Институт русско-славянских исследований

имени Н.Я. Данилевского

Российское общество историков-архивистов
Курская государственная сельскохозяйственная академия
имени профессора И.И. Иванова

Творческое наследие Н.Я. Данилевского

и задачи России в XXI веке
(материалы международной научно-практической конференции,
г. Курск, 26 – 27 ноября 2014 г., ч. 2)

Курск 2014
 УДК 1:93/99 (470)
ББК 87.3 (2 Рос)
Т 28

Т 28 Творческое наследие Н.Я. Данилевского и задачи России в XXI

веке (материалы международной научно-практической конферен-
ции, г. Курск, 26 – 27 ноября 2014 г., ч. 2) [Текст]. – Курск: Изд-во
Курск. гос. с.-х. ак., 2014. – 188 с.
ISBN 978-5-7369-0759-5

В настоящем издании представлены материалы международной научно-

практической конференции «Творческое наследие Н.Я. Данилевского и задачи
России в XXI веке». В статьях раскрываются различные стороны идейного и
творческого наследия великого русского ученого Н.Я. Данилевского. Значитель-
ное внимание уделяется осмыслению его главного труда «Россия и Европа»,
теории культурно-исторических типов и ее философским, культурологическим
и геополитическим аспектам.
Для научных работников, специалистов-практиков, преподавателей, аспи-
рантов, магистрантов, студентов высших и средних специальных учебных за-
ведений, учителей и учащихся средних общеобразовательных школ.
Материалы публикуются в авторской редакции.

Редакционная коллегия: Буренков А.В. и Семыкин В.А. (сопредседатели),

Пигорев И.Я. (зам. председателя), Ильина З.Д., Черников А.В., Бунин А.Ю.
(ответственный секретарь).
Ответственный за выпуск – д.и.н., профессор Ильина З.Д.

Издание осуществлено при финансовой поддержке Автономной неком-

мерческой организации «Институт русско-славянских исследований имени
Н.Я.  Данилевского».
Великий мыслитель,
гражданин и созидатель России
УДК 1:93/99 (470) Николай Яковлевич Данилевский
ББК 87.3 (2 Рос) (1822 – 1885)
Т 28 основатель цивилизационного подхода к истории
ISBN 978-5-7369-0759-5 и новой историософии, русский социолог, культуролог,
публицист, естествоиспытатель, геополитик

© Авторы, 2014
© АНО «Институт русско-славянских исследований
имени Н.Я. Данилевского», 2014
© ФГБОУ ВПО «Курская ГСХА», 2014
 И.Я. ПИГОРЕВ
д.с.-х.н., проф., проректор по научной работе и инновациям
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
И.П. САЛТЫК
д.э.н., проф., старший научный сотрудник
Курской ГСХА
Г.А. САЛТЫК
д.и.н., проф., зав. кафедрой культурологии
Курского государственного университета
(г. Курск)
ЖИЗНЬ И НАУЧНОЕ ТВОРЧЕСТВО
Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО: СОБСТВЕННОРУЧНО
ВЫРАЩЕННЫЙ БОТАНИЧЕСКИЙ САД
ОН НАЗЫВАЛ «ЛАНДШАФТОМ ДУШИ»
В публикации рассказывается о жизненном, творческом и научном пути Николая
Яковлевича Данилевского. Практически вся его деятельность была посвящена улучшению
экономической жизни народов России. Около 30 лет он провел в экспедициях и коман-
дировках, исследовал состояние рыболовства во всех водных бассейнах европейской
части России. Многие правила по части рыболовства принадлежат перу Данилевского.
Большой вклад в науку был сделан Данилевским и в других ее областях. Это был ботаник
и зоолог, почвовед и климатолог, геолог и географ. Известны его работы по социологии,
экономике, этнопсихологии. Он сделал критический разбор большого двухтомного труда
«Космос» немецкого естествоиспытателя и географа А. Гумбольдта, познакомился с этим
трудом в оригинале. Оценивая достижения русской культуры, Данилевский проявил себя
как филолог, искусствовед.
Ключевые слова: книга «Россия и Европа», Царскосельский лицей, Петербургский
университет, дело Петрашевского, мыслитель, естествоиспытатель, социолог и публицист,
улучшение экономического положения народов России.
Николай Яковлевич Данилевский, автор книги «Россия и Европа» [13], ро-
дился 28 ноября 1822 г. по старому стилю в самом центре России, ее черноземной
полосе – на Орловской земле в селе Оберец Ливенского уезда в семье генерала.
Село это было родовым имением его матери – Д.И. Мишиной (1800 – 1853).
Это был большой род мелкопоместных дворян, известный с середины XVII в.
Основателем рода был казачий сотник Данила Данилевский. В его доме перед
Полтавским сражением останавливался Петр Великий. Отец Николая, Яков
Иванович (как пишет в статье «Жизнь и труды Н.Я. Данилевского» Н.Н.  Стра-
хов с 1812 г.) находился на военной службе, командовал гусарским полком и
впоследствии был командиром бригады. Яков Иванович назначал себя сперва
4 5
на другое поприще и в 1812 году слушал курс медицины в Московском универ-
ситете; но когда началось нашествие французов, он оставил учение и поступил
на военную службу [18].
С 1840 по 1855 г. Яков Иванович командовал легкой конно-артиллерийской
бригадой. На военной службе он прошел путь от унтер-офицера до генерал-май-
ора. Он был ранен в заграничном походе (при Лейпциге?) и лечился некоторое
время в Париже. Впоследствии – участвовал в Севастопольской кампании, был
комендантом Белграда и вышел в отставку на Дунае, когда отвергнуто было
одно его настоятельное предложение. При образовании ополчения Орловской
губернии он был единодушно избран его начальником, но умер 2 августа 1855 г.
от холеры, через два часа после того, как делал смотр ополчению. Яков Ивано-
вич всегда любил науку и литературу и даже сам писал комедии, оставшиеся
в рукописи.
Дети – Николай, Александр и Елена – во время многочисленных походов
отца ездили вместе с родителями и учились в разных частных пансионатах.
С  самого детства им пришлось беспрестанно переменять место, именно пере-
двигаться вместе с полком отца. Семья жила в Ливнах, потом в Прокоповке
(Полтавской губернии), в Нежине, Прилуках, Пахре, Несвиже. В 1833 г. он
находился в пансионе пастора Шварца близ Верро (в Лифляндии), в 1834 г. в
Москве, в пансионе Павлова, а в 1836 г. там же в пансионе Боргардта. Получив
хорошие знания в частных пансионатах, в 1837 г. он был принят в Царскосель-
ский лицей в 1836 г., как своекоштный воспитанник. Одаренный от рождения,
обладавший феноменальной памятью, в 15 лет он уже знал французский, ан-
глийский и немецкий языки, а также латынь. «Николай Яковлевич отличался с
детства необыкновенными способностями, почему легко и успешно проходил
всякие курсы», – писал о нем Н.Н. Страхов. И далее он подчеркивал, что буду-
щий мыслитель «делал большое различие между предметами преподавания;
одни он любил и ревностно изучал, другими упорно пренебрегал и посвящал на
них только несколько дней перед экзаменом. Память у него была изумительная,
но также с особенностями. Легко усваивая языки, отлично удерживая всякие
имена и цифры, а также всякую мысль, он с большим трудом останавливался на
буквальном выражении мысли, на данном порядке слов: он очень любил стихи
и прекрасно их читал, но почти вовсе не мог их помнить» [18].
Из Лицея Н.Я. Данилевский вышел 12 декабря 1842 г., однако, окончив
его полный курс, он решил продолжить обучение естественным наукам и
записался вольным слушателем на естественный факультет Петербургского
университета, где и занимался четыре года (1843 – 1847). Здесь он получил
три образования: историко-философское, филологическое и юридическое, был
вольным слушателем на естественном отделении физико-математического
факультета. Именно здесь он познакомился с Н.Н. Страховым, ставшим его
другом, почитателем и защитником его учения, издателем его книги «Россия и
Европа». Вот как описывает Н.Н. Страхов их первую встречу и знакомство: «В
конце этого времени я в первый раз увидел его в университетском коридоре; хотя
потом мне вовсе не приходилось его видеть, и я познакомился с ним только в
1868 году, но первая встреча осталась в моей памяти. Между студентами вдруг
пронесся говор: «Данилевский, Данилевский!» – и я увидел, как около высоко-
го молодого человека, одетого не в студенческую форму, образовалась и стала
расти большая толпа. Все жадно слушали, что он говорит; ближайшие к нему
задавали вопросы, а он отвечал и давал объяснения. Дело шло о бытии Божием
и о системе Фурье» [2].
В те годы Н.Я. Данилевский был в это время большим приверженцем Фурье.
По окончании университета он получил специальность ботаника и степень кан-
дидата, подготовил магистерскую диссертацию «Флора Орловской губернии»,
но не защитил ее из-за ареста по «делу петрашевцев». Кстати, 15 ноября 1849 г.
Данилевский подал прошение на имя Главного Начальника 3-го Отделения
Канцелярии генералу-адъютанту графу Алексею Федоровичу Орлову: «Ныне я
освобожден с обязанностью отправиться на службу в Вологду. Если я должен
буду отправиться на место моей службы, не защитив своей диссертации, я не
получу этой степени, несмотря на то, что все требуемое для этого было мною
исполнено, и, таким образом я не только лишусь чина 9-го класса, сопряженного
со степенью Магистра; всех плодов моих шестилетних занятий науками, но даже
всякой надежды на успех на ученом поприще. Поэтому осмеливаюсь прибегнуть
с всепокорнейшей просьбой к Вашему Сиятельству об исходатайствовании мне
позволения защитить поданную мною диссертацию до моего отъезда к месту
моего назначения» [2].
О разрешении Данилевскому продолжить научные исследования просил
и князь В.В. Долгорукий. К сожалению, все ходатайства остались без удовлет-
ворения. Публичная защита диссертации не состоялась. Следует добавить, что
рукопись данной диссертации до сих пор не найдена.
С 1 апреля 1843 г. Н.Я. Данилевский был зачислен в канцелярию военного
министерства, из которой он уволился 19 января 1847 г. по прошению, за бо-
лезнью. В течение этого времени он был дважды в отпуске: с 1 мая 1844 г. на
четыре месяца, и с 10 июня по 6 октября 1846 г.
В научных же занятиях он выбрал своей специальностью ботанику; в 1847 г.
он получил степень кандидата, а зимой выдержал экзамен на магистра биологии,
флоры и ботаники и получил искомую степень. 1847 и 1848 гг. проведены были то
в Петербурге, то в Рязанской и Орловской губерниях; Николай Яковлевич изучал
флору Орловской губернии и для магистерской диссертации составил описание
этой флоры, в то время, когда он летом 1849 г. вместе с другим магистрантом,
Петром Петровичем Семеновым, находился в Тульской губернии (на реке
Красивая Меча) и занимался по поручению Вольно-экономического общества
исследованием границ черноземной полосы России и ее флоры, Данилевский
перечитал множество книг по естествознанию, общей истории, социологии
и политической экономии. Со своим другом – ученым и путешественником
П.П.  Семеновым-Тянь-Шанским весной 1848 г. совершил первую пешую экс-
педицию из Петербурга в Москву, а в мае 1849 г. по поручению Вольно-эконо-
мического общества они проводили экспедицию по исследованию черноземного
пространства России в хозяйственном и естественноисторическом отношении.
Как пишет Архимандрит Георгий (Шестун) в статье «О жизни и учении
великого русского мыслителя», увлечение учением Фурье, философией, историей
6 7
и законами общественного устройства сблизило Данилевского с М.В. Петра-
шевским. После того, как Данилевский в 1849 г. защитил магистерскую дис-
сертацию на кафедре ботаники, он отправился на научную практику в Тульскую
губернию, где был 12 июня внезапно арестован и отправлен в Петербург, где его
заключили в Петропавловскую крепость. Его привлекли к ответственности за
принадлежность к революционной группе Петрашевского» [4].
Как выяснилось во время следствия, Николай Яковлевич, читал лекции о
фурьеризме и предполагал перевести книги Фурье на русский язык и напеча-
тать их с дозволения Правительства. Но, более подробно познакомившись с
названным учением и убедившись в невозможности применения этой системы
в России, оставил свое намерение. Обладая неотразимой силой убеждения
и ясностью ума, в ходе следствия он сумел доказать, что его лекции носили
только экономический характер. Более того, ему удалось убедить членов судной
комиссии, что Фурье не проповедовал ничего революционного.
Просидев сто дней в тюрьме, Николай Яковлевич был освобожден из-под
ареста и по решению Николая I отправлен в ссылку на государственную служ-
бу к вологодскому губернатору с учреждением над ним «строгого секретного
надзора». Позже, 3 ноября 1852 г., по ходатайству Перовского, бывшего пред-
седателем суда по делу Петрашевского, переведен в канцелярию самарского
губернатора в качестве чиновника особых поручений. С 24 февраля 1853 г. он
состоял переводчиком Самарского губернского правления.
18 июня 1853 г. Николай Яковлевич был «командирован в звании статистика
на два года в ученую экспедицию для исследования состояния рыболовства»
на Волге и в Каспийском море, Днепре и Дунае, Псковском и Чудском озерах.
Эта командировка определила всю дальнейшую судьбу Николая Яковлевича; он
умер в одной из своих поездок для исследования рыболовства. Следует отметить,
что с 1853 г. русским правительством Данилевский неоднократно направлялся в
экспедиции для изучения состояния рыбных запасов и рыболовства в низовьях
Волги, на Каспийском море, а впоследствии на Белом море и севере России и
даже Ледовитого океана. Всего было совершено девять экспедиций, в результате
которых проведено исследование всех вод европейской России. Интересной
была третья поездка Н.Я. Данилевского в Астрахань, куда он отправился 31 ок-
тября 1861 года «для присутствия в комиссии рыбных и тюленьих промыслов».
Путешествие по тогдашним дорогам, среди первых снегов и по только что
замерзшей Волге, вышло как-то особенно трудным и опасным. В ноябре 1862 г.
он отправился в четвертую командировку «на Псковское и Чудское озера для
разъяснения жалоб на правила рыболовства». В следующем началась самая
продолжительная и важная работа Николая Яковлевича по рыболовству в чине
«начальника экспедиции для исследования рыболовства в Черном и Азовском
морях». Заметим, что перед Азовской экспедицией стояла практическая зада-
ча – установить причины обмеления Азовского моря и наметить перспективы
развития в нем рыболовства. С этой целью К.М. Бэр при участии Г.И. Радде в
1862 г. занимался предварительным осмотром азовского побережья, а основные
работы проводил здесь в 1864 – 1866 гг. Н.Я. Данилевский. В результате экспе-
диции собран большой материал о геологическом строении и рельефе азовского
побережья, Маныча, дельты Кубани и устья Дона, о формировании песчаных
кос. Экспедиция эта продолжалась пять лет. В сентябре 1863 года Николай
Яковлевич забрал свою семью и спустился по Волге до Царицына, потом по
железной дороге переехал на Дон и спустился к Черному морю. Он пробовал
устроить постоянное местопребывание своему семейству сперва в Феодосии,
потом в Никите, но, наконец, поселился в Мисхоре, на Южном Берегу (9 марта
1864 г.). Из Мисхора было сделано шесть поездок в следующем порядке: в
1864  г. – вокруг Азовского моря; в 1865 г. – на Днепр; в 1866 г. весной – на
Маныч; в 1867 г. – с  19 мая по 19 июня – вокруг Черного моря; с 10 сентября
по 17  октября того же года – на Кубань, а с 23 ноября по 26 декабря – на Ду-
най. Перу Н.Я.  Данилевского принадлежат многочисленные научные труды и
все законодательство в области экономики рыбного хозяйствования: «Перевод
статьи К.Э.  фон Бэра Описание Каспийского рыболовства», «Перевод статьи
К.Э. фон Бэра Каспийские очерки (Caspische Studien) 1853 – 1856 гг.», «Ста-
тистика каспийского рыболовства», «Исследования о состоянии рыболовства
в России», «Описание уральского рыболовства», «Исследования о состоянии
рыболовства», «Рыбные и звериные промыслы на Белом и Ледовитом морях»,
«Отчеты Высочайше учрежденной экспедиции для исследования рыбных и
звериных промыслов на Белом и Ледовитом морях, Кубенском озере и в Нор-
вегии за 1859 – 1861  гг.», «Разбор проекта Каразина об устройстве рыболов-
ства в Каспийском море и изложение начал, которые должны быть положены
в основание», «Краткий отчет о первой поездке на Азовское море», «Записки
Географического общества» (Годовой отчет, Безобразова), 1865 г.», Возможное
влияние пароходства на рыболовство на реке Куре. Сборник сведений о Кавказе»,
Описание рыболовства на северо-западных озерах», «Первый отчет высочайше
учрежденной экспедиции для исследования рыболовства на Черном и Азовском
морях», «Правила о рыбной ловле на Псковском и Чудском озерах» и др.
За свою деятельность он был награжден золотой медалью Русского гео-
графического общества, вошел в состав Совета Министерства государственных
имуществ, где принимал активное участие в выработке законов, которые регу-
лировали состояние рыбных богатств в стране.
Нам удалось познакомиться с двумя работами Н.Я. Данилевского, по-
священными рыболовству, а именно: «Взгляд на рыболовство в России. 1867»
и «Очерк уральского рыбного хозяйства. 1858». Первая из них, по мнению
Н.Я.  Данилевского есть «объяснение к коллекциям по русскому рыболовству,
отправленным на парижскую всемирную выставку (1867 г.) и было там издано во
французском переводе». Оно представляет собой «краткое статистическое и тех-
ническое описание нашей рыбной промышленности», в котором автор сообщает
о количестве уловов, называет породы рыбы, имеющей хозяйственное значение,
и на способы изготовления специальных в России продуктов рыболовства». По
мнению автора, «наши рыбные ловли по их хозяйственному устройству, могут
быть разделены на три категории «одни сосредоточены в руках казны или вла-
дельцев обширных прибрежных вод. Приготовление рыбы и ее продуктов про-
исходит фабричным способом; другая категория – обширные воды находятся в
руках казацких обществ; но большая часть каспийского и азовского рыболовства
8 9
находится в руках средних и мелких промышленников, большая часть которых
не ведет никакой письменной отчетности. Получить сведения об этой доле уло-
вов можно только от торговцев рыбою. Анализ статистических данных позволил
Данилевскому сделать вывод о том, что в пяти морях, омывающих Россию и в
низовьях впадающих в них рек составляет от 17000000 до 17500000 руб. Лов
во внутренних водах, т.е. в озерах и в верхних частях больших рек в целом не
приведен еще в известность, их можно определить приблизительно [5, с. 411].
И далее, Н.Я. Данилевский отмечал: «По ценности разделяет на разряды – пер-
вый красная рыба, те. Породы осетровых рыб (белуга, шиш и севрюга); второй
разряд – рыбы, которых по всей России имеется огромное количество. Ценность
каждой из них – 800000 до 1500000 руб. – судак, сельдь, тарань, снитки; тре-
тий разряд – относит породы рыб, ценность которых изменяется от 250000 до
500000 руб. и которая имеет распространение или местное, или, хотя и по всей
России, но не как предмет общего употребления. Сюда принадлежит треска,
сазан, семга и лосось. К четвертому разряду причисляет рыб, имеющих лишь
небольшую торговую важность и ценность которых не превышает 200000 руб.
К ней он причислял навагу, кильку, кефаль и др. [5, с. 420]
В силу своего характера Николай Яковлевич везде пользовался уважением,
доверием и авторитетом. Так, во время пребывания экспедиции в Ново-Пе-
тровском укреплении на полуострове Мангышлак, Николай Яковлевич позна-
комился с известным украинским поэтом – Тарасом Шевченко, находящемся
там в числе солдат, как политический ссыльный. Сохранился и восторженный
отзыв Шевченко о Данилевском. В октябре 1854 г. Тарас Григорьевич писал
своему другу Бр. Залескому: «Данилевский такой человек, что может в нашей
пустыне вскружить и не мою голову. Во все время пребывания его здесь я почти
не расставался с ним. Он своим присутствием оживил во мне, одиноком, давно
прожитые прекрасные дни… он во всех отношениях прекраснейший человек;
жаль только, что он ученый, а то был бы настоящий поэт». Спустя месяц после
отъезда экспедиции Т. Шевченко опять вспоминал о Данилевском: «Он прожил
у нас только 2 месяца, и за это время я сблизился с ним до искренней дружбы.
Проводивши его, я чуть с ума не сошел. В первый раз в жизни моей я испытывал
такое страшное чувство. Никогда одиночество не казалось мне таким мрачным,
как теперь… Ты говоришь, что ты в своем углу сроднился со своим безотрадным
одиночеством; я тоже думал, пока не показался в моей широкой тюрьме живой
человек – человек умный и благородный, в широком смысле этого слова и по-
казался для того, чтобы встревожить мою дремавшую бедную душу; все же я
ему благодарен глубоко» [3].
Он являлся автором трудов о климате, несостоятельности учения Дарви-
на и др. В этот период своей жизни Данилевский написал такие работы, как
«О  движении народонаселения в России», и «Климат Вологодской губернии»
(СПб., 1853), за которые получил Большую премию и Малую золотую медаль
Русского географического общества.
Интересной была и седьмая командировка Данилевского в августе 1868 г.
В этот раз его путь лежал в Архангельскую губернию «для исследования со-
стояния сельского хозяйства и рыбных промыслов». Плодом этой поездки был
обширный и важный доклад «О мерах к обеспечению продовольствия на Севере
России» [10].
В следующем 1869 г. в феврале Николай Яковлевич опять отправился
в Астрахань «для присутствия в Комитете Каспийских рыбных и тюленьих
промыслов». А 9 марта 1870 г. он был назначен «начальником экспедиции для
исследования рыболовства в северо-западных озерах России». Во время этой
экспедиции, в июне 1870 г., Николай Яковлевич сопровождал Великого Князя
Алексея Александровича в Архангельск и в Соловецкий монастырь. Этой экспе-
дицией было закончено исследование всех вод Европейской России. Как отмечал
Н.Н. Страхов, «все действующее здесь законодательство по части рыболовства
принадлежит Николаю Яковлевичу – труд огромной важности по своей пользе
и классический по выполнению» [17].
В последние годы жизни Н.Я. Данилевский работал над двухтомным трудом
«Дарвинизм», представляющим собой критику учения Чарльза Дарвина. Опро-
вергая и отвергая учение Дарвина о естественном отборе, теорию об эволюции
организмов, Данилевский находит объяснение их происхождения в деятель-
ности высшего разума. Труд так и остался незавершенным. Кстати, с защитой
концепции Данилевского выступил Н.Н. Страхов, благодаря которому появился
«Сборник политических и экономических статей» (1890), объединивший во-
едино статьи, написанные Данилевским в разные годы.
Однако «Сборник» успеха не имел. Уже в 1922 академик Л.С. Берг, говоря
в предисловии к своему «Номогенезу» о «Дарвинизме», за которым закрепилась
«слава Герострата», находил в этом заслуживающем внимании произведении
массу дельных соображений, к которым независимо от русского натуралиста
впоследствии пришли на Западе. «Если бы книга Данилевского была своевре-
менно переведена на какой-либо из иностранных языков, – писал Берг, – то она
пользовалась бы заслуженной известностью. У нас же она находится в полном
небрежении». Берг упомянул о Данилевском спустя тридцать пять лет после
выхода в свет «Дарвинизма», но о нем (так же как и о «Номогенезе») вновь
забыли на долгие годы [1].
Более успешной была его работа по исследованию филлоксеры, которую
Данилевский открыл в 1880 г. в имении г. Раевского и тотчас написал об этом
в министерство. Чуть позже появилось его исследование о ее опасности [11].
Позже ученым были написаны многочисленные статьи по данной проблеме,
среди них – «Филлоксера на Южном берегу Крыма и средство борьбы с нею.
Феодосия. 8°, 1880 г.», «Отчет о результатах поездки за границу председателя
филлоксерной комиссии. Симферополь, 5 февр. 1881 г.», «Ответ на корреспон-
денцию из Крыма», «По поводу филлоксеры в Крыму», «Сравнение методов
борьбы с филлоксерою. 1881 г.» и др.
Интересно, что в 60-х годах ХIХ в. Западная Европа и весь «виноградный
мир» впервые узнали о филлоксере (в переводе на русский язык означает ви-
ноградная листо-иссушительница, или корневая тля-опустошительница) [19].
Встречается она только на культуре винограда. Великий ученый-виноградарь
В.Е. Таиров в 1910 г. писал: «Мир не знает более страшного и упорного вредителя
культурных растений, чем филлоксера: живя под землей на корнях виноградной
10
лозы, эта микроскопическая тля настойчиво ведет свою разрушительную работу,
переходя с куста на куст, с виноградника на виноградник, из страны в страну,
внося всюду опустошение и бедствие. Ни один сельскохозяйственный кризис
на земном шаре, и ни в какие времена не отмечен такой стойкостью и продол-
жительностью, такими колоссальными жертвами со стороны заинтересованных
виноградарством народов, как кризис филлоксерный. Быстро распространяясь
и разрушая виноградники Франции, этот жестокий бич виноградарства пере-
шел почти во все винодельческие страны всех частей света, причем не обошел,
конечно, и Россию» [15]. За короткое время на земном шаре от филлоксеры
погибло около 70% виноградников.
В свое время (8 марта 1873 г.) Н.Я. Данилевский настаивал на полном за-
прещении ввоза виноградных лоз из-за границы, и такой ввоз был прекращен
Высочайшим повелением (6 апреля 1873 г.). В 1880 г. в ответ на свое извещение
получил он (6 ноября) из министерства бумагу о том, что назначается пред-
седателем Крымской филлоксерной комиссии. Николай Яковлевич сейчас же
начал уничтожать зараженные виноградники в Тессели. Для ознакомления с
делом он просился за границу и уехал 13 декабря в Швейцарию и Южную
Францию, но 13 января 1881 г. уже опять был в Крыму. С этих пор каждый год
летом происходил осмотр виноградников и разыскивание филлоксеры; затем
следовало уничтожение мест зараженных или подвергающихся опасности за-
ражения. Николай Яковлевич проявил быстроту и энергию, вызвавшие громкие
похвалы ученых виноделов за границей. Работы по уничтожению требовали
много рабочих, и для этого употреблялись солдаты. Общее начальство над всей
экспедиций против филлоксеры было поручено императором барону Андрею
Николаевичу Корфу, который, когда хорошо познакомился с ходом работ, оце-
нил высокие достоинства Николая Яковлевича и стал оказывать ему всяческое
содействие. 3 апреля 1885 г. Данилевский даже был командирован в Тифлис на
филлоксерный съезд, назначенный на 20 апреля.
Таким образом, первую группу сочинений Данилевского составляют его
работы по рыболовству и по борьбе с филлоксерой, отличающиеся обилием
материала, точно исследованного и умело систематизированного, и, как, тако-
вые, никогда не теряющие своего значения. К этой же группе относятся, и его
статьи по климатологии и разбор сочинения академика К.С. Веселовского «О
климате России», а также его обширное, не вполне законченное, критическое
исследование «Дарвинизм».
Интерес представляют и немногочисленные, но обширные сочинения
экономического характера. Данилевский рассмотрел вопрос о причинах упадка
ценности русского кредитного рубля и являлся, в применении к России, реши-
тельным противником учения о свободной торговле. Так, в статье «Несколько
мыслей по поводу упадка ценности кредитного рубля, торгового баланса и по-
кровительства промышленности», написанной в 1867 г., Данилевский отмечает,
что «только состоянием менового баланса России и можно удовлетворительно
объяснить упадок курса наших кредитных билетов. Следовательно, все, что в
состоянии улучшить баланс, должно считаться для России полезным». И далее
автор анализирует плюсы и минусы от введения покровительственного тарифа
11
в России [8]. Следовательно, все, что в состоянии улучшить баланс, «должно
считаться для России полезным». Далее он отмечает, что «одно это основание
заставляет уже защищать покровительственный тариф, так как он уменьшает
ввоз». Автор пытается вникнуть в покровительственную систему России «саму
по себе» и старается найти «не окажется ли в пользу ее и других соображений,
как общих, так и специальных России» [8, с. 342]. «Тариф есть не что иное, как
средство обеспечить за внутренними производителями выгодный сбыт их про-
изведений, оградив от соперничества иностранцев, с которыми они по разным
причинам, без этого соперничества не могут» [8, с. 344].
Чтобы доказать, что средство это недействительно, неразумно и вредит го-
сударственному благосостоянию, надо доказать одно из следующих положений:
«1) что обеспечение выгодного сбыта не составляет коренного условия для
развития каждой отрасли промышленности, и тариф не обеспечивает такого
сбыта внутри государства; 2) что, содействуя возникновению промышленности
ограждением ее от иностранной конкуренции, таможенное покровительство
делает невозможным ее усовершенствование или, по крайней мере затрудняет
его; 3) что, хотя это обеспечение и содействует развитию промышленности
одного рода, но тем самым вредит другим отраслям промышленности; 4) раз-
витие промышленности посредством покровительственного тарифа налагает
такие тягости на народ, что получается выгода от него не окупается, т.е. что
лекарство хуже болезни» [8, с. 344].
Но, доказывая отрицательную силу тарифа, Данилевский указывает на
ее положительные стороны: во-первых, Россия «покупает экономическую
независимость и самостоятельность», а также «обеспеченность нашего про-
мышленного развития, как сельскохозяйственного, так и мануфактурного» [8,
c.  371 – 372]». Автор анализирует список товаров, которые составляют моно-
полию в разных странах: чай и вина, хлопчатобумажные ткани и т.д. И далее
отмечает: «Никаких таких привилегированных продуктов Россия не имеет, за ис-
ключением разве пушных товаров и некоторых рыбных продуктов». «Все сырые
продукты, которые производит Россия, могут быть столь же хороши, или даже
лучше, производимы другими странам, находящимися сравнительно с Россией
в выгоднейших условиях, почвенных, климатических и топографических». В
отношении главного нашего продукта – хлеба – мы получили в последнее время
опасных соперников в Дунайских княжествах и в Египте. Поэтому Данилевский
ставит вполне уместный вопрос: «Может ли потребление хлеба предоставить
прогрессивное движение?» И сам же отвечает на него: «Могли бы выиграть в
количестве, перебив его сбыт у наших естественных соперников (если допустить
даже что это возможно)». Вместе с тем, Данилевский полагает, что «хлеб, хотя
и главный продукт сельского хозяйства, однако не единственный. Важный про-
дукт сельского хозяйства, по мнению ученого, составляют жирные вещества.
«И действительно, если бы нашему салу и нашему маслу предстояла завидная
участь освещать такие города, как Лондон, Париж и прочие, то сбыт этих ве-
ществ достиг бы громадных размеров и при покровительственной системе»,
– восклицает Н.Я. Данилевский [8, c. 376].
12
Существенное внимание ученый уделял топографическим свойствам Рос-
сии, которые «требуют и требуют, во чтобы то ни стало, чтобы она была вместе
и земледельческим, и мануфактурным государством». Он полагал, что «это свой-
ство заключается в громадности ее континентального протяжения, при котором
естественные пути сообщения, т.е. реки, направленные не вдоль, а поперек этого
протяжения, в течение половины года замерзают, и главнейшие из них впадают
как в Ледовитый океан, как река сибирская, или в замкнутые моря, как Волга и
Сыр-Дарья». И далее он заключает, что по обширности своего континенталь-
ного протяжения всего ближе к России подходят Северо-Американские Штаты,
Китай и Бразилия. Вместе с тем Данилевский подчеркивает ту разницу, которая
существует в этом вопросе. «Все означенные страны омываются теплыми, удоб-
ными для плаванья океанами, которые посредством громадных рек приводятся в
сообщение с самыми внутренними частями их территорий. То ли Россия? Если
Россия должна оставаться государством земледельческим, то какая будущность
может ожидать прекрасную и плодородную Юго-Западную Сибирь?» Никакие
железные дороги этому помочь не в состоянии». Поэтому главный вывод авто-
ра  – необходимо развивать внутренний рынок в России [8, с. 377].
Что касается его работ политического характера, то к ним, прежде всего,
следует отнести фундаментальный труд «Россия и Европа». Дополнением к нему
являются многочисленные статьи [6, 7, 9, 12, 14], среди которых наше внимание
привлекла статья «Война за Болгарию». В ней автор в очередной раз поднимает
животрепещущую проблему о важности «восточного вопроса». В частности он
писал: «Восточный вопрос… есть огромный исторический процесс, заложенный
еще во времена древних Греции и Рима, – процесс о том, должно ли Славян-
ское племя – член Арийской семьи равноправный с племенами: Индийским,
Иранским, Эллинским, Латинским и Романо-Германским, создавшими каждое
свою самостоятельную культуру, – оставаться только ничтожным придатком,
так сказать прихвостнем Европы, или ж в свою очередь приобрести миродер-
жавное значение и наложить свою печать на целый период истории» [6, c. 310].
Таким образом, многоплановые исследования Н.Я. Данилевского сви-
детельствуют о его необычайном таланте и способности видеть насущные
проблемы, которые выплывали на повестку дня в России в области экономики,
естествознании и политике.
Современники великого мыслителя считали, что время его признания, как
всякой необыкновенно талантливой личности в России, еще впереди. Мы же
сегодня говорим о том, что это время пришло. Как отмечает В.Я. Данильченко-
Данилевская, потомок рода святителя Игнатия (Брянчанинова) и рода философа
Н.Я. Данилевского, действительный член Российского Дворянского Собрания,
ответственный секретарь исторического общества «Потомки участников во-
йны 1812 года», член РФО в своей статье «Николай Яковлевич Данилевский
(1822 – 1885)», за последних десять с лишним лет вышло более ста публикаций
в газетах, журналах и сборниках статей о Данилевском, защищено более де-
сятка диссертаций, изданы три книги «Самобытные идеи Н.Я. Данилевского»
А.Н.  Аринина и В.М. Михеева (1996), «Философия истории Н.Я. Данилевского»
С.И. Бажова (1997) и «Споры о судьбах России: Н.Я. Данилевский и его книга
13
«Россия и Европа» Б.П. Балуева (1999, 2001). Открытая крымскими астрономами
малая планета названа Мшатка в честь места в Крыму, где Данилевский прожил
большую часть своей жизни [16].
Таким образом, вся жизнь, полная лишений и тяжкого труда, и научное
творчество Н.Я Данилевского свидетельствуют о его преданности избранному
пути, направленному на улучшение условий жизни народов России, процветание
государства российского, его научной мысли. Имя этого русского мыслителя,
естествоиспытателя, социолога и публициста имеет мировую известность. Его
личная жизнь, трудности и радости, оказались неотделимы от его профессио-
нального продвижения по пути честного служения Отечеству.
Список источников и литературы
1. Берг Л.С. Труды по теории эволюции. – Л., 1977. – С. 95 – 96.
2. Волобуева Т.И. Долг царю и Отечеству. Русский мыслитель Н.Я. Данилевский //
[Электронный ресурс]. Режим доступа: vinograd.su›Образование›preview.php… (дата
обращения: 25.09.2014).
3. Волобуева Т.И. О научно-естественной деятельности Н.Я. Данилевского //
[Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.danilevsky.net/b2009/ru20090219_11.
php?MenuIndex=19&MenuItem=6 (дата обращения: 25.09.2014).
4. Георгий (Шестун), архимандрит. О жизни и учении великого русского мыслителя
// [Электронный ресурс]. Режим доступа: ruskline.ru›Архив›…/nikolaj_yakovlevich… (дата
обращения: 25.09.2014).
5. Данилевский Н.Я. Взгляд на рыболовство в России. 1867. // Сборник политических
и экономических статей Н.Я. Данилевского (издание Н. Страхова). – СПб.: типография
брат. Пантелеевых, 1890. – С. 406 – 452.
6. Данилевский Н.Я. «Война За Болгарию» // Сборник политических и экономических
статей Н.Я. Данилевского (издание Н. Страхова). – СПб.: типография брат. Пантелеевых,
1890. – С. 31 – 139.
7. Данилевский Н.Я. «Горе победителям! (янв. 1879)» // Сборник политических и
экономических статей Н.Я. Данилевского (издание Н. Страхова). – СПб.: типография брат.
Пантелеевых, 1890. – С. 139 – 220.
8. Данилевский Н.Я. Несколько мыслей по поводу упадка ценности кредитного рубля,
торгового баланса и покровительства промышленности. 1867. // Сборник политических
и экономических статей Н.Я. Данилевского (издание Н. Страхова). – СПб.: типография
брат. Пантелеевых, 1890. – С. 313 – 406.
9. Данилевский Н.Я. Несколько слов по поводу конституционных вожделений
нашей «либеральной прессы». 1882 // Сборник политических и экономических статей
Н.Я. Данилевского (издание Н. Страхова). – СПб.: типография брат. Пантелеевых, 1890. –
С. 220 – 231.
10. Данилевский Н.Я. О мерах по обеспечению народного продовольствия на крайнем
севере России. 1869 // Сборник политических и экономических статей Н.Я. Данилевского
(издание Н. Страхова). – СПб.: типография брат. Пантелеевых, 1890. – С. 501 – 673.
11. Данилевский Н.Я. О способах борьбы с фииллоксерою. 1882 г. // Сборник по-
литических и экономических статей Н.Я. Данилевского (издание Н. Страхова). – СПб.:
типография брат. Пантелеевых, 1890. – С. 624 – 673.
14
12. Данилевский Н.Я. Происхождение нашего нигилизма // Сборник политических
и экономических статей Н.Я. Данилевского (издание Н. Страхова). – СПб.: типография
брат. Пантелеевых, 1890. – С. 231 – 272.
13. Данилевский Н.Я. Россия и Европа / Составление и комментарии А.В. Белова /
Отв. ред. О.А. Платонов. Изд. 2-е. – М.: Институт русской цивилизации, Благословение,
2011. – 816 с.
14. Данилевский Н.Я. Россия и франкогерманская война (дополнение к книге «Россия
и Европа») // Сборник политических и экономических статей Н.Я. Данилевского (издание
Н. Страхова). – СПб.: типография брат. Пантелеевых, 1890. – С. 1 – 51.
15. Ермолаев А.А. Новации виноградарства в России // [Электронный ресурс]. Ре-
жим доступа: honeygarden.ru›pests_and_diseases/art48.php (дата обращения: 25.09.2014).
16. Максимова Л.А., Данильченко-Данилевская В.Я. «Русский максимализм» по
Ф.М. Достоевскому и Н.Я. Данилевскому, носителям духа Славянства. Литературная
учеба – М., 2002. – № – № 3.
17. Страхов Н.Н. Борьба с Западом //[Электронный ресурс]. Режим доступа: rusinst.
ru›docs/books/N.N.Strahov-Borba.s.… (дата обращения: 25.09.2014).
18. Страхов Н.Н. Жизнь и труды Н.Я. Данилевского / Борьба с Западом / Составление
и комментарии А.В. Белова / Отв. ред. О. Платонов. – М.: Институт русской цивилизации,
2010. – С. 363 – 386 // [Электронный ресурс]. Режим доступа: dugward.ru›…strahov…
jizn…trudy_n…danilevskogo.html (дата обращения: 25.09.2014).
19. Энциклопедия виноградарства: в 3-х томах / гл. ред. А.И. Тимуш; ред. коллегия
А.С. Суботович и др. Кишинев: гл. ред. Молд. Сов. энциклопедия. – М., 1986.
I.Y. PIGOREV
Doctor of Agriculture,
Vice-rector of scientific work and innovations
Kursk state agricultural I.I. Ivanov Academy
I.P. SALTYK
Doctor of Economy, senior scientific worker
Kursk state agricultural I.I. Ivanov Academy
G.A. SALTYK
Doctor of Arts, head of cultural study departament
Kursk state University
(Kursk)
LIFE AND SCIENTIFIC WORK OF N.Ya. DANILEVSKY:
HE CALLED HIS GARDEN «THE LANDSCAPE OF SOUL»
The article presents the professional and scientific life of Nickolay Yakovlevich Danilevsky.
The name of this Russian thinker, natural scientist, sociologist and publicist is known all
over the world. Practically all this activity was devoted to improving economic situation of
the people of Russia. He spent nearly 30 years in expeditions and business trips, he studied
the conditions of fishing in all water basins of the European part of fishing. He made a great
contribution into other fields of science. He was a botanist and zoologist, a soil-scientist and
15
climatologist, a geologist and geographer. He also made research in sociology, economy and
ethnic psychology. He critically analyzed a 2-volume book «Kosmos» («Space2) by German
naturalist and geographer A. Gumbolt. He studied this book in the original. Studying the works
of Russian culture, Danilevsky showed himself as a philologist and arts researcher.
Keywords: the book «Russia and Europe», Tsarskoselsky lyceum, Petersburgh University,
Petrashevsky case, thinker, natural scientist, sociologist, publicist, improving economic situation
of the people of Russia.
Т.И. ВОЛОБУЕВА
к.б.н., сотрудник Регионального общественного фонда
«Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви»
С.Н. РОМАНОВА
к.и.н., сотрудник Регионального общественного фонда
«Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви»
(г. Москва)
Воссоединению Крыма с Россией посвящается
ТВОРЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО
В ДОКУМЕНТАХ ОТДЕЛОВ РУКОПИСЕЙ РГБ И РНБ
В статье приведены документы, раскрывающие переписку Н.Я. Данилевского с
В.В. Григорьевым, Д.А. Милютиным, Н.П. Семеновым.
Ключевые слова: архивные фонды, переписка, рукописи.
Николай Яковлевич Данилевский (1822 – 1885) – великий русский ученый-
энциклопедист. Диапазон его научных интересов поражает разносторонностью
– это и история, философия истории, этнография, статистика, география, гео-
политика, климатология, общая биология, ихтиология и ботаника. При этом
он был замечательным организатором научных исследований – начальником
экспедиций по исследованию состояния рыболовства в России.
Николай Яковлевич Данилевский по окончании в 1842 г. Царскосельского
лицея поступил на физико-математический факультет Санкт-Петербургского
университета. Сдав экзамен на степень магистра по специальности «ботани-
ка», подал требуемую при этом диссертацию «Орловская флора», рассчитывая
защитить ее осенью 1849 г. Защита не состоялась, так как он был привлечен
к следствию по делу петрашевцев, заключен в Петропавловскую крепость, а
затем выслан без суда.
С 1850 по 1857 г. Николай Яковлевич служил в Вологодской и Самарской
губерниях. По ходатайству Русского географического общества в 1853 г. он был
командирован для исследования рыболовства на Волге и в Каспийском море.
16
Так, с 1853 г. начались его многолетние экспедиции по исследованию состояния
рыболовства в России.
С 1853 по 1857 г. Данилевский участвовал в экспедиции по исследованию
Волжско-Каспийского рыболовства под руководством академика К.М. Бэра1, а
все последующие исследования Николай Яковлевич проводил самостоятельно.
В период, к которому относятся документы данной публикации, Н.Я. Да-
нилевский принял участие в нескольких экспедициях. В 1863 – 1867 гг. он был
назначен начальником экспедиции по исследованию рыболовства в Чёрном и
Азовском морях.
Во второй половине 60-х годов, параллельно с напряжённой и непрерыв-
ной работой в экспедициях, Данилевский подготовил исторический отклик на
современное общественно-политическое состояние Европы – монографию
«Россия и Европа» (в 1869 – 1870 гг. опубликован журнальный вариант, а в
1871 г. – отдельная книга).
В 1867 г. Николай Яковлевич купил имение Мшатку на Южном берегу
Крыма, где жил в свободное от экспедиций время.
В 1868 – 1869 гг. дважды ездил в командировку в Астрахань для решения
вопросов относительно Каспийских рыбных и тюленьих промыслов.
С 1870 по 1871 г. Данилевский был начальником экспедиции по исследо-
ванию рыболовства в северо-западных озерах России. В 1870 г сопровождал
великого князя Алексея Александровича в путешествии на Север России.
В 1872 г. Николая Яковлевича перевели в Крым и назначили председателем
Комиссии для составления правил пользования проточными водами в Крыму.
Кроме того, в 1880 г. Н.Я. Данилевский руководил работами по борьбе с откры-
той им в Крыму филлоксерой и был председателем Крымской филлоксерной
комиссии. В 1879 – 1880 гг. Николай Яковлевич исполнял обязанности директора
Никитского ботанического сада. С осени 1880 г. Н.Я. Данилевский окончательно
поселился в своем имении Мшатка.
Основные работы Данилевского – «Россия и Европа», выдержавшая не-
сколько изданий и «Дарвинизм. Критическое исследование», опубликованная
посмертно в 1885 г. Кроме этих работ, ему принадлежит большое число научных
и публицистических статей.
Крайние даты публикуемых ниже документов: 1866 – 1881 гг.
В фондах отделов рукописей Российской Национальной библиотеки в
Санкт-Петербурге (ОР РНБ) и Российской Государственной библиотеки в Мо-
скве (ОР РГБ) выявлен комплекс документов, связанных с жизнью и деятель-
ностью Н.Я. Данилевского.
Наследие Н.Я. Данилевского в ОР РНБ представлено, в первую очередь,
фондом № 224 «Архив Григорьева В.В.»2, из которого публикуются восемь
писем Николая Яковлевича Василию Васильевичу Григорьеву, датированных
1866 – 1869 гг.
1
Бэр Карл Максимович (1792–1876) – знаменитый естествоиспытатель, академик.
Окончил медицинский факультет Дерптского университета. С 1834 г. служил в Петербургской
АН и Медико-хирургической академии.
2
Григорьев Василий Васильевич (1816–1881) – русский историк.
17
 Фонд № 237 «Данилевский Николай Яковлевич» составлен из материалов,
принесённых в 1887 г. вдовой Данилевского Ольгой Александровной Данилев-
ской1. Среди них находятся публицистические и научные работы Данилевского, а
также его письмо Н.П. Семёнову2 и «Объяснительная записка Н.Я. Данилевского
об отказе от председательства в филлоксерной комиссии», не публиковавшиеся
ранее. Эти документы плохо сохранились, поэтому публикуемые тексты имеют
немало пропусков.
Относящиеся к Н.Я. Данилевскому материалы в ОР РГБ находятся в фонде
№ 169. Д.А Милютина3. Это три письма Н.Я. Данилевского.
Выявление и расшифровка документов проведены кандидатом биологи-
ческих наук Волобуевой Т.И., археографическое оформление – кандидатом
исторических наук Романовой С.Н. В документах сохранена пунктуация и
орфография оригинала.
Есть основание полагать, что указанные материалы фондов отделов руко-
писей РГБ и НРБ будут способствовать дальнейшей разработке научной био-
графии русского мыслителя.
Письма Н.Я. Данилевского В.В. Григорьеву № 1–8
№ 1
28 дек[абря] 1866 [г.]
Наилюбезнейший и наиуважаемейший друг Василий Васильевич!
Мы с Вами решительно два сапога – пара, или чугун и котел, которые друг
над другом смеются, а оба черны. Вот уже полгода как от Вас ни гу-гу, и я бы
не знал, что с Вами делается, если бы объявление об издании «Москвы» не
принесло мне сугубой радости, во-первых, что «Москва» будет издаваться, а
во-вторых, что Василий Васильевич будет в ней участвовать и, следовательно,
хотя и не здоров, то во всяком случае жив.
Вместе с этим письмом получите Вы посылку, заключающую в себе испол-
нение давнишнего обещания, именно статью о Торговой [бирже]. Пока посылаю
только три [приема] для трех номеров, но статья уже вся готова, и только пере-
писывания этап будет как раз вдвое столько, сколько теперь посылаю, разделите
на 5 приемов. Прочтите и судите годится ли.
ОР НРБ. Ф. 224. Ед. хр. 34. Л. 1–2 об. Автограф.
1
Данилевская Ольга Александровна (в девичестве Межакова) – вторая жена
Н.Я. Данилевского.
2
Семенов Николай Петрович (1823–1904) – сенатор. Учился вместе с Н.Я. Данилев-
ским в Царскосельском лицее. Его труд «Освобождение крестьян в царствование императора
Александра II» (1889–1892) получил премию АН. С Н.Я. Данилевским их связывал общий и
неподдельный интерес к ботанике (в 1878 г. Семенов издал «Русскую номенклатуру наиболее
известных растений»). Н.Я. Данилевский посвятил Н.П. Семенову свой труд «Дарвинизм.
Критическое исследование».
3
Милютин Дмитрий Алексеевич (1816–1912) – государственный и военный деятель,
граф, генерал-фельдмаршал, член Государственного Совета, почетный президент академий:
Николаевской Генерального штаба и Александровской Военно-юридической. В 1861–1881 гг.
военный министр.
18
№ 2
28 ноября 1869 г.
Милый и дорогой Василий Васильевич.
Скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается, так и с Вашей крым-
ской землёй. Во-первых, оказалось, что Говоровская земля и слишком дорога,
да и неудобна. Мулла своего куска не продаёт. Осталось обратиться к Фезу,1 не
знаю уж чьему Оглу, который заломил было 1000 рублей, да и его земля оказалась
чреднополосной с некоим Ахметкой2, который за свою желал не менее 3000. Так
дело и тянулось в пустых переговорах. Но помог случай: Фезу потребовалось
купить какой-то клочок земли, и он у нас попросил в займы 170 р. что ему мы
охотно дали, а он обещал уступить за это землю.
ОР РНБ. Ф. 224. Ед. хр. 34. Л. 3–5 об. Автограф.
№ 3
7 фев[аля] [не ранее 1870 г.]
Дорогой друг Василий Васильевич.
Пишу к Вам и пишу с неудовольствием, потому что приходится беспоко-
ить просьбой – которой беспокоить бы не хотелось, так как знаю, что просьбы
такого рода неучтивы.
Под начальством Вашим служит некто Никитин [Николай Васильевич]3
д[ействительный] ст[атский]. сов[етник], заведующий типографиями. Он лице-
ист, моложе меня, но бывший еще в лицее при мне. Главное же знакомство моё
с ним в Астрахани, где он был вице – губернатором. Никитин, человек, кажется,
хороший и очень нуждающийся, потому что имеет большое семейство. Если
найдете возможность сделать что-нибудь для него – то сделайте.
Целую и обнимаю Вас от всей души – у Ольги Васильевны4 целую ручки.
Ольга Александровна обоим вам кланяется. Душевно любящий Вас
Н. Данилевский.
ОР РНБ. Ф. 224. Ед. хр. 34. Л. 7–8. Автограф.
№ 4
10 июня [1870 г.]
Любезнейший и драгоценнейший Василий Васильевич.
Это письмо и посылку передаст Вам, знакомый Вам отчасти, Василий Ан-
дреевич5 .Это брусничная наливка половину извольте себе взять и выкушать на
здоровье, а другую сохранить до октября месяца и передать Николаю Петровичу
Семёнову, по его возвращении из деревни. Я сижу в полном смысле у моря и жду
погоды (или, по крайней мере, у озера, если не у моря) в [ожидании] великого
1
Фезу-Оглы – продавец крымской земли.
2
Ахметка – продавец крымской земли.
3
Никитин Николай Васильевич – бывший лицеист, служил вице-губернатором в
Астрахани.
4
Григорьева Ольга Васильевна – жена Василия Васильевича Григорьева.
5
Неустановленное лицо.
19
князя1 и потому делать ничего не могу. С Вами не увидимся, вероятно, до зимы.
В августе жду Ольгу Александровну. Она была очень больна в Крыму – было
воспаление в левом боку, слава Богу, прошло. Зимой, как поеду на Ильмень и
Ладогу, буду и в Петербурге. Мое душевное почтение Ольге Васильевне. Целую
и обнимаю Вас от всей души.
Ваш Н. Данилевский.
ОР РНБ. Ф. 224. Ед. хр. 34. Л. 17. Автограф.
№ 5
22 июня [1871 г.]
Любезнейший и дражайший Василий Васильевич, мне очень грустно было,
что я должен был уехать из Петербурга, не простившись с Вами, тем более
грустно, что меня тревожит не то чтобы отчетливая мысль, а так какие-то темные
подозрения, что Вы рассердились на меня за то, вероятно, что, зазвавши Вас,
сам был вечером в субботу у Боревского2, изменяя Вам. Мне что-то думается,
что если бы Вы не сердились на меня, то пришли бы на другой день простить-
ся... Как бы то ни было, эта тень сомнения побеждает мою лень и нелюбовь к
писанию писем. Рассейте её ради Бога и не письмом, а непременным приездом
в Крым. Я и жена ждем Вас с нетерпением.
ОР РНБ. Ф. 224. Ед. хр. 34. Л. 18–18 об. Автограф.
№ 6
[не ранее 1872 г.]
Дорогой друг Василий Васильевич, меня штурмуют из Петербурга – при-
слать фотографическую карточку для альбома Зелёному3 (а мне где её взять, в
Ялте и в Севастополе нет хороших фотографов, есть ли в Симферополе не знаю,
и каково же сделать 250 верст на удачу, что называется за 7 [верст]).
В такой нужде моей обращаюсь к Вам [c] настоятельнейшей и всепокорней-
шей просьбой. У Вас есть мой портрет. Прикажите снять с него уменьшенную
копию в размере кабинетной карты.
ОР РНБ. Ф. 224. Ед. хр. 34. Л. 19–20об. Автограф.
№ 7
25 февраля [1874 г.]
Милый дорогой и бесценный Василий Васильевич.
Вы, верно, слышали уже, что я был болен, у меня воспаление в боку, то
есть в грудной плеве, но, слава Богу, прошло благополучно, однако я всё еще
1
Романов Алексей Александрович (дядя Алексей), (1850–1908) – великий князь, брат
императора Александра III, генерал-адъютант, генерал-адмирал, главный начальник флота и
морского ведомства, член Госсовета.
2
Неустановленное лицо.
3
Зеленой Александр Алексеевич (1818–1880) – генерал-адъютант. Окончил морской
кадетский корпус, служил на Балтийском флоте, совершил кругосветное плавание, в Москве
был управляющим межевой канцелярией. Война 1854–1855 гг. привлекла Зеленого в Сева-
стополь, который он со своим полком оставил последним. По приглашению М.Н. Муравьева,
служившего с ним по межевой части, Зеленой занял пост товарища министра госимуществ, а
в 1862 г. поставлен во главе этого министерства.
20
берегусь; да и погода такая, что невольно заставляет беречься. Южный берег
Крыма обратился…в южную Сибирь. Было 12,5 градусов мороза, и это не на
часок какой-нибудь, а в течение трёх дней с половиною, менее 9 [градусов] не
было, и целых 8 дней термометр выше 0 не поднимался. Теперь дня с два немного
полегчало. И всё это без снега. Земля промерзла более чем на четверть. Больших
бед, однако, морозы не наделали, я [объех]ал сад и все вечнозеленые растения
стоят благополучно, что приписываю прошедшему необычайно жаркому лету и
сухой погоде перед морозами. Однако дело вовсе не в этом, и я принялся за перо
совершенно не с тем, чтобы плакаться на ужасы нашей природы; а с тем, чтобы
известить Вас, что в конце марта Ольга Александровна должна разрешиться от
бремени и просить быть крёстным отцом новорожденного или новорожденной.
Конечно, хорошо бы было, если бы Вы по железным дорогам и пароходом
самолично явились для участия в предстоящем таинстве, но на такое счастье
надеяться не смею и поэтому прошу крестить будущего заочно. Из недавнего
письма Николая Николаевича Страхова1 узнал я что грудь Ваша украсилась
новою звездою, но какою, сего философ наш не сообщил, и мне остается гадать
между Владимиром 2-ой [степени] и [Белым] Орлом; но с тем ли, с другим ли
от души поздравляю. Из письма же Николая Петровича Семенова узнал, что Вы
обратились в Грациана2 придворного человека и преуспеваете в изрядствах с
чем равномерно поздравляю, хотя бы желал поздравить не с этим, а с чем-либо
более существенным тогда бы поздравил и Ольгу Васильевну, а теперь только
просто целую её ручки и свидетельствую своё и Ольги Александровны почтение
нашей двойной Кумушки. Отвечайте скорее согласны ли Вы исполнить просьбу
нашу, а не то если замедлите ответить, то запишем Вас Крёстным отцом не до-
ждавшись изъявления согласия Вашего, или стоять у купели за Вас будет наш
садовник, хорошо знакомый Николаю Петровичу Семёнову, потому что во всех
наших3 хоть шаром покати а достать некого. Глубочайшее почтение и дружеский
поклон Каэт[а]ну Андреевичу Коссовичу4– от всей души целую и обнимаю Вас
сердечно искренне любящий Вас
Н. Данилевский.
ОР РНБ. Ф. 224. Ед. хр. 34. Л.13–14 об. Автограф.
№ 8
24 марта [1874 г.]
Христос Воскресе!
Дорогой и бесценный Василий Васильевич и дорогая бесценная Ольга
Васильевна
1
Страхов Николай Николаевич (1828–1896) – зоолог, философ, публицист, литера-
турный критик. Друг Н.Я. Данилевского, Н.Н. Страхов принимал большое участие в его судьбе.
Издал серию критических статей по поводу учения Ч. Дарвина
2
Имеется в виду книга испанского писателя и мыслителя Грациана Балтазара «При-
дворный человек», содержащая правила придворного этикета.
3
Далее 2 слова неразборчиво.
4
Коссович Каэтан Андреевич (1815–1883) – известный русский санскритолог; про-
фессор СПб. университета. Помимо своей главной специальности занимался и еврейским
языком.
21
 Ольга Александровна родила 18 марта в 5 час и 20 минут утра мальчика
наименованного Сергеем1 ростом в 12 ½ вершков, совершенно благополучно,
и теперь лежит и скучает.
ОР РНБ. Ф. 224. Ед. хр. 34. Л. 15–16 об. Автограф.
Письма Н.Я. Данилевского Д.А. Милютину № 9–11
№ 9
28 марта 1874 г.
Милостивый государь Дмитрий Алексеевич,
Рассчитывая на расположение Ваше, принимаю на себя смелость утруж-
дать Вас моею покорнейшею просьбою. У меня есть сестра2, которая на днях
овдовела. Покойный муж её, Сергей Владимирович Дубровин, был полковник и
командовал резервным гусарским эскадроном. После смерти мужа, сестра моя
осталась с четырьмя детьми: одним малолетним сыном и тремя дочерьми. Хотя
после зятя моего и осталось имение, но лежащий на нём казённый долг превы-
сил выкупную ссуду; недостающая сумма была рассрочена на несколько лет и
должна уплачиваться из доходов с имения, которое, до этой уплаты, никакого
свободного дохода дать не может. Сестра моя имеет право на получение панси-
она и единовременного пособия, размеры которых, однако же, мне не известны.
Позвольте просить Вас, многоуважаемый Дмитрий Алексеевич, о том,
чтобы пособия эти были оказаны ей в возможном по закону размере, и чтобы
они были назначены ей в возможно непродолжительном времени, так как она
нуждается в них до крайности.
Зима на Южном берегу была самая жестокая, какой давно не запомнят. Мо-
розы продолжались 8 дней и доходили до 12,5 градусов F. Вы очень счастливы,
что не делали еще никаких насаждений, а то пришлось бы многое оплакивать,
особенно из недавно посаженного, не успевшего хорошо укорениться. Я говорю,
впрочем, только о декоративных растениях, из плодовых же ничего не постра-
дало. Разве только в нынешнем году будет мало грецких орехов и винных ягод,
у которых молодые побеги помёрзли. За то, так как такие напасти, по счастью,
случаются редко; то мы можем себя, с большою вероятностью, считать застра-
хованными на несколько лет от очень морозных зим, и подобно тому, как всего
безопаснее ездить по железной дороге, непосредственно после случившегося
на ней несчастья; так всего выгоднее сажать, именно теперь растения не выно-
сящие слишком суровых зим, дабы они успели окрепнуть до нового вторжения
холодов – это последнее замечание делаю я специально для Ольги Дмитриевны3,
которая ведь приняла на себя распоряжение ботаническою частью в Симеизе.
После всех этих, в разных отношениях грустных предметов, которых до
сих пор касался в письме своём, позвольте сообщить Вам и нашу семейную
радость. Недавно родился у нас сын, и, благодаря Бога, жена моя уже начала
оправляться. Она просит меня засвидетельствовать своё глубочайшее почтение
Вам, многоуважаемой супруге Вашей и всему семейству Вашему. Мы надеемся,
1
Сергей Николаевич Данилевский – сын Николая Яковлевича 1874 г.р.
2
Елена Яковлевна Дубровина – сестра Николая Яковлевича, окончила Екатерининский
ин-т в Петербурге.
3
Неустановленное лицо. Предположительно – дочь Д.А. Милютина.
22
что, несмотря на увеличившееся расстояние, мы всё-таки будем иметь удоволь-
ствие видеть Вас и семейство Ваше, нынешним летом.
С чувством глубочайшего уважения и искреннейшей преданности, честь
имею быть Вашего Высокопревосходительства покорнейший слуга
Н. Данилевский.
ОР РГБ. Ф. 169. Ед. хр. 4. Л. 1–2 об. Автограф.
№ 10
Мшатка 25 марта [1881 г.]
Ваше сиятельство граф Дмитрий Алексеевич.
Единственный человек, которого могу Вам рекомендовать – это выпущен-
ный ныне весной из Никитского сада, воспитанный, хороший работник, гораздо
сильнейший в практике, чем в теории. Он места не имеет, или, по крайней мере,
в недавнее время не имел его и жил в Никите. Напишите в Никит[ский сад].
Директору Александру Ивановичу Базарову1, а я со своей стороны напишу са-
мому Надворникову. У него лицо несколько красно – пишу это потому, чтобы
не подумали, что он пьёт. Он человек совершенно трезвый и краснота лица у
него от оспы.
3 августа я был в Ялте и думал непременно иметь честь быть у Вас. Но
нынешний год нас посетили самые разнообразные несчастия, с июля весь дом,
дети и Ольга Александровна переболели дизентерией. Варя2 и Вера3 были очень
опасно больны, и Вера именно во время моей обязательной поездки в Ялту. Не
успела жена оправиться от одной болезни, как заболела друг[ой]. ещё более
опасной и теперь только что начала понемногу вставать и сидеть в кресле.
3 сентября мне придётся опять быть в Ялте, и 4 или 5 я сочту непременною
своею обязанностью быть у Вас.
С чувством глубокого уважения и искреннейшей преданности Вашего
сиятельства покорнейший слуга.
Н. Данилевский.
P.S. Надворникова зовут Алексей Гаврилович.
ОР РГБ. Ф. 169. Ед. хр. 4. Л. 3–4 об. Автограф.
№ 11
Мшатка 18 июля 1881 г.
Ваше сиятельство граф Дмитрий Алексеевич.
Сейчас получил конверт со вложенными в него виноградными листьями  – с
припиской без подписи, что листья эти найдены в Вашем винограднике и что они
1
Базаров Александр Иванович (1845–1907) – русский химик и ботаник. В 1881 г. пере-
шёл на службу в Министерство государственных имуществ, заняв место директора Никитского
Императорского ботанического сада и Никитского училища садоводства и виноделия.
2
Варвара Николаевна Данилевская (1868 г.р.) – дочь Данилевских, родившаяся в
Мшатке и названная в честь первой владелицы имения Мшатки Варвары Аркадьевны Башма-
ковой, внучки А.В. Суворова.
3
Вера Николаевна Данилевская (1862 г.р.) – первая дочь Н.Я. Данилевского и Ольги
Александровны, названная в честь первой жены Данилевского Веры Николаевны Лавровой,
скоропостижно скончавшейся от холеры (вдовы генерала А.Н. Беклемишева).
23
подозрительны. В предположении, что м[ожет] б[ыть] это открытие обеспокоило
Вас, спешу сообщить, что бугорки на этих листьях ничего общего с филлоксе-
рой1 не имеют. Филлоксерные бугорки или коростинки обращены выпуклостью
к нижней стороне листа, а не к верхней, как на присланных мне листьях. Эти
бугорки делает Phyloptus vitis, а не филлоксера. Они находятся очень часто на
виноградниках, и никакого вреда винограду не причиняют.
Наши действия на первое время, по крайней мере, оканчиваются. Сде-
лавшись свободнее почту за особое удовольствие быть у Вас и сообщить о
результатах нашего похода против филлоксеры. Полагаю, что вообще он был
успешным, что теперь уже опасность от распространения болезни устранена,
но для полной обеспеченности Крыма от филлоксерной заразы, надо будет про-
извести ещё некоторые работы осенью.
Свидетельствуя моё глубочайшее почтение графине Наталье Михайловне2 и
всему многоуважаемому семейству Вашему, с чувством глубочайшего уважения
и полнейшей преданности имею быть
Вашего сиятельства покорнейший слуга
Н. Данилевский.
ОР РГБ. Ф. 169. Ед. хр. 4. Л. 5–5 об. Автограф.
№ 12
23 мая 1879 г.
Письмо Н.Я. Данилевского Н.П. Семенову
Взбудоражил ты меня совершенно Дарвинизмом. Получив третий том
Виганда3, а на днях и применение Дарвинизма к астрономии (от Николая Нико-
лаевича4) и прочитав их, зароились у меня в голове мысли антидарвинистские, к
прежним моим возражениям присоединились новые, как мне, по крайней мере,
кажется совершенно не опровергаемые. Но для меня писать не такая легкая вещь
как для тебя. Мне нужна абсолютная тишина и спокойствие совершенное нераз-
влечение чем бы то ни было. Процесс писания (то есть. сочинения) представ-
ляется чем-то в роде хождения по жёрдочке или по канату, мысль беспрестанно
оттягивается то в ту то в другую сторону и то и дело грозит ей падение с каната,
на который уже с большим трудом надо ей вновь взбираться и беспрестанно
наблюдать, чтобы идти прямо по жёрдочке, ибо то, что называется логическим
мышлением, есть именно такое шествие по жёрдочке чрезвычайно скользкой и
тонкой, а другого пути к истине нет. (То же самое говорят и о пути нравственном в
царствие небесное), и вот я всегда с большими колебаниями и неохотно предпри-
нимаю такое путешествие. Надо чтобы что-нибудь очень сильно возбуждающее
к этому меня побудило, как, например, наши политические глупости для статей
1
Филлоксера виноградная (Dactylosphaera vitifoliae) – вид насекомых, вредителей
виноградников.
2
Наталья Михайловна – жена Д.А. Милютина.
3
Виганд Альберт (1821–1888) – выдающийся немецкий ботаник. Работал по многим
областям ботаники, но особенно замечателен своим своеобразным научно-философским направ-
лением: он был противником двух капитальнейших приобретений науки XIX ст.: эволюционной
теории Дарвина и учения о бактериях как о самостоятельных организмах.
4
Имеется в виду Н.Н. Страхов.
24
о политике и славянстве. Также точно возбудили теперь меня твои письма и
прочитанные книги и вот я и отыскиваю… жёрдочку и, кажется, отыскал надо
только идти по ней и не сбиваться. Но для этого ты вот еще какую мне услугу
должен оказать. Прислать мне обратно письмо, которое я тебе прислал о Дар-
винизме1 потому что мне кажется, что многое там у меня правильно и хорошо
выражено. А если я что-нибудь такое напишу, то уже и забываю, потому что,
если передам это бумаге, то, как бы с плеч свалил и об этом более не думаю.
То, что пишешь о князе [В.А.] Черкасском2 и его знаменитой статье по поводу
в[осточного]. вопроса, напечатанной в «Русской Беседе», и которую я довольно
давно читал я совершенно согласен, согласен и с тем, что тоже самое относится
и к [Ю.Ф.] Самарину,3 величия которого и я понять не могу. Хотя конечно в
литературном и логическом отношении он и гораздо выше Черкасского. Пишет
он действительно превосходно и логичности, лучше сказать диалектики у него
много, но зато никакого изображения то есть. никакой новой самобытной творче-
ской, полезной новыми выводами и последовательностями мысли. Впрочем, это
явление не у нас одних замечается. Я, например, также точно не могу постичь
в чем заключается величие Гладстона4, хотя он по-видимому очень достойный,
благородный и высокообразованный человек, точно также впрочем, как и Са-
марин. Точно тоже был и знаменитый наш [Т.Н.] Грановский5, против которого
осмелился поднять святотатственную руку Василий Васильевич [Розанов]6, хотя
в сущности её и не поднимал, и по моему мнению написал ему панегирик и
виноват только тем, что, говоря твоими словами, воздвиг его не на достаточно
высокую кубышку и отпустил фимиаму как раз в меру. Вообще современники
добровольно без принуждения поклоняются и любят только людей известного
благородства характера, высокого образования, ума выше, но не слишком, однако
же, выше среднего и без всякой самостоятельности и оригинальности взгляда,
это последнее главное. Напротив того люди, одаренные этими последними свой-
ствами всегда встречают противодействие и вражду – возьмем например хоть
Бисмарка7, и только когда беспощадно победят что противодействует, влекут за
собою толпу: любимцы публики никогда не бывают замечательными людьми.
1
Здесь и далее подчеркнуто Н.Я. Данилевским.
2
Черкасский Владимир Александрович (1824–1878) – князь, российский государ-
ственный и общественный деятель, славянофил. Московский городской голова (1868–1870).
3
Самарин Юрий Федорович (1819–1876) – российский публицист и философ. По-
сле окончания Московского ун-та в 1838 г. знакомится с К.С. Аксаковым, А.С. Хомяковым и
братьями Киреевскими. В своей религиозно-философской антропологии Самарин в целом
следовал принципам философии «соборности» А.С. Хомякова и учению о цельности знания
И.В. Киреевского.
4
Гладстон Уильям Юарт (1809–1898) – видный политический деятель Англии во
второй половине XIX века.
5
Грановский Тимофей Николаевич (1813–1855) – известный историк, общественный
деятель, профессор всеобщей истории в Московском ун-те.
6
Розанов Василий Васильевич (1856–1919) – русский религиозный философ, лите-
ратурный критик и публицист.
7
Бисмарк Oтто фон, князь (1815–1898) – немецкий политический деятель. Будучи
послом в Санкт-Петербурге и в Париже, устанавливал связи для создания международных
25
 P.S. Когда будешь в Петербурге не можешь ли ты мне достать статью письмо
пастора дерптского1 о смерти Бэра или мой перевод в «Гражданине» в феврале
или марте 1877 г.? Она мне нужна для статьи.
Приписка к письму: уже я закончил мое письмо, когда проезжала сестра
мимо нас в свою Красную Слободку и привезла письмо, которое нас очень рас-
строило. Помнишь, Вы видели у нас прелестную девушку, которая с матерью
приезжала в конце апреля для совета с [С.П.] Боткиным.2 Это моя племянница
редких качеств Лидия Васильевна Бланк с страшной болезнью сердца 20 лет.
Теперь она скончалась. Я подробностей еще не знаю, но вероятно кончина была
мгновенная. Когда [люди в] юности расстаются с жизнью и посторонние не
бывают совсем равнодушны. Жена очень привязалась к этой девушке и очень
огорчена. Свела ее в могилу болезнь сердца неизлечимая, с которой она родилась,
а сердце было превосходное.
ОР РНБ. Ф. 237. Ед. хр. 27. Л. 4–5. Автограф.
№ 13
Объяснительная записка Н.Я. Данилевского об отказе
от председательства в филлоксерной комиссии
[1881 г.]
Телеграммою просил В.С.3 об увольнении от председательства Филлок-
серной комиссии и от всякого участия в борьбе с губительными насекомыми.
Причины, побудившие меня к такому прискорбному для меня поступку, за-
ключаются вкратце в следующем. Филлоксера на Ю[жном].берегу Крыма была
открыта мною – мною же были присоветован и с полным убеждением защищаем
способ борьбы с этою язвою – способ, который один только может привести к
избавлению как крымских виноградников, так и вообще всего русского вино-
делия от гибели, – состоящий в радикальном уничтожении очагов заразы. К
этому убеждению привели меня не одни теоретические соображения, а опыт
всех стран, ранее нашей, постигнутых филлоксерной заразой, так как принятый
в Швейцарии успел до сих пор не только ограничить сферу заражения, но и до-
стигнуть почти полного искоренения её. Все прочие страны, которым степень
развития заразы это дозволило, как например Италии, последовали её примеру.
Посему я считаю, что нравственная ответственность за принятый способ борь-
бы против филлоксеры продолжает лежать на мне, несмотря на то, что главное
распоряжение всем филлоксерным делом не находится в моих руках. Но само
альянсов, которые укрепляли власть Пруссии в Европе. Убежденный монархист и ультракон-
серватор, враждебно относился к либеральным идеям и к любой форме демократии.
1
Неустановленное лицо.
2
Боткин Сергей Петрович (1832–1889) – знаменитый клиницист и общественный
деятель. В 1855 г. во время Севастопольской кампании С.П. Боткин окончил курс и был по-
слан на театр военных действий, где работал в Бахчисарайском лазарете под руководством
Н.И. Пирогова. С.П. Боткин первый создал клинику на европейских началах. Он ввел в нее
новейшие методы исследования. Кроме клиники, С.П. Боткин создал целую школу учеников.
С.П. Боткин состоял членом Венской академии наук, многих заграничных ученых обществ, и
почетным членом почти всех университетов и ученых обществ России.
3
В.С. – неустановленное лицо.
26
собою понятно, что как бы ни была правильна принятая метода, успех может
последовать лишь в том случае, если она будет прилагаема с должною тщатель-
ностью и аккуратностью. Так в настоящем деле вся сущность его заключается
в том, что перекопав виноградники плантажем, не оставлять корней сколько-
нибудь значительной толщины, проникающих в глубину дна рва, а все корни
и корешки тщательно извлекать из земли. Иначе для чего бы и было прибегать
к столь затруднительной, медленной и дорогостоящей перекопке плантажем.
Скорее и дешевле было бы, скопав кое-как кусты, выдёргивать их. Между
тем работа эта по засыпке рвов, не оставляет после себя следов, выбиты ли корни
как следует, выбраны ли корешки из земли, не видать. Даже не оставлены ли
целые места, лишь поверхностно вскопанные, не оставлены ли под землёй целые
не выкопанные кусты – обнаружится это лишь впоследствии прорастанием столь
живучего винограда – с несомненною на нем филлоксерой.
Для избежания распространения заразы во время перекопки, для предот-
вращения заразы во время перекопки, для предотвращения ошибок, пропусков,
неаккуратности при перекопки – в некоторой степени всегда неизбежных – при-
бегают к предварительной отраве филлоксеры, а вместе с нею и виноградных
кустов сернистым углеродом в определенных дозах посредством особых инстру-
ментов – впрыскивателей, впихиваемых в землю, которыми выпрыскивается
это вещество по возможности равномерно в почву, где, испаряясь, проникает
ее собою. Дно рвов прежде засыпки их, отравляется таким же образом этим
веществом, или при слишком большой твердости и каменности заливается
раствором серно-углеродистого калия в воде. Это же отравление сернистым
углеродом повторяется ещё раз на поверхности перекопанного виноградника.
Эта операция оставляет ещё меньше следов нежели перекопкой. Можно про-
пустить целые ряды винограда, или отдельные кусты в ряду вовсе не отравив их.
Можно сделать не должное число ударов на поршень впрыскивателя и отравить
недостаточно, можно сделать не должное число отверстий в почве, впихивать
трубку инструмента не на должную глубину, а тем отравлять только ближайшие
к поверхности части корней, можно не достаточно плотно забивать дырочки по
вынутии инструмента и тем, все равно что на воздух распрыскивать вещество,
можно, наконец, действовать пустым инструментом, впрыскивая воздух, а рвы
или части рвов засыпать без предварительного их отравления.
Всё что я здесь перечислил, не теоретические возможности, а действитель-
ные факты, виденные или мною лично, или лицами, которым я вполне доверяю.
Наконец, если бы даже культурные виноградники и были перекапываемы и
отравляемы со всею должною тщательностью – то и этим не достигается оконча-
тельная цель. Весь дикий виноград вблизи заражённых местностей должен быть
непременно тщательным образом выбит и дезинфектирован. Эта тщательная
выбивка дикого винограда получила особенную важность с тех пор как одним
из надзирающих за работами офицеров был найден совершенно запущенный
маленький татарский виноградник в Форосе пониже кордона и приблизительно
на [середине] между верхним Тессельским виноградником и заражённою частью
моего Абиль-Бахского виноградника. Этот виноградник очевидно служит этапом
или станциею для заражения последнего, а также между ним и Абиль-Бахским
27
сплошного дикого винограда, что заражённость его, хотя и не констатированная,
представляется весьма возможною и вероятною. Между тем ручательством за
тщательным исполнением этой работы может служить единственно лишь опыт-
ность и добросовестность руководящего этим делом лица; причем очевидно
число порученных ему работников не может быть велико, дабы он мог за всеми
усмотреть в глуши, дичи, между деревьями и скалами. Чего легче во избежание
копотливой и скучной работы срубить с поверхности виноград и завалить это
место камнями, что как мне известно, и делалось, так что и то, что прежде было
выбито, должно быть тщательно пересмотрено.
Итак, производятся три работы, из которых ни одна не может быть про-
верена после того, как дело сделано, и, следовательно, должны проверяться во
время самого производства работ самым тщательным и строгим наблюдением.
Работы эти производятся одновременно на расстоянии 1,5 версты; одною пере-
копкою занимаются по крайней мере на трёх местностях (одна в Абиль-Бахе и
две, а может и три, в Форосе, где виноградник состоит из отдельных кустов).
Работающие от 700 до 800 солдат, новобранцы – недавно заменившие прежних
уже привыкших к делу рабочих, которые должны были быть отпущены, как вы-
служившие сроки службы. За ними наблюдают до сих пор 6 офицеров, и этого,
строго говоря, было уже недостаточно, как доказывают неоднократные случаи
недосмотров. Но троих из этих офицеров наиболее опытных, от самого начала
руководимых работами, которых я научил как и что делать, объяснил им сущ-
ность дела, так, что они относятся к нему не только вполне добросовестно, но
и вполне сознательно, генерал – адъютант Корф1 желает взять даже без замены
их другими. Это отнятие офицеров должно было уже произойти к 21 марту, т.е.
именно к самому дню замены прежде работавших солдат новыми. Письмом, в
котором подробным образом изложены все причины, по которым оставление
офицеров при работе требует сущность дела, я просил генерал-адьютанта Корфа
оставить их. На что я получил его согласие с обещанием оставить офицеров до
личных переговоров со мною. генерал-адъютант Корф посетил места [работ] и
был у меня в продолжении нескольких часов, но ни[чего] относительно офицеров
произнесено не было, так что я надеялся, что они останутся до окончания работ.
Как через неделю 29 марта получаю письмо от генерал-адъютанта Корфа, в кото-
ром он объявляет, что три офицера будут отозваны к Пасхе – и что с его стороны
уступок быть в этом отношении делаемо не будет. Вполне убежденный, что без
этих трёх офицеров – остающиеся три хотя сколько я вижу и вполне добросо-
вестны, но в деле неопытны, физически исполнить своей задачи не могут, и что,
следовательно, работа, требующая величайшей тщательности и аккуратности
будет произведена чисто формальным образом, только номинально – я счёл
священным долгом написать генерал-адьютанту Корфу – в подробности излагая
все доводы, что если он не согласится оставить означенных трех офицеров для
наблюдения за работами – я должен буду просить об увольнении меня от всякого
участия в деле, нравственную ответственность за которое принять на себя не
могу. К этому считаю необходимым присовокупить, что в самом начале дела я
1
Корф Андрей Николаевич (1831–1893) – генерал-адъютант, Приамурский
генерал-губернатор.
28
был против производства работ исключительно одними солдатами, и в бывших
по этому предмету рассуждениях в Комиссии, остался один при своем мнении,
причем и генерал- адъютант Корф стоял за исполнение всех работ солдатами.
Я полагал производить работы совместно вольнонаемными рабочими и солда-
тами, причем солдат иметь небольшое число, главным образом для надзора, [и]
в случаях недостатка рабочих, и для возможности дешевле производить наём
угрозою заменить несоглашающихся солдатами. Очевидно, что при работе воль-
нонаемными несколько примеров отказа нерадивым заставило бы остальных
тщательно исполнять все от них требуемое. Также точно другие надсмотрщики
могли бы быть всегда заменены другими. Ни одного из этих ресурсов нет при
работе солдатами, которые своей работой вовсе не дорожат. Следовательно, тут
все должно быть заменено самым строгим и непрерывным надзором, а возможно
ли это при трёх офицерах на 700, 800 рабочих производящих три различных
сорта работы в 4 или даже и 5 местах рассеянных на пространстве по крайней
мере полуторы версты.
Позволяю себе привести в подтверждение моих слов следующий пример.
Когда я копал у себя плантаж под виноградник, всего по крайней мере 2000 кв.
саж., у меня было три надсмотрщика1.
ОР РНБ. Ф. 237. Ед. хр. 11. Л. 7–11. Писарская копия.
T.I. VOLOBUEVA
Candidate of biological sciences, collaborator of the Regional Society Fond
“Memory of Martyrs and Confessors of Russian Orthodox Church” (Moscow)
S.N. ROMANOVA
Candidate of historical sciences, collaborator of the Regional Society Fond
“Memory of Martyrs and Confessors of Russian Orthodox Church” (Moscow)
CREATIVE INHERIANCE N.Ya. DANILEVSKY’S OF
THE MANUSCRIPT DEPARTMENTS RGB AND RNB
The article represents the documents discovering N.Ya. Danilevsky’s correapondence with
V.V. Grigorijev, D.A. Miljutin, N.P. Semenov.
Keywords: archive files, correapondence, manuscripts.
1
Писарская копия не закончена, но при отсутствии подлинника представляет большой
интерес для исследователей.
29
 З.Д. ИЛЬИНА
д.и.н., проф., зав. кафедрой истории государства и права
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
(г. Курск)
ОБРАЩЕНИЕ К ПОДДЕРЖКЕ
НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННОГО
ДОСТОИНСТВА ИЛИ «БАЛАНСИРОВАНИЕ
ПЕРЕД ОБЩЕСТВЕННЫМ МНЕНИЕМ ЕВРОПЫ»:
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ РОССИИ
В статье рассматривается проблема выбора геополитического направления
развития политической линии и исторического пути России, определены два
основных вектора этого выбора: обращение к национально-государственному
достоинству россиян или продолжение модернизации по западному образцу.
Ключевые слова: выбор исторического пути, геополитический вектор раз-
вития, глобализация, цивилизация, культурно-исторический тип.
Проблема выбора исторического пути России, как известно, была предметом
дискуссий политиков, ученых, граждан и в ХVIII – ХХ веках, но такой остроты
и необходимости срочного решения (и воплощения в государственной политике
и практике), как сегодня, обозначенной проблемы история еще не знала. Все
последние три столетия альтернатива выбора политического вектора России
решалась в пользу подражания странам Европы и воплощалась в модернизациях,
реформировании экономики, политики, культуры в соответствии с опытом за-
падных государств, которых уважали и считали идеалом, судьей, авторитетным
и всезнающим мудрым соседом. Сомнения и критика против поклонения перед
Европой робко звучала в обществе, но и до сих пор сторонники подхода сохране-
ния самобытности и национального менталитета причисляются к славянофилам,
которые, якобы выступали против развития России вообще. Как предупреждение
современникам ХХI в. относительно подражания сомнительным западным иде-
алам были написаны следующие слова, содержащие убедительные аргументы в
пользу отказа от подражательного подхода еще в ХIХ веке Н.Я. Данилевским в
книге «Россия и Европа»: «…европейские народы в настоящий момент своего
развития лишены той живой, органической цельности и того единства, при
которых вся их жизненная энергия сосредоточилась бы в одном лице или в одной
коллегии, представителе их политического сознания, чувства, мысли и воли,
которые могли бы поэтому воспламенить их своим искренним властительным
словом. Эти времена давно прошли для Европы» [1, c. 508].
Проблема выбора геополитического направления развития политической
линии России сегодня актуализирована выбором из двух векторов: 1) обращение
к поддержке национально-государственного достоинства россиян или 2) про-
должение «плавания» на зыбкой позиции модернизации по западному образцу,
30
балансирования «перед общественным мнением Европы, которую мы признали
своим судьею, перед решением которого трепещем, милость которого заиски-
ваем» [1, c. 508]. Сложности и необходимость осуществления поворота России
к одному из названных направлений обусловлены географическим и политиче-
ским фоном, ярко проявившимися в современном мире тенденциями: с одной
стороны, глобализации, культивирования либеральных западноевропейских
культурных ценностей, а с другой – возрождения национальных культурных
традиций в сочетании со стремлением других народов сохранить не только
свои неповторимые культурные ценности, но и отстоять свою политическую и
экономическую независимость.
Обратимся к историческому опыту России, в котором формирование
русской национальной культуры прошло сложный, противоречивый путь, вы-
званный уникальным отношением государства к национальному в культуре, по-
пытками власти поддержать, либо, напротив, подавить, унифицировать русский
культурно-исторический тип. Развитие национальной культуры обуславливают:
исторически определенная традиция, менталитет, религиозные верования, язык
и другие признаки культуры конкретного этнического образования. Успешное
культурно-цивилизационное развитие населения любой территории во все
исторические времена зависит от соприкосновения с другими, «чужими» куль-
турами; что касается России, то ее зависимость от западной культуры («благо-
даря» высшим слоям общества) приобрела характер добровольной ликвидации
собственных национальных признаков в пользу западноевропейской культурной
экспансии, что стало угрозой национальной безопасности страны. Изменение
культурной традиции (в том числе под влиянием других национальных объ-
единений и других государств), менталитета российского народа, как показало
изучение, сопровождает всю историю России, что позволило автору (на основе
исторического анализа политико-культурной среды) выделить основные, наи-
более важные этапы формирования, рождения (или возрождения) государства
и угасания (потери культурного наследия и признаков государственности).
Исторический процесс потерь культурного наследия (ни в коем случае не име-
ет негативного оттенка в оценки событий) рассматривается как объективный
процесс перехода от одного культурно-цивилизационного состояния к другому,
как процесс, сопровождавший формирование новых культурных ориентиров
и ценностей следующего этапа развития народа. Роль государства, власти,
правительства в различные эпохи отличалась большей или меньшей целена-
правленной активностью по отречению от национально-почвенных корней
русского народа. В основе данного подхода лежат культурно-политические
изменения [2, с. 45 – 56].
Обращение к анализу основных периодов истории России в культурно-по-
литическом измерении позволяет извлекать уроки и использовать их для выбора
стратегии дальнейшего развития страны. Исторический опыт взаимодействия
наших предков с культурами различных народов и государств дает нам шанс
на примерах поступков наших предков в прошлом учиться избегать ошибок в
будущем.
31
 1. Период складывания российской государственности в IХ в. совпал с
уходом в прошлое славянского (восточнославянского) и формированием ново-
го народа – древнерусского – со свойственным только ему культурой, языком,
менталитетом. В основу общенациональной общегосударственной идеологии
(с Х в.) было положено православие; народ – древнерусский, который имел об-
щие традиции, родовые связи, язык. Принятие христианства на Руси (980 – 988
гг.) положило начало активному развитию культуры, в том числе письменной.
Конгломерат русских удельных княжеств имел сильные сепаратистские тен-
денции уже в ХI – ХII вв., что совпадает хронологически с периодом расцвета
Киевской Руси. Религиозно-идеологическим центром оставался Киев. Феодаль-
ная раздробленность нарастала в рамках одного государства – Русь и одного
народа – древнерусского. К сожалению, украинский идеолог (труды которого
вдохновляют и сегодня националистические радикальные силы Украины на
враждебное разделение людей по национальному признаку) М.С. Грушевский
(1866 – 1934  гг.) выделял украино-русскую Киевскую державу с продолжением в
Галиче (XII – XIV вв.), считал, что украинские племена существовали отдельно
от русских еще до Киевской Руси; утверждал, что «Киевская Русь – «политиче-
ский организм» украинского племени, продолжавшего жить и после распада Ки-
евской Руси в Галицко-Волынской земле в ХIII – XIV вв. и при литовско-польской
власти в XIV  – XVI вв. Русь не являлась преемницей Киевской, а представляла
собой первоначальное политически общественное оформление самостоятель-
ного русского племени. Украинское племя не имело общих корней с русскими,
а являлось нацией со своим особенным историческим процессом, который не
прекратился с объединением Украины с Россией в XVII  в.» [4, c. 648] Рассма-
тривать точку зрения М. Грушевского в рамках научного подхода к изучению
истории трудно, так как она лишена фактической основы: древнерусский народ
в VIII – ХIII вв. был един, а его разделение на украинские, великорусские и бе-
лорусские языковые группы произошло после распада Киевской Руси. Термин
«украина» появился в период ХIII – XVI веков и обозначал окраину Руси, а в
IV – ХII вв. украинского племени никак не могло быть, так как современная
территория Украины вместе с Киевом и составляла в IХ – ХII веках центр (а не
окраину – украину) Руси вместе с Киевом.
2. XIII – ХVII вв.: от потери российской государственности (Киевской Руси)
к формированию и укреплению централизованного государства с центром в
Москве, потере государственной самостоятельности в период Смутного вре-
мени, и возрождению России в XVII веке, от Руси – к России: по Л. Гумилеву.
Большинством ученых XIII век в истории нашей страны признается временем
потерь культурного наследия (в XI – XII вв. Русь была наиболее развитым го-
сударством наряду с Арабским Халифатом и Византией) в результате монголо-
татарского нашествия. Внутренние социально-политические процессы, в том
числе раздоры между удельными княжествами вели к ослаблению государства
и способствовали интервенциям на Русь монголов, шведов, немцев, литовцев,
поляков и венгров.
Великороссы смогли возродить и укрепить свое государство, переместив
центр из Киева в Москву. В XVI веке укрепляется централизованное государство
32
с названием Россия, определяются границы государства, расширяется терри-
тория – Россия уже не только европейское, но и евроазиатское государство.
Формируется общая для всех территорий России правовая база, единый цен-
тральный (общий для всех земель) аппарат управления, единое общее войско
(стрелецкие полки) и др.
Важную роль православная религия и церковь сыграли в объединении
русских земель вокруг Москвы и освобождении от татаро-монгольского ига
в XIV – XV вв.1 Династический кризис и смута конца XVI – начала XVII века
привела к порогу гибели Россию. И опять православие объединило россиян.
Начиналось возрождение России, благодаря выборам нового православного
царя2 и обновлению церкви в 1654 г., принятием единого для всех регионов
России церковного чина.
XVII век – последний этап существования древнерусской культуры. В
1654 г. к России была присоединена Левобережная Украина, что активизировало
обновление культуры, Русской церкви и правового поля России по европейско-
му образцу. Украина и Польша стали проводниками западничества в России.
Западничество в свою очередь породило разрыв русского общества «на после-
дователей старины и новых порядков». До XVII века древнерусское общество,
несмотря на классовые различия, отличалось по содержанию единой духовной
культурой, нравственно-религиозными взглядами, ориентирами бытового по-
ведения (одна и та же речь, одни и те же песни, сказания, былины звучали в цар-
ском дворце и в крестьянской избе; религиозные верования, обряды и традиции
были общими). «Западное влияние раздробило это однородное дотоле по своим
нравам и понятиям русское общество на два враждебных лагеря: из среды почи-
тателей родной старины выделились приверженцы новизны, то есть Запада»  [3,
1
Появилось более 150 новых монастырей с общежительным уставом. Формирова-
нию единого Русского государства способствовала и миротворческая деятельность Сергия
Радонежского. Походы, совершенные им по просьбам великого московского князя Дмитрия
Ивановича в соперничавшие с Москвой удельные княжества, предотвратили многие между-
усобицы, спасли жизни тысяч людей, сохранили от разорения города и села, готовя духовную
основу объединения русских земель. К концу XV в. при Иване Третьем Русские земли вокруг
Москвы вместе с присоединенным удельными княжествами уже представляли собой единое
государство.
2
В 1613 г. был избран на престол Михаил Романов – первый из династии Романовых, но
претензии поляков и шведов продолжались до 1617, 1618, 1637 гг. С 1613 года – возрождение
российской государственности, формирование законодательной базы, принятие Соборного
Уложения 1649 г.; символы государственной власти, форма управления претерпевает изме-
нения: от сословно-представительной монархии приближается к абсолютной монархии. Об
укреплении царской власти при Михаиле свидетельствовала новая государственная печать.
В ней к титулу царя было добавлено слово “самодержец”, а над головами двуглавого орла
появились короны. Постепенно снижалась роль Земских Соборов, т.е. “выборных от разных
чинов людей, у которых (царь) спрашивал мнение относительно того или иного дела”. Укре-
пление самодержавия требовало и соответствующей правовой базы. К середине XVII столетия
царский судебник, просуществовавший 100 лет, сильно устарел, после него появилось много
новых царских распоряжений и указов. Весь XVII век прошел в усиленной законотворческой
деятельности правительства. Реформаторством отличается период правления Алексея Михай-
ловича (1645 – 1676). Недаром князь Яков Долгорукий указал Петру I на то, что в главном деле
царей – “правосудии” его отцом было сделано более его (по В.О. Ключевскому).
33
c. 395]. Прилив в столицу иноземцев, которые стали проводниками западноевро-
пейской культуры, «комфорта, житейских удобств и увеселений» изменил быт и
нравы высшего общества. В Москве стали строить каменные хоромы, в Кремле
провели водопровод, «хоромы стали украшать на иноземный лад картинами,
обивать стены «золотыми кожами бельгийской работы»; во дворце Алексея
Михайловича ужин сопровождался «усладой», игрой нескольких музыкантов
на европейских музыкальных инструментах («на западный манер») [3, c.  395].
Происходило обмирщение живописи, распространение «парсунного письма»;
в архитектуре смесь древнерусских мотивов и западного влияния породило со-
оружения, получившие названия «нарышкинского» или «московского барокко»;
демократизация литературы сочеталась с распространением грамотности; в
XVII  веке «встретились» рукописные книги, изготовление которых достигло
своего расцвета, и печатные, массовое издание которых только начиналось.
Западное влияние в XVII веке захватило только тонкий слой столичного
общества (по словам Забелина И.Е), уклад же народной жизни менялся тогда
медленно (с точки зрения европейского сознания). Россия тогда переживала
еще первобытный древнейший период своего развития, период наивысшего
детства, «суеверия» и «суесловия» и представляла собой «старую дремотную
Русь с отсутствием системы образования, засильем обветшалых догм, при-
митивным образом мышления» [6, c. 14]. В XVII веке довольно активно шел
процесс впитывания высшим «тонким» слоем русского общества достижений
западноевропейской культуры, тем самым был сделан разрешительный шаг
правительства к открытию своего общества для проникновения чужой (другой)
культуры, накопленной на иной, западноевропейской почве. Вступление же
России в европейскую цивилизацию произошло в следующем XVIII столетии.
3. XVIII – начало ХХ в. (1917 г.) – императорская России. Петровская
эпоха продолжила тенденцию XVII века «впитывания» (восприятия) Россией
ценностей европейской цивилизации, положила начало утрате самобытности
русским дворянством, целенаправленной государственной политике по разрыву
течения развития российской культуры (которое продолжалось более чем два сто-
летия, вплоть до 1917 – 1930-х годов) на два «рукава»: 1) «западническое, элит-
ное» – на основе достижений европейской культуры (центр Санкт-Петербург
вместе с институтами образования, науки и искусства) – поддерживаемое и
внедряемое государством, Петром Первым, нередко тоталитарными методами1;
1
«Модель идеального государства» строилась Петром I по образцу западноевропейских
стран, где «бытовые блага», «устроенные дома» являлись результатом естественного историче-
ского развития народов, в России же Петр отводил подданным пассивную роль исполнителей
повелений монарха («наши люди ни во что сами не войдут, ежели не приневолены будут»).
С помощью полиции Петр властно вторгался в духовную, частную, даже интимную жизнь лю-
дей: указы правительства определяли размеры штрафов для лиц, уклонявшихся от посещения
церкви, дворянство и купечество должно было развлекаться в ассамблеях (указ предусматривал
время их проведения, перечислял забавы, допускаемые на таких собраниях); внешность под-
данных также находилась под бдительным надзором правительства: предписывался покрой и
цвет платья, «определялась судьба растительности на лице» (здесь и далее, до конца сноски – по
В.О.  Ключевскому). Правительственные указы учили подданных правилам хозяйствования:
когда и как убирать хлеб (косами вместо серпов), выделывать кожу только ворванным салом,
34
носителями этого направления стали высшие элитные слои дворянского обще-
ства, воспитание которых строилось на отторжении (презрении) всего русско-
го, национального, почвенного («Юности честное зеркало» рекомендовало
разговаривать с прислугой гордо и небрежно, на французском или немецком
языках); 2) «древнерусское, национальное, народное, крестьянское» – на основе
сохранившейся системы патриархальных отношений в деревне, древнерусской
культуры, тесно слившейся с православными ценностями; носители – демокра-
тические слои, прежде всего – крестьянство, по численности превосходившее
элитные слои общества, а потому сохранившее на долгие годы свои культурные
традиции, в то же время это направление развития культуры было лишено под-
держки государства. Вместе с русскими культурными традициями с политиче-
ской арены ушли целые такие значимые в государственной политике России
социальные группы, как бояре и стрельцы. В салоны русских аристократов
перекочевали народные танцы народов Европы (например, польская мазурка
и краковяк), а русские народные танцы остались невостребованными. В связи
с государственной политикой империи законсервировалась русская народная
культура, оставшись без государственной поддержки, перестала развиваться
в соответствии с требованиями времени и достижениями науки: не перешли в
печатные книги многие достижения народной мысли, географические открытия,
исторические изыскания, так как наука перестала развиваться на русском языке,
мы не знаем, что было выброшено из русских архивов иностранными учеными,
мы не знаем, какое (по объемам и качеству) культурное наследие мы потеряли.
Важнейший культурный признак идентификации национальной общности
– язык, в данном случае русский язык как ретранслятор культурных традиций
и инноваций, в Российском государстве был отвергнут правительством, что по-
служило основной причиной глубочайшего отрыва от корней русской культуры
всего народа (в особенности дворянства) и прекращения развития, консервация
культуры (признание ее негативной) на долгие годы. Русская национальная
культура, лишенная государственной поддержки и закрытая от взаимовлия-
ния с другими национальными культурами Европы сословными границами,
оставалась в деревне, превратившись в деревенскую косность, презираемую
собственным правительством; русская культура стала синонимом «деревенщи-
ны». Русская деревня стала хранительницей русской национальной культуры.
Все русское (напоминавшее Петру Московский Кремль, который с детства
вызывал страх перед нескончаемыми стрелецкими бунтами), выбивалось из
а не дегтем; строить печи не на полу, а на фундаменте. Приверженцы новшеств, искавшие
помощи и уроков на Западе, столкнулись с политическими и церковными староверами. Петр
горячо ополчился против мелочей (платье, борода), которыми прикрывались дорогие для рус-
ского человека предания старины. Он хотел обрить и одеть всех подданных по иностранному,
чтобы облегчить им сближение с иноземцами. Помимо бороды, в январе 1700 г. с барабанным
боем был возвещен указ: «к масленице, не позже, надеть кафтаны венгерские»; в 1701 г. – но-
вый указ: «мужчинам надеть верхнее платье саксонское и французское, а исподнее – камзолы,
штаны, а также сапоги, башмаки и шапки – немецкие, женщинам – шапки, кунтуши, юбки и
башмаки – тоже немецкие». Купцы за торг русским платьем наказывались кнутом, конфискацией
имущества и каторгой.
35
культуры методами государственного насилия («за торг русским платьем – кнут,
конфискация, каторга»).
Оформление абсолютизма в России в первой четверти XVIII века стало
результатом воплощения в жизнь «модели идеального государства», которая
сложилась у царя под впечатлением внешних признаков западной культуры1.
Отрыв от духовного опыта отцов и нравственных ориентиров поведения, куль-
турного национального наследия дворянства («дворяне стали жертвою Петра»)
привело к растерянности молодых дворян и к поведению «без моральных гра-
ниц»: «Петр стремился исправить частное и общежитие, ввести людскость,
смягчить грубые нравы, а это смягчение привело к распущенности и положило
начало крайней порче нравов», – из записок князя Щербатова «О повреждении
нравов в России». Реформа Петра произвела «разрыв в нравственной жизни
русского народа, оторвав от него, от его преданий и обычаев, просвещенное
общество», которое Хомяков сравнивал с европейской колонией, брошенной
в страну дикарей. Карамзин так оценивал потери русской культуры в эпоху
Петра: «Мы стали гражданами мира, но перестали быть в некоторых случаях
гражданами России – виною Петра!» [3, с. 185 – 186, 193 – 195].
Если начало ХIX века осталось в истории как период возрождения русских
традиций во всех сферах, в том числе в культуре, праве и др., то вторая половина
ХIX – начало ХХ века отмечено новым «прыжком» навстречу западноевропей-
ской цивилизации, отрывом от национальных русских корней, (которые, несмо-
тря на правительственные мероприятия по отчуждению от почвенной культуры,
продолжали проявлять свою жизненную силу и устойчивость в условиях экс-
пансии «чужой» культуры: основные носители русской культуры – крестьяне
составляли тот «земледельческий народ», те 100 миллионов, на которых, по
словам Л.Н. Толстого, «зиждется могущество России»). Если в эпоху петровских
преобразований и последующий за ним период Россия усваивала (относительно
сути и смысла культуры) внешние признаки западной культуры: внедрение в быт
«европейских удобств», европейской одежды, «зрелищ» (театра, например), му-
зыки и музыкальных инструментов (фортепиано), книг и домашнего образования
и др., то в конце ХIX века (благодаря распространению перечисленных признаков
западной культуры и их внедрению не только в элитные, но и в демократические
слои общества) Россия встала перед выбором духовных ценностей: 1) для боль-
шинства населения еще остававшихся традиционными – национально-русскими,
православными); 2) либеральными ценностями Западной Европы. Реформы
1860-х годов (Манифест и Положение 1861 г.; реформы в области местного
самоуправления, судебно-правовая реформа; реформы в области образования;
военная реформа) по своей сути были европейскими. Западные либеральные
ценности свободы, индивидуализма, рационализма внедрялись как в искусство,
1
Петр I отказался от таких служивших верой и правдой социальных институтов власти,
как Боярская Дума и Земский Собор. Новые органы государственного управления (Сенат, Синод,
коллегии и др.) были заимствованы у европейских держав, но не соответствовали устоявшимся
традициям и менталитету русского населения. Разрывом с древнерусской правовой традицией
можно считать его закон о престолонаследии по личной воле самодержца, что сопровождалось
провозглашением себя императором в 1721 г.
36
науку, образование, так и в бытовую, производственную и политическую жизнь,
гендерные отношения людей, что готовило почву для широкого проникновение
в Россию идей марксизма1.
Разразившийся политический, экономический, духовный кризис в России
заставил значительную часть народа, в том числе интеллигенции, потерять
веру в идеалы православной церкви, русского царя, в традиционные духовные
ценности русского крестьянства (коллективизм, покорность власти, упование
на Бога, нравственные нормы православной религии и др.). В 1902 г. Л.Н. Тол-
стой написал Николаю Второму письмо о потере веры народа в царя и право-
славную церковь: «престиж царской власти» упал в последнее время «так,
что во всех сословиях никто уже не стесняется смело осуждать не только
распоряжения правительства, но самого царя и даже бранить его и смеяться
над ним. Самодержавие есть форма правления отжившая, могущая соответ-
ствовать требованиям народа где-нибудь в центральной Африке, отделенной
от всего мира, но не требованиям русского народа, который все более и более
просвещается общим всему миру просвещением. И потому поддерживать
эту форму правления и связанное с нею православие можно только, как это
делается теперь, посредством всякого насилия...» [5, с. 9 – 10]. Однако классик
русской литературы не видел, что главная беда России заключалась вовсе не в
самодержавии, как форме правления, а в попытках бездумного копирования за-
падного опыта, вестернизации России, в поклонении перед Европой, в желании
ей понравиться и получить от нее похвалу, в заискивании перед ней2. Проблемы
в России нарастали. Миграция из села в город крестьянства после реформы
1861 г. обусловила важный последующий период отторжения огромной массы
населения, влившейся в ряды пролетариата, от культурно-религиозных традиций
и русской культуры (хранившейся в селе на основе устной традиции и общинно-
нравственного фона, на патриархальных формах поведения)3. Многогранные по
1
Западную природу распространения социалистических идей в России подметил
Н.Я. Данилевский: «Как бы ни были грубы, как бы ни были дики учения, но ежели они (как
новейшие материализм, коммунизм, или цезаризм) представляются результатом долговремен-
ного развития, попавшего на ложную дорогу, или следствием непримиримых противоречий,
дошедших до взаимного отрицания различных сторон жизни, то эти учения и эти общественные
явления плод отчаяния целых поколений – имеют величавый трагический характер. Когда же эти
самые учения не вызваны внутреннею жизнью общества и не более как сбоку припека, то эта
трагическая величавость заменяется карикатурностью и уродливостью» [1, c. 324, 326 – 327].
2
«Такое отношение к иностранному общественному мнению, – еще в ХIХ век писал
Н.Я. Данилевский, – даже если бы оно не было радикально-враждебно всему русскому, не
может не лишить нас всякой свободы мысли, всякой самодеятельности. Мы уподобляемся
тем франтам, которые, любя посещать общество, не имеют уверенности в светскости своих
манер. Постоянно находясь под гнетом заботы, чтобы их позы, жесты, движения, походка,
костюм, взгляды, разговоры отличались бонтонностью и коммильфотностью, – они, даже
будучи ловки и неглупы от природы, ничего не могут сделать кроме неловкостей, ничего
сказать – кроме глупостей» [1, С. 328].
3
Под натиском правительственных реформ, урбанизации и промышленно-техниче-
ских новшеств (телефон, телеграф, железная дорога, электричество), разоряясь, теряло свои
политические позиции провинциальное мелкопоместное дворянство, а вместе с дворянством
уходила в прошлое часть культурного наследия России, культура дворянской усадьбы (которые
37
форме и по содержанию, по широте вовлеченных в развитие творческих имен,
достижения русской культуры в синтезе с европейской в конце ХIX века полу-
чили название «серебряного века».
Российская культура внесла огромный вклад в мировую культуру, в то же
время параллельно с «серебряным веком» существовала культура патриархаль-
ной русской деревни, формировалась маргинальная культура – культура про-
летариата, оторванная от своих корней и национально-нравственных идеалов,
по сути – западноевропейская, марксистская. Культура «серебряного века» и
культура пролетарская рождались из духовного кризиса в период «гибели»
традиционной русской духовности, когда сокрушались традиционные идеалы
и привычные формы творческого самовыражения, раскрепощались нравствен-
но все слои общества, устои семьи (как хранительницы почвенных духовных
ценностей) заметно колебались; как в жизни, так и в искусстве распущенность
граничила с раскрепощением, стремлением к свободе личности, духа и тела.
Огромная масса крестьянства, превращаясь в городского жителя – пролетария,
приносила в город безнадежность, разочарование и потерю (или сомнение)
веры в Бога, царя, любовь между людьми, семью. Бывшие крестьяне, отрыва-
ясь от вековых общинных устоев деревни (сохранившей, несмотря на гонения
правительства, основы древнерусской культуры), «теряли» по дороге в город
привычные с детства православные ориентиры поведения.
4. 1917 – 1991 гг. – период развития советского государства. Создание
правовой базы советского государства (1917 – 1924 гг.) и укрепление политико-
идеологических основ советского общества (1930-е. гг.). Конституции СССР
– РСФСР сочетали в себе традиции и западное влияние. Партийно-государствен-
ные структуры центрального и регионального уровня в условиях «хрущевской
оттепели» претерпели ряд изменений. Возрождение многопартийности и эво-
люция системы государственного управления в России, реорганизация власти и
модернизация управленческого аппарата в период перестройки (1985 – 1991 гг.)
привели к разрушению партийно-государственной системы управления в СССР.
«Перестройка», «демократизация», «гласность», формирование многопартийно-
сти и «парад суверенитетов» подготовили распад СССР в 1991 г. Формирование
новой российской государственности начинается с 1992 г. Конституция РФ
была принята в 1993 г., но она по своей сути не соответствовала традициям и
менталитету российских граждан, была ориентирована на менталитет западного
гражданина, что порождало новые проблемы государственного управления.
Приоритет классовых ценностей в государственной политике и культуре
СССР на долгие десятилетия разорвал русскую культуру на: 1) советскую (про-
должавшую традиции пролетарской, в условиях царской России, маргинальной,
культуры) и 2) культуру «русского зарубежья», слившуюся и продолжавшую
традиции культуры «серебряного века». Только в годы «перестройки» эти два
некогда разорванные направления русской культуры начали объединяться. За-
дачи Советского государства 1930-х годов – индустриализация, коллективизация
и культурная революция – являлись выражением идеала, достижение которого
часто оставались заброшенными, по нескольку раз заложенными и, наконец, приобретенными
крепким хозяином, нередко из бывших крепостных).
38
связывалось с приближением к западноевропейским цивилизационным цен-
ностям1. Выстраданные естественным историческим поиском европейским
пролетариатом духовные ценности (социальное равенство, братство, пролетар-
ский интернационализм, труд, а не богатство), перенесенные на российскую
крестьянскую почву (взращенную на духовных ценностях, хранимых религи-
ями всех конфессий, в том числе православной – любовь, добро, милосердие,
жизнь, здоровье…), представляли собой одновременно ценности маргинальной
группы (пролетариата) и идеал западноевропейского образца. В то время, когда
европейский пролетариат уже отказался от их культивации, Россия взяла их на
вооружение в качестве государственной доминанты, что более семидесяти лет
формировало (вырабатывало свои традиции, вводило в культурное наследие)
образцы новой интернациональной культуры, вошедшей теперь уже в исто-
рию советской культуры. Признание приоритета пролетарских ценностей над
общечеловеческими в качестве теоретической базы государственной политики
СССР (закрепленное в Конституции РСФСР 1918 г.) положило начало новому
витку жесткой политической цензуры, замалчиванию или «выбрасыванию» из
истории и культуры целых пластов культурно-исторического наследия дорево-
люционной России, культуротворческих девиантных явлений, существовавших
параллельно с советским искусством (призванным культивировать только то,
что содействовало укреплению социалистического строя, прославляло его до-
стижения) весь период 1917 – 1991 гг.
Сильный «удар» был нанесен Советской властью по русским националь-
ным корням объявлением воинствующего атеизма одним из принципов госу-
дарственной идеологии. Православие являлось той культурно-исторической
основой, которая цементировала, собирала, формировала и сохраняла целое
тысячелетие идентификационные признаки российского цивилизационного об-
разования. Второй «удар» по сохранившейся в деревне древнерусской культуре
нанесла урбанизация (вслед за крупномасштабной миграцией из села в город
в 1860 – 1890-е гг.), вернее, две ее волны: первая – в конце 1920-х – 1930-е, в
годы индустриализации и коллективизации, а вторая – в послевоенный период
1950 – 1980-е гг. Известно, что Великая Отечественная война против фашистской
Германии принесла народу нашей страны большие материальные, духовные и
людские потери, однако их конкретные размеры и нравственная ценность пока
изучены не достаточно.
Эпоха «перестройки и гласности», наряду с реституцией культурного насле-
дия дореволюционной поры и культуры российского зарубежья, породила новый
1
Советская культура, слившаяся с государственной идеологией, выполнила историче-
скую миссию – исправила «несправедливость», допущенную Петром Первым, который лишил
государственной поддержки развитие национальной русской культуры и положил начало
всяческому уничижению достоинства русского человека перед ценностями Европы. Советское
государство проявило заботу о носителях древнерусской культуры в лице крестьянства, про-
возгласив в качестве задачи культурно-просветительной политики «массовость» и «просвети-
тельство» (правда, на основах коммунистическую идеологии). Однако политика государства по
активному вовлечению крестьянства в культурные процессы обернулась новым витком бед и
отрыва от культурного наследия, благодаря индустриализации, урбанизации, коллективизации
и раскулачиванию, политическим репрессиям.
39
виток отрыва от исторических корней уже другого – Советского периода. Из на-
учных, публицистических работ «выброшены» многие факты истории, пролива-
ющие свет на понимание исторической обусловленности приоритета классовых
ценностей в государственной политике СССР. Разрыв с советской культурной
традицией официальной науки сегодня – явление явно искусственное, и может
привести к таким же результатам, как и советская цензура – к взрыву обратной
реакции: стремлению сохранить культурное наследие Советского периода.
Таким образом, изучение исторического опыта России в рамках выбора
дальнейшего пути развития страны показывает необходимость отказа от по-
литики полного западного заимствования во всех сферах жизни, в том числе
духовной (что не означает возвращение к «железному занавесу»). Общемировые
и внутрироссийские условия подталкивают к выбору в качестве приоритета
государственной стратегии защиту интересов и государственную безопасность
страны, духовные и материальные потребности граждан. При этом необходимо
учитывать, что культуры всех народов взаимодействовали и обогащали друг
друга производственными, техническими, бытовыми, художественными и дру-
гими новшествами на протяжении всей истории человечества. Исторический
опыт России показывает нам и положительные заимствования из западной
цивилизации, но и в огромном числе примеров демонстрирует ненужное Рос-
сии подражание европейцам во всем, обожание всего западного (по Данилев-
скому Н.Я, – это «...явление, принадлежащее к разряду карикатурных»). «Мы
возвели Европу в сан верховной решительницы достоинства наших поступков.
Вместо одобрения народной совести, признали мы нравственным двигателем
наших действий трусливый страх перед приговорами Европы, унизительно-
тщеславное удовольствие от ее похвал» [1, с. 328].
Важно при этом, что бы все общественные, государственные деятели, из-
вестные представители культуры и искусства, так называемые «медийные лица»
с уважением стали относиться к культуре и потребностям граждан своей Родины
и осознали себя частью всего российского народа и своей страны, которая се-
годня требует обращения общества к поддержке национально-государственного
достоинства. К сожалению, часто с уважаемыми и образованными соотечествен-
никами, к которым прислушиваются простые граждане, происходит то же самое,
что и с аристократами в ХIХ веке, о которых Данилевский пишет: «...Не то же ли
самое и с нашими общественными деятелями, беспрестанно оглядывающимися
и прислушивающимися к тому, что скажет Европа; признает ли действия их
достойными просвещенного европеизма?...» [1, с. 328] Надо извлекать опыт
из поведения артистократического сословия (ХIХ в.) некоторым современным
политикам, чтобы они ждали одобрения не от европейцев, а от своих граждан
(«одобрения народной совести», по Н.Я. Данилевскому), которые избирают их
в высокие законодательные органы как выразителей своих чаяний.
Сегодня у нас сохранилось, начавшееся в ХVIII веке в России разделение на
две культуры: 1) городскую, «аристократическую», «замешанную» на европей-
ских ценностях и 2) народную, близкую и понятную большинству жителей Рос-
сии. Изучение народной культуры в России – актуальная проблема, требующая
дальнейшего научного изучения, а также глубокого анализа и целенаправленного
40
политического вмешательства как центральных, так и местных органов власти.
Мощь (пассионарность, по Л. Гумилеву) носителей русской культуры – дере-
венских жителей России была подорвана трехсотлетней политикой государ-
ства по отторжению крестьянства и русской крестьянской (православной по
своей сути) культуры. Необходима государственная Программа сохранения
российской идентичности и восстановления производственных возможностей
сельской глубинки (продолжая и используя наработанный опыт по внедрению
национальных проектов в регионах), которая должна объявить высочайшей
ценностью сельского жителя как носителя культурного наследия России и
гаранта ее государственной безопасности; должна включать меры (добротно
обоснованные с помощью специалистов различных областей знаний, не только
сельскохозяйственного производства, но и социологов, геронтологов, биологов,
психологов, культурологов, политологов, историков и пр.) как в целом по стране,
так и по конкретным территориям с учетом специфики крупных регионов и от-
дельных населенных пунктов. Духовная культура, а не материальное производ-
ство, должна быть поставлена в центр проблемы подъема сельскохозяйственного
производства (и не потому, что экономика менее важна, чем культура, а потому
что в трудовых отношениях проявляются и формируются духовно-нравственные
накопления человека, его культурно-исторический потенциал).
Историю и культурное наследие России при государственной поддержке не-
обходимо изучать и передавать следующим поколениям полностью, без изъятий,
искажений и уничтожений. Положительный и негативный опыт наших предков
должен служить одной цели – предостережению от новых ошибок современному
поколению. Обращение к поддержке национально-государственного достоин-
ства российского гражданина требует включения в учебные курсы большего
числа имен наши предков, которые внесли вклад в мировую и отечественную
культуру. Право на широкое использование культурного наследия России в
системе образования и культуры должно быть защищено законом.
Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М., 2014.
2. Ильина З.Д. Культура и власть: трансформация духовных ценностей горожан
российской провинции (1976-1991гг.). – Курск: Изд-во Курск. гос. пед .ун-та, 1999.
3. Ключевский В.О. В 9-ти томах, т. 3. – М.: Мысль, 1988.
4. Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 года.
Энциклопедия в пяти томах. – М.: Большая Российская энциклопедия, 1994.
5. Письмо Л.Н. Толстого Николаю II // Документы и материалы к учебнику по от-
ечественной истории. – М.: Просвещение, 1992.
6. Цит. по: Сахаров А.Н. Забелин И.Е.: новая оценка творчества // Вопросы исто-
рии. – 1990. – № 7.
PROFESSOR Z.D. ILIYINA
Doctor of History, the department of state history and law
Kursk state agricultural Academy (Kursk)
41
 ADDRESSING THE NATIONAL-STATE DIGNITY
OR „BALANCING BEFORE THE PUBLIC OPINION OF EUROPE”:
RUSSIA’S HISTORIC EXPERIENCE
The article studies the problem of choosing geo-political direction of developing political
strategy and historic way of Russia. It also defines two main directions of this choice: to appeal
to the Russian national-state dignity or to continue modernization according to the Western type.
Keywords: the choice of a historic way, geo-political direction of development,
globalization, civilization, cultural-historic type.
А.В. Апанасенок
д.и.н., проректор по научной работе
Регионального открытого социального института (г. Курск)
«Немцы» и «Русь»: образ европейцев в народной
религиозной культуре России XVIII – начала XX в.
В работе анализируются особенности восприятия европейцев и европейской куль-
туры широкими массами россиян в XVIII – начале XX в. Автор объясняет причины
появления и стойкости скептического отношения к «западу», обращаясь к религиозно-
культурным факторам формирования российской ментальности.
Ключевые слова: массовое сознание, культура, религия, образ европейца.
Одной из имманентных особенностей отечественной массовой культуры
является противопоставление себя Западу. Традиции противостояния западноев-
ропейской цивилизации («Европе») в политических, экономических, религиоз-
ных вопросах уходят в глубь веков, периодически актуализируясь. Несмотря на
попытки европеизации, не раз предпринимавшиеся с конца XVII в., российское
общество постоянно – в большей или меньшей степени – ощущало чуждость по
отношению к западным соседям (именно это чувство чуждости, «инаковости»
выразил Н.Я. Данилевский в своей теории культурно-исторических типов). В
периоды обострения противоречий (как в настоящее время, например) нередко
можно услышать мнения о том, что конфронтация с Западом – «удел Рос-
сии», а дух российской культуры принципиально отличен от духа европейской
цивилизации.
Взвешенный ответ на вопрос об оптимальных способах взаимодействия
с Западом и возможностях использования западного опыта может быть дан на
основе научного осмысления проблемы взаимовосприятия отечественной и евро-
пейской культур. В отечественной историографии эта проблема (находящаяся в
междисциплинарном поле культурной истории, исторической антропологии, со-
циальной психологии) изучена довольно слабо. В 1990-е – 2000-е гг. Институтом
российской истории была выпущена серия сборников статей со сквозной темати-
кой «Россия и Европа: проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур»
(ответственным редактором в большинстве случаев выступал А.В.  Голубев).
Появление этой серии, несомненно, стало важным шагом на пути разрешения
42
вопроса о том, как россияне смотрели на окружающий мир и как мир смотрел
на них на протяжении последних трехсот лет. Научной разработке той же про-
блематики способствовал также выход отдельных публикаций Н.А. Ерофеева [9,
с. 1 – 320], С.В. Оболенской [13, с. 161 – 185], Ю.И. Игрицкого [10, с. 161 – 185]
и некоторых других исследователей. В целом же объем публикаций, посвящен-
ных научному анализу исторических предпосылок отношения русских/россиян
к западной культуре, до сегодняшнего дня остается небольшим. При этом, как
ни странно, наименее освещенным оказался вопрос о влиянии религиозного
фактора на формирование образов «Европы» и «европейцев» в сознании наших
предков. В исторической литературе, конечно, часто встречается констатация
отношения русских к европейцам как «басурманам» или «еретикам» (особенно
относительно XV – XVII вв.), однако вопросы о том, насколько характерным
такое отношение оказалось для имперского периода истории России, какую
роль оно сыграло в отношениях России с западными соседями, не получили
основательного научного анализа.
Автор статьи, конечно, не претендует на решение этих серьезнейших
вопросов, но при этом предлагает штрихи, полезные для понимания особен-
ностей отношения среднестатистических подданных Российской империи к
иностранцам из Европы. Ввиду того, что религия была одним из основных
факторов формирования общественного сознания по меньшей мере до начала
XX в., внимание в работе будет сосредоточено на месте европейцев в религи-
озной «картине мира» россиян.
Говоря о религиозно-культурных корнях скептического отношения к ев-
ропейцам, можно заметить, что они уходят в эпоху укрепления на Руси хри-
стианства в его восточном, византийском варианте. Об этом можно судить
на основании ряда древнерусских произведений. Например, в знаменитом
«Хождении игумена Даниила» (древнейшем русском описании паломничества
в Святую землю) относящемся к XII в. проскальзывает пренебрежительное
отношение к католическому духовенству. «Начали вечерню петь на гробе
[господнем –  А.А.] попы православные, и черноризцы, и все духовные мужи
… латиняне же в великом алтаре начали верещать по-своему» [15, с. 107]. В
большинстве религиозных произведений с эсхатологическими мотивами, рас-
пространенных в средневековой Руси, рай располагается на востоке, а ад - на
западе. Так, в «Слове о видении апостола Павла», чтобы попасть в ад, надо из
рая лететь вниз, на запад, к основанию неба, где течет река Окион, обходящая
вселенную, а уже за ней находится ад [8, с. 356 – 375].
По мнению известного историка русской церкви А.В. Карташева, при-
чиной скептически-враждебного отношения русских к Западу стало влияние
Византии. Согласно его мысли, на Руси под влиянием греков была воспринята
крайняя форма осуждения всего «латинского» [17, с. 13]. Думается, что здесь
действовали и другие факторы, среди которых: необходимость противостоять
экспансии Запада физически и духовно (можно вспомнить позицию Александра
Невского), сохранение восточнославянской идентичности, а с XV в. – и стрем-
ление молодого государства самоутвердиться, противопоставляя себя сильным,
но недружественным соседям. Последнее выражалось в разных ипостасях, в
том числе и на уровне прививаемой религиозной культуры. Именно в XV в.
крайняя форма неприятия «латины» окончательно утверждается в Московском
43
государстве. После взятия турками в 1453 г. Константинополя, греческая право-
славная церковь пришла в упадок. Москва провозгласила себя духовной наслед-
ницей Византии, «третьим Римом». Ее новая роль была закреплена и легендой о
происхождении великих князей владимирских от римского императора Августа,
и династическим браком Ивана III с Софьей Палеолог, и избранием русского
митрополита, преемника Исидора, без согласия Константинополя. С конца XV в.
Россия рассматривала себя как единственную защитницу православия на Вос-
токе и от «басурман», и от «латинян» («кальвинов»).
Из церковно- политической идеи религиозно-культурная самоизоляция
постепенно превратилась в устойчивую характеристику народной культуры.
Представления о европейцах – «латинянах», «кальвинах», – зафиксированные
в XVIII – XIX вв., сложились в предшествующие столетия. Замечания ино-
странных путешественников XVII в. свидетельствуют об остром неприятии и
демонизации Запада и наивном убеждении в безусловном превосходстве Москвы
и московских порядков, непоколебимой уверенности в святости православия как
единственно спасительной веры и пагубности любого «инославия». Если царь,
как об этом свидетельствуют иностранцы, мыл руки в специальной емкости по-
сле приема послов (этот обычай продержался до середины XVII в.), то русские
купцы, торговавшие с иностранными купцами, вплоть до начала XVIII  в. шли
по завершении сделок в храм и совершали службу «ради очищения от скверны»
[17, с. 19 – 20].
Есть все основания считать, что до конца XVII в. отношение к Западу в
Московском государстве было единым. С началом петровской модернизации
спектр отношений к европейцам стал расширяться: по мере внедрения эле-
ментов новых технологий, знаний, образа жизни, бюрократических порядков
верхи общества отказываются от былого неприятия Европы; простонародная же
ментальность демонизировала разрушительную для нее западноевропейскую
культуру и всеми силами старалась самоизолироваться от последней, опять же
выражая свое отношение через религиозные взгляды и нормы.
На протяжении имперского периода европейцев в народе чаще всего име-
новали «немцами»: в эту категории попадали и англичане, и голландцы, и
датчане, и шведы и представители других наций к западу от России. Например,
в начале XVII в. была напечатана большая картина «Космография». Простые
люди могли извлечь из нее сведения о четырех странах света, землях, государ-
ствах и их жителях. Слово «немец» употребляется в подписях для обозначения
всех не-русских с запада. Об Америке говорится: «Новая Америка не в давних
летах изыскана британских и французских немец с людьми безграмотными и
с златою и серебряной рудою и о сих островах те немцы зело обогатились и
грады поставили». О «королевстве Агленском» – что там «немцы купеческие
и богатые» и т.д. [13, с. 165]. Объяснялось это явление довольно просто: на
уровне повседневной жизни ни с одним из западноевропейских народов русские
не имели, начиная с ХVIII в., такого тесного cоприкосновения, как с немцами.
Последние появились в России в значительном количестве в эпоху царствования
Петра I. Затем немецкая диаспора увеличилась за счет массового переселения
немцев в Россию, произошедшего во второй половине XVIII в. по приглашению
императрицы Екатерины II. Немецкие крестьяне образовали колонии – глав-
ным образом, в южных и западных губерниях России и в Поволжье. Русские
44
крестьяне наблюдали жизнь и хозяйство немецких колонистов. Приходилось
встречаться и с немцами – управляющими, которых помещики часто нанимали в
свои имения. В городах обывателям приходилось иметь дело с инженерами, док-
торами, чиновниками, ремесленниками (сапожниками, портными, булочниками,
краснодеревщиками, механиками, ювелирами, каретниками и пр.) немецкого
происхождения. Как замечает С.В. Оболенская, экономическая деятельность
«русских немцев», их участие во всех сферах общественной и государственной
жизни, повседневные контакты с ними постоянно ставили вопрос о различиях
между немцами и русскими, между «немецкостью» и «русскостью». В отталки-
вании от «немецкого», в осмыслении «немецкости» обретали свое содержание
и оформлялись представления о том, что значит быть русским, и в чем состоит
сущность «русскости» [13, с. 166].
Факты говорят о том, что для носителей традиционной религиозной культу-
ры (крестьян, ремесленников, мелких торговцев) «немец» (он же «латинянин»,
«лютер» или «кальвин» в зависимости от ситуации) обычно был воплощением
мирской расчетливости и человеком, далеким от стремления спасать душу.
Хорошо известно отношение русских к попыткам Петра I преобразовать тра-
диционный отечественный быт: ходили слухи о том, что «царя немцы под-
менили», пока тот путешествовал по Европе, а это привело к «богомерзким»
нововведениям. Другая народная версия роли «немцев» в истории петровского
царствования оказалась связана с предположением, что «немцы» царя не под-
менили, а «извели». Она отразилась как в фольклоре, так и в лубочной живо-
писи. Так, первым лубочным листом, где упоминаются «немцы», была, по всей
вероятности, известная картинка XVIII в. «Мыши кота погребают» - сатириче-
ское, аллегорическое изображение похорон Петра I и в то же время пародия на
любимые им шутовские забавы. Сюжет заимствован на Западе из имевшей там
хождение картинки, изображавшей похороны охотника зверями и птицами. Но
изображение мертвого кота, мышей и, главное, самобытный текст, повторяв-
шийся во многих вариантах, говорит о народном характере этого лубка, а все
реалии свидетельствуют о чисто русском происхождении текста. В некоторых
его вариантах значится: «Искусная мышка из Немецкой лавки, взявши свирель
в лапки, умильно играет, кота проклинает» [16, с. 396]. Здесь речь идет, скорее
всего, вообще о чужеземцах с запада. Точно так же на картинке, изображающей
грешников в аду, написано «немец», но имеется в виду, конечно, западно-евро-
пеец вообще [13, с. 167].
Исторические источники свидетельствуют, что неприятие западных веяний,
рассматриваемых как греховных, отражалось в разных элементах народной ре-
лигиозной культуры на протяжении всего рассматриваемого периода. Наиболее
ярко оно выражалось у старообрядцев, однако было характерно в большей или
меньшей степени для большей части российского общества (исключая, конечно,
дворян). «Запад» олицетворял мирское начало, губительное для православных.
Именно оттуда исходили как обрядовые, так и бытовые «еретические» новше-
ства, введенные «на Руси» во второй половине XVII – начале XVIII в.:
«Вместо Христова Креста – крыж латинский,
За святые иконы – картины.
За крещение – обливание, вместо ладана – табак мерзкую
В знамение креста двоеперстного,
45
 Щепоть гнусную троеперстную;
За благолепие – брадобритие» − говорится в духовном стихе, записанном
И.С. Абрамовым в 1906 г., но сочиненном, судя по всему, гораздо раньше [1, с. 31].
Для истых «ревнителей старины», чтобы отказаться от модного покроя
платья, брадобрития, косметики, светской музыки и танцев, достаточно было
одного аргумента, предлагаемого написанной в то время «Историей Ветковской
Церкви»: «сие есть порождение западного костела, ересей латинских, лютеран-
ских и кальвинских» [11, с. 94].
Широко распространены были и народные поговорки примерно с таким
же смыслом. В Курской губернии часто встречались, например, такие: «Кто
фрак кургузый одевает, тот себя в хламиду адскую облачает», «Кто трубку в
уста пихает, тот сам себя осуждает» [18, с. 54]. Консервативно настроенные
священнослужители, наблюдая за постепенным распространением «немецкого
платья», напоминали прихожанам строки из Священного Писания: «Никто же
да вводит новых изобретений во одеяния, но да убоится страшного Божия суда».
А среди установлений религиозных традиционалистов было и такое: «носящих
немецкое платье и прочая нравы поганых внимающих от святыя Церкви и от
причащения отлучаю, донежа исправятся» [11, с. 94].
В народной религиозной культуре на протяжении всего рассматриваемого
периода осуждалась (опять же как губительное) европейская норма брадобри-
тия. В низших российских сословиях для мужчин обязательным считалось
ношение бороды – её бритьё или частая стрижка рассматривалось как против-
ление естеству, данному человеку Богом, а также преклонение перед мирской
модой. Часто мнение о брадобритии формулировалось с отсылкой на решения
Стоглавого собора: «…не брити брат и усов не постригати; таковыя бо несть
православных, но латынская и еретичесая предания…» [5, с. 54 – 55]. В 1901 г.
«Собор» старообрядцев-беглопоповцев, проходивший в г. Вольске, также при-
нял особое постановление на этот счет: «Которые из христиан стригут и бреют
брады, то таковых не принимать и не общатися с ними в молитве до тех пор,
егда паки обрастут бородами, на основании того, как поступил царь Давид со
своими мужами» [3, с. 241]. Церковь не приветствовала ношение гребней в
волосах, шляпок, употребление косметики женщинами – все это ассоциирова-
лось с Западом и «латинством» («занеже сия вся от дщерей западного костёла
навыкоша») [3, с. 241]. А вот, например, строки из устава Спасской Никольской
старообрядческой общины, зарегистрированной в 1908 г.: «Члены общины,
которые будут остригать или брить усы и бороды и тем возмущать церковь…
таковых увещевать, если не послушают, то таковые должны быть отлучены
от общих молитвенных собраний… При Богослужении в молитвенном храме
члены общины должны иметь на себе одежду длинную, в немецком платье быть
при богослужении запрещается, женщины в шляпках и шапках не должны быть
допускаемы в храм» [6, л. 2].
Осуждение «запада» и боязнь впасть «в искушение», приобщаясь к его
культурным плодам были заметны и на уровне повседневной бытовой культуры.
Например, в курских деревнях во многих семьях и в начале XX в. не использова-
лись вилки: «грех дар Божий (т.е. пищу) колоть». Предосудительным считалось
фотографирование. И.С. Абрамов приводит характерную фразу курских кре-
стьян: «Зачем сыматься, – говорили они, – еще греха на душу хватишь! Раньше
46
етаво ничего не знали и хлеба больше было!» [1, с. 21]. У них (особенно старооб-
рядцев) в начале 1900-х гг. бытовало мнение, что фотосъемка – развлечение для
«безбожных немцев»: после нее теряет силу крещение и человека необходимо
вновь крестить [2, с. 166].
Русские крестьяне, как правило, признавали ученость «немцев», их способ-
ность «до всего дойти своим умом», но совершенно невозможным представля-
лась им перспектива воспользоваться их опытом, его считали неприменимым
для русского человека. И характер отношений, в представлениях русского
крестьянина, «немецкий», тоже считался неприемлемым. В этом отношении
интересны свидетельства А.Н Энгельгардта, основателя русской агрохимии,
прославившегося еще и в качестве бытописателя русской деревни XIX в. На-
пример, в одном из своих «писем из деревни» Энгельгард приводит следующий
сюжет. Однажды на посевы льна напали земляные блохи. Когда он сообщил
местному крестьянскому старосте мнение немецких ученых, что всходы надо
посыпать золой, тот, отвернувшись в сторону, сначала попытался отвлечь «бари-
на» беседой о том, что другие дела идут превосходно, потом стал намекать, как
насылают «порчу» на будущий урожай, затем объявил: «Как прикажете, только
по-моему, лучше бы всего за попами спосылать, богомолебствие совершить. Бог
не без милости, даст дождика, и все будет хорошо» [19, с. 100].
Присутствие в отечественной религиозной культуре анти-западного ком-
плекса укрепляли и церковные власти. Например, в отчёте обер-прокурора Св.
Синода за 1887 г. есть такие строки: «Вековое влияние Запада… проникает во
все сословия и вместе с плодами истинно полезных наук распространяет против-
ный вере образ мыслей и равнодушие к её догматам…» [14, с. 28]. Понятно, что
выражения типа «противный вере образ мыслей» формировали определенную
модель восприятия западных веяний и самих европейцев у священнослужителей,
а опосредованно и у прихожан. Листая страницы церковных периодических из-
даний второй половины XIX – начала XX вв., можно часто встретить такого рода
замечания. Они выражались в менее резкой форме (по сравнению с народным
фольклором), но настраивали читателя на настороженное отношение к Европе.
Таким образом, скепсис большинства россиян к западным веяниям имеет
давние корни, имеющие, в том числе, религиозную основу. Народная религи-
озная культура сначала формировала, а затем отражала чувство «чуждости»
русских по отношению к европейцам. С эпохи средневековья русские привыкли
смотреть на последних как на людей, далеких от «правой веры» («латинян»,
«лютеров», «кальвинов»), а значит, подающих опасный пример. Источники
свидетельствуют, что и в период постепенной секуляризации государства и со-
знания, пришедшийся на XVIII – начало XX в., эти представления оставались
укоренены в ментальности населения, находили отражение в проповедях, цер-
ковных уставах, пословицах и поговорках, влияли на повседневный быт. Образ
европейца («немца») был не слишком привлекателен в глазах православных
российских подданных прежде всего в силу религиозно-культурных причин.
Список источников и литературы
1. Абрамов И.С. Старообрядцы на Ветке. – СПб., 1907. – 34 с.
2. Апанасенок А.В. Старообрядчество Курского края в XVII – начало XX века. –
Курск, 2005. – 199 с.
47
 3. Апанасенок А.В. «Старая вера» в Центральном Черноземье: XVII – начало
XX века. Курск, 2008. – 304 с.
4. Апанасенок А.В. «Борода – лишняя тягота»: российское провинциальное старо-
верие в условиях становления регулярного государства в первой половине XVIII в. //
Известия Курского государственного технического университета. 2010. – №2 (31). –
С.  141 – 148.
5. Брадобритие // Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы: опыт
энциклопедического словаря. – М., 1996. – С. 54 – 55.
6. Государственный архив Тамбовской области. – Ф.2. – Оп. 129. – Д. 34.
7. Гусев А.В. Царь Алексей Михайлович и иностранная культура // Россия и мир
глазами друг друга: из истории взаимовоприятия. Вып. 3. – М., 2006. – С. 232 – 249.
8. Демин А. С. Путешествие души по загробному миру (В древнерусской литерату-
ре)  // Российский литературоведческий журнал. – 1994. – № 5 – 6. – С. 355 – 376.
9. Ерофеев Н.А. Туманный Альбион. Англия и англичане глазами русских. 1825 –
1853. – М., 1982. – 320 с.
10. Игрицкий Ю.И. Россия и Запад: корни стереотипов // Россия и внешний мир;
диалог культур. Сборник статей. – М., 1997. – С. 177 – 184.
11. Ксенос. История и обычаи Ветковской церкви // Древлеправославный календарь
на 1994 год. – Новозыбков, 1993. – С. 91 – 94.
12. Куприянов А.И. Поляки в представлениях русских (1760 – 1860-е гг.) // Россия и
внешний мир; диалог культур. Сборник статей. – М., 1997. – С. 31 – 40.
13. Оболенская С.В. Образ немца в русской народной культуре XVIII – XX вв. //
Одиссей. Человек в истории. – М., 1991. – С. 161 – 185.
14. Отчет обер-прокурора Св.Синода за 1887 г. // Миссионерское обозрение. – 1888. – № 6.
15. Памятники литературы Древней Руси: XII век. – М., 1980. – 332 с.
16. Ровинский Д.А. Русские народные картинки. – СПб., 1881. – Кн. 1. – С. 396.
17. Россия и Запад: Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании рос-
сийского общества первой половины XX века / Под ред. А.В. Голубева. – М., 1998. – 335 с.
18. Шилов В. Раскольничьи сказки, легенды и поговорки. – СПб., 1900. – 212 с.
19 Энгельгардт А.Н. Из деревни. 12 писем 1872 – 1887. – М., 1987. – 638 с.
A.V. APANASENOK
Doctor of Historical Sciences, vice-rector on scientific work,
Regional Оpen Social Institute (Kursk)
“THE GERMANS” AND “RUS”:
THE IMAGE OF EUROPEANS IN THE POPULAR RELIGIOUS
CULTURE OF RUSSIA OF XVIII – EARLY XX CENTURY
The paper examines the features of perception of Europeans and European culture by
masses of Russians in the XVIII – early XX century. The author explains the reasons of the
emergence and persistence of skepticism towards “the West”, addressing religious and cultural
factors in the formation of the Russian mentality.
Keywords: mass consciousness, culture, religion, image of European.
48
Т.Б. ТКАЧЕНКО
к.э.н., доц. кафедры экономики и управления
Юго-Западного государственного университета
(г. Курск)
ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ
ВОЗНИКНОВЕНИЯ КОНЦЕПЦИИ
Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО
В статье рассматриваются исторические предпосылки возникновения концепции
теории культурно-исторических типов и цивилизации Н.Я. Данилевского.
Ключевые слова: народ, нация, культурно-исторический тип, происхождение,
цивилизация.
В современных условиях глобализации и вестернизации патриоты сла­
вянских стран настойчиво ищут альтернативу однолинейному ходу навязы­
ваемой нашим странам истории. Задумываясь о сути происходящих сегодня
процессов, мы все чаще оглядываемся назад и ищем ответы на насущные
во­просы у наших мудрых предков. Особое место среди них занимает Н.Я. Да­
нилевский, автор фундаментального труда «Россия и Европа. Взгляд на куль-
турные и политические отношения славянского мира к германо-романскому»,
представляющего собой «цельное, системное учение о нациях, их сущности,
происхождении, признаках и законах» [1, с. XIX].
Основная идея книги Н.Я. Данилевского – это не только различия между
Россией и Европой, но и откровенная враждебность Запада по отношению к
России. Эта враждебность основана не только на непонимании европейцами
России, на их неприятии русского характера в силу господства на Западе ин-
дивидуализма, рационализма, но и на экспансивном характере католицизма и
вообще германо-романского мира и, в частности, права. Различия между сла-
вянским и германо-романским мирами Н.Я. Данилевский основывает на своей
оригинальной теории культурно-исторических типов.
Появление этой книги и прочих работ Н.Я. Данилевского исторически обо-
сновано. Напомним, что «Россия и Европа» была написана в 1860-х гг. Это было
время после поражения России в Крымской войне и последовавшего унизитель-
ного для России Парижского мирного соглашения. В ходе этих событий обна-
ружилась тотальная неприязнь к России практически всех государств Европы.
Помимо этого 1860-е гг. были годами надежд в плане внутренней политики.
Были налицо факты политического освобождения славян Южной Европы от
австрийской и турецкой гегемонии. Многие политические статьи последующих
лет – «Война за Болгарию», «Горе победителям!» были навеяны как раз этими
событиями и не в меньшей степени дипломатическим проигрышем России. Во-
обще фактор национального унижения России играл в трудах Н.Я. Данилевского
отнюдь не последнюю роль. Наконец, одной из главных тем трудов Н.Я.  Дани-
левского и основным вопросом, занимающим умы русского общества тех лет,
49
является Восточный вопрос, который он понимал как «огромный исторический
процесс... о том, должно ли славянское племя… оставаться только ничтожным
придатком, так сказать прихвостнем Европы, или же в свою очередь приобрести
миродержавное значение и наложить свою печать на целый период истории»
[2, с. 54].
Более того, весь свой фундаментальный труд «Россия и Европа» Дани­
левский задумывал посвятить «всестороннему рассмотрению Восточного во­
проса, как в культурном, так и в политическом отношении» [2, с. 55].
Теоретические положения трудов Н.Я. Данилевского формировались из раз-
личных источников. Что касается политической составляющей его концепции,
то тут основополагающим оказывается влияние славянофилов, прежде всего
А.С. Хомякова, а также А. Григорьева, несомненно, также влияние раннехристи-
анской патристики, которое прослеживается и в трудах ранних славянофилов.
Более того, в самой Библии можно найти следы цикличного развития человече-
ства. В частности, в Деяниях Апостолов есть сведе­ния об определенном периоде
времени, отпущенном каждому народу: «От одной крови Он произвел весь род
человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные
времена и пределы их обитанию» (Деян. 17, 26).
Если говорить о естественнонаучных источниках теории культурно-ис­
торических типов, то существенное методологическое влияние на ее форми­
рование оказали труды Кювье и Бэра. В качестве заключения можно сказать,
что творчество Н.Я. Данилевского протекало в уникальном историческом проме-
жутке, когда лоб в лоб столкнулись две враждебные идеологии – тра­диционного
консерватизма и революционного радикализма, когда Россия оказалась в весьма
трудном внешнеполитическом положении.
Список источников и литературы
1. Галактионов А. Органическая теория как методология социологической концепции
Н.Я. Данилевского в книге «Россия и Европа» // Данилевский Н.Я. Россия и Европа: Взгляд
на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому. 6-е
изд./ Предисловие Н.Н. Страхова; статья К.Н. Бестужева-Рюмина; составление, вступи-
тельная статья и комментарии А.А. Галактионова. – СПб.: Издательство С.-Петербургского
университета, Глаголъ, 1995. – С. V – XX.
2. Данилевский Н.Я. Горе победителям! – М.: АЛИР, ГУП Облиздат, 1998. – 416 с.
T.B. TKACHENKO
Candidate of Economy, associate-professor the department
of Economy and Management
South-West state University (Kursk)
HISTORIC PRECONDITIONS OF N.Ya. DANILEVSKY’S CONCEPT
The article studies historic preconditions of N.Ya. Danilevsky’s concept in the theory of
historic types and civilization.
Keywords: nation, people, cultural-historic type, origin, civilization.
50
В.Н. ДЕРЕНДЯЕВ
к.ю.н., доц. кафедры истории государства и права
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
(г. Курск)
КОНСЕРВАТИЗМ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО
В статье анализируется теория культурно-исторических типов, русский путь куль-
турно-исторического развития.
Ключевые слова: культурно-исторический тип, православие, цивилизация.
Н.Я. Данилевский является известным русским историком и философом
ХIX века. Социально-философские и социально-политические взгляды Данилев-
ского формировались в условиях острой, зачастую непримиримой идеологиче-
ской борьбы. В этом плане выделялись два направления, получившие название
«славянофилы» и «западники». Часто теорию Данилевского относят к традиции
«славянофильства», тем самым, выделяя её содержательную часть в угоду
формы выражения. Однако всё-таки правильнее будет обратиться к сути работ
российского философа и социолога с тем, чтобы увидеть и осознать их значение
и актуальность для исследования общества в ХХ столетии и в настоящее время.
Наиболее важными положениями концепции Данилевского являются:
– определение культурно-исторического типа;
– идея славянства как исторически сложившейся социокультурной
общности;
– принцип православия, объединяющий славянские племена.
Основные идеи Данилевского отражены в работе «Россия и Европа: Взгляд
на культурно-исторические и политические отношения славянского мира к
германо-романскому» (рукопись датирована 1864 – 1868 гг.; впервые опубли-
кована в журнале «Заря» в 1869; отд. изд. 1871, 1888, 1889, 1895, 1991, 1995,
2002, 2003 гг. и др.), где он изложил разработанную им теорию куль­турно-
исторических типов.
Согласно этой теории, общечеловеческой цивилизации и единого об­
щеисторического процесса нет и быть не может, существуют только различные
культурно-исторические типы цивилизаций с их специфическими видами и
жизненными циклами. Всего Данилевский выделял 11 «полноценных» куль-
турно-исторических типов: египетский, китайский, ассиро-вавилоно-финикий-
ский, халдейский или древнесемитический, индийский, иранский, еврейский,
греческий, римский, новосемитический или аравийский, романо-германский
или европейский, славянский и два типа (мексиканский и перуанский), которые
погибли «насильственной смертью» еще до завершения цикла развития.
Главное внимание Данилевский уделил германо-романскому и славянско-
му типам: считая славянский тип более перспективным, он предсказывал, что
в будущем возглавляемое Россией славянство займет на исторической сцене
место переживающего упадок германо-романского типа. На смену Европе, по
51
прогнозам Данилевского, должна прийти Россия с ее миссией объединения всех
славянских народов и высоким религиозным потенциалом. Торжество славян-
ства означало бы «закат» Европы, которая враждебно настроена по отношению
к своему «молодому» сопернику – России. Отвергая однолинейную модель
исторического развития, Данилевский считал, что прогресс представляет не
просто движение в одном направлении, а «прохождение» всех участков «поля»,
составляющего поприще человеческой деятельности. Для него каждая культура
уникальна и неповторима, каждая несет в себе особую миссию и представляет
замкнутый мир.
Как и славянофилы, Данилевский полагал, что европейская и славянская
государственность произошли из различных корней. Но славянофильское
обоснование особого пути развития России он дополнил системой научно обо-
снованных доказательств, введя в свою концепцию органическую теорию и
разделив абстрактную мораль и реальную государственную политику. Именно
эти дополнения вызвали больше всего нареканий со стороны славянофилов. Не-
малую роль в формировании государства Данилевский отводил географическим,
в том числе, внешним факторам. При этом учитывались большие географические
пространства, различия в социально-экономическом развитии регионов, обуслов-
ленные природно-климатическими условиями, фактор внешней опасности и т.д.
В России, по убеждению Данилевского, необходимы сильная власть и
строгая централизация, так как «цель государства состоит главнейше в защите
и охране жизни, чести и свободы народной» [1, с. 189]. Сообразовываясь с этой
целью, «государство должно принять форму одного централизованного поли-
тически целого там, где опасность еще велика; но может принять форму более
или менее слабо соединенных федеративной связью отдельных частей, где опас-
ность мала» [1, с. 191]. Данилевский считал, что степень централизованности
государства во многом зависит от степени опасности, угрожающей националь-
ной чести и свободе, которые государство должно защищать. Таким образом,
централизации Русского государства способствовало и наличие враждебных
соседей, от которых нужно было обороняться. Начало русской государствен-
ности было положено борьбой с монголо-татарским игом, но после победы над
этим противником и прекращения рода Рюриковичей государство распалось, и
только инстинкт народного самосохранения, наличие которого в народе особо
подчеркивал Данилевский, помог возрождению государства.
Мыслитель был убежден в необходимости сохранения неограниченной
монархии, отмечая, что самодержец в России при всей полноте его власти,
тем не менее, не может распространять эту власть на «область духа, область
веры». Малейшее отклонение власти от религиозных традиций порождало, по
мнению Данилевского, раскол и смуту. Это ограничение – единственно возмож-
ное, поскольку ни конституция, ни парламент в России «никакой иной опоры,
кроме той же царской воли, которую они должны ограничивать, не будут и не
могут иметь. Каким же образом ограничат они эту самую волю, на которую
единственно только и могут опираться?» [2, с. 285] Конституция и парламент, с
точки зрения Данилевского, возможны в России «только как мистификации, как
52
комедия». Даже если политическая система со временем потребует изменений,
эти изменения должны вноситься постепенно.
Вместе с тем верный традиции славянофилов, Данилевский считал, что
ограничивать свободу в обществе из страха перед революцией абсурдно, по­
скольку это может вызвать лишь еще большее противодействие. По его мне­нию,
разумным является сочетание реформ и сильной государственной поли­тики.
Нужно найти верное соотношение между либерализмом и охранением, а су-
жение общественных свобод приносит больше вреда, чем пользы. В статье
«Происхождение нашего нигилизма» Данилевский отмечал, что в то время
как западнические идеи свободно проникали в общество, славянофильские
патриотические издания «Молва», «Парус», «День», «Москвич» запрещались
и преследовались. Эти издания, «как костями, покрыли скорбный путь» к
национальному самосознанию, и виновато в этом слепое запретительство. С
негодованием Данилевский писал об изданиях официозного толка, которые
«своею бездарностью, тошноту возбуждающим подобострастием, льстивостью
и лживостью тона, в сущности служат отрицательным образом тому же делу, как
и западнические, выгодно оттеняя их собою» [2, с. 332 – 334]. Только к концу
жизни Данилевский стал испытывать определенное разочарование в реформах,
более критически оценивая действия правительства императора Александра II.
Мыслитель оптимистично смотрел в будущее России и верил, что по­
литическая революция России не грозит. С введением порядка в вопросах
престолонаследия и с освобождением крестьян от крепостной зависимости,
полагал он, исчезли все причины, волновавшие в прежнее время народ, и не
только революция, но даже «простой бунт, превосходящий размер прискорб­ного
недоразумения», в России «сделался невозможным». Для того чтобы нечто такое
произошло, нужно радикальное изменение нравственного характера русского
народа и его мировоззрения, а подобные изменения, отмечал Данилевский,
происходят столетиями и предугадать их невозможно. Что ка­сается причины
популярности радикальных идей, то она, по его мнению, за­ключалась в стрем-
лении походить на Европу, в «европейничании», которым «заражена» русская
интеллигенция, тогда как народ эти идеи не поддерживает, оставаясь верным
идеалам православия и самодержавия.
Кстати, рекомендации Данилевского, изложенные в двух его статьях на эко-
номические темы («Несколько мыслей по поводу упадка ценности кре­дитного
рубля, торгового баланса и покровительства промышленности» и «Несколько
мыслей по поводу низкого курса наших бумажных денег и неко­торых других эко-
номических явлений и вопросов») оказались воплощены в реальной политике.
Именно доводы Данилевского убедили И.А. Вышнеградского, назначенного
в 1887 г. министром финансов, в необходимости для России покровительствен-
ной системы и вдохновили его укрепить финансовую систему, усилить протек-
ционизм, принять меры по ликвидации бюджетного дефицита.
Основная полемика вокруг «России и Европы» развернулась уже после
смерти ее автора на страницах «Вестника Европы» и «Русского вестника» между
В.С. Соловьевым и Н.Н. Страховым. Не ограничиваясь рамками кон­кретной
работы Данилевского, оппоненты поднимали вечные вопросы соот­ношения
53
общечеловеческих и национально-русских принципов. Страхов считал, что
книгу Данилевского «можно назвать целым катехизисом или ко­дексом славяно-
фильства», кульминационной точкой развития славянофильской идеи. Именно
эта страховская оценка «России и Европы» чаще всего приводится в работах
исследователей, однако далеко не все историки разде­ляют мнение о принадлеж-
ности Данилевского к славянофильству.
С другой стороны, Страхов подчеркивал оригинальность работы Дани-
левского, который «нигде не опирается на славянофильские учения как на
что-нибудь уже добытое...». Особо выделялось стремление Данилевского дать
«более научную» основу национального мировоззрения, чем это было у славяно-
филов. Здесь на первый план выступала теория культурно-исторических типов,
которую Страхов считал исходным пунктом всей книги (хотя она и занимает
лишь три главы из семнадцати), наиболее оригинальной и значимой стороной
учения Данилевского. Обоснование Данилевским особого пути России «строго
научной» теорией культурно-исторических типов ставилось Страховым выше
славянофильских обоснований самобытности России, как более реалистическое
и научно аргументированное.
В. Соловьев в статье «Россия и Европа» подверг книгу Н.Я. Данилевского
критике с точки зрения христианского универсализма. Теория культурно-ис­
торических типов, писал он, ведет к проповеди национальной исключитель­
ности, а само деление человечества на культурные типы поверхностно. Если,
по мнению Данилевского, сельская община и крестьянский надел – это эко­
номическая основа грядущего славянофильского культурно-исторического типа,
то для Соловьева - «это не есть задаток особо русского будущего, а лишь остаток
далекого общечеловеческого прошлого». Если для Данилевского русская наука
и искусство – одна из основ самобытного развития, то, по мнению Соловьева,
«русские способны участвовать в общеевропейской на­учной деятельности
приблизительно в такой же мере, как шведы или гол­ландцы», а сама наука в
России «уже достигла наивысшей ступени своего развития и вступает в эпоху
упадка». Невысокого мнения Вл. Соловьев был и о перспективах развития
русской философии и культуры, о возможностях «для великого и независимого
будущего России в области мысли и знания». единственный выход он видел в
самом тесном внешнем и внутреннем общении с Европой.
Резко критически Соловьев отнесся к «естественной системе» истории
Данилевского, назвав ее «произвольным измышлением» и ненаучным «де­
фективным» опытом. Начавшись в рамках научного дискурса, полемика бла­
годаря Соловьеву приобрела резкий и агрессивный тон. Статья «Немецкий под-
линник и русский список», действительно, вовсе не отличалась взвешенностью,
а утверждения о «списке» теории Данилевского с «немецкого подлинника»
(т.е. плагиате идей немецкого философа и историка Г. Риккерта) были явным
искажением фактов. В 50-х гг. ХХ в. американский исследователь Р. Макмастер,
проанализировав статью Соловьева, доказал, что тот, переводя тексты Г. Риккерта
на русский язык, произвел «редактирование», изменив их в нужном для себя
направлении. Более подробный разбор допущенных Соловьевым неточностей
и намеренных искажений можно найти в монографии Б.П. Балуева [3].
54
Впоследствии идеи Данилевского вызвали большой интерес у К.Н. Ле­
онтьева, Ф.М. Достоевского, К.Н. Бестужева-Рюмина, Д.А. Хомякова, В.В. Роза-
нова, П.А. Сорокина, а также критические отклики Н.И. Кареева, П.Н. Милюкова,
Н.К. Михайловского, К.А. Тимирязева. Его концепция предвосхитила построения
таких западных мыслителей, как О. Шпенглер, В. Шубарт, А. Тойнби и др.
В советской историографии вплоть до конца 60-х годов обращение к
отечественному консерватизму по понятным причинам было очень редким.
Оказался полузабытым и Данилевский. Зато в Русском зарубежье и у западных
исследователей интерес к этой теме не иссякал. Из работ эмиграции за­служивают
внимания фундаментальные книги «История русской философии» и «Русские
мыслители и Европа», написанные богословом В.В. Зеньковским. Исследуя и
выявляя различия между Данилевским и славянофилами по вопросу возможного
синтеза Запада и России, он отмечал, что Данилевского в то же время нельзя
полностью обособлять от славянофильства. Хотя многие из его идей исполь-
зуются радикальными антизападниками, «причину этого... нужно видеть не в
логике идей, …а в той объективной почве, на которой зреют люди и их идеи.
Не пришло еще время для великого национального синтеза...», – писал Зень-
ковский. К консервативному наследию обращались идеологи сменовеховства
Ю.В. Ключников и Н.В. Устрялов, находившийся под сильным влиянием идей
Н.Я. Данилевского о цикличности исторического развития.
По-своему характерны и примечательны трактовки американских истори-
ков Г. Кона и Р. Макмастера. Еще первый провел отчетливую параллель между
взглядами Данилевского и Сталина на западный либерализм, на особую миссию
России в отношении остального мира [4]. Книга Р. Макмастера «Данилевский.
Русский тоталитарный мыслитель» (1967) [5] была уже прямо направлена на
отождествление государственно-политических моделей русских консервато-
ров и большевиков. (Неоднократно сравнивал он Данилевского и с Марксом).
Русский консерватизм и русский социализм, в глазах Макмастера, одинаково
враждебны Западу и опасны для него, а неприятие капитализма, буржуазных
мировоззренческих ценностей и стремление к экспансии – основные черты
русского народа, отразившиеся в идеях Данилевского.
С 60-х годов, отчасти в ответ на зарубежные публикации, в Советском
Союзе тоже стали появляться специальные работы на ранее запретную тему
русского консерватизма [6]. В противоборстве социалистического и капита­
листического лагерей идеи, высказанные русскими консерваторами в конце
XIX и начале ХХ веков, оказались весьма злободневны. Запад делал акцент
на определенной преемственности между российскими и зарубежными мыс­
лителями (Данилевским, Шпенглером, П.А. Сорокиным, Тойнби); на прогнозах
в отношении грядущих войн и революций; и на тождестве между русским
консерватизмом и большевизмом как «двумя тоталитарными идеологиями».
Советские исследователи, при всех необходимых оговорках об «исторической
обреченности» консерватизма, в определенной мере принимали негативные
отзывы консерваторов о буржуазной системе, выдвигая их на первый план.
Так или иначе, поздняя советская историография стремилась, насколько это
55
позволяли идеологические рамки, идти в изучении наследия отечественной
консервативной мысли дальше западной науки.
В 1990-е годы имя Н.Я. Данилевского в российском обществе приобрело
необычайную популярность. Философы, историки, политологи и социологи
публикуют сотни статей, затрагивающих его взгляды [7]. Этот всплеск интереса
к наследию Данилевского, разумеется, не случаен – слишком многое в нем со-
звучно поискам и проблемам современной России.
Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические от-
ношения Славянского мира к Германо-Романскому. – СПб., 1995.
2. Данилевский Н.Я. Горе победителям: Политические статьи. – М., 1998.
3. Балуев Б.П. Споры о судьбах России: Н.Я. Данилевский и его книга «Россия и
Европа». – Тверь, 2001.
4. Kohn H. The Mind of Modern Russia: Historical and Political Thought of Russia’s Great
Age. – New Brunswick, New Jersey, Rutgers University Press, 1955.
5. MacMaster R. Danilevsky. A. Russian Totalitarian Philosopher. – Cambridge,
Massachusetts, Harvard Univ. press, 1967.
6. Мордовский Н.В. К критике «философии истории» Н.Я. Данилевского // Фило-
софские проблемы общественного развития. М., 1971; Авдеева Л.Р. Проблема «Россия
и Европа» в воззрениях Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева // Вестник Московского
университета. – Серия 7. Философия. – 1982. – № 3.
7. Репников А.В. Консервативная концепция российской государственности. –
М.,1999; Аринин А.Н., Михеев В.М. Самобытные идеи Н.Я. Данилевского. – М., 1996;
Михеев В.М. Славянский Нострадамус. – Брест, 1993; Он же. Тоталитарный мыслитель.  –
Брест, 1994; Бажов С.И. Философия истории Н.Я. Данилевского. – М., 1997.
V.N. DERENDYAEV
Candidate of Law, associate-professor
of the department of the history of state and law
Kursk state agricultural I.I. Ivanov Academy (Kursk)
CONSERVATISM OF N.Ya. DANILEVSKY
The article analyzes the theory of cukrural-historic types, the Russian way of cultural
historic development.
Keywords: cukrural-historic type, Orthodox Church, civilization.
56
Л.А. ВАСИЛЕВСКАЯ
к.г.н., доц. кафедры истории и социально-культурного сервиса
Юго-Западного государственного университета
(г. Курск)
КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ТИПЫ И
СОВРЕМЕННАЯ ТЕОРИЯ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
В статье рассматривается процесс глобализации в контексте противостояния глоба-
лизма и национальных государств, раскрываются истинные причины глобализации, от-
мечается, что глобализация не объективный процесс, а транснациональный проект Запада,
необходимый для очередного «закабаления» стран, не входящих в западную цивилизацию.
Ключевые слова: культурно-исторические типы, глобализация, геополитика, на-
циональные государства.
В начале XXI века усиливается взаимовлияние разных стран и народов. За-
частую размываются национальные границы, происходит интеграция экономик,
возникают новые экономические и геополитические образования (ЕврАзЭС,
БРИКС). Означает ли это, что все народы мира сольются в «единое гармонич-
ное человечество? Существует две основных точки зрения. Первая опирается
на теорию всеобщей глобализации, другая опирается на теорию культурно-
исторических типов.
Современная глобализация базируется на итогах «холодной войны», когда
СССР и зона его планетарного влияния рухнули, а коммунистическая идеоло-
гия исчезла в качестве важнейшего фактора развития мировой политики. Это
создало ситуацию, когда из двух полюсов остался только один – западный,
буржуазно-либеральный. Таким образом, в процессе глобализации (т.е. инте-
грации) усилиями США и стран капиталистического мира в этот полюс стали
включаться не только ранее «нейтральные» или «спорные» зоны земного шара,
но и фрагменты бывшего социалистического лагеря – вначале страны Восточной
Европы, затем отдельные республики бывшего СССР, в первую очередь страны
Прибалтики. Практика мировой глобализации предполагает следующие шаги:
1. Выделение национальных государств как ключевых факторов глобализа-
ции на том основании, что они являются продуктами рационального отношения
к обществу и соответственно способны рационально воспринимать глобализа-
ционный проект как новое утверждение тех же принципов, на основе которых
они сами и были созданы.
2. Призвание национальных государств унифицировать свои структуры
– создать единую систему образования (например, Болонская система), еди-
нообразные политические модели (либеральная демократия, свобода прессы,
свобода предпринимательства, полное невмешательство государства в экономи-
ку), общий социальный климат толерантности (который на практике доходит до
абсурда) по этническому, гендерному, социальному, сексуальному, религиозному
и иным признакам.
57
 3. На следующем этапе неправительственные организации наднациональ-
ного характера, развивающиеся при благожелательном нейтралитете нацио-
нальных государств, начинают разработку глобальных правил и процедур по
дальнейшему продвижению принципов «открытого общества», индивидуализма,
космополитизма, толерантности, рационального поведения, «прав человека».
4. Идеология «глобального общества» становиться доминирующей, и проис-
ходит реструктуризация национальных государств на новой глобальной основе:
сегменты «гражданского общества» одной страны сближаются с аналогичными
сегментами в другой, образуя транснациональные социальные общества, кото-
рые при развитии коммуникаций и свободе передвижения приводят к стиранию
границ и переходу к единому мировому государству.
Теория глобализации имеет ряд привлекательных для «общественного
мнения» и «гуманистической общечеловеческой интеллигенции» черт:
1) откровенно апеллирует к европоцентризму и не скрывает того, что берет
западные ценности как универсальные;
2) обращается к философской парадигме западной социально-политической
культуры;
3) излагает последовательный план социально-политических трансформа-
ций как внутри национальных государств, так и в глобальном масштабе;
4) откровенно называет «глобальное общество» новой идеологией
человечества;
5) выделяет главные факторы глобализации на завершающем этапе в лице
неправительственных организаций, которые становятся инструментом расчле-
нения национальных обществ и создания общества транснационального.
Как мы видим, идеологической основой глобализации является «общечело-
веческая культура, то есть «культурное пространство», которое не соответствует
границам национальных государств [2, с. 325]. Культура имеет иную географию,
нежели национальное государство, и ее трансформации автономны относительно
политической системы. А.Г. Дугин считает: «В глобальном обществе оппозиции
между странами и идеологиями переходят во внутренние трения и конфликты
культурной среды... Поэтому судьба глобализации… и вопрос о том, что именно
в ней возобладает: универсальное или локальное (и какое именно универсальное
и какое именно локальное), будет решаться в контексте культурных форма-
лизаций» [2, с. 325].
Вторая точка зрения восходит к творчеству выдающегося русского учено-
го Н.Я. Данилевского, считавшего, что: «Неужели же, однако, громкое слово
“Европа” – слово без определенного значения, пустой звук без определенного
смысла? О, конечно, нет! Смысл его очень полновесен - только он не гео-
графический, а культурно-исторический, и в вопросе о принадлежности или
непринадлежности к Европе география не имеет ни малейшего значения…
несправедливо было бы, однако же, думать, что Европа составляет поприще
человеческой цивилизации вообще или, по крайней мере, всей лучшей части ее;
она есть только поприще великой германо-романской цивилизации, ее синоним,
и только со времени развития этой цивилизации слово “Европа” получило тот
смысл и значение, в котором теперь употребляется… Принадлежит ли в этом
58
смысле Россия к Европе? К сожалению или к удовольствию, к счастью или к
несчастью - нет, не принадлежит. Она не питалась ни одним из тех корней,
которыми всасывала Европа как благотворные, так и вредоносные соки не-
посредственно из почвы ею же разрушенного древнего мира, не питалась и
теми корнями, которые почерпали пищу из глубины германского духа. Не со-
ставляла она части возобновленной Римской империи Карла Великого, которая
составляет как бы общий ствол, через разделение которого образовалось все
многоветвистое европейское дерево, не входила в состав той теократической
федерации, которая заменила Карлову монархию, не связывалась в одно общее
тело феодально-аристократической сетью, которая (как во время Карла, так и
во время своего рыцарского цвета) не имела в себе почти ничего национального,
а представляла собой учреждение общеевропейское – в полном смысле этого
слова. Затем, когда настал новый век и зачался новый порядок вещей, Россия
также не участвовала в борьбе с феодальным насилием, которое привело к
обеспечениям той формы гражданской свободы, которую выработала эта
борьба; не боролась и с гнетом ложной формы христианства (продуктом лжи,
гордости и невежества, величающим себя католичеством) и не имеет нужды
в той форме религиозной свободы, которая называется протестантством.
Не знала Россия и гнета, а также и воспитательного действия схоластики и
не вырабатывала той свободы мысли, которая создала новую науку, не жила
теми идеалами, которые воплотились в германо-романской форме искусства.
Одним словом, она не причастна ни европейскому добру, ни европейскому злу;
как же может она принадлежать к Европе?.. Только выскочки, не знающие ни
скромности, ни благородной гордости, втираются в круг, который считается
ими за высший; понимающие же свое достоинство люди остаются в своем
кругу, не считая его (ни в каком случае) для себя унизительным, а стараются
его облагородить так, чтобы некому и нечему было завидовать» [1, с. 68 – 69].
Таким образом, являясь в основе своей культурно-историческим типом,
отличным от европейского («германо-романского»), а уж тем более от атланти-
ческого («англо-саксонского»), Россия испокон веков исповедовала ценности не
только отличные от западных «общечеловеческих, но и лежащих вне культурного
поля Европы. «Несомненно, что общечеловеческая цивилизация, если только
европейская есть действительно единственно возможная цивилизация для всего
человечества, неизмеримо бы выиграла, если бы, – вместо славянского царства
и славянского народа, занимающего теперь Россию, – было тут (четыре или
три века тому назад) пустопорожнее пространство, по которому изредка бы
бродили кое-какие дикари, как в Соединенных Штатах или в Канаде при от-
крытии их европейцами… Россия – не только гигантски лишний, громадный
исторический плеоназм, но даже положительное, весьма трудно преодолимое
препятствие к развитию и распространению настоящей общечеловеческой,
т.е. европейской, или германо-романской, цивилизации. Этого взгляда, собствен-
но, и держится Европа относительно России. Этот взгляд, выраженный здесь
только в несколько резкой форме, в сущности, очень распространен и между
корифеями нашего общественного мнения и их просвещенными последователя-
ми. С такой точки зрения становится понятным (и не только понятным, а в
59
некотором смысле законным и, пожалуй, благородным) сочувствие и стремле-
ние ко всему, что клонится к ослаблению русского начала по окраинам России, – к
обособлению (даже насильственному) разных краев, в которых, кроме русского,
существуют какие бы то ни было инородческие элементы, к покровительству,
к усилению (даже искусственному) этих элементов и к доставлению им приви-
легированного положения в ущерб русскому. Если Русь, в смысле самобытного
славянского государства, есть препятствие делу европеизма и гуманитарности
и если нельзя притом, к сожалению, обратить ее в tabula rasa для скорейшего
развития на ее месте истинной европейской культуры, pur sang, то что же
остается делать, как не ослаблять то народное начало, которое дает силу и
крепость этому общественному и политическому организму? Это жертва на
священный алтарь Европы и человечества» [1, с. 74 – 75].
Движение России навстречу Западу неизбежно приведет к гибели, лик-
видации российского культурно-исторического типа, как типа евроазиатского,
коренным образом отличного от европейско-атлантического. Никакого «обще-
человеческого взаимопроникновения культур» не будет: Запад поглотит Россию.
Произойдет это не потому, что наша цивилизация отсталая, не способная к
совершенствованию, «необучаемая». Нет. Россия брала все, что считала полез-
ным для себя от других цивилизаций (прежде всего научные знания, передовые
технологии), не изменяя при этом коренным образом основы своего культурно-
исторического типа. Поглощение произойдет потому, что Запад не собирается
ничему Россию учить, а уж тем более у нее учиться (чему можно учиться у
«отсталых недочеловеков»?!). Запад всегда воспринимал Россию лишь как
поле для своих «идеологических опытов», как сырьевой придаток. Достаточно
вспомнить всю историю наших взаимоотношений от крестоносцев (русские
– «схизматики-еретики, от которых самого Бога тошнит») до национал-соци-
ализма (русские – «унтерменши-недочеловеки») и современного глобального
либерализма («концепция «золотого миллиарда», в который русские, увы, не
входят). Само главное даже не в этом. Западная цивилизация является крайне
агрессивной, презирающей все, что к ней не принадлежит. Запад выступает в
качестве глобального «миссионера», силой прививающего свою культуру, свой
образ жизни, свои ценности всему остальному миру (в этом смысле Запад корен-
ным образом противоречит тому определению толерантности, которое сам же и
дал). Прививка эта следствием своим имеет либо полный хаос, горе и страдание
в тех странах, где она была сделана, либо вызывает яростное сопротивление,
примером чему может служить исламский фундаментализм. Поэтому западная
цивилизация должна уничтожить все иные культурно-исторические типы, ина-
че рискует погибнуть сама, так как, являясь цивилизацией-агрессором, может
существовать только за счет глобального распространения своих ценностей. По
мнению западных либерал-глобалистов русский культурно-исторический тип
должен непременно исчезнуть безвозвратно, так как воплощает в себе не про-
сто другие, а полностью противоположные западным ценностные ориентиры.
Русский культурно-исторический тип сегодня является главным препятствием
для западной глобальной цивилизации, истинная цель которой не «просвеще-
ние», а эксплуатация народов, не входящих в «золотой миллиард». Поэтому цель
60
Запада не культурная, а геополитическая. Суть западной глобальной геополи-
тики прекрасно раскрывает А.Г. Дугин: «В нашем обществе есть сторонники
точки зрения, что на сей раз у России не должно быть более глобальных или
имперских амбиций, обеспечить которые реальным потенциалом страна не
в состоянии… Сторонники этой точки зрения, однако, не учитывают, что в
современных условиях сохранить суверенитет на нынешнем уровне, не пыта-
ясь его расширить и укрепить долго не удастся, так как США и цивилизация
Моря в целом и так существенно опережает Россию, и когда отрыв станет
критическим, не преминут нанести решающий удар по своему главному про-
тивнику… Американская элита прекрасно осознает свою атлантическую
природу и помнит важнейшую формулу геополитики о том, как достигается
мировое господство… В этом смысле вполне уместна формула: “Россия будет
либо великой, либо никакой”. “Нормальной” страной без усилий и по инерции
России стать не получиться. Если она не взойдет на виток нового подъема,
ей помогут зайти на виток упадка» [3, с. 401].
Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М., 2014.
2. Дугин А.Г. Геополитика: Учебное пособие для вузов. – М., 2011.
3. Дугин А.Г. Геополитика России: Учебное пособие для вузов. – М., 2012.
L.A. VASILEVSKAYA
Candidate of geographical sciences,
Reader of Department of history and social-cultural service,
South-West State University (Kursk)
CULTURAL-HISTORICAL TYPES AND
MODERN THEORY OF GLOBALIZATION
The article analyses the process of globalization in the aspect of struggle of
national states against globalization, as it’s based on the power politics.
Keywords: cultural-historical type, globalization, geopolitics, national states.
С.Н. МИЗЯКИНА
к.ф.н., доц. кафедры философии и истории
Белорусского государственного аграрного технического университета
(г. Минск, Беларусь)
ТЕОРИЯ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ТИПОВ И
«СТОЛКНОВЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ»
В статье анализируются сходства и различий геополитических теорий Н.Я. Дани-
левского и С. Хантингтона с точки зрения возможности цивилизационного конфликта.
61
 Ключевые слова: культурно-исторический тип, стереотип поведения, мировые
цивилизации.
Н.Я. Данилевский – выдающийся русский ученый-мыслитель, творческое
наследие которого включает многочисленные научные труды, в естественных
науках – «Дарвинизм», политической экономии – «О низком курсе наших денег»
и другие. Однако главное его произведение – книга «Россия и Европа». В этом
произведении Данилевский вводит в науку понятие культурно-исторических
типов. Впоследствии подобную теорию на Западе развивали О. Шпенглер и
А. Тойнби.
В чем суть этой теории? Согласно Н.Я. Данилевскому, каждая цивилизация
обладает неповторимым культурно-историческим (культурно-религиозным)
кодом и стереотипом поведения. Именно благодаря ему каждая цивилизация
существует неопределенно долгое время. Попытки изменить данный код неиз-
бежно ведут к гибели цивилизации. Цивилизации, обладающие противополож-
ным культурно-историческим кодом, неизбежно будут враждебны друг другу.
Подобными цивилизациями являются, например, российская и европейская.
Данилевский рассматривает исторический прогресс как «совокупность
разнообразных, индивидуализированных форм жизни народов и национальных
образований, существующих самобытно, причем определяются они внутрен-
ними факторами, детерминирующими исторический процесс. Таким образом,
он идет от конкретных объектов, создает теорию множественности и раз-
нокачественности человеческих культур. Отрицая идею общественного про-
гресса, ученый, по сути критикует идею “общечеловеческих ценностей”» [2,
с. 113]. Сам Н.Я. Данилевский пишет по этому поводу: «Прогресс… состоит
не в том, чтобы идти все в одном направлении (в таком случае он скоро бы
прекратился), а в том, чтобы исходить все поле, составляющее поприще
исторической деятельности человечества, во всех направлениях. Поэтому ни
одна цивилизация не может гордиться тем, чтоб она представляла высшую
точку развития, в сравнении с ее предшественницами или современницами, во
всех сторонах развития» [1, с. 126]. Говоря об «общечеловеческих ценностях
он отмечает: «Под общечеловеческим разумели то, что так широко развивалось
на Западе, в противоположность узконациональному русскому» [1, с. 131] или
«Общечеловеческой цивилизации не существует и не может существовать, по-
тому что это была бы только невозможная и вовсе нежелательная неполнота.
Всечеловеческой цивилизации, к которой можно было бы примкнуть, также не
существует и не может существовать, потому что это недостижимый идеал,
или, лучше сказать, идеал, достижимый последовательным или совместным
развитием всех культурно-исторических типов, своеобразною деятельностью
которых проявляется историческая жизнь человечества в прошедшем, насто-
ящем и будущем» [1, с. 141].
Данилевский совершенно справедливо утверждал, что народы разновре-
менно проходят однотипные ступени исторического развития, что объектом
истории следует считать не человечество (понятие абстрактное), а культурно-
исторические типы, формирующиеся из народностей (племена и племенные
62
союзы) и наций. Н.Я. Данилевский, рассматривая историю России, дает образец
системного подхода к анализу взаимодействия России с государствами Европы.
Он подчеркивает, что социальные преобразования в стране окажутся не только
безуспешными, но и разрушительными, если они будут осуществляться по
рецептам западных советников. Иностранцы никогда не будут учитывать на-
циональные интересы России: даже если они не будут вредить специально, то,
являясь представителями иной цивилизации, они не способны понять и объ-
ективно воспринять российский культурно-исторический тип.
Отечественный политолог Н.А. Нартов отмечает: «Теория культурно-исто-
рических типов Данилевского явно противостоит универсалистским европей-
ским концепциям истории. Евроцентристский подход не давал объективного
научного объяснения истории России, народов Востока. История огромного
Евразийского региона превращалась усилиями ученых-европейцев в приложение
к европейской истории. Предложенный Данилевским полицентризм типов куль-
тур давал возможность видеть не однолинейный, а многовариантный образец
развития человечества» [2, с. 115].
Важнейшим фактором, определяющим культурно-исторический код циви-
лизации, является религия. Она не только определяет реалии дозволенного, но
и создает целостное мировоззрение нации, определяет ее стереотип поведения,
стратегию международных отношений.
В этом смысле к учению Данилевского близко подходит теория крупнейше-
го американского политолога второй половины ХХ века С. Хантингтона. Как
и Данилевский он рассматривает человечество в цивилизационном контексте.
Победа Запада в «холодной войне», по его мнению, это победа временная, кото-
рая неизбежно поднимет на поверхность глубинные культурные слои Востока:
усилится влияние религиозных факторов, в частности ислама и православия,
синтоизма и буддизма, конфуцианства и индуизма.
В недалеком будущем, по его мнению, заявят о себе славянско-православ-
ная, конфуцианская (китайская), японская, исламская, индуистская, латиноаме-
риканская и африканская цивилизации.
Отношение к России у Хантингтона двоякое, во многом сходное с идеями
Н.Я. Данилевского. С одной стороны он признает цивилизационное своеобразие
России: «Некоторые ученые выделяют отдельную православную цивилизацию
с центром в России, отличную от западного христианства по причине своих
византийских корней, двухсот лет татарского ига, бюрократического деспо-
тизма и ограниченного влияния на нее Возрождения, Реформации, Просвещения
и других значительных событий, имевших место на Западе» [3, с. 54].
Однако под православной цивилизацией он понимает не только Россию в
ее нынешних границах – «Преемником царской и коммунистической империй
стал цивилизационный блок, во многом схожий с западным блоком в Европе.
Россия как ядро (эквивалент Франции и Германии) тесно связана с внутренним
кольцом, в который входят две преимущественно славянские православные ре-
спублики – Беларусь и Молдова – а также Казахстан, 40% населения которого
составляют русские, и Армения, которая исторически была верным союзником
России… Тесные, хотя и не настолько, связи у России с Грузией (в подавляющем
63
большинстве православной) и Украиной (большей частью православной); но
обе эти страны обладают сильным чувством национальной идентичности и
помнят былую независимость. На православных Балканах Россия имеет тесные
отношения с Болгарией, Грецией, Сербией и Кипром и немного менее тесные
связи с Румынией. Мусульманские республики бывшего Советского Союза оста-
ются сильно зависимыми от России как экономически, так и в сфере безопас-
ности. Прибалтийские республики, напротив, привлекло притяжение Европы,
и они успешно покинули российскую сферу влияния. В целом Россия создает
и возглавляет блок государств, имеющий православный центр, окруженный
относительно слабыми исламскими странами, в которых она продолжает в
той или иной степени доминировать и куда она будет пытаться не допустить
распространения влияния других держав» [3, с. 251 – 252].
С другой стороны, как и Николай Яковлевич, Хантингтон считает, что по-
литическая элита России «вестернизирована», культурно принадлежит западной
цивилизации. В этом – основная беда России: «Разорванная страна имеет у себя
одну господствующую культуру, которая соотносит ее с одной цивилизацией,
но ее лидеры стремятся к другой цивилизации. Они как бы говорят: “Мы один
народ и все вместе принадлежим к одному месту, но мы хотим это место
изменить”… Как правило, значительная часть лидеров таких стран придер-
живается кемалистской стратегии и считает, что их обществу следует от-
казаться от не-западной культуры и институтов и присоединиться к Западу;
что необходимо одновременно и модернизироваться, и вестернизироваться.
Россия была разорванной страной со времен Петра Великого, и перед ней стоял
вопрос: стоит ли ей присоединиться к западной цивилизации или она является
стержнем самобытной евразийской православной цивилизации» [3, с. 209].
В то же время Данилевский считает, что Запад представляет главную угро-
зу для России, так как видит в ней потенциального врага. В отличие от него,
Хантингтон пишет, что сегодня (в XXI веке) главная угроза для Запада исходит
не от России, а от исламского мира и, возможно, от Китая. Запад должен сде-
лать Россию союзником, учитывая ее национально-культурные интересы, не
пытаясь изменить ее культурно-цивилизационный код в угоду сиюминутной
политической конъюнктуре.
Сегодняшняя ситуация в мире полностью подтверждает прозорливость
двух великих ученых. Русский ученый Н.Я. Данилевский и американец С. Хан-
тингтон в разное время, с разных позиций, но абсолютно верно определили
суть современных международных отношений: столкновение цивилизаций не-
избежно, если одна из них насильственно пытается изменить или уничтожить
культурно-цивилизационный код другой. Задача мирового сообщества состоит
в том, чтобы не допустить скатывания человечества в эпоху перманентного
столкновения цивилизаций, кровавых распрей и глобальных войн.
Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М.:
Алгоритм, 2014.
64
2. Нартов Н.А., Нартов В.Н. Геополитика: учебник для студентов вузов. – М.:
ЮНИТИ-ДАНА, 2007.
3. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. – М.: АСТ, 2014.
S.N. MIZYAKINA
Candidate of Philosophy, associate-professor
the department of philosophy and history
Belarus state agrarian technical University (Minsk, Belarus)
THEORY OF CULTURAL-HISTORIC TYPES AND
“COLLISION OF CIVILIZATIONS”
The article analyzes similarity and difference of the theories of N.Ya. Danilevsky and
S. Huntington from the point of view of a civilized conflict.
Keywords: cultural-historic type, behaviour stereo-type, world civilizations.
А.А. ПОБЕРЕЖНЫЙ
к.ф.н., доц. кафедры философии и социологии
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
(г. Курск)
НАУЧНЫЕ ВЗГЛЯДЫ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО И
ТЕОРИЯ ЭВОЛЮЦИИ Ч. ДАРВИНА
В публикации рассмотрена критика эволюционной теории Ч. Дарвина русским
мыслителем Н.Я. Данилевским.
Ключевые слова: дарвинизм, «философия случайности», эволюция.
Н.Я. Данилевский был одним из фундаментальных критиков учения Ч. Дар-
вина, видевшим в дарвинизме учение, которое «изменяет, переворачивает не
только наши ходячие и наши научные биологические взгляды, и аксиомы, а
вместе с этим и все наше мировоззрение до самого корня и основания» [1]. В
своем трехтомном труде «Дарвинизм. Критическое исследование» [2] ученый
собрал воедино возражения, высказанные против дарвинизма за четверть века
его существования, и изложил собственные взгляды на эволюцию органических
форм. Вышел этот труд неоконченным уже после смерти Николая Яковлевича
в конце 1885 года. В те времена вокруг Ч. Дарвина кипели страсти не только в
России, но и по всей Европе. Это был скандальный переворот в естествознании,
вызвавший в свое время жаркие дискуссии. Н.Я. Данилевский, будучи глубоко
верующим православным человеком, не мог принять эту антихристианскую
доктрину. Он подвергает теорию Дарвина подробному разбору с целью доказать
ее полную неосновательность и нелепость. Для Данилевского дарвинизм был
не просто одной из частных биологических теорий XIX века, но философской
65
концепцией, поднимавшей мировоззренческие проблемы первостепенной важ-
ности, которую он назвал «философией случайности».
Рассказывая о побудительных мотивах работы, автор пишет: «С одной
стороны, невозможно, чтобы масса случайностей, не соображенных между со-
бою, могла произвести порядок, гармонию и удивительную целесообразность; с
другой – талантливый ученый, вооруженный всеми данными науки и обширного
личного опыта, ясным и очевидным образом показывает вам, как просто, однако
же, это может сделаться.
Только после долгого изучения и еще более долгого размышления увидел я
первый выход из этой дилеммы, и это было для меня большою радостью. Затем
открылось таких выходов множество, так что всё здание теории изрешетилось,
и, наконец, и развалилось в моих глазах в бессвязную кучу мусора» [2].
Будучи человеком глубоко религиозным, Данилевский, убежден, что раз-
витие природы идет по плану Творца, «имеющему в виду достижение опреде-
ленной цели», и в конце своего сочинения пишет: «…Изо всех мировоззрений
Дарвинов взгляд на природу есть наименее эстетический». По мнению Данилев-
ского, «вся стройность, гармония, разумность являются лишь частным случаем
бессмысленного и нелепого; всякая красота – случайной частностью безобразия;
всякое добро – прямой непоследовательностью во всеобщей борьбе, и космос
– только случайным исключением из бродящего хаоса» [2].
Дарвин ставил перед собой двойную задачу. Во-первых – решение вопро-
са о происхождении разнообразия органического мира – биологическая задача.
Во-вторых – вопрос о целесообразности в природе – общефилософская часть
задачи. Данилевский замечает, что «как ни важна сама по себе первая, с обще-
человеческими интересами она имеет только одну точку соприкосновения – это
происхождения самого человека» [2, c. 13]. «Другая часть задачи, решающая
вопрос о происхождении не видов, не органических форм, а целесообразности
в природе вообще, имеет несравненно более важное и глубокое философское
значение» [2, c. 14]. Дарвинизм объясняет целесообразность в природе, не
прибегая к идеальному началу. «Эта целесообразность сидела точно бельмо на
глазу у естествоиспытателей последних 50-60 лет, пока Дарвин своей искусной
операцией не снял по-видимому этого катаракта» [2, c. 14].
Дарвинизм, как полагал Н.Я. Данилевский, «переворачивает» не только
«научные биологические взгляды и аксиомы, а вместе с этим и все наше миро-
воззрение до самого корня и основания, и притом, как мировоззрение идеали-
стическое, так и материалистическое» [2, c. 6 – 7].
Если ранее, до возникновения дарвинизма, не удавалось «механически»
объяснить явления мира органического, и ученые возлагали надежды на буду-
щие научные открытия, то с возникновением дарвинизма открылась возмож-
ность подвести органический мир под общее материалистическое воззрение
на природу.
Таким образом, указание на существование разумной закономерности в
природе становится излишним для объяснения явлений органического мира,
что ведет к тому, что идеализм «теряет всякую фактическую почву; лишает-
ся главной – фактической, положительно-научной точки опоры» [2, c. 8]. Из
66
последовательного идеализма превращается в непоследовательный, «могущий
держаться именно только благодаря предвзятым идеям и предрассудочным по-
нятиям» [2, c. 8 – 9], идеализму «приходится отворачивать глаза от всей области
природы, собственно говоря, от всего объективного мира» [2, c. 9].
В целом Н.Я. Данилевский оценивает дарвинизм как «предмет, равного
которому... нет в области тех вопросов, которыми обуревается в наши дни
мыслящая часть человечества» [2, c. 2]. Вопрос о том, прав Ч. Дарвин или
нет, является вопросом «первостепенной важности для всякого мало-мальски
мыслящего человека» [2, c. 18]. Н.Я. Данилевский подчеркивает, что он твердо
убежден в том, что «нет другого вопроса, который бы равнялся ему по важности,
ни в одной области нашего знания и ни в одной области практической жизни» [2,
c. 18]. «Ведь это в самом деле вопрос о том, быть или не быть в самом полном
и в самом широком смысле» [2, c. 18 – 19]. Вопрос, решаемый дарвинизмом,
«неизмеримо важнее и всего имущества, и всех благ, и жизни всех нас и всего
нашего потомства в совокупности» [2, c. 19].
Поясняя, почему он придает исключительное значение вопросу об истин-
ности дарвинизма, Н.Я. Данилевский отмечал – поскольку дарвинизм «устраняет
последние следы того, что принято теперь называть мистицизмом, устраняется
даже мистицизм законов природы, мистицизм разумности мироздания. А если
разумность, то, конечно, и сам разум, как божественный, так и наш челове-
ческий, устраняется, или является одним из частных случаев нелепости, бес-
смысленности, случайности, которые и остаются истинными, единственными
господами мира и природы» [2, c. 19].
Н.Я. Данилевский указывал на два способа утверждения религиозной
истины – вера, опирающаяся на чувство, и аргументация, опирающаяся на
положительно-научное знание, своего рода научно-доказанная религиозность.
Когда учение Ч. Дарвина разрушило последнее «научное доказательство» су-
ществования идеального в природе, Н.Я. Данилевский пришел к выводу, что
таким образом упраздняется религия, которая, по мнению русского мыслителя,
является высшей ценностью среди тех, на которых основывается существование
человечества.
Размышляя, какое действие окажет его критическая работа о дарвинизме,
Н.Я. Данилевский считал, что опыт истории показывает, что в каждый настоя-
щий момент убеждает не истина сама по себе, а целесообразность. Есть люди,
которые, «добросовестно обманываются, воображая себе, что понимают дело
и увлекаются ложным учением только потому, что составили себе неверное
представление о его сущности и основаниях; потому что считают за строго до-
казанную истину, против которой безрассудно восставать – то, что составляет
не более как предположение, или даже неправильный вывод; потому что, с
другой стороны, на многие факты и выводы, которые подорвали бы их веру в
теорию, они не обращают внимания не из доктринерского упрямства, а просто
по неведению» [2, c. 30].
После выхода работа «Дарвинизм. Критическое исследование» была вос-
принята неоднозначно. Она вызвала восторженные похвалы H.H. Страхова [3],
но специалисты-естествоиспытатели отнеслись к ней более сдержанно. Кроме
67
горячего нападения со стороны известного ботаника, московского профессора
К.А. Тимирязева, вступившего в резкую полемику со Страховым, сочинение Да-
нилевского было разобрано академиками А.С. Фаминцыным и А.П. Карпинским.
Первый приходит к заключениям: «Из числа приводимых им возражений
сравнительно лишь весьма немногие принадлежат автору «Дарвинизма»; гро-
маднейшее большинство их, и притом самые веские, более или менее подробно
заявлены были его предшественниками; Данилевским же они лишь обстоя-
тельнее разработаны и местами подкреплены новыми примерами…». «Книгу
Данилевского я считаю полезною для зоологов и ботаников; в ней собраны все
сделанные Дарвину возражения и разбросаны местами интересные фактические
данные, за которые наука останется благодарною Данилевскому» (цит. по: [4]).
Академик Карпинский, разбиравший палеонтологическую часть «Дарви-
низма», дает следующую её оценку: «в авторе можно признать человека вы-
дающегося ума и весьма разнообразных и значительных знаний; но в области
геологии сведения его, нередко обнимающие даже детали, не лишены и крупных
пробелов» (цит. по: [4]).
Сочинение Данилевского, представленное в Академию наук для соискания
премии, не было её удостоено. В XX веке «Дарвинизм» был высоко оценён
родоначальником номогенеза Л.С. Бергом [4].
Изучение указанной работы русского мыслителя важно потому, что она
написана человеком, сумевшим сохранить целостность христианского миро-
воззрения. Н.Я. Данилевский, обладая самостоятельностью и независимостью
мышления и не подчиняясь требованиям богоборческого духа своего времени
и научным авторитетам, сумел, основываясь на обширном фактическом мате-
риале, дать всестороннюю критику учения Ч. Дарвина. Он не только стремится
опровергнуть дарвинизм, но и обращает внимание на последствия, которые
вытекают из логического развития основ этого учения.
По мнению русского мыслителя Н.Н. Страхова, «…книга представляет
огромное обилие фактов, превосходно сгруппированных, неотразимую логику,
чрезвычайное остроумие, совершенную точность и полноту в постановке вопро-
сов, так что сочинение Н.Я. Данилевского нужно причислить к самым редким
явлениям печати. Пред нами памятник необыкновенного ума и знания, труд,
который составит честь русской науке, и если не навсегда, то надолго свяжет
имя автора с одним из важнейших и глубочайших вопросов естествознания» [3].
Список источников и литературы
1. Бажов С.И. Философия истории Н.Я. Данилевского. – М., 1997. – 340 с. Электрон-
ный ресурс. Режим доступа: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000202/st002.
shtml (дата обращения: 3.11.2014).
2. Данилевский Н.Я. Дарвинизм. Критическое исследование. Т. 1. – СПб., 1885. Элек-
тронный ресурс. Режим доступа: http://eknigi.org/estestvennye_nauki/109475-darvinizm-
kriticheskoe-issledovanie.html (дата обращения: 3.11.2014).
3. Страхов Н.Н. Борьба с Западом в нашей литературе. Кн. 3. – СПб., 1896. – 384 с.
Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.knigafund.ru/books/119096 (дата об-
ращения: 3.11.2014).
68
4. Данилевский Николая Яковлевич // Википедия – свободная энциклопедия. Элек-
тронный ресурс. Режим доступа: http://ru.wikipedia.org/wiki/Данилевский_Николай_Яков-
левич (дата обращения: 3.11.2014).
A.A. POBEREZHNY
Candidate of Philosophy, the department of philosophy and sociology
Kursk state agricultural I.I. Ivanov Academy (Kursk)
N.Ya. DANILEVSKY’S SCIENTIFIC VIEWS AND
DARWIN EVOLUTION THEORY
The article studies the way the Russian thinker N.Ya. Danilevsky criticizes the evolution
theory of Charles Darwin.
Keywords: Darwinism, “philosophy of contingency”, evolution.
С.Г. СМОЛЯК
к.ф.н., доц. кафедры философии и истории
Белорусского государственного аграрного технического университета
(г. Минск, Беларусь)
О РОЛИ ЦЕРКВИ
В РАЗВИТИИ ОБЩЕСТВА И ГОСУДАРСТВА
В статье анализируется роль церкви в развитии государства и общества с точки
зрения либерализма и консерватизма.
Ключевые слова: церковь, культурно-исторический тип, стереотип поведения,
либерализм, консерватизм.
Вопрос о взаимоотношении церкви и общества, церкви и государства, о
роли церкви в общественном развитии в настоящее время является предметом
активного изучения. На этот счет существую различные, зачастую диаметрально
противоположные, точки зрения.
Первая точка зрения связана с позицией классического консерватизма
(традиционализма), делающего упор на необходимости соблюдения социаль-
ных устоев и соблюдения моральных традиций, основанных на религиозном
убеждении (Э. Берк, Ж. де Местр, Л. де Бональд). Так, Э. Берк считал, что обще-
ственная жизнь основана на традициях, обычаях, ценностях, унаследованных
от предшествующих поколений и взаимосвязанных между собой. Только этим
обеспечивается будущее общества. Цивилизация – хрупкая вещь, легко разру-
шаемая, но защищенная от человеческого безумия органической целостностью
и верховенством сложившихся структур и общественных ценностей над инте-
ресами отдельных людей.
В России ярчайшим представителем традиционализма является Н.Я. Да-
нилевский. Конечно, нельзя полностью отождествлять его с европейским
69
консерватизмом, считать его идеи простым продолжением их теории. Дани-
левский, создав теорию культурно-исторических типов, противопоставляя
Европу и иные (в том числе российскую) цивилизации, он в основу своеобразия
культурно-исторических типов помимо национальных различий помещает при-
сущий той или иной цивилизации тип религии. Именно религия аккумулирует
нравственное начало цивилизации, определяет рамки дозволенного в морали,
формирует повседневный стереотип поведения. Николай Яковлевич подчерки-
вает исключительную роль церкви в процессе всего исторического развития
государства Российского.
В отличие от Западной Европы, взаимоотношения государства и церкви
представляют собой «симфонию», при которой политическая власть принад-
лежит государству, а духовная – церкви. Эта симфония была нарушена Петром I
в результате его европеизации России, что крайне отрицательно сказалось на
Российском государстве: «Петр… Познакомившись с Европою, он, так сказать,
влюбился в нее и захотел во что бы то ни стало сделать Россию Европой. Видя
плоды, которые приносило европейское дерево, он заключил о превосходстве
самого растения, их приносившего, над русским еще бесплодным дичком (не
приняв во внимание разности в возрасте, не подумав, что для дичка может
быть еще не пришло время плодоношения) и потому захотел срубить его под
самый корень и заменить другим. Такой замен возможен в предметах мертвых,
образовавшихся под влиянием внешней, чуждой им идеи. Можно, не переставая
жить в доме, изменить фасад его, заменить каждый камень, каждый кирпич,
из которых он построен, другими кирпичами или камнями; но по отношению
к живому, образовавшемуся под влиянием внутреннего самобытного обра-
зовательного начала, такие замещения невозможны: они могут только его
искалечить» [1, с. 297].
Для нормального развития страны необходимо вернуть церкви роль духов-
ного лидера, считал Н.Я. Данилевский. Если же это не будет сделано, русская
цивилизация ослабнет, может быть поглощена иными и перестанет существо-
вать. Таким образом, церковь является системой, направленной на нормальное
воспроизводство населения, поддержание его жизненных сил, сохранение че-
ловеческого рода как биологического вида. Секты, атеистические организации
являют собой яркий пример антисистемы, которые, пропагандируя полную,
неограниченную свободу, ведут человечество к неизбежному самоуничтожению.
Вторая точка зрения – либеральная – считает церковь всего лишь одной
из общественных организаций, а религиозные идеи, по большому счету – за-
блуждением. Достаточно вспомнить представителей классического либерализма
А.-П. Гольбаха, Д. Дидро, Вольтера, К.-А. Гельвеция. (А.-П. Гольбах: «Страх
перед Богом останавливает от греха только тех, кто не способен сильно же-
лать или уже не в состоянии грешить»; «Догмы всякой религии оказываются
нелепостью с точки зрения другой религии, проповедующей иные, столь же
бессмысленные доктрины»; «Служители Церкви очень часто позволяли на-
родам с оружием в руках защищать дело Божье, но они никогда не допускали
бунта против реального зла и очевидного насилия»; «Долой разум! – вот основа
религии»; «Чем внимательнее мы будем изучать религию, тем больше будем
70
убеждаться, что ее единственная цель – благополучие духовенства»; Д. Дидро:
«Нет такого уголка в мире, где различие в религиозных воззрениях не орошало
бы землю кровью»; «Монастырь – это темница, куда ввергают тех, кого обще-
ство выбросило за борт»; «Перелистайте историю всех народов земли: везде
религия превращает невинность в преступление, а преступление объявляет
невинным»; «Везде, где признают Бога, существует культ, а где есть культ,
там нарушен естественный порядок нравственного долга и нравственность
падает»; «Люди жили бы довольно спокойно в этом мире, если бы были вполне
уверены, что им нечего бояться в другом; мысль, что Бога нет, не испугала
еще никого, но скольких ужасала мысль, что существует такой Бог, какого
мне изображают»; «Отнимите у христианина страх перед адом, и вы отни-
мите у него веру»; Вольтер: «Наиболее суеверные эпохи были всегда эпохами
самых ужасных преступлений»; «Почему не поднять голос против злодеев
прошлого, знаменитых основоположников суеверия и фанатизма, тех, кто
впервые схватил на алтаре нож, чтобы отдать на заклание строптивых,
не желающих принять их воззрения?»; К.-А. Гельвеций: «Все без исключения
религии проникнуты фанатизмом и удовлетворяют его потоками человеческой
крови»; «Чему нас учит история религий? Что они повсюду раздували пламя
нетерпимости, устилали равнины трупами, поили землю кровью, сжигали горо-
да, опустошали государства; но они никогда не делали людей лучше»; «Всякий
религиозный догмат – это зародыш преступлений и раздоров между людьми»
и т.д. [6]). Энциклопедисты считали религию бредовыми идеями психически
больных людей, сознательной ложью с целью «зомбировать» население в угоду
королевской власти, изображали представителей духовенства алчными, недале-
кими, развратными и злобными людьми, мешающими «прогрессу».
Впрочем, когда «прогресс» привел к Великой французской революции, то
«борцы с религией», последователи идей энциклопедистов, развязали такой
террор, подобного которому Франция еще не знала. Придя к власти Наполеон,
попытался восстановить баланс между церковью и государством, сместив при
этом акцент в пользу государства.
После наполеоновских войн начинается новая волна «либерализации»
Европы. Появляется либеральная идеология как таковая, ярчайшим предста-
вителем которой были А. де Токвиль, Дж. Стюарт Милль, Б. Констан. Новое
поколение либералов уже не делало из религии «исчадия ада», но стремилось
подчеркнуть индивидуальное право человека на свободу от любых религиозных
«предрассудков». Так, Дж. Стюарт Милль подчеркивал идею «суверенитета
индивидуума», а Б. Констан вообще сделал проблему индивидуальной свободы
личности стрежнем своей политической конструкции, считая ее основой любой
подлинной демократии.
Таким образом, «новые» либералы не демонизируя церковь, фактически
отказывали ей в праве быть духовной основой человеческого общества. Инди-
видуум, личность сама и только сама, вправе определять собственные духовные
ориентиры. Границы дозволенного в обществе должны определяться не нор-
мами религиозной (или национальной) морали, а только исключительно теми
законами, которые принимает государство в сотрудничестве с гражданским
71
обществом. Само гражданское общество должно состоять из отдельных ин-
дивидуумов, духовно полностью автономных не только друг от друга, но и от
внешнего мира вообще. Если же принятые законы не будут совпадать с нормами
традиционной морали – не беда.
В России подобную либеральную точку зрения поддерживали «властители
дум» интеллигенции, прежде всего А.И. Герцен и Л.Н. Толстой. (А.И. Герцен:
«Самые жестокие, неумолимые из всех людей, склонные к ненависти, пресле-
дованию, – это ультрарелигиозники»; «Религия – это главная узда для масс,
великое запугивание простаков, это какие-то колоссальных размеров ширмы,
которые препятствуют народу ясно видеть, что творится на земле, застав-
ляя поднимать взоры к небесам»; Л.Н. Толстой: «Церковь. Все это слово есть
название обмана, посредством которого одни люди хотят властвовать над
другими» [6]).
Во второй половине XIX в. появляется марксизм, который в своем от-
ношении к церкви готов был пойти дальше французских энциклопедистов.
Достаточно вспомнить расхожее выражение, что религия – это опиум для на-
рода. (К. Маркс: «Религиозное убожество есть в одно и то же время выражение
действительного убожества и протест против этого действительного убожества.
Религия – это вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира, подобно
тому как она – дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа» [5, с. 261];
«Религия есть самосознание и самочувствование человека, который или еще не
обрел себя, или уже снова себя потерял»; Ф. Энгельс: «Всякая религия является
не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних
сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, – отражением,
в котором земные силы принимают форму неземных» [6]) В России последо-
ватели марксизма – большевики – с точностью воспроизвели это отношение.
(В.И. Ленин: «Религия есть один из видов духовного гнета, лежащего везде и
повсюду на народных массах, задавленных вечной работой на других, нуждою и
одиночеством. Бессилие эксплуатируемых классов в борьбе с эксплуататорами
так же неизбежно порождает веру в лучшую загробную жизнь, как бессилие
дикаря в борьбе с природой порождает веру в богов, чертей, в чудеса и т. п. Того,
кто всю жизнь работает и нуждается, религия учит смирению и терпению
в земной жизни, утешая надеждой на небесную награду. А тех, кто живет
чужим трудом, религия учит благотворительности в земной жизни, предлагая
им очень дешевое оправдание для всего их эксплуататорского существования и
продавая по сходной цене билеты на небесное благополучие. Религия есть опиум
народа. Религия — род духовной сивухи, в которой рабы капитала топят свой
человеческий образ, свои требования на сколько-нибудь достойную человека
жизнь» [3, с. 142 – 147]; «Религия есть опиум народа, — это изречение Маркса
есть краеугольный камень всего миросозерцания марксизма в вопросе о религии.
Все современные религии и церкви, все и всяческие религиозные организации
марксизм рассматривает всегда, как органы буржуазной реакции, служащие
защите эксплуатации и одурманению рабочего класса» [4, с. 415 – 426]).
После мировых войны взгляды либералов и социалистов на роль церкви в
обществе существенно трансформировались. Появляется неолиберализм, в прин-
ципе отрицающий любые религиозные нормы и ценности. Даже представители
72
церкви на Западе постепенно приобщаются к «неолиберальным» ценностям.
Отечественный философ С. Кара-Мурза описывает подобную ситуацию сле-
дующим образом: «Сегодня мы видим, как модернизация сокрушает последний
бастион языка, сохраняющего древние смыслы – церковь. Мало того, что
священники вне службы, даже в облачении, стали говорить совершенно “пра-
вильным” языком, как журналисты или политики. Модернизации подвергаются
священные тексты. Действия в этой сфере – целая программа. Приступают к
изданию новой Библии с “современным” языком в Англии, тиражом в 10 млн эк-
земпляров. Теологи старого закала назвали ее “модерн, но без Благодати” (само
понятие Благодати из нее изъято и заменено “незаслуженными благами”). Вы-
чищены из Библии и понятия искупления и покаяния. И, наконец, ключевое для
христианства слово распятие заменено “прибиванием к кресту”. Наполненные
глубинным смыслом слова и фразы, отточенные за две тысячи лет христиан-
ской мысли, заменены “более понятными”. Как сказал архидьякон Йорка, Библия
стала похожа на телесериал, но утратила сокровенное содержание… Мы уж
не говорим о пошлой и конъюнктурной цензуре Священного Писания. Недавно в
США начали переходить на новый, «политически правильный» перевод Библии,
из которой исключено упоминание о том, что Христос был распят иудеями.
Был, мол, распят, а кем и почему – неважно. Это чтобы устранить из Евангелия
«антисемитизм». Чтобы не обидеть феминисток, изменено понятие Бог-отец
(он теперь Бог-отец-мать), так что рушиться вся суть Троицы. Внесены и
другие подобные «демократические» изменения» [2, c. 97].
Какая из двух вышеперечисленных точек зрения является более объектив-
ной? Какая отражает реалии жизни?
На наш взгляд таковой является первая, присущая консерватизму. Под-
тверждением этому может служить ситуация в Евросоюзе. Внедрение сверх-
либеральных ценностей, снятие всех моральных норм и ограничений ведет
европейскую цивилизацию к самоуничтожению. Европейские народы просто
физически вымирают: смертность значительно превышает рождаемость, корен-
ное население стареет в геометрической прогрессии. Уже сегодня около 20%
населения Германии, Франции, Великобритании занимают выходцы с Востока (в
основном представители ислама). А ведь это – сердце европейской цивилизации.
Рассуждая о нравственном кризисе «антиклерикальной» либеральной европей-
ской цивилизации Николай Яковлевич Данилевский еще полтора века назад
пророчески заявил: «европейские народы в настоящий момент своего развития
лишены той живой, органической цельности и того единства, при которых вся
их жизненная энергия сосредоточилась бы в одном лице или в одной коллегии,
представителе их политического сознания, чувства, мысли и воли, которые
могли бы поэтому воспламенить их своим искренним властительным словом.
Эти времена давно прошли для Европы» [1, с. 508].
С другой стороны, жесткие религиозные рамки исламской морали способ-
ствуют быстрому росту численности этой категории населения, которая, по оцен-
кам экспертов, уже к концу нынешнего столетия будет составлять от половины
до двух третей населения европейских стран. Европейским мусульманам чужд
73
и враждебен сам дух европейской цивилизации. Поэтому превращение Notre
Dame de Paris в «Мечеть Парижской Богоматери», увы, неизбежно.
Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М.:
Алгоритм, 2014.
2. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. – М.: Эксмо, 2012.
3. Ленин В.И. Социализм и религия // Ленин В.И. Полн. собр. соч., 5 изд., т. 12. –
С. 142 – 147.
4. Ленин В.И. Об отношении рабочей партии к религии // Ленин В.И. Полн. собр.
соч., 5 изд., т. 17. – С. 415 – 426.
5. Маркс К. К критике гегелевской философии права, 1844. // Маркс К., Энгельс Ф.
Сочинения. Т. I. Изд. 2. 1955. – С. 219 – 368.
6. Афоризмы и цитаты о религии. URL: http://www.detskiysad.ru/aforizm/citaty_o_re-
ligii.html (дата обращения: 3.11.2014).
S.G. SMOLYAK
Candidate of Philosophy, associate-professor,
the department of philosophy and history
Belarus state agrarian technical University (Minsk, Belarus)
THE ROLE OF THE CHURCH
IN THE DEVELOPMENT OF SOCIETY AND STATE
The article studies the role of the church in the development of society and state from the
point of view of liberalism and conservatism.
Keywords: church, cultural-historic type, behaviour stereotype, liberalism, conservatism.
И.Г. ЮДИНА
учитель истории и обществознания школы-интерната
среднего (полного) общего образования № 4 г. Курска
КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ТИПЫ
Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО И ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ
ПОДХОД К ИЗУЧЕНИЮ ИСТОРИИ
В статье анализируется проблема преподавания, цивилизационный подход в изучении
истории в общеобразовательной школе.
Ключевые слова: культурно-исторические типы, цивилизационный подход, обще-
образовательная школа, славянофильство, культурология.
Русский ученый, славянофил, почвенник Николай Яковлевич Данилевский
(1822 – 1885) впервые в широком объеме поставил принципиальные вопросы,
74
составляющие содержание культурологии. Его книга «Россия и Европа» – за-
мечательный памятник русской общественной мысли XIX века – стоит как бы
в стороне от основного русла развития русской философии и социологии.
В своей работе Данилевский высказал мысль, что в общем потоке миро-
вой культуры выделяются некоторые образования, представляющие собой
замкнутые виды с целым набором признаков от этнографических до геогра-
фических. Каждый тип замкнут, его бытие аналогично с жизнью и циклами
бытия живых организмов. Данилевский ставит под сомнение идею о единой
линии исторического и культурного развития общества, обосновывает тезис о
славянской исключительности. Данилевский утверждает, что история не есть
непрерывный процесс, что она состоит из меняющих друг друга культурно-
исторических типов, каждый из которых живет собственной жизнью, имеет
свое лицо и свою судьбу.
В его системе сочетаются «мифологический принцип», определяющий
сущность культуры, специфическое направление ее развития, и «эволюционный
принцип», в соответствии с которым следующая во времени культура должна
быть богаче, чем предыдущая, поскольку она способна частично усваивать
результаты, достигнутые предшественницами.
«Морфологический принцип» выражается в оригинальной форме и осо-
бенной интеграции языковых, этнографических, хозяйственных, политических,
духовно-нравственных и религиозных элементов в каждой из культур. В своей
совокупности эти элементы образуют целостную культуру или «культурно-
исторический тип». Каждый такой тип рождается, достигает расцвета и, прожив
положенные ему полторы тысячи лет, умирает.
Всего культурно-исторических типов в истории насчитывается тринадцать:
египетский, китайский, древнесемитский, индийский, иранский, новосемит-
ский, греческий, римский, арабский, романо-германский или европейский,
перуанский, мексиканский и славянский. Последний, правда, еще полностью
не сформировался. Он на 500 – 600 лет моложе своего европейского собрата и
соперника.
Взаимоотношения между культурными типами, между этносами, высту-
пающими как субъекты культурного творчества, могут быть дружественными,
конкурентными и враждебными – в зависимости от степени их зрелости и при-
сущего им внутреннего принципа.
Населяющие Землю этносы отличаются друг от друга своей силой и твор-
ческой способностью. Одни создают богатые и мощные культуры, другие под-
вергаются ассимиляции и «перевариваются» более крупными этносами, третьи,
оставаясь независимыми и будучи не способными к культурному творчеству,
ведут себя агрессивно, разрушают слабые «дряхлеющие» культуры. Они вы-
ступают в качестве «бичей божьих» или «мусорщиков истории». Это, например,
гунны, монголы [1, с. 29].
Не следует думать, что культурология Данилевского есть полный сколок
с его биологии. Культуры – «организмы» особого рода. Они принадлежат ча-
стично природному, а частично – духовному миру. Само рождение культуры
75
следует понимать как выделение духовного начала из природной стихии, как
актуализацию основной идеи культуры.
Данилевский делает вывод, что цивилизация тем разнообразнее и богаче,
чем разнообразнее народности, входящие в образование типа.
Закон культурно-исторического типа гласит – период цивилизации каждого
типа короток и вторично не наступает. Он оканчивается, когда народы, состав-
ляющие тип, выработали свою творческую энергию.
Прогресс, по Данилевскому, неоднозначен и не может быть одним для всех.
Поэтому ни одна цивилизация не может гордиться, что достигла той или иной
точки развития в сравнении с другими.
Данилевский также затронул проблему отношения национального и обще-
человеческого. Считал, что цивилизационный процесс есть освобождение от
«тесного» национального и постепенный переход к «просторному» общечело-
веческому. По его мнению, человеческое и национальное соотносятся между
собой как родовое и видовое. Для Данилевского общечеловеческая цивилизация
означала некий стандарт, соответствующий нормам европейской культуры. И
поэтому для Данилевского не существовало и не могло существовать обще-
человеческой цивилизации. Русский мыслитель в цивилизации видел наиболее
творческий период развития культурно-исторических типов. Цивилизации
имеют свою судьбу, свое предназначение, свою историю. Они рождаются,
расцветают, гибнут. Типы цивилизаций: «первичные» (в них нет ведущего на-
чала, определяющего их смысл) – египетская, китайская, иранская, некоторые
другие; «одноосновные» (имеющие одно выраженное начало, от которого про-
исходят все их особенности) – еврейская (религия), древнегреческая (культура),
древнеримская (политика); «двухосновные» (покоящиеся на преобладающем
развитии двух начал) – европейская (политика и культура); «объединительная»
(в гармонии развивающая начала политические, культурные, религиозные и
нравственно-экономические) – славянская [2, с. 30].
Заслугой Данилевского является попытка выделить основные виды чело-
веческой деятельности. Всего таких видов Данилевский насчитывает четыре:
деятельность религиозная, связанная с выработкой мировоззрения; политиче-
ская, создающая государственно-правовую систему; «собственно-культурная»
(научная, художественная, техническая) и «нравственно-экономическая», на-
правленная на достижение справедливости и благосостояния, свободных и
взаимовыгодных отношений в труде, в быту, общественной жизни. Подобно
отдельному человеку, который может жить продуктивно и творчески лишь тогда,
когда найдет себе подходящее поприще, культуры «плодоносят» или «прозябают
в бесплодии» – в зависимости от того, насколько правильно они поняли свое
историческое предназначение, насколько смогли уберечь и развить свою само-
бытную творческую способность [3, с. 434].
Третья область размышлений Данилевского – контакты между народами.
Он первым попытался как-то систематизировать и определить ценность разного
рода культурных связей. Данилевский начал писать свою книгу, желая показать
пагубность европейских заимствований и, в частности, петровских реформ для
России. Но, будучи исторически образованным человеком, он не мог не видеть,
76
что культурные контакты постоянно происходят и имеют сложную, противо-
речивую природу. Ценности чужих культур могут быть и благом, и злом. Они
не только отторгаются, но и с пользой заимствуются. Как бы в противном
случае можно было оценить усвоение христианства, возникшего на Ближнем
Востоке, сначала Европой, а потом и Россией? Даже в случае военного порабо-
щения побежденная культура не всегда проигрывает в культурном отношении.
Она может внутренне разложить и ассимилировать культуру-победительницу,
усвоив при этом ценнейшие ее достижения. Результат контактов нельзя в точ-
ности предсказать.
Заслуга Данилевского в том, что он пытался связать результаты культурных
контактов с уровнем зрелости взаимодействующих культур.
Идеи Данилевского во многом спорны – его оценка культурных контактов,
отрицание существования единой мировой культуры, перспективы развития
России и призывы к панславизму. Но сама концепция культурно-исторических
типов была очень плодотворной для культурологии, она привела к появлению
целой плеяды исследователей, работавших в этом направлении как в России
(К.Н. Леонтьев), так и на Западе (О. Шпенглер, А. Тойнби) [4, с. 99].
Для меня как обществоведа важна теория локальных цивилизаций, так как
она заставляет повернуться лицом к цивилизационному подходу к изучению
истории.
Мир истории предстает хаосом случайных явлений, уникальных собы-
тий, неповторимых человеческих судеб, мозаикой человеческих сообществ и
государств, разбросанных на огромных пространствах земной поверхности,
возникавших и исчезавших на протяжении тысячелетий.
Он и останется хаосом, рассыпанной мозаикой, если не иметь ключа к его
изучению.
Именно поэтому проблема понимания, осмысления, анализа исторического
процесса является чрезвычайно сложной, ее решение дает ключ к объяснению
тех процессов, которые происходили в историческом прошлом. Подходов к его
изучению в обществознании существовало и существует немало. В отечествен-
ных науках об обществе последних лет наиболее острые споры вызывает вопрос
о смысле и возможностях двух подходов – формационного и цивилизационного.
Можно ли совместить принципиальные положения теории локальных циви-
лизаций о своеобразии исторического пути отдельных народов и регионов с
присущей стадиальному взгляду идеей о формировании современной (или миро-
вой) цивилизации? Такие попытки предпринимаются. Именно они определяют
состояние современного цивилизационного подхода к изучению истории. Пока
еще преждевременно говорить о том, что он приобрел завершенную, общепри-
нятую форму. Многие его положения остаются дискуссионными. Тем не менее,
некоторые общие принципы цивилизационного подхода к изучению истории
сформулировать можно. Его сторонники:
– делают акцент на уникальности, своеобразии исторического пути раз-
личных обществ, существовавших в прошлом и существующих в современном
мире;
77
 – обращают внимание на многообразие факторов, определявших своео-
бразие этого исторического пути. Нельзя объяснить историю народов, исходя
лишь из идеи решающего значения экономики. Не меньшую роль играли фак-
торы географические, политические, духовные, нравственные, религиозные,
психологические и др.;
– полагают, что важнейшим условием познания истории является изучение
не столько общего, повторяющегося, закономерного, сколько того неповтори-
мого, что было у народа, общества, эпохи. Если сторонники формационного
подхода говорят о рабовладельческой формации, то в рамках цивилизационного
уместно говорить о своеобразии древнегреческой, древнеримской, древнеин-
дийской или шумерской цивилизаций [5, с. 67].
Каждый из подходов имеет свои достоинства и недостатки, области при-
менения. Нельзя абсолютизировать ни один из них. Проблема понимания
исторического процесса остается задачей, над решением которой предстоит еще
много работать, но свой вклад в решение этого вопроса внес Н.Я. Данилевский.
Список источников и литературы
1. Авдеева Л.Р. Русские мыслители: Ап.А. Григорьев, Н.Я. Данилевский, Н.Н. Стра-
хов. – М., 1992.
2. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические от-
ношения славянского мира к германо-романскому. – М., 1991.
3. Бестужев-Рюмин Н.К. Теория культурно-исторических типов // Данилевский Н.Я.
Россия и Европа. – СПб., 1995.
4. Бердяев Н.А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала
XX века // О России и русской философской культуре. – М., 1990.
5. Лазебникова А.Ю., Брандт М.Ю. Уроки обществознания в 11 классе. – М., 2000.
I.G. YUDINA
teacher of history and social science secondary boarding school № 4 (Kursk)
N.Ya. DANILEVSKY’S CULTURAL-HISTORIC TYPES AND
CIVILIZATIONAL APPROACH TO HISTORY STUDY
The article analyzes problems of teaching, it studies the implementation of the civilizational
method of studying history in secondary school.
Key words: cultural-historic types, civilizational approach, secondary school, Slavophilism,
cultural study.
78
А.Ю. БУНИН
к.и.н., доц. кафедры истории государства и права
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
(г. Курск)
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ
В XIX – НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА: НЕВЫУЧЕННЫЕ УРОКИ
В статье анализируются основные этапы внешней политики России в XIX – начале
ХХ века, причины многочисленных провалов российской дипломатии. Автор раскрывает
сущность взаимоотношений России со странами Запада.
Ключевые слова: внешняя политика, международные отношения, национальные
интересы, геополитическая стратегия.
Каковы задачи внешней политики России в XXI веке? Что можно извлечь из
уроков прошлого? Рассмотрим в качестве примера внешнюю политику России
в 1801 – 1918 гг.
Внешняя политика России в этот период носила противоречивый характер.
Противоречивыми были и итоги этой внешней политики. Не всегда победы в
войнах и присоединение новых территорий означали реальные приобретения,
влекущие за собой политическую и экономическую выгоду.
Таковы, например, итоги внешнеполитической деятельности императора
Александра I. Восточная политика России не была стратегически верной.
Присоединение Закавказья, территории, населенной в основном этнически и
религиозно чуждым России населением, ввергло Россию в клубок сложных
противоречивых отношений кавказских народов. Россия не только вынуждена
была вкладывать огромные средства в развитие экономики Закавказья, но и
вынуждена была вступить в новый виток стратегического противостояния с
Турцией и Ираном. Кроме того, Петербург стал перед необходимостью войны
против кавказских горцев, одной из самых длительных, тяжелых и противо-
речивых войн в отечественной истории. Н.Я. Данилевский отмечал: «Делая
этот шаг, Россия знала, что принимает на себя тяжелую обузу, хотя, может
быть, не предугадывала, что она будет так тяжела, что она будет стоить
ей непрерывной шестидесятилетней борьбы» [1, с. 45].
На Западе близорукая политика императора Александра I и его окруже-
ния втянула Россию в череду бесконечных войн против Франции за интересы
Австрии, Пруссии и Англии. Национальные интересы России не требовали
войны против Франции – у двух стран не было объективных неразрешимых
противоречий. Более того, наполеоновская Франция являлась естественным
потенциальным партнером России. Вместо войн России было необходимо
сотрудничать с ней. Вместо того, чтобы сохранять нейтралитет (что было бы
наиболее разумно в данной ситуации), Россия долго и безуспешно воевала.
Тильзитсткий мир не вывел Россию из этой борьбы – она просто сменила
союзника. Союз с Францией вызвал бешенство у российской политической
79
элиты и аристократии: с одной стороны, они экономически зависели от торгов-
ли с Англией, с другой – российская знать во главе с императором ненавидела
«корсиканского лейтенанта» Наполеона Бонапарта. Александр I, испугавшись
возможности нового дворцового переворота, пошел на поводу у аристократии.
Формально присоединившись к континентальной блокаде, Россия продолжала
контрабандную торговлю с Англией. В итоге эта политика привела Россию к
новой войне с Францией. Н.Я. Данилевский так оценивал внешнюю политику
данного периода: «В 1799-м, в 1805-м, в 1807 гг. сражалась русская армия,
с разным успехом, не за русские, а за европейские интересы. Из-за этих же
интересов, для нее, собственно, чуждых, навлекла она на себя грозу двенадца-
того года; когда же смела с лица земли полумиллионную армию и этим одним,
казалось бы, уже довольно послужила свободе Европы, она не остановилась на
этом, а, вопреки своим выгодам,- таково было в 1813 году мнение Кутузова и
вообще всей так называемой русской партии, – два года боролась за Германию и
Европу и, окончив борьбу низвержением Наполеона, точно так же спасла Фран-
цию от мщения Европы, как спасла Европу от угнетения Франции» [1, с. 26].
Рассматривая причины войны 1812 г. он писал: «...самый двенадцатый год был
борьбою, предпринятой Россией из-за интересов Европы, – это едва ли многими
сознается. Конечно, война двенадцатого года была войною по преимуществу
народною, народною в полном смысле этого слова, если принимать в расчет
самый способ ее ведения и те чувства, которые в то время одушевляли русский
народ… Двенадцатый год был, собственно, великой политической ошибкой, об-
ращенной духом русского народа в великое народное торжество» [1, с. 48, 51].
Блестяще выигранная Отечественная война привела в итоге к отрица-
тельным результатам. «Что не какие-либо свои собственные интересы имела
Россия в виду, решаясь на борьбу с Наполеоном, видно уж из того, что, окончив
с беспримерной славою первый акт этой борьбы, она не остановилась, не вос-
пользовалась представлявшимся ей случаем достигнуть всего, чего только могла
желать для себя, заключив с Наполеоном мир и союз, как он этого всеми мерами
домогался и как желали того же Кутузов и многие другие замечательные люди
той эпохи. Что мешало Александру повторить Тильзит с той лишь разницей,
что в этот раз он играл бы первостепенную и почетнейшую роль? Даже для
Пруссии, которая уже скомпрометировала себя перед Наполеоном, император
Александр мог выговорить все, чего требовала бы, по его мнению, честь» [1,
с.  51]. Разгромив Францию в ходе войны 1812 г., вопреки мнению М.И. Кутузо-
ва, русская армия начала освобождение Европы. Десятки тысяч русских солдат
сложили свои головы за интересы Англии, Австрии и Пруссии. Что же в итоге?
После разгрома Наполеона Англия, Австрия и Франция объединились против
России – их сильно пугала возросшая военная мощь и возможные геополити-
ческие притязания России. Все приобретения России свелись к присоединению
Польши, что значительно ухудшило политическую обстановку внутри страны
– поляки стали активно бороться за свою независимость. Россия получила гро-
мадную проблему и головную боль на ближайшие 100 лет. Священный союз,
созданный под эгидой России, гарантировал европейским королям сохранение
их власти, но реально ничего не давал самой России. Европейские страны стали
80
воспринимать ее как реальную угрозу, «жандарма Европы». После разгрома
Наполеона Франция из потенциального союзника превратилась в противника
России. Таким образом, стратегически Россия не выиграла наполеоновские
войны – она их проиграла.
В итоге «мудрой» политики Александра I «слава купленная кровью» создала
России лишь новые проблемы. В этом смыслы в лучшую сторону от нее отлича-
ется внешнеполитический курс Николая I, который в основном соответствовал
национальным интересам России. В отличие от предыдущего периода восточное
направление внешней политики России было столь же значимым для русского
правительства, как и европейское. На восточном направлении правительство
Николая I верно сместило акцент с Кавказского на Балканское направление. В
то же время Николай I вынужден был вести доставшуюся ему по наследству
от Александра I Кавказскую войну, продолжая завоевание Кавказа. Это имело
свою внутреннюю логику: немедленный уход России с Кавказа мог стать для
противников свидетельством ее слабости. Балканское направление соответ-
ствовало жизненным интересам России. С одной стороны балканские народы
были дружественно настроены по отношению к русским, являясь славянами или
православными единоверцами (греки, румыны). С другой стороны, овладение
черноморскими проливами положительно сказалось на экономике Российской
империи. Кроме того, политика России в этом направлении объективно способ-
ствовала освобождению Греции, Сербии, Болгарии, Румынии от турецкого ига.
На европейском направлении Россия стремилась поддерживать мир и
стабильность в Европе, беспощадно подавляя любую попытку радикализма
или сепаратизма. Именно Россия спасла Австрию от гибели в 1849 г. Н.Я. Да-
нилевский писал, что «опять, едва ли не вопреки своим интересам, спасла от
конечного распадения Австрию, считаемую, справедливо или нет, краеугольным
камнем политической системы европейских государств. Какую благодарность
за все это получала она как у правительств, так и у народов Европы – всем
хорошо известно… Но эти уроки истории никого не вразумляют» [1, с. 27]  –
Австрия активно выступила против России в годы Крымской войны. В то
же время Россия полностью действовала в рамках международной правовой
системы того времени и заключенных ей международных договоров. Следует
сказать, что революции, развал существовавших империй принесли бы новые
бесконечные войны, кровь и разрушения, новые бедствия для населения Европы.
Таким образом, безответственное поощрение революционного радикализма и
сепаратизма в Европе могло привести к непредсказуемым последствиям. Так что
«жандарм Европы» на самом деле делал все, чтобы спасти эту самую Европу
от новых бедствий и страданий. Впрочем, за это либеральная «просвещенная»
Европа люто ненавидела Россию. Н.Я. Данилевский, оценивая европейскую
«просвещенную общественность писал: «общественное мнение Европы было
гораздо враждебнее к России, нежели ее правительственные дипломатические
сферы» [1, с. 24].
Император Николай I в отличие от Александра I, обладая качествами круп-
ного государственного деятеля, действовал исключительно в национальных
81
интересах России, что не мешало поддерживать ему нормальные отношения с
ведущими европейскими странами.
Вступление России в Крымскую войну не является стратегическим про-
счетом русской дипломатии: усиление русского влияния на Ближнем Востоке и
Балканах было продиктовано как необходимостью помощи Балканским народам,
так и стремлением более активно влиять на дела Европы. При этом воевать Рос-
сии пришлось не только с отсталой Турцией, воевать ей пришлось практически
со всей Европой. При проведении внешней политики накануне Крымской войны
русское правительство допустило ряд ошибок, которые значительно повлияли
на дальнейший ход событий: был неверно оценен военный потенциал Франции,
ее способность вести войну с Россией, был допущен ряд военно-стратегических
просчетов. Была неверно оценена позиция Великобритании по отношению к Рос-
сии, ее решимость вступить в войну на стороне Турции. Впрочем, заблуждения
относительно дружественной позиции западных стран – не такая уж большая
редкость и сегодня. В чем же можно обвинять Николая I, воспитанного в русле
западного культурно-исторического типа, если и в наши дни бóльшая часть
политической элиты видит в Западе «самого надежного партнера»?
Но это не означает, что война была проиграна изначально. В отличие от
войны 1812 года в период Крымской войны жизненно важные центры России
не были затронуты войной. Союзники не имели успеха нигде, кроме Крымско-
го театра военных действий. Борьба за Севастополь продолжалась 349 дней и
истощила не только силы России, но и ресурсы ее противников. Даже в том
случае, если бы был взят не только Севастополь, но и оккупирован весь Крым,
союзники не смогли бы нанести серьезный материальный ущерб России. Однако
решимость русского правительств вести войну подорвала смерть Николая I.
Новый император Александр II, не желая продолжать войну, фактически сдал
врагу Севастополь. После этого он немедленно начал мирные переговоры.
Прояви русское правительство больше твердости и союзники не выдержали
бы – их силы были на исходе, а ненужная война в Крыму вызывала все большее
недовольство населения как в Англии, так и во Франции. По крайней мере,
прояви русский царь больше твердости, мир мог бы быть заключен на более
выгодных для России условиях, тем более на Кавказе русские войска добились
значительных успехов. Способность Австрии вести победоносную войну с
Россией была более, чем сомнительной. Однако император России не проявил
должной твердости. Поэтому можно сказать, что проиграла войну не русская
армия, проиграл ее русский царь Александр II, увлеченный идеей о необходи-
мости немедленных либеральных реформ по западному образцу. Реформы эти,
впрочем, привели страну на грань революционных потрясений, привели они к
гибели и самого императора.
В то же время политика самого Александра II была далеко не безупречной.
Главной задачей внешней политики России во второй половине 50-х – начале
70-х гг. XIX века был раскол антирусской коалиции союзников. Эта задача была
с успехом выполнения министром иностранных дел России Горчаковым. Россия
смогла без войны добиться пересмотра условий Парижского мира 1856 г. По-
добных успехов не удалось добиться после окончания победоносной войны с
82
Турцией. Александр II, испугавшись вступления в войну на стороне Турции,
пошел на уступки. Однако опасения были излишними: имевшая мощный
флот Британия, не имела сильной сухопутной армии и была неспособна вести
длительную войну с Россией без европейских союзников. Уступки императора
привели к поражению России на Берлинском конгрессе. Позиция европейских
держав на конгрессе (в первую очередь Англии, Австро-Венгрии и Германии)
продемонстрировала полное нежелание учитывать не только жизненные интере-
сы России, но и православных славянских народов в целом. Еще бы европейцам
их учитывать, ведь славяне – это недочеловеки. Тезис этот впервые появился
не у Гитлера или Геббельса, впервые появился он, по сути, у авторов теории
пангерманизма во второй половине XIX века. Впрочем и британские имперские
националисты во всю вещали о великой «цивилизаторской» роли как англосак-
сов, так и германских народов в целом. Какую уж там собственную культуру,
политическое устройство или национальные интересы могут иметь «недораз-
витые» славяне с их «допотопной» православной религией!
На дальневосточном и среднеазиатском направлении Россия добилась
больших успехов. На Дальнем Востоке Россия получила Уссурийский край и
установила границу с Китаем, а также получила признание российских прав
на остров Сахалин со стороны Японии. Среднеазиатское направление было
важно не только для получения Россией новых источников сырья и рынков
сбыта, но и для удара по стратегическим планам Англии, намеревавшейся за-
хватить эти территории. (Как уж европейское общественное мнение вопило
в это время о диких варварских методах ведения войны русскими, забывая о
действиях англичан в Индии и французов в Африке). В отличие от Кавказской
войны завоевание Средней Азии не потребовало от России такого напряжения
сил. Население среднеазиатских ханств, несмотря на упорное сопротивление,
все же не было настроено потенциально враждебно по отношению к русским.
По крайней мере, эти территории на протяжении последнего времени не были
таким же взрывоопасным регионом, как Кавказ.
Большой ошибкой русской дипломатии явилась продажа Аляски США. Про-
давая богатую природными ресурсами Аляску за смехотворную цену, русское
правительство рассчитывало столкнуть между собой Англию (которой принад-
лежала Канада) и США, получив, таким образом, потенциального союзника в
борьбе с Англией. Однако этим расчетам не суждено было сбыться: американцы
получили Аляску, но в противостояние с Англией они так и не вступили. (Две
англосаксонские державы и тогда, и сейчас могли легко договориться между
собой. А вот Россия всегда была (и является) для них потенциальным геополи-
тическим врагом.) Утверждение, что Россия все равно не смогла бы осваивать
эти территории абсолютно несостоятельно. Ведь смогла же Россия завоевать,
долгое время удерживать и осваивать Кавказ и особенно Среднюю Азию (за-
воевание которой как раз только началось в эти годы) еще более удаленные от
экономического центра страны, с гораздо более враждебно настроенным на-
селением. Россия потеряла часть своей территории без всякой необходимости
и без малейшей выгоды для себя.
83
 Новый этап в развитии внешнеполитической доктрины России связан с
императором Александром III. Россия проводит взвешенный внешнеполитиче-
ский курс, стремится избегать военных столкновений с крупнейшими европей-
скими державами, но в то же время стремится заручиться поддержкой своего
единственного потенциального союзника в Европе – Франции, для обуздания
гегемонистских устремлений как Германии, так и Великобритании. На данном
этапе своего существования франко-русский союз являлся фактором стабильно-
сти и поддержания баланса сил в Европе. Германский блок не рисковал начинать
борьбу с равным ему по силам франко-русским союзом.
С приходом к власти императора Николая II ситуация изменилась. Россия
начинает проявлять непродуманную агрессивность во внешней политике, при-
чем на первый план выходит дальневосточное направление. Дальневосточная
авантюра Николая II дорого обошлась России. До войны Японию в России никто
не воспринимал всерьез. Отсталая, слабая азиатская страна, которая, конечно
же, быстро проиграет победоносной русской армии, так думали про будущую
войну при царском дворе. Натравливая Японию на Россию ни Англия, ни США
не предполагали, что события приобретут такой оборот. Западные страны рас-
считывали, что война сильно ослабит Россию, которая все же победит Японию,
но что японские войска смогут наголову разгромить русскую армию и флот,
такого никто не предполагал даже в самых смелых мечтаниях. После русско-
японской войны Япония стала одним из ключевых игроков в международных
отношениях на Дальнем Востоке. Поражение в войне с Японией, самое позорное
за всю историю России, вызвало в стране революцию.
Поражение России было обусловлено не только ее неподготовленностью
к войне и военно-техническим превосходством Японии благодаря помощи ей
со стороны других, соперничавших с Россией держав, и объясняется не только
бездарностью русского командования, допустившего в ходе войны массу грубых
просчетов. К концу войны численность и вооруженность русской армии были
значительно выше, нежели в ее начале. Под ружье были поставлены огромные
массы солдат. Сохранялась и боеспособность армии, несмотря на начавшееся
брожение в ее рядах, подогреваемое и антивоенной пропагандой. Поэтому
была еще возможность победоносного исхода войны. Но в России полыхала
революция: страну охватили мощные рабочие стачки, повсеместно вспыхивали
крестьянские бунты, начались вооруженные восстания в армии и во флоте. Перед
Николаем встала дилемма – либо продолжать войну «до последнего конца», либо
заключить мир и погасить острый социальный кризис. Все более становилось
очевидным, что продолжение непопулярной войны еще более углубляло этот
кризис Стремление предотвратить революцию «малой победоносной войной» в
реалии обернулось революционным взрывом в стране, стимулятором которого
явилось поражение в войне.
Кроме того, был полностью подорван международный престиж страны,
восстановить который в полном объеме царская Россия уже не смогла. Разгром
России в войне подтолкнул к активным действиям страны Германского блока.
И в Берлине, и в Вене посчитали, что они сильно преувеличивали военную
мощь России, которую наголову разгромила «полудикая» Япония. Кроме того,
84
Германия и Австро-Венгрия на сей раз сильно преувеличивали последствия
поражения России, считая, что она теперь уже не сможет вести длительную
войну с сильным европейским противником. В Берлине и Вене окончательно
взяли курс на войну, форсировав подготовку к ней.
В межвоенный период российская внешняя политика не была успешной.
Основным направлением внешнеполитической деятельности правительства
вновь становится европейское. В данное десятилетие русская дипломатия со-
вершила два серьезных просчета.
1. В 1907 году Россия заключила соглашение с Англией, фактически прим-
кнув к англо-французской Антанте. Это соглашение мало что реально давало
России, но окончательно рассорило ее с Германией, сделав фактически невоз-
можным любой компромисс с Берлином. В то же время Англия, не заключив
формального военного союза с Россией, не гарантировала ей своей помощи в
случае возникновения войны между Россией с одной стороны, Германией и Ав-
стро-Венгрией с другой. Поэтому тесное сотрудничество с Англией поставило
Россию в заведомо невыгодное положение. Англия рассчитывала русскими
руками разделаться с Германией. При этом даже в случае победы ослаблен-
ная Россия была бы не в состоянии представлять сколько-нибудь серьезной
угрозы для Лондона. В британских интересах было максимальное ослабление
обеих держав, развал как Германской, так и Российской империи. Однако ни
российская дипломатия, ни царь не представляли себе всей тяжести и пагуб-
ности подобного сотрудничества и с тупым упрямством продолжали курс на
сближение с Лондоном.
2. Действия российской дипломатии на Балканах носили авантюристиче-
ский характер. Создавая Балканский союз, царь рассчитывал использовать его в
борьбе против Австро-Венгрии, в то время как балканские государства, прежде
всего Болгария – в борьбе против Турции. Вспыхнувшие Балканские войны не
отвечали национальным интересам России. Турция автоматически превращалась
в противника России, стремясь к тесному сотрудничеству с Германским блоком.
Кроме того, победив Турцию, балканские страны перессорились между собой,
начав войну с Болгарией. В итоге обладавшая наиболее боеспособной из всех
балканских государств армией Болгария отказалась от идей сотрудничества с
Россией, попав в орбиту влияния Австро-Венгрии. Вместо союзников Россия
получила новых потенциальных врагов на Балканах. Накануне Первой миро-
вой войны Балканы представляли собой «пороховой погреб Европы». Начало
мировой войны стало вопросом времени.
Первая мировая война стала апокалипсисом царской России. Огромные по-
тери на фронте, неспособность правительства вести войну, личная бездарность
Николая II, возглавившего армию в самый трудный момент, острый внутрипо-
литический кризис – все это привело в итоге к свержению правящей династии,
двум революциям, развалу Российской империи и гражданской войне, гораздо
более кровавой и беспощадной, чем Первая мировая война. Большую роль в
нарастании политической катастрофы в России сыграла корыстная политика
союзников по Антанте, в первую очередь Великобритании. В годы войны хо-
дила шутка, что англичане поклялись воевать до последнего русского солдата.
85
Шутка была не далека от истины: используя ресурсы России, втянув Россию в
долговую кабалу, западные союзники, в первую очередь Англия и США, сами
реально не оказывали никакой помощи нашей стане. Россия же честно исполняла
свой союзнический долг, заплатив за это миллионами погибших, искалеченных,
осиротевших, в итоге заплатив за это революцией и гражданской войной. В годы
гражданской войны Россия подверглась интервенции всех ведущих европейских
держав, США, Японии и Канады. «Союзнички» на словах пытались помочь
«восстановить в России порядок», на деле же беспардонно грабили нашу страну,
пытаясь максимально ее ослабить, не допустить возрождения России в качестве
сильного суверенного государства.
Первая мировая война полностью похоронила возникшую после Наполеонов-
ских войн Венскую систему международных отношений, создав еще более не-
долговечную Версальско-Вашингтонскую систему. Прямым следствием Первой
мировой войны стали: развал четырех мощных империй (Российской, Германской,
Австро-Венгерской, Турецкой), появление фашизма, установление тоталитарных
диктатур в ряде стран Европы. Версальская система не принесла умиротворения. В
Европе и Азии появились «обиженные» итогами войны государства: Германия, Ита-
лия, Япония. Прямым следствием Первой мировой войны является Вторая мировая
война. Впрочем, именно появление нового очага агрессии в Европе вновь заставило
Запад вспомнить о России, которая снова спасла мир ценой миллионов жизней своих
граждан, получив в награду за это «холодную войну». В очередной раз подтверди-
лась справедливость слов Н.Я. Данилевского, считавшего, что Россию допускают к
участию в европейских делах лишь на той стадии, когда Европа расколота и ей
изнутри угрожают гегемонистские притязания (Карл I, Фридрих Великий, Напо-
леон, Гитлер). «Итак, состав Русского государства, войны, которое оно вело,
цели, которые преследовало, а еще более - благоприятные обстоятельства,
столько раз повторявшиеся, которыми оно не думало воспользоваться, – все
показывает, что Россия не честолюбивая, не завоевательная держава, что
в новейший период своей истории она большею частью жертвовала своими
очевиднейшими выгодами, самыми справедливыми и законными, европейским
интересам, – часто даже считала своею обязанностью действовать не как
самобытный организм (имеющий свое самостоятельное назначение, находящий
в себе самом достаточное оправдание всем своим стремлениям и действиям),
а как служебная сила» [1, с. 53]. Напротив, когда Европа чувствует себя объ-
единенной и стабилизировавшейся, наступает период открыто антирусской
политики. Надо отметить, что сегодня Западная Европа едина как никогда и как
никогда солидарна в своем цивилизационном неприятии России.
Но может быть все вышеприведенные исторические примеры – лишь не-
значительные эпизоды, не нужно обращать на них внимание? Русский историк
В.О. Ключевский утверждал, что история учит даже тех, кто ее не изучает. Их
она учит наказывая. Поэтому основываясь на историческом опыте внешней по-
литики нашего государства можно прийти к следующим выводам.
1. Западные державы относятся к России потенциально враждебно. Враж-
дебность эта связана не с какими-то конкретными действиями русского прави-
тельства, проявляется она (пусть и в скрытых форма) даже тогда, когда Россия
86
объективно действуют в интересах Европы. Н.Я. Данилевский писал: «Россия,
– не устают кричать на все лады, колоссальное завоевательное государство,
беспрестанно расширяющее свои пределы, и, следовательно, угрожает спо-
койствию и независимости Европы. Это одно обвинение. Другое состоит в
том, что Россия будто бы представляет собой… какую-то мрачную силу,
враждебную прогрессу и свободе» [1, с. 27]. Корни враждебного отношения
кроются в цивилизационных различиях русского и западноевропейского куль-
турно-исторического типов.
2. Любое сотрудничество с Западом (в первую очередь с Англией и США)
не может носить стратегического характера. Оно всегда обусловлено сиюми-
нутными интересами западных держав, необходимостью оказания им помощи
со стороны России. Россия, в свою очередь, должна учитывать подобные обсто-
ятельства, подходить к сотрудничеству более прагматично, не рассчитывая на
то, что западные «партнеры» будут всерьез учитывать национальные интересы
нашей страны.
3. Для того чтобы общаться с западными «партнерами» на равных, России
необходимо иметь мощный оборонный и промышленный потенциал. Только
сильная и готовая к отпору Россия может вызвать серьезное отношение к нам
со стороны Запада. К сожалению, в данном случае справедлива поговорка
«уважают – значит боятся». Россия ни в коем случае не должна допускать
дальнейшего расширения НАТО. Надо отчетливо осознавать, что это западный
военно-политический блок направлен против России, мы – его главный против-
ник. Никакое «партнерство» во имя мира с НАТО всерьез не возможно, так как
это партнерство, по мнению западных «партнеров», подразумевает только одно:
постоянные уступки со стороны России, дальнейшее ослабление. Н.Я Данилев-
ский справедливо отмечает, что по мнению Запада «всякое преуспеяние России,
всякое развитие ее внутренних сил, увеличение ее благоденствия и могущества
есть общественное бедствие, несчастье для всего человечества» [1, с. 53].
4. Углубление сотрудничества со всеми странами, не принадлежащими к западно-
му культурно-историческому типу. Однако и это сотрудничество не должно носить со
стороны России односторонних уступок, без всякой выгоды для себя. Хватит спасать
мир ради «мира во всем мире», необходимо действовать сугубо в своих интересах, не
боясь показаться циничными и жесткими. Этого не бояться наши западные «партне-
ры», и, как правило, добиваются серьезных успехов. Н.Я. Данилевский справедливо
констатировал: «...применение этих правил к междугосударственным и даже
международным отношениям было бы странным смешением понятий, до-
казывающим лишь непонимание тех оснований, на которых зиждятся эти
высшие нравственные требования. Требование нравственного образа действий
есть не что иное, как требование самопожертвования. Самопожертвование
есть высший нравственный закон... Но единственное основание для самопо-
жертвования есть бессмертие, вечность внутренней сущности человека;
ибо для того, чтобы строгий закон нравственности или самопожертвования
не был нелепостью, заключающей в себе внутреннее противоречие, очевидно,
необходимо, чтобы он вытекал из внутренней природы того, кто должен на
его основании действовать, точно так же, как и во всех природных, или, что
87
то же самое, божественных законах… Но государство и народ суть явления
преходящие, существующие только во времени, и, следовательно, только на
требовании этого их временного существования могут основываться законы
их деятельности, то есть политики. Этим не оправдывается макиавеллизм,
а утверждается только, что всякому свое, что для всякого разряда существ
и явлений есть свой закон. Око за око, зуб за зуб, строгое право… здраво по-
нятой пользы – вот закон внешней политики, закон отношений государства к
государству. Тут нет места закону любви и самопожертвования. Не к месту
примененный, этот высший нравственный закон принимает вид мистицизма
и сантиментальности, как мы видели тому пример в блаженной памяти Свя-
щенном союзе» [1, с. 41].
5. Углублять сотрудничество со странами и народами, принадлежащими к русско-
славянскому православному культурно-историческому типу. Ни в коем случае нельзя
допустить ассимиляцию этих народов Западом, внедрение в их сознание западных
ценностей и стандартов поведения. Такое внедрение может привести не только к
культурному вырождению этих народов, оно может привести к гибели саму Россию,
оставшуюся без потенциальных союзников.
Если данные задачи будут успешно решены, то, на наш взгляд, Россия вновь
станет мировой супердержавой, займет подобающее место в системе международных
отношений. Если Россия будет по-прежнему тянуться в охвостье западной цивилиза-
ции, то ее судьба незавидна. Запад не остановится до тех пор, пока окончательно не
уничтожит Россию как суверенное государство.
Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М., 2014.
A.Yu. BOONIN
Candidate of historical sciences,
Reader of Department of history of the state and law
Kursk State Agricultural Academy (Kursk)
FOREIGN POLICY OF RUSSIA
IN THE 19TH – THE BEGINNING OF THE 20TH CENTURIES:
UNLEARNT LESSONS
The article analyses the main stages of the foreign policy of Russia in the 19 th – the
beginning of the 20th centuries and reasons of numerous failures of Russian diplomacy. The
author uncovers the essence of interrelations of Russia with western countries.
Keywords: foreign policy, foreign relations, national interests, geopolitical strategy.
88
В.В. ИВАНОВА
к.и.н., проф. кафедры истории государства и права
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
А.В. ЧЕРНИКОВ
к.и.н., доц. кафедры истории государства и права Курской ГСХА
(г. Курск)
ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА РОССИИ КАК
СВОЕОБРАЗИЕ ЕЕ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКОГО
ТИПА
В статье авторы рассматривают российскую политическую систему, делают вывод
о невозможности механического переноса западных политических институтов в Россию.
Ключевые слова: политическая система, западная цивилизация, русский культурно-
исторический тип.
Политическая система традиционно рассматривается в политологии как
совокупность государственных и общественных организаций, объединений,
правовых и политических норм, принципов организации и осуществления
политической власти в обществе [8, с. 202]. При таком подходе политическая
система рассматривается как 1) конкретно-историческая форма человеческой
деятельности в обществе; 2) аппарат управления и механизмы, с помощью кото-
рых принимаются и проводятся в жизнь политические решения; 3) подсистема
социальной системы. Из западной в отечественную политологию и историче-
скую науку перекочевал тезис о существовании единых законов развития всего
человечества, соответственно и о возможности существования универсальных
политических систем, возникших изначально на Западе и распространяющихся
ныне по всему миру.
Против данной точки зрения еще в середине XIX в. высказался выдаю-
щийся русский ученый Н.Я. Данилевский: «при сколько-нибудь пристальном
взгляде нельзя не видеть, что европейская цивилизация так же одностороння,
как и все на свете… политические формы, выработанные одним народом,
собственно только для одного этого народа и годятся, но не соглашаются
распространить эту мысль и на прочие отправления общественного организ-
ма» [3, с.  81]. Насильственное распространение политических и культурных
форм Н.Я. Данилевский рассматривал как неприкрытую агрессию Запада. Он
считал, что согласно западной политической доктрине: «следовало бы народы
и государства, не принадлежащие к общечеловеческому культурному типу,
лишать силы противодействия, т.е. политической самобытности (хотя бы то
было посредством пушек или опиума, – как говорится: не мытьем, так ката-
ньем), дабы обратить их со временем в подчиненный, служебный для высших
89
целей этнографический элемент, мягкий, как воск и глина, и принимающий без
сопротивления все формы, которые ему заблагорассудят дать» [3, с. 114].
Однако и русская история, и современность однозначно демонстрируют,
что самые лучшие и продуманные западные политические институты, право-
вые и культурные нормы, мировоззренческие системы немедленно дают сбои
при механическом переносе их на российскую почву, подтверждая тем самым
правильность взглядов Н.Я. Данилевского: «все явления общественного мира
суть явления национальные и как таковые только и могут быть изучаемы и
рассматриваемы. Они, конечно, могут и должны быть сравниваемы между
собою, и из такого сравнения могут проистекать правила для более или менее
обширной группы политических обществ, но никогда политическое или экономи-
ческое явление, замечаемое у одного народа и там уместное и благодетельное,
не может считаться уже по одному этому уместным и благодетельным у
другого» [3, с. 80].
Сформировавшаяся во второй половине XV в. политическая система и по-
литическая культура России представляла органическое соединение собственно
русских политических институтов, византийского и азиатско-монгольского по-
литического мышления, существенно отличавшего ее от Запада. Национальные
типы политических культур различаются в соответствии с цивилизационными
особенностями обществ, внутри которых они сформировались. Можно говорить
о специфических типах цивилизаций существенно отличавшихся друг от друга:
западной (западнохристианской), восточной и русской (восточнохристианской).
Западный тип присущ странам и народам, принадлежащим к западноев-
ропейской католико-протестантской цивилизации, а восточный – буддистско-
конфуцианской, исламской и индуистской цивилизации. Основные различия
культур Запада и Востока в следующем:
1) если в странах Запада более распространена убежденность в том, что
политическая власть может базироваться на физическом, духовном или эконо-
мическом превосходстве человека над человеком, то на Востоке – уверенность в
божественном происхождении власти, не связанной ни с какими человеческими
достоинствами;
2) если на Западе к политике относились и относятся как к разновидности
конфликтной социальной деятельности, строящейся на принципах честной игры
и равенства граждан перед законом, то на Востоке сформировалось отношение
к политике, как к подвижнической деятельности, являющейся уделом лишь вы-
дающихся личностей и недоступной простым смертным. На Востоке политика
понималась как средство достижения гармонии и мира, причем возможность
случайных событий в политике отрицалась;
3) на Западе личность осознавалась как самодостаточная для осуществле-
ния ей властных полномочий, на Востоке личность таковой не признавалась, а
предполагалась необходимость в посредничестве между личностью и властью;
4) если на Западе утвердилось первенство идеалов индивидуальной свобо-
ды, то на Востоке характерен приоритет идей справедливости;
5) на Западе принято признавать индивида главным субъектом полити-
ческого процесса, а государство считать гарантом прав и свобод личности,
90
инструментом достижения целей и реализации интересов отдельных групп и
индивидов, зависимым от гражданского общества. На Востоке главная роль в
политике отдается элитам, за государством же признается функция патроната
над отдельными людьми. Кроме того, на Востоке доминируют ценности корпо-
ративизма, то есть личность подчиняется руководителям общин, государству;
6) на Западе утвердился плюрализм форм политической жизни, сложный
характер организации политических систем, демократический политический
режим. На Востоке сохраняется тяготение к авторитаризму, упрощенным фор-
мам организации власти, поискам харизматических лидеров, предпочтение
коллективных форм участия при безусловном подчинении личности исполни-
тельной власти;
7) для Запада в целом характерно рациональное отношение к исполнению
политическими элитами и лидерами своих управленческих функций в соот-
ветствии с нормами общественного договора, здесь утвердилось мнение о не-
обходимости общественного контроля над их деятельностью. На Востоке имеет
место обожествление власти и ее носителей при отсутствии убежденности в
необходимости контроля над их действиями;
8) если для Запада характерен приоритет общегосударственного кодифици-
рованного права над частными нормами и местными обычаями, то на Востоке,
наоборот, приоритет отдается местным правилам и обычаям перед формальными
законами государства;
9) на Западе довольно рано пришли к пониманию различий моральной и
политической мотивации политического действия, а на Востоке сохранилась
тенденция соединения моральных и правовых мотивов политического пове-
дения [7, с. 21].
Россия развивалась под воздействием как западной, так и восточной ци-
вилизаций. Соответственно и российская политическая культура испытывала
влияние как западной, так и восточной культур. Однако в силу геополитических,
социально-экономических и социокультурных обстоятельств российская по-
литическая культура гораздо ближе была к восточному типу. Русский философ
Н.Я. Данилевский справедливо писал: «история России или история магоме-
танского Востока имеет, в сущности, только временные, случайные точки
соприкосновения с историей Европы; и всякое старание связать историческую
жизнь России внутреннею органическою связью с жизнью Европы постоянно
вело лишь к пожертвованию самыми существенными интересами России» [3,
с. 121].
Общей чертой российской и восточной политических культур был па-
тернализм. Отношения патернализма – отношения, характерные для большой
патриархальной семьи, где все подчиняется хозяину дома, проявляющему заботу
о своих домочадцах. Сохранение традиций патернализма в России было обу-
словлено рядом экономических и природно-климатических причин. В течение
короткого лета необходимо было выполнить множество полевых работ, что
возможно при мобилизационных формах внутрисемейных отношений и опре-
деляло авторитарный характер власти главы семьи. Глава традиционной семьи
представлял семейные интересы во взаимодействии с внешним миром, внутри
91
семейного хозяйства, управлял собственностью и т.д. Глава семьи поощрял и
наказывал, был гарантом соблюдения обычаев и нравственных норм. Глава семьи
был вправе распоряжаться жизнью своих домочадцев, а они, в свою очередь,
принимали его решения как неизбежность, поскольку иначе невозможно было
обеспечить выживание семьи как целостности.
Возникший под влиянием природно-климатических отношений патер-
налистский тип семейных отношений нашел свое отражение в политической
жизни российского общества. Русский философ К. Кавелин писал: «Дом или
двор представляет человеческое общество, поселенное на известном месте,
состоящее из членов семьи и домочадцев и подчиненное власти одного господи-
на, домоначальника. В этой социальной единице заключается, как в зародыше,
зачатки всех последующих общественных отношений: и семья, и рабство, и
гражданское общество и государство» [5, с. 211]. Нет личной, индивидуальной
ответственности, следовательно, нет личной индивидуальной свободы. Влияние
этих отношений сохранилось и в постсоветский период. Перекладывать лич-
ную ответственность на государство по-прежнему свойственно для массового
сознания российского общества. Присущи современному массовому сознанию
в России и ценности общинности, коллективизма, характерные как для поли-
тических культур Востока, так и для традиционной российской политической
культуры. Большая часть населения дореволюционной России – крестьяне – до
начала ХХ века жила в условиях сельской поземельной общины. Более длитель-
ное, чем в Западной Европе сохранение общинных отношений обусловлено не
особыми природно-климатическими и экономическими условиями. Влияние
общинных ценностей на политическую культуру России можно увидеть в ши-
рокой популярности социалистических идей, в том числе самобытных русских
концепций социализма, идеализировавших крестьянскую общину. Эти традиции
облегчили большевикам решение задач по завоеванию власти и строительству
нового общества. Элементы общинной психологии сохраняются в массовом
политическом сознании и сегодня.
Так же, как и на Востоке, в России политика традиционно ассоциируется
с людьми, а не с институтами, идет поиск харизматических лидеров, живучи
представления о сакральном, божественном характере государственной власти.
Как и на Востоке, в России моральные нормы ценятся гораздо выше правовых.
Сама же правовая традиция развита гораздо слабее, чем в странах Западной
Европы. Для массового сознания российского общества характерно недоверие
к формальному праву. Н.А. Бердяев отмечал парадоксальность политической
культуры России: поразительный симбиоз анархизма и этатизма, готовность
отдать жизнь за свободу и неслыханную рабскую покорность, шовинизм и
интернационализм, гуманизм и крайнюю жестокость [1, с. 169].
Традиционная российская политическая культура имела немало общего
с политическими культурами восточного типа, но существенно отличалась от
политической культуры Запада. Одной из причин этого немецкий политолог
В. Пфайлер назвал отсутствие в России таких социокультурных явлений, как
Возрождение и Реформация, вследствие чего не были разграничены мировоз-
зренческие и политические ценности. Не было в России и самостоятельного
92
Просвещения. Оно было «импортировано» в Россию во времена Екатерины II.
Немецкий политолог видит отличия и в социально-экономическом развитии
России, отмечая неразрывность экономики и политики, собственности и власти.
Не находит он в России такого же индивидуалистического рыцарства как на
Западе, а также традиционной правовой государственности. В России не было,
в отличие от Запада, сформировано право частной собственности. «На Западе
частная собственность была незыблемым правом господствующих слоев. Фео-
далы владели землей, но не людьми: крепостное право там рухнуло при переходе
к Новому времени, а Реформация и Протестантская религия способствовали
развитию свободно-предпринимательского капитализма, политической актив-
ности буржуазии, а позже – пролетариата. В России не было «классического
феодализма»: помещики владели не землей, а людьми, получая поместья «за
службу» государю, а сам государь служил государству. В сознании народа века-
ми земля принадлежала Богу, царю, государству, но не каждому человеку. Роль
буржуазии в истории России была незначительной. Гражданское общество
не было сформировано, т.к. не было предпосылок для его формирования»  [8,
с.  69]. Различным является российское и западноевропейское понимание сво-
боды. «Западная трактовка свободы (исключая колоссальный словесный флер)
есть потакание человеческим слабостям, недостаткам натуры, порочным
приятностям, физическим и физиологическим потребностям. Ведь в человеке
присутствует сильное животное начало, и именно к нему постоянно апелли-
руют западные трактовки свободы, делая сильный акцент на эгоистическом
прагматизме… Наше понимание свободы иное, причем в своей основе общее
и для дореволюционного, и для советского, и пока еще для постсоветского
времени. Для нас главное не материальное, внешнее, а духовное, внутреннее…
Такая свобода – явление более сложное и противоречивое. Здесь сознание при-
мата государства загадочным образом сочетается с глубинным анархизмом,
политический авторитаризм сосуществует с духовной оппозиционностью, а
жажда личных благ – с альтруизмом» [4, с. 8].
Все вышеперечисленное отличает российский культурно-исторический
тип от западноевропейского, обуславливает несовпадение циклов и темпов
исторического процесса в России и Европе.
По мнению Пфайлера, «цивилизационные особенности России и российской
политики связаны с византийской традицией. Многие западные политологи
отмечают влияние, которое оказала византийская империя на формирование
российской политической культуры. В первую очередь это касается представ-
лений об универсальном иерархическом порядке, в рамках которого человек
включен в коллективные структуры. К византийскому наследию относится
концепция единства церковной и светской власти, идея государственной рели-
гии и государственной церкви» [7, с. 24]. Надэтнический и надгосударственный
характер власти, унаследованный от Византии, попали на благодатную почву,
поскольку российская государственность изначально формировалась и раз-
вивалась как полиэтническая. Пришедшая впоследствии от Византии импер-
ская идея воплотилась в создании Российской империи. Известие о падении
Византийской империи стало сильным потрясением для русских. В 1204 г.
93
Захват Константинополя крестоносцами воспринимался, по словам историка
Л.Н. Гумилева «как внезапная смерть близкого человека… Русь перестала быть
частью мировой системы и оказалась в изоляции» [2, с. 520].
После захвата турками Константинополя в 1453 г. появилась новая гео-
политическая доктрина Московского государства «Москва – Третий Рим». В
соответствии с ней русское государство представлялось единственным оплотом
истинного христианства – православия, а Москва унаследовала роль Второго
Рима – Константинополя. Оказавшись единственным в мире независимым
православным государством, к тому же включавшим в свои владения огромное
малонаселенное и труднодоступное евразийское пространство, Россия при-
обрела резко отличавшие ее от всех остальных стран черты. Она не была и не
могла быть в чистом виде ни Западом, ни Востоком, ни Европой, ни Азией. Это
обстоятельство и повлияло на все попытки реформирования российского обще-
ства, осуществлявшиеся на протяжении веков.
Идея «Москва – Третий Рим» укоренилась в российской политической
культуре и сыграла неоднозначную роль в политической истории России. В
соответствии с этой идеей постоянно отстаивалась государственная независи-
мость и культурное своеобразие России, будь то православное Московское го-
сударство, Российская империя или коммунистический Советский Союз. Образ
«Третьего Рима» трактовал свой особенный, ни с чем несравнимый путь. Эта
идея способствовала сохранению самостоятельности и независимости России
на протяжении всей ее истории. Эта идея, как и русская государственность, была
строго национальной, независимой от Запада.
Кроме византийского наследия специфика российской политической куль-
туры определяется и особенностями развития российской государственности.
Одной из таких специфических особенностей политической культуры России
является переплетение в ней традиций этатизма и анархизма. Историк В.О.  Клю-
чевский обращал внимание на то обстоятельство, что в отличие от Киевской
Руси, где образованию государства предшествовала длительная история развития
восточнославянского общества, на северо-восточных землях, где впоследствии и
возникло Московское государство, княжеская власть сама выступала в качестве
творца общества, всех общественных институтов и отношений. Ключевский
считал, что «старое киевское общество было старше своих князей. Совсем иной
взгляд на себя, иное отношение к управляемому обществу усвоили под влиянием
колонизации князья верхневолжской Руси. Здесь, особенно за Волгой, садясь на
удел, первый князь его обыкновенно находил в своем владении не готовое обще-
ство, которым предстояло ему править, а пустыню, которая только что на-
чинала заселяться, в которой все надо было завести и устроить, чтобы создать
в нем общество. Край оживал на глазах своего князя: глухие дебри расчищались,
пришлые люди селились на «новях», заводили новые поселки и промыслы, новые
доходы приливали в княжескую казну. Всем этим руководил князь, все это он
считал делом рук своих, своим личным созданием. Так колонизация воспитывала
в целом ряде княжеских поколений одну и ту же мысль, один взгляд на свое от-
ношение к уделу, на свое правительственное в нем значение» [6, с. 130].
94
Впоследствии существование сильной государственной власти определя-
лось и влиянием византийской традиции, и геополитическими факторами – не-
обходимостью защищать государство от внешних врагов и сохранять контроль
над все более расширяющейся территорией. В России без государства не обхо-
дилось ни одно, даже самое малое начинание. Кроме того природный климат в
России достаточно суров. Для выживания в непростых природно-климатических
условиях необходим был не только совместный коллективный труд в условиях
отдельно взятой крестьянской общины. Для нормального функционирования
экономики необходима была четкая координация деятельности всех общин в
пределах страны. Обеспечить эту координацию в состоянии было только госу-
дарство. Таким образом, многие общественные институты в Европе появились
и развивались самостоятельно, в России же они возникали при непременном
давлении государства и по его инициативе.
Таким образом, можно сделать следующие выводы:
1. Политическая система – это не механическое соединение политических
и правовых норм, имеющих универсальный характер, а реакция человеческого
сообщества на данную природную среду. Поэтому политическая система каждой
страны неразрывно связана с географической и природной средой, преобладаю-
щим типом хозяйствования, особенно носит строго индивидуальный для каждой
страны, а не универсальный характер. Универсальных политических систем
нет и не может быть, так как не может существовать идеальных при-
родно-географических условий, единых для всех народов мира: «Прогресс… со-
стоит не в том, чтобы идти все в одном направлении (в таком случае он скоро
бы прекратился), а в том, чтобы исходить все поле, составляющее поприще
исторической деятельности человечества, во всех направлениях. Поэтому ни
одна цивилизация не может гордиться тем, чтоб она представляла высшую
точку развития, в сравнении с ее предшественницами или современницами, во
всех сторонах развития» [3, с. 126]. Н.Я. Данилевский справедливо отмечал:
«Общечеловеческой цивилизации не существует и не может существовать, по-
тому что это была бы только невозможная и вовсе нежелательная неполнота.
Всечеловеческой цивилизации, к которой можно было бы примкнуть, также не
существует и не может существовать, потому что это недостижимый идеал,
или, лучше сказать, идеал, достижимый последовательным или совместным
развитием всех культурно-исторических типов, своеобразною деятельностью
которых проявляется историческая жизнь человечества в прошедшем, насто-
ящем и будущем» [3, с. 141].
2. Политическая система страны напрямую зависит от культурно-цивили-
зационного типа, присущего данному обществу, особенностей исторического
развития общества, национальных и религиозных традиций, т.е. стереоти-
па поведения присущего данному обществу. Политические системы, при-
надлежащие к разным культурно-историческим типам, народам с разным
стереотипом поведения, не только не могут быть взаимозаменяемыми,
но и являются взаимоисключающими: «начала, лежащие в народе одного
культурно-исторического типа (которые при самобытном развитии должны
принести самые богатые плоды), могут быть искажены, уничтожены, но не
95
могут быть заменены другими началами, составляющими принадлежность
другого культурно-исторического типа,- иначе как с уничтожением самого
народа, т.е. с обращением его из самостоятельного исторического деятеля
в этнографический материал, имеющий войти в состав новой образующейся
народности» [3, с. 113].
3. Попытки универсализации, глобализации ценностей одного культурно-
исторического типа неизбежно приводят к попыткам установления этим типом
мировой гегемонии: «опасность заключается не в политическом господстве
одного государства, а в культурном господстве одного культурно-историче-
ского типа, каково бы ни было его внутреннее политическое устройство» [3,
с. 470].
4. Механический перенос политической (равно, как и социальной, культур-
ной) системы народа, принадлежащего одному культурно-историческому типу,
другому, не принадлежащему к данному типу, неизбежно ведет к глубокому
кризису, а возможно и гибели всей социально-политической системы, исчез-
новению данного культурно-исторического типа, утрате им национальной
идентичности и самобытности. Н.Я. Данилевский писал по этому поводу:
«кроме личной и гражданской, кроме политической, или так называемой кон-
ституционной, свободы, народы, жившие самостоятельною государственною
и политическою жизнью, чувствуют еще потребность, чтобы все результаты
их деятельности – промышленной, умственной и общественной составляли их
полную собственность, а не приносились в жертву чуждому им политическому
телу, не терялись в нем, не составляли материала и средства для достижения
посторонних для них целей. Они не хотят им служить, потому что каждая
историческая национальность имеет свою собственную задачу, которую долж-
на решить, свою идею, свою отдельную сторону жизни, которые стремится
осуществить,- задачу, идею, сторону жизни, тем более отличные и ориги-
нальные, чем отличнее сама национальность от прочих в этнографическом,
общественном, религиозном и историческом отношениях. Но необходимое
условие для достижения всего этого составляет национально-политическая
независимость. Следовательно, уничтожение самостоятельности такой на-
циональности может быть по всей справедливости названо национальным
убийством, которое возбуждает вполне законное негодование против его
совершителя» [3, с. 29]. Наиболее отчетливо это проявляется при попытках
политической модернизации (вестернизации) России по западному образцу.
Список источников и литературы
1. Бердяев Н.А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века // о
России и русской культуре. – М., 1990.
2. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. – М.: АСТ, 2005.
3. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М.:
Алгоритм, 2014.
4. Илиевский Н.В. Проблемы и задачи современной историографии Великой Оте­
чественной войны // ВИЖ. – 2010. – № 5.
96
5. Кавелин К.Д. Наш умственный строй. Статьи по философии русской истории и
культуры. – М., 1989.
6. Ключевский В.О. О русской истории. – М., 1993.
7. Ланцов С.А. Политическая история России. – СПб, 2009.
8. Политология. Учебник / Под ред. профессора М.А. Василика. – М.: Гардарики, 2004.
V.V. IVANOVA
Candidate of historical sciences,
Professor of Department of history of the state and law
Kursk State Agricultural Academy (Kursk)
A.V. CHERNIKOV
Candidate of historical sciences,
Reader of Department of history of the state and law
Kursk State Agricultural Academy (Kursk)
POLITICAL SYSTEM OF RUSSIA
AS PECULIARITY OF IT’S CULTURAL-HISTORICAL TYPE
In the article the authors analyse the political system of Russia and come to the conclusion
that it’s quite impossible to transfer Western political institutes into Russia.
Keywords: Political system, Western civilization, cultural-historical type.
А.В. ЧЕРНИКОВ
к.и.н., доц. кафедры истории государства и права
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
(г. Курск)
РОССИЙСКАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ:
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ
В статье анализируются попытки политической модернизации России в
XVIII  – XIX веках.
Ключевые слова: политическая модернизация, либерализация политической системы.
Теория политической модернизации утверждает, что политические про-
цессы делятся на два вида. Первый – это органическая модернизация, осу-
ществляемая в странах Западной Европы и Северной Америке, то есть там, где
сформировался феномен современного общества. Переход к нему называется
органическим, потому что он имел характер естественноисторического процес-
са. В странах, которые встали на путь современного общества позднее, модер-
низация имела вторичный, догоняющий характер. К этому типу модернизации
якобы относится незападные страны, в том числе Россия.
97
 Что такое, в сущности, модернизация? Согласно теории модернизация –
это переход от традиционного общества к обществу современному, то есть к
обществу западного типа. Соответственно политическая модернизация – это
приведение всей политической системы страны в соответствие с политическими
стандартами Запада, с присущей им системой ценностей. Любое отклонение от
этой системы считается движением вспять, регрессом, препятствием на пути
модернизации, то есть прогресса. Движение вперед, прогресс, понимается только
как движение по пути, пройденному Европой и Северной Америкой, един-
ственно правильному и возможному. Так прогресс понимается большинством
западных ученых-политологов от марксистов до неолибералов и глобалистов.
До Октябрьской революции Россия прошла несколько этапов модернизации:
1. Петровская вестернизация конца XVII – начала XVIII века.
2. Либеральные реформы Александра II.
3. Февральская революция.
4. Сталинская индустриализация.
5. Политическая либерализация периода «перестройки» в СССР и постпе-
рестроечные реформы в РФ в 90-е гг.
Какую же цену заплатила Россия за попытки модернизации и вестерни-
зации? Возможна ли в принципе безболезненная модернизация политической
системы России (ее либерализация), создание гражданского общества и либе-
рализация общественно-политического сознания ее граждан.
Чтобы ответить на поставленные вопросы, необходимо детально рассмо-
треть каждый из этапов российской модернизации.
Модернизация системы, предпринятая Петром I, представляла собой пример
не только и не столько модернизации, сколько вестернизации. Американский
политолог С. Хантингтон писал: «К концу семнадцатого века Россия не только
отличалась от Европы, но отстала от нее, что выяснил Петр Великий во время
своего путешествия по Европе в 1697 – 1698 годах. Он был полон решимости
как модернизировать, так и вестернизировать свою страну. Первое, что
сделал Петр по возвращении в Москву, – это заставил знать брить бороды и
запретил боярские одеяния. Хотя Петр не отменил кириллицу, он реформиро-
вал и упростил ее, а также ввел в язык иностранные слова и фразы. Однако
наивысший приоритет он отдавал развитию и модернизации российских во-
оруженных сил: создал флот, ввел воинскую повинность, построил оборонную
промышленность, основал технические школы, посылал людей на Запад учить-
ся, а также импортировал с Запада новейшие знания по вооружению, кора-
блям и кораблестроению, навигации, бюрократическому управлению и другим
аспектам, необходимым для эффективного развития военного дела. Чтобы
воплотить эти нововведения в жизнь, он коренным образом реформировал и
расширил систему налогообложения, а также, к концу своего царствования,
реорганизовал структуру правительства. Твердо решив сделать Россию не
только европейской державой, но и значимой силой в Европе, он покинул Москву,
основал новую столицу – Санкт-Петербург и начал большую Северную войну
против Швеции, чтобы сделать Россию господствующей силой на Балтике и
занять свое место в Европе» [8, с. 212].
98
Петровские реформы по-разному оценивались представителями разных
политических течений. В разных сферах они дали неодинаковые результаты
и привели к разным последствиям. Некоторые изъяны петровского варианта
модернизации проявлялись и на более поздних этапах. Петр I стремился за-
имствовать западную технику и технологии в отрыве от тех социальных и
экономических институтов, в условиях которых они развивались на самом За-
паде. Российский историк В.А. Ланцов отмечал: «Как и многие последующие
реформации в России, Петровские реформы носили некомплексный характер
(заимствование производилось в основном в области структур, которые
принято называть военно-промышленным комплексом и бюрократической
организацией государственной власти) и оказались незавершенными» [4, с. 67].
Неудивительно, что последствия заимствования зарубежных образцов техни-
ческой организации производства были прямо противоположны результатам,
полученным при применении их оригиналов в европейских странах. Если в
Западной Европе развитие мануфактурного производства сопровождалось
распадом феодальных структур, то в России такой институт феодализма, как
крепостное право, получил дополнительный импульс для развития вследствие
насаждения Петром I мануфактурной промышленности «сверху». Большинство
нововведений были совершенно не подготовлены предшествующим развитием
страны и имели искусственный характер. «Прививку европейской цивилизации
к русскому дичку хотел сделать Петр Великий… Но результаты известны:
ни самобытной культуры не возросло на русской почве при таких операциях,
ни чужеземное ею не усвоилось и не проникло далее поверхности общества;
чужеземное в этом обществе произвело ублюдков самого гнилого свойства» [2,
с. 143]. Велика была и цена подобной модернизации-вестернизации. «Прави-
тельство князя Василия Голицына – царевны Софьи Алексеевны вполне успешно
поворачивало Московское государство на путь реформ. Но без тех жутких
эксцессов, которыми ознаменовалось правление царя Петра… Главным его
преступлением против нации нынешние историки считают следующие: сокра-
щение населения вследствие военных потерь, голодовок и бегства за границу на
25%; трата на военные нужды 75% государственных средств; провозглашение
царя главой церкви; введение в России военно-полицейского режима» [6, с. 29].
Приведенная цитата может быть несколько пристрастна и эмоциональна,
но верна по своей сути – цена модернизации была чересчур высокой, несопо-
ставимой с достигнутыми результатами.
Однако опаснее всего была не цена сама, по себе, а культурно-цивилиза-
ционный раскол России. Европеизированная элита перенимала западноевро-
пейские ценности и ориентировалась на Запад, отгородившись от основной
массы населения глухой стеной. «Петр добился больших успехов в том, чтобы
сделать Россию частью Европы, чем в том, чтобы сделать Европу частью
России. В отличие от Оттоманской империи Российская империя была принята
в качестве основного и легитимного участника европейской международной
системы. Дома своими реформами Петру удалось добиться некоторых измене-
ний, но его общество оставалось гибридом: если не считать небольшой элиты,
то в российском обществе господствовали азиатские и византийские модели,
99
институты и убеждения, и это воспринималось как должное и европейцами, и
россиянами… Петр создал разорванную страну, и в девятнадцатом веке сла-
вянофилы и западники вместе сокрушались по поводу этого состояния и рьяно
спорили по поводу того, стать ли их стране полностью европеизированной
или отказаться от европейского влияния и прислушаться к истинно русской
душе… В последующей российской истории Петр оставался героем западников
и сатаной, по мнению их оппонентов, крайними выразителями взглядов которых
явились евразийцы в 1920-х годах. Евразийцы осуждали его как предателя и
приветствовали большевиков за то, что те отвергли вестернизацию, бросили
вызов Европе и перенесли столицу обратно в Москву» [8, с. 214].
Европеизированная элита, интеллигенция противостояла основной массе
населения, не была этой массой понята и принята. Население зачастую от-
носилась к ним, как к иностранцам, с недоверием, а то и прямо враждебно.
Между тем и внутри элиты не было единства. Как отмечал Н.С. Трубецкой «Со
времен Петра Великого в сознании всякого русского интеллигента живут… два
комплекса идей: “Россия как великая европейская держава” и “европейская
цивилизация”. “Направление” человека в значительной мере определялось
отношением его к этим двум идеям. Было два резко противоположных типа.
Для одних дороже всего была Россия как европейская держава; они говорили:
какой бы то ни было ценой, хотя бы ценой полного порабощения народа и
общества, полного отказа от просветительских и гуманитарных традиций
европейской цивилизации, – подавайте нам Россию, как могущественную ев-
ропейскую державу. Это были представители правительственной реакции.
Для других дороже всего были “прогрессивные” идеи европейской цивилизации;
они говорили: какой угодно ценой, хотя бы ценой отказа от государственной
мощи, от русской великодержавности, подайте нам осуществление у нас в
России идеалов европейской цивилизации…и сделайте Россию прогрессивным
европейским государством. Это были представители радикально-прогрес-
сивного общества» [7, с. 78]. Представители первого течения часто во многих
вопросах смыкались с антизападниками, иногда даже являясь антизападниками
не по форме, а по сути (таковыми, например, предстает император Николай I), и
выступали против любой либерализации политической системы. Представители
второго течения выступали за либерально-демократические преобразования в
духе буржуазных демократий Запада. При Петре, впрочем, полностью идейно
господствовали представители первого течения. Модернизация политической
системы не только не проводилась, но даже не предполагалась.
Как отмечал С. Хантингтон: «В стремлении сделать свою страну совре-
менной и западной, однако, Петр также усилил азиатские черты России, до-
ведя до совершенства деспотизм и искоренив любые потенциальные источники
политического и общественного плюрализма. Российское дворянство никогда
не было влиятельным. Петр сократил привилегии еще больше, расширив круг
знати, обязанной служить, и установив табель о рангах, учитывающий заслуги,
а не общественный статус или происхождение. Дворяне, подобно крестьянам,
призывались на государственную службу, формируя “раболепную аристокра-
тию”… Независимость крепостных была еще больше ограничена, и они были
100
еще крепче привязаны как к своей земле, так и своему хозяину. Православная
церковь… была реорганизована и подчинена Синоду, который назначался не-
посредственно царем. Царь также получил право назначать своего преемника
без оглядки на принятую практику передачи власти по наследству. Этими
переменами Петр положил начало и проиллюстрировал тесную связь, кото-
рая в России установилась между модернизацией и вестернизацией, с одной
стороны, и деспотизмом – с другой. Следуя этой петровской модели, Ленин,
Сталин, и в меньшей степени Екатерина II и Александр II, также испытывали
различные способы, чтобы модернизировать и вестернизировать Россию, а
также усилить ее автократическую власть… Урок истории России состоит
в том, что предпосылкой к социальным и экономическим реформам была цен-
трализация власти» [8, с. 213].
Таким образом, Петр не только не либерализовал, но еще больше ужесточил
политическую систему. Говорить же о становлении гражданского общества в
России при Петре I вообще смешно: Петр не только не способствовал появ-
лению в России предпосылок становления гражданского общества, но пресек
их появление в принципе. Российское общество перестало быть традиционно-
патриархальным, московско-византийским, но не стало и западноевропейским
по своему психологическому складу. Как отмечал историк С.М. Соловьев, едва
ли не самым трудным препятствием на пути вестернизации, либерализации и
становлении гражданского общества было то, что «в течение ряда лет нельзя
было переменить утвердившихся веками привычек и взглядов; учреждением
магистратов нельзя было вдруг обогатить купцов, вдруг приучить их к широ-
кой, дружной и разумной деятельности, выучивши волей-неволей служилого
человека грамоте, цифири и геометрии, нельзя было вдруг вдохнуть в него ясное
сознание гражданских обязанностей» [5, с. 630].
Даже ближайшие сподвижники Петра I не были его подлинными едино-
мышленниками, не могли подняться до уровня осознания своего долга перед
отечеством. В.О. Ключевский отмечал по этому поводу: «Сотрудники реформы
поневоле, эти люди не были в душе ее искренними приверженцами, не столько
поддерживали ее, сколько сами за нее держались, потому что она давала им
выгодное положение… Ближайшие к Петру люди были не деятели реформы, а
его личные дворцовые слуги». Это были «истые дети воспитавшего их фискаль-
но-полицейского государства с его произволом, его презрением к законности и
человеческой личности, с притуплением нравственного чувства…Дело Петра
эти люди не имели сил ни продолжать, ни разрушить; они могли его только
портить» [3, с. 458].
Оценивая деятельность Петра I Н.Я. Данилевский отмечал: «Если Европа
внушала Петру страстную любовь, страстное увлечение, то к России отно-
сился он двояко. Он вместе и любил, и ненавидел ее. Любил он в ней собственно
ее силу и мощь, которую не только предчувствовал, но уже сознавал, любил
в ней орудие своей воли и своих планов, любил материал для здания, которое
намеревался возвести по образу и подобию зародившейся в нем идеи, под
влиянием европейского образца; ненавидел же самые начала русской жизни -
самую жизнь эту, как с ее недостатками, так и с ее достоинствами. Если бы
101
он не ненавидел ее со всей страстностью своей души, то обходился бы с нею
осторожнее, бережнее, любовнее. Потому в деятельности Петра необходимо
строго отличать две стороны: его деятельность государственную, все его
военные, флотские, административные, промышленные насаждения, и его
деятельность реформативную в тесном смысле этого слова, т.е. изменения в
быте, нравах, обычаях и понятиях, которые он старался произвесть в русском
народе. Первая деятельность заслуживает вечной признательной, благоговей-
ной памяти и благословения потомства. Как ни тяжелы были для современников
его рекрутские наборы (которыми он не только пополнял свои войска, но строил
города и заселял страны), введенная им безжалостная финансовая система,
монополии, усиление крепостного права, одним словом, запряжение всего народа
в государственное тягло,- всем этим заслужил он себе имя Великого – имя ос-
нователя русского государственного величия. Но деятельностью второго рода
он не только принес величайший вред будущности России (вред, который так
глубоко пустил свои корни, что досель еще разъедает русское народное тело),
он даже совершенно бесполезно затруднил свое собственное дело; возбудил
негодование своих подданных, смутил их совесть, усложнил свою задачу, сам
устроил себе препятствия, на поборение которых должен был употреблять
огромную долю той необыкновенной энергии, которою был одарен и которая,
конечно, могла бы быть употреблена с большею пользою» [2, с. 297].
Таким образом, итоги Петровской модернизации противоречивы. С одной
стороны, в «тактическом» плане он многого достиг: создал современную
армию и флот, работоспособную государственную бюрократию, европеизи-
рованную политическую элиту, значительно увеличил число промышленных
предприятий, внедрил современные западные технологии. Россия достигла
определенных успехов в научно-технической области, «вошла в Европу», став
одним из участников «европейского концерта». Но с другой стороны, в «стра-
тегическом» плане он не только не продвинул Россию вперед по пути экономи-
ческой модернизации, но и значительно отбросил ее назад, усилив до пределов
крепостное право, полностью лишив населения даже тех зачатков гражданских
свобод, которые существовали ранее, уничтожив капиталистические начала в
промышленности. Если до Петра в мануфактурном производстве существовал
вольнонаемный труд, то теперь почти всецело он был вытеснен крепостниче-
ским. Развитие капитализма в стране было затруднено как минимум на 150 лет.
Культурно-цивилизационный раскол страны, полностью преодолеть который
Россия не может до сих пор, был прямым следствием его вестернизации.
Тем не менее, цели, которые Петр ставил перед собой, начиная реформы,
были в основном достигнуты. Произошло это потому, что проводились они
кровавыми, диктаторскими методами. Не только активное сопротивление, но и
малейшее недовольство активно подавлялись. Успеху реформ способствовало
создание политической системы, в центре которой стояло государство полицей-
ско-бюрократического типа.
Дальнейшие попытки модернизации политической системы, предприни-
маемые вплоть до 1861 г., были плачевны. Либеральные начинания Екатери-
ны II обернулись пугачевщиной. После подавления крестьянской войны под
102
руководством Е.И. Пугачева власть отказалась от либеральных заигрываний
и вернулась к традиционной диктатуре. Либеральные мечтания Александра
I обернулись движением декабристов в армии, реальностью «дворянской»
либеральной революции, которая, в свою очередь, неизбежно привела бы к
революции крестьянской, «бессмысленной и беспощадной». Часть русской
аристократии, побывав в заграничных походах, решила поиграть в либералов.
Разоблачая «европейские забавы» русской аристократии Н.Я. Данилевский
писал: «Аристократия, аристократизм в применении и к России и к русскому
обществу не означали и не означают ничего другого, как светский лоск и тон,
господствующий в богатых столичных домах, ничего другого, как людей, в те-
чение нескольких поколений успевших, с значительною степенью совершенства,
перенять манеры прежних французских маркизов или нынешних английских
лордов. Другого смысла русский аристократизм, русская аристократия не
имеют. Но там, где нет внутреннего содержания, там внешность, имя, на-
звание – все. И вот появились у нас и органы мнимого общественного мнения с
аристократическими тенденциями» [2, с. 323]. Развлечение дворянства, вместе
с царем игравшего в либералов-западников (кто из скуки, кто из желания острых
ощущений), могло в итоге обернуться не только всеобщей кровавой бойней, но
и развалом многонационального государства. Однако обернулось оно военно-по-
лицейской диктатурой Николая I. К счастью для России это было наименьшее из
грозящих ей зол. Ценой полицейского произвола и консервации уже отжившего
свое крепостного права царь все же смог избежать и кровавой революции, и
распада государства. Как отмечал С.А. Ланцов «Николай не был откровенным
реакционером “Николаем Палкиным”, каким его часто изображали в советских
учебниках. По своим личным и деловым качествам он был отнюдь не худшим
правителем в истории России. Конечно, по своему образованию и воспитанию
он был, прежде всего, профессиональным военным, отсюда проистекала при-
верженность императора к порядку и дисциплине. Как военный инженер он
высоко ценил естественнонаучные, математические и технические знания и
сделал немало для развития этих научных дисциплин в России. В отличие от
многих “первых лиц” государства до и после него, Николай I много ездил по
стране, пытаясь вникнуть в ситуацию на местах. Император лично вскрывал
недостатки и разоблачал злоупотребления местных властей, наказывая вино-
вных. Николай I был убежден в том, что, так же как в армии все делается по
уставу, так и государство и общество должно жить по четко определенным
законам» [4, с. 78].
Негативно относился Николай I к либеральным идеям, проникавшим в
Россию из Западной Европы. «Он полагал, что самодержавный строй лучше
всего соответствует особенностям и традициям страны и должен быть
сохранен и впредь» [4, с. 79]. Император много внимания уделял вопросам
совершенствования государственного аппарата, что неизбежно вело к росту
бюрократии. Беда была в том, что «искренне заботясь о благе Отечества так,
как он это понимал… Николай I не сумел найти решение наиболее важных для
России экономических и социальных проблем» [4, с. 79], хотя такие попытки без
сомнения неоднократно предпринимались.
103
 В сущности, правление Николая I – это реакция самой политической си-
стемы на возможность ее радикального изменения. Данная реакция, или как ее
принято называть в историографии «контрреформы», будет еще не раз повто-
ряться при любой попытке изменить жесткую политическую систему России.
Даже болезненно воспринятое в России поражение в Крымской войне, по сути,
не носило катастрофического для России характера. Это был скорее неприятный
эпизод, ущемивший национальную гордость русских патриотов, но не крупно-
масштабная политическая катастрофа. Но не столь значительная сама по себе,
она все же поставила вопрос о необходимости военно-технической и социально-
экономической модернизации. Наступила «эра великих реформ» Александра II.
Реформаторы выбрали либеральный вариант модернизации, где вслед за
социально-экономическими реформами неизбежно, даже против воли рефор-
маторов, следуют политические преобразования. «Власть стремилась, как и
рекомендует современная политология, сохраняя политическую стабильность,
одновременно реализовать программу социально-экономических реформ не под
давлением «снизу», а на основе целенаправленной и обдуманной стратегии
преобразований. Русскому народу было предоставлено столько гражданской
свободы и возможностей, сколько он мог, в меру своей тогдашней социальной
зрелости, реализовать и усвоить. Впервые в истории России начался процесс
освобождения общества от всепроникающего государственного контроля.
Экономическая и социально-политическая сферы получили автономию, что на
практике означало реальное движение в направлении формирования полноцен-
ного гражданского общества. Этому же способствовала судебная реформа и
развитие системы местного самоуправления. Следующим логическим шагом со
стороны властей был бы переход к решению задач политической модернизации.
О том, что понимание необходимости такого шага у высших правящих кругов,
несмотря на все колебания, все же было свидетельствует проект реформ,
вошедший в историю под названием Конституция Лорис-Меликова» [4, с. 80].
Конечно, проект был несовершенен с точки зрения либеральной демократии
и мог стать только первым шагом к парламентской системе, которой «в пер-
спективе открыл бы возможности для осуществления всего комплекса задач
политической модернизации» [4, с. 80].
Большинство современных историков [9] полагают, что введение Алек-
сандром II конституции неизбежно уничтожило бы революционное движение,
а дальнейшее развитие в России гражданского общества было бы панацеей от
любых революционных потрясений. То есть решись царь на введение конститу-
ции, страна бы мгновенно успокоилась и зажила бы в полноценном гражданском
обществе. Так ли это? Подавляющее большинство населения России составляли
малограмотные, а то и вовсе неграмотные крестьяне, для которых конституция
была просто чудным, непонятным словом, ничего, по сути, в их повседневной
жизни не менявшей. Они искренне не понимали: зачем и кому она нужна.
Другое дело – земля. Вот ее-то и надо у помещиков забрать и разделить. А от
конституции толку никакого. «В реальности русский крестьянин XIX в. более
соответствовал социальному портрету крестьянства развивающихся стран,
нарисованному С. Хантингтоном столетие спустя. Русские мужики оказались
104
совершенно невосприимчивыми к абстрактным политическим лозунгам, с по-
дозрением отнеслись к социалистическим агитаторам и предлагаемым ими
схемам социального переустройства. Пореформенное крестьянство в целом
сохраняло лояльность по отношению к самодержавной власти и связывало
с ней свои надежды на справедливое разрешение вопроса о земле» [4, с. 81] –
писал С.А. Ланцов. Формирующийся же в эти годы рабочий класс также был
заинтересован в улучшении условий труда и быта, но отнюдь не в ограничении
самодержавия. Отработавшему по 12-14 часов на фабрике рабочему было не до
абстрактных лозунгов и красивых слов.
Революционеры всех течений, прежде всего народники-террористы, пред-
ставляли собой экзальтированную интеллигенцию молодого поколения, для
которой требования политических свобод, социализма, равноправия были
просто красивыми лозунгами, не более того. Большая часть «революционеров»
просто отдавали дань моде: в молодежной среде было модным быть в оппозиции
правительству и церкви, называть себя революционером, нигилистом, борцом
за народное счастье и т.п. Это были игры, забавы великовозрастных барчуков-
интеллигентов и не нашедших себя в повседневной жизни разночинцев. Более
опасны были революционные лидеры, террористы, готовые на самые радикаль-
ные меры. Эти люди с явными психологическими проблемами, страдающие раз-
личными комплексами, пытались таким образом самоутвердиться – убей царя,
губернатора, полицмейстера и о тебе заговорят, ты станешь героем. Достаточно
вспомнить, как интеллигенция сочувственно относилась к террористам, апло-
дировала, когда суды присяжных их оправдывали, сожалела, когда их все-таки
вешали. Что же касается самого террора, то по сути – это элементарная уголов-
щина, какими бы благими намерениями и светлыми идеями его не оправдывали.
«Наше аристократическое и демократическое европейничанье, за неимением
внутреннего содержания, должно по необходимости представлять явление,
принадлежащее к разряду карикатурных» [2, с. 323].
Так, что ни первой, ни второй категории «революционеров» ни конституция,
ни гражданское общество были абсолютно не нужны. Первые при ужесточе-
нии политического режима сами отказывались от своих «радикальных» идей,
вторых правительство после убийства Александра II изолировало от общества
как уголовных преступников.
Буржуазия, особенно крупная, наиболее экономически и политически
влиятельная, чьи доходы напрямую зависели от благосклонности власти, была
взращена самодержавием, и не только не хотела, но панически боялась любого
ограничения царской власти.
Необходимость конституции и гражданского общества признавалась лишь
либеральной интеллигенцией, которая составляла мизерный процент населения
страны. Никто кроме них ни конституции, ни гражданского общества не хотел.
Впрочем, они были слишком слабы и политически и экономически, чтобы пред-
ставлять хоть какую-то конкуренцию власти.
Поэтому не отказ Александра от либерализации политического режима,
а именно его либеральные «шатания», нежелание (а может и неспособность)
ужесточить политический режим, таили в себе опасность неизбежной кровавой
105
революции, братоубийственной войны и распада Российского государства.
Несомненные успехи социально-экономической модернизации – такие, как
отмена крепостного права, финансовая, военная и другие реформы, были во
многом перечеркнуты либеральными играми царя, его желанием нравиться и
«правым», и «левым» одновременно. Не обладавший твердой волей реформатора
Александр II не смог завершить так удачно начатую социально-экономическую
модернизацию страны. Либеральные «шатания» привели императора к траги-
ческой гибели 1 марта 1881 г.
Последовавшие вслед за убийством царя так называемые «контрреформы»
Александра III были не чем иным, как попыткой самовосстановления системы.
При этом консервативный политический курс царя полностью исключил любую
модернизацию, либерализацию или вестернизацию политической системы,
но не исключил экономической и научно-технической модернизации. Быстро
достигнув жесткими мерами политической стабильности, правительство царя
добилось серьезных успехов на этом поприще. «В последние десятилетия XIX в.
в России началась первая фаза индустриальной революции, сопровождавшаяся
резким скачком промышленного производства… в 1890-х гг. темпы промыш-
ленного производства вдвое превосходили аналогичные показатели Германии
и втрое – Америки. Объем промышленной продукции в денежном выражении
возрос в 1890-1900 гг. с 1,5 до 3,4 миллиардов рублей. Производство чугуна
выросло на 216%, добыча нефти увеличилась на 449%, протяженность же-
лезных дорог – на 71%... В начале ХХ в. по своему индустриальному потенциалу
Россия значительно превосходила такие страны как Франция, Австро-Венгрия,
Италия, Япония, уступая только США, Германии и Великобритании» [4, с. 82].
Обладавший сильной волей и твердым характером, которым не обладал
его отец, Александр III мог бы привести страну к процветанию, избежав по-
литической катастрофы начала ХХ века. Мог бы, если бы судьбой ему было бы
отпущено чуть больше времени…
К сожалению, его преемник Николай II, не обладавший ни твердостью
воли, ни силой характера, ни государственной мудростью своего отца, был
органически неспособен управлять страной.
Между тем, оказавшись в слабых руках, власть не смогла предотвратить
революционных событий 1905 – 1907 гг. В принципе, вплоть до осени 1905 г.
широкие слои населения не выдвигали политических требований. Политических
изменений требовали малоизвестные широким слоям населения члены радикаль-
ных партий и отдельные оппозиционно настроенные группы интеллигенции. С
одной стороны, Николай II и его ближайшее окружение боялись любой мысли об
ограничении самодержавия, но, с другой, не рискнули подавить оппозиционное
выступление в зародыше. В оппозиции находились радикальные социалисты,
фанатично настроенные враги самодержавия, стремившиеся создать такую же
авторитарно-диктаторскую по сути своей систему, и либеральная прозападная
Фронда, состоящая из мечтателей-интеллигентов, столь же не понимающих
опасность разрушения старой политической системы, сколь не понимающая
реалий российской жизни, полностью оторванная от широких слоев населения.
106
В 1905 г. ситуация изменилась. Поражение в войне с Японией было подобно
грому среди ясного неба и показало полную бездарность царя и его окружения
не только во внутренней, но и во внешней политике. Поражение в войне с
малоизвестной, «недоразвитой» Японией, по сути своей, конечно же, не было
национальной катастрофой. Это был национальный позор.
Тогда-то и появились политические лозунги, требующие ограничения
или свержения самодержавия. Это требование повторялось как заклинание
участниками политических акций. Однако каждый понимал под этим свое:
кто-то хотел заменить царскую диктатуру диктатурой пролетариата, кто-то
хотел заменить существующий режим режимом, который существовал в «про-
свещенно-демократических» Великобритании, Франции, США, большинство
же не разбиралось в этих тонкостях, а просто хотело перемен, даже не зная,
наверняка, к чему они приведут. Для этой, наиболее широкой, категории про-
тестующих самодержавие воплощал собой лично Николай II. Так что, по сути,
протестовали они не против системы, а против неспособного правителя и его
столь же неспособного окружения.
И все же в процентном отношении ко всему населению группы «полити-
ческих» были ничтожно малы. Подавляющее большинство населения вообще
не интересовал вопрос о форме правления в России: крестьянство требовало
землю, рабочие и служащие – улучшение условий труда.
Манифест 17 октября, даровавший гражданские и политические свободы,
не только не разрядил, но еще более накалил обстановку. Почувствовав слабость
правительства, радикалы готовили вооруженное восстание, а либералы вставля-
ли правительству «палки в колеса», требуя дальнейших политических реформ.
Дело дошло до восстания на Черноморском флоте и Декабрьских боев в Москве.
Только приход к власти П.А. Столыпина позволил избежать краха уже в 1906  г.
Его четко консервативная позиция, ориентированная на неприкосновенность
политических институтов, смогла спасти страну от хаоса анархии. Историк
С.А. Ланцов пишет: «Выбор, сделанный премьер-министром П.А. Столыпиным
в пользу постепенных реформ в условиях политической стабильности, которая
достигается репрессивными мерами, отражал российскую реальность… Веро-
ятно, намеченный П.А. Столыпиным авторитарный вариант осуществления
назревших социально-экономических и отчасти политических реформ при
определенных условиях имел шансы на успех» [4, с. 84]. Однако гибель Столы-
пина и безволие Николая II вновь приблизили Россию к краю пропасти. В то
же время нельзя переоценивать значение агарной реформы П.А. Столыпина,
его главного детища. Разрушение крестьянской общины вовсе не разрушило
общинную психологию крестьян. Призванная сохранить социальный мир в
деревне, реформа вызвала лишь рост недовольства крестьян существующим
политическим режимом. Кроме того нет оснований считать, что и экономическая
составляющая реформы была бы успешной. Судить об итогах реформы можно
только рассмотрев ее на протяжении длительного периода времени, а не двух-
трех лет. Фактов говорящих о том, что к середине ХХ века Россия могла бы стать
экономическим лидером Европы, а уж тем более мира – нет. Рассмотрение же
тенденции развития, темпов роста в качестве непреложных фактов некорректно.
107
З. Бжезинский считает, что для того чтобы темпы экономического роста пере-
росли в качественные показатели реальной экономики необходимы идеальные
условия. «Для сохранения темпов роста в течение исторически длительного
периода времени потребуется необычайно удачное сочетание эффективного
национального руководства, политической стабильности, социальной дисци-
плины внутри страны, высокого уровня накоплений, сохранение очень высокого
уровня капиталовложений и региональной стабильности. Сохранение всех этих
факторов в течение длительного времени проблематично» [1, с. 87]. Катали-
затором катастрофы стала Первая мировая война: «В Первую мировую войну
Россия вступила, не завершив процесса модернизации. Это стало причиной
уязвимости перед угрозами внутреннего и внешнего характера ее политических
институтов… Потенциальная возможность для революционных потрясений
так и не была полностью устранена, что и показали события 1917 г.» [4, с. 87]
В годы войны государственно-политическая система была расшатана
до основания. Расшатывала ее не только и не столько сложная обстановка на
фронтах. Россия была в состоянии продолжать войну, и по состоянию военно-
стратегического потенциала была в гораздо лучшем положении, чем Германия
и на голову выше Австро-Венгрии или Турции. Снизу политическую систе-
му расшатывали революционеры и либералы, а сверху царь, его ближайшее
окружение и правительство (лучше всего развал власти характеризуют такие
явления, как «министерская чехарда» и распутинщина). Как верно отметил
З. Бжезинский: «Демократизация препятствует имперской мобилизации» [1,
с. 248]. Именно неспособность царя и правительства противостоять не только
вызовам военного времени, но и внутренней оппозиции, подготовили крушение
его режима в частности и крушение всей политической системы в целом. Ни-
колай II, как правитель государства, несет персональную ответственность за ту
трагедию, которая случилась со страной, уничтожив в свою очередь его самого
и его семью. Февральская революция представляла собой попытку радикальной
модернизации политической системы, а Октябрьская революция – это реакция
самой системы на эту модернизацию, попытка самовосстановления системы.
Необходимо сразу оговориться: считаю неправомерным использование
термина «революция» только по отношению к Февральской или «переворот»
по отношению к Октябрьской. Любая революция есть противозаконный пере-
ворот с точки зрения того строя, в рамках которого она зарождается и проис-
ходит. Поэтому Февральская революция по отношению к царскому режиму
является точно таким же противозаконным переворотом, как Октябрьская
революция по отношению к ней самой. Использование термина «революция»
подразумевает, что Февральский переворот не являлся простым дворцовым
переворотом, механической сменой власти, персональной заменой одного пра-
вителя государства на другого, а радикальной модернизацией, заменой старой
политической системы на новую, попыткой создания принципиально нового для
России либерально-демократического политического режима западного типа.
В свою очередь, Октябрьский переворот, уничтоживший все либеральные на-
громождения февральской демократии, по сути, является «традиционалистской»
108
революцией, восстановивший прежнюю авторитарную политическую систему
и превративший ее затем в тоталитарную.
Итак, «звездный час» российской демократии наступил 27 февраля (12 мар-
та) 1917 г. Февральскую революцию можно объяснить исходя из концепций
Дж. Дэвиса и В. Парето. Они видят причины революций в возникновении соци-
ально-психологического синдрома в сознании людей, суть которого заключается
в восприятии своего положения как крайне нищенского и несправедливого, что
и толкает их на бунт против власти. Этот синдром появляется вместе с повы-
шенными ожиданиями и отсутствием реальных возможностей удовлетворения
сформированных этими ожиданиями потребностей. Другой вариант – невозмож-
ность по какой-либо причине удовлетворить привычные потребности в полном
объеме. И, наконец, данный синдром может обнаруживаться в том случае, когда
вследствие предшествующей благоприятной ситуации возрастают ожидания
людей, а возможности реального удовлетворения возросших потребностей резко
ухудшаются из-за войны. Примерно так и было в России в феврале 1917 г. От-
носительно благоприятное социально-экономическое положение предвоенных
лет сменилось прогрессирующим ухудшением условий жизни в период войны.
Однако в самом начале характер революционного кризиса был детерми-
нирован не только социальными конфликтами «внизу», но и конфликтом элит
«наверху». Согласно концепции В. Парето, по мере деградации прежней пра-
вящей элиты и вследствие этого снижения эффективности управления страной,
общество вступает в кризисный период. Вместе с тем осуществляется инте-
грация наиболее способных представителей массы в контрэлиту, заявляющую
свои претензии на власть.
В российской действительности признаки такого конфликта вполне оче-
видны. Правящая элита Российской империи в период правления Николая II
была аристократичной по своему происхождению. На государственные посты в
большинстве своем назначались лица из одних и тех же фамилий, часто кровно
связанные с правящей династией. Замкнутость элиты неминуема вела ее к де-
градации, выражавшейся в появлении на важнейших государственных постах
откровенно слабых и малокомпетентных людей, в снижении уровня и качества
принимаемых управленческих решений и, как следствие этого, ухудшения
ситуации в тех сферах, которых это напрямую касалось.
Тенденция к деградации правящей элиты особенно усилилась в годы
Первой мировой войны. Неподготовленность России к войне, дезорганизация
снабжения армии и населения, прогрессирующий кризис транспортной системы
были связаны с просчетами правящих кругов, неспособностью бюрократическо-
го аппарата империи справиться с назревшими проблемами. Наиболее отчетливо
названная тенденция проявилась в период распутинщины, когда критерием
назначения на высокие должности стала протекция невежественного старца.
Такая ситуация обострила конфликт между аристократически-бюрократической
элитой, находившейся у власти, и активно формировавшейся в предшествую-
щие годы оппозиционной, довольно широкой по своему составу, контрэлитой.
Что же представляла собой контрэлита, столь рьяно рвавшаяся к власти?
Прежде всего, это – представители либеральной «общественности», западники,
109
ненавидевшие самодержавие и все, что с ним связано. «Отстраненность от
реального управления страной порождала у амбициозных представителей
“общественности” (коими считали себя лидеры умеренно оппозиционных
партий) своеобразный комплекс неполноценности. Этот комплекс выражался
в постоянных и возможно, не всегда справедливых нападках на “правящую
бюрократию”. Противостояние “общественности” и “власти” усилилось с
началом мировой войны. Многие трудности, обрушившиеся на Россию, стали
результатом недостаточной компетентности и нерациональных управленче-
ских решений тогдашней правящей элиты. Естественно контрэлита не могла
не воспользоваться этим положением для того, чтобы громче заявить о своих
претензиях на участие в решении наиболее важных проблем, стоящих перед
государством и обществом» [4, с. 174].
Итогом прогрессирующего кризиса верхов и недовольства низов стало
свержение самодержавия. Старая власть рухнула в одночасье. Началась по-
литическая либерализация. Однако революция не решила проблем, стоявших
перед страной при старом режиме. Жизнь населения страны ничуть не улуч-
шилась. Революция еще более обострила социально-экономические проблемы.
Уровень жизни населения стал неуклонно падать. Как же проявила себя новая,
европеизированная либерально-демократическая власть? «Университетские
профессора и столичные адвокаты оказались не лучше царских бюрократов,
так рьяно ими критикуемых. Конечно, неудачи Временного правительства
объяснялись и тяжелой обстановкой в стране, но нельзя сбрасывать со счетов
отсутствие реального управленческого опыта, а также специальных знаний
у вновь испеченных министров и других государственных чиновников»  [4,
с. 175]. Правительство абсолютно не контролировало ситуацию в стране. Армия
развалилась уже в марте и больше не представляла собой организованной во-
енной силы. Национальные окраины заявляли о своем суверенитете. Советы,
признавая на словах власть Временного правительства, на деле творили то,
что им заблагорассудится. И все это в тот период, когда Россия вела тяжелую
войну, равной которой она еще не знала в своей истории! Полное безвластие,
разгул уголовного террора, пьяные вооруженные толпы на улице, массовые
убийства царских чиновников, полицейских и офицеров – вот подлинное лицо
по-европейски демократической Февральской революции!
В этот тяжелейший период на сцене появляется новая, неведомая до этого
политическая сила – большевики. К августу 1917 г. стало очевидным, что рос-
сийская демократия западного типа показала свою полную нежизнеспособность.
Попытка создать политическую систему западного типа потерпела полный крах.
Прежняя политическая система стремилась к самовосстановлению, к «традици-
оналистской» революции. Эта революция могла произойти в двух формах: либо
«традиционалистская» революция «сверху», с почти филигранным восстанов-
лением всех форм и институтов царского режима, либо «традиционалистская»
революция «снизу», создающая новые по форме, но традиционные по содер-
жанию политические формы и институты и тип политического режима гораздо
более жесткого и деспотичного, чем существовавший ранее царский режим.
110
Носителем первой тенденции был генерал Л.Г. Корнилов. Его попытка «тра-
диционалистской» революции «сверху» стремилась не только воссоздать старую
политическую систему, но и избежать радикальной социально-экономической
модернизации страны. Это была попытка возвращения авторитарной диктатуры
государства на прежней социальной основе. Именно поэтому она была обречена
на провал. Носителем второй тенденции стал В.И. Ленин и партия большевиков.
Как же происходил генезис марксизма в России? Почему большевики
одержали верх не только внутри российского социалистического движения, но
и победили в борьбе за власть? «Распространение марксизма в России полно-
стью соответствовало одной из фундаментальнейших черт российской по-
литической культуры – противостоянию “почвеннической” и “западнической”
тенденций. Это противостояние, будучи порождением социокультурного
раскола российского общества, в начале нашло отражение в борьбе между
славянофилами и западниками, а затем – среди социалистически настроенной
русской интеллигенции… Меньшевики во главе с видным российским марксистом
Г.В. Плехановым остались верны ортодоксальному марксизму и, следовательно,
стали продолжателями западнической традиции. В противовес меньшевикам
“почвенническое” течение русской социал-демократии олицетворяли собой
большевики» [4, с. 177].
Ленинизм невозможно вырвать из контекста эволюции политической куль-
туры русского общества. Уже тот факт, что Ленин вышел победителем в споре
со своими противниками, обнаруживает, что корни его теории были глубокими.
Из марксизма Ленин брал те идеи, которые в большей степени соответствовали
стоящим перед ним политическим задачам. Поэтому, прежде всего, он взял у
Маркса ту часть политической доктрины, которая базировалась на наследии
революционно-утопического коммунизма и была наиболее слабой ее стороной.
В то же время Ленин самостоятельно переработал марксизм и прибавил к нему
идеи, соответствующие потребностям нового этапа борьбы.
Первой оригинальной его идеей была идея создания рабочей партии нового
типа. Для К. Маркса и Ф. Энгельса рабочая партия ничем особым, кроме своей
идеологии не должна была отличаться от буржуазных партий. Ленин же считал,
что тип партии, который сложился на Западе, не может подходить для России, «в
силу ее отсталости». В России же нужна крепко сколоченная, беспрекословно
подчиняющаяся приказам руководства, революционная партия авангардного
типа. Именно такая милитаризованная партия сможет не только завоевать
власть, но и обеспечить победу социалистической революции в России. Ставка
на революционно-авангардные, то есть насильственные методы борьбы, были
традиционными для России и резко отличали большевиков от их оппонентов
западников-меньшевиков.
Другой оригинальной его идеей было «учение о перерастании буржуазно-
демократической революции в социалистическую». Несмотря на невозможность
такой революции с точки зрения классического марксизма, Ленин считал ее в Рос-
сии не только возможной, но и необходимой. Меньшевики однозначно сходились
на необходимости построения вначале общества буржуазно-демократического,
111
западного типа и постепенной, длительной эволюции этого общества в направ-
лении социализма.
Важное значение для Ленина имел вопрос о власти. В результате демо-
кратической революции утвердится диктатура пролетариата и беднейшего
крестьянства. Фактически же это означало возвращение прежней диктатуры
государства, основанной на иной социальной опоре.
Таким образом, программа большевиков предусматривала не только вос-
создание диктаторской политической системы, но и полномасштабную социаль-
но-экономическую модернизацию страны. Но эта модернизация шла не по пути
сближения западной и российской цивилизации. Она шла по традиционному для
России пути усиления государственных начал во всех сферах жизни общества.
Большевики не просто воссоздали старую систему в новых формах – всевластие
партии вместо власти дворянства, ЦК партии вместо «государева двора» и т.д.
Они значительно усилили эту традиционную российскую систему, иногда доводя
роль государства до гипертрофированных масштабов. Именно поэтому они ока-
зались сильнее всех своих врагов, одержав победу в Гражданской войне. Белое
движение было далеко не однородным и содержало различные политические
программы: от «традиционно-монархической», воплощенной А.В. Колчаком,
до либерально-демократической, воплощением которой явился Комуч. Все
политические программы белого движения не выдержали конкуренции с жест-
кой, кровавой, бескомпромиссной, но абсолютно русской, «почвеннической»
политической программой большевиков.
В итоге диктатура царя сменилась диктатурой ЦК партии большевиков
при определяющей роли государства в политической системе. Не то, чтобы
большевики мечтали изначально воссоздать российскую авторитарную систе-
му, нет. В теории они мечтали создать демократическое государство, а в идеале
вообще без него обойтись. Однако, столкнувшись с политическими реалиями,
они отказались от революционной ахинеи и поняли – чтобы удержать власть
и осуществлять преобразования в России, нужна диктатура, причем гораздо
более жесткая, чем диктатура царская. Именно поэтому они объективно и яви-
лись носителями второго варианта традиционалистской революции в России.
Жестокость большевистского режима объяснялась необходимостью выживания
«традиционного» русского культурно-исторического типа в борьбе с демокра-
тией западного типа. «Традиционная» система пыталась подавить чуждые ей
проявления так, чтобы они уже не возникли никогда.
Дальнейшие попытки модернизации проходили уже в условиях существо-
вания советской и постсоветской системы.
Список источников и литературы
1. Бжезинский З. Великая шахматная доска. – М., 2013.
2. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М., 2014.
3. Ключевский В.О. О русской истории – М., 1993.
4. Ланцов С.А. Политическая история России. – СПб., 2009.
5. Соловьев С. Чтения и рассказы по русской истории. – М., 1989.
112
6. Тарас А.Е. Анатомия ненависти. Русско–польские конфликты в XVIII – ХХ вв.
– Мн., 2008.
7. Трубецкой Н.С. Мы и другие // Россия между Европой и Азией: Евразийский
соблазн. – М., 1993.
8. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. – М., 2003.
9. См., напр.: Толмачев Е.П. Александр II и его время. – М., 1998; Брюханов В.
Заговор против мира. – М., 2005; Яковлев А. Александр II. – М., 2007; Ланцов С.А. По-
литическая история России. – СПб., 2009.
A.V. CHERNIKOV
Candidate of historical sciences,
Reader of Department of history of the state and law
Kursk State Agricultural Academy (Kursk)
RUSSIAN MODERNIZATION: THE HISTORICAL EXPERIENCE
The publication analyses attempts of the political modernization of Russia in the 18 – 19th
century.
Keywords: political modernization, liberalisation of the political system.
В.В. ИВАНОВА
к.и.н., проф. кафедры истории государства и права
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
А.Ю. БУНИН
к.и.н., доц. кафедры истории государства и права Курской ГСХА
(г. Курск)
РОССИЙСКАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ:
СОВЕТСКИЙ ВАРИАНТ
В статье анализируются этапы социально-экономической модернизации страны в
советский период.
Ключевые слова: модернизация, индустриализация, «перестройка».
Вслед за восстановлением политической системы (разрушенной револю-
циями и гражданской войной) последовал новый этап модернизации страны
– Сталинская индустриализация. 1929 г. можно считать началом мощного мо-
дернизационного прорыва. Сталин прямо заявлял: «Мы отстали от передовых
стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо
мы это сделаем, либо нас сомнут» [7, с. 329]. Советский вариант модернизации
коренным образом отличался от западноевропейского. Если в западном вариан-
те основной упор делался на развитие отраслей легкой промышленности при
113
главенстве частного капитала, то советский вариант предусматривал ускоренное
развитие тяжелой промышленности при решающей роли государства. В совет-
ской модели индустриализации акцент делался не на постепенном замещении
импорта все более сложных промышленных изделий, а на развитии самых
передовых в то время отраслей: энергетики, металлургии, химической промыш-
ленности, машиностроения, являвшихся материальной основой формирования
современного ВПК и одновременно передаточным механизмом индустриальных
технологий в другие секторы производственной деятельности. Непременным
атрибутом модернизации стала ускоренная коллективизация, в какой-то степени
представлявшая собой возвращение крестьянства к прежним общинным тради-
циям. Развитие сельского хозяйства в этот период было напрямую подчинено
потребностям промышленного роста. Его главными задачами было обеспечение
промышленности рабочей силой, техническим сырьем, поддержание при мень-
шем числе занятых производства продовольствия на уровне, не допускающем
длительного голода. Была создана целостная система перекачки материальных,
финансовых и трудовых ресурсов из аграрного сектора в индустриальный.
Важной особенностью модернизации было то, что она протекала в условиях
сложившейся в стране тоталитарного политического режима. Впрочем, этот
режим не был чем-то новым, инородным, он целиком и полностью произрастал
из старой политической системы России, был ее порождением и наследником.
«В оформлении тоталитарного политического режима сталинского образца
немалую роль сыграли и национальные традиции России. Сразу же после рево-
люции лидерам большевиков казалось, что они полностью порывают с прошлым.
Они пытались даже в мелких деталях зафиксировать этот разрыв, который
был характерен и для других великих революций (например, изменение правил
правописания, отмена прежних воинских званий, изменение календаря и т.д.).
Однако по мере того как приходилось иметь дело не с мечтаниями и иллюзи-
ями, а с реалиями огромной страны, традиции постепенно начали оживать,
некоторые старые институты возрождались на новой основе… с учетом всех
исторических обстоятельств внутреннего и внешнего порядка, сложившаяся
политическая и экономическая система была неизбежной. Русская революция
в самом широком смысле слова стала результатом неэффективной модели
модернизационного развития. Обстоятельства победы революции и ее реальные
последствия создали ту тоталитарную систему, олицетворением которой
был Сталин. При тех объективных условиях эта система должна была стать
главным инструментом новой мобилизационной модели развития» [4, с. 218].
Тоталитарный коммунистический режим Сталина по сути своей представ-
лял разновидность самодержавия, евроазиатской деспотии, веками характерной
для России. Сталин как политический лидер представлял традиционный для
России тип правителя-самодержца. «И. Сталин, в отличие от Ленина, был не
революционным фанатиком, а традиционным правителем деспотического
склада» [4, с. 226]. Даже «культ личности» Сталина представлял собой рус-
скую традицию обожествления царя самодержца. Опираясь на возможности
тоталитарной системы для мобилизации ресурсов в процессе модернизации,
114
используя традиционно-монархическую психологию масс как опору, Сталину
удалось добиться поставленных целей.
Сталинская индустриализация, если судить по достигнутым результатам,
была наиболее успешной попыткой научно-технической модернизации в исто-
рии России. В итоге индустриализации СССР становится передовым промыш-
ленно развитым государством. За 12 лет (1928 – 1940) годичное производство
чугуна возросло в 4 раза, стали в 5 раз, угля – почти в 5 раз, нефти – в 3 раза.
По абсолютным показателям промышленного производства СССР переместил-
ся с пятого в 1913 г. на второе место в мире в 1937 г., уступая только США. К
1939 г. СССР стал одной из 4 стран мира, способных производить любой вид
промышленной продукции. Известный американский исследователь проблем
модернизации П. Бергер признавал, что «Советский Союз, безусловно, был
индустриальной державой, его экономика добилась устойчивого экономиче-
ского роста, материальный уровень населения страны медленно, но неуклонно
повышался» [1, с. 224]. В короткий срок ранее отстававшая по всем позициям
от передовых стран Россия достигла с ними паритета, а в некоторых сферах –
лидерства. Подобных результатов модернизации удалось достигнуть с помощью
тоталитарной политической системы. С.А. Ланцов считает, что «созданная под
вывеской “социализма” общественная система была в некотором смысле “со-
вершенной”. Так, например, тоталитарный политический режим опирался
на полностью огосударствленную, командную экономику, из чего проистекала
его большая устойчивость по сравнению с правототалитарными режимами
фашистского типа. Для определенных экстремальных условий – подготовка к
войне или сама война – сталинская модель была даже в какой-то степени иде-
альной, поскольку позволяла решать грандиозные по объему задачи в короткие
сроки, хотя и очень дорогой ценой» [4, с. 220].
Многие деятели культуры и политические лидеры стран Запада признавали
достигнутые И.В. Сталиным успехи. Даже такой непримиримый враг России как
У. Черчилль впоследствии так оценил результаты правления Сталина: «Он при-
нял страну с сохой, а оставил ее с атомной бомбой». В то же время необходимо
отметить, что Запад враждебно относился к успехам модернизации в Советской
России. В 20 – 30 гг. Европа не скрывала негативного отношения к нашей стране.
В годы Второй мировой войны западные либеральные демократии нуждались в
СССР для разгрома гитлеровской Германии, но как только опасность фашизма
миновала, Европа вновь перешла к прямой конфронтации. Началась «холодная
война», причины которой в одном – Россия стала не просто конкурентоспособна,
она во многом обогнала Европу в разных отраслях народного хозяйства, пытаясь
стать политическим и экономическим лидером стран незападного мира. Соз-
данный в 1949 г. СЭВ во много перекликался с идеями Всеславянской федера-
ции, высказанной Н.Я. Данилевским, а возникший в ответ на появление НАТО
Варшавский договор, по сути, являлся военно-государственным воплощением
этой конфедерации. Противостояние времен «холодной войны» ничего общего
не имеет с идеологическим противостоянием а-ля «либеральная демократия
против коммунистического тоталитаризма». С одной стороны, Запад и тогда, и
сейчас мирился с существованием коммунистического Китая, с другой – даже
115
после развала системы СЭВ и ОВД и после гибели Советского Союза НАТО
никуда не исчезло, а его антироссийская направленность сегодня очевидна всем.
«Холодная война» продолжается до сих пор, но уже в несколько иных формах.
Поэтому дело не в коммунизме, дело в России. Царская, коммунистическая или
посткоммунистическая Россия всегда враждебно воспринималась Западом, как
нечто чуждое и инородное.
Последняя крупная попытка модернизации известна под именем «пере-
стройки». Социальной предпосылкой перестройки явились радикальные сдвиги,
которые произошли в составе номенклатурной элиты советского общества в
1970 – 1980-е гг. Облик поколения советской номенклатуры 1970 – 1980-е гг.
кардинально отличался от их предшественников. Идейные мотивы, которыми ру-
ководствовались в своей деятельности предшествующие поколения, ушли в про-
шлое, а на первое место вышел прагматизм, а иногда и откровенный карьеризм.
Новое поколение советской элиты приобрело откровенно технократический
характер. Оно отличалось хорошим образовательным уровнем, знакомством с
Западом и его достижениями, были им очарованы. Подобные настроения опи-
сал еще в XIX в. Н.Я. Данилевский: «Но и те, которые, собственно, не могут
претендовать на честь принадлежать к Европе, так ослеплены блеском ее,
что не понимают возможности прогресса вне проложенного ею пути, хотя
при сколько-нибудь пристальном взгляде нельзя не видеть, что европейская
цивилизация так же одностороння, как и все на свете… политические формы,
выработанные одним народом, собственно только для одного этого народа
и годятся, но не соглашаются распространить эту мысль и на прочие от-
правления общественного организма» [2, с. 81]. Интересы верхушки советской
номенклатуры и элитарной интеллигенции, тесно связанной с номенклатурой,
определили основные направления и характер преобразований в условиях на-
чавшейся в 1985 г. Перестройки. Наиболее оптимальным вариантом для СССР
могла стать разновидность «китайского пути» – научно-техническая модерни-
зация при сохранении авторитарной политической системы и политической
стабильности. В силу некоторой схожести политической культуры России и
Китая можно предположить, что при определенных условиях была возможность
модернизации и либерализации экономики при сохранении основ прежнего
политического режима. С точки зрения консервативной теории модернизации
политическая стабильность (достигнуть которой можно только при сохранении
авторитаризма) – непременное условие успешной социально-экономической
модернизации. Но возможность китайского варианта не была реализована не
только и не столько потому, что у советского руководства отсутствовала четкая
стратегия и программа реформ, сколько потому, что верхушка руководства СССР
была «очарована» западной демократией, западным образом жизни, сознательно
разрушали не только коммунистическую систему, но и собственную страну.
Реальные интересы советской элиты оказались далеки от «китайского пути».
Этому способствовала и смена поколений в советском руководстве. На самый
верх вышли представители четвертого поколения партийной номенклатуры.
С одной стороны, многие видные деятели, принадлежавшие к этому поколе-
нию, находились под воздействием «либерального марксизма», разделявшего
116
основные, «общечеловеческие» ценности западной либеральной демократии.
С другой стороны, они, как и элитарная советская интеллигенция, стремились
к стандартам потребления, которые утвердились в западных странах. Именно
эти стандарты играли, куда большую роль, чем пресловутые «общечеловече-
ские» ценности.
Продуманного плана реформ не существовало. Первоначально верх взяла
технократическая тенденция, воплотившаяся в «ускорении». Суть этой кон-
цепции сводилась к попытке добиться экономического рывка за счет больших
инвестиций в машиностроение и административного внедрения новых тех-
нологий. С ухудшением экономической ситуации был сделан выбор в пользу
политических реформ. М.С. Горбачев ошибочно решил, что экономические
реформы не осуществляются из-за отсутствия политических преобразований.
На самом же деле они не осуществлялись из-за отсутствия четкой программы
экономических преобразований. «Осенью 1988 г. был сделан выбор в пользу
реформ. Эти реформы, так же как и предшествующие изменения, мало что
давали рядовому гражданину, но элитарные круги почувствовали изменения.
Сближение с Западом, разрядка международных отношений облегчили кон-
такты с внешним миром, расширили возможности командировок за рубеж в
страны со свободно конвертируемой валютой, что особенно ценилось в опре-
деленных кругах советского общества. Гласность в первую очередь удовлетво-
ряла потребности интеллигенции, но не способствовала реальному улучшению
условий жизни значительной части рядовых советских людей. А половинчатые
экономические реформы, которые проводились в 1980-е годы, должны были
снять, по замыслу их инициаторов, бремя ответственности за оперативное
управление экономикой с партийной номенклатуры. Задуманные М. Горбачевым
и его ближайшим окружением политические реформы также должны были
обеспечить их собственные корпоративные интересы» [4, с. 304].
Модернизация политической системы оказалась революционной по сво-
ей форме. Советское руководство абсолютно безответственно относилось к
возможности революционной (а не эволюционной) по форме модернизации.
Столь безответственное отношение можно объяснить тем, что несколько деся-
тилетий предшествующих перестройке (особенно 60 – 70-е гг.) были самыми
спокойными и стабильными за всю советскую историю. Политическая элита
перестала рассматривать стабильность как особую ценность. В связи с этим
возникла пренебрежительная трактовка эпохи стабильности как эпохи «застоя»,
все отечественное, русское, советское воспринималось как перманентно от-
сталое, а сложившийся веками особый тип русской национальной психологии
презрительно именовался «совковым». Запад всецело поддерживал подобные
настроения, предвкушая будущее грандиозное ослабление нашей стране. Во-
обще в период с 1985 по 2000 год является уникальным в отношениях России и
Запада. Никогда ни до, ни после в ходе всей российской истории Запад не был
столь «благожелательно» настроен по отношению к нашей стране, столь тесно
«сотрудничал» с ней.
В СССР произошла настоящая либеральная революция.
117
 Наиболее активную роль в политических событиях периода перестройки
играла интеллигенция, причем не только ее элитарные, но и массовые слои.
Поведение основной массы советской интеллигенции определялось тем поло-
жением, которое она занимала в позднесоветском обществе. К этому времени
интеллигенция, став массовым социальным слоем, утратила свое прежнее,
относительно привилегированное положение. Теперь она испытывала те же
трудности, что и основная часть населения СССР. Однако восприятие этих труд-
ностей и проблем происходило у интеллигенции в более обостренной форме.
Дополнительным стимулом роста оппозиционных настроений было то, что с
точки зрения интеллигенции власть целенаправленно и сознательно принижала
их статус. В условиях ослабления «железного занавеса» интеллигенция сравни-
вала свое положением с положением лиц интеллектуального труда на Западе,
что еще более усиливало ее недовольство.
Между либеральной позднесоветской и либеральной российской дорево-
люционной интеллигенцией много общего. Прежде всего, это выразилось в
негативном отношении к политическому режиму, государству и его институ-
там. Еще П.Б. Струве отмечал, что «идейной формой русской интеллигенции
является ее отщепенчество, ее отчуждение от государства и враждебность
к нему» [8, с. 139]. Это отчуждение и враждебность проявились, прежде всего,
в том, что и дореволюционная, и советская либеральная интеллигенция привет-
ствовала и поддерживала любые антиправительственные движения, в том числе
и откровенно сепаратистские, и националистические. Усилиями сепаратистов
и либеральной интеллигенции государственность была разрушена, но в итоге
эту самую интеллигенцию ждали суровые испытания и лишения. В период
перестройки либеральная интеллигенция призывала к разрушению «советской
империи», как «тоталитарного наследия преступного сталинского режима».
Националистические, сепаратистские движения в союзных республиках, вы-
двигающие не только антисоветские, но и откровенно антирусские лозунги полу-
чали всемерную поддержку со стороны «правозащитников» и «прогрессивной
общественности» Москвы и Ленинграда. Любая попытка защитить советскую
государственность трактовалась как «апология тоталитарного коммунизма», а
национальное достоинство русских, как «великодержавный шовинизм», а то и
«фашизм». Для тех, кто пытался это сделать, создали специальное клеймо, об-
ладающее ярко негативной окраской – «красно-коричневые».
Если в начале ХХ в. в среде интеллигенции были модными антимонархи-
ческие настроения, то в конце ХХ в. стали модными антикоммунистические.
Результатом откровенно бездумных действий фрондирующей интеллигенции, ее
утопического понимания политической ситуации в России, реалий традиционной
российской политической системы и особенностей российской политической
психологии была катастрофа. В начале века в России восторжествовала наиболее
радикальная и безжалостная версия марксизма, а в конце того же века столь же
радикальная и бесчеловечная версия либерализма. Но если в начале века импе-
рию все же удалось сохранить, то в конце века произошел ее распад, который
по своим последствиям является крупнейшей для России геополитической
катастрофой, последствия которой будут ощущаться еще ни одно десятилетие.
118
Итак, взгляды лидеров либерально-антикоммунистической оппозиции от-
личались крайним утопизмом. Как справедливо отмечает В. Согрин: «Утопизм
их заключается в отказе учитывать цивилизационные характеристики России,
органический социально-экономический, политический и социокультурный ма-
териал российской модернизации. Были проигнорированы социально-психоло-
гические настроения и возможности наших соотечественников, особенности
их мышления и традиции. Действительно, хотя массы россиян в тот период
отвернулись от официальной социалистической идеологии, они отнюдь не изба-
вились от ментальности, для которой характерны уравнительные настроения
и представления о социальной справедливости, не приемлющие безраздельного
господства рыночного распределения» [6, с. 42].
Либерально настроенные реформаторы выступили за свободные, не огра-
ниченные никаким государственным регулированием экономические отноше-
ния. Либеральные политики и либеральная интеллигенция считали, что право
частной собственности и свободный рынок, не контролируемые государством
являются достаточным источником всех экономических, политических и граж-
данских прав и свобод. Фактически они провозгласили культ частной собствен-
ности и свободного рынка. Эта классическая либеральная идеология, без позд-
нейших социальных дополнений, легла позднее в основу либеральных реформ
1992 г. Но для воплощения в жизнь этой идеологии необходимо было разрушить
государственность, так как в любой российской политической системе, будь то
самодержавие или Советская власть, ключевую роль играло именно государство.
Попытки постперестроечной модернизации 90-х гг. ХХ в. были не только
плачевны, но и резко отрицательны по своим последствиям. «Многие последую-
щие кризисы посткоммунистического развития современной России происте-
кали из того, что долгосрочные цели были принесены в жертву краткосрочным
расчетам молодых экономистов, не имевших достаточного политического
опыта и знаний. Этим молодым экономистам, к числу которых относились
Е. Гайдар, Б. Федоров, А. Чубайс… Г. Явлинский, и суждено было стать глав-
ными представителями либерализма в постсоветской России. Их трактовка
либерализма как идеологии характеризовалась крайним примитивизмом…
“Новой волне российских либералов, так же как и “прорабам перестройки”,
было свойственно игнорирование национальной специфики России и стремле-
ние к слепому копированию западного опыта и западных образцов» [4, с. 313].
Автор многих известных работ по политической философии В.Г. Капустин еще
в начале постперестроечной модернизации писал: «В современном российском
обществе практически нет ни экономических (развитый конкурентный рынок),
ни социальных (влиятельная группа, способная выступить в роли “среднего
класса”) ни культурно-политических (значительная и признанная обществом
“зона индифферентности” по отношению к существующим идейно-полити-
ческим полюсам), ни исторически-психологических (дающая социальную норму
традиция суверенитета личности и соответствующий ей тип личности)
предпосылок формирования либерализма в западном понимании. Указанное
выше говорит… об обреченности попыток импорта либерализма в Россию в
западных формах» [3, с. 80].
119
 Весьма иллюзорные взгляды демонстрировали и «прорабы перестройки»,
и «демократы» и в области внешней политики. «Анализ документов россий-
ского “демократического” движения показывает, что для большинства его
членов мир представлялся разделенным на две части, противоположные по
своим характеристикам: область “демократии” и область “тоталитариз-
ма”. Общество в государствах, которые считались “демократическими”
называлось “цивилизованным”, “нормальным”, “западным”, причем эти тер-
мины часто употреблялись как синонимы. “Тоталитарное” же общество
называлось “диктаторским”, “деспотией” (иногда “восточной деспотией”),
“коммунистическим режимом”… Каким же представлялся цивилизованный
Запад “демократическим” активистам? Главными его характеристиками,
естественно, были “свобода” и “демократия”. Однако он также понимался
как место, где люди живут в достатке, политическая система и экономика
работают как отлаженный механизм, а иногда даже как место, где люди
живут наполненной и счастливой жизнью» [5, с. 105]. Вот эти детские пред-
ставления и легли в основу внешнеполитического курса Российской Федерации
в начале 90-х гг. Основанный на них внешнеполитический курс осуществлялся
при полном игнорировании интересов России.
Таким образом, перестройка представляла собой попытку не только соци-
ально-экономической, но и политической модернизации по западному образцу.
Результатом стал не только полный крах советской экономики, но и крах всей
политической системы, гибель государства и последовавшая за ним экономи-
ческая, политическая и социальная нестабильность.
Последствия перестройки еще более были усилены постперестроечной
модернизацией 90-х гг. Авантюристские реформы привели экономику России
на край гибели, вышвырнули Россию из числа передовых стран мира, переме-
стили ее на периферию международных отношений. Вместо так обожаемого
отечественными либералами-западниками общества потребления западного
типа получился гибрид, основанный на отсталой в техническом отношении
экономике, целиком базирующейся на «добывающих» отраслях, и целиком
коррумпированном авторитарно-олигархическим режиме.
Модернизация дала отрицательные результаты: распад государства, эконо-
мическая катастрофа, самый коррумпированный за всю историю страны автори-
тарно-олигархический режим Ельцина. Попытка одновременной политической
и экономической модернизации потерпела крах. Возможно, она и привела к ве-
стернизации, но только не к модернизации современного российского общества.
В итоге вопрос о модернизации остается открытым до сих пор. Историче-
ский опыт позволяет однозначно ответить на поставленный вопрос: возможна
ли в принципе безболезненная попытка либерализации политической системы
России? Нет, невозможна. Любая попытка политической модернизации (либе-
рализации) приводит к крушению не только политической системы, но и рус-
ской государственности, политическому краху, за которым неизбежно следует
экономический и социальный хаос. В результате возникает новый диктаторский
режим, еще более жесткий, чем предыдущий, что является реакцией самой
120
политической системы на либеральные изменения. Так что, любые попытки
либерализации по западному образцу обречены на неизбежный крах.
Возможна ли вообще научно-техническая модернизация России, которая не
затрагивает основ политической системы? Да, возможна. В истории России есть
примеры успешной научно-технической модернизации. При этом необходимо
сохранять основы сложившейся политической системы, национальной культуры,
не пытаться построить очередной «карточный домик».
Далеко неоднозначно обстоит дело и с вестернизацией. Вестернизация,
то есть копирование западных традиций и обычаев, часто представляется
неизменным атрибутом модернизации. Но так ли это? Существуют примеры
успешной модернизации (например, Китай, Индия), которые проводились без
вестернизации. «Ни один из культурно-исторических типов не одарен привиле-
гией бесконечного прогресса и так как каждый народ изживается, то понятно,
что результаты, достигнутые последовательными трудами этих пяти или
шести цивилизаций, своевременно сменявших одна другую и получивших к тому
же сверхъестественный дар христианства, должны были далеко превзойти
совершенно уединенные цивилизации, каковы китайская и индийская, хотя бы
эти последние и одни равнялись всем им продолжительностью жизни. Вот,
мне кажется, самое простое и естественное объяснение западного прогресса
и восточного застоя. Однако же и эти уединенные культурно-исторические
типы развивали такие стороны жизни, которые не были в той же мере
свойственны их более счастливым соперникам, и тем содействовали много-
сторонности проявлений человеческого духа; в чем, собственно, и заключается
прогресс» [2, с. 102]. С другой стороны, неизбежность вестернизации при модер-
низации внедряется в массовое сознание сторонниками «европоцентристской»
теории развития человечества: мол, Запад – это высокоразвитая цивилизация,
а все остальные части света перманентно отсталые и должны «дотянуться» до
стандартов, принятых на Западе. Однако начало XXI века рисует совершенно
другую картину: Старый Свет если и не отжил, то уже отживает свое, а вперед
вырываются государства, принадлежащие к неевропейской цивилизации. Так
стоит ли нам в очередной раз перенимать отжившие нормы и традиции в угоду
выжившей из ума «старушке-Европе» и сиюминутной политической глупости?
Россия вновь стоит перед выбором. Актуальность модернизации вновь
высока. Однако нельзя допустить новой попытки западнически-либеральной
вестернизации, той формы «европейниченья», о которой еще в середине XIX в.
писал выдающийся русский мыслитель Н.Я. Данилевский: «Третья форма
европейничанья (и притом самая пагубная и вредная) состоит в смотрении
на явления внутренней и внешней жизни России с европейской точки зрения и
сквозь европейские очки. Этот взгляд, во что бы то ни стало старающийся
подводить явления русской жизни под нормы жизни европейской, делая это
или бессознательно (вследствие иссякновения самобытного родника русской
мысли), или даже сознательно (с тем, чтобы придать этим явлениям по-
чет и достоинство, которого они были бы будто лишены, если бы не имели
европейского характера), произвел много недоумении и всяческой путаницы в
области науки и неисчислимый вред на практике…наши высшие общественные
121
классы, привыкшие жить умственно чуждою жизнью, невольно переносят
вычитанные и высмотренные ими европейские идеалы на действительную
жизнь, приурочивая их к нашим общественным явлениям, тожественным по
названию с европейскими, – названию, данному на основании самой поверхност-
ной аналогии» [2, с. 102].
Список источников и литературы
1. Бергер П. Капиталистическая революция (50 тезисов о процветании, равенстве и
свободе). – М., 1994.
2. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М., 2014.
3. Капустин Б.Г. Кризис ценностей и шансы российского либерализма // Полис. –
1992. – № 5 – 6.
4. Ланцов С.А. Политическая история России. – СПб., 2009.
5. Лукин А. Представления «демократических» групп о внешнем мире (1985 –
1991 гг.) // Мировая экономика и международные отношения. – 1995. – № 8.
6. Согрин В. Западный либерализм и российские реформы // Свободная мысль. –
1996. – № 1.
7. Сталин И.В. О задачах хозяйственников // Вопросы ленинизма. – М., 1947.
8. Струве П.Б. Интеллигенция и революция // Вехи; Интеллигенция в России:
Сб.  статей. 1909-1910 / сост. Н. Казакова. – М., 1991.
V.V. IVANOVA
Candidate of historical sciences,
Professor of Department of history of the state and law
Kursk State Agricultural Academy (Kursk)
A.Yu. BOONIN
Candidate of historical sciences,
Reader of Department of history of the state and law
Kursk State Agricultural Academy (Kursk)
RUSSIAN MODERNIZATION: SOVIET VERSION
The article analyses the stages of social-economic modernization of the country during
the Soviet period.
Keywords: modernization, industrialization, “reconstruction” (“perestroyka”).
122
Н.А. КОСИНОВА
к.г.н., доц. кафедры маркетинга, организации и технологии коммерции
Курского филиала Российского экономического университета
имени Г.В. Плеханова
К.Г. ДОЧЕВА
к.филол.н., доц. кафедры социально-гуманитарных дисциплин
Курского филиала РЭУ имени Г.В. Плеханова
(г. Курск)
ПРОБЛЕМЫ ДИСКУРСИВНОЙ ДЕЗОРИЕНТАЦИИ В
СОВРЕМЕННОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ И КУЛЬТУРНОМ
ПРОСТРАНСТВЕ РОССИЯ – ЗАПАД
В статье анализируются современные проблемы, ставшие актуальными на полити-
ческом и культурном пространстве Россия – Запад.
Ключевые слова: дискурс, манипуляция, социум, цивилизация, воздействие.
Идеи историка и мыслителя Н.Я. Данилевского, утверждавшего, что Ев-
ропа для России чуждое и даже враждебное пространство, злободневны и
актуальны в контексте усилившихся в последнее время процессов разрушения
коммуникативного диалога, некоей дискурсивной дезориентации в современном
политическом и культурном пространстве Россия – Запад.
Знаками разобщения и нарушенного диалога изобилуют политические
символы, с господствующими масс-медиа, которые уже не только транслируют
политику, но и порождают ее, а также тенденции усиления информационного
контроля и расширения спектра новых средств воздействия на массовое созна-
ние, глубинная трансформация политической коммуникации.
Политический дискурс всегда являлся сферой реализации манипулятивного
воздействия и осмысливался, прежде всего, как средство продвижения поли-
тических идей, где первостепенными представляются: проблема оперирования
информацией, скрытый, опосредованный характер этого оперирования и фор-
мирование «мишеней воздействия».
Дискурс – это особым образом организованная и тематически выстроенная
последовательность высказываний, рецепция которых способна повлиять на
модели субъективного опыта человека, его внутреннюю репрезентацию мира,
убеждения и поведение [3, с. 88].
Таким образом, дискурс представляет собой, с одной стороны, последова-
тельность высказываний, а не их статическую структуру и, с другой стороны,
последовательность, обусловленную внешними факторами, определяющими
параметр дискурса: онтологический, гносеологический, языковой, текстовой,
контекстный, коммуникативный.
В современном диалоге Запад и Россия утвердился манипулятивный тип
политической коммуникации, в основе которого лежит акциональная парадигма
123
психологии воздействия. Создаются фреймы (системы) для целенаправленного
восприятия, и оценка событий диктуется индивиду [2, c. 131].
Современный политический дискурс содержит значительный объем кон-
текстуальной информации специфической направленности, которая заставляет
индивида непроизвольно и псевдорационально соотносить получаемые сообще-
ния со своими политическими предпочтениями.
Этот механизм оснащен мощнейшим манипулятивным потоком сообщений,
снабженных «комментариями-манипуляциями», «заклинаниями» лиц, которым
искусственно присваивается статус эксперта. Зачастую противоречивость по-
литической информации способствует когнитивной дезориентации массового
политического сознания и возникновению состояния массового когнитивного
диссонанса в обществе.
Однако сознание включает защитные механизмы восприятия, с помощью
которых осуществляется снятие когнитивного напряжения.
Так, самой цитируемой и обсуждаемой из обитателей Капитолийского холма
удалось стать Дженнифер Псаки, каждое ее заявление для прессы производит
такой фурор, что имя Псаки уже стало нарицательным.
Она утверждает, что шестой флот США подойдет к берегам Белоруссии,
хотя у Белоруссии нет берегов, выдает украинских беженцев за туристов, ко-
торые любят горный ростовский воздух и тому подобное. И сразу же русский
язык пополняется новым фразеологизмом «одна псаки сказала», журналист
из «Российской газеты» придумывает единицу измерения тупости 1 Псаки, а
Дмитрий Киселев предлагает новый внешнеполитический термин – «псакинг».
О ненасильственно физическом управлении людьми размышляли еще Кон-
фуций, Платон и Аристотель. Сам Наполеон утверждал, что четыре газетенки
смогут причинить больше зла, чем стотысячная армия. Масштабы мероприятий,
объемы их финансирования и военно-технического обеспечения свидетель-
ствуют о том, что информационное доминирование рассматривается сегодня
как один из основных факторов достижения целей национальной стратегии в
специфических условиях XXI века.
Его основные направления: розыск необходимой информации, переработка
полученной информации; защита информационных каналов, дезинформация
противника.
Как известно, интенции играют важную роль в организации речевого обще-
ния. В речи явно или скрыто отражается интенциональное состояние говорящего.
Понимание собеседника напрямую зависит от восприятия интенционального
аспекта высказываний. Передача интенций служит необходимой основой вза-
имопонимания, координации действий и целей говорящих. Без обращения к
интенциональному плану дискурса невозможно уяснить причины включения
субъекта в общение и протекание взаимодействия.
Создание номенклатуры речевых интенций, их иерархическая соподчинен-
ность, взаимосвязи и частотность в различных видах дискурса, обеспечивают
психологическое содержание речи.
За изреченным словом стоит интенциональное состояние, подчиненное
замыслу, плану, проекту, связанному с интерпретацией предшествующего
124
жизненного и социокультурного опыта, осуществляемого путем погружения в
социокультурное дискурсивное пространство и создания собственного внутрен-
него смыслового пространства, выступающего как фактор самопроектирования
и саморазвития. Современные информационные противоборства зиждутся на
интенциональных основах.
СМИ оказывают значительное влияние на политический дискурс, обладая
практически монопольным правом на реализацию инструментальных функций,
следовательно, обладая инструментами для поддержания и изменения соотно-
шения политических сил в обществе. Политический язык, как и политический
текст, за счет специфики семантико-синтаксических структур вынуждает людей
совершать определенные поступки, формулировать определенные взгляды и
строить определенные отношения. Поэтому большинство лингвистов актуали-
зирует риторический аспект.
Исследования последних лет отечественных и зарубежных ученых концен-
трируют внимание к области дискурсивных форм политического поведения,
утверждая тот факт, что через лингвистическую основу отчетливее постигаются
психологические, культурологические и философские основы жизнедеятель-
ности [3, c. 214].
Например, на синтаксическом уровне информационная структура может
кодироваться через порядок слов, использование параллельных конструкций,
конструкций с пассивным залогом и т.д. Еще Шейгал выражала дискурс
формулой «дискурс = подъязык + текст +контекст» [6, c. 204], рассматривая
политический дискурс как ретранслятор смыслов, ценностей, идей, образов,
мнений, интерпретаций, то есть очень мощный властный ресурс.
Следует отметить тенденции повышения речевой агрессивности в поли-
тической дискурсивной практике «Запад о России». В частности, лингвисты
усматривают агональность как регулярный признак политического дискурса,
четко прослеживаемый в речах, интервью, пресс-конференциях – риторике
бундесканцлера Германии А. Меркель.
Таким образом, специфика содержательного диалога политических лиде-
ров Германии и России по экономико-политической проблематике испытывает
фактор риска коммуникативной слаженности, что в совокупности в будущем
создаст напряженную политико-психологическую среду.
Действительно, политический дискурс оперирует коннотациями слова,
словесной игрой, манипулированием номинациями, применением пейоратив-
ной лексики, одной из основных черт современного политического дискурса
является неверифицируемость суждений.
Речь идет о намеренном использовании в текстах политического дискурса
таких аргументативных схем, которые отвечают задачам воздействия не на раз-
ум, а, в первую очередь, на эмоции реципиента.
Основными типами аргументации в политическом дискурс являются аргу-
менты к традициям, общепризнанным авторитетам, к социокультурным ценно-
стям, историческим примерам. Отсюда справедливо говорить о пятой мировой
войне – информационно-интеллектуальной, которая ведется на новых фронтах:
языковом, культурном, цивилизационном, этническом, религиозном и т.д.
125
 И как бы власти той или иной страны не использовали тактики, чтобы
управлять свободным потоком информации, в частности, в Интернете: прини-
мать законы, запрещающие определенные типы контента, запрещать активные
манипуляции, проводить физические атаки против блоггеров и других пользо-
вателей Интернета, стратегии этой войны жестки и непреодолимы.
Список источников и литературы
1. Кубрякова Е.С. О понятиях дискурса и дискурсивного анализа в современной линг-
вистике // Дискурс, речь, речевая деятельность: функциональные и структурные аспекты:
Сб. обзоров / РАН ИНИОН Центр гуманитарных научно-информационных исследований,
Отд. языкознания / отв. ред. Ромашко С.А. и др. – М., 2000. – С. 7 – 25.
2. Потапова Р.К., Потапов В.В. Язык. Речь. Личность / Р.К. Потапова, В.В. Пота-
пов. – М., 2006. – 496 с.
3. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И. Карасик. –
Волгоград, 2002.
4. Шейгал Е.И. Семиотическое пространство политического дискурса // Политиче-
ский дискурс в России – 3: Материалы раб. совещ. (Москва, 27 – 28 марта 1999 года) / Под
ред. Ю.А. Сорокина и В.Н. Базылева. – М.: Диалог-МГУ, 1999. – С. 114 – 123.
5. Шейгал Е.И. Язык и власть / Е.И. Шейгал // Языковая личность: проблемы лингво-
культурологии и функциональной семантики. – Волгоград: Перемена, 1999. – С. 142 – 138.
6. Шейгал Е. И. Вербальная агрессия в политическом дискурсе //Вопросы стили-
стики. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. – Вып. 28: Антропоцентрические исследо-
вания. – С. 204 – 222.
N.A. KOSINOVA
Candidate of geographical sciences, associate professor of marketing, organization
and technology of commerce, REU them. G.V. Plekhanov Kursk branch (Kursk)
K.G. DOCHEVA
Candidate of Philology, associate professor of social and humanitarian disciplines,
REU them. G.V. Plekhanov Kursk branch (Kursk)
PROBLEMS DISCURSIVE DISORIENTATION
IN MODERN POLITICAL AND CULTURAL SPACE RUSSIA – WEST
In article the modern problems which became actual on political and cultural space Russia
West are analyzed.
Keywords: discourse, manipulation, society, civilization, influence.
126
В.Н. ДАШКОВ
д.т.н., проф., директор Института энергетики
Национальной академии наук Беларуси
В.Б. ЛОВКИС
к.т.н., декан агромеханического факультета,
доц. кафедры основ научных исследований и проектирования
Белорусского государственного аграрного технического университета
(г. Минск, Беларусь)
К ВОПРОСУ ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ
АГРОИНЖЕНЕРНОЙ НАУКИ В ХХ ВЕКЕ
В статье рассматриваются этапы развития агроинженерной науки на протяжении
ХIХ – ХХ вв., попытки внедрения новых технологий в сельском хозяйстве, важность учета
сложившихся традиционных способов обработки земли при разработке новых технологий.
Ключевые слова: агроинженерная наука, сельскохозяйственное машиноведение,
земледельческая механика, апробация плугов.
В конце ХIХ – начале ХХ века агроинженерная наука, занимавшаяся про-
блемой создания сельскохозяйственной техники, называлась земледельческая
механика, получившая свое название от корня слов «земля» или «земледелие».
Она изначально формировалась, опираясь на фундаментальные положения теоре-
тической механики – статику и кинематику механизмов, динамику материальной
точки, системы материальных точек, абсолютно твердого тела, сплошных сред, к
которым примыкает теория упругости и в целом механика материалов.
Изучение закономерностей преобразования сельскохозяйственных ма-
териалов и сплошных сред рабочими органами машин относится к теории
технологических процессов – одному из важнейших разделов земледельческой
механики. Положения теории рабочих органов, орудий и машин, совершенство
их проектирования, расчет и сравнительная эффективность проверялись опыт-
ным путем – методами натурных исследований и испытаний.
В таких условиях «взаимного притяжения» практики и науки, строительства
фабрик и заводов по выпуску сельскохозяйственного инвентаря и простейших
машин, организации высших инженерно-технических школ, опытных станций и
испытательных учреждений зарождались в начале ХХ века ростки земледельческой
механики и машиноведения, приемы и методы испытаний машин для земледелия.
Важную роль в развитии сельскохозяйственных орудий и машин в начале
ХХ столетия сыграли кафедры сельскохозяйственного машиноведения при
Харьковском технологическом институте (1897 г.) и сельскохозяйственных
машин при Киевском политехническом институте (1898 г.) с машиноиспы-
тательной станцией при ней. Кафедра сельскохозяйственных машин в Киеве
имела два отделения: сельскохозяйственное машиноведение и конструирование
машин. Здесь, под руководством профессор К.Г. Шиндлера, приглашенного на
эту должность из Московского сельскохозяйственного института (Московская
127
сельскохозяйственная академия им. К.А. Тимирязева), вплоть до Первой мировой
войны проводились изыскания и испытания рациональных форм рабочих по-
верхностей и апробация плугов для обработки различных типов почв. основная
деятельность кафедры в то время была направлена на проведение испытаний
сельскохозяйственных машин и орудий. С этой целью под Киевом (село Грушки)
в 1900 г. была открыта фактически первая в России постоянно действующая
станция по испытанию сельскохозяйственных машин и орудий, которая сыгра-
ла большую роль в деле совершенствования сельскохозяйственной техники,
выпускаемой в то время. Наиболее широкое внедрение в сельскохозяйственное
производство получали только те машины, которым была дана положительная
оценка этой машиноиспытательной станцией. Следует отметить, что после испы-
таний станция, как правило, оставляла у себя образцы испытываемых машин для
изучения их студентами, благодаря чему на кафедре была собрана значительная
коллекция машин и орудий. Проведение испытаний большого количества машин
позволило профессору К.Г. Шиндлеру составить фундаментальный атлас сель-
скохозяйственных машин и орудий, использовавшийся в учебных целях.
Решающий вклад в формирование основ машиноведения и земледельческой
механики внес выдающийся ученый, академик ВАСХНИЛ и почетный академик
АН СССР Василий Прохорович Горячкин (1868 – 1935 гг.). В 1896 г. он присту-
пил к чтению курса «Учение о сельскохозяйственных машинах и двигателях»
в Московском сельскохозяйственном институте. Такой курс читался впервые, и
молодой профессор В.П. Горячкин самостоятельно разработал теоретические
основы расчета и построения сельскохозяйственных машин и орудий, обосновал
технологические процессы. В отличие от предшественников и современников,
использовавших исключительно описательный метод, он в своих лекциях и те-
оретических построениях широко применял законы теоретической механики и
высшей математики.
Систематизацией данных о сельскохозяйственных машинах и эффективности
их применения в начале столетия занялось Бюро по сельскохозяйственной меха-
нике при Ученом Комитете Главного управления землеустройства и земледелия
России, куда входили известные ученые и инженеры.
В состав Бюро входили: отдел изучения сельскохозяйственных машин;
лаборатория физики почв с задачей исследования влияния машин на измене-
ние структуры почв; отдел испытания тракторов и двигателей с подотделами
испытания материалов, конструирования инструментов, семенной и химиче-
ской лабораториями, статистический и справочный отделы. Было создано два
отделения Бюро в Акимовке (ныне Запорожская область) и Капланбеке (близ
Ташкента) с испытательными участками и мастерскими для изготовления при-
боров и инструментов.
Необходимо вспомнить также об организации и деятельности Ростовской
(ныне Северо-Кавказская МИС, 1907 г.), Омской (Сибирская) и Прибалтийской
(1911 г.) машиноиспытательных станций, сохранившихся (с перерывом в 20-х –
30-х годах) и до настоящего времени.
Период организации первых кафедр по сельскохозяйственному машино-
ведению и машиноиспытательных станций связан с деятельностью известных
128
ученых: Ю.А. Вейса, М.Х. Пигулевского, К.Г. Шиндлера, Д.Д. Арцыбашева,
В.И. Нагибина, С.В. Полетаева, К.М. Баркова, И.Д. Белова и др.
С 1909 г. под руководством Д.Д. Арцыбашева Департаментом земледелия
издавался ежемесячный журнал «Известия Бюро по сельскохозяйственной
механике», в котором издавались статьи по теории и конструкциям сельско-
хозяйственных машин, а также освещались результаты испытаний различных
сельскохозяйственных машин и тракторов.
Трудами ученых В.П. Горячкина, К.Г. Шиндлера, Д.Д. Арцыбашева и
других были определены главные направления изучения и исследования тех-
ники, развития машиноведения, земледельческой механики и испытательского
дела: изучение машин в отношении агрономических требований, изучение
конструкций в целях обеспечения их работоспособности, усовершенствование
и приспособленность машин к местным условиям, разработка теоретических
положений для их проектирования.
Если на начальном этапе развития земледельческой механики основными
объектами ее разработок были главным образом вопросы машиноведческого
механического описания технологических процессов, орудий и машин, то на
базе пионерских научных изысканий академика В.П. Горячкина стали все шире
рассматриваться вопросы теории рабочих и производственных процессов, задачи
механики машин и орудий, построения и проектирования машин и машинных
агрегатов в целом, опытной проверки и отработки машин и орудий методами
их систематических сравнительных испытаний.
Более систематические работы по формированию основ машиноведения,
земледельческой механики и испытаний как научных дисциплин, то есть как
системы научно-технических методов анализа и синтеза конструкций рабочих
органов, процессов, орудий, машин и машинных агрегатов, на базе теоретиче-
ских положений и результатов натурных испытаний начались в первой четверти
прошлого века и продолжились в послереволюционные тридцатые годы, когда
начался период активной механизации и тракторизации крупного сельскохо-
зяйственного производства.
В 30-х годах в России и Украине был создан ряд научно-исследовательских
учреждений (ВИМ, НАТИ, УкрНИИСХОМ, УНИИМЭСХ), а также значительное
число проектно-конструкторских бюро при заводах сельскохозяйственного ма-
шиностроения. В 30-х – 50-х годах была организована широкая цепь факультетов
механизации, которые готовили научно-технические кадры.
Достойное место среди них занял факультет механизации сельского хо-
зяйства в Киевском сельскохозяйственном институте, открытый в 1929 г. (ныне
Национальный аграрный университет, отметивший в 2008 г. свой 110-летний
юбилей). Кафедру сельскохозяйственных машин этого факультета впоследствии
возглавлял профессор П.Ф. Вовк, автор первого учебника по сельскохозяй-
ственному машиноведению, лично принимавший активное участие в создании
опытных образцов свеклоуборочных машин.
В 1931 – 1935 гг. кафедрой сельскохозяйственных машин заведовал про-
фессор А.Н. Карпенко, который разработал экспериментальные основы выбора
параметров высевающих аппаратов сеялок, издал несколько учебников по
129
сельскохозяйственному машиноведению, в том числе и за рубежом. А.Н. Карпен-
ко впоследствии возглавлял отдел посевных машин ВИМ (г. Москва) и кафедру
механизации Московской сельскохозяйственной академии им. К.А. Тимиря-
зева, стал доктором технических наук, в дальнейшем был избран академиком
ВАСХНИЛ.
На кафедре сельскохозяйственных машин Киевского сельскохозяйственного
института работал д.т.н., профессор, академик АН УССР, лауреат Государственной
премии СССР А.А. Василенко, один из первых разработчиков конструкции свекло-
подъемников и свеклоуборочных комбайнов. Он первым издал труд «Свеклоубо-
рочные комбайны», в 1944 – 1958 гг. был директором Научно-исследовательского
института машиноведения и сельскохозяйственной механики АН УССР.
Особо следует отметить академика ВАСХНИЛ (РАСХН), УААН, чл.-корр.
АН УССР П.М. Василенко, который с 1935 по 1962 г. возглавлял кафедру сель-
скохозяйственных машин Киевского сельскохозяйственного института. Являясь
приемником и последователем учения В.П. Горячкина, он продолжил и решил
важнейшие задачи земледельческой механики с использованием принципов ана-
литической механики. Его фундаментальные труды опубликованы во Франции,
США, Китае, Румынии, других странах и сыграли важную роль в создании и
развитии сельскохозяйственной техники.
Монография П.М. Василенко «Автоматизация процессов сельскохозяй-
ственного производства» занесена в число книг международного фонда ООН.
В связи с разработкой американскими учеными «Лунохода» цитируется труд
П.М. Василенко «Теория качения колеса со следом».
До конца своих дней (а умер он 21 апреля 1999 г.) академик П.М. Василен-
ко вел активный творческий поиск: в 1996 г. им издан фундаментальный труд
«Введение в земледельческую механику», в 1998 г. увидела свет его последняя
монография «Основы аналитических методов в земледельческой механике».
В послевоенное время стало возрождаться сельхозмашиностроение и ис-
пытательное дело. В 1948 г. была организована сеть машиноиспытательных
станций, в том числе и Украинская МИС, которая в 1976 г. была реорганизована
во Всесоюзный научно-исследовательский институт по испытанию машин и обо-
рудования для животноводства и кормопроизводства (ВНИИМОЖ), с 1991 г. – в
Украинский государственный центр по испытанию и прогнозированию техники
и технологий для сельскохозяйственного производства (УкрЦИТ), а в 2005 г. – в
Украинский научно-исследовательский институт прогнозирования и испытаний
техники и технологий им. Леонида Погорелого. В Минске в 1947 году был создан
Белорусский научно-исследовательский институт механизации и электрификации
сельского хозяйства, который быстро развивался благодаря работе в его стенах
ряда крупных ученых: М.Е. Мацепуро, Ю.А. Вейса, И.П. Опейко и других.
В первое послевоенное десятилетие агроинженерной наукой Беларуси под
руководством академика М.Е. Мацепуро разработана и осуществлена концепция
комплексной механизации работ по освоению заболоченных земель зоны По-
лесья. обоснованы параметров рабочих органов, разработаны и поставлены на
производство машины для создания открытой и закрытой осушительной сети,
агрегаты для ухода за каналами, машины для расчистки и обработки осушенных
130
земель. К достижениям института в тот период также относятся: семейство
плужных канавокопателей, болотная модификация трактора, тросоякорная
система с лебёдкой для бестракторной прокладки канав в трудно проходимых
местах болот. За 1947 – 1957 гг. институт разработал более 150 различных кон-
струкций сельскохозяйственных машин, орудий и приспособлений, из которых
около 60 внедрены в производство. В их числе такие известные машины как
картофелесажалка СКГ-6, культиваторы КОН-4,2 и КРН-2,8, плуги ПВ-30 и УЛ-
З-ЗО, кормозапарники КПК-1,5 и КПК-2,5, котлы-парообразователи КМ-1600,
КМ-1300 и КМ-2500, которые выпускались серийно десятками тысяч штук.
Ученые БелНИИМСХ оказывали значительное влияние на развитие сель-
ского хозяйства. Были разработаны научные основы мобильной энергетики
и обоснована система машин для зоны белоруссии, определены параметры
энергонасыщенных тракторов, оптимальный состав машинно-тракторного парка
колхозов и совхозов, методы и средства совмещения технологических процессов.
Под руководством академика М.М. Севернева исследованы пути повы-
шения качества, надёжности и сроков службы сельскохозяйственных машин,
оптимизации системы технического обслуживания МТП. В области техноло-
гии ремонта машинно-тракторного парка крупные наработки сделаны первым
ректором БИМСХ, бывшим директором Минского тракторного завода профес-
сором В.П. Сусловым. Академиком ВАСХНИЛ С.И. Назаровым, профессором
Л.Я. Степуком и их учениками обоснованы технологии механизации заготовки,
приготовления и внесения в почву органических и минеральных удобрений,
известковых материалов и ядохимикатов, механизации противоэрозионной
обработки почвы и посевов. Вместе со Всесоюзным институтом механизации
и другими научно-исследовательскими учреждениями учеником М.Е Мацепу-
ро, профессором Р.Л. Турецким с коллегами созданы машины, оборудование
и приспособления для противоэрозионной обработки почвы в условиях не-
чернозёмной зоны, механизации культуртехнических работ, очистки закрытых
мелиоративных систем, строительства дренажа.
Основными достижениями в разработке научных положений методологии
и методики создания испытаний новой сельскохозяйственной техники следует
считать четко определившийся зональный подход, систематизацию стандарти-
зированных, разрозненных раньше методов и создание системы средств экс-
периментальной оценки агротехнических, эксплуатационно-технологических,
эргономических и экономических показателей, базирующихся на статистических
методах выборочного наблюдения с применением средств научного планирования
экспериментов, методов статистической оценки и интерпретации результатов,
использование системотехнических средств анализа полученных результатов
и принятие решений – многокритериальный анализ, построение комплексных
критериев оценки, построение обобщенных экономических критериев и др.
После Первой мировой войны в научно-исследовательских организациях
и высших учебных заведениях СССР был разработан широкий комплекс про-
блем земледельческой механики как частного, так и общего содержания. Без
сомнения, в рамках краткой статьи дать полный обзор указанных проблем очень
сложно. Поэтому приводимые нами сведения о разработках в данной области и
131
их авторах следует рассматривать как некоторую часть таких разработок, отра-
жающих основные, фундаментальные вехи развития земледельческой механики.
Одним из наиболее фундаментальных трудов в области почвообработки стал
труд В.П. Горячкина «Теория плуга», изданный в 20-х годах и явившийся осно-
вополагающим для расчета и проектирования конных и тракторных плугов. При
этом В.П. Горячкин показал, что одной из универсальных геометрических форм,
которые могут быть использованы для проектирования отвалов плугов, является
цилиндроид.
Мировую известность получила и до настоящего времени применяется «ра-
циональная формула Горячкина» для силы тяги плугов.
Впоследствии, в 20 – 60-е годы, в разработку проблемы механики обработки
почвы, кроме В.П. Горячкина, внесли свой вклад многие известные ученые:
Н.Д. Лучинский, Н.В. Щучкин, В.А. Желиговский, А.Н. Гудков, Л.В. Гячев,
Л.П. Крамаренко, В.С. Жегалов, Г.И. Покровский, Г.Н. Синеоков, М.Е. Маце-
пуро, Н.В. Бок и другие.
Разработка проблем механики обработки почвы тесно связана с механи-
кой сплошных сред вообще. Дело в том, что почва как дисперсная среда при
определенных видах обработки может находиться в различных физических
состояниях – твердом, пластически-вязком и сыпучем. В соответствии с этим
при изыскании оптимальных в агрономическом и энергетическом смыслах
технологических процессов обработки нашли широкое применение законы
деформирования упругих, вязко-пластических и сыпучих сред, в частности,
и в многочисленных зарубежных исследованиях, обобщенных в монографии
ученых А. Кулена и Х. Кунпера (1986).
Первый комплекс разработок в области механики процессов посева сель-
скохозяйственных культур выполнили в начале 30-х годов А.Н. Карпенко и
М.Н. Летошнев – по высевающим аппаратам и П.М. Василенко – по сошникам.
Результаты этих разработок использованы при создании первых конструк-
ций тракторных сеялок. При этом А.Н. Карпенко установил скорость потока
семян у свекловичных сеялок, а М.Н. Летошнев – необходимый объем катушки
высевающего аппарата.
В 60 – 70 годы в связи с возникшей потребностью повышения точности
посева пропашных культур был проведен широкий комплекс разработок, направ-
ленный на решение задач анализа и синтеза параметров высевающих аппаратов
точного высева на основе использования положений механики и статистических
методов.
В работах Л.П. Орехова, Н.Г. Бондаренко, С.В. Кардашевского, В.С. Глухов-
ского, В.С. Басина, П.В. Савича, О.А. Маковецкого, В.В. Брея, В.А. Шабранского
и др. установлены различные функциональные взаимосвязи статистических
характеристик распределения семян с распределением растений кукурузы и
сахарной свеклы в зависимости от различных факторов.
Выбор наиболее эффективных типов конструкций и параметров заделы-
вающих рабочих органов проведен академиком ВАСХНИЛ Г.Е. Листопадом и
докторами наук Ф.М. Соловьем, В.С. Глуховским, В.С. Басиным, О.А. Мако-
вецким и др.
132
Теория пневматических высевающих систем обобщена в монографии
Л.В. Погорелого и др. Разработки по конструктивно-компоновочным схемам
различных типов сеялок выполнены П.В. Сысолиным.
Разработки по механике процессов защиты растений от болезней и вре-
дителей, основанные на теории образования, рассеивания и оседания капель,
освещены в трудах Н.А. Фукса, Л.М. Левина, В.Ф. Дунского, Г.Н. Абрамовича,
Ю.Ф. Дитякина, Л.А. Витман, Л.И. Сено, Ж.М. Судит, В.В. Ченцова, Д.Г. Войтю-
ка, И.Я. Осташевского, И.И. Сушка, Л.Я.Степука, Н.Л. Вызова, Ю.В. Иванова,
А.С. Лышевского, М.П. Георгиева, И.П. Масло, Г.И. Живолупа, Н.В. Никитина,
Е.Г. Султан-шаха, А.С. Барановского, М.И. Штеренталя и др.
В области механики процессов скашивания и обмолота зерновых культур
при их уборке необходимо отметить, прежде всего, разработки В.П. Горячкина,
который после издания в 1909 г. своего классического труда «Теория жатвенных
машин» в 1932 – 1934 гг. разработал «Теорию ножей жатвенных машин». При
этом он установил значение таких важных показателей процесса резания стеблей,
как мощность, площадь, обрабатываемая ножом за один ход, сила резания. Им
также выполнена аналогичная разработка для силосо-соломорезок.
Основанием для определения параметров режущих аппаратов жатвенных
аппаратов зерно- и кормоуборочных машин явились разработки А.А. Василенко
и А.Н. Карпенко, а комбайнов в целом – И.Ф. Василенко, С.Е. Босого, Е.И. Рез-
ника, Г.Е. Листопада и др. Л.П. Крамаренко установил, что косой срез стеблей
хлебных злаков является менее энергоемким, чем срез, осуществляемый в то-
рец. Элементы теории мотовила были разработаны В.П. Горячкиным, а затем
Г.Д. Терским, Н.Б. Боком и др.
Элементы механики молотильных устройств на базе применения принци-
пов динамики твердого тела также впервые рассмотрел В.П. Горячкин.
Другие вопросы, касающиеся изыскания оптимальных параметров моло-
тильного устройства, освещены в трудах В.А. Желиговского, Н.С. Комарова,
М.А. Пустигина, Г.М. Гинько, В.А. Сакуна, Г.И. Назарова, Н.И. Кленина,
Э.В. Жалнина, Э.И. Шпаковича и др.
Результаты изысканий, направленные на установление оптимальных ус-
ловий просеивания зерна с помощью клавишных соломотрясов, изложены в
трудах И.Ф. Василенко, С.П. Бублика, В.П. Третьяка и др.
Установлено, что повысить эффективность процессов сепарации соломисто-
го вороха ввиду естественных ограничений на частоту и амплитуду колебаний
граблин соломотряса возможно главным образом за счет увеличения его длины
или площади (количество клавиш), что и реализуется в новых конструкциях
комбайнов.
Второй этап сепарации состоит в отделении от зерна легких и тяжелых
примесей, отличающихся по своим размерам, форме, свойствам поверхностей и
парусности. Отделение (очистка) от зерна легких примесей осуществляется с по-
мощью колеблющихся решет и воздушного потока, создаваемого вентиляторами.
При этом необходимо, чтобы у соломотрясов были уравновешены силы
инерции. Первые предпосылки к решению этой задачи приводятся в трудах
133
В.П. Горячкина, И.И. Артболевского, В.А. Желиговского и др., которые, кстати,
начинали свой путь в большую науку на машиноиспытательной станции.
Теория процесса сепарации мелкого зернового вороха на решетках с учетом
дальности полета отдельных частиц вследствие различных значений в наклонном
потоке воздуха была предложена еще В.П. Горячкиным.
С целью изысканий оптимальных условий просеивания и движения частиц
зернового вороха по решетам была разработана теория движения частиц зерно-
вого вороха при скольжении их по горизонтальным и наклонным шероховатым
поверхностям при различных кинематических элементах движения последних.
Такого рода задачи решались В.П. Горячкиным, М.Н. Летошневым, П.М. Ва-
силенко, П.М. Заикой и др. Для кругового движения сепарирующей плоскости
задача была решена известнейшим ученым Н.Е. Жуковским.
Широкий комплекс разработок, направленных на изыскание конструк-
тивных параметров и кинематических элементов движения решетных станов
сепараторов зернового вороха, отражен в трудах Г.Д. Терскова, Б.А. Берга,
С.Л. Алферова. Решение этих вопросов стало возможным на основании фун-
даментальной работы М.И. Блехмана и Г.Ю. Дженелидзе.
М.И. Блехманом установлены динамические условия интенсификации про-
цесса при перемещении дисперсного материала по колеблющемуся решету без
отрыва и с отрывом от плоскости по вибрирующей поверхности.
Вопросы, касающиеся теории и расчета транспортировки частиц по наклон-
ным шероховатым поверхностям, совершающих гармоничные колебания в двух
плоскостях, рассмотрены в трудах Л.Б. Левенсона, М.Н. Летошнева, В.А. Олевско-
го, М.И. Блехмана, Г.Ю. Дженелидзе, П.М. Заики, В.А. Кубышева, С.А. Алферова
и др. Но теория сепарации дискретных частиц вороха является частным случаем.
Более общим случаем сепарации вороха является сепарация определенного слоя
вороха как некоторого потока. Разрабатывая этот вопрос, Г.Е. Листопад установил,
что интенсивность процесса сепарации зернового вороха обуславливается коли-
чеством энергии, подаваемой через данный объем вороха.
Исследования Н.М. Летошнева, П.М. Заики, Е.С. Гончарова и др. показали,
что производительность процессов сепарации можно повысить, используя для
этого, наряду с гравитационными, также силы инерции частиц вороха, применив
для этого вибрирующие поверхности – плоские, конические или цилиндриче-
ские, вращающиеся вокруг вертикальной оси и совершающие колебательные
движения в вертикальном направлении. В некоторых случаях при этом может
быть использован воздушный поток.
Важнейшие вопросы, связанные с проблемами сушки сельскохозяйствен-
ных материалов (в особенности зерна), которые были предметом исследований
академика В.П. Горячкина (который в 1907 г. вывел уравнение сушки в виде
показательной функции) получили дальнейшее развитие в трудах А.В. Лыкова,
С.Д. Птицына, В.И. Анискина и др.
В начале 30-х годов для создания технических средств механизации уборки
сахарной свеклы, наряду с эмпирическими предпосылками, были выполнены
теоретические разработки П.Ф. Вовком и А.А. Василенко.
134
Среди наиболее активных участников в области разработки вопросов меха-
ники сложных процессов уборки и создания работоспособных свеклоуборочных
машин следует назвать А.А. Василенко, П.М. Василенко, В.А. Кулаковского,
А.Ф. Ушакова, А.А. Коренькова, И.Д. Еремеева, Н.В. Татьянко, Ю.Б. Аванесова,
Л.В. Погорелого, В.М. Булгакова, В.В. Брея, А.С. Кравченко, Н.И. Кривогова,
В.Г. Карпова, А.Г. Цымбала, И.Н. Серебрякова, Б.П. Шабельника, Н.М. Хеле-
мендика, Б.М. Гевка, Н.М. Зуева, А.А. Вилде и др.
Основополагающие разработки по механике процессов уборки картофеля
и последующему созданию картофелеуборочных машин выполнены докторами
технических наук Г.Д. Петровым, Н.Н. Колчиным, А.А. Сорокиным, П.Н. На-
стенко, Н.В. Фирсовым, М.Е. Мацепуро, Л.А. Вергейчиком и др., а для моркови
и столовых корнеплодов – д.т.н., проф. В.А. Хвостовым.
Вопросы механики приготовления кормов – дробления, плющения, размо-
ла, брикетирования, гранулирования и соответствующих технических средств,
применяемых для их осуществления, – освещены в трудах М.Б. Фабриканта,
П.Ф. Сушко, С.Д. Куща, С.В. Мельника, Г.М. Кукты, Ф.П. Кирпичникова,
А.С. Зотова, В.И. Сироватки, А.Г. Мюллера, В.И. Особова, А.А. Омельченко,
В.И. Передни, К.Ф. Терпиловского, Е.И. Храпача, В.А. Ясенецкого и др.
Чл.-корр. УААН (ВАСХНИЛ) Ю.Ф. Новиков разработал основы меха-
нического фракционирования урожая зеленых растений с получением новых
белоксодержащих продуктов пищевого и кормового назначения, существенно
повышающего питательную ценность корма.
Заслуживают также быть отмеченными труды Е.М. Гутьяра и М.А. Пусты-
гина, посвященные вопросам механики процессов прессования сена и других
соломистых масс, на основании которых осуществлялись расчеты и проекти-
рование прессов.
Обоснование параметров рабочих органов и машин для уборки льна выпол-
нено доктором технических наук, профессором Г.А. Хайлисом и его учениками.
Одной из самых сложных проблем в области механизации животноводства
является механизация доения коров. Составными элементами этой проблемы
являлись вопросы, требующие для своего решения применения принципов
механики и гидродинамики: обоснование параметров доильных аппаратов, сепа-
раторов, транспортирующих коммуникаций молока, механики поточного метода
доения коров и т.д. В разработке этих вопросов принимал участие широкий
круг научных работников различных научно-исследовательских учреждений,
среди которых необходимо отметить Л.П. Карташева, Э.А. Келписа, Ю.А. Цоя,
Л.П. Кармановского, М.М. Луценко, В.Ф. Королева, А.И. Фененко.
Как отмечалось, предметом изучения земледельческой механики являются
не только частные вопросы, касающиеся механики конкретных технологических
процессов и технических средств для их осуществления, но и общенаучные и
общетехнические проблемы, то есть проблемы, относящиеся к широкому кругу
процессов и технических объектов.
К таким проблемам относятся: механика переноса частиц и массы матери-
алов в процессе обработки сельскохозяйственных сред; механика движителей
(колес, гусениц и др.) при перемещении машин по сминаемой почве; динамика
135
сельскохозяйственных машин и машинных агрегатов; колебания и вибрации в
интенсификации технологических процессов, теория масс и скоростей; теория
производительности машинных агрегатов и математическое моделирование их
функционирования и др.
Широкий комплекс задач такого содержания, как отмечено выше, был ре-
шен применительно к процессам высева, сепарации вороха на решетах и др. Так,
например, М.И. Летошнев, И.П. Неронов, а затем Е.С. Гончаров разработали
теоретические предпосылки переноса частиц материалов с помощью цилиндри-
ческих поверхностей при одновременном их отсеве посредством вибрационного
возбуждения.
Вопросы механики качения пневматических колес явились предметом
разработок многих выдающихся ученых: А.Ю. Ишлинского, М.В. Келдыша,
Ю.И. Неймарка, Н.Е. Жуковского, Е.А. Чудакова, П.М. Василенко, М.А. Левина,
Н.А. Фуфаева, В.В. Кацыгина и др.
Нельзя при этом не отметить, что вследствие разнообразия физической при-
роды качения деформированных колес разработано несколько разновидностей
их качения, а также создана обобщенная теория М.В. Келдыша. Воздействие хо-
довых систем на деформируемую почву освещено в монографии И.И. Водяника.
Важный раздел земледельческой механики составляет теория масс и ско-
ростей движения сельскохозяйственных машин.
В.П. Горячкин, в частности, установил общий закон загрузки массой ра-
бочих органов машин, общий закон сопротивления обрабатываемых сельско-
хозяйственных материалов при выполнении производственных процессов и
общие формулы, описывающие взаимосвязь энергетических соотношений со
скоростью движения трактора и рабочей машины.
В дальнейших разработках И.И. Артоболевского, П.М. Василенко было
показано, что для поиска оптимальных соотношений между параметрами и
скоростями движения мобильных машин и агрегатов необходимо описывать их
движение с помощью дифференциальных уравнений. Одним из первых таких
уравнений было уравнение академика И.И. Артоболевского.
Главной задачей теории масс и скоростей является установление опти-
мальных соотношений между массами и скоростями, приведенными к муфте
сцепления трактора. Академик РАСХН и УААН П.М. Василенко показал, что
для решения этой задачи необходимо составлять и решать систему двух диф-
ференциальных уравнений для момента движущих сил и сил сопротивления.
Разработке теоретических основ неустановившегося движения, повы-
шению рабочих скоростей машинно-тракторных агрегатов и обоснованию
агротехнических требований на перспективные пахотные тракторы различных
классов посвящены работы академика ВАСХНИЛ В.Н. Болтинского. Им раз-
виты научные предпосылки к созданию тракторных агрегатов с возможностью
широкого изменения энергонасыщенности и рабочих скоростей движения до
12 – 15 км/ч. Научно-технические разработки по тракторостроению выполнили
проф. В.Я. Анилович, Б.П. Кашуба, Г.М. Кутьков, Ю.К. Киртбая, п.а. Омель-
ченко, и.п. Ксеневич.
136
Первый комплекс задач динамики машин был разработан В.П. Горячкиным,
установившим общие технические основания составления уравнений движения
сельскохозяйственных машин; В.А. Желиговским, исследовавшим динамику
клавишных соломотрясов; И.И. Артоболевским, разработавшим динамику и
теорию уравновешивания кривошипно-шатунных механизмов сельскохозяй-
ственных машин; Н.Д. Лучинским, разработавшим аналитические методы
определения инерционных сил сельскохозяйственных машин и методы их
уравновешивания; В.Н. Болтинским, установившим динамические предпосылки
перевода работы тракторов на повышенные скорости; А.И. Тимофеевым, кото-
рый показал, что статическая устойчивость движения колесного хода зависит
от конфигурации размещения ведущих и ведомых его колес; М.В. Сабликовым,
разработавшим элементы динамики механизмов хлопкоуборочных машин.
В дальнейшем объектом динамики стали машины и машинные агрегаты в
целом. Так, П.М. Василенко и В.Г. Кузьминский установили зависимость процесса
трогания с места и разгона машинного агрегата от значения крутящего момента силы
трения на муфте сцепления и приведенного момента сил сопротивления, а также
определили условия, при которых самоходный машинный агрегат сохраняет устой-
чивость, не допускающую продольного и поперечного опрокидывания агрегата.
Вопросам моделирования движения самоходных машин и машинных агре-
гатов посвящены труды Л.В. Гячева, А.Б. Лурье, В.М. Булгакова, В.П. Жарова,
С.А. Алферова, В.Д. Шеповалова и др.
Некоторые процессы в сельском хозяйстве осуществляются при наличии
переменных масс. Этим обусловлено то, что для анализа и синтеза параметров
таких систем необходимо прибегать к использованию законов механики пере-
менных масс. До настоящего времени эти методы не нашли широкого при-
менения в практике расчета и проектирования объектов сельскохозяйственной
техники, но теоретические предпосылки для этого были развиты в трудах
А.Н. Бессонова, В.С. Новоселова, И.И. Артоболевского, В.С. Лощина, Л.В. По-
горелого и др.
Научные положения методики выбора оптимальных рабочих скоростей и
ширины захвата сельскохозяйственных машин различного назначения с учетом
элементов динамики разрабатывали д.т.н. В.В. Кацыгин, Н.К. Диденко и др. Для
свеклоуборочных машин отмеченные выше задачи были решены Л.В. Погоре-
лым теоретико-экспериментальным методом с привлечением математического
моделирования, по свекловичным и кукурузным сеялкам – В.В. Бреем
Прикладные вопросы выбора рациональных параметров машинных агре-
гатов по эксплуатационно-энергетическим критериям разработаны академи-
ками ВАСХНИЛ В.С. Свирщевским, Г.Е. Листопадом, Л.В. Погорелым, проф.
Ю.К. Киртбая, И.А. Иофиновым, Р.Ш. Хабатовым и др.
Л.В. Погорелый развил, в частности, общие положения теории устойчиво-
сти движения машинных агрегатов с учетом стохастических условий их работы
и нагрузок. Для оценки устойчивости движения, а, следовательно, и динамиче-
ских свойств агрегата он рекомендовал использовать критерий устойчивости,
характеризуемый дисперсией колебаний приращений поступательной скорости
движения.
137
 Методы моделирования динамики машинных агрегатов и их эксплуата-
ционно-технологических и экономических характеристик на ЭВМ развиты
академиком ВАСХНИЛ и НАН Беларуси И.С. Нагорским, к.т.н. А.П. Тереховым,
В.В. Бреем, В.И. Дубиной, И.В. Головачем, д.т.н. Э.А. Финном
Некоторые задачи динамики свеклоуборочных машин успешно решены
д.т.н., чл.-корр. УААН В.М. Булгаковым. Им также разработана новая теория
вибрационного выкапывания корнеплодов из почвы.
Различные вопросы энергетической и биоэнергетической оценки эффек-
тивности технологий сельскохозяйственного производства и системы машин
разработаны академиками ВАСХНИЛ И.П. Жученко, М.С. Рунчевым, М.М. Се-
верневым и чл.-корр. УААН Ю.Ф. Новиковым и др.
Ряд вопросов теории устойчивости движения многозвенных машин – транс-
портных агрегатов разработаны чл-корр. ВАСХНИЛ Н.Р. Рашидовым.
Самостоятельный раздел составляет «Механика систем электроэнергетики,
теплоэнергетики и автоматического управления процессами сельскохозяйствен-
ного производства». Методические основы электромоделирования сельскохозяй-
ственных потребительских электроустановок на основе электроаналогий были
разработаны академиком УААН и РАСХН И.И. Мартыненко. В его работах по
электрификации и автоматизации сельскохозяйственного производства получили
развитие вопросы электронагрева и электротехнологий в сельском хозяйстве, а
также автоматического регулирования микроклимата в сельскохозяйственных
производственных помещениях, построения систем АСУ. В их решении прини-
мали участие академик ВАСХНИЛ Л.С. Герасимович, В.В. Брей, Л.М. Токарь и
др. Вопросам автоматизации сельскохозяйственных процессов посвящены также
работы академиков ВАСХНИЛ И.Ф. Бородина, И.С. Нагорского.
Первым шагом на пути к разработке проблем автоматизации процессов сель-
скохозяйственного производства было обобщение реального состояния данной
проблемы в СССР, сделанное фактически в первом фундаментальном труде по
автоматизации процессов сельскохозяйственного производства (П.М. Василенко
и И.И. Василенко «Автоматизация процессов сельскохозяйственного произ-
водства». – М.: Колос, 1964 г. и второе издание 1972 г.). Именно этот труд во-
шел от Советского Союза в международный фонд книг, на основании которых
Экономическая комиссия ООН оценивала состояние автоматизации процессов
сельскохозяйственного производства в различных странах мира.
Технологические предпосылки к автоматизации сельскохозяйственных
технологических процессов в виде их строгой типовой классификации пред-
ложил к.т.н., доцент Ф.Т. Гончаренко. Разработки по автоматизации загрузки
молотилки зерноуборочных комбайнов выполнены д.т.н. В.Д. Шеповаловым, а
двигателей тракторов – чл.-корр. УААН (ВАСХНИЛ) Л.И. Гром-Мазничевским.
Проблема надежности, прочности и долговечности сельскохозяйственной
техники и, в частности, разработка методов их ускоренных испытаний рассма-
тривались в трудах академика ВАСХНИЛ и НАН Беларуси М.М. Севернева, д.т.н.
В.Я. Аниловича, В.М. Кряжкова, Б.И. Костецкого, Л.В. Погорелого, Н.Н.  Под-
лекарева, Д.Ф. Деберзеева, В.И. Земскова, Е.М. Шехтмана и др.
138
Какое же обличие обрела сельскохозяйственная техника в процессе своей
столетней эволюции и фактически второй научно-технической революции
(60 – 90 годы) создавшаяся в рамках достаточно обоснованной и утвержденной
системы машин? Прежде всего, нужно отметить, что за это время сменилось
4 или 5 поколений техники, которая создавалась в рамках принятых систем
машин. Жизненный цикл этих поколений исследовали на основании положений
В.П. Горячкина, профессора Б.А. Лисичкин, В.А. Трапезников, Л.В. Погорелый,
А.М. Селиванов используя так называемые интегральные кривые. Интегральная
кривая, как правило, описывает достаточно длительный период (8 – 12 и даже бо-
лее лет), в течение которого может произойти достаточно глубокая модернизация
машины и появиться ее модификации. При этом должны сохраниться основные
механико-технологические принципы, положенные в основу схемы машины.
На каждом этапе развития достигалось 1,5 – 2-краткое повышение энер-
гонасыщенности и общей эффективности, возрастала ширина захвата машин,
выросли мощность и рабочие скорости. Существенно выросла технологическая
эффективность машин, их надежность и долговечность. Мощность наиболее
применимых тракторов возросла до 180 – 260, 300 – 350, 400 – 422 л.с., а убо-
рочных комбайнов – до 200 – 260, 300 – 380 и даже 450 – 580 л.с.
Большой вклад в модернизацию техники, создание нормативной и инфор-
мационной базы внесла система испытаний машин, руководимая более 30 лет
известным специалистом-организатором Л.А. Корбутом.
Развитию методологии и методов натурных испытаний на базе методических
положений В.П. Горячкина и П.М. Василенко посвящены труды академика УААН
Л.В. Погорелого, д.т.н. Г.М. Кукты, д.с.-х.н. А.Ф. Ушакова, д.с.-х.н. О.А. Маковецкого,
д.э.н. А.Н. Голованова, д.т.н. Л.М. Клятиса, д.т.н. Н.И. Верещагина, к.т.н. Н.Г. Бондарен-
ко, к.т.н. В.А. Шабранского, к.т.н. В.А. Ясенецкого, к.т.н. Д.К. Мельника, д.т.н.  И.Е. Ян-
ковского, д.т.н. А.В. Короткевича, д.т.н. А.И. Стуриса и др.
Как видно из краткого очерка, развитие земледельческой механики как
прикладной отрасли общей механики в истекшем столетии было обусловлено
историческими производственными требованиями – необходимостью разработки
научно-технических основ создания и применения систем машин и постоянного
обновления сельскохозяйственной техники. Успех этих разработок обусловлен
и тем, что им посвятили свою деятельность выдающиеся ученые как старшего
поколения, так и многие молодые ученые, работавшие при секции земледельче-
ской механики отделения механизации и электрификации сельского хозяйства
ВАСХНИЛ.
После смерти академика В.П. Горячкина в течение более чем 40 лет руково-
дителем секции земледельческой механики был один из его учеников – академик
ВАСХНИЛ В.А. Желиговский, затем секцию возглавил академик ВАСХНИЛ
М.В. Сабликов. В 80-е годы руководителями секции являлись академики ВАСХ-
НИЛ В.А. Кубышев и Г.Е. Листопад, Л.А. Кормановский.
Разработка отмеченных, а также не отмеченных в данной статье проблем
земледельческой механики, зарождавшейся в ХХ веке, была осуществлена
благодаря труду многих коллективов ученых, научных работников, инженеров-
конструкторов и инженеров-испытателей.
139
 Таким образом, есть все основания считать, что дальнейшее развитие
средств механизации сельского хозяйства XXI века будет основано на фунда-
ментальных научных разработках в области земледельческой механики века
минувшего.
PROFESSOR V.N. DASHKOV
Doctor of Technical Sciences, director of the Power Engineering Institute
Belarus National Academy of Science (Minsk, Belarus)
V.B. LOVKIS
Candidate of Technical Sciences, dean of agro-mechanical faculty,
associate-professor of the department of fundamental research and projecting.
Belarus state agrarian-technical University (Minsk, Belarus)
THE HISTORY OF THE DEVELOPMENT OF
AGRO-ENGINEERING SCIENCE IN THE 20th CENTURY
The article studies the stages of the development of agro-engineering science
in the period of the 19-20th centuries, the attempts to introduce new technologies
into agriculture, the importance of traditional methods of tilling the soil using new
technologies.
Keywords: agro-engineering science, agricultural machine studies, cultivating
machines, the use of ploughs.
А.Д. АФАНАСЬЕВ
к.и.н., доц. кафедры истории государства и права
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
(г. Курск)
ОСОБЕННОСТИ ГЕНЕЗИСА ФЕОДАЛИЗМА
В РОССИИ И ТЕОРИЯ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО
О КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ТИПАХ
В статье рассматривается процесс генезиса феодализма в Древней Руси, различ-
ные подходы к данной проблеме, раскрывается точка зрения Н.Я. Данилевского на этот
процесс.
Ключевые слова: генезис феодализма, культурно-исторический тип, социально-
экономические процессы, феодальная вотчина.
В исторической литературе существует две основных трактовки феода-
лизма. Феодализм рассматривается как в «широком», так и в «узком» смысле
этого слова. В советское время господствовало «широкое» представление о
140
феодализме, как общественно-экономической формации. Западные историки
термин феодализм чаще всего понимают в более узком смысле – как система
вассально-ленных отношений между феодалами – сеньорами и их вассалами.
Поэтому задача данной статьи, используя теорию Н.Я. Данилевского о культур-
но-исторических типах выяснить, применимы ли эти два подхода к социально-
экономическому и политическому строю средневековой Руси – России.
Анализ процесса генезиса феодализма целесообразно начать с исследования
социально-экономических отношений Киевской Руси, первого крупного государ-
ственного образования восточных славян. Для начала необходимо вспомнить,
что сторонники «широкого» подхода разделяют марксистскую теорию о том, что
государство это явление историческое и для его появления должен сложиться
целый комплекс социально-экономических и политических предпосылок. В 30-е
гг. прошлого века в нашей стране была проведена дискуссия о характере социаль-
но-экономических отношений в Киевской Руси и большинство исследователей
стали считать Киевскую (Древнюю) Русь раннефеодальным государством [1].
Однако слабым местом этого подхода было то, что ни в IX, ни в X веке не найдено
точных сведений о существовании феодальных вотчин – основы феодальной
экономики. Получалось так, что древнерусское раннефеодальное государство
возникло на сто лет раньше до появления материальных предпосылок. Все это не
укладывалось в марксистское представление о том, что экономика это «базис», а
политика «надстройка». Неслучайно этому историческому периоду исследовате-
ли всегда затруднялись дать однозначную оценку. Так, Л.В. Черепнин, например,
писал о IX – X вв. как о раннефеодальном периоде, в котором преобладала вер-
ховная собственность государства на землю, а основная масса населения была
лично свободными – смердами-данниками [2]. Л.Я. Фроянов считал IX – X вв.
последней стадией родоплеменного строя [3]. Н.Я. Данилевский рассматривал
понятие «феодализм», как систему отношений «между племенем, достигшим
преобладания, и племенем подчиненным, при котором первое не сохраняет своей
отдельности, а расселяется между покоренным народом». Племенем, достигшим
преобладания, были, по его мнению, варяги, подчиненными – многочисленные
славянские племена. Не делая глубокого анализа социально-экономических
отношений раннесредневекового славянского общества, он пишет, что «варяги
послужили только закваской, дрожжами, побудившими государственное движе-
ние в массе славян, живших еще одной этнографической, племенной жизнью;
но не могли положить основания, ни феодализму, ни другой какой-либо форме
зависимости одного народа от другого» [4, с. 305 – 306]. В этих условиях система
господства и подчинения выражалась в сборе дани с подвластного населения.
При этом необходимо отметить общеизвестный факт, что меха были главным
предметом налогообложения, но налоги собирали с «дыма». Дым, или дом, рыло,
плуг – это, несомненно, оседлое хозяйство, поскольку оно облагается как особая
хозяйственная единица. Плуг или рыло говорят сами за себя. Все эти термины,
в сущности, обозначают одну и ту же единицу обложения, в основе которой ле-
жит сельское хозяйство. Земледелие было главным занятием восточных славян
при отсутствии феодальных отношений на раннем этапе их государственного
развития. Таким образом, к IX – X векам древнерусской истории невозможно
141
применить понятие феодализм ни в «узком», ни в «широком» смысле. Поэтому
неслучайно Н.Я. Данилевский в своем историческом труде «Россия и Европа»
рассматривает славянскую цивилизацию как особый культурно-исторический
тип, в корне отличающийся от западноевропейской цивилизации. Николай Яков-
левич справедливо отметил, что: «история России или история магометанского
Востока имеет, в сущности, только временные, случайные точки соприкоснове-
ния с историей Европы; и всякое старание связать историческую жизнь России
внутреннею органическою связью с жизнью Европы постоянно вело лишь к
пожертвованию самыми существенными интересами России» [4, с. 121].
Процесс феодализации славянского общества начался XI – XII вв. и был
ускорен двумя историческими событиями, принятием христианства в 988 г. и
мировым торговым кризисом XII века. О том, какое влияние оказало принятие
христианства на процесс феодализации Киевской Руси, говорят многочисленные
письменные источники, в частности уставные и духовные грамоты XII века.
Так, например «Уставная и жалованная грамота Смоленского князя Ростислава
Мстиславовича церкви Богородицы и епископу», датируемая 1150 г., вводит
право церковной десятины на села и погосты, принадлежащие князю. Огово-
рено, что церковная десятина составляет 300 гривен в год и выплачивается из
доходов князя, собранных в виде налогов (дани). Десятина не распространялась
на единовременные сборы в виде штрафов и полюдья.
«Грамота Великого князя Всеволода Мстиславовича Юрьеву монастырю»
датируется 1129 – 1137 гг., по содержанию дарственная грамота, в которой
оговаривался не только размер десятины, но и передавалось монастырю право
собственности на несколько сел. Духовная «Антония Римлянина» (1147 г.) по
своему содержанию завещание. Согласно канону Антоний завещает свободу
крестьянам, а вакантное место игумена монастыря изъявляет занять путем вы-
боров из числа братии того же монастыря и т.д. То, что в XI – XII вв. на Руси
появилось церковное землевладение, и Русская православная церковь стала
крупным феодалом факт, очевидный, и не вызывающий сомнение.
Вторым толчком к феодализации было изменение международной обста-
новки. В XII в. из-за крестовых походов произошло перемещение мировых
торговых путей и торговый путь «из варяг в греки» потерял свое былое значение.
С.В. Юшков правильно отмечал в своих работах: «С конца ХII в. мы наблюдаем
возникновение и нарастание глубокого экономического кризиса, который по-
степенно стал охватывать значительную часть русских земель. Именно с ХII в.
мы наблюдаем все более и более увеличивающееся ослабление торговых связей
Киевской Руси с Востоком и с Византией и постепенный выход ее из всемирного
торгового оборота. Этот экономический кризис… несомненно, и был тем перво-
начальным толчком, благодаря которому стал мало-помалу развиваться процесс
феодализации и нарастать феодальные институты» [5, с. 6 – 16].
Экономический кризис ХII в. вызвал появление и развитие феодальных
отношений и феодальных институтов [6, с. 5, 7 – 8]. В эту эпоху, по мнению
Н.Я. Данилевского, «взаимные отношения членов княжеского дома сохранили
связь частей государства; но с умножением княжеского рода, с ослаблением связи
между его членами в последовательности поколений одного великокняжеского
142
центра становилось недостаточно. Не только увеличивалось число княжений,
но по мере этого увеличения образовывались и новые великокняжеские цен-
тры» [4, с. 309].
Падение торгового оборота, потеря господствующей элитой значительной
части своих доходов и как следствие этого поиск новых источников обогащения
и привел в итоги к ускоренному складыванию крупного землевладения, которое,
в конечном счете, конституируется в сеньорию-боярщину. В результате только в
XI – XII вв. в Киевской Руси начался быстрый процесс феодализации общества,
к этому периоду древнерусской истории вполне применимо понятие феодализм
в «узком» смысле как к системе вассально-ленных отношений между феодалами
и зависимым населением. Но несмотря на быстрый процесс феодализации в
древнерусском обществе, по мнению Н.Я. Данилевского, в обществе продол-
жало господствовать две тенденции, две возможные альтернативы развития:
«Если бы государственный элемент, выражавшийся князьями и их дружиной,
получил полное преобладание, то удельной системе предстояло переродиться
в настоящий феодализм…, но при преобладании же народного племенного на-
чала…, самой государственности предстояла гибель через обращение князей в
мелких племенных вождей» [4, с. 309 – 310].
Третий период феодализации древнерусского общества относится к XIII –
XV вв. и был тесно связан с монголо-татарским нашествием на Русь и борьбой
народов нашей страны против иноземных завоевателей. Здесь взгляд Н.Я Да-
нилевского на процесс феодализации древнерусского общества во многом со-
впадает со взглядом С.В. Юшкова, который в статье «Феодальные отношения
в Киевской Руси» писал, что «до татарского погрома в Суздальской земле еще
таились силы, противодействующие окняжению и обоярению земли. Эти силы
группировались вокруг городской земщины и были способны ослабить разви-
тие феодальных отношений, способствуя их перерождению. Однако этого не
случилось, ибо они «были сразу и решительно сметены татарским нашествием.
Разгромив города, подорвав налаживавшиеся и постепенно развивавшиеся
экономические, торговые связи с Западной Европой, татарщина одним ударом
уничтожила экономическое и политическое значение городской земщины, кото-
рая могла противодействовать окняжению и обоярению, и вместе с тем создала
необычайно благоприятную обстановку для развития феодальных отношений
и институтов и для постепенного превращения их в феодальную систему» [6,
с. 101 – 105]. Н.Я. Данилевский считал, что монголы «были историческим фе-
намином, которые совершили свой исторический подвиг, помогли испустить
дух борющимся со смертью цивилизациям» [4, с. 111].
Таким образом, процесс феодализации древнерусского общества начался
в XI столетии и завершился в XV веке. В XV веке все сельское население стра-
ны стали называть одним термином крестьяне, в это же время окончательно
сложились и класс феодалов. На наш взгляд, только к XV веку применимо
«широкое» представление о феодализме, как общественно-экономической фор-
мации, которая имела свои особенности. В России в отличие от стран Западной
Европы не было сформировано право частной собственности. На Западе част-
ная собственность была незыблемым правом господствующих слоев. Феодалы
143
владели землей, но не людьми: крепостное право там рухнуло при переходе к О.В. ИВАНЧЕНКОВА
Новому времени, а Реформация и протестантская религия способствовали раз- к.и.н., доц. кафедры истории государства и права
витию свободно-предпринимательского капитализма, политической активности Курской государственной сельскохозяйственной академии
буржуазии, а позже – пролетариата. В России не было «классического феода- имени профессора И.И. Иванова (г. Курск)
лизма»: помещики владели не землей, а людьми, получая поместья «за службу»
государю, а сам государь служил государству. В сознании народа веками земля АКТУАЛЬНОСТЬ КРЕСТЬЯНСКОЙ ПОЗЕМЕЛЬНОЙ
принадлежала Богу, царю, государству, но не каждому человеку. Роль буржуазии
в истории России была незначительной. Гражданское общество не было сфор-
ОБЩИНЫ В XXI ВЕКЕ
мировано, так как не было предпосылок для его формирования. Все эти факты
В статье анализируются проблемы крестьянской поземельной общины.
однозначно подтверждают выводы Н.Я. Данилевского о русской цивилизации
Ключевые слова: крестьянская поземельная община, сельское самоуправление.
как особом культурно-историческом типе.
Крестьянская поземельная община – вопрос, дискутируемый на протяжении
Список источников и литературы
многого времени, актуальность которого не снята и по сегодняшний день. В
1. Греков Б.Д. Рабство и феодализм в Древней Руси // Изв. ГАИМК. – Вып. 86. –
потоке споров о судьбах крестьянской поземельной общины выявляются раз-
М.-Л.,  1934; Смирнов И.И. О генезисе феодализма // Проблемы истории материальной
личные точки зрения – от крайнего неприятия подобной формы организации
культуры. – 1933. – № 3 – 4; Вознесенский С. Об одной теории генезиса русского фео-
крестьянской жизни до идеализации общины как самобытного элемента русско-
дализма // Исторический сборник. Т. 2. – Л., 1934; Бахрушин С.В. К вопросу о русском
го крестьянства, который позволил бы сохранить крестьянство как социальную
феодализме // Книга и пролетарская революция. – 1936. – № 4.
общность. Отличительные черты русского крестьянина, как коллективизм, взаи-
2. Черепнин Л.В. Основные этапы развития феодальной собственности на Руси (до
мопомощь, особое отношение к земле вызваны устоями и традициями общинной
XVII века) // Вопросы истории. – 1954. – № 4.
организации. Они определили менталитет русского человека, поскольку русская
3. Фроянов И.Я. Киевская Русь: очерки социально-экономической истории. – Л., 1974.
цивилизация – цивилизация земледельческая. А так ли важно самосохранение?
4. Данилевский Н.Я. Россия и Европа / Составление и комментарии Ю.А. Белова.
Так ли важна в современную эпоху глобализации идея самобытности? На наш
Отв. ред. О. Платонов. – М.: Институт русской цивилизации, 2008.
взгляд эти вопросы заслуживают пристального внимания. Несмотря на новые
5. Юшков С.В. О прикладниках: (К истории феодальных институтов в Древней
веяния времени они актуальны, поскольку поиск пути настоящего невозможен
Руси)  // Научное приложение к журналу «Культура». – 1922. – № 1.
без анализа пути пройденного. Где та золотая середина, которая позволит со-
6. Юшков С.В. Феодальные отношения в Киевской Руси // Научное приложение к
хранить душевное равновесие, найти оптимальные варианты развития, щадящие
журналу «Культура». – 1922. – № 3.
для основной массы населения и уверенно ведущие к достатку и процветанию?
При разработке реформы об отмене крепостного права в России одной из
A.D. AFANASYEV
самых спорных проблем являлась проблема крестьянской поземельной общины.
Candidate of History, associate-professor of the department of state history and law
В дворянских комитетах, Редакционных комиссиях, Главном комитете по кре-
Kursk state agricultural I.I. Ivanov Academy (Kursk)
стьянскому делу находились и горячие сторонники общины, и её убеждённые
противники. Защитники общины ссылались на сложившиеся обычаи и опас-
PECULIARITIES OF FEUDALISM GENESIS IN RUSSIA AND
ность их коренной ломки, преимущества уравнительного землепользования,
N.Ya. DANILEVSKY’S THEORY OF CULTURAL-HISTORIC TYPES
которое может предотвратить образование безземельного пролетариата, боль-
The article studies feudalism genesis in Ancient Rus and different approaches to this
шую простоту отвода земли и предоставления государством закупной суммы
problem. It shows N.Ya. Danilevsky’s opinion on this process.
целым обществам, а не каждому крестьянину. В среде защитников поземельной
Keywords: feudalism genesis, cultural-historic type, social-economic process, feudal lands.
крестьянской общины можно выделить два течения: охранительное и славяно-
фильское. Представители охранительного течения особенно настаивали на том,
что общинная организация – эффективное средство правительственного контро-
ля крестьянского общества. Славянофилы исходили из веры в её исконность,
самобытность и жизненную силу. Они также видели в ней гарантию против
возникновения пролетариата и революционного рабочего движения [4, с. 23].
С государственной точки зрения община была важна как фискальная
единица, и правительство, следовательно, стремилось сохранить общину для
того, чтобы обеспечить сбор податей и платежей. Они собирались по принципу

144 145
круговой поруки. С.В. Витте считал, что основными причинами сохранения
общины являлись удобства для правительства «стадного управления» кре-
стьянством в повседневной административной, полицейской и фискальной
деятельности [2, с. 491].
Сторонники общины (за исключением, быть может, одного Самарина)
отнюдь не стремились «закреплять её на вечные времена», но считали, что
«расторгать насильственными мерами её тоже не следует – её надо постепенно
развязывать, освобождать от внутреннего гнёта круговой поруки, но не расстра-
ивать её организм, обеспечивающий и порядок администрации, и правильное от-
бывание повинностей». Сторонники сохранения общины в среде Редакционных
комиссий не закрывали глаза на несовершенства наличной формы общинной
организации. «Но другой формы, другого органа для внутреннего общественного
управления Русской земли в данный момент нет и найти, выдумать и устроить
нет никакой возможности» [1, с. 32].
Наиболее актуальным является вопрос о крестьянском общинном само-
управлении (сельском самоуправлении – в настоящее время). Принципы
организации и функционирования крестьянского самоуправления изложены в
Манифесте 19 февраля. Сельское общественное управление составляли сель-
ский сход и сельский староста. Ведению сельского схода подлежали выборы
должностных лиц и назначение выборных на волостной сход, увольнение из
общества и прием новых членов и т.д.
Решения сельского схода имели законную силу в том случае, если они при-
нимались большинством голосов членов общины. По наиболее важным вопро-
сам (например, удаление из среды общества) требовалось не менее 2/3 голосов.
Приговор составлялся при обязательном присутствии старосты и должен был
быть засвидетельствован в волостном правлении. Должность сельского старо-
сты являлась выборной. Староста возглавлял сельское правление. Кроме него
в состав правления входили писари, сборщики податей.
Центральным органом власти на селе, безусловно, являлся сельский сход.
В его руках находилась вся полнота власти. Следующей ступенью самоуправле-
ния являлось волостное управление. Оно включало волостной сход, волостное
правление и волостной суд. Деятельность сельских правлений контролировалась
волостным правлением.
Волостной сход состоял из выборных сельских обществ волости. Одной из
значительных должностей была должность волостного старшины. Он следил
за общественным порядком, приведением в исполнение приговоров волостно-
го суда, заведовал волостными мирскими суммами и имуществом и т.д. Часть
мирских денег отправлялась в хозяйственный капитал, остальные деньги оста-
вались в распоряжении сельского общества. Они расходовались на устройство
дорог, колодцев, содержание в порядке общественных зданий, ремонт церквей. В
местных архивах имеются сведения о решениях сельских сходов нанять учителя
для обучения крестьянских детей грамоте.
Таким образом, система крестьянского общественного управления скла-
дывалась из двух уровней: сельское управление и волостное управление. Во-
лостное управление как само по себе выполняло самые разнообразные функции,
146
так и осуществляло функцию контроля и надзора за деятельностью сельского
управления. Вышестоящими органами над ними являлись уездные и губернские
органы управления.
Местные архивы содержат первичную документацию, являющуюся чрез-
вычайно ценным историческим источником и позволяющую более глубоко
взглянуть на процесс создания и функционирования органов крестьянского
общественного управления, прочувствовать те проблемы и трудности, с которы-
ми сталкивались крестьяне и должностные лица при выполнении предписаний
аграрной реформы. Наибольшую ценность, на наш взгляд, представляют при-
говоры сельских сходов. Документы Курского губернского присутствия, обна-
руженные в Государственном архиве Курской области, позволили взглянуть на
проблему создания и функционирования органов крестьянского самоуправления
изнутри и сделать следующие выводы. Во-первых, одной из наиболее серьезных
проблем стала безграмотность крестьянского населения. Большой удачей счита-
лось избрать на должность сельского старосты грамотного общинника, ведь он
не только должен был проследить за правильностью составления приговора, но и
в некоторых случаях ставил подпись за безграмотных общинников. Общинники
должны, в свою очередь, безоговорочно доверять старосте. Но дело обстояло
далеко не всегда так. В Курское губернское присутствие поступали жалобы, в
которых ставилась под сомнение процедура избрания старост. Имелись нарека-
ния и на их действия. Во-вторых, сама процедура принятия решений не всегда
была демократичной, как то полагалось. Имелись случаи давления на общин-
ников, подтасовки фактов. Особо остро обсуждались вопросы о земле, разделе
имущества, взимании податей, удаление из членов общества, опекунства.
Становление институтов общинного управления проходило достаточно труд-
но. Многоплановость общин, действие местных обычаев порой не позволяли впи-
саться в рамки закона, и это требовало отдельного разбирательства [3, л. 1, 2, 6].
Однако, несмотря на сложности, реформаторы понимали всю важность
шага создания на селе органов самоуправления и подыскивали людей, способ-
ных справиться с этой задачей. Она решалась в совокупности с организацией
земского самоуправления, созданием системы школьного образования. И, сле-
дует отметить, в этом направлении реформаторы достигли больших успехов.
Взгляд на российскую историю и современные задачи по развитию системы
местного самоуправления подчеркивают правильность выбранного пути.
По мнению ряда исследователей, правительство усматривало непосредствен-
ную взаимосвязь между крестьянским самоуправлением и земскими законосо-
вещательными органами. Отмена крепостного права поставила на повестку дня
создание всесословного представительного учреждения. «Справедливо и верно,
что самоуправление при постепенном и благоразумном развитии ведёт неминуемо
к народному представительству; и как ручьи, следуя естественному склону, сли-
ваются в реки и моря, так отдельные местные учреждения, следуя естественному
ходу событий, стекаются в общие представительные собрания» [1, с. 24].
Славянофилы провозгласили русскую сельскую общину институтом,
определяющим преимущества ее самобытного, отличного от западного, пути
развития со своеобразными формами производства. Исконно русский, идущий
147
из глубин православия путь общинного «земства» был в учении славянофилов
противопоставлен западному пути рационализма, «наружной связанности» и
«индивидуальной изолированности», «жизни контракта и договора». «В самом
деле, – писал Н.Я. Данилевский в своем труде «Россия и Европа», – взгляните
на выборные должности во всех наших сословиях, в особенности в купечестве,
мещанстве и крестьянстве. Эти должности, доставляющие власть и почет,
считаются не правами, а обязанностями или, лучше сказать, общественными
повинностями, и исключение составляет разве одна должность предводителя,
дающая почет, а не власть». «Этимологическое сходство слов «община» и
«общинный» в переводе на французский язык с словом «социализм» – дало
повод злонамеренной недобросовестности смешивать эти понятия, дабы на-
брасывать неблаговидную тень на нашу общину, а, кстати, уже и вообще на всю
деятельность людей, заботящихся о благосостоянии крестьян, особенно если
это противно интересам польским и немецким. При этом забывается, главным
образом, что наша община, хороша ли она или дурна по своим экономическим
и другим последствиям, есть историческое право, точно такая же священная и
неприкосновенная форма собственности, как и всякая другая, как сама частная
собственность; что, следовательно, желание разрушить ее никак не может быть
названо желанием консервативным!» [5]
Современная историческая реальность заставляет нас вновь обращаться к
наследию славянофилов, чтобы понять, в чем же смысл противостояния России и
Запада, и чего же у нас больше – точек соприкосновения или различий. Взгляды
на российскую крестьянскую поземельную общину позволяют глубже заглянуть
в эту сложнейшую проблему: а нужно ли навязывать нам западные ценности,
или же наши устои и наши моральные принципы, основанные на исторических
традициях, православии и есть тот стержень, который определяет наше существо
и объясняет наши поступки.
Список источников и литературы
1. Васильчиков А.О. О самоуправлении. Сравнительный обзор русских и иностран-
ных земских и общественных учреждений. – СПб., 1872. – 460 с.
2. Витте С.Ю. Воспоминания. – М., 1960. – Т. 2. – 639 с.
3. Государственный архив Курской области. – Ф. 66. – Оп. 8. – Д. 63; Оп. 9. – Д.  771,
Д. 814.
4. Дружинин Н.М. Русская деревня на переломе. 1861 – 1880 гг. – М., 1978. – 288 с.
5. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. URL: http://monarhiya.narod.ru/DNY/dny17.
htm (дата обращения: 4.11.2014).
O.V. IVANCHENKOVA
Candidate of Historical Sciences, Assistant Professor of Department of History
of State and Law, Kursk State Agricultural Academy after I.I. Ivanov (Kursk)
THE TOPICALITY OF PEASANT’S LANDED COMMUNITY
IN THE 21th CENTURY
The publication analyses the problems of peasant’s landed community.
Keywords: peasant’s landed community, rural self-government.
148
Л.А. КУЗНЕЦОВА
к.и.н., доц. кафедры истории государства и права
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
(г. Курск)
К ВОПРОСУ
ОБ УВЕКОВЕЧЕНИИ ПАМЯТИ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО:
ОТ ЗАБВЕНИЯ – К ПРИЗНАНИЮ
Автор акцентирует внимание на том, что имя Н.Я. Данилевского вышло из забвения
и вновь стало близким современному обществу благодаря его потомкам – инициаторам
увековечения памяти истинного гражданина и ученого в Крыму и в целом в России.
Также показана роль общественности в возрождении интереса к великому наследию
Н.Я. Данилевского.
Ключевые слова: забвение, увековечение памяти, потомки, наследие¸ Крым, Россия,
возрождение интереса.
Завершается 2014 год, объявленный в России годом культуры. Этот год
также знаменателен тем, что 360 лет назад, 18 января 1654 г. произошло воссо-
единение Украины с Россией, хотя многие современные политики хотят разоб-
щить два братских народа, не понимая, что сделать это просто невозможно. Им
не понять, что в наших народах дружба и добрососедские отношения заложены
на генетическом уровне. Знаменательно, что это год 145-летия со дня первой
публикации главной книги Н.Я. Данилевского «Россия и Европа», получившей
всемирную известность и которую великий Ф.М. Достоевский называл «на-
стольной книгой всех русских надолго».
События современного мира убеждают, что идеи Николая Яковлевича
Данилевского и сегодня не потеряли своей актуальности, как и его пророчества
на предстоящие потрясения и горести славянских стран и России, предсказания
пути выхода из кризиса. Они вызывают огромный интерес не только в России,
но и далеко за ее пределами. В свете происходящих на Украине событий книга
«Россия и Европа» весьма актуальна.
Попытаемся разобраться, как увековечена память о Н.Я. Данилевском, ко-
торого во всём мире называют «Апостолом Славянства» [6], а его книгу «Россия
и Европа» – «Всеславянской библией» [8].
Согласно энциклопедическому словарю: увековечение памяти – «форма
прославления поступков или деятельности какого-либо человека, сделавшего
очень много во благо и славы страны и народа. Эта форма может состоять:
в присвоении звания; воинских и трудовых наград, в установлении памятников,
присвоении имени городу, улице или учреждению, занесении в почетные книги,
в разработке завещаний и заветов и т.д. Этим самым имя достойного чело-
века сохраняется в благодарной памяти потомков, передаваясь из поколения
149
в поколение. Так общество поступает с героями труда, войн и сражений, уче-
ными, деятелями искусства, государственными деятелями» [18]..
Биографы Н.Я. Данилевского отмечают, что из заточения в Петропавловской
крепости он «вышел другим человеком: верующим в Бога и твердо убежденным
в том, что надо быть полезным отечеству и себе».
Время безжалостно поступило с наследием философа. Во время Граждан-
ской войны имение Мшатка было разграблено и сожжено, погиб архив ученого,
его уникальная библиотека. Имя Николая Яковлевича предали забвению, а моги-
лу поруганию. В «кипарисовом зале», на месте захоронения Н.Я. Данилевского
и 12 его родных в 1933-1937 гг. кресты и могилы снесли бульдозером, устроили
сначала там скотный двор, потом футбольную площадку, а затем альпийский луг
«кипарисового зала» заасфальтировали под костровую площадку пионерского
лагеря Севастопольского морского завода, а затем и вовсе устраивались диско-
теки. Одним из первых поднял вопрос об увековечивании памяти Н.Я. Данилев-
ского крымский исследователь Сергей Николаевич Киселёв. Могилу философа
отыскали, был снят асфальт, установлен деревянный крест
Праправнучка философа Ольга Вячеславовна Струева, которая живет в
Брянске, вспоминает о том, что еще с начала 2000-х гг. родственники Н.Я. Да-
нилевского, решили установить в Крыму в бывшем имении прадеда Мшатке
фундаментальный памятник, который увековечивал бы память о нем. Идея
установки памятника родилась в их семье и осуществилась благодаря Татьяне
Николаевне Данилевской и другой правнучке – Валентине Яковлевне Даниль-
ченко-Данилевской, которая являлась хранительницей семейного архива и ув-
леченно исследовала родословную Данилевских [10], а также Ольге Николаевне
Данилевской, которая живёт сейчас в США и является очень известным учёным.
На средства потомков Н.Я. Данилевского и был сооружён памятник, в открытии
которого они принимали участие. Памятник был изготовлен в Севастополе.
Потомки Николая Яковлевича придумали сделать его в виде страниц книги,
сохранить крест (Данилевский завещал, чтоб на его могиле стоял крест). На
нём выгравирована главная цитата из книги «Россия и Европа»: «Для всякого
славянина идея Славянства должна быть высшей идеей, выше свободы, выше
науки, выше всякого Земного блага». На оборотной стороне памятника изобра-
жена Ольга Александровна Межакова – супруга Николая Яковлевича.
Работа велась по закону – через Республиканский комитет Автономной Ре-
спублики Крым по охране культурного наследия. Очень помогла Лазарева Алла
Сергеевна – начальник архитектурно-реставрационного отдела, которая сделала
всё, что от неё зависело. Однако руководство детского лагеря «Комарово» около
двух лет задерживали установку памятника. Потомки Данилевского приезжали
сюда в декабре 2005 г., а в ноябре 2006 г. поменялись собственники, новыми
хозяевами был выкуплен завод, к которому относился лагерь. В лице нового
директора ОАО «Юг Севморсервис» (которое является собственником земли
детского лагеря «Комарово») Глеба Александровича Хлопушина они нашли
полную поддержку. Тогда вопрос был решен и памятник установлен. В этом по-
могала и Русская община Крыма [13]. В планах потомках Н. Данилевского было
изготовление мемориальной доски на территории Кипарисового зала – место
150
семейного некрополя, где захоронено более десяти членов семьи и потомков, а
также строительство на семейном погосте часовни – воплощение в жизнь мечты
Николая Яковлевича [12]..
Свою лепту в увековечение памяти Н.Я. Данилевского внесла и его пра-
правнучка, дочь Валентины Яковлевны Данильченко-Данилевской, безвременно
ушедшей из жизни в 2005 г. [6] Продолжая дело своей мамы Ирина Рудольфовна
персональный сайт Ирины Данильченко – http://dir.umi.ru/http_diг_umi_ru_gal-
lery/ album/?umi_ authorization, на котором можно познакомиться с Родословной,
гербами Данилевских, Межаковых и Брянчаниновых, фотографиями и инфор-
мацией о незабытых предках и потомках знаменитых семейств. Есть здесь и
уникальные фотографии: семейный погост в Мшатке (1911 г.), корабль имени
Н.Я. Данилевского и многие другие.
Другая праправнучка Н.Я. Данилевского – Ольга Николаевна Данилевская
живет вместе с детьми в США. С трудом издала в России книгу «История моей
жизни для моих детей» (издательство «Ладомир») с разветвленным генеалоги-
ческим древом в форзаце, с множеством фотографий и документов, отразивших
историю большой семьи Майоровых-Данилевских. Книга интересная и важна
не только для детей и внуков автора Анны Майоровой (Данилевской), но и для
всех почитателей Н.Я. Данилевского [5].
Много сил по увековечению памяти Николая Яковлевича Данилевского
прилагает Людмила Степановна Шершнева. Она поэт, член-корреспондент
Петровской Академии наук и искусств России, лауреат Государственной пре-
мии Крыма в области литературы и премии имени А.П. Чехова, член Союзов
писателей России, Украины и Крыма, Международного союза славянских жур-
налистов, Международного сообщества писательских союзов, Севастопольского
землячества в Москве [16-17].
Людмила Шершнева известна не только как автор тонкой проникновенной
лирики, но и как публицист с острыми статьями в защиту русского языка и рус-
ской культуры. В 1996 г. громом среди ясного неба стала статья Л.С. Шершневой
в газете «Крымские известия» «За что философа Данилевского закатали под
асфальт?». Эта и другие ее статьи способствовали тому, что в Крыму возникло
общественное движение по увековечиванию памяти Н. Я. Данилевского, автора
великой книги «Россия и Европа», восстановлена могила всемирно известного
славянского философа, установлен православный крест и заложена часовня
Николая Чудотворца [17]. Положение стало меняться. Тогда же в рамках празд-
нования Дней славянской письменности и культуры, которые проходили в Крыму
25-26 мая 1996 г. могилы Николая Яковлевича и его жены Ольги Александровны
были восстановлены: был убран асфальт, посажены цветы рядом с могилой был
установлен деревянный крест с иконой Николая Чудотворца. По середине до-
роги, ведущей к кресту, заложена плита с надписью: «Здесь будет построена
часовня в честь свт. Николая. 22 мая 1997 г.», к 175-летию со дня рождения
Н.Я. Данилевского – заложен камень в фундамент будущей часовни, освященный
настоятелем Форосской церкви Воскресения Христова архимандритом Пётром.
Свидетелем акта святотатства вандалов стал Отец Сергий: в дни праздно-
вания Воздвижения Животворящего Креста Господня они опрокинули крест
151
над могилой Н.Я. Данилевского и разбили стекло на образе святителя Николая,
закреплённого на кресте. Произошло это 2 октября 2006 года. Он даже пред-
ложил «выкупить этот участок в собственность России и присвоить ему
статус мемориала, чтобы сохранить в нашей памяти имя великого русского
мыслителя» [15].
В 2012 г. появляется новая тревожная статья Л.С. Шершневой «Если вам
нужен этот Данилевский…», в которой она пишет о том, что «на бывшей земле
Данилевского, а это 114 десятин, выросла настоящая крымская «Рублевка»,
поднялись за высокими заборами респектабельные особняки с охраной и собака-
ми. Что касается часовни, то ее строительство в плане развития Форосского
берега значится аж 95-м пунктом… В канун юбилея философа мемориальные
доски, посвященные Н. Данилевскому и установленные еще в 1988 году. Ми-
нистерством культуры Крыма и потомками философа – внучкой Татьяной
и правнучками Валентиной Данильченко и Инной Рау, сняли со стен зданий и
отправили «на ответственное хранение». К его могиле никого не пускают, ссы-
лаясь на то, что это территория предприятия «Югсевморсервис», директор
которого в ответ на просьбу игумена Свято-Троицкой Сергиевой лавры отца
Герасима отслужить панихиду небрежно бросил: «Если вам так нужен этот
Данилевский, выкапывайте его, везите в Форос и там хороните. А это – наша
земля» [17].
Казалось бы, после первой и последующих публикаций Л.С. Коневой
(Шершневой) о судьбе могилы Н.Я. Данилевского все должно было измениться.
Но бездушие тех, кто должен был с государственной позиции подойти к решению
этой проблемы, привело к тому, что могила Николая Яковлевича Данилевско-
го оказалась за высоким забором охраняемого частного владения. В декабре
2012 г. представители общественности, СМИ, ученых, казачества, приехавших
отдать дань памяти русскому мыслителю Николая Данилевского по случаю его
190-летия не смогли пройти к могиле ученого, которая оказалась на территории
приватизированного коммерсантами пионерского лагеря. Охрана в грубой форме
отказала общественникам во главе с лидером партии «Русь единая» Алексеем
Ременюком и председателем крымской республиканской организации «Таври-
ческий союз» Анатолием Филатовым в проходе на территорию и возложении
венка. В результате митинг, посвященный наследию Данилевского, прошел у
закрытых ворот, на которые прикрепили памятный венок [см.: 13, 16 – 17]. И
сегодня пройти к могиле русского философа невозможно. Так случилось, но
бывшее имение Мшатка пока принадлежит одному из украинских олигархов,
хотя с 1980-х гг. могила Н.Я. Данилевского находится под опекой государства,
однако статус этого объекта истории и культуры необходимо повысить, объявив
его памятником федерального значения.
И спустя 18 лет – в 2014 г. – в год 145-летия выхода в свет книги «Россия и
Европа» в газете «Крымские известия» опубликована новая статья Л.С. Шерш-
невой «У нас нет ни одной улицы, носящей имя Николая Данилевского, хотя он
– автор книги для всякого русского». Людмилу Степановну волнует, что «до сих
пор имя Н. Данилевского не увековечено ни там, где он родился – в селе Оберец
(ныне Липецкая область), ни в Крыму, где в имении Мшатке под Форосом он
152
написал главную книгу своей жизни и где похоронен в «Кипарисовом зале». Она
продолжает бороться за увековечения имени Николая Яковлевича Данилевского.
Увековечением памяти Н. Я. Данилевского можно считать премию имени
Н.Я. Данилевского, учрежденную 10 декабря 1997 года, в день 175-летия со дня
его рождения. Первым лауреатом премии имени Н.Я. Данилевского по праву
стал супруг Л.С. Шершневой крымский художник Вадим Константинович Конев
– член Международной федерации художников и Творческого союза художни-
ков России, член Союза художников Украины и Крыма, действительный член
Петровской Академии наук и искусств.
Увековечение памяти Н.Я. Данилевского Вадим Дементьев в своей ста-
тье «Наступило время Данилевского – от Крыма до Вологды» видит в том,
что «каждый факт, любое свидетельство о жизни и деятельности Николая
Яковлевича Данилевского, ученого-пророка, должны быть благодарно нами из-
учены. Вологодские архивы таят в себе немалые сокровища, связанные с именем
автора «России и Европы». Не опубликованы в полном объеме, а то и целиком
письма Данилевского к О.А. Межаковой 1860-1861 гг., переписка Данилевского
и А.П.  Межакова» [11].
У Николая Яковлевича Данилевского были как сторонники, так и против-
ники. По разным причинам его имя пребывало в забвении и в XX веке. Его труд
не издавался в нашей стране с 1895 г.
Книга «Россия и Европа» была вновь издана в 1991 г. [14] В это издание
была включена библиография трудов Николая Яковлевича Данилевского, состав-
ленная его другом, издателем и биографом Николаем Николаевичем Страховым.
Переиздание книги Н.Я Данилевского в 2008 г. осуществил Институт русской
цивилизации, созданный в октябре 2003 г. для осуществления идей и в память
великого подвижника православной России митрополита Санкт-Петербургского
и Ладожского Иоанна (Снычева). Предшественником института был научно-ис-
следовательский и издательский центр «Энциклопедия русской цивилизации»
(1997-2003) [9]. Примечательно, что в Приложении к этой книге опубликована
статья правнучки Н.Я. Данилевского В.Я. Данильченко-Данилевской «Семейная
хроника рода Николая Яковлевича Данилевского» [9, с. 715 – 727].
С этого времени появляются и первые монографии, защищаются
диссертации.
Так, например, в монографии С.И. Бажова «Философия истории Н.Я. Да-
нилевского» не только анализируется философско-историческое творчество
видного русского мыслителя второй половины XIX в., прослеживаются генезис
и эволюция философско-исторических взглядов, но и анализируются культур-
но-исторические типы [1].
К увековечению памяти Н.Я. Данилевского можно отнести не только пере-
издание его трудов, но и появление новых монографий о его жизни и творчестве,
диссертационные исследования. За последние годы вышло около двухсот публи-
каций в газетах, журналах и сборниках статей о Данилевском, защищено более
десятка диссертаций, изданы три книги «Самобытные идеи Н.Я. Данилевского»
А.Н. Аринина и В.М. Михеева (1996), «Философия истории Н.Я. Данилевского»
С.И. Бажова (1997), «Споры о судьбах России: Н.Я. Данилевский и его книга
153
«Россия и Европа» Б.П. Балуева (1999, 2001). Открытая крымскими астрономами
малая планета названа Мшатка в честь места в Крыму, где Данилевский прожил
большую часть своей жизни.
В 1999 г. Борис Петрович Балуев – видный российский историк, док-
тор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института
Российской истории РАН, автор работ по истории русской журналистики,
общественной мысли и историографии в своей монографии «Споры о судьбах
России: Н.Я. Данилевский и его книга «Россия и Европа» впервые со всей воз-
можной полнотой показал историософское значение труда Н.Я. Данилевского
для отечественной исторической науки, раскрыл объективные и субъективные
предпосылки его создания [2].
В связи с растущим интересом к учению Данилевского в самом широком
кругу читателей, особенно среди историков, политологов и политиков. В 2001 г.
в Твери состоялось второе издание книги Б.П. Балуева – исправленное и до-
полненное. Автор, базируясь на архивных материалах, периодической печати,
мемуарах и переписке, показал жизненный и творческий путь Данилевского,
описал среду, в которой ученый пришел к своему открытию цивилизационного
метода исследования исторического процесса, драматическую судьбу самой
книги, острую борьбу вокруг высказанных Данилевским идей. При этом,
Б.П. Балуев подчеркивает, что Н.Я. Данилевского в России XIX столетия «знал
небольшой круг ученых, публицистов, писателей, а признавали лишь единицы из
них, правда «единицы» весьма весомые: Н.Н. Страхов, К. Н. Бестужев-Рюмин,
Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой, K.H. Леонтьев, В. В. Розанов.
В XX веке его известность перешагнула границы России. Систему его
взглядов на историю человечества подхватили и развили немец О. Шпенглер,
англичанин А. Тойнби, русский эмигрант, основатель американской социологии
П. А. Сорокин. На протяжении всего советского периода российской истории
теория Данилевского клеймилась как реакционная и идеологически вредная,
поскольку противоречила марксистско-ленинскому учению о формациях, под-
рывала теорию классовой борьбы и пролетарского интернационализма < …>
Хотя многим из них было известно, что на Западе научный интерес к
Н.Я. Данилевскому и его книге «Россия и Европа» нарастал с каждым годом,
что книга эта была издана на французском, немецком, английском языках, что
взглядам Данилевского ученые Германии, Англии, Франции, США, Швейцарии
стали посвящать не только научные статьи, но и разделы в монографиях и
целые монографии.
В 70-х и начале 80-х годов о Данилевском и его книге стали чаще упоми-
нать и советские ученые, появились даже первые диссертации, посвященные
анализу его взглядов.
В основном, однако, речь шла о Данилевском в связи с разоблачением «бур-
жуазных», «антимарксистских» теорий исторического процесса. В некоторых
случаях, правда, подробный пересказ (умышленный или неумышленный) взглядов
Данилевского производил более сильное впечатление на читателя, нежели
дежурные разоблачения.
154
В конце 80-х – начале 90-х годов, в связи с коренными переменами в стране,
стала все чаще звучать неудовлетворенность марксистской методологи-
ей исторических наук, в частности формационным методом исследования
исторического процесса. Одним из первых в советской историософии призвал
освободить мысли историка от «упрощенной схемы исторического процесса»
в виде смены формаций А. Я. Гуревич. Он вполне обоснованно отметил, что,
«поглощенные изысканиями формационных признаков в том или ином обществе,
мы упустили из виду такие стороны исторической действительности, которые
объемлются понятиями «культура» и 2цивилизация2, что это «не что иное, как
игнорирование самой сущности исторического процесса – истории людей» [2].
Кроме того, профессор Б.П. Балуев внес следующие предложения, которые
не потеряли своей актуальности:
в ознаменование выдающихся заслуг Н. Я. Данилевского перед российской
наукой установить в Москве памятник ученому и назвать его именем одну из
улиц;
ходатайствовать перед Министерством образования РФ о включении
в школьную программу по истории России раздела, посвященного учению
Н.Я. Данилевского;
просить Международный Славянский комитет учредить медаль Н.Я. Да-
нилевского для ежегодного награждения ею лиц или организаций, отличившихся
в деятельности по укреплению дружбы и сотрудничества между славянскими
народами.
Обращает внимание предисловие к монографии Б.П. Балуева, автор кото-
рого Игумен Дамаскин (Орловский), руководитель фонда «Память мучеников и
исповедников Русской Православной Церкви» подчеркнул: «Данилевский хотя
и действовал в области исключительно научной, но, будучи подлинным гени-
ем, нигде не вошел в противоречие со Священным Писанием и был не столько
строителем гипотез, сколько открывателем законов бытия». [2, с.715 – 716].
Ученые не забывают имя Данилевского. Так, Иноземцева З.П., кандидат
исторических наук (Российское общество историков и архивистов), в своем
выступлении на научно-практической конференции, состоявшейся 28 ноября
2002 г. в Союзе писателей России, посвященной 180-летию со дня рождения
Н.Я. Данилевского, подчеркнула значение Данилевских чтениях 1997 г., посвя-
щенных 175-летию со дня рождения ученого. Ее организаторами были Правле-
ние союза писателей России совместно с секцией личных фондов Российского
общества историков и архивистов, принял участие лишь узкий круг исследова-
телей. Была высоко оценена работа, проведенная научной общественностью по
выявлению и исследованию документального наследия Н.Я.Данилевского [13].
Устроители конференции – Правление Союза писателей России (Гани-
чев В.Н.), Научно-исследовательский институт им. Н.Я. Данилевского (Бурен-
ков А.В.), Фонд «Память мучеников, подвижников и исповедников благочестия
Русской Православной Церкви» (игумен Дамаскин (Орловский), секция личных
фондов и документальных коллекций Российского общества историков и архи-
вистов (Иноземцева З.П.) считали главной задачей конференции в том, чтобы
определить основные направления исследовательских и практических работ
155
по актуализации и возвращению творческого наследия, увековечению памяти
Н.Я. Данилевского [13].
Вопросы методологии исследования и теории развития мирового процесса
в трудах Н.Я. Данилевского нашли освещение в докладе директора института
славянских исследований им. Н.Я. Данилевского А.В. Буренкова, который убеди-
тельно показал духовно-нравственные истоки, обусловившие научные прозрения
ученого, глобальность его творческого наследия, соответствие полученных им
научных выводов христианскому вероучению [13].
Первая научная конференция, приуроченная к 180-летию со дня рожде-
ния Н.Я. Данилевского в 2002 г. прошла и в Русском культурном центре по
инициативе известных крымских исследователей С. Киселева и В. Харабуги.
В 2007 г. философско-научная конференция по теме «Русский Мир и славян-
ство: мечты о единстве или реальность разобщения» состоялась в Бахчисарае
и была посвящена 185-летию со дня рождения Н.Я. Данилевского [4]. Тогда
же, в 2007 г. Верховный Совет Крыма принял специальное постановление, в
котором был определен ряд мероприятий по увековечению памяти мыслителя,
в т.ч. проведение ежегодных философско-научных чтений, посвященные трудам
Н.Я.Данилевского.
Первые чтения под общей темой «Вклад Данилевского в культуру Русско-
го мира» в декабре 2008 г. организовали Верховный Совет автономии, Русская
община Крыма, фонд «Русский Мир», при научно-информационной поддержке
Института стран СНГ [4].
В декабре 2002 г. широко отмечалось 180-летие со дня рождения Данилев-
ского. К этой дате был издан сборник статей по материалам I Международной
научно-практической конференции «Идеи русского ученого-энциклопедиста
Н.Я. Данилевского и реалии современного мира», прошедшей в Московском
городском педагогическом университете.
Огромное значение в увековечении памяти Н.Я. Данилевского сыграли на-
учно-практические конференции. Так, например, международные научно-прак-
тические конференции, посвященные Н.Я. Данилевскому и 145-летию выхода в
свет его главного труда «Россия и Европа», в Крыму и Курске привлекли широкое
внимание общественности, организованы по инициативе и участии научного
учреждения «Института русско-славянских исследований им. Н.Я.  Данилев-
ского» и его директора Александра Васильевича Буренкова, который делает
очень много для возрождения идей Н.Я. Данилевского и увековечения его памяти.
По мнению А.В. Буренкова «Как бы ни ругали мы свое время, но историософия
Н.Я. Данилевского, примененная к анализу 300-летней истории России, говорит
нам, что мы живем с Вами в том самом периоде нашей истории, когда это
только и можно сделать, потому что впервые максимально освобождены все
общественные творческие силы и гражданского общества и самого государ-
ства. Об этом нам говорит сам факт нашего высокого собрания в составе 17-го
Всемирного Русского Собора, который в настоящее время стал единственной
дискуссионной площадкой, где собираются не только представители граждан-
ского общества, но и государственные деятели самого высокого уровня» [3],
идеи Н.Я. Данилевского могут стать «фундаментом формирования национальной
156
идеологии современной России, а Крым центром объединения интеллектуальной
элиты вокруг этой цели. Поэтому основной задачей национальной стратегии
развития является воспитание национальной элиты государствообразующего
народа адекватно его «культурному и духовному коду».
В октябре 2014 г. правнучки Н.Я. Данилевского – Ольга Николаевна (живет
в США), Татьяной Николаевной (живет в Брянске) и праправнучка – Ирина
Данильченко (живет в Москве). побывали в русско-славянских исследований
имени Н.Я. Данилевского и в Вологде. Институт, отмечается в диссертации
А.С. Волошиной на соискание ученой степени кандидата философских наук
«Теория культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского: история и совре-
менность» был создан и официально зарегистрирован в апреле 2001 г. По его
инициативе издаются научные труды, проводятся конференции и семинары,
посвященные творчеству ученого. Этот факт свидетельствует о признании
значения творчества русского ученого XIX века для гуманитарной науки XXI  в.
Институт русско-славянских исследований имени Н.Я. Данилевского предпо-
лагает переиздать экономические статьи славянского философа и 2-х томник
«Дарвинизм. Критическое исследование» в рамках подготовки «Полного собра-
ния сочинений Н.Я. Данилевского»; а также, чтя память православной подвиж-
ницы и биографа-правнучки Валентины Яковлевны Данильченко-Данилевской,
подготовить сборник её статей с разработанным ею генеалогическим древом
рода Н.Я. Данилевского и святителя Игнатия (Брянчанинова) со старинными
и современными фотографиями семейного архива, воспоминаниями родных и
соратников-единомышленников.
В заключение подчеркнем, что имя Николая Яковлевича Данилевского
требует не только уважительного отношения, но и принятия действенных мер
по увековечению его памяти в местах, исторически связанных с его жизнью
и деятельностью, чтобы к общественному движению по увековечиванию
памяти Н.Я. Данилевского присоединилось Министерство культуры России,
правительство возвратившегося в Россию Крыма. Для достойного увековечения
память нашего великого соотечественника Николая Яковлевича Данилевского
на территорию его бывшего имения в Мшатке должна быть выдана охранная
грамота как на памятник истории и культуры, создан Международный сла-
вянский православный центр с музеем Н.Я. Данилевского, построена часовня
Николая Чудотворца. Место, где жил и работал великий мыслитель, должно
стать достоянием жителей Крыма и местом паломничества его почитателей.
Список источников и литературы
1. Бажов С.И. Философия истории Н.Я. Данилевского. – М., 1997.
2. Балуев Б.П. Споры о судьбах России: Н.Я. Данилевский и его книга «Россия и
Европа». Издание второе, исправленное и дополненное. Региональный общественный
Фонд «Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви», 2001.
3. Буренков Александр. Творческое наследие Н.Я. Данилевского и Россия в
XXI веке // Гражданин Созидатель. 08.11.2013.
4. Гаврилева Наталья. Что движет солнце и светила // Крымское эхо. 24.12.2008.
URL: http://www.otechestvo.org.ua/main/200812/2420.htm.
157
 5. Вакурова Наталья. Ольга Данилевская. «История моей жизни для моих де-
тей» // Московская правда. 14.03.2013. URL: http://mospravda.ru/ book_moscow/article/
olga_danilevskaya_istoriya_moei_jizni_dlya_moih_detei.
6. Вечная память рабе Божией Валентине Яковлевне Данильченко-Данилевской
(13. XI.1935 – 25.I.2005). URL: http://moseducation.narod.ru/ st/max/007.htm.
7. В рамках XVI Всемирного Русского Народного Собора состоялась секция
«Н.Я.  Данилевский – основоположник цивилизационного метода в исследовании исто-
рии». 02.10.2012. URL: http://www.vrns.ru/documents / 69/906/.
8. Гончаров Алексей, Шершнева Людмила, «Всеславянская библия» писалась в Крыму.
Новости Симферополя, 17.10.2014. URL: http://simferopol.monavista.ru; Крымская газета.
16.10.14. URL: http://gazeta.crimea.ua/articles/ vseslavyanskaya-bibliya-pisalas-v-krimy-17296.
9. Данилевский Н. Я. Россия и Европа./ Составление и комментарии Ю.А. Белова /
Отв. ред. О. Платонов. – М.: Институт русской цивилизации, 2008. – 816 с.
10. Данильченко-Данилевская В.Я. «Перед Богом, Царем и совестью…» Данилевский
Николай Яковлевич. К 185-летию со дня рождения // Роман-газета XXI век. 1999. № 10;
Максимова Л.А., Данильченко-Данилевская В.Я. Духовный цвет нации: святитель Игнатий
(Брянчанинов) 1807 – 1867; Максимова Л.А., Данильченко-Данилевская В.Я. «Русский
максимализм» по Ф.М. Достоевскому и Н.Я. Данилевскому, носителям духа Славянства;
Максимова Л.А., Данильченко-Данилевская В.Я. Н.Я.Данилевский и Ф.М. Достоевский:
Философские уроки истории в славянской перспективе.
11. Дементьев Вадим. Наступило время Данилевского – от Крыма до Вологды.
16.05.2014. URL: http://www.vrns.ru/culture/52/2894/.
12. Евтюшкин Игорь. Глашатай российской самобытности и «соль земли Рус-
ской». 11.12.2008. URL:  http://ruskline.ru/analitika/2008/12/11/glashataj_rossijskoj_
samobytnosti_i_sol_zemli_russkoj.
13. Памятную акцию в честь русского социолога и геополитика Николая Данилев-
ского крымские ученые и общественники проводили у закрытых ворот. URL: http://www.
novoross.info/general/15921-pamyatnuyu-akciyu-v-chest-russkogo-sociologa-i-geopolitika-
nikolaya-danilevskogo-krymskie.
14. Россия и Европа. (М., 1991.– составитель С.А. Вайгачёв; СПб., 1995.– составитель
А.А. Галактионов).
15. Священник Сергий. России предлагают выкупить могилу Данилевского в Мшатке.
Крымские вандалы. URL: http://maidanua.org/arch/ oldkrym/ 1178030932.html.
16. Конева (Шершнева) Людмила. Прекрасны вы, брега Тавриды // Русь Державная.
Православная народная газета. №10(242) октябрь, 2014.
17. Шершнева Л.С. «Если вам нужен этот Данилевский…» // Крымские известия.
26.12.2012. URL: http://www-ki.rada.crimea.ua/index.php/2011-03-13-12-15-12/8392-l-r;
Шершнева Людмила. За что философа Данилевского закатали под асфальт? С.3 84-396;
Шершнева Людмила. Душа счастлива, пока она любит... 6.08.2007. URL: http://h.ua/
story/52954/#photo.
18. Увековечение памяти/Основы духовной культуры (энциклопедический словарь
педагога). URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/ogegova/248170.
L.A. KUZNETSOVA
Candidate of History, associate-professor, the department of state history and law
Kursk state agricultural Academy (Kursk)
158
THE PROBLEM OF ETERNIZING THE MEMORY OF
N.Ya. DANILEVSKY: FROM OBLIVION TO ACKNOWLEDGEMENT
The author stresses the fact that the name of N.Ya. Danilevsky is out of oblivion now. It has
become dear to modern society thanks to his descendants – initiators of eternizing the memory
of a true citizen and scientist in the Crimea and in the whole Russia. The article shows the role
of the public in the revival of interest to the great legacy of N.Ya. Danilevsky.
Keywords: oblivion, eternizing the memory, descendants, heritage, the Crimea, Russia,
the revival.
О.А. АБРАМОВА
аспирантка кафедры истории и социально-культурного сервиса
Юго-Западного государственного университета
(г. Курск)
ИДЕИ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО КАК ОСНОВА
СОХРАНЕНИЯ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКОГО
НАСЛЕДИЯ РОССИИ
(НА ПРИМЕРЕ КУРСКОЙ ОБЛАСТИ)
В статье проанализированы мероприятия, проводимые в Курской области, направ-
ленные на возрождение и сохранение традиций русской народной культуры.
Ключевые слова: русская народная культура, традиционные народные промыслы,
сохранение культурно-исторического наследия.
В наши дни современное мировое сообщество болеет страшным недугом
называемым – глобализация. Сегодня уже не нужно ехать в Италию или Япо-
нию, чтобы попробовать блюда традиционной кухни – в каждом, даже самом
маленьком, городке планеты есть своя пиццерия или суши-бар. Сегодня зимними
видами спорта можно заниматься в стране (например, в такой как Объединенные
Арабские Эмираты), где земля никогда не видела снега, но это позволяют совре-
менные технологии. Современный мир настолько мобилен и коммуникабелен,
что мы не замечаем насколько быстро происходит стирание культурных границ
между различными государствами, между Востоком и Западом. Населяющие со-
временную мировую цивилизацию народы живут постоянным заимствованием
друг у друга культурных традиций, обычаев, забывая свои собственные, поэтому
общество постепенно становится универсальным и безликим. К сожалению, в
конце XX в. в России также стали распространяться признаки глобализации, в
результате чего над русским народом нависла угроза потерять свою культурную
идентичность и самобытность. В данных условиях актуальными становятся идеи
русского мыслителя и философа Н.Я. Данилевского, изложенные еще в XIX в.
в работе «Россия и Европа», которые теперь звучат как пророчество.
159
 Н.Я. Данилевский называл вестернизацию русской культуры, утрату на-
циональных корней и истоков одной из основных проблем, которая может стать
губительной для развития российской самобытной культуры. Будучи сторонни-
ком славянофильства он двояко относился к личности и реформаторской деятель-
ности Петра I. С одной стороны, говорит Н.Я. Данилевский, государственная
деятельность Петра I – «все его военные, флотские, административные, промыш-
ленные насаждения» заслуживают «вечной признательной, благоговейной памя-
ти и благословения потомства», с другой же, – «реформативная» деятельность,
под которой Н.Я. Данилевский понимал «изменения в быте, нравах, обычаях и
понятиях, которые он [Петр I] старался произвести в русском народе» нанесла
только «величайший вред будущности России» [см.: 1, с. 318 – 319]. «Русская
жизнь, – пишет Н.Я. Данилевский, – была насильственно перевернута на ино-
странный лад» [1, с. 319] реформами Петра I, которые привели к искажению
самого «понятия об истинно русском». Н.Я. Данилевский отмечает, что во всех
слоях российского общества в постпетровское время происходит процесс «обе-
знародования» из-за усилившегося европейского влияния. Российское общество
сначала его верхи, а затем и низы, все более принимало «общеевропейский
колорит то с преобладанием французских, то немецких, то английских колеров»
[1, с. 320], что привело к распространению в народном сознании такой болезни
как «европейничанье» [см.: 1, с. 321], когда иностранные формы жизни стави-
лись на первое, почетное место, а на все русское накладывалась печать низкого
и подлого. Искажение на иностранный лад всех внешних форм быта: одежды,
устройства домов, домашней утвари, образа жизни, кажется для многих совер-
шенно несущественным и незначительным, но, по мнению Н.Я. Данилевского,
это приводит к тому, что в России затрудняется «возможность зарождения и
развития народного искусства» [1, с. 321].
Подобная ситуация сложилась в России в 90-е годы XX в. После распада
СССР и падения «железного занавеса» в Россию большим потоком хлынули за-
падноевропейские ценности, которые зачастую навязывались «сверху». А имен-
но: черты западноевропейского стиля мышления, образцы поведения, элементы
быта, одежды, искусства и культуры. Со временем иноземные новшества начали
вытеснять все исконно русское, и наше общество стало забывать, а зачастую и
стесняться своих корней, традиций, своей истории, к которым в России стали
относиться как к чему-то низменному и убогому. Засилье иностранного стало
губительным для всей русской культуры. В условиях быстро развивающейся
глобализации и вестернизации над нашим обществом нависла гроза потерять
невосполнимый пласт русской культуры, собственной уникальности, самобытно-
сти, культурной идентичности, своего культурного и духовного кода. Но сегодня
преодолев социально-экономический и политический кризис 90-х годов XX в.
отношение общества к вопросу сохранения культурно-исторического наследия в
последнее десятилетие стало изменяться в положительную сторону: появилось
осознание необходимости возрождать все, что утрачено временем и сохранять
то уникальное, что мы имеем сегодня, власти страны все больше внимания
стали уделять развитию культурной сферы, о чем свидетельствуют принятые на
федеральном и региональном уровне законодательные акты, направленные на
160
регулирование культурной сферы вообще и сохранение культурно-исторического
наследия в частности. Так, в 2002 году был принят Федеральный закон №73-ФЗ
«Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов
Российской Федерации», который направлен на регулирование отношений в
сфере сохранения и популяризации объектов культурно-исторического наследия.
Аналогичный Закон «Об объектах культурного наследия Курской области» от
22.12.2005 г. № 120-ЗКО был принят и в Курской области, регламентирующий
на региональном уровне процессы сохранения исторического наследия. А осе-
нью 2014 г. должен вступить в силу проект «Основ государственной культурной
политики», согласно которому одной из основных задач политики российского
государства «…является сохранение этнических культурных традиций и под-
держка основанного на них народного творчества, которое … составляет важную
часть этнонациональной идентичности граждан» [2].
В целях привлечения внимания общества к вопросам развития культуры,
сохранения культурно-исторического наследия и роли российской культуры во
всем мире Указом Президента РФ 2014 год объявлен Годом культуры [3, с. 3].
«Год культуры должен стать хорошей защитой русской народной культуры, стар-
том по воспитанию нового поколения» [4, с. 3]. Такими словами Вице-губернатор
Курской области В. Проскурин дал старт проведению Года культуры в Курской
области. Наша область во все времена славилась тем, что носила статус малой
Родины таких выдающихся людей как М. Щепкин, Н. Плевицкая, Е. Носов,
В. Клыков и др., что накладывает большую ответственность как на жителей,
так и на власти губернии, ведь необходимо прикладывать колоссальные усилия
по сохранению и популяризации культурно-исторического наследия, которое
оставили после себя наши великие земляки.
Об осознании необходимости возрождения культурно-исторического на-
следия в Курской области свидетельствует проводимая сегодня культурная по-
литика, которая, по словам председателя комитета по культуре Курской области
В. Рудского, основывается на принципе: «массового участия населения, патри-
отичности, доступности учреждений культуры, опоре на народное творчество,
поддержке классического искусства, сбережение культурного наследия, создание
условий для возврата профессионалов, ушедших ранее из отрасли» [5, с. 12].
Традиционно курская земля славилась народными промыслами, многие из
которых в непростое для страны кризисное время были забыты или утеряны, но
сегодня обретают свое второе рождение на различных выставках и конкурсах,
проводимых в Курской области. Так, в январе 2013 года в г. Курске прошла
VII выставка народного творчества «Истоки», на которой были представлены
лучшие работы курских мастеров, традиционные ремесла Курской губернии
– кожлянская, дроняевская игрушка, ковроткачество, ткачество рушников, пле-
тение из рогоза, гончарное искусство и др. [6, с. 20] В июне 2013 г. в г. Курске
прошел второй межрегиональный фестиваль-конкурс мастеров декоративно-
прикладного творчества «Мастера соловьиного края», где была представлена
посуда из лозы, гончарные изделия, украшения из бисера, текстильные куклы-
берегини. Конкурсанты соревновались на базе Суджанского техникума ис-
кусств, Железногорской художественной школы народных ремесел «Артель»
161
в номинациях «бисероплетение», «лозоплетение», «традиционная текстильная
игрушка» [7, с. 4]. На сохранение и развитие традиционных народных промыс-
лов направлен и проходящий в Курчатовском районе Курской области начиная
с 2003 года традиционный фестиваль народного искусства «Батюшка Егорий»,
призванный сохранить курский промысел – гончарство и кожлянскую игрушку.
Курчатовская земля в старину славилась двумя традиционными промыслами
дроняевским и кожлянским. Дроняевская глиняная посуда в конце XIX  века
была популярна в светских салонах и купеческих домах, где ею украшали сте-
ны. А кожлянскую игрушку, которая была представлена на фестивале в виде
цветных петухов, дракончиков, поросят, смешных хвостатых котов, трехголовых
коников со всадниками в характерных крестьянских шляпах, в старину знали
во многих городах России [8, с. 22]. На фестивале мастера проводили для по-
сетителей мастер-классы по лепке кожлянской игрушки и дроняевской посуды,
изготовлению народной обрядовой куклы. Таким образом, каждый желающий
имел возможность прикоснуться к истории и стать активным участником воз-
рождения народных промыслов. В Курской области проходят не только выставки
декоративно-прикладного искусства и народных промыслов, где представлены
экспонаты выполненные профессионалами. Интерес к возрождению народных
традиций и культуры курской земли велик и среди любителей, о чем свидетель-
ствует прошедшая летом 2014 г. областная выставка «Мой Курский край – это
трижды Россия», посвященная 80-летию образования Курской области, на ко-
торой были представлены разнообразные произведения народных промыслов
и жанров изобразительного искусства [см.: 9, с. 13].
Благодаря инициативе начальника районного отдела культуры г. Дмитриева
С.В. Шаталова в городе возродилась традиция ковроткачества. В советское время
гобелены дмитриевских мастериц украшали стены столичных гостиниц, театров,
экспонировались на выставке в Монреале, но в девяностые годы дмитриевский
цех был закрыт. Лишь в середине 2000-х годов по инициативе С.В. Шаталова
и благодаря полученному гранту губернатора стало возможным возрождение
дмитриевского ткачества. В Доме культуры была создана мастерская, а на
дмитриевском «Лесхозмаше» были заказаны станки, куплена шерсть, приняты
на работу две мастерицы – А.В. Изотова и М.В. Шаталова, которые стояли
у истоков зарождения дмитриевского ковроткачества. Спустя несколько лет
штат сотрудников был расширен и теперь дмитриевские ткачихи вновь стали
участвовать в различных выставках, в том числе и столичных, где их визитной
карточкой является традиционный курский ковер: на черном фоне изображены
яркие цветы, как правило, красные. На сегодняшний день стоит вопрос об от-
крытии в Дмитриевской школе искусств отделения ковроткачества, чтобы пере-
дать традиционное курское ремесло подрастающему поколению [см.: 10, с. 23].
Большой вклад в возрождение, развитие и популяризацию старейших
русских промыслов таких, как ковроткачество и гончарное искусство, вносят
преподаватели и учащиеся учебных заведений Курской области. Силами препо-
давателей при поддержке директора Суджанского техникума искусств А.С.  Фе-
сенко при учебном заведении была создана мастерская, а в 2013 – 2014 учебном
году было открыто отделение декоративно-прикладного искусства и народных
162
промыслов, которые продолжают и сохраняют почти утраченные традиции
суджанского ковроткачества. Свои работы сотрудники и студенты выставляют
в Академии художеств, участвуют в престижных выставках. В техникуме пре-
подает народный мастер России Ю.С. Спесивцев, который является руководи-
телем мастер-класса гончарного мастерства – «Хата гончара». На его занятиях
студенты изучают манеру исполнения различных промыслов, разной игрушки,
занимаются поиском печных изразцов с лепным и расписным рисунком, роспи-
сью горшков, глиняной утвари [см.: 11, с. 23]. Еще одним учебным заведением,
которое занимается обучением и вместе с тем развитием традиционных русских
промыслов, является художественная школа народных промыслов «Артель»
в г. Железногорске. В ней учеников обучают лозоплетению, художественной
обработки соломки, резьбе по дереву, лоскутному шитью. На популяризацию,
а также на сохранение народных промыслов и художественных ремесел на-
правлена деятельность музея, созданного при школе, в котором представлено
более 600 изделий народного творчества [см.: 6, с. 12].
Проводимая в Курской области культурная политика свидетельствует о том,
что региональная власть также озабочена проблемой сохранения и развития рус-
ской народной культуры и поддерживает учреждения культуры, занимающиеся
сохранением русских народных традиций, обычаев, промыслов, фольклора. Так,
в рамках реализации Положения Губернатора Курской области о присуждении
грантов Губернатора Курской области, направленных на развитие сельской
культуры в 2014 г. 325 тыс. руб. были присуждены муниципальному казенному
образовательному учреждению «Званновская детская школа искусств» Глуш-
ковского района – на реализацию проекта «Создание детского центра фольклора
и народной культуры» [12, с. 3], направленного на популяризацию, сохранение
русской народной культуры и воспитание у подрастающего поколения бережного
отношения к своим традициям и обычаям. Всего в 2014 г. планируется выделить
1,625 тыс. руб. на финансовое обеспечение грантов Курской области, часть из
которых пойдет на развитие сельской культуры [13].
Не остаются в стороне от проблем сохранения культурно-исторического
наследия и русских народных промыслов учреждения культуры. Работа област-
ного краеведческого музея также направлена на популяризацию и пробуждение
интереса среди населения к своим обычаям, традициям и элементам русской
культуры. Среди экспонатов музея представлены русские народные сарафа-
ны XIX века, отдельные компоненты и детали женского народного костюма,
которые сочетали в себе три элемента сарафанов: глухого, косоклинного, «на
лямках» [14, с. 5].
Велика любовь курян к русскому фольклору, о чем свидетельствуют про-
ходящие в области конкурсы русской народной песни среди детей и подростков,
такие как Всероссийский фестиваль-конкурс солистов и детских фольклорных
коллективов «Дежкин карагод», названный так по прозвищу, которое в детстве
носила Н.В. Плевицкая. Конкурс стал проводиться «…в конце 90-х гг. прошлого
века как фестиваль фольклорных и народнопевческих коллективов «Песенная
молодость России» по инициативе Министерства культуры РФ, Государственно-
го Российского Дома народного творчества, областного комитета по культуре и
163
ОДНТ» [15, с. 24] и направлен на то, чтобы воспитывать в детях любовь и интерес 15. Антипенко Т. Вспоминая Дежку // Курская правда. – 2014. – № 50. – С. 24.
к народному фольклору, чтобы передать подрастающему поколению традиции 16. Милостная Р. Снегопад, снегопад, не мети мне на косы // Курская правда. –
русской народной песни. На фестивале в исполнении детей представлены раз- 2013.  – № 25. – С. 23.
нообразные календарные и обрядовые песни, русские народные танцы, игры, 17. Милостная Р. «Верея» верила в победу! // Курская правда. – 2014. – № 77. – С. 4.
театрализованные представления. Особой популярностью в Курской области 18. Леонова И. Голос соловьиного края на «Русском поле» // Курская правда. –
пользуется хоровое пение, о чем говорят существующие музыкальные коллек- 2014.  – № 86. – С. 20.
тивы: «Курский народный хор имени Станислава Чаговца», народный хор «Ве-
теран», народный ансамбль казачьей песни «Верея», которые исполняют, несут O.A. ABRAMOVA
в массы и популяризируют русские народные песни, частушки, фольклорные, The graduate student of department of history and welfare service
шуточные, украинские песни, песни Курской («Тимоня»), Орловской и Белго- FGBOU VPO “Southwest state university” (Kursk)
родской областей, казачьи и патриотические [см.: 16, с. 23; 17, с. 4; 18, с. 20].
Таким образом, мы видим, что в Курской области при поддержке региональ- N.Ya. DANILEVSKY’S IDEAS AS BASIS OF PRESERVATION OF
ных властей и совместно с населением области реализуются идеи Н.Я. Дани- CULTURAL AND HISTORICAL HERITAGE OF RUSSIA
левского о зарождении и развитии народного искусства, о чем свидетельствуют (ON THE EXAMPLE OF KURSK REGION)
проводимые мероприятия: фестивали, конкурсы, направленные на сохранение In article the events held in Kursk region, directed on revival and preservation of traditions
культурно-исторического наследия, возрождение, популяризацию, сохранение of the Russian national culture are analysed.
и передачу потомкам русской народной культуры, традиционных народных про- Keywords: Russian national culture, traditional national crafts, preservation of cultural
мыслов, русского народного фольклора, что способствует сохранению обычаев and historical heritage.
русского народа, его истории, самобытности и идентичности, дает возможность
бороться и противостоять всему чуждому и не заразиться «европейничаньем»,
о чем предупреждал Н.Я. Данилевский.
А.Ю. ШКАБЕНКО
Список источников и литературы студент 3 курса факультета экономики и права
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. – М., 2008. – 811 с. Курской государственной сельскохозяйственной академии
2. Проект «Основ государственной культурной политики» // Российская газета.  – 2014. имени профессора И.И. Иванова,
3. Указ Президента РФ от 22.04.2013 г. № 375 «О проведении в Российской Федерации председатель Курского регионального отделения
Год культуры» // Собрание законодательства РФ. – 2013. – № 17. – ст. 2112. Российского союза сельской молодежи
4. Моргунов Ю. Особая встреча // Курская правда. – 2014. – № 6. – С. 3.
5. Моргунов Ю. Это не праздник // Курская правда. – 2014. – № 3. – С. 3. научный руководитель – Черников А.В.,
6. Гамова Е. Вернемся к «Истокам», вернемся к себе // Курская правда. – 2013. – к.и.н., доц. кафедры истории и государства Курской ГСХА
№  10. – С. 12. (г. Курск)
7. Гамова Е. До встрече в «Городе Мастеров» // Курская правда. – 2013. –№ 73. – С. 20.
8. Смирнова Е. Душа русской провинции // Курская правда. – 2013. – № 120. – С. 4.
СТРАТЕГИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ:
9. Леонова И. Малая родина глазами любителей // Курская правда. – 2014. – №  83  –
С. 22. НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ ИЛИ
10. Белунова К. И снова … в Монреаль! // Курская правда. – 2013. – №135. – С. 13. «ПАРТНЕРСТВО» С ЗАПАДОМ
11. Смирнова Е. В гости в Суджу «На Покров» // Курская правда. – 2013. – № 128. –
С. 23. В статье рассматриваются взаимоотношения России и Запада, цивилизаци-
12. Гранты на сельскую культуру // Курская правда. – 2014. – № 75. – С. 3. онное соперничество России и Европы, вопрос о необходимости создания новой
13. Постановление Губернатора Курской области от 19.03.2014 г. № 113-пг «О вне- общенациональной идеологии на основе идей Н.Я. Данилевского.
сении изменений в Постановление Губернатора Курской области от 27.12.2006 № 622 «О Ключевые слова: цивилизационное соперничество, «пятая колонна», ци-
грантах Губернатора Курской области, направленных на развитие сельской культуры». вилизация, общенациональная идеология.
URL: http: //www.consultant.ru. (дата обращения: 10.08.2014).
14. Милостная Р. Сарафаны Курской губернии // Курская правда. – 2013. – № 100.  – Православная Россия с её духовным потенциалом и богатейшими природ-
С. 5. ными ресурсами оказалась инородным явлением в мировой потребительской
164 165
цивилизации, созданной западноевропейцами. Люди склонны закрывать глаза на
то, чего не хотят видеть, опасаются того, кто непонятен, чужд, сильнее. Русская
цивилизация являет собой иной тип христианской цивилизации, православный
или восточно-христианский, и в этом смысле Россия никогда ничего не имела
общего с Европой. Но своеобразие России в общехристианском мире запад-
ноевропейцы не способны принять. Русофобия всецело коренится в природе
западной цивилизации.
Европа никогда не сможет принять Россию такой, какая она есть, ведь Рос-
сия является цивилизационным соперником Европы. История взаимоотношений
Запада и России – это история европейских попыток насильственно переделать
русскую, как якобы «варварскую» природу, перманентно отсталую, или вы-
черкнуть её из истории. Поэтому Запад будет всегда поддерживать не только
прозападные слои русского общества, но и антироссийские силы внутри самой
страны, пресловутую «пятую колонну».
Европа всю историю ожидала от России полного подчинения воле Запада,
помимо отказа от своих культурных ценностей. Поскольку Россия поступала
противоположным образом, то вызывала непонимание и раздражение. Русский
народ всегда насмерть защищал свои земли от агрессии и нередко после победы
не присоединял чужих земель. В Европе, напротив, отдавались иноземному
господству, а война неизменно заканчивалась присоединением территорий
противника.
И сокрушить Россию Запад также пытался постоянно. Все попытки даже
не перечислишь. Конечно, и российские войска, в свою очередь, не раз всту-
пали на территорию Восточной и даже Западной Европы, но каждый раз – по
просьбе какой-либо страны или для её освобождения от иноземных захватчиков,
не ставя целью кого-либо оккупировать. Ярчайшим примером этому является
заграничные походы русской армии 1813 – 1814 годов, предпринятые в защиту
национальных интересов Англии и Австрии, не России, а также освобождение
европейских стран во Второй мировой войне. А вот западные страны по течению
своей истории нередко пытались зайти без какого-либо приглашения и зачастую
с откровенно грабительскими планами на территории других государств.
В годы «холодной войны» в противовес западным странам и Североатлан-
тическому блоку НАТО создается организация «Варшавского договора» и СЭВ,
что фактически можно расценивать как «Всеславянскую федерацию», о которой
мечтал Николай Яковлевич Данилевский. Стоит отметить, что блок НАТО был
создан в 1949 году, а ОВД только в 1955 году.
Североатлантический альянс создавался для отражения так называемой
коммунистической угрозы, но уже давно нет ни Варшавского договора, ни СССР,
тогда как блок НАТО сохранился, более того, заметно расширился. Причём
блок НАТО явно не собирается останавливаться на достигнутом, а стремится
наоборот из года в год втягивать в свои ряды всё новые и новые страны, и уже
подошел, к сожалению, вплотную к границам нашей страны.
Сегодня Россия ставит вопрос о возвращении к традиционным культурно-
национальным и религиозным ценностям в противовес «общечеловеческим» не
только во внутренней жизни страны, но и во внешней политике. Именно Россия
166
выступает за сохранение таких международных институтов как: международное
право, роль ООН, многополярный мир и, уже привычно для всего мира, за права
человека. А западные страны, как бы они не показывали свои либеральные и
демократические ценности и нормы, с каждым годом только увеличивают про-
цент нарушения всех международных норм и всех возможных прав человека.
Потому что, стремясь сегодня посеять хаос в политических и экономи-
ческих системах в тех странах, где существуют невыгодные государственные
режимы, начать войну, Запад готов отказаться от любых законов, постулатов и
прав. Яркий тому пример – ситуации в Ираке, Афганистане, Сирии, Украине,
где никто не гарантирует главное право человека – право на жизнь.
Чтобы «бороться» с агрессивным Западом и эффективно развиваться, для
России – сегодняшней и завтрашней – обязательно нужна идеология. И это после
того, как все последние двадцать лет внушали, что идеология обществу не нужна,
что идеология – это пережиток прошлого. И даже после того, как наша страна
оказалась окружённой мощными государствами, которые живут и выстраивают
свою историческую практику под влиянием национальной или религиозной
идеологии: Китай, Турция, Иран, США и т.д. И в этом окружении Россия –
страна, к сожалению, до сих пор не имеющая общенациональной идеологии.
В современном мире происходит жестокая схватка идеологий. И в этой
схватке Россия оказывается почти беспомощной. Поэтому выработка идеологии
– это не каприз, а насущное и, к сожалению, с большим опозданием необходимое
для принятия действие.
К сожалению, большая часть русского общества не имеет представления о
необходимости национальной стратегии развития и конкретных национальных
задачах государства. Многие головы нашего населения засорены европейским
«идеологическим мусором», который трактуется под понятием «европейские
или либеральные ценности». И подобный «идеологический мусор» вызвал в
России болезнь отречения от национальных корней.
Национальные корни для русского человека должны быть святы и непоко-
лебимы. Должны существовать моральные и нравственные ценности, которые
близки россиянину по духу славянизма. А не разрекламированные в наших СМИ
европейские нормы поведения и дальнейшего развития государства и общества,
которые Николай Яковлевич Данилевский определял как европейничанье.
Задача России заключается в том, чтобы сохранить свой потенциал, уберечь
себя от влияния со стороны западного мира. России суждена особая миссия
– создание и дальнейшее возвышение невиданной ранее славяно-азиатской
цивилизации, которая сможет выдержать натиск интернациональной Европы,
пережившей рассвет и пик своего развития и сейчас явно находящейся в со-
стоянии морального и культурно-цивилизационного упадка.
Россия должна рассматриваться как уникальная и оригинальная цивилиза-
ция, которая не может быть сведена к «Востоку» или «Западу». Многие формы
современного искусства и либеральных западных ценностей и норм, в целом
неприемлемы и вредны для нравственного здоровья российского общества.
Как говорил великий русский геополитик и социолог Николай Яковлевич
Данилевский – «Европа не только нечто нам чуждое, но даже враждебное; что
167
ее интересы не только не могут быть нашими интересами, но в большинстве
случаев прямо им противоположны. Из этого, однако, еще не следует, чтобы
мы могли или должны были прервать всякие сношения с Европой, оградить себя
от нее Китайской стеной; это не только невозможо, но было бы даже вредно,
если бы и было возможно. Всякого рода сношения наши с нею неизбежно долж-
ны быть близкие; они только не должны быть интимными, родственными,
задушевными. В политическом отношении не может быть другого правила,
как око за око, зуб за зуб, – отмеривание тою же мерою, которою нам мерят.
Но если невозможно и вредно устранить себя от европейских дел, то
весьма возможно, полезно и даже необходимо смотреть на эти дела всегда и
постоянно с нашей особой, русской точки зрения, применяя к ним как единствен-
ный критерий оценки: какое отношение может иметь то или другое событие,
направление умов, та или другая деятельность влиятельных личностей к нашим
особенным русско-славянским целям; какое могут они оказать препятствие
или содействие им» [1, с. 486].
Особенно актуальна проблема создания общенациональной идеологии в
молодёжной среде. Отсутствие такой идеологии рождает такие явления как
фашизм и религиозный экстремизм.
Необходимо обеспечить преемственность культурно-национальных тради-
ций, воспитание молодёжи на ценностях российского культурно-исторического
типа уникальной российской цивилизации. Если подобная идеология, отвеча-
ющая национальным интересам России, не будет создана, Россию ждет потеря
не только экономической или культурной, но и политической независимости.
Противопоставить идеологическому влиянию Западу программу развития
страны, основанную на идеях Данилевского – актуальнейшая задача сегодняш-
него дня.
Сегодня наша организация – «Российский союз сельской молодёжи»,
стремится пробудить в молодёжной среде чувство патриотизма, гражданствен-
ности, сопричастности к судьбе нашей Родины. Однако у нас, как и у других
молодёжных организаций, нет четкого идеологического ориентира, на основе
которого возможно было бы воспитание молодого поколения, а ориентир, по-
добный тому, что имел ВЛКСМ в Советском Союзе, чрезвычайно необходим.
Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М., 2014.
A.Y. SHKABENKO
Third-year student, the faculty of Economy and Law
Kursk state agricultural I.I. Ivanov Academy,
chairman of Kursk regional department of Russian Union of rural youth (Kursk)
The scientific supervisor is Chernikov A.V.,
Candidate of historical sciences,
Reader of Department of history of the state and law
Kursk State Agricultural Academy (Kursk)
168
STRATEGY OF RUSSIA’S FOREIGN POLICY:
NATIONAL INTERESTS OR “PARTNERSHIP” WITH THE WEST
The article reviews the relations between Russia and the West, the civilized competition
of Russia and Europe, the problem of the formation of a new nation-wide ideology on the basis
of N.Ya. Danilevsky’s ideas.
Keywords: civilized competition, “the fifth column”, civilization, nation-wide ideology.
А.Н. СОЛОВЬЕВ
студент 2 курса зооинженерного факультета
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
научный руководитель – Федотова Л.Г.,
к.ф.н., доц. кафедры философии и социологии Курской ГСХА
(г. Курск)
ПРАВОСЛАВНЫЕ
РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИЕ ВЗГЛЯДЫ
Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО
В статье показана специфика православной позиции Н.Я. Данилевского.
Ключевые слова: божественное откровение, католицизм, православие, протестантизм.
Николай Яковлевич Данилевский (1822 – 1885) – русский социолог, куль-
туролог, публицист и естествоиспытатель, идеолог панславизма, основатель
нового для своего времени цивилизационного подхода к изучению истории.
Н.Я. Данилевский в своем труде «Россия и Европа» выделил 10 сформи-
ровавшихся культурно-исторических типов. Россию и славянство он отметил
как развивающийся культурно-исторический тип. В каждом из культурно-
исторических типов он выделяет 4 общих разряда деятельности: религиозная,
культурная, политическая, социально-экономическая.
Немалое внимание Н.Я. Данилевский уделяет религиозному разряду сла-
вянского культурно-исторического типа. Мыслитель утверждает, что «право-
славное учение считает православную церковь единою спасительною» [1, с. 184].
Такой вывод был сделан на основе анализа отношения основных направлений
христианства (католицизма, православия, протестантизма) к божественному
откровению.
Протестанты отрицают роль Римского папы как наместника Бога на земле
и переносят право толкования откровения на каждого члена своей церкви.
«...Понятие протестантское, отвергая всякую непогрешимость и представляя все
произволу личного толкования, тем самым отнимает всякое определенное значе-
ние у самого Откровения, ставит его в одну категорию со всяким философским
169
учением» [1, с. 169]. Мы считаем, что в данном случае богооткровенное знание
подменяется субъективным опытом.
Католики, наоборот, принимают роль главы церкви как наместника Бога и
признают его непогрешимость и главенство. Но Н.Я. Данилевский считает, что
папская власть «самозванна и должна быть таковою даже в глазах каждого рас-
судительного католика» [1, с. 173]. Для доказательства данного тезиса русский
мыслитель приводит три аргумента.
Католики утверждают, что папа получил свой статус и авторитет, равный
авторитету Вселенского собора, от апостола Петра. Но «сколько известно, апо-
стол Петр никого после себя папою не назначал. Он поставил несколько лиц
епископами, но ни одному епископу, по понятиям самих католиков, не присва-
ивается непогрешимости» [1, с. 173].
Далее Н.Я. Данилевский приводит второй аргумент, который состоит в том,
что смена пап не сопровождается передачей высшей благодати. После смерти
одного папы появляется другой, который тоже должен обладать высшей степе-
нью благодати. Сколько происходило смен пап, и ни разу не было Вселенского
собора, на котором произошла бы передача новому папе высшей благодати.
Русского философа удивляет и то, что после смерти апостола Петра рим-
скую кафедру должен был занять апостол Иоанн. Только его даже не позвали.
Почему-то апостол не заслужил такого авторитета [1, с. 174].
Данные аргументы об отношении протестантизма и католицизма к откро-
вению мы считаем исчерпывающими и необходимыми для понимания совре-
менниками. После приведенных доказательств становится понятной позиция
Николая Яковлевича Данилевского, который обосновывает особый статус право-
славия. Именно в православном учении мыслитель находит «золотую середину»
в отношении к Откровению. Православное понятие не нарушает Откровение
субъективными, а значит, вольными пересказами, как в протестантстве, и не-
обоснованным почти обожествлением главы церкви, как в католичестве. «Ни
теоретических противоречий, ни практической невыносимой тяжести не сопря-
гается с православным понятием о церкви и о ее непогрешимости» [1, с. 180].
Религиозный разряд деятельности культурно-исторического типа русский
мыслитель признает не менее важным, чем политический и социально-экономи-
ческий. В рамках религиозного разряда признает важность христианства в его
православной форме для славянского типа. Именно православие непротиворечи-
во и ясно передает сущность христианства, а «без христианства нет и истинной
цивилизации, то есть, нет спасения и в мирском смысле этого слова» [1, с. 184].
Мы считаем, что рассмотренные взгляды нашего выдающегося соотечественника
могут продуктивно использоваться при осмыслении современности.
Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические от-
ношения Славянского мира к Германо-Романскому. 6-е изд. / Предисловие Н.Н. Страхо-
ва; статья К.Н. Бестужева-Рюмина; составление, вступительная статья и комментарии
А.А. Галактионова. – СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, Издательство
«Глаголь», 1995. – 552 с.
170
A.N. SOLOVIEV
student 2 course Zooengineering faculty
Kursk state agricultural Academy name Professor I.I. Ivanov (Kursk)
The scientific supervisor is Fedotova L.G.,
Candidate of philosophical Sciences, Assistant Professor of Department
of philosophy and sociology, Kursk State Agricultural Academy after I.I. Ivanov
(Kursk)
ORTHODOX
RELIGIOUS-PHILOSOPHICAL VIEWS N.Ya. DANILEVSKY
The publication shows the specificity of the Orthodox position N.Ya. Danilevsky.
Keywords: divine revelation, Catholicism, Orthodoxy, Protestantism.
Ю.М. ЗВЯГИНЦЕВА
студентка 2 курса зооинженерного факультета
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
научный руководитель – Федотова Л.Г.,
к.ф.н., доц. кафедры философии и социологии Курской ГСХА
(г. Курск)
СУЩНОСТЬ И ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
ТЕОРИИ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ТИПОВ
Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО
В статье выявлена сущность культурно-исторических типов, их разновидности и
этапы развития.
Ключевые слова: культурно-исторический тип, племенной этап, государственный
этап, период цивилизации, психический строй, инородные заимствования.
Николай Яковлевич Данилевский (1822 – 1885) – учёный, проявивший
себя как в естественнонаучной, так и в философско-исторической сфере. В
своем фундаментальном труде «Россия и Европа» мыслитель изложил модель
культурно-исторических типов – автономных и духовно непроницаемых друг
для друга систем.
До Н.Я. Данилевского в философии доминировали принципиально иные
подходы рассмотрении истории. Например, осуществлялось механическое
деление народов по внешним признакам; шведский исследователь Ретциус
пытался «поделить» все человечество на «длинноголовых» и «короткоголо-
вых». В данном подходе ускользала сущность социальных объектов. Наиболее
171
распространенной была концепция истории, выделяющая ступени развития
человечества (Древность, Средние века и Новое время), которая признана Да-
нилевским искусственной и морально устаревшей. Ученый предложил новое
деление истории – по типам организации, которые называются культурно-исто-
рическими типами и отличаются друг от друга в сфере науки, искусства, религии,
политики и пр. Каждый отдельный культурно-исторический тип имеет свое
Средневековье, свое Новое время. «Периодизация истории у Н.Я. Данилевского
такова. Он предлагал отказаться от традиционного деления мировой истории
на Древнюю, Среднюю и Новую и заменить ее на обособленные естественные
группы – культурно-исторические типы, которые представляют собой совокуп-
ность народов, объединенных общими языковыми, этническими и часто рели-
гиозными признаками» [3]. Самого определения культурно-исторического типа
Н.Я. Данилевский напрямую не дает. Ученый предлагает описание атрибутов
культурно-исторических типов в пяти основных законах.
«Закон 1. Любое племя или семейство народов, характеризуемое отдельным
языком или группою языков, близких между собою… составляет отдельный
культурно-исторический тип…» [1, с. 116]. Наличие единого языка составляет
фундамент для выделения отдельных культур, так как только в едином языковом
пространстве зарождаются и вызревают те или иные формы социальной жизни.
«Закон 2. Чтобы цивилизация, свойственная отдельному культурно-исто-
рическому типу, могла зародиться и развиваться, необходимо, чтобы народы
этого типа обладали политической независимостью» [1, с. 117]. Политическая
независимость помогает народу осознать себя, начать формирование нацио-
нального характера.
«Закон 3. Цивилизации одного культурно-исторического типа не передают-
ся народам другого типа. Каждый тип вырабатывает ее для себя при большем
или меньшем влиянии других цивилизаций» [1, с. 115]. Типичные, наиболее
значимые особенности социальной жизни одного народа порой неприемлемы
для других народов.
«Закон 4. Цивилизация каждого культурно-исторического типа, только
тогда достигает полноты… когда включает в себя различные этнографические
элементы, которые составляют федерацию или политическую систему госу-
дарств» [1, с. 127]. Мы считаем, что типичные, сущностные черты народа могут
преломляться в различных «этнографических элементах» специфически.
«Закон 5. Развитие культурно-исторических типов больше похоже на те
многолетние одноплодные растениям, у которых период роста бывает неопре-
деленно продолжительным, а период цветения и плодоношения – относительно
короток» [1, с. 127]. Формирование, а затем упрочение фундамента социально-
культурной жизни народа – длительный процесс.
Таким образом, Н.Я. Данилевский на основе естественной системы истории
установил принцип множественности независимых культурно-исторических
типов, поставив их на место единого человечества, и заменил идею всемирной
истории идеей параллельно развивающихся самостоятельных культур.
О взаимодействии различных культурно-исторических типов Н.Я. Дани-
левский говорит так: «каждый тип духовно изолирован от других, создавая свой
172
индивидуальный стиль жизни. Но при этом другие типы взаимодействуют друг
с другом». «Данилевский разделяет культурно-исторические типы на те, которые
не взаимодействуют с другими типами, и те, которые способные передавать свое
наследие другим» [1, с. 111]. Взаимодействие культурно-исторических типов
Н.Я. Данилевский определял как «пересадку», «прививку» и «удобрение».
«Пересадка» характерна обычно при колонизации, например, в случае от-
крытия Америки, походов финикийцев. Это распространение универсальной
формы цивилизации на культуру тех народов, которые не способны сопротив-
ляться их влиянию.
«Прививка» – это своего рода передача культуры без учета специфики
народов. Примерами такого рода воздействия можно считать Александрию в
Египте, или римские поселения в Германии и Галлии [2, с. 41].
Тип, подвергнувшийся «прививке», превращается в человеческий материал,
питательную среду для развития другого культурно-исторического типа. Первые
два типа воздействия Н.Я. Данилевский не считал продуктивными.
«Удобрение» – напротив, способствует развитию обоих взаимодействую-
щих типов. Это самый плодотворный метод воздействия, при котором обычно
развитой культурно-исторический тип воздействует на более молодой. Знако-
мясь с ценностями другого типа, данный культурно-исторический тип может
взять лишь то наследие, которое находится «вне сферы народности». Основы
народного духа не заимствуются, так как каждый культурно-исторический тип
должен создавать свои основы самостоятельно.
Каждый культурно-исторический тип проходит в своем развитии три
этапа – племенной (1000 лет), государственный (400 лет) и этап цивилизации
(50 – 100 лет). На протяжении племенного периода собирается запас сил для
будущей деятельности. В государственный период народы, входящие в данный
тип, строят и защищают свою государственность, на этапе цивилизации, когда
данный культурно-исторический тип, проявляет себя преимущественно в об-
ласти культуры, науки и искусства.
По нашему мнению важной частью концепции Н.Я. Данилевского является
идея о четырехосновности культурно-исторических типов. У полноценного
культурно-исторического типа должно быть четыре основы – религиозная,
нравственно-правовая, художественно-эстетическая и технико-экономическая.
У одних типов явно доминировала религиозная основа (еврейский, халдейский),
другие ориентировались на создание художественных ценностей (греческий).
Что касается европейского типа, то, по мнению Н.Я. Данилевского, он был
двухосновным: сочетал в себе достижения экономики с техникой и искусством.
Н.Я. Данилевский полагал, что славянский культурно-исторический тип в
будущем окажется способным развить экономику и технику, не влияя на рели-
гию, искусство и нравственно-правовые ценности. И именно он станет самым
полноценным четырехосновным культурно-историческим типом. Ученый
находит коренные отличия славянского типа от европейского по нескольким
основаниям: «1. Различия этнографические; это племенные качества, кото-
рые выражаются в особенностях психического строя народов... 2. Различия
173
нравственного начала... 3. Различия хода и условий исторического воспитания
народов» [3].
Говоря о «психическом строе», Н.Я. Данилевский выделял у европейцев
среди основных нравственных черт насильственность. А главной отличитель-
ной чертой русского человека является её отсутствие. Русский народ в массе
своей умеет повиноваться, отличается отсутствием властолюбия и корыстного
практицизма. Он строит свою культуру на близости к природе, единстве чувств
и разума, власти и народа, церкви и государства. Николай Яковлевич Данилев-
ский считал, что славяне призваны обновить мир, найти для всего человечества
решение исторических проблем.
Для достижения общественной гармонии во внутренних российских и в
общеславянских делах имеются существенные внутренние препятствия. Имен-
но в этом пункте ученый подводит нас к проблеме заимствований. Русский
мыслитель не отвергал полностью саму идею заимствования западного опыта,
преемственность различных типов возможна, а иногда и полезна. Например,
необходимы заимствования технических и военных достижений, та как в его
понимании, возможно военное столкновение с европейским миром. Однако
заимствования в духовной сфере могут не соответствовать основам России. В
результате изменения форм быта, мышления под влиянием европейских цен-
ностей русский народ оказался разделенным на два антагонистических слоя
– крестьянство и третье сословие с одной стороны, и аристократия и позднее
интеллигенция – с другой, которые обрели европейский облик.
Таким образом, формы исторической жизни человечества изменяются,
совершенствуются и различаются по культурно-историческим типам. Главное
состоит в том, что эти типы отличаются друг от друга самостоятельностью,
своеобразием исторического движения. Развитие состоит не в том, чтобы идти
по одному пути, а в том, чтобы вся историческая деятельность человечества
изменялась в разных направлениях [3].
Мы считаем концепцию культурно-исторических типов Николая Яковлеви-
ча Данилевского продуктивной и актуальной в наше время. Господство одной
культуры было бы пагубным для общественной жизни, так как в этом случае
теряется разнообразие форм социальной жизни, которое является необходимым
условием совершенствования и развития человечества.
Список источников и литературы
1. Бобахо В.А., Левикова С.И. Культурология: Программа базового курса, хрестома-
тия, словарь терминов. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000. – 400 с.
2. Введение в культурологию: Учеб. пособие для вузов / Под. ред. Е.В. Попова. – М.:
ВЛАДОС, 1995. – 336 с.
3. Камкин А.К. Методология теории культурно-исторических типов Николая Дани-
левского // Центр Льва Гумилева. Современное Евразийство. Режим доступа: http://www.
gumilev-center.ru/metodologiya-teorii-kulturno-istoricheskikh-tipov-nikolaya-danilevskogo/
(дата обращения: 4.11.2014).
174
Y.M. ZVYAGINTSEV
2nd year student Zooengineering faculty
Kursk State Agricultural Academy after I.I. Ivanov (Kursk)
The scientific supervisor is Fedotova L.G.,
Candidate of philosophical Sciences, Assistant Professor of Department
of philosophy and sociology, Kursk State Agricultural Academy after I.I. Ivanov
(Kursk)
THE NATURE AND GENERAL CHARACTERISTICS OF THE THEORY
OF CULTURAL-HISTORICAL TYPES N.Ya. DANILEVSKY
The publication revealed the essence of cultural-historical types, varieties and stages of
development.
Keywords: cultural-historical type, breeding stage, state-state stage, the period of
civilization, mental operation, foreign borrowing.
О.П. ЕРЕМИНА, Е.В. ЗАМАРАЕВА
студентки 3 курса финансового факультета
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
научный руководитель – Птицина О.В.,
к.ф.н., доц. кафедры философии и социологии Курской ГСХА
(г. Курск)
ПРИНЦИПЫ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО В СВЕТЕ
КОНЦЕПЦИИ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ТИПОВ
В статье анализируются принципы концепции культурно-исторических типов
Н.Я. Данилевского.
Ключевые слова: культурно-исторический тип, европейничанье, всеславянская
цивилизация.
Н.Я. Данилевский (1822 – 1885) – русский философ, культуролог, автор
концепции культурно – исторических типов, которая была представлена в ра-
боте «Россия и Европа». Опираясь на значительный исторический материал,
Н.Я. Данилевский отказался от идеи о единой линии развития мировой культуры
и переосмыслил сущность культурно-исторического прогресса. Данилевский
утверждает, что история не есть непрерывный процесс, что она состоит из ме-
няющих друг друга культурно-исторических типов, каждый из которых живет
собственной жизнью, имеет свое лицо и свою судьбу.
Данилевский пишет, что общепринятую периодизацию истории – разделе-
ние ее на древнюю, средневековую и новую – неправомерно распространять на
175
всемирную историю; у каждой страны есть своя древняя, средняя и новая исто-
рия. Развивая эту мысль, Данилевский отвергает не только европоцентристское
истолкование роли Европы в истории, но и принцип однолинейности историче-
ского прогресса, казавшийся в то время незыблемым. И предлагает взамен новый
взгляд на историю. Не существует понятия «общечеловеческой цивилизации».
Развитие человечества происходит посредством самобытных культурно-исто-
рических типов, и не об одном типе нельзя сказать, что он представляет собой
общечеловеческую цивилизацию. Задача истории – проявление в различное вре-
мя различными культурными типами свойственным им мировоззрения, целей,
стремлений. Особое место занимает славянский культурно-исторический тип,
расцвет которого, по убеждению Данилевского, еще впереди. В результате, исто-
рия понималась как циклический процесс чередования культурно-исторических
типов, а прогресс – как проявление «в разные времена и разными племенами,
всех тех сторон, всех тех особенностей направления, которые лежат виртуально
в идее человечества» [1].
Существуют следующие культурно–исторические типы (или самобытные
цивилизации), выделяемые в хронологическом порядке: египетский, китай-
ский, ассирийско-вавилоно-финикийский, индийский, иранский, еврейский,
греческий, римский, ново-семитический, германо-романский, или европейский,
мексиканский, перуанский. Последние два погибли насильственной смертью и
не успели завершить своего развития. Славянство – тоже самобытный культур-
но-исторический тип, тип своеобразный, но еще полностью не сформировав-
шийся. На специфику культурно-исторических типов существенное влияние
оказывает и характер народов, их создающих. Наряду снародами-творцами,
формирующими цивилизации (выше мы указали десять основных) есть и на-
роды-разрушители (гунны, монголы, турки). Философ упоминает и племена,
составляющие «этнографический материал», входящий в состав исторических
организмов народов-творцов (финны, кельты).
Периоды жизни культурно-исторического типа:
– этнографический, когда собственно и происходит самобытное, ориги-
нальное формирование народа, его языка;
– политический, связанный с созданием атрибутов государства;
– цивилизационный – период расцвета творческой деятельности народа.
Данилевский отмечал, что некоторые из народов не достигают третьей –
цивилизационной стадии. Например, славяне – исключительно в силу своей
исторической молодости.
Данилевский не отвергает идею исторического прогресса. Более того, по его
мнению, прогресс человечества может идти только благодаря тому, что каждый
культурно-исторический тип доводит его в каком-то направлении до предела,
после чего необходимо, чтобы он начинался с новой исходной точки и шел по
другому направлению.
Если бы во всем мире установилось господство какого-то одного куль-
турно-исторического типа, то с завершением его жизненного цикла прогресс
остановился бы, и человечество было бы обречено на вырождение.
176
Но если разделение исторических явлений по культурно-историческим
типам соответствует требованиям естественной системы в истории, то должны
существовать законы культурно-исторического движения.
Философ называет пять основных законов возникновения, развития и за-
ката цивилизации:
– всякое семейство народов, принадлежащих к одной языковой группе,
составляет культурно-исторический тип, если они духовно способны к исто-
рическому развитию и прошли стадию детства;
– для подлинного рождения и развития культуры народ должен достичь
политической независимости;
– основные принципы цивилизации одного культурно-исторического типа
не передаются народам другого типа. Каждый тип вырабатывает их для себя,
испытывая большее или меньшее влияние чуждых ему, предшествующих не-
современных цивилизаций;
– цивилизация тогда достигает своего расцвета, когда различные народы,
составляющие ее, образуют федерацию, или политическую систему государств;
– развитие культурно-исторических типов подобно жизни растений, у
которых период роста неопределенно продолжителен, но период цветения и
плодоношения относительно короток [2].
По Данилевскому ни одна из цивилизаций не может претендовать на то,
чтобы она представляла высшую точку развития, ибо большинство цивилиза-
ций являются созидательными не во всех, а только в одной или в нескольких
областях деятельности.
Данилевский выделяет три способа распространения цивилизаций [1].
Простейший способ – «прополка». «Прополка – колонизация страны, в ходе
которой в ней насаждается чужая цивилизация за счет вытеснения и уничтоже-
ния существовавшей ранее культуры. Так финикяне передали свою цивилизацию
Карфагену, греки – Южной Италии и Сицилии, англичане – Северной Америке
и Австралии. Если бы существовала общечеловеческая цивилизация, то в ее
интересах было бы повсеместно употребить этот способ.
Второй тип взаимодействия – «прививка» означает, что зрелые «плоды»
культуры – учреждения, формы быта и искусства переносятся на почву другой,
менее зрелой культуры. Петр первый хотел привить европейские культурные
начала «русскому дичку». Но операция не удалась. Дичок не захотел стать
питательной основой для чужой культуры и продолжает давать собственные
цветы и плоды. Но его организм испытал глубокое потрясение. Болезнь под-
ражательности, заискивания перед Европой до сих пор обессиливает Россию.
Симптомы русской болезни, которую Данилевский называет «европейнича-
ньем», состоят в искажении народного быта; насаждении иностранных форм
управления, действующих вразлад с характером русского человека; подведение
фактов русской действительности под категории, выработанные европейской
мыслью применительно к европейским условиям. Последнее опасно тем, что
общественные теории начинают служить руководством к действию стране, для
которой они не предназначены и толкают народ по ложному пути.
177
 Справедлива мысль Данилевского о необходимости избирательного, про-
думанного заимствования чужеродных культурных форм. «Защита» культурной
среды в ряде случаев столь же необходима, как и защита среды природной.
Еще один способ воздействия одной цивилизации на другую – это «по-
чвенное удобрение» – воздействие, при котором развивающаяся цивилизация
усваивает результаты другой более зрелой цивилизации, принимая и при-
кладывая к себе из нее то, что «стоит вне сферы народности, то есть выводы
и методы положительной науки, технические приемы и усовершенствования
искусств и промышленности»; при этом она сохраняет свою самобытность. То
есть все то, что относится к познанию человека и общества и, в особенности,
к практическому применению этого познания ни в коем случае не может быть
заимствовано. Это можно лишь принять к сведению. Так, Древняя Греция вос-
приняла влияние египетской и финикийской культуры, а германо-романская
Европа усвоила плоды греко-римской цивилизации. Это наилучший способ
вхождения элементов одной культуры в другую, обеспечивающий преемствен-
ность в развитии культурно-исторических типов.
Мыслитель видел следующие основные направления деятельности культур-
но-исторических типов: 1) религиозная; 2) «культурная в тесном значении этого
слова», т.е. «теоретически-научная», «эстетическая – художественная» и «техни-
ческая – промышленная»; 3) «политическая»; 4) «общественно-экономическая».
Западный «политическо-культурный тип – двухосновный с преимуще-
ственно – научным и промышленным характерами культуры». Особые упования
Н. Данилевского связаны с всеславянским культурно-историческим типом, по
его мысли – четырехосновным. Он должен сменить на исторической сцене
романо-германский.
«Вовсе не существует», по Н. Данилевскому, общечеловеческих задач,
исторические смыслы прочитываются исключительно в рамках самодостаточных
культурно-исторических типов. В контексте отрицания общечеловеческого, аб-
солютизации национального начала трактует автор и роль России в мире. Идеал
Н. Данилевского – всеславянская цивилизация, и историческая миссия России
быть центром данной цивилизации. Как консерватор, Н. Данилевский выступает
апологетом государственной централизации, защищает зависимость личности
от государства. В идее гармоничного союза Церкви и государства он выступил
продолжателем славянофильства. Именно государственность русского народа
автор трактует как серьезную потенцию будущего величия всеславянского куль-
турно-исторического типа. Между тем, славянский мир, по мысли Данилевского,
не предназначен искать решение всех проблем, существующих у человечества.
Славянский мир – это особый культурно-исторический тип, рядом с которым
могут существовать и все другие.
Многое из сказанного Данилевским не утратило своего значения и в наши
дни. Не случайно наследие русского мыслителя привлекает сегодня внимание
как ценный материал для острых дискуссий вокруг вопроса о возможности
межцивилизационных конфликтов, о месте России в современном мире, о путях
развития российской цивилизации. Право, государственность, семья, логика, эко-
логические принципы универсальны для всего человечества. Целенаправленный
178
и избирательный обмен между культурами не принесет вреда, если он будет
проводиться ответственными и компетентными людьми. Чем крепче междуна-
родно-правовая и экономическая система мирового сообщества, тем свободнее
может осуществлять обмен любая, даже самая малая культура, не боясь быть
захлестнутой пороком чужеземных влияний.
Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. – М., 1991. – 574 с.
2. Есюков А.И., Честнейшин Н.В., Честнейшина Д.А. Социальная философия рус-
ского консерватизма. – Архангельск: Поморский университет, 2009. – 276 с.
O.P. EREMINA, E.V. ZAMARAEVА
3rd year student of the Faculty of Finance Kursk state agricultural Academy
name Professor I.I. Ivanov (Kursk)
The scientific supervisor is Ptitsyna O.V.,
Candidate of Philosophy, associate Professor
of the Department of philosophy and sociology,
Kursk state agricultural Academy of a name of Professor I.I. Ivanov (Kursk)
PRINCIPLES N.Ya. DANILEVSKY IN THE LIGHT OF
THE CONCEPT OF CULTURAL-HISTORICAL TYPES
The publication analyses the principles of the concept of cultural-historical types
N.Ya. Danilevsky.
Keywords: cultural-historical type, europanache, pan-Slavic civilization.
Н.В. КОЛЯДИН
студент 2 курса инженерного факультета
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
научный руководитель – Побережный А.А.,
к.ф.н., доц. кафедры философии и социологии Курской ГСХА
(г. Курск)
РУССКИЙ ПУТЬ РАЗВИТИЯ
В РАБОТАХ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО
В статье рассматривается теория культурно-исторических типов, воз-
можность политического и культурного развития страны в рамках учения
Н.Я. Данилевского.
Ключевые слова: культурно-исторические типы, цивилизация, русский
путь.
179
 Николай Яковлевич Данилевский (1822 – 1885) – видный представитель
славянофильского течения в русской общественной мысли XIX века. В своем
главном труде – книге «Россия и Европа» – Данилевский отвергает взгляд на
европейскую (германо-романскую) цивилизацию как наивысшую и обязатель-
ную форму, которую должна принять культура всех народов Земли. История
знает и другие цивилизации, которые возникали, существовали и развивались
самостоятельно и независимо от нее. Китай, например, достиг совершенства в
изготовлении тканей, фарфора, лаковых изделий, в земледелии, садоводстве,
искусственном рыбоводстве. Там впервые появились компас и порох, 6умага и
книгопечатание. У китайцев богатая литература, их философы намного раньше
европейских достигли больших успехов в астрономии, других науках. Но инте-
ресен другой вопрос: какая судьба ожидает современную Россию?
Данилевский пишет, что общепринятую периодизацию истории – разде-
ление ее на древнюю, средневековую и новую – неправомерно распространять
на всемирную историю; у каждой страны есть своя древняя, средняя и новая
история. Развивая эту мысль, Данилевский отвергает не только европоцен-
тристское истолкование роли Европы в истории, но и принцип однолинейности
исторического прогресса, казавшийся в то время незыблемым. И предлагает
взамен новый взгляд на историю.
Подобно тому, как в солнечной системе каждая планета имеет свою соб-
ственную орбиту, так и в истории человечества каждая цивилизация имеет свой
собственный путь развития. Нет никакого общего процесса развития, который
охватывает все человечество, есть лишь особые культурно-исторические типы
развития разных народов, которые порождают существующие отдельно друг
от друга цивилизации.
Историю принято делить на древнюю, среднюю и старую. Падение За-
падной Римской империи (476 г.) принимают за основание отделения древней
истории от средней. Это действительно значительное событие в жизни Европы,
но только Европы. Какое дело, например, Китаю и Индии, Древнему Египту и
Греции до падения Рима? Следовательно, падение Рима не является удовлетвори-
тельным признаком, по которому можно отделить древнюю историю от средней.
Отсюда можно сделать вывод: события, одинаково важного для всего че-
ловечества, разделяющего историю человечества на разные периоды, попросту
не существует. Даже к христианству разные народы приходят в разное время.
Все исторические племена имели свою древнюю, среднюю и новую исто-
рии. Конечно, можно и не ограничиваться только этими тремя периодами (их
может быть и больше) развития исторических племен. Данилевский прихо-
дит к понятию культурно-исторического типа, то есть «формы исторической
жизни человечества, как формы растительного и животного мира, как формы
человеческого искусства (стили архитектуры, школы живописи), как формы
языков (односложные, приставочные, сгибающиеся), как проявление самого
духа, стремящегося осуществить типы добра, истины и красоты» [1]. И только
для конкретного типа (цивилизации) можно ввести понятия древней, средней
и новой истории. Общечеловеческой же цивилизации просто не существует.
180
Рассматривая историю отдельного типа, возможно, определить возраст его
развития. Можно также попытаться предсказать историю типа, жизнь которого
еще не завершилась. Но сказать что-нибудь о развитии человечества вообще
мы не можем; так, же невозможно определить и возраст всемирной истории.
Важнейшее место в теоретических построениях Данилевского занимает
проблема будущего России. Прежде всего, Данилевский утверждает, что Рос-
сия не входит в мир романо-германской цивилизации. У России своя история
и своя культура. Она является представителем иного мира – мира славянского.
Славянство есть термин одного Порядка с эллинизмом или европеизмом, но в
отличие от них оно еще не достигло зрелости. Однако славянский культурно-
исторический тип уже прошел тысячелетнюю подготовительную стадию. В
нем образовался сильный государственный центр – великое Русское царство.
Хотя концепция Данилевского является ныне пройденным этапом обще-
ственно-исторической мысли, ее основная идея – идея полилинейности исто-
рии человечества, расщепления ее на множество «историй» возникновения и
гибели самостоятельных культурных ми ров – стала одной из центральных в
культурологии XX века.
Отдельный самобытный культурно-исторический тип составляют и славяне.
Следовательно, если они откажутся от самостоятельного развития, то должны
отказаться от всякого исторического значения и стать этнографическим мате-
риалом для чужих целей (в частности – для целей Европы). Но Запад, Европа
находятся сейчас в апогее своего цивилизованного величия, а это не очень удобно
для начала новой культуры. Кажется, что новая культура и не нужна.
Россия не является частью Европы «ни по происхождению, ни по усынов-
лению». Основой, почвой, на которой может вырасти самобытная славянская
цивилизация, может стать Всеславянский союз – новая политическая система
государств во главе с Россией, служащая противовесом Европе во всей ее целост-
ности. То есть Европе как таковой, а не конкретным европейским государствам
или союзам европейских государств [2].
Надо преодолеть свойственную славянам обязанность жертвовать своими
интересами общечеловеческим целям – целям, которых просто не существует.
Тем более что при смешивании понятия «общечеловеческого» и «европейского»,
эта жертва идет на пользу все той же Европе. Но необходима не только независи-
мость славян, но и политическое могущество. Политическая сила Славянского
союза ни в коей мере не угрожает порабощением всему миру; наоборот, Сла-
вянский союз – единственная преграда на пути Европы к мировому господству.
«Всеславянский союз имел бы своим результатом не всемирное владычество,
а равный и справедливый раздел власти и влияния между теми народами или
группами народов, которые в настоящем периоде всемирной истории могут счи-
таться активными ее деятелями: Европою, Славянством и Америкою, которые
сами находятся в различных возрастах развития» [1].
Каким же способом можно ослабить стремление Европы ко всемирному
владычеству? Главным препятствием на пути этого стремления была внутренняя
борьба европейских государств между собой. Следовательно, равновесие полити-
ческих сил Европы вредно для России, а отсутствие этого равновесия  – выгодно.
181
 С уменьшением противоречий между европейскими государствами и до-
стижением стабильности Европы бороться с соединенной Европой может только
соединенное славянство – Всеславянский союз.
Естественно, Россия не может прервать своих отношений с Европой. Но эти
отношения не должны быть «родственными». Во внешней политике Данилев-
ский отходит от каких бы то ни было «моральных» принципов. Бентамовский
принцип утилитарности – принцип полезности как основы и цели деятельности –
должен быть главным принципом международной политики. В политике должно
действовать правило: око за око, зуб за зуб; относиться к другим надо так, как
они относятся к тебе: «весьма возможно, полезно и даже необходимо смотреть...
всегда и постоянно с нашей особой, русской точки зрения… какое отношение
может иметь то или другое событие, направление умов, та или другая деятель-
ность влиятельных личностей к нашим особенным, русско-славянским целям…?
К безразличным в этом отношении лицам и событиям должны мы оставаться
совершенно равнодушными…; тем, которые могут приблизить нас к нашей цели,
должны всемерно содействовать; и всемерно противиться тем, которые могут
служить ей препятствием, не обращая при этом ни малейшего внимания на их
безотносительное значение – на то, каковы будут их последствия для самой
Европы, для человечества, для свободы, для цивилизации. У нас должно быть
свое собственное, особое понятие о всех этих предметах и твердая вера в то,
что только действуя в своих видах, можем мы споспешествовать им… что цель
наша свята и высока… что, только служа ей… можем мы содействовать всему
высокому, какое бы имя оно ни носило: человечества, свободы, цивилизации и
так далее» [1].
Не существует понятия «общечеловеческой цивилизации». Развитие чело-
вечества происходит посредством самобытных культурно-исторических типов,
и не об одном типе нельзя сказать, что он представляет собой общечеловеческую
цивилизацию. Задача истории – проявление в различное время различными
культурными типами свойственным им мировоззрения, целей, стремлений.
Славянство – тоже самобытный культурно-исторический тип, тип своеобразный,
и лишь альтернативный западному путь развития этого типа приведет к само-
реализации славянских народов.
Список источников и литературы
1. Бажов С.И. Философия истории Н.Я. Данилевского. – М., 1997. – 340 с. Электрон-
ный ресурс. Режим доступа: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000202/st002.
shtml (дата обращения: 4.11.2014).
2. Данилевский Николай Яковлевич // Википедия – свободная энциклопедия. Режим
доступа: http://ru.wikipedia.org/wiki/Данилевский_Николай_Яковлевич (дата обращения:
4.11.2014).
N.V. KOLYADIN
second-year student, engineering faculty,
Kursk state agricultural I.I. Ivanov Academy (Kursk)
182
The scientific supervisor is Poberezhny A.A.,
Candidate of Philosophy, the department of philosophy and sociology
Kursk state agricultural I.I. Ivanov Academy (Kursk)
THE RUSSIAN WAY OF DEVELOPMENT
IN N.Ya. DANILEVSKY’S WORKS
The article studies the theory of cultural-historic types, possibility of political and cultural
development of our country on the ground of the N.Ya. Danilevsky’s theory.
Keywords: cultural-historic types, civilization, Russian way.
О.А. ТОЩАКОВА
студентка 4 курса финансового факультета
Курской государственной сельскохозяйственной академии
имени профессора И.И. Иванова
научный руководитель – Ильина З.Д.,
д.и.н., проф., зав. кафедрой истории государства и права
Курской ГСХА (г. Курск)
ВКЛАД Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО
В ОТЕЧЕСТВЕННУЮ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННУЮ
НАУКУ И ПРАКТИКУ
В публикации анализируется вклад в отечественную сельскохозяйственную науку
великого русского учёного Н.Я.Данилевского.
Ключевые слова: сельское хозяйство, филлоксера на винограде, критическое ис-
следование дарвинизма.
Николай Яковлевич Данилевский – великий русский мыслитель, социолог,
публицист, учёный-натуралист. Все его исследования можно разделить на есте-
ственнонаучные, философско-исторические, публицистические и экономиче-
ские работы. Он был неутомимым разносторонним учёным. Во всякой области
знаний, которую Николай Яковлевич затрагивал, он поднимался на ту научную
высоту, благодаря которой считался авторитетом среди учёных.
В центре внимания исследователей наследия Данилевского его знаменитое
сочинение «Россия и Европа». Но не менее значим вклад учёного в отечествен-
ную сельскохозяйственную науку. Николай Яковлевич Данилевский разработал
общетеоретические и биологические основы рыбного промысла, нашёл способы
борьбы с филлоксерой на винограде.
Родился Николай Яковлевич 28 ноября 1822 года в селе Оберец Ливенского
уезда Орловской губернии. После окончания Царскосельского лицея поступил
на физико-математический факультет Петербургского университета. В 1849 году
183
Данилевский защитил магистерскую диссертацию на кафедре ботаники, описав
в ней флору родной земли – Орловщины.
Молодой учёный по воле судьбы попал в административную ссылку в
Вологду, но и там он продолжил свои научные исследования. В этот период
Данилевским опубликована большая работа «Статистические исследования о
распределении и движении народонаселения в России за 1846 год», удостоенная
премии Географического Общества. А за своё исследование «Климат Вологод-
ской губернии» учёного наградили золотой медалью Русского географического
общества.
Николай Яковлевич в 1853 году был командирован для исследования рыбо-
ловства на Волге и в Каспийском море под руководством великого учёного Карла
Максимовича Бэра. За время совместной работы Бэр высоко оценил знания и
способности Данилевского. Переводить свои научные работы этого периода на
русский язык Бэр доверял исключительно Николаю Яковлевичу [3].
С этого времени в жизни Данилевского начался длительный период на-
учных экспедиций по всей России, главная цель которых – изучение крупных
рыбных промыслов. Обобщением результатов каспийской экспедиции стало
несколько томов капитального издания «Исследования о состоянии рыболовства
в России» под редакцией Бэра. Третий и пятый тома были составлены Николаем
Яковлевичем Данилевским. В 1862 году Русское Географическое Общество при-
судило Данилевскому малую золотую медаль за статистические исследования
Каспийского рыболовства.
С 1857 года Николай Яковлевич уже в качестве начальника экспедиции
самостоятельно проводил исследования на берегах Белого моря, Ледовитого
океана, на Печоре. Он занимался изучением рыбных промыслов в Азовском и
Чёрном морях. В одной из экспедиций Николай Яковлевич сопровождал велико-
го князя Алексея Александровича в путешествии в Архангельск и Соловецкий
монастырь. Данилевский провёл в экспедициях и командировках около 30 лет
своей жизни.
Специализируясь по вопросам прикладной ихтиологии, исследуя рыболов-
ные промыслы во всей Европейской части России, Н.Я. Данилевский составил
для них действующие постановления. В 1912 году проект устава по рыболовству
обсуждался в Государственной думе и был ею принят. Наследие Николая Яков-
левича в области рыбного промысла, по мнению современных специалистов,
до сих пор не потеряло своего значения.
Данилевский везде пользовался уважением, доверием и авторитетом. В
Ново-Петровском укреплении на полуострове Мангышлак Николай Яковлевич
познакомился с известным украинским поэтом – Тарасом Шевченко. Сохранился
восторженный отзыв Шевченко о Данилевском. В 1854 году Тарас Григорьевич
написал своему другу Б.Ф. Залесскому: «Данилевский такой человек, что может
в нашей пустыне вскружить и не мою голову. Во все время пребывания его здесь
я почти не расставался с ним. Он своим присутствием оживил во мне, одиноком,
давно прожитые прекрасные дни».
В октябре 1857 году Н.Я. Данилевский стал чиновником в Министерстве
Государственных Имуществ в департаменте сельского хозяйства. С этого вре-
мени вся его служебная деятельность была связана с этим Министерством. Он
184
был избран членом учёного комитета и совета этого Министерства. В 1884 году
учёный получил чин тайного советника.
В 1869 году Данилевского избрали членом Комитета Каспийских рыбных
и тюленьих промыслов. Ихтиологи в знак уважения к трудам ученого назвали
один из видов ельцов в бассейне Дона «Елец Данилевского». За исследование
Кубанской дельты, опубликованное в «Записках Географического Общества»,
Николай Яковлевич был награждён высшей наградой Географического Обще-
ства – Большой Константиновской медалью.
В 1872 году Николая Яковлевича перевели в Крым и назначили председа-
телем Комиссии для составления правил о пользовании проточными водами.
Помимо этого служебная деятельность Н.Я. Данилевского заключалась в работе
по борьбе с филлоксерой в Крыму, заразившей там виноградники [2].
В октябре 1880 года Николай Яковлевич обнаружил на южном берегу
Крыма, в имении Раевского, филлоксеру. При открытии насекомого ученый
предложил единственный, по его убеждению, способ борьбы с этой «чумой»:
полное уничтожение зараженных виноградников, с последующей специальной
обработкой почвы и сжиганием кустов и корней больных растений. В свое время
этим способом воспользовалась Швейцария, сумев справиться лучше других
стран с последствиями заражения филлоксерой. Но, знакомый в то время с
представителями листовой тли и способами борьбы с насекомым только теоре-
тически, Николай Яковлевич решил ознакомиться с тем, как ведётся это дело
за границей. Он побывал в Швейцарии и Франции, где за месяц ознакомился
со всеми тонкостями способа уничтожения филлоксеры виноградной. Работу
по борьбе с виноградным вредителем Данилевский начал с уничтожения соб-
ственных виноградников.
Деятельность председателя филлоксерной комиссии требовала много сил,
энергии и душевных затрат учёного. По понятным причинам многие не хотели
уничтожать свои виноградники. В прессе, как обычно это бывает, поднялась
волна против Данилевского. Дело дошло до того, что ему не давали возмож-
ности отвечать в печати на ругательные статьи в его адрес. В одном из писем
Николай Яковлевич пишет своему другу Н.П. Семёнову о том, что в настоящее
время «Помощь Ваша мне всего нужнее. На меня нападают и ругают во всех
газетах, что хуже, чем приговор. Обвиняют, что и филлоксеру-то я выдумал
неизвестно из каких побуждений…». Николай Яковлевич был убеждён, что
«клевету нельзя оставлять без ответа» и просил о содействии напечатать в
журнале опровержение.
Несмотря ни на что, Николай Яковлевич справился с порученной ему ра-
ботой. Результатов, каких достиг Данилевский в этой борьбе в Крыму, не было
в то время ни в одном европейском государстве.
В своем трёхтомном труде «Дарвинизм. Критическое исследование»
(1885 г.) Н.Я. Данилевский собрал воедино возражения, высказанные против
дарвинизма за четверть века его существования, и изложил собственные взгляды
на эволюцию органических форм.
Рассказывая о побудительных мотивах своего труда, автор сообщает:
«С одной стороны, невозможно, чтобы масса случайностей, не соображенных
между собою, могла произвести порядок, гармонию и удивительную целесоо-
бразность; с другой – талантливый ученый, вооруженный всеми данными науки
185
и обширного личного опыта, ясным и очевидным образом показывает вам, как СОДЕРЖАНИЕ
просто, однако же, это может сделаться. Только после долгого изучения и еще
более долгого размышления увидел я первый выход из этой дилеммы, и это
было для меня большою радостью. Затем открылось таких выходов множество, ПИГОРЕВ И.Я., САЛТЫК И.П., САЛТЫК Г.А.
так что всё здание теории изрешетилось, и, наконец, и развалилось в моих Жизнь и научное творчество Н.Я. Данилевского: собственноручно выра-
глазах в бессвязную кучу мусора». Критикуя Дарвина Данилевский, убежден, щенный ботанический сад он называл «ландшафтом души» 4
что развитие природы идет по плану Творца, «имеющему в виду достижение ВОЛОБУЕВА Т.И., РОМАНОВА С.Н.
определенной цели» [1]. Творческое наследие Н.Я. Данилевского в документах отделов рукописей
С осени 1880 года Н.Я. Данилевский окончательно поселился на южном РГБ и РНБ 16
берегу Крыма, в своем имении Мшатке. В имении со своей семьей он мог оста- ИЛЬИНА З.Д.
ваться только зимой, а в другое время года ему постоянно приходилось покидать Обращение к поддержке национально-государственного достоинства или
родных для служебных командировок [2]. «балансирование перед общественным мнением Европы»: исторический
В октябре 1885 г. Николай Яковлевич вернулся в Тифлис из очередной опыт России 30
командировки по исследованию рыболовства на озере Гохчи. Эта экспедиция Апанасенок А.В.
Николая Яковлевича Данилевского оказалась последней: по возвращении из
«Немцы» и «Русь»: образ европейцев в народной религиозной культуре
поездки в Тифлис у него случился сердечный приступ. 7 ноября 1885 года он
России XVIII – начала XX в. 42
скоропостижно скончался вдали от своих родных. Похоронили Николая Яков-
ТКАЧЕНКО Т.Б.
левича Данилевского в его имении.
Исторические предпосылки возникновения концепции Н.Я. Данилевского 49
Жизнь и деятельность Николая Яковлевича Данилевского, человека эн-
ДЕРЕНДЯЕВ В.Н.
циклопедически образованного, должна стать примером для подражания, а
Консерватизм Н.Я. Данилевского 51
естественнонаучное наследие учёного должно быть всесторонне изучено.
ВАСИЛЕВСКАЯ Л.А.
Культурно-исторические типы и современная теория глобализации 57
Список источников и литературы
МИЗЯКИНА С.Н.
1. Данилевский Н.Я. Дарвинизм. Критическое исследование. – СПб., 1885.
Теория культурно-исторических типов и «столкновение цивилизаций» 61
2.Семенов Тян-Шанский П.П. Мемуары. – Пб., 1917.
ПОБЕРЕЖНЫЙ А.А.
3. Соловьев М.М. Бэр на Каспии. – М.-Л., 1941.
Научные взгляды Н.Я. Данилевского и теория эволюции Ч. Дарвина 65
СМОЛЯК С.Г.
O.A. TOSHAKOVA О роли Церкви в развитии общества и государства 69
Forth-year student, finance faculty ЮДИНА И.Г.
Kursk state agricultural I.I. Ivanov Academy (Kursk) Культурно-исторические типы Н.Я. Данилевского и цивилизационный
подход к изучению истории 74
The scientific supervisor is Professor Iliyina Z.D., БУНИН А.Ю.
Doctor of History, the department of state history and law Внешняя политика России в XIX – начале ХХ века: невыученные уроки 79
Kursk state agricultural Academy (Kursk) ИВАНОВА В.В., ЧЕРНИКОВ А.В.
Политическая система России как своеобразие ее культурно-исторического
N.Ya. DANILEVSKY’S CONTRIBUTION INTO THE HOMELAND типа 89
AGRICULTURAL SCIENCE AND PRACTICE ЧЕРНИКОВ А.В.
The article analyzes the contribution of the great Russian scientist N.Ya. Danilevsky into Российская модернизация: исторический опыт 97
the homeland agricultural science. ИВАНОВА В.В., БУНИН А.Ю.
Keywords: agriculture, grape phylloxera, critical research of darwinism. Российская модернизация: советский вариант 113
КОСИНОВА Н.А., ДОЧЕВА К.Г.
Проблемы дискурсивной дезориентации в современном политическом и
культурном пространстве Россия – Запад 123
ДАШКОВ В.Н., ЛОВКИС В.Б.
К вопросу истории развития агроинженерной науки в ХХ веке 127

186 187
АФАНАСЬЕВ А.Д.
Особенности генезиса феодализма в России и теория Н.Я. Данилевского
о культурно-исторических типах 140
ИВАНЧЕНКОВА О.В.
Актуальность крестьянской поземельной общины в XXI веке 145
КУЗНЕЦОВА Л.А.
К вопросу об увековечении памяти Н.Я. Данилевского:
от забвения – к признанию 149
АБРАМОВА О.А.
Идеи Н.Я. Данилевского как основа сохранения культурно-исторического
наследия России (на примере Курской области) 159
ШКАБЕНКО А.Ю.
Стратегия внешней политики России: национальные интересы или «пар-
тнерство» с Западом 165
СОЛОВЬЕВ А.Н.
Православные религиозно-философские взгляды Н.Я. Данилевского 169
ЗВЯГИНЦЕВА Ю.М.
Сущность и общая характеристика теории культурно-исторических типов
Н.Я. Данилевского 171
ЕРЕМИНА О.П., ЗАМАРАЕВА Е.В.
Принципы Н.Я. Данилевского в свете концепции культурно-исторических
типов 175
КОЛЯДИН Н.В.
Русский путь развития в работах Н.Я. Данилевского 179
ТОЩАКОВА О.А.
Вклад Н.Я. Данилевского в отечественную сельскохозяйственную науку
и практику 183

Научное издание
ТВОРЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО
И ЗАДАЧИ РОССИИ В XXI ВЕКЕ
(материалы международной научно-практической конференции,
г. Курск, 26 – 27 ноября 2014 г., ч. 2)
Корректор А.Ю. Бунин
Компьютерный набор и верстка А.Ю. Бунин
Сдано в набор 21.11.14. Подписано в печать 27.11.14. Формат 60х84 1/16.
Гарнитура Times New Roman. Бумага офсетная. Печать офсетная.
Усл. печ. л. 11,75. Уч.-изд. л. 13,05. Тираж 500 экз. Заказ № 550.
Издательство Курской государственной сельскохозяйственной академии
305021, г. Курск, ул. К. Маркса, д. 70
Отпечатано в типографии ООО «Техинвест»
г. Курск, ул. Бойцов 9-й дивизии, д. 186.

188