Семинар № 3

«№1» Философские идеи Киевской Руси

Восточным славянам была чужда рабская психология, они не ждали Мессии, и у них постепенно
произошла переориентация с культа Христа на культ Богородицы.
Не приняли они слепого аскетизма как пути спасения; с привычной общинной моралью не
согласовывался принцип личной ответственности за грехи мира и многое другое. Славяне православию
не подчинились, они его оязычили. Власть же, уничтожив старую веру как институт, вынуждена была
смириться с двоеверием под видом христианства. Православие на Руси именно потому и смогло стать
мощнейшей силой, что внедрилось в основы национальной культуры и психологии.
Авторитет греческих и византийских мыслителей в домонгольский период был на Руси крайне высок.
Но постепенно начинают появляться и отечественные теоретики. Чаще всего это представители
Церкви. Именно в религиозных учреждениях оказались сосредоточенными образованные люди,
собирались библиотеки, концентрировались светские и религиозные сочинения разных направлений,
осуществлялась подготовка кадров для нужд Церкви и государственного управления.
Русь восприняла две византийские философские традиции. Первая объясняла мироздание и историю
исключительно из богословских принципов (например, Георгий Амартол), диктовала жестко
канонизированные христианские морально-назидательные кодексы. Вторая пыталась увязать
религиозные догматы с античной мудростью. Это хорошо прослеживается в «Шестодневе» Василия
Великого, «Диалектике» Иоанна Дамаскина, насыщенных многочисленными извлечениями из работ
великих греков. Авторы этого направления пытались представить естественный путь развития мира,
разрабатывали свои суждения по поводу движения небесных тел, изменений среди растений и
минералов, описывали круговорот воды и строение человека.
Среди первых русских мыслителей, которые начала разрабатывать философские проблемы,
необходимо назвать Киевского митрополита Иллариона (XI в.). В «Слове о Законе и Благодати» он
рассматривает вопросы истории человечества и закономерностей его изменений. Ведущей причиной
этих процессов автор считает смену форм религии. Благодаря этому формируется один из двух видов
общественного устройства: либо подчинение одних народов другим, либо их равноправие. Илларион
считает, что развивающаяся государственность Руси идет и всегда шла по второму пути. Углубить этот
процесс можно, совершенствуя национальную культуру и познание, а богословие в этом процессе
будет играть роль духовного наставника.
Последователем Иллариона был выдающийся политик, мыслитель и общественный деятель Русской
земли Владимир Мономах (1053 - 1125). Это был практически первый европейски образованный
правитель, создавший теоретическую светскую систему политической морали и стремившийся вопло-
тить ее в жизнь в годы своего княжения. Мономах разрабатывал идеи индивидуальной неповторимости
каждого человека, оценки его личностных качеств по трудовой созидательной активности,
нравственной содержательности поступков, оптимизму духа. Он призывает относиться к Церкви с
почтением, но без подобострастия.
Не случайно радостное восприятие русичами окружающего мира, развиваемое в работах Иллариона и
Мономаха, встречало суровое осуждение у сторонников византийского мироотрицания, например, у
грека - митрополита Никифора. Среди граждан Киевской Руси византийские миссионеры стремились
закрепить убеждение в том, что знания есть результат исключительно Божественного Откровения.
Русский богослов митрополит Климент Смолятич (XII в.), возражая против такой позиции,
предложил, исходя из евангельских изречений, трактовку двух методов познания. Первый - тайное,
готовое, не нуждающееся в усилиях ума знание, достигаемое «святыми». Другой - обыденное знание,
обоснованное практической жизнью. Знания, получаемые первым путем, могут проверяться вторым
способом. А потому нет знаний для избранных, но есть знания для всех.
Но, пожалуй, самой значительной фигурой того времени по богатству разрабатываемых философских
проблем был епископ Кирилл Туровский (ок. 1130 - 1182). Две темы в его творчестве хотелось бы
выделить особо. Во-первых, обоснование земного смысла нравственности. По мнению автора, именно
это заставляет людей достойно жить в миру. Отречение от него аморально. Поэтому Христос,
пронизанный Божественным Началом, служит людям, а не Богу. Во-вторых, Кирилл Туровский был
первым среди русских философов, предложивших учение о естественном происхождении разума. Раз
тело первично по отношению к душе, то, значит, в таком порядке они и были сотворены. Вслед за
порядком творения должно идти и познание: сначала познание природы, а затем -Бога. Человек имеет
собственный разум, который в состоянии постичь и «стройный разум» - целостное знание о мире и
Боге.
Итак, в первые века своего существования Киевская Русь сумела не только познакомиться с античной и
византийской философией, но и постичь из нее многое. Она предприняла довольно успешные попытки
оживить мистику богословия эмпирическими сведениями жизненной практики. Ее языческие корни
оказались не менее живительными, чем античное
мировоззрение. Труды русских богословских и светских мыслителей, а также уникальные по своей
ценности памятники отечественной литературы свидетельствовали о богатейших потенциальных
возможностях духовности Древней Руси.

2. Древнерусская мудрость (XIV-ХVII вв.)

Три с лишним столетия формировалось и укреплялось единое древнерусское государство, прежде чем
в начале XII в. распалось на ряд независимых и полузависимых княжеств. Борьба между ними за
первенство сопровождалась усилением и возвышением одних, подчинением и угасанием других.
Несколько десятилетий понадобилось нашим предкам, чтобы осознать необходимость политической и
экономической консолидации. В конце XII в. на Руси центростремительные процессы начали набирать
силу.
В течение длительного времени наша страна прикрывала собой Европу от набегов кочевых племен:
сначала хазар, затем печенегов и сменивших их половцев. А в начале XIII в. на Русь пришла первая
мощная волна монголо-татарского нашествия. Еще не успевшая укрепиться в новом единстве страна
оказалась под властью завоевателей почти на два столетия. За счет ее земель стремились поживиться
Великое княжество Литовское, Польша и католическая Церковь в лице Тевтонского ордена. Борьбу за
освобождение страны возглавила непокоренная Северо-Восточная Русь. Здесь же начали форми-
роваться и центры культуры.
К XV в. Русь оказалась экономически опустошенной, политически оскорбленной и духовно
униженной. Многое приходилось начинать сначала. Русь объединяется и обновляется. В XVI - XVII вв.
она уже крупное централизованное государство с единой экономикой. Не боярство, а служилое
дворянство определяет жизнь в обществе. Окончательно оформляется крепостное право и показывает
себя во всей «красе», порождая две крестьянские войны (Ивана Болотникова и Степана Разина).
Вопросы культурной ориентации государства решаются между сторонниками «греческого»
образования и «латинствующими». Церковь пока еще остается оплотом идеологии, культуры и
просвещения, но уже постепенно возникает светская литература, формируется новый слой
интеллигенции.

«2»вопрос

Братские школы и их роль в развитии культуры.

Борьба за сохранение культурной самобытности давно стала одной из основных тем

в истории украинцев. Постоянно находясь под властью чужеземных государств, они
неоднократно испытывали попытки ассимиляции господствующей культурой.
XIV - XVI ст., со времен существования Киевской Руси, времена, когда Украина
находилась под Литовско-польской властью Основным вопросом культурной жизни
Украины в эти времена, был национальной вопрос. Он влиял на всю политическую,
социальную, экономическую и в первую очередь духовную жизнь народа. В Большом
Княжестве Литовском «русский элемент» (не чисто украинский, так как наравне с
ним выступал и белорусский) был господствующим по отношению к языку и
церкви включительно. Вследствие постепенной победы Польши с ее развитой
культурой, вносился и польский элемент, и между этими различными элементами
началась борьба, борьба между православием и католицизмом (в то время для всех
европейцев религия была основным идеологическим вопросом), она возложила начало
первой в украинской истории большой идеологической дискуссии.
Православие в эти времена по-прежнему оставалось синонимом культуры. Его роль в
украинском обществе возрастала (из-за отсутствия собственного государства церковь
служила для украинцев единым институтом выражения их самобытности). Однако как
раз тогда, когда ощущалась потребность в сильной и вдохновляющей православной
церкви, она попала в состояние глубокого упадка. Навязывание католической веры на
Украине имело катастрофические последствия, первой сдалась украинская знать, как и
каждая знать, она была чувствительной к собственному социальному статусу, и связь с
религией и культурой (а православие считались неполноценным) глубоко поражала ее
самолюбие. Вследствие этого украинские аристократы стали массово отрекаться от веры
отцов и принимать католицизм, а с ним польский язык и культуру.
В 1610 г. в преисполненному скорби трактате «Тренос», или «Плач Святой
Восточной Церкви» ведущий представитель православия оплакивал потерю ее самых
знатных родов: «Где в данное время бесценные бриллианты православной короны,
прославленные роды князей – Острозкие, Слуцкие, Збаражские, Заславские, Пронские,
Горские ….. Где в данное время те, что окружали их... благородные, славные,
отважные, сильные и давние дома народа, что на весь мир славился престижем,
могуществом и отвагой?» За этим риторическим вопросом стоял общеизвестный факт
перехода всех этих славных магнатских родов к лагерю католиков-поляков.
Тяжело преувеличить те серьезные последствия, которые имела для украинцев
потеря собственной элиты. В обществах, которые положили начало современной
Европы, с их иерархическим строением, народ без знати все равно, что тело без
головы. Это означало, что Украина утратила этот класс, который обычно осуществлял
политическое руководство, ставил определенные политические цели, оказывал
содействие культуре и образованию, поддерживал церковь и давал ощущения
этнополитической самобытности общества. С распространением католицизма среди
украинской знати, православие, а также украинский язык и обычаи связывались,
прежде всего, с низшими слоями населения. Они стали в глазах католиков
предметом презрения. Поэтому честолюбивые и одаренные молодые украинцы были
постоянно вынужденные выбирать между преданностью собственному народу и
традициям и жизнью в господствующем обществе и его культуре, чаще преимущество
предоставлялось последнему. Вследствие этого важной проблемой украинской истории
стала проблема верхушки украинского общества или, правильнее сказать, - ее отсутствие.
Несмотря на свою слабость, православие смогло принять вызов католицизма.
Борясь с врагом его же методами, небольшая горстка украинских магнатов, которые
оставались преданными давний вере, основывали в своих владениях православные
школы и типографии. Есть свидетельство о том, что в 1570 г. князь Юрий Слуцкий
основал на территории своих владений школу и типографию. Поступала также
поддержка и от энергичного князя Андрея Курбского, беглеца с Москвы, в 1570-х
годах он поселился на Волыни,
посвятив себя обороне православия.Но самым великим и общепризнанным
покровителем православной церкви был «некоронованный король Украины» -
князь Константин Острозкий, один из наибогатейших и
мощнейших магнатов. В 1578 г., не жалея средств, Константин Острозкий
основывает в своем имении типографию, которой руководит непоседливый
путешественник Иван Федоров. В 1581 г. появляется лучшая ее публикация -усердно
отредактированная Острозкая Библия. Это была первая полная Библия, печатанная
славянским языком.Князь Острозкий также основал школы главной целью этих школ
являлась подготовка духовенства, способного с успехом вести борьбу с католическим
духовенством и парализовать его влияние на молодежь. В 1570-их годах основал
князь Острозкий в Острозе, своей резиденции, первую в Украине высокую школу,
известную под названием Острозкой академии.
 На первых порах князь пригласил преподавателями просвещенных греков.Со
временем стали преподавать их самые одаренные украинские ученики. По программе
обучения академия стояла наравне с самыми лучшими
иезуитскими коллегиями. Программа включала изучение греческого, латинского,
церковнославянского языков, а также «семь свободных наук», куда входили
грамматика, риторика, диалектики (искусства диспута), арифметика, геометрия,
музыка и астрономия.
Со временем Острозкий центр науки начал привлекать к себе таких
интеллектуалов, как шляхтич Герасим Смотрицкий (что служил ректором),
священник Демьян Наливайко, монах Василий Суразкий (выпускник итальянских
университетов). Среди чужестранцев, связанных с академией, были Кшиштоф
Казимирский, профессор астрономии из Кракова Ян Лятош и высокообразованный
Кирилл Лукарис, который со временем стал патриархом константинопольским.
Воодушевленный влиянием этой культурной ячейки, один православный
современник писал: «И снова, как солнце, засияла наша православная вера,
просвещенные мужи возвратились к Божьей церкви и множатся печатанные книги».
В те времена Острозкая академия продемонстрировала всему миру на что был
способен украинский народ, не имея финансовой поддержки и мощной научной базы,
они создавали великолепные труды и совершали гениальные открытия. К большому
сожалению, когда в 1608 г. умер Константин Острозкий, его внучка Анна,
фанатичная католичка, тут же передала академию иезуитам. К счастью для православия,
покровителями его высокой культуры были не только магнаты старинных родов. Даже
лишенное собственной элиты украинское общество было чересчур большим и
чересчур глубоко пронизано народными традициями, что не могло не породить
защитников своей религиозно- культурной самобытности. Именно в городах, где
украинцы представляли из себя стесненное, но тесно сплоченное
меньшинство, и появились новые поборники православия. В отличие от одиночек,
подобных князю Острозкому, это были группы мещан, которые объединялись в так
званые Братства.
Историки предполагают, что братства возникли еще во времена средневековья
для того, чтобы содержать церкви, поставляя им свечки, иконы и книги. Это были
современные организованные общества, в которых предусматривались ежегодные
выборы старших, главою братства мог быть только самый достойный его член.
Братства проводили обязательные ежемесячные сборы, платили взносы и решали
спорные вопросы на общинных судах. Большое значение братства предавали
воспитанию и формированию моральных качеств.Среди членов братства не
допускались ссоры и пьянки, для всех было обязательно придерживаться правил
поведения, уважение к старейшим, честность и любезность. Благотворительность была
нормой жизни, и поэтому братства быстро завоевали уважение и популярность в народе,
они заботились
о вдовах и сиротах своих умерших членов, поддерживали больницы и
предоставляли своим членам беспроцентные ссуды. Братства решительно выступали
против патроната, против польско-католической пропаганды, против национальных и
религиозных ограничений украинцев, против анти-моральной
жизни духовенства. Такое «вмешательство» мещан - «скорняков и кожемяк» в жизнь
светский людей и в церковные дела вызывало недовольства епископов и руководящих
органов.
В XVI ст. самым сильным и влиятельным было братство при Успенском соборе в
городе Львове. Оно служило образцом для других братств, которые возникали на
Галичине, Рогатине, Ярославе, в Луцке и Киеве и др. Большим уважением пользовалась
Львовская школа, которая имела своих выдающихся учителей и ученых из людей
местных и приезжих. Греков, как Арсений архиепископ, Стефан Куколь, или по-
книжному перекрещенный на Зизания, его брат Лаврентий, Кирилл Транквилион –
Ставровецкий - все выдающиеся ученые и писатели, Иван Борецкий, в дальнейшем
киевский митрополит и др. Успехи львовской школы, которая имела была школой
высшей, как и школа Острозкая, очень радовали гражданское население и
давала пример к основанию в других городам таких же школ, или школ которые бы
служили ступенью к
школе львовской. Иные братства обращались к львовянам с просьбами о
командировке к ним Львовских учителей для обучения и передачи опыта работы,
Львовских проповедников с книгами и учебниками.
С точки зрения социального состава братства объединяли простые торговцы и
ремесленники. По мере возрастания их влияния к братствам присоединялись и
зажиточные купцы. Тем не менее в некоторых братствах преобладали совсем иные
слои общества. К примеру, большинство членов Луцкого братства представляла
шляхта, а Киевского - духовенство. Заслуживает внимания и уважения то, что в
обществе с глубоким разделом на классы, братства принимали к себя православных со
всех социальных слоев.
И хотя по количеству членов они были небольшими (Львовское братство не
превышало ЗО членов, ибо как раз столько украинских семей имели разрешение
проживать в городе, в Луцке братство насчитывало 15 членов) однако деятельность
этих небольших организаций была чрезвычайно эффективной.
Уже с первых шагов братства поняли, что образование – наилучшие оружие для защиты
своей веры. Поэтому одной из самых важных забот было школьное дело. В конце XVI ст.
Братства начали основывать собственные
школы, нанимали преподавателей преимущественно из местного образованного
населения. Сохранился «Порядок школы», которым руководствовались братские школы
Украины и согласно которому учитель, или «дидаскал» должен был быть «божеский,
скромный, не гневным, не сквернослов, не колдун, не баснописец,
не приверженец ереси а подспорье благочестия, что представляет собой образ добра в
всему». Воспитывать детей он должен так, чтобы «не остался виновен ни за одного Богу
Вседержителю, и потом отцам их, и ему самому». Для учителя все ученики должны
быть равными, дети богатых и «сироты убогие», и те, что «по улице ходят подаяния
просят». Этот труд свидетельствует, о том с какими мыслями основывали школу
львовские мещане XVI ст., как высоко ценили они задачи учителя. Из-за такой
большой ответственности, которая
лежала на преподавателях, эти правила поощряли их «хорошо учить и наказывать
непослушных не как тиран, а для науки».
В начале XVII ст. многочисленные братские школы существовали уже по весь
Украине. В братских школах обучались дети всех слоев населения, а также и сироты.
Существовали братские школы за счет взносов и небольшой платы за обучение, дети
бедняков и сироты учились бесплатно.
Одной из важнейших видов деятельности Львовского братства, помимо школы,
было книгопечатание. Когда во Львов приехал Иван Федоров, братство помогло ему
основать типографию. В 1574 г. появляется его первая книжка «Апостол». Это была
выдающееся событие, которое ознаменовала начало книгопечатания на Украине.
Купив типографию Львовское братство, превратило город в центр православного
книгопечатания. Распространение школ и печати разбудило прежде пассивных
и консервативных украинцев. Сотни воспитанников школ, пронизанных духом
национальных традиций, а также осведомленных западноевропейской наукой,
становились странствующими учителями, расходились по городам и селам в
поисках заработка. Кроме современных знаний, они несли чувство собственного
достоинства и непримиримости. Вместо того чтобы переходить в польский
католицизм, они с возрастающей решительностью стали уничтожать религиозные
традиции, которые отличали их от поляков. Примером
этих новых явлений в духовной жизни Украины было сопротивление Львовского
братства попыткам польских католиков навязать григорианский календарь.
Без сомнения, все эти изменения были результатом деятельности Братств и братских
школ, все это позволило украинскому народу, в условиях Литовско- польской власти и
навязывания католической культуры, сохранить свои исконные традиции, самобытную
культуру, чувство собственного достоинства.
Братские школы оказались фундаментом для дальнейшей образовательной системы
Украины, как например Киево-Могилянская академия, которая была основана путем
слияния двух школ - братской школы и школы П. Могилы при Киево- Печерской
лавре.

«№3» Киево могелянская академия. Философские взгляды

Фиафана Прокоповича.
Киево-могилянская академия — один из просветительских и научных центров
восточнославянских народов XVII—XVIII веков. Она была образована в 1632 году по
инициативе Киевского митрополита Петра Могилы на основе объединения киевских
Братской (осн. в 1615 г.) и Лаврской (1631) школ по образцу западноевропейских
гимназий академического типа. До 1694 года она именовалась Киево-Могилянской
коллегией и размещалась в Киево-Могилянском Братском монастыре. В 1694 году по
царской грамоте академия получила самоуправление. Кроме государственного
«довольствия» средства на ее содержание выделялись также киевскими митрополитами.

В Киево-Могилянской академии учились дети духовенства, горожан, казаков, крестьян.

При ней имелся Сиротский дом (Бурса). Академия делилась на 8 (до 1680 году — на 7)
классов («школ»). После низших классов (фара, инфима, грамматика, синтаксима)
ученики переходили в средние — риторики и поэтики; студенты, решившие принять
духовный сан, продолжали образование в высших классах: философии (2 года обучения) и
богословия (4 года). В академии преподавались астрономия, музыка, катехизис,
славянская и латинская словесность, славянский, польский, греческий, латинский,
древнееврейский, немецкий и французский языки, история, география, математика,
экономика, медицина, архитектура, живопись, естественная история, нотное пение и
другие предметы. Изначально преподавание велось на латинском языке; с 1784 года — на
русском.

Все преподаватели были представителями монашествующего духовенства. В академии

проводились публичные диспуты, ставились спектакли религиозного и нравственного
содержания. Среди преподавателей академии были Симеон Полоцкий, Феофан
Прокопович, Епифаний Славинецкий, Стефан Яворский. Воспитанниками академии были
писатели, просветители и церковные деятели: М. Бантыш-Каменский, Г. Сковорода,
гетман Украины И. Самойлович.

Киево-могилянская академия действовала до 1817 года; в 1819 году она была

преобразована в Киевскую духовную академию. Ее опыт использовался при организации
Славяно-греко-латинской академии.
Философия Феофана Прокоповича
Феофан (Елисей в миру) Прокопович (1677-1736) - выдающийся деятель «Ученой
дружины Петра I», один из основных ее интеллектуальных наставников. Начиная с 1709
г., он участвовал в разработке различных «указов», «регламентов», «распоряжений»,
программ внутренней и внешней политики, в том числе относительно церкви и
духовенства. Человек ближайшего окружения Петра I, Феофан отличался редким
трудолюбием, однако оценка его участия в Петровых реформах никогда не была
однозначной.

Между тем жизнь Феофана Прокоповича не была легкой, творческий путь - гладким, а
посмертные характеристики его роли в истории духовной культуры России и поныне
тенденциозно неадекватны. Даже краткий обзор его жизни, ознакомление с отдельными
сторонами мировоззрения убеждают в сказанном.

Выходец из купеческой семьи, Елисей родился в Киеве. Он рано был определен

сначала в начальную школу Киево-Братского монастыря, а затем - десяти лет - отдан
после смерти отца попечителем, дядей по линии матери, в Киево-Могилянский коллегиум
(академию). Протектор академии В. Ясинский и
профессор философии Г. Одорский, обратив внимание на незаурядные способности
Елисея, много сделали для формирования мировоззрения будущого мыслителя. Вряд ли
в стороне от забот о племяннике оставался и дядя (выбранный ректор академии
Феофан Прокопович). После Киева Елисей продолжал
свою учебу за рубежом (1695-1701), в частности в Риме, в иезуитском Коллегиуме св.
Афанасия. Обучение здесь было нелегким, хотя и успешным, скитания за границей -
тяжкими. С радостью вернулся он на родину (1704), где вскоре принял монашество,
получив при пострижении имя дяди- Феофан Прокопович.

Система деизма: формы выражения

В Киеве началась практическая, общественная и политическая деятельность Ф.
Прокоповича - профессора, протектора, а затем и ректора Киево-Могилянской академии.
Сначала он преподавал поэзию, риторику, философию и этику. Блестящий лектор,
Феофан становится и знаменитым проповедником, создателем многих оригинальных
трудов и переводов философско-богословской литературы древних и современных ему
авторов, мастером поздравительных и поучительных «слов», активным деятелем
церковного и гражданского движений своего времени. После победы русских войск над
шведскими полками под Полтавой (1709) Петр I все больше и больше приближает к себе
Феофана, берет его в Прутский поход (1711), а через пять лет переводит в Петербург.
Включившись в государственную, научную и церковную работу, Прокопович
переживает «период наиактивнейшей общественной деятельности» (1716-1725).
Общая тенденция к секуляризации общественной жизни, свойственная
общественной позиции Ф. Прокоповича, в его философии выражалась в стремлении
преодолеть «изнутри» провиденциалистское, авторитарное понимание содержания
философских знаний, их традиционную теологизацию. «Ренессанс подорвал
средневековую авторитарность мышления, не отбросив ее, а, наоборот, доведя до
предела и обратив в противоположность». Ренессансный подход членов «Ученой
дружины Петра I» к проблеме предмета философии отодвигал в сторону теологию и
схоластику.
Ф. Прокопович в предмет философии включал рационалистически понятую
задачу выявления «общих принципов» совокупного бытия «тел», субстанционных
связей, форм и причин «материальных вещей». Созданный богом мир, полагал он,
развивается на основе собственной сущности, природной причинности и должен
«рассматриваться как объект в собственном значении». Прокопович не отбрасывал
напрочь понятия «бог», теологические «начала» бытия и др.: они присутствуют в его
рассуждениях в гилозоистической форме. Божественное начало призвано
гармонизировать материю, придавать ей соразмерность, пропорциональность,
благозвучность и изящество. Отражение этих свойств материального мира,
макрокосмоса, человека с его разумом и способностью речевого общения - великая
задача философии. Как видим, к общим мировоззренческим принципам подключаются
эстетические, риторические, поэтические, художественные «начала». Именно поэтому
Прокопович писал: «Великий светоч ума человеческого - философия - либо рождена,
либо вскормлена поэзией».
Таким образом, Ф. Прокопович рассматривает как синонимы понятию
«философия» словосочетания «обожествленная поэзия», «божественное искусство»,
«божественная красота» и т. п. Достаточно обратиться к его «Рассуждению о книге
Соломоновой, нарицаемой «Песня песней»...», в которой божественными признаются
церковное песнопение и религиозная поэзия. Божественное у него - это искусное,
которое является таковым скорее по форме, чем по содержанию. Последнее отражает
деизм его миропонимания, характерный для философии первой трети XVIII столетия.
«Век Просвещения» не был веком ниспровержения христианства (равно как и других
религий). С большим или меньшим успехом он сокрушал пьедесталы клерикальных сил
феодализма, оставляя в неприкосновенности главные постулаты господствующих
верований. Антифеодальная идеология, а также процессы секуляризации не всегда
совпадают с проявлениями атеизма, хотя атеизм в ту пору имел антиклерикальный
характер, чаще всего выступая в форме свободомыслия.
В ранних своих трудах - в лекциях «О риторическом искусстве» (1706-1707), в
трудах «Логика» (1707-1709), «Натурфилософия, или Физика» (1708-1709) , «Этика, или
Наука об обычаях» (1707-1709)-и поздних работах рассматривал широкий комплекс
проблем, от теологических до политических. Этот комплекс, как и систему основных
категорий, следует проанализировать, соотнеся с общими тенденциями развития
просветительской мысли и эволюции духовной культуры России того времени.
Бог - центральная категория миропонимания Ф. Прокоповича. Предельная
емкость этой категории объяснялась тем, что в сознании людей она отождествлялась с
онтологической неограниченностью творца (бог бесконечен в своих проявлениях). Но
будучи приравненным понятию «природа», он обретал двойную форму бесконечности
своего проявления, существования, «Бог - всесущее, всезначимое; природа - всемогуща и
всезначима». Эти два ряда в системе взглядов Прокоповича соотносились.

Суждения Ф. Прокоповича о боге дополнялись философскими и

естественнонаучными представлениями конца XVII - начала XVIII в. Не случайно,
подмечая их связь с философией Б. Спинозы, один из младших членов «Ученой
дружины» писал «Лунки Феофана и амстердамского философа ощутимо сближаются». В
этой позиции крылись истоки большей веротерпимости новгородского епископа по
сравнению с С. Яворским и И. Посошковым, Г. Бужинским и Ф. Лопатинским, Д.
Ростовским и А. Волынским - признанными сподвижниками Петра I. Поэтому мало
сказать, что в учении Прокоповича о боге заметны были следы влияния российского
свободомыслия, связанного с процессами раскола, распространением новгородско-
московских ересей, движений стригольников и духоборов. Неортодоксальность взглядов
Феофана определялась влиянием ренессансных и антитринитаристских идей,
религиозно-реформаторских движений Белоруссии, Литвы, Украины, славянских
народов Восточной Европы, протестантских идей сложной эпохи конца XVII - начала
XVIII в.
Решительное отделение богословия от философии и превращение любомудрия в
отдельную область занятий углубляло противоречия дуалистической системы
Прокоповича, расширяя в ней сферу секуляризованных концептуальных построений.
Условия и средства познания:
логика, опыт, риторика
В начале XVIII в. интерес к богопознанию и экстатическому самопознанию
спадает. На передний план в связи с острой потребностью в развитии промышленности,
ремесла, техники выдвигается интерес к естественнонаучным, техническим знаниям и к
философии как знанию о путях и средствах познания мира, овладения истиной.
Активизируемые петровскими преобразованиями наука и особенно философия
России с величайшим напряжением приступали к исследованию теоретико-
познавательных проблем. Философское крыло «Ученой дружины Петра I» активно
разрабатывало принципы теоретико-познавательной концепции, исходящей из признания
познаваемости мира.
Ф. Прокопович в своих теоретико-познавательных построениях, опираясь и на
суждения здравого смысла, и на научно значимые выводы, стремился использовать все
достижения современной мысли. Иногда он прибегал к теории о «двойственной истине».
Иногда опирался на учение Дунса Скота или тезисы сторонников Реформации. Однако
чаще всего он обращался к идеям о «здравых» и «естественных», «обычных» и
неинтеллигибельных средствах познания и выражения истины. В лекциях «О
риторическом искусстве» и «Натурфилософия, или Физика» нередко встречаются
родственные теории «двойственной истины» утверждения о необходимости достигать
согласия между наукою и Библией, так как между верой и опытом нет противоречий.
Если ученики и последователи Коперника, указывал Прокопович, с помощью аргументов
математики, механики и физики докажут истинность своей теории, то Священное
писание не может быть для них препятствием, - его можно толковать аллегорически.
Реформационно-протестантские деистические мотивы звучали у автора лекций по
натурфилософии, когда он объяснял характер «действующей причины» как «работу»
прежде всего закона, никем не нарушимого и в этом смысле объективного, хотя бы
однажды и установленного богом.
В духе гносеологии нового времени выглядит вывод теоретико-познавательной
концепции Ф. Прокоповича о двух путях и двух средствах познания. Первый путь, этап,
средство - чувственное познание; оно связано с органами чувств: зрением, осязанием,
обонянием, слухом. Второй путь - мысленная форма - использует силы интеллекта:
разум, мысленность, ум, рассудок и т. д. Подробный разбор этих познавательных средств
мыслитель дает и в лекциях по риторике, и в лекциях по натурфилософии, физике,
логике и диалектике. В ряде случаев в работах Феофана встречаются упоминания об
опытном пути познания, однако в целом интересующая нас концепция указывает на
сенсуалистические (чувственные) и рационалистические (мысленные) средства как на
две главные тенденции в едином потоке достижения знаний.
Сам процесс познания - от предмета к органам чувств и разуму - Ф. Прокопович
огрублял, однако стремился при этом опираться на естественнонаучные понятия. Он
утверждал, что либо от предмета идут образы к органам чувств, либо, наоборот, от ока до
предметов направляются лучи, дающие первичные данные для разума. Первичные
«образы» являются в соответствии со спецификой того или иного из органов чувств:
могут возникать «зрительные образы», «образы обоняния», «осязания», «слуха» и т. п.
Любопытно: в этом же ряду - «образы речи», «яркие» или «тусклые», «мягкие» или
«жесткие» образы. Все должно пройти через фильтр органов чувств, прежде чем
получить звание теории. «Физические теории, - писал Ф. Прокопович, - не иначе
точнейшими становятся, как через испытания органов чувств». Явно сенсуалистический
подтекст рассуждений философа-рационалиста не возбуждал сомнений: навеянную
аристотелевской, декартовской силлогистикой и арабской философией парадигму мысли
Феофана следует квалифицировать как рационалистическую, т. е. вполне
соответствующую духу просветительской мысли XVIII в.
Рационализм Ф. Прокоповича особенно ярко выявлялся в логическом учении.
Центральным элементом признавалось суждение - продукт деятельности интеллекта.
Суждение - итог рационального акта познания, совершающегося на второй - логической -
его ступени. Все логические средства связаны с суждением. Логика-наука достижения
истины, орудие ее формирования, поскольку речь идет о процессе мышления.
Рассматривая соотношение двух этапов познания, Ф. Прокопович предостерегал,
что на этапе чувственного познания нельзя останавливаться. Быть во власти своих чувств
- это значит оставаться всегда в плену чаще всего недобрых привычек и низших удо-
вольствий, разрушающих сами органы чувств человека, его психику, нарушающих
нормальную жизнедеятельность человека.
Трактат (свод лекций) Ф. Прокоповича «О риторическом искусстве» - явление
исключительно яркое в истории философской мысли. Ввиду того, что впервые он был
опубликован лишь десять лет тому назад, можно предположить, что его изучение только-
только начинается. Составляя целый том (332 с.), риторические труды профессора Киево-
Могилянской академии еще привлекут внимание будущих исследователей истории
отечественной философии. Десять книг произведений Феофана включают изложения
логических, теоретико-познавательных, этических и эстетических воззрений, анализ
принципов доказательности и импликации, рассмотрение значения органов чувств и
различные рекомендации пишущему историю, воспоминания, а также статьи по
специфике различных форм «речи» и т. д. Многие разделы «Риторики» Прокоповича
посвящены анализу особенностей бытовой речи, торжественной и увеселительной,
эпидиктической (приукрашивающей) речи и проповеди .