Министерство образования Московской области

Государственное образовательное учреждение

высшего образования Московской области
Московский государственный областной университет
Институт лингвистики и межкультурной коммуникации

ПРОБЛЕМЫ ЛИНГВИСТИКИ
И МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ

Сборник научных статей

Выпуск 22.
Дискурсивные, лингвокогнитивные и лингвокультурные аспекты

К 90-летию МГОУ

Москва
2021
УДК 80/81
ББК 81.2я43
П78

Печатается по решению
Ученого совета

Института лингвистики
и межкультурной коммуникации МГОУ
Выходит с 2003 года

Ответственный редактор:
Н.А. Вапник – доцент кафедры индоевропейских и восточных языков
Института лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета

Проблемы лингвистики и межкультурной коммуникации: сборник

научных статей. Вып. 22. Дискурсивные, лингвокогнитивные и
лингвокультурные аспекты / отв. ред. Н.А. Вапник. — М. Издательство
Перо, 2021. — 178 с. — 1,6 Мб. [Электронное издание].

ISBN 978-5-00171-977-9
Сборник содержит научные статьи, охватывающие широкий спектр лингвистических
и методологических исследований в русле сравнительно-сопоставительного,
антропоцентрического и дискурсивного подходов с учетом прагматических,
социокультурных, лингвокогнитивных и психолингвистических факторов.
Авторами рассматриваются различные вопросы теории и практики межкультурной
коммуникации в синхронии и диахронии, разрабатываются инновационные принципы
лингвостилистического анализа текста и выработки переводческих стратегий при реализации
потребностей целевой аудитории. Исследование проводится на материале индоевропейских и
восточных языков.
Материалы сборника адресованы лингвистам, литературоведам, специалистам в
области лингвокультурологии и межкультурной коммуникации, преподавателям вузов,
аспирантам и студентам лингвистических факультетов.
В публикуемых статьях сохранен авторский стиль изложения материала.

УДК 80/81
ББК 81.2я43
ISBN 978-5-00171-977-9
© Авторы, 2021

2
 СОДЕРЖАНИЕ
Акбаш В.А. Специфика преподавания лексики студентам с разным
уровнем китайского языка.......................................................................... 5
Акбаш В.А. Проблема защиты личных данных при использовании
«кода здоровья» в КНР в условиях пандемии Covid-19........................... 13
Алтыев А.С., Бондаренко И.В., Сахарова Н.Г. Сравнительно-
сопоставительный анализ перевода говорящих личных имен как
особого вида антропонимов в поэме «Мертвые души» Н.В. Гоголя...... 21
Ахренов А.В., Камачо М. Различия в употреблении и написании
форм porqué / porque / por qué / por que в современном испанском
языке и их синтаксические функции......................................................... 33
Бондаренко И.В., Елистратова И.В. Классификация
формообразовательных инноваций в детской речи................................. 40
Вапник Н.А. Особенности системы стилистических помет в
английской фразеографии…………………………………..……………. 46
Герасимова А.В. Место профессионализма и профессиональной
языковой личности в художественном произведении............................. 53
Герасимова А.В., Скрипник К.В. К вопросу о влиянии парадигмы
антропоцентризма на развитие современного языкознания.................... 59
Горбачева О.С., Иванова Н.А. Звуковые изменения английского
языка в связном произношении (на материале романа Дж. Лондона
«Мартин Иден»)........................................................................................... 63
Деева В.П., Сахарова Н.Г., Бондаренко И.В. Антропоморфизмы
в немецком фольклоре............................................................................. 71
Ерошин А.П. К вопросу о межъязыковой передаче речевых
особенностей персонажей в художественной литературе....................... 75
Захарова М.Ю., Стромко В.С. Концепт природы в повести А. де
Сент-Экзюпери «Маленький принц» (перевод на немецкий язык – 82
Ульрих Бозер, перевод на английский язык – Кэтрин Вудс).................
3
Корж В.И. Специфика отношений одновременности и
последовательности действий во французском языке раннего периода
(в сравнении с современным языком)........................................................ 86

Костомётова М.Д. Комплемент возможности 可能补语 и модальные

глаголы 能 и 可以: сходства, различия и особенности употребления..... 94

Кошелева Е.И. Топонимия испанского языка. Германский пласт........ 100

Кустова Е.Д., Утюпина Е.А., Ковлягина С.В. Этапы развития
концепции романтизма в творчестве Н.С. Гумилева............................... 105
Островская Н.С., Федорович О.С. Лексико-стилистическая
презентация евангельских мотивов в символическом романе Германа
Мелвилла «Моби Дик, или Белый кит»..................................................... 116
Скрипник К.В., Герасимова А.В. Типологический потенциал
категории модальности английских рекламных слоганов....................... 124
Федорович О.С., Коржавина Д.Б. Художественный символ в
литературе южной школы США............................................................... 133
Фильчакова Е.М. К вопросу об интерпертации художественного
текста (обощение практического опыта).................................................. 143
Фильчакова Е.М. Сопоставительный анализ функциональных
значений маркеров разговорного дискурса на примерах английского
и русского языков....................................................................................... 150
Юкина Е.Ю. Лингвистические особенности рекламы современных
лондонских отелей....................................................................................... 156
Юкина Е.Ю. Психолингвистические особенности проявлений
эмоционального интеллекта в английских художественных
произведениях.............................................................................................. 163
Наши авторы.............................................................................................. 175

4
 Акбаш В. А.
Тихоокеанский государственный университет

Специфика преподавания лексики студентам с разным уровнем

китайского языка

Аннотация. Данная статья посвящена методике преподавания лексики

для студентов, изучающих китайский язык, с акцентом на необходимость
применять различные подходы к обучению на разных этапах владения языком.
В статье были даны практические рекомендации для преподавателей, в
частности, обусловлена необходимость освоения лексики в неотрывной связи со
знаниями принципов словообразования, морфологи, культуры изучаемого
языка, что поможет студентам преобразовать приобретенные знания в
практические навыки.
Ключевые слова: лексика, словообразование, морфология, методика
преподавания, китайский язык.

V. Akbash
Pacific National University

Specificity of teaching vocabulary to students with different levels of Chinese

Abstract. This article focuses on the methodology for teaching vocabulary for
students of Chinese language, with an emphasis on the need to apply different
approaches to teaching at different stages of language proficiency. The article
provided practical recommendations for teachers, in particular, the need to master
vocabulary in an inseparable connection with knowledge of the principles of word
formation, morphology, culture of the target language, which will help students
transform the acquired knowledge into practical skills.
5
 Keywords: vocabulary, word formation, morphology, teaching methods,
Chinese.

Педагогическая деятельность - это не просто процесс ввода знаний, но и

их дальнейшая интеграция в коммуникативную деятельность студентов, а также
преобразование знаний в навыки. Преподавание иностранного языка
определенным образом предполагает погружение преподавателя в процесс
обучения учащихся, наблюдение за их способностями и, что немаловажно,
потребностями на каждом этапе освоения языка. По мере перехода
обучающихся с одного уровня владения языком на другой, преподавателю
необходимо адаптировать содержание программы и методы обучения к
когнитивным и психологическим особенностям студентов, тем самым
удовлетворяя их образовательные потребности и способствуя их продвижению
на более высокий уровень. В связи с отличающимися потребностями и
возможностями обучающихся на разных уровнях владения иностранным
языком, представляется актуальным рассматривать методику преподавания
иностранного языка на разных уровнях по отдельности. В данной статье будет
рассмотрен такой аспект, как методика преподавание лексики студентам с
разным уровнем китайского языка.
Китайский педагог Ли Ян отметил, что знание языка в основном можно
разделить на три этапа, а именно: начальная стадия (формирование основной
речевой системы), средняя стадия (становление навыков общения), высшая
стадия (формирование речевой привычки, речевого поведения). На разных
этапах обучения задачи и содержание образовательного процесса в целом, и
обучения лексики в частности, различны. В среднем считается, что
обучающийся на начальном, среднем и высшем уровне знает 3000, 5000 и 8000
слов соответственно.
Обучения лексике от начального до среднего и высшего уровня в
основном организовано по принципу от знаменательных слов с предметным
6
значением实词к служебным, второстепенным словам 虚词. К первым в

китайском языке относятся существительные, местоимения, прилагательные и

глаголы, ко второй группе наречия, различные служебные слова (предлоги,
союзы, междометия, частицы и другие).
В соответствие с данным принципом, на первом этапе в основном для
изучения предлагаются слова, наиболее распространенные в повседневной
жизни, большинство из которых может быть освоено за счет знания перевода, и
может удовлетворить основные потребности общения. На втором этапе
изучения лексики перед обучающимися стоит цель сделать общение более
удобным, изучается не только основной смысл слова, но и другие его значения
и особенности использования в различных коммуникативных ситуациях.
На разных стадиях обучения отличаются и ошибки учащихся, связанные с
усвоением лексики, что так же обуславливает необходимость корректировки
методов преподавания. Так, на начальной стадии учащиеся по большей части
сталкиваются с проблемами, связанными с использованием родного языка, и с
определёнными препятствиями на пути признания языка назначения, в то время
как значение изучаемых слов, как правило, является более простым, поэтому
нет необходимости уделять большое внимание интерпретации значения слова,
его употребления, кроме того нецелесообразно на данном этапе сообщать
студентам о дополнительных значениях лексических единиц.
На среднем и высоком уровне владения языка учащимися, по мере
продолжения преподавания, углубления знаний, а также по мере того, как
количество ошибок, вызванных влиянием родного языка, постепенно
снижается, а количество ошибок, вызванных внутренней сложностью
китайского языка, постепенно увеличивается, требуется анализ конкретных
возникающих вопросов и принятие целенаправленных мер на их устранение.
Рассмотрим подробнее методику обучения лексике китайского языка на
начальном уровне. Порядок усвоения слов является наиболее важным

7
организационным принципом семантической системы, в которой значение
позже изученных понятий основано на понятиях раннего приобретения.
Таким образом, преподавание лексики на начальном этапе должно быть
сосредоточено на преподавании простейших, односложных слов с однозначной
семантикой. Для овладения лексикой китайского языка, необходимо в первую
очередь знать значение однослогов (морфем), поскольку зачастую значение
многосложного слова складывается из значений морфем, из которых оно
состоит. Большинство односложных слов связаны с повседневной жизнью, это

такие слова, как 人 человек, 桌 стол, 花 цветы, 走 идти, 说 говорить, 美

красивый, 快 быстрый и другие. Значения таких слов предельно просты, не

представляют трудности для понимания, из таких слов складывается тазовый

словарный запас на начальном уровне. Усвоив такие односложные слова, и
принципы словообразования, можно заложить прочный фундамент для
дальнейшего усвоения сложных слов китайского языка.
Следует помнить, что на начальной стадии обучения у иностранных
студентов только начинают закладываться основные навыки речевой
деятельности на изучаемом языке: говорение, аудирование, чтение и письмо.
Все аспекты, в том числе навык овладения и использования новой лексики,
находятся на достаточно низком уровне, знания еще не структурированы, не
налажен должным образом учебный процесс. По этим причинам на начальной
стадии преподавателю следует как можно чаще озвучивать изученную
студентами ранее лексику, вопросами и различными заданиями стимулировать
студентов ее использовать, создавать для этого соответствующие
коммуникативные ситуации, в том числе в игровой форме [1]. Помимо устного
использования, необходимо обеспечить условия, позволяющие студентам
использовать изученную лексику письменно, увидеть в дополнительных
текстах, услышать в аудиозаписях. Подобный всесторонний подход позволит
учащимся лучше запоминать лексику, а также формировать представление об
8
употреблении тех или иных лексических единиц не только в рамках тех
ситуаций, которые предложены в учебнике. Кроме того, при изучении
простейших лексических единиц на начальном уровне, следует сознательно
культивировать у учащихся понимание морфологии и словообразования, что
способствует расширению словарного запаса, а также упростит освоение более
сложной лексики в дальнейшем.
Педагог Ван Юминь, на основе собственной педагогической практики,
предложил для начального уровня комплексный подход к преподаванию
лексики, включающий в себя три компонента: односложные слова, способы
словообразования, сложные слова. Данный метод обучения синхронизирует
изучения слов разного уровня сложности и лексикологии, формируя особую
систему, которая, по заявлению автора, помогает обучающимся овладеть на
500-1000 лексических единиц больше, чем тем, кто обучается по традиционной
методике. К сожалению, система автора еще не была подробно описана и
представлена в литературе, однако, несомненно, представляет большой интерес
для преподавателей.
При обучении китайскому языку студентов со средним уровнем, следует
знать таком явлении как «плато», которое нередко возникает именно на этом
уровне владения языком. Перед преподавателем встает задача помочь студенту
качественно преодолеть данный этап, тем самым помочь выйти на более
высокий уровень. На этапе «плато» студенты начинают чувствовать некий
«застой», отсутствие прогресса в изучении языка, а также осознавать, что их
знаний недостаточно для выполнения определенных коммуникативных задач,
для подробного описания тех или иных явлений, чувств. На данном этапе, в
связи с тем, что у обучающихся уже сформирован определенный лексический
запас, в котором в том числе присутствуют слова близкие по значению,
многозначные слова, служебные слова с большим количество нюансов в их
употреблении и так далее, студенты начинают совершать следующие типичные
лексические ошибки [2]:
9
 1) путают служебные слова, имеющие приблизительное грамматическое

значение, например, предлоги направления 朝 и 向. Оба предлога вводят

направление действия, оба могут принимать после себя существительные или

местоимения со значением лица, но, не зная особенностей их употребления,
студент может допустить, к примеру, следующую ошибку:

«我还没有朝老师请假».

2) в соответствии с уже изученным ранее значением того или иного слова,

ошибочно вывести значение нового слова, например, «在学校，他的风声不好».

Ученик по значению изученного ранее 名声 «репутация», ошибочно считает,

что два слова являются синонимами.

3) подменяют близкие по значению и структуре, но отличающиеся по

употреблению слова, например, «我对他窝火了»，возникла путаница между

словами 发火и 窝火.

4) ошибки связанные с незнанием части речи, к которой относится слово,

и, как следствие, его неверным употреблением, например:

«今天什么敢情的事也没有», где слово 敢情использовано как прилагательное, в

то время, как оно является наречием.

5) неверное использование близких по значению и структурно слов,

например, таких, как 自发，自愿，自觉и так далее.

Из вышесказанного, можно сделать вывод о том, что если на начальной

стадии обучения значение и порядок употребления лексических единиц лежит
на поверхности, в то время, как на среднем и продвинутом этапе нельзя
обойтись без понимания связей между морфологической принадлежностью
слова и членами предложения, место которых слово может занимать. Таким
образом, на более высоких стадиях изучения языка преподавателю следует
10
говорить не только о семантических характеристиках слова, но и о
морфологических, отдельно отмечать ограничения в употреблении,
существующие для той или иной лексической единицы.
На основе рассмотренных выше особенностей изучения лексики на
разных уровнях, представляется возможным сформулировать несколько
рекомендаций для педагогов, обучающих студентов со средним и высоким
уровнем языка:
1) в процессе обучения следует уделять внимание объяснению значений
отдельных морфем, грамматических функций слова, давать лексику системно, в
неразрывной связи с принципами словообразования и морфологией;
2) учитывать языковую среду, например, в среде родного языка,
разговорная лексика учащихся, изучающих китайский язык, забывается
довольно быстро, поэтому на занятиях необходимо придавать большее значение
разговорной речи, сознательно предоставлять студентам возможность выразить
свои мысли на изучаемом языке.
3) отойти от принципа универсальности при подготовке к занятиям, а
именно осуществлять подготовку учебных материалов с учетом количества
часов учебной программы, уровня студентов, особенностей их родного языка,
который неизбежно влияет на появление тех или иных ошибок, целей изучения
языка, а также имеющихся у отдельных студентов или у группы в целом
пробелов, которые возможно выявить исходя из анализа допускаемых ошибок.
4) объясняя значения тех или иных лексических единиц, следует
опираться на контекст, приводить различные ситуации, в которых слово может
быть употреблено, указывать на возможное лексическое окружение, нормы
лексической сочетаемости, желательно связывая возможность употребления
новых лексических единиц с ранее изученными, а также обращать внимание
студентов на различия в употреблении синонимов и близких по значению слов,
омонимов, многозначных слов.

11
 5) напоминать студентам о необходимости запоминать значения
отдельных морфем, поскольку китайский язык очень продуктивен, зная
значения отдельных однослогов, учащийся может понимать без словаря
значение других слов, а в некоторых ситуациях, при определенном чувстве
языке, и генерировать их.
6) ориентировать учащихся на формирование контекстуального
мышления, без которого нельзя обойтись на среднем и высшем уровне
обучения, поскольку именно запоминание лексики в контексте ведет к
становлению так называемого «чувства языка», позволяющего студенту
моментально генерировать и понимать речевые высказывания на изучаемом
языке, не задумываясь при этом о каких-либо правилах.
7) делать акцент на усвоение не только семантики, но и грамматического
значения слов, поскольку на этапе среднего и старшего уровня, по мере
усложнения значения слова, связь между словами и элементами предложения
становится все более сложной, и преподавателю необходимо указывать не
только значение слова, но и его морфологическую принадлежность, возможную
позицию в предложении, ограничения или особенности его употребления,
чтобы избежать дальнейших ошибок.
8) обращать внимание студентов на лингвострановедческую и
культурную информацию, связанную с той или иной лексической единицей,
употребление которой может быть, в том числе, связано с традиционном
мировоззрением носителей культуры страны изучаемого языка, или же
представлять собой одну из реалий. Необходимо объяснить студентам
необходимость понимать культурное значение слова через контекст, реальные
коммуникативные ситуации, чтобы избежать возникновения проблем при
коммуникации с носителем языка в дальнейшем.
Таким образом, эффективное преподавание лексики на всех ступенях
обучения иностранному языку позволить студентам правильно понимать
значения изучаемых слов, качественно их запоминать и адекватно использовать,
12
а изучение лексики в неотрывной связи с другими аспектами такими, как
словообразование, морфология, поможет студентам преобразовать
приобретенные знания в практические навыки, развить чувство китайского
языка, повысить скорость и эффективность восприятия и воспроизведения
информации на изучаемом языке.
Список литературы
1. Кошкин М. А., Григорьева С.Ю. Игровые методы при обучении
говорению на китайском языке студентов-лингвистов (профиль «Перевод и
переводоведение" / М. А. Кошкин// материалы конференции Проблемы
высшего образования - № 1., Изд-во ТОГУ. 2019. С. 276-279
2. 对外汉语课堂教学概论/彭增安，陈光磊主编. –
北京：世界图书出版公司北京公司，2006

Акбаш В. А.
Тихоокеанский государственный университет

Проблема защиты личных данных при использовании «кода здоровья» в

КНР в условиях пандемии Covid-19

Аннотация. В данной статье описаны принципы безопасного

использования так называемых «кодов здоровья», представляющих собой QR-
коды, повсеместно сканируемые на территории КНР в местах общего
пользования с целью профилактики и предупреждения распространения
коронавирусной инфекции Covid-19.
Ключевые слова: QR-код, код здоровья, пандемия, личные данные,
безопасность, коронавирус, Covid-19.
V. Akbash
Pacific National University

13
 The problem of personal data protection when using Health QR Code in China
under the circumstances of Covid-19 pandemic

Abstract. This article describes the principles of safe use of the “health codes”,
which are QR codes that are widely scanned in public places in China in order to
prevent the spread of the Covid-19 coronavirus infection.
Keywords: QR code, health code, pandemic, personal data, security,
coronavirus, Covid-19

По мере развития эпохи Интернета внедрение новых технологий сделало

нашу жизнь более удобной. Появление технологии QR-кодов в значительной
мере изменило наш образ жизни. На небольшом квадрате содержится огромное
количество цифровой информации. Один такой QR-код может содержать в себе
до 1850 заглавных букв, 2710 цифр или более 500 иероглифов. Кроме того, QR-
код может сохранять изображения, звуки, иероглифы, отпечатки пальцев и
другую информацию после цифровой обработки. Принцип основан на записи
информации в черно-белой схеме, распределенной на двухмерной плоскости, в
соответствии с определенными правилами, основанными на определенных
геометрических законах. Когда множество таких геометрических комбинаций
скомпонованы вместе и введены устройством ввода изображения или оптико-
электронным сканирующим устройством, компьютер распознает информацию,
являющуюся логической основой двумерного кода [3].
Индустрия QR-кодов в Китае началась относительно поздно. Однако,
наряду с популяризацией мобильного Интернета и интеллектуальных
терминалов в сочетании с тем фактом, что QR-код сейчас является
единственным символом графического кода, который может оперативно
передавать китайские иероглифы, QR-коды в Китае демонстрируют взрывной
рост. Двухмерный код широко применяется во многих аспектах, таких как
идентификация товаров, реклама, складирование и логистика, отслеживание
14
товаров, мобильные платежи. Он также стал значительной опорой для создания
информатизации и цифровой экономики Китая.
Однако с повсеместным использованием QR-кодов по всему миру на
первый план вышли проблемы цифровой безопасности. Поскольку содержимое
QR-кода «не видно напрямую», оно постепенно становится каналом
распространения троянского вируса и продвижения мошеннических сайтов. В
то же время с развитием мобильных платежей все больше и больше
пользователей начинают использовать QR-код для оплаты, но из-за отсутствия
на данный момент технологии проверки безопасности QR-кода это стало новым
методом финансового мошенничества. Таким образом, при использовании
такой на первый взгялд безупречной технологией, необходимо задумать о
защите своих данных[1].
Если раньше в повседневной жизни пользователь мог самостоятельно
принимать решение о том, пользоваться ли ему данной технологией, и имел
некие альтернативы, то в период эпидемии Covid-19 в 2020 году ситуация
кореным образом поменялась. Так, жителям КНР в период пандемии для того,
чтобы воспользоваться общественным транспортом, войти в магазин, больницу
или любое другое учреждение, стало необходимо предъявить так называемый
«код здоровья», представляющий собой тот самый QR-код, при сканировании
которого проверяющий получал информацию о том, был ли хозяин кода в
контакте с заболевшими, в том числе сам того не зная.
В период профилактики эпидемии «коды здоровья» использовались для
входа и выхода из зданий и выезда из населенных пунктов по всей стране, а
также широко применялись при возобновлении процесса работы, производства
и учебы. Сотрудник Сообщества профилактики и контроля эпидемии сказал,
что регистрация приложения по профилактике и контролю сократила время для
каждого входа и выхода из сообщества с 2 минут до 15 секунд, что не только
повысило эффективность профилактики, но и эффективно снизило риск
перекрестного заражения. Можно сказать, что внедрение «кода здоровья»
15
оперативно основало линию безопасности посредством QR-кода.
Фактически, «код здоровья» - это не только новое технологическое
приложение, но, что более важно, при его помощи трансформируется модель
общественного управления. Некоторые точки зрения указывают на то, что
информация для «кода здоровья» вводится населением самостоятельно, а
платформа выполняет проверку данных, обновление в реальном времени и
автоматический статистический анализ. Это упрощает огромную модель
управления отчетностью до уровня взаимоотношений между платформой и
пользователем, реализует реконструкцию организационной логики социального
управления и стимулирует онлайн и цифровизацию различных организаций в
социальной структуре.
Недавно Государственная администрация по надзору за рынком и
Государственный комитет по стандартизации выпустили ряд национальных
стандартов «Информационный код личного здоровья». После их внедрения
система кодов, режим отображения и содержимое данных кода персональной
информации о здоровье могут быть унифицированы, а защита персональной
информации, совместное использование и использование информации могут
быть скоординированы. Можно предвидеть, как от борьбы с эпидемией до
оптимизации «код здоровья» будет играть более значимую роль.
Существует ли риск утечки личной информации при широком
применении «кода здоровья»? Может ли он всегда быть безопасным? Как уже
отмечалось выше, во время эпидемии в целях облегчения исследования и
проверки состояния здоровья каждого человека в различных местах были
запущены услуги «кодов здоровья». Когда пользователь подает заявку на «код
здоровья», чаще всего ему необходимо зарегистрироваться и предоставить
информацию о себе в соответствующем приложении или мини-программе.
После подтверждения личности пользователя (некоторые приложения могут
использовать технологию распознавания лиц) нужно ввести информацию о
здоровье, такую как температура тела и история контактов. Некоторые «коды
16
здоровья» также будут объединены с авторитетными платформами данных для
запроса информации о местонахождении, состоянии здоровья и др., и, наконец,
для генерации QR-кода с цветовой кодировкой в качестве сертификата здоровья
пользователя. «Код здоровья» разграничивает различные уровни риска по
цвету, например, «зеленый код» означает нормальное состояние, при «желтом
коде» и «красном коде» необходимо продолжать оставаться на самоизоляции. В
то же время некоторые «коды здоровья» также поддерживают сканирование
кодов через авторизованных клиентов, которые могут извлекать личную
информацию, например, персональные данные о состоянии здоровья.
Помимо «кода здоровья», существуют также «коды путешествий»,
«бесплатные коды» и «коды безопасности» и другие, идентичные «коду
здоровья». QR-код отображает персональную информацию, такую как личное
состояние здоровья, что действительно удобно для населения, а также позволяет
избежать перекрестных контактов, сокращает поток чрезмерной регистрации,
повышает эффективность управления.
Говоря о контроле безопасности «кода здоровья», необходимо обратить
внимание на защиту безопасности при передаче и распространении данных, а
также внутреннем управлении, несмотря на то, что «код безопасности» понизил
риски безопасности при сборе, использовании и демонстрации данных. Большое
количество конфиденциальной личной информации людей, несмотря ни на что,
скапливается в системном фоне. Массовые отчетности, регистрации и запросы,
массовый поиск данных и наличие большого количества авторизованных
клиентов сканирования могут отобразить халатность руководства. В настоящее
время «коды здоровья» очень популярны, и некоторые сообщества, школы,
предприятия и т. д. самостоятельно создали их, использовав бесплатные
инструменты или заказав разработку систем, связанных с «кодами здоровья».
Это обязательно приведет к различиям в стандартах и уровнях руководства, что
никак не способствует защите личной информации и взаимному обмену
данными.
17
 Что касается фактического использования «кода здоровья», то сам код –
это не только персональные сведения о поездках, личные записи о связях,
медицинские записи, регистрационная информация и др. «Код здоровья» также
включает в себя оценку здоровья человека на основе анализа больших данных,
то есть тот самый цвет «кода здоровья», который напрямую связан с
собственными интересами пользователей. Недавно в СМИ появились
сообщения от некоторых людей о том, что они по-прежнему помечаются
красным цветом, в то время как их состояние здоровья обычное, они
соответствуют требованиям изоляции и даже имеют справку о здоровье или
сертификат ПЦР-тестов. Люди не могут узнать конкретную причину, по
которой они были помечены «красным кодом», получить обратную связь, чтобы
устранить проблему. Пользователь лишь видит цвет «кода здоровья». Данная
ситуация игнорирует все существенные доказательства и отрицательно влияет
на повседневную жизнь людей. Можно понять, что процесс генерации «кода
здоровья» ˗ это автоматизированный механизм принятия решений, который
может очень сильно повлиять на права и интересы субъектов личной
информации. В недавно вышедшем выпуске «Правила безопасности личной
информации» 2020 года предлагается использовать автоматизированные
механизмы принятия решений: проводить оценку воздействия на безопасность
личной информации на стадии планирования и проектирования или перед
первым использованием, принимать эффективные меры для защиты личной
информации потребителей на основе результатов оценки; предоставлять
субъектам личной информации различные способы подачи жалоб на результаты
автоматического принятия решений, поддерживать ручную обработку
результатов автоматического принятия решений. Когда невозможно
гарантировать 100% точность источника данных, анализ больших данных
удобен для подавляющего большинства людей. Он предлагает альтернативные
решения для самых разных ситуаций, таким образом, большие данные могут
«служить» всем, а не «доминировать» над всеми.
18
 В настоящее время соответствующие стандарты «кодов здоровья» еще не
централизованы. По резульататам постоянного изучения и совершенствования в
процессе разработки, использовании и управлении различными «кодами
здоровья» и «кодами путешествий» сотрудник Исследовательского центра
информационной безопасности Китайского института стандартизации
электронных технолгий Лю Хан предлагает следующие рекомендации по
защите личной информации при использовании «кода здоровья»[2]:
1. Личная информация не должна шифроваться напрямую в «коде
здоровья» в виде открытого текста, а конфиденциальная личная информация не
должна шифроваться напрямую в форме прямой перекодировки.
2. Генерация «кода здоровья» должна соответствовать основным
правилам уведомления и согласия. Она должна четко информировать
пользователя о том, какая личная информация должна быть отобрана напрямую
или опосредованно, и какая информация будет извлечена от пользователя при
сканировании «кода здоровья». В конце она должна получить согласие
пользователя.
3. Принцип генерации «кода здоровья» должен быть детальным и
понятным. Также он должен собирать и получать только ту информацию,
которая необходима для генерации кода.
4. Требуется полное описание функционального механизма и
рекомендуемого диапазона «кодов здоровья» в соответствующем программном
интерфейсе приложения, чтобы избежать возникновения злоумышленного
использования.
5. Следует придерживаться технических мер (таких как шифрование,
проверка, контроль доступа и т. д.) для предотвращения доступа к информации
о «коде здоровья» со стороны неавторизованных пользователей. Содержимое,
отображаемое после сканирования кода, может быть показанным после
размаркировки личной конфиденциальной информации.

19
 6. Без личного согласия ни одна организация или частное лицо не
должны публично раскрывать информацию о личном «коде здоровья».
7. Следует принять технические меры для обеспечения проверки и
использования данных «кода здоровья» потребителем, и для невозможности их
сохранения или передачи, за исключением ситуаций, одобренных
компетентными органами.
8. Следует установить срок действия «кода здоровья» и в нужный
момент удалить или утилизировать связанную с ним личную информацию
после истечения срока действия или активного прекращения его использования.
9. Для тех, у кого нет объективных причин (таких как отсутствие
мобильного телефона, актуальных данных и т. д.) предоставить код состояния
здоровья, или те, кто сомневаются в достоверности его отображения, нужно
выработать реальный и осуществимый план реагирования.
10. Нужно стараться по возможности избегать самостоятельных систем
«кодов здоровья» и выбирать универсальную систему, выпущенную
соответствующими департаментами для предотвращения и контроля эпидемий,
чтобы обеспечить безопасность и совместимость.
11. В качестве технического обслуживания и поддержки «кодов
здоровья» предприятия и учреждения должны строго соблюдать
соответствующие требования уполномоченных учреждений. Они не должны
хранить «коды здоровья» и связанную с ними личную информацию в частном
порядке или менять цель их использования.
При использовании услуги «кода здоровья» пользователям рекомендуется
внимательно читать соглашение об обслуживании, политику
конфиденциальности при регистрации, и не делиться своим «кодом здоровья» в
открытом доступе.
Использование и популяризация «кода здоровья» является нововведением
больших данных, искусственного интеллекта и других технологий в
предотвращении коронавирусной эпидемии и в борьбе с ней. «Коды здоровья»
20
достигли замечательных результатов в предотвращении повторной регистрации,
сокращении контактов с персоналом и упрощении процедур сертификации, а
также они установили баланс между защитой и использованием личной
информации. Но все же «код здоровья» связан с конфиденциальной личной
информацией. Поэтому необходимо постоянно усиливать меры безопасности и
улучшать механизмы управления, чтобы «код здоровья» обладал прочностью,
скоростью и терморегуляций. При этом нужно накапливать опыт для
улучшения национальной системы управления чрезвычайными ситуациями в
области общественного здравоохранения.
Список литературы
1. Безопасность QR-платежей. [Электронный ресурс] [сайт]. URL:
https://www.kaspersky.ru/blog/qr-code-payments/22960/ (Дата обращения:
18.01.2021)
2. Официальный сайт Китайского исследовательского института
стандартизации электронных технологий. [Электронный ресурс] [сайт]. URL:
http://www.cesi.cn/page/index.html (Дата обращения: 16.01.2021)
3. Что такое QR-коды и как их сканировать. [Электронный ресурс] [сайт]. URL:
https://www.kaspersky.ru/resource-center/definitions/what-is-a-qr-code-how-to-scan
(Дата обращения: 12.01.2021)

Алтыев А.С., Бондаренко И.В., Сахарова Н.Г.

Московский государственный областной университет

Сравнительно-сопоставительный анализ перевода

говорящих личных имен как особого вида антропонимов
в поэме «Мертвые души» Н.В. Гоголя

Аннотация. Статья посвящена изучению прозвищ, рассматриваемых в

качестве антропонимов, и проведению комплексного сравнительно-
21
сопоставительного анализа антропонимов в произведении Н.В.Гоголя
«Мёртвые души». Новизна исследования заключается в рассмотрении прозвищ
на примере поэмы «Мёртвые души». Полученные результаты могут быть
использованы в изучении лингвокульторологии и ономастики.
Ключевые слова: говорящие имена, антропонимы, английский язык.

A. Altyev, I. Bondarenko, N. Sakharova

Moscow Region State University

Comparative analysis of the translation of speaking personal names

as a special type of anthroponyms in the poem "Dead Souls" by N. V.
Gogol
Abstract. The article is devoted to the study of nicknames considered as
anthroponyms, and a comprehensive analysis of anthroponyms in the work of N. V.
Gogol "Dead souls". The novelty of the research consists in considering nicknames on
the example of the poem "Dead souls". The results obtained can be used in the study
of linguoculturology and onomastics.
Keywords: speaking names, speaking surnames, anthroponyms, the English
language.

Среди огромного числа различных художественных средств в

произведениях русских писателей выделяется приём с использованием
говорящих имён и фамилий. Они помогают автору не только выразить
собственное отношение к персонажу, но и точнее раскрыть характер героя,
подчеркнуть какую-то особенную его черту.
Чаще всего используют говорящие имена и фамилии, которые несут в себе
негативный характер (Репетилов, Скотинин), потому что русские писатели
традиционно привыкли обличать человеческие пороки в своих произведениях

22
через отрицательных персонажей. Однако встречаются и фамилии с
положительной и нейтральной коннотацией.
Говорящие фамилии и имена дополняют образ персонажа, заставляют
читателя копнуть глубже и увидеть вложенный автором смысл, который лежит
не на поверхности.
Николай Васильевич Гоголь восторгался силой русского слова, его
превосходной описательной способностью. Он писал: «Произнесенное метко,
все равно, что писанное, не вырубливается топором», а о прозвищах он говорил
так: «каркнет само за себя прозвище во все свое воронье горло и скажет ясно,
откуда вылетела птица» [1].
Поэма Н.В.Гоголя «Мёртвые души» – самое популярное его произведение
за рубежом, поэтому оно не раз переводилось на английский язык. На данный
момент есть более 10 переводов. В основном, фамилии и имена героев романа
переводятся путём транслитерации и транскрипции. При использовании
транслитерации и транскрипции зачастую теряется тот смысл говорящих
фамилий и имён, который вкладывал в них автор.
Рассмотрим три перевода романа и сравним варианты перевода говорящих
имён и фамилий персонажей.
Д.Дж.Хогарт при переводе романа использует транслитерацию и принцип
графического подобия. Сразу можно выделить недостатки такого способа:
1) в некоторых случаях бывает неясно, как правильно произносить
фамилию или имя;
2) теряется глубинный смысл и ассоциативная связь.
Хогарт использует транслитерацию для перевода следующих фамилий:
Sobakevitch, Manilov, Nozdrev, Plushkin [2].
У русскоязычного читателя фамилия Чичиков ассоциируется с чириканьем
птиц. Это является характеристикой его натуры и манеры поведения: Чичиков,
подобно птице, не просто говорит, а будто поёт, и своим "пением" заставляет
других слушать его; его способность красиво говорить подкупала людей. В
23
переводе Д.Дж.Хогарта из-за транслитерации теряется смысл говорящей
фамилии, который вкладывал Н.В.Гоголь.
Также Хогарт использует транслитерацию для перевода деревень
Маниловка и Заманиловка: он переводит их как «Manilovka» и «ZAmanilovka»
[2]. Лишь при первом упоминании Заманиловки Хогарт переводит её как
«Zamanilovka». В дальнейшем в названии этой деревни присутствуют две
заглавные буквы: Z и A. Это было сделано для того, чтобы читателю была видна
связь в названии двух деревень. Однако смысл теряется, ведь иноязычному
читателю не будет понятно, что названия деревень являются производными от
слов «манить» и «заманить».
Для перевода имён сыновей Манилова Фемистоклюса и Алкида
Д.Дж.Хогарт находит греческие имена и адаптирует их для романа:
Themistocleus и Alkid [2]. Благодаря этому читатель может понять иронию,
которая была вложена в имена детей русского помещика.
Р.Пивер и Л.Волохонская переводят те же имена и фамилии, но при этом
используют транскрипцию, – Nozdryov, Plyushkin [4]. Можно выделить плюсы
этого способа:
1) При использовании транскрипции не теряется благозвучность;
2) Благодаря транскрипции имена звучат более аутентично.
Следовательно, транскрипция больше подходит для перевода говорящих
имён и фамилий на английский язык, чем транслитерация.
Также во вступительном слове Р.Пивер и Л.Волохонская дают
комментарии к своему переводу: объясняют этимологию некоторых говорящих
имён и фамилий.
Д.Рейфилд при переводе говорящих фамилий и имён также пользовался
транскрипцией, поэтому ему также удалось не потерять их аутентичное
звучание, но теряется семантика.
Имена собственные, переданные путём транскрипции, способны
сохранить и передать читателю национальное своеобразие страны языка
24
оригинала. Например, имя персонажа «Мёртвых душ» Пётр (Петух Пётр
Петрович) имеет своего рода эквивалент в английском языке – Peter. Однако в
переводе Д.Рейфилда оно не теряет своей национальной принадлежности,
потому что автор передаёт имя транскрипцией – Piotor [3]. Транскрипция
определённо сохраняет звучание имени и передаёт принадлежность имени к
определённой стране и определённому народу. Более того, говорящие имена и
фамилии также выполняют роль передачи семантического значения. Ясно, что
после перевода передача скрытого смысла происходит не в полной мере, так как
идея писателя становится не до конца очевидной читателю.
Говорящее имя или фамилия, которое переводчик перевёл с помощью
транскрипции, не вызывает у читателя мыслей, на которые писатель хотел его
натолкнуть.
Но есть такие говорящие имена и фамилии, которые имеют нестандартное
звучание. В таком случае имя будто бы «говорит» за счёт своего звучания –
тогда перевод имени с помощью транскрипции определённо может передать и
его смысл, заложенную в нём идею.
Однако на данный момент в мире переводчики всё же предпочитают
переводить имена и фамилии персонажей с помощью транскрипции. В качестве
примера такого перевода можно привести перевод Ричарда Пивера и Ларисы
Волохонской. Они перевели персонажей Гоголя следующим образом: Plyushkin,
Sobakevich, Nozdryov [4].
Следующий принцип перевода фамилий и имён – транспозиция. Он
основывается на общей этимологии антропонимов, присутствующих в
различных языках, имеющих общий источник, но отличающихся по форме.
Можно сделать вывод, что переводчики могут использовать данный приём
этимологического соответствия только при каком-либо имеющемся основании
для этого.
Данный приём при переводе может являться наиболее уместным и даже
единственно правильным способом перевода тогда, когда говорящее имя или
25
фамилия или какая-то их часть содержит в себе указание, аналогию или намёк
на некий литературный, исторический или политический факт (например, на
какую-либо личность).
В качестве примера можно привести перевод Девидом Джорджем
Хогартом имени Фемистоклюс. Хогарт в процессе перевода обратился к имени
известного афинского государственного деятеля и полководца и нашёл
соответствие его имени в английском языке – Themistocleus [2].
Приём калькирование переводчики применяют для перевода говорящих
имён и фамилий, которые не имеют непосредственного соответствия в
переводящем языке. При калькировании имя переводят посредством замены
составных частей имени их лексическими соответствиями в языке, на который
переводят.
Калькирование, в отличие от других способов перевода, преимущественно
применяется для перевода важных личных имён, чтобы хорошо передать их
значение.
И хотя может показаться, что калькирование лучше и качественнее всего
способно передать замысел автора, всё-таки важно отметить, что этот способ
имеет большой недостаток. Когда его используют, не только нарушается
звучание, но и теряется культурный компонент. Поэтому перевод говорящих
имён с помощью калькирования совершают нечасто.
Но примеры использования калькирования можно найти в переводах
Ричардом Пивером и Ларисой Волохонской второго тома романа «Мёртвые
души»: Self-wistler (Самосвистов), Sour-eater (Кислоедов) [4].
Принято выделять три основных способа передачи говорящего имени или
фамилии персонажа на английский язык.
Первый из них заключается в передаче значения, выходя за контекст
произведения. Если переводчик решил пойти этим путём, он объясняет имя или
фамилию героя в переводческой записке (иными словами, во вступительном
слове), в сноске или ссылке. Данный способ однозначно обладает своими
26
плюсами. Они заключаются в том, что переводчик может отвергнуть
лексический перевод, если это кажется неуместным или невозможным, но в то
же время он не оставляет говорящее имя или фамилию без пояснения.
Вторым способом перевода является передача значения в контексте
описания героя. В таком случае передача говорящего имени или фамилии будет
по большей части ассоциативной.
Фамилия Чичиков вызывает звуковую ассоциацию с пением птиц. Эту
ассоциацию можно заметить в переводе Ричарда Пивера и Ларисы Волохонской
за счёт образного перевода слова «трус», относящегося к Чичикову, словом
«chicken» (от англ. цыплёнок) [4].
Третий способ заключается в том, что переводчик передаёт вложенный
автором смысл при помощи его лексического перевода. При этом
характеристика героя происходит исключительно через его говорящее имя или
фамилию, и для читателя этого хватает. Так, например, владеющий русским
языком читатель придёт к выводу, что персонаж с фамилией Красноносов,
вероятно, любит выпить алкогольные напитки, ведь подтверждением этого
факта является его красный нос. И если Дональд Рейфилд переводит данное
говорящую фамилию путём транслитерации – Krasnonosov, то переводчики, о
которых уже было упомянуто выше, Ричард Пивер и Лариса Волохонская
передают эту фамилию путём калькирования – Красноносов превратился в Red-
noser [3, 4]. Но и в том, и в другом случае полученной информации не будет
хватать для целостного понимания и замысла автора. Только толкование вне
контекста произведения может помочь понять, в чём заключалась идея автора.
В рамках этого способа переводчики любят использовать гибридный
способ перевода. Этот способ заключается в том, что на новый язык
переводится корень говорящей фамилии, но сохраняются неизменными
оригинальные суффиксы фамилий. При этом переводчики стараются сохранить
звуковую форму оригинала.

27
 Исходя из тех функций, которые выполняют говорящие имена и фамилии
в контексте произведений Н.В.Гоголя, можно разделить их на следующие
группы:
1) собственно говорящие – имена и фамилии, образованные от слов,
характеризующих персонажей: Манилов, Собакевич, Маниловка, Заманиловка;
2) ассоциативно-контекстные – имена и фамилии, которые образованы
от слов, вызывающих ассоциации у читателя, которые характеризуют
персонажей: Чичиков, Коробочка, Ноздрёв, Плюшкин, Фемистоклюс, Алкид.
Это разделение говорящих имён и фамилий на две группы поможет
выбрать правильный способ перевода для каждой отдельной фамилии или
имени.
Так, для собственно говорящих преимущественно будет применятся
метод, при котором переводится слово, от которого образовано говорящее имя
или фамилия, остальная часть, желательно, остаётся неизменной и просто
переводится принципом транскрипции.
Для ассоциативно-контекстных нужно слово, от которого была образована
фамилия или имя, перевести или заменить на такое слово, которое будет
раскрывать смысл говорящей фамилии так же, как это делает оригинал.
Также желательно выполнить перевод так, чтобы не сильно нарушить
звучание, по сравнению с оригиналом. Это касается как первого, так и второго
типа фамилий.
1. Чичиков
Фамилия Чичиков относится к ассоциативно-контекстным говорящим
фамилиям. Она ассоциируется с пением птиц. В романе также встречается
сравнение Чичикова с птицей: ««Да это не Иван Петрович, – говоришь, глядя на
него. – Иван Петрович выше ростом, а этот и низенький, и худенький; тот
говорит громко, басит и никогда не смеется, а этот черт знает что: пищит птицей
и все смеется». Подходишь ближе, глядишь – точно Иван Петрович! «Эхе-хе», –
думаешь себе...» [1].
28
 Таким образом, следует перевести фамилию так, чтобы у англоязычного
читателя она тоже ассоциировалась с пением птиц. Поэтому этого можно
добиться, если фамилия будет звучать следующим образом: Chirpchikov (от
англ. chirp – звук щебетания птицы).
2. Манилов, Маниловка, Заманиловка
Фамилия Манилов является собственно говорящей. Но сначала стоит
перевести названия деревень, так как они связаны между собой. Чтобы перевод
получился удачным, нужно перевести их названия и получить два схожих между
собой слова, при этом не потеряв глубинного смысла. «Маниловка» и
«Заманиловка» образованы от «манить» и «заманить». Для сохранения связи и
звучания этих слов, перевести можно так: «Lurelovka» (от англ. lure – соблазн),
«Allurelovka» (от англ. to allure – заманивать).
Следовательно, фамилия Манилов будет переводиться как «Lurelov» (от
англ. lure – соблазн).
3. Коробочка
Коробочка – ассоциативно-контекстная говорящая фамилия. Без контекста
произведения невозможно понять, что это за человек. Прочитав, становится
ясно, почему ей была дана такая говорящая фамилия. Коробочка – «одна из тех
матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожаи, убытки и держат
голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в
пестрядевые мешочки, размещенные по ящикам комодов» [1]. В контексте
данного произведения становится понятно, что Коробочка как копилка, всю
жизнь копит хлам. Н.В.Гоголь даёт характеристику людям такого типа: «В один
мешочек отбирают всё целковики, в другой полтиннички, в третий четвертачки,
хотя с виду и кажется, будто бы в комоде ничего нет, кроме белья, да ночных
кофточек, да нитяных моточков, да распоротого салопа, имеющего потом
обратиться в платье, если старое как-нибудь прогорит во время печения
праздничных лепешек со всякими пряженцами или поизотрется само собою. Но
не сгорит платье и не изотрется само собою; бережлива старушка, и салопу
29
суждено пролежать долго в распоротом виде, а потом достаться по духовному
завещанию племяннице внучатой сестры вместе со всяким другим хламом» [1].
Поэтому фамилию Коробочка стоит перевести как «Thrift-box» (от англ. a thrift-
box – копилка).
4. Ноздрёв
Данная фамилия относится к ассоциативно-контекстным. Она образована
от слова «ноздря». Это слово ассоциируется с носом, что в свою очередь даёт
нам представление о Ноздрёве: суёт нос не в своё дело, держит нос по ветру,
часто остаётся с носом. В английском языке нет таких же выражений со словом
«нос», но есть другие, которые тоже подходят под описание этого персонажа:
«to stick your nose into something» (совать нос не в своё дело), «you’re with your
nose in the air» (ты думаешь, что ты умнее и важнее других). Поскольку есть
такие выражения, можно перевести его фамилию как «Nosedryov» (от англ. a
nose – нос), и это будет вызывать такие же ассоциации, как и у русскоязычных
читателей.
5. Собакевич
Собакевич – собственно говорящая фамилия. Её стоит рассматривать
вместе с именем этого персонажа. Его зовут Михайлом Семеновичем. Это
помогает лучше понять характер этого персонажа: «Когда Чичиков взглянул
искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней
величины медведя. Для довершения сходства фрак на нем был совершенно
медвежьего цвета, рукава длинны, панталоны длинны, ступнями ступал он и
вкривь и вкось и наступал беспрестанно на чужие ноги. Нужно же такое
странное сближение: его даже звали Михайлом Семеновичем» [1]. Поскольку
для иноязычного читателя имя Михайло не ассоциируется с медведем, поэтому
для раскрытия образа этого персонажа фамилию следует перевести как
«Bearovich» (от англ. a bear – медведь).
6. Плюшкин

30
 Фамилия Плюшкин относится к ассоциативно-контекстным. Когда
русскоязычный читатель впервые встречает этого персонажа, его фамилия не
даёт особого представления о характере. Его натура раскрывается на
протяжении произведения. Н.В.Гоголь описывает его следующим образом: «А
ведь было время, когда он только был бережливым хозяином! был женат и
семьянин, и сосед заезжал к нему пообедать, слушать и учиться у него хозяйству
и мудрой скупости. <…> Но добрая хозяйка умерла; часть ключей, а с ними
мелких забот, перешла к нему. Плюшкин стал беспокойнее и, как все вдовцы,
подозрительнее и скупее. <…> Во владельце стала заметнее обнаруживаться
скупость, сверкнувшая в жестких волосах его седина, верная подруга ее,
помогла ей еще более развиться; <…> все становилось гниль и прореха, и сам
он обратился наконец в какую-то прореху на человечестве» [1]. Таким образом,
Плюшкин является духовно падшим героем. Фамилия, в свою очередь, ещё раз
намекает на это: она образована от слова «плюх». Поэтому фамилию героя
можно перевести как Plopkin (от англ. plop – плюх, который символизирует
духовный упадок героя).
7. Фемистоклюс и Алкид
Имена двух сыновей Манилова относятся к ассоциативно-контекстным.
Фемистокл и Алкид – древнегреческие имена. Фемистокл – афинский военный
и политический деятель, а Алкид – Геракл, великий мифологический герой.
Здесь становится ясно, почему эти говорящие фамилии ассоциативно-
контекстные: без текста произведения не понять, какой смысл хотел вложить
Н.В.Гоголь в эти имена.
Эти имена являются сатирой, так как автор высмеивает стремление
возвысить себя и своих детей, дав им возвышенные имена, при этом совершив
ошибку в имени своего ребёнка – «Фемистоклюс». Поэтому одним из вариантов
перевода может быть «Themistocleus» и «Alcides».

31
 Таблица 1 – Сравнение переводов говорящих фамилий и имён романа
«Мёртвые души»
Оригинал Д.Дж.Хогарт Р.Пивер, Д.Рейфилд Новый
Л.Волохонская вариант

Чичиков Chichikov Chichikov Chichikov Chirpchikov

Манилов Manilov Manilov Manilov Lurelov

Коробочка Korobotchka Korobochka Korobochka Thrift-box

Ноздрёв Nozdrev Nozdryov Nozdriov Nosedryov

Собакевич Sobakevitch Sobakevich Sobakevich Bearovich

Плюшкин Plushkin Plyushkin Pliushkin Plopkin

Фемистоклюс Themistocleus Themis Themis Themistocleus

Алкид Alkid Alkid Alkid Alcides

Маниловка Manilovka Manilovka Manilovka Lurelovka

Заманиловка ZAmanilovka Zamanilovka Zamanilovka Allurelovka

32
 Список литературы
1. Гоголь Н.В. Мёртвые души. М.: Азбука, 2012. 352 с. (дата
обращения: 20.04.2020)
2. Gogol N. Dead Souls. Translation by D.J.Hogarth [Электронный
ресурс]: Режим доступа: https://liteka.ru/english/library/246-dead-
souls#1#pgepubid00000 (дата обращения: 28.04.2020)
3. Gogol N. Dead Souls. Translation by Donald Rayfield. New York: New
York Review Books, 2012. 432 p. (дата обращения: 28.04.2020)
Gogol N. Dead Souls. Translation by Larissa Volokhonsky, Richard Pevear.
New York: Knopf Doubleday Publishing Group, 2007. 423 p. (дата обращения:
28.04.2020)

Ахренов А.В., Камачо Чаваррия М.Д.

Московский государственный областной университет

Различия в употреблении и написании форм porqué / porque / por qué / por

que в современном испанском языке и их синтаксические функции

Анотация. Статья посвящена тому, как правильно использовать

испанские формы porqué / porque / por qué / por que. Возникает путаница и
проблемы с пониманием и написанием этих слов носителями языка и
иностранными студентами, изучающими испанский язык как иностранный.
Большинство проблем возникает у коренных жителей Латинской Америки из-за
влияния их родных языков, а также из-за самой сложности значения и
понимания этих форм при их практическом употреблении.
Ключевые слова: porqué, por qué, вопросительные и восклицательные
предложения, porque, por que, правила орфографии и произношения.

33
 A. Achrenov, M. Kamacho
Moscow Region State University
Differences in the use and spelling of the porqué / porque / por qué / por que
forms in modern Spanish and their syntactic functions

Abstract. This article is devoted to how to use correctly the Spanish forms
porqué / porque / por qué / por que. There are problems with understanding and
spelling of these words by native speakers and foreign students studying Spanish as a
foreign language. Most of the problems arise for the indigenous people of Latin
America because of the influence of their native languages, as well as because of the
complexity of the meaning and understanding of these forms in their practical use.
Keywords: porqué, por qué, interrogative and exclamation sentences, porque,
por que, spelling and pronunciation rules.

В связи с возникновением трудностей в употреблении форм «porqué/

porque / por qué / por que» в письменной и устной речи как носителями
испанского языка, так и иностранцами, изучающими его как иностранный,
рассмотрим, как должна использоваться каждая из этих форм в соответствии с
нормами испанского языка, регистрируемыми Королевской академией Испании
[1].
а) Porqué - (причина)
Это существительное мужского рода, которое синонимично
существительным causa, motivo, razón (причина) и пишется с графическим
ударением, поскольку оканчивается на гласную, но произносится с ударением
на последнем слоге. Так как это существительное, перед ним обычно ставится
определённый артикль, либо другой определитель (este, otro, su и др), например:
«No comprendo el porqué de tu actitud» [= la razón de tu actitud].
«Я не понимаю причину твоего отношения».
Todo tiene su porqué [= su causa o su motivo].
34
 У всего есть своё «почему» [= своя причина].
Как и другие существительные, el porqué имеет множественное число los
porqués:
Hay que averiguar los porqués de este cambio de actitud.
Нужно выяснить причины такого изменения отношения.
El amor no tiene edad, ni razones, ni porqués.
Любовь не имеет ни возраста, ни доводов, ни причин.
б) Por qué (почему, по какому, по какой, по каким) в вопросительных
и восклицательных предложениях
В данном случае перед нами вопросительное словосочетание, состоящее
из вопросительного местоимения ¿qué? в сочетании с предлогом por,
соответствующее русскому «почему?», которое всегда пишется раздельно и с
графическим ударением. То есть его мы используем, чтобы задать вопрос.
Обычно означает «почему», спрашивая про причину действия, например:
¿Por qué no viniste ayer a la fiesta?
Почему ты вчера не пришел на вечеринку?
Однако, может означать и цель действия, в этом случае соответствует
русскому «зачем». Довольно часто различить эти значения невозможно:
¿Por qué lo has hecho? – Почему/Зачем ты это сделал?
Кроме того, может использоваться для обозначения места (в
пространстве), по которому осуществляется действие. В этом случае чаще всего
соответствует русским свободным словосочетаниям вопросительного
местоимения «какой» с предлогом «по»: «по какому, по какой, по каким».
¿Por qué avenida pasea Alberto?
По какому проспекту гуляет Альберто?
Однако, в зависимости от управления испанского глагола, может
соответствовать и другим русским предлогам. Так, например,
- ¿Por qué andén sale el tren?
- Está saliendo por el andén 7 línea de Parla y Aranjuez.
35
 - С какого пути отправляется поезд?
- Он отправляется с 7 пути линии Парла – Аранхуэс.
Все указанные выше случаи встречаются также и в косвенных вопросах в
придаточных дополнительных, например:
No comprendo por qué te pones así.
Я не понимаю, почему ты так себя ведешь.
Me preguntó por qué no había venido aquel día.
Он меня спросил, почему я не пришёл в тот день.
Dijo que no sabía por qué andén salía el tren.
Он сказал, что не знает с какого пути отправляется поезд.
Por qué в таком виде также употребляется и в эмфатических
восклицательных предложениях.
¡Por qué calles más bonitas pasamos!
По каким красивейшим улицам мы прошли!
Следует обратить внимание на то, что, в отличие от существительного
«porqué», сочетание «por qué» не может быть заменено словами razón, causa
или motivo.
в) Porque (потому что, поскольку, так как или чтобы)
Это союз, и он пишется без ударения. Его можно использовать в двух
значениях:
1) В качестве союза, чтобы ввести придаточное предложение причины;
в этом случае его можно заменить фразами с аналогичным причинно-
следственным значением, например, «puesto que» или «ya que»:
Например:
No fui a la fiesta porque no tenía ganas [= ya que no tenía ganas].
Я не пошел на вечеринку, потому что не хотел [= поскольку не хотел]
La ocupación no es total, porque quedan todavía plazas libres [= puesto que
quedan todavía plazas libres].
Не все вакансии укомплектованы, потому что есть еще свободные
36
места [= так как есть еще свободные места].
В этом случае porque не употребляется в начале предложения.
Используется только, когда главное предложение стоит на первом месте и
porque начинает придаточное предложение в середине сложноподчинённого
предложения.
Также используется в кратких ответах на вопросы, начинающиеся с ¿por
qué?:
—¿Por qué no viniste? —Porque no tenía ganas.
—Почему ты не пришёл? — «Потому что у меня не было желания».
Когда имеет каузативное значение, то написание в два слова неверно.
2) В качестве союза, вводящего придаточное цели, за которым следует
глагол в сослагательном наклонении, значение которого эквивалентно «para
que» («чтобы», «для того, чтобы»):
Hice cuanto pude porque no terminara así [= para que no terminara así].
Я сделал все, что мог, чтобы это не закончилось так.
В этом случае также допускается написание в два слова, но написание в
одно слово предпочтительнее:
Hice cuanto pude por que no terminara así.
Я старался изо всех сил, чтобы это не закончилось так.
г) por que (из за того, что; по которой; за который)
Такое сочетание может встречаться в одном из следующих случаев:
1) Предлог por (из-за) + относительное местоимение que (который/-
ая/-ые). В таком случае между ними чаще всего вклинивается определенный
артикль. В этом случае гораздо более распространено использование
относительного местоимения que с добавленным элементом, т.е. el que, la que,
lo que и т. д.:
Este es el motivo por (el) que te llamé.
Это причина, по которой я позвонил тебе.
Los premios por (los) que competían no resultaban muy atractivos.
37
 Призы, за которые они боролись, были не очень привлекательными.
No sabemos la verdadera razón por (la) que dijo eso.
Мы не знаем настоящей причины, по которой он это сказал.
2) Предлог por + подчинительный союз que (которое, que ). Такое
сочетание встречается в случае глаголов, существительных или
прилагательных, которые управляют дополнением, при помощи предлога por, и
имеют одновременно придаточное предложение, вводимое союзом que. В таком
виде por que используется довольно редко и требует после себя Subjuntivo:
Al final optaron por que no se presentase.
В конце концов они решили, чтобы он не появлялся.
Están ansiosos por que empecemos a trabajar en el proyecto.
Они с нетерпением ждут, когда мы начнем работать над проектом.
Nos confesó su preocupación por que los niños pudieran enfermar.
Он признался нам, что беспокоился о том, что дети могут заболеть [1].
В данных примерах после глагола optar, прилагательного ansioso и
существительного preocupación требуется предлог por, который связан с
управлением данных лексических единиц. Без данного предлога они не могут
употребляться. Фабиан Коэльо [3] также объясняет и подтверждает данную
сферу использования вышеупомянутых форм.
Ввиду вариативности испанского языка в зависимости от страны и
существования национальных норм, свойственных каждому конкретному
национальному варианту, следует отметить, что правила употребления и
написания форм porqué / porque / por qué / por que являются общеиспанскими,
т.е. едины для всех испаноговорящих стран. Как известно, дивергентные
процессы наиболее ярко выражены на лексическом и фонетическом уровнях
языка, в то время как грамматический и синтаксический уровни подвержены им
в наименьшей степени.
По результатам проведенного нами анкетирования среди носителей
испанского языка с высшим образованием из Испании, Мексики, Коста-Рики,
38
Панамы и Перу можно сделать вывод о том, что наибольшую трудность
представляют случаи употребления формы por que, что вполне логично,
поскольку даже Королевская академия Испании рекомендует избегать данных
сочетаний за пределами официального стиля и заменять их формами por el que,
por el cual и т.д., лишенными двусмысленности и двойной семантической
(синтаксической) нагрузки [1]. Кроме того, согласно статистическим данным
[2], можно утверждать, что из четырёх форм описанных выше наиболее
частотными являются - «porque» и «por qué». Два других варианта встречаются
гораздо реже.
Вопрос не только в правописании, но и в произношении, поскольку
ударный слог меняется. С точки зрения восприятия, ударение служит средством
выделения слога. С одной стороны, его можно изучать в отношении отдельных
слов (т.е. «словесное ударение») или в отношении более крупных единиц речи
(т.е. «просодическое ударение») [4]. Фактически, носителей языка сбивает с
толку, когда просодическое ударение неверно. Если мы примем во внимание
этот важный момент, то произношение поможет нам с написанием, а верное
написание поможет нам с произношением [2].
Что же касается лиц, изучающих испанский язык как иностранный, то
только детальное изучение грамматических правил, описанных в данной статье
поможет избежать как орфографических ошибок, так и ошибок в устной речи,
связанных с неверной постановкой словесного и просодического ударения.
Также по возможности следует избегать форму por que в тех случаях, когда её
можно заменить формами por el que, por el cual и т.д., а также форму porque,
когда она синонимична форме.
Список литературы
1. «Porqué» / «porque» / «por qué» / «por que» [Электронный ресурс] Real
Academia Española: Español al día: [сайт]. URL: https://www.rae.es/espanol-al-
dia/porque-porque-por-que-por-que-

39
0#:~:text=Es%20un%20sustantivo%20masculino%20que,la%20raz%C3%B3n%20de
%20tu%20actitud%5D. (дата обращения: 29.01.2021).
2. Francisco Javier Álvarez Comesaña
Diccionario de Dudas. [Электронный ресурс] Español Plus: [сайт]. URL:
https://espanolplus.com/paco-alvarez/cv/ (дата обращения: 29.01.2021)
3. Coelho, Fabián Diccionariodedudas.com [сайт]. URL:
https://www.diccionariodedudas.com/porque-porque-por-que-o-por-que/ 8 de
noviembre de 2020 (дата обращения: 29.01.2021)
Просодия (лингвистика) [сайт]. URL:
https://ru.qaz.wiki/wiki/Prosody_(linguistics) (дата обращения: 12.02.2021)

И.В. Бондаренко, И.В. Елистратова

Московский государственный областной университет

Классификация формообразовательных инноваций в детской речи

Аннотация. Статья посвящена классификации детских речевых

формообразовательных инноваций. В статье рассматривается понятие
формообразовательной инновации, указываются основные особенности
формообразовательных инноваций, кратко описывается причина возникновения
детских формообразовательных инноваций, а также, на примере русского языка
объясняется, почему детские формообразовательные инновации – важный
материал для изучения флективных языков. В ходе данного исследование
проводится классификация детских формообразовательных инноваций,
подходящих под каждый способ словообразования в русском языке, и
проводится анализ частоты применения способов словообразования для каждой
части речи.
Ключевые слова: речевые формообразовательные инновации, детская
речь, способы словообразования.
40
 I. Bondarenko, I. Elistratova
Moscow Region State University

Formative innovations classification in children's speech

Abstract. The article is devoted to the children's speech formative innovations

classification. The article discusses the formative innovation concept, identifies the
main features of formative innovations, briefly describes the reason for the emergence
of children's formative innovations, and also, using the Russian language as an
example, explains why children's formative innovations are an important material for
the study of inflecting languages. During this study the children's formative
innovations classification fitting every method of word formation in the Russian
language is carried out as well as the frequency analysis of the application of the
derivation methods for each part of speech.
Keywords: speech formative innovations, children's speech, ways of word
formation

Речевая инновация стала материалом для исследования еще в XIX веке.

Среди отечественных ученых-лингвистов первым, кто целенаправленно
обратился к «отрицательному языковому материалу» (как называли речевую
инновацию в то время), стал академик Л.В. Щерба [4, с.33]. Для начала следует
дать определение понятия «речевой инновации», так как оно является базовым
для данного исследования. Итак, речевая инновация – это языковая единица,
которая самостоятельно смоделирована говорящим, и не закреплена в
нормативном языке. Цейтлин С.Н. делит детские речевые инновации на
следующие группы: словообразовательные, морфологические, лексико-
семантические, синтаксические, не считая при этом данный список закрытым
[3]. Формообразовательные инновации отличаются от всех остальных тем, что
затрагивают морфемный состав слова, и те преобразования, которые связаны с
41
пониманием лексических значений морфем.
Формообразовательные инновации являются основой детской речи на
определенном этапе развития, так как ребенок не копирует язык взрослого, а
усваивая речевую структуру языка, создает свой собственный. Чаще всего,
детские формообразовательные инновации возникают, когда ребенок неверно
трактует значение морфем, неверно интерпретирует грамматическое значение
слова. Хотя встречаются и такие примеры, когда ребенок, наоборот, создает
словоформы, которые образованы по логичному правилу, но не являются
корректными с точки зрения нормативного языка. Например, слово «ножницы»
ребенок может счесть неправильным, так как в его понимании «ножницы» —
это несколько предметов, поэтому он скорее скажет «ножница»/«нужницу» [3] .
Процесс развития у ребенка навыка самостоятельного формирования
формообразовательных инноваций появляется на раннем этапе речевого
развития и проходит несколько стадий, в ходе которых речь ребенка
усложняется, по мере усвоения им норм взрослой речи.
Согласно исследованиям Белянина В.П., существует 5 этапов освоения
речи, где появление формообразовательных инноваций приходится на 5 этап,
когда ребенок достигает возраста примерно 4-6 лет (в зависимости от скорости
развития речи), имеет объем словарного запаса примерно 10 000 слов, при этом
имеет еще и пассивный словарный запас [1].
Белянин В.П. ссылается в своем труде на работу А.Н. Гвоздева, который
считает, что усвоение ребенком грамматики также подразделяется на несколько
этапов: «число существительных — уменьшительная форма существительных
— категория повелительности — падежи — категория времени — лицо
глагола» [1, с.23]. Когда ребенок принимается за формирование собственных
словоформ, начинается очень важный этап в развитии: ребенок начинает
постепенно вычленять и усваивать правила образования словоформ, при этом
его мозг постоянно находится в процессе творческого анализа. В детской
лингвистике известно такое явление, как «самокоррекция». Ребенок, создавая
42
новую форму, сразу начинает выбирать наиболее подходящий под усвоенное
правило вариант: «В реке было много рыбов... рыбей... много рыбы» [1, с. 24].
Детские формообразовательные инновации являются основой не только
для лингвистических исследований, но и для создания средств речевой
выразительности. Подобно тому, как пятилетний ребенок создает новые формы
слов, многие писатели обращались к этому методу. Так в начале XX века,
например, употребленная пятилетним ребенком формообразовательная
инновация во фразе «А топлив на всех хватит?» встречается в строчке В.
Маяковского: «Нету топлив брюхам заводовым», слово же «заводовый»
встретилось в речи другой четырехлетней девочки [4]. Немаловажным, также
является и тот факт, что в процессе усвоения языка как второго иностранного
человек может также проходить через этот этап. Распространенные среди
детской речи форы слов «плакаю», «искаю», «рисоваю» часто встречаются в
речи людей, изучающих русский язык как второй.
Таким образом становится понятно, что детские формообразовательные
инновации, скорее не отклонение от нормы, а результат процесса «постигания»
этой нормы. Многие ученые-лингвисты не раз отмечали, что изучение детских
речевых инноваций в значительной степени помогает понять структурные
особенности языка. Наиболее актуальным для понимания структуры
флективных языков являются именно детские формообразовательные
инновации, так как именно они ярче всего иллюстрируют систему флексий в
языке.
Земский А. М указывает следующие способы словообразования в
русском языке:
4. приставочный способ
5. суффиксальный способ
6. приставочно-суффиксальный способ
7. бессуффиксный способ
8. при помощи сложения основ с соединительной гласной или без нее
43
 9. сложение сокращенных основ [2].
В качестве материала для исследования в данной работе были взяты
примеры из словаря Цейтлин Н.С. «Говорят дети» [4], а также примеры из
личного опыта наблюдения за ребенком 5 лет.
Таблица 1
Классификация формообразовательных инноваций в детской речи
Приставочный способ вымчаться, впрятать, иссюда,
напахнило
Суффиксальный способ балованье, бежанье, белток
(существительное, противоположное
к «желток»), варильщица, домятки,
жареть, испугнуться, красавиться,
кубный, комня (существительное от
местоимения с предлогом «ко мне»),
лимонно, нолядцатый, нолятый
Приставочно-суффиксального доклассник, насарафаниться,
способ наснежить, насобачиться,
бессонный, беспомощно
Бессуффиксальный способ всплыв, вспух, бибик, кузовой
При помощи сложения основ с дереволом, животнолюбивый
соединительной гласной или без нее

При анализе формообразовательных инноваций в детской речи, удалось

выяснить, что наиболее распространены при создании новых форм слова
приставочный, суффиксальный, приставочно-суффиксальный и
бессуффиксный способы, при этом для приставочного больше нашлось
примеров среди глаголов, для суффиксального нашлись примеры всех
самостоятельных частей речи, для приставочно-суффиксального больше
примеров среди глаголов и прилагательных, а для бессуффиксного способа –
44
существительных. А вот примеров сокращения сокращенных слов найдено не
было, по всей вероятности, ввиду сложности и нераспространенности в
повседневной речи данного типа. Образование слов происходит по
существующим моделям словообразования, при этом дети неосознанно следуют
правилам словообразования, хотя иногда неверно трактуют значение морфемы.
Все формообразования можно поделить на несколько категорий: слова с
неверно понятым значением морфемы, формообразования, появление которых
связано с неверным членением на морфемы, и слова, которые были образованы
верно, но не закреплены в нормативном языке. Большинство формообразований
– это существительные, глаголы и прилагательные, как наиболее часто
встречающиеся в речи части речи.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что детские
формообразовательные инновации являются основой для анализа структуры
языка, при этом именно формообразовательные инновации хорошо
иллюстрируют функции флексий в русском языке.
Список литературы
 Белянин В.П. Психолингвистика: Учебник / В.П. Белянин. — М.:
Флинта: Московский психолого-социальный 2 институт, 2003. — 232 с.
 Земский А. М. и др. Русский язык: В 2-х ч.: Ч. 1. Лексикология,
стилистика и культура речи, фонетика,морфология: Учебник для студентов
средних педагогических учебных заведений / А. М. Земский, С. Е.
Крючков, М. В. Светлаев; Под ред. В. В. Виноградова. –13-е изд., стереотип. –
М.: Издательский центр «Академия» 2000. –304 с.
 Цейтлин С.Н. Очерки по словообразованию и формообразованию в
детской речи. [Электронный ресурс].
URL:https://thelib.ru/books/stella_naumovna_ceytlin/ocherki_po_slovoobrazovaniyu
_i_formoobrazovaniyu_v_detskoy_rechi-read-4.html (дата обращения 28.01.2021)
 Цейтлин С.Н. Словарь «Говорят дети». [Электронный ресурс]. URL:
. http://www.ontolingva.ru/slovar.pdf (дата обращения 28.01.2021)
45
 Вапник Н.А.
Московский государственный областной университет

Особенности системы стилистических помет в английской

фразеографии

Аннотация. В статье анализируется система стилистических помет во

фразеографических источниках современного английского языка. Исследование
проводится на материале свыше 1000 фразеологических единиц,
вербализующих концепт «Трудовая деятельность человека».
Систематизируются функционально-стилистические и нормативно-
стилистические характеристики фразеологизмов. Устанавливается, что система
стилистических помет в области фразеографии требует дальнейшего уточнения.
Ключевые слова: фразеография, фразеологизм, стилистическая помета,
функционально-стилистические и нормативно-стилистические характеристики
фразеологизмов, английский язык
N. Vapnik
Moscow Region State University
Features of the system of stylistic marks in English phraseography

Abstract. The article analyzes the system of stylistic marks in phraseographic

sources of the modern English language. The research is carried out on the material of
over 1000 phraseological units verbalizing the concept of “Human labor activity”.
Functional, stylistic and normative characteristics of phraseological units are
systematized. It is established that the system of stylistic marks in the field of
phraseography requires further clarification.
Keywords: phraseography, phraseological unit, stylistic mark, functional-
stylistic and normative-stylistic characteristics of phraseological units, English

46
 Целью предлагаемой статьи является выявление и анализ системы
стилистических помет во фразеографических источниках на материале
современного английского языка.
В свое время еще известный отечественный лингвист В.В. Виноградов,
говоря о важности стилистических помет, справедливо подчеркивал, что они
«помогают точнее и глубже понять стилистические особенности словаря
литературного языка, своеобразие разных его типов (делового, научного,
юридического, поэтического и т.п.)» [4, с. 209].
Актуальность затрагиваемой в статье проблемы связана с отсутствием
более-менее универсальной с позиции обоснованности и упорядоченности
системы стилистических помет, отражающих стилистические свойства слова в
лексикографии и, в частности, во фразеографии, что способствовало бы
выработке четких правил отражения лексикона языка со стилистической точки
зрения [2, с.1; 1, с.161].
При определении теоретической базы анализа системы стилистических
помет в лексикографических источниках используем следующие три
стилистические характеристики фразеологических единиц, предложенные В.П.
Жуковым в Толковом словаре фразеологических синонимов русского языка на
материале русского языка. В качестве основных критериев автор отметил 1)
разграничение фразеологизмов в зависимости от степени их стилистической
высоты и сниженности; 2) присутствие у них оценочного значения и
эмоционально-экспрессивной окрашенности; 3) частота их употребления в
современном русском литературном языке [6, с. 18].
На основе анализа собранного языкового материала, а именно свыше 1000
фразеологизмов английского языка, вербализующих концепт «Трудовая
деятельность» были установлены их различные функционально-стилистические
и нормативно-стилистические характеристики, что вызвало необходимость
систематизации этих характеристик.
Для получения общей картины стилистических помет в лексикографии
47
(фразеографии) были проанализированы пять словарей современного
английского языка:
1. Квеселевич Д.И. Современный русско-английский фразеологический
словарь. М.: Астрель, 2002. 621 с. - [СРАФС (Квеселевич)].
2. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. 8-е изд.,
стереотип. М.: Русский язык Медиа, 2007. 572 с. - [АРФС (Кунин)].
3. Cambridge Idioms Dictionary. Cambridge University Press, 2006.- 505 p. -
[CID].
4. Longman Idioms Dictionary. Addison Wesley Longman Limited, 1998. 398
p. - [LID].
5. Oxford Idioms Dictionary for learners of English. Oxford: University Press,
2006. 470 p. - [OID].
Систему стилистических помет по степени стилистической высоты и
сниженности или стилевого регистра, типам эмоционально-экспрессивной
окрашенности или по дискурсивным пометам [1, с. 164-166] и локально-
темпоральной характеристики [5] на материале словарей английской
фразеографии представим в виде следующей таблицы:
Таблица 1
Система стилистических помет в английской фразеографии
Стилистическая помета Фразеологический словарь
(стилевой регистр, СРАФС АРФС OID LID CID
дискурсивные пометы и (Квеселевич) (Кунин)
локально-темпоральная
характеристика)
Высокое - - - - -
Патетический - - - - -
Торжественно - - - - -
Книжный/книжное/literary + + + - +
Литературный - - - - -
48
Речевой стандарт - - - - -
Официальное – formal - - + - +
Письменное – written - - + - -
Разговорное – spoken + + - + -
Разговорно-оценочный - - - - -
Отрицательный - - - - -
Неформальное - informal - - + - +
Просторечный- colloquial + - - - -
Поэтический - - - - -
Народно-поэтический - - - - -
Пословица/поговорка- + + - - -
proverb/saying
Одобрительный/approving + - + - -
Неодобрительный/ disapproving + + + - -
Укоризненно - - - - -
Уничижительное - - - - -
Пренебрежительный- - + - - -
derogatory
Презрительный/Contemptuously + + - - -
Фамильярный - familiar + + - - -

Бранный, бранно/offensive + - - + +
/taboo
Грубый - - - - -
Грубо-фамильярное - - - - -
Грубо-просторечное/offensive + - - - -
informal
Вульгарно - - - - -

49
Вульгарно-просторечный - - - - -
Жаргонный/slang + + + + -
Жаргонно-просторечный - - - - -
Уменьшительное - - - - -
Уменьшительно-ласкательное - + - - -
/ласкательное выражение -
affectionate expression
Уменьшительно- - - - - -
пренебрежительное
Иронический/ironical + + + - -
Насмешливый - - - - -
Шутливый- humorous + + + - +
Шутливо-иронический - - - - -
Современный - - - - -
Новый - - - - -
Устаревший – old-fashioned - + + + +

Устарелое – old use - - + - -

Областной / диалектный (с + -
указанием и без конкретной
области происхождения или
употребления ФЕ
Американский английский –
AmE + + + +
Британский английский – BrE + + +
Австралийский английский - - + +
AustralE

Специальный (с указанием + - + + -
50
специальной области
использования, например
спортивный, военный,
юридический, газетно-
публицистический и т.д. –
special/terminological note

Источник: составлено автором [Подр. см.: 3, с. 131-132]

Прокомментируем результаты, содержащиеся в табл.1.

Из таблицы следует, что во фразеографии английского языка наиболее
употребительными являются следующие стилистические пометы: – устаревший
/ old – fashioned (4); шутливый / humorous (4); жаргонный / slang (4); книжное /
literary (4); разговорное / spoken (3); иронический / ironical (3); неодобрительно /
disapproving (3); бранно / offensive / taboo (3); специальный (указывается область
специального использования: газетно-публицистический; юридический,
спортивный, военный и т.д.) /special/terminological note (3). В скобках указываем
количество словарей из пяти проанализированных в английском языке, в
которых отмечается преобладание той и ли иной пометы.
Особо следует отметить разграничение в английской фразеологии и
фразеографии ФЕ исследуемого концепта, употребляющихся только в том или
ином варианте английского языка - 143 ФЕ, из которых 61 ФЕ употребляется
преимущественно в американском варианте английского языка (AmE), 45 ФЕ –
в британском варианте английского языка (BrE), 3 ФЕ – в австрийском варианте
английского языка (AustralE), 9 ФЕ – в американском и австралийском
вариантах английского языка (Am&AustralE) и 25 ФЕ в британском и
австралийском варианта английского языка (Br&AustralE), например: AmE: beat
a dead horse; BrE: be bumping along the bottom; AustralE: get a leg in the door;
Am&AustralE: an iron man; Br&AustralE: down tools.
51
 Выводы:
1. Система стилистических помет в области фразеографии, безусловно,
требует уточнения, так как сама фразеология имеет свои отличительные
особенности со стилистической точки зрения. Как правило, фразеологизмам
свойственна повышенная образность, подверженность влиянию внутренней
формы, динамичность развития, что ведет к изменению их компонентного
состава.
2. В случае, если стилистическое разграничение фразеологических единиц
основано на практике речевого общения, оно призвано способствовать их
правильному функционированию в живой речи, а также их адекватному
переводу на другие языки.
Список литературы
1. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Аспекты теории фразеологии. М.:
Знак, 2008. 656 с.
2. Бойко Л.В. Стилистическая ценность русского слова и ее отражение в
учебных словарях: автореф. дис .… канд. филол. наук. М.: Ин-т русского языка
им. А.С. Пушкина, 1991. 24с.
3. Вапник Н.А. Концепт «Трудовая деятельность человека» в лексико-
фразеологической системе английского, немецкого и русского языков: дис.
…канд.филол.наук. М.: МГОУ, 2015. 225 с.
4. Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М.:
Наука, 1977. 310 с.
5. Левченко М.Н. Интерпретация текста и его грамматических моделей
(типологический аспект): колл. монография. М.: Изд-во МГОУ, 2013. 240 с.
Список словарей
6. Жуков В.П., Сидоренко М.И., Шкляров В.Т. Толковый словарь
фразеологических синонимов русского языка. Под ред. В.П. Жукова. М.: АСТ,
Астрель. 2005.
7. Квеселевич Д.И. Современный русско-английский фразеологический
52
словарь. М.: Астрель, 2002.621 с.
8. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. 8-е изд.,
стереотип. М.: Русский язык Медиа, 2007. 572 с.
9. Cambridge International Dictionary of English. Ed. By P. Procter. –
Cambridge: Cambridge University Press, 1995. 1792 p.
10. Longman Idioms Dictionary. Addison Wesley Longman Limited, 1998.
398 p.
11. Oxford Idioms Dictionary for learners of English. Oxford: University Press,
2006. 470 p.
Герасимова А. В
Московский государственный областной университет
.
Место профессионализма и профессиональной языковой личности в
художественном произведении.

Аннотация. Статья определяет место профессионализма языковой

личности в художественном произведении. В качестве примера художественной
литературы используется притча Р. Баха «Чайка по имени Джонатан
Ливингстон». Дается краткий описательный анализ овладения главного героя
мастерством и техникой полета.
Ключевые слова: акме, профессионализм, языковая личность,
художественное произведение, перевод художественного произведения,
саморазвитие.

A. Gerasimova
Moscow Region State University

The role of professionalism and professional language identity in a work of

fiction

53
 Abstract. The article defines the place of linguistic personality professionalism
in a work of fiction. R. Bach's parable " Jonathan Livingston Seagull" is used as a
vivid example. A brief descriptive analysis of the main character's flight skill and
technique is given.
Keywords: acme, professionalism, language identity, fiction, literary
translation, self-development.

Изучение развития языковой личности по пути достижения ею

определенных результатов показало, что акме чаще всего связывается с
таким явлением, которое обозначено слово «профессионализм».
Термином акме (греч. Акмэ — вершина, расцвет) обозначен в акмеологии
феномен вершины творческой зрелости личности при самоактуализации
человека в гражданской, личностной, межличностной, профессиональной,
духовной, семейной и других ипостасях жизнедеятельности.
Наиболее удачным является определение акме, данное А.А. Бодалевым:
«Акме — это высший для каждого человека уровень развития его физического
здоровья, ума, чувства, воли, взаимодействующих таким образом, что он
добивается наибольшего результата, проявляя себя как индивид, как личность и
как субъект деятельности» [2, с. 40].
В психологии, в психолингвистике, в педагогике данное понятие
является одним из центральных, способных охарактеризовать личность с
позиции ее социальной роли.
В качестве рабочего определения понятия «профессионализм» можно
использовать то, которое дает в своей работе С.А. Дружилов: «Под
профессионализмом нами понимается особое свойство людей
систематически, эффективно и надежно выполнять сложную деятельность в
самых разнообразных условиях. В понятии «профессионализм» отражается
такая степень овладения человеком психологической структурой
профессиональной деятельности, которая соответствует существующим в

54
обществе стандартам и объективным требованиям. Для приобретения
профессионализма необходимы соответствующие способности, желание и
характер, готовность постоянно учиться и совершенствовать свое мастерство.
Понятие профессионализма не ограничивается характеристиками
высококвалифицированного труда; это и особое мировоззрение человека» [4,
с. 80]. Данное определение представляется важным, поскольку в нем
подчеркивается совершенствование мастерства, готовность к учению,
способность к профессиональному развитию. Следует подчеркнуть в
приведенном определении то, что его автор указывает на особое
мировоззрение человека.
Выбранное для анализа художественное произведение Р. Баха «Чайка
ро имени Джонатан Ливингстон» в метафорическом переосмыслении
показывает стремление личности (в данном случае — это чайка по имени
Ливингстон) достичь профессионализма.
Понятие «профессиональная языковая личность» широко и
многогранно представлена в работах Е.И. Головановой и ее коллег и
учеников, составляющих Челябинскую терминоведческую школу.
Анализ, проводимый на языковом материале художественного
произведения, подающего языковую личность в переосмысленном
метафорическом виде, важными являются такие замечания Е.И. Головановой:
«Процесс формирования профессиональной языковой личности
обнаруживает тесную взаимосвязь человека с характером осуществляемой им
деятельности и спецификой профессиональной среды, которые
обусловливают особенности его мышления, приоритетные способы
концептуализации и категоризации мира» [3, с. 200].
Е.И. Голованова указывает, что развитие личности «может быть
представлено как процесс социализации», в результате которого
«складывается устойчивая структура личности. Наиболее наглядно этот
процесс предстает в художественных текстах» [3, С. 200 – 201].
55
 Прочтение произведения Р. Баха позволяет говорить о том, что главный
его герой мучительно, но с завидной настойчивостью овладевает
особенностями специфики высокого полета. Полностью овладев
мастерством высокого полета, Чайка по имени Ливингстон старается
передать свои профессиональные навыки другим чайкам.
В тексте отмечено употребление языковых оборотов, указывающих
достижение профессионализма языковой личностью: put them to the test и
dropped in, которые могут в переводе иметь такие значения:
— put them to the test — подвергнуть испытанию [5, с. 583].
— dropped in — присоединиться к чему-либо или кому-либо [5, с. 583].
R. Bach: «Without a word, Jonathan put them to his test, a test that no gull
had ever passed. <…> He folded his wings, rolled and dropped in a dive to a
hundred ninety miles per hour. They dropped with him, streaking down in flawless
formation» [6, p. 50].
Перевод Ю. Родман данного отрывка: «He проронив ни слова, Джонатан
подверг их испытанию, которого ни разу не выдержала ни одна чайка. <…>
Он сложил крылья, качнулся из стороны в сторону и бросился в пике со
скоростью сто девяносто миль в час. Они понеслись вместе с ним, безупречно
сохраняя строй. <…> Дома у меня нет. Стаи у меня нет. Я Изгнанник. Мы
летим сейчас на вершину Великой Горы Ветров. Я могу поднять свое дряхлое
тело еще на несколько сот футов, но не выше» [1, c. 34 – 35].
Известно, что достижение профессиональных результатов всегда связано
с достаточно интенсивным овладением навыков чего-либо, с постепенным
овладением мастерством, то есть, с тренировками. Согласно
лексикографическим источникам, английский глагол "to practice" имеет в
переводе на русский язык значение «практиковаться, тренироваться,
упражняться, заниматься» [5, с. 562]. Грамматическая форма данного глагола
использована Р. Бахом в таком контексте: R. Bach: «But way off alone, out by
himself beyond boat and shore, Jonathan Livingston Seagull was practicing» [6, p.
56
98].
Данный отрывок в русском переводе получил иную трактовку. Ю.
Родман: «Но вдали от всех, вдали от рыболовного судна и от берега в полном
одиночестве совершала свои тренировочные полеты чайка по имени
Джонатан Ливингстон» [1, с. 9] присутствует сложная синтаксическая
конструкция, которая синонимична по смыслу глаголу «тренироваться».
Интересным с точки зрения использования устойчивых словосочетаний
представляется следующий отрывок:
R. Bach: «He climbed two thousand feet above the black sea, and without a
moment for thought of failure and death, he brought his forewings tightly in to his
body, left only the narrow swept daggers of his wingtips extended into the wind, and
fell into a vertical dive. The wind was a monster roar at his head. Seventy miles per
hour, ninety, a hundred and twenty and faster still. The wing-strain now at a hundred
and forty miles per hour wasn't nearly as hard as it had been before at seventy, and
with the faintest twist of his wingtips he eased out of the dive and shot above the
waves, a gray cannonball under the moon. He closed his eyes to slits against the
wind and rejoiced. A hundred forty miles per hour! And under control! If I dive from
five thousand feet instead of two thousand, I wonder how fast...» [6, p. 30].
Данный отрывок оригинального английского текста переведен Ю. Родман
следующим образом: «Вот в чем разгадка! «Какой же я дурак! Все, что мне
нужно, — это крошечное, совсем маленькое крыло; все, что мне нужно, — это
почти полностью сложить крылья и во время полета двигать одними только
кончиками. Короткие крылья! Он поднялся на две тысячи футов над черной
массой воды и, не задумываясь ни на мгновенье о неудаче, о смерти, плотно
прижал к телу широкие части крыльев, подставил ветру только узкие, как
кинжалы, концы — перо к перу — и вошел в отвесное пике. Ветер
оглушительно ревел у него над головой. Семьдесят миль в час, девяносто, сто
двадцать, еще быстрее! Сейчас, при скорости сто сорок миль в час, он не
чувствовал такого напряжения, как раньше при семидесяти; едва заметного
57
движения концами крыльев оказалось достаточно, чтобы выйти из пике, и он
пронесся над волнами, как пушечное ядро, серое при свете луны. Он сощурился,
чтобы защитить глаза от ветра, и его охватила радость. «Сто сорок миль в
Час! Не теряя управления! Если я начну пикировать с пяти тысяч футов, а не с
двух, интересно, с какой скоростью...» [1, С. 21 – 22].
В анализируемом отрезке текста использованы лексические единицы
"extended into", "fell into", "eased out of", "to slits against". Согласно
словарям, данные сочетания слов имеют такое описание:
— extended into — продолжаться, протягивать [5, с. 252];
— fell into — провалиться, обрушиться [5, с. 258];
— eased out of — облегчать, уменьшать [5, с. 227];
— to slits against — расщеплять, раскалывать [5, с. 680].
Использование указанных лексических единиц усиливает впечатление от
создаваемого художественного образа личности, работающей над собой, упорно
добивающейся достижения поставленной перед собой цели. Этот отрывок
свидетельствует о том, что главный герой проявляет себя как личность,
стремящаяся к идеалу, к профессиональному мастерству, к достижению акме.

В произведении Р. Баха иносказательно, с помощью метафорического

переноса, во-первых, показаны особенности социальной среды, во-вторых,
представлен языковыми средствами процесс становления главного героя
профессиональной личностью.
Список литературы
1. Бах Р. Чайка по имени Джонатан Ливингстон: Повесть / пер. с англ. Ю.
Родман. СПБ.: Азбука — классика, 2004. 176 с.
2. Бодалев А.А. Вершина в развитии взрослого человека: характеристики
и условия достижения. М.: Изд. «Флинта», Изд. «Наука», 1998. 168 с.
3. Голованова Е.И. Введение в когнитивное терминоведение: учеб.
пособие / Е.И. Голованова. М.: ФЛИНТА: Наука, 2011. 224 с.
58
 4. Дружилов С.А. Профессиональная компетентность и профессионализм
педагога: психологический подход // Сибирь. Философия.
Образование. Научно-публицистический альманах. Новокузнецк: СО
РАО, ИПК — 2005. Вып. 8.
5. Мюллер В.К., Дашевская В.Л., Каплан В.А. Новый англо-русский
словарь. – 5-е изд. стер. М.: Рус. яз. 1998. 880 с.
6. Bach R. Jonathan Livingston Seagull. St. Petersburg, Azbooka-classic
Publishing House, 2004. 176 p.

Герасимова А.В., Скрипник К.В.

Московский государственный областной университет

К вопросу о влиянии парадигмы антропоцентризма на развитие

современного языкознания

Аннотация. Содержание статьи отражает понятие ключевых

составляющих парадигмы антропоцентризма в современном языкознании.
Рассматривается взаимосвязь основных понятий в цепочке : «человек»- «язык»,
«человек»-«личность» и влияние принципа антропоцентризма к исследованию
языковой личности.
Ключевые слова: Антропоцентризм, лингвокультурология, концепт,
человек, язык, языковая личность.

A. Gerasimova, K. Skripnik
Moscow Region State University

The anthropocentrism paradigm and its influence on the modern

linguistics development

59
 Abstract. The article reflects the key components of the anthropocentrism
paradigm in modern linguistics. The interrelation of the main concepts is analyzed in
the chain: "human"- "language", "human"-"personality" and anthropocentrism
influence on the principle study of linguistics identity.
Keywords: Anthropocentrism, cultural linguistics, concept, human, language,
linguistics identity.

Важнейшим достижением современной лингвистики является

рассмотрение языка в новой парадигме с позиции его участия в познавательной
деятельности человека. Вышедшие в последние годы монографии,
коллективные труды и отдельные статьи С.В. Гринева-Гриневича, Э.А.
Сорокиной, Ю.Н. Караулова, Е.С. Кубряковой, Ю.С. Степанова, В.Н. Телии и
других исследователей содержат важные теоретические положения по вопросу
о том, как хранятся знания о мире, как они структурированы в языке в процессе
коммуникации.
Авторы поднимают вопросы о том, как познавательная деятельность
человека отражается в мышлении и в языке, посредством каких структур и
каких средств. Этим кругом проблем занимается когнитивная лингвистика.
Одним из важнейших объектов исследования в когнитивной лингвистике
является понятие «концепт». Необходимо заметить, что слово «концепт» в
качестве специальной лексической единицы (термина) используется во многих
отраслях современного знания. По мнению Э.А. Сорокиной, данное слово
используется в философии, в истории философии, в лингвистике, в
когнитологии, в концептологии, в мировой истории, в логике, в
автомобилестроении, в рекламе, имея при этом в каждой научной и научно-
практической отрасли свое специальное значение [6, с. 56].
С позиции когнитивной лингвистики, концепты — это ментальные
сущности, которые имеют имя в языке и отражают культурно-национальные
представления человека о мире. Согласно «Словарю терминов межкультурной
60
коммуникации», концепт — это «результат, продукт концептуализации;
ментальная единица нашего сознания; оперативная содержательная единица
памяти, ментального лексикона, концептуальной системы» [4, с. 191].
Ключевыми концептами культуры называют главные единицы картины
мира, константы культуры, обладающие значимостью как для отдельной
личности, так и для лингвокультурного сообщества в целом.
Языкознание последних десятилетий характеризуется
антропоцентричностью, что предполагает изучение языка в тесной взаимосвязи
с человеком, с его сознанием, с его мышлением, с его культурой. Когнитивная
лингвистика ставит новые задачи в исследовании языка, требует новых методов
и подходов к его описанию. Антропоцентризм связан не только с тем, как
человек пользуется языком, как язык способен отразить все оттенки мышления
человека, но и с тем, как отражаются в языке явления, непосредственно
связанные с жизнью человека, с его бытом, с его культурой.
Антропоцентризм как явление можно определить через понятие
антропоцентричности, которое словарями определяется как «убеждение, что
человек — самый важный элемент Вселенной, цель и смысл существования и
что к оценке реальности необходимо подходить с точки зрения человеческих
ценностей и опыта. В процессе развития культуры антропоцентричность
становится всеобщей характеристикой всех ее форм и фиксируется в
специальных знаковых системах, которыми пользуются мифология, религия,
искусство, в чувственных образах, в понятиях и категориях рационального
мышления, в языке. Французский лингвист Э. Бенвенист формулирует принцип
антропоцентризма как «человек в языке» [4, с. 27].
Необходимо подчеркнуть и то, что «антропоцентризм» – это один из
основных методологических принципов современной науки, в том числе
лингвистики и культурологии. Познание и отражение мира направлено в
первую очередь на познание человека» [4, с. 29].
Обзор современной научной литературы позволяет считать
61
справедливыми слова Т.Н. Ишковой о том, что «необходимость комплексного
исследования человека доказана множеством исследований в области
философии, социологии, психологии, физиологии, антропологии, медицины,
педагогической дисциплины, искусства» [2, с. 3].
Важно подчеркнуть и тот факт, что антропоцентризм во всех
филологических отраслях научного знания (языковедение, литературоведение,
теория перевода) является ведущим принципом описания и анализа человека. И
здесь уместным и справедливым следует считать мнение Е.В. Сорокиной о том,
что «идея антропоцентризма, охватившая все современное языкознание, в
теории и практике перевода присутствовала всегда, поскольку перевод
осуществляется человеком. Известно, что процесс перевода издавна привлекал
и привлекает к себе внимание как литературоведов и лингвистов, так и
психологов, этнографов, культурологов» [5, с. 2].
Следовательно, антропоцентризм проявляется в том, что центральным
объектом современной науки считается человек.
Достаточно кратко, но при этом со всей полнотой высказывается
известный психолог, один из основателей акмеологии – А.А. Бодалев: «человек
— не только субъект, но и объект познания, и в качестве такового он предстает
перед людьми как индивид, как личность, как индивидуальность» [1, с. 98].
В русском языке словом личность обозначается человек как субъект
социальных отношений и сознательной деятельности. Лексикографическое
описание лексемы «личность» включает психологические характеристики
человека и физиологические особенности его организма. Согласно самому
популярному словарю русского языка, принадлежащему С.И. Ожегову,
личность – это «человек как носитель каких-нибудь свойств, лицо» [3, с. 289].
Описанием человека, личности, анализом его форм жизни и деятельности
занимаются самые различные отрасли научного знания. Возможно, именно
поэтому в науке существуют такие понятия, как авторитарная личность,
базисная личность, коммуникативная личность, модальная личность,
62
референтная личность, речевая личность, статусная личность,
этноцентрическая личность, языковая личность [4, С. 230 – 232].
Главной составляющей антропоцентризма в современном языкознании
является признание и использования языка человеком, как средство познания
самого себя и окружающего мира.
Список литературы
1. Бодалев А.А. Личность и общение. М.: Педагогика, 1983. 271 с.
2. Ишкова Т.Н. Концепт языковой личности в английском языке в
сопоставлении с русским языком (на примере анализа вариантов переводов
пьесы Б. Шоу «Пигмалион»): автореф. дис. … канд. филол. наук, М., 2002. 14 с.
3. Ожегов С.И. Словарь русского языка/ Под ред. Н.Ю. Шведовой, 22-
е изд. М: Русский язык, 1990. 924 с.
4. СТМК: Словарь терминов межкультурной коммуникации / И.Н.
Жукова, М.Г Лебедько, З.Г. Прошина, Н.Г. Юзефович; под ред. М.Г. Лебедько и
З.Г. Прошиной. М.: ФЛИНТА: Наука, 2013. 632 с.
5. Сорокина Е.В. Перевод и языковая личность // Теория и практика
перевода. М.: Изд-во НВИ, 2008. С. 2 – 8.
6. Сорокина Э.А. Язык и мышление: начальный, или
прототерминологический, этап в развитии специальной лексики // Вестник
МГОУ. Сер.: Лингвистика. М.: Изд-во МГОУ, 2011. Вып. 1. С. 26-30.

Горбачева О.А., Иванова Н.А.

Московский государственный областной университет

Звуковые изменения английского языка в связном произношении (на

материале романа Дж. Лондона «Мартин Иден»)

Аннотация. Данная статья посвящена исследованию исторической,

консонантной и вокалической элизии в английском языке. В статье
63
рассматривается использование элизии как средства речевой характеристики
героя художественного произведения. Авторы приводят данные о частотности
употребления различных видов элизии в романе Дж. Лондона «Мартин Иден».
Ключевые слова: историческая элизия, консонантная элизия,
вокалическая элизия

O. Gorbacheva, N. Ivanova
Moscow Region State University

Sound modifications in connected speech in english (based on “Martin

Eden” by Jack London)

Abstract. The paper examines historical, consonant and vocalic elision in

English. Much attention is given to the scope of the use of elision as a means of
speech characteristics of a literary work personage. The paper illustrates the frequency
of use of different types of elision in “Martin Eden” by Jack London.
Keywords: historical elision, consonant elision, vocalic elision

В потоке речи в английском языке звучание слов претерпевает

значительные изменения. Эти модификации звуков вызваны тем, что при
соединении фонем в цепочки органы речи приспосабливаются к быстрой смене
артикуляций, обеспечивая более удобный переход от одной артикуляции к
другой, при этом меняя качество звуков. К таким типам модификаций относятся
такие фонетические процессы как ассимиляция согласных звуков, аккомодация
гласных, элизия, а также грамматические сокращения.
Одним из наиболее интересных фонетических явлений, наблюдаемых в
современном английском языке, является элизия. Под элизией понимается
выпадение звука (гласного или согласного или обоих звуков) в определенном
окружении в слове или предложении. Различаются несколько типов элизии:
64
историческая, консонантная и вокалическая.
Рассмотрим более подробно элизию историческую, которую легко
проследить при анализе фонетической формы слова в диахроническом аспекте.
Под исторической элизией понимается опущение звука, входившего в состав
слова, в его более поздней форме.
В древнеанглийском периоде выпадение звуков происходило в
безударных или слабоударных слогах. Нередко выпадение согласных звуков
происходило параллельно удлинению соседних гласных звуков: [fimf] → [fīf]. В
случаях, когда в слове после выпадения согласного рядом стояли два гласных
звука, происходило их стяжение в дифтонг: [slahan]  [slean].
В 14-15 веках в среднеанглийском языке наблюдается утрата звука [h], в
результате выпадения чего предшествующий краткий гласный удлинялся, а
впоследствии перешел в дифтонг, как например в слове right: [rixt] → [ri:t] →
[rait]. Примерами исторической элизии также могут служить случаи опущения
согласных звуков [p] и [d] в таких словах, как [kᴧpbord] → [kᴧbəd] и [wındmıl]
→ [wınmıl]. Что касается гласных звуков, в среднеанглийском периоде,
характеризующимся редукцией безударных гласных, чаще всего происходило
опущение звука [ə]: [hıstərı] → [hıstrı]. Чаще всего данный звук выпадал на
конце слова: [tımə] → [taım].
В ранненовоанглийском периоде элизия была одним из самых
распространенных фонетических явлений. Так, выпадал звук [l] перед [k] и
перед губными согласными [m], [f], [v], например, half → [ha:f]. В этот же
период происходит процесс упрощения начальных и конечных групп согласных
звуков: [knowən]  [nəu], [gnat]  [nᴂt], [klimbən]  [klaim], [komb]  [koum],
[kolumn]→ [koləm]. При упрощении групп согласных в середине слова выпадал
средний согласный: [kastel]  [ka:sl], [listən]  [lisn].
Одним из значительных фонетических изменений данного периода
является вокализация согласного звука [r], происходившая на конце слова или
перед другим согласным звуком: [bark] – [ba:k]. При этом предшествующий
65
гласный звук удлиняется, что объясняется удобством его артикуляции. При
образовании новых шипящих звуков выпадал звук [j], если он стоял после
переднеязычных согласных [t, d, s, z] как, например, в слове soldier: [dj] → [ʤ]
[4].
Исследуя фонетические изменения современного языка, необходимо
рассмотреть консонантную элизию как наиболее распространенный тип элизии
в новоанглийском языке. В первую очередь данный процесс наблюдается в
словах с альвеолярными согласными [t] и [d] в положении в середине сочетания
из нескольких согласных: [pəstmən] → [pəsmən], [kaindn(ı)əs] →[kainn(ı)əs].
Также эти звуки выпадают в устойчивых разговорных фразах, когда они
находятся в положении между согласными: next Monday [nеksmᴧndı], bread and
butter [brednbᴧtə]. Кроме того, интересен факт элизии согласного [t] в случаях,
когда он употребляется на конце одного слова и повторяется в начале
следующего слова, например, last time [lastaim]. Нередко это явление
наблюдается в разговорной речи в часто употребляющихся выражениях. В
устойчивых выражениях может также выпадать межзубный звук [ð]. При этом
форма определенного артикля может совпадать с формой неопределенного
артикля, что, однако, не представляет сложности для понимания благодаря
контексту: went the way of [‘wentə’weiəf] [1]. Как и в ранненовоанглийском
периоде, в современном английском языке опускается звук [l] после звука [o],
имеющего сходный с ним резонанс: always [‘o:wız], an old man [ən’əud’mᴂn].
При выпадении звука [n] предыдущий гласный назализируется как в ударном,
так и в неударном слоге: one wants [wᴧ’wo:ts].
Наряду с элизией консонантной в современном английском языке также
распространена элизия вокалическая. В то время как консонантная элизия
затрагивает большинство согласных звуков, при элизии вокалической
опускаются, как правило, звуки [ə] и [ı] secretary [‘sekrətrı], university
[ju:nı’və:stı].
Примером вокалической элизии может служить выпадение [ə] перед [r] и
66
другим слабым гласным в неударных слогах: [‘prefərəbəl] → [‘prefrəbəl]. В
случаях, когда в начале ударного слога стоит гласный [l] или [r],
предшествующий гласный [ə] опускается в очень быстрой речи: [pə’li:s] →
[p’li:s], [tə’rıfık] → [t’rıfık]. В многосложных словах, начинающихся с ex-,
благодаря опущению звука [ı] [ıks] превращается в [ks]: [ıks’strımlı] →
[ks’strımlı]. Аналогичный процесс происходит в предложениях с формальным
подлежащим it: it’s considered [tskn’sıdəd] [5]. В редких случаях выпадение звука
[ə] приводит к образованию не характерной для английского языка начальной
формы [tm]: to meet [tmi:t].
В рамках данной научной статьи остановимся подробнее на рассмотрении
и анализе примеров фонетической элизии и грамматических сокращений.
Материалом для исследования звуковых изменений в связном произношении,
выявления особенностей фонетических черт разговорной речи под влиянием
социокультурной среды говорящего послужил роман Джека Лондона «Мартин
Иден».
Главный герой романа, Мартин Иден, это простой рабочий парень, моряк,
выходец из низов. В романе мы видим трансформацию главного героя от
необразованного работяги до признанного в литературных кругах писателя и
поэта. Поэтому текст романа можно условно поделить на три части, которые
соответствуют трем этапам развития личности Мартина Идена: начальному,
переходному и уровню владения стандартом языка [2].
В ходе работы рассматривался как описательный текст, так и речь
главного героя. В целом, методом сплошной выборки было выявлено 2183
случая грамматических сокращений, фонетических выпадений и замен.
Тем не менее, особый интерес с точки зрения рассмотрения влияния
социокультурной среды на речевой портрет главного героя с целью выявления
фонетических особенностей его речи представляет первый этап развития его
личности.
Обратимся к тексту:
67
 “I wonder if I can get some advice from you," he began, and received an
acquiescence of willingness that made his heart bound. "You remember the other time
I was here I said I couldn't talk about books an' things because I didn't know how?
Well, I've ben doin' a lot of thinkin' ever since.” [6]
Как правило, сокращению подвергаются служебные слова. Установлено,
что в романе Дж.Лондона «Мартин Иден» большинство сокращений
приходится на глагол-связку be (is /ɪz/ – /z/, 286 случаев употребления, или 28%
всех сокращений), отрицательную частицу not (/nɔt/ – /nt/, 461 случай
употребления, или 36%, а также вспомогательные глаголы shall/will (/ʃæl/ – /l/,
/wɪl/ – /l/, 162 случая употребления, или 12,5%, и вспомогательный глагол have
(/hæv/ – /v/, 110 случаев употребления, или 9% всех сокращений. Помимо этого,
сокращению подвергались модальные глаголы should/would (/ʃud/ – /d/ – 64
случая, /wud/ – /d/, 1 случай, или 5%, и другие формы вспомогательных
глаголов – has, had, глагола связки be – am, are. На письме такие приемы
фонетического варьирования передаются отклонениями от стандартной
орфографии, например, could not – couldn’t, have not – haven’t; is not – isn’t;
should – ‘d и т.д.. Данные сокращения были выявлены как в описательных
частях текста романа, так и в диалогах. Поэтому очевидно, что это явление
характерно не только для разговорной речи, но и для официального и
нейтрального стилей.
Также были выявлены и другие случаи отклонения от стандартного
произношения. Например, выпадение апикального звука [d] в союзе and (/ænd/ –
/ən/, на письме an’, 195 случаев, замена заднеязычного носового сонанта [ŋ] в
окончании –ing апикальным [n] ([ɪŋ] – [ɪn], на письме –in', 168 случаев
употребления, выпадение межзубного [ð] в местоимении them ([ðem] – [əm], на
письме 'em, 30 случаев употребления.
“I've ben to the library a whole lot, but most of the books I've tackled have ben
over my head. Mebbe I'd better begin at the beginnin'.” [6]

68
 Достаточно часто наблюдалась замена одной фонемы другой: замена
дифтонгоида /iː/ монофтонгом /e/ в глаголе be в форме причастия прошедшего
времени Participle II been (/biːn/ – /ben/, на письме ben, 18 случаев употребления,
замена дифтонга /eɪ/ монофтонгом /e/ в слове maybe (/'meɪbɪ/ – /'mebɪ/, на письме
mebbe, 7 случаев употребления, замена межзубного /ð/ апикальным /t/ в союзе
with (/wɪð/ – /wɪt/, 1 случай употребления.
“You know I didn’t want to come, an’ I guess your fam’ly ain’t hankerin’ to
see me neither.” [6]
Настоящий и последующие примеры характеризуют поспешную,
небрежную речь:
feller /'felə/ вместо fellow /'feləu/ – выпадение /u/
b’lieve /bliːv/ вместо believe /bɪ'liːv/ – выпадение /ɪ/
go ’long /'gəʊ'lɔŋ/ вместо go along /'gəʊə'lɔŋ/ – выпадение /ə/
’fraid /freɪd/ вместо /ə'freɪd/ – выпадение /ə/
b’gosh /bgɔʃ/ вместо /baɪ'gɔʃ/ – выпадение /aɪ/
a’ready / ə'redɪ/ вместо /ɔːl'redɪ/ – выпадение /l/ и замена /ɔː/ на /ə/.
Так как главный герой романа «Мартин Иден» человек малообразованный
на первом этапе своего личностного развития, его речь изобилует примерами
отступления от грамматических норм, что выражается фонетически.
Например:
“You know the books you find in cattle- camps an' fo'c's'ls ain't the same you've
got in this house, for instance. Well, that's the sort of readin' matter I've ben
accustomed to.” [6]
Стяженная форма ain't является диалектной и употребляется в тексте
вместо have not 8 раз, вместо am not 17 раз, заменяет are not 12 раз и is not 13
раз. Помимо этого, дифтонгоид заднего ряда /uː/ в местоимении 2го лица ед./мн.
числа you /juː/ заменяется нейтральным /ə/ в yer /jə/ 2 раза, долгий монофтонг
заднего ряда /ɔː/ в притяжательном местоимении your /jɔː/ заменяется
нейтральным /ə/ в yer /jə/ 2 раза, а дифтонгоид заднего ряда /uː/ в местоимении
69
2го лица ед./мн. числа you /juː/ заменяется монофтонгом переднего ряда /e/ в yeh
/ye/. Интересна форма kin /kɪn/, заменяющая модальный глагол can /kæn/, /kən/,
/kn/.
В некоторых случаях наблюдаются выпадения целых слогов: в слове sister
выпадает второй слог, sister /'sɪstə/ – sis /'sɪs/, а в слове literary выпадает третий
слог, literary /'lɪt(ə)r(ə)rɪ/ – litery /'lɪt(ə)rɪ/.
Таким образом, из представленных выше примеров видно, что
фонетическая сторона речи является одной из важных составляющих речевого
портрета героя. А фонетические особенности, в основном, зависят от
территории, где живет говорящий, от социальной группы, к которой
принадлежит человек, и его социального статуса [1].
Список литературы
1. Айрапетян, А. Г. Фонетические средства как часть социокультурного
портрета говорящего // Молодой ученый. 2016. № 7 (111). С. 1122-1126.
[Электронный ресурс] URL: https://moluch.ru/archive/111/27668/ (дата
обращения: 14.02.2021)].
2. Ведерникова Ю.В. Особенности речи главного героя романа Дж.
Лондона «Мартин Иден»: переводческий аспект // Актуальные вопросы
филологической науки XXI века: материалы VI Международной научной
конференции молодых ученых (Екатеринбург, 10 февраля 2017 г.).
Екатеринбург: Издательство УМЦ-УПИ, 2017. С. 171-175. [Электронный
ресурс] URL: https://elar.urfu.ru/handle/10995/47193 (дата обращения:
14.02.2021)].
3. Леонтьева С.Ф. Теоретическая фонетика современного английского
языка. М.: Менеджер, 2004. 336 с.
4. Расторгуева Т. А. История английского языка. М.: ООО «Издательство
АСТ», 2003. 348 с.
5. Фортунатов Ф.Ф. Сравнительная фонетика индоевропейских языков.
М.: Издательство Юрайт, 2017. 254 с. [Электронный ресурс] URL:
70
https://www.biblio-online.ru/book/1435B105-A3B7-41ED-A9B1-56A0608797BE
(дата обращения: 12.02.2021)
6. London Jack. Martin Eden. [Электронный ресурс] URL:
http://www.fullbooks.com/Martin-Eden.html (дата обращения: 14.02.21)

Деева В.П., Сахарова Н.Г., Бондаренко И.В.

Московский государственный областной университет

Антропоморфизмы в немецком фольклоре

Аннотация. В статье исследуются антропоморфизмы в немецком
фольклоре, что актуально из-за постоянного интереса к данному вопросу.
Новизна – анализ антропоморфизмов в тексте в парадигме
междисциплинарного знания в области лингвистики и психологии с опорой на
трёхмерную теорию эмоций В. Вундта. Гипотезой является предположение о
том, что дихотомии в данной теории полностью представлены в немецком
фольклоре. Полученные результаты расширяют границы знаний в
психолингвистике, фольклористике, лингвостилистике.
Ключевые слова: антропоморфизм, психофольклористика, немецкий
фольклор, трёхмерная теория эмоций, Вильгельм Вундт.

V. Deeva, N. Sakharova, I.Bondarenko

Moscow Region State University

Anthropomorphisms in German Folklore

Abstract. The article examines anthropomorphisms in German folklore, which
is relevant due to the constant interest in this issue. Novelty – the anthropomorphisms
analysis in the text in the interdisciplinary knowledge paradigm of linguistics and
psychology based on W. Wundt's three-dimensional theory of emotions. The
71
hypothesis is that the dichotomies in this theory are fully represented in German
folklore. The results expand the knowledge in psycholinguistics, folkloristics,
linguostylistics.
Keywords: anthropomorphism, psychofolkloristics, German folklore, the
three-dimensional theory of emotions, Wilhelm Wundt.

Фольклор являет собой особый тип художественной культуры, в

частности, вид искусства слова. Современная задача фольклористики, науки,
изучающей закономерности истории и поэтики фольклора, — это исследование
не только текста и этно-культурной истории фольклора, но и психологических
основ и связей в нём. В данной статье мы обратились к психофольклористике,
новому направлению в фольклористике, изучающему «психологическое в
системе фольклорного сознания и проявление его в продуктах деятельности
индивида и продукты творческого освоения реальности (сказки, баллады, песни
и прочее)» [2]. Данный междисциплинарный раздел указывает на то, что анализ
фольклорных текстов, в которых фигурируют коллективные и индивидуальные
процессы, требует знания психолингвистики, фольклористики,
лингвостилистики.
Фольклорная коммуникация с её этнической и культурной спецификой —
достаточно сложный психологический процесс, так как может иметь место
интерпретация эмоциональной наполненности фольклорного текста. Поскольку
человек всегда находится в конкретном эмоционально-психическом состоянии,
которое может выражаться в виде слабого или сильного проявления того или
иного (положительного или отрицательного) континуума эмоциональных
переживаний. Любое такое состояние тесно связано с эмоциями и механизмами
их вербализации. «Важнейшая особенность фольклорных эмоций состоит в том,
что эмоциональный опыт, запечатлённый в фольклоре, гораздо шире, чем опыт
индивидуальных переживаний человека, потому что фольклорный опыт
формируется также в результате эмоциональных сопереживаний, возникающих
72
в общении с другими людьми и, в частности, вызываемых средствами
искусства» [3].
Эмоции, имплицируемые в фольклорных текстах, способны
актуализировать представления о пережитых или воображаемых ситуациях.
Сами эмоции индивид воспринимает как состояния своего «я», аффекты же —
как состояния, происходящие «в нём».
Немецкий психолог Вильгельм Вундт предложил трёхмерную теорию
эмоций, в которой указывал на то, что все эмоциональные переживания
характеризуются одним из трёх измерений, а именно: элементарных
чувственных качеств, которые простираются между определёнными чувствами-
противоположностями доминирующего характера, которые обозначены парами,
содержащие дихотомию: удовольствие — неудовольствие («Lust — Unlust») [6];
возбуждение — успокоение («Erregung — Beruhigung») [6]; напряжение —
разрешение («Spannung – Lösung») [6].
В качестве объекта исследования взяты немецкие фольклорные баллады и
песни, в которых выявлены антропоморфизмы, согласно вышеупомянутым
дихотомиям. Под антропоморфизмом понимают стилистический приём
наделения абстрактных понятий, животных и мифических существ
человеческими чертами и эмоциями [1, с. 77].
Так, первая дихотомия «удовольствие — неудовольствие» выражена
следующими антропоморфизмами: Da singet und jauchzet das Herz zum
Himmelszelt:/ Wie bist du doch so schön, o du weite, weite Welt! [4] (Тогда сердце
поёт и кричит небу: Как ты прекрасен, о, ты прекрасен, о, ты широкий, широкий
мир — перевод наш — В.Д.); Wer weiß, wo in der Ferne mein Glück mir noch blüht
[4] (Кто знает, на каком расстоянии будет процветать моё счастье — перевод
наш — В.Д.), Tages Glanz dir lacht [5] (Сияние дня улыбается тебе — перевод
наш — В.Д.), ein Wort, daraus Tiefsinn und Trauer rinnt [5] (Одно слово, из него
струятся меланхолия и горе — перевод наш — В.Д.).

73
 Вторая дихотомия «возбуждение — успокоение»: Wie ist die Welt so stille
/ und in der Dämmrung Hülle / so traulich und so hold! / Als eine stille Kammer, / wo
ihr des Tages Jammer / verschlafen und vergessen sollt [4] (Как же мир спокоен, и в
сумеречной пелене так уютно и прелестно! Как тихая комната, где вы должны
проспать дневное горе и забыть — перевод наш — В.Д.), Schweiget alle Welt [5]
(Весь мир молчит — перевод наш — В.Д.).
Третья дихотомия «напряжение — разрешение»: Mein Schimpf, mein
Schmerz,/ Bricht mir mein Herz [4] (Мой позор, моя боль разбивают мне сердце —
перевод наш — В.Д.), Von herben Leid und Traurigkeit/ ist mir das Herz zerflossen
[4] (От горькой грусти и печали моё сердце растаяло — перевод наш — В.Д.),
Der schöne Mond will untergahn,/ für Leid nicht mehr mag scheinen,/ die Sterne lan
ihr Glitzen stahn,/ mit mir sie wollen weinen [5] (Прекрасна луна хочет уйти, из-за
печали она больше не светит, звёзды украли свой блеск, они хотят плакать со
мной — перевод наш — В.Д.), die wilden Tier’ trauern auch mit mir/ in Steinen und
in Klüften [5] (Дикие звери оплакивают меня в камнях и расщелинах — перевод
наш — В.Д.), Ihr Herz wohl weich gemacht [5] (Ваше сердце должно быть
смягчилось — перевод наш — В.Д).
В заключении работы мы пришли к выводу, что все три дихотомии
трёхмерной теории эмоций В. Вундта полностью представлены в немецком
фольклоре. Полученные данные могут быть использованы в психолингвистике,
фольклористике, психофольклористике, лингвостилистике, литературоведении.
Список литературы
1. Красин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов - М.: Эксмо, 2006, 944
с.
2. Поздеев В.А. Отклики участников конгресса // Уроки Третьего
Всероссийского конгресса фольклористов, Научный альманах «Традиционная
культура», Том 15, № 2 (54) [Электронный ресурс] // URL: http://www.trad-
culture.ru/sites/default/files/files_pdf/Отклики%20участников%20конгресса.pdf
(Дата обращения: 20.02.21).
74
 3. Поздеев В.А. Психические состояния и эмоции, выраженные в
фольклорных текстах как проблема психофольклористики // Фольклор: Общее
знание, общее чувство, общее место. [Электронный ресурс] // URL:
https://cyberleninka.ru/article/n/psihicheskie-sostoyaniya-i-emotsii-vyrazhennye-v-
folklornyh-tekstah-kak-problema-psihofolkloristiki/viewer (Дата обращения:
21.02.21).
4. Deutsche Balladen [Электронный ресурс] // URL: http://www.volksmusik-
archiv.de/vma/node/1740 (Дата обращения: 20.02.21).
5. Deutsche Volkslieder [Электронный ресурс] // URL:
https://www.oxfordlieder.co.uk/song/797 (Дата обращения: 20.02.21).
6. Wilhelm Wundt. Grundzüge der physiologischen Psychologie
[Электронный ресурс] // URL: https://archive.org/details/b21273881_002/mode/2up
(Дата обращения: 21.02.21).

Ерошин А.П.
Московский государственный областной университет

К вопросу о межъязыковой передаче речевых особенностей

персонажей в художественной литературе

Аннотация. В статье рассматриваются и анализируются примеры

передачи речевых особенностей героев литературных произведений (рассказа и
романа) при переводе с английского (американский и шотландский варианты
соответственно) на русский, а также делается вывод о том, какие переводческие
стратегии могут быть использованы при межъязыковой передаче данных
эпизодов.
Ключевые слова: перевод, речевые особенности, литература,
межъязыковая передача, речевые лакуны.

75
 A.Eroshin
Moscow Region State University

To the question of transfer of literary characters’ speech peculiarities in

translation

Abstract. The article examines and analyzes examples of transfer of speech

characteristics of literary characters (from a short story and a novel) when translated
from English (American and Scottish English, respectively) into Russian, and also
makes a conclusion about what translation strategies can be used in the interlingual
transmission of such episodes.
Keywords: translation, speech peculiarities, fiction, interlingual transmission,
lacunae of speech.

Ни для кого не секрет, что перед авторами художественных произведений

стоит множество сложных задач, одной из которых является проработка
персонажей. Так как мы имеем дело лишь с текстом, автор вынужден
ограничиваться языковыми средствами, с помощью которых он создает
впечатление о внешности, характере героя. Однако этого не всегда бывает
достаточно, чтобы показать индивидуальность персонажа, поэтому автор может
прибегнуть к еще одному методу — передаче речевых особенностей.
Имеющиеся отличительные черты могут многое сказать о говорящем, к
примеру, о его происхождении, уровне интеллекта и т.д. Автору приходится
передавать такие особенности устной речи при помощи ее стилизации с целью
наиболее точно передать, например, какой-либо акцент.
Нередко при переводе передача особенностей устной речи представляется
практически невыполнимой задачей в силу разницы языков и отсутствия
аналогов какого-либо акцента в том языке, на который производится перевод.
В нашей статье мы рассмотрим, каким образом переводчики выходят из
76
подобных ситуаций и сравним, чем отличается общее впечатление от
конкретного персонажа в языке оригинала и в переводе на примере отрывков из
двух художественных произведений — американского рассказа и шотландского
романа.
Под особенностями речи мы будем понимать не только фонетические
«отклонения» от стандартного произношения в данном языке, присущие
конкретным акцентам или диалектам, но и грамматические особенности.
Рассмотрим данное явление на примере рассказа Томаса Вулфа «Только
мертвые знают Бруклин» (англ. “Only the Dead Know Brooklyn”) [3]. В этом
произведении рассказчик говорит о том, что Бруклин — это такой город,
который невозможно знать полностью, и целой жизни будет мало, чтобы его
узнать. В начале истории он находится на станции, ожидая поезд. Там он
знакомится с мужчиной, который никогда не был в этом городе. У него есть
карта, и он уверен, что она поможет ему сориентироваться. Главный герой, в
свою очередь, пытается доказать ему, что это невозможно, и что карта ему не
поможет.
Для передачи атмосферы города и времени (рассказ был написан в 1935
году) Томас Вулф решает на письме передать особенности говора в Бруклине,
которые отличаются от общепринятых правил произношения и грамматики.
Например, в самом первом предложении мы можем отыскать несколько
особенностей, бросающихся в глаза: “Dere’s no guy livin’ dat knows Brooklyn
t’roo an’ t’roo, because it’d take a guy a lifetime just to find his way aroun’ duh
goddam town.” Во-первых, это замена сочетания th и соответствующих ему
межзубных звуков [θ] и [ð]) на t’ и d и звуки [t] и [d] соответственно.
Сокращение окончания ing в слове living и далее мы не будем считать
особенностью бруклинского произношения, так как это соответствует
фонетическим правилам английского языка. Далее, сочетание букв ough в слове
through было заменено на oo, что в английском языке произносится одинаково
— [u]. Нам кажется, что несмотря на то, что оба сочетания выражают один звук,
77
замена одного на другое визуально делает слово не таким сложным, что еще раз
показывает отхождение от традиционных правил фонетики и правописания
английского языка. Слова and, around сокращаются до an’ и aroun’
соответственно, чтобы показать, как в быстром потоке речи согласные на конце
слов опускаются. Наконец, слово goddamn тоже сокращено до goddam по
аналогии с and – an’ и around – aroun’.
Обратимся теперь к русскому переводу и посмотрим, удалось ли
переводчикам передать бруклинский говор.
Для анализа мы выбрали перевод 1987 года издательства «Известия».
Первое предложение было переведено следующим образом: «Нет такого
человека, кто знал бы Бруклин по-настоящему, — целой жизни не хватит, чтобы
разобраться в этом треклятом городе» [1, 169].
Как мы видим, ни одна из особенностей оригинала не сохранилась в
переводе, что не является удивительным в силу кардинальных различий между
русским и английским языками. Тем не менее, для читателя текста на русском
языке уже не будет возможности ощутить ту атмосферу и колорит,
передаваемые автором при помощи вышеупомянутых средств.
Еще одним показательным для нашей статьи примером может послужить
другой небольшой отрывок из того же рассказа: “Well, den, you can tell me t’ings
about dis town dat nobody else has eveh hoid of, either. Maybe you make it all up
yoehself at night,” I says, “befoeh you go to sleep—like cuttin’ out papeh dolls, or
somp’n.” Некоторые из особенностей мы уже встречали в предыдущем примере,
однако здесь встречаются и другие. Например, отображение некоторого
придыхания на конце слова ever, что в устной речи приводит к непроизносимой
r. В тексте это отражается при помощи сочетания eh. Этот же прием встречается
в словах papeh (paper), yoehself (yourself) и before (befoeh). Также мы видим
замену буквосочетания ear [ɜ:] на oi [ɔi] в слове heard (hoid), что, опять же,
позволяет нам прочитать это слово как это сделал бы главный герой.
Однако в этом отрывке есть также пример еще одной замены сочетания th,
78
который, на наш взгляд, является довольно необычным. Речь идет о слове
something, которое в тексте записано как somp’n. Мы видим, что апостроф
показывает редукцию, «проглатывание» части звуков, которое мы уже видели
на примере слова cuttin’, aroun’ и др. Помимо этого, мы также можем видеть
букву p [p], которой нет в общепринятом написании и произношении данного
слова.
Стоит отметить, что данный отрывок является не только показательным в
плане фонетических примеров, в нем также есть одна грамматическая ошибка,
которая тоже характеризует речь рассказчика — I says. Мы знаем, что в Present
Simple окончание s добавляется к глаголам только в третьем лице,
единственном числе (местоимения he, she, it). Здесь герой делает достаточно
грубую грамматическую ошибку (дословно словосочетание можно было бы
перевести как «я говорит»), что приводит к мысли о его невысоком уровне
образованности и грамотности.
Обратимся к переводу этого предложения на русский язык: «– Ну, –
говорю, – значит, ты такого можешь порассказать, о чем не только я, а и никто
не слышал. Небось сам все и выдумываешь из головы по вечерам, перед тем как
спать ложиться, вон как другие кукол из бумаги вырезают» [1, 170].
Как и ожидалось, фонетические особенности не были переданы
переводчиками, а фрагмент с I says был и вовсе опущен. Тем не менее, если
сравнить тексты на двух языках в других отрывках, где присутствует эта же
грамматическая ошибка, мы увидим, что переводчики предпочли не обыгрывать
этот момент и оставить его грамматически верным: “Oh, I don’t know,” I says.”
(«– Да не знаю, – говорю»). Мы можем предположить, что переводчики
посчитали, что добавлять эту деталь нет смысла, раз уж не удается отобразить
произношение героя, и сама по себе эта ошибка смотрелась бы довольно
странно.
Для анализа мы также решили взять роман шотландского писателя
Ирвина Уэлша «На игле» (англ. “Trainspotting”) [5]. Книга была опубликована в
79
1993 году, а переведена на русский издательством АСТ Ермак в 2004 году [4].
Сюжет произведения вращается вокруг жизни молодых людей Эдинбурга,
страдающих от героиновой зависимости. Роман состоит из нескольких новелл с
заголовками, иногда не соблюдающими в развитии действия временную
очередность. Действие романа разворачивается в Эдинбурге, Лондоне и по
дороге между ними [2].
В книге присутствует множество примеров шотландского сленга и
жаргонизмов, что само по себе задает определенную атмосферу. Однако автор
данного произведения тоже решил отобразить особенности шотландского
говора на письме. Рассмотрим один отрывок: “He wis takin nae mair notice
though. Ah stoaped harassing him, knowing thit ah wis jist wastin ma energy.” Как и
в случае с американским рассказом, мы можем наблюдать множество
особенностей. Например, местоимение I (я) записано как ah, которое
произносится с придыханием и в одном из случаев записано, что интересно, с
маленькой буквы, в то время как I всегда пишется с заглавной буквы. Также
можно заметить замену звуков [æ] (буква a) и [ʌ] (буква u) на звук [ɪ] (буква i) в
словах was (wis), that (thit), just (jist). В слове no последняя буква была заменена
на сочетание ae. Похожую ситуацию мы можем наблюдать в слове stopped
(stoaped). Оба варианта должны дать читателям возможность «прочитать» текст
с акцентом персонажей. Слово more [mɔː] стало почти неузнаваемым — mair
[maɪər], так же как и слово my [maɪ] — ma [ma].
Сравним это предложение с русским переводом: «Но он больше не
обращал на меня внимания. Я перестал наезжать на него, зная, что это пустая
трата сил». Как и в случае с предыдущим произведением, здесь переводчикам
не удалось отобразить фонетические особенности оригинала. Единственное, что
получилось сохранить — сленговое слово «наезжать» (harassing). Однако одно
лишь это не может передать все особенности говорящего в оригинале.
Помимо особенностей произношения, как и в случае с бруклинским
говором, в шотландском имеется та же грамматическая особенность:
80
совмещение местоимения я (I) и формы глагола третьего лица единственного
числа в Present Simple. Посмотрим на примере, решили ли переводчики в этом
случае отобразить эту особенность в своем тексте: “Tollcross mate, ah sais tae the
driver as gob splattered against the side windae.” («Толлкросс, братка, – сказал я
водиле. В боковое стекло шлепнулась харкотина».) Как мы видим, эту деталь
снова опустили, возможно, по тем же причинам, что и в рассказе. Тем не менее,
здесь колорит и атмосфера чувствуются за счет использования сленга (братка,
водила, шлепнуться, харкотина). Так как в романе «На игле» атмосфера
задается не только при помощи фонетических особенностей, но и при помощи
обилия сленга (который тоже встречается в «Только мертвые знают Бруклин»,
но достаточно редко) и даже ненормативной лексики, то у переводчиков больше
шансов создать похожее впечатление у читателя русскоязычного текста.
Таким образом, мы рассмотрели то, как переводчики англоязычных
художественных текстов на русский язык решают проблему передачи речевых
особенностей персонажей. К сожалению, в силу разницы фонетических систем
обоих языков, разницы культур и т.д., в подавляющем большинстве случаев
провести адекватную параллель не представляется возможным. Следовательно,
переводчикам остается только опустить все представленные в оригинале
индивидуальные черты речи персонажей, что, несомненно, не создаст той же
атмосферы при чтении, однако они могут попытаться создать аналогичный
эффект в переводе с помощью соответствующей стилистически окрашенной
лексики.
Список литературы
1. Вулф Томас. Портрет Баскома Хока: Повесть, рассказы/ Пер. с англ.
Сост. и предисл. М. Ландора. — М.: Известия, 1987. — 256 с.
2. На игле (роман) — Википедия [Электронный ресурс]. URL:
https://ru.wikipedia.org/wiki/На_игле_(роман) (дата обращения 11.02.2021).

81
 3. Only the Dead Know Brooklyn | The New Yorker [Электронный
ресурс]. URL: https://www.newyorker.com/magazine/1935/06/15/only-the-dead-
know-brooklyn (дата обращения 11.02.2021).
4. readhouse — На игле [Электронный ресурс]. URL:
http://readhouse.narod.ru/fp98_9_1.htm (дата обращения 12.02.2021).
Trainspotting eBook online Read [Электронный ресурс]. URL:
https://www.bookscool.com/en/Trainspotting-393178/1 (дата обращения
12.02.2021).
Захарова М.Ю., Стромко В.С.
Московский государственный областной университет

Концепт природы в повести А. де Сент-Экзюпери «Маленький

принц» (перевод на немецкий язык – Ульрих Бозер, перевод на английский
язык – Кэтрин Вудс)

Аннотация. Данная статья посвящена исследованию языкового

многообразия повести-сказки «Маленький принц». Тема особенно актуальна в
связи с уточнением новаторства Антуана де Сент-Экзюпери. Новизна
исследования состоит в изучении концепта природы в аллегорическом
произведении. Полученные результаты могут быть использованы в стилистике,
лексикологии, фразеологии.
Ключевые слова: Антуан де Сент-Экзюпери, новаторство,
художественный образ, символы, персонификация.
M. Zakharova, V. Stromko
Moscow Region State University

The concept of Nature in the story "The Little Prince" by Antoine de

Saint-Exupery (translated into German by Ulrich Bozer, translated into English
by Catherine Woods)
82
 Abstract. This article is devoted to the study of the linguistic diversity of the
story fairy tale "The Little Prince". The topic is particularly relevant in connection
with the elaboration of the innovation of Antoine de Saint-Exupery. The novelty of
the research consists in the study of the concept of nature in an allegorical work. The
results obtained can be used in stylistics, lexicology, and phraseology.
Keywords: Antoine de Saint-Exupery, innovation, artistic figure, symbols,
personification.

Испокон веков человек всегда был тесно связан с природой. Его

жизнедеятельность зависела от климатических условий и явлений природы.
Люди находили вдохновение в пейзажах, проявлениях стихий и использовали
это в своём творчестве. В аллегорической повести-сказке «Маленький принц»
главные герои обретают душевное равновесие, взаимодействуя с животными,
растениями, анализируя красоту окружающего мира.
Аллегорическая повесть-сказка «Маленький принц» отличается
изобилием характерных стилистических средств, подчёркивающих
натуралистический концепт произведения. Художественные образы А. де Сент-
Экзюпери отличает внутренняя целостность и выразительность воплощения.
Образы лётчика, Маленького принца, розы многогранны и нуждаются в
переосмыслении.
Например, когда Маленький принц наблюдает за звёздным небом, тоскуя
по своему другу, или ощущает ценноcть бытия в особенном цветке, а не в
пышных цветочных садах, наполненных их всевозможными сортами. В своей
повести-сказке Антуан де Сент-Экзюпери описывает естественные, но при этом
очень редко встречающиеся в повседневной жизни проявления человеческих
чувств с помощью явлений природы, наиболее близких и понятных для
мировосприятия читателя. Как главный герой произведения осознаёт ценность
бытия через образ цветка, так и в реальности смысл существования зачастую
83
заключается в одном конкретном человеке или занятии.
В современном мире люди забывают о значимости дружбы или
привязанности. В повести-сказке «Маленький принц» важное значение дружбы
выражается метафорически: “Men have no more time to understand
anything. They buy things all ready made at the shops. But there is no shop anywhere
where one can buy friendship, and so men have no friends any more” [2, с. 76] – “Die
Menschen haben keine Zeit mehr, irgendetwas kennenzulernen. Sie kaufen sich alles
fertig in den Geschäften. Aber da es keine Kaufläden für Freunde gibt, haben die
Leute keine Freunde mehr” [1, c. 90].
Духовный мир человека представляется тонким и уязвимым. Его чувства,
мысли, эмоции и потребности требуют выхода и понимания. Окружающий мир
неизменно отражает то, что испытывают люди: “It is only with the heart that one
can see rightly; what is essential is invisible to the eye” [2, c. 56] – “Man sieht nur mit
dem Herzen gut. Das Wesentliche ist für die Augen unsichtbar” [1, c. 74]. Эта
известная цитата Антуана де Сент-Экзюпери затрагивает основную мысль его
повести «Маленький принц», которая актуальна и в действительности. Суть
вещей недоступна для человеческого восприятия, поэтому люди
прислушиваются к своему внутреннему миру.
Антуан де Сент Экзюпери использует персонификацию для точной
передачи душевного состояния своих персонажей. Это позволяет читателю
сопереживать им и соотнести жизненные трудности с описанным в повести
нравственным выбором героев: “Only the children know what they’re looking for”
[2, c. 33] – "Nur die Kinder wissen, wohin sie wollen” [1, c. 51].
Глагол “zähmen” («приручить») обычно используется в значении
приручить животное, но автор также выбирает его, чтобы показать, как нести
ответственность за другого человека: “You become responsible, forever, for
what you have tamed” [2, c. 15] – “Du bist zeitlebens für das verantwortlich, was
du dir vertraut gemacht hast” [1, c. 29]; “One only understands the things that one
tames” [2, c. 16] – "Man kennt nur die Dinge, die man zähmt” [1, c. 30].
84
 Идея преданности в повести-сказке «Маленький принц» представлена
рядом символов природы. В тексте произведения можно увидеть такие
символы, как роза: “It is the time you have wasted for your rose that makes your
rose so important” [2, c. 48] – “Die Zeit, die du für deine Rose verloren hast, sie
macht deine Rose so wichtig” [1, с. 60] (обозначает возлюбленного). Автор
упоминает звёзды, подразумевая что-либо значимое и ценное: “You – only you –
will have stars that can laugh” [2, c. 34] – “Du allein wirst Sterne haben, die lachen
können” [1, c. 51]; “I own the stars, because nobody else before me ever thought of
owning them” [2, c. 88] – “Und ich besitze die Sterne, da niemand vor mir daran
gedacht hat, sie zu besitzen” [1, c. 109].
А. де Сент-Экзюпери вспоминает своё детство, изображая овечку: “The
proof that the little prince existed is that he was charming, that he laughed, and that he
was looking for a sheep. If anybody wants a sheep, that is a proof that he exists” [2, c.
83] – “Der Beweis dafür, dass es den kleinen Prinzen wirklich gegeben hat, besteht
darin, dass er entzückend war, dass er lachte und dass er ein Schaf haben wollte; denn
wenn man sich ein Schaf wünscht, ist es doch ein Beweis dafür, dass man lebt” [1, c.
98]. Закат символизирует цикличность всего живого: “You know – one loves the
sunset, when one is so sad” [2, c. 27] – “Du weißt doch, wenn man recht traurig ist,
liebt man die Sonnenuntergänge” [1, c. 34]. Деревья здесь олицетворяют
человеческое высокомерие: “The grown-ups, to be sure, will not believe you
when you tell them that. They imagine that they fill a great deal of space.
They fancy themselves as important as the baobabs” [2, c. 70] – “Die großen
Leute werden euch das freilich nicht glauben. Sie bilden sich ein, viel Platz zu
brauchen. Sie nehmen sich wichtig wie Affenbrotbäume” [1, c. 89].
Таким образом, очевидно, что приведённые выше примеры из повести-
сказки Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц» отражают идею тесной
связи человека с природой. На фоне природы становится возможным уладить
многие трудности и конфликты, мир кажется ярче, жизнь – легче и беззаботнее,
да и человек всегда возвращается к своему естественному началу, которое и
85
является ключом к гармонии с самим собой.
Список литературы
1. Der kleine Prinz. Philipp Reclam jun. Verlag, Ditzingen. 2015, 112 S.
2. The Little Prince. Translated by Woods, Katherine (1st ed.). New York:
Reynal & Hitchcock, 1943, 93 P.

Корж В.И.
Московский государственный областной университет

Специфика отношений одновременности и последовательности

действий во французском языке раннего периода (в сравнении с
современным языком)

Аннотация. В настоящей статье определяются основные характеристики

значений глагольных форм, а также специфика их функционирования во
французском языке раннего периода при обозначении отношений
одновременности и последовательности. Устанавливаются дифференциальные
признаки указанных временных конструкций.
Ключевые слова: временные отношения, одновременность действий,
последовательность действий, дифференциальные признаки, комбинация
времен.
V. Korzh
Moscow Region State University

The specifics of the relations of simultaneity and sequence of actions in the

French language of the early period (in comparison with the modern language)

Abstract. The article defines the main characteristics of the meanings of verb
forms, as well as the specifics of their functioning in the French language of the early
86
period when denoting the relations of simultaneity and sequence. The differential
features of these temporary structures are established.
Keywords: time relations, simultaneity of actions, sequence of actions,
differential signs, combination of times.

Восприятие объективного времени человеком представляется как

направление от прошедшего через настоящее к будущему.
Но грамматические временные формы не являются простым и
непосредственным отражением нашего восприятия физического времени через
настоящее, будущее, прошедшее. Морфологическое значение глагольных форм
в языке определяется не восприятием нашим сознанием объективного времени,
а внутрисистемным отношением глагольных форм, конституирующих
грамматические категории, отражающие в каждом конкретном языке, согласно
его системе, объективное время. Иначе говоря, приматом в выделении и
характеристике грамматической категории времени является отношение
временных форм внутри системы.
Французский глагол обладает развитой системой форм, способных
выражать различные временные отношения, в том числе таксисные отношения
(одновременность – предшествование – следование), которые реализуются в
разных временных планах [1].
В данной статье автор ставит своей целью определить особенности
значений и функционирования глагольных форм при обозначении ими
отношений одновременности и последовательности в старофранцузском языке.
Известно, что под "одновременностью" обычно понимается такая
ситуация, в которой два или более действий происходят параллельно или же
когда одно из рассматриваемых действий (событий) совершается в какой-то
момент развертывания другого действия. В указанный исторический период
развития французского языка, а именно в IX-XIII веках, выделяют, как правило,
два возможных варианта одновременности действий: 1)одновременность двух
87
точечных действий (action-point); 2) совершение одного действия на фоне
другого, имеющего протяженный характер (action-durée) [2].
Например:
полная одновременность действий:
Quant Gilebert Crespin oï
que la parole alout issi, mult li greva,
mult li desplout, el chastel vint cum il ainz pout...(Le Roman de Rou de Wace).
Li malves, vaissel tost empire
Quant quón y met (Guiot).
En la vesprrec s'en eisseit,
quant tens de herbergier esteit;
od païsanz, od povre gent
perneit la nuit herbergement; (Marie de France, Lai de Chevrefueille).
Частичное совпадение действий во времени:
Tot avenra quanque doit avenir (Loher).
Quant jo i vinz, il aveit molt pesance (Ibidem) [3].
Как можно видеть, в приведенных примерах полная одновременность
двух действий выражена одинаковыми глагольными формами в
морфологическом плане (passé simple/passé simple, présent/présent,
imparfait/imparfait), а частичная одновременность – морфологически разными
формами глагола (futur simple/présent, passé simple/imparfait). Такое же
положение вещей наблюдается в современном французском языке:
Quand il éteint son réverbère ça endort la fleur ou l'étoile. (A. de Saint-
Exupéry, Le petit prince).
Lorsqu'il aborda la planète il salua respectueusement l'allumeur...(Ibidem).
Dès qu'il avait un jour de liberté...il emmenait toute la famille déjeuner sur
l'herbe, à cinquante mètres du pont du Gard. (M.Pagnol, La gloire de mon père).
Pendant que ma grand-mère préparait le repas, et que les enfants pataugeaient
dans la rivière, il montait sur les tabliers du monument, prenait des mesures,
88
examinait des joints, relevait des coupes, caressait des pierres. (Ibidem). Одинаковые
формы глагола в приведенных временных конструкциях с очевидностью
передают одновременное протекание выражаемых ими действий. Напротив, в
нижеследующих примерах можно наблюдать лишь частичную одновременность
протекаемых действий, выражаемую разными формами глагола.
Quand je réussis à le rejoindre il marchait décidé, d'un pas rapide. (A. de Saint-
Exupéry, Le petit prince).
Enfin, comme nous finissions de glisser notre butin sous les cordes déjà
tendues, pendant qu'il rallumait sa pipe, il dit tout à coup: - J'ai bien envie de vous
faire cadeau d'un lit pour le petit! (M.Pagnol, La gloire de mon père).
При анализе теоретических источников и практического материала
по исследуемой проблеме становится ясно, что наибольшие разночтения у
лингвистов вызывает именно трактовка точечных одновременных действий в
плане прошлого, т.е. в Passé Simple. Суть вопроса в том, что некоторые авторы
рассматривают их вовсе не как одновременные, а как связанные отношением
последовательности (или даже предшествования). Другими словами,
старофранцузские глагольные формы oï/greva, vint/pout и современные
aborda/salua в вышеприведенных примерах обозначают последовательность
действий.
Проведенное исследование, тем не менее, позволяет нам заключить,
что отношения одновременного протекания действий в указанных и подобных
им случаях не могут быть исключены, если учитывать культурологический и
социально-психологический компоненты в развитии сознания и мышления
человека, живущего в Средние века. Обосновать это положение можно
следующим образом: восприятие современным и средневековым человеком
конструкции, содержащей два "точечных" одновременных действия, различно.
А именно, человек, владеющий современным французским языком, может
понять предложения типа "Lorsque ma mère survint, elle me trouva au milieu des
quatre instituteurs"…(M.Pagnol, La gloire de mon père) или "Mais quand elle se mit
89
à tituber et à bégayer, elle nous révéla notre force et notre sagesse"...(Id.) как
содержащие череду действий. Следует при этом отметить такой важный факт:
для сознания средневекового человека характерна сосредоточенность на идее
состояния, и в этом случае действия рассматриваются как одновременные.
"Точечное" действие в сознании француза IX-XIII веков занимает собой более
длительный отрезок времени по сравнению с тем, как его воспринимает
современный человек: "Bref, l'action point s'étire toujours peu ou prou en action
durée, pour l'homme du Moyen Age surtout qui vit intensément et plus encore en
extension de ce qu'il subit ou accomplit. C'est pourquoi il y a simultanéïté, même
lorsque 2 actions-points sont mises en évidence." [2, c.273]. Кроме того, даже если
речь идет о серии из нескольких следующих друг за другом событий, то
возникает мысль об их одновременности из-за одинаковой грамматической
формы [2, c.337].
Поскольку выше речь зашла о спорном вопросе разграничения
отношений одновременности и последовательности действий, остановимся на
отличительных характеристиках последних. Прежде всего специфику данного
рода отношений следует вычленять на грамматическом уровне, то есть в плане
употребления и значения временных, а точнее, видо-временных форм глагола. В
этой связи нельзя обойти вниманием исследовательский труд М.К.Сабанеевой и
Г.М.Щерба, отмечающих, что соотношение видо-временных форм в сложных
предложениях с придаточным времени, выражающих последовательность
действий, особенно своеобразно. В доказательство приводятся следующие
примеры: Quant ele sot cele aventure/molt est dolente a desmesure e suvent regrete
Milun (Marie de France). – "Когда она узнала об этом событии, она стала очень
горевать и тосковать о Милоне" (дословно: становится горюющей и часто
жалеет, тоскует по Милону);
Mes quant Droin le vit venir
Salletant s'en vet ça et la (Roman de Renart) – "Но когда Дроэн увидел,
что он подходит, он запрыгал туда и сюда" (дословно: начинает быть
90
прыгающим) [5]. Сравним также:
Quant vint al fare, dunc le funt gentement:
Danz Alexis l'espuset belament. (La vie de saint Alexis).
Quant il turnerent del païs...
A ço qu'il siglent leement,
Leve li chalz e chet le vent...(Thomas, Le Roman de Tristan).
Можно видеть, таким образом, что в приведенных случаях Passé
simple (простой перфект) выражает действие, совершившееся непосредственно
перед действием, обозначенным формой Présent (презенсом). Подобное
соотношение, согласно указанным авторам, с чем, впрочем, трудно не
согласиться, возможно было потому, что, с одной стороны, простой перфект не
утратил еще функции логического перфекта, а с другой, форма настоящего
времени активно использовалась в функции исторического презенса.
Показательно, что уже в старофранцузских памятниках соотношение простой
перфект/простой перфект (Passé simple/Passé simple) для выражения временной
последовательности действий характеризуется определенной жанровой
отнесенностью. А именно, оно свойственно в основном памятникам, язык
которых носит ярко выраженный отпечаток книжности, литературности, т.е.
повествованию, в котором строго соблюдается временная дистанция по
отношению к акту речи. Например:
Quant fors fu de la vile, a Richart fist livrer un cheval (Wace, Roman de Rou) –
"Когда он был вне города (вышел из города), приказал дать Ричарду лошадь";
Quand nous venimes la, nous trouvames que uns forz venz ot rompues les
cordes des ancres (Joinville) – "Когда мы пришли туда, мы обнаружили, что
сильный ветер порвал веревки якорей" [5, c.161].
То же в следующих примерах:
Quant il ço sourent, qued il fuit s'en eret,
Ço fut granz dols quet il en demenere/n/t...(Paris G. et Roques M. La vie
de saint Alexis).
91
 Quant li reis Henri, fiz Custance,
od granz maidnees vint a Dreus,
grant mal fist envirun Evreus. (Le Roman de Rou de Wace).
Quant jel vos dis, cumpainz, vos ne deignastes. (La Chanson de Roland).
Как следует из приведенных примеров, соотношение двух простых
перфектов (Passé simple/Passé simple) было возможно при выражении
последовательности действий как в отдаленном прошлом, так и в
непосредственной близости к моменту речи.
Явной отличительной особенностью в употреблении временных
форм глагола во французском языке раннего периода является возможность
сочетания форм настоящего времени и простого перфекта (présent/ passé simple),
которые выражают последовательность действий. Речь идет о следующих
ситуациях:
Quant l'entent li reis Hugue
grains en fut et marris (Pélerinage de Charlemagne). - Когда это услышал
(дословно слышит) король Гугон, он стал от этого сердитым и огорченным.
Подобное положение вещей мы видим и в следующих примерах:
Quant l'ot Rollant, si cumençat a rire. (La Chanson de Roland). – Когда
это услышал (дословно слышит) Роланд, то начал смеяться.
Quant cil le voit, si li cria. (Roman de Renart). – Когда тот его увидел
(дословно видит), так ему крикнул.
Рассматриваемая комбинация форм Présent/Passé simple для
выражения последовательности действий представляется необъяснимой с
позиций современного французского языка и противоречащей его
грамматическим нормам. Напротив, в старофранцузском языке соотношение
указанных форм и его значение может быть объяснено тем, что форма презенса
чрезвычайно употребительна в историческом повествовании наряду с простым
перфектом, обнаруживающим тенденцию к локализации событий в плане
истории, что является предпосылкой современного статуса данной формы во
92
французском языке.
Таким образом, мы приходим к выводу, что придаточные
предложения времени во французском языке раннего периода обладают
определенной спецификой, отличающей их от подобных предложений в
современном языке. Так, временные придаточные, включающие простую
глагольную форму, могут, наряду с выражением одновременности действий,
обозначать действие, совершающееся перед действием главного предложения
(т.е. речь идет о последовательности, либо о предшествовании действий). Такое
значение создается, во-первых, за счет грамматического значения самой формы,
но не только; большой удельный вес, как показывает анализ фактического
материала, принадлежит дополнительным факторам, важнейшими из которых
являются: 1) лексико-грамматическая семантика глагола придаточного времени
(его предельный/непредельный характер); 2) позиция временного придаточного
предложения по отношению к главному.
Список литературы
1. Л.П.Пицкова "Морфология французского языка", М., "Высшая школа",
2009, p.86; А.Доза "История французского языка", М., Издательство
иностранной литературы, 1956, p.235 и след.
2. P.Imbs "Les propositions temporelles en ancien français. La détermination
du moment. Contribution à l'étude du temps grammatical". Editions "Belles lettres",
Paris, 1956, p.119.
3. Примеры заимствованы из "Dictionnaire de l'ancien français" A.-
J.Greimas. Edition Larousse, 2004, p.486.
4. J.Bastin "Le verbe dans la langue française (étude historique)". Imprimerie
Trenké et Fusnot, Saint-Pétersbourg, 1896, p.52.
5. М.К.Сабанеева, Г.М.Щерба "Историческая грамматика французского
языка". Изд-во Ленинградского ун-та, Ленинград, 1990, стр.162-164.

93
 Костомётова Мария Дмитриевна,
Московский государственный областной университет

Комплемент возможности 可能补语 и модальные глаголы 能 и 可以:

сходства, различия и особенности употребления

Аннотация. В статье рассматриваются сходства и различия между

комплементом возможности 可能补语 и модальными глаголами 能 и可以.
Автор анализирует и обобщает информацию о способах выражения
возможности в китайском языке.
Ключевые слова: грамматика, китайский язык, комплемент
возможности, модальный глагол.

M. Kostometova
Moscow Region State University

Potential complement 可能补语 and modal verbs 能, 可以:

similarities, differences and aspects of use

Abstract. This article examines the similarities and differences between the
potential complement可能 补语 and the modal verbs 能 and 可以. The author
analyzes and summarizes information about the ways of expressing the possibility in
the Chinese language.
Keywords: grammar, Chinese language, potential complement, modal verb.

В процессе изучения китайского языка русскоговорящие студенты

сталкиваются с различными трудностями. В основном проблемы возникают при
изучении фонетики и иероглифики, поскольку китайский язык кардинально
94
отличается от русского.
Китайский язык является языком изолирующего типа, в нём отсутствует
словоизменение, характерное для флективных языков. В связи с этим
грамматика китайского языка проще в изучении. Все грамматические правила
поддаются логике, а исключений из правил мало. Однако некоторые
грамматические конструкции вызывают трудности при изучении, поскольку
либо идентично переводятся на русский язык, либо не имеют аналогов в
русском языке.
В данной статье мы рассмотрим комплемент возможности 可能补语 и
модальные глаголы 能 и 可以. И комплемент возможности, и оба модальных
глагола можно перевести как «мочь», в связи с этим у изучающих китайский
язык возникают трудности при использовании этих слов.
Так как модальные глаголы 能 и 可以 студенты изучают раньше, чем
комплемент возможности, сначала проанализируем сходства и различия между
ними.
Модальный глагол 能 переводится как «мочь» и обозначает, что человек
имеет физическую возможность выполнить действие, либо внешние
обстоятельства позволяют ему выполнить его. Также этот глагол используется,
чтобы спросить разрешения.
Примеры:
1) 我有时间，所以能去电影院。(У меня есть время, поэтому я могу
пойти в кинотеатр.)
2) 他没喝酒，所以能开车。(Он не пил алкоголь, поэтому может вести
машину.)
3) 老师，我能不能问您一个问题？(Учитель, могу ли я задать Вам
один вопрос?)
Модальный глагол 可以 переводится как «мочь / можно» и обозначает,
что человеку разрешено выполнить действие. Также этот глагол может
95
использоваться, когда кто-то даёт совет.
Примеры:
1) – 可以进来吗？(Можно войти?)
– 可以。(Можно.)
2) 这个词可以这样写。(Это слово можно вот так написать.)

Отрицательные формы модальных глаголов 能 и 可以 несут в себе

несколько отличающиеся от русскоязычной конструкции «не мочь» значения.
Обычно учащиеся переводят конструкции “不能” и “不可以” как «не
мочь», потому что не позволяют обстоятельства или не разрешено
соответственно.
На самом деле 不能 переводится как «не мочь» и обозначает и то, что
человек не может выполнить действие ввиду обстоятельств, и то, что ему не
разрешено выполнить действие. Во втором случае 不能 является отрицательной
формой модального глагола 可以.
Пример:
1) - 老师，我可以出去吗？ (Учитель, я могу выйти.)
- 不能。 (Не можешь.)
Отрицательная форма 不可以 переводится как «нельзя», используется
редко и только для резкого отказа или запрета. То есть наличие 不可以
предполагает, что действие запрещено законом или общепринятыми нормами.
Пример:
1) 火车站里不可以吸烟。(На вокзале нельзя курить.) [3]
Далее рассмотрим особенности употребления комплемента
возможности 可能补语.
Студенты изучают модальные глаголы намного раньше, чем различные
комплементы (дополнительные члены / глагольные дополнения). Поэтому,
когда дело доходит до комплемента возможности, многие испытывают
96
трудности в изучении этой грамматической конструкции. Во-первых, потому
что у неё нет аналогов в русском языке. Во-вторых, потому что непонятно,
зачем использовать комплемент возможности, если есть модальный глагол с
таким же значением.
可能补语 – комплемент возможности, также его называют
дополнительным членом возможности или дополнением возможности. Он
используется в конструкции “动词+得/不+可能补语” и показывает возможность
или невозможность достичь какого-либо результата. Первым в этой
конструкции используется глагол, обозначающий основное действие, а в роли
комплемента возможности обычно используется глагол, прилагательное,
комплемент результата или комплемент направления.
Примеры:
1) 我看得懂他写的汉字。(Я понимаю написанные им иероглифы.)

2) 我听不懂那个人说什么。(Я не понимаю, что говорит тот человек.)

看得懂 можно перевести как «понимаю при чтении» или «читаю, могу
понять», то есть ключевым будет не само действие (чтение), а возможность
достижения результата (понимает человек или нет).
听不懂 можно перевести как «не понимаю на слух» или «слышу, не могу
понять». То есть акцент в словосочетании делается на невозможности
достижения результата.
Конструкции, в которых используется 可能补语:

1) 动词 + 得/不 + 动词 (+ 宾语)
Пример: 他找不到英汉词典。 (Он не может найти англо-китайский
словарь.)
2) 动词 + 得/不 + 形容词 (+ 宾语)

Пример: 不好意思，我听不清楚他的名字。 (Извините, я не могу

расслышать его имя.)

97
 3) 动词 + 得/不 + 趋向补语

Пример: 博物馆里人太多了，咱们进不去了。 (В музее слишком много

людей, мы не сможем войти.)
4) 动词 + 得/不 + 起 (+ 宾语)

Пример: 他没有钱，所以买不起这辆车。 (У него нет денег, поэтому он

не может купить эту машину.)
5) 动词 + 得/不 + 了 (+ 宾语)

Пример: 她生病了，今天上不了课了。 (Она заболела, сегодня не сможет

прийти на урок.)
6) 动词 + 得/不 + 下 (+ 宾语)
Пример: 饭馆里坐不下这么多人。 (В ресторане не поместится так много
людей.)
7) 形容词 + 得/不 + 了
Пример: 放心吧，这篇课文难不了。 (Успокойся, этот текст не должен
быть сложным.) [2]
После того как мы рассмотрели конструкции, в которых используется
комплемент возможности, проанализируем разницу между ним и модальным
глаголом 能, который также обозначает возможность совершения действия.
Когда в утвердительных предложениях модальный глагол 能является
частью конструкции “能+动词+结果补语”, а комплемент возможности
可能补语является частью конструкции “动词+得+可能补语”, значения таких
предложений одинаковы.
Примеры:
1) 我能听懂。(Я могу понять на слух.)
2) 我听得懂。(Я могу понять на слух.)
Когда 能 является частью отрицательной конструкции “不能+动词”, речь

98
идёт о запрете действия или отсутствии разрешения на выполнение этого
действия. Отрицательная конструкция “动词+不+可能补语”, содержащая в
своём составе комплемент возможности, используется для того, чтобы показать,
что по объективным причинам результат не может быть достигнут.
Примеры:
1) 他这次没复习，所以考不好。(Он в этот раз не повторял, поэтому
не может сдать экзамен хорошо.)
2) 你没做完练习，不能出去玩儿。(Ты не доделал упражнение, не
можешь идти гулять.) [1]
В заключение ещё раз подчеркнём следующее:
1) модальный глагол 可以 используется для разрешения или совета,
его отрицательная форма используется для запрета или категорического отказа;
2) модальный глагол 能 используется, когда в целом есть возможность
выполнить действие (позволяют обстоятельства или есть физическая
возможность), его отрицательная форма используется, когда есть отсутствие
возможности или разрешения выполнить действие;
3) комплемент возможности 可能补语 используется для того, чтобы
показать возможность/невозможность достичь результата в ходе выполнения
действия.
Изложенная в статье информация о сходствах и различиях 能、可以 и
可能补语, а также примеры их употребления помогут изучающим китайский
язык лучше разобраться в том, как использовать представленные выше
грамматические конструкции.
Список литературы
1. 现代汉语核心语法[Электронный ресурс]. URL:
https://www.coursera.org/learn/hanyu-yufa/lecture/9nZYQ/ke-shi-4-ke-neng-bu-yu/
(Дата обращения: 10.02.2021)

99
 2. Комплемент возможности 可能补语 [Электронный ресурс]. URL:
https://hscake.ru/keneng_buyu/ (Дата обращения: 10.02.2021)
3. Курдюмов В.А. Курс китайского языка. Теоретическая грамматика.
– М.: ЦИТАДЕЛЬ-ТРЕЙД; ЛАДА, 2005. – 576 с.
Кошелева. И.
Московский Государственный Областной Университет

Топонимия испанского языка. Германский пласт

Аннотация. В данной статье рассматриваются испанские топонимы

германского периода, их этимология, семантика, критерии их образования в
свете исторического, социально-экономического и культурного развития.
Описываются модели испанской лингвокультуры, характерные для эпохи
завоевания германскими племенами Пиренейского полуострова в V веке.
Ключевые слова: испанский язык, топонимика, межкультурная
коммуникация, лингвокультурология, лексика, семантика, иберизация

E. Kosheleva
Moscow Region State University

Toponymy of the Spanish language. German layer

Abstract. The article deals with the Spanish toponyms of the German period,
their etymology, semantics, criteria of their formation in the light of the historic,
socio-economic and cultural development. The article describes the models of
Spanish linguoculture characteristic of the era of the conquest of the Iberian Peninsula
by the Germanic tribes in the V century.
Keywords: Spanish, toponymic, intercultural communication, cultural
linguistics, lexicology, semantics, iberital
100
 Топоним — памятник языка
Географические названия повсеместны, их сотни миллионов. На Земле
топонимами представлены материки, государства, провинции, города, поселки,
деревни, горы, реки, водопады, пустыни, степи и т.п. Этносы исчезают, их
письменность и языки забываются, а топонимы живут. Хотя топонимы не
только рождаются, но и исчезают, будучи заменёнными другими. Многие из
них очень древние, возникшие в далёком прошлом.
Очень часто топонимы трансформируются за счёт наложения одного
языка на другой, и в некоторых случаях даже учёным не удается раскрыть
этимологию и смысл этих названий. Многие топонимы испанского языка
появились в средние века, но прошли трансформацию и теперь сильно
отличаются от первоначальных.
Источниками изучения древних топонимов на территории Пиренейского
полуострова стали картографические исследования по греко-латинским
географическим картам, а также древнейшие документы, составленные
историками и относящиеся еще к дохристианскому периоду.
Главное назначение топонимов - назвать объект, который представляет
интерес для человека. Тогда географический объект приобретает имя
собственное, оно фиксируется и отличает его от соседних объектов.
Языковая ситуация на Пиренейском полуострове в древние времена
крайне разнообразна: финикийские колонии на юге Испании, греки и
карфагеняне на востоке. В III веке до нашей эры полуостров завоёвывают
римляне. Этот период римских завоеваний получил название в истории
Испании, как латинизация или романизация.
В начале V века свевы (собирательное название населения полиэтничной
Восточной Германии), вандалы и аланы вторглись на Пиренейский полуостров,
в 414 году туда пришли вестготы, а в 476 году началось завоевание данными
германскими племенами, продолжавшееся 200 лет.
101
 Совместное проживание этих многочисленных племён привело к
взаимопроникновению различных языков и культур. Образовались языковые
субстраты древних топонимов. Германизмы наложились на пиренейскую
латынь, однако влияние германских языков на неё оказалось незначительным.
Язык вестготов сохранился в качестве соседнего языка, то есть образовался
адстрат. Адстратное влияние германских языков прошло через латинский язык.
Однако литература романской эпохи на Пиренейском полуострове германизмы
отвергла.
В те времена проявляются некоторые особенности испанского языка, а
также новые топонимы. Тем не менее влияние готического
(восточногерманского языка) на испанский было минимально, потому что
завоеватели уже сами романизировались. Кроме того, германские племена жили
отдельно, они были изолированы и обычно не вступали в брак с местными
жителями.
Вестготский топонимический страт более всего проявился в северо-
западной части Испании. Различные германские племена внесли заметный
вклад в местную топонимию. Доказательством тому служат названия некоторых
деревень, содержащие немецкоязычные форманты.
Германские топонимы — вестготские и вандальские: Года, Годин,
Гототнес. Их общее число превышает две тысячи. Godos, Godones, Gundan,
Gonzar, в провинциях Ла Корунья, Овьедо, Теруэль, Понтеведра, Revilla Godos
в Бургосе, La Goda в провинции Барселона, Gudillos – Сеговия, Godonhos,
Godinho, Godinha, Godojos – Сарагоса, а также город Gudar в провинции
Теруэль. Villa Alan, Villalan - провинция Вальядолид, Puerto de Alano Bandalies
- провинция Уэска. Среди них такие как Катадау (Cat Daur, «собственность
Даура»), Кастрохерис, Лубьян, Мондарис, Ресмондо, Рикла, Виллабермудо и
Вамба. Последнее название, предположительно, восходит к королю вестготов
VII века Вамбе.
Существует версия, по которой считается, что одно из германских племён
102
рассеялось в восточной части полуострова. Здесь впоследствии образовалось
варварское королевство Vandalutia. В южной части полуострова вандалы
переименовали римский порт Julia Traducta (современный Тарифа) в Portu
Wandalu.
Юг Испании был заселён вестготами, которые называли этот край «Al-
Ándalûs» (Андалузия), что происходит от Landahlauts, германского названия юга
Испании. Landahlauts происходит от «Landa» («земля») и «hlauts» («делёж») и
означает «разделённая земля».
Топонимы, принесенные свевами, использовались жителями Галисии до
раннего Средневековья. Их топонимия состоит из нескольких тысяч
географических названий, топоформантами которых служат непосредственно
германские личные имена. Sandias, средневековые Sindilanes, германская форма
родительного падежа имени Sindila; Mondariz - латинская форма родительного
падежа Munderici Мундерих; Gondomar от Gundemari и Балтар из Baltarii.
Другая группа топонимов указывает на старые германские поселения. Это
те места, названия которых начинается на Sa, Saa, Sas, в Галисии или Sá в
Португалии. Эти топонимы происходит от германского слова *sal- 'дом, холл' и
распространены в основном в долине реки Минью и вокруг Луго в Галисии. Их
более сотни, например, Saagun, Sacs, Sada, Sas, Sastago, Sasedovara.
В современной Галисии, четыре прихода и шесть городов и деревень по-
прежнему названы Suevos или Suegos, от средневековой формы Suevos, все они
произошли от латинского Sueuos «свевов», и имеют отношение к старым
поселениям свевов.
В испанском ономастиконе, в разделе топонимики, изучающей
собственные имена, больше всего слов германского происхождения среди
антропонимов, некоторые из которых легли в основу названий географических
объектов.
Характерной топонимической основой данного пласта становится слово
burg, что означает «крепость, город». Burgos, El Burgo, Burgojondo, Burguillo,
103
Burguete. Этот формант повсеместно представлен в европейской топонимии.
(Петербург, Страсбург, Гамбург и т. п.)
Среди испанских фамилий часто фигурируют антропонимы (собственные
имена) патронимического характера с окончанием на z Alvarez (сын Альваро),
Gonzalez (сын Гонсало), Rodriguez (сын Родриго). Распространение такой
топонимической модели указывает на вестготсткое происхождение таких
фамилий.
В Las Etimologias de San Isidoro отмечено слово ceruleum,
распространённое среди германских племён. В переводе на русский - это
сливовое дерево. Во многих местах Испании оно стало топоформантом для
обозначения различных географических объектов Ciruela (в провинции Сория),
Cijuela (в провинции Гранада), Ciuri, Ciruena (в провинции Логроньо).
Из языков различных германских племён заимствовано много имён
собственных Alvaro all+ wars- известный всем, Fernando frithu+nanth – готовый к
миру, Rodrigo hroths+rics - богатый славой, Gonzalo gunthis борьба, Alfonso
готовый к сражению, Argimiro — известный войску.
В испанском языке встречается много антропонимов, т. е. имён
собственных германского происхождения Frolan, Elvira, Ramiro, Rosendo. Эти
антропонимы на территории Каталонии становились названиями поселений
Flassá, Cassá, Premiá, Aldán, Corçá.
На северо-западе Испании названия многих посёлков и городов
происходят от германских антропонимов с суффиксом iz Mondariz, Gomariz,
Rairiz, Guitiriz.
В других районах Испании германских следов меньше. В Кантабрии,
например, есть городок Bolmir, что является родительным падежом от имени
Bald, (смелый) Baudmir, Eldemiro. В Испании встречаются фамилии Baldomero,
Baldomir.
Германизмы достаточно широко проникли в юридическую, религиозную,
сельскохозяйственную, и военную лексику, а также в антропонимику
104
испанского языка. Однако германские топоформанты не были
высокочастотными, что объясняется изолированностью германских племён от
местного населения, прошедшего через романизацию. Языки вестготов, свевов
не оказали большого влияния и не оставили следа в культуре, а литературная
традиция их не приняла. Таким образом, усиленное влияние латинизации
Пиренейского полуострова ослабило проникновение германизмов в топонимию
испанского языка.
Список литературы
 Виноградов В.С. Лексикология испанского языка. -М.,2003.-244 с.
 Григорьев В.П. История испанского языка. Учебное пособие. Изд 5-
е.-М.:ЛЕНАНД, 2015.-176 с. (История языков народов Европы.)
 Соловьева Е.В. Определение понятия «испанская фамилия» и
границы испанского фамильного именника. Степановские чтения -М., 2003.-
С.95-97.
 Сударь Г.С. Испанская топонимия: Учебное пособие = М. РосНОУ,
2007.- 232 с.
 Суперанская А.В. Что такое топонимика? М., 1985. - 175

Кустова Е.Д., Утюпина Е. А., Ковлягина С. В.

Московский государственный областной университет

Этапы развития концепции романтизма в творчестве Н.С. Гумилева

Аннотация. Данная работа посвящена исследованию развития темы

любви и романтизма в творчестве Н.С. Гумилева. Целью работы является
анализ этапов формирования личности поэта и отражение ее изменений в
произведениях автора. Полученные данные могут быть использованы в
истории литературы, лингвокультурологии, лингвоконцептологии,

105
лингвистической интерпретации художественного текста и на уроках
аналитического чтения.
Ключевые слова: Н.С. Гумилев, этапы развития, концепция романтизма,
тема любви, акмеизм.
E. Kustova, E. Utyupina, S. Kovlyagina
Moscow Region State University

The stages of development of the concept of romanticism in the poetry

works by N.S. Gumilyov

Abstract. The paper considers the development of love theme and the concept
of romanticism in the poetry works by the Russian poet N. S. Gumilyov. The aim of
this work is to study the stages of development and personality formation of the poet
and their influence on the development of the semantic content and the concept of
romanticism in his poetry works. The results can be used in Literary History, Cultural
Linguistics, Linguoconceptology, Linguistic Analysis of a Literary Text and
Analytical Reading lessons.
Keywords: N. S. Gumilyov, stages of development, the concept of
romanticism, love theme, the Acmeism.

Николай Степанович Гумилев (1886-1921) – русский поэт, представитель

литературы Серебряного века, переводчик, литературный критик и прозаик.
Именно он считается основателем школы русского акмеизма. Этот поэт
заслуживает особого внимания, поскольку его произведения настолько
разносторонние, что не вписываются в узкие рамки литературных движений.
На протяжении многих лет тема любви играла ведущую роль в жизни
Николая Степановича Гумилева. Без всякого сомнения, его взгляды на мир со
временем менялись, но единственное, что оставалось неизменным – это его
мечты и пристрастие к перу.
106
 Первой публикацией поэта было стихотворение «Я в лес бежал из
городов» [1] написанное в 1902 году:
«Я в лес бежал из городов,
В пустыню от людей бежал…
Я грешник страшный, я злодей…
Прости, Господь, прости меня.
Душе измученной моей
Прости, раскаянье ценя!..
Есть люди с пламенной душой,
Есть люди с жаждою добра,
Ты им вручи свой стяг святой,
Их манит и влечет борьба.
Меня ж прости!..» [1]
Шестнадцатилетний поэт, проживавший вместе с родителями, мечтал о
кругосветном путешествии. Его притягивали не только новые впечатления, он
хотел скрыться от самого себя и от общества, полагая, что он не заслуживает
стать кем-то особенным. Обладая добрым сердцем и чувствительной натурой,
Гумилев пишет о своем желании стать отшельником, но понимает, что только
люди, наделенные истинной верой, могут пойти по этому пути. Себя к
подобным людям Гумилёв не относит, поэтому открыто кается: «Я грешник
страшный, я злодей» [1]. Данное стихотворение было напечатано в Тифлисской
газете. Оно носит романтический характер, который впоследствии мы можем
обнаружить в других произведениях поэта.
В 1903 году семья Гумилевых окончательно переселяется в Царское село,
и юный писатель переходит в седьмой класс Николаевской царско-сельской
гимназии, где завязывается крепкая дружба между Николаем Гумилёвым и
Андреем Горенко, братом будущей поэтессы Анны Ахматовой. Ахматова
стала для юного поэта настоящей лирической героиней, любовью с первого
взгляда. Гумилев, витавший в романтических мечтах, восхищался Анной и
107
посвящал ей любовные стихи. Ещё будучи гимназистом, в 1905 году на деньги
родителей он издал первую книгу стихов «Путь конквистадоров» [2]. Этот
сборник восхитительно передавал романтическое настроение и
формирующийся героический характер создателя. В одном из стихотворений
лирический герой предстаёт перед нами в образе завоевателя, достаточно
жизнерадостного и оптимистичного.
«Я конквистадор в панцире железном,
Я весело преследую звезду,
Я прохожу по пропастям и безднам
И отдыхаю в радостном саду.
Как смутно в небе диком и беззвездном!
Растет туман… но я молчу и жду
И верю, я любовь свою найду…
Я конквистадор в панцире железном» [2]
В первом четверостишии автор упоминает «звезду», символизирующую
намеченную цель, которую весело преследует лирический герой. Пропасти и
бездны — это художественное сравнение жизненных трудностей, неудач,
проблем, которые побеждает конкистадор. В конечном счете, он ощущает
восторг и наслаждение от достигнутых целей, которые в стихотворении
обозначаются как «отдых в радостном саду» [2]. Николай Степанович
обращается к вечным проблемам человечества, размышляя о любви и
удовлетворении в творчестве, о целеустремленности и решительности в
достижении цели. Для Гумилева в этот период единственной реальностью
является мир мечты.
Жизнь поэта была необычайно бурной и волнующей. Анна Ахматова
любила другого мужчину, поэтому ответила отказом на предложение руки и
сердца. Безответная любовь окончательно разбила ему сердце. В 1906 году Н.С.
Гумилев уехал в Париж. У него началась депрессия, было несколько попыток
самоубийства. Николай Степанович пытался избавиться от всепоглощающего
108
чувства к Ахматовой, поэтому заводил многочисленные романы. Одной из его
возлюбленных в этот период была Елизавета Дмитриева. Эта женщина была
значима для Гумилева, он даже сделал ей предложение руки и сердца. Однако
она не приняла предложение, и их отношения вскоре завершились. Прощальное
стихотворение, которое ей посвятил поэт в 1907, было «Мне снилось» [3].
«Мне снилось: мы умерли оба,
Лежим с успокоенным взглядом,
Два белые, белые гроба
Поставлены рядом.
Когда мы сказали — довольно?
Давно ли, и что это значит?
Но странно, что сердцу не больно,
Что сердце не плачет.» [3]
Этим произведением Гумилёв поставил точку во взаимоотношениях с
Елизаветой и признался сам себе, что продолжает любить отвергающую его
Ахматову. Поэт подчеркивает, что это была мимолетная симпатия «но странно,
что сердцу не больно» [3]. Он остался с Елизаветой в дружеских отношениях, и
в 1908 году вслед за первым сборником появилась книга «Романтические
цветы» [4]. В данный сборник вошли такие стихотворения, как «Что ты видишь
во взоре моем», «Мечты», «Любовникам» и другие. Автор представил образ
мужественного романтика в стихотворении «Умный дьявол» [5]:
«…Кругом вставали волны-стены,
Спадали, вспенивались вновь,
Пред ним неслась, белее пены,
Его великая любовь.
Он слышал зов, когда он плавал:
«О, верь мне, я не обману» …
Но помни, – молвил умный Дьявол, –
Он на заре пошел ко дну» [5]
109
 Дьявол в данном стихотворении представляет образ приятеля, который
общается на равных с лирическим героем. Сатана рассказывает притчу о
моряке, высмеивая человеческую любовь. Матрос боролся с бушующим морем,
«…Кругом вставали волны-стены» [5], пока он слышал голос любимой, но даже
«великая любовь» не спасла, и он погиб, «на заре пошел ко дну» [5]. Поэт
приходит к заключению, что доверие к женщине иногда бывает ошибочно, и не
стоит принимать любовь за спасительную силу.
Сборник «Романтические цветы» [4] наполнен горечью обманутого
лирического героя, неразделенной неверной любви. Творчество Гумилева на
протяжении многих лет сохранило романтическую исключительность. Его
стремление к необычному подкреплялось ясным взглядом на окружающий мир.
1911-1912 годы творчества Н.С. Гумилёва приходятся на расцвет
акмеизма. Акмеизмом называют литературное течение, возникшее в начале XX
в России. Оно противопоставлено символизму, поскольку акмеизм
характеризуется материальностью, предметностью тематики и образов,
точностью слова. Основоположниками акмеизма являются русские поэты
Серебряного века Н.С. Гумилёв, Анна Ахматова и Сергей Городецкий. [15]
В творчестве Н.С. Гумилева акмеизм выражается четким описанием
природы, ярким миром образов. Речь поэта проста, в ней не найдешь изящных
сравнений: все предельно конкретно. Гумилев считал, что только таким образом
речь поэта может стать ясной и понятной для читателя.
Однако в сборнике по-прежнему прослеживаются романтические мотивы. В это
время поэт опубликовал сборник стихов «Чужое небо» в 1912 [6]. Одним из
самых ярких стихотворений из сборника, затрагивающих тему любви, является
«Сомнение» [7]:
«Вот я один в вечерний тихий час,
Я буду думать лишь о вас, о вас,
Возьмусь за книгу, но прочту: «она»,
И вновь душа пьяна и смятена. <...>
110
 Что ваше «да», ваш трепет, у сосны
Ваш поцелуй — лишь бред весны и сны». [7]
Проанализировав стихотворение, мы можем заметить, как на данном
этапе жизни Н.С. Гумилева меняются его представления о любви: она больше
не представляется ему всепоглощающим чувством, спасительной силой. «Что
ваше «да», ваш трепет, у сосны Ваш поцелуй — лишь бред весны и сны». [7] -
здесь мы видим переход от его деятельной любви к любви, живущей в образах,
воспоминаниях. Для Н.С. Гумилева любовь становится чувством более
отвлеченным – поэт больше не охвачен ею и может анализировать
происходящее.
Признавая достижения акмеизма, поэт провозгласил возврат к
материальному миру, принимая его таким, какой он есть, не идеализируя его.
Более того, можно противопоставить раннее творчество Н.С. Гумилева
его произведениям 1911-1912 годов. Так в сборнике "Путь конквистадоров" [2]
автор обращается к фольклору, например, в стихотворении «Русалка» (1904г.)
[8]:
«У русалки мерцающий взгляд,
Умирающий взгляд полуночи,
Он блестит, то длинней, то короче,
Когда ветры морские кричат.
У русалки чарующий взгляд,
У русалки печальные очи.

Я люблю ее, деву-ундину,

Озаренную тайной ночной,
Я люблю ее взгляд заревой
И горящие негой рубины…
Потому что я сам из пучины,
Из бездонной пучины морской». [8]
111
 В представленном стихотворении явно прослеживается романтизм – поэт
воображает русалку, делает ее своим идеалом красоты. Образ русалки лишается
страшных мифических признаков. От нее больше не веет холодом, коварством и
смертью. Напротив, Н.С. Гумилев стремится показать красоту русалки,
описывая ее с особой нежностью и трепетом. Это является проявлением
романтизма в его раннем творчестве, до появления акмеизма.
Таким образом, данный период с 1911 по 1912 год творчества Н.С.
Гумилева характеризуется определенными изменениями в его взглядах,
стихотворения утрачивают былой романтизм и приобретают черты,
характерные для акмеизма. Как уже упоминалось, одним из самых главных
достижений поэта на всем его литературном пути является основание такого
направления, как акмеизм. Во второй главе мы затронули данную особенность
его творчества. Однако позднее проявление акмеизма в творчестве Н.С.
Гумилева ослабевает, и на смену ему снова приходит символизм. Тем не менее,
символизм его позднего творчества («Священные плывут и тают ночи» 1914,
[13] «О тебе» 1917 (сборник «Колчан») [13] и другие), существенно отличается
от символизма раннего творчества («Дева солнца», «Песня Дриады» 1905
(сборник «Путь конквистадоров») [13] и другие). Подобное отличие выражается
в меньшем внимании к внешним образам и обращении к душе. Такая смена
направления в его стихотворениях имеет элементы лиричности и романтизма,
которые ставят финальную точку в эволюции концепции романтизма в
творчестве поэта.
В 1921 году выходят последние сборники стихотворений Н.С. Гумилева
«Шатер» [9] и «Огненный столп» [10]. «Шатер» стал сборником, полностью
посвященным Африке, и был написан поэтом после путешествия по
континенту. Данный сборник можно считать данью любви Николая
Степановича Гумилева к Африке – никто из русских поэтов не воспел Африку,
как он, передав весь ее колорит.
«Оглушенная ревом и топотом,
112
Облеченная в пламень и дымы,
О тебе, моя Африка, шёпотом
В небесах говорят серафимы» [11]
Так начинается сборник стихотворений «Шатер» [9]. В данном отрывке
прослеживается двоемирие, т.е. параллельное существование материального и
духовного миров, находящихся в несоответствии друг с другом. Таким образом,
автор идеализирует, романтизирует картину Африки.
Одним из стихотворений, вошедших в сборник «Шатер» является
«Сахара» [12]:
«Солнце клонит лицо с голубой высоты,
И лицо это девственно юно,
И, как струи пролитого солнца, ровны
Золотые песчаные дюны.
Блещут скалы, темнеют над ними внизу
Древних рек каменистые ложа,
На покрытое волнами море в грозу,
Ты промолвишь, Сахара похожа» [12]
В данном случае стоит говорить об особенностях изображения природы в
романтизме. Н.С. Гумилев не ставит перед собой задачи точно воспроизвести
картину действительности. Напротив, он стремится передать именно свое
отношение к ней. Он создает свой собственный образ Африки, используя как
метафоры, например, «золотые песчаные дюны» [12], так и открытые сравнения
«...как струи пролитого солнца ровны...» [12] или «на покрытое волнами море в
грозу, ты промолвишь, Сахара похожа» [12]. Используя вымысел, автор
доносит свой идеал природы Африки. Подобными образом, через символы и
образы, Н.С. Гумилев передает свое романтическое видение Африки на
протяжении всего сборника «Шатер» [9] .
Далее через призму романтизма рассмотрим самый последний сборник
поэта «Огненный столп» [10]. Можно сказать, что в свои последние годы
113
Гумилев писал о неутоленной любви: почти все стихотворения приводят к
одному итогу –духовному тупику, к идеалу, которому в этом мире не суждено
сбыться.
Данный сборник является лучшим сборником Гумилева, поскольку
стихотворения наполнены вечными проблемами – противоречия души и тела,
идеала и действительности. Например, в стихотворении «Душа и тело» [13]
прослеживается полилог трех персонажей: души, тела и вопрошателя.
Противопоставлены вечная душа и бренное тело:
«И отвечала мне душа моя,
Как будто арфы дальние пропели: <...>
Ах, я возненавидела любовь
– Болезнь, которой все у вас подвластны,
Которая туманит вновь и вновь
Мир, мне чужой, но стройный и прекрасный» [13]
«Мир, мне чужой, но стройный и прекрасный» [13] – автор показывает,
что простому телу близки радости жизни; он снова идеализирует мир вокруг
него, поскольку в то время Гумилев предчувствовал свою близкую кончину из-
за обвинения в участии в антиправительственном «Таганцевском заговоре».
Более того, в данном отрывке, также как и в сборнике, поэт более не воспевает
любовь, а пишет об этом чувстве, как о болезни. Можно предположить, что на
подобное восприятие повлиял всё-таки состоявшийся в 1910 году, но
оказавшийся неудачным брак с Анной Ахматовой. В браке родился сын Лев
Гумилев, но, несмотря на это, их союз не был долговечным. Супруги не были
верны друг другу и в конечном счете расстались. Тем не менее, Гумилев
преклоняется перед совершенным: перед красотой, любовью и поэзией.
Произведения Н.С. Гумилева из сборника «Огненный столп» [10]
многогранны, в них реализуется переплетение мотивов, представляющих
разные культурно-исторические пласты (древнерусские, скандинавские, персо-

114
индийские и др.). Тема любви и романтизма в них больше не занимает
центральной позиции, а является одной из вечных проблем действительности.
Итак, говоря о творчестве Н. С. Гумилёва, можно смело утверждать, что
этапы развития концепции романтизма в произведениях поэта тесно связаны с
этапами и событиями в его жизни. Всё многообразие романтических мотивов в
лирике Н.С. Гумилева берёт начало в его духовных поисках, в его любви к
далеким странам, в частности к Африке, к природе, красоте и поэзии. Любовные
отношения также оказали огромное влияние на формирование личности поэта
и отразились в его лирике. Так, в самом начале литературной деятельности
Гумилёва в его произведениях преобладает романтизм, который позже, в связи с
ключевыми событиями в жизни автора, перестает быть лейтмотивом его
творчества. Дальнейшие события, а именно развод с женой, Анной Ахматовой и
серия путешествий по Африке оказали существенное влияние на мировоззрение
поэта. В связи с этим Н.С. Гумилев становится основателем такого нового
литературного течения, как акмеизм, который провозглашает материальность,
предметность тематики и образов, точность слова. С течением времени его
произведения полностью теряют былую романтическую направленность и
приобретают черты реализма, включающие в себя противопоставление души и
тела, тем самым являя миру удивительную многогранность личности Н.С.
Гумилева.
Список литературы
1. https://gumilev.ru/verses/477/
2. https://gumilev.ru/collections/1/
3. https://gumilev.ru/verses/210/
4. https://gumilev.ru/collections/11/
5. https://gumilev.ru/verses/221/
6. https://gumilev.ru/collections/4/
7. https://gumilev.ru/verses/64/
8. https://gumilev.ru/verses/245/
115
 9. https://gumilev.ru/collections/9/
10. https://gumilev.ru/collections/8/
11. https://gumilev.ru/verses/295/
12. https://gumilev.ru/verses/68/
13. Гумилев Н. С. Избранное. /Сост., вступ. ст., комент. Панкеева И. А. -
М., 1990.- C. 16-91
14. Лекманов О. А. Книга об акмеизме. - Томск, 2000.- C. 10-11
15. Гумилев Н. С. Стихи; Письма о русской поэзии. / составитель Н.
Богомолов. - М., 1990.- C. 14-38
16. Иванов Вяч. Вс. Звездная вспышка (Поэтический мир Н. С. Гумилева)
// Гумилев Н. С. Стихи; Письма о русской поэзии. - М., 1990. - С. 5-33.

Островская Н.С., Федорович О.С.

Московский государственный областной университет

Лексико-стилистическая презентация евангельских мотивов в

символическом романе Германа Мелвилла «Моби Дик, или Белый кит»

Аннотация. Статья посвящена лингвостилистическому анализу романа

«Моби Дик, или Белый кит» Германа Мелвилла. В фокусе система аллюзий и
реминисценций из Евангелия, которые легли в основу оппозиции главных
героев - капитана Ахава и Моби Дика. Рассматривается лексико-стилистическая
презентация евангельских мотивов в произведении.
Ключевые слова: аллюзия, реминисценция, стилистические средства,
противопоставление, Ветхий завет, Новый завет.

116
 N. Ostrovskaya, О. Fedorovich
Moscow Region State University

Lexical and Stylistic Presentation of evangelical motives in symbolic novel

«Moby-Dick or, the Whale» by Herman Melville

Abstract. This article is devoted to the linguo-stylistic analysis of the novel

“Moby-Dick or, the Whale” by Herman Melville. It deals with the system of allusions
and reminiscences from the Gospel which forms the basic opposition between the
main characters - Captain Ahab and Moby-Dick. The focus is on lexical and stylistic
presentation of the Gospel motives in the novel.
Keywords: allusion, reminiscence, stylistic means, opposition, the Old
Testament, the New Testament.

Актуальность статьи определяется тем, что в ней рассматривается

интертекстуальность как способ усиления экспрессивности современного теста.
Роман Германа Мелвилла «Моби Дик» является исключительным источником
для исследования техники создания полифонического произведения. В нем
широко представлены такие приемы, как аллюзия, аллегория, реминисценции,
ассоциация.
«Моби Дик, или Белый кит»- символический роман Германа Мелвилла,
который не был принят современниками, так как в нем представлены аллюзии и
реминисценции из Евангелия. И сейчас это произведение содержит в себе много
неразгаданных тайн, которые являются пророческими для Америки, служат
антиутопией. Основная задача главного героя, капитана Ахава, отомстить
Белому киту. Он становится одержим этой идеей и движет за собой почти всю
команду «Пекода». Юноша Измаил становится волею судьбы свидетелем
разрушения не только корабля, но и целой цивилизации.
Ахав в произведении является антагонистом Белого кита, если капитан -
117
это олицетворение израильского царя, антихриста и Моисея, то Моби Дик - это
Всевышний Бог. С одной стороны, команда корабля становится постепенно
одержимой целью убить кита, с другой стороны, моряки поют песнь: «Sweet
fields beyond the swelling flood, stand dressed in living green. So to the Jews old
Canaan stood, while Jordan rolled between. » [13, стр.171], которая является
доказательством того, что Ахав это воплощение Моисея, только ведущий
израильтян не в Землю Обетованную, а в ад.
В романе отец Мэппл произносит заповеди, которые предназначены
больше для моряков, чем для простых людей: «Woe to him whom this world
charms from Gospel duty! Woe to him who seeks to pour oil upon the waters when
God has brewed them into a gale! Woe to him who seeks to please rather than to
appal! Woe to him whose good name is more to him than goodness! Woe to him who,
in this world, courts not dishonor! » [13, стр.89] Их можно сопоставить с
заповедями, которые произнес Христос в Нагорной проповеди или же с
малоизвестными «заповедями горя» из Евангелия от Луки: «Горе вам, богатые!
ибо вы уже получили своё утешение. Горе вам, пресыщенные ныне! ибо
взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете…» (Лк. 6,
24-25). Очевидно, что, произнеся эти предписания, отец Мэппл предостерегает
главных героев от совершения грехов в долгом плавании. Анафора позволяет
писателю усилить эффект от прочтения заповедей, сделать их значительными
для прихожан часовни.
Метафоры «the world’s a ship», «the pulpit is its prow» [13, стр.77]
указывают на то, что сама часовня является морским судном, которым
управляет Бог. «Father Mapple cast a look upwards, and then with a truly sailor-like
but still reverential dexterity, hand over hand, mounted the steps as if ascending the
main-top of his vessel. » [13, стр.75] Кафедра является амвоном, местом в храме,
где произносят Священное Писание, которое является основополагающим в
романе. Отец Мэппл является антагонистом капитана Ахава, так как он ведёт
свой «корабль» в верном направлении.
118
 Значимо также сравнение мачты «Пекода» с Вавилонской башней: «For
though their progenitors, the builders of Babel, must doubtless, by their tower, have
intended to rear the loftiest mast-head in all Asia, or Africa either; yet ...as that great
stone mast of theirs may be said to have gone by the board, in the dread gale of God’s
wrath…»[13, стр.243] Недаром, именно на «Пекоде» упоминается Вавилонская
башня, ведь на корабле собраны люди разных национальностей: из Франции,
Китая, Португалии, Индии, Англии и других стран. Автор заранее
предупреждает, что их миссия невыполнима, так как они идут против Божьей
воли, желая убить Белого кита и повторяя тот грех, который совершили
вавилоняне, решившие построить башню выше небес.
Герман Мелвилл проводит аналогию между моряками «Пекода» и
крестоносцами. Так, капитан Ахав, рассуждая о своих матросах, понимает, что
им необходимо извлекать выгоду, убивать китов ради рядовой торговли в
течение плавания, а не только преследовать цель - найти и убить священного
Белого кита: «...while for the love of it they give chase to Moby Dick, they must also
have food for their more common, daily appetites. For even the high lifted and
chivalric Crusaders of old times were not content to traverse two thousand miles of
land to fight for their holy sepulchre, without committing burglaries, picking pockets,
and gaining other pious perquisites by the way.…» [13, стр.331] Можно сделать
вывод, что данная аналогия является пророческой в произведении, так как в
итоге, к концу 13 века все крестоносные государства на Ближнем Востоке
падут, несмотря на их успехи в походах.
Судно «Пекод» является в произведении олицетворением Ноева ковчега,
так как еще в самом начале место, где Измаил впервые знакомится с миром
китобойцев описывается так: «A still duskier place is this...you would almost fancy
you trod some old craft’s cockpits, especially of such a howling night, when this
corner-anchored old ark rocked so furiously.»[13, стр.37] Как известно, Бог,
увидев жестокость и порочность человечества, решил истребить его, оставив
только Ноя и его семью. Сопоставление корабля Ахава с ковчегом неслучайно,
119
но если грехопадение людей и убийство Авеля Каином происходит до потопа,
то злые дела на «Пекоде» совершаются именно во время плавания, например,
когда испанец бросается с ножом на членов команды, а матрос с острова Мэн
кричит: «Ready formed. There! The ringed horizon. In that ring Cain struck Abel.
Sweet work, right work! No? Why then, God, mad’st thou the ring? » [13, стр.276]
Повествование в романе имеет линейную композицию, ее можно
разделить на несколько частей: Ветхий Завет, а именно появление Измаила, имя
которого имеет библейское происхождение. Измаил был сыном Авраама и был
изгнан в пустыню, в то время как главный герой блуждал по «пустыням вод». И
в Евангелии, и в романе Г. Мелвилла Измаил чудом оказывается спасен.
Угроза Гнева Божьего ощущается всеми персонажами корабля. Об этом
свидетельствует их речь. «Ha! thought I, ha, as the flying particles almost choked
me, are these ashes from that destroyed city, Gomorrah?»[13, стр.31] Стоит
отметить, что Измаила окружает атмосфера неизвестности, так как автор
упоминает также о Всемирном потопе и «обирателях яблоневых садов/ two
orchard thieves» [13, стр.26], Адама и Евы, что еще раз подчеркивает
греховность человечества и необходимость его очищения.
Корабль «Пекод» отправляется в плаванье именно на Рождество, которое
является новой точкой отсчета в произведении, после наступает Новый Завет, а
затем и Апокалипсис, нападение Ахава на Белого кита и уничтожение
«Пекода», который, по замыслу автора, является символом Америки: «…and so
the bird of heaven, with archangelic shrieks, and his imperial beak thrust upwards,
and his whole captive form folded in the flag of Ahab, went down with his ship, which,
like Satan, would not sink to hell till she had dragged a living part of heaven along
with her, and helmeted herself with it.»[13, стр. 858] Ахав был одержим целью
убить Моби Дика, он является прототипом антихриста, а также носит имя царя
Израильского царства, который глумился над Всевышним и в итоге был наказан
Богом: «When that wicked king was slain, the dogs, did they not lick his blood?» [13,
стр.137]
120
 Символика романа является многозначной. С одной стороны, Белый кит -
олицетворение Бога, с другой стороны, он сравнивается с Левиафаном, в
переводе с иврита «скрученный» или «свитый», современное значение-«кит».
Левиафан это морское чудовище, которое упоминается в Ветхом завете и
Апокалипсисе. В книге пророка Иовы представлено следующее описание этого
чудовища: «Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от
ужаса... Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копьё, ни дротик, ни латы.» (Ив.
41, 17-18) Левиафан - морской змей, аллюзия на ещё один сюжет из Евангелия о
Георгии Победоносце. Когда Герман Мелвилл рассуждает об истории «святого
Георгия и дракона/ famous story of St. George and the Dragon», он утверждает,
что «which dragon… to have been a whale; for in many old chronicles whales and
dragons are strangely jumbled together… to hold this so-called dragon no other than
the great Leviathan himself.»[13, стр. 552] Таким образом, теперь Моби Дик
становится олицетворением зла, а капитан Ахав, желающий поразить кита, его
антагонистом.
В романе Моби Дик сравнивается не только с поверженным Георгием
Победоносцем змеем, но и с «идолом по имени Дагон»/ «fowl idol of the
Philistines, Dagon by name; who being planted before the ark of Israel, his horse’s
head and both the palms of his hands fell off from him, and only the stump or fishy
part of him remained.» [13, стр.553] Этот сюжет является реминисценцией из
Книги Судей Израилевых, входящей в состав еврейской библии и Ветхого
Завета, когда филистимляне устроили праздник в честь языческого бога Дагона
и решили привести туда Самсона, чтобы издеваться над ним. Незрячий силач
обрушил кровлю дома, погиб вместе с филистимлянами под завалами. (Суд. 16,
28-30). Роман Г. Мелвилла, построенный на библейских символах, становится
сам по себе романом-символом. Специфика символа в том, что он неоднозначен
и дает простор для множества интерпретаций.
В произведении реминисценцией из Евангелия является появление
пророка Илии, который пытался вернуть царя Ахава на путь истинный,
121
прекратить приносить жертвы идолу, но это не помогло, царь погиб под
колесницей. Так же и в произведении пророк предсказывает гибель «Пекода»:
«Well, well, what’s signed, is signed; and what’s to be, will be; and then again,
perhaps it won’t be, after all. Anyhow, it’s all fixed and arranged a’ready.» [13,
стр.157] Только Измаил остается жив, потому что целью его путешествия было
познание мира, а не нажива или убийство Священного кита.
Несмотря на одержимость расправиться с Белым китом, герои в своей
речи невольно употребляют фразеологизмы, связанные с Господом, что
подчеркивает их метания между истинной верой и язычеством. Например, «Кто
рано встает, тому Бог дает/He's the bird what catches the worm» [13, стр.44],
«не дай Бог», «угостимся, чем Бог послал/try pot-luck» [13, стр.114], «святая
святых капитанской каюты/sacred retreat of the cabin» [13, стр.196], «ради
Бога/Pray» [13, стр.491].
На своем пути «Пекод» встречает несколько кораблей, представление
которых выстраивается по системе градации пострадавших от Божьего гнева.
Судно «Jungfrau», что в переводе с немецкого обозначает «дева». Она чиста и
непорочна по отношению к Моби Дику: «in his broken lingo, the German soon
evinced his complete ignorance of the White Whale» [13, стр.536]. Следующее же
судно «Samuel Enderby» пострадало от Моби Дика, английский капитан
лишился руки в схватке с китом, осознал, что он не имеет права бороться с ним.
Далее капитан Ахав встречает «Рахиль/The Rachel», которая еще больше
пострадала от нападения на Священного кита. Капитан лишился своего сына и
был безутешен. Рахиль в Евангелии - мать, которой рождение ребенка стоило
жизни. Также «Пекод» встречает и другой корабль «Восхитительный», «most
miserably misnamed the Delight» [13, стр.808]. Капитан этого корабля хоронил
своих матросов, решение убить кита стало роковым для него. Ахав, несмотря на
предостережения, все равно продолжает плавание. Итог такого решения
оборачивается катастрофой.
Погоня за Моби Диком продолжается три дня. Старбек пытается
122
остановить Ахава: «In Jesus’ name no more of this, that’s worse than devil’s
madness... all good angels mobbing thee with warnings: —what more wouldst thou
have?» [13, стр. 840] Преследование сравнивается с «сатанинским наваждением/
devil’s madness», передает атмосферу ада, когда Христос сошел туда и
находился в течение трех дней. Он вывел оттуда всех ветхозаветных
праведников, в том числе Адама и Еву. Недаром Измаил в конце романа один
единственный остается жив, но при этом спасается вплавь на гробе. Он является
воплощением Адама, которого прощает Бог.
Включая в повествование мотивы из Евангелия, как лексико-
стилистический прием, Герман Мелвилл создает полифонический текст как на
уровне внутритекстовой организации, так и на уровне выхода за рамки
исходного текста, используя такие интертекстуальные элементы как аллюзия,
аллегория, реминисценция, что позволяет ему не только расширить
содержательную и смысловую сторону теста, но и сделать его актуальным на
все времена.
Список литературы
1. Беликова Е.В. Мифопоэтика романа Г. Мелвилла "Моби Дик, или
Белый Кит": дис. ... канд. фил. наук: 10.01.03. Омск, 2004.
2. Герман Мелвилл Моби Дик, или Белый кит. М: Издательство АСТ,
2016.
3. Гиленсон Б.А. История литературы США. М.: Юрайт, 2020.
4. Евангелие от Луки. Харьков: Фолио, 2011.
5. Ветхий Завет: Книга Иисуса Навина. Книга Судей Изралиевых.
Книга Руфи. СПб.: Вита Нова, 2015.
6. Кунин А.В. Большой англо-русский фразеологический
словарь/English-Russian Phraseological Dictionary. М.: Живой язык, 1998.
7. Машошина В.С. Библейские концепты в романе-притче Германа
Мелвилла "Моби Дик, или Белый кит": дис. ... канд. фил. наук: 10.02.04. М.,
2015.
123
 8. Машошина В.С. Способы языковой объективации абстрактных
концептов в американской художественной литературе: на материале романа Г.
Мелвилла "Моби Дик, или Белый Кит": дис. ... канд. фил. наук: 10.02.04. М.,
2015.
9. Розенталь Д. Э., Теленкова М. А. Словарь лингвистических
терминов. 2 изд. М.: Просвещение, 1976.
10. Седова Н.А. Духовный облик Америки в литературе США первой
половины XIX века: автореф. дис. ... канд. фил. наук: 10.01.03. М., 2009.
11. Симеон (Томачинский), Романенко В. Книга Иова. Киев:
Богуславкнига, 2013.
12. Шпенглер О. Закат Европы. М.: Юрайт, 2018.
13. Melville H. Moby Dick. New York: Signet classics, 2013.
14. Moby Dick by Herman Melville // Planet eBook URL:
https://www.planetebook.com/free-ebooks/moby-dick.pdf (дата обращения:
01.02.2021).

Скрипник К. В., Герасимова А. В.

Московский государственный областной университет

Типологический потенциал категории модальности английских

рекламных слоганов

Аннотация. В статье рекламный слоган на английском языке

рассматривается как представитель языка рекламной коммуникации и
отождествляется с понятием предложение-текст. Рассматривая английские
рекламные слоганы с позиции текстовой категории модальности, автор статьи
выделяет характеристики английского рекламного слогана, позволяющие
определить в нём формирующие модальный каркас элементы, которые
помогают выразить его эмоциональность и убедительность.
124
 Ключевые слова: рекламный слоган, текстовые категории, модальность,
английский язык

K. Skripnik, A. Gerasimova
Moscow Region State University

Typological potential of the modality category of english advertising

slogans

Abstract. In the article an English advertising slogan is considered as a

representative of advertising communication and is identified with the concept of a
sentence-text. Considering English advertising slogans from the point of view of the
textual category of modality, the author of the article highlights the characteristics of
an English advertising slogan, which make it possible to determine in it the elements
forming a modal framework that help to express its emotionality and persuasiveness.
Keywords: advertising slogan, text categories, modality, English.

Модальность высказывания – разностороннее явление, поэтому в

лингвистической исследованиях приводятся разные мнения по поводу сущности
исследуемого феномена. Традиционно, отечественными лингвистами
различаются два типа модальности: объективную и субъективную.
В своей работе «Функционально-семантическая категория модальности и
ее реализация в разноструктурных языках (русском, английском, лезгинском)»
Э.Н. Алиева говорит о том, что природа категории модальности проявляется в
том, что она является непрерывно функционирующим, конституирующим
признаком высказывания, который реализуется на логико-грамматическом
уровне создания предложения. Категория модальности делиться на
объективную и субъективную, которые выражают определённые модальные
значения от простого нарратива до эмоционально-экспрессивного
125
высказывания. Автор уточняет, что модальность в одинаковой степени
реализуется и через грамматическое предложение, и через логическое суждение
в процессе их создания [1].
Следует также подчеркнуть, что исследователи сходятся во мнении о том,
что объективная модальность неотъемлемая часть любого высказывания,
субъективная может быть факультативной [3].
В книге Н.С. Валгиной «Теория текста» автор определяет модальность как
важнейший элемент образования и восприятия текста, который сцепляет все его
компоненты в единое смысловое и структурное пространство [2, с. 281].
Перейдём к детальному исследованию рекламных слоганов на английском
языке с позиции моделирования модальной архитектоники в данном типе
микротекста.
Рассмотрим английские слоганы-аксиомы:
1. Xerox Colour. It makes business sense. Xerox
2. Harley Davidson. The legend rolls on.
3. Nintendo Game Boy. It’s something to do with your brain.
4. Allstate. You’re in good hands.
Модальная архитектоника представленных рекламных слоганов на
английском языке строится вокруг формы изъявительного наклонения глагола
настоящего времени. Популярность данной структуры композиционного
построения рекламного послания можно объяснить тем, что индикатив
выступает в качестве основного инструмента в языке, с помощью которого
можно описать событие или реальную действительность. Таким образом, товар
или услуга, о котором идёт речь в рекламном микротексте изначально имеет
коннотацию «реальности, правдивости», тем самым привлекает внимание
потребителя, как факт не подвергаемый сомнению.
Модальную архитектонику исследуемых англоязычных рекламных
слоганов можно характеризовать как детерминированную, односистемную, так
как присутствует только монологическая речь автора, а персонажи только
126
подразумеваются, мономодальную, так как микротексты несут в себе
модальность действительности, которая выражена формой изъявительного
наклонения, неоднородную, кроме форм изъявительного наклонения
присутствует лексика, несущая положительную тональность сообщения:
business sense – профессионализм, legend – легендарное качество, in good hand –
стабильность и уверенность. Здесь можно говорить о детерминированной
модальности реального времени.
Исследуем вот такой рекламный слоган-аксиому:
Toys ‘R’ Us. I don’t want to grow up…
Модальность выражается в нём при помощи модального глагола в
отрицательной форме с семой «нежелания» - don’t want. Автор сообщения,
используя такую лексику, хотел выразить идею уникальности и
привлекательности рекламируемых игрушек, с которыми хочется играть, даже,
если ты уже повзрослел. Тип микротекста можно определить как
односистемный, так как присутствует только монологическая речь автора,
мономодальный, так как выражена только модальность «нежелания»,
однородный, только форм глагола в изъявительном наклонении. Модальный
каркас здесь имеет детерминированную модальность нежелания за счёт
отрицательной формы глагола.
Рассмотрим такой интересный рекламный слоган-аксиому:
If it tasted any fresher it would still be on the tree. Tropicana Orange Juice
Характеризуя специфику построения модального каркаса в данном типе
микротекста, нужно сказать, что в данном примере сослагательное наклонение
несёт в себе коннотацию «нереальности», «мнимой возможности» описываемых
событий. В данном случаи автор сознательно применил менее
распространенный приём для создания модальной картины рекламного
сообщения и не прогадал. Тем самым он подчёркивает, что свежесть и
натуральность рекламируемого апельсинового сока может конкурировать
только со свежими фруктами на дереве.
127
 Модальная архитектоника данного рекламного слогана на английском
языке на основании выделенных инвариантных признаков характеризуется как
детерминированная, односистемная (присутствует речь автора), мономодальная
(сослагательный характер), неоднородная, так как кроме формы глагола в
сослагательном наклонении используются союзная конструкция If, модальный
глагол would be, оценочные прилагательные в сравнительной степени fresher.
Следовательно, здесь доминирует детерминированная модальность
нереальности за счёт сослагательного наклонения.
Разберём группу англоязычных слоганов-директивов:
1. American Express. Membership has its privileges. Don’t leave home
without it.
2. Nissan Life’s a journey. Enjoy the ride.
3. Don't hate me because I'm beautiful. Pantene Shampoo
Модальная архитектоника представленных рекламных слоганов на
английском языке формируется при помощи двух форм наклонения глагола:
изъявительного - has, is, am и повелительного - Don’t leave, Enjoy, Don't hate.
Описание рекламируемого товара или услуги имеет коннотацию «реальности,
достоверности», которая поддержана глагольной структурой с семой
«побуждения к действию» тем самым привлекает внимание потенциального
покупателя.
Модальную структуру исследуемых примеров англоязычных рекламных
лозунгов можно характеризовать как односистемную (только монологическая
речь автора), полимодальную (модальность действительности и модальность
императива), неоднородную, несколько форм наклонения дополнены лексикой с
семантикой положительного оттенка. Следует подчеркнуть, что насыщенность
представленных рекламных слоганов модальными маркерами довольно высока.
Здесь рекламный слоган выражает детерминированную модальность
реальности и побуждения за счёт индикатива и императива.
Обратимся к изучению ещё одной группы англоязычных посланий, в
128
которую входят слоганы-аксиомы (1-2) и слоган-директив (3):
1. Burger King. Sometimes you have to break the rules.
2. Yamaha. The way it should be.
3. US Army. Be all that you can be.
Модальный каркас приведённых примеров имеет точно выделяемые
маркеры модальности, а именно модальные глаголы – have to, should, can,
которые помогают адресанту рекламного сообщения смоделировать
микроклимат долженствования, возможности, неизбежности выполнения
описываемых событий. Модальную картину данных микротекстов можно
описать как односистемную (только высказывание автора), мономодальную и
неоднородную, кроме модальных глаголов использовались также наречия
времени sometimes; императив Be all that you can be. Следует подчеркнуть, что
степень насыщенности модальными показателями в данных рекламных
суждениях также достаточно высока. Можно говорить о детерминированной
модальности долженствования, функционирующей при помощи модальных
глаголов, форм индикатива и императива.
Разберём ещё одну группу рекламных слоганов, в которую также входят
слоганы-директивы (1-2) и слоган-аксиома (3):
1. Just do it. Nike
2. Fed Ex. Be absolutely sure.
3. Technically, everything is possible. Mitsubishi
При оценке модальной детерминированности данных микротекстов с
позиции текстовых инвариантных признаков были установлены следующие
характеристики: высокая модальная определенность; односистемность
модального монологического построения микротекстов; мономодальность
возможности, выраженная через модальные слова; неоднородность, выраженная
разнообразными элементы языка: императив и индикатив, модальные слова -
sure, possible, just, наречия – absolutely, technically, которые во взаимодействии
дополняют друг друга и создают целостную модальную сетку в исследуемых
129
рекламных слоганах.
Таким образом, здесь также функционирует детерминированная
модальность уверенности, построенная при помощи модальный слов,
наречий и повелительного и изъявительного наклонений.
Исследуем ещё два англоязычных рекламных слогана, первых из них
слоган-квалитатив:
1. Fisher Price toys. Oh, the possibilities!
Хотя междометия считаются относительно малопродуктивной частью
речи, но при создании модального каркаса в данном микротексте они сыграли
ключевую роль. Модальная архитектоника представленного примера
определяется как детерминированная – основным показателем эмоционального
отношения, говорящего или пишущего в данных высказываниях является
восклицательное междометие Oh, односистемная (только речь автора),
мономодальная (так как выражает однозначное модальное значения всего
высказывания – восхищение, радость от использования рекламируемого
предмета), однородная. Степень эмоциональной насыщенности также
достаточна высока. Можно говорить о детерминированной модальности
восхищения, основанной на модальном междометии.
Интересен будет в этом контексте анализ слогана-комиссива:
DHL. We keep your promise.
Модальная структура этого высказывания на английском языке также
строится вокруг глагольной формы изъявительного наклонения настоящего
времени. Тип микротекста с позиции модальности можно определяется как
детерминированный, односистемный, так как присутствует только
монологическая речь автора, мономодальный, микротексты несут в себе
модальность действительности, неоднородный, кроме форм изъявительного
наклонения присутствует лексика, несущая положительную тональность
сообщения: promise - надёжность. Следовательно, здесь также присутствует
детерминированная модальность реальности происходящего.
130
 Наконец, для сравнения рассмотрим модель слогана-интеррогатива:
Verion Wireless. Can you hear me now?
Индикаторов тональности данного риторического вопроса выступает
модальный глагол - can, который помогают создать атмосферу
долженствования, возможности, неизбежности выполнения описываемых
событий. Модальную картину данных микротекстов можно описать как
детерминированную, односистемную (только высказывание автора),
мономодальную и неоднородную, кроме модальных глаголов использовались
также вопросительная конструкция. Модальная архитектоника данного
высказывания имеет хорошо выраженную тональность риторического
вопроса, построенного за счёт модального глагола.
Подводя итоги, можно говорить о том, что модальная
детерминированность является обязательным критерием любого рекламного
слогана как типа микротекста:
- слоганы-комиссивы имеют модальность ответственности за счёт
изъявительного наклонения и лексики с позитивной семантикой,
- слоганы-директивы выражают побудительную модальность, основанную
на императиве и глаголах долженствования,
- слоганы-интерраготивы показывают вопросительную модальность при
помощи модальных глаголов или форм индикатива,
- слоганы-аксиомы имею утвердительную модальность правдивости,
основанную на формах изъявительного или сослагательного наклонениях,
- слоганы-квалитативы стремятся к восклицательной тональности
восхищения или утвердительной модальности.
В ходе детального анализа формирования модальной архитектоники
англоязычных рекламных слоганов были отобраны следующие инвариантные
признаки:
1. 100% модальная детерминированность рекламных слоганов на
английском языке.
131
 2. Односистемность авторского модального построения.
3. Рекламные слоганы на английском языке в большинстве случаев
мономодальны и могут выражать побудительную, утвердительную,
восклицательную мономодальность. Примеры с полимодальной семантикой
редкие исключения.
4. Для построения модальной структуры в английских рекламных
слоганах используется широкий спектр языковых средств:
 формы изъявительного наклонения;
 императив;
 формы сослагательного наклонения
 модальные глаголы;
 модальные слова;
 модальные частицы;
 вопросительные и восклицательные конструкции;
 лексика с положительной коннотацией.
5. В большинстве случаев микротекст англоязычного рекламного слогана
имеет неоднородный характер за счёт использования языковых средств,
указанных выше.
Список литературы
1. Алиева Э.Н. Функционально-семантическая категория модальности
и ее реализация в разноструктурных языках (русском, английском и
лезгинском): Автореф. дис. на соиск. учен. степ. докт. филол. наук. М., 2010. 41
с.
2. Валгина Н.С. Теория текста. М.: Логос, 2003. 280 с.
3. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка.
М, Наука, 1973. с. 172-260.

132
 Список источников
4. 77 catchy and creative slogans //Hongkiat. [website] [Electronic
resourcе]. URL: http://www.hongkiat.com/blog/77-catchy-and-creative-slogans/(дата
обращения: 25.12.2020)
5. 40 best advertising slogans modern brands.//Advertise. [website]
[Electronic resourcе]. URL:http://www.advergize.com/advertising/40-best-
advertising-slogans-modern-brands/(дата обращения: 25.12.2015)
6. Аdslogans [website] [Electronic resourcе]. URL: http: // www.
adslogans. co.uk. /(дата обращения: 25.12.2020)
7. База слоганов Textart [Electronic resourcе]. URL: http:
//www.textart.ru/baza/slogan/list.html /(дата обращения: 25.12.2020)
8. CoolT-shirts [Electronic resourcе]. URL: http://205.188.
/time/specials/2017/slogan.html/(дата обращения: 20.10.2020 )

Федорович О. С.
Московский государственный областной университет

Коржавина Дарья Борисовна

МБОУ СОШ №5 г. Реутов

Художественный символ в литературе южной школы США

Аннотация. В настоящей статье рассматривается лексико-стилистическая

презентация, природа, функционирование и значение художественного символа
в произведениях представителей «южной школы» США Уильяма Фолкнера,
Карсон Маккаллерс и Юдоры Уэлти. Исследуется роль символа в создании
образности.
Ключевые слова: художественный символ, образность, южная школа,
время, прошлое

O. Fedorovich
Moscow Region State University
133
 D.Korzhavina
School № 5 Reutov

Artistic symbol in the literature of the of the Southern School of the United
States of America

Abstract. This article deals with the lexical and stylistic presentation, nature,
functioning and meaning of the artistic symbol in the works of representatives of the
"Southern school" of the United States William Faulkner, Carson McCullers and
Eudora Welty. The role of the symbol in the creation of imagery is investigated.
Keywords: artistic symbol, imagery, southern school, time, the past

Творчество писателей «южной школы» США занимает особое место в

мировой литературе. Лучшие представители этого направления сумели отразить
насущные проблемы современного им мира и предвосхитить будущие
противоречия в отношениях людей между собой и с окружающим миром.
Завораживающе загадочные, пронзительные, проникновенные полотна
действительности, глубина мысли и необыкновенная точность и
выразительность слова в произведениях таких представителей «южной школы»,
как У. Фолкнер, Карсон Маккаллерс, Юдора Уэлти и др. требуют
неоднократного прочтения и размышления над судьбами страны и мировыми
проблемами, нашедшими отражение в их творениях. Помимо интересной
постановки проблем, следует отметить необыкновенную образность этих
полотен, для создания которых использовалась вся палитра художественных
средств.
Теоретическая значимость и новизна работы заключается в комплексном
контекстуальном исследовании функции символа в структуре повествования
вообще и особенностей символической картины мира в произведениях
писателей-южан, под пером которых любой концепт, слово разрастаются до
134
символического значения. Часто произведение в целом является развернутым
символом.
Изучение картины мира писателей-южан, которая отличается
своеобразным отношением к действительности, богатым языком, в котором
символика имеет огромное значение, позволяет лучше понять особенности
исторического пути развития Америки, становления американского характера,
феномен американской мечты, неизбежно вступающий в противоречие с
действительностью.
Природа и значение символа анализируются в трудах Лосева А. Ф.,
Грицанова А.А., Шеллинга Ф. В., Телепиной Ю. В., Николаевой Л. С., Зельцер
Л. З., Аверинцева С. С., Колодиной Н. И. и др. Согласно их исследованиям,
символ – это слово или предмет, позволяющие импликативно отразить суть
того или иного явления. Это своего рода эмблема, определенный
художественный образ.
А.А. Грицанов считает, что «символ - самостоятельное, обладающее
собственной ценностью обнаружение реальности, в смысле и силе которой он, в
отличие от знака, участвует» [4,с.654]. Объединяя в единое целое
разнообразные пласты реальности, символ образует сложную многоаспектную
систему, характерную концептуальную перспективу. Именно поэтому в
литературе символ имеет бесконечное множество значений и наделен огромной
смысловой емкостью.
По Лосеву А.Ф «символ вещи есть тождество, взаимопронизанность
означаемой вещи и означающей ее идеальной образности, но это символическое
тождество есть единораздельная цельность, определенная тем или другим
единым принципом, его порождающим и превращающим его в конечный или
бесконечный ряд различных закономерно получаемых единичностей, которые и
сливаются в общее тождество породившего их принципа или модели как в
некий общий для них идеал»[8, с 247].
Символ своеобразно соотносится с такими средствами как аллегория,
135
метафора, ассоциация. Во взаимодействии они придают повествованию
неповторимую образность. Согласно исследованию лингвистов аллегория
выражает конкретный предмет, понятие или явление. При этом соотношение
образа и понятия осуществляется по аналогии, из чего следует, что
интерпретация аллегории однозначна. Символ же, в отличие от аллегории,
характеризуется бесконечным множеством интерпретаций.
Метафора, как скрытое образное сравнение, формируется из конкретно
сопоставляемых слов. Символ, в свою очередь, может быть частью
метафорического построения. Несмотря на то, что символ воплощает
переносное значение, близость его с метафорой относительна, так как структура
символа гораздо сложнее. Смысл символа многозначен и требует
многоступенчатого осмысления. В нем содержится определенная загадочность,
недомолвки, тайна, что свидетельствует о том, что от читателя требуется не
только широкий кругозор, начитанность, но и интуиция. Данное мнение
подтверждается словами немецкого философа Шеллинга Ф. В., который
утверждает, что «каждый образ должен быть понят как то, что он есть, и лишь
благодаря этому он берется как то, что обозначает» [10 с. 110-111].
Символы встречаются в произведениях всех эпох и направлений, они
подчеркивают значимость и многозначительность художественных образов,
соединяют различные планы текста.
Создавая образность художественного произведения, символы
становятся его неотделимой частью. Образы-символы образуют подтекст
произведения, отражая суть написанного. Благодаря верной интерпретации
слов-символов, создается возможность толкования истинного смысла
художественного произведения. Символы затрагивают не только разум
человека, но и его эмоции, ощущения, подсознание, что в свою очередь
вызывает ряд ассоциаций.
Слова-символы способны соединять различные тексты в культурном
пространстве, устанавливать внутреннюю связь между работами различных
136
авторов, образовывать связующую нить между эпохами и объединять
существующие стилистические течения.
В контексте культуры символ позволяет создать определенную картину
мира, исследовать духовную составляющую. При этом обеспечивается
культурная преемственная связь, в которой символ способствует формированию
культурных норм, идеалов, ценностей.
Отличительной чертой символики авторов-южан является то, что
наряду с образно-эмоциональной составляющей, они имеют исторический и
философский контекст.
Существуют символы с устоявшимся значением, которое закреплено в
словарях символов, часть из них пришли из древних культур. Писатели-южане
используют как символы в их словарном значении, так и меняют это значение
или придают им дополнительный смысл или оттенок.
Безусловно, в каждом направлении используются свои символы для
создания картины мира. Особенно это ощущается в творчестве писателей-южан.
Символы южной школы обладают ярко выраженными гуманистическими,
познавательными, и ценностными функциями. Картина их символического
мира очень сложна и обусловлена историческими особенностями и особыми
условиями развития.
При изображении «южной общины» в произведениях писателей-
южан задействована символика, призванная отразить особенность уклада
жизни, особый склад ума, духовность, нравственные ценности, моральные
принципы, все это представляется как оппозиция коммерческому Северу.
Неспешный размеренный темп жизни, основывающийся на традиционных
понятиях долга, чести, семьи, исторической памяти противостоял деляческому
Северу с его жаждой наживы и рационализмом.
Земля в произведениях южан – символ благополучия, незыблемости
устоев.
Символ тени указывает на прохождение времени, так как оно смещается с
137
солнцем в течение дня. Поэтому можно сказать, что с их использованием У.
Фолкнер подчеркивает тему времени и исторической памяти.
Неизменно появляется образ дороги (way, path, road, trace), который также
представлен в оппозиции Север-Юг. [«Смерть коммивояжера» («Death of a
Traveling Salesman») - «Исхоженная тропа» («A Warn Path»)]. В рассказе
«Смерть коммивояжера» дорога символизирует неправильный выбор пути. В
погоне за благосостоянием главный герой приходит к осознанию, что он был
обманут в ожиданиях, выбрал неправильное направление. В рассказе
«Исхоженная тропа» героиня уверенно идет правильным путем, который
рассматривается как символ подвига и жертвенности во имя счастья близких.
Творчество южан отличает особое отношение к прошлому, с которым
герои связаны неразрывно. Эта связь настоящего с прошлым является одной из
самых значимых особенностей искусства «южной школы».
В своих произведениях писатели проводят четкую мысль о том, что
трагедия настоящего напрямую связана с пороками прежних лет. Рабовладение
является одним из этих пороков. В связи с этим возникает неизбывное чувство
вины, которое представлено широким символическим спектром. В
произведениях практически каждый предмет, с которым соприкасается герой,
вызывая серию воспоминаний, превращается в символ.
Так, характерным для писателей становится образ часов, который
возникает практически во всех произведениях. («Часы без стрелок» «Clock
Without Hands» Карсон Маккаллерс, «Сожжение» «Burning» Ю.Уэлти, «Шум
и ярость» («The Sound and the Fury» У. Фолкнера). Часы символизируют связь
прошлого и настоящего.
Прошлое прочно держит героев в своих сетях, напоминая о былом
величии и падении, о чести, доблести, славе и вине предшествующего
поколения. Часы нельзя сломать или остановить. Они упорно продолжают
тикать, символизируя неразрывную связь времен. Время идет, но память о
событиях, произошедших в прежние годы, их последствия будут сопровождать
138
героев в течение всей жизни.
В романе «Шум и Ярость» символом связи прошлого и настоящего,
изменений, произошедших за это время, являются наручные часы Квентина
(«Quentin’s watch»).
« I give it to you not that you may remember time, but that you might forget it
now and then for a moment and not spend all your breath trying to conquer it.»
« Я даю их тебе не для того, чтобы ты следил за временем, а для того,
чтобы ты хотя бы иногда забывал о нем на мгновение другое и не тратил свою
жизнь, стараясь подчинить его себе».
Разбитые часы, выбитое стекло и выломанные стрелки символизируют
противостояние Юга и Севера. У. Фолкнер явно подчеркивает сложные
отношения белокожего и темнокожего населения Америки.
Интересен образ часов в рассказе Ю.Уэлти «Сожжение», в котором
писательница также акцентирует внимание на противостоянии темнокожего и
белого населения и чувстве вины последнего. Огонь в рассказе символизирует
разрушение южной общины, огонь уничтожает все. Единственная уцелевшая
героиня – темнокожая служанка. На пепелище она находит единственную
уцелевшую вещь – часы, которые с двух сторон поддерживают литые фигурки
рабов. Этот эпизод символизирует возрождение, право на которое автор
оставляет за темнокожим населением, уцелевшие в пожаре часы символизируют
неумолимость времени.
Символ порядка и хаоса («order and chaos») является одним из важнейших
в романе «Шум и Ярость».
Каждый из братьев Компсонов понимает порядок и хаос по-разному.
Бенджи строит порядок вокруг модели знакомых воспоминаний в его голове.
Квентин же полагается на свой идеализированный Южный кодекс, чтобы
обеспечить порядок. Джейсону нет дела до прошлого. Он полностью
сосредоточен на настоящем и ближайшем будущем. Джейсон делает все, исходя
из потенциальной личной выгоды, пытаясь перевернуть все обстоятельства в
139
свою пользу.
Все три системы не работают, в результате чего семья Компсонов
погружается в хаос. Только Дилси имеет сильное чувство порядка. Она
придерживается моральных ценностей, переносит полное «падение» семьи
Компсонов и остается единственным несломленным героем к концу
произведения.
Данный символ также отражает взаимоотношения между Югом и
Севером. Уроженец юга, Фолкнер, подчеркивает, что несмотря на все
трудности, южане благодаря устоявшимся нормам, принципам и традициям
смогли пережить гражданскую войну и противостоять буржуазному Северу.
Так, при исследовании символов в произведениях Ю. Уэлти, У. Фолкнера,
К. Маккаллерс прорисовывается символ оппозиции. Противопоставление Юга и
Севера разрастается до символического уровня. Сложный, неоднозначный,
многослойный символ, подразумевающий ряд интерпретаций.
Противопоставление темнокожего и белого население также символично,
особенно в произведениях Ю. Уэлти. Изображая падения старого уклада Юга,
писатели оставляют моральное право на возрождение за темнокожим
населением. Символичными становятся образы Феникс «Исхоженная тропа»,
Ливви «Сожжение».
Вода представлена во всех состояниях, особенно это характерно для
творчества Ю.Уэлти: река, озеро, водопад, дождь, наводнение. Символика
полностью вытекает из контекста. Вода может символизировать чистоту и
непорочность, погружение в воды реки символизирует обновление и
возрождение («Сожжение»). Дождь неожиданно примиряет героиню с миром, в
разладе с которым она находилась после гибели мужа. («Зеленый занавес»).
Наводнение подталкивает героиню к действиям, в корне меняющим ее судьбу.
(«На пристани»). Ниагарский водопад в рассказе «Ключ» («The Key») является
символом счастья.
Для южан характерна мифологическая и религиозная символика. Образ
140
пасхи (easter), образ Христа, возникающие как символ воскресения. Религиозная
символика пронизывает роман «Шум и Ярость», большая часть которого
посвящена Христу и воскресению, и самым сильным символом этого ряда
является сама временная шкала повествования.
Произведения южан буквально пронизаны символами. Особенно это
ощущается в романе Ю.Уэлти «Дочь оптимиста» («Optimist’s Daughter») и
рассказах писательницы. Образы птицы, воды, крышки гроба несут огромную
символическую нагрузку. Однако одними из важнейших символов являются
cлияние рек (the confluence of the rivers) и дети, которые машут руками,
провожая Лоурел в новую жизнь.
Слияния рек Огайо и Миссисипи в Каире, штате Иллинойс является
значимым символом романа. Слияние символизирует жизнь. Для главной
героини слияние рек - это продолжение любви, это взаимность: что один
выражает, то он получает от других. Уэлти считает, что любовь выходит за
рамки времени, пространства и даже пустоты смерти, постоянно двигаясь
вперед. Образ детей – также символизирует продолжение жизни.
Поиску любви и счастья посвящены многие рассказы писательницы.
Символы вытекают из предметов, окружающих героев. Красно-жёлтое
лоскутное одеяло («a red- and -yellow pieced quilt») - символ семейного счастья.
Керосиновая лампа со стеклом символизирует единение внутреннего и
внешнего мира, ключ, который рассматривается как символ, открывающий
дорогу к счастью.
Данные символы отражают детство самой писательницы, которое
пронизано мыслями об уюте, домашнем очаге, прекрасными воспоминаниями и
детским счастьем.
Фарфоровый ночник – ассоциация автора с определенным местом в
особом духовном смысле. В некоторой степени – это выражение мыслей,
чувств, прошлого в определенном материальном предмете. Уэлти таким
образом раскрывает внутренний мир героев, делает их реальными. Именно
141
поэтому во многих ее произведениях можно наблюдать большое количество
предметов быта.
Многие символы являются мифологическими или традиционными, но
также приобретают особую эмоциональную и эстетическую нагрузку в
творчестве Ю. Уэлти. Например, золотые яблоки (golden apples), золотой дождь
(rain of gold), камин, зажженная лампа.
Мир символики «южной школы» многогранен, выразителен, неповторим
и бесконечен. Изучая произведения южан, приходишь к осознанию, что символ
является ключом к пониманию читателем потаенного смысла, универсальности,
всесторонности и целостности художественного произведения. Слово-символ
открывает другую реальность, позволяя человеку мыслить шире и выходить за
рамки произведения, развивая способность мыслить и анализировать не только
литературные творения, но и разнообразные жизненные процессы. Многое
объединяет южан, но у каждого из них есть своя палитра красок. Несмотря на
многообразие символов в работах Уильям Фолкнера, они все едины, так как
тема взаимоотношений южан и северян и проблема времени являются главными
вопросами, которые автор затрагивает не только в романе «Шум и ярость», но и
во всех своих работах.
Символика произведений Юдоры Уэлти, напротив, направлена на
раскрытие души человека, которая мечется в поисках выбора. Главное для нее –
это образ чувств и внутренних переживаний человека.
Вместе они создают неповторимое мозаичное полотно жизни «южной
общины» со всеми проблемами, мыслями, чувствами, переживаниями. Символ
органично пронизывает все их творчество.
Список литературы
1. Аверинцев С.С. Символ в искусстве: литературно-
энциклопедический словарь. – М.: Наука, 1987. – С. 378-379.
2. Бернацкая В.И. Уильям Фолкнер (1897-1962) / В.И. Бернацкая. —
М., 1979.
142
 3. Зельцер Л.З. Выразительный мир художественного произведения. –
М.: Некоммерческая издательская группа Э. Ракитской («Эра»), 2001. – 467 с.
4. Источник: Постмодернизм. Энциклопедия. Сост. и науч. ред. А.А.
Грицанов, М.А. Можейко. Минск: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2001. 1040
с.
5. Колодина Н.И. Символ в художественных произведениях //
Понимание как усмотрение и построение смыслов. – Тверь: ТГУ, 1996. – С. 40-
45.
6. Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.:
Искусство, 1995. 

7. Лосев А.Ф. Логика символа // Лосев А.Ф. Философия. Мифология.
Культура. М., 1991. С. 247–274. 

8. Лосев А.Ф. От знака к символу // Лосев А.Ф. Проблема символа и
реалистическое искусство. Изд. 2-е, испр. М., 1995. 
320 с. 


9. Трессидер Джек Словарь символов. - Москва, 1999. Вологодская
областная универсальная научная библиотека.//
https://www.booksite.ru/localtxt/tre/sid/der/tresidder_d/slovar_sim/
10. Шеллинг Ф.В., Философия искусства, М., 1966
Фильчакова Е.М.
Московский государственный областной университет

К вопросу об интерпертации художественного текста (обощение

практического опыта)

Аннотация. В статье приведены базовые понятия, необходимые для

обучения студентов лингвистических специальностей интерпретации
художественного текста. Автор раскрывает суть интерпретации как вида
деятельности на иностранном языке и подробно останавливается на проблеме

143
различения планов повествования в художественном тексте на примерах
произведений, служащих рабочим материалом для чтения и интерпретации на
третьем курсе лингвистического факультета.
Ключевые слова: интерпретация, текст, повествование, план
повествователя, план автора.

E. Filchakova
Moscow Region State University

Some aspects important for interpreting a text

(based on practical experience)

Abstract. The article investigates basic terms necessary to teach students of

linguistics to interpret a literary text. The author highlights the idea of interpretation
as a specific task in a foreign language. Besides, the article dwells on the conceptual
analysis of narration, the plan of narrator, and the plan of author. The obtained results
may provide further exploration of the problem, as well as be used in practical work.
Keywords: interpretation, text, narration, plan of narrator, plan of author.

Основанием для написания статьи послужила необходимость

обобщения практического опыта работы со студентами-лингвистами, для
которых одним из основных видов языковой деятельности на третьем курсе
является интерпретация художественного текста.
Чтение художественных произведений формирует и/или развивает у
обучающихся навыки краткого изложения прочитанного, поиска информации в
тексте по запросу, расширяет словарный запас, дает знания о культуре, истории,
литературе стран изучаемого языка и др. Интерпретация текста – задание более
высокого уровня, поскольку студентам приходится не только излагать
прочитанное своими словами, но и объяснять текст как структуру со своими
144
лингвистическими и стилистическими особенностями. Работа начинается со
знакомства с рядом понятий и аспектов текста, которые впоследствии
выстраиваются в алгоритм, позволяющий интерпретировать прочитанное.
Первое понятие – «интерпретация», суть которого раскрывается термином,
означающим «истолкование, раскрытие смысла, содержания чего-л.» [1, с.252].
Можно добавить, что нахождение в рамках лингвистического истолкования
позволяет рассматривать интерпретацию как вид речевой деятельности в целом
и на иностранном языке в частности. Особое значение она имеет в условиях
искусственной речевой среды, в которую погружены студенты, изучающие
иностранные языки.
Также необходимо объяснить студентам, что изначально
художественный текст есть попытка автора объяснить читающим
действительность на языке художественной литературы [4]. Интерпретация,
следовательно, — это некий перевод художественного текста на
нехудожественный язык, которым пользуется студент-интерпретатор [5, с.10].
Практический опыт показывает, что обучение интерпретированию следует
начинать с небольших по объему текстов. Это могут быть пословицы и
поговорки, детские стишки и лимерики, шутки и анекдоты. Уже в таких,
казалось бы, незначительных текстах, можно найти и описать своими словами
сюжет, вычленить образы, найти средства выразительности и стилистические
приемы. Таким образом, с самого начала студенты приучаются следовать схеме
интерпретации: объяснение общего смысла / авторского замысла →
комментирование образов → субъективное отношение читателя. В дальнейшем
схема развивается в развернутый план интерпретации, который охватывает
различные аспекты художественного текста.
Усвоив начальные знания и сформировав базовые навыки, студенты
приступают к работе с объемными текстами. На третьем курсе это, как правило,
малая проза – короткие рассказы английских и американских классиков и
современных писателей. И здесь приходится решать одну из самых сложных
145
проблем в алгоритме интерпретации – разграничение понятий повествователь
и автор. Поэтому необходимым представляется объяснение содержания этих
двух важнейших планов повествовательного жанра.
План повествователя выделяется в тексте с повествованием от
первого лица (Я), в то время как план автора выражен в повествовании от
третьего лица (ОН/ОНА/ОНО/ОНИ). В.Б. Шкловский, советский писатель и
литературовед, называет повествование от первого лица «сказом» [7, с.10]. В.А.
Кухаренко выделяет два типа сказа (нарратива) – разговорный и литературно-
нормативный [3, с.146]. Разговорный нарратив максимально приближен к
устной речи, в которой могут намеренно нарушаться нормы языка
(произношение, грамматика, лексика), что в текстах кодируется графонами:
«"Warmish, buddy," said the captain. "But a regular Paradise Lost for elegance of
scenery and be-yooty of geography. Ye're wakened every morning by the sweet
singin' of red birds with seven purple tails, and the sighin' of breezes in the posies
and roses. And the inhabitants never work, for they can reach out and pick steamer
baskets of the choicest hothouse fruit without gettin' out of bed. And there's no
Sundays and no ice and no rent and no troubles and no use and no nothin'. It's a
great country for a man to go to sleep with, and wait for somethin' to turn up. The
bananys and oranges and hurricanes and pineapples that ye eat comes from there."»
(О.Генри «Гнусный обманщик»). Литературно-нормативный нарратив мало
отличается от повествования от третьего лица и очень схож с письменной
речью: «Nature moves in circles; Art in straight lines. The natural is rounded; the
artificial is made up of angles. A man lost in the snow wanders, in spite of himself, in
perfect circles; the city man's feet, denaturalized by rectangular streets and floors,
carry him ever away from himself. The round eyes of childhood typify innocence; the
narrow line of the flirt’s optic proves the invasion of Art. The horizontal mouth is the
mark of determined cunning; who has not read Nature’s most spontaneous lyric in
lips rounded for the candid kiss? Beauty is Nature in perfection; circularity is its chief
attribute. Behold the full moon, the enchanting golf ball, the domes of splendid
146
temples, the huckleberry pie, the wedding ring, the circus ring, the ring for the waiter,
and the "round" of drinks. On the other hand, straight lines show that Nature has
been deflected.» (О.Генри «Квадратура круга»). Анализируя особенности
каждого из нарративов, студенты сами отмечают, что повествование от первого
лица ведется, как правило, неординарными, яркими персонажами (рассказ «Mrs.
Easy has her fortune told» Стивена Ликока), а повествование от третьего лица
чаще всего дает читателю представление о подчеркнуто обычном человеке
(рассказ «The broken boot» Джона Голсуорси). Случается, что поначалу
студенты отождествляют автора и рассказчика, особенно если между ними
просматривается хотя бы малейшее биографическое сходство, и тогда
подменяются понятия the author / the narrator (рассказ «Mr. Know-All» Уильяма
Сомерсета Моэма). План повествователя может представлять еще одну
проблему: студенты часто не видят в нем активного персонажа произведения.
Возможно, это происходит по причине неполноты его образа по сравнению с
другими героями, о которых он сказывает читателю. А на самого сказителя
взгляд со стороны может отсутствовать вовсе [5, с.39], что вызывает трудность
с составлением его литературного портрета. В таком случае нужно обращать
внимание студентов на детали, имеющие отношение к рассказчику, и тогда, при
более вдумчивом перечтении текста удается собрать данные, достаточные для
того, чтобы рассмотреть в повествователе реальную личность. Умение собирать
фактический материал для интерпретации художественного образа
повествователя является важным и увлекательным этапом работы, поскольку
погружает студентов в кропотливый поиск на обширном поле художественного
текста.
Автора в нарративах от третьего лица, по словам В.А. Кухаренко,
можно рассматривать в качестве персонажа произведения, поскольку перу
одного автора принадлежит не одно произведение, и, значит, по ним можно
проследить эволюцию образа автора [2, с.44]. На этот счет есть иное мнение.
Так, Н.Н. Михайлов замечает, что «увлекаться объективированием образа
147
автора увлекаться не следует, т.к. «всеведение», благодаря которому автор
имеет возможность рассказать о том, что думают и что чувствуют его герои,
может быть свойственно разве что Господу Богу» [6, с.159]. Не менее
интересной представляется концепция советского и российского филолога и
теоретика искусства Б.А. Успенского, в которой образ автора сводится к
«авторской точке зрения». Данное положение объясняется тем, что
художественный текст, в первую очередь, должен вызывать у читателя
представление о реальности, которое тем яснее и ярче, чем точнее выбран
ракурс (точка зрения), позволяющий так или иначе рассматривать реальность.
Логично, что многослойная реальность, включающая множество событийных
планов, невозможно охватить точкой зрения только одного и/или нескольких
персонажей. И вот тогда очень удобной представляется точка зрения автора,
который имеет право и может охватить все, о чем повествует [8, с.11].
На занятиях студентам предлагается порассуждать о преимуществах
повествования от третьего лица в изложении мыслей и чувств персонажей.
Основной вывод – через автора достигается максимальная объективность
созданной им же реальности. В то время, как повествование от первого лица
всегда несет в себе нагрузку субъективного отношения рассказчика к событию
или другим персонажам. Интерпретируя тексты, написанные от третьего лица,
студенты отвечают на вопрос – а насколько явно и достоверно присутствие
автора? Поначалу им непросто разобраться в дилемме the presence of the author
is committal or non-committal. Для лучшего понимания этих понятий студенты
работают с рассказами «Eveline» Джеймса Джойса, «Daughter» Эрскина
Колдуэлла, «The Doll’s House» Кэтрин Мэнсфилд. Многолетний опыт работы
подтверждает необходимость такого подробного и тщательного анализа планов
повествования. Почему? В трудах современных литературоведов и
специалистов в области английской литературы можно найти описание
тенденции к постепенному исчезновению собственно авторского образа и его
оценки из повествования [9]. В англоязычных текстах все чаще находится место
148
авторскому комментарию, который проявляется в скрытой форме через
употребление эмоционально-оценочных средств. Рассказы «Ruthless» Уильяма
де Милля, «The Last Leaf» О.Генри, которые студенты читают и
интерпретируют, возможно использовать для иллюстрации описанной выше
тенденции, поскольку в них события и поступки главных и второстепенных
персонажей даны без авторской оценки, однако присутствует так называемая
персонажная оценка, которая по сути своей и есть авторский комментарий.
В завершение нужно заметить, что интерпретация художественного
текста – сложный и многоуровневый вид языковой деятельности студентов
лингвистических специальностей. Не следует ограничиваться изучением только
тех проблем и аспектов, которые были затронуты в статье. В работе постоянно
приходится сталкиваться с множеством моментов, затрудняющих истолкование
текста на иностранном языке. Это дает основания для дальнейшего обобщения
практического опыта с целью подготовки и составления учебно-методического
пособия по интерпретации художественного текста.
Список литературы
1 Ожегов С.И. Словарь русского языка. – М.: Русский язык, 1990. – 22-е
изд. – 252 с.
2 Кухаренко В.А. Практикум по интерпретации текста: Учеб. пособие для
студентов пед. ин-тов по спец. «Иностр. яз.». – М.: Просвещение, 1987. – 176 с.
3 Кухаренко В.А. Интерпретация текста: Учеб. пособие для студентов
пед. ин-тов по спец. «Иностр. яз.». – 2-е изд., перераб. – М.: Просвещение, 1988.
– 192 с.
4 Лотман Ю.М. Структура художественного текста. [Электронный ресур].
URL: https://adview.ru/wp-
content/uploads/2015/09/Yu_M_Lotman_Struktura_Teksta.pdf (Дата обращения:
21.02.2021)
5 Михайлов Н.Н. Художественный текст: структура и интерпретация:
Учебное пособие к спецкурсу. – М.: МОПИ им. Н.К. Крупской, 1990. – 65 с.
149
 6 Михайлов Н.Н. Теория художественного текста: Учеб. Пособие для
студ. филол. фак. высш. учеб. заведений. – М.: Изд. Центр «Академия», 2006. –
224 с.
7 Шкловский В.Б. Художественная проза. Размышления и образы. – М.:
Сов. писатель, 1961. – 629 с.
8 Успенский Б.А. Поэтика композиции. Структура художественного
текста и типология композиционной формы. – СПб.: Азбука, 2000. – 348 с.
9 Forster E.M. Aspects of the Novel. [Электронный ресурс]. URL:
https://royallib.com/read/Forster_Edward/Aspects_of_the_Novel.html#0 (Дата
обращения: 22.02.2021)

Фильчакова Е.М.
Московский государственный областной университет

Сопоставительный анализ функциональных значений маркеров

разговорного дискурса на примерах английского и русского языков

Аннотация. В статье рассматриваются функциональные значения

маркеров разговорного дискурса в английском и русском языках. Изучение
вопроса проводится при помощи сопоставительного анализа примеров речевых
ситуаций на двух языках. Исследование основано на прагматическом подходе к
решению поставленных задач. Полученные результаты могут быть
использованы как для расширения поля исследования, так и для использования
в практической деятельности.
Ключевые слова: дискурс, прагматический маркер, дискурсивное слово,
разговорный дискурс, речевая ситуация.

150
 E. Filchakova
Moscow Region State University

Comparative analysis of functional characteristics of markers in english

and russian conversational discourse

Abstract. The article investigates functional characteristics of markers in

English and Russian conversational discourse. The research is based on the concept of
comparative analysis and on the principles of pragmatic approach. The results of the
study may provide further exploration of the problem, as well as be used in practical
work.
Keywords: discourse, pragmatic marker, discourse word, conversational
discourse, speech situation.

Прагматический подход к изучению языка в лингвистике на

современном ее этапе определяет необходимость изучения языковых явлений с
точки зрения их функционирования в различных речевых условиях. В
последнее время наблюдается неуклонно возрастающий интерес к
проблематике дискурса и связанных с ним лексических единиц.
Лингвистические школы Англии, Америки, России по-разному подходят к
изучению этих лексем, отчего до сих пор не сформировалось единообразие в
терминологии. В работах выдающихся ученых Г.З. Власян, А.А. Кибрика, Д.
Шиффер, М. Халлидея, М. МамкКарти, Б. Фрейзера исследуются дискурсивные
слова, дискурсивные маркеры, прагматические маркеры, дискурсивные
частицы. При разнообразии терминов, тем не менее, прослеживается сходство в
описании общих характеристик этих специфических единиц, а именно: все
исследователи приходят к выводу, что функциональные значения маркеров
разговорного дискурса определяются целями и задачами коммуникации в целом
и/или конкретных речевых ситуаций. Рабочими терминами для проводимого
151
компаративного анализа выбраны дискурсивные слова (обозначение русских
слов) прагматический маркер (обозначение английских слов). Прагматический
маркер определяется как единица дискурса, которая утрачивает свое
непосредственное лексическое и/или грамматическое значение и в процессе
повторяющегося речевого употребления начинает выполнять определенные
прагматические функции [3].
В данной работе рассматриваются английские прагматические
маркеры really, it’s true, however, like/seems like, kind of/sort of, I’m afraid в
сравнении с русскими дискурсивными словами правда, как бы как их
возможными эквивалентами. Выбор именно этих единиц объясняется довольно
высокой частотностью их употребления в обоих языках. По статистике 92%
носителей русского и английского языка вставляют эти маркеры в свои
высказывания во время коммуникации на неформальном уровне, т.е. в условиях
разговорного дискурса.
ПМ really имеет несколько функциональных значений:
подтверждение/доказательство достоверности высказывания, комментирование
высказывания, побуждение собеседника к согласию/принятию точки зрения,
сомнение в истинности высказывания, оправдание. Сравнительный анализ
английского маркера и русского дискурсивного слова правда показал, что обе
лексемы в обоих языках выполняют сходные функции, выражая те же значения
в разговорном дискурсе. Рассмотрим примеры. You should leave the matter as it
is, Bridget, really. [5, c. 153] / Ты же правда знаешь, что она не даст своего
согласия отдать тебе свою долю в бизнесе? [4] – побуждение к согласию.
Some of you, guys, really believe that money can buy anything? [6, c. 184] / Ты
хочешь сказать, что они правда считают, что без денег можно жить
свободно? [4] – сомнение. I’m sorry, I failed. But, I really did try my best, Sian…
[6, c. 17] / Пап, дай мне машину на вечер. Правда, очень нужно. [1] –
оправдание. Look yourself, it’s really enough now. [6, c. 202] / И правда, что-то
давно она не появлялась. [4] - комментирование. Oh, really, it’s great you finally
152
decided to move in together. [6, c. 30] / Ты помнишь, сегодня нам нужно быть у
родителей? У них юбилей. – И правда! [4] – достоверность. При выражении
данного значения в английском языке помимо ПМ really возможно
употребление ПМ it’s true: Правда, ребята очень старались. [1] / It’s true all the
guys are fantastic team players. [6, c. 115]
Русское дискурсивное слово правда в разговорном дискурсе кодирует
еще одно значение – уточнение/исправление/противопоставление. В
английском языке его эквивалентом является ПМ however: Эта работа Сержа
выставлялась в нескольких галереях, правда я забыл, в каких точно и когда. [1] /
Well, Jones, I think I’ve met him before as his face seems familiar. However, I fail to
remember his name, Jones. [5, c. 283]
Дискурсивная лексема правда имеет вариант не правда ли. Ее
функциональное значение установка контакта с собеседником (как правило,
незнакомым или малознакомым), кодирование запроса на поддержку мнения.
Конкретный прагматический маркер, который можно было бы выбрать в
качестве эквивалента, отсутствует. Дискурсивное значение в английском языке
передается посредством синтаксической конструкции разделительного вопроса:
Денек сегодня просто восхитительный, не правда ли? [1] / A lovely day for
ducks, isn’t it? [5, c. 26] – установка контакта (что в английском известно как
break the ice). А наши-то играют все лучше, не правда ли? [1] / Dad, you don’t
mind my staying till Monday, do you? [5, c. 331] – запрос на поддержку.
Интересно, что разделительные вопросы в данном дискурсивном значении
произносятся с утвердительной интонацией в вопросительной части
высказывания.
ПМ like/seems like, kind of/sort of, I’m afraid можно рассматривать как
эквиваленты дискурсивной частицы как бы. При сравнении случаев
употребления английских прагматических маркеров и русской дискурсивной
частицы установлено совпадение следующих функциональных значений:
предположение, дистанцирование/уклонение, заполнение пауз/сомнение,
153
интенция, комментирование, опасение. ПМ like и kind of употребляются
наиболее часто в большинстве значений. Слушай, Петька, ну я как бы их видел
где-то, но как бы не помню, где. [1] / Well, well, you just take the heap and like
ignore me… [5, c. 289] - предположение. Э… ну мне как бы надо с тобой
поговорить… [1] / Now, I kind of going to Sussex, Bridge. Seems like wanted you to
come. [5, c. 167] – интенция. Тот вариант, с которым все как бы согласились,
сегодня уже никого не устраивает. [1] / Chap, ya ain’t know when I married ya
mom ‘twas like best time, chap. [6, c. 413] – комментирование. Даже не знаю,
что тебе сказать, как бы… [1] / Hmm, err, well, I broke it, sort of… [5, c. 237]
Hush, hush, I’m here, it’s like… [5, c. 238] – заполнение паузы. Петька, давай-ка
получше спрячемся, как бы те дядьки нас не заметили. - Ага, а то нам как бы
крышка! [1] / No, O’Rourke, I’m afraid, I wouldn’t like to meet you again. [6, c. 123]
– опасение.
С позиций прагматики наиболее интересным представляется
функциональное значение дистанцирования/уклонения. Для носителя
английского языка, согласно правилам речевого этикета, важно смягчать
резкость высказывания, избегать прямолинейности, настойчивости,
агрессивности. В условиях речевой ситуации реализуется тактика уклонения от
ответственности за объективность суждений [2, с. 246] разными лексическими и
грамматическими способами, среди которых ПМ kind of/sort of, like. В
русскоязычном разговорном дискурсе данное значение граничит с
кодированием намека, что тоже позволяет говорящему дистанцироваться от
прямого значения в высказывании. Например: Ну, я как бы ни на что не
намекаю, но, Петька, новенькая в тебя вроде как втюрилась! [1] Ребят, ребят,
я как бы ничего не имею против, но решать вам. [1] / I like know what to do but
wouldn’t tell. [6, c. 222] Well, there’s a sort of misunderstanding and I’ve got a kind
of an apology to make. [5, c. 409]
Проведенный сопоставительный анализ функциональных значений
прагматических маркеров и дискурсивных слов в английском и русском языках
154
показывает, что изучаемые лексические единицы лишены внутренней
семантики и функционируют в фрейме разговорного дискурса, кодируя
разнообразные значения высказывания. Положение о том, что все маркеры
объединяет дискурсорганизующая функция, обеспечивающая связность
высказываний, дает основание без сомнений относить их к классу маркеров
дискурса. Свойство маркеров выполнять несколько функций подтверждает
положение о их многозначности, что позволяет употреблять их в том или ином
значении с целью реализации прагматических установок в условиях
разговорного дискурса. Поскольку единицы со схожими значениями возможно
найти в нескольких языках, можно говорить об их функциональной
универсальности.
Полученные результаты могут быть использованы как для
расширения поля исследования, так и для использования в практической
деятельности.
Список литературы
1 Вильмонт Е. Секрет убегающей тени. Аудиокнига. [Электронный
ресурс]. URL: https://youtu.be/wj0dwbrb2ZE (Дата обращения: 07.12.2020).
2 Кузьменкова Ю.Б. От традиций культуры к нормам речевого
поведения британцев, американцев и россиян. – М.: МАКС Пресс, 2008. – 2-е
изд. – 316 с.
3 Попова Т.И. Маркеры метакоммуникации в разных социальных
ролях говорящего: на материале прагматического аннотирования корпусных
данных. [Электронный ресурс]. URL:
https://ojs.itmo.ru/index.php/CLCO/article/view/1035 (Дата обращения:
03.02.2021).
4 Робски О. Устрицы под дождем. [Электронный ресурс]. URL:
https://libking.ru/books/prose-/prose-contemporary/89256-oksana-robski-ustritsy-
pod-dozhdem.html (Дата обращения: 31.01.2021).
5 Fielding H. Bridget Jones. The edge of reason. – UK: Picador, 2000. –
155
Second Edition. – 422 p.
6 Fielding H. Cause celeb. – UK: Picador, 1999. – 342 p.

Юкина Е.Ю.
Московский государственный областной университет

Лингвистические особенности рекламы современных лондонских

отелей

Аннотация. Статья посвящена анализу языковых особенностей

рекламы современных лондонских отелей и хостелов. Описываются
лексические и стилистические особенности таких текстов, выделяются
типичные стилистические приемы и их функции. В статье также
рассматривается экспрессивный потенциал такой рекламы с учетом
потребностей целевой аудитории.
Ключевые слова: стилистика, лексика, экспрессивность, слоган,
реклама
E. Yukina
Moscow Region State University

Linguistic features of advertising of modern London hotels

Abstract. The article is devoted to analysis of linguistic features of

advertising of modern hotels and hostels in London. Lexical and stylistic features of
such texts are described, typical stylistic devices and their functions are singled out. In
the article is also analyzed the expressive potential of such advertisements considering
the needs of the target audience.
Keywords: stylistics, lexis, expressiveness, slogan, advertising

156
 В современной туристической отрасли широкое распространение
имеют рекламные тексты, доводимые до целевой аудитории посредством
публикаций в Интернете. Что касается распространения информации о
размещении туристов, большинство отелей используют для этих целей свои
официальные сайты и аккаунты в социальных сетях.
Рекламные тексты, описывающие отели, могут освещать следующие
семантические аспекты, часто одновременно: расположение, варианты
размещения, типы питания, сервис и услуги, бронирование и способы оплаты,
особенности конкретной гостиницы. В современных условиях обязательным
является также освещение в рекламном описании мер, предпринимаемых
отелем для соблюдения требований эпидемиологической безопасности и
возможных ограничениях для гостей.
При выборе конкретного места туристы ориентируются главным
образом на цену. Однако в крупных столичных городах и внутри сегмента
отелей разного уровня, и внутри сегмента хостелов существует ощутимая
конкуренция, и поэтому создание привлекательных рекламных текстов отелей
является существенным компонентом туристического бизнеса. При этом важно,
что такая реклама должна быть достоверной: «Даже небольшое преувеличение в
сообщении может быть воспринято как ложная, недостоверная реклама.
Гостиничную рекламу характеризуют информационная полнота и
ответственность за достоверность предоставляемой информации, она
отличается эмоциональностью и убедительностью» [1, с.183].
Для более эффективной подачи информации в таких текстах часто
используются стилистические приемы, слоганы, структурирование текста
подзаголовками и невербальными компонентами (пиктограммы, фотографии,
карты, схемы), гиперссылками. Рассмотрим подробнее некоторые примеры
типичных языковых средств, используемых для этой цели, в рекламе
современных лондонских отелей и хостелов. Всего было проанализировано 50
официальных сайтов данных организаций с их рекламными описаниями.
157
Рассмотрим подробнее языковые описания конкретных аспектов.
На уровне лексики весьма значимым стилистическим средством для
формирования привлекательного имиджа гостиницы являются прежде всего
эпитеты. Каждый из проанализированных сайтов содержит эпитеты в общих
рекламных описаниях, применяя их ко многим характеристикам гостиницы,
формируя определенный стиль и атмосферу данного места:
enjoy iconic views from our unbeatable
l o c a t i o n (Здесь и далее выделено мною. – Е.Ю.)
With fine furnishings, lush beds and contemporary amenities, the rooms and
suites define a new level of luxury (Здесь и далее выделено мною. – Е.Ю.)
As a four-star hotel, you can expect absolute comfort and impeccable
service during your stay.
….it offers contemporary style within an elegant setting in one of London’s
most bustling and popular districts
Our 440 sophisticated rooms (including 50 suites) feature a
quintessentially-British design, with a subtle nod to the renowned style of Sir
Winston Churchill.
Можно отметить, что эпитеты, используемые в описании четырех- и
пятизвездочных отелей, отличаются большей сложностью и изысканностью, в
то время как эпитеты в описании хостелов используют более простые и краткие
эпитеты и делают это несколько реже по сравнению с обычными отелями. Эти
стилистические средства могут обладать разными семантическими
характеристиками и, соответственно, могут быть классифицированы
следующим образом: «констатирующие и оценочные, среди констатирующих
выделяются физические и категориальные эпитеты, а среди оценочных –
этические, эстетические и эмоциональные» [2, с.12]. Следовательно, они могут
как описывать конкретные характеристики отелей, так и формировать
положительное отношение и оценку туристов. С точки зрения содержания
эпитеты преимущественно акцентируют такие аспекты, как комфорт, качество,
158
разнообразие в описаниях гостиниц. В рекламе хостелов стилистические
средства скорее акцентируют возможности общения, исследования города и
личную безопасность. Такое различие обуславливается более молодежной и
мобильной целевой аудиторией хостелов, обладающей меньшим бюджетом
поездки.
Примечательно, что другие стилистические приемы лексического
уровня встречаются реже. Возможно, это связано с тем, чтобы у потенциальных
клиентов не возникло недопонимания, неправильного понимания или
искажённой, чаще преувеличенно идеальной картины и вследствие этого потом
не использовалось как повод для жалоб. Однако умеренное использование
подобных приемов позволяет украсить текст, придать ему эмоциональность и
экспрессивность без искажения семантики. Например, иногда в рекламных
текстах отелей используются метафоры разных видов: an enclave of
contemporary comfort, a Georgian gem, a stone’s throw from shopping hotspots, in
the heart of Kensington. Такой прием чаще встречается в рекламе 4 – и 5-
звездочных отелей, подчеркивая их особое качество и статус. Также может
использоваться антитеза: Our 3-star Queensway hotel London offers clean, modern
hotel rooms at an affordable price in an expensive area; перифраз: to spend a few
fun months in our corner of the world и некоторые другие стилистические
приемы лексического уровня.
К приемам лексического уровня можно отнести и использование
слоганов в рекламе некоторых отелей и хостелов. Слоганы в туристической
отрасли, как и слоганы в целом, характеризуются краткостью и семантической
емкостью. «Минимальный объем текста слогана должен содержать максимум
запоминающейся и убедительной информации, которая должна соответствовать
этическим, лексическим и грамматическим нормам» [3, с. 240]. В данном случае
они формируют атмосферу отеля, его концепцию и могут являться неким
руководством к действию для потенциальных туристов. Слоганы могут
использоваться как отелями, так и хостелами, и иногда содержат
159
стилистические приемы для привлечения внимания или лучшего запоминания:
A home away from home (повтор)
Where London meets the world
Stay smart (аллитерация)
Modern luxury in the heart of the west end
На синтаксическом уровне наиболее популярными стилистическими
приемами можно назвать перечисление, вопросительные и восклицательные
конструкции, неполные предложения, использование повелительного
наклонения, иногда - отрицательные конструкции. Приведем некоторые
примеры:
- перечислений:
The Perfect Choice For Couples, Solo Travellers And Business Guests
Whether you are here for an overnight stay, a city break, or bringing the
whole family, we have something to suit.
our room service menu promises an array of dishes, snacks and drinks from
the privacy of your own room. With just the right balance of work, rest and play, you
can optimise your time away.
Данный прием встречается во всех рассмотренных рекламных текстах и
чаще всего связан с описанием расположения, инфраструктуры, сервиса в
конкретном отеле или хостеле. Семантически в таких описаниях охватываются
максимально возможные потребности и интересы туристов (конечно, с учетом
ресурсов конкретного заведения).
- вопросительных предложений:
Why book direct?
Why book Amba Hotels anywhere else?
Ready to start planning your next Grand adventure?
Вопросы в таком случае могут быть как собственно вопросами
(например, с уточнением информации по наиболее популярным аспектам, в
особенности в разделе FAQ), так и риторическими – в тех случаях, когда
160
выгоды для туристов представляются очевидными с точки зрения
администрации отеля.
- восклицательных предложений:
What does a traveller need more than a bed and a shower? WiFi!
Everywhere.
With Victoria Station and Buckingham Palace a few minutes’ walk away, it
is hard to beat this location!
our WomBars are the best choice to kick off the night. Meet
people, gang up and get some recommendations from our local staff!
Ever since the first Wombat’s opened in Vienna, travellers were
blown away by our places for their cleanliness!
With Hyde Park around the corner and Notting-Hill, this place is great!
You'll benefit from our very best available rates, exclusive limited
promotions, and more!
Данные примеры в основном взяты с сайтов хостелов. Помимо
функции выражения эмоций при помощи восклицательного знака, здесь
можно наблюдать некую непосредственность и дружеский тон,
формируемый посредством использования неформальных фразовых
глаголов. Подобная лексика и пунктуация по своей манере
представления информации воздействует преимущественно на
молодежную целевую аудиторию. Также восклицательные знаки
достаточно часто используются в описании скидок и специальных
предложений для привлечения внимания потенциальных потребителей
и подчеркивания выгоды.
- императивных предложений:
Get free breakfast whenever making a booking direct
Book now, pay later!
Stay for less
Данный тип предложений в целом призывает туристов к выбору
161
конкретного места, использованию его услуг и инфраструктуры (часто и самого
города), действиям по бронированию и оплате. Семантически в таких
предложениях часто указывается на выгоду для туриста от подобных действий.
Сами предложения или подзаголовки такого типа часто являются краткими по
объему, помимо отсутствия в них подлежащего, чтобы акцентировать внимание
читателя на наиболее значимых моментах.
- отрицательных конструкций:
Don’t hesitate and be on your way to creating wonderful memories in London
with family and friends
Business trips needn’t be a bind.
Подобные конструкции, хотя и менее типичны в рекламных текстах по
сравнению с утвердительными, часто используются в описаниях потенциальных
проблем, сомнений и т.п., и направлены на формирование положительного
образа гостиницы у потенциальных туристов.
Помимо собственно слов, в рекламе отелей большую роль играет и
невербальная составляющая – фотографии, карты, пиктограммы. В сочетании с
текстом такими невербальным средствами также могут быть логотип
гостиницы, ее фирменные шрифты и цвета. Наличие фирменного стиля отеля,
особенного сетевого, помогает завоевать доверие клиентов и потенциально
может указывать на единую концепцию развития, администрирования и на
единые стандарты качества в данной сети.
Таким образом, использование соответствующей лексики и
стилистических приемов в рекламных описаниях современных отелей Лондона
позволяет заинтересовать потенциальных туристов и представить информацию
максимально достоверным и привлекательным для клиентов образом. Особенно
эффективными языковыми средствами для этой цели являются эпитеты,
перечисление, вопросительные и восклицательные предложения. Используемая
в тексте лексика должна быть рассчитана на потенциальную целевую
аудиторию. В рекламе хостелов чаще встречается менее формальная лексика,
162
рассчитанная на молодежь, а в рекламе отелей – лексика более высокого стиля.
Общеупотребительная же лексика является наиболее типичной в рекламных
описаниях отелей и хостелов всех категорий.
Список литературы
1. Иванова Е.В. Особенности рекламы на рынке гостиничных услуг //
Вестник Саратовского государственного технического университета. № 4 2006.
С. 182-187.
2. Павшук А. В. Языковая природа и функции эпитета в
художественном тексте (на материале романа Асорина «Воля»). Дисс…канд.
филол. наук. М, 2007. – 198 с.
3. Федорович Е.В. Лексико-стилистические особенности
выразительности рекламных слоганов в современном английском языке //
Гуманитарные и социальные науки. № 5 2020. – С. 238-245.
4. [Электронный ресурс] https://www.hostelworld.com/hostels/London
Дата обращения: 28.01.2021
5. [Электронный ресурс] https://www.hostelbookers.com/hostels/
england/london/ Дата обращения: 30.01.2021
6. [Электронный ресурс] https://www.timeout.com/london/hotels/the-100-
best-hotels-in-london Дата обращения: 02.02.2021
[Электронный ресурс] https://www.trip.com/hotels/london-hotels-list-338/
Дата обращения: 04.02.2021

Юкина Е.Ю.
Московский государственный областной университет

Психолингвистические особенности проявлений эмоционального

интеллекта в английских художественных произведениях

Аннотация. Статья посвящена изучению языковых и невербальных

163
средств проявления компонентов эмоционального интеллекта в английских
художественных текстах. Описываются лексические и стилистические
особенности текстов на предмет выражения эмпатии, сочувствия,
стрессоустойчивости, самоуважения, адаптивности в коммуникации и
некоторых других смежных аспектов. В статье также рассматриваются
особенности прагматики таких текстов и эмоциональная реакция собеседников.
Ключевые слова: эмоциональный интеллект, эмоции, оценочность,
стилистика, лексика, эмпатия, прагматика

E. Yukina
Moscow Region State University

Psycholinguistic features of emotional intelligence representation in

English fictional texts

Abstract. The article is devoted to analysis of linguistic and non-verbal

means of representation of components of emotional intelligence in English fictional
texts. Lexical and stylistic text features are described which are realizing the aspects
empathy, compassion, stress resistance, self-respect, flexibility in communication and
some other related aspects. In the article are also analyzed the features of pragmatics
of such texts and the emotional reaction of the interlocutors.
Keywords: emotional intelligence, emotions, evaluation, stylistics, lexis,
professionalisms, stylistics, empathy, pragmatics

В процессе коммуникации для установления и поддержания должного

контакта достаточно важно уметь подбирать правильные слова, выбирать
верный тон и уместные средства невербальной коммуникации,
приспосабливаться к ситуации общения, учитывать реакции собеседников.
Особенности коммуникативного поведения, как правило, формируются еще в
164
детстве и совершенствуются с возрастом. На них оказывает влияние множество
разных факторов, например, социокультурные, поведенческие,
психологические, религиозные, медицинские и другие. Одним из таких
факторов, и весьма значимым, является эмоциональный интеллект человека.
Эмоциональный интеллект тесно связан с психологией человека и,
как следует из формулировки самого термина, с понятиями «эмоция»,
«эмоциональность». К его сфере относятся, например, аспекты самоуважения,
межличностных отношений, стрессоустойчивости, эмпатии, самоконтроль,
гибкость, мотивация, креативность и некоторые другие. Многие из этих вещей
определяются типом характера, воспитанием, социальным окружением. Также
эмоциональный интеллект связан со способностью формировать и
демонстрировать оценку. По мнению Дж. Коулмана, «он способствует
выражению своей оценки по отношению к слушателю. Отношение может быть
положительным, ироничным, пренебрежительным, высокомерным и
унизительным» [1, с.53].
В психологии существует ряд тестов, направленных на выявление и
оценку компонентов эмоционального интеллекта личности. Полученные
результаты измеряются в единицах EQ (Emotional quotient). Похожие по
принципу измерения тесты, направленные на выявление коэффициента
интеллекта IQ, intelligence quotient, являются более известными широкой
публике. Но примечательно, что коэффициент EQ оценивается как более
значимый по сравнению с IQ в сферах деятельности, предполагающих широкое
социальное взаимодействие и прагматическую направленность. Например,
тесты EQ проводятся при приеме кандидатов на работу в колл-центрах банков и
сотовых операторов, на позиции операционистов, менеджеров по продажам и
поддержке клиентов, а также для руководителей всех уровней, в том числе в
правительстве. На бытовом же уровне, в повседневной коммуникации,
эмоциональный интеллект человека также чрезвычайно важен, и собеседники,
как правило, быстро чувствуют его проявления.
165
 Художественная литература, отражая особенности реальной
коммуникации, содержит примеры и особенности описания эмоционального
интеллекта персонажей буквально в каждом произведении, обладающие
существенным прагматическим потенциалом. Это проявляется в
художественном тексте при передаче речи героев (лексики, стилистики,
фонетических и просодических характеристик), а также в описании их
невербального поведения (жестов, мимики, поз) и поступков, действий. Также в
художественных произведениях представляется важным проанализировать
реакцию собеседников на различные виды проявлений эмоционального
интеллекта у других участников диалога.
Рассмотрим подробнее некоторые аспекты проявления
эмоционального интеллекта, выраженных в разной степени интенсивности в
английской художественной литературе. Опишем проявление в английском
художественном тексте такие эмоциональных аспектов, как сочувствие и
эмпатия. Что касается эмпатии, «текстовая понятийная категория
эмфатичность представляет собой уникальный языковой материал для анализа
разных видов человеческой субъективности, в котором воплощаются такие
черты языковой личности, как эмоциональный тип личности, уровни его
интеллектуального развития» [2, с.15]. Проявления же сочувствия в английских
художественных произведениях тоже говорят об эмоциональном типе личности
персонажа и выражаются при помощи различных лингвистических и
паралингвистических средств, а также с учетом культурных особенностей: «в
английской лингвокультуре доминирует косвенное проявление сочувствия в
виде вопроса, смены темы разговора, дружеской беседы, молчания, в то время
как в русском языке преобладает прямое выражение сочувствия» [3, с.11].
Так, в книге Ш. Бронте “Jane Eyre” читатель сталкивается с
конкретными проявлениями низкого социального интеллекта в таких аспектах,
как сочувствие, сострадание, участие и т.п. в семействе Рид, родственников
главной героини. Важно, что эти качества проявлялись явно выборочно и
166
утрированно- по отношению к бедной сироте с высокими нравственными
качествами, явно их заслуживающей, тетя Рид эти эмоции не демонстрировала,
а по отношению к своему дерзкому, агрессивному и наглому сыну она
демонстрировала их чрезмерно и без необходимости, даже с учетом
естественной материнской любви. Например:
He ought now to have been at school; but his mama had taken him home
for a month or two, "on account of his delicate health." Mr. Miles, the master,
affirmed that he would do very well if he had fewer cakes and sweetmeats sent him
from home [4, с.4]. Здесь мы видим, что чрезмерная любовь и забота матери
закрывали ей глаза на достаточно очевидные негативные вещи в характере и
поведении ее сына. Использование кавычек во фразе про его слабое здоровье
здесь передает одновременно и цитату, и авторскую грустную иронию. Джон
также проявлял равнодушие к своим родным и позволял себе открыто
издеваться над маленькой Джейн Эйр:
John had not much affection for his mother and sisters, and an antipathy
to me. He bullied and punished me; not two or three times in the week, nor once or
twice in the day, but continually: every nerve I had feared him, and every morsel of
flesh in my bones shrank when he came near [4, с.4]. Подобная травля (переданная
здесь при помощи повторяющихся элементов и перечисления) приводила к
постоянному психологическому и физическому напряжению главной героини и
вызывала, естественно, лишь отрицательные эмоции по отношению к Джону
Риду, эмоциональный интеллект которого был чрезмерно низким.
Подобное поведение негласно осуждалось слугами миссис Рид и,
например, соседом-аптекарем. Однако оно вполне поощрялось членами семьи
миссис Рид:
Mrs. Reed was blind and deaf on the subject: she never saw him strike or
heard him abuse me, though he did both now and then in her very presence, more
frequently, however, behind her back [4, с.5]. (Здесь и далее выделено мною. –
Е.Ю.). Как видно из данной цитаты, миссис Рид явно игнорировала
167
происходящие прямо у нее на глазах унижение, оскорбление и физическую
агрессию по отношению к девочке. Это говорит об отсутствии у нее сочувствия
и сострадания как составляющих эмоционального интеллекта и о невыполнении
данного ей умирающему брату обещания воспитывать Джейн как родную дочь.
Также стратегия жесткого поведения по отношению к Джейн
поощрялась директором школы Ловуд, которого миссис Рид пригласила к себе в
дом по поводу дальнейшей судьбы девочки. Мистер Брокльхерста, на словах
демонстрирующий приверженность всем христианским добродетелям, сам
имеет проблемы с некоторыми аспектами эмоционального интеллекта, судя по
его речи и поведению с маленькой Джейн.
I buried a little child of five years old only a day or two since,--a good little
child, whose soul is now in heaven. It is to be feared the same could not be said of
you were you to be called hence [4, с. 42]. В данной фразе мистер Брокльхерст
говорит, что Джейн не попадет в рай за свое ужасное поведение. Однако она,
во-первых, фактически не сделала ничего плохого. Во-вторых, в христианской
религии считается, что в этом возрасте дети не в полной мере несут
ответственность за свои грехи, потому что нравственно как личности они еще
не сформировались. В-третьих, подобное утверждение явно пугает ребенка и не
предоставляет ему однозначной возможности исправиться. Рассмотрим другой
пример:
"Psalms are not interesting," I remarked.
"That proves you have a wicked heart; and you must pray to God to change
it: to give you a new and clean one: to take away your heart of stone and give you a
heart of flesh. [4, с. 43]." Здесь мы видим обвинение ребенка в жестоком,
черством сердце на основании того, что ей не нравятся библейские псалмы.
Автор использует метафору heart of stone, которую девочка, кстати, поняла
буквально, что говорит либо о большой сложности подобной темы и,
соответственно, псалмов для ее восприятия, либо о том, что ее обучением и
воспитанием мало занимались.
168
 Подобное же агрессивное и предвзятое отношение к ребёнку-сироте и
социальное одобрение этого поведения можно наблюдать в романе Ч. Диккенса
“Oliver Twist”. Особенно яркими персонажами, демонстрирующими его, можно
назвать причастных к работному дому лиц - бидля Бамбла и миссис Манн,
заведующую загородным отделением работного дома для совсем маленьких
детей. По должности от этих людей требовалось качественно выполнять свои
обязанности, даже без проявления сострадания и эмпатии к обездоленным, с
которым они сталкивались ежедневно. Однако и при отсутствии этих
человеческих качеств свои обязанности они выполняли либо плохо, либо
злоупотребляли ими, что еще больше усугубляло положение зависимых от них
людей. Приведем примеры:
For the next eight or ten months, Oliver was the victim of a systematic
course of treachery and deception. He was brought up by hand [5, с.16].
The elderly female was a woman of wisdom and experience; she knew what
was good for children, and she had a very accurate perception of what was good for
herself. So, she appropriated the greater part of the weekly stipend to her own use
[5, с.16].
""You know you've got no father or mother, and that you were brought up
by the parish, don't you?"
"Yes, sir," replied Oliver, weeping bitterly.
"What are you crying for?" inquired the gentleman in the white waistcoat. And to
be sure it was very extraordinary; What could the boy be crying for? [5, с.21].
Для передачи эмоционального интеллекта персонажей на лексико-
стилистическом уровне здесь в первой цитате можно наблюдать лексику,
связанную с агрессией и физическим насилием; во второй – иронию,
сообщающую авторскую оценочность по поводу регулярных краж у
подопечных детей сотрудницы работного дома; а в третьей – снова иронию и
риторический вопрос автора о причинах слез сироты, впервые попавшего в
работный дом. При этом важно иметь в виду, что роман Диккенса является
169
острой социальной сатирой, и изображение подобных персонажей с
социальным одобрением их поведения имело прагматическую направленность и
ставило целью сформировать негативное отношение к отсутствию сочувствия и
эмпатии к беднякам уже в реальном английском обществе.
Рассмотрим также такие связанные с эмоциональным интеллектом
аспекты, как самоуважение и стрессоустойчивость, на примере финальной
главы романа О. Уайльда “The Picture of Dorian Gray”. По сюжету произведения
главный герой, не постаревший с возрастом, смотрит на свой обезображенный
портрет, внешне отражающий все его грехи и преступления в жизни, и решается
разделаться раз и навсегда с этой вещественной уликой. Перед этим он поводит
итоги своей жизни и оценивает свои моральные качества, существенно
изменившиеся со времен его молодости:
Nothing that he could do would cleanse him till he had told his own sin. His
sin? He shrugged his shoulders. The death of Basil Hallward seemed very little to
him. He was thinking of Hetty Merton. For it was an unjust mirror, this mirror of his
soul that he was looking at. Vanity? Curiosity? Hypocrisy? Had there been nothing
more in his renunciation than that? There had been something more. At least he
thought so. But who could tell? ... No. There had been nothing more. Through vanity
he had spared her. In hypocrisy he had worn the mask of goodness. For curiosity's
sake he had tried the denial of self. He recognized that now.
But this murder—was it to dog him all his life? Was he always to be
burdened by his past? Was he really to confess? Never [8, с.254].
Самоуважение героя проявляется здесь весьма в искаженном виде.
Вместо того, чтобы сформировать его, раскаявшись в своих грехах и будучи
готовым понести заслуженное наказание, Дориан вообще не беспокоится о
загубленных им жизнях других людей, и в переносном смысле собственной
жизни тоже. Это передается в тексте в том числе при помощи отрицательных
конструкций. Вопросы о моральных качествах, которые он сам себе задает,
являются риторическими, и единственное, что его волнует – наличие улики в
170
виде портрета. Самоуважение здесь основывается на его способности обойти
неизбежность влияния времени на его внешность и обеспечить отсутствие
доказательств своих преступлений со стороны полиции. Стрессоустойчивость
героя также основывается на этих факторах, и на существенной деградации,
даже атрофировании, многих моральных качеств героя.
Рассмотрим также аспекты эмоционального интеллекта, связанные с
гибкостью и в некоторой степени креативностью. В общении данное качество
является весьма ценным, поскольку умение учитывать сообщаемую
собеседником информацию, настроение, обстоятельства общения и т.п.
способствует успешной реализации фатической и собственно коммуникативной
функций. При этом важно, чтобы гибкость в общении и умение подстраиваться
под собеседника существенно не ущемляли интересы говорящего, поскольку в
таком случае гибкость не является признаком высокого эмоционального
интеллекта, а может граничить, например, со слабохарактерностью.
Проанализируем пример из книги современной британской писательницы С.
Кинзеллы “Shopaholic and sister”:
“Do you want to join the list?” she asks as she hands my Visa card back.
OK, let’s be sensible. I’m not really going to go on a waiting list in Milan. I mean,
for a start, how would I pick it up? I’d have to get them to FedEx it. Or come over
specially,or—
“Yes,” I hear my own voice saying. “Yes, please.” [6, с. 35].
В данном эпизоде мы видим, что главная героиня хочет приобрести
понравившуюся ей вещь в магазине, но на этот товар существует лист ожидания
ввиду его ограниченного тиража. Она рассуждает про себя о причинах, по
которым ей будет неудобно иметь какое-либо сотрудничество с магазином в
Милане, поскольку она сама живет в Лондоне. Однако, несмотря на эти здравые
рассуждения, она соглашается с предложением продавцов записаться в лист
ожидания, в том числе чтобы выглядеть достойно в их глазах. При этом она
жертвует своим временем, комфортом и деньгами.
171
 Неумение или нежелание подстраиваться под собеседника также
может быть способом обозначить свое личное пространство или отстоять
собственные убеждения. Данная стратегия поведения, не обязательно
свидетельствующая о низком эмоциональном интеллекте персонажа, ярко
проявляется, например, в романе У.С. Моэма “The Moon and Sixpence”:
"It's just inhuman."
"I dare say."
"You don't seem in the least ashamed."
"I'm not."
I tried another tack.
"Everyone will think you a perfect swine."
"Let them."
"Won't it mean anything to you to know that people loathe and despise you?"
"No."
His brief answer was so scornful that it made my question, natural though it
was, seem absurd [7, с.42].
Здесь можно наблюдать не показное, а реальное равнодушие
начинающего сорокалетнего художника, Чарльза Стрикленла, к брошенной им
семье и оставленным позади социальным условностям. В диалоге с
посланником от своей жены Стрикленд дает краткие прямолинейные ответы,
соглашаясь со всеми обвинениями и закладывая тем самым путь к новой жизни
и гораздо большей свободе. В диалоге наличествуют разнообразные
отрицательные конструкции и упоминается презрительная интонация
художника - His brief answer was so scornful. Такой стиль оющения явно сбивает
с толку его собеседника. Здесь также проявляется характер художника и его
мощный творческий потенциал, которые он многие годы скрывал в лондонском
обществе, живя по навязанным обществом нормам, а не в соответствии со
своими предпочтениями. Эмоциональный интеллект героя здесь представлен
высокой степенью креативности в искусстве и низкой степенью социальной
172
интеграции в своей новой жизни, причем последнее практически не волнует
Стрикленда.
Таким образом, можно сделать вывод, что описание проявлений
эмоционального интеллекта персонажей широко представлено в произведениях
английской художественной литературы и отображает множество моделей
поведения в коммуникативной ситуации. Также эмоциональный интеллект
тесно связан с понятиями оценочности и прагматики.
С точки зрения психологии составные компоненты эмоционального
интеллекта могут быть обусловлены рядом причин и проявляться с разной
степенью интенсивности, от полного отсутствия до максимальной степени
выраженности. С лингвистической же точки зрения проявления
эмоционального интеллекта в речи героев реализуются при помощи широкого
спектра языковых средств. Наиболее типичными в проанализированных
фрагментах произведений можно назвать такие средства, как вопросительные
предложения, часто с функцией риторических вопросов, неполные
предложения, отрицательные конструкции, иронию, метафору. Интонация
высказываний также позволяет достаточно объективно судить о проявлениях
эмоционального интеллекта персонажей.
Список литературы
1. Арипова Д.А. Репрезентация эмоционального интеллекта в
современном английском языке. Филологические науки. Вопросы теории и
практики. 2018. № 9-1 (87). С. 53-56.
2. Жирова И.Г. Лингвистическая категория эмфатичность в
антропоцентрическом аспекте. Дисс…доктора филологических наук. -
М., 2007. – 380 с.
3. Шабанова С.А. Синонимия лексических средств выражения
сочувствия: парадигматический и синтагматический аспекты. Дисс…канд.
филол. наук. Ставрополь, 2008. – 196 с.
4. Bronte Сh. Jane Eyre. Penguin Popular Classics, 2005. — 448 p.
173
 5. Dickens Ch. Oliver Twist. Cleveland, Ohio, NY: The World Publishing
Company, 1958. - 481 p.
6. Kinsella S. Shopaholic and Sister. NY: Dell Publishing, 2004. - 388 p.
7. Maugham W. S. The Moon and Sixpence. M.: Менеджер, 2006. - 320 p.
8. Wilde О. The Picture of Dorian Gray. Penguin Popular Classics, 1994. -
256 p.

174
 НАШИ АВТОРЫ

Акбаш Вероника Александровна, старший преподаватель кафедры

восточных языков факультета востоковедения и истории Тихоокеанского
государственного университета, vanite@mail.ru
Алтыев Атамурад Сердарович, студент лингвистического факультета
института лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, muradaltiev@gmail.com
Ахренов Алексей Владимирович, кандидат филологических наук, доцент,
доцент кафедры индоевропейских и восточных языков Института
лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, alexeiakhrenov@mail.ru
Бондаренко Ирина Викторовна, кандидат филологических наук, доцент
кафедры индоевропейских и восточных языков института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, irina_bondarenko_2013@list.ru
Вапник Наталья Александровна, кандидат филологических наук, доцент
кафедры индоевропейских и восточных языков института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, g_natalie305@rambler.ru
Герасимова Анна Валерьевна, кандидат филологических наук, доцент
кафедры индоевропейских и восточных языков института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, annagsm777@gmail.com
Горбачева Ольга Александровна, кандидат филологических наук, доцент,
доцент кафедры индоевропейских и восточных языков Института
лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, olgagorbacheva@myrambler.ru
Деева Виктория Павловна, студентка лингвистического факультета
института лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, ronyavayber@gmail.com
Елистратова Ирина Викторовна, кандидат филологических наук,
доцент, доцент кафедры индоевропейских и восточных языков института
лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, yaguar-black@mail.ru
Ерошин Антон Павлович, кандидат филологических наук, доцент
кафедры индоевропейских и восточных языков института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, eroshin-anton@mail.ru
Захарова Мария Юрьевна, кандидат филологических наук, доцент
кафедры индоевропейских и восточных языков института лингвистики и

175
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, delehrerin@mail.ru
Иванова Наталья Анатольевна, кандидат филологических наук, доцент
кафедры индоевропейских и восточных языков Института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, ivanata22@yandex.ru
Камачо Чаваррия Макс Донал, доктор философских наук, старший
преподаватель кафедры индоевропейских и восточных языков института
лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, maylar1965@yahoo.es
Ковлягина Светлана Владимировна, старший преподаватель кафедры
индоевропейских и восточных языков института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, svet-lana.ko@mail.ru
Корж Валентина Ивановна, кандидат филологических наук, доцент,
доцент кафедры индоевропейских и восточных языков Института
лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, 6693503@mail.ru
Коржавина Дарья Борисовна, учитель английского языка МБОУ СОШ №5,
kadarya@bk.ru
Костомётова Мария Дмитриевна, ассистент кафедры индоевропейских
и восточных языков института лингвистики и межкультурной
коммуникации Московского государственного областного университета,
kostomyotova-M@mail.ru
Кошелева Елена Ивановна, старший преподаватель кафедры
индоевропейских и восточных языков института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, kosheleva.49@mail.ru
Кустова Екатерина Денисовна, студентка лингвистического факультета
института лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, ekaterina_kust00@mail.ru
Островская Наталия Сергеевна, студентка лингвистического факультета
института лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, ostrovsma@yandex.ru
Сахарова Наталья Геннадьевна, кандидат филологических наук, доцент,
доцент кафедры индоевропейских и восточных языков Института
лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, phroaig@mail.ru
Скрипник Ксения Васильевна, кандидат филологических наук, доцент
кафедры индоевропейских и восточных языков института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, montn@yandex.ru

176
Стромко Виктория Сергеевна, студентка лингвистического факультета
института лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, stromko12@mail.ru
Утюпина Елена Александровна, студентка лингвистического факультета
института лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, elenaeu0l@mail.ru
Федорович Ольга Сергеевна, кандидат филологических наук, доцент,
доцент кафедры индоевропейских и восточных языков Института
лингвистики и межкультурной коммуникации Московского
государственного областного университета, dragon-fly-fed@yandex.ru
Фильчакова Екатерина Михайловна, старший преподаватель кафедры
индоевропейских и восточных языков Института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, katerina-elt@yandex.ru
Юкина Елена Юрьевна, кандидат филологических наук, доцент, доцент
кафедры индоевропейских и восточных языков Института лингвистики и
межкультурной коммуникации Московского государственного областного
университета, eyu.yukina@mgou.ru

177
 Научное издание

Проблемы лингвистики и
межкультурной коммуникации

Выпуск 22.
Дискурсивные, лингвокогнитивные и лингвокультурные аспекты

Компьютерная вёрстка ‒ Н.А. Вапник

Корректура авторская

Издательство «Перо»
109052, Москва, Нижегородская ул., д. 29-33, стр. 15, ком. 536
Тел.: (495) 973-72-28, 665-34-36
Подписано к использованию 22.03.2021.
Объем 1,6 Мбайт. Электрон. текстовые данные. Заказ 220.

178