ФИЛОСОФИЯ

Общество: философия, история, культура. 2022. № 9. С. 59–63.

Society: Philosophy, History, Culture. 2022. No. 9. P. 59–63.

Научная статья
УДК 140.8:141
https://doi.org/10.24158/fik.2022.9.8

«Апофеоз беспочвенности», или идеи Л. Шестова

в контексте постмодернистского мировоззрения

Елена Анатольевна Механикова1

Кубанский государственный университет, Краснодар, Россия,
mehanikova-elena@rambler.ru, https://orcid.org/0000-0002-7854-6906

Аннотация. Рассматриваются идеи русского философа Л. Шестова, который обозначил вектор эк-
зистенциального мышления, отразив новации модерна и предопределив интеллектуальные трансформа-
ции постмодернистского европейского сознания. Понятие «беспочвенность» раскрывает стилистическое и
содержательное своеобразие его произведений, является значимым смысловым элементом русской экзи-
стенциальной мысли и западной философской рефлексии. «Беспочвенность» выражает необходимость ак-
тивизации мыслительного процесса без опоры на авторитет разума и всеобщие требования рационально-
сти. Мыслитель не приемлет перенесения утилитарных установок мышления на философское познание.
Он вырабатывает способ познания, связанный с божественным Откровением, задающим нравственные
ориентиры познавательной деятельности. Устремления шестовской мысли присутствуют в философии
постмодерна, отражающей современное европейское самосознание. Однако постмодернистское мировоз-
зрение выступает результатом сознательной секуляризации и дегуманизации, с полной утратой идентично-
сти человека во всех сферах, тогда как философская рефлексия Л. Шестова постулирует онтологическую
закрепленность, опыт веры, а «беспочвенность» рассматривается как возможность обретения «почвы», эк-
зистенциальной основы субъекта. Постмодернистская «беспочвенность», разрушая логоцентристские уста-
новки, историческую преемственность в культуре, выступает интеллектуальным экспериментированием, ее
последствия – уничтожение критериев нравственности и возможность манипулировать сознанием чело-
века, что привело к созданию экзистенциального вакуума и утрате смыслообразующих ориентиров.
Ключевые слова: постмодернизм, дискурсивность, логоцентризм, экзистенциализм, беспочвен-
ность, рациональность, мышление, субъективность, абсурд, свобода, вера, сознание, мировоззрение, Аб-
солют, бытие, существование, опыт, смысл, парадоксальность, трансцендентность, истина
Для цитирования: Механикова Е.А. «Апофеоз беспочвенности», или идеи Л. Шестова в контексте
постмодернистского мировоззрения // Общество: философия, история, культура. 2022. № 9. С. 59–63.
https://doi.org/10.24158/fik.2022.9.8.

Original article

“The Apotheosis of Groundlessness” or L. Shestov’s Ideas

in the Context of the Postmodern Worldview

Elena A. Mekhanikova
Kuban State University, Krasnodar, Russia,
mehanikova-elena@rambler.ru, https://orcid.org/0000-0002-7854-6906

Abstract. This article discusses the ideas of the Russian philosopher L. Shestov, who outlined the vector of
existential thinking by reflecting the innovations of modernity and predetermining the intellectual transformations of
postmodern European worldview. The concept of “groundlessness” reveals the stylistic and content originality of
his works and is a significant notional element of Russian existential thought and Western philosophical reflection.
“Groundlessness” expresses the need to intensify the thought process without reliance on the authority of reason
and the universal requirements of rationality. The thinker does not accept the transference of the utilitarian attitudes
of thinking to philosophical cognition. He develops a way of cognition, associated with the divine Revelation, which
sets the moral guidelines of cognitive activity. The tendencies of Shestov’s thought are present in postmodern
philosophy, which reflects modern European self-consciousness. However, the postmodern worldview is the result
of conscious secularization and dehumanization, with complete loss of human identity in all spheres, while
L. Shestov’s philosophical reflection postulates ontological fixation and experience of faith, and “groundlessness”
is seen as an opportunity to find “ground”, the existential basis of the subject. Postmodernist “groundlessness”
destroys the logocentric attitudes and historical continuity in culture and acts as intellectual experimentation. Its
consequences are the destruction of the criteria of morality and the possibility to manipulate human consciousness,
which led to the creation of an existential vacuum and the loss of sense-forming reference points.

1 © Механикова Е.А., 2022

- 59 -
PHILOSOPHY

Keywords: postmodernism, discursivity, logocentrism, existentialism, groundlessness, rationality, mindset,

subjectivity, absurd, freedom, faith, conscience, worldview, Absolute, being, existence, experience, meaning, par-
adoxicality, transcendence, truth
For citation: Mekhanikova, E.A. (2022) “The Apotheosis of Groundlessness” or L. Shestov’s Ideas in the
Context of the Postmodern Worldview. Society: Philosophy, History, Culture. (9), 59–63. Available from:
doi:10.24158/fik.2022.9.8 (In Russian).

Философские идеи Л. Шестова – это концентрация мыслительных новаций, смелых экспе-

риментов, несвойственных традиционной классической дискурсивности, оспаривающих ее огра-
ниченность как в плане формального осуществления, так и в моменте узости взглядов на много-
гранную природу самого человека. Русский философ непреднамеренно, пытаясь лишь воплотить
свой замысел как интеллектуальный ответ на собственное экзистенциальное вопрошание, вби-
рает в свое мировоззрение новации модерна и одновременно предопределяет интеллектуаль-
ные трансформации постмодернистского европейского сознания конца XX – начала XXI в. Рас-
смотрим смысловые грани понятия «беспочвенность», которое раскрывает стилистическое и со-
держательное своеобразие произведений Л. Шестова, становится эмблематичным для его фи-
лософских экспликаций, выступает важной смысловой составляющей как для русского экзистен-
циализма, так и для современной западной философской рефлексии, однако с разными изво-
дами из идентичной потребности преодоления исчерпанности европейской рациональности. Рус-
ская философская традиция опиралась на системообразующее мышление немецкой классики,
Л. Шестов, в свою очередь, противопоставляя Афины и Иерусалим, обозначая новые смысловые
грани взаимодействия знания и веры, продуцирует иные возможности миропонимания, раскры-
вает глубинный потенциал нерациональных, необъективируемых составляющих познавательной
сферы, включая ее в экзистенциальный контекст «заинтересованного вопрошания».
Философ подвергает радикальной критике классический тип мышления, фундирующийся
на принципах всеобщности и необходимости, представляющий свои результаты в абстрактно-
логических структурах, максимально отстраненных от человеческой субъективности. Разоблачая
устоявшиеся представления о тотальной разумности мира, Л. Шестов указывает на фундамен-
тальную сопряженность гносеологии и онтологии, подразумевая необходимость рассмотрения
человеческого опыта в процессе миропостижения. Критическая рефлексия мыслителя высвечи-
вает стихийную природу внутреннего мира субъекта, которая хаотична и не укоренена в искус-
ственных насильственных структурах рациональности, восходящих к греческой философии. По-
иск новых путей осмысления реальности Л. Шестовым связан прежде всего с прояснением мно-
гоуровневой природы субъективности, обезличенной традиционным характером мышления, ис-
ключающим горизонт непредсказуемости и устремлений к трансцендентному.
Л. Шестов со свойственным ему интеллектуальным дерзновением эксплицирует познава-
тельные основоположения Античности, которые считались абсолютными и незыблемыми исти-
нами, указывая на их обусловленность и несостоятельность. Философ развивает мысль
Ф. Ницше о том, что логичность мира связана с человеческим стремлением к самосохранению и
является результатом искусственного конструирования. Л. Шестов подмечает неискоренимую
потребность человека опереться на нечто определенное, устойчивое, тем самым уйдя от сомне-
ний и утратив способность к активному мышлению. Именно из этой потребности произрастает
общепринятый способ постижения мира, в действительности лишь навязывающий нашему со-
знанию редуцированные представления о нем. «Беспочвенность» в дискурсе Л. Шестова во мно-
гом обозначает стремление к живой мысли, не полагающейся на авторитет установок разума и
преодолевающей критерий всеобщих требований рациональности. По мнению философа, для
интенсификации мыслительной деятельности необходимо ввести сомнение как катализатор
мышления, «чтобы сомнение стало постоянной творческой силой, пропитало бы самое существо
нашей жизни» (Шестов, 1995: 88). По Л. Шестову, философскому сознанию должны быть чужды
любые утилитарные предпосылки, абстрактные познавательные схемы, элиминирующие цен-
ностно-смысловой аспект, определяющий понимание человеком себя и мира. Л. Шестов обра-
щается к Библии как источнику, который с точки зрения человеческого разума кажется абсурдом.
Священное Писание находится в непримиримом противоречии с греческой философией, стре-
мящейся к понятности и стабильности, преломляя истины Откровения через человеческий ра-
зум, «что для Афин мудрость, то для Иерусалима безумие» (Шестов, 1993: 528).
Истоки «культа беспочвенности» Л. Шестов усматривает в творчестве Плотина, который
подверг сомнению основоположения греческой философии, обращая внимание на экстатическое
состояние слияния человека с Единым, что превосходит знание и представляет опыт постижения
Абсолютного и нахождения подлинного «я». Утверждая, что философия не должна замыкаться
в логико-интеллектуальной самодостаточности понятийного мышления, Л. Шестов формирует
новый способ познания, связанный с божественным Откровением. По словам А.В. Ахутина, в
- 60 -
 ФИЛОСОФИЯ

философии Л. Шестова «мышление в абсурде» получает неслыханное до того напряжение и но-

вое измерение (Ахутин, 1997: 275).
Идея «беспочвенности» в работах мыслителя во многом связывается с дерзновением, про-
рывом к трансцендентному, необходимостью эмоциональной включенности, бытийной открытости
и рискованным опытом веры без всяких гарантий. Л. Шестов обращал внимание на «репрессивные
интенции логицирующих структур, их давление, власть над внутренним миром человека, их утили-
тарно-прагматическую сущность и не переставал напоминать о том, что существуют и иные стрем-
ления, иные возможности как для человека, так и для философии» (Морева, 1991: 42).
Несмотря на парадоксальный стиль философствования и неординарность суждений,
Л. Шестов во многом предопределяет каноны религиозного экзистенциального мышления, а
сама идея «беспочвенности» с различными, порой диаметрально противоположными коннотаци-
ями получает развитие в современных западных философских стратегиях. Так, эмоционально
окрашенные устремления шестовской мысли в виде различных репрезентаций присутствуют в
философии постмодерна, отражающей современное европейское самосознание с его пафосом
свободы, безграничной плюральностью и поиском новых форм самовыражения.
Мыслители постмодерна продолжают тенденцию радикальной критики аристотелевско-ге-
гелевской парадигмы, подвергая деконструкции все ее постулаты, переводя философию в режим
открытой дискурсивности, отдавая смысловое предпочтение хаосу, асистемности, парадоксу,
случайности. Ориентация постмодернизма на ризоматичность, принципиально нелинейное
устройство мира и его текстовое воплощение близка шестовскому иррационализму, его стили-
стическому выражению. Л. Шестов всегда писал один текст «вечного возвращения», в котором
происходит смысловое наращение, а идеи указывают на понимание мира как непрерывно разви-
вающегося процесса в событийной форме. Сама идея самоосуществления текста, его открыто-
сти, смыслового обновления и множественной воспроизводимости коррелятивна нарративным
практикам современного интеллектуального поля постмодерна.
Шестовская критика рациональных способов познания преобразовывается в философском
анализе М. Фуко социокультурной реальности, в которой субъект современной эпистемы распо-
знает свою зависимость от властных, репрессивных структур, воздействующих на его сознание, и
ищет пути для осуществления свободы. Неслучайно М. Фуко обращается к проблеме безумия, пы-
таясь через усмотрение «инаковости», «другости» в человеке, через его спонтанность, необреме-
ненность рациональными схемами раскрыть возможность приближения к истине (2010).
Идеи Л. Шестова, связанные с беспредпосылочностью познания, развивает в постмодер-
нистской концепции французский мыслитель Ж. Делез. Общей важной идеей для понимания он-
тологической концепции как Л. Шестова, так и Ж. Делеза является идея «хаоса – космоса» как
символа становления, элиминирующего все существующие привычные оппозиции, лежащие в
основе всех одномерных представлений о мире человека, и содержащего момент «беспочвен-
ности» как отрыв от законченности, логической последовательности и системности. Однако де-
лезовские чистые сингулярности исключают человеческую субъективность и направлены скорее
на дионисийское смыслопорождение, предполагающее одновременность нонсенса и смысла и
противоположное христианскому миросозерцанию (Deleuze, 1995). Для Л. Шестова же смыслопо-
лагание нераздельно связано с религиозной плоскостью, в которой осуществляется экзистенци-
ально насыщенный, нравственно ориентированный опыт человека.
Иррационалистический дух шестовского творчества является одним из истоков современной
западной постнеклассической парадигмы в целом. Однако не следует забывать, что постмодер-
нистское мировосприятие выступает как результат последовательной дегуманизации, антихристи-
анской настроенности, в то время как философская рефлексия Л. Шестова осуществляется в рам-
ках религиозного сознания, где изначально постулируемая неопределенность окончательно про-
ясняется через устремленность к трансцендентному, онтологическую закрепленность, а «беспоч-
венность» служит лишь возможностью для обретения «почвы», что тождественно нахождению ос-
новы человеческого существования как экзистенции, подлинного в человеке, его уникальности.
В свою очередь, постмодернистская «беспочвенность», разрушившая логоцентрические
установки, историческую преемственность в культуре, оказалась далеко не безопасным интел-
лектуальным экспериментированием и выражением духа свободы, что во многом привело к уни-
чтожению морального дискурса и критериев человеческой нравственности: «Постмодернизм вы-
ражает следующую, завершающую фазу секуляризации, интеллектуальное творчество, лишен-
ное обетования, считающееся только с логикой наличных обстоятельств и социальной конъюнк-
турой» (Панарин, 2000: 23). Постулируемая толерантность трансформировалась в навязывание
приятия всего аморального, лишая субъекта самой способности к нравственному действию,
взламывая любые критерии, переворачивая систему оценок, отказывая морали быть основой
легитимности. Ф.М. Достоевский, обращаясь с вопрошанием к своим героям: «Будто вы уверяли,

- 61 -
PHILOSOPHY

что не знаете различия в красоте между какою-нибудь сладострастною, зверскою штукой и каким
угодно подвигом, хотя бы даже жертвой жизнию для человечества» (1982: 248), предостерегал
об опасности неразличения добра и зла, жизни без Бога, что характеризует ситуацию нравствен-
ной деградации современной Европы.
Постмодернистское умонастроение, выражающее изначально тенденции неолибера-
лизма, левых движений, освобождение от рационалистической репрессии, креативное созида-
ние, критику европоцентризма, как ни парадоксально, сегодня востребовано буржуазно-глоба-
листскими системами манипулирования, которые используют кочевнический, «беспочвенный»
настрой индивида, растворившегося в текстовом пространстве культуры, оторванного от реаль-
ности, пребывающего в симулятивной знаковой игре. Это стало результатом разрушения рефе-
ренциальной соотнесенности, отрыва означающего от означаемого и привело к тотальной деон-
тологизации мира.
Л. Шестов, отвергая понимание бытия в его объективной и вневременной форме, опреде-
ляет другие возможности для осуществления опыта свободы, когда само бытие превосходит
мышление в категориях объективистской метафизики. Философ во многом предвосхитил в своих
идеях общий гуманистический настрой в культуре, выражающий потребность критического отно-
шения к последствиям рационально-системной дискурсивности, коррелирующей с развитием
технологий и формированием тоталитарного общества. Поиски путей спасения у Л. Шестова свя-
заны с выявлением экзистенциальной природы человека, укорененной в божественном Абсо-
люте, неподдающейся объективированию, но через обращенность к которой только и возможна
реализация уникального опыта веры, при этом конституирующим моментом человеческого бытия
выступает осмысление конечности человеческого существования.
Для постмодернистского сознания характерна сконструированная картина мира, воспроиз-
водимая ограниченным человеческим разумом, имманентная материальным потребностям
субъекта, приводящая к духовному оскудению и «смысловому апокалипсису». Как верно отметил
М. Хайдеггер, говоря о современном деонтологизированном состоянии мира после «смерти
Бога», что западная цивилизация движется к закату не только «потому что “Бог умер”, но потому
что смертные перестали ощущать и познавать свою смертность» (Heidegger: 1977: 274).
В отличие от постмодернистского мировоззрения, содержащего в основе критику логоцен-
тризма, последовательная деструкция Л. Шестовым традиционного философского дискурса не при-
водит к ценностной дезориентации и экзистенциальному вакууму, а скорее указывает на необходи-
мость критического отношения к нравственным и интеллектуальным стереотипам, учитывая необ-
ходимость реализации собственной уникальной природы, требующей смысловой завершенности в
Боге и в обращенности к нему, формируя ориентиры для ценностного полагания в действиях.
В контексте постмодернистской дискурсивности, столь многогранной и противоречивой, за-
частую приводящей к неоязыческим проявлениям, цинично низвергающей христианские основа-
ния, можно отметить и создание контуров новой религиозности, вбирающей идеи Ф. Ницше,
Л. Шестова, М. Хайдеггера, способствующей обретению подлинной христианской веры. Согласно
Дж. Ваттимо, «именно в силу плюралистического характера, который несет нам опыт эпохи пост-
модерна, сегодня мы понимаем бытие всего лишь как событие, а истину мы мыслим уже не как
отображение вечной структуры реальности, но она предстает перед нами историческим посла-
нием, которое должно быть услышано и на которое мы призваны ответить» (2007: 11). Это одна
из немногих оптимистических, романтически окрашенных теорий формирования религиозного
сознания в эпоху «смерти Бога», утверждающая возможность открытого богообщения и осу-
ществления аутентичного христианства как всемирной религии современности.

Список источников:

Ахутин А.В. Тяжба о бытии : сб. философских работ. М., 1997. 303 с.
Ваттимо Дж. После христианства / пер. с итал. Д. Новикова. М., 2007. 175 с.
Достоевский Ф.М. Собрание сочинений : в 12 т. М., 1982. Т. 8. 464 с.
Морева Л.М. Лев Шестов. Л., 1991. 88 с.
Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2000. 381 с.
Фуко М. История безумия в классическую эпоху / пер. с фр. И.К. Стаф. М., 2010. 698 с.
Шестов Л. Апофеоз беспочвенности // Сочинения. М., 1995.
Шестов Л. Сочинения : в 2 т. М., 1993. Т. 1. Власть ключей. 668 с.
Deleuze G. L’immanence: une vie… // Philosophie. 1995. No. 47. P. 3–7. (На фр. яз.)
Heidegger M. Wozu Dichter? // Gesamtausgabe. Vol. 5. Holzwege. Frankfurt am Main, 1977. P. 268–320. (На нем. яз.)

References:

Akhutin, A.V. (1997) Tyazhba o bytii: sb. filosofskih rabot [The Controversy of Being: Philosophical Works]. Moscow, Russkoe
Fenomenologicheskoe Obshchestvo. (In Russian)

- 62 -
 ФИЛОСОФИЯ

Deleuze, G. (1995) Pure Immanence: Essays on a Life. Philosophy. (47), 3–7. (In French)
Dostoevsky, F.M. (1982) Sobranie sochinenij [Collected Works]. Vol. 8. Moscow, Pravda. (In Russian)
Foucault, M. (2010) The History of Madness in the Classical Era. Moscow, AST. (In Russian)
Heidegger, M. (1977) What Are Poets For? In: Heidegger, M. Collected Works. Vol. 5: Off the Beaten Track. Frankfurt,
Klostermann, 268–320. (In German)
Moreva, L.M. (1991) Lev Shestov. Leningrad, Izdatel'stvo Leningradskogo Universiteta. (In Russian)
Panarin, A.S. (2000) The Temptation of Globalism. Moscow, Russkii Natsional'nyi Fond. (In Russian)
Shestov, L. (1993) Works. Vol. 1. The Power of Keys. Moscow, Nauka. (In Russian)
Shestov, L. (1995) The Apotheosis of Groundlessness. In: Shestov, L. Works. Moscow, Raritet. (In Russian)
Vattimo, G. (2007) After Christianity. Moscow, Tri Kvadrata. (In Russian)

Информация об авторе
Е.А. Механикова – кандидат философских наук, доцент кафедры философии Кубанского
государственного университета, Краснодар, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=865728.

Information about the author

E.A. Mekhanikova – PhD, Associate Professor, Philosophy Department, Kuban State University,
Krasnodar, Russia.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=865728.

Статья поступила в редакцию / The article was submitted 05.08.2022;

Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 26.08.2022;
Принята к публикации / Accepted for publication 13.09.2022.

- 63 -