Происхождение израильских арабов

Арабы населяли территорию исторической Палестины с середины 7 века

н.э., когда мусульмане отобрали эти земли у византийцев. Еврейская же община
Палестины была чрезвычайно мала. Однако в конце 19 века вместе с развитием
по всему миру национальных идей в различных еврейских общинах,
разбросанных по всему миру, стал зарождаться политический сионизм –
еврейское национальное движение, ставившее своей целью объединение всего
еврейского народа на территории, которую они когда-то были вынуждены
покинуть – Эрец Исраэль, т.е. Палестина.
В данный период начались первые большие волны алии – возвращения
евреев на историческую родину. Первая и вторая алия были вызваны
еврейскими погромами прокатившимся в Российской империи. Затем во время
Первой мировой войны, когда по инициативе Владимира Жаботинского и
Иосифа Трумпельдора был сформирован «еврейский легион», который
участвовал в борьбе с турками на территории Палестины, шла третья волна
алии. После войны, когда эти территории перешли из турецкого контроля под
мандат Британской империи, началась более крупная четвертая алия, когда
приехало около 80 тысяч человек.
К тому моменту, когда Великобритания получила мандат на управление
Палестиной (1922 г), евреи составляли примерно 10,6% (80,1 тыс. человек)
населения, которое насчитывало 754,1 тыс. человек. В период мандата
численность еврейского населения прибавляла в среднем 8,5% в год, достигнув
к 1947 г. 609 тыс. человек (31% всего населения Палестины). Арабская община
демонстрировала более скромные темпы роста – 2,8% в год, увеличившись с
674,5 тыс. человек в 1922 г. до 1334 тыс. в 19471.
Неудивительно, что быстрыми темпами росла разница в уровне жизни
между двумя общинам: чистый национальный продукт на душу населения
1
Metzer J. The Divided Economy of Mandatory Palestine. Table A.1. P. 215.
среди евреев превышал аналогичный показатель у арабов в 1922 г. почти в два
раза, в 1929 уже почти в три раза1. Такая разница объясняется несколькими
причинами. Во-первых, еврейская община Палестины активно пополнялась за
счет иммиграции, в которой преобладала экономически активная возрастная
группа. Во-вторых, их производственные возможности превышали
производственные возможности арабской общины, что объясняется характером
еврейской иммиграцией, которая снабжала общину ресурсами.
В описываемый период между двумя общинами, населявшими
территорию Палестины, зародилось множество конфликтов. Коренное арабское
население было недовольно прибытием большого количества иноземцев,
которые стали активно скупать территории и развивать экономику на
принципах национальной сегрегации: арабу в еврейскую компанию путь был
закрыт.
К тому же конфликт возникал и на религиозной почве: мусульмане и
иудеи, а также христиане начинают бороться между собой за право владеть
святыми местами города трех религий – Иерусалима. Происходит оформление
роли Иерусалима как символа двух нарождавшихся наций – израильской и
палестино-арабской. Растет значение Иерусалима в глазах лидеров арабов и
евреев, он превращается в «сверхценность», за контроль над которой идет
борьба.
На этой почве две общины все чаще сталкиваются друг с другом, что
нередко приводит к кровопролитию. К концу мандатного периода, когда
Великобритания передала право на управление этими территориями в руки
ООН, в предвкушении обретения долгожданной независимости взаимная
нетерпимость достигла максимального накала и вылилась в первую арабо-
израильскую войну (1947-1949 гг.).
Из приведенной ниже таблицы 1.1.1 видно, что в результате этой войны
арабское население Палестины, которое активно росло и за тридцатилетний
период (1919 – 1947) увеличилось более, чем в 2 раза, резко сократило

1
Ibid. - Table A.22. P. 242.
(примерно в 8 раз) свою численность всего за один год, превратившись из
этнического большинства в меньшинство.
Таблица 1.1.1
Рост численности населения Палестины по общинам,
1919-1949 гг. (тыс. человек)

Годы Арабское население Еврейское население

1919 583 65
1931 859 174
1939 1056 450
1947 1269 630
1948 156 759
1949 160 1014
Источник: Rivlin P. The Israeli Economy from the Foundation of the State through the 21st
Century. Cambridge University Press. N. Y., 2011. Table 9.1.

В ходе кровопролитной войны многие арабы бежали из Палестины на

территории других арабских государств, а на территории будущего государства
Израиль целенаправленно изгонял многих арабов, чтобы создать более
моноэтническую страну1. Те арабы, которые остались на территории Израиля и
впоследствии получили гражданство Израиля и являются израильскими
арабами.

Еврейская и арабская общины Палестины до 1948 г.

1
Барковский Л.А. Арабское население Израиля – Москва. Наука, ГРВЛ (Главная редакция
восточной литературы), 1988, с. 9.
 В период первых двух волн алии сионисты еще не имели четкого плана
действий в отношении населявших Палестину арабов, отсутствовала единая четкая
политика. В рассматриваемый период арабы еще не представляли угрозы сионистским
планам заселения Эрец-Исраэль.
Однако и в палестино-арабской среде, долгие годы находившейся под контролем
турок, начались национальные подвижки. Первыми примерами для арабов стали
российская революция 1905 г. и младотурецкая революция 1908 г., но главную роль
сыграли Первая мировая война и Великая арабская революция 1916-1918 гг., после
которых стало возможно в полной мере говорить про национальную идею
палестинских арабов.
Естественно, такое положение вещей стало для сионистских лидеров
неприятным фактом, с которым необходимо было считаться. Палестина становилось
ареной для зарождающейся битвы двух национальных движений – сионизма и
палестинского арабского национализма. Оба национальных движения стремились к
созданию собственного государства на территории Палестины, что не могло не
привести к конфликту между двумя общинами.
Арабская община, будучи намного многочисленней еврейской, представляла для
нее серьезную угрозу. Сионистские лидеры были вынуждены выработать
определенную стратегию в отношении своих арабских соседей, чтобы остаться в
регионе и достичь национальных целей.
Согласно этой неофициальной стратегии, еврейские лидеры действовали сразу
по нескольким направлениям. В арабской общине стали выделять менее агрессивно
настроенные группы, с которыми проще было договориться, начать переговоры и
построить определенные отношения. С другой стороны, это было необходимо для
того, чтобы заручиться поддержкой хотя бы некоторых арабских слоев Палестины,
чтобы в последствии при строительстве собственного еврейского государства не
наткнуться на противостояние арабов или хотя бы ослабить его. С другой стороны,
выделение лояльных групп внутри арабской общины можно было использовать для
того, чтобы разделить общину, ослабить ее, культивировать внутренние конфликты и
тем самым уменьшить угрозу, которую представляет палестинский арабский
национализм для сионизма.
Касательно первой стороны такого подхода, в 1929 г. в рамках Сохнута
(Еврейского Агенства) был создан политический отдел, в задачу которого входило
развитие взаимоотношений с арабской общиной. Помимо этого ставка делалась на
мандатные власти Палестины. Руководители и деятели политические отдела, такие как
Д. Идера, Ф. Киша, Э. Сассон, Р. Заславский (Шилоах), смогли установить и
поддерживать контакты со многими арабскими лидерами, однако это не принесло
значительной пользе сионистам. По мере взаимодействия с арабской общиной
сионистские лидеры все больше убеждались, что среди арабов не стоит искать
союзников и сочувствующих чаяниям евреев на обретения государственности. Арабы
не собирались признавать право евреев на Палестину.
Из-за такой позиции палестинских арабов сионистское руководство пришло к
выводу, что договориться с ними не представляется возможным. Сионизм и
палестинский арабский национализм являются взаимоисключающими
национальными движениями: победа одного движения невозможно без поражения
другого.
Такого же мнения придерживались и другие лидеры сионистского движения.
Например, В. Жаботинский, который еще в первой половине 20-х гг. описал свое
видение проблемы в статьях «О железной стене» и «Этика железной стены». В этих
статья Жаботинский пишет об отсутствии перспективы примирения двух общин1. По
его мнению, достичь компромисса с арабами невозможно. Более того, руководство
Сохнута (в лице Х. Арлозорова) тоже переставало надеяться на возможность достичь
взаимопонимания. Росло разочарование и в политике, проводимой мандатными
властями. Все больший акцент делался на силовом варианте захвата власти в
Палестине.
Среди руководства еврейской общины Палестины нарастал определенный
пессимизм касательно перспектив реализации целей сионизма и страх перед арабским
национализмом, как силой, которой не получится противостоять. В этих условиях
1
Жаботинский В. О железной стене. [Электронный ресурс]. http://www.e-
reading.club/book.php?book=93085
главным путем противоборства виделось поощрение внутренней межклановой
борьбы, культивация внутренних противоречий. В основе этой стратегии легло
противостояние двух арабских кланов – Хусейни и Нашашиби.
Клан Нашашиби был более склонным к сотрудничеству с британской
администрацией, что противоречило интересам сионистского руководства, которое
видело в мандатных властях еще одну силу (наряду с арабским национализмом),
противостоящей еврейской государственности в Палестине. Поэтому
предпринимались попытки по уравновешению двух кланов. Так на муниципальных
выборах 1934 г. руководство Сохнута оказывало содействие победе представителя
клана Хусейни посредством оказания влияния на Верховного комиссара.
При этом и Нашашиби, и Хусейни взаимно обвиняли друг друга в
сотрудничестве с сионистами и продаже им земель, принадлежавших арабской
общине. И это действительно так. Многие палестинские лидеры действительно
продавали арабские территории еврейской общине, что подтверждается
опубликованным британскими мандатными властями списком лидеров двух кланов,
которые через своих родственников и доверенных лиц продавали земли общины1.
Однако в целом сионисты стали отходить от идей договориться с арабами.
Многократные кровопролитные столкновения с арабской общиной, потворство ей со
стороны мандатных властей привели к тому, что руководство еврейской общины все
чаще стало высказываться за силовые методы решения вопроса. Глава Сохнута Д.
Идер даже предлагал Великобритании отказаться от мандата, чтобы евреи и арабы
могли сами договориться2. Предполагалось, что в случае вооруженного конфликта,
менее развитые в военном плане арабы не смогут противостоять еврейскому натиску и
идеи сионизма воплотятся в жизнь.
Пришло понимание, что и еврейский, и арабский национализмы стремятся к
одному и тому же – обретение государственности. Причем каждой из сторон было
необходимо опередить своих соперников.

1
Cohen M. J. The Origins and Evolution of the Arab-Zionist Conflict. Berkeley, University of
California Press, 1987, p. 73.
2
Костенко Ю.И. Эволюция «периферийной стратегии» Израиля (1990-2017 гг.) (на примере
политики в Центральной Азии) – Москва, 2018, с. 30.
 В этих условиях еврейская община стала искать союзников среди различных
меньшинств Палестины и тех арабских лидеров, которые были менее агрессивно
настроены в отношении еврейского ишува и с которыми соответственно можно было
строить отношения. Сионистам было необходимо заручиться поддержкой, как можно
больших слоев Палестины, чтобы оказать сопротивление значительно численно
превосходившей их арабской общине. Таким образом еврейская община хотела
заставить доминирующих в регионе арабов-мусульман признать право евреев на
самоопределение в Палестине.
Одним из направлений этой политики «меньшинств» были друзы.
Представители этой общины в некоторой степени лояльно относились к сионистским
устремлениям. Последние в свою очередь рассматривали различные варианты
использования друзов в своих целях. Помимо оказания влияния на арабов внутри
самой Палестины было необходимо обезопасить будущее еврейское государство от
соседних арабских стран. С этой целью выдвигались идеи создания буферных зон,
друзских автономий, к северу от будущего Израиля или на юге Сирии в Джабаль аль-
Друз.1 Предполагалось, что дружественная «прослойка» в виде друзов между
еврейским государства и арабами к северу от страны обезопасит евреев от арабской
агрессии.
Интерес проявляли и сами меньшинства, в том числе религиозные. Так,
например, сотрудничество еврейскому ишуву предлагали христиане-марониты,
проживающие в Ливане, которые хотели создать союз меньшинств. О будущем
сотрудничестве между христианами Ливана и евреями Палестины, который станет
основой или первой ступенью на пути к миру в регионе, писал и Э. Бен-Егуда2.
Хотя в сионистском руководстве крепло осознание необходимости силой
бороться за свои идеи и искать союзников среди меньшинств региона, оставались и
группы, все еще выступающие за компромисс с арабами и даже за союз с ними –
возможность создать двунациональное государство. Главной движущей силой этой
идеей были восточные евреи, выходцы из арабских стран, привыкшие к жизни бок о
бок с арабами и близкие к ним в культурном плане.
1
Ibid – p. 33.
2
Ibid – p. 31.
 Евреи-выходцы из арабских стран, составляли крупную часть еврейской
общины, особенно на начальном этапе мандатного периода. Живя долгие годы вместе
с арабами, они не воспринимали их как врагов. Скорее наоборот, евреи, прибывшие с
европейского континента, представлялись чужеземцами с иными взглядами, культурой
и порядками. Восточные евреи стремились к сотрудничеству с арабами и даже
выступали за создание государства евреев и арабов. Хотя сторонники такого плана
были и среди арабов, все-таки абсолютное большинство арабской общины было
категорически против каких-либо притязаний евреев на Палестину.
Таким образом, два национализма – сионизм и палестинский арабский
национализм – не могли ужиться вместе. Одновременная реализация двух
национальных идей была попросту невозможна. В этих условиях руководство
еврейской общины приняло решение сделать ставку на взаимодействие с маленькими
группами, чтобы противостоять доминирующим в регионе арабам. Это
взаимодействие заключалось как в поддержании дружественных отношений с
различными этно-конфессиональными меньшинствами, так и сотрудничестве с менее
принципиальными арабскими лидерами и группами, которых можно было подкупить
и перетянуть на свою сторону с целью раздробления целостности арабской общины
Палестины. Этой стратегии придерживалось и руководство Израиля на начальных
этапах существования государства.