!

1
Цареградская Т.В.
Музыкальный жест в пространстве современной композиции. — М.:
Издательство «КОМПОЗИТОР», 2018.

С. 7 (1)
Сегодня никого не удивляют такие концепции (и сопутствующие им термины)
новейшей композиции, как «мультипликация», введенная П. Булезом,
«статистическая формация» К. Штокхаузена или «ритмический персонаж» О.
Мессиана.

С. 7 (2)
В зоне концептуально-терминологического становления сегодня, как нам
представляется, находится и концепция «музыкального жеста».

С. 7 (3)
К. Штокхаузен: «Вся музыка — как человеческая деятельность — состоит из
жестов. Можно было бы переписать всю историю музыки как стилистически-
жестовую… как «жестикологию».

С. 7 (4)
П. Булез: «Как невозможно сменить цвет глаз, так композитор не может уйти от
своих жестов, которые остаются с ним сначала и до конца его жизни. Это то,
что выражает его индивидуальность.

С. 8 (5)
Телесность в отношении к музыке выводит последнюю из мира исключительно
абстрактных и духовных феноменов в поле более широкого понимания.

С. 8 (6)
В период с XIX по XX век <…> возникает новое «открытие» телесности, где
одним из пионеров стал французский философ М. Мерло-Понти. Ему
принадлежит идея человека в мире как тела, которое обладает сознанием и
определяет свое бытие с помощью тела <…>

С. 8 (7)
«Феноменологическое тело» М. Мерло-Понти обеспечивает постоянный диалог
человека с миром, и источник любого смыла кроется в человеческом
одушевленом теле: «Тело выступает первичным генератором символов, оно
способно продуцировать символические коды разных типов (визуальные,
акустические, тактильные)».

С. 9 (8)
Тело и жест связаны чрез действие. «Что такое жест?» — спрашивает Барт. И
отвечает: «Что-то вроде избытка действия <…> жест есть неопределенная и
 !2
неиссякаемая совокупность причин, импульсов, инерций, которые дают
действию его атмосферу.

С. 9 (9)
Барт констатирует: «Давайте отличать сообщение (message), несущее
информацию, знак (sign), активирующий интеллектуальную деятельность, от
жеста (gesture), которое формирует все остальное… без намерения что-либо
формировать».

С. 9 (10)
<…> сообщение, знак и жест есть однопорядковые явления, они сопоставимы,
и в отличие от сообщения и знака жест имеет иррациональную природу.

С. 10 (11)
Что же понимается под словом «жест»? Толковый словарь русского языка
Ушакова дает нам следующее определение: «ЖЕСТ», жеста, муж. (франц.
geste). 1. Телодвижение, особенно движение рукою, сопровождающие речь для
усиления ее выразительности или заменяющее ее. <…> Поступок,
совершаемый с каким-нибудь умыслом <…>

С. 12 (12)
Область музыки также имеет свои определения, которые представлены двумя
крупными областями — исполнительской и композиторской.

С. 13 (13)
<…> именно экспрессия жеста, по всей видимости, вела к пониманию музыки
как «жестового искусства», и тогда жестами становятся не только
телодвижения, но и те звуковые структуры, которые в результате этих
телодвижений возникают, а также и те, которые символизируют телодвижения.

С. 14 (14)
Об экспрессивности музыкального жеста писал Курт Вайль в 1927 году,
разрабатывая вместе с Бертольдом Брехтом концепцию «сценического жеста»,
определившую разрыв с «психологическим театром».

С. 14 (15)
Жест, будучи в основе своей телодвижением, стал объектом искусства на самых
ранних стадиях цивилизации <…>

С. 15 (16)
В конце XIII века изучение жеста получило статус науки (ars) по отношению к
музыке и голосу у францисканского монаха Роджера Бэкона.
 !3
С. 15 (17)
Вполне понятно, что область жеста в европейской культуре наиболее активно
разрабатываемся в теории театра. Входя в систему пластического обеспечения
актерского мастерства, жест находится в теснейшей связи с риторикой.

С. 15 (18)
Пластическое движение лежит в основе синестетической теории Ж. д’Удина,
который считал, что все чувства человека восходят к единому жесто-
осязательному основанию.

С.16 (19)
Зрительное восприятие — своеобразный аналог «осязания на очень далеком
расстоянии»; вкус — непосредственное осязание; обоняние — осязание на
расстоянии; «слух» на далеком расстоянии.

С. 16 (20)
Осязание увязывается с движением, а единство этих двух начал формирует
пластические основания художественного творчества, которое понимается как
выражение эмоций с помощью телесных движений. Особенно это относится к
музыке, которая как раз и трактуется как некий язык жестов.

С. 16 (21)
<…> историк и философ архитектуры А.Г. Раппапорт говорит о «телесности
архитектурного пространства». О жесте в исследованиях литературы пишет
Розан Кацман: «…изучение жеста… постепенно становится полноправным
академическим направлением в науке.

С. 17 (22)
Отец Мокеро, великий знаток григорианского пения, неоднократно пояснял, что
жест, использовавшийся в григорианской хирономии, был основан на особой
звуковой и ритмической эстетике и не тождественен отбиванию такта: ему
следовало учитывать плавность линий напева. В результате жестика регента
могла передаваться чрезвычайно изощренной графикой <…>

С. 18 (23)
Множество примеров жестики, тесно связывающей музыку и речь, находим в
итальянской музыке. Известный stilo concitato, предложенный и развитый
Монтеверди, был связан с широким употреблением драматических жестов,
которые явились основанием для музыки в диалогах. Аффекты, воплощаемые
через посредство музыкально-«жестовых» построений, нашли своих теоретиков
в лице Р. Декарта и А. Кирхера. Кирхер, в частности, описывал, как
музыкальное движение организует движение психики.
 !4
С. 20 (24)
Александр Труслит <…> опирался на представление о том, что музыкальное
движение как таковое есть наиболее глубокий, базовый уровень музыкальной
материи и что вся музыка происходит из ощущения и переживания движения,
общего для всех существ.

С. 20 (25)
<…> размышляя о соотношении музыки и языка, лингвист Манфред Бирвиш
указывал на сходства и различия между ними. Согласно его воззрениям, музыка
в общем и целом имеет жестовую форму <…>, в то время как язык
основывается на логических формах. Если писатель стремится «сказать что-то»,
то д л я ком п о з и то р а ва ж н о с р ед с т ва м и м у з ы к и « п о ка з ат ь и л и
продемонстрировать нечто». Ему представлялось, что язык основан на
когнитивных структурах и процессах, тогда как музыка базируется на
эмоциональных и аффективных ситуациях и процессах. Поэтому способ
выражения в одном случае будет логический, в другом — «жестовый».

С. 21 (26)
Постмодернистский дискурс в отношении жеста можно проследить с книги
Иванки Стояновой «Жест — текст — музыка», где жестовость рассматривается
как следствие кинесиса, образующего способность музыки быть динамическим
знаком («высказыванием-процессом»).

С. 22 (27)
«Я определяю человеческий жест как любую энергетическую оформленность
<…> во времени, которую можно интерпретировать как значимую»1 .

С. 23 (28)
<…> в западной классической музыке метр функционирует как гравитационное
поле, которое определяет наше ощущение верха и низа, относительную
значимость событий и относительный объем энергии, нужной для преодоления
«гравитационных ограничений» <…> 2

1 Р. Хаттен.
2 Р. Хаттен.