МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ ЛНР

Луганский государственный педагогический университет

Филологический факультет

Кафедра теории и практики перевода

Филологический факультет

Кафедра теории и практики перевода

РЕФЕРАТ

на тему: Психологические проблемы перевода

Выполнил студент ЛОМО

1 курс Лебединский К.Е.

Преподаватель кафедры
теории и практики
перевода

Грязнова А.М.
 Введение

Психолингвистические подходы к переводу традиционно ориентированы на

поведенческий анализ перевода. Перевод как поведение, и в центре внимания анализа
находится «проблема исследования поведения переводчика». Переводчик сравнивают с
аппаратным компонентом: «Вся обработка текста - это степень решения вопроса решения.
Переводчики, как и другие текстовые процессоры, сталкиваются с проблемами »Одна из
основных проблем - это память. Как и в поведенческой традиции, переводчик считается
«черным ящиком», не в фокусе, в то время как проводится анализ на входе и выходе,
причине и следствии. Такой подход имеет тенденцию рассматривать перевод поведение в
большом, объективном масштабе, а не субъективные механизмы, лежащие в основе
интерпретации текста. Более того, «перевод» означает здесь просто «межъязычный
перевод».

В конце концов, переводчик, и тем более исследователь перевода, вынужден мыслить в

терминах перехода от прототипа к метатексту с помощью оценочно ориентированных
упражнений, имевших место в его высшей школе; наличием и использованием
двуязычных словарей, которые представлены не как временные, предварительные,
неполные и вводящие в заблуждение средства, а как списки «эквивалентов»

Переводчики не ограничивают вводом-выводом, как телеграфисты транскрибируют точки

и строки азбуки Морзе в латинские (или другие естественные коды) символы алфавита.
Язык, более или менее эффективно использует для общения с другими индивидами, не
противоречит субъективности языкового опыта индивида.

Психологические принципы основы перевода

Психологический подход к переводу ориентирует на исследование самого процесса

перевода, на изучение «человеческого компонента» в переводе, на анализ психологии
выбора переводчиком тех или иных решений в трудных ситуациях. В область психологии
перевода, несомненно, входят вопросы типологии двуязычия ) и роли автоматизмов
(особенно при выполнении синхронного перевода), проблемы взаимодействия мышления
на разных языках, а также внутренней речи и перевода и т. д. Одним словом,
проблематика психологии перевода очень обширна.

В настоящее время непреложная истина состоит в том, что психологическое изучение всех
аспектов коммуникации, то есть собственно языка, речи, мышления и поведения,
позволяет раскрыть психологическую природу речи и языка, определить правила общения
посредством языка и другие закономерности, реализуемые переводчиком в процессе
своей работы. К этому выводу подводят нас и те тенденции, которые проявляются в
развитии современной психологии обучения иностранным языкам за последние годы.

В отличие от сугубо лингвистической и литературоведческой концепций перевода

психологическое толкование перевода шире, оно выходит за рамки обычного сравнения и
анализа языков и языковых средств. Исследователь-лингвист А.Д. Швейцер в статье
«Возможна ли общая теория перевода?» дает, по существу, психологическую оценку
переводу и первоочередным считает решение вопроса о том, «можно ли строить теорию
общего перевода, исходя только из формально-структурных или художественно-
эстетических критериев». Думается, что такой подход к проблемам общего перевода
всегда будет однобоким и не сможет дать исчерпывающей объективной картины тех
процессов, которые принято относить к переводу. Такой же позиции, как показано ниже,
придерживаются и психологи.

Решение вопроса о трудностях перевода в психолингвистическом плане непосредственно

связано с решением вопроса о взаимодействии языка, мышления и ориентации
переводчика. Позиция исследователя в этом важном и сложном вопросе во многом
определяет его понимание переводческого процесса и соответствующее решение
переводческих трудностей. Так, если исследователь перевода считает, что мышление всех
людей имеет универсальный, общечеловеческий характер, то он будет понимать
переводческие трудности в одном плане. Если же он будет полагать, что в мышлении
людей, пользующихся различными языками, имеются существенные различия, то в
работах такого исследователя процесс перевода и проблема трудностей будут освещаться
совершенно по-иному.

Восприятие текста

Первый этап касается интерпретирующего акта, заключенного в самом восприятии

прототипа текста, то есть в первом, хотя и поверхностном, чтении исходного текста.
Сканирующая деятельность заключается в последовательном наблюдении частей
последовательности для извлечения смысла, будь то вербальный или невербальный текст.
Даже если при чтении кажется, что человек получает серию последовательных
оптических стимулов, восприятие фактически охватывает как пространственный, так и
временной порядок; можно выделить не только мелкие фрагменты, но и целые
инвариантные элементы. Первоначальное восприятие дает примерное различие между
«одинаковыми» и «разными». Воспринимаемые последовательности уже содержат всю
сцену: последовательности преобразуются в рамках восприятия целого.

Интерпретации, однажды вошедшие в сознание, продолжают видоизменяться, производя

цепные эффекты, в которых они превращаются в знаки для дальнейших процессов
сигнификации, используя в качестве объектов другой материал в сознании - или за его
пределами, и производя новые интерпретации. Чтение, когда текст благоприятен для
читателя, вызывает долговременные реакции.

Переводчик читает и, в то же время, должен отслеживать все внутренние и внешние

равновесия, которые высказывание имеет в связи со всем текстом: выполняются
многочисленные операции синтеза и анализа - без того давления, которое накладывает
наложенные временные ограничения. на интерпретатора - что заставляет ее
сосредоточиться на структуре в целом, а не только на отдельных единицах восприятия.

Язык обладает способностями к предсказанию. Он имеет возможности синтагматической

ассоциации, выходящие за рамки возможностей парадигматической комбинации.
Бесконечная сочетаемость слов, несмотря на (предполагаемую) конечность каждого слова,
значительно увеличивает возможности сказуемости и, следовательно, выразительный и
интерпретирующий потенциал. Воспринимая объект, наблюдатель улавливает
доступность каждого объекта, он не ограничивается фиксированным, денотативным
значением, он также воспринимает контекстуальное, средовое значение.

Если наблюдатель и наблюдаемая среда являются частью одного контекста, невозможно

любое объективное, отстраненное наблюдение «извне», точно так же, как фиксированное,
холодное, неповторимое чтение. Согласно принципу неопределенности Гейзенберга,
абсолютные и точные измерения невозможны из-за помех измеряемой величине, которые
неизбежно вносятся измерительным прибором. Другими словами, наблюдатель является
частью окружающей его среды, а также текста, который он читает, так что каждое чтение,
каждое восприятие текста одновременно является самоанализом.

Передача информации всегда осуществляется в исходном тексте, это зависит от

переводчика и меняется в зависимости от степени полноты в зависимости от цели
сообщения. Это могут определить непосредственно участники общения, а также
переводчик. Существует два основных вида перевода: дискурсивный перевод и
адаптивное транскодирование. Точно так же, как во время разговора один и тот же язык
разных текстов для говорящего и слушающего распознается коммуникативным
эквивалентом и объединяется в единое целое, исходный текст - принятый
коммуникативный эквивалент исходного текста. Задача переводчика - обеспечить такой
тип межкультурной коммуникации, при котором предлагается созданный слушатель.

Таким образом, английский перевод будет полной оригинальной и коммуникативной

заменой переводчика в оригинальном тексте в соответствии с функциональным,
структурным и семантическим планами. Итак, мы имеем дело с типами идентификации.
Функциональная идентификация оригинала и перевода происходит в случае, когда
перевод приписывается автором оригиналу; перевод публикуется от имени переводчика
при условии, что обсуждения имеют место в оригинале; Таким образом, в качестве
оригинала может быть принят перевод, но не перевод. Идентификация содержания
оригинала и перевода заключается в том, что перевод воспроизводит полностью
оригинальное содержание, поскольку содержание того же автора было передано с
помощью другого языка. Функциональная идентификация оригинала и перевода
происходит в случае, когда перевод приписывается автором оригиналу; перевод
публикуется от имени переводчика при условии, что обсуждения имеют место в
оригинале; Таким образом, в качестве оригинала может быть принят перевод, но не
перевод. Идентификация содержания оригинала и перевода заключается в том, что
перевод воспроизводит полностью оригинальное содержание, поскольку содержание того
же автора было передано с помощью другого языка. Функциональная идентификация
оригинала и перевода происходит в случае, когда перевод приписывается автором
оригиналу; перевод публикуется от имени переводчика при условии, что обсуждения
имеют место в оригинале; Таким образом, в качестве оригинала может быть принят
перевод, но не перевод. Идентификация содержания оригинала и перевода заключается в
том, что перевод воспроизводит полностью оригинальное содержание, поскольку
содержание того же автора было передано с помощью другого языка.

Итак, переводчик обеспечивает посредничество, с помощью которого язык создается

таким же коммуникативным эквивалентом, с его функциональной эквивалентностью,
проявляющейся в его идентификации оригинала, переводится в семантическом и
структурном плане. Переводчик как участник сложного коммуникационного процесса
одновременно нескольких коммуникативных функций. Во-первых, переводчик передает
исходный текст, который участвует в реальном акте общения. Во-втором переводчик
является создателем текста на целевом языке, он является новым соавтором текста. В-
третьих, переводчик создает не просто перевод текста на какой-то язык, а текст, который в
функциональном, семантическом и структурном планах действует как полная замена
оригинала. Последнее означает, что переводчик сравнивает языковые единицы и
эквиваленты в поисках наиболее удобных эквивалента на целевом языке. Итак,
переводчик выстраивает дискурсивную формуцию, сравнивает ее с оригиналом, выбирает
окончательный перевод. Таким образом, переводчик различает коммуникативное
равенство двух частей текста, написанных на разных языках. Следовательно, процесс
перевода и его знания полностью зависят от коммуникативных способностей
переводчика, его результатов и навыков, а также от компетенции переводчика.
переводчик отличает коммуникативное равенство двух частей текста, написанных на
разных языках. Следовательно, процесс перевода и его результат полностью зависят от
коммуникативных способностей переводчика, его / ее знаний и навыков, а также от
компетенции переводчика. переводчик отличает коммуникативное равенство двух частей
текста, написанных на разных языках. Следовательно, процесс перевода и его знания
полностью зависят от коммуникативных способностей переводчика, его результатов и
навыков, а также от компетенции переводчика.

Мысленное представление чего-либо - это своего рода мысленный перевод. Другими

словами, интерпретация также является «переводчиком», и, по мнению некоторых
ученых, его можно правомерно называть любым термином без различий. Восприятие
чего-либо (объекта или знака) переводит воспринимаемую вещь в ментальную
репрезентацию или интерпретацию. Каждое последующее восприятие-перевод-
интерпретация - это повторное познание, то есть новая интерпретация и уточнение
ментальной репрезентации. «Мы представляем представление как представление».
Репрезентация такова только при условии, что она также подразумевает осознание себя
репрезентацией. Есть уровень репрезентации и уровень мета-репрезентации. Смысл
создается посредством всех и неопределенного процесса поиска истины,
прогрессирующего от восприятия концепции к мета-концепции: «Подумайте, какие
эффекты, которые, возможно, имеют практическое значение, мы представляем как объект
концепции. Тогда наша концепция этих эффектов составляет всю нашу концепцию
объекта ».

Новое слово вызывает быструю серию субъективных ассоциаций, быстрых, что оно часто
становится нереализованным. Этот процесс преобразует знаки чтения в транслейторы.
Человеческая мысль прогрессирует и развивается через серию переводов. Такая эволюция
происходит внутри индивидуума, переводы имеют интерпретирующие признаки как в
качестве прототекста, так и в качестве метатекста, а затем являются внутриъязычными
переводами. Когда эволюция мысли переходит от одного человека к другому,
интерпретаторы должны быть переведены в понятные тексты (словесный язык, язык тела
и т.д.); затем одиночные приемники повторно переводить их в интерпретируемые знаки.
Происходит двойной интерсемиотический перевод. Этот знак не является знаком, если он
не переводится в другой знак, в котором он более полно развит. Мысль требует
достижения для собственного развития, а без этого развития она ничто. Мысль должна
жить и расти в непрекращающихся новых и высоких переводов, или она оказывается не
подлинной мыслью »
 Заключение

Древнейшая и сложнейшая проблема перевода состоит в возможности адекватного

переноса содержания с любого языка на любой другой язык.

Причиной сложности этой проблемы является то, что отраженное в языковой плоскости
содержание невозможно свести к точным логическим компонентам, т.к. оно
подразумевает целый ряд сопровождающих содержательных моментов, необходимых для
продуктивного функционирования языка и могущих носить в разных языках различный
характер.

Анализ исторически-философских основ и теоретических принципов машинного

перевода, а также критическое рассмотрение созданных в результате кризиса этого
последнего лингвистических теорий перевода (Найда, Кэтфорд, Ревзин, Розенцвейг и
другие) показали, что как теории машинного перевода, так и последующие концепции не
учитывают природы естественного языка, следуют теоретической позиции машинного
процесса и поэтому не в состоянии избавиться от принципа сведения переводимого
содержания к идентичным для всех языков логическим компонентам и определенным
синтаксическим правилам. Построенная на этой-основе система исчисления должна была
выполнять роль языка-посредника при автоматическом переносе содержания с одного
языка на другой.

Естественный язык не является такой логически правильной, "идеально" построенной

системой и что его невозможно свести к исчислению. В этом преимущество естественного
языка перед всеми видами "идеальных" языков, и это преимущество дает ему, т.е.
естественному языку, возможность отражения нового объекта.

Для изучения различия между машинным и естественным языком наиболее удобным

представляется противопоставление машинного и художественного языков, поскольку в
художественном языке, в котором наиболее четко выделен субъективный аспект или
аспект переживания, лучше всего проявляется психологическая сущность естественного
языка и, тем самым, его отличие от процессов, построенных по машинным правилам.

Отраженный в художественном языке аспект переживания давно является одной из

важнейших проблем в психологии. Согласно т.н. "эмоциональным" теориям (Вундт и
другие), слово привносит в контекст тот эмоциональный тон или компонент, который
сопровождает подразумеваемое им содержание в действительности. Одним из
современных видов этих теорий является теория эмоционального значения Осгуда.

В результате теоретической и экспериментальной критики данной теории было

установлено, что эмоциональный компонент, который согласно