Астрология и астролатрия

В книгах Гермеса Трисмегиста запечатлён экзотерический смысл

астрологии и астролатрии халдеев — смысл, который и сегодня ещё
остаётся во многом тёмным для всех, кроме оккультистов. Между двумя
этими предметами, астрологией и астролатрией, существует тесная связь.
Астролатрия как поклонение сонму небесных светил представляет собой
естественное следствие неполноты понимания астрологии, адепты которой
тщательно укрывали от непосвящённых масс её оккультные принципы и ту
премудрость, которую они почерпнули у правителей-регентов планет —
“ангелов”. Таким образом, посвящённые получили астрологию, а
профанам досталась замешенная на суевериях астролатрия. Об этом же
говорит и Иустин:

“С тех самых времён, как впервые было придумано

иероглифическое письмо, именно выдающиеся, избранные люди, а
не невежественная чернь, стали проходить тайные храмовые
посвящения в науку астрологию, представленную во всех её формах
— включая даже самые презренные её виды: ту самую астрологию,
которой позднее принялись торговать вразнос на оживлённых
городских улицах и площадях”.

При этом всегда существовала гигантская разница между той

священной наукой, учителями которой выступали Петосирис и Нехепсо —
самые первые астрологи, упоминаемые в египетских манускриптах и
жившие, как считается, в период царствования Рамзеса II (Сесостриса),1 — и
жалким шарлатанством тех проходимцев-халдеев, что извратили эти
пришедшие от богов знания во времена последних римских императоров.
Действительно, одну из этих двух форм астрологии можно было бы с
полным правом назвать “высшей церемониальной астрологией”, а вторую
— “астрологической астролатрией”. Первая опиралась на знания
посвящённых о тех (для нас) нематериальных силах, тех духовных
сущностях, которые воздействуют на материю и управляют ею. Эти
архонты и космократоры, как именовали их древние философы,
представляют собой действующие на высших планах прототипы и
парадигмы2 тех существ, которые занимают низшие и более материальные
ступеньки на лестнице эволюции, которых мы называем элементалами и
духами природы — всех их почитали и всем им поклонялись сабии, не
1
Сесострис или фараон Рамзес II, мумия которого была вскрыта в 1886 году директором Булакского
музея Г. Масперо, считается одним из величайших египетских царей, а его внук Рамзес III был самым
последним правителем периода древнего царства.
2
То есть первообразы (прим. перев.).
1
замечая между первыми и вторыми ни малейшей сущностной разницы.
Вот почему в тех случаях, когда этот второй вид астрологии не был простым
обманом, то чаще всего он и вырождался в чёрную магию. Он-то и стал
самой популярной формой простонародной, или экзотерической,
астрологии — формой, не ведавшей ни о каких принципах влияния
созвездий на жизнь человека (апотелесматике), о которых говорила эта
древнейшая из наук и учения которой открывались лишь при посвящении.
Таким образом, если подлинные иерофанты воспаряли, подобно
полубогам, к самым вершинам духовного знания, то погрязшие в суеверии
сабийские низы жались книзу, прячась в сумраке ледяной мертвечины
царства материи — так было десять тысячелетий назад, так всё остаётся и
по сей день.
Воздействие звёзд имеет двойственный характер. Существует
воздействие физическое и физиологическое — экзотерическое воздействие.
Но существует и влияние высокодуховное, интеллектуально-нравственное,
проистекающее из знаний о планетарных богах. Весьма поверхностно
знакомый с первым, Байи, всего лишь каких-нибудь сто лет назад, в
восемнадцатом веке, окрестил астрологию “весьма глупой матерью
чрезвычайно мудрой дочери” — астрономии. С другой стороны, научное
светило уже девятнадцатого века, Д.Ф.Ж. Араго,1 высказывается в
поддержку идеи реальности влияния со стороны солнца, луны и планет. Он
формулирует следующий вопрос:

“И где мы видим эти аргументы, которые наука могла бы смело

выдвинуть в опровержение влияния луны?”2

Но даже Байи, сокрушив, как он полагал, вульгарную астрологию, не

смеет и руку поднять против подлинной астрологии. Вот что он говорит по
этому поводу:

“Юдициарная, или предсказательная, астрология возникла как

следствие некой глубокой системы, как плод усилий некоего
просвещённого народа, восхотевшего проникнуть слишком глубоко
в тайны Бога и природы”.3

А вот и ещё один учёный, живший в гораздо более близкие к нам

времена, член Института Франции и преподаватель истории Ф. Леба. В
своей содержательной статье на эту тему, помещённой во Французском

1
Доминик Франсуа Жан Араго (1786-1853) — известный французский физик, астроном и политический
деятель (примеч. перев.).
2
См. Arago, Annuaire (“Ежегодник”), 1833, p. 234, цит. по: de Mirville, Des Esprits, IV, 84.
3
См. Bailly, Histoire de L’astronomie ancienne (“История астрономии в древности”) . . . Paris, Chez de
Bure, 2nd ed., 1781, p. 268. Цит. по: de Mirville, op. cit., p. 87.
2
энциклопедическом словаре, он (сам того не сознавая) раскрывает
глубинные корни астрологии. По его словам, он прекрасно понимает, что
уже одно то, что к этой науке оказалось причастно такое огромное число
интеллектуальнейших людей, должно послужить серьёзным поводом
полагать, что не вся астрология представляет собой одну лишь выдумку:

“Если в политической области мы провозглашаем верховенство

власти народа и общественного мнения, то можем ли мы допустить,
как допускаем до сих пор, мысль о том, что человечество позволяло
грубейшим образом обманывать себя только в этом одном
отношении, что на протяжении веков целые народы находились в
плену у какой-то абсолютной и дикой галиматьи, единственной
почвой для которой служили человеческая глупость, с одной
стороны, и шарлатанство, с другой? Как это может быть, чтобы в
течение пятидесяти и более веков люди в основном оказывались
либо простофилями, либо жуликами? . . .
Даже если ещё и сегодня мы не в состоянии определиться и
отделить в астрологии правду от вымысла и пустых фантазий, то
давайте всё-таки повторим вслед за Боссюэ и всеми современными
философами эти слова: “ничто из какое-то время преобладающего
не может быть полной ложью”. Да в конце концов разве это не факт,
что планеты действительно способны оказывать друг на друга
физическое воздействие? И разве, повторим мы, это не факт, что
планеты способны воздействовать на атмосферу земли, а значит, и в
какой-то мере оказывать через неё опосредованное влияние на
жизнь растений и животных? Разве и то, и другое не было доказано
современной наукой во всей наглядности? . . .
А разве не факт, например, то, что человек не обладает
абсолютной свободой действий? Что всё имеет свои ограничения, и
всё — планеты и так далее — воздействует на волю каждого
индивида? что на нас действует Провидение [то есть карма —
Е.П.Б.], заставляя людей следовать тем отношениям, которые оно
установило между ними и видимыми предметами и всей
вселенной? . . .
Собственно говоря, именно это и составляет сущность
астрологии. Мы должны признать, что действиями этих людей в те
века руководил некий могучий инстинкт, который был выше их
понимания. Что же касается материализма и лишения человека
нравственной свободы, в чём Байи обвиняет эту теорию [астрологию
— Е.П.Б.], то в этом упрёке нет никакого смысла. Все великие
астрологи без единого исключения всегда признавали, что человек
способен к самостоятельным действиям, независимо от влияния
звёзд. Этот принцип изложен и в “Тетрабиблосе”

3
 (“Четверокнижии”) К. Птолемея, в этом истинно астрологическом
трактате, в главах 2-й и 3-й книги I”.1

Задолго до Леба ту же самую мысль высказал и Фома Аквинский:

“Небесные тела суть причина всего, что происходит в нашем

подлунном мире. Они косвенно влияют на поступки людей, но не
все производимые ими влияния имеют неотвратимую силу”.2

Оккультисты и теософы готовы первыми признать существование белой

и чёрной астрологии. Тем не менее, тот, кто хочет глубоко овладеть этой
наукой, должен изучать астрологию в обоих её аспектах, а возникающие в
результате положительные или отрицательные последствия зависят уже не
от принципов этой науки, которые одинаково действуют в обоих её видах, а
от личности самого астролога. Так, Пифагор, открывший с помощью книг
Гермеса всю систему Коперника за две тысячи лет до рождения этого
предшественника Галилея, обнаружил в них и глубоко изучил всю науку
божественной теогонии, науку сообщения с правителями-ректорами звёзд
— этими небесными князьями или “начальствами”, как называл их ап.
Павел — и способами их вызывания к себе. Это была наука, объясняющая
рождение каждой планеты и даже самой вселенной, она содержала в себе
формулы заклинаний и посвящения каждой части человеческого тела
соответствующему знаку зодиака. Считать всё это детской наивностью и
нелепостью — а тем более “дьявольщиной” — могут лишь те, кто ещё пока
делает первые шаги в философии оккультных наук и желает таковым
оставаться и далее. В отличие от многих академиков и учёных, ни один
подлинный мыслитель, признающий наличие некой связи, объединяющей
человека и видимую — а также невидимую — природу в единое целое,
никогда не усмотрит в древних памятниках архаичной мудрости — таких,
как, к

1
См. Dictionnaire encyclopédique de France, p. 422 — статья: “Astrology” by Ph. Lebas. Цит. по: de
Mirville, op. cit., IV, 88-89.
2
Summa (“Сумма теологии”), t. III, pp. 2, 29.
4
примеру, папирус Петеменофа,1 — “детской наивности или нелепости”.
Однако, обнаружив в подобных древних документах применение правил и
законов Гермеса, таких как:

“Посвящение своих волос небесному Нилу, а также посвящение

своего левого виска живому духу, пребывающему на солнце, а
правого — духу бога Амона”,2

он скорее займётся изучением “законов соответствий”, чтобы как можно

лучше их понять. Ничуть не разуверится он и в древности астрологии на
том лишь основании, что некоторые востоковеды позволили себе заявить,
будто зодиак не так-то уж и древен и был изобретён греками лишь в
Македонский период. Во-первых, уже доказана полнейшая
несостоятельность этого заявления по целому ряду причин, а во-вторых,
оно целиком опровергается конкретными фактами, связанными как с
последними находками в Египте, так и с более точным прочтением
иероглифов и надписей, относящихся ко времени древнейших династий. А
ныне опубликованная полемика по поводу содержания так называемых
“магических” папирусов из собрания Anastasi указывает на очевидную
древность зодиака.

1
В книге “История египетских мумий” (см. Thomas Joseph Pettigrew, “A History of Egyptian Mummies,
and an Account of the Worship and Embalming of the Sacred Animals by the Egyptians”, London, 1834, примеч.,
с. 119) мы находим следующее сообщение об этой мумии:
“Пет-амен-оф или Петеменон (Аммоний). Родился 12 тиби (12 января) 95 г. н.э., в пятнадцатый год
правления императора Домициана, а не Адриана, как указывает Шампольон (см. Cailliaud IV. 51). Следует
также заметить, что этот зодиак, как и все другие, обнаруженные в Египте до сих пор и относящиеся к
римскому периоду, со всей очевидностью носит астрологический характер. Астрология, как справедливо
отмечает Летрон (Ecclaircissements, p. 98), представляла собой халдейскую науку, о которой греки почти
ничего не знали вплоть до наступления новой эры. Вместе с тем она широко практиковалась римлянами с
самого начала установления связей с Востоком (Encycl. Metrop.)”.
В другом источнике, “Двенадцать лекций о связи между наукой и богооткровенной религией” (см.
Nicholas Wiseman, “Twelve Lectures on the Connexion Between Science and Revealed Religion,” New-York,
1837, pp. 276-277), говорится следующее:
“Страстный путешественник, Кайо, по своём возвращении из Египта привёз в числе других редкостей
также и мумию, обнаруженную в Фивах и отличающуюся от других некоторыми своими особенностями.
Главные из них состояли в том, что при мумии были обнаружены плохо сохранившаяся греческая надпись, а
также некий зодиак, чрезвычайно напоминающий дендерский (см. “Voyage à Méroé, au Fleuve Blanc, etc.”
Par. 1823. fol. vol. ii. pl. lxxi). . . Он [Летрон — примеч. перев.] восстанавливает эту надпись с точностью,
которая должна удовлетворить самого взыскательного критика. А из надписи этой следует, что данная
мумия принадлежит Петеменону, сыну Сотера и Клеопатры, умершему в возрасте двадцати одного года,
четырёх месяцев и двадцати двух дней в девятнадцатый год правления императора Траяна 8 пайни, то есть 2
июня, 116 года по Р.Х. . . .
Изображённый внутри саркофага зодиак, как я сказал, похож на дендерский. . . . Таким образом,
идентичность обоих изображений, можно сказать, полностью доказана. Но у этого изображения есть одна
особенность. Дело в том, что знак Козерога удалён из ряда всех остальных знаков и помещён над головой
фигуры, там он стоит особняком, поскольку по отношению к ней является господствующим.
Само присутствие зодиака на крышке саркофаге мумии заставляет нас предположить, что он имеет
какое-то отношение к мумифицированному покойному. Иными словами, он заключает в себе не
астрономический, а астрологический смысл. . .” (примеч. перев.).
2
De Mirville, op. cit., IV, 93.
5
 В этих папирусах говорится о четырёх основаниях мира, στερὲωματα,
сходство которых с Миродержцами, или κoσμoκρἀτoρες (космократорами)
Св. Павла, невозможно, по словам Шампольона, спутать ни с чем. Именно
их и призывают к себе во время заклинаний вместе с богами всех небесных
сфер — опять-таки аналогичных тем spiritualia nequitiae in câelestibus, о
которых говорит тот же апостол.1
При их вызывании зачастую применялись все надлежащие слова и
соответствующие предостережения, и их формулы воспроизводятся
Ямвлихом настолько верно, что у нас уже больше нет никаких оснований
отказывать ему в праве считаться именно тем человеком, который донёс до
последующих поколений истинный дух древнего, изначального Египта.2
Вопреки утверждениям Летрона, пытавшегося доказать, будто все
подлинные египетские зодиаки являются продуктом лишь римского
периода, мумия Сенсаос3 свидетельствует о том, что:

“. . . все египетские памятники с изображениями зодиака

носили преимущественно астрономический характер. Царские
гробницы и погребальные обряды строго следовали
многочисленным таблицам созвездий в соответствии с их влиянием,
указанным для каждого часа каждого месяца. Таким образом,
натальные карты доказывают, что возраст их гораздо старше, чем
принято полагать. . . А значит, все изображения зодиака, которые
размещены на саркофагах позднейших эпох, — это только лишь
реминисценции и имитации чисто мифологических таблиц”.4

Изначальная астрология стояла настолько же выше современной — так

называемой предсказательной — астрологии, и разделяющая их дистанция
столь же громадна, как расстояние между нашими наставниками
(планетами и знаками зодиака) и обыкновенным фонарным столбом. Как
показывает Берос, верховное владычество среди звёзд принадлежит Бэлу и
Милитте (солнцу и луне), и только “двенадцать господств зодиакальных
богов”, “тридцать шесть божественных советников” и “двадцать четыре
звезды, судьи этого мира”, опекающие и направляющие вселенную (нашу

1
“Начальства и власти [рождённые] на небесах” (Еф 3,10). А следующий стих: “Ибо хотя и есть так
называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много” (I Кор 8,5) во всяком
случае доказывает, что Павел признаёт множественность “богов”, которых он называет “демонами”
(“духами”, но ни в коем случае не дьяволами). Начальства, престолы, господства, ректоры и т.д. — всё это
слова, которыми иудеи и христиане называли богов древних народов, поскольку иудео-христианские
архангелы и ангелы в каждом случае представляют собой дэв и дхьяни-коганов более древних религий.
2
См. C.J.C. Reuvens, Lettre à M. Letronne . . . sur les papyrus bilingues et grecs, etc., Leyden, 1930. См.
также: de Mirville, Des Esprits, IV, 93-94.
3
Сенсаос (или Tasheritdjedhor) была дочерью архона (губернатора) Фив. Она умерла в 109 году н.э. в
возрасте шестнадцати лет (примеч. перев.).
4
Reuvens and de Mirville, ibid.
6
солнечную систему), надзирают над миром смертных и открывают
человечеству его судьбу и свои собственные предначертания.
Латинская церковь вполне справедливо определяет сегодняшнюю
предсказательную астрологию как

“материалистическое и пантеистическое предсказательство,

берущее за основу само объективное тело планеты в отрыве от её
ректора-правителя [“малаха” у иудеев: таковы служители
Всевечного, которых он назначает для возвещения своей воли
смертным], а также время восхождения и сочетания планет в
момент рождения человека как факторы, определяющие его судьбу,
время и обстоятельства его смерти”.1

Любому человеку, изучающему оккультизм, хорошо известно, что на

протяжении каждой манвантары все небесные тела тесно связаны с
человечеством данного конкретного цикла. И есть люди, полагающие, что
судьба каждого великого деятеля, рождающегося в этот период — как и
судьба любого другого смертного, но лишь в гораздо большей степени —
очерчивается в рамках влияния на него со стороны соответствующего
созвездия или звезды, даётся ему в виде пророчества о себе, как история его
будущей жизни, предначертанная духом, обитающим в этой конкретной
звезде. Каждая человеческая монада в самом своём начале и представляет
собой этот дух или душу самой данной звезды (или планеты). Так же, как
наше солнце изливает свой свет и лучи на каждое тело в пространстве в
границах своей собственной системы, так и регент каждой планеты-звезды
— то есть родительская монада — испускает из себя монаду каждой
души-“странницы”, рождающейся в доме этой звезды и в границах её
собственной группы. В эзотерическом понимании таких регентов всего
семь: они могут называться либо сфирот, либо “ангелами Лица Господня”,
либо риши, либо Амеша Спента. “Единое не есть число” — сказано во всех
эзотерических трудах.

1
В своей книге [Des Esprits, IV, 99] де Мирвиль приводит слова Св. Августина (“О Книге Бытия”, кн.
III) и Мартина Дельрио (“Изыскания в магии” [Disquisitionum magicarum, Vol. IV, chap. iii]), из которых он
делает следующий вывод: “Чем больше астрологи говорят правду и чем совершеннее они в искусстве
прорицания, тем больше теряешь веру в себя при виде того, как сговор их с дьяволом становится всё более
очевидным”. Однако и знаменитые слова Ювенала (“Сатиры”, Vl, 562) о том, что “вряд ли можно найти хотя
бы одного-единственного астролога, которому не пришлось бы дорого заплатить за помощь, оказываемую
ему своим гением” ничуть не больше говорят о последнем как о дьяволе, чем смерть Сократа может
доказать, будто его даймон был выходцем из преисподней — если таковые там действительно существуют.
Подобные аргументы свидетельствуют лишь о человеческой глупости и порочности, коль скоро разум
ставится на службу предрассудкам и фанатизму любого рода. Большинство великих писателей античности, а
в их числе были Цицерон и Тацит, питали глубокое доверие к астрологии и верили в её возможности
предсказывать будущее, и даже “смертная казнь, которой почти повсеместно подвергались те из астрологов,
кому случалось ошибаться в своих предсказаниях, ничуть не уменьшили их числа и нимало не потревожили
покой их ума”.
7
 От касдимов и газзимов (астрологов) благородная древняя наука
перешла в руки к хартумим асафимам (богословам) и к хакамимам (то есть
учёным, магам низшего разряда), а от них — к иудеям в период их
пленения. Книги Моисея оказались позабыты на долгие века, а когда были
возвращены из забвения Хелкией, то и тогда их подлинный смысл уже был
не в состоянии пробиться к народу Израиля. Древнейшая оккультная
астрология переживала эпоху своего упадка, когда последний из иудейских
посвящённых старой школы, Даниил, встал во главе халдейских магов и
астрологов. Даже Египет, куда премудрость пришла из того же источника,
что и в Вавилон, к тому времени уже утратил своё былое величие, и слава
его начала заметно тускнеть.
И, тем не менее, эта древняя наука оставила свой неизгладимый след в
истории нашего мира, и как астрология, так и календари всех народов на
земле неизменно пребывают под властью этих семи Первобогов. Все дни
нашей (христианской) недели носят имена халдейских богов, а халдеи
переняли их у ариев, и точное единообразие этих допотопных имён у всех
народов, от готов до индийцев, так и осталось бы навсегда необъяснимым,
как полагал сэр У. Джоунз, не будь эта загадка разъяснена с помощью
заклинаний, которые произносились в халдейских оракулах, а позднее
были записаны Порфирием и приводятся Евсевием в его книге:

“Сначала эти имена проникли в египетские и финикийские

колонии, а затем пришли к грекам; при этом давались
недвусмысленные рекомендации касательно того, что вызывать
каждого бога можно было только в носивший его имя день. . .
Так, Аполлон в этих оракулах произносит следующие слова:
“Меня призывать должно в день солнца, Меркурия — по его
собственным указаниям, затем Крона [Сатурна — Е.П.Б.], затем
Венеру и не забывай семижды повторять имя каждого из этих
богов”.1

Здесь, правда, допущена небольшая неточность. Астрологические

знания Греция получила не из Египта и не из Халдеи, а, как сообщает нам
Лукиан, непосредственно от Орфея.2 Именно Орфей, по его словам, и
открыл эту индийскую науку почти всем величайшим царям древности, и
именно они, эти древние цари, по милостивому разрешению планетарных
богов, записали начала астрологии — как это сделал, например, Птолемей.
Так, Лукиан пишет:

1
Preparatio Evangelica (“Приготовление к Евангелию”), I, xiv.
2
Peri tes astrologies (“Об астрологии”), 11. “Эллины ни от эфиопов, ни от египтян не слышали об
астрологии, но им впервые Орфей, сын Эагра и Каллиопы, все это изложил” (см. Лукиан. Избранные
атеистические произведения. М., 1955, 10, с. 228) (примеч. перев.).
8
 “Тиресий, беотиец, снискал величайшую славу в искусстве
предсказания будущего . . . В те дни к пророчеству относились не так
легкомысленно, как теперь, и ни один человек не предпринимал
ничего, не посоветовавшись прежде с предсказателем, оракулы
которого всегда строились на законах астрологии . . . В Дельфах
возвещавшая будущее дева считалась образом девы небесной . . . и
владычицей нашей”.1

На саркофаге одного из египетских фараонов присутствуют

изображения матери бога Ра, Нейт, а также молодой тёлки, рождающей
солнце, при этом всё её тело усеяно звёздами, а над головою помещены
диски солнца и луны, и в надписи под изображением она точно так же
именуется “небесной девой” и “владычицей нашей звёздного свода”.
Современная предсказательная астрология в её нынешнем виде
возникла лишь во времена Диодора, о чём он и сообщает всему миру. 2 Но
веру в халдейскую астрологию продолжало хранить большинство
величайших людей, о которых помнит история: Цезарь, Плиний, Цицерон,
а ближайшие друзья последнего, Нигидий Фигул и Фирман Таруций, и
сами были астрологами, причём Нигидий Фигул прославился как
предсказатель. Марк Антоний никогда не покидал Рима без сопровождения
астролога, которого ему рекомендовала Клеопатра. Август, восходя на
престол, повелел составить для себя гороскоп, что и было сделано
астрологом Теагеном. С помощью астрологии и предсказателей Тиберию
удалось раскрыть заговор против себя. Авл Вителлий не посмел отправить в
изгнание халдеев, поскольку те объявили, что день их изгнания станет днём
его смерти. Веспасиан прибегал к их советам ежедневно. Домициан и шагу
не ступал, не посоветовавшись с предсказателями. Адриан и сам был
учёным астрологом, и все они, включая Юлиана (прозванного
1
Указанный текст не является прямой цитатой, а представляет собой лишь пересказ Лукиана. Ср.:
“Говорят, что Тиресий, беотиец, — слава его пророчеств весьма высока, — стал разъяснять эллинам, какие
из неподвижных звезд женские, какие мужские, и почему неодинаково их влияние . . . Зная все это, древние
весьма часто прибегали к прорицаниям и считали гадание немаловажным делом: они и городов не заселяли,
и стенами их не обносили, и убийств не совершали, и жен не брали прежде, чем услышат обо всем от
прорицателей; прорицания же им доставляла не иначе как астрология. У дельфийцев дева-пророчица являет
собою как бы образ девы небесной . . .” (Лукиан, 11, 23, сс. 228, 230-231).
Вообще, крайне скептически относясь к мифологии, Лукиан, тем не менее, выказывает глубокое
почтение к астрологии. Как он пишет, “. . . жившие до нас люди весьма ценили прорицания, а из теперешних
одни говорят, что людям невозможно найти истинный путь к прорицанию, . . небесные тела движутся,
вращаясь в силу необходимости. Другие говорят, что, хотя астрология и не ложная наука, пользы нет от нее,
так как прорицанием нельзя изменить того, что решено велением судеб. Я против обоих мнений следующее
могу сказать. Звезды на небе свое собственное движение совершают, но в дополнение к этому их движению
оказывают они воздействие на все происходящее на земле. Если признавать, что при беге коня, движении
птиц и людей камешки вздымает и соломинки гонит вызванный бегом ветер, то неужели поток звезд не
вызывает ничего подобного? . . Однако обращающимся к астрологии польза получается вот какая:
благоприятное грядущее весьма радует знающих его заранее; дурное же они спокойно воспринимают, так
как оно неожиданно не проявляется: опыт и предвидение легко и незамедлительно подводят к нему. Вот
какого мнения придерживаюсь я об астрологии” (там же, 27-29, сс. 231-232) (примеч. перев.).
2
Historical library, Bk. II.
9
“Отступником”, так как тот сам не желал оказаться таковым) глубоко
верили в существование планетарных “богов” и обращались к ним в своих
молитвах. Более того, император Адриан сам “предсказал всё, что случится
с ним, день за днём, начиная с январских календ до 31 декабря”.
В периоды правления наиболее мудрых императоров в Риме
существовала школа астрологии, в которой тайно разъяснялось оккультное
воздействие Солнца, Луны и Сатурна.1
К предсказательной астрологии до сего дня прибегают каббалисты, и
современный французский маг, Элифас Леви, излагает её основы в своей
книге “Догма и ритуал высокой магии”. Однако ключ к церемониальной
или ритуалистической магии, с её терафимами, уримами и туммимами, 2
Европа утратила окончательно. Вот почему наш материалистический век
лишь недоумённо пожимает плечами, говоря об астрологии и усматривая в
ней лишь сплошной обман.
И всё-таки не все учёные готовы глумиться над ней, и можно только
радоваться, читая в книге “Музей наук” глубокие и справедливые
замечания, сделанные человеком безупречной научной репутации. С
удивлением замечаешь, пишет он, как смелые рассуждения Демокрита
вдруг находят своё обоснование в работах Дальтона, а

“. . . мечтания алхимиков также находятся на пути к известной

реабилитации. Они обретают новую жизнь в скрупулёзных
исследованиях продолжателей алхимиков, химиков, и чрезвычайно
любопытно наблюдать за тем, как многочисленные научные
открытия последних лет помогают очищать средневековые теории
от ранее предъявленных им обвинений в несуразности. Так,
полковник Сэбин3 доказал, что если взять стальной брусок и
подвесить его над землёй на расстоянии нескольких футов, то его
направление будет меняться в зависимости от положения луны,
тело которой от земли отделяют 240 тысяч миль. Так можно ли
после этого обвинять в чудачестве древних [да и современных —
Е.П.Б.] астрологов, убеждённых в том, что человеческие судьбы
складываются под влиянием звёзд?“.4

1
Гораздо более полные данные об этом можно найти в издании: Champollion-Figeac’s “Egypte moderne,”
p. 101.
2
“На наперсник судный возложи урим и туммим, и они будут у сердца Ааронова, когда будет он
входить [во святилище] пред лице Господне” (Исх 28,30). Объяснение этих слов см.: Е.П. Блаватская.
Теософский словарь (примеч. перев.).
3
Сэр Эдвард Сэбин (1788—1883) — английский физик и математик, состоял на военной службе по
артиллерийскому ведомству. В 1861-1871 гг. возглавлял Лондонское королевское общество (см. "Энц.
словарь Бр. и Ефр.").
4
Le Musée des sciences, p. 230, цит. по: de Mirville, Des Esprits IV, 85-86.
10