I 61:07-10/1536

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального

образования «Новосибирский государственный педагогический
университет»

На правах рукописи

Носенко Наталья Владимировна

НАЗВАНИЯ ГОРОДСКИХ ОБЪЕКТОВ НОВОСИБИРСКА:

СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ И КОММУНИКАТИВНО-
ПРАГМАТИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

Специальность 10.02.01 - русский язык (филологические науки)

Диссертация на соискание ученой

степени ,
кандидата филологических наук

Научный руководитель - кандидат филол.

наук Е.В. Скворецкая

Новосибирск - 2007
 ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.....................................................................................................................4

ГЛАВА I. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ СТАТУС ЭРГОНИМА......................................11

1.1 .Понятие «эргоним». Место эргонимов в ономастическом пространстве русского

языка..............................................................................................................................11
1.2. Проблема значения эргонима...............................................................................24
1.2.1.Основные трактовки семантики имени собственного....................................24
1.2.2.Этапы номинативного развертывания значения эргонима.............................29

1.3. Особенности номинации в эргонимии, ее типы................................................34

1.3.1 .Естественная и искусственная номинация в эргонимии...............................35
1.3.2. Объективные и субъективные факторы в эргонимии.....................................38
1.3.3. Принципы номинации в эргонимии.................................................................45
1.3.4. Классификация эргонимов г. Новосибирска в соответствии
с принципами номинации...........................................................................................48

ВЫВОДЫ................................................,......... ..........................................................54

ГЛАВА II. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ЭРГОНИМОВ Г.

НОВОСИБИРСКА......................................................................................................58

2.1.Основные проблемы теории образования эргонимов........................................58

2.2. Словообразовательный потенциал современных эргонимов

г. Новосибирска............................................................................................................70
2.2.1.Семантическая онимизация эргонимов............................................................71
2.2.2.Эргонимы г. Новосибирска, созданные при помощи способов словопроизводства
.....................................................................................88

2.3. Ретроспективный анализ эргонимов г. Новосибирска....................................101

ВЫВОДЫ....................................................................................................................103

ГЛАВА III. КОММУНИКАТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИЗУЧЕНИЯ

ЭРГОНИМОВ Г. НОВОСИБИРСКА.......................................................................108

3.1.Особенности интерпретационного подхода в эргонимике..............................109

3.2.Прагматический аспект эргонимии г. Новосибирска.......................................113

3.2.1..........................................................................................Функциональная
разноплановость эргонимов............................................................................114
3.2.2. Прагматические...........................функции названий городских объектов115
3.2.3.Особенности функционирования эргонимов-аббревиатур: синхронно-
диахронный аспект.....................................................................................................132
3.3.Коммуникативный аспект эрпонимии...............................................................143
3.3.1........................................................................................................................Анализ
результатов анкетирования жителей г. Новосибирска...................................145
3.3.2........................................................................................................................Анализ
помех коммуникации с участием эргонимов..................................................152
Выводы........................................................................................................................158

ЗАКЛЮЧЕНИЕ...........................................................................................................162
Список литературы..................................................................................................170
Приложение I. Таблица «Основные концепции значения имен собственных»...198

Приложение II. Образец анкеты и данные анкетирования....................................201

Приложение III. Описание процедуры ассоциативного эксперимента с эргонимами

аббревиатурами...........................................................................................................214

Приложение IV. Описание процедуры экспериментального моделирования названий.....

............................................................215

Приложение V. Описание процедуры и данные свободного ассоциативного

эксперимента...............................................................................................................216
ВВЕДЕНИЕ

Данное диссертационное исследование посвящено разноаспектному (структурно-

семантическому и коммуникативно-прагматическому) изучению названий городских
объектов: предприятий, учреждений, организаций, фирм и компаний. Этот пласт имен
собственных традиционно называют эргонимами (A.B. Суперанская, И.В. Крюкова,
1М.Я. Крючкова, Г.А. Донскова). Эргоним в данной работе изучается, вслед за A.B.
Суперанской (1985), как название комплексного объекта. Благодаря своей
привязанности к месту эргоним сближается с топонимом (собственным именем
географического объекта), а благодаря связи с профессиональными объединениями
людей - с обозначениями коллективов - соционимами.
Исследования последних десятилетий отличаются вниманием к проблемам
периферических зон ономастического пространства - эргонимии и прагматонимии.
Работы, посвященные структурному описанию данных единиц (A.B. Беспалова, C.B.
Земскова и др.), дополняются исследованиями особенностей их функционирования
(Д.А. Яловец-Коновалова, Н.В. Шимкевич, Г.А. Донскова, И.В. Крюкова, D.C
Яковлева).
 Эргонимия города как специфический пласт лексики современного русского
языка отражает все те коренные изменения, которые происходили и происходят в
российском обществе. Вследствие этих процессов на смену старым названиям
городских объектов приходят новые, соответствующие текущим потребностям,
конкурентоспособные. Ср.: «Мебельная фабрика №1» и мебельные фабрики «Камея»,
«Сибирь», «Нинекс»', «Пиввинкомбинат» и производственные компании «красный
Восток», «Ворсин», «ВИНАП» ("вино, напитки, пивол); «Магазин Ks 100» и магазины
«Сотый», «Березовый», «Магия света», <сАвтозапчасти для друзей», «Визави».
Демократизация номинативных процессов в области эргонимии позволяет говорить о
своевременности изучения данной группы имен собственных.
Таким образом, актуальность настоящей диссертационной работы связана,
прежде всего, с необходимостью изучения системы названий городских объектов на
определенной стадии ее формирования; оценки роли эргонимов как объектов
интерпретации с точки зрения номинатора и адресата. Комплексная характеристика и
анализ тенденций этого формирования являются важными задачами современной
русской ономастики и в то же время могут стать материалом для исследований в
области теории номинации, интерпретационной и когнитивной лингвистики.
Исследование находится в рамках антропоцентрического подхода к
лингвистическим фактам: с одной стороны, мы учитываем позиции говорящего
человека, создающего название и тем самым интерпретирующего с помощью языка
действительность; с другой - для нас интересна позиция человека, воспринимающего и
осмысляющего уже созданный знак. Анализ этих интерпретаций позволяет провести
наблюдение над эргонимией как динамичным явлением.
Актуальность изучаемой темы заключается и в том, что названия городских
объектов имеют высокую степень воспроизводимости в современном
коммуникативном процессе: войдя в сознание носителя языка, они участвуют в
формировании его картины мира. В связи с этим важно исследование когнитивных
возможностей данной подсистемы имен собственных, специфики семантико-
структурных свойств ее составляющих.
Описание новосибирских эргонимов, нередко отражающих социальную
ориентированность номинации (магазин «Недорогой», бутик «Олигарх»), тендерные и
возрастные факторы (магазины одежды «Женский взгляд» и «For теп»; гипермаркет
детских товаров «Банана-Мама» и подростковый клуб «Искатель»), имеет и
социолингвистическую значимость.
 Комплексное изучение эргонимов особо значимо для современного лингвиста-
семасиолога: оно дает возможность расширить представление о содержательной
разноплановости словесного знака, его специфике в пограничной зоне между
собственными и' нарицательными именами предметов и явлений.

Объектом исследования являются современные русские эргонимы. Выбор

новосибирских эргонимических названий обусловлен следующими факторами:

- номинаторы и реципиенты современных названий доступны для психо- и

социолингвистических исследований;
- город Новосибирск является крупным административным, культурным,
экономическим и транспортным центром, поэтому выводы, сделанные на основе
этого материала, могут быть экстраполированы на систему
русских эргонимов в целом.
В настоящем исследовании структурно-семантическому анализу эргонимов г.
Новосибирска предшествовала работа автора с номинаторами (владельцами,
учредителями и сотрудниками предприятий и организаций), а также изучение
архивных данных. В первую очередь в картотеку включались известные широкому
кругу индивидуумов эргонимы (на основании устных опросов и анкетирования
населения), а именно: названия учреждений органов власти, социальных служб,
учебных и медицинских организаций, предприятий торговли и сферы услуг.

Предметом исследования являются структурно-семантические и

коммуникативно-прагматические особенности современных эргонимов г.
Новосибирска: механизмы номинации, виды интерпретации эргонимов.

В качестве источников выступает городская информационная база «ДубльГИС» с

2002 по 2006 гг., картотека эргонимов г. Новосибирска, собранная автором в ходе
исследования путём прямой выборки названий с последующим дополнением по
письменным источникам (справочникам, схемам, картам). Всего проанализировано и
систематизировано 6000 единиц.

Теоретико-методологическая база исследования. Изучение эргонимов в данной

работе осуществляется в границах дисциплин лингвистического цикла: лексической
семантики (семасиологии и ономасиологии), словообразования, лингвистической
семиотики, когнитивистики, лингвокультурологии, прагмалингвистики, теории
коммуникации. Теоретико-методологической основой диссертации послужили работы
отечественных и зарубежных исследователей: общетеоретические труды в области
ономастики (В.Н. Топоров, А.В. Суперанская, В.И. Болотов, ,В.Д. Бондалетов, В.И.
Супрун), работы в области эргонимии (И.В. Крюкова, С.В. Земскова, Д.И. Яловец-
Коновалова). В анализе семантики эргонимов мы опираемся на ставшие
классическими обобщающие труды по проблемам значения (Дж.Ст. Милль, А.А.
Уфимцева, Н.Д. Арутюнова), исследования, в которых рассматриваются отдельные
вопросы теории референции (А.Д. Шмелёв, Д.И. Ермолович), работы по семантике
имени собственного (В.И. Болотов, В.А. Никонов, Ю.Н. Карпенко, А.В. Суперанская).
В исследовании семантической природы процессов, лежащих в основе образования
эргонимов, мы опираемся на труды по вопросам семантической и
словообразовательной деривации (Д.Н. Шмелев, Л.О. Бутакова,

И.Э. Елесевич), а также на исследования по теории искусственной вторичной

номинации (М.Э. Рут, М.В. Голомидова). В словообразовательном анализе
используются обобщающие труды по теории образования имен нарицательных (Е.А.
Василевская, З.А. Потиха, В.В. Лопатин, В.Н. Немченко, И.С. Улуханов, Е.А. Земская),
исследования, в которых рассматриваются отдельные вопросы образования
ономастических единиц (И.А. Воробьева, М.Н. Горбаневский, Н.В. Подольская, 1990).

Цель исследования заключается в выявлении и анализе деривационно-

функционального потенциала современной эргонимии. Указанная цель реализуется
решением следующих задач:

1) проанализировать системные отношения внутри данного корпуса имен;

2) определить специфику эргонимической номинации;
3) выявить особенности лексико-семантической и словообразовательной
деривации эргонимов;
4) проследить динамику развития эргонимической системы г. Новосибирска;
5) оценить коммуникативный потенциал эргонимии;
6) описать особенности интерпретирования городских названий адресантом и
адресатом.
 Методы исследования. Исходным является описательный метод, который
включает в себя сбор, каталогизацию, систематизацию материала, позволяет выделить
его типы, виды с точки зрения семемного и словообразовательного анализа. Элементы
статистического метода используются для подсчета количества эргонимических
единиц, соответствующих каждой модели. При анкетировании номинаторов и
реципиентов и обработке полученных данных используются социолингвистические
методики; для реконструкции номинативных стратегий и мотивировок при создании
эргонимов применяется прагматический анализ коммуникаций. Отдельные приемы
сопоставительного и контекстного анализа применяются для изучения особенностей
функционирования эргонимов в художественном тексте.

Научная новизна работы. В оборот лингвистических исследований введен

новый фактический материал (названия городских объектов г. Новосибирска),
систематизированный в виде структурно-семантической классификации, которая
позволила впервые на эргонимическом материале рассмотреть специфику онимизации
как сквозного процесса в образовании имен городских объектов. Уточнены границы
эргонимической номинации и выявлена иерархия в семантико-функциональном
пространстве названий городских объектов. Представлена динамика развития системы
эргонимов г. Новосибирска. Коммуникативно-прагматический анализ городских
эргонимических названий позволил выявить специфику и типы их интерпретаций.
Выявлены специфичные лингвокультурологические черты эргонимов, обусловленные
разными этапами развития русскоязычного общества в XX - начале XXI вв.

Теоретическая значимость исследования состоит в создании и апробации

комплексной методики анализа эргонимического материала, интегрирующей
структурно-семантический и прагматико- интерпретационный подходы и
позволяющей с единых теоретико- методологических позиций описать единицы
данного пласта онимической лексики. В рамках изучения онимизации эргонимов
развивается идея Д.Н. Шмелева об общности механизмов лексической и
словообразовательной деривации. Исследование расширяет представление о
специфике содержания языкового знака в пограничных сферах между именем
собственным и именем нарицательным, что уточняет знания о многообразии
проявлений содержательной структуры номинации вообще и, в частности,
искусственной номинации. Работа вносит определённый вклад в развитие
представлений о метонимии как о лингвистическом и когнитивном феномене
номинации, семантической основе процессов образования эргонимов. Уточняются
типы мотиваций при наименовании городских объектов. Работа вносит вклад в
развитие теории имени собственного, в мотивологию, прагмалингвистику,
лингвокультурологию.

Положения, выносимые на защиту.

1. Эргонимы являются той областью в ономасиологии, в которой находят свое
отражение современные номинативные процессы и по которой можно судить как о
языковой личности отдельного номинатора, так и о языковой среде города в целом.
2. Сквозным процессом образования эргонимов является онимизация как переход
имени нарицательного в имя собственное; онимизация может сопровождаться лексико-
семантической и словообразовательной деривацией. Эргонимы демонстрируют
общность этих процессов в свете когнитивных взглядов на сущность вербального
знака.
3. Ведущие функции эргонимов (номинативная и идентификативная) дополняются
информативной функцией, в соответствии с которой можно выделить прямо
информирующие, косвенно информирующие и условные названия городских
объектов. Условные эргонимы, являясь мотивированными для номинатора, не дают
представления о свойствах реалии и требуют дешифровки со стороны адресата.
4. В последнее время важными для эргонимов становятся функции языкового
воздействия (экспрессивная, аттрактивная, мнемоническая, магическая и игровая); при
создании экспрессивных названий городских объектов активно учитывается фактор
адресата и наиболее полно раскрывается творческий потенциал номинатора.
5. Коммуникативная природа эргонимической номинации обусловливает
возможности интерпретативного изучения этих единиц: выявление иерархии интенций
номинатора, рефлексии адресата и интерпретации филолога- исследователя,
анализирующего степень удачности названия городского объекта.
6. В языковой ситуации города взаимопонимание между номинатором и адресатом
эргонимической номинации может быть затруднено как помехами «плана выражения»,
так и «плана содержания» эргонима.

Практическая ценность работы. Выявленные в данной работе семантические и

словообразовательные возможности формирования городских эргонимических
названий позволяют соотнести (и тем самым уточнить) существующие научные
данные об указанной сфере ономастического пространства языка. Интерпретационный
подход в описании эргонимов может стать прецедентным для начала обобщений о
коммуникативно-прагматическом потенциале эргонимического знака.
Лингвопрагматический анализ эргонимических номинаций необходим для разработки
конкретных рекомендаций по созданию наименований городских объектов,
отвечающих эстетическому вкусу их пользователей. Материал и выводы исследования
полезны для вузовской учебной работы: при чтении спецкурсов по ономастике,
проведении спецсеминаров, посвященных языку города, в лексикографической
практике, а также в сфере менеджмента.

Апробация работы: основные положения диссертационного исследования

обсуждались на ежегодно проводимой Новосибирским государственным
педагогическим университетом научной конференции «Проблемы интерпретации в
лингвистике и литературоведении» (Новосибирск, 2004 - 2006 гг.), на конференции
«Филологическое обеспечение профессиональной деятельности» в Барнаульском
государственном педагогическом университете в 2006 г., а также на заседаниях
кафедры современного русского языка Новосибирского государственного
педагогического университета. Содержание работы отражено в 6 публикациях, 1 из
них - в издании, рекомендованном ВАК для публикаций докторантов и аспирантов.

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, трех

исследовательских глав, заключения, библиографического списка и пяти приложений.

ГЛАВА I. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ СТАТУС ЭРГОНИМА

Комплексное изучение эргонимов необходимо предварить определением их
статуса в ономастическом пространстве и того места, которое данные единицы
занимают в языковой системе. В связи с этим представляется важным выявить этапы
формирования значения и особенности семантики названия городского объекта,
уяснить специфику номинации в эргонимии.

1.1. Понятие «эргоним». Место эргонимов в ономастическом пространстве

русского языка

Из существующих подходов к пониманию эргонима наиболее продуктивной

является концепция A.B. Суперанской [Суперанская, 1985, с. 27], согласно которой, как
было сказано во введении, анализируемая лексическая единица является комплексной.
Несмотря на явное сближение с топонимом (собственным именем географического
объекта) и соционимом (собственным именем коллектива), эргоним представляет
собой отдельный подразряд имен собственных, поскольку имеет свой, отличный от
других объект индивидуализирующей номинации - предприятие, учреждение,
организацию и др. Например, эргонимы именуют предприятия сферы услуг: салон
красоты «Азалия», химчистка «Грин Вэлли», ателье «Грация»; предприятия торговли:
магазин «Витаминка», бутик «Актуэль»; предприятия общественного питания:
ресторан «Адмирал», кафе «Блюз»; учреждения здравоохранения: клиника
«Медиомед», «Детская городская клиническая больница № 4 им. B.C. Гераськова»;
образовательные учреждения: языковая школа «Yes», «СибУПК» ('Сибирский
университет потребительской кооперации') и многие другие.
В современной русской ономастике существует проблема определения понятия
«эргоним». О попытках решить эту проблему говорит и тот факт, что появляются
новые частные термины для именования предприятия, которые представлены в
таблице:

Термин Значение Автор

НКП названия коммерческих предприятий Яловец-Коновалова, 1997

бизнесоним эргоним, который не находится под Донскова, 1997

административно-организованным

контролем

эргоурбоним коммерческое предприятие, Козлов, 2000

обладающие локализованностью,
закрепленностью на определенной
части городского пространства
 официоним наименование организаций, Пономарева, 2001
учреждений, партий, должностных лиц

темоним название предприятия как субъекта Шимкевич, 2003

права

Анализ лингвистической литературы показал, что при широком подходе термин

«эргоним» включает в себя все возможные характеристики названия предприятия, а
потому является более удобным для дальнейшего использования.
Следующая проблема — это определение места эргонимов в системе имен
собственных.
Для определения всей совокупности имен собственных (ИС) языка В.Н. Торопов
ввел понятие ономастическое (топономастическое) пространство [1969, с. 33 - 34]. На
материале палийской топонимики он показал, что ономастическое пространство
всегда конкретно, но у людей, принадлежащих к разным культурам, территориям и
эпохам, ономастическое пространство имеет различное наполнение; при этом
онимизируются различные денотаты.
Ономастическое пространство определяется той моделью мира, которая
существует в представлениях данного народа в определенный период времени, но в
нем всегда сохраняются элементы прежних эпох.
В современной лингвистике понятие «ономастическое пространство»
употребляется в двух смыслах:
1) как общелингвистическая категория - система ономастических единиц,
служащих для специального (более конкретного, индивидуализированного) выделения
предметов действительности; в этом случае можно говорить об ономастическом
пространстве как об «абсолютной (полной) дедуктивной (обязательной для всех
языков) лингвистической универсалии» [Крюкова, 2004, с. 35];
2) как категория определенного языка в тот или иной период его истории; при этом
ономастическое пространство конкретизируется и ограничивается
лингвогеографическими рамками [Бондалетов, 1983, с. 32].
 Введение понятия «ономастическое пространство» в научный оборот послужило
толчком к объединению разных разрядов ономастической лексики в систему.
Одной из первых систематизация такого рода была проведена A.B. Суперанской
в книге «Общая теория имени собственного» (1973). В главе «Ономастическое
пространство и классификация имён», предлагая свою, ставшую широко известной
типологию имен собственных, исследовательница опирается на классификацию
немецкого топонимиста А. Баха, который еще в 1952 году разделил онимы на группы,
в зависимости от обозначаемого объекта: люди - антропонимы, животные - зоонимы,
растения - фитонимы, географические объекты - топонимы, зоны космического
пространства - космонимы, отдельные небесные тела - астронимы, точки и отрезки
времени - хрононимы, документы и законы - документонимы. Одной из них явилась
группа названий учреждений, обществ [Суперанская, 1973, с. 173 - 174].
Н.М. Морозова в работе «Имена собственные русского языка (географические
названия)» указывает на то, что к ИС «относятся названия географических объектов
разных классов, имена людей, средств транспорта, промышленных и хозяйственных
предприятий, служб быта, культурно-просветительских учреждений» [Морозова, 1987,
с. 4]. Выделяя особо группу названий предприятий, автор, тем не менее, не использует
специального термина для обозначения подобных номинаций в
своей работе.
Ю.А. Карпенко, рассуждая о происходящих в ономастике изменениях, упоминает
о вышеуказанном типе онимов: «среди ономастических историзмов много эргонизмов.
Сколько названий организаций и предприятий промелькнуло и исчезло» [Карпенко,
1985, с. 8].
В русской ономастике существует традиция именовать подразряды ИС,
используя греческий терминологический элемент, указывающий на денотативную
соотнесенность названия, и термин оним (гр. ошт — 'имя'): антропоним (греч. 'человек'
+ оним); топоним (греч. 'место' + оним); ойкодомоним (греч. 'здание, строение' +
оним); прагматоним (греч. 'предмет, вещь' + оним); гемероним (греч. 'день, сутки' +
оним); эргоним (греч. еруои (эрго) 'дело, труд, деятельность, функция' + оним)
[Подольская, 1988].
 Кроме реально существующих онимических объектов выделены объекты,
созданные фантазией людей (демонимы, теонимы, мифоантропонимы и другие). В
состав ономастического пространства также включаются имена гипотетических
объектов - гипотезионимы (Атлантида). Такому подходу к ономастическому материалу
соответствует определение ономастического пространства, данное в коллективной
монографии «Теория и методика ономастических исследований»: «Ономастическое
пространство - это сумма имён собственных, употребляющихся в языке данного
народа для именования реальных, фантастических и гипотетических объектов, их
отдельных состояний, воспринимаемых предметно, в том числе отдельных живых
существ, коллективов, неодушевленных предметов, мест на поверхности Земли, под
землей, за пределами Земли, звуков, движений, идей» [Теория и методика
ономастических исследований, 1986, с. 9].
Существуют как минимум два круга проблем, связанных с классификацией ИС
по типу обозначаемого объекта:
1) проблема терминологии (можно назвать две различных классификации ИС:
А.А. Белецкого (1972) и Н.В. Подольской (1978). Разные толкования одного термина
могут быть связанны с тем, что один и тот же греческий корень может пониматься по-
разному. В случае с определением эргонима, например, греческий корень (epyov (эрго)
- дело, труд; деятельность, функция) может быть использован как для обозначения
коллектива работающих вместе людей [Подольская, 1978], так и для обозначения
продуктов человеческого труда [Белецкий, 1972];
2) отсутствие четких границ между отдельными разрядами. Если в прошлом веке
главенствующими в плане исследования являлись такие разделы ономастики, как
антропонимика и топонимика, то в наши дни идёт активное изучение периферийных
разрядов (эргонимов и прагматонимов), что заставляет пересматривать отношения
между разрядами, включать в систему новые [Крюкова, 2004, с. 37 - 39].
В связи с этим был введен термин «ономастический континуум» [Суперанская,
1985, с. 9], который характеризуется теснейшей связью собственных имен разных
подразрядов друг с другом: «Он развивается, как и все явления нашей
действительности, в пространстве и во времени. Но есть у него и своя специфика.
Помимо этих параметров, присущих всем явлениям действительности, он
характеризуется культурной непрерывностью, то есть особой связью имен, созданных
людьми разных стран и культур» [там же]. Термин «ономастический континуум» важен
для понимания трансонимизации (как перехода имен собственных из одного
подразряда в другой - H.H.), которая является «одним из очень распространенных
путей образования собственных имен всех разрядов посредством переноса известного
имени в иной ономастический класс» [Теория и методика ономастических
исследований, 1986, с. 46]. Подробно феномен трансонимизации характеризуется во II
главе исследования.
На основании близости единиц разных подразрядов ИС делаются попытки
объединения таких онимов, как эргонимы и прагматонимы, например в рекламные
имена [Крюкова, 2004]. То есть и анализ отдельных подразрядов ИС, особенно быстро
пополняющихся новыми единицами (прагматонимов и эргонимов), остаётся
актуальным.
Ономастическое пространство Новосибирска, как и многих других крупных
современных городов, характеризуется сосуществованием онимов, различных по
происхождению (образованных от исконно русских лексем: магазин «Богатырь», от
заимствованных лексем: фирма «Бест» и варваризмов: салон красоты «Тет-а-тет»), по
степени употребительности (образованных от архаизмов: бар «Струг» и от новых
лексем: магазин «Перестройка»), а также постоянным взаимодействием единиц разных
подразрядов.
Понимание «ономастического пространства» не содержит в себе представлений об
организации входящих в него единиц, поэтому при анализе отдельных групп имен
собственных или отдельных языковых явлений,
г

присущих онимам разных подразрядов, исследователи применяют полевый подход.

По мнению A.B. Суперанской, «поле в ономастике - это прежде всего определенная
сфера соотнесенности имени. <...> Знание границ и иерархии ономастических полей
необходимо для понимания и употребления имени. Имена, входящие в определенное
лексическое поле, представляют собой систему (или комплекс систем), каждый член
которой увязан с другими по ряду параметров: территория, время, тема, разновидность
объекта и т. п. Все это находит свое отражение с помощью лингвистических средств»
[Суперанская, 1973, с. 280].
Понятия «поле» и «пространство» по отношению к ИС не являются синонимами.
Пространство - совокупность имен собственных безотносительно к ее внутреннему
устройству, поле же предполагает наличие системно-структурных отношений,
представляет собой упорядоченную, иерархизированную совокупность элементов.
С позиций полевого подхода ономастическое пространство у разных исследователей
получало разное структурирование: как структурно- семантическое, функционально-
семантическое, когнитивно-семантическое, ассоциативное, социальное поле
[Суперанская, 1973; Болотов, 1972;
Березович, 1999; Супрун, 2000 и др.].
Для нашего исследования представляет особый интерес разработанная В.И.
Супруном [2000] полевая модель комплексного описания ономастического
пространства современного русского языка. Автор отмечает, что ономастическое поле
является реально выделяемой языковой структурой, обладающей такими
характеристиками, которые едины для всей совокупности входящих в него единиц и
отдельно для каждого конституента: наличием ядерно-периферийных отношений и
семантической общности, предполагающей сходную семантическую структуру слова
(наличие/отсутствие дифференциальных и потенциальных сем), степенью
частотности, стилистической окрашенностью, словообразовательной активностью
(выделено нами - H.H.). Эти признаки действуют в совокупности, дополняя друг
друга; некоторые из них могут актуализироваться или нейтрализоваться [Супрун, 2000,
с. 1113].
На современном этапе развития науки об именах собственных именно данная
модель ономастического поля представляется наиболее удачной: ядром русской
онимии являются антропонимы, сравнение с которыми выявляет онимичность других
единиц, их тяготение к центру или периферии ономастического поля. Околоядерное
пространство составляют антропонимоподобные разряды: теонимы, мифонимы,
зоонимы. Топонимия и космонимия имеют дисперсную ядерно-периферийную
репрезентацию. Периферия, представляющая зональную организацию, включает
гемеронимы, фалеронимы, геортонимы, документонимы, прагмонимы, эргонимы и
другие менее значительные по объёму разряды с чертами апеллятивно-онимического
пограничья [Супрун, 2000, с. 7 - 8; Крюкова, 2004, с. 44]. Это видение ономастического
поля русского языка было представлено в работах A.A. Белецкого [1972].
Безусловно, все онимы объединены главной общей функцией идентификации
единичных объектов номинации, то есть функцией ярлыка;
все они возникают в соответствии с потребностями общества, функционируют как
социальные знаки и развиваются вместе с изменениями, происходящими в обществе.
Однако имеется множество частных отличительных признаков онимов разных типов,
что позволяет говорить не только о различии непосредственных объектов номинации,
но и о критериях выбора названия, подверженности влиянию моды, изменению
общественно-экономического уклада жизни.
Для того чтобы определить место эргонимов по отношению к оппозиции «ядро —
периферия» ономастического поля русского языка, необходимо сопоставить
исследуемые единицы с онимами, находящимися в ядре ономастического пространства
(антропонимами) и близко к его центру (топонимами).
Эргоним и антропоним
В ономастической науке существует мнение о том, что, с одной стороны, в
современной жизни личное имя является только этикеткой, безотносительно к
внешним физическим или нравственным качествам человека, и чем более стерто
понятийное ядро в антропонимии (в особенности в фамилиях и прозвищах), тем более
приспособлен оним к функционированию в качестве личного имени. С другой
стороны, понятийное ядро имени никогда не стерто окончательно. Родители при
выборе имени для ребенка обычно стремятся к тому, чтобы это имя было
информативно значимым хотя бы для ограниченного круга родственников — и тогда
ребенка называют в честь бабушки, в честь дедушки, именами античных богов
[Яловец-Коновалова, 1997, с. 8 - 9]. Мы согласны с тем, что часть личных имён
действительно утратила свою внутреннюю форму. Нередко формальная сторона
личного имени (план выражения) важнее его содержания в акте номинации, поэтому
всегда ценились благозвучные имена. Например, имя Варвара (происходящее от
латинского слова 'варвар*, то есть лчеловек, говорящий на непонятном язык\ 'дикарка'
[Грушко, Медведев, 1996, с. 424]) обрело на русской почве уменьшительно-
ласкательную форму Варенька, милую «русскому уху». Аргументы в пользу важности
плана выражения («звуковой оболочки») антропонимов мы находим у Д.Н. Шмелева,
который отмечал, что «предметная соотнесенность» личных имён условна и различна
для различных носителей языка — на первый план выступает как звуковая форма
имени, так и общая традиция называния [Шмелев, 1964, с. 6].
План выражения важен и для эргонимов: данные анкетирования жителей г.
Новосибирска, ассоциативных (фоносемантических) экспериментов демонстрируют,
что благозвучные названия легче запоминаются, их приятно произносить.
«Полнозвучные» аббревиатуры (включающие в свой состав гласные и сонорные
согласные звуки: «НЭТИ», «ИРСО», «JIEOJJ») не встречают такого неприятия у
реципиентов, как те, которые включают в свой состав сочетание свистящих с
заднеязычнами и губно-губными согласными и не включают гласные («НЗКХ>>,
«НЗКП»).
При рассмотрении ИС в культурологическом аспекте обнаруживается, что
эргоним и личное имя тождественны с точки зрения мистификации и идеологизации
этих онимов: «Если человек-язычник на том или ином языке назвал ребенка Умелый,
Умный, Красивый, Счастливый, заклиная судьбу, чтобы ребенок именно таким и
вырос, то многие руководители фирм придумывают аналогичные названия: Фортуна,
Счастье, Браво, Шанс, Успех, Престиж, желая себе счастья и материального
благополучия» (курсив наш. - H.H.) [Яловец-Коновалова, 1997, с. 9].
В.А. Никонов в книге «Имя и общество» [1974] ставит вопросы, связанные с
выбором и употреблением личных имен. Исследователь приводит примеры имен,
произошедших из нарицательных в период индустриализации: Артиллерийская
Академия, Индустрия, Энергия, и имен- аббревиатур: Владлен, Вилена, Люция,
Марлен, Мэлор [Никонов, 1974, с. 67 - 69]. Подобные антропонимы отражали
определенный факт истории и вскоре исчезли. Имена, появившиеся под влиянием
идеологии, находятся на периферии антропонимов, так как они соотносятся с
понятием, а такие имена, например, как Татьяна, Елена, Наталья, для большинства
носителей русского языка если и отражают понятие, то очень бедное (женский пол). В
какой-то степени аналогию можно провести с названиями магазинов: например,
«Обувь», «Продукты», «Пиво» - периферийные эргонимы (в общем ономастическом
пространстве), а условные эргонимические наименования типа «Звезда», «Интарсия»,
«Восход» имеют прототипические признаки ядра ономастического поля, что
нейтрализует их информативную функцию.
Из антропонимов к эргонимам близки прозвища, в которых мотивированность,
образность, в отличие от личных имен, не только не угасли, но, напротив, отчетливо
выделяются. Для современного Новосибирска характерно следующее явление:
предприятие или организация регистрируется под одним именем, а в рекламных целях
используется другое название; таким образом, выполнение разных функций
возлагается на разные элементы названия, чаще всего это происходит с ИП
(индивидуальными предпринимателями), ЧП (частными предприятиями) и ПБОЮЛ
(предприятиями без образования юридического лица). Например, «ИП Н.В. Попова
Вектор», «ПБОЮЛ A.A. Штатского Правый руль». То есть у предприятия возникает
второе имя, близкое прозвищу по своим функциям, а именно: функциям
характеризации объекта номинации и замены имени.
Взаимодействие антропонимов и эргонимов мы наблюдаем на материале
трансонимизированных названий. Например, многие кафе и парикмахерские в г.
Новосибирске именуются личными женскими именами: кафе «Валерия»,
парикмахерская «Валентина».
Итак, эргонимы по своей природе и стратегии создания в определенной степени
близки к антропонимам, но компонент топонимичности (места) объединяется в их
содержании с указанием на коллектив людей, и в этом проявляется специфика данного
пласта лексики, который по сравнению с антропонимами занимает периферийные
участки ономастического пространства, и прежде всего потому, что, индивидуализируя
называемый объект, эргоним обычно мотивирован, часто семантически прозрачен.
Эргоним и топоним
Одинаковые принципы лежат в основе эргонимической и топонимической
номинации: например, наименования сёл Коновалово (Новосибирская область),
Аксиньшо (Ярославская область), г. Иваново основаны на антропонимическом
компоненте, тот же принцип реализуется при именовании многих предприятий, фирм
и организаций: дизайн-студия «Степанида», юридическая компания «Авентин» и
другие. Таким образом, трансонимизация связывает центральные и периферийные
участки ономастического поля русского языка. В то же время в эргонимии много
оттопонимических названий: ресторан «Арбат», торговый дом «Иваново».
Названия улицам часто даются в память о выдающихся людях, имеющих
отношение к данному месту: улица Аксёнова в Первомайском районе Новосибирска, г.
Куйбышев и многие другие. Отношения посвящения известному лицу характерны и
для описательных эргонимов с мемориальным компонентом (но структурно это
выражено по-другому): ОАО «НАПО имени В.П. Чкалова», МОУ СПО
«Аэрокосмический лицей имени Ю.В. Кондратюка», «Новосибирский институт
органической химии имени Н.Н. Ворожцова СО РАН», МУК «Центральная городская
детская библиотека имени А. П. Гайдара» и многие другие.
Но в отличие от топонимов эргонимы не так долговечны: коммерческое
предприятие может разориться, сменить профиль деятельности, тогда происходит и
смена названия: магазин № 100 - «Соты» - «Сотый» (в центральном районе г.
Новосибирска); магазин № 36 - супермаркет «Пятерочка» (в Первомайском районе).
Когда люди открывают какой-либо географический объект, они дают ему имя, которое
не меняется на протяжении веков. Исключения немногочисленны, например,
Новониколаевск сменил своё название на Новосибирск, Санкт-Петербург-

Петроград - Ленинград - Санкт-Петербург. Эргонимы меняются с изменениями в

экономической и политической жизни, с изменением моды на имена.

Таким образом, несмотря на связи эргонима с онимами других типов, мы не

можем говорить об их полной тождественности. Эргонимы занимают особое место в
ономастическом пространстве языка, что связано:
1) с наличием у них своего, отличного от других предмета наименования;
2) с наличием у них абсолютно специфических функций — рекламной и
юридической, в связи с чем они стремятся к сохранению внутренней формы;
3) с тем, что эргонимы отличает недолговечность, подверженность влиянию
моды и смене общественно-политических и экономических взглядов: например, в
СССР самыми распространенными названиями кафе были «Уют», «Тополёк»,
«Берёзка», а сегодня эти названия непопулярны.
 Благодаря информации, заключенной в названии, и особому способу ее подачи
номинаторы эргонимов достигают своей главной цели - привлечения внимания
клиента. Функция характеризации сближает эргонимы с прозвищами. Однако от этого
подразряда, относящегося к центру ономастического пространства (заметим, что
внутри антропонимического пространства прозвища, являясь мотивированными
именами, занимают периферийное место), эргонимы отличаются наличием
юридической и рекламной функций.
Принято считать, что каждый эргоним называет отдельный объект. Это свойство в
какой-то мере сближает эргонимию с антропонимией, ядром ономастической системы,
однако нельзя отрицать факт существования в эргонимии идентичных по своим
функциям объектов, которые носят одно имя, например сетевые магазины: бытовой
техники «Эльдорадо» и «Сибвез», товаров для дома <<Домоцентр»; супермаркеты:
«Быстроном» и «Квартал». Такие эргонимы, оставаясь ИС, имеют семиотические
признаки товарных знаков, сортов. По словам H.A. Янко-Триницкой, в наименованиях
сортов «используются уже существующие в языке номинативные единицы, и эти
наименования тоже могут быть содержательными, поэтическими и нейтральными».
Ср., например, названия некоторых сортов гладиолусов: «Лиза Чайкина» «Капитан
Гастелло», «Страусово перо», «Розовая жемчужина», «Победа» [Янко-Триницкая,
1976, с.96]. Подробные признаки мы обнаруживаем и у сетевых эргонимов:
одинаковое название отражает и одинаковые свойства обозначаемых объектов, их
репликацию по единому образцу (ассортиментный перечень, единые требования к
оформлению залов). В различных контекстах сетевые эргонимы могут выступать как
реферирующие единичный объект: «Л всегда покупаю продукты в «Быстрономе», там
девочки на кассах очень быстро обслуживают» (из разговорной речи покупателя) и как
обозначающие некоторое множество идентичных объектов: «Я работаю с
«Быстрономом», там рассчитывают без задержек»(из речи торгового представителя
одной из фирм).
Таким образом, эргоним по своему семантическому наполнению и
функционированию, с одной стороны, тяготеет к определенным группам ядра
ономастического поля русского языка (антропонимам и топонимам), но это сближение
далеко не абсолютное, так как для городской коммуникации очень важна актуализация
внутренней формы (мотивированность) названий, в то время как для большей части
антропонимов {Иван, Джон, Мария, Третьяк, Иванов) и топонимов {Москва, Париж,
Берлин, Колывань, Хабаровск и т.п.) внутренняя форма неважна. С другой стороны,
существование описательных эргонимов говорит о стремлении эргонимии
оттолкнуться от ядра ономастического поля. Именно наличие «центробежных» и
«центростремительных» сил характеризует эргонимию как отдельный, специфический
подразряд ИС.
Это же свидетельствует и о том, что в известной степени условна и граница
между ономастической и апеллятивной лексикой. Как отмечает В.Д. Бондалетов
[Бондалетов, 1983, с. 28], «вопрос о границе между
нарицательной и апеллятивной лексикой - это вопрос о специфике онимов, о степени
ее выраженности в разных видах собственных имен, об ономастическом центре и
периферии, о переходе нарицательных имен в собственные и собственных в
нарицательные».
В следующем параграфе мы, обобщая теорию семантики ИС, попытаемся
расширить представление о специфике семантико- функциональных свойств
эргонимов на общем фоне семантических особенностей ИС.

1.2. Проблема значения эргонима

1.2.1. Основные трактовки семантики имени собственного

Исследование интерпретационного потенциала эргонимов невозможно без чёткого

понимания природы значения имени собственного: что именно является смысловой
основой значения онима, которая придает его семантике устойчивость при реализации
во всех возможных контекстах, и что является его интерпретационным компонентом,
порождает всё множество смыслов и ассоциаций.
Анализ концепций значения ИС представлен в ряде работ (Н.Д. Арутюнова, 1982;
О.П. Фонякова, 1990; М.Я. Крючкова, 2003; И.Н. Крыкова, 2004). Подробнейший
разбор концепций на богатейшем материале и с использованием в качестве
многочисленных источников работ отечественных и зарубежных лингвистов имеется в
исследовании Д.И. Ермоловича «Имена собственные: теория и практика
межъязыковой передачи» (2005).
В связи с вышесказанным является уместным представить краткий обзор
концепций и подробнее остановиться на подходе, который удовлетворяет целям
нашего исследования.
Можно выделить три основных направления в исследовании значения ИС. 1. Вслед
за Дж. Ст. Миллем ИС считают «асемантичными», знаками- метками, этикетками и т.п.
A.A. Уфимцева, Н.Д. Арутюнова, В.Э. Сталтмане, A.A. Реформатский. Данные
исследователи называют имена собственные «дефектными», поскольку они «не
способны к обобщению и дифференциации признаков предметов, как это делают
имена нарицательные», «гипертрофированно номинативными» [Реформатский,1964, с.
17 - 18], поскольку они имеют свое значение только в назывании, не выражая никаких
понятий, «номинативно ущербными», так как они нуждаются в уточнении со стороны
нарицательных имен. Значение, по их мнению, «подобно разводам на стекле, делало
бы имя собственное менее прозрачным, мешая увидеть денотируемый объект,
поскольку образ, лежащий в основе значения имен собственных, как правило, не
соответствует свойствам их носителей» [Фонякова, 1990, с. 87 - 88]. Таким образом,
имеются в виду прежде всего антропонимы.
Не углубляясь в нюансы теоретических расхождений, имеющихся среди
сторонников концепции асемантичности собственных имен, М.Я. Блох и
Т.Н.Семенова отмечают, что «в целом их объединяет признание следующих,
положений:
- в основе разграничения имен нарицательных и собственных лежит
жесткое противопоставление двух языковых функций: денотативной
(идентифицирующей) и семасиологической (классифицирующей);
- функциональная специфика имен собственных находит выражение в их
гипертрофированной номинативности (денотативности);
-специализация имен собственных в денотативной функции является следствием
их семантического своеобразия, которое состоит в отсутствии у них лексического
значения» [Блох, Семёнова, 2001, с. 14-15]. 2. ИС при синхронном подходе обретает
лексическое значении только в речи, в контексте речевого окружения и
коммуникативной ситуации. Эту точку зрения ярче других обосновывает известный
датский лингвист О. Есперсен, который критикует позицию Милля в своём
капитальном труде «Философия грамматики» (1958). По-разному варьируя, сходные
взгляды
высказывают М. Бреаль, Н. Шпербер, Г. Суит, Г. Сёренсен, A.B. Сперанская, В.И.
Болотов, С.И. Зинин [Фонякова, 1990, с. 13]. A.B. Суперанская, например,
определяет ономастическую семантику как «особый вид семантики, по-разному
проявляющийся на уровне языка и речи <...>. В семантику имени входят и
субъективные, социально обусловленные факторы, и эмоции, которые референт
вызывает у говорящего» [Суперанская, 1973, с. 323].
3. Согласно третьей точке зрения, ИС имеет значение и в языке, и в речи, но другого
типа, чем имя нарицательное (ИН). Такого рода позицию занимают JI.B. Щерба, Е.
Курилович, Е.Ф. Данилина, Ю.А. Карпенко, В.А. Никонов, JI.M. Щетинин, Д.И.
Ермолович. Так, Ю.А. Карпенко отмечает, что «функциональная закреплённость за
одним объектом есть главная отличительная особенность ИС в речи, которая, по
мнению автора, реализуется в трёх важнейших его функциях, то есть в номинации,'
идентификации и дифференциации одновременно» [цит. по: Фонякова, 1990, с. 88-
89].
Более подробно концепции значения ИС можно представить в виде таблицы,
которую мы помещаем в первом приложении к исследованию.
Таким образом, очевидно, что проблема значения имени собственного была и
остаётся дискуссионной. Надо полагать, что вопрос о характере лексического
значения онимов решается только по отношению к конкретным классам ИС.
Видимо, не имея достаточно проработанной теории по каждому разряду онимов,
мы не можем говорить об общей теории их значения. Эргонимы же явно в меньшей
степени подвергались рассмотрению в плане выявления особенностей их
семантики.
В общетеоретическом плане третий подход к значению ИС представляется
наиболее убедительным, поскольку он учитывает, с одной стороны,
«диалектическую взаимосвязь общего и отдельного, абстрактного и конкретного,
социального и индивидуального в семантике ИС на уровне языка и речи», а с
другой - «неоднородность денотативного,
сигнификативного и коннотативного содержания в семантике разных тематических
разрядов ИС» [Фонякова, 1990, с. 13].
Потребностям лингвистического анализа интерпретационного потенциала ИС (в
том числе описываемых нами единиц) в большей степени отвечает функциональный
подход к значению лексических единиц, который изложен работах Н.Д. Арутюновой
[1980, 1988] и был последовательно развит с позиций семиотики в работах Д.И.
Ермоловича [2005] (на материале личных имен). Функционально-семантическая
теория значения ИС свидетельствует о наличии значения у ИС и в речи, и в языке.
Заметим, что эргонимы как наиболее подвижный, как мы уже говорили, по сравнению
с антропонимами класс онимов являются той областью, в которой трудно провести
границу между языком и речью. Например, метонимические и метафорические
эргонимические номинации типа: «Хозяюшка», «Блиндаж» закреплены в документах
местного значения, но не в общенародных словарях, как, например, личные имена и
общеизвестные топонимические названия.
Согласно концепции Д.И. Ермоловича, «ИС есть качественно особый тип
индивидуализирующих словесных знаков, предназначенных для обозначения важных
для коммуникации индивидуальных объектов, которые должны быть
идентифицированы одинаково в различных речевых ситуациях и контекстах»
[Ермолович, 2005, с. 58].
Сигнификат ИС складывается из понятийных компонентов:
- бытийный (интродуктивный компонент),
- классифицирующий компонент,
- индивидуализирующий компонент,
- дескриптивный (характеризующий) компонент [там же, с. 59- 60].
Эти признаки, описанные исследователем по отношению к антропонимам, можно
применить и к эргонимам. Бытийный компонент свидетельствует о существовании
некого городского объекта. Классифицирующий компонент ставит эргоним в
определенный ряд, в соответствии с профилем
предприятия: кафе, столовая, магазин и др. Индивидуализирующий компонент
маркирует специальную предназначенность имени для индивидуального
наречения в рамках денотата: служит для выделения определенного названия из
ряда номинаций одного профиля (торговая компания «Интрига»),
Предназначение - индивидуализировать объект - предполагает, что
наименование или не связано эксплицитным указанием на отличительные
признаки референта, или что такое указание, если оно имеется по причине
исторической мотивированности, в дальнейшем считается условным. Данное
характерно для истинного ИС. Для эргонима же внутренняя форма важна для его
синхронического восприятия.
Понятие внутренней формы, как известно, идет еще от В. фон Гумбольдта,
который понимал мотивировочный признак широко - как внутреннюю форму
языка в целом. Это понятие, по мнению В.М. Алпатова, было сужено A.A.
Потебнёй: «внутренняя форма слова - то же, что его «ближайшее этимологическое
значение», она может выводиться из его морфологической . структуры, но может,
как в случае стол — стлать, не быть связана с его (используя терминологию,
которой еще нет у A.A. Потебни) морфемным членением в современном языке,
однако у носителей языка ассоциативные связи еще как-то сохраняются» [Алпатов,
1998, с. 86]. Под внутренней формой знака понимается формальная связь с
семантически значимыми единицами языка. Например, лексико-семантической
внутренней формой обладает большинство прозвищ {Мышка - прозвище
девушки), зоонимов {Колобок - кличка собаки). Словообразовательная внутренняя
форма может присутствовать в топонимах, например: Замоскворечье (район
Москвы), Three Mile Island (Тримайл-Айленд - остров у побережья штата
Пенсильвания в США. Буквально 'трёхмильный остров'), Sierra Leone (Сьерра-
Леоне, страна в Африке, буквально 'львиная гора'). В эргонимах ВФ может быть
словообразовательной (фирма «Евроокна»), лексико- семантической (юридическая
фирма «Ваш адвокат» - на основе
метонимического переноса наименования).
Наш анализ говорит о важности дескриптивного (характеризующего) компонента
в значении эргонимов. Он включает в себя некое множество признаков референта,
достаточных, чтобы основная масса образованных носителей языка понимала, о чем
идёт речь. Одними из важнейших, хотя и не обязательных, параметров дескриптивного
компонента значения являются локальный (параметр места), отраженный в
эргонимах типа: «Прибрежное», «На Советской», «На углу», деятельностный
(отражающий характер деятельности референта): «Сибакадемстройнедвижимостъ»,
релятивный (отражающий его отношение к другим референтам): фирма «Лучшие
окна».
Давая название организации, номинатор учитывает множество факторов.
Современный эргоним дает яркое представление, образ. Например, эргоним
«Блиндаж», соотносясь с нарицательным квалификатором кафе, рисует в сознание
реципиента воспоминание о войне, о службе в армии.
Итак, эргоним не просто занимает периферийное положение в общем
ономастическом пространстве, но отдельные части эргонимического поля (условные
эргонимы: магазин «Радость», кафе «Восторг») сближаются с центральными
участками пространства ИС; степень принадлежности разных эргонимов к
периферийным участкам разная.
Сближение некоторых групп эргонимов с прозвищными именами свидетельствует
о пересечениях периферических участков разных подсистем ономастического
пространства.
Выявив специфику положения эргонима (на периферии ИС) и взяв за основу
функционально-семантическую теорию ИС, остановимся на вопросе о
функционально-семантических особенностях эргонимов.

1.2.2. Этапы номинативного развертывания значения эргонима

У словесных знаков выделяются две основные функции: функция
выделения предмета и функция его характеристики. Эти функции освещаются, в
частности, в трудах Н.Д. Арутюновой [1976; 1980; 1988].
Функциональный подход к лексическому значению позволяет развернуть
номинативные характеристики имени в ряд последовательных высказываний,
устанавливающих его предметную отнесённость: «1) утверждение о существовании
некоторого неспецифицированного предмета, субстанции (существует х); 2)
сообщение о вхождении данного предмета в некоторый известный говорящим класс,
множество (х относится к классу людей); 3) соглашение о дальнейшей номинации
предмета (будем в дальнейшем называть данного человека Павлом)» [Арутюнова,
1980, с. 167].
Для эргонимов это выглядит следующим образом:
1) существует некий объект;
2) это фирма;
3) будем называть её «Людмила».

Первый этап такого «номинативного развертывания» соответствует,

«характеристикам любого идентифицирующего имени» [Ермолович, 2005, с. 55].
Второй этап (в совокупности с первым) отражает выделение словом обобщённого
класса предметов, или денотата, и соответствует типу классифицирующей
номинации .[там же]. Этот этап эксплицирован (представлен) номенклатурным
термином (классификатором): магазин, кафе, фирма и тому подобное.
Переход к третьему этапу соответствует выделению единичного и определённого
представителя класса — референта, этот тип идентификации является
индивидуализирующей номинацией [там же]. Очевидно, что собственное
(индивидуализирующее) название рождается на третьем этапе, который невозможен
без первых двух.
Существует мнение о том, что номенклатурные термины - это компоненты
эргонима, при таком подходе общая схема строения эргонима такова [Козлов, 2000, с.
8]:

- идентификатор (стандартизированный термин: магазин, ОАО, ЗАО, фирма и

другие);

- квалификатор (бутик, шинок, трактир и другие);

- дифференциатор {«Лилия», «№ 123», «Продукты» и другие).
Мы считаем, что в официальные полные номинации включаются сочетания имени
нарицательного (ИН) и ИС (собственно эргонима): Государственное образовательное
учреждение высшего профессионального образования «Новосибирский
государственный университет» (ГОУ - идентификатор (ИН), ВПО - квалификатор
(ИН), «НГУ» - дифференциатор (ИС), ИС выделяется на письме кавычками и
заглавной буквой. Идентификатор эргонима является стандартизированным термином,
который устанавливается в соответствии с законами Российской Федерации.
Квалификатор выделяет объект эргономинации из ряда подобных на основании
определения номинатора и уточняет профиль, класс обслуживания и другие
особенности объекта. Идентификатор и квалификатор не являются ИС, эти элементы
сопровождают эргоним, по аналогии, например, с антропонимом доктор Иванова',
зоонимом собака Малыш, топонимом улица Большевистская.
Дифференциатор - это собственно эргоним, именно он несет основную
функциональную нагрузку и поэтому, прежде всего, является объектом изучения в
данной работе. Идентификатор и квалификатор соотносятся с обобщенной
референцией, собственно эргоним - с конкретной референцией (в соответствии с
подходом, представленным в работах Е.В. Падучевой [1985], А.Д. Шмелева [1995,
2002]).
Несмотря на то что идентификатор и квалификатор не являются частями
эргонима, для установления референции онима у адресата в памяти должно
существовать «мысленное досье» (по терминологии А.Д. Шмелева [Шмелев, 2002, с.
46]) на все компоненты номинации городского объекта. Так, например, чтобы
установить референцию эргонима торговый прииск «Бонанза», адресат должен иметь
представление о торговом центре (возможно, об отличиях этого заведения от
магазина); должен знать, что прииск - это 'место разработки драгоценного
ископаемого'.
Для установления референции номинаторы часто используют рекламу, в которой
указывают местонахождение, профиль и другие особенности предприятия.
«Мысленное досье» на эргонимию формируется у индивидуумов в течение жизни:
накапливается информация о том, чем городские объекты отличаются друг от друга.
Для того чтобы выявить те представления, которые существуют в сознании
носителей русского языка о предприятиях, мы предприняли дискурсивный анализ
лексем-индексаторов кафе, бар, ресторан. Анализ 2000 контекстов из базы
Национального корпуса русского языка (НКРЯ) с лексемой кафе позволил выявить
следующие составляющие образа кафе:
1) место встреч (ожидания) (в подавляющем большинстве контекстов именно эта сема
актуализируется): Андрея я встретил зимой в небольшом кафе на углу... (Газданов Г.
Судьба Саломеи, 1959; НКРЯ); Снилось Потапову море и маленькое кафе на скалах,
где он сидел и кого-то ждал (Горин Г. Остановите Потапова! 1985; НКРЯ). Этот образ
находит свое воплощение в названиях кафе типа: «На площади», «На Богданке»,
«Подъезд №5У>, - поскольку в этих эргонимах использованы номинации тех мест, в
которых люди часто встречаются, ждут друг друга;

2) особое место, которое «снимает» все ограничения на общение, место, где все
равны, нейтральная территория: Он позвонил на следующий день и ждал, что я
предложу встречу, например, на нейтральной территории, скажем, в кафе (Сурикова
К. «Донна Клара», 2003; НКРЯ); Это не кафе, - ответил хозяин - это мой дом. <...>
Боже, как мы извинялись, как пытались всучить ему деньги - при всей своей
воспитанности человек все равно в кафе заходит не так, как в чужой дом, и сидит
чуть иначе, и говорит с другими интонациями, и было страшно неудобно (Макаревич
А. Дом, 2001; НКРЯ). Однако, в названиях кафе часто находит свое воплощение образ
дома, подчеркивается домашняя атмосфера и кухня: «Домашняя кухня», «Очаг»;

3) место, в котором существует неповторимая атмосфера; «волшебное место»,

попадая в которое человек испытывает сильные эмоции, чувства, вдохновение: Все
мои бесконечные дела и делишки осыпались, как картофельная шелуха. А этот час в
кафе - на всю жизнь. Это был час высоты (Токарева В. Мой мастер, 1994; НКРЯ);
Люди старше нас показывали, по какой аллее Люксембургского сада Верлен, с оравой
почитателей, из «своего кафе», где он ежедневно витийствовал, шел в «свой
ресторан» обедать (Ахматова А. Амадео Модильяни, 1964; ЖРЯ) (выделено нами. -
H.H.). Этот образ находит свое воплощение в новосибирских названиях кафе:
«Мечта», «Восторг», «Кураж», «Очарованье»;
4) городская достопримечательность: В 1963 году турки осаждали Вену и, говорят,
принесли с собой кофе, положив начало венским кафе - одной из прелестных городских
достопримечательностей (Вайль П. Марш империи, 1998; НКРЯ);

5) неотъемлемая составляющая праздника и встреч влюбленных: ... и в этот

невероятный день она устроила Ромику праздник с мороженным в настоящем
взрослом кафе, зоопарком ... (Вишневецкая М. Вот такой гобелен, 1999; НКРЯ); Но
швед все равно в нее влюбился. Встречал ее после школы, водил в кино и в кафе,
разговаривал с ней по-немецки и привозил подарки (Улицкая JI. Бедная счастливая
Колыванова, 1998; НКРЯ). Этот образ находит свое воплощение в названиях кафе:
«Гости», «Отдых»;

6) место, в котором выпивают, но редко едят (в отличие от столовой и ресторана): Я

специально зашел в кафе, взял холодного вина, сосредоточенно листал, попивая ...
(Веллер М. Ножик Сережи Довлатова, 1997; НКРЯ); В соседнем кафе Оксана и
напилась (Щербина О. Перестук каблуков, 2002; НКРЯ]. Напротив, в новосибирской
эргонимии многие названия кафе мотивированны особенностями кухни: «Восточная
кухня», «Хлебосол», «Русское», «Кофейная комната», «Шанхай».
Если для кафе важнейшим элементом является атмосфера, то столовую посещают
для того, чтобы удовлетворить потребность в еде: А потом мы можем пообедать в
столовой, тут рядом. - Да нет, спасибо, - сказала я. —
Мне пора идти. - Напрасно, - сказал он, - столовая обкомовская, цены дешевые
(Рубина Д. Камера наезжает, 1994; НКРЯ); В палатке «Столовая» кормили
дефицитной в Союзе гречкой и витаминами «Ундевид» (Алексиевич С. Цинковые
мальчики, 1994; НКРЯ). Данный образ находит свое отражение в названиях
новосибирских столовых: «Вилка-Ложка», «Поварешка», «Сели- поели».
Лексема бар вызывает ассоциации с крепкими напитками и часто непристойным
поведением (пивной бар, интим-бар): Пойдут в бар, надерутся как следует и будут
рассуждать о подлой природе женщин (Аксенов В. Звездный билет // Юность. - 1961. -
№ 6,7; НКРЯ). Это представление о баре отражено в названиях новосибирских баров:
«Жажда», «Пинта», «Пивные друзья».
Конструированные в данном диссертационном исследовании образы являются
основой эргонимических номинаций и могут быть использованы номинаторами города
при создании названий.
Приведенные выше контексты свидетельствуют о том, что квалификатор как
сопроводитель эргонима не только связан с обобщенной референцией, но и имеет
определенную социолингвистическую коннотацию. Номенклатурные термины
являются важными элементами, поскольку без них невозможно точно установить
профиль предприятия. Особенно это касается отантропонимических номинаций
(«Анна» — кафе, парикмахерская, салон модного трикотажа) и номинаций при
помощи нарицательных существительных, которые соотносятся с «первичной
образностью» [О.И. Блинова] («Ромашка» — аптека, детский сад, кафе).
Для дальнейшего выявления специфики значения эргонима рассмотрим
особенности его номинации.
1.3. Особенности номинации в эргонимии, ее типы
Образование языковых единиц, характеризующихся номинативной функцией, то
есть служащих для называния и вычленения фрагментов действительности, в
языкознании называется номинацией [Телия, 1990, с. 336].
1.3.1. Естественная и искусственная номинация в эргонимии
г. Новосибирска
Принято выделять два типа номинации: естественную и искусственную.
Критерием разграничения в данном случае служит та область, в которой номинация
осуществляется. Таким образом, естественную номинацию можно определить как
«производное от дискурса в области неинституированного общения, как процесс
закрепления категориальной семантики и формы обозначения в ходе стихийной
апробации нового наименования языковым коллективом» [Голомидова, 1998, с. 16].
Под стихийностью возникновения языковой единицы понимается
самопроизвольность, непреднамеренность языкотворчества: мотивы номинативной
деятельности не сознаются, не определяются отчетливо, остаются как бы «за
занавесом» со стороны сознания [Леонтьев, 1974; Узнадзе, 1966]. Примером
естественных номинаций могут послужить, народные названия новосибирских
магазинов «Стекляшка», «Погребок».

Искусственная номинация - «номинативный акт декларативного типа,

который принадлежит сфере формализованной интеракции и ставит своей целью
создание наименования, рассчитанного на априорную узуализацию» [Голомидова,
1998, с. 16].

Эргонимы являются продуктом развития производства и относятся к периоду,

когда актуальным становится именно искусственное, целенаправленное
имятворчество. Поэтому в данном исследовании мы, в первую очередь, обращаемся
к области искусственной номинации. Однако в эргонимии г. Новосибирска
сосуществуют официальные (как правило, искусственные), полуофициальные и
неофициальные (народные, стихийные) названия городских объектов.
Официальные эргонимы - это те наименования, под которыми данные объекты
зарегистрированы органами государственной регистрации: Муниципальное
унитарное предприятие «Пассажирское автотранспортное предприятие № 4» (МУП
ПА ТП № 4), Общество с ограниченной ответственностью «Стиль» (ООО «Стиль»),
Государственное образовательное учреждение высшего профессионального
образования «Новосибирский государственный педагогический университет» (ГОУ
ВПО «НГПУ»), Муниципальное образовательное учреждение дополнительного
образования детей «Школа искусств № 15» (МОУ ДОД «Школа искусств № 75»).
Законами Российской Федерации и муниципальных образований закреплена следующая
схема официальной формы имени:
1) указание на уровень подчинения (собственника) - государство, его субъект или
муниципалитет;
2) указание на форму собственности - унитарное (неделимое), казенное, ОАО,
ООО, ЗАО, ЧП, ПБОЮЛ;
3) собственно имя.
 Официальные формы (полные и аббревиатуры) используются, как правило, в
деловой переписке и рекламных текстах. В устной форме речи частотны
полуофициальные имена: Педагогический университет; Школа искусств', «Стиль».

В ситуациях неформального общения употребляется широкий спектр

неофициальных имён: «Новосибирский государственный педагогический
университет» - Педагогический, Пединститут, Пед, Педуха\ «Школа искусств № 3» -
Школа', «Новосибирский мелькомбинат №1» - Мельница и другие.

Выделение и описание официального, полуофициального и неофициального слоев

эргонимической системы Новосибирска позволило выявить ряд особенностей
взаимосвязи искусственной и естественной номинации в эргонимии. Искусственные
номинации становятся производящей базой для естественных (народных) названий
(«Новосибирский инструментальный завод» - Завод, Инструменталка; «Пассажирское
автотранспортное предприятие» - Патап, Патапыч, Патап Патапыч). При этом
организации получают естественные имена, как правило, по названию или особым
характеристикам местонахождения: например, магазины
«Подвальчик», «Погребок».
В свою очередь, естественно сформировавшиеся названия переходят в ранг
официальных номинаций, например в коммерческой эргонимии. Иллюстрацией
данного утверждения служит судьба названий новосибирских магазинов: «Под
строкой», «Под часами», «Сотый». Народные названия этих городских объектов долгое
время заменяли официальные номинации в различных речевых ситуациях города и
впоследствии были узаконены.
Естественные номинации устойчивы к новым идеологическим установкам,
перемене моды на названия (например, народное название магазина в Первомайском
районе «Подвальчик» выигрывает конкурентную борьбу у официальных номинаций
этого городского объекта - «Магазин № 24», «Торговый центр», «У Переходного» - на
протяжении 30 лет).
 Таким образом, мы наблюдаем переход номинаций из официальных в
неофициальные и наоборот.
Разграничение искусственной и естественной номинации в первую очередь
связано с проблемой соотношения стихийного и сознательного в языке [Суперанская,
1973, с. 60].
Неосознаваемое и сознаваемое в деятельности человека не противостоят друг
другу: «Неосознаваемость порождается не посторонними сознанию факторами, а
самой природой сознания., вытекает из определенных фундаментальных качеств
сознания и является поэтому неотъемлемым коррелятом последнего в его реальной
живой динамике» [Бассин, Рожнов, 1975, с. 10].
Целенаправленный языкотворческий акт отличается от стихийного языкового акта
тем, что «здесь мысль фигурирует не как нечто глубоко «внутреннее» и «неуловимое»,
а как замысел, овладевший сознанием» [Жоль, 1984, с. 163]. «Вполне продуманными»
и «вполне преднамеренными» [Лосев, 1982, с. 72] могут быть не только научные
термины и номенклатурные обозначения, но и не специальные, обыденные
наименования обыденных объектов действительности.
Соотношение стихийного и сознательного в процессе номинации зависит от того,
каким представляется в нем единство субъективных и объективных факторов
[Колшанский, 1975, с. 10].

1.3.2. Объективные и субъективные факторы в эргонимии

Уяснение специфики искусственной номинации требует обращения к ситуации

называния, под которой понимается «совокупность элементов, присутствующих в
сознании говорящего и в объективной действительности в момент «сказывания»,
обусловливающих в определённой мере отбор языковых элементов» [Трубачев, 1994, с.
350]. Современная ситуация называния в эргонимии ставит словотворчество в
исключительное положение: строгая правовая защита названий предприятий, не
допускающая в одной сфере двух одинаковых названий, с одной стороны, и капризы
языковой моды - с другой, стимулируют постоянный поиск оригинальных форм. Ср.,
например: торговые компании «Астра», «.Астра-С», «Астра плюс».
 К объективным факторам, которые определяют номинативную деятельность,
мы, вслед за В.В. Копочевой [1984, с. 3 - 5], относим следующие:
1) сам объект номинации,
2) стереотипы восприятия и мышления,
3) языковые традиции.
Специфика объекта номинации - это та объективная действительность, реальный,
окружающий человека мир, который дает самый первый и существенный импульс к
созданию эргонимической номинации. Именуемый объект обладает большим числом
признаков и свойств, вступает в многочисленные связи и отношения с другими
объектами. Номинатор же вычленяет среди этого множества довольно ограниченный
набор признаков, способных лечь в основу наименования. Особенно значительным в
этом плане представляется прагматический аспект или
подход субъекта к объекту номинации. Важность его определяется тем, что объект
обладает «не только собственным природным, но и функциональным бытием»
[Копочева, 1984, с. 5].
Поскольку предприятия отличаются своим профилем (а следовательно, и
видом услуг, ассортиментным рядом и т. д.) и местонахождением в городском
пространстве по отношению к другим объектам, именно эти факторы во многом
определяют процесс и результат номинации. В связи с этим классифицируем
эргонимы в соответствии с профилем объекта номинации.

По профилю объекта номинации эргонимы г. Новосибирска делятся на

следующие группы (имеются в виду факты искусственной номинации):

1) институциональные эргонимы (названия учреждений разных уровней

подчинения/финансирования (международных, государственных, областных,
районных и городских): «Западно-Сибирское управление государственного "•
авиационного надзора»-, «Верхне-Обское бассейновое водное управление
Федерального Агентства водных ресурсов»', «Администрация - Новосибирской
области», «Городской совет» и другие;
2) названия медицинских учреждений: государственные (ГУЗ
«Гэсударственный Новосибирский областной клинический диагностический
центр»), муниципальные (МУЗ «Городская клиническая больница скорой
медицинской помощи»', МУЗ «Детская городская клиническая больница №4 им.
B.C. Гераськова»; коммерческие: производственный кооператив «Дента»,
стоматологический центр «Азалия», «Стоматологическая клиника Зубаревой»,
клиника «Шарм», др. Медицинские учреждения могут быть образовательными и
научными: «Клиника НИИлимфологии СО РАМН».

3) названия образовательных учреждений1: а) государственные: ГОУ ВПО

«Новосибирский государственный университет» (ГОУ ВПО «ЯГУ»); ГОУ

' В эпоху плановой экономики СССР в качестве дифференциатора часто выступал номер, например, магазин № 5
(этот способ номинации характерен для современных учреждений среднего и дополнительного образования: МОУ
СОШ № 132, МОУ ДОД «Школа искусств № 7» и не характерен для торговых организаций: ср. сеть
супермаркетов « Пятерочка», магазины « Тридцатый», «Сотый».

ВПО «Новосибирская государственная академия водного транспорта» (ГОУ ВПО

«НГАВТ'»), ГОУ ВПО «Новосибирская государственная консерватория (академия) им.
М.И. Глинки» (ГОУ ВПО «НТКим МИ. Глинки»)', ГОУ ВПО «Сибирская академия
государственной службы» (ГОУ ВПО «СибАГС»); б) негосударственные: НОУ ВПО
«Новосибирский гуманитарный институт» (НОУ ВПО «НГИ»; НОУ ВПО
«Новосибирский институт экономики и менеджмента» (НОУ ВПО «НИЭМ»); НОУ
ВПО «Сибирская академия управления и массовых коммуникаций» (НОУ ВПО
«САУМК»); НОУ ВПО «Сибирский институт международных отношений и
регионоведения» (НОУ ВПО «СИМОР») и другие.

4) названия научных учреждений: Государственный научный центр вирусологии и

биотехнологии «Вектор», «Научный центр клинической и экспериментальной
медицины СО РАМН», Сибирский научный центр «Экопрогноз», «Всероссийский
научно-исследовательский институт охотничьего хозяйства и звероводства»
(«ВНИИОЗ»); «Институт математики им. C.JI. Соболева СО РАН»]
«Международный НИИ космической антропоэкологии» и другие;

5) названия организаций общественного питания и сферы услуг (баров, кафе,

ресторанов, столовых, развлекательных центров, казино, клубов, агентств,
организующих праздники, проектных, строительных, юридических, транспортных,
рекламных и мн. др.): кафе-бар «Ботан»; кафе «Валери»-, ресторан «Агат»; шинок «У
Вакулы»; столовая «Вилка-Ложка»', «Агентство корпоративных праздников»;
рекламная группа «Арт-Проект», фирма «Сакура»', боулинг-центр «Аполло 24»;
развлекательный центр «Весёлая кегля»;

6) названия торговых организаций: ЗАО «Константа Плюс»; магазин «Торговый

центр», ООО «Фантом», ООО производственно-коммерческая фирма «Бэби-мода»;

7) названия производственных предприятий: ООО «Багет»; ООО «Город

мастеров»;

8) названия учреждений культуры и искусства и творческих коллективов:

«Новосибирская государственная филармония»; «Новосибирский государственный
краеведческий музей»; «Государственный архив Новосибирской области»;
«Библиотека Дома офицеров»; «ГПНТБ СО РАН»; ГУК, Новосибирский
академический молодёжный театр «Глобус», государственный академический
драматический театр «Красный факел», рок-группа «Коридор», театральная студия
«Маски», поэтический клуб «Иппокрена».
 Поскольку правила именования государственных, муниципальных учреждений
регулируются законами, творческая активность номинаторов проявляется в области
коммерческой эргонимии. Именно группы коммерческих эргонимов интересуют нас в
первую очередь. Однако мы привлекаем в качестве материала и описательные
эргонимы (в той форме, в которой они зафиксированы в нашей картотеке: полной или
аббревиатурной) для выяснения особенностей их интерпретации, так как это большая
и важная для городской коммуникации часть эргонимии.
Акт номинации обусловлен и психологией мышления и восприятия
номинатора, которая включает не только индивидуальные проявления, но и носит
надындивидуальный характер: «В основных чертах способ членения мира человеком,
фиксация в сознании тех или иных внеязыковых признаков, могущих стать основанием
номинации, заданы генетически, то есть запрограммированы самой природой
человеческого восприятия» (выделено нами. - H.H.) [Копочева, 1984, с. 3].
Человек способен выделить лишь те стороны явления или вещи, которые
воспринимаются пятью органами чувств; в процессе ознакомления с объектом,
«обнаруживая ряд его свойств, он начинает выделять одно или небольшое число
свойств в качестве наиболее информативных» [Зинченко, 1964, с. 251], что позволяет
ему в дальнейшем легко опознать этот объект в ряду других. Это могут быть просто
яркие, заметные, бросающиеся в глаза признаки. Неслучайно, среди названий
городских объектов много таких, в основе
которых лежат яркие зрительные образы: рекламное агентство «Калейдоскоп»,
производственное предприятие «Калина», кафе «Коралловыйриф».
Восприятие человека в значительной мере предопределено и социальным
опытом. Называющий субъект всегда выступает как представитель
определенного социума, обладая переданным ему по наследству другими
поколениями опытом. Вырабатывается стереотипность восприятия, которая в
процессе номинации также выступает фактором объективным. Ситуация
наречения невозможна «без участия выработанных языком моделей, эталонов.
Номинатор не в состоянии игнорировать закономерности, сложившиеся в данном
языке» [Копочева, 1984, с. 4]. Так, например, в г. Новосибирске существует
стойкая традиция именовать предприятия сферы услуг женскими именами. В
ходе бесед на наш вопрос о критериях выбора названий номинаторы часто
отвечали: «все предприятия данного профиля именуют похоже». Автор названия
парикмахерской «Лида», например, мотивировала свой выбор тем, что, во-
первых, парикмахерскую обязательно нужно называть женским именем, во-
вторых, ее имя (Елена) уже - отражено в названиях парикмахерских «Мария
Елена» и «Елена», в-третьих, Лида расшифровывается как 'Лена, Ира, Дарья' (так
в названии отражаются имена всех мастеров предприятия).
Родной язык - еще один объективный фактор, данный человеку с рождения.
Номинатор не в силах игнорировать факт языковой преемственности в процессе
номинации. «Аналогия - замечательная закономерность лингвотехники»
[Копочева, 1984, с. 4]. Однако язык не сводится к сумме всевозможных схем. Это
живая, открытая система, хотя и достаточно консервативная. Ресурсы языка
неисчерпаемы, они питают творчество субъекта, предоставляя ему новые
возможности выражения. В любом акте номинации имеется неосознанная или
осознанная ориентация на уже существующие в языке номинативные модели,
номинатор испытывает зависимость от выработанных в языке стереотипов.
Отсюда - определенная жесткость системы, которая выступает в роли свободного
«фильтра», «контролирующего любое языковое движение и отбирающего те явления,
которые наиболее соответствуют данному языковому статусу» [Копочева, 1985, с. 32].
Никому не приходит в голову назвать русского мальчика «Быстроногий Олень»
или «Ястребиный коготь», потому что нет в русском языке такой номинативной
модели. Н.Д. Голев замечает, что в русской классификации товарных знаков название
«Рембрандт» для телевизора совершенно неприемлемо. А в Германии, например,
существует марка телевизора «Тициан» [Голев, 1980, с. 55].
Даже в том случае, когда люди, придумывая имя, стремятся создать что- нибудь
необычное и оригинальное, они ощущают давление языковой системы и поэтому, как
правило, останавливают свой выбор на том, что подсказано модой и традицией.
Так, например, среди эргонимов Новосибирска очень много одинаковых («Тон» -
студия звукозаписи, магазин автотоваров, станция технического обслуживания) и
стереотипных названий («Аванта плюс», «Выбор плюс», «Ирис плюс», «Геокад плюс»
и многие другие).
 Объективные факторы, рассмотренные выше, в номинативном процессе всегда
выступают в сложном комплексе с факторами субъективного порядка.
Номинативная ситуация немыслима без субъекта номинации, номинатора.
«Субъективное в номинации - это запас представлений памяти, ассоциаций, симпатий
и антипатий номинатора, его способности и отношения к номинативной деятельности;
это уникальная психологическая структура личности, выступающая субъектом
номинации. Все, что касается выбора одного из многих, предпочтения одного многим
(признака, формы, его выражения) окрашено субъективностью» [Копочева, 1984, с. 4 -
5].
В основе номинации предметов и явлений лежит субъективный характер
отражения. Как уже отмечалось, каждый предмет имеет множество существенных и
несущественных признаков. Человек выбирает из всего им воспринимаемого только
некоторые, достойные номинации. Язык предлагает субъекту многочисленные свои
формы, субъект выбирает одну, единственно для него приемлемую.
Обратимся, например, к следующей ситуации: номинатор мотивировал выбор
названия «Angel» (англ. 'ангел') для своего магазина одежды для женщин тем, что, во-
первых, английская лексема отражает статусность предприятия торговли и
европейское происхождение товаров, во-вторых, это английское слово «легко читается
и совпадает по звучанию с русским словом «ангел». Это заблуждение номинатора
(angel - «эйнджел») вызвано тем, что он совершенно не знал английского языка и читал
английское слово по- немецки.
Ситуация выбора (признака, способа и средств его выражения) во многом
определяется тем, для чего создается знак, чему предназначен. Так, например, эргоним
призван, в том числе, и привлекать внимание, заинтересовывать воспринимающего.
Поиски особых номинативных средств, в частности внимание к фонетической стороне
названия, привлечение эффектных форм, неожиданных сочетаний - все подчинено
данной номинативной задаче: например, магазины «Женни», «Триумф», «Элерона»,
«Ивена», «Эльдорадо».
Итак, процессы номинации (естественной и искусственной) характеризуется
постоянным взаимодействием объективного и субъективного, сознательного и
неосознанного. В эргонимии осуществляется номинация на основе общих законов
мышления и специфических законов языка. Это сложный процесс, в котором
проявляются и языковые, и логические закономерности. Поскольку эргонимы входят в
онимический состав лексики, основные номинационные процессы, происходящие в
ономастике, характерны и для эргонимической системы. В основе создания названий
городских объектов лежат определенные принципы. Остановимся более подробно на
вопросе о принципах эргонимической номинации.
1.3.3. Принципы номинации в эргонимии

В акте номинации участвуют три компонента: «именуемый, означаемое,

означающее» [Теория и методика ономастических исследований, 1986, с. 15].
Применительно к эргонимии под именуемым понимается автор или коллектив авторов,
что может отражаться и в компонентах названия: «Филипп и К », «Вера и », «Сычёв и
К » и др.
«Акт номинации - всегда результат мыслительной деятельности человека, и в этом
плане всегда сознателен» [Теория и методика ономастических исследований, 1986, с.
142]. В.А. Никонов уточняет, что «для всей ономастики верен тезис: «название не
присуще называемому объекту, а прикрепляется ему человеческим обществом и
характеризует не столько сам объект, сколько называющих» [Никонов, 1987, с. 343].
Таким образом, выбранное владельцем название характеризует и его самого (об этом
более подробно в III главе).
Основные номинационные процессы в ономастике изучаются, исходя из понятий
принципа и способа номинации. Вслед за О.П. Сологуб, мы понимаем принцип
номинации как средство осуществления номинативной деятельности, как
ономасиологическую модель для создания новых наименований, которая формируется
и функционирует в языке под влиянием ряда внеязыковых (объективных и
субъективных) и языковых факторов и проявляется в тематических группах и
подгруппах различных номинативных систем [Сологуб, 1986, с. 4 - 5].
Любое имятворчество предполагает причину, повод и мотив номинации.
«Мотивировка имени - это комплекс причинно-следственных связей, по- разному
представленный у имён разных типов и в разной степени доступный для наблюдения и
изучения» [Теория и методика ономастических исследований, 1986, с. 141].
 A.B. Суперанская особо выделяет важность мотивировки для ИС: «любое имя
появляется не просто так, но лишь тогда, когда возникает настоятельная потребность
для именования объекта» [Суперанская, 1973,
45

с. 249]. На этом основании мы относим все эргонимы к мотивированным

номинациям. Мотивировка эргонима может быть затемненной для адресата
(например, магазин «Белая лошадь»), номинатор же делает свой выбор из ряда
возможных имен и, с этой точки зрения, мотив есть всегда.
А.В. Суперанской также выделены факторы, лежащие в основе мотивировки
имён собственных [Суперанская, 1973, с. 245]. Для топонимов - разновидность
объектов, их местоположение, производимое ими впечатление, события с ними
связанные, назначение или основное использование их, отношение одного объекта к
другому, культовое или идеологическое назначение объекта. Для антропонимов
такими основными факторами, определяющими их мотивировку, являются
физические, психические, биологические, моральные, интеллектуальные
характеристики лица. Его социальные, территориальные принадлежности,
родственные связи и др. Необходимо знать мотивировку как тот основной момент
номинации,' после которого слово становится собственным именем и начинает свою
новую жизнь.
Как мы уже говорили, эргонимы стремятся к сохранению внутренней формы,
поэтому они имеют ряд отличий от других онимов:
-вторичность эргонимических номинаций (то есть использование в
номинации фонетического облика уже существующей единицы в качестве
имени для нового обозначаемого [Телия, 1990: 336]);
- индивидуальность каждого акта номинации;
- тесная связь имени с именуемым объектом.
- повышенная связь имени с культурно-историческим фоном, на
котором оно возникло.
В ономастике выделяются следующие принципы номинации в зависимости от
степени мотивированности онимов [Крюкова, 1997, с. 169]:

- идентифицирующий,

- условно-символический,
 - символический.
Рассмотрим особенности реализации названных принципов на эргонимическом
материале.

1. Идентифицирующий. Этот принцип учитывается при создании эргонимов,

которые разнообразными способами указывают на характер деятельности
предприятия, свойства товаров. Идентифицирующие названия, кроме того, могут
указывать на место расположения предприятия, производство товара, а также иметь
указание на основателей предприятий: «Сибирский торговый дом», «Сибирский банк»,
«Сибирское агентство недвижимости». Эргонимы данной группы информативны для
носителей языка, легко объяснимы. Прозрачная внутренняя форма таких эргонимов
делает их семантически нагруженными. Названия, образованные по этому принципу,
содержат информацию об объекте номинации в широком смысле слова. Информация
об объекте передаётся прямой номинацией. Данный пласт эргонимов ближе всего к
именам нарицательным в оппозиции «имя собственное - имя нарицательное».

2. Условно-символический. Этот принцип представлен в именах, косвенно (или

условно) отражающих реальные признаки объекта. Несмотря на символический
характер данных имён, признак объекта остаётся основополагающим и определяющим
мотивом номинации. Это такие новосибирские эргонимы, как магазины «1000
мелочей», «Хозяюшка», «Дары Сибири», парикмахерская «Кудряшка». Данные
названия совмещают в себе в одинаковой пропорции рекламную и информативную
функции. У носителей языка появляется возможность творческой интерпретации
мотива называния. В качестве источника мотивации могут выступать миф,
литературное произведение, исторические и географические реалии, иностранный
язык. Такие эргонимы образуются посредством метафорических и метонимических
переносов. Немалую роль при их создании играют и такие экстралингвистические
факторы, как реклама, престиж предприятия. В основе таких названий лежат
ассоциативные связи.
3. Символический. Этот принцип характеризует имена, не имеющие явной смысловой
связи с именуемым объектом: агентство независимой оценки «Заря», детский мир
«Родина», магазин «Восход». Это семантически опустошённые названия, они
субъективны и для адресата информативно не мотивированы. У символических
названий внутренняя форма имени не связана с родом деятельности, географическим
положением или именем собственника фирмы, поэтому они находятся ближе к ядру
ономастического пространства, чем все остальные эргонимы.

На основании выделенных принципов номинации в эргонимии и учитывая

предыдущий опыт классификации имен собственных Р.Я. Ивановой (на материале
названий сортов винограда) [Иванова, 1973] и О.И. Стрижевской (на материале
названий минералов) [Стрижевская, 1975], мы классифицировали эргонимы
Новосибирска по трем типам: прямо информирующие, косвенно информирующие и
условные. При этом прежде всего учитывается характер информированности.

1.3.4. Классификация эргонимов г. Новосибирска в соответствии с принципами

номинации
Прямо информирующие эргонимы г. Новосибирска

Прямые наименования характеризуют свойства именуемого объекта и несут

наибольшую информацию о нем [Иванова, 1974, с. 113]. Названия данного класса
«прямо указывают на содержание понятия, заключенного в названии предмета» [Янко-
Триницкая, 1977, с. 95], такие наименования «содержат структурный компонент, прямо
указывающий на признак объекта номинации» [Стрижевская, 1975, с. 13]. В основе
наименований данной группы лежит информирующий принцип номинации.
Эргонимы этого типа содержат прямое указание на различные свойства
называемого объекта, то есть основываются на объективных свойствах реалии.
Учитывая специфику нашего материала, в группе информирующих названий мы
выделяем следующие признаки номинации:
1) местонахождение а) среди регионов страны, б) в черте города,
2) статус (государственное, муниципальное и др.),
3) профиль предприятия (вид предлагаемого товара или услуги),
4) принадлежность предприятию (обществу, лицу),
5) тендерные, возрастные или социальные характеристики потребителя.
Внутри данного типа выделяются полипризнаковые и монопризнаковые
эргонимы.
К полипризнаковым относятся, например, описательные номинации, которые
указывают в разных сочетаниях на местонахождение, статус, профиль предприятия и
половозрастные и социальные характеристики потребителя и являются исторически
исходными: «Новосибирский муниципальный банк», «Детская городская клиническая
больница», «Мужской урологический центр», «Новосибирский студенческий кадровый
центр». Известно, что Ы.А. Янко-Триницкая подобные названия не относит к
собственным именам [Янко-Триницкая, 1977, с. 93 - 97]. Данное мнение заслуживает
внимания, но мы, вслед за И.В. Крюковой [2004], включаем описательные эргонимы в
общее эргономическое поле и относим их к дальней периферии (на границе с
апеллятивной лексикой).
В коммерческой эргонимии распространены названия, один из признаков которых
указывает на местоположение городского объекта и мотивирован урбанонимом, а
другой информирует о товаре или услуге (магазины: «Мебель на Восходе»,
«Автозапчасти на Красном», «Спартакавтоцентр», предприятие находится у стадиона
«Спартак»), а также эргонимы, мотивированные половозрастными характеристиками
потребителя и видом товара или услуги: магазины «Настоящий мужской костюм»,
«Детская одежда».
Среди монопризнаковых прямо информирующих эргонимов мы находим
номинации, содержащие:
- указание на название организации, которой принадлежит данный объект:
фирменный магазин «Вестфалика»;
- имя владельца или владельцев: магазин, торгующий винно-водочной
продукцией, «У Ильича», магазин аудио- и видеотехники «От Ивана
Иваныча», магазин автозапчастей «Королев и Климов», оптический салон
«Тамара», бизнес-школа «Самойлов и Самойлова»',
- сообщение о виде товара или услуги: магазин «Видеотехника», фирма
«Автомасла», агентство недвижимости «Риэлт Сервис»;
 - указание на пол потребителя: магазин «She and Не» (англ. 'она и он',
бутик «Woman» (англ. 'женщина');
- указание на социальный статус потребителя: магазин «Ветеран».
Характеризуя прямо информирующие эргонимы в целом, необходимо подчеркнуть
следующее:
1) в названиях описанного типа прямо отражаются свойства именуемого
объекта и содержится наибольшая информация о нем. На первое место выходят
его объективные свойства, то есть денотативное содержание имени;
2) в зависимости от признака номинации прямо информирующие названия
могут образовывать различные тематические группы (местонахождение, вид
товара);
3) для создания эргонимов характерно преобладание метонимического
переноса с разновидностями синекдохиI: имя продукта переносится на торговое
помещение; одно собственное имя владельца становится другим собственным
именем объекта, который принадлежит владельцу.

Косвенно информирующие эргонимы г. Новосибирска

Признаки номинации, непосредственно не отражающие свойств именуемого

объекта, называют косвенными [Иванова, 1974, с. 113]. Косвенные наименования
«дают более или менее ощутимый намек на содержание понятия, заключенного в
названии предмета» [Янко-Триницкая, 1977, с. 95]. В основе наименований данной
группы лежит условно-символический принцип номинации.
Итак, эргонимы этого типа прямо не отражают свойств именуемого объекта, лишь
опосредованно указывают на них. Косвенные названия могут указывать на те же
признаки объекта, что и прямые названия, - на вид продукта, товара (магазины
«Хрустальный башмачок», «Колос», «Золотой колос», кафе «Арабика» — указывает на
сорт кофе); только указывают на эти признаки косвенно, опосредованно. Например,
прямое название магазина «Обувь» ясно информирует покупателя о продаваемых
товарах. Названия «Сапожок», «Башмачок» совсем не означают, что в данном магазине

I Подробный анализ метонимических моделей представлен во II главе.

50
продают только сапоги или башмачки. Эти- эргонимм ориентируй на обувь, но через
название какого-либо ее представителя, выступающего в роли классификатора (через
часть к целому).
Косвенно информирующие названия содержат структурный компонент,
метонимически или метафорически указывающий на признак объекта номинации. То
есть эти наименования могут быть как метонимическими или метафорическими (ср.
магазин «Яблонька» - метонимический перенос наименования целого на часть +
расширение значения: фрукты и овощи вообще), так и метафоро-метонимическими. I
Для косвенных названий по-прежнему важно денотативное содержание имени, но
наблюдается значительное увеличение важности коннотативных элементов. Ср.
магазин «Хрустальный башмачок,».
Главное для наименований данного типа- информировать потребителя, поэтому
номинаторы выбрали также слова и словосочетания, которые не вызывают затруднения
в понимании их смысла. Подобные косвенные ориентиры приводят к тому, что их
восприятие не затруднено, названия легко декодируются, не требуют особого поиска
ключа к смыслу (ср., например, винно-водочные магазины «Чарка», «На здоровье»,
оптический магазин «Хрусталик»).
К данному типу примыкают активно возникающие сейчас эргонимы, имеющие
образно-метафорическую, метафоро-метонимическую мотивированность (клубы:
«Баламут», «Блиндаж», «Бочка»), и эргонимы, в которых обыгрывается внешняя форма
(пивбар «Чемпивон», обувной магазин «Одуванчик», магазин «СОМ», 'строительные и
отделочные материалы').
Подводя итоги, отметим следующие свойства косвенно информирующих названий:
1) названий, описанного класса косвенно характеризуют свойства
именуемого объекта;
2) с прямыми названиями их сближает то, что они также основываются на
объективных свойствах реалии и в зависимости от признака номинации могут
образовывать различные тематические группы (вид товара, вид продукта и др.);

I Подробно данные тины эргонимов характеризуются во 11 главе.

51
 3) в наименованиях данной группы актуализируется «вещная» семантика, но
наблюдается значительное повышение удельного веса коннотативных элементов
(магазин «Хрустальный башмачок» и др.);
4) для названий данного типа номинатор выбирает такие слова и
словосочетания, которые не вызывают затруднения в понимании их смысла;
5) в этой сфере номинации используются в качестве языковых средств
хорошо известные, знакомые слова, словосочетания, обладающие константными
характерными свойствами, способными стать основаниями для устойчивых
ассоциаций, что и делает опосредованный способ номинации в косвенно
ориентирующих названиях преобладающим.
Условные эргонимы г. Новосибирска

К этому типу нами отнесены наименования, которые «не дают никакого

представления о свойствах предмета <...> они свидетельствуют о стремлении
именующих сделать наименование красивым, эмоционально-насыщенным и выразить
отношение к тому, что этим наименованием обозначено» [Иванова, 1974, с. 115]. Такие
номинации «не указывают на содержание понятия, заключенного в наименовании
предмета» [Янко-Триницкая, 1977, с. 94]. Данные названия Р.Я. Иванова называет
символическими и подчеркивает, что в них «отсутствует смежность и сходство с
каким-либо другим предметом или явлением» [Иванова, 1970, с. 114]. В основе
наименований данной группы лежит символический принцип номинации.
Итак, эргонимы этого типа не дают даже приблизительного представления о
свойствах реалии, а только информируют о том, что сам эргоним — нечто яркое,
выразительное (кафе «Шафран», «Беловодье», магазин хозяйственных товаров
«Флави», салон-парикмахерская «Виртуаль»). Необходимо еще раз подчеркнуть, что и
условные номинации являются мотивированными, так как они - результат
целенаправленного выбора номинатора.
Условные названия обладают большой степенью прагматической значимости.
Данные названия лишены реально-логических соответствий с референтом. Для них
характерно ослабление денотативного содержания имени и повышение удельного веса
коннотативных элементов. В силу налагаемых на условные названия функций,
номинатор в этой сфере менее всего ограничен задачами денотативной референции,
установления реально-логических связей между объектом и его именем.
Стоит сказать о том, что использование наименований данной группы в качестве
эргонимов не всегда целесообразно, поскольку они с трудом могут быть дешифруемы
потенциальным адресатом как названия косвенно информирующие. Ассоциативная
связь в данном случае представляет собой более сложное образование, и,
следовательно, информативная функция в данном случае отчасти игнорируется.
Итак, отметим следующие свойства условных названий:
1) названия данного класса ни прямо, ни косвенно не характеризуют объект
номинации;
2) в семантико-функциональном плане условные номинации сближаются с
центральными разрядами ономастического поля (антропонимами и
топонимами).

Выводы

Существующая в современной русской ономастике проблема терминологии

может быть решена в пользу применения общепризнанного, устоявшегося термина
«эргоним» как необходимого и достаточного для данного исследования. Что касается
понятийного наполнения этого термина, то эргоним понимается нами, вслед за A.B.
Суперанской, как номинация комплексного объекта. Данный объект формируется на
основе некоторой территории, но включает в себя и оборудование, и людей, и
производственные отношения. Благодаря своей привязанности к месту эргоним
сближается с топонимом, а благодаря связи с профессиональными объединениями
людей - с обозначениями коллективов - соционимами.
Включая эргоним в ономастическое пространство русского языка, мы наблюдаем
его связи с ядерными и околоядерными разрядами (антропонимами и топонимами): в
основе топонимической и эргонимической номинации часто лежат одинаковые
принципы; для антропонимов и эргонимов важен план выражения. Но это сближение
далеко не абсолютное, так как для городской коммуникации очень важна актуализация
внутренней формы (мотивированность) названий, в то время как для большей части
антропонимов и топонимов внутренняя форма неважна. С другой стороны,
существование описательных названий городских объектов говорит о стремлении
эргонимии оттолкнуться от ядра ономастического поля. Именно наличие
«центробежных» и «центростремительных» сил характеризует эргонимию как
отдельный, специфический подразряд ИС.
Анализ существующих концепций значения ИС позволил выделить
функциональный подход к значению ИС как основной для понимания значения
эргонима. В свете этой теории лексическое значение эргонима складывается из тех же
типов отношений (макрокомпонентов), что и других разрядов ИС и ИН
(денотативного, сигнификативного, структурного), но при этом обладает рядом
особенностей: среди компонентов сигнификата эргонима (бытийный,
классифицирующий, индивидуализирующий, характеризующий) большую важность
имеет дескриптивный, или характеризующий, компонент, включающий в себя некое
множество признаков референта, достаточных, чтобы основная масса образованных
носителей языка понимала, о чем идёт речь.
По сравнению с наиболее исследованными антропонимами, эргонимы
характеризуются важностью внутренней формы как мотивировочного признака,
лежащего в основе наименования. Также важна связь с понятием, которое обозначено
объектом номинации. Таким образом, значение эргонима - сложный узел смыслов,
состоящий из специфичных денотативных и нередко коннотативных компонентов.
Коннотативные семы в содержании номинации городского объекта дают возможность
роста интерпретационного потенциала эргонимов.
Дискурсивный анализ лексем кафе, бар, ресторан показал социокультурную
обусловленность индексаторов эргонима и позволил выявить те образы, которые
имеют место в сознании носителей русского языка и которые так или иначе использует
номинатор, индивидуализируя городские объекты (кафе - 'место встреч и свиданий,
место, где одаренных людей охватывает вдохновение, место, которое привлекает
посетителей особой атмосферой и другое ').
Номинация в эргонимии имеет ряд особенностей: вторичность ономастических
названий; индивидуальность каждого акта именования; тесная связь имени с
именуемым объектом и культурно-историческим фоном, на котором оно возникло.
Соотношение искусственной и естественной номинации проявляется в следующем: на
основании искусственных официальных имен образуются неофициальные естественно
сложившиеся эквиваленты в устном общении, а естественные (народные)
наименования служат базой для создания официальных имен. Процессы
номинации характеризуются постоянным взаимодействием объективного (сам
объект номинации, стереотипы восприятия и мышления, языковые традиции) и
субъективного (запас представлений памяти, ассоциаций, симпатий и антипатий
номинатора, его способности и отношения к номинативной деятельности).
На основании принципов номинации, предложенных И.В. Крюковой, и,
учитывая опыт классификации ИС Р.Я. Ивановой (на материале названий сортов
винограда) и О.И. Стрижевской (на материале названий минералов), среди
эргонимов г. Новосибирска мы выделяем три типа:
- прямо информирующие,
- косвенно информирующие,
- условные.
Эргонимы первого типа содержат прямое указание на различные свойства
называемого объекта: на ассортимент и возраст потребителя * (магазин «Детская
одежда»), на принадлежность предприятию «Вестфалика». Данный класс
представлен, с одной стороны, описательными названиями, которые включают в
свой состав аппелятивные индексаторы: «Муниципальное казенное предприятие
ЖКХ г. Новосибирска», а с другой - монопризнаковыми номинациями,
связанными с метонимическим переносом: магазин «Цветы».
Эргонимы второго типа косвенно указывают на свойства объекта номинации:
магазин обуви «Хрустальный башмачок», кафе «Шанхай». В основе
наименований данной группы лежит условно-символический принцип
номинации.
Эргонимы третьего типа, являясь мотивированными для номинатора, не дают
представления о свойствах реалии, а только информируют о том, что сам эргоним
- нечто яркое, выразительное (кафе «Шафран», «Беловодье», магазин
хозяйственных товаров «Флави», салон-парикмахерская
«Виртуаль»). Условные эргонимы ближе других к ядерным и около ядерным
подразрядам ИС.

Представленность указанных типов актуализирует иерархические отношения в

эргонимическом пространстве языка и определенные соответствия ядерно-
периферийного строения общего ономастического поля.
Исходными для эргонимов являются именно описательные формы; названия
городских объектов постепенно приобретали ядерные признаки имен собственных
(условность, отсутствие мотивированности); семантико- функциональные признаки
эргонимического названия и сейчас ещё находятся на стадии формирования.
ГЛАВА II. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ЭРГОНИМОВ Г.
НОВОСИБИРСКА

Проблема создания онимов является центральной в ономастических

исследованиях. Невозможно адекватно оценить особенности функционирования
эргонимов, определить природу, сущность онимов как единиц языка, не
проанализировав механизмы их образования.
Данная.глава посвящена изучению процесса онимизации (перехода ИН в ИС),
который объединяет семантическую деривацию и образование эргонимов при помощи
словообразовательных средств русского языка.
Словообразовательный анализ дает материал для работы над следующими
проблемами:
1) определение того, какие именно способы образования эргонимов являются
продуктивными/непродуктивными в диахронии и синхронии;
2) выявление того, какие словообразовательные средства участвуют в выражении
экспрессивности эргонимического названия.

2.1. Основные проблемы теории образования эргонимов 2.1.1.

Проблема деривационной терминологии в эргонимике

Одной из особенностей системы имён собственных, которая включает в себя

большое количество подразрядов, является яркая специфичность процессов создания
единиц разных пластов; например, по данным исследователей, суффиксация является
основным способом создания антропонимов (донских фамилий) [Щетинин, 1972, с.
170] и топонимов [Подольская, 1983, с. 29], но этот способ образования, по нашим
данным, почти не характерен для эргонимического материала.
Поскольку исторически сложилось так, что первыми в поле зрения отечественных
ономатологов попали антропонимы и топонимы, то и попытки сделать теоретические
обобщения по проблеме образования онимов основывались в большей степени на
антропонимическом и топонимическом материале. Эргонимы как разряд онимов стали
изучаться сравнительно недавно (с конца 80-х гг. XX века), и единая классификация
способов образования эргонимов ещё не сложилась. Сложность создания
классификации такого рода заключается и в том, что система эргонимов города
Новосибирска находится в данное время на стадии формирования. Этот пласт
онимической лексики постоянно пополняется, претерпевая не только количественные,
но и качественные изменения (если под последними понимать разнообразие способов
образования).
Без преувеличения можно сказать, что каждый исследователь онимов касается
проблемы образования ономастических единиц, создавая при этом свои иерархические
системы, основанные на способах словообразования имен нарицательных.
Недостатком известных нам классификаций эргонимов по способам образования
является смешение чисто ономастических процессов образования новых единиц
(онимизации как перехода ИН в ИС и трансонимизации как перехода ИС из одного
разряда в другой) и словообразовательных явлений, характерных для ИН [Подольская,
1989; Земскова, 1996; Козлов, 2000].
Так, например, Р.И. Козлов в «Классификации словообразовательных процессов
при создании онимов» выделяет два основных процесса:
- изобретение произвольного немотивированного знака;
- использование имеющихся языковых элементов.
Сложно согласиться с данной классификацией, но особенно много вопросов
вызывает первый пункт. Можно ли вообще говорить об изобретении произвольного
немотивированного знака при создании искусственной вторичной номинации?
 Вторичность является одной из особенностей имен собственных по сравнению с
именами нарицательными, сложившимися естественным путем в процессе познания
человеком окружающего мира. Традиционно считается, что каким бы древним ни было
имя, оно всё равно было создано на базе древнейших имен нарицательных: Мария -
'горькая', Иван - 'божья милость' (из древнееврейского), Новгород - 'новый город'; река
Мня - 'мать' из татарского ('мать других речек'), а непонятное, на первый взгляд,
словечко «леол», в названии парикмахерской «Леол» оказывается слоговой
аббревиатурой от личных имен владелиц: Лена и Ольга. Придуманные А. Грином
имена Ассоль, Тави Тум или К.Чуковским Айболит, Бармалей, Мойдодыр возникли на
базе звуковых или семантических ассоциаций с уже существующими словами
[Суперанская, 2002, с. 7].
Р.И. Козлов противоречит сам себе, когда приводит в качестве примера
произвольного немотивированного знака название «Альпур» - 'альпинизм Урала' и
подчеркивает именно «внешнюю» немотивированность такого рода наименований.
Ясно, что, создавая это название, авторы «сжали» эргоним в аббревиатуру, так как для
них мотивировка данного онима очевидна, и он создан из известных языковых
элементов. Мотивировка этого эргонима может быть «затемнённой» для адресата
эргонимической номинации, так же как и в случае с большинством аббревиатур.
Например, эргоним «Влавик» ('Владислав Викторович') создан по той же схеме:
состоит из первых слогов имени и отчества владельца; название магазина бытовой
техники «АрсиСитек» - калька слоговой аббревиатуры английского выражения State of
the Art Siberian Technology ('современные сибирские технологии').
Р.И. Козлов выделяет как отдельный словообразовательный процесс
заимствование из других языков, хотя заимствованные лексемы подвержены таким же
словообразовательным процессам, как и исконные (фирма «Business-Travel»,
рекламная группа «Артдизайн»),
Заимствования в нашей работе при изучении способов образования эргонимов не
имеют статуса автономности, хотя, учитывая специфику современного этапа
становления эргонимии, мы описываем участие иноязычных компонентов в
формировании номинаций городских объектов.
 Характеризуя положение дел в формирующейся словообразовательной теории
ономастики, необходимо отметить, что существует ряд терминов, которыми пользуется
большинство ономатологов. Такие, как, например, онимизация (переход ИН в ИС) и
трансонимизация (переход ИС из одного разряда в другой), являются
общепринятыми, и взгляды ономатологов расходятся только в отношении природы и
сущности этих процессов. Другие термины трактуются исследователями по-разному
(например, такие, как «первичный» и «вторичный» оним, мотивирующее слово).
К первичным, по определению Н.В. Подольской, относятся имена собственные,
возникшие непосредственно из апеллятива и имеющие форму, идентичную с ним,
например, топонимы: Городёй, Острог, Брод, антропонимы: Пушка, Конь, Рыжий и
другие [Подольская, 1978, с. 109]. Непервичным (секундарным, вторичным) считается
любое слово, образованное от другого собственного имени, первичного или
непервичного, например, фамилия Пушкин от прозвища Пушка [там же, с. 86]. В таком
распределении имен собственных усматривается некая условность. Первичное имя
воспринимается как результат перехода апеллятива в оним (онимизация), а
непервичное - как итог перехода имени собственного из одного разряда в другой, то
есть трансонимизация например, личное имя Людмила - парикмахерская «Людмила», г.
Самара - фамилия Самара, астроним Венера - имя Венера. Условный характер такой
градации связан с тем, что онимы, понимаемые как первичные, на самом деле тоже
пережили процесс лексического переосмысления.
Существует и другое понимание данных терминов. Под первичными онимами
понимают названия, образованные от имен собственных и имен нарицательных путем
"чистой" онимизации или трансонимизации, без использования словообразовательных
средств русского языка, то есть при помощи лексико-семантических преобразований:
например, магазин «Сапфир», псевдоним «Вихрь». Это не соотносится с устоявшимися
в лексической семасиологии понятием «вторичная номинация» - по отношению к
метафорическим и метонимическим переносам (Н.Д. Арутюнова, В.Н. Телия).
Вторичные - названия, которые образованы по определенным словообразовательным
моделям, используемым в русском языке на топонимическом уровне, например, имя
Роза - фамилии Розин, Розов. Такой подход представлен в ряде работ [Воробьева 1973;
Суперанская, 1973; Морозовой, 1977; Горбаневский, 1980; Шерешевская, 1988;
Земскова, 1996]. В связи с тем, что деление онимов на «первичные» и «вторичные», как
показывает анализ, является условным, в своей работе мы считаем возможным
отказаться от него.

2.1.2. Проблема определения мотивирующей базы эргонимов

Известно, что в ономастике, и в частности в эргонимике, существует проблема
определения мотивирующего слова. Трудность заключается в том, что в огромном
количестве случаев конкретное мотивирующее слово, от которого образован тот или
иной эргоним, просто неизвестно. Нелегко установить мотивирующее слово в случае,
когда потеряна связь с номинатором. Например, часто оказывается, что название
перенесено с головного офиса на филиал: системный интегратор «КРОК Сибирь»,
фирма «Эмари» и другие. В таких случаях работники, руководители предприятий не
могут дать необходимой информации об этимологии названия, и эргоним поневоле
исключается из картотеки исследователя. Проблема определения мотивирующего
слова актуальна для названий учреждений, организаций, фирм, несмотря на большую
обеспеченность их словообразовательного анализа источниками, архивными данными
и прочим. Мотивирующая база нередко определяется информантами ошибочно. Так,
например, работники предприятий, получивших свои имена от названий районов, в
которых они располагаются, часто трактуют эргонимы через то слово, которое
является мотивирующим для названия района: магазин «Первомайский» - от «Первое
мая», гостиничный комплекс «Кировский» - от антропонима «Киров». То есть
происходит смешение диахронического и синхронического уровней
словообразовательного анализа (нарушение словообразовательной цепочки). Данные
примеры демонстрируют и то, что для реципиентов эргонимов общий культурный фон
важнее, чем городские реалии.
2.1.3. О понимании словообразовательного типа и модели при анализе
деривационных особенностей эргонимов
Необходимо отметить, что существующую проблему понимания
словообразовательного типа (СТ) и словообразовательной модели (СМ) мы
рассматриваем с точки зрения когнитивистики, то есть признаём существование СТ и
СМ для всех способов словообразования как для морфемной, так и для неморфемной
деривации. Вслед за Д.Н. Шмелёвым и И.Э. Елесевич, мы распространяем понятие
«семантический деривационный тип» (СДТ) на лексическую деривацию: «слово,
возникающее семантическим путём, включается, подобно морфемнопроизводному, в
ряды аналогичных образований» [Елесевич, 2003, с. 36]. При этом
словообразовательные ряды создаются прежде всего типовым, регулярным характером
семантических отношений между производным и производящим словами, то есть тем,
что составляет содержание понятия «словообразовательное значение» [там же]. Так,
можно выделить следующие типы эргонимической семантической деривации (ЭСТ)
«Ассортиментная единица - название организации»: «Ткани», «Пряжа», «Молоко» и
другие; ЭСТ «Имя владельца - название организации»: эргонимическая семантическая
модель (ЭСМ) «Имя владелицы - название организации»: «Таня», «Ирэн», «Людмила»;
ЭСМ «Фамилия владельца - название организации»: «Авентин».

2.1.4. Словообразовательно-морфологическая и семантическая сущность

онимизации

Известно, что онимизация представляется лексико-семантическим и морфологическим

переосмыслением ИН. В соответствии с этим выделяют две принципиально разных
формы онимизации: семантическую и грамматическую [Подольская, 1990, с. 43].
Заметим, что автор не разграничивает грамматику и дериватологию. Грамматическая
(точнее словообразовательная) онимизация трактуется как процесс, при котором на
базе апеллятива или апеллятивной основы образуется имя собственное с помощью
служебных морфем, сложения корневых морфем или синтаксических средств.
Семантическая онимизация - процесс, происходящий без формальных
(материальных) изменений структуры апеллятива - в анализируемой работе не
относится к словообразовательным процессам, а определяется как семантическое
словообразование [Подольская, 1990, с. 44], тем самым получается, что это явление не
выводится из сферы словообразования.
По Н. В. Подольской, при онимизации апеллятива мы имеем:
1) образование онима безаффиксным путём:
 - переход ИН в ИС, то есть переход одного ЛГР в другой
(морфологическое явление), на нашем материале: берлога - кафе
«Берлога»;
- образование омонимов (лексико-семантический способ
словообразования): Татьяна - парикмахерская «Татьяна». Отметим сразу,
что это особый вид омонимов. Они, в отличие от языковых, не отражены в
словаре. Условно их можно охарактеризовать как коммуникативно
значимые омонимы;
2) образование онимов с участием словообразовательных элементов
(«грамматическая онимизация»): фирма «Сибет» (от 'сибирский бетон');
3) переход словосочетания, элементы которого апеллятивы, в оним:
«Сибирский региональный паевой фонд».
Поскольку в исследовании Н.В. Подольской [1990] содержится обобщение теории
образования имен собственных, то мы следуем за ее общей схемой, вводя ряд
существенных уточнений. Считаем, что переход ИН в ИС - это именно морфолого-
(изменение лексико- грамматического разряда) синтаксический (новая единица
обретает иные валентные связи) процесс. Например, апеллятив «хрусталь» и магазин
«Хрусталь»: купить хрусталь и купить в «Хрустале» (ср. из разг. речи: «У них дома всё
в хрустале»). С другой стороны, это прежде всего лексико- семантическое
преобразование слова, так как явно меняется денотативное значение (девочка Наташа
— магазин «Наташа»). Ср. примеры собственно морфолого-синтаксического способа
образования ИН: субстантивация {рабочий, котельная; адъективация (жареная
картошка) - прежде всего изменяется грамматический статус слов. Итак, в конечном
итоге, онимизация - это лексико-семантичское преобразование, которое при переходе
ИН в ИС осложняется морфологическим и частично синтаксическим
преобразованием.
Изменение статуса лексемы часто вызывает и изменения в парадигме склонения
имени собственного по сравнению с породившим его именем нарицательным. Ср.
например, апеллятивы вера, надежда, любовь с соответствующими собственными
именами: имена нарицательные позволяют легко образовывать производные верный,
надежный, любовный, люблю, верю и т.д.; лексема любовь дает в косвенных падежах
основы с беглым / о /: любовь - любви... Собственные же имена Вера, Надежда,
Любовь порождают притяжательные прилагательные, тоже собственные: Верин,
Надеждин, Любовин. Личное имя Любовь не имеет беглого гласного в склонении. Зато
собственные имена имеют богатейшую гамму деминутивов: Верочка, Веруся,
Верусенька, Верусёночек, Верка и др. То же примерно, но реже происходит и с
топонимикой и с эргонимикой.
Рассмотрим то, как при переходе из апеллятива в эргоним изменяются валентные
связи лексем на примере абстрактного, одушевленного и
неодушевленного существительных.
Статус лексемы Сочетаемость (глагольное Производные Множествен-
управление) ное число
Имя харизма Работать над Встретиться с харизма- харизмы
нарицательное харизмой (нербычайно й) тический
(«Над харизмой этого харизмой
политического
деятеля
поработали в пиар
агентстве»)

Эргоним Центр Работать в центре Встретиться в нет нет

«Харизма» «Харизма» (в центре
Нелли «Харизме») «Харизма» (в
Власовой (.(Харизме», У
«Харизмы»)

Имя автор Работать с автором Встретиться с авторский, авторы

нарицательное автором авторство

Эргоним Студия Работать в студииВстретиться в нет нет

современ «.Автор» (встудии «Автор»,
ного «Авторе») (в <Авторе», у
интерьера (рядом, около)
«Автор» (Автора»)

Имя арена Работать на арене Встретиться с нет арены

нарицательное ареной
 Эргоним Предпри- Работать в Встретиться в нет нет
ятие предприятии предприятии
«Арена» <Арена» (в «Арене») <Арена» (в
(Арене», у
(Арены»)

Таким образом, актуализация семы «место», характерной для эргонимов, влияет

на лексическую сочетаемость названия: изменяется его парадигма склонения, лексема
приобретает новые валентные связи.
В работе о типах языковых значений Е.С. Кубрякова [1981] не считает
66

возможным отнести семантическое словообразование к подлинному словообразованию

даже для апеллятивов, эту мысль высказывает и В.И. Кодухов. Семантический способ
обогащения словарного состава языка, по его мнению, состоит «не столько в
образовании новых лексем, сколько в образовании новых значений уже существующих
слов» [Кодухов, 1987, с. 219]. Но в случае с эргонимами эти новые значения могут
становится, как мы уже говорили, новыми лексическими единицами, (фирма
«Татьяна», магазин «Tama»), Однако по отношению к абсолютно всем эргонимам этот
вопрос пока для нас остался открытым. И, возможно, в ближайшее время он будет
решен более определенно. Многие эргонимы типа магазин «Одежда», бар «Бочка»,
магазин прессы «Сорока» можно рассматривать только как лексико-семантическую
трансформацию. Но при замене архисемы (хозяйка - 'лицо' и «Хозяйка» - 'магазин'),
связанной с метонимическим, метафорическим переносом, иногда с расширением или
сужением значения, мы имеем в виду новую автономную номинацию, которая
функционирует уже в другой сфере и, как мы уже говорили, нередко заметно изменяет
свой морфологический и синтаксический статус ...
На наш взгляд, в основе лексико-семантического и морфемных способов
словообразования лежат общие механизмы, которые становятся явными при
рассмотрении этих явлений в свете когнитивных взглядов на сущность вербального
знака.
Здесь мы опираемся на авторитетное мнение Д.Н. Шмелева, который убедительно
доказал, что в основе лексической и морфемной деривации лежат одни и те же
отношения: «связи, объединяющие целые тематические группы слов, а также
обусловливающие собственную семантическую структуру многих из них, и
представляют собой одну сторону (сторону содержания) тех внутрилексических
отношений, которые были обозначены как деривационные (в широком смысле), или
эпидигматические. Другая сторона этих отношений (сторона «формы») обусловлена
формально логическими связями данного слова с другими словами» [Шмелев, 1973, с.
194]. С позиций когнитивистики эту точку зрения развивает J1.0. Бутакова, которая
считает, что «психоментальная природа всех видов деривации едина, как неизменна
структурообразующая роль актуального признака для модификации когнитивной
структуры в процессе смыслопорождения. В случае с семантической деривацией весь
компонентный набор системы (значения) не меняется. Зато меняется актуальный
когнитивный признак (доминанта, «представление», внутренняя форма — по A.A.
Потебне). Именно его изменение перестраивает всю систему» [Бутакова, 2003, с. 22].
Онимизация - это ведущий процесс образования эргонимов, который может
осложняться композицией, суффиксацией, переходом из одной части речи в другую,
номинализацией словоформы («Покупаю»), словосочетания («Хижина Робинзона»)
или фразы («Мама, не горюй!»), а также лексико- семантической трансформацией,
приводящей к образованию автономной коммуникативно значимой единицы. Ср.: Мне
понравился новый магазин «Посуда», ИН «посуда» — 'хозяйственная утварь для еды,
питья, хранения припасов' [Ожегов, Шведова, 1997, с. 571]. В содержании эргонима
происходит замена архисемы. «Посуда» включается в онимический тип
«Ассортиментная единица - название предприятия» (Ср.: «Обувь», «Одежда»,
«Стройматериалы» и подобные), который объединен семантикой «место продажи +
коллектив людей, осуществляющих эту продажу».
Поскольку смысл вторичных наименований формируется в процессе
переосмысления «предшествующего» значения слов (см. об этом работы М.Э. Рут),
важно понимать то, на основе чего происходит процесс переосмысления: на основе
метонимии или метафоры. Анализ материала, результаты анкетирования и
экспериментов, которые проводились в данном исследовании, позволяют говорить об
особой значимости метонимического переноса. В смысловой структуре эргонимов, в
первую очередь, реализуется стратегия установления связи, нахождения точки
пересечения ментальных преставлений об объекте номинации и каким-либо одним или
несколькими элементами смыслового содержания номинирующей лексемы:
парикмахерская «Стиль», компания «Трапеза», компания «Визит» (услуги такси)..
Нередко процесс переосмысления происходит и на основе метафоры: например, автор
названия охранного агентства «Щит» выдвигает следующие аргументы в пользу
именно лексемы «щит»: «наше агентство призвано охранять и защищать, а щит
является орудием защиты, для наших клиентов мы - своеобразный щит»). Архисема
«род военного.снаряжения» заменена на архисему «предприятие».
М.Э. Рут исследуя, астронимы, антропонимы и топонимы, заключает, что «для
сферы действия индикативной функции более характерно использование метонимий.
<...> Метафора - это утверждение о свойствах объекта на основе некоторого подобия с
уже обозначенным в переосмысленном значении слова» [Рут, 1992, с. 190]. О том, что
метонимия часто используется как прием номинации в выделительных,
идентификационных целях, пишут В.Н. Телия [1977] и Н.Д. Арутюнова [1990]. И для
номинатора, и для адресата эргономинации в первую очередь важно
идентифицировать объект, его характеризация - это следующий этап, в котором
превалирует субъективное начало.
Итак, в структурно-семантическом анализе эргонимов мы будем говорить
отдельно о сугубо ономастических способах образования онимов (онимизации и ее
разновидности - трансонимизации, их сущности и специфике) и о совмещении
онимизации как сквозного процесса в образовании эргонимов с моделями, в которых
эргонимика использует ресурсы русского языка в области лексико-семантической и
словообразовательной деривации. Анализируя деривацию эргонимов, мы принимаем
во внимание указанные процессы только в синхронии. Например, при создании
названия «Арма» (от ИН «арматура») имело место два процесса: онимизация ИН в ИС,
затем усечение арматура - арма, мы относим данный эргоним к группе онимов,
образованных 1) с привлечением общесловообразовательных средств языка, а именно
усечения;
2) при помощи перехода ИН в И С. Как и в ряде других случаев образования
эргонимов в этом двойственном процессе сложно разграничить диахронию и
синхронию, поэтому уместно говорить о синхронно-диахронной диффузности данного
деривата. При создании номинации салона красоты «Клеопатра» параллельно с
онимизацией происходит перенос наименования на основе метафоры и метонимии: вы
будете красивы, как Клеопатра и салон для красавиц (Клеопатр). Возникает
автономная онимичная номинация.
2.2. Словообразовательный потенциал современных эргонимов г. Новосибирска
Эргонимы г. Новосибирска образованы при помощи
1) семантической онимизации;
2) онимизации с использованием собственно словообразовательных средств
языка.
В случае образования эргонимов без участия морфемных и других
словообразовательных способов онимизация названия городского объекта
сопровождается метонимическим (магазин «Пряжа»), метафорическим (клуб-бар
«Аквариум», само здание клуба напоминает аквариум) или метафоро-
метонимическим переносом наименования (обувной салон «Под каблуком»: перенос
по смежности каблук (часть) - обувь (целое) (синекдоха) соотносится с
метафорической основой фразеологизма: Быть под каблуком у кого-либо).
Большой пласт эргонимии представлен номинациями, которые являются
результатом трансонимизации (перехода имени собственного из одного разряда в
другой). Трансонимизация может быть простой (юридическая фирма «Авентин») и
аллюзивной (рекламное агентство «Прометей»).
Структурно-семантический анализ эргонимов г. Новосибирска, созданных при
помощи собственно словообразования, позволил выделить следующие принципиально
разные процессы образования эргонимов: композицию, аффиксацию,
субстантивацию (агентство «Первомайское») и

номинализацию синтаксических единиц (магазин «Мама, не горюй!»).

Важно отметить то, что мы не можем говорить о построении эргонимов с

помощью какого-либо одного способа в чистом виде. Отличие эргонимов от других
разрядов ИС, от ИН в том, что при создании каждого названия проявляется
синкретизм способов образования: например, в основе номинации мебельный
магазин «12 стульев» - аллюзия на произведение И. Ильфа и Е. Петрова, а также
ассоциативный метонимический перенос наименования с ассортиментной единицы на
имя магазина.
Рассмотрим выделенные группы эргонимов.

2.2.1. Семантическая онимизация эргонимов

Семантическая онимизация в эргонимии может быть трех типов:

- простая (без участия лексико-семантических преобразований):
«Областная клиническая больница»',
- совмещенная с другими лексико-семантическими преобразованиями:
метафорическими (ресторан «Блиндаж»), метонимическими (агентство
недвижимости «Домашний адрес») и метафоро-метонимическими
(ресторан «Хмельная застава»)',
- трансонимизация: простая (кафе-бар «Натали») и аллюзивная
(юридическая фирма «Деметра»).
Эргонимы, образованные путём семантической онимизации, составляют 58 % от
общего числа изученных нами названий городских объектов Новосибирска.
Простая онимизация

Простая онимизация представлена описательными эргонимами, которые состоят

из ИН (в рамках словосочетания), включают в свой состав индексаторы (архив,
департамент и другие), но являются индивидуализирующими названиями учреждений:
Государственный архив Новосибирской области, Межотраслевой фонд
энергосбережения и развития ТЭК Новосибирской области, Областной земельный
фонд,

Управление по делам молодёжи и многие другие. Количество таких эргонимов

значительно - 14% от общего числа, это связано с тем, что г. Новосибирск является
административным центром, в нем расположены учреждения и организации разных
уровней подчинения (городского; областного, федерального, международного).

Простая онимизация пересекается со словообразовательными процессами, когда

происходит конденсация номинации в аббревиатуру (здесь включается еще и
метонимический перенос): «Новосибирский государственный технический
университет» — «///ТУ»I.

Метонимическая онимизация В исследованиях современных

лингвистов начиная с XIX века был намечен и получил развитие в дальнейшем
широкий подход к метонимии (ср. утверждение A.A. Потебни о том, что «всякое
изображение V. представление явления (вещи, действия и состояния, качества) в виде
одного из его моментов, в том числе в виде впечатления, есть метонимия» [Потебня,
1990, с. 193], или описанные В.В. Виноградовым «метонимические подразумевания»,
вызываемые словом [Виноградов, 1941, с. 62]). В современных лингвистических
работах метонимия описывается в самых разнообразных направлениях и аспектах: как
способ именования и инструмент семантической деривации [Кустова, 1999; Падучева,
1998], как средство организации дискурса (текста) [Раевская, 1999]; как троп
[Кузнецова, 1996; Новиков, 1996; Поцепня, 1997; Усминский, 1996]; исследуется связь
метонимии с прагматикой высказывания [Крейдлин, 1990; Токмаков, 2000], сферой
употребления метонимии (в частности просторечие и жаргоны) [Ерёмин, 2001;
Королёва, 2002] и др.

Мы придерживаемся традиционного понимания метонимии как процесса

«перенесения имени с одного объекта на другой на основании смысловой ассоциации
по смежности» [Арутюнова, 1990, с. 300].
В работах по когнитивной семантике выделяют два вида метонимии по первичной
функции:
- когнитивную метонимию (в случаях, когда то или иное представление
выступает репрезентантом другого представления, смежного с ним: в
выражении У этого ученика хорошая голова орган метонимически
представляет его функцию - мыслительную способность человека);
- языковую метонимию (она связана собственно с актами номинации:
ручка (для письма), коленки (на брюках) [Берестнев, 2005, с. 123- 124].

I Большинство названий вузов в нашем исследовании зафиксированы в аббревиатурном виде. Полные описательные
формы употребляются для сравнения.
 В основе эргонимической номинации находится именно языковая метонимия.
Метонимическая онимизация является одним из ведущих процессов при создании
эргонимов г. Новосибирска.
Название, созданное на основе метонимического переноса, как правило,
указывает на склонность авторов эргонимов искать связи между объектами. Очень
продуктивна здесь модель когерентного словообразования, связанная со стремлением
«все подробно объяснить, сделать понятнее, приблизить к потребителю» [Козлов,
2000]: фирма «Ангарская сосна», магазин «Быстрый опт», столовая «Домашние
пельмени», салон «Европейские лестницы». Указывается, например, вид продаваемой
магазинами продукции: «Обувь», «Посуда», «Хлеб», «Инструменты». Имя
собственное, возникшее из имени нарицательного при помощи лексико-семантической
деривации, отражает идентифицирующие свойства именуемого объекта в момент
номинации и сохраняет семантику аппелятива в максимальной степени (но при этом,
как мы уже говорили выше, происходит замена архисемы в значении эргонима: 'лицо'
— 'фирма, предприятие': юридическая фирма «Посредник», юридический центр
«Консультант». Для двух последних случаев, когда оним называет не предмет, а лицо,
характерен не только метонимический перенос, но и сужение ЛЗ: не любой
консультант и посредник, а консультант и посредник в юридической сфере, об этом
свидетельствует квалификатор. Более сложный случай: ателье мягкой мебели «Автор»
(Рекламный слоган этого ателье - «Мы создаём авторскую мебель!». Однако
ассоциация со смыслом ИН выражена слабо).
Среди эргонимов, созданных на основе метонимии, мы выделяем индексирующие
номинации (магазин «Меха»») и названия, созданные на
основе первичной образности (детский сад «Солнышко»), /
Безобразная метонимическая онимизация
С пространственной метонимией, нередко осложненной целевыми отношениями,
связаны следующие тематические группы наименований:
- названия, мотивированные номинациями артефактов;
- названия, мотивированные номинациями лиц.

В номинациях, мотивированных названиями артефактов, осуществляется перенос

наименования с ассортиментной единицы на название объекта (магазины «Эмали»,
«Ткани», «Сувениры»,», «Посуда», «Часы», «Инструмент», «Пряжа», «Мебель»,
«Мебельная фурнитура», «Компьютеры», «Обувь», «Обои», «Кафель», «Книги»,
фирма «Ангарская сосна», компания «Лекарства Сибири»).

В группе названий, мотивированных номинациями лиц, выделяются

отадресантные и отадресатные эргонимы.

Отадресантные эргонимы

Эргонимы этого типа указывают на сферу деятельности предприятия, на вид

оказываемых услуг. Основание для переноса - смежность части и целого, например,
компании и её работников: компания «Агент», лечебно- реабилитационный центр
«Врач», юридический центр «Консультант», фирма «Репетитор», магазин «Прораб»,
МУП «Коммунальщик», фирмы «Монтажник», «Сибирский аптекарь»,
консультационные компании: «Правозащитник», «Правовед», «Посредник», «Бизнес-
консультант». Подобные названия как бы говорят: «Здесь, в данном учреждении, Ваш
консультант, Ваш врач, Ваш агент - идите к ним».
Отадресатные эргонимы

Среди отадресатных эргонимов выделяются следующие тематические группы:

- именование по роду деятельности лица: фирма «,Дальнобойщик»
(продажа автозапчастей), магазины «Дачник», «Селекционер», «Бухгалтер»;
- именование по социальному статусу лица: магазин «Ветеран»',
- именование по предпочтениям лица в еде: магазин «Лакомка», компания
«Гурман», магазины «Сластена», «Обжора»;
- именование по личностным качествам, особенностям характера лица:
клубы «Романтик» и «Баламут», парикмахерская «Эгоист»',
- именование по возрасту лица: магазины «Малыш», «Карапуз»',
- по обобщенному именованию лиц: магазин одежды «People» (от англ.
'люди').

Рассмотрим более подробно ряд метонимических индексирующих названий.

Название супермаркета посуды «Амфора» создано на основе переноса по смежности -
с названия товарной единицы (амфора - 'большой узкогорлый сосуд с двумя ручками,
суживающийся книзу, для хранения вина, масла и т.п., распространенный в античном
мире и Киевской Руси X - XI вв. ' [Большой академический словарь русского языка. Т.1,
2004, с. 188]) на название магазина. Эта номинация призвана порождать ассоциации с
работами античных мастеров, изделия которых являются признанным эталоном;
звуковой образ слова также привлекает внимание. И, конечно, подобные номинации
требуют от реципиента определенных гуманитарных знаний.

Таких названий, основанных на синекдохе, очень много, например, салон

электротехники «Абажур», салон украшений «Агат», цветочный магазин «Азалия»,
фирма «Арматура» (торговля электротехническим оборудованием), компания
«Альбумин» (производство молока и молочных продуктов. Альбумин - 'белок молока"),
торговая компания «Багет» (торговля мебельной фурнитурой. Багет - 'планка для рамок
и карнизов' [там же, с. 330]), фирма «Балансу) (консультационная группа,
бухгалтерские услуги), компания «Вензель» (изготовление изделий из металлов),
магазин «Саквояж» (кожгалантерея), салон итальянской мебели «Табурет». В названии
магазина автозапчастей «Стоп» реализуется более сложный, чем пространственная
смежность, перенос - ассоциативная метонимия: междометный глагол соотносится по
содержанию с темой «Автомобиль» (призыв остановиться, и в то же время слово
связано с автотранспортом: имеются стоп-сигналы, стоп-линия).

Номинации, мотивированные абстрактными понятиями

Эргонимические номинации, мотивированные лексически или грамматически
абстрактными существительными, соотносятся с метонимическим переносом на
основании отношений обусловленности: кадровое агентство «Альтернатива», салон
красоты «Имидж», агентство «Вето» (юридические услуги), юридическая служба
«Вера», фирма «Баланс» (консультационные услуги), магазин акустического
оборудования «Акустика» и другие.
Сила экспрессии некоторых эргонимов со временем может ослабевать, если она
опирается на идеологический компонент. Например, в Новосибирске есть завод
«Труд», а раньше был «Завод имени XVII партсъезда». В годы советской власти эти
названия имели ярко выраженную прагматическую функцию, связанную с
коммунистической идеологией. В наше время советская символика иногда (для
некоторых людей, особенно старшего поколения) обладает повышенной
экспрессивностью, так как связана с ностальгией,и это учитывают номинаторы:
например, пивной бар «Серп и молот», бильярдная «Пролетарий».

Метонимическая онимизация на основе первичной образности

Образная метонимическая онимизация, по нашему убеждению, основана на

первичной (неметафорической) образности ИН: «Свойства образности имеют два
класса слов: языковые ... метафора, вторичные, косвенные номинации, <...> и
собственно образные слова, первичные номинации...»
(выделено нами. - H.H.), а именно те конкретные существительные, которые сами
нередко становятся основой образа, сравнения: вода, трава, солнце, радуга, камень и
под. [Блинова, 1983, с. 31]. При этом перенос наименования осуществляется на
основании смежности представлений об объектах и явлениях, вовлеченных в одну
ситуацию: например, яркие образы мира детства лежат в основе названий детских
садов и магазинов детских товаров: магазин «Пчелка», детский сад «Журавлик».
Условно первичную образность можно видеть в таких эргонимах, как
«Рябинушка», «Родничок», «Ивушка», «Солнышко». Именно первичная образность
связана с яркими зрительными представлениями. Часто используются названия
растений, животных, птиц. Однако в подобных эргонимах первичная образность
является как бы внутренней формой, создавая особый эмоциональный фон этих
номинаций. На основе первичной образности образованы эргонимы следующих
тематических групп:
а) названия детских дошкольных учреждений (50% от общего числа эргонимов этой
тематической группы): от производных названий животных, птиц и насекомых
(деминутивов). (Детские сады «Медвежонок», «Зайчик», «Голубок», «Лебёдушка»,
«Журавлик», «Мотылек», «Пчелка»). От названий растений (детские сады «Тополек»,
«Незабудка», «Колокольчик», «Василек», «Ромашка», «Елочка» (6 детских садов в
Новосибирске); от названий других природных объектов (детские сады «Родничок»,
«Росинка», «Зоренька»)',
б) названия торговых организаций, целевыми потребителями которых являются дети
(10 % от общего числа эргонимов данной группы): магазины детских товаров
«Пчелка», «Колибри», «Лиса»',
в) названия кафе (0,2 %): «Ивушка», «Берёзка», «Мухомор», «Шафран» (возможны
разные интерпретации данных эргонимов: «Ивушка», «Березка» актуализируют
национально-культурный компонент русскости);
г) названия других коммерческих предприятий и организаций: аптека «Ромашка»
(яркий зрительный образ цветка лекарственного растения), ЗАО, магазин «Подсолнух»:
помимо важности зрительного образа, для этого названия характерна актуализация
внутренней формы: «под солнцем». Ср. также торговый дом «Астра» (лат 'звезда').
Образность может создаваться за счет отдаленной ассоциативной связи: например,
название кафе «Огонек» метонимически отсылает нас к известному фразеологизму:
«На огонек» - «мимоходом (зайти, завернуть к кому-либо)» [Фразеологический
словарь, 1986, с. 294]. Ср. клуб-кафе «Оле- оле» (название указывает на то, что в клубе
ждут футбольных болельщиков, так как воспроизводит интернациональный призыв,
скандируемый на футбольных матчах).
Метафорическая онимизация
Известно, что «метафора (греч. п^арИога - «перенос») - это перенос названия с
одного предмета (явления, действия, признака) на другой на основе их сходства»
[Лингвистический энциклопедический словарь, 1997, с. 26]. В настоящее время
метафора рассматривается лингвистами не столько как украшение речи, сколько
когнитивный механизм, способствующий получению нового знания.
Одним из наиболее перспективных направлений в современной метафорологии
стала теория концептуальной метафоры, которая возникла и развивается в рамках
когнитивной лингвистики.
Современная когнитивистика (Н.Д. Арутюнова, Ю.Н. Караулов, И.М. Кобозева,
Е.С. Кубрякова, А.П. Чудинов и др.) рассматривает метафору как основную (на ряду со
сравнением) ментальную операцию, как способ познания, категоризации, оценки и
объяснения мира. Человек не только выражает свои мысли при помощи метафор, но и
мыслит метафорами, познает при помощи метафор тот мир, в котором он живет, а
также стремится в процессе коммуникативной деятельности преобразовать
существующую в сознании адресата языковую картину мира, ввести новую
категоризацию в представление, казалось бы, хорошо известных феноменов.
 Когнитивисты изучают метафору в языке и речи как материальное отражение
мыслительных процессов, то есть на первом месте стоит поиск специфики мышления,
а не описание языковых структур. Метафора не является только каким-то «речевым
украшением» строго рационального мышления, поскольку метафорично уже само
мышление.
Сам термин «метафора» понимается (в соответствии с общими принципами
когнитивистики) как своего рода гештальт, сетевая модель, узлы которой связаны
между собой отношениями различной природы и различной степени близости.
Эргоним-метафора связывает явления, действия, признаки, побуждает адресата
номинации совершать некий мыслительный процесс: сопоставлять разные явления,
действия, признаки; искать аналогии, соглашаться или не соглашаться с таким
сопоставлением, предложенным номинатором.
При создании эргонимов с помощью метафорического переноса чаще всего
реализуются информативная, эмоционально-оценочная и игровая функции метафор
[Харченко, 1992].
Рассмотрим ряд примеров эргонимов, в которых нет метонимической основы:
например, ресторан «Блиндаж», клуб «Берлога», магазин «Депо». Названия
вышеперечисленных городских объектов, в первую очередь, указывают на подобие в
характеристике обстановки, оформлении интерьера. Например, ресторан «Блиндаж»
оформлен в стиле милитари («как в блиндаже»), архисема ИН углубленное в землю и
укрепленное полевое укрытие с накатом для защиты от огня противника' [Ожегов,
Шведова, 1997, с.51] - ИС место с по-военному непритязательной обстановкой'. Ср.
охранные фирмы «Щит», «Заслон» ("мы - ваш щит, заслон). Эти названия созданы на
основе языковой характеризующей (образной) метафоры. Название центра
молодёжного досуга «Капкан» также является метафорой (капкан - 'ловушка для
поимки зверя' [Ожегов, Шведова, 1997, с. 264], то есть, попав в данное место, как в
капкан, посетитель не сможет уйти), так эргоним агрессивно участвует в создании
образа места, которое очень тяжело покинуть. Следующий пример - название бара
«Струг» ('старинное речное плоскодонное судно' [Ожегов, Шведова, 1997, с. 775]).
Название призвано вызывать ассоциацию с судном, которое «уносит посетителей в
море веселья и беззаботности». Хотя в словаре и нет пометы «устарелое», слово струг
не является общеизвестным. Образ судна создается скорее за счет изображения
парусника на фасаде. Интересно то, что посетители бара знают значение слова «струг»
(за счет визуализации образа судна на фасаде здания), а у информантов, никогда не
бывавших в этом заведении, семиозис не возникает.
Наименование магазина прессы «Сорока» (в основе метафоры лежит перенос
наименования по ассоциации «сорока - болтливый человек, сплетник» (негативная
оценка в ониме сглажена тем, что обычно отрицательное качество личности
«болтливость» является необходимым для информатора, который приносит свежие
новости, всегда находится в курсе событий»),
t

Большая группа ярких, экспрессивно окрашенных эргонимов, основана на

синкретизме метафоры и метонимии.
Метафоро-метонимическая онимизация
Названия, созданные на основе метонимии, осложненной метафоризацией,
составляют 10% от общего количества эргонимов г. Новосибирска.
На примерах рассмотрим, как метафора и метонимия совмещаются в значении
эргонимов.
В названии ресторана «Царская трапеза» совмещается метонимия - указание на
вид услуги и метафора, оценивающая качество, ассортимент подаваемых блюд: от
царский - 'такой же, как у царя, роскошный, великолепный' [Словарь русского языка, т.
IV, с. 633]).
Эргоним «Крепость» - обобщенная номинация сети магазинов, продающих
напитки, в основном крепкие. Если указывать характеристику «крепкие», то
содержание эргонима опирается на метонимический перенос, при этом
актуализируется этимология: крепость - крепкий. Но можно предположить, что тот, кто
дал эту номинацию, имел в виду и образ крепости - 'укрепленный пункт,
подготовленный к круговой обороне и длительной борьбе в условиях осады* [Словарь
русского языка, т. II, с. 126], то есть использовал метафору. В этом случае можно
говорить о модальности «важность» (Т.А. Трипольская). Предполагается, что сеть этих
магазинов крепкая, устойчивая, несокрушимая, как крепость. Усложненная семантика
обусловливает больший экспрессивный эффект.
 В названии магазина «Золотая хозяйка» актуализируется переносное значении
прилагательного «золотой» - «золотой человек» - «прекрасный, замечательный».
Проанализируем следующие эргонимы: армейский магазин «Арсенал», магазин
спецодежды «Телогрейка», магазин «Сибирский саполсок», сеть обувных магазинов
«Под каблуком», супермаркет посуды «Амфора». Толковый словарь даёт следующие
значения слова «арсенал»: «1. Склад оружия и военного снаряжения. 2. Предприятие,
изготавливающее оружие и военное снаряжение» [Ожегов, Шведова, 1997, с. 29].
Название указывает на ассортимент товара, оно актуализирует сему «большое
количество», закреплённую в слове «склад» («запас товаров, материалов, сложенных в
одном месте»), известную всем носителям русского языка. Таким образом, название
«Арсенал» (на основе расширения значения), ориентированное на представление о
большом количестве оружия в одном месте, создаёт образ армейского магазина,
отличающегося от других большим выбором продукции. Попутно заметим, что мода на
стиль милитари не обошла и эргонимику, так, например, в г. Новосибирске существует
ряд магазинов и предприятий с названием «Арсенал», не относящихся к военному
снаряжению, как то «Арсенал строительных материалов» (предъявлению этого
названия в радиорекламе предшествует слоган: «Для настоящих мужчин!», то есть
опосредованно через ассоциативную связь с оружием «оживляется» сема
мужественности»), оптовый продуктовый магазин «Арсенал», «Арсенал» -
предприятие, оказывающее коммунальные услуги (сема «оружие» как бы «потушена»,
также слабо проявляется сема множества). Последнее название нельзя признать
мотивированным, по- видимому, здесь для номинатора было важным подчеркнуть
качество предоставляемых услуг (по-военному быстро и качественно).

В основе наименования магазина спецодежды «Телогрейка» («стеганая ватная

куртка; ватник») лежит название ассортиментной единицы (очень распространенный
приём эргонимической номинации), однако название явно выделяется из ряда других,
построенных по той же схеме («Шубы», «Обувь», «Овощи и фрукты», «Молоко»).
Большой экспрессивный потенциал этого названия обусловлен целым рядом
ассоциаций, в том числе и негативных, которые порождает образ «телогрейки». Это и
«деревенский быт», и весь «мир рабочих профессий»; человек в телогрейке - это и
защитник Родины в годы Великой отечественной войны, и студент «на картошке», и
носитель своеобразной культуры, фигурант огромного количества песен так
называемого «русского шансона». Телогрейка - это распространенный вид одежды в
эпоху тотального дефицита и то, что «греет тело»: согревает, защищает от холода
(оживляется внутренняя форма номинации), в названии заложен своеобразный призыв:
«Тело грей-ка!». Таким образом «телогрейка» - знаковое, узловое слово, которое дает
названию большую долю экспрессии.
Название сети обувных магазинов «Под каблуком» базируется на столкновении
значений слова и фразеологизма. Во-первых, эргоним указывает на вид товара
(вспомним, что раньше над мастерской сапожника висел большой башмак, так же как
над пекарней - изображение калача и т.п.) И сейчас магазин использует вывеску с
изображением обуви, что свидетельствует о метонимическом переносе. А значение
самого фразеологизма деактуализируется. Одновременно в языке существует
выражение «быть под каблуком у кого-либо» - «находиться в полной зависимости,
беспрекословном подчинении» (обычно о зависимости мужа от жены)»
[Фразеологический словарь, 1986, с. 105]. В названии магазина это значение
трансформируется: расширяясь - как бы шутливо овеществляется. Название
становится завуалированным пожеланием, метафорой. Это намек на то, что никто не
может уйти отсюда без покупки, предпочтет именно этот магазин, не сможет
отказаться от предлагаемого товара, словно бы находясь под каблуком (таким образом,
негативная оценка, присутствующая во фразеологизме, изменяется на положительную,
при этом название работает в основном на женскую аудиторию). Название основано на
переносе с части на целое (синекдохе): часть обуви (каблук) —> целое (обувь)—>
магазин, где торгуют обувью.
Таким образом, общим для всех приведенных выше примеров является то, что
метафоризация привносит дополнительные характеризующие компоненты в название.
При этом мы наблюдаем конкуренцию способов переноса наименования в эргонимах: в
различных контекстах существенными становятся метонимия или метафора; например,
по данным нашего опроса, реципиенты (посетители кафе и ночных клубов)
подчеркивают сходство обстановки, атмосферы заведения с тем мотивировочным
признаком, который лежит в названии: «Здесь, как в настоящей трубе: всё
металлическое, непритязательная обстановка (джаз- клуб «Труба»), но многие
отмечали и смежность - «клуб, в котором играют джаз (на трубе)».

Эргонимы г. Новосибирска, основанные на трансонимизации

Очевидно, что по своей грамматической природе трансонимизация является

разновидностью онимизации, она заключается, как мы уже писали, в переходе онима
из одного подразряда ИС в другой. Простая трансонимизация основана на
метонимическом переносе. Аллюзивная опирается и на метонимический, и на
метафорический перенос. Для того чтобы установить источники образования
трансонимизированных эргонимов и систематизировать эти единицы, классифицируем
эргонимы в соответствии
с тем подразрядом ИС, который для них является исходным. I.
Антропоним - эргоним
1. По имени конкретного лица (часто владельца): рекламное агентство «Александра»,
салон «Людмила», магазины «Софья» и «Соня», «Tama» и многие другие. Среди
эргонимов г. Новосибирска имеют место наименования образованные от славянских,
западно-европейских и тюркских имён: Людмила (фирма по производству мебели,
салон женской одежды, ателье, центр парикмахерского искусства, ряд парикмахерских
«Людмила»), Всего более 20 организаций носят это имя. Видимо, номинаторы делают
ставку на благозвучие: «л» - самый «приятный» звук из согласных звуков для «русского
уха»), Вера (парикмахерская «Вера»); Ирма (ПБОЮЛ «Ирма», текстиль для дома),
Ирэна (ООО «Ирэна», парикмахерские услуги), Габриэль (парикмахерская
«Габриэль»), Виола (салон товаров для садоводов «Виола», кафе «Виола»); Айна
(ремонт обуви «Айна»),
Метонимизация наиболее ярко проявляется с использованием личных имён
конкретных предпринимателей. Это чаще всего женские имена, мужские личные имена
сочетаются в составе наименования с другими элементами. Например, рекламное
агентство «Виктор и Я», компания «Андрей и К°». Относить эргонимы такого типа к
трансонимизированным наименованиям не совсем правильно, так как это скорее
онимизация словосочетания с антропонимическим компонентом.
2. По фамилии конкретного лица (часто владельца или мецената): юридическая фирма
«Авентин». Мы не включаем в это число названия частных предприятий по фамилии
владельца (Их более 3000. Например: ЧП Г.М. Петрова), так как такие наименования
создаются механически по схеме, заданной органами регистрации. Названия подобного
вида мы принимаем за «нулевые» эргонимы. В основе деления на нулевые/ненулевые
эргонимы лежит выполнение эргонимом функции индивидуализации. Наименования
по фамилии владельца указывают на принадлежность владельцу, но не выделяют
предприятие из ряда подобных. К названным по фамилии владельца регистрационным
наименованиям часто добавляют индивидуализирующее название, например,
индивидуальное предприятие (ИП) Т.В. Давыдова «Ростекс» ('российский текстиль').
Такие эргонимы подобны псевдонимам по своим функциям. От указанных
наименований отличаются названия фирм и компаний, возникшие на основе фамилии
или имени создателя, например, фирма «Александр Браун-Новосибирск» (сложение),
фирма «Чернов и сын» (онимизация словосочетания).
3. От мифоантропонимов: центр социального обслуживания населения «Добрыня»,
рекламное агентство «Прометей», фирма «Ггркулес», компания «Адонис», агентство
недвижимости «Афина Паллада».
4. От имен литературных персонажей: гостиница «Ассоль», ресторан «Остап Бендер»,
ресторан «Дон Кихот», магазин «Алеко», сервисная служба «Левша», кафе «Джон
Сильвер», ресторан «Капитан Флинт».
5. От имен выдающихся исторических личностей, известных людей: фирма
«Наполеон», медицинский центр «Авиценна», компания «Дали», туристическое
агентство «Жюль Берн», детский клуб «Гяйдар», рекламная фирма «Ремарк».
6. От антропонимов - репрезентативных имён: закусочная «Алия» (имя как
этнокультурный знак, «репрезентативное имя», которое не называет конкретное лицо, а
указывает на принадлежность к определенной культуре [Щетинин, 1968, 1978], в
данном случае восточной (восточная кухня). Ср. название магазина «Иванушка»,
фирма «Веренея», издательская компания, парикмахерская, магазин, агентство
недвижимости «Лада». Причём этимология имени в ряде случаев деактуализируется
(Лада в славянской мифологии богиня красоты и любви [Кайсаров, Глинка, Рыбаков,
1993, с. 110], Лада - лад - любовь); салон красоты «Лелея», издательский центр
«Лелея» (причём номинаторы объясняют этимологию названия как происходящее от
женского имени «Лелея»),
Эргонимы такого типа, отсылающие реципиента к определённой культуре -
общеславянской, восточнославянской, русской, - близки по своим функциям к
аллюзивным, и, с некоторой долей вероятности, могут быть отнесены к периферии
аллюзивных эргонимов.

II. Мифозооним - эргоним: детский сад «Золотая рыбка», дизайн-студия «Пегас»,

рекламная группа «Багира»;

III. Топоним - эргоним

1) от годонима (названия линейных городских объектов, в том числе проспекта,
улицы, линии, переулка, бульвара, набережной): ресторан, магазин «Арбат»',
2) от полисонима, в том числе исторического полисонима (собственного имени
города): страховая компания «Москва», магазин джинсовой одежды «Сидней»,
салон «Парфенон», ресторан «Акрополь»;
3) от гидронима (собственного имени водного объекта): ковровый центр «Енисей»,
торговый дом «Иртыш»;
4) от макротопонима: фирма «Сибирь», туристическая компания «Евразия».

IV. Астроним (собственное имя небесного тела) и космоним (собственное имя зоны
космического пространства) - эргоним: кафе «Венера», автомагазины «Сириус»,
«Сатурн», магазин «Юпитер», автоцентр «Плутон», гостиничный комплекс, ресторан
«Млечный путь»-,

V. Прагматоним (название марки, бренда) - эргоним: автомагазины «Лада»

(вторичная трансонимизация), «Renoult», фирма «ЗИЛ» и другие.

В основе языкового механизма трансонимизации лежит лексико- семантический

способ образования, можно выделить метафорическую и простую трансонимизацию.
Метафорическая трансонимизация - это процесс создания аллюзивных эргонимов (на
основе аллюзивной метафоры), однако анализ нашего материала позволяет говорить о
синкретизме метафоры и метонимии. К названиям, основанным на метафорическом
переносе, относятся аллюзивные эргонимы (аллюзия - намек на что-то известное в
искусстве, литературе), но такие эргонимы используются в большинстве случаев при
наличии семантической смежности аллюзии и каких-то параметров предприятия. Так,
в Новосибирске существует сервисная служба «Левша», занимающаяся ремонтом
аудио/видеотехники. Название отсылает нас к произведению Н.С. Лескова, и является
метафорой, указывающей на то, что все сотрудники этой службы - настоящие умельцы,
подобные тульскому мастеру, именно поэтому метонимический перенос тоже
присутствует. Ср. подобное в названии фирмы, изготавливающей мебель для кухонь -
«Золушка»] наименование химчистки - «Белоснежка». Подобные названия
используются и при наименовании предприятий, не связанных с детской тематикой:
магазин мужской одежды «Карабас» (название отсылает адресата к герою, имевшему
большой размер одежды), кафе «Хижина Робинзона», цветочный магазин «Аленький
цветочек» (название магазина отсылает нас к широко известной сказке, где аленький
цветочек - самый красивый и редкий на свете, т.е. эргоним является своеобразной
аллюзивной метафорой, согласно которой потребитель должен предположить, что в
этом цветочном магазине самые лучшие цветы и букеты). Литературные герои: Дон
Кихот (ресторан «Дон Кихот»), ресторан «Джон Сильвер», ресторан «Капитан Флинт»,
кафе «Ассоль», гостиница «Ассоль», магазин автотоваров «Алеко») и другие. Фамилии
и имена писателей: Жюль Верн (туристическое агентство «Жюль Верн»), Гайдар
(детский клуб «Гайдар»).
Все перечисленные выше эргонимы предполагают ментальную смежность
прецедентных образов с образом называемого предприятия, поэтому это явление
можно назвать метафоро-метонимической аллюзией.
Вернувшись к понятию «мысленное досье», которое анализировалось нами во
втором параграфе первой главы, отметим, что самое содержательное «мысленное
досье» существует на аллюзивные эргонимы. Номинаторы используют ИС, известные
широкому кругу индивидуумов. В «мыслительном досье» на эргонимы с
мемориальным компонентом в дифференциаторе (Институт нефтегазовой геологии и
геофизики им. A.A. Трофимчука СО РАН, Дом детского творчества им. Володи
Дубинина) содержится информация о выдающемся человеке, в честь которого
именуется объект: данные о его жизни и заслугах. Отметим, что в таком случае
названия не подвергаются трансонимизации, и подобные описательные номинации
следует отнести к простой онимизации.
Для того чтобы эргонимы с мемориальным компонентом успешно выполняли
свойственную только им функцию передачи культурных ценностей общества,
необходим контекст, которым может служить мемориальная доска и другие
информирующие источники. Если поддерживающий контекст отсутствует, то
мемориальный компонент деактуализируется: так, например, происходит в наши дни с
названиями библиотек и дополнительных образовательных учреждений имени
пионеров и комсомольцев-героев СССР. Таким образом, «мыслительное досье» на
эргонимы с мемориальным компонентом может быть очень содержательным, и тогда
они приближаются к аллюзивным.
Итак, предложенный выше структурно-семантический анализ эргонимов г.
Новосибирска позволяет говорить о том, что семантическая (безморфемная) деривация
- это продуктивный способ образования современных названий, который включает в
себя простую онимизацию (без участия лексико- семантических преобразований):
фирма «Агентство городской недвижимости»', трансонимизацию: простую (ателье
«Людмила») и аллюзивную (ресторан «Капитан Флинт»)-, онимизацию, совмещенную
с другими лексико-семантическими преобразованиями: метафорическим (кафе
«Струг»), метонимическим (агентство недвижимости «Ваш помощник») и метафоро-
метонимическим (ресторан «Хмельная застава»).
Важной отличительной чертой эргонимов, образованных при помощи метафоры и
метонимии, является то, что и метафора, и метонимия «работают сообща» на
прагматическую функцию.

2.2.2. Эргонимы г. Новосибирска, созданные при помощи способов

словопроизводства
Структурно-семантический анализ эргонимов позволил выделить два
принципиально разных морфемных процесса образования: композицию и
аффиксацию. Наряду с ними отмечены процессы субстантивации и номинализации
синтаксических единиц.
Под композицией мы понимаем создание любого сложного образования,
мотивированного не одним номинативным смыслом, то есть образование
- составных наименований: фирма «Бизнес-Стандарт», медицинский центр
г

«Версия-Сервис» (большая часть - это образования с первой несклоняемой иноязычной

частью: «Бизнес-Партнёр», «Дизайн-Мастер», «Трейд- Мастер»;

- собственно сложных эргонимов (с интерфиксом и без него): магазины:

«Домоцентр», «Поводом», <Домостроитель»; фирмы «Гримстиль»,
«Новосибирскмебель», «Комплектсервис», «Экспресскурьер»',

- сложносокращенных эргонимов (в том числе, аббревиатур, контаминаций):

«Сибфармторг», «НГПУ», «СКСсервис», «Обуванчик».
Аффиксация - это процесс создания эргонимов при помощи суффиксов и приставок:
«Фармацевтика», «Дентика».

Композиция

Наблюдая разные типы словосложения в эргонимике, мы увидели большое

структурное, структурно-семантическое разнообразие этого явления. В связи с этим
решили обратиться к пониманию сравнительно нового термина «композит» (от лат.
compositum - составленное), «внутренняя форма» которого позволяет объяснить
многие факты соединения (то есть композиции) смыслов в рамках более или менее
устойчивых составных наименований.
К проблеме «композитов» обращались многие исследователи (Василевская, 1962;
Шанский, 1968; Подольская, 1978; Немченко, 1984; Балалыкина, Николаев, 1985;
Земская, 1992; Белошапкова, 1997).
 Существует узкое и широкое понимание термина «композит» («композитов»,
«компрессивное словообразование», «композита»).
Узкое понимание термина представлено в «Словаре русской ономастической
терминологии» [1988]: «Composita (в именах) - однословное сложное имя собственное,
имеющее в своём составе не менее двух корневых морфем» [Подольская, 1978, с. 66] и
в Лингвистическом энциклопедическом словаре: «Словосложение - один из способов
словообразования, состоящий в морфологическом соединении двух или более корней
(основ). В результате образуется сложное слово, или композит...» [ЛЭС, 2002, с. 469].
Такого (узкого) понимания придерживаются Н.М. Шанский, Э.А. Балалыкина, Г.А.
Николаев, В.Н. Немченко.
Данное определение имеет некую степень абстракции, так как сложное слово
может быть разным: с интерфиксом и без него, а также с суффиксом. Кроме того,
некоторые лингвисты и аббревиатуру считают сложным словом. Широкое понимание
мы находим у В.Н. Шапошникова [1998, с. 94 - 98], который трактует композит как
любое сложное наименование, мотивированное не одним номинативным смыслом и
образованное без участия аффиксов (в том числе аббревиация и устойчивые
терминологические словосочетания типа рыбий жир, белый стих, Первая клиническая
больница).
Цели нашей работы удовлетворяет традиционный подход (но с включением
аббревиации), так как он позволяет отграничить все виды сложных эргонимов от
аффиксальных наименований. И так, среди эргонимов-композитов мы выделяем:
1) «сложные» эргонимы;
2) переходные явления (сложносоставные эргонимы с неизменяемой первой
частью, которая характеризует, определяет вторую, и эргонимы- контаминаты);
3) эргонимы-аббревиатуры.

«Сложные» эргонимы

Сложным эргонимом мы называем номинацию, возникшую в результате

словосложения и основосложения, то есть лексему, в состав которой входит не менее
двух производящих слов или основ, например, <<Домоцентр», «Новосибирскмебелъ»,
«Лакокраскам и другие. Авторы «Русской грамматики» [1980] так определяют
сложение: «Сложение (или чистое сложение) - способ образования слов, при котором
опорный (последний) компонент равен целому слову, а предшествующий ему
компонент (или компоненты) представляют собой чистую основу (например,
лесостепь, износостойкий)». [РГ, 1980, с. 139].
Понятие «сложное слово» нельзя соотносить только со способом сложения.
Сложные слова, то есть содержащие более одного корня образуются и лексико-
синтаксическим способом (слиянием, а говоря точнее - сращением), например:
быстрорастворимый (от быстро растворимый), долгоиграющий (от долго играющий),
но композитов, построенных по такой модели, в нашей картотеке нет.
Относя единицы, образованные слиянием, к сложным словам, к композитам, мы,
конечно, не смешиваем способ сложения (как периферию морфемных способов) и
слияние (сращение) как разновидность неморфемного словообразования): слова,
образованные способом слияния, во всех своих формах по морфемному составу
полностью тождественны синонимичному словосочетанию; таким образом,
синтаксическая связь этого словосочетания сохраняется как живая связь в структуре
мотивированного им слова: умалишенный [Русская грамматика, 1980,с. 139; Шанский,
1968,с. 274].
Э.А. Балалыкина, Г.А. Николаев [1985, с. 13] слова типа плащ-палатка, диван-
кровать, вагон-ресторан, кресло-качалка тоже относят к сращениям (так же, как и
аббревиатуры). Они пишут: «При аббревиации тоже происходит объединение слов
словосочетания в одну лексему, однако в ходе сращения сокращаются
интерпретируемые слова. Например: линейный корабль - линкор». В связи с этим, к
сфере композиции в широком понимании приближены номинации типа «Хрустальный
башмачок», «Золотая хозяйка» (образного характера) и необразного характера, такие
как «Сибирское олово», «Дверной магазин», которые образованы в рамках
безморфемного словообразования.
Мы остаемся здесь на позиции традиционного подхода: аббревиатуры относим к
отдельному способу, а слова типа кресло-качалка, фирма «Арбат- дизайн», компания
«Металл-строй-восток», сервисный центр «Волна- сервис» - к сложению без
интерфикса (тем более, что в отношении правописания эргонимов такого рода не
сложились определённые нормы и в разных источниках мы встречали варианты
написания с дефисом и без него: «Волна-сервис» и «Волна Сервис»),
Взяв за основу признаки сложного слова, разработанные З.А. Потихой [Потиха,
1970, с. 163-164] (поскольку именно эта работа содержит детальный анализ
рассматриваемого явления), определим характеристики сложного эргонима:
1) сложный эргоним - это цельнооформленное лексическое образование, состоящее
из двух и более корневых морфем. Цельнооформленность - основной критерий
отграничения сложного эргонима (магазин «Книгомир», магазин «Лакокраска») от
эргонима-словосочетания (магазин «Мир книги», фирма «Лаки и краска»)',
2) для образования сложного эргонима необходимо наличие не менее двух лексически
знаменательных слов;
3) тезис 3. А. Потихи о том, что компоненты сложного слова располагаются в
определенном порядке и их перестановка не допускается, может быть интерпретирован
таким образом: каждое название индивидуально и однажды зафиксированный порядок
элементов (в акте номинации) является важной различительной чертой, а также
выполняет информирующую функцию: «Омскшинановосибирск» и
«Новосибирскшина», «Оптигрушка» и сочетание «Игрушки оптом»,
«Союзлифтмонтаэюг,
4) являясь единой лексической единицей, сложный эргоним относится к
существительным, грамматически оформляется, обычно имеет одно основное ударение
и на письме обозначается сложным или дефисным написанием: рекламное агентство
«Альфадизайн», компания «Строй-Дизайн»;
5) являясь цельнооформленным, сложный эргоним дает базу для образования других
производных слов, например, в таком контексте: «- Это ваш работник? - Нет, это
домоцентровский». Однако от сложных эргонимов, состоящих из более чем двух
корней, производные, как правило, не образуют;
6) компоненты сложного эргонима довольно редко соединяются при помощи
своеобразных словообразовательных морфем - соединительных гласных: например,
магазин <Щомоцентр»). Исследователь не упоминает о том, что сложное слово в
русском языке очень часто кроме соединительной гласной имеет и словообразующий
суффикс.
Мы в целом согласны с определением З.А. Потихи, но считаем, что последний признак
очень сужает объем этого понятия. Большую, очень разнообразную по структуре
группу сложных эргонимов составляют образования без интерфиксов, и эта группа
интенсивно пополняется последние годы, так что ее нельзя игнорировать.
Периферия сложных эргонимов - это образования, в которых участвуют
синкретические морфемы-префиксоиды (компании «Авиастрой», «Видеопринт»,
магазин «Видеотехника», компания «Экспресскурьер»), а также сложносокращенные
эргонимы типа фирма «Сибмебель», компании «Трансгрупп», «Продсельмаш»,
«Финсиб», «Снабтрансстрой», которые обычно относят к слоговым аббревиатурам, но
совершенно очевидно, что за входящими в состав данных эргонимов слоговыми
отсечениями (Сиб, транс, прод, сель, фин, снаб) закрепилось ЛЗ, их значение понятно
всем носителям русского языка. Данные элементы приобрели общеязыковую
стабильность ещё в 60-70-е гг. XX века [Алексеев, 1968, с. 80]. Они являются как бы
связующим звеном между сложными словами и аббревиатурами. Звуковые, буквенные
и смешанные аббревиатуры находятся за границами сложных слов (являясь
сложносокращёнными наименованиями), но в рамках композитов, так как отвечают
внутренней форме этого термина ('составное').
В анализируемой иерархии проявляется сильная тенденция к аналитизму в
современном русском языке, особенно это касается среднего звена схемы - сложение
без интерфикса.
Сложные эргонимы г. Новосибирска составляют 10% от всего исследуемого
языкового материала. В качестве исходной базы выступают сочетания двух и более
основ. В качестве форманта - интерфикс и закреплённый порядок компонентов, единое
ударение.
Большую группу составляют названия, образованные без интерфиксации:
«Новосибирскмебель», «Комплектсервис», «Тримстиль», «Сибирь-недвижимость»,
«Престиж-плюс», «Факт-аудит». Сложение в таких эргонимах базируется на
сочинительных связях образующего словосочетания. Нередко эргонимы образуются
путём сложения трёх слов: «Новосибирскбизнескомпания», «Альфа-банк-
Новосибирск». Это можно объяснить желанием владельцев внести большую
информативность в название фирмы, хотя, с точки зрения потребителя, такие названия
громоздкие и не всегда несут прозрачную информацию об именуемом объекте.
Необходимо упомянуть о единичных случаях гендиадиса (рифмованного сложения
слов) [Журавлев, 1982, с. 85]. В большинстве случаев номинаторы используют готовые
заимствованные конструкции: театр-студия «Тутти- Фрутти», кафе «Ширли-Мырли».
По их образцу создано название кафе «Амур-Тимур» (на основе разнословного
словосложения с сочинительными связями).

Переходные явления между сложением и аффиксацией

Среди эргонимов г. Новосибирска частотны наименования с интернациональной
иноязычной первой частью: магазины «Радиомир», «Радоидетали», «Видеотехника»;
фирмы «Видеопринтсервис», «Телекомпания» и многие другие. Поскольку части таких
слов имеют высокую степень семантической и фонетической самостоятельности, то
многие лингвисты относят их к словосочетаниям [Белошапкова, 1997, с. 515]. М.В.
Панов называет представленные неизменяемые элементы «словосочетаниями с
аналитическими прилагательными» [Панов 1999: 152156]. Мы считаем эргонимы
такого типа, так же как и авторы «Русской грамматики» [1980], сложными словами и
относим их к первой группе (отличительная особенность подобных сложных
эргонимов в том, что первая часть - синкретичная морфема-аффиксоид (на грани корня
и аффикса), то есть в данном случае префиксоид). Новейшие образования типа
«Экспресскуръер», «Престиж-плюс», «Аудит-Сервис», «Байт-Аудит», «Бизнес-
стандарт» будем относить к сложносоставным словам с неизменяемой первой частью,
которая характеризует, определяет вторую. Подобные эргонимы относятся ко второй
группе сложных названий.
Между первой и второй группами разница в том, что в существительных первой
группы первые интернациональные части имеют более тесные связи со вторым
компонентом (тем более что многие из них являются сокращениями исходных единиц).
Контаминацию мы также относим к переходному явлению между сложением и
аббревиацией. Контаминация (от лат. соШгшпайо - смешение, соприкосновение) -
объединение в речевом потоке структурных элементов двух языковых единиц на базе
их структурного подобия или тождества, функциональности или семантической
близости [Лингвистический энциклопедический словарь, 1994, с. 256]. Вслед за И.С.
Улухановым, мы считаем контаминацию особым способом словообразования, который
в семантическом отношении аналогичен аббревиации и (или) словосложению, но в
структурном плане не тождественен ни тому, ни другому [Улуханов, 1984, с. 60-62].
Среди эргонимов г. Новосибирска имеются следующие контаминанты: бар
«Чемпивон» (чемпион + пиво), магазин одежды для детей и подростков «МолОдёжка»
(молодой + одёжка), магазин детской обуви «Обуванчик» (одуванчик + обувь), магазин
товаров для спорта «Спортугалия» (спорт +
Португалия), склад-магазин «Кайфель» (кайф +кафель), бильярдная «Шарокатица»
(шар + катиться + созвучное слово «каракатица» со значением «головоногий морской
моллюск»), кафе «Артишок» (артистический + шок + совпадает по звучанию и
написанию с «артишок» со значением «травянистое растение семейства
сложноцветных с крупными соцветиями, нижние части которых идут в пищу»), ООО
«Сиблакра» (сибирские лаки и краска) и другие.
На структурном уроне можно выделить следующие группы эргонимов-
контаминантов г. Новосибирска:
1) abc + d = adc

Чемпивон (чем/пио/н + пиво); В этой модели используется начало и конец первого

слова и второе слово целиком налагается на первое. Происходит аппликация в
середине слова, кроме того, слиянию способствует наличие фонетически одинаково
оформленных отрезков: «пиво»;

2) ab + с = ас

Молодёжка (мол/одой + одёжка); Спортугалия (с/порт + Португалия); Артишок

(арти/стический + шок). Эта группа контаминантов характеризуется присутствием
второй единицы мотивирующей базы в полном объёме.
3) ab + cd =ad

Обуванчик (об/увь + од/уванчик); Рыбохот (рыб/алка +охот/а) Группа характеризуется

взаимообменом компонентов.

4) а + Ьс = ас

Кайфель (кайф + ка/фель). Эта группа контаминантов характеризуется присутствием

первой единицы мотивирующей базы в полном объёме.

Наше описание демонстрирует, что структура эргонимов-контаминантов

представляет собой различные варианты комбинирования элементов, с различной
степенью их наложения друг на друга. Наложение редко бывает морфемным, чаще
всего границы морфем разрушаются, но накладываемые элементы фонетически
совпадают.
С точки зрения семантики производящих единиц и их функции, можно говорить о
характеристике (конкретизации) ассортиментных единиц («Чемпивон» - «пиво для
чемпионов», «Молодёжка» - «одежда для молодых» и взаимообогащении смыслами:
«Обуванчик» (обувь для детей, так как часто детские учреждения и магазины называют
«Одуванчик»), «Спортугалия» (наложение смыслов: спорт и страна с футбольными
традициями). Эргонимов-контаминантов немного, но именно в последнее время
появляются новые названия, а в картотеке за 2003 год была зафиксирована только одна
номинация, построенная по такой модели (пивбар « Чемпивон»).

Эргонимы - аббревиатуры

Среди способов образования эргонимов, по данным нашего анализа, не теряющим

своей актуальности остаётся аббревиация. В.В. Бабайцева и Л.Д. Чеснокова [1995, с.
55-57], Н.М. Шанский [1968, с. 275-279] считают аббревиацию разновидностью
словосложения, Е.А. Земская [1973, с. 272] и авторы «Русской грамматики» [1980, с.
255-256] выделяют аббревиацию как самостоятельный способ словообразования. Под
аббревиацией, вслед за «Русской грамматикой», мы понимаем «способ
словообразования, объединяющий все типы сложносокращённых и сокращённых
образований» [Русская грамматика, 1980, с. 139].
Синхронный срез 2000 - 2006 гг. дает следующую картину: 29% эргонимов - это
аббревиатуры. Процент аббревиатур неодинаков в разных тематических группах.
Например, среди названий государственных, административных, общественно-
политических, промышленных, научных, учебно-педагогических, культурно-
просветительных и других учреждений, предприятий и организаций аббревиатурные
названия составляют около 100%: например НГПУ, СибГУПС, ОМиОР, СибГУТИ и
другие.
Эргонимы-аббревиатуры соотносятся с описательными номинациями, но в основе
последних лежит неосложненная онимизация, а аббревиатуры образованы при помощи
метонимии и собственно словообразовательного процесса. В основе семантики данных
эргонимов лежат отношения эквивалентности (то есть исходная база и дериват имеют
одинаковую семантику).
Среди названий коммерческих организаций аббревиация значима для именования
банков: около 50% от всех названий, например, НОМОС банк (Новый московский
банк), Импэксбанк (банк импорта и экспорта). В других тематических группах
количество эргонимов-аббревиатур достигает 20%.
В эргонимике г. Новосибирска широко представлены аббревиатуры следующих
типов:
1) инициальный тип:
а) буквенные аббревиатуры: «НГПИ» ('Новосибирский государственный
проектный институт'), «ЦРУ» ('Центр риэлтерских услуг'), «НГУ» ('Новосибирский
государственный университет'),
б) звуковые аббревиатуры: «НИЭМ» ('Новосибирский институт экономики и
менеджмента'), «НИЭПП» ('Новосибирский институт экономики, психологии и
права');
2) слоговой тип: компания «Влавик» ('Владислав Викторович' - от имени и отчества
владельца), фирма «Сибфармторг» ('Сибирская фармацевтическая торговля');
3) смешанный тип:
 а) состоящие из начальных частей слов и начальных звуков (названий букв):
компания «ВИНАП»',
б) состоящие из начальной части слова (слов) и целого слова: «Сибакадембанк»
('Сибирский академический банк'), «Импэксбанк» ('Импортный и экспортный
банк'), фирма «СВКсервис» (от первых букв фамилий владельцев).
Обращает на себя внимание тенденция использовать многосонорные, полногласные
аббревиатуры, похожие на слова, определяемые обычно термином «акроним».
Большинство ученых определяют акронимы как инициальные аббревиатуры. В.И.
Заботкина, О.С. Ахманова, И.В. Арнольд, А.А. Шаповалова, Н.С Валгина считают, что
«в отличие от аббревиатур, акронимы произносятся как полные слова» [Заботкина,
1989, с. 37].
Среди акронимических эргонимов г. Новосибирска мы находим названия
магазинов: «СОМ» (строительные и отделочные материалы), «МАГ» (магазин
автозапчастей гарантийных), «БАС» (большой автомобильный салон) и фирма «БАС»
(по первым звукам фамилий владельцев; «ДЖИП» (Денежный жилищный
инвестиционный паевой фонд); курьерская служба «БИС» (большая информационная
служба), рекламное агентство «КИТ». Следует отметить, что среди эргонимов г,
Новосибирска мы встречаем не только инициальные аббревиатуры, созвучные словам,
но и слоговые, и смешанные: туристическое агентство «МИСС» ('Мир спорта
Сибири'), магазин «ТаИр» ('Таня + Ира'). «Артишок» (от «артистический шок»)
Наряду с отмеченной выше тенденцией создания акронимов существуют
единичные случаи создания аббревиатур, созвучных хорошо известным
аббревиатурам: например, агентство недвижимости «ЦРУ» ('Центр риэлтерских услуг')
Подробный анализ особенностей функционирования данных названий представлен в
III главе.
Аффиксация

При помощи аффиксации создано 0,5% эргонимов г. Новосибирска. В этом

же разделе мы рассматриваем случаи образования эргонимов усечением основы.
1. Усечение основы: фирма «Арма» (от арматура), архитектурно- строительная
фирма «Архи» (от архитектура), торговый дом «Бор» (от Борский - 'Борский
стекольный завод') (созвучно слову).

2. Суффиксация
Необходимо отметить, что использование номинатором готовых лексем с
суффиксами не может относиться к суффиксальному способу словообразования (в
образовании эргонимов): магазин «Одуванчик», детский сад «Белочка». Такие лексемы
образованы при помощи семантической деривации. Собственно суффиксация является
непродуктивным процессом: суффикс - -ик-: фирмы «Фармацевтика», «Дентика»,
«Микроника», «Климатика», «Приборика»; суффикс - -чик- («Гастрономчик»).

Су бета нти ва ц ия
В зависимости от частеречной принадлежности производящего слова выделены
эргонимы, мотивированные:

1) именем прилагательным - «Лесной», «Первомайское», «Левобережное»;

2) наречием -«Вперёд» (1 название).

Семантической основой эргонимов-субстантивов (также как и аббревиатурных
эргонимов) являются отношения эквивалентности.
Переход имени прилагательного в имя существительное - распространенное
явление в русском языке. Эргонимы - субстантивированные прилагательные
возникают на базе сочетания «прилагательное - существительное» в результате
опущения определяемых ими существительных. Происходит впитывание
прилагательным значения предметности, выраженного ранее целым сочетанием.
Однако субстантивация в таких случаях проявляется довольно слабо по сравнению с
субстантивацией ИН (ср.: молодой рабочий, большая котельная). Приведенные выше
онимические субстантиваты «привязаны» к индексатору (магазин, клуб), они, не
обладая автономностью, не могут сочетаться с определением (возможно, потому, что
сами выполняют роль приложения).
Изменение значения слова, функционирование его в роли онима влечет за собой
семантико-грамматическое переоформление всей его парадигмы: по падежам
изменяется только номенклатурный термин, тогда как эргоним всегда сохраняет форму
И.п.: И. - В.п. общество «Первомайское», Р.п. - общества «Первомайское», Д.п, -
обществу «Первомайское», Т.п. - обществом «Первомайское», В.П. - об обществе
«Первомайское». Если же эти названия употребляются без индексатора, то они
изменяются по
адъективному склонению: был в «Первомайском».
Отнаречные и отглагольное наименования являются непродуктивными. В
результате субстантивации эти названия приобретают признаки имен
существительных: обозначают объект, чаще всего выполняют в предложении функции
имен (функцию приложения), а вместе с номенклатурным термином - подлежащего,
дополнения.

Номинализация
К номинализации мы относим те случаи образования эргонимов, при которых в
качестве мотивирующей базы выступают предложения (туристическое агентство
«Путешествуй/», магазин «Мама, не горюй!», ресторан «Не горюй») и их сегменты:
туристический базар «Дешевле, чем у хозяина», магазин «Больше, чем ткани»,
рекламная группа «Виктор и я» и другие). В традиционном понимании при
номинализации происходит свертывание пропозиции (Н.Д. Арутюнова); спецификой
эргонима является то, что при номинализации в роли индивидуализирующего названия
выступает целое предложение или его часть.

2.3. Ретроспективный анализ эргонимов г. Новосибирска

Ретроспективный анализ эргонимов г. Новосибирска (Новониколаевска) получен

путём анализа данных, представленных в справочном издании «Весь Новосибирск» за
1912, 1924 - 25, 1931 и 1990 гг. Анализ проведен для того, чтобы проследить динамику
развития системы эргонимов города.
 По данным за 1912, 1924 - 25 гг.,самыми распространенными способами
образования являлись аббревиация и описательные наименования с
антропонимическим компонентом (переноса фамилии владельца на название
заведения, например, «Торговая контора А.Я. Якобсон», «Сапожная мастерская
Сорокина», «Иванов и сын», «Матуханин с сыновьями>1 Модистки, врачи и другие
перечисляются по фамилии, имени и отчеству. Есть случаи оттопонимических
наименований: «Крым», «Ялта», «Россия», «Русь», «Томск», «Москва» (названия
постоялых дворов, номеров и гостиниц). При участии трансонимизации создано более
45 % эргонимов.
При помощи метафоризации создан 1% эргонимов этого периода: коммуна
«Муравейник», бакалея «Виктория», магазин «Звезда» (два последних названия
обусловлены свойственной тому времени идеологией) и другие.
Встречаются единичные случаи метонимизированных наименований:
железнодорожный клуб «Транспортник», чугунно-литейный завод «Труд», склад
земледельческих орудий «Работник».
Путём сложения образовано 0,2% эргонимов: «Обь-союз»,

«Маслоэкспорт».

По данным за 1912 г.; аббревиатурных эргонимов нет, а в 1925 г. было 48 (6%)

эргонимов-аббревиатур («Сибвоенпромторг», «ЦРК», «Всекомпромсоюз» и другие),
что тоже соответствует языковой ситуации в России в эти годы: «фактически только с
Великой социалистической революцией во всеобщее употребление вошли сокращения
групп слов, явившись новыми типами словообразования. Область этого
словообразования - главным образом названия учреждений, должностей,
административных понятий» [Алексеев, 1968, с. 70].
В 1931 г. ведущим способом образования эргонимов являлась аббревиация: за
редким исключением, все эргонимы - аббревиатуры: «Зап- Сибгостеатр»,
«Крайпрофшкола», «Сиблестрест», «МОПР» и другие. Ряд организаций носили имя
Сталина (отантропонимы). Случаи метафоры единичны: столярная мастерская
«Акорт», спортивное общество «Динамо».
Остальные названия - это в основном описательные и многословные эргонимы,
отражающие сущность и месторасположение организации, учреждения, предприятия:
Типография сибирского военного округа и т. п. К сожалению, очень мало сведений о
названиях предприятий сферы услуг за этот период, возможно, среди названий
магазинов, столовых встречались эргонимы других типов.
По данным за 1991 г.^аббревиация - самый распространенный способ создания
эргонимов (около 50 %). Но уже чаще встречаются образные названия: «Буревестник»,
«Дельта», «Луч», «Труд», «Система», «Сапфир» и другие.
Наши данные в целом согласуются с выводами Н.В. Шимкевича [Крюкова, 2004,
с. 31] о наличии пяти периодов в эргонимии тоталитарной России, соответствующих
эпохам правления пяти вождей. Первый период - «футуристический» (Ленин) -
характеризуется большим числом новообразований, в том числе аббревиатурных:
«Пролеткульт» ('Пролетарская культура'), «Варнитсо» ('Всесоюзная ассоциация
работников науки и техники для содействия социальному строительству'). Второй
период - «неоимперский» (Сталин), в это время были заложены основы нейтрально-
описательного стандарта: «Новосибирский землеустроительный техникум»,
«Новосибирское научное общество врачей». Третий период - «гуманистический»
(Хрущев) - связан с распространением «имиджевых» эргонимов: завод «Буревестник»,
фабрика «Красный рекорд». Четвертый период - «позднеимперский» (Брежнев) -
характеризуется откатом к неоимперским моделям. Пятый период - «постимперский»
(Горбачев) - характеризуется появлением коммерческой эргонимии. Выводы
Поскольку универсальной классификации ономастических единиц по способам
образования эргонимов не существует, мы разработали свою, соотнесенную с
названиями городских объектов г. Новосибирска. Теоретической основой для создания
классификации стал постулат о близости механизмов семантической и морфемной
деривации в свете когнитивных взглядов на сущность вербального знака. Так,
семантическое онимообразование, которое является ономастическим
переосмыслением имен нарицательных и собственных, мы признаём разновидностью
неморфемной деривации имен собственных. Это лексико-семантическое
преобразование, которое часто, но не всегда сопровождается морфолого-
синтаксическими смещениями.
Проведенный анализ словообразовательного потенциала эргонимов позволяет
утверждать, что онимизация является сквозным способом формирования эргонимов
города Новосибирска. В работе выделены два типа онимизации: семантическая и
собственно словообразовательная.
В случае образования эргонимов без участия морфемных и других
словообразовательных способов онимизация при образовании названия городского
объекта сопровождается метонимическим, метафорическим или метафоро-
метонимическим переносом наименования. При этом мы наблюдаем сочетание и
конкуренцию способов переноса наименования в эргонимах: в различных речевых
ситуациях города существенными становятся метонимия или метафора: например, по
данным нашего опроса, реципиенты (посетители кафе и ночных клубов) подчеркивают
сходство обстановки, атмосферы заведения с тем мотивировочным признаком,
который лежит в названии: «Здесь, как в настоящей трубе: всё металлическое,
непритязательная обстановка (джаз-клуб «Труба»), но многие отмечают и смежность -
«клуб, в котором играют джаз (на трубе)». При этом метафоризация привносит
дополнительные характеризующие компоненты в название.
Большой пласт эргонимии, соотнесенный с лексико-семантическим
преобразованием исходной базы, представлен номинациями, которые являются
результатом трансонимизации (перехода имени собственного из одного разряда в
другой). Трансонимизация может быть простой: рекламное агентство «Александра»,
торговый дом «Иртыш» и аллюзивной: рекламное агентство «Прометей», фирма
«Ггркулес», гостиница «Ассоль», ресторан «Остап Бендер», компания «Наполеон».
Структурно-семантический анализ эргонимов г. Новосибирска, созданных при
помощи собственно словообразования, позволил выделить следующие принципиально
разные процессы образования эргонимов: композицию, аффиксацию,
субстантивацию (агентство «Первомайское») и номинализацию синтаксических
единиц (магазин «Мама, не горюй!»).
Композитные эргонимы г. Новосибирска представлены составными
наименованиями и собственно сложными эргонимами. Контаминты и названия с
синкретичными морфемами-аффиксоидами отнесены к переходным явлениям между
сложением и аффиксацией. Отмечена тенденция использовать аббревиатуры, похожие
на слова, определяемые обычно термином «акроним»: магазин «АЗИЯ»
('Автомобильные запчасти из Японии'), магазин «СОМ» ('Строительные и отделочные
материалы').
В ходе исследования выделены и проанализированы четыре структурных типа
эргонимов-контаминантов:
1) в этой модели используется начало и конец первого слова и второе слово
целиком налагается на первое («Чемпивон»);
2) эта группа контаминантов характеризуется присутствием второй единицы
мотивирующей базы в полном объёме («Артишок», «Молодеэ/ска»);
3) эта группа характеризуется взаимообменом компонентов («Обуванчик»,
«Рыбохот»);
4) эта группа контаминантов характеризуется присутствием первой единицы
мотивирующей базы в полном объёме («Кайфелъ»).
Анализ показал, что структура эргонимов-контаминантов представляет собой
различные варианты комбинирования элементов, с различной степенью их наложения
друг на друга. Наложение редко бывает морфемным, чаще всего границы морфем
разрушаются, но накладываемые элементы фонетически совпадают.
Малопродуктивными способами образования эргонимов г. Новосибирска являются
аффиксация («Гютрономчик»), субстантивация (магазин «Лесной», компания
«Вперёд») и номинализация (туристическое агентство «Дешевле, чем у хозяина»,
магазины «Мама, не горюй!», «Закрути и забей»).
Структурно-семантический анализ эргонимов г. Новосибирска показал, что нельзя
говорить о построении эргонимов с помощью какого-либо одного
способа в чистом виде. Отличие эргонимов от других разрядов ИС, от ИН в том, что
при создании каждого названия проявляется синкретизм способов образования:
сквозная онимизация сопровождается или лексико- семантической трансформацией,
или трансонимизацией, или чисто словообразовательными процессами; причем
метонимический перенос может объединять и семантическую, и
словообразовательную деривацию: семантические осложнения в названиях городских
объектов нередко связаны с включением литературно-художественных и
исторических аллюзий.
Схематически всю систему современных эргонимов г. Новосибирска на
структурном уровне можно представить следующим образом:

Онимизация
Семантическая (59%) Словообразовательная (41%)
Простая: Композиция:
1) сложение (10%),
описательные эргонимы (14%)
2) контаминация и другие переходные
явления (0,5%),

3) аббревиация (27%)

Метонимическая: Аффиксация (0, 5%):

1) на основе первичной образности 1) суффиксация,

(5%),
2) префиксация

2) индексирующие номинации (10%)

Метафорическая (10%) Субстантивация (2 %)

Метафоро-метонимическая (10%) Номинализация (1%)

Трансонимизация (10%):

1) неаллюзивная,

2) аллюзивная
 Наш анализ словообразования эргонимов г. Новосибирска позволяет говорить о
продуктивности метонимической онимизации и в рамках семантической деривации, и
в пределах собственно словообразования (аббревиация, субстантивация,
номинализация). При этом эргонимы- аббревиатуры остаются актуальными, по
нашим данным, на протяжении 87 лет (с 1920 г.).
Раскрыть причины продуктивности именно этих способов образования
106
эргонимов - это задача I I I главы, в которой мы рассматриваем эргонимию города
Новосибирска в функциональном аспекте, опираясь на разработанную нами
классификацию эргонимов по словообразовательным процессам, используя те
словообразовательные типы и модели, которые мы выделили во II главе.
С помощью словообразовательного анализа эргонимов можно проследить, как
номинаторы, опираясь на систему языка, используют свою языковую компетенцию при
создании эргонимических единиц. В русле антропоцентрического аспекта
исследования необходимо рассмотрение словообразования эргонимов с позиции
речевого намерения номинаторов при построении названий, использования
словообразования как творческого, эстетического начала в языковой игре. Этому
посвящена следующая глава нашей работы.

ГЛАВА III. КОММУНИКАТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИЗУЧЕНИЯ

ЭРГОНИМОВ Г. НОВОСИБИРСКА

Выделение коммуникативно-прагматического аспекта эргонимов предполагает

признание важности данной ономастической единицы для городской коммуникации.
При этом название городского объекта рассматривается как свернутый текст [Яловец-
Коновалова, 1977], в котором в сжатом виде изложен посыл номинатора: медицинский
центр «Ваш доктор» ( « В нашем центре Вы найдете Вашего доктора»).
Прагматическая значимость эргонимов проявляется в том, что их ведущие
функции: номинативная, идентифицирующая и информативная, которые явно
проявляются в описательных номинациях («Областной жилищный фонд»), в
аббревиатурах («Россита»), в метонимических индексирующих названиях типа
«Обувь», «Ткани», в последние годы заметно дополняются группой функций
воздействия (отражающих отношение «знак - человек»): аттрактивной,
экспрессивной, игровой, мнемонической и рекламной.
Функциональное многообразие эргонимов (объединяющее их коммуникативно-
прагматическую природу) определяется интенциями номинатора. Результаты
анкетирования и бесед с авторами названий Iдемонстрируют, что наряду с
необходимостью информировать о предприятии в целом, услуге или товаре существует
целый ряд требований к современному эргониму: он должен привлекать внимание и
легко запоминаться, вызывать положительные ассоциации и быть понятным широким
слоям городского населения. Для коммерческой эргонимии характерно, что в иерархии
интенций создателей названий городских объектов лидирующие позиции занимает
желание привлечь внимание (иногда шокируя, эпатируя адресата): продовольственный
магазин «Догма», бар «Тарантул».
Коммуникативно-прагматическая актуальность современных эргонимов
обусловливает интерпретационный подход в их изучении. Этот подход базируется на
коммуникативной и прагматической природе эргонимов (особенностях их создания,
восприятия и использования).

3.1. Особенности интерпретационного подхода в эргонимике

Интерпретационный подход к изучению эргонимов основывается на признании

коммуникативной природы названий городских объектов. Вслед за исследователями
эргонимии г. Челябинска и г. Екатеринбурга Д.А. Яловец-Коноваловой и
Н.В.Шимкевич, отношения между номинатором и адресатом мы рассматриваем как
имплицитный речевой акт, где есть говорящий (номинатор), адресат (клиент) и
сообщение в виде компрессированного текста (эргоним и заложенная в нем
информация) [Яловец-Коновалова, 1997, с. 12 - 13; Шимкевич, 2002, с. 135]. При этом
в соответствии со схемой H.A. Лукьяновой [Лукьянова, 1996, с. 31 - 32] номинатор
городского объекта одновременно является и S-1 (субъект номинации), и S-2 (субъект
речи). Он номинирует, но использует уже готовое слово, словосочетание, использует

I Данные анкетирования и экспериментов представлены в соответствующих приложениях.

108
языковой ресурс, добавляя свои ассоциации, трансформируя готовое выражение.
Реципиент - это только S-2, и он «использует в своей речи (в высказываниях) готовую
к употреблению номинацию, определенным образом семантически ее трансформируя
в соответствии с целями данной речевой ситуации» [там же].
Помимо искусственности и вторичности эргонимам свойственна условность. Это
значит, что тот же объект мог получить не только то имя, которое у него есть, но и
какое-то другое, по каким-либо причинам отвергнутое. Бывают случаи, когда объект
меняет свое имя на «более подходящее». В связи со специальной
целенаправленностью акта номинации и насыщением имени коннотациями,
связанными с особенностями денотата, актуальной является мотивировка имени, пути
его создания и преобразования, а в ряде случаев - и аргументация обращения именно к
таким лексемам. При сравнении антропонимов и эргонимов (см. I главу) обнаружилась
важность мотивировки (внутренней формы) при создании названия городского объекта
и неважность таковых для антропонимов. Особенно ярко аргумент выбора имени
проявляется в коммерческой эргонимии. Например, название кафе «Лисья нора»
обещает клиенту какую- то таинственную обстановку, а «Ши-на-най» - восточную
музыку и кухню. Название кафе «Алиби» обещает служащим, посещающим его в
рабочее время, что у них не будет неприятностей с начальством. У сотрудников
творческой мастерской «АрхИдея» огромное количество идей по проектированию и
дизайну зданий.
Поскольку эргонимика является вторичной искусственной номинацией, она
наряду с другими видами вторичной номинации, такими как лексическая и
грамматическая метафора, эмотивно-оценочный словарь, преимущественно
интерпретационные грамматические категории (залог), может быть отнесена к
«альтернативной зоне» (по терминологии Т.А. Трипольской) [Трипольская, 2004, с. 15].
Из множества вариантов адресант эргонимической номинации (ЭН) выбирает один
единственный, и этот выбор обусловлен разного рода факторами. Например,
владельцы кафе, баров, ресторанов, как правило, указывают на связь названия с
подаваемой кухней, кухня же определяет и тенденции в оформлении интерьера: кафе
«Дуплет» - охотничья кухня, ресторан «Емеля» - русская кухня и тому подобное.
 Всё вышесказанное даёт нам право говорить о значимости интерпретационного
аспекта в изучении эргонимии, позволяет ставить и решать связанные с ним проблемы.
Это позволяет рассматривать эргоним как объект интерпретации, имеющий свои
особенности. Эргонимия города является продуктом массового потребления,
следовательно, к названиям предъявляются определённые требования со стороны
пользователей (как номинаторов, так и реципиентов): например, название должно быть
благозвучным и понятным. Можно говорить о том, что собственно интерпретация
названий реципиентом заключается в попытке угадать интенцию номинатора, найти
связь названия с объектом и сопоставить
языковую картину мира (ЯКМ) номинатора со своей ЯКМ.
Интерпретационный подход позволяет интегрировать структурно- системное
описание эргонимов города и изучение особенностей их функционирования, в связи с
чем мы используем имеющийся опыт и опираемся на существующие в русистике
традиции описания систем собственных имен определённой территории, в частности,
представленные в работах по региональной эргонимии [Яловец-Коновалова, 1997;
Козлов, 2000; Донскова, 2004].
Для нас является важным постулат о том, что в интерпретирующей лингвистике
значение и смысл языковых выражений рассматриваются как результат
интерпретирующей деятельности человека, обладающего конкретным багажом знаний,
презумпций и предпочтений в выборе «стратегий интерпретирования», а также
обладающего «внутренним миром», который в большей или меньшей степени
определяет интерпретации и определяется ими [Демьянков, 1983].
Из всех существующих направлений интерпретационных исследований (ряд
ведущих направлений выделен постоянными авторами и редакторами сборника,
посвященного проблемам интерпретационной лингвистики, - И. П. Матхановой и Т. А.
Трипольской [Матханова, Трипольская, 2004]) актуальным для данной работы
являются те, в центре которых оказывается человек, интерпретирующий получаемые
высказывания и текст [Демьянков, 1989], а также рефлектирующий над своим/чужим
речевым произведением [Вежбицкая, 1978; Винокур, 1993; Ляпон, 1989; Сулименко,
1994].
 Таким образом, наше исследование встраивается в то направление
интерпретационной лингвистики, центральной фигурой которого является языковая
личность (ЯЛ) (а именно ЯЛ адресанта-интерпретатора (автора, творца) и ЯЛ
реципиента-интерпретатора) в индивидуальных языковых проявлениях.
Мы используем методы, которые позволяют оценить уровень интерпретационной
деятельности ЯЛ номинаторов и реципиентов нашего города: эксперименты по
созданию названий и на свободные ассоциации, анкетирование, а также структурно-
семантический и функциональный анализ эргонимов г. Новосибирска.
Так, в нашем понимании, интерпретационный аспект - этот тот угол зрения,
который позволяет ответить на самые сложные и актуальные вопросы современной
эргонимики: почему номинатор выбирает именно это название (тот или иной способ
образования, ту или иную модель), чем он руководствуется в своём выборе; а
поскольку для эргонимии верен тезис В.А. Никонова, о том, что название
«характеризует не столько сам объект, сколько называющих» [Никонов, 1987, с. 343],
то данный подход позволяет понять, как название характеризует языковую личность
автора эргонима и реципиента. Адресат, являясь интерпретатором названия, так или
иначе выражает своё отношение к эргонимам: например: удачно придуманное,
оригинальное «название с изюминкой» (например, синтаксический перевёртыш)
подчас вызывает восторг реципиента:
«- А почему магазин называется «15 строителей»? Почему строителей - понятно, в
магазине торгуют строительными материалами, а вот почему не 20 и не 5?
- Посмотри на адрес: «ул. Строителей, д. 15», теперь поняла?
- Да, очень удачное название, не забудешь ни название магазина, ни его адрес!»
(Разговорная речь).
Интерпретация эргонимической коммуникации, по крайней мере, имеет три
уровня: 1) интенция номинатора, цель которого узаконить название и обеспечить его
максимальную востребованность; 2) восприятие номинации реципиентом-
пользователем, который может оценить эстетику, этику названия; 3) описание
особенностей эргонимической номинации исследователем-филологом, который
руководствуется не только общеоценочными (хорошо/плохо), эстетическими
(красиво/некрасиво), этическими (морально/аморально, нравственно/безнравственно)
параметрами оценок, но и ортологическими (правильно/неправильно с точки зрения
языковых норм на разных уровнях языка). При этом исследователь-филолог,
обратившись к описанию эргонимов, становится опосредованным участником
коммуникации. Так, структурно-семантический анализ эргонимов, представленный во
второй главе, как и любое другое научное изыскание, является отражением
индивидуально-авторской интерпретации названий городских объектов
исследователем.

3.2. Прагматический аспект эргонимии г. Новосибирска

Важным для нашего исследования, концентрирующего внимание на ЯЛ

номинатора и реципиента эргонимов, является пересечение интерпретационной
лингвистики и современной прагматики.
Поскольку термин «прагматика» употребляется достаточно часто и понимается
различно, есть смысл уточнить, что именно подразумевается под прагматическим
аспектом нашего описания. Итак, под прагматикой мы понимаем «область
исследований в семиотике и языкознании, в которой изучается функционирование
языковых средств в речи» [ЛЭС, 1990, с. 389]. Для данного исследования важна та
концепция прагматики, «согласно которой прагматика занимается особыми, только ей
присущими вопросами, которыми не занимается синтактика и семантика, и вопросы
эти - те же, что в традиционной стилистике и ещё более старинной риторике: выбор
языковых средств из наличного репертуара для наилучшего выражения своей мысли
или своего чувства, выражения наиболее точного или наиболее красивого, или
наиболее соответствующего обстоятельствам ...» [Степанов, 1981, с. 325]. Указанное
имеет прямое отношение к формированию современного языка города, в частности
эргонимических номинаций. Например, академия красоты «Золотая рыбка», сеть
магазинов автомобильных эмалей «Звезда удачи» и школа фэн-шуй «Территория
удачи», кондитерская «Вкуснота» и ресторан «Триумф вкуса».
Существует ряд проблем, которые входят в область изучения прагматического
аспекта эргоиимии: проблема функционирования эргонимов в речи и в тексте (что
соответствует коммуникативному аспекту); проблема адресата и адресанта
эргонимической номинации (интерпретации эргонимов последними); проблема выбора
языковых средств (что соответствует интерпретационному аспекту) и ряд других. В
данной работе мы останавливаемся на некоторых проблемах функционирования
эргонимов и рассматриваем разновидности прагматической функции эргонимики,
обращая внимание на функциональную разноплановость анализируемых единиц.

3.2.1. Функциональная разноплановость эргонимов

Вопрос об особенностях функционирования эргонимов возникает у каждого

исследователя, работающего с этим интереснейшим материалом, ведь «функция того
или иного языкового средства — это его роль, назначение, предназначение, цель его
употребления» [Бондарко, 2002, с. 339].
Поняв особенности функционирования данного вида онимов, мы сможем ответить
на извечные «детские» вопросы: зачем дали то или иное название объекту? Почему
выбрали именно его из ряда возможных?
Эргонимика города - это пласт ономастической лексики, который, с одной
стороны, очень чутко реагирует на все социально-политические и общекультурные
изменения, происходящие в обществе, а с другой - имеет свои традиции.
Обобщая имеющийся на определённом этапе (до 1983 года) теоретический
материал по функционированию онимов, В.Д. Бондалетов пишет: «Внимание к
функциональной стороне имён собственных позволило выделить свойственные им
(только им или одновременно и им, и именам нарицательным) следующие основные
функции: номинативную, идентифицирующую, дифференцирующую» [Бондалетов,
1983, с. 20]. Заметим, что для эргонимов, занимающих периферийное положение в
ономастическом пространстве, кроме названных, к основным функциям относится и
информирующая. В качестве второстепенных называются функции: социальная,
эмоциональная, аккумулятивная, дейктическая (указательная), «функция введения в
ряд», адресная, экспрессивная, эстетическая, стилистическая» [Бондалетов, 1983 с. 21].
Наряду с указанным мнением В.Д. Бондалетова существует и другой подход, при
котором в качестве основных для эргонимов называются коммуникативные функции
[Козлов, 2000, с. 5]. В дальнейшем Р.И. Козлов уточняет, что именно он понимает под
коммуникативными функциями: «Таким образом реализуются коммуникативные
(аттрактивная - направленная на привлечение потенциальных покупателей, и
квалификативная - конкретизирующая информацию о данном ЛКП) функции ЭУ-
номинации» [Козлов, 2000, с. 5]. Следует уточнить, что квалификативная функция
входит в группу номинативных, ориентированных на отношения «знак - предмет»
функций, а аттрактивную функцию логичнее отнести к группе прагматических
функций, ориентированных на отношения между человеком и знаком.
Мы считаем, что основными для эргонимических названий являются
номинативная и дифференцирующая функции, так как именно они проявляются у всех
названий.

3.2.2. Прагматические функции названий городских объектов

Для нашего исследования особый интерес представляют прагматические функции,

характерные, в первую очередь, для коммерческих эргонимов и ориентированные на
отношение между человеком и знаком; они включают в себя ряд функций, таких как
экспрессивная, объединяющая более частные функции, характерологическая,
контактоустанавливающая, эвфемистическая, кодирующая и др.
Именно арсенал прагматических функций в современной рыночной
ситуации, когда все определяет конкурентная среда, становится наиболее важным для
эргонимии. Традиционное противопоставление коммерческих предприятий
некоммерческим теряет свою актуальность, так как некоммерческие предприятия,
такие как школы (например языковые школы «Я», «Инотекст»; частные школы «Эко-
школа», «Эврика»), студии, клубы по интересам и т.п., лишившись поддержки
государства, вынуждены вести коммерческую деятельность, вступать в конкурентную
борьбу, а следовательно, такого рода коллективы нуждаются в конкурентоспособных
названиях. Более того, как убедительно доказывает в своей статье Н.В. Шимкевич,
«даже в условиях абсолютно некоммерческой и непропагандистской эргонимической
ситуации могут возникать прагматические эргонимы (то есть эргонимы, созданные
таким образом, чтобы вызывать совершенно определенную реакцию у нужной
аудитории)» [Шимкевич, 2002, с. 135].
 Существует мнение, что исходной для группы прагматических функций
является магическая функция [Дьяков, 2001, с. 21]. Прагматическая функция - это
функция воздействия словом. Ее древнее проявление - магическое внушение
(суггестия) при помощи слов.
Первоначально магическую функцию речи связывали с особыми
обществами, практикующими языческие и религиозные культы [Леонтьев, 1969, с. 37 -
38; Аврорин, 1975, с. 47].
Магическая функция характерна для именования людей и предметов. Об особой
магии личного имени написано очень много работ ненаучного плана, однако они
интересны, так как свидетельствуют о существовании определенной традиции. Эта
традиция живет до сих пор и часто определяет выбор названия. Наиболее ярко это
отношение к именованию выразил религиозный философ С.Н. Булгаков (Отец
Сергий): «Имя - корень индивидуального бытия, идея человека. Имя - семя жизни, оно
изнутри определяет своего носителя, не он носит имя, а оно его носит» [Грушко, 1999,
с. 151.]. В основе магических представлений об имени лежит восприятие всего живого
и неживого, человека и окружающего его мира как единого целого, то есть
представление о смежности: например, в традиционных представлениях славян
считалась, что магические операции с отрезанными волосами могут оказать влияние
на того, кому они принадлежали [Берестнев, 2002, с. 142].
Именно представлении о целостности мира, взаимосвязи всего сущего является
прототипическим для акта эргонимической номинации. Давая имя предприятию,
номинатор стремится показать, что существует нечто общее между адресатом и
автором, местом, товаром и тому подобное. Например, название юридической
компании «Ваш правовой партнер» сообщает адресату, что сотрудники данной
компании готовы стать партнерами в юридических делах; эргоним «Ткани»
информирует об ассортименте и устанавливает связь между тем местом, в котором
есть ткани, и теми людьми, которым ткани необходимы.
Свидетельства живучести отношения к именованию как к сакральному акту мы
находим сегодня в эргонимии наших мегаполисов, в частности г. Новосибирска.
Вполне естественно, что каждый номинатор, давая название, надеется на то, что оно
принесет удачу (коммерческий успех, новые спортивные или творческие достижения).
Ведь не случайно названия казино «Фортуна», «Улыбка Фортуны», «777», «Остров
сокровищ» (удача нужна и клиентам казино, и владельцам, а если учесть английское
fortune - 'судьба, наследство, состояние', то на чем же делать состояние, как не на игре
в казино «Фортуна» и владении казино с таким названием).
Прослеживая тождественность личного имени и названий коммерческого
предприятия, Д.А. Яловец-Коновалова пишет: «Если человек- язычник на том или
ином языке называл ребенка Умный, Умелый, Красавица, Счастливый, заклиная
судьбу, чтобы ребенок вырос именно таким, то многие современные руководители
предприятий придумывают аналогичные названия: «Счастье», «Удача», «Фортуна»,
«Золотое дно», «Миг удачи», желая себе счастья и материального благополучия»
[Яловец-Коновалова, 1996, с. 9]. Особым, магическим смыслом наделяют оним в
ситуации нестабильности на рынке, когда у адресанта нет веры в собственные силы, он
нуждается в некой «поддержке свыше». Большое количество эргонимов с магическим
компонентом говорит как о живучести предрассудков в нашем обществе, так и о страхе
людей перед действительностью. Например, водителей, приезжающих в г.
Новосибирск из других городов, первыми встречают «Хотеи» («.Хоттеи»). Под этим
названием существует более десятка закусочных, кафе, небольших придорожных
ресторанов. Хоттей - талисман богатства в восточных практиках (например в
популярном сейчас фэн-шуй), который изображается в виде божка, держащего в руках
различные символы богатства. В сознании русскоговорящего человека эргоним
«.Хотей» (<Хоттей») ассоциируется в первую очередь с глаголом «хотеть»
(актуализируется квазикорень), а название «Хотей» («Хоттей») информанты объясняли
как название места: 1) в котором есть всё, что хочешь; 2) где нужно и должно хотеть (в
нашем случае покушать); 3) где исполняются желания; 4) происходящее от фамилии
владельца. На примере этого эргонима мы наблюдаем преломление значения:
первоначальное - Хоттей - 'то, что приносит богатство' (это имели в виду номинаторы)
превращается в 'место, в котором можно удовлетворить все желания'. Сема богатства
«потерялась» на русской почве при соотнесении с институтом общественного питания,
так как, по логике вещей, придя в такое место, разбогатеть невозможно, напротив -
легко потратить последнее, к чему, собственно, и призывает своих клиентов автор
названия закусочной «Хоттей».
 Необходимо заметить, что эргонимы полифункциональны по своей природе, то
есть каждое название выполняет целый ряд функций: например, проанализированный
выше эргоним «Хоттей», выполняет наряду с магической аттрактивную, эмотивную и
другие функции.
Экспрессивная функция эргонимов

Экспрессивная функция соотносится с понятием «экспрессивность», которое

толкуется как «семантическая категория, придающая речи выразительность за счет
взаимодействия в содержательной стороне языковой единицы, высказывания, текста,
оценочного и эмоционального отношения субъекта речи (говорящего или пишущего) к
тому, что происходит во внешнем или внутреннем для него мире» [Телия, 1997, с. 637].
Семантической основой экспрессивности, по мнению H.A. Лукьяновой, являются:
эмоциональная оценка, интенсивность и образность [Лукьянова, 1986: 45 - 75].
Заметим, что исследование экспрессивности лексических единиц в работах разных
лингвистов [Лукьянова, 1986; Телия, 1986; 1991 и др.] касаются нарицательных
существительных, не затрагивая имена собственные.
Основания образности (образных наименований городских объектов) подробно
описаны нами во II главе (в том месте, где говорится об участии метафорических и
метафоро-метонимических переносов). Напомним наиболее яркие примеры: охранные
предприятия «Щит», «Заслон», ресторан «Блиндаж», магазин «Крепость».
Кроме того, в арсенале новосибирской эргонимии не-мало названий, отражающих
первичную образность: кафе «Шафран», детский сад «Рябинка», производственная
компания «Березка».
Образные эргонимы обычно эмоционально окрашены. Первым представителем
экспрессивной функции является эмоционально-оценочная функция.

Оценочная и эмоционально-оценочная функции эргонимов

Рассмотрим особенности проявления оценочной и эмоционально- оценочной

функций эргонимов.
По нашим наблюдениям, среди эргонимов-экспрессивов преобладают названия,
использующие слова с положительной оценкой, закрепленной в
языке: например, магазин «Успех» или более конкретно - «Успех дачника».
 Положительная оценка может быть выражена прилагательным: магазин «Удачный
выбор», супермаркет «Хороший» или словосочетанием: магазин «Больше, чем ткани».
Во всех подобных наименованиях оценка обусловлена денотативной семантикой
нарицательного слова, например: Успех «I. 'Положительный результат, удачное
завершение чего-либо'. 2. 'Общественное признание, одобрение чего-либо, чьих-
нибудь достижений' [Словарь русского языка, т. IV, с. 522]. Однако в других
наименованиях сема оценки может быть периферийной, например, не основной -
«отражающей менее существенные признаки предмета» или диспозициональной -
«отражающей идеализированные признаки объекта номинации, то есть признаки,
приписываемые идеальным представителям этого класса» [Стернин, 1984, с. 67]. Так,
например, в названиях «Фаворит» (кафе), «Фараон» (игровой клуб, именованный по
названию компьютерной игры) значение позитивной оценки не входит в ядро J13 слов,
а является диспозициональной семой фаворит - I) 'тот, кто имеет наибольшие шансы на
первенство (в спорте)'; 2) 'чей-либо любимец (обычно об артистах)' [Крысин, 2000, с.
728]; фараон - 'титул древнеегипетских царей, а также лицо, носившее этот титул' [там
же: 733]). В обоих случаях в идеализированном представлении выделяется сема
«первый, то есть лучший». Для указанных эргонимов проявление экспрессивной
функции происходит, прежде всего, на основе их образно- метафорического значения.
В некоторых случаях положительная оценка выражается с помощью
заимствованных слов, например: кафе «Эксклюзив» (от англ. exclusive -
'исключительный, особый, привилегированный' [Англо-русский словарь, 2001, с. 487];
торговый дом «Парадиз» (от фр. слова, обозначающего 'рай'); магазин «0'кей»
(английское выражение, обозначающее 'все хорошо').
Возможна актуализация производной семы, «выводимой из других сем в силу
универсальных логических законов» [Стернин, 1984, с. 67].
Довольно часто в названиях используется лексема «старый», значение которой
оценивается положительно по сравнению с современной шумной жизнью большого
города: например, кафе «Старый дворик», магазин «Старая площадь», салон каминов
«Старый Лондон», бар-бильярд «Старый филин», ресторан «Старый замок». Данные
эргонимы демонстрируют трансформацию словарного ЛЗ в своем составе:
отрицательные коннотации ('давний; уже недействительный, негодный; устаревший'
[Ожегов, Шведова, 1997, с. 763]) нейтрализуются: «Старый дворик», «Старый замок»,
«Старая площадь» - 'старинное, обладающие особой атмосферой, возвращающие
посетителя в приятное прошлое, место' (нейтрализация происходит и за счет значения
лексемы «дворик» с уменьшительно-ласкательным суффиксом). Ср.: «Старый филин» -
'мудрая птица'.
Аллюзии, отсылающие адресата к русским народным сказкам, в названиях кафе и
ресторанов указывают на то, что в этих заведениях подают блюда русской кухни,
подчеркивают русскость, симпатию к старым временам, к русским народным
традициям, например: рестораны «Емеля», «Скоморохи», трактиры «Жили-были»,
«Ерши». Так положительная оценка выражается опосредованно, на уровне
коннотативного компонента номинаций.
Многочисленную группу эргонимов со значением позитивной эмоциональной
оценки составляют наименования предприятий, в которых используются
уменьшительно-ласкательные суффиксы (диминутивы): -ек/ок- -к-, -ишк/ышк-, -ушк- и
т.п. В «Русской грамматике» они относятся к аффиксам с субъективно-оценочными
значениями: «К субъективно- оценочным относятся следующие значения, выражаемые
суффиксальным способом: уменьшительное, ласкательное, уменьшительно-
ласкательное, уменьшительно-уничижительное, увеличительное» [Русская грамматика,
1980, с. 208].
В выбранных нами названиях с подобными суффиксами можно выделить, прежде
всего, ласкательные коннотации, а не уменьшительные (по наблюдениям психологов,
маленькое вызывает положительные впечатления, а уменьшительное значение остается
фоновым): деминутивы с позитивной оценкой: бар «Погребок», магазин «Родничок»
(Ср.: магазин «Родник»), продовольственный магазин «Белочка», магазины «Ивушка»,
«Олюшка», «Рябинушка», «Солнышко», кафе «Тополек» и т.д. Только номинация бара
«Погребок» кроме ласкательности содержит намек на небольшой размер помещения.
Среди указанных номинаций можно выделить явно мотивированные названия:
«Колосок» (хлебный магазин), «Шоколадка» (кондитерский), «Погребок» (указание на
расположение бара) и названия с условной мотивировкой: магазины «Пчелка»,
«Витаминка», «Гномик», кафе «Хуторок» и т.д.
 Очень часто уменьшительно-ласкательные суффиксы используются в
наименованиях детских магазинов: это связано, на наш взгляд, с
экстралингвистическими (маленькие детские вещи вызывают умиление у взрослых) и
с лингвистическими причинами (подражанием детской речи). Детская речь (а чаще
речь взрослых, обращенная к детям), наполнена словами с уменьшительно-
ласкательными суффиксами как попытка передать детский лепет и умилительно-
доброе отношение к ним.
Так, в г. Новосибирске магазины детских товаров и игрушек называются
«Пчелка», «Гномик». В последнем наименовании само исходное слово гном
обозначает существо очень маленького роста, и, кроме того, уменьшительно-
ласкательный суффикс как бы умножает эту «малость». То же самое можно наблюдать
в названии «Малышок» (Ср.: есть магазины «Малыш» и «Карапуз»).
Эти словообразовательные модели могут использоваться даже в тех случаях, когда
в качестве основы используется иностранное слово. Например: магазин для детей
«Юниорчик» (от англ. junior - «младший» [Англо-русский словарь, 2000: 306] +
русский суффикс - чик). Встречаются эргонимы, графическое оформление которых
акцентирует значение положительной оценки: например, магазин отделочных
материалов «МастерОК» (мастер, у которого все получается, все «O.K.»). В данном
примере русский суффикс -ок-, принимает вид английской графемы ОК.
Игровая функция эргонимов
Языковая игра как форма «деканонизированного речевого поведения говорящих,
реализующая прагматические задачи коммуникативного акта с категориальной
установкой на творчество...» [Гридина, 1996, с. 7,] } лежит в основе некоторых способов
создания эргонимов.
По нашему мнению, анализ механизмов языковой игры дает материал для
понимания природы интерпретации эргонимов. К приемам языковой игры мы относим
контаминацию и создание эргонимов-аббревиатур (акронимов), созвучных узуальному
слову, случаи актуализации ложных морфем и использование рифмы в названии.
Остановимся на указанных приемах.

Контаминация как прием языковой игры

 Рассматривая семантику контаминанта, необходимо отметить, что,
являясь сложным словом, он указывает на несколько семантических сущностей,
каждая из которых может в сознании реципиента вызвать цепочку ассоциаций, являясь,
в свою очередь, частью, звеном ментальных построений. Реципиент, таким образом,
если адаптировать схему, предложенную Е.С. Кубряковой [Кубрякова, 1986, с. 61],
осуществляет синтез смыслов, находит подходящий эквивалент целому пучку
признаков в виде одного слова; поэтому сложное слово намного богаче по содержанию,
чем простое слово. Расположение частей сложного слова, по наблюдениям Е.С.
Кубряковой, имеет иконический характер: ««Иконика», или «символика» соединения
имен, заключается в указании на соединение двух или более объектов в ментальном
пространстве в единый гештальт» [Кубрякова, 1990, с. 18]. Например, семантической
основой эргонима «Спортугалия» является наличие двух величин (спорт и
Португалия), между которыми благодаря их соединению в одном слове утверждается
наличие связи. В художественном тексте, для того чтобы установить такую связь,
реципиент должен владеть «культурной парадигмой», то есть знать источник

отсылки автора, например, в стихотворении А. Вознесенского:

Стоял январь, не то февраль, Какой-то
чертовый Зимарь. Я помню только
голосок, Над красным ротиком - парок, И
песенку: «Летят вдали красивые
Осенебри; но если наземь упадут, Их
человолки загрызут.
(Песенка Травести из спектакля
«Антимиры»)
Для восприятия стихотворного текста в целом, реципиент выполняет сложные
ментальные операции (например, анализирует контекст, который подсказывает
значение контаминанта: январь - февраль - Зимарь), используя свои знания и опыт.
Результатом «разгадывания» является не только интеллектуальное, но и эстетическое
удовольствие.
В публицистическом тексте (контаминанты часто используются в газетном
дискурсе) так же идет отсылка к уже известным событиям и фактам: например,
Америсима (Америка и Хиросима), рейгаиомика (Рейган и экономика). Для эргонимов-
контаминантов характерно то, что их значение легко расшифровывается, оно «лежит на
поверхности». Среди рекламистов известна формула AIDA - attention - interest - desire -
action: «внимание - интерес - желание - действие». Эргоним-контаминант призван
привлекать внимание и вызывать интерес потенциального клиента своей
необычностью, которая основана на нарушении норм языка и осознается всеми его
носителями. Механизмы языковой игры запускаются при условии осознания
реципиентом нарушения норм, канона построения эргонимов (если реципиент не
осознаёт того, что нормы нарушены, то он не вступает в игру: например, информанты в
нескольких случаях толковали эргоним- контаминант «Спортугалия» как название
страны, не обращая внимания на «С»). В ходе опроса посетителей магазина
«Спортугалия» выяснилось, что «расшифровка» названия для них подобна процессу
разгадывания кроссворда, ребуса, шарады и вызывает интеллектуальное удовольствие.
Осознав то, что эргоним построен по неизвестной модели, адресат пытается его
истолковать. На этом этапе происходит столкновение индивидуально- авторских
интерпретаций создателя и реципиента названия. Например, для номинатора
ассоциативная связь «обувь для детей - одуванчик» является естественной, но не
каждый реципиент согласится с наличием постулируемой эргонимом ассоциации.
Далее идет расшифровка онима «Обуванчик» ('одуванчик и обувь'), и соотнесение
результатов расшифровки с функцией учреждения: «обувь для детей».
Проникновение в нормализированный язык эргонимии таких явлений, как
контаминация, происходит под влиянием языка современной рекламы, для которого
характерно использование различных способов воздействия: графического,
изобразительного, речевого, которые целесообразно объединить понятием
«экспрессия» [Лифшиц, 1999]. Часто употребляясь в рекламном тексте, эргонимия в
целом как бы «заражается» его экспрессией. Эту мысль подтверждают результаты
опроса посетителей магазина «Спортугалил» и других информантов, которые имели
представление о его существовании.
Варианты алгоритма интерпретации названия магазина товаров для
спорта «Спортугалия»:
 Варианты алгоритма

Женские Мужской

а) - Спортугалия? Ах, да, знаю, знаю,- Спортугалия? Что за название?

это такая страна, я где-то слышала. Похоже на обычное слово, но что-то в
нем не так.
б) - Спортугалия? Что за название?
Похоже на обычное слово, но что-то в- В названии «спрятаны» два слова:
нем не так. спорт и Португалия. Понятно, почему
спорт: в магазине продают товары для
- В названии спрятаны два слова:спорта, а почему Португалия?
спорт и Португалия. Понятно, почему
спорт: в магазине продают товары для- Португалия - это страна со
спорта, а почему Португалия? спортивными традициями, Португалия -
это футбол, Португалия - это знаменитая
- Видимо, товары для спорта изфутбольная команда!
Португалии.

Анализируя прагматический потенциал, можно говорить о том, что

эргонимы-контаминанты характеризуют (конкретизируют) ассортиментные единицы и
указывают на целевого адресата: «Чемпивон» - 'пиво для чемпионов', «Кайфель» -
'кафель для кайфа ('приятного отдыха' [Ожегов Шведова, 1997, с. 259])', «Молодёжка» -
'одежда для молодых', «Артишок» - 'кафе для людей искусства, креативных',
«Обуванчик» - 'обувь для детей': детские учреждения и магазины часто называют
«Одуванчик», наличие ассоциативной связи между понятиями «дети» и «одуванчик»
зафиксировано в Русском ассоциативном словаре, в котором на стимул девочка,
мальчик описывается реакция - «одуванчик» [Русский ассоциативный словарь., Книга
2, Обратный словарь, с. 205]). Ср.: «Спортугалия» (наложение смыслов: спорт и страна
с футбольными традициями).
Для создания неожиданного эффекта (часто юмористического) номинатор
обыгрывает наименование товара, находя новые, неожиданные формы, комбинируя
прагматическое зерно в виде корня или созвучной корню единицы наименования
продукции со словами, входящими в тот же ассоциативный ряд (Португалия -
'спортивная страна', одуванчик - 'цветок из «мира детства»'), или соединяя контрастные
не ассоциирующиеся между собой понятия: «чемпион и пиво» (возможно, в наше
время под действием рекламы, навязывающей положительный образ человека,
пьющего пиво, такая ассоциация существует); «кайф и кафель».
Контаминация относится к окказиональному творчеству, для контаминантов в
пределах системы ИН характерна тесная связь с контекстом; нередко они бывают
непонятны вне породившего их контекста; например, из детской речи «У меня эти
пальчики умеют за струны держаться, а эти - звучок держать» [Земская, 1973, с. 21].
Эргоним-контаминант с трудом поддаётся расшифровке, если нет прямого указания на
предприятие, которое он именует, ассортимент, адресата эргономинации.
Следует упомянуть о том, что тенденция создания наименований при помощи
контаминации характерна и для прагматонимов (номенклатурных единиц, товарных
знаков): шоколадка «Орешок» (ореховый + шок), зубная паста «President» (President
+dent); встречаются контаминанты среди фармакологических названий: дибаверин
(дибазол и папаверин), пирамин (пирамидон и кофеин); в названиях сайтов и
электронных адресов: www.yatex.ru (Я/ковлевский текстиль).
Таким образом, анализ нашего материала (эргонимов, при создании которых
учитывается прагматическая функция в разных ее прявлениях) позволяет говорить о
важности легитимации (термин Ж.-Ф. Лиотара): «слушающий (читающий) также
должен понимать, что это «нарочно так сказано», иначе он оценит соответствующее
выражение как неправильность или неточность» [Санников, 1999, с. 23].
Важным является то, что при создании эргонимов-контамтнантов номинаторы
нарушают языковые нормы на семантико-структурном и фонетическом уровнях
(например, пренебрегая границами морфем), что влечет за собой на уровне семантики
разрыв устоявшихся семантических связей тех лексем, которые стали базой для
создания производного эргонима. Так происходит программирование интерпретации
эргонима-контаминанта адресатом.
Если С.В. Ильясова в 2002 г. констатировала факт принадлежности контаминации
«не только художественной литературе (в основном - поэзии), но и периодической
печати» [Ильясова, 2002, с. 178], то наши дни ознаменовались приходом
контаминированных наименований в формализованный язык эргонимии.
Существование данного типа онимов в эргонимии г. Новосибирска демонстрирует как
творческий потенциал номинаторов, их уровень владения русским языком и
представление о потенциальном адресате как о равноправном партнёре в придуманной
адресантом языковой игре, так и расшатанность норм эргономинации, снижение
требований к созданию онимов, рост личностного начала и, в связи с этим,
проникновение разговорных формул в эргонимию г. Новосибирска.
Будучи ярким знаком нашего времени, эргонимы-контаминанты, безусловно,
заслуживают пристального внимания лингвистов и могут быть рассмотрены как
элемент языковой игры в контексте постмодернистского дискурса нашего времени,
который находит своё отражение в массовой культуре, а следовательно, и в эргонимии.
С игровой функцией соотносится и использование экспрессивной (людической)
аббревиации [Земская, 2004; Зеленин 2005] в эргонимии.

Игровая аббревиация в эргонимии

Современную тенденцию образования аббревиатур, созвучных узуальным

лексемам, отмечают многие исследователи [Алексеев, 1968, с. 97; Земская 1992, с. 54;
2000, с. 120 - 124]. Процессы людической (игровой аббревиации) русского языка
описаны A.B. Зелениным [2005]. Среди акронимов г. Новосибирска мы находим
названия магазинов: «СОМ» ('строительные и отделочные материалы'), «МАГ»
('магазин автозапчастей гарантийных'), «БАС» ('большой автомобильный салон') и
фирма «БАС» (по первым звукам фамилий владельцев), «ДЖИП» ('Денежный
жилищный инвестиционный паевой фонд'); курьерская служба «БИС» ('Большая
информационная служба'), рекламное агентство «КиТ» (по именам основателей) и
фирма «КИТ» ('компьютеры и оргтехника').
Важно то, что в разговорной речи, в бытовом общении люди стараются
модифицировать эргонимы-аббревиатуры, делая их похожими на обычные слова,
например, работники общественного транспорта г. Новосибирска говорят о себе: «Я
работаю в патапе» или «у Патап Патапыча» (а не в «патэпэ», «ПАТП» - 'Пассажирское
автотранспортное предприятие'), а также можно услышать: «В первом Патапе, мы
патаповские».
 Наряду с отмеченной выше тенденцией создания акронимов существуют
единичные случаи создания аббревиатур, созвучных хорошо известным
аббревиатурам: например, агентство недвижимости «ЦРУ» ('Центр риэлтерских
услуг'), фирма «БТР» (от 'Баштрейдинг). Исследователи аббревиатурной лексики
высказывают разные мнения по поводу подбора новых, шутливых расшифровок для
известных сокращений: Ю.В. Горшунов считает, что имеет место реинтерпретация
известного сокращения [Горшунов, 1993, с. 33]; по мнению В.В. Борисова, с помощью
«стилистически коррелятивной аббревиации» создаётся новое сокращение,
омонимичное известному и имеющее специально подобранный коррелят с
экспрессивной оценкой [Борисов, 1972, с. 258 - 265]. Мы считаем, что оба
исследователя правы и не противоречат друг другу: путём реинтерпретации создаётся
новая, омонимичная известной аббревиатура: например, БТР (военное -
'бронетранспортёр' и фирма «БТР» от «БаштрейдингОба автора в качестве примеров
приводят сленговые аббревиатуры (из английского армейского сленга), утверждая при
этом, что «принцип языковой игры активен при создании сленговой, жаргонной и
другой разговорной аббревиатурной лексики» [Горшунов, 1993, с. 33]. Однако в нашем
случае реципиентами эргонимов-аббревиатур являются миллионы людей, поэтому
создатели названий отсылают нас к широко известным сокращениям.
Выбор слова, с которым совпадет аббревиатурное название по звучанию (и
написанию), по нашим наблюдениям, является сложной задачей. В наши дни
номинаторы всё чаще прибегают к советам рекламных агентств, придумывая названия
именно такого типа, ещё и потому, что последующая рекламная кампания строится на
этой аббревиатуре- символе. Например, на фасаде магазина «СОМ» нарисован сом.
Название рыбы было использовано, так как в магазине торгуют ваннами и мебелью для
ванных комнат, кафельной плиткой. Таким образом постулируется наличие
ассоциативной связи: сом - рыба - вода - ванная комната. В названии рекламного
агентства «КиТ» (по именам владельцев) делается ставка на то, что кит - крупное
морское млекопитающее, а данное рекламное агентство - это крупный, важный игрок
на рынке рекламных услуг. В данном названии также актуализируется переносное
значение слова «кит» - 'человек, на котором держится всё дело' (ср. зубр - 'об опытном
и ценном специалисте') [Ожегов Шведова, 1997, с. 275].
Эргоним «МАГ» ('Магазин автозапчастей гарантийных') как нельзя лучше
выполняет прагматическую функцию, поскольку в переносном значении маг - 'человек,
который всё может и умеет' [Ожегов Шведова, 1997, с. 337], подразумевается, что
работающие в магазине «маги» смогут найти любую запасную часть для любого
автомобиля.
Необходимо отметить также, что эргонимы-акронимы бывают неудачными:
например, название «МИФ» ('Московский инвестиционный фонд') ассоциируется с
мифом, то естьчем-то вымышленным, а эргоним «ДЖИП» ('Денежный жилищный
инвестиционный фонд') вызывает ассоциации с улучшением благосостояния скорее
учредителей, чем вкладчиков, которые придумали шутку о том, что «денежки,
вложенные в этот фонд, уедут на джипе, и их не догонишь». Таким образом, расчет
номинаторов на юмористический эффект, появляющийся при совпадении эргонима-
аббревиатуры и узуального слова, не всегда оправдан.

Актуализация ложных морфем как прием языковой игры

Актуализация ложных морфем - это прием языковой игры, при котором авторы
названия переосмысливают узуальные слова, как правило, не обладающие
экспрессивностью, закрепленной в языке, и создают номинацию, которая в силу своей
оригинальности обладает определенной долей экспрессивности. Так, например, в
названии фирмы «Тэкс-Стиль» выделена часть корня как отдельный компонент с
собственным лексическим значением. Ср.: аналогичное предприятие названо
«Стильтэкс» (части корня поменяли местами, за счет чего появилось дополнительное
значение и проявилась экспрессия перевертыша). Один из магазинов, в котором
продаются ткани, швейная фурнитура и пуговицы, наименован «Тюль - Пан». Это
название также представляет собой интересный случай актуализации ложных морфем.
Слово со значением «цветок» разбито на две части, каждая из которых имеет
отношение к швейной промышленности,
называя вид ткани: «тюль» + «пан» ('полиамидное трикотажное волокно').
 Один из магазинов постельных принадлежностей называется «Бель- Постель».
Название образовано сложением двух основ: белье + постель, части рифмуются. Как
видим, первая часть ориентирована на иностранное слово с положительной оценкой
(происходит актуализация фр. «belle» - 'изящный, красивый' и ит. «bel» - 'прекрасный'
[Крысин, 2000, с. 110]). Часто актуализация ложных морфем происходит за счет
использования графики другого языка. Это один из способов графической подачи
слова, данный приём реализуется только на вывеске, название регистрируется и
используется в документах в русском варианте: «Блинок», «Мастерок»,
«Фешенебельная кухня». Английская графема «ОК» со значением 'все в порядке, всё
хорошо' используется из-за созвучности русскому суффиксу «-ок» с уменьшительно-
ласкательным значением, например, блинок - это 'маленький блин' и 'хороший блин'
(если актуализируется значение английской графемы «ОК»); мастерок - 'род лопаточки,
которой наносят раствор штукатуры и каменщики' [Ожегов, Шведова, 1997, с. 345], и
'мастер, у которого всё хорошо'.
Анализ, представленный в данной работе, наводит на мысль о сходстве приёмов,
используемых при создании эргонимов, и приёмов, характерных для
постмодернистского дискурса как «субстанции^ сближающей язык и реальность»
[Лучинская 2002: 30]. Е.Н. Лучинская выделяет, например, в качестве параметров
постмодернистского дискурса двойное и множественное кодирование,
представляющее разные возможности понимания для разных субъектов восприятия,
иронический модус высказывания и языковую игру [там же]. Именно эти приёмы, по
нашему мнению, реализуются и при создании эргонимов. Таким образом, языковая
игра, которую используют в своих прагматических целях создатели названий, - это, до
некоторой степени, отражение постмодернистского дискурса, характерного для
искусства нашего времени.
Проанализированные выше примеры демонстрируют тенденцию «работать на
адресата», характерную для эргонимии современного Новосибирска. Следует сказать,
что 29% нашего материала — это аббревиатурные эргонимы, большая часть которых
(звуковые и буквенные) являются непонятными для жителей города. Как было указано
во II главе данного исследования, аббревиация остается актуальной для нашего города
на протяжении 87 лет. В связи с этим необходимо изучить особенности
функционирования эргонимов-аббревиатур, которые не входят в группу людической
аббревиации.

3.2.3,Особенности функционирования эргонимов-аббревиатур: синхронно-

диахронный аспект

Обратившись к вопросу функционирования как одному из значимых

прагматических начал аббревиатурных эргонимов, мы идем от современной специфики
названий городских объектов и особенностей их восприятия адресатом - к 30-м гг. XX
в., расширяя фактический материал за счет эргонимов произведений И. Ильфа и Е.
Петрова. Ретроспективный взгляд на жизнь эргонимических названий позволяет дать
более полную картину их коммуникативной природы и оценить прагматический
потенциал номинаций.

Интерпретации аббревиатурных названий городских объектов

г. Новосибирска

Синхронный срез 2001 - 2006 гг. дает следующую картину: у 100 % названий
государственных, административных, общественно-политических, промышленных,
научных, учебно-педагогических учреждений, предприятий и организаций существуют
аббревиатурные формы, которые в большинстве случаев заменяют полные: «НГПУ»,
«СибГУПС», «Главновосибирскстрой», «СибГУТИ» и другие.
В годы перестройки, при демократизации экономической жизни, возникло немало
новых банков и коммерческих организаций, и в этой области аббревиация очень
значима: около 50% от всех названий банков - аббревиатуры, например,
«НОМОСбанк», «Сыбакадембанк». В других
группах новосибирских эргонимов количество аббревиатур достигает 20%.
Д.А. Яловец-Коновалова пишет: «До 1985 г. названия предприятий возникали
автоматически: ЗИЛ, ЧТЗ, ЧМЗ, КамАЗ, БелАЗ. Подобные названия, представляющие
собой аббревиатуры, создавались по законам, сложившимся в СССР во времена
индустриальной революции, в эпоху первых пятилеток ЗО-х гг., и эта норма
словообразования казалась незыблемой и не нуждающейся в дополнительных
комментариях, и тем более - в усовершенствовании. Господство аббревиации как
основного способа создания новых номинаций в доперестроечное время объяснялось,
вероятно, тем фактом, что аббревиатура представляет собой наиболее лаконичную
форму кодирования развернутого понятия, структурирования окружающей
действительности» [Яловец-Коновалова, 1997, с. 16 - 17 (курсив наш. - H.H.)]. Таким
образом, антиномия «говорящий / слушающий» решалась в пользу говорящего.
Д.А. Яловец-Коновалова констатирует существование особого типа мышления -
аббревиатурного, то есть «мыслительной способности человека рефлексировать
аббревиатурные структуры языка» [Яловец-Коновалова, 1997, с. 17].
Наш анализ эргонимии г. Новосибирска позволяет говорить о том, что схема
создания новых номинаций отличалась удивительной простотой и универсальностью.
Практически любая аббревиатура включала в себя 3 компонента: указание на
географическое положение предприятия, вид выпускаемой продукции и форму
организации производства (комбинат, завод, объединение). В наши дни названия
учебных заведений создаются по похожей схеме: географическое положение, форма и
сфера деятельности, например, «НГПУ» ('Новосибирский государственный
педагогический университет'). Названия подразделений учебных заведений тоже
однотипны. Стремление охватить все сферы деятельности института приводит к
созданию неблагозвучных, непонятных аббревиатур: «ИМПИСР» ('Институт
молодёжной политики и социальной работы'), «НГУЭУ» ('Новосибирский
государственный университет экономики и управления'), «ИЭУиС» ('Институт
экономики, учёта и статистики'), «ИМОиП» ('Институт международных отношений и
права'), «ИГО» ('Институт гуманитарного образования').
По результатам эксперимента на свободные ассоциации, который проводился
среди студентов НГПУ, были сделаны следующие выводы по аббревиатурным
образованиям.I
1. Если информант знает расшифровку аббревиатуры, то название вызывает у него
ассоциации, связанные со сферой деятельности учреждения, («ИФМИП» -
'филология', «ИМПИСР» - 'политика').

I Подробное описание процедур эксперимента см. в III приложении.

134
2. Если информант не знает расшифровку, то он ассоциирует название с его
звуковым образом - актуализируется фоновая семантика [Журавлев, Павлюк, с. 1989]
(«ИРСО» - 'малосольные огурцы, солнце, река'; «ИФМИП» - 'цветы, география, пудра,
варенье'; «ИМПИСР» - 'что-то кислое, старое, коммунизм, неудача, сера').
3. Неблагозвучные аббревиатуры вызывают негативные ассоциации. Например,
«ИМПИСР» - 'неудача'.
4. В повседневной практике респонденты редко пользуются аббревиатурами, часто
- полными вариантами первых слов названия: «ИФМИП» - 'институт филологии',
«ИРСО» - 'институт рекламы', «ИМПИСР» - 'институт молодежной политики'.
Интересными примерами являются судьбы названий Новосибирского
государственного архитектурно- строительного университета («НГАСУ») и
Новосибирского государственного технического университета («Я/ТУ»). Новое
название архитектурно- строительного университета («НГАСУ») не прижилось, вместо
него употребляется старое - «Сыбстрин» ('Сибирский строительный институт'),
причем употребление эргонима «Сыбстрин» мы наблюдаем не только в разговорной
речи, но и в официальных справочниках. Старое название технического университета
(«НЭТИ») употребляется наравне с новым («Я/ТУ»).
5. Аббревиатурные названия предназначены, скорее, для разного рода документов,
хотя и здесь мы встречаем расшифровку имени непосредственно за аббревиатурой или
перед ней, например, ГОУ ВПО «НГТУ» («Новосибирский государственный
технический университет») гарантирует» (из договора).

Результаты исследования свидетельствуют, что аббревиатурные эргонимы

семантически полноценны только для номинатора и узкого круга людей, которые
владеют информацией о расшифровке названий, являются носителями «мысленного
досье» (понятие А.Д. Шмелёва) на эти онимы. У реципиентов аббревиатурные
эргонимы вызывают незапланированные ассоциации, поскольку они непонятны
вследствие отсутствия узуализации в русском языке. Например, эргоним «Юрэкс»
('Юридическая экспертиза') вызвал более 50 % негативных ассоциаций типа
'дворняжка', 'что-то собачье', 'собачья контора'. «Техносерв» вызвало уничижительные
ассоциации, так как в позиции абсолютного конца слова практически не звучит
нейтрализованная фонема «в» после сонорного» [Яловец-Коновалова, 1997, с. 17].

Вполне естественно, что в условиях отсутствия реальной конкуренции между

предприятиями мало кого из руководителей волновала проблема оригинальности
названий. Однако анализ эргонимии нашего города показывает, что и в современных
условиях становления рыночной экономики и жесткой конкурентной борьбы
существуют предприятия и организации, именуя которые адресант следует
традиционной схеме, не учитывая интересы адресата. Так создаются неблагозвучные,
тяжеловесные, трудные для произношения и понимания аббревиатуры. Вопрос о
выходе из сложившейся ситуации остаётся дискуссионным. Как один из вариантов
наименования, например, высших учебных заведений можно рассматривать
присуждение им имени заслуженных деятелей. Однако такой вариант не всегда служит
индивидуализации учреждения, например, «НГК им. М.И. Глинки» ('Новосибирская
государственная консерватория им. М.И. Глинки' и 'Новгородская государственная
консерватория им. М.И. Глинки').
Разнообразие интерпретаций городских названий можно соотнести и с
обращением к художественному тексту, особенно того времени, когда аббревиация как
часть советского НОВОЯЗА [Алексеев 1968, с. 66 - 68] была широко распространена
(например, в произведениях И. Ильфа и Е. Петрова). Это дает возможность учесть и
диахронический аспект индивидуально- авторской (включая и рефлексии персонажей)
характеристики обновляющейся эргонимии.

Особенности литературно-художественной интерпретации аббревиатурных

эргонимов в произведениях И. Ильфа и Е. Петрова
Как показал анализ, способом образования эргонимов, не теряющим своей
актуальности, остается аббревиация. Представляется важным сопоставить
функциональные особенности эргонимов-аббревиатур на протяжении XX века. При
анализе синхронного среза эргонимии города оценить эффективность заочной
(отсроченной) эргонимической коммуникации позволяют экстралингвистические
методы, такие как социологический опрос, моделирование номинаций. Есть
возможность интервьюировать номинаторов и прояснить их интенции, критерии
выбора названия в каждом случае, определить приоритетные функции названий.
Адресаты эргонимической номинации также доступны. Однако и при изучении этого
пласта лексики в диахронии есть возможность анализа понимания названий, их
интерпретации. По нашему мнению, материалом для такого исследования могут
послужить художественные произведения определённого периода, газетные и
журнальные статьи (таким образом можно анализировать отношение интерпретаторов
определенного периода к названиям).
В нашем случае в роли интерпретаторов выступают герои художественных
произведений. Вся совокупность литературных ИС, созданных воображением писателя
и включенных им в текст художественного произведения, изучается в литературной
ономастике. «Нереальная, вымышленная ономастика представляет собой ещё один
ярус, ещё одну знаковую систему, созданную по моделям реальной ономастики из
материала имён нарицательных», - отмечает A.B. Суперанская [Суперанская, 2002, с.
6.]. Таким образом, следует разграничить реальных и ирреальных интерпретаторов.
В качестве материала были выбраны произведения И.Ильфа и Е. Петрова по ряду
причин.
1. Произведения этих авторов характеризует предельное внимание к ономастической
лексике вообще и к эргонимике в частности. Посредством эргонимов авторы
вербализуют, осваивают художественное пространство, создают виртуальные города
(Старгород в романе «12 стульев» и Арбатов в «Золотом телёнке») и населяют эти
города людьми: работниками «Ггркулеса» и железнодорожного кооператива «Липеец»,
посетителями парикмахерской «Пьер и Константин» и клиентами номеров «Ливадия»,
ведь за каждым эргонимом стоит и коллектив людей. Главные герои романов И. Ильфа
и Е. Петрова, как правило, «люди вольные», то есть не относящиеся ни к какому
коллективу, организации, тем они и интересны авторам и читателю. Авторы
противопоставляют «вольных» героев обычным людям, которые вынуждены
находиться на службе с 9 до 5.
2. Авторы и герои произведений так или иначе выражают своё отношение к названиям.
3. Значительное количество эргонимов в текстах «Золотого телёнка» и «Двенадцати
стульев» (больше 50 единиц в каждом романе) даёт богатый материал для
исследования.
4. Репортёрская точность И.Ильфа и Е. Петрова в изображении деталей быта того
времени и их широкий кругозор (одесситы, они являлись носителями южнорусской
культуры, жили в Москве и объездили всю страну во время командировок) позволяют
считать этих авторов знатоками ономастики данного исторического периода (об этом
пишут многие исследователи творчества писателей [Старков, 1963, с.66 - 67; Яновская,
1963. 99; Вулис, 1968, с. 18; Паперный, 1987, с. 10-12]).
5. По словам исследовательницы стилистики произведений И.Ильфа и Е. Петрова Н.А.
Купиной, игра с собственными именами - идиостилевая черта романа" 12 стульев":
«Свободная фантазия авторов, выступающих часто "в роли создателей" собственных
имен, веселых номинаторов, позволяет им перетасовывать улицы различных городов,
переносить топоним из одного пространства в другое, составлять одно собственное
имя из реально бытующих разных наименований. Шутки, розыгрыши, оксюмороны,
каламбуры с использованием имен собственных обнаруживают их ведущую роль в
реализации авторской картины мира» [Купина, 2001, электронный документ]. Добавим
пример: Остап Бендер в романе «Золотой телёнок» образует экклезионим: «Из
церковного подвала несло холодом, бил оттуда кислый винный запах. Там, как видно,
хранился картофель. -Храм спаса на картошке, - негромко сказал пешеход».
Из всего огромного разнообразия эргонимов И. Ильфа и Е. Петрова мы выбрали
аббревиатуры, поскольку именно к ним у нас особый интерес. Анализ эргонимической
системы г. Новониколаевска 30 -х годов XX века показал значимость именно этого
способа образования (что и не удивительно).
Рассмотрим, как интерпретируются аббревиатурные и сложносокращенные
названия в художественных текстах, которые создавались в 20-х - 30-х гг. XX века и
являлись непосредственной реакцией на распространение аббревиатурных
наименований. Важно заметить, что рассматриваемые нами произведения имеют ярко
выраженный модус пародийности. Стратегии наименования диктуются пародийными
условиями ситуации. Романы и рассказы свидетельствуют о том, что И. Ильф и Е.
Петров высмеивают тенденцию к злоупотреблению сложносокращенными
наименованиями и аббревиатурами. Как пишет H.A. Купина, они «подчеркивают их
неэстетичность, грамматическую ущербность, семантическую недостаточность,
претенциозность. Сложносокращенные единицы определяют зоны влияния в городе:
Старгуброзыск, Старсобес, Старгубстрах, Стардетком, Старкомхоз и др. Предъявление
сложносокращенного собственного имени общественности сопровождается
официальными государственными символами, которые в изображении авторов лишь
оттеняют бессмысленность соответствующей советской организации:

Подле красивого двухэтажного особняка N 28 с вывеской

СССР, РСФСР
2-й ДОМ СОЦИАЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ
СТАРГУБСТРАХА

молодой человек остановился...

Монументальность учреждения оказывается лишь видимой: за вывеской

скрываются "казенные постели с одеялами, на которых было написано "Ноги" ... <...>
меблировка, состоявшая исключительно из садовых скамеек, привезенных с
Александровского, ныне Пролетарских субботников, бульвара...". Выясняется, что
"завхоз 2-го дома Старсобеса был застенчивый ворюга". Контексты, как видим, входят
в противоречие с назначением организации собес - 'социальное обеспечение, отдел
социального обеспечения', название которой в соответствии с официальными
предписаниями должно восприниматься гражданами как идеологический символ».

Аббревиатурные названия в произведениях И. Ильфа и Е.Петрова характеризуются

как непонятные, неблагозвучные, даже вызывающие. Этой теме посвящен рассказ 1932
г. «КЛООП», герои которого зевака и лентяй безуспешно пытаются понять, что
обозначает эта аббревиатура, мало того, ни один из работников этого «Клоопа», от
швейцарихи до председателя, так и не
139

смог приоткрыть завесу «тайны названия». Даже гадание по буквам не дало никаких
результатов: «В самом деле, давайте по буквам. Клооп. Кооперативно-лесо... Нет,
лес нет... Попробуем иначе. Кооперативно- лакокрасочное общество... А второе «о»
почему? Сейчас, подождите... Кооперативно-лихоимочное...
-Или кустарное?

-Да, кустарно-лихоимочное ... Впрочем, позвольте, получается какая-то чушь.

Давайте систематизировать»

Варианты, предлагаемые героями, так же нелепы, неблагозвучны, как и само

название, в тоже время они стандартны: если в аббревиатуре первая буква «К», то,
скорее всего, речь идёт о кооперативе, это известно всем участникам дискуссии. В уста
героев рассказа авторы вложили такие характеристики названия «КЛООП», как
«вызывающее» и «звучное»: «- Нет, вы поймите! Клооп! Это меня мучит второй год.
Чем могут заниматься люди в учреждении под таким вызывающим названием? Что
они делают?». «— Клооп? - повторил председатель звучно». Почему же герой считает
название вызывающим? Толковый словарь определяет слово «вызывающий» так:
«содержащий в себе вызов (в 3 знач. 'выраженное словами, поступками, взглядом
желание вступить в борьбу, спор', обращающий на себя внимание дерзостью,
несоответствием приличию' [Ожегов, Шведова, 1997, с. 112].
В первую очередь внимание привлекает звуковая форма слова - зияние гласных, не
характерное для русского языка, создаёт эффект пустоты, звук чего-то лопнувшего
(может быть, раздавленного клопа?); глухие согласные усиливают этот эффект
(заднеязычные и губные считаются «темными звуками» - А.П. Журавлев), что
отражает сущность учреждения, в котором ничем не занимаются. Попутно заметим,
что той же теме посвящена статья И.Ильфа и Е.Петрова «Кооп-генералы»: «Давно
пора дать некоторым учреждениям их настоящие имена.
Что, например, значит такое название:

,
«Правление Транспортного Потребительского Общества Казанской лсел. дороги». Ничего за
этим названием нет и само название обманное. По справедливости это
учреждение должно носить такой титул: «Общество транспортных
бюрократов под названием: «Мне всё равно. Лопайте, что хотите».
Есть ещё на свете и «Раменское общество потребителей». И у этого общества
название фальшивое. Ничего оно для потребителей не делает, и делать не хочет.
Настоящее название этому обществу должно быть совсем другое: «Содружество
чинуш и лентяев».
И.Ильф и Е.Петров настойчиво повторяют мысль о том, что эргоним должен отражать
суть предприятия, давать представление о сфере его деятельности.

Рассмотрим контекст из романа «Золотой телёнок»: «Фёдор Никитич

Хворобьев был монархистом и ненавидел советскую власть. Эта власть была ему
противна. Он, когда-то попечитель учебного округа, принуждён был служить
заведующим методологическо-педагогическим сектором местного Пролеткульта.
Это вызывало в нём отвращение.

До самого конца своей службы он не знал, как расшифровать слово

«Пролеткульт», и от этого он презирал его ещё больше».
Таким образом, аббревиатурные и сложносокращенные названия стали
признаками неудачного словотворчества в области эргонимии при новом строе, как и
сам строй, были не поняты и не приняты героями И. Ильфа и Е. Петрова.

Рассмотрим следующий контекст из «12 стульев»: «Обменявшись

приветствиями, соседи заговорили о деле, занимавшем весь Старгород.

-До чего дожились, - иронически сказал Полесов, - вчера весь город обегал,
плашек три восьмых дюйма достать не мог. Нету. Нет! А трамвай собираются
пускать.

Елена Станиславовна, имевшая о плашках три восьмых дюйма такое же

представление, какое имеет о сельском хозяйстве слушательница хореографических
курсов имени Леонардо да Винчи, предполагающая, что творог добывают из
вареников, всё же посочувствовала:
- Какие теперь магазины! Теперь только очереди, а магазинов нет. И названия
у этих магазинов самые ужасные. Старгико!...
- Нет, знаете, Елена Станиславовна, это ещё что! У них четыре мотора
«Всеобщей Электрической Компании» остались. Ну, эти кое-как пойдут, хотя
кузова такой хлам! <...> А остальные моторы - харьковская работа. Сплошной
госпромцветмет. Версты не протянут...))
Герои характеризуют новые (послереволюционные) сложносокращённые
названия как ужасные потому, что для них это всё знаки нового времени, времени,
которое не принесло собеседникам ничего хорошего. Интересно и то, как И.Ильф и Е.
Петров изображают два типа интерпретаторов эргонимов: для Елены Станиславовны
Боур важно звучание названия, оно должно быть красивым (в её понимании), она
относится к «реципиентам-эстетам», а Виктор Михайлович Полесов - реалист, для
него важно то, как продукция фирмы работает: если продукция качественная, то и
предприятие хорошее и название его гоже хорошо. Авторы дают нам возможность
судить об отрицательной рефлексии на новообразования- монстры, которые
раздражают одних и смешит других.
Мы рассмотрели отношение к аббревиатурным и сложносокращённым
названиям героев И.Ильфа и Е.Петрова и можем сделать вывод о том, что для них эти
названия являются символами эпохи «социализма», поэтому они ужасны для Елены
Станиславовны и вызывающи для героя рассказа «КЛООП».
Можно говорить о том, что И.Ильф и Е.Петров пародируют засилье
официально-делового стиля и иронизируют над номинаторами и реципиентами
названий.

Негативное отношение к эргонимическим аббревиатурным названиям, ставшим

предметом пародии в произведениях И. Ильфа и Е.Петрова,
142

характерно и для наших современников. Доказательством этому служат результаты

нашего ассоциативного эксперимента с аббревиатурными названиями вузов и их
подразделений и анкетирования жителей Новосибирска.
 Приведённый выше анализ позволяет говорить о том, что за 70 - 80 лет требования
адресата эргонимической номинации к названиям не изменились: использование
наименований, созданных путём механического сложения основ, неблагозвучных
аббревиатур, с учетом только номинативной функции, пренебрежение реципиентом
(что стало предметом пародии И. Ильфа и Е. Петрова) ведёт к неприятию названий и
провалу коммуникации с участием эргонимов. Подобные наименования проигрывают
конкурентную борьбу и в наши дни вытесняются названиями, «работающими на
клиента»; как правило, это эргонимы с большой долей экспрессии.
Однако нельзя не согласиться и с тем, что существование аббревиатурных и
сложносокращенных эргонимов является объективной закономерностью, эта удобная и
проверенная временем схема создания названий, возникшая сразу после революции,
была и будет актуальной [Алексеев, 1968, с. 82].
Результаты изучения особенностей структуры, семантики и функционирования
эргонимов, представленные в нашем исследовании, доказывают коммуникативную
значимость названий городских объектов. На этом основании может быть выделен и
описан коммуникативный аспект эргонимии, который нельзя полностью отделить от
прагматического аспекта и «связывающего» их интерпретационного подхода.

3.3. Коммуникативный аспект эргонимии

Изучать эргоним как единицу коммуникации стали сравнительно недавно. Первым

этапом работы по этой проблеме стало рассмотрение имен собственных как единиц,
которые формируют в ономасиологическом
143

пространстве глобальный гипертекст. Этот текст имеет своего автора, адресата,

коммуникативные задачи и стилистику. Это направление отражено в работах J1.M.
Щетинина - на материале антропонимов, P.A. Агеева [1980] - на материале
гидронимов и E.J1. Березович [1989] - на материале топонимов. Фактически к
признанию существования урбанимического гипертекста приходит М.В.
Голомидова [1995].
 Вопрос о текстовой природе самих эргонимов, а не их совокупности, впервые
поставила исследовательница из Екатеринбурга Д.А. Яловец- Коновалова [Яловец-
Коновалова, 1997].
Текстовая природа названий городских объектов была подтверждена
результатами нашего экспериментального моделирования номинаций предприятий
по заданным параметрам: в акте номинации происходит свертывание высказывания
(пропозиции): например, давая название английскому разговорному клубу «SOS»,
номинаторы идут от «Мы научим тебя говорить по-английски», «Познай науку
говорения» - «Science of speaking» (наука говорения) окончательный вариант в виде
аббревиатуры «SOS».
Традиционно выделяют 4 элемента коммуникации, это участники, ситуация
общения, содержание сообщения и средства коммуникации.
Рассмотрим особенности этих элементов эргонимической коммуникации.
1. Участниками коммуникации являются номинатор и реципиент названия. В г.
Новосибирске в качестве номинаторов выступают сотрудники многочисленных
рекламных агентств, нередко не имеющие специальной подготовки, но чаще всего
это сами владельцы, не всегда достигшие достаточно высокого культурного уровня.
В результате г. Новосибирск тонет в море ни о чем не говорящих названий типа
"Эверест"; непонятных многим иноязычных слов («Сэлдом» - англ. 'редко') или
аббревиатур (предприятие

«Адрем», Торговый дом «СТД», муниципальное предприятие «АТХ ГЗО», фирма

«Meomuda» -'мебель от и до').

Будучи частью массовой коммуникации, эргоним адресован большому количеству

людей. Посыл номинатора формулируется и фиксируется в акте номинации.
2. Спецификой ситуации общения посредством эргонимов является то, что это
заочная и отсроченная коммуникация, обратная связь выражается в поведении людей,
их реакции.
3. Эргоним содержит сжатый посыл номинатора. Например, юридическая
фирма «Адвокат»: «В нашей фирме вы найдёте Вашего адвоката»; эргонимы «Мама,
не горюй!», «Загляни на огонёк!», «Приходите до ночи!», «Бегом к нам!» говорят сами
за себя.

4. К средствам эргонимической коммуникации можно отнести вывески,

рекламные щиты, содержащие эргонимы, и рекламные объявления. Обратимся к
особенностям интерпретации эргонимов со стороны пользователей-адресатов,
представив результаты анкетирования.

3.3.1. Анализ результатов анкетирования жителей г. Новосибирска

В течение двух лет проводилось анкетирование жителей

г. Новосибирска с целью выяснения вариантов интерпретации названий
респондентами и пополнения картотеки. Данный метод был выбран, поскольку:
а) он позволяет охватить большое число респондентов;
б) дает возможность не устанавливать временной лимит (у респондентов достаточно
времени для обдумывания ответов);
в) позволяет учитывать возрастные и тендерные факторы, сферу деятельности
респондентов.
Методологической основой анкетирования стали работы о способах проведения
лингвистических и социолингвистических экспериментов [Звегинцев, 1968; Степанов,
2003; Белоусов, 2005; Методы лингвистических исследований, 2005]. В числе прочих в
анкете поднимался и вопрос о
неудачных, на взгляд информантов, названиях. Получено более 100 анкет. Список
неудачных названий содержит 110 эргонимов 1. Возник закономерный вопрос о
выявлении общих характеристик неудачных названий, того, какие
коммуникативные стратегии приводят к неудаче, провалу, отсутствию
взаимопонимания между номинатором и адресатом. Основным критерием того, что
акт эргонимической коммуникации состоялся, является то, что посредством
названия реципиент максимально полно воспринял посыл номинатора (то, что
было свёрнуто в акте номинации, легко и полно расшифровывается,
разворачивается реципиентом). Например, магазин «Молодёжка» ('Мы торгуем
одеждой для молодых').
Респондентами стали жители Новосибирска (100 человек, согласившихся
ответить на вопросы анкеты): 80 женщин и 20 мужчин в возрасте от 17 до 65 лет;
сфера деятельности респондентов: студенты - 63; аспиранты - 3; преподаватели - 5;
инженеры - 8; экономисты, бухгалтеры - 8; работники торговли - 6;
администраторы - 5; водитель - 1; оператор - 1; эксперт - 1; рекламист - 1;
домохозяйка - 1.
I. Ответы на вопросы представлены в таблице
Вопрос анкеты Количество респондентов,
отметивших этот пункт

1. а) Хорошее название очень важно для 99

любой организации.

б) Название - это все! 3

в) Название не имеет значения. 2

г) Очень трудно придумать хорошее 82

название.

д) Легко придумать хорошее название.

2. Название должно: 84
 а) быть оригинальным;

б) соответствовать роду деятельности 77

фирмы;

в) вызывать положительные ассоциации; 82

г) выражать национальный колорит;

д) указывать на имя собственника; 7

1
Результаты анкетирования представлены во II приложении.

146

е) красиво звучать; 28

Вопрос анкеты Количество респондентов,

отметивших этот пункт

ж) быть понятным; 78

з) привлекать внимание. 80

3. Название, в первую очередь, должно 80

нравиться: а) клиентам;

б) работникам учреждения; 32
в) представителям органов государственной 3
регистрации.

II. Жители г. Новосибирска почти единогласно оценили удачность городских названий

на «удовлетворительно» (4 респондента поставили «2»).

Полные списки удачных и неудачных, по мнению респондентов, названий

находятся во II приложении.
Результаты свидетельствуют о том, что наиболее важными характеристиками
названия являются: соответствие профилю работы предприятия и оригинальность.
Среди неудачных названий лидируют личные женские имена и их вариации:
«Светлана», «Настенька», «Марина», «Аннушка» (2 упоминания), «Наталья»,
«Татьяна», «ТаТа». Неудачными, по мнению новосибирцев, являются названия,
которые не соответствуют роду деятельности предприятия («Ёжик» (Интернет-
клуб), «Сокол» (продмаг), «Алкомаркет» (мебельный магазин), «Борнео», «Догма»
(магазины продуктов), «Ггфест» (ортопедическая клиника)) и вызывают
негативные ассоциации («Космея» (салон красоты), «Харакири» (кафе), «Инцест»,
«Тарантул» (кафе), «Дежавю» (кафе), «Невада» (парикмахерская), «Утопия»
(сауна), «Динамострой»).
Неблагозвучные, непонятные аббревиатуры часто упоминаются как неудачные
названия: «СибЗНИЭТ», «Тяжстанкогидропресс», «НДРРМ».
III. В анкете информантам предлагалось придумать названия для ряда
предприятий и учреждений, однако многие из зафиксированных названий уже
существуют в г. Новосибирске. Были предложены следующие названия:

1) аптеки, находящиеся в центре города: «Доктор Мом»; «Не болей», «Моя

Аптека»', «Центральная аптека»', «36,7»; «Доктор +»; «Гиппократ»; «Эскулап»;
«Айболит» (3 упоминания); «Не болеть»', «Лавка здоровья»; «Будьте здоровы!» (4
упоминания.); «Пилюлькин и К"»; «МЦ» ('Медицинский центр'); «25 часов»; «Аура
здоровья»; «Аптека №1»; «На здоровье»; «Здоровье» (2 упоминания); «Формула
здоровья»; «Ваше здоровье»; «Ромашка», «Тонус»; «Пилюлькин»; «Старый
аптекарь»; «Фармацевт»; «Парацельс»; «03»; «У сердца»; «Фармацеус»;

2) аптеки, находящиеся на окраине: «Подлечись»; «За здоровьем»; «Лучше не

болей!»; «Будьте здоровы!» (3 упоминания,), «Будь здоров!» (3 упоминания,); «Скорая
помощь»; «Когда не дождешься скорую»; «Айболит» (3 упоминания,) и <<Доктор
Айболит» (2 упоминания,); «Аптека № ...»; «Для Вас»; «Касторкин и К»; «Аптека на
(название улицы)»; «Лавка Айболита»; «Аптечка»; «Не чихай!»; «Лекарь»; «Залог
здоровья»; «Бабушка Агафья»; «Знахарь»; «Неотложка»; «Муниципальная аптека №
27»; «Не болей!» (3 упоминания); «Последняя помощь»;

3) фирмы, торгующие продовольственными товарами: «Частый гость»; «Ням-

ням»; «Смак»; «Продмаг»; «Руспродукт»; «Мир Вашего дома»; «Юбилейный»; «Для
дома»; «Гурман»; «Вкусно!»; «Все для Вас»; «Семейный»; «Помоги себе»;
«Подорожник»; «Аквариус»; «На здоровье»; «Промхолд»; «Скатерть-самобранка» (2
упоминания,); «Галчонок»; «Вкусняшка»; «Привоз» (2 упоминания,); «Вкусный мир»;
«Искусный стол»; «Рог изобилия»; «Обжорка»; «Хоз. товары Сибири»; «Найдете,
что хотите»; «Витязь»; «Домашний»; «Солнечный»; «Колбаска»;

4) хор мальчиков: «Соловьиный звон»; «Петушки»; «Поющие рты»; «Унисон»;

«Птенцы»; «Хор им. Робертино Лоретти»; «Скворчата»; «Орлы»; «Бригада»;
«Кузнечики»; «Нота»; «Зайчики»; «Сверчки»; «Соловейчики»; «Фа-соль-ка»;
«Потомки Баскова»; «Голос ангелов»; «Зайки-попрыгайки»; «Юниор»; «Золотые
голоса»; «Сибирские соловьи»; «Boys»; «Соловушки»; «Солнышко»; «Гладиолус»;
5) библиотеки: «Книгочей»; «Имени Чехова»; «Имени Пушкина»; «Литера»;
«Знайка»; «Знание»; «Имени Даля»; «Почитай-ка»; «Самый умный»;
«Знаниехранилище»; «Библиомания»; «Мир читателя»; «Мир книги»; «Достоевский-
клаб»; «Просвещение»; «Книжка»; «Книжный мир»; «Дворец книги»; «Мир знаний»;
«Мудрость»; «Тишина»; «Извилины»; «Переплёт»;

6) клуб «Для тех, кому за 30»: «Вспомним старое»; «Последний шанс»; «Пенсия for
ever»; «За 30»; «Всё еще впереди»; «В поисках утраченного»; «Года — не преграда»;
«Вспомним молодость»; «Морячок»; «Друзья старшего брата»; «Сделано в СССР»;
«Юнцы»; «18 снова мне»; «Лучшее, конечно, впереди»; «Жизнь прекрасна»; «Это
было 30 лет назад»; «Юность»; «Аэроплан»; «Мираж»; «Люди взрослые»;
«Бальзаковский возраст»; «Шанс»; «Ты жива ещё, моя старушка»; «Серьезный
возраст»; «Тряхнем стариной»; «Зрелость»; «Ностальжи»; «Рассвет»; «Рандеву»;
«Кооператив»; «Счастливый случай»; «Мы вместе»;

7) крупная международная компания: «Звёздная корпорация»; «Виноконцерн»;

«Глобал Систем»; «СВ-холдинг»; «Транс...»; «Лее»; «Везде и всюду»;
«Содружество»; «Яблоко»; «Энтерпрайз»; «Интерсибмаркет»; «Транс-нефть»;
«Lifeline»; «Мега партнер»; «МКИР»; «RIR»; «ABC company»; «International
company»; «Крутизна»; «CUY company»; «Интернешинал»; «Аэроволны»;
«Евростарт»; «Альфа»; «Успех»; «ВТ1»; «МеждуНар»; «Гарант»; «Звёздная
корпорация»;

8) команды КВН: «Палата № б»; «С нами веселей»; «Дурь»; «Улёт»; «NewSib»;

«Клоуны»; «Чиз-з-з!»; «Баксы»; «Перлы»; «Каламбурина»; «Соня и К?»; «Пок»;
«Сибирские огурцы»; «Generation «Смех»; «Сибирские язвы»; «Ха-Ха»; «Ландыш»;
«МКИР»; «Сторож (сто рож)»; «Лучшие шутки»; «Сибирская шутка»; «Дежурные
шутки»; «Парни на выданье»; «Весельчаки»; «Богатыри»; «Свирепые зайцы»;
«Гвозди»; «Новый пингвин»; «Шумим, братец, шумим ...»; «31 марта»; «32 марта»;
«Нерадивые студенты»; «Новые сибиряки»; «Неуловимые»; «Хохотухи»; «С шуткой
везде», «Наследники Остапа Бендера»; « Чук и Гек»;

9) волейбольные команды: «Эдельвейс»; «Быстрее. Выше. Сильнее»; «Пульс»;

«Виктория»; «Сибирь»; «Побеждающие»; «Аванта»; «Локомотив»; «Астероид»;
«Гермес» (2 упоминания); «Вперед!»; «Бегунчики-попрыгунчики»; «Неваляшка»;
«Горячие парни»; «Глория»; «Победоносцы»; «Кибальчиши»; «Мешки»;
«Победители»; «Самые, самые»; «Скорость»; «Небоскрёб»; «Аут»; «Рука-мяч»;
«Прыгуны»; «Голд Бол»; «Стрела».

IV. Какое предприятие, организация, заведение может быть названо следующим

образом:

1) «Уют»: химчистка, прачечная, мебельный магазин (19); бар; хозяйственный

магазин; домашние товары (23); магазин; магазин светильников; универсальный
магазин; кафе; предприятие бытового обслуживания;

2) «Престиж»: турбюро; магазин косметики; салон красоты; парикмахерская; бутик;

магазин деловой одежды (15); ювелирный магазин; техника; спортивный клуб; салон
дорогой мужской одежды;

3) «BEST»: магазин одежды; спортклуб; турбюро; аудио- и видео техника;

компьютерная фирма; клуб любителей кошек;

4) «ВЕЛКОМ»: придорожное кафе; фитнесс-центр; бюро путешествий; сервисная

служба; ночной клуб; косметический салон;
5) «НГК»: учебное заведение; Новосибирский городской крематорий; Новосибирская
геологическая компания; гос. учреждение (секретное) Новосибирская газовая
компания; банк; Новосибирский геодезический колледж;

6) «Татьяна»: салон красоты; свадебный салон; цветочный салон;

7) «Золотой фрегат»: игорный дом; кондитерские изделия; ювелирный салон;

ресторан (на набережной); бар; большой магазин; кафе на теплоходе; яхт клуб;

8) «Сорока»: магазин; школа журналистов; детский клуб; супермаркет;

9) «Иппокрена»: казино; квартиры в ипотеку; частная клиника; игровой

клуб; банк; литературный клуб; «дурдом».

Приведенные выше данные свидетельствуют о большом творческом потенциале
жителей г. Новосибирска в области эргонимии. Номинации, созданные нашими
информантами, отражают как тенденцию учитывать традиции при именовании
городского объекта (например, женские имена в названиях предприятий сферы услуг,
ориентированных на женщин- потребителей: салон красоты «Татьяна»), так и
современную тенденцию привносить новизну, используя оригинальные, нетипичные
названия (аптеки'.«Пилюлькин», «Касторкин и К0»; «Не чихай!»; фирмы «Найдете то,
что хотите»; библиотеки; «Тишина»; «Извилины»). Нашим номинаторам не удалось
избежать двусмысленности: крупная международная компании «Междунар»
(от'международный'). Интересное преломление в номинациях имеет образ библиотеки
- это не механическое собрание книг известных писателей, а кладезь знаний: «Самый
умный»; «Знаниехранилище»; «Просвещение»; «Мир знаний»; «Мудрость»;
«Извилины».
Наши данные заставляют ещё раз задуматься об условности номинаций городских
объектов, например, название «Уют», по мнению информантов, подходит как
учреждениям сферы услуг, так и торговым предприятиям; непонятное многим
«Иппокрена» ('муза поэзии, являющаяся в образе крылатого коня') могло бы именовать
как банк и клинику, так и развлекательное учреждение.
Результаты анкетирования подтверждают тезис об индивидуальности интерпретации
названий городских объектов. Одни и те же эргонимы отнесены разными
информантами к удачным и неудачным: кафе «Бегемот» (положительное отношение к
этому названию выразили молодые люди, отрицательное - люди старшего возраста).
Мы считаем, что при всей субъективности интерпретаций названий существуют
факторы (языковые и экстралингвистические), которые обусловливают успешность
или неуспешность эргонима в речевой ситуации города. В связи с этим представляется
важным выявить помехи, мешающие продуктивной коммуникации.

3.3.2. Анализ помех коммуникации с участием эргонимов

В изучении непродуктивной коммуникации мы опираемся на работы

Е.А. Земской, О.Н. Ермаковой [1993], С.Г. Ильенко [1996] и М.Я. Дымарского [1996].
В работе Е.А. Земской и О.Н. Ермаковой [1993] под коммуникативной неудачей
понимается коммуникативное рассогласование, которое вызвало полное или частичное
непонимание партнером семантического и прагматического содержания, то есть
неосуществленное или не полностью осуществленное коммуникативное намерение
говорящего. В вышеназванном исследовании речь также идет о лингвистических
шпильках, неудачах, помехах, случаях, лежащих в области непродуктивной
коммуникации, но лишь иногда способствующих возникновению конфликта.
Понятие непродуктивной коммуникации дополняется С.Г. Ильенко [1996], которая
под коммуникативной помехой понимает случаи полного или частичного непонимания
сказанного, которое провоцируется неадекватной трактовкой языкового знака со
стороны говорящего и слушающего. Это происходит из-за свойств языковой системы,
провоцирующих именно помехи в осуществлении однозначного осмысления
языкового знака говорящим и слушающим. Среди причин подобных языковых помех
автор указывает следующие:
1) динамичность языковых единиц,
2) многозначность языковых единиц,
3) вариативность речевых и текстовых реализаций лингвистических единиц,
4) различия в последствиях лексико-грамматической координации.
Мы считаем, что взаимопониманию коммуникантов - участников эргонимической
коммуникации могут мешать коммуникативные помехи (в понимании С.Г. Ильенко).
Очень условно коммуникативные помехи могут быть квалифицированны как
связанные с «планом содержания» и «планом выражения» эргонима.
К помехам «плана выражения» относится использование аббревиатур и графики
других языков, иноязычные вкрапления, в том числе и транслитерации.
1. Аббревиатуры
Неблагозвучные, непонятные аббревиатуры часто упоминаются как неудачные
названия: «СибЗНИЭТ», «Тяжстанкогидропресс», «НДРРМ». Неверный расчет на
сформированное аббревиатурное мышление реципиента: например, речь конферансье
на детском празднике: «А теперь поблагодарим за доставленное удовольствие хор
НЖБК № 4» - и всё удовольствие от исполнения тает.
Мы уже говорили о современной тенденции составлять акронимы. Но не каждый
опыт является успешным: «ГОРИ» (Городская общественная организация
реабилитации инвалидов), «ДЖИП» (денежный инвестиционный паевой фонд), «ИГО»
(Институт гуманитарного образования), «МИФ» (Московский инвестиционный фонд).
Созвучные лексемы-полисеманты актуализируют в сознании реципиентов ряд
незапланированных ассоциаций: к чему, например, призывают создатели названия
«ГОРИ» своих подопечных-инвалидов: 'гореть идеей (замыслом, желанием)', 'гореть от
огня или стыда', или 'быть в жару'?
2. Транслитерации
Если название обращено к лицам, владеющим иностранными языками, то они
понимают транслитерации, но не принимают такого способа написания (лучше
написать на английском, немецком, французском); для тех, кто не знает языков,
названия не информативны: бутик «Вумэн», магазин «Лэди макси мэн», фирма
«Интерпрайд», кафе «Флауэр», научно- производственный центр «Белком»,
образовательный центр «Респект», компания «Кей Си Групп» (Труппа ключевых
систем').
 Иноязычные вкрапления, безусловно, являются культурным символом той страны,
язык которой используется, но они не передают посыл номинатора полностью:
например, если не знать значение англ. Women — 'женщиньГ, то непонятно, что бутик
«Вумэн» торгует именно женской одеждой. Ср. «Citysuit» (англ. 'городской костюм'),
блинная «Bliss» (англ. 'блаженство').
К помехам, связанным с «планом содержания», относится использование
названий, внутренняя форма которых диссонирует с видом деятельности предприятия,
использование личных имён и культурных символов (культурем), эксплуатация одного
из значений многозначного слова без учета других значений.
1. Названия с негативным ядерным компонентом
По нашим наблюдениям, номинаторы г. Новосибирска стараются не использовать
лексем с закрепленным в узусе негативным компонентом. Однако лексема вирус,
например, является популярной у номинаторов Новосибирска: фирма «Вирус»
(продажа компьютеров) и компания «Вирус» (продажа медицинского оборудования).
Вирус - 'возбудитель инфекционного заболевания' а также компьютерный вирус (спец.)
- 'специально созданная небольшая программа, способная присоединяться к другим
программам ЭВМ, засорять оперативную память и выполнять другие нежелательные
действия' [Ожегов, Шведова, 1997, с. 84]. В словарном значении не упоминаются семы:
«быстрое распространение» (например, распространяться со скоростью вируса) и
«устойчивость к внешним воздействиям, живучесть». Именно эти семы лежат в основе
мотивировки эргонима «Вирус» (продажа компьютеров): «Наши компьютеры хорошо
покупаются, они быстро распространяются среди новосибирцев, стоит одному
человеку купить наш компьютер- все в его окружении быстро обзаводятся нашей
качественной продукцией». В основе названия компании «Вирус» (продажа
медицинского оборудования) лежат денотативные семы, перенос происходит на
основании смежности с результата работы оборудования (выделение вируса из
материала) на фирму, которая торгует оборудованием. Таким образом, негативный
компонент в названии «Вирус» вызывает негативную же реакцию адресата, что служит
препятствием для коммуникации, отталкивает адресата.
2. Использование названий, внутренняя форма которых диссонирует с видом
деятельности или местом расположения предприятий
Примерами эргонимов данной группы являются названия продуктовых магазинов
<<Догма», «Инцест». Догма - «положение, принимаемое на веру за непреложную
истину, неизменную при всех обстоятельствах», инцест - «кровосмешение». Нет
никакой связи с продуктами питания. Следующий ряд примеров - эргонимы,
вызывающие незапланированные ассоциации: салон- парикмахерская «Космея»
(космея - род травянистых растений семейства сложноцветных') космы -
'взлохмаченные пряди волос' + ассоциации с «космосом» + созвучность с названием
популярной мебельной фабрики «Камея» - и всё в целом неудачно. Неверный расчет на
аттракцию языковой игры. Ср. ортопедическая клиника «Гефест» (мифический Гефест
был хром на обе ноги, поэтому посыл номинаторов: «Мы вылечим таких безнадежных
больных, как Гефест» воспринимается неоднозначно, как название- оксюморон).
Рассмотрим следующий пример - сауна «Утопия». Утопия - 'неосуществимая,
несбыточная мечта', название порождает ассоциации со словами «утопленник,
утонуть», номинатор играет созвучными словами, но тот негативный компонент,
который есть в этих лексемах, отталкивает реципиента названия. В ходе
фоносемантического эксперимента респонденты выдавали следующие ассоциации на
стимул «Сауна «Утопия»': утопленник (11), вода (7), смерть (3), утонуть (2), утопиться
(2), бассейн (3), утопиться в сауне, болото (2), жарко (3), тепло (2) и др. Налицо
преобладание негативных ассоциаций.
Мебельный магазин «Алкомаркет»: алко - 'алкоголь', маркет - 'рынок '(англ.),
'рынок алкогольной продукции', но торгуют мебелью.
Служба доставки готовых блюд «Харакири». Японский традиционный обряд
самоубийства путём вспарывания живота, принятый у самураев, от яп.

1
Результаты ассоциативного эксперимента представлены в V приложении.
155

Нага - "живот' и kiri - 'нож' (оба корня связаны с едой, но это и культурный символ
(изощренное самоуничтожение при помощи блюд?).
Меховой салон «Балу» (ассоциации особой теплоты детства с его мягкими
игрушками, но очень вероятный диссонанс образа медведя из мультфильма и меховых
изделий из меха животных).
 Противоречие между местом расположения организации и названием:
например, кафе «Эверест» (в подвальном помещении: «спускаться на «Эверест»),
магазин «Вечерний Алтай» (на первом этаже), магазины «Монблан», «Олимп».

3. Названия, мотивированные именами лиц

Личное имя значимо для номинатора. Предприятия называют в честь мам, пап,
внучек, сестёр и племянниц, но реципиенту, как правило, личное имя ни о чем не
говорит. Ср. фирма «Василина», кровельные работы. Огромное количество магазинов,
парикмахерских, ателье «Людмила», «Елена», «Наталья», «Вероника», др. Используют
и домашние вариации имен: магазин «Tama». Отчество: кафе «Петрович»
(оригинальное название, которое обещает домашнюю обстановку).

4. Некорректное использование культурем (гиперассоциирование)

Сеть супермаркетов «Мария-Ра». Если в названии парикмахерской «Мария Елена»
сильный символ Мария поставлен в ряд с другим личным женским именем и сема
«Матерь Божья» гасится, то в названии сети супермаркетов «Мария-РА» этот символ
стоит в одном ряду с именем древнеегипетского божества (бога солнца Ра) и сема
«Матерь Божья» оживает, что является неуместным в названии супермаркетов. В
Новосибирске есть кафе «Ра», оформленное в духе Древнего Египта. Другой пример -
фирма «Илия» (пошив женской одежды).
5. Названия, в которых используются «популярные» лексемы: мир, планета,
доктор, плюс.
Попытки номинаторов подчеркнуть разнообразное
множество приводят к использованию следующих лексем:
мир, планета, галерея, и др. Мир - 'отдельная область жизни, явлений,
предметов' (мир звуков) [Ожегов, Шведова, 1997, с.358]: магазины «Мир
ковров», «Мир кухни», «Мир детей», «Мир картриджей», «Мир аквариума»,
«Мир дверей», «Мир жалюзи», «Мир инструмента»,
«- Я хочу подарить тебе осколок метеорита.
-Ты купил его в магазине «Мирметеорита»! (Из сериала)
 Планета - 'небесное тело, движущееся вокруг Солнца и светящееся его
отраженным светом': склад-магазин «Планета игрушек», APT центр «Планета звёзд»,
рекламное агентство «Планета отдыха», агентство недвижимости «Планета», ресторан
«Планета Суши», торговая сеть «Планета Электрика» (название планеты или её
обитатели - электрики? - не устраненная многозначность).
Доктор (1) - 'то же, что и врач'; 2) 'высшая ученая степень'): «Доктор Ключ»,
«Доктор Риэлт», «Доктор Триплекс», рекламная мастерская «Доктор»: эксплуатируется
потенциальная сема доктор - это тот, 'кому доверяют' и «тот, кто помогает».
Компонент «плюс» подразумевает сочинительные отношения (и) либо положительную
самооценку номинатора: «Константа плюс», «Электролюкс плюс», «Актив плюс».
Итак, очевидно, что полному восприятию посыла автора названия, как правило,
мешает комплекс помех. Помехи «плана выражения» - это первый слой: например,
фирма «Харвест» (отделочные материалы) - harvest - 'урожай'. Второй слой - это
нарушение логических связей на уровне семантики слова: «урожай и отделочные
материалы».
Результаты свидетельствуют о том, что наиболее важными характеристиками
названия являются соответствие профилю работы предприятия и оригинальность.
Нарушение этого правила ведёт к неудачам эргонимической коммуникации.
Выводы
Итак, в нашем понимании, интерпретационный подход, объединяющий
коммуникативные и прагматические начала в изучении названий городских объектов -
это тот угол зрения, который позволяет ответить на самые сложные и актуальные
вопросы современной эргонимики: почему номинатор выбирает именно это название
(тот или иной способ образования, ту или иную модель), чем он руководствуется в
своём выборе. Поскольку для эргонимии верен тезис В.А. Никонова, о том, что
название «характеризует не столько сам объект, сколько называющих» [Никонов, 1987],
то данный подход позволяет понять, как название характеризует языковую личность
автора эргонима и реципиента. И здесь находится точка пересечения
интерпретационной и коммуникативной лингвистики и современной прагматики, так
все эти направления сосредоточивают внимание на языковой личности.
 Наше исследование подтверждает тезис о важности прагматической функции (при
очевидной функциональной разноплановости эргонимов), ориентированной на
отношение между человеком и знаком, для эргонимии. Современная ситуация
свидетельствует, что традиционное противопоставление коммерческих предприятий
некоммерческим теряет свою актуальность, так как некоммерческие предприятия,
такие как школы (например языковые школы «Я», «Инотекст»; частные школы «Эко-
школа», «Эврика»), студии, клубы по интересам, спортивные команды и т.п.,
лишившись поддержки государства, вынуждены вести коммерческую деятельность,
вступать в конкурентную борьбу, а следовательно, такого рода коллективы нуждаются в
конкурентоспособных названиях.
Начало прагматической функции - магическая - проявляется в эргонимии г.
Новосибирска и свидетельствует о живучести отношения к именованию, как к
сакральному акту. Каждый номинатор, давая название, надеется на то, что оно
принесет удачу, о чем свидетельствуют такие номинации, как «Фортуна», «Улыбка
Фортуны», «777», «Остров сокровищ».
Структурно-семантический анализ системы городских названий (в синхронии и
диахронии), результаты анкетирования жителей города, экспериментов на свободные
ассоциации и экспериментов по созданию номинаций позволяют говорить о том, что в
эргонимии г. Новосибирска одновременно имеют место несколько противоположных,
но не взаимоисключающих процессов.
С одной стороны, большое количество эргонимов создаётся по традиционной схеме,
известной с 20-х гг. XX века, - это аббревиатуры и сложносокращенные номинации, в
которых отражается местонахождение, статус и профиль организации.
Аббревиатурные эргонимы и раньше вызывали (судя по произведениям И. Ильфа и Е.
Петрова) и сейчас продолжают вызывать негативное отношение у адресатов. Это
видимо, одна из причин стремления современных номинаторов создавать экспрессивно
окрашенные аббревиатурные наименования, а именно: благозвучные («ИРСО»),
совпадающие с известными аббревиатурами («ЦРУ», «БТР») или словами («МАГ»,
«КИТ»).
Номинаторы опираются на русский язык, богатый на яркие, сочные,
выразительные слова, используя экспрессивно-образные лексемы, например
деминутивы с коннотативной положительной оценкой: «Родничок», «Олюшка»,
«Ивушка»', слова с положительной денотативной оценкой, закреплённой в языке:
«Успех», «Удачный выбор», «Фаворит». Однако творчество создателей номинаций не
ограничивается использованием ярких готовых лексем, всё чаще среди эргонимов г.
Новосибирска мы встречаем эргонимы-контаминанты («Чемпивон», «Обуванчик»,
«МолОдёжка», «Спортугалия»), эргонимы-рифмы («Шуры-Муры», «Амур-Тимур»,
«Тутти- Фрутти») и номинации, в которых актуализированы ложные корни («Тюль -
Пан», «ПйНенебельная кухня», «МастерОК»), то есть используется творческий
потенциал системы русского языка и актуализируется игровая функция эргонимов.
Адресанту сегодня нужна номинация, которая вызовет у потенциального
реципиента цепь полиассоциаций, поэтому в своём выборе он нередко останавливается
на сложном знаке, например на осложненной метафоре и метонимии. Однако в связи
со спецификой адресата эргонимической номинации, этот сложный знак должен легко
пониматься реципиентом, его значение должно лежать на поверхности, и это
доказывает сравнение функционирования контаминантов в поэтическом и
публицистическом текстах и эргонимов-контаминантов, предпринятое нами в данной
главе. В этом плане для эргонимии является важным то, что адресат должен понимать,
что эргоним-окказионализм - это не ошибка, а хорошо продуманное изобретение
адресанта. Для достижения такого рода взаимопонимания адресат и адресант ЭН
должны иметь близкую картину окружающей действительности, похоже
интерпретировать события реальности и иметь общий ряд экспликаторов для
выражения важных компонентов концептов.
Наш анализ результатов анкетирования и ассоциативных экспериментов с
названиями демонстрирует, во-первых, относительность любых суждений по поводу
критериев удачности / неудачности эргонима: одни и те же названия отмечены и как
удачные, и как неудачные (трактир «Жили-Были», клуб «Баламут», аптека
«Здравствуйте»). Во-вторых, у подавляющего большинства негативную реакцию
вызывают аббревиатуры («НЗХК», «ИМПИСР») и эргонимы, основанные на личных
именах {«Наталья», «Аннушка»). В-третьих, разные типы интерпретаторов
(номинатор, адресат и филолог) оценивают названия по различным критериям. Для
номинатора первостепенную важность имеет связь названия с профилем,
ассортиментом предприятия (информирующая функция). Для адресата важна
оригинальность названия. Проанализировав неудачные, по данным анкетирования,
названия с позиций филолога-интерпретатора, мы выделили следующие виды помех,
которые могут привести к коммуникативным неудачам:
1) помехи «плана выражения» (аббревиатуры, использование графики
других языков, иноязычные вкрапления, в том числе и транслитерации); 2) помехи
«плана содержания» (использование названий, ВФ которых диссонирует с видом
деятельности предприятия, использование личных имён и культурных символов,
эксплуатация одного из значений многозначного слова без учета других значений).
Как правило, полному восприятию посыла автора эргонима мешает комплекс
помех.

Заключение

Результаты данного диссертационного исследования могут быть обобщены

следующим образом.
1. Во многом благодаря тем количественным и качественным изменениям,
которые происходят с названиями, связанными с материальной культурой, а именно
эргонимами и прагматонимами, особое внимание лингвистов приковано именно к этим
пластам ономастической лексики. Наш анализ проблемы терминологии,
существующей в ономастике, показал необходимость и достаточность термина
«эргоним» для наименования таких городских объектов, как предприятия,
организации, учреждения. Взяв за основу концепцию A.B. Суперанской [1985], мы
определили эргоним как комплексную лексическую единицу. Несмотря на явное
сближение с топонимом и соционимом, эргоним представляет собой отдельный
подразряд имен собственных, поскольку имеет свой, отличный от других объект
номинации — предприятие, организацию и под.
Эргонимы как индивидуализирующие названия, важные для современной,
особенно городской, коммуникации, безоговорочно включены нами в ономастическое
пространство современного русского языка. Часть эргонимов является носителями
прототипических свойств ИС (условность, затемненная мотивировка): туристическое
агентство «Лампа Аладдина», торговая компания «Август», городская организация
инвалидов «День». Другие названия городских объектов, включающие в свой состав и
нарицательные индексаторы, ближе к именам нарицательным в оппозиции «имя
нарицательное - имя собственное»: МОУ ДОД «Школа искусств № 6», МУЗ
«Управление судебного департамента в Новосибирской области». Тем самым уточнен
объем эргонимической номинации.
Эргонимы как подразряд имен собственных начинались именно с описательных
форм (о чем свидетельствует и исторические экскурсы, предпринятые в нашей работе)
постепенно приобретали ядерные признаки имен собственных (условность,
отсутствие полной мотивированности);
семантико-функциональные признаки эргонимического названия и сейчас ещё
находятся на стадии формирования.
Основой понимания значения эргонима стал функциональный подход. В свете этого
подхода лексическое значение эргонима складывается из тех же типов отношений
(макрокомпонентов), что и ЛЗ других разрядов ИС и ИН (денотативного,
сигнификативного, структурного), но при этом обладает рядом особенностей. Среди
компонентов сигнификата эргонима большую важность имеет дескриптивный, или
характеризующий, компонент, включающий в себя некое множество признаков
референта, достаточных, чтобы основная масса образованных носителей языка
понимала, о чем идёт речь. По сравнению с наиболее исследованными антропонимами
эргонимы характеризуются важностью ВФ как мотивировочного признака, лежащего в
основе наименования.
В исследовании выделены официальный, полуофициальный и неофициальный
слои эргонимической системы г. Новосибирска. Это позволило выявить ряд
особенностей взаимосвязи искусственной и естественной номинации в эргонимии.
Искусственные номинации становятся производящей базой для естественных
(народных) названий («Новосибирский мелькомбинат № 1» - «Мельница»,
«Пассажирское автотранспортное предприятие» - «Патап», «Патапыч»). В свою
очередь, естественно сформировавшиеся названия переходят в ранг официальных
номинаций, например, магазины «Под строкой», «Под часами». Естественные
номинации устойчивы к новым идеологическим установкам, перемене моды на
названия (например, народное название магазина в Первомайском районе
«Подвальчик» выигрывает конкурентную борьбу у официальных номинаций этого
городского объекта («Магазин № 24», «Торговый центр», «У Переходного») на
протяжении 30 лет).
Предпринятый в работе анализ взаимодействия эргонима и номенклатурных
терминов (кафе, магазин, клуб, ресторан и др.) позволил описать особенности
совместного функционирования данных единиц.
Показана социокультурная обусловленность индексаторов эргонима. Дискурсивный
анализ лексем столовая, кафе, бар, ресторан с привлечением в качестве источников
2000 контекстов из произведений русских писателей конца XX - начала XI вв. (Василия
Аксенова, Виктории Токаревой, Нины Садур, Гайто Газданова, Ирины Полянской,
Людмилы Улицкой и других) выявил образы данных городских объектов в сознании
носителей русского языка (кафе - 'место встреч и свиданий, творческих поисков и
любовных томлений, нейтральная территория, где все равны и другое').
Конструированные в данном диссертационном исследовании образы являются основой
эргонимических номинаций и могут быть использованы номинаторами города при
создании названий.
Классификация эргонимов в соответствии с профилем объектов номинации,
представленная в исследовании, наглядно демонстрирует обусловленность выбора
языковых единиц спецификой объекта наименования.
В работе доказано, что идентифицирующий, условно-символический и
символический принципы, лежащие в основе номинации периферийной части
ономастического пространства русского языка [И.В. Крюкова, 1997], характерны и для
эргонимов.
На основании указанных принципов и учитывая опыт классификации имен
собственных Р.Я. Ивановой (на материале названий сортов винограда) [Иванова, 1973]
и О.И. Стрижевской (на материале названий минералов) [Стрижевская, 1975],
эргонимы г. Новосибирска классифицированы по трем типам:
- прямо информирующие,

- косвенно информирующие,
- условные.
 Эргонимы первого типа содержат прямое указание на различные свойства
называемого объекта: магазин (.(Детская одежда» (указание на возраст потребителей и
ассортимент), магазин ((Вестфалика» (указание на принадлежность предприятию),
магазин аудио- и видеотехники «От Ивана Иваныча» (указание на имя и отчество
владельца), фирма «Кровля и изоляция» (указание на ассортимент). В основе
наименований данной группы лежит информирующий принцип номинации. Данный
класс представлен, с одной стороны, описательными названиями, которые включают в
свой состав аппелятивные индексаторы: «Муниципальное казенное предприятие ЖКХ
г. Новосибирска», а с другой - монопризнаковыми номинациями, связанными с
метонимическим переносом: магазин «Японские автозапчасти». Прямо
информирующие эргонимы являются периферийными в общем ономастическом
пространстве.
Эргонимы второго типа опосредовано указывают на свойства объекта номинации:
швейное предприятие «Наша мода», издательско- полиграфическое предприятие
«Офсет», магазин обуви «Хрустальный башмачок», кафе «Шанхай», В основе
наименований данной группы лежит условно-символический принцип номинации.
Эргонимы третьего типа, являясь мотивированными для номинатора, не дают
представления о свойствах реалии, а только информируют о том, что сам эргоним -
нечто яркое, выразительное (торговая компания «Зенит», кафе «Шафран» и
«Беловодье», стоматологический центр «Бриз», салон- парикмахерская «Виртуаль»). В
основе наименований данной группы лежит символический принцип номинации.
Условные эргонимы ближе других к ядерным и около ядерным подразрядам имен
собственных.
Представленность указанных типов актуализирует иерархические отношения в
эргонимическом пространстве языка и определенные соответствия ядерно-
периферийному строению общего ономастического поля.
2. Проанализировав основные проблемы словообразования онимов, существующие в
современной русистике (проблему определения словообразовательной структуры
слова и мотивирующей базы, проблему выделения типси и модели семантической
деривации) и высказав своё отношение в пользу близости механизмов морфемной и
семантической деривации, мы ввели понятия типа и модели эргонимической
семантической деривации. Основываясь на отстаиваемых нами теоретических
положениях и исходя из целей исследования, мы разработали классификацию
современных эргонимов г. Новосибирска по способам образования, учитывая
процентное соотношение выделенных классов и подклассов.
Данная классификация наглядно демонстрирует, что в эргонимии нашего города
конкурируют два процесса: семантическая метонимическая онимизация и аббревиация
как морфемный процесс.
Статистический рейтинг способов образования эргонимов г. Новосибирска
следующий:
1) композиция - 37,5% (аббревиация - 27%, сложение - 10%, контаминация -
0,5%);
2) метонимическая онимизация - 15% (индексирующие - 10%, первичная
образность - 5%,);
3) описательные номинации - 14%,
4) трансонимизация, метафорическая онимизация, метонимическая
онимизация, осложненная метафоризацией, - 10%;
5) субстантивация -2 %;
6) номинализация - 1%;
7) аффиксация - 0, 5%.
Изучив данные за 1912, 1924 - 25, 1931 и 1990 гг., мы смогли представить динамику
развития эргонимической системы г. Новосибирска в XX веке, которая характеризуется
постепенным уходом от описательных отантропонимических наименований
(«Торговая контора А.Я. Якобсон», «Сапожная мастерская Сорокина», «Иванов и сын»,
«Матуханин с сыновьями») (с 1912 по 1925 гг. 45% всех эргонимов - это
трансонимизированные наименования) к аббревиации (в 1924 - 25 гг. 48, 6%, в 1931г. -
около 90 %, в 1991 г. - 50%). Таким образом, аббревиация остается ведущим способом
образования эргонимов г. Новосибирска на
протяжении почти 80 лет.
3. Результаты изучения особенностей структуры, семантики и функционирования
эргонимов, представленные в нашем исследовании, доказывают коммуникативную
значимость названий городских объектов. На этом основании может быть выделен и
описан коммуникативный аспект эргонимии, который нельзя полностью отделить от
прагматического аспекта и «связывающего» их интерпретационного подхода.
В работе обоснована возможность привлечения интерпретационного подхода в
изучении эргонимии города. Этот актуальный для современной русистики подход
базируется на понимании коммуникативных и прагматических особенностей создания,
восприятия и использования эргонимов. В фокусе внимания исследователя
оказываются проблемы, связанные с особенностями адресанта и адресата
эргонимической номинации, того, как последние интерпретируют названия, те
факторы, которые помогают и мешают взаимопониманию номинатора и реципиента
названия. Именно такая постановка проблемы позволила ясно увидеть точки
пересечения интерпретационного подхода и современной прагматики,
ориентированной на изучение ЯЛ, что, в свою очередь, позволяет использовать
наработки в области прагматики (например анализ функционирования эргонимов) для
оценки интерпретационного потенциала номинаций.
Наш анализ показал функциональную разноплановость эргонимов. При этом,
кроме основных, важной для всех эргонимов является прагматическая функция
(функция воздействия). В новосибирской эргонимии мы находим проявления
магической функции, которая является исторически исходной для группы
прагматических функций: казино «Фортуна», «777».
К прагматическим относится важная для современной эргонимии экспрессивная
функция. Она включает в себя более частные функции: оценочную, эмоционально-
оценочную, игровую, аттрактивную и др.
Экспрессивная функция новосибирской эргонимии соотносится с понятием
«экспрессивности» как семантической категории. Спецификой ее проявления является
то, что номинаторы г. Новосибирска из числа имен нарицательных выбирают лексемы
с положительной оценкой, закреплённой в языке: «Удачный выбор», «Успех дачника»,
фирма «Лучшие окна»; лексемы с уменьшительно-ласкательными суффиксами:
детский сад «Солнышко», магазины «Ивушка», «Родничок». Актуальным является
использование экспрессии неологизмов - эргонимов-контаминантов (магазины
«Чемпивон», «Обуванчик», «МолОдёжка», «Спортугалия»), эргонимов-рифм (магазин
кондитерских изделий «Шара-Бара», кофейня «Мока-Лока») и номинаций, в которых
актуализированы ложные корни («Тюль - Пан», «Пзкенебельная кухня», «МастерОК»).
Таким образом в современной эргонимии используется творческий потенциал системы
русского языка и актуализируется игровая функция эргонимов.
4. На основании анализа результатов анкетирования и экспериментов мы
выработали некоторые признаки удачных названий городских объектов разного
профиля и можем дать рекомендации по номинации объектов этого типа.
В основе эргонимической номинации лежит то представление об объекте, которое
существует в сознании носителей русского языка: например, лексема бар вызывает
ассоциации с крепкими напитками, что отражается в названиях новосибирских баров:
«Жажда», «Пивные друзья», «Пинта».
Большинство респондентов отметили важность хорошего названия для любой
организации, а также то, что название должно быть оригинальным, соответствовать
роду деятельности предприятия, вызывать положительные ассоциации и привлекать
внимание.
В ходе исследования выяснено, что наиболее полно перечисленным выше
требованиям отвечает название, основанное на сложном знаке, например на
метонимии, осложненной метафорой (магазин винно-водочных изделий «Крепость»,
обувной магазин «Под каблуком»), или на экспрессивном композите (контаминанте,
акронимической аббревиатуре). Наиболее полно прагматическую функцию выполняют
«эргонимы-загадки», которые заставляют задуматься о мотивировке номинации,
например: супермаркет «Островок», расположенный на ул. Экваторной, ассоциируется
с «Островком на экваторе». Ср.: магазин «15 строителей» (на проспекте Строителей, д.
15).

Перспективой нашего исследования может стать дальнейшая работа по

определению соотношения между концептами и соответствующими эргонимами как их
экспликаторами, а также выявление особенностей интерпретации иноязычных
трансплантантов в составе эргонимической лексики.
Список литературы
1. Аврорин, В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. К
вопросу о предмете социолингвистики / В.А. Аврорин. - Л.: Наука, 1975. - 276 с.

2. Алексеев, Д.И. Создание новых словообразовательных способов (аббревиация) /

Русский язык и советское общество. Словообразование современного русского языка.
Социолого-лингвистическое исследование / под ред. М.В. Панова. - М.: Изд-во
«Наука», 1968. - С. 66 - 99.

3. Алпатов, В.М. История лингвистических учений: Учебное пособие / В.М. Алпатов.

- М.: Языки славянской культуры, 1998. - 368 с.

4. Арутюнова, Н.Д. Метафора и дискурс / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры / Пер.

под ред. Н. Д. Арутюновой, М. А. Журинской; Вступ. ст. [с. 5-32] и сост. Н. Д.
Арутюновой. - М., 1990. - С. 5 - 32.

5. Арутюнова, Н.Д. Метонимия / Н.Д. Арутюнова // Лингвистический

энциклопедический словарь.-М., 1990.-С. 300-301.

6. Арутюнова, Н.Д. Предложение и его смысл / Н.Д. Арутюнова. - М.: Наука, 1976.-384
с.

7. Арутюнова, Н.Д. Референция / Н.Д. Арутюнова. // Лингвистический

энциклопедический словарь. - М.: Сов. энциклопедия, 1990. -С.411-412.

8. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт / Н.Д.

Арутюнова. - М.: Наука, 1988.- 341с.

9. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. - М.: Языки русской
культуры, 1999. - 895с.

10. Арутюнова, Н.Д. Языковая метафора (синтаксис и лексика) / Н.Д.

Арутюнова // Лингвистика и поэтика. - М. «Наука», 1979. - С. 147-173.
11 .Арутюнова, Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения / Н.Д.
Арутюнова // Аспекты семантических исследований / Н.Д. Арутюнова, A.A. Уфимцева.
— М.: Наука, 1980. - С. 156 - 249.

М.Арутюнова, Н.Д. Лингвистические проблемы референции / Н.Д. Арутюнова //

Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIII. Логика и лингвистика (Проблемы
референции) / Н.Д. Арутюнова. - М.: Прогресс, 1982.-С. 5-38.

13. Арутюнова, Н.Д. Номинация, референция, значение / Н.Д.

Арутюнова // Языковая номинация (общие вопросы). - М., 1977. - С. 118 - 206.

14. Аспекты семантических исследований /Отв. ред. Н.Д. Арутюнова,

A.A. Уфимцева. - М.: Наука, 1980. - 357с.

15. Астафьева, И.А. Способы номинации в ситуации города ( на

материале ойкодомонимов г. Омска) Автореф. канд. филол. наук, - М., 1996. - 19с.

1 Ь.Бабайцева, В.В. Русский язык: Теория: Учебник для 5 - 9 кл. общеобразоват.

заведений / В.В. Бабайцева, Л.Д. Чеснокова. - М.: Просвещение, 1995.-256 с.

17. Балалыкина, Э.А. Русское словообразование / Э.А. Балалыкина,

Г.А. Николаев. - Казань. Изд-во Казанского ун-та, 1985. - 185с.

18. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - М.: Прогресс, 1994. -

616с.

19. Бассин, Ф.В. О современном подходе к проблеме неосознаваемой

психической деятельности (бессознательного) / Ф.В. Бассин, В.Е. Рожнов // Вопросы
философии. - 1975. - № 10. - С. 94 - 109.

20. Белецкий, A.A. Лексикология и теория языкознания (ономастика) /A.A.

Белецкий. - Киев: Издание киевского университета, 1972. - 209с.
21. Белоусов, К.И. Введение в экспериментальную лингвистику: Учебное
пособие / К.И. Белоусов, H.A. Блазнова. - М.: Флинта: Наука, 2002. - 135с.
И.Березович, Е. JI. Семантические микросистемы в русской топонимии: Автореф. ...
кан. филол. наук. - Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та им. A.M. Горького,
1992,— 16с.

2Ъ.Берестнев, Г.И. Семантика русского языка в когнитивном аспекте: Учебное

пособие /Г.И. Берестнев. - Калининград: Изд-во КГУ, 2002. - 157с.

24. Берман, И. М. О «вставочном» типе словообразовании / И.М.

Берман // Вопросы языкознания. - 1959. - № 2. - С. 104-107.

25.Беспалова, A.B. Принципы и способы номинации а английской эргонимии

(на материале названий фирм и компаний / Номинация в ономастике: Сб. статей /
Под ред. М.Э. Рут. - Свердловск: Изд-во Уральского гос. ун-та, 1991. -С.158- 167.

26. Беспалова, A.B. Структурно-семантические модели

эргонимов и их употребление в современном английском языке (на материале
названий компаний) Автореф. дисс. ...канд. филол. наук. 10.02.04 - германские
языки. -Одесса, 1989.- 16с.

21. Блинова, О.И. Образность как категория лексикологии / О.И. Блинова //

Экспрессивность лексики и фразеологии. - Новосибирск, 1983. - С. 26 - 31.

28. Блох, М.Я. Имена личные в парадигматике, синтагматике и

прагматике / М.Я. Блох, Т.Н. Семенова; Ин-т языкознания Рос. акад. наук, Моск.
пед.гос. ун-т. - М.: Готика, 2001.- 194с.

29. Болотов, В.И. Актуализация антропонимов в речи: Автореф. дис....

канд. . филол. наук.— Л., 1971. - 20с.
30. Болотов, В.И. К вопросу о значении имен собственных / В.И.
Болотов. // Восточнославянская ономастика. — М.: Наука, 1972. - С.ЗЗЗ - 345.

31 .Болотов, В.И. Множественное число имени собственного и апеллятива / В.И.

Болотов // Имя нарицательное и собственное. - М.: Наука, 1978. - С. 93 -107.
32.Болотов, В.И. Назывная сила имени и классификация существительных в
языке и речи/ В.И. Болотов // Восточнославянская ономастика. Исследования и
материалы. - М.: Наука, 1979. - С. 47 - 58.
33 .Бондалетов, В.Д. Русская ономастика /В.Д. Бондалетов. - М.: Просвещение,
1983. - 224с.

ЗА. Бондалетов, В.Д. Наименование предприятий и учреждений в первое

советское десятилетие В.Д. Бондалетов, Т.П. Романова // Ономастика

Поволжья: Материалы VII конф. по ономастике Поволжья. - М.: Ин-т этнологии и

антропологии РАН, 1997. - С. 189- 196.

35. Бондарко, А. В. Теория значения в системе функциональной

грамматики: На материале русского языка / A.B. Бондарко. Рос. академия наук. Ин-т
лингвистических исследований. - М.: Языки славянской культуры, 2002. - 736 с.

36. Борисов, В.В. Аббревиация и акронимия. Военные и научно-

технические сокращения в иностранных языках / В.В. Борисов. Под ред. A.B.
Швейцера. - М.: Воениздат, 1972.-320с.

37. Букчина, Б.З. Об образованиях типа «Грузия-фильм», «Тула-уголь» /

Б.З. Букчина // Ономастика и грамматика. - М.: Наука, 1981. - С.41 - 51.

38. Букчина, Б.З. Слово на вывеске / Б.З. Букчина, Г.Л. Золотова //

Русская речь. - 1986. -№3. - С.49 - 56.
39. Булыгина, Т.В. Денотат/Т.В. Булыгина, С.А. Крылов //Лингвистический
энциклопедический словарь, 1990. - С. 128 - 129.

АО.Бутакова, Л.О. Природа семантической деривации: Когнитивный аспект / Л.О.

Бутакова // Семантическая деривация и её взаимодействие с морфемной.
Межвузовский сб. научных трудов / Отв. Ред. Б.И. Осипов. - Омск: Омский гос. ун-т,
2003.-С. 20-27.

41 .Ван Дейк, Т.А. Язык. Познание. Коммуникация /Т.А. Ван Дейк. - М., Прогресс,
1989.-312с.

42. Василевская, Е. А. Словосложение в русском языке (очерки и

наблюения) /Е.А. Василевская. -М.: Учпедгиз, 1962 - 132 с.

43.Введенская, Л.А. От названий к именам /Л. А. Введенская, Н.П. Колесников. -

Ростов-на-Дону: Феникс, 1995. - 544с.

44.Введенская, Л.А. От собственных имен к нарицательным / Л.А. Введенская, Н.П.

Колесников — М.: Просвещение, 1981.- 144с. АЬ.Вежбицкая, А. Язык. Культура.
Познание: Пер. с англ. / Отв. Ред. М.А. Корнгауз; Вступ. ст. Е.В. Падучевой. - М.: Рус.
словари, 1996. - 411 с.

Ав.Вейзе, A.A. Смысловая компрессия текста в учебных целях / A.A. Вейзе. - Минск:
Высшая школа, 1982. - 128с.

AI .Виноградов, В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. 2-е изд / В.В.
Виноградов. - М.: Высш. шк., 1972. - 614 с.

48. Виноградов, В.В. Стиль Пушкина / В.В. Виноградов. - М., 1941 -

620 с.
49. Воркачёв, С. Г. Счастье как лингвокультурный концепт / С.Г.
Воркачев. - М.: ИТДГК «Гнозис», 2004. - 236 с.

50. Воробьева, И.А. Топонимическая система средней части

бассейна Оби. Автореф. дисс.... д-ра филол. наук. (10.02.02). Новосибирск, 1973. - 30с.

51 .Вулис А. Творчество И.Ильфа и Е.Петрова Автореф. дисс...канд. филол. наук.

Ташкент, 1968. - 20 с.

52. Гак, В.Г. К типологии лингвистических номинаций / В.Г. Гак // Языковая

номинация (Общие вопросы). — М.: Наука, 1977. - С. 230 - 294.

53. Гинзбург, E.JI. Конструкции полисемии в русском языке: Таксонимия

и метонимия / Отв. ред. д.ф.н. В.П. Григорьев. - М. Изд-во Наука, 1985. - 224 с.

54. Голев, Н.Д. Введение в теорию номинации: Программа спецкурсов / Н.Д.

Голев. - Барнаул, 1980. - 120 с.

55. Голев, Н.Д. Динамический аспект лексической мотивации /Под ред. О.И.
Блиновой. - Томск: Изд. Томского ун-та, 1989. - 252 с.

56.Голев, Н.Д. Заметки об условно-символической номинации в русском языке / Н.Д.

Голев // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования: Науч. тр. Новосиб.
гос. ун-та. - Новосибирск, 1980. - Вып. IX.-С. 47-58.

57. Голомидова, М.В. Искусственная номинация в русской

ономастике. Автореф. дисс. ... д-ра филол. наук. - Екатеринбург: Изд. Урал. Гос. ун-та,
1998.- 38с.

58. Горбаневский, М.В. К проблеме семантики имени

собственного / М.В. Горбаневский // Лингвистическая семантика и логика. - М.: Изд.
УДН, 1983. -С.68-91.
59. Горбачевский, М.В. Лексико-семантический и
словообразовательный анализ русской ойконимии (междуречья Оки, Москвы и нары)
Автореф. дисс. ...канд. филол. наук. - М., 1980. - 21 с.

60. Горбаневский, М.В. Русская городская топонимия /М.В.

Горбаневский. - М.: Олрс, 1996.-302с.

61. Горбачевич, К.С. Почему так названы? О происхождении

названий улиц, площадей, островов, рек и мостов в Ленинграде / К.С. Горбачевич, Е.П.
Хабло. - Л.: Лениздат, 1982. - 511 с.

62. Горошко, Е. И. Интегративная модель свободного ассоциативного

эксперимента. - Харьков; М.: Изд. группа «РА - Каравелла», 2001. - 320 с.

63 .Горшунов, Ю.В. Прагматика аббревиатуры: Монография / Ю.В. Горшунов. - М.:

Прометей, 1993. - 290с.

М.Грачёв, М.А1. Культура речи современного города. Лингвистический ландшафт

Нижнего Новгорода / М.А. Грачев, Т.В. Романова Т.В. - Нижний Новгород:
Нижегородский государственный лингвистический университет им. H.A.
Добролюбова, 2006.-261 с.

65. Гридина, Т.А. Языковая игра: стереотип и творчество: Монография / Т.А. Гридина.
- Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 1996. -214с.

вв.Данилина, Е.Ф. Прозвища в современном русском языке/ Е.Ф. Данилина //

Восточнославянская ономастика. Исследования и материалы. — М.: Наука, 1979.-С.
281-297.

67.Демьянков, В.З. Интерпретация, понимание и лингвистические аспекты

моделирования на ЭВМ / В.З. Демьянков. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1989. - 172 с.

6%,Демьянков, В.З. Понимание как интерпретирующая деятельность / В.З.

Демьянков // Вопросы языкознания, 1983. -№ 6. - С. 58-76.

69.Долинин, К.А. Интерпретация текста / К.А. Долинин. - М., 1985. - 288 с.

70.Донскова, Г.А. Семантика и прагматика бизнесонимов / O.A. Донскова, Г.А.

Донскова // Топонимика и ономастика Северного Кавказа/ Тезисы первой
общекавказской конференции. - Пятигорск. - С. 16-17. 1\.Донскова, Г.А.
Сравнительно-сопоставительная характеристика динамики эргонимической номинации
Нижнего Поволжья и Западного Казахстана: автореф. дисс ... канд. филол. наук:
(10.02.20) / Пятигор. гос. лингвист, ун-т . - Пятигорск, 2004. - 16 с.
72.Дымарский, М.Я. Аспекты речевой конфликтологии / М.Я. Дымарский, С.Г.
Ильенко. - СПб: Изд-во РГГУ, 1996 - 260 с.

13.Дьяков, А.И. Деривационная интеграция англицизмов в русском языке конца 90-х

годов XX в. в функциональном аспекте: Автореф. дис... канд. филолог, наук. - Барнаул,
2001. - 23с.

Дьяков, А.И. Английские трансплантанты в русскоязычных текстах / А.И. Дьяков,

Е.В. Скворецкая // Проблемы интерпретационной лингвистики: Межвузовский
сборник научных трудов. - Новосибирск: Изд. НГПУ, 2000. - С. 65-74.

15.Елесевич, ИЗ. Словообразовательный тип при семантическом словообразовании. /

И.Э. Елесевич /Семантическия деривация и её взаимодействие с морфемной.
Межвузовский сб. научных трудов /Отв. Ред. Б.И. Осипов. - Омск: Омский гос.
университет, 2003. - С. 36 - 37.

1.Ерёмин, А.Н. Проблемы лексической семантики русского просторечия / А.П.

Еремин. - Калуга, 2001. - 445 с.

2. Ермакова, О.П. К построению типологии коммуникативных неудач (на материале

естественного русского диалога) / О.П. Ермакова, Е.А. Земская // Русский язык в его
функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект / под ред. Е.А. Земской,
Д.Н. Шмелева. - М.: Наука, 1993. - С. 30-64. 1%.Ермолович, Д.И. Имена собственные:
теория и практика межъязыковой передачи / Д.И. Ермолович. - М.: Р.Валент, 2005. - 416
с. - (Библиотека лингвиста)

19.Ермолович, Д.И. Имена собственные на стыке языков и культур: заимствование и

передача/ Д.И. Ермолович. -М.: Р.Валент, 2001.-200с. 80.Есперсен, О. Философия
грамматики: Пер. с англ.. - М.: Изд-во иностр. лит., 1958.-404 с.

81 .Жоль, К.К. Мысль. Слово. Метафора. Проблемы семантики в филологическом

освещении /К.К. Жоль. - Киев: Наук думка, 1984. - 303с.

82. Журавлев, А.П. Звук и смысл / А.П. Журавлев. - М.: Просвещенье. -

160с.

83. Журавлев, А.П. Язык и компьютер / А.П. Журавлев, H.A. Павлюк. - М.:
Просвещенье, 1989. - 159 е.: ил.

84. Журавлев, А.Ф. Технические возможности русского языка в

области предметной номинации / А.Ф. Журавлев // Способы номинации в современном
русском языке. - М., 1982. С.45 - 109.

85.Заботкина, В. И. Новая лексика современного английского языка: Учеб. Пособие

для студентов филол. фак. ун-тов /В.И. Заботкина. - М.: Высшая школа, 1989.-126 с.
8б.Залевская, A.A. Введение в психолингвистику /А.А.Залевская. - СПб.: Изд-во
РГГУ, 1999.-360с.
87.Звегинцев, В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика / В.А. Звегинцев. - М.:
Просвещение, 1968. - 335с.
88.Зеленин, A.B. Дезаббревиация в русском языке / A.B. Зеленин // Вопросы
языкознания. - 2005. - № 1. - С.78 - 98.
89.Земская, Е.А. Русская разговорная речь / Е.А. Земская. - М.: Наука, 1968.-485с.
90.Земская, Е.А. Аббревиация как средство экспрессии / Е.А. Земская // Русский язык
конца XX столетия (1985—1995). — М.: «Языки русской культуры», 1996 (а).-С. 120-
124.
91 .Земская, Е.А. Активные процессы современного словопроизводства. / Е.А.
Земская // Русский язык конца XX столетия (1985—1995). — М.: «Языки русской
культуры», 1996 (б). - С. 90 - 141.
92.Земская, Е.А. Словообразование как деятельность / Е. А. Земская; Рос.
акад. наук, Ин-т рус. яз. - М. : Наука, 1992. - 220 с.
93.Земская, Е.А. Современный русский язык. Словообразование : учеб. пособие / Е. А.
Земская. - 2-е изд., испр. и доп. - М. : Флинта : Наука, 2005 (Великолук. гор. тип.). - 323
с.(Для студентов, аспирантов, преподавателей- филологов).
94.Земская, Е.А. Язык как деятельность : морфема, слово, речь / Е. А. Земская. - М. :
Яз. славян, культуры, 2004 (ОАО Тип. Новости). - 681 с. 95.Земскова, C.B. Лексико-
семантический и словообразовательный анализ эргонимов г. Тольятти Самарской
области Российской Федерации Автореф. дисс...канд. филол. наук. - М., 1996 - 20с.

%.Зинченко, В.П. Построение систем управления и проблемы инженерной

психологии / В.П. Зинченко, Д.К. Панов // Инженерная психология. - М., 1964-С.5 -35.

97. Иванова, Р.Я. Названия сортов винограда в современном русском

языке (к проблеме номинации). Автореф. дисс...канд. филол. наук. - Пенза, 1973 - 18с.

98.Ильясова, C.B. Словообразовательная игра как феномен языка современных СМИ /

C.B. Ильясова. - Ростов-н/Д: Изд-во Рост. Ун-та, 2002. - 360с.

99. Имя нарицательное и собственное / Под общ. ред. A.B. Суперанской.

Академия наук СССР, Институт языкознания. — М.: Наука, 1978. - 202с.

100. Ирисханова, K.M. Функционирование топонимов в художественной литературе

(английский язык): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - М., 1978.-20 с.
101. Кабакчи, В.В. Основы англоязычной межкультурной коммуникации: Учеб.
пособие / В. В. Кабакчи; Рос. гос. пед. ун-т им. А. И. Герцена, С.- Петерб. ин-т
внешнеэконом. связей, экономики и права. - СПб.: РГПУ им. А. И. Герцена, 1998-231 с.

102. Кайсаров, A.C. Мифы древних славян. Велесова книга / A.C. Кайсаров, Г.А.
Глинка, Б.А. Рыбаков. - Сост. А.И. Баженова, В.И. Вардугин. - Саратов: Изд-во
«Надежда», 1993. - 320 е., ил.

103. Калниязов, М. У. Окказиональные и потенциальные слова в языке современной

периодики. Автореф. дисс.... кандидата филологических наук. - М., 1978- 19с.

104. Карасик, В.И. Категориальные признаки в значении слова/ В.И. Карасик.- М.:
Изд-во МОПИ им. Н.К. Крупской, 1988 - 108с.

105. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Ю.Н. Караулов. - М., 1987.-
263с.

106. Карпенко, Ю.А. Названия звездного неба / Ю.А. Карпенко. - М., 1985. -180 с.

107. Карпенко, Ю.А. Современное развитие русской ономастической системы /

Ю.А. Карпенко // Актуальные вопросы русской ономастики. Сб. науч. тр. Киев, 1988.
С.5-14.

108. Кобозева, Ü.M. Мысль и идея на фоне категоризации ментальных имен / И.М.
Кобозева // Логический анализ языка. Ментальные действия. - М., 1993.-С. 95-104

109. Кодухов, В.И. Введение в языкознание /В.И. Кодухов - М.: «Просвещение»,

1987- 285 с.

ПО. Козлов, Р.И. Эргоурбонимы как новый разряд городской ономастики: Автореф.
дисс.... канд. филолог, наук.- Екатеринбург, 2000. - 23с.
111. Колесов, В.В. Язык города / В.В. Колесов.- М.: Высш. шк., 1991. - 190 с.

112. Колшанский, Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке

/ Г.В. Колшанский. - М.: Наука, 1975. - 231с.

113. Копочева, В.В. Объективные и субъективные факторы номинации:

Методическая разработка по спецкурсу «Введение в теорию номинации» / В.В.
Копочева. - Томск: Изд. ТГУ, 1984 -

114. Копочева, B.B. Соотношение естественной и искусственной номинации (на

материале названий растений): Дисс...канд. филол. наук. - Томск, 1985.-20 с.

115. Костомаров, В.Г. Языковой вкус эпохи / В.Г. Костомаров. - 3 изд. - СПб., 1999.-
320 с.

116. Крейдлин, Г.Е. Метонимический перенос и условия его реализации / Г.Е.

Крейдлин //Metody formalnew opisiejezykow slowianskich. - Bialystok, 1990.-С. 185-193.

117. Крыкова, H.H. Англоязычные эргонимы и словесные товарные знаки Японии

как опосредованное отражение национальной культуры: Автореф. дисс. ... канд. филол.
наук: 10.02.04., Дальневосточный гос. ун-т. - Владивосток, 2004 - 24с.

118. Крысин, Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского

языка / Л.П. Крысин; Отв. ред. Ю. Д. Дешериев; АН СССР, Ин-т языкознания. - М.:
Наука, 1989. - 186 с.

119. Крысин, Л.П. Толковый словарь иноязычных слов : Ок. 25 000 слов и
словосочетаний / Л. П. Крысин. - 2 изд., доп. - М. : Рус. яз., 2000. - 854, [2] е.; 25 см. -
(Библиотека слов. рус. яз.).

120. Крюкова, И.В. Основные номинационные процессы в периферийной зоне

ономастического пространства / И.В. Крюкова / Ономастика Поволжья: Материалы VII
конф. по ономастике Поволжья. - М.: Ин-т этнологии и антропологии РАН, 1997. - С.
168 - 172.

121. Крюкова, И.В. Рекламное имя: от изобретения до прецедентное™: Автореф.

дисс. ...д-ра филол. наук: 10.02.19, Волгоград, гос. пед. ун-т, Волгоград, 2004 - 40с.

122. Крюкова, И.В. Рекламное имя: от изобретения до прецедентности: Монография /

И.В. Крюкова. - Волгоград: Перемена, 2004. - 288с.

123. Крючкова, М.Я. Много компонентные эргонимы в аспекте орфографии:

проблемы совершенствования нормы правописания. Автореф. дисс...кандидата филол.
наук: 10.02.01., Волгоград, 2003 - 19с.

124. Кубрякова, Е.С. Номинативные комплексы из нескольких существительных и

их типовые значения / Е.С. Кубрякова // Коммуникативные аспекты значения:
Межвузовский сборник научных работ. Волгоград, 1990-с. 15-23.

125. Кубрякова, Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. — М.: «Наука»,

1986.- 160с.

126. Кубрякова, Е.С. Текст - проблемы понимания и интерпретации / Е.С. Кубрякова

// Семантика целого текста. - М.: Наука, 1987. - С.93 - 94.

127. Кубрякова, Е.С. Типы языковых значений. (Семантика производного слова).-М.,

1981.-200с.

128. Кузнецова, Е.Б. Семантические процессы в языке современной поэзии.

(Метафора и метонимия в текстах метафористов). Автореф. дисс...кандидата филол.
наук . - СПб., 1996. - 20 с.
129. Купина, H.A. Имена собственные в романе "12 стульев": стилистико-
культурологический очерк /H.A. Купина // Известия Уральского государственного
университета. - 2001. - № 20. - С. -. (электронный ресурс).

130. Курилович, Е. Очерки по лингвистике /Е. Курилович. — М.: Иностр.

литература, 1962.

131. Кустова, Г.И. Семантические модели производных значений глаголов

перемещения объекта // Научно-техническая информация, серия 2. - 1999. - №5.-С. 26-
33.

132. Кухаренко, В.А. Интерпретация текста / В.А. Кухаренко. - 2-е изд. - М.:
Просвещение, 1988.- 192с.

133. Лейчик В.М. Люди и слова / В. М. Лейчик. - М. : Наука, 1982. - 177 с.

134. Лейчик, В.М. Номенклатура - промежуточное звено между термином и

собственным именем / В.М. Лейчик // Вопросы терминологии и лингвистической
статистики. - Воронеж, 1974. - с. 13-24.

135. Леонтьев, A.A. Деятельность и личность / A.A. Леонтьев // Вопросы

философии. 1974. - № 5. - С. 65- 79

136. Леонтьев, A.A. Язык, речь, речевая деятельность / А. А. Леонтьев. - Изд. 4-е,
стер. - Москва : URSS, 2007 (M. : ЛЕНАНД). - 211 с.

137. Лингвистика и поэтика. - М.: Наука, 1979. - 309с.

138. Лингвистическая терминология и прикладная топономастика / Отв. ред. A.A.

Реформатский. - М.: Наука, 1964. - 136с.
139. Лифшиц, Т.Н. Реклама в прагмалингвистическом аспекте / Т.Н. Лифшиц. -
Таганрог, 1999. - 212с.

140. Лопатин, В.В. Рождение слова.- М.: Наука, 1973. - 152с.

141. Лопатин, В.В. Способы именного словообразования в современном русском

языке (нулевая аффиксация, субстантивация). Автореф. дисс. ...канд. филол. наук. М.,
1996-22с.

142. Лопатин, В.В. Современный русский язык : Теорет. курс : [Словообразование.

Морфология : Учеб. для студентов-иностранцев] / В.В. Лопатин, И.Г. Милославский,
М. А. Шелякин; Под ред. В. В. Иванова. - М. : Рус. яз., 1989.-261.

143. Лосев, А.Ф. Знак. Символ. Миф : Тр. по языкознанию / А. Ф. Лосев. - М. : Изд-
во МГУ, 1982. - 479 с.

144. Лосев, А.Ф. Философия имени /А.Ф. Лосев. — М.: Изд-во МГУ, 1990. - 269 с.

145. Лукьянова, H.A. Современная диалектная лексикография Урала, Сибири и

Дальнего Востока: типология и краткая характеристика словарей / H.A. Лукьянова //
Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах: сб. ст. / под ред.
H.A. Лукьяновой. - Новосибирск: Новосиб. ун-т. - 1998.-Вып.2 - С. 49-94.

146. Лукьянова, H.A. Типология русских лингвистических словарей / H.A.

Лукьянова // Вестник НГУ. Сер.: История, филология - Новосибирск. .- 2005. -Т. 4.
Вып. 4. Филология - С. 20^5.

147. Лукьянова, H.A. Экспрессивная лексика разговорного употребления:

Проблемы семантики /H.A. Лукьянова. - Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1986. -
227с.
148. Лукьянова, H.A. Экспрессивность в системе, словаре и речи H.A. Лукьянова
//Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. - М., 1991.-С.
157-179.

149. Лукьянова, H.A., Экспрессивная лексика разговорного употребления как

специфический объект лексикологии и лексикографии / H.A. Лукьянова,
Т.А.Трипольская //Экспрессивность на разных уровнях языка. Новосибирск, 1984.-С.
114-131.

150. Лукьянова, H.A. Виды наименований с точки зрения типов структур их

лексических значений / H.A. Лукьянова // Актуализация семантико- прагматического
потенциалаязыкового знака. - Новосибирск, 1996. - С.26 - 45

151. Лукьянова, H.A. Заметки о современной русской лексикографии / H.A.

Лукьянова // Вестник НГУ. Сер.: История, филология. - Новосибирск- 2003. - Т.2. Вып.
1. Филология.-С. 107-123.

152. Лукьянова, H.A. Экспрессивность как семантическая категория / H.A.

Лукьянова // Языковые категории в лексикологии и синтаксисе: сб. ст. / под ред. H.A.
Лукьяновой. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1991. - С. 3-23.

153. Лучинская, E.H. Постмодернистский дискурс: семиологический и

лингвокльтурный аспект интерпретации: Монография / E.H. Лучинская. - Краснодар:
Кубанский гос. ун-т, 2000- 197с.

154. Матвеев, А.К. Апология имени / А. К. Матвеев // Известия Уральского

государственного университета. - 2001.- №21. - С. 86-92.(электронный ресурс).

155. Матханова, И.П. Интерпретационные аспекты лингвистики: проблемы и

перспективы / Т.А. Трипольская, И.П. Матханова //Проблемы интерпретационной
лингвистики: интерпретаторы и типы интерпретаций. Межвузовский сборник научных
трудов. - Новосибирск: Изд. НГПУ, 2004. - С. 6-19.
156. Метафора в языке и тексте. - М.: Наука, 1988. - 176с.

157. Методы лингвистических исследований', учебно-методическое пособие / сост.

М.В. Моисеев, Г.Г. Сёмкина. - Омск: Изд-во ОмГУ, 2005. - 108с.

158. Милль, Дж. С. Система логики силлогической и индуктивной / Дж. Ст. Милль.
Пер. В.Н. Ивановой. - М.: Изд. А. Лемана, 1914. - 880с.

159. Морозова, M. Н. Имена собственные русского языка (географические названия).

- М., 1987. - 120с.

160. Морозова, М.Н. Современный русский язык. Словообразование. М.: МГУ,

1971.-220с.

161. Москвин, В.П. К типологии речевых образов / В.П. Москвин // Известия АН.
Сер. Лит. И яз. - 2004. -том 63. - № 2. - С. 33 - 41.

162. Немченко, В. Н. Современный русский язык : Словообразование. [Учеб.

пособие для филол. спец. ун-тов] / В. Н. Немченко. - М. : Высш. шк., 1984.-255 с

163. Немченко, В.Н. Способы русского словообразования. - М., 1979.

164. Никитин, М.В. О семантике метафоры / М.В. Никитин // Вопросы языкознания.

- 1979.-№1.-С. 91 - 103.

165. Никитина, A.A. Аллюзивные имена собственные - товарные знаки (на

материале англоязычной рекламы) / А.А.Никитина //Вестник СПбГУ.- Сер. 2. -
История, языкознание, литературоведение. - СПБ., 1996. - Вып. 2. - С. 110112.

166. Никонов, В.А. Имя и общество / В.А. Никонов. - М.: Наука, 1974 - 278с.
167. Новиков, A.JI. Метонимия в русском языке. (Семантическая структура.
Словообразовательный потенциал. Стилистические функции). Дисс. ... канд. филол.
наук. - M., 1996. - 165 с.

168. Новое в зарубежной лингвистике : [Сб. ст. Переводы]. - М. : Прогресс,- Вып.

13. Логика и лингвистика : (Пробл. референции) / Сост., ред. и вступит, ст. [с. 5-40] Н.
Д. Арутюновой. - М. : Прогресс, 1982. - 432 с.

169. Новое в зарубежной лингвистике : [Сб. ст. Переводы]. - М.:

Прогресс.- Вып. 16. Лингвистическая прагматика / Сост., ред. и вступит, ст. [с. 5-40] Н.
Д. Арутюнова, Е.В. Падучева. - М.: Прогресс, 1982. - 500 с.

170. Номинация в ономастике : Сб. науч. тр. / [Редкол.: М. Э. Рут (отв. ред.) и др.]. -
Свердловск : Изд-во Урал, ун-та, 1991. - 171 с

171. Нухов, С.Ж. Языковая игра в английском словообразовании имен

существительных. Монография/Башкирский пед. институт, 1997- 178с.

172. Ономастика и диалектная лексика : [Сб. науч. тр.] / Ур. гос. ун-т им. A.M.
Горького / Под ред. М.Э. Рут. - Екатеринбург : Изд-во Ур. ун-та, 1999. - 320 с.

173. Ономастика Поволжья (материалы VII конференции по ономастике

Поволжья). - М., 1997. - 200с.

174. Ономастика Поволжья: Тез. докл. VIII междунар. конф., Волгоград, 8-11 сент.
1998 г. / [Отв. ред. В. И. Супрун]. - Волгоград : Перемена, 1998. - 191 с.

175. Ономастика. Типология. Стратиграфия: /Отв. ред. A.B. Суперанская - М.:

Наука, 1988. - 264с.
176. Ономастика./ Сб. ст. под ред. В.А. Никонова, A.B. Суперанской - М.: Наука,
1969. -262с.

177. Отин, Е.С. Из истории русской эргонимии / Е.С. Отин//Материалы к серии

"Народы и культуры". Вып. XXV: Ономастика. Кн. 1. Имя и культура. М., 1993.-Ч.1.-
С.110- 123.

178. Падучева, Е.В. Выводима ли способность подчинять косвенный вопрос из

семантики слова? / Е.В. Падучева // Логический анализ языка. Знание и мнение. М.,
1988.-С. 33 -46.

179. Падучева, Е.В. О референции языковых выражений с непредметным

значением // Научно-техническая информация, серия 2. 1986. -№ 1. - С. 23 - 31.

180. Панов, М.В. Позиционная морфология русского языка / М.В. Панов. - М.: Наука
: Шк. "ЯРК", 1999. - 275 с. (Studia philologica).

181. Паперный, З.С. Благородное лицо - смех: Вступительная статья//И. Ильф и Е.

Петров «Двенадцать стульев»,- М, 1987. - С. 5-40.

182. Пирс,Ч. Начала прагматизма / Перевод с английского, предисловие В.В.

Кирющенко, М.В. Колопотина. - СПб.: Лаборатория метафизических исследований
философского факультета СПбГУ; Алетейя, 2000. - 352 с. (серия «Метафизические
исследования. Приложение к альманаху).

183. Плотникова, Л.И. Новое слово: порождение, функционирование, узуализация:

Монография / Л.И. Плотникова. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2000-208с.

184. Подольская, Н.В. Ономастическое словообразование (сопоставительный анализ

на материале восточной онимии). Автореф. дисс.... канд. филолог, наук.- М., 1990.-20с.
185. Подольская, Н.В. Типовые восточнославянские топоосновы : Словообразоват.
анализ / Н. В. Подольская. - М. : Наука, 1983. - 160 с.

186. Пономарева, H. И. Употребление прописной буквы в официонимах (проблема

совершенствования орфографической нормы). Автореф. дисс. ...канд. филол. наук. -
Волгоград, 2001. - 22с.

187. Попова, З.Д. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях / В.З.

Попова, И.А. Стернин. - Воронеж, 2000. - 30 с.

188. Потебня, A.A. Из записок по теории словесности // Потебня A.A. Теоретическая

поэтика. М., 1990.-С. 132-314.

189. Потиха, З.А. Современное русское словообразование / З.А. Потиха. - М.:

Просвещение, 1970. - 384с.

190. Поцепня, Д.М. Образ мира в слове писателя / Д.М. Поцепня. - СПб., 1997.-262 с.

191. Принципы и методы семантических исследований / Сб. статей под ред. В.Н.
Ярцевой. — М.: Наука, 1976. - 379с.

192. Проблемы интерпретационной лингвистики: интерпретаторы и типы

интерпретаций. Межвузовский сборник научных трудов/ Под ред. И.П. Матхановой. -
Новосибирск: Изд. НГПУ, 2004. - 295с.

193. Проблемы интерпретационной лингвистики: Межвузовский сборник научных

трудов /Под ред. Т.А. Трипольской. - Новосибирск: Изд. НГПУ, 2000- 178с.

194. Раевская, О.В. Метонимия в слове и тексте / О.В. Раевская // Филологические

науки. - 2000. - №4. - С. 49 - 55.
195. Раевская, О.В. О некоторых типах дискурсивной метонимии / О.В. Раевская //
Известия АН. Серия ЛЯ, 1999. - Том 58. - №2. С. 3-12.

196. Реформатский, A.A. Топономатика и трансрипция / A.A. Реформатский. - М.,

1964

197. Русская грамматика в 2 т. /ЕА. Брызгунова, К.П. Богучан,, М.: Наука, 1980.-709с.

198. Русский язык и советское общество. Словообразование современного русского

языка. Социолого-лингвистическое исследование/М.В. Панов, М. Изд-во «Наука»,
1968 - 300с

199. Русский язык конца XX столетия (1985—1995). — 2-е изд. - М.: «Языки русской
культуры», 2000. - 480с.

200. Рут, М.Э. Образная номинация в русском языке. Автореф. дисс.... канд. филолог,
наук. - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1992. - 22 с.

201. Санников, В.З. Русский язык в зеркале языковой игры / В.З. Санников. -М,
1999.-541с.

202. Семантическая деривация и ее взаимодействие с морфемной : Межвузов, сб.

науч. тр. / М-во образования Рос. Федерации. Ом. гос. ун-т; [Редкол.: Б.И. Осипов и
др.]. - Омск : ОмГУ, 2003 (ИПО ОмГУ). - 135, [1] е.;

203. Семантические вопросы словообразования: Значение производящего

слова. - Томск: Изд-во Том. Ун-та, 1991.-271 с.

204. Современный русский язык: В 3-х ч. Учеб. пособие для студентов пед. ин-
тов по спец. № 2101 «Рус. яз. и лит.». Ч. 2. Словообразование. Морфология/ Н. М.
Шанский, А. Н. Тихонов.— М.: Просвещение, 1981.— 270 с.
205. Современный русский язык [Текст]: [Учебник для филологических спец.
вузов] / В. А. Белошапкова, В. Н. Белоусов, Е. А. Брызгунова, Е. А. Земская; Под ред.
Белошапковой В. А. - 3-е изд., испр. и дополн. - М.: Азбуковник, 1997.-926с.

206. СологубО.П. Типология принципов номинации (на материале русских

народных названий птиц). Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Томск, 1987-21 с.

207. Соломоник, А. Позитивная семиотика (о знаках, знаковых системах и

семиотической деятельности) // Образование: исследовано в мире [Электрон, ресурс]:
Международный научный педагогический Интернет-журнал. — М.: OIMRU, 2000. —
(http://www.oirn. га). — Эл. № 77-4365.

208. Сталтмане, В.Э. Ономастическая лексикография / В.Э. Сталтмане; Отв. ред.

A.B. Суперанская; АН СССР, Институт языкознания. - М.: Наука, 1989.- 112 с.

209. Старков, А. «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок» Ильфа и Петрова,-М,

1963

210. Степанов, Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики / Ю.С.

Степанов. - М.: Наука, 2002. - 310с.

211. Степанов Ю.С. Семиотика /Ю.С. Степанов. -М., 1971.- 145с.

212. Степанов, Ю.С. В мире семиотики / Ю.С. Степанов // Семиотика / под ред. Ю.С.
Степанова. - М.: Радуга, 1983 - С. 5-36.

213. Степанов, Ю.С. В поисках прагматики / Ю.С. Степанов // Изв. АН СССР. Сер.
лит. и яз. Т.40. - 1981. -№ 4,- С. 325-332.

214. Степанов, Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения /Ю.С. Степанов. - М.: Наука,
1981.-360 с.
215. Стернин, И. А. Лексическое значение слова в речи /И.А. Стернин. - Воронеж:
Изд-во Воронеж. Ун-та, 1985. - 172с.

216. Стернин, И.А. Проблемы анализа структуры значения слова / И.А. Стернин.-
Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1979. - 156 с.

217. Стернин, И.А. Системное значение слова и его реализация в речи / И.А.
Стернин //Экспресивность на разных уровнях языка. Новосибирск, 1984. С. 66-73.

218. Столярова, И.А. Лингвокреативные механизмы словосложения (на материале

номинативных комплексов в романе Джеймса Джойса «Улисс») / И.А. Столярова, H.A.
Шехтман. - Оренбург: Изд. ОГПУ, 2003 - 164с.

219. Стрижевская, О.И. Структура и семантика названий минералов. Автореф.

дисс.... канд. филол. наук. - М., 1975 - 17 с.

220. Суперанская A.B. Структура имени собственного / A.B. Суперанская. -М.:

Наука, 1989.-270 с.

221. Суперанская, A.B. Общая теория имени собственного / A.B. Суперанская. - М.:
Наука, 1973 - 420 с.

222. Суперанская A.B. Ономастические универсалии / A.B. Суперанская //

Восточно-славянская ономастика. - М. «Наука». -1972.- С.346 - 356.

223. Суперанская A.B. Что такое топонимика? / Отв. ред. Г.В. Степанов - М.: Наука,
1985.- 177 с.

224. Суперанская, A.B. Эволюция теории имени собственного в Европе// Вопросы

филологии. -2002. -№3 (12) - С. 5 - 17.
225. Супрун, В.И. Ономастическое поле русского языка и его художественно-
эстетический потенциал: Монография / В.И. Супрун.- Волгоград: Перемена, 2000. - 172
с.

226. Телия, В.Н. Вторичная номинация и ее виды. / В.Н. Телия // Языковая

номинация (Виды наименований).— М.: Наука, 1977.-С. 129-221.

227. Телия, В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и её экспрессивно-

оценочная функция /В.Н. Телия // Метафора в языке и тексте. - М.: Наука, 1988. - С. 21
- 52.

228. Телия, В.Н. Номинация //Лингвистический энциклопедический словарь/ Под

ред. В.Н. Ярцевой — М.: Сов. энциклопедия, 1990. - С. 336.

229. Телия, В.Н. Типы языковых значений: Связанное значение слова в языке /В.Н.
Телия. - М.: Наука, 1981. - 269с.

230. Телия, В.Н. Экспрессивность //Русский язык: Энциклопедия /Под ред. Ю.Н.
Караулова. - М., 1996. - С. 637 - 638.

231. Телия, В.Н. Экспрессивность как проявление субъективного фактора в языке и

ее прагматическая ориентация / В.Н. Телия //Человеческий фактор в языке. Языковые
механизмы экспрессивности /Под.ред. В.Н. Телия. М., 1991. С. 5-35.

232. Теория и методика ономастических исследований / [A.B. Суперанская, В. Э.

Сталтмане, Н. В. Подольская, А. X. Султанов]; Отв. ред. А. П. Непокупный; АН СССР,
Ин-т языкознания. - М.: Наука, 1986.-254 с.

233. Теория метафоры : [Сборник] / Пер. под ред. Н. Д. Арутюновой, М.А.

Журинской; Вступ. ст. [с. 5-32] и сост. Н. Д. Арутюновой; [Авт. примеч. М. А.
Кронгауз]. - М. : Прогресс, 1990. - 511 с.
234. Топоров, В.Н. О палийской топономастике / В.Н. Топоров // Ономастика
Востока: исследования и материалы. - М., 1969. - С.31-50.

235. Трипольская, Т.А. Аспекты интерпретационной деятельности говорящего/ Т.А.

Трипольская //Проблемы интерпретационной лингвистики: интерпретаторы и типы
интерпретаций. Межвузовский сборник научных трудов. - Новосибирск: Изд. НГПУ,
2004 - С.37 - 47.

236. Трипольская, Т.А. О методах использования семантики экспрессивного слова /

Т.А. Трипольская //Экспрессивность на разных уровнях языка. Новосибирск, 1984. - С.
100 - 113.

237. Трипольская, Т.А. Языковые механизмы эмоциональной и оценочной

интерпретации действительности/ Т.А. Трипольская // Проблемы интерпретационной
лингвистики: Межвузовский сборник научных трудов. - Новосибирск: Изд. НГПУ,
2000. - С. 14 - 27.

238. Узнадзе, Д.Н. Психологические исследования / Д.Н. Узнадзе. - М: Наука, 1966.-

451с.

239. Улуханов, И.С. Узуальные и окказиональные единицы словообразовательной

системы /И.С. Улуханов//Вопросы языкознания, 1984, № 1 . - С . 6 0 - 6 2 .

240. Улуханов, И.С. Единицы словообразовательной системы русского языка и их

лексическая реализация / И. С. Улуханов; Рос. акад. наук, Ин-т рус. яз. им. В. В.
Виноградова. - М.: Б. и., 1996.-221 с.

241. Усминский, О.И. Сенсорные тропы: классификация, значение, функции / О.И.

Усминский. - Тюмень, 1996. - 150 с.

242. Уфимцева, A.A. Лексическая номинация (первичная нейтральная) /A.A.

Уфимцева // Языковая номинация (Виды наименований). — М., 1977. С. 5-85.
243. Уфимцева, A.A. Лексическое значение. Принципы семиологического описания
лексики / A.A. Уфимцева. - М., 1986. - 240 с.

244. Уфимцева, A.A. Типы словесных знаков / A.A. Уфимцева. - М.: Наука, 1975.-
206с.

245. Федоров, А.И. Семантическая основа образных средств языка / А.И. Федоров. -
Новосибирск: Изд-во «Наука», Сибирское отделение, 1969. - 92 с.

246. Фоменко, Ю.В. Очерки по лексикологии / Ю. В. Фоменко ; М-во образования

Рос. Федерации, Новосиб. гос. пед. ун-т. - Новосибирск : [б. и.], 2004.- 130 с.

247. Фоменко, Ю.В. Учение о слове : Учеб. пособие / Ю. В. Фоменко; Новосиб. гос.
пед. ин-т. - Новосибирск : НГПИ, 1991. - 63 с.

248. Фомина, И.Н. Семантическая деривация в формировании английской

политической терминологии. Автореф. диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук: спец. 10.02.04 -германские языки. М., 2006.- 18с.

249. Фонякова, О.И. Имя собственное в художественном тексте /О.И. Фонякова. - Л.,
1990. - 104 с.

250. Харченко, В.К. Разграничение оценочности, образности, экспрессии и

эмоциональности в семантике слова / В.К. Харченко //Русский язык в школе. -1976.-
№3.-С. 66-71.

251. Харченко, В.К. Функции метафоры : Учеб. пособие / В. К. Харченко. - Воронеж:

Изд-во Воронеж, ун-та, 1992. - 86 с.

252. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности / В.Н.

Телия, Т.А. Графова, A.M. Шахнарович и др.; Отв. ред. В.Н. Телия; АН СССР, Ин-т
языкознания. - М.: Наука, 1991. - 214 с.
253. Чернобров, A.A. Теория имени: язык - философия - культура. Философские и
логико-методологические основы теории номинации. - Новосибирск: Изд-во НГПУ,
1999. - 210с.

254. Чернобров, A.A. Лингвокультурология: основа интегрального гуманитарного

знания (язык - философия - логика - психология - культура) : учебное пособие для
студентов старших курсов гуманитарных факультетов, аспирантов и соискателей :
материалы к спецкурсу / A.A. Чернобров ; М-во образования и науки Российской
Федерации, Федеральное агентство по образованию Российской Федерации,
Новосибирский гос. пед. ун-т. - Новосибирск: Новосибирский гос. пед. ун-т, 2006
(Новосибирск: НИИсистем).-331 с.

255. Чудинов, А.П. Метафора в когнитивном аспекте / А.П. Чудинов //

Интерпретатор и текст: проблемы ограничений в интерпретационной деятельности:
материалы Пятых Филологических чтений (20-22 октября 2004) / Под ред. Т.А.
Трипольской. - Новосибирск: Изд. НГПУ, 2004. - С. 90 -96.

256. Шанский, Н.М, Очерки по русскому словообразованию / Н.М. Шанский. - М.:

Наука, 1968.

257. Шанский, Н.М. Словообразование. Морфология / Н.М. Шанский, А.Н.

Тихонов // Современный русский язык: в 3-х частях. - М.: Просвещение, 1981.-Ч. 2.-270
с.

258. Шапошников, В.Н. Русская речь 1990-х: современная Россия в языковом

изображении. - М.: МАЛП, 1998.-243 с.

259. Шимкевич, Н.В. К вопросу о прагматизме эргонимов в неконкурентной среде /

Н.В. Шимкевич //Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. - Вып. IV. -
Екатеринбург: Изд-во Урал. Ун-та, 2003 - С.131 - 136.
260. Шимкевич, Н.В. Русская коммерческая эргонимия: прагматический и
лингвокультурологический аспекты: Автореф. дисс....канд. филол. наук: 10.02.01
Уральский гос. ун-т им. А. М. Горького, Екатеринбург, 2002 - 22с.

261. Шмелев, А.Д. Референциальные механизмы русского языка. Автореф.

дисс.... доктора филол. наук. - М., 1995. - 48 с.

262. Шмелев, А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность /А.Д. Шмелев.

- М.: Языки славянской культуры, 2002. - 496 с.

263. Шмелев, Д.Н. Избранные труды по русскому языку / Д.Н. Шмелев.

- М., - «Языки славянской культуры», 2002. - 888с.

264. Шмелев, Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка / Д.Н. Шмелев. -

М., 2003. - 244с.

265. Шмелев, Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики / Д.Н.

Шмелев. - М. «Наука», 1973. - 282с.

266. Шмелев, Д.Н. Слово и образ / Д.Н. Шмелев. - М.: Наука, 1964 - 120с.

267. Шмелева Т.В. Магазин: имя и прозвище / Т.В. Шмелева // Красноярский -

рабочий. 1989 г., 30 сентября.

268. Шмелева Т.В. Магазин: число или имя? / Т.В. Шмелева // Красноярский
рабочий. 1989 23 сентября.

269. Щерба, JI.B. Языковая система и языковая деятельность / J1.B. Щерба.

- Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1974-428 с.

270. Щетинин, JI.M. Имена и названия / Л.М. Щетинин. - Ростов н/Д.: Изд.
Рост, ун-та, 1968. - 215с.

271. Щетинин, Л.М. Русские имена: очерки по донской антропонимике) / Л.М.

Щетинин. - Ростов н/Д.: Изд. Рост, ун-та, 1972. - 231с.

272. Экспрессивность лексики и фразеологии: Межвуз. сб. науч. тр. /

Новосиб. гос. ун-т им. Ленинского комсомола; [Редкол.: К. А. Тимофеев (отв. ред.)
и др.]. - Новосибирск: НГУ, 1983. - 160 е.;

273. Экспрессивность на разных уровнях языка: Межвуз. сб. науч. тр. / Новосиб.
гос. ун-т им. Ленинского комсомола; [Редкол.: К. А. Тимофеев (отв. ред.) и др.]. -
Новосибирск: НГУ, 1984. - 159 с.

274. Язык и интеллект / Сост. И вступ. Ст. В.В. Петрова; Пер. с англ. и нем яз. Под
общ. Ред. В.И. Герасимова и В.П. Нерознака. - М.: Прогресс, 1996.-415 с.

275. Язык и личность. — М.; Наука, 1989.-216 с.

276. Языковая номинация (Виды наименований). — М.: Наука, 1977. - 360 с.

277. Яковлева, О.С. Семиотические типы прагматонимов современного русского

языка (на материале номинаций продуктов питания). Автореф. дисс. ... канд. филол.
наук, - Новосибирск, 2006. - 21 с.

278. Яловец-Коновалова, Д.А. Названия коммерческих предприятий. Автореф.

дисс...канд. филол. наук. Челябинск, 1997. - 20с.

279. Янко-Триницкая, H.A. Собственные наименования предметов // Рус. яз. в шк. -

1977. - № 6. - С. 93 -97
280. Яновская, JI.M. Почему вы пишите смешно,- М., 1963. - 230 с.
Словари

281. Ахманова, О. Словарь лингвистических терминов. - М.: Советская

энциклопедия, 1996. - 607с.

282. Большой академический словарь русского языка. Т. 1 А - Бишь, Москва,

Санкт-Петербург «Наука», 2004. - 662 с.

283. Большой академический словарь русского языка. Т. 2 Благо - Внять,

Москва, Санкт-Петербург «Наука», 2005 - 658 с.

284. Большой академический словарь русского языка. Т. 3 Во - Вящий, Москва,

Санкт-Петербург «Наука», 2005 - 664 с.

285. Большой академический словарь русского языка. Т. 4 Г- День, Санкт-

Петербург «Наука», 2006 - 677 с.

286. Большой академический словарь русского языка. Т. 5 Деньга - Жюри,

Москва, Санкт-Петербург «Наука», 2006 - 693 с.

287. Городская информационная база «ДубльГИС» с 2002 по 2006 гг.,

288. Грушко, У.А. Энциклопедия русской мудрости / Е.А. Грушко, Ю.М.

Медведев. - М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. - 590 с.

289. Жуков, A.B. Лексико-фразеологический словарь русского языка: Более 14000

фразеологизмов/ A.B. Жуков. - М. ООО «Издательство Астрель», ООО «Издательство
ACT», 2003. - 603 с.
290. Крысин, Л.П. Толковый словарь иноязычных слов : Ок. 25 000 слов и
словосочетаний / Л. П. Крысин. - 2 изд., доп. - М. : Рус. яз., 2000. - 854, [2] е.; 25 см. -
(Библиотека слов. рус. яз.).

291. Кубрякова, Е.С. Краткий словарь когнитвных терминов /Е.С. Кубрякова, В.З.
Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. - М.: МГУ, 1996. - 245 с.

292. Лингвистический энциклопедический словарь / [Науч.-ред. совет изд-ва

"Сов. энцикл.", Ин-т языкознания АН СССР]; Гл. ред. В. Н. Ярцева. - М . : Сов. энцикл.,
1990. - 682,[3] с . : ил.;

293. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. -
4-е изд. - М.: Азбуковник, 1997. - 939 с.

294. Подольская, Н.В. Словарь русской ономастической терминологии / Н.В.

Подольская. Отв. Ред. A.B. Суперанская. -М.: Наука, 1978. - 198с.

295. Подольская, Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. / Н.В.

Подольская. Отв. Ред. A.B. Суперанская. -М.: Наука,1988. - 187с.

296. Руднев, В.П. Словарь культуры XX века : Ключевые понятия и тексты / В. П.

Руднев.-М. : Аграф, 1999.-381 с

297. Русская ономастика и ономастика России : Словарь / Под ред. О. Н.

Трубачева; [Вступ. ст. Е. С. Отина]. - М.: Школа-пресс, 1994. - 287 с.

298. Русский ассоциативный словарь. Книга 2. Обратный словарь: от реакции к

стимулу. Ассоциативный тезаурус современного русского языка. Ч. I /Ю.Н. Караулов,
Ю. А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов, Н.В. Уфимцева, Г.А. Черкасова. - М. «ИРЯ РАН», 1994

299. Степанов, Ю.С. Константы: словарь русской культуры: опыт исследования. -

М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 824 с.
300. Тихонов, А.Н. Словообразовательный словарь русского языка: в 2 т. ок.
145000 слов. - 2-е изд., стер. - М.: Русский язык, 1990.Т. 1: Словообразовательные
гнезда Р- Я. Производные слова, расширение в гнездах. Одиночные слова. - 886 с.

301. Тихонов, А.Н. Словообразовательный словарь русского языка: в 2 т. ок.

145000 слов. - 2-е изд., стер. - М.: Русский язык, 1990.Т. 2: Словообразовательные
гнезда А - П . - 856 с.

302. Толковый словарь русского языка конца XX в.: Языковые изменения. Под
ред. Г.Н. Скляревской. Российская академия наук, институт лингвистических
исследований. Изд-во «Фолио-пресс». СПб., 1998.-700 с.

303. Фасмер, Макс Этимологический словарь русского языка : В 4 т. / Макс Фасмер ;

Пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. - 3-е изд., стер. - М. : Изд. центр "Терра", 1996. - 22
см.Т. 1: (А-Д) / Под ред. и с предисл. Б.А. Ларина; [Послесл. О.Н. Трубачева]. - СПб.;
М.: Азбука : Изд. центр "Терра". - 573 с.

304. Фасмер, Макс Этимологический словарь русского языка : В 4 т. / Макс Фасмер ;

Пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. - 3-е изд., стер. - М. : Изд. центр "Терра", 1996. - 22
см.Т. 2: (Е-Муж). - СПб.; М.: Азбука : Изд. центр "Терра". -671 с.

305. Фасмер, Макс Этимологический словарь русского языка : В 4 т. / Макс Фасмер ;

Пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. - 2-е изд., стер. - М. : Прогресс, 1986-. - 23 см.Т. 3:
(Муза-Сят). - М . : Прогресс, 1987. - 830,[1] с.

306. Фасмер, Макс Этимологический словарь русского языка : В 4 т. / Макс Фасмер ;

Перевод с нем. и доп. О. Н. Трубачева. - 2-е изд., стер. - М. : Прогресс, 1986. - 22 см.Т.
4: (Т-Ящур). - М . : Прогресс, 1987. - 860,[3] с.

307. Чернобров, A.A. Ассоциативный словарь английских личных имён. -

Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1994
Источники

308. Весь Новомиколаевск: Адресно-справочная книга с краткой историей и планом

города на 1924-1925 гг. М., 1925. - 178с.

309. Весь Новосибирск. Справочная книга. Новосибирск, 1931

310. Вознесенский А. Собр. Соч. В з-х т. Т 1. Стихотворения; Поэмы; Мне

четырнадцать лет. Рифмы прозы. - М.: Художественная литература, 1983.-c.153

311. И. Ильф и Е. Петров «Двенадцать стульев»,- М, 1987

312. Национальный корпус русского языка (www. ruscorpora.ru)

313. Справочник по городу Новониколаевску - 1912 г.
314. Справочник по предприятиям и организациям города Новосибирска, 1991 г.
(Ч. 2)
Приложение I. Таблица «Основные концепции значения имен
собственных»
Название концепции Представители Трактовка значения ИС

1. РеференциальныеДж. Ст. Милль [МилльИС не имеет значения, так как неспособно

концепции 1914, выражать понятие. Милль
Mill, 1970] разграничивает
Г. Opere [Frege, 1952,коннототирующие и неконнототирующие
Фреге 1977] Б. Расселимена (первые указывают и на предмет и
[Рассел 1982] У. Куайнна его признаки; последние обозначают
[Quine 1953] П. Стросонили только предмет, или только признак
[Стросон 1982] [Ермолович 2005: 10-17].
Л. Линский [Линский
1982]
Дж. Серл [Серл, 1982] С.
Крипке [Kripke, 1980;
Крипке, 1982] М. Девитт
[Devitt, 1998,2002,2003] Г.
Иване[Evans 1984]
2. АсемантическиеДж. Милль [Милль, 1914,ИС - называют «слово или группу слов,
концепции Mill, 1970] А. Гардинердля которых идентификация признается
Togeby 1951; Ullmann 1951;специфическим назначением и которые
Pulgram 1954; Searle 1958;выполняют или стремятся выполнить эту
Курилович 1962 роль единственно в силу своего
отличительного звукового облика
безотносительно к какому бы то ни было
значению, которое этот звук имеет
вначале или получает через ассоциацию с
идентифицируемым объектом или
объектами» [Gardiner 1954. Р. 73].

3. Металингвистические Kneale 1962, Loar 1976, «Сократ означает "индивидуум по имени

концепции Cresswell [1985], Bach Сократ"» [Kneale 1962]. (трактовка
[1987], Fodor [1987], значение ИС через понятие)
Geurts 11997] Algeo 1973

4. Дескрипционные Г. Фреге [Frege, 1952, ИС уникальным образом определяют

концепции ИС, теория Фреге, 1977] Б. Рассел референта через некое описание,
«пучка дескрипций» [Рассел, 1982] ассоциируемое говорящим с этим
Дж. Серл [Серл 1982] предметом (определённую дескрипцию)
[Ермолович, 2005:23].

5. Концепции Дж. Ст. Милль [Милль,«Когда мы говорим о человеке, что это -

«предшествующего 1914, Mill, 1970] Браун или Смит, или о городе, что это —
знания» Бондалетов, 1983 Йорк, одним этим мы не сообщаем
слушателю об этих
предметах ничего, кроме того, что таковы
названия этих предметов. Давая
возможность "узнать" эти единичные
вещи, мы можем этим напомнить ему, что
в данном городе находится кафедральный
собор; но это будет лишь выводом из того,
что слушатель раньше знал о Йорке, — в
самом имени не содержится ничего
подобного» [Милль 1914:30].

6. Концепции языковой О. Есперсен [Есперсен, «большим количеством признаков

индивидуализации 1958] обладают имена собственные, а не имена
нарицательные. (...) Имена собственные (в
том виде, как они реально употребляются)
"коннотируют" наибольшее количество
признаков» [Есперсен 1958:71].
 7. Концепции Реформатский 1967; «личные имена могут обладать так
энциклопедического Болотов 1971, 1972, 1979; называемым энциклопедическим
значения Гарагуля, 2002 (информативным) значением, которое
возникает в речи при отнесении к одному
лицу-денотату и предполагает его
локализацию во времени, пространстве и
множестве социальных полей» [Гарагуля
2002: 71.

8. Концепция М.Я. Блох, Т. Н. Семёнова В семантике антропонима выделяются

«полуантропонимов» [Блох, Семёнова, 2001,так называемые идиолектные, или
(субстанциональная Семёнова, 2001] лексикульные семы, т.е. компоненты
теория) необщеязыкового (конситуативного)
значения имени, отражающие
меняющиеся ситуативные представления
говорящего о референте в конкретных
условиях акта общения [Блох, Семенова
2001: 38].

9. Функционально- Д. И. Ермолович «ИС есть качественно особый тип

семантическая [Ермолович, 2005] индивидуализирующих словесных знаков,
концепция предназначенных для обозначения
важных для коммуникации
индивидуальных объектов, которые
должны быть идентифицированы
одинаково в различных речевых
ситуациях и контекстах» [Ермолович,
2005: 58] Сигнификат ИС складывается
из понятийных компонентов:
бытийный (интродуктивный
компонент),

- классифицирующий компонент,
индивидуализирующий
компонент
дескриптивный (характеризующий) компонент [там же: 59-60],
Приложение II. Образец анкеты и данные анкетирования
кафедра современного русского языка ГОУ ВПО «Новосибирский государственный университет»
комплексное исследование эргонимии г. Новосибирска

АНКЕТА
Пометьте, пожалуйста, любым знаком подходящий вариант/ы
2. Название, ответа мнению.
по Вашему (например, V)
1. С каким из этих утверждений
Вы могли бы согласиться: обязательно должно

а) Хорошее название очень важно для любой а) быть оригинальным,

организации.
б) Название - это все! б) соответствовать роду деятельности фирмы,
в) Название не имеет значения. в) вызывать положительные ассоциации,
г) Очень трудно придумать хорошее название. г) выражать национальный колорит,

д) Легко придумать хорошее название. д) указывать на имя собственника,

е) красиво звучать,
ж) быть понятным,
 3. Название должно, в первую очередь, нравиться
з) привлекать внимание.
б) работникам учреждения,
в) представителям органов государственной регистрации.

4. Вспомните и напишите, пожалуйста, удачные и Неудачные

неудачные названия
Почему? коммерческих и некоммерческих
организаций г. Новосибирска (магазинов, аптек, парикмахерских, фирм, предприятий и т.п.) _______
Удачные Почему?

5. Оцените, пожалуйста, названия новосибирских коммерческих и некоммерческих предприятий

и организаций в целом по 5 - балльной шкале (1- совсем не нравятся, 2- не очень нравятся, 3-
нравятся, 4 - очень нравятся, 5 - отличные названия)
в) 3 г) 4

а)1 6)2 Д)5

б.Напишите. какие названия новосибирских организаций, коммерческих и некоммерческих

предприятий Вам не понятны и почему

7. Как называется Ваша организация? Напишите

название. а) Какому образу предприятия оно
соответствует?
б) Сотрудники используют название именно в таком виде (например, «Кей Си Групп») или есть другие
варианты названия, например, шутливые? Напишите.

в) Есть ли предприятия с такими же или похожими названиями (в нашем городе, в Москве и пр.)?
г) Как обычно называют предприятия и организации такого профиля?

д) Что Вам известно о названии Вашей организации 1) это плод коллективной работы;
а) да
б) нет
в) не знаю

2) были ли другие варианты названия Вашей организации?

а) да (напишите
какие)
б) нет
в) не знаю
3) Каково Ваше отношение к названию Вашей организации
а) оно мне нравится
б) оно мне не нравится
 в) я бы назвал/а эту
организацию по-другому
(напишите варианты)

4) Кто придумал название Вашей организации и мог бы рассказать о нём, о его истории? Как
связаться с этим
человеком?.....................................................................................................................................

5) Какие ассоциации вызывает у Вас название Вашей организации? Напишите, пожалуйста.

8. Придумайте своё название

аптеки, находящейся в центре города .......................
аптеки, находящейся на окраине................................
фирмы, торгующей продовольственными товарами

хора мальчиков ..........................................................................................

библиотеки .........................................................................................
клуба «для тех, кому за 30 лет»..............................................................................................
крупной международной
компании.............................................................................................................
команды
КВН...........................................................................................................................................
волейбольной команды.............................................................................................................
9. Какое предприятие, организация, заведение может быть названо следующим образом:
«Уют» ...........................................................................................
«Престиж»..........................................................................................
«BEST»..........................................................................................
«ВЕЛКОМ»...........................................................................................
НГК..........................................................................................
«Татьяна».........................................................................................
«Золотой фрегат»...........................................................................................
«Сорока».................................................................................................. «Иппокрена»
Укажите свой пол
М.......... Ж.............
Возраст...................
Сферу деятельности........................................................................

В анкете информантам предлагалось написать удачные и неудачные, на их

взгляд, названия. Ниже приводится полный список названий (в скобках указано
количество упоминаний, приводятся аргументы респондентов с сохранением
стилистики авторов). Удачные названия:

1. магазин «А втоленд»;

2. агентство недвижимости «Акрополь»(соответствует деятельности);

3. ювелирный магазин «Алмазы Якутии»;
4. цветочный магазин «Анна»;
 5. магазин обуви «Аскания» (красиво звучит);
6. салон красоты «Афродита» (Афродита - богиня красоты, ассоциируется с
красотой, быстро запоминается);
7. клуб «Бегемот»(красиво звучит);
8. магазин бытовой химии «Бегом к нам» (2) ((привлекает внимание);
9. детский сад «Белочка»;
10. кафе «Берёзка» (очень по-русски);
11. компания «Билайн» (красиво и привлекает);
12. супермаркет «Быстроном» (2);
13. магазин «Булочная» (очень аппетитно);
14. клуб «Бункер» (2);

15. боулинг клуб «Весёлая кегля»

16. салон мототехники «Визги и Брызги» (2) (соответствует роду деятельности,

привлекает внимание);
17. клуб «Винере» (красивое название, запоминается);
18. столовая «Вилка-Ложка» (3) (хорошее название для общепита, ассоциируется с
едой);
19. компания «ВИНАП» (понятная аббревиатура);
20. ритуальное бюро «В последний путь» (красиво, понятно, соответствует роду
деятельности);
21. магазин «Всё для дома»;
22. магазин «Всё для офиса»;
23. детский учебно-оздоровительный центр «Вырастай-ка»;
24. клуб «Гараж» (соответствует интерьеру на 100%);
25. квартирное бюро «Гарант» (сильное слово);
26. магазин «Гигант» (3) (огромный, большой - сразу ясно);
27. клуб «Голодный койот» (оригинально);
28. компания «Дальтоннельстрой»;
29. парикмахерская «Дженифер» (красивое название, запоминается);
30. магазин «Домовой» (3) (всё для дома, уюта);
31. магазин «Домоцентр» (понятно, чем занимаются);
32. агентство недвижимости «Жилфонд» (коротко и ясно);
33. трактир «Жили-Были» (2) (соответствует стилю, тематике);
34. аптека «Здравствуйте!» (2);
35. бар «Зеленый таракан» (ярко);
36. салон бижутерии «Золотая орхидея»;
37. супермаркет «Золотая роща» (название соответствует богатому ассортименту
супермаркета);
38. ресторан «Иероглиф» (4) (японская кухня) (оригинальное название, вызывает
ассоциации с родом деятельности);
39. клуб «Индекс» (что-то в этом есть);
40. магазин светотехники «Лунный свет»;
41. торговый дом ювелирных изделий «Камея» (красиво и привлекает);
42. научно-производственная компания «Катрен» (грамотная система управления и
высокая производительность);
43. супермаркет «Квартал» (2) (соответствует политике фирмы - охватить весь
город);
44. ресторан «Колизей» (красивое название, запоминается);
45. кофейня «Кофемолка» (название имеет прямое отношение к роду деятельности);
46. казино «Кристалл»;
47. парикмахерская «Кудряшка» 2 (вызывает положительные эмоции, указывает на
род услуг);
48. компания «Континент» (междугородние грузоперевозки);
49. кофейня «Кофеман» (привлекает внимание, понятно);
50. магазин сувениров «Красный куб» (гармонирует с продукцией, экстравагантно);
51. магазин крепежных изделий «Крепёж»',
52. праздничное агентство «Кураж»',
53. магазин одежды «Леди Maxi» (корректное название магазина для полных
женщин);
54. магазин бытовой техники «Мир техники» (информативно);
55. магазин ювелирных изделий «Малахит»;
56. магазин «Мебель Центр»;
57. кафе-бар «Метро» (расположен в подвале, оригинально, логично);
58. салон мобильной связи «Милафон»;
59. магазин «Мир техники»',
60. магазин одежды «Молодёжка»',
61. обувной супермаркет «Монро» (привлекательно);
62. банк «Мосбизнесбанк» (звучно);
63. аптека «Моя аптека»;
64. медико-социальный центр «Наедине»;
65. магазин детской одежды «Настенька» (Настенька - ребенок!);
66. детский оздоровительный центр «Непоседа»;
67. кафе «Нью-Йорк-пицца» (заманчиво, благозвучно);
68. «Областная научная библиотека»;
69. магазин обуви «Обуванчик»;
г
70. клуб «Опера»;
71. магазин «Островок» (находится на ул. Экваториал. Получается: Островок на
экваторе!);
72. клуб «Отдых» (название соответствует роду деятельности);
73. кафе «Перекусим?!» (название вызывает улыбку и желание зайти);
74. компания «Первая лизинговая компания» (понятно, чем занимается, говорит о том,
что одна из первых появилась на рынке данных услуг);
75. магазин «Перестройка» (это действительно про ремонт);
76. магазин «Практик» (2) (название говорит само за себя);
77. компания «Протек» (грамотная система управления и высокая
производительность);
78. дайвинг клуб «Плавали знаем»;

79. магазин обуви «Под каблуком» (4) (понятно, что обувной магазин; прямо отсылает
к роду деятельности + ассоциации с конкретным комичным образом + рисует образ
покупательницы (красивой, уверенной в себе);

80. магазин «Под строкой»;

81. супермаркет «Пятерочка» (оригинально);

82. закусочная «Пять минут»;
83. клуб «Рок Сити» (3) (красиво звучит; соответствует направлению клуба);

84. магазин автошин «Резиновая подкова»;

85. аптека «Ромашка» (привлекает внимание);

86. магазин обуви «Россита» (2) (понятно, что обувь, которая продаётся в магазине,
делается по итальянским эскизам);

87. банки «Русский стандарт»;

88. магазин «Рыбацкая хижина» (все для рыбалки и туризма);

89. магазин «Рыбохот» (кратко и понятно);
90. авиакомпания «Сибирь» (хорошо воспринимается на слух, легко запоминается);
91. торговый дом «Сибириада» (2) (монументально, соответствует региону,
перекликается со знаменитым фильмом);
92. торговый дом «Стиль Либерти» (красиво звучит);
93. швейная фабрика, магазин, гостиница «Синар» (от 'сибирский наряд');
94. салон красоты «Скарлетт» (ассоциации с красивой яркой героиней);
95. блинная «Солнцепёк» (забавно);
96. магазин прессы «Сорока»;
97. кафе «Старая улица» (интерьер и обстановка соответствует названию);
98. бар «Суши-терра» (вызывает ассоциации с родом деятельности);

99. бар «Тарантул»;

100. мебельный салон «Табуретти» (красиво и привлекает внимание);

101. ресторан «Тихая площадь» (красиво и привлекает внимание);
102. кафе «У Гарика» (содержит имя владельца, понятно, заинтересовывает);
103.бар «Уголок Святого Патрика» (ассоциируется с уютом);
104. бар «Уралсиб» (понятная аббревиатура);
105. магазин-салон оргтехники «Успех»;
106. автоцентр «Фаэтон»;
107.торговый дом «Фестиваль» (красивое название, запоминается);
108. клуб «Халява» (близко по духу);
109. супермаркет «Холидей Классик» (2);
110. магазин «Цифроград» (оригинально, ясно, что занимаются продажей цифровой
техники);
111. фирма «Центр -01», противопожарное оборудование (разу определился род
деятельности, просто запомнить);
112.бар «Чемпивон» (2) (отражает специфику: трансляция спортивных мероприятий,
при этом, игриво, иронично);
113.«Шансонье» (очень красивое название, правда, не знаю значение этого слова, но
ресторан сделан в стиле подходящем под название. Очень красиво!);
114. бар-бильярд «Шар Бар»;
115. наркологическая клиника «Шанс»;
116. парикмахерская «Эгоист»;
117. клиника «Эксимер» (благозвучно);
118. фирма «Электра», торговля светотехникой (соответствует профилю);
119. магазин бытовой техники «Эльдорадо» (2) красиво и привлекает);
120. парикмахерская «Эффект» (отличное название для парикмахерской);
121. салон мебели «Эскадо» (красиво и привлекает внимание);
122. кафе «Bellissimo» (необычное название, вызывает положительные ассоциации,
привлекает внимание);
123. клуб «Bunker» (не массовая культура);
124. магазин аксессуаров «Only уои» (легко произносится, запоминается, создаёт
ощущение избранности);
125. гриль-бар «People's» (2) (светскость);
126. туристическое агентство «Star travel» (соответствует роду деятельности фирмы);
127. дизайн студия «Studio Fit» (указывает на род деятельности и подчеркивает
уровень заведения);
128. авиакомпания «57» (3) (кратко);
129. магазин «Vis-à-vis» (ассоциации с Францией, женственностью, интимно);
130. гостиница «Четыре комнаты» (красивое название, запоминается);
131.магазин «// квартал» (понятное месторасположение);
132. аптека «36 и 6» (13) (оригинальное название, признак здорового состояния,
вызывает положительные эмоции);
133. магазин «1000 мелочей». Неудачные названия:
1. салон-парикмахерская «Аквариум»;
2. мебельный магазин «Алкомаркет»;

3. фирма «Альфалаваль»',

4. парикмахерская «Аннушка» (2);

5. кафе «Арбат» (3) (В Новосибирске?! Оскорбляет патриотические чувства!);

6. аптека «Армия спасения»;

7. парикмахерская «Аскарида» (хоть бы поинтересовались, что это слово

обозначает);
8. рекламное агентство «Б-52» (непонятное название);
9. магазин мебельной фурнитуры «Багет»;
10. клуб-бар «Баламут»;
11. меховой салон «Балу» (Балу - имя медвежонка из популярного мультфильма, хотя
и благозвучно);

12. клуб «Бегемот»;

13. киоск «Бегом к нам» (2) (слишком абстрактно, отвлеченно, а о предназначении -

ни слова, повелительно);
14. магазин продуктов «Белая лошадь»;
15. торговый центр «Бонанза» (3);
16. магазин продуктов «Борнео» (Борнео - остров в Африке, знаменитый очень
ядовитыми змеями);

17. кафе «Ботан»;

18. строительная фирма «Василина» (очень приятное и мелодичное название, которое

идёт вразрез с деятельностью (кровельные, фасадные и высотные работы);
19. салон красоты «Ведьма»;
20. продуктовый магазин «Ветеран» (не аппетитно для продуктового магазина);
21. фирма «Вика»;
22. компьютерная фирма «Вирус» (3) (отрицательные ассоциации, гибель для
компьютеров);
23. закусочная «Галия»;
24. ортопедическая клиника «Гзфест» (Несоответствие названия роду деятельности
учреждения, неудачные ассоциации: Гефест был хромым!);
25. клуб «Голден Гейтс» (не подходит этому месту);
26. мебельный магазин «Громада»;
27. строительная фирма «Декус Строй» (совсем ничего не ясно);
28. кафе <<Дежавю»;

29. магазин «Джинсовый бизнес»;

30. строительная фирма «Динамострой»;

31. магазин продуктов «Догма»',
32. ДК им. Дзержинского
33. магазин «Евросетъ» (раздражает)
34. интернет-клуб «Ёжик» (Как название связано название с родам деятельности
фирмы?);
35. трактир «Жили-были» (2) (ara, до того, как пришли - жили, а поели и ... всё...
только были);

36. универмаг «ЖУМ»;

37. магазин одежды «ИстНова»(глупое, бессмысленное название);

38. аптека «Здравствуйте»',

39. кафе «Золотое дно»',

40. мебельный магазин «Золушка» (не подходит роду деятельности мебельного

магазина);
41. универмаг «ЗУМ»;

42. оптика «Имидж-Оптика»',

43. кафе «Инцест» (несоответствие названия роду деятельности учреждения);

44. магазин «Камшат»;
45. агентство недвижимости «Квартал»;
46. кафе «Колобок» (ужасное название для кафе);
47. юридическая служба «Конкур»;

48. магазин «Континент»;

49. парикмахерская «Корсиканка» (не понятно значение названия);

50. салон красоты «Космея» (3) (ассоциативный ряд не соответствует статусу;
неудачные ассоциации со словом «космы»);
51. магазин аудио- и видеотехники «Круги» (плохо запоминается);
52. парикмахерская «Ксюша»-,
53. мебельный салон «Лиана»;
54. компания «Логос» (ткани);
55. театральная студия «Лошарики»;

56. магазин «Магазин»;

57. туристическое агентство «Магазин горящих путёвок» (слишком длинное название,
можно просто «Горящие путёвки»);
58. кафе «Макошъ» (богиня смерти);
59. парикмахерская «Марина»;
60. супермаркет «Мария-Ра» (3) (непонятно и для Сибири египетское наименование
не требуется);
61. мебельный магазин «Мебель ленд»;
62. гипермаркет «Мегас» (созвучно с московской «Мегой», но сам торговый центр не
идёт ни в какое сравнение, поэтому выглядит жалкой пародией);

63. кафе «Модус»;

64. компания «МТС»;

65. аптека «Моя аптека»;

66. шиномонтаж «Мы обуем и разуем» (негативные ассоциации);

67. магазин «Мясо» (не привлекает);
68. магазин «Настенька» (слишком просто, часто повторяется);
69. парикмахерская «Наталья»;
70. компания «НДРРМ»;
71. парикмахерская «Невада»(ассоциации с атомным взрывом);
72. фирма «Новэкс» (сложное для произношения и запоминания);
73. магазин «Парфюмерия и косметика» (слишком скучное название);
74. магазин одежды «Пеплос»;

75. кафе «Петрович»;

76. магазин продуктов «/7оЭ крокодилом»;
77. бюро путешествий «Попробуй, отдохни!» (вызывает негативные ассоциации);
78. автоцентр «Плутон»;
79. магазин «Приз»;
80. продуктовый магазин «Прощальный»',
81. столовая «Радуга»;

82. фирма «Саитон Плюс»',

83. магазин «Свежее мясо»;

84. свадебный салон «Светлана» (2) (всё, что связано с личными именами);
85. магазин бытовой техники «Сибвез» (непонятно, что это такое);
86. магазин «Сибирская тройка» (ассоциируется исключительно с водкой);
87. научно-исследовательский институт «СибЗНИЭТ» (трудно произносить);
88. фирма «Сибтэщ;
89. строительная компания «Сибирь» (очень много предприятий с таким названием,
затрудняет поиск в поисковых системах);
90. магазин «Скидка»;
91. строительно-монтажное управление «СМУ1РИК» (рога и копыта);
92. продуктовый магазин «Сокол»;
93. мебельная фирма «Стиль»;
94. супермаркет «Столичный»;
95. магазин «Стройматериалы» (никакой индивидуальности);

96. магазин «Сумки плюс»;

97. бар «Тарантул» (Это ужасно! Мне туда заходить совсем не хочется.);
98. магазин одежды «ТаТа»;
99. продовольственный магазин «Татьяна»;

100. магазин «Техническая книга»;

101. салон красоты «Три орешка» (для салона красоты не подходит);

102. магазин одежды «Три толстяка» (магазин одежды для полных людей, обидное
название);
103. производственная компания «Тяжстанкогидропресс» (страшно звучит);
104. научно-производственная компания «Тринити»',
105. парикмахерская «Шанс»;
106. бар «У Гарика»;

107. кафе «УЛюдмилы»;

108. пивной бар «Утоли мои печали» (алкоголем?);

109. сауна «Утопия» (ассоциации с чем-то безнадежным и опасным для жизни);
110. торговый центр «Флагман»;
111. меховой салон «Фламинго»;
112. парикмахерская «Фафте»;
113. аптека «Фортуна» (звучит сомнительно);
114. кафе «Харакири» (2) (ассоциативный ряд не соответствует статусу);
115. салон обуви «Эконика»;

116. фирма «ЭКСКОН»;

117. парикмахерская «Элегия Триц» (второе слово очень режет слух);
118. магазин ткани «Энтропия»;
119. медицинский центр «Эрмитаж» (Эрмитаж - хранение древностей);
120. салон красоты «BeautyFull» (красота для дураков);
121. кофейня «Bellissimo» (в этой кофейне нет ничего итальянского, народ извратил это
название, соответственно содержанию);
122. магазин женской одежды «NAF-NAF» (ассоциации со сказкой «Три поросенка»).

Приложение III. Описание процедуры ассоциативного эксперимента с

эргонимами аббревиатурами

Студентам предлагалось написать: 1) расшифровку аббревиатуры;

2) ассоциации, которые данная аббревиатура вызывает (если расшифровка не
известна);
3) то, как обычно они именуют это заведение, используют ли аббревиатуру. Были
предъявлены следующие названия: ИФМИП; ИМПИСР; ИРСО; НГАСУ; НГТУ.

Приложение IV. Описание процедуры экспериментального моделирования

названий

Группам студентов ИФМИП НГПУ (30 информантов) предлагалось выбрать из

списка вид коллектива и дать ему название.
Список коллективов:
 Поэтический клуб

Команда КВН

Спортивная команда (определите вид спорта самостоятельно)

Театр-студия

Английский разговорный клуб

1. Группа из 6 девушек: название команды КВН: Марта (весна веселье и имя

девушки) (был вариант - 32 марта);
2. Группа из 6 студентов и студенток: название для театра-студии для взрослых:
НЕ ДЕТСКИЙ ТЕАТР (были варианты: Ку-ку, парниша; Бальзаковский возраст; 333
(зрелище зрелых зрителей); Взрослый театр; Театр не (очень) музыкальной комедии;
Театр им. Муз. Комедии; театр имени Ильфа и Петрова; Без морщин;
3. Группа из 11 студентов и студенток: название для английского разговорного
клуба: Тюбик (Tube) (от названия метро в Англии), были варианты: Скатертью дорога,
Фонд дяди Блэра; Ливерпуль.
4. Группа из 7 студентов и студенток: название для английского разговорного
клуба: SOS (science of speaking - наука говорить, общаться)
5. Группа из 9 человек: название для поэтического клуба: ВТП (в топку), были
варианты: УГП (ультра гностические потребности), Перлы, Конец света, Сарказм,
Шкаф, др.

Приложение V. Описание процедуры и данные свободного ассоциативного

эксперимента

Студентам ГОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический

университет» (62 информантам) предлагалось написать первую ассоциацию,
вызванную сочетанием индексатора и эргонима. Фиксировались тендерные различия
информантов.

Стимул Реакции (свободные ассоциации)

 утопленник (9), вода (5), бассейн (3), пар (3), смерть (4), болото
Сауна «Утопия»
(2), жарко (2), тепло (2), Томас Мор (2), утонуть (2), утопиться
(2), абсурд, антиутопия, баня, бред, ванна, всемирный потоп,
глупость, дно, дорого, камера, Маркс, океан, омут, пальмы,
поэтическая лексика, разврат, разруха, расслабление, река, сауна,
смех, смешно, тонуть, труп, убийство;

Клуб
балаган (4), весело (4), гей-клуб (4), пиво (4), болото (3), разврат
«Баламут» (2), драка (2), музыка (2), баланда, бакалавр, бардак, балагур,
беспокойный человек, взбалмошный, веселый, весело, веселая
вечеринка, грязный, глупость, дурак, дешевый, для детей, Дон
Кихот, ерунда, зажигай, желтое солнце, карты, красная кепка,
логотип, море, мыльные пузыри, муть, маньяк, мой шумный
брат, медведь, омут, пьянство, разгильдяйство, разговор, темнота,
тусовка, шут, шкодничество, яйцо всмятку;

Салон- Косметика (17), космос (13), космы (5), змея (5), красота (4),
греческое (2), цветок (2), коса (2), косматый, осмеять, лекарство,
парикмахерская космическое, красивые женщины, космические цены, хаос,
«Космея» штукатурка, русалка, камея, искусственность, прическа,
маникюр

Служба доставки Япония (17), убийство (4), самоубийство (4), суши (4), Китай (4),
самурай (4), нож (3), быстро (2), суши (2), вкусно
готовых блюд(2), меч (2), Ира, отрава, бред, камикадзе, кровь, смешно,
«Харакири» страшно, мясо с кровью, кишки, смерть, традиции, хана,
сердитые японцы, религия, честь, «Если не заплатишь - сделаешь
себе харакири», «Убей себя обедом! Быстро!»

Клуб «Голден
Гейтс» золото (16), гей (6), золотые ворота (4), ворота в рай, ворота (2),
шум, море, табачный дым, дым сигар, танцы, музыка, Голден
Леди, Альпен Гольд, деньги, Англия, солнце, Макдоналдс,
популярная культура, дыра, Галеон, Лас- Вегас, отдых, улица
Советская, центр города, веселье, школа, американизация

Кафе
Франция (7), встреча (3), кофе (3), свидание (3), повтор (2),

«Дежавю» повторение (2), романтика (2), беседка у сирени, больше не

вспомнишь, взлетная полоса, видеть, влюбленная второй раз,
вернетесь обязательно, вечер романтический, Италия, камин, к/ф
«Матрица», кусочек Елисейского поля, люблю кафе, меню
французское, ностальгия, опять, отдых, парочка, площадь
Ленина, похмелье, простор, прошлое, пр. Дмитрова, розовый,
Советская (улица), сумасшествие, свечи, случайность,
супермаркет, тет-а-тет, тортик, уединение, улицы;
Фирма «Вирус»
болезнь (4), заболевание (3), компьютеры с вирусом (3),
Интернет (3), компьютер (2), продукция некачественная (2),
ботаника, вирус, вредитель, индустриализация, диск
зараженный, компьютеры сломанные, компьютеры
некачественные, модем, хакер, Касперский, нереальное, ЛСД,
ужас, экран, сталь, череп, поломка, небезопасно, зараза, дискета,
всё уже заражено, СПИД, продажи хорошие, инфекция, микроб,
грипп, амеба, ненадежно, Троян, банальность, недоверие,
прогресс;

Меховой салон птица розовая, птица (12), пестрота, пустота, розовый

«Фламинго»
фламинго (5), шуба розовая (3), жара, звери, розовый (9), пух,
шуба пестрая, курица, Паша Поляков, Алиса и крикет, одежды
красивые, клетка, шубы без меха, птичье молоко, эстетство, шуба
розовая (2), перья, шуба из розовых перьев, райская птичка,
Калифорния, Алена Свиридова, птица розовые в шубах, шубы на
птичьем меху, птицы мохнатые, глупость, живодеры, закат;

Трактир
«Жили-Были» пиво (2), вкусная еда, бабушка, старина (2), квас, вилка, дед и
баба (14), русская кухня (2), сказка (2), дом, центр, сказка (3),
померли все, деревня (5), древесина, вкусно, колобок,
бытийность, дерево (2), народность, гусь, пьянство, сказка (2),
пивнушка, Емеля, много еды, дедушка, удобство, пирожки,
валенок;
Блинная «Bliss»
близко (2), блины/блинчики ((), рвота, оладушки, круг,
блестящий, необычно, близко, солнцепек (2), близ, бриз, свет,
дорого, сметана, интересно, недоблин, kiss (поцелуй) (2), пустое
слово, Muse (группа) (2), нирвана, Макдональдс, дом, тайга,
хруст стекла на зубах, блеск (2), блинная с американским
акцентом, у дома, посиделки, заграница, солнце, близко, вкусно,
луч, печь, масло, не совсем русский, не совсем настоящий блин.