В исследовании нет комментариев самого пациента или его родственников касательно

его жизненного пути. Поэтому проследить развитие болезни довольно сложно. Автор дает
нам комментарии больного только при психиатрическом обследовании, когда наблюдается
уже серьезный распад личности. Не было проведено и патопсихологическое обследование
больного.
Исследователь говорит, что «родители злоупотребляли алкоголем», однако
совершенно непонятно, что следует из этого. Сказалось ли это на ребенке наследственно
или, может быть, в связи с пристрастием родителей ребенок рос в трудных условиях? В
целом, неизвестно, какая была семья у пациента. Никаких данных о беседах с
родственниками автор не приводит и наличие заболеваний у них неизвестно. Возможно ли,
что пристрастие родителей к алкоголю было вызвано некоторыми расстройствами личности?
Также неизвестно в каких отношениях состоял больной с родителями. Он говорил, что его
родители «кровавые, злые люди», мать «на самом деле мне не мать» а брат хочет убить его
«смертельной инъекцией». Интересно, что слышит он голос своей «умершей бабушки».
Возникает логичный вопрос, почему? В каких отношениях был с ней больной и члены его
семьи? Бред может многое рассказать о том, что происходит внутри пациента, поэтому,
автору стоило обратить особенное внимание на толкование его высказываний.
Интересными представляются высказывания больного про отношение к молоканам.
Такое движение действительно существовало, но не являлось сектой, тем более не
проповедовало кровосмесительные браки и жертвоприношения. Интересно, что молокане
считают греховным употребление в пищу свинины и спиртного, табакокурение и
употребление наркотиков. Соотносится ли это как то со злоупотреблением спиртным? В
целом автор просто цитирует бредовые высказывания больного, не дает им никакой
характеристики с точки зрения предположительных причин его возникновения.
Фраза «По характеру был добрым, мягким, уступчивым» является малозначимой,
поскольку совершенно не раскрывает тех ситуаций и фактов, в которых проявлялись
вышеупомянутые черты характера.
Из описания следует, что первые проблемы у пациента начались в армии.
«Адаптироваться к службе не смог, часто конфликтовал с сослуживцами, командиром, не
исполнял приказы» — эта фраза в целом хорошо отражает суть дела. Однако далее больной
был помещен в психиатрическую больницу на обследование с диагнозом психопатия.
Кажется очень важным узнать, каковы были результаты этого первого психиатрического
обследования, каким образом обращались с больным в клинике.
Затем следует большой «темный» период — нахождение больного в местах лишения
свободы. Возможно некоторая информация о жизни больного в тюрьме рассказала бы
многое о течении и возникновении заболевания. Известно, что больные шизофренией остро
реагируют на условия в которых собственное «Я» человека ущемляется, принижается,
игнорируется другими. Возможно ли, что в армии или тюрьме пациент столкнулся с таким
положением, которое спровоцировало появление, а затем поэтапно усугубляло заболевание?
Ни рассказов от родственников, ни от самого испытуемого об этом периоде в исследовании
нет.
Автор объясняет диагноз шизофрении характерными для заболевания нарушениями
мышления «в виде паралогичности, разноплановости суждений» эмоционально-волевыми
нарушениями «в виде монотонности, холодности в сочетании с импульсивностью и
склонностью к жестокости и агрессии», отсутствием критики, развитием бредовых идей
«отношения, воздействия, особого значения», наличием моторных и идеаторных
автоматизмов. В исследовании отражены результаты нескольких осмотров пациента. Это
отчасти позволяет проследить развитие заболевания. Однако на мой взгляд процесс
прогрессировали заболевания и распада личности у больного не описан. Нет сравнительного
анализа предыдущих и последующих обследований. Что изменилось в поведении больного,
насколько стабильны и независимы от ситуации эти изменения, насколько затрудняют они
адаптацию больного, интеграцию его в социум — неизвестно. Хотя автор указывает на то,
что болезнь возникла не внезапно, а развивалась некоторое время скрытно, в описании
больного не дано нсимптоикаких подтверждений этому. Процесс постепенного развития
заболевания до момента возникновения алкогольного психоза не раскрыт.
Также не раскрыт и процесс постепенной алкоголизации больного. Автор указывает:
«По возвращении домой несколько месяцев работал на заводе, семьи не имел.» В каких
условиях возникла тяга к алкоголю, каким образом при этом больной общался с
родственниками, были ли у него какие-то проблемы и переживания, нам неизвестно.
В исследовании также не рассмотрены механизмы действия обоих явлений.
Представлена лишь общая картина поведения и личности больного из которой сложно
сделать вывод какое влияние на нее оказало наличие шизофрении, а какое — алкоголизма.
Также непонятно был ли какой-то из дефектов причиной другого и если был то какой. Автор
утверждает, что шизофрения была спровоцирована алкогольным психозом, но алкоголизм
мог развиться вследствие патологических наклонностей личности. Не приведено никаких
логичных доказательств, не описано возможное развитие событий. В связи со всем
вышеперечисленным, возникает затруднение при определении первичных и вторичных
симптомов. При этом важно учитывать что и для шизофрении и для алкоголизма будет
наблюдаться особая картина развития болезни, а значит и разный дефект будет лежать в
основе и разные симптомы будут из него следовать. Задачей исследования как раз является
установить, что в наличной картине изменений личности и поведения больного более
приближено к одному заболеваний, а что к другому. Автор этого не указывает, и,
соответсвенно, не представляется возможным определить, какие изменения будут более
тугоподвижными, а какие поддадутся коррекции.
Автор также не дает никаких прогнозов и не предлагает никакой терапии для
больного. Вероятно это связано с тем, что породная структура дефекта не была выстроена в
исследовании. Соответсвенно и логика развития заболевания осталась нераскрыта, а значит
сделать хоть сколько-нибудь точный прогноз представляется затруднительным.
На мой взгляд исследование не выстроено логически. В начале автор приводит
скудные сведения о жизни больного, затем описывает данные психиатрических
обследований и в конце исследования перечисляет различную симптоматику, которая по его
мнению наблюдалась или наблюдается у больного. По смыслу текст разбит на отдельные
части, которые, конечно, связаны между собой, так как описывают одного и того же
больного, но не составляют целостной картины дефекта. Исследование не позволяет
отследить логику течения заболеваний с момента возникновения, характер их взаимовлияния
и совместного течения.