Йозеф Лортц

История Церкви

рассмотренная в связи с историей идей

Том II
Новое время

«Христианская Россия»

Москва

2000

Содержание

Третья эпоха

НОВОЕ ВРЕМЯ

Церковь в полемике со светской культурой

ВВЕДЕНИЕ

§73. Общая характеристика Нового времени

I. Место действия

II. Всеобщие духовные основы

III. Основные направления работы по истории Церкви

IV. Отдельные достижения Церкви

V. Хронологические границы и периодизация

Первый период Нового времени

Время веры в Откровение (от 1450 г. до Просвещения)

Первый этап (1450_1517)

Формирование основ

§74. Политическая и социальная обстановка накануне Реформации

1
§75. Религиозно-церковное положение накануне Реформации

I. Папство

II. Епископы, соборные капитулы, клир

III. Народное благочестие

§76. Ренессанс и гуманизм

I. Понятие

II. Характерные черты Ренессанса

III. Ренессанс и гуманизм как факторы истории Церкви

IV. Гуманизм в Испании

§77. Религиозные нестроения

§78. Церковно-политические силы: национальная церковность

Второй этап

Эпоха раскола веры

Реформация, католическая реформа, Контрреформация

Обзор

Первая глава — Протестантская Реформация

§79. Причины Реформации

I. Предварительные замечания

II. К вопросу о причинах Реформации

§80. Основные принципы понимания истории Реформации

§81. Жизнь Мартина Лютера и главные события немецкой Реформации

I. От рождения до поездки в Рим

II. Внутреннее становление реформатора

III. Реформатор. Формирование нового понятия Церкви

IV. Реформация немецких князей

§82. Внутреннее развитие Лютера. Его учение

I. Общие замечания

II. Ход событий

2
§83. Распространение и раскол протестантского движения

I. В Германии

II. Вне Германии

§84. Плоды и оценка Реформации

I. Стремления Лютера

II. Результаты

Вторая глава — Католическая реформа

§85. Общая характеристика

I. Католическая реформа в XVIвеке

II. Папство и реформа

§86. Начало. Братства в Италии. Орден театинцев

§87. Осуществление реформы. Папство первой половины XVIвеке

I. Пролог

II. Поворот при Павле III

§88. Орден иезуитов

§89. Тридентский собор

I. Созыв и работа Собора

II. Результаты

Третья глава — Контрреформация

Обзор

§90. Литературные противники Реформации

§91. Папство и Контрреформация. Католическая национальная церковность

I. Работа пап

II. Католические государи

Четвертая глава — Венец трудов

§92. Столетие святых

I. Тереза Иисусова

II. Филипп Нери

3
III. Другие ордена

§ 93. Барокко

§94. Миссионерство за пределами Европы

Третий этап
Столетие галликанской Церкви

Расцвет и упадок

§95. Обзор

I. Папство

II. Империя и политические силы

III. Прочие европейские государства

§96. Государственная церковность

I. В Испании и Франции

II. Культурные и религиозные силы

III. Ситуация в Германии

Первая глава — Расцвет

§97. Второе столетие святых

I. Положение Церкви во Франции

II. Франциск Сальский

III. Винсент де Поль

IV. Французская классика; новые ордена

V. Научные достижения

Вторая глава — Конфликтные ситуации в XVIIвеке

Первая часть: Богословские споры

§98. Янсенизм

§99. Квиетизм

Вторая часть: Церковно-политическая оппозиция

§100. Галликанизм

§ 101. Внекатолическое христианство в XVIIвеке

4
 Второй период Нового времени

ЭПОХА, ВРАЖДЕБНАЯ ОТКРОВЕНИЮ

От Просвещения до наших дней

Первый этап

XVIIIвек: Просвещение

Общий обзор

I. Политический и церковно-политический

II. Богословско-исторический

Первая глава — Возникновение и сущность нового мировоззрения

§102. Причины возникновения

I. Протестантизм

II. Гуманизм

III. Новая философия

IV. Просвещение в Германии

§103. Терпимость

Вторая глава — Влияние Просвещения на Церковь

§104. Всемогущее государство и права Церкви

I. Автономное национальное государство

II. Роспуск ордена иезуитов

III. Йозефинизм

§105. Проникновение Просвещения в католическую Церковь

Третья глава — Катастрофа и кризис

§106. Французская революция

I. Хронология событий

II. Принципиальные замечания

III. Описание
5
§107. Секуляризация в Германии (1803г.).

Второй этап

Централизованная Церковь в борьбе

против утратившей веру современной культуры

§108. Политический и церковно-политический обзор

I. Страны

II. Папы

§109. Состояние и деятельность Церкви в XIX_XXвеках

I. Духовное и социальное развитие

II. Положение Церкви

III. Общие выводы

Первая глава — Реорганизация и восстановление

§110. Церковно-политическая реставрация во Франции

§111. Венский конгресс и новый церковный порядок в Европе

§112. Классика, романтизм и Реставрация

I. Духовный и религиозный переворот

II. Искусство и поэзия

Вторая глава — Принятие церковной конституции

§113. Закат Церковного государства

§114. I Ватиканский собор

§ 115. Государственная Церковь и либерализм в Германии

I. Основные положения

II. Кёльнские волнения

III. Культуркампф

IV. Значение

6
Третья глава — Церковь в условиях современной индустриальной культуры

§116. Церковь и цивилизация

I. Индустриализация

II. Церковь и социальный вопрос

III. Лев XIII (1878_1903)

§117. Вера и знание в XIXвеке

I. Новое богословие. Тюбингенская школа

II. Модернизм и борьба с ним

§118. Католическое благочестие в XIXвеке

I. Литургия и пастырская деятельность

II. Другие формы благочестия

III. Религиозные деятели

§ 119. Миссии и молодые Церкви в заокеанских странах

Четвертая глава — Реформатские и восточные Церкви

§120. Протестантизм в Европе и в Северной Америке с XIXвека

I. Германия и Дания

II. Англия и Америка

§121. Многообразие и единство христианского Востока

I. Введение

II. Церковь или Церкви?

§122. Отдельные восточные Церкви

I. Вселенский патриархат в Константинополе

II. Православие в России

III. Прочие автокефальные Церкви

§123. Уния между православием и Римом

I. Введение

II. Попытки заключить унию

III. Общая оценка положения

7
§124. Своеобразие и внутренние ценности православия

I. Основы

II. Церковь

III. Благочестие

IV. Клир и монашество

V. Богословие

VI. Выводы

Изменение ситуации и перспективы

§125. Новейшее время

I. Обнадеживающее завершение

II. Новые импульсы

III. Экуменическое движение и дело Una-Sancta

§126. Перспектива

I. Церковь во времени

II. Где находится Церковь сегодня?

III. Иоанн XXIII и вселенский собор

IV. Павел VI

Третья эпоха

НОВОЕ ВРЕМЯ

Церковь в полемике со светской культурой

§73. Общая характеристика Нового времени

I. Место действия

1. Надежной точкой отсчета Нового времени являются великие географические открытия конца
XVв. (открытие Америки; кругосветные путешествия). Они существенно расширили кругозор и тем
самым сознание западного человека. Возникает новое представление о Земле. В течение следующих
столетий Африка и Азия становятся более доступными для европейцев; затем в поле зрения попадает
Австралия, открытая в 1770г. Джеймсом Куком. Христианство следовало за этими открытиями. Более
того, оно по большей части самостоятельно устанавливало связи с различными народами открытых
континентов. Миссионерская работа за океаном и организованная миссионерами церковная католи-
ческая жизнь являются, начиная со второго столетия Нового времени, важной составной частью ис-
тории Церкви.

8
 2. И все же собственно место действия церковной истории в Новое время остается тем же, что и в
эпоху позднего средневековья: Западная Европа. Ибо новооткрытые области в Центральной и Север-
ной Америке, а также в Южной Америке с точки зрения истории Церкви сначала относились еще к
Европе. Причина заключается в том, что христианская жизнь в миссиях вплоть до XIXв. за неболь-
шими исключениями была всего лишь излучением Запада. Почти все народности, обращенные в хри-
стианство миссионерами, в течение всего Нового времени были только объектами воспитания Запад-
ной Церкви. Вплоть до самого последнего времени основоопределяющая католическая жизнь во всем
мире носила отпечаток западной духовной культуры. Не было ни индийского, ни китайского, ни
японского католического богословия в сколько-нибудь заметном объеме, ни соответствующих орде-
нов, ни сколько-нибудь влиятельной местной иерархии, ни самостоятельной католической религиоз-
ности населения этих местностей.

3. Только в наши дни благодаря образованию местного клира, рукоположению местных еписко-
пов и назначению местных кардиналов (Китай— 1946г.; Индия— 1952г.; Африка— 1959г.) намечает-
ся значительный сдвиг в этом отношении. В древности христианство и христианское мышление не-
сли на себе отпечаток трех великих культур (иудаизм, Греция, Рим, §5); возможно, когда-нибудь
Дальний Восток или какая-то иная культура неевропейских народов привнесет нечто новое в католи-
ческое христианство, которое постоянно остается равным самому себе и все-таки постоянно расши-
ряет сферу своего воздействия. Ибо Церковь, хотя и связанная с папством, не привязана к западной
духовной жизни, и еще менее она привязана к специфически итальянским, а тем более к римским
представлениям. Продолжавшаяся еще до «вчерашнего дня» однородно европейская эпоха истории
Церкви подходит к концу так же, как близится к концу европоцентризм всеобщей истории. Разумеет-
ся, пока что Церковь закономерно движется исторически и органически единственно возможным пу-
тем: прежде всего, она защищает провиденциально дарованное культурное лоно своей жизни, Запад,
и одновременно, шаг за шагом, распространяет свое влияние на другие культуры— по мере их готов-
ности принять послание веры и сформировать христианскую жизнь. Правда, в наши дни менее, чем
когда-нибудь, вероятно, что в обозримое время Дальний Восток или примитивные культуры Африки
будут играть особенно влиятельную роль в дальнейшем развитии и распространении христианства:
коммунизм Китая, самососредото ченность Индии, небывалый подъем ислама в Африке и тамошний
коммунизм частично привели к разрушению христианства и церковной иерархии или же создали си-
туацию, в которой христианству только и возможно ценой напряжения всех сил— сил столь постыд-
но ослабленной в отношении христианства Европы— удерживать прежде завоеванные позиции или,
в лучшем случае, расширять их в скромных пределах.

С другой стороны, узкие позиции могут оказаться тем прочнее, чем больше они соответствуют
местным традициям. Прокладывающая себе путь «федерализация» Церкви в прочном союзе с папст-
вом могла бы открыть здесь большие возможности, если бы при устройстве и расширении местных
Церквей со всей смелостью учитывалось то обстоятельство, что Церковь есть община верующих вме-
сте с епископами и священнослужителями, а не только клир.

4. В пределах Европы место действия католической истории Церкви сильно сократилось из-за
Реформации. В период Контрреформации Церковь вернула себе часть утраченных позиций; благода-
ря расширяющейся внутренней миссии объектом ее деятельности стали области, отпавшие от като-
лической веры, заботу о которых она, впрочем, никогда не оставляла. Зато весьма скоро с различной
интенсивностью обнаружилось и миссионерское рвение новых протестантских Церквей, будь то в
Европе, будь то (весьма заметно) в Северной Америке и в классических областях миссионерства.

5. Но эта уменьшенная арена деятельности в Новое время имеет все-таки большее значение, чем
в средние века: несравнимо возрастает насыщенность времени событиями. Ибо одним из основопола-
гающих факторов Нового времени становится непредставимое прежде увеличение числа людей,
влияющих на жизнь Церкви, ее представителей, участников, сторонников или противников; это ре-
зультат а) неслыханного прежде роста народонаселения в западных странах; б) беспримерного рас-
пространения образованности (к сожалению, односторонне интеллектуальной); в) современной тех-
ники, многократно увеличившей скорость распространения всех сведений, всех результатов познания
или простой информации, которая в новейшее время оказывается непосильным грузом для психики и
угрозой для духовного здоровья человечества.

9
 6. Главными носителями этого развития являются те же страны, что и в средние века, разве что
со времени позднего средневековья наряду с Италией, Францией, Англией и Германией весьма силь-
ное влияние начинает приобретать Испания. В разные периоды Нового времени та или иная страна
занимала ведущее положение в западноевропейской Церкви. С наступлением позднего средневеко
вья Германия теряет главенствующую позицию и отходит на второй план, уступая первенство Фран-
ции. В начале Нового времени в первом ряду оказывается Италия, родина Ренессанса и гуманизма.
Но уже в эпоху гуманизма Эразма, а еще более в эпоху Реформации Италия уступает ведущую— с
точки зрения церковной истории— роль Германии. Однако одновременно в центр внимания истори-
ков Церкви попадает Испания как страна, положившая начало внутренней католической реформе и
Контрреформации.— Затем снова на первый план выдвигается Франция и в течение XVIIв. оказыва-
ется самой влиятельной державой. Христианским силам удалось еще раз создать общеевропейскую
культуру— культуру барокко: хотя в области музыки мощные потенции проявились в лютеранском
пространстве, хотя в Англии это время отмечено таким выдающимся явлением, как Шекспир, общую
картину определяют почти исключительно силы католической Церкви. XVIII столетие снова форми-
рует духовную позицию, характерную для Европы как единого целого, но христианское Откровение
более не занимает в этой общности первенствующего положения: главным направлением духовной
активности становится Просвещение. Просвещение зародилось в Англии, но наиболее радикальным
образом оно проявило себя во Франции, одновременно захватив и другие страны. В XIXв. всякое раз-
витие становится частью светской мировой истории. Жизнь Церкви продолжает терять свое значение
на фоне всего, что происходит с человечеством. Что же касается собственно истории Церкви, то в
этой области уже никакая отдельная страна не занимает больше ведущего положения, ибо теперь все
бесспорно признают абсолютное первенство центра этой истории— Рима.

7. Параллельно с этими сдвигами в Европе в течение этих 200 лет, пусть очень медленно, возрас-
тает влияние ведущих держав на новооткрытые страны и— еще медленнее— определенная реакция
культур этих стран, в частности основанных там Церквей, на культуру Запада. При этом и та, и дру-
гая сторона, как и вся история Церкви Нового времени, начиная с XVIв., находятся в сфере влияния
Реформации и ее последствий.

II. Всеобщие духовные основы

A. Новое время как разрушение прежнего единства

1. а) Как любой период истории, средневековье характеризуется изобилием уникальных явлений

жизни. Однако благодаря Церкви многообразие частных явлений, начиная с истоков, было осмысле-
но и представлено синтетически (§5) как закономерное проявление великих сил (универсализм в его
различных аспектах в Церкви, «империи» и науке, §34, IV); Церковь, империя и наука придали этому
времени большую внутреннюю стабильность— качество, которое в значительной мере сохранялось
даже при изменениях ситуации. При всем изобилии частностей эта эпоха характеризуется четкостью
основополагающих принципов и главных линий развития.

б) Однако в Новое время эти универсальн ые силы отсутствуют во всех сферах, кроме Церкви;
более того, ниже мы постараемся показать, что Новое время характеризуется разобщенностью, инди-
видуализмом и субъективизмом. Оба эти обстоятельства имеют результатом не только многообразие
и изменчивость ситуации, но и недостаток общей упорядоченности в смысле конструктивной зако-
номерности явлений. Первым следствием этого принципа оказывается такой ход событий, который, в
свою очередь, обнаруживает значительно меньшую закономерность. Отсюда (а также из упомянутого
беспримерно большого изобилия событий) следует, что общая характеристика Нового времени
должна быть по необходимости более сложной и обстоятельной, т.е. более подробной и развернутой,
чем характеристика средневековья. Общая оценка должна быть в еще большей степени, чем оценка
античности и средневековья, ограничена выделением наиболее существенных черт. С самого начала
следует отдавать себе отчет, что все многообразие Нового времени лишь частично может быть отра-
жено в событиях соответствующего значения. Действительность заведомо богаче, она то и дело от-
клоняется от намеченных историком линий. Одновременно правильное понимание в еще большей
степени, чем для прежних периодов, зависит от того, насколько учитывается значение того, для какой
именно страны берется та или иная характеристика. Поскольку разные области, где протекает цер-

10
ковноисторичес кая жизнь, более мощно, чем прежде, проявляют свое своеобразие и, соответственно,
свою способность реагировать на события.

в) Есть еще один совершенно новый фактор, который играет определяющую роль в Новое время:
ускоренные темпы развития и, следовательно, более быстрое изменение расстановки сил. Этот фак-
тор начинает действовать еще до наступления XIXстолетия, а именно в «столетия почтовых карет»;
ибо уже благодаря искусству книгопечатания духовные отношения между людьми, в том числе и жи-
вущими на больших расстояниях, стали во много раз более активными и интенсивными. Паровая
машина и телеграф еще более увеличили темпы развития. В новейшее время темп этих изменений, в
том числе и неорганических, т.е. привнесенных извне, и их последствия затрагивают всю планету,
принимая подчас устрашающие размеры, поскольку угрожают психическому равновесию и здоровью
людей. Более того, сегодня мы должны признать, что это развитие, в сущности, ставит под угрозу
духовное существование человечества.— Ниже, в главах, посвященных новейшему времени, мы рас-
смотрим положительные тенденции, противостоящие фактору ускорения.

2. а) Если не считать великих географических открытий, Новое время не отделено от средневеко-

вья никакими бросающимися в глаза внешними событиями. Отличие Нового времени от средневеко-
вья проявляется скорее в глубинных структурных сдвигах культурной жизни Запада. Эти сдвиги
осуществляются медленно, но неуклонно. Они начинаются, как мы уже писали, в период высокого
средневековья, достигают решающей стадии в период позднего средневековья и порождают Новое
время, которое наступает тогда, когда центробежные тенденции позднего средневековья, иными сло-
вами, зачатки новых моделей поведения, формируются в основополагающие общие принципы запад-
ной жизни (§61, 3).

б) Таким образом, своеобразие Нового времени, отличающее его от предыдущей эпохи, т.е. от
средневековья, составляют центробежные тенденции: субъективизм и индивидуализм, национализм,
лаицизм и секуляризация. Эта эпоха характеризуется тяжелыми последствиями тех возможностей,
которые вытекают из этих факторов.

Однако определение «центробежные тенденции» ни в коем случае нельзя относить только к

средневековью; оно сохраняет смысл сущностной характеристики постольку, поскольку Новое время
как целое теряет католическую, вообще христианскую, более того, религиозную сердцевину. Конеч-
но, Новое время также имеет множество позитивных движений, оно приносит с собой поразительное
многообразие ценностей, например в области духовно-философских поисков или в сфере точного
знания и его приложений. Но «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей по-
вредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф 16, 26). Новое время, несмотря на рели-
гиозные, христианские, церковные и культурные приобретения четырех-пяти столетий, по существу
характеризуется «потерей сердцевины».

3. В истории Церкви эти центробежные тенденции суть не что иное, как дальнейшее расширение
опасных расколов, наблюдаемых в едином средневековом организме с XIIв.,— тех расколов, которые
затем привели к крупным антипапским движениям позднего средневеко вья. Они, следовательно, яв-
ляются критикой церковного средневеко вья и реакцией на него. Иными словами, Новое время на
фоне решающих для истории Церкви факторов является уходом от Церкви, атакой на нее, временем
автономной духовной жизни.

а) Церковное средневековье имело своей задачей христианизацию народов Запада, превращение

Запада в христианский организм. Одновременно Церковь руководила народами, и они сами развива-
лись в направлении духовной самостоятельности. Но такая самостоятельность в лоне Церкви воз-
можна только при условии подчинения ее Богом установленному авторитету. Это означает, что наро-
ды, становясь свободными и независимыми, должны одновременно в церковном смысле оставаться в
состоянии религиозного «подчинения», которое приняли на себя во время своей духовной несамо-
стоятельности. И здесь очевидна опасность возникновения конфликта. Чтобы избежать ее, имелся
только один путь: смело руководствуясь благочестивым чувством внутренней свободы, преобразо-
вать отношение народов к Церкви из первоначального подчинения в осознанно добровольное послу-
шание, стремиться к духовной зрелости, к искреннему сотрудниче ству, как того требует и по суще-
ству заповедует призыв Избавителя.

11
 б) Стремление к этому было недостаточно сильным и не осуществи лось в достаточном объеме.
Столкнувшись с антицерковными движениями, церковные власти односторонне активизировали свой
консерватизм, требовали от верующих пассивного подчинения, а не добровольного ответственного
сотрудничества; фактически это привело к дальнейшему враждебному отпадению от Церкви еще од-
ной части населения стран Запада. Те, кто был воспитан Церковью и ее культурой, превратились по
большей части в ее противников.— Внутри же самой Церкви во все время господства ancien revgime
средневековый клерикализм оставался в значительной мере непреодоленным. Слишком широко бы-
товало мнение, что клир или иерархия и есть Церковь; верующие народы все еще оставались только
объектом душепопечительной заботы вместо того, чтобы становиться субъектом бытия Церкви.

4. Эта характеристика Нового времени может показаться преувеличением; однако она соответст-
вует фактам, при условии, что обзор истории Церкви мы не превращаем в спиритуалистически-
богословский дискурс и не делаем вид, что жизнь Церкви протекает в безвоздушном пространстве.
Правда, ниже мы увидим, что католическая реформа XVIв. в значительной мере выросла из собст-
венных корней и в значительно меньшей степени, чем принято считать, была вызвана исключительно
напором протестантизма. И все же характеристикой этой эпохи в целом (но не жизни Церкви) остает-
ся Реформация, а не Тридентский собор. И даже если Реформация в смысле ее основных религиозных
ценностей первоначально была позитивным процессом роста, все же она без сомнения стала прямо-
таки угрозой для Церкви и во многом сознательной атакой на нее.— Другой пример: для понимания
своеобразия истории Церкви в XVIIв. существенным признаком являются не великие святые, но сама
по себе менее ценная государственная церковность; для XVIIIв. характерно не все еще наличествую-
щее и во многом обнадеживающе сильное католическое содержание жизни, но рационализм Просве-
щения. Для сферы протестантской церковной истории все большее значение приобретают секуляри-
зированные элементы.

5. Атаке на Церковь соответствует становление независимой от Церкви автономной культуры.

Для Церкви это означает как бы повторение ситуации, которую она застала при вхождении в мир
языческого Рима. Тогда Церковь также столкнулась с враждебной ей культурой. Как и тогда, культу-
ра в Новое время (во все большей степени) подчинила себе большую часть жизни, в то время как
христианско-церков ная реальность (прямо противоположно средневековью) охватывает и формиру-
ет всего лишь небольшой ее фрагмент.

Но для Нового времени характерно еще и то обстоятельство, что культура отпала и продолжала
отпадать от Церкви. В ее вражде к Церкви присутствует изрядная доля ренегатской ненависти; как
свидетельствуют, в частности, гражданская война в Испании, ситуация в Мексике или положение в
сегодняшней России, эта ненависть оставляет глубокие следы. В Мексике, а также существенным
образом во Франции, ситуация в последнее время заметно улучшилась. Но в целом описанное выше
положение продолжает сохраняться: христианство и Церковь охватывают своим влиянием лишь не-
значительную часть человеческой жизни.

По сравнению с автономной культурой (точнее говоря, цивилизацией) сфера церковного влияния

продолжает ужасающе сокращать ся, а цивилизация, подобно Прометею, рвется к власти. В наши дни
Церковь воспринимается большинством человечества не только как чужестранка, но как обремени-
тельная чужестранка. (Об определенном сдвиге за последние 50 лет и о противоположной картине в
России, где всем заправлял атеистический материализм см. §126.) Таким образом, хотя прямая атака
на Церковь теряет напор, но причина ослабления этого напора слишком часто заключается в апатич-
ном отношении людей ко всему религиозному. «Неспособность к вере»— таков все более заметный
признак Нового времени.

6. а) С духовно-исторической и церковной точки зрения важнейший результат такого развития

заключается в разрушении единства, которое прежде поддерживало всю жизнь: (1) разрушены обще-
обязательность и неприкосновенность установлений веры, нравственности и мышления; взамен (2)
фактически и принципиально провозглашена изменяемость сущего в его важнейших основах, проде-
монстрированная духовными и религиозными революциями и переворотами Нового времени. В ре-
альной жизни соседствуют между собой разнообразные виды веры, типы христианства и Церкви,
причем ни один из вариантов не имеет большего общественно-правового оправдания, чем все ос-
тальные1.

12
 В наши дни соседство разнообразных конфессий кажется чем-то само собой разумеющимся. В
XV и XVIвв. оно было медленным, но неуклонным разрушени ем основ, на которых зиждилось соз-
нание, вносило сумятицу, вело к фактической релятивизации истины, а распространение философии
релятивизма служило теоретическим обоснованием такого положения вещей. Этот процесс пере-
смотра и переоценки ценностей развернулся во всей полноте в XIXв., что привело, в частности, к ре-
зультату, к которому христианство стремилось со времен инвеституры (§48): люди научились пра-
вильно отличать религиозное от профанного, церковное— от государственного.

Если принять в расчет взросление народов в политической и культурной областях, то сформули-

рованная при этом положительная оценка установленного Творцом порядка и политического распре-
деления ролей была неизбежной и сама по себе ценной. То, что эта оценка весьма часто и решительно
должна была пробивать себе дорогу вопреки Церкви, есть факт, достойный сожаления, но его нельзя
обойти молчанием. Да, исторически обусловленные одежды христианской жизни и веры были для
многих слишком длинны, чтобы казаться идентичными сущности веры; немало впавших в заблужде-
ние людей (и как долго!) пытались выбраться из этого лабиринта, безоговорочно цепляясь за тради-
цию, даже за самое несущественное в ней. Вот почему нельзя с порога отметать обвинение в том, что
пришедшее на смену новое настроение сформировалось во многом наперекор католикам. (Начало
Просвещения связывается с отменой пыток и инквизиции; вплоть до нашего времени библеистика и
история Церкви дают этому все новые свидетельства.)

б) В течение Нового времени значение вышеназванного умонастро ения постепенно усиливается

и затем приводит к смешению конфессий и мировоззрений во всех странах (свобода передвижения,
транспорт, пресса, реклама, радио; после второй мировой войны изгнание из Восточной Германии
евангелического и католического населения в тесное пространство ФРГ; аналогичные ситуации в
Азии и Африке). Повседневное, продолжительное и тесное общение католиков и некатоликов, ве-
рующих и неверующих, элементарный опыт, вытекающий из этого общения,— представление о че-
ловеке, ставшее общим для разных исповеданий и воззрений,— все это не является каким-то побоч-
ным или второстепенным обстоятельством для христианской жизни Нового времени, это один из ос-
новополагающих факторов этой жизни. И он приобретает все большее значение, так как жизнь на
последних стадиях Нового времени определяют не христианство и, в частности, не католицизм, но
культура, подчас чисто посюсторонняя.

в) Конкретно это означает, что Церковь отодвинута с ведущих позиций в жизни, что теоретиче-
ски любому мировоззрению, даже любому заблуждению предоставляются такие же жизненные воз-
можности, как и ей. Прежде Церковь занимала господствующее положение благодаря своему мо-
рально-религиозному авторитету и благодаря поддержке светской власти; таким образом, до осуще-
ствле ния Реформации, а в католических странах и территориях до Французской революции и об-
ширных процессов секуляризации XIXв., она была в состоянии не только объявлять ложными проти-
воречащие ей воззрения, но и подавлять их силой с помощью собственных (духовных) судов и госу-
дарственной власти. Эта возможность в Новое время постепенно полностью исчезает.

Но, как мы уже знаем на многих примерах из истории средневековой Церкви, это было на самом
деле не только потерей, напротив. Новизна ситуации может иметь далеко идущие последствия; пол-
ное и своевременное осмысление новой расстановки сил диктует Церкви необычайно решительную
переоценку ее методов, чего трудно ожидать от какой бы то ни было социологической структуры.
Особые силы и обетования, которыми располагает Церковь, могут придать ей необходимую реши-
тельность для зарождающейся ныне позитивно революцион ной инициативы. Историческая Церковь
была учреждена Господом для нашего спасения, а потому ее миссия— живя в истории, стоять над
ней.

Б. Особенности культуры Нового времени

Каковы же особенности автономной культуры, возникшей в отрыве от Церкви и воздействующей

на церковную жизнь?

1. Наиболее емкой характеристикой этой культуры является одностороннее культивирование и

признание интеллекта; отсюда ее позитивистский реализм, т.е. сужение понятия «наука», сведение

13
этого понятия к точному естественнонаучному знанию2. Это относится и к исторической науке и к
филологической исторической критике в области богословия, особенно некатолического: с точки
зрения позитивизма, постижение действительности должно осуществляться путем точного наблюде-
ния и исследования, а не духовного созерцания; принятие божественного Откровения в вере самым
решительным образом отодвигается на второй план. Этот реализм питается великими географиче-
скими, естественнонаучными, историческими и психологическими открытиями, которые все быстрее
накапливаются за последние столетия. Именно они и характеризуют Новое время.

2. Непосредственным следствием такого реализма и, соответствен но, упомянутых открытий

явилось огромное увеличение знаний и затем переход от логической к психологической ориентации.
И то, и другое в свою очередь привело к критической философии сомнения и к релятивизму, имею-
щему тенденцию считать все в какой-то степени истинным или хотя бы оправданным. Наиболее час-
тым проявлением такого взгляда является скептицизм, часто переходящий в агностицизм. В XIXв., в
эпоху подъема исторической науки, агностицизм принял форму историзма как теоретического реля-
тивизма. В сфере общественно-политической возникли формы многообразного и многозначного ли-
берализма.

3. а) В различных духовных парадигмах индивидуализм и субъективизм постепенно заполнили

собой всю жизнь Нового времени. Они захватили не только философию, но и социальную, политиче-
скую и экономическую жизнь. С точки зрения истории Церкви самым важным оказалось то, что они
в различных формах пронизали собой всю религиозную жизнь; все столетия Нового времени в той
или иной степени характеризуются индивидуализмом и субъективизмом (п.4).

б) Именно в виду важности этого тезиса необходимо очертить его границы: намеченная здесь
линия указывает только последнее, самое глубокое направление решающих поворотов и сил, но не
исключает того, что рядом с ней, над ней или навстречу ей течение жизни движется в других направ-
лениях. Великим дополнением к субъективизму является постоянная реакция здравого человеческо
го начала, которое не так-то просто полностью вытеснить из объективных, нормальных житейских
обычаев. Конкретная жизнь часто, хотя и не всегда, отставала от теории. Правда, тоталитарные ре-
жимы XXв. основательно разрушили это спасительное торможение.

4. Проникновение субъективизма в религиозную сферу осуществляется с четырех сторон. К нему

приводят: (а) внутрицерковное расшатывание основ (гуманизм и различные движения позднего сред-
невековья §66_69); (б) борьба против католической Церкви (протестантизм); (в) борьба против рели-
гии Откровения (Просвещение XVIIIв.); (г) борьба против религии вообще (материализм, социализм
в XIXв., коммунизм в XXв.).— Оба последних этапа сообщают духовной жизни Нового времени
двойное своеобразие, отличающее от Просвещения: современное мышление и большая часть жизни
стали с тех пор резко антицерковными и отрицающими все сверхъестественное.

5. Решающую роль в становлении автономной культуры сыграла самая крупная сила антипапско-
го движения— национальный партикуляризм. Этот национализм в XIXв. стал, в сущности, совре-
менной ересью. Государства все более и более лишались церковных, конфессиональных и, наконец,
религиозных скреп; они становились более или менее посюсторонними образованиями, которые
служат только национальному «Я» и его власти. Государство становится предметом поклонения.
Этапы этого процесса характеризуются: (а)антикатолическими протестантскими государственными
образованиями (частично с суммепископатом князей) и католической государственной церковно-
стью; (б) секуляризацией (Французская революция и немецкая секуляризация); (в) враждебным отде-
лением государства от Церкви частично в Италии (1870_1929) и Испании (1837_1851), радикально—
во Франции, начиная с 1905г. Следует принципиально отличать от этого отделения весьма важное,
чисто функциональное отделение Церкви от государства в Соединенных Штатах Америки (§125).

6. а) В XIXв. в результате естественнонаучных открытий и их применения в современной техни-

ке путем всеобъемлющей индустриали зации происходит новое обострение ситуации, которое силь-
нейшим образом революционизирует жизнь и снова весьма существенно изменяет условия церковно-
религиозной работы. Основная тенденция проявляется в морально-религиозной сфере как последова-
тельное и крайнее усиление прежних процессов расшатывания основ, особенно в связи с современ-
ным развитием экономики: благодаря новым средствам духовного и материального сообщения аре-

14
ной истории становится весь мир; огромные массы людей принимают участие в конфликтах, пока,
наконец, хотя бы косвенно, не добиваются решающего влияния; процесс развития из ведущих цен-
тров духовной работы перемещается в профсоюз, демократический парламент, а также в повседнев-
ную жизнь улицы, фабрики и квартиры, и секуляризирующее влияние не прекращается ни днем, ни
ночью. Человеческие массы и количество как таковое— вот что становится определяющим факто-
ром.

б) Для такого социального и политического сдвига характерным становится окончательное пре-

обладание демократического мышления. Из всех духовных ориентиров, к которым стремилось позд-
нее средневековье, только социалистически-демократическая мысль подавлялась в течение столетий
(подавление крестьянских движений). Новое время до конца XVIIIв. было эпохой княжеского абсо-
лютизма. Победоносное распространение демократической мысли в третьем сословии благодаря
Французской революции и затем в четвертом сословии (пролетарии)— благодаря социализму, а в но-
вейшее время благодаря коммунизму, означает совершенно иное соотношение сил; в своих крайних
проявлениях оно стало бременем общественной жизни в XIX и XXвв.: освобождающее равенство
превратилось в пагубное уравнивание. (Подробная характеристика ведущих сил XIX и XXвв. приво-
дится в §108.)

7. Правда, все это позволило людям достичь свободы,а ее цена никогда не бывает слишком
большой. К сожалению, в новейшее время она выродилась в либерализм, а в тоталитарных режимах
ее искажали и ею злоупотребляли самым недостойным образом. С точки зрения духовной, результа-
том оказалось то, что люди завоевали множество свобод, но (снова) потеряли Свободу.

В. Формальная свобода духовного пространства в Новое время и его искривление

1. Очерченные выше основные линии просматриваются на всем протяжении истории Нового

времени. Какими бы значительными ни были частные различия, каким бы глубоким ни было упомя-
нутое выше духовно-религиозно-церковное разрушение, все же духовное пространство, в котором
разыгрывается история Нового времени, если рассматривать его в целом, представляет собой некое
единство пусть не содержательных, но формальных тенденций, духовного стиля; речь идет о единст-
ве духовной ситуации, а именно— об упомянутом выше субъективистско-автономном мировоззре-
нии, о тенденции к секуляризму. Новое время отличается от средневековья глубокими подспудными
сдвигами духовной жизни, непрерывной переоценкой ценностей, характерной, пусть в разной степе-
ни, для всех и каждого из общеевропейских движений. В отдельных странах преобладают те или
иные оттенки различий, важные и очень важные (ср., например, гуманизм в Италии, Германии, Испа-
нии), но их всемирно-историчес кие, а потому существенные для истории Церкви, элементы, соз-
дающие новизну, в основном остаются одними и теми же для всей Европы. Сказанное справедливо
для гуманизма, Реформации, абсолютиз ма (государственная Церковь), для Просвещения, для мате-
риализма, для историзма, так же как и для либерализма: сначала церковное, затем религиозное, затем
мировоззренческое и, наконец, политичес кое разъединение оказывается решающим для всей эпохой.

2. Единство тенденции не является, однако, неподвижным и неизменным. Напротив— одним из

основополагающих признаков эпохи становятся подвижность и изменчивость этого единства, куда
более заметная и выразительная, чем, например, во времена церковной древности или в эпоху сред-
невековья. Новое время характеризуется фактическим развитием и рефлексией, т.е. осознанием этого
развития как эволюции, обусловленной определенными объективными нормами (иными словами,
перед нами снова одна из форм релятивизма). Духовное пространство Запада с течением времени
деформируется, и вместе с тем меняются возникающие в нем проблемы. Это внутреннее структурное
преобразование в течение Нового времени также является одним из принципов жизни в тот период,
имеющим жизненноважное значение для существования Церкви. Условия жизни людей и духовно-
религиозная надстройка подвергаются глубинным изменениям под влиянием почти беспрерывных
духовно-революционных толчков, что ставит консервативную Церковь в неслыханно тяжелые усло-
вия. Но те же условия ставят перед Церковью грандиозную благородную цель— доказать, что тради-
ция есть наилучшая форма вечного и неизбежного обновления. К сожалению, консерватизму слиш-
ком часто не хватало творческой смелости для неизбежного «прыжка вперед»3.

15
 3. Хотя все эти процессы были проявлениями разрыва с Церковью, все же они протекали понача-
лу довольно медленно. Чтобы понять их правильно, нужно отдавать себе отчет в том, что и великие,
и малые формы жизни долговечнее той идеи, которая их сотворила. Только там, где эти формы сме-
тает какой-либо мощный поток (например, великое переселение народов), мы можем наблюдать вне-
запное появление одновременно и новых духовных установок и новых форм жизни, еще, конечно,
незрелых, которые наощупь отыскивают верную форму4. Напротив, по преимуществу внутренние
сдвиги, такие, которые характерны для перехода от средневековья к Новому времени, нуждаются во
времени для того, чтобы преобразовать жизнь целиком и создать новый внешний ее порядок. Впер-
вые в новейшее время этого достигло Просвещение, точнее его самый зрелый плод— Французская
революция. А до нее, как в духовных принципах, так и в распорядке жизни, было еще много «средне-
векового». Самым важным в области внутренней жизни до конца XVIIIв. для всей совокупности лю-
дей было все еще официальное признание религии Откровения; в области внешней жизни это означа-
ло связь государства и Церкви и вплоть до Французской революции привилеги рованное положение
высшего духовенства.

4. В ходе столетий темп и масштабы этого преобразования увеличиваются; описанные черты

проступают совершенно четко только в новейшее время. В частности, начиная с 1850г. развитие и
преобразование достигли такой степени ускорения, для которой отсутствует исторический аналог. А
в самое новейшее время, после эпохальных успехов математики и открытий в физике, ускорение, ка-
жется, прямо-таки поглощает современность. Самым последним результатом такого темпа явилась
релятивизация как одна из основополагающих установок современности, которая привела к измене-
ниям, не известным в истории: к оторванно сти современного человека от традиции, к фундамен-
тальной «потере принципов», так что во всех областях, в том числе и в духовной, понятие «невоз-
можного» оказалось сброшенным со счетов: и хотя благодаря этой позиции человек достиг небыва-
лых, не представи мых прежде высот в области интеллекта, в духовной области, а именно в религи-
озной, она представляет собой особенно грозную опасность.

5. Только завершенность этого разрыва, т.е. исчерпанность всех возможностей субъективизма,

свободного от католических, христианских, религиозных и вообще любых авторитетов, создало в
наши дни мощные предпосылки для движения в обратном направлении. Трагический опыт5 безна-
дежности и бесплодности субъективного радикализма, осознание (или ощущение) того, что ради-
кальный субъективизм есть путь к хаосу, гибели всего прочного, будь то государство, культура или
общество, пробудило стремление противодействовать силам, ведущим к разрыву с Церковью. Впро-
чем, разрыв некогда проник сверху вниз. «Внизу» он еще и сегодня продолжает расширяться.

Другой тревожный вопрос, достаточно ли этих ростков, которые появились в сравнительно более
высоких жизненных пластах для того, чтобы преградить путь полной анархии? Христиане могут най-
ти ответ на него только в пределах богословия Креста и в надежде на Крест.

Разумеется, и для нашего обзора важно избегать одностороннего и фарисейского взгляда на со-
временное отпадение. В нем повинны не только «внешние», но и мы сами внутри Церкви.

III. Основные направления работы по истории Церкви

1. Как уже было сказано выше, совершенно ясно, что столь глубоко пронизывающие жизнь дви-
жения свели на нет работу Церкви, точнее, те условия, в которых она должна была осуществлять
свою миссию.

2. С другой стороны, и сама Церковь, противостоящая этим движениям, уже не та, какой она бы-
ла в начале раннего средневековья. Во впечатляющем ходе истории она построила и укрепила свою
собственную организацию, свои вспомогательные силы и накопила в высшей степени значительный
опыт. Если древней Церкви на стадии ее становления противостояла мощная культура античности,
если еще не вполне сформировавшейся Церкви раннего средневековья приходилось работать в усло-
виях невежества, то на третьей стадии своего развития прочная и всегда единообразно организован-
ная Церковь противостоит постоянно расширяющейся нехристианской и нецерковной культуре.

16
 Только в новейшее время прочно организованная Церковь стала стремиться к новым способам
выражения своей жизни. Именно для того, чтобы спасти традицию, т.е. сохранить живое наследие,
значительные духовные движения пытаются преодолеть чисто консервативное ее усвоение.

3. Каким образом перечисленные выше основные факторы влияют на церковную работу, понятно
без дальнейших пояснений. Подводя краткие итоги сказанному, остается только резюмировать пер-
спекти вы христианского свидетельства в пределах этой культуры. Ясно, что здесь должны преобла-
дать отрицательные результаты.

а) Исходной точкой для общей характеристики ситуации в начале Нового времени является не-
осуществленная реформа как высшей, так и низшей иерархии. Значение этого факта не исчерпывает-
ся перечислением и оценкой отдельных недостатков. Куда более существенно, что само историческое
положение, в котором оказалась Церковь, вообще сложилось только из-за незавершенности необхо-
димой реформы. Эта незавершенность облегчила прорыв ренессансных настроений, подготовила
почву для реформаторского протеста, нашла известное внутреннее оправдание и сообщила энергию
критике Церкви и предъявляемым к ней претензиям; обнаружившиеся церковные силы не смогли в
необходимом масштабе противостоять этим претензиям.

б) Энергия Церкви в период Нового времени значительно ослабевает. Несмотря на исходно хри-
стианскую основу гуманизма, вместе с ним в церковную проповедь проникает слишком много враж-
дебных Откровению категорий; Реформация разрывает Церковь на множество церквей, сект и дви-
жений; христианство уже не может как прежде— ни в Европе, ни в миссиях — выступать как единая
сила. Перед человеком встает трудный вопрос: как может христианство быть единственно истинной
религией, если его проповедуют столь многие, столь различные между собой учения? И какое из них
истинно?

4. Такое положение давало не слишком многопреимуществ для работы Церкви, и они играли
второстепенную роль.

а) Отложение от Церкви приводит, в частности, к определенной незаинтересо ванности в ней и

затем к частичному нейтральному отделению Церкви от государства; это означает, что кое-где Церк-
ви предоставляется свобода достигать своих целей собственными методами. Такое положение Цер-
ковь не считала идеальным (ибо всякое творение, а значит, и государство, призвано служить Госпо-
ду); однако благодаря защите общественного порядка, благодаря свободе собраний, слова и прессы в
последние столетия оно давало Церкви фактическое преимущество.

б) Все современные государства, католические не в меньшей степени, чем протестантские, по-

ощряют государственную церковность, которая использует Церковь, а часто и злоупотребляет ею.
Таким образом, Церковь сталкивается с опасностями и неприятностями, проистекающими из слиш-
ком тесной связи с государством. Это вынуждает ее использовать внутренние ресурсы, рассматривая
все вещи под чисто религиозным углом зрения. И потому потеря Церковью политического влияния
(революция, секуляризация) оборачивается для нее преимуществом, значение которого постепенно
возрастает и углубляется. Освобождение Церкви из-под светской опеки является еще одним харак-
терным признаком Нового времени (см. выше, разд.П Б). В новейшее время множатся творчески уг-
лубленные представления, в которых вновь (с опорой на парадоксальный принцип существования
христианства: выгода от потери, Лк 9, 24) подчеркивается положительная ценность, даже необходи-
мость «агонизирующей Церкви» (Reinhold Schneider). Примерами могут служить «католическое об-
новление» во Франции, которому способствовало отделение Церкви от государства, опыт церковной
работы в развивающихся странах, события в тоталитарных системах, что укрепляет нашу готовность
разделить подобные взгляды.

Даже самая большая потеря, которую Церковь понесла в Новое время,— отпадение реформатор-
ских конфессий, обернулась на пользу Церкви. Конкурентная борьба активизировала большие запасы
энергии. Хотя, к сожалению, благоприятный шанс, предоставляемый постоянным контролем со сто-
роны противника, не всегда признавался с необходимой открытостью. В новейшее время эта конку-
ренция и это противостояние полнее раскрывают свое положительное значение в серьезном диалоге
разделенных христиан и во все большем выявлении католического начала в Реформации.

17
 в) Если отвлечься от нескольких важных периодов расцвета Церкви в отдельных странах, то ак-
тивноеее поощрение со стороны государства осуществлялось прежде всего в миссиях. Христианское
учение, церковное воспитание и работа миссионеров рассматривались государствами как ценная по-
мощь в распространении собственной культуры, а потому даже враждебные Церкви государства под-
держивали миссии по национальным соображениям. Разумеется, и в этом случае преимущество
скрывало в себе весьма серьезный недостаток, а именно, вредные для религии, запутанные отноше-
ния с политикой, культурой и экономикой; ими объясняется тот факт, что в последнее время антиев-
ропейская реакция пробуждающихся народов в силу национально-экономических причин оказалась
антихристианской6.

г) Главным «преимуществом», на которое Церковь могла рассчитывать и в Новое время, является

не тот или иной аспект историчес кой ситуации, но дарованная ей божественная сила, которая побу-
ждает ее в борьбе не на жизнь, а на смерть, всячески стремиться к Высочайшему, неизбывная страсть
человеческого сердца к обретению истины, руководство Святого Духа, которое подчас обнаруживает
себя с поразительной новизной, как, например, в период понтификата Иоанна XXIII и в ходе II Вати-
канского собора.

5. Из этого общего положения для Церкви проистекали три задачи: (а) нападение требует защи-
ты; (б) отчуждение культуры требует ее обратного привлечения; (в) внутреннее ослабление требует
саморефор мирования.

Относительно (а): (1) Защита была жизненной необходимостью, а потому эта задача разумелась
сама собой. Но надо было понять, что необходимость защищаться вплоть до самого последнего вре-
мени накладывала свой отпечаток на всю церковную работу. Церковь средневековья черпала жиз-
ненные силы прежде всего изнутри себя, инициатива во всех областях исходила от нее. Когда Цер-
ковь защищала свое учение и образ жизни (например, Фома Аквинский против аверроистов, Григо-
рий VII против симонии), это было позитивным изложением главной цели, а защитой служило напа-
дение. Противодействия (например, ложные учения) оставались пусть важными, но все же второсте-
пенными факторами общей картины. Теперь же, напротив, противники Церкви настолько захватили
инициативу, что вся работа сильнейшим образом определяется соображениями обороны; это касается
во многом даже значительных положительных достижений. Непрекращающиеся нападки, угрожаю-
щие самому существованию Церкви, глубоко и прочно внушили ей сознание постоянной и близкой
опасности. Так, например, богословие до недавнего времени в заметном, даже нездоровом объеме
имело примитивно антипротестантскую окраску, в сущности это было оправданно в качестве аполо-
гии и защиты. Но это же означает, что Церкви приходилось мириться с тяжелыми недостатками,
свойственными этому методу в силу самой его природы: он в значительной мере тормозил раскрепо-
щенное творческое развитие собственных сил Церкви (ср. §87).

(2) В Новое время светская власть все меньше поддерживала Церковь в ее борьбе против напа-
док, а потом и вообще оставила ее без поддержки. Таким образом, конфликт спасительным образом
переместился в духовную сферу и сконцентрировался на духовном оружии.

(3) Новое время во всех областях церковной жизни, во всем, что касается учения, дисциплины,
литургии и прочего, вплоть до мелочей, характеризуется прогрессирующей централизацией, причем
центром остается Рим. В силу этого обстоятельства Церковь сталкивается с первой большой опасно-
стью, находящей свое выражение в национальном индивидуализме, т.е. в различных формах ново-
модной католической или еретической местной церковности, во враждебном Церкви отделении ее от
государства и в антипапском епископализме. Этот процесс охватывает равномерно весь период Но-
вого времени. Когда он завершился I Ватиканским собором (§114), это означало конец Нового време-
ни.

(4) Разного рода религиозный субъективизм стал в Новое время церковным понятием, означав-
шим вторую большую опасность для Церкви. Ответом с ее стороны было ясное описание общего со-
держания церковных догматов, причем акцентировалось понятие Церкви как видимой общины, как
учреждения со специальным составом священнослужителей, с иерархией и таинствами (Тридентский
собор, I Ватиканский собор). И здесь также преодоление опасности началось только в самое послед-

18
нее время, например, подчеркиванием тезиса о том, что Церковь есть corpus Christi mysticum, а также
требованием приобщения к таинствам7.

(5) Наконец, следствием антицерковного субъективизма явилась полностью автономная обезбо-

женная совесть, безверие. Принципиальная формулировка этого безверия в разного рода релятивист-
ских утверждениях8 создает третью опасность, угрожающую Церкви в Новое время. И снова Церковь
переходит к обороне, стремясь сохранить все то, что может выбить почву из-под ног философского
безверия. Под защиту берутся «принципы» и «предварительные стадии» веры: объективность нашего
познания, возможность научного обоснования веры, фактологичность Откровения, неизменность
догматов веры при живом развитии (IВатиканский собор и спор модернистов).

Относительно (б). Возвращение культуры в лоно Церкви: (1) Первой замкнутой формой совре-
менной культуры был Ренессанс. Церковь принимала большое участие в его подготовке, а затем в его
становлении (Иоахим Флорский, Франциск Ассизский, Данте, Авиньон, роль пап в эпоху Ренессанса,
преобладающая часть гуманистического богословия); но по сути своей эта культура была не церков-
ным, а в сильной и даже определяющей степени светским образованием. Результатом (несмотря на
великолепные религиозные достижения) было не освящение мирского, но во многом обмирщение
Церкви и церковного.

Взятая в целом, культура стала противницей христианского учения о Кресте, а затем и врагом
Церкви, и отпала от нее. Средневековое обращение Церкви к культуре (§34, IV) было по сути не чем
иным, как выражением искреннейших миссионерских устремлений Церкви подчинить всю действи-
тельность власти Христа. Эта программа составляет самую сущность Церкви. И поскольку она оста-
лась в силе, ядром процесса очищения сразу же стала грандиозная цель— вновь воцерковить культу-
ру. Она реализуется в различных формах почти на всем протяжении Нового времени. Носителями
этой идеи стали прежде всего романские государства, австрийско-южнонемецкие земли империи,
внесхоластическое богословие, некоторые папы. В этом отношении можно характеризовать барокко
как большой успех. Напротив, в XVIII и XIXвв. основным тенденциям эпохи (Просвещению и демо-
кратии) не удалось придать христианское наполнение.

Кроме того, не следует забывать, что реакция Церкви на обнародование научных открытий Ново-
го времени не отличалась гибкостью (например, в деле Галилея, §97, V), так что сама Церковь спо-
собствовала своему разрыву с культурой. Только при папе Льве XIII, после эпохи романтизма, рас-
чистившего путь этой идее, возвращение культуры в лоно Церкви снова стало одной из ее великих
задач. Причиной послужило возрождение всеобщего внимания к средневековью и барокко; что же
касается Церкви, то она постепенно осознала автономность нерелигиозной жизни как относительную
закономерность. В самое последнее время и со стороны нерелигиозных оппонентов наблюдается воз-
рождение определенно го интереса к религии. Cамым же главным фактором является достигнутая
Церковью по зрелом размышлении более адекватная оценка собственных сил и именно поэтому воз-
растающее религиозно -церковное самосознание.

(2) Важно то, что это стремление к возвращению культуры сознательно ориентировано иначе,
чем на исходе средневековья и в эпоху Ренессанса; оно встречает отклик. Церковь стремится найти
решение проблемы (сошлемся, например, на Франциска Сальского) в служении религиозной миссии,
богословия Креста: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф
6, 33). Религиозное начало признано неприкосновенным, четко отграниченным и сознательно сохра-
няемым центром в Церкви. Иными словами: Церковь вернулась к своей чистой идее как духовному,
т.е. не спиритуалистическому, а подлинно религиозному оплоту. (Это утверждение носит общий ха-
рактер и не имеет в виду приписать всему богословскому наследию религиозную чистоту.)

Относительно (в). Самореформирование. (1) Говоря о глубоком осознании опасности, вызванной

нападками, и о негативной реакции Церкви в Новое время, следует констатировать еще один сле-
дующий отсюда вывод: хотя самореформи рование Церкви и было вызвано необходимостью оборо-
няться, все же оно было в основном самостоятельным движением, возникшим в церковной среде.

(2) Это самореформирование выражается в том, что Церковь постепенно избавляется от губи-
тельного духа обмирщения, вселившегося в нее со времен Авиньонского пленения и приведшего к

19
Ренессансу. Поскольку эта болезнь серьезно затронула иерархию, процесс обновления шел очень
медленно. Несмотря на огромные изменения к лучшему в XVIв., весь «ancien revgime» характеризу-
ется в основном этим губительным духом. И все-таки позитивное самореформирование Церкви было
более значительным, чем принято считать. Религиозно-морально -духовная атмосфера XVI и XVIIвв.
наряду с тяжелейшими разрушительными тенденциями определяется жизнью, деяниями, молитвой и
сочинениями Игнатия Лойолы, Терезы Авильской, Филиппа Нери, Франциска Сальского, Винсента
де Поля: воистину, то были столетия святых. Эти явления не носили случайного характера, но глубо-
ко и широко коренились в Церкви, доказательством чему служит факт продолжения самореформиро-
вания на протяжении XVIII, XIX и XXвв. вплоть до нашего времени.

6. Заключая сказанное выше, мы можем констатировать: с духовно-морально-религиозной точки

зрения Новое время характеризуется возникновением новой односторонней картины мира, в центре
которой стоит человек, человеческий разум; она зиждется на математической естественнонаучной
основе, позже, в XIXв., нецерковные и антицерковные поколения в своем наивном самомнении начи-
нают рассматривать научные истины как истину всеобъемлющую. Тот факт, что фундамент этого
мировоззрения был заложен верующими мыслителями (Декарт), ничего решительно не меняет.

Таким образом, Новое время ставит вопрос: устоит ли старая вера перед напором точной науки и
ее «научным» мировоззрением? Иными словами, сможет ли старая вера не только с трудом, апологе-
тизи руя, защищаться, но и вступать в некое истинно внутреннее единение с современностью? Фак-
тически ответ на этот вопрос был дан самим временем, и начиная с XVIIIв. этот ответ был в основ-
ном отрицательным.

Дальнейшее развитие естественных наук привело к разного рода деформациям, которых не знала
история человечества, а наряду с новым мыслительным и историческим опытом открылись и новые
возможности спасения, если учесть, как сильно изменилась самооценка людей после всех пережитых
человечеством потрясений и разочарований. И снова перед Церковью как носительницей и защитни-
цей истины встала старая задача, для решения которой нужен был только новый метод и смелость его
применить. Эта задача апеллирует к аутентичному (часто забытому) наследию Церкви: даже при ми-
нимальной внешней поддержке, а может быть, и перед лицом вражды, совершенно свободно и без
всякого принуждения выстоять в чисто интеллектуально-духовном противостоянии: выполнение
миссии не терпит отлагательств, оно побуждает действовать— истинно христианский подход!

IV. Отдельные достижения Церкви

А. 1. Мы видим, что с точки зрения истории Церкви своеобразие Запада состоит в том, что он
особенно стремился решить практичес ки-религиозные вопросы. Свидетельством тому на исходе ан-
тичности был Августин, а точнее, его учение о благодати и его борьба с манихейством, пелагианст-
вом и донатизмом (§30, 5а).— В эпоху средневековья спорные проблемы также возникали прежде
всего в области религиозной практики. Свидетельством тому являются усилия по созданию церков-
ного устава начиная с ранних поместных Церквей; напомним также в этой связи борьбу за полноту
папской власти вплоть до позднесредневековых церковных споров из-за устава; этот тезис непосред-
ственно иллюстрируют имена Бернарда Клервоского (§50), Франциска Ассизского (§53), история
вальденсов (§56), спор о бедности (§57), история сект позднего средневековья.— Новое время про-
должает эту линию. Центральные проблемы Реформации возникают в области процесса спасения.
Все они сводятся к одному вопросу: как следует понимать отношения Господа и человека? Они охва-
тывают три круга вопросов: а) благодать и человеческая воля; б) понятие Церкви, иерархический по-
рядок; в) вера и знание.

2. Протестантское решение всех трех проблем заключается в избирательной (еретической) одно-

сторонности, во всяком случае, в недостаточном учете всей полноты Откровения: один из неразрыв-
но связанных друг с другом элементов исключается или учитывается в недостаточной степени:
сверхъестественное берется изолированно, в отрыве от какой-либо существенной связи с человече-
ским, будь то содействующая человеческая воля, будь то осуществляющее посредничество сословие
священнослужителей (особенно папство) или основополагающий разум. Никто не понимал этого так
ясно, как Карл Барт, когда он свел все существенные расхождения между протестантиз мом и като-
лицизмом к принятию (католическому) или отрицанию (протестантскому) категории «analogia entis»

20
(=допущение возможности связи между естественным познанием или волей и областью божествен-
ного).

3. Католическое богословие Нового времени частично возвращает ся к такой постановке вопроса

и старается, в соответствии с потребностями Запада, решать преимущественно проблемы религиоз-
ной практики: для Тридентского собора, который в своих главных основополо жениях (§86, 4а) идет
еще дальше, это разумеется само собой. ВXVIIв. (§95_99) это вопрос выбора благодати, всколых-
нувший поначалу весь богословский мир; янсенизм и квиетизм, как и волны благочестия вокруг
Франциска Сальского и Винсента де Поля были связаны с этой проблематикой как реакция или пре-
одоление соответственно.— Понятие Церкви было затемнено преимущественно поместно-церков
ными и епископалистскими течениями галликанизма и фебронианиз ма. Им противостоят: (a) бого-
словие (Mцhler), (b) постоянно растущее фактическое стяжение к Риму и (g) официальное провоз-
глашение папской непогрешимости на I Ватиканском соборе. Одностороннее акцентирование веры
реформаторами было принципиальной недооценкой позиции, унаследованной Западом от греческой
мысли и одобренной Евангелием и ап. Павлом. Церковь дает необходимое восполнение этой тенден-
ции к односторонности. Она ссылается на примат логоса и позволяет ему выразиться в богословии
XIXв. (вопросы апологетики, основы религии, христианства, Церкви) и в официальных постановле-
ниях I Ватиканского собора, осуждающих модернизм. Церковь снова заявляет о своей приверженно-
сти синтезу (§6, 8).

4. Ведущим отрядом Церкви в Новое время был орден иезуитов. Иезуиты, с их почти безогово-
рочной установкой на реальное, по большому счету политическое, педагогическое воздействие, пред-
ставляют собой самую впечатляющую иллюстрацию западного начала в христианстве. Игнатий Лой-
ола происходил из Испании, страны раннего морализующего богословия, эта страна в течение долгих
столетий не имела времени на постановку вопросов и длительные отвлеченные рассуждения; будучи
расположена как часовой на границе между верой и неверием, она знала лишь один девиз: стой и
сражайся!

Б. 1. Достижения в различных областях весьма различны. Вообще говоря, положительные ценно-

сти как таковые нигде не достигли монументальности, целостности, непосредственной прямоты ран-
него или средневекового христианства. Причины лежат на поверхности: вся работа начинается в ти-
пично переходное время, а затем разворачива ется как противостояние разъединенной, раздвоенной
культуре под угрозой постоянных нападок; апологетические задачи постоянно уходят на второй
план. Те, кто ведет эту работу,— дети той же культуры и, следовательно, на них тоже лежит отпеча-
ток раздвоенности или, по меньшей мере, нецельности.— В самом деле, великие святые Нового вре-
мени не получили всеобщего признания человечества,— в отличие от Бернарда, Франциска, Фомы
Аквинского (или даже такой личности, отнюдь не причисленной к лику святых, но отмеченной цель-
ностью догматически-средневекового мировоззрения, как Данте), которые во многих отношениях
считаются общим достоянием конфессий и не только конфессий. Современные святые не пользуются
столь же универсальным признанием, что объясняется их причастно стью к послереформаторскому
католицизму с его противостоянием конфессий. Но этого объяснения недостаточно. Важнее более
глубокая причина: эти святые, с духовной точки зрения, не обладают такой же цельностью натуры, не
так непосредственны, искренни и просты, как их средневековые предшественники. Если говорить,
например, об Игнатии, то нельзя переоценить того, что он сделал для укрепления Церкви, для ее за-
щиты, для расширения ее влияния, для внутреннего упрочения ее учения и дисциплины. Возможно,
если судить по непосредственно ощутимому результату, с ним не сравнится ни один другой святой
Нового времени. И все же чего-то такого, что не поддается точному определению, в нем было мень-
ше, чем в его великих средневековых предшественниках.

2. Линия развития папства представляется весьма сложной. Но, несмотря на просто-таки невыно-
симое бремя, каким явился мирской дух Ренессанса, несмотря на все препоны государственной цер-
ковности, оно твердо ориентировалось на одну цель: собрать в одних руках всю церковную власть.

3. Для жизни орденов были характерны следующие особенности: (а) строгое соблюдение уставов
и реформирование средневековых орденов (самое важное значение имела реформа ордена кармели-
тов и капуцинов, которую осуществила Тереза Авильская); (б) иезуиты: Игнатию удалось совершить
великое деяние—сгла дить многочисленные тормозящие уставные требования средневековой жизни

21
орденов и все-таки с небывалой прочностью сплотить свой орден; (в) более свободная форма новых
конгрегаций (ср., например, ораторий св. Филиппа Нери, §93, II); эти конгрегации отвечали религи-
озным потребностям особого толка и брали на себя специфические задачи современной заботы о спа-
сении душ и милосердия. В Новое время самые различные религиозные силы воистину героически
стремятся служить делу Христову в самых удаленных местах, нести помощь душевно деформиро-
ванным, подчас ущербным, даже радикально обезбоженным социальным и интеллектуальным слоям,
которые более не поддаются влиянию традиционных средств или методов; (г) в целом старые ордена
сильно уступают более поздним религиозным общинам; только в самое последнее время они тоже
вновь оживают.

4. Благочестие Нового времени не просто сохраняет средневековые черты, оно характеризуется

нововведениями двоякого рода:

а) В том, что касается догматов, Тридентский собор дает, во-первых, более емкое и, во-вторых,
более четкое и фиксированное их обоснование: значительно расширяется сфера установленных Цер-
ковью норм в литургии, молитвенных формулах, молитвенной практике, праздниках (благодаря чему
одновременно исчезает целый ряд злоупотреблений, например торговля индульгенциями).

б) В частности, можно указать на определенную классификацию молитвенной практики по

принципу уменьшения объектов поклонения (Христос, Страсти Христовы, пять ран Христовых, дет-
ство Иисуса; ср. также молитву св. Игнатия: Душа Христова, освяти меня, Тело... Кровь... Раны; осо-
бенно часто читались молебны Сердцу Иисусову и (в качестве нововведения) св. Иосифу.

Молитвы эпохи барокко отличались нередко излишним многословием, которое оказывало силь-
ное воздействие в свою эпоху, однако в новейшее время часто воспринимается как нечто искусствен-
ное.

в) Жизнь орденов снова, как и в средние века, проникается благочестием. Это касается обеихсто-
рон религиозной жизни, как созерцательной, так и деятельной. Оба течения пришли из Испании (од-
новременно развиваясь в Италии). Для деятельных орденов, прежде всего для ордена иезуитов, это
очевидно. Орден иезуитов является самым большим учителем благочестия во всех странах Запада (и
в миссиях). Наряду с Игнатием большую роль сыграла Тереза Авильская, ее мистицизм. Реформиро-
ванный св. Терезой орден кармелитов в XVIIв. обосновался во Франции, и все столь различные в сво-
ей значительности течения благочестия классического столетия Франции черпали вдохновение и си-
лы в мистическом духе. (Об Игнатии и мистике см. §88.)

5. Самое глубинное призвание Церкви— миссионерство — выражалось наряду с самореформи-

рованием в заморских миссиях. Там Церковь положила начало религиозному завоеванию и организа-
ции внеевропейского мира в новой и всеобъемлющей форме. Эта работа встретила упорное сопро-
тивление; наиболее тяжелым ударом был запрет аккомодации (§91) и роспуск ордена иезуитов, а в
новейшее время брутальная реакция коммунизма в Китае и Вьетнаме, которую— судя по теперешне-
му положению— можно уподобить почти полному уничтожению. (О миссионерской работе в самое
последнее время см. §119.)

6. а) В основе борьбы против Церкви начиная с XIIIв. лежит идея автономно го государства
(§65). Такое положение сохранялось в течение всего Нового времени. И это касалось не только про-
тестантских, но и католических государств. Идея снова и снова навязываемой «современной» нацио-
нальной церковности, т.е. стремление властей предержащих насколько возможно прибрать к рукам
Церковь и церковные учреждения собственной страны, лежит в основании всего развития в Новое
время. Хотя использование этой идеи и принесло Церкви в эпоху контрреформации заметные выго-
ды, однако она же привела ее к крупным потерям: государственная Церковь Испании, галликанская
Франция, просвещенный абсолютизм XVIIIв. были такой утратой свободы внутреннего движения,
что этот перегиб последовательно развился во враждебное отделение Церкви от государства.

б) Этому отделению предшествовало разрушение духовных государств. Исчезновение этих обра-

зований радикально изменило условия существования Церкви в Центральной Европе, когда у Церкви
были отобраны экономические вспомогательные средства собственного культурного воздействия

22
(здания церквей и монастырей; академии; право на воспитание духовенства; фонды поддержки ис-
следований), а также средства внешнего принуждения. Церковь, однако же, нашла в себе достаточно
сил, чтобы использовать внутренние моральные ресурсы (см. выше), к изумлению всего мира она
даже снова расцвела. Благодаря этому, в свою очередь, церковно-историческое развитие в каком-то
важном пункте привело к более глубокому пониманию идеи Церкви; ее «средневековость», т.е. ее
политическая власть, в частности власть пап, была осознана как исторически обусловленный атрибут,
т.е. свойство, которое не относится к сущности Церкви.

в) Эту линию развития завершает широкая и интенсивная деятельность Церкви по заключению

конкордатов. В любом случае следует иметь в виду, что попытки Церкви двигаться в обратном на-
правлении, т.е. в чисто духовную сферу, достаточно часто наталкивались на сопротивление. Собст-
венно говоря, конец эпохи Константина наступил ко благу Церкви, хотя и против ее воли.

Однако следует добавить, что позже, в Новое и новейшее время, папство, наконец, тоже пришло
к продуманной политике в отношении общества и государства и постаралось внушить свой взгляд
верующим: политика «рессор» (ralliement), которую проводил папа Лев XIII в отношении Франции9
(Церковь заявляет о своей незаинтересованности в политической форме государств). Пий XI, заклю-
чивший в 1929г. Латеранские соглашения, отказался от установки на церковное государство в тради-
ционном смысле, и этот шаг означал «победоносное поражение».

7. а) Упомянутое выше (§73, IV, а 3) стяжение к Риму несомненно уничтожало многие сущест-
венные права и особенности отдельных Церквей. К тому же никогда прежде в истории Церкви (за
немногими исключениями) внутрицерковная борьба между общиной и индивидом не разыгрывалась
в таких болезненных формах, как в Новое время10. Некоторых действий в этом направлении вполне
можно было и не предпринимать, а между тем они были настолько жесткими, что принесли верую-
щим множество душевных страданий. Но здесь, вероятно, имеет место тот таинственный феномен,
когда сораспятие в Церкви происходит вопреки неразумию человеческой (читай: человечески-
церковной) близорукости. Если же рассматривать эти строгости в масштабе всей истории, то они,
хотя и не находят себе оправдания, но играют важную роль в пределах данного развития. Прогресси-
рующая концентрация сил вокруг Церкви есть не что иное, как наконец-то достигнутое осуществле-
ние глубинного задания церковной древности и средневековья. Оно служит убедительным доказа-
тельством уверенного и направляемого Господом движения Церкви сквозь время: если же говорить с
точки зрения истории человечества, то не будь сплочения вокруг папства, Церковь потерпела бы
крушение еще в бурных волнах Реформации, XVIII и XIXвв. угрожали ей потерей осознания своего
сверхъестественного содержания, а в наши дни ей не хватило бы энергии, гибкости и воли к самосо-
хранению в крайних областях Азии, Африки, Америки и Австралии, не имеющих христианских тра-
диций, и перед лицом большевизма и коммунизма в России и ее сателлитах, в Югославии и Китае,
где Церковь подвергалась таким гонениям, по сравнению с которыми меркнут гонения на ранних
христиан.

б) Поводом для такого сплочения, заповеданного Господом и нашедшего свое естественное про-
должение в деятельности Отцов Церкви, начиная с Григория I (§35), а также в осуществлении прин-
ципа полноты власти (plenitudo potestatis) в средние века, были упомянутые выше постоянные, шед-
шие со всех сторон нападки на Церковь. Преодоление и отражение этих действительно чудовищных,
продолжавшихся многие столетия нападок является сверхъестественным доказатель ством силы, им-
манентно присущей Церкви. То, что Церковь выбралась из трясины языческого обмирщения (Ренес-
санс), грозившего поглотить самое святое; то, что она не только выстояла в буре Реформации, по-
трясшей ее до самых основ, но и увенчала свою стойкость столетием святых; то, что она выжила в
эпоху скептического Просвещения с его светским образованием и материализацией всей жизни во-
обще, с его ослаблением веры и столь потрясающей близорукостью собственных чад и пастырей; то,
что она в настоящее время, в момент экспансии безбожной мировой державы (Россия) несомненно
движется вперед, являясь целью столь многих людей, совсем еще недавно не знавших и не желавших
ничего знать о ней,— все это служит неопровержимым доказательством ее правоты.

в) Папа Иоанн XXIII на II Ватиканском соборе указал неожиданный путь к внутреннему напол-
нению работы по концентрации сил: после долгого периода, который понадобился Церкви только для
восстановления своего активно-деятельного состояния, ей предстоит некоторая децентрализация, не-

23
обходимая для усиления богоданного авторитета епископов, каковой был признан Ватиканским со-
бором 1870г.11 Единство Церкви в многообразии ее поставленных Господом носителей Святого Духа,
действительный примат папства в коллегиальнос ти епископов и совместно с ними, общинный харак-
тер Церкви, активно-литургическая общность всех верующих под водительством и вместе с общим
епископатом, подчеркивание роли духовенства как такового— все это открывает совершенно новые
принципиальные аспекты, дает возможность декларировать мнение католического центра таким об-
разом, чтобы сделать очевидными его общехристианские устремления и, возможно, привлечь на
свою сторону даже тех наших братьев, которые принадлежат к иным конфессиям.

V. Хронологические границы и периодизация

А. Хронологические границы

1. а) Есть определенный резон в том, чтобы называть Реформацию началом Нового времени; ибо
Реформация в глубоком смысле есть нечто новое по сравнению с любым другим процессом пост-
средневе ковых столетий. И все-таки такая посылка не совсем точно соответствует историческим
данным. Новое время начинается не с Реформации, а с гуманизма; он обнаруживает новую ситуацию
во всей духовной жизни Европы, пусть даже только в ее самой начальной стадии. Гуманизм заложил
основы, спровоцировал и сформировал тот всеобщий духовный индивидуализм, без которого Лютер,
возможно, и появился бы, но не смог бы осуществить Реформацию12.

б) Обозначив границу между средневековьем и гуманизмом, следует снова вернуться к понятию

пограничной зоны (ч.I, §3, 4; 20, 30) и вспомнить о перекрывающих друг друга волнах различных
эпох: еще задолго до того, как всеобщая средневековая жизнь не только пересекла эту границу, но и
достигла своей высшей точки, существенные качества и духовные ориентиры Нового времени вписа-
лись в понятие образования; мы неоднократно констатировали это обстоятельство при описании вы-
сокого и позднего средневековья. Это означает, что Новое время как последовательное формирова-
ние средневековых элементов само всплывает на поверхность из глубин средневековья.

в) Чтобы понять и правильно оценить это утверждение, нужно освободиться от заблуждения, со-
гласно которому Ренессанс в Италии был почти исключительно событием в области искусства. Он
явился в высшей степени политическим и «национальным» процессом; при этом понятие «политиче-
ский» следует трактовать в античном смысле городской демократии, а «национальный» в смысле
стремления отдельных властителей тогдашней Италии освободиться от чуждых, «варварских» сил.
Уже Иннокентий III (хотя к его времени понятие «национального» еще неприменимо) упорно сопро-
тивлялся объединению Германии с Южной Италией.

г) Таким образом, зачатки Нового времени следует тесно связывать со средневековьем. Ренес-
санс и гуманизм, основы Нового времени, даже хронологически частично совпадают с поздним сред-
невековьем. Однако же, в истории Церкви они только позднее обозначаются достаточно четко, чтобы
можно было провести их решительное разграничение. Мы принимаем в качестве условной даты 1450
год.

2. Нижней границей этого периода можно с достаточным основанием считать 1929г., когда были
подписаны Латеранские соглашения между Ватиканом и Италией. Если эти соглашения фиксируют
некие отношения, сложившиеся de facto без участия и даже против воли Церкви, то значение согла-
шений состоит как раз в том, что, подписав их, папство отказалось от протеста и предъявления пре-
тензий. Выраженный таким образом отказ от духовного в традиционном смысле государства был
весьма глубокой раной. То мощное развитие, которое началось в период правления Константина Ве-
ликого и на котором зиждилось все средневековье, особенно средневековая Церковь, завершилось.
Это совпало с тем периодом внутрицерковного развития, начальной вехой которого был догмат о
папской непогрешимости, а конечной— публикация нового Кодекса канонического права 1917г. Па-
раллельно шел процесс всемирного внутрицерковного духовного обновления и описанного выше
грандиозного социального и духовного сдвига в промышленных областях Европы и Северной Аме-
рики, с одной стороны, и в медленно разрастающихся, обретающих самостоятельность колониях, с
другой.

24
 3. Все это создает впечатление, что в наши дни, после античности, средневековья и Нового вре-
мени, во внутренней жизни Церкви начинается новая эпоха, для которой у нас еще нет названия. В
самом деле, описанные выше симптомы совпадают с каким-то грандиозным переломом в жизни всего
человечества и служат ему мощнейшим подтверждением: эпоха современных масс (и значит, вероят-
но, людей массы) в своем развитии, затронувшем почти весь земной шар, а также эпоха успешного
освоения космического пространства; все это в свою очередь обусловлено математическо-
физическими знаниями и открытиями и применением их в технике, все это в стремительном темпе
изменяет лик Земли и способы жизни и делает вероятным, что человечество уничтожит свой дом и
себя. Человек обрел знания, но зло гордыни, наслаждения и ненависти в его угрожающей массовости
настолько возвысилось, что апокалиптические видения и апокалиптические события могут показать-
ся вполне трезвому суждению оправданней и ближе, чем когда-либо прежде в истории человечества.

С другой стороны, богосотворенная и способная к обновлению природа человека и Откровение

Господне дают основания для реалистического оптимизма: мы предощущаем эту возможность— в
молитве и вере приблизиться к Творцу в большей степени, чем предшествую щие поколения.

В. Периодизация

1. а) Провести четкие границы между периодами Нового времени необычайно трудно. Развитие
(в соответствии с необозримым многообразием данных) протекает хронологически столь сложно, что
отдельные движения постоянно перекрывают друг друга, и их высшие и конечные точки почти нигде
не совпадают. Особенно яркий пример тому являет XVIIв. Для большей части Германии первая по-
ловина этого столетия была временем глубокого упадка, на фоне которого выделяются только имена
Авраама из Санта-Клары и Ангелуса Силезиуса († 1677г.); для Франции— это классическое время,
богатое, литературными, политическими и религиозными достижениями.

б) Более глубокая причина этих трудностей заключатся в том, что, несмотря на формальное
«единство» духовного пространства или его тенденций, в поле деятельности Запада появляется
большее количество отдельных центров церковно-исторического процесса, чем в средние века. Те-
перь уже противостоят друг другу не вселенская Церковь, т.е. папство, и универсальное государство,
в пределах которых отдельные возникающие силы, акции и течения, несмотря на национальные раз-
личия, в общем, имели единые рамки. Теперь католичес кая Церковь оттесняется еретическими церк-
вями, и даже в границах собственного пространства жизнь во многих местах стремится обрести са-
мобытность в той или иной форме. Однако эти центры не всегда проявляют одинаковую активность;
не следует считать, что уже в XVII и XVIIIвв. централистская папская тенденция Тридентского собо-
ра стала действительностью, не следует ставить знак равенства между постватиканским католициз-
мом и предыдущими периодами. Возможности реализации самостоятельных партикулярных образо-
ваний в пределах католической церковности до 1870г. были существенно больше, чем до окончания
понтификата Пия XII (§125).

2. Конечно, нельзя оставить без внимания такие вехи, как 1648г. (Вестфальский мир) и 1789г.
(Французская революция); особенно велико значение французского переворота. Но эти даты нельзя
считать равновеликими и рассматривать в одной плоскости. Ведь Вестфальский мир 1648г. имел ре-
шающее значение главным образом для Германии, но не для всей остальной Европы. Что же касается
1789г., то его значимость умаляется тем обстоятельством, что Французская революция была законо-
мерным результатом предыдущего разложения в эпоху Просвещения; вот почему началом нового
этапа в действительности следует считать XVIIIв.

Из сказанного следует, что целесообразно членить столетия не по датам, не хронологически, но

по содержанию духовных движений. При таком членении смысл развития выступает более четко, а
хронологическая последовательность также остается достаточно ясной.

3. При таком подходе, как мы уже давали понять, Просвещение оказывается тем рубежом, кото-
рый разделяет Новое время на две эпохи: в период, предшествующий Просвещению, Запад в целом,
если говорить о его духовных основах, характеризуется тем, что верит в Откровение (в общем и це-
лом это относится и к Ренессансу); с началом же Просвещения начинается время, враждебное Откро-
вению. Это определение по наиболее существенному признаку относится и к новейшему периоду— с

25
первой мировой войны. Правда, Церковь в новейшее время в определенной степени окрепла, что не
может не радовать; правда, мировая общественность давно уже не столь упорствует в своих просве-
щенческих и либералист ских заблуждениях, но все же, несмотря на присутствие в современной ми-
ровой культуре христианских ценностей, в ней преобладает безбожие.

Дальнейшая периодизация не составляет трудностей постольку, поскольку мы учитываем особое

положение Франции XVIIв. и ее Церкви.

4. Если мы вспомним наиболее общую характеристику церковного Нового времени (нападки, са-
мозащита, развитие культуры вне Церкви и против Церкви), то с точки зрения церковной истории мы
можем определить Новое время как период борьбы с автономной культурой и предложить следую-
щую схему:

I. Эпоха веры в Откровение

Первый период: Ренессанс и гуманизм
Второй период: протестантская Реформация и католическая
реформа
Третий период: столетие Галликанской Церкви

II. Эпоха, враждебная Откровению

Первый период: Просвещение
Второй период: XIX и XXвв., централизованная Церковь в
борьбе с безверием современной культуры.

Из-за свободы передвижения, которая также пришла с Новым и новейшим временем, церковная
культура живет значительно менее изолированно, чем прежде. Отсюда возникает необходимость
представить более подробно историю евангелических и восточных Церквей.

Вообще говоря, при рассмотрении новейшего времени следует иметь в виду, что оно в большей
степени, чем какое-либо другое, было началом новой эры в истории человечества. Поскольку мы жи-
вем в этом времени, нам следует выносить свои суждения о нем с большой осторожностью.

Первый период Нового времени

ВРЕМЯ ВЕРЫ В ОТКРОВЕНИЕ (от 1450 г. до Просвещения)

Первый этап (1450_1517)

Формирование основ

§74. Политическая и социальная обстановка накануне Реформации

1. Политические рамки времени— это не только внешние очертания внутренней жизни, это ее
часть, оказывающая на нее прямое и кардинальное воздействие.

2. Самый важный признак политической ситуации накануне Реформации— тот же, что и в позд-
нем средневековье: на фоне ослабления империи, в которой активизируются процессы децентрализа-
ции, в Западной Европе наряду с многообразием мелких политических образований возникают круп-
ные монархические державы с централизованным управлением. Помимо уже существующих к тому
времени монархий, благодаря объединению Кастилии и Арагона образуется будущая Испанская им-
перия. Это событие датируется 1469г., когда был заключен брак между их величествами Фердинан-
дом Арагонским и Изабеллой Кастильской. Им удается окончательно изгнать мавров с Пиренейского
полуострова: в 1492г. падет Гранада, и в том же году Колумб предъявит заявит о правах Испании на
«Новый Свет». Продолжавшаяся несколько столетий борьба с маврами превратила эту страну в по-
стоянный фронт и сообщила ей фронтовой дух: сильная церковность и самоотверженная преданность
национальной миссии были естественным следствием такого положения дел (ср. §78)

26
 3. Напротив, ни Германии, ни Италии не удается собрать силы для настоящего объединения.

а) Италия постоянно страдает от гражданских войн и частых чужеземных нашествий. После рас-
пада Священной Римской империи на ее территории образуется множество городов-государств, в том
числе Генуя, Милан (при герцогах Сфорца), Феррара (Эсте), Мантуя (Гонзага), но особенно важную
роль среди них играют Венеция и Флоренция (Медичи). В Центральной Италии папа Александр VI
(1492_1503), затем (после опасных авантюр его сына Чезаре Борджа) в первую очередь Юлий II
(1503_1513) стремятся превратить Церковное государство в действительно политическую державу;
им удается свергнуть беспокойных и честолюбивых римских баронов и с помощью «Священной Ли-
ги» изгнать из Италии французов. Впрочем, благодаря Людовику XII дело чуть не дошло до схизмы:
в ответ на созыв Миланско-Пизанского собора (1511 г.) Юлий созывает Латеранский собор
(1512_1517гг.); но он не выполнил своей задачи реформировать Церковь.

б) В Германии продолжается великий политический раскол, которым характеризовалось и все

предыдущее развитие: с одной стороны император и империя, с другой— княжества и земли. Помимо
этого продолжаются раздробленность и разного рода несогласия и споры земель. Власть императора
и государства как прежде зиждется скорее на идее, чем на точно сформулированных правах и реаль-
ных предпосылках. Тем не менее император (по идее) все еще считается в это время светским главой
всего христианства.

Император— с 1437г. постоянно из дома Габсбургов— может упрочить свою власть только пу-
тем утверждения и сохранения династии. Габсбургам это удается благодаря удачной политике за-
ключения браков.

Фридрих III (1439_1493) был последним императором, которого короновали в Риме. Его сын
Максимилиан (разд. II, 2) пытается, но, к сожалению, безуспешно, провести имперскую реформу. Его
брак с Марией, наследницей бургундского престола (1477г.), как и брак его сына Филиппа с будущей
наследницей испанского престола, закладывают основы мировой империи Габсбургов. Наряду с кур-
фюршествами большое влияние в империи приобретает герцогство Баварское. Неопределенность по-
литической и церковной ситуации снова и снова вызывает нарекания и жалобы (Gravamina) и попыт-
ки реформ. Призывы к реформам впервые раздались на Констанцском соборе (§66,3) и с тех пор зву-
чат постоянно. При этом одновременно выдвигаются требования церковной и имперской реформы.
Решающее для истории Церкви значение эти призывы приобретают только с момента выступления
Лютера. (Впервые в Аугсбурге в 1518г.; это все те же старые жалобы на финансовые притеснения со
стороны Рима; новым является только то, что сословия по мере назревания социального переворота
все чаще ссылаются на настроения в народе.)

в) Во Франции консолидируется королевство. Людовик XI (1461_1483) решительно отбирает

власть у крупных вассалов, его сын Карл VIII (1483_1489) продолжает эту политику. Он даже может
позволить себе военный поход на Италию, чтобы предъявить там сомнительные права на Неаполь; он
планирует восстанов ление Византийской империи. Однако, вскоре после захвата Неаполя, коалиция
императора с (прежде всего) итальянскими государствами вынуждает его отступить.

г) В Англии окончание династических споров (войны Роз) также привело к укреплению власти
короля. Генрих VII (1485_1509) становится уже почти абсолютным монархом, его влияние на Анг-
лийскую Церковь очень велико.

4. а) Социальное развитие осуществляется прежде всего в городах. Их своеобразный жизненный

уклад, их возрастающее политическое влияние сыграли весьма существенную роль в возникновении
и распространении современной светской культуры. На городской почве развивается денежное хо-
зяйство, а скоро и чисто денежное предпринимательство раннего капитализма, зарождается крупный
капитал и монополизм (Фуггеры, Вельзеры, Медичи, курия).

б) Нижние слои беднеют и выражают недовольство. Это касается опустивших ся рыца-

рей,промышляющих разбоем13. Таким же тяжелым было положение эксплуатируемого крестьянства
(«глупый» крестьянин был неизменным персонажем тогдашней литературы). Оба эти слоя создавали
благодатную почву для государственных, церковных, общественных и религиозно-революционных

27
течений, играя значительную роль как в подготовке Реформации, так и в ее распростране ния (Зикин-
ген; Гуттен.— Социалистические секты; визионерство; крестьянская война).

§75. Религиозно-церковное положение накануне Реформации

I. Папство

1. Крупное внутрицерковное антипапское движение позднего средневековья, нашедшее свое вы-

ражение в идее созыва демократических и национальных соборов (Констанца, Базель, §66) оборва-
лось, не принеся Церкви стойких результатов. Его плоды пожали князья, заключившие конкордаты с
Римом (решающую роль для Германии после конкордатов 1447г. сыграл Венский конкордат 1448г.);
но и папство также усилило свою власть. Правда, усиление носило почти исключительно политико-
экономический, а не религиозный характер. Более того, из-за приверженности папства светской куль-
туре Ренессанса возник разрыв между религиозной идеей и ее осуществлением, т.е. обнаружилась
заметная внутрицерковная слабость. К тому же развивающийся гиперкуриализм превратил папу в
юридически неограниченного обладателя всей полноты власти, так что он по своему произволу мог
раздавать и отнимать привилегии и налагать санкции. Иннокентий IV, например, претендовал на пра-
во временно освобождать от исполнения евангельских заповедей, даже не указывая на причины.

Против подобного злоупотребления «plenitudo potestatis» уже давно решительно возражали кано-
нисты: они пытались ограничить папское всевластие обязанностью соблюдать этические принципы,
они требовали соблюдать справедливость при принятии решений, вынесении приговоров и раздаче
должностей, они говорили об общем благе и духовной пользе. Таким образом, к концу средневековья
Церковь была ослаблена глубоким расколом между политическими претензиями пап и господствую-
щим мнением канонистов.

В общем, папство все больше и больше становится похоже на сменяющие друг друга княжеские
династии, которые прежде всего пекутся о Церковном государстве и своей собственной семье.

2. К тому же в 1460г. отвергается идея соборов как высших носителей власти в Церкви (тем же
самым Пием II, который прежде был ее защитником) 14. Однако идея не умерла. Она не только снова
и снова приводила к оживлению политических течений во Франции, она продолжала жить и в Герма-
нии, хотя там князья ради собственных национально-церковных интересов не допускали ее осущест-
вления (§78). Собственно говоря, она и не могла исчезнуть окончательно. Сам факт существования
папства, которое в схизме разрушало себя и твердый церковный порядок, очень медленно и с трудом
уходил из сознания народов; с другой стороны воспоминание об этом существовании из-за отсутст-
вия реформ постоянно пробуждалось заново. Это обнаружилось во время Реформации, когда призыв
Лютера сообщил этой идее новую, дотоле немыслимую весомость, подвел под нее религиозный фун-
дамент и придал ей революционный характер.

3. Общим результатом позднесредневекового развития оказалось, таким образом, не усиление

папства и его идеи, но как раз размывание этой идеи. Представление о папстве как об уникальной, ни
с чем не сравнимой, неприкосновенной религиозной институции, идея «католического» как чего-то
объективного, коренящегося в сознании, в конечном счете, не подлежащего ни критике, ни противо-
действию, были опасно ослаблены. Только это ослабление, проникшее в самом широком масштабе в
сознание народов, точнее в сознание их духовных и политических вождей, и сделало возможной Ре-
формацию.

Богословская непроясненность идеи папства и Церкви из-за богословия Оккама и оккамизма, из-
за провинциальных богословских распрь, из-за практического богословия епископальных и папских
администраций и бездуховной жизни многих представителей клира стала характерным признаком
ситуации (ср. учение об оправдании; несакраментальное богословие; индульгенции, §§73, 76). Поис-
тине, «смущение умов» (о котором так сожалели на Тридентском соборе) достигло такого размаха,
который покажется постватиканским католикам почти невероятным.

4. Мы еще не раз столкнемся с той фатальной ролью, которую сыграла курия в распространении
идей Реформации. Здесь же упомянем о финансовом использовании Церкви со стороны Рима. Говоря

28
о «Церкви» мы имеем в виду в данном случае Немецкую Церковь, так как Церкви Испанская, Фран-
цузская и Английская почти полностью находились в руках национальных князей.

Хотя мы весьма часто выдвигаем упрек в «финансовой эксплуатации» Римом немцев того време-
ни, все же справедливости ради отметим, что обвинения такого рода порой чрезмерно преувеличены;
с другой стороны, мы должны наполнить это понятие действительным содержанием. Приведем в ка-
честве примера архиепископство Майнцское: его торговля с курией и афера Тецеля непосредствен
но— и самым роковым образом!—связана с началом Реформации, и этого нельзя так просто скинуть
со счетов. Этот авантюрист, взорвавший Церковь, за 10 лет с 1505 по 1514г. только за назначение ар-
хиепископа трижды выплачивал Риму по 10 000 гульденов конфирмационных и почти столько же
«ризничних» денег. Конечно, следует принять во внимание тогдашнюю всеобщую продажность (на-
пример, далеко зашедшую коррумпированность князей), но она не может служить оправданием ни
для религиозно-христианской трактовки событий вообще, ни для оценки папства в частности.

II. Епископы, соборные капитулы, клир

1. а) Не только епископства, но и все высшие духовные должности почти без исключения нахо-
дились во владении дворянства. Для этого дворянства, которое путем постоянных сделок с аристо-
кратическими соборными капитулами добивалось искомых должностей, прелатура в большинстве
случаев была просто средством обеспечения беззаботной, полной удовольствий жизни. Церковь была
неимоверно богата, и значит, на ней можно было наживаться. Пастыри пеклись не о верующих, а о
самих себе. Соборные каноники превратились в «помещиков Господа», а соборные капитулы— в
«дворянские богадельни». Там ведать не ведали о богословии, очень редко служили мессу, подчас
причащались, как миряне, в Страстной четверг, не заботились об образовании священнослужителей;
многие жили не только в свое удовольствие, но и безнравственно.

Все эти нестроения усугублялись возможностью накопления должностей, которое было отмене-
но юридически только Тридентским собором, а фактически перестало практиковаться только благо-
даря секуляризации.

Кроме того, жизненные воззрения ренессансной курии роковым образом совпадали со светски-
гедонистическими стремлениями соборных каноников из дворян.

Ведь даже хороший папа ренессансного времени Пий II считал упомянутую монополию дворян-
ства на занятие должностей соборных каноников чем-то похвальным. Какое роковое заблуждение!
Одобрялось то самое нестроение, которое непосредственным образом прокладывало дорогу широко-
му возмущению против Церкви. Реформаторс кий мятеж застал на епископских кафедрах и в капиту-
лах князей и дворянских сыновей, не способных оказать никакого религиозного сопротивления; они
рассуждали точно так же, как те их родственни ки на княжеских престолах, которые позже осуществ-
ляли Реформацию («cuius regio...»); в серьезной проповеди Лютера они с удовольствием— хотя он
преследовал совсем другую цель!— нашли то, что искали: отсутствие нравственных ограничений. В
свою очередь, внутреннее разложение облегчило недовольному народу разрыв с их «духовно-
бездуховным» авторитетом.

б) И все это было не исключением, но правилом: общая картина характеризо валась вопиющим
несоответствием религиозной и апостольской идее духовного служения. Опасный подрыв устоев
Церкви шел изнутри. Такого радикального расшатывания в таком масштабе, такого противоречия с
собственной идеей не смог бы долго выдержать никакой организм. Он бы погиб. Внутреннее разло-
жение действовало губительно не только на низший клир, но и на народ и на его представления о
сущности Церкви и духовного сословия. К этому добавлялось огромное раздражение и обида на кро-
вопийц и болтунов. Во всех трех отношениях эти тенденции проявлялись в обвальном распростране-
нии Реформации. Достаточно сказать, что весьма часто приходилось силой принуждать монастыр-
ский клир оставаться в пределах своих резиденций (на месте монастыря или соответствующей шко-
лы).

в) Жалобы на всеобщее падение нравов слышались не только от противников Церкви, например

от язвительных гуманистов, для которых не было ничего святого (§76); даже в те времена существо-

29
вала небольшая избранная группа строго церковных мужей, таких как Бертольд Пирстингер с Химзе
(1465_1543), страсбуржец Гайлер фон Кайзерсберг(1445_1510) и Томас Мурнер (1469_1537), выска-
зывавших свои сожаления относительно положения дел в Церкви. Однако для большинства было
справедливо следующее высказывание : «За сто лет никто не слышал и не видел, чтобы какой-нибудь
епископ совершил какое-нибудь духовное деяние» (Иоганн Вимпфелинг ). В самом деле, в Страсбур-
ге пропали атрибуты епископского сана. Джан Франческо делла Мирандола,племянник великого гу-
маниста, незадолго до окончания V Латеранского собора в своем реферате для папы Льва X рисует
поистине безрадостную картину положения дел; многие церковные и частично светские источники с
конца XVв. до 70-хгодов XVI в. содержат точно такую же оценку: Адриан VI и Игнатий Лойола (§88)
приводят примеры потрясающих злоупотреблений.

Несмотря на несомненные заслуги некоторых епископов, трудно назвать такие деяния, которые
обладали бы плодотворной силой религиозного вдохновения. Можно радоваться только тому, что
среди тогдашних служителей Церкви все еще попадались симпатичные и добросовестные люди, хотя
бы в виде исключений, подтверждающих общее неутешительное правило.

2. а) Среди низшего клира также распространилось пренебрежи тельное отношение к идее свя-
щенного служения, к душепопечитель ной миссии Церкви. Разница заключалась лишь в том, что это
пренебрежение было вызвано не богатством, а бедностью. Возник духовный пролетариат: священ-
ники без призвания, без внутреннего стержня, без знаний, без достоинства, живущие в праздности и
во грехе конкубината. Вся их забота о спасении душ верующих сводилась к служению мессы; народ
относился к ним с насмешкой и презрением15. Развитие описанных выше тенденций означало бли-
зость революции в Церкви, т.е. Реформации.

Даже если упреки в необразованности, которыми гуманисты осыпали монашество и низший

клир, сами по себе были не слишком убедительны, эта проблема заслуживает подробного рассмотре-
ния.

Мы не всегда располагаем точными данными, позволяющими судить о характере и уровне обра-

зования многих священнослужителей предреформационного времени. Различные косвенные данные
говорят, что духовные лица едва ли выходили за пределы рудиментарного религиозного знания, дос-
тупного любому верующему, и выполнения церемоний во время мессы и таинств16. Бывало и так, что
какой-нибудь ризничий без всякой подготовки удостаивался рукоположения и занимал место преж-
него пастыря. Отсюда целый ряд далеко идущих вопросов: что значило для такого рода людей слу-
жение мессы? Чем было для них отпущение грехов? Достаточно ли они владели латынью, чтобы с
пользой для себя и других читать вслух латинские тексты проповедей или написанные на латыни по-
учения? Разумеется, были и тогда образованные священнослужители, иначе не печатались бы ни эти
латинские образцы проповедей, ни латинские переводы Библии. Правда, тиражи были очень неболь-
шими, но число изданий было довольно значительным. Это несколько смягчало упомянутые трудно-
сти, но не устраняло их. Что же касается священников, то позволительно спросить, по слову Писания:
«но что это для такого множества?» (Ин 6,9). И когда затем благодаря интенсивному штудированию
Библии и благодаря извлеченному из нее богословию новое образование внушило народу и князьям
реформаторские взгляды на веру, эта слабость оказалась смертельной болезнью даже там, где свя-
щеннослу жители радели о спасении душ своей паствы.

б) Причины возникновения духовного пролетариата: (1) несоразмерно большое число клири-

ков17; это было обусловлено тем, что практиковалось совмещение церковных должностей, папская
курия вела торговлю должностями: симония вошла в обиход, чем выше становилось благочестие на-
рода, тем большее число сыновей священников стремилось получить доходное место; (2) епископы
не проявляли достаточной требовательности к подготовке молодых священников и рукоположениям;
(3) совмещение должностей привело к тому, что забота о душах перепоручалась мизерно оплачивае-
мым заместителям. В период Реформации рухнули многие преграды, создалась возможность беспре-
пятственно сбросить с себя узы церковных обязанностей: немедленно обнаружилось, что в среде это-
го клира церковная сила значительно ослабла, порой вообще исчезла, его связь с епископатом, при-
ходом, с собственно духовным деланием оказалась давно разорванной.

30
 в) К описанию упомянутых нестроений необходимо сделать ряд методических дополнений, ина-
че картина будет неполной.

Моралисты и сатирики легко впадают в преувеличения, а хронисты обращают внимание прежде

всего на вопиющие факты. Уже в XVв. магистр Иоганн Нидер (§70, 1б), который вообще-то страстно
бичевал шатания в клерикальной среде, предупреждал о том, как опасно перегибать палку. Реформа-
ция возникла из религиозной силы и опиралась на религиозные и нравственные устои; но и католиче-
ская реформа (§85 слл.) была бы невозможной без опоры на те же серьезные устои. Помимо объек-
тивного владения истиной и святости Церкви, главным препятствием для Реформации оказались зна-
чительные ценности тогдашнего народного благочестия (разд. III, 2); а народное благочестие предпо-
лагает наличие дееспособного клира в монастырях и в миру, а также внушительное количество рели-
гиозных сочинений.

Действительно, в XVв. Библия была распространена более широко, чем думали прежде; уже Се-
бастиан Брант в предисловии к своему «Кораблю дураков» (1494г.) сообщает, что теперь повсюду
встречается Священное Писание обоих Заветов.

Но, упоминая об этих положительных ценностях, мы еще не решаем вопроса о том, какая же тен-
денция преобладала. Тогдашнее положение дел нельзя считать здоровым с религиозно-церковной
точки зрения; общую картину определяли церковные нестроения.

Что же касается нестроений, то речь идет прежде всего не о морально-религиозной слабости, а о

том, преобладает ли объективная, творчески-религиозная сила, например забота о спасении душ и
подготовке молодого поколения священников к служению, или же царит усталость и апатия? Прежде
всего речь идет о том, в какой степени деяния тогдашнего клира были исполнены животворящего
благочестия веры, евангельского духа, питаемого Словом Божиим? Недостаточно констатировать,
что еще в конце средневековья и даже еще в 1517г. вся картина европейской жизни выглядит как
вполне папски-церковная. Именно здесь и важно провести различие между фасадом и жизнью, кото-
рая либо живет за ним, либо умерла. Именно здесь правомерно поставить вопрос о трещине, которая
пока еще скрыта за благополучным фасадом, но уже многократно отделяла народы от Церкви. Нельзя
просто сбрасывать со счетов многочисленные описания безнадежного состояния религиозной измож-
денности. Если не принимать во внимание это устрашающее состояние распада, то вообще невоз-
можно объяснить отложение от Церкви в период Реформации.

3. а) Процесс разложения захватил и ордена.Губительным для них, кроме того, было увеличение
числа монахов, а развращающую роль (наряду с экземпциями и прочими папскими привилегиями)
сыграли деньги. Богатые аббатства— для дворянства, богатые городские монастыри— для патрици-
ев: в этих доходных местах жилось легко и беззаботно. Ни о каком призвании во многих случаях не
было и речи. Уже в XVв. были частыми случаи бегства из монастырей монахинь и монахов. Распу-
щенность зашла так далеко, что даже там, где местные князья, распоряжавшиеся в Церкви, как в соб-
ственном имении, пытались силой осуществить хотя бы небольшие частичные реформы, они встре-
чали прямое сопротивление.

б) Здесь следует оговориться. Описания монастырской жизни того времени в большинстве своем
восходят к искаженному ее изображению Лютером в его книге «Монастырские обеты», написанной в
Вартбурге в 1521г. Вслед за Лютером стало принято метать громы и молнии в монахов и монахинь,
которые, дескать, погрязали в фарисействе и грубом притворстве, называть монастыри рассадника ми
половой распущенности. Но эти упреки не выдерживают критики. Чем более тщательно мы изучаем
историю городов по новым архивным источникам, тем яснее становится, что во многих монастырях
не было грубых нарушений устава. Более того, в отдельных обителях предпринимались энергичные
попытки реформ, например основание конгрегаций, хотя, как уже было сказано, им явно не хватало
сильной творческой инициативы. Здесь также следует остерегаться принимать правильное за доста-
точное, и не следует считать, что конгрегации идеально отвечали всем требованиями монастырских
уставов. Значительную роль среди конгрегаций (в смысле исторического влияния) сыграли Братья
общинной жизни (§70, 2).

31
 в) Только картезианцы противостояли этому разложению: этот орден «никогда не реформиро-
вался, ибо никогда не деформировался»! Они пользовались уважением многочисленных профессоров
и ученых, пополнявших их ряды. Свидетель ства благочестивой религиозной жизни членов ордена
мы находим во Фрайбурге, Базеле или Трире, откуда их влияние проникало во все монастыри того
времени. Примером может служить настоятель бенедиктинского аббатства св. Матфея в Трире Ио-
ганн Роде18. Или картезианский монастырь в Кёльне, чье благодатное влияние распространялось на
всю область Нижнего Рейна и откуда вышли— такие далекие друг от друга!— сначала Геерт Гроот, а
позже Петр Канизий. Среди богословов выдающееся место занимает пусть не гениальный, но знаме-
нитый и многосторонний Дионисий Рикель из Рёрмонда († 1471г.), пользовавший ся всеобщим ува-
жением: он сопровождал Николая Кузанского в его визитациях, принимая непосредственное участие
в работе над реформой. О влиянии «Жизни Христа» Лудольфа Саксонского († 1377г.) мы скажем ни-
же в связи с обращением св. Игнатия.

Картезианские монастыри XIV_XVвв. переживали свой расцвет, для них была характерна мисти-
ческая направленность духовных усилий, особенно в Германии, где в 1510г. имелось 195 таких оби-
телей.

Сохранение подлинной живой религиозности во многих монастырях и старых орденах подтвер-

ждается тем, что, когда начался принудительный роспуск, многие монахи и монахини сопротивля-
лись этому значительно активнее, чем считалось прежде.

III. Народное благочестие

1. а) Папа, епископ, священник, монах, Церковь, ее заповеди, ее богослужение и ее таинства бы-

ли для людей пятнадцатого столетия вещами сами собой разумеющимися— такой же жизненной не-
обходимостью, как хлеб насущный. Но это укорененное в вере мировоззрение давно уже не было ни
цельным, ни здоровым. Отношения между клиром и народом, считавшим епископа представителем
Бога и соответственно авторитетом, были натянутыми и тем менее гармоничны ми, чем больше рас-
ходились их экономические интересы. Это особенно резко сказывалось в городах-епископствах.
Именно там чаще всего возникали споры и разногласия между бюргерами и клиром, преимущества-
ми которого в экономической конкуренции были духовные суды и свобода от налогов, а также между
епископами и бюргерами, причем первые злоупотребляли духовной юрисдикцией, слишком часто
применяя такие меры, как отлучения и интердикты; бывало, что поводом служили светские споры
или обычные небольшие денежные долги. Внутренняя антиномичность идеи средневекового, духов-
но-светского епископа вследствие ее сильного обмирщения проявляется теперь как противоречие.
Отсюда огромная неприязнь народа, доходившая порой до открытой ненависти к духовенству, обос-
нованность которой признавали искренние священники. Ощущение, что порядок вещей безнадежно
извращен в самой своей сути, вызывало в народе огромное беспокойство и возмущение: оно проявля-
лось даже в самом благочестии, которое приобрело несвойственный католичеству экзальтированный
характер и проявилось в массовом распростране нии пророчески-апокалиптических сочинений и пе-
сен.

б) Неприязнь не обошла стороной и римское папство. Напротив: напряженность, возникшая из-за

религиозных нестроений и столкновения финансовых интересов, усиливалась благодаря националь-
ным трениям. В соответствующий момент реформаторы сумеют весьма ловко воспользоваться этим
обстоятельством. Действительно, недовольство Римом сыграло на руку Реформации. Чтобы правиль-
но оценить это недовольство, следует принять в расчет, что оно не было локальным и возникло дос-
таточно давно: несколько столетий оно зрело на почве реального политического и экономического
положения дел19. Кроме того, его подпитывали и весьма распространенные в эпоху средневековья
еретические течения, например концилиаризм. В конце средневековья умы были взбудоражены оп-
позиционными идеями и претензиями к Риму. О том, что претензии эти были обоснованными, гово-
рят в начале Реформации такие деятели, как Иоганн Экк (§90), герцог Георг Саксонский, папский
нунций Алеандер, немецкий папа Адриан VI, Игнатий Лойола и сотни других надежных свидетелей.

2. а) Несмотря на это почти нигде во второй половине XVв. дело не доходит до антицерковного
движения. Причина отсутствия таких движений заключается в том, что как раз тогда в народе рас-
цвело церковное благочестие. Это было время крупных пожертвований на монастыри, широко прак-

32
тиковалось строительство храмов на средства верующих, украшались алтари, заказывались мессы и
заупокойные службы, торжественно и богато обставлялись богослужения, литургия сопровождалась
пением прекрасных хоров, совершенствова лись церковные органы20, входили в моду духовные пес-
нопения, набирали высоту и глубину проповеди, появлялись многочисленные издания Библии, изда-
вались псалтыри и миссалы, молитвенники, святцы, душепопечительные, назидательные, испове-
дальные, заупокойные тексты, жития святых, индульгенции, памятки о Крестном пути, множились и
процветали братства (розенкрейцеры), вдохновляемые идеями духовного родства и взаимопомощи,
шире распространялось почитание реликвий и святынь (Непорочное зачатие; мать Анна; Четырна-
дцать заступников); совершались паломничества в Ахен, Вильснак (чудотворные облатки); Трир
(«святая плащаница», выставленная впервые в 1512г.). Все это доказывает прямо-таки изумляющую
полноту церковного народного благочестия. При всем том следует, разумеется, проводить тонкое
различие: такие произведения, как «Подражание Христу» из-за своего латинского языка были дос-
тупны очень узкому кругу читателей (хотя как раз эта превосходная книга была переведена на на-
циональные языки). Но если и находились священники или монахи, способные передать содержание
душепопечительной литературы на национальном языке, то число тех, кто мог понять и усвоить
смысл высокодуховного благочестия, было весьма невелико.

б) Бросается в глаза и вызывает недоумение опасная изолирован ность подлинно благочестивых

дел на фоне обыденно-формального религиозного поведения, выход на первый план идеи «заслуги» и
нездоровый арифметический подход к духовному благу. Торговля индульгенциями привела к прямо-
таки чудовищному увеличению отпущенных грехов при одновременном снижении требований к уси-
лиям благочестия, которые должны были бы прилагаться самими верующими. Особенно опасным
злом была финансовая деятельность торговцев индульгенциями, которая становилась все более явной
и наконец выступила наружу самым отвратительным и симоническим (в раннехристианском смысле
слова) образом; пресловутая сделка между Львом X, Альбрехтом Бранденбургским и Фуггерами бы-
ла последним толчком к Реформации21 (§79)22.

в) Чем шире распространялись религиозные обряды, тем более формально они исполнялись. Из-
вестно, например, что в Нидерландах в 1517/18г. жители ежедневно ходили к обедне; с другой сторо-
ны, новейшие исследования показывают, что, например, во Фландрии даже не все жители постились
и причащались хотя бы в Великий пост. Богословие мессы было повсюду бессодержательным; начи-
ная с XIVв. Святую мессу с помощью искусственных символов охотно связывали с внешними фак-
тами Страстей Христовых. Но в этих объяснениях мессы нет почти ничего от истинного таинства
смерти Господней, которое осуществляется здесь среди нас и сейчас. Истинное католическое бого-
словие Креста оказалось утерянным.

3. Народ редко дает литературное выражение своим мыслям и чувствам и менее всего своей вере
и благочестию. Он живет этими чувствами и выражает их различным образом, иногда весьма величе-
ственно (например, во время крестных ходов, самобичеваний, проповедей о покаянии или во время
паломничеств или процессий). Но всякие крайние проявления религиозных чувств по самой своей
природе— очень неточные свидетельства. Возникает вопрос, какие мотивы, представления и цели
лежат в их основе.

Поэтому одна из самых трудных задач историка заключается в том, чтобы хоть сколько-нибудь
адекватно охарактеризовать благочестие народа. И прежде чем начать наше странствие по истории
Церкви, мы должны учитывать это обстоятельство, чтобы осознать наличие пробелов в наших исто-
рических знаниях (т. 1, 10).

Напомнить об этом положении вещей и его проблематике особенно важно в связи с всеобщим
«духовным» пробуждением населения Западной Европы в XVв., особенно в городах, где началось
очень энергичное движение ремесленников и бюргеров. Шло ли благочестие народа, например его
знание об Откровении как предпосылке веры, в ногу с ростом самостоятельности в торговле, ремес-
лах и управлении общественными делами?

Прежде чем попытаться ответить на этот вопрос, подумаем о том, насколько многообразно со-
держание собирательного понятия «народ», насколько различны дарования и познания народа имен-
но в духовной сфере, ведь на нее должно опираться христианское благочестие, его содержательная

33
суть23. Кроме того, способность к духовно-рели гиозному восприятию и реагированию была различ-
ной в разных странах, в местностях с большим или меньшим количеством школ, с клиром, который
подчас лишь очень в незначительной части стоял на высоте своей миссии с точки зрения богослов-
ской, моральной и пастырской; одни приходы оказывались поблизости от реформированно го мона-
стыря, излучавшего подлинное благочестие, другие не имели перед глазами хорошего примера, по-
учающей литургии...

Уже эти едва намеченные вопросы показывают, что необходимы подробные и дифференциро-
ванные исследования, если мы хотим сколько-нибудь исчерпывающе рассмотреть нашу тему. Далее
следует иметь в виду, что описание общего состояния почти с неизбежностью будет неадекватным.
Собственно говоря, исследования могут более или менее точно охватить лишь небольшое простран-
ство на небольшом отрезке времени, выясняя, что было живым в области народного благочестия, жи-
вым именно как ядро жизни— в отличие от внешней обрядовости.

4. Прямые и косвенные свидетельства раннего и высокого средневековья с поразительным еди-

нодушием говорят о сильной формализации христианских обрядов и дефиците сакральности. Поэто-
му нас не удивит наблюдение, что в период накануне Реформации указания, которые синоды адресо-
вали пастырям относительно принятия таинств и количества и содержания проповедей, касались
преимущественно моральных оценок и христианской обрядовости; однако собственно догматическая
углубленность, например, объяснения того, чтоvесть Крещение, чтоvесть месса, или чтоvесть Цер-
ковь или спасение в этих синодальных посланиях представлены очень бледно, и соответствен но
очень редко идет речь о причащении Святых Таин.

Мы уже говорили, что даже та меньшая часть духовных пастырей из числа низшего клира, кото-
рая проявляла религиозное рвение, не имела сколько-нибудь достаточных богословских знаний (на-
пример, о Церкви как о Мистическом Теле Христовом; о мессе как об актуализации праздника Пасхи
через воскресшего Господа; об общении святых, в чьих душах Святой Дух вызывает духовно-
божественную жизнь новой твари); и все-таки решающим остается слово апостола: «Как веровать в
Того, о Ком не слышали?» (Рим 10,14).

Даже если отвлечься от многочисленных доказательств распространения грубых суеверий, хри-

стианский итог, в смысле жизни по Евангелию, можно назвать только неудовлетворительным.

Ключевым моментом этого благочестия, даже там, где оно было напряженным, где искало Бога,
но не любви Господней, было не оправдание на Страшном Суде через Иисуса Распятого, но— в по-
верхностно-фактическом смысле— «избавление» от вечной гибели. Непосредственный контакт со
словом Писания, Евангелиями и Посланиями апостолов, с интеллектуально-духовным богатством
литургии был недостаточным: имел место великолепный всеохватывающий образ жизни с крещени-
ем в начале и похоронами в освященной земле в конце. Но вероисповедальная основа, духовное по-
нимание того, во что веруешь, было довольно расплывчатым, неясным, восприятие таинств крещения
и евхаристии в значительной степени вещественным.

Разумеется, мы, помня о веке Просвещения, не имеем права судить тех христиан по нашим мер-
кам: в те времена изображение и обычай обладали более глубоко проникающей силой, чем сегодня.

И великий факт спасительной жизни Господа, Рождества, Страстей, Смерти, Воскресения, Воз-
несения и Сошествия Святого Духа, все это было внятно народу, знакомо по бесчисленным изобра-
жениям и было для него действительностью.

Свидетельство веры в такую жизнь часто было подобно детскому лепету, весьма далекому от
полноты и правильности артикуляции, насколько мы можем теперь судить; но все же этот не слиш-
ком членораздельный лепет был выражением правильной веры в Бога Триединого, Творца, и в Иису-
са Христа Распятого.

5. Итак, в конце средневековья и на пороге Нового времени мы находим ошеломляющее много-

образиерелигиозных форм выражения. Их можно рассматривать с разных точек зрения. Но поскольку
в этом многообразии имелось такое невероятное количество явно упрощенных и поверхностных эле-

34
ментов, можно было предвидеть, каким разлагающим действием они чреваты. Однако это никоим
образом не дает оснований (1) принимать отрицательные стороны за целое и (2)считать, что именно
такая практика в первую очередь была аутентичным изложением учения Церкви. И то, и другое мно-
гократно и безответственно проделывали реформаторы, особенно Лютер, и их приверженцы. С ними
нельзя согласиться в интересах исторической истины. Значительно важнее увидеть и постараться по-
нять, что и тогда, как испокон веков, в неразберихе многообразия продолжало развиваться здоровое
богословие Церкви; что в суетном коловращении внешних отклонений Церковь продолжала служить
возвышенную литургию Святой мессы с теми же исповедальными молитвами, что и ныне.

§76. Ренессанс и гуманизм

I. Понятие

1. С первой проповеди Иоанна Крестителя о приходе Мессии: «покайтесь, ибо приблизилось

Царство Небесное» (Мф 3, 1); с провозглашения крещения как нового рождения (Ин 3, 5); с провоз-
вестия «се, творю все новое» (Откр 21, 5) представление об обновлении относится к самым мощным
движущим силам истории христианства.

Начиная с XII и XIIIвв. требование религиозного обновления (Бернард, Иоахим Флорский,

Франциск: реформа Церкви ради апостольской жизни, жизни в простоте) совпало в Италии с необы-
чайно быстрым и глубоким всеобщим расцветом, всесторонней перегруппировкой сил и изменением
политической, экономической и духовной жизни, особенно в городах. Интенсивная культурная жизнь
со времени падения Гогенштауфенов и еще более с переезда пап в Авиньон погрузилась в водоворот
политической борьбы всех против всех, которая привела к дальнейше му непредвиденному нестрое-
нию и напряжению.

Таким образом, произошел ряд глубоких возмущений в религиозной, церковной и политической

жизни; человек открыл в себе множество новых сил. С другой стороны, мир стал свидетелем ужасной
борьбы высших церковных иерархов. За губительным крушением императорской власти в конце того
же XIIIв. при Бонифации VIII рухнуло средневековое папство; теперь источником страданий стали
угнетающие и мятежные нестроения курии (даже двух курий схизмы) и полная политическая смута
по всей Италии: народ пережил подъем и опасался падения. Снова дали о себе знать древние ожида-
ния тысячелетнего последнего царства и Мессии-императора.

2. Двойное ожидание какого-то переворота, который наступит благодаря концу света (т.е. благо-
даря очищающему Божиему суду, который обуздает государство и Церковь), ожидание обновления
мира и есть основа ренессансной идеи. Первым заговорил об «идее возрождения»24 Иоахим Флор-
ский, аббат XIIв. (§62, 3). Самым энергичным фактическим апологетом его «идеи» был Франциск Ас-
сизский (§57, I) с его ни с чем не сравнимым стремлением бежать от мира, с одной стороны, и с его
неукротимой жаждой внутреннего обновления по Евангелию, с другой. В обоих случаях мы имеем
дело с еще отдаленными, еще только предвещающими грозу раскатами грома и подземными толчка-
ми, но они обладали такой мощью, что через полтора-два столетия сделали возможным феномен Ре-
нессанса.

3. События развивались, однако, таким образом, что вскоре культурные тенденции вышли на
первый план, оттеснив на второй план религиозные. И Ренессанс лишь косвенно стал религиозно-
церковным явлением. Главной целью движения стало поощрение культуры, посюсторонних интере-
сов, мирских забот. Ренессанс— продукт секулярного мира, а именно, набирающего силу третьего
сословия, бюргерства, города.

Это, конечно, отнюдь не означает, что Возрождение как светское культурное движение по сути
своей было не церковным или даже неверующим. Для большинства представителей Ренессанса связь
с Церковью в течение долгого времени разумелась сама собой. Для большинства основоположников
Ренессанса Церковь имела даже существенное значение. Но речь идет о внутренней ориентации, о
цели. А эта цель не должна ограничиваться интересом к древним манускриптам, Библии или Отцам
Церкви, хотя это порой и кажется очень важным. Но поскольку внутренняя энтелехия многогранного

35
развития полностью зиждется сама на себе, покоится сама в себе, ее сущность, несмотря ни на что,
ведет к ослаблению христианства— и самой Церкви.

Будет не противоречием, но необходимым дополнением подчеркнуть, что там, где контакт с цер-
ковной жизнью и христианской верой был достаточно глубоким и искренним, движение проявляло
себя как христианское и укрепляющее Церковь (благочестивый гуманизм XV, XVI и XVIIвв.).

4. Ренессанс в собственном (уже завершенном) смысле развивается в Италии в XVв. (кватрочен-

то, ранний Ренессанс) и в XVIв. (чинквеченто, высокий Ренессанс). Первого своего пика он достигает
во Флоренции эпохи Медичи, полного расцвета и блеска— в Риме эпохи Юлия II и Льва X Борджа.
Ренессансное движение, как и породившее его время, полно борений, напряженных отношений и
коллизий— вплоть до внутреннего противоречия: типичный признак переходно го времени, чрезвы-
чайно богато одаренного творческими, а значит, и взрывными силами, которые искушают свою эпо-
ху. Наряду с несравненной, многосторонней гениальностью и вместе с нею мы видим неукротимую
склонность к преступле нию. Почитаемая более всего в это время «virtu;» опиралась как на доброде-
тель, так и на порок. Практика аморальной и внеморальной безудержности находила отражение в ха-
рактерных для этой эпохи ученых трактатах: они толковали о наслаждении как о высшем благе, они
толковали о политике, которой следует опираться, прежде всего, на моральные слабости и пороки
людей (в области учения о государстве: Макиавелли).

II. Характерные черты Ренессанса

Ренессанс— типичное движение Нового времени, ибо оно характеризуется новыми духовными
установками: национализм— индивидуализм— мирской дух— критика.

Чтобы избежать недоразумений в ходе дальнейшего изложения материала, подчеркнем, что мно-
гообразный Ренессанс является прежде всего движением,взрывоопасным сдвигом. Его сущность во
многом обнаружится лишь позднее. Однако задача аналитика в том, чтобы нащупать эту сущность
уже в самих принципах Ренессанса.

1. Ренессанс— «национально»-итальянское движение, результат стремления к народному италь-

янскому государству, результат требований национального партикуляризма (Кола ди Риенцо, †
1354г.)25.

2. Ренессанс— это обращение к римской античности.

а) Взоры пробуждающегося народа сами собой обратились к корням своей сущности и своей
энергии; неразбериха и сумятица современной политической обстановки способствовала возникно-
вению лозунга, сохранявшего силу на протяжении всей эпохи: Назад к истокам! Ибо в своем истоке
каждая сущность прозрачнее всего соответствует творческой воле Создателя и является наиболее со-
вершенной. Для Италии таким первичным истоком была величественная и господствовавшая над ми-
ром римская античность.

б) Античность никогда до конца не умирала в Италии. О ней говорили собственное происхожде-

ние, пейзаж, руины, старинные здания и статуи, да и просто язык. Но тут вдруг это все словно про-
снулось и ожило после долгого забытья и стало снова громко стучаться в двери. Первая живая встре-
ча с античностью была подарена итальянцам уже в средневековье оживлением старого римского пра-
ва. Это было что-то неустаревающее, нерушимое, живое, великолепное по идее и по форме, один из
шедевров человеческого мышления, имевший всемирное значение. В XIV и XVвв. новое открытие
античности происходило во все более быстром темпе и воспринималось все с большим энтузиазмом
и горячим восторгом; люди отбирали у земли сокровища античного искусства, собирали их, заново
открывали бесконечно прекрасную и сладостную округлую форму этого столь земного искусства;
люди снова начали читать книги древних, разыскивать в пыли библиотек древние манускрипты, от-
крывать новые тексты, собирать их, платить бешеные деньги за право обладать ими почти как святы-
ней.

36
 в) Благодаря великому авторитету схоластов Аристотелю, на протяжении долгих веков не пре-
рывалась связь с греческой античностью. Теперь эти знания обрели новую жизнь благодаря раскоп-
кам и разысканиям в Сицилии и Южной Италии. И, наконец, Константинополь (после захвата его в
1453г. турками) послал своих ученых и рукописи, которые донесли до Запада все богатство греческой
мысли на языке оригинала.

г) Разумеется, и прежде имелся живой контакт с греческой культурой: Мануил Хрисолор (с

1396г. учитель греческого языка во Флоренции, † 1415г.); Георгий Гемист Плифон († 1452г.), карди-
нал Виссарион († 1472г.). В Объединитель ном соборе во Флоренции (§66) принимали участие грече-
ские ученые, которые с успехом применили там свой филологический метод. Плоды совместных
усилий имеют весьма важное значение для истории мысли и истории Церкви.

3. Но вот отношение к античности начинает меняться: ее не только изучают— формируется

внутренняя связь с античным прошлым. Речь теперь не о том, чтобы взять у древних квинтэссенцию
великих идей и вписать их в христианско -богословскую систему: наблюдается стремление понять
древние рукописи изнутри, воспринять их в собственном культурном контексте, прочесть их в мест-
ном колорите— так, как они были написаны многие столетия тому назад. Здесь таилась опасность.

а) Попытка заново ощутить мир чуждых представлений— не только предпосылка всякой истори-
ческой объективности и тем самым основа исторической науки; к сожалению, это и основная позиция
релятивизма, духовного безразличия (которое, однако, вполне может идти рука об руку с почтитель-
ным восхищением полнотой и многообразием философских, религиозных и, конечно же, художест-
венных высказываний). Этот релятивизм (как отправная точка!) и был, собственно говоря, той рако-
вой опухолью, которая возникла в эпоху Ренессанса и разрослась и распространилась в Новое время;
она имела фатальные последствия при определении того, чтоvесть истина, чтоv должно быть обяза-
тельным с точки зрения догматов веры, а что может или не может претендовать на догматическую
терпимость.

Чтобы не впасть в заблуждение и не упрекать Ренессанс, особенно ранний, в явном релятивизме

или догматической индифферентности, которая отнюдь не получила всеобщего распространения,
нужно ясно представлять себе, как обычно происходят масштабные духовные сдвиги: часто элементы
нового, которым приписывается большая ценность, наивно ставятся в один ряд с традицией, ибо на
первых порах не возникает ощущения внутренней несовместимости обоих элементов.

б) Но античная культура была языческой. И изучение античных текстов привело к попыткам

прочесть их как «языческие». Правда, ясность христианского монотеизма в противоположность пу-
танице языческого политеизма была столь возвышенной, что до ренегатства и отпадения в языческую
веру дело вряд ли доходило. Но древние мысли в литературе и в искусстве выступали в одеянии со-
блазнительных форм и легких нравов. Ни к чему не обязывающая, игровая, полная аллюзий, псевдо-
героизирующая форма политеистических мифов делала их особенно соблазнительными. Несомненно
и то, что эта эстетизирующая игра в античную мифологию вплоть до высокого Ренессанса происхо-
дила на фоне стойкой христианской веры. Известны тысячи и тысячи изображений, в которых наив-
но-невинные языческо-мифологические сюжеты соседствуют с христиански ми высказываниями и
сюжетами; мозаичные полы (домский собор в Сиене), фрески, статуи, надписи и титульные листы
инкунабул изобилуют такого рода украшениями. Чтобы составить правильное суждение об этих эк-
лектических памятниках, нужно представить себе, как опьяняло интеллектуалов той эпохи (филосо-
фов, художников, теоретиков искусства, государственных деятелей) чувство дерзкой решимости под-
ражать древним. Стоит также вспомнить, какую давнюю традицию и подчас обезоруживающую
власть над умами имела аллегория. Античные герои, например, часто вполне всерьез воспринимались
как провозвестники Христа. Именно богословская аллегорика подготовила умы к такого рода пере-
толко ванию, даже освятила его. Тот способ, каким построил свои доказательства Фридрих II, и тео-
рия двух мечей, к которой прибегла курия, были точно такими же примерами аллегорики, как и вос-
торженное приветствие Данте, обращенное к Генриху VII («Ты ли это— тот, кто должен нам явить-
ся?», «Се, агнец Божий удаляется»).

И все-таки трудно себе представить, что такого рода наивная путаница никоим образом не ока-
зывала дурного влияния на чисто христианский элемент. В самом деле, многие умы, задававшие тон

37
в ту эпоху, заражались языческим мироощущением (и даже моралью). И очень скоро начинали вести
жизнь, целью которой становились непрерывные наслаждения.

в) Разумеется, говоря об этом «язычестве» не следует забывать о христианских элементах в Ре-

нессансе; они имели решающее значение, и девиз «назад к истокам!» оказался весьма плодотворным
в том, что касается углубленного изучения Священного писания и Отцов Церкви. Это движение име-
ло огромное значение, особенно для внутрикатолической реформы XVIв. Но и начинавшийся Ренес-
санс (который невозможно отделить от гуманизма) проявился благодаря великим представителям
углубленного христианства как христианское движение. Об опасности перетолкования христианства
в неоплатони ческом духе (Пико делла Мирандола) мы скажем ниже.

Итак, подчеркнем еще раз, что было бы исторически неверно характеризовать гуманизм как дви-
жение, с самого начала нехристиан ское или недостаточно христианское. Гуманизм есть определен-
ный духовный и душевный настрой, который первоначально реализовал ся в границах корректного
христианского вероисповедания.

4. а) В-третьих, Ренессанс характеризуется изобилием мощных индивидуальностей. Политиче-

ская неразбериха, отсутствие сильной высшей администрации, оживление духовно-национального
субстрата, быстрые темпы роста во всех областях человеческой деятельнос ти— все это делает Ре-
нессанс поистине счастливым временем для людей с ярко выраженными интересами и для людей
беспощадных и жестоких. Именно таких и порождало во множестве то бурное время.

б) Яркие индивидуальности не были редкостью и в средние века. Но существенное различие,

имевшее поистине решающее значение для будущего, заключалось в изменении отношения к ним со
стороны общества. В средние века отдельная личность была строго подчинена вышестоящему цело-
му— государству, Церкви, христианскому учению. Теперь постепенно возникает и усиливается тен-
денция предоставить отдельного человека самому себе, более того, освободить его от норм и услов-
ностей поведения. Ибо даже при наличии вышестоящей власти и предписаний, которые поначалу ни-
кто не подвергает сомнению, а потом подвергают сомнению лишь очень немногие, человек начинает
себя ощущать самоценным и самостоятельным. «Я» начинает становиться нормой, эталоном ценно-
стей. Это «Я» осознает свою полноту и своеобразие и формулирует их26. Пока еще речь идет об ин-
дивидуальности, а не об индивидуализме, но люди уже вступили на этот путь.

5. В этих разнообразных отношениях явно проступает некое (более или менее) фактическое (по-
началу отнюдь не программное) отступление от некоторых идеалов церковно-средневековой культу-
ры: вместо смирения— самосознание, вместо отречения, созерцания и молитвы— деяние и насилие,
вместо умерщвления плоти— наслаждение; иными словами, потусторонности и Царству Небесному
противопос тавляются посюсторонность, ее красоту и желание увековечить свое имя. Люди все
больше и больше открывают красоту мира, ее ищут в путешествиях и гедонистическом созерцании
природы (Петрарка; его жизнь на лоне природы, его восхождения в горы).

6. а) Наконец, Ренессанс по существу— движение мирское, что следует и из всех предыдущих

характеристик. Хотя в нем участвовали и даже играли первостепенную роль многие клирики, папы и
епископы, его тайная или явная тенденция была мирской и светской, а не клерикально-церковной.
Однако, несмотря ни на что (и это очень важно) этот тезис должен быть ограничен: Ренессанс и гу-
манизм содержат и развивают тенденции к секуляризации прежде принципиально церковного мира;
они являются вступлением или затактом к истории человечества, которая только с тех пор начинает
нести на себе печать процессов секуляризации. Причина понятна: основной движущей силой движе-
ния было городское бюргерство; заново открытый и столь широко принимаемый в душу мир антич-
ности был языческим, чисто человеческим, не подверженным воздействию сверхъестественных идей;
ренессансная культура возникла из мирского движения высокого средневековья, и ее привели к побе-
де в первую очередь люди светские, продолжая сознательное или неосознанное отторжение от Церк-
ви и борьбу с клерикализмом, о чем говорилось выше.

б) Для этой стороны движения особенно характерно новое учение о государстве, чреватое роко-
выми последствиями для истории Церкви Нового времени. Основополагающая идея со времен Фрид-
риха II и легистов Филиппа IV все более избавляется от ограничений: государство оказывается не

38
связанным не только с Церковью, но даже и с моралью. Воззрению Августина часто предпочитают
концепцию, согласно которой государство рассматривается изолированно: оно есть власть и само по
себе мера вещей. Разумеется, в XV и XVIвв. дело обстояло не так, как в более позднее время; в XVIв.
общую картину еще определяло множество сочинений, направленных против Макиавелли. Но опять
же речь идет о том, чтобы характеризовать начало нового направления; надо понять, какие семена
были брошены тогда. Политика эпохи Ренессанса и абсолютизм XVII и XVIIIвв. действовали практи-
чески по теории Макиавелли, даже когда осуждали ее на словах; в XVIIIв. в значительной мере была
принята и сама эта теория. Наконец, тоталитарные режимы нашего времени сделали самые последние
выводы из учения Макиавелли, хотя современные тираны и кажутся бесконечно далекими от мыслей
и чувств людей той эпохи и не имеют никакого права ссылаться на тех, кто еще были христианами.

в) Политика властителей Церковного государства в XV и XVIвв. также во многом практически

следует учению Макиавелли. Политика федерализма, проводимая в то время папами, была необхо-
дима для сохранения Церковного государства. Но эта политика с ее слишком частыми переменами
фронта носит на себе печать недостаточной верности. И когда Александр VI, противник Савонаролы,
ради материальных выгод вступает в союз с врагом христианства турецким султаном, или когда Лев
X, исходя из политических расчетов, долго колеблется, прежде чем энергично выступить против Лю-
тера, или когда Климент VII отворачива ется от католического императора и встает на сторону фран-
цузского союзника протестантов и тем самым, так сказать, спасает протестантизм,— во всем этом
проявляется секуляризирующее мышление Ренессанса. С точки зрения истории Церкви, эти события
принадлежат к самым позорным и трагическим внутренним противоречиям той эпохи. Напомним,
что исторически самая важная проблема состояла не в личной несостоятельности отдельных пап, но в
том, что личная слабость являлась характерным проявлением принципиальной позиции, которая ста-
ла для курии чем-то само собой разумеющимся.

г) Тот же дух индивидуалистической посюсторонности, естественно, охватил и торговлю. Пре-

следуя сиюминутные интересы, люди перестали задавать вопрос о «праведной прибыли»; средневе-
ковый запрет на занятие ростовщичеством практически и даже принципиально был отодвинут в сто-
рону; девизом предпринима тельства становится безоглядное использование любых возможностей
обогащения; повсюду возникают банки, процветает торговля деньгами, все способы извлечения при-
были используются с тою же беззаботностью, с какой продаются индульгенции.

7. Новый реализм приводит к точному наблюдению природы и ее эксперимен тальному исследо-

ванию. Совершаются великие географические открытия, появляются новые изобретения. Многие
ученые мужи испытывают непреодолимое стремление вырвать у природы ее тайны: Васко да Гама,
Колумб, Мартин Бехайм, Парацельс, Кеплер, Коперник возглавляют этот список. Наряду с наукой
той же цели призваны были служить магия и астрология27. Результатом было необычайное расшире-
ние картины мира.

8. Наконец, Ренессанс является культурой внешнего выражения; в этом отношении он несет на

себе печать единого эстетического и художественного стиля, для которого характерно поразительное
многообразие форм.

9. Итак, возникает новый идеал жизни28. Движение, которое создал этот новый идеал, восприни-
мало себя как противоположность недавнему прошлому и его несущим силам: т.е. противопоставля-
ло себя средневековью, всем его «пережиткам» и нелепостям в области схоластики, государства и
Церкви. Прошлое казалось неподвижным, затхлым, тупым, давящим и косным. Все хотели видеть
человечество более свободным, более прекрасным, более гармоничным. Идея свободы и прав челове-
ка, которая в той или иной форме (хоть подчас и отодвинутая на второй план) сопровождает развитие
человечества в Новое время, явно стоит у самих его истоков. Требование большей свободы имело
важные последствия для области веры. Как результат различных (упомянутых выше) точек зрения
сформировалась решительная терпимость, но и равнодушие, безразличие к инаковерию. Ценность
обязывающей истины потеряла притягательность. Свобода была переоценена за счет веры. Здесь—
питательная почва одностороннего воззрения, до сего дня рассматривающего Ренессанс как время
свободы, прерванное, к сожалению, Реформацией и Контрреформацией.

39
 10. Гуманизмом принято называть тот аспект ренессансного движения, который занимался пре-
имущественно литературным образованием, языком, воспитанием, научными штудиями. Плодами
гуманистической интеллектуальной жизни были многочисленные издания, прежде всего древних ав-
торов, а также эпистолярное наследие и эссеистика. Гуманисты, высоко ценившие искусство духов-
ного контакта и переписки, любили демонстрировать свое близкое знакомство с античностью, в изо-
билии приводя цитаты, заимствованные из личной библиотеки. Этим ученым редко удавались собст-
венные крупные произведения.

Многозначителен и сам термин: гуманизм— эпоха человека, т.е. такое время, когда человеческое
становится мерой вещей.

11. Подведем итоги: Ренессанс и гуманизм— великое пробуждение европейского духа благодаря
возвышению и дифференциации человеческого самосозна ния и представлению о положении челове-
ка в мире и, не в последнюю очередь, во времени. С этого момента в принципе ведет свое начало ис-
торическое мышление. С этого момента формируется осознание своеобразия эпох, их отличий друг
от друга и их преемственности и взаимной обусловленности.

III. Ренессанс и гуманизм как факторы истории Церкви

Движение, подобное описанному выше, не могло не оказать решающего влияния на религиозную

и церковную жизнь. Это обнаружилось уже на соборах, где обсуждались вопросы внутренней рефор-
мы и где новая индивидуалистическая позиция многократно находила формальное и содержательное
выражение. Однако решающую роль в истории Церкви это движение начало играть только благодаря
(А) ренессансному папству (в связи с политикой и искусством) и (Б) гуманистическому богословию и
гуманистическому благочестию.

А. Ренессансное папство

1. Уже Мартин V (1417_1431), который некогда после окончания схизмы торжественно возвра-
тился в заваленный мусором, грязный, полуразрушенный Рим, работал над украшением города.
Вскоре после него близко соприкоснулся с Ренессансом серьезный ЕвгенийIV (августинец;
1431_1447)29; из-за римской революции он был вынужден многие годы (между 1433 и 1442г., кроме
трех лет в Риме) провести во Флоренции, центре нового образования. Стремясь к унии с греками, он
привлек для работы в папской канцелярии многих ученых— знатоков греческой культуры (Эрмолаэ
Барбаро, † 1493г., Пьеро дель Монте, † 1457г., Флавио Бьондо, † 1463г.).

а) Новый тип художественного восприятия и новый способ творить молитву бросается в глаза на
фресках Фра Анжелико, которые он создавал в Ватикане в 1448_1453гг. по заказу папы Николая V.
Фра Анжелико представляет одно из самых ранних и чистых воплощений религиозно -церковного
ренессансного искусства. Изображения святых на его фресках еще незатронуты рефлексией, гармо-
ничны, цельны (не говоря уж об архитектоническом обрамлении, например в сцене Благовещения),
но в то же время уже свободно индивидуализированы, что в средние века было бы невозможным30.
Типичной чертой гуманистов было их пристрастие к книгам и манускриптам, античным и христиан-
ским, которые они увлеченно разыскивали, покупали и коллекционировали31. На Объединительном
соборе в Ферраре-Флоренции (§66) собранные вместе старые греческие тексты сыграли большую
практическую роль. Таким путем была частично заново открыта и введена в оборот западной культу-
ры греческая патрология. Широкое распространение греческого языка делает возможным возвраще-
ние к изучению Евангелия в греческом оригинале, что явилось одной из решающих предпосылок
благочестия грядущих столетий (Эразм, Реформация).

б) Восторженным другом книги был и только что упомянутый папа Николай V (1447_1455), ко-
торый однажды в одном из немецких монастырей обнаружил сочинения Тертуллиана. Он на полных
правах вводит Ренессанс в папскую курию. Он был основателем Ватиканской библиотеки. Папы ста-
ли величайшими меценатами ренессанс ного искусства. Только благодаря их большим заказам гени-
альные художники, архитекторы и скульпторы, начинавшие работать в небольших итальянских кня-
жествах и крупных городах-республиках, приобрели мировое значение. Достаточно назвать имена
Браманте, Рафаэля и Микеланджело, напомнить о Ватикане и соборе св. Петра.

40
 2. Благодаря своей щедрости, привлекавшей все таланты и дарования, поощрявшей всякое твор-
чество, с невероятно высокомерной беззаботностью пренебрегавшей нравственными и религиозными
изъянами, папы заслужили непреходя щую благодарность человечества. Католическая Церковь дока-
зала, что ей можно без преувеличения приписать прямо-таки неисчерпаемую культурную силу. Ее
тогдашнее свидетельство веры, вызывающее почтительное восхищение, целые столетия, вплоть до
наших дней продолжает оказывать свое воздействие через произведения искусства, вдохновленные
папами и выполненные по их заказу. Многие некатолики, никогда не имевшие возможности прибли-
зиться к величию церковной веры, испытывали глубокое потрясение при виде собора св. Петра и в
Ватикане. Великие мастера Ренессанса, из которых столь многие состояли на службе пап, еще и сего-
дня воспринимаются зрителями как современники, как родственные души, ибо дают некоторое пред-
ставление о вневременном бытии и значении Церкви. Об этой заслуге Церкви с полным правом сле-
дует сказать во всеуслышание.

3. Однако о религиозной ценности ренессансного искусства и христианской ценности папского

меценатства разговор особый. Эту ценность подчас чрезмерно преувеличивают.

а) Как эпоха Ренессанса в целом, так и ее искусство полно внутренних напряженностей, вплоть
до противоречий. Это время характеризуется двойной антиномией: тамошнее_здешнее, церков-
ное_светско-индивидуалистическое, которую очень часто не удавалось привести к внутреннему
единству. Роковое значение имело не то, что мастера Ренессанса наряду с религиозными разрабаты-
вали и светские и мифологические сюжеты. Речь идет о духе. Уже многие мадонны Рафаэля проник-
нуты духом не божественным, а разве что человечески-материнс ким, они производят впечатление
нежное и трогательное, но еще или уже не христианско-религиозное в собственном смысле. Его
Disputa, т.е. чисто религиозный или богословский сюжет, представляет собой недостижимое чудо в
смысле рисунка и композиции, но это не творение благочестия; иллюстрируется не то, что требова-
лось бы изобразить в первую очередь,— поклонение, но типично ренессансная тема торжественно-
возвышенного ученого диспута.

Разумеется, нельзя ставить в укор художникам Ренессанса то, что они наряду с церквями соору-
жали дворцы в Вероне, во Флоренции, в Сиене, Римини, Перудже, Риме, но дух посюсторонности,
страстное желание роскошной, полной наслаждений светской жизни «в чертогах царских» (Мф 11, 8)
проникал оттуда и в сакральные сооружения. Церкви перестали быть устремленными ввысь, к небу,
аскетичес ки строгими помещениями для молитвы, погруженными в мистическую полутьму. Под
влиянием языческой античности, благодаря акцентированию горизонтальных линий, они преврати-
лись в прочно стоящие на земле дворцы для хотя и священных, но пышных обрядов. Свет вливается в
них мощным потоком; в таком праздничном помещении можно фланировать, можно чувствовать се-
бя в обществе собравшихся там современников, наслаждаться великолепным убранством здания, на
фронтоне которого и часто на многих других местах красуется герб и имя строителя32. Конечно, при-
водя такого рода соображения, мы отнюдь не отказываем в сакральном достоинстве столь многочис-
ленным ренессансным церквям, не отрицаем возвышенной ценности, которую их торжественное об-
рамление придавало и придает бесчисленным богослужениям, совершаемым в тиши или при звуках
священных песнопений. Но, как показывает история Церкви, скрытая тенденция к чрезмерно пыш-
ному украшательству храмов оказала свое роковое влияние.

б) Относительно второй антиномии (церковное_светско-индивидуалистическое) напомним: для

жителя Италии эпохи Ренессанса отложение от Церкви в смысле религиозного ей противопоставле-
ния, каким является Реформация, было немыслимо. И все-таки творения Ренессанса оказывали свое
расшатывающее действие и в этом направлении. Несравненной славой Церкви и ее верным сыном
был Микеланджело. Его творения принадлежат к самым мощным проявлениям человеческого гения в
изобразительном искусстве. Леонардо и Рафаэль, которых обычно ставят на ту же высшую ступень
Ренессанса, значительно уступают ему в раскрытии душевной глубины и религиозного чувства.

Но именно величие такого гения, как Микеланджело, заставляет говорить о религиозной опасно-
сти. Работы его раннего и зрелого периода отмечены столь безудержным выражением субъективного
чувства, что только его несомненная глубокая воцерковленность не позволяет этому персоналист-
скому мироощуще нию перерасти в принципиальный субъективизм. Но воздействие его творений на
других обнаруживает эту угрозу: Микеланджело торил дорогу разнуздыванию субъекта, ибо его не-

41
сравненные произведения как некая природная сила захватывали и подчиняли зрителя. Здесь необхо-
димо правильное понимание. Для католика является поистине откровением (в смысле синтеза) ощу-
тить это глубоко личное проявление воли в рамках церковной общности, воспринять это излучение
активно благочестивой, верной Церкви души. Опасность возникает там, где это субъективистское
проявление встречается с нецерковными, сепаратистскими устремлениями (хотя бы с зачатками та-
ковых). А мир очень скоро переполнится ими.

Разумеется, нельзя забывать, что и сам Микеланджело активизировал силы, которые прегражда-
ли путь этим опасным воздействиям. Таковы его грандиозные поздние творения: «Страшный суд» в
Сикстинской капелле, купол собора св. Петра и потрясающие своим покаянным настроением послед-
ние шедевры— «Снятие с креста» и «Пьета».

4. а) После того, что было сказано выше, встает вопрос: как папы эпохи Ренессанса осуществляли
свои главные задачи? Были ли они добрыми пастырями стада Христова?— История папства того
времени знает тому немало примеров. Личная христианская жизнь некоторых пап, например Евгения
IV или Пия II (начиная с его сорокалетия) или Николая V, свидетельствует об усилиях, достойных
глубокого уважения. Можно сказать, что вообще нельзя исчерпывающе перечислить усилия в сфере
официального администрирования и руководства. И все-таки: политика, богатство, гедонистический
образ жизни, светское образование, благополучие собственных семей и неуемное покровительство
родственникам настолько захватили их, что некоторые папы явили собой глубокое искажение Духа
Христова, Чьими наместниками на земле они были. Чудовищные, так сказать сверхличные, нестрое-
ния Авиньона и схизмы, симония и непотизм, отрава подчас безнравственной жизни, усугубленной
стремлением превратить Церковное государство во что-то вроде семейного владения,— все это гово-
рит о порочной мирской суетности, к которой папство проявляло слишком сильную приверженность.

б) Позором папства стал высокоодаренный Александр VI (1492_1503), которого его противники

считали отпрыском марранов (второй папа из испанского рода Борджа). С его именем связаны юби-
лейный 1500год, симония, прелюбодеяния и отравительство. И все-таки опасность, о которой идет
здесь речь, обнаруживается даже не на примере этого морально несостоятельного папы; при нем от-
ступниче ство пап от своей миссии проявилось в виде личной нравственной деградации. Более на-
глядным примером, так сказать, структурного изъяна ренессансного гедонизма является папа Лев X,
чья личная мораль не вызывала нареканий. Он получил превосходное образование, владел греческим,
любил театр и рыбную ловлю. Но именно он— «наместник» Распятого!— во всеуслышание заявил:
«Позвольте нам наслаждаться папством, раз уж Господь послал нам этот сан». Имя этого папы связа-
но с позорной историей майнцских индульгенций (афера Тецеля) и безответственной организацией
процесса над Лютером.

в) Эти папы и соперничавшие с ними, во всем подобные им кардиналы, а также епископы и со-
борные клирики во всем мире, подобные этим кардиналам, в то время привели Церковь, с точки зре-
ния религиозно-апостольской, на край гибели. Они в такой степени навлекли на себя гнев Божий, что
только чудо могло спасти папство и Церковь. Не следует преуменьшать тогдашних вопиющих к небу
нестроений Церкви. Необходимо со всей последовательностью отдавать себе в них отчет, ибо именно
это знание служит поистине потрясающей в своей мощи апологией Церкви. Становится ясным, что
Церковь достигла того, что недоступно любому всего лишь естественному организму: будучи отрав-
ленной, она исторгла из себя яд. Правда, кризис был тяжелым и привел ко многим потерям, но Цер-
ковь вышла из него не ослабленной, но окрепшей, она не стала меньше, но внутренне выросла. Вот
почему христианское рассмотрение событий сквозь призму очищения, т.е. подлинная история Церк-
ви, не должно забывать о преходящем периоде разложения и постоянно присутствующих и в очище-
нии слабостях, не должна забывать о страшном суде Божием.

Б. Гуманистическое богословие и благочестие

С точки зрения истории Церкви, значение Ренессанса определяется главным образом связью гу-
манизма с богословием.

Гуманизм представляет собой очень сложный комплекс явлений. Он обнаруживает богатейший

диапазон феноменов и содержит столь кардинальные различия в существенных пунктах (это касается

42
схоластики, сакраментальной и иерархической Церкви, а также Евангелия), что дать его исчерпы-
вающий обзор на нескольких страницах представляется предприятием безнадежным. Пусть читатель
еще раз вспомнит, как много уточнений понадобилось для тех скупых данных, которые мы сообщили
выше.

Гуманизм является также в широком смысле социальным явлением. Гуманисты знали и узнавали
друг друга по уже упомянутой ненасытной страсти к книгам и манускриптам. Общительность и об-
ширная переписка, имеющая целью расширение образования,— типичная черта гуманистов. Любовь
к переписке была характерна даже для образованны х отшельников-аскетов (ср. Джустиниани и др.).

1. Уже первый гуманист Франческо Петрарка (1304_1374) противопоставлял побежденной схо-

ластике новую рассудочную манеру рассуждать о Священном Писании: морализаторскую «филосо-
фию Христа», опирающуюся на Платона. Заложенная здесь связь античного образования и христиан-
ского благовестия проявилась впервые в Платоновской академии (основана Марсилио Фичино
(1433_1499) во Флоренции под покровительством Лоренцо ди Медичи).

2. а) Цель Платоновской академии была вполне религиозной и с точки зрения Церкви вполне
корректной: возрождение и углубление христианства (включая иерархию и культ) через связь с ан-
тичной (неоплатоническо-стоической) мудростью. Речь шла о том, чтобы вернуться от схоластики к
источникам Откровения и мудрости. Но к тому времени было уже принято читать древние рукописи
из почтения к античности. В них искали и находили не просто религию спасения и благодати, но в
основном стоическую мудрость. Правда, превосходной основой для этих усилий были Павел и На-
горная проповедь. Однако и то, и другое в эпоху Ренессанса понимали скорее моралистически, т.е.
как призыв к напряжению собственной воли, или неоплатонически, как некий способ самовозвыше-
ния. Кроме того, подобно апологетам IIв. люди эпохи Ренессанса подчеркивали общечеловеческое
содержание источников, но оставляли на заднем плане четко очерченные догмы и своеобразие Церк-
ви, основанной Господом на таинствах и особом священстве.

б) В этом дистилляционном процессе мы встречаем тенденцию, которая с тех пор более не исче-
зала из истории христианского мышления. Тенденция заключается в том, чтобы из общей сферы
«Церкви», «Писания» и «традиции» извлечь нечто якобы существенное, некий сущностный ком-
плекс. Историческое значение (точнее влияние) имели не столько постулируемые тезисы, воззрения
или экзегетические выкладки, сколько метод и способ мышления.

Эти элементы и их сочетания весьма различны. В качестве характерного примера можно назвать
спиритуализм, который проявлялся подчас в весьма свободных, а иногда поистине разнузданных
формах. Его опасным проявлением было философское богословие гениального молодого графа Пико
делла Мирандолы († 1494г.). Савонарола, поддерживавший с ним дружеские отношения, упрекал его
за это в некрологе. Он писал, что Пико был настолько опьянен силой и достоинством человеческого
духа и своеволия, что в его зыбкой терминоло гии спасение оказывается почти идентичным самоспа-
сению, а добродетель— познанию («сократическое заблуждение»). Концепция «logos spermatikos»
[семенного логоса] доведена до единства всех религий, так что и понятие единой истины, и христи-
анское учение (разумеется, зафиксированное) как единственно истинная религия оказывают ся под
угрозой.

Спиритуалистическая тенденция проникает в богословие кардинала Виссариона (§66), Рудольфа

Агриколы и Эразма. Она выражала или прокладывала путь формирующемуся субъективизму в дог-
матически опасной форме.

3. Приведенная выше характеристика (II, 3) позволяет надеяться, что мы сможем наглядно пока-
зать, чем является Ренессанс и гуманизм, непосредственно на примерах отдельных выдающихся лич-
ностей, чьи поступки и деяния отнюдь не отличались систематичностью, последовательностью и
цельностью, но скорее произвольностью и энергичностью. Это в полной мере относится к основате-
лю Платоновской академии во Флоренции, упомянутому Лоренцо ди Медичи († 1492г.) из рода фло-
рентийских банкиров. Занявшись общественной деятельностью, он привлек к себе всех, обладавших
умом и талантом. Он превратил свое собрание книг в первую публичную библиотеку (Лауренциана),
для которой было построено великолепное здание по проекту Микеланджело. В характере Лоренцо

43
сочетались такие крайне противоречивые качества, как благочестие, деспотичность, жажда знаний и
безудержный гедонизм. Можно сказать, что он более, чем кто-либо, отражает ренессансный идеал: в
его натуре настолько неуловимо перемежаются свет и тень, что всякая попытка точного определения
окажется бесполезной. Насколько же значительным окажется то обстоятельство, что его сын и его
племянник, будущие папы Лев Х и Климент VII, выросли при его дворе!

4. В Германии гуманизм утвердился во 2-й половине XVв.33 Это объясняется повышением роли
итальянского гуманизма, оплодотво ренного влиянием греков после 1453г., экономическим расцве-
том Германии в этот период и связанным с ним развитием школ (Девентер, Мюнстер, Шлеттштадт) и
университетов34. Расцвет ренессансного искусства, которое в Германии остается христианским, при-
ходится на начало XVIв.35

5. И все-таки в Германии гуманизм не имел твердой почвы. Увлечение чужими древностями из-
начально носило здесь по понятным причинам значительно более сдержанный характер. Ни форма,
ни языческое содержание не оказывали здесь такого непосредственного и сильного влияния, как на
Юге. Поэтому при изучении языческой античности немцы в отличие от итальянцев не так быстро за-
бывали об абсолютной неприкосновенности единой христианской истины, будь то учение, будь то
моральные предписания.— Критика схоластики и церковных нестроений, даже весьма острая крити-
ка, первоначально воздерживалась от радикальных нападок на принципы и основы и, соответственно,
была далека от скепсиса. Кроме того, немцы не забывали о христианской надстройке. Особенно в во-
просах воспитания они пытались освоить новейшие достижения путем улучшения метода, путем
очищения языка научных исследований. С точки зрения истории Церкви, роль немецкого гуманизма
заключалась в том, что он способствовал формирова нию национального сознания, во многих отно-
шениях противопоставленного Риму (язык, право, история). Тем самым немецкий гуманизм во мно-
гих отношениях проложил дорогу Реформации.

6. а) Этот «более дисциплинированный» способ духовного обновления практиковался главным

образом ранним немецким гуманизмом в городах на Рейне. На юге Германии гуманисты чувствовали
большую свободу. Революционные тенденции немецкий гуманизм обнаружил в начале XVIв., когда
вокруг Мутиана Руфа († 1526г.) сформировалась молодая эрфуртская группа. Здесь мы сталкиваемся
со свободным образом жизни, безверием и напыщенной риторикой. Здесь критика уже не просто на-
правлена на (действительные или вымышленные и в любом случае бесстыдно преувеличенные) не-
строения, но становится принципиально враждебной Церкви и христианству. К этому кругу некото-
рое время примыкал и Ульрих фон Гуттен (1488_1523).

б) Здесь же— почва для возникновения пресловутых «Писем темных людей». Они возникли в
связи с конфликтом вокруг известного грециста и первого гебраиста Германии Иоганна Рейхлина (он
приходился дядей Меланхтону). Рейхлин из-за своего вполне благоразумного обращения к еврейско-
му литературному наследию подвергся нападкам бывшего иудея Пфефферкорна, который со всем
рвением новообращенца обвинил его в безверии (т. 1, §72). В этой борьбе враждебность радикальной
части немецкого гуманизма к Церкви проявилась особенно остро; взыграл дух ядовитой, не знающей
преград издевки, недостойной агрессивности (в частности, против монашества и схоластики), ради-
кальный, отнюдь не церковный, даже антицерковный тон, так что этот конфликт стал непосредствен-
ным прологом Реформации. Горстка духовных банкротов, бесстыдно искажая факты, добилась в гла-
зах общественности права определять, что является современным, а что нет; монахи были высмеяны
в этом произведении как безнадежные ретрограды, ханжи и дураки. И тем самым лишены уважения
со стороны общества. Эта литературная сатирическая забава оказала глубокое воздействие на жиз-
ненную реальность.

в) Воистину христианским гуманистом, безупречно религиозной личностью был ученый аббат-

бенедиктинец Иоганн Тритемий († 1516г.). Он затратил много усилий для осуществления подлинной
реформы в своем монастыре в Шпонгейме. Когда ему это не удалось, он перебрался в Вюрцбург, в
тамошний шотландский монастырь, где позже стал аббатом (1506г.). Это был очень знающий, хотя,
возможно, несколько некритично мыслящий ученый36. Его аскетические сочинения сохраняют свою
непреходящую ценность. Однако для них характерно не только странное пристрастие к разного рода
тайным наукам, но и упорное суеверие.

44
 7. Дезидерий Эразм из Роттердама (1466_1536) стал королем в новом духовном царстве гуманиз-
ма. Голландец по происхождению, но прежде всего европеец, он стал величайшим латинистом Запа-
да; ему обязан гуманизм своим мировым значением.

История филологии, историческая критика и богословие немыслимы без его достижений; им

принадлежит решающая роль. Он значительно обогатил богословие своими трудами, вернувшись к
первоначальному греческому тексту Библии (который он в 1516г. впервые напечатал). Ему также
принадлежит заслуга издания многих Отцов Церкви. Всю свою жизнь он боролся против механи-
стичности в религии, выдвигал требования совершенствовать внутреннее чувство справедливости и
почитать Господа в Духе и в Истине. Он боролся против любых проявлений формализма в вопросах
религии, хотя и заходил в этом подчас слишком далеко. Он призывал к обновлению христианского
благочестия и, критикуя недостатки Церкви, в значительной мере способствовал улучшению ситуа-
ции. И его страстная борьба за реформу была совершенно искренней.

а) Но история того, как воспринимали Эразма с начала XVIв., так же как и состояние его литера-
турного наследия, служат ярким доказательством того, как трудно дать правильную оценку этому
великому человеку, как трудно определить его истинное место в истории Церкви. Значительно легче
отмести несправедливое крайнее суждение, согласно которому он уже не мог считаться католиком.

С другой стороны, нельзя не видеть того ущерба, который он причинил Церкви. Жизнь и учение
Эразма фатальным образом отражают основную слабость гуманизма: отсутствие интереса к догматам
и склонность к спиритуализму. Ибо Эразм недооценивал точно сформулированный догмат так же,
как недооценивала его гуманистическая критика, упрекавшая схоластику в ее понятийной опреде-
ленности. Можно только приветствовать, что Эразм отвергал досадную тенденцию некоторых позд-
них схоластов находить богословское объяснение всему на свете. Но он идет много дальше. Его био-
графия и его учение свидетельствуют о заинтересованности в практической нравственной религиоз-
ной жизни (хотя ни его сочинения, ни его деяния не могут служить образцовым примером аскетиз-
ма). Однако он не проявляет такого же интереса к догме и к пламенной и глубокой вере. Он принима-
ет догму и Церковь как институт, но они не являются для него движущей силой. В эпоху Реформации
Эразм выступает на стороне католической Церкви и ее учения; однако нельзя сказать, что это для не-
го источник жизни. Даже в 30-е годы он считает, что можно было бы согласиться с реформаторским
расколом, если бы паписты и лютеране придерживались его концепции. Такого рода «адогматизм»
означал в то время ослабление Церкви, поскольку именно тогда было необходимо снова вернуться к
признанию центрального положения догмата и его богословской ясности37 . Лютер правильно угадал
в Эразме недостаточную приверженность догмату, хотя одновременно предъявлял к нему совершен-
но неправомерные претензии касательно догмата о благодати.

б) Благочестие Эразма также не может считаться образцовым с церковной точки зрения. Ибо этот
великий человек, с его необычайной энергией притяжения и отталкивания, сыгравший такую значи-
тель ную роль в мировой истории и в истории Церкви, имеет прямое отношение к проблематике
«причин Реформации». И здесь следует сказать: то, что, возможно, было бы несущественным в урав-
новешенной среде при спокойном развитии событий, может оказать решающее влияние накануне ве-
ликой смуты и даже оказаться одной из ее важнейших сил.

a) Есть некоторая трудность в том, чтобы правильно описать церковность Эразма. Эта трудность
заключается в вопросе о праве среднего человека, возможно даже, о праве посредственности в преде-
лах христианского благовестия. Церковь никогда не ратовала за ригоризм, но всегда выступала про-
тив ригоризма. Она всегда считала, что Царство Небесное Господь держит открытым и для людей
более скромных по своим душевным качествам.

Но Церковь никогда не забывала заповеди «Возлюби Господа превыше всего!», никогда не изме-
няла Святому Кресту. Как же трактовались темы совершенства, amor Dei, евангельских советов и ра-
дости молитвы (Джустиниани) в кругу набожных гуманистов? Была ли именно эта заповедь — «Воз-
люби Господа превыше всего!»— главная заповедь для всех христиан— центральным вопросом ре-
форматор ских дискуссий? И только тогда можно оценить роль Эразма во всей ее полноте.

45
 Мы уже упоминали, что суждение о ценности его благочестия изменялось в ходе истории. Были
в высшей степени благочестивые в церковном смысле люди, которые прилежно читали, почитали и
рекомендовали Эразма. Но как раз они считали его главным недостатком религиозную посредствен-
ность. Эразм был человеком средины, но средины слабой. Ему была свойственна нерешительность,
склонность к колебаниям, неопределенность, нежелание определять свою позицию. Именно в этом
видит посредственность Эразма Хейзинга (Huizinga)— лучший знаток его наследия среди исследова-
телей новейшего времени. В тогдашнем положении Церкви и при выдающихся способностях Эразма
уже одно это обстоятельство было отягчающим. В те времена спасительную роль могла сыграть
только святость, а не простая корректность.

b) Творчество Эразма и его личность противоречивы. Нетрудно составить ясное суждение о его
месте в истории образования. Его достижения в этой области заслуживают высшей похвалы. Но в
истории развития Церкви в XVIв. значение Эразма далеко не так ясно.

Есть свидетельства, что в детстве он отличался благочестием. Но у меня нет уверенности в том,
следует ли понимать под этим почитание св. Анны, перед которой он преклонялся всю жизнь и кото-
рой посвятил «Rhythmus iambicus». Судя по его оценке вульгарного католицизма (Эразм оставляет
право опираться на чувственное восприятие только за начинающими), это почитание при его столь
мощной духовной потенции не играло решающей роли, особенно тогда, когда простому, живому, бу-
квальному смыслу Писания отводилась столь незначитель ная роль, а деяния Павла прочитывались
как аллегории молитвы и веры.

g) Эразм был и стремился быть ученым богословом— богословом, который не идет по следам
схоластики. Это было его право. Но он столь же мало был чистым библеистом, как и Лютер. В то
время как Лютер вполне в духе Евангелия всерьез и буквально воспринимал слова Писания и чувст-
вовал себя ответственным за каждое слово перевода, слово у Эразма оставалось необязательным и
неточным— даже в исповедании веры. Эразм никогда не был плоским скептиком, но его спиритуали-
стическая манера письма отнюдь не проявляет почтения к рациональ но не разрешимой, явленной в
Откровении тайне. В значительно большей степени характерной для его личности и его творчества
является двусмысленная «Похвала глупости»: та остроумная половинчатость, которая даже при кор-
ректном исповедании веры придает сознанию явный оттенок безответственности и необязательности.

Эразм многое критиковал и предъявлял много упреков, он писал трактаты о морали и выступал с
предложениями об улучшении Церкви. Сам он вел нравственный образ жизни, никогда не предавался
кутежам, всю жизнь со страстью занимался интеллектуальным трудом. Но он не был героем ни в
нравственном, ни в религиозном отношении. Не то чтобы он стремился к чинам и почестям, но слава
его имени (и сознание ценности своего таланта и своих воззрений) занимала центральное место в его
мышлении, что отнюдь не было наивностью, но полностью осознавалось им. И ему случалось прибе-
гать к не слишком достойным методам, чтобы раздобыть денег у богачей и князей. Он не отличался
большой верностью своим убеждениям; он никогда не рисковал репутацией, а тем более жизнью,
чтобы защитить свои взгляды или своих друзей. Ему не была свойственна решительная определен-
ность поведения, а тем более нельзя сказать, что он систематически работал над собой, добиваясь
внутренней гармонии. Для него характерна неопределенность. Вот почему так трудно судить о его
роли в истории Церкви. Справедливости ради напомним, что он был внебрачным ребенком, что он не
знал родительской любви, что в монастырь он попал не по своей воле, и что всю жизнь он был сла-
бым, робким, немощным человечком. Однако для гения, каким был Эразм, в эпоху мировой смуты,
для той роли лидера богословия, которую он взял на себя, недостаточно вести религиозную жизнь,
недостаточно молитвы, которая, повторимся, заслуживает разве что эпитета «корректной». В данном
случае масштабом должны служить категории полноты и пламенной веры. Требовать пламенной ве-
ры можно и должно. К сожалению, мы ее не находим. Эразм не принадлежит к числу великих и пыл-
ких молитвенников.

в) В Оксфорде в 1499г. Джон Колет (1467_1519), ученик Марсилио Фичино, духовник Томаса
Мора и критик народного благочестия, познакомил Эразма с христианским морализмом Фичино, с
двумя составляющими его богословия— со стоицизмом Цицерона (который принято называть плато-
ническим) и Новым Заветом. В отличие от упрекаемой в узости схоластики, это было богословие,

46
сформулированное в живой, отнюдь не абстрактной терминологии и вооруженное великолепным
знанием Отцов Церкви; оно ставило своей целью возродить христианство, связав его с античностью.

г) Результат этой связи был весьма эклектичен. Сегодня Эразм настойчиво выдвигает тот или
иной тезис, а завтра он может в нем усомниться. И мы опять видим, что он по самой своей сути не
способен придерживаться догмата. Энергичная определенность догмата, раз и навсегда утвержденно-
го и питающего дух учения, чужда его натуре.

Кроме того, его богословие не является выражением сакраментального мышления. В самом деле,
было бы трудно доказать, что священство такого духовного лица, как Эразм, обладает тем достоинст-
вом, которое признает за ним католичес кая вера. Речь идет о том, что чувство внутренней справед-
ливости и поклонения в Духе и Истине, которое является центральным в христианской религии, бу-
дучи взято само по себе, отдельно от сакраментального культа, легко приближается к моралистиче-
ской или спиритуалистической концепции христианской миссии. У Эразма дело идет как раз к этому.
Его требования жить в Духе, уподоблять свою жизнь жизни Христа в сущности не воспринимаются в
полноте смысла, как у Павла, но скорее выглядят блеклым морализаторством (как у апологетов IIв.).
Согласно его концепции, главное— это благочестивая нравственная жизнь, даже соответствующее
образование в духе благочестия; но эта концепция не всегда достаточно глубока для однозначного
«да» Христу и всей Церкви и ясного «нет» всему нехристианскому. С полным правом можно утвер-
ждать, что Эразм призывает не к серьезному благочестию в мире, но к секуляризированному аске-
тизму, который больше всего на свете дорожит независимостью своего рабочего кабинета (Iserloh).
Более конструктивная интонация престарелого Эразма ничего по сути в этой концепции не меняет.
Вот почему и он, несмотря на корректность своего католицизма, не смог сформулировать спаситель-
ного, освобождающего сonfessio [исповедания] всех догматов как целого, т.е. Церкви, которая несет
нам веру и спасение.

д) Это упрощение прежде всего сильно обеднило провозглашаемые христианские принципы. Но

еще большая опасность, опасность внутреннего растворения, заключалась в том, что такая религия
оказывается более или менее идентичной всякой истинной религии и морали, когда-либо существо-
вавшим в мире. При таком подходе подлинная античность Цицерона, Сенеки и т.д. оказывается не
только в значительной степени родственной христианству, но и— в смысле преувеличенного значе-
ния, придаваемого logos spermatikos,— идентичной ему. Эти тенденции, если продумать их до конца,
должны привести к воззрениям, которые ранят христианство в самое сердце. Эразм не только не сде-
лал этого, но и отверг подобные выводы благодаря корректности своего католического исповедания.
Но ссылавшиеся на него просветители XVIIIв. всего лишь сделали логические выводы из тех много-
численных предпосылок, которые он столь неосторожно высказывал в свое время.

е) Позитивной стороной наследия Эразма является требование личного серьезного углубления в

христианскую религию. Иногда он находит для этого потрясающие слова. Заурядный человек мог бы,
испытывая подобные чувства, считаться образцом религиозности. Но не Эразм. Ему не хватает рели-
гиозной реализации христианских категорий, такой веры, какая была у Иоанна, такой энергии, кото-
рую черпал в Распятом Павел. Будь это так, выдающийся интеллект Эразма и его ораторская одарен-
ность соответствовали бы миссии, возложенной на него исторической ситуацией. Эразм был гением.
Он был богословом. Он был великолепным спорщиком. Он должен был бы стать гениальным антаго-
нистом Лютеру. Конгениальным антагонистом. Но, поскольку его религиозное чувство, хотя оно
корректно придержива ется Евангелия, не достигает евангельской полноты, и не обладает преимуще-
ством евангельской простоты, Эразм остается всего лишь корректным, действующим извне защитни-
ком католической доктрины, но не ее горячим проповедником, вдохновляемым духом святой благо-
дати. Его внутренняя независимость от католических догматических тезисов и его понимание имею-
щихся здесь возможностей реформы давали ему интеллектуальную возможность постичь замысел
Лютера, не выступая за его тезисы. Но он не понял, какое собственно реформирование было необхо-
димо в тот момент Церкви.

Его манера критиковать церковные недостатки также вызывает недоверие. Он высказывается от-
нюдь не религиозно, как, например, Савонарола или позже Адриан VI. Существующие нестроения он
безмерно преувеличивает, а потом издевательски вытаскивает на свет, в нем говорит насмешливость,
а не сострадание. Несмотря на почитание св. Анны, о котором мы уже упоминали, он по-настоящему

47
не понимает религиозных ценностей народного благочестия, тогда еще весьма распространенных; он
слишком стремится освободить св. Анну от «плоти» («развоплотить»; Alfons Auer). В то же время его
одухотворенность аллегорикой не достигает той полноты, которой требовал ап. Павел. Только позже
буря Реформации открывает великому гуманисту глаза на опасность многих его высказываний. Он
признался, что никогда не сделал бы их, если бы предвидел их воздействие на верующих.

Наконец, его жизнь показывает, как чужды были его душе догматы и таинства. Он был священ-
нослужителем. Но как же редко он упоминает о таинствах в своих сочинениях. Он редко причащался
и умер без причастия.

з) Специальной критики заслуживает то, что у Эразма может быть названо принципом Библии.
Здесь таится настоящая опасность для христианского учения. Как и в высказываниях Эразма по дру-
гим поводам, и в этом случае необходимо различать корректность католического исповедания, с од-
ной стороны, и жизнь и мышление в католической полноте, с другой. Без сомнения, Эразм признавал
Церковь и ее образовательные учреждения высшей инстанцией в трактовке Священного писания и
высказывал готовность подчиняться ее решениям. Но на практике его филологический экзегетиче-
ский метод, его ученость и знание языков делает как раз его экспертом в этих вопросах. Принцип Пи-
сания в реформаторском смысле католик Эразм не признает. Но он проложил дорогу этому реформа-
торскому принципу. Уже его современники отдавали себе в этом отчет.

и) Эразм имеет мировое значение. Духовная жизнь XVI, XVII и XVIIIвв. без него непредставима.
Но благодаря индивидуализму своей духовной позиции и своего благочестия, благодаря изданию
греческого Нового Завета, благодаря своей критической работе над Библией и подчас разрушитель-
ной критике Церкви, он стал к тому же одним из ближайших предшественников Реформации.

Правда, ему приходилось спорить с ней по решающим вопросам богословия. Эразм подчеркивает
собственную силу человека, его волю, его способность к анализу; согласно католической традиции,
он постулирует совместное действие божественной благодати и человеческой воли в процессе спасе-
ния. К сожалению, и в этом специальном вопросе его высказывания неоднозначны. С одной стороны,
он говорит, что «философия Христа», которую он сам называет возрождением (Ин 3, 3), «есть не что
иное, как обновление хорошо устроенного естественного положения вещей». Но в своем сочинении
«О свободной воле» он явно отрекается от Пелагия и даже от Дунса Скота, приписывает почти все (в
том числе и заслугу) благодати Божией, требует, чтобы человек не тщеславился тем хорошим, что в
нем есть. Вполне в духе католичества он отказывается видеть в человеке скопище грехов. Возражая
Эразму в своем знаменитом сочинении «О рабской воле», Лютер несправедливо вульгаризировал те-
зисы Эразма.

8. Со стороны Церкви не было предпринято никаких мер против опасности, таившейся в позиции
таких умов, как Эразм, в вопросе о догматах и Церкви39. Для времени, которое практически глубоко
запуталось в богословских неясностях (и это касается многих высоких должностных лиц Церкви),
было весьма характерно, что оно не ставило в вину священнику, ученому, поэту и мудрецу его сочи-
нения, представлявшие угрозу принципам церковного существования. Размягчающий релятивизм
(«ни горяч, ни холоден», по слову Евангелия) глубоко проник в саму Церковь; ей грозило самораз-
рушение. В том же направлении происходит и фактическое воздействие Эразма на умы современни-
ков. Но Церковь слишком поздно заметила грозящую опасность.

Вот почему ужасный удар Реформации, расколовший гуманизм, достиг своей цели, он заставил
многих в Церкви очнуться от их гуманистической беспечности и релятивистского безразличия и пе-
ресмотреть свое отношение к образованию, всколыхнул в них веру в спасение, принесенное Христом.
И это потрясение имело положительное значение в божественном плане спасения.

IV. Гуманизм в Испании

По всей Европе, и особенно во Франции, на переломе XV_XVIвв. и в течение XVIв. мы встреча-

ем движение «евангелизма». На него оказывали влияние гуманистические силы, и, будучи религиоз-
но-твор ческим, оно одновременно разрушало церковную иерархию. Наряду с ним во Франции, Ита-
лии и Германии возник просвещенный гуманизм, который принес Церкви больше вреда, чем пользы.

48
Но была одна страна, где гуманизм уже тогда доказал, что он в состоянии сослужить великую службу
католической религии. Мы говорим об Испании. Здесь гуманизм в лице францисканца, архиепископа
Толедского и примаса Испании, кардинала, а позже Великого инквизитора Франcиско де Чиснероса
Хименеса (1436_151740) встретил девственную средневековую церковность и благочестие. Духовный
климат в Испании не был затронут внутрицерковным и религиозным разложением. Продолжавшаяся
несколько столетий борьба против мавров была победоносно завершена в 1492г., при жизни Химене-
са, завоеванием Гранады их «католическими величествами» Фердинандом и Изабеллой. Церковное
отчуждение, широко распространившееся повсюду по вине гуманизма, не затронуло Испанию. И она
смогла стать страной католицизма будущего, страной католической реформы и контрреформации. В
следующем столетии мистический жар Испании найдет свое выражение в деяниях Терезы Авиль-
ской, в рыцарствен ной отваге Игнатия и борьбе ордена иезуитов с врагами Церкви41.

§77. Религиозные нестроения

1. Впечатляющим свидетельством подрыва религиозной жизни этого времени являются возни-

кающие в ней еретические и сектантские тенденции. Ядро истинной религиозности посреди описан-
ного выше засилья внешней обрядовости, они являются также и предпосылками и признаками гря-
дущего мощного сдвига, и без них невозможно понять, что такое Реформация. Не будь поверхност-
ной обрядовости, призыв Лютера к серьезности не смог бы найти отклика. Не будь ересей, призыв
Лютера к ломке не был бы услышан.

2. Говоря о ересях, мы имеем в виду не столько прочные союзы, сколько духовные течения42 .
Ядром ересей повсюду было недовольство положением дел и разладом в Церкви, государстве и об-
ществе. Голоса недовольных сливались в общий хор, выдвигавший старое требование возвращения к
бедной и простой Церкви апостольских времен; это требование уже долгое время предъявлялось пре-
латам и римской курии. Апостольская жизнь в бедности часто объявлялась непременным условием
церковного авторитета, при этом на передний план выступало спиритуалистическое понимание
Церкви (совершенно явно у Уиклифа и в сообщениях о самонаказаниях у флагеллантов). Недоволь-
ство обретает теперь взрывную мощь из-за чрезвычайной напряженности социальных отношений.
Социальные претензии, адресованные богатой Церкви, которая в Германии, например, владела при-
мерно половиной земельной собственности, переходят в религиозно-революционную плоскость.
Именно сочетание религиозно-церковного, политического и социального недовольства придает кри-
зисным тенденциям ту широту, которая составляет их главную опасность (даже там, где в них не со-
держалось ничего еретического).

3. Свою религиозную мощь эти движения черпают из Библии. По сравнению с предыдущим пе-
риодом чтение Библии широко вошло в практику благодаря изобретению книгопечатания (первая
Библия была отпечатана в 1452г.). И это чтение в сложившейся тогда обстановке парадоксальным
образом таило в себе опасность. Писание Нового Завета проповедует и восхваляет бедность. Однако
в начале Нового времени стало очевидным, что средневековая Церковь, сделав крутой поворот к
культуре, отвернулась от бедности и обратилась к богатству. Расчленение церковной иерархии и рас-
членение ведомого этой иерархией общества привели к тому, что социальные трения переросли в
раздраженное противостояние. Всему этому люди, лишенные имущества, противопоставляли слова
Библии о бедности; сюда же привлекалась идея естественного состояния («Волынщик из Никласхау-
за» Ганса Бёма, 1476 г.); все требовали бедности и равенства,— так зарождается христианский социа-
лизм.

Такого рода тенденции находят в Германии революционное выражение в различных крестьян-

ских восстаниях, которые начинаются с 1491г. и постоянно подавляются самыми жестокими средст-
вами (союз Башмака; Бедный Конрад; крестьянская война). С точки зрения истории Церкви, их зна-
чение состоит главным образом в том, что они психологически подготовили народ к восприятию
критики Лютера, направленной против церковной иерархии или многочислен ных проявлений мам-
монизма в Церкви (индульгенции, замещение должностей). Учение Лютера о свободе христианина,
как показало дальнейшее развитие событий, в такой атмосфере легко придавало опасное направление
даже христиански -консервативному мышлению.

49
 4. Распространившееся повсюду радикальное недовольство легко сочеталось с угрожающими
или обнадеживающими предсказаниями будущего. В этот период необычайно оживились апокалип-
тическиепророчества, ожидание заслуженной кары, ожидание конца света или второго пришествия
Христа для Суда над грешниками, или ожидание «тысячелетнего царства», и они также питались
Библией (Евангелия и Апокалипсис). Апокалиптика позднего средневековья43 стала поистине «ду-
ховной эпидемией». Она частично вращается вокруг идеи об антихристе, которая и прежде часто ис-
пользовалась в качестве оружия в борьбе пап с императорами. Благодаря искусству книгопечатания
старые пророчества из новых печатных книг и действ об антихристе проникли в сознание широких
народных масс («Богемский земледеле ц» Иоганна фон Зааца, † 1414г.).

5. Развитие религиозно й жизни начиная с 1300г. постоянно обнаруживает движения, которые

стремятся приуменьшить роль видимой Церкви как не имеющую решающего значения для христиан-
ского Откровения и постулировать концепцию односторонне внутреннего благочестия— спиритуа-
лизм . Мы достаточно часто уже наталкива лись на его следы. Недовольство реальной, видимой и
господствую щей Церковью, ее богатством, ее обмирщением и ее политической активностью прояви-
лось в этом направлении и теперь. Но и здесь мы совершенно очевидно имеем дело также и с леги-
тимными, правоверными требованиями неудовлетворенного благочестия. Общее культурное разви-
тие того времени выдвинуло в поддержку этих требований индивидуалистические устремления гу-
манизма, истинные и извращенные элементы новой мистики, использование старой мистики, став-
шей доступной благодаря книгопечатанию, и, разумеется, вполне правомерную, но безграничную
критику клира.

6. Упомянутые явления отнюдь не только соседствуют с правоверной церковной жизнью. Непо-

мерное (именно в количественном отношении) увлечение внешней стороной благочестия в молитве,
песнопениях, церковной архитектуре, паломничествах, индульгенциях, пожертвова ниях и прочем
(§70) в XVв. уже представляло собой некоторую угрозу; оно же давало возможность укорениться не-
здоровым еретическим тенденциям. В общем и целом мы наблюдаем здесь нарушение баланса, от-
сутствие должного равновесия христианской силы, многое выходит из берегов, нарастает ощущение
неуверенности и опасности.

7. Именно в таком климате создаются условия для появления пророков, предрекающих гнев Бо-
жий, проповедующих покаяние, чтобы положить предел всеобщему падению нравов, требующих
возвращения назад. Покаянные проповеди XVв.— яркие свидетельства таких настроений.

Символом борьбы с царящим вокруг распадом стал монах-домини канец Иероним Савонаро-
ла(род. 1452 г.; сожжен в 1499 г.), приор монастыря Сан-Марко во Флоренции. Его проповеди подоб-
ны апокалиптическим пророчествам о каре Божией. Его образ, его трагическая гибель навечно запе-
чатлены в памяти человечества.

Для истории Церкви и особенно для Нового времени Савонарола имеет основополагающее зна-
чение.

а) Местом действия является Флоренция 1490_1499гг., переживавшая момент самого сильного

ренессансного неравновесия; до победоносного похода Карла VIII Французского в Италию и во вре-
мя этой кампании город боролся за свою свободу против тирании рода Медичи. В этой среде (Ферра-
ра, Флоренция) семья Савонаролы из поколения в поколение слыла образцом серьезной религиозно-
сти и нравственности. Иероним Савонарола, о котором сейчас идет речь, мог в то время получить
только гуманистическое образование, но в его душе пустило глубокие корни преклонение перед Фо-
мой Аквинским, этим «великаном» благочестия, которого он вновь и вновь перечитывает и по срав-
нению с которым считает себя ничтожно малым. К тому же он великолепно знал Священное Писа-
ние.

б) Самое главное в нем— его мощная, более того, героическая вера, его безупречной чистоты
благочестие, серьезность его покаяния и строгость аскезы. Источником его набожности были ветхо-
заветные пророки. Он осознавал свою пророческую миссию посланца Божиего. Иэто сознание про-
роческого служения сделало его страстным апокалипти ческим проповедником покаяния. Он говорил
о горькой необходимости церковной реформы по примеру апостольской Церкви, мечтал о полноте

50
веры и совершенной любви, осуждал языческий дух Ренессанса и особенно преданность этому духу
римской курии.

Его проповедь направлена против морально разнузданной эпохи, когда месть считается правом,
разбой на большой дороге— обычным делом, насилие и яд— общепринятым способом захвата вож-
деленной власти. Этот мир кажется юному студенту таким развращенным, что он готов посягнуть и
на саму веру. Но он преодолевает искушение, призывая Господа: «Пусть любовь к Тебе ранит мне
сердце, чтобы я обрел Тебя!»

в) Как приор монастыря Сан-Марко он самым тесным образом связывает свои проповеди с собы-
тиями национальной истории. Он настойчиво обращается к Италии, Риму и Флоренции; но, говоря о
Риме как о «Вавилоне», он имеет в виду Церковь, более того, клир, упрекая его в многократном уве-
личении количества богослужений («О, если бы в них была нужда!»). Остро критикуя монахов и пре-
латов, он возлагает на них ответственность за «эту непогоду», за «это зло». Он прямо провозглашает:
«Голова больна». «Горе этому телу».

Общее содержание проповедей сводится к трем пунктам: 1) Церковь следует подвергнуть нака-
занию; 2) тем самым ее следует обновить; 3) это скоро произойдет. Отзвук старинных (Иоахим Флор-
ский) и новых мотивов так и слышится в проповедях Савонаролы; в поле излучения столь выдаю-
щейся личности эти мотивы оказывали мощное воздействие на слушателей.

г) Савонарола был великим молитвенником и мистиком, выдающимся аскетическим писателем,

героическим характером в борьбе за Церковь и свободу христианской совести. Возможно, что в доб-
родете ли смирения он не достиг той степени совершенства, которая позволяет полностью отрешить-
ся от собственной воли. Но добродетель пророка («Ему должно расти, а мне умаляться», Ин 3, 30)
была ему свойственна в полной мере. Он ясно говорит о том, что его миссия и ниспосланное ему
свыше знание ни в коем случае не оправдывают его. И, наконец, его настойчивость в провозглашении
пророческих требований никогда не соскальзывает в суетность тщеславия.

д) Непосредственно возложенным на Савонаролу делом было руководство монастырем. Но это

дело тесно переплетается с его общими трудами по преобразова нию Церкви, особенно столь горько
упрекаемого клира. В своем монастыре он пытается восстановить древнюю епитимью. Кроме того,
он занимается учреждением конгрегации обсервантов. Здесь было узкое место, здесь была та точка,
где пыталась действовать оппозиция курии, но не для того, чтобы способствовать реформе, а для то-
го, чтобы предотвратить ее и тем самым нейтрализовать влияние Савонаролы.

Савонарола бесстрашно нападал на Александра VI, чье избрание на престол произошло благода-
ря подкупу и связям. Критика наталкивается на сопротивле ние папы, который запрещает этому бра-
ту чтение проповедей. Реформированный монастырь Сан-Марко хотят повернуть назад, введя менее
строгий устав. Дело всей жизни пророка оказывается под угрозой. Он отказывается, он ссылается на
высшее веленье Божие. Политические враги вступают в союз с его церковными противниками. Пар-
тия его противников использует неудавшийся «Божий суд», чтобы возбудить чернь (не народ!); Са-
вонаролу бросают в тюрьму и, подвергая ужасным пыткам, вырывают неоднозначные признания, за-
тем их еще и фальсифицируют и приговаривают его к смерти как еретика, схизматика и сторонника
порочных новшеств. Но монах продолжал твердить: «Я говорил так, потому что этого желал Гос-
подь».

Испытывая физические и душевные муки в заточении, он перед лицом подлых врагов узнает и
признает тяготеющую над ним длань Господню. В потрясающем душу толковании псалма «Miserere»
[Пс 50 (51)] он умоляет Отца Небесного о милосердии и прощении грехов. Перед нами «радикальное
уничтожение самого себя в бесконечности Бога и исполненное любви стремление к возрождению
целостного живого тела Церкви» (Mario Ferrara).

После того, как он и двое его соратников исповедались и причастились (Савонарола причастил
себя сам), его с соблюдением обычной церемонии лишили сана, «отлучили от воинствующей Церк-
ви», затем повесили, тело сожгли, а прах рассеяли по Арно.

51
 е) Имя Савонаролы стало символом впечатляющей, но не всегда достигающей успеха апокалип-
тической проповеди покаяния; в нем сосредоточились острые противоречия эпохи Ренессанса: общие
нестроения в Церкви, мерзости папства, великие битвы в монашестве между обсервантами и лаксиз-
мом, но также и неисчерпаемая драгоценная религиозная полнота Церкви даже на краю гибели. Слу-
чай Савонаролы заставляет понять, что различие между чином и личностью имеет существенное зна-
чение в Церкви. И сама борьба Савонаролы является впечатляющим проявлением главной проблемы
католицизма Нового времени— определения правильного соотношения между чином, иерархией и
индивидуумом, Церковью и совестью отдельного человека.

ж) Надо сказать, что уже и тогдашние взгляды на отлучение и симонистские выборы папы оп-
равдывали проповедника, противостояв шего папе. Вопрос находит значимое решение только тогда,
когда его ставят в связи с делом Орлеанской девы (тоже XVв.). Она также заявила, что, услышав ука-
зания «голосов» и указания папы, должна была предпочесть указания «голосов», и скорее отказалась
бы от пасхальной мессы и христианского погребения, чем ослушалась бы своей совести и своих го-
лосов. Позицию осужденной церковным судом Орлеанской девы Церковь признала католической,
когда причислила Жанну д'Арк к лику святых. Однако дело клирика Савонаролы подобно этому, но
все же не точно такое же: Савонаролу отлучил развратник на папском троне, действовавший из поли-
тических соображений.

Нет сомнения в том, что Савонарола не только оставался в лоне Церкви, но и жил ею. Католиче-
ство во всей евангельской полноте было для него основой. Об этом еще раз свидетельствуют упомя-
нутое толкование «Miserere», написанное после чудовищной пытки, и торжественное исповедание
веры, произнесенное им перед последним причастием. То, что его называли предреформатором, было
грубым заблуждением. Но это не исключает того, что видимость революционно сти, свойственная
его поступкам и проповедям, могла показаться поистине революционным отказом от послушания,
какое, например, в скором времени проявит Лютер. Стоит задуматься и над тем, что Савонарола как в
своей критике курии Борджа и некоторых ее основных воззрений (юридическая концепция potestas;
симония; обмирщение), так и в своих позитивных требованиях (покаяние; Священное Писание; сво-
бода христианской совести) защищает идеи, которые мы обнаруживаем в центре интересов Реформа-
ции.

Личность и кончина великого монаха, вступившего в конфликт с таким человеком, как Алек-
сандр VI, проливали свет на чудовищное смущение умов, поразившее Церковь. Неужто сбудется его
слово: «Рим, ты погибнешь!».

§78. Церковно-политические силы: национальная церковность

1. Самым значительным корнем Нового времени, ядром грядущего развития является националь-
ный элемент, тот таинственный, созидательный, творческий, но одновременно трагически разруши-
тель ный и низменный общественный эгоизм народов, который формирует их современную жизнь. С
его зачатками мы уже встречались. Но только с момента «пробуждения народов» в эпоху позднего
средневековья можно применять понятие «национальный» в собственном смысле, хотя еще довольно
долго это понятие не будет отягчено тем разделяющим содержанием, которое много раз за последние
несколько веков становилось его проклятием.

Мы имеем дело с автономизацией государства и его идеи. Тесная связь Церкви и государства в
средние века, в частности финансовая мощь Церкви, вызывала у князей стремление помешать ис-
пользова нию этого богатства Римом и обратить его на пользу себе. В конце XIIIв. князья стали доби-
ваться, помимо политической власти, также возможности распоряжаться Церквями своих территорий
и их владениями.

Национальная церковность становится с того времени и вплоть до XIXв. крупнейшим противни-

ком папства. Вот почему ядро своей программы— возможно более полное объединение народов или
Церквей вокруг Рима— папству приходилось осуществлять в постоянной борьбе с этим противни-
ком. Но так как национальная церковность стала в конечном счете решающим фактором победы Ре-
формации и осуществления Контрреформации, для понимания новейшей истории Церкви необходи-
мо знать, как она возникла и в чем ее своеобразие.

52
 2. а) Национальная церковность, если рассматривать ее с точки зрения истории Церкви, пред-
ставляет собой регрессивное движение, направленное против централизирующих усилий папства вы-
сокого средневековья. Оно знаменует исчезновение церковного универсализма, растущий партикуля-
ризм, обмирщение, а также возникновение и усиление зависимости папства от новых государств.
Трагическая сторона вредоносной зависимости заключается в том, что, борясь с императором и поз-
же с демократическими идеями своей Канцелярии, папство само способствовало формированию это-
го движения. Папство заключало конкордаты с князьями, а позже предоставляло им разного рода
привилегии. Национально -церковные движения, даже когда они решительно нарушали установив-
шиеся с Римом отношения, весьма часто ссылались на пример раннего средневековья (§§35; 38). Но
функция этих отношений с тех пор изменилась. То, что ранее было свободным от Рима, теперь обна-
руживало антиримскую тенденцию; то, что прежде постепенно в каком-то отношении интегрирова-
лось в универсально-церковном мышлении князей, теперь обнаружило явно выраженную центро-
бежную тенденцию, и папству приходилось защищаться от партикуляристских тенденций светских и
духовных государей.

б) Разумеется, тогда это развитие направлялось не народами как целым, но государями или их
«передовыми» чиновниками. Теоретической базой и одновременно движущей силой была античная
идея государства, почерпнутая из гуманистических штудий римского права (§57) и обновленная Ре-
нессансом. Поскольку Ренессанс вообще возник из «национального» стремления к обновлению жиз-
ни, постольку его проникновение во внеитальянские страны начиная с XVв. проявилось в стремлении
формировать национальный элемент, собирать все силы в некое государственное единство, замыка-
ясь от внешних соседей. Недовольство различных слоев народа финансовой эксплуатацией со сторо-
ны римской курии и пробуждение национального самосознания, в том числе и в рядах клира, были
мощными союзниками в борьбе с Римом. Все еще не осуществленное реформиро вание Церкви и во-
пиющие нестроения (например, в монастырях, сопротивляв шихся реформированию44) создавали си-
туацию, которая давала светской власти повод и оправдание для вмешательства в церковные дела, а
иногда прямо-таки требовала этого вмешательства.

в) Следует назвать те средства, с помощью которых светские государи добивались возможности

манипулировать «церковными» силами. Князья влияли на раздачу церковных должностей, особенно
«важных» приходов, а именно диоцезов и аббатств, претендовали на самостоятельное отпущение
грехов, обложение налогами Церквей, монастырей, клира. Во Франции и Испании таким устремлени-
ям прямо служили два правовых установления: (1) Placet: право контролировать папские предписа-
ния о платежах и назначениях, препятствуя проникновению их в свою страну; (2)appel comme d'abus:
передача дела, рассматриваемого духовным судом, светскому суду (именно в этом вопросе особенно
заметна происходившая тогда перегруппировка, даже радикальное изменение соотношения сил).
Особенно важными этапами развития этих тенденций были западная схизма и период концилиариз-
ма.

3. Отгороженность Испании и (вплоть до освобождения Гранады в 1492г.) постоянная необходи-

мость борьбы с маврами с ранних пор создала там церковно-политический фронт, который наложил
глубокий отпечаток на сознание нации. Соответственно духовная власть там с самого начала попала
в зависимость от государственной власти, в чьей вооруженной помощи она непосредственно нужда-
лась. Материальное положение Церкви было таким же, как в раннесредневеко вой Франции пример-
но в эпоху Бонифация (§38), разве что более четко было организовано распоряжение вспомогатель-
ными средствами. Решительный поворот происходит в период правления Изабеллы Кастильской и
Фердинанда Арагонского, которые были ревностными сторонниками проведения внутрицерковной
реформы. Благодаря их браку произошло объединение Испании (1469г.). Их помощником был про-
поведник покаяния кардинал Хименес (§76, IV). Конкордат 1482г. дал этим государям широкие права
назначения на высокие церковные должности. В лице строго централизованной новой постоянно
действующей инквизиции (направленной против обращенных в христианство, но склонных к отступ-
ничеству евреев и мавров: марраны, §78) они создали ужасный инструмент, который облегчил осу-
ществление как политической, так и церковной реформы45.

Это средство— инквизиция— было, безусловно, негодным (§56, III), но общий результат всех
усилий оказался весьма значительным: государственно-церковно-научная реформа под руководством
католической королевской пары. Правда, на действиях испанских королей болезненно сказывалась
ограниченность тогдашнего образа мыслей и национальной традиции. Эта работа подготовила почву,
53
на которой произросли самые мощные вспомогательные силы католической реформы и Контррефор-
мации: орден иезуитов, Тереза и испанское королевство Карла V и Филиппа II.

4. Интересующее нас развитие во Франции начинается с Филиппа IV и его легистов (§63) и по

сути связано с концилиаризмом, который сослужил особую службу французской государственной
церковности (и будет служить ей вплоть до XIXв.). Юридической основой стали Буржская прагма-
тическая санкция 1438г. (основание: декреты Базельского собора), а после ее (теоретического) уп-
разднения — Конкордат 1516г.: практически неограниченное влияние короля на назначения в диоце-
зы и аббатства, господство над духовным судом.

5. В Англии царила английская национальная церковность, близкая французскому галликанизму,

для которого послужила образцом.

6. а) В Германии аналогичное единое развитие оказалось невозможным вследствие многочислен-

ности самостоятельных княжеств. Поэтому здесь ход событий определялся территориальной церков-
нос тью46. То же самое можно сказать и о процессах в свободных имперских городах. В общем можно
утверждать, что городские советы в период позднего средневековья постарались использовать все
возможности, чтобы подчинить себе церковные учреждения в своих городах. Наиболее подходящий
для этого повод представился в период величайшего ослабления папской власти— в период схизмы,
во время и после реформаторских соборов. Этот повод был соответственно использован для того,
чтобы удержать в стране церковные деньги, получить власть над церковными силами, свести на нет
влияние иностранных церковных визитаторов и их судебные права.

б) Классическим примером может служить ход событий при герцоге фон Клеве. (Папа предоста-
вил ему такие привилегии, что родилась выражающая общее мнение поговорка: «Герцог фон Клеве—
папа в своей стране».)

В связи с этими фактами приобретает весьма значительную и чреватую последствиями силу по-
ощрение внутренних церковных и религиозных сил, мотивированное прежде всего (хотя и не исклю-
чительно) политическими соображениями. Выдвигались требования участить паломничества и снаб-
жать их всем необходимым. Разлагающее воздействие этого подхода обнаружилось полностью толь-
ко в эпоху Реформации.

7. Теперь мы представляем себе, как формировались церковные, политические и духовные осно-

вы Нового времени: начиная с XIIIв. они были движущими силами времени. Результатом оказался
многообразный комплекс течений. То был момент острых противостояний, которые постоянно и по-
всеместно вызывали трения и привели весь организм к чрезвычайной раздражимости и даже к болез-
ненным воспалениям. Время давало много возможностей. Несмотря на частично осуществленное и с
ликованием воспринятое возрождение, оно отнюдь не уверено в себе и не отличается спокойствием;
оно почти зримо ожидает какого-то события, какого-то толчка, который должен направить его к ис-
полнению. Говоря так, мы не прибегаем к запрещенному приему интерпретации post factum. Об этом
свидетельству ют упомянутые события и события, о которых будет сказано ниже, высказанные пуб-
лично мысли, планы, требования; государственные, эстетические, литературные, религиозные, цер-
ковные и научные явления. Эта идея четко формулировалась и до и после 1517г.

8. И начало процесса, и его завершение (непосредственно перед взрывом Реформации) отмечено

появлением документа, и каждый из этих двух документов сформулирован в Ватикане как всеобъем-
лющая программа необходимой внутрицерков ной реформы. Эта программа, включающая соображе-
ния, требования и предложения, позже была осуществлена Тридентским собором как реформа Церк-
ви.

Речь идет о предложениях кардинала Доменико Капраника (род. в Капранике под Палестриной,
жил и работал преимущественно в Риме), 1450г., и предложениях Томазо Джустиниани и Винченцо
Квирини, 1513г.

Многосторонне одаренный кардинал Капраника был человеком масштаба святого; он дважды

был кандидатом в папы и умер незадолго до своих выборов папой на конклаве 1458г. Его смерть бы-

54
ла одним из трагических моментов в истории папства, так же как смерть Адриана VI и Марцелла II в
следующем столетии. Джустиниани пользовался всеобщим почитанием как «venerabilis». Он проис-
ходил из лучшего общества Венеции, являл собой наиболее привлекатель ную фигуру в кружке вене-
цианских сторонников реформы, куда входили главным образом светские участники движения. Чле-
ном того же кружка был и Квирини, являвшийся посланником Республики Венеции, а также, напри-
мер, великий Гаспарро Контарини. Джустиниани пользовался славой высокоученого гуманиста, от-
шельника из Камальдоли; позже именно он и реформировал эту конгрегацию. Его гуманистиче ски-
мистическо е благочестие до самой его кончины сохраняло полную естественность, так что его тоже
можно считать человеком, достойным причисления к лику святых. Его друг Квирини последовал за
ним в Камальдоли. Программа реформирования, которую два отшельника вручили папе Льву X для
V Латеранского собора, была «самой масштабной и одновременно самой радикальной программой
эры соборов» (Jedin). В этой программе, как и в программе кардинала Капраники, мы встречаем вы-
сокорелигиозное и озабоченное попечением о душах понимание задач реформирования47. Но суть
предложений далеко выходила за рамки простого устранения внешних недостатков в делах курии
(фискальной раздачи должностей и расточительства), которые угрожали религиозному здоровью
Церкви. В них содержалось требование ответственности папы как пастыря заблудших душ.

Правда, этим двум проектам в начале и в конце описываемого развития не суждено было иметь
успех, как и всем другим проектам, представленным в тот период. Но в середине XVв. успех еще ни-
коим образом не исключался. Увы, проснувшиеся гигантские силы получили ложное направление;
барометр времени, если рассматривать его показания с точки зрения церковной, религиозной и, нако-
нец, духовной, указывал не на созидание, а на бурю. И буря разразилась; это была Реформация Люте-
ра.

Второй этап

Эпоха раскола веры

Реформация, католическая реформа, Контрреформация

Обзор

1. Из тех властителей, которые находились в тот период в крупных конфликтах друг с другом,
менялись только папы. Зато трое великих политических противников— Карл V, Франциск I и Генрих
VIII— с самого начала этих конфликтов уже занимали троны и сошли с политической арены почти
одновременно, примерно в середине века. К тому времени политико-церковные битвы пусть не на-
всегда, но все же закончились Аугсбургским соглашением конфессий 1555г. Таким образом, естест-
венной границей нашего периода является середина столетия. Из реформаторов уже в 1531г. уходит
Цвингли, Лютер умирает в 1546г., а более молодой Кальвин только в 1564г.

2. Папы: Юлий II (Ровере; 1503—1513); не отличался личным благочестием, не проявлял серьез-

ного интереса к внутрицерковной реформе; создает Церковное государство Нового времени, плани-
рует перестройку церкви св. Петра. — Лев X (Медичи; 1513_1521; §76, 79). Начало Реформации (§79
сл.). — Адриан VI (1522_1523; § 87, I).— Климент VII (Медичи; 1523_1534), борьба с императором,
бракоразводное дело Генриха VIII (§83, II).— Павел III (Фарнезе; 1534_1549, Тридентский собор
§89).— Юлий III (дель Монте; 1550_1555), второй период заседаний Тридентского собора, издание
важных декретов о реформировании Церкви (§87, 89).

3. В связи со смертью Максимилиана (январь 1519 г.) возникла необходимость выборов импера-
тора. Главными кандидатами были Карл Габсбург (король Испании, внук Максимилиана) и Фран-
циск I, король Франции. Папа Лев X выступал против кандидатуры Габсбурга и пытался найти поли-
тическую поддержку у Фридриха Мудрого, сюзерена Лютера. Избран был Карл V (1519_1556); капи-
туляция, ставшая ценой избрания, еще больше ослабляет императорские права в течение всего столь
важного для Германии периода Реформации.

4. Во Франции не слишком удачливому Людовику XII наследует его племянник Франциск I

(1515_1547), блестящий государь Ренессанса. Конкордат 1516г. (§75, II). Его внешняя политика опре-

55
делялась борьбой против императора; он вступает в союз с турками, преследует в своей стране про-
тестантов, одновременно поддерживая немецких евангелических фюрстов.

5. В Англии Генрих VIII (1509_1547) настолько укрепляет королевскую власть, что выходит из
подчинения папе, когда тот отказывает ему в разводе с первой женой, Екатериной Арагонской (тет-
кой Карла V). На первых порах в Англии ничего не изменилось в учении Церкви. В Шотландии
(главным образом, только с 1555г.) Джоном Ноксом († 1572г.) была введена Реформация кальвини-
стского толка.

6. Испания, самое важное владение Карла Габсбурга, благодаря своим американским колониям
приобретает огромное богатство и значение.— Начиная с XVIв. в Новом Свете, т.е. в испано-
португальских колониях, учреждаются епископства; миссионерскую работу среди индейцев начинает
вести орден доминиканцев (§94). В защиту эксплуатируемых индейцев энергичнее всех выступает
принадлежащий этому ордену Бартоломей Лас Касас (в колониях 1502_1547). Чтобы облегчить труд
индейцев, в Америку часто на недостойных условиях ввозятся рабы-негры. Завоевание повсеместно
отягощено вопиющей слабостью христианства.

7. О Швейцарии см. §83: Цвингли и Кальвин.

Первая глава

Протестантская Реформация

§79. Причины Реформации

I. Предварительные замечания

1. Реформация— это величайшая катастрофа, которая постигла Церковь за всю ее историю

вплоть до наших дней. Ни ереси периода раннего христианства, ни средневековые секты, ни даже
отделение восточной Церкви от Рима не идут ни в какое сравнение с Реформацией по своему воздей-
ствию на само существование Церкви и веры. Ибо несмотря на глубокое и далеко зашедшее нездоро-
вое противосто яние греческого православия и латинской Церкви, они представляют один и тот же
тип сакраментальной, иерархически организованной церковности. Только Реформация создала такую
организацию христианства, которая по существу отклонилась от католической и оказалась достаточ-
ной сильной, чтобы существовать столетия; только вследствие Реформации было разорвано единство
христиан в вере. И разрушение этого единства (само по себе и в его последствиях) есть величайшее
зло, причиненное учреждению единого Господа. Оно явно противоречит четко выраженной воле
Господней («да будут все едино» Ин 17, 21 слл.). Кроме того, Реформация благодаря своему мирово-
му влиянию стала сердцевиной новейшей истории западного мира, более того, она прямо или кос-
венно воздействовала на весь современный мир, включая католическую Церковь. И воздействие это
было многосторонним и глубоким. Его значение обнаружилось только в наши дни, когда возродив-
шееся экуменическое мышление охватило всю Церковь. И только теперь становится ясным, что Ре-
формация возникла внутри Церкви, что ее идеи были первоначально направлены на позитивное пре-
образование Церкви из ее собственной сердцевины.

2. Чрезвычайная важность этих соображений вызывает необходимость подробного изучения Ре-

формации как процесса, протекающего в основном вне Церкви, хотя ее решающие события прихо-
дятся на сравнительно короткий отрезок времени (1517_1555).

Речь идет не о том, чтобы констатировать необозримое многообра зие фактов и частных концеп-
ций. Главная наша задача— постичь внутренний смысл как самого исторического процесса Реформа-
ции, так и его влияния на историю вплоть до наших дней.

3. Ибо самое главное заключается в том, что Реформация до сего дня является не только истори-
ческим движением, не только чем-то когда-то имевшим место. Ее последствия оказывают непосред-
ствен ное влияние на важнейшие события современной государственной, церковной, экономической
и частной жизни. Реформация XVIв. — все еще живая современность. И хотя поверхностное мышле-
56
ние, не способное проникнуть в глубину истории, это отрицает, роковой факт продолжает оставаться
фактом.

II. К вопросу о причинах Реформации

1. Если мы хотим правильно сформулировать вопрос о причинах Реформации, необходимо хоть в

какой-то степени составить представление о сущности исторического процесса, представить себе не-
прерывно текущую жизнь в ее многообразных расслоениях, течениях и встречных потоках, тысяче-
кратных взаимодействиях различнейших побуждений; жизнь есть нечто цельное, многократно реали-
зуемое в бессознательном, управляемое таинственной целенаправленностью, загадки которой нико-
гда не будут полностью разгаданы. История в истинном смысле есть жизнь, а жизнь всегда тайна.
Никогда сумма ее составляющих— даже если бы мы и могли познать эти составляю щие— не соста-
вит целого. Реконструкциям и толкованиям историка положены строгие пределы.

2. Касательно Реформации необходимо с самого начала отдавать себе отчет, что она отнюдь не
является простым, понятным, одномерным процессом. Она представляет собой чрезвычайно сложное
движение— и сама по себе, и ее старый многослойный фундамент, возводимый в течение нескольких
столетий. И именно этот ее фундамент— самое главное в ней. Если мы ясно представим себе гранди-
озное церковно-политическое противоборство между папством и императорской властью, между аб-
страктно-логическими и схоластическими (например, юридически ми) формулами и пророчески-
религиозными провозвестиями Библии, свидетелем которого было средневековье, тогда мы поймем,
что Реформация вовсе не была случайностью, что она не была ни «искусственной», ни спровоциро-
ванной откуда-то извне.

Реформация является в такой же степени социальным событием, как и творением отдельных вы-
дающихся личностей. Как социальный феномен она является движением столько же духовно-
историческим, сколь и решительно политичес ким и экономическим, но в то же время, при всем сво-
ем многообразии, подчиняется законам более или менее всеобъемлющих церковных объединений.

Как феномен истории духа она должна рассматриваться в религиозном и богословском аспекте,
со всем чрезвычайным многообразием ее далеко идущих вопросов, связанных с религией, христиан-
ством, папством вообще и особенно в их средневековом облике; но в ее распространении существен-
ную роль сыграло индивидуалистически-философское движение гуманизма; в ней отразились много-
образные нестроения и требования позднего средневековья во всех областях человеческой деятель-
ности. Она была не только церковным, религиозным и отнюдь не исключительно богословским или
историко-богословским процессом, но всеобъемлющим политическим конфликтом. При всем том
Реформация является продуктом творческих индивидуальностей, таких как Лютер и Кальвин, кото-
рые усложнили и усилили ее воздействие теми противоречиями, которые были свойственны этим
личностям.

Все это делает Реформацию прямо-таки отражением бурного конца XVв.— периода острейших
противоречий во всех областях жизни. Аназванные выше личности придают неисчерпаемое многооб-
разие и новизну бурному процессу преобразований, и все это происходит таким таинственным обра-
зом, что снова и снова заставляет нас мучительно ощущать невозможность полного объяснения вели-
ких исторических изменений.

Все главные и второстепенные причины столь сложного и столь значительного процесса, их

взаимодействие и взаимовлияние, вряд ли смогут быть истолкованы когда-либо с исчерпывающий
полнотой. С самого начала следует иметь в виду, что рассуждая в пределах ограниченного числа
ключевых тем, мы всего лишь намечаем грубую схему ответа на вопрос о причинах Реформации, от-
нюдь не претендуя на действительное и окончательное решение проблемы.

3. В связи с этим необходимо в качестве предпосылки и введения в проблематику рассмотреть

понятие «причины». Но в этом случае искать ответа на вопрос следует почти во всех событиях, кото-
рыми характеризуется конец высокого средневековья и последующий период. Параграфы 59_73 мог-
ли бы иметь в определенном смысле общий заголовок: «О причинах Реформации» или «Как дело

57
дошло до Реформации». Реформация была подготовлена и вызвана нарушением основных принципов
и основных норм поведения, которые имели место в средневековье.

К началу XVIв. размывание принципов и норм, иными словами, новое положение вещей харак-
теризовалось рассмотренными в §§ 73_78 факторами в самой Церкви (папство, епископаты, клир, на-
род), а также факторами, действовавши ми нарядус ней и против нее (гуманизм, «социализм», апока-
липтика, спиритуализм, местная церковность). Общим результатом было ослабление стабильности
церковно-религиозного достояния, опасное недовольство господствующими в Церкви порядками,
ощущение жизненной необходимости срочно реформировать высшие институты церковной власти.

4. Реформация есть борьба за истинную форму христианства. Эта борьба не была делом само со-
бой разумеющимся; еще менее разумелось само собой, что исход этой борьбы будет решаться боль-
шей частью западных христиан в антикатолическом или антипапском смысле. Вопрос в том, как во-
обще оказалась возможной Реформация? Чтобы ответить на него, чтобы объективно оценить ее роль,
необходимо понять, как она возникла, в чем ее суть, как она развивалась и воздействовала на мир.

Основной предпосылкой возможности возникновения Реформации были два обстоятельства:

а) Относительно существовавшей и господствовавшей католической Церкви возникло сомнение,

является ли она подлинной Церковью Иисуса Христа. Сомнение это развивалось постепенно и было
вызвано различными причинами. Еще не будучи сформулировано, оно уже невысказанно таилось во
внутренней тенденции решающих идей и деяний, пока вдруг не проявлялось (подчас поразительно
рано) в различнейших формах упрека, угрозы, претензии или в богословском тезисе, иногда открыто,
иногда намеком. От пробуждения личной набожности в XIIв., о чем шла речь в § 50 и следующих, и
той критики, которой монашеское богословие подвергло концепцию папского церковного управле-
ния (Бернард Клервоский!), когда эта концепция начала обретать политические очертания, через раз-
рушительную борьбу с просветительскими устремлениями Фридриха II путь ведет к разлагающим
антипапским выступлениям позднего средневековья (Филипп IV; Оккам; концилиаризм, ранее «гал-
ликанизм»; особенно разрушительная западная схизма; вальденсы, катары, Уиклиф, Гус; все это про-
явления потребности Церкви в реформировании).

б) Вопрос о необходимости внутрицерковного реформирования проникает в умы довольно мед-

ленно, но еще медленнее Запад осознает наличие проблемы. Зато в философской, в религиозной, в
политической и экономической жизни связи с Церковью ослабляются, становятся все менее абсо-
лютными: исчезает ощущение невозможности посягательства на церковное начало, долгое время оп-
ределявшее, в основном, западное сознание, на первый план выступает мысль о возможности ради-
кального преобразования.

К началу Нового времени мысль об уязвимости католического начала представляла опасность в

двух формах: в агрессивной еретической или еретикообраз ной форме гуситства, апокалиптики, спи-
ритуализма; в форме более или менее скрытого внутреннего разложения, проявлявшегося в виде оп-
ределенного индифферентизма ренессансной культуры, в спиритуалистической подкладке гумани-
стического образования и отрыве его от церковной действительности веры, а также очень сильно— в
богословской неясности (номиналистический оккамизм; гуманистический спиритуализм; расхожде-
ние между религиозной идеей и светским образом жизни прелатов; напряженные отношения внутри
Церкви между сторонниками куриализма, даже гиперкуриализма, с одной стороны, и сторонниками
концилиаризма, с другой).

5. Несмотря на все вышесказанное, в начале XVIв. папская Церковь все еще была безусловно ве-
дущей силой в мире. Само собой разумелось, что именно она была защитницей и руководительницей
всей общественной и частной жизни того времени. Да и государственная жизнь казалась мыслимой
только на основе церковных догм и церковного порядка. Поразительно глубоко проникшее и широко
распространившееся разложение, о котором говорилось выше, во многом было еще латентным. Мно-
гие верующие приблизились вплотную к той точке, где малейшее движение в прежнем направлении
должно было разлучить их с Церковью, но они даже не подозревали об этом. Между тем, как раз это
внутреннее «разложение» и не осознанное столь многими отчуждение от обязательных требований
Церкви, сделало атаку, последовавшую со стороны Лютера, таким тяжелым ударом.

58
 6. Все сказанное выше нуждается в дальнейшей аргументации и касается только предпосылокРе-
формации. Кроме того, имеется комплекс причин, который в методических интересах следует строго
отграничить от этих предпосылок. Речь идет о причинах в смысле прямого призыва, прямого дейст-
вия. Речь идет о реформаторах, прежде всего о Мартине Лютере (§82), Жане Кальвине и Ульрихе
Цвингли (§83). И здесь необходимо сразу же, пусть в общих чертах, указать на решающее обстоя-
тельство: Лютер не был (или был в весьма небольшой степени) продуктом того слоя, который харак-
теризовался внутренним религиозным разложением церковности; его выступление явилось прежде
всего результатом тогдашнего плачевного состояния богословия. Его отношение к религии было
серьезным. Но именно потому, что его возраставшее сомнение в папской Церкви совпало с сомнени-
ем окружения, нанесенный им удар обрел столь неслыханную силу.

7. а) Действительно, отдельная личность весьма редко имеет такое большое значение для мас-
штабного, радикально преобразующего жизнь исторического процесса— для великой революции—
какое имела личность Лютера для Реформации. При этом известно, что Лютер не выдвинул, в сущно-
сти, ни одной идеи, которую не высказали бы прежде него другие богословы, критики и проповедни-
ки. Именно поэтому даже протестанты (например, Галлер) очень низко оценивали творческое уча-
стие Лютера в Реформации; Галлер ставил ему в заслугу только то, что он бросил искру в гору поро-
ха, т.е. сыграл роль организатора, выполнил функцию случайного повода.

Но такая оценка роли Лютера неверна. Лютер в прямом смысле слова сыграл решающую роль в
Реформации. Он сообщил ей свою силу, а эта сила, эта энергия ни в коем случае не может быть выве-
дена из традиционного наследия Церкви. Значит, истолкование Реформации следует начинать с ис-
толкования личности Лютера. Главный вопрос ставится так: каким образом Лютер стал реформато-
ром? Отсюда следует первая и в высшей степени важная задача: понять исторические и психологиче-
ские условия, сформировавшие Лютера. От этого в большой степени будет зависеть понимание и за-
тем оценка реформатора и его деяния.

б) Решить поставленную таким образом задачу необычайно трудно, не говоря уж о тех душевных
терзаниях, которые вызывает сам материал и его особая специфика. Для протестантов эта задача
весьма трудна потому, что они видят в Лютере героя и постоянно склонны преувеличивать его значе-
ние в истории; во всяком случае они не слишком расположены выслушивать и воспринимать критику
в его адрес. То, что они теоретически готовы признать и другую точку зрения и подвергнуть Лютера
самой строгой критике, мало что изменяет в этом сентиментальном подходе, который к тому же в
наши дни отличается еще большей некритичностью, чем в XIXв. Для нас же, католиков, Лютер явля-
ется разрушите лем единства Церкви и осужденным еретиком. Но именно поэтому при изучении Ре-
формации нам необходимо уяснить собственную принципиальную позицию.

8. Определить причины значит объяснить, как случилось, что дело смогло дойти до Реформации?
Была ли она исторически неизбежной? Как она возникла? Но ответы на эти вопросы не являются бо-
гословским оправданием Реформации (§81). Хотя причины Реформации, как мы видели, весьма глу-
боки и многообразны, среди выдвинутых реформаторских требований в столь значительном объеме
фигурируют центрально-христианские, католические проблемы, что мы еще раз должны всячески
постараться не позабыть одни в ущерб другим, принять всерьез и те, и другие. Хорошим подспорьем
в выработке позиции для истинного католика может служить напоминание о том, что, говоря истори-
чески, внутрицерковная католическая реформа XVIв. не произошла бы, если бы не существовало той
опасности, которую Церковь испытала со стороны протестантской Реформации. Это утверждение,
однако же, нуждается в определенном ограничении (§86слл.); оно настолько серьезно аргументиро-
вано и имеет столь важное значение, что должно исключать всякую попытку изучать всю историю
Реформации иначе как Суд Божий.

Далее, существенным ориентиром для выработки позиции послужит нам религиозное содержа-
ние Реформации. Мы увидим. что фигуры, выступавшие против Церкви, отнюдь не высказывали од-
ни только еретические мысли.

§80. Основные принципы понимания истории Реформации

59
 1. Бог есть вершитель истории. Евангелие учит (Лк 12, 6 слл.), что ничто не происходит без воли
Отца нашего Небесного. Следовательно, никто не имеет меньше поводов не принимать всерьез ка-
кой-либо факт, где бы он ни имел место, чем христианин. А если он пытается это делать, тогда воз-
никает подозрение, что его доверие к Отцу нашему Небесному не является истинной верой. Истина
сама в себе несет свое оправдание. Поэтому история Церкви не нуждается ни в каком приукрашива-
нии; истина защитит Церковь. Тем более, что христианская действительность в принципе требует
покаяния, т.е. признания собственной тяжкой вины. И вряд ли существует более важный повод вспо-
минать об этом, чем изучение истории Реформации.

Лютер— еретик, осужденный Церковью, в его учении имеются и формальные признаки ереси;
Лютер нанес Церкви более глубокие раны, чем любой другой ее противник. Так оно есть и так оста-
нется. Но осуждение не исчерпывает вопроса, потому что оно не полно. Куда важнее наряду с грубо
сформулированной догматической оценкой и тем истолкованием с точки зрения истории духа и ре-
лигии, которое будет дано ниже, освободить путь для исторического понимания Реформации и ее
вождей и, разумеется, их религиозно-христианских и догматических ценностей. Вот почему следует
сразу начать с крупной темы «Лютер как католик». Как доказывает огромная масса путаных и проти-
воречивых протестантских толкований Лютера, не так легко с достоверностью установить, чему в
сущности Лютер учил и что имел в виду. Поэтому перед нами все с большей остротой встает вопрос:
что же было в Лютере, этом реформаторе, собственно реформаторского? Ибо Лютер-реформатор был
далеко не только еретик.

2. Мы располагаем огромным количеством источников о Лютере и Реформации. Они сообщают

нам почти все обо всех процессах вплоть до незначительных подробностей. Но несмотря на эту пол-
ноту и несмотря на все усилия, затраченные на изучение источников в течение 400 лет, сегодня мы,
католики и протестанты, все еще резко расходимся и противостоим друг другу в оценках событий.
Следовательно, глубинной причиной противостояния не может быть недостаточ ность сведений или
знаний. Действительно, причина заключается во вненаучной приверженности вере— или же конфес-
сионалистскому предрассудку. Эта причина заключается в натяжках, непоследовательности и неяс-
ностях мышления самого Лютера, а главное— в его манере выражать богословские мысли.

С другой стороны, за последние 30-40 лет наметилось лучшее взаимопонимание между этими
двумя христианскими конфессиями в исследованиях по истории Реформации и, более того, в религи-
озном мышлении вообще. Было признано, что противоречивое суждение весьма часто приводит к
поистине нелепым недоразумениям (особенно в вопросе об оправдании §84). Что можно противопос-
тавить излишне поверхностному суждению? Разве что напоминание о «недоразумениях» в великих
мировых и церковно-исторических контровер зах, которые служили основными элементами кон-
фликтов. Снова и снова неправильное понимание своих собственных глубинных побуждений, как и
побуждений противника, играет центральную роль в великих духовных конфликтах. Постижение
этого есть самая важная сторона понимания истории. Прочие неясности оказываются на поверку
временными и преходящими продуктами давно прошедших и преодоленных ситуаций. В конечном
счете оказалось, что несмотря на все различия, несмотря даже на существенные противоречия, обе
конфессии имеют намного больше общего, чем принято было считать. А ведь в данном случае осо-
бенно много зависит от адекватной формулировки того, что имеет в виду та и другая сторона.

Спокойное рассмотрение Реформации может только приветствовать это сближение позиций и

пытаться способствовать ему.

3. Как во всех исторических вопросах, которые волнуют нас до глубины души, и здесь в конеч-
ном счете все требования сводятся к вопросу о долге, иными словами к готовности принять абсолют-
ную достоверность. Выполнение этих требований в свою очередь зависит от ответа на вопрос: какую
я должен занять позицию, чтобы как можно более честно выполнить этот долг и исключить ошибоч-
ные источники— как те, где неверно описываются события, так и те, где эти события подвергаются
ложной оценке?— В истории Реформации трудности, стоящие перед исследователем, так велики, а
интересы его столь возвышенны, что вопрос этот следует рассмотреть более подробно. Здесь искомая
позиция должна определять ся чувством религиозного трепета перед фактами, перед истиной и перед
нравственной убежденностью тех, кто ее представляет.

60
 А. 1. Все ложные источники исторического рассмотрения, если они не основываются на недоста-
точности материала, имеют в своей основе эгоизм и самонадеянность, некое не относящееся к делу
«намерение», в котором авторы не всегда отдают себе отчет.

2. Правда и то, что для исторического исследования справедлива высшая истина: вопросы, за-
данные без интереса, никогда не дадут возможности проникнуть в суть вещей. Более того, лишь пре-
дельная заинтересованность, любовь к предмету исследования может полностью раскрыть его свое-
образие (Августин); в наши дни только самые консервативные недоучки восторгаются псевдолибе-
ральным тезисом об абсолютной непредвзятости.— С другой стороны, верно и то, что любовь, как и
всякая добродетель, должна быть разумной. Иными словами, она должна обладать трезвым понима-
нием действительного положения вещей; в противном случае, она увидит не реальность, а плод сво-
его воображения. Даже самая благородная любовь может сделать человека слепым. Такое часто бы-
вало.

Итак, с одной стороны, следует углубиться в историческую тему, с другой стороны, нужно со-
хранять достаточную дистанцию, чтобы расширить кругозор. Правильной позицией является здесь
трезвая увлеченность предметом. Ни отчужденность, ни холодность в данном случае неуместны,
уместно выражение любви, ибо любовь в своей сути вполне правдива.

3. Чтобы занять эту позицию, которая скорее всего поможет нам избежать ошибок, угрожающих
историческому знанию, следует принципиально исходить из полноты христианского Откровения.
Ибо христианство есть и то, и другое: истина и любовь. Связь между ними сохранит от разрушитель-
ной критики и поощрит критику конструктивную; избавит от искушения несправедливо толковать
противника даже в тех случаях, когда мы будем самым решительным образом отвергать его позицию;
позволит принять те ценности, которые тем не менее могут в ней содержаться. Такой подход есть не
что иное, как почтение к истине. Всякая истина зиждется на тайне. И путь истины через историю
также всегда покоится на тайне Господа, deus absconditus, Творца истории, чьи мысли, по слову Биб-
лии, неведомы никому (ср. Рим 11, 33). Смиренно преклоняясь и отступая перед истиной, мы увидим
собственное достояние таким, каково оно есть в действительности, т.е. обнаружим и свет, и тени;
проявим готовность признать и принять на себя вину за свои деяния (felix culpa, §1, 1). Уже одна
мысль о провидении, вера в то, что делами Церкви руководит Святой Дух, помогут устранить здесь
всякое недозволенное догматическое преувеличение, всякую недоговоренность. Вот в чем суть хри-
стианского, религиозного подхода, вот в чем дух миссионерства! Разумеется, мы не должны позво-
лять себе никакого релятивизма, оппортунизма, индифферентизма. Истина неумолима; в этом ее
сущность. От уступчивости она гибнет. Однако же еще ранние христиане признавали, что зерна ис-
тины рассеяны в мире. Понимание «католического» побуждает нас распознавать и признавать следы
Божией истины и красоты даже там, где они смешаны с заблуждением, даже со злобой. Такая пози-
ция широты и открытости следует из самого христианства, ибо оно есть религия любви. То, что лю-
бовь даже при взаимно противоречащих исповеданиях может привести к духовной встрече, есть тай-
на. Но эта тайна обладает действенной силой, в чем мы, живущие ныне, убедились на опыте, благо-
даря Una-Sancta и особенно благодаря личности, выступлениям и деяниям Иоанна XXIII, нашедшим
широкий отклик во всем мире.

B. 1. Все сказанное выше становится важным вдвойне, когда католики приступают к изучению
истории Реформации. Процессы, о которых идет речь, продолжаются, как было сказано выше, и в
наши дни. И сразу же сказывается разрушительная сила эгоизма, пытающегося перевести рассмотре-
ние вопроса из плоскости вопрошания и взвешивания в плоскость самодовольного утверждения соб-
ственной правоты и тем самым в плоскость спора.

2. Сформулированные выше требования и оговорки вполне достаточны, чтобы и в этом случае

избрать правильную нравственную позицию. Но имеются и особые причины, которые помогут нам
занять требуемую позицию понимания даже перед лицом сокрушительной реформаторской атаки.
Соображения, заслуживающие того, чтобы принимать их в расчет, вращаются в конечном счете во-
круг трудного вопроса, формулируемого лишь намеком: в каком смысле Реформация имеет позитив-
ное значение в Господнем плане спасения? Прояснить этот вопрос нам поможет философский, бого-
словский и исторический материал.

61
 3. Основанием и исходной точкой нашего исследования служит утверждение: Реформация вот
уже 400 лет является фактом. С того времени миллионы и миллионы людей рождались вне единст-
венно истинной Церкви, и она ничего не могла с этим поделать, а значит им пришлось пройти свой
путь к вечности без учения и без помощи таинств католической Церкви. Речь идет самое малое о по-
ловине жителей Запада и колонизованных им стран, родившихся со времени Реформации. Учитывая
факт огромного роста населения Европы и Америки в Новое время, мы получаем число, которое на-
много превосходит число всех членов Церкви от ее основания до Реформации. Этот факт имеет ог-
ромное значение. Его нельзя сбросить со счетов, если мы пытаемся пройти по следам Божиего про-
мысла в истории.

4. а) Философская причина. Кардинал Ньюман пишет48: «Совершенно исключено, чтобы столь

большая часть христианского населения (он имеет в виду протестантов) ради ничтожных вещей отка-
залась от общности с Римом и в течение 300 лет продолжала настаивать на своем протесте... Все за-
блуждения основаны на той или иной истине и из нее черпают жизнь, и протестантизм, получивший
столь широкое распространение и существующий столь долгое время, должен иметь в себе некую
великую истину или многие истины и быть свидетелем этих истин».

б) Следует также констатировать тот факт, что вся история духа вообще характеризуется не со-
гласием, не совпадением, но различием решений, иными словами, заблуждение в самом деле прини-
мает участие в духовном развитии человечества и в ходе истории, вершителем которой является Гос-
подь; в конечном счете оно говорит только о том, о чем неоднократно говорили ранние христиане: в
заблуждении также могут обнаружится элементы истины. Мысль о частичном признании правоты
христианских еретиков высказывали еще св. Иероним и св. Августин (§30).

в) Таким образом принципиально и сознательно был сформулирован тезис, согласно которому в

некатолическом религиозном движении в силу фактической предрасположенности человеческого
духа, т.е. «по воле Господа» могут иметь место действительно религиозные, христианские ценности.

Этот тезис разумеется сам собой, но все же он весьма многозначителен. Ибо, опираясь на него,
мы сможем лучше понять протестантизм и его вождей и отнестись к ним без предвзятости. Нам будет
легче избежать искушения судить протестантов как инквизиторы, как, к сожалению, поступали мно-
гие наши отцы, тем самым совершая тяжкий грех против истины и нанося фактически чрезвычайный
урон утверждению Царства Божия на земле.

Богословская и историческая причины показывают, что та возможность, о которой говорилось

выше, стала реальностью; хотя, в каком именно объеме, предстоит еще установить.

5. а) Христианское понятие Бога включает в себя идею всепричин ности и понятие Отца. И если
вера в провидение учит нас допускать, что ни одна птица не падет на землю без воли Отца нашего
Небесного (Мф 10, 29), то мы тем более должны помнить об этой воле, когда ищем объяснение дея-
нию, которое раскалывает единую Церковь Господа и вынуждает миллионы людей в течение столе-
тий рождаться и жить вне ее организма. И здесь наряду и помимо рокового факта раскола Церкви и
веры— или же в нем и через него— мы должны усмотреть некую позитивную цель, на службу кото-
рой Господь поставил это событие, если мы серьезно верим в волю Провидения и не хотим лишать
это понятие содержания.

б) Богословские формулы, которые позволяют нам допустить такое позитивное значение, суть
понятия о неисповедимости путей Господних и неизбежности человеческих заблуждений.

в) Приведенные соображения касаются по крайней мере второго и последующих поколений про-

тестантов. Мы не будем здесь ставить вопрос, в какой степени они касаются реформаторов, например
самого Лютера, насколько вообще возможно безвинное отпадение от веры. Мы придерживаемся фак-
та, что сама Церковь считает вне своей компетенции высказываться о субъективной вине этого ере-
тика (Пий IX высказался в этом смысле 9 октября 1854г.). Мы склоняемся перед тайной Высшего Су-
дии, ибо только Его решение проникает в такие глубины. И наряду с этим мы напоминаем здесь о
принципиальной духовной позиции, которую мы заняли в начале нашего странствия через столетия:

62
историческое исследование не ставит своей целью установить чью-то вину или чью-то заслугу; оно
задает вопрос об объективных событиях и их историческом воздействии.

6. По поводу исторической причины заметим следующее: относительно самого Лютера скажем

сразу же, что период его пребывания в монастыре— время разрушения и закладывания основ— про-
изводит впечатление серьезного религиозного борения. Лютера можно решительно упрекать за неко-
торые моменты его поведения в монастыре; в его душевных склонностях можно усмотреть предрас-
поло женность к «сумеречному состоянию», возможно даже «патологические» элементы; определен-
ные части его учения можно характеризовать как противоречащие католическому вероисповеданию,
т.е. как ересь; его виной и несчастьем было то, что он в своем борении односторонне выдвигал на
первый план ложные нравственные и богословские принципы (§82); но нельзя сомневаться в том, что
находясь в монастыре, Лютер боролся за спасение своей души по-христиански искренне и с большой,
серьезной верой в Бога.

Впрочем, говоря об исторической причине, мы просто констатиру ем христианский по сути ха-

рактер первоначального реформаторского протестантизма. Речь идет в первую очередь о централь-
ной точке христианства, о том, что Иисус Христос Распятый доверчиво предал Себя воле Отца Не-
бесного. Если теперь мы поразмыслим над тем, что это смиренное предание себя воле Божией со-
ставляет ядро реформаторского учения об оправдании, мы натолкнемся на поразительный факт: в
том пункте, который реформаторы считают своим решающим постулатом, они учат тому же, что и
католики, они учат католичес ки. (Тем самым, уже прозвучавшая, все еще столь нелюбимая диску-
тантами тема «недоразумений» как повода для восстания против старой Церкви, если не отрывать ее
от общей проблематики, может привести к действительной глубине понимания, может послужить
введением в историю Реформации, что придает ей важнейшее значение.)

7. Подход, который мы предлагаем, не является новым в истории Церкви. Уже цитированное воз-
зрение великого обращенного Джона Генри Ньюмана перекликается с высказыванием
Кл.М.Хофбауэра, причисленного Церковью к лику святых: «Реформация возникла потому, что немцы
имели и имеют потребность быть благочестивыми» (цитируется по Фридриху Пертесу). Предшест-
венниками Хофбауэра в этом смысле были Адриан VI, осознававший свою ответственность папа пе-
риода возникновения протестантизма (§84); великий кардинал Контарини (§87), св. Петр Канизий,
который полагал, что причиной Реформации были невежество и невоздержность немецкого клира, и
др.

8. Трактовка событий, которая без всяких побочных тактических целей пытается поставить себя
перед судом истины, может служить нахождению истины в истории Реформации постольку, по-
скольку она подготовит христиан-евангелистов со своей стороны допустить необходимую критику
Мартина Лютера, других реформаторов и реформаторского движения вообще или хотя бы с выдерж-
кой воспринять католическую критику. Поскольку жизнь есть целостность и должна быть таковой
особенно для христианства как целого, пусть и таким образом осуществится принципиальный мотив
Реформации— покаяние (первый тезис Лютера об индульгенциях, §81).

§81. Жизнь Мартина Лютера и главные события немецкой Реформации

I. От рождения до поездки в Рим

Родился в 1483г. в Айслебене. Семья мелкокрестьянского происхождения, добившаяся опреде-

ленного положения; не отличалась особым благочестием; суеверно боялась чертей и ведьм, как и все
местные жители. Детство и школьные годы Лютера не были слишком тяжелыми.

1489_1495: учеба в школе в Мансфельде; чтение, письмо, пение и латынь; религиозные тексты
для упражнений в чтении; 1496/97: учеба в Магдебурге в школе «Братьев общей жизни»; 1498_1501:
Айзенах.— Весьма вероятно моралистически-прагматическое понимание христианства.

1501_1505: учеба в университете в Эрфурте на «философском» (artes) факультете. Строго регла-

ментированная жизнь в студенческом интернате. Обязательное посещение лекций, ежедневные по-
вторения, еженедельные диспуты. Официальной системой этой философии была via moderna— по

63
Оккаму=номинализм, т.е. явная позднесредневековая схоластика и только она (§68)49. Очень сильно
акцентировалась сила человеческой воли. Благодать отодвигалась на второй план, становилась как бы
избыточной. Божия воля акцентировалась даже слишком, преподноси лась как произвол, так же, как
и строгая справедливость Господа. Важное значение имел атомизирующий и несакраментальный ха-
рактер мышления, который был заложен в сознание Лютера прежде, чем он начал штудировать бого-
словие. Со всем этим мирно уживался гуманизм. Позже Лютер самым энергичным образом обругает
схоластический метод преподавания философии 50. Но все же Лютер в значительной степени усвоил
эрфуртскую методологию. Высокую схоластику (которая ставит во главу угла благодать) Лютер ни-
когда по-настоящему не изучал.

1505: в этом году Лютер получает степень магистра; но он испытывает сильное беспокойство и
печаль (вероятно, боится грехов и Страшного суда). До сих пор он не обнаруживал никаких намере-
ний принять духовный сан.— Однажды на пути из дома в Эрфурт его застигает сильная гроза, мол-
ния ударяет рядом с ним, он взывает к св. Анне: «Я хочу стать монахом». Было ли это решение со-
вершенновнезапным или же оно было внутренне подготовленным?

Несмотря на собственные сомнения и советы некоторых (не всех) друзей отказаться от этого ре-
шения, он вступает в Эрфурте в монастырь августинцев-эреми тов (монастырь со строгим уставом:
обсерванты).

В монастыре он чувствует себя хорошо примерно до 1509г. (хотя позднее он утверждал обрат-
ное)51. Но в 1509г. у него возникает мысль о том, что вожделения необоримы; он тщетно пытается
напряжением воли и благочестивыми трудами преодолеть греховные чувства. Монастырское (духов-
но-аскетическое) воспитание дало ему массу богословских, литургических и библейских знаний и
знаний из истории благочестия.— Первое знакомство с Библией. Глубокое изучение Библии. Это ду-
ховное образование Лютера, его монашеское богословие (прежде чем он соприкоснулся со школьным
богословием ) имеет весьма важное значение.

Уже в 1507г. Лютер был рукоположен в эрфуртском домском соборе, после того как представил
объемное, богословски содержательное, но эклектичное толкование канона мессы Габриэля Биля.

В последующие годы он продолжает свои богословские штудии: сначала в Эрфурте, затем в

1508/09г. в Виттенберге, где находился монастырь Всех Святых с его 5005 реликвиями (подчас очень
странными) и чрезвычайно большими возможностями выдавать индульгенции. В 1509г. его снова
переводят в Эрфурт.

1510/11: поездка в Рим в качестве провожатого одного из монастырских братьев, вероятно, очень
старого человека, который направлялся в Рим по делам реформирования монастыря. При виде Рима
он, как было принято у паломников, падает на колени: «Приветствую тебя, святой Рим!» В Риме он
проводит четыре недели, знакомится с необразованными итальянскими отцами-исповедниками, на
которых он позже намекает, говоря о необразованных кардиналах. Осмотр реликвий (в том числе ве-
ревки, на которой повесился Иуда), паломничество по семи церквям и посещение Scala santa (полу-
чение индульгенций). Никаких религиозно-критических эксцессов. Несвятой Рим не смог произвести
на него большого впечатления. Папский двор (Юлий II) и кардиналы находились тогда не в Риме, а
искусства Лютер «не видел». Неблагоприятные впечатления дали о себе знать только позже.

О внутреннем развитии Лютера в первый период его жизни нам известно очень немногое. Осо-
бенно плохо мы знаем тот вид оккамизма, с которым приходил в соприкосновение Лютер. Но абсо-
лютно точно можно утверждать главное: каким-то образом в монахе Лютере пробудилось убеждение,
что человек может и должен собственными силами примириться с Богом и заслужить небесное бла-
женство. Это соображение совпало с особенно глубоким ощущением греховности человека; вероятно
здесь слились богословское обучение и собственный опыт. По возвращении Лютера в монастырь эти
два обстоятель ства явно привели его к глубокому душевному разладу, имевшему столь важное зна-
чение в будущем.

II. Внутреннее становление реформатора

64
 С конца 1511 (или 1512)г. Лютер снова, теперь уже навсегда, поселяется в Виттенберге, который
ему придется покидать лишь на некоторое время. Осенью 1512г. он получает степень магистра бого-
словия, что равнозначно докторской степени, и приносит присягу: соблюдать верность Церкви, не
проповедовать никаких учений, осужденных Церковью или посягающих на ее догматы, и доносить
на тех, кто станет проповедовать такие учения. Вскоре на него наваливается много работы: помимо
философских штудий, лекции по философии, служба в Церкви и административные обязанности в
монастыре (как хороший работник и монах он явно пользуется расположением университетского на-
чальства и братьев-монахов в монастыре). Но в это время в нем уже формируется ложный взгляд на
литургию. Приступы внутреннего страха носят все более бурный характер. Он читает мистика Тауле-
ра (позже он прочтет его «Немецкое богословие»), сближается с генеральным викарием ордена Ио-
ганном Штаупицем, который пытается освободить его от страхов: «Взгляни на раны Распятого, они
сулят тебе оправдание». «Не Господь тебя мучит, ты сам себя мучаешь».

В большом обзоре раннего богословского развития Лютера, написанном им в 1545г., не слишком

внятно сообщается, что в начале своего пребывания в Виттенберге он испытал знаменитое «происше-
ствие в башне»52, о чем мы упомянем ниже в другой связи.

Первые лекции, в которых по причине этого «происшествия в башне» ощущается реформатор-

ский сдвиг Лютера, были прочитаны в 1513_1515гг. (о Псалмах), в 1515_1516гг. (о Послании к Рим-
лянам), в 1516_1519 (о Посланиях к Галатам, к Евреям и к Титу).

В общем, следует заметить, что тексты Лютера во многих местах не дают нам права ставить знак
равенства между выражениями «реформаторский» и «еретический». Например, основные тезисы
лекции о Послании к Римлянам допускают католическую интерпретацию.

III. Реформатор. Формирование нового понятия Церкви

С 1515г. помимо чтения лекций, Лютер читает проповеди в городской церкви. В 1516г. и в по-
следующие годы он участвует в ряде диспутов, в ходе которых все более настойчиво излагает свои
критические взгляды на богословие. В 1516 и 1517гг. он читает несколько проповедей об отпущении
грехов и индульгенциях. В исповедальне он становится свидетелем тех результатов, к которым при-
водила продажа индульгенций и недостойная христианина проповедь Тецеля об отпущении грехов за
деньги.

1515: а) 4 сентября он публикует 97 тезисов против схоластического богословия (вопреки ожида-

ниям Лютера они не находят отклика).

б) Накануне дня Всех Святых он рассылает 95тезисов об индульгенциях по епископатам. Однако

епископы никак не отреагировали на его вызов. Тогда Лютер изложил эти тезисы некоторым бого-
словам, от которых они затем в поразительно короткое время, в сущности загадочным образом, по-
добно буре, обрушились на широкую общественность, хотя и были написаны по-латыни 53. Таким
образом Лютер и его критика выступили на арену мировой истории, и произошло это в ситуации
церковных нестроений и вывоза денег в Рим, так что выступление Лютера наверняка должно было
найти громкое, даже страстное одобрение.

Богословское значение этих тезисов заключается (1) не в критике нестроений, здесь Лютер был в
основном прав и опередил свое время. Тецель в самом деле проповедовал, что как только ему будут
уплачены деньги за индульгенцию, душа, для которой покупается отпущение грехов, освободится из
геенны огненной; но он никогда не утверждал, что грехи могут быть отпущены без покаяния. Тецель
был бродячим торговцем индульгенциями, не усложнявшим себе жизнь аскезой, но у нас нет досто-
верных сведений о грубых нарушениях нравственности в его жизни.

(2) Эти тезисы: а) не содержат полного учения о чистилище и отпущении грехов; они могут б)
быть ложно поняты как нападки на церковную иерархию. В этом направлении и лежит основное воз-
действие тезисов и заключается их опасность. И все-таки богословские позиции в рамках тогда еще
во многом не проясненной интерпретации целого могут истолковываться еще как католические.

65
 1518: (а) Гейдельбергский диспут о несвободе воли и против авторитета Аристотеля. (б) Вызов в
Рим, куда послал донесение о тезисах кардинал-архиепископ Майнцский, пострадавший в деле с ин-
дульгенциями. (в) Аугсбургский рейхстаг: в переговорах с кардиналом-легатом Каетаном Лютер от-
казался отозвать 58-й тезис (против высшего вероучительного авторитета папы)54. Лютер официально
апеллирует к папе, который, по его мнению, должен быть точнее информирован, и бежит из Аугсбур-
га в Виттенберг. (г) Из Виттенберга он апеллирует к собору. (д) Выходит папский декрет, в котором
осуждаются представленные Лютером взгляды и все сторонники учения, осужденного декретом, от-
лучаются от Церкви.— В 1518г. Лютер впервые называет папу антихристом.

1519: развитие событий с точки зрения церковного права грозило величайшей опасностью свобо-
де и жизни Лютера. (а) Но в январе умирает император Максимилиан; поскольку Лев X хочет при-
влечь на свою сторону Фридриха Мудрого— соотечественника и защитника Лютера (Обзор, абз. 3)—
открытый процесс над Лютером (которого уже осудили тайным судом за ересь) откладывается прак-
тически на 20 месяцев, т.е. на достаточно долгий срок, чтобы позволить укоренить ся лютеранским
идеям и дать сформироваться соответствующему антицерковно му сопротивлению. (б) Неофициаль-
ные переговоры папского посланникаМильтица с Лютером. (в) Лейпцигский диспут главным обра-
зом с доктором Иоганном Экком: Лютер отрицает непогрешимость соборов и папский примат. Карл I
Габсбург, король Испании, избран императором под именем Карла V.

д) Одобрение Лютера в кругах молодых гуманистов. Ему приносят известность сочинение «Жа-
лобы немецкой нации», опровержение «Константинова дара», издание трактата Гуса о Церкви; те-
перь борьба с Римом становится для Лютера еще и патриотическим делом, он использует националь-
ное возмущение против Рима.

1520: А: Три больших программных сочинения: 1. «К христианско му дворянству немецкой на-

ции». В них Лютер призывает сокрушить три стены: а) различия между мирянами и священниками;
б)права Церкви на обязательное для верующих толкование Священного писания; в) права папы на
созыв соборов; высказывает надежду, что всеобщий собор разделит Церковь по национальному при-
знаку, что жалобы немецкой нации прекратятся, что количество церковных праздников значительно
сократится; далее следуют пассажи против капитализма, защита крестьянского сословия, возражения
против целибата. С точки зрения содержания, это сочинение не отличается особенной оригинально-
стью; большинство отдельных жалоб уже часто высказывались публично. Значение этого обращения
заключается в том, что здесь все жалобы сконцентрированы, а также в воинствен ной, настойчивой
интонации, в религиозной подкладке инвектив.— 2. «О вавилонском пленении»: в этом сочинении
отвергаются семь таинств и жертвенный характер мессы. Остаются крещение, перетолкованное при-
частие (consubstantiatio) и покаяние.— 3. «О свободе христианина» с высокопарным зачином: «Хри-
стианин— хозяин всех вещей. Христианин— раб всех вещей».

Б. В июне 1520г. издается папская булла с угрозой отлучения «Exsurge Domine», которую не-
удачным образом доставляет в Германию противник Лютера Экк. Лютер сжигает буллу и папское
правовое уложение 10 декабря в 10 часов утра перед Сорочьими воротами в Виттенберге55.

1521: булла об отлучении от 3 января «Decet Romanum Pontificem...». б) Рейхстаг в Вормсе; им-
ператор гарантирует личную безопасность Лютера, прибывающего на рейхстаг. Под охраной импера-
торского герольда Лютер является в Вормс как национальный герой. В присутствии императора и
представителей сословий он отказывает ся отозвать свои тезисы и только в конце заявляет: «Помоги
мне Господь! Аминь». Рейхстаг объявляет Лютера и его сторонников вне закона; однако это решение
принимается уж после того, как большинство князей отбывают из Вормса.

1521_1522: Лютер в Вартбурге: а) перевод Нового Завета на немецкий язык, в основном с латы-
ни; хотя он и использовал для перевода имевшиеся к тому времени образцы, но как целое и в деталях
этот перевод в языковом отношении является гениальным творческим достижением.

б) Сочинение «О монашеских обетах». Лютер считал эту книгу наиболее сильно аргументиро-
ванным из всех своих сочинений, на самом же деле, это одно из самых слабых его произведений,
особенно в той части, где весьма искаженно изложено католическое учение о монашестве.

66
 1521 и следующие: сумбурное осуществление нововведений в Виттенберге (иконоборчество; от-
дельные духовные лица вступают в брак). Лютер против воли курфюрста появляется в городе и
своими проповедями снова восстанавливает спокойствие.

1522/1523: Рейхстаг в Нюрнберге. Папа Адриан признает, что курия также виновна в нестроени-
ях Церкви. Восстание рыцарей: реформа, которой добивался Лютер, становится политическим лозун-
гом.

1524/1525: Эразм выступает с трактатом «О свободе воли» (§78), направлен ным против Лютера,
Лютер отвечает ему весьма радикальными тезисами «О рабской воле», где говорит о греховности че-
ловеческой природы, но ни он, ни его сторонники не придерживаются последовательно этой точки
зрения.

1523_1525: выступление радикальной секты мистиков под руководством Томаса Мюнцера (ана-
баптисты) в Цвикау и Мюльхаузене (=«мечтатели»).

1524_1525: Крестьянская война; Лютер изменяет свое отношение к крестьянам (многие видели в
нем вдохновителя крестьянской смуты); он также изменяет свое отношение к общинам; если прежде
он выдвигал принцип общины и отстаивал свободу в организации богослужения, то теперь он снова
защищает более управляемый порядок; церковная власть передается местным князьям: ср. высказы-
вания Лютера о верховном епископате князей, прежние визитации местных Церквей. Однако разви-
тие не обладает цельностью. Во многих городах в 1525_1532гг. Реформация развивается без участия
властей. В то же время Крестьянс кая война отнюдь не везде снизила популярность Лютера.

Одновременно Лютер публикует литургические сочинения, в которых говорится о немецкой

мессе, о порядке крещения, катехизации и визитациях.

1525: умирает Фридрих Мудрый, покровитель Лютера и убежденный приверженец его учения.
Лютер женится на расстриженной монахине Катарине фон Бора.— Битва при Павии, Карл V одержи-
вает победу над Францией (к которой в свое время присоединился папа Климент VII) и становится
хозяином положения; но из-за долгих колебаний он упускает великий шанс.

IV. Реформация немецких князей

1. Католические силы в Германии с самого начала реформаторско го движения отнюдь не имели

той ясной и активной позиции, которую им следовало бы занять в интересах католического учения и
которую имели право потребовать от них те, кто стоял на почве Откровения. Отношения с курией,
как мы знаем, были натянутыми, что также соответствовало всеобщему ослаблению Церкви и бого-
словской неопределенности, и это противостояние приобрело политический характер. Немецкие ка-
толики давно уже привыкли к резкой критике по адресу Рима и с одобрением воспринимали мораль-
но-религиозные инвективы Лютера. До момента появления буллы об отлучении «Exsurge» борьба
велась только между богословами; иными словами, до 1520г. идеи и сочинения Лютера без помех
проникали повсюду, например в Баварию. После появления буллы Бавария отказалась принимать
санкции против Лютера, которых требовала булла, так как опасалась народного возмущения. Только
5 марта 1521г., т.е. после анафемы, в Баварии специальным печатным оповещением учение Лютера
было запрещено. С 1522г. Бавария заняла более строгую позицию. Однако же провозгласила и осу-
ществила этот запрет не Церковь, т.е. не епископы, а герцоги. Епископы своей бездеятельно стью да-
же затруднили и усложнили акцию баварских герцогов.

Хотя богословские раздоры и преимущественно религиозные и религиозно-церковные усилия в

последующие годы отнюдь не играли второстепенную роль в развитии событий, хотя и в этот период
и позже религиозные силы сторонников нововведений (их проповеди и сочинения) были тем самым
источником, откуда начался прорыв, все же речь и теперь шла только об одном: предоставлять или не
предоставлять какие-либо (или даже равные) права новому антипапскому религиозному субстрату в
пространстве империи— империи, которая своими корнями и своей фактической организацией была
столь тесно связана с католической Церковью.

67
 2. Формирование политических конфессиональных союзов и альянсов и многочисленные рейхс-
таги, на которых религиозные вопросы обсуждались между лютеранами и сторонниками папы, сви-
детель ствуют о безнадежной путанице, о смятении, о взлетах и падениях, о сумятице аргументов за и
против, когда мелкий и крупный эгоизм (секуляризация церковного имущества и целых территорий,
принадлежавших Церкви) брали верх над религиозными соображениями. Соперничество земель ме-
жду собой и отдельных группировок— с императором, связь с которым определялась общеполитиче-
скими интересами и угрозой турецкого вторжения, как и позорное пренебрежение интересами импе-
рии со стороны владетельных князей, только обострили интриги во внешней политике, в которых
погрязли все партии (да и папство). И та, и другая сторона заключали безнравственные союзы с ино-
странными державами, постоянно изменяя в корыстных целях провозглашаемым принципам.

3. 1525_1530: заложение основ территориально-церковного раскола веры в Германии.

1525: секуляризация прусского орденского государства, проведенная верховным магистром ор-

дена Альбрехтом фон Бранденбургом.

1526: князь Гессенский и курфюрст Саксонский в Торгау заключают договор о взаимной помощи
в случае преследования за веру.

Первый рейхстаг в Шпайере, где единогласно принимается следующее решение: каждый владе-
тельный дворянин в вопросах религии будет «вести себя так, чтобы держать ответ перед Богом, его
величеством императором и империей». Это решение легло в основу режима управления Церковью
поместными князьями.

Главным средством этого нововведения, постепенно насаждаемого князьями, было право визита-
ции. Впервые оно было применено в княжестве Саксония в 1526г.: было объявлено, что никого не
следует принуждать к вере. Тем, ктоуклонялся от перехода в лютеранскую конфессию, оставалось
только покинуть страну.

Победа турок при Могаче.— В Богемии избран королем Фердинанд фон Габсбург.

В Венгрии в пику Фердинанду избран королем местный князь Иоганн Заполя, поддержанный
Англией, Францией, папой и немецкими католическими князьями.— Поскольку Фердинанд должен
был бросить свои главные силы на борьбу с турками, он не смог в достаточной мере заняться вопро-
сами внутренней немецкой политики; это также способствовало укреплению нововведений.

Гомбургский синод осуществляет Реформацию в княжестве Гессен.

1527: основание университета в Марбурге, первого университета, не имевшего папских и импе-

раторских привилегий.

Поскольку Карл V из-за промедления и колебаний не сумел воспользоваться результатом своей

победы под Павией, возникают новые военные осложнения с Францией: «Священная лига Коньяка»
выступает против императора, папа Климент VII— член Лиги. Немецко-испанская армия, предводи-
тельствуемая Георгом фон Фрундсбергом и герцогом Бурбонским идет на Рим. Бурбон погибает в
бою, Фрундсберга разбивает паралич, но войско, лишенное командования, тем не менее штурмует
Рим. Папа капитулирует.

1528: Отто фон Пак, секретарь католического герцога Саксонского, сообщает ландграфу Гессен-
скому, что Фердинанд заключил союз с католическими князьями, чтобы прогнать из Гессена и Сак-
сонии князей евангелической конфессии. (Позже оказалось, что документы Пака — фальшивка). Фи-
липп Гессенский вторгается в Майнцскую область; он добивается этим отказа от любого вмешатель-
ства в духовную юрисдикцию Гессена.

1529: император и папа заключают мир. Император отказывается от созыва собора, которого так
опасаются в Риме, Клемент VII подчиняется желаниям императора в вопросе о разводе Генриха VIII.
Турки угрожают Вене.
68
 2. Рейхстаг в Шпайере. Большинством голосов католические князья проводят решение, согласно
которому Вормсский эдикт вступает в силу, все новшества отменяются, повсюду разрешается слу-
жить мессу.

На это решение протестантские князья и города отвечают торжественным «protestatio». Кур-

фюрст Саксонский, маркграф Бранденбургский, герцог Люнебургский, ландграф Гессенский, князь
Ангальтский, четырнадцать городов, в том числе Страсбург, Нюрнберг, Ульм и Констанца, ссылают-
ся на единогласно принятое решение Шпайерского рейхстага 1526г., отмену которого они не могут
ни допустить, ни одобрить: «Мы не желаем отвечать за эту отмену ни перед Всевышним Богом, ни
перед Его Величеством императором, ни перед своей совестью. Ибо такие вещи касаются чести Гос-
пода и вечного блаженства и спасения наших душ, а мы обязаны заботиться о душе перед Господом
Богом как наивысшим Царем и Господом всех господ в силу крещения и памятуя о Божием Слове...
А потому мы просим нас великодушно извинить, если мы в таком деле не подчинимся большинству...
ибо в делах чести Господа и спасения наших душ и вечного блаженства каждый должен сам за себя
предстать перед Господом и дать Ему отчет, и никто не сможет привести в свое оправдание большие
или меньшие деяния или решения другого».

Несмотря на возражения «протестантов» (которые называют себя «христианс ким сословием»

или «близкими к Евангелию», позже «евангелическим сословием»), решение рейхстага принимается.
В день принятия этого решения (22 апреля) протестанты заключают тайный союз.

В Марбурге происходит встреча и беседа между Лютером и Цвингли. Лютер твердо придержива-
ется догмата о реальном присутствии в евхаристии. Принципиальные разногласия («вы— другого
духа») кладут начало внутрипротестантс ким расколам в Германии.

После заключения «дамского мира в Камбре» с Францией Карл в 1530г. коронуется как импера-
тор в Болонье (последнее коронование германского императора папой) и возвращается в Германию.
В приглашении на Аугсбургский рейхстаг он обещает «всякого, кто проявит добрую волю, выслу-
шать, понять и обдумать наше мнение и воззрение в духе любви и благожелательности».

4. 1530: Аугсбургский рейхстаг («Праздник труб Господних»); первый символ веры протестан-
тов, «Confessio Augustana», вручается императору и зачитывается по-немецки. Его главным состави-
телем был Меланхтон, первый протестантский догматик, который еще в 1522г. в своем сочинении
«Loci communes» привел в стройную систему беспорядочную и лишенную цельности массу идей Лю-
тера; будучи по натуре посредником и изначально интересуясь скорее гуманитарной наукой, чем бо-
гословием, он в некоторых пунктах ослабил учение Лютера. Страсбург, Констанца, Мемминген и
Линдау вручают императору свой собственный символ веры (Tetrapolitana). Цвингли на этом рейхс-
таге обнародует свое сочинение «Ratio fidei», где заявляет, что после Confessio Augustana было доста-
точно призывов к истинному единству христианских Церквей, достаточно проповедей о единодуш-
ном чистом понимании Евангелия, достаточно раздавалось облаток со ссылками на слово Божие. Нет,
дескать, никакой надобности в истинном единстве христианской Церкви, и нужна-то она разве что
для сохранения однообразных церемоний, введенных людьми...

На этом рейхстаге протестантскому «Confessio» был противопос тавлен католический

«Confutatio», составленный Экком, Кохлеем и Иоганном Фабри. Меланхтон отвечал более острой
«Апологией».— Лютер наблюдает и дирижирует из Кобурга, поскольку находится вне закона; он
считает переговоры бесперспективными.

Решение рейхстага разрешает священникам жениться и причащать под обоими видами, но объ-
являет «Confessio» опровергнутым. До 15 апреля 1531г. протестантам дается срок на то, чтобы объя-
вить свое согласие по неурегулированным статьям.

1531: Фердинанд избирается римским королем.

Основан Шмалькальденский союз, куда вошли Саксония, Гессен, две брауншвейгские линии,
Мансфельд, Магдебург, Бремен, Страсбург и несколько верхненемецких городов. Цюрих исключен
из союза, поскольку не признал «Tetrapolitana».
69
 Победа католических кантонов в Швейцарии при Каппеле. Цвингли погибает. Решительный рас-
кол конфессий в Швейцарии.

1532: турки возобновляют поход на Вену. Это приводит к заключению Нюрнбергского религиоз-
ного мира: решение вопросов вероучения откладывается «до собора» ради совместной борьбы с тур-
ками. — До 1540 г. беспрепятственное распространение Реформации (возглавляемое ландграфом
Гессенским).

1534: Герцог Ульрих Вюртембергский снова занимает трон и вводит Реформацию в земле Вюр-
темберг.

Секты мечтателей и анабаптистов, преследуемые как католиками, так и протестантами, тем не

менее привлекают все больше сторонников. Ян Бокельзон в Мюнстере устраивает коммунистическое
«царство божие» и вводит жестокий террор. Епископ Мюнстерский и Филипп Гессенский захваты-
вают город и снова вводят там католицизм. Аналогичные беспорядки в Страсбурге (Мельхиор Хоф-
ман) и Любеке (Юрг Вулленвебер ) приводят к ужесточению церковного надзора и растущей нетер-
пимости со стороны протестантов.

1535: Первое выступление Жана Кальвина; его главное сочинение «Institutio religionis
Christianae» выходит первым изданием уже в 1536г.

1536: Виттенбергская конкордия (разработанная Меланхтоном формула, которая была призвана

стереть различия между приверженцами Лютера и Цвингли).

1518: Основание «Лиги» католических немецких князей, направленной против Шмалькальден-

ского союза.

1539: Франкфуртское замирение: перемирие между Лигой и шмалькальденца ми, заключенное по

инициативе Карла V, и продление Нюрнбергского религиозного мира. Император был вынужден
пойти на эту уступку в виду обострения турецкой угрозы, надеясь на помощь сторон в борьбе с тур-
ками.

1540 слл.: двоеженство Филиппа Гессенского, одобренное «исповедальным советом» Лютера;

критика Меланхтона, странно уклончивая защита Лютера. Филипп весьма удачно вступается за Ре-
формацию и церковно-политическое единство протестантских сил (поскольку это отвечало его экс-
пансионистским замыслам). Но Филиппу Гессенскому грозит процесс в имперском суде за двоежен-
ство, и поэтому император получает политические преимущества.

Религиозные переговоры с целью богословского преодоления противоречий: Хагенау (1540г.);

Регенсбург (1543г.), где Контарини пытается добиться взаимопонимания: «только неудавшаяся по-
пытка заключить унию в Регенсбурге оправдывает разрыв на Тридентском соборе» (Jedin).

1545: начало Тридентского собора (§89).

1546: Лютер умирает в Айслебене.

1546/47: в битве при Мюльберге Карл V наголову разбивает Шмалькальден ский союз.

1548: временное пребывание императора в Аугсбурге.

1552: предательство герцога Морица Саксонского, которого император сделал курфюрстом. Мо-
риц переходит на сторону протестантов56. Причиной послужила уступка Франции имперских герман-
ских земель— Меца, Тули, Вердена, а также вторжение турок, заключивших союз с Францией. Это
война велась более жестоко, чем все прочие войны XVIв., и даже более жестоко, чем Крестьянская
война.

70
 1552: Пассауский договор: свобода вероисповедания для приверженцев Confessio Augustana
вплоть до следующего рейхстага.

1555: Аугсбургский рейхстаг и его постановление=заключение религиозного мира между като-

ликами и приверженцами Confessio Augustana: суверены земель получают право определять конфес-
сию своей территории. Инаковерующие подданные получают право эмиграции. Протестанты полу-
чают право удержать за собой церковные владения, секуляризованные Пассауским договором, ос-
тальные земли подлежат конфискации.— «Духовное условие»— пункт договора, отвергнутый протес-
тантами, в котором говорилось, что епископ или аббат, отпавший от католической религии, теряет
сан, власть и доходы.— Общее значение Аугсбургского мира заключается в том, что он закрепил ре-
лигиозный раскол Германии. С 1555г. начинаются резкие разногласия между лютеранами и кальви-
нистами.

1556: отречение Карла V.

1558: смерть Карла V.

1570: более двух третей германских земель принимают протестантство.

1648: Вестфальский мир; конец религиозных войн в Германии.

5. Результатом Аугсбургского мира было, во-первых, то, что сторонники Реформации получили
право организовывать свою религиозную и церковную жизнь по собственному разумению в отличие
и в противоречии с прежней католической формой, а во-вторых, то, что свободе совести был нанесен
тяжелый ущерб: светская власть явно и официально получила право распоряжаться религиозными
чувствами и убеждениями подданных. Вместо средневекового епископа с мечом и посохом возникла
его полная противоположность— светский, протестантский князь, «внешний епископ»,
«summepiscopus». И вся-то разница между ними заключалась в отсутствии у князя сакраментального
апостольского преемства. Соответствующим образом произошло «реформирование» монастырей, в
том числе и женских, и многих земель и территорий, где решающими оказались экономико -
политические представления суверена о целесообразности принятия протестантства, разумеется, с
точки зрения собственной выгоды. В значительной степени это был вынужденный переход в новую
веру и отнюдь не славная страница в истории протестантских княжеств и имперских городов.

6. Прежде чем раскол веры и Церкви прочно закрепился в сознании верующих и в конкретном
оформлении жизни, еще долгое время (а в некоторых местах очень долгое время) существовала масса
смешанных конфессиональных форм, которые нам сегодня даже трудно себе вообразить. Идея един-
ства Церкви и истины (пусть расплывчатая) еще обладала, слава Богу, большой силой. С другой сто-
роны, и католическая богословская неопределенность, имевшая место еще до Реформации, и кон-
фликты между направлениями протестантского учения равно служили причиной возникновения этих
эклектичных форм.

§82. Внутреннее развитие Лютера. Его учение

I. Общие замечания

1. Понять, в чем сущность и развитие Лютера, одновременно и легко и трудно. Легко, потому что
об этом сообщает нам множество источников и потому что его собственные многочисленные произ-
веде ния, в сущности, суть не что иное, как постоянные исповеди. Трудно, потому что человек, оста-
вивший нам эти исповеди, не отличался систематичностью мышления. Лютер прежде всего обладал
темперамен том, склонностью к аффектам, вплоть до эксцессов, непредсказуемо стью, неукротимо-
стью духовных усилий. После долгого, во многом неосознанного, но в высшей степени интенсивного
периода подготовки в нем происходит некая внутренняя кристаллизация той или иной идеи. И тогда
его переполняет какая-нибудь увиденная в воображении картина; непосредственное впечатление от
соприкосновения со Священным писанием или неожиданно найденное толкование пробуждает в нем
мощный внутренний импульс, требует выхода, но и не знает удержу. Всю жизнь для него первосте-
пенное значение сохраняет «опыт».
71
 Это отнюдь не означает, что Лютер не умел проводить тонких различений и приводить взвешен-
ные формулировки. Его собственно академические формулировки, особенно первые лекции о псал-
мах (1513/15 г.), лекции о Послании к римлянам (1515/16) и диспуты являются доказательствами
весьма впечатляю щей формально-схоластической убедительности его высказываний. Да и некото-
рые другие части его огромной литературной продукции, например его Малый катехизис и некото-
рые проповеди подтверждают, что Лютер обладал счастливым даром по-библейски просто и убеди-
тельно говорить об Откровении. Но новые взгляды и высказывания, вызвавшие разделение Церкви и
веры (особенно в годы смуты и в самые поздние годы, когда были опубликованы его проникнутые
чувством ненависти памфлеты), поражают отсутствием какой-либо спокойной взвешеннос ти. Они
порождены явно полемической позицией, но совершенно недостаточно продуманы. Они доказывают
правильность прозвища «doctor hyperbolicus», которое он получил в молодые годы. Многие места его
сочинений говорят о том, что он роковым образом поддавался искушению суперлятивизма. Это чув-
ство превосходства и составляет основной пафос всех его признаний, утверждений и требований. Су-
перлятивизм определяет характер его высказываний, пристрастие к глубоко-плодотворной, но в то
же время опасно чрезмерной парадоксальности. Отсюда понятно, как неправильно оценивают Люте-
ра те, кто (как большинство его исследователей) взвешивают чуть ли не каждое его слово на аптекар-
ских весах и ценят на вес золота, иными словами, богословски переоценивают его высказыва ния и,
цитируя огромную массу обусловленных конкретными ситуациями речений, стремятся придать им
аксиоматическую однозначность. Об этом достаточно часто говорилось в теоретических работах, но
лютероведение весьма далеко от того, чтобы последовательно принимать в расчет этот факт.

2. По своему душевному и интеллектуальному складу Лютер изначально интровертен и склонен

к субъективизму. Это значит, что Лютер реагирует на общее церковно-христианское достояние, на-
пример на Библию, не спокойно и уравновешенно, но чрезвычайно своенравно и односторонне57.
Лютер испытывает непреодолимую потребность свести все к одному или нескольким немногим
пунктам. В этом сказывается замечательное понимание им христианской миссии, даже внутреннее
родство с этой миссией, которую Основатель Церкви свел в единый закон любви к Богу и ближнему
и совершенствования внутреннего чувства справедливости. Но Лютер фактически совершает выбор.
И мерой служит ему при этом его собственное в высшей степени субъективное мнение и чувство.
Известно, что у него бывали острые приступы угрызений совести (хрупкая совесть в лабильном со-
стоянии), и это конечно же неслучайно. Эти угрызения— явный признак субъективистской позиции,
глубочайшей личной предрасполо женности учитывать, в конечном счете, только собственное суж-
дение.

Конечно, важно понимать, что речь в данном случае идет не о злой воле. Было бы неверно ут-
верждать, что Лютер намеренно не замечал тех или иных смыслов Священного писания, хотя можно
было бы привести множество тому примеров. Речь идет о складе его души и ума, о том, как— равно-
мерно или односторонне— отражен в представлении Лютера материал Откровения.

Оба элемента— и темперамент и субъективистская установка— были основополагающими для

всего развития Лютера (см. ниже, раздел II).

3. Для силы, исходившей от Лютера, характерно отсутствие строгой целенаправленности. Его

решительные проявления в сочинениях, в слове и деле не являлись выполнением заранее составлен-
ного плана. Он стремился к Богу и прочь от греха. Он с величайшей религиозной серьезностью вы-
держивал тяжелую внутреннюю борьбу ради спасения своей души. И эта борьба совести при одарен-
ности, какую редко можно встретить в истории, сделала его реформатором. Поскольку Лютер пона-
чалу следовал только велению своей совести, в нем возникла реформаторская вера. И она стала той
внутренней точкой, простой и прочной точкой опоры, к которой он позже смог в большинстве случа-
ев возвращаться при всех многочисленных осложнениях богословского, церковного, социального и
политического порядка58.

4. а) Итак, теперь следует поставить великий вопрос: как произошел внутренний перелом Люте-
ра? Как из правоверного католика и страстно-прилежного монаха, который всеми средствами полу-
торатысячелетней Церкви борется за спасение своей души, он превратил ся в революционера и ре-
форматора?

72
 Решающей предпосылкой будущего развития, как содержательной, так и формальной, было то
обстоятельство, что Лютер был монахом и что его духовное становление протекало в ежедневном
соприкоснове нии с монастырской действительностью, и в течение многих лет он только из нее чер-
пал всю свою духовно-интеллектуальную пищу. Монашество означало: (а) постоянное следование
уставу августинско го отшельнического ордена, т.е. соблюдение данного при пострижении обета, а
именно (б) аскетический стиль жизни в молитве, одежде, пище, сне и (в) практически-духовное со-
вершенствование целыми днями, неделями, годами путем (1) сакраментальной действительнос ти
мессы в начале каждого дня, (2) путем литургических молитвосло вий мессы и ежечасных молитв в
течение дня, (3) путем чтений житийно-монашеской литературы (в келье или в трапезной), (4) путем
духовного послушания под руководством одного из братьев ордена.

Но как же стало возможным, что Лютер в конце концов увидел всю традицион ную церковную и
монастырскую жизнь, все внешние обряды, учение, дисциплину и глубочайший смысл всего этого
совершенно другими глазами, совсем иначе, чем его учили и наставляли? Наставляли по строгой,
многовековой замкнутой системе? Как могло случиться, что он отверг всю и всякую обязательную,
связующую, почитаемую и укрепленную Божиим авторитетом традицию? Что он стал совершенно
другим человеком, что он даже во многих местах своих сочинений совершенно явно и открыто (объ-
ективно!) исказил самые ясные идеи католичес кого учения? И наконец— чтобы сразу придать этим
гнетущим вопросам их полную, в самом деле огромную важность— как стало возможным, что столь
многие люди, которые так же, как он, были воспитаны в католической вере, последовали за ним в его
новом толковании Откровения?

б) Ибо, напомним, что в ту эпоху— в начале XVIв.— настроение умов весьма сильно отличалось
от нынешнего нашего отношения к духовности,— ведь перед нами заранее открыта возможность
придерживаться любых взглядов, принимать любые решения— как исполненные смысла, так и самые
бессмысленные, проводить любые различия. Начиная с XIIв. строгость средневековой духовной жиз-
ни была в значительной степени смягчена; несмотря на это Церковь и ее учение были в XVIв. все еще
воистину грандиозной данностью, которая разумелась сама собой и была единственной рамой, со-
державшей и сохранявшей истину и жизнь.

в) С другой стороны, мы констатируем, что внутреннее единство Церкви и ее учения было с раз-
личных сторон немало ослаблено и давно уже не обладало бесспорной ясностью раннего и высокого
средневековья. Богословская неясность, которая проявилась в оккамизме, в концилиаризме, в расколе
единства Церкви, вызванном западной схизмой (§66_88) и ее протеканием, в грубой торговле пропо-
ведническими кафедрами и должностями в церковной администрации, пронизала все церковное
мышление и бытие. Все это и такие явления, как Уиклиф, Гус и «предреформаторы» доказывают, что
в конце средневековья возможность возникновения ереси лежала на поверхности.

II. Ход событий

До самого последнего времени исследователи Реформации в общем и целом придерживались

приблизительно одних и тех же взглядов на переворот в религиозных взглядах Лютера, хотя, конеч-
но, были далеки от единодушия в толковании тех или иных отдельных его поступков.

В новейшее время все чаще заявляет о себе сверхутонченный метод, который полагает, что мо-
жет начать все сначала, пристально изучая богословские метания Лютера, особенно развитие его
учения; одни сторонники нового метода утверждают, что корнем, исходным пунктом духовного кри-
зиса Лютера был новый способ понимания Христа, другие считают таким основанием радикально
модернизированное «толкование Слова» (E. Seeberg; Bultmann; Ebeling), а третьи— новое понятие
Церкви. Все это конструкции, не выдерживающие трезвой проверки и интерпретации источников.

1. Реформаторские взгляды Лютера возникли из двух корней: из его личного религиозного опыта
и из его богословского образования.

Богословское образование было первоначально вполне традицион ным. Внутренний религиозный

опыт был приобретен как нечто новое. Но и традиционное учение с самого начала воспринималось и
усваивалось Лютером с величайшей активностью. Столкновение традиции и опыта, старого и нового,

73
благодаря взаимному оплодотворе нию, фильтрации и переосмыслению порождает реформаторский
результат. Лютер делает выбор в пользу нового в силу своего душевного и духовного склада, кото-
рый и определил его дальнейшее душевное и интеллектуальное развитие.

2. Если не считать нескольких ранних намеков, мы располагаем непосредственными сведениями

о том, что происходило в душе Лютера, начиная с довольно позднего периода— с его лекций о Псал-
мах (1513 г.). К тому времени он уже давно находился под влиянием не только монашеского богосло-
вия (намного более раннего, чем схоластика), но и под влиянием позднесхоластической философии и
богословия, о чем мы упоминали выше (разд. I, 4). Аутентичные высказывания молодого Лютера яв-
ляют нам смесь монашеского и позднесхоластического богословия. Отделить одно от другого трудно
не только потому, что оба эти элемента в то время тесно переплетались и противоречили друг другу в
душе Лютера, но и потому, что монашеский элемент до сих пор явно выпадал из поля зрения иссле-
дователей, да и о наследии схоластического богословия мы имеем еще далеко не полное представле-
ние.

Несмотря на это (и в полном согласии с высказываниями самого Лютера) можно утверждать, что
решающим, хотя и неоднозначным основанием его духовного развития был оккамизм.

а) Оккамизм преподавался на Западе в различных трактовках (§68); Лютер воспринял его в Эр-
фуртском университете, прослушав довольно эклектичный курс богословия у Габриэля Биля. Сущ-
ность оккамизма можно резюмировать следующим образом: оккамистское мышление характеризует-
ся формально-логическим подходом, это «атомизированное» мышление, весьма далекое от живого
провозглашения целостности спасения в Евангелии; оно в самом своем основании несакраментально;
благодать Божия, согласно этому учению, есть просто внешнее списание со счета, которое лишь по-
крывает греховное состояние человека, но не приводит к внутреннему преображению.— Бог рас-
сматривается односторонне, с абстрактно-философской точки зрения, прежде всего в его неуловимо-
сти, непостижимости, его недосягаемости. Соответственно Бог и человек, т.е. вера и знание, ради-
кально отрываются друг от друга; доказуемость содержания веры природным разумом отрицается59.
С другой стороны, оккамизм учит, что достаточно свободной воли, чтобы соблюдать заповеди Бо-
жии. Ибо Оккам и некоторые оккамисты в явном противоречии с Новым Заветом сделали благодать
Божию ничего не значащей второстепенной вещью; некоторые из них открыто учили, что человече-
ских сил хватило бы для достижения оправдания на Страшном Суде. И это несмотря на то, что, со-
гласно их учению, Господь прежде всего суров и строг, и следует бояться Его произвола. В этом за-
ключалось прямо-таки невыносимое внутреннее напряжение, таившее в себе опасность рецидива
полной односторон ности, впадения в квиетизм, обреченность или ригоризм; согласно этому взгляду,
природная воля должна смириться с жестокой строгостью Божиего произвола. Если занимать такую
позицию, то очень велика вероятность поворота; тем более, что оккамизм представлял собой мышле-
ние внутренне чуждое религиозному типу Откровения Нового Завета, да и душевной предрасполо-
женности Лютера также.

б) Итак, перед Лютером как результат его серьезной богословской подготовки и личного религи-
озного опыта встала неисполнимая задача. Из теоретической плоскости она перешла в область дейст-
витель ности, определявшей его собственное существование. И он с невероятным упорством присту-
пил к ее решению. Католическое решение задачи заключалось бы в том, чтобы преодолеть односто-
ронность системы, внутренне соединить разрозненные оккамизмом элементы антиномии, т.е. Бога
(благодать) и волю. Но это решение не принималось в рассмотрение в силу упомянутого оккамист-
ского подхода, а также из-за тенденции Лютера видеть и слышать только самого себя, из-за его
склонности к радикализму. Для него существовала только следующая альтернатива: либо полное от-
чаяние, признание невозможности найти выход из тупика, либо иллюзорное решение60 , которое за-
ключалось в фактическом отказе от одного из элементов антиномии Бог_воля. Упорно не желая при-
знаваться в том, что оккамизм завел его в тупик, Лютер исключает естественный элемент антиномии
(силу воли) и на основании односторонне истолкованной Библии приходит к спиритуалистически
окрашенному иллюзорному решению. Ибо оправданием, которое он нашел, стало не однозначное
разрушение грехов человека, но прежде всего их прикрытие свободной (произвольной) добротой да-
рующего оправдание Господа (см. разд. II 8).

74
 3. Здесь раз и навсегда должно быть сформулировано одно в высшей степени важное утвержде-
ние: когда речь идет о собственно учении Лютера, например о его понимании оправдания, то способ
выражения имеет лишь приблизительную ценность. Лютер не только многослоен, он противоречив.
Нет одного Лютера. Есть, например, одновременно Лютер-католик и Лютер-реформатор61. И это сле-
дует понимать не только последовательно-исторически— так, будто молодой Лютер первых лекций
еще (или в какой-то степени еще) был католиком в отличие от Лютера «подлинного», позднего, про-
поведующего реформаторское учение. Скорее дело обстоит так, что в течение всей жизни Лютер в
определенном смысле оставался католиком. И дело обстоит так, что уже в первых его лекциях наряду
с общепринятыми католическими воззрениями налицо подлинно реформаторские суждения. Начиная
с лекций о Послании к римлянам до самых поздних лет он высказывает мысль о полностью погряз-
шем в грехе человеке, чья греховность лишь прикрывается искуплением; но наряду с этим воззрени-
ем и в логически не разрешимом с ним противоречии, он выдвигает тезис об истинном, вероятно,
сверхъестественном, добром начале в человеке, которое со дня на день увеличивается вплоть до
смерти, и разрастание этого доброго начала означает действительное внутреннее сущностное преоб-
ражение человека, и в нем, разумеется, наряду с верой, значительную часть составляет любовь, хотя
Лютер одновременно отвергает (как аристотелизм) католическую формулу «fides caritatе formata»62.

Если ставить вопрос о причине такого расхождения в оценках, то можно указать, например, на
следующее обстоятельство: для формулировок Лютера каждый раз в высшей степени важна, с одной
стороны, диалогическая либо полемическая ситуация, а с другой стороны, ситуация чистой вести.
Когда Лютер проповедует, не имея перед собой противника, он проповедует в значительной степени
как католик.

Кроме того, личные свидетельства молодого Лютера не дают достаточно материала для точного
воспроизведения совершившегося в нем внутреннего переворота, а что касается более поздних вы-
сказываний, то они отнюдь не создают цельной картины, противореча друг другу во многих важных
моментах. И наконец, нужно принять в расчет и манеру выражения, свойственную Лютеру: он отвер-
гает точную, но абстрактную схоластическую терминологию и пользуется пусть менее однозначным,
более изменчивым, основанным на парадоксах (часто доходящих до эксцессов), но живым в религи-
озном отношении языком.

4. а) Сделав эти важные оговорки, можно конкретизировать проблематику, связанную с окками-

стским образованием и развитием оккамистских идей Лютера. Помимо особого склада ума и харак-
тера Лютера, о чем следует постоянно помнить, исходными пунктами исследования должны служить
его воспитание и образ жизни в родительском доме и в школе, а также слышанные им в детстве, от-
рочестве и юности проповеди. В высшей степени вероятно, что все эти три фактора, при всей догма-
тической правильности, были пропитаны четко моралистическим изложением христианского учения,
причем большую роль играла угроза вечной кары и соответственно мотив страха. Даже отвлекаясь от
всего, что мы знаем о тогдашнем вульгарном католицизме, принять такое объяснение нам позволяют
постоянно повторяющиеся более поздние сверхчувствительные реакции Лютера на все, что каким-то
образом могло казаться соблюдением справедли вости и законности. Год 1496/97, который он провел
в школе «Братьев общей жизни» в Магдебурге, мог иметь важное значение в том смысле, что углубил
и облагородил его школьные представления. Он получил по-настоящему религиозное воспитание, а
его личные переживания, приведшие к вступлению в монастырь, заложили в его религиозном «чув-
стве» сильное сознание греха, необходимость гарантировать спасение души и внутреннюю потреб-
ность освобождения от своих грехов.

К сожалению, в основе этого истинно христианского стремления лежало, как мы уже говорили
выше, вскормленное богословием неверное представление (§78) о том, что человек должен добивать-
ся искупительного преображения прежде всего напряжением собственных сил, а во-вторых, пережить
его в настоящем и лично осознать.

б) Этого Лютер хотел достичь в монастыре. Его развитие в Эрфурте протекало, казалось бы, без
особых внутренних потрясений63, но первые несколько лет в Виттенберге характеризовались тяже-
лыми душевными кризисами.

75
 Тем с большим жаром этот волевой человек отдается аскетическим упражнениям. Позже он эф-
фектно живописал, как чуть было не довел себя до смерти бичеваниями, но у нас нет достаточных
доказательств правдивости этих утверждений. Впрочем, в таком случае он нарушил бы строго обяза-
тельный для монахов устав ордена. Но он, похоже, все-таки проявлял неразумное избыточное рвение
в обязательной молитве. (Хотя трудно более или менее точно описать, в чем это выражалось, и уста-
новить, когда именно имело место.) Все это вместе на фоне сильного перенапряжения и определен-
ной склонности к хандре64 должно было привести такого человека, как Лютер, к некоему насильст-
венно навязанному себе решению. Лютер не избавился от своего чувства греховности. Напротив, у
него, казалось, обострилось сознание тяжести любой вины. На основании оккамистско го представ-
ления о произвольности решений Господа у него возникла отравляющая мысль о том, что он, быть
может, принадлежит к числу проклятых Богом. Начались тяжкие душевные борения со многими при-
знаками нервного раздражения и придирчивого самоуничижения. Сначала результат был чисто нега-
тивным: воля не в силах достичь справедливости. Греховность вообще не уничтожима.

в) Это состояние души не следует представлять себе как постоянное хроническое воспаление.
Оно мучило Лютера довольно долго, но сколько времени точно, мы, к сожалению, не знаем. Однако к
началу его преподавательской деятельнос ти (1513г.) оно, пусть не до конца, прояснилось.

Это испытание иногда в какой-то степени смягчалось разумными наставления ми его духовни-
ков, в частности Иоганна Штаупитца, к которому Лютер и позже относился с глубоким почтением65.
Духовные наставники Лютера справедливо указывали ему на то, что ошибка коренится в нем самом,
т.е. в его своеволии. Что ему не хватает доверия к искупительной жертве Христа66. Вероятно, только
после неудачных попыток справиться с душевными терзаниями собственными силами, он обратился
к чтению Бернарда Клервоского, Таулера и «Немецкого богословия»; а ведь Бернард Клервоский мог
бы поведать ему об объективно преображающей силе любви, а Таулер и «Богословие...»— подейст-
вовать умиротворяюще, приобщив к учению о «расставании с самим собой» (§69).

г) Но прежде всего был один фактор, который вместо того, чтобы исправлять, существенно усу-
гублял опасное состояние. Этим фактором было Священное Писание. Лютер углубился в него с чрез-
вычай ным жаром и рвением: через некоторое время он почти знал его наизусть.

В Библии же имелось одно понятие, которое снова и снова напоминало ему о гневе Господнем и
внутренне угнетало его. Это понятие «правды Господней». Лютер толковал правду как кару, наказа-
ние, он утверждал, что перенял такое толкование у всех средневековых учителей. На самом же деле
все наоборот: средневековью было известно идущее от Августина толкование этого выражения как
избавления, как спасительной, целительной правды67. — Именно это понятие, упомянутое в Посла-
ние к римлянам (I, 17), при соответствующей предрасположенности и подготовке, о чем говорилось
выше, стало поводом для реформаторского переворота. В конце жизни68 Лютер рассказывает об этом
своем главном переживании, о том, как ужасно подействовал на него стих: «В нем [в Благовествова-
нии Христовом] открывается правда Божия от веры в веру». Он пишет, что был смятен и потрясен
этим стихом: мы, бедные грешники, навеки прокляты из-за первородного греха и обречены на вечные
страдания тяжким законом десяти заповедей, а Господь присовокупляет к нашей старой боли новую
боль через Откровение Иисуса Христа, в котором он возвещает нам о Своей правде в радостной вес-
ти (eujaggevlion), а также угрожает нам своим гневом. Но, дескать он, Лютер, без устали денно и
нощно корпел над этим стихом, пока наконец не обратил внимание на то, что сказано дальше: «пра-
ведный верою жив будет». Тут только он начал понимать то место Священного писания, где говорит-
ся об избавительной спасительной правде, через которую милосердный Господь воздает нам по вере
нашей. Тут он почувствовал себя заново родившимся. В свете нового смысла, пишет Лютер, все Пи-
сание вдруг обрело для него новый лик (так называемое «происшествие в башне», см. выше).

д) Последняя фраза особенно важна. Речь идет не только о том, чтобы толковать правду Божию
как избавительную, но о том, что во всем Евангелии и в процессе спасения вообще и всегда речь идет
только о такой правде: Лютер односторонним образом распространяет частное открытие неограни-
ченно на все Писание. Это означает: здесь рождается лютеровское богословие утешения (которое са-
мым тесным образом оставалось для Лютера связанным с богословием Креста).

76
 5. Точное сопоставление лютеровского рассказа с текстом, а именно с первой главой Послания к
римлянам, весьма поучительно для постижения внутреннего роста Лютера и его манеры описывать
свои духовные переживания. Вся первая глава Послания к римлянам проникнута мыслью о спаси-
тельности веры. Но Лютер, несмотря на кропотливое доискивание, снова и снова читает текст мимо
этой мысли, снова и снова влагает в стих 17 только свое собственное, угнетающее его представление
о карающей правде: Лютер был своим собственным пленником; непредвзятое прочтение текста дава-
лось ему с огромным трудом; если ему казалось, что текст не отвечает его субъективным представле-
ниям, он стремился «подогнать» под них текст. Уже в этом конкретном случае все три упомянутые
выше фактора (предрасположенность, «вульгарно-католическое» воспитание, а также влияние номи-
нализма и оккамизма) действуют одновременно. Мощной односторонности исходной позиции соот-
ветствовала радикальность столь долго не находимого и наконец неожиданно обнаруженного нового
решения.

Это новое решение (целительное спасение, оправдание через веру, т.е. по милости Божией) было
ничем иным, как старым католическим учением. Но Лютер заново открыл его для себя и односторон-
не расширил его толкование. Только в этом он еретичен; но по сути ереси здесь нет.

6. Лютер до самой кончины считал сутью своего учения это расширенное толкование оправдания
на Страшном Суде, видел в нем тот тезис, в коем заключается жизнь и смерть Церкви. Он публично
заявил, что если бы папа признал за ним и его сторонниками право исповедовать этот догмат, он,
Лютер, целовал бы ему ноги. Он мог говорить таким образом только потому, что, во-первых, имел
неверное представление о католическом оправдании, во-вторых, потому что он с этим понятием свя-
зывал новое понятие Церкви.

Учение Лютера в его еретической форме подразумевает и внутренне связано со следующими не-
католическими воззрениями: (а) человеческая природа в корне порочна из-за первородного греха; (б)
поэтому воля также не в силах дать спасение; (в) прелюбодеяние неистребимо; (г) оправдание проис-
ходит на основании однопричинности (а не всепричинности) Бога; сверхъестественная вера должна
как доброе дерево само собой приносить добрые дела, но добрые дела не имеют спасительной ценно-
сти; (д) оправдание связано с исконной испорченностью, порочностью человека, т.е. оправдание не
есть внутреннее преображение, но лишь заявление Господа, что он принимает человека таким, каков
он есть; грехи покрываются, а не смываются69; (е) процесс спасения связан только с верой. (У Лютера
эта вера означает страстную уверенность в спасении через крестную смерть Христа, т.е. твердую веру
каждого отдельного человека, что именно ему принесла спасение смерть Христа.70)

(ж) При ближайшем рассмотрении этой уверенности в спасении мы обнаруживаем у Лютера зна-
чительные сбои. Кроме того, его учение толкует процесс оправдания далеко не только в судебном
смысле. Там, где Слово Божие, оправдательный приговор, понимается как творческое, там номина-
листическое толкование отступает на задний план и речь идет о действительном внутреннем преоб-
ражении. Сущность греховного в человеке, «incurvitas», зацикленность на своем «Я», может быть
преобразована в истинно новое творение, «nova creatura».

7. а) Новую концепцию Церкви, основанную на единопричинности Господа, Лютер разработал в

1517—1519гг. и в трех программных сочинениях 1520г. сделал из нее следующие далеко идущие вы-
воды (§81): если Бог создает все, а воля ничего, и если дела и творения рук человеческих не служат
ко спасению, тогда не нужно специальное духовенство, не нужны монастыри, обеты, более того, их
не должно быть, ибо это суть места, где человек занимает место Бога, они суть нарушение первой
заповеди, т.е. проявления антихриста. Конечного вывода о том, что в таком случае вообще не нужны
и должны быть запрещены и таинства71, Лютер не сделал. В этом, несмотря на революционность ре-
шений Лютера, проявилась сила традиции, т.е. Священного писания. Хотя Лютер выхолостил като-
лическое понятие таинства как объективное opus operatum (§17), потому что видел в нем очеловечи-
вание или, как он выражался, идолопоклонство, еврейство и ересь, но и в этом он не пошел до конца.
По мнению Лютера, вера причащающе гося сообщает силу таинству; но все-таки для него, например,
во время праздника Святой вечери присутствие Господа настолько действительно, что даже тот, кто
совершил смертный грех— по представлению Лютера таковым является всякий неверующий— вку-
шает от плоти и крови Господа. В этом пункте Лютер отступает от своей «субъективистской» пози-

77
ции в пользу объективного признания святости таинств настолько, что настойчиво подчеркивает об-
щинное начало во время праздника евхаристии.

б) Столь же непоследо вателен Лютер в том, что касается понятия Церкви. Основная тенденция
(заметим: тенденция, а не просто само понятие!)— спиритуалистична; ибо все, что относится к вере,
трактует о невидимом (Евр 11,3,27). По мнению Лютера, в лице признающего таинства духовенства,
т.е. в лице католической иерархии, папства, человек в конечном счете ставит себя на место Бога. В
этом смысле институциональное начало в Церкви— от дьявола, и Лютер возвещает это с ужасной
ненавистью и издевательски развивает свой тезис о том, что папство— сатанинское учреждение.—
Впервые такое понятие Церкви было сформулировано на диспуте в Лейпциге в 1519г., когда более
дальновидный и глубокий богослов Экк вынудил его сделать конечные выводы из инвектив в адрес
католической Церкви: папство не от Бога, соборы могут ошибаться и ошибались.

Тем самым диспут в Лейпциге стал поворотным пунктом во внешней истории Реформации. То-
гда впервые в некоторой степени прояснился тот некатолический фундамент, на который опирался
Лютер. Сторонники бурно приветствовали давно чаемого реформатора Церкви, увидев в нем к тому
же и провозвестника нового учения. Католики были более дальновидны. Верующие начали раскалы-
ваться на два лагеря.

в) Несмотря на это Церковь для Лютера не является чем-то исключительно умозрительным и не-
видимым, а его понятие Церкви не является чисто спиритуалистическим. Лютер знает о видимых
признаках Церкви, среди которых самыми важными являются чистота учения и правильность испол-
нения обрядов причащения Святых таин. Всюду, где громко проповедуется слово Божие и правильно
происходит причащение Святых таин, есть истинная Церковь. Невидимая в своей сущности Церковь
становится в сущности настолько видимой, что в конечном счете во всем, чем является и что делает,
и даже в своем ядре, оказывается под угрозой: истинность, служение и святость Церкви не застрахо-
ваны от опасности, они могут подпасть греху. Как истинно, что Слово Божие во все времена на земле
проповедуется видимо, так же истинно и то, что вся внешняя церковность должна совершенствовать-
ся и исправляться по Слову Божию. Церковь, как и каждый отдельный христианин, должна будет
дать ответ на Страшном Суде. Божественного права и абсолютной непогрешимости у Церкви нет. И
все же у Церкви как у целого есть некая непогрешимость.

Такое понятие Церкви у Лютера постоянно оставалось неясным и колеблющимся. Но со времени

заявления в Лейпциге в 1519г. священство в традиционном смысле, т.е. как иерархический и сакра-
ментальный организм, было поставлено под вопрос. И тем самым под вопрос была поставлена вся
традиция. С другой стороны, Лютер видит, что Церковь глубоко уходит своими корнями в Ветхий
Завет и синагогу.

г) Все это проистекает из довольно распространенной в эпоху позднего средневековья точки зре-
ния, которой во многом (причем испытывая позитивные чувства) придерживался и Лютер, потрясен-
ный святою силой «Слова»; эта точка зрения сформулирована в лютеровом принципе Писания и гла-
сит: единственный источник веры есть Библия. Изложение Библии, как и выбор текстов, который он
делает из книг Библии (Второзаконие, Послание к Иакову и Откровение св. Иоанна названы необяза-
тельными, но непоследовательным образом остались и в лютеровой Библии), ориентирован на то, что
«занимается Христом»; при этом внутреннее единство Библии (Библия, интерпретирующая саму се-
бя) гарантирует правильное изложение. Ясно, что это весьма неточный масштаб, применение которо-
го в конечном счете оставлено на усмотрение отдельного верующего. Это в самом деле индивидуали-
стический подход, поскольку Лютер не признает собственно живого учительства. Несмотря на это
Лютер строго догматически придерживается буквы Писания, как он его видит и понимает.

Истинный масштаб реформаторского принципа Писания становится видным только тогда, когда
мы задаем себе вопрос, обязывает ли Писание верующего прилежать той Церкви, которой было дове-
рено Писание. Ибо каноническое изложение Библии в последовательности, завещанной апостолами,
и есть как раз то, что образует содержание традиции. Но если мы будем искать здесь у Лютера про-
ницательной и последовательно выдержанной позиции, он снова разочарует нас.

78
 Аналогично колеблется толкование Лютером истории. В одном месте он проповедует, что вести
войну против турок— значит бороться против Бога, который посылает нам наказание за наши грехи;
позже он требует объявить крестовый поход против турок. То он пишет, что успех Реформации есть
доказательство Божией защиты, то утверждает, что преследования есть знак милости Божией.

8. а) Образ Лютера как священнослужителя и как человека после его «выхода» из монастыря (в
котором он сохранил за собой жилище) плохо поддается однозначной трактовке. Он не всегда цели-
ком и полностью сохранял агрессивность и властность, которые отличали его в годы бурного подъе-
ма Реформации. В какой-то степени он угомонился; начиная с тридцатых годов в его жизни еванге-
личес кого пастора и отца семейства появилось нечто заурядно-бюргерское.

Но и это еще не все и еще не главное. Всю свою жизнь Лютер оставался чрезвычайно энергич-
ным, просто неутомимым проповедником. И всегда пытался заново прочесть Слово Божие, например
глубже понять «Отче наш».

Чего нельзя заметить, так это стремления к святости. Этот недостаток аналогичен его презрению
к добрым делам, а также к аскезе; и он подчас весьма грубо и беззастенчиво выражал это презрение.

В своих жизненных запросах Лютер оставался довольно скромным. Любил выпить стакан вина
или кружку пива, но пьяницей никогда не был.

в) Неприязнь к монашеству, мессе и особенно к папству Лютер часто выражает с агрессивной

безудержностью, даже с ненавистью. Эта ненависть заметна в ужасно грубых картинах Кранаха: Лю-
тер поставлял ему сюжеты и сочинял подписи к издевательским карикатурам на папство. Но не стоит
видеть в этом гнев пророка; здесь образ реформатора отмечен скорее печатью грубости, которая
должна огорчать любого христианина.

в) Лютер отличался необычайным самомнением и сильным сознанием своей миссии. Множество

полемических высказываний (как, например, упомянутые вульгарные и грубые подписи к карикату-
рам) и многие почти безудержные действия, направленные против традиционного учения и воспита-
ния,— вообще весь необычайный эгоцентризм Лютера говорят, разумеется, о гордыне. Но центром
позиции Лютера была не гордыня. Его учение однозначно и односторонне настаивает на том, чтобы
полностью уничтожить ценность человека перед Богом. Лютер лично высказывался в этом смысле.
Последние его слова, написанные перед смертью, так сказать, подпись под учением, потрясшим мир,
содержит фразу: «Воистину, все мы нищие».

9. а) Непоследовательность и неоднозначность высказываний Лютера привела к тому, что его

учение не сразу и далеко не всегда в соответст вии с его интенциями заняло свое место в истории.
Историческое воздействие связано прежде всего с формулировками, которые громче всего звучат,
охотнее всего выслушиваются и, следовательно, прочнее всего входят в сознание. Поскольку Лютер
столь многое акцентировал и выражался слишком рьяно или слишком расплывчато, столь многое
расхваливал и яростно проклинал и поскольку его манера высказываться производила необычайно
сильное впечатление, изменчивый образ Лютера вызывает мысли о том, что добрые дела суть что-то
чуть ли неевангельское, что искупление принесено в жертву прикрытию грехов, что любовь в деле
веры не так уж важна, что закон совершенно растворился в Евангелии свободы, что вряд ли есть пра-
во сопротивляться тирании, враждебной вере, а есть только долг терпеливого послушания— таковы
следствия исходных позиций Лютера, но они отнюдь не выражают всего или «подлинного» Лютера.
Лютер, очищенный от всего, ему несвойственного, к счастью, стоит ближе к католицизму, чем это
признавали четыре разделяющих нас столетия.

б) И все же лютероведение по праву вопрошает, что же это такое «несвойственное» Лютеру? И

напротив, как один из важнейших результатов всех усилий понять Лютера встает вопрос, что же то-
гда собственного «реформаторского» было в Лютере, если не считать его упрямого «нет» в отноше-
нии Рима, т.е. в отношении всего позднесредневекового католицизма?

Эти вопросы правомерны и имеют центральное значение, если мы говорим о судьбоносном для
всего христианства событии, которое называем Реформацией.
79
 И поскольку самой существенной характеристикой Реформации является то, что она еще не за-
кончилась (уже хотя бы просто потому, что не достигла своей цели представить в единой Церкви
очищенное христианство), она сама вполне могла бы поставить перед нами задачу сегодня снова
взяться за исполнение этой христианской миссии и найти более чистое решение, которое носило бы
не фрагментарный, но дефинитивный характер.

Прежде чем брать на себя эту миссию, следует вспомнить, что Реформации, в частности Лютеру,
не дана была сила адекватно и взвешенно богословски сформулировать свою центральную религиоз-
ную задачу.

§83. Распространение и раскол протестантского движения

I. В Германии

1. Движение, вызванное Лютером, обладало необычайной силой излучения. В немецкой Рефор-

мации князей его в значительной мере питал политический эгоизм и всеобщее недовольство церков-
ными (и частично социальными) обстоятельствами. Сам Лютер (особенно с конца 20-х годов) и Ме-
ланхтон горько жаловались на то, что многие их приверженцы присоединились к движению отнюдь
не из благородных побуждений. Насколько такое обвинение справедливо по отношению к руководя-
щим мужам Церкви, сказать трудно. Но зато внутренняя притягательность реформаторских идей об-
наружилась в том, что многие богословы и люди с организаторской жилкой поторопились распро-
странить новое учение по всей стране и довольно далеко за ее пределами. Решающую роль в этом
сыграла не столько мощная, подчас пугающая своим динамизмом личность Лютера, сколько сила
христианскогопослания, могущество «Слова», которое снова и снова с глубокой верой, хотя нередко
и с устрашающим фанатизмом, внушалось слушателям и читателям в упрощенном, но емком, улав-
ливающем самую суть, изложении. Кроме того, нововведение черпало размах в революционном отка-
зе от послушания старой Церкви и в критике ее нестроений, во многом справедливой.

2. а) Однако принцип индивидуализма, который Лютер фактически сделал главенствующим, бы-

стро обнаружил свойственные ему разлагающие тенденции. Мы уже говорили, что Лютер отнюдь не
желал делать каждого христианина судьей, призванным толковать Откровение. Идея автономной со-
вести совершенно ему чужда. И только XVIII век грубо исказил и ложно истолковал этот централь-
ный момент в наследии реформатора. И все же, будучи оторвано от научающей иерархии, это рели-
гиозно-церковное нововведение немедленно, в силу самой логики его возникновения, обнаружило
расхождение доктрин в собственном лоне: сущность еретичества заключается в выборе учения, и эта
сущность тут же проявилась внутри ложного учения; обнаружился великий симптом заблуждения,
его саморазложение.

Констатация этого очевидного симптома стала вскоре одним из важнейших аргументов литера-
турных противников Реформации, выступавших в защиту старой Церкви (§90). Внутрипротестант-
ский раскол является фактом. И в течение следующих столетий он с неизбежностью углублялся, про-
никая к самому ядру нового учения. Это нужно признать и выяснить причины; нельзя пренебрегать
очевидным обстоятельством или считать его пустяком; это означало бы, что мы несерьезно относим-
ся к реформаторской доктрине и к ее самооценке, между тем как сам Лютер в вопросах догматики
был точно так же нетерпим, как и католики (см. Лютер о Цвингли, разд. II, 2).

б) Но не следует и упускать из виду то общее, что характерно для различных групп протестан-
тизма. Речь идет далеко не только о сознательномстремлении послужить общему пониманию хри-
стианства, речь идет о сфере вещественной. Там, где сам источник, Священное писание, комментиро-
вался вплоть до противоречий неоднозначно, сохранялось особенно сильная связь с ним. Если от-
влечься от крайних случаев в хаосе мечтательности (см. п. 10), единственно верное суждение о кото-
рых вынести не так уж и просто, протестантское обновление в его различных оттенках в своей основе
остается принципиально христианским движением72.

3. Уже при жизни Лютера различие во взглядах между ним и Меланхтоном привели к опреде-
ленным богословским противоречиям внутри протестантства. Но после смерти Лютера проблема ау-
тентичного изложения его учения приобрела особую остроту. Возникшая в этой связи богословская

80
полемика является впечатляющим доказательством внутренних неувязок и многослойности самого
лютеровского учения. С того времени она накладывает свой мощный отпечаток на всю историю лю-
теранства.

Первоначально эти противоречия отразились в так называемом осиандровом73 споре: юридиче-

ская ответственность или— по Осиандеру— реальное вмешатель ство правды Христовой? Потом на
первый план вышли так называемые гнесиолютеране74. Их предводителем выступал Флаций Иллирик
в Магдебурге (1520_1575); они были противниками филиппистов, т.е. последователей Филиппа Ме-
ланхтона. Во всех спорах речь каждый раз шла о противопоставлении более радикальных тенденций
менее радикальным: Флаций переносит первородный грех в саму субстанцию человека; синергизм
Меланхтона отвергается ради концепции полностью несвободной воли. Георг Майор в Виттенберге
(1502_1574) проповеду ет, что добрые дела неизбежно ведут к святости, а Николай Амсдорф
(1483_1565) объявляет их вредоносными. Велись споры и вокруг учения о причастии (которое Ме-
ланхтон редуцировал в «криптокальвинистском» смысле) и об отношении к «Промежут очному со-
стоянию» (1548г.), объявленному императором для урегулирован ия вопроса о землях Морица Сак-
сонского; следует упомянуть и так называемый адиафористический спор75.

После переговоров и согласований, длившихся столетиями, лютеранские внутренние богослов-

ские споры были временно улажены принятием «Formula Concordiae» (1577г.)— компромиссного
символа веры, принятого в качестве обязатель ного в большинстве лютеранских земель.

4. Наряду с формированием различных протестантских Церквей в Германии начали появляться

различные протестантские секты, т.е. общины неофитов более или менее спиритуалистического тол-
ка, которые с легкой руки Лютера получили общее название «мечтателей». В них на основе принципа
Писания сливались элементы позднесредневековой апокалиптики, социализма и спиритуализма
(§77).

Но эти секты настолько безудержно отвергали церковную традицию, что из основного принципа
Реформации (=Библия есть единственный источник веры, не нуждающийся в авторитете учителей
веры) они делали радикальные выводы, противоречившие существенным позициям самого лютеран-
ства. Непомерное разбухание формально-логических выводов и здесь обнаружило свою взрывоопас
ность. Главными представителями этого движения был высокообразованный философ-экзегет Томас
Мюнцер (ум. 1525 г.), действовавший в Цвикау и Мюльхаузене, а также анабаптисты в Мюнсте-
ре/Вестфалии, чьим предводителем был Иоганн Лейденский. Среди этих сект основную роль играли
радикальные течения. Их роковое влияние привело, например, к религиозно-социалистическому вос-
станию крестьян, которое в значительной мере было спровоцировано проповедями Лютера о свободе;
восстание было подавлено самым кровавым образом. Тот факт, что Томас Мюнцер весьма неудачно
сыграл взятую на себя роль пророка, не имеет существенного исторического значения. Как бы мы ни
оценивали насильственное подавление фанатичной религиозности, которая впредь будет продолжать
существовать лишь в форме разнообразных подпольных движений, решающим фактором оказалось
то, что демократическая идея на несколько столетий уступила княжеской власти. И эта власть быстро
превратилась в абсолютистскую.

II. Вне Германии

1. Индивидуалистический характер Реформации проявлялся особенно сильно там, где новое по-
нимание христианской миссии влияло на политическую и культурную атмосферу или развивалось в
искаженных условиях новой среды, представленных личностями принципиально иного духовного
склада. Тогда появлялись не только новые «направления», но и новые протестантские Церкви. Такой
была Церковь, основанная Цвингли в Цюрихе, или Кальвином в Женеве. Для всеобщей истории ка-
толической Церкви Цвингли и его деяния имеют лишь второстепенное значение, хотя уже вызванный
им конфессиональный раскол Швейцарии до сего дня являет собой печальное зрелище вреда, причи-
ненного разделением веры и Церкви.

2. В Гульдрайхе Цвингли (1484_1511; погиб в битве при Каппеле) сливались воедино элементы
гуманизма и лютеранства. И все же он проходит в Реформации свой собственный путь. Рационали-
стическое или, если угодно, спиритуалистическое начало, свойственное гуманизму, накладывает ха-

81
рактерный отпечаток на его учение и Церковь: чисто словесное богослужение, поношение и разру-
шение священных изображений, вместо «Сие есть Тело Мое»— блеклое «Сие означает Тело Мое».

И все-таки умалению сакральности упомянутого выше таинства было противопоставлено нечто

явно положительное, некий плюс. Ведь позднее средневековье, с одной стороны, рассматривало та-
инства с блекло-моралистической точки зрения, а с другой— считало их даром отдельному человеку,
плодом для него. Цвингли, как и Кальвин (как и, пусть в меньшей степени, Лютер), принадлежал к
числу тех, кто заново открыл общинный характер таинств, особенно евхаристии. Таинства существу-
ют для народа Божиего как общности.

Движение, возглавленное Цвингли, носило явный национально -швейцарский отпечаток, оно с

самого начала обнаружило тесную связь религиозно-церковных и политических интересов; церков-
ные новшества в Швейцарии с самого начала глубоко повлияли на общее соотношение сил между
кантонами.

Лютер не жаловал Цвингли: «Вы— другого духа» (Марбургская беседа §81, IV). «Признаюсь, я
считаю Цвингли нехристем со всей его ученостью». Он считал, что Цвингли— дьявол и ему место в
аду, как и папе. Хотя в своем отношении к папе Лютер был менее последователен.

3. Жан Кальвин (1509_1564) родился на севере Франции; занимался сначала философией и гума-
нистическими штудиями (довольно успешно), затем юриспруденцией. Возможно, он еще в универси-
тете имел контакты с Лютером, но, по его словам, «из почтения к Церкви» внутренне противостоял
влиянию Лютера. Кальвин сам упоминает некое «внезапное обращение», пережитое им где-то между
1529 и 1531 годами. Он описывает его как результат борений страдающей совести, которая не давала
ему покоя.

Уже в 1535г. он пишет свой главный труд «INSTITUTIO religionis christianae».

Сочинение вышло в свет в 1536г., затем в процессе дальнейшей работы выходило еще четырьмя
изданиями и увеличилось в объеме раз в пять. Оно оказало весьма большое влияние на мировую ли-
тературу и после Малого катехизиса Лютера долгое время считалось самой популярной из реформа-
торских книг. В том же 1536г. Кальвин случайно попадает в Женеву, где вместе с Гийомом Фаре-
лем(1489_1565) возглавляет реформаторскую работу в городе. В 1538г. его изгоняют из Женевы, и он
вместе с Буцером переносит свою деятельность в Страсбург. В 1541г. его снова призывают в Женеву.
С тех пор он постоянно находится там и организует церковную жизнь местной общины.

Кальвин был разносторонне образованным, гениальным человеком. Учение, которое он пропове-

довал, было оригинальным, несмотря на лютеранские влияния.

В отличие от Лютера Кальвин держался в тени своего дела. Он вел жизнь строгую и аскетиче-
скую. Несмотря на неизлечимую болезнь, он снова и снова делал над собой героическое усилие са-
мопреодоления и неуклонно выполнял свои обязанности священнослужителя и духовника. Даже в
день своей кончины он собрал у смертного одра друзей, чтобы они послушали его проповедь. В его
деятельности явно превалировал практически-пастырский интерес (и то же можно сказать о его уче-
нии о предназначении; п. «г»).

а) Кальвин был человеком совершенно иного склада и душевного устройства, чем Лютер. Ему
была свойственна систематичность мышления. Светское образование он приобрел не в монастыре, но
изучая юриспруденцию. Его реформаторс кие идеи с годами получали все более ясные и рациональ-
ные богословские формулировки, хотя в его богословии имели место некоторые колебания, отнюдь
не лишенные значения.

Его сухая жесткая проповедь очень редко оживляется такими понятиями как «духовная радость»
или «благодарность». Да и любовь, к которой он призывает паству, кажется вовсе лишенной того
сердечного тепла, которое мы столь часто встречаем у Лютера. Но все-таки Кальвин стремится ут-
верждать естественные блага и силы, ниспосылаемые Господом, как Его благословенные дары. Во
всяком случае он не был тем «бесчувственным арифмометром и холодным интеллектуалом», каким
82
его столь часто изображали. Он испытывал чувство глубокой дружбы к своему соратнику Фарелю и
прежде всего к своему ученику и преемнику Теодору Беза († 1605 г.). Другому своему сотруднику,
Пьеру Вире, он даже пишет: «Тебе знакома нежность или, лучше сказать, мягкость моей души». Но
при всем том его основной позицией является героическое исполнение долга, послушное самоотвер-
женное пребывание на том посту, который указал нам Господь.

Основным принципом, как и у всех реформаторов, является новое понимание Священного Писа-
ния. В нем высказана таинственная воля Божия и Его закон. Но проповедь Кальвина не только задает
позицию веры для отдельного человека, но закладывает фундамент Церкви, которая называет себя
«Церковью, реформированной по слову Божиему».

Кальвин— богослов, учитель, организатор, цензор, пропагандист, дипломат и политик в одном

лице, личность большого формата (Zeeden).

б) Различия между учением Кальвина и учением Лютера объясняются различной окрашенностью

идеи Бога: Кальвин ставит во главу угла богопочитание76; он говорит не столько о любящем Отце,
сколько о суровом, требовательном Боге. Центральным понятием его проповеди является «долг», в
чем обнаруживается типичное влияние ветхозаветных рассуждений.

И в христологии, центральном для Кальвина понятии (все избраны во Христе; Еф 1, 4), вырисо-
вывается основной тип, отличный от лютеранского. Если представление Лютера об Иисусе как о Боге
и человеке в одном лице всегда корректно, то в случае Кальвина можно говорить об определенной
несторианской тенденции.

Формально эти различия характеризуются значительно большей последовательностью и целост-

ностью основных идей Кальвина.

в) Но и Кальвин не строит замкнутую систему, в центре которой стояла бы одна идея, из которой
развивается все остальное. Наша, христианская, идея состоит в том, чтобы принять от Господа Писа-
ние, Слово Божие, содержащее все, что служит ко спасению души.

Содержание Писания есть Господь Всемогущий, Вечный, Единый. Быть благочестивым значит
во всем признавать волю Божию. Все, что происходит,— от Господа. В Библии нам явлено непости-
жимое вечное решение Господа избрать нас по милосердию своему. В этом и заключается вочелове-
чение и избавление через Иисуса Христа: кто верит во Христа, уверен в своей избранности.

г) Текст Священного Писания учит нас словом и примером, что Господь предназначил одним
людям жизнь вечную, а другим вечное проклятье— только по Своей вечной неисповедимой воле.
Обреченность на пребывание в аду, согласно Писанию, есть достойное поклонения и одновременно
устрашающее откровение, через него является нам слава Господа карающего, и об этом предмете по-
добает учить лишь тому, что сказано в Библии, и всякие умствования на сей счет суть запретны (хотя
сам Кальвин не всегда придерживался этого правила).

С годами Кальвин все чаще ссылается на учение о предопределении77. Но все же оно отнюдь не
является ядром его учения (в то время как, например, его ученик Беза полагал, что все христианское
учение можно изложить на одном листе под заголовком «Praedestinatio»).

Кальвин вполне осознавал трудности учения о позитивном предопределении. В1539г. он пишет

об этом специальный трактат. Разумеется, и ему не удалось преодолеть возникающее здесь парадок-
сальное противоречие. Проведение различия между волей и заповедью Господней в данном случае
ничего не объясняет. Но из его идей сохранила свою ценность мысль о том, что здесь мы стоим перед
тайной неисповедимой Господней воли, перед тайной вечной абсолютной свободы и власти Господа,
полной независимости Его решений от всего, что так или иначе сделает человек: «А ты кто, человек,
что споришь с Богом?» (Рим 9, 20).

Важнее всего то, что Кальвин встроил учение о предопределении в свою концепцию спасения
души, в учение об избрании. Его великой целью было говорить о том, что людей следует привести к
83
Богу и таким образом сделать избранными. «Общность с Христом», вера разрушает всякое сомнение
в вечном спасении каждого отдельного человека. Принимая без колебаний обещанное Евангелием
спасение мы признаем нашу избранность (Wendel).

д) Однако и Кальвин не всегда делал выводы, которые напрашивались из последовательного

проведения в жизнь принципов Реформации («только Писание»). В отличие от Лютера, чья пропо-
ведь была окрашена в индивидуалистически-сотериологические тона, в Кальвине чувствуется роман-
ская жилка. Он исходит из однозначного понимания Церкви как Божией общины, чей суровый устав
не только регулирует веру, но и путем строгой всеобъемлющей церковной обрядовости дисциплини-
рует всю жизнь78. Кальвин обладал сильно развитым чувством фундаментальной необходимости по-
литических форм во всех сферах жизни, стабильность которой может обеспечить лишь церковная
община. Истинно нравственного поведения всех христиан нельзя достичь, опираясь только на внут-
реннее чувство христианской свободы. Вот почему строжайшим образом организованная община
становится носительницей закона, а закон является непременным условием всей жизни, и его безус-
ловное соблюдение должно подвергаться неусыпному контролю: монархический принцип лютеран-
ской Церкви становится демократически -олигархическим законом. Находясь на нелегальном поло-
жении во Франции, Кальвин организует Церковь мучеников и с величайшим напряжением сил снова
и снова пытается добиться жесткой организации «обращенных к Слову».

Руководство этой Церковью осуществляют четыре авторитета: проповедник, староста, учитель,

диакон. Должностным лицом в строгом смысле является, разумеется, только «слуга Слова», а Слово
Кальвин объявляет третьим таинством. Только Церковь имеет право назначать на должности, и пре-
жде всего на должность проповедника. Однако сам женевский реформатор никогда не получал такого
«посвящения», он руководствовался только верой в свое особое призвание, будучи искренне убеж-
ден, что следует по путям старой Церкви.

е) Кальвин принимал христианство всерьез. Коль скоро человек испорчен до мозга костей, его
следует держать в строгой узде. Он пытается залатать самую опасную дыру в системе Лютера, а
именно слишком слабую методическую связь между нравственностью и верой79. Кальвин требовал и
добивался от прихожан того, чтобы они вели жизнь строгую, трезвую и экономную. Ибо ему удается
привить своей Церкви сильное и стойкое сознание ответственности за чистоту и возвеличивание цар-
ства Божиего на земле. Жесткий устав, которому подчиняют ся контролирующие органы, активизи-
рует церковную жизнь.

Впрочем, это не очень-то служило защите свободы совести, хотя наряду с учением о всемогуще-
стве благодати Божиего Церковь Кальвина твердопридержива лась догмата об Откровении христиан-
ской свободы богоизбранных. Инакомысля щие, смотря по обстоятельствам, подлежали смертной
казни. С 1541 по 1546 г. было вынесено пятьдесят восемь смертных приговоров. В 1553г. был казнен
Михаэль Сервет за антитринитарную ересь, т.е. за отказ признать догмат о св. Троице. Кальвин при-
нимал самое активное участие во всех мероприятиях, направленных на подавление инакомыслия.

С другой стороны, тот же самый Кальвин явно приписывает Христу право на сопротивление не-
праведной власти (у Лютера эта концепция смазывается требованием терпеливого послушания). Ибо
и политическая власть, разумеется, должна соблюдать евангельские заповеди.

Если же она не соответствует этим требованиям, ее в любом случае следует устранить. Отсюда
понятно, что кальвинизм обладает ударной силой, намного большей, чем лютеранство.

ж) Если у Лютера все вращается вокруг личного спасения, то Кальвин возлагает на свою общину
универсальную миссию распространять повсюду свое учение. Он даже решительно требует по мере
необходимости насильственно подавлять любое некальвинистское учение, а особенно католицизм.
Он правда не отрицает, что и в католицизме еще присутствуют элементы учрежденной Христом
Церкви. Но, говорит он, Христос и Его Евангелие так подавлены и обескровлены «папской тирани-
ей», что похожи скорее на вавилонскую башню, чем на небесный Иерусалим. И все это дополняется
требованием терпеливо выносить страдания, если «Церковь Слова» будет подвергаться преследова-
ниям. И он, и его ревностный последователь и соратник Теодор Беза адресовали подобные послания

84
«бедной малой Церкви» гугенотов, общины которых стойко переносили тяжкие испытания, выпав-
шие на их долю во Франции.

з) Строительство кальвинистской Церкви сопровождалось варварскими проявлениями иконобор-

чества. Жертвами этой дикости стали бесчисленные «изображения идолов» готического искусства, в
первую очередь во Франции, а позже в Нидерландах. Однако повинен в них не Кальвин, возражав-
ший против фанатических эксцессов иконоборцев. Он-то как раз с чувством «душевной горечи» от-
несся к иконоборческим эскападам в Лионе в 1562г., которые, впрочем, можно было в какой-то сте-
пени понять как акт возмездия. Кальвин писал об этих событиях как о позорных и противоречащих
Евангелию: «Я никогда не считал, что на насилие следует отвечать насилием».

и) Если речь идет о чисто словесном богослужении, то оно, разумеется, включает евхаристию.
Кальвин даже считал обязательным служить ее каждое воскресенье и настаивал на том, чтобы как
можно большее число верующих как можно чаще являлись к причастию. Если вспомнить, что во
времена позднего средневековья причастие стало редкостью, этот факт представляется весьма заме-
чательным. Его значение тем более велико, что Кальвин выступал сторонником «пневматологическо-
го присутствия» (F. Jacobs) Христа в этом таинстве. В его сочинениях неоднократно подчеркивается
мысль о сущностном присутствии Христа в священнодействии с хлебом и вином: те, кто причащают-
ся с верой, пребывают благодаря этому торжественно му таинству в душевном возвышении со Хри-
стом, Который действительно отдает им Себя небесным образом.

Решающим средством откровения и тем самым спасения является слово Божие. Оно еще в боль-
шей степени, чем у Лютера несет в себе достоинство и силу. Таинство есть «verbum visibile». Ибо
всякое «слово» Господа есть не просто «слова», но урок, воздействующий на нас. Это воздействие
еще более усиливается в таинствах.— Отсюда мы видим, что кальвинистская Церковь неслучайно и
всерьез называла себя «Церковью реформированного слова» и можем представить себе ту реаль-
ность, которую обнимало это определение.

к) Мы уже говорили, что дух этой религии отличается тою же трезвостью, что ее церкви без ал-
тарей и свечей. Но с другой стороны, кальвинизм представлял человеку мир как область труда, а
именно труда в смысле личного испытания (см. п. 4), успех которого зависит от благоволения Госпо-
да.

Благодаря энергии, сплоченности, религиозно поощряемой экономности кальвинизм выработал в

своих общинах то упорство в достижении цели, тот дух предпринимательства и капитализма, кото-
рый столь распространился в современном мире. Правда и тут следует подчеркнуть, что самому
Кальвину дух капитализма был совершенно чужд: он пытался привить прихожанам своей Церкви
умение довольствоваться малым и никогда не одобрял обогащение ради обогащения.

л) В отличие от цвинглианизма кальвинизм приобрел в буквальном смысле слова всемирноисто-

рическое значение, выходящее далеко за пределы лютеранства. Он перенес протестантизм (ставший
боевым отрядом) во Францию, Венгрию, Нидерланды, Шотландию и затем в Англию. Как раз в то
время Нидерланды и Англия превратились в морские державы, и через них реформаторское учение
проникло за океан, прежде всего в Америку, где оно утвердилось главным образом в форме пуритан-
ского кальвинизма.

м) Кальвин лично проделал огромную тщательную работу для того, чтобы распространить свое
учение и Церковь по всей Европе; свидетельством тому является его переписка с Богемией, Морави-
ей, Австрией, Литвой, Польшей, Трансильванией, Венгрией. В этом он во многом напоминает Игна-
тия Лойолу. Он повсюду устанавливал контакты с князьями и прочими влиятельными лицами. И так
же, как Игнатию, ему в поразительной степени удается сделать многих людей самого разного склада
орудиями исполнения своей страстной воли.

В его личности с особой интенсивностью проявилась некая, рационально почти непостижимая,

энергия, которую можно было бы назвать главной силой Реформации: перед лицом нестроений
Церкви и потребности в преобразованиях, ощущаемых и внутри самой Церкви in capite et membris, в
реформаторах и некоторых ее крупных сторонниках обнаруживает себя пророческоеосознание необ-

85
ходимости призыва к немедленному преобразованию Церкви. У Кальвина это пророческое ощущение
проявляется еще более отчетливо, чем у Лютера. Как пророк и судья, он не облегчает христианскую
миссию, но мыслит ее тяжелой и ответственной. Возлагая тяжелую ответственность на строителей
Царства Божиего, он тем успешнее прививает им чувство долга, полного самопожертвования делу
Божиему и как раз этим высвобождает упомянутую мощную энергию миссионерства.

Кальвин умер в Женеве в 1564г. На смертном ложе он уверял, что никогда ничего не совершал из
ненависти, но действовал только во славу Божию.

4. В самой Швейцарии кальвинизм был очень усилен заключением соглашения между Женевой и
Цюрихом в 1541г. Из этого союза в 1566г. образовалась швейцарская национальная Церковь
(Сonfessio Helvetica posterior).

В Германии Меланхтон предвосхити л новое, смягченное толкование мессы в духе кальвинизма.

Кальвинистские общины беженцев имелись, например, в Страсбурге и во Франкфурте. Особенно
большие успехи кальвинизм сделал благодаря захвату Пфальца Фридрихом II; центром нового уче-
ния стал тогда Гейдельбергс кий университет 80. Но вообще учение Лютера прививалось в Германии
лучше, чем кальвинизм. Начиная с 1552г. шла литературная борьба лютеран (J.Westphal) в Гамбурге
против учения Кальвина о мессе и предопределении. Со временем эта полемика привела к ожесто-
ченной вражде81.

5. а) Изначально Реформация мыслилась как внутрицерковное очищение: на деле она стала рево-
люцией в самом широком смысле, не только в религиозно -церковной, но и в гражданско-
политической области. Она была мощной атакой, направленной против Церкви, т.е. против всех, кто
остался верен Церкви и продолжал высоко чтить ее поучения и формы жизни; но ведь эти поучения и
институции охватывали всю действительность жизни и общества. Реформация же обнаружила глу-
бинные противоречия в каждом из образовавшихся лагерей; вражда между ними усугублялась все
более. И когда проявления напряженности стали развиваться в одной и той же стране и с неизбежно-
стью переместились в область политики, религиозная гражданская война стала неминуемой. Сначала
это произошло во Франции82 . Кальвин, как мы видели, принципиально одобрял сопротивление вла-
стям. Его приверженцы таким образом получили большие возможности, чем немецкие лютеране, по-
скольку Лютер выдвигал жесткое требование послушания светским властям, что подавляло у под-
данных интерес к политическим событиям. Можно утверждать, что во Франции лютеранство было
стерто с лица земли.

б) Первые протестанты во Франции были членами тайных товариществ, отсюда вероятно и про-
исходит название гугенотов. Распространение кальвинизма во Франции во времена правления Фран-
циска I и Генриха II— одна из самых захватывающих страниц в истории Реформации и в каком-то
смысле всеобщей истории Церкви. Следует всерьез отнестись к тому поразительному феномену, ко-
гда бедные и необразованные люди были настолько захвачены буквой Писания, что несмотря на
опасность стали сходиться на тайные собрания, чтобы неуклюже и косноязычно поучать друг друга;
месяц за месяцем гугенотские общины одна за другой щедро и даже радостно платили за это кровью
своих мучеников, и при всем том движение продолжало шириться. Этот феномен покажется еще бо-
лее поразительным, если вспомнить, как мало христианской доброты было в сердце католического
короля Франциска I и сколь решительно Екатерина Медичи, личность религиозно нестойкая, пресле-
довала и подавляла это религиозное новшество! Даже запрещенная «Церковь реформированного сло-
ва» продвинулась в своем рвении настолько далеко, что, находясь на нелегальном положении, сумела
организовать и провести в 1559г. в Париже первый национальный синод (Confessio Gallicana). Во
время регентства вдовы Генриха II Екатерины Медичи (она приходилась племянницей папе Климен-
ту VII) началось политическое усиление кальвинизма (эдикт 1561г.!). Кальвинисты превратились то-
гда во Франции в сильный боевой отряд, позже они распространили свое влияние на высшее дворян-
ство и привлекли на свою сторону ближайшего по мужской линии родственника королевского дома
Генриха Наваррского, будущего Генриха IV. Чрезвычайно кровавые религиозные войны, так назы-
ваемые гугенотские войны, длились (с восемью перерывами) с 1562 по 1598 год. Они стали непо-
средственной внутренней угрозой для целостности и единства страны, так как гугеноты образовали
настоящее государство в государстве; их предводитель Колиньичуть было не стал хозяином положе-
ния. Спасение пришло благодаря ужасному преступлению, которое никоим образом нельзя извинить.

86
Речь идет о кровопролитной Варфоломеевской ночи 24 августа 1572г. Резня продолжалась несколько
дней подряд, и за это время было убито значительно больше десяти тысяч гугенотов. Политическим
мотивом избиения гугенотов была угроза со стороны параллельного правительства, хотя, конечно,
религиозно-церковные интересы и взгляды были тесно связаны с политическими, и их следует при-
нимать в расчет при описании и оценке событий. Но не следует забывать и того, что представители
церковной иерархии (слава Богу, они по крайней мере не принимали непосредственного участия в
резне!) отнюдь не скрывали своих политических симпатий.

Внутригосударственная угроза, однако, не была устранена беспощадной резней той ночи и тех
дней. Она возросла до масштабов жизненно опасного кризиса, когда Генрих Наваррский стал наслед-
ником французской короны. Давление Гражданской лиги в Париже и Союза католических государей
(папа, Филипп Испанский), с которым он не мог справиться оружием (осажденный Париж был осво-
божден испанцами!), а также признание всех его прав на французский трон, обещанное ему папой
Сикстом V, вынудили Генриха в 1593г. вернуться в лоно католической религии («Париж стоит мес-
сы!»).

Нантск ий эдикт 1598г. обещал гугенотам терпимость со стороны гражданских властей и весьма
значительную политическую роль. Отмена Нантского эдикта абсолютистским королевством (1685 г.)
привела к длительному, подчас весьма жестокому подавлению французского кальвинизма, особенно
его политических прав. Этот процесс, начатый Ришелье, продолжался вплоть до Французской рево-
люции.

в) Для всеобщей истории Церкви борьба с протестантизмом имела более глубокое значение, чем
может показаться с первого взгляда. Наряду с важными религиозно-церковными процессами разло-
жения в Польше и Венгрии, а также с весьма незначительными вплоть до конца века успехами
Контрреформации в Германии она показывает, что даже после радикальных изменений внутри Церк-
ви (§85 сл.), после выдвижения новых орденов, после Тридентского собора, проделавшего грандиоз-
ную работу, после усилий целого ряда великих пап, после отпадения всей Центральной, Западной и
Восточной Европы к северу от Пиренеев и Альп, непосредственная угроза еще долго продолжала
существовать!

6. Реформация успешно проникла в северные страны и в Англию.

а) Начиная с выхода Швеции из Скандинавской унии (1523 г.) революционные преобразования

потрясали старые режимы: первые проповедники немецкого лютеранства вскоре приобрели множе-
ство сторонников. Уже съезд князей в Копенгагене в 1530г. закончился принятием официального
эдикта о терпимости в пользу лютеранства в Дании. В Швеции также религиозный вопрос немедлен-
но был поставлен в связь с политической и социальной борьбой. И здесь также решающую роль сыг-
рала победоносная политика короля. Но все же Шведская местная Церковь крепко держалась за мно-
гие элементы традиции, например, за апостольскую преемственность, т.е. институт епископата, кото-
рый был укреплен рукоположением в Риме епископа Петера Менсона из Вестероса, а он, в свою оче-
редь, в 1528г. освятил назначение трех кандидатов в епископы.

Под сильным политическим давлением в 1536г. Реформация была проведена по всей Дании, а
примеру Дании вскоре последовали соседние государства— Норвегия и Исландия. Поскольку Фин-
ляндия была тесно связано со Швецией, Густав Ваза (1523_1560) сумел ввести там Реформацию уже
вскоре после рейхстага в Вестеросе (1527г.), хотя рейхстаг был в основном католическим.

б) Епископы оказали заметное сопротивление такому ходу событий, но им пришлось уступить

насилию. Дольше всего продержался епископ Холарский в Исландии по имени Ион Арасон, которого
Кристиан III в 1550г. объявил вне закона. Его арестовали во время страстной проповеди и казнили
вместе с двумя сыновьями (в Исландии целибат не соблюдался).

Среди влиятельных лиц духовного звания достоин упоминания также сторонник внутрицерков-
ного реформирования католик Пауль Гелиэ— ученик Эразма, знаток Библии и неустрашимый защит-
ник старой Церкви. Но ему пришлось еще при жизни наблюдать, как многие его ученики обратились

87
в лютеранство.— Вообще, борьба умов подпитывалась влиянием конфликтов, происходивших на
континенте.

в) Когда мы пытаемся выяснить наиболее существенные причины успеха Реформации в сканди-

навских странах, то в первую очередь замечаем, что нововведение черпало свою силу отнюдь не в
распаде старой церковности, не в очевидных потребностях народа, клира и монастырей. В какой-то
своей части эти причины лежат глубже, в какой-то, напротив, они носят более поверхностный харак-
тер. Ясно, что в те времена не вся Скандинавия была в достаточной степени христианизирована (мис-
сионерство проникло сюда только с X_XIIвв.); мятежное движение евангелизации, протекавшее под
знаком национального самоутверждения, легко достигало успеха, так как широкие слои населения не
слишком отдавали себе отчет в значении и смысле перемен. Отсюда сохранение старых форм бого-
служения и многих элементов старых церковных уставов. Кроме того, здесь имел место активный
политический процесс: новая организация Церкви была навязана народу политикой князей (Heussi).
Этот сдвиг становится понятен только в связи с социально-политическими переворотами того време-
ни: вера, слишком слабо усвоенная личностью, не выдержала тяжести внешнего напора. Старый цер-
ковный порядок держался и пал вместе со средневековым общественным устройством.

г) Отпадение Англии особенно важно и поучительно. Оно является непосредственным результа-

том развития местной церковности (§78) и произошло не из-за различий в учении, а скорее из-за того,
что здешние короли уже давно стремились иметь государственную Церковь, в то время как папы до-
бивались далеко идущего признания примата своей юрисдикции. Поводом для конфликта послужило
желание Генриха VIII расторгнуть свой брак с Екатериной Арагонской. Она была прежде обручена с
его братом, что являлось препятствием к браку с Генрихом, но Рим в свое время устранил это препят-
ствие специальным разрешением. Однако это обстоятельство, наряду с отсутствием наследника муж-
ского пола, пробудило в короле желание вступить в новый законный брак с Анной Болейн, придвор-
ной дамой своей супруги. Папа стойко защищал нерасторжимость брака и права королевы, которая
имела в лице императорского племянника весьма влиятельного адвоката. Таким образом, между Анг-
лией и Римом произошел разрыв отношений. Здесь в Реформации народ сначала не принимал уча-
стия, хотя никогда до конца не затухавшее движение лоллардов (§67, 5) благоприятствовало ее про-
ведению. В сущности, она была узко абсолютистским деянием регента, который, однако, пользовался
поддержкой послушного парламента83 и слабых в вере епископов.

Жажда власти, которой был обуян Генрих, наложила свой отпечаток и на этот переворот. Исто-
рия английской Реформации как в правление самого Генриха, так и в эпоху его дочери от Анны Бо-
лейн Елизаветы (1558_1603)— кровавая история католического мученичества в XVIв.84 Хотя и эпоха
католической реставрации в правление королевы Марии (1553_1558)— дочери Генриха от его закон-
ной супруги— была отмечена тем же нехристианским духом жестокого подавления и преследования
инаковерующих. Впрочем, отец Марии ничуть не в меньшей степени, чем она, заслуживал прозвища
«Кровавый», хотя и по совсем другой причине.

В результате возникла первоначально схизматическая (не еретическая) национальная Церковь,

затем протестантская государствен ная Церковь ярко выраженного политического толка (сохранение
католического епископального устава и частично католической традиции в литургии мессы) с юри-
дически обоснованной, агрессивно враждебной католичеству направленностью. В частности этот дух
проявлялся в систематическом, поистине варварском разорении ирландцев, которые не пожелали
участвовать в предательстве по отношению к Церкви.

Когда в XVII столетии кальвинистская оппозиция, предводитель ствуемая Оливером Кромвелем

(1599_1658) с его рейтарами, развязала гражданскую войну и Карл I был низложен и казнен (в
1649г.), все движения, направленные против кальвинизма, были жестоко подавлены, особенно в Ир-
ландии85. Кромвель, одержимый пророческим рвением, продемонстрировал в Ирландии свою жесто-
кую ненависть к католицизму, после чего в течение 10 лет возглавлял «правление святых».

д) В Шотландию протестантизм в кальвинистской форме проник под руководством Джона Нок-

са (1505_1572), который в течение длительного времени жил изгнанником в Женеве. В 1557г. был
учрежден Ковенант (Союз реформирован ного дворянства); в 1560г. шотландский парламент учредил
реформированную государственную Церковь, несмотря на протест королевы Марии Стюарт, кото-

88
рую в 1567г. вынудили отречься от престола. Шотландия сохранила свою пресвитерианскую Церковь
даже после объединения с Англией.

7. Даже в Италии и Испании реформаторские идеи нашли некоторую поддержку в третьем и чет-
вертом десятилетии XVI столетия.

а) Проникновение реформаторских идей в Италию (особенно в Венецию и в Павию) происходило

через Швейцарию, откуда уже в 1519г. туда попадали сочинения Лютера. Приверженцы Лютера име-
лись даже в Риме; среди них известен Агостино Майнради, казненный в 1563г.

Особенно печальными событиями, имевшими широкий резонанс, было отпадение от католиче-

ской Церкви бывшего папского нунция в Германии о. Паоло Верджерио (в 1535г. он вел переговоры
с Лютером), причем в этом случае сыграли роль невероятная нерасторопность, снисходительность и
глупость инквизиции, а также отступничество отставного генерала недавно основанного ордена ка-
пуцинов, Бернардино Оккино (см. ниже). Центрами проникновения были Феррара (герцогиня Рената,
одна из дочерей французского короля, ездила к Кальвину), Неаполь, Флоренция, Лукка, Венеция.

б) Однако для того, чтобы в какой-то степени разобраться в вопросе о возникновении итальян-
ского протестантизма, его следует поставить в более тесную связь с внутрикатолическим реформиро-
ванием Церкви.

Необходимость внутрицерковной реформы уже давно осознавалась многими клириками как в

Испании, так и в Италии. Разного рода движения, например гуманизм, сохранивший верность Церк-
ви, предпринимали в этом направлении достаточно заметные усилия. Об этом писали и младший Пи-
ко делла Мирандола (племянник великого Пико, см. §76 Б), и Джакопо Садолето, и епископ Джибер-
ти Веронский, и генерал августинского ордена Серипандо, и кардиналы Поля и Червини (два из трех
сопредседателей первого периода Тридентского собора) и многие светские авторы, например буду-
щий кардинал Контарини в Венеции и высокоодаренный Томмазо Джустиниани († 1528 г.).

Для этих католиков, остро чувствовавших необходимость внутреннего реформирования Церкви,

характерен отказ от абстрактного искусственного языка схоластики и непосредственная опора на
способ выражения Библии и Отцов Церкви. Они в разной степени ощущали границы богословских
возможностей, но, не стремясь к построению абстрактно-философских логических дедукций, прида-
вали большое значение тому, чтобы высказать учение об Откровении в его парадоксальном виде точ-
ным цитированием Священного Писания86. Эта тенденция сопровождалась или выражалась в том,
чтобы сконцентриро вать сложный догматический материал в более простой— в мыслительном и
церковном смысле— сфере. Прежде всего делался акцент на Евангелие. Такой способ катехизации,
который, кстати, в то время нашел широкое распространение и во Франции, практиковался в разных
областях. Речь идет об общеевропейском движении, традиционно называемом «евангелиз-
мом».Евангелизм иногда бывал чисто католическим, а иногда склонным к протестантизму. Но все его
представители проявляли повышенный интерес к ап. Павлу и его учению об оправдании, а также
подчеркивали свое недоверие к моральным способностям человека.

Двенадцать богословов и отцов первого периода Тридентского собора— пример того, насколько
глубоко могли пониматься католической Церковью вопросы реформирования, иными словами, на-
сколько плодотворным мог бы оказаться католический подход к решению этих вопросов. Возможно,
наиболее выразительно об этом сказано в письме кардинала Поля кардиналу дель Монте, где он отка-
зывается председательствовать на Тридентском соборе (§89). Не выводя никаких богословско-
абстрактных формул, не принимая в расчет Лютера, он просто ссылается на материал Послания к
Римлянам, Евангелие от Иоанна и Послание к Колоссянам для доказательства, что догматы о
«peccatum manens» и «simul iustus et peccator» — католического духа.

Отдельные сочинения имели почти программное значение, таков, например, знаменитый «Трак-
тат о благодеяниях Христа» Фра Бенедеттоиз Мантуи.

в) К протестантизму в большей степени склонялись члены неапольского кружка Хуана Вальдеса

(† 1541г.), написавшего «Христианский алфавит», но при этом никого из них в отдельности нельзя

89
было бы обвинить в проповеди гетеродоксальных догматов; к нему примыкали упомянутый выше
генерал ордена капуцинов Бернард Оккино (род. 1487 г., в 1549г. бежал, находился в Швейцарии, в
Страсбурге, Англии, † 1565 г. в Моравии), гуманист Пьетро Карнесекки (казнен как еретик в Риме в
1567г.) и Витторио Колонна († 1547 г.). Этот последний со времени своей тесной дружбы с Мике-
ланджело стал чистым католиком.

г) Примерно до 1540г. евангелизм пребывал некоторым образом в состоянии нерешительности.

Внутрицерковная реформа, набиравшая силу в Италии, приводила к принятию решительных мер, а
возраставшие наперекор ей радикальные настроения в реформаторских кругах способствовали воз-
никновению в 1542г. римской инквизиции. Некоторые представители клира стали сторонниками ка-
толического обновления (§85), другие склонялись к идеям Реформации.

Контрмеры со стороны курии, которые удалось действительно последовательно и строго осуще-

ствить только к концу 40-х годов, имели успех в Италии. Ибо новообращенные в большинстве своем
бежали или отреклись; но у новой веры были свои мученики, например, упомянутый Карнесекки в
Риме или Фанино Фанини в Ферраре († 1550г.).

д) Лишь небольшая часть новообращенных оставалась в Италии, внешне соблюдая минимум ка-
толической обрядности (никодемизм; например, герцогиня Рената Феррарская).

Беженцы сыграли значительную роль в распространении новой веры. Некоторые, например Ок-
кино, отправились в Женеву; другие— как оба антитринита рия Соццини (см. ниже) и их привержен-
цы— благодаря помощи лютеранских и кальвинистских общин добирались до Польши или основы-
вали за границей (вЖеневе, Цюрихе, Лондоне, Кракове) собственные итальянские общины.

е) Антитринитаризм выходца из Сиены Фауста Соццини, чья деятельность проходила главным

образом в Польше († 1603 г.), сыграл значительную роль в истории; эта доктрина проложила дорогу
рационализму и антидогматизму. Ее влияние было заметным не только в Польше, но и в Румынии,
Голландии, Англии, Америке87.

8. Дальнейшее развитие протестантизма в следующие столетия (за исключением лютеровской

ортодоксии) теснейшим образом связано со все более энергичным проникновением субъективизма,
основы которого были заложены в реформаторском мышлении и в реальности реформаторского бо-
гослужения; это относится как к сфере веры и молитвы (пиетизм, методизм, американские секты), так
и к философии и формам неверия.

Реформаторские ссылки на Новый Завет без признания непогреши мой универсальной инстанции
завершаются (с многообразными существенными отклонениями Лютера) радикальной критикой того
же Нового Завета и вообще критицизмом современного либерального богословия88. Начало было по-
ложено в конце XVIв. (Якоб Аконтий, †1566 г.); в разной форме эта тенденция нашла продолжение в
XVIIв. (арминианизм, социнианизм). В XVIIIв. этот способ мышления накладывает свой мощный
отпечаток на всю эпоху (Просвещение, §102), а в XIX и XX столетиях он разрушает все преграды.
Современная эпоха вносит в это развитие существенно новые аспекты. В частности, богословие де-
мифологизации, выдвинутое Рудольфом Бультманом, являет собой поистине захватывающий, но и
глубоко разочаровываю щий пример отчаянной, объективно говоря, попытки с помощью богослов-
ско-религиозных конструкций избежать беспощадных последствий принятия радикальной критики.
Например, факт воскресения Иисуса в этом богословии сам по себе трактуется как неисторический и
несущественный; решающим признается только обращение Господа к нам через Послание, т.е. «Сло-
во» Иисуса Воскресшего.

В развитии протестантизма романские страны по понятным причинам не принимали заметного

прямого участия. Но косвенное участие выражалось обходным путем через современную философию
и литературу, а также многообразную атеистическую критику в области церковной и гражданской
истории. Особенно выразительный тому пример дает Франция (энциклопедисты; Эрнест Ренан, §112;
Альфред Луази, §117), где протестантизм в церковном отношении играет лишь второстепенную роль
(однако, в новейшее время углубляется).

90
 §84. Плоды и оценка Реформации

Реформация и реформаторы, и прежде всего фигура Мартина Лютера, помимо исторической кон-
статации ставят перед нами проблему осмысления и оценки этого феномена. Ответ на эти вопросы
имеет большое значение для современнос ти, но получить его можно, только обратившись к истори-
ческому исследованию.

I. Стремления Лютера

1. Лютер был в высшей степени религиозной натурой, homo religiosus; прежде всего, решающие
годы его развития и его первых публичных выступлений наряду с догматическими новациями содер-
жали много положительных религиозных, по сути своей христианских элементов. Притягательная
сила Лютера заключалась в том, что он, так сказать, заново открывал эти ценности, придавал им но-
вый блеск и при этом, что весьма существенно, не отступал от буквы Священного Писания. Если мы
хотим составить о нем справедливое суждение, мы должны тщательно отделить его религиозные
стремления от богословских формулировок, в которые он облекал их. Его религиозные задачи на са-
мом деле были по своей сути католическими. Это проявляется особенно в догмате об оправдании,
который стал еретическим из-за одностороннего толкования католического в основе понятия единст-
венности истинной веры (sola fide) и в связи с отказом от посвященного духовенства и церковной ие-
рархии (епископата и папства).

Лютер ревностно почитал Бога. Господь есть единственное содержание христианства, считал
он89.

Даже понятие церковного авторитета, с которым теоретически и практически сталкивался Лютер

в лице средневековой иерархии, папства и епископата и который он так жестко отвергал, само по се-
бе не должно было непременно привести к разделению Церкви. Если— что необходимо— в духе
Библии или, например, в соответствии с критикой св. Бернарда Клервоского (§ 50) освободить это
понятие от односторонней временно-исторической юридической интерпретации, подчеркивая его
существенную функцию социальной работы над совершенствованием Церкви, эта пропасть сузится.
Вообще, чем более общо понимаются католические догматы в духе Библии, т.е. духовно, тем скорее
будет достигнуто взаимопонимание. Самым главным средством достижения этой цели являются уси-
лия, направленные на то, чтобы излагать богословские мысли и вести диспуты по возможности в на-
глядных формах и словах Священного Писания, не прибегая к самостоятельно выбранным человече-
ским понятиям 90 (это предостереже ние в полной мере может быть отнесено к реформаторскому бо-
гословию и миссионерству).

2. Ни в коей мере не умаляя серьезности и глубины религиозного рвения Лютера, следует внима-
тельно приглядеться к его религиозности нового типа: в силу целого ряда причин он после пребыва-
ния в монастыре все более и более освобождается от монашеского, более того, клерикального эле-
мента. Вспомним, что говоря о средневековье, мы часто вынуждены были констатировать, что в ту
эпоху не удавалось удовлетворить разнообразные церковно-религиозные запросы прихожан. Как раз
это вполне правомерное, но неудовлетворенное требование теперь сверх меры компенсировал Лютер.
Его учение о «непреодолимости» вожделений, нечто в его манере речи дали этому требованию воз-
можность выражения. Еще предстоит исследовать, что в лютеранстве является подобной сверхком-
пенсацией, а в чем сохранившиеся рудименты священнического служения делают возможным под-
линный компромисс.

3. Содержание такого христианского благочестия несомненно несет на себе печать Священного

Писания. Это относится ко всем реформаторам и ко всему реформаторскому. Первичным фактом Ре-
формации является новое прочтение Библии, которое стало творческим процессом. Результатом было
действительно новое открытие Слова Божиего и его авторитета.

Этот авторитет отнюдь не был утерян; он находил живое выражение в католическом культе, ко-
торый черпал из Писания свои литургические молитвословия; он отражался в трудах ряда богосло-
вов, которых мы встретим потом снова в Триденте. Но реальная действительность 1500 или 1517г.

91
производила такое впечатление, будто жизнь Церкви есть нечто самодостаточное, само себя уполно-
мочивающее, почти что отделимое от Писания.

Однако нужно разобраться, чем было Слово Божие для Лютера и Реформации вообще.

Откровение есть деяние Господа: Господь посылает Сына Своего в мир, дабы спасти этот мир. И
ради этого спасения Он приносит нам истину. Но сообщение истины является также и воздействием-
на нас, деянием через слово, а не просто поучением. Слово есть носитель спасения, оно есть носитель
Бога. Священное Писание есть Господь, пребывающий среди нас через слово. Если слово принимает-
ся с верою, нам сообщается сила спасения.

Одной из великих потерь в течение столетий было то, что характер слова как реальности спасе-
ния был забыт, уступив место взгляду на Слово только как на поучение. Позднесредневековое бого-
словие также виновно в этом опустошении. Но вина лежит и на церковной, особенно папской адми-
нистрации, которая, предъявляя завышенные требования к пастве, хотя и приводила множество цитат
из Писания, но часто использовала их, чтобы формировать и внушать ей представления, первона-
чально отсутствовавшие в Писании, во всяком случае, недостаточно проникнутые евангельским ду-
хом (например идея власти папы, истолкованная в политическом смысле; теория двух мечей). К кон-
цу средневековья этот опустошительный процесс широко распространился в практике совершения и
толковании таинств и мессы. Главным делом Реформации было открытие заново того, что было уте-
ряно за века.

4. Но почему же тот ответ, который Лютер нашел в Библии, означал разрыв с католической Цер-
ковью? Доказательство того, что он ложно истолковывал важнейшие тексты Писания, весьма важно.
Но этого недостаточно. Ведь в случае с Посланием к Римлянам 1,17 или по вопросу об оправдании
(см. §82) Церковь предлагала Лютеру то решение, которое он искал. Почему же он не признавал его
истиной, не признавал также и своимрешением?

Здесь исчерпывающий ответ заключается в следующем: представления Лютера и реальность его

воспитания были таковы, что для него понятие «Церковь» не было первичной величиной. Лютер ее
принимает; но об оправдании и об исключительном авторитете Писания он говорит чаще, чем о
Церкви. Сущность и функция Церкви оставались для него неясными. Для Нового Завета действи-
тельность Церкви является основополагающей. Быть христианином значит принять Откровение из
рук Церкви, т.е. принять и то истолкование, которое она дает Откровению. Быть христианином озна-
чает верить, что и учение и его истолкование могут оказаться выше моего понимания. Откровение
доверено Церкви, а не отдельному человеку. Тем самым мятеж отдельного человека против сути и
принципов Церкви per definitionem исключается.

Католическое развитие привело к тому, что различные типы: (1) иерархичес кие, а точнее, куриа-
листские и гиперкуриалистские представления о Церкви, (2)вульгарно-католические практические
понятия об управлении, проповеди и культе и (3) представления концилиаризма о единой действи-
тельности «Церкви»— безнадежно разошлись друг с другом; было необычайно трудно распознать
под столь далеко разошедшимися представлениями единую действительность. К тому же казалось,
что эта конкретная Церковь слишком мало и слишком опосредованно питается Словом Божиим. По-
этому можно понять, хотя и нельзя оправдать, что Лютеру была недостаточно ясна жизненно необхо-
димая связь между Церковью, в силу данной ей власти проповедующей учение, и Писанием. Писание
есть запись традиции, а Церковь есть традиция, Писание сохранно только в живой традиции Церкви.
Лютер больше так не считал. И это изъян всего протестантиз ма, хотя он и проявляется в разном виде
и разной степени.

5. Такая точка зрения подтверждается тем обстоятельством, что Лютер пришел к новым убежде-
ниям как научный экзегет, в научных диспутах с другими учеными прошлого и современности, т.е. в
сущности как одиночка. Это не означает, что он забыл думать о Церкви и ее толкованиях Писания.
Его ранние лекции доказывают обратное.

Но хотя в свои юные годы Лютер безоговорочно принимал авторитет Церкви, при ближайшем
рассмотрении становится ясным, что для него понятие «Церковь» недостаточно сосредоточено на и

92
выводится из иерархии. Впрочем, вопрос о том, развивалось ли его богословие на основании его
взгляда на Церковь (Meinhold) остается спорным.

И одиночки могут быть вдохновлены свыше. Но согласно Писанию, предпосылкой тому должна
быть их верность Церкви; практически это означает, что они стремятся сохранить учение Церкви и ее
объяснение Священного Писания. Таким образом, остается в силе подчеркнутая выше трудность, на-
ложившая свою мрачную печать на все позднее средневековье: в те времена было трудно установить,
где есть истинная Церковь. Кроме того, следует еще раз указать на индивидуалистический характер
сущности и мышления Лютера. Во всяком случае, он мало прислушивался к Церкви. Тем больше
места занимает в его сознании его собственные убеждения. Вкратце его требование сводится к тези-
су: только мое толкование соответствует Писанию; чтобы учить иначе, мне пришлось бы, опираясь
на Писание, объявить ложным мое учение.— Но хотя такая концепция в полемике Лютера может вы-
глядеть самодовольным упрямством, в глубине принципиального решения она не имеет ничего об-
щего с самодовольством. Это снимает с Лютера субъективную вину, но не снимает вины объектив-
ной.

Лютер был совершенно честен в своих реформаторских исканиях и— несмотря на тяжелые со-
мнения— честно верил в свою миссию. Но, к сожалению, действенность личного мнения и воли, при
всей своей важности для хода истории, всегда ограниченна. Решающую роль каждый раз играют объ-
ективные расхождения замыслов и деяний. И кроме того: в одном пункте вулканическое пламя мис-
сионер ского вызова первых лет не было сохранено в чистоте: речь идет об уже упомянутом ужа-
сающем, подчас почти сатанинском упоении ненавистью, особенно по отношении к папству.

6. а) Но в нашем историческом обзоре речь идет не о том, чтобы как-то снизить образ Лютера.
Вообще речь идет не о чьей-то «вине», но об имманентной оценке и деловой констатации фактов.
Узнав Лютера ближе и с разных сторон, мы можем теперь спросить: какова структура этого человека
и его учения? Является ли оно строгим и замкнутым? Обнаруживает ли оно пробелы и противоречия?

б) Лютер часто представлял католические догматы, например об обетах, таинствах или папстве,
объективно говоря, в ложном свете; его инвективы носили обезоруживающе обобщающий характер;
его безапелляционность весьма велика, он слишком легко относится к ответственности. Он, которому
было дано столько талантов, оказался не в состоянии проникнуть взором за сумерки позднесредневе-
ковых нестроений и богословской неясности и различить наряду с этим силу и чистоту церковного
ядра. Вместо этого он отчеканил несправедли вый в своей обобщенности тезис о «показной святости»
католичества и заклеймил им сознание современников и потомков.

в) Все это— важные обвинения, выдвигаемые против Лютера. Но нельзя возлагать на него пол-
ностью всю ответственность. Во-первых, его субъективно извиняет страстный темперамент и оттенок
варварства, присущий тому времени. Роковым образом Лютер оказался во власти собственной одно-
сторонности, своего не склонного к интеллектуализму характера, эгоистичной замкнутости на собст-
венных переживаниях, а также брожения умов, влиявших на него в пору его духовного становления;
ведь это был процесс, который заставил его изменить своей истинной сущности и весьма часто ме-
шал ему составить ясное представление о себе самом. На него, как и на его соратников, влияла кар-
тина возмутительных церковных нестроений, а под конец все отравляющая атмосфера возбуждения,
ненависти и борьбы. Лютер, который ни в чем не знал удержу и совершенно не был способен прояв-
лять выдержку и терпимость, во многом способствовал созданию этой атмосферы.

Но все это субъективно снимает с него вину: основной идеей Лютера была идея о Господе как о
единственном источнике действия. Это понятие стало для него общим содержанием христианства.
Исходя из такой позиции все человеческое становится не только бесполезным или вредным балла-
стом, но искажает все христианское, превращает его в антихристианское, сатанинское. Значит, речь
идет о том, быть или не быть христианству, и потому не стоит стесняться в выражениях, дабы осу-
дить противоположное мнение и объявить человека грешником.

7. а) Но выводя за скобки вопрос о субъективной вине Лютера, мы расчищаем путь для более
глубокой критики лютеранства.

93
 Самое важное, пожалуй, заключается в следующем: Лютер правильно распознал в эгоизме (зна-
менитое «incurvitas», которое означает замкнутость человека на самом себе) основной фактор всех
грехов. Несмотря на большое смирение 91 именно эгоизм в разнообраз ных формах был главным не-
достатком его учения. Лютера воодушевляла страстная преданность делу Христову и его миссии. Он
хотел быть не кем иным, как евангелистом. И если судить по справедливо сти, следует быть благо-
дарным ему за то, что на сотнях страниц своих книг, во многих проповедях он в чистоте сердечной
красноречиво проповедует Евангелие. Но если исследовать все его творчество в целом и в том числе
те его части, где он говорит о смирении, то единство фактически разрушается. И встает проблема ин-
тенции и ее осуществления. У Лютера довольно рано исчезает едва заметная граница, которая прохо-
дит между рвением во славу Дома Христова и упрямым самодовольством, требующим признания его
собственного убеждения. Когда гениально одаренный человек рьяно выступает в защиту идеала, как
это делает Лютер, тогда только героическое смирение, т.е. святость, может уберечь его от эгоизма,
пятнающего столь мощную активность. Он не был святым.

б) Этот изощренный эгоизм— которому снова и снова противосто ит не только его богословская
концепция человека как грешника, не имеющего никакой силы, но и соответствующее выразительное
сознание своей вины— не был чем-то внешним, чем-то второстепен ным для его душевного состоя-
ния. Он коренился в самой сущности его натуры. Доказательством тому служит добросовестность
раннего Лютера (с которой он ведет героическую борьбу за милосердного Господа и истинный путь к
Нему и одновременно с почти болезненным упрямством принимает в расчет только собственное по-
нимание), а также формы его восприятия и познания вообще. Лютер изначально субъективен; он ви-
дит и признает лишь то, на что реагирует его в высшей степени личностная предрасположенность.
Поэтому односторонность того материала, который он извлекает из Библии— ее он знал великолеп-
но,— становится предвзятостью. Всеобъемлющее содержание Библии, не сводимое к одномерности
реформаторского учения с его абсолютизированной «самодостаточностью», учитывается не в полной
мере. Этим объясняется подчас совершенная слепота по отношению к собственному прошлому, когда
оно более не вписывает ся в новую картину душевного состояния.— Лютер желал только одного—
следовать Богу. Но весь комплекс этого благого стремления исходно сопровождался столь большой
активностью священника Лютера, решение, воспринятое как Божия воля, было столь настойчиво за-
требовано или завоевано или в буквальном смысле слова «схвачено» самим Лютером, что в самом
этом решении все же возобладали желание, воля и потребность самого Лютера. То же своеволие об-
наруживалось и в возвещении найденного решения (в сочинениях и проповедях). Лютер никогда не
был вполне «слушателем» Слова, как бы сознательно он ни желалим быть.

Различие, о котором здесь идет речь, не так-то легко провести, но оно имеет решающее значение;
Франциск Ассизский может помочь обнаружить это различие: его не учил никто, кроме Бога, он жил,
черпая силу в этом даре, одушевляемый тем внутренним порывом, который в состоянии привести в
движение столетия, он творил непосредственно явленную ему волю Божию, но при всей самостоя-
тельности он ощущал себя только инструментом, только слугой, готовым в любой момент не только
отступить назад, но, так сказать, на деле проявляя высшую активность, как бы выключиться из нее,
погаснуть... Франциск осуществил этот героический синтез, Лютер— нет.

в) Субъективизм Лютера в выборе доктрины состоит не в том, что он не сумел в своих книгах и
проповедях равномерно охватить все содержание Священного Писания. Это не под силу никому, ни
одному человеку. Требуется другое: любое, сколь угодно изощренное высказывание о сущности хри-
стианского Откровения должно быть таким, чтобы вместить в себя любое важное высказывание, про-
возглашенное в Библии— этом дарованном Господом Откровении. То, что говорит Лютер о христи-
анском Откровении,— субъективно, поскольку недостаточно емко, чтобы вместить в себя важные
элементы христианского Откровения. Повторим еще раз, что это само по себе не имеет ничего обще-
го с эгоистической интенцией, со злой волей. С точки зрения самого Лютера, его субъективизм есть
следование познанной им истине. В принципе здесь можно упомянуть о свойственной пророкам бес-
компромиссности. Да и упрек в «самоуверенности»— если понимать ее в обычном смысле и как об-
щую характеристику— можно отмести как слишком мелкий для серьезной религиозной проблемы
такого масштаба. (Но это, однако, никоим образом не опровергает того, что было сказано о самосоз-
нании Лютера, как не позволяет и пренебречь тяжелым бременем ответственности, дерзостно взятой
на себя Лютером (п. 5).

94
 Но факт остается фактом: весь Новый Завет Лютер понял с точки зрения оправдания, даже (за
некоторыми ограничениями) оправдания отдельного человека. В определенном смысле можно даже
сказать, что все Откровение вращается вокруг оправдания. Однако это понятие не исчерпывает пол-
ноту Откровения. Наряду с ним существует еще ряд объективных ценностей. И не случайно покло-
нение не стоит в центре сочинений Лютера и понятие царской власти Иисуса в протестантизме от-
ступает на задний план.

Констатация того факта, что Лютер так же хорошо, как всю Библию, знает и цитирует синопти-
ческие Евангелия, не опровергает приведенных выше критических замечаний; мы приняли его во
внимание при анализе как нечто само собой разумеющееся, о чем сказано выше. Но решающее зна-
чение имеет для нас функция отдельного материала в рамках целого (и как раз эту функцию подчер-
кивают исследователи Евангелия). Эта функция в упомянутом смысле оказывает ся существенно не-
достаточной в отношении важных элементов учения, особенно это касается Посланий к Ефесянам и
Колоссянам, Апокалипсиса, а также— в другой связи— Послания Иакова, и вообще понятия греха в
синоптических Евангелиях, а также способности человека отвечать Богу, опираясь на свои собствен-
ные, хотя и ниспосланные от Бога, силы.

г) Что же касается упомянутого пророческого сознания, то решающее значение имеет то, что
Лютер явно не желал ничего иного, кроме как провозглашать волю Божию, исчерпывающе сообщен-
ную в Евангелии. Таким образом, он отнюдь не претендовал ни на миссию, ни на авторитет ветхоза-
ветных пророков (которые не только были толкователями уже сообщенного Откровения, но через
них сообщалось и нечто новое). К сожалению, и в этом смысле он не сумел полностью прислушаться
к Писанию. Правда, он настойчиво и совершенно искренне заявлял о своей готовности исправляться
в соответствии с Писанием. Но ведь он сам это Писание и толковал, причем в упомянутом выше
смысле.

д) Скрытый внутренний стимул, которой диктует такую позицию, есть опять-таки односторон-
ность. Как уже говорилось, Лютер совершенно серьезно провозгласил превращение вседейственно-
сти Бога в действенность единственноБога. Вот почему дарованное Богом соучастие человека в оп-
равдании, как и признание исторического образа Церкви, неизбежно оказалось слишком усеченным.

II. Результаты

1. Лютер правильно прочел в Евангелии, что там речь идет только о немногих вещах. И он пы-
тался учесть это в своем «выборе», о котором мы только что толковали. Таким образом его доктрина
подкупает простотой. В сочетании с бескомпромиссностью, с которой он обычно выступал в защиту
своих воззрений, эта простота сообщает его доктрине притягательную силу радикализма; эта сила
весьма свойственна необычайно активным лозунгам: «слово», «чистота учения», «соединенные в со-
вести», «свобода христианина», «Евангелие» против «закона», «ханжества» и «оправдания делами»;
Лютер нащупывает центральный пункт— религиозное доверие Отцу Небесному через Распятого (бо-
гословски: оправдание)— и объявляет, что это— все. «Освобождающее упрощение». Но и насильст-
венное усечение, решительное обеднение.

Однако нельзя сказать, что это «упрощение» проводилось всегда последова тельно: даже протес-
тантские исследования, особенно в XIXв., часто говорят о недостатке цельности у Лютера.

2. Отношение реформаторской доктрины к католическому учению корректно выражается фор-

мулой: католическое «и» противостоит протестантскому «единственно». Но эту формулу следует
оберегать от давно накопившегося ложного истолкования. Католическая формулировка «более еван-
гелична», чем можно было бы подумать. Протестантские формулы исключительности — «единст-
венно» и «только»— не могут быть, как показывает Писание, поняты в абсолютном смысле. Да, они
имеют большую ценность постольку, поскольку особенно подчеркивают центральные понятия.
«Единственно Писание» означает, что вся христианская истина изложена в Писании. То же самое го-
ворит и правильно понятая католическая доктрина. Вот почему, например, и Фома Аквинский ис-
пользует, не задумываясь и не сомневаясь, формулу «sola scriptura».

95
 Напротив, католическое «и» имеет в виду не только количественное различие, не только боль-
шую или меньшую объемность вероучений; это «и» не следует понимать буквально как арифметиче-
ское сложение материала, не следует думать, что, согласно католическому учению, в Откровении
имеются две величины, которые только в сумме дают все Откровение. Например, Писание и Преда-
ние не являются чем-то взаимно чуждым, различным, противоположным друг другу. Предание не
является источником веры, независимым от Писания. Предание есть «всеобщая живая передача ис-
тины в иерархически организованной Церкви, центральным органом которой является вдохновлен-
ное Святым Духом Писание». Писание должно быть объяснено. Оно только тогда сохраняет свой ис-
тинный и полный смысл, когда «остается погруженным в живую традицию Церкви» (Bouyer). Като-
лическое «и» следует понимать как динамическое развитие многих элементов из одногокорня.

3. Функциональное истолкование католического «и» ведет к одобрению особого сакраменталь-

ного католического священства во главе с научающей иерархией наряду с общим священством всех
верующих, проводит решающее, в конечном счете, различие между «реформатским» и «католиче-
ским» подходами; речь идет о различныхпонятиях Церкви. А именно о том, что католицизм полно-
стью реализует требование Библии быть слушателями слова, проповедуемого апостолами и насле-
дующими им епископами, в то время как реформатские Церкви претендовали и претендуют на то,
чтобы исходя из Писания как нормы, заново определять, какое содержание и в каком объеме должно
быть преподнесено слушателям. Одновременно выявилось недостаточное понимание Церкви как са-
краментальной (и сакраментально свидетельствующей) действительности и недостаточное понима-
ние сакраментального мышления.

Отказ от живой иерархии, которая является не юридически-интеллектуалис тической, но сакра-

ментально-пророческой величиной, неизбежным образом привел к прогрессирующей неуверенности
и внутрипротестантскому расколу. Обнаружилась опасная взрывчатость одностороннего внутрилич-
ностного элемента. Ведь субъективное начало обладает не только достоинствами: не имея достаточ-
ной связи с объективным началом, оно легко впадает в хаос умствований и сверхчувстви тельности
(рационализм, спиритуализм). Так и односторонность Лютера подверглась угрозе (а) внутренней
противоречивости, которая в ходе столетий (б) иногда приводила к результатам, прямо противопо-
ложным интенции.

По поводу (а): (1) Серьезное внутреннее противоречие заключалось в следующем: уникальный, в

высшей степени личный опыт переживания определенных религиозно-богословских трудностей, с
одной стороны, и почерпнутую из преодоления этих трудностей уверенность в спасении Лютер про-
возглашает объективным представлением, обязательным для Церкви вообще. Уникальное, историчес
ки случайное и субъективное возводится в ранг универсального.

(2) В этом заключается философски и исторически самая тяжелая вина доктрины Лютера. Своим
примером и своим учением он отрицает существующую иерархию и ее традицию и делает вопросом
совести индивидуума суждение о содержании Библии и тем самым христианского Откровения веры.
Однако, как сказано выше, из этого не следует, что о намерениях Лютера можно судить в духе
XVIII_XXвв. и ложно толковать их как прокламирование автономной совести. Ибо Лютер не только
лично находился под воздействием Слова Божиего, но одновременно делал это долгом своих при-
верженцев посредством исповедания, обладающего обязательной силой. Лютер отрицал свободу ис-
следования Писания, которой пользовался сам, он радикально отказывал в этом праве всем осталь-
ным, и не только католикам, но и всем прочим протестантским конфессиям: Цвингли, «сакрамента-
риям», анабаптистам и пр. Это означает, что основой лютеранства является субъективный догматизм
или догматический субъективизм. Благодаря этой счастливой непоследовательности и прежде всего
благодаря неразрушимой силе, исходящей от личности ГОСПОДА, логическая невозможность смог-
ла стать живым единством, позволила конфессии сохраниться в течение столетий после Лютера, но
внутреннее ее противоречие не было тем самым устранено. Постоянно прогрессирующий раскол
протестантизма на многие движения и секты имеет свою причину. Против своей воли, но в последо-
вательности развития, Лютер стал отцом автономной совести и тем самым либерального протестан-
тизма (von Loewenich).

(3) Если отвлечься от содержания учения Лютера, то его большая слабость заключается в недос-
таточной связи между нравственностью и верой. Тезис «греши смело, но верь еще смелее» принад-

96
лежит Лютеру. Но тот, кто сделает из него вывод, что Лютер не придавал никакого значения практи-
ческо-религиозной и нравственной жизни и добрым делам, совершит большую несправедливость в
отношении к самому Лютеру и всему протестантизму в целом. Этот тезис есть излишне заостренная
и опасная формулировка убеждения, что одна лишь вера служит ко спасению души и преодолевает
грех (нечто подобное писал и Августин: люби и поступай как хочешь). Истинная вера сама собой с
неизбежностью должна привести и приводит человека к христианской жизни.

Но тут возникает некая принципиальная трудность. Фактически, благодаря этому тезису об оп-
равдании только через веру нравственность в деле спасения души оказывается чем-то второстепен-
ным. В сочетании с безудержной борьбой против «дел» такой тезис достаточно часто активизировал
низменные инстинкты. Жалобы Лютера, что его учение постоянно трактуется как потворство «плот-
ским вожделениям», освобождающее от моральных устоев, а также его знаменитое, сопровождав-
шееся глубоким вздохом высказывание, что теперь, когда восторжествовало Евангелие, в нравствен-
ной жизни дела обстоят еще хуже, чем при папстве, не нуждаются в комментариях. Он убежденно
утверждал: «Моя воля несвободна и в конечном счете не может совершить ничего полезного для спа-
сения души, ибо вожделение непреодолимо»; это слишком часто и в полном соответствии с логикой
влекло за собой вопрос: какой смысл держать себя в рамках морали? почему бы не позволить себе
кое-что? Здесь объективно таится опасность квиетизма и либертинизма. К этому следует добавить,
что в тех случаях, когда лютеранство сохраняло серьезное отношение к религии (например, в прихо-
де самого Лютера и в его окружении), ему удавалось с успехом преодолевать эту опасность, форми-
руя образцовую христианскую жизнь прихожан.

Относительно пункта (б): (1) Протестантизм представляет собой почти чистый фидеизм, но он
привел к рационализму; (2) протестантизм желает принимать в расчет только сверхъестественное, но
он ослабил, более того, разрушил понятие Откровения; (3) протестантизм стремится освятить обыч-
ную мирскую жизнь, но он опошлил культуру, отрицая ее трасцендентность.

Относительно пункта (1): Реформаторы не были первыми, кто вынул Библию из-под спуда, как
то утверждал Лютер и тысячи его последователей. Но справедливости ради следует признать, что они
восприняли с пользой для себя тот мощный импульс и великий урок, который преподал им в этом
деле Лютер: они читали Библию с жаром и вдохновением и понимали слово как воздействующую на
нас силу Господа и неутомимо проповедовали Писание, строго придерживаясь его буквы.

Протестантизм, даже в лице самых либеральных своих приверженцев, и в наши дни на практике
оказывает величайшее уважение Святой Книге. Правда и то, что пример протестантов и необходи-
мость защищаться от их влияния вынудили католиков углубиться в чтение Библии, хотя вплоть до
наших дней они делают это в недостаточном объеме.— Но и здесь также в свою очередь обнаружи-
лась грозная опасность еретической односторонности: протестантизм желал радикально изгнать из
религии философию («распутница-разум») (фидеизм): он желал быть религиозным только непосред-
ственно библейски, и за ним числятся большие успехи в деле открытия библейских категорий. Одна-
ко нельзя отрицать того факта, который ученые евангелической конфессии всегда ставили себе в за-
слугу, что протестантизм, его церкви и особенно его богословие, начиная с XVIв., всегда находились
в тесной связи и в зависимости от новейшей философии своего времени.

Кроме того, в протестантизме явленная Библией религиозная действительность рассматривалась

односторонне: Лютеру (да и всему протестантизму) не хватает понимания центрального положения,
которое занимает сакраментальный элемент в Евангелии и Церкви. Хотя Лютер признавал и отстаи-
вал крещение и евхаристию, но в общем-то он придавал значение только «слову» Писания.

Впрочем, даже одностороннее почитание Библии только как религиозного авторитета имело
важные последствия: начиная с религиозной (не научной!) оценки Лютером частей библейского ка-
нона вплоть до необозримого множества современных протестантских критических работ по библеи-
стике, протестантизм из-за парадоксального, но последовательного кризиса подвергся рационалисти-
ческой опасности полного перетолкования всего, что есть в Писании, будь то образ Господа, или его
учения, или крещения,— вплоть до научного разрушения исторической ценности и единства Библии
вообще.

97
 Относительно пункта (2): Самая глубокая причина этого кризиса заключается в том, что восста-
вать против Откровения значит просто противоречить самому этому понятию. В царстве естествен-
ного протест против существующего порядка иногда находит себе оправдание. В царстве Открове-
ния, которое в принципе не зависит от человека— как часто подчеркивали это именно религиозные
новаторы!— никогда не может быть права на такой протест. В царстве естественного болезненные
явления могут привести к гибели организма. В царстве христианского сверхъестественного Открове-
ния этого не может быть. Ибо сказано, что врата ада его не одолеют, и оно есть живой Христос в об-
разе Церкви: ибо Церковь в своей сущности никогда не отпадала от истины и святости Откровения.
Святая Церковь есть также и Церковь грешников. Многое в ней и даже в ее иерархии подвержено
греховности; но в своем ядре, охраняемом Святым Духом, Церковь не может стать греховной и от-
пасть от истины.

Нестроения, связанные с Церковью, и нестроения в самой Церкви и даже затемнение ее учения

хотя и делают необходимой критику и требуют реформирова ния, но— внутри Церкви как целого;
они никогда не могут оправдать отрицания или раскола самой Церкви, даже в том случае, если эти
нестроения принимают такие ужасающие размеры, как это было на исходе средних веков. Вот поче-
му ни одно явление в истории Церкви парадоксальным образом и в противоречии с поставленной це-
лью не способствовало в такой мере затемнению понятия и порядка Откровения, как протестантизм,
который бросился в атаку на Церковь как раз во имя этого Откровения92.

Относительно пункта (3): (обмирщение культуры). Протестантизм всячески подчеркивал досто-

инство гражданской профессии как службы Господу. Вопреки утверждениям протестантов это сов-
падает с принципиальным католическим воззрением. Правда, следует признать, что в средние века
это воззрение значитель но поблекло. Кроме того, протестантизм стремился и в определенных рамках
достиг того, что многократно упускало из поля зрения средневековье: он деклерикализировал полно-
ценное христианское благочестие, что было его огромной заслугой. Протестантизм в согласии с
Евангелием сформировал светского мирянина-христианина. Но и здесь односторонняя установка
протестантизма часто вызывала результаты, противоположные намерению: да, существовали такие
крупные движения, как кальвинизм, методизм и пиетизм, которые достигли поразительно глубокой
христианизации всей общественной и частной жизни захваченных этими движениями масс, но это не
было правилом. Более того, в течение нескольких веков вместо вовлечения гражданских и светских
элементов в сферу благочестия, был достигнут обратный результат: обмирщение. Доказательством
может служить направление развития современной культуры. Протестантизм так громко и так часто
хвастался отцовскими правами на эту культуру, что не приходится сомневаться в методологической
корректности сформулированного выше тезиса.

Это позволяет снять с католицизма часть вины за опасную секуляризацию современной культу-
ры, но это не изменяет диагноза: католицизм каждый раз проигрывал там, где ему не хватало силы
или смелости удержать культуру в рамках христианской миссии, или там, где он даже не пытался это
сделать.

Весь трагизм кризисных феноменов, тесно связанных друг с другом, обнаруживается в принци-
пиальном отношении Лютера к религии. Как и в процессе развития его личности, так и в его системе,
теоретическому объяснению противостоит опыт и устремления человека. Речь идет о постижении
Бога, об акцентиро вании Бога и единственно Ему принадлежащей способности действовать, а чело-
век уничтожается. И все-таки в центре оказывается стремление человека. Объективное начало, бого-
боязненность и богопочитание не образуют принципиальной основы. И таким образом точка зрения
на явно желаемое роковым образом запутывается и становится фактически антропоцентрично-
моралистической, а не теоцентрической. Результатом оказывается все боvльшая набожность, но не
сущностная религия. Возникает в общем-то гротескная ситуация, вызывающая жалобы самих хри-
стиан-евангелистов: религия из «единственно веры» приводит к воззрению, согласно которому пра-
вильно живущий человек и есть добрый христианин.

4. Пример Лютера показывает опасность одностороннего субъективизма, немецкой страсти к

партикуляризму.— Немецкая слабость обнаруживается и в том, что у Лютера отсутствует чувство
политической формы. Он не видел, что невозможно построить всемирную христианскую общину,

98
исповедующую одно и то же учение, на столь узком и нечетко очерченном фундаменте, каким явля-
ется его в известной мере (несмотря ни на что) «спиритуалистически» окрашенное понятие Церкви93.

Лютер в своей односторонности придавал излишнее значение требованиям собственной совести

и Писанию, но обнаружил очень мало понимания исторически сложившейся традиции. Он разорвал
связи, на развитие которых потребовались столетия. Хотя молодой Лютер очень тонко чувствовал
различия богословского и церковного мышления различных эпох, ему не хватало понимания откры-
вающегося в этом процессе органического развития, иными словами, божественного закона. Опира-
ясь на познания в истории, которые в те времена в силу необходимости были весьма недостаточны-
ми, его ученость претендовала на господство над жизнью: почти двенадцать или четырнадцать веков
он выбрасывал из развития как противоречащие самой сущности основанной Христом Церкви.

С точки зрения гуманитарной науки, перед нами попытка отдельного человека совершить пры-
жок на 1400 лет назад, чтобы найти там живые исходные точки, определявшие содержание и жизнен-
ный ритм Церкви в первые столетия; попытка, с самого начала обреченная на неуспех. Богословски
она предполагает, что Господь с самого начала ввел Церковь в заблуждение.

5. Результатом деяний Лютера не было, как он сам полагал, восстановление раннего христианст-
ва, но (в уже упомянутом смысле) революция. Многие протестанты признают это, хотя и толкуют по-
разному. Тем самым отпадает то оправдание, на которое так любил ссылаться Лютер. Это признание
протестантами революционности протестантизма — самое сильное опровержение притязаний Люте-
ра, если придерживаться догматически-однозначного понимания христианства как имеющего единое
учение, как полагал и Лютер. Если же не считать единство учения основой существования христиан-
ства, то Реформация как доктрина все равно теряет смысл. Она низводится до чрезвычайно важной,
но случайной исторической точки отсчета, до тезиса, который следует снова и снова развивать, снова
и снова наполнять содержанием. Таково логическое следствие Реформации; но это не исполнение, а
прекращение Реформации.

6. Напомним еще раз, что в сочинениях Лютера много ценного и великого для христиан: цен-
тральный христианский догмат о божественной вере в Иисуса Христа Распятого, спасающей от гибе-
ли в грехе; высокая оценка Библии; ее многостороннее красноречивое изложение; религиозная серь-
езность Лютера, стоящая под знаком Креста. Положительное воздействие на католическую Церковь
оказали призыв к католикам и их духовным пастырям пробудиться для практической деятельности и
вызванный соперничеством конфессий контроль за жизнью Церкви, способствовавший постепенному
устранению прежних нестроений.

Но и множество дурных вещей были результатом возникновения лютеранства: путаница в лозун-

гах и решениях и взаимная вражда и травля конфессий ослабили религиозную мощь христианства.
Самое глубокое сожаление вызывает то обстоятельство, что христианство было расколото, т.е. была
нарушена ясная воля Создателя. Церковь была ослаблена, ее миссионерская деятельность значитель-
но заторможена. Это ослабление привело к беспрепятственному росту неверия. Вэпоху Просвещения
эта тенденция проявилась, в XIXв. стала фактом. Ужаснейшим и нагляднейшим образом она прояви-
лась в Германии, которая со времен Реформации оказалась расколотой на два враждующих христиан-
ских лагеря.

Однако, несмотря на человеческую слепоту и упрямство, силою Завета Иисуса Христа (Ин 17, 21
слл.) Господь может воссоздать единство Церкви, и в наши дни множатся признаки исполнения хри-
стианской заповеди любви между братьями, разделенными по конфессиям.

7. Когда речь заходит о «спиритуализме», то и это слово следует понимать правильно. Лютер,
конечно, не был спиритуалистом. Я применяю это определение к его приверженцам. В полном смыс-
ле оно может быть отнесено к сектантам типа «мечтателей» (в наше время тому имеется много при-
меров); что же касается Лютера и вообще крупных Церквей Реформации, то там заметно не только
глубокое стремление ограничить церковную религиозность внутренним миром человека, но и склон-
ность недооценивать ее плотское, вещественное, видимое проявление, считать тот или иной конкрет-
ный благочестивый поступок чем-то чуть ли не вредным или малосущественным. Нет никакого со-
мнения, что это идет вразрез с общим содержанием Писания.

99
 Правда, что большая вина за этот умеренный спиритуализм лежит на католицизме. «Спиритуа-
листический» элемент Реформации был понятной реакцией на засилье «вещественных» форм прояв-
ления благочестия в позднем средневековье, а также на определенные богословские воззрения, кото-
рые привели к грубо наглядному, даже неправильному совершению таинств, к раздуванию церковно-
го аппарата, к непомерному числу паломничеств, к торговле индульгенциями— т.е. к самонадеянно-
му вмешательству в потустороннее Божие царство усопших.

8. Во всех приведенных выше рассуждениях мы не развивали тему «Лютер как католик», которой
лишь слегка коснулись в начале. Но обойти ее нельзя. Мы назвали фундаментальными различия ме-
жду религиозными принципами Лютера и его богословскими формулировками, поскольку эти по-
следние не всегда представляют собой адекватные описания первых. Они к тому же решительным
образом расходятся друг с другом. Как мы сказали, у Лютера нет единого учения. Поистине неверо-
ятная противоречивость, от которой 400 лет страдает наука о Лютере, обосновывает этот тезис и од-
новременно демонстри рует его важность. Следует особо подчеркнуть, что из главного тезиса Люте-
ра— об оправдании только через веру— не следует с богословской необходимостью его отказ от ие-
рархически-сакраментальной Церкви.

В этой связи особое значение приобретают два вопроса: (1) Как примирить звучащие на публике
формулировки об оправдании с внутренними преобразованиями? (2) Как соотнести исключительный
характер радикальных тезисов о полной недееспособности человечес кой воли, развиваемых в книге
«О рабской воле», с другими его высказываниями, сделанными до и после публикации этого сочине-
ния, с убежденностью в том, что способность к действию есть божественный дар, и Господь требует
от людей соучастия в делах земных? Главная идея Лютера, от которой он никогда не отрекался,
мысль о том, что ничто не послужит и не может послужить ко спасению души, кроме как Бог, Его
благодать, что спасение возможно только в вере,— тезис просто католический. Другие же его форму-
лировки, например та, где говорится о «пребывающем грехе» в оправданном человеке, которую Лю-
тер выдвинул, опираясь на Послание к Римлянам св. Павла, и тем самым его знаменитая формула
«iustus simul et peccator» [одновременно грешник и праведник] вполне допускают католическое ис-
толкование, ибо параллели к этому тезису мы можем найти, к примеру, у св. Бернарда или у кардина-
ла Поля.

Если осмыслить все сказанное выше, то проблема, которой мы уже касались, заключается в не-
обходимости вычленить из этой огромной области собственно Лютера-реформатора и соотнести его
доктрины со всем содержанием Писания, внеся в лютерово наследие соответствующие корректиров-
ки. Чтобы это произошло, понадобится огромная работа обеих конфессий. Но в наши дни уже не ка-
жется утопией утверждение, что католический Лютер есть действительность в значительно большей
мере, чем полагали ранее. В вопросе об оправдании мы продвинулись уже достаточно далеко. Но и в
вопросе об авторитете Писания по сравнению с Преданием, в вопросе о таинствах по отношению к
слову, в вопросе о типе церковной иерархии и церковного авторитета лютеранство и католицизм от-
нюдь не противостоят друг другу. Церковно-исторический фактор первостепенной важности (обна-
ружившийся только под конец нашего странствования через столетия) заключается в том, что като-
лические исследования только в наши дни по-настоящему поставили перед собой вопрос о сущности
Реформации. И поставив этот вопрос, выяснили, что необходимо заново продумать и собственные
позиции, острее и глубже постичть сам католицизм, чтобы понять, что многие высказыва ния Лютера
отнюдь не являются еретическими. Чем более тщательно и по справедливости мы отделяем недоста-
точные теоретические выводы и практически -церковные представления позднего средневековья от
легитимно католического и исконно христианского элемента, тем чаще нам открывается более пло-
дотворное, чем прежде, истолкование Лютера. И сам Лютер, и его последователи по важным пунктам
до сегодняшнего дня без необходимости и несправедливо считаются более некатолическими (в
смысле антипапскими и антиримскими), чем они были в действительности. Лютер— более католик,
чем мы полагали прежде.

9. Но если и теперь мы не можем обойти молчанием вопрос о «вине», мы должны во всяком слу-
чае ограничить ее действительные масштабы и снять остроту постановки вопроса более возвышен-
ным, историческим, подходом. Мы должны еще раз отдать себе отчет в том, с какой неотвратимо-
стью произошел раскол веры в XVI столетии, захлестнувший весь Запад. Мы говорим о неотвратимо-
сти, потому что возникновение и сила этого раскола объясняются тысячью глубоких, явных и скры-
тых, старых и новых причин, столетиями накапливав шихся во всей жизни: это и наследственная
100
предрасположенность, и приобретенные дурные привычки, и ложно направленные благие намерения,
и зашоренность, и озлобление, и безволие, и капризность, и упрямый эгоизм, и недостаток веры, и
поблекшая любовь. Давайте посмотрим фактам в лицо! Присмотримся к ним со всей внимательно
стью! Только слепой может полностью отрицать духовные и культурные ценности прошедших 400
лет— столетий конфессионального раскола; и только тот, кто ужаснейшим образом выхолащивает
понятие «провидение», станет отрицать, что это время имеет смысл в Господнем плане спасения.

Но это не уничтожает разделения Церквей. По сей день самым разрушительным и вредным фе-
номеном в истории Церкви остается раскол и тот раздор и ослабление, которые он принес христиан-
ству. Необходимо отдать себе отчет во всем трагизме ситуации! Это укрепит в нас чувство ответст-
венности, которое не позволит нам прибегать к насилию и произволу, но заставит относится к подоб-
ным вещам с величайшей осторожностью. Тогда примирение конфессий приобретет самостоятель-
ную внутреннюю ценность, избавит процесс примирения от атмосферы расчетливых уловок, деловых
соображений и только внешней терпимости и сделает вопросом совести, более того, сердечной
склонности. Единственная гарантия сохранения и защиты конфессионального мира, единственный
путь к воссоединению христиан есть всеобъемлющая христианская формула истинной любви, дабы
мы «истинною любовью все возвращали в Того, Который есть глава Христос» (Еф 4, 15). Только при
таком подходе проблема будет решена по завету апостола, ибо сказано: «Да будут все едино»
(Ин17,20).

Вторая глава

Католическая реформа

§85. Общая характеристика

1. Обзор истории Реформации XVIв. не может не произвести на католика самого удручающего

впечатления. В сущности, в то время католики терпели одно поражение за другим. Многие полагают,
что виной тому была потрясающая воображение слабость католичества. Означает ли это, что сила
католицизма была исчерпана?

2. Исторические труды, написанные протестантами, сделали расхожей концепцию, согласно ко-

торой XVI в. и первая половина XVIIв. рассматриваются как Реформация и Контрреформация. Но
помимо Контрреформации (§87 сл.) имеется и другая альтернатива Реформации, и она даже важнее
для Церкви и ее истории. Речь идет о католической реформе94.

Чудовищная реальность упомянутого католического бессилия и победное шествие Реформации

не должны заставить нас забыть о католической реформе, необходимо рассматривать оба эти фактора
одновременно. И, кроме того, следует обратить внимание на пробуждение новой католической жиз-
ни. На фоне всемирноисторических событий ростки новой жизни (несмотря на отдельные значитель-
ные успехи орденов, знаменитых проповедников и мирян) кажутся едва заметными. Но новое воз-
никло, начало было положено, и результат во второй половине XVIвека и в XVIIвеке оказался весьма
впечатляющим.

I. Католическая реформа в XVIвеке

1. Католичес кая реформа XVIв., о которой мы будем говорить ниже и которая должна была при-
вести к успеху, имеет самостоятельные внутрицерковные корни, является позитивным достижением
католицизма; она не была вызвана протестантскими нападками. Доказатель ством может служить тот
факт, что первые шаги в направлении католической реформы были сделаны хронологически еще до
Реформации, не говоря уже об упомянутых выше позднесредневековых попытках обновления, пред-
принятых приходским духовенством и клиром орденов; не говоря уже о феноменах простонародного
благочестия, которые, несмотря на все свои недостатки, были все же подобны добрым семенам, посе-
янным в укромных местах и принесшим богатый урожай. Другие факторы, которым обязана своим
внутренним возрождением католическая Церковь, возникают независимо от нее (Игнатий и его ор-
ден; Тереза Иисусова, §§88, 92). Итоги этого развития не были исключительно негативно-защитного

101
характера. Во многом они были позитивно-конструктивными: речь идет о возрождении католическо-
го благочестия.

2. Наряду с этим, как нам хорошо известно, уже в XVIв. шла глубинная работа над реформой
внутри Церкви, атакованной протестан тизмом. Доказательством служит весь комплекс «причин Ре-
формации», которые сделали реформаторский протест поистине неизбежным. Сейчас трудно понять
внутрицерковное сопротивление жизненнонеобходимой реформе, особенно со стороны курии (Со-
бор: §89); но именно это доказательство особенно весомо. Протестантские нападки пробудили като-
лицизм от безволия; можно сказать, вынудили его проводить и ускорять реформу, постоянно сохра-
нять бдительность, искать и находить правильные ориентиры. Возникла угроза гибели, и католиче-
ские жизненные силы реагировали на нее. На Тридентском соборе это противодействие было особен-
но наглядным.

3. Это стремление, эта тяга к жизни есть, в сущности, не что иное, как неотторжимо присущая
Церкви сила внутренней святости. Именно она явилась материнским лоном всего обновления, в ко-
нечном счете— предпосылкой и залогом успеха. Как во всех поворотных пунктах церковной исто-
рии, она и теперь проявилась в новом, более сильном подчеркивании аскезы; ответом на обмирщение
были новые требования и новые проявления высокого служения. Слово «аскеза» следует понимать
здесь в самом широком и самом глубоком смысле. Католичес кая theologia crucis [богословие креста]
была реализована строго буквально, без всякого спиритуалистического выхолащивания. Разумеется,
речь идет о theologia crucis, которая помнит о триумфально Воскресшем. Следует также добавить, что
и после того, как удалось расширить сферу реформы, таинство — надежно сохраненное учением —
лишь в недостаточной мере смогло занять свое место в спиритуализ ме95; тем самым морализм полу-
чил некоторые шансы. Нельзя также забывать, что из-за религиозно-нравственного одичания, кото-
рое в XVIв. постоянно распространялось, прежде всего в Германии, задача могла быть поставлена
лишь в таком элементарном виде; часто (и даже довольно длительное время) приходилось мириться с
удовлетво рением всего лишь рудиментарных требований. Другим насущным требованием на фоне
безбрежного беспорядка стала самая элементар ная катехизация и исполнение обрядов.

Но коренной перелом в творческих кругах обнаружит совсем другой облик католичества и вско-
ре положит основание для свершения высочайших подвигов веры; мы это увидим.

Однако вначале, в эпоху Ренессанса и перед лицом часто нерелигиозной критики со стороны ос-
лабевших в вере гуманистов, программа заключалась не в том, чтобы критиковать других, но в том,
чтобы улучшить самих себя; изменять не учреждения Церкви, но их представителей. Главным злом
было обмирщение клира; поэтому девизом обновления была реформа духовенства.

Снова и снова приходится в нашем анализе напоминать о действительности «communio

sanctorum» [общения святых]: великая литература и приведенные ею в движение мистико-
аскетические круги; конгрегации, которые объединяли людей, искавших «божественной любви»,
«евангельских советов» и «радостей молитвенной жизни» (Джустиниани) были в чем-то похожи на
сверхъестественный живительный поток, который изливается после засухи на бесплодную землю,
заставляя пустыню плодоносить.

4. При всей осторожности и при всех дальнейших уточнениях можно все же сказать, что работа
над внутрицерковной реформой велась в неожиданно крупных масштабах, хотя и по-разному в раз-
личных странах. Само это различие служило убедительным доказательством того, насколько важную
роль играет церковная организация в религиозной жизни. Различное развитие в Германии, с одной
стороны, в Италии и Испании, с другой стороны,— яркие тому примеры. По ту сторону Альп всеоб-
щее обмирщение зашло намного дальше, чем в Германии; курия и сенат кардиналов были подверже-
ны ему в уже известной нам скандальной мере. И все-таки оказалось, что религиозное католическое
обновление в Германии протекало намного медленнее, чем на юге, и во многом его пришлось осуще-
ствлять иностранными силами.

Частично это можно объяснить следующими обстоятельствами: (1) Несмотря на обмирщение,

итальянцы, в основном, не посягали на неприкосновенность Церкви и ее учреждений, на божественно
установленный авторитет, на объективные средства благодати. В Германии, напротив, распространи-

102
лась лично-субъективная позиция по отношению к благочестию. Само собой разумеется, что этот
эпитет следует понимать не только как уничижительный, хотя он и имеет в виду поведение, опреде-
ляемое ослаблением связи с авторитетом, преимущественно внелитургической религиозностью и из-
лишним доверием к заслугам. Но ведь и на юге такое поведение нашло множество подражателей. С
другой стороны, благочестие немцев отличалось той значительно большей серьезностью, о которой
говорит Клеменс Мария Хофбауэр. Однако решающим обстоятельством оказалось все-таки преобла-
дание личного элемента— постольку, поскольку в Германии намного более сильным, чем на юге,
было пренебрежение к церковному авторитету, олицетворяемому Римом. Ведь представителями цер-
ковной иерархии в самой Германии были в основном князья, а они слишком несовершенно и отнюдь
не привлекательно являли собой церковный авторитет. (2) Вторая причина заключалась в том, что
антикатолическая Реформация привлекла на свою сторону большую часть национальных сил, в то
время как католицизм растрачивал себя на малопродуктивную защиту— в его распоряжении было
очень немного положительных и уж совсем мало творческих сил. Вот почему в католически-религиоз
ном смысле Германия была истощена значительно больше, чем Испания, Италия и даже Франция. (3)
Начиная, примерно, с середины века непосредственной причиной церковно-религиозного бессилия в
Германии оказывается поистине невообразимая нехватка священнослужителей в результате хаоса,
вызванного Реформацией. И морально-религиозный уровень этого обескровленного сословия (не го-
воря уже об уровне богословском) был поистине ужасающе низок. Работа над внутрицерковной ре-
формой, которую вели на юге образованные немецкие священники (германики) и их иностранные
собратья, потребовала героических усилий и преданности делу; им пришлось вести изматывающую
ежедневную борьбу за каждую малость в удручающей обстановке бесперспективности, растянувшей
ся на долгие годы.

5. Такой расстановке сил соответствовало и церковное самосознание на севере и юге Европы—

фактор, который, по нашему мнению, является определяющим в развитии католической Церкви. По-
ложение католиков в Германии после атаки Лютера сильно напоминало положение разгромленной
армии. Правда, в какой-то степени католики начали оправляться от поражения и подчас проявляли
достойную восхищения верность Церкви. Но все-таки работа слишком долго была направлена только
на оборонительные цели, к тому же велась беспорядочно, в ней было больше рвения, чем точной на-
правленности и ясности. Не хватало великого чувства уверенности и осознания своей мощи, ведь его
дает только наличие резервов. Кроме того, курия подчас сильно разочаровывала даже самых своих
верных защитников на севере. Епископ Фрайзингский Марий, посвятивший всю жизнь борьбе против
Реформации, был настолько разочарован, что в 1538г. заявил о том, что потерял веру в спасение. Ка-
питул Базельского собора ясно высказался в том смысле, что считает победу Реформации оконча-
тельной. Кохлей и Экк, которые отдали жизнь преданному служению Церкви, на закате дней выра-
жали глубокое разочарование в результатах своих усилий (§90).

Насколько же иначе обстояло дело на юге! По крайней мере, в церковных руководящих кругах,
близких к папе и курии. Конечно, там до тридцатых годов и даже, что касается Павла III и Юлия III,
вплоть до сороковых и пятидесятых, ужасающе слабо отдавали себе отчет в той опасности, которую
Реформация несла Церкви; слишком медленно осознали там всю серьезность религиозной борьбы,
веры и молитвы противной стороны. Для Льва X конфликт представлялся поначалу попросту сварой
монахов; в своем театре он привык смеяться над такими фарсами. Потом дело веры было практиче-
ски принесено в жертву партийно-политическим соображениям (Фридрих Мудрый— кандидат в им-
ператоры от курии, см. §81). В конце концов, торжественно осудив Лютера, в Риме вообразили, что
избавились от опасности. Понтификат Климента VII, в свою очередь, имел сугубо политичес кий
смысл: религиозно-церковную угрозу с севера он считает настолько ничтожной, что заключает союз
с Францией и Миланом против императора, вынуждая его тем самым отложить в долгий ящик борьбу
с опасным нововведением. Не иначе ведет себя и католический король Франции, который руково-
дствуется чисто политическими и эгоистическими интересами, разве что менее последовательно.
Спустя долгое время после того, как курия пересмотрела и изменила такую позицию, Павла III обуял
прежний дух, когда он в середине января 1547г. внезапно отозвал свои войска (хотя и присланные
всего на полгода) со Шмалькальденской кампании и переметнулся к французам; пользу из этого из-
влекло только лютеранство. В те времена политические колебания папы были спасительными для
церковного нововведения.

6. Но, с другой стороны, эта ужасная картина не должна заставить нас позабыть об истинном ве-
личии другой стороны ситуации. В той само собой разумеющейся уверенности, с которой глава
103
Церкви и ее дальновидные богословские защитники в те времена ужасного крушения сохраняли вер-
ность всему существенному, что донесла традиция, эта их безусловная, само собой разумеющаяся
слепая вера в непогрешимость Церкви поражает воображение. Даже в самых честных кругах Италии,
глубочайшим образом уязвленных церковными нестроениями и действительно знакомых с протес-
тантизмом, как, например, кардинал Контарини, словно бы отсутствует ощущение того, что совсем
близкая угроза может осуществиться. Впрочем многими настойчиво и даже резко высказывалась
мысль о плачевном положении Церкви, чей глава (Лев X) предается игре, развлекается музыкой, охо-
той и хохочет над выходками шутов вместо того, чтобы печься о нуждах своей паствы (Тицио Сиен-
ский). Некоторые проповеди первого периода Тридентского собора переполнены такого рода жало-
бами.

Тем не менее большинство разделяло убеждение, что Церковь стоит неколебимо96. Можно ут-
верждать, что именно эта непреклонная твердость и уверенность в своей неуязвимости спасла жизнь
католической Церкви в Италии. Уже следующее столетие с непреложностью доказало это. Когда раз-
личные протестантские вожди, включая Кальвина и сторонников его конфессии, прилагали огромные
усилия, чтобы поправить свое пошатнувшееся из-за внутренних ересей положение, Церковь, которую
провозгласили мертвой, обрела новую силу. Она не только пережила гибель целой эпохи; посреди
этого конца света и в течение всего того гибельного времени она произвела нечто великолепное; на-
чав с малого, она сотворила два столетия святых. Вряд ли когда-нибудь внутренняя неотторжимая
сила Церкви подтверждалась с такой убедительностью, как в этом факте. Непреклонная вера во все
существенное, что сохраняет традиция, нашла себе и здесь блестящее оправдание.

7. Все это остается правдой даже тогда, когда мы настойчиво напоминаем себе, что грандиозная
внутрицерковная реформа далеко не устранила нестроения в Церкви, как не устранила она их причин
в среде высшего клира; ей также не удалось сделать доступной католикам проповедь о Распятом и о
вере в Него по Его святому слову. Слишком уж буквально воспринимали тогда церковную револю-
цию только как ошибку. Слишком мало прислушивались тогда к поставленным ею искренним во-
просам; а те, кто слышал эти вопросы, как, например, Контарини или Серипандо или десяток других,
кто с новым пониманием прочитывали Послание св. Павла к Римлянам,— оставались в меньшинстве.

Что касается сторонников нового, то они, напротив, упорствовали в своем ослеплении (не в по-
следнюю очередь это было вызвано отсутствием католического понимания) и не видели, что в старой
Церкви с очевидностью сохранены те основные принципы, которые они же сами и отстаивали, и что
определенные богословские тезисы ждут только некоторого очищенного толкования, чтобы стало
ясным, что и под этой оболочкой спрятано зерно подлинной евангельской истины.

II. Папство и реформа

1. За исключением папы Адриана VI (§87) папство, как мы видели, поначалу не принимало уча-
стия в католической реформе, которая с таким трудом пробивала себе дорогу. Только разорение ре-
нессансного Рима в 1527г. («sacco di Roma», §86, 7) создало негативную предпосылку для участия
пап в деле реформы. При Павле III, происходившем из весьма сомнительной ренессансной среды (от-
ношения его сестры Юлии с Александром VI), реформа начала обретать силу; некоторые из ее пред-
приятий уже имели долгосрочное значение: Тридент; утверждение ордена иезуитов. На фоне осталь-
ных сил, которые частично добились поразительных успехов и путем совместных действий создали и
распространили плодотворную атмосферу церковного обновления, эти два фактора приобрели вы-
дающееся значение. Главным центром внутренней реставрации папство стало при Павле IV (хотя
именно он своей войной с Испанией и деспотическими методами нанес огромный вред церковной
реформе).

2. Подобно тому как в средние века стремящиеся к религиозному обновлению и прогрессивные

движения никогда прямо не исходили от папства и епископской иерархии, но зарождались в менее
высоких кругах communio fidelium [сообщества верных] (Клюни, цистерциан цы, нищенствующие
ордена, §§47, 50, 57), так же обстояло дело и теперь; но всякий раз только присоединение к папству
позволяло средневековым движениям активизировать свои глубинные силы и достичь организацион-
ной прочности. XVIвек подтвердил это правило.

104
 3. Силы, стремившиеся к реформе, были различного характера, партии реформы отличались мно-
гообразием. Поскольку они никогда не имели каких-либо «либеральных» установок, тем паче нико-
гда не были склонны к гетеродоксии (как были склонны к ней некоторые направления евангелизма,
§86), постольку для всех них характерно полное присоединение к Церкви и подчинение ее авторите-
ту. Гуманизм эразмианского толка, взятый сам по себе97, по этой причине выпадает из ряда. Индиви-
дуалистически углубленная ученая религиозность Эразма была бледным католицизмом, его католи-
ческая позиция— в некоторой степени сломленной. В рамках общей платформы партии реформы ох-
ватывали, таким образом, целый спектр католических возможностей: необходимость реформы осоз-
навали и воцерковленные гуманисты, участвовавшие в соборах (включая партию экспектантов, §90),
и Павел III, который колебался между личной светскостью и склонностью к лавированию, с одной
стороны, и религиозно-церковным служебным рвением, с другой, и богословы— литературные про-
тивники Лютера, занимавшие теоретически строгую позицию, и иезуиты, которые вели многообраз-
ную работу по осуществлению реформы, и даже инквизиция, проявлявшая ригористическую стро-
гость в своих начинаниях. Кардинал Садолет требовал применять против реформаторов мирные
средства; кардинал-гуманист Контарини сочинил смелый манифест реформы, обличавший церков-
ные нестроения и призывавший вернуться к христианской жизни (и этот манифест был лишь одним
из многочисленных примеров такого рода литературы). Но папа Павел IV, например, высказывается
за беспощадное применение пыток. В благочестии того времени можно различить два вида: мистиче-
ское (в определенном смысле узкие кружки ораториумов, §§86, 92, и некоторые из эремитов; Тереза и
испанские мистики) и активное (Игнатий и его орден).

4. Для исторического анализа особенно важно понять, что внутрицерковная реформа пробила се-
бе дорогу несмотря на мощное сопротивление со стороны самой Церкви и многочисленные ответные
удары противников. Игнатий Лойола еще в 1555г. категорически высказался о необходимости ради-
кального реформирования папства и курии. Высказывания св. Петра Канизия и некоторых других
сторонников внутрицерковной реформы даже в 70-х годах звучат так, словно никакая работа в на-
правлении реформы еще и не начиналась. Ответные удары противников реформы суть не что иное,
как очередные публичные высказывания еще не преодоленных ренессансных взглядов, политические
инвективы и сведение личных счетов внутри Церкви. По ним можно судить, насколько большим был
урон, нанесенный католицизму духом политики и общепризнанным прагматизмом Ренессанса.

а) Препятствовала реформе прежде всего папская династическая и светская политика. А курия

возражала против созыва собора, поскольку ожидалось, что на нем пойдет речь о реформе, которой
чиновники курии опасались более всего98. Вот почему страстные попытки Адриана IV расшевелить
курию оказались безрезультатными, и Адриана не только не поняли, но оказали ему сопротивление;
вот почему еще в 1534г. смог стать папой такой человек, как Павел III, вот почему даже самый стро-
гий среди строгих иерархов Павел IV впал в недостойный непотизм; здесь же заложена причина того,
что сомнитель ный в нравственном отношении дель Монте даже в 1550г. смог быть избран на пап-
ский престол (Юлий III), что даже Пий IV (1559_1565), столь выдающийся папа последнего периода
Тридентского собора, был человеком, ведущим светский образ жизни.

б) Такое же впечатление почти неискоренимого зла производит жизнь некоторых католических

дворянских соборных капитулов в Германии и огромного количества равнодушных и нравственно
небезупречных епископов в Польше и во Франции еще в 60-е годы и много лет спустя. Позиция кли-
ра в некоторых местах настолько бездуховна, нравственно неустойчива, как будто никогда и не было
Реформации, как будто Церковь не раскололась на две половины, как будто она не борется за свое
существование и ей не угрожает гибель. Материала, который можно привести в доказательство этого
тезиса, ужасающе много. И он показывает, как мало было сделано Тридентским собором, который
все-таки принял спасительную принципиальную реформу, и сколько предстояло работы в последую-
щие времена, чтобы провести ее в жизнь.

в) К сожалению, и спустя столетие, в конце XVIв., и позже эта слабость не была решительно пре-
одолена: Урбан VIII (1623_1644) заботился прежде всего о княжеской пышности собственного дома
(Барберини) и проявлял подозрительно активное участие в военных приготовлениях (строительство
крепостей, оружейные фабрики, литейные мастерские). Или взять хотя бы Иннокентия X (1644_1655)
с его двумя Олимпиями! Да и в епископатах князей Германии и грансеньо ров французского двора
продолжал существовать тот же дух. И он переживет даже «ancien revgime»: при Наполеоне целый
ряд кардиналов так активно принимали участие в придворной жизни, что никому и в голову не при-
105
ходило, что их глава, папа вселенской Церкви, пленен тем самым политическим узурпатором, при
чьем дворе они вращались. И даже нравственно чистый Пий VI (1755_1799) в свои лучшие годы спо-
собствовал непотизму, прежде чем стать великим страдальцем и изгнанником Валенсии.

5. Итак, внутрицерковная реставрация XVI_XVIIвв. является сложным и запутанным процессом

роста. Не только ее силы поначалу переплетаются с силами Контрреформации (§90), причем таким
образом, что именно решающие силы одного движения становятся самыми значительными фактора-
ми другого (иезуиты и папство), но и сам ход реформы во многом опирается на взаимопересекаю-
щиеся силы различных центров. Наиболее благоприятной и плодородной почвой была, без сомнения,
Испания (§88). Испания и Италия — в разной степени — положили начало католической реформе.
Но в Италии наряду с местными епископами, мирянами и священниками в эту работу энергично
включились испанские силы, и произошло это значительно раньше, чем в ней принял масштабное
участие религиозно -церковный центр— папство. И когда папство возглавило великое дело восста-
новления, оно осуществило его, опираясь в основном на испанские силы ордена иезуитов.

6. Чтобы показать соотношение сил и этапы этого строительства, мы предлагаем следующую

хронологию. (1) Первый период. Самостоятельное католическое движение реформы. (2) Второй пе-
риод. Контрреформация. (3) Третий период. Завершение всего дела (святые, а также искусство и мис-
сии). Когда речь пойдет о первом периоде, т.е. о самостоятельной католической работе над рефор-
мой, мы сначала проанализируем ее силы (§86), а затем увидим, как с помощью этих сил Церковь
осуществляла дело реформы (§87 слл.).

7. Сразу же оговорим важный момент, который ограничивает ценность внутрикатолической ре-

формы. Он заключается в том, что ее развитие, отклоняясь от существенной исходной точки (энер-
гичное участие мирян), пошло в направлении, определяемом благочестием орденов. Свершения Фи-
липпа Нери, капуцинов и Франциска Сальского не снимают этого ограничения.

§86. Начало. Братства в Италии. Орден театинцев

1. Внутренняя реформа XVIв. есть прежде всего осуществление благочестивых упований поздне-
го средневековья и тех многочислен ных попыток провести реформу, о которых мы писали выше. Все
это имело большое значение как стимул и традиция. Если нам будет позволено назвать важнейшим
какой-либо один элемент общей многокрасочной картины, то таким элементом окажется тогдашнее
народное благочестие; но при этом надо преимущественно иметь в виду не поверхностные вульгар-
но-католические его проявления вроде празднеств, паломничеств, торговли реликвиями, а возрож-
дающееся благочестие мирян, таких, например, как Геерт Гроот (§70)99. Это благочестие сохранилось
в различных кругах, о чем нам уже известно из вышесказанного. Что же касается братств, то они бы-
ли в основном объединениями мирян, к ним иногда примыкали и духовные лица, но число их было
весьма невелико. Например, несколько священников входило в кружок Джустиниани в Венеции или
в генуэзский кружок (см. ниже, п. 2). Единственным религиозно творческим новообразованием того
времени было знаменитое «Братство общей жизни»; члены братства, будучи классическими носите-
лями devotio moderna и духовными наследниками Геерта Гроота, проявляли мирское благочестие в
гуманистических формах.

Во всех ранних попытках реформы мы узнаем пробуждение простого христианского благочес-

тия, программа этих ранних попыток укладывается в формулу «стремись к святости»; она-то и была
самой глубокой основой внутреннего преображения Церкви. Еще одним впечатляющим доказатель-
ством этому служат различные итальянские братства 90-х годов XVв., дух этих братств на протяже-
нии истории не раз являлся источником нового католического благочестия и церковности.

2. На начальном этапе оживления католического благочестия важная роль принадлежала Орато-

риуму божественной любви. Этот Oratorio del divino amore был совсем обычным церковным братст-
вом, одним из нескольких или многих, чьи объединенные усилия настолько укрепили церковно-
религиозную жизнь, что оказали великую и длительную помощь всему церковному организму. С са-
мого начала следует констатировать, что братства в своей деятельности руководствовались чувством
здорового реализма: они весьма энергично занимались благотворительностью, т.е. требовали от сво-
их членов братского служения ближнему. В 1494г. Джироламо из Винченцы основал у себя на роди-

106
не братство, которое должно был радеть о спасении души своих членов. Там же известный народный
проповедник Бернардин из Фельтре основал ораториум св. Иеронима, который привлекал участников
из высших слоев общества и стремилась к праведной жизни, занимаясь благотворительностью и на-
ставлениями в благочестии. В 1497г. один мирянин (Этторе Вернацца) основал аналогичное братство
в Генуе, которое также стремилось к праведности и ставило своею целью благотворительность и бо-
гоугодные дела; число допущенных в это братство священников было ограничено. Существуют ар-
хивные документы, подтверждающие тогдашнее название братства— «Ораториум божественной
любви». Объединения того же названия возникают затем в Риме, Венеции, Падуе и Брешии.

В Винченце начиная с 1518г. развивал свою деятельность тамошний уроженец Гаэтано да Тье-
не100 († 1547г.). Вступив в Риме в Ораториум божественной любви, он начал работу по осуществле-
нию реформы клира, которую провел в своем родном городе. Ему удалось основать группу в Вене-
ции; в Вероне основателем ораториума был Джиберти, ставший позднее образцовым епископом.
Сохранился список римского ораториума, датированный 1524 г.; среди членов братства мы находим
епископов, папских камерариев и писцов апостольской курии, но наряду с ними фигурируют и имена
мирян101; в этом же перечне значатся Гаэтано да Тьене и Джан Пьетро Карафа (п. 4).

Уставы братств (сохранились римский, генуэзский и брешийский) называют главной своей це-
лью «сеять и насаждать любовь в наших сердцах». Это может показаться не слишком оригинальным
девизом, но в действительности такой девиз чрезвычайно показателен. Ибо понятие «божественной
любви» стало центральным лозунгом истинного христианства и высшего совершенства (см. выше,
§85; Джустиниани даже написал трактат «Del'amor di dio» [«О божественной любви»]). В качестве
средства для достижения этой цели членам братств предписывались следующие упражнения в благо-
честии: еженедельные собрания, на которых служили Святую мессу; ежедневные посещения мессы
(или, по меньшей мере, присутствие при пресуществлении!); ежемесячное причащение Святых Та-
ин102. Кроме того, члены братства были обязаны раз в неделю поститься и ежедневно читать семь раз
«Отче наш» и «Аве Мария». Но прежде всего они должны были ухаживать за неизлечимо больными;
таким образом, ораториумы стали основателями и попечителями многочисленных больниц для тех,
кто заразился новыми инфекционными болезнями, завезенными из недавно открытой Америки; такие
больницы были открыты в Риме, Неаполе, Виченце, Венеции и Брешии. В римском ораториуме со-
стояло 60 членов, и они были обязаны хранить молчание о своем братстве.

Самым главным в богословском смысле обстоятельством было примыкание к Церкви как к един-
ственной хранительнице истины и святости, и ораториумы считали это единство с Церковью само
собой разумеющимся; точно так же они не подвергали сомнению различие между личностью и свя-
щенным саном. По сравнению с ниспроверга тельской, в лучшем случае неплодотворной критикой со
стороны индивидуализма и субъективизма позиция ораториумов выражала первичную объективную
точку зрения в рамках обязывающей церковной общины103.

3. Особым средоточием возраставших церковных сил стала, как мы уже знаем, Венеция. И снова
ревностное отношение к вере проявили городские круги. Томмазо Джустиниани, который еще дол-
гое время спустя оставался в миру, собрал вокруг себя молодых людей, чтобы приобщить их к серь-
езной христианской жизни. Гуманистический идеал высоконравственной общинной жизни, который
позже привел его в Камальдоли к эремитам, вдохновлял участников этого братства, среди которых
был и уже упомянутый выше Винченцо Квирини.

Особое историческое значение придает этому кружку Гаспаро Контарини. Контарини был как
бы связным итальянских сил реформы, центром церковной работы над реформой и при папе Павле III
активно контактировал с лютеранами (§87). Вообще, следует заметить, что многие личности, которые
в 20-х годах в Италии участвовали в работе над обоснованием и частично над осуществлением като-
лической реформы, поддерживали друг с другом тесную связь; таким образом, они также являли со-
бой важную силу восстановления Церкви. Тогда уже имелись не только внутренне родственные про-
граммы действий, направленные на достижение одной и той же цели, имелись настоящие «круги»,
стремившиеся к общей цели церковного обновления. Разумеется, между ними возникали и напря-
женные, подчас весьма и весьма напряженные, отношения (например, из-за изменения позиции Ка-
рафы, §91), но так или иначе, они знали друг о друге, поддерживали дружественные отношения, по-

107
долгу гостили друг у друга (например, Джустиниани гостил у Гаэтано да Тьене в Риме), чтобы при
этом «стать всецело духовным»).

4. В общественной среде того времени, отмеченного проявлениями нового благочестия, мы

встречаем множество групп обычных клириков, сыгравших значительную роль в проведении рефор-
мы. Орден барнабитов, основанный в 1530г. Антонио М. Заккарией († 1539г.), стремившийся к очи-
щению нравов и учреждавший народные миссии, возник из одного миланского братства. В Венеции
Иероним Эмильяни († 1537г.) с помощью театинцев основал орден сомасков (1532г.).

Самым же важным событием стало основание членами римского ораториума Гаэтано да Тьене и
Джан Пьетро Карафой ордена театинцев (1524г.)104.

Эти два человека олицетворяют собой два пути развития реформы. Гаэтано придерживался мяг-
кого францисканского образа мыслей, действовал средствами убеждения, апеллировал к душевным
потребнос тям верующих. Карафа же, который позже стал папой под именем Павла IV, применял ин-
квизиторские методы Контрреформации.

Благодаря Гаэтано орден театинцев скоро стал образцом для всех участников движения. На него
ориентировались многочисленные уже имевшиеся или возникавшие в то время общины, и все вместе
они образовали некое клерикальное объединение, стремившееся к общей цели.

5. Собственно цель нового католического движения была задана изначально: необходимо было
восстановить то, чего более всего не хватало Церкви,— заботу о спасении душ; это само собой разу-
меющееся попечение необходимо было сделать задачей каждого клирика, осуществить заново. Эту
цель еще сто лет назад ставили многочисленные поборники реформы; они говорили об этом на сино-
дальных собраниях областей и диоцезов, они писали об этом трактаты и буллы, в которых шла речь о
создании нового клира, озабоченного спасением душ своей паствы (испытание при рукоположении;
требование религиозного образования, устранение скандальной практики диспенсаций в курии).

В сочинениях того времени неустанно доказывалось, что необходимо снова вернуться к запове-
данной Отцами Церкви упорядоченной жизни священства, дабы соответствовать потребностям вре-
мени («Stimulus pastorum» Вимпфелинга). Речь шла о том, чтобы восстановить в представлении ве-
рующих образ епископа как чистого сердцем пастыря. Многие выдающиеся мужи подавали в этом
смысле благой пример прочим: Контарини и епископ Веронский Джиберти († 1543г.) весьма близки к
этому идеалу.

Такова была атмосфера, в которой протекала целеустремленная работа ордена театинцев. Оба
основателя ясно отдавали себе отчет в том, что из всех нестроений Церкви два были наиболее вредо-
носными и тесно связанными друг с другом: неправедный бездуховный клир и чрезмерное богатство.
Поэтому орден ставил себе целью выкорчевать с корнем оба эти порока. Уже в венецианском кружке
ни один из членов не имел бенефициев. Теперь же театинцы должны были, живя в совершенной бед-
ности, служить образцом безупречного церковного священства, чтобы их пример способствовал об-
новлению всего приходского клира— сверху донизу. Те, кто в наши дни требуют от общин отказа от
всяческих доходов, от недвижимости, даже от просьб о подаянии, следуют традиции, идущей от Га-
этано— этого пламенного почитателя св. Франциска Ассизского.

6. а) Обычаи упомянутых братств и устав ордена театинцев не содержали в себе никаких поле-
мических элементов, никаких выпадов против протестантизма, они имели явно позитивную направ-
ленность. И в этом была их сила. Эти общественные образования следовали великому закону жизни,
ибо жизнь возникает из малого. Чем глубже погружается она в тишину и покой обращенного внутрь
становления, тем мощнее проявляется затем ее энергия.

б) Сотрудничество этих братств с гуманизмом во многих случаях непосредственно предопреде-

лялось личными контактами и мотивами. Гуманистическое благочестие, которое исповедывали эти
круги, многими ложно трактовалось как протестантская крамола. В некоторых местах к нему приме-
шивался довольно бесформенный «евангелизм», а также спиритуализм неоплатонического толка, из-
вестный нам по сочинениям Пико делла Мирандола (§76). Этот спиритуализм, который близок эраз-

108
мианству в своей переоценке религиозной ценности образования, мог показаться в те времена подоз-
рительным.

Но в кругах вышеназванных братств или других общин, в жизни которых принимали участие
Микеланджело и его подруга Виттория Колонна, верность Церкви и ее учению оставалась неруши-
мой. (Хотя и здесь приходилось подчас преодолевать напряженные ситуации, примером чему может
служить кризис в Италии вокруг Оккино.). В данном случае инквизиция ошиблась, проявив излиш-
нюю подозрительность, как она ошиблась и в обвинениях, выдвинутых против кардиналов Мороне и
Поля.

С другой стороны, подозрения тех, кто обвинял гуманизм в церковной некорректности, далеко не
всегда были беспочвенными, и мы уже достаточно подробно останавливались на этом выше. Но во-
прос о том, как следует точно определять роль гуманизма в развитии католической реставрации, име-
ет очень большое значение. Это особенно касается Италии, а также — в различной степени— и дру-
гих стран, куда проник дух Ренессанса и гуманизма: общая атмосфера духовно-религиозно-
культурного перерождения была чрезвычайно неоднознач ной. Вот почему, пытаясь углубленно рас-
смотреть эту проблему, мы немедленно втягиваемся во все конфликты и расколы, которые таит в се-
бе и продолжает провоцировать история гуманизма XV и XVIвв.

в) Положительная роль, которую сыграл гуманизм своим новым прочтением Священного Писа-
ния и «истинной древней философии»,— очевидна. Огромным достижением было издание полных
собраний сочинений Отцов Церкви, особенно в Базеле и Париже; редакцион ная работа Лоренцо
Валлы над текстом Библии, который ему удалось в значительной мере очистить (хотя, разумеется,
далеко не полностью); издание Лефевром пятиязычной Псалтыри; издание Хименесом в Алькале
Комплутенской полиглотты; издание Эразмом греческого текста Нового завета; новые возможности в
изучении греческого и еврейского языков (Алькала, Лёвен, книги Рейхлина) — работы, проводив-
шиеся в Испании, Франции и Германии. Все это было материальным средством передать богослов-
ско-религиозные идеалы древней Церкви тем современным силам, которые были способны к обнов-
лению и восстановлению Церкви. Таким образом состоялось возвращение к первоначальному тексту
чистых источников.

Уже Фичино (§76, III) стремился к религиозной реформе. Но как раз у него мы наталкиваемся на
столь характерный для критических наблюдателей синтез обновленной христианской веры и антич-
ной образованности. Для Фичино и многих других «неоплатонический» Платон был великим святым,
и, восстанавливая здание веры, они слишком сильно уповали на его благословение105. Так или иначе,
существенное значение сохраняет самый факт выступления за религиозное возрождение. Через Пико
делла Мирандола, который был другом Фичино, помимо всего прочего, устанавливается прямая связь
с Савонаролой, и это обстоятельство наряду с принятием церковной реформы высвечивает всю про-
блему Церковь_культура, иными словами, проблему расхождения обмирщенной ренессансной куль-
туры с Церковью во всей ее остроте. С другой стороны, штудии ученика Фичино Джона Колета, за-
нимавшегося наследием Павла, приводят Эразма на путь «нового богословия» Писания и Отцов
Церкви. Но тем самым перед нами снова встает вопрос, сформулированный выше, когда мы говорили
о гуманизме и анализировали Эразма: насколько гуманистическое движение, начатое добрыми хри-
стианами и исповедуемое преобладающей частью христиан, было религиозно-христианским в своем
ядре (в смысле Откровения Распятого) и способствовало укреплению Церкви? Иначе говоря: на-
сколько далеко простиралась его тенденция поставить в центре человека? И не было ли оно католи-
чески творческим лишь там и постольку, где и поскольку его сторонники, живущие по церковным
заповедям, использовали новые богословские средства, предостав ляемые гуманизмом, для внутри-
церковной реформы?

г) В самом деле, мы с самого начала обнаруживаем гуманистические силы в пределах собственно

католической реформы XVIв.: в наиболее влиятельных кругах ордена театинцев (утвержденного па-
пой Климентом VII в 1524г.); в антипротестантском контроверсном богословии; среди участников
Тридентского собора на его ранних этапах; позже гуманистический элемент настолько сильно повли-
ял на достижения Контрреформации, на воспитательную работу ордена иезуитов, на благочестие Фи-
липпа Нери и французского XVIIвека, что их стало невозможно мыслить в отрыве от этого элемента.
Да, на Эразма гуманизм оказал в какой-то мере разлагающее воздействие, для Цвингли и всего

109
XVIIIв. он оказался губительным, но католическое благочестие сумело использовать его как окры-
ляющую силу реформы. Снова и снова подчеркнем, что речь, разумеется, идет о людях, которые ис-
ходно вдохновлялись церковным духом и чей гуманизм преодолел тот элемент, который можно на-
звать излишним акцентированием «humanum» [человеческого] и который как раз вводил и продолжа-
ет вводить в соблазн. Соблазн же заключается в том, чтобы считать человека мерою всех вещей, что
противно или мало согласуется с церковным взглядом на вещи и на человека.

7. Sacco di Roma [римский мешок] 1527г., во время которого 20000 императорских наемников
(испанцев, итальянцев и немцев), из которых многие были лютеранами, долгое время не получавшие
жалованья, изголодавшиеся и озверевшие, грабили и убивали106, было началом широкого воздействия
новых религиозных сил. Разрушение ренессансного Рима, в том числе доvма и церкви театинцев, по-
служило на пользу католическому обновлению: люди, жаждавшие реформы, рассеялись по всей
стране. В Венеции они установили контакт с кругом гуманистов, выступавших за реформу и возглав-
ляемых Гаспаро Контарини (§90). Садолето и Джиберти возвратились из Рима в свои епископства.

Пример Джиберти в Вероне, его работа, направленная на глубокое реформирование клира, стали
подлинным началом «выздоровления итальянского епископата» (Pastor) и клира, предпосылкой все-
охватывающей реформы. Епископ снова стал пастырем, пекущимся о спасении душ107. Дух реформы
сказался на постановлениях Тридентско го собора, которые предписывали воспитание и нормы жиз-
ни клира, а также принес свои плоды в деятельности Карла Борромеуса и его Академии (§91). Что
касается иезуитов, Филиппа Нери, Франциска Сальского и Винсента де Поля, то для них забота о
создании нового клира стала делом всей жизни.

§87. Осуществление реформы. Папство первой половины XVIвека

I. Пролог

1. Вслед за Львом X, этим «папой-сибаритом», на папский престол взошел Адриан VI

(1522_1523), последний из пап неитальянского происхождения. Он родился в Нидерландах, воспиты-
вался у Братьев общей жизни (гуманистическая devotio moderna, § 70), был профессором богословия,
учеником Эразма, воспитателем Карла V, обладателем епископства в Испании, а после смерти Фер-
динанда Католика был назначен наместником императора в Испании. Внем немецкая внутренняя ду-
ховность соединялась с ригористической испанской церковностью, образуя истинное благочестие и
возбуждая энергичное стремление к реформированию Церкви. Он войдет в историю как великая и
трагическая фигура.

а) Величие этого мужа проявляется в том, что среди всех соблазнов Ренессанса он— единствен-
ный из пап последней трети XVв. и первой половины XVIв.— занимал соответствующую его сану
ответствен ную религиозную позицию, следуя в своих деяниях примеру Христа. Он нашел в себе
мужество публично признать вину клира и особенно римской курии в религизно-церковном мяте-
же108. Это признание было сделано в январе 1523г. на рейхстаге в Нюрнберге, где от имени папы вы-
ступал легат Кьерегати. Адриан VI не только обещал провести реформу, но с жаром взялся за ее осу-
ществление. Чтобы занять подобную позицию в те времена, в ренессансном Риме, по отношению к
тогдашней курии, тогдашним кардиналам, требовалось огромное мужество и самопожертвование,
особенно со стороны папы-неитальянца.

Признание папы в своей вине не вызвало в Нюрнберге ответной реакции. Предпочли возобно-
вить по пунктам свои жалобы и отсрочить в силу его поразительной богословской неясности решение
религиозного вопроса вплоть до свободного немецкого собора, который должен был состояться в те-
чение одного года. Правда, в дальнейшем продвижении Лютеру пришлось столкнуться с препятст-
виями (он, однако, написал тогда среди прочего памфлеты о «монахе-тельце» и «папе-осле»), однако
исполнение вормсского декрета против Лютера и его приверженцев не осуществлялось.

Все это ничуть не сказывается на подлинно христианском характере позиции Адриана; он осу-
ществлял основное требование Евангелия, чья ценность никоим образом не может быть поставлена в
зависимость от успеха.

110
 б) С другой стороны: у папы не было понимания конкретных целей основатель ного обновления;
вместо того чтобы медленно издавать целесообразные распоряжения и твердо придерживаться их, он
с ними слишком поторопился. Ему, правда, и время не позволило бы перестроиться и исправить до-
пущенные ошибки, а также вообще провести свои реформы: его понтификат длился 20 месяцев.
Прежде всего просто отсутствовали предпосылки реформ. Ни общая духовная почва для сторонников
улучшения — особенно в курии — не была подготовлена соответствующим образом, ни — что имело
решающий характер — не было органа, который внутри себя осознал бы программу и мог бы подго-
товить для нее почву: клир высшего и низшего ранга не находился на должном уровне. Неудача Ад-
риана VI доказывает значение ордена театинцев и параллельно с ним разворачиваю щихся попыток
выстроить католическую реформу снизу.

Утешением в общих несчастьях считают достигнутое тогда возвращение патриарха-схизматика

Феофила Александрийского в лоно римской церкви.

2. Следующим папой был Климент VII, из рода Медичи, нравственно чистый, неутомимый ра-
ботник при своем легкомысленном двоюродном брате, Льве Х. Его понтификат был целиком посвя-
щен политике. Конклав, который привел его на папский престол, был поприщем постыдной борьбы
интриганов за власть. Как папа он выказал нерешительность (его неудачная попытка сохранять лож-
но понятый нейтралитет между императором и Францией); он был «несчастней шим из всех пап»
[Ranke и Pastor], хотя именно он, несмотря на свою вечную нужду в деньгах, более последовательно,
чем его современники, отказывался от торговли кардинальскими шапками. Но собора, прекрасного
средства улучшить ситуацию, «он боялся как привидения».

II. Поворот при Павле III

1. Когда речь идет об участии папства во внутрицерковной реформе в XVI в. или о реформе са-
мого папства, нужно точно придерживаться значения слов: еще долгое время в этой области реформа
(кроме как в зародыше) не будет затрагивать собственно религиозную область, особенно в смысле
сакральности. Прежде всего речь идет о том, чтобы преодолеть единовластие обмирщенных сил в
римской курии и положить начало выстраиванию правильных взаимоотношений между религией и
культурой. Сам этот поворот осуществлялся чрезвычайно медленно.

2. Но в конце концов нестабильность церковных обстоятельств, в частности положение дел в ку-

рии, в жизни епископов и вообще вся практика администрирования стали настолько широко извест-
ны общественности, подспудная титаническая работа над реформой настолько продвинулась вперед,
а давление самых различных реформацион ных кругов стало настолько энергичным, что влияние их
на ближайшее окружение папы и высшую администрацию проявилось, наконец, самым решительным
образом. Это произошло во время понтификата Павла III (Фарнезе) (1534_1549). Этот папа— человек
высокой образованности и больших дарований, некогда теснейшим образом связанный с римским
окружением Александра VI, имевший к моменту своего восхождения на престол трех сыновей и
дочь, известный весьма и весьма светским образом жизни, а также своим порочным непотизмом, на-
чинает поощрять деятельность учрежденных в 30-е годы новых орденов: барнабитов, театинцев, ка-
пуцинов, сомасков, урсулинок, позже— иезуитов (§88); в 1536г. и потом еще дважды он производит
назначения, роль которых невозможно переоценить: рукополага ет в кардиналы большую часть бла-
городнейших, высокорелигиозных людей. Контарини, Мороне, Поль, Карафа, Садолет, мученик Фи-
шер Рочестерский— все они входят в верховный сенат Церкви при Павле III. (Для дальнейшего раз-
вития реформы важное значение имеет та напряженность, которая существовала в отношениях между
ригористическим кругом Карафы и группой Контарини, предпочитавшей мирные методы осуществ-
ления реформы.)

Эти кардиналы и епископы (Джиберти!) были включены папой в комиссию по реформе, куда не
попал ни один кардинал из курии. Комиссия разработала важные рекомендации, в том числе знаме-
нитый «Консилиум об обновлении Церкви» 1537г., имевшие в конечном счете эпохальное значение.
В этих документах с предельной серьезностью вскрывались нестроения в Церкви Господней и, осо-
бенно, «в этой римской курии», в среде приходского клира и монашества. Вкачестве путей к реформе
предлагалось устранить произвол и стяжательство из деятельности курии; тщательно отбирать епи-

111
скопов, назначаемых в диоцезы, чтобы в принципе сделать возможным руководство диоцезами: сами
епископы должны отнестись к своему назначению как к долгу.

Комиссия по реформе объявила борьбу придворной лести и придворному богословию, служив-

шему опорой куриализму. Тексты этих рекомендаций производят потрясающее впечатление и даже в
наши дни целительно при испытании совести. Комиссия укоряет это богословие в том, что оно на-
столько рьяно провозглашает папу владельцем всех бенефициев, что формулирует тезисы вроде ни-
жеследую щих: «Поскольку папа продает только свою собственность, он вообще не имеет отношения
к симонии». Или: «Поскольку воля папы,— какова бы она ни была,— есть направляющая нить его
намерений и деяний, отсюда, вне всякого сомнения, следует, что ему позволено совершать все, что
ему будет угодно».

Широкая раздача диспенсаций, разрушительно воздействующая на приходскую жизнь, должна

быть устранена. Здесь обнаруживаются такие вопиющие случаи, как, например, диспенсация на
«religiosi apostatae» или освобождение от целибата для представителей высшего клира. Документы
комиссии снова и снова осуждают симонию во всех ее проявлениях, а отпущение этого греха за день-
ги называют безобразием. В документах говорится не только о невообразимой неопрятности священ-
нических одеяний, но и о недобросовестности священников при служении мессы. В самой общей
форме постулируется вполне христианский, само собой разумеющийся принцип, который, однако же,
глубоко шокировал тогдашнюю курию: папе, представи телю Бога, не должно быть позволено извле-
кать какой-либо денежной выгоды из употребления власти, завещанной ему Христом. Ибо Христов
завет гласит: «Даром получили, даром давайте» (Мф 10, 9). Комиссия строго порицает отсутствие
заботы о молодом поколении клириков, что приводит к падению всего сословия— к скандалам, с од-
ной стороны, и всеобщему презрению, с другой.

3. Ничего подобного Рим до сих пор не слышал. Но поначалу это была всего лишь программа.
Между тем, Павел III со своей стороны также поддержал идею созыва вселенского собора. Несмотря
на все трудности, он твердо держался этой линии, хотя ему приходилось лавировать и подчас прямо-
таки непостижимым образом избегать подстерегающих его опасностей. В конце концов, так сказать,
в последний момент, когда самые страстные защитники идеи созыва собора разочаровались и поте-
ряли всякую надежду, папа уступил сильному давлению политических и церковных сил и назначил
открытие Собора в Триденте на декабрь 1545г.

В составе Собора были большие пробелы (§89)109. Несмотря на это, созыв Собора позволил пап-
ству решительным образом сконцентрировать церковные силы и взять на себя руководство и согла-
сование повестки дня. Сегодня мы понимаем, что только такое распределение функций соответство-
вало сущности Церкви, только так можно было добиться победы в грядущих решающих битвах. При
тогдашней внутрицерковной слабости, при наличии внешнего давления со стороны все шире распро-
страняющегося нововведения, эта концентрация была единственным деловым решением, единствен-
ным правильным выходом из опасного положения.

В 1542г., после отпадения от католической Церкви кардинала Оккино, папа по настоянию Кара-
фы и Игнатия Лойолы учредил римскую инквизицию (§83) и собственную римскую центральную ад-
министрацию с явно выраженной инквизиторской миссией, призванную печься о сохранении чисто-
ты веры. Благодаря этим инстанциям зачатки Реформации в Италии были уничтожены (§83, II, 7).

§88. Орден иезуитов

1. а) Необходимо снова и снова напоминать, что внутрикатоличес кая реформа XVIв. была слож-
ным процессом, в котором принимали участие различные церковные силы, действовавшие самым
различным образом и далеко не всегда проявлявшие последовательность. Выше мы уже говорили о
том, насколько разносторонним было участие Италии в этом процессе возрождения Церкви. И все же,
не боясь повториться, подчеркнем важное значение сформулированного выше тезиса: той страной,
которая обновила католицизм, была Испания 110. Ее религиозный жар, ее католическое церковное
чувство, осознание своей исторической миссии по отношению к вере и неверию и ее отнюдь не без-
обидное и подчас не безопасное и все-таки подчеркнуто верное Церкви духовенство обладали огром-
ной энергией. Страна находилась на вершине государственного и культурного развития. Ведущая

112
страна мира в эпоху Реформации оставалась верной католицизму! Отсюда понятно, что католические
силы столетия были преимущественно испанскими. Не говоря уже о важной предваритель ной работе
и значительных побочных результатах, эти силы создавали три центра притяжения, имевшие весьма
различное значение: иезуиты, Тереза Иисусова, инквизиция. Решающую роль сыграли два первых
фактора.

б) Все формы благочестия располагаются между двумя полюсами— жизнью активной и жизнью
созерцательной. И только образуя целое, только действуя совместно и без односторонности, они оп-
лодотворяют развитие, которое может быть всеобъемлющим и здоровым в смысле христианского
Откровения. Испания XVIв. дала блестящее тому подтверждение, ибо может гордиться великими
личностями и учреждениями, определившими развитие церковного Нового времени. Игнатий и его
орден были представителями активного, даже самого активного благочестия. Тереза Иисусова, ее ок-
ружение и влияние были вершиной мистики; но дело именно в том, что мистическая созерцатель-
ность тоже оказывалась плодотворной работой на благо активного проведения реформы.

2. а) Игнатий Лойола (1491/95?_1556)— личность, которую трудно обрисовать во всех подроб-

ностях. В нем самом и в его деятельнос ти много проблематичного, много такого, что его ученики и
последователи малодушно желали бы затушевать. Но ведь только феноменальное умение владеть
самыми напряженными внешними и внутренними ситуациями смогло высвободить ту невероятную
энергию, которой отмечены его деяния. В основе этого феномена— две причины: религиозный жар и
чувство меры. И в том, и в другом проявлялась его непобедимая, его несгибаемая воля. Игнатий—
один из редчайших в истории примеров концентрированной воли к действию. Но при этом следует
тут же заметить, что его деятельность всегда и во всем была служениемЦеркви. И здесь перед нами
встает проблема смирения великого святого, которая, пожалуй, труднее всего поддается рациональ-
ному постижению. Ибо наряду со смирением он обладал способностью к почти невероятно точному,
хладнокровному самонаблюдению, к апробации и оценке средств и их в высшей степени реалистиче-
скому применению; все это не оставляет места для наивного подхода к проблематике, связанной с его
личностью.

б) Игнатий (Дон Иниго) был дворянином баскского происхождения, воспитывался и долго жил
при дворе испанского короля; во времена своей юности он отнюдь не отличался примерным поведе-
нием, был исполнен тщеславия и страстно стремился к славным подвигам, желая заслужить благо-
склонность «прекрасной дамы». В возрасте 30 лет, будучи офицером, под началом вице-короля он
участвовал в войне с французами, где отличился при защите приграничной крепости Памплона в На-
варре, был ранен и долгое время прикован к постели. Чтение благочестивой литературы стало инст-
рументом его внутреннего преображе ния. Ибо в родовом замке Лойолы не было модных рыцарских
романов. Поэтому прикованный к постели офицер читал «Жизнь Христа» Лудольфа Саксонского
(§85) и жития святых (Франциск и Доминик). Под влиянием этого чтения он начал мечтать не о лав-
рах воина, но о славе праведника111. Его «прекрасной дамой» стала мадонна. Теперь его привлек ста-
ринный, хотя и несколько расплывчатый, идеал странствующего кающегося грешника (§50).

в) Почва была подготовлена. А засеяна она была в Монсеррате (1522/1523г.)112 и— во время вы-
нужденной праздности перед запланированным путешествием в Палестину— в Манрезе (1523г.). В
строжайших покаянных упражнениях и точнейшим образом контролируя свои мысли, чувства и по-
ступки, под влиянием педагогической мистики Братьев общей жизни, которые познакомили его с со-
чинением об аскезе испанского бенедиктинца Гарсии де Чиснероса (реформатора монсерратского
монастыря) под названием «Exercitatorium», а также с сочинением «О подражании Христу», он со-
вершает первое великое деяние своей жизни: пишет набросок «книжечки упражнений», которую
позже будет постепенно дополнять, записывая туда результаты пристальнейшего самонаблюдения и
испытаний в аскезе.

Это сочинение— «Ejercicios espirituales» [Духовные упражнения]— стало самой значительной

книгой всего католического Нового времени. Ее отличает непревзойденно стройная композиция, а
также несравненная надежность средств, призванных мобилизовать духовные силы. Последнее ут-
верждение вовсе не означает, что применение этих средств есть безошибочный путь к праведности;
говорить так— значило бы впадать в преувеличение. Впрочем, для Игнатия эта книга никогда не бы-
ла главным делом, но только действенным способом приобщения к упражнениям, которым призван

113
обучать мастер (поначалу лишь одного или немногих учеников). И хотя в самой книге метод имеет
весьма существенное значение, главным было содержание. Речь в ней идет о том, что Христос воз-
главляет свое воинство, особенно в Римской Церкви, но что к ней принадлежит весь мир, все миссии
в христианских и языческих странах. (Этой книге упражнений суждено было развиваться постепенно,
путем в высшей степени осторожных изменений и многих возвращений назад; и так же постепенно
формировалась вся последующая жизнь святого: постепенно учреждался орден, постепенно исполня-
лись задуманные им планы; они отнюдь не были, как считает о. Nadal, плодом некоего внезапного
озарения.)

Но и после Манрезы и поездки в Палестину внутреннее просветление происходило весьма по-

степенно. Тяжелые внутренние метания, борьба за надежность спасения души и изматывающие уг-
рызения совести приводят Игнатия почти на грань самоубийства. И именно здесь проявляется его все
подчиняющая себе воля; он все-таки достигает той надежности, к которой стремился. Он познает
опасные бездны души, но теперь уже умеет владеть ими. Со временем он достигает полной самодис-
циплины. Уже по одному этому можно понять: Игнатий не только развивался, он сам формировал
себя, формировал свою волю. Прежде чем начать образовывать других, он проверил метод на себе
самом. И так во всем. Позже мы услышим, что он, например, переписывал свои письма по двадцать
раз.

г) После возвращения из Палестины (январь 1524г.), где Игнатий не получил разрешения остать-
ся, он со страстью пытается повлиять на души окружающих его людей, что вызвало незаслуженные
подозрения инквизиции.

Между тем формируется его программа: на первый план выходит активное стремление к душе-
попечительной деятельности. Для того чтобы действовать, ему необходимо овладеть образованно-
стью своего времени. Итак, в 33 года он начинает изучать элементарные научные дисциплины. Более
высокие ступени знания поначалу ему недоступны. Но, проучившись семь лет в Париже, где он изу-
чал философию и богословие, он защищает диплом на степень магистра (1535г.). Средства на жизнь
добывает тем, что просит подаяния. Очень быстро обнаруживается его огромная притягательная сила
(она тоже была выражением неутолимого желания привлекать к себе души) и его необычайное зна-
ние людей. Вокруг него собирается небольшой, но тесный круг благочестивых студентов. В 1534 или
1535г. это всего шесть человек. Каждый из них— поразительно яркая индивидуальность. За одним
исключением все они испанцы. Каждый прошел курс упражнений под руководством Дона Иниго, и
каждый извлек из этого видимую пользу. Во время Святой мессы на Монмартре, которую отслужил
один из них— Пьер Фабер, они дают обет бедности и целомудрия (не только послушания), а также
обет совершить паломничество в Иерусалим (духовный крестовый поход для обращения неверую-
щих); согласно этому обету, если они не достигнут Святой земли113, они явятся к папе в Рим и пре-
доставят себя в его распоряжение. Программа носит пока еще самый общий характер. Якоб Лайнес
однажды сформулировал ее следующим образом: «Служить Иисусу Христу в бедности и служить
ближнему проповедью и уходом за больными».

Обеты также постепенно усложняются. В одном отчете Фабера за 1529г., который был написан в
1539г., т.е. спустя 10 лет, речь, например, идет об обете, каждый год в течение 40 дней преподавать
детям по одному часу закон Божий; пять обетов были выполнены. Первые обеты 1534г. соратники
повторяют в соборе Нотр-Дам в 1535 и 1536г. Первый отчет об исполнении обета после выбора Игна-
тия предстоятелем состоялся в 1541г. в соборе св. Петра в Риме. Обязатель ство жить в бедности
впервые явно выходит на первый план: подтверждающие буллы Павла III (1540г.) и Юлия III (1550г.)
налагают долг бедности также на общину. Уход за больными, поначалу сильно акцентированный, от-
ступает в программе на второй план.

В первые годы чрезвычайно сильно подчеркивалось требование аскезы, но постепенно Игнатий

начинает высказываться против строгих самоистязаний; тело должно стать полезным инструментом
служения Господу.

д) Впрочем, соратники Игнатия очень долго и не помышляли о том, чтобы основать новое рели-
гиозное товарищество. Однако в Италии из этой группы единомышленников образовался некий орга-
низм, в котором с самого начало дело не обошлось без напряженных внутренних несогласий. В

114
1537г. в Венеции, где они принимали рукоположение в священнический сан и где Игнатий отличился
в уходе за больными, они назвали себя compania114 Иисуса. С 1537г. Игнатий постоянно живет в Ри-
ме. В 1538г. он, Лайнес и Фабер становятся членами курии. Участники братства принимают решение
постоянно держаться вместе. В 1539г. в Риме возникает план основать настоящий орден, и возникает
первый проект устава. Согласно этому проекту, Игнатий и учрежденный им орден, преодолев серьез-
ные внутренние и внешние препятствия, должны присоединиться к усилиям папства, имевшим важ-
ное всемирноисторическое значение. Кроме того, основателю ордена пришлось, преодолевая телес-
ные страдания (болезнь желчного пузыря) взять на себя труд грандиозной переписки.

е) Подтверждающая булла 1540г., которая с первых же слов соотносит учрежденный орден с

«воинствующей Церковью» и обращается к членам нового сообщества как к боевому отряду под зна-
менем Господа, была не заключительной главой, но лишь началом, что глубоко связано со своеобра-
зием личности Игнатия, умевшего великолепно сочетать верное служение с самостоятельностью
мышления и стойкостью пред лицом Господа. Своеобразие цели или целей, а также средств и мето-
дов, применявшихся обществом, еще долгое время останется предметом интенсивных усилий и экс-
периментов. Та форма, которую в результате принял орден, отнюдь не предусматрива лась подтвер-
ждающей буллой.

Вообще говоря, цели ордена (число его членов первоначально не должно было превышать 60)
были аналогичны тем целям, которые ставили перед собой театинцы (§86); само собою разумелось и
настойчиво подчеркивалось, что его члены прежде всего должны стремиться к праведности и зани-
мались душепопечительной деятельностью: распространением веры в любой форме— среди неве-
рующих, среди заблуждающихся, среди верующих, для всех социальных слоев и профессий 115.

Особый четвертый обет предписывал самым испытанным членам ордена предоставлять себя не-
посредственно в распоряжение папы для особых поручений при выполнении «миссии» в самом ши-
роком смысле слова, а надежный, глубоко продуманный устав на много лет сделал этот орден ядром
боевых сил папства.

3. а) Члены ордена отбирались самым тщательным образом116. Они получали основательное об-
разование, а также подвергались многообразным испытаниям (даже и таким, которые могли бы пока-
заться выбранными произвольно). Для выполнения различных задач община была разделена на мно-
гочисленные группы, так что возникло сильное внутреннее расслоение, но это же расслоение создало
всепроникающий дух сплоченного боевого отряда. На общем фоне выделялся в узкий круг избран-
ных, обладавший замечательно большой свободой в рамках предписанного послушания. С другой
стороны, здесь таилась опасность напряженных ситуаций, конфликтов, которые подчас оборачива-
лись личными душевными трагедиями. Но в целом эта напряженная атмосфера великолепным обра-
зом была поставлена на службу высокой цели и принесла свои благие плоды. Все это вместе взятое, в
том числе руководящая роль упражнений, показывает, что Игнатий утверждает идеал сильной, свое-
образной, самостоятельно действующей личности. И это следует толковать не в философском или
психологическом аспекте, но исходя из основных богословских категорий. Игнатий считает весьма
важным труд магистра, занимающегося упражнениями, и напоминает, что следует «предоставить
Творцу действовать через творение, а творению непосредственно общаться с Творцом».

Правда, Игнатий отступает от этого идеала, в чем проявляется некоторый субъективизм: он пре-
жде всего формирует своих учеников согласно общему принципу орденских уставов и Церкви, про-
являя при этом неумолимую твердость, даже строгость; обе величины объективируются в наиболее
чистой— даже жесткой— форме. Его орден— жесткая реакция на внутрицерковные, но особенно на
внецерковные и направленные против Церкви разлагающие тенденции той эпохи. Строжайшая кон-
центрация и дисциплина под началом пожизненно избранного генерала, обладающего (по уставу ор-
дена) почти неограниченной властью распоряжаться и приказывать, отвергает даже ту свободу, кото-
рую предоставляли своим членам тогдашние конгрегации; такая организация позволяет в полную
силу и гибко использовать все силы для осуществления планов центрального руководства или папы.
Не осталось никаких следов какой бы то ни было stabilitas loci [постоянства места], даже постоянного
пастырского попечения о спасении душ; никаких хоровых молитвенных песнопений, никакого собст-
венного орденского одеяния.

115
 б) Вырабатывается новый жесткий подход к церковно-религиозной идее послушания. Игнатий
рассматривает послушание как высшую добродетель религиозного человека— и с каким жаром он ее
отстаивает!— подхватывая тем самым мысль св. Франциска о том, что верующий должен быть по-
слушен Церкви «как труп», при этом Игнатий, а позже его орден (генерал Аквавива), подходят к этой
идее с позитивно-воинствующей точки зрения, и она становится поистине центральным моментом
иезуитского сознания117.

Идея абсолютного послушания включала в себя явное ограничение личной свободы. Преодоле-
вая лежащие именно здесь напряжения, орден иезуитов добился того, что стал необычайно сплочен-
ной ударной силой. Разумеется, это имело свои опасные стороны (ср. п.3а). Чтобы справедливо оце-
нить деятельность ордена, необходимо провести различие между исключением и правилом и прежде
всего судить по результату. Орден возник в момент реформаторски-субъективного мятежа против
Церкви. В Новое время величайшей опасностью для духа и души верующего стало злоупотребление
ложно понятой свободой, и опасность эта все более возрастала. Преодолеть ее можно было, только
ограничив свободу. В этом смысле как в XVIв., когда Церкви грозила гибель, так и в более поздние
столетия, когда все безудержнее ширился автономный произвол, «несвобода», предписанная Игнати-
ем, была просто необходима для тех, кто хотел бы спасти Церковь, спасти эпоху: подчиняться, вла-
деть собой, подчинять других! Военный приказ исполнить просто: даже вопрос о причине уже есть
бунт.

Протестантизм всегда видел в этом «отказе от собственной личности» нечто противное природе
христианства. Конечно, с индивидуалистической точки зрения такая позиция непонятна. Но с точки
зрения Церкви как общности она обладает высокой ценностью. Разумеется, героическая позиция са-
моотвержения небезопасна, как было сказано выше. Однако такие требования следует рассматривать
в связи с проблемой личного отношения к Богу каждого отдельного человека. Итогда речь пойдет
никак не об «отказе от собственной личности», но о формировании и о том, что эта личность вовле-
кается в последний диалектический конфликт.

4. Главным признаком формально-духовной позиции св. Игнатия является ясная постановка це-
ли118, неукротимая воля, устранение всех препятствий и помех. Вто время, когда ты сидишь за книга-
ми, даже благочестивые мысли, если они не имеют отношения к изучаемому предмету, есть препят-
ствие, помеха, бесполезная трата сил. Значит, надо взять себя в руки, овладеть своей волей. И над
этим следует работать систематически. Позже говорили о дрессировке воли, особенно в связи с уп-
ражнениями, но это было несомненным преувеличением: духовная жизнь Игнатия отличалась такой
полнотой, что тренировка воли не имела ничего общего с мертвящей дух внешней муштрой. Цель, к
которой он столь неуклонно стремился и которую желал осуществить в своих учениках, заключалась
в том, чтобы полностью овладеть собой и своими реакциями. И именно для того, чтобы стать по воз-
можности совершенным орудием осуществления планов Господа. Ибо само собою разумеется, что
центром всего оставался Бог. На иезуитских церквях, на изданных иезуитами книгах, театральных
программках, плакатах с приглашениями к диспутам, значится девиз, впечатляюще резюмирующий
цели ордена: OAMDG— Omnia ad maiorem Dei gloriam— Все ради вящей славы Божией!

5. а) Активность стала характерной чертой ордена иезуитов, которому предписывалось апостоль-

ское служение. Игнатий этого и не скрывает: какой бы основательной ни была подготовка,— пишет
он,— в счет идет только результат (письмо к Канизию от 18.8.1554). Пассивное состояние во время
молитвы сознательно отвергается. Доверие к Богу должно быть абсолютным, и все-таки оно должно
дополняться естественной силой воли. Сила воли не только подчеркивается, но подчеркивается в
первую очередь: «Я могу в любое время найти Бога, когда только захочу». (Вот что значит обучение
у Франциска Сальского и Винсента де Поля!)

б) Однако активность должна приносить возможно большую непосредственную пользу. Этот те-
зис относится как к области философии и богословия, так и к сфере благочестия и попечения о спа-
сении души. Это имело значительные, но и опасные последствия. Поскольку, например, нельзя пре-
даваться такому занятию, как «бесполезный» поиск истины, а следует в строгом педагогическом рус-
ле как можно быстрее обращать эту истину на пользу делу, то тем самым в определенном смысле
преодолевается духовное (гуманистическое) высокомерие, которое ставит знание выше жизни; при
таком подходе в школах и семинарах иезуитов были достигнуты поразительные, в сущности, не

116
имеющие себе равных результаты; без всякого преувеличения можно сказать, что в XVI и XVIIвв. эти
школы спасли церковную жизнь.— Но с другой стороны, есть опасность, что подобный метод обуче-
ния в духовной сфере может легко выродиться в мелочную формализованную назидательность, и по-
знание и действие обратятся в свою противоположность. Уровень теории, критики, чистой науки
очень скоро упал. XVIIIвек не раз обратит это обстоятельство во вред Церкви.

в) Активизм тоже становится суетливым, порой навязчивым. Неустрашимость и боевая направ-

ленность ордена иезуитов давали достаточно пищи этой тенденции. Да, благодушное «быть невозму-
тимым» позволило высоко подняться многим значительным членам ордена, полностью отдавшим
себя делу, как то и требовалось, но ордену в целом с его религиозными задачами такая позиция не
подходила. Бессмертная душа каждого человека— в опасности119. Значит, душу нужно спасать. Вре-
мени слишком мало. Когда речь идет о спасении души, не следует останавливаться ни перед чем. Ие-
зуиты с хладнокровной усмешкой принимали сыпавшиеся со всех сторон упреки в отсутствии у них
просветленности.

6. Политический— в великом смысле— элемент составлял сущность ордена. Он и придавал ие-

зуитам их уверенную расчетливость и твердость. Во времена Контрреформации орден стал, пожалуй,
самым мощным источником возрастаю щего католического самосознания; твердость иезуитов часто
была той силой, которая устраняла сомнения и удерживала в Церкви как отдельных людей, так и це-
лые общины120.

Разумеется, при той расстановке сил, о которой только что шла речь, столь мощная и всеохваты-
вающая католическая воля к действию не могла оставаться в стороне от решительного вмешательства
в политику в узком смысле. Извечная опасность угрожала Церкви с новой стороны и частично реали-
зовалась. Канизий и Надаль откровенно и с некоторой горечью признают, что вмешательство иезуи-
тов в политические дела отрицательно сказывалось на престиже ордена. Сюда же относилось с само-
го начала далеко идущее влияние придворных исповедников, чья деятельность часто подвергалась
суровой критике. Борьба пятого генерала Аквавивы против «аулицизма» не имела прочного успеха
(ср. § 96, о роли отца-исповедника французского короля).

7. а) Упомянутое выше самосознание не слишком способствовало католичес кой установке на то,

чтобы терпеть рядом с собой в качестве равноправных и другие формы благочестия, богословия и
жизни орденов; в известном смысле стремление нового ордена к монопольному влиянию глубоко
коренилось в его своеобразии121. Орден взял на себя обучение традиционным практикам благочестия
(четки, крестный ход, ношение скапулярия; в качестве духовного чтения он настойчиво рекомендо-
вал старинное сочинение «О подражании Христу»). Но он отдавал себе отчет в своеобразии своих
методов и делал все возможное, чтобы вводить их в чистом виде. Человек XVI столетия с его гума-
низмом, открытиями заморских земель и отзвуками Реформации был сформирован иначе, чем чело-
век конца XVв. и средних веков. Образование, аскеза, благочестие и новые формы попечения над
душами, которые предлагались иезуитами, лучше учитывали этот факт, чем методы работы боль-
шинства старых орденов.

Кроме того, приходилось принимать в расчет слабость и малочисленность старых орденов. Когда
иезуиты, например, брали под свою опеку университет, они настойчиво стремились полностью ис-
ключить из него неиезуитские преподава тельские кадры (Прага), если они приобретали монастырь,
они вытесняли старый орден даже оттуда. Множество жалоб и исков было подано на них кармелита-
ми, картезианцами, францисканцами (одна принадлежит францисканцу Иоганну Назу, воспитаннику
иезуитов!) и доминиканцами. Похоже, Канизий считал эти жалобы справедливыми, ведь он писал о
ненасытности и стяжательстве иезуитов. Здесь, собственно, и проявляется та сверхличная «superbia»
[гордыня], которую иезуит Кордара позже назовет характерным пороком своего ордена. (§104).

Впрочем, сам Игнатий внушал своим ученикам подчеркнутое сознание превосходства новой ор-
ганизации. Мы говорили уже выше о том, что у него было необычайно развито корпоративное чувст-
во; казалось, интересы ордена он часто ставил если не наряду с Церковью, то, по меньшей мере, на-
ряду с ее интересами. С этим вполне согласуется то обстоятельство, что (особенно на начальном эта-
пе деятельности ордена) иезуитам не полагалось знакомиться даже с духовной и высоко ценимой
Церковью литературой, если она не соответствовала своеобразию ордена. То же относилось и к науч-

117
ным доктринам и системам. Но историческая справедливость требует задать вопрос, можно ли было
вообще, будучи «реальным политиком» и имея дело с обычными людьми, избежать такой беспощад-
ной строгости при попытке создать новое образование в столь опасной ситуации?

Во всяком случае, тот факт, что Игнатий не вступил ни в один из старых орденов, имел огромное
значение. Реформу Церкви можно было провести только на новом пути, доказательством чему слу-
жат бесчисленные, очень важные и, тем не менее, в конечном счете провалившиеся попытки провес-
ти реформу в XVв. (§85). Теперь же Игнатий не был связан старыми монастырскими порядками и
вытекающими отсюда обязательствами, которые до сих пор неизбежно приводили к провалу многих
начинаний, связанных с реформой. Неплохим оправданием ордену является то внушающее оптимизм
обстоятельство, что новое оживление духовной жизни в старых орденах было до некоторой степени
заслугой столь явно нового ордена, ибо он служил им примером или оказывал на них прямое влия-
ние.

б) С другой стороны, будущие мастера аккомодации (§94) уже очень рано приобрели столь ти-
пичную для иезуитов, в высшей степени мудрую способность к приспособлению. Канизий, например,
рекомендует отказываться от определенных католических реформаторских претензий, если того по-
требуют обстоятельства.

в) Разумеется, в воспитательных учреждениях юношество получало образование в соответствии

с требованиями той эпохи, т.е. гуманистическое122. Тем самым был сделан выбор, возможно, менее
убедительный с точки зрения философии и логики, но зато жизненный; он диктовался исторической
необходимостью. Ошибочным этот выбор стал позднее, в Германии, когда там, в гимназиях и воспи-
татель ных домах, пренебрегли рекомендациями «ratio studiorum» и продолжали держаться за культу-
ру мертвого латинского языка, в то время как в стране уже давно начали трудиться над сооружением
живой немецкой культуры. Здесь критика XVIIIв. оказалась права: иезуиты отстали от своего време-
ни, они упустили шанс позитивного преодоления Просвещения (это потребовало бы культивирования
истории и естественных наук), они потеряли из виду главную цель учителя— воспитание самостоя-
тельности учеников и потому стали лишними (S.Merkle). Во Франции и других романских странах
это отставание, разумеется, не было столь чувствительным.

Другой недостаток иезуитского школьного дела заключается в том, что преподавание было
слишком сильно ориентировано на потребнос ти будущих клириков. Для чиновников, коммерсантов,
офицеров и будущих отцов семейств иезуитское преподавание не было в той же степени плодотвор-
ным.

8. Религиозная позиция св. Игнатия и его ордена была принципиально и последовательно цер-
ковной и папистской. Весомость и исключительность этой установки явствует из парадоксального
напоминания, сформулированного в уставе ордена: «Вы должны называть белое черным, если так
решит иерархическая Церковь». Отдельные пункты устава являются следствием этой главной уста-
новки. О том же свидетельствуют и упражнения: целью человека, вне всякого сомнения, является
спасение души, но приводящая все в движение первопричина и исходная точка есть богопочитание.
Такова объективная, изначально католическая позиция иезуитов, такова была энергическая реакция
на субъективизм гуманистического и реформаторс кого толка. И таким было решительно отстаивае-
мое ими теоцентри ческое мировоззрение123.

9. а) Орден иезуитов возник в силу масштабной исторической необходимости как прямая проти-
воположность и антагонист протестан тизма. Строптивый индивидуализм восстает против средневе-
ковой папской Церкви; безусловное послушание спасает Церковь и формирует ее заново. И происхо-
дит это благодаря тому, что послушание снова объединило идею и жизнь Церкви, между которыми
произошел губительный разрыв. Практическому клерикальному релятивизму была противопоставле-
на позиция твердости вероисповедания в учении и жизни. Орден иезуитов не был основан для борь-
бы с Реформацией. Но умонастроение Лойолы с неизбежностью сделало его победителем Реформа-
ции.

б) Первым иезуитом, направленным в Германию, был мягкосердеч ный Петер Фабер (он молился
за Лютера и Буцера); в Майнце в 1543г. он принял в орден Петра Канизия— первого из подданных

118
Германской империи (разд. II). В 1544г. в Кёльне возник первый филиал иезуитского ордена на не-
мецкой земле, в 1551г. в Вене появился второй такой филиал. Герцог Вильгельм V призвал иезуитов
в Баварию и передал им университет в Ингольштадте (1556г.). В том же году иезуиты получили в
свое распоряжение университет в Праге, пришедший в совершенное запустение после гуситских вы-
ступлений. Затем была основана иезуитская высшая школа в Диллингене (1563г.).

Распространение влияния ордена в Германии было еще одним следствием катастрофической не-
хватки духовенства. Многие монастыри не имели настоятелей и решили обратиться к иезуитам.
Влияние их все продолжало расширяться и углубляться. И здесь, в Германии, как и в прочих странах,
это объясняется достижениями иезуитского воспитания в гимназиях и интернатах, затем все больши-
ми успехами в подготовке подрастающего поколения священников, а также в значительной мере по-
лемической и апологетической (хотя и не всегда значительной) литературой, которую сочиняли и
издавали члены ордена.

10. Успехи нового ордена очевидны. В момент смерти св. Игнатия, т.е. через 16 лет со дня осно-
вания, орден имел свои провинции во множестве стран, вплоть до Японии и Бразилии, насчитывал
1000, а через 50 лет— уже 13 000 членов. Большинство заметных движений в новой истории Церкви
инициировалось или по крайней мере распространялось иезуитами. Без ордена иезуитов невозможно
представить себе ни Контрреформацию, ни миссии в языческих странах. Решающую роль сыграла их
работа с молодежью, особенно с молодой сменой духовенства, ибо это корень всякого исторического
становления. Постепенно почти вся воспитательная работа католицизма сосредоточилась в их руках.
В этой сфере, так же как и в попечении над душами, в понимании современных потребностей, в ис-
кусстве индивидуального подхода и вообще наставничества им не было равных124.

11. а) Не следует забывать, что всеобъемлющая программа реформы потребовала для своего
осуществления огромной повседневной работы. Ничто не показывает лучше, чем подробности ру-
тинной работы, как далеко зашло разложение. Именно она дает представление о чрезвычайно рели-
гиозной, во многом героической позиции и деятельности первых иезуитов.

б) В Германии действовал неутомимый человек, который в качестве духовного наставника пре-

восходил всех прочих. В течение пятидесяти лет он в своих бесчисленных поездках осуществлял эту
«будничную» работу: читал проповеди, доклады и лекции, давал уроки в школах, учреждал новые
школы и университеты, писал отчеты, вел переговоры, исповедовал, был дипломатом и церковным
политиком, миссионером и диспутатором, экспертом по вопросам богословия в Триденте, папским
посланником, советником Фердинанда I и многих других государственных мужей того времени, пап-
ских легатов и немецких политиков, не в последнюю очередь как раз в силу того, что являлся одним
из организаторов Общества Иисуса в Германии, но, прежде всего, как автор сочинений по теории и
практике богословия (см. ниже). Мы говорим о Петре Канизии из Нимвегена, первом немецком ие-
зуите (1521_1597), которого по праву называют вторым апостолом Германии. В характере этой лич-
ности пламенная вера сочеталась с мягкой притягательной силой. Из Кёльна, где он вращался в кругу
картезианцев, он приехал в Майнц к Фаберу, чтобы получить «благословение от того, кто посадил
это дерево».

За 17 лет до своей смерти из-за расхождений со своим преемником в Германии ему пришлось уй-
ти с большой сцены. Он был переведен во Фрайбург, в Швейцарию, где для него не было широкого
поля деятельности. Там он и умер. В 1925г. он был канонизирован как святой и учитель Церкви.

Стремясь к тому, чтобы повседневная работа христианского восстановления становилась все бо-
лее доступна и другим участникам процесса, Канизий создал для них и их воспитанников самое глав-
ное — точное изложение содержания веры: свои знаменитые три катехизиса, выдержавшие в Герма-
нии свыше 400 изданий. В них, как и в других его сочинениях, благочестие опирается на великолеп-
ное знание Библии. Канизий видел в нерасторжимой связи с Немецкой Церковью свой высший долг.
За два дня до торжественного посвящения в сан ему было видение, оказавшее решающее влияние на
всю его судьбу. И все же его борьба с реформацией не была свободна от срывов. Он отвергал ту стра-
стность, с которой Линдан опровергал еретиков, так как желал, чтобы споры с еретиками проходили
хотя и вдохновенно, но трезво и с достоинством. Однако его миролюбие подчас затуманивала страст-
ная увлеченность. Он даже защищал использование насильственных методов против нововведений и

119
одобрял инквизицию, хотя сам Игнатий считал инквизицию неподходящим инструментом для борь-
бы с реформаторами в Германии.

12. Уникальным достижением ордена, которое имело решающее значение для процесса церков-
ного обновления в Германии, был Collegium Germanicum(1552г.) в Риме. В этой школе в течение
восьми лет получают образование будущие немецкие священники, причем весь курс обучения строго
ориентирован на идеалы ордена. Успехи коллегиума в восстановлении католического попечения над
душами верующих (а это попечение к середине XVIв. совершенно пришло в упадок) заслуживают
восхищения. Из этого учебного заведения вышло весьма впечатляющее число епископов. В XVIIв. их
деятельность оказала Немецкой Церкви неоценимую услугу. В наши дни суждение об этой школе
зависит от того, как относиться к монополии коллегиума на образование немецкого католического
клира и как расценивать научную подготовку, которую получали германики.

Еще раньше (1551г.) Игнатий учредил в Риме Collegium Romanum в качестве центральной инсти-
туции ордена. Позже этом коллегиум был преобразован в Папский университет «Грегориана», руко-
водство которым по сей день находится исключительно в ведении иезуитов. Благодаря огромному
числу слушателей со всего мира этот университет имеет ни с чем не сравнимую возможность одно-
родного формирования клира. Понятно, что ценность этого научного учреждения, основанного свя-
тым Игнатием,— несколько иного ранга, чем значение созданных им душепопечительных учрежде-
ний.

13. Эта высшая духовная школа, созданная основателем ордена, была во многом усовершенство-
вана при его преемнике, генерале Аквавиве, возглавлявшем орден с 1581 по 1615 г. Однако при нем
преподавание было несколько односторонне сориентировано на активную форму благочестия. Аква-
вива твердо установил границы и цели отдельных предметов, строго очертил рамки учебного распо-
рядка и упражнений. Он возражал против аулицизма— деятельности иезуитов при дворах. Большое
значение имела также деятельность Иоганна Филиппа Ротхана (1829_1853)— первого генерала после
восстановления ордена.

Знаменитыми учениками иезуитских школ, не принадлежавшими к ордену, были Декарт, Каль-

дерон, Корнель, Вольтер.

14. Ни один из орденов Церкви ни раньше, ни позже не подвергал ся стольким нападкам, сколько
их обрушилось на Общество Иисуса. В странах протестантизма и протестантской культуры, таких
как Германия, Англия, Шотландия, противниками иезуитов были лютеране и кальвинисты. К ним
примыкали янсенисты во Франции и Голландии, а позже, в частности, энциклопедисты. Во всех этих
случаях причина антипатии понятна. Иезуиты были передовым отрядом Контрреформации; их не-
утомимые атаки и оборонительные меры были тем фактором, который затормозил и даже приостано-
вил продвижение протестантизма. Они были защитниками Римской Церкви и самыми стойкими бор-
цами с просветительским рационализмом.

Но и внутри Церкви их деятельность встречала различную оценку, при этом враждебные выска-
зывания в адрес иезуитов весьма часто окрашивались странной эмоциональностью. Очевидно, что
само своеобразие Общества Иисуса снова и снова вызывало недовольство, что было связано с его
стремлением к монопольному положению в Церкви, но отнюдь не означало сплошного отрицания125.

Не все упреки были взяты из воздуха. Но орден, который достиг столь многого, может также
взять на себя значительную «mea culpa». Недостатки ордена были оборотной стороной его досто-
инств (см. выше). Такой гениальный человек, как Игнатий, умел достигать сложного синтеза актив-
ного благочестия и пламенного мистического жара любви. Что же касается его преемников, то им
были свойственны проявления односторонности и перегибы, например своевольные поступки, кото-
рые далеко не всегда соответствовали действовавшему в тот или иной момент уставу ордена. Случа-
лось им и злоупотреблять той полной свободой действия, которую предоставлял устав, что вызывало
справедливые нарекания. Внескольких случаях оказалось необходимым вмешательство пап (§104, II
о роспуске ордена папой Климентом XIV). Как и все другие ордена, может быть, за единственным
исключением картузианцев, орден иезуитов время от времени сталкивался с феноменом разрушения.

120
Но эти достойные всяческого сожаления эпизоды, пожалуй, следует считать ценой, которую орден—
с момента своего основания— был вынужден платить за огромные достижения.

Зависть и ненависть в течение нескольких веков породили огромное количество «сказок об ие-
зуитах», которые имели невероятную популярность во всем мире. Кажется, в наши дни с этим покон-
чено. Достаточно сказать, что орден нашел в себе достаточно гибкости и прочности для обновления.
И в этом, вероятно, есть его самая большая тайна. Максимально прочная внутренняя структура в со-
четании с величайшей гибкостью есть основная формула жизненной силы.

§89. Тридентский собор

I. Созыв и работа Собора

1. Требовани я созыва вселенского собора со времени Констанцы и Базеля становились все более
открытыми и громкими (реформатор ские сочинения, рейхстаги, Gravamina, отдельные апелляции,
гуситы). Вопрос о реформировании Церкви все еще не был решен, положение дел по существу толь-
ко ухудшалось. То и дело предпринимались попытки внутрицерковной реформы, но им не хватало
творческой формирующей энергии. Латеранский собор 1512_1517гг. ничего не решил и не добился,
что было неудивительно, поскольку руководили им такие папы, как Юлий II и Лев X. Даже в Италии
он не имел никакого значения; в Германии никто не обратил на него внимания, а во Франции его со-
зыв вызвал возражения. Протестантская Реформация выдвинула в качестве новой дискуссионной те-
мы вопрос веры, и он оказался в центре общественного интереса. Призыв Лютера к созыву собора
летом 1518г. и протестантский раскол снова поставили со всей остротой вопрос о единстве Церкви:
сочинения той эпохи, германские рейхстаги и программы всех сторонников реформы все более на-
стойчиво требовали прибегнуть к последнему, как тогда в очередной раз казалось, средству спасения.

Когда вселенский собор, наконец, начался в Триденте, папская булла, изданная к его открытию,
провозгласила его выдающимся средством спасения Церкви; в этой булле буквально говорилось о
том, что над христианством нависла величайшая и непосредственная угроза.

Как мы уже наблюдали на примере соборов начала XVв., где также ставился вопрос о реформе,
требования созыва собора выходили далеко за рамки теоретического спора о «causa unionis» [основа-
ние единства] и «reformationis» [преобразования]. Речь шла далеко не только о формулировке док-
трины и конкретных тезисов. Речь шла о самой жизни Церкви, о ее силе и здоровье. Собор в тогдаш-
ней ситуации должен был стать моделью жизни Церкви, должен был придать католической пастве
новые силы, укрепить слабое самосознание и волю к реформированию в самом широком смысле сло-
ва. В этом отношении весь Тридентский собор фактически явился демонстрацией воли и живым ос-
нованием дальнейших усилий. Уже одно то, что он собрался после стольких тщетных попыток, после
стольких разочарований, внушало надежду и придавало мужество. Однако перестройка общекатоли-
ческого самосознания протекала с большим трудом; в основном она стала заметна только на третьем
этапе собора. Отдельные слишком громкие официальные победные реляции не смогли ввести в за-
блуждение ни современников, ни тем более нас, оглядывающихся назад потомков. Еще в 1559г. (!)
Канизий называл собор «единствен ным, оставшимся в нашем распоряжении средством защиты от
полной пагубы».

2. На пути к осуществлению плана созыва собора с самого начала возникли значительные пре-
грады. Богословская неясность была настолько большой, что могла привести к резкому кризису, что
и подтвердили острые противоречия на соборе. Но факт богословской неразберихи, к сожалению,
осознавался лишь в очень небольшой степени. Более непосредственным препятствием были опасения
со стороны Климента VII и Павла III, а затем категорические возражения ПавлаIV против возобнов-
ления концилиаризма, а также страх курии, многих кардиналов и их чиновников, что собор урежет их
права или даже вообще уничтожит материальную основу их существования. Кроме того, проблему
созыва собора на фоне общего положения Церкви сильно осложняли национально-политические при-
тязания. В высшей степени разнообразные и сложнейшим образом переплетавшиеся интересы и тен-
денции в большой игре «император— Испания— Франция— протестанты (включая внутригерман-
ские политические конфликты)— политически ангажированное папство» также всячески препятство
вали созыву собора. В 40-х годах к этому прибавилось самонадеянное поведение императора в его

121
важных, продиктованных благими намерениями, но малоэффективных религиозных беседах; чуть ли
не основной проблемой стал вопрос о месте проведения собора, и курия постоянно выдвигала этот
вопрос как предлог для затягивания сроков открытия, а позже для прерывания заседаний собора. К
этому списку препятствий следует добавить также инертность и сопротивление епископов. Самой
мощной фигурой, настаивавшей на созыве собора, был император Карл V. Но таким образом Фран-
ция автоматически становилась противником этого плана, и фактически ФранцискI сыграл фаталь-
ную роль в судьбе Тридентского собора.

Не приняв во внимание этого весьма реального столкновения политических интересов, которые

были в свою очередь прямым и неизбежным наследием средневекового состояния дел в Церкви и ку-
рии, невозможно понять, что представлял собой Тридентский собор. Подчеркнем еще раз: он ни в
коем случае не был всего лишь богословским диспутом. Более того, пришлось, преодолевая упорное
сопротивление, выяснять, что есть богословски-догматическое ядро собора, и только после этого (по-
сле длительных усилий, предпринятых уже после закрытия синода) приступать к его реализации.

3. И все-таки, после опасного промедления и колебаний со стороны Климента VII Павел III, пре-
одолев сопротивление курии, несмотря на сомнения и упрямое нежелание католических и протес-
тантских князей, назначил местом проведения собора Мантую (1537г.). Но открытие собора несколь-
ко раз переносилось на более поздние сроки из-за упорного сопротивления протестантских князей
(Шмалькальденский отказ 1537г.), Франциска I и из-за изменения позиции императора в результате
было отложено на неопределенное время. После того как религиозные совещания императора с про-
тестантскими князьями оказались безрезультатными, открытие собора было назначено в Триденте на
1541г. После бесконечных колебаний и всякого рода возражений в курии и при французском дворе,
французский король и император, подписавшие в 1544г. мирный договор в Крепи, согласились на
созыв собора, и собор— с опозданием на девять месяцев— был открыт в Триденте 13 декабря 1545г.

4. Собор протекал в три этапа: при Павле III с 1545 по 1547г. (в Болонье до 1548г.), при Юлии III
с 1551 по 1552г., при Пие IV с 1562 по 1563г.

Первый этап закончился перенесением заседаний в Болонью126. Второй этап (снова в Триденте)
закончился угрожающим выпадом Морица Саксонского против императора. Десятилетний перерыв
после второго этапа был, во-первых, выражением глубокого разочарования, которое вызвали даже у
самых ревностных сторонников реформы догматические и церковно-политические результаты Собо-
ра, и, казалось, непреодолимые политические конфликты в католическом христианстве, а во-вторых,
следствием сепаратистской политики государственной Церкви Франции. Эту ситуацию по-своему
использовал Павел IV (1555_1559): он распростился с идеей собора, и вместо него назначил на 1556г.
папский синод по вопросам реформы, который, к счастью, не состоялся. Только его преемник ПийIV
(1559_1565) снова созвал Собор и довел его до завершения.

5. Число участников Собора с правом голоса поначалу было очень небольшим. В момент откры-
тия на нем присутствовал тридцать один человек; к концу— примерно семьдесят. Ядро участников
(кроме самого начала, когда ведущая роль принадлежала итальянцам) постоянно составляли испан-
цы, чья серьезность, церковность и компетент ность оказали на всех самое сильное влияние. (Ср. §76,
IV, о косвенной подготовке реформы кардиналом Хименесом.) Испания послала на Собор самых
крупных богословов, экспертов, без которых никогда не были бы достигнуты те блестящие результа-
ты, какими оказались декреты по вопросам веры. Среди них следует назвать Якоба Лайнеса (†
1565г.), Доминго де Сото († 1560г.), Альфонсо Сальмерона(†1585г.) и Мельхиора Кано († 1560г.).
Правда, на первом этапе наибольшие заслуги следует приписать генералу ордена августинцев Джи-
роламоСерипандо († 1563г.), хотя далеко не все, чего он пытался добиться, нашло поддержку среди
участников. Немецких участников, к сожалению, было очень мало, и пробыли они недолго. Мы уже
говорили, что многие прелаты не решались удалиться из своих резиденций, ибо во время их отсутст-
вия могла возникнуть угроза со стороны протестантских князей. Франция вплоть до третьего этапа
была настроена по отношению к Собору самым враждебным образом. Итолько опасное распростра-
нение кальвинизма несколько поколебало эту позицию. Когда в ноябре 1562г. влиятельный и ловкий
кардинал Гиз появился в Триденте в сопровождении тринадцати французских прелатов с правом го-
лоса, папскому итальянскому большинству пришлось иметь дело с оппозицией испанских, импера-
торских и французских отцов Собора.

122
 6. Вопрос об участии протестантов ставился лишь постольку, поскольку эти последние полагали,
что Собор примет их доктрину (так было в 1535г., когда отпавший позднее от Церкви Петер Пауль
Верджерио выступал в Виттенберге в качестве папского легата). Соответственно, они отвергали уча-
стие в Соборе в 1537г. («Шмалькальден ские артикулы»: резкое противоречие католическому уче-
нию) и в 1545г. (рейхстаг в Вормсе: памфлет Лютера «Против папства в Риме, учрежденного дьяво-
лом»). В 1548г. победоносный император заставил немецких протестантов прибыть на Собор; на вто-
ром этапе (1551_1552) приехали представители из Курбранденбурга, Вюртемберга, от князя Морица
Саксонского и от шести верхненемецких городов. Но они выдвинули неприемлемые требования: (1)
отмена и пересмотр всех решений; (2) обновление решений, принятых в Констанце и Базеле; (3) раз-
решение епископов от обета послушания папе. Воспользо вавшись этим поводом, вюртембергская
делегация вручила Собору «Confessio Wirtembergica»— символ веры, составленный руководителем
немецкой делегации Иоганном Бренцем по заказу его герцога. В своем отрицании католического уче-
ния этот текст заходил дальше Аугсбургского исповедания веры, но в нем звучали и антикальвинист-
ские акценты.

7. Решающее значение для хода Собора и для его результатов имело то обстоятельство, что руко-
водили Собором папы; это означало, что регламент, повестку дня и официальные формулировки вне-
сенных предложений устанавливали назначенные папами легаты. Тем самым папы через своих лега-
тов смогли поддержать попытки разных партий, в частности испанской, добиться изменений.

Право голоса на этом Соборе, в отличие от Констанцы и Базеля, где голосовали также и богосло-
вы, имели только прелаты, обладавшие собственной юрисдикцией (епископы, кардинал-легаты, абба-
ты и генералы крупных орденов).

Голосовали не по нациям, как это происходило на «реформатор ских Соборах», а поименно.

Протоколы велись только начиная с 1 апреля 1546г.; их вел Анджело Мазарелли127.

В качестве сотрудников, кроме имевших право голоса «отцов», действовали также: (1) с полити-
ческой стороны «ораторы» князей или государств. (Существовал точно отрегулированный порядок
заседания, за установление которого на третьем этапе велась острая борьба.) (2) Легатам, ораторам и
всему Собору помогали в качестве экспертов— советников и консультантов — ученые богословы;
папские легаты имели в своем распоряжении иезуитов Лайнеса, Сальмерона, Канизия и доминиканца
Амброзия Катарина Полита; со стороны императора выделялись испанские доминиканцы Мельхиор
Кано и де Сото. Были представлены томисты, скотисты и августинцы (Серипандо!). Эти богословы,
естественно, и выполняли основную работу.

8. Насколько глубоко влияла на Собор политика, насколько она была опасной для католического
дела и его единства, показывает удручающая история созыва Собора. Но особенно отчетливо свиде-
тель ствует об этом перенесение Собора в 1547г. из имперского города Тридента в Болонью в Цер-
ковном государстве. Это происходит как раз в тот момент, когда император, будучи на вершине вла-
сти, наконецто добивается прибытия на Собор сторонников протестантского нововведения. Перене-
сение Собора было проявлением потрясающей церковной и церковно-политической близорукости.
«Если бы Собор не был перенесен в Болонью, Реформация могла бы принять другой оборот» (Jedin).
Императора («Бог весть почему»!) перенесение глубоко уязвило; оно поставило под угрозу или даже
вовсе свело на нет все его посреднические усилия, направленные на преодоление богословс ко-
церковных противоречий (религиозные беседы; попытки доставить на Собор протестантов); 14 «им-
ператорских» участников остались в Триденте; император в 1548г. опубликовал «Аугсбургское
Interim»128, которое в свою очередь вызвало недоверие папства и вынудило католическую Баварию
выступить на стороне протестантских сословий. Положение еще более усложнилось и запуталось в
1549г., когда Мориц Саксонский издал в Лейпциге протестантское Interim.

9. Болонский этап, во время которого состоялось три публичных заседания, не довел дела до
формулировки декретов. Однако совещания отдельных богословских конгрегаций по вопросу об
учении о таинствах сыграли очень важную роль. Результаты дискуссий о евхаристии и индульгенци-
ях послужили основой для позднейших декретов. Всеобщее значение имеют решения, признавшие
недействительными так называемые кландестинские браки (заключавшиеся без свидетелей по обо-

123
юдному обязательству партнеров). Эти решения были опубликованы только на третьем этапе Собора,
но стали основополагающими для канонического брачного права.

10. Уступая настояниям императора, Юлий III (выступавший на первом этапе в качестве папско-
го легата под именем кардинала дель Монте) в 1551г. снова созвал Собор, опять-таки в Триденте. На
этот раз туда явились представители немецких протестантов (п. 5), а также трех рейнских курфюр-
стов (в числе их богословов была столь значительная фигура, как Каспар Гроппер). Надежда на то,
что прямые переговоры с приверженцами Реформации могли бы способствовать воссоединению рас-
колотой Церкви, не оправдалась из-за их требований. Заговор князей против императора Карла V
привел к внезапному прекращению совещаний (28.IV.1552).

Результатом этого этапа был декрет о евхаристии (реальное присутствие и транссубстанциация в

противоположность лютеровской консубстанциации и учению о убиквитете), каноны об исповеди
(судейский, а не только ходатайственный характер отпущения) и о причащении больных, а также ре-
формационный декрет о правах и обязанностях епископов.

При обсуждении этого декрета испанцы выдвинули предложение закрепить за епископами на ос-
новании божественного права долг пребывания в своей резиденции, дабы сделать невозможным
«скопление» нескольких епархий в одних руках и организовать попечение о спасении душ паствы. С
другой стороны они настаивали на дефиниции, согласно которой епископская власть происходит не-
посредственно от Бога (божественное происхождение власти рукополагать в священники никогда не
оспаривалось). Это подталкивание к децентрализа ции вызвало решительное сопротивление куриали-
стов.

Наконец (только на следующем этапе) было принято более «политическое» решение: в отноше-
нии правительств оппозицию можно было принудить к молчанию, а окончательный вариант декрета
обходил этот вопрос, хотя и допускал испанскую трактовку.

Для Церкви до сегодняшнего дня и в будущем важное значение этого декрета заключается в том,
что куриалистическая попытка догматизировать строгую папскую систему провалилась.

11. Третий этап (при папе Пие IV, т.е. значительное время спустя после заключения Аугсбург-
ского религиозного мира и отречения КарлаV) проходил почти без немецких представителей. Про-
тестантские князья теперь все как один отвергли приглашение на Собор. Переговоры на Соборе еще
более тормозились внутрикатолическими противоречиями в споре об упомянутой юрисдикции и ре-
зиденции епископов, а кроме того, встречали политические препятствия, во-первых, со стороны
Франции (кардинал де Гиз), а во-вторых, со стороны испанской короны («самая опасная из всех ин-
тервенций», Jedin). Собор переживал острейший кризис, но благодаря выдающемуся дипломатиче-
скому такту кардинала Мороне и умному обращению папы Пия в Риме с де Гизом удалось предот-
вратить роспуск Собора и привести его к благополучному завершению.

В 1562г. указом о реформе император Фердинанд упразднил чашу для мирян, восстановил цели-
бат, отменил реформы монастырских уставов и запретил немецкий язык во время литургии. Перего-
воры на Соборе касательно этих пунктов проходили весьма напряженно; но прямые контакты карди-
нал-легата Мороне с Канизием и позиция Фердинанда привели к успеху.

Важным результатом третьего этапа был целый ряд реформацион ных постановлений касательно
брака (п. 9), назначения и обязаннос тей епископов, назначения и обязанностей священнослужителей,
реформы орденов, а также декреты о чистилище, отпущении грехов, почитании святых, реликвий и
изображений.

Последние постановления Собора были приняты на заключительном 25-м заседании 3 и 4 декаб-

ря 1563г. Их подписали 232 участника с правом голоса (199 епископов, 7 аббатов, 7 генералов орде-
нов, 19 прокураторов). Преодолев сопротивление курии, папа Пий IV издал единодушно одобренное
Собором подтверждение всех декретов и учредил особую конгрегацию для их аутентичного изложе-
ния и наблюдения за их исполнением. Когда для нескольких немецких диоцезов он допустил причас-

124
тие под обоими видами, оказалось, что это не внесло особых изменений: этот обычай, начиная с
1571г., встречался все реже и реже.

II. Результаты

1. а) Главная цель всех усилий Собора (не только совещаний) была задана по существу положе-
нием Церкви: внутренними нуждами и протестантскими новшествами, которые воспринимались от-
цами Собора как революция. На Соборе речь шла о реформе и об учении. Император стремился из-
бежать четкой формулировки доктрины, чтобы заведомо не лишать протестантов возможности воз-
вращения в лоно Церкви. Папа же, напротив, требовал преимущественного рассмотре ния вопроса
веры. Начиная с пятого заседания они пришли к соглашению, что следует параллельно решать оба
вопроса. И хотя соображения, выдвинутые императором, имели весьма важное значение, все же на-
много важнее было выяснение вопроса веры, ибо здесь коренилась основная причина спора. Факти-
чески решения, принятые по вопросу о дефинициях доктрины имели более существенное значение
для истории Церкви.

В том, что касалось учения, Тридентский собор целиком и полностью придерживался старой
христианской традиции: Церковь и Собор призваны защищать католическое учение от ложных тол-
кований путем уточнения смысла новыми, не вызывающими разночтений формулировками.

Благодаря длительному и многоплановому обсуждению в схоластике всех проблем, касающихся

вероучительных формулировок, такая задача была уже хорошо знакома, однако все уже были далеки
от религиозного смиренного страха, скажем, Илария Пиктавийского, перед такими понятийными
разъяснениями (не говоря уже о Епифании, который видел в философии корень всех ересей). Тем не
менее, Серипандо и другие воспринимали буквальный текст Писания настолько безусловно, что
опасное схоластическое стремление к разного рода экспликациям не перешло установленных границ.

б) Но все-таки не следует путать Собор с научным семинаром. Разумеется, достойным сожаления

и объективным недостатком переговоров было то, что многие отцы имели слишком слабое представ-
ление о лютеранской, а позднее, о кальвинистской доктрине. Но ведь участники Собора и не могли
ставить перед собой такую цель, как исчерпывающее выяснение не устоявшихся и внутренне проти-
воречивых доктрин Лютера и других новаторов. Задачей Собора было размежевание католической
истины и некатолического учения. Но, преследуя именно эту цель, участникам Собора следовало бы
признать те христианские истины, которые содержались в сочинениях реформаторов. Может быть, в
исчерпывающем обсуждении и не было необходимости, но если бы протестантская позиция была бы
в достаточной мере принята в расчет, это пошло бы на пользу декретам.

Здесь следует упомянуть еще один аспект, имеющий важное значение с церковно-исторической
точки зрения. Хотя формулировки учения и осуждающие постановления были направлены против
Лютера, а затем против Кальвина, папа и отцы категорически отказались осудить реформаторов, на-
звав их поименно. Это оказалось чревато далеко идущими последствиями. Дело в том что в поста-
новлениях Собора возник таким образом серьезный пробел: участники его даже не попытались дать
аутентичную интерпретацию Лютера или Кальвина, оставляя открытой возможность того, что осуж-
дающие постановле ния Собора не всегда будут прямо соотноситься с учением реформато ров; более
того, остается открытым и вопрос о том, не является ли учение реформаторов в отдельных аспектах
более католическим, чем воззрение, отвергнутое Собором.

в) Отличие реформаторских доктрин от католических формально характеризу ется тем, что пер-
вые недостаточно акцентируют статически-онтологический момент и слишком выдвигают на первый
план динамически-личное начало. Что касается содержания, то здесь можно указать на следующие
различия: (1) односторонность источника веры (только Писание); (2) односторонность в определении
процесса спасения: спасение только от Бога (sola fide) [только верой], человек же, будучи грешни-
ком, есть ничто, а отсюда (3) спиритуалистически и субъективистски ложно истолкованное понятие
Церкви в описанном выше смысле.

г) Против ведущих к односторонности характеристик направлены определения и осуждающие

постановления Собора (декреты и каноны). Не только человечески -естественная традиция, но и тра-

125
диция догматическая является источником веры, из которого можно черпать содержательные аспек-
ты Откровения. Собор с полной уверенностью пришел к выводу, что Писание нуждается в объясне-
нии, которое может в конечном счете быть получено только от Церкви. Церковь определила, что есть
Писание; поэтому был подтвержден канон вдохновленных Откровением сочинений; латинская Вуль-
гата была признана аутентичным, т.е. догматически точным изложением учения Церкви. В этой связи
весьма важно увидеть, насколько позитивно и настойчиво подчеркивалась Собором ценность и необ-
ходимость Священного Писания. Это было сделано так, что «могло бы удовлетворить даже Лютера»
(Merkle)129.

У Церкви есть сакраментальное духовенство и семь таинств, каковые суть действенные средства
обретения милости Божией. Центром ее является месса, определяемая четко как жертва, а именно
искупительная жертва (а не только, как считал Лютер, хвалебная и благодарственная жертва), и если
приносящие ее прихожане обращаются к Господу с доверием, верой, страхом Божиим, раскаянием и
покаянием, это ведет к прощению грехов. Единственно избавительная жертва есть единожды прине-
сенная Христом на кресте. Месса же воспроизводит это событие в современности и в памяти, причем
Христос Распятый есть одновременно и Тот, Кто жертвует, и Тот, Кого приносят в жертву; во время
мессы священник является Его орудием.— К сожалению, и после Тридентского собора «месса оста-
лась тем, чем она стала в Средние века,— литургией клира; клир служит мессу, не слишком обращая
внимание на народ, и она лишь в некоторой степени понятна народу» (Jungmann).

2. а) Особую важность имеет подробный декрет о спасении, который по праву вызывает восхи-
щение. Он явился главным результатом первого этапа Собора130. Спасение есть внутреннее преобра-
жение, достигаемое благодаря приобщению освящающей благодати Господней, но отнюдь не покры-
тие или забвение грехов. Всякая вызывающая спасение сила исходит от благодати Господа, но все-
таки и человек, одаренный свободной волей,— хотя и пораненной первородным грехом, но еще не
разрушенной,— приобщен к этой силе; свободная же воля свершает то, что служит к спасению души,
ибо и поскольку она освящаема и движима благодатью Господа. И заслуги человеческие также суть
дары Господни131. — Церковь в очередной раз в развитии догмата пошла своим привычным путем:
догматические постановле ния Тридентского собора также являются magna charta системы «золотой
середины». Еретическому «только» Собор противопоставил католическое «и» в уже более опреде-
ленном смысле. Решает только Господь и Его благодать. Но спасение — это чудо, когда Господь та-
инственным образом возвышает грешного человека, приобщая его к сверхъестественному творению.

При разработке доктрины о спасении дело дошло до острых столкновений, поскольку «партия
экспектантов» (§90), представленная энергичнее всего высокообразованным генералом ордена авгу-
стинцев Серипандо (1492_1563), которого Меркле называет «почти святым и достойным любви», на-
стойчиво пыталась провести свою точку зрения. Формулировки Серипандо не были приняты. Одна-
ко, благодаря тому, что легат Червини (будущий папа Марцелл II), отвечавший за разработку догма-
тических вопросов на Соборе, привлек его к активному участию в пересмотре предлагавш ихся фор-
мулировок декрета о спасении (а этот декрет пересматривался четыре раза), решающие элементы ав-
густинско-библейской трактовки вошли в текст окончательной формулировк и.

б) На Соборе выступала также формально не определившаяся группа участников, куда входили и

«отцы», и богословы, выдвигавшие концепцию веры, греховности и спасения, опиравшуюся на тек-
сты ап. Павла (в частности, на Послание к Римлянам, гл. 7), на Евангелие от Иоанна и на Первое по-
слание Иоанна. Эта концепция содержала в себе католическую theologia crucis, католический прин-
цип «simul iustus et peccator». Возможно, самое глубокое представление об этом дает письмо англий-
ского кардинала Поля, адресованное председателю Собора дель Монте, написанное в связи с выхо-
дом Поля из коллегии легатов и из числа участниковСобора132.

в) Так же как при определении процесса спасения, поступил Собор, отклоняя учение об уверен-
ности в спасении: гарантия Откровения как таковая— абсолютна (cui falsum subesse non potest) [кое-
му невозможно ошибаться]; и эта абсолютная безошибочность не подобает личной уверенности в
спасении души. Однако Собор ни в коем случае не ставит христианам в упрек их обязательную на-
дежду на свое спасение.

126
 3. Материалы и программа проведения реформы были представле ны папе Павлу III в форме
официального одобрения комиссий по реформе. Главная же работа в этом направлении после явно
недостаточ ных шагов первого этапа была проделана только позже, на третьем этапе Собора
(1562/1563). По крайней мере, принципиально был принят ряд решений о необходимости общего
очищения.

а) Практика бенефициев погубила клир в религиозном отношении. Теперь же вышел запрет пас-
тырям (в том числе и кардиналам) иметь в одних руках более одного прихода; должность собирателя
милостыни (сопряженная с правом отпущения грехов, т.е. с продажей индульгенций) была упраздне-
на; святость брака защищал декрет о том, что брак должен заключать только священник. Ко спасе-
нию души народа должны были послужить регулярные и более возвышенные проповеди по воскрес-
ным и праздничным дням. Вышло также постановление, что по воскресеньям чтение Евангелия на
любой литургии должно происходить на местном языке. Было высказано также пожелание избегать
полемики во время проповедей; но в этих декретах начинает заявлять о себе определенная опасность
морализма (красота добродетели, губительность порока).

Прежде всего, была осознана необходимость создания нового клира. В знаменитом декрете о се-
минариях говорилось о перспективе создания соответствующих воспитательных учреждений для бу-
дущих священнослужителей (при этом вовсе не имелось в виду какое-либо противопоставление этих
учреждений университетам). Декрет о семинариях стал оплотом реформы. Недостаток духовных об-
разовательных учреждений был решительно устранен; в какой-то степени достаточное богословское
и аскетическое образование стало доступно всем клирикам.

Основополагающим моментом внутрикатолической реформы было все более зрелое понимание

того, что епископ и соответственно приходской священник должны заботиться о спасении души ве-
рующих. Элементарной предпосылкой исполнения этого долга стала необходимость постоянства ре-
зиденции епископов и священников. Именно эта связь с одним— своим— приходом снова стала
строгой обязаннос тью пастыря. Епископы должны были через визитации и синоды обеспечивать
проведение реформы в жизнь.

б) «Reformatio in capite», т.е. реформа курии, в сущности не состоялась, хотя провизионные по-
ездки и экспектанции были сокращены. Не удалось также подтвердить ранее существовавшее право
митрополитов на освящения и визитации своих суфраганов (Суфрагания— всякая епархия, входящая
в митрополичий округ, помимо столичной; суфраган— правящий епископ в суфрагании.— Прим.
ред.), которое после изгнания и схизмы перешло к папе.

в) Что касается орденов, то по этому пункту Собор также издал ряд общих инструкций и указа-
ний. На заключительном заседании был принят декрет, который предписывал орденам не иметь ни-
какой частной собственности; предъявлять более строгие требования к женским монастырям; уста-
навливать возрастной ценз (минимальный возраст) для принятия пострига; ограничить численный
состав руководства.

4. Принятие и введение в практику догматических и реформацион ных декретов Собора государ-

ственными органами и церковной иерархией проходило в католических странах, за исключением
Польши и Италии, весьма медленно и неравномерно. Эта медлительность и неравномерность как в
зеркале отражали интересы различных церковно-политических и богословско-иерархических групп,
которые так интенсивно боролись друг с другом на Соборе и продолжали существовать после его за-
вершения. Догматические декреты были приняты католическими князьями. Только национальная
Церковь Испании (включая Нидерланды), в которой в этот момент наметилась опасность цезарепа-
пизма, приняла их «при условии, что это не ущемит королевских прав». Галликанская Франция (Ека-
терина Медичи) в свою очередь отказалась публиковать декреты о реформе. Их постепенно вплоть до
1615г. провозглашали на синодальных собраниях в диоцезах.

Положение в империи было тяжелым из-за позиции императора Максимилиана II133, в глубине
души склонявшегося к протестантизму. Однако католические сословия приняли декреты на рейхстаге
в Аугсбурге в 1566г. Венеция выдвигала возражения, руководствуясь торгово-политическими инте-
ресами (связь с протестантской Ганзой).

127
 Собственно говоря, принятие и осуществление декретов, пусть только в принципе, составляет
множество глав новой церковной истории. Трудности, которые становились очевидными при введе-
нии декретов в практику, лишний раз являются наглядной иллюстрацией того, как далеко зашли не-
строения в Церкви; но они же свидетельствуют о достижениях все-таки обновлявшейся Церкви. В
Германии над осуществлением декретов работают Петр Канизий, целый ряд епископов (Вюрцбург,
Майнц, Фульда) и папские легаты. Заслуживает всяческих похвал деятельность Иоганна и Каспара
Гропперов, прежде всего в Кёльне. Относившиеся к сфере их влияния реформированные синоды в
диоцезах и провинциях конца XVI и всего XVIIв. и огромные усилия, приложенные для спасения
душ постепенно формировавшимся новым клиром, являются славной страницей в истории католиче-
ской реформы.

5. Глубочайшее значение Тридентского собора заключается не в провозглашении тех или других

доктрин или предписаний; оно даже не заключается в догматически основополагающих эпохальных
декретах об источнике веры и спасения; оно заключается в том, что Тридентский собор внес решаю-
щий вклад в выяснение католического понятия Церкви и сделал это в исторически действенной фор-
ме. Именно Собор в Триденте дал конкретное представление о том, что такое Церковь. Для Церкви и
папства Собор был победоносным окончанием великой антицерковной битвы, начавшей в XIIIв. и
постоянно направленной против папства; ибо Тридентский собор есть фактическая и частично уже
принципиальная победа над концилиаристской идеей и, с другой стороны,— как конечное следст-
вие— над протестантской идеей Церкви. В обеих этих идеях содержались тенденции раскола Церкви,
национальные, демократические, субъективистски -индивидуалистические тенденции партикуляриз-
ма. Тридентский собор показал и (частично) определил Церковь как объективный, утвержденный в
папстве, универсальный оплот спасения; в опроверже ние всех прежних опасений со стороны курии
он стал папским Собором истории вплоть до I Ватиканского собора.

Правда, до теоретической формулировки вопрос о примате папства еще не созрел; слишком

сильны были еще национально-церковные течения (епископализм в антикуриалистском смысле), а
куриализм был еще слишком мало прояснен. Впрочем, следует обратить внимание на тот факт, что
выявившийся в Триденте, представленный главным образом испанцами «епископализм» в отличие от
позднесредневековых, современных Собору и более поздних галликанских тенденций не был направ-
лен против примата иерархии. Скорее, он подтверждает примат папы над всей Церковью и его неза-
висимость от любой земной власти, будь то власть политическая или концилиаристская; этот «епи-
скопализм» Тридентского собора выступает— догматически вполне корректно— за самостоятельную
власть епископов, вытекающую из божественного права.

Как мы уже говорили выше, Собор просил у папы подтверждения всех своих решений. Кроме то-
го, декреты о реформе выразительно формулировались с расчетом на папское одобрение. Это означа-
ло, что Собор принимал и подтверждал правомочность папы самолично сокращать, урезать или до-
полнять эти решения, подтверждать их и придавать им тем самым решающую силу в Церкви. Именно
так и поступил в 1564г. Пий IV.

Аналогичная куриальная позиция Собора проявилась в том, что множество нерешенных проблем
было передано папе для решения по его усмотрению. Таким образом, Тридентский Индекс, новый
Catechismus Romanus, миссал и молитвенник стали папскими изданиями (все три вышли при Пие V).
Здесь уже твердо намечается линия, ведущая к Ватиканскому собору и к чисто ватиканско-католи
ческому новому церковному уставу (важные ограничения перечислены в § 95).

6. В свое время Лютер апеллировал к Вселенскому собору, чтобы получить от него доказательст-
во своего правоверия. Но мы уже знаем, насколько незначительную роль сыграл Тридентский собор в
смысле непосредственного влияния на ход Реформации. Церковное единство христианства стало не-
разрешимой для того времени проблемой.

И все-таки: не будь Лютера, не было бы и Тридентского собора! АТридентский собор привел к I

Ватиканскому собору с его определением о папской непогрешимости и римском верховном еписко-
пате. Издесь также можно видеть, какое значение имело реформаторское наступление для всего хода
истории католической Церкви. На Тридентском соборе было много мелочной неразберихи, да и по-
сещение Собора участниками,— если иметь в виду масштаб стоявших перед ними задач,— было из

128
рук вон плохим. Но результат перевешивает человеческие слабости. Он ведет к медленному, однако
проникающе му в глубины души обращению (метанойе), как того требует Евангелие. Тридентский
собор и пронизанный его духом Catechismus Romanus (1566г.) утешительным образом подхватили
призыв, которым некогда Лютер начал борьбу и который в те времена никто публично не защищал
как католический: «Вся жизнь христианина должна стать покаянием».

Третья глава

Контрреформация

Обзор

1. Фердинанд I (1556_1564) наследует империю после отречения своего брата Карла V. Борьба с
турками и Францией связывает его силы и не позволяет предпринять решительные шаги против про-
тестантизма. Орден иезуитов расширяет свое влияние в Германии. Максимилиан II (1564_1576) за-
прещает обнародовать решения Тридентского собора в Германии. Много раз он дает повод считать
себя тайным протестантом; почти на семи десятых империи принято лютеранство. Самым надежным
оплотом католицизма в стране становится Бавария (однако это не всегда касается ее Церкви или епи-
скопов); баварский герцог Вильгельм V препятствует проникновению протестантизма в Западную
Германию, добиваясь назначения своего брата Эрнста архиепископом Кёльнским. Это предотвращает
секуляризацию тамошней области архиепископом Гебхардом II Труксесом фон Вальдбургом
(1577_1583), который перешел в протестантизм. Курфюрст Эрнст Кёльнский был одновременно епи-
скопом Мюнстерским, Лютичским, Фрайзингс ким и Хильдесхаймским. Нижнерейнские епископства
более 120 лет находились в руках младших сыновей рода Виттельсбахов.

Сын Максимилиана Рудольф II (1576_1612) проводит в жизнь решения Тридентского собора и

расчищает путь для Контрреформации. Обострение противоречий между католиками и протестанта-
ми в религиозной области приводит к тому, что протестанты обнаруживают стремление к объедине-
нию («Формула согласия», 1577г.; см. §83). В политической сфере это ведет к основанию двух кня-
жеских союзов, а именно, протестантской Унии (Пфальц, Бранденбург, Гессен-Кассель, 17 верхнене-
мецких имперских городов)— и католической Лиги 1609г. (Бавария, южнонемецкие епископы, три
рейнских курфюрста, принявшие священнический сан, и большинство католических сословий).

2. Франция. Генрих II (1547_1559) добивается поддержки со стороны немецких протестантов

Меца, Тули и Вердена (§83, II), но у себя в стране преследует гугенотов. После его смерти его вдова
Екатерина Медичи (племянница Льва X и Климента VIII) становится регентшей при своих несовер-
шеннолетних сыновьях Франциске II и Карле IX. Начиная с 1562г. происходят постоянные тяжелые
столкновения между католиками и гугенотами. Последние к этому времени уже составляют полити-
ческую партию, применяющую насильственные методы воздействия на противника. Католиков воз-
главляли лотарингские герцоги Гизы, а гугенотов— дом Конде-Бурбонов. Екатерина пытается лави-
ровать, чтобы сохранить свое влияние на обе партии. Но когда влияние гугенота адмирала Колиньи
на ее достигшего совершеннолетия сына становится слишком сильным (Колиньи подбивает юного
короля начать войну с Испанией, которая в тот момент находилась в союзе с Францией, так как Фи-
липп II Испанский был обручен с дочерью Екатерины Елизаветой), королева использует присутствие
всех влиятельных гугенотов на свадьбе Генриха Бурбона-Наваррского с ее дочерью Маргаритой
(1572 г.), чтобы убить Колиньи и после него еще тысячи гугенотов. Гражданская война во Франции
продолжается до 1598г., т.е. до момента, когда династия Валуа прекращается и Генриха Бурбона-
Наваррского как ближайшего претендента из потомков Капета признают королем под именем Генри-
ха IV (1589_1610). В 1598г. он издает Нантский эдикт, который предоставлял гугенотам свободу ве-
роиспове дания. Ему удается восстановить истощенную страну. В 1610г. он пал жертвой покушения
полусумасшедшего фанатика Равальяка (то, что в этом покушении был замешан орден иезуитов, сле-
дует считать одной из «сказок об иезуитах»).

3. Англия. Здесь регенты при несовершеннолетнем сыне Генриха VIII Эдуарде IV (1547_1553)
вводят протестантское учение, хотя внешняя форма Церкви остается католической (§83). В 1549г.
издается «Common Prayer Book». После ранней смерти Эдуарда ему наследует его старшая сестра
Мария (1553_1558); ее попытка восстановления католицизма терпит провал. Елизавета I (1558_1603)

129
снова вводит протестантизм и придает окончательную форму Англиканской Церкви. В эпоху ее
правления закладываются основы современной мощи и престижа Англии. Англичане становятся на-
родом мореходов, возникают первые английские колонии. После уничтожения испанской Армады в
1558г. Англия занимает место Испании как ведущая морская держава.— С католической точки зре-
ния законной наследницей английского трона была кузина Елизаветы Мария (Стюарт), королева
Шотландии, но она не сумела отстоять свои позиции перед лицом народа, находившегося под влия-
нием пуританско-кальвинистского духа; она бежала в Англию и была казнена там в 1587г. Однако ее
сын был признан Елизаветой наследником английской короны.

4. Испания. Филипп II (1556_1598) наследует своему отцу Карлу. Будучи строгим католиком, он
тщетно применяет неадекватные методы подавления Реформации в Нидерландах и в Англии. Поощ-
ряемая им инквизиция приводит к отпадению Нидерландов. Великая испанская Армада терпит кру-
шение на пути в Англию. Евреи и мавры изгоняются из Испании. При его сыне Филиппе III
(1598_1621) Испания теряет свое мировое значение.

Иезуит Франсиско Суарес (1548_1617) прокладывает новые пути в богословии (учение о благо-
дати; сущность орденов), а также предвосхищает концепцию естественного права, которую позже
развивает Гроций. Он оказывает также большое влияние на протестантскую ортодоксию.

5. В какой-то степени компенсируя потерянные в Европе позиции, в связи с великими географи-

ческими открытиями начинают активную деятельность колониальные миссии (§94). В испанских ко-
лониях государство поощряет христианизацию индейцев; методы и сопутствующие обстоятельства
этой деятельности далеко не всегда соответствуют духу Евангелия. В 1541г. миссионеры добиваются
гуманного законодательства для защиты индейцев (Лас Касас).

6. К сожалению, термин Контрреформация весьма часто употребляется неточно и содержит раз-

личные смыслы. Мы отличаем его от комплекса внутрицерковной реформы и в дальнейшем будем
применять буквально, имея в виду католические устремления, направлен ные против протестантских
движений. Относящиеся сюда явления, разумеется, связаны с понятием власти, которое мы со време-
ни Григория VII признали центральным для сознания пап (§48). Но приписать их просто эгоистиче-
скому властолюбию значило бы судить слишком поверхностно и общо. Во всей совокупности като-
лического контрдвижения, которое было вызвано как стремлением к самосохранению, так и всеобъ-
емлющим миссионерством, мы можем легко обнаружить религиозные импульсы.

С другой стороны, не следует забывать, что эта миссия подвергает христианскую любовь тяже-
лому испытанию на стойкость. И церковные, и светские правящие слои находились в состоянии тя-
желого конфликта. Если рассмотреть ситуацию в целом, то следует признать, что и те, и другие, даже
при самом самоотвер женном отношении к своей миссии отдельных властителей, были далеки от
евангельского духа. Католикам необходимо было: (а) выдержать атаку; (б) побороть протестантизи-
рующие настроения внутри Церкви; (в) снова завоевать утерянные позиции. Для решения этих трех
задач были использованы все религиозные, теоретико-богословские, политические, в том числе и со-
мнительные (инквизиция), средства. Однако нельзя утверждать, что католики приложили достаточно
усилий, чтобы с пониманием оценить справедливые религиозные устремления сторонников новой
конфессии.

В сфере политических интересов понятие Контрреформации приобрело особое узкое значение

(§91, ос. разд. II). При этом следует обратить внимание на то, что политическое и церковно-
политическое соотношение сил на католическом фронте даже после Тридентского собора оставалось
далеким от единства (достаточно упомянуть о противоречиях между Габсбургами и Бурбонами).

§90. Литературные противники Реформации

Лютер начал свою публичную деятельность с богословского диспута. Его 95 тезисов о силе от-
пущения грехов, сформулированные в 1517г., благодаря изобретению книгопечатания в самое корот-
кое время стали известны всем заинтересо ванным лицам в Германии и за ее пределами. Они были
вызовом всему тогдашнему богословскому миру, требованием высказаться по поводу взглядов, из-
ложенных в тезисах. В те времена богословие было предметом интереса почти всех образованных

130
людей. Споры, подобные тому, который спровоцировал Лютер, с поистине спортивным азартом ве-
лись на диспутах, в письмах и брошюрах. Это было время увлечения схоластико-гуманистическими
диспутами, участники которых воспринимали себя очень серьезно, а приватные и публичные столк-
новения происходили по правилам своего рода «свода норм и правил поведения». Что касается со-
держания этих дискуссий, то оно соответствовало высшим интеллектуальным достижениям поздней
схоластики и гуманизма: много слов, много резких и преувеличенных понятийных расхождений по
второстепенным вопросам, мало настоящего богословия. Тезисы, выдвинутые Лютером в 1517 и 1518
годах, намного превосходят мелочные диспуты такого рода; в религиозном и богословс ком отноше-
нии они являют собой чреватые роковыми последствиями свидетель ства процесса душевных и ду-
ховных борений, переоценки ценностей, происходившей в его сознании. Несмотря на это, богослов-
ская борьба вокруг воззрений Лютера еще долго велась в этой туманной атмосфере, где к речам отно-
сились серьезнее, чем к мышлению, или заменяли мышление резонерскими рассуждени ями. Уже
Лейпцигский диспут 1519г. в самом своем возникновении обнаруживает зависимость от такого
взгляда на вещи. Более того, ничто так наглядно не демонстрирует катастрофически опасной неясно-
сти богословской ситуации, как сама возможность подобного диспута о фундаментальных католиче-
ских устоях— через два года после опубликования тезисов об индульгенциях и после всего, что с тех
пор было предано гласности Лютером.

Для описанного выше углубленного подхода к богословским проблемам, к которому стремился и

которого достиг Лютер, тезисы об индульгенциях имели особое значение (§81). Они начинаются со
вполне католического высказывания, в котором впечатляюще сформулировано христианское учение
о метанойе и о стремлении к внутренней справедливости. В целом эти тезисы фактически были вос-
приняты как тяжелое обвинение в адрес Церкви, хотя они возникли в лоне Церкви и мыслились Лю-
тером как серьезная попытка ее реформирования.

2. Тезисы 1517г., а также опубликованные после них богословские высказывания Лютера еще в
течение долгого времени воспринима лись официальной католической стороной с достойной осуж-
дения беззаботностью как монашеская свара. Вот почему следует специально подчеркнуть заслугу
тех мужей Церкви, чей проницательный взгляд с самого начала увидел в тезисах Лютера атаку на ус-
тои католициз ма, хотя реакция этих богословов в религиозном и в богословском отношении заметно
отставала от масштабов задачи.

а) В первую очередь следует назвать высокообразованного д-ра Иоганна Экка (1486_1543), про-
фессора богословия и священника в Ингольштадте.

Прежде чем стать богословом, специалистом в области контроверсно го богословия, он отдал

дань гуманистическому интересу к географии, математике и естествознанию и приобрел известность
своими широкими познаниями. Еще мальчиком он знал все Священное Писание.Ксо жалению, нельзя
сказать, чтобы его богословское мышление питалось непосредственно из этого источника. Он невер-
но истолковал не только упомянутый выше первый тезис Лютера об отпущении грехов, не толь-ко не
почувствовал душепопечительного пафоса тезисов вообще, но и впоследствии, постоянно выступая
против Лютера со своими скоропалительными опровержениями, представлял католическое богосло-
вие не с лучшей стороны, поскольку, подобно многим другим участникам спора (и подобно самому
Лютеру), не сумел усмотреть католического элемента в религиозных исканиях реформаторов, что
оказалось чреватым тяжелыми последствиями. Его сочинения о мессе отличаются досадной назида-
тельной поверхностностью, а потому они вряд ли оказали бы влияние на Лютера даже в том случае,
если бы он прислушивался к Экку немного больше, чем делал это фактически.

Несмотря на это, деятельность Экка в истории Церкви была крупным достижением, которое по
сей день не оценено по достоинству. Прежде всего, он очень рано распознал в Лютере автора той
принципиально новой концепции, которая отрицает традицию, т.е. основывается на новом понятии
Церкви или стремится к таковому. Выступая против Лютера, Экк способствовал прояснению ситуа-
ции на католической стороне, он пробуждал бдительность католиков, хотя не всегда делал этот дос-
таточно умело. Всю свою жизнь он отдал борьбе против религиозного новшества, опровергая его в
своих сочинениях и участвуя в важных диспутах как богослов, представляющий католическую пози-
цию (Баден, 1526 г.; Хагенау, 1540г.; Вормс, 1540/1541г.). С годами его религиозная деятельность
приобретала все большую серьезность. Будучи священником монастыря св. Девы («Unserer Lieben

131
Frau») в Ингольштадте он подкреплял свою замечательную душепопечительную работу изданием
проповедей (в пяти томах).

б) К Экку через некоторое время присоединились более 300 противников Лютера— прежде всего
из нищенствующих орденов, но также из приходского клира и из числа мирян в Германии, Италии,
Испании, Англии, Польше.

Одним из первых был Иероним Эмзер (1478_1527), секретарь герцога Георга Саксонского, у ко-
торого Лютер в свое время прослушал гуманистическую лекцию.

С точки зрения истории Церкви особенно важное значение имела работа настоятеля собора в
Бреслау Иоганна Кохлея (1479_1552).

Он был человеком незаурядных дарований, гуманистически образованным исследователем— ис-

ториком, географом и педагогом, хотя образование получил довольно поздно; в 1504г. мы встречаем
его на артистическом факультете в Кёльне. В 1510г. он прибывает в Нюрнберг, куда его пригласили
на должность ректора латинской школы св. Лаврентия. Чтобы осуществить планы своих друзей-
педагогов, он написал несколько учебников, например, латинскую грамматику и песенную азбуку,
выдержавшие множество переизданий.

Он оставил любимую педагогическую деятельность, чтобы служить теснимой Церкви. Самоот-

верженный труженик, он постоянно испытывал денежные затруднения, ибо тратил все, что зарабаты-
вал, на нужды католиков— то на приобретение богословской и душепопечительной литературы, то
на приобретение того или иного печатного пресса. Как и многие другие, он почти не получал матери-
альной поддержки от влиятельных сановников Церкви.

Наиболее длительный след в истории оставил созданный им неудачный образ Лютера, который
вплоть до XXв. сохранялся в представлениях почти всех без исключения католиков.

Создавая этот портрет, Кохлей безмерно преувеличил некоторые недостатки Лютера; опираясь
на бездоказательные легенды, он изобразил своего противника в самых черных красках (если верить
этому изображению, Лютер был лгуном, пьяницей и развратником). Как случилось, что самоотвер-
женный и умный христианин создал такой непростительный образ своего противника? Это можно
понять, только если вспомнить о тех публичных искажениях католического учения и католической
церковной жизни, о которых Лютер столь часто трубил на весь свет и которые так сильно затемнили
его проповедь веры.

Назовем некоторых других представителей католического контроверсного богословия. Конрад-

Вимпина (ок.1460—1531)— профессор и ректор нового университета, основанного во Франкфурте-
на-Одере. Иоганн Дитенбергер (1475_1537)— в конце жизни профессор в Майнце и автор тяжело-
весного перевода Библии. Ученый францисканец Каспар Шацгейер (1463_1527)— один из самых
симпатичных, миролюбиво мыслящих, строго догматических контроверс-бого словов, который про-
являл глубокое понимание концепции мессы. Альберт Пигге (1490_1542)— защищал традицию и ие-
рархию; Георг Витцель (1501_1573)— в юности был протестантом, позже вернулся к католицизму;
был советником настоятеля монастыря в Фульде, позже имел литературный успех в Майнце; Миха-
эль Хельдинг(1506_1561)— рукоположенный епископ в Майнце, некоторое время (очень недолго)
представлял майнцское архиепископство на Тридентском соборе, выдающийся участник религиозной
беседы в Регенсбурге; Иоганн Гроппер (1503_1559)— сначала выступал за Церковь как мирянин,
позже в качестве старшего настоятеля кафедрального собора в Бонне в борьбе с Германом фон Видом
удержал диоцез на стороне католиков; Иоганн Вильд (1495_1554)— проповедник кафедрального со-
бора в Майнце; Якоб Гретсер(1562_1625)— профессор в Ингольштадте; кардинал Станислав Хозий
(1504_1579)— епископ Эрмландский, он получил этот диоцез как католический анклав в Восточной
Пруссии, которая становилась протестантской; ему принадлежит решающая заслуга победы Церкви в
Польше; трое лиц, которые носили одно и то же имя Иоганн Фабри, среди них наиболее крупной фи-
гурой был, пожалуй, архиепископ Венский (1478_1541), автор сочинения «Молот лютеранской ере-
си» («Malleus in haeresim Lutheranum»,1524 г.); другом Канизия и автором одного из катехизисов был

132
Иоганн Фабри (1504_1558), проповедник кафедрального собора в Аугсбурге; третий Фабри
(1470_1530) был доминиканцем и страстным противником новой конфессии.

в) Существенный вклад в дело защиты католического учения и опровержения Лютера внесли

итальянцы. Впрочем публикации Сильвестра Приерии(† 1523г.), магистра sacri palatii папы, который
был первым, кто начал официальную борьбу с Лютером, не отличались особыми литературными дос-
тоинствами и богословской глубиной.

Некоторые значительные представители итальянского контроверс ного богословия выделяются

глубоким пониманием проблем, связанных с Евангелием (§86), которые были по-новому поставлены
реформаторами. Это Гаспаро Контарини, Серипандо и Наккьянти; двое последних во время первого
этапа Тридентского собора принадлежали к самой прогрессивной группе участников. Наккьянти, в
частности, глубоко изучил книгу Лютера «О свободе христианина».

Другими литературными противника ми Лютера в Италии были: доминиканец кардинал Томас де

Вико Каетан († 1534г., см. выше), один из самых значитель ных богословов своего времени, автор
комментария к Summa Theologica св. Фомы Аквинского. Далее Амброзий Катарин Полит
(1484_1553), также доминиканец. Его «Apologia pro veritate catholica fidei» [«Апология католической
истины веры»], изданная в 1520г. и посвященная молодому императору Карлу, также использовалась
немецкими богословами. Лютер сочинил в 1521г. возражение, которое вышло в свет в 1524г. под не-
мецким названием «Offenbarung des Endchrists aus dem Propheten Daniel wider Catharinum» [«Разобла-
чение антихриста у пророка Даниила, против Катарина»]. Вслед за первой книгой Катарин выпустил
несколько других, частично направленных против Лютера, частично против Эразма и других католи-
ков, в чьем правоверии он сомневался. Будучи епископом Монцы, он принимал участие в Тридент-
ском соборе; его богословские сочинения пользовались успехом.

г) В соответствии с высоким уровнем развития богословия в Испании, достижения контроверс-

ного богословия испанцев также сыграли значительную роль. Особенно важный вклад испанцы вне-
сли в работу Тридентского собора (§89).

д) Наряду с известными авторами Лютеру возражали и такие, чьи полемичес кие сочинения про-
тив Лютера в большинстве своем ныне забыты. Например, Джан Антонио Пантуза († 1562г., участ-
ник Тридентского собора) писал о евхаристии, видимой Церкви и примате. Исидор Кларий(† 1555г.)
был одним из немногих бенедиктинцев в этом ряду; ему принадлежит сочинение «Напоминание о
единстве», настолько миролюбивого характера, что Кохлей не позволил печатать его в Германии, и
оно вышло в Милане в 1540г. Кардинал Марино Гримани († 1546г.) составил комментарий к Посла-
нию к Римлянам и Посланию к Галатам в защиту веры (опубликован в Венеции в 1542г.). Антонио
Пуччи, кардинал-епископ Альбано († 1544г.) защищал действительное присутствие Христа в евхари-
стии. Большое значение имеет также литературное творчество францисканца Дельфина (†1560г.), бо-
гослова, участвовавшего в первом этапе работы Тридентског о собора.

До недавнего времени почти все эти имена пребывали в забвении. Внаши дни134 они снова вызы-
вают интерес, ибо все шире распростра няется убеждение, что наше представление об истории Ре-
формации и духовных силах того времени останется односторонним до тех пор, пока мы будем су-
дить об этой эпохе только по сочинениям сторонников нововведения, выслушивать только обвините-
лей, не желая предоставлять слово защитникам.

3. Хотя в количественном отношении работа была проделана большая, она, к сожалению, не име-
ет соответствующей внутренней ценности. Среди названных выше богословов очень многие вызы-
вают наши симпатии. Мы знаем теперь, что они сделали много важного, например Гроппер или Кон-
тарини, но в их сочинениях отсутствует гениально-творческий элемент, и они не до конца продума-
ны. Им не хватает незаурядности личных достоинств, масштабности идей, блеска изложения.

За исключением Каетана, который был действительно выдающимся богословом, все остальные

ставили перед собой в основном оборонительные задачи. Лютер нападает, они защищаются. Их соб-
ственные идеалы не обладают силой притяжения, их мысли не зажигают света убежденности. Они
делали прежде всего полезную второстепенную работу. Вместо того чтобы стремиться к апологии,

133
они остаются на уровне полемики. Но победа достается только тому, кто идет в атаку, кто обладает
творческой мощью. Кроме того, в их рядах слишком слабо проявляется то вдохновенно-гениальное
начало, которое в конечном счете привело к положительному преобразованию Церкви: святость.

Разумеется, среди них есть мужи, чья религиозность трогала сердца, вызывала симпатию, прида-
вала некоторую энергию их полемике с Лютером, производила впечатление на людей и на Церковь.
Можно напомнить и о том, что их богословские труды, например Гроппера в Кёльне, или Витцеля,
или Гаспаро Контарини, и особенно некоторых богословов Тридентского собора (в частности, упо-
мянутого выше Серипандо или совершенно ему противоположного по характеру кардинала Хозия)
производят сильное впечатление. Но непосредственная притягательность отсутствует и здесь. Никто
из тех, кто занимал оборонительную позицию, не обладал будоражащей, бурной, всесокрушаю щей
силой, свойственной языку и образному мышлению Лютера. Ктому же, в дискуссионных выступле-
ниях и полемичес ких сочинениях католических богословов отсутствует непосредственность просто-
народ ного мироощущения. Вот почему такое важное средство пропаганды, как сатирические листки
использовалось почти135 исключительно протестантами. Сама по себе истина, даже облеченная в от-
жившие формулы, не теряет ничего. Но теряется сила ее воздействия, ибо язык по существу связан с
формой.

Все перечисленные выше изъяны и недостатки католического контроверсного богословия были

обусловлены сложившимся к тому времени положением. Накануне Реформации оно характеризова-
лось как ослабление или истощение. (Епископ Брисонне, описывая в 1518г. положение дел в своем
диоцезе, говорит о его «малокровии»). Атака Лютера застала современников врасплох. Его мнения и
идеи, несмотря на постоянные уверения, что Лютер всего лишь повторяет давно опровергнутые ере-
си, были во многом новыми и смущали умы. От Лютера защищались, как могли, но его атаки повто-
рялись по все более широкому фронту, новые и старые инвективы следовали одна за другой, их едва
успевали отражать.

4. Но именно это заставляет настойчиво выдвигаться на первый план тех богословов, которые
сохраняли верность католицизму, о чем мы уже упоминали выше. И хотя выступлениям этих бого-
словов, особенно Экку, свойственна подчас назидательность, все-таки потоку обвинений в адрес ка-
толической Церкви были в некоторых местах положены преграды. Литературные противники Лютера
в первой половине XVIв., а тем более во второй половине столетия, в большинстве случаев имели
своей задачей остановить напор противника, служить плотиной для его инвектив. С этой задачей в
указанном смысле и объеме им удалось справиться.

Верность католицизму принципиально проявилась в том, что работа его защитников была сори-
ентирована на Церковь. Правда, нельзя утверждать, что все вообще высказывания и сочинения, ка-
савшиеся Церкви, соответствовали глубине новозаветных текстов (особенно тех, где речь идет о
Corpus Christi mysticum). Католики слишком подчеркивали иерархический аспект и пользовались для
этого юридической терминологией. И все-таки в этом обнаружилась решающая сторона дела: в вели-
ком смысле единая и опирающаяся на традицию основа. Что это означало, показывает диспут в
Лейпциге, показывают отдельные крупные достижения той эпохи, например успех кардинала Хозия в
Эрмландии: при всей неясности тогдашнего богословия, он сохранил всеобщее уважение и автори-
тет; официальная католическая доктрина осталась тем фундаментом, на котором велись дискуссии,
выяснялись и сопоставлялись позиции, а позже оказалось возможным обновить жизнь католической
Церкви. Здесь сказывается сила традиции. Такой человек, как кардинал Хозий, сумел опереться на
этот фундамент самоотверженного служения, пусть даже оно иногда сводилось к сухому учительст-
ву, и обрести силу, чтобы широким, даже решающим образом влиять на столь важные взаимоотно-
шения государства и Церкви.

Благодаря неутомимости и преданности делу, благодаря твердости своих принципов эти писате-
ли укрепили самосознание католиков. Издесь их усилия создают особенно важную предпосылку ус-
пеха начинающегося положительного внутреннего преобразования Церкви. С течением лет полеми-
ко-дискуссионная работа все более обогащает ся позитивным обучением, попечением над душами.
Расширяется деятельность пастырей и проповедников (вспомним о чрезвычайной проповеднической
активности Экка, о неутомимых стараниях провести в жизнь внутреннюю реформу, о многочислен-
ных переводах Библии, о собственно научной богословской работе Тридентского собора).

134
 5. а) Общекатолическая позиция была представлена разными богословами в различной акценти-
ровке в соответствии с их темпераментом и, разумеется, прежде всего в соответствии с их различным
духовным багажом. Сначала среди множества единомышленников выделилось два типа борцов. Ха-
рактерными признаками первого типа были интеллектуализм, хладнокровие, подчас даже самонаде-
янность; однако, несмотря на самоотверженные усилия этих богословов, они, очевидно, не принима-
ли достаточно всерьез нравственно-религиозную сторону проблемы, или же не понимали и не умели
точно передать, в чем заключается смысл занимаемой противником позиции. (Долгие годы самой
крупной фигурой среди них оставался Экк.) К этому типу, к сожалению, относится большая часть
католических противников Реформации. Особенно ярким примером здесь снова является Хозий. Его
полемика отличается предельной жесткостью, он даже принципиально отказывает протестантам в
праве считаться христианами, называет их не иначе как детьми сатаны, а в качестве мотивов припи-
сывает им только дурные побуждения и пороки, такие как гордыня и жажда славы. Хотя одновре-
менно он сохраняет бесстрастность и деловитость: он выносит свой беспощадный приговор без ма-
лейших колебаний, не обнаруживая при этом личной ненависти.

б) Ко второму типу принадлежали те мужи Церкви, которые с болью взирали на расширяющую-

ся трещину и всем существом сопротивлялись допущению, что эта трещина приведет к окончатель-
ному расколу. Здесь точки зрения различаются в зависимости от того, идет ли речь о Лютере или о
его последователях. (Кажется, первым признал решительный разрыв с Лютером Фишер, епископ Ро-
честерский.) Это те представители богословской полемики, которые пытаются понять смысл утвер-
ждений противника и, даже опровергая его позиции, относиться к нему справедливо. Таковы были
Шацгейер и Контарини (см. ниже), а также некоторые участники Тридентского собора.

С самого начала эта позиция сложилась благодаря методу дискуссии— приводить доказательст-
ва, ссылаясь на Писание. Поскольку противники признавали в качестве авторитета только Писание,
богословы второго типа взяли на вооружение ту же тактику и опроверга ли новаторов их собствен-
ными методами. Объективно следует сказать: эта аргументация была удачной по всем существенным
вопросам. Ибо Писание, если ссылаться на него в целом и равномерно, само собой опровергает одно-
сторонность протестантской доктрины, предлагая необходимые дополнения.

С другой стороны, это не означает, что аргументы, опирающиеся на цитаты из Писания, всегда
отличаются достаточной богословской прозрачностью. Использование библейского материала часто
оказывалось весьма поверхностным. Далеко не у всех хватало мужества подкреплять свое системати-
чески-богословское мышление библейской— в собственном смысле слова— аргументацией и тем
самым заново выдвигать католические тезисы из Писания. Способ аргументации, к которому прибе-
гал Экк, наглядно демонстрирует эти недостатки.

в) Подобная ситуация привела к тому, что некоторые богословы приняли программу своего рода
посредничества. К числу этих богословов относятся деятели Церкви, находившиеся под сильным
влиянием гуманизма, такие как Пигий, Контарини, Пфлуг, Витцель, в какой-то мере Хельдинг и даже
Гроппер, а также— особым образом— упомянутый кардинал Поль. Их принято называть партией
экспектантов, но при этом необходимо помнить и о существенных расхождениях по ряду частных
вопросов, главным образом, по вопросу о доктрине спасения. Слово «экспектанция» [ожидание] сле-
дует понимать в самом широком, наиболее общем смысле. Главной отличитель ной особенностью
этой посреднической партии была своеобразная доктрина о двойном оправдании: с одной стороны,
внутренне преобража ющем, а с другой— всего лишь (в юридическом смысле) вмененном.

Поскольку в то время доктрина об оправдании еще не была строго сформулирована, экспектанты

могли беспрепятственно выражать свою точку зрения перед церковной общественностью (§89, 4; на
внутреннее преображение ссылался Мороне во время своей защиты перед инквизицией). Кроме того,
скрупулезное исследование текстов показывает, что необычная терминология экспектантов в конеч-
ном счете имеет в виду корректную католическую доктрину.

г) Проблематика, с которой мы столкнулись в данном случае, с неизбежностью приводит нас к

замечательной личности кардинала Гаспаро Контарини, о котором мы уже неоднократно упоминали
выше.

135
 Получив блестящее гуманистическое образование, Контарини всегда оставался светлой лично-
стью в нравственном и религиозном отношениях и сохранял верность Церкви. Для будущих последо-
вателей особенно ценными оказались принципы его апологетического метода: строжайшая правди-
вость, даже в тех случаях, когда требовалось признать наличие нестроений с католической стороны;
критическая оценка католической полемики, причем многое в ней он признавал вредным и отвергал.
Он сделал все возможное, чтобы добиться богословского понимания нововведения и связать люте-
ранский подход с католическим. О нем говорили, что его попытка сказать «да» обусловила правоту
Тридентского собора, когда Собор сказал «нет» (Jedin).

Правда, как раз на этом примере становится понятным, что для большинства с той и другой сто-
роны— и особенно для Лютера— конфликт настолько стал борьбой не на жизнь, а на смерть, что
лишь очень немногие католики задавали вопрос о том, что есть католического в учении реформато-
ров, и, в свою очередь, лютеране и кальвинисты вряд ли интересовались, что есть евангелического в
католичес кой Церкви. В течение почти 400 лет продолжалось это бесплодное противостоя ние, и
только в наши дни, при сохранении твердой собственной позиции, по обеим сторонам широкого
фронта начали, наконец, задаваться вопросами по поводу противоположной стороны.

6. Почти все наследие этих богословов представляет собой литературу по случаю. Использован-
ный в ней материал и методические установки только в конце столетия были обработаны Белларми-
ном (п. 9) и составили обширный научный раздел богословия. Здесь мы уже оказываемся в совер-
шенно другой атмосфере. Полемика остается, но она превращается в часть позитивной работы и слу-
жит уже средством наступления, а не обороны.

7. Некоторые католические богословы попытались в какой-то степени организовать литератур-

ную защиту, а заодно и поддержать католические типографии. К числу этих энтузиастов относились
Экк, Кохлей, Хельдинг, бреславский епископ Якоб фон Зальца, Алеандер, Мороне (который, кстати,
предупреждал коллег о возможных провокациях), Канизий. Если судить об этом направлении борьбы
в целом, то следует признать, что курия оказалась неспособной оказать им финансовую поддержку;
только некоторые (Алеандер, Мороне и Контарини) понимали масштабы происходящего и то, какие
огромные средства нужно было привлечь для успешной борьбы с Реформацией. По сути дела, немец-
кие богословы, такие как Кохлей или Экк, растрачивали свои силы впустую; Рим снова и снова раз-
очаровывал их. Только много позже широкомасштабные централизованные мероприятия, особенно
со времени понтификата Григория XIII (§91), обозначили поворот к лучшему.

8. Особый этап в области контроверсного богословия (впрочем, как и в области защиты и восста-
новления Церкви) характеризуется трудами иезуитов. Петр Канизий считал, что в такое время в Гер-
мании один писатель стоит десяти профессоров. Он рекомендовал учредить специальный иезуитский
колледж для писателей, задачей которых стала бы разработка немецкоязычной литературы по кон-
троверсному богословию.

В соответствии со своей программой иезуиты поначалу были не столько борцами против протес-
тантизма, сколько реформаторами клира. Вина клира в крушении Церкви часто и настойчиво призна-
валась в отчетах и на синодах. В своих антипротестантских проповедях иезуиты также проявляли по-
началу осторожность. Игнатий неутомимо внушал своим людям: «Мы должны начинать с того, что
привлечет к нам сердца и души, а не с тех вещей, который приведут к спору». Противника, по словам
Игнатия, нужно «побеждать мягкостью и скромностью». Следует защищать апостольский престол,
но нельзя допускать, чтобы слово «папист» стало ругательством, ибо тогда будет подорвано доверие.
«Попытайтесь завязать дружбу и с умом и любовью удержать или избавить человека от заблужде-
ния!» «Тот, кто в наши дни желает принести пользу заблуждающимся в вере, должен обладать преж-
де всего великой любовью и изгнать из своей души все, что могло бы уменьшить его внимание к ере-
тикам; он должен обращаться с ними дружески». Генерал Аквавива запретил распространение одного
сочинения против Лютера из-за того, что оно было слишком ненавистническим.

К сожалению, предписанная Игнатием сдержанность проявлялась далеко не везде. Все большее

распространение приобретали радикальные взгляды (высказываемые подчас в вульгарной форме).
Известны случаи, когда убийство протестантов ставилось на одну доску с убийством воров, фальши-
вомонетчиков и мятежников.

136
 9. Научный подход к этой проблематике ознаменован, как упоминалось выше, богословскими
сочинениями разносторонне образован ного иезуита Роберта Беллармина (1542_1621), профессора,
провинциала, папского придворного богослова при Клименте VIII и кардинала (в 1930г. он был при-
числен к лику святых, а через год— к учителям Церкви). Хотя первый том его главного труда «Кон-
троверсы», где он признавал за папой лишь косвенную власть над мирским, был включен Сикстом V
в «Индекс запрещенных книг» и хотя это сочинение вызвало к нему резкую неприязнь даже в самом
ордене, о чем он говорил с большой горечью, все же его тезисы стали вехой, указывающей верный
путь.

Впрочем, Беллармин, как и Канизий, приобрел всемирное влияние благодаря своим катехизисам,
переведенным на 60 языков. Малый катехизис Беллармина выдержал 400 изданий. Беллармин пропо-
ведовал аскетизм (например, в сочинении «Искусство умирать») и занимался историческими иссле-
дованиями. Неприятное впечатление, которое производит на некоторых его автобиография, сглажи-
вает факт его дружбы с Филиппом Нери и Франциском Сальским. Однако и в его сочинениях мы
иногда сталкиваемся с той же ограниченностью контроверс ного богословия, которую замечаем и в
трудах Контарини: оба богослова недостаточно распознавали и признавали католические ценности в
еретическом учении своих противников и в их религиозных намерениях. В этом отношении Беллар-
мин, как и Контарини, был слишком связан представлениями своего времени.

§91. Папство и Контрреформация. Католическая национальная церковность

Двойное название этого параграфа не случайно. Оно указывает на параллель ное возникновение
двух исторических факторов, которые поэтому и должны рассматриваться параллельно. Между эти-
ми факторами существует тесная историческая взаимосвязь. Несмотря на напряженные, подчас даже
чрезвычайно напряженные отношения, папство и национальные Церкви все-таки не могли обходить-
ся друг без друга. Иногда это становилось для обеих сторон жизненной необходимостью.

I. Работа пап

1. а) Внутрикатолическая реформа, создавая новые католические ценности или возвращая к жиз-

ни старые, сама собой создала католически-церковное самосознание. Там, где это самосознание на-
талкива лось на силы или структуры Реформации, естественным образом формировалась контрре-
форматорская позиция. Там, где эта позиция культивировалась сознательно и находила особые сред-
ства выражения, мы имеем дело с расширением внутрикатолической реформы до собственно Контр-
реформации.

Предварительной стадией Контрреформации следует считать все политическое сопротивление

нововведению, а кроме того, все католические политические союзы, которые позже стали решающим
фактором Контрреформации.

В границах церковно-религиозной сферы сознательный перелом датируется 1542г.— годом уч-

реждения римской инквизиции. Основателем ее был Карафа, неаполитанец, в ком нашел мощное во-
площение фанатический дух испанской инквизиции. Испанец Игнатий принимал участие в этом
предприятии. Эта инквизиция была средством уничтожения всех еретических поползновений в Ита-
лии, а затем в Испании. К сожалению, римская инквизиция была столь же ужасающим институтом,
как и испанская (§56). К счастью, отношение к ней со стороны пап было разным.

Она повергла всех в ужас, когда ее создатель под именем Павла IV (1555_1559), в возрасте 79 лет,
одержимый страшным религиозным фанатизмом, взошел на папский престол. Он был преемником
Марцелла II, кардинал-легата Червини, принимавшего активное участие в Тридентском соборе на
первом его этапе. Червини был великолепно образованным церковным гуманистом, избрание его па-
пой вызвало вздох облегчения у сторонников внутрицерковной католической реформы. Однако через
22 дня понтификата его призвал к себе Господь.

Новый папа был сама жестокость. Он выдвигал требования, прямо противоположные требовани-
ям кардинала Серипандо. Инквизиция, по словам того же кардинала, предпочитала всякому другому
воздействию на людей бесчеловечное применение грубой силы в духе своего создателя, который ос-

137
тавил чудовищное признание: «Даже если бы еретиком оказался мой собственный сын, я принес бы
дрова для костра, на котором его сожгут». Обвиняя в ереси кардинала Мороне, которого два года
противозаконно держали в заключении, но после смерти Павла полностью оправдали и освободили,
этот папа высказался так: «В настоящем судебном процессе нет никакой необходимо сти. Папе лучше
знать, что к чему, он есть истинный судья и может выносить приговор без суда и следствия».

б) Этот папа вообще отличался огромной самонадеянностью; как и ИннокентийIII в XIIIв., уже в
середине XVI столетия и после того, как протестанты в империи оттеснили на оборонительные пози-
ции императора и его союзников, он требует для себя верховной власти над всеми политическими
силами. Поистине невероятно звучит его булла 1559г., которую вместе с ним подписал еще 31 карди-
нал. В ней говорится, что папа обладает всею полнотой власти над народами и царствами и все на-
правляет и обо всем судит. Эта булла снова вводит все прежние кары для еретиков, она повелевает,
чтобы все, кто отпал от веры, были лишены своих должностей, титулов, земель и корон, которые за-
тем будут принадлежать тому католику, кто первым возьмет их себе. Радикальные формулировки
этой буллы лишают сана даже самого Pontifex Romanus, если он отпал от веры и еще не был promotus.
Исходя из того же автократического духа, который столь сильно окрашен подозрительностью, булла
грозит отлучением даже Вселенскому собору.

Такая же подозрительность по отношению к орденам, например к иезуитам, создавала значи-

тельные трудности на пути к новым методам работы внутри католической Церкви.

Но как раз этот папа, ревностно отстаивая чистоту веры, был столь глубоко погружен в полити-
ческие расчеты, что не заметил опасности для католицизма в своем союзе с Францией— главным оп-
лотом протестантов и союзницей турков. Он и здесь руководствовался чувством недоверия: преемник
Карла Фердинанд принял императорскую корону без содействия папских легатов!

Между тем, этот папа доверял своим племянникам, которые у него за спиной занимались злост-
ным шантажом. Двоих из этих племянников он сделал кардиналами, третьего наделил огромным
церковным имуществом. Подталкиваемый своим безнравственным, бессовестным и кровожадным
племянником Карло (а частично, и собственным местным неаполитанским патриотизмом), он довел
дело до войны с Испанией, главным оплотом католицизма, что грозило новым sacco di Roma (на этот
раз со стороны войск Альбы, которые подошли к самому городу). И только в конце понтификата у
него раскрылись глаза на ущерб, причиненный его племянниками. Пий IV положил конец этой си-
туации (п. 2).

в) С другой стороны, Павел IV был истинным преобразователем; он твердо взял в свои руки дело
реформирования Церкви, для которого до сих пор мало что делалось даже на Соборе, и продвинул
его вперед; он со всею строгостью препятствовал нестроениям, например, таким как симония; он пы-
тался принудить епископов находиться постоянно в своих резиденциях, а «скитающихся» монахов
(одно из старых зол добенедиктинских времен) привязать к монастырям.

г) И в этом случае оказалось, что в конечном счете исторически значимую роль играют не только
силы частной морально-религиоз ной сферы, но и эффективно действующая и творческая структу-
ра— или отсутствие таковой. При всех упомянутых выше отрицательных чертах, Павел IV руково-
дствовался самыми благими намерениями, но его односторонняя реакция не достигала цели. Его чу-
довищная подозрительность и беспощадность, его склонность пользоваться грубой силой в отстаива-
нии истинной веры и то почти беспредельное расширение прав, которые он предоставил инквизиции
(она преследовала за богохульство, за безнравственность и симонию: чтобы начать процесс, доста-
точно было безосновательного доноса или простого подозрения), а также отказ от созыва Вселенско-
го собора нанесли существенный вред великим усилиям, направленным на проведение Реформы136 .
Павел IV не признавал элементарных социальных закономерностей, и его деяния подчас грубо про-
тиворечили закону христианской любви к ближнему. Тем самым он существенно замедлил ход
Контрреформации, которую столь энергично поддерживал.

2. а) Тот же самый закон исторического воздействия (согласно которому решающую роль в исто-
рии играет не чья-то личная воля, но правильно организованная структура и включение объективных
сил, носителем которых является община) был проиллюстрирован— в противоположном смысле—

138
понтификатом следующего папы Пия IV Медичи137 (1559_1565). В отличие от своего предшественни-
ка, проявлявшего чрезвычайное религиозное рвение, его личные интересы лежали в мирской сфере.
Но поскольку он принимал как данность политические и церковно-политические реалии и использо-
вал имевшиеся силы, ему удавалось подавлять то, что приносило явный вред делу Контрреформации.
Он не только достиг значительных успехов, он добился решающего перелома, и при этом не допус-
тил разрушений. В его лице папство снова стало осуществлять политику императора, папа снова со-
звал собор и довел его до конца. И кроме всего прочего, он позволял проявляться личностям тех, кто
предлагал ему свои услуги, благосклонно и бережно относился к действиям других людей, если они
были направлены к общей цели. Вот почему именно при нем началась подлинная церковно-
политическая Контрреформа ция (разд. II): Канизий привлекает на свою сторону баварского герцога
Альбрехта II (обзор и разд. II, 3); кардинал Станислав Хозий спасает католицизм в Эрмландии.

Начатый при Пие IV процесс против двух племянников Павла IV, завершившийся смертной каз-
нью преступников, имел историческое значение— в самом великом смысле, ибо тем самым фактиче-
ски был положен конец широкомас штабному политическому непотизму в истории папства.

б) Здесь следует сказать, что тот же самый Пий IV, руководствуясь не столько религиозными,
сколько личными мотивами, оказывал мощную протекцию своим племянникам. Двоих он сделал
кардиналами чуть ли не в детском возрасте. Но один из двоих отроков стал потом святым, которому
суждено было сыграть огромную роль во внутреннем обновлении Церкви. Карл Борромей
(1538_1584) в 21 год стал государственным секретарем папы, с 1561г. — архиепископом Майнцским,
но только в 1563г. был рукоположен в сан священника. Он и явился образцовым и передовым пред-
ставителем религиозно -каритативной реформы, осуществленной благодаря героическому христиан-
скому служению. После смерти папы Пия IV в 1565г. Борромею удалось добиться того, что папой
был избран святой Пий V. С этого времени Борромей живет в своем миланском епископстве и прово-
дит в жизнь постановления Тридентского собора, направленные на реформирование Церкви. Он на-
чал эту деятельность уже в 1564г. в своем римском диоцезе, откуда его влияние распространилось
далеко за границы диоцеза, на Северную Италию, включая Тессин и Вельтлин, относящийся к Энга-
дину. Главное внимание он уделял воспитанию молодого поколения клириков, основывал семинарии,
оказывал поддержку учащимся, строил школы, церкви, заботился о торжествен ном оформлении бо-
гослужений (в те времена это было одним из важнейших средств внутрицерковного преобразования
душепопечитель ной деятельности). Для того чтобы осуществить на деле предписания Тридентского
собора, касавшиеся внутрицерковной реформы и обеспечить ее распространение, он организовал
одиннадцать синодов в диоцезах и пять провинциальных синодов.

Насколько глубоко пустили корни нетерпимые в Церкви нестроения, показывает то сопротивле-

ние, которое пришлось преодолеть этому бескорыстному кардинал-архиепископу, отдававшему все
силы христианскому служению. Дело дошло до покушения на его жизнь, предпринятому членами
совершенно обмирщенного ордена гумилиатов (распущенного позже Пием V).

в) Результаты деятельности этого святого проявились в том, что молитва и самопожертвование

как образ жизни, в центре которой стоит созерцание Распятого, стали приобретать все большее зна-
чение. В этом сказалось влияние на него ордена иезуитов.

Григорий XIII даже издал распоряжение, которое обязывало Борромея смягчить чрезвычайно су-
ровую аскезу. Основную часть своих доходов он тратил на благотворительные цели. Он проявил себя
как добрый пастырь, ухаживая за больными во время чумы 1576г. Героическое начало в нем нис-
колько не умаляло его притягательности (= окружение Филиппа Нери и Маттео Джиберти).

В Риме наряду с реформированием Церкви, Борромей тесно соприкасался с культурными и науч-

ными кругами, однако его интерес к наукам не имел в себе ничего языческого. В его доме в Ватикане
бывали все значительные ученые того времени138, он поддерживал дружеские отношения с Палестри-
ной. Здесь мы снова встречаемся с очищенным христианско-церковным гуманизмом, подобным гу-
манизму Джустиниани, Контарини и Червини.

Он умер в 1584г., когда ему было всего лишь 46 лет.

139
 3. а) В деятельности Пия V (Гислиери, 1566_1572) оживает более строгая традиция— курия вновь
осознает свое господствующее положение в Церкви. Но такая позиция и строгость, свойственная па-
пе как бывшему великому инквизитору, предстают перед нами, даже по сравнению с Павлом IV,
сильно измененными. Теперь это ярко выраженное религиозное сознание ответственности в героиче-
ском преломлении. Пий V стал первым святым папой Нового времени: «Только тот может управлять
другими, кто управляет самим собой по заветам Христа...». Центром его благочестивой жизни (как и
жизни Карла Борромея) является созерцание Распятого и по-детски простодуш ное почитание Марии.
Понтификат Пия V знаменовал кардинальное изменение папской программы, сформировавшейся в
средние века и обмирщенной в эпоху Ренессанса. Изменение это заключалось в том, что политиче-
ские интересы больше не являются ни главной, ни самостоятельной целью папы (п. 6), и его власть
больше не служит ни светскому, ни династическому эгоизму. Иногда его подход кажется нереали-
стичным, например, когда он считает излишним строить в Ватикане крепости или укрепления: «Ору-
жие Церкви есть молитва, пост, слезы и Священное Писание». Можно было шутить, что он собирает-
ся превратить Рим в монастырь. Но нельзя не признать: «Наконец-то мы увидели воочию идеал рели-
гиозного папы в полном смысле слова» (Seppelt).

Cоответственно для него в вопросах реформы не было слова «невозможно»; он начал борьбу и с
продажей должностей в курии и с тяжелыми нестроениями в орденах. Осуществлению реформы слу-
жили визитации, он отдавал все силы подготовке и воспитанию клира по всему свету, в Риме он про-
водил в жизнь декреты Тридентского собора: издавая соответствующие распоряжения, он стремился
проложить им дорогу во всей Церкви.

б) Политически Запад давно был расколот. Однако Святой престол проявил истинное понимание
той опасности, которая грозила западной цивилизации как общности со стороны турок, и проводил
самоотверженную политику, пытаясь противостоять этой опасности (Pastor). В союзе с Испанией он
снаряжает венецианский флот (Лига) под командованием Хуана Австрийского, которому в 1571г.
удалось одержать победу в морском сражении при Лепанто («самая большая военная удача за всю
историю христианства», Ranke). Но уже в 1573г. Венеция заключила позорный сепаратный мир с
турками.

в) Таким образом, если римская инквизиция и Павел IV означают начало, а Пий IV— решитель-
ный поворотк католической Контрреформации, то Пий V был ее первой вершиной. Несмотря на все
рецидивы, на все отступления, многие важные начинания в какой-то степени вошли в жизнь; теперь
они сосредоточились в папском центре, во главе которого стоял святой человек. Игнатий, Канизий,
Борромей и Пий V— вот имена, которые знаменуют собой начало века святых.

4. а) Теперь программа папства состояла в том, чтобы продолжить консолидацию сил, осуществ-
лявших католическую реформу и Контрреформацию в широком масштабе, систематически распро-
страняя свое влияние за пределы Италии. Григорий XIII (Буонкомпаньи, 1572_1585; реформа кален-
даря, 1582 г.) был юристом по образованию и блестящим организатором. Следуя примеру Борромея,
иезуитов и ПияV, этот светский политик в 37 лет становится духовным реформатором. В течение
всего своего долгого понтификата, имевшего столь важное значение для истории Церкви, он ведет
достойный образ жизни, ревностно относится к религии, регулярно выполняет религиозные упраж-
нения139.

б) Только теперь угрожавшая Церкви опасность достигла своего пика. Она исходила не от люте-
ранства, но от кальвинизма, проникшего во Францию, Польшу и Венгрию. Возвращение Швеции в
лоно католической Церкви, казавшееся таким близким, не состоялось. Неужели вся Европа к северу
от Альп должна была оставаться протестантской? Это был кризис. Но он терял последние силы и
подтвердил факт спасения Церкви. Григорий понял, какая энергия таилась в ордене иезуитов, и его
понтификат стал временем высших достижений ордена. Иезуиты стали главной силой, пользуясь ко-
торой Григорий добился стремительного распространения католического духа по всей Европе. К ие-
зуитам к северу от Альп присоединился орден капуцинов. Св. Тереза реформирует орден кармелиток,
Филипп Нери основывает ораториум. Папские нунциатуры становятся постоянными учреждениями,
и их число постоянно возрастает (Люцерн, Грац, Кёльн): на них возлагаются уже не только диплома-
тические, но и церковно-религиозные задачи (это преобразование закончилось при Сиксте V). Нун-
циатуры позволяют лучше ориентироваться в ситуации в различных странах и предпринимать соот-

140
ветствующие шаги через римские кардинальские конгрегации, которые были учреждены как раз в то
время и сыграли эпохальную роль. Специальная конгрегация была учреждена для решения вопросов,
связанных с положением дел в Германии. Среди инициаторов были кардиналы Хозий и Отто фон
Вальдбург († 1573г.). Официальной целью конгрегации было сохранение и приумножение того не-
многого, что осталось от католической религии в Германии.

Самым значительным свершением папы Григория XIII было, однако, учреждение, точнее восста-
новление национальной образцовой семинарии в Риме. Субсидии, предоставленные Collegium
Romanum, создание университета Gregoriana и основание Collegium Germanicum (настоятельная не-
обходимость в котором диктовалась нехваткой священников в немецких землях), основание англий-
ского коллегиума в 1579г. (его мученики)— таковы были предприятия, возглавленные иезуитами.
Эти меры касались самой сердцевины тогдашних преобразований и особенно восстановления Церк-
ви.

Еще до учреждения в Риме английского коллегиума иезуитов, в Дуэ (на севере Франции) была
основана семинария, которая готовила миссионеров для Англии. Позже такие же семинарии были
учреждены в Испании и Португалии.

В соответствии со своей установкой на миссионерскую деятельность Григорий XIII поощрял

миссии в колониях.

В Германии были учреждены иезуитские школы в Вене, Граце, Оломоуце, Праге, Браунсберге,
Фульде, Диллингене.

в) Эффективность этих учебных учреждений была разной: в Польше они сыграли решающую
роль; в Германии добились заметных успехов.

Здесь следует иметь в виду ту роль, которую сыграли в этом процессе конкретные исторические
личности: (1) баварские герцоги Альбрехт V и его сыновья Вильгельм V и Эрнст (1554_1612); (2)
Юлий Эхтер фон Меспельбрунн († 1617г.), с 1572г.— архиепископ Вюрцбургский. Ситуация, кото-
рую он застал, была катастрофической; он коренным образом изменил положение, проявляя заботу о
подготовке молодой смены священнослужителей и церквях; основал университет и больницу, суще-
ствующую по сей день. (3) Габсбурги, начиная с Рудольфа II (1576_1612), хотя сам Рудольф потерпел
неудачу при попытке осуществить Контрреформацию в своих наследственных австрийских землях.

О борьбе между католиками и кальвинис тами во Франции см. Обзор.

г) Если подходить к истории с позиций высокой духовности, особенно с религиозной точки зре-
ния, сам по себе успех никогда не может означать полного оправдания примененных для его дости-
жения средств. Умение проводить это различие очень важно для христианства и оценки его истории.
Об этом не следует забывать, если мы хотим оценить по достоинству поразительные церковные дос-
тижения понтификата Григория XIII во всем объеме и с христианских позиций. Нужно отдавать себе
отчет, что этот папа, несмотря на сказанное выше, руководствовался религиозными побуждениями
далеко не в той степени, как его святой предшественник. Но поскольку именно тогда столкновение с
церковным нововведением из-за особенно разрушительного воздействия кальвинизма превратилось в
настоящую борьбу за существование католического христианства вообще (по крайней мере, к северу
от Альп), повышенное церковное самосознание реагировало, к сожалению, также в насильственных
формах, которые не подлежат оправданию с христианской точки зрения.

В борьбе с нововведением в Англии Григорий поддерживает мятеж в Ирландии, а это в свою

очередь приводит к усилению преследований английских католиков.

О том, что Варфоломеевская ночь 1572г. не была исключительно религиозной или церковной ак-
цией, хотя религиозные страсти сыграли тогда значительную роль, мы уже говорили выше. Папе ни-
чего не было известно об этом плане. Французский двор post factum объявил, что Варфоломеевская
ночь имела целью раскрытие антиправительственного заговора и разгром еретиков. Папа отслужил
благодарственную мессу и отправил в Париж поздравительное послание: он лично принимал участие
141
в торжестве в честь Французской национальной Церкви; он объявил победу над еретиками всеобщим
праздником и приказал отчеканить монету в память этого события. Такая реакция вызывает, по
меньшей мере, чувство досады, даже если иметь в виду, что в этой «конфессиональной» борьбе наси-
лие применяли все стороны. Подлинно христианскую оценку дают этому событию в новейшее время
прежде всего французские католики, которые раскаиваются в насилии, совершенном в Варфоломеев-
скую ночь по отношению к христианам -евангелистам, и молят Господа о милосердном прощении
этого греха.

5. Политическая, церковно-политическая и конфессиональная ситуация все более обострялась.

Она навязывала новому папе Сиксту V новый курс, но и он умел владеть ситуацией. Возможно, на
примере его понтификата лучше, чем на примере любого другого, можно показать, насколько неиз-
бежными в те времена были политический образ мыслей и расчет в действиях верховного главы
Церкви. Но тот же понтификат служит доказательством, что и подобное мышление, и подобный об-
раз действий может оставаться свободным от обмирщения.

а) Сикст V (Перетти, 1585_1590) происходил из бедной семьи. Еще мальчиком он вступил в ор-
ден францисканцев и всю свою жизнь оставался монахом. Став знаменитым проповедником, он при-
лагал все силы для реформирования жизни орденов и поднялся до чина генерала ордена и кардиналь-
ского сана.

После смерти Григория XIII он сам выдвинул в конклаве свою кандидатуру на папский престол,
и был избран единогласно. Его недолгий понтификат, который резко отличается от его политики как
генерала ордена, был необычайно успешным. Ибо этот францисканец проявил себя не только как
пастырь и учитель, но и как сильный правитель. В этом нашла отражение тогдашняя кризисная, более
того, угрожающая ситуация, и со всех точек зрения позиция папы в этой ситуации была единственно
правильной. Жизнь Церкви была в опасности, и ее необходимо было спасать политическими мерами.

То обстоятельство, что Сикст, возможно, не во всех частных вопросах строго придерживался од-
ной линии (например, при уравновеши вании испанских требований и французских угроз) было в то
время вызвано интересами церковной политики; однако с точки зрения истории Церкви этот эпизод
не имеет большого значения. Решающую роль играет принципиальная последовательность позиции
папы в деле защиты Церкви; при этом он держался в рамках возможного и не наносил вреда христи-
анской религиозности.

Опасная ситуация складывалась во Франции и вокруг Франции. Это касалось как ее внешней, так
и внутренней государственной и, разумеется, церковной политики. Франция как великая держава бы-
ла необходима папству, иначе Испания стала бы угрожать свободе папства еще больше, чем это про-
явилось в дерзких требованиях, выдвинутых испанцами. Но ведь та же самая Франция в церковном
отношении представляла собой кипящий котел, который мог взорваться в любую минуту. На каждую
уступку курии испанским требованиям Франция реагировала галликанскими поползновениями: она
угрожала созывом собора, более того, национального собора, и даже схизмой. Кроме того, из Фран-
ции исходила угроза кальвинизма: выдвижение на первый план кальвинистов из-за возможности вос-
хождения на трон протестанта Генриха IV Наваррского стало вопросом жизни и смерти для Француз-
ской Церкви. Ибо хотя в Варфоломеевскую ночь Генрих отрекся от протестантизма, он потом снова
отпал от католицизма и снова стал вождем гугенотов. Ему противостояла католичес кая Лига во
Франции, находившая существенную поддержку со стороны Испании. Другая католическая, уже ан-
тииспанская, группировка держала сторону Генриха Наваррского. Таким образом, в тот момент во
Франции существовали три партии, которые угрожали единству Франции и тем самым подрывали ее
значение как великой церковной державы.

б) Наряду с теми огромными задачами, которые папе предстояло решить в Испании, Франции и
Германии, он не терял из виду великий план возвращения Англии и Нидерландов— с помощью Ис-
пании— в лоно католической Церкви. Правда, поскольку Сикст держался уклончиво по отношению к
Генриху Наваррскому, Филипп II, в свою очередь, тянул с нападением на Англию140. Армада опозда-
ла. Ее гибель в 1588г. означала поражение Испании. Границы Испании как великой державы все бо-
лее сужались, ее угрозы в адрес папства слабели. Но какой ценой был оплачен этот успех! Испания
теряла могущество, Англия возвышалась. В католическом мире остались две конкурирующие силы:

142
Франция и Австрия Габсбургов. И та, и другая были католическими, но обе все больше подчеркивали
национальные интересы. Папству с обеих сторон грозила опасность.

в) Сикст приложил всю свою огромную энергию для укрепления Церковного государства и са-
мой Церкви: проявляя беспощадную строгость, он подавил бандитизм, привел в порядок финансы,
сформировал до сего дня неповторимый «новый» (барочный) облик Рима141. Он сделал Рим центром
всемирного паломниче ства. Он модернизировал церковную администрацию, преобразовав курию:
если прежде все присутствовавшие кардиналы отвечали за решение всех вопросов, то теперь каждый
из них стал нести ответственность за деятельность того или иного ведомства, ибо Сикст продолжил
специализацию, начатую Пием V и Григорием XIII.

г) Благодаря Реформации вопрос о каноническом тексте Библии приобрел центральное значение.

Латинский текст Вульгаты, объявленный аутентичным, имел множество в высшей степени досадных
искажений. Сикст понимал всю важность этого вопроса, но проявил излишнюю торопливость в его
решении. Повышенное самомнение привело его к твердому убеждению, что он всегда пользуется
Божией помощью,— даже и тогда, когда критически правит текст Священного Писания (так
Francisco Toledo SJ). Следуя подобным представле ниям, он выпустил в свет издание Библии и пред-
писал использовать только его. Это создало лишь ряд новых затруднений в церковной жизни.

II. Католические государи

1. Распространение Реформации в скором времени стало делом политики. И такой же взгляд на

религию с аналогичными последствия ми мы наблюдаем со стороны защитников старой веры. Речь
шла в обоих случаях о пробуждении национального самосознания как в рамках средневековой, осо-
бенно позднесредневековой, традиции, так и в европейской ситуации Нового времени. Политический
подход к вопросам веры с обеих сторон был обычным явлением.

В сфере католической церковности это означало далеко не только поддержку папского универса-
лизма, о чем говорилось выше. Политизация проявлялась также в возникновении и распространении
нового церковного партикуляризма (примером которого может служить, в частности, галликанизм,
§96). Носителем этих тенденций являлся католический поместный или провинциальный клир (в то
время как в реформаторском движении ведущую роль играли города и городские магистраты). Като-
лическая национальнаяцерковь снова оказала Церкви неоценимую помощь. Но эта помощь стала тя-
желым бременем для самой национальной церковности и таила в себе опасность. Во Франции эта уг-
роза с особой остротой обнаруживается в XVIIв., в других странах— в течение XVIIIв.

2. В тот момент, о котором идет речь, т.е. в эпоху Контрреформа ции, все это наиболее ярко про-
явилось в Испании Филиппа II (1556_1598). Филипп представляет собой классический пример глубо-
ко верующего католического государя, стремящегося спасти веру и Церковь, которая ее провозгла-
шает и оберегает. Как носитель высшей власти, как государь «милостью Божией» он ощущает себя
ответствен ным за соблюдение национально-политических интересов. Но в то же время он считает,
что является носителем власти в Церкви и над Церковью, и претендует на все вытекающие отсюда
права и привилегии— в том числе и далеко не в последнюю очередь финансовые. Нам уже известно
из истории предыдущих столетий, какую важную роль сыграло право государей назначать и смещать
епископов и аббатов. Теперь к этому добавляются новые формы: если, например, из печати выходил
новый миссал или бревиарий, то вся прибыль от продажи издания отнюдь не шла в пользу печатни-
ков, имевших привилегию римской курии, но поступала полностью в государственную или королев-
скую казну.

Положение вещей было таково, что опасность таилась в церковно-политической сфере. В сущно-
сти, развивался испанский цезарепапизм. С папой и курией Филипп объясняется отнюдь не как по-
корный сын; он выдвигает жесткие требования. Да, ему были свойствен ны догматическая правиль-
ность, глубокая религиозность, даже подчеркнутая преданность вере. Но еще со времен Константина,
на протяжении всей церковной истории раннего и позднего средневековья известно множество при-
меров тому, как легко государи, обладающие церковно-политической властью, начинают ощущать
себя не подвластными никому и ничему и действовать в соответствии с этим ощущением. Теперь от-
сюда проистекала особая опасность, так как перед лицом протестантского наступления по всему

143
фронту к северу от Альп, а также нестабильной в конфессиональном отношении позиции Франции
Испания как политически и экономически более мощная держава, представляла собой в конечном
счете наиболее прочный оплот Церкви. Тяжелая задача папства состояла в том, чтобы воспользо
ваться этой опорой, но не попасть в смертельную зависимость от нее; хотя порой папы слишком не-
уверенно и эгоистично действовали в подобной ситуации, но в целом они и на этот раз, защищая сво-
боду Церкви, сохранили значительную долю уверенности в своих силах.

3. В Германии с момента принятия решений рейхстага в Аугсбурге (1555г.) возможность под-

держивать и распространять Реформацию политическими средствами официально опиралась на
принцип «cuius regio, eius religio» («чья страна, того и вера»). Разумеется, этот принцип выражает
убеждение, что во всем, что касается спасения души, может иметь место только одна истина и, сле-
довательно, разрешено исповедовать только одну конфессию; тем не менее, это правило справедливо
называют «языческим» (Krebs и Pribilla), ибо оно подчиняет религию внешнему принуждению, ста-
вит убеждения многих в зависимость от воли одного правителя. Эта формула вопиющим образом
противоречит основным тенденциям протестантизма: радикальному непризнанию авторитета, во-
площенного в иерархии, во-первых, и праву на личную свободу совести, лежащему в основании но-
вого учения, во-вторых. Именно это право всегда подчеркивал и так или иначе провозглашал протес-
тантизм. Но сформулировать подобный принцип в столь обнаженной форме стало возможным лишь
после того, как была отвергнута общая (католическая) живая духовная иерархия, обучавшая паству
догматам веры. Но одно дело, когда догматическую нетерпимость проявляет церковный авторитет,
установленный Христом, и совсем другое дело, когда ее обнаруживает светская власть. Правда, кор-
ни могут быть различными: они обнажаются всякий раз, когда политический эгоизм в собственных
интересах вмешивается в дела Церкви. И началось это вмешательство еще в эпоху cредних веков и
предреформационное время (§75,76).

И все же стремление политических сил осуществить прямое вмешательство в церковные дела на-
ходило себе внутреннее оправдание во всех тех случаях, когда именно эти силы пытались по собст-
венной инициативе проводить реформирование клира или монастырей, воспринимаемое всеми как
крайне необходимая мера. Бывало, что светские правители действовали без поддержки епископов и
аббатов и даже вопреки их воле, бывало также, что некоторые государи испрашивали соответствую-
щие полномочия у Рима (так, например, поступали баварские герцоги), а случалось, что они просто
присваивали себе такое право. При этом всегда следует иметь в виду наблюдавшу юся во всем мире
запутанность и глубинное взаимопроникновение светских и церковных отношений и бесконечное
разнообразие и многочисленные градации правовых норм.

4. а) В истории Реформации этого периода с общественно-правовой точки зрения можно четко

различить следующие основные этапы (§81, IV): (1) решения Шпайерского рейхстага 1529г.; (2)
Аугсбургское исповедание 1530г.; (3) Шмалькальденский союз 1531г. (протестантских имперских
сословий) и Шмалькаль денские артикулы 1537г.; (4) Пассауский договор 1552г.; (5) Аугсбургский
религиозный мир 1555г.

б) Протестантско-богословские, соответственно церковно-политические обоснования были раз-

ными. Правда, сам Лютер уже в первые годы Реформации высказывает мнение, что местная Церковь
должна быть самостоятельной и независимой от Рима. Однако, о том, что право надзора за Церковью
должно принадлежать политическим властям, он говорит только начиная с 1525г. Именно в это время
церковному порядку стало явно угрожать богословское и социальное влияние секты «мечтателей», и
в сфере нового учения обнаружилась настоятельная необходимость церковного и школьного надзора.
В представлениях Лютера народная Церковь и местная Церковь («под» эгидой местных государей)
были связаны друг с другом. Он отнюдь не был в восторге от идеи «верховного епископата» князей.

в) Протестантские местные князья с самого начала претендовали на право вмешиваться в дела

церковного управления и основывать «местные» Церкви. Формальное правовое обоснование этим
претензиям они видели (помимо многообраз ных деловых связей) первоначально в постановлениях
Шпайерского рейхстага 1526, а затем 1529г. (§81).

г) На практике дело происходило таким образом, что в Центральной, Северной и Восточной Гер-
мании под властью протестантских князей образовывались местные Церкви, а в южной Германии и в

144
Швейцарии шло формирование преимущественно городских общин. В одних случаях в качестве
инициатора, движущей и даже принуждающей силы выступал городской совет, а в других— к Ре-
формации призывал «народ», возбуждаемый и руководимый проповедниками. Формы воплощения
лозунгов в жизнь были самыми разнообразными и результаты подчас весьма эклектичными.

5. История католического развития в Германии в эпоху Реформации вплоть до Аугсбургского ре-

лигиозного мира обнаруживает следующие этапы:

(а) 1521: рейхстаг в Вормсе, Вормсский эдикт, Лютер и его приверженцы объявлены вне закона;

(б) 1530: католические депутаты рейхстага отклоняют Аугсбургское исповедание; они протесту-
ют против Вормсского эдикта как нарушающего мир в стране;

(в) 1538: образование Лиги католических имперских сословий.

(г) 1546_1547: Шмалькальденская кампания императора и его победа;

(д) 1555: Аугсбургский религиозный мир.

6. Однако же, как мы видели, заключением Аугсбургского религиозного мира был достигнут все-
го лишь компромисс. Этот мир отнюдь не означал равновесия между католиками и сторонниками
Аугсбургского исповедания. И вполне естественно, что растущая религиозная и культурная сила ка-
толицизма и возвращающееся самосознание вынуждало католиков воспринимать как вопиющую не-
справедливость огромные потери, которые они понесли в политической, экономической и церковной
областях. С другой стороны, как мы уже говорили, католицизму угрожало все более широкое распро-
странение кальвинизма. Но в то же время оба эти фактора оказали на него активизирующее воздейст-
вие, побудив перейти от Реставрации к Контрреформации в церковно-политическом смысле слова.
Иными словами, оживилось стремление католиков воспользоваться политическими средствами для
возвращения позиций, отданных религиозному новшеству. Такими политическими средствами были
рейхстаги, союзы, дипломатия, выселения, война.

Однако, имея в виду упомянутые выше многообразные корни местной церковности, нельзя без-
условно утверждать, что протестантские завоевания в Германии в общем и целом были только безза-
конием. Тем не менее далеко не последнюю и не второстепенную роль играет то обстоятельство, что
владения, за которые теперь шла борьба, были отчуждены протестантами, а не католиками. Более то-
го, поскольку распространение нового учения опиралось на упомянутые средства политического дав-
ления, оценка ситуации с имущественной точки зрения приобретает решающее значение.

С другой стороны, католики также считали, что ради возвращения утраченных позиций можно и
нужно применять жесткие меры. Вот почему попытки Реставрации приводили к достойным сожале-
ния— с христианской и человеческой точки зрения— процессам. Хотя проявления жестокости в
Англии (Мария Католическая) и Франции (мучения, которым подвергались члены кальвинистских
общин; Варфоломеевская ночь) сопровождались аналогичными ответными действиями со стороны
протестантов (казни католиков в елизаветинской Англии; подавление ирландских мятежей при
Кромвеле; акты насилия, к которым прибегали гугеноты во Франции), тем не менее они остаются ак-
тами жестокого насилия и не подлежат никакому оправданию. К тому же они нередко бывали про-
диктованы почти невообразимой глупостью преследователей.

7. Из множества случаев, когда (во время Реформации и позднее) с той или иной территории вы-
дворялись ее жители по причине их конфессиональной принадлежности, выделяются два случая вы-
селения протестантов, оказавшие влияние на ход истории142 :

а) В первую очередь речь идет о французских гугенотах, объединившихся за границей в общину

«revfugievs» или «Eglise de revfuge». После многочисленных персональных осуждений и выселений в
1535г. началось всеобщее подавление религиозного новшества во Франции. К моменту Варфоломе-
евской ночи число эмигрантов перевалило за несколько тысяч. После Варфоломеевской ночи, т.е. по-
сле 1572г., оно резко увеличилось. Потом, в 1598г., был издан Нантский эдикт о веротерпимости, и
145
поток эмигрантов прекратился (и Ришелье, и Мазарини достаточно широко мыслили в категориях
государственной политики, чтобы приостановить эмиграцию инаковерующих из Франции). Однако
начиная с 1661г., т.е. с начала единоличного правления Людовика XIV, эмиграция приобрела круп-
ные масштабы и постоянный характер. За каких-нибудь двадцать с лишним лет— до отмены Нант-
ского эдикта в 1685г.— из Франции эмигрировало примерно десять тысяч семей. Они бежали в
Швейцарию, в Нидерланды и в Германию (в одном только Брауншвейге насчитывалось тридцать три
французских колонии). При тогдашней плотности населения это была огромная цифра! И она явля-
лась доказательством высокой силы, которую дает вера. Число протестантских беженцев из Франции,
включая вальденсов из долин Пьемонта, составило в целом 500_600 тысяч человек. Протестантская
эмиграция из Франции прекратилась только в середине XVIIIв.

б) Второй случай касается изгнания зальцбургскихпротестантов тамошним архиепископом Фир-

мианом зимой 1731/1732г., т.е. в начале эпохи Просвещения, когда такое отношение к инаковерую-
щим должно было казаться непостижимым. Речь шла о 22 тысячах подданных, в большинстве своем
крестьян, отказавшихся (за что их и назвали «рекузантами») принять католический символ веры. По-
скольку католическая Бавария не разрешила изгнанникам пройти кратчайшим путем через свои зем-
ли, их путь пролегал через всю Германию. Одна часть беженцев добралась до Америки, другая осела
в Голландии. Примерно половина была расселена Фридрихом Вильгельмом I в Восточной Пруссии, в
основном в области Гумбиннен.

8. В Германии церковная Контрреформация была полностью осуществлена в 1558г. в Баварии.

До конца столетия она охватила всю Верхнюю и Нижнюю Австрию; в 1583г. Контрреформация за-
вершилась в Кёльне143, а также в Вюрцбурге, Трире, Падерборне, Мюнстере, Зальцбурге, Бамберге. В
1609г. была заключена католическая Лига между Максимилианом Баварским и некоторыми князьями
духовного звания. Эта Лига сыграла важную роль в Тридцатилетней войне. Чтобы составить пред-
ставление о душепопечительной деятельности и достигнутых благодаря ей результатах, т.е. о возро-
ждении католической Церкви в эпоху Контрреформации, необходимо изучить все подробности этой
работы, например по отчетам иезуитов, или биографиям германиков или по архивным документам
малых и больших синодов. Поворот в Церкви был достигнут ценой величайших усилий.

9. Было бы в высшей степени наивным утверждать, что несчастье Тридцатилетней войны, обру-
шившейся на Германию, было вызвано Контрреформацией. Тридцатилетняя война была результатом
раскола веры, который коренным образом нарушил равновесие сил среди властей имущих. Если же
мы попытаемся обнаружить более конкретные причины войны, то нельзя забывать о травле, которой
с конца XVIв. подвергался католицизм со стороны протестантов даже с церковной кафедры. Обост-
рение католической полемики, католическая точка зрения на допустимость убийства государя (см.
выше, Григорий XIII), отравленная атмосфера политических и конфессио нальных конфликтов во
Франции, сложные, чреватые столкновени ем взаимоотношения между католическими державами, а
также напряженность между католическими и протестантскими областями— все это следует учиты-
вать при попытке составить объективное суждение. Не в последнюю очередь сюда же относится из-
дание в 1629г. нелепого эдикта о реституции, против которого возражал Валленштейн. Того эдикта,
который разрушил казавшуюся столь близкой победу императора и тем самым надежду на мирное
разрешение конфессиональных противоречий.

Четвертая глава

Венец трудов

§92. Столетие святых

XVI столетие было самым славным периодом католической церковной истории в Новое время.
Что же привело к глубочайшему внутреннему преображению Церкви? Что сделало это преображение
необратимым? Что сообщило энергию и религиозную ценность контрреформаторскому движению?
Святость, достигшая в то время своего наивысшего расцвета. Мы уже встречались с ее проявлениями
в различной связи и имеем представление о том, насколько важна ее функция. Для XVIв. характерна
поражающая воображение полнота святости. Но если мы хотим осмыслить те исторические силы,
которые вызвали процесс преобразования Церкви и проследить их воздействие на жизнь, мы должны

146
учитывать не только полноту этих сил, но и их разнообразие. И мы станем свидетелями триумфа од-
ного из величайших идеалов Возрождения, облагороженного христианством. Речь идет об идеале че-
ловеческого достоинства (dignitas), воплощенного в исключительной и своеобразной личности. Вот
имена, которые составили славу и величие Контрреформации: Игнатий— Франциск Ксаверий—
Франциск Борджа— Петр Канизий— Алоизиус Гонзага— Станислав Костка— Пий V— Филипп Не-
ри— Карл Борромей— Джиберти— епископ Дж. Фишер— Томас Мор— Тереза Авильская— Хуан
де ла Крус — Петр из Алькантары. В том же ряду стоят английские и не только английские мученики
из числа иезуитов и многие, многие другие. Какая гордая череда, и ни один не равен другому и лишь
иногда — похож! Каждому из них было свойственно возвышенное чувство свободы, каждый отли-
чался неповторимым, подчас шокирующим своеобразием. Каждый прожил истинную жизнь— жизнь
не по шаблону. И все они были глубочайшим образом связаны в одно целое единым Христом и еди-
ной Церковью!

Мы уже знакомы с некоторыми из этих людей (§88, §91). О Франциске Ксаверии мы скажем ни-
же, когда речь пойдет о дальневосточной миссии (§94). Вданной главе мы несколько подробнее бу-
дем говорить о Терезе Авильской и Филиппе Нери. Не зная этих имен, нельзя составить исчерпы-
вающее представление о церковной истории XVIв. и вообще понять современное католическое бла-
гочестие. Их деятельность протекала не столько в политической, сколько в духовной и интеллекту-
альной сфере. Оба они настойчиво учили144, что решающую роль в истории играют силы, коренящие-
ся преимущественно в религиозной сфере святого. В то же время оба они оказали косвенное влияние
на другие области человеческой деятельности, и влияние это было столь глубоким, что его нельзя
сбросить со счетов. Именно это обстоятельство свидетельствует о всеобъемлющей гениально сти их
человеческой природы.

I. Тереза Иисусова

1. Тереза Иисусова родилась в 1515г. в городе-крепости Авила, расположенном на высоком пла-

то и окруженном прочными каменными стенами. Она происходила из старинного кастильского рода.
С17 лет и до самой смерти Тереза страдает тяжелым телесным недугом. В 18 лет она вступает в мо-
настырь кармелиток с не слишком строгим уставом, который находился в ее родном городе. Только
двадцать два года спустя (1557г.) она переживает момент полного перерождения и налагает на себя
жестокий, в сущности, обет постоянного совершенствования. Вот что ей удалось совершить в тече-
ние жизни.

(а) Восстановление в ордене кармелиток прежней строгости в соблюдении полной бедности 145
при упорнейшем сопротивлении со стороны обмирщенного духовенства ордена и светских кругов
(открытие в Авиле первого реформированного монастыря, 1562 г.); (б) мистические сочинения (все
написанные по приказу ее духовного наставника). Тереза умерла 4 октября 1582г.146

2. Упадок и разложение, распространившиеся в эпоху Реформации, затронули и испанские мона-

стыри (см. §78). История Терезы показывает, до какой степени разрослись и превратились в жесто-
кую вражду противоречия между конвентуа лами и обсервантами. Пренебрежительное отношение к
монастырской аскезе стало самым обычным делом. Этому способствовали папские диспенсации. При
Евгении IV и Пие II монастыри либо вообще не соблюдали клаузуру [затвор], либо весьма часто ее
нарушали. И хотя голоса, призывавшие к внутреннему реформированию Церкви все громче раздава-
лись сначала из женских, а потом и из мужских монастырей, этот христианский дух не находил от-
клика или хотя бы спокойных и обдуманных возражений. Нет, он встречал яростное сопротивление; в
борьбе с ним все средства были хороши: интрига, клевета, даже пытки (так, например, пыткам был
подвергнут конгениальный соратник св. Терезы Хуан де ла Крус, † 1591г.; в 1926г. канонизирован).
Вспомним только, что дело происходит в середине XVIв., когда эффективная внутрицерковная ре-
форма становится настоятельной необходимостью. Тереза, со своей стороны, проявила в этой борьбе
не только необычайную творческую энергию, но и поистине героическое смирение. В течение пяти
лет она стойко выносила обрушившийся на нее шквал враждебности. Он вызывал у нее только мол-
чаливую печаль, свойственную мудрости. Ничто на свете не могло оторвать ее от служения Господу.
Она стала живым воплощением парадоксальной силы послушания, которое умеет сочетать смирение
с осознанием масштаба своей личности и своей миссии: «Пусть обычные солдаты требуют себе еже-
дневной платы за ратный труд (т.е. утешения); а мы желаем служить Господу из чистой, свободной

147
любви, как благородные вельможи служат своему государю». Когда в 1571г. генеральный капитул
монастыря кармелиток после длинной цепи придирок самого разного свойства принял постановление
подавить реформу, Тереза немедленно подчинилась этому решению147. Но это тяжелое бремя рас-
крыло в ней новые, еще более мощные силы, которые она потом отдала делу реформы. Реформа была
проведена позже, благодаря вмешательству короля (которого подвигнула на него принцесса Эболи,
хотя она и не являла собой образец высокой нравственности!) и при поддержке епископа Авильского,
расчистившего реформе путь.

Этот апостольский подвиг был эманацией стремления к святости, результатом непрерывной по-
каянной молитвы, в которой проходила вся жизнь Терезы148. Некоторые признания и поступки дале-
кой от суетного мира монахини представляются с рациональной точки зрения непостижимыми. Но ее
пример лишний раз доказывает, что святое бегство от мира, когда его совершает великий человек,
отнюдь не является безумием или асоциальным поступком, но способствует формированию мира.
Программой Терезы очевидно была заступническая молитва, особенно молитва за тех, кто защищает
Церковь от нововведения.

3. а) Самой характерной чертой этой кармелитки и самым значительным ее вкладом в историю

Церкви была мистика, которую она сделала достоянием своего ордена. Тереза достигла высочайших
вершин в созерцательной молитве и преуспела в обучении молитве своих сестер-монахинь. «Для ме-
ня теперь,— пишет она в 1557г.,— началась жизнь в молитве, и этоесть жизнь Бога во мне; я имею
право говорить так». Видения (и вообще сверхъестественное) не были для нее главным смыслом
жизни. Сама Тереза всегда считала их вещами несущественными; она даже боялась необычных пе-
реживаний и сопротивлялась им. В конечном счете, главным своим делом она считала целеустрем-
ленность к исполнению воли Божией. Она постоянно возвращается мыслью к вечности. Молитва для
нее— дружеское общение с Господом; но в этом общении она ощущает гнетущую внутреннюю су-
хость, которая в течение четырнадцати лет не позволяет ей достигнуть истинного созерцания. Она
наблюдала происходящие в ней процессы и свойственные ей состояния и оставила великолепные ли-
тературные свидетельства своих наблюдений («ибо кое-что я знаю по собственному опыту»).

б) Мистика всегда является в сущности личным благочестием. Однако мистика Терезы лишена
всякого одностороннего индивидуализма. Она прежде всего церковна и уже только поэтому свободна
от всякого спиритуализма; она настолько возвышенна и теоцентрична («Его Величество»), настолько
связана с личностью Несотворенного Посредника— Иисуса Христа, что не несет в себе никакой
опасности пантеизирующего восприятия. И как во всякой истинной мистике (§69), эта погруженность
в Бога сущностно связана с апостольским служением и благотворительной деятельностью.

Обновление ордена является доказательством всему вышесказанному. Знаменитая статуя работы

Бернини в соборе Мария делла Виктория в Риме (1645_ 1652), которая слишком часто определяет
наше представление об этой святой, передает только одну сторону ее натуры; к тому же, несмотря на
очевидные художественные достоинства этого изображения, в нем есть чрезмерная искусствен ность,
некоторая слащавость, почти истерическое преувеличение. Скульптура слишком подчеркивает физи-
ческую хрупкость и даже неврастеничность оригинала, но не выражает того великолепного синтеза,
который был самым существенным свойством св. Терезы. А ведь ее смирение и эмоциональность яв-
ляли собой нерасторжимое целое с сильным интеллектом, несгибаемой волей и чувством собственно-
го достоинства. И если в более позднюю эпоху квиетистская мистика стала ссылаться на ее наследие,
то виной тому односторонность и узость в интерпретации ее наследия и ее образа. Сама же Тереза не
только проявляла большую активность в служении ближнему, но и как всякий простой человек, как
любой христианин, горячо молилась вслух. У нее и в мыслях не было считать этот способ молитвы
чем-то несовершенным, как это делает квиетизм. Она не ждала, как это делает квиетизм, внутреннего
вдохновения или личного обращения к ней Господа, она просто созерцала жизнь исторического, про-
поведующего, страдающего Христа. Она с подкупающей непосредственностью могла сесть в удобное
кресло, если это помогало молитве, или с чувством благодарности к Богу наслаждаться сладким вку-
сом спелых фруктов.

4. Для понимания роли св. Терезы в церковной истории важно помнить о том огромном впечат-
лении, которое произвело на нее проникновение религиозного новшества во Францию. Она вполне
обдуманно и сознательно выдвинула инициативу внутренней католичес кой реформы, чтобы таким

148
образом преградить путь реформе антикатолической. Позже орден реформированных кармелиток
был переведен во Францию (в 1642г. в Париже открылась миссионерская семинария) и идеи св. Тере-
зы послужили основанием для французской мистики XVIIв.; эта мистика в свою очередь породила
высшие религиозные достижения того времени (§96).

5. По происхождению и воспитанию Тереза принадлежала к старинной аристократии, которая

тогда переживала пору нового расцвета. Святость Терезы не только не находится в каком-либо про-
тиворе чии с культурным наследием Испании, но является зрелым плодом этого наследия. Доказа-
тельством служат ее сочинения; они считаются жемчужиной классического периода испанской лите-
ратуры149. Святость Терезы кажется порой сверхчеловеческой, но она есть проявление великой чело-
вечности. В то же время этой святой было свойственно неотразимое обаяние и любезность. В ее бла-
гочестии не было ничего мрачного. С другой стороны, хотя в ее натуре столь гармонично, столь ор-
ганически сочетались описанные выше свойства, ей отнюдь не было чуждо то внутреннее борение,
которое— как мы уже говорили выше— является признаком христианской подлинности и которым
отмечена все богословие Креста и всякое истинно христианское благочестие: Терезе так же, как и
другим святым, были знакомы тяжкие внутренние искушения вплоть до сомнения. Но ее благородная
душа, не ведавшая низменных чувств, одержала победу и над этим искушением.

II. Филипп Нери

1. Исходным пунктом внутрикатолической реформы в Италии, как нам уже известно, было осно-
вание Ораториума, а также возникшего под его влиянием ордена театинцев (§86). Тот же неутоми-
мый дух вдохновлял и Филиппа Нери, который поначалу привлек к себе сторонников благодаря уп-
ражнениям в благочестии в молитвенном зале одного из ораториумов. Но Филипп не только стоит у
истоков обновления; за свой долгий век (1515_1595) он пережил пятнадцать пап и наблюдал несколь-
ко стадий глубокого церковно-религиозного преобразования в Европе и драматические перипетии
борьбы, которая велась рядом с ним, в курии. И он принимал живое участие в процессе внутрицер-
ковного реформирования, особенно в Риме.

В какой-то мере его образ действия противоположен образу действия ордена Игнатия Лойолы, с
которым он поддерживал дружеские отношения. В лице Филиппа Нери неисчерпаемо многообразное
в церковном смысле XVI столетие обретает еще одну новую грань. Есть большая доля истины в ут-
верждении, что почти все устремления католицизма Нового времени были осуществлены орденом
Игнатия Лойолы или благодаря ему. Но все же одна важная область душепопечи тельной работы яв-
ляется в этом смысле исключением. Мы говорим о тех силах, которые действовали скорее по свобод-
ной и личной инициативе, чем в качестве членов строгой организации, подчиняясь ее приказам. Про-
грамма и образ действия папства и ордена иезуитов как раз опирались на организацию. Ее роль была
чрезвычайно важной. В хаотических бурях шестнадцатого и последующих столетий (т.е. в борьбе
против национально-церковного и духовно-субъективистского сепаратизма) только жесткие формы и
энергичная власть могли спасти жизнь. Но чтобы эта жизнь не закоснела, не застыла, ей оставалось
выражать себя (разумеется, в рамках Церкви!) в более свободном, более подвижном благочестии, ка-
ковое в глазах многих обладало даже большей привлекательностью, чем строгое соблюдение дисци-
плины. Самым значительным представителем этого направления Контррефор мации в XVIв. был Фи-
липп Нери. Его можно считать образцом свободы, которую дарует христианину католическая вера.
Он обладал той притягательност ью, которая бывает свойственна святости, не разрушающей, но об-
лагораживающей естественные человеческие черты характера и поступки. Его наследие также было
воспринято французским семнадцатым столетием, которое без него невозможно ни представить, ни
истолковать. Новейшая история Церкви не уделяла достаточного внимания тому духу, который на-
шел свое воплощение в личности Филиппа Нери, хотя именно он принес новые ростки в деяниях
кардинала Ньюмана (§118).

2. а) Биография Нери весьма поучительна. Еще будучи мирянином и не имея ясного представле-
ния о предстоящем пути, Нери начинает обращаться к Господу. Свое истинное призвание он осознает
с того момента, когда начинает ухаживать за больными. Исповедовать христианство означало для
него творить дела милосердия. И он основывает соответствующее братство для паломников («Брат-
ство св. Троицы», 1548 г.). Только 36 лет отроду он принимает священство (1551г.), а затем вступает
в одно неформальное братство, куда входило несколько священников; не имея устава, они совместно

149
молились и поощряли друг друга творить богоугодные дела. Филипп сплачивает это содружество, но
сознательно не пытается сделать общую связь более тесной.

б) Наконец (1564г.) он совершает главное дело своей жизни: основывает конгрегацию «Оратори-
ум божественной любви». Обучение членов ораториума проходило в форме непринужденных бесед в
узком кругу, как это было принято в гуманистической традиции devotio moderna (§86). Эта конгрега-
ция, с 1574г. с общинной жизнью, утверждается в 1575г. Григорием XIII, не имеет обетов, и каждый
дом остается самостоятельным. (После смерти Филиппа Нери члены ораториума никогда не избирали
себе нового главу.) Все дисциплинар ные требования сводились к двум тезисам: «Хочешь, чтобы тебя
слушались? Не приказывай слишком многого!» и «Наш единственный устав— любовь».

3. а) Такое свободное построение общинной жизни отнюдь не вело к поверхностному благочес-

тию. Как для Игнатия и для всех святых, идеалом Филиппа было «сдерживать свою волю»150. Для
достижения этого идеала, чтобы упражняться в смирении, он назначал себе и другим членам орато-
риума порой несколько странные формы епитимий; они сближали его с Бедняком из Ассизи (которо-
го тоже обзывали глупцом). И близость заключается не в странности этих форм, а в той прозрачной
ясности сыновнего чувства к Богу, которое просвечивает в них. Смирение этого человека было ис-
полнено мягкости и радости.

б) Филипп беспрекословно подчинялся Церкви; в определенном отношении он являл собой пря-

мую противоположность Савонароле (§77), но, повторим, отнюдь не спорил с ним: он почитал Саво-
наролу как святого и опирался на его пример и его сочинения. Как и Савонарола, он был художником
молитвы, но в отличие от пророческой язвительности флорентийца, проповедь Нери была проникну-
та мистической нежностью и жаром, который иногда доводил его до полного изнеможения151. Торже-
ственная месса стала для него таинственным источником обновления 152, во время литургии он каж-
дый раз испытывал прилив любви к Богу: «Имею желание разрешиться и быть со Христом» (Флп I,
23). Однако всякая мечтатель ность была ему чужда.

в) В его высокодуховной аскезе сказывалась одна очень привлекательная для современного чело-
века черта: Филипп считал, что аскеза не имеет ничего общего с телесной грязью, и содержал свое
тело в чистоте.— Но значительно большее значение для будущего имел его метод индивидуального
подхода в пастырском служении: и здесь он также отвергал жесткую систему.

4. Поистине гениальная внутренняя свобода Филиппа Нери обнаруживает всю свою значимость
только в исторической перспективе. Речь шла о сохранении Церкви. Строгие постановления Три-
дентского собора и беспощадная твердость Павла IV были, так сказать, официальными экспонентами
столетия. В то время, да и позже могло казаться, что только орден иезуитов владеет правильным ме-
тодом работы по спасению Церкви. Но какой пробел возник бы в католическом самопреобразовании,
не будь Филиппа с его совершенно другим подходом к душепопечительной деятельности. Лютер
осудил и отверг налагаемые Церковью узы как иудейские и ветхозаветные; он противопоставил им
идеал индивидуальной свободы христианина. Но Филипп, как некогда Франциск, явил миру впечат-
ляющее доказатель ство того, что самая тесная связь с Церковью, в частности с папством (Нери под-
держивал близкие контакты с Григорием XIII, с Григорием XIV и Климентом VIII), не лишает чело-
века ни личной свободы, ни возможности осуществлять свое пастырское служение; эта связь даже
может сделать служение более плодотворным. И снова мы видим, как покорность и преданность
Церкви идут рука об руку с импонирующим чувством свободы. Как Бернард Клервоский в XIIв. не
боялся открыто высказывать свое мнение Евгению III, так и Филипп отваживался призывать к смире-
нию высшего руководителя Церкви (Климента VIII), более того, он направил ему мягко сформулиро-
ванный приказ соответствующего содержания.

Филипп был лишен всякой расчетливости и всякого стремления к власти. Он никогда не оказы-
вал давления, но пользовался всеобщей симпатией. Его твердость не была упрямством. Его стойкость
казалась самой понятной и естественной вещью на свете. Его с поразительной доверчивостью назы-
вали «добрым Пиппо», но, находясь рядом с ним, люди испытывали стремление стать лучше.

5. Филипп Нери был энтузиастом изучения христианских древностей Рима и истории Церкви. Он
основал знаменитую библиотеку Валличельяна, был одним из первых любителей катакомб (где про-

150
водил целые ночи в молитве и приобрел опыт внутреннего созерцания). Его ученик Антонио Бозио (†
1629г.) стал первым ученым исследовате лем катакомб. Готовясь к докладам в ораториуме, Чезаре
Бароний (1538_1607), будущий кардинал и префект Ватиканской библиотеки, собрал материал, при-
годившийся ему позднее при написании эпохального труда по истории христианской Церкви
(«Annales ecclesiastici»), доведенной до 1198г. (этот труд был задуман как опровержение протестант-
ских «Магдебургских центурий» Флация Иллирика); и Филипп Нери был тем человеком, кто каждый
раз побуждал отчаявшегося автора продолжать осуществление своего грандиозного замысла. В
смысле своего значения для внутренней реформы Церкви оба этих сочинения были великими свер-
шениями. Здесь лозунг Возрождения «назад к истокам!» обрел свое христианское воплощение. Перед
глазами читателей снова возникли первые героические времена Церкви. Знаменитый продолжатель
труда Барония Одерих Райнальд († 1671г.) также был ораторианцем.— Музыкальные представления
в ораториумах св. Филиппа дали толчок к возникновению жанра музыкальной «оратории» (Палест-
рина был одним из сподвижников святого).

Ораториумы стали учреждаться по всей Европе, в Южной Америке и на Цейлоне, но в соответ-

ствии со своей внутренней структурой они всегда были небольшими по составу (pusillus grex [малое
стадо]). Огромная притягательность ораториев обнаружилась только в XIXв., когда в Англии их об-
новил Ньюман.

6. В следующем столетии ораториум возникает и во Франции. Он был учрежден в 1611г. в Пари-

же молодым, но духовно зрелым и весьма решительным священником Пьером де Берюлем († 1629г.).
Его внутреннее обращение было плодом упражнений, к которым он был приобщен в иезуитской
школе. Он включил в свою жизненную программу борьбу с кальвинизмом и прославился как порази-
тельно талантливый проповедник и духовник. Его духовное влияние сказалось на многих семинариях
и коллегиях, основанных французским ораториумом. Этот ораториум также не налагал никакого обе-
та на своих членов, но подчинялся жесткому центральному руководству. Во главе стоял генерал и
генеральное собрание. Французский ораториум быстро распространил свое влияние сначала в стране,
а постепенно и за ее пределами.

В конце XVII и вплоть до середины XVIIIв. французская община переживала тяжелый кризис,
связанный с влиянием янсенизма на некоторую часть ее членов. Она была распущена незадолго до
революции и дважды учреждалась заново— в 1864 и 1925г.

III. Другие ордена

1. Все сказанное выше далеко не исчерпывает богатства церковной жизни XVIв. Мы уже говори-
ли о Карле Борромее, племяннике ПияIV, являвшем живой пример преодоления ренессансного духа,
склонявшего его к беззаботному благополучному существованию. Карл Борромей учредил свободное
объединение священнослужителей, напоминавшее ораториум. Его притягательная сила помогла ему
также основать небольшую общину «облатов», которые также не приносили обетов (1578г.). Он был
духовником св. Анджелы Меричи († 1540г.), которая за пять лет до смерти, в 1535г., основала в Бре-
шии религиозную общину «урсулинок». Женщины, входившие в это объединение, первоначально не
приносили обетов и не отказывались от личного имущества. Они ухаживали за больными и занима-
лись воспитани ем и образованием молодежи. Позже монахини ордена урсулинок по обету возлагали
на себя, помимо трех названных выше, четвертую обязанность: образование девушек.

2. а) Теперь, наконец, кроме иезуитов, пора упомянуть и орден капуцинов, второй воинствующий
орден той эпохи. Сначала они представляли собой группу францисканцев-обсервантов, выступавших
за внутрицерковную реформу. Во главе этой группы стоял Марк Анкона. Их целью было строгое со-
блюдение (отсюда «обсерванты») устава св. Франциска, на что они получили разрешение у папы
Климента VII (1525г.). Первоначально новая община склонялась к отшельническому или, по крайней
мере, к уединенному образу жизни, предпочитая разного рода мирские занятия (ремесленные работы,
уход за больными, запрет на ученые труды, только одна месса в каждом монастыре!). Булла Климен-
та VII, изданная в 1528г., учреждает эту группу как самостоятельную общину. Многие сторонники
реформы из числа обсервантов и конвентуалов способствовали расширению прав и численному уве-
личению этого ордена. Начиная с 30-х годов XVI столетия (тогда же возникло и название «капуци-
ны»), и вплоть до избрания генеральным викарием Бернардина Асти (1535/1536) и принятия новой

151
формулировки устава, на общину были возложены дополнительно задачи проповедничества и науч-
но-богословских штудий. Контрреформаторская работа ордена капуцинов имела, конечно, важное
значение, но еще большие заслуги принадлежат ему в осуществлении внутрикатолической реформы,
а именно в подготовке новой смены священнослужителей (миссионеров и солдатских священников).

б) Стремление сформировать идеальный орден приводило подчас к кризисным ситуациям. На-

пример, к тому, что в первые годы проведения реформы наиболее крупные умы оказались не у дел.
Когда в 1537г. генеральн ый министр ордена Бернардино Оккино отпал в реформаторское нововведе-
ние, это прямо поставило под удар только что основанный им орден: последовал запрет на деятель-
ность капуцинов вне Италии и запрет на проповедь (1542_1545). Но затем францисканский образ
жизни, который изначально вели капуцины, привлек к ним множество последователей. В 1574г. Гри-
горий XIII снял запрет на деятельность вне Италии, и новый орден проник во Францию, Испанию,
Германию и Нидерланды. Подъем продлился до середины XVIIIв.. В отличие от иезуитов, которые
были богословами, духовниками принцев крови и воспитателями дворянской молодежи, капуцины
работали среди простого народа.

3. Во второй половине XVIв. возник целый ряд других орденов: так, в 1584г. св. Камилл де Лел-
ли(† 1624г.), один из учеников Филиппа Нери, основал орден, задачей которого был уход за больны-
ми; численно орден был невелик, но его члены героически жертвовали своими жизнями во время
чумных эпидемий XVI, XVII и XVIIIвв. Франциск Караччоло учредил орден «регулярных меньших
братьев», который вел душепопечительную работу среди бедных и заключенных. Св. Иосиф Кала-
санца († 1648г.) основал орден пиаристов (1597г.), которые, подобно урсулинкам, связали себя чет-
вертым обетом воспитания молодежи. Той же цели была посвящена деятельность Сезара де Бю (†
1607г.), основавшего в 1592г. орден «Отцов христианского учения». Петер Фуррье († 1640г.) стал уч-
редителем ордена «Сестер Божией Матери», имеющего образовательные цели, а св. Иероним Эмиль-
яни († 1537г.)— основателем ордена «сомасков», первоначально для сирот, бедных и стариков, о дру-
гих аналогичных учреждениях см. §86.

Следует назвать в этом ряду также имя Франциска Сальского. Он еще застал в Риме старого Не-
ри. Но его духовная деятельность протекала уже в другое время, она приходится на «великое столе-
тие Франции» и мы будем говорить о ней в другой связи (§96).

§ 93. Барокко

1. В эпоху Реформации изобразительное искусство Германии деградировало; за поколением ве-

ликих гениев (Дюрер, Фейт Штосс, Рименшнайдер, Грюневальд), которое в основном возросло на
католической почве, последовал резкий упадок; в евангелическом ареале заметен только Лукас Кра-
нах Младший. Это объясняется, вероятно, стесненным положением всех духовных сил вообще. Ис-
кусство все еще продолжало оставаться в основном католическим, его заказчиком прямо или косвен-
но всегда была Католическая Церковь: ей были нужны храмы, алтари, статуи святых, иконы, фрески,
росписи. Теперь все это отошло на задний план, а иногда и подавлялось насильственно («мечтатели»,
кальвинизм). Силы нации были подорваны расколом, единая культурная основа отсутствовала.

Очень крупной фигурой был Ганс Гольбейн(1497_1543), но он не сыграл роли в церковной исто-
рии. Выполненные им портреты Эразма, Томаса Мора, Генриха VIII и его жен зримо— и как проник-
новенно!— воссоздают лики той эпохи, но основная часть его творчества, хотя в нем и присутствуют
изображения мадонн и другие религиозные мотивы в общем не отмечена печатью религиозности
(достаточно сравнить его «Христа во гробе» в Базеле с мертвым Христом Грюневальда на пределле в
Ашаффенбурге!). Гольбейн секуляризован.

2. Лишь один вид искусства переживал эпоху расцвета— музыка. Ее понимал и ею занимался
даже Лютер. Его проникновенные хоралы благодаря религиозному содержанию и сплачивающей си-
ле являются драгоценным памятником церковной истории. После Тридцатилетней войны протес-
тантская музыка достигает еще больших высот после Генриха Шюца († 1672г.) у Георга-Фридриха
Генделя (1685_1759) и Иоганна-Себастьяна Баха (1685_1750). Источником вдохновения для обоих,
особенно для Баха, служила религия, внушенное свыше религиозное озарение. В творениях Баха, на-
писанных специально для евангелического богослужения, вокальная и инструмен тальная музыка

152
достигала поразительной объективности веры; Бах черпает свою энергию в общем христианском ис-
точнике (таковы «Страсти по Матфею», несмотря на пиетистские тексты; такова латинская месса h-
Moll, разумеется, включая «Credo»; мощные духовные кантаты).

Музыкальная жизнь Италии XVIв. развивалась под влиянием Джованни Палестрины

(1525_1594) и его церковной музыки, исполнявшейся a-capella и даже в наши дни вызывающей вос-
хищение.

3. а) Каждая эпоха, в той или иной степени охваченная единым великим порывом, находит выра-
жение в художественном творчестве. Последняя треть XVIв. и весь XVIIв. отмечены расцветом ис-
кусства барокко; в целостности его архитектуры, скульптуры и живописи нашло отражение глубин-
ное осознание общности, характерное для той эпохи. Это время не было чисто религиозным. Но са-
мым мощным его порывом было католическое сознание; начиная с середины XVIв., опираясь на Ис-
панию и Италию, оно медленно, но верно набирало силу.

Наиболее полно барокко выразило себя в церковном искусстве. Поэтому следует признать пра-
вильным определение барокко как искусства Контрреформации153.

Барокко стоит между Ренессансом и классицизмом. Оно заявляет о себе поразительно рано. Уже
в первой четверти XVIв. (1523г.) во Флоренции сооружается Biblioteca Laurenziana, с лестницей, по-
строенной по проекту Микеланджело, которая считается прообразом барочной архитектуры.

Стилистически эта архитектура развивала элементы Ренессанса, используя внутреннюю напря-

женность готики154, но стремясь при этом достичь максималь ной раскрепощенности формы. Барокко
любит не только трезвую линию, оно зажигает множество огней; не сдерживает свою силу, но скорее
всячески ее акцентирует. Ему по душе грандиозность масштабов, значительность и эффектность ра-
курсов, ослепительная яркость освещения, экспансивность, возвышенность и триумфальность миро-
воззрения. Во всем этом сказывается эпоха открытия и колонизации мира. Экзотические заморские
мотивы появляются не только в потолочных росписях, но даже на алтарях, например во Фрауенбурге.
Барокко в религиозной области становится изображением обновления и возвращения утерянных по-
зиций. Подобно своей эпохе барокко проникнуто великим беспокойством. Но одновременно многие
из его скульптур и живописных полотен излучают почти физически ощущаемый мистический жар. В
Испании этот огонь пылает во всем, даже в заурядных убранствах (церковные фасады, капеллы внут-
ри кафедральных соборов). В Италии того времени мы не находим ничего подобного.

Вообще говоря, мистический жар барокко не везде был вполне искренним, и перегруженность
внешнего убранства нередко означала лишь суетный пафос (особенно в Италии, в меньшей степе-
ни— в Южной Германии, еще меньше— во Франции, менее всего— на Дунае и в Испании). В убран-
стве и росписи барочных интерьеров и в применении поддельных материалов есть некая театраль-
ность, даже что-то от оперы.

Это вынуждает нас поставить вопрос о религиозной серьезности барокко. Всякое провозвество-
вание христианства есть одновременно и непременно theologia crucis. Разумеется, не следует забы-
вать о том, что крест— это символ победы и радости, но законным и христианским является вопрос о
том, имеет ли право прославляющее веру искусство настолько самоупоенно стремиться к возбужде-
нию чувственной радости, чтобы theologia gloriae [богословие славы] свидетель ствовала скорее о
человеческом восхищении, чем об истинном просветлении. Многие изображения телесно совершен-
ных кающихся грешниц и святых мучениц, кокетливо играющих золотым бичом, сразу же вызывают
сомнение в серьезности их аскезы. Да и соседство чувственной наготы или полуобнаженности с мис-
тикой (гравюры, надгробия) тоже не бесспорно. У такого замечательного мастера, как Питер-Пауль
Рубенс, мистика, чувственная светскость, полнота жизнелюбивого мироощущения сплавляются в не-
кий синтез, который, не умаляя мистического содержания, все-таки акцентирует, прежде всего, чув-
ственно-плот ский элемент. Творчество Рубенса как отражение общего сознания эпохи не производит
успокоительного впечатления. Некоторые статуи святых (например, Mater Dei [Богоматерь] в Мюн-
стерском соборе) вызывают почти невыносимое чувство эклектичности155.

153
 б) Но, задавая эти вопросы и выражая сомнение, нельзя постичь глубин и высот этого порази-
тельного искусства, которое, кажется, не имеет и не признает никаких границ. Критика недостатков
достигает цели лишь тогда, когда мы не забываем и о достоинствах этого искусства: об исповедаль-
ном и возносящем хвалу Всевышнему осознании веры. Нельзя также упускать из виду, что барокко в
бесконечной мелодии «земной и небесной хвалы» (Albrecht Goes) изобразило радость вечного бла-
женства и сделало ее необычайно привлекательной.

Барокко является также выражением (и требованием) расцветав шей одновременно католической

молитвенной жизни— как в литургии, так и в области личного благочестия. В церковных сооружени-
ях само свободное пространство и убранство пронизанных светом интерьеров, вмещающих огромные
массы народа, производили огромное впечатление на молящихся. Искусство барокко все еще остает-
ся богатым и аристократическим156.

С другой стороны, напомним, что это искусство на юге Германии чрезвычайно плодотворно со-
единилось с сельским народным благочестием (деревенские приходские церкви с их убранством, ре-
лигиозные процессии с их эмблематикой). Иезуитский театр и великолепно декорированные в стиле
барокко молитвенные залы иезуитских мужских конгрегаций также сыграли важную религиозную и
душепопечительную роль.

в) Барокко было многообразным не только в географическом, но и в социальном смысле: оше-

ломляющее придворное барокко в Австрии находит свое стилистическое выражение в личности Аб-
рахама а Santa Clara († 1709г.); хотя его духовно-богословское наследие не отмечено печатью гени-
альности, он был словно специально рожден для своего времени— эпохи после окончания Тридцати-
летней войны; рейнскому народно-бюргерскому барокко соответствовал природный талант капуцина
Мартина фон Кохема († 1712г.), еще и сегодня сохраняющий поразительную силу.

Наряду с укреплением католического самосознания важное значение имела еще одна примета
времени: миролюбивое отношение к христианам евангелического вероисповедания. Ни в одном из 70
сочинений Мартина фон Кохема не найдется ни одного худого слова о «господах протестантах». Он
на собственном опыте понял и испытал бесплодность всякой полемики.

4. На высшей точке своего развития архитектура Италии создает непревзойденный шедевр, яв-
ляющий миру давно чаемое слияние устремленности ввысь и покоя: купол собора св. Петра в Риме
работы Микеланджело (завершен в 1592 г.). Это творение воистину религиозно; в нем нет ничего от
прометеевского штурма небес и титанического упрямства— Микеланджело преодолел эти настрое-
ния уже в изображении своих рабов, олицетворяющих жажду избавления, и тем более в сценах
Страшного Суда (роспись Сикстинской капеллы). Купол устремлен ввысь так же, как и все значи-
тельные творения готики. Но все-таки красота его очертаний, каждый раз вызывающая чувство зано-
во обретенного счастья, больше воздействует на наши чувства, чем любой готический собор или,
скажем, великолепно рассчитанный купол Флорентийского собора (Брунеллески). И в то же время в
нем выражается повелительность и властность церковного сознания: по воле Брабанте и Микеланд-
жело над четырьмя равными сторонами креста, символически обнимающими с четырех сторон всю
землю, вознесен венец— фигуры четырех небесных князей-апостолов.

5. Число художников барокко столь велико, что на этих страницах невозможно подробно про-
анализировать значение каждого для истории Церкви. Ограничимся упоминанием лишь нескольких
имен.

Наряду с несравненным Микеланджело есть еще один художник самой первой величины, кото-
рому принадлежит особая роль в истории Церкви и благочестия. Это голландец Рембрандт Харменс
ван Рейн (1609_1669), один из самых значительных рисовальщиков и художников всех времен. Он
придерживался реформированной веры. Многообразие его искусства не поддается краткому опреде-
лению в нескольких фразах. Линия этого искусства, как и линия жизни этого живописца, с беспо-
щадной последовательностью направлена ко Кресту. Вряд ли кто-нибудь показал человеку Нового
времени главные евангельские сюжеты с таким пониманием душевной нищеты и беспощадностью
искреннего признания.

154
 6. И, наконец, основание, на котором зиждятся воззрения религиозного искусства барокко,— это
огромный массив аскетической литературы. Проповедь покаяния, составляющая суть этой литерату-
ры, никоим образом не остается только на бумаге: существенной частью благочестия той эпохи были
упражнения в аскезе как основа и гарантия истинности мистической молитвы. Это дает нам право
предположить прямую связь ее с искусством и приписать ему тем большую религиозную глубину.
Наше недоверие ко всякого рода неискренним преувеличениям обнаружит в этом случае свою несо-
стоятельность. На примере такого мастера как Мартин фон Кохем, чья религиозная искренность на-
шла высшее признание в словах Йозефа Гёрре, можно показать, что по крайней мере часть высоко-
парной и многоречивой литературы барокко находила себе пищу в глубинах подлинно религиозного
чувства.

7. С церковно-исторической точки зрения интересно то обстоятельство, что наряду с папством

(§91: Сикст V как создатель барочного Рима) величайшего зодчего поддерживала самая мощная цер-
ковная сила Контрреформации— орден иезуитов. Многие церкви и монастыри других орденов также
уделяли заметное внимание строительству, но их постройки не идут в сравнение с архитектурными
шедеврами иезуитов. Благодаря иезуитам стиль, возникший в Италии, стал фактически образцовым
для всей церковной архитектуры той эпохи. Главная церковь иезуитов в Риме— храм «Al Jesu» явля-
ется непревзойденным его образцом. Но собственно «иезуитского стиля» не существует.

8. В XVIIIв. в искусстве, как и во всех областях, специфически религиозное начало отступает на

второй план. Правда, в Германии, да и по всей Европе, мало что может сравниться с восхитительны-
ми творениями Бальтазара Неймана(1687_1753), который спроектировал Вюрцбургскую резиден-
цию, включая церковь; Фирценхайлиген, замок в Брюле, Нересхаймская аббатская церковь. Следует
упомянуть также великолепные творения доминиканца Циммермана (1685_1766), например церковь
в Визе.

И все-таки эти чудесные постройки не владели тем религиозным языком, на котором говорила
готика; неизмеримое количество эскизов Неймана и Циммермана свидетельствуют прежде всего о
неутомимом поиске формы.

9. Над искусством барокко значительно возвышается культура барокко— общеевропейское дви-

жение, обнимающее все сферы жизни. Масштабы и своеобразие этой культуры проявляются, в част-
ности, в неожиданно интенсивном излучении католическо-романского ареала на север, в протестант-
скую сферу. Влияние барокко сказывается в литературе, заметнее всего в области философии, отчас-
ти богословия, оно ощущается даже в лютеранской ортодоксии (§83), проникает и в Россию вплоть
до Киева (латинская схоластика).

§94. Миссионерство за пределами Европы

1. Миссионерская работа в XVв. почти совсем замерла. Однако эпохальное открытие «Нового
Света» поставило перед западным христианством задачу проповедовать Евангелие народам и племе-
нам новых стран. Эта задача была сформулирована как программа и выдвинута папой Александром
VI в 1493г. во время знаменитого дележа новооткрытых земель между португальцами и испанцами, и
стала осуществляться на практике.

Сначала миссионерскую работу взяли на себя старые ордена францисканцев и доминиканцев. Не

преуменьшая их заслуг, следует все же сказать, что в этой области были достигнуты еще большие,
исторически судьбоносные успехи, когда Церковь, столкнувшись с новыми реформаторскими уче-
ниями и общинами стала сама заново формировать себя и в ней возникли новые структуры. Несмотря
на огромную внутреннюю беду, постигшую западную Церковь, несмотря на тяжелые притеснения,
чинимые ей протестантизмом, она откликнулась на призыв. Унее хватило сил, чтобы даже в момент
слабости, в момент опасности вести духовное наступление. Церковное самосознание, несколько ук-
репившееся в сороковые годы XVIв. и резко возросшее в конце XVIIв., придало необычный размах
этому наступлению.

2. Главными исполнителями миссионерской работы стали иезуиты (а наряду с ними и капуцины).

Само утверждение ордена папой Павлом III было прямо связано с потребностями христианизации

155
недавно приобретенных европейцами территорий. Первое заморское владение португальцев— Фи-
липпины— стало и первой миссионерской областью. (В 1521г. право собственности на эти острова
получили испанцы; в 1543 г. они назвали их в честь юного короля и начиная с 1569г. вели планомер-
ное завоевание.) Члены различных орденов окрестили там до 1600г. не менее 700 000 аборигенов.

а) В 1541 г. королю Португалии Жуану III потребовались миссионеры для работы в португаль-
ской колонии Гоа на западном побережье Индии. Иезуит Франциск Ксаверий (1506_1552), дворянин
из Наварры, один из великих сыновей человечества, положил начало миссионерской работе в Вос-
точной Азии.

Он принадлежал к когорте первых сподвижников св. Игнатия; в Париже он жил в одной комнате
с ним и Петром Фабером. Они вместе вели душепопечительную и благотворительную работу там же,
в Париже, а затем в Верхней Италии (когда превратности войны помешали им совершить паломниче-
ство в Палестину). И вот, начиная с 1542 г., он в качестве папского легата работает сначала в Гоа (в
те времена это означало 400 дней морского пути длиной в 20 000 км), затем в Южной Индии, затем
на Молуккских островах, наконец, 2 года в Японии (всего 2000 обращенных). Его подвижничество
продолжалось всего 10 лет: в 1552 г., не успев начать миссионерскую работу в Китае, он умер в оди-
ночестве на острове Сансян, свидетелями его кончины были двое новообращенных туземцев.

Непостижимая и неудержимая энергия и целеустремленность этого высокоодаренного и святого

человека снова и снова подвергалась тяжким испытаниям. Ее поддерживал стихийный порыв духа
религиозной церковности, атмосфера святости и высочайшей активности, созданная личностью и
системой основателя ордена. Только этим, пожалуй, можно объяснить, как вообще мог Ксаверий
осуществить свою миссию, почти не владея иностранными языками. Как в свое время в Верхней
Италии, так и на Дальнем Востоке он пользовался обрывками фраз и речевыми оборотами любых из-
вестных ему языков; кроме того, он, по-видимому, умел заражать своим энтузиазмом переводчиков.
При упоминании имени Франциска Ксаверия мы думаем о таинственном огне, который ниспослал с
небес Господь.

Но все же существовала огромная диспропорция между гигантскими расстояниями, которые

спешил преодолеть Ксаверий, и краткостью отпущенного ему времени. И она неизбежно влияла на
успех дела, точнее, на прочность достигнутых результатов. Ксаверий работал один и не рассчитывал,
что ему удастся основать хотя бы совсем небольшую церковную организацию (см. разд. 6). Франциск
отдавал себе в этом отчет. Он осознавал себя первопроходцем.

Благочестие Франциска Ксаверия, которому он умел находить красноречивое выражение, пока-

зывает, насколько осторожно следует судить об общепринятых ценностях: морализм, мысли о воз-
даянии, страхе и каре— все это растворяется в пламени христианской любви к ближнему, даже соз-
нательно преодолевается157. Тот факт, что во имя распространения веры он умел пользоваться и свет-
ской властью, создает некую напряженность, которую нельзя просто так сбросить со счетов. Но это
стало опасностью только при эпигонах, не ощущавших того все расплавляющего жара, который пе-
реполнял душу их учителя.

б) Поначалу христианизация Передней Индии шла успешно, и даже была создана церковная ор-
ганизация. Еще до Ксаверия здесь существовало епископство Гоа (о его размерах ходили самые фан-
тастические слухи, ведь оно включало в себя все территории от Мыса Доброй Надежды до Японии), а
в 1541 г. была основана семинария для туземных священников. Но в полную силу миссионер ская
деятельность этого епископства развернулась после прибытия иезуитов.

в) И в Японии последователи Франциска Ксаверия действовали поначалу весьма успешно: среди

обращенных ими были даже члены старых аристократических фамилий. В 1579г. здесь насчитыва-
лось 150 000 христиан, вскоре их стало 200000, а число церквей доходило до 300; в 1585 г. к папе
Григорию была отправлена делегация во главе с двумя принцами. Но уже в 1587 г., затем в 1597 и
1612г. по наущению армии и местных бонз начались жестокие преследования новообращенных хри-
стиан: их подвергали пыткам (распинали на крестах), а их церкви разрушали. Это нанесло тяжелый
урон проповеди Евангелия в Японии. При этом не следует забывать, что и здесь катастрофу прибли-

156
зило соперничество конфессий и недальновидная политика орденов, враждовавших с голландскими
купцами, в чьих руках находилась торговля.

Несмотря на все гонения, число обращенных все еще увеличивалось: в 1625г. их насчитывалось
600 000. Но в 1637 г. после восстания преследуемых христиан пришедшее с Запада учение было
окончательно запрещено; одновременно всем европейцам было запрещено ступать на японскую зем-
лю (исключение было сделано лишь для нескольких купцов, которые, однако, должны были прежде
публично подвергнуть поруганию крест и изображения Божией Матери). И, тем не менее, когда в
XIXв. в Японию вернулись миссионеры, они еще обнаружили там семьи, в которых сохранилась хри-
стианская традиция.

3. Наиболее значительную роль сыграло миссионерство испанцев и португальцев в Центральной

и Южной Америке. На этой территории распространение христианства и создание диоцезов успешно
и быстро продвигалось вперед. Здесь шла огромная работа, имевшая всемирное значение, здесь осу-
ществлялось духовное завоевание, результатом которого было, в частности, учреждение к 1610 г.
примерно 400 монастырей. Начиная с 1549 г. в Центральной Америке работали доминиканцы. В Бра-
зилии учреждали миссии иезуиты, в Перу— также доминиканцы. В Новой Гренаде (Колумбия) св.
Людвиг Бертран обратил 150000 индейцев (1562_1569), а иезуит Сандоваль— 30000 негров. Капуци-
ны и доминиканцы вели миссионерскую работу в Гайане; после завоевания ее голландцами католи-
ческая миссия не смогла продолжать свою деятельность.

В Канаде, Флориде и Калифорнии христианизацию осуществили в XVIIв. французские миссио-

неры. Военные действия англичан в Канаде приостановили начатую в 1611 г. миссионерскую работу,
так как здешние индейцы намеренно были втянуты в конфликты между Англией и Францией. После
того, как французы завладели Канадой, началась ее христианизация. Иезуиты оплатили ее кровью
своих мучеников. В 1674 г. Квебек получил статус самостоятельного епископства. Католицизм ут-
верждался в Канаде даже после английского завоевания. В1774г. в Канаде была введена свобода со-
вести— на 55 лет раньше, чем произошла эмансипация католиков в самой Англии. В Калифорнии
страстное стремление жителей к независимости долгое время препятствовало миссионерству; только
в 1697 г. смогли начать иезуиты эту работу.

4. Великое дело обращения Америки в христианство было долго отягощено брутальным эгоиз-
мом конкистадоров: они порабощали туземцев, беспощадно эксплуатировали их и принесли с собой
много болезней и бед. Изданная уже в 1537 г. булла Павла III представляет воззрения этих христиан-
эксплуататоров в очень мрачном свете: она запрещает рабство и достаточно четко формулирует док-
трину, согласно которой индейцы, так же как и белые люди, имеют бессмертную душу и способны
воспринимать христианское учение и причащаться Святых Таин. Но это предостережение не умерило
алчности завоевателей, о чем свидетельствует продолжавшаяся почти 50 лет борьба доминиканца
Бартоломео Лас Касаса († 1566г.), а позже защиту негров героически ведет в Картахене иезуит Петр
Клавер (1616_1654), причисленный ныне к лику святых.

5. Значительный успех был достигнут в Парагвае; иезуитские миссии генерала Аквавивы (†

1615г.) основали там объединения туземцев— «редукции», к которым принадлежали примерно
1500000 местных жителей. Под руководством иезуитов они вели точно распланированную жизнь,
строго чередуя работу и отдых. Они признавали верховенство Испании, платя налоги, но в остальном
пользовались свободой. Заработанные деньги поступали в общую кассу. Поскольку распорядок дня и
образ жизни определялся религией, миссионерская деятельность и культурное воспитание достигли
здесь более глубоких результатов. Эти общины— редукции— предотвратили эксплуатацию и просу-
ществовали более 130 лет (1631_1767). Хотя и здесь имели место нестроения (например, финансовые
выгоды, которые извлекал из редукций орден), этот масштабный эксперимент заслуживает в целом
положительной оценки. Прекращение эксперимента, связанное с преследованием ордена, было не-
дальновидным шагом и послужило во вред делу (§104, II).

6. Уже первые миссии на Востоке (где жили народы, имевшие древнюю культуру) и в Америке
(где жили народы, не знавшие цивилизации, но где существовала также древняя культура— инков)
столкнулись с серьезными внутренними трудностями, которые не преодолены до наших дней.

157
 а) Христианская культура была принесена язычникам европейски ми завоевателями; нередко
христианство навязывалось силой. Когда «христианские» завоеватели вели себя как мучители, угне-
татели и истребители, да к тому же оказывались безнравственными людьми, то местные жители за-
мыкались, не подпускали к себе миссионеров и всячески избегали общения. Христианская культура в
ходе колонизации многократно совершала греховные деяния (§119).

б) Некогда апостол Павел, дабы обратить афинян, изучил их образ мыслей и овладел искусством
их красноречия. Подобно ему, Григорий I и европейские миссионеры раннего средневековья в опре-
делен ной степени приспособились к германскому образу мыслей. Во времена высокого и позднего
средневековья на западе слишком часто не умели проводить различие между преходящей изменчивой
формой и неизменным содержанием проповеди Откровения. Мужи, подобные Раймонду Луллию
(§73), духовно подготовленные к сближению с аборигенами, в средние века были большой редко-
стью.

К началу Нового времени христианство уже прошло долгий путь сложного формирования прин-
ципов вероучительства; его сознание целиком и полностью определялось духом и образованием За-
пада. Но теперь на Дальнем Востоке это западное христианство столкнулось с духовным и душевным
складом людей, чья древняя культура и религия с незапамятных времен была отмечена печатью вы-
сокой мудрости. Стремясь приобщить эти древние культуры к христианской истине, миссионеры, в
первую очередь иезуиты, пытались использовать каждую возможность сближения, более того, мак-
симально приспособиться к образу мыслей, способу выражения и жизни туземцев.

Многие и многие подвижники с радостью посвящали всю жизнь этому служению, готовились
принять и принимали мученическую смерть; за прошедшие 400 лет им не раз удавалось достичь бле-
стящих успехов. Но, несмотря на это, грандиозная задача, от решения которой, вероятно, зависит бу-
дущее Церкви и мира (Запад-Восток), до сего дня остается нерешенной. Были примеры (и они имеют
важнейшее значение!) укоренения христианства на Дальнем Востоке. Но если судить о положении в
целом, то следует признать, что семена Слова Божиего нигде не проникли в новую почву настолько
глубоко, чтобы дать всходы, заполняющие духовное пространство (§5).

Речь идет о принципиальной проблеме церковной истории— о проблеме умеренной аккомода-

ции.

в) В Индии и Китае эту проблему особым образом пытались решить иезуиты.

Великим знаменосцем открытой, искренней терпимости по отношению к обращенным абориге-

нам в Китае был иезуит Маттео Риччи (1552_1610). Важно помнить, что он прошел школу миссио-
нерства в Гоа, а затем постоянно работал в Пекине (с 1601 г.). Чтобы добиться успеха, он работал над
доказательством единого происхождения европейской и китайской науки, стремясь достичь по воз-
можности максимального человеческого и религиозного сближения с китайским миром и найти точ-
ки соприкосновения с ним. Он проявлял необычайную широту религиозных взглядов, понимая, что
китайское почитание предков и даже жертвы Конфуцию было бы вполне возможно отделить от пер-
воначального политеистического значения и направить на почитание истинного Бога. Именно это он
и пытался продемонстрировать, используя имена китайских божеств для описания Бога христиан.

После смерти Риччи его научное наследие сначала тщательно замалчивалось, а затем даже было
использовано для шантажа руководства ордена иезуитов. Уже в 1606 г. генерал ордена запретил ру-
кополагать китайцев. Это решение объяснялось негативными отчетами и результатами работы в Япо-
нии, но оно шло вразрез с рекомендациями ранних миссионеров-иезуитов, которые в 1580 г. активно
высказывались за формирования туземного клира. Впрочем, попытки сформировать местный клир в
Японии в самом деле в ряде случаев потерпели неудачу из-за отсутствия выбора и недостаточного
образования кандидатов, а также из-за проблем, связанных с целибатом.

Однако в 1613 г. преемник Риччи в Китае обратился к Святому престолу с просьбой пересмот-
реть решение по этому делу. Он просил, во-первых, чтобы священникам в Китае было разрешено
служить мессу с покрытой головой (поскольку непокрытая голова считается в Китае проявлением
непочтительности). Вторая просьба заключалась в том, чтобы разрешить рукополагать китайцев в

158
священный сан с условием, что им будет позволено служить литургию и читать молитвы на «литера-
турном» китайском языке. Обращение имело успех. Прежде всего, благодаря вмешательству Беллар-
мина и личному вмешательству папы Павла V генерал ордена отменил свой запрет на рукоположение
китайцев. Одновременно (1615г.) священникам-китайцам было дозволено служить мессу на литера-
турном китайском и читать молитвы на том же языке158.

г) К сожалению, предоставленную папой привилегию не удалось реализовать. Когда документ

был доставлен в Китай, там уже начались гонения на христиан. Кроме того, понадобилось еще ше-
стьдесят лет для завершения перевода Священного писания на китайский.

Тем временем расстановка миссионерских сил в Китае значительно ухудшилась из-за соперниче-
ства и вражды между доминиканцами, францисканцами, лазаристами и священниками из Парижской
миссионерской семинарии. За этим последовали конфликты и трения, аккомодация иезуитов подвер-
галась несправедливым нападкам. К концу века, первый раз в 1671 г., китайские иезуиты попытались
добиться обновления привилегии. Но теперь отношение к ним было отрицательным. Они безрезуль-
татно обращались в Рим не менее пяти раз— в последний раз в 1726 г. Затем в 1742 г. от папы Бене-
дикта XIV был получен решительный отказ.

д) Тогда же были окончательно запрещены «малабарские обряды». Эти аккомодационные акции

проводились на юго-востоке Индии в миссии в Мадавре. Распространению христианства в Индии
существен но препятствовало мнение о нем как о религии неприкасаемых. Итальянский иезуит Ро-
берто де Нобили (1577_1656) вписался в местный образ жизни, носил местную одежду, изучил от-
ношения каст и сделал попытку исключить из проповеди Откровения все, что в христианской обряд-
ности и терминологии могло оттолкнуть высшую касту брахманов.

Де Нобили обладал необычайной способностью к усвоению языков, знал многие индийские диа-
лекты и написал на них целый ряд сочинений для обучения новообращенных.

Его метод встретил неодобрительное отношение со стороны его собратьев и миссионеров-

капуцинов. Сначала ему чинил всяческие препятствия архиепископ Гоа, затем Рим, и только в 1623 г.
правота де Нобили была признана и подтверждена буллой папы Александра VII (§95).

Позже де Нобили, соответственно видоизменив метод, т.е. внешность и манеру поведения, попы-
тался найти доступ в касту неприкасае мых. Он даже предлагал ввести специальную подготовку мис-
сионеров— отдельно для брахманов и для париев.

В начале XVIIIв. «малабарские обряды» подверглись резкой критике миссионерских и политиче-

ских кругов. В 1704 г. Рим запретил 16 таких обрядов. Хотя иезуиты немедленно опубликовали ряд
сочинений в защиту метода, Бенедикт XIV, как мы уже говорили, окончательно осудил его в 1742 г.
Этот шаг повлек за собой далеко идущие последствия. Миссионеры были дезориентированы, а по-
скольку португальцы к тому времени утратили господство в колониях, на территории католических
миссий стали энергично проникать протестан ты— голландца и англичане. Роспуск ордена иезуитов
означал полную сдачу позиций. Результатом было катастрофическое отступление миссий в XVIIIв.

е) Была еще одна важная причина, из-за которой проповедь благой вести не нашла отзвука в за-
морских странах— религиозная и нравственная несостоятель ность проникавших туда европейцев.
Христиане-европейцы весьма часто оказывались злейшим врагом миссионерства. Уже Франциск
Ксаверий пытался вернуть колонизаторов к христианским нормам жизни прежде, чем учреждать
миссии для обращения собственно язычников. Но, даже крестившись, местные уроженцы внутренне
были далеки от христианства.

6. Несмотря на все трудности и провалы, в колонии устремлялись все новые группы подвижни-
ков, чтобы углубить христианизацию и распространить проповедь Откровения на все новые области.

Планомерное учреждение миссий началось лишь в XVIIв. Большую роль сыграло при этом осно-
вание Григорием XV (1622г.) собственно папской кардиналь ской конгрегации, в ведении которой,
кстати, находились отпавшие области в Европе159.
159
 Основание конгрегации свидетельствует о том, что Церковь осознала всемирное значение своего
миссионерского долга. Самосознание Церкви укрепляют не только успехи, но и выполнение миссии,
возложенной на нее Богом. Победа будет одержана, но только в конце времен. А до тех пор Церковь
должна смиренно выполнять веление свыше; и до тех пор миссионерская работа должна подчиняться
христианскому закону, о котором столь часто напоминает нам история Церкви: семя должно сначала
умереть (Ин 12, 24). История миссионерства служит доказательством тому, что в конечном счете
проповедь Откровения в заморских странах направлялась духом смиренного послушания. Мы видим,
что миссионерское движение в Америке, так же как и на Дальнем Востоке, имело множество недос-
татков: на Востоке— т.е. при столкновении с древними культурами— оно почти не дало стойких ре-
зультатов; в Америке всяческими способами навязанное христианство оказалось поверхностным сло-
ем, нанесенным на старое язычество. Но, несмотря на это, приложенные огромные усилия и их
скромные результаты позволяют воздать хвалу христианской вере и формирующей силе Церкви. Жи-
вотворящая сила Евангелия проявилась в истории миссионерства. (О кардинальном изменении си-
туации в XIX и XXвв. см. §119.)

Третий этап

СТОЛЕТИЕ ГАЛЛИКАНСКОЙ ЦЕРКВИ

Расцвет и упадок

§95. Обзор

I. Папство

1. Для историка Церкви, который сознательно ставит богословские вопросы, весьма важно не
упустить из виду политические и церковно-политические рамки XVIIв. Между силами, заявившими о
себе в XVIIв., и столетием святых (во Франции) существует известная позитивная преемственность.
Но еще важнее рассмотреть конфликты, затормозившие положительное развитие. В большой степени
они коренятся в самой Франции; с другой стороны, сыграли роль запутанные и противоречивые со-
глашения, заключенные во время Тридцатилетней войны и войны за испанское наследство
(1701_1714). Только знание реальных политичес ких условий, реальной политической подоплеки по-
зволит компетентно оценить как силу нового порыва к святости, так и его ограниченность.

2. После смерти Сикста V (1590г.) церковно-политическая ситуация определялась противостоя-

нием Испании и Франции; оно существенно влияло на состав кардинальской коллегии и тем самым
на решения конклавов. Вообще государственная церковность во Франции и Испании стала важней-
шей внутрицерковной проблемой в течение многих понтификатов XVIIв.

3. Период огромного напряжения контрреформаторской борьбы примерно в середине сменился

некоторым ослаблением куриальной активности. По времени это ослабление совпадает со стреми-
тельным расцветом культуры барокко к северу от Альп— после окончания Тридцатилетней войны.
Уже в конце XVIв. (Климент VIII, 1592_1605) снова наблюдается усиление непотизма, хотя в боль-
шинстве случаев он и не имеет политического характера. Только на исходе XVIIв. папе Иннокентию
XII (1690_1700) удается решительно покончить с этим пороком. Следующее столетие было свидете-
лем того, как авторитет и престиж папства продолжали падать и даже явно достигли низшей точки.

4. В начале этой эпохи были пущены в оборот так называемые пророчества св. Малахии— фаль-
сификация, состоящая из 111 коротких высказываний, в которых давались характеристики папам на-
чиная с XIIв. и до конца света160. Пророчества составлены в столь общем виде, что кое-что в них все-
гда можно связать с действительностью, даже если они с ней не совпадают.

5. Под влиянием доктрины реформаторов и борьбы вокруг нее проблема соотношения благодати
и свободной воли глубоко проникла в сознание Запада и привлекла к себе почти всеобщий религиоз-
ный и богословский интерес. До тех пор пока этот вопрос не всплыл на Тридентском соборе и пока
Собор не справился с этой проблематикой, она порождала многочисленные внутрикатолические

160
конфликты, наложившие заметный отпечаток на жизнь Церкви в XVIIв. Важные решения пап прояс-
нили ситуацию.

6. а) Эти десятилетия снова и снова напоминают о том, какой глубокой была рана, нанесенная
Церкви расколом, и как труден был путь к исцелению. Снова и снова приверженный к роскоши дух
Ренессанса, непотизм и вмешательство в политику не позволяют курии совершить тот решительный
шаг, который сделал бы ее образцом религиозной жизни. Климент VII (Альдобрандини, 1592_1605) с
его великолепным двором и щедротами, которыми он осыпал своих племянников, являет собой пре-
достерегающий пример слабостей курии, хотя как папа он лично жил благочестиво и в церковно-
политическом смысле сделал многое для того, чтобы установить мир в Церкви. Церковная гегемония
Испании вынудила его пойти на сближение с Францией. Признание законности прав и отпущение
грехов, которое он дал перешедшему в католичество Генриху IV (1595г.), создали предпосылку для
внутренней консолидации Франции, иными словами, обеспечили некоторую независимость курии от
обеих католических держав (она сохранялась благодаря влиянию папы вплоть до заключения мира и
по-новому сформировала религиозно-католическую жизнь Франции, §96).

Внутрикатолические разногласия по вопросу о роли благодати по отношению к человеческой

природе стали в то время настолько напряженными, что для сохранения церковного мира была соз-
дана специальная конгрегация.

б) При Клименте XVII в Риме происходил начатый инквизицией процесс против бывшего доми-
никанца Джордано Бруно, который закончился его сожжением.

Поскольку он отрицал основные догматы христианского учения (например, воплощение Бога) и

распространял свои взгляды по всей Европе, формально-юридическая правомочность приговора и
сожжения в соответствии с тогдашними теоретическими взглядами не может быть поставлена под
сомнение. Историческое значение этого человека— не в его личной судьбе. Но фигура этого выдаю-
щегося мыслителя показательна как пример той духовной дерзновенности, которая уже в конце
XVIв. благодаря неоплатонизму поставила под угрозу средневековую аристотелевскую картину мира.
Многозначные элементы, которые в ренессансной философии Пико делла Мирандолы и Николая Ку-
занского корректно вписывались в христианскую доктрину, теперь, развиваясь в отрыве от нее, обна-
ружили свою взрывчатую силу. Бруно приходит к пантеистическому (не только пантеизирующему)
истолкованию мира, в котором не остается места для Бога как личности; одновременно он высказы-
вает сильные сомнения в познавательных способностях человека.

7. Павел V (Боргезе, 1606_1621), как и его предшественник, придерживался анахронистичных

средневековых взглядов и претендовал на наивысшие почести. Особенно примечателен его конфликт
с государственной Церковью Венеции. В этом конфликте советником венецианской Церкви выступал
многоопытный монах-сервит Паоло Сарпи, который вряд ли заслуживал имени католика; дело дошло
до последнего (безуспешного) отлучения целой области. Павел V проявлял сильный непотизм; он
признал капуцинов самостоятельным орденом и способствовал его продвижению (§98).

8. При Григории XV (Людовизи, 1621_1623) обнаруживается, что непотизм может иметь и поло-
жительные стороны. Папа осыпает своих племянников всевозможными материальными благами. Од-
нако в качестве его представителей в правительстве они проявляют недюжинные способности.

Продолжая дело Григория XIII и Климента VIII, этот папа учреждает весьма сильную и влия-
тельную конгрегацию вероучительства— Congregatio de propaganda fidei и фактически становится
единствен ным епископом всех миссионерских Церквей. Это объединение всех миссионерских сил в
одних руках создавало широкое поле деятельно сти. Но, разумеется, возникала опасность, что при
такой централиза ции руководство не сможет учесть всего своеобразия далеких культурных ареалов
и справиться с церковным самовластием тех или иных епископов.

На тогдашнем этапе Тридцатилетней войны курия оказывала энергичную финансовую и полити-

ческую поддержку католическим державам (например, Баварии, конфликтовавшей с Пфальцем). Как
раз в то время— после завоевания Гейдельберга— Максимилиан Баварский передал в дар Ватикану
Bibliotheca Palatina (с рукописью Манессе).

161
 9. Урбан VIII (Барберини, 1623_1644) продолжает совершенствовать организацию миссий в стра-
нах и на территориях, заселенных язычниками. Его чрезмерный непотизм приводит к тому, что
власть в Ватикане (где он приказывает возвести множество бесполезных укреплений) оказывается в
руках его семьи. До восшествия на папский престол он был нунцием в Париже и с тех пор продолжал
ориентироваться на Францию; во время конфликта между протестантами (Густав Адольф) и католи-
ками в Германии он стремится сохранить независимость Ватикана от Габсбургов.— При нем курия
начала открытую борьбу с янсенизмом (§98).— В 1633г. были объявлены еретическими тезисы Гали-
лея (запрет на их публичное изложение был снят только в 1822г.).— по поручению Урбана Бернини
создает знаменитый «табернакулум» в соборе св. Петра.

10. Иннокентий X (Памфили, 1644_1655) полагает конец всесилию семейства Барберини (ср. §96,
I), однако сам слишком уж усердно отстаивает интересы своего семейства. Он протестовал против
условий Вестфальского мира, ограничивавших права Церкви, и пытался проводить политику балан-
сирования между Испанией и Францией. Он поддерживал Венецию и Польшу против турок, однако
не оказал поддержки императору Фердинанду III, в частности из-за финансовых затруднений.

11. Александр VII (Киджи, 1655_1667). Умеренный непотизм. В 1659 г. подтверждает осуждение
янсенизма (точнее, пяти тезисов, которые он извлекает из трактата Янсения «Августин» и в которых,
по его мнению, заключен весь «истинный» смысл янсенизма, §98). Выступает за аккомодацию при
миссионерской работе (полагает, что туземцев можно посвящать в священнический сан, если они хо-
тя бы немного понимают формулы таинств).— При нем Бернини придает окончательный вид площа-
ди перед собором св. Петра.

12. Климент IX (Роспильози, 1667_1669). Никакого непотизма. Тяжелые осложнения в отноше-

ниях с Францией из-за притязаний Людовика XIV на соседние с Испанией земли (разд. II). Обостре-
ние турецкой опасности. Попытки достигнуть примирения в споре с янсенистами.

13. Климент X (Альтьери, 1670_1676) избран в возрасте 80 лет. Непомерное обогащение племян-
ников, один из которых забирает в свои руки бразды правления. Поддержка польского короля Яна
Собеского против турок.

14. Иннокентий XI (Одескальки, 1676_1689); глубокое благочестие и чистота помыслов. Никако-

го непотизма. Принимает на себя главный удар в конфликте из-за церковного налога (начиная с
1676г.) и в борьбе с галликанизмом при Людовике XIV (§102): французская сторона перетолковывает
положение о церковном налоге, распространяя его на все диоцезы и архидиоцезы. В 1682г.: Гене-
ральная ассамблея французского клира (Assamblйe gйnйrale du clergй du France) с четырьмя галли-
канскими статьями Боссюэ. Борьба папы за свободу Церкви против «свобод галликанской Церкви».
Папа добивается заключения союза между императором Леопольдом и Яном Собеским, и в 1683г. это
спасает Вену от захвата турками.— Ватиканская реформа налогообложения.— Осуждение слишком
широкого и свободного подхода к миссионерской работе иезуитами-моралистами. В 1685 г. осужде-
ние Молиноса (см. §99, 2).— Причислен к лику святых в 1956г.

15. Александр VIII (Оттобони, 1689_1691). Снова непотизм. Улучшение отношений с Францией,
но спор о регалиях все еще не улажен.

16. Иннокентий XII (Пиньятелли, 1691_1700). Четко выраженный (успешный) запрет непотизма
(1692г.), ограничение продажи должностей в Ватикане. Конфликт с Францией улажен. Людовик XIV
слагает с себя обязательство выполнять четыре статьи Боссюэ. В вопросе об испанском наследстве
папа, наконец, признает претензии Франции к Габсбургам.— Осуждение квиетизма (§99).

II. Империя и политические силы

То обстоятельство, что с начала XVIв. существовало контррефор маторское движение, отнюдь не

означало, что Реформация приостановилась. Помимо Франции и Польши, протестантизм проник на
юго-восток империи— в Австрию, Богемию, Силезию. С этим связано начало Тридцатилетней вой-
ны, которая стала проблемой для Европы в целом, а для Германии означала национальную катастро-

162
фу. В этой войне курия отнюдь не всегда принимала сторону католических сил Германии (см. разд.
I).

1. Император Маттиас (1612_1619) постоянно пытался примирить враждующие Церкви, но тем

не менее оставался на стороне Контрреформации; при нем играл значительную роль его советник
кардинал Клесль.— 1618г.: мятеж протестантских сословий в Богемии, вспыхнувший из-за мнимого
нарушения королевского указа, изданного братом и предшественником Маттиаса Рудольфом II и
предоставлявшего сословиям ряд льгот.

2. Фердинанд II (1619_1637), владетель Штирии, энергично и насильственно проводил рекатоли-

зацию своей земли, чем вызвал ненависть протестантов; в Богемии его не признали императором.

а) Попытки Австрии-Богемии насильственно подавить протестантизм привели к Тридцатилетней

войне. Но хотя эти попытки свидетельствовали о недальновид ности и эгоизме, они были корректны-
ми с точки зрения имперского права и серьезными с религиозной точки зрения. И все же они привели
к тем же трагическим результатам, что и Реформация, которая в силу внутренней последова тельно-
сти превратилась в государственно-социальную революцию и в которой неразрывно переплелись во-
просы совести и собственности.

б) Результатами этих событий были: закрытие, а затем разрушение протестант ских Церквей в
Богемии; Пражское восстание 1618г. и дефенестрация как метод политической борьбы; выборы каль-
винистского курфюрста Пфальца Фридриха V («Зимний король»); присоединение к Богемии сосед-
них земель. Тридцатилетняя война делится на четыре этапа.

(1) Первый этап: война между Богемией и Пфальцем. Император подвергается смертельной
опасности, его спасает вмешательство Испании, Католической лиги и лютеранской Саксонии («Луч-
ше с папой, чем с Кальвином!»). Подавление протестантизма в Богемии (Пражские кровавые приго-
воры), в соседних землях и в Пфальце.

(2) Второй этап: датчане во главе протестантов. Победы Тилли и Валленштейна.

Радикальное изменение ситуации и победа протестантов, вызванные нелепостью Эдикта о рести-

туции (1629г.)161. Недовольство и недоверие, вызванное этим эдиктом в Швеции и во Франции, нано-
сят ущерб благоприятному прокатоличес кому развитию событий: упущена еще одна прекрасная
возможность приобрести преимущества умеренностью и осмотрительностью политических акций.

Благодаря Эдикту о реституции за полтора года было насильно реституировано 7 диоцезов, 2 им-
перских аббатства, большое количество приходов, церквей и монастырей.

С другой стороны, слепота Католической лиги приводит к роковым последствиям. Под влиянием
Ришелье Лига вынуждает императора уволить и удалить Валленштейна как раз в тот момент, когда
Густав Адольф делает высадку на острове Узедом (см. к п. 3). Вновь призванный Валленштейн не
может добиться решительной победы. Битва при Лютцене (1632г.) заканчивается неопределенным
исходом. В 1634г. победа остается за императором. Однако в результате сепаратного мирного дого-
вора, заключенного в Праге, Эдикт о реституции отменяется.

(3) С высадки Густава Адольфа в 1630г. начинается третий этап борьбы: война приобретает ев-
ропейские масштабы.

Равновесие сил, установившееся после смерти Валленштейна между императором и протестант-

скими князьями, означало практический отказ от рекатолиза ции Германии162. Смертью Густава
Адольфа и заключением перемирия заканчивается начальный период войны конфессий.

(4) Самый ужасный четвертый этап войны (1635_1648) был чисто политичес ким конфликтом.
Однако и он начался как конфессиональное столкновение в империи. Теперь Франция участвовала в
нем открыто. Война привела к опустошению всей Германии, а в империи ее результатом стало паде-
ние нравов, религиозно-церковные нестроения и экономическая разруха.
163
 (5) По условиям «Вестфальского мира» между Францией и Швецией (для истории Церкви пред-
ставляют интерес соглашения, заключенные в Оснабрюке) церковные владения признавались в гра-
ницах 1618г.; исключение составлял Верхний Пфальц, который оставался за Баварией на правах кур-
фюршества. На земле Рейн-Пфальц создаются 8 курфюршеств.— Бранденбург и Мекленбург полу-
чают возмещение ущерба со стороны Швеции, которая возвращает им потерянные в ходе войны цер-
ковные владения.— Епископства Мец, Туль и Верден остаются за Францией.— Условия Аугсбург-
ского мира 1555г. распространяются на кальвинистов.

Этот «ius reformationis» за некоторыми отступлениями сохраняет свою силу и в дальнейшем. Ре-
лигиозные вопросы должны теперь решаться на рейхстагах не голосованием, а путем свободных де-
батов между Corpus Catholicum и Corpus Evangelicum.

Вестфальский мир в качестве само собой разумеющейся предпосылки подразумевал обязатель-

ность и всеобщность христианского вероисповедания; он не провозглашал никакой всеобщей цер-
ковной, а тем более религиозной, терпимости.

3. В 1683г. осада Вены турками заставляет многих христианских князей сплотиться для спасения
города. В 1684г. при содействии Иннокентия XI возникает антимусульманская «Священная лига».
С1697г. под предводительством Евгения Савойского начинается освобождение Венгрии и Румынии;
продолжается проникновение на Восток и немецкая колонизация.

III. Прочие европейские государства

1. Франция: а) На престоле— Людовик XIII (1610_1643); сначала он находится под опекой своей
матери Марии Медичи, затем— под влиянием первого министра кардинала Ришелье. Идет укрепле-
ние абсолютизма, ведутся успешные войны с Испанией и империей, учреждается Французская ака-
демия— Acadйmie Franзaise.— Католик Декарт становится основоположником «современной» фи-
лософии и предтечей Просвещения.

б) Людовик XIV (1643_1715); во время регентства его матери Анны Австрийской в роли первого
министра выступает кардинал Мазарини. Последний мятеж высшего дворянства (Фронда) против
королевской власти подавлен, сопротивле ние парламента сломлено. Брак Людовика с Марией Тере-
зией Испанской и женитьба его брата на Елизавете Шарлотте Пфальцской позволяет предъявить пре-
тензии на испанское наследство, что приводит к войне, продолжавшейся в течение всего царствова-
ния.

В церковной сфере: (1) галликанизм, достигающий высшей точки (1682 г., §100); (2) отмена
Нантского эдикта (1685г.); протестантское вероисповедание запрещено, кальвинистские Церкви
должны быть разрушены, школы закрыты, всех детей предписано крестить по католическому обряду.
Эмиграция мирян запрещена, но несмотря на это в Германию, Голландию и Англию устр емляется
поток «revfugievs»; (3) янсенизм; (4) квиетизм; (5) мистицизм (§99).

2. Испания: при Филиппе IV (1621_1665) происходит дальнейшая политическая и церковно-

политическая деградация страны. Бездетность его слабоумного сына, Карла II (1655_1700), делает
вопрос об испанском троне важнейшей политичес кой проблемой уходящего столетия.

3. Англия: после смерти Елизаветы II здесь правит Яков I (1603_1625), сын Марии Стюарт; си-
туация с пуританами осложняется. Внутренние конфликты, порожденные религиозными волнениями,
препятствуют Англии принять участие в Тридцатилетней войне.

При Карле I (1625_1649) борьба с пуританами принимает все более острые формы; увеличивает-
ся эмиграция пуритан в североамериканские колонии. В 1640г. вспыхивает мятеж в Шотландии, где
Карл I хочет ввести англиканство. После одиннадцатилетнего перерыва повторно созывается парла-
мент, чтобы финансировать войну против Шотландии. В 1642_1646гг. идет гражданская война, во
главе пуритан встает Оливер Кромвель. Потерпев поражение от пуритан, король бежит в Шотландию,
его берут в плен, выдают Кромвелю и в 1649г. обезглавлива ют. Кромвель захватывает власть и объ-
являет себя лордом-протектором. Кровавое подавление дальнейших восстаний в Ирландии, сохра-
164
нившей верность католицизму. Укрепление английского господства на море. Кромвель проявляет
терпимость ко всем видам протестантского вероисповедания. После его смерти парламент принимает
решение о реставрации монархии, на престол возводят КарлаII(1660_1685). Пребывание во Франции
настроило его дружелюбно по отношению к католикам, и он пытается снова установить обязатель-
ность и исключитель ность High Churche. Новый поток эмигрантов в колонии. Карлу II наследует его
брат католик Яков II (1685_1688), чьи права на престол поначалу были признаны законными. В 1688
г. происходит «Славная революция», в результате которой трон занимают дочь Якова протестантка
Мария и ее супруг ВильгельмIIIОранский (1688_1702). Они признают свободу вероисповедания, в
том числе и для всех протестантских сект, но издают указ, согласно которому любой человек, не при-
знающий короля главой Церкви, должен быть уволен с государственной службы или общественной
должности (указ отменен только в 1829г.).

4. Голландия: Вестфальский мир признает независимость Генеральных штатов. Раннее проявле-

ние терпимости ко всем реформаторским конфессиям, а в некоторой степени— по отношению к ка-
толикам и евреям.

5. Швеция: с 1523г. здесь проявляются протестантские национально-церков ные устремления;

достижение самостоятельности при королях из дома Ваза (ср. §83); при Густаве Адольфе (1611_1632)
страна становится великой державой.

Канцлер Оксентьерна— регент при несовершеннолетней королеве Кристине (1632_1654), кото-

рая отрекается от престола в пользу своего племянника Карла Густава (1654_1660) и переходит в ка-
толичество.— При Карле XI (1660_1697) в Швеции устанавливается абсолютизм. Государственная
Церковь исповедует лютеранство, однако назначение епископов сохраняется.

6. Россия: в XVIв. происходит завоевание и обращение последних татарских областей— Казани

и Астрахани. Намечаются контакты с Западом. При посредничестве папы, по поручению которого
действовал иезуит Антонио Поссевино 163 (†1611г.), при Иване Грозном (1553_1584) заключается
мирный договор с Польшей. При царе Федоре(1584_1588) реальное правление осуществляет его шу-
рин и преемник Борис Годунов; в Москве учреждается собственная патриархия. После Смутного
времени к власти приходит род Романовых;укрепляются связи с Западом. Царь Михаил (Й. Лортц
ошибается: с 1645г. по 1676г. правил царь Алексей Михайлович, сын Михаила Федоровича Романо-
ва.— Прим. ред.) (1645_1676) проводит церковную реформу («раскол»), в 1686г. Москва присоединя-
ется к Священной лиге для борьбы против турок. Петр Великий (1689_1725) пытается направить раз-
витие России по западному пути, нередко нарушая при этом церковную традицию (о церковном раз-
витии России см. §122, II).

§96. Государственная церковность

I. В Испании и Франции

1. Национальная церковность накануне Реформации немало способствовала ослаблению христи-

анской Европы; она расшатала союз, благодаря которому папы могли осуществлять универсальное
господство. Это привело к падению авторитета Церкви и усилило светскую власть. Позже та же са-
мая католическая территориальная и национальная церковность вмешивается в борьбу пап против
реформаторс кого новшества и добивается проведения католической реформы: с одной стороны, на-
циональная Церковь необходима папству, с другой стороны, она так или иначе связывает ему руки,
лишая свободы маневра. Правда, здесь сыграло свою отрицательную роль стремление пап, возглав-
лявших Церковное государство, связать религиозно-цер ковную деятельность с политическими при-
тязаниями. Усиление национальной государственности в XVIв. еще больше обострило старые про-
блемы. С конца XVIв. и в XVIIв. это противоречие грозит перерасти в открытый конфликт. Государ-
ство начало слишком бесцеремон но вмешиваться в церковную сферу.

Говоря об этом процессе, необходимо учитывать соблазнительный пример протестантства, с ус-

пехом провозгласившего подчиненность и послушание государству. Но главная причина лежит
глубже: аппетиты государства возрастают по мере его стремления к автономии и стремления его пра-
вительства к абсолютизму. Некоторые князья распространили свою непомерную администра тивную

165
власть на все области жизни и тем самым (это как бы разумелось само собой) получили возможность
вмешиваться в церковную сферу.

2. Сначала этот феномен дал о себе знать в цезарепапизме ФилиппаII Испанского (1556_1598),
хотя он лично был глубоко верующим католиком. Так, например, он внес поправку в решения Три-
дентского собора, касавшиеся внутрицерковной реформы. После смерти Сикста V его посланники в
конклавах дерзнули не только наложить вето, но и представить списки из 5_7 кардиналов, чьи канди-
датуры на папский престол были приемлемы только для испанского короля. В истории Церкви, за-
падной и восточной, такого рода примеры встречались не раз. Но все же в Испании существовала
многовековая традиция отношения к Церкви как к хранительнице истины и единственной религии. И
вот теперь эта воистину религиозно-церковная позиция испанских королей была приравнена к инте-
ресам государства.

3. Иначе обстояло дело во Франции. В конце XVIв. (при ГенрихеIV) здесь снова всплывает на
поверхность галликанизм. Возникнув при Филиппе IV, он усилился в эпоху концилиаризма, а при
Бурбонах снова предъявил все свои старые претензии. По сравнению с более корректной в церковном
смысле Испанией, национальная церковность во Франции была намного опаснее для католического
единства. Ибо идея государственно сти, которая во Франции вела к абсолютизму, была реализована
кардиналами Ришелье (1585_1642) и Мазарини(1602_1661)— оба они служили не столько интересам
Церкви, сколько интересам французского государства, а также Людовиком XIV (1643_1715!). Идея
эта уже с самых первых указов Филиппа IV была ориентирована на автономность; интересы религии
и Церкви фактически ставились даже не в один ряд, но ниже государственных интересов! Француз-
ское государство, несмотря на его верность католическому вероисповеданию, в церковных вопросах
само определяло свои нужды. В этом и заключается сущность галликанизма.

Такие фигуры, как Ришелье и Мазарини, символизируют государственную церковность, которая

на практике грозит схизмой; это политический католицизм самого дурного толка, это— в определен-
ном смысле— извращение духовного начала.

4. Арман Жан дю Плесси, кардинал Ришелье, верующий католик, священник, епископ, кардинал
и автор аскетических сочинений в конечном счете имел лишь одну цель: централизацию французско-
го королевства. Он достиг своей цели, подавив сопротивле ние непокорных баронов и радикально
уничтожив политическую власть гугенотов. Тот факт, что он нажил огромное личное состояние,
ущемляя религиозно-церковные интересы, имеет второстепенное значение по сравнению с внутрен-
ней проблематикой христианского истолкования его образа мыслей и его трудов. Когда дело каса-
лось государственных интересов, Ришелье не останавливался ни перед чем. Он поддерживал Густава
Адольфа, он поощрил (или спровоцировал?) его вторжение в Германию; он поддерживал немецких
протестантов в Тридцатилетней войне (а также до и после нее). Он ощущал себя кардиналом по ми-
лости короля, но отнюдь не папы.

5. В тот период наряду с иезуитами большое влияние на политику оказывали капуцины. Многие
французские аристократы вступили тогда в их орден. Один из них, барон о. Жозеф ле Клерк
(1577_1638) был доверенным советником и сотрудником Ришелье, «серым кардиналом». На примере
отца Жозефа можно яснее увидеть те внутренние конфликты, в том числе церковно-христианские,
которые определяли жизнь и деятельность католического священника Ришелье. В этом монахе была
какая-то поистине интригующая загадочность.

Отец Жозеф отличался глубоким, очень серьезным благочестием, был писателем-мистиком, из-
вестным и неутомимым проповедником и мастером упражнений в реформированной им строгой
женской конгрегации; он организовал миссии капуцинов на Ближнем востоке, в Африке и Канаде. Он
обращался со своей страстной проповедью и к гугенотам, и ко всей Европе, призывая к крестовому
походу против ислама. Его благочестие проявлялось также в личной суровой аскезе.

Но при всем том он был замешан во всех интригах Ришелье, был вдохновителем и проводником
его безжалостной и беспощадной политики. На нем лежит великая вина и ответственность за унич-
тожение гугенотской крепости Ла-Рошель и ее защитников (город, превращенный в груду руин, был
завален трупами).

166
 6. Преемником Ришелье был итальянец по происхождению кардинал Жюль Мазарини, который с
1643г. руководил французской политикой. Хотя он, по всей вероятности, не имел более высокого по-
священия, ему принадлежало епископство Мец и 27 аббатств. Чтобы защитить племянников папы
Урбана VII, которых Иннокентий X призвал к ответу за совершенные ими преступления, Мазарини
не постеснялся угрожать папе войной. Враждебные настроения по отношению к нему (15 томов «Ма-
заринад») угрожающе предвещают революционный прорыв в конце XVIII в.

7. Опасности, дремавшие в галликанизме XVII в., распознаются как угрожающие христианско-

церковной жизни, как только наряду с ними принимается во внимание ужасающая религиозная и мо-
ральная несостоятельность широкого круга представителей высшего общества, которые собственно и
являлись представителями и носителями галликанизма; хозяйничанье фавориток при дворе всехри-
стиан ского короля, идущего к мессе и причастию, было насмешкой над христианской заповедью и
часто превращало церковное исповедание в лицемерие. Далеко за пределами этого круга христиан-
ская и нравственная жизнь вообще часто была отмечена бессилием и несостоятельностью. Обе сто-
роны жизни стояли на пугающе низком уровне. Удовольствие было высшей целью. Законы обходи-
лись, где только возможно; притворялись «католика ми», но месть, ненависть, поджог и кровавые
убийства были в порядке вещей. Ложное понятие о чести позволило дуэли стать правилом галантного
поведения. В тот период широко практиковалась официальная продажа церковных должностей. Та-
ким образом исчезает тот католический синтез, который требует связывать в единое целое вероиспо-
ведание и жизнь, а это в высшей степени опасное состояние общества.

Причины лежат на поверхности, и нам они уже известны. Богатства Французской Церкви, кото-
рыми— путем продажи церковных должностей— имеет право распоряжаться корона, расточаются
высшим дворянством (посвященным и не посвященным в духовный сан). А этому дворянству проти-
востоит необразованный, социально униженный, презираемый клир— временно назначаемые вика-
рии (см. §64, 7: конец средневековья). Сам принцип галликанизма составляет ползучий церковный
сепаратизм, ослабляющий единство Церкви. Папство, разумеется, признается и принимается, но ак-
тивная связь с Римом не поддерживается. Почитание престола св. Петра, мягко говоря, имеет свои
границы, определяемые сознанием собственного политического и церковно-политического превос-
ходства.

Представителями интересов папства, более или менее официальной римской церковности высту-
пают иезуиты (хотя и не все), но именно они отчасти стоят в стороне от великого позитивного дви-
жения Контрреформации.

II. Культурные и религиозные силы

1. Тот факт, что галликанизм, смертельно опасный для церковно-христианской жизни, с его по-
казным благочестием, с его скандальной безнравственностью и вопиющей асоциальностью не привел
к окончательной гибели Французской Церкви, не является заслугой пап. Как и во времена авиньон-
ского пленения, так и теперь притязания Франции не встретили достойного отпора со стороны тех,
заурядных в большинстве своем, личностей, которые восседали на престоле св. Петра.

Но на этот раз двор, придворная партия и светское общество не были единственными хозяевами
положения: в церковно-политичес кой области со всеми упомянутыми выше религиозно-моральными
слабостями расцвела мощная духовная элита, возвышавшаяся над своим окружением и отличавшаяся
от него глубокой, искренней, истинной религиозностью. Она следовала собственным христианско-
цер ковным законам и являлась поэтому, с точки зрения церковной истории, главенствующей силой.
(Хотя она и совершала некоторые досадные промахи, о чем см. ниже.) Такие великие мистики, как
Франциск Сальский, Шанталь, Винсент, Фенелон, Бурдалу и далеко не в последнюю очередь Пас-
каль, являются не только выдающимися личностями своей эпохи— в церковно-историческом смысле
они являют собой ее главное содержание. Святость, благочестие, богословские труды этих мужей
несмотря ни на что важнее для церковной жизни того времени и для будущего, чем галликанизм. Од-
нако по мере приближения к исходу «великого столетия» влияние галликанизма возрастает, и прихо-
дится говорить уже не о святости, но о заурядной набожности.

167
 2. Если попытаться в общих чертах охарактеризовать все многообразие религиозных, духовных и
церковных аспектов с точки зрения истории Церкви, то можно сказать, что речь идет о сочетании
церковно-гуманистического благочестия— и французского интеллекта, христианства— и француз-
ской светской культуры 164. Это касается не только святых того времени, но и модных проповедников
и связанных с религиозным движением основоположников французской литературы, а ими были
Паскаль, Корнель и Расин. Перед нами удивительный феномен— религиозный галликанизм! Значе-
ние этой связи между духовной и светской атмосферой, этого сочетания религиозной католической
формы и самой рафинированной и зрелой культуры в смысле языка, словесности и общественной
жизни чрезвычайно велико: католическая религиозность вплоть до святости составляет высший и
лучший слой нации!

3. Конечно, имели место и проявления религиозно-богословской реакции, подпадавшие под по-

нятие духовной цензуры. С одной стороны, это объяснялось напряженностью политической обста-
новки в стране, в этой странно католическо-христианской Франции. С другой стороны, католицизм
вел борьбу за внутреннее преодоление проблемы оправдания, которая казалась недостаточно разре-
шенной в учении иезуитов (поскольку их доктрина мотивировалась контрреформаторской установ-
кой). С одной стороны, мы встречаем помпезность и внешнее благочестие культуры, а с другой сто-
роны— религиозную активность иезуитов. К тому, и другому настроению противостоит склонный к
квиетизму мистицизм. Акцентирова нию человеческой воли, направленной на спасение души, проти-
востоит августинизм янсенизма. Действительному пренебрежению нравственно -религиозной серьез-
ностью в фривольной жизни католического двора, с одной стороны, а с другой стороны, кажущемуся
пренебрежению в пробабилизме иезуитов (и в «секуляризованной» аскезе св. Франциска Сальского)
противостоит ригоризм того же янсенизма.

4. В этом переплетении конфликтов и противостояний можно более или менее четко различить
следующие тенденции:

(I) Расцвет религиозности: новое столетие святых (§97)

(II) Ряд противостоящих друг другу и в этом противостоянии сближающихся религиозно-

богословских движений:

1. Янсенистский августинизм

2. Янсенистский ригоризм

3. Квиетизм

(III) Церковно-политическое движение галликанизма, направленное против папства (§100).

III. Ситуация в Германии

1. Франция в XVIIв. не только является главной ареной истории католической Церкви, она со-
ставляет ее основное содержание. Среди пап встречаются значительные личности, но нет великих
людей; звезда Испании закатилась (ср. разд. I).

Германия обескровлена Тридцатилетней войной. И все-таки с середины столетия здесь замечает-

ся поразительный всплеск новой жизни, блистательно отразившийся в пышности изощренной архи-
тектуры барокко княжеств-епископств Западной и Южной Германии. Вобласти высокой литературы
и богословия Германия, конечно, разительно отстает от Франции. Но, вероятно, следует значительно
более позитивно оценивать те достижения, которые имели место. Пусть далеко не все в католическом
немецком театре эпохи барокко заслуживает эпитета «гениальный», но многое достойно похвалы.
Жизнь и творчество контроверс-богослова и поэта Ангела Силезия (1624_1677, в 1653г. перешел в
католичество); капуцина Прокопа фон Темплина (1607_1680); строго визитатора и актуального до
наших дней религиозно -богословского народного писателя Мартина фон Кохема и Абрахама a
Santa Clara— на фоне полного упадка религиозности и нравствен ности, чумных эпидемий и турец-

168
кой угрозы— служат примером благородной душепопечительной деятельности; в своих сочинениях
они постоянно обращались к Священному Писанию.

2. Евангелическая Германия дала проникновенного Пауля Герхардта (1607_1676, с 1657г. в Бер-

лине) с его сборником песен, вошедшим в историю как неоценимое сокровище (о музыке см. §93). В
английско - американском пространстве, несмотря на усилия и достижения католических миссионе-
ров, религиозное развитие определялось в основном протестантизмом.

3. Вторая половина столетия печально знаменита охотой на ведьм; в охоте на ведьм принимали
участие все конфессии. Важные свидетельства этого жестокого злодеяния оставили в своих сочине-
ниях Фридрих Шпее (1631г.) и протестантский профессор из Галле Томазиус (1704г.)— один из пред-
теч Просвещения (!). Но еще в 1749г. в том самом Вюрцбурге, где Шпее уже в 1631г. боролся против
безумного заблуждения, о. Гаар SJ защищал веру в ведьм у костра, на котором была сожжена несча-
стная Рената Зингер.

Первая глава

Расцвет

§97. Второе столетие святых

I. Положение Церкви во Франции

1. Первые импульсы благочестия после Реформации Франция получает из-за границы, а именно
от тех сил, которые вынесли на себе всю тяжесть католической реставрации. Успехи кальвинизма во
Франции встревожили Терезу, и она послала за Пиренеи свои мистические отряды (§ 92); первая
крупная фигура, предстающая перед нашим взором,— Франциск Сальский, воспитанник иезуитов,
вдохновленный примером и духом св. Филиппа Нери, которого ему довелось знать лично.

2. Религиозно-нравственное положение Церкви во Франции в конце XVIв., как мы слышали, бы-

ло далеко от идеала. Истинная реформа вообще почти не начиналась. Франция XVIв. живет в той ат-
мосфере, о которой мы писали в §96: здесь как бы снова оживает расточительный дух ренессансного
Рима эпохи предреформации; высокие церковные должности (прелатура) резервируются для высшего
дворянства или фаворитов двора; молодой Винсент де Поль принял духовный сан только для того,
чтобы получить богатый приход. Ришелье избрал церковную карьеру, чтобы сохранить за своим се-
мейством епископство Люсон. Постановления Тридентского собора, запрещающие накопление
должностей, не выполнялись. Диспропорция между образом жизни роскошествующей праздной ари-
стократии и простого народа, страдающего от всяческих притеснений, была тем более нездоровым
явлением, что высший клир полностью перешел на позиции аристократии. Для подготовки смены
клира отсутствовали все предпосылки: совсем не было семинарий, почти не было примеров, достой-
ных подражания. Вот на каком фоне следует рассматривать те достижения, которые мы будем обсу-
ждать ниже, если мы желаем по достоинству оценить их величие и церковно-историческую функцию.

II. Франциск Сальский

1. Франциск Сальский (1567_1622), как и Винсент де Поль,— явно фигура Нового времени; его
труды отвечают потребностям современной ему эпохи, столь отличным от средневековых чаяний. И
все-таки, несмотря на сложившуюся обстановку, он типично французский деятель и работает ради
французов. Да, его труды находят широкий от-клик во всем мире, привлекая людей своей христиан-
ско-католической и человечной сущностью; его книги, особенно «Филотея», переводятся на многие
языки, в том числе и на немецкий, их усердно читают. Но и он не обладает той универсальностью,
какая была свойственна святым средневековья. Он был сыном народа, чье национальное начало про-
явилось с наибольшей силой. Поэтому он больше зависел от своего времени, но и больше значил для
него.

2. Его значение определяется тремя заслугами: (А) контрреформа торской деятельностью, сыг-
равшей чрезвычайно положительную роль в истории Церкви; (Б) душепопечительной деятельностью;
169
(В) новым видом «секуляризированной» аскезы. В каждой из этих трех областей его деяния отмече-
ны печатью величия, даже гениальности. Но высшей формой гениальности является святость.

3. К п. (А): а) Войны с гугенотами приходятся на первые тридцать лет жизни этого святого. Сам
он родился в Савойе (где пустил глубокие корни кальвинизм), но происходил из аристократической
семьи, сохранившей неколебимую верность католицизму. Он получил превосходное, истинно рыцар-
ское воспитание— в семье и позднее в иезуитской школе, куда был отправлен по собственному на-
стоянию.

б) Уже очень рано он ощутил на себе влияние эпохи и ее специфических потребностей. Его «Да-
маск» непосредственно связан с тогдашним богословским диспутом о благодати, всколыхнувшим
французское общество и повергнувшим французскую Церковь в тяжелый кризис (§98). Суть спора
составлял вопрос: к чему Господь предназначил человека— к небесам или аду? Зависит ли это от Бо-
жиего промысла или от предуготовленных ему заслуг или грехов? Когда Франциску было 18 лет, он
вдруг с необычайной остротой осознал, что принадлежит к числу тех, кого Господь заведомо осудил
на вечные муки. Это было ужасное, тягостное бремя, оно грозило разрушить всю его врожденную
религиозность; он был близок к отчаянию, к пагубному пессимизму. Преодолеть этот искус (сначала
героическим усилием воли165, затем вследствие утешительного просветления— молитвой перед ста-
туей Мадонны) означало для него обрести оптимизм. Предназначением Франциска стала борьбы с
угрюмым кальвинизмом.

в) В 25 лет (1593г.) Франциск становится священником, ревностным пастырем и исповедником.

Его многочисленные проповеди, в том числе и контроверсные, были выдержаны в истинно иезуит-
ском духе и не имели ничего общего с ренессансной риторикой: все в них было подчинено религиоз-
ной цели.— В 1599г. он предпринимает пастырскую поездку в Париж, где знакомится с мадам Акари
и де Берюлем166.

г) Великим переломным моментом в жизни Франциска Сальского был 1594г., когда он (спустя
год после своего рукоположения!) доброволь но решил стать миссионером Шабле— суровой горной
области в Савойе, полностью подпавшей под влияние кальвинизма и цвинглианства. Много лет он
безуспешно работал в тяжелейших климатических условиях, преодолевая упорное сопротивление
кальвинистов, которые даже покушались на его жизнь. Для всей его деятельности характерно сочета-
ние мягкости, осторожности, героической последовательности и воистину неотразимой готовности к
самопожертвованию. Именно синтез этих деликатно завуалированных качеств определял всю его
жизнь. Мягкость, податливость, уступчивость в манере поведения, но при этом четкость и ясность
программы, которую он последовательно доводит до конца. Узнав о его намерениях, родители при-
шли в ужас, но он проявил стойкость и даже некоторую жесткость по отношению к самым дорогим
существам— во имя высшей любви; он напомнил им о Poverello— Франциске Ассизском, который
отрекся от родного отца во имя любви к Отцу Небесному.

д) В 1602г. он становится епископом большого женевского диоцеза (с резиденцией в Аннеси).

Его программа проста, но она охватывает катехизацию, проповедь, контроверс-богословие, подго-
товку пастырской смены (т.е. проведение в жизнь декретов Тридентского собора, в том числе, на-
пример, визитации).

4. К п. (Б): Франциск проявляет себя как знаток человеческой души и умелый пастырь. Об этом
свидетельствуют его духовное влияние на госпожу де Шанталь, классическое «Руководство к благо-
честивой жизни» («Филотея») и написанный для госпожи Шанталь «Трактат о любви к Господу»
(«Теотим»), а также его многочисленные письма (их более 2000). Благочестие, которое он проповеду-
ет, сознательно включает «святые аффекты». При этом для него огромную роль играет Сердце Иису-
сово. Позже на основе его проповедей, как раз во Франции XVIIв. расцвел культ Сердца Иисуса (Жан
Oд, † 1680г.; Мария Алакок, † 1690г., в 1920г. причислена к лику святых). Следует отметить, что
Франциск рекомендо вал всем верующим как можно чаще причащаться св. Таин. Соответствующие
пассажи «Филотеи» (также и для лиц, состоящих в браке) написаны с большой внутренней свободой
и чувством меры.

170
 е) В 1604г. Франциск знакомится с влиятельной дамой— Жанной Франсуазой де Шанталь
(1572_1641), которую с восхитительной свободой и уверенностью направляет к аскетическому идеа-
лу совершенства. Вместе они основывают орден Испытания (салезианки). Первоначальный замысел
поражает новизной: в нем нашел отражение столь характерный для Франциска синтез мистической и
деятельной жизни. План состоял в том, чтобы основать деятельный орден— и без клаузуры! Тогда
это казалось необычным и было встречено с недоверием французскими епископами и Римом. Фран-
циск не сумел преодолеть этого сопротивления. Орден остался созерцательным.

5. К п. (В): С течением времени все более настоятельной становилась необходимость творческого

контакта между культурой и Церковью: нужно было указать мирянину подобающее ему место в жиз-
ни Церкви. В осуществлении этой задачи особая роль принадлежала романским нациям, в большин-
стве своем— католическим. И здесь наряду со многими другими (см. разд. II, IV) особая заслуга при-
надлежала Франциску Сальскому. Его личность, его миссионерские методы и методы душепопечи-
тель ной деятельности, его письма и прежде всего его «Филотея» несут на себе печать высокой куль-
туры (христианский гуманизм=humanisme dйvot); в то же время благочестие, свойственное всем его
трудам, обладает особой притягательностью— не только для монахов, но прежде всего для мирян,
для образованных и богатых людей167. Никто ни до, ни после него не придерживался столь открыто
девиза: «Больше радости!» Никто столь блистательно не ставил перед религией Креста задачу обога-
тить человека. Тайной Франциска Сальского было и осталось почти непревзойденное искусство рас-
крывать богатство религии, использовать ее мягкую, чарующую силу.

Этот метод справедливо называют «секуляризацией аскезы». Его значение еще не оценено по
достоинству, но в новейшее время принципы, лежащие в основе этого метода, все шире применяются
в пастырском служении, когда речь идет о работе в той или иной социальной среде. Культура, от-
торгнутая от Церкви, от догматического христианства, да и вообще от самой религии, все больше за-
хватывала жизнь, вынуждала (и вынуждает) людей жить в ней, применяясь к ее условиям. Франциск
Сальский и те, кого он наставлял на путь истинный, кто работал рядом с ним, доказали, что возможно
сочетать религию и культуру без ущерба для религиозной жизни; более того, они доказали, что такое
сочетание может вести к святости168. Ибо «движение навстречу миру» ни в чем не ослабляло пропо-
веди о Кресте, но усиливало ее влияние. (а) Ведь речь шла об испробованных средствах, таких как
аскеза, небольшие ежедневные упражнения (втом числе перебирание четок, которому придавалось
очень большое значение). Во всех этих усилиях была осознанная целенаправленность, четкая про-
грамма, упорядоченность. Хотя Франциск очень проницательно судил о человеческих слабостях, он в
отличие от многих своих современников не ограничивался снисходительным порицанием, но и не
отталкивал людей бесплодной строгостью, как янсенисты. Он облегчал путь, но вел к вершине.— (б)
Прежде всего, в нем жила горячая любовь к Богу, элементарная религиозность, мысль: «Бог, только
Бог и еще раз— Бог». Это чисто религиозно -христианская позиция веры во всей ее полноте, для нас
почти непостижимой и совершенно здорового свойства 169. «Для моей души, полностью преданной
Господу, истинная радость следовать туда, куда ведет ее промысел Божий». Это «покой души», «ве-
селие духа», «сладостный мир» и «успокоение сердечное» он ценит превыше всего. Перед нами дра-
гоценный поучительный пример истинно христианской внутренней свободы.

6. С точки зрения истории мысли такая позиция гуманистична. Это факт, доказательством кото-
рого служит как воспитание Франциска Сальского, так и его книги и основание «Academia
Florimontana» в Аннеси. С точки зрения истории Церкви, важнее значение этого факта.

а) В религиозно-богословской области определяющим моментом для гуманизма был его мора-

лизм, т.е. высокая оценка «humanum», «dignitas hominis». Подчас это представление о достоинстве
человека, не отвергая благодати, приближалось к воззрению, что естественные силы познания и воли
человека— если апеллировать к ним всерьез— достаточно велики, чтобы идти путем спасения. Такое
воззрение чересчур оптимистично. Мы видели, что в XVв. Церковь, знающая священство и таинства
религии Откровения и спасения, заметно сузила свое влияние (§76). Франциск Сальский, как и весь
humanisme dйvot преодолевает эту односторонность. Он оставляет в неприкосновенности гуманисти-
чески-лично стное углубленное благочестие и гуманистический оптимизм: но он облагораживает их,
придает им христианский смысл. Откровение, искупительная жертва Христа, благодать, к которой
верующие приобщаются через таинства,— вот что образует само собой разумеющийся фундамент
его оптимизма. Франциск Сальский углубляет гуманистический морализм до гуманистического хри-
стианства, возвращает гуманизм в лоно Церкви, наполняет его церковным содержанием. Великой за-
171
слугой Франциска был судьбоносный спасительный синтез нецерковного и антицерковного воззре-
ний, преодоление двух враждебно противостоявших друг другу крайностей. Франциск сумел снять
неразрешимый конфликт между радикальным и спиритуалистическим гуманизмом, с одной стороны,
и Реформацией, с другой. Для него не существовало антитезы: либо сила человека— либо только си-
ла Бога. Историческая важность позиции Франциска Сальского становится вполне понятной, если
иметь в виду ее противопоставлен ность не только кальвинизму, но и тогдашнему внутрицерковному
пессимизму и ригоризму, столь характерному для янсенистов или даже для вполне церковной герои-
ческой страдальческой веры и проповеди Паскаля.

б) В гуманизме также есть нечто от стоицизма, некое «стоическое спокойствие». Для Франциска
оно было основополагающим правилом, заповеданным Богом-Отцом: «ни в чем не отказывать, ниче-
го не требовать», «предаться в руки Господа». «Господь обращается со мною, как со слабым ребен-
ком, ибо Он не подвергает меня тяжелым испытаниям. Ему ведома моя слабость, Он знает, что я не
смогу вынести сильных ударов...» Здесь мы касаемся квиетистских моментов мистики Франциска,
которые впоследствии были искажены и сужены другими богословами (Молинос, 1628_1696, §99).
Но в богословии и деятельной жизни самого Франциска Сальского они являли собой плодотворный
синтез.

III. Винсент де Поль

1. К поколению великих пастырей того времени принадлежит также младший современник

Франциска Сальского Винсент де Поль (1581_1660). Он родился на юге Франции в многодетной кре-
стьянской семье и стал клириком просто для того, чтобы получить приход. В 1607/1607г. Винсент
оказывается в Тунисе, где попадает в плен, его продают в рабство, он бежит в Авиньон. В1609г. в
Париже он переживает момент внутреннего преображения. После долгих лет сомнения в вере и тя-
желых душевных терзаний он находит спасение: решает стать святым. В 1612г. Винсент становится
сельским священником. Затем до 44 лет (12 лет с перерывом) является домашним священником и ду-
ховником графа де Гонди, генерала королевских галер. Благодаря содействию графа в 1619г. его на-
значают на должность главного священника галер, и он ведет душепопечительную работу среди ка-
торжников, добиваясь одновременно облегчения условий их содержания (лечения в больнице). После
смерти Людовика XIII (которого он поддерживал на смертном одре) Винсент де Поль становится
членом регентского совета «Conseil de Conscience». Он создает благотворительные учреждения, пре-
дотвращает голод, организует военную интендантскую службу и полевые кухни для беженцев и на-
селения.

2. Духовное наследие Винсента намного скромнее, чем наследие его друга Франциска Сальского.
Его богословие было несложным, его благочестие— простым и ясным: не надо лишних слов, проли-
вай пот, бери нищенскую суму, подбирай подкидышей.

Он был гением практического смысла, великолепным организатором. Он отвечал на запросы

своего времени иначе, чем Франциск Сальский, но то, что он делал, было не менее важным. Различие
заключалось во внешней форме работы. Альфой и омегой Винсента была деятельная любовь к бед-
ным, к простому народу. Все прочее было только необходимым накоплением сил для практических
дел. И он предается молитве и аскезе. Внутренним стимулом его усилий является почти совершенное
осуществление идеи покорности провидению: ничего не направлять и не выбирать по собственному
желанию, ни деяния, ни часа, ни способа, ни места. Все укажет Господь. Так Винсент достигает поч-
ти мистического благочестия (ср. §99).

В этом и заключался удивительный подвиг Винсента: исполнившись апостольского жара, он не-

утомимо действует на пользу бедным, но всегда ожидает знамения свыше. «Деяния Господа знают
свой час. В этот час их и творит Провидение, не раньше и не позже». «Ждать воли Господней и ис-
полнять ее, когда она откроется»: центральное для христианства, исторически и философски глубо-
кое понимание жизни, которое, к сожалению, довольно редко встречается в церковной истории.

3. Винсент осуществляет целый ряд великих предприятий, рассматри вая их как задачи, постав-
ленные перед ним Господом. И чем меньше он их ищет, тем непосредственнее он достигает успеха.
Его апостольский жар проистекает из того же полного бескорыстия, какое было свойствен но Бедня-

172
ку из Ассизи. И так же, как Франциск Ассизский он, несмотря на все свои планы, никогда не оказы-
вал давления на людей, и люди не оказывали ему сопротивления. В этом и заключается тайна его ус-
пехов170.

4. Говорить о программе Винсента де Поля в общем нельзя. Фактически его работа в значитель-
ной части идет в том же направлении, что и работы Франциска Сальского: (1) катехизис, (2) пропо-
ведь (насколько возможно простая по форме), (3) забота о подготовке смены священнослужителей. И
сюда же относится его самая значительная заслуга— упомянутая выше многосторонняя и образцовая
во всех отношениях организация благотворительной деятельности и богоугодных заведений.

В 1624г. он основал орден священников-миссионеров (лазаристы), в 1633г.— женский благотво-

рительный орден винцентинок (Dames de la charitй); кроме того Serviteurs des Pauvres.

а) Лазаристы приносили обет не брать никаких богатых приходов и работать безвозмездно. Их

задачей было содержание народных миссий и душепопечитель ная деятельность среди пленных. Их
монастырь стал первой семинарией (Сен-Лазар), где проповедовали и преподавали упражнения для
послушников и священников, а также для представителей других сословий. Особенно следует под-
черкнуть его заботу о подготовке молодой смены, ибо Винсенту принадлежит заслуга значительного
обновления французского клира. Сен-Лазар стал примером для других семинарий. Среди методов,
применявшихся в его работе, следует обратить внимание на одну меру, которая распространялась в
разных формах и применяетс я по сей день: речь идет о совещании священников по вторникам.

Среди участников этих совещаний Винсент выбрал примерно двадцать человек, и они были на-
значены епископам и.

б) Орден винцентинок святой основал совместно с Луизой Легра, урожд. де Марийак († 1660г.,
причислена к лику святых в 1934г.). Это был орден сиделок и сестер милосердия, без клаузуры, гото-
вый оказать помощь в любой форме. «Милосердные сестры» опекали прежде всего больных и сирот,
но занимались и другой благотворительной деятельностью.

в) Трудами Винсента было положено начало светским благотворительным учреждениям. С по-

мощью Луизы Легра Винсенту удалось собрать и сплотить людей, желавших по мере сил творить
богоугодные дела в частных домах, в больницах, школах, в домах для подкидышей. Из них сформи-
ровалась конгрегация. Но дом, в котором они жили, не должен был стать местом их деятельности. Их
организация предполагала полную свободу передвижений, чтобы они могли оказать помощь там, где
в ней появлялась нужда. В сущности, это была современная служба медицинских сестер!

5. Наряду со всем этим Винсент был одним из великих духовников (г-жа де Гонди, 30 лет служ-
бы исповедником в монастыре салезианок). Но и здесь его образ действия отличался от манеры
Франциска Сальского, согласуясь с «простым» богословием и благочестием Винсента. Он боролся, в
основном, против квиетизма, угрожавшего церковной жизни Франции своей односторонне культиви-
руемой созерцательностью. Сам Винсент и те, кем он руководил, являют пример впечатляющей, но
отнюдь не односторонней реакции на таившуюся в квиетизме угрозу. Угроза была велика, поскольку
это мистическое движение стало модным в кругах дворянства и высшей аристократии, т.е. соприка-
салось там с аморальной, в сущности, культурой (§99). Легко могло случиться, что как и в этой куль-
туре, так и в этой мистике ве-роисповедание и жизнь распадутся, перестанут составлять единство.
Это означало бы, что мистика станет только исповеданием, т.е. мистицизмом, как это произошло с
доктриной основоположника квиетизма Молиноса. Согласно его теории, совершенно пассивная душа
не может согрешить, а потому ей не приходится бороться с искушениями.

6. К оживлению христианского духа, к религиозно-церковной деятельности мирян именно среди

простого угнетенного народа стремились и другие группы. Но осуществление этой задачи было де-
лом очень трудным. Так, например, в 1630г. в Париже была основана конгрегация «Compagnie du
Saint Sacrement», пытавшаяся оказывать материальную поддержку ремесленникам, проводить их
обучение и катехизацию. Но уже в 1665г. она была распущена.

IV. Французская классика; новые ордена

173
 1. Двое великих людей, о которых говорилось выше, предстают перед нами как святые. Что же
касается множества других ценных в церковном отношении движений, орденов и фигур этого фран-
цузского столетия, то их трудно даже перечислить: Фенелон, Бурдалу, Массийон, Корнель, Расин171,
последователи и последовательницы мистических учений, целое «облако святых» (Bremond), а также
многие выдающиеся достижения, в том числе и первого ранга, в области организации душепопечи-
тельной деятельности, индивидуального душепопечения, мистики, церковного красноречия, научной
защиты веры, катехизации мирян, молитвенной жизни. С позиций церковной истории самое важное
заключается в том, что эти имена— самое лучшее, что может предъявить французская культура и ли-
тература.

Разумеется, нельзя сказать, что вся литературно-классическая Франция представляет собой соб-
рание святых. Буало, Лафонтен и великий Мольер принадлежат классике, но многое в их творчест-
ве— отнюдь не христианского духа. И все-таки приведенный выше обзор ситуации в XVIIв. позволя-
ет утверждать: большая часть нации в эпоху классичес кого расцвета была католической и благочес-
тивой.

Чтобы во всей полноте осознать значение этого факта, достаточно представить себе, что было
бы, если бы немецкие классики были католиками, а некоторые из них кроме того писали бы свои ше-
девры в упомянутых различных областях благочестивой жизни.

2. В ту эпоху возник целый ряд орденов и конгрегаций, имевших выдающееся историческое зна-
чение. Орден св. Сульпиция был основан в Париже другом Франциска Сальского Ж. Ж. Олье (†
1657г.); этот орден вел большую работу с целью внутреннего реформирования французского клира. В
1664г. возник орден траппистов; его основателем был де Рансе († 1700г.)— некогда обмирщенный
настоятель цистерцианского монастыря La Trappe в Нормандии. Вернувшись к истинному монашест-
ву, он ввел в монастыре полное соблюдение старого бенедиктинского устава и «обычаев» цистерци-
анцев, восстановил строгую средневековую аскезу, совершенно исключил научные занятия монахов.
В XIXв. орден траппистов пережил новый расцвет, в том числе и за рубежами Франции; в последнее
время он приобрел заметное влияние в Северной Америке. «Братья христианских школ»— конгрега-
ция, основанная в 1681г. св. Ж.-В. Деласалем; имела четкую национально-французскую ориентацию;
добилась того, что преподавание стало вестись не на латыни, а на французском языке, достигшем к
тому времени полного расцвета.

В этой культурной и религиозной среде занимал определенное место и пришедший из Бельгии

французский янсенизм (§98). Именно благодаря его тесным контактам с французской культурой и
духовностью ему удалось стать искушением для некоторых областей и форм французского благочес-
тия. Разумеется, Паскаль не поддался ему. Но, например, французский Ораториум— весьма важная
новая структура— был настолько увлечен янсенистс кими тенденциями, что даже один из генералов
этого ордена Делатур (1696_1733) возглавлял борьбу против буллы Unigenitus, осуждавшей янсе-
низм.

V. Научные достижения

1. Картину этого столетия (к которому мы относим значительную часть XVIIIв.) дополняет мощ-
ный расцвет католичес кой церковно-исторической науки и исторических вспомогательных дисцип-
лин, а также естественных наук.

Здесь перед нами не просто более высокая ступень того, что имело место прежде, но в основном
закладывания фундамента чего-то нового, совершенно небывалого. Собственно говоря, только теперь
разрабатывается категория исторического мышления. Вся современная историческая наука, результа-
ты которой в значительной степени определяют духовные и психологические позиции современного
человечества во всех областях мышления и деяний, вся эта наука не представима без французский
(бельгийских и итальянских) ученых священников XVIIв.; их великим достижением была католиче-
ская гармония веры и знания.

2. К сожалению, столь импонирующий нам стиль научных изысканий не избежал упреков в том,
что придает слишком большое значение почитанию реликвий и святых. Такой критике подвергался,

174
например, поразительно эрудированный и продуктивный ученый священник— библиотекарь и архи-
вариус Люд. Ант. Муратори (1672_1750). Гармоническое сочетания веры и знания в последующие
времена не всегда характеризовало католическую историографию: в нее часто проникало маловерие.
Однако упомянутые выше достижения оказывали существенное влияние почти на весь XVIIIв., когда
и Германия успешно вступила в это научное соревнование; еще и сегодня сохраняют свое значение
труды таких ученых как Жан Ардуэн (1729г.) и Джованни Манси († 1769г.; издание актов соборов);
уже упомянутый Муратори; лексикограф Шарль Дюфрен, сир дю Канж († 1768г.), Стефан Эводиус
Ассемани († 1782г.; исследователь восточных литургий); большие заслуги принадлежат научным со-
обществам бенедиктинских аббатств св. Эммерана в Регенсбурге и св. Власия (князь-настоятель
Мартин Герберт, † 1793г., план «Germania Sacra»).

3. Открытость проблематики научных исследований, которую мы встречаем у этих мужей, как

уже говорилось, не всегда была свойственна представителям Церкви. Об этом свидетельствует, на-
пример, знаменитый спор вокруг Галилео Галилея († 1642г.). Галилей придерживался теории Копер-
ника о вращении Земли вокруг Солнца. Папская конгрегация «Sanctum Officium» дважды осуждала
Галилея. Во второй раз она обвинила его в ереси, потребовала отречения и вынесла обвинительный
приговор его книге. Некоторые просчеты и колебания в поведении Галилея, как и определенная мяг-
кость инквизиции по отношению к ученому (личному другу папы Урбана VII) никак не оправдывают
позиции Церкви, достойной глубокого сожаления: в тот момент римская конгрегация упустила ред-
кую возможность доказать своим отношением к делу тезис о гармонии веры и науки. Она же приме-
нила недальновидное принуждение в вопросе совести. Правда, Галилей до самой смерти оставался
верным католиком. Но в последующее время Италия, католический мир, ордена утеряли духовное
лидерство. Возникновение точной науки, ее инструментария и мастерских (академий и лабораторий)
произошло на севере, и великие ее представители «почти все не были католиками». «Новый мир воз-
никает в основном вне католической Церкви. Вместе с Галилеем отпугнули естествоиспытателей»
(Dessauer).

С другой стороны, следует сказать, что причина этого ложного шага коренится отнюдь не в като-
лической вере, поскольку аналогичные ситуации имели место и в протестантизме (Сервет!) и в свет-
ском государстве не только XVII и XVIIIвв., но и в новейшее время. Кроме того, нельзя забывать, что
астроном Галилей не удовлетворился защитой правильной естественнонаучной системы, но связал ее
с экскурсом в богословскую область.

Вторая глава

Конфликтные ситуации в XVIIвеке

Первая часть: Богословские споры

Предварительное замечание:

В XVI, XVII и XVIIIвв. на всех территориях и во всех странах и провинциях, где еще сильна
Церковь, возникают католические сепаратистские течения. Как уже говорилось выше, во-первых,
продолжают формироваться предреформационные настроения в территориальных и национальных
масштабах; во-вторых, пример протестантских государей оказывается соблазнительным для тех ка-
толических князей, которые также желают сделаться господами своих церквей; в-третьих, сказывает-
ся реакция на утвердившееся со времен Реформации чисто романское церковное руководство, бого-
словие и благочестие. И наконец, эти настроения духовно подпитываются рядом центральных бого-
словских проблем Реформации, которые, правда, ставились на Тридентском соборе Двенадцатью от-
цами и богословами (Серипандо и др.), но остались неразработанными и потому вызывали огромное
внутрицерковное замешательство.

Сепаратистские движения, о которых идет речь, — это галликанизм, янсенизм и фебронианизм.

Но следует точно ограничить содержание понятия «сепаратистский». Значение и объем этого поня-
тия заметно изменяются. То же относится и к церковному элементу, присущему всем трем движени-
ям, хотя и весьма различным образом: епископализму (см. ниже).

175
 Для всех трех движений следует также принять в расчет более или менее тесное или все более
активное соприкосновение с протестантиз мом, его богословием и благочестием. Результат этого
контакта, хотя и таит в себе угрозу, но содержит и позитивные ценности.

§98. Янсенизм

1. Если отвлечься от пестроты картины, если рассматривать сущность дела и источник, из кото-
рого проистекли решающие события, то можно сказать: только один вопрос налагает богословско-
религиозный отпечаток на XVI и XVIIвв. — богословс кая проблема западного мира, проблема пути
спасения. Точнее говоря, вопрос о человеческой воле и Божией благодати. Сначала Лютер с его дог-
матом об оправдании одной только верой с неслыханным напором сделал эту проблему центром От-
кровения. Затем она приобрела особенную остроту во Франции благодаря кальвинизму, т.е. благода-
ря ригористическому, поистине фанатическому учению о предопределении; это учение со всей по-
следовательностью включало в свою систему тезис о заранее предопределенной обреченности чело-
века злу. Такая постановка вопроса была особенно опасной во Франции, где за пальму первенства
боролись кальвинизм и католицизм; но именно здесь в богословский спор были втянуты самые ши-
рокие круги общества. Не понимая центрального положения проблемы «благодать или воля?» в то-
гдашнее время, нельзя понять ни огромной актуальности диспута, захватившего широкие слои насе-
ления, ни его происхождения, ни его причин, ни его содержания (разд.2); нельзя понять ни августи-
низма, ни ригоризма, свойственного янсенизму, ни квиетизма, ни Франциска Сальского.

Протестантское брожение мощно воздействовало на католическую жизнь, возбуждая и отталки-

вая умы, вызывая обостренный интерес к богословским вопросам на фоне нового энергичного стрем-
ления к благочестию, будь оно строго церковным (иезуиты, доминиканцы, Франциск Сальский), будь
оно уводящим в сторону (янсенизм, квиетизм).

2. а) Тридентский собор постановил, что при совершении доброго дела, служащего ко спасению
души, воля человека должна действовать по благодати Божией, т.е. что единственно решающая бла-
годать не воспринимается человеком чисто пассивно, так сказать, страдательно. Хотя общий смысл
этого решения выдвинул на первый план факторы Бога и благодати, Собор не определил, каким обра-
зом взаимодействуют между собой оба фактора— Господь и человеческая воля; Собор также не вда-
вался в подробности относительно того, действует благодать безошибочно и в какой степени и, если
она действует безошибочно, как следует объяснять человеческую свободу. Из рассмотрения этих не-
проясненных пунктов возник ряд взаимно противоречащих богословских теорий (системы благодати
и морали). Они привели к продолжительным упорным спорам, главным образом, между доминикан-
цами и иезуитами. Расхождение во мнениях, когда речь идет о глубочайших, никогда до конца не
объяснимых тайнах, само по себе может быть оправдано с научной точки зрения. Но оно двояким
образом нанесло ущерб Церкви. Редко случалось, чтобы границы, положенные богословским вопро-
сам, так нарушались умозрением, как тогда; редко случалось, чтобы теории относительно веры так
приравнивались к содержанию веры, как тогда. (И с каким жаром спорящие стремились поставить
здесь знак равенства!) Хотя теоретически таинственный характер совместного действия Бога и чело-
века достаточно часто подчеркивался в учении об оправдании и, в частности, одним из главных уча-
стников конфликта, доминиканцем Баньесом, все же его позиция заслуживает порицания: умозри-
тельные дистинкции открывали дорогу богословскому самомнению и всезнайству и привели к бес-
плодному— в христианско-религиозном смысле— вопрошанию (см. ниже п. 3б).

Кроме того, эта внутренняя богословская борьба, отравленная взаимными обвинениями в ереси,
стала вопросом всей духовной жизни того времени. Понятно, что это сильно способствовало распро-
странив шемуся беспокойству и расшатывало веру. Янсенизм (и Паскаль) использовал сложившуюся
ситуацию: в противовес бесплодным богословским умствованиям он при обсуждении этого вопроса с
особым упорством выдвигал на первый план тезис о непостижимости взаимодействия благодати и
человеческой воли. К сожалению, янсенизм, в свою очередь, не избежал опасности религиозного ри-
горизма.

б) В соответствии со своей активной и контрреформаторской позицией и основной тенденцией

XVIв. иезуиты и в этих вопросах подчеркивали значение человеческой воли и свободы отдельной
личности. Исходя из этой позиции они выстраивали свою мораль. В их сочинениях о морали на пер-

176
вый план выдвигается вопрос о том, как должен исполнять закон тот или иной человек в том или
ином случае; общественное мнение и его предписания отступают на второй план. Ведь не всегда с
полной уверенностью можно установить, что является и что не является долгом христианина в том
или ином конкретном случае. В таких ситуациях, учили иезуиты, позволительно считать разрешен-
ным такой поступок, для которого имеется разумное обоснование, даже если совесть индивидуума не
может устранить все (даже сильные) сомнения (это учение основано на понятии вероятности— про-
бабилизм ).

Пробабилизм в различных формах провозглашался и доминиканцами, например, испанцем Бар-

толоме де Медина († 1580г.), а некоторые из иезуитов поначалу отвергали этот подход. Но позже
большинство иезуитов приняли его настолько, что он стал определять их взгляды на мораль. Проба-
билистский подход позволял иезуитам учитывать посредственный моральный уровень большинства
людей; они же стремились открыть путь к небу как можно большему числу верующих. Уверенное
принятие решений избавляло их от бесплодных мудрствований, позволяло быстро действовать в со-
гласии со здравым смыслом (Herman Hefele). Между тем, эта система таила в себе опасность сниже-
ния нравственных критериев (лаксизм). Еще больше, чем теоретическая защита пробабилизма, иезуи-
там повредило его практическое применение: им стали приписывать «morale relachйe». В самом деле,
не только практика иезуитов-исповедников при европейских королевских и княжеских дворах, но и
их духовная литература страдает плоским моралистическим активизмом. С этой точки зрения янсе-
низм (а также мистическое движение в лице Франциска Сальского) явилось закономерной и в выс-
шей степени значимой реакцией христианской совести на перегибы пробабилизма.

3. а) Акцентирование человеческой силы в процессе спасения и человеческой свободы с приня-

тии нравственного решения столкнулось с недоверием, а затем и с сопротивлением тех католических
богословов, которые почувствовали в реформаторской постановке вопроса католический элемент и
проблему, но, с другой стороны, не хотели поощрять развитие богословия в духе барочной схоласти-
ки172. Эти богословы не признавали так называемого чистого томизма, но стремились реформировать
церковное богословие, возвращая его к Священному Писанию и Отцам Церкви (Августин) как к
единственным авторитетам.

Эти тенденции также способствовали формированию янсенизма. Движение, получившее свое на-
звание от имени епископа Янсения Ипернского († 1638г.), было весьма неоднородным в смысле внут-
реннего и национального развития в Бельгии, Голландии173 и, наконец, в Италии. Янсенизм представ-
лял собой религиозное и богословское движение, стремившееся к реформированию Церкви в ригори-
стическом духе (§29, I). Различные папские постановления, осуждавшие янсенизм, вынудили многих
его сторонников перейти на сторону галликанизма, йозефинизма и фебронианизма и придали ему
политический вес и значимость (выступления в защиту королевского Placet!). В соответствии со сво-
им происхождением и своими тенденциями янсенизм с самого начала был открытым противником
упомянутых выше религиозно-душепопечительных взглядов и устремлений иезуитов и стал закля-
тым врагом ордена. Конфликт развивается в основном между этими двумя лагерями, причем янсе-
низм (в отличие от церковного централизма) особенно упорно выступает в защиту епископского ав-
торитета и авторитета приходских священников.

б) У янсенизма были важные предшественники. Его отдаленным началом послужили диспуты о

благодати в XVIв. в Испании, т.е. спор о взаимодействии благодати и свободной воли, в который
вступили доминикан ец Доминго Баньес (1528_1604) и иезуит Луис Молина (1535_1600; молинизм).

Согласно учению доминиканца Баньеса, которого Молина упрекал в скрытом лютеранстве или
кальвинизме, божественное воздействие на человеческую волю предшеству ет ее проявлению
(concursus praevius, prae-motio, prae-determinatio), и это в связи с тем, что Бог является единственной
действующей силой, каковая относится также к области сверхъестественного. Баньес утверждает, что
дарованная Богом благодать хотя и достаточна, чтобы человек совершил душепопечи тельное
(сверхъестественное) действие, но что только новая благодатная поддержка сделает это действие ре-
зультативным. Таким образом воздействие Бога на человека характеризуется как непреодолимое и
безошибочное. Однако Бог движет каждым созданием в соответствии с его природой, так чтобы не-
свободные создания действовали по необходимости, а свободные— свободно.

177
 Эта концепция рассматривает усилия человека, направленные ко спасению своей души, и его
свободную волю как полностью предопределенные Богом и Его суверенной высшей властью и сво-
бодой в момент творения и спасения. Молина напротив исходит из свободной воли человека, чья
свобода сохраняется и под воздействием благодати. Но для него нет заранее предопределенного, из-
начально заданного воздействия Бога. Деятельность Бога сопровождает решение, принимаемое чело-
веком. Ниспосланная человеку благодать всегда достаточна; от самого человека зависит, окажет ли
она свое действие благодаря ее принятию человеком или нет.

Здесь, несмотря на выразительно подчеркнутое всемогущество Бога, возникает, кажется, опас-

ность недопонимания абсолютной свободы и суверенности Бога, так что теория эта навлекла на себя
обвинения в семипелагианстве.

Совершенно новое толкование сути молинизма только усложнило это учение. Если томистско-
баньесианская система признает божественное воздействие на волю, то для молинизма его не суще-
ствует. Поэтому молинизм (в духе, чуждом Писанию) прибегает к совершенно новому объяснению
того, как может всеведущий Бог заранее узнать о свободном решении человека, т.е. о принятии или
неприятии благодати. Молина вводит для этой цели знаменитое учение о «scientia media», опосредо-
ванном знании Господа. Он проводит различие между действительным будущим и условно-будущим,
т.е. постулирует некую промежуточную область между только возможным и тем, что становится
действительностью. Бог, утверждает Молина, знает не только то, что действительно сделает каждый
человек, но и то, как поступил бы каждый человек в любой возможной ситуации, как человек, при-
нявший свободное решение, стал бы взаимодействовать с благодатью, если бы она была ему ниспос-
лана. И поскольку Богу это ведомо, Бог определяет свой благодатный выбор.

в) Вмешательство инквизиции, расследования Святого престола при Клименте VII и Павле V, ра-
бота специально созванной «Комиссии по благодати» (1597_1607) не дали однозначного результата,
поскольку оба папы отказались дать согласие на осуждение Молины. Павел V в 1607г. постановил,
что ученье Баньеса не является кальвинизмом; он наложил запрет на взаимные обвинения обоих бо-
гословов в ереси. Это постановление было повторно принято папой Урбаном VIII.

г) Непосредственным предшественником янсенизма было учение левенского профессора Михеля

Байюса († 1589г.), который, резко критикуя схоластику, обратился к Августину, но интерпретировал
его односторонне— с позиций антипелагиан ства. После того, как Пий IV запретил спорящим сторо-
нам продолжать дискуссию, доктрина Байюса была осуждена университетами Алкалы и Саламанки
возражавшими Лёвену и затем Римом (Пий V, 1567г., Григорий XIII, 1580г.), однако не безоговороч-
но: в какой-то части доктрина была признана содержащей истину.

Байюс подчинился, но с некоторыми оговорками. И вот епископ Янсений, также бывший про-
фессор в Лёвене, публикует новое издание сочинений Байюса. Доктрина была изложена в ученом
трактате «Августин », который был написан Янсением уже после смерти Байюса. Этот трактат и
спровоцировал вокруг себя янсенистский спор, продолжавшийся свыше ста лет.

Исходными пунктами доктрины являются очень строгие поздние взгляды Августина на благо-
дать и предопределение, которым Янсений в свою очередь придал еще большую ригористичность.
Смысл доктрины заключался в том, что первородный грех не только нанес неизлечимую рану естест-
венным силам человека, но что человек вообще не в состоянии противостоять греховным желаниям,
а это означало радикальный богословский пессимизм. Вслед за Августином янсенизм рассматривал
человечество как massa damnata. Согласно этой доктрине Иисус умер лишь за избранных, и только
эти избранные восприемлют благодать. Однако и она неотвратима. Общее требование к человеку за-
ключалось в том, чтобы он предстоял перед Господом, полный любви. Свое спасение человек обязан
заслужить страхом и трепетом; неполного раскаяния недостаточно; пробабилизм есть, с точки зрения
янсенизма, тяжкое и опасное заблуждение и ложное понимание поставленной Христом задачи; чело-
век, отправляясь к Св. Причастию, не должен делать это с легким сердцем.

Решительный отпор этой доктрине дали прежде всего иезуиты. Официальное осуждение после-
довало в 1642г. при Урбане VIII и позже, при Иннокентии X (1653г.; осуждение пяти «пропозиций»,
см. п. 4).

178
 Первая булла Урбана VIII имела в виду только повторить осуждение Байюса; однако подчинен-
ные курии инстанции заострили и усугубили формулировки.

Со временем многие, особенно во Франции, стали слишком легко обращаться с этой критикой. В
XVIIIв. каждый, кто защищал учение Августина о благодати и выступал сторонником более строгих
требований в религии, навлекал на себя подозрения в еретическом янсенизме.

д) Для истории Церкви значение этого эпизода заключается в том, что из высокоученого профес-
сорского спора в Лёвене (и Париже) возникло широкое и глубоко проникающее движение в области
богословия и благочестия. И здесь необходимо обратить внимание на связь движения с католической
реформой во Франции, о которой писал де Берюль.

Инициаторами движения во Франции стали настоятель монастыря св. Сирана Жан Дювержье де
Оран († 1643г.)— друг Янсения со времен Лёвена, и доктор Антуан Арно († 1619г.) и его сын Робер,
которого Дювержье представил ко двору. Уже Дювержье (с его прозвищем «святой Сиран») не имел
столь основательной богословской подготовки, как Янсений; его интересовала преимущественно ре-
лигиозная реформа путем возвращения Церкви к древней строгости, которая учит человека смирять-
ся перед Богом, апеллируя не к науке, но к душевному покаянию. Еще более далек от системы Янсе-
ния старший Арно, который позже обращается за аргументацией к Фоме Аквинскому. Знаменитым
центром янсенизма во Франции стал цистерцианский женский монастырь Пор-Рояль в Париже, а по-
сле смерти Дювержье — монастырь того же названия в Версале, где была аббатисой сестра Арно
«Mиre Angйlique», строго соблюдавшая реформированный устав. В самом монастыре, куда вступили
шесть дочерей младшего Арно, как и в свободном объединении ученых мужей, располагавшемся по-
близости («отшельники») признавали строгую концепцию благодати, из коей выводили столь же
строгую концепцию религиозной жизни. На Бога, который заранее свободно предопределяет буду-
щую жизнь людей и сулит спасение лишь небольшому числу избранных, можно взирать лишь с тре-
петом, а ходить к причастию следует редко и только под строжайшим надзором. Необходимо, счита-
ли янсенисты, вернуться к древней христианской практике епитимий. Все это противопоставлялось
частым причащениям и пробабилизму иезуитов, с одной стороны, и царившей повсюду аморальности
и обмирщению, с другой.

4. а) Осуждение пяти тезисов книги «Августин», которое в 1653г. было издано папой Иннокенти-
ем X, янсенисты пытались смягчить путем ряда контраргументов. Они утверждали, что хотя тезисы
справедливо осуждены как еретические, но в книге Янсения приведены другие формулировки; о том
или ином факте (не явленном в Откровении) Церковь не может, по их мнению, судить безошибочно.
Чтобы избежать безоговорочного принятия осуждения, некоторые епископы предлагали удовлетво-
риться «покорным молчанием» (silentium obsequiosum). Дело дошло до новых споров, диспутов и
осуждений. Упорство Пор-Рояля было поддержано концилиаристскими идеями Генерального собра-
ния французского клира (§100). Ни борьба, которую Людовик XIV по политическим причинам начи-
ная с 1660г. вел против янсенистов (он отправил в изгнание Арно и Кенеля, см. п. 6), ни интердикт
Пор-Рояля (1664 и 1707г.), ни раскольническая политика примирения Климента IX и некоторых
французских епископов (1669г.), ни роспуск правительством с одобрения папы (1709г.), ни разруше-
ние Пор-Рояля (1710_1712) не смогли исчерпать конфликта.

б) Более того, конфликт разгорелся с новой силой в связи с выходом в свет книги ученого и бла-
гочестивого ораторианца174 Пасхазия Кенеля (1634_1719). После смерти Арно Кенель возглавил дви-
жение. В своем трактате «Reflexions morales» и более поздних сочинениях, взятых под защиту фран-
цузскими епископами, Кенель доводит до крайности богословские тезисы янсенизма: Церковь неви-
дима, утверждает он, и состоит лишь из немногих избранных, ибо в намерения Бога не входит спа-
сать всех.

Несмотря на то, что папа Климент XI дважды подвергал книгу осуждению, в частности по жела-
нию Людовика XIV в знаменитой булле «Unigenitus» (1713г.), спор (со сходными дистинкциями и
оговорками, что и прежде) принимал самые опасные и фатальные формы. Галликанский дух конци-
лиаризма все сильнее овладевал спорящими, так что дело доходило до неоднократных призывов к
созыву всеобщего собора той или иной партией. Католическая Франция раскололась на два церков-
ных лагеря. Начались возбужденные и возбуждающие толки, раздались протесты против папских по-

179
становлений, осуждающих янсенизм. На голландской территории, куда эмигрировали янсенисты, де-
ло дошло до упомянутой утрехтской схизмы, которая хотя и не приобрела большого значения, про-
должает существовать по сей день.

5. Янсенизм, который в представлении Дювержье и Арно так настойчиво требовал любви к Богу,
из-за своих упрямых ригористических воззрений и непослушания нанес тяжелый ущерб единству
Церкви и церковной жизни Франции. Раскол по линии за Рим или против Рима проник во все поры
жизни нации. Мало того, что эти споры вызывали насмешки современников и открывали дорогу
скептицизму. Несогласованность решений и хитроумные увертки и оговорки, к которым янсенисты с
такой огромной серьезностью привязывали вечное спасение или погибель души, провоцировали ма-
ловеров задавать вопрос: да разве такая религия может быть великой?

С другой стороны, ригоризм догматического и морального плана был для многих удобным пред-
логом оставить все на волю победонос ной благодати и даже не пытаться своими слабыми человече-
скими силами приготовлять себя к принятию Св. Причастия: ведь, согласно янсенизму, это все равно
дело невозможное. Кроме того, ригоризм разрушал истинное доверие, вырастающее из любви и
ищущее любви Господа. Как всегда в истории, односторонняя моралистическая тенденция, навязы-
ваемая в качестве закона, и чрезмерная строгость несмотря на всю серьезность в общем не привели к
плодотворной вере, но ослабили ее. Точно так же здесь проявился исторический закон, по которому
односторонний ригоризм оборачивается своей противоположностью: он порождает апатию и лак-
сизм175.

Следует также помнить, что эта борьба между иезуитами и янсенистами разгорелась на фоне
длительных религиозных войн между католиками и гугенотами. Целое столетие янсенистский спор
сотрясал некогда столь процветавшую галликанскую Церковь; он окончился только, когда силы сто-
рон были полностью исчерпаны.

6. Реакция Церкви на этот спор не всегда была достойной похвалы: ненужная страстность, по-
дозрительная (в религиозном смысле) включенность в политику, неясность позиции Климента IX. Но
в целом Церковь еще раз утвердила себя как система середины, как полнота христианской действи-
тельности. А ведь именно в случае янсенизма это могло показаться не столь очевидным. На фоне ед-
ва преодоленного, столь характерного для Ренессанса увлечения посюсторонним; на фоне опасно-
стей, угрожавших ее восстановлению или даже дальнейшему существованию со стороны соблазни-
тельного обмирщения в жизни аристократии и высшего духовенства; на фоне некоторого ослабления
моральных устоев в практике и даже в богословии иезуитов, Церковь могла бы поддаться соблазну и
опереться на серьезный, строгий дух янсенизма, который, казалось, столь сильно поддерживал ради-
кальную духовность Церкви и в чем-то выступал против галликанизма, за ее церковно-политические
права. Но несмотря на все ценные элементы янсенизмаЦерковь распознала неполноту его католициз-
ма и отвергла янсенизм как крайность.

Сектантская самонадеянность и сепаратизм янсенизма, его отчаянная борьба с иезуитами, а поз-

же с Римом (к радости Вольтера) в XVIIIв. показали разрушительную силу янсенизма, показали, что
Церковь осталась всемирной Церковью, в лоне которой могут быть спасены все; она еще раз (§17, I,
1) отвергла все, что напоминает тайное собрание. Она проявила большую проницательность в том,
что касается обычных условий жизни человеческой души: она осудила ригоризм.

Но она проявила стойкость и в другом пункте, а именно, в вопросе о широте божественного пла-
на спасения: она осудила («Unigenitus», тезис 29) янсенистский тезис, что вне Церкви нет благодати.
Она снова и снова опровергает любую идею, сужающую волю Господа ко спасению всех, отвергает
утверждения о бесполезности естественных сил человека и полной бесперспективности спасения лю-
дей в Ветхом завете. Таким образом она защищает понятие «неисповедимых путей благодати», столь
важное для понимания Нового времени.

Все сказанное, конечно, не означает, что противники янсенизма распознали его ценные стороны,
о которых говорилось выше, и несмотря на неприятие доктрины, постарались извлечь из нее плодо-
творные уроки.

180
 7. В борьбе, которую вел янсенизм, еще раз дала о себе знать необычайно разрушительная сила
церковного партикуля ризма, т.е. церковного непослушания: богатейшие силы, имевшиеся в распо-
ряжении янсенизма, которые могли бы привести к исцелению Церкви, в тогдашней конкретной си-
туации подвергли себя опасности служить противоположной цели. Наиболее впечатляющей тому
пример— Блез Паскаль († 1662г.), беспощадный свидетель моральной нищеты человека, гениальный
математик и изобретатель, великий верующий, блистательный писатель, проникновенный защитник
веры. И все же— совершенно против воли— он нанес вред церковной жизни. Он, который в своих
«Мыслях» написал гениальные вещи об истинности веры и мучительных поисках истины, который
как ученый являлся живой апологией веры, который благодаря своему классическому стилю пред-
ставил католическую веру как венец высочайшей духовной культуры, который вдохновлялся сми-
ренной пламенной набожностью, он— из-за своей избыточной страстности— пролагал дорогу хо-
лодному скептицизму и нецерковности столетия Просвещения, хотя ни один просветитель не имел
бы ни малейшего права ссылаться на авторитет этого христианнейшего мыслителя. Его блещущие
остроумием, непревзойденные в литературном смысле полемические «Письма к (иезуиту)-
провинциалу», написанные в 1656/1657 г. и выдержавшие около 60 изданий, в которых он цитирует
вырванные из контекста тезисы, нанесли первый мощный удар по иезуитам, что имело далеко иду-
щие последствия. Конечно они были справедливым протестом христианской совести против проба-
билизма. Их христианская серьезность проявляет ся и в том, что они столь резко бичуют амораль-
ность, царившую в высшем свете Франции.

Чтобы составить справедливое суждение о Паскале, необходимо, как и в случаях с другими исто-
рическими личностями, проводить различие между его личными интенциями и тем влиянием, кото-
рое оказало его творческое наследие. Читая его язвительную и вредную критику, ни в коем случае не
следует забывать, что он в 30 лет отказался от блестящей карьеры, чтобы жить только религией Кре-
ста, что он жил ею до самой смерти, которую навлек на себя из-за больного ребенка. И об этом тоже
нельзя забывать, обдумывая его гениальные, но и опасные суждения об ограниченности разума, о его
неспособности постичь Бога и божественное. Когда он пишет: «У сердца есть свои аргументы, неве-
домые разуму»,— на это нечего возразить. Но опасно заявлять от имени разума: «Только сердце, а не
разум, чувствует Бога».

Значение Паскаля в истории Церкви простирается еще дальше: в новейшее время, по мере разви-
тия духовной и религиозной жизни все преходящее, связанное с эпохой и влиянием этого великого
человека, было преодолено. Но зато мощь его религиозной духовности ныне обнаруживает себя от-
четливее, чем в XVIIIв. Глубина его мыслей оставляет далеко позади одностороннюю прямолиней-
ность янсенизма, возможно еще и потому, что в отличие от Янсения и Кенеля он никогда не пытался
вписать в одну богословскую систему таинственное сотрудничество благодати строгого Бога с нище-
той и убожеством человека. Его «Мысли»— прежде всего вполне законное для христианина изумле-
ние и трепет перед величием Непостижимого.

И вообще он не перестает удивлять. Он, ригорист, мог сделать признание вроде такого: «Секрет
радости и удовлетворенности жизнью состоит в том, чтобы не враждовать ни с Господом, ни с при-
родой». Акак неисчерпаема фраза, которую у него Бог говорит человеку и которая могла бы быть вы-
сказана Августином: «Ты Меня бы не искал, если бы ты Меня уже не нашел».

§99. Квиетизм

1. Сильному акцентированию человеческой воли в процессе спасения, как это делали иезуиты,
помимо янсенизма противостояло еще и другое крайнее воззрение: требование полной пассивности в
уповании на волю Божию, квиетизм. Каждая истинная мистика несет в себе «квиетистские» элемен-
ты, в том числе и церковная мистика XVI и XVIIвв.; ибо предпосылкой истинно мистической молит-
вы, созерцания, всегда является внутренняя бедность, духовное «annihilatio» («оторванность», § 69,
3). Но истинно католические мистики не стремятся к односторонности, к полному самоустранению
из активной жизни, не считают созерцательную жизнь единственно стоящей, не отказывают себе в
праве в общении с Богом высказывать свои желания, хотя бы желание достичь святости, тем более
они не пренебрегают использованием обычных церковных средств спасения души, не отвергают их
со спиритуалист ическим высокомерием.

181
 2. а) Осужденный Церковью односторонний квиетизм XVIIв. (ср. ниже) опирается, с точки зре-
ния духовно-исторической, на многие первичные формы, ведущие свое происхождения с Востока и с
Запада. Уже весьма похвальная, но односторонняя оценка созерцания божественного света в восточ-
ной Церкви несла в себе опасные признаки квиетизма. Но и Запад уже в средние века знал нечто по-
добное в лице «Братьев и сестер свободного духа». Они отвергали главные христианские доктрины,
но и закон нравственности тоже. Истоки этой секты теряются в прошлом, впервые о них услышали в
XIIIв. Испания в XVIв. пережила аlumbrados (illuminati), которые также представляли квиетистские
тенденции, хотя и значительно ослабленные. И здесь так же рука об руку с «созерцанием Бога» шла
моральная расслабленность. И точно таким же образом опасность пантеизации существовала со сто-
роны мистических сект в Германии.

б) Всем названным выше опасностям подвергался испанский представитель белого духовенства

Мигель де Молинос († 1696г.). Из богословски корректного, глубоко благочестивого, ревностного
пастыря душ он превратился в Риме в квиетиста того типа, о котором говорилось выше. Он учил, что
христианское совершенство состоит в том, чтобы предать себя в руки Господа, и преданность эта
есть не что иное, как полная пассивность души. У многих героев церковной реформы XVIв., в том
числе у Филиппа Нери, Терезы Авильской, Франциска Сальского и Винсента де Поля (ср. §97), а
также у янсенистов, мы снова и снова читаем о любви, а также о совершенной любви Бога; теперь же
прославляется только эта любовь, только она: «amour pur». Достойной порицания объявляется не
только молитва, обращенная к Богу с просьбой (если это не просьба о предании себя воле Божией),
но и личные моральные усилия. Перед нами— нереалистичный спиритуализм, который пытается ре-
шить проблему греха и слабой воли, радикально обходя эту проблему: ни к чему не стремиться, ни-
чего не делать, лишь творить «молитву покоя» (quietis).

В случае квиетизма Молиноса речь шла в сущности о возросшей в Новое время опасности ради-
кального субъективизма, вопрос ставился так: содержит ли самоуглубление, личное самосознание
только позитивные ценности— или таит в себе опасность анархии? Речь шла о ясном содержании
веры. Ибо при полном исключении всех творческих сил верующего человека очень легко можно
ошибиться и принять волю стремящегося к полному покою человека за волю Господа; и тем самым в
стремлении к уходу из мирской суеты утерять само понятие Бога.

Пастырское служение, осуществляемое по этой модели, обнаружило нездоровое начало подобно-

го подхода. Благочестивые монахини больше не желали знать о самостоятельных духовных упраж-
нениях и самоиспытании совести. Иннокентий X в 1687г. цензурировал 68 тезисов. Правда, они были
взяты не из напечатанных пастырских писем Молиноса, а проверка этих тезисов, к сожалению, не
дозволяется до сих пор.

в) Большое церковно-политическое значение вопрос о квиетизме приобрел из-за того, что спор о
нем захватил высшие круги интеллектуальной аристократии Франции. В центре полемики стояла
вдова г-жа де Гион († 1717г.). В качестве защитника и обвинителя друг другу противостояли Фене-
лон, архиепископ Камбре (1651_1715), и Боссюэ, епископ Мо (1627_1704); Фенелон был по природе
человеком мягким, наделенным талантом, благородным, душевно здоровым, его отличало ясное по-
нимание богословской проблематики и крепкое церковное благочестие, коренившееся в его христи-
анской свободе («Вот человек, который был христианином»— высказался о нем Маттиас Клауди-
ус);— Боссюэ был щедро одарен талантами, самоуверен, неприятно оппортунистичен и эгоистически
расчетлив.

Идеалом мадам де Гион отнюдь не был идеал, провозглашенный Молиносом, тем более это мож-
но сказать о Фенелоне. Чтобы правильно судить об этом споре, нужно уметь проводить тонкие раз-
личия. Последнее качество не было сильной стороной тщеславного Боссюэ, «орла из Мо».

3. Борьба приобрела весьма заметную политическую окраску. На ее исход повлияло много чело-
веческих, слишком человеческих обстоятельств. Мадам де Ментенон († 1719г.), которая, собственно
говоря, и направляла всю политику страны и чьим духовником до сих пор был Фенелон, отказалась
от его опеки, чтобы не поставить под угрозу свое положение; Боссюэ проявил умение в определенной
степени забывать о законах истины и любви, если речь шла о государственной политике. Именно на
этом фоне особенно ясно выступает величие Фенелона. Рим долго сопротивлялся настояниям Людо-

182
вика XIV (за которым в качестве движущих сил стояли Ментенон и Боссюэ) осудить спорные тезисы
Фенелона. Когда же это осуждение все-таки последовало (1699г.), резюме, несмотря на цензурный
запрет тезисов, было достаточно сдержанным, даже в какой-то степени закамуфлированным: «возбу-
ждающие недовольс тво и дерзкие». Фенелон тут же заявил о готовности подчиниться, проявив не-
обычайное величие души.

4. а) Благочестие Фенелона опиралось на нечто такое, что было шире его личного достояния,— а
именно на признание авторитета Церкви. Он сам немедленно объявил с церковной кафедры об осуж-
дении своих тезисов и своем подчинении решению Рима и приказал уничтожить оставшуюся часть
тиража своей книги. Его заявление заканчивается так: «Да сохранит меня Господь, если когда-нибудь
речь шла о чем-либо другом, как не о пастыре, который, дабы выполнить свой долг, обязан проявлять
больше послушания, чем самая последняя из овечек его стада». Это было исполнением одного из его
принципиаль ных убеждений: религия не нуждается в доказательствах или защите, но лишь в ясном
изложении, ибо она сама себя доказывает и защищает. Маттиас Клаудиус правильно охарактеризовал
этого великого епископа: «Для истинного христианина мало быть правым, но для философа— это
кое-что значит. Но быть правым и терпеливо позволять считать себя неправым, тем, на чьей стороне
вся неправота, это значит перепутать зло с добром. Мы сделаем больше для истины, если будем опи-
раться на нее, а не спорить из-за нее».

б) Не следует забывать, что Фенелон принадлежит к числу великих пастырей французского

XVIIв. Он был неутомимым проповедником. Другим его достоинством является постоянный призыв
опираться на Священное Писание. Что же касается барочного красноречия Боссюэ, то его «Oraisons»,
хотя и великолепны в литературном отношении, но в религиозном отношении— как прежде, так и
ныне— не слишком плодотворны.

В последнее время на Фенелона столь же настойчиво, сколь и успешно указывают как на провоз-
вестника богословия Креста и тем самым раскрывают некий католический смысл главных лютеран-
ских тезисов (P. Manns). Это тем более несомненно, что здесь католичес кий элемент не только не
усечен и не затемнен, но представлен углубленно. А потому богословские сокровища сочинений Фе-
нелона могли бы иметь важное значение для плодотворного экуменическ ого диалога.

Вторая часть: Церковно-политическая оппозиция

§100. Галликанизм

1. Галликанизм представля ет собой специфически национальное самосознание французов, пере-

несенное в церковную, а точнее говоря, в церковно-политическую сферу; это типично французское
решение проблемы католической национальной церковности средневековья и Нового времени
(включая попытку свести церковно-политические претензии в некую теоретическую систему и дать
ей надежное церковно-правовое обоснование). Начало этих попыток относится уже к XIIIв.

Доказательством подобных устремлений служат: борьба Филиппа IV против папы Бонифация

VIII; авиньонское пленение пап; западная схизма; концилиаризм; французский «нейтралитет» 1408г.;
Буржская прагматическая санкция 1438г.; конкордат 1516г. между Львом X и Франциском I с почти
неограниченным правом короля назначать своих кандидатов на церковные должности; отказ Фран-
ции опубликовать декреты Тридентского собора, касавшиеся внутрицерковной реформы, как и борь-
ба вокруг их публикации и проведения в жизнь. Основополагающее понятие «свобода Церкви» было
первоначально использовано папами против светской власти; позже (с тех пор, как Филипп IV при-
менил его к Французской Церкви) оно подверглось радикальному и (как сказано выше) многообраз
ному переосмыслению и превратилось в понятие «свободы для галликанской Церкви». Доминантой
была и оставалась претензия национальной Французской Церкви на специфические церковные «гал-
ликанские» права, иными словами, на далеко идущую независимость Французской Церкви от Рима.
Наиболее полным образом эти претензии с точки зрения церковного права удовлетворяли упомяну-
тая выше прагматическая санкция, принятая в 1438г. (=прагматический галликанизм), и конкордат
1516г.

183
 2. Развитие галликанизма связано с попыткой принципиально урезать— в смысле церковного
права— непосредственное верховенство папства над отдельными церквями. Наиболее резкое и эф-
фективное богословское выражение эта попытка нашла в концилиаризме; практически наиболее
сильную поддержку он находил во Франции. В применении к Франции, т.е. к «свободам галликан-
ской Церкви», он и есть корень галликанизма.

а) Догматический галликанизм понес тяжелые потери при Пие II, который отверг и осудил идею
верховенства собора над папами (1460г.); затем во время Латеранского собора при Юлии II и Льве X
(1512_1517), хотя во Франции Латеранский собор не был признан вселенским; и наконец в связи с
фактически «папистской» позицией Тридентского собора; но все-таки концилиаризм еще не был
уничтожен, не был объявлен еретическим. Со своей стороны, прагматический галликанизм никогда
не исчезал, но скорее постоянно усиливался. Укрепление Французской национальной Церкви благо-
даря развитию абсолютизма означало в XVIIв. выдвижение дальнейших претензий королевской вла-
сти к Церкви.

б) Целый ряд факторов привел к тому, что после Ришелье Людовик XIV (1643_1715) одержал по-
беду в запутанных политических столкновениях той эпохи. Исходя из чисто политических и дина-
стически-эгоистических соображений король использовал противоречивые устремления в духовной
жизни Франции, чтобы против воли Рима добиться права на присвоение доходов ото всех вакантных
епископств страны, но особенно важным его завоеванием было право назначать священнослужите-
лей на вакантные места в приходах (спор о регалиях). В 1673г. Людовик XIV объявил «королевским
правом» назначение епископов. Клир, особенно задававший тон высший клир, одобрял такие акции
короля. Только два близких к янсенизму епископа заявили протест и апеллировали к Иннокентию X,
который отнесся к их жалобе как к делу «свободы Церкви»176. Однако большинство нации разделяло
абсолютистский идеал «Un roi, une loi, une foi». В конечном счете Людовик XIV использовал энер-
гичное сопротивление янсенистов Риму, осудившему тезисы «Августина» (§98), а также религиозное
равнодушие, которому способствовал янсенистский ригоризм, использовал скептицизм, все более
распространявшийся в правящих духовных кругах, и, наконец, национальную позицию духовенства,
чтобы созвать Генеральное собрание французского клира177 и официально провозгласить галликан-
ские свободы, сформулированные в знаменитых четырех тезисах Боссюэ (1682г.)178. Будучи подтвер-
ждены королем и опубликованы как государствен ный закон, они обрели законную силу для всей
страны— даже для богословских школ.

в) Это роковым образом привело к длительному конфликту: папа отказывался утверждать сто-
ронников четырех статей Боссюэ в сане епископа; король, со своей стороны, препятствовал еписко-
пам просить и получать утверждения из Рима. Вскоре 35 диоцезов оказались или незанятыми, или их
епископы не были рукоположены; король угрожал апелляцией к вселенскому собору.

Но вызванные этими обстоятельствами внутрицерковные трудности, а также неблагоприятный

оборот внешнеполитических событий вынудили Людовика проявить уступчивость. Спустя несколько
лет, при папе Александре VIII (1689_1690), а затем решительно при Иннокентии XII, Людовик прак-
тически вывел эти статьи из обращения (впрочем, сами статьи оставались в силе, но были отменены
предписания к их исполнению). Опасность схизмы была устранена. Однако король все-таки оставал-
ся победителем по отношению к французскому клиру и по отношению к папе, поскольку право коро-
левского назначения священнослужите лей не было отменено. Рим еще раз расплатился за свое со-
участие в усилении национальной церковности. Клир, стремившийся к свободе от Рима, теперь попал
в полнейшую зависимость от деспотической светской власти государя.

Французские иезуиты также приняли эти четыре статьи. Насколько глубоко галликанизм пустил
корни во французской нации, обнаружилось только в XVIIIв. В 1762г., когда ордену иезуитов грозил
роспуск, не менее 116 членов ордена продолжали признавать эти статьи.— Хотя, с другой стороны,
тогда, в бурную эпоху Просвещения орден продемонстрировал свою верность единству под верхо-
венством папы. Когда Франция предложила генералу ордена Риччи († 1775г.) самостоятельную
французскую провинцию, независимую от Рима, он отказался.

3. Духовное значение галликанизма выходит далеко за пределы той случайной формы, которую
он принял в XVIIв. Сущностью галликанизма является церковный партикуляризм; начиная со сред-

184
них веков вплоть до Нового и (в изменившихся условиях) новейшего времени он является источни-
ком центробежных тенденций, типичных для конца средневековья и заложивших основы антипап-
ского движения в Новое время. Но осуждая галликанизм, мы слишком часто упускаем из виду,
сколько позитивного он внес в рост Церкви благодаря своему национальному элементу.

§ 101. Внекатолическое христианство в XVIIвеке

1. Лютеранство. а) Можно всячески акцентировать основополагающий и объединяющий эле-

мент у Лютера и его соратников, но это никак не скроет того факта, что лютеранство прошло длин-
ный и отнюдь не единообразный путь, начиная с его различных проявлений в двадцатых годах XVIв.
Вехами этого пути были постановления Аугсбургского рейхстага, Шмалькаль денские артикулы,
Виттенбергское соглашение 1536г., Вюртембергский символ веры 1551г., затем датская конфессия
1561г. и шведский церковный устав 1571г.. Многочисленные богословские споры внутри лютеранст-
ва заставляли все острее ощущать необходимость окончательной формулировки символа веры, кото-
рая бы имела обязательную силу. Она была предложена вместе с формулой соглашений 1577г., кото-
рая с 1573г. разрабатыва лась на нескольких богословских конференциях. К сожалению, она была
принята не всеми лютеранскими областями. В сущности, именно в силу основной реформаторской
позиции отсутство вала возможность выработать в какой-то мере однозначную формулировку или же
образовать инстанцию, которая могла бы принимать обязательное к исполнению решение в случае
расхождения доктрин.

Таким до сего дня оставалось трагическое положение протестантизма во всех его вариантах, не
только там, где основной принцип Реформации последовательно способствовал победе либералист-
ского субъективизма, но и там, где реформаторские богословие и благочестие, несмотря на всю тя-
жесть внутренних расхождений, стремились удержать догматичес кое вероисповедание.

б) Формула соглашения 1577г. обратилась от меланхтоновского подхода к строго лютеровскому

пониманию греха, благодати и таинств. Тем самым лютеранство (главным образом в тех странах, где
оно зародилось) вступило в эпоху так называемой ортодоксальности. Богословская разработка уче-
ния Лютера в ее двойном противопоставлении и отграниче нии— от католицизма и от кальвинизма—
осуществляется таким образом, что целью стремлений оказывается значительное ужесточение в
смысле катехизации и богословской систематизации. Сильным стимулом, часто находившимся в
ощутимом противоречии с диалектичностью самого Лютера, являлось представление об истинном
учении, которое могло быть воспринято и постигнуто умозрительно. Этим можно объяснить тот по-
разительный факт, что именно пророческое провозвестие Лютера, в котором было столько парадок-
сального, привлекает себе на помощь аристотелеву метафизику, и что эта система лютеранской орто-
доксии по своей структуре, логике и понятийному аппарату очень похожа на схоластику. Доктрина
Лютера, отнюдь не отличавшаяся стройностью и цельностью, должна была подвергнуться системати-
зации (Мартин Хемниц, † 1586г., Иоганн Герхард, † 1637г., Абрахам Калон, † 1686г.); в силу необхо-
димости эта систематизация была осуществлена за счет тех элементов доктрины, которые имели ре-
шающее значение для самого Лютера (например, за счет учения о servum arbitrium, за счет его оценки
разума и его способности приводить доказательства в вопросах веры).

В формальном аспекте развитие лютеранства в своей важной части подвергается влиянию из ка-
толического ареала. Возможность такого влияния основывается на глубоком противоречии спири-
туалистически -кальвинистских воззрений все еще традиционному реализму Лютера в учении о вере,
оправдании и таинстве.

Все это ничего не изменяло в сознательной, принципиально антиримской позиции лютеранства.

Ключевым доказательством служит как раз главное догматическое сочинение этой лютеранской ор-
тодоксии— «Loci theologici» вышеупомянутого И. Герхарда († 1637г.), направленное против Беллар-
мина.

Лютеранство, продолжавшее классически-реформаторскую линию начального периода, стало в

ту эпоху центральным пунктом профессорского богословия в целом ряде университетов— в Виттен-
берге, Лейпциге, Йене, Страсбурге, Хельмштедте (последний университет был филиппистским, т. е.
здесь культивирова лась традиция, идущая от Меланхтона).

185
 в) Нет ничего удивительного в том, что эта профессорская попытка более или менее внятной сис-
тематизации неподходящего объекта привела к многочислен ным внутренним контроверзам.

Большое внимание, в частности, привлекла христологическая контроверза между Гиссенским и

Тюбингенским университетами, еще большее— усилия хельмштедтского богослова Георга Калик-
ста(† 1656г.), направленные к повторному объединению Церквей. Они привели к так называемому
«синкретическому спору»— расхождению относительно лютеровского понимания Церкви; этот бес-
плодный спор продолжался вплоть до конца XVIIв., но ортодоксии так и не удалось исключить ка-
ликстианское направление из лютеранской Церкви. Попытки повторного объединения Церквей и раз-
говоры о нем— на фоне отсутствия сильной догматики— оказались дальнейшей угрозой для орто-
доксии. Что же касается каликстианского направления, то оно само по себе приводило к обращениям
в католичество.

2. Кальвинизм. а) Новая реформированная Церковь с самого начала обнаружила некоторые спе-

цифические особенности в пределах Нидерландов. Вообще говоря, именно католические элементы
devotio moderna и родственного ей гуманизма способствовали принятию реформаторских новшеств,
когда они стали проникать сюда. Это влияние легко проследить на примере Арминия (п. «б», «в»).
Отношение кальвинизма к гуманистически-реформаторским проявлениям было частично враждеб-
ным, частично дружеским.

В 30-е годы XVIв. из голландских земель на территорию Вестфалии проникли анабаптистские

воззрения Мельхиора Хофмана. После отречения Карла V политическая антипатия к Филиппу II, на-
много менее гибкому властителю, чем его предшественник, стала выражаться в виде напряженного
отношения к католицизму короля. После отъезда Филиппа из Нидерландов кривая возбуждения бы-
стро устремляется вверх. Политическая независимость Нидерландов от Испании и независимость
церковная сплавляются в однуцель.

б) К концу эпохи Реформации кальвинизм укрепил свои позиции в некоторых западных землях
Германии (в Пфальце, некоторых областях Гессена и др.) и прежде всего в Нидерландах. (Богослов-
ским центром здесь был Лейденский университет.) И как раз отсюда в начале XVIIв. распространил-
ся арминианский спор (Якоб Арминий, † 1609г.), касавшийся вопроса о предопределении.

Гуманистические тенденции и элементы мягкой devotio moderna привели к более свободным воз-
зрениям, к духовным настроениям, которые можно было бы характеризовать как зачатки догматиче-
ской толерантно сти. Такую позицию мы наблюдаем у Арминия— голландца, который был к тому же
учеником антиаристотелика Пьера Раме (или Рамуса, † 1572г.), а с другой стороны выдержал в Жене-
ве у реформатора Безы экзамен по философии Аристотеля. Для него, как и для Каликста, было важно
прежде всего выяснить сущность Откровения, научиться различать между более и менее необходи-
мым. В этих пределах, по его словам, он при всей своей реформаторской твердости точно так же до-
рожит истиной, даже если обнаружит ее у Беллармина.

Арминий настаивает на понятии одной Церкви, единство Церкви трактуется им как высшее бла-
го, а братоубийственная война как самое ужасное зло.

в) Как бы то ни было, такие утверждения— это заявленная позиция терпимости и милосердия,

отвергающая отвратительную литературную полемику. Арминий не знал вообще никакой догматиче-
ской нетерпимости. Он считал, что даже символ веры может содержать ошибку, что даже Евангелие
должно быть подвергнуто все новым исследованиям. Этот принцип— «исследуй все и удержи луч-
шее» — становится отправной точкой релятивизма.

Такой подход сказывается и в определении богословия: оно не является умозрительным построе-

нием, но сводится к благочестию. Соответственно нельзя и установить того самого единства Церкви.
Ни одна из христианских общин не является Церковью по преимуществу, ни одна не является мате-
рью, все они сестры.

В соответствии с такой позицией Арминий ослабил центральную догму кальвинизма о предести-

нации. Синод в Дордрехте (1618/1619 г.) осудил арминианство (в 1619г. был казнен голландский по-

186
литический деятель Ольденбарневельдт; хотя эта казнь и была вызвана политическими причинами,
однако она была обусловлена также и арминианскими спорами; Гуго Гроций был надолго брошен в
тюрьму). И все же арминианцы сумели удержаться и сыграли значительную роль в расшатывании
конфессиональ ного догматизма.

г) Во Франции в конце периода Реформации также произошла некоторая консолидация кальви-

низма. Еще в год смерти Генриха II (1559г.) сохранялся национальный синод, разработавший форму-
лу исповедания (Confessio Gallicana) и церковный устав.

д) В Германии, где кальвинизм выступал в умеренной форме, он безуспешно пытался прийти к

объединению с лютеранским протестантизмом против католической Церкви (Давид Парей, † 1662г.;
Иоганн Бергий, † 1658 г.). Далекие исторические последствия имел переход в кальвинизм браден-
бургского курфюрста Иоганна Сигизмунда (1613 г.).

3. В ответ на школьно-назидательную строгость ортодоксии, которая несмотря на лютеранское

вероисповедание явно не справлялась с пророчески-благочестивым духом лютеранства, с неизбежно-
стью последовал ответный удар, а именно акцентирование в первую очередь «благочестия». В самом
деле, к концу XVII в. немецкий протестантизм был охвачен стремлением к благочестию. Это движе-
ние, которое в самых разных проявлениях наблюдается среди духовенства и благочестивой евангели-
ческой паствы, носит название пиетизма. У истоков пиетизма стоит лютеранский проповедник Фи-
липп Якоб Шпенер, который в своих «Pia Desideria» (1675 г.) призывал к глубокому сердечному ус-
воению евангелического благочестия, к оживлению личного религиозного чувства, к интенсивному
серьезному чтению Библии, к христианским деяниям, к созиданию.

Хотя на первых порах это движение натолкнулось на сопротивление со стороны ортодоксии, оно
быстро распространилось на севере Германии и в Вюртемберге. Центром движения стал Галле (Ав-
густ Герман Франке; требование обращения, покаяния, созидания - прямо противоположные англий-
скому методизму!). Благотворительная деятельность основанного Франке фонда также способствова-
ла славе этого города.

Продолжая традицию пиетизма в Галле, а частично отталкиваясь от него, сформировалось

«Гернгутерское братство» графа Цинцендорфа. Свое название оно получило после объединения с
«Моравскими братьями»; новое братство было основано в Гернгуте. Первоначальной целью было
обновление христианского благочестия в церковной общности, но позже гернгутеры превратились в
самостоятельную группу, влияние которой простиралось вплоть до Северной Америки.

4. Англия, Северная Америка. В течение XVII в. англиканская Церковь представляла в сущности

интересы английского государства. Она отстаивала свою позицию как в борьбе против попыток река-
толизации со стороны английских королей, так и в защите от многочисленных сект, которые в боль-
шинстве своем являлись плодами ригористического кальвинистского духа. Большое значение имел
тот факт, что уже при Кромвеле († 1658 г.), а затем при Вильяме III (1689 г.) эти секты добились офи-
циального права на существование, хотя члены сект, разумеется, были удалены со всех высоких го-
сударственных должностей и постов.

Соответственно эти весьма активные христианские силы были обречены на проникновение в

низшие слои населения. Во-первых, из этих слоев рекрутировались эмигранты в североамериканские
колонии. Тем самым эти колонии с самого начала стали средоточием религиозных течений, в кото-
рых мощно выражается кальвинистский дух со всеми своими положительными и отрицательными
качествами (непоседливость и деловитость, весьма сильное акцентирование общины, демократиче-
ская конституция, вера в избранничество, склонность к «cant» [лицемерной фразеологии]179). Таким
образом Северная Америка становится страной множества сект, а это в свою очередь через некоторое
время с неизбежностью приводит к взаимной религиозной терпимости; правда, эта терпимость огра-
ничивается протестантскими конфессиями. - Во-вторых, интенсивная работа религиозных групп как
раз среди непривилегированных сословий предотвратила в Англии отчуждение между рабочими и
христианством, а ведь именно это отчуждение стало в будущем столь характерным для социализма
на континенте. (Еще и сегодня партия лейбористов сохраняет положительное отношение к христиан-
ству.)

187
 Среди многочисленных диссидентов и нонконформистов в Англии XVIIв. выдающееся положе-
ние занимает Джордж Фокс († 1691 г.), основатель секты квакеров. Он перенял у пуритан традицию
этического ригоризма, но отклонял и отрицал все доктринальные предписания, литургии и т. д., а
также опровергал учение о предопределении.

5. О развитии Русской Православной Церкви в этот период см. §122.

6. Попытки объединения Церквей. Хотя XVII в. является эпохой конфессиональной исключи-

тельности и полемики, но как раз этот же век (в противоположность двум последующим) характери-
зуется интенсивными попытками повторного объединения Церквей. Опыт конфессиональной раз-
дробленности на Западе и ее чуть ли не катастрофические последствия (Тридцатилетняя война!) вы-
нудил многих значительных людей во всех конфессиях искать возможности церковного воссоедине-
ния. Мы уже писали выше о лютеранине Каликсте и кальвинисте Арминии, которые, пусть по-
разному, работали в этом направлении. Следует также упомянуть, например, реформаторов Исаака
Казобона (†1614 г., действовал в Женеве, Париже, Лондоне) и Гуго Гроция, Спалатского архиеписко-
па Марко Антонио де Доминиса (некоторое время находился в Англии, позже вернулся в лоно като-
лической церкви, † 1624 г.), шотландца Джона Дьюри († 1680 г.); в конце века в том же направлении
предпринимали усилия Лейбниц († 1716 г.), Герхард Молан (ученик Каликста; евангелический аббат
Локкума, | 1722 г.) и Христофор Poxac-и-Спинола (под конец жизни он был епископом Винер-
Нойштадта, † 1695 г.).

В 1645 г. король Владислав IV организовал Торуньскую беседу о религии, чтобы восстановить

единство веры в Польше, однако по политическим причинам этот симпозиум не привел ни к каким
результатам.

Вслед за католическим миротворцем Георгом Кассандером († 1566 г., Кёльн), большинство бого-
словов-унионистов пытались найти обоснование для воссоединения в обращении к древней Церкви
(например, consensus quinquesaecularis Каликста). Однако все попытки воссоединения остались безре-
зультатными, частично из-за неблагоприятного времени и ужесточения конфессиональных позиций,
частично из-за недостаточной богословской базы, которая не удовлетворяла условиям исторической
действительности. Самой значительной попыткой воссоединения была попытка Лейбница. Лейбниц
требовал отменить решения Тридентского собора, касающиеся протестантов, чего никак не могла
допустить католическая Церковь, от имени которой выступал Боссюэ.

Второй период Нового времени

ЭПОХА, ВРАЖДЕБНАЯ ОТКРОВЕНИЮ

(от Просвещения до наших дней)

Первый этап

XVIIIвек: Просвещение

Общий обзор

I. Политический и церковно-политический

1. Распад империи близок к завершению. Носителями германских историчес ких традиций явля-
ется огромное число средних и мелких территорий-государств. Их было так много, что позже, после
постановления имперской депутации 1803г., с политической карты Германии исчезло 112 мелких го-
сударств.

Важную роль все еще продолжает играть Австрия. И хотя благодаря победам принца Евгения
над турками (между 1697_1721) Австрии удалось упрочить свое положение поборницы христианской
религии на Востоке, в борьбе за европейское влияние она все более и более уступает свои позиции
Франции и Англии, а позже— и Пруссии. Строгая приверженность Габсбургов католицизму понача-
лу препятствует проникновению идей Просвещения на территорию Австрии. Хотя некоторые из них
188
все же нашли свое отражение в реформах императрицы Марии Терезии (1740_1780),— но лишь ее
сын Иосиф II делает реальные шаги навстречу Просвещению. Во всяком случае, даже после его
смерти остается в силе эдикт о терпимости по отношению к протестантам и евреям.

В Пруссии Гогенцоллерны с помощью договора с императором Леопольдом I добились призна-

ния своего суверенитета и получили право на титул короля (курфюрст бранденбургский Фридрих III,
1699_1713, после коронации в 1701г. стал носить титул короля Пруссии Фридриха I). За возведение
курфюрста бранденбур гского в королевский сан особенно ратовали иезуиты и эрмландский епископ
Залуски. Но папская курия, находившаяся в то время в конфликте с Пруссией из-за проведенной в
1525г. секуляризации духовных княжеств, признала Прусское королевство лишь в 1787г.

Фридрих Вильгельм I (1713_1740), руководствуясь в своей политике принципами экономии, стро-

гости и обязательного выполнения долга, заложил основу величия Пруссии. Он принял на своей зем-
ле зальцбургских протестантов, изгнанных архиепископом Фирмианом (последний случай примене-
ния принципа «cuius regio eius religio»). Сын Фридриха Вильгельма I, Фридрих II (1740_1786), после
унаследования им Силезии не стал посягать на права приверженцев католической веры, напротив,
для верующих-католиков в Берлине была возведена церковь Св. Хедвиги.

2. Во Франции во время правлении Людовика XV (1715_1774) устанавливают ся тесные связи ме-

жду высшим духовенством и королевской властью. Но по сути своей этот союз не имел ничего обще-
го с интересами Церкви. Проблемы, с которыми ей приходилось сталкиваться, не только не реша-
лись, но часто просто не принимались во внимание. Превыше всего ставились интересы государст-
венные, как это было и при Ришелье (главная задача— укрепление абсолютной монархии). Именно с
этого времени во Франции складываются благоприятные условия для распространения просветитель-
ских идей. Уже в 1764г. во Франции был распущен орден иезуитов. Людовик XVI (1774_1792), поль-
зовавшийся всеобщим уважением и бывший человеком глубоко благочестивым, не мог дольше про-
тивиться радикальным переменам, происходившим в стране. Французская революция (§106) подвела
окончательный итог: отказ короля утвердить закон о духовенстве (Constitution civile du clergev) озна-
чал конец французской монархии.

3. В Англии с 1714г. на троне— ганноверская династия, пришедшая к власти благодаря своему

протестантскому вероисповеданию. Одновременно с ростом политического влияния Англии, мирово-
го признания добивается и английская философия (деизм) (§102).Также большое значение имели вы-
ступления методиста Джона Уэсли (1703_1791) (о методизмесм. §120, III).

4. В XVII_XVIIIвв. влияние методистов, наряду с другими сектами, распростра няется и на севе-

роамериканские колонии. В Декларации о независимости, принятой 4 июля 1776г. в период войны за
независимость в Северной Америке, провозгла шались свобода и равенство всех людей и признава-
лись равные права различных конфессий и деноминаций по образцу Билля о правах, утвержденного в
Вирджинии тремя неделями раньше. В первой поправке к конституции США (1791г.) оговаривалось
принципиальное положение об отделении Церкви от государства.

5. В Испании с 1713г. правит королевская династия Бурбонов, что на протяжении всего столетия
способствует укреплению союза Испании с Францией. Сильное влияние просветительских идей в
стране привело к роспуску ордена иезуитов уже в 1767г.

6. Португалия, поддерживавшая тесные связи с Англией, добивается, в основном усилиями ми-

нистра Помбаля (1756_1777), значительных внешнеполитичес ких успехов. Проводимая министром
политика реформ, направленных на пропаганду идей Просвещения, послужила причиной для органи-
зации заговора, в результате которого в 1758г. было совершено покушение на короля Генриха IV.
После раскрытия заговора Помбаль направил все свои усилия на борьбу против Церкви, папы рим-
ского, но в первую очередь против иезуитов, считавшихся непосредственными организаторами заго-
вора. В 1759г. деятельность Общества Иисуса была запрещена после того, как в испанском Парагвае,
перешедшем в 1750г. во владение Португалии, были ликвидированы миссионерские поселения ие-
зуитов. (Формальным поводом для их изгнания из страны послужило восстание индейцев против
португальцев в 1758г.) В том же 1759г. из Португалии был выслан папский нунций.

189
 7. Все более значимую роль в европейской политике играет Россия. Во времена правления Елиза-
веты I (1741_1762) и Екатерины II (1762_1796) в страну начинают проникать западноевропейские
общественные идеи и в первую очередь идеи Просвещения. Частично захватив территории некото-
рых балканских государств, до этого принадлежавших Турции (1768_1774, 1787_1792), Россия стя-
жала себе славу главной опоры и защиты православной Церкви.

8. В Польше, отчасти под давлением иезуитов на правительство, усиливается дискриминация по

отношению к некатоликам (в 1666г. из состава сената был выведен последний сенатор-протестант; в
сейме протестанты были представлены до 1768г.). В 1724г. произошло событие, получившее назва-
ние «Торуньского кровавого суда»: польское правительство распорядилось казнить 14 протестан
тов— участников антииезуитских выступлений. В результате Пруссия и Англия выразили свой ди-
пломатический протест. Договор, заключенный в 1768г. между Россией, Пруссией, Данией и Швеци-
ей, с одной стороны, и Польшей— с другой, восстановил польских протестантов в их правах. В по-
следние три десятилетия XVIIIв. Польша, будучи разделена (в 1772, 1793, 1795 годах) между Прусси-
ей, Австрией и Россией, исчезла с политической карты Европы как суверенное государство.

9. В XVIIIв. Швеция утратила все преимущества, полученные ею в ходе Тридцатилетней войны.

Главной причиной тому была неудачная политика Карла XII (1697_1718), уступившего России в
борьбе за балтийские государства. Влияние идей Просвещения в Швеции было заметно лишь в сла-
бой степени, хотя в области естественных наук можно было выделить некоторых прогрессивных уче-
ных (Линней, Цельсий).

10. В 1740г. Турция признает Францию в качестве защитницы христиан на Востоке. В 1774г. в
подвластных Турции княжествах Молдавия и Валахия была провозглашена свобода вероисповеда-
ния.

II. Богословско-исторический

Хотя Франция и в XVIIIв. остается ведущей европейской страной с точки зрения исторического
развития Церкви, но, к сожалению, уже совсем в ином отношении. Признаки богословско-церковного
кризиса, связанного с последними выступлениями янсенистов, на протяжении XVIII столетия посте-
пенно становятся все более явными (основной причиной стала деятельность янсенистско-
галликанского парижского парламента). Негативные последствия этого были в значительной мере
усилены в корне изменившейся духовной атмосферой эпохи. Вслед за противостоянием между от-
дельными христианскими конфессиями наступает время борьбы против христианской идеи в целом, а
затем— против религии как таковой. Это дает нам право говорить об антирелигиозном периоде Но-
вого времени. Внутри этого периода, в свою очередь, следует различать два временных отрезка, раз-
деленных событиями Великой французской революции. Отрезок первый, XVIIIв., включает в себя
эпоху Просвещения с ее неприятием высшего Откровенияи борьбой против Церкви Христовой.
Борьба велась и против протестантской Церкви, но лишь до тех пор, пока протестантизм полностью
не проникся новыми духовными веяниями. По сравнению с этим, второй отрезок— XIXвек— пред-
ставляет собой явление всеобщего безверия более широкого плана. Но если в XVIIIв. отчаянные по-
пытки возродить Церковь в ее былом состоянии, особенно в вопросах богословия и богослужения,
привели лишь к новым антицерковным нападкам и выступлениям, то в XIXв. они принесли заметно
больший успех. В XVIIIв. дух французского Просвещения захватил территории крупнейших евро-
пейских государств, тем самым намного расширив фронт наступления на Церковь вообще и на Рим в
частности. Даже процесс возрождения Церкви в XIXв. во многом отвечал этому духу. Своего апогея
он достиг после того, как Рим вынужден был признать, что человечество стоит на пороге новой уни-
версальной эпохи в истории Церкви. В этой эпохе мы сегодня и живем (§73 и 108).

Первая глава

Возникновение и сущность нового мировоззрения

§102. Причины возникновения

190
 1. Сразу отметим, что к концу эпохи барокко силы Церкви в Европе были на грани истощения, а
христианское мировоззрение пришло в полнейший упадок, что в конечном счете привело к угнетаю-
щему бездействию конфликтующих сторон. Противостояние различных конфессий потребовало от
них слишком больших усилий. Богословы в своих спорах пожертвовали еще недавно общими инте-
ресами ради самого спора. В результате этого набирает силы безликий рационализм, исчезает всяче-
ское понятие о принципиальной позиции, на первый план выдвигаются темы второстепенные, обсу-
ждаемые в самых различных, порой даже отталкивающих полемических формах. Религиозные споры
все дальше и дальше уводили в сторону от самой религии.

Разумеется, в некоторых областях Контрреформация укоренилась довольно прочно. Но, с другой

стороны, там, где для ее внедрения применялись жесткие государственно-политические меры, возни-
кала опасность слишком поверхностного и бездумного «обращения». Порой иезуиты, используя го-
сударственные властные методы, слишком рьяно брались за выполнение своей задачи, придавая про-
цессу «католизации» некоторый оттенок принуждения. В своей воспитательной политике они совер-
шенно не учитывали существовавших в то время в Европе духовных настроений, часто отказывали
верующим католикам в свободе духа и не поддерживали во вверенной им пастве сознание ее собст-
венной духовной ценности.

2. Учитывая все вышесказанное, особое внимание следует уделить описанию и оценке системы
образования в католических университе тах и, в первую очередь, сущности преподавания богослов-
ских дисциплин. Надо признать, что в то время были и позитивные начинания в сфере образования.
Так, стоит отметить значительные достижения мавристов и монахов некоторых других орденов в об-
ласти исторического богословия, дисциплины, столь важной для развития богословия как науки в
целом. В некоторых университетах должное внимание уделялось изучению Священного Писания. Но
эти явления были лишь редким исключением. В целом же надо признать, что некогда высокодухов-
ные сферы схоластики постепенно превращались в прямолинейный и бесплодный схоластицизм.
Уровень обучения в большинстве католических университетов ни в коей мере не соответство вал
возросшим духовным потребностям общества. Отрицательную роль сыграла абсолютная монополия
иезуитов в области образования. Полностью отсутствовала плодотворная конкуренция, а когда же
элементы ее стали навязываться Обществу Иисуса в XVIIIв., то было отчасти уже слишком поздно, а
отчасти сами иезуиты довольно неохотно откликнулись на нововведение.

И хотя духовные семинарии при университетах подготавливали безупречный с точки зрения

Церкви клир, но нередко как раз им и недоставало научной глубины преподавания.

Точно так же оставлял желать лучшего и уровень преподавания в начальной сельской школе. Не-
смотря на все попытки как-то изменить существующее положение дел, в основном все оставалось по-
прежнему. Некоторые суеверные представления (например, вера в существование колдовских сил)
становились на пути обращения мыслящей личности к Церкви. Почитание святых часто принимало
откровенно вульгарные формы и постепенно превращалось (если к тому времени уже окончательно
не превратилось) в языческое опошление самого этого понятия.

С кафедр произносились довольно спорные проповеди, в которых было слишком мало духовного
содержания и которые часто превращались в арену для выяснения отношений.

Можно с уверенностью утверждать, что в это время начинает расти чувство неудовлетворенно-
сти. В первую очередь чувствовали себя обманутыми люди наиболее образованные и прогрессивные.

Следует также признать, что, к сожалению, дурная слава некоторых монастырей чаще всего со-
ответствовала действительности. Во многих из них совершение молитв и обрядов таинств противо-
речили канону.

3. Картина духовного состояния эпохи останется неполной, если не принять во внимание наличие
в Европе, наряду с вышеуказанными явлениями, духовных настроений совершенно иного характера.
Возникновение новых духовных веяний было не столько простой реакцией на моральный упадок,
охвативший всю Европу, сколько рождением новой могущественной силы. Рождалось новое миро-
воззрение, чья сущность была выражена в самом его названии— Просвещение.

191
 В основе нового течения лежали антицерковные тенденции, а главным его принципом была про-
возглашена «свобода». Но для более точного определения сущности Просвещения и его роли в исто-
рическом развитии Церкви следует отметить, что порой это стремление к обновлению принимало
вполне легитимные с точки зрения самой Церкви формы.

Желание Просвещения избежать всяческих контактов с Церковью на почве ее интересов имело

под собой веские основания и могло привести к очень серьезным, если не разрушительным последст-
виям. Но в то же время, в сложившейся ситуации любая реформаторская деятельность имела полное
право на некоторое отступление от правил. К примеру, просветительская деятельность государства
порой ни в чем не противоречила интересам Церкви, будь то проведение реформ в образовании или
борьба с недостатками в семинариях и монастырях.

В общем же следует обратить внимание на то, что в XVIIIв. было весьма много глубоко верую-
щих и преданных Церкви ученых, священников и проповедников, и было бы полной несправедливо-
стью отождествлять явление антисупранатурализма с сущностью идей Просвещения в целом. Наибо-
лее прозорливые епископы уже тогда увидели для себя возможность участия в просветительской дея-
тельности, убедившись, что она имеет под собой вполне гуманные основы и сможет оказать положи-
тельное влияние на развитие Церкви. Некоторые из них, к примеру, выступали за методические и со-
держательные изменения в преподавании богословских наук и в проведении церковных служб, и
могли с полным основанием ожидать от этого повышения общественной нравственности.

4. В любом случае очевидно, что не эти явления были положены в основу «нового духа». В
большей степени в его зарождении играли роль поверхностный рационализм и переоценка значения
природы. Все это неминуемо вело к возникновению принципиального конфликта между Просвеще-
нием и истинами Откровения. И ничто не могло изменить хода событий— любые попытки, даже са-
мые отчаянные, оставались тщетными. Не помогали и снисходительные насмешки некоторых бого-
словов (в том числе и Маттиаса Клавдия, утверждавшего, что «разум— это всего лишь модный то-
вар»).

Как уже было сказано, идеалом Просвещения, собственно его богом, была природа. Истина вы-
являлась лишь с помощью самодостаточного, независимого (автономного) разума: отсюда и появле-
ние таких понятий как естественная религия, естественное право и естественное государство. Изна-
чально подвергалось сомнению все сверхъестественное и божественное. Считалось, что если Бог и
существует, то Он, конечно же, никак не влияет на развитие природы, на естественный ход событий.
Все в природе вершится по раз и навсегда установленным законам, все можно измерить и просчитать,
в жизни абсолютно нет места явлениям исключительным.

Односторонняя, в сущности очень наивная и, на первый взгляд, прочно утвердившаяся пере-

оценка значения разума и знания находит свое высшее выражение в «религии» разума времен Фран-
цузской революции (§106). Под ее воздействием христианская вера в наступление «будущего века»
постепенно трансформируется в нехристианскую, секуляризированную, иначе говоря, посюсторон-
нюю веру в прогресс. Эта вера наделяет человеческий разум способностью, познав и изучив законы
природы, противостоять несправедливости и страданиям, царящим в мире. Доведенная до абсурда
ужасами двух мировых войн (1914_1918, 1939_1945), «религия прогресса» переживает в настоящее
время свое псевдорелигиозное воскрешение в лице зародившейся еще в XIXв. и достигшей в веке XX
своего расцвета идеи коммунизма, провозглашающей бесклассовое и справедливое общество и «ве-
ру» в возможность бесконечного повышения уровня человеческого благополучия (§125).

5. Описанная нами картина окажется неполной, если не учитывать того, что в основу культурно-
философской системы XVIIIв. в общем и целом легли идеалы христианства. У таких мыслителей как
Руссо, Лессинг и даже Вольтер вера в единого Бога не подвергается сомнению, хотя время от време-
ни полная внутренних противоречий философская концепция некоторых из них (к примеру у
Ж.Ж.Руссо), отмеченная, по крайней мере в отдельных вопросах, элементами пантеизма, вступает в
конфликт с христианским учением.

Просвещение в такой интерпретации является следствием исключительного индивидуализма

(как в философии, так и в религии протестантизма) и связанного с ним понимания хода историческо-

192
го развития. Корни этого направления, получившего название антисупра натурализма (Troeltsch),
уходят далеко в прошлое, к философии номинализма с его тенденцией ослабления гармонических
отношений между верой и разумом и утверждением, что универсалии существуют не в действитель-
ности, а только в мышлении. Непосредственных же причин зарождения нового мировоззрения было
несколько: во-первых, религия протестантизма, впоследствии подвергшаяся догматическому смягче-
нию, во-вторых, идеи гуманистов и, наконец, в-третьих, философия индивидуализма, настроенная
критически по отношению к традиции и основывающаяся на принципах нового естествен нонаучного
мышления и его открытиях.

Конечно же, нас не может удовлетворить столь поверхностное перечисление, и необходимо до-
полнить общую картину, показав, каким разнообразием промежуточных форм было представлено
рассматри ваемое нами явление.

I. Протестантизм

1. Вплоть до эпохи Реформации гарантом процветания христианской религии в Европе было ее

единство: существовала единая вера (раскол 1054г. не повлиял на саму сущность веры, да и сознание
того, что единство потеряно, было не столь ощутимым). Крушение этого единства с возникновением
различных конфессий и деноминаций, непременно пытавшихся отстоять свою связь с основами хри-
стианства, и было одной из основных, если не самой главной причиной грядущего безверья.

Отсылая читателя к высказыванию Лёвениха, приведенному в § 84, II, 3, по сути его смею сде-
лать лишь два замечания: 1) мы наблюдаем за той стадией развития событий, когда в полной мере
проявляется безысходный трагизм эпохи Реформации. Не может быть двух более непримиримых ве-
щей, чем основываю щаяся единственно на вере в Спасителя идея Реформации и деизм Просвещения.
2) После всего сказанного нами о протестантизме, то, о чем далее пойдет речь, ни в коей мере не сле-
дует воспринимать в качестве пристрастного суждения.

Сложившуюся ситуацию можно описать следующим образом: (а) Сосущество вание большого
числа конфессий порождало вполне закономерный вопрос— на чьей же стороне истина? И хотя на-
ходящееся в кризисе христианское сознание на удивление самоотверженно пыталось противостоять
зарождавшемуся сомнению, но оно было не в состоянии полностью предотвратить все более скорый
и массовый его рост. Уже в 1624г. английский философ-деист Герберт Чербери обратился ко всем
конфессиям со своим программным вопросом: «Что такое истина?» (б) Невыразимые страдания и
страшная нужда, порожденные религиозными войнами (Германия, Нидерланды, Англия, Франция), в
которых принимало участие и высшее духовенство, сами войны, лишенные всяческого христианс
кого милосердия, с их надуманными противоречиями, внушали многим лишь отвращение и способ-
ствовали распространению в Европе индифферентных настроений. (в) Внутри протестантизма инди-
видуализм привел к столь сильному распаду (строгое лютеранство, лютеранство в интерпретации
Филиппа Меланхтона, всевозможные разновидности кальвинизма, другие деноминации), что многие
полагали спасти христианство, раз и навсегда отказавшись от более подробной различительной кон-
цепции (как это было свойственно ортодоксальному различению между «articuli fidei fundamentales»
и «non fundamentales» [основополагаю щие установления веры... неосновополагающие], §101). Учи-
тывая внутренний раскол в протестантизме, еще Якоб Аконтий в 1565г. пытался найти решение про-
блемы в установлении различия между значимыми и менее значимыми вероучениями. Элементы ре-
лятивизма проникали в протестантизм также благодаря деятельности страсбургских реформаторов в
самом начале XVIв.

2. В том же направлении действовал и пиетизм, выступавший против отвлеченности и догмати-

ческой односторонности появившегося в конце XVIв. протестантского богословия с его изощренны-
ми уловками и против учения Кальвина об «абсолютном предопределении»(на ряду с догматически-
философским стремлением к единству §101). Пиетизм стремился к обновлению религиозного «бла-
гочестивого» чувства, подчеркивая при этом значение практического переустройства жизни посред-
ством добрых дел. Отдельные стороны учения потеряли при этом свою первоначальную значимость,
и тем самым была поставлена под угрозу связь с христианскими догматами, которые до того времени
являлись залогом единства евангелической Церкви. Особое выделение чувства и доброго дела приве-
ло к ярко выраженно му субъективизму, явившемуся предвестником эпохи Просвещения с ее склон-

193
ностью к индивидуализму и морализму. Со временем пиетизм все больше отдаляется от организо-
ванной протестантской Церкви, и в конце концов в некоторых регионах последователями учения
пиетизма были образованы так называемые протестантские секты (см. §83 о секте социан, чье учение
есть не более, как возобновленное учение древних антитринитариев, и которая впоследствии объеди-
нилась с небольшими унитарными общинами, в первую очередь на территории Польши). Появление
протестантских сект явилось закономерным следствием полного религиозного упадка и отчасти яви-
лось причиной того, что протестантство, утвердив принцип свободы разума в делах веры и тем са-
мым лишившись единства, больше не могло противостоять стремительному распространению про-
светительских идей.

В качестве наглядного примера взаимодействия склонного к мистицизму пиетизма и зарождаю-

щегося Просвещения можно назвать появление некоторых сборников духовных песен, при чтении
которых «разум получал возможность мыслить, и сердце проникалось благодатью Божией».

Но главным являлось то, что складывавшаяся ситуация в целом вела к постепенному размыва-
нию границ между отдельными, ранее независимыми друг от друга мировоззренческими концепция-
ми.

II. Гуманизм

Еще задолго до того, как пиетизм оформился в цельное богословское направление, первостепен-
ное значение начали приобретать отдельные релятивистские элементы гуманизма. Из всего многооб-
разия идей гуманизма можно выделить такие, которые, непрерывно трансформируясь, в конечном
итоге приводили к религиозной концепции, чье содержание исчерпывалось двумя принципами. (а)
Признаком всякой истинной религии является вера в Бога, в добродетель и в существование потусто-
роннего мира. (б) Все религии в сущности своей одинаковы (подробнее об этом см. §76). Но ведь эти
утверждения являлись основополагающими и для просветительского понимания религии.

Действительно, можно с уверенностью утверждать, что мировоззрение Просвещения подверг-

лось сильному влиянию идей гуманизма. Это влияние отчетливо наблюдается: (а) в некоторых пунк-
тах теории об общности всех религиозных и философских школ (выдвинутой итальянским мыслите-
лем Пико делла Мирандола и Николаем Кузанским и развитой позднее Эразмом Роттердамским и
Томасом Мором), (б) в лютеранстве Филиппа Меланхтона, склонного, с одной стороны, к морализму
(учение о спасении), а с другой стороны, к рационализму (специфическое понимание таинства при-
чащения, положенное затем в основу спиритуализма Ульриха Цвингли), и (в) в антикальвинистском и
рационализированном учении арминиан.

Стремление освободить мышление от авторитарного влияния христианских традиций можно за-

метить уже в трактате Макиавелли «Государь», написанном в 1513г. Прямое же указание на наличие
во всех религиях общих черт и на существование некой универсальной естественной религии можно
найти, например, у французского гуманиста Жана Бодена (1530_1598). Поначалу дальнейшее разви-
тие этих тенденций успешно сдерживалось как движением Реформации, признававшим за каждым
человеком право толковать Св. Писание по своему усмотрению, так и реформами внутри самого ка-
толицизма. И лишь после ослабления обоих этих явлений вышеназванные идеи окольными путями,
через Англию (деизм Герберта Чербери), проникают на европейский континент.

III. Новая философия

В определенном смысле можно утверждать, что «новая» философия берет свое начало в фило-
софском учении номинализма. И действительно, развитие отношений с религией как в номинализме,
так и в философии нового времени обозначено сходством принципиальных позиций. Обоим направ-
лениям свойственна тенденция к ослаблению гармонических связей между верой и знанием. Это ос-
лабление было вызвано различными причинами и в первую очередь тем, что в средние века (в период
расцвета номинализма) философские идеи были тесно связаны с идеями богословскими, что неми-
нуемо приводило к их взаимопроникновению. Но, принимая различные формы, философская мысль,
на самом деле, всегда оставалась сама собой.

194
 1. Философская система Рене Декарта (1596_1650)— первого крупного философа Нового време-
ни (эпохи, которой прежде всего свойственна математическая и естественнонаучная структура мыш-
ления)— это, по мнению Макса Шелера, «великая декларация независимости индивидуума» и пропо-
ведь сомнения как метода180. Бог для этого еще искренне верующего мыслителя есть абсолютная, не-
преложная, но отнюдь не главная истина.

Угрозу основам веры представляло уже само его утверждение о том, что в доказательство ее су-
ществования нельзя привести никаких сколько-нибудь веских аргументов. В конце концов, вопреки
воле самого Декарта, в глубине его сознания рационально мыслящий разум одержал верх над верой.

2. а) В Англии «новая философия» с самого начала приступила к критике основ Откровения.

Сущность всех без исключения религий объяснялась не только их естественным происхождением, но
и естественным развитием. Философией деизма, первенцем «новой философии», не признавалось
Откровение и отрицался образ Христа как чудотворца и искупителя грехов человеческих.

Философами этого направления были: Герберт Чербери († 1648г.), являющийся родоначальником

учения деизма и выдвинувший тезис о пяти врожденных идеях181, вложенных в сознание человека
Богом. Томас Гоббс († 1679г.): религияпо рождена государством, которое в силу этого имеет полное
право подвергать проверке те или иные «частные точки зрения». Тем самым закладывались основы
критики Откровения и христианских догматов. Джон Локк († 1704г.) оказал сильное влияние на деи-
стическое направление, требуя согласия Откровения с законами разумного познания. Джон Толанд (†
1722г.) категорически отрицал наличие в религии явлений таинственных и не подлежащих суду ра-
зума. Еще один философ-деист— Джон Энтони Коллинз(† 1729г.) в своем сочинении«Трактат о сво-
боде мысли» отстаивал принципы свободы мысли и совести в делах религии.

В основе всех этих философских концепций лежит общая предпосылка: философская основа де-
изма— это разделение веры и разума с помощью номиналистского принципа двойной истины (§68,
82), при котором особое значение придавалось таким стоическим понятиям как «естественное» и
«общее» (эти понятия, впрочем, использовались и гуманистами). В результате сформировалась по-
верхност ная, склонная к морализму религиозность стоического типа с заранее заданной структурой:
Бог— добродетель— потусторонний мир. Понятие «Бог» осталось, но постепенно под воздействием
разума божественный образ Его абстрагировался и перестал связываться с Откровением. Этот образ
Бога был всего лишь фальсификацией христианского представления о Боге. Потому что Бог Откро-
вения— это Человек, обращавшийся и продолжающий обращаться к людям с проповедью тайн, по-
знание которых должно прийти через веру. Религия без сверхъестествен ного— это не религия. Све-
дение сущности религии лишь к процессу рациональ ного познания и есть сам рационализм, иными
словами— разрушении религии. Истинное христианство проповедует любовь Господа Бога к чадам
Своим, для спасения которых послал Он на землю Своего Сына. Образ же Бога в эпоху Просвещения
под воздействием отказа от христианских догматов триединства и воплощения подвергся рационали-
стическому пересмотру.

б) Бурная торговая деятельность англичан позволяла им близко знакомиться с различными рели-

гиозными учениями. Постепенно все это конфессиональное разнообразие становилось для них чем-то
естественным и повседневным, что в конечном счете привело к ослаблению понятия истины, вклю-
чающего в себя обязательную категорию единства.

Провозглашенная в Англии в 1689г. в результате так называемой Славной революции свобода

совести (впрочем, это относилось лишь к протестантским деноминациям) и объявленная в 1694г.
свобода слова, несмотря на видимую свою прогрессивность, по сути были явлениями релятивистски-
ми. Но релятивизм их, не делавший различия порой даже между прямо противоположными точками
зрения, далеко не всегда был осознанным. Так, например, философская теория либерализма Джона
Локка еще была проникнута христианской идеей о человеческом благочестии.

в) Достижения в области естественных наук оказывали на состояние общественной мысли точно

такое же влияние: казалось, они не оставляют места в жизни явлениям сверхъестественным, и многие
поэтому начинали верить, что все в этом мире поддается измерению и вычислению. Понимая это,
деисты стали все чаще применять естественнонаучные открытия в борьбе против религиозных дог-

195
матов, и в первую очередь, они подвергли строгой критике чудеса, отрицая их реальность и утвер-
ждая, что рассказы о них имеют характер параболических повествований. Со временем их теория
приобретает все больше сторонников, что было прямым доказательством растущего безверия. Хотя и
в то время среди ученых были люди глубоко верующие (Паскаль, Лейбниц, Ньютон). Но новый образ
мышления, порожденный раскрытием огромного числа загадок природы, до того времени почитав-
шихся в качестве явлений сверхъестественных, словно околдовал людей. Все больше явно слабых
мест, ранее не замеченных, обнаруживалось во многочисленных философско-религиозных учениях.
Именно благодаря тому, что многие дерзкие умы неустанно указывали на эти слабости, нельзя было
избежать выдвижения на первый план рационального мышления. И если даже некоторые мыслители
делали попытки свести воедино, с одной стороны, новейшие научные знания, а с другой— схоласти-
ческую метафизику и догматы католической Церкви (например, итальянский священник Пьетро Гас-
санди(1592_1655), или немецкий философ Готфрид Вильгельм Лейбниц(1646_1716), пытавшийся до-
казать наличие гармонии между христианской верой в Бога и естественнонаучным методом позна-
ния), то и в этом случае они недостаточно внимания уделяли вопросу о первопричине.

В результате областью научного познания становятся исключительно естественные науки, и в

скором времени эта ложная установка захватывает умы большинства философов и ученых. В то вре-
мя как сторонники веры не слишком заботились об убедительности доводов, приводимых ими в до-
казательство своих теорий, и отношение Церкви к естествен ным наукам часто носило характер от-
крытого неприятия, служившего причиной поверхностных и порой абсолютно неверных суждений,
само собой разумеется, что и рационалистам не удалось достигнуть желаемых результатов. И лишь
познание сущности и определение возможностей философских и богословских теорий, с одной сто-
роны, и естественных наук— с другой, позволяют сейчас в некоторой степени заново проводить па-
раллели между верой и знанием (§116).

3. Значительных успехов философия деизма добилась с возникновением движения масонов и с

проникновением деистического учения во Францию (Вольтер). Началом движения Вольных камен-
щиков послужила организация в Лондоне в 1717г. первой Великой Ложи, ставившей перед собой за-
дачу объединения «избранных» в надконфессиональном религизном братском союзе.

Масонство— это тайная организация, взявшая за основу философское учение деистов и особо
выделявшая в нем идею о естественной религии. С самого начала масоны с их интерпретацией деиз-
ма заняли враждебную позицию по отношению к Церкви (против «господства церковников»), и по-
степенно, отказавшись от идеалов гуманизма, они становятся главной силой в борьбе против католи-
ческой Церкви. Особенно агрессивной была деятельность масонов против католицизма в XIXв. в ро-
манских странах.

Своему успешному распространению масонство было обязано просветительско му духу эпохи и

самой своей организации, чья притягательность и действенность были во многом усилены благодаря
ореолу таинственности и «мистицизма», с самого начала окружавшего масонские ложи. Именно этот
«мистицизм», удовлетворявший глубокую потребность человека в духовной жизни, был особенно
привлекателен на фоне пренебрегшего им рационализма.

4. а) Разрушительная сила деизма в полной мере проявилась не на его родине (в Англии учение
деизма так и не добилось особенных успехов), а во Франции, начиная примерно с 1739г. И то, что
расцвет в области культуры, образования и языка, имевший место при Людовике XIV, постепенно
становится явлением общеевропейским, придавало развитию событий угрожающий характер.

Культура стала слишком «земной». В центре ее теперь были не Церковь и вера, а государство и
абсолютная монархия. Государствен ные мужи уже давно с полным безразличием относились к во-
просам религии, и повсюду можно было наблюдать глубокие разногласия между официальным като-
лическим вероисповеданием и беспринцип ной и бездуховной политикой. Все это вполне закономер-
но порождало скептическое отношение к религии и критику в адрес Церкви, избежать которых уда-
валось лишь путем сближения Церкви с государством и соответственно с аристократическими кру-
гами общества. Кроме того, авторитет Церкви сильно подрывали бесконечные споры янсенистов, а
бесплодные дискуссии о божественном предопределе нии не только вносили смущение в умы, но и
превратили богословие и религиозные догматы в объект для насмешек.

196
 б) В сложившейся ситуации идеи английского деизма принимали очень опасный характер. Поль-
зовавшийся большим влиянием Вольтер(настоящее имя— Франсуа Мари Аруэ), обладая живым и
острым умом, был в то же время человеком исключительно честолюби вым. Будучи сторонником
учения деистов, он вовсе не отрицал бытия Бога, но его сомнение и насмешки брали верх над его ве-
рой. Он не только не принимал Церкви, он ненавидел ее (его призыв: Ecrasez l'infame!— Раздавите
гадину!). Потеряв веру в бессмертие человечес кой души, Вольтер способствовал развитию материа-
листического взгляда на жизнь. Для себя лично этот скептик-мыслитель не чувствовал необходимо-
сти в Откровении. Он считал, что Библию в качестве Книги откровений не стоит принимать всерьез,
а Иисус представлялся ему обыкновенным мечтателем.

В своем «Трактате о терпимости» (1763г.) Вольтер отстаивал эту основополагающую идею Про-
свещения, лежавшую в основе всей эпохи Нового времени. Но в его изложении глубокой идеи на
первый план, к сожалению, выдвинулись безразличие и враждебность по отношению к догме182 (см.
§103).

Основатели «Энциклопедии» Дени Дидро(† 1784г.) и Жан Лерон д'Аламбер († 1783г.) сделали
следующий шаг к атеизму, рассчитывая с помощью своего детища взрастить целое поколение обра-
зован ных и полуобразованных людей, враждебно настроенных по отношению к Церкви и к догме. К
этому направлению принадлежал и Жюльен Офре де Ламетри (1700_1751, главное произведение:
«Человек-машина»), в философии которого атеизм превращается уже в неприкрытый материализм.

Особенно отчетливо рождение и развитие либерального духа самодостаточной образованности

можно проследить на примере Вольтера. Все проявления позитивной религии он, ослепленный нена-
вистью, надменно называл ограниченнос тью и суеверием. Несмотря на блестящий талант, огромную
силу духа и острое чувство справедливости, присущие Вольтеру, его представления о мире отлича-
лись некоторой ограниченностью. В отличии от Вольтера и его последователей -либералов, а также
некоторых отлученных от Церкви протестантских богословов, таких как Давид Фридрих Штраус (†
1874г.) и Бруно Бауэр († 1882г.), не всем высокообразованным мыслителям того поколения удалось
со столь бездумной легкостью отказаться от признания очевидной и решающей роли положительной
религии в жизни и развитии философской мысли.

Слухи об обращении Вольтера перед смертью на путь истинный кажутся нам не лишенными до-
ли истины. Хотя, если учитывать тогдашнее поведение старого, все еще до крайности честолюбивого
человека, до конца почитавшегося главой антирелигиозного направления в философии, достовер-
ность этого факта, видимо, так и навсегда останется неразрешенной загадкой.

IV. Просвещение в Германии

1. Очень многообразным феномен Просвещения был в Германии. Процесс, в результате которого

окончательно сформировалась тенденция неприятия Откровения, был здесь долгим и мучительным.
Повсюду он сопровождался отдельными проявлениями благочестия, которое, правда, находя свое
выражение в самых разнообразных формах, из истинного богопочитания превращалось в безликую
религиозность.

Наибольшего влияния в Германии Просвещение добилось при Фридрихе II (1740_1786), отли-

чавшемся скептицизмом и любившем повторять: «У меня пусть каждый спасается, как ему больше
нравится». Такая индифферентная позиция великого прусского короля была результатом его мнимого
всевластия в стране.

Отказ большей части богословов-протестантов признать авторитет Церкви и Откровения в пол-

ной мере показывает, насколько пагубно на протестантском богословии сказался его разрыв с древ-
нецерков ной и средневековой традициями.

2. В связи с вышеназванными явлениями следует упомянуть о влиянии на развитие событий фи-

лософско-литературного процесса. И в первую очередь это относится к деятельности Иммануила
Канта(1724_1804). Значение его философского учения в истории религии было двойственным: (а)
негативно-деструктивным (этот аспект был решающим) и (б) положительным.
197
 а) Деструктивность кантовской философии заключалась в следующем: в учении Канта были эле-
менты, на основании которых его в большей степени можно было отнести (вопреки утверждениям
его сторонников) к лагерю философов-реалистов. Кантовская острая критика теории познания во
многом способствовала успешному распространению агностицизма, хотя агностицизм Канта, ока-
завший решающее влияние на развитие философской мысли вплоть до наших дней, носил очень спе-
цифический характер. Канта можно с полным основанием назвать и рационалистом, если учесть, что
в его философской системе не нашлось места христианской религии, основанной на Откровении. По
мнению Канта, существующая Церковь в своей деятельности ограничивается лишь проповедью мо-
рали в ее связи с историческим развитием общества, и поэтому она должна быть постепенно замене-
на «чистой верой». Тот факт, что столь насыщенная идеями философская система, определявшая на-
правление мыслительного процесса на протяжении целого столетия (система, которая и сегодня счи-
тается основой современной критической мысли) противопостав ляла себя религии Откровения,
явился причиной глубокого упадка христианской идеи в целом.

Своим девизом Кант избрал строчку из Горация: «Sapere aude»— «Решись быть мудрым». К со-
жалению, у католической Церкви не хватило мужества вступить в дискуссию по поводу кантовского
призыва к духовной зрелости. В результате высокоорганизованной философской системе Канта не
нашлось достойного оппонента, вдохновленного духом Откровения.

С другой стороны, открытым остается вопрос, сознательно ли Кант отказался в своей философии
от тех немаловажных элементов, которые могли бы, не мешая достижению поставленной им цели,
предотвратить надвигающуюся катастрофу. Сведение Кантом процесса мышления исключительно к
теории познания мешало пониманию жизненных проблем в целом. В результате у него сформировал-
ся очень поверхностный, оптимистический взгляд на жизнь, что не позволило ему до конца познать
метафизическую глубину существования.

Особое место в философской системе Канта занимает критика традиционных доказательств бы-
тия Бога, точнее говоря, попытка показать их полную необоснованность. Простейшая логика здраво-
го человеческого разума говорит о том, что если не существует доказательств бытия Бога, или суще-
ствующие доказательства не имеют под собой какого-либо основания, то и сам этот факт является не
более чем голословным утверждением. Таким образом Кант, будучи сам человеком верующим, зна-
чительно способствовал распространению безверия.

Давая оценку кантовской критике доказательств бытия Бога, следует непременно отметить, что
сами эти доказательства Кант знал не в оригинале (пять доказательств бытия Бога Фомы Аквинского
(§59), который, стремясь вывести бытие Бога из бытия вещей, основной задачей своей видел упоря-
дочение множества в единство), а лишь в той видоизмененной форме, в которой они дошли до него,
благодаря Франсиско Суаресу, Лейбницу и Христиану Вольфу († 1754г.).

б) Позитивное значение философии Канта заключалось в том, что его рационализм указывал на
принципиальную невозможность научного обоснования поверхностной религиозности эпохи Про-
свещения. Он представляет идею о Боге как нравственную потребность человеческой души, другими
словами, акцентирует внимание на истинах, в полной мере присущих христианскому мировоззрению.
Являясь по сути своей последователем идеализма, Кант успешно отстаивал идею о первичности духа
по отношению к материи. Надо признать, что это было достижение, заслуживающее уважения и бла-
годарности всех верующих. В XIXв., в то время, когда набирает силы философия материализма, эта
идея стала на защиту интересов не только различных ветвей идеалистического учения, но, в какой-то
мере,— и Церкви. Но несмотря на все это, Канту было свойственно общее для XVIIIв. непонимание
эпохи средневековья, Церкви и христианства в целом. И как раз на примере столь великого духом
человека в полной мере раскрывается гротескность ошибочных суждений.

3. Для развития Церкви в Германии в Новое время основополагаю щее значение имело то, что
представители немецкого классицизма, во главе с великим Гёте игравшие большую роль в истории
мирового духовного развития, были далеки от христианства, а также то, что среди них не нашлось ни
одного, в чьем творчестве хотя бы частично нашли отражение идеалы и проблемы католической
Церкви (хотя их нельзя назвать и убежденными протестантами). Формальное же признание многими
из них католической веры не могло смягчить ситуацию: наивысшие проявления немецкой классиче-

198
ской мысли основывались исключительно на гуманистическом признании абсолютной свободы лич-
ности (в том числе и нравственной). Идеи немецкого классицизма, благодаря своему могучему ду-
ховному потенциалу, определяли общее направление развития немецкой нации, что усугубляло и без
того тяжелое положение католической Церкви, ослабленной к тому времени и конфессиональными
распрями.

§103. Терпимость

1. Мировоззрению эпохи Просвещения были в первую очередь присущи релятивизм, индиффе-

рентизм и скепсис. Главным результатом этих проявлений было зарождение в XVIIIв. идеи терпимо-
сти. Никоим образом не довольствуясь областью обыденной жизни, эта идея проникает в сферы вы-
сокой философской мысли, вследствие чего исчезает принципиальное различие между такими поня-
тиями, как истинное и ложное. Распространение идеи о терпимости привело не только к примирению
большинства религиозных споров (что со временем стало необходимым для достижении гражданско-
го согласия), но и к отказу от понятия истины. Именно этот отказ и привел к появлению догматиче-
ской терпимости, а иными словами— догматического безразличия. Прямо противоположная сущно-
сти христианства и католициз ма, идея догматической терпимости означала гибель любой положи-
тельной религии.

В разработке и дальнейшем развитии идеи терпимости можно выделить несколько весьма раз-
личных концепций: совсем по-иному, чем иронически-рационалистически мыслящий Вольтер (§102),
мыслит, к примеру, Лессинг, приводя в своей драме «Натан Мудрый» знаменитую притчу о трех
кольцах. Для него все еще существует религиозная истина, определить единую сущность которой,
однако, более не представляется возможным.

Или если рассматривать вопрос о политической терпимости, то нельзя не отметить непоследова-

тельность суждений Жан Жака Руссо: непогрешимая воля правителя и volontev gevnevrale, по его
мнению, справе сильно ограничить терпимость. Он также считал, что терпимость вообще неприем-
лема в случае политических меньшинств.

2. По сути своей идея терпимости, освобожденная от рационализ ма, является исключительно

ценной и крайне необходимой для человечества. Если уже в древности и в средние века великие
мыслители (Августин, боровшийся против манихеев и донатистов, §30, Раймунд Луллий, аббат Клю-
ни Петр Достопочтенный, а также Джироламо Серипандо, §76 и 89), считавшие причиной всякого
заблуждения отчасти гнет материальных условностей, пытались в своих суждениях провести границу
между заблуждением и самими заблуждающими ся, то в этом была заложена подлинно христианская
концепция религии, с присущими ей справедливостью, духовностью, стремлением к истине и таинст-
венностью. Это было, с одной стороны, признанием истины, явленной людям в образе Иисуса Христа
и призванной спасти верующих в Него, и одновременно выражением уверенности в том, что изрече-
ние «свет просвещает всякого человека» (Ин 1, 9) — это признание созидающей силы Слова («logos
spermatikos», Юстин, §14), а также в том, что истинная религия существовала на земле во все време-
на, еще до Христа183.

Эта концепция истинной терпимости была со временем дополнена элементами фальшивой дог-
матической толерантности, подготовившей почву для гражданской терпимости и явившейся законо-
мерным следствием неотвратимого процесса смешения народов, различных религиозных и философ-
ских учений. С точки зрения исторического развития Церкви, значение такой толерантности опреде-
ляется тем фактом, что в настоящее время она существенно влияет на состояние всей жизни, собст-
венно внутри которой и может наступить Царство Божие.

Все это заставляет сегодня христиан, католическую Церковь настаивать на том, что истина хри-
стианства— не есть простая совокупность учений, а есть действительность Откровения, заключенная
в образе Иисуса Христа и познаваемая через веру в Него, через Его жизнь, творения и учение. Исходя
из этого, особенное значение в процессе проповеди истины придается таинственной роли любви: го-
ворить и поступать соответственно истине, согласно принципу «aletheuein en agape» (Ефес 4, 15).
Именно поэтому проповедь истины не означает попытку подчинить себе другого, а напротив, являет-

199
ся одной из основных функций института диаконии. Диакония признает за человеком право на сво-
боду совести и благоговейно относится к тому, что каждый считает истиной.

3. На самом деле, в жизни Нового времени заметно господство менее сильной «гражданской»
терпимости. Совместно с политическими свободами она дает право каждой из большого числа ду-
ховных и религиозных групп выдвигать свою программу и пропагандировать свое учение. Но все это
безграничное разнообра зие несет в себе зачатки догматической терпимости, что является гибельным
для понятия истины. В наше же время разрушение этого понятия привело к полному хаосу (и вместе
с тем к внушающему серьезные опасения духовному бессилию).

4. Современная религиозная терпимость впервые нашла свое официальное выражение на госу-

дарственном уровне в лишенной традиций Америке. Принятый там в 1791г. закон об отделении
Церкви от государства во многом противоречил интересам Церкви, так как государство не могло
больше в полной мере служить целям, определен ным для него Богом, а Церковь (как иерархия, так и
миряне) лишалась возможности выполнять отведенную ей божественную миссию. В любом случае,
одновременно с таким явным разделением было необходимо предоставить Церкви (и опять же, как
клиру, так и мирянам) возможность не только заботиться о спасении душ в тесном пространстве
Церквей, но и, руководствуясь духом Откровения, активно влиять как на политическую, так и на
культурную жизнь страны (см. энциклику Льва XIII «Immortale Dei» 1885г. и многочисленные выска-
зывания его последователей).

Но это разделение порой может иметь и свои преимущества. Действительно, под его воздействи-
ем католическая Церковь в Америке пережила неожиданный подъем (хотя и довольно специфиче-
ский).

Вместо злосчастных религиозных войн имело место мирное сосуществование, благодаря чему
Церковь могла спокойно развиваться. Во Франции отделение Церкви от государства, задуманное во
вред Церкви (1905 г., §125), также лишь способствовало религиозно-церковному расцвету.

Вторая глава

Влияние Просвещения на Церковь

§104. Всемогущее государство и права Церкви

I. Автономное национальное государство

1. В основе процесса великого распада, ставшего переходным пунктом от церковного средневе-

ковья к Новому времени, лежала идея независимого государства (Фридрих II, Филипп IV, Defensor
pacis, §65). Независимость в этом случае в первую очередь означала независимость от Церкви (§78).
В протестантских и католических государствах и землях практическое осуществление этой идеи по-
служило началом столетия Просвещения. Государство тогда стало пониматься как воплощение абсо-
лютного разума и абсолютного права, что явилось итогом всех прежних выступлений против претен-
зий Церкви на ведущую роль в государстве. Так родилась идея о всемогущем государстве (преиму-
щественно в форме национального государства), определившая общее направление европейского
развития вплоть до второй мировой войны (хотя и сейчас еще развитие этой идеи можно наблюдать
как в демократических странах старого и нового образца, так и в коммунистическо-тоталитарных го-
сударствах). С тех пор любая деятельность Церкви наталкивалась на противодействие с ее стороны, и
поэтому в XIXв. основной своей задачей Церковь видела возрождение в новой форме идеи о
«libertas», которая позволила бы ей в рамках всемогущего государства 184 добиться необходимой сво-
боды действий.

2. Всемогущее государство неоднократно посягало на права Церкви. И следует отметить, что по-
рой почвой для этих посягательств служили практические действия и теоретические соображения
самой Церкви. В результате, в конце столетия можно наблюдать проявление беспрецедентного бес-
силия со стороны Церкви и папства. И когда в конце концов Французская революция разрушила все
прежние традиции и авторитеты, то казалось, что мечта Дидро «удавить последнего короля кишками
200
последнего попа» стала реальностью. Сначала был уничтожен орден иезуитов, за ним последовали
просветительс кие начинания католических князей в Германии (особенно это относилось к эрцгерцо-
гу Иосифу II), а после всего явилась всеразрушаю щая Французская революция, которая в корне из-
менила положение дел.

II. Роспуск ордена иезуитов

1. Во всех больших церковных распрях XVIIв. главной целью нападок был орден иезуитов. Это
объяснялось тем, что орден иезуитов по сути своей был организацией строго централистской, про-
папской и процерковной. Сам по себе орден был непримиримым врагом Просвещения, хотя это не
исключает того факта, что богословы общества Иисуса отдавали должное просветительскому духу
XVIII столетия. Некоторые из них попали под непосредственное влияние враждебно го им янсенизма
(см. ниже), и не всем из них удалось избежать воздействия идей галликанства.

2. Явная вражда против иезуитов усиливалась благодаря целому ряду важных факторов, причи-
ной которых являлась отчасти и сама Церковь. (а) Многое объяснялось той необычайной властью,
которой были наделены иезуиты как в делах Церкви, так и вне ее. В их руках была сосредоточена
большая часть католического образования; многие члены ордена, будучи княжескими духовниками,
имели сильное политическое влияние (особенно это было заметно при дворе Людовика XIV), чем
навлекали на себя ненависть все более широких кругов. Испанская корона наделила находившиеся в
ведении иезуитов индейские резервации в Парагвае столь обширными привилегиями, что их называ-
ли не иначе как «государством иезуитов». Благодаря торговой деятельности Ж. Паризо Делавалета
(позже исключенного из ордена) на Мартинике и благодаря необычайно щедрым дотациям, орден
иезуитов имел также значительную экономическую власть, вследствие чего некоторые его члены бы-
ли замешаны в различные не слишком духовные предприятия. (б) Продолжительное воздействие бу-
дораживших умы выступлений Паскаля, или, точнее говоря, нашедшие выражение в его полемиче-
ских трудах идеи янсенизма, который, по его утверждению (§98), успешно развивался в Бельгии, Ис-
пании, Австрии и Италии, превратили враждебность по отношению к иезуитам в явление общемиро-
вое. (в) Напряженность конфликтов во многом зависела от состояния, в котором находился сам ор-
ден,— наблюдалась прямая зависимость остроты конфликта от растущего влияния и могущества ор-
дена. Время от времени играла свою роль и чрезмерная надменность некоторых членов ордена, соз-
дававшая трудности ордену в целом (на что жаловался историограф ордена Джулио Чезаре Кордара

3. Такое развитие событий было напрямую связано с враждебными Откровению взглядами части
просветительского движения; самостоятельное оформление нового государственного права только
способствовало этому. Такое государствен ное право в принципе не признавало какую бы то ни было
единую Церковь; для него существуют лишь граждане, исповедующие ту или иную веру и организо-
ван ные в общины по местному принципу. Все права на такую «Церковь» государство признает ис-
ключительно за собой. В этом случае отчетливо просматриваются не только экономические интересы
государства, но и его уверенность в своей ответственности за благосостояние как свое, так и своих
граждан, а также ответствен ность за «внутренние улучшения, за мораль граждан... за внешнюю ле-
гальность». Для этого государству и требуются Церковь и священнослужители, контролиру емые им
для того, чтобы избежать, как это часто формулировалось, злоупотреб лений и суеверий.

К сожалению, янсенисты не замечали, насколько они способствовали распространению вольно-

думного безверия; религиозное неповиновение и ригоризм порождали явления прямо противополож-
ные их устремлениям. Вместо возрождения Церкви в ее изначальной полноте и строгости они доби-
лись лишь ее унижения. Это очень хорошо понимал Вольтер, открыто выражавший пожелание, что-
бы обе церковные партии как можно скорей уничтожили друг друга.

а) Недостатки в деятельности ордена иезуитов часто подвергаются критике, еще чаще они сильно
преувеличиваются из слепой ненависти. Но надо признать, что недостатки действительно имели ме-
сто (§88). В любом случае, эти недостатки не были явлениями случайными, их причину следует ис-
кать в характерных особенностях ордена: в активности его деятельности, в его понимании послуша-
ния, в отдельных методах воспитания (тайный надсмотр, стремление к внешнему лоску), в политиче-
ском мышлении (которому больше свойственна рьяная защита уже существующего, чем дифферен-
цированное признание происходящего), в его неизменном, и в принципе достойном восхищения,

201
миссионерском методе аккомодации (против которого с резкой критикой выступила даже папская
курия, §94). Пожалуй, самой роковой для иезуитов оказалась разработанная ими моральная теория
(т.н. теория пробабилизма, §98). На самом деле, теория пробабилизма была проникнута духом при-
способления к человеческим слабостям, что и послужило поводом для критики ее со стороны людей,
глубже воспринимающих религию. Жалобы и свидетельства обоих генералов ордена (Тирсо Гонсале-
са де Санталла (1687_1705) в его послании от 1702г. Клименту XI и Микеланджело Тамбурини
(1706_1730)) или декрет инквизиции от 26 июня 1680г. говорят сами за себя (в дальнейшем папская
курия выступала с критикой теории пробабилиз ма в 1656, 1666, 1679 и 1690 годах).

Но, само собой разумеется, критикуя недостатки в деятельности иезуитов, следует тщательно
проверять все факты, для того чтобы правильно понять их значение. Ведь выдающихся достижений
порой можно достичь лишь благодаря определенной резкости и односторонности поступков. К тому
же невозможно, чтобы ордену, который, руководствуясь своими целями, пытался распространить
свое влияние на самые разнообразные сферы жизни— от интересов отдельных людей и общин до
проблем семьи, мировой политики и экономики (лишь область искусства странным образом была
обойдена вниманием— об этом см. §93), удалось избежать всяческих конфликтов.

б) Но здесь следует напомнить об уже сказанном выше: научные (и педагогические в том числе)
достижения ордена в XVIIIв. были ниже тех требований, которые предъявляло Новое время. Вместо
плодотворной научной, философской и богословской дискуссии с передовыми мыслителями своего
времени они довольствовались безликим схоластицизмом, а подготовке к грядущим испытаниям
предпочли самоизоляцию (§88). Именно поэтому абсолютно правы были те, кто утверждал, что хотя
среди этих богословов и не было ни одного, чье имя было бы отягощено ересью, но среди них также
невозможно было найти ни одного, кто бы обладал выдающимся умом.

4. Повсюду главную роль в борьбе против иезуитов играли просвещенные министры при роман-
ских католических дворах (просвещен ный абсолютизм). Аргументы, приводимые ими в этой борьбе,
были по большей мере весьма спорными, что давало веский повод усомниться в их честности.

Гонения против иезуитов в Португалии, начавшиеся в 1759г. при министре Помбале (см. §102),
учитывая их клеветнический характер и те ужасы, которыми они сопровождались (открытое пресле-
дование, насильственное изгнание, заключение в тюрьмы), являлись позором для страны. Гонения во
Франции185 (1764 г.) еще раз наглядно продемонстрировали всем, насколько сильно некоторые цер-
ковные иерархи были одержимы идеей национальной государственной Церкви. Нельзя забывать и о
той низкой роли, которую сыграла маркиза де Помпадур.

В конце концов Португалии, Франции, Испании, Неаполю и Парме совместными усилиями

(Франция и Неаполь даже захватили часть Церковного государства) удалось убедить нового папу
Климента XIV окончательно уничтожить орден иезуитов (булла «Dominus ac Redemptor noster»,
1773г.). Генерал ордена Лоренцо Риччи был заточен в Эльзенбурге, где и умер в 1775г. И лишь
Фридрих II в Силезии и Екатерина II в Белоруссии и Литве сохранили иезуитов. В 1814г. деятель-
ность ордена была возобновлена в некоторых странах благодаря папе Пию VII (§109).

5. Роспуск ордена иезуитов был наглядной иллюстрацией бессилия папской курии перед католи-
ческими государствами. Этот роспуск явился для Церкви невосполнимой потерей. Это было, с одной
стороны, концом учебных заведений и миссионерской деятельности иезуитов, а с другой стороны,
заметным ослаблени ем миссионерского потенциала Церкви в целом.

III. Йозефинизм

1. Уже во время правления императрицы Марии Терезии (1740_1780) был проведен целый ряд
церковных реформ. Но в принципиальных вопросах Мария Терезия все же пыталась добиться согла-
сия с папством. Совсем иначе было при правлении ее сына Иосифа II (1741_1790, император с 1765
по 1790г.). Хотя он желал оставаться верным сыном Церкви, и хотя некоторые его указы были про-
никнуты христианским духом, а его содействие улучшению образовательного процесса в семинариях
и внесению порядка в церковную деятельность было просто целительно, но все же, несмотря на все

202
это, на первый план у него выступила идея о всемогущем государстве и «просвещен ном абсолютиз-
ме».

Здесь сказывалось воспитание императора в духе Просвещения, его раннее знакомство с трудами
Вольтера и то влияние, которое имел на него государственный канцлер Венцель Кауниц († 1794г.).
Деятельность Церкви регламентировалась государственным законодательством буквально во всем, за
исключением лишь тех вопросов, «которые были связаны исключительно с трактовкой догматов и
заботой о душе». Пострадала от этого и легализованная с 1781г. протестантская церковная община.
Существовавшие в то время децентрализующие тенденции в церковной жизни особенно отчетливо
проявлялись в деятельности сторонников фебронианизма (§105). По их мнению, страны, входящие в
состав империи, не должны были находиться под непосредственной юрисдикцией папы, а для всех
без исключения указов папы было необходимо особое согласие.

Рационалистическая и утилитарная прямолинейность вышеназванных требований свидетельст-

вовала об их религиозной незрелости. Уже не только проблемы нового разграничения епархий и се-
мейного права рассматривались в качестве государственной прерогативы (были разрешены разводы и
не возбранялись повторные браки), но и в вопросы о монашеских орденах и монастырях, о порядке
отправления служб, о количестве алтарей и об их украшении, о духовных семинариях, о молитвенни-
ках, о паломничестве, о процессиях, о братствах, о поклонении святыням и т.д. и т.п. путем национа-
лизации (монашеские ордена были выведены из зарубежного подчинения и переданы в ведение авст-
рийского епископата), схематизации и различных ограничений были внесены существенные измене-
ния, отвечавшие «просвещенному» духу и служившие государственно-цер ковным интересам. При
Иосифе II в 1783г. были организованы Генеральные духовные семинарии; дух Церкви в них часто не
принимался во внимание, а из клира подготавливали преимущественно государственных служащих.

Сотни монастырей были без долгих размышлений закрыты, якобы из-за их ненадобности граж-
данскому обществу.

Но в то же время были созданы сотни новых церковных приходов, а Генеральные семинарии по

уровню методическо-дидактического преподавания заметно отличались в лучшую сторону от не-
больших семинарий при епископатах, учебных заведений монашеских орденов и конгрегаций. Этими
обстоятельствами и объясняется тот факт, что реформы Иосифа II были поддержаны значительной
частью епископов. Лишь очень немногие из них пытались противостоять распространению влияния
полицейского государства на сферу церковных интересов.

2. Ничто было не в состоянии коренным образом изменить сложившуюся ситуацию и положи-

тельно повлиять на просветительско-феб ронианистский дух, захвативший вплоть до середины XIXв.
всю Австрию (и таким образом, продержавшийся там дольше, нежели в других католических госу-
дарствах)— ни необычайные усилия, приложенные папой Пием VI во время его визита в Вену в
1782г., ни ответный визит в Рим в следующемгоду императора Иосифа II.

«Архидьякон Священной Римской империи», как в насмешку называл императора неверующий

Фридрих II, своими реформами сильно ограничил жизненное пространство Церкви, а в конечном
итоге его ждало лишь разочарование и потеря унаследованных им бельгийских католических земель
(в результате разрыва с бельгийским епископатом из-за бельгийской революции, начавшейся в
1776г.). И когда он сначала в Венгрии, а затем и его брат и преемник Леопольд II (1790_1792) на всей
территории империи, пытались несколько смягчить последствия столь жесткой политики по отноше-
нию к Церкви, то было уже слишком поздно. Французская революция коренным образом изменила
ход церковного развития.

3. В то время не повсюду можно было наблюдать, казалось бы, столь естественное единство епи-
скопата и рядовых католиков. В Германии существовали серьезные разногласия между реформатор-
скими, католическо-просветительскими епископатами Гонтгейма, Дальберга, Вессенберга и другими,
с одной, и низшим духовенством и большинст вом простых католиков, с другой стороны. Вмеша-
тельство государст ва в церковные обычаи и ритуалы воспринималось последними скорее как пере-
ход к протестантизму. И потому, что недалекие папские нунции (в первую очередь Бартоломео Пак-
ка186.

203
 §105. Проникновение Просвещения в католическую Церковь

1. Идеи Просвещения не только проникали в Церковь извне, но, как мы уже имели возможность
видеть на некоторых примерах, порой они зарождались внутри самой Церкви. И иначе не могло быть,
за исключением того единственного случая, когда все до единого ведущие представители Церкви
существовали бы вне своего времени. Ведь как уже указывалось выше, в ту эпоху сформировалось
абсолютно новое мировоззрение, в корне изменившее специфику времени— духовная атмосфера
XVIIIв. определялась господством просветительского образа мышления. Но несмотря на то, что ми-
ровоззрен ческая концепция, которую мы называем Просвещением, обладает целым рядом отличи-
тельных черт, свойственных исключительно ей, все же существуют две различных разновидности
«Просвещения». Наряду с явлением антисупранатурализма, которым ни в коей мере не исчерпыва-
лась вся «просветительская» эпоха, существовала также разновидность Просвещения, остававшегося
верным католицизму.

Но в любом случае не следует забывать о том, что идеи антисупранатурализма проникали час-
тично и в церковную сферу. Многие епископы, богословы и преподаватели семинарий попадали под
сильное ослепляющее влияние просветительского духа как раз такого типа. Набирал силу и стре-
мившийся к обособлению антипапский дух государственной Церкви, чья неверная (в силу своего
эгоизма) концепция епископального управления и слишком односторонние национально-церковные
суждения в вопросах конституции и литургии приводили к ослаблению сознания церковного единст-
ва. Превращение духовенства в государственных чиновников отрицательно сказалось на понимании
обрядов таинств и противоречило религиозному идеалу обета (отказ от целибата).

В кругах высшего духовенства и при княжеских дворах все более заметным становилось увлече-
ние идеями французских просветителей. Достаточно серьезную, хотя и не очень распространенную,
догматически расплывчатую концепцию «единого христианства» отстаивали не только представите-
ли различных ветвей протестантизма (последователи Лютера, Меланхтона, Кальвина), но и некото-
рые католики. Это привело к тому, что в самом начале XIXв. католики и протестанты могли сменять
друг друга на одной должности. Здесь можно упомянуть и тот факт, что вюрцбургский архиепископ
пригласил на должность профессора экзегетики протестантского философа-рационалиста Готлоба
Паулюса, а курфюрст Майнца Эммерих Йозеф фон Бюрресгейм (1763_1784) реформировал систему
образования в духе протестантс кого Просвещения187. Попытки некоторых католических богословов
смягчить заимствованные идеи оказывали разрушающее воздействие на учение католицизма: так
Франц Антон Блау (1754_1798), профессор архиепископской семинарии в Майнце, в своем сочине-
нии «Критические зарисовки непогрешимости Церкви в качестве непредвзя той оценки католицизма»
(1791г.), во-первых, подвергал сомнению непогрешимость Церкви, а во-вторых, отрицал догматы ве-
ры и пресуществление в Евхаристии.

2. Мы уже отмечали раньше, что появление просветительских тенденций в богословии было, с

одной стороны, реакцией на распростра нение в церковных кругах и религиозных братствах трудно
переносимых псевдомистических настроений в вопросах отправления службы и совершения палом-
ничеств, а с другой стороны— на недостаточно высокий духовный уровень богословия, которое, по-
степенно переставая быть наукой о Боге, потеряло всякую связь как с живым церковным богословием
предыдущего поколения и средних веков, так и с полнокровной жизнью нации и ее культурными
достижениями (литература и философия). Понятно, что достаточно смелые умы не находили удовле-
творения в этой засушливой пустыне.

3. Новые философские, духовные, политические и церковно-политические тенденции особенно

отчетливо проявлялись в деятельности многих католических государств и в первую очередь в Авст-
рии, при правлении Иосифа II (§104), который в соответствие с занятой им сепаратной позицией по
отношению к Церкви поддерживал духовных курфюрстов в их стремлении к церковной независимо-
сти.

В частности же можно отметить, сколь сильное выражение вышеназванные тенденции находили

в практике католицизма, и особенно, сколь действенными (или корректными) были они у некоторых
католических богословов.

204
 4. а) Для того, чтобы дать верную оценку рассматриваемому здесь явлению, необходимо вспом-
нить профессора церковного права Трирского университета, а затем трирского викарного епископа
Николая Гонтгейма († 1790г.) и его трактат «О Церкви и о законной власти Рима», опубликованный
в 1763г. под псевдонимом Юстин Феброний (отсюда название разработанной им церковно-
политической теории— фебронианизм). Гонтгейм был учеником историка Церкви, янсениста Ван
Эспена († 1728г.) и, прожив большую часть жизни в Трире, он поддерживал тесные контакты с
Францией, страной галликанизма и янсенизма. В своей книге он выступал защитником принципов,
близких идеям галликанизма, и именно эта близость давала порой повод несправедливо упоминать
Гонтгейма и его книгу в связи с радикальными и в некотором отношении сепаратистскими требова-
ниями, выдвинутыми Эмсским конгрессом и конференцией епископов в Пистое в 1786г. На самом
деле, его теория в большей мере отражала интересы Церкви, чем теория галликанизма, и поэтому бы-
ла намного ценнее ее в религиозном смысле.

Наблюдая за тем, как Рим препятствовал установлению подлинных связей с новой наукой, Гонт-
гейм настаивал на обновлении Церкви в соответствии с духом времени. По его мнению, для такого
обновления была необходима децентрализация Церкви и, следовательно, усиление национальных
Церквей и их епископатов. В то же время следовало признать право государства на плодотворное
вмешатель ство в дела Церкви, и тем самым способствовать церковному возрождению. Церковный
сепаратизм Гонтгейма никоим образом не стремился к обязательному разрыву с Римом.

б) Давая богословскую оценку теории Феброния, следует особенно выделить в ней основную и
бесспорную с догматической точки зрения идею о необходимости восстановления прежней епископ-
ской власти в том виде, в каком она была предначертана апостолами в Св. Писании и в основных ка-
нонах Церкви. Тогда еще движение епископализма не считалось еретическим; в определенном смыс-
ле оно стало таковым после осуждения его папой на I Ватиканском соборе. Но концепция, которую
отстаивал Феброний, не имела ничего общего с принципиальным отрицанием папского примата. Уже
в средние века стремление больших метрополий на Востоке и на Западе к независимости (Констан-
тинополь, Реймс, Милан, Гамбург, Бремен; подробнее об этом см. §§41 и 48), их своего рода «епи-
скопализм», противостоял все возраставшему влиянию Рима. На исходе эпохи средневековья еписко-
пализм был представлен самыми разными формами концилиаризма. Так, например, Тридентский со-
бор закрепил средневековые догматы католицизма и подтвердил верховенство римского папы над
церковными соборами. И лишь в движении галликанизма впервые можно наблюдать серьезные, хотя
еще не совсем отчетливые антиримские тенденции: теперь власть папы признавалась ограниченной
постановлениями соборов и согласием Церкви, а в церковном управлении папа считался ограничен-
ным канонами и местными обычаями. Развитие именно этих тенденций привело к негласному сме-
щению в 1690г. папы Александра VIII, в ответ на что Людовику XIV в 1693г. под давлением Инно-
кентия XII, сменившего Александра VIII на папском престоле, пришлось формально выступить с
осуждением тезисов собора 1682г., известных под названием Declaratio Cleri Gallicani («Заявление
галликанского духовенства»).

В XVIIIв. на почве застывшего государственного абсолютизма с его государственно-церковными

амбициями возникает еще одна довольно мощная разновидность епископализма (курфюрсты-
архиепископы!). Но даже в этом случае мы имеем дело лишь с относительной ересью, у Феброния же
она отсутствует полностью.

5. Нетрудно представить, что могло бы произойти, если бы указанные Гонтгеймом тенденции

развивались независимо от влияния Церкви. В эпоху расцвета государственного абсолютизма это
окончательно подорвало бы церковное единство и полностью отдало бы разобщенных епископов,
лишенных поддержки Рима, во власть светских правителей.

В 1764г. книга Гонтгейма была резко осуждена папской цензурой и сожжена в Риме. Сам же
Гонтгейм, сначала отказывавшийся признать свое авторство, вследствие угроз Пия VI сделал это и
хотя и отрекся от главных положений своего трактата, но в душе все же остался верен им. Идеи, вы-
сказанные Гонтгеймом, имели последствия, вовсе не соответствовавшие замыслу автора. Они очень
кстати пришлись стремившимся к церковной независимости духовным курфюрстам (Майнц, Трир,
Кёльн), которые, во-первых, проводили в своих землях реформы образования в духе Просвещения, а
во-вторых, сообща (вместе с зальцбургским архиепископом в предварительном соглашении, подпи-

205
санном в 1786г. на Эмсском конгрессе ) предъявили серьезные претензии папской курии, во многом
утратившей свое прежнее влияние и прежний авторитет. Складывалась трагическая ситуация— ведь
занятая курфюрстами сепаратистская позиция по отношению к Церкви выглядела очень опасной на
фоне приближающего ся краха их столетнего господства. Трагизм ситуации усиливался еще и вслед-
ствие того, что папская курия, проявив крайнюю недальновидность, по просьбе баварского прави-
тельства высказалась в 1785г. за открытие в Мюнхене новой резиденции нунция. Духовные курфюр-
сты и архиепископ Зальцбургский, усмотрев в решении курии попытку посягнуть на их права, поста-
новлениями Эмсского конгресса пытались предотвратить это. И хотя на конгрессе ни один из четы-
рех архиепископов открыто не выступил против главенствующего положения Рима, но требования,
выдвинутые ими, носили все же антипапский характер. Аналогичные решения конференции 1786г. в
Пистое были потому столь решительно отвергнуты Римом, что в союзе епископов с государством
(великий герцог тосканский Леопольд, позднее император Леопольд II) курия не без основания виде-
ла для себя большую опасность. На самом деле, «последователи» Феброния слишком мало значения
придавали одной из его основополагающих идей об универсальном церковном союзе. На первый
план в их концепции епископальной независимости, выхолощенной просветитель скими идеями, вы-
ступали церковно-государственные отношения. Ктому же следует признать и тот факт, что Рим, к
сожалению, никак не откликался даже на позитивные начинания.

6. Лишь крах видимого государственно-экономического могущества епископов во Франции и

Германии после проведения там всеобщей секуляризации заставил многих глубже задуматься об ис-
тинном значении Церкви. Поначалу независимость епископов, уже сильно ограниченная проведен-
ной секуляризацией, подверглась дальнейшему ослаблению посредством конкордатов и I Ватикан-
ского собора. Но вслед за развитием тенденции к централизации (вплоть до Пия XII, †1958г.) Рим, в
лице папы Иоанна XXIII († 1963г.), выступил за новое усиление роли епископов и их Церкви. Таким
образом был создан крепкий союз, члены которого имели возможность проявлять самостоятельную
активность на всеобщее благо и в тесной связи с центральной властью.

7. В центре внимания Гонтгейма находится экуменическая идея, которая нашла свое выражение
уже в самом названии его книги («написанная для того, чтобы способствовать воссоединению хри-
стиан, разделенных религией»). И хотя он, как недавно установлено (v. Aretin), не слишком разбирал-
ся в теории Лютера и в религии протестантизма, он не отдавал им никакого предпочтения. Он считал
разделение религий вредным явлением как для Церкви, так и для нации и пытался, руководствуясь в
большинстве своем правильными установками, всячески препятствовать этому. Гонтгейм был убеж-
ден, что и теперь еще в религии католицизма можно наблюдать негативные тенденции, которые де-
лают невозможным достижение согласия с протестантизмом. Для того, чтобы как-то улучшить си-
туацию и вернуть Церкви ее центральное место в государстве, он считал необходимым установление
тесных контактов католической религии с новейшими достижениями науки, и поэтому выражал на-
дежду, что наступит время, когда влияние римской курии будет ограничено, а национальные Церкви
в различных странах, напротив, активизируются.

8. а) Бывают антирелигиозные периоды в истории, но не бывает периодов без религии. И в пер-

вую очередь это относится к католической Церкви. Проникнутая божественной истиной и святостью,
она даже в самых неблагоприятных условиях способна пробудить в верующих глубокое религиозное
чувство. Эпоха Просвещения лучшее тому доказательство.

Конечно, XVIIIв. никак нельзя назвать периодом церковно-религиозного расцвета. В сравнении с

теми очевидными недостатками, о которых говорилось выше, имевшие место положительные явле-
ния были слишком незначительными. Деятельность монашеских орденов, и в первую очередь ордена
иезуитов, постепенно сводилась на нет. Но хотя в сфере богословия был отчетливо заметен духовный
упадок, все же нельзя забывать, что наряду с этим в то время мы имеем дело с отдельными выдаю-
щимися достижениями в области истории Церкви.

б) Необходимо принять во внимание следующее: величиной общецерковного масштаба является

изо дня в день, из недели в неделю, регулярно на протяжении всего церковного года проводимая ду-
шепопечительная работа. Ее непреходящую ценность крайне трудно описать во всех подробностях.
Но мы должны, как и в любом историческом анализе, также и для XVIII в. иметь в виду, что это по-
печение над душами продолжало осуществляться и оказывать свое воздействие.

206
 в) При рассмотрении духовной атмосферы XVIIIв. необходимо отметить особую роль редемпто-
ристов («Общество Пресвятого Искупителя», 1732)188, деятельность которых во главе с Альфонсо Ли-
гуори (1696_1787) стала неоценимым источником утешения для народа. Влияние ордена, поначалу
распространявшееся на Южную Италию и Церковное государство, постепенно охватывает всю Евро-
пу и проникает даже за океан. Необычайные достижения ордена имели тем большее значение, что
удивительно точно отвечали религиозным нуждам общества— необходимо было преодолеть чрез-
мерную жесткость учения янсенистов путем проповеди божественного милосердия. Благодаря воспи-
танию нового поколения духовных отцов, Альфонс Лигуори для многих сделал вновь доступной Бо-
жию благодать. Критика его казуистической концепции морали не должна заслонять от нас истинно-
го значения его писательского творчества (111 произведений, выдержавших за период до 1933г.
17125 изданий на различных языках!).

Если немецкая философская и общественная мысль (представители классициз ма и идеализма)

еще в XVIIIв. предсказывала неизбежность всеобщего религиозного переворота189, то и корни всеоб-
щей католической реставрации, большой вклад в которую внес орден редемптористов в целом, и
один из его членов-неитальянцев Клеменс Мария Хофбауэр в частности, следует искать в конце того
же столетия (см. §112).

г) Для справедливой оценки эпохи Просвещения нужно помнить и то, что термины и понятия,
которые сегодня кажутся нам абсолютно нехристианскими и некорректными в религиозном смысле
(как, например, часто упоминавшиеся в то время «провидение» и «божество»), в XVIIIв. нередко за-
ключали в себе истинно христианский смысл190.

Даже сами богословы-просветители в Майнце, Трире, Бонне, Вюрцбурге и Ландсхуте не только

громогласно полемизировали по поводу отдельных христианских понятий (целибат, монашество,
праздники святых, почитание реликвий и латинская литургия), но при этом преследовали порой оп-
ределенные цели, имевшие много общего с христианскими идеалами. В XVIIIв., в эпоху Просвеще-
ния, существовало целое направление в реформаторском богословии, которое с полным основанием
можно было назвать католическим. Представи тели этого направления признавали в качестве основы
богословия Библию и горячо отстаивали необходимость проповеди и семейного благочестия (пере-
воды Библии); их споры о внешнем оформлении литургии имели своей целью сделать ее более по-
нятной простому народу (попытки ввести в литургию народный язык). Свободный перевод псалмов
на немецкий язык, сделанный Карлом Вессенбергом, и по сей день считается вершиной выражения
истинно народной религиознос ти. В конце концов такая концепция христианства, несмотря на всю
свою религиозную неполноценность и односторонность, из голой теории выросла в практическое
движение милосердия.

Третья глава

Катастрофа и кризис

§106. Французская революция

I. Хронология событий

1789 год, 17 июня. На заседании Генеральных штатов в Версале депутаты третьего сословия объ-
явили себя Национальным, а 9 июля— Конституционнымсобранием (constituante). Они были под-
держаны низшим духовенством (23.6).

14 июля. Штурм Бастилии (государственная тюрьма в Париже). Рост недовольства среди кресть-
ян. Созыв национальной гвардии для восстановления порядка в стране.

4 августа. Представители дворянского и духовного сословия отказываются от своих привилегий.

Отмена феодально-абсолютистского строя, все граждане облагаются одинаковыми налогами.

207
 26 августа. Принята «Декларация прав человека и гражданина» (архиепископ Бордо полностью
поддержал Декларацию, включая также вопрос о религиозных и культовых свободах; католичество
фактически больше не являлось государственной религией).

5/6 октября. Восстание народных масс в Париже. Король и Национальное собрание вынуждены
переехать в столицу. Начало давления низов под предводительством Якобинского клуба (Робеспьер)
на Национальное собрание.

2 ноября. По предложению епископа Талейранаиздан указ о национализации всех церковных

владений; государство взяло на себя содержание духовных лиц («офицеров морали»), монастырей и
приютов.

1790, 13 февраля. Роспуск всех монастырей. Части монахов была обещана пенсия, другие же
должны были быть распределены по разным домам. Монахини имели право первое время оставаться
в своих монастырях; монастырская собственность была конфискована и распродана.

12 июля. Принят государственный закон — гражданская конституция — о духовенстве

(Constitution civile du clergev); перераспределение епархий и передача их в ведомство департаментов
(83 вместо 133). Согласно этому закону, епископы и приходские священники должны были избирать-
ся на должность, как и другие служащие; епископы объявлялись независимыми от папы.

27 ноября. Принятие закона об обязательной присяге духовных лиц на верность гражданской

конституции (сначала это относилось к членам Национально го собрания, затем— к епископам и, на-
конец, ко всему духовенству). Из 44 депутатов от епархий лишь двое принесли присягу, а во всей
Франции из 133 епископов лишь четверо последовали их примеру; из низшего духовенства принесли
присягу две трети, причем количество присягнувших сильно колебалось в различных областях (от 8
до 89%). Мотивы отказа от присяги не во всех случаях носили религиозный характер, например, в
случае с высшим духовенством большое значение имели сословные интересы. Духовенство обраща-
ется к папе с просьбой признать гражданскую конституцию; Пий VII колеблется. Выбраны 83 новых
епископа— Церковь становится конституционной.

1791 год. Усиливается общественное влияние жирондистов и радикальных якобинцев (= мон-

таньяры); во главе движения стоят Робеспьер,Дантон и Марат.

13 апреля. Папа осудил гражданскую конституцию, после чего многие священники отказываются
от принесенной ими присяги.

20_25 июня. Неудавшаяся попытка бегства Людовика XVI.

3 сентября. Конституция вступает в силу; король утверждает ее в качестве «Гражданской консти-

туции» и объявляет революцию законченной.

После народного голосования Авиньон, до того являвшийся папским владением, присоединен к

Франции (тем самым были разрушены надежды папы на сохранение за Римом области, борьба за ко-
торую до этого во многом определяла папскую политику по отношению к Франции).

1 октября. Вновь избранное Законодательноесобрание (levgislative) приступает к работе. Преж-

няя Церковь все более ассоциируется с эмиграцией и контрреволю цией; усиливаются противоречия
между новой системой и европейскими государствами.

29 ноября. Принят декрет о церковной оппозиции, согласно которому священники, отказываю-

щиеся присягнуть на верность новой конституции, во-первых, не могут претендовать на государст-
венную пенсию и лишаются гражданских прав, а во-вторых, могут быть высланы из страны. Запрет,
наложенный на декрет королем, не имел никакой силы. От 30 до 40 тысяч священников вынуждены
эмигрировать. Ограничена в правах и конституционная Церковь.

208
 1792 год. Первая антикоалиционная война против Австрии и Пруссии, которые поначалу имеют
преимущество.

25 мая. Принят закон, делающий возможной высылку любого священника на основании показа-
ний 20 человек.

10 августа. Захват Тюильри, отмена монархии, арестована королевская семья. Начало массовых
арестов.

В начале сентября состоялись новые выборы в Национальный конвент.

2_5 сентября. Состоялись события, получившие название «Сентябрьских убийств»: в Париже

убито более 1000 заключенных, среди которых 300 священников и 3 епископа, отказавшихся от при-
сяги.

20 сентября. Перелом в войне: под Вальми французская армия впервые разбила австро-прусские
войска.

21 сентября. Заседание Национального конвента.Отменена монархия и упразднен Григориан-

ский календарь. Тем самым победила «вторая революция».

1793 год. 21 января. Казнь Людовика XVI.

2 июня. Свержение жирондистов. В результате свержения— народные восстания в провинции, а

до этого— восстание роялистов в департаменте Вандея. Дантон отстранен от управления Комите-
том общественного спасения, место председателя Комитета, признанного Конвентом высшей испол-
нительной властью, занял Робеспьер.

5 сентября. Комитет общественного спасения и Национальный конвент объявляют себя главной

революционной силой.

16 октября Казнь Марии Антуанетты.

18 сентября. (Конституционные) священники лишены атрибутов католическо го культа (Вероят-

но, имеется в виду постановление Фуше от 10 октября 1793г., которым предписывалось: «1) Все
культы различных вероисповеданий могут быть отправляе мы только в принадлежащих им храмах. 2)
Так как республика не признает никакого господствующего и привилегированного культа, то все ре-
лигиозные символы, находящиеся на дорогах, площадях и вообще во всех общественных местах,
подлежат уничтожению. 3) Всем священникам и служителям культа под страхом заключения запре-
щается показываться вне храма в одежде, присвоенной их культу».— Прим. переводчика.), но обще-
ственные богослужения пока еще под защитой закона.

7 ноября. Конституционная Церковь Франции перестает существовать. Все священники — депу-

таты Национального собрания, в том числе и протестанты, отрекаются от сана, и в первую очередь
архиепископ Парижа Гобель.

20 ноября (По некоторым источникам— 20 брюмера Прим. переводчика.). В соборе Парижской

Богоматери состоялось празднество в честь «богини Разума». Усиление антихристианских выступле-
ний по всей стране.

21 декабря. Принят декрет о терпимости(Возможно, имеется в виду декрет о свободе культов,

принятый Конвентом 16 фримера Прим. переводчика.). (Еще в ноябре Дантону удалось добиться
принятия постановления, запрещавшего антирелигиозные выступления.) Несмотря на все усилия,
дехристианизация продолжает усиливаться.

1794 год. Апрель. Дантон арестован и казнен.

209
 8 мая(По некоторым источникам— 18 флореаля IIг. Прим. переводчика.). Робеспьер выступил в
Конвенте с докладом «Об отношении религиозных и моральных идей к республиканским принципам
и о национальных праздниках», в котором отстаивал культ «верховного существа» (сюда же: о бес-
смертии души). Принятие новых декретов о терроре, массовые казни.

Для того, чтобы избежать гильотины, около 1750 священников вступили в брак, тем самым про-
демонстрировав отречение от Церкви. Во Франции лишь в 150 приходах открыто служат мессу. 23 из
83 «конституционных» епископов публично отреклись от Церкви (9 из них вступили в брак). 24 епи-
скопа отказались от должности. В общей сложности было казнено 8 епископов.

27 июля. Арест Робеспьера и на следующий день, 28 июля,— казнь.

1795 год. 21 февраля. Окончательное отделение Церкви от государства. Наблюдается тенденция

к неприятию догмы на фоне временной терпимости по отношению к духовенству и отправлению
службы.

II. Принципиальные замечания

Здесь важно указать, что изначально Французская революция возникла не как движение, враж-
дебное Церкви. Напротив, сначала духовенство в большинстве своем поддерживало поднявшееся
«tiers evtat» (многие духовные лица были к тому же избраны народом в депутаты), клир отказался от
своих социальных и экономических привилегий (август 1789г.), и вдобавок ко всему всячески пытал-
ся способствовать принятию Гражданской конституции духовенства. Традиционная для Франции
связь Церковь_государство оставалась в первое время достаточно прочной.

В переходе к разрушительному террору в первую очередь повинны радикальные группировки. И

как это часто случается в истории, во Французской революции, по крайней мере в ее начале, верх бе-
рут именно радикальные настроения. Радикалы домысливали до конца идеи просвещенных вольно-
думцев, отрицавших исторические традиции.

К факторам, негативно воздейств овавшим на ситуацию, следует отнести следующие обстоятель-

ства: (1) нерешительную, а затем и откровенно неверную позицию, занятую Пием VI (нерешитель-
ную— в ответ на просьбу епископата «принять» гражданскую конституцию, неверную— вследствие
направления папского легата в Германию и заключения союза с противниками Франции в 1792г.);
(2)усиливающийся внешнеполитический нажим консервативных сил в Европе (во многом благодаря
влиянию французской эмиграции!)191. После побед революционной армии и в особенности после по-
беды под Флери над австрийцами в июле 1794г., когда была устранена внешнеполитическая опас-
ность, заметно усилилось сопротивление силам террора внутри страны. Это сильно облегчило поло-
жение Церкви, но лишь Наполеону в 1799г. удалось окончательно подавить их (§110).

III. Описание

1. Французская революция не только потрясла и преобразила весь мир— она и в более узкой об-
ласти церковной истории стала событием эпохальным. Значение ее для Церкви было двояким— с од-
ной стороны, она завершила один этап в ее истории, а с другой— разрушив средневековый миропо-
рядок и разделив общество на множество политически неравноправных сословий, открывала новые
возможности для развития Церкви.

В 1789г. самым важным с точки зрения исторического развития Церкви была ее тесная связь с
государством. Эта связь, основывавша яся на принципиальном представлении о существовании и
взаимодействии двух «совершенных обществ», находила выражение в соответствующих государст-
венно-правовых и церковно-политических актах (к примеру, в конкордате 1516г., который явился
практическим признанием Церковью галликанских свобод) и служила залогом благосостояния Церк-
ви во Франции— еще в эпоху раннего средневеко вья началось выделение в лен епископатам земель,
принадлежавших княжеским и королевским дворам. В результате тесной связи с государством Цер-
ковь постепенно усиливала свое могущество. И не только за счет расширения земельных владений и
растущих доходов, но и за счет возраставшего политического влияния. Высшее духовенство ancien
210
revgime было, как и дворянство, сословием привилегирован ным— оно обладало большими экономи-
ческими и политическими свободами и облагалось меньшими налогами. Но, с другой стороны, и го-
сударство имело значительные права в области церковной деятельности (назначение епископов, оп-
ределение размера церковных налогов и распределение ленных земель).

2. Выдвинув на первый план просветительскую идею о государственной Церкви и провозгласив

всеобщее равенство, Французская революция разрушила эту систему. Все вопросы, касающиеся ор-
ганизации общественной жизни, были объявлены компетенцией государства, ставшего теперь един-
ственным «совершенным обществом». Тем самым революция радикально изменила положение ве-
щей и создала для Церкви абсолютно новые условия жизни и деятельности.

Последствия этого были самыми различными. С одной стороны, продолжал господствовать вра-
ждебный Откровению дух Просвещения, постепенно трансформировавшийся в радикальные револю-
цион ные идеи и превративший эпоху Нового времени в период непрерывных нападок на Церковь192.
С другой стороны, стала очевидной неизбежность возврата от переоценки разума к религиозному
чувству. Так, благодаря разделению функций политического и церковного управления в институте
епископства, а также благодаря отмене существовавших ранее привилегий одним ударом были унич-
тожены все опасения, связанные со слиянием Церкви и государства. Единственная возможность для
разрушения государственной Церкви, и соответствен но для устранения серьезной опасности церков-
ному единству, была предоставлена самой революцией. В XIXв. стремление государства к неограни-
ченной власти (и вместе с тем его попытки подчинить себе Церковь) не только не ослабло, а наобо-
рот, лишь еще более усилилось. Но теперь оно уже не находило поддержки у епископов, не желав-
ших больше зависеть от государства. С общим признанием демократичес ких идей был положен ко-
нец монопольным претензиям дворянства на епископские должности. И так как привилегий больше
не существовало, то все меньше некомпетентных людей стремилось занять епископское кресло.
Вследствие всех этих обстоятельств была создана атмосфера, необходимая для церковного возрожде-
ния: религиозное чувство вновь приобрело свое прежнее истинное значение и выражение, а еписко-
пы, признав Рим центром и опорой Церкви, стремились наладить контакт с ним. Революция своей
разрушительной деятельнос тью сама создала предпосылки к преодолению церковной разобщенно-
сти и укреплению сознания единства Церкви; главной церковно-исторической задачей XIXв. было
практическое их осуществление.

Другими словами, революция с помощью полного уничтожения остатков специфических для

средневековья государственно-полити ческих элементов породила XIX столетие, полностью ото-
рванное от традиции (см. §112). Эта оторванность от традиции, с одной стороны, способствовала
дальнейшему распространению антицерковных настроений, а с другой стороны, являлась главным и
непременным условием возрождения Церкви.

3. Но возникновение конфликта между Французской революцией и Церковью было обусловлено

не только социальным движением против феодальной системы. В большей степени причиной кон-
фликта было столкновение (как это можно уже было наблюдать на примере различных сект в период
позднего средневековья, §51) социально -политических и религиозных (часто антицерковных) идей.
Оба эти направления объединены на этот раз одним общим названием— Просвещение. Французская
революция явилась логическим результатом просветительских идей, выдвигавшихся с 1750г. Вольте-
ром, Дидро и Руссо (1712_1778) и основывавшихся на признании естественного права и всеобщего
«равенства».

4. На почве этих идей постепенно развилось целое движение, направленное непосредственно

против Церкви и представлявшее собой реальную опасность самому ее существованию. Но преследо-
вания христиан в каком-то смысле стали и спасением Церкви, ведь именно они породили мучеников.
И вновь для Церкви Христовой пришло исцеление после тяжелой агонии. Внутренние силы вырва-
лись наружу, как только вслед за периодом долгого внутреннего разрушения настало время реши-
тельных действий. И на этот раз неколебимая вера и страдания мучеников стали началом нового хри-
стианства.

Опасность означали не только отмена привилегий духовенства (1798 г.) и национализация мно-
гих церковных владений, но и то, что, как мы отметили, все низшее и значительная часть высшего

211
духовенства в конце концов покорились сложившимся обстоятельствам. Никакие гонения против
монашеских орденов, лишенных возможности проявлять заботу о страждущих, не оказывали столь
негативного влияния на развитие Церкви. А затем была принята «Гражданская конституция духовен-
ства» (12.07.1790г.), в которой выдвигалось непременное требование отделения Французской Церкви
от Рима и подчинения ее «просвещенному» государству. По сути это была попытка полного уничто-
жения католической Церкви во Франции, так как Церковь, предусмотренная конституцией, была от-
кровенно схизматической. В концепции такой Церкви нашли свое высшее выражение идеи галлика-
низма, стремившегося к разрушение католической апостольской Церкви и настаивавшего на отказе
от таинства священства.

В сущности, гражданская конституция явилась прямым следствием основополагающей идеи

Просвещения об идентичности всех религий. Не только священники и епископы должны выбираться
наравне с обыкновенными государственными служащими и парламентария ми, но и право выбора
признается за всеми гражданами без исключения— будь то католики, евреи или протестанты. Тем
самым были извращены как единственность христианской истины, так и роль епископов, предначер-
танная им в апостольских посланиях.

5. В средние века сложился христианский образ жизни, определявшийся христианской традици-

ей: жизнь, сконцентрированная вокруг Церкви и разделенная на церковные дни (месса, ангелюс), не-
дели (Воскресенье) и годы (праздники и посты), была наполнена религиозным чувством. Верность
этой традиции была для нее лучшей защитой. Попытки революции разрушить традицию были смер-
тельно опасны, так как они вносили смятение в сознание людей и тем самым притупляли религиозное
чувство католиков.

а) В этом отношении разрушительным было и уничтожение старых епархий с их очень важными

церковными и национальными традициями и схематическое создание новых епархий (в каждом де-
партаменте по епархии).

б) Но с 1792г. радикалы переходят все границы. Отмена григорианского календаря— это много
больше, чем простое переименование гражданского летоисчисления и не заслуживающее внимания
выражение бессильной самонадеянности. Это была полная ненависти попытка перечеркнуть христи-
анскую историю и тем самым предать забвению само христианство. Начиналось принципиально но-
вое время, и его нужно было отсчитывать заново. Времени после Рождества Христова, сотворенного
и благословленного Церковью, для них больше не существовало.

в) Неделя, центром которой являлось воскресенье, исчезает, уступая место декаде. Тем самым
был разрушен весь церковный год, начиная с Пасхального Воскресенья и кончая другими церковны-
ми праздниками. На их место пришли выдуманные праздники новой Республики. И празднование в
честь культа Разума в 1793г. в соборе Парижской Богоматери было не просто веселым действом, а
означало конец целой системы.

г) Во всяком случае, собор Парижской Богоматери возвышался во всем своем божественном ве-
личии и опровергал утверждения просветителей о мрачном средневековье, в то время как большин-
ство других церквей было продано вместе со всеми художественными ценностями, находившимися в
них. Это было не только варварством, но и обыкновенным расточительством, так как вырученных
денег не хватало даже на финансирование республиканской армии.

Папский нунций Консальви особенно позорным находил тот факт, что люди не гнушались ску-
пать владения, принадлежавшие раньше Церкви193.

6. Невозможно было избежать того, чтобы уничтожение традиции не обернулось преследованием

носителей самой этой традиции. С июня 1793г. по июль 1794г. в стране царил столь жестокий террор,
что эти 14 месяцев так и остались в истории под названием «периода якобинского террора». Более
половины духовенства отказалось принести присягу на верность «Гражданской конституции», а ос-
тальные отреклись от нее после того, как она была осуждена папой в 1791г.Многим из них было от-
казано в предусмотренной законом об изгнании отсрочке для добровольной экспатриации. Повсюду
можно было видеть огромные колонны священников, конвоируемых в порты для высылки из страны.

212
Многие сотни содержавшихся в нечеловеческих условиях священнослужителей были затем высланы
в Кайену с ее смертельным климатом, а многие попросту убиты. (Еще раньше, в 1792г., когда мини-
стром юстиции был Дантон, были устроены так называемые «сентябрьские убийства», когда всех вы-
ступавших против революции без долгих разбирательств и часто с нарочитой жестокостью уничто-
жали в тюрьмах и церквях [ужасные сцены из «Сouvent des Carmes»!].)

В первое время народ повсюду еще сопротивлялся попыткам уничтожить Церковь. Это прежде
всего относится к периоду «двух Церквей», когда в некоторых областях наряду с новым священни-
ком, назначенным Национальным собранием, тайно продолжал служить и прежний, отказавшийся
принести присягу. Попытки некоторых конституционных священнослужителей утвердиться в пере-
данных им приходах заканчивались порой кровавыми столкновениями (как это было, к примеру, в
1791г. во время событий вокруг церкви театинцев в Париже, закончившихся осквернением и разграб-
лением храма). По сходным причинам в Ниме дело дошло до своего рода новой гугенотской войны—
кальвинисты после ожесточенных уличных боев захватывали католические церкви.

В любом случае, два года спустя, в период якобинского террора сопротивление было оконча-
тельно подавлено. В заключение «Праздника Разума» (11 ноября 1793г.) были закрыты все церкви, а
представители различных районов города сдали все церковные сокровища (евхаристические чаши и
облачение до тех пор оставались еще в церквях) в государственную казну. 23 ноября 1793г. был при-
нят декрет, согласно которому все церкви должны были быть закрыты, а церковное имущество—
распродано. И хотя сам Робеспьер признавал невозможность выполнения этого декрета, все же като-
лические священники в большинстве своем перестали отправлять службы. Мессу теперь можно было
служить лишь тайно, и священники, решавшиеся на это, подвергали смертельной опасности как са-
мих себя, так и своих прихожан. Несмотря на это, у части французского духовенства хватило муже-
ства продолжать заботиться о спасении душ своей паствы.

7. Довольно скоро наметились определенные перемены. Отказ от культа Разума через признание
8 мая 1794г. после выступления Робеспьера существования «Высшего существа» (деизм) было явле-
нием значительным не только благодаря наличию в нем религиозного содержания194, но и потому,
что оно означало отход от государственной политики радикального атеизма. Решающее значение для
улучшения положения Церкви имело достигнутое в 1795г. отделение конституционной Церкви от
государства и признание свободы культов. Но ненависть по отношению к Церкви и священнослужи-
телям, ставшая к тому времени главным общественным настроением, продолжала усиливаться. А два
года после войны, объявленной в 1797г. Церковному государству195, и после последовавшего за ней
изгнания в Валанс Пия VI стали периодом жесточайшего преследования христиан (1400 депортаций в
Кайену; в 1801г. пережившие ссылку изгнанники вернулись в свои общины и занялись восстановле-
нием приходов).

8. Значение Французской революции для дальнейшего историчес кого развития Церкви выходи-
ло за рамки отдельных ее событий; она создала совершенно иное «духовное пространство», в кото-
ром приходилось существовать Церкви. Главными его признаками были индивидуалистически-
демократическая духовная атмосфера и секуляризованная действительность. Центральной идеей ре-
волюции стала стоически-просветительская идея о естественном праве. Очень часто в программных
выступлениях философов-реформаторов и представите лей различных сект в той или иной форме вы-
двигалась мысль о всеобщем равенстве. Именно тогда эта идея впервые, и как оказалось навсегда, из
абстрактной теории превратилась в практическую основу современной жизни.

9. Свобода рассматривалась в бешеном круговороте революционных событий как единство «сво-

боды, равенства, братства». Но это единство очень часто нарушалось: братство (а следовательно, и
любовь в качестве основного жизненного критерия) рассматривалось порой слишком односторонне, а
освещению позитивных сторон двух других явлений уделялось недостаточно внимания. Вследствие
этого происходило закономерное (заложенное в эгоистическом индивидуализме) извращение очень
важного с точки зрения мирового развития достижения Французской революции— провозглашенно-
го равенства всех людей и их одинаковой ответственности перед законом. Антихристианские и анти-
церковные тенденции, тесно связанные со времен гуманизма с развитием индивидуалистического
мировоззрения, достигли своего пика: пренебрегши Богом, Французская революция единовластным
судьей и правителем на земле объявила человека. Таким образом, она явилась зрелым завершением

213
развития независимых индивидуалистических идей периода «ancien revgime». Однако, ее практиче-
ским предшественником— гуманизм больше относился к сфере теории— без сомнения следует счи-
тать решительные выступления реформаторов против авторитета католической Церкви. Однако це-
лью этих выступлений было возрождение Церкви в ее первоначальном истинно христианском виде, и
сами они были больше, чем просто революция, так что ни в коем случае нельзя отождествлять осно-
вывающуюся на вере Реформацию с кровавой, лишенной всякой веры революцией. Но в XVIв. впер-
вые были ложно истолкованы жизненно важные принципы европейской традиции. В результате ре-
лигиозной революции XVIв. и выдвинутой ею разрушительной идеи об отказе от послушания в соз-
нание европейцев вселилась уверенность в возможности проведения успешной революции. Ведь ре-
форматорское движение в XVIв. охватывало не только область внутрицерковных и внутрибогослов-
ских отношений, но оно было определяющим элементом общественной жизни (в первую очередь в
Западной Европе) в целом. Несмотря на тесную связь Реформации с божественной истиной, ее ос-
новные идеи в процессе революционного движения получили иное направление. И хотя Французская
революция не имела ничего общего с основывавшимися на вере в Бога идеями реформаторов, но она
нашла им практическое применение.

10. Непосредственными причинами Французской революции послужили определенные истори-

ческие события эпохи позднего средневековья. Последствия порой слишком тесной связи Церкви с
государством рано или поздно должны были сказаться: с падением короны автоматически рухнул и
алтарь.

а) Уже в идеях предреформаторского галликанизма (основная сущность которых была выражена,

например, в изданной в 1438г. Карлом VII Буржской прагматической санкции, §96) наблюдались
опасные антикатолические тенденции, которые получили свое завершение в XVIIв. в четырех тезисах
собора 1682г.

б) Глубокая внутренняя ошибочность антирелигиозной, во многих отношениях антикатоличе-

ской и антипапской политики Ришелье и Мазарини тем сильнее способствовала усилению антицер-
ковных тенденций, чем теснее официальная Церковь взаимодействовала с абсолютистским государ-
ством, в том числе и в экономических вопросах. Авторитет Церкви подрывало и религиозное безраз-
личие дворянства, которое не только не осуждалось двором, но и, казалось, находило у него под-
держку.

в) В рамках французского гуманизма существовало отдельное направление, бравшее свое начало

в антирелигиозной теории Жана Бодена и развитое затем в трудах Дидро, которое послужило идей-
ной базой революции. Революционный террор позволяет нам в полной мере осознать то, насколько
бесчеловечной может оказаться наивысшая гуманность, когда она отказывается признать наличие
сверхъестественного.

В истории имели место антигуманные проявления, которые философы Просвещения приписыва-

ли исключительно эпохе средних веков, и которые, по их мнению, были чужды современной им эпо-
хе господства разума. Эти проявления, имевшие место и в XIXв. («опиумные» войны, преследования
армян), в XXв., в эпоху всеобщего атеизма, приобрели устрашающий характер.

11. С другой стороны, Французская революция явилась необходимой предпосылкой, без которой
было бы невозможным образование современного конституционного государства196. В таком госу-
дарстве, как показывает опыт, несмотря на наличие в нем самой страшной реакции (например, во
Франции в 1905г.), христианская религия, и тем самым права Церкви, оказываются более защищен-
ными, чем при абсолютистском режиме в любой его форме.

Более того, Французская революция сыграла важную роль в усилении влияния Церкви в XIXв. (с
ее помощью было достигнуто невиданное доселе единство католической Церкви во главе с Римом):
был положен конец самостоятельности привилегированных, управляемых часто светской властью
епископатов во Франции и Германии, и одновременно была разрушена складывавшаяся веками орга-
низация могущественных европейских Церквей. Образовался своеобразный вакуум, заполнить кото-
рый не замедлил Рим. Неизбежное ослабление церковной власти епископов только способствовало
усилению авторитета и влияния католического Рима.

214
 §107. Секуляризация в Германии (1803г.)

1. Французская революция провела грандиозную секуляризацию, конфисковав большинство цер-

ковных владений; когда же к Франции отошли левобереж ные территории Рейна, то и там в первую
очередь были уничтожены церковные организации и ликвидирована церковная собственность.

2. Впрочем дух Просвещения и в самой Германии подготовил достаточно прочную почву для
дальнейшего упразднения, по примеру Франции, прежней епископской системы управления. Требо-
валось лишь продолжить и закончить конфискации, уже проведенные на немецкой территории, на
левом берегу Рейна. Успех этому был гарантирован, так как такой поворот событий вполне отвечал
эгоистическим интересам светских правителей в их недальновидной политике противостояния кайзе-
ру и империи. И вполне понятно, что Наполеон не мог не воспользоваться представившимися вслед-
ствие этого возможностями. То, что немецкие князья, пренебрегшие национальными интересами, пу-
тем подкупа в Париже способствовали разделу собственной страны, было следствием многовекового
территориального и династического эгоизма, мало заинтересованного в сохранении единства импе-
рии. Политика немецких князей стала объективным выражением внутреннего распада империи и
кризиса самой имперской идеи. Деятельность майнцского курфюрста Карла Теодора фон Дальберга
(1744_1817) (например, его попытки принять имперский конкордат) являлась примером проявления
имперского сознания, свойственного для духовных курфюрстов старшего поколения. Но после за-
ключения сепаратного мира с Францией Пруссия в 1795г. и Вюртемберг в 1796г. потребовали воз-
мещения ущерба, нанесенного им в результате потери левого берега Рейна; выполнение этих требо-
ваний было выдвинуто обязательным условием Люневильского мира 1801г.

Имперская депутация в 1803г. в Регенсбурге подвела итог: воля Наполеона была возведена ею в
ранг закона— церковные владения полностью передавались в распоряжение светской государствен-
ной власти. Духовные княжества были ликвидированы, а имущество монастырей и соборов было пе-
редано в руки избранных светских правительств, в частности правительства Баварии. К слову сказать,
именно католическая Бавария стала одним из главных инициаторов секуляризации монастырей. В
конечном итоге, действия светской власти и государственной Церкви можно рассматривать как
обычный грабеж. Необычными были только размер награбленного и та культурная безграмотность, с
которой большая часть прекраснейших строений в стиле барокко была превращена в дома для ума-
лишенных и каторжные тюрьмы.

3. Последствия проведенной секуляризации были самыми разнообразными. а) Разорение боль-

шинства духовных владений привело к тому, что католики на территории империи оказались в без-
надежном меньшинстве, а ослабленный до предела институт императорской власти не мог предот-
вратить окончательный распад империи, завершившийся во время Наполеоновского протектората
созданием в 1806г. «Рейнского союза» и отказом императора Франца II от короны Священной Рим-
ской империи.

б) Секуляризация означала и сильное экономическое ослабление католической Церкви. Выдаю-

щиеся достижения в области искусства, которыми славились католические дворы, потеряли всякое
значение, а деятельность епископов и настоятелей соборов по развитию образования (школы, студен-
ческие бурсы и т.д.) стала невозможной из-за нехватки денежных средств; вплоть до XXв. работа по
возрождению католической Церкви была связана с серьезными экономичес кими трудностями. Нель-
зя забывать и тот факт, что в процессе распродажи церковного имущества немалая часть произведе-
ний искусства была попросту уничтожена.

в) Секуляризация отрицательно сказалась на развитии Церкви еще и потому, что сделала невоз-
можным образование нового поколения духовенства (в ходе секуляризации были закрыты почти все
духовные учебные заведения).

г) У истоков нового этапа в развитии Церкви стояла не считавшая ся ни с чем государственная

Церковь, в основном протестантская, но иногда и католическая (Бавария, Баден), которая, к сожале-
нию, часто находила поддержку у некоторых епископов и католических богословов, придерживав-
шихся просветительских взглядов (например, у вюртембергского высокоодаренного профессора, бе-
недиктинца, проповедника и члена комитета по делам Церкви и образования Бенедикта Марии Верк-

215
майстера, 1745_1823). Не только в протестантских государствах, но и в Баварии в первое время осо-
бенно заботились о выполнении предписаний, касавшихся отправления культа, преподавания бого-
словских дисциплин и организации епархий. Повсюду Церкви отказывали в необходимой свободе, и
вместо нее предлагали мелочный государственный надзор. Кроме того, протестантские государства
без должного доверия и понимания относились к своим новым подданным-католикам; даже в като-
лических областях этих государств наиболее почетные и престижные государственные должности
предоставлялись евангелистам— это было верным способом удерживать в повиновении католиче-
скую часть населения.

д) Но как и во Франции, в Германии, после того как просветитель ские идеи проявили свою не-
достаточную жизненную силу, стали очевидными преимущества создавшегося положения, заклю-
чавшего в себе возможность возрождения католической религии. И в Германии секуляризация не
только стала основанием для новых антицерковных нападок, но явилась началом нового, глубоко ре-
лигиозного периода в жизни католицизма. Уже одно то, что Церковь перестала быть «госпиталем для
дворянства» было фактом весьма знаменательным.

Конечно, унижения новых подданных-католиков протестантскими правительствами стали одной

из главных причин конфессиональных раздоров XIXв. Секуляризация никоим образом не способст-
вовала налаживанию отношений терпимости между различными конфессиями в Германии. Не спо-
собствовала еще и потому, что и в старых церковных государствах вполне хватало отчетливо земных
устремлений (Merkle). Но все же Церковь, отошедшая в силу обстоятельств от политики и лишив-
шаяся своих владений, могла рассчитывать на возрождение идеала церковного единства, тесно свя-
занного с Римом197. Перед ней теперь стояла истинно христианская задача «пробудить и плодотворно
использовать внутренние силы католицизма».

е) Сегодня уже не остается сомнений, что ликвидация огромного числа средних и мелких госу-
дарств и, в особенности, духовных княжеств была действительно своевременной. Идея Священной
Римской империи изжила себя во всех отношениях и больше не соответствова ла реальной политиче-
ской ситуации. Упрощение политической карты Германии было непременным условием будущего
национального единения, которое в свою очередь было особенно важно с точки зрения историческо-
го развития Церкви.

Даже если это упрощение поначалу достигалось не совсем корректными методами и принесло
затем много несчастья народам Европы, но все же оно было исторически необходимым и облегчило
работу по возрождению Церкви. Главной задачей грядущего XIX столетия было не упустить пред-
ставившиеся для этого новые возможности.

Второй этап — XIX век

Централизованная Церковь в борьбе против утратившей веру современной культуры

§108. Политический и церковно-политический обзор

I. Страны

1. Французская революция и ее наследник, Наполеон, добились окончательно го роспуска старой

Германской империи (см. о секуляризации §107).

2. Результаты Венского конгресса 1815г. и та роль, которую играл на нем видный государствен-
ный деятель князь Клеменс фон Меттерних(представитель Реставрации), свидетельствовали о том,
что Австрия в то время являлась одной из ведущих европейских держав. При правлении Франца I
(1806_1835) и Фердинанда I (1835_1848) Меттерниху принадлежала власть в австрийском правитель
стве. На протяжении всего столетия среди народов, населявших Австро-Венгер скую монархию, рос-
ло внутреннее напряжение, готовое вырваться наружу. На выступления общественности, такие как
Вартбургское (в 1817г. в связи с 300-летием Реформации и юбилеем Лейпцигского сражения) и Гам-
бахское празднества (демонстрация либералов с требованиями объединения страны) верхи ответили
ужесточением цензуры (Карлсбадские постановления 1819г.; решения союзного сейма 1832г.). После
216
революции 1848г., серьезно подорвавшей основы империи (падение Меттерниха, конец главенства
Австрии в Германском союзе), австрийский императорский трон занял Франц Иосиф (1848_1916),
ставший символом монархии.

3. При Фридрихе Вильгельме III (1797_1840) Пруссия, потерпевшая поражение в борьбе с Напо-
леоном, вновь заявляет о себе как о великой европейской державе. В результате секуляризации была
значительно расширена территория Пруссии (к примеру, за счет архиепископств Кёльнского и Трир-
ского и суфраганных областей); возникшие в результате этого конфессиональные проблемы привели
к Кёльнской смуте (§115, II). В область философии и богословия особый вклад внесли Фридрих
Шлейермахер, Георг Фридрих Гегель и Артур Шопенгауэр, в области исторических наук в первую
очередь следует выделить труды Леопольда Ранке и Бартольда Нибура. Отношения с протестантской
Церковью были осложнены спорами о церковном уставе и попытками организовать прусский союз
(§115). Фридрих Вильгельм IV (1840_1861) вносит заметное улучшение в отношения с католической
Церковью. При правлении его преемника Вильгельма I (1861_1888) благодаря политике, проводимой
Бисмарком, напряжение вновь возрастает («культуркампф», §115, III).

4. Бавария, заметно расширившая свою территорию за счет секуляризации Аугсбургского,

Вюрцбургского и некоторых других епископств и присоединив шая к себе город Нюрнберг, больше
не являлась исключительно католическим государством. Отношения с папской курией были сильно
осложнены после принятия в 1818г. религиозного эдикта, который, несмотря на все протесты в цер-
ковных кругах, был оставлен в силе. Споры о коленопреклонении (1838_1845, §115) только усилива-
ли озлобленность протестантов.

5. Новая Германская империя (1871г.) по сути своей была создана по образцу протестантской
Пруссии; даже после окончания «культуркампфа» между государством и католической Церковью
сохраняется преграда непонимания. Отношения между ними начинают несколько налаживаться
только после того, как Бисмарк отводит папе роль судьи в испано-германском споре о принадлежно-
сти Каролинских островов (1885г.). До первой мировой войны все остается без каких-либо измене-
ний. В 1917г. германской коалицией отклонен призыв папы к миру. (Для сравнения— государства
Антанты на него вовсе не отреагировали.)

6. Во Франции Бурбоны (Людовик XVIII, 1814_1824; Карл X, 1824_1830), вернувшие себе трон,
не смогли на нем утвердиться, несмотря на то что они восстановили прежние тесные связи с Церко-
вью. Не смог удержаться на троне и «гражданский» король Луи Филипп (1830_1848). В результате
Февральской революции 1848г. во Франции была установлена буржуазная республика, президентом
которой избран Луи Наполеон Бонапарт. В 1852г. он был провозглашен императором. После падения
в 1870г. в обстановке франко-прусской войны 2-й империи, в 1871г., была образована 3-я республика.
В ней сначала доминируют консервативные силы, которые затем постепенно уступают место настро-
енным против Церкви либералам: в 1880г. разгораются дебаты вокруг ордена иезуитов; в 1901г. из-
даны законы, направленные против Церкви; в 1905г.— отделение Церкви от государства.

7. Как следствие июльской революции в Париже в Бельгии в 1830г. поднялось совместное вос-
стание либеральной и клерикальной партий против Голландии. В 1831г. великие европейские держа-
вы признают независимость и нейтралитет Бельгии. На бельгийский трон выбирается соединенный
родственными узами с английским королевским домом принц Леопольд Саксонский-Кобургский.

8. В Испании в 1814г. на трон возвращается династия Бурбонов. Попытки Фердинанда VII

(1814_1833) проводить жесткую абсолютистскую политику (кроме прочего была восстановлена ин-
квизиция) привели к потере Испанией южно-американских колоний (1810_1825) и послужили при-
чиной революции (1820_1823), подавить которую удалось лишь ценой больших потерь. После смерти
Фердинанда в 1834г. (по некоторым источникам— 29 сентября 1833г.) в стране вплоть до 1839г. шла
борьба за трон, негативно сказывавшаяся на положении Церкви (изгнание папского нунция, пресле-
дования монашеских орденов, упразднение монастырей) и прежде всего ослаблявшая монархию. В
результате— при поддержке Англии и Франции победу одержала либеральная партия (регентство
Марии Христины, 1834_1841. Ее ближайший советник Донозо Кортес, первым распознав опасность
рационализма и либерализма, предсказывал, что грядет великая революция и что произойдет она,
скорее всего, в России). При правлении королевы Изабеллы II (1843_1868) в 1851г. был заключен

217
конкордат, в котором единственной религией на территории Испании признавался католицизм
(Церкви были возвращены конфискованные владения), но в результате революции 1868г. королева
была вынуждена бежать, а в стране была провозглашена свобода совести. После семилетней борьбы
между республиканцами и иностранными претендентами на испанский престол королем становится
Альфонс XII (1875_1885). Конституция 1876г. хотя и заявляла, что «никто не может подвергаться
гонениям ни за свои религиозные убеждения, ни за отправление своего культа, если только при этом
не нарушается уважение к христианской морали», но в то же время в ней воспрещалось публичное
отправление всякого культа, кроме католического. Испания остается королевством вплоть до 1931г.

9. Португалию, так же как и Испанию, на протяжении первой половины XIX столетия потрясают
гражданские войны, и она теряет большинство своих колоний (в 1822г.— Бразилию). Монархия про-
держалась в Португалии до 1910г. Уже в 1911г. вновь образованная республика отделяет Церковь от
государства.

10. Италия (см. §113). Венский конгресс не принес Италии столь необходимо го единства. Стра-
ной по-прежнему правят иностранные династии: на севере— Габсбурги, на юге— Бурбоны. В
1820_1821 годах в Неаполе и Пьемонте происходят революционные выступления, которые были по-
давлены австрийскими войсками по решению Священного союза. Австрия же подавила и восстание
1831г. В1848г. до Италии доходят отголоски Февральской революции во Франции. Во главе револю-
ционного движения Италии встает сардинский король Карл Альберт, который в боях при Кустоцце
(1848г.) и Новаре (1849г.) терпит поражение от австрийского маршала Радецкого. Карл Альберт по-
сле поражения при Новаре в тот же вечер отрекся от престола в пользу своего сына Виктора Эмма-
нуила II (1849_1878). Благодаря вмешательству Австрии и Франции в стране был восстановлен
прежний порядок, и папа, который был вынужден бежать из Рима в 1848г., возвратился назад. В
1859г. Сардиния-Пьемонт (при Викторе Эммануиле и его министре графе Кавуре, создавших либе-
ральное государство) с помощью Наполеона III одерживает победу над Австрией (в битвах при Мад-
женте и Сольферино). В результате— в 1860г. население Тосканы, Эмилии и легатств почти едино-
глас но вотировало присоединение названных областей к Сардинскому королевству. 1861г.— Виктор
Эммануил провозглашает себя «королем Италии». Рим, находящийся под защитой Франции, остается
во власти папы. После отвода французских войск из Рима, явившегося следствием германо-
французской войны, город в 1870г. захватывают итальянцы. Римское население голосует за присое-
динение города к Итальянскому королевству.

11. России первое время удается поддерживать свою высокую международную репутацию, за-
воеванную ей в результате войны с Наполеоном. После восстания декабристов царь Николай
(1825_1855), придерживающийся радикально-консер вативных взглядов, подавляет любые револю-
ционные проявления не только в самой России, но и в Европе (например, в Венгрии в 1848г.). Только
восстание в Греции (1827_1828) он поддерживает, чувствуя ответственность за судьбу единоверцев.
Новый император, Александр II (1855_1881), проводит более либеральную политику, отменяет кре-
постное право и осуществляет ряд других буржуазных реформ; вместе с тем в интеллектуальных кру-
гах России продолжают расти радикальные настроения (нигилизм).

Несмотря на жесткие меры, принимаемые императором, позиции его внутри страны постепенно
ослабевают, так как не были решены социальные проблемы. Втворчестве видных русских писателей
того времени (Тургенев, 1813_1883, Достоевский,1821_1881, Толстой, 1828_1910) все чаще находят
место пессимизм по отношению к христианской религии (Это утверждение автора не может быть от-
несено к Достоевскому.— Прим. перев.) и социальная критика. На императора Александра III
(1881_1894) исключительное влияние имеет обер-прокурор Священного Синода Победоносцев; по-
литика русификации, проводимая правитель ством, привела к ущемлению прав римско-
католического населения в юго-западных губерниях России. Николай II (1894_1917) был не в состоя-
нии спасти сложившуюся ситуацию.

В 1898г. состоялся первый съезд Российской социал-демократи ческой рабочей партии. В это
время сосланный в Сибирь Ленин (1870_1924) разрабатывает теоретические основы коммунизма на
базе исторического и диалектического материализма (а следовательно, и атеизма) Карла Маркса (†
1883г.) и Фридриха Энгельса. Массовая волна покушений на высших чиновников и членов импера-
торской фамилии. В 1905_1906 годах вспыхнула революция, подавить которую стоило огромных

218
усилий; введение гражданских свобод (свобода слова, собраний, общее избирательное право). Царь и
дальше остается главой Русской Православной Церкви и является поэтому главным поборником и
защитником догмы. Несмотря на это, в стране растет внутреннее недовольство; негативно сказывает-
ся и то неограничен ное влияние, которое загадочным образом имел при императорском дворе «ста-
рец» Распутин. В 1917г. произошла большевистская революция, коренным образом изменившая ус-
ловия существования Церкви в России (§122).

12. Скандинавские страны в XIXв. по-прежнему находятся в стороне от основных политических

событий в Европе. В Швеции, а с 1905г. после расторжения шведско-норвежской унии— и в Норве-
гии, официальной религией остается лютеранство. Представители других конфессий (их число было
очень незначительным) были заметно ограничены в политических правах. Влияние скандинав ских
писателей Ибсена, Стриндберга (а позднее и Сельмы Лагерлёф) необычайно велико и распространя-
ется на культурное развитие не только Скандинавии, но и Европы в целом (благодаря творчеству
Стриндберга и Киркегора, см. §120).

13. Швейцария. Специфика развития событий здесь заключается, с одной стороны, в непрекра-
щающейся борьбе внутри протестантизма, а с другой стороны— в противостоянии католических и
либеральных (протестантских) кантонов. Борьба между Женевской национальной Церковью и сто-
ронниками движения «пробуждения» в конце концов привела к образованию во французской Швей-
царии антилиберальной «Eglise libre» (свободной Церкви). Кантональные революции 1830/1831 г.
привели в большинстве кантонов к падению власти аристократии, но так и не внесли ясности в отно-
шения между политической властью и Церковью. С тех пор протестанты в немецкой Швейцарии раз-
делились на три группы (правые ортодоксы, нейтралы, либерально-радикальные левые); возрастаю-
щее влияние левых приводит к осложнению отношений с католиками. В 1828г. заключен договор с
папской курией о новом образовании национальных епархий, подчиняющихся непосредственно Ри-
му. С 1830г. начинается борьба католицизма с попытками его радикализации, предпринятыми в Лю-
церне (право на гражданство закреплено только за католиками). В Ааргау, напротив, в конституцию
внесены либеральные изменения. Попытки изгнать иезуитов из страны приводят к образованию во-
семью католическими кантонами отдельного союза (Sonderbund), разбитого в 1847г. при Гисликоне.
В 1848г. принята новая федеральная конституция, провозгла сившая свободу и равные права всех
конфессий, но в то же время изгнавшая иезуитов. В 1874 г. пересмотренная конституция отделяет
школы от Церкви.

14. Англии (включая Шотландию и Ирландию) после победы над Наполеоном принадлежит гос-
подство на море. В XIXв. она становится великой мировой державой. Наивысший расцвет Британ-
ского королевства приходится на Викториан скую эпоху (королева Виктория, 1837_1901). После
первой мировой войны Англия постепенно сдает свои позиции, уступая место Америке. Еще в XIXв.
началось преобразование Британской империи в Commonwealth of Nations (Cодружество Наций). Тем
самым в XXв. Англии удается сохранить свое влияние в бывших колониях.

Следствием господствующ его в стране либерализма явились многочисленные реформы (особое

значение имела реформа избирательного права 1832г.). Политическое значение палаты общин растет
за счет дворянства.

Католическая Церковь добивается значительных успехов. В 1829г. отменены действовавшие с

1693г. исключительные законы против католиков (Act of test— Акт о присяге); билль об эмансипа-
ции, принятый в том же году, полностью восстановил католиков в гражданских правах. Особенно
важно это было для Ирландии с ее католическим большинством (ирландцам-католикам был открыт
доступ на государственные посты и в парламент). Несмотря на принятый закон, вплоть до издания в
1869г. ирландского церковного билля государственной в Ирландии остается Англиканская Церковь.

В XIXв. в англиканстве различаются три направления: 1) партия низкоцерковников; 2) партия

высокоцерковников (высшее дворянство и высшее духовенство, отстаивавшие государственный ха-
рактер Церкви; с 1833г. приобретает множество сторонников благодаря Оксфордскому движению
(тректарианизм, пюзеизм и ритуализм)

219
 В XXв. англиканская Церковь активно участвует в экуменическом движении. 1927_1929г.— спор
о внесении изменений в «Book of Common Prayer». К методистам, баптистам и квакерам присоеди-
няются три новые деноминации: ирвингиане (Апостольская Церковь), дарбисты или «плимутские
братья» (отвергали вероисповедные формулы, обряды и таинства) и Армия спасения (выступали за
отречение от греховной жизни, подавление в себе страстей и посвящали себя попечению о бедных).

В Шотландии внутри Church of Scotland (реформированная государственная Церковь) зарождает-

ся движение пробуждения. В 1843г., после продолжитель ных споров о церковном уставе, происхо-
дит отделение шотландской Свободной Церкви. Только в 1929г. Свободная Церковь вновь объединя-
ется с государствен ной Церковью. Исключительное внимание уделяется развитию диалектического
богословия.

15. Североамериканские Соединенные Штаты, расширившие в XIXв. свою территорию до тихо-

океанского побережья, становятся ведущим индустриальным государством. Несмотря на то, что Цер-
ковь в стране полностью отделена от государства, различные христианские деноминации играют
важную роль в общественной жизни. Несмотря на большое влияние католицизма, принимается он не
всеми (борьба Ку-Клукс-Клана против негров, евреев и католиков). Большое значение для Церкви
имеет начавшееся после 1848г. переселение высокообразованных людей из Центральной и Западной
Европы. Римская курия неоднократно (первый раз в 1899г.) выступает с осуждением «американизма»
североамериканских католиков (Исаак Геккер).

Значительное и многостороннее развитие католицизма в XX в. (школы; университеты, наука).

16. В латиноамериканских странах католицизм остается господствующей религией. Освобожде-

ние от колониальной зависимости приводит к нехватке в них католических священников, результа-
том чего явилась деградация религиозного сознания. В Мексике, Бразилии и некоторых других не-
больших государствах в XIXв. проводится отделение Церкви от государства, а в Мексике к тому же в
1858г. конфискуются церковные владения и одновременно провозглашается свобода вероисповеда-
ния.

17. Азия. а) Ближний Восток. XIXв. ознаменован проникновением на Ближний Восток европей-
ских великих держав, что отрицательно сказывается на состоянии Османской империи. В 1918г. за-
вершается распад Турции. Первым этапом стало введение в Тунисе в 1881г. французского протекто-
рата. Далее— в 1882г. Египет отходит к Англии (с 1922г.— независимое государство), в 1911_1912
годах Триполи и Ливия— к Италии, в 1917г. Ирак— к Англии (независимость с 1932г.); Сирия с
1920г. находится под французским мандатом, а Палестина с 1918г.— под английским. Россия в
1853г. и 1877/1878 г. под предлогом защиты православных подданных султана ведет безрезультатные
войны с Турцией. Франция выступает в роли защитницы христиан-католиков. С новой силой разго-
рается спор между европейскими державами вокруг святынь Иерусалима. С 1908г. христиане наде-
лены равными со всеми правами; несмотря на это, до начала первой мировой войны жестоким пре-
следованиям подвергаются христиане -армяне, многие из которых усилиями американских миссио-
неров склоняются к переходу в протестантизм.

б) Индия к началу XIXв. является владением «Восточно-индийской Компании». В 1858г. управ-

ление страной переходит в руки британского правительства (в 1877г.

Число католиков в Индии в XIX и XXвв. постоянно растет. Это объясняется активной деятельно-
стью старых миссий, оставшихся в стране со времен португальского правления в XVIв. Исключи-
тельное право покровительствовать над всеми индийскими католиками, предоставленное Португалии
в XVIв., ограничено конкордатами 1886 и 1928 годов, а с 1950 по 1961г. это право распространя ется
только на оставшиеся в португальском подчинении территории (Гоа). Индийские несториане, с
1596г. частично наладившие отношения с Римом, в XIXв. еще больше сближаются с католической
Церковью.

Протестантские миссии (англикане, американские баптисты, лютеране из Германии и Скандина-

вии) с 1858г. получают возможность расширить сферу своей деятельности.

220
 В 1957г. в Индии при общем населении в 400 млн. человек насчитывалось 4,97 млн. католиков,
4,73 млн. протестантов и 1,26 млн. приверженцев отделившейся от Рима Сирийской Церкви.

в) В Китайской империи в XIXв. нашим глазам предстает весьма печальная картина: столь необ-
ходимая земельная реформа так и не проведена; в политичес ких и административных кругах царит
коррупция, а среди крестьян— нищета. Поэтому складываются благоприятные условия для проник-
новения в империю иностранных держав. Проиграна «опиумная война» против Англии (1840_1842;
Гонконг переходит в английское владение). Более поздние договоры 1858 и 1868 годов открывают
Америке и европейским государствам доступ в страну. Революция тайпинов (1850_1865) и восстания
мусульман в провинции Юнань (1855_1873) разрывали страну на части, и этим воспользовались ве-
ликие державы при разделе Китая на сферы влияния (Россия и Япония— на севере, Франция— на
юге; позднее на севере к России и Японии присоединяется Германия). Около 1900г. Китаю грозит
окончательный раздел между европейскими государствами, но этому препятствует их нежелание ус-
тупать друг другу.

Вторжение европейцев в Китай делает возможным развертывание здесь миссионерской деятель-

ности (начиная с 1842г.).

Католическая миссия (Нанкинский договор 1842г.) смогла присоединиться к остаткам миссии

иезуитов (еще существовало Пекинское епископство). Протестантская миссия, основанная в 1826г.
Карлом Гюцлофом, с 1842г. располагает ся в Кантоне.

Как католическая, так и протестантская миссии были, по выражению Латурета, de facto (реально
действовать они начали после окончания «опиумной войны») «партнерами западного империализ-
ма». Именно поэтому ненависть к иностранному автоматически обращается против миссионеров.
Ихэтуаньское (боксерское) восстание 1900г. (подавленное великими державами) было направлено
также и против миссионеров. В двадцатые годы XX столетия внутренняя раздробленность и внешне-
политическое бессилие Китая достигают своей вершины.

г) Япония после многовековой изоляции с 1854г. вновь открыта для иностранных государств; ус-
танавливаются дипломатические и торговые связи с великими державами. В 60-е годы проводится
радикальная реформа государственной конституции, экономики и военного дела с введением обяза-
тельной воинской повинности.

Установление отношений с европейскими государствами делает возможным возобновление мис-

сионерской деятельности. В 1876г. был отмен запрет христианских исповеданий, действовавший с
1612г., в 1884г. гарантирована свобода религий, а в 1859г. начинает работу католическая организация
«Socievtev des Missions Etrange;res». Недостаток этого предприятия заключался в совмещении мис-
сионерской деятельности со стремлением достичь определенных экономичес ких и политических це-
лей, а сложности были связаны с непрерывными спорами между представителями различных миссий
и несовместимостью с государствен ным культом (синтоизм; трудности с аккомодацией). В 1912г. в
Японии насчитывалось— 66134, в 1933г.— 100491, в 1957г.— 242000 католиков при общем населе-
нии 91 млн. человек. В 1923г. происходит соединение протестантс ких миссий и государственной
Церкви в «Национальный христианский совет». В 1956г. в Японии насчитывается свыше 330000 про-
тестантов.

Две успешные войны (против Китая в 1894_1895 годах и против России в 1904_1905 годах) ста-
вят Японию в один ряд с ведущими мировыми державами. Перенаселенность страны приводит к экс-
пансионистской политике.

18. Африка появляется на политическом горизонте во второй половине XIXв. в связи с попытка-
ми европейских государств включить ее в свою империалисти ческую систему. До 1860г. европей-
ские колонии располагаются только по африканскому побережью, и лишь территории Капской коло-
нии (с 1806г. принадлежит Англии), Мозамбика (с XVIв.— португальская колония), Анголы (с
1574г.— португальская колония) и Алжира (с 1830г.— французская колония) врезаются вглубь кон-
тинента.

221
 Независимые колонии европейских переселенцев начинают появляться в Южной Африке с
1834г. в связи с «trecks» (исходом) буров с земель в Кейпской колонии (Наталь, Оранжевая республи-
ка, Трансвааль). Независимыми африканскими государствами (в европейском понимании) являются
древняя коптско-христианская империя Эфиопия и образованная в 1822г. Либерия (поселение быв-
ших американских рабов).

Около 1860г. начинается политическо-экономическое освоение и раздел европейцами (без учета

границ между коренными племенами) Центральной Африки, завершившийся в 1900г. (о Триполи и
Египте см. п. 14).

Военные действия первой мировой войны, перенесенные вопреки первоначаль ным планам на
африканский континент, сильно подорвали авторитет «белых».

Деятельность католической миссии в Африке в XIXв. бурно развивается. Но наибольшего успеха

она добилась только тогда, когда Африка полностью попала под европейской влияние. Большое зна-
чение имела антирабовладельческая энциклика Льва XIII, написанная им в 1888г.

Также протестантская Церковь достигла в XIX в. больших успехов в Африке. В XX в. как ре-
зультат этой миссии возникла молодая Церковь.

19. Австралия. Приток вольных переселенцев коренным образом меняет облик Австралии, кото-
рая до этого была колонией для каторжников. Переселенцы оттесняют коренное население, упрямо
противившееся всем миссионерским попыткам, вглубь страны. Дальнейшее освоение континента в
XIXв. приводит к образованию новых английских колоний (наряду с основанной в 1788г. каторжной
колонией Новый Южный Уэльс). С 1850г. Англия предоставляет право на самоуправление шести не-
зависимым друг от друга колониям; в 1901г. образована «Commonwealth of Australia».

Началом строительства англиканской Церкви в Австралии является создание в 1836г. первого

епископства. Незадолго до этого— назначение католического епископа в Сиднее (на сегодняшний
день католическая Церковь является второй по влиянию после англиканской Церкви). В дальнейшем
важную роль в развитии Церкви в Австралии играют диссентеры (пресвитериане с 1812 г., конгрега-
циона листы с 1830г. и баптисты с 1831г.).

Миссии, обосновавшиеся в Австралии (прежде всего London Missionary Society), постепенно пе-
реносят свою деятельность на острова Океании. Происходит христианизация населения многих ост-
ровов.

II. Папы

Для того, чтобы охарактеризовать роль пап в жизни Церкви в XIX_XXвв., достаточно сказать
лишь несколько слов. Сама эта жизнь настолько зависит, особенно начиная с 30-х годов (Григорий
XVI), от курии и соответственно от личности, занимающей Святой престол, что история Церкви в
наше время в определенном смысле становится историей папства.

После восстановления Венским конгрессом Церковного государства ПийVII (Барнаба Луиджи

Кьярамонти; 1800_1823) делает попытки укрепить изнутри светскую власть папского престола. Изда-
ется новая конституция Церковного государства (отмена феодальных привилегий), которая, правда,
не удовлетворяет карбонариев (тайное общество итальянских патриотов), видевших ее недостаток в
том, что, согласно ей, исполнительная и законодательная власть полностью оставалась в руках духо-
венства; их выступления вынуждают папу принять ответные меры (отлучение карбонариев от Церк-
ви). В 1814г. восстановлен орден иезуитов (см. §§106, 107).

Лев XII (Аннибале делла Дженга; 1823_1829) продолжает проводить политику реакции. Деятель-
ность его вполне успешна: он заключает многочисленные конкордаты, организует новые епископаты;
при нем активизируется миссионер ская деятельность.

222
 Пий VIII (Франческо Кастильони; 1829_1830)— человек великого благочестия и большой учено-
сти; при нем проводится эмансипация католиков в Англии.

Григорий XVI (Бартоломео Каппеллари; 1831_1846) в прошлом кардинал из камальдульского ор-

дена, рьяно отстаивает суверенитет Св. Престола, разрабаты вает теорию непогрешимости. Будучи
решительным противником либерального духа своего времени (булла «Mirari vos», §113) и идеи на-
ционального объединения, постоянно борется с беспорядками в Церковном государстве. Покрови-
тель искусств и науки (например, Бертель Торвальдсен, § 112).

Пий IX (Джованни М. Мастаи-Феррети; 1846_1878; §113). Ликвидация Папской области, I Вати-

канский собор (§114).

Лев XIII (Винченцо Дж. Печчи; 1878_1903), пишет пять циркуляров о государственном устройст-
ве, в которых выступает сторонником умеренной демократии и пытается обозначить пути принципи-
ального решения социального вопроса. Восстанавливает тесные контакты с некатолическими госу-
дарствами (Германия, Англия, Америка).

Пий X (Джузеппе Сарто; 1903_1914) выступает с осуждением модернизма (подробнее см. §117).

Бенедикт XV (Джакомо делла Кьеза; 1914_1922). Тщетно пытается примирить враждующие сто-
роны во время первой мировой войны (§125).

Пий XI (Акилле Ратти; 1922_1939), добивается заключения Латеранских соглашений, организо-

вывает «Католическое действие» (§125), в 1933г. заключает конкордат с Германским рейхом.

Пий XII (Эудженио Пачелли; 1939_1958), в прошлом— папский нунций в Германии, в 1950г. вы-
двигает догму Assumptio Mariae (§§125, 126).

Иоанн XXIII (Джузеппе Ронкалли; 1958_1963) созывает II Ватиканский собор. Первый римский
синод за последние столетия. Попытка по-новому организовать душепопечение в миллионном городе
(1960, § 126).

Павел VI (Джованни Батиста Монтини; с 1963 г.) продолжает II Ватиканский собор и проводит
политику реформ.

§109. Состояние и деятельность Церкви в XIX_XXвеках

Чем ближе к нам события прошлого, тем меньше мы в них разбираемся; чем больше внимания
мы уделяем частностям, тем меньше замечаем вещи принципиальные. Именно поэтому мы сталкива-
емся с огромными трудностями, пытаясь в событиях недавнего прошлого выделить самое важное и
значимое.

В первую очередь, конечно же, следует установить связь между XIX веком и предшествующими
столетиями. Здесь необходимо упомянуть те духовные концепции, которые легли в основу Нового
времени198. И в первую очередь нужно помнить, что объектом деятельности Церкви в новую эпоху
является самостоятельная, во многом не христианская, враждебная Церкви культура. Ее сущность
определяет общую духовную атмосферу и, следовательно, условия, в которых приходится работать
Церкви.

В принципе, термин «объект» абсолютно не подходит для описания отношений между Церковью
и человеком. Но то обстоятельство, что состояние вещей невольно вынуждает нас употребить именно
его, свидетельствует о том, что многие представители Церкви не нашли в себе необходимого мужест-
ва вовремя признать законность прав народов, живущих самостоятельной жизнью. И поэтому стояв-
шая перед Церковью еще со средних веков задача совершенствования в Церкви обретших самостоя-
тельность мирян, которые обладали разными формами благочестия, так и осталась в главном не ре-
шенной. Попытаемся теперь, во-первых, развернуть описанную выше общую картину (I), а затем на
ее фоне обозначить особенности в развитии Церкви (II).
223
 I. Духовное и социальное развитие

1. Первую точку привязки нам дает многообразие происходящего (§ 73, 1): у эпохи нет более
глубокого (содержательного) единства.

До Французской революции расхождение мировоззренческих направлений было еще практиче-

ски скрыто. Мировоззрение XVIII столетия было — несмотря на упомянутый радикализм — еще
единым. Европейское человечество, как мы видели, было в значительной своей части едино в при-
знании «Бога», «добродетели», «потустороннего мира». ВXIX веке, если не считать Церковь, это ак-
туально лишь для узких кругов. — Причина: то, что XIX столетие довело основополага ющие пози-
ции Нового времени до крайнего развития. Процессы, разворачивающиеся в этом веке, демонстри-
руют (особенно с 1850 г.) мировоззренческий радикализм, чуждый тождественным или аналогичным
стремлениям предшествующих веков. Однако в основном мы имеем дело с доставшимися от прошло-
го разлагающими идеями, которые теперь продумываются до конца. XIX век — наследник более чем
четырехсотлетней многосторонней разлагающей работы, и прежде всего исполнитель заветов Про-
свещения и Французской революции. С другой стороны, и то, и другое, а также связанная с обоими
факторами секуляризация (которая началась в Германии в 1803 г. и— с точки зрения реальной поли-
тики, а не духовной! — закончилась с уничтожением Церковного государства в 1870 г.) теоретически
и материально отделяют его от прошедшей эпохи. Это особенно ясно для церковной сферы, если за-
думаться над тем, что один из важных факторов церковного благочестия, жизнь орденов, в первые
60_70 лет этого столетия сокращается в ужасающем масштабе. Тем более что и в католических зем-
лях большая часть монастырей исчезает по причине секуляризации. Только в Баварии Людвиг I забо-
тится о восстановлении монастырей бенедиктинцев, даже основывает новый в городе, который был
его резиденцией (св. Бонифация)199. Прошедшее несло церковный отпечаток на всех формах своего
существования; пока благодаря традиции и унаследованным жизненным формам большого стиля оно
еще оказывало (видимое) влияние (даже и в самых внешних формах), разрушительные идеи были ог-
раничены в своем воздействии. Но со временем индивидуализм и субъективизм более не встречали
никаких преград; объективизм и объективное во всех формах были последовательно разрушены; от-
рицалось не только церковное вероучение, но и вообще любой внешний авторитет; общезначимые
законы мышления и действия были поставлены под вопрос.

2. Субъективизм развился в скептицизм, точнее — в релятивизм, в убеждение или чувство, что

нет ничего совершенно прочного и общезначимого, что ни одно даже и самое парадоксальное и ра-
дикальное воззрение не является более невозможным, будь то в сфере искусства, хозяйства, филосо-
фии, науки или религии. Вместо того чтобы благодаря бесконечно размножившимся историческим
штудиям сформировать вкус к традиции, повсюду — слишком односторонне — видели смену реше-
ний, отсутствие прочности и стабильности. В течение десятилетий преувеличивая сам себя, этот ре-
лятивизм изменил в угрожающем масштабе весь облик духовного бытия человечества. Это был — и
есть — величайший процесс внутреннего разложения, который когда-либо человечество переживало
в ходе своей истории. Он возник сразу во многих областях. Его последовательным результатом был
— и является — необозримый хаос мнений, систем, направлений во всех областях практической, ду-
ховной и эстетической жизни. Система «как если бы» (Vaihinger), ужасающая степень непонимания
реального, простого была и остается окончательной формулировкой этого ставшего бессмысленным
«поиска» и эксперимента.

Собственно религиозная и вместе с тем в более тесном смысле церковно-историческая функция

этого процесса осуществляется через уменьшение распространенности христианской веры и христи-
анских обычаев, которое в свою очередь проявляется в прогрессирующем, постепенно охватываю-
щем все и всех обмирщении, так что люди все более ищут смысл жизни в наслаждении (жизненном
стандарте), в заслуге, а не в служении. В новейшее время осознание долга, поддерживающего всю
жизнь, угасает в опасной пропорции.

3. а) В социальной области эпоха — особенно начиная со второй половины века — отмечена

подъемом четвертого сословия и его требований (пролетариат). Демократическая идея развивается в
социалистическую. Как и национализм, социализм трансформировал весь мир, став важным факто-
ром его духовной жизни.

224
 б) Сущность и рост социализма теснейшим образом связаны с современным хозяйством (капита-
лизм и индустриализация), включая особые проблемы мегаполисов200 и внезапно разросшихся фаб-
ричных городов вместе с их нуждающимися кварталами с недостатком простора и совершенно опре-
деленной атмосферой, чуждой вере, Церкви, молитве, что хотя и обясняется их неукорененностью,
все же во многих аспектах происходит не без соучастия христиан. Последствия всех этих процессов
обострялись по мере того, как социальное законодательство медлило прийти на помощь хозяйствен-
ной немощи (что произошло только в конце века). Прежде всего в этих колоссальных проблемах
важно следующее: (1) из-за механизации рабочий обречен на обездушенную деятельность без твор-
ческого аспекта (таким образом, этот труд не доставляет радости, или по крайней мере не доставляет
в достаточной мере). Это приводит к неслыханно острой борьбе за материальное существование, ос-
тавляющее мало места для самоценного понимания своего трудового достижения201, а также для
мыслей о вере, об искуплении, о любви, но зато увеличивающее напряженность, благоприятную для
беспощадности, ненависти и ожесточения; (2) разрушение традиции. Новые и новые десятки и сотни
тысяч людей все быстрее концентрируются на относительно тесном «пространстве» без владения
землей, без связи с предшествующими поколениями, и в силу этого необходимым образом возникает
внутренне почти не сплоченная, лишенная традиций масса. Однако «без традиций» означает без свя-
зи с силами порядка, с авторитетом, т.е. с христианством, Церковью, религией, государством; (3)
обезличение человеческой работы и разрыв ее связи с природой; (4) широкий отказ от христианс кого
духа любви к ближнему и понимания как физических и душевных нужд «пролетариата», так и эле-
ментарной социальной справедливости у собственников; (5) тот факт, что роковым образом Церковь
подняла социальный вопрос относительно поздно (после Маркса и Энгельса!) и затем достаточно
долго лишь с половинной энергией проводила в жизнь великие инициативы (Кеттелер, Лев XIII;
Вихерн, Штёккер для евангелической Церкви). Христианство XIX в. практически отказалось решать
социальные проблемы. Таким образом, и на него падает доля вины за уход рабочего класса из церкви,
а частично и за его обращение к атеистическому по существу большевизму.

4. Единство этой картины не производит впечатления полного. В начале века наличествует ори-
ентированная на традицию романтика; и прежде всего, как представляется, общественный идеал со-
циализма противоречит господству субъективизма. Здесь, несомненно, мы сталкиваемся с очень зна-
чимой реакцией, а также с начатками явлений нового рода, однако все это не в состоянии заставить
переменить имманентное, заранее предопределенное развитие XIX века.

Что касается романтики, ее тоска по объективным силам и образам средних веков последова-
тельно пронизана субъективными тенденциями, апелляцией к чувствам. Социализм XIX в. (по край-
ней мере континентальный) в своем радикальном отверожении иерархического авторитета в высокой
степени основывает ся на субъективных пожеланиях отдельного человека, а вслед за тем — отдель-
ного социального слоя. Даже и в политической области XIX век — эпоха субъективизма. Исключе-
ния — только кажущиеся. Даже реакционное государство — Пруссия и Австрия Меттерниха — ре-
зультат развития просветительского абсолютизма, чья сущность была раскрыта в «деспотическом
субъективизме» Наполеона. Как бы ни сказывались в «Реставрации» (1815/30/48) более универсаль-
ные и объективные тенденции (например, Священный союз), они не определяли характер времени;
они были только попыткой (часто субъективно-эгоистической) ограничить либерально-
индивидуалистическое развитие в политической области (например, вмешательство Священного
союза в пользу иберийских и итальянских монархов в двадцатых годах XIX в.). Это не удалось. Раз-
витие явно направлялось вопреки этой реакции (через этапные даты 1830 и 1848 гг.) в сторону совре-
менно го конституционного государства с его либеральным парламентаризмом. Во всяком случае,
уже в его рамках этот процесс повел к современному национализму народного и культурного госу-
дарства. Его целью стало развить через себя все внутренние силы народного своеобразия, консолиди-
ровать его и прочно держать в своих руках в борьбе против всех остальных государств, сделать свой
народ значимым для всего мира; прежде всего это означает обеспечить его экономичес кие интересы:
высшее выражение индивидуализма в форме «народной личности».

5. Этот национальный партикуляризм был лишь внешне преодолен значитель ными материаль-
ными и духовными связями во всемирном масштабе, которые к концу столетия были установлены с
помощью транспорта, торговли и телеграфа, всемирных конгрессов, посвященных науке и экономи-
ке, миссионерства и социализма, путем обменов в образовательной и потребительской областях меж-
ду нововозникшими мировыми империями. Эти связи имели и имеют величайшее значение во мно-
гих аспектах. Но они либо сами по себе были и остаются проявления ми национального, т.е. национа-
225
листического партикуляризма, разделившего мир, либо не оказали соразмерного влияния на реальное
формирование процесса. Внешнее единство распалось при первом же серьезном испытании на проч-
ность. Уже первая мировая война 1914_1918 гг. дала тому доказательство (в том числе и из-за разры-
ва христианского и католического мира между двумя фронтами) — явление, которое повторилось
после второй мировой войны (ср. § 125, 12). Еще более ужасающим образом продемонстрировал то
же самое национализм, сталинизм и коммунизм в Китае. Кажется, что недавно пробудившиеся «но-
вые» народы в Африке и других частях света также соскальзывают в мрачную эпоху национализма.

II. Положение Церкви

1. Как же отразились эти явления на пастырской деятельности Церкви? И в чем были недостатки
и преимущества данной ситуации? Главный ответ на эти вопросы очевиден: сложившаяся атмосфера
лишь усугубляла проблемы, с которыми приходилось сталкиваться Церкви. Вышеописанные духов-
ные настроения были не только результатом исторического развития, они стали определяющими для
всей эпохи, в которой не осталось свободного пространства для плодотворного развития Церкви и
религии. Эти явления находились в прямом конфликте с Церковью и противопоставлялись не только
христианству, но и любой другой религии.

2. Здесь, в первую очередь, большую роль сыграла уже упоминавшаяся нами, лишенная всякой
религиозности, решительно профанно-посюсторонняя культура. Разделение Церкви и государства во
времена Французской революции было в то же время разделением Церкви и культуры, Церкви и
«жизни»; оно стало причиной еще большего углубления образовавшихся разногласий. Церковь и ре-
лигия, на протяжении веков служившие основой существования общества в целом, теперь преврати-
лись исключительно в «социальные» факторы (обряды крещения, конфирмации, венчания и отпева-
ния, которые олицетворяли собой семейную жизнь и служили выражением общественного устройст-
ва).

Больше того, многие проявления этой культуры были прямо враждебны Церкви; враждебны по-
стольку, поскольку находились в непримиримом противоречии с основополагающими, объективны-
ми, непреложными, сверхъестественными, основывающимися на Откровении истинами, которые со-
ставляют авторитет Церкви. Враждебность эта проявлялась порой в открытой ненависти по отноше-
нию к Церкви, и особенно отчетливо в антиавторитарной идее социализма (враждебного к любому
проявлению авторитаризма, кроме собственно пролетарского). Столь же явными являются противо-
речия, в которых находятся католическое (как и любое другое догматически-христиан ское) учение
или, по-иному, богословие и релятивистская теория эволюции, а также Церковь, проповедующая ис-
тину, и государство современной культуры с его проявлениями преувеличенного национализма (в
первую очередь, в современных социалистических государствах, ведущих открытую борьбу против
христианской Церкви и христианского учения).

Самый очевидный признак распространяющегося единовластия этих не- и антицерковных, а

также ацерковных настроений и сил заключается в том, что они глубоко проникали также и в духов-
ное формирование и в практическую жизнь католиков; вначале в образованных кругах и больше в
городах, затем устремляясь вниз и к сельским жителям.

3. Исходя из всего вышеизложенного, можно определить главные задачи Церкви в XIXв. Церковь
в своей деятельности не могла уже ограничиться решением лишь частных вопросов, ей предстояло
воссоздать сами религиозные основы; главной теперь являлась миссионерская деятельность: Церкви
необходимо было заново утвердиться в жизни общества, найти пути к примирению с новой культу-
рой; культурой, чьим богом стала «наука» с ее рационализмом202.

Церковь, окончательно лишенная политического влияния203 и полагавшаяся исключительно на

религиозно-нравственный дух, упорно пыталась найти выход из сложившейся ситуации.

4. Основой внутренней жизни Церкви является вера, ее внешней опорой — отношения с государ-
ством. В соответствии с этим, в кругу проблем, стоявших перед Церковью в XIXв., особое место за-
нимали следующие вопросы: отношения веры и знания, Церкви и государства, единство Церкви (по-
пытки ее централизации вокруг Рима).

226
 Проблема «вера— знание», или вопрос об основных принципах богословия (в свете его возрож-
дения как науки) остро встал вследствие действия разрушительных идей Просвещения, которое дока-
зало свою полную несостоятельность в вопросах научного богословия204.

Проблема «Церковь— государство» родилась в результате крушения прежних политических, со-

циальных и церковно-политических отношений (Французская революция, проведение секуляризации,
Наполеоновские войны).

Возникновение абсолютно новых аспектов (как теоретически -богословских, так и практических)

в социально-политической деятельности Церкви требовали от нее концентрации всех сил для дости-
жения столь необходимого единства.

5. Во всех этих случаях задача заключалась (в отличие от предыдущих столетий) в создании но-
вых основ.

а) Для разрешения старого конфликта между верой и знанием полностью отсутствовали какие-
либо предпосылки. После эпохи Просвещения перед Церковью стояли уже не просто частные про-
блемы: ведь богословие как наука, основанная на религии Откровения, и как сила, обладающая ог-
ромным духовным потенциалом, попросту перестало существовать. Церковь оказалась лицом к лицу
со стоическим морализмом, апологеты которого еще во IIв. подняли вопрос о христианском богосло-
вии. Но теперь это была не просто неразумная идея или ложное религиозное понятие, теперь это пре-
вратилось в проповедь откровенного неверия. Схоластики как таковой больше не существовало. По-
степенно духовная атмосфера настолько преобразилась, что для строго богословской деятельности не
осталось места. С одной стороны, господствовала философия идеализма, а с другой— дилетантская,
но в то же время актуальная псевдофилософия естествозна ния, которая основывалась исключитель-
но на материалистической базе.

К тому же возникла масштабная новая историческая наука, которая благодаря открытию целого
мира нехристианских религий, благодаря детальному исследованию сущности каждого строя, а также
развивающегося хода церковной и догматической истории, казалось, дала единственно разумное ре-
шение в виде релятивистского сомнения.

б) Проблема «Церковь— государство» заключалась не в распределении отдельных прав и обя-

занностей между сторонами, а в том, что всесильное государство все больше вмешивалось в сферу
церковно-религиозных отношений, подчиняя их интересам политического и гражданского устройст-
ва. Церковь слишком поздно распознала грозящую опасность. Решение этой проблемы и стало пер-
воочередной задачей для Церкви. Деятельность Церкви в этом направлении определялась многочис-
ленными конкордатами, принятие которых стало отличительной чертой XIX столетия, и основыва-
лась (1) на выступлениях богословов (поддерживавших папу в его противостоянии государственной
Церкви), (2) на авторитете самих пап— Пия IX, Льва XIII, Пия XI и Пия XII, и (3) на определенном
расцвете религиозной жизни: понятия религиозности, христианства и Церкви вновь стали актуаль-
ными в определенных слоях населения и долго не поддавались негативному влиянию «противной
стороны». (Это относилось и к протестантизму, который в XXв. стал неотъемлемой, действенной и во
многом позитивной реальностью в жизни Церкви.)

в) С другой стороны, теперь, как никогда ранее, стало возможным достижение организованного
единства внутри Церкви. Противником такого единства выступало государство в лице государствен-
ной Церкви. Но теперь, впервые, оно не находило поддержки (за немногими исключениями) внутри
самой Церкви— ведь епископы были лишены всякого политического влияния. Новая государствен-
ная Церковь в XIXв. стала причиной того, что большинство представителей духовенства видело в
лице государства противника, а в лице Рима— поборника свободы. Влияние папы на Церкви отдель-
ных стран оставалось на протяжении XIXв. слишком ограниченным. Французская революция, Напо-
леон с его исключительным галликанизмом, разрушения, принесенные его войнами, уничтожили не-
обходимый фактор единого руководства, а именно— епархиальное устройство. Над Церковью навис-
ла угроза окончательного распада, но она нашла в себе силы воспрепятствовать этому.

227
 6. а) В XIXв. Церковь занимала в основном оборонительные позиции. Даже позитивные начина-
ния Церкви в это время носили защитный характер. Такая позиция была столь же оправданной как во
II и XVIвв., но и заключала в себе те же самые недостатки.

б) Укрепление влияния Рима было прямой реакцией на опасность, которую представляли собой
набиравшие силу субъективизм и партикуляризм. Но в то же время оно затрудняло решение пробле-
мы по укреплению позиций Церкви в отношениях с чуждой ей культурой. Ведь само собой разумеет-
ся, что свобода католического мышления была в первое время ограничена решениями, принятыми на
I Ватиканском соборе. Каждый религиозный догмат заключал в себе единственно возможное реше-
ние каждой отдельной богословской проблемы. Каждая дефиниция открывала новые перспективы и
служила более глубокому обоснованию. Но несмотря на это, некоторые важные аспекты богослов-
ской дискуссии были оставлены без внимания, что в свою очередь является неотъемлемой частью
существования догмы.

Понятие веры приняло в XIXв. весьма необычное содержание. Нельзя не признать, что этот факт
негативно отразился на развивающемся духовно-научном движении в католицизме, более других
стремившемся вернуть Церкви ее прежнее значение и могущество. Положение осложнялось во мно-
гом тем, что революция вселила в умы духовенства страх перед возможным возвращением хаотиче-
ского миропорядка.

в) Все это привело к тому, что XIXв. характеризуется целым рядом трагических событий, перед
которыми отступила воля Церкви к возрождению. Начало этим событиям положили выступления Ро-
бера де Ламенне (§105), а цепочка их протянулась вплоть до XX столетия. Некоторые концепции того
времени были признаны в дальнейшем не заслуживающими внимания, а некоторые мыслители—
причислены к числу поборников католицизма.

Поэтому крайне необходимо при оценке хода церковного развития учитывать трагизм положе-
ния, в котором оказывались такие католики. Прежде всего, следует признать, что их поступки были
отчасти продиктованы внутренней необходимостью. Ведь религия католицизма, с одной стороны,
требует от личности беспрекословного признания Откровения, а с другой— является оплотом объек-
тивной, упорядоченной общности субъективных ощущений и исканий, другими словами— индиви-
дуума. Естественное напряжение в отношениях между частным мнением отдельного человека и все-
общим непреложным законом, все последствия этого конфликта являются неотъемлемой частью ка-
толицизма. Всякий спор бесполезен лишь с тем, кто свои личные субъективные устремления и иска-
ния ставит превыше возможности обладания истиной или отвергает саму такую возможность; в этом
случае мы имеем дело с извращением принципиальных положений католицизма. Не следует забы-
вать, что постепенное познание истины Откровения являет собой исполненный страданий путь тво-
рения, которое и по сей день взывает об избавлении (Рим 8, 22). В момент страдания истинное значе-
ние его не ощутимо, а нужда и тягость бытия могут показаться лишенными всякого смысла.

Если же рассматривать неимоверно сложный ход развития Церкви очень внимательно и с вели-
чайшей осторожностью, то можно обнаружить, что в строгости Церкви порой был заключен высший
смысл.

С другой стороны, признание в действиях Церкви наличия высшего смысла нисколько не затеня-
ет отрицательные стороны некоторых ее поступков и суждений. И ни в коем случае это не должно
влиять на стремление руководителей Церкви выполнять их миссию, руководствуясь исключительно
любовью и постоянно помня о главном условии, которое гласит: «Оставьте расти вместе то и другое
до жатвы» (Мф 13, 30), или как писал Лев XIII в письме к монсеньору де Хульсту: «Предоставьте
ученым право не только исследовать, но и заблуждаться...». Признание Церковью наряду с другими
равных прав за пневматиками и харизматиками, предоставление им свободы действия, оговоренной в
Евангелии, могло бы, несмотря на существую щие противоречия, принести зримые плоды.

7. а) В распоряжении Церкви в XIXв. находилось исключительно духовное оружие, и всю непо-

мерную работу ей приходилось выполнять, полагаясь лишь на силу духа. Церковь оказалась в совер-
шенно новом для нее положении, требовавшем абсолютно иного подхода. Вэтой ситуации Церковь
могла полагаться лишь на добровольную внутреннюю поддержку людей. Это означало, что перед

228
XIX веком стояла задача, решить которую Европе не удалось в эпоху позднего средневековья, а
именно: найти гармонию между Церковью и государством, между Церковью и культурой, добиться
признания высшего значения Церкви на условиях равноправного договора с противоположной сто-
роной. Первым шагом на этом пути стала политика принятия конкордатов, проводившаяся Римом.

Несравнимо большее значение в первое время имели нападки на Церковь, продолжавшиеся на

протяжении последних столетий. Благодаря успешному сопротивлению Церкви и неожиданно рас-
цветшей католической жизни, Риму, оставшемуся без поддержки, а порой и просто подавлявшемуся
светскими правителями, удалось внушить общественному сознанию убеждение в превосходстве, не-
сокрушимос ти и вечности Церкви с присущими ей моральными и религиозными достоинствами, с
которыми следует и стоит считаться.

В этом отчасти нашла свое завершение реакция, направленная против губительного превращения
религиозной миссии папского престола в политическую, что в конечном итоге и стало причиной
упаднических явлений внутри Церкви, имевших место со времен позднего средневековья. В то время
чрезмерная светско-политическая позиция Рима привела к тому, что папа рассматривался всем миром
в качестве одного из многих светских правителей, и отношение к его власти определялось преимуще-
ственно этим обстоятельством. Ореол высшей религиозности, окружавший ранее папский престол,
поблек, и непогрешимость папы оказалась под сомнением, что подготовило почву для развития анти-
папского реформаторс кого движения. На протяжении последующих двух-трех веков разногласия
между ограниченным политическим влиянием папы, европейскими великими державами, а также—
уровнем духовного развития европейских народов явились для Рима скорее обузой, чем помощью. В
настоящее время идея папства, лишенного реальной политической власти, неукоснительно придер-
живающегося обязательных для выполнения принципиальных положений, прошедшего через многие
страдания, приобрела в общественном сознании образ исключительного религиозного величия.

б) Подобные и не менее важные задачи вставали перед Церковью в результате развития совре-
менного государства, современного производства и современных коммуникационных систем, благо-
даря популяризации научных открытий и завершившемуся процессу самоопределения европейских
народов, необычайно разросшихся и обладающих постоянно растущим политическим и духовным
потенциалом. Все это является причиной того, что сегодня какое-либо ложное учение, любая форма
неверия или проповедь сексуальной свободы оказывают пагубное влияния на все более широкие об-
щественные круги. Общественное сознание сегодня настолько развилось, что почти каждая отдель-
ная концепция выливается в массовое движение. Теоретически то же самое должно относиться и к
сегодняшней трактовке таких понятий, как истина и добро. Но средства пропаганды в их нынешнем
виде находятся в слишком тесной внутренней зависимос ти от секуляризованной культуры (в осо-
бенности, в их связи с эгоистической сущностью капитализма, при котором средства информации
приобретают совершенно иные формы, чем в церковных кругах).

И прежде всего они под воздействием индивидуалистического духа свободы прессы, слова и со-
браний превращают любое как частное, так и общественное мнение в выражение исключительного
практического релятивизма. Каждое отдельное мнение, любое выступление политического, религи-
озного или общекультурного характера благодаря прессе, радио, телевидению и кино становится дос-
тоянием общественности. Следствием этого является практическая невозможность личности внут-
ренне отгородиться от дурного воздействия ложных концепций.

В результате— главной задачей Церкви стало воспитание в верующих-католиках религиозной

самостоятельности. Стало невозможным охранить людей от заблуждений и искушений, и следова-
тельно, пришло время воспитания доказательством. Задача, справиться с которой можно было, лишь
высвободив глубинные силы католицизма, обратившись к внутреннему религиозному сознанию ве-
рующей личности. Ведь только тесная связь с Церковью, основанная на свободе личного убеждения,
может стать единственной действенной поддержкой на пути к возрождению.

Рассматривая таким образом развитие общественного сознания, следует отметить один факт,
значение которого возрастает день ото дня: консервативные властные структуры слишком мало вни-
мания уделяли критике отрицательных сторон журналистикии недостаточно активно использовали

229
положительные моменты, заложенные в ней. Именно поэтому католической прессе не всегда удава-
лось оставаться выразителем истинно религиозного духа.

В XIXв. в многоголосом хоре «общественного мнения» не хватало представи теля католической

Церкви. И на этом этапе начинает приходить сознание того, что Церковь— это не только клир, но и
простые христиане. Высвобождение внутренних религиозных сил в душах мирян стало теперь глав-
ной задачей Церкви (см. о Льве XIII и Пие XI, §125 е).

в) Начиная с конца XIXв. все более очевидной становится несостоятельность светских властей
(несмотря на растущую «свободу»), которые в своей социальной политике недостаточно активно и в
основном безрезультатно пытаются решать возникающие проблемы. (Развитие экономики постепен-
но становится самоцелью, переставая быть лишь средством существования государства. На первый
план выдвигаются материальные ценности, средства массовой информации находятся в рабском под-
чинении у «общественного мнения».)

г) Но ни в коем случае видимый успех не следует путать с внутренним прогрессом, и более того,
программу деятельности не стоит принимать за решение задачи. Прекрасная организация церковной
деятельности в XIXв. принесла зримые плоды. Съезды католиков и Евхаристические конгрессы были
не только выражением активной внутренней жизни, но прежде всего должны были служить стиму-
лом для ее дальнейшего развития. Невыполнение этой задачи свидетельствовало бы о том, что за
блестящим фасадом этих мероприятий таится серьезная опасность. Чем чаще и настойчивее папе и
епископам приходилось указывать на опасность, которую заключает в себе современная духовная
атмосфера, тем становилось очевиднее, что католическая жизнь еще далеко не достигла того уровня,
который соответствовал бы представлениям высшего духовенства. В этом и заключается одна из са-
мых серьезных проблем нашего времени— простое участие в организованной, религиозно-
политической жизни католической Церкви вовсе не означает внутреннего следования ее идеалам, не
означает жизни, основанной на вере (в первую очередь это относится к представите лям наиболее
образованных слоев общества). Единство веры и деяний в свое время послужили торжеству христи-
анской религии; сегодня необходимо вновь достичь такого единства, так как опасность обращения к
субъективизму, выраженному в форме независимого и несвязанного с верой и Церковью разума, не-
имоверна велика.

8. а) В соответствии с ходом исторического развития (постоянно набирающего темпы) описанная

нами выше картина развития церковно-исторического принимает отчетливые очертания лишь в кон-
це XIX— начале XXвв. И так как развитие религиозного духа и духа общественно-политического
проходило в диаметрально противоположных направлениях, то углублялось и обострялось и внут-
реннее противостояние Церкви и современности. В то время как Церковь на I Ватиканском соборе
отстаивала свои единство и нерушимость и тем самым свой непререкаемый авторитет, реализована
была полная тому противоположность.

б) К концу XIXв. историческое развитие Церкви в основном определяло ход всемирноисториче-

ского развития. Само собой разумеется, что в различных странах положение Церкви с точки зрения
ее религиозного, государственно-правово го и культурного статуса было очень разнообразным. По-
этому в этот период к положению Церкви нельзя применить какое-либо универсальное определение.

в) Но, с другой стороны, в положении Церкви в разных странах было много общего. Это стано-
вится ясно, если не принимать за наиболее важную сторону религиозной жизни церковно-
политическую ситуацию в той или иной стране. Хотя и это является немаловажным фактором: пре-
небрежение Церковью и верой особенно отчетливо было заметно в стране-прародительнице совре-
менной эпохи всеобщего распада— во Франции. Но серьезные антицерковные тенденции обнаружи-
вались не только во Франции или Италии, но и в такой благополучной с точки зрения церковно-
политических отношений стране, как Германия. Процессу формирования немецкой католической
мысли были присущи черты эпохи застоя во Франции рубежа веков. Этот процесс был в некоторой
степени замедлен рождением национал-социализма (1933_1945) и началом второй мировой войны.

Большое значение имел тот факт, что в восстановлении свободной части Германии (ФРГ) ре-
шающую роль сыграла христианско-демократическая партия. Тем самым впервые межконфессио-

230
нальная христианская партия доказала свою дееспособность. Конечно, это еще далеко не означало
окончательную победу христианского вероучения.

Но в Германии (также в Голландии и Бельгии), как и во Франции на протяжении нескольких по-

следних десятилетий (в том числе и в сфере политики) появляется верующая элита, хотя и не слиш-
ком многочисленная. Следует признать, что в обеих странах католичес кое богословие (наряду с без-
надежно устаревшим наследием, которое еще удерживало важные позиции) достигло высокого уров-
ня.

Вдохновляющие импульсы исходят из Франции, которая смогла перед первой мировой войной
устранить существовавшие у нее минусы по сравнению с Германией.

г) Исключение из общей картины конца рассматриваемого нами периода составляют страны, в

которых общая духовная атмосфера в корне отличалась от описанной выше— это Россия и ее госу-
дарства -сателлиты, одно время— Мексика и, конечно же, Китай. В этих коммунистических (или
большевистских) странах мы имеем дело не с внутренним религиозным развитием, а с варварским
разрушением религии, с попыткой путем кровавого и бескровного подавления, насильственного
псевдорелигиозного массового убеждения, уничтожить всяческие проявления католического, религи-
озного, христианского сознания.

III. Общие выводы

Весь XIXвек и век XXдо сегодняшнего дня характеризуются двойным ориентированием: они, с
одной стороны, продолжили процесс церковного развития, а с другой— положили начало распаду
Церкви, а затем и ее возрождению.

1. Первое направление продолжило разрушениепрежних структур, довело до логического завер-

шения философию субъективизма во всех его проявлениях (государственная Церковь, социализм,
либерализм, национализм, коммунизм, большевизм) и нашло свой конец в полном хаосе (как миро-
воззренческом, так и реальном— первая и вторая мировые войны). Этой тенденции противостоят те-
чения, основывающиеся на религиозном фундаменте (романтизм, неосхоластика, новое богословское
сознание, новая религиозная литература; в протестантизме— движение пробуждения, экуменическое
движение, см. §125, III). Всестороннее возрождение Церкви завершилось на IВатиканском соборе
окончательным осуждением пресловутой идеи о независимой государственной Церкви, определяв-
шей историческое развитие со времен великого антипапского противостояния при Фридрихе II и Фи-
липпе IV. (Началом коренной реорганизации государствен ной Церкви в Германии послужило кру-
шение монархии в результате ноябрьской революции 1918г.)

2. Указанные выше события (принятие на I Ватиканском соборе «Первой догматической консти-

туции о Церкви Христа»— «Pastor aeternus», новое церковное законодательство 1917г., мировая вой-
на 1914_1918, Латеранские соглашения 1929г.) совпадали по времени с важнейшими внутренними
изменениями в духовной атмосфере эпохи (рождение неоромантического движения, нововведения в
литургию, склонность философии к объективизму и авторитаризму

Острота этих конфликтов позволяет рассматривать современную эпоху в качестве переходного

периода. C другой стороны, коренной пересмотр в недавнем прошлом достижений математики и фи-
зики, сфер их применения в технике указывает на определенную закончен ность исторического про-
цесса. Именно поэтому в отношении современной эпохи употребляется определение «конец Нового
времени». Мы вынуждены согласиться с этим определением, учитывая значимость и даже опасность
указанных явлений. Но допустимо ли употреблять это определение в прямом его смысле, можно ре-
шить, лишь рассмотрев дальнейший ход исторического развития.

Стоит особенно отметить тот факт, что «бюргерство» обеих конфессий, так называемое среднее
сословие в социальной иерархии, являвшееся основным носителем передаваемого из поколения в по-
коление религиозного христианского сознания, перестало быть таковым, давая повод говорить о
принципиальных структурных изменениях общества. Нет адекватной параллели в истории общества
и сегодняшне му разделению на два диаметрально противоположных враждующих лагеря, каковыми

231
являются страны «свободного Запада» и коммунистическо-большевистские режимы России и Китая.
Похожей причиной всеобщего распада стало оттеснение в результате этого конфликта с передовых
позиций стран Центральной и Западной Европы.

Время «перемен» все продолжается, или, точнее говоря, длительный процесс перемен становится
приметой нашего времени. Ясно одно: новые открытия и их популяризация глубоко проникают в че-
ловеческое сознание и определяют его сущность и деятельность. Тем самым положено начало совер-
шенно новому революционному этапу индустриализации (автоматизация производства). Нельзя за-
бывать и о том, что глобальное расширение сфер познания оказывает решительное воздействие на
человеческий разум и коренным образом изменяет возможности его адекватной реакции. С этой точ-
ки зрения запуск искусственных спутников Земли (который никоим образом не влияет на сам вопрос
о вере) и полет человека в космос без сомнения являются переломными этапами. И даже если человек
после всех этих открытий (и как раз теперь, когда впервые в полной мере открыты необозримые про-
странства макро- и микрокосмоса) продолжает ощущать свою незначительность, Церкви все равно
необходимо, учитывая такое расширение человеческих горизонтов, приспосабливать свои методы к
новым измерениям и на вопросы сегодняшнего сверхсамостоятельного человека отвечать на понят-
ном ему языке.

Первая глава

Реорганизация и восстановление

§110. Церковно-политическая реставрация во Франции

1. Церковная политика эпохи Просвещения, революция и секуляризация стали причиной чрезвы-

чайного ослабления церковных устоев во Франции и почти до основания разрушили церковную ор-
ганизацию в стране.

Следствием этого стали либо упразднение епископских должностей, либо назначение на них не-
компетентных с точки зрения Церкви епископов, сокращение числа приходов, недостаточно прочная
связь между пастырем и паствой, внешняя дезорганизация и внутренняя неуверенность.

Религиозное возрождение тем самым стало наиважнейшей задачей времени. Но без возведения
фундамента церковной организации перспективы такого возрождения представлялись слишком ту-
манными. Без прочной основы указанный выше внутренний переворот в духовной атмосфере (§109)
не мог оказать решительного влияния, был не в состоянии из разрозненных идей и настроений соз-
дать единый организм.

2. Главная заслуга в создании необходимой основы принадлежит разрушителю государственной

Церкви, первому консулу, Бонапарту (1769_1821).

Наполеон Бонапарт не только не был глубоко верующим человеком, но и не обладал даже

сколько-нибудь заметным религиозным сознанием. Напротив, являясь представителем Просвещения,
к религии он подходил с релятивистских позиций, а в вопросах церковной политики был откровен-
ным галликанистом или, по-другому, сторонником государственного всевластия. Но в то же время
его отличал и чисто реалистический взгляд на политику. Убедившись, что для благосостояния Фран-
ции необходим строгий церковный порядок, Наполеон всячески старался поддерживать и развивать
его.

3. Наполеон вступил в переговоры (хотя мотивы, которыми он при этом руководствовался, не

имели ничего общего с интересами Церкви и даже таили в себе большую опасность для нее) с новым
папой Пием VII (1800_1823), которые привели к заключению знаменитого конкордата от 15 июля
1801г. (этот конкордат оставался в силе вплоть до разделения во Франции Церкви и государства в
1905г.).

Это стало знаменательным событием для XIXв., которому в дальнейшем было суждено стать ве-
ком конкордатов. Уже одно это событие стало свидетельством принципиального отличия нового сто-
232
летия от предыдущих (см. также §108)— с властью папы, с «внегосударственным» центром Церкви
начали по-настоящему считаться (Бонапарт так наставлял своих посланников в Риме: «Относитесь к
папе как к власти, имеющей за собой 200 000 штыков»).

4. Суть конкордата заключалась в следующем: католическая религия признавалась официальным

вероисповеданием «основного большинства» населения Франции, а в рамках действовавших в то
время полицейских предписаний предостав лялось больше свобод для отправления церковных служб.
Предполагалось новое разграничение епархий (60, 10 из которых— архиепископства) и назначение
новых епископов (границы епархий были установлены Разграничительной буллой от 1802г.). За На-
полеоном закреплялось право назначать епископов (которые были обязаны приносить ему присягу на
верность), для назначения священников в приходы было необходимо разрешение светских властей.
Была признана законной проведенная в годы революции секуляризация церковного имущества, за
отчужденные земли Церкви была обещана денежная компенсация в форме жалования священникам.

5. Преимущества, предоставленные конкордатом государству, не удовлетворили ни Наполеона,

ни французские законодательные структуры. Им была необходима неограниченная государственная
власть. Бонапарт выразил это требование в знаменитых Органических статьях католического культа
(Articles organiques du culte catholique), которые он обнародовал в качестве приложения к конкордату
8 апреля 1802г. Тем самым Церковь во Франции обрела абсолютную независимость (для публикации
любых актов курии требовалось специальное разрешение светской власти) и управление ею полно-
стью перешло в руки государства (профессоры семинарий были обязаны «подписать галликанскую
декларацию 1682г. и преподавать доктрину, изложенную в ней, см. §100). Восторжествовавшая в ре-
зультате идея концилиаризма нашла свое выражение в галликанизме абсолютист ской государствен-
ной Церкви.

6. В дальнейшем концилиаризм и идея государственной Церкви проявились в необычайной жес-

токости государства, сравнимой лишь с отношением Филиппа IV к Бонифацию VIII (1303г.). В 1804г.
папу вынудили короновать Наполеона императорской короной205, но не сдержали данных при этом
обещаний. Проявленное папой неудоволь ствие по поводу внутрицерковной политики Наполеона,
отказ дать развод с Жозефиной и поддержать направленную против Англии континентальную блока-
ду привели к оккупации французской армией в 1809г. Церковного государства и аресту самого Пия
VII (в том же 1809г., после буллы-отлучения «против грабителей Церковного государства»). В 1810г.
Наполеон распространил на территории Франции 4 галликанских принципа в качестве имперского
закона и объявил о созыве национального собора. В 1812г. тяжело больного папу через Альпы пере-
правляют во Францию (Фонтенбло), где он подвергается каверзным и изматывающим притеснениям.
В 1813г. папу заставили подписать конкордат, принятие которого было большей потерей для Рима,
чем Авиньон,— власть Наполеона признавалась теперь не только над Церковью, но и над Церковным
государством, а папа был вынужден согласиться с переводом своей придворной канцелярии в место
своего заточения. Но уже в том же году папа взял назад свое согласие на второй конкордат. Падение
Наполеона первое время не имело никаких практических последствий. Своей жестокостью Наполеон
лишь способствовал возвышению папы: Пий VII воспринимался всеми как мученик и моральный по-
бедитель. Благодаря этому он приобрел необычайный авторитет и уважение народов и правителей
Европы, что способствовало возрождению католического сознания и усилению влияния Церкви в
первое десятилетие XIXв.

7. К сожалению, набравшая силы государственная Церковь Франции даже после падения Напо-
леона служила образцом для остальных европейских государств: на Венском конгрессе (1814/1815г.)
и при принятии целого ряда конкордатов (в Баварии, о порядке управления образованных курией в
1821г. «верхнерейнских церковных провинций», в случае с «церковным прагматизмом», см. §111)
господство вал тот же самый дух и применялись те же самые методы.

Но все же французский конкордат со всеми его положительными и отрицательными сторонами

явился поворотным пунктом в церковно-историческом развитии и, несмотря на все возражения, спо-
собствовал возрождению Церкви: (а) была воссоздана Церковь Франции, (б)встатье 3 было оговоре-
но, что для нового распределения французских епархий папа обязан потребовать у старых епископов
(их было 131, из них 81 изгнаны после революции) отказа от их кафедр и в случае их несогласия все-
таки назначить новых епископов на их места. Протест небольшого числа архипастырей («petite

233
evglise») остался без внимания. Совершенно самостоятельное перераспределение Римом епархий (со-
гласно статье 2 конкордата) в стране с древнейшими церковными традициями и попытка в обход ка-
нонического права принудить всех без исключения епископов этой страны к отказу от занимаемых
должностей, иными словами, «подавление центром всей церковной иерархии Франции и создание
абсолютно новой» (в состав которой по настоянию Рима были зачислены и 12 епископов-
схизматиков), не имело аналогов в истории (J. Hergenrцther). Этот конкордат явился еще одним дока-
зательством того, что глобальное разрушение Церкви Французской революцией и Французской госу-
дарственной Церковью послужило, в конечном итоге, ее единению.

В связи с этим позднейшим преимуществом нельзя не отметить и в историчес ком смысле рево-
люционную составляющую процесса, пришедшую в тяжелое столкновение с французской иерархией
(и с влиянием епископата вообще). Мы стоим перед мощным, эпохально-историческим внутрицер-
ковным разрывом. Следует особо отметить тот факт, что церковный галликанизм как таковой был
повержен политикой исключительного галликанизма, проводившейся Наполеоном, и это стало важ-
ной вехой на пути установления полновластия Ватикана.

8. Упомянутое выше вознаграждение духовенства государством было явлением доселе невидан-

ным. Благодаря принятию в Германии ряда конкордатов, оно стало важным элементом в истории
Церкви Нового времени. Получая денежное вознаграждение от государства, духовенство попадало в
прямую зависимость от светских властей. Но в атмосфере постоянных кризисов, потрясавших XIXв.,
Церкви удалось выстоять. Главными причинами этого были: сплочение сил Церкви вокруг Рима,
энергичное осуществление централизованного управления, растущее духовное противостояние обеих
Церквей и государства, усиление духовного влияния Церкви вообще и высшего духовенства в част-
ности. Верность духовенства принципиальным положениям христианского учения и растущая ра-
зобщенность отдельных европейских государств стали главной опорой усиливающегося церковного
централизма. Дальше, при более подробном рассмотрении церковного развития в XIX_XXвв., мы
еще не раз убедимся, что большую часть работы по укреплению церковных позиций проводила сама
Церковь.

С другой стороны, жизнь Церкви определялась не только стремлением к централизму; на самом

деле, это стремление отодвинуло на задний план проблемы второстепенные, решение которых при-
близили деятельность Иоанна XXIII и созыв II Ватиканского собора. Но лишь подходя с прагматиче-
ских позиций к рассмотрению жизни Церкви, можно не признать всю богословскую обоснованность
и историческую «необходимость» такого стремления к централизму.

§111. Венский конгресс и новый церковный порядок в Европе

1. Венский конгресс 1814/1815 г. заложил основы общей политической реорганизации в Европе

после падения Наполеона. С точки зрения его значения для развития Церкви следует отметить три
фактора: (а) негативное отношение к политическим последствиям революции, секуляризации и На-
полеоновских войн; (б) государственно-церковная ориентированность решений206 ; (в) личный авто-
ритет ПияVII и его влияние в качестве светского правителя. Первые два фактора имели одинаковое
воздействие: интересы Церкви только потому принимались во внимание, что религия в целом и като-
лическая Церковь в частности являлись необходимыми элементами государственного порядка. Дру-
гими словами, Венский конгресс добивался исключительно политической реставрации.

Следствием претворения в жизнь идеи о политической реставрации стало возвращение папе

Церковного государства (с незначитель ными территориальными изменениями). При этом не было
сказано ни слова о возвращении секуляризованных и разграбленных церковных владений. Такая по-
зиция напоминала позицию Наполеона, только лишенную его необузданной имперской идеи.

2. Сложившаяся ситуация стала реальной основой для дальнейше го развития Церкви в XIX и
XXвв. Причиной возникновения такой ситуации явилась получившая широкое распространение на-
циональная или, скорее, националистическая позиция, занимаемая государством. Независимое поли-
тическое влияние Церкви было окончательно разрушено Французской революцией и секуляризацией.
Усиливались попытки со стороны государства ограничить даже сферы религиозно го воздействия
Церкви на жизнь общества. Тот факт, что на Венском конгрессе было достигнуто столь мало согла-

234
шений, затрагивающих область церковных интересов, объяснялся окончательным признанием по-
следствий секуляризации.

Это означало, что главным аргументом государства в противобор стве с Церковью все еще, как и
во времена великих антипапских выступлений, была идея о государственной Церкви. Таким образом,
XIXвек оставался временем злоупотреблений властью со стороны государственной Церкви, противо-
стоять которой надлежало отдельным Церквям и центральному церковному руководству путем либо
пассивного сопротивления, либо открытого осуждения соответствующих ошибочных учений, кото-
рые способствовали со своей стороны пробуждению религиозного сознания у народов Европы (по-
жалуй, сильнее всего это было заметно в Германии, см. §115 о кёльнских событиях и «культуркамп-
фе»). Подобную напряженность, но в несколько ином обличии, можно наблюдать и в вопросе об осо-
бом статусе Церковного государства.

3. Безуспешными были попытки государственного секретаря, кардинала Консальви(† 1824г.),

способствовать заключению общего немецкого конкордата, и также не имела последствий инициати-
ва бывшего князя-примаса Дальберга(представленная видным сторонником папы, главным викарием
Констанцского епископства, бароном Игнатием Генрихом фон Вассенбергом, 1774_1860) по созда-
нию своего рода Немецкой национальной Церкви. Мелкопоместный эгоизм отдельных князей, вновь
начавших проявлять недовольство, допускал лишь незначитель ные изменения. Но в конце концов,
после нескольких лет, на протяжении которых положение немецких католиков еще более ухудши-
лось207, настало время ряда конкордатов и подобных им соглашений: конкордат 1817г. с Баварией (а
также государственный эдикт о религии 1818г.), булла «Provida solersque» от 1821г. и булла «Ad
dominici gregis» от 1827г., касавшаяся верхнерейнской церковной провинции (Вюртемберг, Баден,
Нассау и Гессенские земли; государственное определение «церковной провинции», по поводу кото-
рого споры с курией продолжались вплоть до 30-х годов); булла «De salute animarum» в 1821г. в
Пруссии и в 1824г.— в Ганновере.

Главное значение этих конкордатов заключалось в следующем:

а) Церковная организация в названных странах приобретает четкие очертания.

б) Благодаря законодательному акту принятия конкордатов, современными постреволюционны-

ми государствами за папой вновь признаются права светского правителя. Это имело важное значение
для дальнейшего развития событий. Так как теперь признанная независимой Церковь не только пред-
ставляла собой влиятельную церковно-политическую структуру, но и обрела чисто духовное могу-
щество.

в) Принятие соглашений было тем важнее, что конфликт между противоборствующими сторона-
ми во многом определялся их отношением к вопросу о государственной Церкви. При этом следует
отметить, что в католических государствах, таких как Бавария и Австрия, этот конфликт приобретал
более яркий характер чем, к примеру, в Пруссии.

г) Но все же ни в одном государстве не совершались попытки сколько-нибудь решительно влиять

на собственно внутрицерковный конфликт, как то предполагалось идеей Дальберга-Вессенберга о
насильственном восстановлении епископального устройства. И этот факт опять-таки имел важное
значение для мирного перехода к абсолютной власти папы. На этом пути не могли создать препятст-
вий и имевшие место в Баварии и Австрии проявления идей йозефинизма и фебронианизма.

С другой стороны, как уже отмечалось, идея епископализма в то время не являлась обязательно
антицерковной и антипапской, и уже совсем нельзя было назвать ее ересью (за исключением концеп-
ции де Местра). На богословских факультетах немецких католических университетов она, по крайней
мере до 1830г., оставалась главенствующей теорией. Даже такой рьяный сторонник единства Церкви,
как Иоганн Адам Мёлер (§113), придерживался ее. Исключением здесь являлся факультет в Майнце,
кафедрами которого заведовали епископ Консальви и несколько бывших иезуитов.

В остальном же роль стремившихся к церковной независимости епископов в церковно-

религиозном возрождении была достаточно весомой. Прежнее односторонне негативная оценка их

235
деятельности подверглась кардинальному пересмотру в результате исследований, проведенных Себа-
стьяном Мерклем и Генрихом Шрерсом. I Ватиканский собор внес серьезные изменения как в бого-
словское, так и в конституционное положение Церкви (§114); помимо прочего, I Ватиканский собор
закрепил за епископами право осуществлять церковное управление вверенными им епархиями по
своему усмотрению.

§112. Классика, романтизм и Реставрация

Несмотря на общее позитивное значение для истории эпохи Просвещения и Французской рево-
люции, они одновременно с этим представляли собой ярчайший пример подавления и насилия над
свойственным каждому человеку стремлением к религии и традиции. Ужасающее внутреннее и
внешнее неблагополучие эпохи (революционный террор, эмиграция, войны) породило ответную ре-
акцию со стороны Церкви. Религия вновь была признана неотъемлемой частью жизни, атмосфера
которой все больше напоминала дореволюционные времена, когда основой всего являлся религиоз-
ный дух (в первую очередь, это относится к классической эпохе в истории Церкви— к средневеко-
вью). Это вновь обретенное понимание истинного значения религии было присуще не только отдель-
ным мыслителям и писателям того времени; в большей мере предпринимались попытки реорганизо-
вать политическое и общественное устройство по средневеко вому образцу: пришло время романтиз-
ма, который, в свою очередь, заложил основы Реставрации.

Само собой разумеется, что обозначенная реакция не носила всеобщего характера; но в то же

время она достаточно глубоко затронула все стороны общественной жизни.

I. Духовный и религиозный переворот

1. Романтизм имел необычайно большое значение в истории церковного развития: он заложил

основы для церковно-религиозного возрождения, возведя в абсолют стремление личности к религии
и к Церкви. В то время как многие, и не только скептики, рассуждали об окончательном крушении
авторитета Церкви, в среде видных художников и ученых уже зарождалось движение, которое сбли-
жало их с Церковью и подчеркивало ее величие.

Порой остается только удивляться тому, насколько элементарным был этот поворот к торжеству
истины. Церковь, в возрождение которой, казалось бы, уже мало кто верил, не только воскресла, но и
превратилась в могущественную силу, с которой волей-неволей приходилось считаться (как мы убе-
дились на примере Наполеона).

2. Корни переворота следует искать в самом Просвещении. Не являясь изначально специфически

католическим или исключительно христианским, это движение носило общий «религиозный» харак-
тер. Создалась новая духовная атмосфера, полностью противополож ная хотя и высокоразвитому, но
одностороннему и статичному духу Просвещения и признававшая любые проявления сверхъестест-
венно го. В создании новой атмосферы участвовали самые различные течения: методисты в Англии,
остаточные формы пиетизма— на Рейне и в Вюртемберге, умозаключения Канта о превосходстве
«практичес ких» категорий нравственного и религиозного над разумом, абсолютизация чувственного
познания Руссо, очень разные, но схожие по чувству, религиозности и пониманию исторического
развития классицистические реминисценции у Винкельмана († 1768г., в 1754г. перешел из лютеран-
ства в католичество), Клопштока и Гердера.

3. В целом в немецкой литературе классицизма было слишком мало христианского духа (см. II,
2), но она настолько вышла за рамки сухой идеи Просвещения, что ее значение в описываемом нами
процессе нельзя недооценивать. Значительный элемент религиозности заключен и в общенациональ-
ной поддержке освободительных войн (например, в патриотических песнях Эрнста Морица Арндта,
Макса фон Шенкендорфа, Теодора Кернера).

4. а) Внутри католицизма208 переворот (к этому движению принадлежал и умерший в 1787г. св.

Альфонс Лигуори, см. §105) был подготовлен и осуществлен теми людьми и общественными груп-
пами, которые в атмосфере господства разума, с одной стороны, сохранили истинную верность Церк-

236
ви и искреннее благочестие, а с другой стороны, в противовес незрелому схоластицизму горячо под-
держали развитие современной им культуры и науки.

б) В то время как переворот в общественном сознании во Франции сопровождался изданием це-

лого ряда литературных произведений и разрушением всяческих связей с недавним прошлым (см. п.
6), в Германии переход к Новому времени осуществлялся в ряде различных «кружков». Мы имеем
возможность проследить весь процесс восстановления католической жизни: в университетах, в учи-
тельских семинариях, в личной и деловой переписке членов высшего общества, а также в низших
слоях, в литературе и искусстве. Этот процесс определялся связью различных научных, литератур-
ных, аскетико-мистических и педагогических концепций, в основе которых лежал живой, искренний
дух католицизма209. Главным преимуществом «кружков» было общение, озаренное искусством и
высшей духовностью; следовало не замыкаться в себе, а стараться откликаться на события сегодняш-
ние и прошедшие, вести диалог со всеми оппонентами, в том числе и с религией протестантизма; и
такую возможность предоставляло именно надконфессиональное общение, как литературное, так и
личное. Многочисленным обращенным, входившим в состав таких кружков («familia sacra» в Мюн-
стере вокруг княгини Голицыной Шлегель Штольберг

5. а) Культурная история общества творится великими личностями, и специфика ее зависит от

величины их таланта. В нашем случае дело обстояло точно так же. Многие видные люди, наделенные
творческим религиозным сознанием, обладали необходимой притягательной силой, позволившей им
встать во главе быстро разраставшихся движений. К числу наиболее значительных, наряду с уже
упоминавшимся мюнстерским кружком княгини Голицыной, принадлежали диллингенский или
ландсхут-мюнхенский кружок Иоганна Михаэля Зайлера, венский кружок св. Клеменса Марии Хоф-
бауэра(† 1820г.) и майнцский кружок, в состав которого входили Йозеф Людвиг Кольмар, позднее—
майнцский епископ († 1818г.), Бруно Либерман, декан майнцской семинарии († 1844г.), Андреас Рес,
профессор семинарии и епископ Страсбургский († 1887г.)

б) Зайлер210, будучи человеком исключительно религиозным, в своей деятельности и в жизни ос-

тавался пропагандистом идей христианства. Его отличали праведный образ жизни и аскетизм, схожие
с описанными в трактате «О подражании Христу», переведенном им на немецкий язык; по его мне-
нию, достойными подражания являлись вещи существенные и духовные и, в то же время, действен-
ные с точки зрения религии («исправляющие сердца»).

И хотя в религиозной концепции Зайлера не было ничего экстраординарного, все же удивитель-

ным образом она оказала достаточно сильное влияние на ход исторического развития Церкви. Встает
закономерный вопрос, почему? На его примере, точно так же как и на примере Фенелона, Мёлера и
Ньюмана, становится очевидным важнейший фактор и необходимое условие для успешного развития
Церкви, а именно: плодотворный контакт с общественной жизнью времени. Эпоха Возрождения по-
казала невозможность руководства Церкви современной культурой. Но Церковь лишь в том случае
может стать поводырем народов, если ей удастся в непримиримом противостоя нии доказать свое
внутреннее превосходство над культурой: идти в ногу со временем, покорить культуру, заставить ее
служить себе, наполнить время католическим духом и тем самым способствовать расширению Цар-
ства Божиего!

в) Как мы уже не раз отмечали, схоластика, погрязшая в догматических уловках и проповедо-

вавшая исключительно казуистическую мораль, перестала приносить положительные плоды. Для ее
возрождения в первоначальном виде, какой она была во времена своего расцвета, в XIIIв., отсутство-
вали всяческие предпосылки. Заслуга Зайлера заключалась в том, что он обратил наше внимание на
животворные источники, заключенные в Св. Писании и в трудах отцов Церкви. Такое высвобождение
богословия из узких рамок схоластическо го метода было в то время первостепенной необходимо-
стью; только таким образом можно было «оживить жизнь».

Но наравне с этим возникла необходимость внести изменения и в тактическую сторону вопроса.

Идея Просвещения приобрела еретический характер, и на ее фоне межконфессиональные конфликты
потеряли свое прежнее значение. Традиционные антипротестантские полемические проповеди в этой
связи потеряли свою актуальность, что дало повод Зайлеру выступить с их осуждением. Верным бы-
ло и определение Зайлером роли и положения современной католической апологетики: по его мне-

237
нию, не следовало в атмосфере надвигающегося всеобщего неверия отдавать предпочтение какому-
нибудь отдельному учению; необходимо было отстоять истину Откровения в целом, выступить в за-
щиту самой сущности Откровения, или, другими словами, в защиту общехристианских идеалов.
Единственной целью своего литературного труда Зайлер назвал борьбу против неверия. И в этом его
стремлении не было ни доли индифферентизма. Правда, в столь тесном вынужденном сближении
протестантов и католиков таилась серьезная опасность для слабых духом людей. Это относилось и к
ученикам Зайлера (так, например, Мартин Боос

г) Зайлер был католиком и только католиком. Но генеральная линия развития католического соз-
нания в XIXв. определялась не им и его последователями, а была связана с романтической концепци-
ей и благодаря выступлениям Бестлина († 1831г.) и Хиршера († 1865г.)— с деятельностью Тюбинген-
ской католической школы. И здесь Зайлер оставался верен себе: он жил, проповедуя и отстаивая наи-
высшее значение мистического. Но его проповедь мистического коренным образом отличалась от
процветавшей в то время псевдомистики. «Мы ни в коем случае не хотим разлучать то, что соедине-
но Богом: душу и тело, веру и Церковь».

Зайлер принадлежал к личностям, которым было под силу преодолеть эти тенденции. Именно
поэтому его постигла общая для XIX столетия участь духовно независимых мыслителей: вскоре он
прослыл «обскурантом» и был заклеймен сторонником Просвещения. Зайлер был отвергнут даже св.
Клеменсом Марией Хофбауэром. Как мы видим, святость не является гарантией от заблуждений.

Этот профессор сделал все возможное, чтобы вернуть Церкви утраченный ею авторитет. Он ис-
ходил из необходимости своего времени, из нужд того самого времени, которое всегда во власти Бо-
га. Он боролся за христианизацию современной ему философии и выступал, тем самым, сторонником
«живого» богословия. Четверть века Зайлер был самым любимым и почитаемым наставником в сво-
ем университете в Ландсхуте: может быть, последний пример того, как католическо -богословский
факультет благодаря собственному призванию и научным достижениям определял характер всего
университета (Merkle).

Трудно переоценить значение Зайлера в церковном возрождении на юге Германии. Он был ду-
ховным вождем, религиозным гением, который и сегодня был бы в состоянии указать верный путь
(Ph.Funk).

6. Во Франции, несмотря на период реакции и Реставрацию, были живы идеи не только Руссо, но
и Вольтера; и несмотря на принятие конкордата и восстанов ление монархии, католическое сознание
было развито слабо.

Созданию католической атмосферы в стране и подготовке возрождения активной католической

жизни Франция обязана деятельности виконта Франсуа Шатобриана, Луи Габриэля Бональда (†
1840г.), Жозефа Мари де Местра и Ламенне.

Их произведения, хотя и с присущей им недальновидностью и ложностью некоторых умозаклю-

чений, были наполнены истинной духовностью, вновь свидетельствующей (как и в XVIIв.) о литера-
турном расцвете. Форма, в которой преподносится истина, всегда чрезвычайно важна, ведь часто
именно она является определяющим фактором.

а) Франсуа де Шатобриан († 1848г.; его главное произведение— «Gevnie du Christianisme», 1802)

считал Церковь прибежищем и средоточием высших чувств, истинной гуманности и свободы, покро-
вительницей прекрасного— яркий пример романтического католицизма, в основе которого заметны
следы опасного (в силу богословской неточности) сентиментального211 субъективизма. Но именно
поэтому он и был действенным: такой католицизм обращался к самой душе человека; он вызывал
глубоко личные переживания и понуждал к самооценке.

б) Жозеф де Местр († 1821г.) в своем творчестве обратился к прошлому, ко времени, когда об-
щество и Церковь составляли единое целое; он, как и де Бональд († 1840г.) в первую очередь подчер-
кивал значимость традиции. «Дух XVIIIвека необходимо искоренить, но прежде всего, ни в коем
случае нельзя заключать соглашений с новой «наукой»! Положение вещей, существовавшее до рево-

238
люции, доказывает, что Церковь как воздух необходима государству и обществу!»— писал де Местр
в 1819г. в своей книге «О папе». С его стороны это было попыткой распространить действие католи-
ческих догм за пределы собственно богословия и возвести их в ранг абсолютной социальной истины,
всеобщего «мирового закона». Указанная концепция с ее неясностями и преувеличениями представ-
ляла собой серьезную опасность. Заложенная в ней преувеличенная оценка значения папы, была ско-
рее политической, чем богословской. Теория де Местра сразу же обрела многочисленных противни-
ков (например, в Тюбингенской школе, особенно в лице молодого И.А.Мёлера, §117).

Но указание де Местром на крайнюю необходимость воссоединения папства и Франции, блестя-

ще разработанная им идея о непогрешимости папы, позволяют причислить его к наиболее видным
сторонникам достигнутого затем на I Ватиканском соборе церковного единства. Однако, книга де
Местра, в силу несостоятельности некоторых утверждений, имела и прямо противоположное воздей-
ствие в духе галликанизма. По крайней мере, папа Пий VII и его государственный секретарь Кон-
сальви довольно скептически отнеслись к излишне восторженным идеям своего сторонника. Но на I
Ватиканском соборе эта книга стала главным оружием большинства.

в) Уго Фелисе де ла Менне (1782_1854, с 1834г.— Ламенне), младший брат праведного основате-
ля конгрегации Fre;res de l'instruction chrevtienne (Братья христианского просвещения), также принад-
лежит к числу мыслителей, подготовив ших духовную, религиозную и церковную почву для даль-
нейшего развития католицизма во второй половине XIXв. В его философии мы найдем как раз эле-
менты современного католического синтеза, заключающего в себе, с одной стороны, признание непо-
грешимости папы и его прав с точки зрения куриального абсолютизма (и даже— ультрамонтанизма),
а с другой стороны, оправдание стремления к духовной независимости и требование социальной
справедливости.

В 1817г. в своем очень важном «Трактате», посвященном рассмотрению индифферентизма, Ла-

менне резко осудил это явление, причем во всех его формах— в политике (религия— исключительно
для народа), в философии (существует только философская религия) и в протестантизме.

Защита Ламенне католицизма сопровождалась борьбой с епископами, придерживавшимися гал-

ликанских принципов, и с самими галликанскими принципами, которые все еще преподавались в се-
минариях. Но, к сожалению, не все его рассуждения были достаточно обоснованными; он даже ут-
верждал, что отношения между Церковью и государством, описанные в булле «Unam sanctam», яв-
ляются единственно верными.

Вместе с видным проповедником и членом ордена доминиканцев Домиником Лакордером

(1802_1861) и графом Чарльзом Монталамбером (1810_1870) Ламенне с 1830г. выпускает журнал
«L'Avenir» («Будущее»), в котором он совершает попытки объединить религию католицизма с демо-
кратической идеей.

К сожалению, либеральные и социальные элементы его теории приняли со временем сильный

радикальный характер, что никак не гармонировало с его идеей о церковном возрождении и центра-
лизации и что в конечном счете привело к возникновению конфликта с Римом. Более всего неудо-
вольствие вызвали идея Ламенне о необходимости отделения Церкви от государства и его требование
свободы прессы и преподавания. Теория Ламенне подверглась резкой критике в энциклике «Mirari
vos» (1832г., в 1834г.— издана еще одна), но он и дальше продолжал радикализировать свои идеи. Он
умер, так и не примирившись с Церковью.

Влияние Ламенне на общее развитие современного католицизма, благодаря разработке им фило-

софского и богословского обосновани догмата о папской непогрешимости, было неимоверно велико.
И не только во Франции, но и в Испании, Италии, Англии (Ньюман) и Германии (Дёллингер, Гёррес,
майнцский кружок, Кеттелер).

г) Впоследствии сторонники католицизма во Франции, к сожалению, собственными руками пе-

речеркнули достижения первого этапа работы по возрождению Церкви— они разделились на два ла-
геря. Реформаторскому движению епископа Дюпанлу(† 1878г.) противостоял видный, но чересчур

239
усердный и слишком недальновидный журналист Луи Вёйо(† 1878г.), главный редактор ежедневной
газеты L'Univers.

Впервые мы имеем дело с характерным для XIXв. противостоянием между «либеральной» и «ин-
тегральной» ветвями католицизма. Иникак нельзя утверждать, что вторая ветвь отдавала должное
христианской любви и необходимости духовного мужества, более того, что ее ригоризм был обосно-
ван и шел на пользу Церкви. Напротив, ее интегрализм, граничащий с недальновидной прямолиней-
ностью, или верность доктрине с ущербной истиной, во многом способствовал тому, что католики в
Германии, Франции, Италии и Англии212 загонялись в гетто, а миссионерская мощь католического
сознания парализова лась европейской духовной культурой.

7. Положение Церкви в Италии характеризовалось главным образом безудержным, мотивиро-

ванным, в основном, политическими интересами, стремлением курии к Реставрации (Пий IX, Росми-
ни, см. §113). Но одновременно с этим неостановимое национальное объединение страны трагиче-
ским образом вступило в конфликт с претензиями папы на светское господство и, к великому сожа-
лению, с церковным учением в целом. Лишь немногие дальновидные мыслители считали внутренней
необходимостью объединение горячего стремления к единству родины с любовью к Церкви. Но даже
они не находили достаточной поддержки у курии. Антицерковный либерализм не замедлил восполь-
зоваться представившимися в связи с этим возможностями.

8. Идентичные проблемы стояли в большей или меньшей степени перед всеми католическими
государствами, в особенности перед теми, где католицизм являлся религией меньшинства. Главным в
этих странах являлся вопрос, каким образом католикам, вытесненным в результате проведения секу-
ляризации и распространения завоевавшего общество нехристианского «мышления» с государствен-
ных постов, из сферы образования и экономики, найти подходящее место в новом национальном го-
сударстве, основанном на антицерковной идее. Повсюду, в Германии, Италии, Франции и Испании
развитие событий, благодаря недостаточно развитому католическому сознанию, можно охарактери-
зовать как целый ряд упущенных возможностей. И лишь на рубеже веков стало возможным преодо-
ление кризиса католичес кой идеи в современном обществе и разрешение проблемы католичес кой
«неполноценности» в различных областях государственного устройства, образования (университеты,
литература, пресса) и экономики. Только тогда католицизму удалось занять предназначенное ему
традицией место в общественной жизни (см. §117).

II. Искусство и поэзия

1. Церковь— не от мира сего; «ибо не имеем здесь постоянного града» (Евр 13, 14). Но Церкви
предначертано созидать мир. Перед ней стоит задача проповедо вать Евангелие Иисуса Христа на
языке живущих на земле. С тех пор как Церковь вышла из катакомб, в области высокой культуры она
стремится обращаться к людям посредством мудрых и общепризнанных произведений литературы.
То же самое, как показала история, относится и к области искусства.

Огромное значение имел тот факт, что в послереволюционный период тенденция к обновлению
католического сознания зародилась и развивалась в недрах общекультурного движения— романтиз-
ма.

2. Хотя революция и воплотила образы своих античных кумиров времен Древнего Рима в высо-
кохудожественных произведениях, все же это искусство было, в сущности, языческим. Произведения
традиционного христианского искусства подверглись во многих церквях Франции варварскому раз-
граблению и уничтожению (но находились мужественные люди, как например в Страсбурге, которые
прятали их).

После восстановления Наполеоном порядка в стране и заключения своеобраз ного перемирия с

Церковью, искусство «ампир», порожденное новым властным сознанием общественных низов, хотя и
служило интересам Церкви, но так и не достигло сколько-нибудь высокого уровня в сакральном
смысле.

240
 Изобразительное искусство в Германии во времена революции и после нее тоже было ориенти-
ровано на античные образцы (но в отличие от Франции, не на римские, а исключительно на грече-
ские).

Самым ярким и наиболее значимым явлением в культуре времен Французской революции была
немецкая литература классицизма (Клопшток, 1724_1803; Лессинг, 1729_1781; Гердер, 1744_1803;
Гёте, 1749_1832; Шиллер, 1759_1805). В основном ей был чужд дух Просвещения, а некоторые ее
мотивы продиктованы христианской идеей. Гёте был захвачен величием искусства средневековья,
посетив впервые в 1770г. кафедральный собор в Страсбурге. В его творчестве и в творчестве Шилле-
ра отчетливо просматривается благоговейный трепет перед божественным провидением. Но литера-
тура классицизма в главном все же была слишком далека не только от Церкви, но и от самой христи-
анской идеи.

Начало свое романтизм берет еще в возникшем в 70-х годах XVIIIв. так называемом раннем ро-
манском стиле, которому была свойствен на субъективная чувственная избыточность (правда, скло-
нявшаяся в сторону пиетизма). Но даже это направление в искусстве не обладало христианской, от-
меченной высшей религиозностью, истиной.

3. Все это относится и к той области искусства, в которой романтичес кие настроения получили
наиболее глубокое выражение— к музыке.

Конечно же, вне конкуренции такие мастера классической музыки как Гайдн († 1809г.), Моцарт
(† 1791г.) и Бетховен († 1827г.). Их творчество принадлежит всему миру. Но именно это и является
доказательством существования некоторой закономерности в историческом развитии Церкви. Като-
лицизм сумел несмотря на хаос, царящий вокруг, на фоне немецкой философии (не только не католи-
ческой, но даже не христианской) и литературы показать свою значимость для культуры.

Творчество этих музыкантов заключает в себе глубочайшие по смыслу, продиктованные религи-

озным чувством, бессмертные произведе ния («Реквием» и мессы Моцарта, мессы C-dur и D-dur Бет-
ховена, его последние квартеты, 9-я симфония). Эти сочинения принадлежа ли таланту людей глубо-
ко верующих, связанных теснейшими узами с христианскими догмами. Без этого остались бы непо-
нятными сокровенный смысл положенного Бетховеном на музыку Символа веры: «Верую в Иисуса
Христа, Сына Божиего, распятого и воскресшего... верую в отпущение грехов и воскресение из мерт-
вых...», и взволнованно-молитвенный «Benedictus» его Missa Solemnis. Кардинал Ньюман, по мнению
Карла Барта, обладал достаточно тонким чутьем, чтобы в приглушенной внутренней гармонии про-
изведений Моцарта угадать отсвет божественного. Религиозное, «божественное» чувство у Моцарта
настолько велико, что можно с полным основанием предположить, что его музыка написана анге-
лом,— считает Барт.

Конечно, большую часть этих сочинений по некоторым причинам нельзя назвать произведения-
ми католически-религиозными (хотя большинство месс было написано специально для католической
службы); в творчестве Бетховена, например, слишком заметно влияние субъективного духа.

4. Важным является и тот факт, что Вебер († 1826г.) и в особенности самый романтичный из ро-
мантиков, превосходный песенник Франц Шуберт († 1828г.) принадлежали к католической конфес-
сии и жили и умерли добрыми католиками. Религиозное содержание их поистине благочестивых
произведений принадлежит к числу наиболее значительных достижений искусства. С полным правом
следует отметить, что творчество принадлежавшего к евангелической Церкви Роберта Шумана (†
1856г.), испытавшее на себе плодотворное воздействие католицизма, было родственно католическому
чувству. Важно также и то, что в рамках известного поворота маленькая приватная сфера как бы само
собой сохранила закон морального и религиозного порядка. Впрочем, это не значит, что музыка ро-
мантизма являлась непосредственной католической силой.

5. Лишь много позже, в произведениях крупного композитора Антона Брукнера (1824_1896), на-
писанных, как ни странно, под воздействием совершенно чуждой, в некотором роде языческой, тоски
по избавлению, которой проникнута притягательная музыка Рихарда Вагнера, мы можем наблюдать
истинно католический дух. Этот непоколебимый в своей вере человек, несмотря на всю экстатич-

241
ность своего романтического сознания, был предельно объективен в органическом содержании своих
симфоний. Этот вывод мы делаем не только потому, что Брукнер писал и церковную музыку (три
мессы и сочинение «Te Deum»). Все его творчество, берущее начало в проникнутой христианским
духом католической литургии, есть величественный, звучащий изнутри собор. Именно эта гармония
музыкального материала и духовного содержания подтверждают нашу оценку213. Достойно внимания
и то обстоятельство, что творчество Брукнера лишь в наше время было до конца понято и по досто-
инству оценено.

6. Искусство романтизма все же оказывало непосредственноевоздействие на историческое разви-

тие Церкви. В особенности это относится к художественной школе так называемых «назарейцев»,
обосновавшихся вначале (с 1810г.) в Риме, а затем в Германии и стремившихся воскресить средневе-
ковое религиозное искусство. В живописи «назарейцев» отразилась реакция против искусства барок-
ко и эпохи классицизма (во многом ими не понятых). В их обращении к духовным ценностям и в
подражании художникам раннего Возрождения был заключен высший религиозный смысл. Их твор-
чество остается подчинено христианской идее, а главным вопросом остается вопрос о подлинности
религиозного чувства.

Сознательное стремление «назарейцев» к монументальности не привело к желаемому результату.

Пожалуй, лишь полотно Петера Корнелия(† 1867г.) «Страшный суд» в мюнхенском соборе св. Люд-
вига можно назвать поистине величественным. Гений даруется свыше, а не достигается волей и со-
зерцанием. Именно поэтому полотна на религиозные мотивы «назарейцев» Овербека († 1869г.), Фей-
та († 1877г.), Фюриха († 1876г.), Штейнле († 1886г.) несмотря на подлинность в них религиозного
чувства являются не представлением истинной католической объективности, а скорее выражением
субъективных переживаний самих художников. За этим исключением можно с уверенностью утвер-
ждать, что романтичес кое изобразительное искусство, а практически творчество «назарейцев», яви-
лось важным этапом в развитии католического самосознания. Несмотря на несколько преувеличен-
ную сентиментальность многих их произведений, можно назвать целый ряд полотен, принадлежащих
в основном кисти Иттенбаха и Дегера, которые воспринимаются как молитва.

7. Значение этого направления в искусстве заключалось в попытке связать воедино субъективные

ощущения и объективную истину ниспосланного нам божественного Откровения. Также и в этой
связи хорошее, даже братское отношение между протестантами (из которых многие обратились) и
католиками может служить образцом. К сожалению, оригинальная творческая сила как здесь, так и
там не была достаточной; развитие не было отмечено ни пониманием объективного, ни экумениче-
ским отношением.

8. Романтическая живопись и поэзия достигли столь высокого уровня лишь благодаря обраще-
нию к великим произведениям прошлого. Открытие заново искусства готики после трехсотлетнего
забвения явилось событием огромного значения, последствия которого хорошо ощутимы и по сего-
дняшний день. Преклонение перед готическим искусством, приводившее порой к бессмысленному
копированию готических образцов и уводившее в сторону от живого творчества, было обусловлено
его изначальным гениальным величием. В том же, что вплоть до XXв. такое копирование «чистой»
готики полностью захватило церковную архитектуру, были виноваты сами церковные власти.

Большое значение имели и переводы бесценных памятников народной традиции— сказок и на-
родных песен. В переводах Готфрида Гердера, братьев Шлегелей, Людвига Тика († 1853г.), Клеменса
Брентано († 1842г.), Ахима фон Арнима († 1831г.) и Беттины фон Арним (†1859г.) пробуждались к
новой жизни общехристианские ценности.

9. В качестве единственного примера традиционного католическо го искусства в это время мож-

но назвать творчество баронессы Аннетты фон Дросте-Хюльсхоф († 1848г.). Но именно ее глубоко
религиозное творчество лишь отчасти можно отнести к тому культурному направлению, которое
принято называть романтизмом.

Вторая глава

Принятие церковной конституции

242
 §113. Закат Церковного государства

1. Восстановленное Церковное государство было единственным государством Нового времени,

светская власть в котором находилась в руках духовного лица. Само это обстоятельство еще не сви-
детельство вало о непрочности такого государства, но оно ясно указывало на то, что перед ним стоя-
ли серьезнейшие проблемы, представлявшие прямую опасность для его существования. Церковное
государство представляло собой анахроническое явление в атмосфере секуляризован ного общества,
на фоне общей аполитичности Церкви. Даже крушение Наполеона и Реставрация не смогли создать
необходимых условий для его нормального существования. Впереди была революция, грозившая
разрушить шаткое благополучие Церковного государства.

2. Угроза Церковному государству заключалась:

а) В стремлении Италии к национальному единству. Внутренняя тенденция к объединению стра-

ны, вылившаяся на данном этапе в могучее движение, зародилась и существовала в самых различных
формах уже во времена папы Иннокентия III. Но теперь стало ясно, что ей, поддерживаемой всем хо-
дом мирового развития (либерализм и национализм), без сомнения принадлежит будущее.

б) В наличии внутри самого Церковного государства изматывающего противостояния между свя-

занным с прочными политическими, социальными и экономическими традициями папством и совре-
менными свободолюбивыми идеями, захватившими в то время и Рим214. В основе светской власти
папы лежали средневековые и абсолютистские представления о государственном устройстве. Папст-
ву было значительно сложнее, чем светским правителям, сопротивляться распространению совре-
менных настроений, так как оно все время оставалось воплощени ем непреложных религиозных и
нравственных истин. Но постепенно стало очевидным, что церковное руководство постарается рас-
пространить свое влияние и на область светских отношений. И как раз в то время, когда требование
политических свобод и современного управления слились воедино с резко осужденной папой анти-
церковной и нехристианской идеей либерализма215.

3. В конце концов пришло время, когда ситуация в стране полностью вышла из-под контроля.
Начался прогрессирующий процесс внутреннего распада (сопровождавшийся порой сильнейшими
глубинными потрясениями), приостановить который удалось, только призвав на помощь иностран-
ные войска (французские и австрийские), и который некоторое время спустя все-таки привел страну к
полному упадку. Напрашивается вывод— крупное идейное движение нельзя подавить лишь с помо-
щью насилия. Признав за итальянским движением «Risorgimento» исключительную дееспособность,
отметим и то, что требования, выдвигавшиеся сторонниками этого движения, были в основном оп-
равданными. Ввод иностранных войск в Италию способствовал, с одной стороны, укреплению на-
ционального сознания, а с другой— росту национального недовольства раздробленностью страны. И
то и другое в конечном итоге обернулось против папства.Связь между папой и народом была окон-
чательно разрушена. Григорий XVI в 1832г. так оценивал положение в стране: «Престол св. Петра
поколеблен; узы единства слабеют день ото дня. Церковь отдана на произвол народной ненависти».

4. Очень скоро противниками папы были найдены пути для решительного переворота. Со времен
Великой Французской революции 1789г. подобные идеи вынашивались в общественном сознании.
Уже в 1820/1821 г. разгорелись гражданские войны в Испании и Португалии и начались восстания в
Италии; революции потрясли Европу в 1830 и 1848 годах, а затем пришло время марксизма— пред-
вестника социалистической революции. А так как для развития революционных идей в Церковном
государстве было слишком мало свободного пространства (в 1824_1827 годах папой Львом XII была
возрождена инквизиция!), то там процветали тайные бунтарские организации и, прежде всего, «кар-
бонарии» (их движение зародилось на юге Италии; уже папа Пий VII отлучил карбонариев от Церк-
ви), просвещенной верхушкой которых осуществлялось руководство темными массами. Движение
карбонариев отличала яростная ненависть по отношению к любым формам абсолютизма и к порож-
денному им «рабству». Это было массовое движение, влияние которого распространялось и на дру-
гие европейские государства. То, что подавление движения карбонариев недальновидно проводилось
с применением насилия, причем это коснулось и людей невиновных, привлекло на их сторону симпа-
тию и сочувствие даже тех кругов общества, которые до этого и не помышляли о насильственном
перевороте, а тем более о направленной против папы революции.

243
 5. Когда же, наконец, Пий IX (1846_1878) решился в конце 1847— начале 1848 годов завершить
первый год своего либерального правления переходом к современной форме государственного уст-
ройства216, то было уже слишком поздно.

Новая конституция была принята с огромным восторгом, но результатом ее принятия стало лишь
усиление всеитальянского национально го движения, в деятельности которого отчетливо прогляды-
валась одна очень опасная внешнеполитическая тенденция: движение было направлено против реак-
ционной Австрии, и от папы требовалось встать в его главе. Трудно было себе представить папу
предводителем в освободительной войне против католической Австрии! Пожалуй, лишь папа Юлий
II, c его «fuori i barbari!» [Варвары вон! (итал.)]., руководствовав шийся исключительно политически-
ми мотивами, с радостью последовал бы народному призыву. Теперь же, в мире, которому, по мне-
нию папы, грозила серьезная опасность со стороны нехристианских идей и настроений, было легко
принять решение только с точки зрения политического единства Италии, но никак не с точки зрения
интересов вселенской Церкви; одностороннее политическое решение этого вопроса тяжелым грузом
легло бы на ее плечи. К сожалению, именно в этот момент у папы не было самого необходимого—
ясного плана действий. Он колебался. Необдуманное воззвание, в котором Пий IX обратился к италь-
янскому народу с призывом объединиться, было воспринято как требование начать войну против
Габсбургов; месяц спустя папа был вынужден публично отказаться от него. Это колебание привело к
беде. Был убит министр Пеллегрино Росси (15.11.1848), и папа был вынужден назначить министров-
демократов. Сразу после этого он бежал в Неаполитанское королевство, в город Гаету. Революция
1848г. перебросилась на Рим, во многом благодаря Джузеппе Маццини († 1872г.) с его псевдорелиги-
озной революционной идеей достижения в Италии республиканского единства с помощью сети тай-
ных организаций. Национальное собрание в Риме лишило папу светской власти, провозгласило рес-
публику, отменило церковный надзор за образованием, конфисковало церковное имущество.

6. Пий IX был спасен французскими и австрийскими войсками. После семнадцатимесячного от-

сутствия папа 12 апреля 1850г. вернулся в Рим. Само собой разумеется, что любым проявлениям ли-
берализма у духовенства был положен конец. Твердой рукой папа принялся восстанавливать прежнее
абсолютистское правление. Он со всей строгостью обошелся с участниками революции. И если это
можно назвать проявлением недальновидности со стороны папы, то отказ от либеральной политики
стал роковой ошибкой, последствием которой могла стать только катастрофа. Объявление частичной
амнистии не могло повлиять на атмосферу всеобщего недовольства, царившую в стране. Не привели
ни к чему и попытки папы исправить положение путем финансовой реформы и реформы образова-
ния.

7. Другим центром национального движения стал Пьемонт. В нем концентри ровались револю-
ционные силы и находили убежище все, кто бежал из Церковного государства. Подавление австрий-
скими (и французскими) войсками революции 1848г. и последовавшая за этим ликвидация провоз-
глашенной Римской республики было настолько сильным ударом для итальянцев, что они, расцени-
вая это событие как преступление против нации, уже никогда не забывали о нем. Пьемонт (с ми-
нистр-президентом Кавуром, † 1861г.) сначала при помощи Франции рассчитался в Северной Италии
с Австрией (1859г.), а затем выступил против Церковного государства (1860г.); в 1861г. было провоз-
глашено королевство Италия, и лишь небольшая территория, благодаря ее оккупации Францией, ос-
талась во владении Церковного государства (это была дипломатическая победа Наполеона III). И
только после отвода французской армии в связи с началом немецко-французской войны, Рим пал 20
сентября 1870г. Народ на проведенном 2 октября референдуме абсолютным большинством голосов
высказался за присоединение Рима к Италии.

8. Описанные выше события произошли сразу после принятия догмата о непогрешимости папы
(§114). И несмотря на то, что принятие этого догмата было решением лишь одной проблемы, стояв-
шей перед IВатиканским собором, оно явилось завершением многовекового и очень важного процес-
са в историческом развитии Церкви. Церковь, наконец, обрела уверенность в прочности своей духов-
ной власти, так что власть политическая перестала интересовать ее. Это было началом новой, «чисто»
церковной эпохи в истории западного католического христианства.Церковная и политическая сферы
были теперь четко разделены. Многие препятствия для пастырско-религиозной работы исчезли; для
мирян открылась возможность разнообразного участия в деятельности Церкви.

244
 9. а) В «Законе о гарантиях», принятом парламентом в последнюю его сессию во Флоренции (13
мая 1871г.), новая217 Италия признавала суверенность и личную неприкосновенность папы, предос-
тавляла ему в качестве экстерриториаль ных владений Ватикан, Латеран (Квиринал стал резиденцией
итальянского короля) и летний дворец на Альбанском озере; вдобавок папе жаловалась ежегодная не
облагаемая налогом пенсия в размере трех миллионов лир; для выполнения его пастырской миссии
ему предоставлялась свобода почтовых и телеграфных сношений с католическим миром и право при-
нимать представителей иностранных государств, с сохранением за ними всех принадлежащих ди-
пломатическому корпусу льгот. Однако папа остался в Ватикане, выразил протест против совершен-
ной несправедливости, отказался признать закон и принять пенсию. «Римский вопрос» стал одной из
главных проблем католической Церкви. В научных трактатах и брошюрах, на съездах (католических
собраниях) и в посланиях, в парламентских речах и проповедях постоянно раздавались слова в защи-
ту «плененного в Ватикане».

б) Данная ситуация послужила только на пользу как Церкви, так и папе лично. И хотя Австрия и
Пруссия находились в конфликте с папой из-за изданного им «Силлабуса», а Англия высказывала
открытую симпатию Италии, все же, во-первых, папа был признан несправедливо ущемленным в
правах, а во-вторых, с лишением его политической власти исчезли все имевшиеся противоречия, ко-
торые со средневековых времен отягощали отношения между религиозным чувством верующих хри-
стиан и последователем св. Петра. Стремление папы отстоять свои права получало довольно сильную
поддержку. Но не это было главным. De facto папа не являлся больше одним из светских правителей;
отлученный от политики и лишенный права действовать по ее законам, он стал воплощением религи-
озно-мисти ческого величия. Постепенно стали восстанавливаться традиционные, глубоко религиоз-
ные отношения между пастырем и паствой. Потеря политической власти на самом деле способство-
вала созданию атмосферы, в которой религиозная власть папы (непогрешимость) осознавалась по-
новому.

10. Однако положение в стране в то время было мучительным для папы, для Церкви и тем самым
для всех католиков. По этой причине абсолютно закономерным и отвечающим основным духовным
традициям представлялось требование восстановления Церковного государства в качестве conditio
sine qua non для примирения сторон. Но недальновидными оказались попытки некоторых независи-
мых богословов обосновать это дипломатическое требование с догматических позиций218.

11. Время шло и ввиду столь многочисленных религиозно-церковных забот ситуация потеряла
свою остроту. Обстановка постепенно стабилизировалась. Стала очевидной невозможность крушения
национального единства. Лев XIII (1878_1903) не достиг никаких результатов в этом вопросе, не-
смотря на свою политику значительных уступок219 и сокращение выдвигавшихся требований до ми-
нимума. Объединенный антиклерикальный либерализм в союзе с необычайно могуществен ным
движением «Свободных каменщиков» (устроивших в 1889г. празднования в честь Джордано Бруно)
препятствовали разрешению конфликта. Глубоко религиозный папа Пий X (1903_1914) был настоль-
ко далек от вопросов политики, что был готов еще дальше идти на уступки итальянскому государст-
ву. Он активно выступал за политику мирного сосуществования. Первая мировая война (Бенедикт
XV) наконец показала, сколь тяжелым было бремя, взваленное государством на плечи Церкви во
время братоубийственной войны между христиански ми народами. Конец войны потряс и итальян-
скую экономику: инфляция 20-х годов поставила на грань финансового краха как папскую курию, так
и государственные структуры управления.

С другой стороны, сильно расширилось пространство для миссионерской деятельности Церкви

(о миссиях см. §119); влияние Церкви во всем мире теперь настолько окрепло, что восстановление
Церковного государства не имело для папства былого значения.

12. Наконец, пришло время Пия XI (1922_1939). Ему как историку был превосходно известен
процесс возникновения и крушения различных политических структур на протяжении тысячелетий.
Именно поэтому он прекрасно понимал историческую необходимость и обусловленность политиче-
ской власти Церкви и в особенности папства. Преодолев сильное сопротивление в церковных кругах,
папа с помощью Муссолини добился решения проблемы (Латеранские соглашения, февраль 1929г.).
Оно заключалось в создании «Ватиканского государства», не имевшего реально-политического ста-

245
туса, но наделенного всеми атрибутами и правами суверенного государства и тем самым обретшего
реальную, на протяжении многих столетий декларировав шуюся свободу.

13. Главным достижением Латеранских соглашений стал новый итальянский конкордат. В нем
особенно подчеркивалось религиозное значение современного папства. Церковь теперь, учитывая
структурные изменения в духовной жизни всего человечества, сознательно стремилась аполитизиро-
ваться. Заключение нового конкордата означало отказ со стороны государства от идеи государствен-
ной Церкви и от проведения политики антицерковного либерализма. Государство обязывалось пло-
дотворно сотрудничать с Церковью как в вопросах образования и обороны, так и во всех остальных
областях обществен ной жизни. Авторитет Церкви был вновь направлен в сферу гражданских кон-
ституционных отношений. Торжественное воздвижение креста на Капитолийском холме и в Колизее
несмотря на преследовав шиеся пропагандистские цели стало символом возрождения Церкви. Про-
возглашенная в 1946г. республикой, Италия включила в новую конституцию некоторые статьи кон-
кордата220. Сильные споры разгорелись вокруг вопроса, кто будет направлять духовное развитие на-
ции. Упущения в пастырской деятельности, социальные проблемы (прежде всего в Южной Италии) и
либерализация науки привели к тому, что вопрос долгое время оставался открытым, и претензии
Церкви на духовное руководство не получали должного отклика. Церкви никак не удавалось (как и в
Испании) в секуляризованной атмосфере общества найти новые пути в миссионерской деятельности
и по-новому проповедовать католическое учение и мораль. В то же время во многих странах, в том
числе и в Италии, набирают силы современный секуляризованный либерализм и коммунистический
атеизм, заставляющие Церковь осознать то обстоятельство, что даже в «христиан ских» странах За-
пада католики постепенно остаются в меньшинстве и что ее собственная жизнь— это вечный крест, и
не дано познать ей торжества победы вплоть до второго пришествия Господа ее.

§114. I Ватиканский собор

1. Период понтификата Пия IX (1846_1878) ознаменован рядом значительных событий: (1) пре-
кращает свое существование Церковное государство; (2) в так называемом «Силлабусе» высказыва-
ется резко отрицательное отношение курии к современной духовной культуре и современному госу-
дарству; (3) на Ватиканском соборе конституционно оформляются основные принципы католической
веры, противопос тавленные духу времени, и (4) провозглашается догмат о непогреши мости папы.
Первые два пункта и последний имеют не просто важное значение, но являются эпохальными собы-
тиями. Тот факт, что история Церкви вплоть до 30-х годов вновь смогла вместить себя в эпоху, объ-
ясняется тем, что великие события — защита от модернизма, создание нового церковного законода-
тельства, Латеранские соглашения— наконец подвели итог всем названным эпохальным явлениям.

Вопросы, обозначенные в п. (2) и (3), благодаря более прочной идейно-исторической связи реша-
лись параллельно с решительной борьбой за чистоту учения (§ 113). Прежде всего здесь идет речь об
определении I Ватиканского собора о непогрешимости папы.

2. Борьба шла вокруг того, обладает ли папа непогрешимостью, позволяющей ему выносить ре-
шения по вопросам веры, не советуясь со Вселенским собором.

История этого вопроса берет свое начало еще в древности. В то время решение его заключалось в
постановлениях о патриаршей власти, определявших границы и привилегии патриарха (равные права
патриархов Александрийского, Римского, Антиохийского, Константино польского и Иерусалимско-
го). Но скоро православные автокефальные Церкви, получившие патриаршее устройство, выделяются
из Константинопольского патриархата; так как считалось, что в западных Церквях власть главы
Церкви слишком абсолютизировалась, то решено было перестать быть «рабами» Рима. Хотя после
разделения Церквей в 1054г. православные Церкви и не признавали себя полностью и окончательно
отделившимися (о православных Церквях см. §121), и хотя многие причины их отделения не были
связаны с богословскими разногласиями, разделение это сохранилось и по сей день. Римское само-
сознание развивалось совершенно отдельно от ранних «collegae». На западе борьба за инвеституру в
конечном итоге привела к укреплению власти папы; в результате распространения концилиаризма и
учения протестантизма власть папы заметно ослабла, чему способствовали и серьезные противоречия
внутри курии.

246
 Преодолев сопротивление различных партикулярных теорий и движений, абсолютная церковная
власть папы окрепла настолько, что стало возможным окончательное решение вопроса о непогреши-
мости. Впрочем в богословских научных кругах еще не было единого мнения на этот счет, и многие
богословы выступали против принятия этого догмата: даже для Иоганна Адама Мёлера идея куриа-
лизма (=ультрамонтанства) в том виде, в каком ее представляли де Местр и Фердинанд Вальтер в
своем церковном праве, была лишь голой теорией. Но богословс кая мысль уже с давних времен
склонялась к поддержке догмата, принятого затем на I Ватиканском соборе. На его стороне было и
церковное право. В Германии идеи ультрамонтанства излагал мюнхенский профессор (с 1834г.) ка-
нонического права Георг Филипс († 1872г.), противопоставлявший их концепции фебронианизма.
Благодаря деятельности де Местра и Ламенне теория ультрамонтан ства проникла и в общественное
сознание галликанской Франции.

Но и здесь, как и во всех остальных случаях, когда речь идет о проникновении божественного в
область исторического развития, а следовательно, в сферу человеческого греха, не следует ограничи-
ваться простой констатацией исторических фактов. Становится очевидным, что наука об историче-
ском развитии Церкви является богословской научной дисциплиной. В процессе обширного противо-
стояния постепенно родилась ошибочная точка зрения о том, что примат папы заключается лишь в
абсолютной политической власти. На самом же деле, ко всем высказываниям и определениям, ка-
сающимся роли Церкви, следует подходить со строго экклезиологических позиций, соотносясь со Св.
Писанием, другими словами, признавая примат Церкви в ее божественной сущности и спасительной
миссии. Достичь этого можно, лишь принимая во внимание при анализе церковно-историческо го
развития догматическую идею о Церкви, как о Corpus Christi mysticum.

3. а) Необходимость созыва в то время Вселенского собора не вызывает теперь ни малейшего со-

мнения. За триста лет, прошедшие после Тридентского собора, положение Церкви настолько измени-
лось, что было просто необходимо дать себе отчет в произошедшем и сделать определенные выводы
на будущее. Но несмотря на это, объявление о созыве столь долгожданного собора наряду с горячим
приветствием вызвало целую волну недовольства221.

Атмосфера в обществе с самого начала не способствовала принятию Собором объективных ре-

шений. Необоснованно резкое осуждение в «Силлабусе» всех без исключения прогрессивных теорий,
свободы слова и печати настроило против папы и его «бездушной» курии большую часть европей-
ского религиозного (в том числе и католического) и политического общества, так что лишь полная
информация о подготовке Собора и лояльное освещение его деятельности могли обеспечить взве-
шенное отношение к нему со стороны некатолического мира.

Но именно этого и не произошло. Напротив, после державшихся в абсолютной тайне приготов-

лений епископам — участникам собора было предъявлено требование сохранять в тайне содержание
совещаний. Невыполнение этого требования было объявлено смертным грехом. «В результате вокруг
Собора образовалась атмосфера, наполненная слухами и подозрениями, которые было невозможно
ни подтвердить, ни опровергнуть»,— считает Батлер. Общую неуверенность усиливал и тот факт, что
в пригласительной булле («Aeterni patris», 1868г.)222 не было никакой информации о предмете обсуж-
дений на Соборе. Сыграло свою роль и то, что приглашение не было подписано, как это было на
Тридентском соборе, членами кардинальской консистории, и то, что не были приглашены представи-
тели других государств.

Основная вина за это лежала на некатоликах, и в первую очередь, немецких. Набиравший в Гер-
мании силы для борьбы с католицизмом («культуркампф») либерализм взял на себя, никем не про-
шенный, роль защитника свободы католиков и верующих всех других конфессий от мрачного гнета
центральной церковной власти.

б) Главной причиной создавшегося общественного напряжения стало предположение о том, что

на Соборе должен обсуждаться и будет принят догмат о папской непогрешимости. Именно это об-
стоятель ство и восстановило против Собора основную часть верующих, причем среди них было
много католиков. В Германии оппозицию возглавил видный историк Церкви мюнхенский профессор
Игнатий Дёллингер († 1890г.), который в целом ряде статей, брошюр и речей высказал свое несогла-
сие с догматом о непогрешимости.

247
 Обратились к папе с протестом и собравшиеся в Фульде немецкие епископы. Но их позиция
сильно отличалась от концепции Дёллингера. Дёллингер был принципиально не согласен с догматом
о непогрешимости, немецкие же епископы считали его принятие несвоевре менным. Этой же идеи
придерживалось и большинство противников принятия догмата на Соборе. Доводы, приводимые ими
в защиту своих позиций были следующими: существовала опасность церковно-поли тической реак-
ции со стороны государства (причина, приводившаяся немецкими епископами) и раскола среди вер-
ных Церкви католиков (это мнение высказал епископ Орлеанский Дюпанлу). Действитель но, приня-
тие этого догмата во время, когда неумолимо разрасталось либеральное движение, когда идеи епи-
скопализма и галликанизма вынашивались в умах даже глубоко верующих католиков, было задачей
сверхсложной.

Но среди епископов было много и принципиальных противников догмата о папской непогреши-

мости. Так, несогласие с догматом майнцского ординарного профессора Кеттелера (1811_1877), цер-
ковного историка и епископа Роттенбург ского Карла Йозефа фон Гефеле (1809_1893), а также архи-
епископа Болонского Гвиди было продиктовано не тактическими соображениями, а основывалось на
глубоком убеждении. Но эти мужи никоим образом не хотели способствовать расколу, и в конце
концов в интересах единства они признали догмат223.

4. Прологом к Собору послужило торжественное принятие в 1854г. нового догмата о непорочном

зачатии Девы Марии. И хотя этот догмат еще до его принятия проповедовался двумястами еписко-
пами, разработка и принятие его является заслугой исключительно папы. Вэтом случае не требова-
лось согласия никакого собора. Это было небывалым событием огромного значения: назрела необхо-
димость признать непогрешимость папы в вопросах веры. И то, что принятие догмата о непорочном
зачатии Девы Марии не встретило ни малейшего сопротивления, говорило о принципиальном согла-
сии Церкви с учением о непогрешимости папы.

5. а) Собор был открыт 8 декабря 1869г. На нем присутствовало около семисот прелатов, обла-
давших правом голоса; примерно треть из них были итальянцы. Вопрос о принятии догмата о пап-
ской непогрешимости был внесен в повестку Собора согласно заявлению, собравшему 480 подписей.
По этому вопросу Собор разделился на две группы, каждая из которых, собравшись на отдельное за-
седание, пыталась склонить участников Собора на свою сторону. Из семнадцати немецких епископов
тринадцать были на стороне противников догмата, из французских— примерно треть (Дюпанлу!),
примкнули к оппозиции и некоторые епископы из Северной Америки.

Возникла единая оппозиция против формулировки, гласившей что папа обладает непогрешимо-
стью «по собственной присущей ему силе и независимо от одобрения Церкви».

б) Решающим стало 85-е генеральное собрание, на котором из 601 участников с правом голоса
451 проголосовал за, 62— условно за, 88— против. И так как неудача последних попыток оппозиции
повлиять на решение Собора, на общественное мнение (речь, произнесенная парижским архиеписко-
пом, и книга, выпущенная им, а также труд Гефеле, написанный им на латинском языке и посвящен-
ный «Causa Honorii», см. §27, III), и на самого папу (депутация из шести епископов, среди которых
был и Кеттелер) лишь доказала непреклонную решимость последнего добиться принятия догмата, то
оппозиция сочла необходимым из соображений пиетета покинуть Собор. Тем самым она опровергла
все обвинения в непочтении к Собору, несправедливо брошенные ей. На торжественном заседании 18
июля 1870г. в присутствии папы из 535 наделенных правом голоса участников Собора 533 проголо-
совали «за», двое же проголосовавших «против» после оглашения результатов голосования присое-
динились к большинству.

6. Решения Ватиканского собора означали для папы (1) подтверждение полноты его власти
(примат папской юрисдикции или универсальный епископат) и (2) признание его непогрешимости.

К п. (1): папе принадлежала отныне абсолютная, верховная, непосредственная власть над вселен-
ской Церковью, над отдельными Церквями, духовенством и верующими мирянами не только в делах
веры и морали, но и в вопросах дисциплины и управления.

248
 К п. (2): «Римский папа, когда говорит ex cathedra, т.е. при отправлении своих обязанностей пас-
тыря и учителя всех христиан, и на основании свыше дарованной ему апостольской власти определя-
ет учение, касающееся веры или нравов и обязательное для всей Церкви, то обладает, в силу обещан-
ной ему в лице св. Петра божественной помощи, непогрешимостью, которую божественный Искупи-
тель даровал Своей Церкви. Вследствие этого, постановления римского папы, по собственной при-
сущей им силе и независимо от одобрения Церкви, не подлежат никаким изменениям».

В этом тексте важное место занимает ссылка на непогрешимость, дарованную божественным

Искупителем Церкви. Она нисколько не теряет своего значения в связи с заключительным предложе-
нием («по собственной присущей им силе и независимо от одобрения Церкви»).

7. а) С исторической точки зрения, утверждение «верховного понтификата» папы над вселенской

Церковью и признание его непогрешимости стали завершением грандиозного процесса, основанного
на авторитете св. Петра и проходившего на протяжении двух тысячелетий при поддержке самых раз-
личных, порой недооцененных течений (в особенности эпохи средневековья). Стремление папы Гри-
гория VII объединить отдельные Церкви вокруг Рима получило свое завершение: абсолютная цер-
ковная власть теперь была сконцентрирована в руках папы.

Негативным последствием этого стала невозможность дальнейшего существования идей галли-

канизма и концилиаризма в любой их форме.

Тем самым было окончательно преодолено одно из самых могучих партикулярных течений, ко-
торое чуть не положило конец существова нию Церкви в XIV и XVвв., имело большое влияние в эпо-
ху Реформации и, начиная с XVIIв., не переставало беспокоить Церковь.

Суть значимых для католической Церкви ценностей была сконцентрирована в одной точке. Ис-
чезла всякая неопределенность в понимании того явления, которое должно называть учением Церк-
ви224.

Достигнутая I Ватиканским собором централизация Церкви и наделение папы неограниченным

понтификатом стали, таким образом, ответной реакцией, направленной против всех антипапских тен-
денций прошлых семи столетий, будь то внутрицерковные течения или одна из многочисленных
форм национального движения, стремившегося воспрепятствовать достижению единства Церкви.
Господствовавшему в эпоху Нового времени духу субъективизма была противопоставле на объек-
тивная истина, оформившаяся окончательно не посредством какого-либо мирского института, а уси-
лиями дарованной свыше апостольской власти.

Понятие «Церковь» получило свое окончательное определение. Церковь в атмосфере тяжелой и

беспощадной действительности остается существом сверхъестественным, имеющим божественные
свойства вечности. Наличие сверхъестествен ной, отличной от остального сущего, религиозной вла-
сти становится явлением реальности225.

б) Достижение большей уверенности означало, конечно же, и появление дополнительных обяза-

тельств и соответственно некоторой скованности. Католицизм после Ватиканского собора был иден-
тичен «доватиканскому». Но теперь в нем не было уже той относительной неуверенности в догмати-
ческих вопросах, которая определяла течение католической жизни на протяжении стольких веков.
Реальной стала опасность превращения догматической уверенности в неподвижность и унификацию
догмы.

в) Чем хаотичнее развивалось современное сознание (релятивизм), тем необходимей становилось

формирование защитной концепции, которая могла бы помочь необходимому свободному объедине-
нию отдельных идей католицизма.

Внутренняя необходимость и значение формирования такой концепции особенно отчетливо про-

являются, если отвлечься от национальной и общеевропейс кой специфики вопроса: католическая
Церковь в силу своей миссии всегда оставалась Церковью вселенской. Теперь же, когда в ходе со-
временного научно-тех нического и духовного развития ареной исторических (и церковно-
249
исторических) событий стал весь мир, католическая Церковь стала поистине всемирной. При этом, в
1870г. никто не мог и предполагать, какое значение приобретет это понятие уже через полвека. При
сегодняшней масштабности событий и многообразии современного мира, в то время, когда в Южной
Америке или на Дальнем Востоке с неимоверной быстротой возникают громадные области с церков-
ной епархиальной организацией, не имеющей абсолютно никакой исторической традиции, значение
епископов крошечных епархий в Европе сильно уменьшается. Теперь только папство с его централи-
зованной абсолютной властью, позволившей ему преодолеть сопротивление всех возможных форм
партикулярного движения, способно уверенно управлять мировой церковной империей.

Наши последние рассуждения, конечно, не играют особой роли в оценке догматических решений
Ватиканского собора. Но с точки зрения оценки исторического развития Церкви, они помогают по-
нять позитивную закономерность, заложенную в нем.

8. Но несмотря на все положительное значение Ватиканского собора, стоит отметить и серьезные

проблемы, вставшие перед Церковью в связи с принятием нового догмата. Слишком велика была
внутренняя борьба, которую пришлось пережить католикам. Печальным стал тот факт, что после Со-
бора десять профессоров церковной истории отделились от католической Церкви и увлекли за собой
тысячи верующих. Впрочем, это отделение не имело большого значения в смысле церковной органи-
зации; образовавшаяся в результате раскола, старокатолическая Церковь не обладала достаточной
глубиной веры. Число ее последователей сегодня не превышает ста тысяч человек (резиденции епи-
скопа в Берне, Бонне и Вене; Утрехтская Церковь). Но важен был сам факт раскола. О чьей-либо пер-
сональной вине за это событие говорить не стоит; тем более нельзя обвинять в нем Игнатия Дёллин-
гера (§117), чье религиозное чувство до самого конца принадлежало отлучившей его католической
Церкви.

Намного серьезнее следует отнестись к негативной реакции со стороны различных форм протес-
тантизма, направленной против догмата о папской непогрешимости, против утверждения о верхов-
ном понтификате папы над вселенской Церковью и в еще большей мере против конкретного их вы-
ражения в соответствующих организационных структурах, воспринимающихся в качестве аппарата
власти.

Лишь в наше время в некоторых достаточно небольших протестан тских кругах наблюдаются
попытки, по крайней мере в вопросе о понтификате папы, проявить должное понимание и осознать
закономерность его власти с точки зрения Евангелия и всего хода исторического развития.

9. Главная проблема, порожденная Ватиканским собором, заключалась в отношениях папы с

епископами, «блюстителями, поставленны ми Святым Духом пасти Церковь Господа и Бога» (Деян
20, 28). На самом деле, возвышение власти папы до абсолютного суверенитета во многом ограничило
исполнительную власть епископов. Целый ряд исторически сложившихся особенностей и прав, свой-
ственных им, отошел на второй план. В этом заключалась серьезная опасность. На этой почве един-
ство Церкви могло превратиться в ее унификацию, которая привела бы к ослаблению ее величия.

Надо признать, что Церкви не всегда удавалось избегать некоторой односторонности суждений,
порой просто необходимой в споре с непримиримыми оппонентами. Оценить эту односторонность
можно с двух позиций.

а) Принятие Ватиканским собором положения о верховном понтификате папы явилось следстви-

ем обсуждения догматического вопроса о Церкви; вопросы же, касающиеся самостоятельности епи-
скопов и их отношения с папой, остаются нерешенными и сегодня.

То обстоятельство, что в течение столь долгого времени положение о примате папы действовало
без упомянутого противовеса, — церковно-исторический факт первого ранга. Христианское рассмот-
рение истории, разумеется, должно его учитывать. По воле Отца, помимо которой ничего не проис-
ходит, определилось и то, каким образом мы всякий раз ссылались на эту волю для объяснения цер-
ковной истории, причем дело не обстоит так, что мы должны были, так сказать, выносить за скобки
означенные негативные последствия.

250
 б) Решающим моментом с богословской точки зрения являлось то, что определение Ватиканско-
го собора226, согласующееся с постановле ниями о епископах Тридентского собора (Sessio 6, 13 янва-
ря 1547г.), ни в коей мере не посягало на апостольское происхождение епископст ва. Именно Пий IX
поддержал в 1875г. выступление немецких епископов против Бисмарка. Проведение II Ватиканского
собора папой Иоанном, умершим вскоре после Собора, многократно высказанное и подчеркнутое им
уважение к достоинству и власти схизматических патриарших кафедр Востока и отдельных католи-
ческих епископских резиденций делают возможным, чтобы отношение епископского служения к
служению Петра было описано в смысле таинства, заключенного в библейских предпосылках: Петр,
Камень (Мф 16, 18), первый человек древней Церкви, с другой стороны оказывается коллегой
(«consenior» I Петр 5, 1) других апостолов, которые также получили власть вязать и решать (Ин 20, 22
сл.): первенство и коллегиаль ность. — Синтез, который мы в ходе истории часто характеризуем как
характерный для сущности Церкви, мог быть заново выстроен в особо важной форме и на основе
особо значимого материала.

10. Удивительно было единодушное и как бы само собой разумеющееся принятие ватиканских
определений в среде католического церковного народа и пастырского клира. Оппозиция (или опреде-
ленное неодобрение) исходили прежде всего из профессорской среды и из круга образованных либе-
ралов. Здесь сказалась тесная и прямая, хотя часто и ускользающая от взора, связь между папством и
церковным народом; ее последовательное усиление мы могли наблюдать в течение всего XIX века.
Она проявилась, между прочим, и в том, что народ воспринял очищение истинного образа церковно-
католическо го благочестия (Гонтгейм, Вессенберг) как протестантизирующее и отверг его. Согласие
обнаружилось и в отвержении народом конституционных епископов как государственных служащих
(Французская революция), что предвосхитило осуждение папой Пием VI. Самостоятельная политика
конкордата, проводимая курией при посредниче стве нунциев без оглядки на особые епископские
права, еще больше подорвала значение епископата, в отличие от папской курии. С другой стороны,
сознание католического церковного народа возросло благодаря неумным полицейским мероприятиям
против епископов во время кёльнских беспорядков (§ 115, II).

§ 115. Государственная Церковь и либерализм в Германии

I. Основные положения

Несмотря на упомянутые тенденции к духовному и церковно-поли тическому переустройству,

католическая Церковь Германии в первой четверти XIXв. казалась руиной, окончательное падение
которой предсказывалось многими227.

1. Поскольку главное в церковной жизни, а именно— сверхприродная жизнь, основанная на вере,

все больше теряет определенность факта, и азбука истории решительным образом строится на доку-
ментированных свидетельствах, то мы вынуждены признать, что жизненные проявления Церкви бы-
ли в то время весьма скудны по сравнению с сознательно прогрессивными устремлениями государст-
ва и общей духовно-культурной атмосферой. Для правильной оценки сложившейся ситуации и для
адекватного определения ее значения, необходимо учитывать как положительные ее стороны, так и
отрицательные.

Но уже в 1848г. положение вещей изменилось коренным образом. Католицизм в Германии ожил,
отдавая себе полный отчет в том, что он стоит на пороге совершенно иной эпохи. И вот наконец, в
конце столетия, начиная с 80-х годов, перед нами встает во всем величии политически-социальный
католицизм Германии, целью которого является попытка уравнять католическую жизнь в правах с
остальными проявлениями общественного бытия и придать ей особое значение путем углубления
религиозного сознания.

2. Корни этих перемен лежали в следующем:

а) С самого начала следует избегать чрезмерного выделения отдельных этапов и событий на пути
к переустройству. События, рассматриваемые нами, представляют собой многообразное единство,
образовавшееся на протяжении всего столетия. Чтобы верно определить основу этих превращений,
следует воспринимать и трактовать их как единое целое.

251
 б) Наряду с возрождением национальной идеи XIXвек характери зуется и зарождением демокра-
тической идеи, впоследствии победившей. Эта идея во взаимодействии с католическим самосознани-
ем в Германии способствовала расширению и усилению понятия «католический народ»; это понятие
стало определяющим в формировании современного немецкого католицизма и католической Герма-
нии. Подтверждением тому служат и оба значительнейших акта в немецкой исторической драме:
кёльнские волнения 30-х годов и культуркампф 70-х. Каждое из этих событий явилось результатом
антикатоличес ких настроений, которые в конце концов были преодолены и обращены на пользу воз-
рождающемуся католицизму. В первом случае мы имеем дело с самоуправством государственной
Церкви, а во втором— с посягательством либерализма на католическую свободу. Но в обоих случаях
наблюдается удивительное внутреннее согласие между папством и католической паствой (достигав-
шееся порой без посредниче ства епископата), зародившееся еще на рубеже XVIII и XIXвв. (см. разд.
II о последствиях кёльнских волнений).

в) Значительные трудности в оценке ситуации заключаются в многозначности понятия «либера-

лизм». Мы будем в дальнейшем рассматривать его в качестве одностороннего и поэтому недопусти-
мого абсолютизирования заложенной в слове «либеральный» (или, по-другому, «свободный») миро-
воззренческой концепции независимой духовной свободы, принявшей в XVIII и XIXвв. очевидные
антицерковные и антихристианские формы.

Хотя было бы большой ошибкой утверждать, что в XIXв. не существовало либерального католи-
цизма, верного христианским идеалам. И в то же время следует признать, что руководство Церкви не
особенно утруждало себя попытками осознать положительные стороны такой формы католицизма.

3. В конечном счете, проблема заключалась в непризнании современным миром католического

мышления и действия: современная культура отказывала католицизму в праве на существование и
пыталась путем государственного насилия привести этот духовный приговор в исполнение. Как же
случилось, что либерализм, чьим программным лозунгом была свобода слова и совести, отказывал в
этой самой свободе католикам? Главных причин тому было четыре: философская, конфессиональная,
общепсихологическая и, наконец, историческая.

а) Философское основание этого лежит в существовании различных интерпретаций понятия

«свобода»: свобода как субъективная беспредельность или как личная убежденность, основанная на
признании высшего авторитета. В рассматриваемый нами исторический период ценности, присущие
высшему авторитету религиозности, попросту не признавались; религиозное смирение воспринима
лось больше как скудость духа и ханжество. Необходимо отметить, что многие честнейшие личности,
придерживавшиеся такой точки зрения и боровшиеся против католицизма, вынуждены были после
признать, сколь сильно они ошибались в оценке значения Церкви.

Но не следует забывать и о «mea culpa». Смирение духа, которое требуют от человека Евангелие
и Церковь, только тогда является жизнедеятельным и убедительным, когда оно непосредственно свя-
зано с пониманием христианской свободы. Именно этого нам часто и не хватало.

б) В усиливающейся неприязни протестантизма по отношению к католицизму заключалась кон-

фессиональная причина сложившейся ситуации.

«Межконфессиональные» настроения эпохи романтизма лишь в сознании очень немногих вели-

ких духом личностей подвергались подлинному осмыслению, не сводясь при этом к религиозному
индифферентизму. После грандиозного юбилея Реформации в 1817г. межконфессиональное противо-
стояние, поддерживаемое пробудившимся к жизни протестантизмом (как догматическим, так и либе-
ральным), вступает в новую активную фазу.

С католической стороны ответственность за обострение ситуации в некоторой мере несет Бава-

рия: в построенной под Регенсбургом (1842г.) в честь великих немцев «Валгалле» не был выставлен
бюст Лютера; королевским указом от 1838г. солдатам (в том числе и протестантам) предписывалось
во время торжественных процессий преклонять колени в знак уважения к совершаемым таинствам
(это требование нашло горячую поддержку у Игнатия Дёллингера). Солдат-католиков Фридрих
Вильгельм III обязал один раз в месяц посещать протестантские богослужения. Победы Пруссии во

252
второй половине века (1866г.) и окончательное завершение объединения Германии в «протестант-
скую» империю также имели большое значение. Немалую роль сыграла и политика по отношению к
Церкви, проводившаяся баварским королем Людвигом I (1825_1848, ученик Зайлера, покровитель
Гёрреса, Дёллингера и Мёлера): будучи католиком, он, тем не менее, все больше выступал в защиту
просветительской идеи государственной Церкви. После того как он отрекся от престола (в результате
любовной интриги с Лолой Монтес), Баварию при правлении министра Лутца (с 1848г.) захватила
волна либерализма, который ставил теперь перед собой откровенно антикатолические цели.

в) Общепсихологическая сторона проблемы заключалась в том, что самая обыкновенная и огра-

ниченная антипатия нерелигиозного мышления против религии, имевшая своим предметом Церковь,
превращалась нередко в открытую ненависть.

Разумный человек должен стыдиться, утверждая, что такого рода инстинктивная ненависть име-
ет под собой серьезные основания. Однако Библия предупреждает и предостерегает нас: «Если мир
вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел» (Ин 15, 18 слл.). Эти слова исполнены
тайной. «Ненависть», упомянутая здесь, не всегда является проявлением инстинктивного неприятия,
как принято считать; очень часто причиной ее становятся непримиримая внутренняя противополож-
ность религии, Христу, Церкви и духовному сословию. Именно такая прямолинейная разновидность
ненависти и оказывала сильное влияние на историческое развитие в XIXв. (при этом нельзя забывать,
что доля ответственности за это лежит и на церковной иерархии, слишком сильно связанной с Рес-
таврацией). Прежде всего она проявилась в культуркампфе. Доказательством тому служит взаимо-
действие до, во время и после него атеистических и материалистичес ких группировок и то, каким
образом в рейхстаге и вне его проводился закон о иезуитах228. Необходимо особо заострить внимание
на этой болезненной ненависти, для того чтобы не остаться беспомощным перед некоторыми собы-
тиями культуркампфа. Только такая ненависть вместе с неспособностью широких кругов проявить
хоть малейшее понимание католических форм жизни, их врожденный (в то время) страх перед «вну-
шающими ужас призраками» монастырей, обетов, монашества и, наконец, папской непогрешимости
в полной мере объясняли успех, с которым в те совершенно спокойные времена распростра нялись
невероятные слухи о заговорах католиков против государства (восстановлению которого они отдава-
ли все свои силы). При этом необходимо отметить, что католики в результате секуляризации и после-
довавших за ней событий были насильно оттеснены на периферию политических и культурных собы-
тий. Это коснулось большинства из них. И именно поэтому Церкви не всегда удавалось распознавать
и использовать новые возможности, представлявшиеся в отношениях с государством и народом в це-
лом.

г) Исторической причиной нетерпимости к католицизму со стороны либерализма была неколе-

бимая вера XIXв. в могущество научного прогресса, поддерживавшаяся действительно имевшими
место значительными научными открытиями. Большинство обывателей-католи ков и значительная
часть церковного руководства, проявив крайнюю недальновидность, заняли однозначно отрицатель-
ную позицию по отношению к научному прогрессу, не позволявшую им отделить позитивные его
стороны от негативных. Такая позиция не только создавала серьезные трудности на пути таких мыс-
лителей, как, например, Джон Генри Ньюман (§118), но и вызывала общее, и в некоторой степени
обоснованное, недовольство (или служила порой лишь предлогом к нему) католической Церковью в
образованных кругах. Как неоднократно заявлял тот же Ньюман, Церкви следовало бы занять более
открытую позицию в этом вопросе, что ни в коей мере не отразилось бы на ее претензиях на облада-
ние высшей истиной. Эта проблема являлась типичной для всего хода исторического развития Церк-
ви в новое время, хотя ее почти во всех случаях можно было избежать.

4. Евангелисты на протяжении всего XIXв. занимали прямо противополож ную позицию, высту-
пая за тесные контакты с «современной» наукой и критикой (=осуждаемый сегодня Карлом Бартом и
другими протестантскими богословами «культурный протестантизм»), которые вне конфессиональ-
ных рамок лютеранства посягали на саму сущность Откровения. Католической же Церкви удалось в
принципиальных положениях избежать столь опасного радикализма.

II. Кёльнские волнения

253
 1. Важную роль в ходе противостояния католической Церкви в Германии в XIXв. враждебным
явлениям сыграли «кёльнские волнения». Завершением этого противостояния явился культуркампф.
Между этими двумя событиями находится период довольно спокойного и равномерного развития
католической жизни.

2. Передача значительных католических территорий протестант ским государствам (см. §107 о

секуляризации), предоставление большинства как высших, так и низших должностей в католических
областях этих государств преимущественно протестантам и концентра ция в них протестантского
офицерства послужили причиной усиления конфессионального смешения и увеличения количества
браков между протестантами и католиками. Проблема смешанных браков приобрела постепенно
весьма острый характер. Решение ее в рамках протестантского политического управления было лишь
отдельной, правда удостаивавшейся особого внимания, стороной церковной политики, проводившей-
ся немецким полицейским государством в XIXв. В этом вопросе государство придерживалось линии,
намеченной в процессе секуляризации. Тот факт, что оно не сдержало данных при этом обещаний о
дотациях сохраненным церковным епархиям229, нанес католическим областям существенный эконо-
мический (и вместе с тем культурный) урон. Лишь в Австрии была возвращена часть секуляризован-
ного церковного имущества230.

3. Протестантская Пруссия решила проблему смешанных браков совершенно в духе государст-

венной Церкви. Постановлением кабинета министров от 1803г. всем смешанным семьям на террито-
рии провинций на восточном берегу Эльбы предписывалось воспитывать детей в религии отца, а все
другие обязательства, взятые родителями ранее, объявлялись недействительными (в этом было отли-
чие от общего земельного законодательства 1794г.).

В 1825г. действие этого постановления было распространено и на новые (с 1815г.) западные про-
винции Рейнланд и Вестфалия. Но здесь духовные лица продолжали придерживаться канонических
предписаний и требовали от венчающихся обещания воспитывать детей в католической вере. В ответ
на это было издано постановление, запрещавшее, с одной стороны, государственным служащим да-
вать подобное обещание, а с другой— духовным лицам при нежелании его давать отказывать в вен-
чании.

4. Велись переговоры правительства сначала с епископами, а затем и с Римом. Результатом пере-

говоров явилась папская грамота, изданная Пием VIII в 1830г.; но она не решила всех проблем, так
как не отражала интересов тех жителей Пруссии, которым не было гарантировано право воспитывать
детей в католической вере. Ее содержание не было доведено даже до прусских епископов. Все это
привело к заключению в 1834г. тайного соглашения между правительством и архиепископом Кёльн-
ским графом Фердинандом Августом фон Шпигелем (вместе с викарными епископами Мюнстера,
Трира и Падерборна), которое в основном отвечало интересам правительственной политики. Тяжело-
больной к тому времени архиепископ действовал из лучших побуждений, но половинчатость этого
соглашения не могла остаться без последствий.

5. Умершего в 1835г. фон Шпигеля на его посту по желанию правительства (и благодаря покро-
вительству кронпринца) сменил генеральный викарий мюнстерского епископства барон Клеменс Ав-
густ фон Дросте-Вишеринг (1773_1845). Он был воспитанником кружка Голицыной и проповедовал
присущую этому кружку подчеркнуто церковную, но сентиментальную (фидеистическую) набож-
ность. Перед своим назначением он дал обещание придерживаться тайной договоренности, достигну-
той его предшественником фон Шпигелем. Согласие между правительством и фон Дросте было на-
рушено в результате резкой критики архиепископом «гермесианизма» (§117). И хотя в этом вопросе
было в конце концов достигнуто согласие, напряженность в отношениях, возникшая в результате
спора, стала одной из причин последовавшего вскоре окончательного разрыва. Непосредственным же
поводом для этого стала полемика, разгоревшаяся вокруг вопроса о смешанных браках.

6. В 1836г. трирский епископ фон Гоммер перед смертью публично отказался от своего согласия
с тайной договоренностью. Таким образом курии стало известно о существовании тайного соглаше-
ния между правительством и фон Шпигелем. Повинуясь последовавшим за этим указаниям курии,
архиепископ Кёльнский, утверждавший, что ему не было известно содержание соглашения, вернулся
в своей деятельнос ти к положениям папской грамоты 1830г. С этого момента он стал руководство-

254
ваться исключительно церковными законами, а обстоятельства придали его личности героические
черты: он не повиновался требованию правительства отказаться от должности. Правительство распо-
рядилось арестовать его, и 20 ноября 1837г. он был отправлен в крепость Минден. Двумя годами
позже та же участь постигла и архиепископа Гнезненского и Познаньского Мартина Дунина
(1774_1842).

7. Такое откровенное насилие со стороны государственных и полицейских структур послужило

причиной решительных перемен в католическом сознании в Пруссии и в Германии. Кёльнский архи-
епископ в силу самых различных причин встречал сопротивление со стороны своего собственного
клира и не пользовался особым уважением у мирян (в отличие от своего предшественника); но теперь
правитель ство сделало из него мученика. Гневный протест Григория XVI против столь вопиющего
нарушения церковного права встретил горячую поддержку в обществе. Йозеф Гёррес (1776_1848)
пишет в 1838г. свой «Athanasius»; несмотря на спорность некоторых суждений Гёрреса, основная
идея его произведения была абсолютно верной. И хотя он несколько идеализировал епископских сто-
ронников, главным было то, что он точно определил первостепенную задачу времени: современная
эпоха, по мнению Гёрреса, должна была стать эпохой рождения католического народного сознания.

8. Правительству пришлось столкнуться с сопротивлением, имевшим под собой прочную основу:

а) Строгие полицейские законы в Пруссии и то, как в соответствии с ними обращались с населением
страны, уже с давних пор убедили католиков в несправедливом к ним отношении со стороны госу-
дарства. Сыграла определенную роль и т.н. «Красная книга» (хронологическое описание мероприя-
тий по подавлению Церкви в Пруссии): современные события воспринимались уже не в качестве от-
дельного случая, а как результат планомерного развития враждебной Церкви системы. б) Большое
значение имел и определенный расцвет религиозно-духовной жизни. Здесь, наряду с выдающимися
духовными явлениями (см. о мюнхенском кружке Гёрреса и о Тюбингенской школе), следует непре-
менно упомянуть значение пастырской деятельности, незаметно проводившейся безымянными свя-
щенниками во вновь созданных епархиях. Важность такой анонимной религиозной деятельности для
исторического развития лучшим образом доказывают кёльнские волнения.

9. В Гессене профессор Гиссенского университета Каспар Риффель († 1856г. в Майнце) предпри-

нимал попытки создать новое католическое сознание, основанное на полном отрицании протестант-
ского полицейского государства. Риффель издал книгу по истории Церкви, в которой Лютер был
представлен в преувеличенно гротескном обличии. В результате протеста, выдвинутого евангелиста-
ми против этой книги, он был отстранен (без согласования с майнцским епископом)231 от преподава-
ния в университете. За этим последовала ответная реакция, выразившаяся в демонстративном ожив-
лении католических паломничеств. В Гессене в то время были запрещены любые паломничества и
процессии, но католики Майнца на корабле доплыли до Бингена. Три дня длилось паломничество в
Трир и три дня обратно. Католики наконец-то осознали значение организованной деятельности. Ко-
гда в 1848г. была узаконена свобода объединений, стало ясно, сколь важную роль сыграли эти де-
монстрации: например, в Майнце Риффель основал Общества св. Елизаветы и Пия (значение которых
сегодня во многом недооцене но), послужившие образцом для Союзов подмастерьев Кольпинга.

10. Кёльнские церковные распри завершились в 1840г. с приходом к власти дальновидного коро-
ля Фридриха Вильгельма IV (1840_1861), находившегося под сильным влиянием романтической идеи
и выступавшего за тесные контакты с католиками. Важное значение для прекращения конфликта
имела и отставка в 1838г. с поста министра народного просвещения Карла Альтенштейна. В 1841г.
государство признало, что теперь для принятия чисто церковных актов совершенно необязательно
получение королевского согласия на это. Кёльнский архиепископ получил возможность вернуться в
свою епархию. Правда, ему пришлось принять в качестве коадъютора бывшего епископа Шпайерско-
го Иоганна фон Гейсселя († 1864г.), который впоследствии стал заметной фигурой в возрождающейся
в Германии католической жизни232. В прусском министерстве по делам образования и религии был
создан католический департамент. Деятельность профессоров католического богословия не только
получила одобрение государства, но и была признана в качестве необходимой «каноничес кой мис-
сии».

Фридрих Вильгельм IV во многом под воздействием Сульпиция Буассере († 1854г.) превратил

процедуру по закладке нового фундамента кёльнского собора (1842г.) в символическое торжество в

255
честь согласия как между немецкими землями, так и между христиански ми конфессиями (во время
процедуры архиепископ Кёльнский торжественно приветствовал у входа в собор супругу короля, пе-
решедшую в протестантство).

Усилиями короля был устранен конфликт и с архиепископом Гнезненским и Познаньским (с

1839г.). Эти значительные уступки со стороны государственной Церкви и полицейского государства
стали явным доказательством признания ими католического возрождения в стране. В некоторых уни-
верситетах на территории католических областей были основаны кафедры католического богословия.
В прусской конституции 1848_1850 годов провозглашалась свобода всех религиозных сообществ233.

Антирелигиозный либерализм видел теперь свою задачу в том, чтобы возродить ослабленную в
результате этих событий государственную Церковь, предотвратить дальнейший расцвет католиче-
ской жизни в Пруссии и помешать тем самым установлению конфессионального мира в Германии.
Период затишья длился с 1840 по 1871г.

III. Культуркампф

1. Культуркампф явился, как уже отмечалось, результатом не просто одного или нескольких под-
дающихся описанию событий; он явился результатом целого духовно-политического культурного
движения—либерализма, все многообразие форм которого сложилось в Германии под воздействием
идей Канта, Гегеля, младогегельянца Штрауса, Фейербаха и др., а также конфессионально и полити-
чески окрепшего антикатолического протестантизма234, тесно связанного с духом нового атеистиче-
ского естествознания. Любое проявление авторитета вызывало у либерализма, явившегося логиче-
ским завершением субъективной концепции (особенно в области образования и экономики), ин-
стинктивную негативную реакцию. Порождение эпохи Просвещения и материалистической экономи-
ки, либерализм с его радикальным неверием и рационализмом нес в себе явную антицерковную
идею. Основополагающие атрибуты человеческого существования— семью, брак, воспитание и обра-
зование— либерализм стремится представить в духе «мирского» восприятия. Лишь один единствен-
ный авторитет (совершенно по Гегелю) признается либерализмом— государство. Ипонятно, что, во-
первых, «Силлабус», содержащий призыв папы к борьбе против любых форм либерального «про-
гресса» и, во-вторых, провозглашение папской непогрешимости лишь разожгли огонь инстинктив
ной ненависти внутри либерализма. Достаточным подтверждением может служить тот факт, что та-
кой прогрессивный, но по-примитив ному неверующий 235 человек, как известный ученый-
патологоанатом Рудольф Вирхов призывал к «борьбе за культуру» против католицизма.

2. В Германии идеи либерализма превратились в парламентское оружие национал-либеральной

партии, которой после победоносной войны с Францией 1870/1871 г., в атмосфере заметного эконо-
мического подъема в стране удалось стать главным проводником идеи государственной Церкви, от-
стаиваемой протестант ским правителем империи, канцлером Бисмарком 236.

Вслед за имевшим место уже с конца 50-х годов противостоянием в Бадене, Вюртемберге, Гессе-
не и Австро-Венгрии (объединение идей йозефинизма с либерализмом) конфликт перебросился в на-
чале 70-х годов на Пруссию. С этих пор борьба велась в основном в Пруссии, но ее следы были все
еще заметны и в Бадене (министр Йолли, 1872_1876), Баварии (министр Лутц, 1869_1871, 1880_1890;
король Людвиг II), в меньшей степени— в Гессене (епископ Кеттелер) и Вюртемберге. В Бадене, так
же как и в Баварии, в оправдание проводившейся антицерковной политики приводились доводы На-
полеона: за основу были взяты прилагавшиеся к конкордату государственные постановления. Факти-
ческое начало культуркампфу положил уже упоминавшийся нами министр Лутц: 19 ноября 1871г. в
бундесрате он внес проект закона, направленного против злоупотребле ний со стороны Церкви; в по-
следовавших за этим дебатах в рейхстаге он говорил: «...именно в этом заключена суть проблемы;
необходимо окончательно решить, кому быть хозяином в государстве— правительству или римской
церкви».

3. Культуркампф стал особым этапом никогда не прекращавшегося противостояния между обеи-

ми основными ветвями власти— между религией и политикой, Церковью и государством; этапом,
чья специфика определялась имевшими место в Германии в XIXв. либерализ мом, национализмом и
конфессионализмом.

256
 Это явление имело под собой самые различные основания:

а) Во-первых, следует отметить уже упоминавшиеся нами отчасти искренние, отчасти искусст-
венно преувеличенные страх и инстинктивную неприязнь либерализма (имевшего политическую
опору в лице национал-либеральной партии) по отношению к догмату о папской непогрешимости,
принятие которого делало возможным непосредственное вмешательство Рима во внутренние дела
государства.

б) Эти настроения получили реальное политическое выражение в результате конфликта между

двумя основными институтами— Церковью и государством, возникшего по вине профессоров и пре-
подавателей богословия, которые, отказавшись на Ватиканском соборе признать догмат о папской
непогрешимости и выделившись в старокатолическую Церковь, по-прежнему продолжали препода-
вать богословие студентам-католикам.

в) Возможность перерастания локального конфликта в великое религиозное противостояние бы-

ла обеспечена созданием партии «центра», объединившей католиков всех сословий для защиты ого-
воренной в прусской конституции свободы Церкви (лозунг, выдвигавший ся в подобных ситуациях
еще в античности и в средневековье).

г) Внутриполитическую обстановку обостряли контакты с центром католической Польши и Эль-

заса, а также придерживавшихся по большей части религии протестантизма Вельфов. В этом случае
стремлению Пруссии к централизму противопоставлялись федералистские устремления, в которых
рейхсканцлер Бисмарк усматривал серьезную опасность единству империи. Кроме того, Бисмарк на-
ходился под давлением национал-либералов, на которых он опирался в решающий период возрожде-
ния империи, после войны 70-х.

4. Правительство приняло целый ряд мер, направленных против католической Церкви. Суть их
заключалась в следующем: во-первых, были устранены все структуры управления, действовавшие в
интересах Церкви (в 1871г. был распущен католический департамент в министерстве по делам про-
свещения и религии); власть теперь была полностью сконцентрирована в руках государственного
бюрократи ческого аппарата; действовавший в интересах протестантизма либерализм предупреждал
о возникшей в результате решений, принятых на Ватиканском соборе, «опасности хождения в Канос-
су»; во-вторых, получили поддержку антикатолические движения: закон о старокатолической Церкви
закреплял за ее приверженцами право пользования католическими храмами и кладбищами; согласно
этому закону, старокатолической Церкви причиталась значительная часть имущества католической
Церкви.

а) Знаменательным было то, что в своих действиях правительство всячески пыталось избежать
«гонения на христиан», но тактически выступало против руководящих кругов, против духовенства,
поддерживая тем самым «гонение на Церковь». Духовенство было ущемлено во многом: (1) создава-
лись препятствия на пути образования духовенства (закрывались интернаты при монастырских шко-
лах и духовные семинарии, в первую очередь в Бадене); (2) священнослужителя ми могли быть от-
ныне только молодые люди, получившие аттестат об окончании курса средней школы и слушавшие в
течение трех лет лекции в немецких университетах; постановлением правительства от декабря 1871
г.237 и законом о школьном надзоре от 1872г. (духовным лицам не разрешалось инспектировать шко-
лы) была ограничена свобода слова; (3) духовенство лишалось своих верных сторонников (принятие
в 1872г. закона об изгнании из страны иезуитов и «родственных» им орденов; роспуск в 1875г. всех
орденов, чья деятельность не была связана с заботой о больных); (4)предпринимались попытки пере-
дать решение вопросов, связанных с образованием, назначением на должности и с общим руково-
дством клира, в государствен ную компетенцию («майские законы» 1873г. и создание государствен
ной судебной палаты для решения церковных споров; «закон о хлебной корзине», 1873г.)238.

б) Так как все эти законы касались и непосредственно верующих, то предпринимались попытки
ослабить их внутреннюю связь с Церковью (введение обязательного гражданского брака и разреше-
ние разводов 1874_1876 годов; оба закона вызвали протест и внутри протестантской Церкви). В этой
связи «гонения на Церковь» можно рассматривать и как «гонение на христиан», если учитывать, что
в результате смещения с постов верных Церкви священников многие приходы остались без пастыря,

257
а исполнение пастырских обязанностей (это касалось даже отпущения грехов умирающим) священ-
никами из чужих приходов было запрещено.

в) Реакция Рима на эти события не всегда была адекватной. В письме папы императору Виль-
гельму I от 7 июля 1873г. говорилось: «каждый, над кем совершен обряд крещения, в какой-то мере
принадлежит папе».

5. Если рассмотреть юридическую сторону вопроса, то тут мы имеем дело с целым рядом чрез-
вычайных законов, основывающихся, как и во все времена, на праве сильного. Лишь грубым насили-
ем можно назвать совершенно бездоказа тельные утверждения правительства о существовании като-
лических заговоров и высылку из страны без какого-либо предварительного расследования «наводя-
щих ужас» и «представлявших серьезнейшую опасность для государства» иезуитов, являвшихся, как
и все остальные, немецкими гражданами.

6. Целью либерализма, много раз и в самых различных формах им деклариро вавшейся, было ос-
вобождение «закабаленных» папой католиков; достижени е этой цели виделось либерализмом в ос-
вобождении немецких католиков от влияния Рима посредством законодательной деятельности.

В дальнейшем, учитывая растущее церковное сопротивление, государственные законы принима-

ли характер лишенных всякой конструктивности (прежде всего в 1875г.). И если в начале государство
пыталось представить свои действия как направленные не против Церкви в целом, а против опреде-
ленных «враждебных империи» католических кругов, то в скором времени конфликт перерос в про-
тивостояние государства и католической Церкви как таковой. Бисмарк не упускал возможности пря-
мыми и косвенными способами нанести урон достоинству папы: без предварительного согласования
с Римом он назначил в 1872г. на пост своего посланника при курии кардинала Густава Хоэнлоэ, пре-
данного политике Пруссии и бывшего на Ватиканском соборе одним из самых рьяных противников
догмата о папской непогрешимости. Этим поступком Бисмарк не добился ничего, кроме удовлетво-
рения либеральных инстинктов, царивших в стране. Теперь жизненно необходимым стало установ-
ление более тесных связей немецких католиков с апостольским центром Церкви, чему в первую оче-
редь способствовали осуждение папой законов периода культуркампфа (1875г.) и поведение самого
канцлера.

7. Противниками культуркампфа выступали епископы, духовенство и простые католики. Именно

благодаря усилиям народа эта «борьба за культуру» была обречена на неудачу.

а) С одной стороны, в результате опыта, полученного во время кёльнских событий, а с другой,

благодаря возросшему влиянию Рима и церковного сознания в целом, епископы и духовенство вос-
принимали отказ им в жалованье и жилье, а также изгнание из страны в качестве само собой разу-
меющихся вещей: шестеро епископов были арестованы, смещены с должностей и высланы из импе-
рии; еще две епископские должности были устранены навсегда. Сотни священников разделили их
участь, но нигде так и не удалось ввести «государствен ное» образование духовных лиц, «государст-
венное» назначение на должности епископов и священников.

Несправедливость со стороны полицейского государства по отношению к католикам была на-

столько очевидной, многообразной и жестокой и так сильно задевала религиозные чувства верую-
щих, что пробуждала не только внутренний глубочайший протест в их душах, но и готовность идти
на любые жертвы. Католики всех сословий, особенно обеспеченное католическое дворянство, взяли
на себя всесторон нюю заботу о материальном обеспечении жизни духовенства.

б) Такое их поведение было бы просто невозможным без внутренней сплоченности католиков,

возникшей после кёльнской смуты, без практики объединения в самые различные общества и, конеч-
но же, без присутствия огромной религиозной силы как в народе, так и в образованных слоях обще-
ства.

Для того, чтобы понять истинное значение этого народного религиозного духа, необходимо со-
поставить события культуркампфа с событиям, происходившими во Франции в 1905г. во время раз-
деления Церкви и государства: тогда не только народу, но и парламенту не хватило религиозной ре-

258
шимости попытаться каким-либо способом смягчить последствия решений правительства, не говоря
уже о том, чтобы вовсе воспрепятствовать их принятию. Конечно, возросшая тогда вследствие разде-
ления Церкви и государства религиозная потенция нации должна была обернуться усилением пози-
тивных попыток к обновлению в среде французского духовенства и среди простого народа (что и
нашло свое выражение в руководстве епархиями, миссионерской деятельности среди пролетариата, в
образе жизни духовенства, в богословии, в произведениях литературы); некоторые такие попытки
можно было назвать проявлением новаторской творческой идеи или героического христианства239.

8. Немецкому католицизму удалось добиться своего представитель ства в рейхстаге и в прусском

ландтаге. В первое время партия центрабыла еще полна свежих сил. Имена Виндгорста
(1812_1891),Рейхеншпергера († 1895г.), Маллинкродта († 1874г.) и многих других говорят об идей-
ной значительности католической партии. И совершенно неважно, удовлетворяет ли религиозная
концепция этих людей требованиям, предъявляемым современной дифференцирующей критикой к
богословию; главным являлось наличие у партии «центра» ясной программы действий, продиктован-
ной ее верностью идеалам Церкви.

9. Идея парламентаризма, послужившая причиной культуркампфа, погубила себя своими собст-

венными руками. Внутриполитическая нестабильность (разрыв Бисмарка с либералами в 1878г.), без-
результатность и абсурдность проводимой борьбы, нарушение национального согласия, распростра-
нение угрожавших государству и князьям материалистическо-анархических настроений (покушение
на Бисмарка 2 июня 1878г.) и социал-демократия подготовили почву для отставки правительства. В
результате такого стечения обстоятельств и смены пап (Пий IX, † 1878г.) Бисмарку представилась
возможность исправить в начале 80-х годов (путем переговоров со Львом XIII) огромную ошибку,
каковой являлся начатый государством культуркампф. Он много раз повторял произнесенную им од-
нажды фразу: «В Каноссу мы не пойдем». Теперь же, по мнению Теодора Гойса, ему пришлось идти
«значительно южнее». Но и Лев XIII (1878_1903) не хотел терять столь стремительно развивавшуюся
Германскую империю; именно поэтому основным пунктом его программы было завоевание для
Церкви современного мира.

а) Несмотря на это, на протяжении первых четырех лет (1880_1883) отмена законов культур-
кампфа происходила слишком медленно. И лишь после того, как в 1885г. Лев XIII был избран Бис-
марком третейским судьей в конфликте с Испанией по поводу Каролинских островов (и канцлер, на-
гражденный папой орденом Христа, поблагодарил его в официальном послании), законы, принятые
во времена культуркампфа были окончательно отменены (1886_1887).

б) Впрочем целый ряд антикатолических постановлений оставался в силе: законы об иезуитах и о

старокатоликах. И все еще была в некоторой степени ограничена свобода отправления церковных
служб и совершения таинств. Ничто так хорошо не показывает, сколь сильно были ущемлены в пра-
вах немецкие католики, как то обстоятельство, что они несмотря на оставшиеся ограничения воспри-
нимали свое теперешнее положение в качестве нормального. Только в 1894г. возобновили свою дея-
тельность редемптористы и лишь в 1917г. был восстанов лен орден иезуитов.

в) Постановления культуркампфа коснулись отчасти и протестантов, которые особенно болез-

ненно восприняли учреждение обязательных гражданских браков и отмену церковного надзора за
учебными заведениями; поэтому и они в свою очередь горячо выступали за прекращение культур-
кампфа (и прежде всего Вильгельм I).

г) Необходимо также отметить, что напряженность борьбы была неодинакова в различных ре-
гионах. Например, в Вюртемберге очень скоро сторонники протестантизма отказались от бездушной
политики по отношению к католикам. И принятый там церковный закон способствовал сохранению
мира между конфессиями. Особую роль в этом сыграли тюбингенские католические богословы.

IV. Значение

1. В результате культуркампфа успех был на стороне католической Церкви. Но это еще не озна-
чает, что католицизм одержал окончательную победу. К сожалению, действия католицизма в этом

259
конфликте носили по разным причинам исключительно оборонительный характер. Негативные по-
следствия такой позиции наблюдаются в положении немецких католиков вплоть до XXв.

В любом случае, в области законодательной деятельности нападки со стороны культуркампфа

были в большей части отбиты. Значение этого факта для католической Церкви заключалось не просто
в обеспечении большей свободы действий и не только в положительном воздействии на крепнущее
католическое сознание. В гораздо большей мере это обстоятельство оказало воздействие на общую
картину духовного переустройства: успехи католицизма как в 30-е, так и в 70-е годы XIX столетия
зародили в душах верующих людей чувство уверенности в непобедимости перенесшей множество
тяжелейших испытаний религиозной, а точнее католической, идеи и внутреннее убеждение в объек-
тивном могуществе духовной власти папства. В сознании широких кругов современного образован-
ного общества вновь появилось понимание религиозного значения духовного авторитета, ценности
личной веры, основанной на признании объективных истин. Успешное сопротивление политически
организованного немецкого католицизма либерализму было борьбой против просвещенного спири-
туализма за католическое единство внутреннего и внешнего, личного и общего (авторитет), против
субъективизма. А так как нападки правительства (попрание справедливости и ущемление свобод)
были как косвенно, так и прямо направлены против папы, то прусское правительство (и следовавшие
его примеру другие государствен ные деятели) начиная с 30-х годов само способствовало тому, что
власть папы рассматривалась католиками в качестве единственного оплота истины. Сохраненная в
тяжелейшей борьбе за права вселенской Церкви внутренняя связь католиков с епископами укрепила
обществен ное сознание необходимости единой Церкви и тесной связи с Римом, что послужило
опять-таки укреплению духовных позиций Рима и его центральной власти.

2. Борьба за целостность, заключенную во всеобщем единстве, имела теперь совершенно иное

значение, чем перед Французской революцией. Или, точнее говоря, значение этой борьбы намного
глубже проникло в сознание людей; ведь, во-первых, смирение католиков перед князьями-
епископами лишилось верноподданнической окраски, и на первый план выступила духовная связь
между ними, а во-вторых, несмотря на то, что субъективизм, в самых его радикальных проявлениях
связанный с демократической идеей, захватил огромное количество умов и обосновался в самом
сердце государства, все же он в этом случае оказался побежденным.

3. С другой стороны, мы имеем дело с успешной моделью церковно-религиозной организации,

имеющей свои собственные законы и не подчиняющейся тем самым государству; это была прежде
всего идейная модель, которая могла служить основой для возрождения и дальнейшего общего раз-
вития Церкви, лишенной всякой политической власти. Это было принципиальным противоборством
между государством и Церковью, постоянно сопровождающим историческое развитие 240 и характе-
ризующимся определенными, и часто очень похожими на разных его этапах, методами ведения борь-
бы: это попытки государства отделить свою Церковь от Рима241 или, по крайней мере, организацион-
но изолировать их друг от друга, препятствовать воспитанию нового поколения духовенства, посеять
недоверие между клиром и народом, организовать националистически настроенные группы в духов-
ной среде, подчинить своим интересам любые спонтанные жизненные проявления Церкви, поставить
Церковь в финансовую зависимость, подорвать доброе имя духовенства и иерархии и, наконец, ис-
пользуя грубое насилие, преследовать высшее духовенство.

Культуркампф в тогдашних рамках (т. е. все еще вне диктатуры) явился парадигмой борьбы про-
тив Церкви в «постхристианском» государстве Нового времени.

4. Прямым следствием культуркампфа было более сильное и многостороннее сплочение сил

внутри обеих конфессий: в 1886г. был образован Союз евангелис тов, деятельность которого (как и
созданного в 1843г. Союза Густава Адольфа) носила сильный антикатолический характер. Со сторо-
ны католицизма это было образование целого ряда больших и малых церковных союзов в самых раз-
личных социальных группах. И хотя католические союзы не были явно антипротестант скими, одна-
ко они представляли собой достаточно ограниченные интегристские объединения.

Типичным для таких католических союзов является то, что цели большинства из них не были ре-
лигиозными в прямом смысле этого слова (см., например, о Союзах подмастерьев §116, II). Они ста-
вили перед собой скорее социальные задачи: пропаганда католической науки, католической литера-

260
туры, защита интересов студентов-католи ков, католического «народа»: Общество Гёрреса (1876г.),
Союз св. Борромео (1844г.), студенческие союзы, Народный союз за католическую Германию
(1890г.), католические рабочие общества. Работа, проводившаяся этими объединениями, была велика
и очень важна, но одновременно с этим им не удалось достичь сколько-нибудь значимых результа-
тов. К сожалению, столь важное для государства и Церкви католическое движение, пытаясь исклю-
чительно защищаться, замыкалось внутри себя самого. Преодоление этой замкнутости и стало со
времени рубежа веков одной из главных задач католической Церкви во всех странах.

5. Приведенные выше примеры либерального насилия, в особенности принятие чрезвычайных

законов в период культуркампфа, представляют собой богатый материал для критики либерализма,
так горячо провозглашавшего себя поборником духовной свободы; эта критика приводит к опровер-
жению идеи либерализма. Ведь либерализм с его программным неограниченным субъективизмом
или, по-иному, с неограниченной свободой, как раз шаг за шагом ограничивал эту самую свободу; и в
конце концов он счел своим долгом осудить свою же собственную идею: в результате принятия зако-
на от 18 июня 1875г. были отменены параграфы конституции (прежде всего §15), гарантировавшие
религиозные свободы; и именно либералы были самыми горячими сторонниками этого закона.

Третья глава

Церковь в условиях современной индустриальной культуры

§116. Церковь и цивилизация

I. Индустриализация

1. С началом новейшего времени, примерно с 1830 или 1850г., мы имеем возможность наблю-
дать, как быстро и насколько глубоко проникают изменения во все сферы человеческой жизни.

И если нам сегодня, в середине XXв., жизнь сто лет назад представляется несколько архаичной
(и в то же время привлекательной своими спокойствием и размеренностью), то в этом виноваты си-
лы, определяющие наше сегодняшнее положение. Если мы поставим перед себой задачу определить
истинное значение исторических тенденций, характерных для второй половины XIXв., то нам не сле-
дует ограничиваться одним их описанием. В этом случае нужно проследить весь путь их планомер-
ного развития вплоть до настоящего времени.

Поэтому просто необходимо рассматривать события прошлого и настоящего как единое целое.
Огромное разнообразие происходящего и необозримость сцены исторического действия могут по-
вергнуть исследователя в растерянность. Чтобы избежать этой опасности, следует происходящие со-
бытия рассматривать в их историческом разрезе, позволяющем нам по многу раз возвращаться к ос-
новополагающим положениям исторического развития.

2. Прежде чем пытаться определить характерные черты описываемого нами исторического пе-
риода, следует упомянуть одно обстоятельство, которое хотя и выглядит поначалу чисто внешним, но
на самом деле как прямо, так и косвенно (порой с неумолимостью природного явления) влияет на
наше существование и изменяет возможности человеческой реакции на проповедь божественного
Откровения. Это— господство массового во всех областях человеческой жизни. Оно установилось
примерно в середине XIXв. и в настоящее время, в середине XXв., достигло своих вершин. Невидан-
ное до сих пор увеличение и совершенствование безграничных технико-коммуникатив ных возмож-
ностей средств «массовой информации», которые день ото дня все сильнее оплетают земной шар,
являются опасной нагрузкой, препятствующей развитию человеческой способности к духовно-рели
гиозному восприятию. Расширение возможностей воздействовать на «человечество» (численность
которого растет с неимоверной быстротой) служит de facto распространению поверхностных сужде-
ний; «массовый» человек постепенно теряет возможность здраво осмысливать и оценивать с духов-
ной точки зрения поток предлагаемой ему информации. В процессе образования все меньше внима-
ния уделяется углублению знаний, все меньше требуется от человека истинного напряжения сил. В
результате, все проявления духовных категорий оказываются под угрозой «омассовления».

261
 Задача духовных инстанций, в том числе и Церкви, состоит в ограничении или даже предотвра-
щении этой опасности.

Конечно же, Церкви в свою очередь необходимо общаться с массами. И для этого ей необходимы
средства массового воздействия; но в то же время Церкви нужно избегать дальнейшего их «омассов-
ления». Чтобы затронуть человеческие глубинные чувства, следует обращаться к бессмертной душе
богоподобной личности, а не, как сегодня принято говорить, к «усредненному человеку» (что весьма
успешно практикует современная реклама). Решение этой проблемы целиком зависит от способности
Церкви воздействовать на сегодняшнего человека.

3. Основой для развития указанных явлений (впрочем, как и для всего Нового времени) служит
склонность к абсолютизированию эмпирического метода познания: точное наблюдение, исследова-
ние и подчинение мира, земли вокруг, над, внутри и до (во временном отношении) человека (доисто-
рические времена и раннеисторическая эпоха). Главную роль в процессе эмпирического познания
играют естествен ные науки, техника (см. п. 4) и исследования в области медицины. Сконца XVIIIв.
нам все чаще встречаются имена великих исследова телей и изобретателей в области физики, химии,
астрономии, зоологии, психологии. То, что в это время мы имеем дело с принципиальными переме-
нами в сфере духовного и религиозного развития, доказывает то обстоятельство, что с завершением
романтической эпохи и в исторической науке появляются громкие имена242, а начиная с 30-х годов,
мы имеем дело с разрушающей христианские идеалы деятельностью Д.Ф.Штрауса, Фейербаха и др.
(§117).

4. Современная историческая наука отказывает прошлому в его в некотором роде статичном су-
ществовании и основанном на предустановленных мнениях единстве и представляет его в виде бес-
конечного разнообразия решений во всех сферах жизни, не замеченного ранее и несколько задер-
жавшегося в своем развитии. Такая точка зрения постепенно переросла в острую критику (во всяком
случае, в исключительном критицизме) и скептическ ое отношение к традиционному взгляду на ис-
торию. Эта критика нашла свое выражение в философском историзме, который с его скептицизмом
(«все в мире историчес ки обусловлено») имел важное поворотное значение в исследовании библей-
ской истории.

Практическим следствием естественных наук стало развитие техники.

Машины, пар, электричество, железные дороги, мореплавание, телефон, телеграф, граммофон,

кино, радио, телевидение, самолеты и самое ужасное открытие— расщепление атома (Otto Hahn).
Опасность технического развития для духа и души заключается в том, что в результате изменившего-
ся — естественно научного — подхода к познанию и покорению мира у многих возникает совершен-
но новое мировоззрение, которое пытается представить религиозные идеалы прошлого в качестве
устаревших явлений. Природа приводила и приводит многих de facto к натурализму, а реализм— к
материализму. Массы постепенно начинают воспринимать современную культуру в качестве при-
родно-материалис тической.

5. Техника проникла в жизнь людей в XIXв., возведя огромные города: в городах человек посто-
янно живет в непосредственном контакте с машинами. Ипостепенно человеческое сознание заполня-
ется представлениями, связанными с машинами, с материальными интересами, с изобретенным и
созданным человеческими руками, с тем, что находится в его непосредственном распоряжении, в
общем, с вещами посюсторонними. Искусственное скопление огромных масс народа на ограничен-
ном пространстве (как для жизни, так и для работы) уже само по себе духовно и физически отрывает
людей от естественных основ существова ния. Фабрики и большие города, лишив людей земли, при-
чем земли родной, свели до минимума потребности человека к нормальной жизни, породив в нем
стремление к низменным удовольствиям, которое в свою очередь заставляло людей отказываться от
земли и перебираться в города. Жилые помещения, находившиеся в распоряжении отдельных семей,
очень часто были недостаточно просторны. Следствием этого была опять-таки опасность духовного
разложения, разрушения семьи, и тем самым уничтожения традиции, которая является необходимым
условием для развития нормальной, основанной на надежде, жизни.

262
 При таком искусственном скоплении масс, в столь неестественных условиях существования, че-
ловеческой жизни угрожало больше опасностей, чем раньше. Поэтому необходимым становится при-
нятие обществом социальных мер. Благодаря мерам, принятым государством, с помощью самых раз-
личных комитетов рабочей взаимопомощи, благодаря росту промышленной продуктивности, так на-
зываемый уровень жизни населения начинает с конца XIXв. повышаться. Пролетари ат, каким он был
в XIXв., почти исчез во многих странах Европы и в Северной Америке. Постепенно сходит на нет и
социальная активность рабочего класса.

6. Становится совершенно очевидным, что в сложившейся ситуации коренного переосмысления

социальных, экономических и духовно-религиозных традиций требовалось существенное обновление
пастырской деятельности Церкви. Для достижения этой цели необходимыми условиями были реши-
тельность и сплоченность действий. Но стоит, пожалуй, отметить, что католики часто не предприни-
мали никаких попыток хоть сколько-нибудь воздействовать на современную им жизнь. С одной сто-
роны, причиной тому служило уже много раз упоминавшееся ослабление экономического и культур-
ного влияния католицизма, а с другой стороны, элементарное нежелание католиков проявить инициа-
тиву.

а) Но самым тревожным в этой ситуации являлась секуляризация общей духовной атмосферы,

набиравшая угрожающие темпы. Вера, христианство и принадлежность к Церкви все чаще станови-
лись признаками меньшинства и все сильнее воспринимались в качестве устаревших понятий. «Об-
щественное мнение» постепенно погружалось в пучину неверия. Поэтому в конце XIXв. Церковь об-
ладала весьма ограниченными возможностями для проведения пастырской деятельности.

б) Становилось сложнее осуществлять церковное руководство католической паствой. Наряду с

продолжительным воздействием современных нехристианских тенденций существовал еще целый
ряд внешних негативных обстоятельств. В разрастающихся с неимоверной быстротой городах ощу-
щался недостаток в Церквях, приходы становились слишком большими, нарушалась связь между
священником и общиной. Причиной этого было еще и то, что Церковь слишком поздно различила
грозящую ей опасность; при всем ее рвении, она мыслила привычными с давних времен категориями.
В этом и заключается суть проблемы, в результате которой все более широкие круги католического
населения оказываются вне церковного влияния.

Дома Божии были со времени возникновения и распространения Церкви основой ее развития. И

сегодня не может быть по-иному, ведь жизнь католической Церкви теснейшим образом связана с со-
вершением таинств и в первую очередь с мессой и причащением. И хотя во время героической борь-
бы Церкви против государственного диктата проповедь Откровения достигла замечательных высот,
но все же сознание обладания абсолютной истиной мешало проповедникам проникнуть в сущность
нового духовно-религиозного положения современного человека. Слишком уж долго Церковь при-
держивалась идеалов эпохи барокко и пренебрегала необходимостью посредством обновленной (ра-
зумно-критической) проповеди и путем более глубокого изучения смысла Откровения по-новому до-
носить вечные истины до огрубевшего и повергнутого в сомнение католического народа. Так пропо-
веди, и не в последнюю очередь их звучание и язык, слишком часто казались пустыми и неинтерес-
ными человеку, чье сознание было ориентировано исключительно на предметный мир, на машины и
было подавлено впечатления ми от жестокой борьбы за существование.

7. Сложилась следующая ситуация: (а) экономический подъем, стремительная механизация и

скопление огромных масс людей, (б) недостаточно активная пастырская деятельность, (в) разруши-
тельное влияние на массы либеральных, материалистических и атеистических идей (пресса и литера-
тура). Следствием этого явился рост в низших слоях населения политического, социального и рели-
гиозного недовольства, причем последнее из простого безразличия переросло постепенно в открытую
враждебность по отношению к религии и Церкви. Так была подготовлена почва для революции, идея
которой легла в основу программы социал-демократов.

8. Зарождение социалистической идеи тем самым не было ни для кого неожиданностью. Она
явилась закономерным завершением всего предшествовавшего экономического, духовного и религи-
озного развития. Четвертое сословие, подавленное и угнетенное, сделало соответствующие выводы
из учения либерализма. Либеральную идею о неограниченной свободе оно обратило на сферу инте-

263
ресов пролетари ата. Вследствие бесконтрольной конкуренции и безграничной эксплуатации челове-
ческой рабочей силы экономический и политичес кий либерализм попрал основное право человека на
свободу, справедливость и достойное существование. Так что требование социал-демократов об
улучшении условий работы и жизни рабочих было совершенно обоснованным и даже необходимым;
оно в полной мере отвечало идеалам христианства. Но экономические требования «красного» социа-
листического движения основывались на идее чисто материаль ной культуры (Карл Маркс,
1818_1883, Манифест коммунистической партии, 1848г.; Фридрих Энгельс,1820_1895). Идеалы пер-
вых христиан преобразились теперь в атеистический требований, а часто и ненависти. Теоретической
основой системы послужила материалис тическая концепция исторического развития, т.е. мнение,
что все развитие человечества, в том числе духовное и религиозное, определяется экономическими
предпосылками. В экономическом развитии главную роль играет ручной труд (Homo faber). «Рабо-
чий» тем самым становится источником исторического процесса. Рабочий класс стремится разру-
шить современный общественный порядок: на место национальных гражданских государств с их ре-
лигией должно прийти интернациональное, бесклассовое общество, отрицающее всякую частную
собственность. Социалистическая идея была оправданна и обоснованна лишь как ответная реакция на
несправедливую эксплуата цию рабочего класса крупными предпринимателями и их капиталом в том
виде, в каком они представали, например, в английском Манчестере. В радикальной социальной кон-
цепции Маркса и Энгельса мы сталкиваемся с намеренным извращением данной от Бога идеи об осо-
бенных склонностях у различных сословий и с ложным решением принципиального вопроса о соци-
альной справедливости.

II. Церковь и социальный вопрос

1. Массовые телесные и духовные страдания потерявшего веру человечества породили в совре-

менную индустриальную эпоху специфический для нее «социальный вопрос». В связи с этим перед
Церковью встала новая жизненно важная задача. Решение вопроса о значении Церкви в новейшее
время зависело, во-первых, от установления плодотворной связи между верой и знанием (или, иначе,
между Церковью и наукой), и во-вторых, от того, сумеет ли Церковь завоевать умы современных ор-
ганизованных рабочих масс. В обоих случаях речь шла о необходимом приспособле нии Церкви и ее
миссии к радикально изменившимся условиям в мире, который Церкви предначер тано завоевать для
Христа. Условием для решения этой проблемы было и есть признание того, что традиция— это не
только консерватизм, исчерпывающийся реставраторскими идеями.

К сожалению, Церковь не сразу осознала всю сложность и значимость проблемы, вставшей перед
ней, и не отказалась от своей защитной позиции в условиях совершенно новой социальной действи-
тель ности. Необходимо подчеркнуть, что если бы католики, проанализиро вав социальные проблемы
в том виде, в каком они были представлены в XIXв. и атеистами и католической Церковью, еще тогда
сделали бы соответствующие выводы, то общее положение Церкви и христианской религии сегодня,
в середине XXв., было бы намного лучше.

Но наряду с этими негативными сторонами вопроса нельзя забывать и позитивные достижения

Церкви. Несмотря на то, что эти положительные элементы были не в состоянии коренным образом
повлиять на общую ситуацию, все же они имели очень важное значение. Католическая Церковь
предпринимала попытки разрешить социальный вопрос двумя дополняющими друг друга способами:
через практическую благотворительную деятельность (Фредерик Озанам, †1853г., и основанное им
благотворительное общество св. Винсента; профессор Карл Зонненшайн, † 1929г.) и посредством
теоретически -организационной работы.

2. Огромное значение в этой работе имела деятельность Адольфа Кольпинга († 1865г.) и его Сою-
зов подмастерьев, а также проповеди майнцского епископа Эммануила фон Кеттелера († 1877г.),
который снискал себе славу первого, кому удалось разобраться в новом положении католической
Церкви и отказаться от резкой критики, свойственной католическому консерватизму. Уже его речь во
Франкфуртском парламенте в память о погибших во время сентябрьских волнений (1848г.), а позже
его выступления и требования, выдвинутые им на съезде католиков в Майнце в октябре 1848г., при-
несли ему известность в качестве «социального епископа», интерпретиро вавшего рабочий вопрос с
точки зрения христианской морали.

264
 Успеху Кеттелера служила его живая любовь. И хотя как священник он больше занимался пас-
тырской деятельностью, но одновремен но с этим он, выступая в защиту справедливости, требовал
прекратить унижение и притеснение рабочих. Но все же, наиболее важных результатов в решении
социального вопроса добилась папская курия (см. разд. III).

3. Следствием распространения указанных выше тенденций в Германии стало усиление католи-

ческого рабочего движения в стране. Это движение с самого начала характеризовалось наличием из-
вестных внутренних разногласий: с одной стороны, оно выдвигало чисто экономические требования,
а с другой— признавало разделение человечества на различные социальные группы и поддерживало
абсолютный авторитет Церкви. Проблема усиливалась еще и в результате внутрикатолического про-
тивостояния, нашедшего свое выражение, начиная с 1900г., в жестком профсоюзном конфликте, ко-
торый нанес серьезный ущерб (последствия чего продолжают ощущаться и сегодня) христианской
религиозной жизни.

Конфликт между профсоюзами не ограничивался проблемой организации христианского рабоче-

го движения. В большей мере решался вопрос об отношении религии и Церкви к светским сторонам
жизни. Общество все больше секуляризовалось и вмешивалось в жизнь рабочих-католиков. Но в
рамках столь ощутимых изменений в обществен ной структуре названная проблема приобретала со-
вершенно неожиданные формы, и поэтому для ее решения требовалось создать абсолютно иную, не-
зависимую идейную концепцию.

В первую очередь необходимо было установить, находится ли рабочий вопрос в компетенции

чисто экономической «власти», и в этом случае решение его зависело исключительно от экономиче-
ских либеральных структур, или же он носит религиозно-нравственный характер и требует тогда со-
ответствующего к себе отношения. Так, например, ставился вопрос о том, допустимо или недопусти-
мо верующим христианам для решения рабочих конфликтов выступать в забастовках рука об руку с
отвергающей веру социал-демократией и ее «свободными профсоюзами». Может быть, имело смысл
образовать исключительно католические рабочие объединения или же надконфессиональные (хри-
стианские) рабочие профсоюзы? Во Франции и Бельгии, например, Римом были запрещены социал-
демок ратические объединения в связи с их недостаточной религиозностью. При этом в первую оче-
редь речь шла об образовательных обществах. Но совершенно иная ситуация складывалась в области
чисто социально-экономического рабочего движения. Папская курия признавала за определенными
формами борьбы (прежде всего экономическими) право на существование и видела необходимость в
создании объединенного христианского фронта в противовес «красному движению». Даже аполи-
тичный папа Пий X смирился с просьбой «большого числа немецких епископов» в связи со сложной
экономической и конфессиональной обстановкой, сложившейся в Германии, разрешить рабочим
вступать в надконфессиональные «христианские профсоюзы» (1912г.). Но все же папа выдвинул тре-
бование об их одновременном членстве и в одном из католических рабочих союзов.

Лев XIII (в знаменитой энциклике 1891г. «Rerum novarum»), а за ним Пий X и позже Пий XI
(«Quadragesimo anno» 1931) утверждали, что экономические проблемы нельзя решить без их религи-
озной оценки243 и что в особенности вопрос о заработной плате должен рассматриваться не как эко-
номический, а как религиозно-нравственный. Главной задачей было, по мнению Льва XIII, достиже-
ние «согласия между рабочими и работодателями в вопросах прав и обязанностей». «Выход из соз-
давшегося положения (раскол в обществе в результате борьбы экономических интересов)... возможен
единственно в том случае, если в общественном организме образуются здоровые члены, или «сосло-
вия», принадлежность к которым будет определяться не принадлежностью к какой-либо партии на
рынке труда, а определенной общественной функцией»,— считал Пий XI.

С другой стороны, в то время руководители католического рабочего движения не до конца ос-

мыслили и выполнили программу, выдвинутую Львом XIII. Интегристы, не проявившие особого по-
нимания сложной конфессиональной и экономической ситуации и не обладавшие достаточной хри-
стианской свободой и необходимым мужеством, превратили верность идеалам католицизма в бес-
плодное следование идее. Надо признать, что интегристское движение находило поддержку многих
епископов.

265
 4. Рассматривая исторические последствия этого процесса, следует отметить то обстоятельство,
что профсоюзы, именовавшие себя христианскими, были по сути своей нейтральными по отношению
к религии. Тем самым подготавливалась почва для дальнейшего размывания понятия «христиан-
ский», которое в подобном виде играло важную роль в так называемом «позитивном христианстве»
национал-социализма.

Большое значение для дальнейшего исторического развития имеет тот факт, что широкая про-
грамма Льва XIII была поддержана и органически разработана вначале Пием XI (Quadragesimo anno),
а затем Иоанном XXIII («Mater et Magistra» 1961г.).

III. Лев XIII (1878_1903)

1. Конфликт между современной культурой и Церковью стал определяющим признаком времени.

Завоевать культуру или «мир», по крайней мере попытаться наладить с ней диалог— это было глав-
ной задачей Церкви, без решения которой ей не удалось бы во всей полноте выполнить возложенную
на нее миссию. Долгое время казалось, и мы имели возможность наблюдать это на некоторых приме-
рах из истории, что Церковь пытается найти решение возникшей проблемы в отрицании и осуждении
ложных точек зрения и в попытке сохранить верность жизненным идеалам прошлого. Такая позиция
не соответствовала жизнеутверждающей сущности Церкви. Впрочем часто она поддавалась искуше-
нию «властной лености». Нередко само историчес кое развитие в различных областях жизни застав-
ляло Церковь осознавать необходимость переустройства собственного сознания. Следует признать,
что недальновидная позиция, занятая Церковью, лишь в очень редких случаях практически определя-
ла направление ее деятельности. В главном же на протяжении многих столетий педагогическая муд-
рость Церкви заключалась в непреклонности в вопросах догматики и в достаточной гибкости мыш-
ления во всем остальном.

Папа Лев XIII, первым разобравшись в обстановке конца XIXв., коренным образом отличавшей-
ся от предшествовавшей, и привнеся в работу Церкви необходимый элемент подвижности, приобрел
необыкновенное влияние среди духовенства и создал предпосылки для новых великих деяний. Это
вовсе не означало, что его деятельность отличалась радикальностью и прямолинейностью принимае-
мых решений. Напротив: например, в вопросе о Церковном государстве он оставался таким же не-
преклонным, как и Пий IX. В своих великолепных по мысли энцикликах о христианском государстве
(1881_1890) Лев XIII не только давал новую оценку значению такого государства, но и ссылался час-
то на «Силлабус» Пия IX. В последние годы своей жизни он высказывался против демократичности
(осуждение им в 1901г. движения американизма) и свободы, свойственных католической экзегетике,
которую ранее (1881г.) очень приветствовал; в 1901г. им была создана «Библейская комиссия» для
наблюдения за деятельностью католических экзегетов.

Но Лев XIII предпринимал решительные попытки и к обновлению жизни Церкви. Уже в его пер-
вом циркуляре от 1878г. содержится программа действий по примирению и сближению Церкви и со-
временной культуры.

2. Лев XIII настойчиво отстаивал идею о необходимости дальнейшей централизации церковной

власти в руках папы. Самостоятельность епископов была несколько ущемлена вследствие прямого
вмешательства папы в их дела. В этом отношении важное значение имело то обстоятельство, что
нунции в качестве папских посланников противопоставлялись епископам.

3. Лев XIII отличался чрезвычайно здравым взглядом на жизнь; будучи человеком удивительно
живым и энергичным, он до самой старости не прекращал познавать мир и вступать в плодотворную
дискуссию с любыми, даже самыми непривычными проявлениями действительности. Это свойство
позволило ему отвлечься от одностороннего доктринерства тогдашнего семинарского образования и
встать на путь решения возникавших перед ним задач.

Лев XIII вступил на папский престол, уже имея продуманную и опробованную программу (ему
было 69 лет; до этого он занимал должность папского делегата в Беневенте, затем— нунция в Брюс-
селе и позже, в 1846_1878,— архиепископа Перуджи). Еще будучи архиепископом, папа проявлял
большое понимание социальных проблем и пытался всячески решать их (организация зернохрани-

266
лищ и сберегательных касс; введение обязательных прививок против оспы). Уже тогда в своих пас-
тырских посланиях он предпринимал попытки повлиять на чрезмерно негативную позицию Церкви
по отношению к современной культуре. Перед тем, находясь в должности нунция в Брюсселе, Лев
XIII получил возможность изучить сущность социальных проблем в экономически высокоразвитой
Бельгии, в Лондоне, во время коротких поездок туда, и на Рейне (где он очень высоко оценил работу
кёльнского архиепископа фон Гейсселя).

В области тогдашней схоластики он был поклонником и последователем учения св. Фомы Ак-
винского. Он чувствовал внутреннюю потребность в единой основе для осознания и управления жиз-
нью. Такую основу он находил у Фомы Аквинского с его до сегодняшнего дня не превзойденным
синтезом, этой наукой сверхъестественного, которая признает за явлениями естественными, а следо-
вательно, государственными и экономическими, право на самостоятельное (но не автономное) суще-
ствование. Не создав в конечном итоге своей собственной теории, Лев XIII проделал огромную и
очень важную работу, перенеся учение томизма на современную жизнь и тем самым благотворно по-
влияв на ее дальнейшее развитие. Огромное значение его циркуляров заключалось в том, что в них
подчеркивалась самоценность, наряду с Церковью, государства и современной культуры.

4. а) Лев XIII высказывался по поводу огромного числа современных ему проблем. Особенное
значение имеют его послания по поводу принципиальных вопросов об отношениях веры и знания,
Церкви и государства, Церкви и общества (уже упоминавшаяся нами знаменитая энциклика 1891г.
«Rerum novarum», посвященная социальным проблемам— рабочему вопросу— и подвергшаяся даль-
нейшей переработке Пием XI и Иоанном XXIII244).

Папа выражал неколебимую уверенность в том, что ни иерархия, ни государство по одиночке не

в состоянии преодолеть трудности, существующие в современном мире. Решить эту глобальную за-
дачу по силам им лишь вместе, в союзе с развивающимся обществом, в котором не последнюю роль
играют и рабочие.

б) Необходимо особо обратить внимание на то, сколь сильной была вера этого папы во внутрен-
нюю силу истины. Самое убедительное тому доказательство заключается в открытии ватиканского
архива для исследователей всех конфессий и наций, сопровождавшееся высказыванием папы о пра-
вах и обязанностях историков: «не говорить неправды и не скрывать истины» даже тогда, когда ре-
зультаты исследований говорят против Церкви и власти папы. «Предоставьте ученым право работать
и заблуждаться. Церковь всегда явится вовремя, чтобы направить их на путь истинный».

5. Лев XIII был сторонником объединения всех диссидентских Церквей (что свидетельствовало
об универсальности его церковной концепции). И хотя ему не суждено было добиться здесь успеха,
все же огромной заслугой его было то, что он вновь затронул проблему англиканства (лорд Галифакс,
1839_1934) и восточных Церквей. Признавая самоценными любые убеждения, папа решил не требо-
вать у восточных Церквей придерживаться принятых в Риме церковных ритуалов, а в большей мере
восхвалять их «praecellentia».

6. Уже в энциклике Григория XVI «Mirari vos» (1832г.) и в «Силлабусе» Пия IX (1864г.) прояви-
лась такая наставительная сила папской власти, которая до этого не была известна истории.

В многочисленных затрагивающих огромное число важных вопросов энцикликах Льва XIII это
наставление приобретает невиданную до сих пор полноту и путеводную силу. Оно было продолжено
последователями папы и достигло наивысших вершин в речах и циркулярах Пия XII. Эти выступле-
ния привлекали к себе пристальное внимание всего мира.

И хотя ожесточенная борьба различных течений при Пие X (модернизм) заставила Церковь на-
править свою деятельность в несколько иное русло, все же основная работа, сопровождавшаяся об-
суждением других не менее важных вопросов (литургия), и в этот понтификат оставалась прежней.
Решающую роль в этом сыграло то, что Лев XIII различными способами убеждал курию в верности
своей концепции, согласно которой на смену негативному отношению к светским институтам должен
был прийти конструктивный диалог с миром. Сколь значимой была эта концепция, мы можем судить
теперь, в 1963г., когда на продолжающемся сейчас II Ватиканском соборе достигнуто общее согласие

267
в том, что Церковь и власть папы должны выполнять в первую очередь пастырские обязанности по
отношению ко всем братьям-христианам, ко всему миру.

§117. Вера и знание в XIXвеке

I. Новое богословие. Тюбингенская школа

1. Требование Льва XIII о необходимости синтеза Церкви и культуры скрывало в себе опасность,
присущую любым формам вновь создаваемых связей: существовала опасность, что значение присое-
диняе мого элемента, в данном случае культуры, будет сильно преувеличе но. Как уже случалось и
раньше (гнозис, §16; предмет богословия, §76; эпоха Ренессанса, §76), полностью избежать этой
опасности не удалось и сейчас. Наряду с гармоническими формами образовались и односторонние
еретические связи— модернизм. И в то время, как гармонические образования при всей их открыто-
сти соотносили значение культуры, а точнее современной мысли, с непререкаемыми истинами От-
кровения, модернизм отводил мышлению роль судьи над Откровением. Впрочем принципы, которы-
ми руководствовались многие модернисты, ни в коей мере не были антицерковными и просветитель-
скими. С ужасом наблюдая за дехристианизацией современно го мира, они лишь хотели обратить со-
временного человека к Церкви, возродить ее прежний престиж в области высокой мысли, например, в
университетах. Для достижения этой цели, по их мнению, было необходимо, чтобы Церковь изъясня-
лась исключительно на языке современной науки, даже в тех случаях, когда предметом дискуссии
являлась догма. Тем самым модернизм стремился найти в Церкви подтверждение закона аккомода-
ции. Но он не учитывал всех граней существующей проблемы и наносил вследствие этого вред самой
идее синтеза. В конечном итоге, целью модернизма не было наполнение жизни верой и обращение
мира к Церкви; оно прежде всего стремилось полностью приспособить вечную сущность христианст-
ва к изменчивому человеческому мнению. Философия выступила против истин Откровения. Это был
путь, проложенный еще ранее гностициз мом и характеризующийся на современном этапе историче-
ской критикой Святого Писания и религиозных догматов.

Во времена Пия X (1901_1914) модернизм представлял реальную опасность авторитету Церкви.

Правление Льва XIII было временем налаживания контактов, понтификат его преемника— периодом
их локализации в области науки. Лев XIII стремился к гармонии между Церковью и культурой, Пий
X отстаивал единую сущность Откровения. Старая проблема, возникшая со вступлением Церкви в
мир культуры, и решение которой с тех пор было одной из наиважнейших ее задач приобрела теперь
совершенно новую окраску: определить истинные отношения между верой и знанием, между разу-
мом и Откровением.

2. Идея подобной гармонии была высказана в трудах отцов Церкви и разработана Ансельмом
Кентерберийским и Фомой Аквинским. Пик борьбы против нее был достигнут в учении номинализма
(использовавшего критические положения Дунса Скота) с его теорией двойной истины. Номинализм,
акцентируя сверх меры самодостаточность человеческого духа (в этом отношении совершенно оп-
равданно осуждение Лютером «блудницы-разума»), подготовил почву для распростране ния мощно-
го движения субъективизма. Пройдя через гуманизм, Реформацию, философию Декарта и эпоху Про-
свещения245, оно окончательно оформилось в XIXв.: скептицизм, историзм, исторический критицизм,
теория эволюции. Эти различные формы субъективного мироощущения объединились в движении
модернизма, пытавшегося перенести их в сферу католического богословия. Помочь ему в этом долж-
на была все та же теория двойной истины.

3. Основы этой борьбы закладывались в рамках католического богословия на протяжении всего

XIXв.

В XVIIIв. католическое учение о гармонии веры и знания находилось в руках школьных учите-
лей и пропагандировалось в их компендиумах. И хотя принципиальные положения учения были аб-
солютно корректны, сама концепция представлялась слишком вялой и безжизненной. Истина есть
сама жизнь. А так как богословы сознательно отгораживались от внешнего мира, то и их теория была
лишена столь необходимого элемента подвижности. Именно поэтому католичес кое богословие в
конце XVIIIв. перестало иметь сколько-нибудь важное значение в духовной жизни общества.

268
 4. Такое состояние католического учения не удовлетворяло очень многих. У истоков возникшего
вследствие этого движения обновления стоял Иоганн Михаэль Зайлер, воспитанный иезуитами, но к
тому времени во многом пересмотревший их, по его мнению, несовершенные богословские методы.
Вслед за ним новые настроения захватили и Хиршера, ставшего одним из основателей «Тюбинген-
ской школы» католического богословия. Выпускавшийся ею ежеквартальный богословский журнал и
преподавательская деятельность тюбингенских профессоров сыграли главную роль в возрождении
духовного католицизма и прежде всего немецкого научного католического богословия в XIXв. К Тю-
бингенской школе принадлежал и Иоганн Адам Мёлер (†1838г.), личность, без сомнения, исключи-
тельная. В его необычайно глубоком по мысли труде «Символика» (1832г.), во-первых, ясно указыва-
ется на принципиальные отличия протестантизма и католицизма, во-вторых, дается определение
сущности католической Церкви и ее единства (главная научная задача богословия в XIXв., которая
была окончательно решена на Ватиканском соборе) и, в-третьих, говорится об огромном религиозном
значении католической Церкви. Положения теории Мёлера родились не в результате безропотного
следования мощному научному течению того времени, гегельянству, а напротив, явились следствием
активного противостояния ему (Eschweiler). Такая позиция Мёлера возвышает и его спор с протес-
тантизмом над всей предшествовавшей (и к сожалению, имевшей место и после него) мелочной по-
лемикой и апологетикой. В картину заново возрождающейся католической духовной жизни в Европе
XIXв. вписывается и творчество Джона Генри Ньюмана. Но учитывая его исключительно важное
значение, мы посвятим ему отдельное исследование (§118, III).

К сожалению, огромная работа по возрождению богословия не всегда получала объективную

оценку курии. В середине XIXв. почти все церковно-богословские факультеты Германии были на
плохом счету у Рима. Это привело к тому, что на I Ватиканском соборе почти не было их представи-
телей, и в дальнейшем они получили недостаточно мест в духовных учебных заведениях 246.

II. Модернизм и борьба с ним

1. Если этим католическим мыслителям удалось решить возникшие проблемы, руководствуясь

духом Церкви, то в начале столетия многие богословы в большей или меньшей степени отошли от
ортодоксального учения. Но позиции их были настолько различны, что следует с необычайной осто-
рожностью подходить к их рассмотрению, вводя обязательный элемент градации. Общим для всех
них было стремление отстоять учение Церкви от посягательств атеизма и материализма и отрицание
ими просветительской абсолютизации разума.

а) Эти посылки заставили многих из них исключить «разумный» элемент из богословия, что при-
вело к возникновению течений фидеизма и традиционализ ма247 (Луи Ботен, † 1867г., Луи Бональд, †
1840г., и др.). Благочестивый Антонио Росмини († 1855г.), Винченцо Джоберти († 1852г.), а также
Альфонс Гратри во Франции представляли философское учение онтологии, которая со своей стороны
отрицала силу разума. Все эти течения явились следствием смешения человеческой мысли с недос-
тупной разуму действительностью, смешением понятий организации разума и миропорядка.

б) Этим философским концепциям противопоставляла себя духовно более значимая позиция

профессоров Георга Гермеса († 1831г.) в Бонне и Антона Гюнтера († 1863г.) в Вене. Оба ученых на-
столько верили в силу разума, что предприняли попытку вывести из него христианское учение в це-
лом. Для этого им пришлось применить совершенно нетрадиционный метод, пришлось «начать с са-
мого начала». По их мнению, основой любого исследования является позитивное (у Гюнтера— мето-
дическое) сомнение. В результате, они пришли к смешению в их учении разума и веры. Синтез обоих
элементов достигался здесь в результате значительного ослабления понятия веры, тогда как в тради-
ционализме— вследствие ослабления разума. Оба эти богословские учения, главные представители
которых были верными слугами Церкви, подверглись осуждению со стороны Рима.

2. Ни к одному из этих направлений не принадлежал Игнатий Дёллингер (1799_1890), вышедший

из кружка Гёрреса (§115, II). Он добился превосходных научных результатов в исследовании истории
Церкви; написанная им работа по истории Реформации (1846_1848) оказала огромное влияние на
дальнейшее развитие церковной науки— в ней он энергично и с благими целями выступал за внесе-
ние некоторых корректив в исследование религии протестантизма248. Позднее он серьезно занялся
подготовкой преодоления религиозного раскола. Дёллингер не был абстрактным мыслителем, он был

269
историком, склонным оперировать церковно-политическими категориями. Им руководило стремле-
ние добиться гармонических отношений между католической верой и современной наукой. Но и ему
(как и Гермесу, и Гюнтеру) не удалось в силу чрезмерного доверия к науке обратиться в своей дея-
тельности к истинно христианской идее, исходящей от Церкви. Согласно этой идее, Церковь, настав-
ляющая в делах веры, имела преимущество по сравнению с убеждением отдельной личности. Но по-
сле принятия на Ватиканском соборе догмата о папской непогрешимости Дёллингер перестал дове-
рять такой вере. Он считал для себя невозможным признать новый догмат и придерживался этой по-
зиции до самой смерти. Он так и не вступил в старокатолическую Церковь, для создания которой он
так много сделал, больше того, он убеждал обращавшихся к нему за советом людей сохранять вер-
ность католической Церкви. Трагизм положения Дёллингера заключался в том, что он, как и многие
его современники, не разглядел истинной сути догмата о папской непогрешимости.

3. Все вышеназванные течения вступали в конфликт с Церковью исключитель но в вопросах ме-

тодики пастырской деятельности и изучения церковной истории, но они ни в коем случае не посягали
на церковные догматы. Но наряду с ними возник и целый ряд новых радикальных направлений, дея-
тельность которых представляла серьезную угрозу самому существованию религии Откровения,
Церкви и ее учению. Все они представляли собой выражение радикального субъективизма, крити-
цизма и историзма, обращенных против учения Церкви и богословия.

4. В течение последнего столетия особую роль в противостоянии этим ложным течениям сыгра-
ли, во-первых, Григорий XVI с его энцикликой «Mirari vos» (1832г.), во-вторых, Пий IX с «Силлабу-
сом» (1864г.) и, в-третьих, в начале XXв. Пий X с новым «Силлабусом» и энцикликой о модернистах
(1907г.).

Григорий XVI источником всех проблем времени считал индифферентизм, концепцию, согласно
которой обретение благодати было возможным в любой религии при условии «соблюдения нравст-
венных норм и почитания закона». В этом он с полным основанием видел попытку превратить хри-
стианскую религию в общественное образование: в это время становится очевидным принципиальное
различие между философией и непререкаемыми истинами божественного Откровения. В XIXв. перед
богословием стоит главный вопрос: только природа (натурализм) или же и Откровение? По мнению
Григория XVI следствием индифферентизма стали «те самые абсурдные и ложные, или точнее, бе-
зумные учения о необходимости для каждого свободы совести... К их числу принадлежит и порочная,
внушающая отвращение идея о свободе прессы».

На данном этапе мы все еще имеем дело с исторически обусловленным процессом антиреволю-
ционной Реставрации. Очевидным остается наличие в обществе догматической нетерпимости; по-
требности и права демократических структур общества и возможность участия в них католической
Церкви (которую в дальнейшем обоснует Лев XIII) остаются без внимания и не используются; пред-
ставлен ная в католицизме (Фома Аквинский) концепция обязательной свободы человеческой воли не
находит полного выражения.

5. В «Силлабусе (собрании) главных заблуждений нашего времени», составленном Пием IX в

1864г., отчетливее, чем во всех остальных католических декларациях XIX столетия, показана про-
пасть, отделяющая эпоху в целом от церковного сознания и наоборот. Современный мир, сознательно
противопоставляющий себя Церкви, рассматривается папой как эпоха заблуждений. Папа осуждает в
«Силлабусе» пантеизм, натурализм, социализм, коммунизм, нехристианский национализм, государ-
ственную Церковь, имморализм, либерализм со всеми его порождениями (свобода культуры и прес-
сы). Свое обвинительное слово папа заканчивает торжественным заверением: «Римский папа не мо-
жет и не должен примиряться с прогрессом, либерализмом и современной цивилизацией».

Для того чтобы правильно понять смысл «Силлабуса» и особенно этой последней фразы, необ-
ходимо учитывать общую историческую обстановку. Пий IX отвергает современную культуру только
потому, что она отрицает все сверхъесте ственное и является тем самым ересью. Он считает почти
невозможным возврат культуры в лоно Церкви. Описание заблуждений современности восходит к
инициативе архиепископа Перуджи Печчи, который после вступления на папский престол под име-
нем Льва XIII как никто другой сумел показать, что не стоит винить во всех бедах только современ-
ную культуру.

270
 Еще раз следует отметить, что резко отрицательное отношение Пия IX к либерализму и совре-
менному миру, решающим образом повлиявшее на позицию католической Церкви в XIXв., не пошло
ей на пользу. В этом случае опять была упущена возможность обратиться к современному миру с
миссионерской проповедью и создать почву для его возвращения в лоно Церкви. Но в то же время
Пий IX был абсолютно прав, выступая с осуждением заблуждений современности, и объективно его
резкая позиция положительным образом сказалась на лишенном духовного руководства человечест-
ве.

Позиция Пия IX по отношению к духовным движениям XIXв. вызвала открытую ненависть со

стороны общества и во многом лишила Церковь возможности действовать. Проблема «Церковь—
научный прогресс» в Новое время неоднократно вставала с новой остротой со времен преследования
Галилея. Задача Церкви заключалась в ее окончательном решении и в предотвращении возникающей
вследствие нее опасности путем проповеди неколебимой веры в истину божественного Откровения.
Лев XIII направил развитие событий именно в это русло. После споров вокруг модернистов католи-
ческая экзегетика и историческая наука с благословения официальной Церкви (к примеру, в выступ-
лениях Пия XII) занялись рассмотрением вопросов, возникших в процессе научного развития.

6. а) Очень часто в пылу борьбы обвинения в модернизме выдвигались совершенно необосно-

ванно. Истинный модернизм (п. 1)— это величайшая ересь. Истинный модернизм есть не что иное,
как перенос тех самых осужденных Церковью заблуждений в сферу богословия, или точнее, в об-
ласть трех основных категорий— философию, религию, догматику. Это не система еретических уче-
ний, а скорее, еретический образ мышления.

Учитывая три области проникновения еретического мышления, можно назвать этому три причи-
ны. Во-первых, философскую,— агностицизм (влияние идей Канта): человеческому знанию не дано
познать истинную природу сверхъестественного; одновременно существует (вполне последователь-
ное) радикальное обратное утверждение, согласно которому разум является единственным источни-
ком познания, а Откровение не может являться в этом вопросе достойным оппонентом умозаключе-
нию; во-вторых, религиозно-психологическая: религия принадлежит к сфере внутренней жизни каж-
дого человека (влияние Шлейермахера) и является словесным выражением внутренних переживаний
и потребностей; в-третьих, историческая причина: эволюционизм (влияние релятивного историзма),
согласно которому ничто не было и не будет завершено окончательно, все течет, все изменяется. По-
этому делался вывод, что догматы Церкви в ходе историческо го развития подвергались значитель-
ным изменениям.

Общее глубочайшее предубеждение вообще делало возможным, что носители такого типа мыш-
ления все еще могли считать себя католиками: уже приводимое положение о двойной истине или же
соответствующее убеждение, радикально отделяющее рассудочно понимаемое знание от веры в лю-
бой из ее форм. В общих чертах модернизм можно определить как принципиальное соотнесение дог-
матики с историзмом и субъективным рационализмом.

б) Модернизм был осужден папой Пием X в «новом» Силлабусе (декрет «Lamentabili» и энцик-
лика «Pascendi» 1907г.). Наиболее значительным представителем модернизма во Франции был Альф-
ред Луази (1857_1940), который прожил жизнь примерным праведником, а умер так и не примирив-
шись с Церковью. В его ученых трудах в полной мере проявились недостатки чрезмерно критическо-
го метода— на различных стадиях результаты исследования в самом существенном нередко противо-
речили друг другу.

В Германии течение модернизма почти не было представлено. И в том, что против многих уче-
ных, пытавшихся поднять католическую науку на современный уровень, все-таки было выдвинуто
обвинение в модернизме, виновато движение католического интегризма, осудить которое посчитал
необходимым папа Бенедикт XV (§125).

в) Важную роль в развитии догматической и научного католического богословия сыграл вюрц-

бургский профессор Герман Шелл († 1906г.). В Германии он был одним из самых горячих сторонни-
ков сближения Церкви и научного прогресса. Чрезмерная субъективность некоторых его суждений
все же не была достаточным основанием для несправедливых обвинений, выдвигавшихся против не-

271
го. Его деятельность была направлена исключительно на благо Церкви, для восстановления прежнего
значения которой в жизни общества он отдал все свои силы.

7. а) Одновременно с борьбой против нарушения гармонии между верой и знанием церковные

власти прикладывали огромные усилия для создания богословия, способного отстоять подобные гар-
монические отношения. В этой ситуации абсолютно оправданным было обращение к опыту высокой
схоластики. Уже Пий IX заострил на этом особое внимание, и утверждения о канонах веры (в Бога-
творца, сотворение мира, священный характер Писания, чудеса), выдвинутые Ватиканским собором,
были наполнены духом философии Фомы Аквинского. Лев XIII в одной из своих энциклик назвал
Фому Аквинского образцом католического богослова и распорядился о переиздании его трудов; Пий
X сделал все возможное для того, чтобы в основу воспитания нового поколения духовенства было
положено учение св. Фомы.

б) Результатом всех этих усилий и стремлений стало распространение течения неосхоластики. У

истоков его в XIXв. стояли иезуиты (Джованни Перронне, †1876г., Маттео Либераторе, † 1892г.,
Иог. Бап. Францелин, † 1886г., Йозеф Клёйтген,† 1883г., долгие годы преподававший в Грегориане в
Риме) и ряд светских духовных лиц (Иоганн Баптист Генрих, †1891г., Франц Моуфанг в Майнце, †
1890г., позднее архиепископ Мехеленский, кардинал Дезире Мерсье (†1926г.) и представители Лё-
венской школы. Однако большинство из последова телей неосхоластики слишком мало внимания
обращали на внутреннюю наполненность высокой схоластики, которая была не просто ограниченной
системой доктрин, но глубоким учением о высшей истине; очень часто неотомисты забывали о том,
что после выступлений Пия IX (в письме от 21 декабря 1863г. к мюнхенскому архиепископу) и в осо-
бенности Льва XIII они должны были не ограничиваться слепым следованием учению XIIIв., а, воз-
родив, развивать его.

Именно поэтому течение неосхоластики не добилось в XIXв. сколько-нибудь значительных ре-

зультатов. Хотя в самом его конце исторические исследования в области схоластики католических
богословов Генриха Сузо Денифля O.P. († 1905г.), Франца Ерле S.J. († 1924г.), Клеменса Боймкера (†
1934г.), Пьера Мандонне († 1936г.), Мартина Грабмана(† 1949г.) и их учеников подготовили почву
для творческо го возрождения средневекового богословия. Сегодня мы стоим в самом начале этого
возрождения, в котором с огромным рвением принимают участие доминиканцы, иезуиты, светские
духовные лица и, конечно же, простые миряне в Германии, Франции, Италии и Соединенных Шта-
тах. Признание ими необходимости дальнейшего развития средневекового учения является еще од-
ним доказательством возрождения истинной духовной жизни.

§118. Католическое благочестие в XIXвеке

1. История Церкви— это прежде всего история благочестия, история наступления Царства Бо-
жиего на земле (и тем самым стремление к нему). Церковная жизнь по своей сущности наполнена
тайной, и поэтому очень сложно до конца разобраться в ней. Это затрудняет решение стоящих перед
Церковью проблем, и чтобы избежать неверных ходов, необходимо отдавать себе отчет в том, что
внутренняя религиозная жизнь много разнообразнее и соответственно сложнее своего внешнего вы-
ражения. Но это внутреннее богатство не должно заслонять от богословов то обстоятельство, что ис-
тория Церкви в целом охватывает промежуток от явления Христа до Его второго пришествия, следо-
вательно, Его присутствие в нашей жизни следует рассматривать с эсхатологической точки зрения.
Вспомним здесь эпиграф к нашей книге, опирающийся на Евангелие от Иоанна, стих 1,5: «и свет во
тьме светит» в каждом человеке, но только тогда «его победа станет очевидной».

2. Решение особой задачи по рассмотрению благочестия, присущей нашему времени, затруднено

близостью описываемых нами событий и фактов (см. далее §108). Как ни странно это звучит, но нам
проще понять молитвенную жизнь прошлых поколений, чем своего собственного. Истинное благо-
честие оберегает свою тайну, и часто у нас, руководствующихся доходящими до нас сведениями о
вершинных проявлениях благочестия в прошлом, складывается искаженное представление о реаль-
ном соотношении современных сил. Очевидным для всех эпох является лишь тот факт, о котором в
свое время говорил Лютер: «Христос— редкая птица» (1526г.). С другой стороны, мы достаточно
близки к тому, чтобы на основании опыта предков, благодаря Церкви и собственны м изысканиям,

272
суметь восстановить в некоторой степени атмосферу, в которой формировалась и развивалась совре-
менное благочестие.

3. Огромная значимость каждой отдельной стороны религиозной жизни не позволяет нам огра-
ничиваться поверхностными выводами. Много важнее осознать и оценить ее принципиальные мо-
менты. Основа католического благочестия заложена в Церкви, проповедующей таинства и Слово
Господне, следовательно, в литургии и пастырской деятельности.

I. Литургия и пастырская деятельность

1. Вершиной церковной литургии является торжество святой мессы. Можно с полной ответст-
венностью сказать, что Церковь получает в ней свое творческое выражение. И поскольку это торже-
ство, за исключением времени гонений (Французская революция, культуркампф) непрерывно сохра-
няло свой величественный ритм на протяжении десятилетий во всех провинциях Церкви, в нем все-
гда действенно проявлялись жизнь и источник жизни. Смысл сказанного поистине неисчерпаем. За-
дачей вдумчивого читателя является постоянно держать это в памяти (см. также п. 2).

С другой стороны, в разные эпохи литургия была наполнена различным содержанием. С началом
Реформации широкое распростра нение получило чрезмерно приземленное представление о благо-
честии. Религиозное движение внутрикатолических реформ и контрреформация превратили торжест-
венную мессу в главное средство церковного возрождения. Но главный недостаток оставался— месса
как и раньше была прежде всего делом священника, а народ, «слушая» мессу249 и даже проникаясь
благоговейным чувством, все же не жилею.

XIXвек с точки зрения обновления литургии явился периодом великого упадка. Все сколько-
нибудь серьезные попытки обновить литургию (Тюбингенская школа) оказались безрезультатными.
Причиной тому в большой степени был слишком поверхностный (неосхоласти ческий) и моралисти-
ческий подход к решению проблемы. Вслед за выступлениями французского бенедиктинца Дома Ге-
ранже из Солезма и аббатства Бойрон лишь после первой мировой войны наметились положительные
изменения в литургическом движении. Неожиданно плодотворным оказалось влияние в Бельгии и
Голландии бенедиктинца Ламберта Бодуэна († 1960г.). В немецкоязычных странах большую роль
сыграл монастырь августинцев Клостернойбург (немецкий текст мессы Пия Парша), расположенный
под Веной. Заметными были усилия в области литургии и августинцев из аббатств Бойрона и Мариа-
Лаах, которые вначале внесли изменения в хоровую молитву, а затем составили служебники на не-
мецком языке (в 1884г. «Шотт»— в Бойроне; в 1938г. «Бомм»— в Мариа-Лаах). Результаты деятель-
ности пастырского богословия, литургической науки и экзегетики стали особенно заметны в поста-
новлениях официальной Церкви (II Ватиканский собор).

2. а) Положение Церкви в начале столетия усложнилось с роспуском ордена иезуитов, вызвав-

шим ослабление воспитательной работы в большинстве церковных учебных заведений. В результате
революции и секуляризации была разрушена церковная организация, многие епископские кресла и
приходы остались на долгое время не занятыми, пастырская деятельность была тем самым ограниче-
на, а духовная и молитвенная жизнь ослаблена.

Очень важно постоянно помнить, что последовавшее за этим восстановление церковной органи-
зации, закрепленное в конкордатах и сопровождавшееся огромным увеличением числа духовенства
во Франции, Англии, в скандинавских странах и в Америке (особенно при Льве XIII), не означало
религиозного возрожде ния. Это было скорее лишь одним из необходимых условий законного оформ-
ления Церкви, не принесшим избавления от рационализма, который продолжал процветать, захваты-
вая умы образованных католиков (либерализм; так, например, в Бадене наблюдалось сильное влияние
«просветительских» идей Вессенбер га, а среди части духовенства, благосклонно относившегося к
государственной Церкви, были распространены откровенно антицерковные настроения). Процесс
восстановления церковной организации на протяжении всего столетия неоднократно прерывался (ан-
тицерковные выступления сторонников либерализма; отмена или государственные ограничения дей-
ствия конкордатов250; установление либеральной демократии в Бельгии; период реакции в Австрии
при Меттернихе; в Испании с 1835г.— гонения на Церковь, и даже после принятия в 1851г. конкор-
дата сохраняется нестабильная обстановка).

273
 б) Но все же следует отметить, что в целом религиозная жизнь несколько оживилась с образова-
нием новых епархий. Такое восстановление было прежде всего необходимым в Германии и Франции,
где в результате революции и секуляризации были разрушены старые церковные структуры. В Гер-
мании они были восстановлены в уже упоминавшихся нами конкордатах, заключенных между Св.
Престолом и отдельными землями. При этом во многих случаях происходило совмещение или пере-
мещение прежних епископств (например, Мюнхен-Фрайзинг— вместо Фрайзинга, Фрайбург— вме-
сто Констанцы), повсюду организовывались новые приходы, вновь была разрешена деятельность за-
прещенных ранее орденов (в 1814г. был восстановлен орден иезуитов, на который было возложено
прежде всего обучение и воспитание нового поколения духовенства, а затем орден редемптористов),
основывались и новые конгрегации (каждая из которых имела свое собственное предназначение и
которые занимались в основном социальными проблемами). Большое значение имело открытие
прежних монастырей бенедиктинцев. Особо важное значение в Германии во второй половине столе-
тия имело открытие монастыря Бойрон (в 1863г. на месте бывшего монастыря августинцев), послу-
жившее возрождению литургии. Сразу после Бойрона было восстановлено большое число других
монастырей (например, Мариа-Лаах, Нересхайм). К этому движению присоединились Австрия (Се-
кау) и Бельгия (Маредсу), а также некоторые женские монастыри.

в) Одновременно с этим заметно улучшилось образование клира в новых учебных заведениях

(развитие катехизиса и его преподава ния!251). Возрос авторитет духовенства и вместе с ним— влия-
ние Церкви. Учитывая усиливающуюся индустриализацию, образованное духовенство обращалось с
особого рода проповедями и речами к различным слоям населения, уделяя особое внимание профес-
сиональ ным и социальным объединениям (союзы матерей, подмастерьев и профсоюзы).

Проблема «Церковь_наука» не была решена к концу XIXв. И в то время как в этом отношении в
XXв. наметился некоторый положительный прогресс, нерешенная проблема «Церковь_пролетариат»
встала в настоящее время с особой остротой, в первую очередь, в связи со стремительным распро-
странением атеистической идеи марксизма. Вособенности в романских странах экзистенциальная
значимость этой проблемы была осознана слишком поздно.

Для завоевания образованных слоев население особенное значение имеет пастырская деятель-
ность в студенческой среде крупных университетских городов. Церкви стоило огромных усилий при-
влечь на свою сторону людей науки. Наиболее успешными на поприще религиозного просвещения на
протяжении всего столетия были марианские конгрегации. В настоящее время Церковь пытается най-
ти новые формы пастырской работы (например, работа с молодежными объединениями), которые
соответствовали бы претерпевшему серьезные изменения общему духу эпохи и которые могли бы
затронуть душу каждого современного человека.

3. Изменение как религиозного, так и общесоциального положения духовенства в различных

странах происходило по-разному.

а) В Бадене (как и во всей Южной Германии) в послевоенные и послереволюци онные годы на

основе просветительской идеи (приверженцами которой в 20_30-е годы были многие рационалисти-
чески настроенные профессоры богословия) зародилось достаточно широкое движение против цели-
бата252, поддерживавшееся в том числе и мирянами-католиками. Следствием этого стало обращение
многих католиков в протестантизм. Еще около 1840г. фрайбургский епископ счел необходимым
опубликовать воззвание (составленное Иоганном Хиршером) о том, «с чем прежде всего следует до-
верительно и откровенно обратиться к духовному лицу, решившему, поддавшись искушению, от-
пасть от католической Церкви».

В знак протеста против организованного Церковью в августе 1844г. поклонения святой плаща-
нице в Трире силезский священник Йозеф Ронге(†1887г.) основал раскольническое движение немец-
кого католицизма253. Путешествуя по стране, он привлек довольно большое число сторонников254. Но
движение немецкого католицизма было по сути чисто политическим, лишь прикрывавшимся религи-
озно-просветительскими фразами. В 1848г., после политических преобразований в стране, «немецкие
католики» отреклись, за исключением саксонских общин, от христианского вероисповедания и про-
возгласили себя адептами «свободной» религии. Тем самым движение немецкого католицизма пре-
кратило свое существование.

274
 б) На фоне этих временных явлений особого внимания заслуживает то обстоятельство, что рели-
гиозная жизнь в конфессионально неоднородной Германии развивалась намного быстрее, чем в чисто
католичес ких Италии и Франции. В обеих странах уровень образования духовенства значительно
уступал уровню образования немецкого клира. Причиной этого в обоих случаях являлось противо-
стояние церковных кругов национальному и социальному движениям, успеху же католициз ма в
Германии способствовало наличие плодотворной конкуренции со стороны протестантизма.

в) В Италии, как уже отмечалось, во времена правления Григория XVI и Пия IX имела место не-
обычайно сильная конфронтация папских управленческих структур и современной культуры. Пока
духовенство обладало политической властью, многие выступали на стороне Церкви, руководствуясь
исключительно своими экономическими и общественными интересами. А как только исчезли мате-
риальные преимущества такого союза, тут же обнаружилась его непрочность. К сожалению, Церковь
выступала не только против внешних выражений национального движения, но чересчур резко отно-
силась и к глубинным его проявлениям255. Столь резкое неприятие породило столь же резкое проти-
востояние со стороны противников Церкви, объединявшихся в тайные организации. Тем самым по-
беда получившей широкое распространение идеи национализма явилась победой над Церковью, ра-
дикальные элементы получили в свои руки власть, победа пьемонтцев сопровождалась устранением
католических орденов и конфискацией церковных владений. В результате всего этого в стране долгое
время царили антиклерикаль ные настроения, что практически лишило духовенство возможности по-
лучать достаточно хорошее образование. Такое плачевное состояние дел осложнялось еще и тем, что
в большинстве духовных семинарий были ограничены как желание, так и возможности получения
образования (порой на несколько десятков семинаристов приходились один, два, от силы три про-
фессора; это явилось следствием слишком большого числа епархий в стране). Льву XIII и Пию X
удалось немного исправить положение дел, организовав несколько центральных семинарий в Север-
ной Италии. Намного решительней в этом отношении действовал Пий XI.

г) Во Франции духовенство жило в основном воспоминаниями о дореволюци онных временах. В

результате Реставрации католицизм стал роялистским. Таким образом республика оказалась в руках
либерализма, социализма и еврейства. Это противостояние послужило причиной враждебного разде-
ления в начале XXв. Церкви и государства (1905г.). Духовенство не проявило должного рвения и в
области социальных проблем. Оно не осознало необходимости пастырской деятельности в социаль-
ной сфере, хотя яркий пример социальной благотвори тельности являла собой деятельность мирянина
Фредерика Озанама. Духовенство замкнулось в своей сакристии, а народ, влекомый индустриальным
миром, шел своим путем. Результат этого не замедлил сказаться в самом конце столетия: во Франции
рубежа веков царило абсолютное безбожие, полная религиозная апатия, захватившая даже самые от-
даленные ее уголки.

Здесь следует сделать достаточно важную оговорку: героико-мисти ческое благочестие во Фран-
ции носит совершенно иной характер, чем в Германии. Примером тому может служить Париж, город
мирового значения, в котором кричащая аморальность (к примеру, в самых различных увеселитель-
ных заведениях, которые, к слову сказать, существуют в основном за счет иностранцев) соседствует с
живым мистическим благочестием, обладающим огромной притягательной силой. Такая скрытая си-
ла имеет огромное значение, в некотором смысле даже большее, чем строго организованная деятель-
ность некоего объединения. Доказательством этому являются самоотверженные попытки духовенст-
ва и образованных слоев мирян привлечь на свою сторону душу французского народа на рубеже ве-
ков. Во французской художественной литературе, как ни в какой другой, развивалась идея о необхо-
димости «победы»256 над либерализмом. Французское богословие, до XXв. жившее немецкими идея-
ми и руководствовавшееся немецкой методикой, в настоящее время вновь на высоте. Наиболее ярки-
ми личностями во французском католическом богословии и философии являются: Режинальд Гарри-
гу-Лагранж, Эрнест Элло; А. Сертийянж (†1948г.), Альфред Бодрийяр, Пьер Батифоль, Анри де Лю-
бак, Ив Конгар, Этьен Жильсон, Жак Маритен.

Центрами религиозной жизни являются: Centre de Pastorale liturgique в Париже, Le Saulchoir под
Парижем (доминиканцы), Facultev jevsuite de Thevologie de Lyon-Fourvie;res. Главные журналы: Mai-
son-Dieu, Revue Thomiste, Recherches des Sciences Religieuses, Revue Biblique.

275
 Во Франции пастырская деятельность была также направлена на один из самых важных объек-
тов— на мир рабочих. После энергичной попытки архиепископов Бодрийяра и Вердье построить
церкви на окраинах Парижа (les chantiers du Cardinal [дровяные склады кардинала (фр.)], их последо-
ватель, кардинал Эмманюэль Селестен Сюарпровел великолепный эксперимент с рабочими священ-
никами. Священники должны были жить жизнью простых рабочих на фабриках, прокатных заводах,
на шахтах и пытаться в этой абсолютно дехристианизированной, безразличной к Церкви и религии
атмосфере являть своим существом свидетельство об Иисусе Христе. Нельзя отрицать, что подобный
эксперимент таил в себе серьезную опасность и мог привести к большим потерям. Запрет этого экс-
перимента со стороны Пия XII и Иоанна XXIII относился исключительно к форме его проведения, но
никак не затрагивал самой его сути. В том или ином виде такая попытка должна была донести до
бесконечно отдалившегося от Церкви пролетариата христианский дух. Подобные попытки (отказ от
монастырских келий и уход в бедняцкие кварталы) христианизи ровать превратившийся в сословие
язычников пролетариат предпринимали и «Petits fre;res de Jevsus» и «Petites soeurs de Jevsus» [Малые
братья Иисуса, Малые сестры Иисуса (фр.)], общества, созданные бывшим офицером Шарлем де Фу-
ко, который из праздного обывателя и исследователя Марокко превратился в верного приверженца
идей св. Франциска.

Элитные кружки, которые на рубеже веков отличало прочувствован ное отношение к Церкви и к
проповедуемой ею милости Божией, образовывались в самых различных социальных слоях. Христи-
анс кие объединения рабочей молодежи свой идеал видели в истинном благочестии. Повсюду была
осознана важность восстановления церковного порядка и предприняты решительные меры в этом
направлении. Прежде всего это происходило в Бельгии и Франции (Cardijn, Сюар, Мишено), но необ-
ходимость такой деятельности была признана (правда, в различной степени) во всех странах. Были
услышаны слова Пия XI, разбудившие в людях чувство ответственности: «Самым большим прома-
хом в XIXв. была потеря для Церкви рабочего класса».

д) Развитие событий в Австрии все еще носило сильный отпечаток идей йозефинизма. Изгнание с
помощью Франции австрийцев из Италии создало весьма неблагоприятную атмосферу для признания
в стране решений Ватиканского собора, и по требованию либерального большинства в парламенте257
конкордат был отменен в 1870г. Как и в других странах, в Австрии в борьбе с Церковью делался ак-
цент на национальное сознание. Сильные национально-германские настроения, против которых вы-
ступало духовенство, послужили основой для организации «Движения за освобождение от влияния
Рима», выступавшего на стороне протестантизма и использовавшего его в своих целях. В период до
1898г. около 75000 человек перешли в протестантизм, и примерно 20000 в старокатолическую Цер-
ковь. Такому успеху движение во многом было обязано общим антиклерикаль ным настроениям, ца-
рившим в стране.

е) Несравнимо большие потери несет Церковь — как католическая, так и евангелическая, а также
вера в целом в результате распространения особенно в крупных индустриальных городах уже не раз
называвшихся нами современных атеистических теорий и движений: либерализма, материализма,
социализма, лаицизма и либертинизма. Но как раз Вену необходимо назвать в числе тех центров, в
которых в XXв. на фоне прогрессирующей общей секуляризации жизни намечается позитивный пе-
релом в методах пастырской деятельности, охватывающий как сферу религиозно-политического ру-
ководства, так и собственно духовную пастырскую организацию.

II. Другие формы благочестия

1. Проявления религиозного рвения католического народа, не связанные с обязательным участи-

ем в богослужениях и совершении таинств, характеризовались несколькими ключевыми моментами,
которые, оказывая огромное влияние на католическое сознание в целом, все же были наполнены са-
мым различным духовным содержанием:

Выставление на всеобщее обозрение «святой плащаницы» в Трире в 1802, 1844, 1891 (1933 и
1958)гг., вызывавшее порой довольно критическое отношение со стороны верующих; явление Девы
Марии в 1858г. в Лурде, послужившее поводом тому, что этот небольшой городок стал истинным
центром паломничества христиан, местом покаяния и искупления; распространение во всем мире,
начиная с 1868г., культа Сердца Иисуса; послепразднование Троицы и дня Тела Господня; май как

276
месяц Божией Матери; Розарий и месяц Розария; скапулярии и братства; появление различных (в ос-
новном, обращенных к Божией Матери) молитв. Отступление на второй план собственно литургиче-
ских праздников в результате распространения разнообразных вотивных праздников (и соответствую
щих молитв). Борьба против протестантских Библейских обществ негативно отражалась на изучении
Библии самой католической наукой, непосредственным результатом чего стал отказ от чтения во
время литургии Евангелий и Апостольских посланий на народном языке и исчезновение собственно
проповеди Писания (положение дел в этом вопросе начало изменяться в лучшую сторону лишь в XX
столетии).

2. Во всем многообразии представленного нами материала просматривается некая общая тенден-

ция, являвшаяся определяющей для всех без исключения католических стран и областей:

а) В соответствии с усиливавшимся церковным централизмом понятие благочестия стало приоб-

ретать единую окраску и ориентацию на римское управление.

б) В общественных молитвах и дальних паломничествах наряду с Розариями получили распро-

странение молитвенники258. Уровень, который они приобрели благодаря усилиям Зайлера, к концу
столетия понизился. Мессы, молебны и паломничества оставались действами общественными, но они
более не были наполнены общей литургичес кой идеей о единой жертве Иисуса Христа. Они были
скорее демонстрацией верующими своей причастности к Церкви; и сами христиане, объединенные
верой и благочестивыми устремлениями, все же утеряли прежнюю внутреннюю связь друг с другом.
Индивидуализм и морализм стали негативно сказываться на всех сторонах религиозной жизни вплоть
до католической литургии.

в) Благочестие стало использоваться многочисленными объединениями не только при решении

социальных вопросов, но оно стало орудием самых разнообразных партийно-политических движе-
ний. Наряду с неоспоримой пользой, приносимой религии подобными движениями, в результате их
распространения заново происходило опасное срастание религии и политики.

г) Религиозное рвение во всех его проявлениях было присуще в XIXв. не образованным кругам
общества (исключением здесь является, пожалуй, движение в определенных кругах высшего духо-
венства; см. ниже разд. III), а народным массам. Процессы философско -религиозного брожения бе-
рут свое начало именно на верху обществен ной иерархии, что в описываемый нами временной отре-
зок нашло свое выражение в явлении либерализма. В этот период возник нездоровый раскол среди
католиков, и постепенно из благочестия стал исчезать необходимый элемент духовности, в результа-
те чего католицизм был охвачен внутренним кризисом, который (несмотря на некоторые положи-
тельные инициативы в этом направлении, §120) еще далеко не преодолен. Центральное противостоя-
ние всего столетия «культура— Церковь» проявилось и здесь, а главный его вопрос превратился в
«королевскую проблему» (кардинал Michael Faulhaber): Церковь и образованные круги общества.

3. Религиозно-христианская оценка этих явлений в отдельных случаях приводит к самым различ-

ным результатам. Критерием в подобной оценке может служить позиция, занятая к тому времени
ПиемX. Она дает отчетливое представление о том, насколько недальновидны ми и поверхностными
были в большинстве своем проявления католического благочестия в XIXв. Реформаторская деятель-
ность Пия Х основывалась на строго определенных принципах: важно не количество, а качество; в
основе обязательного обращения от внешних сторон проблемы к ее сути должно лежать слово Биб-
лии и литургия. Ихотя Церковь с полным основанием придает большое значение практической связи
отдельного человека с церковной организацией, но она не допускает того, чтобы человек подчинял
свою жизнь исключительно некоей идее, или так называемой духовности. И поэтому ни увеличение
числа различных объединений, ни впечатляющие своим размахом съезды католиков не означают ис-
полнения ее истинных целей; необходимо четко различать внешнюю сторону церковной организации
от ее внутренней, собственно религиозной жизни, основанной на вере.

С другой стороны, при оценке сложившейся ситуации следует избегать и рационально-

неприязненного чувства по отношению к разнообразным формам проявления народного благочестия.
Несмотря на высказанную выше критику, необходимо признать, что поощрение Церковью подобных
форм стало еще одним доказательством ее выдающихся педагогических способностей, направленных

277
на сохранение христианской веры в любых жизненных условиях; Церковь тем самым еще раз дала
отчетливо понять, что спасение будет даровано не только «духовным». Если же протестантам и неко-
торым католикам не удается распознать в этих народных формах подлинную христианскую идею, то
честным будет признать то, сколь глубоким и истинным является в них, и часто именно в них, чувст-
во единения с Богом, будь то Розарии или сорокачасовой молебен, или же паломничество. Во всех
этих случаях верующим была предоставлена возможность осознать свою причастность к единому
Богу и Его слову. И если раньше эта бесценная возможность общения с Богом оставалась по большей
части без внимания, то сегодня она все чаще реализуется в жизни. Особенно показательным приме-
ром могут служить уже упоминавшиеся нами и вызывающие много споров паломничества к «святой
плащанице» в Трире, последнее из которых состоялось в 1958г.: «Обратите свой взор не на Божию
плащаницу, а на Самого Господа!»

III. Религиозные деятели

1. Для демонстрации исторической ситуации и многообразия форм католического благочестия

мы обратимся к личностям следующих религиозных деятелей: Катарины Эммерих (K. Emmerick),
Й.Б. Хиршера, Албана Штольца, Пия Х, Д.Г. Ньюмана, Терезы из Лизьё и Винченцо Палотти.

Кроме уже упоминавшихся ранее Зайлера, Клеменса Марии Хофбауэра (§109) и Адольфа Коль-
пинга (§116) следует сказать также о целом ряде других выдающихся религиозных деятелей. К их
числу принадлежат: Анри Лакордер († 1861г.; видный проповедник, член Французской академии,
добившийся восстановления во Франции ордена доминиканцев и ездивший в Рим оправдываться
вместе с Ламенне перед его выходом из Церкви); Фредерик Озанам († 1853г.), профессор Парижско-
го университета и организатор каритативных конференций св. Винсента (с 1833г.), предложивший
свое решение проблемы «Церковь_образование»; Антонио Росмини, выдающийся итальянский фило-
соф из знатного рода, много сделавший для развития Церкви; Дон Джованни Боско († 1888г.), вид-
ный педагог, руководствовавшийся в своей деятельности духом милосердия259 и причисленный в
1934г. к лику святых.

Конечно же, этот список религиозных деятелей далеко не полон, и читатель должен восприни-
мать его лишь в качестве некоего образца, призванного дать общее представление об обширном кру-
ге служителей Церкви, в том числе в среде ортодоксии и в реформаторских Церквях, оказавших за-
метное влияние на ее развитие в Новое время.

Но было бы непростительным упущением не упомянуть, хотя бы очень кратко в этой связи имя
священника из Арса св. Жана М. Вианне († 1859г.), чьи глубоко христианские обращения к пастве
созвучны слову св. Франциска: «Мы должны любить всехлюдей — как праведных, так и нечестивых.
Тот, в ком живет любовь, не может сказать, что кто-то поступает грешно, так как любовь не ведает
греха».

2. Катарина Эммерих († 1824г.) из Дюльмена, на теле которой появлялись стигматы, заслужива-

ет упоминания, в первую очередь, не за свое исключитель ное благочестие, а за то, что провозвестни-
ком ее страданий стал Клеменс Брентано (к сожалению, не всегда объективно повествовавший о ее
видениях), к чьему голосу на протяжении всего столетия прислушивались немецкие католики. В ка-
толических домашних библиотеках второй половины прошлого столетия наряду с трудами Мартина
из Кохема чаще всего встречались книга Брентано «Страдания и смерть Господа нашего и Спасите-
ля» и его описания видений ясновидящей Катарины Эммерих.

3. Оставшихся шестерых деятелей можно разделить на три различные группы: это, во-первых,
пастыри (Хиршер, Штольц, Пий Х, Палотти), во-вторых, отдельно стоящий Ньюман, духовный борец
и подвижник, и, наконец, св. Тереза из Лизьё, которая, удивительным образом обратившись от чрез-
вычайно глубокого бюргерско-моралист ского благочестия к новозаветному миру Св. Писания, счи-
тала залогом жизни с Богом внутреннюю духовную бедность.

4. Й.Б.Хиршер (1788_1865), профессор в Тюбингене и Фрайбурге, писатель и политик, чьи взгля-

ды были близки взглядам Зайлера, принадлежал к числу наиболее влиятельных католиков XIX столе-
тия. В основе его религиозной идеи в духе св. Августина лежали смирение, творческая религиозная

278
сила, пастырская деятельность, возведенная в жизненный принцип. Он выступал за обширные цер-
ковные реформы, призванные приблизить деятельность Церкви, и в первую очередь богослужение, к
народу. Его смирение подвергалось самым жестоким испытаниям из-за чрезмерно яростных нападок
со стороны многочисленных противников. Его уверенность в своей правоте ни в коей мере не поко-
лебалась даже после того, как его труды были занесены в Индекс запрещенных книг. Прежде всего
он стремился донести до самых широких слоев образованных кругов общества и духовенства идею
искреннего, жизнеутверждающего духовного благочестия. Но он служил и народу, организуя при-
юты для сирот, в которые он отдавал лучшие произведения искусства из своих собраний («Буассере с
юга»). Хиршер принадлежал к тем мыслителям, которые сделали возможным и подготовили всемир-
ное возрождение духовного католицизма.

5. а) Албан Штольц (1808_1883), создавший «Календарь времени и вечности», фольклорист, воз-

родивший жанр христианской легенды, а также профессор, принадлежавший к образованным кругам
общества, он в первую очередь обращался к народу. Его деятельность имела огромное значение и
являлась классическим доказательством возможности популяризации великих идей без их профана-
ции. Он не выдвигал новых идей, но в его интерпретации старые идеи лишались своей «разумной су-
хости» и тем самым оживали.

б) Пережив сильное внутреннее потрясение, Штольц отказался от рационалис тических идей

Просвещения и полностью встал на сторону Церкви. Но духовный кризис разрешился в данном слу-
чае не в результате критической внутренней борьбы, как, например, у Ньюмана. В большей степени в
«обращении» Штольца сыграло роль определенное недоверие по отношению к разуму. Для него дос-
таточными аргументами в споре с единичным мнением был непоколебимый авторитет Церкви и обя-
зательное смирение. Таким образом, позиция Албана Штольца была типичной для католического
мыслителя, особенно после Ватиканского собора: «Если меня одолеют сомнения, я не буду пытаться
опровергать их, я просто отмету их: я хочу быть католиком, высшая истина заключена единственно в
божественном озарении Церкви». Но его позиция ни в коей мере не была односторонней, и сам на-
родный писатель был наделен поистине поэтической душой, в которой «все голоса его видимого тво-
рения сливались в едином гармоничном звучании» (Hettinger). Религиозным вождем Штольц стал не
только в силу поэтической мощи своего языка и творческого видения мира, но еще и потому, что все
помыслы его души были направлены к одному центру— к Богу! Важным моментом в жизни этого
человека, благодаря которому к католической Церкви обратились многие, жившие в столетие скорее
антипротестантское, чем позитивно католическое, было его возвышенное, внутренне объективное
отношение к христианам-евангелистам; он был противником слепого обращения и страшился рене-
гатского духа среди прозелитов.

в) В трудах многих выдающихся богословов заключены важные прогрессив ные идеи, но в них
ничего не говорится о возможностях их применения в практической жизни Церкви. В произведениях
же Албана Штольца такие возможности представлены во всем их многообразии и в мельчайших под-
робностях: они являются своего рода литературным отображением кропотливейшей пастырской ра-
боты, конечная цель которой— научить людей «высокому благородному искусству жить и умереть
по-христиански».

6. а) Главной задачей эпохи Реформации было признание общего священства всех верующих. А
так как это требование было непосредственно связано с отрицанием специфического сакраменталь-
ного священства, то вполне понятно, что, по крайней мере вначале, подобные попытки внутри като-
лической Церкви оставались безрезультатными. В любом случае, из истории внутрикатолических
реформ, в том числе из жизни Винсента де Поля, известно, что в XVI и XVIIвв. умножались попытки
привлечь мирян к активному участию в стяжании Царства Божиего. Но несмотря на это, во времена
ancien revgime Церковь в большинстве случаев идентифицировалась все же с клиром, т.е. с церковной
иерархией. Но с общим ростом демократических идей, начавшимся в конце XVIIIв., все интенсивней
становились попытки активизировать внутри Церкви и простых мирян. Косвенным свидетельством
этому являлись события, по которым мы имеем возможность судить о росте церковного сознания на-
рода в XIXв.: возникновение новых созидательных объединений в Мюнстере, Мюнхене и Вене; важ-
ная роль мирян-католиков во время кёльнской смуты и в ходе культуркампфа; организация карита-
тивной работы мирянином Озанамом; различные попытки привлечь общину к служению литургии (в
том числе, попытки введения служб на родном языке).

279
 б) С ростом городов и с развитием промышленности усиливалась нужда среди населения. Духо-
венство уже было не в состоянии преодолеть ее в одиночку. В подобной ситуации особой похвалы
заслуживали попытки некоторых духовных лиц бороться против социальных проблем совместно с
наиболее ревностными мирянами, в результате чего достигался максимальный духовный подъем уча-
стников. Ведь центральным понятием, которым они руководствовались, было понятие «апостоль-
ский». На протяжении всей истории развития Церкви оно трактовалось совершенно по-разному, но
здесь мы имеем дело с наиболее глубоким значением этого понятия, заключающемся в полном само-
пожертвовании во исполнение высшей воли Господа.

в) Среди наиболее видных мыслителей, принадлежащих к этому направлению, следует назвать

священника Винченцо Палотти (1795_1850), римлянина по рождению, личность которого по духу
напоминает Филиппа Нери. Он был одним из тех, чья деятельность дала основание в начале XXв. на-
деяться, что будущая история Церкви будет историей мирян внутри нее. Из дневников Палотти ста-
новится совершенно очевидным, что для него Бог был изначально воплощени ем некоей бесконечной
величины. Исходя из этого, он пытался, руководствуясь божественным состраданием, указать челове-
ческому «ничто» путь к восприятию благодати, ниспосланной Господом Богом; каждый христианин,
по его убеждению, призван проповедовать божественное сострадание.

Жизнь Палотти представляет собой пример всеобъемлющего, удивительно целенаправленного и

трезвого апостольского служения во имя любви к Господу и к ближнему. Ему было известно, какие
страдания вынужден переносить народ: болезни, бедность, отсутствие образования, социальный гнет,
и он, исполняя пастырские обязаннос ти, старался разделить их. Наряду с этим он исповедовал ве-
рующих, уделяя особое внимание исцелению душевных страданий и устранению религиозных со-
мнений (во многих римских клерикальных коллегиях; среди солдат). В холерный 1837г. он без коле-
баний взялся ухаживать за больными людьми.

Важное историческое значение имело то обстоятельство, что Палотти наряду с пастырской дея-
тельностью занимался также организационной работой: он основывал сельскохозяйственные школы,
дома призрения и детские приюты, поощрял образование среди взрослых, открывая для них вечерние
курсы, заботился о более широком распространении высокохудожественных произведений литерату-
ры. Он выступал за активную миссионерскую деятельность и организовал пастырскую работу среди
итальянских эмигрантов (эмигрировавших, например, в Англию). В 1835г. Палотти основал «Обще-
ство католического апостольского служения»— организацию с достаточно свободным управлением
и с обширными пастырскими задачами. Работа внутри нее должна была выполняться двумя опреде-
ленными группами: объединенными в общину священниками и братьями и женскими общинами (в
обоих случаях члены общины не давали обета); их основной задачей было привлечение к совместной
работе как можно большего числа мирян всех сословий и реализация среди них «апостольской» про-
граммы.

Творению Палотти суждено было испытать на себе завет Господа: зерну прежде должно умереть.
Революционные беспорядки в Риме поставили под угрозу деятельность созданного им общества, но у
его сподвижников хватило сил выдержать это испытание, что имело очень важные последствия: не
кто иной, как сам папа Пий XI, создавший организацию «Католическое действие», назвал Палотти
«пророком мирского апостольского служения», а в наши дни (20.01.1963) он был канонизирован па-
пой Иоанном XXIII.

Как и все святые, Палотти принадлежал к числу великих молитвенников. Свое всепоглощающее
стремление служить Господу он неоднократно высказывал в кратких фразах, организованных вокруг
звучащих рефреном слов: «Господь» и «бесконечная любовь».

7. а) Благочестие папы имеет для жизни Церкви более важное значение, чем религиозное рвение
любого профессора; особенно тогда, когда этот папа стремится служить интересам Церкви в целом, и
его стремление выражается в совершенно новых формах, отвечающих веяниям времени. Именно та-
кой личностью был Пий X (1903_1914), канонизированный в 1954г. одним из своих преемников Пием
XII.

280
 б) Пий X противился своему избранию папой; его страшила непомерная ответственность за мил-
лионы человеческих душ, которая должна была лечь на его плечи. Времена пап эпохи Возрождения
остались, к сожалению, в далеком прошлом!

Деятельность Пия X в качестве капеллана, священника и епископа свидетельствует о нем как о

ревностном пастыре, жертвующем своим здоровьем и материальным благополучием ради блага сво-
ей паствы и пытающимся, учитывая особенности социального положения членов общины, улучшить
их экономическое положение. В его отношениях с духовенством (в бытность его венецианским пат-
риархом (Некоторые западные епископы (Венецианский, Лиссабонский) имели почетный титул пат-
риарха.— Прим. ред.) или папой) особенно отчетливо чувствовалась забота о вопросах чисто религи-
озного характера. В своей программной первой энциклике (1903г.) он провозгласил свое жизненное
кредо— единственное, к чему он стремился,— это быть слугой Господа. Цель его была предельно
простой и всеобъемлющей: «все обновить во Христе».

в) Пий X был папой-пастырем. Это означало, что, во-первых, в основу руководства Церковью
была положена религия, а не богословие и не что другое, что хоть в какой-нибудь мере могло бы по-
мешать человеку посвятить свою жизнь всецело служению Господу. Пий X был во всех отношениях
ортодоксальным католиком и не допускал ни малейшего отступления и смягчения католической дог-
мы. В результате этого неизбежно возникал конфликт между ним и всеми, кто выступал за подобное
смягчение. Порой он излишне резко осуждал проникновение в религию католицизма некатолических
элементов, угрожавших, по его мнению, целостности догмы. Пастырские принципы и жизненный
опыт позволяли Пию X верно оценивать необходимость осуществления функционального церковно-
го руководства, без которого в современную эпоху, слишком изменчивую и сложную, была бы не-
возможной последовательная реализация религиозной идеи. И лишь при условии строгой организа-
ции церковной деятельности Евангелие в настоящее время и в будущем будет доступно человечеству.
Исходя из этого, Пий X выступал за устройство центральных руководящих институтов (Римская кон-
грегация) и за принятие нового церковного законодательства.

Неминуемо возникавшее вследствие подобной политики напряжение между благочестием и ак-

центированными правовыми сторонами проблемы не оказывало негативного влияния на общее раз-
витие благодаря религиозному величию самого папы. Но конечно же, вместе с тем оставалась опас-
ность чрезмерной централизации мощного управленческого аппарата.

г) Одним из наиболее важных решений в истории Церкви за последнее время стали постановле-
ния Пия X о порядке совершения таинства Святого Причастия: оно должно было совершаться как
можно чаще, и допускаться к нему верующие должны с самого раннего возраста. Это были постанов-
ления, имевшие огромное значение и основывавшиеся на концепции объективного действия таинств
и в первую очередь на понимании Святого Причастия как хлеба жизни. Впервые со времен раннего
христианства для католической Церкви и для всех верующих католиков наступила сакраментальная
эпоха. Но все же остается до конца неясным, охватило ли пламя божественной любви, пылавшее в
душе Пия X, сердца и умы тех верующих, которые последовали его призыву. Пий X связывал при-
частие непосредствен но с мессой, которая, по его убеждению, представляла собой общественное бо-
гослужение, во время которого «сыны Божии», миряне, «должны были не только слушать мессу, но и
служить ее». Деятельность Пия X явилась залогом успешного распространения в настоящее время
литургического благочестия. Он заложил основу для многих важнейших решений, принятых позже
его преемниками.

д) Эпохальное значение имело также конструктивное вмешатель ство Пия X в конфликт с дви-
жением католического модернизма, о котором уже говорилось выше (§117).

8. Джон Генри Ньюман (1801_1890), университетский профессор, проповедник, писатель, свя-

щенник, кардинал был, как и английский кардинал Генри Эдвард Маннинг († 1892г.), обращенным
(1845г.)260, но полностью расходился с ним во взглядах, так что Маннинг на протяжении всей своей
жизни выступал с осуждением, с его точки зрения, излишне либеральной позиции Ньюмана. Ман-
нинг, несмотря на некоторую склонность к авторитарности суждений и консерватизм в богословских
вопросах, обладал исключительным даром проповедника и являл собой пример страстного борца за
социальную справедливость против бедственного положения пролетариата и против детского труда

281
на фабриках. Оба они— «величайшие мужи английского католицизма» своего времени— принадле-
жали к обширному движению обращенных, зародившемуся в недрах англиканской Церкви после от-
мены антикатолических законов, и были последователя ми мудрого миротворца кардинала Николаса
Вайзмана († 1865г.), в результате усилий которого папа Пий IX восстановил в Англии католическую
иерархию.

Ньюмана, однако, нельзя ставить в один ряд с другими религиозными деятелями XIX столетия;
его гений превосходил их всех. Вэтом отношении очень важно наряду с его талантом мыслителя
помнить и о его глубокой, свойственной только святым, религиозности.

а) Этот высокодуховный, в лучшем смысле этого слова благородный человек происходил из

среднеанглийской крестьянской семьи. Особенность его величия заключалась в способности воспри-
нимать веяния времени, осмыслять и творчески разрабатывать актуальные проблемы в отношениях
природного и сверхъесте ственного, веры и знания, Церкви и культуры. И не зря папа Лев XIII, зани-
мавшийся решением как раз этих проблем, своим первым указом демонстративно посвятил в карди-
нальский сан именно этого обращенного, который долгое время не находил понимания среди католи-
ков.

б) Личность Ньюмана была, пожалуй, самым ярким в современной эпохе примером героического
духовного борения, олицетворением исключительной свободы совести и основополагающего для ка-
толицизма синтеза веры и знания, достигнутого в данном случае в результате тернистого пути через
царство духа назад в лоно католической Церкви. Ни в коей мере не поступаясь своей исключитель-
ной индивидуальностью, Ньюман после своего обращения руководствовался высшим принципом
церковного послушания и выступал в защиту объективной истины Церкви и ее земной миссии.

в) Существование подобного синтеза было возможным при условии исцеления главного недуга
XIX столетия— релятивизма. Исцеление же должно было достигаться не путем игнорирования на-
сущных проблем, а с помощью их целенаправленного и осознанного признания и следующего за при-
знанием внутреннего их преодоления в той степени, в какой это доступно в области чистого мышле-
ния. Философская и историческая науки в Новое время настолько четко очертили круг проблем, с
которыми приходилось сталкиваться в сфере научно-рели гиозного познания, что ни один мыслящий
человек (и особенно видные религиозные деятели и церковные иерархи) не мог оставить их без вни-
мания; в то же время в результате исторических исследований было сделано множество открытий в
самых различных областях, системах и религиях помимо христианства. Сегодня мы знакомимся с
этой информацией, так сказать, с самой колыбели. Опасность релятивизма постоянно присутствует в
нашей жизни. Никто другой не смог подобно Ньюману так точно раскрыть и осветить суть проблем,
отягощающих христианскую католическую религию. Именно он пришел к следующему выводу: нет
ничего столь же очевидного как существова ние Бога; и существует лишь два пути в жизни: либо к
атеизму, либо в Рим. Подобное утверждение звучит довольно жестко, но, как свидетельствует вся
жизнь этого великого человека, оно менее всего было направлено против христиан-некатоликов. Как
Августин и Фома Аквинский, Ньюман был глубоко убежден в том, что высшая истина навсегда оста-
нется тайной. Ему принадлежит знаменитая фраза: «Если за трапезой меня попросят произнести тост
за папу и за истину, то я, конечно же, подниму бокал за папу, но прежде, с вашего позволения, я вы-
пью за истину».

г) Ньюман вплоть до сегодняшнего дня остается самой значитель ной фигурой среди апологетов
католической Церкви. Его апологети ка обладала исключительной силой откровения, лишенного вся-
кого догматизма и отстаивающего истину Евангелия. Но проникнутый смирением, Ньюман никогда
не затрагивал таинственную суть ради красивых умозрительных заключений. В предельно сдержан-
ных формулировках он умел проводить четкую грань между различными мнениями и концепциями, с
необычайным хладнокровием демонстрируя неколебимость своей собственной позиции. Ньюман был
противником всякого малодушного замыкания в себе; он стремился не к кладбищенской тишине, а к
наполненной духовной жизни, к внутреннему опровержению современных идейных течений, с кото-
рыми, по его мнению, необходимо было находиться в постоянном контакте, как это делали средневе-
ковые богословы.

282
 Особенно важным было то обстоятельство, что столь видный и преданный сторонник Церкви
высказывал свои критические замечания по некоторым деликатным вопросам из истории принятия
догматов. Так, например, он настойчиво утверждал, что папы Либерий и Гонорий «принимали непра-
вомерные решения... которые являлись откровенным попранием истины».

О непогрешимости Соборов он высказывался следующим образом: «Четвертый Собор дополнил

третий, пятый дополнил четвертый». И далее: «Изначальное толкование догмата о папской непогре-
шимости (принятого на I Ватиканском соборе) необходимо не отвергать, а подвергнуть доработке...
Наберитесь терпения и укрепитесь в вере. Новый папа и новый Собор в состоянии исправить поло-
жение».

д) Ньюман был религиозным вождем, потому что все его помыслы и поступки были направлены
на служение Господу. «Бог и душа»— звучал его девиз. Бог для него, как и для Августина, являл Со-
бой огромную, наивысшую, поразительную действительность. И именно проникнутость этой дейст-
вительностью, а не только— идеей, делает Ньюмана великим проповедником.

е) Ньюману пришлось многое пережить вследствие обрушившихся на него подозрений. Его кон-
цепцию отличала предельная открытость и искренность: и несмотря на это, именно ему выражали
свое недоверие как та Церковь, которую он покинул, так и та, к которой он обратился. Он свою соб-
ственную жизнь принес в жертву истине. Глубокая трагичность жизни Ньюмана обладает огромной
притягательной силой; подобная трагичность порождает надежду, ведь в основе ее лежит любовь.
Ньюман не был обреченным пессимистом; готовый к любым жертвам, он руководствовался верой в
провидение, отдавая себе отчет в том, что тяжесть нерешенных проблем ложится, в первую очередь,
на плечи самых талантливых, и непонимание— это их неизбежная участь в современном мире, на
котором лежит печать первородного греха: «это столь же очевидно, как существова ние мира и бытие
Господа Бога».

ж) Свой тернистый путь из англиканской Церкви в Церковь католическую Ньюман подробно

описал в своей защитной речи («Apologia pro vita sua»— «Апология моей жизни»). Эту книгу необхо-
димо прочесть, чтобы проникнуться ее духом, схожим с откровениями Августина. Свой главный
жизненный принцип, вслед за апостолом Павлом (1 Кор 13— «теперь мы видим как бы сквозь туск-
лое стекло, наши знания лишь отрывочны»), Ньюман высказал в своей эпитафии261: «От тьмы и по-
добия к истине!».

з) Деятельность Ньюмана обладает особой силой еще и потому, что он, подобно великим фигу-
рам французского XVII в., был писателем первого ранга, исполненным классического чувства меры и
одновременно в самой глубине души взволнованного ощущением жизни.

9. Особого упоминания заслуживает «маленькая» Тереза младенца Иисуса († 1897г.), имевшая не

только необычайное, таинственное влияние, но и обладавшая особой святостью. Святость Терезы
была лишена той сентиментальности, с которой монахини ордена кармелиток из монастыря в Лизьё
вспоминали ее вплоть до выхода в свет ее автобиографии в первоначальном варианте. Скорее, это
было непосредственное существование в Боге. В основе ее благочестия лежало глубокое убеждение в
том, что человек— ничто перед лицом Господа: учение о духовной бедности присуще христианской
религии в целом262. То, что это ощущение должно восприниматься в пределах и на основании Церк-
ви, — абсолютное, необсуждаемое, заранее данное основание всего ее бытия. Совершенное смирение
этой маленькой девочки из буржуазной атмосферы плюшевого комфорта (если можно употребить
слово «совершенный» по отношению к человеку) было проявлением исключительной силы и свобо-
ды духа, доказательством чему явилось то глубокое понимание, которое она проявляла по отноше-
нию к нехристианам, неверующим и даже к отлученным от Церкви. Ее девиз «все есть любовь и ми-
лость Божия» отвечает главному завету Господа. Даже если у нее не было мощной творческой силы,
ничто не мешает тому, чтобы поставить прозрачную ясность ее богомладен чества в один ряд со св.
Франциском. Достойно похвалы и удивитель ное постоянство ее религиозного чувства, которое про-
тивилось любому искажению евангельского образа Марии, служившего ей примером.

§ 119. Миссии и молодые Церкви в заокеанских странах

283
 1. История Церкви— это история миссионерской деятельности, исполнение завета Иисуса «иди-
те, научите все народы» (Мф 28, 19), попытка, пусть не всегда действенная, представить во всем ве-
личии божественную миссию Церкви.

Неверующие все больше проникались верою первых христиан. После того как евреи перестали
быть замкнутым в себе народом, распространение христианства, прежде всего в Римской империи,
приняло форму обращения в веру язычников. Этот поворот на Запад имел, как мы уже отмечали, не-
обыкновенно важное значение. В силу совершенно определенной специфики западного мира распро-
стране ние здесь христианской религии имело совершенно иные последствия для духовного и поли-
тического состояния общества, чем до этого на Востоке. Наиболее важным моментом в этом процес-
се стала адаптация Церкви в Римской империи, способствовавшая образованию института Церкви и
установлению его правового статуса. По завершении же христианизации европейских народов, перед
Церковью встала актуальная задача по организации миссионерской деятельности за пределами Евро-
пы. Со времен крестовых походов главной целью католической Церкви стало обращение «неверных»,
т.е. мусульман — как на Ближнем востоке, так и на Пиренейском полуострове (откуда совершались
атаки на африканский континент). Миссионерами были, в основном, монахи францисканцы и доми-
никанцы.

2. С географическими открытиями конца XVв. получили распространение типичные для Нового

времени «миссии среди язычников»263, первая из которых была основана в 1491г. «секулярными» ка-
нониками в открытом незадолго до этого Конго. Миссионерская проповедь «секулярных», а затем
«регулярных» каноников (доминиканцев и августинцев) и францисканцев имела столь большой ус-
пех, что в скором времени конголезский царь принял крещение, и уже в 1534г. стала возможной ор-
ганизация здесь первого епископства. Но когда в XVIIв. правивший в то время царь отрекся от хри-
стианской религии, то никакие усилия монахов капуцинов (с 1645 г.) не смогли предотвратить унич-
тожение миссии.

Миссионерская работа прославила католическую Церковь в Новое время, в том числе и в XVIв.,
когда она понесла огромные потери в ходе Реформации в Европе. Она явилась свидетельством внут-
реннего католического возрождения в европейских странах, оставшихся верными католицизму. В
целом миссионерская деятельность стала неотъемлемой частью общего католического благочестия в
Новое время. Сколь быстро росла ее роль в церковной жизни, можно судить отчасти по тому, каких
результатов добились католические миссии в Вест-Индии, в Северной и Южной Америке, в Север-
ной Африке и особенно в Азии: в Индии и Японии, а затем и в Китае (с 1572г.) усилиями Риччи и его
последователей, в число которых входили все те же доминиканцы и францисканцы.

Во всех проявлениях религиозной активности теперь в большей мере, чем раньше, было заметно
центральное римское руководство; в 1622г. папа Григорий XV даже учредил Конгрегацию пропаган-
ды веры.

3. Но все же огромные возможности христианизации мира, какими они, к примеру, порой пред-
ставлялись в Азии, так и не были реализованы (и не впервые, если вспомнить, сколь плодотворным
было сначала влияние несториан, распространявшееся вплоть до северных провинций Китая; §27, II).

Споры о «теории приспособления» и иезуитская практика миссионерской работы в XVIIв. созда-

вали серьезные преграды на пути укоренения христианской и церковной идеи. Негативное влияние
оказывала и имевшая место межконфессиональная конкуренция. Возрождение и пробуждение преж-
них религиозных представлений среди народа, вызванные во многом национальным протестом про-
тив европеизации, уже на ранних этапах привели в Индии и Китае к открытым выступлениям и пре-
следованиям миссий. Несмотря на некоторые положительные результаты миссионерской деятельно-
сти (Каролинские острова и Корея), в целом в XVIIIв. наблюдался ее значительный упадок. В случае
со странами Центральной и Южной Америки этому можно найти довольно простое объяснение: с
объявлением независимости этих стран от государств Пиренейского полуострова была разрушена и
та практическая основа, на которой базировался «импорт» миссий метрополий.

Но общий спад миссионерской деятельности, которому подверглись даже небольшие африкан-

ские миссии, имел под собой и более серьезные внутрицерковные причины: в результате общего ос-

284
лабления позиций Церкви в XVIIIв. иссякли источники, питавшие живительной влагой католические
миссии. В большинстве случаев миссионерские призывы и проповеди оставались без ответа.

Среди отдельных причин можно назвать: роспуск в 1775г. Общества Иисуса; притеснения рели-
гиозных обществ во времена Французской революции; господство на политической арене протес-
тантских держав (Голландия, Англия) в то время, когда евангелистские Церкви мало внимания уде-
ляли миссионерской работе (XVIIв.); позднее— их активные действия на этом поприще (в первую
очередь усилия пиетистов в Британской империи), негативно сказывавшиеся на католических мисси-
ях.

4. В XIX веке, напротив, постепенный расцвет религиозно-церков ной жизни послужил причиной
усиления миссионерской деятельнос ти — как католической, так и протестантской.

Конечно, нельзя забывать и о реально-исторических процессах, способствовавших подобному

усилению: расширение европейскими великими державами своих колоний; активизация междуна-
родных отношений и увеличение числа научно-исследовательских экспедиций. Все это способство-
вало налаживанию связей с народами, которые до сих пор не имели возможности внимать проповеди
Евангелия.

Но главной причиной— как и в случае с движением пробуждения в протестантизме— было воз-

рождение в Церкви внутреннего религиозного духа, поддерживавшегося различными монашескими
орденами, которые в это время переживали пору своего расцвета:

старыми орденами, заново восстановленным Обществом Иисуса, новыми, необычайно плодо-

творными орденами и обществами, которые значительную часть своих сил посвящали именно мис-
сионерской деятельности. Из числа последних можно выделить «Парижское миссионерское общест-
во» (миссии в Корее), основанное будущим кардиналом Лавижри († 1892г.); «Лионскую миссию
распространения веры», основанную в 1822 г.; «Отцов Св. Духа», осн. в 1803г. Пулларом де Пласом
(Африка); «Общество Марии», осн. в 1824г. Дж. Кл. Колином (Океания, Полинезия, Новая Зеландия);
«Общество Пикпус» (название происходит от названия улицы Пикпус в Париже, на которой находи-
лась первая резиденция общества; настоящее же название было «Конгрегация св. Сердец Иисуса и
Марии»), осн. в 1805г. (Океания); «Миссионеров св. Франциска Сальского», осн. 1838г. (Индия, Бра-
зилия); «Стейльское общество Слова Господня», осн. в 1875г. Арнольдом Янсеном (Восточная Азия);
«Белых отцов», осн. в Трире в 1868г. (Южная Африка); бенедиктинскую «Конгрегацию св. Одилии»,
осн. в 1884г. Андреасом Амрейном OSB (Корея). Почти у всех этих обществ были и женские отделе-
ния.

На протяжении всего столетия самые разные мужские и женские конгрегации включались в мис-
сионерскую деятельность, систематизировали ее и заботились о воспитании нового поколения мис-
сионеров, организовывая специальные учебные заведения.

Как видно из приведенного выше списка, главная роль в миссионерской работе принадлежала
Франции; последними в нее активно включились Германия и Северная Америка. Полем миссионер-
ской деятельности был весь нехристианский мир. Миссионеры несли Слово Господне народам Юго-
Восточной Европы, Северной Африки и Передней Азии, Дальнего Востока, Океании, «черного» кон-
тинента и индейцам Северной и Южной Америки. Но иногда случались и неудачи (как например, в
1908г. и в настоящее время по вине коммунизма в Китае). В некоторых случаях удавалось использо-
вать плоды ранней христианизации. Так, например, в Конго, на Филиппинах и даже в Японии были
обнаружены остатки раннехристианских общин, которым на протяжении многих веков удалось со-
хранить христианскую веру, несмотря на отсутствие пастырской заботы и всяческие притеснения.
Очень важной была попытка Рима, предпринятая им в конце XIXв., восстановить иерархию в мис-
сионерских Церквях, которая должна была стать основой для воспитания собственного клира в этих
странах.

5. То обстоятельство, что многим старым и новым орденам и братствам под руководством и при
непосредственном участии папской курии удалось с помощью различных миссионерских обществ и
литературной пропаганды донести до католического народа миссионер ские идеи, имело особое зна-

285
чение: тем самым расширялся необходимый религиозный базис, и в католическом народе укрепля-
лось сознание об общей ответственности за приобщение к Царству Божиему нехристианских наро-
дов. На этом этапе мы являемся свидетелями более крепкого единения народа и Церкви и дальнейше-
го пробуждения католического сознания.

В это время, например, возникли «Союз распространения католической веры» (немецкие отделе-
ния: Миссионерский союз Людвига, Мюнхен, 1832 г., Союз Ксаверия, Аахен, 1843 г.; оба общества в
1922г. присоединились к санкционирован ному Римом движению «Католическое действие»264; c
1917г. стал издаваться журнал «Всемирная миссия католической Церкви»); «Братство Петра Клаве-
ра» (Париж, 1894 г., в настоящее время с резиденцией в Риме; журнал— «Эхо из Африки» и «Негри-
тенок»; обществом издавались Библия и катехизис более чем на ста африканских языках); Молитвен-
ный апостолат (осн. в 1844г. в учебном заведении иезуитов в городе Вальс, расположенном возле Ле
Пюи во Франции, в настоящее время резиденция находится в Риме; журнал— «Посланцы Сердца
Господня»). Миссионерские идеи все больше захватывали умы всех католиков в результате объеди-
нения отдельных общественных групп и сословий (например, «Академический миссионерский со-
юз»), слияния всех миссионерских орденов, благодаря миссионерским съездам, папским циркулярам
и созданию «Миссионерского союза священников» (1916г.). Были открыты новые миссионерские се-
минарии в Лионе, Париже, Вюрцбурге. В Вюрцбурге же был основан первый католический институт
врачей-миссионеров (1922 г.; обучались в нем исключительно врачи, а не священники).

6. В столь стремительном развитии всеобщего миссионерского движения наряду с религиозными

импульсами огромную роль играли интересы государства и отдельных общественных кругов. Мис-
сионерская идея имеет огромное значение в образовании нового национального государства, в фор-
мировании его «величия» и в закреплении за ним соответствующих «сфер влияния» в заокеанских
колониях265 (что часто оборачивалось их полным опустошением). Это имело свои положительные
стороны, поскольку рвение христиан и их жертвенная готовность являлись поддержкой «собствен-
ным» миссиям, а не «враждебным», поскольку государственные институты (даже настроенные враж-
дебно по отношению к Церкви) оказывали миссиям всяческое содействие. Но все же подобная зави-
симость от национальной идеи привела в конце концов к нежелательным для Церкви последствиям:
радение за «собственную» миссию сводило на нет рожденное верой христианско-церковное стремле-
ние к универсальному Царству Божиему; национальная миссионерская идея породила явление куль-
туркатолицизма (и соответственно культурпротестантизма), в котором в силу его чрезмерного при-
способле ния к европейской национальной культуре и к соответствующим государствен ным интере-
сам была заложена опасность обесценивания религиозной идеи и который мог оттолкнуть язычников
от христианства. С особой силой это проявлялось в миссионерстве романских народов с их четко вы-
раженным национализмом.

В данном случае совершенно новой стороной оборачивается извечная проблема «соединения ре-
лигии и политики». Действительно, в результате проникновения европейской христианской цивили-
зации в языческие страны огромная вина ложилась на плечи «культуры», которая наживалась, вбирая
в себя сложившиеся культурные традиции «язычников» или даже «дикарей» и неся взамен дешевые
удовольствия, проблемы и болезни. Это прекрасно понимал Альберт Швейцер (см. §120, I), протес-
тантский (либерально-модернистский) богослов, исследователь творчества Баха и замечательный ор-
ганист, который поставил перед собой задачу искупить вину культуры. Он пожертвовал блестящей
карьерой ради того, чтобы в качестве врача облегчить страдания африканцев в верховьях Огове (Га-
бон).

7. Национальные миссии, являвшиеся форпостами определенной националь ной культуры, в слу-

чае военных осложнений неминуемо вовлекались в конфликт и несли серьезные потери. Так было,
например, с немецкими миссиями во время первой и второй мировых войн. Протест руководителей
немецких католических миссий против переноса военных действий в Африку не принес никаких ре-
зультатов; миссионерской деятельности был нанесен тяжелый удар. Версальский мирный договор
1919г. представлял собой попытку в какой-то мере оправдать сложившуюся ситуацию (в пунктах 122
и 438). Английские колонии вплоть до 1926г. были закрыты для «враждебных» миссионеров. Но 30
ноября 1919г. папа Бенедикт XV в энциклике «Maximum illud» определил основные принципы мис-
сионерской работы: необходимо проповедовать христианство; национальность проповедника не име-
ет никакого значения; единственной целью при этом должны являться обращенные души.

286
 К сожалению, эта точка зрения не могла решительным образом повлиять на определенную двой-
ственность сложившейся ситуации. Вторая мировая война завершила дело, начатое первой мировой.
Следствием участия в обеих войнах цветного населения некоторых стран стало усиление в этих стра-
нах национального движения, не только противостоявшего миссионерской деятельности европейцев,
но и представлявшего для нее реальную угрозу.

8. В 1893г. папа Лев XIII выразил недовольство низкими, по его мнению, результатами работы
миссии в Индии. В дальнейшем подобное недовольство выражалось и в отношении миссионерской
работы в других регионах. При этом особенные трудности отмечались: (а) в обращении образован-
ных приверженцев древних религий Индии, Китая и Японии и (б) в проповеди христианства магоме-
танам. Действительно, достигнутый к настоящему времени результат ни в коей мере не может срав-
ниться с человеческими жертвами и материаль ными потерями, понесенными в результате христиа-
низации населения этих стран.

В этом отношении следует отметить две вещи:

а) Построение миссионерской деятельности из расчета ее целесообразности явилось бы концом

самой миссионерской идеи. Работа миссий— это исполнение Божиего завета любить ближнего, а лю-
бовь по природе своей нерациональна. Если серьезно рассматривать религиозную концепцию Церк-
ви, то и дух исповеди, и кровь мучеников, продолжающая течь в настоящее время, и тщетное служе-
ние являются существенной стороной ее жизни.

б) Согласно внутреннему смыслу, заложенному в миссионерской деятельности, необходимо

употребить все силы для того, чтобы принесенные жертвы не остались напрасными и чтобы они по-
служили укреплению христианства. Но это стремление сталкивается с большими трудностями. Они
возникают в связи с новыми и очень опасными условиями работы и тесно сопряжены с духовными и
душевными особенностями европейских миссионеров и с особенностями проповедуемого ими уче-
ния, которое характеризуется приобретенными на протяжении тысячелетней истории специфически-
ми «западнически ми» чертами: с новой остротой встает проблема духовной атмосферы, вопрос о
необходимых для проповеди слова Божиего условиях, особенно в отношении вопросов учения, бого-
словия и в рассмотрении общих и различных сторон между благовествованием и учением (богосло-
вием). Наряду со всем этим, на фоне всеобщего церковного единства о своих законных правах вновь
стали заявлять самостоятельные епископства.

в) Апостол Павел направил христианство по пути на Запад. И по сей день учение и в особенности
богословие христианства теснейшим образом связаны с Западом, т.е. с греческим и римскими духов-
ными традициями. Но греческие и римские, т.е. европейские, духовные традиции в корне отличны от
индийских и китайских традиций и от образа восприятия и мышления туземных народов. Еще вели-
кие миссионеры-иезуиты осознали это и, как мы видели, старались преодолеть сопротивление хри-
стианизации путем приспособления этого процесса к местным условиям. В настоящее время отчет-
ливее, чем когда-либо ранее, встал вопрос, родившийся в конце XIXв. и актуализи ровавшийся на
протяжении века XX, об умеренной, но решительной аккомодации. «Решительная» означает в данном
случае то, что целью миссионерского воспитания, проводимого западными странами, является со-
хранение полной самостоятельности и своеобразия тех стран, в которых проповедуется слово Божие.

г) После того, как многие церковные круги ошибочно решили, что принцип аккомодации нано-
сит вред проповеди Евангелия, после того как даже европейский клир в результате проявленного им
непонимания фундаментальной проблемы утвердился во мнении, что лишь западно-римское бого-
словское направление и западно-римский образ жизни в состоянии укрепить, даже в нехристианских
странах, влияние католицизма, приравненного к старой европейской иерархии, и единство с папой, в
XXв. возникла необходимость— также как и в протестантизме— более активно и доходчиво доно-
сить суть Евангелия до туземных народов. Было признано, что христианизация только тогда может
быть успешной, когда в ней примут участие и местное китайское, японское, индийское или африкан-
ское духовенство. Но вся важность этой задачи была осознана не сразу; конечной целью должно бы-
ло быть воспитание не отдельных местных клириков, которые исполняли бы роль помощников евро-
пейских миссионеров, а целого клира, обученного в местных семинариях и объединенного под
управлением епископа, клира, который на основе традиционных принципов папской власти, совме-

287
стно с вновь обращенными и с учетом местных культурных традиций должен был способствовать
оформлению самостоятельной церковной жизни.

д) Первые шаги в этом направлении сделал Бенедикт XV; начиная с 1926г., Пий XI посвятил в
епископский сан целый ряд туземных духовных лиц: на первый взгляд незначительное, но, на самом
деле, эпохальное событие. Их число пополнилось в 1936г. благодаря этому же папе, а в 1942г. благо-
даря Пию XII, укрепившему их позиции изданием трех декретов, в которых он высказывал принци-
пиальную поддержку принципу аккомодации в миссионерской работе в Японии, в Маньчжурской
империи и в Китае. После того, как правитель ства этих стран объявили некоторые, прежде религиоз-
но-языческие проявления почитания предков, императора, государства и его мощи выражением ис-
ключительно гражданской, национальной гордости без всякой религиозной окраски, католики полу-
чили возможность принимать участие в подобных акциях. Тем самым перед христианством забрез-
жил свет слабой надежды на возможность проникнуть в сердце этих восточноазиатских наций и
обосноваться там. Наконец, в 1946г. папа Пий XII, посвятив в кардинальский сан китайца и создав
местную церковную иерархию в Китае, одну треть которой составляли китайцы, намного ускорил
процесс христианизации в данном регионе.

9. а) Подобным образом распределение сил и перспектива развития оценивались и в 1950г. И хо-

тя после этого Пий XII и его последователи продолжили дело укрепления местной иерархии в заоке-
анских странах (в настоящее время существует несколько кардиналов-азиатов и со времени Иоанна
XXIII— один кардинал из Восточной Африки), но набирающий невиданные силы коммунизм в Китае
с его почти 600 миллионами населения изменил ситуацию коренным образом, разрушив надежду на
скорую христианизацию.

Совершенное перераспределение сил и смещение перспектив находят подтверждение в том, что

в настоящее время можно наблюдать, как изгнанные из своих стран члены монашеских орденов об-
ретают новое поле деятельности в Европе, т. е., как недавно обращенные язычники словом и делом
доносят до отпавших от Церкви христиан истину Евангелия (монастырь китайских монахинь в Эссе-
не, китайские духовные лица в австрийских приходах).

Независимо от этого следует отметить, что местное духовенство в заокеанских странах и особен-
но местная иерархия должны вначале закрепиться на родной почве и основать свои собственные тра-
диции. А до тех пор необходимой опорой для них является тесная связь с европейско-римской иерар-
хией, поддерживаемая через римского епископа.

С другой стороны, Европа вместе с «дочерней» культурой и могуществом Америки все еще за-
нимает в мире положение духовного руководителя. Но теперь ей угрожают не только коммунистиче-
ские режимы России и Китая, но и Индия, Япония, Австралия и Африка, в различной степени и в
различных формах стремящиеся к независимости, так как это стремление почти повсюду сопровож-
дает ся недоверием и враждебностью, даже ненавистью (которая подспудно накапливалась на протя-
жении столетий) по отношению к культуре и религии белых поработителей и эксплуататоров266.

Кроме того, Европа во многом является вероотступническим континентом. Здесь называется

христианским многое из того, что уже опустело изнутри. Соответственно, подобное христианство
отвергалось миллионами индусов и мусульман как уступающее во всех отношениях их собственным
религиям.

б) Возникает закономерный вопрос, сможет ли европейское христианство восстановить свои

прежние силы и обрести новую духовную зрелость. В любом случае это обстоятельство будет иметь
решающее значение: суть миссионерской работы должна заключаться в служении и проповеди, для
осмыслени я и принятия которой должна быть предоставлена полная свобода. Авторитет «христиан-
ской» Европы и ее христианского учения у туземных народов был настолько ослаблен в результате
обеих кровавых, братоубийственных мировых войн, что проповедь христианского учения восприни-
малась ими как проявление чрезвычайного лицемерия. Возможно, в данном случае миссионерская
проповедь должна уступить место попытке воздействия на народы примером самоотверженного хри-
стианского образа жизни267. Когда и в каком виде снова появится возможность для миссионер ской
работы в коммунистических странах Азии, где в настоящее время христианство влачит жалкое суще-

288
ствование преследуемой и жестоко подавляемой религии, решать Господу Богу. Но ясно одно, что к
тому времени аккомодация перестанет быть проблемой. С помощью латинской культуры будет не-
возможным обратить к христианству не только высокоразвитые, но и примитивные народы Африки.

10. Важным было то обстоятельство, что с начала XIXв. к миссионерской работе приступил и
протестантизм; эта работа к настоящему времени охватила буквально весь мир. Между христиански-
ми конфессиями возникло соревнование за лидерство в проповеди Евангелия: с одной стороны, это
было проникновенным выражением боговдохно венной христианской любви и исполнением месси-
анского Христова завета разделенными Церквями; с другой стороны, зарождением рокового раскола
между христианами, имевшего тяжелейшие последствия: (а) в результате этого раскола пострадала
сама идея христианской миссии; к какой из конфессий должны были обратиться язычники? Где та
истина, за которой стоит христианство?268 (б) Проблема нескольких конфессий столь сильно перепле-
тена с особенностями различных регионов и рас, что вопрос о конфессиональном объединении ста-
новится все более неразрешимым: дело здесь не только в наличии двух или более конфессий, а в пер-
вую очередь в различии образа жизни, мышления и действия, обусловленном традиционными пред-
ставлениями, которые все более определяют течение жизни.

11. В настоящее время перед миссионерами стоят совершенно иные задачи, чем несколько деся-
тилетий назад. Страны, в которых находятся миссии, почти полностью европеизированы благодаря
импорту и средствам массовой информации. Поэтому миссионеров теперь в первую очередь занима-
ют «европейские» проблемы, например лишенный корней пролетариат и поверхностные и пресы-
щенные позитивисты. Они должны действовать с учетом распределения сил в самой Европе и при-
нимая во внимание менталитет отпавших от Церкви христиан. Судьбы «иностранных» миссий реша-
ются теперь главами государств и министрами, воспитанными в миссионерских школах. Но не все их
решения согласуются с позицией их бывших учителей.

Именно поэтому с особой остротой встает вопрос о воспитании нового поколения миссионеров:
как уже отмечалось, с одной стороны, необходима полная открытость по отношению к мировым
культурным течениям, а с другой стороны, освобождение проповеди истины Евангелия от абстракт-
ных западных формулировок и посвящение всей своей жизни проповеди Писания и литургии. Пути к
достижению этого указаны в новом немецком катехизисе, написанном в соответствии с указанными
принципами и переведенном почти на все основные языки мира, в том числе и на арабский.

Свидетельством самостоятельного восприятия и исповедания основ веры во внеевропейских об-

ластях наряду с образованием местного клира и появлением оседлого монашества и семей, испове-
дующих дух христианства, являются также небольшие группы людей искусства, которые в художе-
ственных формах местной культуры воплощают христианские идеи.

12. В обзоре церковно-политической ситуации в отдельных странах (§108) уже говорилось о со-
бытиях новейшей истории заокеанских стран. Поэтому здесь мы приводим лишь основные данные
для того, чтобы охарактеризовать положение вещей в целом.

В 1932г. в Африке насчитывалось 4,5 миллиона католиков, в 1939г.— уже почти 10 миллионов, а
в 1959г.(область пропаганды и др.) — 23,7 миллиона. Но и евангелическая миссия в Африке добилась
за это время больших успехов. Конфессиональный раскол в этих странах, пожалуй, даже в большей
степени, чем в Европе, служит источником главных проблем в миссиях.

В сфере влияния протестантизма, напротив, наблюдается стремление к церковному объединению

всех христиан-евангелистов: например, в 1947г. была образована «Церковь Южной Индии».

С другой стороны, как уже отмечалось, усиливается негативное влияние политических событий.
В период между 1950 и 1960 годами почти все африканские страны обрели независимость от евро-
пейских метрополий. Миссионерская деятельность стала испытывать серьезное противостояние со
стороны позитивизма и материализма.

Все большая ответственность в связи с этим ложится на плечи местного духовенства. Если в
1927г. духовные лица из числа туземцев не составляли в странах католической миссии и четверти от

289
числа иностранного клира, то в 1959г. их было уже больше половины! Вобластях пропаганды в
1921г. был всего один местный епископ, в 1941г. их было 16 (14 в Азии и 2 в Африке), а в 1961г.—
113 (75 в Азии и 38 в Африке). Сильно возросло и число преподавателей катехизиса; с 1940г. оно
увеличилось более чем в два раза.

Но несмотря на почти 44000 священников и более 108000 мирян-преподавателей катехизиса (по-

следняя цифра относится только к областям пропаганды), в последние десятилетия значительно
ухудшилось соотношение числа духовных лиц и верующих и преподавателей катехизиса и желаю-
щих креститься.

Молодые Церкви в деле миссионерской проповеди становятся все решительнее и самостоятель-

нее; но в то же время им приходится сталкиваться в своей работе с проблемами, которые с давних
времен вставали на пути Церкви в европейских странах. Положение во многих отношениях начинает
выравниваться: Европа и заморские страны начинают все больше походить друг на друга с точки
зрения Церкви.

13. Для того, чтобы составить полное представление о миссионер ской деятельности вплоть до
сегодняшнего дня, необходимо упомянуть и об обстоятельстве, которое раньше могло показаться
только абсурдным: речь идет об обратном воздействии основных нехристиан ских религий Востока
на западный менталитет. Все интенсивней становится смешение культур, которое все еще продолжа-
ет встречать активное противодействие со стороны европейцев и американцев.

В сфере чисто религиозной стоит лишь напомнить о том, что уже с давних пор в Париже, Лондо-
не и Берлине существовали мусульманские мечети, и о том, с какой настойчивостью пропагандиро-
вались работы Рабиндраната Тагора (1861_1941). На рубеже веков важное значение имели теософия
(основательница Анна Безант) и выделившаяся из нее антропософия (Рудольф Штейнер, 1861_1925).
Идеи Штейнера нашли необыкновенно сильный отклик в немецких образованных кругах, далеких от
традиционной религии. Его учение быстро распространилось благодаря так называемым Вальдорф-
ским школам, в которых до сих пор преподается приспособленный к европейской мысли буддизм.

Для полноты картины необходимо сказать и о многочисленных студентах— японцах, китайцах,

индусах, персах и арабах, учащихся в европейских высших учебных заведениях; их присутствие на
дискуссионных вечерах в университетах, на докладах ученых из этих стран, их участие в студенче-
ском самоуправлении и работа в качестве ассистентов или практикантов в лабораториях и клиниках в
свою очередь накладывают отпечаток на общую духовную атмосферу.

Подобные явления имеют тем более важные последствия, что в настоящее время проблема бу-
дущего человечества приобрела глобальное значение. Вместе с тем совершенно новое звучание по-
лучает и проблема церковно-исторического развития: теперь имеет значение не только противостоя-
ние с а) различными европей_скими ересями или б) европейскими некатолическими конфессиями, но
и с богатыми в культурном и религиозном отношении как древними, так и молодыми внеевропей-
скими нациями. И хотя культура этих наций не обладает великой мощью европейского духа, но она
менее его подвержена сомнениям.

Четвертая глава

Реформатские и восточные Церкви

§120. Протестантизм в Европе и в Северной Америке с XIXвека

I. Германия и Дания269

1. а) В начале XIXв. в среде немецкого протестантизма также зародилось недовольство идеями

Просвещения. Пиетистское благочестие пережило новый расцвет в движении ривайвелиз-
ма(пробуждения). Клаус Хармс (1778_1855) в своих 95 тезисах от 1817г. соединил мистические пе-
реживания с принципиальным обращением к объективным истинам, в первую очередь, к лютеран-
ским вероисповедным книгам: тем самым он давал понять, что назрела необходимость преодоления
290
субъективного рационализма. Он также в противовес современным течениям внес в движение ривай-
велизма элементы ортодоксии, которая играла важную роль в конфессиональном богословии середи-
ны XIXв. Идеологом движения пробуждения был Эрнст Вильгельм Хенгстенберг (1802_1869), изда-
тель берлинской «Евангелической церковной газеты», обратившийся в своем учении к ранним цер-
ковным и начальным протестантским догматам и на их основе боровшийся против субъективизма в
целом, и в частности против пиетизма, придававшего слишком большое значение чувственному по-
знанию. Ввопросах церковно-политического развития Хенгстенберг был сторонником Реставрации. К
этому направлению принадлежал и Август Вильмар († 1868г.), придерживавшийся церковно-
консервативных взглядов и имевший большое влияние в сфере лютеранского конфессиональ ного
богословия.

б) Богословие, после того как в конце XVIIIв. оно подверглось решительному воздействию про-
светительских настроений (рационализм, антисупранатурализм), под влиянием философии немецкого
идеализма и идей Фридриха Даниэля Шлейермахера(1768_1834; профессор в Берлине; «Речи о рели-
гии к образованным людям, ее презирающим», 1799г.; «Христианская вера», 1821г.) приобрело но-
вую направленность. Ярко выраженное субъективистское благочестие Шлейермахера основано на
чувственном созерцании религиозного универсума; религия «есть чувство и вкус к бесконечному»,
писал он. По его мнению, христианское вероучение заключается в «христианско-бла гостных пере-
живаниях, основанных на сознании абсолютной зависимости от Бога». Развитие протестантского бо-
гословия в XIXв. было во многом определено инициативами Шлейермахера: с одной стороны, это
углубляло субъективный момент, а с другой стороны, объективно опустошало в смысле адогматизма.
Именно недооценка объективного привела в настоящее время к тому, что всякое наивное, прямое и
буквальное восприятие, например, текста Священного Писания признается поверхностным и ненауч-
ным (в отличие от серьезной экзегезы). Такая позиция может привести к рассеиванию собранного в
Священном Писании традиционного достояния и к излишней психологизации веры: в результате
возникает опасность того, что критерием религиозных истин станет человек.

2. Вследствие выравнивания внутрипротестантских противоречий в эпоху Просвещения возник

план, предусматривавший объединение обеих протестантских Церквей— лютеранской и реформат-
ской270. И хотя добиться его выполнения не удалось, но по крайней мере было достигнуто админист-
ративное объединение лютеранских и реформатских общин. Однако оно имело в первую очередь не-
гативные последствия. Чем проникновенней и наполненней становилось религиозное сознание в ре-
зультате зарождающегося движения пробуждения, тем ярче проявлялись вновь межконфессиональ-
ные разногласия. Как уже отмечалось, наиболее позитивным в данной ситуации являлся протестан-
тизм окружения короля Фридриха Вильгельма III. Прусская уния была провозглашена во время
празднования юбилея Реформации в 1817г. в Берлине и заключение её было отмечено совершени ем
общего таинства причастия. Уния постепенно распространилась на территории великого герцогства
Гессен, в баварском Рейнпфальце, в Бадене, Вальдеке и Дессау.

В 30-е годы ортодоксальные лютеранские общины предприняли попытку отделиться от объеди-

ненной Церкви, но она была пресечена с помощью оружия (за этим последовала эмиграция больших
групп ортодоксальных лютеран в Америку). После того как Фридрих Вильгельм IV отказался от си-
ловой политики, в 1841г. ортодоксальные лютеране отделились от официальной прусской местной
Церкви и образовали независимую «Евангелическую лютеранскую Церковь в Пруссии» (старолюте-
ране).

3. «Вера и знание», «догматическая традиция и современная наука»— так звучали проблемы,

решением которых в соответствии со своей спецификой (богословие Церкви Слова) занималось про-
тестант ское богословие. Развитие протестантского богословия на этом этапе характеризовалось в
первую очередь гегемонией историко-критичес кого метода. Критика этим направлением христиан-
ских письменных источников и христианской истории привела к серьезным изменениям, даже к пе-
ресмотру традиционного церковного учения. В своих радикальных выводах сторонники историко-
критического метода опровергали некоторые ключевые традиционные положения христианства, ра-
ционалистически подвергая сомнению их истинность и даже отрицая сам факт искупительной жерт-
вы (богочеловеческая сущность Иисуса Христа, Воскресение). В этом направлении обрели свое
окончательное оформления основные идеи Просвещения. И лишь в XXв.

291
 (в период между мировыми войнами) в протестантском богословии оформилось новое течение,
которое, не отказываясь от исторически -критического метода, стремилось вернуться к проповеди
Евангелия и к идеям Реформации (§125).

а) Решительным образом на развитие критической экзегезы повлиял Давид Фридрих Штраус(†

1874г., «Жизнь Иисуса», 1835_1836; евангельские предания— это, по его мнению, мифы, сочинен-
ные, собранные и записанные общиной в соответствии с церковной догмой). Критика Штрауса, исхо-
дившего из принципов гегелевской философии религии, привела к отрицанию мессианства Иисуса
Христа: «В христианстве человечество глубже осознало свое предназначение... Иисус— это тот чело-
век, в жизни и судьбе которого воплотилось это понимание». Штраус затронул темы, которые послу-
жили отправной точкой в исследованиях жизни Иисуса Христа последующими поколениями.

За мифологической концепцией Штрауса следуют футуристичес ки-эсхатологическая концепция

Иоганна Вайса († 1914г.) и Альберта Швейцера 271, а также демифологизация Рудольфа Бультма-
на(род. 1884г.), который, занимаясь «экзистенциальным» истолкованием Нового Завета, оспаривал
значение божественной сущности Иисуса для понимания веры. По его мнению, догматы являются
жизненно важными проявлениями Церкви, в которых она самоутверждается. Трактовка протестант-
ским богословием вопросов экзегетики, систематизации и истории Церкви в отдельных случаях на-
столько противоречива, что представляет собой серьезную угрозу истинам христианства. Наиболее
важным в этом отношении является то обстоятель ство, что даже самые благочестивые устремления,
как, например, у Бультмана, сопровождались радикальным отрицанием объективных истин, будь то
факты искупительной жертвы Христа или само учение о Мессии, которое рассматривалось с чисто
субъективных позиций (достижение спасения зависит только от личной воли и веры).

б) Как в интерпретации Ветхого и Нового Завета, так и в исследовании исторического развития

христианства преобладал историзм. Фердинанд Кристиан Баур (1792_1860) и протестантская Тюбин-
генская школа под влиянием гегелевской философии истории разработали современную концепцию
развития христианства, достигшую наибольшего расцвета в конце XIXв. (Адольф фон Гарнак,
1851_1930): выдающаяся научная теория, сопровождавшаяся разнообразными богословс кими неточ-
ностями, но все же проникнутая глубоким религиозным чувством и обладающая силой провозвестия.

в) Богословские школы протестантизма в XIXв. отличались прежде всего склонностью к истори-

ческой критике и к «современной науке». На протяжении всего XIXв. наблюдалось противостояние
между ортодоксально-конфессиональным и критическим либеральным богословием; и противостоя-
ние это в несколько измененной форме сохраняется и по сей день. Роль посредника играло т.н. по-
средствующее богословие, пытавшееся объединить традиционные представления с современными
течениями (прежде всего Карл Имм ануил Нич, 1787_1868, в своем символе веры, опубликованном в
1846 г. [Nitzschдnum]]).

Значительные догматические теории представляют собой концепция лютеранской Эрлангской-

школы (развившей богословие сознания Шлейермахера в его соотнесении с трудами древнехристи-
анских и лютеранских богословов 272) и богословие Альбрехта Ричля (1822_1889), находившееся под
влиянием идей неокантианства (отказ от христианской метафизики — естественного богословия);
познание Бога должно происходить через Христа. О нем невозможно составить онтологические, но
только ценностные суждения; Христос — это нравственный образец, он осуществил в Своей собст-
венной жизни Царство Божие, понимаемое в нравственном смысле. Для человека Царство Божие —
это призыв, осуществи мый через доставшееся на его долю оправдание, которое понимается как
прощение и снимает сознание греховности.

4. Как и в лютеранстве, в кальвинизме в середине XIXв. наблюдается возрождение ортодоксии.

Одним из самых видных ортодоксаль ных кальвинистских богословов был голландец Абрахам Кой-
пер (1837_1920). При его участии ортодоксальные кальвинисты в 1886г. отделились от Нидерланд-
ской реформированной Церкви и основали «Gereformeerde Kerk» (противостоящую «Nederlandse
Hervormde Kerk»). Сам Койпер основал «Свободный университет» (ортодоксаль но-кальвинистский)
в Амстердаме.

292
 а) Но истинной догматической глубины протестантизм достиг снова лишь в XXв. в богословии
Карла Барта (род. 1886г.). Суть нового догматического сознания была отражена в «Барменской бо-
гословс кой декларации» 1934г. Это богословие противостояло любым проявлениям либерализма,
преодолеть которые оно старалось проповедью обращающегося к людям воскресшего Бога. Бого-
словско-религиозная концепция, разработанная Карлом Бартом в процессе работы над монументаль-
ной «Церковной догматикой» (в общей сложности 12 томов, 1932_1965), не поддается однозначной
оценке.

б) Двадцатый век унаследовал проблемы XIXв., но решались они теперь в несколько иной атмо-
сфере. Диалектическая теология (см. о Карле Барте), так называемое лютеранское Возрождение,
Литургическое движение обновления, возникшие в 20-е годы XXв., заново обратились к основным
положениям Реформации. Особое значение имеет то, что вновь был поставлен вопрос об объедине-
нии христианских конфессий, для решения которого было организовано Экуменическое движение
(§125). С другой стороны, в XXв. была продолжена и исторически-критическая работа в самых раз-
личных формах (от религиозно-исторической школы до «формально-исторической» экзегетики). Эк-
зегеза в своих радикальных выводах объявляет принципиальное представление всей предыдущей
христианской традиции о внутреннем единстве Нового Завета субъективным заблуждением; христи-
анское благовествование окончательно теряет свое обязательное единство.

Таким образом, в настоящее время протестантское богословие находится в двойственном поло-

жении: с одной стороны, оно решительно обращается к идейному наследию Реформации и первенст-
вующей Церкви, а с другой стороны, продолжает развивать методы исторической критики, до сих
пор так и не достигнув равновесия между этими двумя направлениями.

5. Немецкий протестантизм сравнительно поздно обратился к проблемам, возникшим в XIXв. в

результате индустриализации и дехристианизации всей жизни. Причиной этому было слишком сла-
бое и неразвитое церковное сознание. Негативное влияние оказывало и лютеранское учение о двух
царствах, которое вопреки основным положениям Лютера (отчасти также вследствие неточной или
односторонней их формулировки некоторыми реформаторами) способствовало взаимоизоляции обе-
их сфер жизни, причем выгоду от этого в первую очередь получало автономное самостоятельное го-
сударство. Согласно этой концепции, решение социальных (политических) проблем не должно вхо-
дить в компетенцию Церкви; с другой стороны, Церковь попадала в реальную политическую зависи-
мость от государства (княжеский епископат).

Таким образом, вначале решение обозначенных проблем ложилось на плечи отдельных лично-
стей:

а) По инициативе Иоганна Генриха Вихерна(1808_1881) была учреждена Внутренняя миссия.

Основной задачей Вихерна было решение социальных проблем— в корне которых, по его мнению,
лежало отпадение от христианской веры и утрата любви к ближнему— путем христианского возрож-
дения всего народа. Он начал с организации миссионерской деятельности в крупных индустриальных
городах, больше других подверженных дехристианизации. Уже в 1833г. в Хорне под Гамбургом он
основал «Rauhe Haus», приют для беспризорников. В 1848г. на Виттенбергском церковном съезде
Внутренняя миссия была признана в качестве самостоятельного движения в рамках евангелической
Церкви Германии.

б) Придворный проповедник Адольф Штёкер(1835_1909) основал евангелическое социальное

движение, которое он стремился противопоставить социалистическому рабочему движению для того,
чтобы сохранить в массах христианскую веру. В 1878г. была организована Христианско-социальная
рабочая партия, занимавшаяся социальны ми проблемами; это был призыв к духовенству помочь на-
роду в духовной и материальной нужде. В 1890г. был основан Евангелическо -социальный конгресс,
призванный более глубоко и объективно рассмотреть социальный вопрос и привлечь к нему внима-
ние широких кругов интеллигенции. Наиболее выдающимся участником этого движения был после-
дователь Вихерна Фридрих Науман (1860_1919), который, однако, позднее отказался от мысли, что
современные экономико-социальные отношения можно изменить с помощью религиозного воздейст-
вия.

293
 Штёкер хотел улучшить положение рабочих и вместе с тем привлечь их на сторону Церкви и мо-
нархии; не добившись своих целей, он вышел из Конгресса и основал в 1897г. Свободную церковную
конференцию. За свою социально-поли тическую позицию, а в большей мере за свои антисемитские
взгляды Штёкер в 1890г. был смещен с должности придворного проповедника. Без сомнения, огром-
ная заслуга Штёкера состоит в том, что он указал протестантской Церкви и богословию на необходи-
мость создания евангелического социального учения; проблемы, поднятые им, лишь сегодня подвер-
гаются систематизированной разработке. Негативной стороной его деятельности было введение в
христианство элементов расового антисемитизма.

6. Необходимо сказать еще о двух выдающихся личностях в истории Церкви в Германии в XIXв.:

а) Иоганн Кристоф Блумгардт (1805_1880) был выдающимся представителем вюртембергского

движения пробуждения. Он обладал харизматическим даром исцеления, пользуясь которым, он лечил
своих прихожан в Мётлингене. В общине Блумгардта зародилось движение покаяния, которое охва-
тило широкие круги верующих. С 1852г. он переносит свою деятельность в Бад-Боль, где он давал
советы многим страждущим и собрал вокруг себя большую общину, в которой поддерживалось здра-
вое, искреннее благочестие, основанное на Библии.

б) Фридрих фон Бодельшвинг (1831_1910), основатель и заведующий больницей для больных-

эпилептиков, превратил Вефиль под Билефельдом в наиболее значимый христианский центр для ра-
боты Внутренней миссии273. Строгое и глубокое религиозное чувство Бодельшвинга, в котором объе-
динены вера и действенная любовь к ближнему, и по сей день определяет общий дух заведений в Ве-
филе и руководит каритативной и миссионерской работой, проводимой там. Деятельность основан-
ного в Вефиле в 1905г. Евангелического богословского института для обучения больных можно с
полным основанием назвать христиански показательной.

в) Старые идеи пиетизма оказывают воздействие на духовную атмосферу вплоть до сегодняшне-

го дня. Понимая необходимость существования духовного сословия, пиетизм отстаивает право мирян
на активное участие в церковной жизни. Например, в северных областях Шлезвига в начале века час-
то встречались миряне-проповедники.

7. Необычайно важную роль в дальнейшем развитии протестантиз ма вплоть до сегодняшнего

дня играет Дания.

а) С 1844г. в Дании благодаря усилиям Николая Фредерика Северина Грундтвига (1783_1872)

развивается датское движение за создание высших народных образовательных заведений и за расши-
рение общеобразовательной программы для народа274. Значение деятельности Грундтвига заключа-
лось еще и в том, что он возрождал евангелическое христианство, основанное на апостольском сим-
воле веры. При этом он исходил из христологического рассмотрения всемирной истории. Характер-
ным является глубинная связь концепции Грундтвига с народными датскими традициями. По его
мнению, именно «героический дух севера» порождает истинно христианские поступки.

б) Пророческой в христианстве XIXв. можно назвать личность Сёрена Киркегора (1813_1855).

Он получил богословское образование, но церковной деятельности предпочел писательский труд.
Киркегор расторг свою помолвку и остался холостым, посчитав, что брак может помешать достиже-
нию цели его жизни. Гегелевским панлогизму и «объективизму» Киркегор противопоставлял субъек-
тивный характер христианской веры. Предмет веры— это переживание (=парадокс) воплощения как
сущности происходящего; путь человека к Богу не может быть найден путем абстрактного мышле-
ния, а лежит через личную веру экзистирующего мыслителя. Киркегор проповедовал объективные
истины спасительного дела и их познание через акт веры («fides quae creditur» и «fides qua creditur»).
При этом он оспаривал положения лютеранства и решительно выступал против современной ему го-
сударственной христианской доктрины.

Киркегор оказал решительное влияние на некоторые области философии и богословия XXв.

(диалектическая теология; экзистенциальная философия). Его идеи пробуждающе воздействовали и
на католицизм.

294
 II. Англия и Америка

Важное значение для развития протестантизма в XIXв. имели и события, происходившие в анг-
лосаксонском ареале.

1. Англиканская государственная Церковь в XVIIIв. политически и богословски была наиболее

консервативна в течении «High Church»; образованные круги общества вплоть до XIXв. тяготели к
деизму. То обстоятельство, что большинство религиозных мыслителей после недолгой борьбы за
внутреннюю реформу Церкви отпадало от нее и обращалось к сектантству (например, Джон Уэсли и
его последователи; см. п. 2), негативно сказывалось на положении Церкви даже в тех случаях, когда
инициатива этих мыслителей приносила некоторые положительные результаты (методизм Уэсли, на-
пример, пробудил в государственной Церкви стремление к обновлению: Евангелическая партия и
партия «Низкой Церкви»— Low Church Party).

И только политические причины, а именно, попытка парламента (1830г.) установить контроль

над Церковью, руководство которой до тех пор находилось в руках короля, побудили «Высокую
Церковь» к некоторым действиям. Новые веяния охватили вначале духовных лиц и профессоров
Оксфордского университета, объединившихся в т.н. Оксфордское движение. Руководствуясь поло-
жениями романтизма, движение отстаивало тесную связь догматики и обрядности Церкви Англии с
Римско-Католической Церковью. Сегодняшнее состояние англиканской Церкви, во всяком случае ее
мощного правого крыла— «Высокой Церкви» — во многом было определено именно Оксфордским
движением. Оно оказало воздействие в большей мере на обрядность и литургию, чем на проблемы
учения, за одним важным исключением— в вопросе о причастии, отказавшись от его кальвинистской
трактовки, англиканская Церковь остановилась на концепции реального присутствия Христа в хлебе
и вине. Некоторые видные представители Оксфордского движения, среди которых был и Ньюман
(§118), не ограничились приверженностью течению англокатолицизма, а перешли в римско-
католическую Церковь.

2. Для англосаксонского протестантизма в первой трети XIXв. большее значение, чем англикан-
ская государственная Церковь, имели многочисленные секты.

Самой значительной личностью в процессе образования новых сект был Джон Уэсли († 1791г.).
Будучи еще молодым студентом, он основал общество для «методической» молитвы (отсюда мето-
дизм; это название служило вначале для насмешливого обозначения общества). Большое влияние на
владевшее им религиозное чувство оказали введение Лютера к Посланию к Римлянам (в его переводе
Библии) и деятельность движения Цинцендорфа. Благодаря блестящим организаторским способно-
стям Уэсли спиритуалистическое движение постепенно оформилось в отдельную Церковь, ставшую
наиболее влиятельной протестантской деноминацией в Северной Америке.

Учение Уэсли основано на идее личного духовного пробуждения и обращения, его же последо-
ватели склонялись в большей степени к обращению масс. Из методистского движения возникла Ар-
мия спасения. Так как ее возникновение совпало по времени с первой индустриальной революцией,
начавшейся в Англии уже в первом десятилетии XIXв., то ее воздействие на широкие массы необра-
зованных и разочаровавшихся в официальной Церкви людей имело огромное значение.

3. Наряду с методизмом одной из крупнейших протестантских деноминаций стал баптизм (кре-

щение взрослых). Произошедшее в XVIв. от сект анабаптистов, это движение в XVIIв. сильно сдало
свои позиции, небольшие группы баптистов обосновались в Голландии и Англии (возможно, к ним
принадлежал Джон Мильтон, † 1674г.). В североамериканских колониях (Роджер Уильямс, основа-
тель колонии Род-Айленд, 1639 г.) к концу XVIIIв. баптизм получил широкое распространение, а в
настоящее время только в Соединенных Штатах Америки насчитывается до 19 миллионов баптистов.
Баптисты были разделены на многочисленные группы, но в начале нашего столетия они объедини-
лись в свободную организацию.

Но реформатское течение представлено в США и целым рядом других Церквей, пришедших из

Европы: «Синод Миссури» придерживается ортодоксального лютеранства; англиканская еписко-

295
пальная Церковь руководствуется принципом епископализма; пресвитерианская Церковь близка
кальвинизму.

4. Все эти группы основываются на Новом Завете. Наряду с ними в XIXв. в англоязычных стра-
нах было образовано множество сект, эсхатологически направленных и обращающихся преимущест-
венно к Ветхому Завету. Наиболее известной сектой, распространенной не только в Америке, но и в
Европе, являются «Свидетели Иеговы» (организована ок. 1872г. молодым американцем Чарльзом
Расселом под названием «Исследователи Библии»). Это общество со строгой организацией, обла-
дающее большими денежными средствами и пытающееся всяческими способами, порой не совсем
корректными, привлечь к себе прозелитов. Схожи с ними и апостолики (основатель Эдуард Ирвинг,
ок. 1824г.); позднее в Германии от них отделилась Новоапостольская община. Похожие идеи пропо-
ведуют адвентисты (основатель Уильям Миллер, † 1849г.). Эти течения ссылаются в своей проповеди
на ряд тщательно подобранных отрывков из Священного Писания, многократно повторяемых и ак-
центируемых ими. Все они придерживаются концепции о скором конце мира, точная дата которого
постоянно пересчитывается на основании данных (в первую очередь ветхозаветных) и убеждают сво-
их приверженцев в том, что достижение спасения возможно только в их секте.

5. Еще дальше от христианства находится секта мормонов (основатель Джозеф Смит, 1830 г.),
хотя и в их учении наблюдаются некоторые хилиастические черты и встречаются библейские лично-
сти и понятия. Но главным источником вероучения мормонов является не Библия, а Книга Мормона,
личное «откровение» Джозефа Смита. Секта вначале подвергалась преследованиям, в основном
вследствие пропаганды ее членами полигамии, но затем руководителю секты (Б. Янгу, преемнику
Смита) удалось основать мормонскую колонию в центре Америки. После отказа от некоторых обы-
чаев, вызывавших особое возмущение 275, этот штат (Юта) вошел в состав Соединенных Штатов. Он в
настоящее время является, пожалуй, последним в мире социально-политическим образованием с гла-
венству ющими теократическими представлениями.

6. Несмотря на название, нельзя назвать христианским в собственном смысле слова и движение

Христианская наука (основательница Мэри Бейкер Эдди, конец XIXв.). Основой этого учения было
отрицание реальности материи, т.е. в том числе и человеческого тела и болезней (идея, заключающая
в себя и отрицание воплощения).

7. Наряду с этими деноминациями в Америке получили распространение и многие другие; боль-

шинство из них основываются на индивидуалистическо-спи ритуалистических идеях эпохи «пробуж-
дения» и тем самым возвращаются к концепции баптистов или методистов. Здесь также наблюдается
тенденция к унификации. Вопреки традиционному мечтательству сектантов евангелические Церкви в
США постоянно ведут напряженную борьбу между собой; этим объясняется и их заинтересованность
в мощной поддержке экуменических движений.

8. Особое место занимают квакеры.

а) Квакеры (=дрожащие276; самоназвание «Общество друзей») представляют собой движение,

возникшее в Англии в XVIIв. как протест против государственной Церкви и против царивших в об-
ществе мещанских настроений. Основателем этого направления в протестан тизме был Джордж Фокс
(1624_1691). Квакеры объединили в своем радикальном учении все спиритуалистически-
субъективные возможности реформаторского религиозного чувства, особое внимание уделяя нравст-
венному самоконтролю и социальной помощи.

Еще при жизни основателя движение проникло в американские колонии, и в Пенсильвании его
организовал Уильям Пенн; в этом штате в настоящее время проживает 4/5 всех приверженцев этой
секты (ок. 170000).

В самом начале своего существования квакеры воспринимались как социально нежелательное

движение (отказ от принесения клятв и военной службы, от официальных богослужений) и поэтому
подвергались преследованиям.

296
 б) Из-за многочисленных спадов и подъемов сильно страдало внутреннее единство движения без
строгой организации; при этом постоянно рождались противоположные догматические концепции.
Но несмотря на все эти явления, квакеры оказали заметное влияние, особенно во время и после пер-
вой мировой войны, на религиозную и культурную жизнь Западной Европы и США.

в) В основе вероучения квакеров лежит представление о «внутреннем свете», побеждающем грех

и объединяющим человека с Иисусом Христом. И так как в душе каждого человека в виде «внутрен-
него света» присутствует Бог, то и Церковь, и священство, и таинства— в том числе и крещение,— и
даже Библия отвергаются квакерами в качестве источника веры и высшей истины. В их организации
есть старейшины, проповедники и наставники молодежи, но они не признают штатных должностей и
церковные порядки. Богослужения представляют собой прежде всего молитвенное молчание. Глав-
ным являются личные искания под водительством «внутреннего света», особое внимание уделяется
сохранению нравственной чистоты путем добрых дел (воздержание, порой пуританский запрет на
танцы и прочие увеселения).

Движение квакеров никак нельзя назвать квиетистским, оно скорее направляется необычайным
миссионерским порывом. Существуют квакерские школы и высшие учебные заведения. Квакеры
прежде всего отстаивают человеческое достоинство (например, в первой мировой войне) и работают
тем самым на дело мира.

ВОСТОЧНЫЕ ЦЕРКВИ

§121. Многообразие и единство христианского Востока

I. Введение

1. В первом томе (§34) мы временно вывели за скобки рассмотре ние истории восточной Церкви.
Это соответствовало исторической ситуации. С момента разрыва официальных отношений с Ватика-
ном римско-католическая Церковь, которой в первую очередь посвящена эта книга, не испытывала
существенного влияния со стороны великих Церквей-сестер. Ислам уже давно поставил мощную
преграду между Востоком и Западом. И латинская Церковь в своем развитии тем упорнее следовала
только законам западного и даже римского ареала. Правда, крестоносцы прорвались через этот за-
слон, и их прорыв внес в жизнь европейского Запада бесценные импульсы. Но их предприятие никак
не способствовало сближению разделенных Церквей. Напротив. Все то, что вкупе можно назвать
эгоизмом крестоносцев, углубило пропасть разрыва. Жестокость, проявленная ими при взятии право-
славного Константинополя в 1204г.; изгнание греческих епископов латинскими патриархами; запрет,
наложенный ими на византийский обряд; множество других невероятных унижений и всякого рода
ущемлений, которые принесла на византийскую землю бессмысленная авантюра Латинской империи,
остались в памяти греков и Греческой Церкви как тяжелая душевная травма277. И она обрекла на не-
успех различные попытки воссоединения, предпринятые в последующее время (§54, II; 66 и ниже
§123). Аналогичным образом глубоко укоренившееся недоверие русских православных христиан к
латинской Церкви объясняется, в частности, захватнической политикой тевтонского ордена в При-
балтике278.

Приток греческой учености из Византийской Церкви начиная с XVв. заметно обогатил богослов-
ское мышление на Западе, но латинская Церковь еще долгое время продолжала коснеть в своей изо-
лирован ности. Османская империя все сильнее угрожала распространиться на Запад и препятствова-
ла всякому сближению Запада с восточным христианством. Даже в 1484г. на синоде в Константино-
поле латинян снова, как и всегда, сурово упрекали за их заблуждения.

2. Правда, в Новое время со стороны латинско-католической Церкви был предпринят ряд попы-
ток нащупать контакты с православными Церквями. Но, во-первых, эти подчас титанические усилия
(см. ниже) оказывались не особенно успешными, а, во-вторых, как раз они усилили недоверие «вос-
точников» к латинянам. Восточные Церкви снова увидели в римских посланцах крестоносцев, иными
словами, не столько добрых пастырей и проповедников Благой Вести, сколько представителей сис-
темы, которая, по их мнению, стремилась прежде всего расширить сферу своего влияния и даже сво-
ей власти.

297
 Правда, многие свидетельства и отзывы говорят о том, что приверженность вере папских по-
сланцев и чистота их помыслов, подтвержденная героическими жертвами, не была оценена по досто-
инству. Но все проницательные историки в наши дни единодушно считают, что «захватнический»,
«прозелитический» метод, применявшийся папскими посланцами, был в высшей степени неудачным.

Для исторического понимания проблемы необходимо видеть, что эти недостатки в определенной
мере укоренены в образе мыслей и действия, характерных для латинского Запада. Со времени пере-
мещения политической активности на Восток сначала Диоклетианом, а затем Константином, с того
момента, когда был сделан решительный шаг к духовной самостоятельности Запада, что соответство
вало концепции Церкви, выдвинутой Августином, с момента становления того, что определяется
термином «civitas christiana», в западном христианстве все более ослаблялось сознание церковной
связи с Востоком. Развитие и укрепление Церкви на Западе опиралось на своеобразное, замкнутое
само на себя сознание. Несмотря на все ограничения и оговорки, в представлении Запада мировая
действительность являла собой единое целое, совпадала с латинской Церковью папства; западное
сознание не вмещало в себя претензий церковного Востока на равенство, не говоря уже о диаконии.
Запад имел весьма смутное представление о державной мощи византийского царства, о его велико-
лепной культуре, его самосознании и его сознании своего посланничества; Запад слишком мало знал
о том, что Византия была щитом против ислама, что Киевская Русь, а затем Великое княжество Мос-
ковское защищали его от монголов.

Соответственно на протяжении многих столетий Запад не поднимался до концепции общего на-

следия и судьбы с восточной Церковью, т.е. до того единственного представления, которое могло бы
освободить его— при условии сотрудничества с христианскими братьями на Востоке— из сужающе-
гося кольца ислама, избавить от надвигающейся азиатской угрозы279.

Говоря об этом сужении кругозора западной Церкви, мы должны, вероятно, вспомнить о том
единственном эпизоде, когда Римская Церковь пренебрегла возможностью воссоединения: речь идет
о деяниях славянских моравских апостолов(Первоучители славянских народов, святые (и православ-
ной, и католической Церкви) Кирилл [Константин] и Мефодий по происхождению не славяне, а со-
лунские греки, «как видно из естественно понимаемой (без обычных перетолкований) заметки зальц-
бургского летописца под 873-м годом («quidam Graecus Methodius»)»— цит. по: Поснов М. Э. Исто-
рия христианской Церкви. Брюссель: Изд-во «Жизнь с Богом», 1964, с. 245. — Прим. ред.), но именно
тогда западная Церковь решила остаться общиной, говорящей только по-латыни. Это было судьбо-
носное решение, и оно имело не только позитивную сторону. В нем следует искать важнейшую при-
чину углубления разрыва с восточным христианством.

3. Итак, минуя различные страны и эпохи, мы добрались— к началу ХIХв.— до того соотноше-
ния сил, которое снова восстановило духовный, богословский и церковно-политический контакт обе-
их Церквей на Востоке и на Западе.

Могущество ислама, столь долго угрожавшего христианству, неудержимо ослабевало. Несмотря

на отчаянное сопротивление, он потерпел поражение в 1571г. (битва при Лепанто), а с 1683г. начал
отступать. Священный союз, т.е. сплочение православной России, протестантской Пруссии и римско-
католической Австрии против «антихриста» Наполеона280, а позднее мощное (хотя и весьма неодно-
значное) влияние русских мыслителей и литераторов на духовную жизнь Европы, начавшееся в
ХIХв., означало повторную встречу Европы с православным Востоком.

Эта встреча в конце прошлого века стала более доверительной благодаря плодотворным усилиям
западных и православных мыслителей, стремившихся сохранить сокровища православного благочес-
тия.

И все же этот экзотический мир восточных Церквей остается для нас в каком-то глубинном
смысле еще неизвестным. Мы еще не вступили с ними в тот интимный контакт, который придает
уверенность суждению,— такую, например, с какой мы подходим к оценке различных этапов запад-
ной церковной истории, где хотя бы некоторые моменты кажутся само собой разумеющимися. Даже
в трудах авторитетных историков восточной Церкви постоянно звучат жалобы на отсутствие в той

298
или иной области более ранних исследований, которые придали бы научную убедительность компе-
тентному суждению.

И несмотря на это мы полагаем, что огромное значение восточных Церквей и во многом героиче-
ское величие их блистательной и многострадальной истории оправдывают нашу попытку в этом на-
правлении.

Кроме того, важнейшим импульсом является экуменическое мышление. Оно становится все бо-
лее определяющим для нашей эпохи, оно нарастает неудержимо, как глубинная волна. Оно уже сего-
дня стало духовной реальностью. После того, как папа Лев ХIII настойчиво указал на сокровища вос-
точных Церквей281, созыв современного экуменического Собора, о котором Иоанн XXIII говорил как
о дальней перспективе, переместился в план непосредственной церковной истории и обрел актуаль-
ное значение.

В контексте этой экуменической реальности наш анализ с необходимостью должен учитывать

результаты изучения истории восточных Церквей: Реформация XVIIв., реальным следствием которой
явился церковный раскол христианства, была протестом против специфически западной ориентиро-
ванности католической Церкви. Ипотому можно с полным основанием утверждать, что определен-
ные перегибы и крайности средневекового развития, которые мы не могли обойти молчанием, вряд
ли были бы возможны в Церкви, где действовали бы восточные патриархаты со всем своим авторите-
том апостольской традиции, столь высоко ценимой папами новейшего времени. Знание восточных
Церквей может принести большую помощь, когда нужно будет ответить на животрепещущий вопрос
о возможности воссоединения282.

4. Если мы таким образом решаем включить в наш анализ историю восточной Церкви, распола-
гая тем запасом знаний, который накопили к настоящему моменту, нам с необходимостью придется
вернуться назад, к более ранним временам. О восточном благочестии, восточном монашестве, о мис-
сионерской энергии восточных Церквей нельзя составить достаточно полного представления, исходя
только из того, что было для них возможным и что еще возможно в XIX и ХХвв. Чтобы составить
адекватное суждение, нужно оглянуться на то, чем они были до того, когда большие части этих
Церквей парализовал длившийся столетиями гнет ислама, нашествие монголов, турецкое владычест-
во и связанные с этим бесконечные войны, выселения, истребления. Необходимую исходную базу
дают нам для этого изложенные выше сведения из эпохи древней Церкви и некоторые факты из
средневековья.

II. Церковь или Церкви?

1. В истории христианской древности мы говорили о восточной Церкви в единственном числе,

понимая под этим весь церковно-хри стианский Восток как единое целое. Такой подход был право-
мерным во многих отношениях. Во-первых, потому что (если отвлечься от особых церквей несториан
и монофизитов) догматическое, литургическое и каноническое единство различных патриархатов,
включая румынскую, славянскую и другие национальные Церкви, т.е. единство «православной Церк-
ви» действительно существует 283. Существовал даже, хотя и в ослабленном смысле, единый церков-
ный государь Востока, вселенский патриарх Константинополя. Имеются многочисленные доказа-
тельства того, что византийские патриархи стремились распространить свое влияние и даже свою
власть на другие Церкви и патриархаты, удержать за собой право официально рукополагать для них
верховных пастырей. Эти тенденции были не только выражением естественного человеческого
стремления к самоутверждению, их сила состояла в том, что они переносили верховное владычество
василевса над христианством своего царства (вполне реальное и в церковном смысле)— на личность
вселенского патриарха. Нам известно об этом со времен Константинополя и возведения христиан-
ской религии в ранг государственной. Нам известно о постепенном увеличении церковного ареала,
зависимого от Константинополя, особенно со времен Халкидона, когда вселенский патриарх получил
право рукоположе ния в диоцезах Фракии, Понта и Азии284. В ту эпоху патриарх «второго», «нового»,
Рима стал почти что высшей апелляционной инстанцией в восточной Церкви. Позже вследствие
арабского завоевания патриархи Иерусалима, Антиохии и Александрии были практически отлучены
от своей паствы и часто искали защиты в Константинополе, а патриарх Константинополя все более
становился de facto «вселенским» епископом Востока. Выше (§41, II) уже говорилось о том, как Фо-

299
тий отрицал примат старого Рима и требовал признать примат Константинопольской кафедры, а
также о том, как он успешно распространял свое влияние на Балканы (Болгария).

Церковная автономия различных православн ых и раскольнических Церквей пыталась, правда,

энергично сопротивляться претензиям Константинополя, однако стремление к церковной централи-
зации оставалось. В течение многих столетий не прекращаются попытки в определенном смысле гре-
цизировать православ ные Церкви славянского и арабского языкового ареала, а также румын, или по
крайней мере (и прежде всего) передать епископские кафедры грекам.

В этом причина многочисленных споров и конфликтов между местным клиром и настойчивыми

греческими претендентами на епископские места. Точно так же долго длилось соперничество между
славянской и греческой литургией в Сербской, Болгарской и Румынской Церквях.

2. Даже турецкое владычество в значительной мере способствовало претензиям вселенского пат-

риарха. При беспощадной финансовой эксплуатации, спорадичес ких преследованиях и непредска-
зуемых взрывах жестокости турки проявляли достойную удивления религиозную терпимость в от-
ношении христиан. Они даже сохранили некоторые христианские церкви и их клир. Уничтожение
василевса и тот факт, что его место занял султан, не означал устранения раскола восточных Церквей
(Братсиотис). Но для новых властителей было проще иметь дело только с одним, ответственным за
всех, христианским церковным главой; а им не мог быть никто, кроме патриарха прежней столицы.
Именно тогда, под турецким владычеством, совместными усилиями завоевателей и фанариотов285 на
Балканах осуществлялась упомянутая выше грецизация286.

3. Об одной православной Церкви можно говорить постольку, поскольку каждая отдельная авто-
кефальная Церковь понимает себя как духовное представительство всей истинной кафолической
Церкви той же веры.

Зафиксировать это духовное единство пытались синоды XVII (Яссы, 1642г., Иерусалим, 1672г.;
оба синода, кстати, высказались против протестантизма) и ХХ столетий (Константинополь, 1923г.,
Афины, 1930г.). Наконец, представители всех православных Церквей встретились на Родосе по при-
глашению вселенского патриарха. Целью и желанием этой конференции было подвигнуть православ-
ные Церкви к осознанию своего наднационального характера287. Православие прокламировало здесь
себя как единая община под духовным руководством патриарха Константинопольского288.

4. Но это единство следует понимать только в духовном смысле, никоим образом не имеется в
виду какое-либо юридическое главенство или подчинение. Единство хотя бы приблизительно в том
смысле, как оно существует в латинской Церкви папства, никогда не имело места на Востоке. От-
дельные патриаршьи Церкви скорее автокефальны 289, т.е. подчиняются единому главе.

Однако это отнюдь не исключает оживленных межправославных контактов. На Родосе все уча-
стники конференции, в том числе и Русская Православная Церковь, ратовали за усиление и углубле-
ние этих связей. Россия уже во время юбилейных торжеств 1948 и 1958г. в Москве установила посто-
янные отношения с большинством православ ных Церквей. Современное расщепление православия
вызывает всеобщее сожаление. Объединяющим фактором остается принцип, согласно которому
юрисдикцию над православной, но еще не имеющей иерархии страной, осуществляет Константино-
поль.

Энергично ведется подготовка всемирного православного собора, который должен будет занять-
ся актуальными проблемами православия и, кроме того, проблемой отношения к латинским Церквям
и конфессиям и к «восточным», «меньшим» Церквям. Богословские беседы о воссоединении ведутся
с монофизитами. В Константинополе существует собственная, весьма активная панправославная и
еще одна так называемая панхристианская (по делам отношений с другими христианами) патриаршья
комиссия; генеральным секретарем обеих комиссий является известный богослов и митрополит Хри-
зостомас Константинидис.

5. Это многообразие и самостоятельность Церквей является характерной особенностью Восто-

ка. И у нее весьма глубокие корни. Многие Церкви Востока были изначально апостольскими290, в то

300
время как на Западе была только одна основанная апостолом Церковь— Римская. Многообразие про-
исхождения характерно для Востока.

Раннецерковные установления отличаются большим разнообразием. Ссамого начала языковы-

еразличия в литургии и вообще в провозглашении Благой Вести воспринимались здесь как нечто са-
мо собой разумеющееся. Народный элемент проявлялся в том, что каждый народ группировался,
подчиняясь собственному верховному главе. Церковные границы и «национальные» границы пере-
крывались. Самым древним примером тому является Сирийская Церковь, основанная вIв.

Эти близкие отношения между Церковью и «народом» (или племенем), а значит и государством,
имели решающее значение для всего дальнейшего развития. Вот почему сдвиги политических гра-
ниц, например, в многообразных и запутанных перипетиях, взлетах и падениях Византии в борьбе
против болгарского и сербского царства всякий раз неизбежно и долго отражались на церковной ис-
тории. Каждое новое изменение границ после очередной войны обуславливало новые границы влия-
ния Церкви. Эта политическая связь или ориентация позже с окончательной ясностью проявится в
России. Киев, а потом Москва станут как политическими, так и церковными метрополиями.

Все это дает весьма пеструю и причудливую картину расщепления восточных Церквей и обря-
дов, которая с трудом поддается описанию. Сдвиги и смещения границ после двух мировых войн ХХ
столетия еще более усложнили для историка обзор современной ситуации в этом ареале.

В Польше до второй мировой войны (1932г.) имелось 4 миллиона католиков и 4 миллиона нека-
толических «восточных» христиан, весьма различных по национальному происхождению. Многие
православные поместные Церкви, руководствуясь традицией и обычаями, соперничали и противо-
стояли друг другу. Или вспомним о разного рода течениях, движениях, реакциях и схизмах среди ру-
тенитов. В настоящее время кроме русских самое мощное рассеяние наблюдается у армян: они живут
в России, Турции, Иране, Сирии, Ливане, Египте, США; в Европе, например, в окрестности Лиона,
имеется большой армянский город.

Расщепление очень характерно и для того комплекса стран, где некогда христианская весть была
наиболее плодотворной: на Переднем Востоке. Там христианство чуть ли не полностью уничтожено.
Но и то, что от него осталось, все-таки делится на разного рода группы, члены которых также не об-
разуют и не ощущают своего социально-культурного единства. В горной части Ливана существуют
рядом друг с другом Маронитский патриархат в Бкерке, Греческо-католический патриархат в Бзо-
умаре, Армянско-православный патриархат Антилиаса, Сирийско-католический патриархат в Шарфе
и апостольская нунциатура, и все это помимо православ ного священства.— В Каире маленькое хри-
стианское меньшинство представлено семью католическими обрядами, каждый со своей юрисдикци-
ей, а кроме того имеются православные Церкви— Коптская, Греческая, Сирийская, Халдейская.

6. Несмотря на изначально смущающее церковное расщепление следует еще раз подчеркнуть,

что это многообразие прежде было связано глубоким единством. Восточные Церкви ощущали себя
единой Церковью, и они суть одна Церковь. Единство это восходит к працеркви через византийскую
императорскую Церковь (с догматическими оговорками относительно особых Церквей) к славянским
Церк вям на Балканах и в России и к Румынской Церкви.

Тем не менее, следует учесть, что эта связь времен была нередко (а иногда и в высшей степени)
внешней и определялась общей враждебностью Риму, а в новейшее время к протестантским общи-
нам.

Ныне несмотря на далеко зашедшее расщепление на национальной почве, православная Церковь

не только сильнее, чем столетия назад, осознает свое единство, но и предпринимает энергичные по-
пытки его укрепить. Упомянутая Конференция на Родосе и богословские работы, опубликованные ее
участниками, служат тому доказательством.

7. а) Итак, если мы попытаемся заметить определенные закономер ности в истории этого много-
образия, мы увидим, что здесь на Востоке историческая проблема оказывается намного более слож-
ной. Более того, если отвлечься от общности вероисповедания, создается впечатление, что характер-

301
ным и определяющим фактором развития было как раз отсутствие всеохватывающего и всепрони-
кающего единения. Движение истории представляется причудливым сочетанием и неукротимой
борьбой неравных компонентов: византийско-греческого, румынского и южно- и северославянского.
Это развитие либо постоянно, либо в течение нескольких столетий (как в России) нарушается и жес-
токо подавляется необычайно мощными внешними силами. И таким образом, в огромном ареале,
предстающем перед исследователем, пестрота и изменчивость картины достигает таких размеров, что
кажется невозможным уловить здесь какую бы то ни было закономерность.

Чтобы составить первое впечатление, возьмем для примера Византию. Несмотря на глубоко впе-
чатляющую волю к жизни, о которой свидетельствует история вселенского патриархата в Новое вре-
мя, расщепление так велико, эпохи расцвета столь быстро сменяются периодами упадка и бессилия,
политические и церковно-политические сдвиги влекут за собой такие этнические, духовные, церков-
ные перемены; смуты и смены вех так многочисленны и чувствительны, церковная жизнь в ее много-
образии столь часто попадает в непосредствен ную зависимость от случайных прихотей политиче-
ской власти, декорации конкретных событий так стремительно смещаются, что попытка уловить реа-
лии «духовного пространства», обвести их крупным общим контуром не удается.

В эпоху высокого и позднего средневековья и в Новое время ситуация во многом отличалась от

той, которую мы смогли обрисовать для древней истории Церкви. Там мы имели дело с однойунивер-
сальной империей и с духовными фундаментальными процессами формулирования догматов, разви-
тие которых подчинялось значительной и сравнительно легко уловимой закономерности.

б) Поэтому мы изберем другой путь. В первой части нашего обзора мы проследим историю от-
дельных восточных Церквей. Во второй части мы поставим вопрос об их общих особенностях и о
своеобразии их подхода к понятиям Церкви, спасения, литургии, монашества, клира.

§122. Отдельные восточные Церкви

I. Вселенский патриархат в Константинополе

Много веков подряд и вплоть до наших дней вселенский патриархат в Константинополе в опре-
деленном (изменявшемся) смысле являлся духовным центром православной Церкви. Эту роль оспа-
ривала у «второго Рима» Москва, но не вполне успешно.

1. Основание и возвышение церковной метрополии в Константино поле было, как мы знаем291,

связано с политическими, а говоря конкретнее, с государственно-церковными обстоятельствами.
Здесь имело место прямое продолжение языческих представлений об императоре как о summus
pontifex. В пространных высокопарных титулах Константина Великого, которые мы встречаем у Ев-
севия Кесарийского («богоизбранный» и пр.292) и которые позже стали адресовать также и церковно-
му владыке третьего Рима, император представлен как законный юридический владыка Церкви.

О таком государственно-церковном подходе к сану епископа Константинопольского в простоте

душевной рассуждает Халкидон, выдвигая обоснование 28-го канона; он говорит, что кафедре епи-
скопа следует оказывать такое же почитание, как и престолу в Риме, «коему от отцов наших было
оказано предпочтение, ибо он был градом императора»293. Это означало, что ранг епископа соответ-
ствует рангу города или выводится из него.

Этот принцип, о котором мы уже говорили (см. выше, §122), многократно повторяясь позднее во
всех восточных Церквях (в том числе и как средство защиты против тенденции к централизации,
особенно патриарха Константинопольского) расширился до чреватого последствиями тезиса, кото-
рый в наши дни столь высоко вознесен большинством восточных Церквей: политическая свобода
есть основа церковной независимости.

Из Византии государственная церковность как господствующая форма церковной жизни перешла

на все основанные Византией Церкви. И таким же образом идея императора всей земли— помазан-
ника Божия перешла ко всем православным народам: болгарам, сербам, русским.

302
 2. Для всякого исторического феномена небезразлично, в каких географичес ких, культурных,
даже ландшафтных условиях он развивается.

Чтобы полностью оценить по достоинству православие, а также ту огромную роль, которую иг-
рает в нем Константинополь, не следует забывать об уникальном географическом расположении это-
го города, приводившего в восторг всех путешественников, и о царившей в нем атмосфере поистине
имперской культуры. Историческая память о проходивших здесь важнейших соборах294, живое ощу-
щение могущества и красоты, осознание себя городом по преимуществу, бесспорно срединной точ-
кой— все это отражается на церковной сфере.

Византийские митрополиты, подчинявшиеся вселенскому патриарху не слишком стремились со-

хранить свои места в провинции: их притягивал Константино поль; там обреталось множество цер-
ковных иерархов. Таким образом сформировалось некое подобие римской курии, некий «двор», ат-
мосфера которого в силу имманентной логики отнюдь не благоприятствовала христианскому стрем-
лению к совершенству.

3. В христологических спорах Византия утвердилась как центр православной веры; на нее ориен-
тировалась не признавшая раскола часть Антиохии, Александрии, Грузии, а также патриархат Иеру-
салима. Благодаря отвоеванию для царства части Сирии во второй половине Хв. (Антиохия, 969 г.) в
Антиохии укрепилась греческая община и православие. Но политика насильственных мер, направ-
ленных против «еретиков», и попытки принудительно насадить православие вызвали антипатию ме-
стных яковитов к Византии. Такие же насильственные меры, направленные против рутенов (у кото-
рых византийцы в 1045г. отняли последнюю резиденцию), привели лишь к тому, что началась массо-
вая эмиграция этих христиан на Запад. Во время крестовых походов патриархи Антиохии и Иеруса-
лима часто жили в изгнании в столице царства. Легко понять, что обряд и церковное право этих мет-
рополий приближались к византийским.

В свою очередь расширение византийского царства с момента отвоевания столицы в 1261г.

вплоть до XIVв. укрепили в патриархах сознание своего могущества, и на этот раз— в противовес
Риму. Когда затем из-за близорукой политики Запада (изоляционистская политика Карла Анжуйско-
го, поддержанного курией, 1281г.), а также из-за продвижения турок положение Константинополя и
империи стало более уязвимым, имели место известные попытки воссоединения со стороны импера-
тора, но патриарх, монахи и народ упрямо оставались на антиримской позиции. Именно в последние
полвека независимости столицы это противостояние усилилось. За исключением нескольких мужей
Церкви (см. Собор в Ферраре_Флоренции, т. I), стремившихся достичь взаимопонимания с Римом, в
те времена и богословы были в большинстве своем настроены полемически против латинян.

Ибо еще большим злом было глубоко укоренившееся внутреннее разделение обеих частей хри-
стианства. Об этом свидетельствует крах обеих уний— Лионской и Ферраро-Флорентийской. Хотя
латиняне и греки еще накануне падения Константинополя совместно отслужили литургию, сопротив-
ление народа и монахов ненавистным латинянам было слишком велико. Да и после падения империи
обе части христианства, ослепленные враждой, противостояли друг другу.

4. а) С момента захвата Константинополя турками (29 мая 1453г.) начался новый период в исто-
рии восточной Церкви. После трех дней кровавых убийств султан Мехмед II приказал установить
мир в завоеванном городе. Оставшимся в живых христианам было предписано вернуться. Исповеда-
ние христианской веры (как и в других некогда завоеванных христианских землях) было дозволено.
Христиане (как и евреи) подпадали под действие определенных особых законов (исключение из во-
енной службы, запрет на вступление в брак с мусульманами и на представление свидетельских пока-
заний в суде против мусульман; повышенные налоги и поборы; публичное отправление культа не
допускалось).

б) По приказу султана находившиеся в Константинополе епископы избрали нового патриарха,

высокоученого Геннадиоса Схолариса, убежденного противника унии с латинской Церковью295. Сул-
тан принял назначение патриарха в той же форме, как некогда император (новоизбранный патриарх
упал ниц перед султаном, а тот вручил ему епископский жезл). Султан подтвердил его главенство над

303
всеми христианскими патриархами и представительство за всех христианских подданных султана;
патриарх был также верховным судьей христиан во всех гражданских брачных тяжбах296.

Впрочем, константинопольские патриархи наловчились впоследствии извлекать пользу из своего

политического бессилия: они стали незаменимыми. Правда, недоверие, даже ненависть ко всем «не-
верующим» со стороны православного христианства, которое постепенно оказалось в положении ди-
аспоры, нисколько от этого не уменьшились (точно так же обстояло дело позднее по отношению к
ставшему всесильным русскому царю).

По крайней мере, греческие православные смотрели на патриарха как на представителя исчез-

нувшего василевса. И патриарх в некоторой степени ощущал себя таковым. Это представление со-
хранилось вплоть до новейшего времени297.

Другим обстоятельством, которое способствовало росту престижа вселенского патриарха, было

то, что с конца XVIв. ему как этнарху удалось во многом добиться упомянутой выше грецизации
Балкан и тем самым отодвинуть на задний план конкурирующий славянский элемент298 .

5. а) Внутренняя жизнь православной Церкви под турецким владычеством тяжко пострадала. Она
в какой-то степени замерла. Правда, преобладающее большинство населения долгое время твердо
держалось традиционной веры, хотя у христиан почти не было возможности добиться экономическо-
го, а тем более политического успеха. Но отсутствие достаточного духовного попечения и какой-
либо возможности богословского образования чувствительно сказывалось на душепопечительной
деятельности православного священства.

В эпоху Контрреформации папа Григорий XIII (1577г.) основал Греческую коллегию в Риме. Од-
нако в ней обучались лишь те, кто вступил в унию с Римом. Только в 1626г. в Венеции тамошняя
греческая колония основала православную Академию. Наконец в XVIIIв. были основаны христиан-
ские школы и семинарии также и в тех областях, где господствовали турки; самая значительная из
этих школ находилась в Константинополе.

б) К концу XVIв. в православие стали проникать протестантские влияния. В то время они были
отвергнуты патриархом. Но полстолетия спустя (между 1620г. и 1638г.) один из его приемников Ки-
рилл Лукарис попытался (хотя и в конечном счете безуспешно из-за внутрицерковного противодей-
ствия) установить близкие отношения с кальвинизмом, которые в какой-то момент дошли до литур-
гической общности299. Однако Соборы в Яссах (1642г.) и Иерусалиме (1672г.) осудили протестан-
тизм.

Богословие того времени (начиная с XVIв.) не выдвинуло ничего значительного. Оно было пре-
жде всего направлено на защиту от латинской Церкви (против Флорентийского собора, против пап-
ства, против «латинян»). В 1722г. собрался озлобленный антикатолический синод. В середине
XVIIIв. патриарх Кирилл V дошел до глобального осуждения всех таинств латинской Церкви. Патри-
арх Иерусалимский выступил против этого осуждения, но оно не отменено по сей день300.

6. После периода острой напряженности между Фанаром и Высокой Портой, с того момента, ко-
гда балканские народы стали успешно осуществлять свое стремление к независимости, отношения
снова немного наладились.

Однако влияние и авторитет обеих инстанций сильно пошатнулись: политическое освобождение

балканских народов от Турции повлекло за собой отделение Церквей; в 1850г. вселенский патриарх
признает автокефальность Греции, затем Сербии (1879г.) и Румынии (1885г.). Собственный патриар-
хат в Румынии существует с 1925г., в Албании с 1937г. (взамен патриархата в Константинополе), в
Болгарии с 1945г. (признан Патриархом).

7. Начиная с рубежа XIX и ХХвв. резиденция вселенского патриарха вернула себе нечто от
прежнего блеска епископа всея земли (хотя он не имеет юрисдикции над другими Церквями, кроме
своей). Это является прежде всего заслугой Иоакима III (был патриархом в 1878_1884гг. и в
1901_1912гг.), которого назвали «Великим». Он снова наладил тесные отношения между отдельными
304
автокефальными Церквями и установил новые контакты со старокатоликами и англикана ми. По от-
ношению к Риму он продолжал занимать отрицательную позицию. Патриарх Афинагор I также сумел
повысить престиж первопрестола.

8. После первой мировой войны попытки сближения православных Церквей стали еще более
энергичными. Созыв православного синода в Константинополе служил тому доказательством и им-
пульсом, однако список участников определялся допустимыми в то время пределами и оказался да-
леко не полным. На синоде отсутствовали патриарх Болгарии, который был в «схизме», патриархи
Антиохийский, Иерусалимский, Александрийский и, разумеется, Московский. Созыв Вселенского
собора, назначенный на Афоне в 1926г., был перенесен на неопределенное время.

Одновременно византийская Церковь испытала на себе жестокости (с обеих сторон) греко-

турецкой войны, а точнее, безжалостную антигреческую политику турецкого правительства. Все же
Лозаннский договор (1923г.), который завершил эту войну, предусматривал сохранение патриарха-
та301.

Во всяком случае патриархат впервые лишился всех без исключения прав, кроме чисто религиоз-
ных. Древнее восточное (и турецкое в том числе) представление, согласно которому каждая единая
религиозно-церковная община является чем-то вроде нации, утеряло значение. С другой стороны,
попытки использовать Фанар в интересах нового государства оказались безуспешными, Церковь не
подчинилась новому государству.

Значительная вплоть до ХХв. группа армян из-за массовых избиений и эмиграции чрезвычайно
сократилась и (включая католичес ких армян) ослабла в церковном отношении под влиянием свет-
ских тенденций302.

В настоящее время вселенский патриарх Константинопольский почти всеми признается влады-

кой (первопрестол) над другими православными Церквями. Патриарх Афинагор I с 1949г. стремился
упрочить и сблизить отношения между восточными Церквями-сестрами303.

Кроме того, Константинопольский патриархат является членом Всемирного совета Церквей, в

том числе и секции «Faith and Order». Отношения между Фанаром и Ватиканом также улучшились.

9. Оглядываясь на историческую и церковно-историческую роль Византии, можно подвести

краткий итог: в 718г. и в последующие столетия, несмотря на бесконечные осложнения с арабами,
русскими и норманнами, она не только спасла саму себя, Западную Европу и западную Церковь от
арабов, но и активно атаковала ислам при македонских императорах (867_1056г.); она христианизи-
ровала Балканы (и Южную Италию) и основала миссию в России. В Хв. Византии подчинялись 600
епископов в Малой Азии, в Причерноморье, в Сербии, Болгарии, Греции, Албании, Румынии, Венг-
рии. Церкви византийского обряда имеются в наши дни в России, на Украине, в Венгрии, Словакии,
Югославии, Албании, Румынии, Сербии, Греции, Болгарии, Турции, Сирии, Ливане, Палестине, Иор-
дании, Египте, не говоря уже о диаспоре на всех континентах (в США примерно 3 млн. православ-
ных).

Отдельного упоминания заслуживает еще православная Церковь возведенного Юстинианом мо-

настыря св. Екатерины на Синае (с архиепископом). Кроме монахов, она имеет некоторое количест-
во прихожан-мирян. Эта Церковь была признана автокефальной в 1575г. и повторно в 1782г.

II. Православие в России

1. В церковном и культурном отношении судьба России складывалась под глубоким влиянием

того обстоятельства, что преобразовав шая ее христианизация пришла из византийского ареала304.
Это влияние проникает в различные области русской истории; оно находит свое самое значительное
выражение в том, что Москва возвысилась до положения метрополии, считая себя наследницей Ви-
зантийской империи, третьим и последним Римом.

305
 Уже во времена иконоборцев монахи, бежавшие из Византии, принесли Благую Весть в южно-
русские области, например в Крым. Они привили также почитание икон, которому суждено было
стать существенным компонентом русского благочестия. Из их пещер в горах постепенно развились
пещерные монастыри, имевшие впоследствии огромное значение в русской истории и истории рус-
ской Церкви (самой значительной стала Киево-Печерская лавра, основанная в 1051г. афонскими мо-
нахами). Киеву со времен христианизации принадлежит важнейшая заслуга в защите от азиатских
орд, а лавра была поистине колыбелью русских святых. С поразительной глубиной и рвением эти мо-
нахи следовали подчас прямо-таки экзистенциональ ной формуле аскетизма «плачь, постись и мо-
лись» и такое понимание и образ жизни находили отклик в широких слоях народа.

Первого епископа-миссионера послал в страну патриарх Фотий как раз в то время, когда между
Константинополем и Римом началась борьба за христианизацию Балкан.

Первая русская княгиня, принявшая христианскую веру, Ольга, была крещена в Константинопо-
ле. А ее внук Владимир (крестивший ся, вероятно, в 988 г.), инициатор христианизации Руси, женил-
ся на византийской принцессе.

Попытки Запада в конце Х_XIIвв. противостоять византийской ориентации русского христианст-

ва оказались безуспешными. Литургия же и литература были взяты из Болгарии, откуда их перенесли
на Русь ученики Мефодия; таким образом в Киевском государстве возникло византийско-славянское
христианство.

Киев был первым центром, где сформировалась государственная церковность. Когда его значе-
ние ослабло, образовался новый центр в Новгороде, чье наследие перешло к Москве. Митрополит все
еще принимал посвящение в сан в Византии, и оно подтверждалось василевсом. Вплоть до XIIIв. на
Руси почти все митрополиты были греками. Когда Константинополю стали угрожать турки, эта мно-
говековая связь подтвердилась: Запад отказался поддержать восточную Церковь, а Россия помогала
ей деньгами и оружием.

2. В XIв. восточнославянские земли были христианизированы, после чего волна христианизации

почти беспрепятственно переместилась на северо-восток и восток. Русская Церковь, а точнее говоря,
христианское государство— Киевская Русь— стало «передовым бастионом» христианства против
языческого Востока (Benz). Нельзя упускать из виду, что миссионерская экспансия Руси на восток и
северо-восток продолжалась и под монголо-татарским игом.

Нашествие монголов в XIIIв. на два с половиной столетия (1224_1484) определило историю рус-
ского народа и его Церкви. В 1240г. был захвачен и разграблен Киев; центр русской жизни постепен-
но переместился в Москву. Но при всех чудовищных бедствиях (массовые избиения, изгнания, всяче-
ские утеснения в городах, монастырях и среди простого сельского люда), которые обрушило языче-
ское нашествие на христианское население и Церковь305, эти столетия отнюдь не были сплошной ис-
торией угнетения. Монгольская угроза Южной Европе (включая Адриатику и Верхнюю Италию),
возникшая в 1242г., так и осталась всего лишь кратким эпизодом, а русские раздробленные княжест-
ва превратились в провинцию монгольского царства; но все же христианская Церковь находилась под
защитой поразительно великодушного религиозного законодательства306. Монголы (некоторые из
них стали несторианами или имели несториан у себя на службе) даже заключили союз с западными
державами против ислама. Но эта попытка сопротивляться исламу закончилась в 1254г. поражением
азиатов. С этого момента ислам перешел в активное наступление. Когда он перетянул на свою сторо-
ну монгольских князей, христианство понесло тяжелый урон, некоторые христианские общины были
уничтожены полностью. В тот период папа Иннокентий IV пытался сплотить христианские державы
и православных русских князей для крестового похода совместно с немецкими орденами против язы-
ческих завоевате лей. Однако все русские князья предпочли оставаться под монгольским игом, толь-
ко бы не вступать в союз с немецкими орденами; единственное исключение составил князь Галич в
Галиции, за что папа в 1253г. короновал его королем.

Это решение, направленное против католического Запада, имело всемирно-ис торическое значе-
ние. Его последствия особенно остро ощутили на себе греческие императоры (и те, которые были из-

306
гнаны из Константинополя, и те, которые возвратились в Константинополь после уничтожения Ла-
тинской империи), когда они возобновили отношения с монголами.

За год до униатского собора в Лионе дело дошло даже до брачного союза между Византией и
монголами. Параллельно с торговыми прорывами во внутреннюю Азию (три знаменитых путешест-
вия Марко Поло), с поездкой одного францисканского монаха в 1253г. по поручению Людовика IX к
великому хану (с которым тот беседовал о религии), папа вступил с монголами в дипломатические
отношения. Нам также известны случаи обращения в католичество монгольских аристократов.

3. Начиная с XIIIв. развернулась миссионерская работа среди монголов. Благодаря монастырской

реформе 1314_1393гг. она получила новые импульсы. Уже тогда появился целый ряд пионеров, вы-
дающихся в религиозном и организатор ском отношении. После поражения и гибели монгольского
царства, начиная с XVIIв., эта миссия продвинула свою религиозную и культурную деятельность
вплоть до Камчатки, Алеутских островов и Аляски, а также до Пекина, Японии и Кореи. Знаменитые
монахи-первопроходцы были миссионерами первого ранга. Множество монастырей, которые они
основали на своем пути, стали центрами религиозной и культурной жизни.

С 1448г. (до падения Константинополя оставалось всего пять лет) русская Церковь стала автоке-
фальной. Политическое крушение византийского царства дало мощный толчок русскому самосозна-
нию. Церковно-богословское обоснование и истолкование этого крушения гласило: Константинополь
потерял свое царство, ибо предал православие, заключив унию во Флоренции; из-за этой унии визан-
тийская Церковь впала в ересь307; наследие Римской империи переходит к Москве.

Доктрина о наследовании Византии была реализована великим князем Московским Иваном III
(1462_1505), который в 1472г. женился на царевне Софье, племяннице последнего императора из ди-
настии Палеологов. Он назвал себя царем, митрополит величал его новым Константином, а Москву—
третьим Римом (1492г.) и центром православного Востока, и теперь этот центр постепенно начал
проявлять агрессию в отношении монголов. Новый правитель рассматривает свою миссию совер-
шенно в духе государственно-церковной традиции Древнего Рима и его преемницы Византии. Иван
IV (1533_1584) повелевает митрополиту Московскому венчать себя на царство и титулуется госуда-
рем всей Руси. Объявив «православный крестовый поход» (Benz), он освобождает страну от монго-
лов. Сорок лет спустя, в 1589г., Константинополь должен будет признать Москву в качестве патриар-
хата 308. Вселенский патриарх благословил нового коллегу (1589г.). Москва становится церковной
защитницей всех православных, в том числе на Балканах и в Турции.

4. В дальнейшем церковном развитии определяющую роль сыграло формирование двух типов

русского монашества и соответственно монастырей. Первые монастыри— подобно пещерным обите-
лям в Крыму— основывались и строились самими монахами. Позже монастыри во многих случаях
воздвигались на средства князей (которые затем сохраняли определенные права в монастыре и над
монастырем). Кроме того, эти монастыри с самого начала выступали в интересах своих учредителей,
т.е. проводили их политику. Все они без исключения были киновиальными, т.е. вели совместную, а
не отшельническую жизнь.

Наряду с ними существовали монастыри, в которых был жив дух древнего отшельничества и при
которых возникали скиты(=жилища отшельников). Они ничего не желали знать о власти и политике,
стремились к евангельскому духу милосердия, проявляли интерес к миссионерской деятельности и
заботились о простом народе.

Между теми и другими развивалось соперничество методов, и возник тяжелый конфликт, чрева-
тый далеко идущими последствиями для Русской Церкви. Скиты отстаивали своего рода экземпцию
(по аналогии с латинской Церковью мы можем говорить здесь о «libertas» ecclesiae). Они возражали
против перенесения мирского начала на церковную сферу. В этой сфере они требовали отдавать пре-
имущество любви и упрекали церковных иерархов за жестокое обращение с еретиками и схизмати-
ками. Они выступали за терпимость, не лишенную некоторой пассивности.

5. Оба направления вступили в острый конфликт, когда киновиальные монастыри получили же-
сткую организацию. Это произошло в последние годы правления Ивана III благодаря монаху Иосифу

307
Волоцкому(1440_1515). Он осуществил судьбоносный поворот в истории московского церковно-
государственного мышления. Волоколамск стал богословским оплотом автократии Московского пра-
вославного царства; все усилия Иосифа были направлены на ее упрочение.

В начале XVIв. началось преследование скитских монахов монастырями государственно-

церковной ориентации, т.е. последователя ми Иосифа Волоцкого. Они одержали верх, их влияние
было непререкаемым. С этого времени государственная церковность все более однозначно определя-
ет судьбу Русской Церкви. Но логическое развитие событий привело к последствиям, которые от-
нюдь не входили в намерения основателя движения. Еще патриарх Никон (см. ниже), при котором
иосифляне окончательно утвердились на своих позициях, протестовал против перенесения государ-
ственного насилия в церковную сферу. Однако в 1666г. один из синодов прокламирует подчинение
духовной власти царю, самого патриарха отправляют в ссылку, а его сочинения изымаются из обра-
щения. Петр Великий продолжит эту линию (см. ниже), а при императрице Анне Иоанновне
(1730_1740) дело дойдет до жестокого преследования монахов и больше половины монастырей будут
закрыты.

6. а) С восхождением на трон Романовых (1613г.) в государствен ной церковности замечается яв-

ный сдвиг. Он определяется и сопровождается рядом своеобразных церковных реформ, которые вво-
дились или намечались первоначально самим патриархом, а затем его уполномоченными. Почти все-
гда они встречали яростное сопротивле ние народа и монашества. Все новые группы староверов (ста-
рообряд цев) отпадали от большой Церкви.

Исходным пунктом беспорядков была сначала ревизия литургичес ких книг и канонических
предписаний: упомянутый выше патриарх Никон (1652_1658) выступал за греческо -византийскую
традицию и против старых национально-русских обычаев. Сопротивление оказывали упомянутые
«староверы». Например, в Русской Церкви крестное знамение творилось двумя пальцами, а не тремя,
как в Византии, по-другому пелись «кирие» и «аллилуйя».

Поскольку теперь (как и при Иване IV) новый царь стремился получить признание в качестве по-
кровителя всех православных христиан, он поощрял «грецизацию». Однако в народе отвергали все
греческое, как и вообще все, что шло из-за границы309.

Уже в 1649г. появился новый свод законов, который сознательно прокламировал начало нового
времени в России. Полномочия церковных судов были ограничены, раздаривание земель и угодий
монастырям запрещено. Какими бы болезненными ни были эти меры, они в основном были воспри-
няты народом без сопротивления, тем более, что внутри монашества вот уже 150 лет существовало
течение, выступавшее за полный отказ монастырей от имущества310.

Но предписание патриарха, согласно которому каждый— под угрозой отлучения— должен сле-
довать пересмотренному обряду, вызвало страстную оппозицию против этого нарушения таин литур-
гии. Так называемые «друзья Бога» (Автор, вероятно, имеет в виду антиниконианское движение «бо-
голюбцев», возглавляемое священником Иоанном Нероновым и духовником царя Алексея Михайло-
вича Стефаном Вонифатьевым. Подробнее о «боголюбцах» см.: Зеньковский С. А. Русское старооб-
рядчество: духовные движения XVIIв. Wilhelm Fink Verlag. Mьnchen, 1970, c. 102_217. — Прим. ред.)
реагировали с небывалым возмущением, возник схизматический «раскол»,секты староверов (в том
числе с фанатически нездоровыми и социально-опасными тенденциями; эпидемия самоубийств311), с
которыми русское правительство и официальная Церковь не могли справиться в течение столетий.
Тем не менее, Синод 1666г. в Москве принял установление, которое приспосабливало русские литур-
гические обряды к греческим.

б) В этом споре обнажается некая типично восточная позиция благочестия: восточная литургия
формируется исподволь, но укрепившись, ее формы оказываются прямо-таки неприкосновенными.
Вот почему реформы в том виде, в каком Рим осуществлял их во всех столетиях (Пий IV, Пий V, Ур-
бан VIII, Бенедикт XIV, Пий Х и Пий XI), Востоку почти неизвестны.

7. а) Западная Европа значительно обогнала Россию в вопросах «цивилизации». Петр Великий

(1682_1725) стремился извлечь из этого пользу для себя и своей страны. Его друзья-иностранцы были

308
различного вероисповедания и находились под известным влиянием просветительских идей. От них
этот высокоодаренный человек научился смотреть на религию как на дело второстепенное. Почти все
его многочисленные преобразования и реформы касались и церковных вопросов, поскольку церков-
ные обычаи все еще в самом широком смысле слова определяли общественную жизнь. Поэтому ре-
формы Петра немедленно натолкнулись на сопротивление в рядах клира. Петр принял вызов: после
смерти последнего патриарха он сначала оставил патриарший престол незанятым (с 1700г.) и одно-
временно взял под царский контроль церковные доходы. Затем последовало отчуждение большой
части церковного и монастырского имущества; белое священство было переведено на государствен-
ное жалование, а Церковь таким образом превращена в государственное учреждение. Каждый епи-
скоп был обязан в пределах своей епархии учредить по меньшей мере одну школу для сыновей свя-
щенников, вступление в монастырь в возрасте до тридцати лет запрещалось. В 1702г. царь провозгла-
сил всеобщую свободу совести, которая не предоставлялась только протестантам. Зато он терпел и
поощрял католиков и пытался снова включить раскол в государственную систему.

б) 25 января 1721г. Московский патриархат был окончательно распущен. Его место заняло адми-
нистративное учреждение высших князей Церкви— «Святейший правительствующий Синод», на-
значаемый царем. «Главой» Русской Церкви с этого момента становился царь. Его представителем в
Святейшем синоде назначался мирянин, имевший титул обер-прокурора. В компетенцию Святейшего
синода входили все внутренние проблемы Церкви: литургия, порядок соблюдения постов, почитание
святых и их мощей, религиозные народные обычаи и образование. Задачи епископов в будущем сво-
дились к управлению имуществом, еще оставшимся во владении церквей и монастырей, образование
клира, душепопечение. Долгом верующих полагалось знание православного учения, ежегодное при-
чащение. Патриарх Константинопол ьский принял новый устав уже в 1723г.

8. а) Преемники Петра придерживались в сущности той же самой церковной политики312. При

императрицах Елизавете и Екатерине были приняты некоторые меры к устранению всеобщего неве-
жества. Все больше западных влияний воспринималось Россией, но одновременно росло недовольст-
во клира и народа. Чтобы ослабить его, при Елизавете были отменены некоторые меры Петра, прежде
всего установления касательно религиозной свободы.

б) Екатерина Великая (1762_1796) ввела между тем терпимость к инаковерую щим313, прежде
всего, чтобы поощрить иммиграцию немцев и прекратить исход раскольников. Все церковные владе-
ния переходили в государственную собственность. Теперь и монастыри должны были получать со-
держание от государства.

Одновременно царица поощряла и миссионерство: при ней Сибирь стала русской и христиан-
ской. В конце концов Екатерина достигла той цели, к которой стремились русские правители с мо-
мента падения Константинополя: в 1774г. Турция признала за Россией право покровительства всех
православных христиан Востока.

Эта протестантка и немецкая принцесса, будучи полной хозяйкой во всех областях общественной
жизни, так безудержно насаждала просвещенное мышление и планирование, что секуляризация более
поздних эпох кажется осуществлением ее намерений. Тот факт, что она выставляла напоказ свое
уважение к православию, говорит лишь о ловком использовании церковных сил в интересах безгра-
ничной, ничем более не сдерживаемой, либералистской, вольнодумной государственности и церков-
ности314.

в) Правда, Французская революция и ее последствия в XIXв., угрожавшие стабильности режима,

вызвали благоприятную для Церкви реакцию и усилили влияние Церкви на общественную жизнь. И
все же радикальная государственная церковность, признававшая царя единственным обладателем
власти и безусловным «главой Церкви» ни в чем не изменилась. Церковь целиком и полностью нахо-
дилась в руках государя или его администрации. Небольшие послабления, которые время от времени
получала Церковь в связи с колебаниями не слишком последовательной политики, вскоре отменя-
лись. В самой Церкви не происходило никакого обновления. Монашество, правда, переживало новый
расцвет под влиянием афонско-исихастского благочестия, которым были охвачены народ и клир.

309
 9. а) Церковь как таковая быстро теряла свой авторитет. XIXв. стал для России периодом страст-
ных внутренних конфликтов. Попытке царя допустить все более сильные «западные» влияния, про-
тивостояли консервативные силы (славянофильская религиозная философия). Однако сильные рели-
гиозные импульсы не находили реализации в официальной Церкви, а потому они ориентировались на
секты, в то время как молодая «интеллигенция» направляла прозападные и народнические движения
к одной цели— нигилизму.

В 1869г. была упразднена наследственность духовного звания, сыновья священников могли

впредь выбирать себе гражданские профессии.

б) Как союзница государства Церковь в конце концов вызвала к себе ненависть провинциальных
окраин России, с тех пор как Александр II (1855_1881), начавший свое царствование как «освободит
ель» (отмена в 1861г. довольно поздно введенного крепостного права), стал все более энергично про-
водить политику русификации. В прибалтийских провинциях страдали от тяжелых притеснений про-
тестанты, в Польше— католики. Свобода совести сохранилась только в Финляндии.

10. После большевистской революции— с 1917 по 1939г.— Церковь трижды подвергалась жес-
точайшим репрессиям.

Правда «Всероссийский церковный собор» (1917г.) в Москве получил разрешение восстановить

Московский патриархат. И следует отдать должное патриарху, который перед лицом большевистских
властей твердо отстаивал христианскую веру. Но уже в 1918г. произошло отделение Церкви от госу-
дарства, школы от Церкви, которое было явно задумано как подавление и унижение Церкви и хри-
стианской веры. Вера и Церковь были объявлены «пережитками капиталисти ческого строя», храмы
и церковное имущество, включая применяемую в литургии утварь, конфискованы как народная соб-
ственность. Тот, кто сохранял их, считался врагом народа. Именно отказ патриарха сдать в государ-
ственную казну священные сокровища Церкви привели в 1929г. к генеральному наступлению боль-
шевиков. Митрополиты Петербургский и Киевский были казнены, 84 епископа и более 1000 священ-
ников сосланы.

Церковное самоуправление также было разрушено. Церковь целиком и полностью была отдана
на поругание атеистическому государству. Любое свидетельство о вере вне Церкви и обращение со
Словом Божиим к молодежи было вообще запрещено. Начались массовые репрессии: священнослу-
жителей приговаривали к тюремному заключению, к смертной казни, депортации, вынужденной
эмиграции. Мирян, сохранивших верность Церкви, ожидала та же участь. Только между 1921г. и
1926г. были расстреляны или посажены в тюрьмы около 50 епископов, между 1921г. и 1922г. при
конфискации освященной утвари погибло священнослужителей числом 2691 человек (Мейендорф).

Деятельность Церкви была ограничена «чисто религиозной» областью литургии в немногих не

подвергшихся конфискации храмах. Ихотя патриарх дистанцировался от политических устремлений
эмигрантской иерархии, хотя он со своим православным вероисповедани ем одновременно признал
Советский Союз своей гражданской родиной и солидаризировался с ней, это не спасло Церковь от
дальнейших репрессий. В 1929г. было закрыто примерно полторы тысячи Церквей. Множество свя-
щенников и епископов снова были отправлены в тюрьму и ссылку. В 1937г. репрессии еще более
ужесточились, число жертв остается неизвестным по сей день. В 1939г. волна прямых жестоких пре-
следований немного ослабла. В 1943г. местоблюститель патриарха Московского был избран патри-
архом всей России. В 1944г. патриархом стал Алексий, митрополит Ленинградский.

11. К сожалению, чудовищный переворот в стране вызвал также многообразные революционные

расколы внутри Церкви: в 1921г. образовалась «живая церковь», которая в свою очередь раскололась
на «радикальную» и «умеренную»; затем возникла «церковь обновленцев». Все эти образования либо
отделялись, либо возвращались в лоно Церкви. В конце концов было бы наивным предполагать, что
большевизм, разрешая или поддерживая эти секты, проявлял что-то близкое к истинной терпимости.
Большевизм в принципе не признает никакой непреходящей ценности, никакой вечной истины. Он
доказал это на множестве примеров, когда речь шла о важных вещах. Он служит только собственной
выгоде, беззастенчиво используя предательские методы. Уже перед известной передышкой во время
войны большевистское правительство, а точнее говоря, запятнанный великой кровью диктатор Ио-

310
сиф Сталин, ссылаясь на терпимость, поощрял и насаждал союзы безбожников. По словам идеологов
большевизма, если что и должно было оставаться незыблемым, то именно атеистический по сущест-
ву своему характер большевистского государства и его доктрины.

Существует много свидетельств о наступившем внешнем затишье; хотя Церковь обладала ни-
чтожно малой свободой, она все же служила внутренним, а особенно внешнеполитическим планам
большевист ской власти. Когда антирелигиозные музеи были закрыты, а союзы безбожников за нена-
добностью распущены, лозунг «религия— опиум для народа» продолжал оставаться в силе и даже
всячески подчеркивался. Впрочем, всевозможные антицерковные учреждения, публикации и кампа-
нии снова встали на повестку дня, разве что под другими «научными» вывесками. В какой-то момент
закон поставил Церковь практически на одну доску с сектами.

Начиная с 1943г. государство стало все активнее включать Церковь в свою программу. Сталин
устроил прием для высшего клира, дал разрешение на выбор патриарха, учредил специальную госу-
дарственную инстанцию по делам православной Церкви (и еще одну по делам других христианских и
нехристианских Церквей), снова была разрешена служба во многих храмах, были основаны разного
рода богословские школы и семинарии, открыта богословская академия (в Петербурге-
«Ленинграде»), а к монастырям стали относиться терпимо и даже открывать их заново315.

12. Положение православной русской иерархии было крайне тяжелым. Понятно, что она пыта-
лась не предоставлять этому подозрительному государству, от чьего произвола она полностью зави-
села таких возможностей вмешательст ва, которые можно было бы слишком легко использовать в
интересах власти. И она, конечно, сумела, учитывая внешнеполитические расчеты государства, снова
укрепить и углубить религиозную жизнь в Церкви.

В 1962г. Церковь все еще насчитывает 50 миллионов активных православных, 70% детей еще
проходят обряд крещения. Однако, после смерти Сталина преследование за веру снова усилилось
(чтобы затем опять на время отступить, ослабив общественный резонанс). Накануне войны, напри-
мер, действовало 4500 храмов. После войны их снова насчитывалось 20 000. В 60-х годах половина
их снова была закрыта, а число других церковных учреждений также сократилось вдвое. Снова нача-
ли устраиваться показательные суды над епископами и монахами.

Антирелигиозная пропаганда и индивидуальная обработка верующих и желающих принять ду-

ховный сан или монашеский постриг достигла масштабов и интенсивности самых страшных довоен-
ных лет.

Даже лояльность Церкви во время и после войны не смогли этого предотвратить. Даже чрезмер-
но преувеличенные (чтобы не сказать больше) похвалы в адрес большевистского государства не
спасли положения. Нельзя же, в самом деле, публично заявлять, что советский режим никогда не
преследовал Церковь или ее руководителей, кроме тех, кто являлся, дескать, политическими пре-
ступниками. Еще печальнее было читать в официальном журнале патриархии за 1944г., что заповедь
о любви к врагам не относится к фашистским захватчикам.

Тем не менее, иерархия как таковая продолжает существовать. В1961г. патриарху даже было раз-
решено подать заявление о приеме во Всемирный совет Церквей и тем самым упрочить свое влияние
на все неримское христианство; и в 1962г. русские наблюдатели смогли появиться на II Ватиканском
соборе.

Первые шаги к сосуществованию с католицизмом были предприняты в марте 1963г., когда зять
российского премьера Хрущева получил частную аудиенцию у папы. Ватикан, правда, не исключал,
что этот прием был испрошен из каких-то пропагандистских соображений и мог быть использован
как тактический маневр или камуфляж.

13. Судьба православн ой Церкви на Украинес конца первой мировой войны была поистине бур-
ной и неопределенной. Первое провозглашение автокефалии при подчинении светскому руководству
(1919г.) было связано с радикальными новшествами: епископам дозволялось вступать в брак, а свя-

311
щенникам— в повторный брак. Провозглашение автокефалии, хотя и без нововведений, было одоб-
рено как вселенским патриархом, так и патриархом Московским.

Между тем украинскую Церковь тоже не миновали репрессии советов. Образовательные средст-
ва были у нее отобраны, Высшая духовная семинария и Киево-Печер ская лавра закрыты, высшее
духовенство ликвидировано или отстранено от служения. Один из заговоров навлек на нее обвинение
в измене родине. Автокефальная Церковь Украины сохранилась только за границей, а на родине по-
сле второй мировой войны она была полностью подчинена Московской патриархии.

14. а) Как уже говорилось выше, большевистская революция привела к исходу православных ве-
рующих— мирян, епископов и священников. Частично они примкнули к уже имевшимся за границей
православным общинам. Однако их связь с отечественной иерархией была, естественно, менее тес-
ной, чем она была в России. Но благом было уже то, что с 1921г. образовалась руководящая инстан-
ция, общая для всей Европы (архиепископ Евлогий с резиденцией в Берлине, а потом в Париже).
Большое значение имел и тот факт, что эта «Высшая церковная администрация в России» была под-
держана православной Церковью в Москве, а Евлогий как ее митрополит и все епископы эмиграции
были признаны. Однако, когда Зарубежная Церковь под сильным влиянием мирян объявила себя сто-
ронницей Романовых, московский местоблюститель Патриарха, был вынужден потребовать ее рос-
пуска. После этого православные зарубежные Церкви конституировались заново. С 1925г. имеется
влиятельный институт св. Сергия в Париже. Внутренние расколы, проникающие в отдельные общи-
ны, привели к схизме, поскольку архиепископ Евлогий, несмотря ни на что, хотел сохранить связь с
патриархом Московским. Однако затем дело все-таки дошло до разрыва по поводу панихиды по
жертвам революции, устроенной в Париже. В 1945г. этот разрыв, казалось, был преодолен.

б) Русская эмиграция, которая после двух мировых войн насчитывала примерно 2 миллиона че-
ловек, «юридически» составляла три группы: одна под патриархом Московским (экзархи в Берлине,
Париже, Нью-Йорке со многими приходами, богословский институт в Париже и монастыри), вторая
под Константинополем (экзарх в Париже, богословский институт и монастыри) и еще одна подСино-
дом русских или румынских епископов за рубежом с 1921г., которые по этническо-политическим при-
чинам не желали поддерживать связь с патриархом Московским (26 епископов, богословский инсти-
тут в Джорданвилле и несколько монастырей). Эта диаспора имеет церкви и культурные учреждения
почти во всех крупных городах и на всех континентах.

Во время второй мировой войны «православные приходы Германии» с поразительным сервилиз-

мом приветствовали материальные льготы, полученные от национал-социализма. Они также моли-
лись за «фюрера» и его победу в борьбе за справедливость над темными силами зла, анархии и без-
божия. В России православная Церковь молилась и молится за правительство и, с точки зрения зару-
бежья, ведет себя более чем лояльно по отношению к власти316.

15. На Кавказе в Армении существует еще «грегорианская» (нехалкидонская) Церковь, которую

правительство Советского Союза включило в свои внешнеполи тические расчеты. Престол католико-
са оно долго держало вакантным; к сожалению и католикос не был свободен от тяжкого сервилизма.
За рубежом армяне также расколоты: одна часть подчиняется католикосу в Эчмиадзине, другая осу-
ществляет самоуправление.

16. Следует упомянуть в заключение об одном важном фрагменте общей картины: в распростра-
нении революционных и нигилистических идей и подготовке и осуществлении русской революции
принимали участие семинаристы и сыновья клириков (самым ужасающим конкретным примером
может служить Сталин, воспитанник православной семинарии в Тифлисе). Это развитие оказалось
возможным потому, что Церковь, столетиями совершенно пренебрегавшая образованием и воспита-
нием, прямо-таки культивировала духовный пролетариат, падкий на все дурное. Царское же прави-
тельство в силу своей реакционности и слепоты было неспособно проводить настоящие социальные
реформы, такие, например, которых требовал православный священник Пеков. Прямым ответом пра-
витель ства на требования Пекова стало тогда ужасное «кровавое воскресенье» 1905г., а косвенным—
отлучение этого смелого человека от послушной государству Церкви.

III. Прочие автокефальные Церкви

312
 Из прочих автокефальных восточных Церквей больше всего интересны Церкви в Прибалтике и
Церковь Греции. Их самостоятель ность сильно изменялась с течением времени и тем самым— их
зависимость от Константинополя. То же самое можно сказать и о Церквях Переднего Востока и об
уже упомянутой Грузинской; для православ ных Церквей Прибалтики и Польши аналогичное значе-
ние имела их зависимость от Москвы.

Таким образом, история восточного христианства являет собой, вообще говоря, весьма разнооб-
разную и смущающую картину. Если же пытаться набросать общий очерк судьбы многих малых
Церквей, число которых доходит до 20, располагая лишь тем ограниченным местом, которое имеется
в нашем распоряжении, то недостаток места станет особенно заметным, и история этих Церквей
предстанет как сухое перечисление разрозненных фактов. Но как раз в самом сопоставлении разно-
образных фактов отражается судьба этих общин. Пусть поэтому читатель увидит в предлагаемом ни-
же обзоре не только частные подробности, но и усмотрит в ихмногообразии некую общую характери
стику истории изучаемых Церквей.

а) Армянская Церковь

1. Церкви армян по старшинству принадлежит первое место среди православных Церквей. Она
была основана, вероятно, в Iвеке. Из-за многократных преследований, изгнаний, переселений и рас-
колов, от которых в течение столетий страдали армянские христиане, история их Церкви плохо под-
дается стройному изложению. Прежде всего, следует понять, что вплоть до самого последнего вре-
мени эту историю омрачает тень огромных бедствий; ее с особым правом можно назвать историей
Церкви мучеников: армянская Церковь подвергалась преследованиям со стороны захватчиков-персов
(428г.), пережила ужасные массовые избиения (1895_1896) и ужасы резни, устроенной турками после
первой мировой войны: многие сотни тысяч армян (больше миллиона) были убиты, население сокра-
тилось минимум вдвое (в частности, потому что армяне не хотели переходить в ислам).

2. Армяне были и остались монофизитами. То, что византийцы захватили их селения (Анти-
охию), проводили насильственную политику обращения в православие, депортировали на Запад
большие группы населения, вызвало у жертв угнетения стойкую внутреннюю непримиримость к за-
воевателям. Начиная со схизмы 1054г. вся их история пронизана попытками заключить унию с Ри-
мом. Во времена крестовых походов армяне и яковиты вообще лучше относились к латинянам, чем
православные.

3. К началу Нового времени они давно живут далеко не только у себя на родине, за которую не-
когда их соперничавшие великие соседи (персы и византийцы) вели такие беспощадные войны. В
XVв. на армян обрушилась новая волна бедствий. Под давлением татар и турок дело дошло до массо-
вых исходов; возникли многочисленные армянские колонии в различных странах и на всех континен-
тах: в Константинополе, Сицилии, Сирии, Палестине, Месопотамии, Египте, Грузии и Персии.

4. В XVIв. имели место успешные переговоры об унии с Римом. Ксожалению, как это часто бы-
вало в истории попыток воссоедине ния, условия, выдвинутые Римом, оказались для армян неприем-
ле мыми: Рим настаивал на чрезмерной латинизации армян, и попытки заключения унии не привели к
должному результату. Правда, продолжала существовать маленькая католическая униатская община.
Новых обращений среди армян западные миссионеры добились в XVIIв. в Константинополе, Сирии,
Армении и Персии.

В XVIIIв. обращения армян в католичество привели к крупному успеху, по сей день сохраняю-
щему свое значение для знакомства Запада с восточным благочестием: благодаря обращению армян-
ского монаха Периа Мехитара (1695г.) возник орден мехитаристов. Две конгрегации мехитаристов в
Венеции (остров Сен-Ладзаро) и Вене, а также несколько их обителей на Балканах благодаря собст-
венным типографиям сделали очень много для популяризации и распростра нения армянского языка
и литературы в мире.

В 1760г. Рим сумел учредить собственную армянскую иерархию (резиденция в Бейруте). Но и в

Польше было учреждено униатское армянское архиепископство во Львове, существовавшее до
1945г., так что некоторое время имелись две униатские Армянские Церкви.

313
 5. В последнее время характерным, но и тормозящим фактором церковной жизни православных
армянских общин стали непомерные (как и во многих других случаях) претензии мирян на участие в
управлении Церковью (и в выборе епископа). В богословском плане проявилось новомодное протес-
тантское воззрение, согласно которому брак не следует считать таинством. Все же священники в ос-
новном не вступают в брак и живут в общине, но не в традиционных монастырях.

6. В 1962г. грегорианская Армянская Церковь насчитывает 3,5 миллиона верующих, имеет два
католиката и две патриархии, возглавляемые одним католикосом, чья резиденция находится в Эчми-
адзинском монастыре под Ереваном. Униатская Армянская Церковь состоит из четырех архиепи-
скопств и трех епископств, насчитывает 145 священнослужителей и примерно 1,2 миллиона верую-
щих317.

б) Грузинская Церковь

Грузинская Церковь также относится к числу старейших. Ее существование прослеживается

вплоть до IVв., а ее основание связывает ся с именем Константина Великого. С 642г. (Трулланум) она
является автокефальной с собственной иерархией и главой— католикосом (архиепископский престол
в Тифлисе). Уже с VIв. богослужебным языком здесь является грузинский, а не греческий. Грузин-
ская Церковь также принадлежит к числу тех Церквей, которым из-за географического положения
пришлось много страдать под иноземным игом: от персов, арабов, в XIII_XIVвв. от монголов, пока
страна на оказалась полностью во власти персов.

В 1801г. она отошла к России, в 1913г. ее снова возглавил грузинский католикос. Этой Церкви
также пришлось испытать всю тяжесть большевистских репрессий, включая осквернение собора в
Тифлисе. Сегодня Грузинская Церковь насчитывает примерно два миллиона православных верую-
щих на попечении восьми епископов (1963г.). Грузинская Церковь также является членом Экумени-
ческого совета Церквей.

в) Румынская Церковь

Румынская Церковь— ровесница Грузинской. Как показывает румынский язык, культура этой
Церкви имеет латинское происхожде ние. Более точные сведения об ее истории датируются XIVв. В
то время эта Церковь подчинялась одному болгарскому диоцезу, откуда она получила византийско-
славянскую литургию на славянском языке; это стало для нее (как и для Болгарской Церкви) средст-
вом борьбы за свою независимость от вселенского патриарха и сопротивления проводимой им греци-
зации.

В период позднего средневековья в Румынию проникало из Венгрии все возрастающее латинское

влияние. После падения Константи нополя, перед возвышением Москвы, Румыния была центром
православной жизни (например, книгопечатания). Турецкое господство (с 1393г. по 1484г.) сущест-
венно не отразилось на церковной жизни Румынии.

До 1648г. богослужение здесь велось на старом церковно-славян ском языке и по-гречески, затем
языком литургии стал румынский. В XVIIв. в богословии играл большую роль митрополит Киевский
Петр Могила, румын по происхождению.

С 1700г. в Румынии вновь начинает усиливаться греческое влияние. Объединение двух основных
земель— Молдавии и Валахии— в единое политическое целое (1848г.) привело к устранению этого
чуждого влияния, к далеко идущей секуляризации, а в 1865г.— к автокефалии (с румынским в каче-
стве церковного языка). Развивавшаяся независимо неправославная церковная жизнь в Румынии и
Венгрии вызывала сильную неприязнь со стороны румынского православия. ВXVIIIв. румынский
Нямецкий монастырь становится исходным пунктом инициированной Афоном переориентации мо-
настырской жизни, в частности на Россию (настоятель Паисий Величковский ).

Во время первой мировой войны Румыния, присоединившая к себе некоторые области Венгрии,
Буковины и Бессарабии, получила значительное католическое меньшинство (частью румынского,
частью латинского обряда) и укрепила протестантские приходы.
314
 В 1925г. все православные Румынии (в том числе украинцы, русские, сербы) были объединены
под одним патриархатом. Конституция государства подчеркнуто принимала во внимание не только
правящую православную, но и униатскую Церковь. Однако она поощряла всякого рода споры о ком-
петенции (в том числе и по политическим мотивам) и соперничество чрезвычайно раздробленных
христианских сил, а точнее говоря, сильное давление православных на католиков, проявлявшееся
иногда в форме отталкивающего прозелитизма.

Православное богословское образование Румынии занимало ведущее место среди всех право-
славных конфессий: имелось четыре богословских факультета и, кроме того, духовные семинарии во
всех диоцезах. Для внутренней расстановки сил имело значение то обстоятельство, что многие про-
фессора получили образование на евангелических факультетах Германии, а также на католическом
факультете Страсбургского университета (коллегия св. Базилиуса).

В 1929г. был заключен конкордат, который хотя и был (согласно конституции) подчеркнуто на-
циональным, даже националистическим по своему замыслу, предоставлял и гарантировал социально
привилегированным епископам возможность сильно влиять на преподавание Закона Божиего, что
имело большое значение для превосходно организованной системы школьного образования.

Местных католических орденов в Румынии, похоже, не было, однако здесь ревностно трудились
базилианцы, иезуиты, ассумпционисты и францисканцы восточного обряда.

После второй мировой войны коммунизм объявил об отмене конкордата; коммунизм уничтожил
католическую Церковь, все латинские и греко-католические епископы были посажены в тюрьму.
Православная Церковь, хотя и чрезвычайно ущемленная, все же является сегодня в богословском и
монашеском плане самой жизнеспособной из всех православных Церквей318 . Вместе с патриархом
Церковью управляют 14 епископов. Имеются два богословских института со статусом университета
и шесть семинарий (1963г.).

г) Церковь Болгарии

1. В судьбоносной борьбе, которую вели между собой Рим и Константинополь за христианиза-

цию болгар и организацию их Церкви (§41, II), решающую роль сыграл вопрос о национальной иден-
тификации, а точнее, о языке богослужения. Латинский клир был вынужден тогда покинуть страну. И
наоборот: после смерти Мефодия славянские миссионеры были изгнаны из Моравии, поэтому они
работали в болгарских и сербских землях. Еще тогда, в IXв. Болгарская Церковь получила собствен-
ного патриарха. Его резиденция с 919г. находилась в Преславе; под давлением победоносных визан-
тийцев (Василий III по прозвищу «Болгаробоец») резиденция неоднократно переносилась, последний
раз в Охриду (упразднена в 1767г.).

Крушение Болгарского царства (1018г.) было также и концом болгарского патриархата. Однако в
1186г. возникло Второе Болгарское царство, а вместе с ним возвратилась и церковная независимость.
Во время IV крестового похода правивший тогда в Болгарии князь Калоян даже вступил в контакт с
папой Иннокентием III и был коронован папским легатом (1204г.).

Уния оказалась недолговечной. Уже следующий правитель снова склонился в сторону Констан-
тинополя, и теперь церковная независимость была признана восточным патриархом.

2. В 1393г. Болгария была завоевана турками. После падения Константинопо ля в 1453г., когда
вселенский патриарх был возведен турками в ранг этнарха всех православных Османской империи
(см. выше §121), Болгарская Церковь была еще более, чем прежде, «грецизирована»; как правило,
престол архиеписко па Охридского занимал грек.

Это вызывало у болгар известную антипатию и даже ненависть к грекам. Болгары продолжали,
как и прежде, стремиться к церковной независимости. Требуя церковной самостоятельности, они
ссылались на тот самый принцип, который выдвигал Константинополь, чтобы не предоставлять ее
им: условием церковной независимости была независимость политическая; однако, с другой стороны,

315
церковная независимость, согласно мусульманским представлениям, делала церковную общину ipso
facto самостоятельной «нацией» (Millet).

Это стремление обрело, наконец, благоприятную почву только в XIXв. с его идеями националь-
ного самоопределения. После того как болгары всяческими путями пытались добиться права вести
богослужение на славянском языке, султан разрешил в 1870г. учредить самостоятельный болгарский
экзархат (с резиденци ей в Константинополе), а в 1872г. этот экзархат стал полностью автономным.
Вселенский патриарх, поддержанный патриархами Александрии, Антиохии и многими греческими
епископами, осудил автономию болгар как схизму. Напротив, Русская, Сербская (и некоторые части
Антиохийской) Церкви не признали этого осуждения. Только коммунистическо-национальное давле-
ние извне вынудило Болгарскую Церковь объединиться со вселенским патриархом (1945г.).

3. а) Уже после первой мировой войны в Болгарии, как и в Сербии, в среде низшего клира (и ми-
рян) проявились радикальные тенденции и симпатии к революционной России; в 1921г. заседал На-
циональный собор, в котором большинство составляли миряне и участвовали неверующие. Но не-
смотря на зависимость Церкви от политической власти, правительство, где большинство составляла
революционная крестьянская партия, не достигло своей цели. Тогда оно прибегло к более жестоким
мерам: начались преследования и конфискации; богословские курсы в университетах отменялись
(София), в народных школах пропагандирова лось неверие, уроки Закона Божиего в начальных клас-
сах были сокращены до 1 часа в неделю, а в старших— до 7 часов в год. С 1938г. на преподавание
Закона Божиего снова стали отводить больше времени319.

б) Важной причиной относительной слабости Церкви под турецким господством было резкое
снижение уровня образования клира: почти две трети священников не имели никакого богословского
образования и только менее 1% изучали богословие на академическом уровне.

Начиная с 30-х годов в Болгарии намечается известный прогресс, но и тут он прерывается на-
сильственным вмешательством коммунизма: хотя в 1951г. снова учреждается патриархат, но только
после того, как государство вынудило Святой синод признать за ним, государством, исключительное
право на все образование юношества, причем Синод должен был однозначно отказаться от любой
внецерков ной деятельности.

4. Католики в Болгарии составляют незначительное меньшинство. Сильная антипатия к Констан-

тинополю поначалу, правда, несколько оживила давно отошедшие в прошлое попытки воссоедине-
ния, в 1861г. была даже заключена весьма многообещающая уния с Римом, в Константинополе учре-
жден апостольский викариат для тамошней «католической болгарской нации» с собственным обря-
дом: число католиков сначала увеличилось до 60 000. Но затем вмешалась Россия, не желавшая за-
падной ориентации Болгарии, апостольский викариат был распущен и подвергнут тюремному заклю-
чению, число католиков снова сократилось до 4 000. Свою отрицательную роль сыграли при этом и
бестактные шаги со стороны католиков.

Сравнительно успешная работа ассумпционистов и францисканцев, а также одной местной сест-

ринской конгрегации (существовавшей с 1889г.) после второй мировой войны была сведена на нет
коммунистами, закрывшими миссионерские школы320.

д) Сербская Церковь

1. Судьба Сербской Церкви, так же как и все церковное развитие на Востоке, с очень раннего
времени определяется характерной зависимостью от политической власти. Поскольку эта последняя
часто сменялась, церковная жизнь страны также подвергалась многократным изменениям. Под бол-
гарским владычеством сербы имели славянскую литургию, которая с 893г. церковно формировалась
из Охриды; после разрушения Болгарского царства Сербская Церковь также подверглась «грециза-
ции». Однако затем возникло Сербское царство, основатель которого Стефан II поначалу пытался
примкнуть к Западу; в 1217г. он получил корону от Римской Церкви. Но в 1219г. Византия в свою
очередь признала автокефалию Сербии321. В 1347г. сербский епископ был возведен в сан патриарха.
В 1354г. Стефан Душан322 снова завязывает отношения с Западом, чтобы под его руководством со-

316
вместно организовать защиту от турецкой опасности. Замысел не удалось осуществить; в 1389г. хри-
стианские войска были наголову разбиты в битве на Косовом Поле.

В XIVв. греческие епископы были изгнаны и заменены сербскими. В результате произошел вра-
ждебный разрыв с Византией, преодоленный только перед лицом общей опасности со стороны турок;
оба патриарха примирились. Однако одержавшие победу турки ликвидировали сербский патриархат
(1459г.). Столетие спустя он возник снова323; в 1766г. он в очередной раз был ликвидирован.

3. В униатских православных общинах Сербии церковная жизнь также активизировалась. Она

находила обнадеживающую поддержку в работе восточных монахов и монахинь, хотя униатский
епископ подчинялся латинскому епископу Аграма в качестве суфрагана. Здесь, как и везде, сущест-
венную роль играли колебания политической конъюнктуры.

В начале XIXв. после недолгой греческой оккупации сербский народ добился своей политиче-
ской, а следовательно, и церковной независимости. В 1813г. митрополитом Белградским стал серб. В
1848г. митрополия в Карловицах было возведено в ранг патриархата, в 1878/1879г. Константинополь
признал его автокефалию. В 1920г. сербский патриархат был восстановлен, однако патриархат в Кар-
ловицах ликвидирован.

4. После первой мировой войны среди сербов также проявились революцион ные тенденции, на-
пример раздались протесты против иерархического членения клира, прозвучали требования разре-
шить повторные браки овдовевшим священникам; правда, успеха они не добились.

Попытки Рима заключить конкордат для весьма значительного латинско-ка толического мень-
шинства324 встретили энергичный протест со стороны православия и потерпели провал.

Во время второй мировой войны произошел опаснейший взрыв национальных противоречий ме-
жду сербами и хорватами, к тому же еще и усиленный религиозной распрей между православными и
католиками. Католический клир Хорватии участвовал в этой борьбе, выродившейся тем самым в ре-
лигиозное преследование православных сербов; впоследствии ему пришлось горько сожалеть о соде-
янном (процесс против архиепископа Степинака ).

5. После второй мировой войны Сербская Церковь также испытала на себе насильственные мето-
ды коммунистического режима. Имелось не только некое «демократическое объединение священно-
служителей», склонное поддерживать линию партии, которое так и не было признано епископами, но
и мужественное сопротивление власти (тюрьмы, депортации, казни). Католические епископы в 1945г.
описывали положение как практически открытое и явное преследование Церкви. Наряду с прямыми
репрессиями против клира здесь шло разрушение всех средств душепопечительной деятельности (бо-
гоугодные заведения, школы, печать). В 60-хгг. государство продолжало с неослабевающей энергией,
хотя и менее демонстративно, проводить свою враждебную Церкви политику.

6. Современная политическая родина большинства сербов, Югославия, включает различные

группы христиан. В зависимости от происхождения они являются (или являлись) римскими католи-
ками, униатами или православными, каждая группа отличается собственным языком и обычаями. Со-
временное тоталитарное государство свело их всех в одно целое. Например, преследования в пять раз
увеличили число православных монахинь. Богословский факультет в Белграде отличается высоким
уровнем научных исследований.

7. Сербская Церковь необычайно богата святыми. Среди них немало королей. Митрополит Сера-
фим с сожалением констатирует, что на Западе ничего неизвестно об этом богатстве.

ж) Церковь Греции и Кипра

1. В Греции перед нами особый случай: несмотря на изменения в политической принадлежности

страны, большинство верующих всегда подчинялось вселенскому патриарху Константинополя. Бла-
годаря вмешательству императора Льва III (§33) даже папский викариат в Фессалониках был подчи-
нен православной Церкви. Вместе со всей Византией Греческая Церковь впала в великую схизму. Это
317
состояние при восстановлении старой иерархии продолжалось в течение всего турецкого владычест-
ва. Однако, османское угнетение усилило христианско-церковное и народное сознание.

2. В великой освободительной борьбе против турок, начиная с 1821г., Греческая Церковь после-
довала организаторскому примеру тогдашней евангелической Церкви Баварии: выступая как нацио-
нальная Церковь325, она вознаграждала борцов за свободу имуществом распущенных монастырей
(более 400) и дважды— в 1833г. и 1844г.— по собственному почину объявляла себя автокефальной
на созванном правительством синоде. Разрыв с Константинополем продолжался до 1850г., когда пат-
риарх Константинополя, сохранив за собой свое почетное первенство, признал автокефалию Грече-
ской Церкви. До конца первой мировой войны новые территории и острова, освобождав шиеся от
турецкого владычества присоединялись к Греческой Церкви (при номинальном главенстве и под но-
минальным надзором Константинополя).

В соответствии со старой византийской и мусульманской традицией Греческая Церковь также по

существу зависит от государства. Эта зависимость сохраняется несмотря на то, что с 1923г. в прин-
ципе существует церковное самоуправление. Государство, т.е. та или иная правящая партия, снова и
снова вмешивается в церковные дела, например в выборы епископа326. То же касается и монастыр-
ского устава: здесь особенно острой проблемой является реорганизация и новое применение идио-
ритмических монастырей. Православие признано государственной Церковью, меньшинства пользу-
ются благами религиозной «терпимости».

3. Женатый клир в Греции уже с давних пор отличался ревностным отношением к своему при-
званию, хотя он был малообразован (поскольку существовала всего одна семинария на всю страну) и
получал скудное жалованье. В 1963г. здесь имелось немногим более 8000 пастырей, из которых при-
мерно 660 соблюдали обет безбрачия; всего 250 священников получили образование в высшей бого-
словской школе, где 4 года изучали богословие после окончания средней школы. Примерно 1000 бо-
гословов, не имевших постоянного места службы, отказывались вступить в клир, особенно из-за
предписаний, относящихся к одеянию, хотя и здесь с 1923г. намечались реформы.

По вопросам брака здесь занимают самые различные позиции: предположение о возможности

повторного брака овдовевших диаконов и священников оспаривается; частым аргументом сторонни-
ков повторного брака является ссылка на то, что целибат порой принимается не по религиозным мо-
тивам, а ради карьеры: принятие целибата открывает путь к епископскому сану. Епископат, однако,
отклоняет любое изменение канонических законов.

В 60-х годах богословское образование благодаря выдающимся достижениям богословских фа-

культетов в Афинах и Фессалониках заметно улучшилось. Кроме того, были учреждены 20 семина-
рий. Решающую роль сыграло то обстоятельство, что епископы сами закончили богословский фа-
культет. Для внутренней расстановки сил существенную роль имело и то, что профессора этих фа-
культетов (две трети из них были мирянами) учились на разных богословских факультетах в протес-
тантской Германии. Особое богословское влияние на клир оказывала в то время Высшая школа Хал-
ки в Стамбуле, где многие профессора были католиками и докторами богословия.

Новая религиозная жизнь наметилась и в двух братствах («Zoe» и «Soter»), которые взяли на воо-
ружение главные достижения современного опыта душепопечительной деятельности; здесь привле-
кают к работе не только клириков, но и мирян; члены братства не оставляют своей профессии, но да-
ют обет безбрачия и послушания. Душепопечительная работа с детьми в школах и на воскресных
курсах, а также религиозное образование взрослых благодаря многочисленным журналам также при-
вели к значительным успехам. Синод все более положительно относится к самостоятельному духов-
ному росту прихожан и стремится к достижению той же цели через учреждение «Апостольской диа-
конии Греческой Церкви».

Старые монастыри, напротив, отступают в духовном отношении на второй план; кроме того, их
имущество неоднократно подвергалось конфискации (в 1934г. 173 монастыря имели 1920 насельни-
ков).

318
 Похоже, что во многих сферах Греческой Церкви пора вводить новые формы. По мнению высо-
ких православных иерархов, монастыри особенно нуждаются в реформировании, иначе им в самое
ближайшее время придется начинать все заново. Однако в монастырях заметны обнадеживающие
ростки нового.

4. Полезный опыт был извлечен из принципиального конфликта с небольшой, но активной груп-

пой униатов, эмигрировавшей в 1923г. из Турции. Латинско-римская церковная община в сочетании с
восточным богослужением и облачением священников вызвала в Греции недоумение и неприятие.
Говорили, что это акция, рассчитанная на обман масс, что униатские священники— орудия некоего
нехристианского прозелитизма, который прежде всего стремится к латинизации местной Церкви.
Православная оппозиция опиралась на прочный националистический фундамент. В одном письмен-
ном возражении 1928г. было заявлено, что уния возможна лишь в том случае, если католическая
Церковь вернется в то состояние, в каком она находилась до схизмы. Согласно этому мнению, униат-
ский архиепископ должен служить как латинский епископ; должна существовать одна латинская пап-
ская Церковь, но никак не одна латинского, а другая греческого обряда; уния— дело нечестивое и
может только углубить пропасть между католической и православной Церквями.

Униатский епископ приводил в свою защиту веские аргументы: он мог сослаться на право сво-
бодного отправления религиозных культов, а также на лояльность униатов по отношению к Греции;
он мог указать на греков восточного обряда в Южной Италии, которые были еще до схизмы связаны
с Римом, и на аналогичные случаи в Румынии, Богемии и Польше. Судебный процесс 1931г. привел к
изданию президентского декрета, согласно которому республика запрещала униатам ношение вос-
точного платья; в 1938г. вышел закон против прозелитизма, содержавший множество мелочных при-
дирок к поведению неправославных у себя дома и во время поездок.

Вторая мировая война, широкая благотворительная деятельность папы, безупречный патриотизм

униатов во многом сняли напряженность.

В 1958г. в Греции имелось 58 000 латинских католиков в трех епископатах; 18000 католиков ви-
зантийского обряда (подчинялись апостольскому экзарху в Афинах), а 450 католических армян (вхо-
дили в ординариат в Афинах).

5. 96_98% населения Греции (8,2 млн.)— православные. Все верховные пастыри 66 диоцезов
имеют сан митрополита. Глава Церкви в Афинах носит титул «архиепископа и экзарха всей Эллады».
Греческая иерархия признает, что католические таинства безусловно действительны. Ситуация, в ко-
торой находится паства и иерархия, часто вынуждает в чем-то нарушать канонические предписания
сакраментальной общности.

Именно забота о спасении души в последнее время (60-егг.) усилила тенденцию не только допус-
кать мирян к участию в литургической жизни, но и создавать для них собственную нишу во всей
жизни Церкви. Но все-таки возможно предположить, что подчас на ситуацию влияют финансовые и
административные соображения, которые перевешивают соображения экклезиастические.

В Греции, как и везде, одним из самых животрепещущих вопросов являются смешанные браки.
Количество разводов быстро возрастает.

Несмотря на многочисленные трудности Церковь Греции отважно борется с проблемами совре-

менного мира.

Ее миряне-богословы энергично участвуют в работе Всемирного совета Церквей.

Греческая Церковь занимается также обращением язычников и издает миссионерский журнал

«Porefthentes». Богословский факультет в Фессалониках создал Институт афроазиатских исследова-
ний для подготовки будущих миссионеров, в частности, для Африки, где в Уганде приняли правосла-
вие 100 000 туземцев.

319
 6. С Греческой Церковью теснейшим образом культурно связана Церковь Кипра (ок. 400 000 ве-
рующих в 4 диоцезах). Архиепископ Кипрский, который до получения независимости имел сан эт-
нарха, являлся признанным вождем страны и как таковой пользовался признанием за границей. Когда
же в соответствии с Лондонским соглашением 1959г. Кипр получил наконец независимость, Макари-
ос III был избран первым президентом острова. На острове нашли приют также 1000 латинских като-
ликов.

з) Чехословакия

На территории Чехословакии православное христианство представлено лишь незначительным

меньшинством. Судьба народов, которые живут сегодня в этой области, испытывала влияние со сто-
роны этого меньшинства, но оно никогда не играло ведущей роли, поэтому для нашей цели будет
достаточно нескольких указаний.

1. Церковная атмосфера немного известна нам из эпохи гуситства (§67). В самом деле, некая ха-
рактерная черта в подходе к церковным делам повторяется вплоть до Нового времени. Национальная
подкладка определяет сильно выраженные различия наций и языков, соседству ющих и враждующих
друг с другом. Даже внутри отдельных конфессий, например в представляющей большинство като-
лической Церкви, работа велась по языковым группам. Позиция православной Церкви в Чехослова-
кии определялась прежде всего национальными и даже националистическими соображениями.

Это и проявляется в истории восточного христианства Чехослова кии. Именно поэтому при всех
попытках заключить унию акцентирование западно-латинского элемента оказывалось здесь тормо-
зящим фактором.

2. С конца второй мировой войны, во время которой здесь стремились истребить православие, в
этом государстве-сателлите Советского Союза православие объединено в одну Церковь. Стоит ли
напоминать, что это государство пыталось ликвидировать латинскую Церковь и униатов обычными
средствами репрессий, которые и здесь дошли до казни и изгнания епископов? Следует добавить, что
униаты по собственной вине находились здесь в неблагоприятном положении. Противники унии дис-
кредитировали ее как унгаризацию или прозападную ориентацию; однако вина униатов заключалась
в том, что они de facto отклоняли или встречали подозрением все восточное (как русификацию), что
их священники действительно выходили из венгерских семинарий с односторонним латинско-
богословским образованием.

Русские православные были приняты в новую Чехословацкую Церковь.

и) Албанская Церковь

С момента нападения императора Льва III (732г.) Церковь Албании, до того римская, перешла к
Константинополю. В течение длительного периода 1018_1767гг. она, однако, подчинялась болгар-
скому епископу Охридскому. Когда в 1920г. страна получила самостоятельность, здесь также про-
явился старый церковно-политический принцип византийских провинций— враждебность к Кон-
стантинополю. Греческий высший клир Албании был вынужден уступить антигреческому давлению,
хотя этому предшествовали как авантюрные, так и богословско-революционные промежуточные ста-
дии. Несмотря на протесты определенных кругов, Фанар признал автокефалию Албанской Церкви327.

Работа католических миссионеров была разрушена коммунистами.

к) Венгрия

О православии в Венгрии следует сказать то же, что и о православии в Чехословакии: оно пред-
ставляет собой небольшое меньшинство среди разноплеменного по своему происхождению населе-
ния. И в этом случае также приходится сожалеть об отсутствии духа аккомодации с католической
стороны.

320
 1. Венгрия обратилась к католической Церкви по решению короля Гейзы (973г.), хотя жена этого
короля приняла крещение в Константинополе. Решительный же шаг предпринял король Штефан, ко-
торый в 1001г. передал свою страну Св. Престолу. В ходе дальнейшего развития объединение разно-
образных племен в единое государство приводило здесь к церковной конкуренции— унгаризации
румын или, напротив, к румынизации венгров, причем приходилось отдельно учитывать роль и по-
ложение сербов. Во всяком случае наряду с латинским католицизмом здесь сформировалась как уни-
атская, так и православная церковность, с XVIв. и кальвинизм.

2. Пробуждение национального сознания в том смысле, в каком его понимал XIXв., привело к
тому, что и католические венгры восточного обряда начиная с 1868г. стали выдвигать требование
литургии на родном языке. Хотя такое право уже было предоставлено Румынии, Рим упрямился. Ко-
гда же для венгерских униатов был наконец образован специальный диоцез, его подчинили латин-
скому примасу, объявили использование в литургии венгерского языка грубым нестроением и пред-
писали в качестве литургического языка старогреческий.

3. В последнее время (1963г.) православные, имеющие столь различное юридическое подчине-

ние, испытывают разного рода притеснения. Количество православных христиан в Венгрии в связи с
перекройкой границ после второй мировой войны резко сократилось; они подпали под юрисдикцию
русского патриархата, в то время как румынский и сербский патриархаты со своей стороны требова-
ли подчинения себе своих православных соплеменников. Этим требованиям противостояло вполне
соответствовавшее традиции требование вселенского патриарха: все православные христиане, живу-
щие вне сплоченной национальной Церкви, должны подпадать под его церковную юрисдикцию.

Со времени второй мировой войны в Венгрии имеются православные приходы, подчиняющиеся

Москве, и приходы, подчиняющиеся Константинополю. Епископу Сербии пребывание в Венгрии
временно запрещено.

л) Египет

1. Арабский Египет— мусульманская страна. Но имеются некоторые моменты, которые при бла-
гоприятном стечении обстоятельств могли бы снова сообщить перспективность делу христианиза-
ции: дело в том, что копты-христиане являются носителями древнейшей местной традиции, а консти-
туция страны теоретически гарантирует свободу совести. Это означает, что в принципе речь идет о
плодотворной борьбе с интенсивной антихристианской пропагандой ислама университетом Аль-
Азбар-Моше и о том, чтобы не рассматривать все чуждое как бесперспективное. Кроме того, имми-
грация последних веков увеличила число православных. Разумеется, христианскому ренессансу
предстоит преодолеть тяжелые препятствия: консервативный в силу своего образования клир подвер-
гает ся резким нападкам мирян; христиане восточного обряда страдают от сильной раздробленности
(армяне, марониты, сирийцы, халдеи). Поэтому все большее число православных покидает страну.

2. В настоящее время (1963г.) католические христиане имеются среди армянского сельского на-
селения в двух диоцезах. Они находятся на духовном попечении одного из патриархов Александрии.
Недоверие коптов (клира и мирян) к Риму велико328. В последние годы, однако, и здесь формируется
благоприятный экуменический климат.

м) Эфиопия

Основная проблема в абсолютистской Эфиопии заключается в привязанности местной право-

славной Церкви к Коптской Церкви (=христиане долины Нила). Некоторое время назад негус с согла-
сия коптов учредил в Египте собственную Церковь. В свою очередь, внутренняя судьба эфиопского
христианства зависит от его клира: он совершенно необразован, тем не менее допускается к соверше-
нию таинства рукоположения.

В ходе различных военных захватов новейшего времени проявился близорукий национализм ев-
ропейских держав, которые обнаружили лишь националис тически ориентированный интерес к цен-
ностям собственной религии: итальянцы изгнали всех миссионеров-неитальянцев и принялись лати-
низировать Эфиопию; потом появились союзники, а итальянцам пришлось уйти...
321
 Церковь Аддис-Абебы с 1959г. признана автокефальной монофизитской церковью.

н) Палестина

1. Из мешанины различных народных и церковных групп, которые наводняли область Иеруса-

лимского патриархата и Антиохии со времен исламского, потом латинского завоевания, а затем ту-
рецкого реванша с конца XIXв. сформировалось весьма обнадеживающее для христианства положе-
ние. Правда, в православии всегда существова ло резкое противоречие между высшим греческим
клиром (плюс русское влияние) и арабскими прихожанами с их необразованным низшим клиром.

2. Результаты работы с латинской стороны оказались значительно меньшими затраченных уси-

лий (вспомним мучеников францисканс кой кустодии начиная с 1335г.). И все-таки латинский патри-
архат (в 1847г. он был учрежден заново), столь неприятный грекам, с помощью растущего орденско-
го клира сформировал активный местный клир329. В 1931г. в Палестине проживало 12645 католиче-
ских греческих христиан; кроме того, имелись католические марониты, несколько тысяч католиче-
ских халдеев и католические сирийцы.

3. После второй мировой войны положение полностью изменилось. Правда, впервые в истории
мусульмане и христиане выступали единым фронтом (против государства Израиль), однако началось
великое бегство арабов (800000 человек) и христиан (60000 человек, из них 20000 католиков). В де-
кабре 1950г. правительство Израиля сообщало, что на его территории проживает 40000 христиан.

о) Мелхиты

Мелхиты (=верные императору)— проживающие в Палестине, Сирии и Северном Египте хри-

стиане, в противоположность монофизитам признают учение Халкидона и служат литургию по пер-
воначальному антиохийскому обряду; по происхождению они в большинстве греки, а в Сирии— ме-
стные жители.

Со времени крестовых походов мелхиты часто заключали недолговечные унии с Римом; однако
мусульманские историки часто пишут об этой Церкви как о принадлежащей папе.

Деятельность капуцинов, кармелитов и иезуитов (с начала XVIIIв.) имела результатом (с 1724г.)

постоянную связь мелхитов в Алеппо и Дамаске с Римом, а также обращение их епископов в католи-
цизм. Однако эта уния не всегда означала отказ от православия; с другой стороны, против ее заклю-
чения возражал православный патриарх, поддержанный Константинополем.

Только в XX в. произошло обращение к Риму оставшихся в расколе мелхитов, а в 1932г. учреж-

дено униатское архиепископство Трансиордания.

В соответствии с древнейшим происхождением патриарх мелхитов носит титул «Антиохийский,

Александрийский, Иерусалимский и всего Востока».

Религиозная жизнь мелхитов в настоящее время протекает в трех базилианских конгрегациях

(каждая из которых имеет женский филиал), одной юношеской конгрегации, одном филиале конгре-
гации французских сестер общей жизни, а также в семинарии Белых отцов в Иерусалиме, где ведется
подготовка клира.

Грецизация, проводимая Византией, вытеснила с XIIIв. первоначально антиохийскую литургию.

Но когда византийская литургия была переведена на сирийский язык, верх взяла сирийская традиция.
Арабизация в турецкий период имела результатом перевод литургических книг на арабский, и так это
остается и по сей день.

Мелхиты-униаты в Алеппо, на юге Ливана, в Сирии, Египте и Турции насчитывали перед второй
мировой войной 150000 верующих, 16000 в США.

322
 Православные мелхиты делятся на три патриархата (Антиохия, Александрия, Иерусалим). Перед
второй мировой войной они испытывали негативные влияния извне (русское, англиканское, протес-
тантское) и страдали от внутренних конфликтов. В настоящее время (1963г.) у них имеется процве-
тающая православная молодежная организация и монастырь Дейр-эль-Харф.

п) Марониты

1. Пестрая мозаика конфессий, национальностей и их переплете ний на Переднем Востоке еще

более усложняется маронитами. Название происходит от одного из самых древних центров Церк-
ви— монастыря св. Марона († ок. 420г.). Марониты имеют сирийское (монофелитское) происхожде-
ние; по всей вероятности, они в свое время откололись от мелхитов и с начала VIIв. служат литургию
по сирийскому обряду и имеют собственную иерархию. Благодаря своей замечательной сплоченно-
сти они противостояли как самостоятельное целое сначала императорской, а потом и исламской ре-
лигиозной политике, хотя им и пришлось под мощным давлением извне переместиться в Ливан.

2. Начиная с 1181/1182г. благодаря контакту с крестоносцами они заключили унию с Римом, ко-
торая с тех пор ни разу не нарушалась. В 1584г. для воспитания клира они основали в Риме собствен-
ную коллегию— «Maroniticum». С тех пор произошла сильная латинизация во всех сферах их цер-
ковной жизни; даже их сирийская литургия стала пронизана латинскими формами.

Избираемый каждый раз епископами и утверждаемый папой церковный глава маронитов носит
титул «патриарха Антиохийского и всего Востока».

В XVIIв. их церковная жизнь многократно омрачалась раздорами внутри иерархии, а также меж-
ду патриархом и монашеством. Риму удалось оказать благотворное вмешательство и в данном слу-
чае, и в случае нездоровых проявлений экстатического благочестия (при этом акциям Рима содейст-
вовал один из четырех Ассемани, из которых трое причисляются к весьма крупным ученым XVIIв.)

Преследования 1860_1861г. вынудили маронитов к эмиграции. Многодетная община большими

группами стала переселяться в Африку, Америку (там она особенно многочисленна) и в Австралию.

3. Число маронитов по разному указывается источниками и колеблется от 700 до 450 тысяч. Они
являются единственной сплоченной униатской восточной Церковью. В качестве ведущей конфессии
они выступают в государстве Ливан330.

р) Польша

1. Ранние набеги католической Польши на русские княжества (до возвышения Романовых в

1613г.) были одновременно атаками на православную церковность; следует помнить об этом, чтобы
понять напряженное отношение к полякам, возникшее позже со стороны православных русских,
осознавших свой разрыв с западной Церковью. Иначе обстояло дело в случае польского завоевания
украинских княжеств в конце XIVв. В результате этого завоевания православная церковность вошла
в государственную сферу Польши. Таким образом, в одном государстве существовали наряду друг с
другом римско-католическое и православное христианство (а также армяне-униаты).

В 1596г. была заключена Брестская уния, подписанию которой предшество вала настойчивая ра-
бота иезуитов (§123). В соответствиями с условиями этой унии православные Киевской митрополии,
сохраняя славянскую литургию и право священнослужителей на вступление в брак, включались в
союз папской Церкви. После периода Реформации, когда большинство дворянских фамилий в Поль-
ше занимало скорее антиримскую, чем дружественную евангелической Церкви позицию (Rhode), в
эпоху Контрреформации началась рекатолизация Польши.

2. Когда в XXв. Польша снова возродилась после ужасных разделов, к этой римско-католической
по сути стране принадлежали христиане-униаты византийского обряда из прежних австрийских об-
ластей и православные из бывшей русской области (4 млн.); кроме того, имелись меньшие группы
православных христиан различного происхождения. Стало быть, и здесь церковное смешение было
очень сложным (конфессиональные меньшинства составляли до одной трети верующих). Из-за со-
323
перничества национальных групп и недоверия правительства, которое ставило все православное на
одну доску с ненавистным русским, положение православной церковности было весьма угрожаю-
щим.

Со своей стороны, московский патриарх применил к православным полякам старинный государ-

ственный принцип: поскольку они проживали за пределами сплоченного церковно-национального
союза, он потребовал, чтобы они подчинились его юрисдикции и отказал им тогда в полной церков-
ной независимости.

Фактически польское православие поддерживало тесные связи с Москвой. Когда большинство

православных епископов, которые были русскими, в 1922г. провозгласили автономию польской пра-
вослав ной Церкви331, в Польше все-таки оставалась еще страстная епископская оппозиция промос-
ковской ориентации, которая в 1923г. привела к убийству польского митрополита. Вселенский патри-
арх в 1925г. предоставил польской православной Церкви автокефалию, поскольку обстановка в Рос-
сии позволяла не учитывать мнение московского патриарха.

3. Внутри латинско-католической Церкви Польши заявило о себе подчеркнуто националистиче-

ское течение; оно требовало учреждения национальной Польской Церкви без целибата и с литургией
на польском языке; часть этого движения примкнула к православию (1926г.). Очевидно здесь сыграли
определенную роль тенденции, привнесенные тогда в Польшу массовой иммиграцией преследуемых,
позже рекатолизированных «Богемских братьев».

На отношение католического большинства к русско-православным христианам отрицательно по-

влияло большое количество судебных процессов, возбужденных римскими епископами: они требова-
ли возвратить церковные здания, отобранные у католиков во времена русского господства. Это при-
вело к активной борьбе правительства против православных, к бессмысленным разрушениям и имело
следствием дальнейшие конфликты между Церквями; таким же образом складывались отношения
между католиками-униатами и неуниатами.

Украинцы (3,25 млн.), принадлежавшие к униатской Греческой Церкви в Польше, после второй
мировой войны снова попали под русское господство (200 000). Автокефальные православные (3,75
млн. украинцев, рутенов и русских) представляют собой крепко сплоченную группу и подчиняются
православному епископу в Варшаве. ВБреславле и Щецине также имеют свою резиденцию право-
славные епископы Польской Церкви.

4. Репрессии при национал-социализме, уступка России восточных областей и выселение немцев

превратили Польшу в страну с однородным польским населением и (за исключением большевиков и
других безбожников) почти в чисто католическую территорию под властью коммунизма. Католиче-
ская Церковь Польши, подвергающаяся тяжелому давлению, проявляла себя до сих пор как прочный
заслон против большевистского атеизма.

о) Прибалтика

1. В странах Прибалтики, получивших независимость после первой мировой войны, в православ-

ной Церкви также активизировалась национально-церковная идея. Константинополь с определенны-
ми оговорками признал фактически направленную против России автокефалию Латвии и Эстонии,
где две трети населения составляли православные. В Литве оставалось в союзе с Москвой только не-
большое православное меньшинство (55 000 из 2 миллионов).

В этих государствах важную роль играет влияние протестантизма. В Риге (Латвия) имеется пра-
вославное отделение на евангелическом богословском факультете. На богословском факультете в
Тарту (Эстония) преподавал только один православный профессор, остальные были евангелической
веры.

2. После второй мировой войны упомянутые выше православные Церкви были снова подчинены
Москве, небольшое католическое имущество конфисковано, а миссионерские станции (капуцины в
Эстонии) ликвидированы.
324
 Только Финская православная Церковь, охватывающая, впрочем, очень небольшой процент та-
мошних христиан (100 000) ведет ныне (1963г.) процветаю щую религиозную жизнь. После первой
мировой войны здесь был учрежден один диоцез специально для русских православных, которые
вплоть до 1950г. упорно сопротивлялись всем попыткам Москвы распространить на них свое церков-
ное верховенство.

§123. Уния между православием и Римом

I. Введение

1. Конкретные документы, в которых зафиксировано разделение Церкви в IX и XIвв. на запад-

ную и восточную, были выражением очень глубоких различий восточного и западного бытия, мыш-
ления и образа действия. Теперь, после обзора истории восточных Церквей, мы представляем это на-
много лучше, чем тогда, когда мы еще только приступали к этому обзору (§121). Нельзя не видеть,
насколько несовершенными и недальновидными (как в вопросах веры, так и в человеческом плане)
были те лица, которые допустили, спровоцировали и прокламировали раскол. Но эти их недостатки
стали опасной болезнью постольку, поскольку они широко культивировались обеими сторонами,
подпитывались своеобразием всей духовной среды. Обращает на себя внимание то упорство, с кото-
рым обе партии чем дальше, тем больше настаивали на этой разорванности и потому самым трагиче-
ским образом усугубляли раскол.

С другой стороны, Церкви, проповедовавшие Евангелие, рано или поздно не могли не понять,
что их раскол противоречит воле Творца. Вот почему сразу же после раскола и затем с различными
интервала ми времени и с разной степенью настойчивости, как мы видели, снова и снова предприни-
мались попытки преодолеть разделение.

В наше время (1963г.), когда очень большая часть православия обречена на молчание за «желез-
ным занавесом», грубо опущенным большевизмом или коммунизмом, мы достигли в попытках сбли-
жения такой точки, которая могла бы дать настоящие результаты.

При этом следует обратить внимание на один в некоторой степени принципиальный и основопо-
лагающий акт, который обе стороны до самого последнего времени слишком мало учитывали: не-
смотря на всю резкость, с какою разделение западной и восточной Церквей было констатировано в
XI в. латинянами и греками, несмотря на все позднейшие конфликты и предубеждения332, оно нико-
гда не было сформулировано как решение вселенского собора или принято как таковое. Важно и то,
что в литургии восточной Церкви всегда уделялось и уделяется больше места молитве о единении
Церкви, чем в литургии Запада.

2. Впрочем, можно утверждать, что попытки воссоединения исходили прежде всего от Рима, чей
универсализм был несравнимо шире и никогда не был настолько проникнут национальными связями,
как восточная Церковь. В крестовых походах проявились как светские устремления пап, так и жела-
ние восстановить единство. Также и в двух упомянутых великих униях участие католической Церкви
было преобладающим. В Новое время политическое разделение и упадок, затем ослабление великих
католических держав, возвышение протестантских государств и православной России, казалось, пре-
вратили стремления подобного рода в утопию, однако поиски путей объединения с православной
Церковью не прекратились.

3. Те, кто остались в единстве с Римом, были немногочисленны. Они имели важное значение333,
хотя, с другой стороны, как раз и представляли собой важное препятствие для объединения.

Несомненно, разделение в течение всего Нового времени было тесно связано с национальной
ориентированностью восточных Церквей, о которой приходится постоянно помнить. Иными слова-
ми, речь идет о зависимости этих Церквей от политических сил, в большей или меньшей степени на-
строенных против Западной Европы. Еще большее значение имел здесь необычайно сильный антила-
тинский синдром, которому до самого последнего времени было, так сказать, подвержено восточное
христианство.

325
 Со времени раннего средневековья мы часто слышим о возрастаю щей антипатии к латинянам.
Главное— не забывать, на каком широком основании она зиждется. В процессе разделения Восток
ощущал нанесенную ему незаслуженную обиду: был ущемлен сан римского императора, преемником
которого был василевс; коронование императора (с 800г.) в Риме со всеми вытекающими отсюда по-
следствия ми, а тем более неслыханное для греков изменение правовой системы Латинской импери-
ей, утвердившейся на Востоке во времена крестовых походов, таили в себе столь глубокие источники
антипатии, ненависти, непонимания и страха, что необходимо снова и снова упоминать о них в на-
шем обзоре как о решающих факторах исторического процесса. Глубина этой антипатии и ее острота
объясняет, почему разного рода известные нам попытки заключить унию были заведомо обречены на
провал. Никогда восточные Церкви не выступали в переговорах об унии как единое целое; больше
того, было просто невозможно подготовить для нее духовную почву. В сущности, в течение долгих
столетий всегда только отдельные государи Византии стремились в воссоединению с западной Цер-
ковью, а стимулом для них были политические соображения и расчеты.

4. Но почему случилось так, что эта ожесточенная враждебность к унии с Римом сохранилась в
Новое время и даже усилилась? Почему и в новейшее время предложения о заключении унии, вы-
двинутые Пием IX, Львом XIII, Пием X, Пием XII все до единой были грубо отвергнуты, почему со
стороны Востока не чувствовалось при этом ни малейшего внутреннего побуждения к воссоедине-
нию?

Нельзя ответить на эти вопросы одной фразой. Мы видели, что для ситуации на церковном Вос-
токе определяющим фактором является его раздробленность, распад на великое множество самостоя-
тельных «локальных» Церквей. Хотя они и объединяются под попечением целого ряда патриархов,
однако восточный патриарх не имеет таких же далеко идущих прерогатив власти над совокупностью
своих верующих, какие предоставлены патриарху Запада, папе; несмотря на определенное почетное
первенство вселенского патриарха Константино поля, все восточные патриархи в сущности имеют
равные права. Речь идет о национальных Церквях, в которых вполне конститутивная иерархия от-
нюдь не имеет определенно выраженной (юридической) руководящей власти над клиром, монахами и
прихожанами.

Эти Церкви прошли свою собственную многовековую историю, знали счастье и страдание, борь-
бу и мученичество. Это сформировало их самосознание, чувство собственной правоты. С другой сто-
роны, в некоторых акциях и методах Римской Церкви (см. ниже) они видят выражение одной из тех
сил, которые доставляли им страдания, проявляли несправедливость; и поэтому они не доверяют ей.

Исходя из этого следует подходить к принципиальному вопросу об унии. Ниже мы остановимся

на этом вопросе более подробно.

II. Попытки заключить унию

1. Мы только что упоминали о самой значительной в истории Церкви унии, заключенной на

Ферраро-Флорентийском соборе 1438/1439г. Но и здесь реальный успех был небольшим, хотя Евге-
ний IV был готов даже к тому, чтобы созвать собор в Константинополе, хотя император и патриарх
Константинопольский, представители патриарха тов Александрии, Антиохии и Иерусалима, многие
византийские митрополиты, а также митрополиты из турецкой Малой Азии, большое число священ-
ников и монахов, ученых и почтенных мирян прибыли во Флоренцию, хотя на заседаниях участники
пришли к соглашению по спорным вопросам и булла об унии была подписана всеми присутствовав-
шими, за исключением Марка, архиепископа Эфесского334. Во Флоренции была заново заключена
уния с армянами и подтверждена уния с маронитам и; вслед за этим во Флоренцию прибыли посоль-
ства коптов, эфиопов, из Иерусалима, от яковитов Месопотамии, от несториан из Персии и с Кипра.

Но, как нам уже известно, народ, низший клир и монахи на Востоке внутренне никоим образом
не были готовы к унии. Хотя после возвращения участников переговоров домой уния официально
была провозглашена в Константинополе 1.02.1440г., хотя еще накануне падения древней византий-
ской столицы латиняне и греки совместно отслужили литургию в соборе св. Софии (см. §122, I),—
воссоединение Церквей не состоялось. Россия, как мы видели, рассматривала унию как отпадение от

326
старой столицы правоверия и выводила отсюда для себя право претендовать на роль ее преемницы,
выступать в качестве третьего Рима335.

Несмотря на это, Флорентийская уния сохраняла свое значение для Нового времени. Она служи-
ла основой для последующих попыток воссоединения с Римом отделенных Церквей.

2. Широкомасштабные концепции итальянского гуманизма и особенно идеи Николая Кузанско-

го, весьма близкие по духу богословию Иоанна Дамаскина, могли бы щедро оплодотворить движение
в защиту унии. Политические и церковно-политические обстоятельства воспрепятствовали этому.
Вообще духовная и религиозная структура начинавшегося XVвека сделала невозможной крупномас-
штабную унию, т.е. унию в церковно-политическом смысле.

а) Но зато, как мы видели, проблема унии приобрела совершенно новые аспекты благодаря дея-
тельности латинских эмиссаров в среде восточного христианства. Нашему взору открывается не-
объятное поле церковной активности; огромное множество героических душепопечительных подви-
гов, совершенных новыми и реформированными орденами (иезуитов, капуцинов, кармелитов), вели-
колеп ные примеры самоотверженной любви в провозглашении Благой Вести, в богоугодной дея-
тельности, в деле религиозного воспитания; к сожалению, мы видим также историю, отягощенную
грубыми промахами и разочарованиями— до нынешнего или вчерашнего дня.

Но сначала констатируем общий результат: сегодня во всех отделившихся от Рима православных

Церквях или наряду с ними имеется униатская ветвь. Позже нам предстоит критически проанализи-
ровать преимущества и недостатки такого положения дел.

б) В 1622г. Григорий XV для осуществления координированного руководства миссионерской

деятельностью основал Конгрегацию распространения веры (§95). К сожалению, преобладавшей в
ней и исходившей из нее силой не был отважный и мудрый дух аккомодации. Поскольку привлечь
православную иерархию не удалось, понятным и роковым последствием неудачи стало создание соб-
ственного воссоединенного епископата. Невольно, но и из-за излишней торопливости, из-за слишком
большого желания измерить видимый успех, создали новый зародыш раскола и обострения, даже
ожесточения противоречий.

Это осложнение должно было наступить весьма быстро, поскольку многогран ная работа Кон-
грегации была использована западными политикамив собственных интересах. Такое положение
складывалось на всем широком поле миссионерской деятельности и повторялось вплоть до XXв. И
оно отомстило за себя. Наглядный— и с христианской точки зрения скандальный— пример подала
(уже в XVI и тем более в XVIIв.) на Переднем Востоке католическая Франция, которая добивалась от
турок разного рода привилегий для защиты своих колонизаторов или французских купцов и палом-
ников; эта защита позже была распространена на всех католиков (Франциск I и Сулейман, 1535г.).

3. а) Самая значительная уния Нового времени была заключена с Рутенской Церковью в Поль-
ше-Литве (Брест, 1598г.).

Здесь имели место более благоприятные условия для долгосрочного сохранения унии, поскольку
она явилась результатом длительного, хотя отнюдь не прямолинейного развития. Исходным пунктом
в далекой истории было разветвление восточных славян в пределах Киевской Руси на восточную и
западную группы племен. Западные ветви ориентировались на Рим. Это различным образом способ-
ствовало формированию двух государств, которые увеличили свои территории за счет Киева, а имен-
но Литвы и Польши.

Когда в 1569г. княжества Польское и Литовское сливались в единое целое, в церковной сфере
происходила борьба православных епископов с проникновением кальвинистского духа. Недовольные
своим патриархом, они направили посольство в Рим. При Клименте VIII и была заключена упомяну-
тая выше Брестская уния 1596г. В конце XVIIв. (1681г. и 1700г.) приняли католичество и представи-
тели двух еще остававшихся православными диоцезов— Львова и Перемышля. Однако в том же сто-
летии в Польше снова заняла твердые позиции и новая православная иерархия.

327
 б) Восточные базилианцы, преобразованные в 1621г. в душепопечительный орден, восточнее
группы иезуитов, капуцинов, новый орден штудитов, находящийся в последнее время под влиянием
Бойрона, и различные униатские женские конгрегации вели большую пастырскую работу среди на-
рода и клира. Начиная с 1848г. здесь тоже в связи с национальным пробуждением усилились на-
строения, направленные против западно-латинских элементов (литургия); и это даже привело к рас-
колу унии.

К сожалению, недальновидная и нелепая латинско-западная оппозиция римско-католической

Польши также действовала против унии. Тем самым она невольно способствовала разрыву.

Раздел Польши в XVIIв. для территорий, отошедших к России, означал гибель унии. Для униат-
ских епископств на австрийской территории Пий VII учредил специальную церковную провинцию
(Галич).

По инициативе епископов Рим в 1942г. заново предписал служить литургию по византийскому

обряду, сохраняя рутенскую традицию. Ужесточенное и неуклонное требование целибата привело к
сокращению числа епископов. Однако по-современному активная жизнь орденов (а том числе жен-
ских) переживала расцвет.

После 1945г. большевистское правительство, применив обычные насильствен ные методы, раз-
рушило существовавшую 350 лет унию. И в этом его поддержал новоизбранный патриарх, обратив-
шийся к населению с воззванием, выдержанном в подчеркнуто националистическом духе («Единство
нации требует единства и самостоятельности Церкви»).

4. Весьма интересная и самая значительная после рутенов группа униатов живет в Трансильва-
нии. Ее религиозно-церковная судьба определена смешением племен. В группу входят румыны (ла-
тинско-славянского происхождения), мадьяры, немецкие саксонцы и швабы.

В XVIв. они как православные христиане имели самостоятельность под господством турок. В то
время среди саксонцев начало распространяться лютеранство, среди мадьяр— кальвинизм. Когда в
1691г. страна была отвоевана у турок императором Леопольдом, греческим священникам было обе-
щано социальное равноправие; благодаря энергичным действиям иезуитов в 1697/1698г. была заклю-
чена уния и получено согласие на сохранение византийского обряда. Уния опиралась на латинскую
основу в культурном достоянии румын; таким образом униатская Церковь смогла стать здесь средо-
точием национальных движений и оставалась им вплоть до XVIIIв., когда уния снова отступила под
напором (сербского) православия.

5. Подчиненные Константинопольскому патриархату части Южной Италии были латинизирова-

ны со времен норманнского завоевания. Когда в 1453г. и в последующие годы многие греки и албан-
цы бежали от турок в Калабрию и Сицилию, они (конфликтуя с латинским епископатом) служили по
византийскому обряду. Бенедикт XIV (1740_1758) разрешил им служить собственную литургию, к
сожалению, отягощенную сильными ограничениями. Эти три греческих диоцеза находили и находят
духовную опору в греческом аббатстве Гротта-Феррата под Римом, которое было основано в
1004г. св. Нилом.

6. В конце XVI, XVII и XVIIIвв. заключались унии с сербскимигруппами на уровне диоцезов. К

сожалению, в обоих случаях, которые нам известны, латинский епископ этого толка предоставлял
верующим слишком мало самостоятельности, так что сербский патриарх Арсений, который в 1690г.
переселился в Хорватию вместе с 40 000 семей, сравнительно легко ослабил связь своих диоцезов с
Римом и даже разорвал ее (в Сирмии). Третий диоцез был учрежден в 1777г. Марией-Терезией для
сербов-униатов (Kreutz). Небольшие группы болгар воссоединялись с Римом начиная с 1860г., грече-
ские— в конце XIXв., русские— в XXв.

7. а) Итак, в XVII/XVIIIв. был заключен целый ряд довольно значительных уний с Римом. Как
мы уже давали понять, они стали возможными благодаря работе иезуитов, кармелитов и капуцинов.
Вчастности, получил развитие целый ряд движений конверзов, шла настоящая борьба за церковность
и конфессию, позволившая заключать унии с Римом. Но эти тенденции не приобрели широкого раз-

328
маха и не были достаточно длительными. Везде ситуацию осложняла упомянутая ненависть «греков»
к «заклятым врагам»— латинянам.

К сожалению, такому воззрению и подходу нередко играла на руку и римская близорукость, а

также известная неискренность со стороны католиков336.

б) Взгляд на карту приводит нас к поразительному и парадоксально му выводу: расщепление

восточной Церкви, о котором мы столь часто вынуждены были упоминать, еще более увеличилось
из-за наличия униатских общин. В Александрии, например, сегодня имеется четыре патриарха Алек-
сандрийских: два греческих и два коптских, по одному православному и по одному католическому. В
тех местах, где проложены швы, разорванность ощущается особенно болезненно, и необходимость
единства и унии выступает и осознается особенно отчетливо. Мы должны заняться принципиальной
стороной этой проблемы.

III. Общая оценка положения

1. Рассматривая проблему унии, следует различать две вещи: принципиально -догматическую по-
зицию и психологический аспект того или иного конкретного случая.

В сущности, все упирается в коллизию между римско-католическим приматом папы и принципи-

альной самостоятельностью православных Церквей.

Представление об общем, живущем где-то далеко верховном владыке как о некоей правовой вы-
шестоящей инстанции чуждо православным Церквям. Кроме того, они справедливо указывают на то,
что сегодня примат папы является несравнимо более трудным препятствием для унии, чем в те вре-
мена, когда схизма только еще формировалась и утверждала себя. Тогда, в IX и XIвв. папа управлял
Церковью, «не приближаясь в Востоку настолько, насколько ныне он близок католическим верую-
щим на Востоке» (de Vries).

Принципиальный вопрос, требующий разрешения, формулируется так: каким образом значи-

тельная независимость и свобода, традиционная для восточных Церквей, может сочетаться с единст-
вом церковного устава?

Своеобразие восточного бытия Церкви дает нам некоторые элементы возможного ответа (см.
ниже §124). Кроме того, в решении проблемы может помочь простое допущение, что бывают соот-
ношения сил настолько сложные, что с трудом или вообще не поддаются точному определению, т.е.
не вписываются в заранее заданную формулу, но в то же время легко поддаются описанию и могут
быть соответственно реализованы. К ним еще с апостольских времен относится проблема: примат и
коллегия.

Католическое решение этой проблемы заключается в том, что подобная общность вполне воз-
можна. Но как убедить восточных христиан в вероятности этого решения, если Рим в течение столе-
тий превозносил подчинение в очень строгом смысле слова как единствен ный католический способ
единения? Таков психологический аспект проблемы. Не связана ли уния с признанием идеи автори-
тета, понимаемого намного строже, чем готов признать Восток, и с ограничени ями христианской и
церковной свободы? Не приводит ли это к определенному, часто существенному уподоблению Запа-
ду, т.е. также и к определенному самоотчуждению?

2. Очевидно, следует сказать, что в процессе огромной миссионер ской работы, которую Римско-
Католическая Церковь вела среди восточных христиан, к этому великому вопросу слишком часто
подходили некомпетентно и непродуманно. Римско-католическая сторона слишком упорно держа-
лась за свое непререкаемое мнение, согласно которому западный мир заключен собственно в Латин-
ской Церкви с ее латинской литургией и ее церковным правом. Принципиальный подход с позиции
силы, известный нам в самых разнообразных (и далеко не всегда полезных Церкви) аспектах, опреде-
лял планы Рима и в период после Флорентийского собора, несмотря на вклад греческих богословов и
других проводников восточной культуры после 1453г. Более того, нам известно, что при Павле IV
канонистическое и барочно-схоластическое упорство возросло; как раз в миссионерской работе XVI
329
и XVIIвв. наметился отказ от мудрого приспособления к обычаям и нравам обращаемых туземцев
(малабарские обряды, §51).

Короче говоря, на Западе недостаточно хорошо представляли себе все своеобразие Востока. Од-
нако плодотворные усилия в этом направлении продолжались. Ибо только глубокое понимание этого
своеобразия придавало мужество поборникам необходимой аккомодации (§51) и указывало правиль-
ные пути.

3. Восточные христиане страшились идти вместе с Римом, ибо полагали, что это приведет к
слишком болезненному стеснению их свободы, и нельзя отрицать, что прежние унии подтверждали
их опасения. Порой латинизация осуществля лась в таких формах, которые можно считать почти не-
постижимыми даже для неисторически мысливших времен высокого средневековья: я имею в виду
завоевание христианского Константинополя крестоносцами (и способ этого завоевания), учреждение
латинского патриархата, которому были подчинены византийские епископы, а также основание ла-
тинских монастырей в столице православия. Эта латинизация была принудительной. Сюда относится
также акция Николая I, который послал своих миссионеров в Болгарию, входившую (согласно 28 ка-
нону Халкидона) в сферу руководства патриарха Константинопольского; эти миссионеры так неумно
вводили латинские обычаи, что объявили, например, недействительной конфирмацию, полученную
верующими от греческих священников, и повторили таинство. Слишком долго звучало неистолко-
ванное требование латинизации, утверждение, что только латинский христианин является в полной
мере правоверным; даже миссионеры XIXв. слишком легко ставили православных на одну доску с
еретиками-протестантами; слишком жестко выдвигалось требование синхронизации с Западом в об-
рядах и жизни духовенства; слишком велик был импорт на Восток штампованной духовной продук-
ции и богословия (вплоть до известных слащаво-лубочных картинок на религиозные темы и расхо-
жих аллегорий).

Во всем этом не хватало любви и понимания. Поскольку истина слишком часто проповедовалась
и навязывалась без необходимой и, если угодно, героически -смиренной любви к обращаемым, рабо-
та, направленная на воссоединение, не была ни собирательной, ни созидательной в смысле посланни-
чества, но много раз приводила к рассеянию и ослаблению христианских сил.

4. Греческо-католический «патриарх Антиохийский и всего Востока, Александрии и Иерусали-

ма» Максим IV резюмировал эту проблематику следующим образом337 : «Почти не преувеличивая,
можно сказать, что контакты между Римской Церковью и различными восточными Церквями были
полностью прерваны в тот день, когда Рим, потеряв терпение или отчаявшись в глобальном воссо-
единении Церкви, принял в свое единство отдельные православные группы, за которыми признал
собственную иерархию и организацию».

5. К счастью, сегодня мы все с большим основанием и правом можем считать латинизацию фе-
номеном прошлого (P. Clement)338. Ибо ныне самые широкие слои в Церкви после отважного указа-
ния пути Пием XI (1931г.) признали, насколько необходима разумная аккомодация, мудрое приспо-
собление к культурному своеобразию народов для плодотворного провозглашения единой истины.
Начиная со Льва XIII, папы отдавали должное своеобразию Востока и его ценностям, будь то благо-
честие, особенно в литургии и монашестве, будь то богословие и даже образование и воспитание
клира. (Это ставит и определенные специальные вопросы. Например щекотливый вопрос о не соблю-
дающем целибат клире, т.е. о белом духовенстве, требует особенно тщательного и тактичного обсуж-
дения.)

Речь идет не о том, чтобы закрыть глаза на теневые стороны восточного христианства. Особен-
ность истории восточной Церкви, на которую мы наталкиваемся снова и снова, состоит в том, что для
нее характерна необычайно сильная, даже сущностная привязанность к одной народности и конкрет-
ной форме ее политической организации. Правда, нам известно нечто подобное и из истории запад-
ного христианства. Однако связи и переплетения на Востоке более многообразны и глубже укорене-
ны. Греки, как и славянские и другие народы, обладают более взрывным национальным чувством,
чем большие и малые западные нации. Христианский взгляд на историю Церкви никоим образом не
может принять это как нечто само собой разумеющееся; ибо западное христианство претендует на то,
чтобы быть наднациональным; в этом и заключается его сущность, его единство.

330
 И все же тысячекратно доказанным, возмущающим христианского наблюдате ля фактом остается
то, что готовность определенных частей той или иной православной Церкви восстановить единство с
материнской латинской Церковью снова и снова трактуется другими частями той же Церкви, не гото-
выми к принятию унии, как вопрос национальной надежности; тех, кто был готов заключить унию,
клеймили как предателей интересов нации, как перебежчиков и шпионов, и соответственно к ним
относились. Этот комплекс с особой эмоциональной остротой проявляется в тех случаях, когда к ла-
тинским католикам на территории православной Церкви относятся с большей терпимостью, чем к
униатам.

6. а) Сказанное выше не дает нам, однако, оснований снимать с византийцев вину за продолжав-
шуюся столетиями принудительную грецизацию, которая даже во времена крестовых походов выну-
дила армян и яковитов стать на сторону латинян. Это было бы не по-христиански и не соответствова-
ло бы богословскому анализу церковной истории.

Точно так же решения проблемы не облегчает тот факт, что восточные Церкви весьма часто про-
являли столь же враждебное отношение к протестантскому миссионерству, например к протестант-
ским свободным Церквям с настоятелями-ан гличанами или американцами в Греции, на Переднем
Востоке и в Египте.

Даже многочисленные упорные попытки православных проникнуть в ряды униатов339, применяя

внешние средства, не говоря уже о принуждении (которого, разумеется, никак нельзя оправдать), да-
же эти попытки говорят скорее в пользу православных: в конечном счете, они пытались восстановить
традиционное соотношение сил, предотвратить западную переориентацию (например, унгаризацию)
и тем самым помешать ослаблению национальной общины.

б) И все-таки теперь было бы справедливым и оправданным констатировать, что феномен заклю-

чения уний содержит в себе и положительное начало.

Прежде всего эту проблему во всей ее сложности не следует рассматривать с точки зрения успеха
или неуспеха. Воссоединение Церкви, завещанное нам молитвой Господней (Ин 17), есть просто наш
христианский долг. Пытаясь выполнить его и говоря об аккомодации, мы наталкиваемся на жесткую
границу вероисповедания и останавливаемся перед необходимостью догматической нетерпимости в
принципиальных вопросах.

в) Но какими бы недостатками ни были отягощены упомянутые унии, они во все времена были
утешительным свидетельством и проявлением единства и поисков этого единства.

Наконец, необходимо помнить, что работа, проделанная ради заключения той или иной унии,
выдвинула мужей Церкви, вдохновляв шихся духом умеренной аккомодации. Таких, например, как
иезуит д'Ольтри, который в XVIIв. работал на островах Додеканеса в гармоничном сотрудничестве с
местной иерархией; выслушивая исповеди, он удовлетворялся признанием кающихся, что они испо-
ведуют веру св. Василия, Иоанна Хрисостома и Отцов Соборов.

Во всяком случае, роспуск ордена иезуитов и Французская революция здесь, как и везде, привела
к отступлению и сворачиванию миссионерской деятельности.

г) Справедливости ради необходимо также напомнить, что римско-католические миссии имеют

огромные культурные заслуги перед народами Ближнего Востока. Они в крупных масштабах учреж-
дали школы и способствовали образованию всегонаселения. Тот факт, что Ливан является наиболее
образованной страной Востока, следует поставить в заслугу католическим учителям и школам. И в
наши дни арабы-христиане являются пионерами культурного обновления, осуществляемого именно
благодаря тем образовательным учреждениям, которые пришли с Запада.

Кстати, эта работа показала, что униатские Церкви в наши дни располагают образованным и дос-
тойным клиром. Таким образом, можно, пожалуй, присоединиться к мнению хорошо осведомленного
и критически мыслящего священника: униатские общины на Востоке «суть носители пророческой

331
миссии— подготовить место, которое подобает всему Востоку в грядущем едином христианстве...
занять место, с которого, когда пробьет час, они будут счастливы уйти» (P.Clement).

§124. Своеобразие и внутренние ценности православия

I. Основы

1. Между римским католицизмом и православной церковностью существует не только многооб-

разное родство, но и сущностная общность. В основе обеих конфессий— общехристианский Никео-
Константинопольский Символ веры, одинаково изложенный в решающих моментах: восточные
Церкви в качестве источника веры исповедуют, кроме Священного Писания, живое Предание; для
православных, как и для католиков, Церковь является великой священной действитель ностью, так
сказать, вестницей, продолжательницей дела спасения человечества. Восточные Церкви имеют ие-
рархию апостольской преемственности, которая зиждется на рукоположенном священстве. Они при-
знают Священную Литургию жертвоприношением и живут ею. Они признают семь католических та-
инств. Почитание Богоматери и святых является существенной частью их благочестия. Монашество
восточных Церквей отвечает их особенно важным представлениям о христианской жизни в Церкви.

2. И все-таки имеются веские различия. Они заключаются прежде всего в том, что восточные
Церкви отрицают и отвергают «Filioque» (т.1, §26 и 45) и папский примат, хотя в наши дни так назы-
ваемый «спор об опресноках» (т.е. о применении пресного хлеба в Св. Мессе западной Церковью с
VIIIв.) уже не играет существенной роли.

а) О том, что латинская сторона не придает «Filioque» такой важности, которая явилась бы осно-
ванием для разделения Церквей, Рим заявлял еще на Ферраро-Флорентийском соборе, созванном с
целью воссоединения; Рим уже тогда был готов признать Церковную общность с греками, не требуя,
чтобы греческая сторона непременно включила эту формулу в свой символ веры. Кстати, это только
соответствовало знаменитому, отлитому в серебре по-гречески и по-латыни Символу веры, который
некогда был установлен в старой Церкви Петра папой Львом III и в котором «Filioque» не фигурирует
340
. Латинская Церковь, как и восточные Церкви, знает многое о Святом Духе; к Нему обращаются,
Его призывают в различных частях Евхаристии и в заключительной формуле большинства молитв.
Однако его избавительное действие в восточной Церкви выступает, так сказать, более самоценно.
Восточные Церкви подчеркивают значение Святого Духа как жизненный принцип Церкви как тако-
вой.

Таким образом оказывается, что вопрос о том, исходит ли Святой Дух и от Сына, имеет для вос-
точных Церквей совершенно иную весомость и значимость, чем та, которую склонны были первона-
чально придавать ему мы, западные христиане. Формула, согласно которой Дух исходит только от
Отца, до сего дня в молитве восточных Церквей остается выражением особенно глубоко укоренивше-
гося и всеохватывающего почитания третьей ипостаси Святой Троицы.

Это явствует из «эпиклезы» литургии и завершения крещения через конфирмацию. Вступитель-

ные слова при святом причастии во время литургии образуют единство с последующей завершающей
ее эпиклезой, призывающей Святой Дух снизойти на святые дары: «Ниспошли Твой Святой Дух на
нас и на предлежащие дары... преврати этот хлеб в драгоценную плоть Твоего Христа».— Новое ро-
ждение в крещении осуществляется только через следующее непосредственно за ним помазание свя-
тым мирром341, освященным епископом, через него же Святой Дух снисходит на крещаемого (как при
крещении Христа): конфирмация.

б) Хотя семь таинств342 понимаются как отдельные акты сообщения благодати, однако вся про-
цедура приобщения таин происходит в насыщенной общей атмосфере мистерии спасения.

Такая же сакральная целостность мистерии спасения пронизывает не только приобщение таин в

узком смысле, но и всю жизнь верующих, например почитание святых и икон, а также соблюдение
постов, благословляемое Церковью. Ведь действительность спасения есть всеобъемлющий процесс,
благодаря которому верующий каждый раз заново и все больше приобщается к Богу, а в этом и со-
стоит единственная цель спасения. И происходит это благодаря Святому Духу. Из центрального

332
праздника евхаристии это соприкосновение с божественным излучается на всю будничную жизнь.
Благодать постоянно изливается на верующего, ибо он есть член Церковного Тела, Тела Господня,
каковое Тело есть продолжение процесса спасения как освящения343.

в) В том, что касается исповеди, восточная Церковь подчеркивает скорее свое заступничество и
декларативный момент, чем судейский авторитет; однако общий подход к исповеди совпадает с ка-
толичес ким. Так, отец-исповедник обращается к верующему со словами: «...исповедуйся, дабы при-
нять отпущение и освободиться от оков греха, очиститься и спастись через благодать Божию». «Вни-
май слову прощения, кое дается тебе через меня, грешного человека»344. «Гляди, ты очистился, и
впредь не греши».

г) Эсхатологическое учение знает промежуточное состояние перед всеобщим Страшным Судом;

но оно ничего не знает о месте страданий. Соответственно, оно отвергает доктрину о чистилище.
Восточная Церковь полагает, что все, отошедшие в вере, пребывают вблизи Господа, который может
даровать им Царство Небесное и причастие вечных благ. В этом смысле она молится за усопших и
служит литургию за святых.

Полное блаженство в приближающемся Царстве Небесном будет даровано только после Страш-
ного Суда.

В соответствии с этим восточная Церковь не знает доктрины об индульгенции. Она не применяет

свою связующую и освобождающую силу для вмешательства в состояние, достигнутое на этом свете,
хотя бы и для заступничества. Существуют различия и в отношении к таинству брака. Допускается
развод из-за нарушения супружеской верности (Мф 5, 32).

3. (Формальное своеобразие.) Уже то, что было сказано выше, показывает, что различие между
Церквями Запада и Востока заключается скорее в формальных основоположениях, чем в отдельных
пунктах учения. Собственно, различие лежит в ином способе церковного бытия.

Ниже мы приведем веские обоснования наших тезисов и проведем необходимые разграничения;

но прежде можно определить своеобразие восточноцерковных взглядов на спасение, Церковь, иерар-
хию, благочестие таким образом: строго правовой аспект интересует ее меньше, чем западную Цер-
ковь, он даже чужд ей345. Восточная Церковь также не проявляет большого интереса к понятийному
аспекту богословия и точному изложению богословской системы; сакраменталь ное бытие и история
не разграничиваются столь четко, как это делает западная Церковь; выше уже говорилось, что они
скорее связывают ся в представлении о сакраментальном организме и соответствующем процессе.
Благочестие и богословская концепция восточной Церкви, вся ее манера воспринимать Спасителя
имеют в себе нечто органичес кое, связующее, выражают единство в многообразии— соборность,
коллективность спасения.

В сознании восточной Церкви главное место занимает не столько отдельный человек, грешник
или святой, сколько спасениечеловече ства как целого.

Можно сказать, что в восточной Церкви отсутствует абстрактное высказывание; ее исповедание

веры, как и ее литургия обладают той религиозной конкретностью, которая создает своеобразие про-
роческого, вдохновенно-харизматического, глубоко символического библейского слова; но эта сим-
волика346 не выцветает, не становится умозрительной, но (так же, как и таинство) проникает в сферу
действитель ности, т.е. в саму мистерию: духовный реализм (Pabel).

б) Предпосылкой такого религиозного мышления является названный выше элемент: отсутствие

юридического начала как основной формы; это отсутствие особенно заметно в описании принципи-
ально го отношения человек-Бог, в учении о спасении и прощении, и соответственно в воззрении на
авторитет Церкви. Дело в том, что вопрос об оправдании не является здесь центральным мотивом,
как на Западе347. Соотношение Бог-человек трактуется, исходя из богоподобия человека: благодаря
благодати он может возвыситься до святости, некоторым образом обожествиться. Первородный грех
уменьшил эту святость, но не разрушил ее. Таким образом, устранение греха — это шаг на пути к

333
восстановлени ю святости. Ибо Бог есть не столько справедливость, которая предъявляет требования,
сколько Любовь, которая дарует благодать348.

Эта мысль является центральной. Проявление любви Бога есть спасение.

Господствующее положение идеи любви находит прекрасное выражение во взаимном прощении

(примером чему может служить «прощеное воскресенье» накануне поста); Церковь благословляет
эту идею, и она оказывает действие, которое по самой своей сути выходит за границы всего, что из-
вестно на Западе. Сила общины всех верующих во Христа, сила Церкви— в том, что через литургию,
т.е. через приходящего к своим верующим, восставшего из мертвых Господа проявляется взаимное,
сжигающее грехи заступничество, и вместе с ним свое искупительное действие оказывают страдания
человека.

Авторитет и влияние епископа на свою паству, или патриарха— на свою Церковь или на какую-
либо общину, принадлежащую к этой Церкви, обнаруживает ту же неюридическую специфику. Ко-
нечно, у епископа есть долг и власть руководить. Но и эта власть, и этот долг полностью коренятся в
любви и ею ограничены.

в) Под впечатлением этих аспектов восточное христианство принято считать «Церковью Иоан-
на». Это обозначение, если рассматривать его изолированно, таит в себе опасность одностороннего
подхода, или, скорее, оно не отражает чего-то существенного, ибо и в восточной Церкви имеются
юридические элементы: исповедник отпускает грехи именем Церкви, Церковь обладает авторитетом
власти, она отлучает заблуждающихся от своего тела. И все же в этом обозначении, если иметь его в
виду как характерное отличие, есть зерно истины. Восточная Церковь действительно жива любовью,
которая есть Бог, жива блеском и светом, излучаемым этой любовью, жива всеобъемлющей действи-
тельностью таинства, о чем говорит в Евангелии и своих посланиях Иоанн; это и исповедует и славит
восточная Церковь как обожествление человека, человечества и космоса (на уровень которого Цер-
ковь поднимается вместе с Христом).

г) Настрой восточной Церкви характеризуется также отражением божественного сияния, прине-

сенного в мир Откровением и искуплением. Здесь царит атмосфера торжества и праздника. В цен-
тре— не страдание Господа (т.е. не траур и печаль), но Его Воскресение и победоносная уверенность
верующих в наступлении радостного события— все время повторяющейся евхаристии. И эта трапеза
приобщает земную общину к Воскресшему и Его уже просветленной Церкви.

Настроение, несмотря на угрозы cатаны победить все человечество, определяет ниспосланный

людям божественный дар благодати.

Поэтому молитва для православных— прежде всего поклонение тех, кто является образом и по-
добием Божиим. Она также является выражением— и каким трепетным и трогательным!— покорно-
сти заповедям Божиим, она является и просьбой, но намного чаще— хвалой.

д) Многое из сказанного выше показывает, что благочестие и богословие восточных Церквей, и в

том числе концепция Церкви, в основе своей характеризуется цельностью мышления.

Во время божественной литургии, торжества Святой евхаристии Господь является своим верую-
щим; прежде всего Он приходит к ним. Поэтому литургия по сути своей связана с участием общины.
Это не означает, что община может совершать пресуществление: рукоположенный епископ или на-
значенный им рукоположенный священник должны обязательно присутствовать на литургии. Но сам
по себе смысл торжества требует присутствия со-участников. Поэтому вне литургии Святая Евхари-
стия не совершается349.

Различие между священнослужителями и непосвященными, таким образом, конститутивно не

является разделяющим признаком; многие миряне принимали и принимают участие в построении
или даже скорее в изложении богословия350, а монашество играет поистине ведущую роль в духовной
жизни Церкви, особенно благодаря тем блестяще одаренным личностям, которые испытывают

334
склонность к душепопечительной деятельности, тем «духовным отцам», которые внушают доверие
прихожанам.

Церковная активность народа и иерархии проявляется не только в литургии, но и при выборе

епископа или на соборе, «определения которого сохраняют свой обязательный характер лишь благо-
даря согласию верующих»351.

Поскольку слово воспринимается и трактуется как таинство, не существует разделения таинства

и слова, а также благочестия, богословия и литургии.

Эта всеохватывающая универсальность объясняет, почему несмотря на существование множест-

ва национальных церковных общин и различных языков богослужения, расщепление Церквей, о ко-
тором столь часто шла речь, не привело к их распаду.

Универсальность проявляется также в единении земной Церкви с небесной и с усопшими.

Верност ь старой традиции, воспринимаемой как традиция строго обязательная, связана с боль-
шой свободой и гибкостью богословского мышления; например, знание об «икономии» в жизни
Церкви, которую предписал Господь, заставляет строго придерживаться канона Священного писания
и в то же время обращаться с ним с определен ной свободой.

4. а) Для каждой христианской Церкви и ее вероисповедания строго конститутивными являются

Воплощение, Смерть и Воскресение Господа. В пределах этой общности для восточноцерковного
воззрения характерно то, что центральным его элементом является полная реальность восставшего из
мертвых Христа. Можно сказать, что восточная Церковь жива Воскресением и учит своих верующих
обретать в нем духовную пищу. Только сияние и власть Воскресшего, собственно говоря, его види-
мость, доступность зрению придает действенность Воплощению. Спасение есть соприкосновение с
божественным Логосом. Оно может стать уделом верующего, поскольку в воплощении человечество
обрело божественную святость. Воплощение есть «закваска просветления мира» (Арсеньев). Восточ-
ноцерковный духовный климат воспринимается с западной стороны как «монофизитский»352. Правда,
православные не согласны с этой характеристикой и, со своей стороны, склонны характеризовать
климат западной Церкви как «несторианский». Божественное начало Искупителя столь победоносно,
считает восточная Церковь, что человеческое начало не может осилить его: мы ужеспасены.

б) Все это находится в логической связи со взглядом на творение: мир по своему происхождению
является божественным, ибо сотворен Господом. В определенном смысле человек— «от Бога», он
есть Его образ и подобие. Это подобие затемнено первородным грехом, но, как сказано выше, отнюдь
не разрушено. Божественный характер человека и мира был восстановлен воплощением, и литургия
неутомимо напоминает об этом. Просветление посылается в удел отдельному человеку Воскресшим
из мертвых через Святой Дух, но это происходит в Церкви, которая есть мистическое тело Воскрес-
шего Господа и творение Святого Духа. «Творение завершено, теперь Святой дух должен продол-
жить дело Творца» (Лосский).

Вот почему пасхальная вера есть ядро любого христианского благочестия. Обожествляющее воз-
рождение одновременно уносит с собой все грехи. В верующем возникает некая объективно-
сакральная святость благодаря приходящему к нам, освящающему нас Святому Господу. Это сооб-
щение, эта передача обожествления есть благодать, т.е. непосредственно являемая в человеке боже-
ственная «энергия», «приобщение к Богу»353 (Серафим).

Отсюда и в литургии тот доходящий до гимнической полноты победоносный настрой радости

раннего христианства, на который мы уже указывали выше354; но и сильное чувство греховности
также лежит в основании подобного чувства355. Западная Церковь также снова и снова молит и про-
сит о радости, у нее есть аллилуйя. Однако на Востоке все это достигает чрезвычайной интенсивно-
сти356.

в) Вера в Воскресшего так сильно захватывает восточную Церковь, что само по себе распятие и
святые страдания Господа, их невыносимая жестокость, оказывают на Востоке не столь сильное воз-
335
действие, как в западной духовности. Крест является только в связи с Воскресением. Как в литургии,
так и в богословии реже говорится о гневе Господнем и Страшном Суде. Лишь немногие иконы изо-
бражают Высшего Судию, выносящего осуждающий приговор (Серафим).

Сознание греховности человека и человечества в восточной Церкви очень сильно. Но позволи-

тельно спросить, полностью ли осознается вся тяжесть греховной действительности так, как она рас-
крыта в Священном писании (во время последней Вечери; через Крест; в поручении апостолам про-
щать грехи). Не вытесняет ли представление об обожествлении грешника через участие в евхаристии
в какой-то степени необходимость отпущения грехов? Возможно, что с этим связано некоторое не-
брежение к таинству покаяния, которое наблюдается в Новое время в восточной Церкви (Heiler)357.

Тем не менее Церковь однозначно признает различие между праведниками и проклятыми со-
гласно тем местам Писания, где говорится об отвержении и вечном огне (Мф 25, 41, 46; Мк 9, 43 сл.;
2 Фес 1, 9; Откр 14, 11). Она учит, что в конце времен все возвратится к Богу (V Собор в Константи-
нополе 553 г.).

г) Несомненно в представлении восточной Церкви о спасении как приобщении к Богу присутст-

вует характерная черта пассивности. Но было бы в корне ошибочно считать, что она исключает ак-
тивность человека, его содействие в спасении.

Содействие в строгом смысле и квалифицированное исполнение дела— не одно и то же. Уже од-
ни только огромные достижения в области аскезы (т.е. требуемое Библией самораспятие, самоотвер-
жение) в православной Церкви показывает, сколь много там прилагается усилий, чтобы приблизить к
себе Царство небесное (Мф 11, 12). Кающийся сражается с дьяволом там, где он живет, т.е. в одино-
честве пустыни, хотя и не один, хотя и не он в первую очередь; Господь Сам ведет эту борьбу. Но Он
делает человека победителем (Иоанн Дамаскин).

Восточная Церковь исповедует, что оправдание— от Господа, ибо Он отвечает на любовь ве-
рующего; однако, хотя это исключает, как и многие официальные молитвы латинской литургии, са-
мооправдание, но не исключает деяний, которые оказывают душеспасительное действие только по
милости Божией. Аскеза— это содействие спасению души, но она не бьет себя в грудь, требуя при-
знания заслуг. Она мыслится как смиренное упражнение в любви к ближнему и сострадание Господу,
как подготовка к радости пришествия Господа в литургии, особенно в пасхальную ночь, когда проис-
ходит приобщение к Богу, стремящееся проявить себя достойным благодати (причем это «стать дос-
тойным» принято и в латинской литургии как просьба о преображении души: «Удостой меня преоб-
разиться, чтобы Ты мог прийти»).

5. а) Из сказанного выше становится понятным, как мало есть родственного между самосознани-
ем восточной Церкви и изолированным центральным моментом Реформации — учении о грехе и оп-
равдании.

Это объясняет, почему до самого новейшего времени Реформация столь радикально отвергалась
восточной Церковью, несмотря на рано предпринятые усилия Меланхтона и тюбингенских богосло-
вов войти с ней в контакт, и несмотря на то, что Реформация пыталась использовать Константино-
поль против Рима. Можно даже присоединиться к суждению, согласно которому Восток никогда не
понимал сути Реформации (Benz). Проникновение реформаторских воззрений в православное бого-
словие до самого последнего времени всегда оставалось чисто внешним; или же эти воззрения при-
нимались за счет открытого отказа от православия: таков, например, в высшей степени необъясни-
мый и противоречивый случай358 патриарха Кирилла Лукариса († 1638г.). В принципе, учение о про-
щении грешника благодаря его приобщению к Богу не так уж не согласуется с учением Лютера об
оправдании как исцелении грешного человека Христом, но мера падения человека на Востоке иная,
чем у реформатора.

Многие православные даже переносят свое неприятие, а подчас и свою ненависть к латинянам на
явно западно ориентированную Реформацию. Например, патриарх Досифей II (1669_1717) дистанци-
ровался от кальвинистских взглядов упомянутого Лукариса и одновременно боролся с францискан-
цами храма Гроба Господня в Иерусалиме. Но такая позиция не является последовательной. В ужас-

336
ные времена османского гнета, когда вселенские патриархи так быстро сменялись (часто через не-
сколько месяцев) вместе с личностью патриарха изменялось и отношение к Риму, с одной стороны, и
к реформатским Церквям, с другой359.

б) Отдельные, хотя и значительные, случаи проникновения реформаторского учения в право-

славные области известны нам из истории Польши и Литвы. ВЛитве в XVIв. носителями протестант-
ских волнений были дворяне, но позже им пришлось столкнуться с Контрреформацией.

В XVIIв. реформаторские умонастроения проникли в духовную жизнь православия. Особенно

следует обратить внимание на значительный поток православ ных богословов (и мирян), обучавших-
ся в протестантских университетах Германии, Швейцарии и Англии. В России в разное время и в
разных местах наблюдалось заметное проникновение протестантских (а временами пиетистских)
влияний360.

Начиная с эпохи Петра I и Екатерины II, в Россию проникали не только протестантские идеи, но
и Просвещение и рационализм. То обстоятельство, что Церковь не поддалась этим веяниям, является
замечательным доказательством ее догматической прочности361.

II. Церковь

1. Церковь есть «христианство как целое» (Флоровский), она есть настоящее божественной мис-
терии. Церковь в конечном счете и есть мистерия. Спасение уготовано человеку только в лоне Церк-
ви. Происходит упомянутое выше общинное приобщение к Богу, благодаря чему спасается и отдель-
ный человек.

Поскольку Церковь является мистерией, ее иерархия также является мистерией, и это— первое и
главное таинство (Серафим). Церковь становится действительностью в епископской иерархии. Не
существует ни одной православной Церкви без рукоположенного настоятеля362, каковой является
апостольским преемником и носителем предания, его миссия прежде всего— служение литургии.

«Власть» епископа является таким образом пастырской и сакраментальной; она не имеет права
перемещаться в политическую сферу. Церковь в значении «potestas», как на Западе, не говоря уже об
обладании двумя мечами, не имеет места в восточном мышлении. Епископ— это пастырь.

В пределах этой сферы он должен заботиться о почитании закона Божиего, причем он должен
прямо противостоять князю земному, государю, представляющему Бога на Земле, если государь этот
или князь нарушит святой закон363.

2. Церковь как мистическое Тело Христово есть единство, поэтому все таинства приобщают бла-
годати единства (Флоровский). Она является также единством постольку, поскольку епископ-
священник есть одно целое с общиной, он солидарно вместе с общиной несет ответственность за гре-
хи и вместе с ней восприемлет новую жизнь.

Существенной формой единства Церкви является ее соборность, «единение многих, полнота

общности всех верующих, единство тела Христова во многих христианах». Соборность есть экуме-
нически-вдох новенное, вселенское во времени и пространстве единство Церкви («Бог есть все во
всем»), поскольку оно ей сообщено Богом.

Церковь невидима и видима. В ее видимой форме она, несмотря на епископскую иерархию,

сформирована по демократическому принципу. Все члены Церкви равны в одном и том же новом
творении. Миряне как спасенные и как спасаемые органически-сакраменталь но связаны с формооб-
разующим и определяющим епископатом; и это в такой степени, что, например, епископы, которые
рукополагают нового епископа, по мнению многих богословов, дают ему благослове ние как пред-
ставители всей Церкви, включая мирян.

Единство Церкви как богочеловеческого организма превозмогает смерть, т.е. существует единст-
во земной и небесной Церкви, поскольку мистическое тело Христово есть и на небесах (Серафим).
337
 3. Основанием, которое играет решающую роль в определении «правильности» (православия)
учения и в оправдании церковного бытия, является апостольство. Не Писание, а Церковь первична
как действительность мистического Тела Господня, которая со времен апостолов сберегается епи-
скопской преемственностью.

Источник Церкви — прежде всего, она сама и ее Предание, в состав которого входит Священное
писание.

Церковь непогрешима, ибо она есть Тело Христово. Поскольку непогрешимость есть ее дело, ко-
торое охватывает и связывает всех, то по мнению православных, никакой отдельный человек не мо-
жет быть ее единственн ым носителем, по крайней мере без участия общины одновременно призван-
ных.

Церковь имеет только одного главу— Христа. Понятие главы Церкви не может быть, следова-
тельно, отнесено ни к кому другому. Икак глава Церкви Христос связывает земную и небесную
Церкви.

4. В качестве принципиально разделяющей доктрины между неуниатским Востоком и Римско-

католической Церковью все еще выступает доктрина о примате. Правда, Петру отводится своеобраз-
ное место как пастырю церковного стада. Но примат Римской Церкви может быть лишь «в любви»,
т.е. харизматическим, евхаристическим.

Легко заметить, что в этой теории Риму как первенствующему в любви оказывается недостаточ-
ное почтение. Во всей ранней Церкви признавалось как истинная действительность, по крайней мере,
почетное первенство Римской Церкви364. Ослабление этого признания и выдвижение на первый план
Константинополя по понятным политическим мотивам, достаточно явно просматриваются на собо-
рах.

5. а) Итак, мы уделили достаточно внимания вдохновенно-мисти ческому ядру православного

церковного мышления и теперь, не опасаясь сместить акценты, можем заняться другой стороной
проблемы. Даже по православным представлениям, авторитет Церкви, т.е. епископа, содержит неко-
торые правовые элементы.

Возникновение церковност и в Константинополе и затем в Киеве и Москве показывает, насколь-

ко эффективными оказались эти элементы в руководстве православной Церковью. Хотя речь и шла о
государственной церковности, но именно она была широко признана восточными Церквями как в
Константинополе, так и в России и в славянских Церквях на Балканах и отстаивалась с чрезвычай-
ным упорством. Достаточно вспомнить, что представление об императоре или царе как о священной
особе в чисто юридическом смысле было весьма характерно для Церкви. Концепция церковно-
государственного существования, в центре которого, несмотря на теоретически провозглашенную
«симфонию» между императором и патриархом, стоял фактически не священник, но император, при-
званный Богом как второй Моисей или Давид, была воспринята неразделенной Церковью со времен
Константина 365.

Но помимо этого сформировалось и собственно церковное право. Поскольку восточная Церковь

вполне и конкретно признает свою видимость, то отрицание правовых элементов, содержащихся в
церковном учении и в понятии Церкви, было бы спиритуалистическим непониманием ее сущности и
фальсификацией и переоценкой ее мистическо-вдохновенного бытия.

б) Со времен гибели царизма в 1917г. русское богословие справедливо ищет нового объяснения
отношений между церковью и государством, иными словами богословского истолкования, на основе
которого православные христиане могли бы встать в сознательно определенные отношения с новым
советским государством.

III. Благочестие

А. Литургия
338
 1. Во времена раннего христианства на Востоке (впрочем, так же как и на Западе) было множест-
во литургий. Они не были еще твердо установленными и формировались подчас в процессе харизма-
тичес кой импровизации. (На Востоке, в соответствии с принципом богодухновенности, то же самое
происходило и послеутверждения единого канона.)

Первоначально было, вероятно, два основных типа литургии, которые происходили из Александ-
рии и Антиохии. В ходе развития греческая область, т.е. древняя Церковь, оказалась наиболее про-
грессивной в литургическом отношении. Учреждение вселенского патриархата оказалось более кон-
сервативным, новые общины на латинском Западе— еще менее гибкими, здесь даже наблюдалось
некое закостене ние. Там, где на Востоке обнаруживалось развитие, оно происходило тихо и бесшум-
но, впрочем так обстояло дело до XVIв. и так оно происходит еще и сегодня (Baumstark).

2. Введение единого канона последовало за организацией византийской имперской Церкви. На-

чиная с VIв. константинопольская литургия (восходящая к обрядам храма Святой Софии) развива-
лась под влиянием двух деятелей— св. Василия Великого и св. Иоанна Хрисостома. Эта литургия
отодвинула на задний план прочие литургии как в Византийской империи, так и у славянских наро-
дов (Серафим); это была литургия «Византийской», т.е. «Греческой» Церкви, иначе говоря Церквей
халкидонианского толка, группировавшихся вокруг Византии. Византийская литургия широко рас-
пространилась среди греков, мелхитов, славян, венгров, в Румынии, Грузии, Албании. Ее оконча-
тельная форма восходит к XIVв. Она каждый раз переводилась на язык соответствующей страны
(словенский, украинский, арабский366). В самое последнее время литургия была переведена и на со-
временные языки, что создает впечатление интернацио нального элемента, связующего Церкви, ко-
торые в действительности остаются в высшей степени самостоятельными.

В древности сформировалась еще и коптская, эфиопская и восточно-сирийская литургии. Армян-

ская литургия весьма близка к византийской.

Таким образом литургия была выражением народного начала и средством установления полити-
ческой и церковной независимости, которая в свою очередь способствовала литургии на националь-
ном языке. Во всяком случае, литургия на национальном языке была вынуждена следовать за изме-
нением политической ситуации. Обе тенденции хорошо просматриваются в истории Болгарии, Ру-
мынии и Сербии.

3. Своеобразие восточной литургии зиждется на ее мистериальной полноте; частично это объяс-

няется широким влиянием, которое оказали на ее формирование сочинения Ареопагита (§33). Ее ход
мысли и ее артикуляция имеет в себе нечто расплывчатое, что объясняется, вероятно, стремлением в
какой-то степени попытаться передать божественное начало, воспринимаемое в мистическом сопри-
косновении (Stiglmair). Эта литургия есть «созерцание и общение с божествен ным»367.

Литургия, как часто формулировалось, является сердцевиной восточной Церкви. Для Востока она
более характерна, чем это было и есть на Западе368. Различие обострилось после раскола 1054г. На
Востоке литургия заменила собой формулирование догматов, в определении которых не было по-
требности. Церковь есть пространство, в котором происходит поклонение Господу, ее сущность об-
наруживается непосредственно как литургическое поклонение Господу, явившему или являющему
Себя в Откровении.

4. Центральной и высшей точкой литургии является праздник Святой Евхаристии в украшенном

иконами храме, когда епископ и духовенство в богато расшитых одеяниях с торжественными жеста-
ми и песнопениями, при свете свечей и благоухании ладана исполняют символические действия по
всему пространству храма. Несмотря на сущностную идентичность, атмосфера этой литургии отли-
чается от более трезвой мессы Запада. Восточноцерковное празднество Святой Евхаристии— на-
стоящее пришествие сияющего Господа в Его слове, а затем в евхаристической праздничной трапезе,
понимаемой как жертва, Его действительное нисхождение в окружении небесной рати. Эта литургия
есть изливаемая с небес действительность, мистериаль ное соприкосновение с божественным. Память
Тайной вечери, когда Господь возлежал за столом со своими учениками («И придут от востока и за-
пада, и севера и юга, и возлягут в Царствии Божием», Лк 13, 29) празднуется избранными, они при-

339
нимают участие в мессианской трапезе, свадебной трапезе конца времен. В радости от своего участия
в литургии верующий молится присутствующему Господу: «Ты есть жертвователь и жертва».

Поскольку Святая Евхаристия есть источник и центральный пункт христианской жизни, она рас-
пространяется и на ее профанную сферу. Это особенно касается жизни монахов. Характерной чертой
является здесь, если можно так сказать, продолжение, переход литургии в обычную трапезу. После
евхаристической трапезы принятие пищи становится частью общения с Господом в совместной с
Ним радости. Только после того, как с молитвой и богослужебными обрядами совместно вкушают
освященную просфору, только тогда заканчивается литургия.

5. а) Несмотря на всеобъемлющую функцию литургии, все же Символ веры, чистое учение оста-
ется безусловно главным моментом. Литургия является выражением веры, а не наоборот. Но литур-
гия как корень веры вполне отражает своеобразие восточного богословия, в образе мышления кото-
рого столь важную роль играет поклонение, божественная реальность— хотя только и во вторую
очередь, после догматов369. Литургия есть изображение того, чему учит вера, преодоление смерти,
«которая более не ужасает нас».

б) Наряду с этим существует и народное благочести, которое также участвует в формировании

христианской жизни. Достичь этого оказалось возможным потому, что формы монашеского послу-
шания, сохраняя свою простоту, служили мирянам образцом для подражания, ведь в монастырях
придавалось особое значение благоговейному повторению одних и тех же простых молитв и благо-
честивых упражнений.

Цель молитвы— мистическое созерцание Господа в Его славе, благодаря чему молящийся испы-
тывает просветление, когда даже его лицо излучает свет.

Наряду с устной молитвой особенно распространены такие формы благочестия, как почитание
креста, икон и мощей370.

6. Литургия является особенно действенным средством реализации соборности; она вполне об-
щинное торжество. То обстоятельство, что служба ведется на родном языке (хотя подчас в его архаи-
ческой форме), в значительной степени способствует братскому сплочению прихожан во время
службы. Все свидетели сходятся в том, что особенно сильное впечатление производит на участников
пасхальная служба, когда единение в лоне Церкви находит свое высшее выражение во взаимном
прощении грехов в момент примирительного поцелуя и обмена возгласами: «Христос воскрес!»—
«Воистину воскрес!»

Б. Почитание святых

1. Почитание святых для восточной Церкви является непосредствен ным следствием ее понима-
ния Церкви. Церковь— мистическое тело Господа, которое есть на земле и на небесах; таким обра-
зом, Церковь здесь и там в силу своей приобщенности к божественному связана в одно целое вос-
ставшим из мертвых Христом. Почитание святых есть выражение одного из членов Символа веры:
«Верую во Едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». Хотя почитание святых не является
центром восточноцерковного благочестия, но оно отнюдь не является и простым придатком благо-
честия— именно потому, что выражает концепцию Церкви как мистического тела Христова, а со-
гласно этой концепции, Церковь связывает воедино потусторонний и посюсторонний мир. Святые
связаны с нами любовью и молятся за нас. Мы молим их о заступничестве. Эта связь реальна, она
осуществляется в приобщении к Богу, каковое приобщение было вызвано Святым Духом, она есть
единство общины во Христе.

Восточная Церковь говорит о борьбе святых за Христа и вместе с ним, но почти ничего не гово-
рит об их заслугах. Святые суть свидетели и сосуды благодати (Серафим).

2. При почитании Марии Богородицы (§27, 1) связь с воплощенным Богом как центром нашего
спасения достигает огромной силы: когда Слово взяло от ее плоти, Оно обожествило человеческую

340
природу. Мария стала вратами нашего спасения. Она участвует в нашем спасении. Само собой разу-
меется, что ей положено оказывать особое почитание.

В реальном историческом развитии учение о Марии появляется позже, чем почитание Марии,
глубоко укорененное в христианском народе; оно-то и породило мариологию, но не наоборот (ма-
риология возникла на Западе только в новейшее время). Почитание Марии рано находит путь из ли-
тургии в личное благочестие. Здесь благодатная Дева восхвалялась тысячекратно.

Мария— предстательница за человечество (ведь оно есть единое целое) перед предвечным Гос-
подом, взявшим от ее плоти, от плоти человечества. Отсюда и постоянно повторяемое моление «Пре-
святая Богородица, помоги нам!» В гимнах Марии есть все восхваления, которые известны нам из
католического почитания Девы. При этом всегда подчеркивается обращение к Ней как к деве (деве
при и после рождения Христа).

3. Особое почитание Божией Матери выражено и в бесчисленных иконах, особенно в России и на

Афоне. Иногда, сообщает легенда, после явления Богородицы оставалась «нерукотворная» (по-
гречески acheiropoieten) икона, т.е. чудесное изображение Богородицы.

В конце чина освящения икон произносится молитва, обращенная лично к Марии, эта молитва
известна и на Западе: «К твоему милосердию прибегаем, Богородица, не отвергни нашу недостойную
молитву».

Нигде и никогда не забывается и не нарушается различие между Марией как благословенным

свыше созданием— и бесконечным Господом-Создателем-Спаси телем. Иногда молитва бывает об-
ращена прямо к Богу, дабы Он услышал молитвы Богородицы. Но: «Ты, наш Спаситель, спаси отча-
явшийся народ!»

Через почитание святых и Марии восточная Церковь настойчиво выражает проводиму ю в Новом
Завете мысль о многоступенчатой передаче спасения.

В. Иконы

1. Западному европейцу поначалу бывает трудно понять, почему спор о почитании священных
изображений в восточной Церкви в VIII и IXвв. мог вызвать такие бурные волнения. Борьба, во время
которой иконы сжигались, а их защитников, особенно монахов, подвергали преследованиям, убива-
ли, бросали в тюрьмы, продолжалась при четырех императорах, начиная со Льва III (первый эдикт
730 г.), пока, наконец, при императрице Феодоре в 842г. победа иконопочитателей не стала отмечать-
ся как «торжество православия». Но именно высокий накал страстей, с которым широкие круги ве-
рующих (при этом— верующих, с особой серьезностью относившихся к христианскому Символу ве-
ры) боролись против «просвещенных»— под влиянием ислама— императоров за право почитать
иконы, ясно указывает на то, что речь шла не о второстепенных вещах.

И действительно, иконы и их почитание находятся в тесной связи с «сакраментальным» своеоб-

разием восточноцерковного благочестия, как мы его только что кратко охарактеризовали. Иконы яв-
ляются частью пронизанной таинствами мистерии, которую представляет Церковь. Ее главная функ-
ция как излучение просветленной силы Восставшего из мертвых есть соприкосновение верующего с
божествен ным, его приобщение к божеству. Икона сама по себе есть мистерия (Серафим). В иконе
заключается священная и освящающая реальность.

Некоторые иконы написаны с огромным мастерством. Но этот аспект совершенно несуществен.

Икона не является произведением какого-либо одного или нескольких художников, но создается бла-
гочести вым мужем (потому-то все иконы анонимны; только благодаря случаю и окольными путями
время от времени удается установить имя иконописца). Во время святого покаяния он подготавливает
себя к созданию произведения, которое пишется освященными красками согласно точно установлен-
ным канонам официального устава для иконописцев и благословляется священником как представи-
телем Церкви371. Икона— это священное изображение.

341
 2. Она отнюдь не только изображение или только символ. В храме Господнем, как и в частном
доме, она находится в связи со священной литургией, воспринимая и излучая ее благодатный свет.

В иконе почитают372 не изображение, но Изображенного; от Него как от прообраза в образ пере-

ходит нечто реальное; икона есть отражение просветленного святого, почитание которого «возводит
к прообразу» (Василий Великий). Икона не должна вызывать у верующего произвольных ассоциа-
ций, она преображает его, оказывая сакраментальное воздействие.

Хотя икона в восточных Церквях служит к поучению необразован ных прихожан373, этим ее зна-
чение далеко не исчерпывается. Икона исполнена богословского смысла, она, в частности, связана с
воплощением. Ведь Господь, вочеловечившись, Сам создал зримый «образ», «подобие» невидимого
Бога» и «отблеск Его великолепия» (Евр 1, 15). Как и Явленный во плоти, так и иконы суть смягчен-
ный, но действенный способ связи земного с небесным: иконы суть изображения воплотившегося
Христа. И они действительно могут быть таковыми потому, что каждый человек был создан по обра-
зу и подобию Бога, и этот образ отнюдь не был разрушен грехом. Но они также всего лишь образ, ибо
извечный Логос проявил себя во плоти.

3. а) Нельзя отрицать, что на практике это воззрение (особенно в сочетании с почти безмерным и
часто механическим повторением внешних знаков почитания: земных поклонов, крестных знамений,
поцелуев, свечей) подвергалось опасности выродиться в суеверное поклонение фетишу. Очень мно-
гие достоверные сообщения о народном благочестии в восточных Церквях предупреждают о недо-
пустимости путать в этом вопросе теорию с действительностью. Поскольку религиозная необразо-
ванность народа, часто достойная порицания, была порой зеркалом необразованности клира, далеко
не всегда удавалось избежать грубой имитации веры, чисто пассивного, показного соблюдения обря-
дов (и такого же участия в литургии) и отношения к религии как к магии374.

б) И тем не менее, все это никоим образом не является возражением против глубокого и чистого
основополагающего воззрения: почитание икон никак не умаляет веры в Единого Бога, ибо иконы
суть образы Христа, как о том свидетельствует их освящение; в святых присутствует Христос, осу-
ществляющий через них свои деяния, даже после их смерти. Всякое их почитание восходит ко Хри-
сту. Хотя восточноцерковное мышление, столь сильно озабоченное чистотою веры, сказывается и
здесь в некой сакральной избыточности, однако здесь в принципе невозможно сведение спасения
души к юридическому просчитыванию в ходе совершение добрых дел.

Для христианского и церковного сознания на Востоке иконы имеют огромное значение. С тех
пор как в VIII и IXвв. тысячи монахов, претерпев столь многие страдания, завоевали победу в борьбе
за святые иконы, целые поколения черпали силу веры в бесчисленных молитвах, свершаемых пред
образами; иконы и по сей день, так сказать, излучают эту чудотворную силу; они суть носители таин-
ствен ной жизни, которая сопровождает все посюстороннее существование с его многочисленными
различными деяниями и страданиями.

4. К мистическо-сакральной всеобщей связи творения, освященного спасением, относятся так-

жемощи святых и их почитание. В них есть неизмеримая сила Господня. Она проявилась в Воскресе-
нии Его Сына, и как «безграничная милость святых» она проявится во всеобщем воскресении: вот
для чего святые мощи нетленны и чудотворны, и иными быть не могут!

IV. Клир и монашество

Структура клира и его функции в церковной жизни для восточных Церквей имеют столь же ре-
шающее значение, как и на Западе, но есть и характерные отличия.

1. Вообще говоря, Восток— за некоторыми важными исключениями— вплоть до Нового време-

ни почти не знал систематической и постоянной пастырской заботы о душе отдельного прихожанина
в том смысле, в каком она, начиная с высокого средневековья, накладывает свой отпечаток на рели-
гиозную историю Запада. Правда, здесь нам следует проявлять особую осторожность в выборе выра-
жений, поскольку вопрос о том, проявлялась ли вообще забота о душе за пределами монастырей, ка-
жется еще слишком мало исследованным. Существовала проповедь, но она со временем сильно сдала

342
свои позиции. Священник— это литургик. Литургия обладает столь неисчерпаемым богатством, что
Церковь может жить только ею одною.

а) Однако реализация этого богатства все же не могла быть гарантирована простым отправлени-
ем литургии. Здесь следует задуматься над вопросом об образованности восточного клира. Очевидно,
что во времена ранней Греческой Церкви оно было хорошим, даже превосходным. Но с тех пор, как
Церковь стала государственной и в нее влились массы теперь уже не столь основательно подготов-
ленных мирян (уже Ориген горько жаловался на ослабление религиозного жара375), сама Церковь яв-
но, хотя и медленно, спускалась на более низкую ступень, уподобляясь тому, что мы видим в те же
столетия на Западе376. Следует иметь в виду, что после эпохи великого богословия, даже епископы не
были исключением из общего правила. Ситуация, которую мы констатируем, разумеется, связана с
ослаблением духовной энергии, отмеченным в богословии православного средневековья, столь мало
продвинувшемся вперед по сравнению с эпохой расцвета (см. ниже, § 124).

Но сказанное не следует понимать как вынесение обвинительного приговора православному ду-

ховенству. Ибо среди прихожан восточных Церквей, руководимых в общем-то менее образованным
клиром, мы видим— несмотря на необходимую критику массовых проявлений внешней обрядно-
сти— много благочестия и даже святости. Поразительно, например, как глубоко проникла в народ
аскетическое благочестие, хотя бы благодаря «Филокалии»377.

б) Понятно, что состав и уровень развития духовенства колебались в зависимости от времени и

места. После определенного повышения уровня образованности следовали периоды упадка и наобо-
рот.

В общем можно говорить о том, что уровень образованности клира повышается тем более, чем
ближе та или иная из этих Церквей, начиная с нашего позднего средневековья, соприкасается в ходе
своего развития с гуманизмом, современной философией и современной наукой. Уровень образован-
ности в униатских, т.е. связанных с Западом Церквях как правило выше, чем в неуниатских, в Поль-
ше он выше, чем в Эфиопии или Малой Азии, Ираке и Иране. В Польше с момента принятия христи-
анства развитие постоянно ориентировалось на Запад, и это происходило даже тогда, когда пришед-
шее сюда в ХIв. с Запада (Магдебург) христианство почти полностью погибло, и его пришлось наса-
ждать заново. Конечно в те времена монашество и здесь действовало на манер цистерцианцев. Куль-
турные условия на завоеванном украинском юге были намного более убогими, и там все сильнее об-
наруживалась отсталость по сравнению с передовым Северо-Западом.

Возможность для клириков и монахов получить более высокое образование долгое время пре-
доставлялась только в монастырях, располагавших библиотеками. Такими были, в частности, идио-
ритмические монастыри, начиная с ХVIIв. (см. ниже, § 124).

Начиная с ХVIIIв. в сфере православия также учреждаются низшие и высшие монастырские

школы. И снова это связано с проникновением западных влияний. Тот факт, что вместе с ними в рус-
скую сферу вносились либеральные идеи, которые при Петре I и Екатерине II формировали движу-
щий элемент, нам уже известен. С тех пор православные студенты и стажеры передавали в славян-
ские страны из западных университетов «новое» образование (просвещение) и, кроме того, знания и
методы естественных и математических дисциплин. Россия была здесь образцом для подражания, как
в новейшее время Турция Ататюрка. Причину восточной отсталости, которую нельзя было отрицать
в науке и философии, усматривали в традиционных религиозных воззрениях. Но факт остается фак-
том: представителями новых направлений в значительной мере были как раз клирики, получившие
образование не только в Италии или во Франции, но и в протестантских университетах Германии: как
на Западе, так и на Востоке происходил прорыв Просвещения в церковную сферу.

в) Проблемой, которая часто волновала восточное духовенство в Новое время, и подчас чрезвы-
чайно, был вопрос о повторном вступлении в брак овдовевших священников или (в новейшее время)
вопрос о вступлении в брак епископов (см. выше, §123).

343
 Две мировые войны, сопровождавшиеся разрушением внешних условий жизни, спровоцировали
радикальные тенденции также и в среде духовенства, например в Болгарии, где они, правда, проявля-
лись и прежде (см. §123).

Такого рода феномены следует рассматривать в их связи с участившимися прорывами лаициз-

ма378. В свою очередь обострение лаицистских тенденций вызвано, с одной стороны, стремлением
секуляризованных или атеистических политичес ких сил оказывать влияние на Церковь; с другой
стороны, здесь проявляется и евангелическо-реформаторское влияние, испытанное православными
духовными лицами, обучавшими ся на западных факультетах богословия379.

2. В §32 мы писали о возникновении монашествав древней Церкви и о том изумлении, которое

вызвала весть об этих новых борцах с дьяволом среди христиан на Западе; когда Афанасий, Иероним
и Руфин сообщили эту весть, она показалась всем легендой о чудесах. «Необразованные встают и
тянут к себе Царство Небесное!»— воскликнул Августин, который в свою очередь стал отцом мона-
шества в Северо-Западной Африке.

а) Самые важные импульсы для монастырской жизни на Востоке дал Василий Великий, которо-
му во многом следовал Бенедикт, создавая устав своего ордена. Он был и остается по сей день— на-
ряду с Пахомием, Саввой и другими— самым выдающимся отцом монашества на Востоке. Монасты-
ри, основанные по его уставу (который позднее снова и снова изменялся), были огромной силой уже
в IV_VIвв.

Во времена гонений на иконы его монахи были главным отрядом борцов, защищавшим святые
образы. Они приняли здесь крещение огнем, за которым последовало время расцвета.

Тогда, в эпоху иконоборчества, появилась одна из великих фигур, чье имя с тех пор стало симво-
лом благочестия для восточных монахов, да и для всего Востока: глубоко религиозный и образован-
ный монах-проповедник, настоятель основанного им монастыря Студион в Константинополе, рефор-
матор монашества, страстный приверженец примата Римской Церкви— Феодор Студит (789_826)380.

б) Первоначальное назначение монастырей— достижение святости— оставалось на Востоке сво-

бодным от других целей, таких как влияние на культуру сельского хозяйства, прямая забота о душе,
наука381, дольше и больше, чем на Западе.

Религиозное значение восточноцерковного монастыря, как и на Западе, состояло в том, что он

был изолирован от семьи и гражданской общины, он был местом сосредоточения высокого религиоз-
ного потенциала, и его очищающая сила излучала святость в византийское и славянское окружение.
Монастыри были центрами высочайшей аскезы, которая подчас вызывает в нас благоговейный ужас.
Следуя совету Господа и вдохновенному призыву Павла382, они были сословием тех, «кто может вме-
стить».

Обычай давать обет вступления в монастырь укореняется очень рано. Исполняя его, монахи вы-
ходили из мирского сословия; однако вступление в монастырь (а затем постриг) не было собственно
таинством, хотя некоторые и рассматривали его как таковое.

Вначале и еще долгое время спустя в монастыре было лишь несколько священников; на Востоке
и сегодня большинство монахов не проходят рукоположения. Монашеское сословие на Востоке явля-
ется таким образом лаикальным сословием. В отличие от монашества на Западе оно не осуществило
клерикализацию, имевшую столь многочисленные последствия в самом разном смысле. Тем не ме-
нее, и восточное монашество является в точном значении слова особым церковным сословием: оно
исполняет упомянутые обряды вступления в монастырь и пострига, носит особое монашеское платье,
ведет размеренный церковно-литургический образ жизни, в положенные часы участвует в общем бо-
гослужении, главным моментом которого является праздник евхаристии.

Надзор за монастырями должна была осуществлять Церковь, т.е. местный епископ. Это не ис-
ключало ситуаций, когда монастыри— в некоторые периоды их было много— пытались избежать
надзора со стороны епископов, например во времена Комнинов и позже383.
344
 3. а) Характерной восточной особенностью, дающей пищу для размышлений, является то, что на
Востоке так никогда и не сформировались конгрегации, даже в тех случаях, когда какой-либо настоя-
тель-архимандрит признавался владыкой нескольких монастырей (на Эфесском соборе экзарх мона-
стырей Далмации).

Значительное влияние на жизнь и руководство Церкви этот лаикальный союз приобрел благодаря
тому, что с очень давнего времени и регулярно со времен Труллианума (VI Вселенский собор
680/681г.) епископы, которые были обязаны оставаться неженатыми, избирались только из его рядов.
Хотя есть и исключения.

Насколько глубоко монахи выражали своеобразие восточной Церкви, явствует из того факта, что
именно они были собственно зачинщиками восстания против Рима384.

Благодаря своей победе в борьбе за иконы монахи приобрели значительный авторитет и влияние.
В Византийской империи (как позже в России) они, благодаря многочисленным пожертвованиям,
стали экономической силой и потому могли энергично настаивать на своих требованиях, предъяв-
ляемых василевсу и вселенскому патриарху385.

б) Религиозное своеобразие и сила восточных монахов описывались и описываются во многих

произведениях со времен первых житий или «Отеческих бесед» Кассиана, которые постоянно читал
св. Фома Аквинский, или сочинений Кирилла из Скифополя (первая половина VIв.). Однако эти опи-
сания вскоре свелись к весьма жесткому литературному канону, так что бесчисленные дошедшие до
нас жития «похожи как одно яйцо на другое» (Albert Ehrhard).

В любом монашестве изначально, со времен египетской пустыни, живет стремление к отшельни-

честву. На Востоке оно стало еще более значительным, чем на Западе. Как мы уже говорили, русское
монашество, оказавшее многообразное и глубокое влияние на историю России, берет свое начало из
пещер, которые вырыли во времена иконоборчества бежавшие из Византии монахи в горах под Кие-
вом. Там и возникла затем знаменитая своими традициями Киево-Печерская лавра.

Наряду с собственно отшельниками на Востоке существуют кельи или кафизматы, отдельно

стоящие немногочисленные дома для маленькой общины.

в) В течение столетий духовным центром была Святая гора Афон с ее монастырями, принадле-
жащими различным нациям. О ней следует сказать особо. Здесь имеется также известная еще с древ-
ности школа философии и богословия, в ней, в частности, учились компиляторы, составившие «Фи-
локалию». Здесь возникла и Живописная книга, руководство для иконописцев. Живопись и резьба по
дереву еще и сегодня преподаются на Афоне.

Святая гора и в наши дни является заветной целью паломников, хотя она доступна только для
мужчин, женщинам запрещено ступать на полуостров. Почти каждая православная нация имеет здесь
свой собственный монастырь. Кроме того, на почти недоступном крутом прибрежном обрыве в ска-
лах имеется 16 пещерообразных келий. Здесь разрыв с миром кажется абсолютным: попасть сюда
можно только с помощью подвесной корзины или по крючьям, вбитым в скалы.

4. а) С самого начала великим идеалом монаха была аскеза, разрыв с мирской жизнью, т.е. с
семьей и имуществом, освященный молитвой, особенно общей молитвой по часам со Святой Евхари-
стией в качестве центрального момента литургии. Весь распорядок дня, включая еду, был сообразо-
ван с богослужением. Самоотвержение— это длительный процесс, требующий большой силы духа. В
большинстве случаев он требует также опытного руководства, и оно действительно осуществлялось в
разных формах, играя значительную роль в истории восточного монашества. Мы встречаем в этой
истории примеры образцовых наставников, осененных особой благодатью.

б) Харизматически одаренные личности проявляли себя прежде всего в форме древнехристиан-

ского, развившегося на Афоне старчества,оказавшего особое влияние на Россию. Старец— это «ду-
ховный отец», руководитель духовной жизни на пути к высотам, он действует личным примером и
ненавязчивым советом. Он и утешитель, и помощник в душевной беде. Старец живет в монастыре,
345
или в пустыни, или же поблизости от монастыря. Не все старцы были монахами, были и харизмати-
чески одаренные миряне, которые таким образом осуществляли индивидуальную заботу о душе. Не-
которые стали профессио нальными миссионерами. Многие прославились своею святостью.

с) Знаками добродетели всегда считались: бодрствование, соблюдение поста, молитва и слезы,

иногда именно слезы превозносились как высшее проявление монашеской добродетели и даже как
вся суть монашеской жизни.

Считалось, что монах и монастырь должны быть бедными: «Продай имение твое и раздай ни-
щим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф 19, 21). Но отказ от
имущества означал не только отказ от материальной собственности, но и внутреннее душевное само-
отвержение.

Умерщвление плоти в «ангельской» жизни хотя и приводит к странным для нас явлениям, но и
их, за некоторыми исключениями, не следует отвергать с порога как вредные для душевного здоро-
вья386. Для русского человека эти формы аскезы каким-то таинственным образом оставались близки-
ми в течение многих столетий: кровожадный деспот царь Иван IV Грозный мог жить как монах и в
конце жизни действительно принял монашество.

Истинный восточный монах в своем монастыре «молчалив, по-детски чист в помышлениях, гос-
теприимен от полноты смиренного сердца, беден, непритязате лен, очень прост, но беззаветен в сво-
ем благочестии» (R. Pabel).

С конца XIVв., когда аскетическое рвение и стремление к отшельнической жизни ослабло, воз-
ник новый тип монастыря— «идиоритмический», где монахи должны были вести жизнь «по своему
уставу». Каждый уединялся в собственной келье. Для праздников имелась общая трапезная; литур-
гия, конечно, служилась совместно (иногда только по воскресеньям). Бывали периоды, когда этот тип
монастырской жизни получал особое распространение387. Когда начались злоупотребления, количе-
ство таких монастырей было сокращено (в том числе и принудительно)388.

5. а) Из первоначальной идеи отшельнического героизма (вести борьбу с диаволом вместе с по-

бедоносно Воскресшим) сформировался особый статус монашества: связь аскезы с мистической мо-
литвой. Собственно говоря, молитва должна была продолжаться целый день. Большую роль сыграло
понятие божественного света, ведь оно занимает важное место в Евангелии, в литургии и догмати-
ке389. Речь идет о стремлении удостоиться соприкосновения с этим светом в молчаливой молитве390.

б) Монашество придает огромное значение христианизации и христианской жизни в лоне вос-

точных Церквей. Интеллектуальное невежество клира и мирян было, так сказать, компенсировано
монастыря ми, но не их ученостью, а их мистико-аскетической деятельностью.

Богоугодные дела монастырей, их благотворительность, помощь бедным, калекам, больным и

сиротам были огромным достижением. Однако попечение о душе они практиковали мало; во всяком
случае забота о душе никогда не принимала здесь того грандиозного масштаба и величественной
формы, как это произошло на Западе, где монашество стало важной созидающей силой «civitas
christiana».

Здесь важную роль играет тот факт, что высший руководитель общины, епископ, избирался из
монашеского сословия. Не будем забывать, что епископы восточных Церквей тоже были людьми и
предпочитали, например, жить в насыщенной культурой столице (Константинополе), а не в провин-
ции391. Но и более созерцательный тип монастыря, а нередко и спокойное и комфортабельное время-
препровождение никак не поощряло душепопечительную активность монаха, избранного епископом.

в) И все же монашество на Востоке выполняло огромную задачу душепопечения и миссии, и не

только косвенно, через святую литургию, каковая представляет собой неисчерпаемое Откровение, не
только, как уже упоминалось, подавая живой пример героической любви к Господу и следования за
крестом, но и путем прямого миссионерского служения. Справедливо указывалось на то обстоятель-
ство (Benz), что не следует судить об их заслугах по нынешнему состоянию еще оставшихся на Вос-
346
токе Церквей, потому что в течение столетий им приходилось платить тяжелую кровавую дань—
иногда вплоть до почти полного истребления— то мусульманам-арабам, то монголам, а затем пере-
живать долгое испытание под турецким владычеством. Если мы захотим узнать, какая сила таилась в
этих Церквях, то найдем множество ее проявлений в древней истории Церкви, или в мощном мис-
сионер ском движении русских монахов на восток Средней Азии, или же в христианизации славян-
ских народов. (В наши дни миссионерская деятельность ведется ими в Японии, Корее, Индии, Сред-
ней и Восточной Азии.) Главные задействованные здесь силы черпались в монастырях. Даже от-
шельники следовали призыву Господа, например св.Серафим Саровский, которому Богоматерь веле-
ла странствовать по свету. Странник— один из постоянных типов восточно-церковного благочестия,
вроде тех, что раньше встречались нам среди кельтско-ирланд ских монахов; «совершая паломниче-
ство ко Господу», он символизи рует бездомность Церкви в мире. Многие из этих странников не
имели духовного сана, но все они— монахи и миряне— были в какой-то степени миссионерами и не
брали с собой в дорогу ничего, кроме Священного Писания и «Филокалии».

6. а) После эпохи Отцов Церкви восточное монашество никогда не было собственно рассадником
науки. Наука (поскольку она ставит вопросы о вещах, выходящих за пределы того, что заповедано
для достижения блаженства) считалась проявлением излишней суетности, занятием опасным и про-
тиворечащим вере и смирению. В принципе для позиции монахов характерна радикальная враждеб-
ность науке. Отдельные успехи в мистическом богословии, литургике или аскезе были исключением
из правила в эпоху наивысшего расцвета монашества в Византии. С другой стороны, в течение не-
скольких столетий имелась все-таки возможность богословской подготовки монахов и их дальнейше-
го образования в библиотеках некоторых монастырей392.

Такое положение сохранилось до настоящего времени, так как в монастырях практически не да-
ется никакого официального образования, разве что для некоторых «монахов более высокого ран-
га»393. Жития святых читаются значительно чаще, чем сочинения Отцов Церкви и Священное Писа-
ние. Правда, в самое последнее время мы, кажется, и здесь наблюдаем близость перемен: возникают
мощные импульсы к углублению образования и тем самым создаются возможности также и для на-
учных занятий как некоторой части клира, так и монашества.

б) Пытаясь дать общую оценку восточному монашеству нельзя упускать из виду одно обстоя-
тельство. Как бы высоко ни оценивать его мистико-аскетическое богатство, ему оказались недоступ-
ны мощные творческие инициативы, способные выразить старый идеал в совершенно новых формах,
и которые Западная Церковь восприняла в лице Бенедикта, Франциска, Игнатия и т.д.

Одна из неисчерпаемых сил восточной Церкви— ее традициона лизм — обнаруживает здесь свои
пределы и свою опасность: опасность косности. Только в наши дни намечаются робкие попытки уч-
редить современные душепопечительные конгрегации394.

V. Богословие

1. Когда мы, западные европейцы, собираемся говорить о восточно-церковном богословии, нам

прежде всего стоит подумать о том, что богословие— понятие многозначное395. Богословие имеет не
только тот смысл, который мы вкладываем в это понятие на Западе. Бывает богословие, вовсе не со-
стоящее или не состоящее по преимуществу из понятийно контролируемых высказываний. Большие
разделы монашеского или мистического богословия развивают содержание Откровения совсем иным
образом; хотя они и содержат умозрительные рассуждения (Ориген, Бернард Клервоский), но прежде
всего они пробиваются в такие области, которые уже недоступны человеческому «рассудку»; они
описывают уготованные человеку спасение и оправдание прежде всего как приобщение к божествен-
ному396.

К этому виду богословия (за немногими исключениями XVIIв., о которых сказано ниже), можно
отнести и православное богословие397. В восточной Церкви нельзя разделить богословие и благочес-
тие. Там нет возможности для возникновения, так сказать, неангажированно го богословия, для «чис-
то научной» постановки вопроса398 — это всегда также молитва.

347
 Православное богословие представляет собой в большой мере внутреннее единство. Эта целост-
ность сильно связана с тем, что после великой творческой эпохи древних Отцов Церкви и раннего
средневековья оно, хотя и не исключительно, но преимущественно удовлетво рялось передачей по-
томкам сохранившегося наследия: оно в высшей степени традиционалистично.

Но таким образом оно сохраняло близость к ранним греческим Отцам Церкви и тем самым к Пи-
санию. Развитие в направлении понятийно сформулированного догмата происходило только на пер-
вых семи Вселенских соборах.

2. Определения этих первых семи Соборов имеют фундаментальное значение. Они показывают
(особенно вместе с тогдашним страстным участием широких кругов клира, монахов и мирян в борьбе
за формулировки), насколько важной проблемой для богословия и веры также и на Востоке является
высокая точность мышления.

Однако, (а) подход к решению этой проблемы находится в тесной связи с литургической молит-
вой и жизнью; (б) ограничивается молитвословием и сущностно необходимыми вопросами вероуче-
ния (и решительно настаивает на том же для ответов), а именно теми, которые представлены в более
или менее рудиментар ных догматических формулах упомянутых дефиниций.

(в) Богословие греческих Отцов Церкви— Климента, Оригена и каппадокий цев, а также Диони-
сия Ареопагита и Иоанна Дамаскина, разумеется, никак нельзя считать ученическим. Но оно избегает
почти всего, что имеет тенденцию к концептуальности, точности, юридической или хотя бы законо-
сообразной обоснованности.

(г) Для этого богословия глубоко характерна символичность мышления. Иконопись в сочетании
с богословием икон является отличительным признаком менее абстрактного, менее понятийного типа
восточного богословия.

(д) Для восточноцерковных писателей в еще более широком плане, чем для Фомы, тайна, именно
потому что она тайна, была ядром их позиции. И в этом также проступает типичная для православно-
го мышления «апофатическая» черта; рациональные силы духа, собственно говоря, не активизируют-
ся399.

3. Защита почитания икон, борьба против «Filioque» и за исихазм привели, правда, к уточнению
нюансов и новым познаниям, однако было одно исключение из сказанного выше, когда в XVII и
XVIIIвв. русские богословы сделали попытку превзойти католицизм, создав собственную схоластику.
Эта попытка была предпринята после Петра Великого под влиянием протестантской ортодоксии, но
столкнулась— как и все более ранние попытки— с догматическими сомнениями иерархии, чего и
следовало ожидать.

Как движение, направленное против богословия, сформировавшегося из западного интеллектуа-

лизма и слишком легко осужденной за рационализм, следует понимать искания русских богословов
новейшего времени— Хомякова, Соловьева, Бердяева, Беляева и Булгакова, имеющие важное духов-
но-историческое значение. По-разному определяя «сущность» христианства, они пытались построить
органически цельную доктрину спасения. Против них московский патриархат400 выдвинул упрек в
сомнительности учения. Гносеология Булгакова, например, была осуждена как
ересь(Софиологическое учение о. Сергия Булгакова было осуждено в указах Московской патриархии
(7 сентября 1935г.) и Архиерейского собора в Карловцах (30 октября 1935г.), но Западноевропейский
экзархат, которому о. Сергий канонически подчинялся, это осуждение не поддержал.— Прим. ред.).
При анализе общего положения дел следует учитывать также литературное наследие Достоевского,
Л. Толстого (последний был отлучен от Церкви) и т.д., в творчестве которых богословские проблемы
занимают очень важное место. Это наследие представляет собой весьма сложную величину; многое
из того, что превозносится в нем как ценность, не может претендовать на место в лоне православной
Церкви, стремящейся сохранить традиционное наследие семи первых Вселенских соборов. И все-
таки ценность этой литературы для православия, и даже скорее для его духовного оживления путем
внутренней конфронтации с модернизмом, имеет серьезное значение с разных точек зрения.

348
 4. Описанное своеобразие восточного богословия четко просматри вается в сильном подчеркива-
нии непостижимости Господа, которая после древних греческих Отцов Церкви была снова выдвинута
на первый план Дионисием Ареопагитом и Иоанном Дамаскиным, затем служила предметом спора
исихастов (см. ниже) и констатирована на Соборах XIVв. (Константинополь 1351 и 1352г.). Ни сущ-
ности Бога, ни его «энергий» (благодаря которым Он имманентен миру, и мы можем Его «уловить»)
человек не может выразить ни позитивно, ни негативно, ибо Бог все трансцендирует. Даже понятие
«бытие» к Нему нельзя прилагать. Говоря о Боге, следует говорить о «сверхсущности» (Григорий
Палама). Это так называемое «апофатическое» богословие401в последнее время пользуется внимани-
ем (Вл. Лосский) как особенно характерное для православного мышления.

Таким образом, постижение Бога есть деяние не духа, но сердца. Постижение Бога предполагает
чистоту от греха, добродетель, прежде всего любовь; оно есть событие мистическое: «Добродетель
делает богословом» (Серафим).

5. Тот факт, что восточное богословие в лучшей своей части есть богословие мистическое, соот-
ветствует своеобразию восточного представления о ниспослании спасения, соответствует постоян-
ным напоминаниям о том, что человек создан по образу и подобию Бога.

Вообще принято считать мистический опыт вершиной личного переживания. На Востоке не так.
Там знают мистику общины, а именно литургическую, каковая является выражением жизни Церкви
как мистического тела Христова (см. выше, §123). Отношение к Откровению, проникновение в него,
познание, а также богословская его «проработка» происходит, следовательно, не индивидуально, не в
каждом человеке в отдельности; это в значительно большей степени опыт Церкви, она постигает Бо-
га, а отдельный человек участвует в этом как член Церкви. Поскольку он является членом Церкви,
поскольку он участвует в церковном сознании, постольку он может быть богословом.

6. Содержание в чистоте явленного в Откровении блага и достояния происходит не с помощью

учреждения или личности, облеченной юридическими полномочиями, но благодаря церковному об-
щинному сознанию (см. выше). Нетрудно понять, как легко при таком подходе догматические фор-
мулы могут утерять точность, а степень обязатель ности веры стать ненадежной. Но как раз это и со-
ставляет описанное своеобразие восточноцерковного мышления: здесь не ощущают большой потреб-
ности в понятийно-точных дефинициях.

Для формирования этого своеобразия было весьма важным то обстоятельство, что богословием
на Востоке занимались преимущественно монахи, и оно оставалось в сакральном пространстве; бого-
словская наука не попадала там (за немногими исключениями) вплоть до новейшего времени в «сво-
бодную от ценностей» среду, как это происходит в университетах; она оставалась в монастыре. Это в
свою очередь объясняет, почему богословие на Востоке в общем кажется столь близким к западному
монастырскому богословию.

7. Особый оттенок, структурное своеобразие и тематика восточноцерковного богословия связаны

также с космическим расширением Откровения и спасения. Оно отражает космическое положение
Христа, о котором говорит Павел и Апокалипсис Иоанна. Все творение, всякая тварь земная тоскует
о спасении. Через вочеловечивание и воскресение спасется все творение, оно обладает потенцией к
преображению благодаря действию Святого Духа. Это будет воистину новое небо и новая земля.

Этот духовный habitus соответствует божественному промыслу, поскольку простирается в про-

шлое за пределы Ветхого Завета и охватывает мир язычества. Таким образом, мы в православии
встречаем учение о logоs spermatikos: «Живописная книга» Афона категорически предписывает, что-
бы при изображении корней генеалогического древа Иисуса в числе предшественников Христа были
изображены античные греческие мыслители.

8. Самым значительным мистиком восточной Церкви вообще считается Симеон Новый Богослов
(† 1022г.). Последним крупным богословом-мистиком был младший современник Григория Паламы
Николай Кавасила († 1371г.), теоретик и систематик восточноцерковной мистики. Для XVIIв. следует
назвать Киевскую богословскую школу (Петр Могила).

349
 а) Методическую стройность этим учениям придал Григорий Палама (1296_1359), причисленный
к лику святых. Он предпринял попытку богословски прояснить учение о созерцании, которое, по его
мысли, должно приводить к созерцанию Горнего света, осиявшего Христа. Палама проводил разли-
чие между «сверхсущностью» Бога и свойственными Ему божественными энергиями. Эти энергии
суть благодать и свет Господень. Лицезрение Света дается молящемуся благодаря строгим аскетиче-
ским упражнениям, приводящим к покою и тишине (=исихия); совершать их следует в согбенном по-
ложении, устремив взоры на средину тела, равномерно дыша и беспрестанно повторяя Иисусову мо-
литву402. Исихазм и Иисусова молитва (в которой призывание имени Иисуса, соответствующее Св.
Писанию, должно вызывать действительное присутствие Названного) приобрела огромное значение
для восточноцерковного благочестия. Григорий Палама своим истолкованием предоставил монаше-
ству поистине новую богословскую основу, которой суждено было стать необычайно плодотворной.

Однако его идеи пробивали себе дорогу не без борьбы; дело дошло до страстных богословск их
споров, захвативших всю греческую общественность. Главным противником Паламы в споре об иси-
хазме был монах Варлаам (род. ок. 1290г. в Калабрии, † 1350г.), чьи воззрения с самого начала были
излишне схоластическими403.

б) Значение и церковно-политическое влияние византийская литература приобрела в период

1330_1453гг., т.е. непосредственно перед крушением Восточной Римской империи. В те времена на
Востоке философско-богословские знания достигли широты, какую представляет, например, вместе с
другими монах— базилианец, кардинал и назначенный патриарх Константинополя Виссарион
(1401_1472): открытый для ценностей Запада, страстный приверженец унии, истинный гуманист,
один из великих пропагандистов Платона на Западе и одновременно знаток Аристотеля.

В том же XVв. в России шла борьба против «жидовствующих»; но она велась чисто традициона-
листскими методами— ссылками на Отцов Церкви.

9. а) Начиная с XVIIв. вообще ощущаются сильные влияния на православное богословие как со

стороны католических, так и со стороны протестантских Церквей.

б) Следует подчеркнуть, что уже в конце XVIв. имеют место крупные конфликты с реформатор-
ским движением в Польше_Литве вплоть до проникновения унитаризма, с одной стороны, а с другой
стороны, вплоть до Брестской унии, заключенной в 1596г. (см. выше, §123), несмотря на открытое
восстание ее противников. Затем, в XVIIв., здесь имела место великодушная попытка искреннего раз-
говора (Colloquium charitatis) между католиками и тремя евангелическими конфессиями (лютеранами,
кальвинистами, богемскими братьями). Но это уже не относится к истории восточной Церкви.

в) Более поздние инициативы, например сочинения Максима Грека († 1556г.) или великолепная
попытка создания настоящей научной Академии в Ватопедском монастыре на Афоне, предпринятая в
1753г. Евгением Булгарисом (говоря о нем мы не должны упускать из виду его почти ренессансное
восхищение языческими мудрецами античности и современной ему просвещенческой западной фи-
лософией), натолкнулись на более или менее оправданное противодействие Церкви или (как в случае
Булгариса) на ожесточенную ненависть монахов к этим «прорывам грешного мира в святая святых».

г) Самым плодовитым за многие столетия, хотя и не самым творчески самобытным богословом

восточной Церкви считается Никодим Хагиорита (В России он известен как Никодим Святогорец
(1749_1808).— Прим. ред.) (=со Святой горы Афон, † 1809г.)— необычайно прилежный, мистико-
аскетический и литургический автор. Он обработал и дополнил знаменитую «Филокалию», имевшую
огромнейшее значение для восточного благочестия404. Кроме того, Никодим обработал «Энхириди-
он» Макария Коринфского (Венеция, 1783г.), где он выступает за частое причащение. Под непосред-
ственным влиянием «Упражнений» св. Игнатия Лойолы Никодим написал большое сочинение «Ду-
ховные упражнения» (Венеция, 1800г.), предложив точную методику созерцания и мысленного под-
ведения итогов дня.

Он затратил также много труда для нового (не вышедшего в свет) издания произведений Григо-
рия Паламы. Сборник канонов Греческой Церкви сразу же во вступлении обнаруживает его враждеб-

350
ное отношение к «латинской грязи», к каковой он причисляет и тамошнее крещение. Ему казалось,
что отсутствие в латинском обряде полного погружения не гарантирует действенности таинства.

Никодим хотел частично сохранить, частично оживить старое наследие веры православной
Церкви и ее обрядовость. Характерным и одновременно в высшей степени знаменательным призна-
ком православного благочестия, переполненного символикой и таинствами, является страстность, с
которой он вмешивается в спор о том, можно ли освящать так называемое коливо405 только по суббо-
там, как это единственно допускалось старым обычаем, или также и в другие дни.

г) Дебаты о действенности крещения (погружение у греков против окропления у латинян и ар-

мян) в XVIIIв. всегда были очень возбужденными. Вообще действенность таинств, совершаемых у
латинян, отрицалась. Формально потому, что латинская Церковь пребывает якобы в ереси, матери-
ально потому, что во время святой евхаристии латинянами используется пресный хлеб.

10. а) В массе сочинений, которым, однако, не хватает крупномасштабности, во все века беспре-
станно возобновлялась полемика против латинян. В богословских высказываниях после 1453г.— т.е.
после падения Византийской империи— замечается усиление враждебности. Более того, все богосло-
вие держится на этом комплексе вражды вплоть до утверждения, что церковная самостоятель ность
восточной Церкви, ее самобытность лучше сохранится под турецким владычеством, чем под прима-
том папы. Соответственно все сильнее подчеркивается национально-восточная функция православия.

Промежуточная позиция между уважением к традиции и необходимостью примкнуть к духовно-

му перелому эпохи была занята в Греции в связи с национальным пробуждением (Адамантий Кораис,
† 1833г.) в борьбе, которая началась в университете.

б) В наше время делаются попытки, оставаясь в пределах православного богословия, радикально

освободиться от чуждых влияний. Георгий Флоровский и его приверженцы защищают радикальный
традиционализм, который не только принимает элементы працеркви, но желал бы чуть ли не возврата
к тогдашнему уровню развития. При этом богословское осмысление Откровения— начиная с его ис-
токов— предстает живым и сильным. Большая заслуга принадлежит здесь научно-богословским цен-
трам эмиграции, например Институту св. Сергия в Париже, где работали Флоровский, Керн и др., с
1947г.— коптскому православно му центру в Каире, а также богословским факультетам в Афинах, в
Фессалони ках, в Румынии и Белграде и богословской школе Халки (Стамбул).

в) Поскольку восточные Церкви заняли позитивную позицию в отношении Реформации, можно

было констатировать активизацию их богословской деятельности. Но разумеется, тут же обнаружи-
вается реформаторская дилемма: отдельный богослов, вносящий изменения в сохранявшуюся веками
и безусловно обязательную общую традицию. Крайний случай представляет собой патриарх Лукарис,
о котором уже упоминали выше (см. §123). Так или иначе, вызов со стороны Реформации (и Контр-
реформации) привел к возникновению некоторого своеобразного оттенка православной экклезиоло-
гии (Могила, Досифей).

Упомянутые прежде русские богословы и литераторы XIXв. (Хомяков, Соловьев, Достоевский)

также оказались затронутыми протестантскими идеями. Это влияние особенно заметно в том, что они
порой довольно свободно обходились с традиционным догматическим учением.

Не без влияния протестантизма в профессиональном богословии в течение нескольких десятков

лет велась дискуссия о том, что именно следует рассматривать в православной Церкви как обязатель-
ную догму. Является ли такой обязательной догмой то, что было сформулировано на первых семи
Вселенских соборах? И только это? Исключается ли все, что не было отчетливо сформулировано?
Как понимать, что определенное на соборах становится непогрешимым и абсолютно обязательным
только после принятия со стороны всего православия? И каким образом тогда все вселенские соборы
являются носителями непогрешимости? Обязательно ли верить в то, что общее сознание Церкви рас-
сматривает как достояние веры? Правда ли, что разрыв сделал западную Церковь еретической в гла-
зах восточной Церкви? Или же это такое обстоятельство, догматическое значение которого остается
пока что неясным (Jungbauer)?

351
 г) В униатских Церквях Нового времени богословие преимущественно взято у латинской Церкви.
Но поскольку выдающиеся католические достижения (Зайлер, Мёлер, Ньюман) далеко не сразу были
приняты к сведению и введены в общеобразовательный фонд даже самой латинской Церковью, их
оплодотворяю щее влияние на Востоке не могло быть большим.

11. То, что богословская продукция восточной Церкви после эпохи Отцов оставалась незначи-
тельной, является фактом. Нас интересует его объяснение.

Для славянских Церквей этот феномен во многом объясняется тем своеобразием их богословия,
которое мы характеризовали выше: оно остается далеким от богословских исканий, оно занимает по-
зицию духовной простоты и непритязательности, почитает духовное наследие Отцов и удовлетворя-
ется передачей эстафеты, сохранением уже имеющейся традиции.

а) Но каким образом этот тип богословия овладел духом Греческой Церкви? Нам снова и снова
указывают на утихшие со временем христологические и иконоборческие конфликты. Но это означает
отвечать вопросом на вопрос. Откуда эта слабость греческого духа, которая длится вот уже тысячу
лет? Более деловым подходом было бы указать на характерное своеобразие византийско-греческой
духовности. Ведь она не является более плодом эллинского духа, она есть плод духа эллинистическо-
византийского (в котором, например, играет определенную роль несвойственный эллинизму неопла-
тонизм). Литургия и благочестие этих византийцев слабо воспринимают творческое богословие, они
были и остаются преимущественно пневматическими.

И конечно, нельзя забывать о губительном иге со стороны строго монотеистического ислама, ко-
торый оказывал свое иссушающее, более того, «атрофирующее и стерилизующее» воздействие.

б) Принципиальной позицией православного богословия было обращение к первоисточникам,

что означало некоторую расплывчатость и влекло за собой не только преимущества. Иногда эту
«пневматичес кую» позицию истолковывают в том смысле, что она отнюдь не ограничивается безо-
говорочным подтверждением учения первых семи Соборов (Friedrich Schultze), но эта модернистско-
релятивистская отговорка просто противоречит сути всех официальных заявлений православной
Церкви. Именно склонность к простой традиционалисти ческой фиксации того, что уже имеет дефи-
ницию, заслуживает критического рассмотрения. Восточноцерковное средневековье конечно отнюдь
не является сплошной стагнацией, о чем свидетельствуют его миссионерские заслуги, сила его стра-
даний, агиография и иконопись; но богословские достижения остаются слабыми. И вероятно, суще-
ствуют внутренние причинные связи между этой слабостью и описанной выше духовной позицией
принципиальной обращенности только к первоистокам, которые мало способствовали духовному
продвижению к новым берегам.

С другой стороны, нам следует опасаться несправедливо заниженной оценки. Православное бла-
гочестие и богословие не являются ни бесформенной «мистической» волной, ни мирным стремлени-
ем к святости. Что же касается богословия, то оно как совокупность высказываний слишком диффе-
ренцированно, чтобы можно было все эти высказывания адекватно подвести под формулу «мистика
против мышления».

Уже сочинения Дионисия Ареопагита, заложившего основы всей духовной жизни православной
Церкви, отнюдь не являются бесформенным изложением; наряду с неоплатоническими реминисцен-
циями, в его размышлениях играют роль понятийные категории.

VI. Выводы

1. Слабости. а) Интенсивное общесакраментальное восприятие и понимание реальности Господа

в восточной Церкви, к чему характерным образом относится как монашество, так и почитание свя-
тых, икон и мощей, уже несколько раз подводило нас к вопросу: не является ли оно посягательством
на чистоту «лучшей душевной справедливости»? Не перенапрягает ли количественно пышная и
очень продолжительная литургия священнослужителей (и соответственно прихожан)? Не приводит
ли она к такому духовному состоянию, когда человек особенно подвержен соблазну поддаться магии
суеверия? Не поощряет ли Церковь поверхностную, формально религиозную деловитость? Не выро-

352
ждается ли традиция в бессодержательную обрядовость? Не слишком ли часто в этом восточном бо-
гословии души мы сталкиваемся с досадной неточностью?

Западному наблюдателю нелегко дать правильный ответ на этот вопрос. Слишком грубое проти-
вопоставление безбожного человека Запада и бесчеловечного Бога Востока тоже, разумеется, ни к
чему нас не приведет.

Прежде чем всерьез обращаться к негативной критике, нам следует для начала обратиться к
Евангелию, которое с большей, чем обычно, настойчивостью напоминает нам суждение, которое вы-
нес Христос о примитивном жесте кровоточивой жены (Мф 9, 20 сл.). Мы должны вообще быть су-
губо осторожными в упреках восточной Церкви, ибо совершенно очевидно, что наряду с тем, что
достойно критики, имеется огромная полнота чистой веры и ее осуществления в истории, полной не-
исчислимых страданий верующих и следующих за Крестом. А главный вывод заключается в сле-
дующем: «Восточное христианство умеет молиться, поклоняться и возносить хвалу в древнем хри-
стианском смысле» (Heiler).

б) Только застраховав себя в некоторой степени от ложных обобщений, мы имеем право и долж-
ны хотя бы вкратце указать на уже упомянутые опасности406.

По сравнению с западной Церковью восточная Церковь на протяжении веков почти не проявляла

активного стремления к преодолению раскола, несмотря на молитву о единстве. Неприязнь к латиня-
нам приводила к явно ложным суждениям и формам поведения, которые не могут быть оправданы
тем, что Запад причинил Востоку.

Богатство и пышность литургии и подвиги аскезы оказываются в несоответ ствии с косностью в

нравственной жизни и (несмотря на братскую любовь) в социальных усилиях.

Споры за должности среди высшей иерархии были поразительно частыми в истории восточных
Церквей. Они не только нарушали заповедь о любви к ближнему, но и косвенно влияли на вопрос
единства учения и учительского авторитета.

Литургия не способствовала необходимому развитию проповеди Слова; это тем более тяжело,
что как раз проповедь принадлежит наследию греческих отцов.

О том, что почитание икон, возведенное на уровень таинства, может быть чревато опасностью
суеверного фетишизма, мы уже говорили (см. § 125).

Расщепление на большое количество локальных Церквей легко приводит к некоторой узости и

несет в себе зародыши догматической слабости; в конечном счете, эта слабость достаточно часто
оборачивалась национализмом, не подобающим христианам.

Зависимость Церкви от государства во всех православных странах неизбежно приводила к усече-

нию церковных прав и сил в пользу «мира сего». Именно в этих случаях становится очевидным, на-
сколько было бы полезно такой Церкви сильное и активное сплочение под эгидой одной духовной
центральной власти.

2. Разделение или единство? Могут ли история и самобытность восточной Церкви оказать по-
мощь при попытке снова объединить разделенные христианские Церкви Востока и Запада?

а) К сожалению, в наше время ответ во многом остается неопределенным, поскольку реальная

жизнь других частей восточнохристи анских Церквей известна нам лишь в общих чертах: за желез-
ным занавесом они в значительной мере остаются Церквями молчания. Можно только уповать, ссы-
лаясь на промысел Божий и на историчес кие параллели, что величие их ужасающего, почти всегда
безвестно го мученичества обернется благом и усилением всего тела Церкви. Но это упование, не
знание...

353
 Тем не менее мы можем попытаться как-то ответить на поставлен ный выше вопрос, ибо мы в
данном изложении прежде всего смотрим на то, что признали самобытной силой этих Церквей, про-
явленной в их истории.

б) Общим для обеих Церквей— восточной и западной — является не только главное в христиан-
стве— Символ веры, но и его осуществление407. Поэтому различия в описанных типах церковного
бытия не должны быть окончательным поводом для разрыва; углубление и обновление с обеих сто-
рон могло бы вполне выявить как раз сущностную общность. Тогда различия могли бы быть призна-
ны не ведущими к разрыву или даже прямо образующими общность.

Взаимопонимание между католической Церковью и православны ми Церквями ставит прежде

всего проблему единства во многообра зии. В преодолении этой огромной трудности может оказать
помощь как раз тип восточноцерковного мышления: чем менее абстрактно будет воспринята или из-
ложена та или иная конкретная истина, тем скорее может быть достигнута общность воззрения на
ядро проблемы. Главное, чтобы никто из партнеров под этой сутью не понимал чего-либо, противо-
речащего пониманию другой стороны408 .

В частности, полезным может оказаться пневматико-сакраменталь ный тип понятия Церкви и

особенно церковного авторитета, культивируемый в восточных Церквях. Если бы удалось сочетать
это представление об обращенной к истокам Церкви с концепцией высшей иерархии как коллегии
епископов, то можно было бы найти некий путь, который позволил бы восточной Церкви признать
папский примат, а папе— признать автокефалию, сохраненную в единстве Петрова служения, —
прежде всего, если восточные Церкви вспомнят, как высоко они сами почитали некогда апостольский
Рим за его первопрестольность (Heiler).

Нельзя также упускать из виду, что термин «первенство чести» может быть истолкован согласно
Евангелию (Ин 21, 15 сл.) и Игнатию Антиохийскому как «первенство в любви» в том смысле, какой
вполне мог бы включить в себя представление о верховном пастыре. Причина несогласия по этому
пункту заключается в следующем: восточная Церковь утверждает, что из «первенства чести» сфор-
мирова лось не только первенство юрисдикции в смысле духовного авторитета, но и универсальная
власть, ограничивающая свободу409.

Напротив, именно определенные характерные особенности восточных Церквей создают особые

трудности для взаимопонимания: сюда относится (пусть даже и благотворная) тенденция восточных
Церквей не слишком далеко заходить в точной интерпретации догматических вопросов, и особенно
их склонность уделять большее внимание интерпретации того или иного отдельного епископа или
богослова. Мы уже упоминали выше православные авторитеты, которые отнюдь не рассматривают
даже определения соборов абсолютно окончательными и не подлежащими пересмотру; по мнению
этих авторитетов, продолжающееся водительство Святого Духа могло бы привести к новым познани-
ям, а ревизия прежних определений к новым, лучшим результатам.

3. В вопросе о примате продвижению вперед может помочь исторический анализ того, каким об-
разом возник раскол. Признав тот факт, что виной раскола был ряд личных и политических мотивов,
что с римской стороны недостаток умеренности без необходимости привел к предельному обостре-
нию конфликта, следовало бы, например, предпринять ревизию образа Фотия. А именно, допустить,
что он возражал скорее против стиля осуществления примата Николаем, чем против него самого;
придется также допустить, с другой стороны, что Фотий не имел никакого права искажать своими
вставками папское послание, зачитанное на Синоде 879/880 г. (§ 41, II). Надо заметить, что, согласно
новым исследованиям, Фотий умер, примирившись с Римом.

Мы уже упоминали, что, с точки зрения церковного права, важное значение имеет то, что ни од-
на из схизм между обеими Церквями, будь то схизма Фотия, или схизма 1054г., или отмена унии
Ферраро-Флорентийского собора никогда не была ратифицирована никаким вселенским собором410 .
Для адекватного истолкования острейшего раздела Церквей 1054г. важно также иметь в виду, что
несмотря на возможное отлучение и сжигание папской буллы на собрании епископов 17 июля 1054г.
современники вовсе не рассматривали эти события как решительный и окончательны й разрыв
(Congar).

354
 4. Долгое время латинский Запад по традиции считал себя Церковью по преимуществу. Поэтому
понадобился длительный период, прежде чем латинское христианство признало религиозное и цер-
ковное значение восточных Церквей. С этим связано то обстоятельство, что католическая Церковь
все это время не достаточно учитывала религиозное и церковное самосознание восточных Церквей. В
этом— корни неверного и неудачного обращения с восточными Церквями со стороны Рима. И вот
наконец папа Пий XI упрекнул католиков за это нарушение заповеди о братской любви. Он же вознес
хвалу тому ценному, что заслуживает не только высочайшего уважения, но и всяческой симпатии
(см. ниже §124).

Самосознание восточных Церквей действительно может многое сказать в свою защиту. Что ни
говори, Восток— родина и место возникновения христианства. Там жил и учил Иисус, там учили с
самого начала и по преимуществу апостолы, там они основывали Церкви и посылали туда своих по-
следователей. Первая община и другие самые ранние общины возникли на Востоке. Хотя основопо-
лагающие догматы первых семи Вселенских соборов были установлены и при участии западной
Церкви, но это участие было сравнительно небольшим (правда, оно сыграло важную роль). Литургия
сформировалась сначала на Востоке. Монашество имеет там глубокие корни и оказало глубокое
влияние на монастырскую жизнь Запада.

Восточные Церкви вписали огромную главу в церковную историю благодаря миссионерской

деятельности среди славян, включая Россию.

Восточные Церкви, испытывавшие жестокие преследования и угнетение со стороны персов, та-

тар, арабов и турок, выстояли и сохранили христианское учение и само существование Церкви. Но
они претерпевали неслыханные страдания не только в прошлом; и в наши дни, среди нас, как сакра-
ментальный член единого Тела они принимают мучения за всю Церковь, а значит и за Церковь ла-
тинскую.

Перед нами чрезвычайно богатое духовное прошлое, сохранившее особенную близость к ранней
Церкви.

Вот почему восточная Церковь имеет полное право быть выслушанной, право на уважение к ее
самосознанию.

5. Папы ХХв. говорили об этом праве, находя подчас поразительно точные слова: Лев XIII про-
будил внимание Запада к восточной Церкви; Бенедикт XV решительно оспаривал тезис о том, что
только латинское начало имеет исключительную ценность для Церкви (1927г.); Пий XI в 1931г. вы-
двинул мысль о многообразии в единстве и создал целый ряд богословских центров для исследования
и пастырского попечения общин восточного обряда в Риме411. Пий XII412, подчеркивая именно древ-
ность тех ценностей, которые сохранены восточной Церковью, отвергал внешнее уравнивание, толь-
ко ослабляющее внутренние силы413. Наконец Иоанн XXIII, который 20 лет был нунцием на Востоке,
придавал особое значение пониманию восточной Церкви.

6. В общем, следует исходить из того, что разделение между Востоком и Западом произошло в то
время, когда определенные догматы, ныне разделяющие эти Церкви, еще не были установлены. Что
же касается учения о Непорочном зачатии и Вознесении Богоматери, то мы имеем право указать пра-
вославным на многие свидетельства их собственной литургии.

В этом комплексе православное представление о Церкви также может сохраниться. Ведь она есть
творение Христа и как таковое завершена, она не знает никакого дальнейшего развития догматов. И
все-таки благодаря Духу, который ниспослан, дабы ввести ее во всю истину, она находится в процес-
се становления. И потому в этой сфере свобода человека имеет свою задачу и возможность.
Cтановление Церкви состоит не в чем ином, как в стремлении к святости, а именно оно лежит в осно-
вании восточной Церкви.

Было справедливо замечено, что Восток не отвергает учения только потому, что не дает его точ-
ной формулировки. Мы снова наталкива емся на уже упомянутый414 принципиальный вопрос: когда
нечто бывает обязательным и жизненно-необходимым для исповедания веры? Восточные Церкви не

355
учат о чистилище. Но они возносят молитвы за умерших. Даже для понимания римского примата
можно найти обоснования у тех русских мыслителей XVII и XVIIIвв., которые писали против старо-
обрядцев.

Поскольку, как уже было сказано, формы благочестия восточной Церкви сохранили большую
близость древнему христианству, они могут быть близки как католикам, так и евангелическим про-
тестан там. Поэтому они могут сослужить важную службу в разговоре католиков с евангелическими
христианами. Некоторые черты, дающие евангелистам повод критиковать католическое учение и
благочестие, покажутся им ценными с христианской точки зрения, если они увидят их во всей сово-
купности православного благочестия. Причина в том, что в православном благочестии те явления,
которые в сущности совпадают с явлениями католической веры, окажутся не столь подверженными
опасности попасть в сферу юридических категорий, как это, по мнению евангелистов, имеет место в
католической Церкви. Во всяком случае, христианин-евангелист может научиться здесь тому, что
отвергаемое им в католической вере и исповедании может быть легитимно истолковано как еванге-
лическая форма. Может быть, евангелисты скорее смогут научиться у этой Церкви, к которой они не
испытывают враждебности и поэтому не должны ее преодолевать, насколько существенна роль тра-
диции как источника веры, каким богатством с христианской точки зрения является священство и
иерархия и литургия со святой евхаристией и что не следует никоим образом посягать на почитание
святых, прежде всего панагии— пресвятой Богородицы, и нарушать первую заповедь.

7. Имеется много различий, которые не являются противоречиями. В прошлом эти различия да-
леко не всегда даже привлекали внимание.

Скажем в заключение, что бесконечно многое зависит от того, что начиная с раннего средневеко-
вья противопоставление церковного Востока Риму было обосновано церковно-политическими моти-
вами, поскольку Восток опасался продвижения латинского Запада в свою греческую сферу. Как мы
видели, история иногда подтверждала справедливость этих опасений. Без всякой задней мысли и рас-
чета, со всей честностью братской любви Восток следует освободить от этого страха: всякая попытка
латинизации должна быть пресечена.

Спасение мира всегда зависит от того, чтобы власть не превратилась в произвол и насилие. Это
извращение должно быть исключено из интерпретации церковной, папской, епископской власти, и в
этом— самая главная задача и средство для воссоединения.

ИЗМЕНЕНИЕ СИТУАЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

§125. Новейшее время

I. Обнадеживающее завершение

1. Сосредоточение церковной власти в руках папы по решению верховного епископата и в силу

непогрешимости римского епископа прояснили тысячелет ний спор о том, стоит ли собор выше па-
пы: именно поэтому в наше время предоставляются возможности для новой организации церковной
жизни. I Ватиканский собор явился завершением целой эпохи в истории Церкви.

а) Новые возможности были первоначально реализованы в папистско-центра листском смысле, о

чем с наибольшей очевидностью и исторически наиболее действенно свидетельствует новый папский
Codex iuris Canonici (Кодекс каноничес кого права). Он был задуман Пием X, разрабатывался под ру-
ководством кардинала Пьетро Гаспарри (который лично осуществил главную часть этого титаничес
кого труда), провозглашен Бенедиктом XV во время первой мировой войны (1917г.) и является обяза-
тельным с 1918г.

Новый кодекс применяет на практике полномочия папской власти, которую предоставил папе I
Ватиканский собор. Ибо хотя в новом кодексе во многом было сохранено старое право и епископы
всех диоцезов мира имели достаточно возможностей внести свои предложения, тем не менее новый
устав формально является чисто папским правом в позитивной и «эксклюзивной кодификации». Се-
кулярный процесс сосредоточения всей полноты церковной власти в руках папы был завершен. С
356
этого момента всякий католический сепаратизм заведомо обрекается на провал и больше не пред-
ставляет опасности для Церкви. Круг замкнулся.

Именно это обстоятельство позволяет теперь обрести большую свободу в единении. Принципи-
ально новая ориентация Кодекса открывает перспективы новой эпохи. В Кодексе четко оговорено,
что все не упомянутые в нем наказания отменяются; согласно Кодексу пытки и смертные приговоры
за ересь не только не применяются, но вообще отменяются. Хотя, как уже многократно указывалось
выше, интенсивное внутрицерковное развитие в первую очередь имеет централист скую и куриаль-
ную направленность, важные инициативы последних пап всячески подчеркивали значение священно-
служителей и предоставляли право высказываться мирянам. Эти прекрасные начинания открывают
новую дорогу в развитии Церкви. Особенно важно то аутентичное толкование, которое дал Пий XI
созданной им Actio catholica; сюда же следует отнести причисление к лику святых Жанны д'Арк (Бе-
недиктом XV, 1920г.) и Томаса Мора (1936г.), ведь их обоих можно характеризовать как олицетворе-
ния христианской совести; это движение находит свое завершение в углублении идеи Церкви Пием
XII, в его «Christi Mystici corporis» (29.6.1943г.). Таким образом учительное, направляю щее и сакра-
ментальное руководство настолько однозначно передается иерархии415, что в этом вопросе не может
возникнуть опасности ложного истолкования. Но именно эта гарантия могла бы открыть особенные
возможности в Церкви для ответственных мирян.

б) Идея народа Божиего, в котором имеется много членов, в котором все крещеные верующие
одинаково суть «нового творения» и каждый должен служить каждому, с одной стороны, реализуется
более всеохватывающе, чем в Церкви клерикализма, известной нам со времен раннего средневековья;
с другой стороны, такая перспектива значительно лучше отвечает энергично заявленным требовани-
ям и потребностям нашего времени: все современное общество постоянно находится в опасности за-
разиться безверием и аморальностью; ему, следовательно, необходима постоянная миссионерская
помощь; но отдельный христианин каждый раз заново встает перед необходимос тью принятия ре-
шения, перед необходимостью выбора между Царством Божиим и заблуждением, и только человек,
воспитанный для самостоятельного принятия решения, может решить такую задачу. Врамках ради-
кальной секуляризации сформировались новые социальные страты, куда священнослужитель не име-
ет или почти не имеет доступа: современное крупное производство, пролетариат, мир кино, некото-
рые развлекательные учреждения. Кроме того, Церкви предстоит очень много организаторской и хо-
зяйственно-финансовой работы, которую в состоянии выполнить только профессионально подготов-
ленные кадры. Дарования и миссия сакраментального священства лишь в очень незначительной сте-
пени лежат в этой плоскости. В большинстве случаев мирянин, руководствующийся верой, может
выполнить эту работу лучше, чем священник. Нехватка кадров священнос лужителей для подрас-
тающего поколения как в Европе, так и в Южной Америке показывает, насколько важно избежать
роковых последствий описанной ситуации.

Все это, как нам кажется, предсказывает такое положение вещей, при котором история Церкви в
значительно большей степени, чем с конца эпохи древнего христианства, будет историей мирян, дей-
ствующих под руководством и совместно с иерархией сакраментального священства; и это, как было
сказано, будет исполнением программы, начертанной Пием XI.

2. Латеранские соглашения (1929г.) мы также признали эпохальными. Созданное в силу этих со-
глашений государство Ватикан решительным образом отменяет бывшее «Церковное государство».
Это означает, что Церковь не обладает более политической властью. Это означает конец огромной
эпохи церковной истории, которая начинается со времен первых дарственных Пиппина и завершает-
ся в 1870г., конец эпохи, когда жизнь, труды, развитие и тяготы папства не мыслились без Церковно-
го государства.

Особое значение имеет время событий: (a) после полного сосредоточения всей церковной мощи в
руках папства; (б) одновременно с происходящим в мире поистине демоническим усилением всего
того, что означает внешнее насилие (современный великодержавный национализм, или империализм
в форме национал-социализма в Германии, или, начиная с 1917г. и с конца второй мировой войны, в
форме коммунизма в России и Китае); (в) одновременно с некоторым ростом признания своеобразия
и прав верующих: то неслыханный протест против этого движения, то его усиление; (г) маленькая
территория в пределах Италии, которая прежде играла определенную роль в движениях европейских

357
народов, не сумела бы сегодня, когда ареной истории стал целый мир, сохранить эту роль за собой,
тем более она не смогла бы сохранить ее в эпоху, когда на первый план все больше выдвигаются не-
европейские страны.

II. Новые импульсы

Оба эти события (Codex iuris canonici; Латеранские соглашения) были не только заключительны-
ми актами огромного церковно-исто рического периода, но и означали некий внутрицерковный
сдвиг. IIВатиканский собор, созванный в 1963г., является свидетельством того, что в Церкви, т.е. в
папстве, епископате, богословии и благочестии наметились кардинальные перемены 416. И об этом
стоит сказать подробнее.

1. а) Упомянутое усиление идеи церковности отчетливее всего обнаруживается в церковно-

политической ситуации. Моральный авторитет папства еще никогда не был настолько велик, как в
наши дни. Личности социально активного папы Льва XIII, папы-миротворца и благотворителя Бене-
дикта XV, папы-историка Пия XI, папы-молитвенника и дипломата Пия XII, а также волна симпатий,
которую вызывал к себе совершенно не склонный к теоретизированию папа Иоанн XXIII, сыграли
здесь свою огромную роль, не говоря уже о том, что в эпоху всеобщей или по крайней мере безу-
держно проповедуемой национальной ненависти, в эпоху взаимного брутального уничтожения суще-
ствовала сила, сумевшая подняться над этим хаосом, пытавшаяс я принести на землю мир. Эта сила в
эпоху социальных смут послевоенного времени была и остается единственной духовной силой в ми-
ре, которая обретает прочность и цельность сама в себе. Об этом говорят все более многочисленные
дипломатические представительства, аккредитованные при Св. Престоле, об этом свидетельствует
привилегированное положение папских нунциев во всех странах и заключение конкордатов (Герма-
ния, 1933г.; Австрия, 1934г.; Португалия, 1950г.; Испания, 1953г.), а также благожела тельная пози-
ция такой страны, как Франция, где отделение Церкви от государства постепенно утратило свой ан-
тиклерикальный характер. Во Франции это имеет особое значение, поскольку в связи с внутрицер-
ковным обновлением католичес ких кругов и участием мощных демократическо-католических сил в
Сопротивле нии национал-социалистским оккупантам (1940_1945), в частности в Бельгии, Голландии
и Люксембурге, заметно усилили политическое влияние католицизма. К сожалению, сегодня, в
1963г., это влияние, столь ощутимое в 1950г., значительно ослабло, что свидетельствует об упущен-
ном шансе; одновременно это является историческим доказательством плохой коллективной памяти
человечества.

б) По всей Европе постепенно устраняются ограничения, которые были наложены на католиче-

скую Церковь в преимущественно евангелических странах. Запрет на поселение иезуитов, введенный
еще во времена культуркампфа, был отменен в Германии в 1917г., сейчас этот запрет действует толь-
ко в Швейцарии. В настоящее время обсуждается вопрос о его отмене. В Скандинавии в течение по-
следних нескольких лет были отменены законы, ущемляющие граждан, не принадлежащих к госу-
дарственной лютеранской Церкви.

в) В США католическая Церковь усилила свое влияние и начинает постепенно преодолевать на-
правленные против нее предрассудки, укоренившиеся со времен пуританских «отцов-переселенцев».
В 1960г. впервые в истории страны католик Джон Кеннеди был избран ее президентом. Великолеп-
ная католическая система образования, включающая в себя все виды общеобразовательных и воспи-
тательных учреждений от детского сада до университета, вносит значительный вклад в развитие ка-
толической жизни и усиление ее влияния в обществе. Впрочем, не так-то легко установить, достаточ-
но ли очевидно различие между христианской реальностью веры и основанной на религии моралью.

2. Хотя новые позитивные импульсы на фоне описанного выше засилья атеизма выглядят как ис-
ключения из правила и представлены только меньшинствами, все-таки качественно они заслуживают
внимания и являются характерными знамениями времени. Остановимся подробнее на некоторых
конкретных примерах.

а) В области философии следует отметить потерю интереса к сомнению, критицизму, историзму

и субъективизму и усиление внимания к объективизму в любой форме (исходной точкой является
здесь феноменология и глубокое ощущение бесплодности, даже принципиально разрушительного

358
воздействия прежней позиции). Насколько при этом идет речь об исключениях, особенно понятно из
того факта, что экзистенциализм417 по-прежнему продолжает определять духовную жизнь. Правда,
экзистенциализм может претендовать на то, чтобы его не смешивали с прежним либералистским
мышлением, однако в своей почти универсальной отнесенности с научной достовернос тью объек-
тивного он с неизбежностью приводит к субъективистской расслабленности мышления, даже в гра-
ницах богословия.

б) В этическом плане намечается продвижение от необузданной свободы к авторитету или, по

меньшей мере (в политической сфере), к какой-то форме управляемости, существенно контролируе-
мой парламентом; идея обязательной ответственности обретает все большее число сторонников; в
этом находят свое оправдание начинания Григория XVI и Пия IX, которые в момент публикации
подвергались разного рода насмешкам и чуть ли не всеми были встречены как проявления постыдно-
го консерватизма418.

в) В религиозной сфере наблюдается понимание необходимости правовых отношений в церков-

ных делах, а также признание самобытно сти, своеобразия и собственных прав верующих.

3. Усиление идеи Церкви и религиозности обнаруживается также при знакомстве с художествен-

ной литературой высокого уровня. Число литераторов и философов, обратившихся к Церкви или
движимых религиозными побуждениями (Брюннетьер, Коппе, Гюисманс, Бурже, Псикари, Клодель,
Бернанос, Маритен, Дю Бо, Эдит Штейн (†1944г.), Хедвиг Конрад-Марциус, ср. также Бергсон; см.
ниже), и произведений религиозного содержания, первоклассных с чисто литературной точки зрения,
начиная с 1900г. стало знаком возвращения интеллектуальных кругов в лоно Церкви, особенно во
Франции, где это движение получило название католического обновления (renouveau catholique)419. В
Германии начало определенного религиозно-духовного сдвига в среде интеллигенции можно датиро-
вать выступлением, хотя и не совсем однозначным, Юлиуса Лангбена, «немецкого Рембрандта», ко-
торый позже обратился в католичество. В поэзии ценным выражением притягательности и творче-
ской энергии, источаемой Церковью, являются произведения Генриха Федерера, Рейнхарда Иоганна
Зорге, Конрада Вайса, Гертруды ле Форт, Элизабеты Лангессер, Рейнгольда Шнайдера, Вернера
Бергенгруэна, Эдзарда Шапера.

История обращенных в новейшее время интеллектуалов является свидетельством силы христи-

анской веры. Для Италии следует назвать имена Джованни Папини и особенно францисканца Аго-
стино Джемелли, основателя Католического университета в Милане, что было также и великолепным
социальным достижением; в Испании такими личностями были Гарсиа Моренте, в Англии— Честер-
тон, в Дании— Иоганн Йоргенсен, во Франции— Габриэль Марсель, Пеги и Мадоль. Такие фигуры,
как Симона Вейль или Франц Верфель, которые, несмотря на свои религиозные убеждения,так и не
перешагнули порога Церкви (чтобы не иметь никаких преимуществ перед своими еврейскими со-
братьями), являют собой впечатляющие примеры новой theologia crucis и таинственно углубленного
учения о logos spermatikos.

4. Что касается внутрицерковной жизни, то здесь следует упомянуть об устремлениях и намере-

ниях, имевших огромное значение: папа Пий X наметил литургическое движение, выводящее бого-
служение из субъективного индивидуального почитания Господа назад к общинному мистериально-
му действу (основанному на принесении бескровной жертвы во время мессы); расцвету этого движе-
ния способствовала новая идея общины.

а) Литургическое движение небезопасно; как объективизация литургического действа и молитвы

оно может быть неверно понято в том смысле, что личное участие или причастие верующего будет
излишне отодвинуто на задний план. Литургическое движение могло бы также в определенных об-
стоятельствах привести к новому расколу общин; с одной стороны могли бы оказаться образованные
прихожане, владеющие латынью и знакомые с искусными переплетениями литургии и церковного
года, а с другой стороны— простой народ, которому не так-то легко уследить за всеми этими тонко-
стями. Но здесь знаменательным образом сказываются усилия, направленные на литургическое об-
новление или новую формальную организацию древнего литургического наследия. Импульсы подоб-
ного рода мы обнаруживаем не только в Америке (ср., например, душепопечительную работу среди
солдат-католиков во время второй мировой войны), но и в Бельгии, Германии, Англии и Франции и,

359
как в исходном пункте, в Австрии (Пий Парш). То обстоятельство, что были приняты энергичные
меры, чтобы при причащении произносить сакраментальную формулу на родном языке, а также (в
более скромных масштабах) использовать родной язык при служении мессы, имеет большое значение
как для внутрикатолической сферы, так и с экуменической точки зрения. Эти нововведения могут
иметь далеко идущие последствия и уменьшают опасность, о которой говорилось выше. Сюда же от-
носится новый порядок служения литургии Страстной недели, которая по своей композиции, даже в
своем временном членении стремится обеспечить более активное участие народа и в границах литур-
гии в узком смысле слова впервые предписывает использование родного языка и активное соучастие
верующих (при обновлении обета крещения и при почитании Святого Креста).

Результатом соответствующих устремлений, дорогу которым прокладывал подъем литургиче-

ской науки, является, помимо различных народных изданий миссала и его переводов во всех немец-
ких диоцезах, также «Книга молитв и песнопений», чей уровень и глубина содержания обнадежи-
вающе увеличились по сравнению с прошлым.

б) Событием с далекоидущими последствиями (поистине церковно-историческим) явилось соз-

дание в Германии нового Катехизиса 420, возвысившегося от абстрактной точности к религиозной
плодотвор ности; он до сих пор существует во множестве переводов и используется в Дании, Шве-
ции, Японии и в миссиях. Соответствующие предпосылки для нового Катехизиса обнаруживались во
Франции, Голландии, Люксембурге, Бельгии и Англии.

Особого внимания заслуживает элемент совершенно по-новому расцветшей религиозно-

культурной жизни. Не следует удивляться тому, что решения не удавались во всей полноте и с пер-
вой попытки (ср. тяжелые церковные противоречия вокруг Катехизиса во Франции).

в) Ярким выражением католического благочестия явилось все более расширяющееся с XIX в. по-
читание Девы Марии. Вместе с основными центрами покаянной молитвы, такими как Лурд и Фати-
ма421, которые из году в год посещались миллионами паломников, и с молебнами Божией Матери,
регулярно повторявшимися на протяжении всего года по всему свету, оно имело неоценимое значе-
ние для углубления христианской религиозности. С принятием в качестве догмата непорочного зача-
тия Марии в 1854 г. и телесного вознесения Марии на небеса в 1950 г. оно глубоко проникло в жизнь
верующих (и даже в богословские методы). Впрочем, практика такого благочестия дает также и по-
вод для опасений в виду необузданности рвения.

г) К сектору народного благочестия относится и официальное продолжение средневековых пред-

ставлений о святых покровителях для определенных случаев и областей человеческой жизни, слу-
жившее попыткой оказать сопротивление секуляризации духа (св. Иосиф как покровитель рабочих;
архангел Гавриил — телефонной и телеграфной связи; Иосиф из Купертино — космических поле-
тов). Впрочем для этой области новейшее время осуществило энергичные попытки объединения
(праздник короля Христа)422.

5. После первой мировой войны ордена переживали в определенном смысле весну монашества.
Крах внешней культуры, ставшая очевидной ее бессмысленность, переживание внутренней пустоты
механистичес кого восприятия жизни привели тогда к обращению вспять, к церковно-религиозному
началу. Оно собиралось и питалось пробуждаю щимся новым пониманием истинной духовной куль-
туры (в Германии, Франции и Англии). Были заново отстроены некоторые заброшенные и пришед-
шие в упадок монастыри. В Германии духовным центром стал монастырь Мариа-Лаах, который
вновь развил деятельность, ранее определявшую значение подобных мест: очаг интенсивной духов-
ной и интеллектуальной жизни, пробуждающий подобную жизнь вокруг себя. Параллельно этому в
области литургики и литургической науки выступил бенедиктинский Бойрон423, во Франции — Со-
лезм, в последнее время — le Saulchoir доминиканцев.

В этой связи в Германии определенное значение завоевал «Католический академический союз» и

значительная деятельность дальновидного Карла Мута с изданной им «Горней страной» (Hochland).
Во Франции в течение нескольких последних десятилетий появилось множество духовно-
католических начинаний, в которых очевиден новый расцвет, не в последнюю очередь благодаря по-
пыткам в соответствии с директивами Пия XI вовлечь мирян в церковную жизнь во всей ее полноте.

360
 6. а) Католическая богословская наука пришла на повороте веков к кризису, который все более
усиливался424. Самым важным элементом стало новое обращение к слову Библии и к определяемому
им новому осмыслению основоположений Откровения. Вполне вероятно, что именно важное истори-
ческое исследование схоластики и новая встреча со Священным Писанием начали с той поры подго-
тавливать своего рода венец нового рождения католического богословия возвышенного стиля, в ко-
тором в возрастающем числе стали принимать участие миряне. То, что это богословие освободилось
от так называемой неосхоластики425, бедной как в научном, так и в религиозном отношении (выра-
женно школьное богословие), и что его сопровождала духовная литература, религиозно-богословски
полноценная и исполненная энтузиазма (здесь также успешно принимали участие миряне), внушало
надежду.

В богословии новые пути прокладывала Франция426. В историчес ком богословии католические

ученые, после того как они в широких масштабах открыли и продвинули вперед изучение средневе-
кового богословия, мощно включились в изучение Реформации и Контррефор мации и сокрушили то
гетто, которое существовало в этой области.

б) Со стороны протестантов этим явлениям соответствовало множество начинаний, которые дос-

тойны удивления в качестве духовных достижений, однако со своим разнообразием, если не ска-
зать— противоречивостью, они представили также определенные осложнения для провозвествования
Откровения; то, что они, кроме того, порой действительно доходили до отрицания самого существа
спасения и что такие мнения провозглашались с кафедр богословских факультетов, нельзя рассмат-
ривать иначе, как угрозу сути христианства.

7. Духовное обновление в католических странах подчас проявлялось в поисках нового сакраль-

ного искусства. Религиозное искусство омертвело, с одной стороны, из-за Просвещения, с другой —
в силу секуляризации, свойственной королевским дворам, приверженным стилю рококо; у XIX века
не было сил создать что-либо новое и прочное. Теперь (после бенедиктинского искусства Бойрона,
скорее сознатель но созданного, чем естественно выросшего, но от того не менее важного, и о. Дези-
дерия Ленца) часто беспомощное, нередко преувеличен ное новое искусство, религиозное в своей
сердцевине прислушивается к Евангелию и церковному благовествованию, в нем вновь прорывается
на поверхность понимание знаков, заключенных в сотворенных вещах, и понимание собственной
ценности материала, и поэтому оно с полным правом осуществляет поиск новых форм для своего
языка. Непосредственными стимулами здесь служат прежде всего раннесредневековые и примитив-
ные образцы. Это искусство в области живописи (Карл Каспар, Рут Шауман, Руо, Шагал, переоткры-
тое искусство витражей), церковного строительства (Доминик Бём) и скульптуры (Эжен Санж) уже
дало впечатляющие образцы творчества. Вообще, нельзя требовать, чтобы после столь долгой засухи
был сразу обильный урожай; если большому количеству талантов дана задача и предоставлена сво-
бода действий, можно ожидать значительных достижений.

В последнее время это обнадеживающим образом сказалось во Франции, где создание и украше-
ние капелл, церквей (Роншан!) и монастырей (доминиканский у Лиона) поручалось ультрамодерни-
стским, даже нехристианским художникам, таким как Матисс и Ле Корбюзье.

Если затем религиозная жизнь действительно проникнет в глубину, то религиозное искусство

сможет обогатиться достижениями культуры и дать свидетельство об этой жизни. Поскольку окру-
жение не так сильно поддерживает каждого отдельного художника, как это было в первые века хри-
стианства, то решающий момент заключается в религиозных ориентирах самого художника.

Сохранение новых сакральных форм или прорыв к ним, подчас обладающим перспективой об-
рести всеобщую значимость, труднее всего осуществляется в архитектуре. Здесь в совершенно раз-
личных формах «современности» — вплоть до весьма смелых творений — появляются в значитель-
ном числе весьма интересные произведения. Во многих из них проявляется основное требование со-
временного человечества: поиск прежде всего подлинного, честного, трезвого.

Христианский художник приходит сегодня в столкновение также и с формальными элементами

абстрактного искусства, поскольку оно, заявляя об утрате смысла и содержания, оказывается недале-

361
ко от агностицизма и хаоса. Однако нельзя оставлять без внимания мощный и честный поиск, кото-
рый характерен для многих таких художников и который частично оказывается подлинным.

8. Эти стимулы, стремления и достижения католической жизни сильно отличаются друг от друга
в различных странах, однако никогда не отсутствуют полностью, внося свой вклад в общую картину
духовной жизни. Не считая указанных достижений, внешним признаком возрождения являются так-
же различные надгосударственные католические объединения (студентов-католиков, женщин-
католиков, католической рабочей молодежи, Pax Romana).

а) С внешней точки зрения, особенно ярким проявлением возросшего католического чувства

жизни являются евхаристические всемирные конгрессы. То, что они сплачиваются вокруг самого ре-
лигиозного из всех таинств и посвящают свой молитвенный жар воссоединению в вере, — их вели-
чайшее преимущество. То, что их польза для религии соответствует помпезной внешности, они еще
должны доказывать своими делами. Насколько глубоко здесь проявляется новое сознание, доказыва-
ет Евхаристический всемирный конгресс 1960 г., состоявшийся в Мюнхене под девизом «Хлеб для
жизни мира». Он явился действенной попыткой преодолеть внешнюю «репрезентативность» через
литургически питаемое благочестие, которое на праздновании Святых Таин (=все «в Господе нашем
Иисусе Христе и через него»), в захватывающей обширной демонстрации Una-Sancta, в библейски
вдохновленной немецкой проповеди папского легата явственно шло навстречу мыслям и чувствам
разлученных братьев во Христе.

б) Совместная работа как глубочайший побудительный мотив лежит в основе масштабной про-
граммы Льва XIII: новое завоевание «культуры» через Церковь и для Церкви. Однако сегодня задача,
в соответствии с изменившимися обстоятельствами, рассматривается по-новому: католическая вера,
мысль и действие должны в современных условиях выстраивать жизнь из себя. Ученик, судья, пар-
ламентарий, хозяйственник, врач должны быть католиками не в дополнение к своим занятиям, но они
должны быть католиками как врач, как судья, как парламентарий — мыслить и действовать как като-
лики. Подобным образом на заре средневековья Церковь участвовала в строительстве жизни, и те-
перь, после долгого развития религии и культуры отдельно друг от друга, должна попытаться вновь
сделать христианско-католическое, а тем самым и католическую церковность плодотворной для жиз-
ни во всех ее проявлениях. Не отдельная секция в жизни с надписью «религия», но религия как осно-
ва и внутреннее ядро: религиозная жизнь. При этом достаточно ясно, что необходимая предпосылка
для того, чтобы это удалось, — творческий контакт с культурной жизнью мира во всей ее совокупно-
сти. То, что эта проблема в среде католиков и евангелистов воспринимается сходным образом, —
драгоценный знак, как и тот факт, что это целеполагание с католической стороны уже более не про-
никнуто тем «анти» по отношению к протестантизму, о котором мы часто были вынуждены говорить.

9. Очевидно, что все эти размышления с самого начала относятся и к мирянам, причем не только
как к пассивному объекту.

а) Трезвый подход требует осторожности и ограничений, о которых мы частично уже говорили.

Абстрагируясь от ужасного опустошения, причиненного большевизмом, на Западе также мир образо-
вания и науки далек от того, чтобы быть отвоеванным в своей решающей части; мир рабочих, фабрик
и цехов как целое утрачен для Церкви; по большей части во всех странах Европы он настроен по от-
ношению к ней враждебно или воспринимает ее как нечто по существу чужеродное. То, что подчерк-
нуто называют «современным миром», охотно рассматри вает само себя как нечто отдельное от
Церкви, «находящейся в плену догматизма»; что касается области образования и гуманитарных наук,
мы уже достаточно подчеркивали господство в нем релятивизма и либерализма.

Нужно самим поставить главный вопрос перед всей религиозной жизнью католиков. Чтобы при-
вести ее к подлинному возрождению, Пий XI дал обширный рецепт: воспитание католического соз-
нания для испытаний. Осуществление всеобщего священства.

Трудности очевидны. С теоретической точки зрения, автономию хозяйствен ной и вообще куль-
турной жизни должно признать и отграничить; с практичес кой, серьезность и непреклонность в ре-
лигиозной деятельности должны существовать, поскольку они необходимы для того, чтобы подлин-
ное христианское возрождение могло осуществиться. До некоторой степени бурный приступ, кото-

362
рый непосредственно сказался в тридцатилетней церковной борьбе против национализма после обеих
мировых войн и который в общем обещал христианское возрождение, а нам — католическое, в каж-
дом случае скоро в значительной степени исчерпывался. Обращение к авторитету и Церкви (в осо-
бенности в смысле бытийно-духовного сообщества) снова уступило место во много раз более силь-
ному субъективистскому произволу.

б) Моральное и религиозное опустошение, вызванное преступным обманом Гитлера, сопостави-

мое с разрушением основополагающего принципа порядка, серьезно повлиявшее на весь мир; колос-
сальные материальные потери во второй мировой войне и чудовищные страдания, вызванные ею по
всей Европы, в Северной Африке и на море, а также в самой Германии; после второй мировой войны
множество концентрационных лагерей для пленных, в Восточной Пруссии, Силезии и России, где
миллионы беженцев были беспощадно лишены родины, жили в голоде, холоде и нужде, заключались
в трудовые лагеря Сибири, — все эти страдания полностью лишали надежд и сил и нарушали какой
бы то ни было порядок. С другой стороны, последующее восстановление европейских городов,
средств информации, школ и университетов, а прежде всего производств на долгие годы сконцентри-
ровало все силы народов преимущественно на материальных вопросах, на воссоздании по возможно-
сти более высокого жизненного стандарта. Это привело к тому, что вопросы религиозной, а в опреде-
ленной степени и вообще духовной жизни отошли на второй план. (Это не в последнюю очередь от-
носится и к Германии, которая, находясь в состоянии полной разрухи, с помощью Америки осущест-
вила практически невероятный хозяйственный подъем.) Хотя некоторые лидеры лично исповедовали
католическую веру (Аденауэр, де Голль, Кеннеди) и целое множество активных евангелистов в своей
общественной жизни руководствовалось принципами веры, большинство представителей западной
цивилизации в общественной жизни должны рассматриваться как неверующие. И поскольку общест-
вен ная жизнь такова, остается открытым вопрос, достаточно ли творческих сил, чтобы полностью
осуществить «поворот». «Полностью» здесь не значит, конечно, нового овладения культурой во всей
ее совокупности через христианство и католическую Церковь; ожидать этого было бы утопией. Под
возможной целью католической Церкви здесь имеется в виду следующее: наличные католические
силы должны обрести такую свободу и такой масштаб, чтобы жизнь мира, прежде всего западного,
была в решающей степени проникнута и сформирована ими.

10. Эта задача требует прежде всего возрождения самих католичес ких сил. К сожалению, силь-
ное воздействие на католическую сферу производит общий упадок современной культуры, понимае-
мой в духовно-морально-религиозном аспекте; наряду с новыми начинания ми моральное и религи-
озное опустошение прогрессирует все дальше.

Тяжелым бременем христианского бытия, по библейскому слову (Откр 3, 16), является «тепло-
та». Сегодня с католической стороны налицо так называемая «пограничная церковность», которая,
согласно статистическим исследованиям, все активнее распространяется от периферии к центру.

Помощь может прийти лишь благодаря углублению, повышению эффективно сти душепопече-
ния над «малым стадом». Однако большая часть образованного, в том числе католического, мира все
еще находится во власти субъективизма. Многим католикам в пугающем масштабе свойственна про-
извольная интерпретация церковных требований в отношении частной жизни (прежде всего брач-
ной). Религиозное, нравственное и общественное разложение, прежде проповедовавшееся образован-
ными кругами, теперь распространяется снизу. Упадок религиозной «христианской» жизни в миру и
«народе» достиг угрожающих размеров; тем опаснее, что заметная часть клира не может в должной
степени ни оценить субстанциаль ные утраты, ни позаботиться о новом росте с помощью основа-
тельного переоформления всей, во многом устаревшей (и по-прежнему деградирующей) религиозно -
литургической деятельности. Выселение из городов во время гитлеровских бомбардировок и непред-
ставимое несколько десятилетий назад господство техники распространили вширь феномен разложе-
ния; городской либерализм вчерашнего и сегодняшнего дня вновь расцветает в среде крестьянства,
причем различие между городом и селом постепенно полностью исчезает. Аморализм литературы,
прессы, кино, иллюстрированных журналов накладывает свой глубокий отпечаток и на село.

11. а) Еще живые религиозные потребности и силы в поразитель ных масштабах обращаются к
псевдорелигиозным формам. В образованных и необразованных кругах выработался целый ряд эрза-
цев для христианской и церковной религиозности в виде разных сект (или сектоподобных образова-

363
ний), многочисленных разновидностей оккультизма, а также теософии и антропософии. Здесь субъ-
ективизм становится опасным конкурентом Церкви. Нередко здесь проявляется вероисповедное и
миссионерское рвение, назойливое и тем заслужива ющее удивления (см., например, свидетелей Ие-
говы).

б) Вышеупомянутое переживание бессмысленности современной жизни превратилось — и это

весьма негативная тенденция — в мучительный пессимизм фундаментального и практического тол-
ка427. Он вызвал жизненный кризис человечества. Господство сатанинских сил в национализме и
большевизме428, беспомощной жертвой которых оказывается человечество, развитие техники разру-
шения, с помощью которой человечество может уничтожить себя физически, потрясает мир, лишен-
ный корней, до самого основания. В слабой полемике с вероломным большевизмом в пятидесятые
годы обнаружился небольшой просвет. Церковное (особенно папское) провозглашение достоинства
человека (в его греховности и несмотря на нее) более чем когда-либо необходимо для мира. (С этой
точки зрения догмат о вознесении девы Марии на небо во плоти (1950 г.), подвергшийся страстным
атакам со стороны христиан-евангелистов, может получить более глубокую оценку.)

12. а) В конечном итоге один фактор овладел всей жизнью — фактор, стоявший у истоков отчуж-
дения народов от Церкви, — национализм. В течение двух мировых войн и между ними он — в том
числе и среди католиков — более чем когда-либо низвел религию любви до положения служанки не-
нависти. Резкое папское осуждение руководимой атеистом Морра организации «Action Franзaise»
(высказанное в 1914 г., опубликованное только в 1926) и угроза отлучения всем католикам, которые
не покинут ее ряды, были весьма прозорливыми. Переживание жестокого, умноженного расовыми
иллюзиями, крайне националистического гитлеровского режима в Германии (1933—1945) и некото-
рые другие, прежние и нынешние, параллельные явления демонической государственной вседозво-
ленности показывают, как глубоко укоренилась эта опасность. Можно с полным основанием сказать,
что там, где национализм превращается в обожествление государства и вместе с тем в натурализм, он
становится величайшей из сегодняшних «ересей».

Непосредственно после второй мировой войны он привел к жестоким распрям среди католиков, а
при искоренении немецкой светской и монастырской духовной жизни и монашества в Восточной
Пруссии, Силезии, Судетах и Трансильвании восточное белое и черное духовенство вступило на
путь, который является насмешкой над христианской любовью. Защитить национальное чувство от
такого рода извращений — задача христиански и европейски просвещенного патриотизма. Недавно
стремление к взаимному прощению распространи лось по разным западнохристианским областям и
было более успешно, чем после первой мировой войны. Первыми руку помощи полностью разгром-
ленному немецкому народу протянули иностранные церковные круги429.

В масштабной каритативной акции Америки в помощь голодающей, замерзающей, лишенной

крова, больной Германии проявилась внушающая надежду христианская любовь всех оттенков веры.

б) Как случай особого рода следует отметить религиозную и церковную ситуацию в рамках на-
циональной жизни Италии, Испании, Португалии и Ирландии. В этих странах католицизм — госу-
дарственная религия, они определенным образом закрыты для других религий, прежде всего для про-
тестантизма, и в современной ситуации это приводит к сложным проблемам.

в) Крайним представляется случай Испании. К сожалению, как показывают разговоры с непред-

взятыми испанцами, трудно даже адекватно обрисовать неиспанцу фактическую сторону дела, не го-
воря уже о том, чтобы сделать ему доступной внутреннюю проблематику. Однако следует в любом
случае четко видеть определенные факты: (1) большинство руководителей евангелических общин в
Испании (как и в Италии) иностранцы; (2) немалое число среди них в политическом отношении при-
держиваются крайне левых взглядов и враждебны к правитель ству. Если христиане-евангелисты в
антикатолических публичных речах демонстративно выражают свое одобрение коммунистам, беско-
рыстие их евангельского рвения оказывается под подозрением; (3) возможно, самое важное заключа-
ется в следующем: с христианской точки зрения, эти народы — католики в таком подавляющем
большинстве, что миссионерская работа евангелических кругов скорее влечет опасность причинить
вред католической вере, нежели прославить христианство в хоть сколько-нибудь заметном масштабе.
Конечно, национальные ценности никогда не могут быть сопоставлены с ценностями Евангелия. Од-

364
нако нация, питаемая беспрерывно и как единое целое от христианского корня, — великая ценность
для всего христианства. Мы должны по крайней мере задуматься над этим, даже если мы и знаем, что
глубина христианской позиции свойственна не всему населению. (4) Основным является уважение к
религиозным убеждениям каждого человека; поэтому, например, протестантский отказ от почитания
Мадонны в этих странах должен выражаться с боvльшим пиететом. Духовная позиция во всей своей
совокупности и, следовательно, возможность воздействия на нее чрезвычайно отличаются от ситуа-
ции в Германии, духовный климат которой несет на себе сильнейший отпечаток соседства христиан-
ских конфессий.

г) Однако, если это сказано, должен быть подчеркнут столь же энергично и другой аспект, до сих
пор сохраняющий значение: долг терпимости . Сегодня более чем когда-либо необходимо, чтобы
«истина говорилась в любви» (Еф 4, 15). Честно утверждаемая, позитивная терпимость (как уважение
к религиозной позиции своего брата) — основное требование в мире, где народы, религии и конфес-
сии так тесно взаимодействуют и так плотно перемешаны. Демократическая форма бытия, в которой
каждый гражданин без различия веры имеет и должен иметь одни и те же права, является единствен-
ной, с которой Церковь сегодня может вести свою работу. Поскольку учащаются случаи, когда ис-
панские епископы вступают в оппозицию к отдельным мероприятиям правительства, испанская Цер-
ковь более не может однозначно отождествляться с государственным целым. Следует надеяться, что
религиозная терпимость обретет и в рамках тамошнего католицизма прочное и надежное место. Уже
видны определенные изменения. Контакты, которые испанские епископы завязали на Соборе и в силу
которых они, вероятно, впервые вступили в общение с православными и протестантами, могут стать
руководящей тенденцией. Но насколько сильна партия сторонников реформы среди испанских епи-
скопов по отношению к более консервативным — этот вопрос, безусловно, не найдет скорого реше-
ния.

13. Характерная черта католического христианства последних десятилетий — большие юбилей-

ные торжества в честь Данте, Фомы Аквинского, Бернарда Клервоского, Франциска Ассизского, Ав-
густина, Игнатия Лойолы… Герои человечества и высочайшие воплощения, даже «творцы» католи-
чества. Могущественный фактор влияния католицизма в мире, мощное проявление его религиозного
и культурного богатства и достойной похвал, педагогически оправданной проповеди, с которой не-
возможно не считаться. К сожалению, нигде не видно, чтобы образ этих гигантов, если не считать
воодушевления мысли, побуждал торжествующих христиан к новым, более широким формам рели-
гиозной жизни. Правда, с другой стороны, мы не знаем таинственных путей, на которых медленно и
вне нашего контроля возрастает религиозная жизнь.

Нужно избегать одного недоразумения, будто католик воспитыва ется лишь как наследник про-
шлого, т. е. как эпигон. В IV, VI, XI, XIII, XVI веках, будучи носителем церковного прошлого, он
должен был осознавать, что стоит перед задачей творческого строительства в Царстве Божием. Вся
работа строилась и строится в близком контакте со всеми силами и проблемами нашего времени.
«Наша сила коренится в нашем доверии к страданию» (Konrad Weib) и — добавим — во внутренней
свободе. В царстве Духа нет качества без свободы.

14. Конечно, перелом эпохи нельзя проследить так же, как становление и переворот в жизни от-
дельного человека. Если иметь в виду невозможность адекватным образом охарактеризовать секу-
лярное развитие в одной фразе, можно сказать: с конца XIII в., а может, и с середины XII столетия,
имело место развитие, которое — если абстрагироваться от частностей — уводило европейского че-
ловека все дальше в сторону от Церкви; несмотря на все церковные новшества, которые мы сумели
описать, и на которые мы в этот момент совершенно открыто ссылаемся как на резерв наших сил,
приходится признать: беспорядочное и усталое земное царство западных народов не сможет обрести
в течение нескольких десятилетий такую силу и волю к порядку, чтобы стал возможным и осущест-
вил ся цельный внутренний поворот к христианскому и церковному. В рамках перелома эпох мы
также не забываем решающего слова о малом стаде, как и того, что Церковь Господа может быть
только Церковью Креста.

III. Экуменическое движение и дело Una-Sancta

365
 1. Как в католическом, так и в протестантском пространстве имеются в наличии значимые начи-
нания. Насколько они способствуют углублению и обновлению сущности христианской жизни, впе-
чатляюще свидетельствует одновременность христианского пробуждения как по ту, так и по эту сто-
рону. Правда, сегодня протестантизм как никогда в угрожающей мере раздроблен, и это в соответст-
вии с собственными принципами и в рамках одной реформатской Церкви! Однако нельзя из этого
раздробления выводить заключений о внутренней слабости. Именно в последние десятилетия часть
европейского протестантского мира обнаружила значительный прогресс как в богословии, так и в
религиозной жизни. Это может быть охарактеризова то тем, что евангельские христиане по-новому
задумываются над наследием Реформации и древней Церкви: новое открытие понятия Церкви и ее
служения, «век Церкви»430. Литургическое движение обновления, исходящее от ведущих кругов бер-
нейхенианцев (осн. в 1923 г.), охватило широкие круги евангелистов; заново открывается действен-
ность таинств; причастие снова становится центральным пунктом божественной литургии наряду с
проповедью; призыв к покаянию становится все сильнее.

Особое значение имеет возникновение узких церковных общин, например евангелического

«Братства Михаила», собрания богословов и мирян, которые хотят служить делу церковного обнов-
ления в протестантизме. Сейчас есть и орденоподобные образования, например «Communautev de
Taizev» при Клюни, реформатский монастырь с правилами и обетами; аналогичные женские общины,
например евангелические «Сестры Марии» в Дармштадте, и др.

Такие явления еще не охватывают широкие слои протестантов. Однако их церковно-

историческое значение заключается в том, что здесь в рамках самого протестантизма — посредством
более широкого обращения к библейскому слову — рождается к новой жизни как раз та форма, кото-
рую в XVI в. наиболее ожесточенно клеймили как «неевангельскую», попавшую под власть «закона».
Здесь преодолевается искажающая критика Лютера в адрес монашества.

2. О богословских течениях протестантизма, которые и стремятся взять под защиту евангеличе-

ское, реформатское и либеральное наследие (Бультман, теория демифологизация, его ученики), мы
уже слышали (§ 120, I). Чем глубже религиозные корни стремления сделать сегодняшнему и зав-
трашнему человеку доступней Евангелие, тем опаснее это предприятие для самого существа христи-
анского учения; это стремление скрывает в себе угрозу реальности спасения как такового, объектив-
ному содержанию учения о спасении и таинств. У учеников Бультмана, например у Герберта Брауна,
эти последствия резко бросаются в глаза.

Что касается общего развития, широкие круги протестантизма высоко поднялись над уровнем
XIXв. и времени до первой мировой войны. Он — причем весьма обнадеживающим образом — всту-
пил в новый период своей истории.

3. а) Тому есть еще одно важное и весьма утешительное доказатель ство: экуменическое движе-
ние. В уходящий период внимание скорее обращалось на права отдельного человека или отдельной
группы, и, соответственно, раскол христианства воспринимался как нечто нормальное и обоснован-
ное. То, что где-то (например, в Германии) стремились к административному объединению, ничего
не меняет по существу. Теперь вера и богословие открыли тот факт, что единство относится к суще-
ству Церкви. На этом основании экуменическое движение свидетельствует о пробуждении у верую-
щих общего стремления к новому соединению Церквей по воле Господа.

Движение выросло из различных начинаний и подготовительных встреч, проводимых вплоть до

первой мировой войны.

С церковно-догматической точки зрения поучительно, что одним из самых заметных исходных

пунктов была Конференция мировой миссии 1910 г. в Эдинбурге. Фактически с 1924 г. образовалась
«Объединенная Церковь Северной Индии» (объединение пресвитерианской и конгрегационистской
Церквей; 500 000 членов на 1957 г.) и в 1947г.— «Церковь Южной Индии» (епископальная и неепи-
скопаль ная Церкви; сегодня 14 епископов, которые все посвящены в сан в англиканской Церкви),
имеющие единообразную литургию.

366
 б) Более масштабные попытки воссоединения в Европе и Америке с самого начала предпринима-
лись в обеих областях: веры и установле ний (Faith and Order) и практического христианства (Life and
Work, лозунг: «Учение разделяет, служение объединяет», «чем ближе мы ко Христу, тем ближе друг
к другу»).

Всемирные конференции 1925 г. в Стокгольме (архиепископ Зедерблом из Упсалы) и 1927 г. в

Лозанне (за веру и церковную конституцию) были подготови тельными событиями. На конференции
за веру и церковную конституцию 1937 г. в Эдинбурге было принято решение о создании экумениче-
ского совета, к которому присоединилось Собрание за практическое христианство, которое состоя-
лось в том же году в Оксфорде. После преодоления потрясений, вызванных второй мировой войной
(1946 г. — восстановление общения немецкой евангелической Церкви с Экуменическим советом), в
1948 г. состоялось первое пленарное заседание «Всемирного совета Церквей»431 в Амстердаме. За
ним последовала всемирная конференция за «веру и церковную конституцию» в Лунде, 1952 г.:
«единство, основанное во Христе» должно было послужить (в будущем) исходным пунктом эккле-
зиологических размышлений.

Всемирный совет Церквей считает себя (Эванстон, 1954 г.) сообществом самостоятельных и не-
зависимых Церквей, признающих Господа нашего Иисуса Христа Богом и Спасителем432. Православ-
ные Церкви участвовали в рассмотрении догматических вопросов лишь с большой осторожностью
(признание первых семи Соборов).

4. Во Всемирном совете Церквей представлены за немногочислен ными исключениями (напри-

мер, квакеры) все протестантские Церкви и группы, а также определенное число православных Церк-
вей. Влияние последних постепенно возрастает, и это обстоятельство большого значения. Русская
Православная Церковь была принята в Совет в 1961 г. Визиты немецких лютеранских богословов в
Россию в 1959г., утрехтские дискуссии сделали связи с ней более интенсивными и должны, как пред-
ставляется, найти свое продолжение на длительную перспективу.

Всемирный совет, как всякий раз подчеркивается, вовсе не является «суперцерковью», но хочет
быть подспорьем для христиан на их пути к единству и проявить взаимосвязи христиан в свидетель-
стве и делах перед миром.

Каждая из этих групп признает себя ответственной за единство с братьями в Иисусе Христе. Но
догматическое наполнение этого признания в каждом случае свое, и понятию единства не дается
строгого определения. Таким образом, степень необходимого «единства» вообще сильно отличается
от того, что понимает под этим католическое учение о единстве. С другой стороны, ни одна из вхо-
дящих во Всемирный совет Церквей и деноминаций не может — если она серьезно воспринимает
свою историю и свое призвание — выставлять свои претензии на обладание истиной перед другими
христианскими сообществами. Отсюда можно до некоторой степени понять проблемати ку, с которой
сталкиваются представленные в совете группы в своих усилиях по восстановлению христианского
единства.

Всемирный совет Церквей не воспринимает себя в качестве противовеса Риму (после объяснения
генерального секретаря на заседании центрального комитета в Ст. Эндрью, 1960 г.), и это потому, что
задача совета не заключается в том, чтобы заменить разделение на сотни Церквей разделением на две
или три группы; однако, несмотря на независимость каждой Церкви во Всемирном совете и несмотря
на свободу, которой нельзя поступиться, целью является действительное единство.

Рим еще со времен Стокгольма и Лозанны отказался от участия во Всемирном совете Церквей.
Таким образом он явственно внушает глубоко погруженному в релятивизм миру мысль об одной ис-
тине. Однако не кто иной, как папа Пий XII, который (примерно с 1947 г.) относился скорее сдер-
жанно к контактам с отделившимися братьями 433, указывает католикам на то, что стремление некато-
лических Церквей друг к другу они должны почитать как дело Св. Духа.

5. Экуменическая работа не исчерпывается стараниями Всемирного совета Церквей. Наряду с

тенденциями, находящими в нем свое официальное отражение, осуществляются и многие частные

367
усилия, направленные на то, чтобы вызвать диалог между разделенными христианами, а тем самым и
между их Церквями и общинами. В этом католики принимают ревностное участие.

а) В популярной литературе о разрыве между западной и восточной Церквями в XI в. атмосфера

во многом, если не полностью, утратила свои прежние характерные черты. Теперь гораздо отчетли-
вее видят дурные последствия разрыва, а также то, что вина не может быть на одной стороне (ср. §§
121_124).

б) С другой стороны, осуществляются многообразные отрадные контакты между католическими

и протестантскими богословами, особенно в Германии, Франции, Голландии, Швейцарии, Англии,
США, а сегодня и в Италии, т. е. то, что обычно называют делом Una-Sancta.

Попытки договориться предпринимаются многими христианами евангеличес кой и католической

Церквей в журналах434, бесчисленных докладах, рабочих группах, научных конференциях, что уже
почти в течение сорока лет способствует лучшему взаимопониманию и тем самым — сближению. За
немногочисленными исключениями в этой сфере дискуссия потеряла прежнюю полемическую форму
и превратилась в подлинно религиозный и научный разговор. Ставшее общепринятым (опять-таки не
без исключений) выражение «разделенные братья» — само по себе значимый симптом. Но тем не
менее во всех подлинно серьезных высказываниях подчеркивается решающее значение вопроса об
истине и отклоняется оппортунистическое преуменьшение различий в учениях. В отличие от некото-
рых прежних попыток сегодня признали, что союз в вещах, касающихся веры, не может быть создан
искусственно.

С другой стороны, вновь научились видеть общее, например глубокое родство религиозных уст-
ремлений (в отличие от некототорых богословских формулировок: §84) реформаторов и католиков.
Историческое исследование раскола научилось видеть вину и недопонима ние с обеих сторон. Фак-
тически в области учения некоторые противоречия признаны недоразумениями и, следовательно,
объективно не существующими. В этой связи поразительно, что сердцевина спора в течение 400 лет
— учение об оправдании — в определенных аспектах оказывается тождественной435.

Со стороны евангелистов (§ 84) некоторые круги обнаруживают, что реформаторы привлекали

Св. Писание вовсе не равномерно и исчерпывающе (ср. идеи «Собрания» и связанных с ним кругов
— окружения старшего пастора Асмуссена и Лакманна; признание пастором Бауманом служения
Петра). Со стороны католиков научились по-новому смотреть на религиозную серьезность протес-
тантов и на их ревность о святой Церкви и богатстве Слова Божия.

6. «Дело Una-Sancta» не осталось без противодействия. Для многих евангелистов, которым поня-
тие «единственной истины» стало совершенно чуждо, «Monitum» Пия XII от 1947 г. стал «слоем инея
на весенних надеждах о воссоедине нии» (U. Valeske). «Instructio» того же папы 1948 г. содержит от-
кровенно сдерживающие моменты; но она же впервые сделала дело Una-Sancta официальной обязан-
ностью епископов. Догмат о вознесении девы Марии во плоти был воспринят протестантскими бого-
словами как значительное углубление пропасти. «Атмосфера» подверглась определенным колебани-
ям. К этому добавились некоторые неловкости с обеих сторон. Вопрос о смешанных браках и о по-
ложении протестантов в Испании часто возбуждал с евангелической стороны резкую реакцию.

Несмотря на то что с обеих сторон есть упорствующие из числа «вечно вчерашних» (выражение
архиепископа Йегера), подлинные небогословские и богословс ко-церковные различия, а также бого-
словские противоречия между католиками и реформаторами нуждаются в тщательном рассмотрении.
В особенности глубока пропасть — через которую человек сам не в силах перебросить мост — в свя-
зи с понятием Церкви. Кроме того, протестантизм настолько разделен внутри себя, что встает вопрос:
если делу суждено дойти до официальных переговоров, с кем Рим должен вести дискуссию?

Осуществление дела Una-Sancta сегодня более чем когда-либо не может ограничиваться богосло-
вовскими формулировками. Следует четко различать, что нужно для объединения — единство бого-
словской терминологии (которое с человеческой точки зрения кажется невозможным) или единство
веры, поскольку человеческие языки никогда не будут адекватны содержанию веры.

368
 С самой общей точки зрения, совместное сопротивление христиан различной веры национал-
социализму — в концентрационных лагерях второй мировой войны, в странах-сателлитах, оказав-
шихся под властью большевиков, в особенности в восточной немецкой зоне — с невиданной прежде
глубиной поставило вопрос о совместных страданиях, о крови, вместе пролитой за единого Господа,
о том, что при всех разделениях осталось общего.

С другой стороны, духовно-религиозное положение христианства в мире оказалось под угрозой,

и в этой связи вопрос о бытии или небытии христианства оказывается тесно переплетен с экумениче-
ским. Ведь ничто так жестоко не сказалось на убедительности и вместе с тем на действенности От-
кровения, как различия в его истолковании разными частями христианского мира после Реформации.

Надежда вопреки ожиданиям — такова законная христианская позиция. На нее дело Una-Sancta
сегодня во многом и опирается. Можно с уверенностью сказать, что у движения Una-Sancta есть бу-
дущее.

В этих обстоятельствах с церковно-исторической точки зрения чрезвычайно важна следующая

тенденция: сегодня христианский мир с большим рвением и регулярностью объединяется в молитве о
даровании Господом единства (Ин 17, 1 слл.). Раскол вообще признается противоречащим воле Гос-
пода и греховным.

7. За рамками строго церковной сферы также образуются межконфессиональные и интернацио-

нальные сообщества мирян, которые с удивительной серьезностью пытаются воплотить христиан-
ские ценности в работе учреждений, торговых предприятий и промышленнос ти. Нельзя упускать из
виду опасности — прежде всего опасность релятивизма, — но столь же мало следует упускать случай
использовать явно выраженную добрую волю и религиозное рвение. Примеры: «Die moralische
Aufrьstung von Caux», основанное в 1938 г. Франком Бухманом († 1961 г.), «International Christian
Leaderschip», основанное в 1935 г. А. Ферейде в США, с 1949 г. в Германии; «Lions», основанные в
1917 г. в Техасе, с 1952 г. также в Германии.

8. а) Правда, все эти важные позитивные начинания не оказывают влияния на эпоху в ее сово-
купности. Наш общий анализ это показал. Кажущаяся поистине апокалиптической духовно-душевная
катастрофа сегодняшнего человечества, его «головокружительный провал в пустоту, в потерянность
и заброшенность», духовно-моральное опустошение, которое проявляется в литературе, философии и
живописи (Пикассо) и в кругах либертинского релятивизма утверждаются и даже «торжествуют »,
объявляя себя подлинным отражением человеческой сущности. Такое положение предъявляет хри-
стианскому провозвес тию сейчас значительно более высокие требования, чем в ранние эпохи. Не-
умолимо встает уже высказанный ранее вопрос: в какой степени говорящий как христианин является
христианином на самом деле? Горькая жалоба, что признание себя христианином и христианское
учение — вещи, все более далекие друг от друга, постоянно звучит после второй мировой войны сре-
ди нехристианских народов, живущих за пределами Европы.

б) Самое тяжкое бремя новейшей истории— ужасные массовые преступления, совершенные в

«третьем рейхе» против евреев (6 миллионов убитых), когда христианская совесть не смогла предот-
вратить преступление или хотя бы высказать громкий протест против него. Здесь снова встают те же
самые вопросы, на которые мы уже (§ 76) дали отрицательный ответ для всего средневековья и для
наступающего Нового времени.

Теперь, после этих беспрецедентных преступных деяний, перед каждым христианином стоит во-
прос о братском чувстве к евреям. Ився Церковь в целом должна спросить себя, достаточно ли она
сделала или делает, чтобы достояние Откровения, обретенное в еврейской среде, усвоить и сделать
плодотворным как для христиан, так и для евреев.

в) С церковно-исторической точки зрения, «еврейский вопрос» поднят на новый уровень благо-

даря государству Израиль, которое призвали к жизни светские власти — вопреки страстному сопро-
тивле нию арабских жителей, — и которое изнутри подвержено величайшему напряжению: с одной
стороны, современное государство с весьма разнородным по языку, образованию и происхождению
населением; с другой — теократия, в которой закон Моисея во многих вещах управляет повседнев-

369
ной жизнью; ведь полноправным гражданином Израиля может стать лишь тот, кто исповедует иуда-
изм.

Наряду с этим вновь сказывается основная опасность всего нововременного развития: угрожаю-
щая радикальная секуляризация, поскольку современное еврейство в Палестине не ограничивается
повсеместной организацией синагог, равно как и «кибуцев», в которых в субботу прекращается вся-
кая деятельность, а также тем, что Мартин Бубер (род. в 1883 г.) изображает как полную силу веры,
оказывающую воздействие далеко за пределами Израиля, и тем, что ему свойственно в силу мудрой
верности традиции отцов. По мнению внимательных наблюдателей палестинского еврейства, ему как
целому в большой мере грозит опасность секуляризованного либерализма и атеизма.

§126. Перспектива

I. Церковь во времени

1. а) Мы приближаемся к концу нашего странствования через девятнадцать веков. В этом заклю-

чительном параграфе мы попытаемся сделать краткий итоговый обзор положения Церкви в совре-
менном мире, сформулировать ее потребности и, возможно, ее перспективы.

Но здесь перед нами возникают сложности, связанные с самой сущностью истории. Мы оказыва-
емся перед лицом многообразных, более того, противоречивых тенденций, и это многообразие почти
подавляет нас. Нам предстоит назвать одновременно положительные и отрицательные факторы, ска-
зать о том, что внушает надежды и что таит в себе угрозу.

Некоторый опыт, приобретенный нами на протяжении долгого пути (и не в последнюю очередь

разочарование в надеждах на расцвет христианства и Церкви после первой и второй мировых войн),
вынуждает нас соблюдать осторожность в оценке современных тенденций. Находясь в центре собы-
тий, мы не должны считать, что можем предложить исчерпывающее и окончательное истолкование
положения вещей. Ибо мы имели слишком много случаев убедиться, что смысл сегодняшних собы-
тий всегда выявляется только завтра.

б) И все-таки, при всей осторожности, мы имеем право сказать, что наша современность (я пишу
это в 1963г.) с точки зрения истории Церкви отличается определенным своеобразием. Да, мир изме-
няется полностью и до самых глубин. Да, вера и ее носительница Церковь подвергаются мощным
открытым и закамуфлированным нападкам. Но, с другой стороны, Церковь оживилась, пришла в
движение, ее усилия столь плодотворны, она ведет столь активный диалог с расколотым ею же хри-
стианством и даже с нехристианским миром, она настолько глубоко прониклась идеей внутреннего
самореформирования, что трудно найти в истории момент, более благоприятный для подведения ито-
гов и набрасывания перспектив, чем тот, который мы переживаем сейчас.

Ибо, как мы говорили в предыдущих параграфах касательно XXв., в очень многих секторах цер-
ковной истории в католическом и евангелическом ареалах имеет место новый оборот дел, и несмотря
на колебания и откаты, о чем мы также не умолчали, этот процесс изменения, внутреннего преобра-
жения Церкви, не прерывается.

в) Ныне, как и прежде, неотторжимым достоянием Церкви является вера, истина о Господе и Его
апостолах, сохраненная для нас традицией. Но в наши дни акцентуация исповедания выглядит иначе,
чем в прошлом. Даже если в предыдущие столетия между Церковью и «другими» происходило нечто
вроде диалога, то все-таки никогда раньше и никогда в таком масштабе не имел места отказ от при-
казного тона и навязывания требований, никогда раньше не звучала так явственно обязательная запо-
ведь Господа о свободном принятии Благой вести, о готовности прислушаться к разделенным брать-
ям по вере.

Анализ ситуации, приведенный в предыдущих разделах нашего труда, показывает, насколько

приблизительными являются такого рода общие характеристики, часто это всего лишь подступы к
свершению, но далеко еще не выполнение задачи. И теперь мы лишь напоминаем об этом.

370
 2. а) С момента основания Иисусом Церковь прошла огромный путь развития. На наблюдателя,
сравнивающего ее сегодняшний образ с той картиной, которую оставили нам апостолы, различие
производит мощное впечатление,— идет ли речь о распространении веры Христовой по земному ша-
ру, или об усложнившейся структуре внутрицерковных органов, или о многочисленных формах бла-
гочестия, особенно литургии, или же о преподавании евангельского учения Иисуса Христа и изложе-
нии его в школах, литургии и богословии. Горчичное семя стало воистину великим древом. Перед
нами поистине необозримое разнообразие форм и содержаний, имеющих весьма различную цен-
ность.

Чтобы понять эту историю, следует задуматься вот над чем: каким образом из малого семени вы-
росло столь мощное дерево? каким образом из горстки учеников Иисуса возникла мировая Церковь?

б) Благодаря вочеловечиванию Слова христианство по своей сути в высшей степени вообще че-
ловечно. Оно могло бы открыто выразить себя с помощью любой формы культа. Как же произошло
то, что оно воспользовалось именно теми формами, именно теми образованиями, которые мы знаем
из истории и которые ныне имеем перед собой?

Принципиальный ответ на этот вопрос мы дали в начале нашего рассмотрения: дело, начатое Ии-
сусом, развивается под покровом Святого Духа в соответствии с естественными реалиями каждого
данного «духовного пространства», в которое брошены его семена и где оно произрастает.

Тем самым результат, т.е. конкретно осуществленная историчес кая форма, познается в своей ис-
торической обусловленности. И насколько ядро учения, а стало быть, сущность духовного воспри-
ятия жизни и учения Господа оставались неизменными, настолько же свободно Церковь могла, мо-
жет и должна искать на этой основе внешнее выражение для своей внутренней жизни.

Однако взросление означает также и старение. Это таит в себе опасность застывания, неподвиж-
ности и может в определенной степени привести к бесплодию. В истории Церкви мы часто встреча-
лись с таким окоченением. Иногда у нас создавалось впечатление, что именно эта неподвижность,
упор на традицию оставляют свою печать на бытии Церкви. Но многие процессы церковной истории
показывают нам, что и самая страшная угроза может быть преодолена, когда оцепенение проходит и
жизнь берет свое.

Главное для нас заключается в том основополагающем выводе, что и в наше время дело обстоит
не иначе, чем прежде. Категорический приговор самодовольного либерализма о том, что «Церковь
закоснела», сдан в архив. Пусть многое в Церкви и вокруг нее было застывшим, пусть многое и ныне
недостаточно оживлено (это касается как пастырей, так и паствы), пусть, возможно, когда-нибудь
странствую щая Церковь поддастся еще большей усталости, но все же ее невероятная стойкость оз-
начает, что она не путает традицию с консерватиз мом. Церковь жива.

И в наши дни она находится в движении.

Мы встретились с поразительным множеством распоряжений и суждений последних пап, рас-

крывающих широкие перспективы; начиная со Льва XI мы пережили новое, поистине программное
провозглашение идеи всеобщего священнического служения. И менее десяти лет назад (1956г.) Пий
XII вмешался в область литургии, которая считалась неприкосновенной, и распорядился внести из-
менения в богослужение Страстной недели и Пасхальной ночи. (Об этом Соборе см. разд. III).

II. Где находится Церковь сегодня?

1. а) Мы не сможем получить убедительного научного ответа на поставленный в заголовке во-

прос, если ограничимся чисто прагматическим описанием всего, что происходит вокруг нас. Движе-
ния и проблемы не следует выносить за скобки сегодняшних решений просто потому, что они берут
начало уже в XIX и даже в XVIIIв. И если день завтрашний в свое время высветит содержание дня
сегодняшнего, то анализ любого крупного социального образования не будет убедитель ным без уче-
та великих событий дня вчерашнего и позавчерашнего, ибо из них сформировалась современность;

371
они и ныне еще определяют ее. Это тем более справедливо в тех случаях, когда прежние варианты
развития проявляются в современности во всей своей бурной полноте.

б) С внутрицерковной точки зрения, издание нового церковного устава (CIC) в 1917г. и заключе-
ние Латеранских соглашений, т.е. изъятие Церкви из области политики, следует определить как со-
бытия эпохальные. Уже два этих события являются в значительной степени выражением начавшегося
обновления сегодняшней Церкви и средством его осуществления. В рамках этих событий протекали
многие новые инициативы, о которых мы упоминали в связи с понтификата ми Пиев X, XI и XII. Это
не были только начинания; случались и откаты; но в целом с этого времени началось мощное само-
реформирование Церкви, возбуждающее умы и тем самым вынуждающее проявлять осторожность и
по-новому осмысливать реальность. Возможно — да будет нам позволено употребить наше ключевое
слово «надежда»— мы в настоящее время присутствуем при широком осуществлении этого внутрен-
него самореформирования.

2. а) Наше исследование утвердило нас в убеждении, что вся церковная история теснейшим обра-
зом связана с уже наличным окружающим миром и его образом жизни. Мы останавливались на этом
в вводных параграфах к Новому времени и к XIXв. и еще более подробно рассматривали вопрос в
предыдущих параграфах. Здесь мы лишь упомянем об основных тенденциях и подчеркнем, насколь-
ко сегодняшние их проявления влияют на положение Церкви и условия ее работы.

Ныне мы воспринимаем наше окружение иначе, чем воспринимали его прежние поколения. То,
что мы называем историей, а именно происходящие во временной последовательности изменения
человеческого бытия в их причинной связи, воздействует на нас более глубоко, чем когда-либо:
стремительность, с которой преобразующие события сменяют друг друга, позволяет их наблюдателю
самому испытать и пережить их историческое воздействие. А это в свою очередь происходит таким
образом, что, как мы уже неоднократно подчеркивали, одни и те же события одновременно касаются
всего человечества. Это означает, что опыт человечества стал глобальным.

То, что оказывает на нас формирующее воздействие, что случается с нами или просто окружает
нас как жизненное пространство, касается, во-первых, области естественных наук, включая всеохва-
тывающую технизацию, а во-вторых, новых социально-экономических условий нашей повседневной
жизни, быта и работы.

б) Типология и содержание естественнонаучных открытий и непрерывные (оправданные или

фальсифицированные ради сенсаций) сообщения о них людям через средства массовой информации
постоянно воздействуют на сознание людей. Картины мира и масштабы, унаследованные нами от
наших отцов и даже дедов, больше не удовлетворяют, более того, они не работают. Меняется не
только наш образ мира, наше мировоззрение, но и наше мироощущение.

Это воздействие не может не влиять на способ нашего существования как людей верующих, а
также на те возможности, какими могла бы воспользоваться Церковь для обращения к людям со сво-
ей миссией.

Следует даже сказать, что эти возможности, если рассматривать их с точки зрения пастыря, пе-
кущегося о спасении душ, и того, к кому он обращается, на первый взгляд уменьшаются. Наступив-
шее в обществе отрезвление относительно многих природных явлений, привычка мыслить в лежащих
на поверхности, измеримых категориях послужили поначалу тормозом для религиозного отношения
к вещам. Хуже того, действительно великие деяния человеческого духа, под впечатлением которых
мы постоянно живем, свершались лишь небольшой частью верующих людей, среди которых было
мало католиков. Для многих эти деяния были скорее отягощены знаком безбожия.

Несмотря на то, что среди естествоиспытателей многие были людьми верующими, христианам,
католикам часто предъявлялся упрек в том, что они не проявили в достаточной мере творческого от-
ношения к жизни современного человечества, не говоря уже о том, что лишь немногие из них участ-
вовали в создании этой жизни. Если эта современная жизнь должна быть привнесена в Церковь, сле-
дует преодолеть внутреннюю апатию, достичь творческого подъема; необходимо заново наживать
опыт и заново формулировать вопросы, ответы на которые должны дать естествоиспытатели из сре-

372
ды собственно католической. Христианское отречение от мира может быть только позитивным овла-
дением миром. Или же мир ослабеет и откажется от построения Царства Божиего.

в) В особенно опасной форме христианская и особенно католическая несостоятельность, о кото-

рой мы только что упомянули, уже давно обнаружилась в вопросе об эволюции. В этом вопросе хри-
стианский мир и Церковь попали в крайне угрожающее положение. Эволюцион ная идея, поддер-
жанная и подкрепленная огромной массой научных находок и открытий законов жизни, стремится
стать объяснением мира, творения, человека, истории, которая больше не стоит в одном ряду с есте-
ствознанием, но попала от него в полную зависимость.

Именно здесь, где нет пути назад, церковные круги многократно уступали позиции: вместо того,
чтобы возражать только против материалистической профанации эволюционной идеи, они часто вы-
двигали возражения против самой идеи как таковой. Они боролись против Дарвина вместо того, что-
бы бороться с дарвинизмом. Они упустили из виду, что Господь в своей неизреченной мудрости
вполне мог бы придать Своему творению, «миру», такую «ведущую вверх» «творческую» целесооб-
разность, что созданное Им будет развиваться до того конца или того, неведомого нам, совершенства,
какое Он ему предназначил.

Что же, ныне нас утешает то, что даже это современное естественно научное мышление оказыва-
ет помощь религиозному мышлению. Избегая победных фанфар (кое-где в них затрубили слишком
поспешно), Паскуаль Иордан предлагает в качестве образца такую негативную формулировку: «Со-
вершенно очевидно, что вся проблематика отношений между научным познанием и религиозной ве-
рой ставится заново во всей ее полноте. Ни один из аргументов, с которыми прежние естествоиспы-
татели (или прежние апологеты естествознания) вели свои атаки на религию, сегодня не выдерживает
критики».

В этой ситуации и в связи с указанной проблематикой приведем в пример человека, который мо-
жет служить убедительным символом описанной тенденции: это скончавшийся в 1955г. французский
иезуит Пьер Тейяр де Шарден— великий геолог и палеонтолог. В данном случае нас не интересует,
верны ли его научные выводы во всех деталях. Пусть об этом судят специалисты. Но символично его
искреннее религиозное признание всех конкретных фактов науки и согласован ность этого признания
с христианским мышлением и христианской верой; символично его стремление к такой духовной по-
зиции, которая бы слила воедино веру и научное мышление, исходя из центрального момента (а не
просто внешнего сопоставления), и тем самым попытка проложить мост над опаснейшей пропастью
новейшей истории.

г) Наряду с переворотом в сознании, который вызван пересмотром естественно научных знаний,

и переменами в жизни, вызванными успехами техники, сегодня на наши основные представления о
мире влияют преобразования в социально -экономической сфере, о которых мы писали выше, харак-
теризуя их с помощью таких понятий как мегаполис и массовость. Социально-экономическое разрас-
тание, новый тип жилья и новые профессии и занятия приводят в движение сверхмощные силы, за-
хватывают все наше Я, и избежать их воздействия не удается никому. С определенной необходимо-
стью они вырывают человека, даже традиционно воспитанного христианина, из привычной колеи. В
известной степени отсюда происходят кризисы веры, отношения к Церкви, к клиру, и эти кризисы
почти неизбежны.

Представить себе всю опасность создавшегося положения можно, если поставить вопрос о том,
как западное человечество вообще осуществляет в новейшее время свою столь превозносимую, да и в
самом деле незаменимую свободу. Оно допустило духовное, религиозное, церковное и прежде всего
человеческое разложение, которое начиная с XIXв. становится все более стремительным и безудерж-
ным. Возникнув одновременно в нескольких точках, эта болезнь развилась до настоящей угрозы ни-
гилистического уничтожения. Непредвзятый взгляд на общественные события в целом с конца вто-
рой мировой войны вынуждает признать, что свободный мир продемонстрировал элементарную не-
надежность, пугающее отсутствие инстинкта самосохранения.

3. В пределах этого общего духовного разложения действует очаг болезни, который представляет
для нас еще большую угрозу, чем потеря христианской веры. Иначе, чем во времена реформаторско-

373
го раскола в XVIв., даже иначе, чем в эпоху выветривания ценностей в XVIIIв., теперь исчезает еще
один, более глубокий фундамент: истина, идея истины. И здесь мы оказываемся у последней ре-
шающей черты. Вопрос об истине, о единой истине должен снова стать делом человечества, если оно
не хочет, чтобы его поглотил хаос. Возможно, в нашем грандиозном споре мировоззрений, конфес-
сий или, во всяком случае, мнений нам не так-то легко убедить нашего брата или врага, в чем именно
заключается истина. Но самая мысль о том, что может существовать только одна истина— или ее во-
обще нет,— эта идея должна быть всеми силами, со всей страстностью возвращена в сознание людей.
Здесь всеобщее решающее начало.

4. а) Во всех этих отягощающих факторах находит свое выражение не только внутренняя сла-
бость христианина, мы распознаем здесь действие внешних сил, направленных против Церкви. На-
помним, что история Церкви Нового времени проходила в сущности под знаком общей атаки на Цер-
ковь.

Знамения времени указывают даже на гигантскую борьбу двух фронтов. Истинно верующие (в
отличие от христиан по названию) стали меньшинством. Мировая культура как целое ныне не верует
в Откровение, даже враждебна Откровению. Несмотря на значительные религиозные подъемы в про-
странстве веры, которые мы констатируем в XIX и даже XXв. и которые ни в коем случае не следует
забывать или не принимать всерьез, все еще остается в силе высказывание Пия XI (в Quadragesimo
anno, 1931г.): «Нам противостоит мир, в большинстве своем впавший в язычество». Да, куда ни
взгляни, поднимается настоящий Mysterium iniquitatis в своем демоническом радикализме, которому
вряд ли найдется аналог в истории. После многократно повторявшихся приступов ненависти ко Хри-
сту и Его Церкви, отравившей национал-социализм, наряду с тысячекратным возрастанием неверия
вплоть до провозглашения «отсутствия Бога» в мире, атеистиче ский большевизм вынуждает милли-
ард представителей нынешнего человечества исповедывать радикальную секуляризацию мышления и
жизни.

б) Русский и китайский большевиз м в принципе есть отрицание религии вообще. Бог есть «ар-
хивраг коммунистического общества», «любая религиозная идея, любая идея о каком-либо боге, даже
любая игра с такими понятиями есть невыразимая пошлость, подлая зараза» (Ленин). Здесь возникла
структура, которая, презирая всякую традицию, не только не поощряет религию, но с демонической
страстностью и расчетом распространяет безбожие и при этом в великой дерзости своей обещает и
пытается преобразовать, «создать заново» землю, жизнь, человека. Исходя из своей материалистиче-
ской основы, большевизм не признает связи ни с каким моральным законом или объективной исти-
ной. Единственным законом для него является польза для пролетарского общества, как эту пользу
понимает в своей полной безответственности субъективного произвола тот или те властители в зави-
симости от изменчивого положения вещей. Действует только одна установка: экономический резуль-
тат должен служить к материальной пользе пролетарского общества. Это основной закон, который
оправдывает все средства для достижения цели. Само собой разумеется, что при этом допустим лю-
бой обман противника вплоть до нарушения слова. Таким образом, большевизм не упускает возмож-
ности образования структур, позволяющих себе утверждения, находящиеся в полном противоречии к
официально тысячекратно провозглашенному заявлению, что в его сфере существует якобы свобода
совести и религиозных отправлений. Болтовня о мирном сосуществовании прикрывает по мере на-
добности внутреннее, неизбежно все более активное противоречие. В действительности же имеет ме-
сто уничтожение всякого попечения о спасении души, разрушение церквей, являющихся часто бес-
ценными памятниками искусства, кощунственное поношение Креста, жестокое преследование свя-
щеннослужителей, планомерная борьба с Богом, начиная со школы, отравление всего доброго.

История еще не знала такой ненависти к религии, проявляемой в таком масштабе. Ибо единст-
венным хозяином всех духовных и материальных благ, единственным хозяином одежды и пищи и
одновременно единственным воспитате лем, более того, господином над жизнью является сознатель-
но атеистическое государство. Проповедь атеизма широкомасштабно организована и ведет упорную
борьбу против религии во всех слоях населения. За этой борьбой стоят штыки Красной Армии и ужа-
сы сибирской ссылки. Ибо даже при нынешних правителях, которые упрекают Сталина, но сохраня-
ют его наследие, отдельный человек отдан на произвол государства или диктатора, даже если в на-
стоящий момент больше не происходит внезапных арестов, казней, похищений. «Их руки обагрены
кровью», а их основные претензии к общественному устройству, созданному христианской Европой,
и к религии полностью сохраняются. Общий вывод однозначен: мы стоим здесь перед чудовищной
374
мистерией зла и ненависти, и нам угрожает страшная опасность. Тем более, что программа больше-
визма предусмат ривает распространение своей заразы на всю землю. Спорадические заявления о
том, что коммунизм не является предметом экспорта, ничего по существу в этой программе, в поста-
новке самой цели не меняют. Нет и никаких убедительных доказательств в пользу того, что имеет
место сближение государства с православ ной Церковью (со второй мировой войны), что в русском
народе живо религиозное чувство и происходит рост религиозной жизни, все эти разговоры— не бо-
лее, чем тактические уловки.

в) Точно описать положение Церкви во всех охваченных коммунизмом странах— дело трудное.
Фактически каждая из этих стран имеет свою собственную церковную проблему. За тот отрезок вре-
мени, который лежит между русской революцией 1917г. и окончанием второй мировой войны, нако-
пилось огромное количество доказательств, что во многих странах официальные сообщения и даже
статьи конституций, трактующие о равенстве, свободе совести и свободе религиозных отправлений,
отнюдь не отражают истинного положения вещей. В подавляющем большинстве случаев избранные
и назначенные с соблюдением всех требований законодательства главы Церквей не могут исполнять
своих обязанностей, поскольку им препятствуют в этом государственные режимы. Например, в Венг-
рии рукоположен ного епископа ссылают в маленькую деревушку, где ему позволяют служить разве
что сельским священником, но лишают всякой возможности руководить своим диоцезом. Так мы ви-
дим, что значит быть Церковью Креста.

5. Процесс радикального изменения условий существования современных людей будет протекать

еще более остро и угрожающе, поскольку в него с поразительной быстротой и подчас с невероятной
настойчивостью вступают новые развивающиеся народы. При их активизации одновременно проис-
ходит как отказ от европейского господства, так и восприятие европейских духовных, недуховных и
материальных ценностей, а также частичное оживление старых традиций религиозного и нерелиги-
озного толка. В стремительном темпе, который не дает этим народам возможности органически врас-
ти в бурно воспринятую и столь желанную свободу, они выдвигают требования самостоятельности, в
том числе и по отношению к внеевропей ским миссиям и миссионерам.

6. а) Какой же вывод следует сделать из этого Церкви? Как она должна работать в нашу эпоху,
когда, как мы говорили, во всех сферах бытия и всех слоях общества реакция людей глубоко измени-
лась, когда атеистическая борьба против веры и Церкви приняла организованные формы, когда к этой
борьбе присоединяются массы неверующих и морально безответственных людей во многих свобод-
ных странах? Вывод ясен: в наши дни перед Церковью, как в европейско-атланти ческом ареале, так
и за железным занавесом, стоит новая задача.

б) Самым нелепым и даже детски наивным решением станет любая попытка повторения прой-
денного. Церковь не может и не имеет права вычеркивать из своей истории несколько столетий Но-
вого времени, как и желать возвращения ушедшей в прошлое эпохи средневековья. Церковь только
тогда выполнит свою миссию, если постарается всеми силами расчистить путь для того, чтобы свер-
шилось по слову Писания: «се, творю все новое» (Откр 21, 5),— если она устремится к творению но-
вого в первоначальном смысле, что было ее постоянной задачей со времен основания и что она осу-
ществляла исторически обозримым образом в начале новых великих эпох.

Нам не дано видеть во всех подробностях путь к достижению этой цели, но сама цель и ответст-
венная задача— по-прежнему ясны: народы, которые некогда достигли зрелости под руководством
Церкви, должны свободно возвратиться в лоно свободной Церкви (§108). Издесь, наконец, уместно
произнести это таинственное ключевое слово, чреватое пробуждением творческих сил и вмещающее
в себя весь комплекс бросающих нам вызов проблем: христианская свобода. Методы душепопечи-
тельной работы нуждаются не в поверхностной шлифовке. Они должны обновиться. История во мно-
гом есть цепь упущенных возможностей. Как раз в наши дни Церковь должна извлечь отсюда выво-
ды. Паства изменяется. А потому и пастыри не должны обращаться с нею, как столетия назад. Эпоха
патриархально-кресть янских отношений миновала — в Европе, в Америке, в миссиях. Народ, при
всей своей дерзости и несмотря на нее, взрослеет в своей собственной сфере. Нельзя допустить, что-
бы он считал сферу Церкви отсталой, ее методы и примеры устаревшими, а обращение с ее сторо-
ны— поверхностным, не затрагивающим глубин его сознания. Осуществление внутренней христиан-
ской свободы в самой Церкви, а также в тех пожеланиях, которые она адресует вовне, теперь, как ни-

375
когда прежде, является непременной предпосылкой,— если сегодняшнее человечество должно снова
в крупных масштабах усвоить непогрешимое учение Церкви.

в) Общее положение Церкви есть положение миссионерской Церкви; ситуация как никогда пре-
жде взывает к объединению всех христианских сил.

При этом Церкви, возможно, придется взять на себя часть тяжелой ноши в болезненном перело-
ме всего человечества. Тяжесть этой ноши может оказаться весьма плодотворной для необходимого
обновления Церкви,— так и происходило каждый раз на великих поворотах церковной истории, ко-
гда Церковь словно бы рождалась заново. Нельзя собрать ни единого плода, прежде чем не будет
вспахано поле и не умрет зерно. И обращение к творческим силам Церкви в начале трех великих
эпох— раннего христианства, средневековья и Нового времени— каждый раз выражалось в угрозе
для жизни Церкви. Иудео-христианство, преследование христиан и гнозис, национальные Церкви,
адогматический гуманизм и Реформация; Просвещение, революция. Существуют муки творчества, в
том числе и в церковной истории. Во времена строительства нового можно и нужно еще более живо
осознавать эту болезненную, иногда очень мучительную истину и оставаться верными себе.

Никто по самой своей сути не обязан столь строго занимать эту всеобъемлющую смелую пози-
цию служения брату своему, как христианин. И в этом ему должно служить опорой великое знание
двухтысячелетней истории Церкви; Церковь не однажды преодолевала угрозу гибели, близорукие
противники не однажды приговаривали ее к смерти, в ней было столь много грешного по вине несо-
стоятельных пастырей и паствы, но все-таки она каждый раз воспроизводила из себя цветущую
жизнь.

7. а) Разумеется, для этого необходимо, чтобы описанные выше новые побеги проникли в самую
глубину почвы, чтобы они повлекли за собой воспламенение католических сил и их стойкость, чтобы
имело место не только суровое осуждение, но и плодотворное благослове ние естественных ценно-
стей народной традиции в различных нациях и в семье. Здесь основная католическая позиция — ве-
ликий синтез— должна выдержать решительное испытание: не отрекаясь от единой истины, не скры-
вая трений, не отчаиваясь и не опуская рук, без высокомерного или даже фарисейского отчуждения,
не сглаживая великой тайны Креста и всего того, что по воле Всевышнего должно стать тернием во
плоти времени и мира, а потому, наконец, с обязательной для всех христиан любого ранга готовно-
стью к вопрошанию собственной совести мы должны возвещать миру Послание Христа.

Не в последнюю очередь в наше время церковная история требует от католиков приносить по-
стоянные молитвы и жертвы. Нужно молиться, ведая о бремени живого Бога истории и смиренно
принимая понятие Провидения. Церкви, созданной Распятым, матери народов, менее всего дано бу-
дет избежать тягот, страданий и непризнания— как раз ныне, в эпоху, когда глубоко перепахивается
структура народов. Ныне христианство несомненно стоит под давильнями Господа. Возможно имен-
но отсюда мы смеем почерпнуть надежду для Европы: надежду на то, что в ней снова найдется дос-
таточно много стойких в вере молитвенников. От этого зависит ее жизнь. Либо Европа снова станет в
этом смысле христианской, либо христианский Запад погибнет. Европа-Запад несет на себе ныне, в
силу исторической связи и в силу исторической вины (судя по ее образу мыслей и образу жизни),
глубокую ответственность за мир и христианство.

б) Из истории Церкви мы узнали, сколь велика сила страдания, претерпевае мого во имя веры.
Поэтому в нашем историческом обзоре, который был задуман как сочинение богословское, мы по-
зволим себе заглянуть за горизонт нынешнего дня и нынешней ситуации, хотя в соответствии с про-
рочествами Нового Завета богослов может лишь выражать свою надежду и упование и высказываться
о будущем с величайшей осторожностью. Ибо задача, возложенная Господом на Церковь,— учить и
благословлять— имеет в виду и обещание жатвы, и поскольку эта задача нигде и никогда не может
быть ограничена никакой, пусть самой сильной, государственно-человеческой властью, Церковь най-
дет в себе внутренние силы и внутреннее право снова осуществиться как Церковь Слова Божиего.
Предпосылкой нового рождения на всем пространстве мира и предпосылкой успешного отпора во-
зобновляющимся со всех сторон резким атакам во имя неверия (или замены веры) является субстан-
циальное осуществление христианской веры в жизни. Сегодня, как и всегда в истории Церкви, оста-
ется в силе закон: святые праведники построят Царство Божие.

376
 III. Иоанн xxiii и вселенский собор

1. В этой угрожающей ситуации 28 октября 1958г. папой был избран Джузеппе Ронкалли, патри-
арх Венеции (Иоанн XXIII).

После того, как его необычный предшественник, вызывая восхищение всего мира, в бесчислен-
ных устных и печатных заявлениях вдохновенно высказал свою позицию по вопросам, волнующим
человечество, новый папа в короткое время по-иному пробудил Церковь к осознанию своей задачи в
сегодняшнем мире.

Знаменателен способ обращения к людям, избранный папой: теоретические абстракции отошли

на задний план; он говорит о вещах конкретных, следуя голосу сердца, глубоко и просто. Неожидан-
но оптимистический, доброжелательный тон придает его искренним словам поразительную проник-
новенность. И хотя до сих пор это не было как-то теоретически сформулировано, создается впечатле-
ние, что категории харизматического и пророческого снова обретают свое значение436.

2. Все это находит отражение в его самом важном, всеобъемлющем мероприятии— неожидан-
ном, но в высшей степени отвечающем духу времени и положению Церкви созыве (1959г.) Вселен-
ского собора (IIВатиканского), который собрался 11 октября 1959г.

Сам созыв всеобщего собора в нынешней ситуации Церкви произвел потрясающее впечатление.
Правда, в церковном уставе, действующем с 1918г., имеется лапидарная формулировка: «Вселенский
собор обладает верховной властью в Церкви». Однако, в соответствии с дефинициями I Ватиканского
собора и развившегося в результате этих дефиниций и как раз при Пие XII чрезвычайно усилившего-
ся церковно-куриального централизма эта формулировка вполне могла остаться теорией. Казалось
правомерным мнение многих евангеличес ких и католических богословов, что вселенские соборы
стали излишними в католической Церкви, что достаточно середины и вершины, что периферия—
только исполнительный орган. Созыв II Ватиканского собора и мобилизация всемирного епископата
на интенсивное сотрудничество в его подготовке, как и самый ход Собора доказали, напротив, что и
сегодня Собор— одна из жизненных функций Церкви.

На совещаниях Собора, как испокон веков в истории Церкви, речь шла о более точной разработ-
ке традиционного, неизменного учения. Собор начал с обсуждения не каких-либо вопросов, высоко
актуальных с профанной точки зрения, но с литургии и евхаристии. Взоры участников были обраще-
ны к самой сердцевине жизни. Но и в других вопросах абстрактно-богословские аспекты отошли на
второй план. Папа, например, на первой серии заседаний принял решения по еще не созревшим для
обсуждения вопросам (об источниках Откровения: Писании и Предании): сочтя, что эти проблемы
были представлены Собору в русле слишком выдвинувшегося на первый план богословия, он вре-
менно снял их с официального обсуждения на Соборе и поручил специально образованной (на более
широкой персональной и, следовательно, интеллектуальной основе) комиссии более тщательно под-
готовиться к повторной дискуссии.

3. С другой стороны, папа выдвинул на обсуждение некоторые тезисы, важность которых знако-
ма нам по истории догматов и богословия: (1) следует проводить различие между субстанцией того
или иного тезиса веры и его словесной формулировкой, с неизбежностью обусловленной временем;
(2) в наши дни следует возвещать людям содержание учения об Откровении на том языке, на котором
они мыслят и в соответствии с их научными познаниями; (3) само же возвещение должно осуществ-
ляться в попечении о душах; оно не должно навязываться приказным порядком, оно должно быть
пастырским служением, ибо такова божественная миссия Церкви и характер заповеди. Чин есть слу-
жение.

4. В ходе подготовки к Собору папа основал собственный «Секретариат по единению христиан»

под руководством одного из кардиналов курии (немца Августинуса Беа SJ), и этот секретариат ока-
зался очень важным центром сбора информации о многих устремлениях к обновлению. Многие ини-
циативы и импульсы церковного обновления обобщались здесь и направлялись дальше, и папа осо-
бенно проникновен но говорил о них на заседаниях Собора как о цели стремлений.

377
 Секретариат по единению христиан является вехой в истории Церкви, чем-то совершенно но-
вым— и формально, и в силу поставленной перед ним задачи.

а) Формальная новизна секретариата заключается в том, что после окончания Собора он не рас-
пускается, но продолжает работу. Что же касается его персонального состава, то он был частично оп-
ределен еще до начала Собора, прежде чем папа учредил его как свой консультативный орган и орган
Собора. Следовательно, его состав не является продуктом курии, но укомплектован специалистами с
периферии: стало быть, это новый тип ответственного совещательного органа при папе. Способ орга-
низации его работы, а именно, то, что цели и методы, похоже, сформулированы на более долгий срок,
чем само существование секретариата, не исключает и даже делают вероятным возникновение анало-
гичных консультативных органов. Если бы это осуществилось, то могло бы повлечь за собой струк-
турную перестройку курии (v. Aretin), что в свою очередь может привести к далеко идущим послед-
ствиям.

В этой связи следует упомянуть еще один момент, нашедший впечатляющее выражение в деяни-
ях и высказываниях этого папы. Ссамого начала своего понтификата он неоднократно обращался к
епископату со словами «Мы, епископы...». Намного сильнее, чем было принято начиная с 1870г., да-
же подчеркнуто сильно, он акцентировал самостоятельность епископского сана, ибо епископы по-
ставлены Святым Духом управлять Церковью Божией. Здесь сбываются мудрые слова Ньюмана, ко-
торые мы цитировали выше. Вполне вероятно, что Собор издаст разъяснение, которое восполнит не-
которое одностороннее подчеркивание примата, имевшее место на I Ватикануме и после него.

При таком усилении епископальных Церквей, в их единении под эгидой Петрова престола новые
совещательные органы, о которых говорилось выше, органически впишутся в структуру иерархии.

Подобная «федерализация» Церкви должна будет осуществляться во многом иначе, чем это име-
ло место в прошлом, когда начинали действовать центробежные силы, будь то в различных формах
поместной церковности в средние века, будь то в начальных образованиях национальных Церквей в
эпоху Реформации, а затем в острой форме после Реформации: (а) в реформаторском пространстве;
(б) в более или менее антиримских структурах Испании, Франции и Германии.

Ибо хотя и существует, как показал II Ватиканум, значительное различие воззрений между от-
дельными членами католической Церкви в Европе, Африке, Америке— и римской курией, но оно
имеет место наряду с совершенно бесспорным признанием папы в смысле дефиниций I Ватиканума.
Следовательно, новый «епископализм» не будет иметь ничего общего с более или менее антиримски
направлен ным епископализмом прежних столетий. Он замечательным образом будет представлять
собой отражение совета апостолов: Петр— первый среди них, но все-таки рядом с ним в совете—
епископы в качестве его «conseniores».

Как мы говорили, Иоанн XXIII наметил эту линию с самого начала своего понтификата. Собор
показал, в какой степени она соответству ет церковной реальности: рассеянный по всему миру епи-
скопат собрался на Собор и осознал свое существование как настоящий орган Церкви— в своем раз-
личии и одновременно в единении с папой. «Церковь познакомилась с собой».

б) Во-вторых, Секретариат по единению христиан является вехой в церковно-историческо м раз-

витии в силу возложенной на него специфической задачи: добиваться воссоединения разделенного
христианства, воссоединения различных Церквей в новом духе и с новой отвагой, которая создает
новые возможности для достижения или, по крайней мере, для подготовки достижения поставленной
цели.

II Ватиканум вовсе не является объединительным в техническом смысле, как, например, Ферра-

ро-Флорентийский собор. Он был официально объявлен внутрикатолическим мероприятием. И все-
таки он был экуменическим в весьма широком значении слова. Понятие «экуменический» в послед-
ние годы немного истрепалось. В различных контекстах оно имеет различные значения.

378
 Но все-таки можно утверждать, что оно выражает и призывает сохранить основную ценность со-
временного положения Церкви во всем мире. Нужно только делать тщательное различие между эку-
меничес ким направлением мыслей, с одной стороны, и экуменическими переговорами, с другой.

Хотя II Ватиканум и не являлся объединительным собором, он все же самым энергичным обра-

зом адресовался и к некатолическим Церквям. Причины этого обращения лежат глубоко: усилие, на-
правлен ное на достижение единения христианства, в частности на проведение плодотворной подго-
товки к нему, не обязательно предполагает проведение переговоров. Можно даже сказать, что такие
переговоры вообще только тогда смогут быть искренними и плодотворными, если им будет предше-
ствовать со стороны обоих партнеров углубление экуменического подхода и мышления.

в) Экуменический подход означает прежде всего и в самом глубоком смысле, что каждая отдель-
ная Церковь, например католическая, сама сориентирует себя на то, чтобы по своей собственной
оценке и согласно собственной формуле быть способной служить и с чистым сердцем обращаться не
только к римско-католическим партнерам. В международных экуменических кругах эта мысль не-
сколько лет назад была сформулирована таким парадоксальным образом: «Партнером в экумениче-
ском диалоге является в первую очередь не «другой», но мы сами».

Итак, ныне на Соборе папой и многими участниками задача Собора сформулирована как в ос-
новном душепопечительная служба всему христианству (более того, всему человечеству). Церковь
должна очиститься настолько, чтобы ее образ явился разделенным братьям как образ Церкви Христо-
вой, и они смогли бы обращаться к ней во имя единого Господа.

В этом косвенном, но сущностном смысле внутрикатолический II Ватиканум является вполне

объединительным собором. В том единственном смысле, который может дать настоящий результат.
Ибо, лишь поскольку в предполагаемых партнерах религиозного диалога на некоем будущем Соборе
или вне его рамок будет иметь место христианская, правоверная общность, постольку он сможет вы-
сказаться во взаимно приемлемых категориях и формулах. В духовной сфере, и тем более в сфере
религиозной, а также в пространстве единой Церкви Иисуса Христа, общие формулы без общей веры
суть семена, не приносящие плода.

5. Благодаря II Ватикануму и благодаря участию в нем наблюдате лей от некатолических Церк-

вей чрезвычайно активизировалась дискуссия о единстве христианства во всем мире, например про-
грамма Una-Sancta.

Поэтому решающее значение имеет прояснение понятия «единства». С точки зрения чисто исто-
рической, филологическо-философской (ив этом более концептуальном смысле: богословской), по-
пытки предложить более или менее точное определение этого единства кажутся почти безнадежными.
Многообразные и противоречивые взгляды на содержание христианской истины, высказываемые бо-
гословами евангелического вероисповедания той или иной Церкви, и противополож ные воззрения
католической Церкви, казалось бы, не позволяют найти никакого решения.

Несмотря на это, поскольку единственность Церкви Иисуса Христа и ее единство заповедано

Евангелием, эти трудности не следует считать поводом, чтобы попросту обойти проблему. Как мы
уже упоминали, перед нами тот случай, когда требуется реализация факта Откровения, хотя мы и не в
состоянии предложить для этого свершения теоретическую формулу. Если уж нам суждено ждать, то
мы должны ждать именно здесь, когда пробьет час Божий и время исполнится.

Но мы не должны бездействовать! Ибо, как мы уже говорили, общее достояние истины разде-
ленных христиан оказалось более важным фактором, чем мы все прежде полагали; сейчас необходи-
мо терпеливо продвигаться по пути точного исследования в глубину (а не вширь).

Но самое главное— очевидно: христианская истина, вера осуществляется членами различных

Церквей. Поскольку истина христианства не является абстрактной доктриной, но есть дух и сила,
действительность и жизнь, вполне возможно, что эта истина теперь проступит тем яснее— в позна-
нии и формулировках, но прежде всего как факт, — чем больше мы будем ее переживать. А зерно
христианской истины есть любовь. Понятие христианского единства должно— по слову Иоанна Да-

379
маскина, которое в последнее время приобретает все больший вес и в православном богословии,—
трактоваться таким образом, что оно, это единство, с любовью обнимает (perichorese) ближнего, но
никак ему не вредит и его не подавляет.

Стало быть, решающее значение имеет понимание того, что основные данности христианства —
«истина и любовь» — связаны и зависят друг от друга.

И ныне мы должны поставить в один ряд с этой констатацией основное требование Евангелия
для всей христианской жизни: «метанойя», осмысление своего поведения. Именно этого хотел Иоанн
XXIII, созывая Собор: Церковь служит спасению душ, а не принуждению или подавлению в какой бы
то ни было форме.

Мы еще не знаем результатов Собора и его окончательных решений. Но редко когда в истории
сама Церковь и все ее благожелательные наблюдатели испытывали столь сильнее влияние обнадежи-
вающего сдвига. Во многих вариантах уже высказывалась мысль о том, что благодаря папе Иоанну
XXIII437 и собравшемуся в Ватиканевсемир ному епископату, осознающему и ощущающему себя
единым целым, Церковь находится под воздействием благого часа и стремится к более глубокому
познанию и осуществлению своего бытия и своей миссии.

В нашем анализе Нового времени мы исходили из угрожающего беспорядка, который мог бы

прогрессировать вплоть до уничтожения основ духовности, религиозности, церковности. Иезуит
Альфред Дельп, свидетель пыток в «Третьем рейхе», мученик за своего Господа и Его Церковь, перед
лицом смерти, после суда, приговорившего его к смертной казни 2 февраля 1945г., задумывался над
этими вещами и сформулировал главное: «Найдет ли Церковь еще раз путь к этому роду, к этому по-
колению и будущему времени? Путь принудительной церкви во имя принуждающего Бога— больше
не путь. Из-за нашего образа жизни мы лишили людей доверия. Даже в церквях уставшие люди. Бу-
дущая честная история культуры и Церкви напишет горькие главы о том, какую роль сыграли Церкви
в возникновении массового человека, коллективизма, диктаторской формы правления и т.д.».

И при таком вот положении вещей, которое продолжает сохранять ся через двадцать лет после
смерти Дельпа, в ситуации, когда истинным кажется только более радикальное самопознание и от-
важное движение к новым берегам и работа новыми методами, Иоанн XXIII сказал: «Собор должен
так обновить Церковь, чтобы на лице ее проступила полная простота и чистота времени рождения,
чтобы открылись следы восторженной юности, чтобы благодаря этому возник образ, чья всепобеж-
дающая сила смогла бы привлечь даже современный дух со всем радушием встречи. Образ юной
свежей Церкви есть самая благородная цель Вселенского собора».

IV. Павел VI

1. Между тем, в наше угрожающе стремительное время Церковь замечательным образом оказа-
лась на высоте своей миссии. В мире, где происходит коренной перелом представлений, она при пре-
емнике Иоанна XXIII папе Павле VI (Джованни Баттиста Монтини, бывший секретарь по государст-
венным делам Пия XII, затем архиепископ Миланский) еще в большей степени проявила себя как
Церковь на подъеме, как Церковь диалога с неримско-католическими христианскими Церквями, и
более того, с иудейством, исламом и в какой-то степени со всем миром.

Речь, которую произнес папа на церемонии открытия второй сессии II Ватиканума была обнаде-
живающим, даже вызывающим восторг деянием. Она была выдержана полностью в христоцентриче-
ской тональности и явилась крупным шагом к диалогу с евангелическим христианством. В конце
второй сессии 4 декабря 1963г. был принят и объявлен Декрет о литургии. Он настолько проникнут
духом и буквой Писания, настолько отвечает высоте Слова в таинстве и наряду с таинством, он до-
пускает такую широту осуществления общего священнического служения всех верующих, что, веро-
ятно, все христианские общины почувствовали, что к ним обращаются как к своим родным.

И вот как раз теперь, когда эта книга должна сойти с печатного станка, папа Павел VI возвраща-
ется в Рим из достопамятной на все времена поездки: как первый папа со времен Петра он совершил
паломничество в Святую землю и посетил места рождения, жизни, страданий, смерти Иисуса Христа

380
и Его воскресения. Это было паломничество в молитве и покаянии. Это было в какой-то степени ис-
полнение предсказания Иоанна XXIII о том, что Церковь возвратится к своим истокам (см. выше,
раздел III). Проповеди папы в Назарете, а особенно проповедь, произнесенная в церкви Рождества в
Вифлееме 6января 1964г., в день Крещения, когда православные празднуют Рождество,— имели из
ряда вон выходящее значение. Можно сказать, что здесь послание Господа прозвучало из уст папы
как выражение готовности к чистому служению. Папа говорил о воссоединении христианства, и та-
кой речи еще никогда не слышали ни от какого другого папы... Это был новый язык: «Мы желаем от
всего сердца сделать решающий шаг... Мы далеки от того, чтобы требовать чего-то, что не было бы
свободным изъявлением воли и убеждения, т.е. не было бы даром Духа Господня, Который веет ко-
гда и где пожелает... Ныне мы просим сердечно любимых разлученных с нами братьев лишь о том,
на что уповаем сами: дабы каждый шаг к сближению и встрече вдохновлялся бы любовью ко Христу
и Его Церкви». В те дни духовный глава438 православной Церкви его святейшество патриарх Афина-
гор и папа дважды встречались, и в первый раз совместно прочитали «Отче наш», а во второй раз—
молитву Первосвященника, так что весь мир увидел их на экранах телевизоров, стоящих рядом друг с
другом как братья, которые после стольких столетий разлада и отлучения думают только о любви,
прощении и понимании. Эта встреча вполне может — как начало воссоединения римско-
католической и православных Церквей — стать звездным часом Церкви. Возможно, мыприсутство
вали при начале новой эпохи в истории Церкви, над которой сияет слово Вифлеема, многозначитель-
но подхваченное папой в его обращении к еврейскому народу в Мегиддо: «Шалом! Шалом! Мир!
Мир!»

2. а) Значительным фактом церковной истории оказался между тем интерес к Собору. Неожидан-
но подробные отзывы были в большинстве случаев положительными. В официальных высказываниях
немецких евангелистов подчас, правда, сквозило некое странное и безрадостное внутреннее дистан-
цирование. Особенно разочаровывающей была реакция на просьбу папы о прощении и на всеобъем-
лющее признание вины в Декрете об экуменизме; она не соответствовала серьезному повороту дел,
которым знаменовался ход работы на Соборе.

б) Между тем (21 ноября 1964г.) закончилась третья сессия заседаний Собора. Его окончание
было несколько омрачено, поскольку явно реакционные силы римской курии сумели воспользоваться
добросовестностью папы, чтобы внести в уже одобренные голосованием положения о Церкви и эку-
менизме ограничения, которые были вызваны известной нерешительностью. Дело в том что папа
motu proprio внес от себя некоторые дополнения в оба вышеназванных документа. Епископы — уча-
стники Собора и некатолические наблюдатели почувство вали себя обиженными.

Но ведь значение имеют только принятые тексты. И здесь фактически самообновление Церкви в
духе Иоанна XXIII добилось успеха. В дополнении к постановлениям о примате, которые были при-
няты на I Ватикануме (§114, 2), в догматической конституции о Церкви были провозглашены досто-
инства и сила епископов в иерархии и пастырском служении совместно с папой.

в) Собственно говоря, атмосферу на Соборе и ее аутентичную интенцию можно почувствовать

более непосредственно из декрета «De Oecumenismo», который был принят подавляющим большин-
ством голосов.

Этот декрет поднимает диалог с разлученными христианскими братьями из частной сферы на

официальный уровень: он не только называет, как это было испокон веков, православные общины
Церквями, которые «сумели верно сохранить полноту христианской традиции в ее особой самобыт-
ности», важнее то, что и за реформатскими общинами было признано право называться Церковью,
«которую Дух Господень удостоил использовать как средство ко спасению» и в которой существует
«почти культовое почитание» Слова Божиего.

Это не означает, что тем самым цель официального диалога между разделенными Церквями уже
достигнута (для этого необходим ответ противной стороны), но путь к такому диалогу— насколько
это касается Рима— свободен.

Рим преобразился настолько, что заявил на Соборе, что первый шаг к воссоединению должен
быть сделан католиками. «Хотя католическая Церковь владеет всем богатством явленной в Открове-

381
нии истины и средств благодати, однако является фактом, что в жизни ее членов нет соответствую-
щего пламенного служения, так что лик Церкви не излучает света настолько, дабы осветить разлу-
ченных с нами братьев и весь мир». Святая Церковь есть также Церковь грешников; когда-нибудь
она явит миру свой лик без изъянов: католическая Церковь перенимает основной тезис Реформации о
постоянно обновляющейся Церкви. В этом декрете чувствуется истинная открытость для проблем, в
том числе и для такой проблемы, как особый способ мышления разлученных братьев, которых мы
должны научиться наконец понимать. «Послание «Об экуменизме»— есть не просто экуменичес кий
текст, но экуменическое деяние» (O. Cullmann).

По трезвом размышлении можно сказать: здесь перед христианством и миром была воздвигнута
необычайно высокая планка, более высокая, чем мы или наши разлученные братья могли представить
себе всего несколько лет тому назад. Если эти декреты, столь сильно проникнутые духом Нового За-
вета и столь чуждые всякому «триумфализму», станут реальностью, если им будут соответствовать
еще ждущие своей очереди декреты о епископском сане, о религиозной свободе, о Церкви и нехри-
стианском мире (включая планируемый декрет об отношении к евреям), тогда мы будем свидетелями
настоящего поворота в истории Церкви.

3. Несмотря на упомянутые выше разочаровывающие эксцессы в конце третьей сессии Собора,

Павел VI не отступил от идей христоцентризма, которые столь вдохновенно были изложены им на
открытии второй сессии Собора и во время массовых молебнов в Палестине, доказательством чему
служит его поездка в Индию в декабре 1964г. и ее интерпретация.

Контакт «с целым народом», отличающимся древней культурой и глубоким самобытным благо-

честием (среди населения Индии имеется лишь небольшой процент христиан) послужил для папы
еще одним вдохновляющим импульсом братского диалога с миром. «Католическая Церковь,— сказал
он,— должна шире, чем до сих пор, подходить к понятию коллегиальности. Каждая культура может
принести свои дары Иисусу Христу. И таким образом Благая весть Иисуса должна разрастаться со-
гласно своеобразию каждого народа».

Во всем этом мы опираемся на надежду. Вся история Церкви дает лишь один вполне надежный
знак для толкования будущего: пути Господни всегда исполнены смысла, но и всегда, и прежде всего,
неисповедимы; явившийся в Откровении Бог есть, тем не менее, Бог непостижимый, Deus ignotus
(для Фомы Аквинского так же, как для Лютера). И Церковь всегда будет «предметом пререканий»
(Лк 2, 34).

Соответственно, история Церкви отражает нашу слабость перед Божией волей, но она же все и
обновит.

Одно только позволяет нам хотя бы смутно угадывать смысл истории сквозь завесу ее тайны.
Подчас только это позволяет вынести бремя Господне: молитва, некогда сообщенная апостолам. И
мы всегда должны повторять в ожидании пришествия Господа:

Да будет воля Твоя!

1
В XVв. дело с отложившимися гуситами обстояло совершенно иначе. Внутренняя их связь с общей
церковно-догматической традицией оказывалась подчас поразитель но сильной, что противоречило
их радикальной позиции в отношении Церкви.
2
Ср. применение слова «science» в английском и французском языках к естествен ным наукам.
3
Выражение, употребленное папой Иоанном XXIII для обозначения задач II Ватиканского собора.
4
Нечто похожее осуществляют в новейшее время большевизм и коммунизм в России, Китае, в неко-
торых арабских странах и в Африке. Однако здесь в мировоззренческой сфере, а также в области ин-
дустриализации и технизации, речь идет поначалу о заимствовании европейского опыта.
382
5
Говоря о трагическом опыте, мы имеем в виду духовную опустошенность в литературе и филосо-
фии эпохи fin-de-siecle, две мировые войны, особенно деформацию человеческого начала во время
войн и после них; в новейшее время экзистенциальный страх под угрозой атомной бомбы; огромное,
заряженное энергией, прямо-таки миссионерское распространение атеистического большевизма
6
Подробнее об этом см. §119
7
В §126 речь пойдет о новом акцентировании самоценности епископского сана в каждой Церкви.
8
В эпоху раннего гуманизма Латеранский собор 1511г. осудил отрицание бессмертия души.
9
Такая политика практически не привела к успеху, но это обстоятельство не отменяет значительно-
сти самой идеи.
10
Ниже (§117) мы расскажем о том, как были занесены в список запрещенных книг труды Шелла. Той
же участи едва не подверглись и сочинения Ньюмана (§118).
11
Costitutio: De ecclesia Christi: гл. 3; § 114.
12
См. также §61.
13
Своеобразный кодекс чести предписывал этим грабителям верность, веру и благочестие, ср. авто-
биографию Гёца фон Берлихингена; с момента заключения вечного мира между землями в 1495г. все
они были объявлены вне закона.
14
Хотя эта идея и не была осуждена как еретическая, Лев X повторил анафему. Окончательное осуж-
дение этой идеи как ереси было провозглашено на I Ватиканском соборе в 1870г.
15
Об этом в свое время писали Брант и Гайлер фон Кайзерсберг, рассуждая о церковной реформе
(§78).
16
Они получали недостаточную подготовку перед рукоположением, будь то в местном приходе или в
Риме; кроме университетов не было никакой возможности получить богословское образование, а в
университеты попадала лишь очень незначитель ная часть клира; в дошедших до нас проповедях
ощущается отсутствие истинной веры.
17
Например, во Флоренции в конце XVв. было примерно 5000 священников и монахов; столько же в
Кёльне; в Майнце— 500 на 6000 жителей; в Ксантене— 600.
18
Он был назначен визитатором диоцезов Кёльна, Майнца, Вормса, Шпайера и Страсбурга.
19
На него жаловались уже в XI и XIIвв. Бернард Клервоский и многие его современники (§ 50).
20
Начиная примерно с 1300 г. почти каждая немецкая церковь имела орган. Находки и совершенст-
вование в ходе XV в. сделали возможным большую чистоту и красоту звука.
21
Но никоим образом к развитию Лютера!
22
Правда, несмотря на перегибы в проповедях об отпущении грехов за деньги, несмотря на вредней-
шую небрежность в терминологии, которая совращала простой народ, внушая ему грубые воззрения
пелагианской ереси, несмотря на многие отступления от христианского понимания морали, нельзя
указать ни одной попытки опровержения правильности догматов. Тецель никогда не учил, что вина
во грехе может быть отпущена без раскаяния.
23
В то время было много неграмотных: большинство брачующихся или свидетелей в многочислен-
ных судебных процессах и свидетелей, присутствующих при подписании контрактов, не умели по-

383
ставить своей подписи; это относится и к лицам дворянского звания. Во всяком случае, народ в массе
своей имел лишь начатки образования.
24
Заметим, что хотя «Ренессанс» и «гуманизм»— понятия не полностью совпадающие, однако между
ними существует столь близкое родство, что сказанное ниже о Ренессансе может быть отнесено к гу-
манизму.
25
Современное понятие «национальный» не совсем точно подходит к этому времени и, в частности, к
Италии. Однако можно утверждать, что чувство своеобразно-италь янского и общности всего «италь-
янского» в отличие от народов по ту сторону Альп и морей было очень сильно развито и способство-
вало формированию и созреванию в сознании «национально-итальянского» единства.
26
Снова возникает интерес к психологии, самоанализу, расщеплению собственного сознания. Шедевр
этого жанра— «Исповедь» Августина— становится любимой книгой эпохи.
27
Впрочем, искусство предсказания судьбы по звездам, якобы санкционированное даже Священным
Писанием, никогда полностью не исчезало и в средние века. Однако теперь оно приобретает огром-
ное значение; даже Кеплер († 1630г.) был вынужден заниматься астрологией, чтобы заработать сред-
ства к существованию. Если астрология пыталась «заглянуть Господу Богу в карты», то алхимия, ко-
торая была близкой родственницей астрологии, демонстрировала алчное стремление к обладанию
земными благами— позиция, осуждаемая средневековьем. Эксперименты, которые часто проводи-
лись с помощью «договора с дьяволом» были направлены на то, чтобы раздобыть как можно больше
золота, разгадать секрет вечной молодости или добиться удовлетворения плотских вожделений.
28
Он выражается, в частности, в постепенном формировании новой общественной жизни. Главным
признаком новизны оказалась постепенная, с трудом пробивающая себе дорогу, но неуклонная
«эмансипация» женщины.
29
Заключив союз с Фридрихом III (1445г.) и курфюрстами (Конкордат с фюрстами 1447г.), он поло-
жил конец попыткам Базельского собора демократизировать устав Церкви; ср. §66. При этом он энер-
гично препятствовал Прагматической санкции в Бурже (1438 г.).
30
Другие свои произведения он создавал преимущественно в доминиканских монастырях и церквях
(Кортона, Перуджа). Во Флоренции ему принадлежат более 40 великолепных фресок в соборе св.
Марка с изображением Страстей Господних и святых.
31
Начиная с раннего средневековья переписывание книг было фундаментом образования. Теперь за-
ново открытые книги становятся источником нового образования, о чем свидетельствуют биографии
Николая Кузанского, Пико делла Мирандолы, Лоренцо Медичи Великолепного. В XVIв. коллекцио-
нерам книг уже несть числа. Гуманист— книжник и коллекционер per definitionem.
32
Прежде люди ясно понимали, что, с религиозной точки зрения, писать имя строителя на фронтоне
готического собора совершенно невозможно и бессмысленно; для него там и места нет.
33
Первые инициативы Государственной канцелярии в Праге при Карле IV (1347_1378); там же Риен-
цо и Петрарка, а в 1442_1450гг. Эней Сильвио де Пикколомини (будущий Пий II).
34
В университеты Праги, Гейдельберга, Вены и Ингольштадта, которые в общем были проникнуты
духом позднего средневековья, также проникло влияние раннего гуманизма.
35
Здесь прежде всего следует назвать Альбрехта Дюрера († 1521г.), являющегося самым крупным
представителем немецкого Ренессанса, а также других нюрнбергских мастеров, таких как Петер Фи-
шер, Фейт Штос и др. Зато народное благочестие сильнее сказывается в произведениях Маттиаса
Грюневальда († 1525г.) или Тильмана Рименшнайдера († 1531г.). Однако их творчество отмечено
влиянием так называемой предреформации, например Весселя Гансфорта (§67).

384
36
Современникам его знания казались столь всеобъемлющими, что его слава как «светоча мира» (так
отозвался о нем Хегий после своего рода паломничества к нему) затмила славу Кузанца.
37
Явление богословской неясности уже рассматривалась выше, ее роль будет дополнительно оценена
в дальнейшем изложении.
39
Только богословский факультет в Париже в 1527г. осудил тридцать два тезиса о наказании ерети-
ков, которые Эразм справедливо отклонял как нехристианские.
40
Жизнь и деятельность Чиснероса, его монастырские реформы тесно связаны с университетом Аль-
кала, который он же и основал, и где подготавливалось внедрение очищенного богословия, которое в
свое время будет представлено лучшими отцами на Тридентском соборе; основой этого богословия
было издание Библии-полиглотты, задуманной Хименесом, и названной по имени университета Аль-
кала (=Complutum): Комплутская полиглотта.
41
Все в Испании пронизано бьющей через край религиозной энергией, чему наглядным примером
может служить своеобразие архитектуры последующего периода (как, впрочем, и значительные про-
изведения живописи: Эль Греко, 1541_1614): пусть и в сложно запутанной перегруженности, там
раскрывается победоносная просвещающая сила, пылающее пламя.
42
Исключение составляют гуситы (§67). Они с самого начала выражали свои симпатии Лютеру.
43
Предтечами этих настроений во времена высокого средневековья были некоторые воззрения ката-
ров, альбигойцев, вальденсов, в частности Иоахима Флорского (§56, 62) и fraticelli (§58), а в позднем
средневековье— таборитов и богемских братьев (§67).
44
Или по причине недостаточного усердия насельников, или как следствие римских привилегий.
45
Характерно, что Изабелла и Фердинанд добились от папы открыто сформулиро ванного отказа от
права на рассмотрение апелляций; папская юриспруденция высказывалась иногда против испанского
ригоризма.
46
Одной из основных причин раскола было роковое учреждение собственной Церкви (§ 34).
47
Среди многих предложений, которые должны были, наконец, гарантировать подготовку надежного,
т.е. выдержавшего экзамены клира, имеется такое: никто не должен получать повышения в сане пре-
жде, чем прочтет один раз всю Библию; для мирян (!) ее следовало перевести на национальный язык.
Джустиниани, который был знатоком греческого, вообще придавал чрезвычайно важное значение
использованию национального языка.
48
Это было до его перехода в католичество.
49
Однако важно помнить, что в Эрфурте в учении Церкви оккамизм не был представлен и концилиа-
ризм не проповедовался.
50
И будет прав, так как прививаемое в Эрфурте формально-логическое мышление приводило к рели-
гиозному убожеству (§ 68).
51
В своей основе такая оценка остается верной вплоть до начала церковной борьбы.
52
Название происходит от кельи Лютера, располагавшейся в башнеобразной пристройке монастыря.
53
По всей вероятности, Лютер не прибивал свои тезисы к дверям церкви (E. Iserloh).
54
См. прим. 14.

385
55
Он (или студенты?) хотел заодно сжечь и «Сумму теологии» св. Фомы Аквинского, но никто не
пожелал пожертвовать для этой цели дорогой книгой.
56
Еще раньше папа Павел III (1534_1549) выражал французскому посланнику свое удовлетворение в
связи с успехами протестантского курфюрста Саксонского, выступившего против общего врага Кар-
ла V.
57
Дополнения и оговорки к этому исходному моменту, не исчерпывающему целое, см. ниже, ос. § 84,
II в слл.
58
Говоря «в большинстве случаев», мы имеем в виду некое исключение, что ведет к проблеме лжи у
Лютера. Ее можно лишь слегка коснуться. Один или два раза возвращение к упомянутому выше ори-
ентиру произошло не по прямой линии, но потребова ло призвать на помощь «добрую крепкую
ложь», как выразился Лютер по поводу двоеженства Филиппа Гессенского; случалось ему и попадать
в двусмысленное положение. Но в общем он всю свою жизнь был безусловно правдивым человеком.
59
Более поздняя и отнюдь не последовательная борьба Лютера против философии в границах бого-
словия берет свое начало именно здесь; но эта борьба первично имела религиозную причину и в силу
этого даже непосредственно была направлена против богословия Оккама, сведенного к логике.
60
Этот термин берется в логическом смысле.
61
Здесь мы напомним тезис (§ 80, 1) о том, что определения «реформаторский» и «еретический» не
являются синонимами.
62
Явным доказательством изложенного является евангелическое лютероведение; до сего дня в рабо-
тах этого направления один образ Лютера многократно противопоставляется другому.
63
Что никак не исключает страха перед совершением греха.
64
Чему, разумеется, не противоречит его студенческое прозвище «расторопный».
65
Однажды Лютер отозвался о своем наставнике в свойственной ему экзальтирован ной манере: «Ты
вывел нас из грязи свинарника на пастбище вечной жизни»; в том же духе составлено благодарное
письмо Лютера Штаупитцу от 17.09.1523г.
66
См. выше § 81, II.
67
Denifle показал это на примере средневековых экзегетов. Пример Фомы Аквинского служит наи-
лучшим доказательством того, как мало противоречит материал систематического богословия тому,
для кого важна суть вещей; у Фомы Аквинского даже карающая справедливость находит свое по-
следнее исполнение в благодати Господней, не говоря уже о том, что благодать — вообще централь-
ное понятие его сочинений.
68
В предисловии к первому тому полного собрания своих латинских сочинений, вышедшему в свет в
1545г.
69
Особенно см. разд. II, 3.
70
Из-за этого и из-за излишнего акцентирования страстности веры отдельного человека (fides qua)
истинность учений веры (fides quae) опасным и неадекватным содержанию Библии образом отдвига-
ется на задний план. Но и здесь Лютер не всегда последователен. Вопреки поверхностным толковате-
лям-экзистенциалистам, которые претендуют сегодня на исключительное право аутентичной интер-
претации Лютера, следует сказать, что Лютер никогда не отрицал истинности учений веры и объек-
тивности фактов спасения.

386
71
А именно, таинства в том их аспекте, который существенным образом отличает их от других выра-
жений и провозвестий веры.
72
Насколько точно это суждение соответствует определенным современным группам так называемо-
го культурпротестантизма в начале нашего века или движениям, которые фактически оставляют за
бортом сверхприродное содержание христианской веры и благовестия, продолжая, однако, причис-
лять себя к протестантизму, — это другой вопрос. Исторически неопровержимо — и достойно удив-
ления — то, как часто в ходе столетий, всякий раз собираясь и обновляясь, действовал обезбоженный
образ Господа.
73
Андреас Осиандер, 1498_1552, был священником и профессором гебраистики; с 1522г. он вместе с
городским писцом Лазарусом Шпенглером возглавлял протестант ское движение в Нюрнберге, с
1551г.— в Пруссии.
74
Этот термин возник в XVIIв. и относился к «истинным лютеранам по рождению», которые таким
образом отделяли себя от прочих.
75
Адиафора означает по-гречески «то, что не является решающим».
76
Это указывает на формальное родство кальвинизма с девизом Лойолы (§88).
77
Хотя следует иметь в виду, что «Institutio» рассматривает этот вопрос только в одной части третьей
книги, включая и разрозненные упоминания в отдельных разделах.
78
Фундамент такого подхода был заложен в Женеве. В 1541г. был издан церковный устав
«Ordonnances ecclйsiastiques», который после успешной борьбы с оппозицией был принят в 1555г. в
новой форме городским советом, еще в 1552г. официально одобрившим учение о предопределении.
79
Мартин Буцер, чье влияние на молодого Кальвина было весьма сильным, считал, например, что
«sacra doctrina» есть не что иное, как «proprie Moralis» и искусство праведной жизни.
80
В Гейдельбергском катехизисе 1563г. по сей день месса толкуется как «проклятое идолопоклонст-
во», хотя такое толкование представляется в наши дни совершенно нетерпимым.
81
Широко известная с тех пор поговорка «лучше папа, чем кальвинист» имела отнюдь не теоретиче-
ский смысл.
82
Параллельно с этим начались схватки конфессиональных союзов в Германии, включая и тайные
религиозные товарищества, что явилось предзнаменованием и подготовкой гражданского противо-
стояния.
83
После падения кардинала Уолси. Бывший секретарь Уолси Томас Кромвель (казненный в 1540г.) в
1534г. подготовил парламентскую реформу, заменявшую папскую власть в Англии королевской вла-
стью (супремат).
84
В католической борьбе против Елизаветы, к сожалению, вынашивались планы ее насильственного
устранения, причем богословское оправдание этих планов, мягко говоря, не особенно считалось с
моральными соображениями.
85
Пиком этих преследований был штурм Дрогеды, за которым последовала конфискация собственно-
сти у ирландских землевладельцев и крестьян (1649_1659).
86
Богатым иллюстративным материалом здесь может служить работа Серипандо в первый период
Тридентского собора.

387
87
Кантимори приписывает пацифистской, рационалистической, индифферентист ской и моральной
позиции антитринитаризма большое влияние на английский либерализм.
88
Хотя в этом богословии имеются и примеры разрыва со всем реформаторским наследием.
89
В этом пункте очевидно родство Лютера с Кальвином и Игнатием.
90
Усилия подобного рода были приложены на Тридентском соборе (§89), а в наше время они были
впечатляюще возобновлены на II Ватиканском соборе.
91
Оно было свойственно ему особенно в решающие годы его собственного развития. Потом оно все
больше оставляло его, так как упоение внешним успехом и стремление удержаться на его гребне не
остались без последствий.
92
Такова правда истории. А то, что многим последователям протестантизма много раз, и в наши дни
тоже, удавалось избежать антихристианской участи, есть величественное доказательство имманент-
ной силы Откровения Христова, и это должен с благодарностью признать всякий христианин. Но
принципиальная опасность остается. И о ней с поистине потрясающей полнотой говорят также и со-
временные исследования по истории Реформации.
93
Хотя многие протестантские богословы по сей день считают эту «ненадежность» особым преиму-
ществом знатоков Писания.
94
Позволю себе напомнить читателю, что этот тезис был сформулирован мною еще в первом издании
книги: Munster 1931, 3. Heft, S. 71.
95
См. §75, III.
96
Позже чувство опасности некоторые воспринимали острее: кардиналу Карпи в 1563г. даже каза-
лось, что он видит, как к Риму приближается процессия мертвецов.
97
При детальном рассмотрении следует, вероятно, различать, сам ли гуманизм обнаруживает церков-
но реформирующую силу, или же мы имеем дело с бескомпромисс ными сторонниками реформы,
проявлявшими гуманистические интересы: к их числу принадлежали кардиналы Поль и Серипандо, а
также кардинал Червини; последний, впрочем, был только одним из сочувствующих.
98
Этот ренессансный дух привел к тому, что поначалу вообще не заметили никакой опасности.
99
Говоря о «благочестии мирян», мы, однако, не исчерпываем весь диапазон духовности строгого, в
чем-то даже ригористичного Гроота, который в своих проповедях призывал каяться и избегать брака.
100
Он начал карьеру как чиновник курии: был тайным секретарем Юлия II и протонотариусом; в
1526г. принял сан священника.
101
Их число невозможно установить с точностью, так как многие имена не имеют указания на про-
фессию.
102
Это предписание, о котором сообщают уставы, позже приобрело всеобщее значение, оно было пе-
ренято всеми религиозными объединениями, основанными во времена барокко.
103
Вряд ли стоит специально подчеркивать, что не всегда и не все члены братства бескомпромиссно
выполняли эту программу. Например, говоря о Макиавелли, который написал и публично прочел
трактат о «Miserere», можно с полным правом допустить заметные расхождения между его образом
мыслей и программой братства, к которому он принадлежал.
104
Название ордена происходит от старинного названия епископства Карафы _ Кьети Теате.

388
105
Впрочем, и до Джустиниани были религиозные гуманисты, которые не признавали ни Аристотеля,
ни Аверроэса, зато подчас готовы были в угоду Платону отменить Писание и Отцов Церкви.
106
Разбой длился восемь дней подряд; число убитых составляло около 10000.
107
Из ордена театинцев вышло 200 епископов (см. также выше, п. 5).
108
Он четко и ясно высказался в том смысле, что болезнь началась с головы, со святого престола, и
перекинулась на прелатов и низший клир.
109
Немецкие князья-епископы не могли покинуть свои земли и диоцезы из-за напряженного положе-
ния в стране, и это нельзя поставить им в вину. Но то, что Немецкая Церковь почти не была пред-
ставлена в Триденте, произошло по вине папских легатов; так как они вообще уделяли слишком мало
внимания положению Церкви в Германии (Jedin), они и не воспользовались предоставленной папой
возможностью обеспечить реформе голоса немецких епископов.
110
Как XVIIв. для Франции, так XVIв. для Испании стал классическим временем: первый современ-
ный роман, современная драма; ренессанс схоластики в Саламанке; политические и экономические
достижения благодаря открытию новых земель, завоевание которых сделало Испанию мировой дер-
жавой; господствующее положение в Европе.
111
Но все же именно о славе; он сохранил это стремление даже позже, когда погрузился в строгие
аскетические упражнения. Однако к аскезе он стремился не столько ради того, чтобы замолить свои
грехи, сколько во славу Божию; так что слава, о которой идет речь, была в значительной степени
объективирована.
112
Рыцарский план возвращения Палестины через молитву и праведную жизнь. Паломничество в Па-
лестину Игнатий совершил в 1523/1524г.
113
Игнатий до самой старости являет собой пример того, насколько жива была еще идея крестового
похода.
114
Солдатский термин, который слышался в этом именовании, не имелся в виду изначально. Как бы-
ло принято в средние века, Игнатий применяет его ко всем орденам в смысле их единства.
115
Уже вторая подтверждающая булла папы Юлия III (1550г.) ставит на первое место— до perfectio
animarum [совершенствования душ]— защиту и распространение веры.
116
Хотя трудно найти исчерпывающие формулировки для объяснения того, какими критериями руко-
водствовался при выборе святой Игнатий— великолепный знаток человеческой природы, учитель и
воспитатель: например, он далеко не всегда привлекал в орден людей, обладавших незаурядными
способностями. Одна из загадок его успеха как раз и состоит в том, что он достиг его с использовани-
ем сил среднего уровня.
117
Игнатий использует образ воскового шарика: подчиненный, утверждает он, должен быть подобен
кусочку мягкого воска в руках начальника.— Некоторые из его крайних формулировок, например о
«слепом послушании» начальнику как наместнику Бога, таят в себе особые трудности. Требование
послушания, сформулированное таким образом, похоже, не исключало совершения явного смертного
греха по приказу начальника. Обращенное к учителям требование «не говорить ничего против прела-
тов и князей» имело большое значение в атмосфере безудержной критики со стороны гуманистов и
сторонников Реформации. Но ведь и правдивость и свобода христианина подвергались тем самым
опасности.
118
Эта ясность не есть результат скоропалительного решения, но плод долгих испытаний, наблюде-
ний и колебаний вплоть до 50-хгг.

389
119
Именно страх за душу отдельного человека отчетливо звучит в формулировках Игнатия и его пер-
вых соратников, а также у Канизия.
120
Все сказанное не имеет ничего общего с упреком, который сто раз опровергался и тысячу раз сно-
ва предъявлялся иезуитам: будто бы, согласно их доктрине, цель освящает средства. Несмотря на ха-
рактерное отсутствие системы во многих сочинениях XVIIв., посвященных вопросам морали, было
бы неправомерным видеть основной принцип там, где имеет место только определенный недостаток.
Точно так же обстоит дело и с упомянутым выше упреком (ср. §104).
121
В частности, в вопросе о школах особенно сказывалась напряженность в отношениях со старыми
орденами, пытавшимися противостоять «монополии иезуитов на школьное образование». Позже ор-
ден особенно сожалел о потере господствующего положения в школах.
122
Педагогическая инструкция — сформулированная в 1599г. «ratio studiorum» [Руководство по
школьному образованию «Ratio attune instituto studiorum societatis Jesu» было выработано в 1584г.
специальной комиссией под наблюдением Клаудио Аквавивы, пятого генерала ордена.— Прим. ред.]
— почти полностью гуманистична. В области богословия картина выглядит иначе. Схоластика, об-
новленная в эпоху барокко, выступила на первый план уже на третьем этапе Тридентского собора и
достигла вершины своего развития в сочинениях Суареса († 1617 г.) и Беллармина († 1621 г.). Она
уже имеет мало общего с открытой, сформированной на гуманистических ценностях позицией бого-
словов первого этапа Собора, таких как Червини. Серипандо, например, несмотря на свое высокое
поначалу положение в Соборе, уже не оказывает влияния на характер мышления.
123
Соответственно развиваются принципы и композиция упражнений, опирающих ся на историче-
ский наглядный догмат, согласно которому Христос есть центр, цель и владыка Вселенной, что по-
лучает конкретное выражение в грехопадении прародите лей и в жизни Христа с Его борьбой против
самого сатаны.
124
Только в XVIIIв. орден постепенно стал приходить в упадок.
125
Правда и то, что сами иезуиты подчас так восхваляли свой орден, что это могло быть воспринято
как дерзкий вызов. В торжественном манифесте к столетнему юбилею орден превозносился как
«вечное чудо» и «величайшее чудо».
126
Произошел спор между папой и императором: император в торжественном обращении к участни-
кам Собора в Болонье настаивал на его продолжении.
127
Как и в случаях прежних соборов, в аутентичной форме мы располагаем только решениями Собо-
ра или, например, описаниями отдельных торжественных мероприятий или проповедей.
128
За императорское Interim 1548г. высказался в конце концов даже Меланхтон; папа также признал
отмену целибата и рукоположения.
129
Отдаленным результатом этой тщательности стал расцвет церковной экзегетики во второй поло-
вине XVI и в XVIIв. Установка на отношение к латинской Вульгате как к аутентичному тексту Церк-
ви не означал, конечно, отказа от изучения текста на древних языках; Собор скорее высказывался за
их изучение.
130
Адольф фон Гарнак утверждал, что если бы он появился на 50 лет раньше и вошел бы в плоть и
кровь Церкви, не понадобилось бы никакой Реформации.
131
Воззрение, согласно которому без благодати Божией ничто не может служить ко спасению души,
никоим образом не оспаривалось в декретах и канонах. Но в ходе предварительных, т.е. не обяза-
тельных дискуссий были высказаны и весьма спорные воззрения (не принятые Собором). Кроме того,
пришлось защищать веру против настолько философских формулировок, что обсуждение их стало
лишним доказатель ством тогдашней богословской путаницы, которая через некоторое время снова
возникнет в церковной истории. Доминиканец кардинал Год при папе Пие IX высказался в том смыс-
390
ле, что в протоколах и юридических документах Тридентского собора встречается множество догма-
тически сомнительных или неприемлемых вещей, выражаются взгляды, близкие к протестантским,
которые в некоторых случаях доходят до тезиса «sola fide».
132
Это была попытка противопоставления августинизма томизму; в XVIIв. во враждебной Церкви
форме ее повторит янсенизм.
133
Эта позиция была типичным примером участившихся позже попыток сгладить догматические
противоречия.
134
Исследования, положившие конец этой односторонности, были предприняты католиками Никола-
ем Паулем († 1930г.) и Йозефом Гревингом(† 1919г.).
135
Правда, и на стороне католиков выступал один непревзойденный в своем роде представитель этого
жанра: Томас Мурнер, написавший «Заклинание дураков» и «Овеликой лютеранской глупости».
136
Изданный этим папой «Индекс запрещенных книг» был необычайно суровым. После его смерти
«Индекс» был отменен.
137
Он, кстати, не принадлежал к членам знаменитого флорентийского семейства.
138
Он жил в Ватикане: «Академия ватиканских вечеров» (Notti Vaticane).
139
И его непотизм также удерживался в скромных границах; однако он проявлял излишнюю снисхо-
дительность по отношению к своему сыну, который вел распутную жизнь.
140
Вероятно, свою роль в этом промедлении сыграла надежда на вмешательство Марии Стюарт.
Только казнь Марии в 1587г. показала, что задуманная комбинация не имела под собой почвы.
141
При Сиксте было завершено строительство собора св. Петра.
142
В известной мере аналогичные явления происходят при выселениях из Генфа при Кальвине (§ 83).
143
Там уже в 1547г. от протестантства отпал архиепископ и курфюрст Герман фон Вид.
144
Как несколько в другом роде Бернард Клервоский, § 50, IV.
145
Самый древний, очень жесткий устав этого ордена датируется 1156г. В то время орден представ-
лял собой общину мужчин-отшельников, поселившихся на горе Кармель (§57, II).
146
После введения григорианского календаря следующим днем стало считаться 15 октября. Это и
есть день св. Терезы Авильской.
147
В качестве прямо противоположного примера можно привести реакцию Савонаролы на подобный
же запрет, §77; не стоит, однако, расценивать позиции Терезы и Савонаролы как антагонистические.
148
Причем умерщвление плоти не было для нее главным делом.
149
К их числу принадлежат: Книга о милосердии Божием (автобиография); Книга об учреждении мо-
настырей; Путь к совершенству; Крепость души; Духовные песни (на этом сочинении сильно сказа-
лось влияние ап. Павла, в частности, его Послания к Галатам 2, 20: «И уже не я живу, но живет во
мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и пре-
давшего Себя за меня»); переписка.
150
Ср., например, что писал об этом Бернард Клервоский: т. 1.

391
151
«Дай мне отпущение, Господи, дай мне отпущение, Господи! Пощади, или я умру».
152
И соответственно он настаивал на том, чтобы регулярно служить литургию и причащаться Святых
Таин.
153
Высокое барокко, сформировавшееся после Микеланджело, завоевывает и Германию, где с сере-
дины XVIIв. шедеврами зодчества прославились Мельк, Айнзидельн, Вайнгартен, Санкт-Галлен,
Бирнау, Фирценхайлиген, Цвифальтен, Нересхайм, Оттобойрен, Виз. Что же касается живописи, то
здесь лидировали Испания и Фландрия с Эль Греко и Рубенсом.
154
Так, например, монастырская церковь в Эталле— пример чистого барокко— возведена по готиче-
скому проекту с сохранением старых опорных колонн.
155
Припомним резкие инвективы Савонаролы в адрес тогдашних художников: «Вы рисуете не Пре-
чистую Деву, а ваших шлюх!».
156
Богатство и аристократичность характерны как для исповедален и библиотек, так и для роскош-
ных соборов и аббатств; таковы великолепные сооружения на берегах Дуная: церковь св. Флориана
под Линцем, Кремсмюнстер, Мельк, Гётвейг, Санкт-Пёльтен, Клостернойбург под Веной.
157
У него была любимая молитва: «Да воспламенится моя любовь от такой любви!» Он не сочинил
ее, но перевел на латынь с испанского.
158
Несмотря на сомнения некоторых историков, часослов на китайском, кажется, действительно был
составлен и послан в Китай.
159
Учреждение собственной миссионерской семинарии в Риме при папе Урбане VIII (1627г.), а также
упомянутая выше миссионерская семинария в Париже, основанная в 1663 г., имели целью обеспечить
необходимую подготовку кадров и методическое единство работы.
160
О Пие X там было сказано «ignis ardens» [огнь пылающий], о Бенедикте XV (первая мировая вой-
на)— «religio depopulata» [обезлюдевшая религия], о Пие XI (энциклика против национал-
социализма)— «fides intrepida» [неустрашимая вера], о Пие XII— «pastor bonus» [добрый пастырь], об
Иоанне XXIII— «pastor et nauta» [пастырь и моряк], о Павле VI— «flos florum» [цвет цветов]. И еще
оставалось бы четыре папы.
161
Эдикт предусматривал повторную рекатолизацию всех областей, которые стали католическими
после Пассауского договора и вопреки его условиям (как, например, епископство и город Магде-
бург).
162
Ришелье тогда согласился уступить Швеции епископства Майнцское и Вормсское, а сверх того
обещал, что, например, в Богемии чисто католические области перейдут под власть протестантов.
163
Поссевино имеет значительные заслуги и как дипломат, стремившийся к единству христианства, и
как автор многочисленных богословских сочинений. В 1577/1578г. в качестве папского посланника в
Швеции он добился обращения короля Иоганна III, но страна осталась протестантской. Его попытка
заключить унию с Россией также потерпела неудачу (О рутенской [«русской»] унии и Брестском со-
боре 1596 см. §123).
164
Речь идет о гуманизме в смысле (а) классического литературного образования и (б) мистической
devotio moderna. Если, например, провести параллель между Жерсоном д'Айи, с одной стороны, и
немецкими мистиками, с другой, то окажется, что пос-ледних, несмотря на их чувствительность, от-
личает известная терпкая сила, духовная напряженность; французский же мистик более сентимента-
лен, он истинное дитя субъективно ориентированного века. Однако из гуманистического морализма
(§76, III) здесь снова родилось церковное христианство, религия и даже theologia crucis (ср.§99).

392
165
«Если уж мне не дозволено любить моего Господа в вечности, я буду любить Его по мере сил хотя
бы на земле».
166
Вторая поездка в Париж была вызвана христианской заботой в отношении А.Арно (§98) и состоя-
лась в 1618г.
167
«Раньше рассуждения о набожности почти всегда адресовались людям, удалившимся от мирской
суеты; или же они учили благочестию, ведущему к полному отказу от мира. Мое же намерение со-
стоит в том, чтобы наставлять тех, кто живет в городе, ведет домашнее хозяйство, вращается при
дворе» (Филотея. Введение).
168
Аналогичные примеры дает пиетизм; Ф. К. фон Мозер пишет о них в трактате «Характер христи-
анства при дворе» (1751г.).
169
Возможно, это суждение требует небольшой оговорки касательно пассажей о супружеских отно-
шениях («Филотея», 3, гл. 39, посл. абз.). Во всяком случае, трудно привести к одному знаменателю с
обычно весьма возвышенными высказываниями святого на эту тему (ч. 2, гл. 20 и в упомянутой ч. 3
гл. 38, а также абзацы гл. 39, предшествующие заключительному).
170
Того же золотого правила он придерживался в обращении с протестантами: «Когда с человеком
споришь, он сразу замечает по ходу аргументации, что ты хочешь оставить последнее слово за собой.
И тогда он готовится к противостоянию как к исповеданию истины». Напротив, с янсенистами он
был довольно суров, хотя и дружил с Дювержье (§ 98).
171
В этой связи следовало бы упомянуть также знаменитого ученого и стилиста Боссюэ, но новейшие
исследования ставят под сомнение правомерность этого упоминания (§ 99).
172
Схоластика эпохи барокко была не только закономерным продолжением высокой схоластики,
но— с философской точки зрения— развивалась в направлении опасной рационализации, хотя еще и
не являлась рационализмом.
173
В Голландии дело дошло до создания схизматической церкви в Утрехте (1723г.). В Италии янсе-
низм был представлен в 1786г. на Пистойском синоде; ср. § 105.
174
Правда, когда ораторианцы в связи с его янсенизмом потребовали от него отречения, он бежал.
175
Это, разумеется, не означает, что столь значительные в религиозном смысле вожди и элитные слои
янсенизма были апатичными или бездеятельными. Но воздействие системы вело именно в таком на-
правлении и усиливало аморальность, все более проникавшую во все сферы жизни общества.
176
Здесь перед нами специфически церковный элемент в некоторой части янсенизма.
177
Генеральные собрания играли значительную роль во Франции в этот период, являясь решающим
органом в государственном налогообложении клира.
178
«Заявление галликанского клира о церковной власти»: 1. Папы получили от Бога только духовную
власть... 2. Полнота папской власти ограничивается декретами Констанцского собора об авторитете
вселенских соборов, которые действуют постоянно, а не только для тогдашнего (трудного) времени
(=верховенство вселенских соборов над папой). 3. Осуществление папской власти регулируется ка-
нонами. Наряду с этим остаются в силе существующие издревле принципы и обыкновения галликан-
ской Церкви. 4. В решении вопросов веры главное участие принадлежит папе, но его решение не счи-
тается окончательным без одобрения и согласия всей Церкви.
179
Ср. § 83, II, 3 «и» слл.
180
Главная истина: «Мыслю, следовательно, существую» (мыслю=сомневаюсь).

393
181
(1) Бог существует; (2) Бога следует почитать; (3) главнейшим элементом богопочитания являются
добродетель и благочестие; (4) в грехах должно раскаиваться; (5) в этом и ином мире существует воз-
даяние.
182
«Догма порождает фанатизм и войны, мораль же повсюду приводит к единству» (Вольтер в «Essai
sur les moeurs», 1754_1758).
183
Классическое определение дал Августин: «То, что сейчас носит название христианской религии,
возникло еще в древние времена и существовало, не переставая, с самого начала рода человеческого
до тех пор, пока Иисус Христос не воплотился, после чего уже существовавшая религия стала назы-
ваться христианской» (Retractationes, Lib. I Cap. XIII, 3 [PL 32, 603]).
184
Конечно же, это понятие в XIX в. означает не то же самое, что в XVIII в. Но главным остается
стремление государства распространить свое влияние и на Церковь или, другими словами, стремле-
ние государства подчинить себе Церковь. См., например, «культуркампф », § 115, III.
185
Уже в 1761 г. деятельность ордена была объявлена французским парламентом несовместимой с
государственным законодательством, а в 1762 г. было принято решение о его роспуске. Все просьбы
Франции о преобразовании ордена в церковно-госу дарственную структуру были отклонены папой
Климентом XIII: Sint ut sunt, aut non sint (Пусть будут такими, как есть, или пусть не будут вовсе)
Прим. переводчика
186
В связи с этим становится очевидной одна из причин возникшего в XIX в. нового папского цен-
трализма, который в большой степени основывался на тесной связи Рима с простым народом.
187
Кёльнский курфюрст Максимилиан Фридрих фон Кёнигсег-Ротенфельс (1761_1784), основав в
1777 г. Боннский университет, пригласил в него несколько преподавателей, придерживавшихся
прoсветительских взглядов.
188
В 1731 г. Альфонс Лигуори основал орден редемптористов.
189
Конечно, как раз в такой «всеобщей» религиозности и скрывалась серьезная опасность. Особенно
в уже упомянутом нами релятивизме Лессинга, чье догматичес кое вольнодумство он сам определял
как следствие идей, высказанных Лютером.
190
К примеру в завещании Бетховена: «О божество, ты видишь... провидение, пошли мне хоть один
единственный день истинного счастья».
191
Особенно заметным это влияние было при дворе трирского курфюрста-архиепис копа, что лишь
усиливало ненависть радикалов по отношению к католическому духовенству.
192
Именно поэтому Французскую революцию нельзя рассматривать в качестве нового этапа в исто-
рии Церкви (совсем иначе— в истории светского общества); XIX век и век XVIII следует рассматри-
вать как единое целое.
193
В своем отчете Пию VII относительно конкордата с Наполеоном.
194
Но в большей степени это была антихристианская по своей сути попытка в форме католической
литургии превознести человечество в качестве основы единства новой Франции.
195
Согласно Толентинскому договору 1797г. территория Церковного государства была значительно
сокращена, а в 1798г. она была полностью оккупирована, и на ее месте была провозглашена «Римская
республика». В том же году Пий VI, заключивший после потери Авиньона союз с I антиреволюцион-
ной коалицией, был в качестве пленника препровожден в Валанс, где и умер в 1799г.

394
196
Постановления, принятые английской палатой общин в 1689г., хотя и содержали в себе важные
элементы контролируемой народным парламентом государственной конституции, но их никак нельзя
сравнить с революционной мощью Декларации прав человека и гражданина, принятой в 1789г.
197
О чисто прагматическом развитии значительного римского влияния см. выше.
198
Основания того, что здесь обсуждается, содержатся в § 73; то, что в нем сказано, должно послу-
жить дополнением к вышесказанному.
199
Все монастыри были обязаны основывать и содержать школы.
200
На тесном пространстве скучиваются многие сотни тысяч людей там, где в течение веков имело
место редкое расселение тысяч или в крайнем случае нескольких десятков тысяч.
201
От всего этого остается в большинстве случаев лишь вопрос оплаты.
202
В принципе, эти же самые проблемы стояли и перед протестантской Церковью, но в рамках «куль-
турпротестантизма» они не представлялись столь серьезными, и даже получали порой позитивную
оценку.
203
Поначалу это не затрагивало Церковное государство (§108).
204
При этом нельзя забывать, что отчасти в этом был виновен научно несостоятель ный схоласти-
цизм, который внушал Церкви сомнения в ее силах.
205
На коронации присутствовал в качестве видного государственного деятеля бывший епископ Та-
лейран, лишенный духовного сана и женившийся без разрешения.
206
Выразившаяся в форме идей Просвещения: йозефинизм и фебронианизм в Австрии и Баварии;
идея о государстве Фихте († 1814г.) и Гегеля († 1831г.) прежде всего в Пруссии.
207
Ко времени Венского конгресса в Германии было уже только пять епископов, исполнявших свои
обязанности, некоторые — в преклонном возрасте; к 1817 г. — три.
208
В сфере протестантизма ср., например, Шлейермахера с его богословием чувства.
209
При этом нельзя забывать о следующих вещах: а) о существовании сильных отличий в отношении
к католической Церкви и государству в различных «кружках», например в Рейнских областях и в Ба-
варии; б) о серьезных изменениях, вносившихся в деятельность самих кружков (в основном благода-
ря усилиям обратившегося от идей Просвещения к католицизму Йозефа Гёрреса); в) даже у самых
видных сторонников католической реставрации можно наблюдать сильное влияние просветительской
идеи о государственной Церкви (Людвиг I в Баварии).
210
1751_1832 гг.; послушник у иезуитов; профессор университета в Диллингене и Ингольштадт-
Ландсхуте; епископ Регенсбургский.
211
«Я возрыдал и (посему) уверовал».
212
О возрождении в Англии католической церковной жизни см. § 118.
213
Музыкальный мотив в тональности фа-моль «In te Domine speravi, non confundar» из его сочинения
«Te Deum», является основой музыки Брукнера.
214
Это было как следствием общего для того времени настроения, так и результатом влияния со сто-
роны тогдашнего французского правительства с его прогрессивными идеями и методами.

395
215
См. о борьбе папы Григория XVI против индифферентизма и против «безумного духа», заключен-
ного «в требовании безграничной свободы мышления и мнения, а также в стремлении к нововведени-
ям» (см. об энциклике «Mirari vos» выше и § 117). Уже то, что такой верный католик, как Мандзони,
принадлежал к либеральному движению, говорит о роковой неопределенности положения в стране и
объясняет столь резкое осуждение его курией. Сейчас, после стольких лет, становится ясной некото-
рая необоснованность выносившихся тогда приговоров.
216
Конституционная монархия с двухпалатным парламентом; все министерские посты, кроме поста
государственного секретаря, стали доступны недуховным лицам.
217
В новой Италии были наиболее распространены либеральные и масонские настроения, и вплоть до
первой мировой войны наблюдалась неприкрытая ненависть по отношению к Церкви, духовенству и
религии. О современном положении в стране см. § 125.
218
К примеру, можно вспомнить требование кардинала Маннинга на I Ватиканском соборе принять в
качестве догмы следующую формулу: «Церковное государство есть воля Божия».
219
Возрождение политической концепции Росмини († 1855 г.) и Джоберти (†1852г.). Планы Росмини
по реформированию католической Церкви были осуждены папой в 1887 г.
220
В отдельных случаях распространение действия церковных законов на область гражданских от-
ношений (например, закон, согласно которому отрекшиеся от сана священники лишались практиче-
ски любой возможности зарабатывать себе на жизнь; церковное брачное право) оборачивалось для
Церкви довольно серьезными проблемами.
221
Насколько сильно с тех пор изменилось положение дел, можно увидеть прежде всего в совершен-
но противоположной реакции на объявленный в 1959 г. папой Иоанном XXIII созыв Вселенского со-
бора.
222
В личном послании папа приглашал «принять участие» в соборе сначала схизматиков, а затем и
протестантов (1869 г.).
223
Хотя Гефеле и признал догмат 4 апреля 1871 г., но он с ним так до конца и не согласился. Он еще
раньше решил, что, продолжая всеми способами бороться против догмата, он тем не менее не станет
виновником раскола.
224
Для того чтобы понять всю важность этого, вспомним, какое значение имела богословская неоп-
ределенность в дореформационное время и на важнейших этапах эпохи Реформации.
225
Такого рода гарантированность и очевидность суть категории веры; их не следует смешивать с
соответствующим юридическим понятием и рассматривать вне пределов theologia crucis.
226
Генрих Денцингер писал в 1828 г.: «Власть Верховного Понтифика вершится в прямом согласии с
апостольской властью епископов, которые, являясь посланниками Святого Духа и преемниками апо-
столов, выполняют обязанности пастыря и учителя вверенной им паствы».
227
Например, кёльнский архиепископ Гейссель настойчиво обращал на это внимание в пастырском
послании от 18 января 1861г. (в связи с имевшими место в этом месяце волнениями в Италии).
228
На заседании рейхстага Виндтхорст назвал изгнание из страны иезуитов, отдавших в войне 70-х
годов все силы для спасения родины, культурным грехом Германии.
229
В этом отношении несколько лучше было положение рейнских провинций.
230
Особый статус получил и князь-архиепископ Вроцлавский, чья епархия располагалась частично на
территории Австрии.

396
231
Подобные прецеденты не были в то время редкостью.
232
Дросте-Вишеринг, передав управление епархией Гейсселю, обосновался в Мюнстере.
233
В пункте 15 Конституции, принятой 31 января 1850г., говорится: «Церковь евангелическая и Цер-
ковь римско-католическая, так же как и другие религиозные сообщества, являются свободными в
устройстве своих собственных дел и остаются владельцами и распорядителями предназначенных для
культовой, преподавательской и благотворительной деятельности учреждений и фондов».
234
Это относится и к нелиберальному в вопросах догматики крылу протестантизма.
235
«Я вскрыл сотни трупов, но ни в одном не нашел душу».
236
Неприязненное отношение Бисмарка к католикам объяснялось его опасением за судьбу государст-
ва, ведь, например, в католической Баварии большинство населения выступало против присоедине-
ния к империи. Но главная причина была все же не в этом.
237
В параграфе 130а Имперского уголовного законодательства говорилось о том, что духовные лица,
совершившие «вредные» для государства проступки, наказывают ся лишением свободы сроком до
двух лет.
238
Эти законы регламентировали образование духовенства и занятие должностей священниками.
239
Сравнение с немецкой церковной борьбой времен национал-социализма середины 30-х годов
XXв., когда реакция Церкви далеко не сразу приобрела позитивный характер, заключает в себе опре-
деленные трудности, так как нападавшей стороне долгое время удавалось скрывать свои истинные
цели.
240
В XXв. это противоборство затрагивает, особенно в Германии, обе христианские конфессии, кото-
рые могут использовать только духовные средства воздействия.
241
В коммунистических странах Европы и Азии эти попытки были неоднократно повторены в недав-
нем прошлом. В советской оккупационной зоне в Германии коммунистический режим предпринял
попытку расколоть изнутри евангелическую Церковь.
242
Убедительным доказательством является то обстоятельство, что в 1819г. основывается собрание
Monumenta Germania historica, в то время как во всех остальных странах подобные собрания теряют
свою актуальность.
243
После выступлений придворного проповедника Адольфа Штекера этот аспект все чаще упомина-
ется и в рамках протестантской социальной этики.
244
Ср. с. 394.
245
Из анализа, с одной стороны, эпохи Реформации, а с другой стороны— идей гуманизма и Просве-
щения, становится очевидным, что значения отдельных элементов этого ряда сильно отличаются
друг от друга.
246
С исторической и церковной точек зрения важно понять, что эта — только корректная — доктрина
никоим образом не могла служить достаточной защитой; ее слишком небольшая библейская, истори-
ческая и философская сила служила искушением для гетеродоксов.
247
Согласно этому учению, единственным источником религиозной истины является Откровение
(концепция, отвергнутая позднее на Ватиканском соборе). В сфере духовной разум совершенно бес-
силен. К фидеизму нередко причисляли и таких религиозных мыслителей, которые отстаивали строго

397
мистическую суть Откровения, недоступную, по их мнению, осмыслению, и которые представляли
тем самым исключительно неконцептуальное богословие.
248
Наряду с этим нельзя забывать и то утверждение Дёллингера, сделанное им ранее (1828г.), в кото-
ром он причислял Лютера к числу «величайших личностей всех времен».
249
Свидетельством тому является официально употреблявшееся до недавнего времени выражение:
«Слушать мессу с благоговением».
250
Например, в Баварии в случае с эдиктом о религиозной терпимости от 1818г., который не был от-
менен, несмотря на просьбу епископов, с которой они обратились в 1850г.
251
Ощутимые сдвиги в преподавании Св. Писания наметились лишь несколько десятилетий назад.
252
В 1831г. в Вюртемберге было организовано Общество противников целибата, в состав которого
входило примерно 200 духовных лиц; деятельность Общества была запрещена королевским декретом
в 1832г.
253
В 1844г. трирскому епископу Арнольду было направлено открытое письмо с протестом против
организации паломничества к святой плащанице; Ронге был в 1845г. лишен духовного сана, он тре-
бовал созыва «независимого национального собрания», которое должно было противостоять духов-
ной иерархии.
254
В 1847г. число сторонников Ронге достигало 60000 человек.
255
В качестве примера можно привести тот факт, что Ватикан запретил итальянским католикам уча-
ствовать в выборах и выставлять свои кандидатуры. После 1918г. Ватикан запретил деятельность ка-
толической партии дона Стурцо.
256
Этот термин надо понимать в том смысле, в котором он встречается в высокой духовной литера-
туре.
257
Конкордат во многих важных вопросах был достаточно консервативным: в нем не предусматрива-
лись равные со всеми права для протестантов, имели место резкие выпады против евреев. Во время
обсуждения вопроса об отмене конкордата политика курии не отличалась достаточной гибкостью.
258
То же характерно и для романских стран. Там, например во Франции, «Миссал» был скорее краси-
во переплетенным подарочным изданием, нежели средством действенного участия в церковной ли-
тургии.
259
Отказ от принуждения и телесного наказания, воспитание свободной коллектив ной ответственно-
сти через отношения доверия между воспитателем и учеником. В1859г. он основал салезианскую
конгрегацию, которая продолжила его работу.
260
Об англосаксонском протестантизме ср. § 120, II.
261
Надпись не была использована.
262
Подобные высказывания у Лютера, например последние слова, написанные его пером: «Мы —
нищие, это правда» (§ 82, II, 8в).
263
Выражение «миссия среди язычников» сейчас обычно и не всегда удачно передается иными сло-
вами. Однако долгое время выражение имело оттенок отчасти снисходительного, отчасти презри-
тельного сострадания. Сегодня такой способ христианского самоутверждения не действует. Нехри-
стианские народы, в том числе неразвитые, осознали религиозную ценность собственной традиции.

398
Со стороны католической Церкви сегодня как никогда ясно открывается перспектива подлинного (не
только теоретичес ки признанного) братского отношения ко всем народам.
264
Эта деятельность объединяет сегодня только в ФРГ более миллиона участников.
265
Иногда миссия была первым шагом к колониальной экспансии. Так, протекторат Германия_Юго-
Запад исходно был основан рейнско-вестфальским миссионерским обществом.
266
Что не отталкивает, а наоборот, вызывает жадное стремление к себе, — это европейско-
американская цивилизация западной науки и техники.
267
Так поступает, например, один бенедиктинский монастырь в Тумилине в Марокко, среди мусуль-
манского населения.
268
Так могло происходить и происходит, что поверхностность и желание чем-нибудь поживиться
вместе приводят к тому, что от каждой стороны стремятся получить удовольствие или выгоду: утром
католическая месса, вечером проповедь протестант ского миссионера — этому в современной мис-
сионерской истории есть немало примеров.
269
Целью последующего изложения не является исчерпывающее исследование этой огромной темы.
Однако оно должно хотя бы частично восполнить для читателя-като лика пробел, имеющийся в дан-
ном очерке истории католической Церкви. Я благодарю за помощь при создании этого параграфа
стипендиата нашего института Хорста Ноймана.
270
Впрочем, это дало финансовые преимущества для государства, а для протестант ских фюрстов —
возможность опереться на Церковь, обладающую минимальным внешним влиянием.
271
Этот, уже упоминавшийся в другой связи (§ 119), достойный почтения, великий человек постепен-
но превратил эту эсхатологическую концепцию в потрясающе расплывчатое, обобщенное учение о
человечности, проповедующее почтение к жизни.
272
Готфрид Томазиус (1802_1875) заменил в христологии учение о двух природах на учение о
«kenosis» (отчуждении). Иог. Христиан Конрад фон Гофман (1810_1877) объединил опытное бого-
словие (Возрождение) с мыслью об истории искупления.
273
Он основал в 1882 г. рабочую колонию Вильгельмсдорф в Сенне (Вестфалия); позже последовали
еще четыре подобных учреждения, призванных улучшить убогое жилищное положение индустри-
альных рабочих. В 1907 г. он проводит как депутат «жилищный закон», преследующий ту же цель.
274
В Германии это движение к 30-м и 40-м годам стало мощной, но и опасной для христианства си-
лой. Сегодня, напротив, к нему привлечены деятельные христианские силы.
275
Статья 13 исповедания веры гласит теперь: мормоны стремятся к тому, «чтобы быть честными,
верными, целомудренными, полезными и добродетельными».
276
Название происходит от древнего, сегодня редко встречающегося выражения пророческого во-
одушевления.
277
Не следует забывать, кроме того, что крестовые походы привели к созданию Латинской Восточной
империи и тем значительно ослабили Восточную Римскую империю в экономическом, политическом
и военном отношении; это в свою очередь нанесло ущерб европейским жизненным интересам. Евро-
пейская история вплоть до XIXв. является тому свидетельством; в течение многих столетий османы
представляли собой величайшую угрозу для христианства. Западное христианство само способство-
вало ослаблению державы, защищавшей его на Востоке.

399
То обстоятельство, что восточноримские императоры поначалу смогли использовать крестовые по-
ходы для облегчения своего бремени, имело весьма важные последствия. И то, что крестоносцы были
восторженно встречены армянами и маронитами, ненавидевшими греков, и что таким образом были
установлены некоторые новые связи с христианами и Церквями Востока, в конечном счете очень ма-
ло способствовало сближению Востока и Запада, но весьма усилило церковный раскол на Востоке.
278
Ведь она была направлена не только против языческих племен, но и против православных кня-
жеств. И это происходило как раз в то время, когда монголы угрожали киевским государям. Победа
монголов и их владычество над русскими князьями, продолжавшееся более 300 лет, означало даль-
нейшее отчуждение России и тем самым православной Церкви от Запада.
279
Мы не станем здесь возвращаться к вопросу о положительных последствиях этой неоднозначной
позиции и развития для латинской папской Церкви, поскольку об этом говорилось в первом томе мо-
нографии.
280
Император Александр I считал пожар Москвы знамением, призывающим к спасению христиан-
ской Европы.
281
См. §123 и §124.— Наряду с более старыми трудами по истории Церкви, конфессий и литургии и
незаменимыми, в большинстве своем превосходными, современными богословскими словарями сле-
дует упомянуть хотя бы нескольких ученых, которым я выражаю особую признательность: это незаб-
венный эрудит Антон Баумштарк, проложивший путь дальнейшим исследованиям; это принявший
католичество (ныне покойный) русский историк Кологривов; это Фридрих Гейлер, который прежде
всех прочих выступал за правильное понимание восточных Церквей; затемВ. де Фриз, Эрнст Бенц,
Ганс Георг Бек, Панагиотис Братсиотис и его сотрудники, митрополит Серафим, митрополит Хризо-
стомос Константинидис, Юлиуш Тычяк, Р. Янин, Георг Виндерле, Игорь Смолич, С. Ж. Дюмон, Ро-
бер Клеман, Р. Дюпре, Рейнгольд Пабель и особенно пастор Сергиус Хейтц. Следует назвать также
важнейшие исследовательские и контактные центры бенедиктинцев в Шеветоне, доминиканцев в Па-
риже-Булони, иезуитов в Риме, августинцев-эремитов в Вюрцбурге и их издания: «Irenikon», «Istina»,
«Proche Orient chrevtien», «Ostkirchliche Studien», «Kyrios» и многие другие.
282
См. ниже, §124.
283
Православными называются те Церкви, которые признают доктрину Халкидона об Иисусе Христе
как о Личности Богочеловека в двух ипостасях — Прим. ред.
284
См. прим. 277.
285
После падения Константи нополя вселенскому патриарху пришлось несколько раз отстаивать
свою епископскую церковь, которая затем была превращена в мечеть. Наконец в 1720г. греки полу-
чили разрешение в отдаленном от центра квартале Фанар возвести церковь св. Георгия— на этот раз
в качестве патриаршего собора. Рядом располагалась резиденция вселенского пастыря и его синода.
Поэтому «Фанар» для Востока означает примерно то же, что «Ватикан» для Запада.
286
Турки переняли у византийцев принцип этнархии. Согласно этому принципу и вследствие теокра-
тического устройства общества с его сакральным правом, главы неисламских конфессий являлись,
так сказать, министрами культа, юстиции и внутренних дел своих единоверцев; вместе с ними они
несли солидарную ответственность перед султаном и могли быть подвергнуты репрессиям. Этим во
многом объясняется упомянутое стремление к грецизации национальных Церквей.
287
Были представлены (и обладали правом голоса) епископы со священниками и богословами, а так-
же миряне (в качестве советников). Не были представлены Албанская, Финская и Русская Зарубеж-
ная Церковь. Монофизитские Церкви (Коптская, Эфиопская, Армянская, Сирийская, Малабарская)
послали официальных наблюдателей.
288
«Мы верим, что местные православные Церкви-сестры, сохраняемые спасительною верою отцов
наших, пребудут в том единении, прообразом которого является непостижи мое и сверхъестествен-
400
ное единство пресвятой, единой и на едином престоле царствующей божественной Троицы...» (По-
слание Панправославной конференции на Родосе).
289
«Автокефальные»— это больше, чем «независимые». Все восточные Церкви являются поместны-
ми. Соответственно мы и должны говорить о восточных Церквях во множественном числе; все они
юридически независимы друг от друга, при всей общности таинств и канонического права. Автоке-
фальные Церкви первоначально возникли в политически наиболее важных городах, откуда они рас-
пространялись на другие местности. В «независимых» Церквях, которые, разрастаясь в какой-нибудь
дальней области, сплачивались вокруг небольших городов, зависимость от церковного главы города
была не столь глубокой, как в автокефальных Церквях. Из-за неюридического образа мыслей (см.
ниже) это различие не всегда можно провести с достаточной четкостью.

Епископы автокефальных Церквей уже со IIв. называются экзархами или патриархами. Первыми эк-
зархами были экзархи Александрии, Антиохии, Эфеса, Кесарии Каппадокийской и Гераклии Фра-
кийской. Когда епископ Константинопольский стал экзархом, трое последних были подчинены ему и
утратили свой титул.— Однако, до сих пор не существует обязательного установления, кто и при ка-
ких условиях прокламирует автокефалию. Материнская Церковь допускает автокефалию, санкциони-
ро ванную Вселенским собором.
290
Во всяком случае во времена раннего христианства Восток в культурном и политическом отноше-
нии был расчленен значительно сильнее, чем Запад. Формированию нивелирующей эллинистической
культуры предшествовала там высокая культура, вобравшая в себя много древних праэлементов
(египетский, коптский, сирийский), которые много позже снова и снова в той или иной степени заяв-
ляли о себе. Болгария, сербы, русские в течение многих столетий боролись с Византией.
291
О взаимоотношениях Москвы и Константинополя см. также т. I! «Политичес кое» обоснование
преемственности— исходя из значения древнего и нового Рима, но не из наследования Петру— еще
и сегодня бытует в восточной Церкви. В 1962г. патриарх Афинагорас заявлял в одном из интервью,
что восточная Церковь готова признать «почетный примат» епископа Римского, поскольку его рези-
денция находится в первой столице мира.
292
Ср. т. 1, § 18.
293
С конца Vв. епископ Константинопольский принял титул патриарха, а с 520г. его стали называть
вселенским патриархом= патриархом епископств царства.
294
Вселенские соборы созывались в Константинополе в 381, 553, 680 и 869г.; синод иконоборцев— в
815г., мирный синод— в 820г., догматические соборы проходили здесь в эпоху Комнинов, собрание в
связи с Лионским собором, обсуждавшим вопрос об унии,— в 1274г.; в XIVв. здесь собирались сино-
ды, высказывавшиеся за или против паламитской доктрины. Кроме того, в Константинополе в тече-
ние столетий заседала «эндемуса»— собрание епископов империи, постоянно живших или временно
проживавших в Константинополе, ныне Св. Синод. Да и Никейский собор 787г. поначалу был созван
в Константинополе.
295
Соединение православия с Церковью Запада шло бы вразрез с политическими интересами султана.
См. также прим. 286.
296
Материальное положение патриарха было хорошим: он и все епископы освобождались от налогов;
монастыри сохраняли или обновляли свое богатое имущество.
297
Патриарх Константинопольский до сего дня носит эмблему василевса, ведь до 1924г. он был также
этнархом. В России и Сербии ему оказывали царские почести. Между прочим, царь, как и василевс,
держал стремя патриарху.
298
В XVII и XVIII столетиях вселенский патриарх имел высший церковный авторитет в областях
Турции, Фракии, Македонии, Албании до Скутари, Черногории, Сербии, Греции, Болгарии, Румы-
нии, Малой Азии с ее островами и в венецианской греческой колонии (автономной с 1582г.). К концу
401
XVIIв. ему подчинялись 63 митрополии, в XVIIIв. существовало 150 православных диоцезов или
епархий.
299
См. §124.
300
В последнее время русские богословы снова провозгласили тезис Кирилла V, а для греческих бо-
гословов вопрос даже не подлежит обсуждению (Duprey). Однако подобные тезисы коренятся в ста-
ром греческом богословии таинств, в частности в учении о несмываемом знаке крещения, конфирма-
ции и рукоположения в сан.
301
Однако согласно пункту об обмене населения патриархат терял большую часть своих приходов в
Турции. За ним оставался Крит, Восточная Греция (Афон), острова Додеканес и греческие общины в
Западной Европе, США, Австралии.
302
Сегодня (1962г.) во всей Турции живет примерно 195 000 христиан, в том числе 29 000 католиков.
303
Ярким выражением этого стремления и одновременно признания морально-цер ковного авторите-
та вселенского патриарха была организованная им Всемирная конференция православных Церквей на
Родосе; его заместители председательствовали на ее заседаниях; чествование его памяти участниками
конференции выходило далеко за рамки того, что строго предписывает литургия; подготовленная ор-
ганизаторами программа была в основном принята, в том числе план проведения предварительного
синода и вселенского синода, которые он намеревался провести в ближайшие годы.
304
О болгарско-славянском влиянии см. ниже.
305
Даже волна покаянного отшельничества, ухода из мира, увеличение числа монахов, стремившихся
на Север, привели к усилению миссионерства и образованию культурных центров.
306
Клир не подвергался налогообложению и не призывался на военную службу; церковное имущест-
во охранялось; даже несторианская религия, как позднее и католические миссии, чувствовали себя в
безопасности.
307
Конечно, тезис о ереси сохранялся в силе только до торжественного расторжения унии Констан-
тинопольским собором 1484г. Поскольку митрополит Киевский принадлежал к числу ревностных
сторонников унии, ему пришлось покинуть Москву.
308
В списке патриархатов Москва стоит на пятом месте перед Болгарией и Сербией. В Риме возвы-
шение Москвы до ранга резиденции патриарха было сразу же встречено с радостью: там питали ил-
люзию, что Иван IV склоняется к унии (переговоры с иезуитом Поссевино). Это было в период рус-
ско-польской войны (1579_1582).
309
Из-за этого неприятия потерпел неудачу и протестантизм, который пытались распространить
немецкие торговые люди, призванные на Русь Борисом Годуновым.
310
Основоположником идеологии нестяжательства был Нил Сорский (1483_1502). Как и Иосиф Во-
лоцкий, он был после смерти причислен к лику святых.
311
В летописи 1679г. сообщается, что произошло несколько тысяч самосожжений. Однако и в наши
дни существуют старообрядческие приходы, которые «воссоедини лись» с русской православной
Церковью, но сохранили свои обряды.
312
Начиная с 1735г., т.е. с правления царицы Анны Иоанновны, Россия выплачивала вселенскому
патриарху официальную государственную ренту.
313
На этот раз были признаны и реформированные конфессии.

402
314
Что касается терпимости Екатерины к иезуитам, то их, по словам самой императрицы, «можно
было, если понадобится, без пушек и армии прогнать в любой момент».
315
В 1945г. в Советском Союзе насчитывалось 10 семинарий, 1 богословский институт, 90(?) мона-
стырей, 20000 приходов и 30000 священнослужителей). .— Прим. ред.
316
Надежные источники, в том числе советские, сообщают о подпольной Церкви, которая существует
в Советском Союзе. Кроме того, чувствуется определенная оппозиция против официальных заявле-
ний патриархии. Из ежемесячного вестника патриархии можно понять, что часть епископов снова и
снова «исчезает», а другая часть слишком часто бывает вынуждена менять кафедру.
317
Приведенные здесь и ниже цифры взяты из различных источников: для новейшего времени в ос-
новном из греческого журнала «Zoe» за 1961г., на который ссылается «Kцlner Kirchenzeitung» от 18
февраыля 1962г. Принимая во внимание условия и возможности получения самостоятельных данных
во всех регионах, находящихся под властью большевизма, цифры, касающиеся живущих там общин,
носят приблизитель ный характер, а кроме того, не исключены чрезвычайно резкие колебания дан-
ных даже за короткое время.— Некоторые факты, особенно о новейших сдвигах, я взял из кни-
ги:Vries W. de. Der christliche Osten in Geschichte und Gegenwart (Wьrzburg,1951).
318
Cильная церковная раздробленность дает некоторое представление о ее тяжелом положении. До
второй мировой войны общая картина была такая: 11,7 млн. православных; 1,45 млн. униатов; 1,48
млн. латинских католиков; 1,34 млн. евангеличес ко-лютеранских саксонцев, кальвинистов-венгров,
венгерских униатов; 17500 униатов-армян; 834000 иудеев; 44000 мусульман.— После второй миро-
вой войны (Румыния существенно уменьшилась) статистика дает следующие цифры: 14 млн. право-
славных=79%; 1,17 млн. латинских католиков; 1,57 млн. униатов; 10000 униатов-армян; 780000 ре-
форматов; 170000 немецких и 34000 венгерских лютеран; около 100000 членов евангелических сект;
138000 иудеев.
319
В 1945г. Константинополь признал автокефалию Болгарской и других православных Церквей, в
1961г. патриархат Софии насчитывал 11 епископов, богословский институт и две семинарии на 6
млн. православных. Данные 1963г.
320
Успешно начавшиеся униатские движения в Македонии и во Фракии в 80-е и 90егг. столкнулись с
упорной контрпропагандой и понесли тяжелые потери.
321
Первым архиепископом был королевский сын Савва († 1235г.), почитаемый в Сербии как святой и
патрон сербских народов.
322
В 1346г. он принял гордый титул: Imperator Rascia et Romaniae.
323
В 1716г. его резиденция была в Карловицах, за пределами Османской империи.
324
Соотношение сил в то время выглядело так: 6,78 млн. православных, 5,85 млн. латинских католи-
ков, 1,78 млн. мусульман, 50 000 униатов. Сербский патриарх с 1960г. является также главой Маке-
донской Церкви: 57 епископов, богословский факультет, две семинарии.
325
Принц Отто Баварский был избран королем Греции.
326
См., например, выборы в марте 1962г. и вынужденный уход в отставку архиепископа Иакова
Афинского.— В 1959г. парламент принял новый церковный устав, не признаваемый по сей день
(1963г.) церковной иерархией.
327
В Албании ок. 1,2 млн. жителей, из них 70%— мусульмане, 20%— православные, 10%— католи-
ки.
328
Цифры: ок. 190 000 униатов-католиков разделяются на шесть (!) обрядов.

403
329
О священнослужителях Переднего Востока, как соблюдающих целибат, так и женатых, см. ниже.
330
5 ноября 1962г. в Риме служили мессу по маронитскому обряду: во время этой литургии наряду с
сирийским применяется и арабский как народный язык. В другие дни служились мессы по остальным
восточным обрядам.
331
Московский патриарх был в то время арестован большевиками.
332
Дж. Джил в книге «The Council of Florence» (Cambridge 1959, p. 376) пишет о том, что в 1451г. со-
стоялось собрание восточных патриархов в Константинополе, торжественно отменившее Ферраро-
Флорентийскую унию. Фактически дело обстояло так, что противники унии (но без восточных пат-
риархов) в 1451г. направили папе послание, в котором они отвергали упомянутую унию и требовали
новых переговоров.
333
См. ниже разд. II.
334
Сторонники унии руководствовались различными мотивами. Митрополит Киевский желал ее по
внутреннему убеждению, другие православные выражали таким образом свое недовольство своими
патриархами. Политические мотивы императора очевидны.
335
Тем не менее, например, Киев (чей митрополит Исидор был участником Флорентийского собора)
вплоть до роспуска епископата при Екатерине после значительной созидательной работы, проделан-
ной в период Контрреформации, наряду с православ ной иерархией имел длинную череду латинских
епископов. Созидательная работа затрагивала даже области богословия: например, в XVIIв. в Киеве
преподавалась Summa theologiae св. Фомы Аквинского.
336
Например, в 1760г. яковитский священник Дионис Михаэль Жарве перешел в католицизм, но дер-
жал свое обращение в тайне даже тогда, когда яковитский патриарх рукополагал его в сан епископа
Алеппо.
337
9.08.1960г. в Дюссельдорфе.
338
Примером преодоления прозелитизма было с некатолической стороны основание англо-прусского
епископата в Иерусалиме в 1841г. Сплочение всех некатолических христиан под духовным руково-
дством одного епископа англиканского обряда произошло при условии признания традиционных
правомочий старого англиканского обряда и отказа от миссионерства среди православных.
339
В Чехословакии, Латвии, насильственная русификация Эстонии.
340
Формула «Filioque» не включена в Никео-Константинопольский Символ веры. На Соборах 381г. и
431г. Церковь отлучает всякого, кто изменил бы хоть одно слово в Символе. Собор в Браге (675 г.)
включает в Символ формулу «Filioque» после того, как один из синодов в Толедо, состоявшийся в
589г. (ср. т. 1), ввел это дополнение. Карл Великий приказывает исполнять его в качестве песнопения.
В Риме оно введено при Николае I (§41).— Различные униатские Церкви Востока не имеют формулы
«Filioque» в своем Символе веры.
341
Со словами «Печать дарования Духа Святого».
342
Число семь было перенято у Греческой Церкви на Лионском соборе воссоедине ния 1274г.
343
Все прочее, что современная русская религиозная философия— при всех ее достоинствах— опи-
сывает как человечески-«мистическую» сублимацию, есть либеральный протестантизм и пантеизм, а
не законное православие.
344
Это подчеркивание греховности представителя Церкви является характерной чертой восточной
литургии; оно постоянно повторяется.

404
345
Хотя она признает общую формулировку о Христе, приносящем Себя в искупительную жертву
Отцу «нас ради и нашего ради спасения», в ней бытует представле ние, что диавол побежден и взят в
плен, а человек выкупается и освобождается из плена, как об этом говорит богословие Отцов Церкви.
346
Символика определяет даже использование тех или иных красок на иконах, порядок размещения
изображений святых в Церкви, архитектуру церковного здания, расположение и взаимное соотнесе-
ние различных помещений монастыря.
347
Правда, Павел и на Востоке играет большую роль, но его учение об оправдании никогда не рас-
сматривалось здесь так изолированно, как на Западе и, соответственно, не имело столь плодотворно-
го, но и опасно одностороннего воздействия, как, например, в Реформации.
348
В соответствии с этим спасение весьма редко понимается здесь согласно теории исправления Ан-
сельма Кентерберийского.— Об исповеди см. выше, §124.
349
Даже если кто-то предается благочестивым упражнениям в церкви вне богослужения, он обраща-
ется не к хранящимся там просфорам, но к иконам.
350
Например, византийские императоры.
351
Однако здесь единство богословских воззрений еще далеко не достигнуто.
352
Ср. ниже, §124.
353
Подобное воззрение могло бы облегчить евангелическому, да и православному богословию доступ
к адекватному пониманию католической доктрины о «вливаемой сотворенной благодати» (ср. Пала-
ма).
354
Отрицательной стороной такого настроения является то, что учение о первородном грехе недоста-
точно сформировалось. Вместе с этим, кстати, вопрос о непорочном зачатии Марии в восточной
Церкви теряет свое значение,— но без какого-то ни было ущерба для достоинства Марии. О почита-
нии Марии см. ниже.
355
«Я есть образ Твоего неизреченного великолепия, хотя и ношу на себе раны греха».— «Никто да
не убоится смерти, ибо смерть Спасителя освободила нас» (Иоанн Хрисостом о празднике Пасхи;
Benz).
356
Вероятно, поэтому Восток упрекает западную Церковь за отсутствие аллилуйи во время праздни-
ков и литургии мертвых.
357
Весь этот комплекс также ясно показывает, насколько чужды юридические представления восточ-
ной Церкви.
358
По его собственным словам, он желал бы жить под авторитетом папы Павла V, однако одновре-
менно он, уверяя в своем православии, опубликовал символ веры, выдержанный в весьма кальвини-
стском духе (см. §122).
359
В связи с политикой русификации, которую проводили русские цари после Французской револю-
ции, прибалтийские лютеране так же терпели тяжелые притеснения от русских православных, как и
католики Польши.
360
Например, переговоры Цинцендорфа с патриархом Неофитом, его поездки в Россию, его заимст-
вование гимнов и молитв из православной Церкви.— О царе Александре I в этой связи см. выше.
361
Подробности о реформаторском влиянии, которое оказывали на православие евангелическое на-
учное богословие и миссионерство, известны нам из исторических обзоров; оно имело место в Егип-

405
те, Ираке (англиканское влияние), в Персии, Греции (см. выше). В Латвии в 30-е годы было учрежде-
но православное отделение на евангеличес ком богословском факультете Рижского университета.
362
Только в 60-егг. радикальные круги на Балканах при коммунистическом господстве выдвинули
экспериментальную «доктрину», согласно которой была сделана попытка создать церковное руково-
дство без рукоположения, причем рукоположение объявлялось необязательным и не требуемым апо-
стольской традицией.
363
Например, три московских архипастыря за упрек, предъявленный государю, заплатили своею
жизнью и были причислены Церковью к лику святых.
364
В 60-хгг. патриарх Константинопольский Афинагор однозначно признал почетное первенство Ри-
ма, но лишь потому, что Рим «был первой столицей».
365
Высшей точкой развития этой концепции была позиция Иосифа Волоцкого и Никона, о чем см.
выше.
366
Распространение арабского языка как культового явилось следствием арабского нашествия. В Но-
вое время благодаря католическому миссионерству возникли разного рода смешанные формы. В
чешских областях имелся «латинский» обряд на чешском языке.— Униаты Рутенской Церкви поль-
зовались обрядом с латинскимиэлемента ми, раздражая тем самым как Рим, так и православие.
367
Из этого воззрения на Востоке сформировалась настоящая «тайная» дисциплина, которую Ареопа-
гит описывал следующим образом: все без исключения оглашенные еще не имеют права присутство-
вать при священных церемониях, поскольку они еще не причастились через источник и подателя све-
та — крещение— к способности узреть святыню.
368
Но, говоря о нашем времени, позволительно напомнить, с какой необычайной настойчивостью па-
па Пий X подчеркивал значение евхаристической литургии как сердцевины католической Церкви и
христианского существования. В этой области обе Церкви сближаются друг с другом в самой древ-
ней своей сути.
369
Восточные Церкви и по сей день придерживаются такого порядка. Всемирная конференция право-
славных Церквей на Родосе в 1961г. в одобренном ею списке тезисов ставит на первое место веру и
догму, а не литургию, и только во второй части речь заходит о богослужении. Поскольку литургия в
указанным выше смысле столь важна для жизни восточной Церкви, вспомогательные средства литур-
гии играют там большее значение, чем на Западе, не в последнюю очередь это касается церковного
пения (песнопений с богатым богословско-мистическим содержанием и значением).
370
Поскольку на иконах изображается часть действительности Небес, «панагии» (Марии) или даже
Господа и поскольку они освящены, их почитание есть продолжение литургии, перенесение ее из са-
крального пространства в частную жизнь.— См. след. раздел.
371
К краскам подмешиваются частицы мощей. Произносится молитва: «Освяти и просвети душу раба
твоего, направь руку его, дабы изобразил он святую икону достойно и в полноте совершенства».
372
Неточный латинский перевод высказывания VII Вселенского собора 787 г. использует один и тот
же термин «adorare» в значении «почитать» и «обращаться с молитвой». Отсюда ложное толкование
у Карла Великого и его богословов; его осуждение «молящегося к иконам» Собора покоится на недо-
разумении. При этом в римской литургии до сих пор «adorare» часто используется в значении «почи-
тать»; ср., например, «adoratio» креста в Страстную пятницу; тайную молитву мессы от 14 сентября
(обретение креста).
373
Ср. § 105.
374
Если мы попытаемся найти объяснение поразительно резкому разрыву многих слоев населения с
религиозным прошлым и влиянию атеистического большевизма, нам, очевидно, придется глубоко
406
проанализировать эту внутреннюю опустошенность клира и народа, которая существовала на протя-
жении веков. С другой стороны, следует привлечь к анализу сообщения коммунистических газет,
возмущенных поведением «функционеров», у которых в красном углу по сей день висят иконы.
375
Церковь пыталась противостоять этому процессу, о чем весьма выразительно свидетельствует
«disciplina arcana», представленная в VIIIв. Ареопагитом, см. выше §124.
376
Значительное различие, на которое указывает еще Бонифаций (см. т. 1), состояло в том, что в Ви-
зантийской империи не было разрушающего традиционную преемственность переселения народов,
разве что в пограничных областях. Таким образом, даже среди высшего духовенства на Востоке еще
некоторое время— лучше чем на Западе— сохранялась античная образованность и знание Священно-
го Писания.
377
«Филокалия»— сборник фрагментов из произведений отцов-аскетов; главным сочинением сбор-
ника является содержащая 100 глав книга патриарха Каллиста II (1397г.) и его собрата Игнатия; она
представляет собой руководство для тех, кто стремится достичь святости. Благочестие, которому
обучает эта книга, зачастую основывается на исихастской традиции (см. ниже, §124).
378
Выше мы ссылались на соответствующие сообщения о Болгарии, Албании, Эфиопии и Русской
Зарубежной Церкви).
379
Примером может служить Эстония, §128.
380
Мы уже говорили о том, что число монастырей было поразительно велико. В Константинополе в
518г. — 53 монастыря, в 536г.— 68, из них примерно дюжина в сельской местности. Поскольку жен-
ские монастыри не были представлены на синодах, сведений об их количестве не имеется. За всю ис-
торию Византийской империи упоминается 300 константинопольских монастырей, не считая тех, ко-
торые придерживались латинского обряда. В момент падения Константинополя там имелось пример-
но 30 монастырей, почти все они были конфискованы, разрушены или использова ны для дервишей.
Сегодня (1963г.) там имеется всего один монастырь.
381
Хотя первые, а затем и многие другие монастыри и ордена не имели ничего общего с наукой, об-
ращает на себя внимание тот факт, что первый основатель и автор устава монастыря Пахомий требо-
вал, чтобы каждый послушник учился читать и писать, чтобы уметь читать Священное Писание.
382
«Иисус же сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение свое и раздай ни-
щим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф 19, 21); «если кто
хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною» (Мф 16, 24); «Но усми-
ряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1 Кор 9,
27); «Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы
получить» (1 Кор 9, 24); похвала девству: «Ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились
так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопца-
ми для Царствия Божиего. Кто может вместить, да вместит» (Мф 19, 12сл.); «Относительно девства я
не имею повеления Господня, а даю совет, как получивший от Господа милость быть Ему верным» (1
Кор 7, 25).
383
Число насельников одного монастыря, как и его размеры и владения очень сильно колеблются.
Отдельные обители насчитывали по несколько сотен монахов. Студийский монастырь (см. выше,
§124) был огромной обителью. В среднем эта цифра составляет 25_40 человек.
384
В кризисные периоды, однако, в Византийской империи бывали иногда монахи, которые выступа-
ли за вмешательство папы; но, разумеется, большинство всегда занимало бескомпромиссную анти-
папскую позицию. В последние времена империи сопротивление Риму усилилось.
385
Данные о земельных владениях монастырей приводят Смолич (русское монашество) и Пабель
(Афон). Экономическое положение монастырей в разные периоды было весьма различным; одни бы-
ли крупными феодальными собственниками, что позволяло им вести безбедную жизнь и неизбежно
407
втягивало в запутанные мирские дела и тяжбы; наряду с ними существовали бедные и очень бедные
обители; всегда были и такие, которые героически выбирали добровольную бедность.
386
Уже сами очень продолжит ельные богослужения требуют большого физического напряжения:
характерно, что на тех, кто засыпал во время церковной службы, налагались епитимьи. Общеприня-
тыми формами аскезы были обычный (строгий) пост и стократные земные поклоны и простирание
ниц в келье перед иконой. Высшими достижениями были постоянный пост, самобичевание цепями,
ношение особо тяжелых крестов и т.д.
387
На Афоне в конце XVIIIв. все монастыри были, кажется, идиоритмическими.
388
На Афоне этот процесс еще продолжается под сильным давлением со стороны вселенского патри-
арха и правительства.
389
В Символе веры говорится: Свет от Света (Никея, 325г.; Константинополь, 381г.).
390
«Фаворский свет» паламизма. Об иконописи монахов см. выше, §124.
391
Вспомним также, что в коррумпированной Османской империи церковные должности продава-
лись богатым претендентам и представляли собой синекуры с редкими богослужениями).
392
Эти библиотеки издавна и по сей день находятся в состоянии упадка; многое из книжных фондов
было утеряно или погибло. Сегодня, например, в монастырях Афона имеется лишь несколько ученых
среди необразованных насельников. Вообще научная активность была весьма невелика. См. след.
раздел.
393
Как, например, на Афоне в школе Карьеса.
394
См. выше §123.
395
Разумеется, я не имею намерения писать что-то вроде исторического очерка православного бого-
словия. Это выходит далеко за рамки моих познаний и настоящей книги. Я также не ставлю себе це-
лью изложить действительно важные новые подходы православных, эмигрировавших из России, или
афинских ученых или предлагать обзор научных достижений богословской школы Халки (Стамбул),
о которых дают представление, например, сочинения ее догматика, митрополита Хризостомоса Кон-
станти нидиса, написанные до Панправославной конференции на Родосе 1961г., для нее и на самой
конференции. Все они предпринимают значительные усилия, чтобы вывести богословие, и не в по-
следнюю очередь экклезиологию, из ее «донаучного» состояния и построить более завершенные сис-
темы, даже если они при этом избирают своим критерием только книги Откровения и литургию.
396
При этом они ни в коем случае не отвергают с порога помощь философии; но они опираются в
первую очередь на высказывания, имеющие источником религиозно-ори ентированное мышление,
например неоплатонизм, связывая их с основными текстами Нового завета. О христологической и,
следовательно, церковно-исторической значимости и богословской правомерности этого метода см.
т. 1.
397
Говоря о нем, я имею в виду все восточноцерковное богословие, включая и отдельные Церкви. Я
также не провожу различия между русским богословием и благочестием и византийским, из которого
оно происходит.
398
Рассуждение, подобное рассуждению Оккама о potentia Dei absoluta, на Востоке было бы абсурд-
ным, более того, кощунственным.
399
Об этом см. ниже, § 124.
400
А также сербский и другие синоды.

408
401
В отличие от предпочитаемого Римско-Католической Церковью «катафатическо го» богословия.
402
«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Эта молитва, донесенная до нас
столь многообразными традициями, имеет очень немного вариантов, между которыми существуют
совсем небольшие различия, и восходит к библейскому «Kyrie eleison» (ср. Мф 15, 22 и многое др.).
403
Под влиянием своего ученика Петрарки Варлаам в 1342г. обратился в католицизм и умер в изгна-
нии.
404
Книга была впервые напечатана в 1782г. в Венеции. Уже в 1784г. в Петербурге вышел ее первый
русский перевод. По мнению Серафима, «Филокалия»— это «учебник религиозного воспитания, ас-
кетического мира, это сердечная мудрость старчества».
405
Коливо— сладкое мучное блюдо, которое готовится для дня поминовения усопшего или святого и
раздается после богослужения (или в монастыре за трапезой, завершающей литургию). Суббота явля-
ется особенным днем для поминовения усопших (день, когда Христос покоился в гробу).
406
Никто не сделал это лучше, чем тот же самый Фридрих Хайлер; он восхищался восточной Церко-
вью и приложил все усилия для того, чтобы его критика носила позитивный характер.
407
К тому, что уже было отмечено выше, добавим следующее: обе Церкви имеют одни и те же празд-
ники Господа, Марии и святых. Латинская Церковь почитает некоторых восточноцерковных бого-
словов: Афанасия, Ефрема, Кирилла Иерусалимского, Кирилла Александрийского, Иоанна Дамаски-
на— так же, как своих. Восток почитает западных богословов: Амвросия, Иеронима, Августина, Льва
Великого, Бенедикта Нурсийского. Обряды Страстной пятницы обеих Церквей похожи и др.
408
См. выше мнение Пия XII и ниже §124.
409
Важно, что в наши дни русские богословы признают, что концепция авторитета как правовой
«potestas», как «господства», хотя и была сначала реализована Римом, позже была перенята Констан-
тинополем.
410
Сp. выше, §123.
411
В 1938г. Пий XI осудил излишнее рвение тех, кто пытался «в неведении своем изменить Восток и
своеобразие его священных обрядов или желал бы присоединить его к латинскому обряду... Римские
папы придерживаются взгляда, что своеобразие в литургических реалиях, проистекающее из само-
бытности различных народов, никоим образом не противно святой вере и единству богослужения,
скорее, оно представля ет это единство в истинном свете».
412
Пий XII, отмечая 1500-летнюю годовщину Халкидона, высказался так: противоречие между не-
сторианами и монофизитами заключается, вероятно, скорее в словах, чем в действительности. Прак-
тически современные монофизиты имели бы ту же веру, что и мы.— Заметим, кстати, что это в выс-
шей степени многозначительное высказывание указывает путь поисков истины, путь к тому, чтобы
вернуть богословию его непременное участие в переговорах о воссоединении, умерить его слишком
амбициозные притязания на достижение слишком далеких целей и восстановить его служебную ог-
раниченную ценность. Судя по этим высказываниям папы, различными словами может выражаться
одна и та же вера.
413
Воззрения такого рода начинают пробивать себе дорогу также в римской курии, где прежде были
приняты совершенно противоположные взгляды. В соответствии с древним обычаем Византийской
Церкви после второй мировой войны греческие православные и католические униатские священники
в эмиграции служили литургию на языке той страны, которая оказала им гостеприимство. Патриарх
Максим IV дозволил сделать французский перевод византийской литургии. Когда в 1960г. Святой
Оффициум, не запрашивая ответственного за это патриарха Максима, запретил выполнить подобный
перевод для униатов, преследуемых и изгнанных Москвой, его протест нашел отклик непосредствен-

409
но у папы, так что новый декрет Св. Оффициума признал— с небольшими ограничениями— право
использования живого языка для униатов византийского обряда (Clevment).
414
См. выше § 121, II и прим. 351.
415
Пий XII мог даже высказаться так: «Этот апостолат всегда остается апостолатом мирян и даже то-
гда не становится иерархическим апостолатом, когда он исполняется по заданию иерархии»
(5.10.1957г.)
416
Вообще необходимо указать на то, что новые позитивные импульсы в Церкви стали ощутимы с
конца прошлого века, еще заметнее они обозначились после окончания первой мировой войны и
весьма разнообразно дают знать о себе вплоть до нашего времени. Поэтому историческое истолкова-
ние современности не может даваться с позиций тех, кто переживал события только начиная с 30-х
или 40-х годов. Всегда следует возвращаться к истоками, искать корни явлений. Некоторые корни
нынешнего положения вещей уже «окрепли», всю свою силу они проявят завтра или послезавтра. То
же самое справедливо и относительно факторов, влияющих на роль религии и Церкви, таких как ста-
новление новых социальных слоев по мере развития больших городов и формирование рабочего
класса. Эти факторы создали неблагоприятный климат для религии, способствовали распростране-
нию воинствующего атеизма, зародившего ся в XIXв. и получившего статус официальной идеологии
сначала в России, затем в ее странах-сателлитах, затем в Китае и т.д. и все еще создающего ужасную
угрозу миру.
417
Термин «экзистенциализм» употреблен нами в самом широком смысле как концентрация внима-
ния на отдельном индивиде и его ситуации.
418
Хотя, как мы видели выше, высказанные этими папами негативные оценки носили самый общий
характер.
419
Для Англии можно назвать в этой связи имя Рональда Нокса.
420
С 1955 г. многочисленные новые издания, в первые пять лет — 22 перевода.
421
Следует обратить внимание на особенность и проблематику почитания девы Марии, основанного
в 1919 г. о. Йозефом Кентенихом в Валлендаре; значительный религиозный успех.
422
О деле Una-Sancta см. ниже.
423
Бойрон — также центр библеистики; издание «Vetus Latina».
424
Эта разновидность нового католического богословия не так легко поддается соблазну, с которым
мы, к сожалению, часто сталкивались, описать божественные тайны через абстрактные формулиров-
ки человеческого разума; скорее оно усматривает одну из своих задач в том, чтобы осознать свои
границы.
425
Борьба в окружении модернистов оказала здесь свое положительное влияние.
426
Заслужившая со стороны Пия XII порицание «thevologie nouvelle» не является здесь преимущест-
венным и исключительным движением.
427
Экзистенциализм — не только парализующий пессимизм, однако трудно усмотреть, каким обра-
зом учение, которое рассматривает человека как внутренне расколотое существо, отданное в жертву
«заброшенности», могло бы вдохновлять и концентрировать душевные силы. Такого рода констата-
ция не отрицает наличия некоторого — нескептического — оптимизма, но первоначального факта
это не устраняет.

410
428
Если даже по временам в России и заявляют на словах о готовности к сосуществованию, у нас нет
никакого права исключать из нашего анализа кровавые главы революции, выселения крестьян, а так-
же ужасные события в Китае.
429
В этом смысле подействовало и то, что папа непосредственно после войны (декабрь 1945 г.) сде-
лал кардиналами епископов «Сопротивления» Галена и Прайзинга.
430
Это обращение к прошлому привело к созданию объединенной евангелическо -лютеранской Церк-
ви Германии после второй мировой войны.
431
Устав предусматривает наличие 6 председателей — представителей важнейших конфессий, среди
них одного православного; пленарные заседания каждые пять лет (второе — Эванстон, США, 1954 г.,
третье — в 1961 г. в Нью-Дели. — В 1961 г. в Совет входило примерно 200 отдельных групп).
432
Эта основополагающая формула была распространена во время последней конференции Всемир-
ного совета с тринитарной точки зрения и звучит сейчас таким образом: «…сообщество Церквей,
признающих согласно Св. Писанию Господа Иисуса Христа Богом и Спасителем и потому желающих
исполнить то, к чему они призваны, во славу Бога — Отца, Сына и Святого Духа».
433
Но см. ниже п. 6 (Instructio).
434
«Eine Heilige Kirche» Хайлера; «Materialdienst des konfessionskundlichen Instituts des Evangelischen
Bundes» в Бенсгейме; «Una-Sancta-Briefe»; «Catholica». Для многих журналов общего характера и
ежедневных газет дело Una-Sancta — предмет постоянного репортерского внимания.
435
Понятно, что некоторые богословы обеих конфессий противятся этой основополагающей конста-
тации. Однако все контраргументы связаны с выводами из учения об оправдании или с определен-
ными богословскими формулировками; предметное ядро: «ничто не служит ко спасению, кроме как
через Бога, благодать и веру», — тождественно у католиков и евангелистов.
436
Вопрос о мирянах до сих пор на Соборе специально не обсуждался. Следует, стало быть, подож-
дать, будет ли Собор обсуждать категории харизмы и пророчества на основе, предложенной Пием XI.
437
О том уникальном значении, которое имело харизматическое явление Иоанна XXIII, сказал его
преемник Павел IV, открывая второе заседание Собора 29 сентября 1963г. Он обратился к почившему
со словами: «O carum et venerandum Johannem Pontificum! Мы воздаем тебе хвалу и благодарим за то,
что ты с Божиего соизволения созвал этот Собор, дабы открыть Церкви новые пути. Не побуждаемый
никакими земными прелестями, не подвигаемый никем, но как бы угадывая небесные планы и пости-
гая темные и мучительные нужды нашего времени, ты снова поднял оборванную нить I Ватиканского
собора».
438
Слово, понятое в том единственно возможном для восточных Церквей, ослабленном смысле.

411