Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
ПОГРЕБАЛЬНЫЕ ПАМЯТНИКИ
ЦЕНТРАЛЬНЫХ ОБЛАСТЕЙ УЛУСА ДЖУЧИ
(К ВОПРОСУ ОБ ИСЛАМИЗАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ ЗОЛОТОЙ ОРДЫ)
Специальность
07.00.06 – Археология
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Казань – 2007
Работа выполнена в Отделе археологии
Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН
Ученый секретарь
диссертационного совета,
кандидат исторических наук Р.Р. Хайрутдинов
2
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
3
Золотой Орды, который изучается в работе на основе специально
сформированной, статистически достоверной выборки.
Предметом данного исследования является мусульманизация
городского населения центральных областей Золотой Орды. Мы
рассматриваем мусульманизацию через призму погребального обряда –
насколько он соответствует каноническим нормам шариата, насколько
различаются нормы мусульманского погребального обряда в кочевой степи и
в золотоордынских городах Поволжья.
Теоретико-методологические основы исследования.
Методологическую основу исследования составляет сравнительно-
исторический подход, позволяющий изучить заявленную проблему наиболее
объективно. Среди конкретных методов, использованных нами на этапе
накопления материала для обработки, одно из основных мест занимают
методы полевого археологического исследования, методы количественного и
качественного анализа (выявление парных коэффициентов сходства между
признаками погребального обряда, группировка и типологизация материалов
и т.д.).
Хронологические и территориальные рамки исследования.
Хронологические рамки данного исследования охватывают период с первой
половины XIII до начала XV в. Нижняя хронологическая граница связана с
началом складывания золотоордынского государства, верхняя – со временем
его политического распада. В работе нашли отражение материалы
погребальных памятников золотоордынской эпохи с территории Нижнего
Поволжья, то есть из столичного региона Золотой Орды, а также из Волго-
Донского междуречья, Западного Казахстана, Южного Приуралья,
затронутых исламизацией в XIII–XIV вв. Этот регион являлся в
золотоордынское время крупнейшим политическим и культурным центром,
сохранявшим с середины XIII до середины XV в. своё первостепенное
значение в государстве. Именно здесь смогла появиться своеобразная
городская мусульманская культура Золотой Орды. Кроме того, история этого
региона в золотоордынское время достаточно подробно отражена в
письменных источниках и в наибольшей степени изучена археологически. В
качестве сравнительного материала в работе используются данные о
захоронениях из смежных регионов, где ислам утвердился гораздо раньше –
в частности, с территории Среднего Поволжья и Южного Приуралья.
Источники. Представлены, прежде всего, погребальными и
ритуальными памятниками, изученными в разные годы в ходе работ
многочисленных экспедиций в вышеуказанных регионах. При подборе
материала нас прежде всего интересовали захоронения, располагающиеся на
поселенческих памятниках – городского и сельского типа, –
исследовавшихся в послевоенный период. Всего в работе используются в
формализованном виде данные о 1825 захоронениях, обнаруженных на 72
поселенческих грунтовых и степных курганных могильниках, а также в
мусульманских мавзолеях. В работе использованы материалы из раскопок
А.Е. Алиховой, С.Б. Артемьева, А.Б. Белинского, В.А. Бабенко, Н.М.
4
Булатова, О.В. Богословского, В.Л. Егорова, И.С. Вайнера, К.Н. Василькова,
Л.Л. Галкина, Г.Н. Гарустовича, Л.Н. Гумилёва, Т.В. Гусевой,
В.В. Гришакова, Н.В. Малиновской, А.Н. Дьяченко, Я.М. Паромова, М.Д.
Полубояриновой, Б.Ф. Железчикова, И.А. Закировой, Ю.А. Зеленеева, Э.Д.
Зиливинской, Г.И. Ионе, П.В Казакова, В.М. Клепикова, С.А. Котенькова,
В.А. Кригера, Е.И. Крупнова, В.А. Кузнецова, А.В. Куйбышева,
В.И. Марковина, Н.Я. Мерперта, О.В. Милорадович, Р.М. Мунчаева, А.В.
Лукашова, С.В. Ляхова, Н.А. Мажитова, Л.Я. Маловицкой, В.И. Мамонтова,
М.Г. Мошковой, Е.П. Мыськова, В.А. Никонова, В.В. Плахова, Р.Т.
Салихова, В.А. Скарбовенко, А.С. Скрипкина, Л.И. Смирновой, В.С.
Сорокина, А.Г. Мухаммадиева, А.С. Смирнова, Г.А. Фёдорова-Давыдова,
Р.Н. Халиуллина, С.И. Четверикова, И.М. Чеченова, В.П. Шилова, Е.В.
Шнайдштейн, А.Д. Юрьева, Л.Т. Яблонского. Значительное количество
материалов, использованных в работе, обнаружены в ходе самостоятельных
полевых исследований автора или при его непосредственном участии.
Письменные источники, использованные в диссертации, – это, главным
образом, сочинения арабских и персидских авторов XIII–XV вв., в которых
содержатся сведения о Золотой Орде, а также сведения, содержащиеся в
сочинениях европейских путешественников по Золотой Орде и Монгольской
империи.
Научная новизна и практическая значимость исследования. Автор
предпринял попытку извлечь информацию из хорошо известного, но в целом
плохо проработанного круга источников, большая часть из которых даже не
опубликована. Впервые к исследованию по исламизации Золотой Орды
привлечены материалы погребальных памятников. Статистико-
комбинаторные методы позволяют охватить сразу огромный массив данных,
устранить узость оценок, возникающую при анализе небольшой локальной
группы захоронений. Собранные и обработанные в диссертации материалы и
источники, выводы и обобщения могут служить отправной точкой для
дальнейших углублённых исследований в области изучения религиозной
ситуации в Нижнем Поволжье в золотоордынское время, по современному
состоянию и истории развития «народного» ислама в Поволжском и
Приуральском регионах, найти применение при составлении программ
общих и специальных курсов по истории Отечества, регионоведению и
религиоведению в высших учебных заведениях, в преподавании истории в
средней школе.
Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в
более чем двадцати научных публикациях. Они обсуждались на кафедре
истории России исторического факультета Астраханского государственного
университета, на итоговых научных конференциях АГУ в период с 1995 по
2006 г., на Урало-Поволжских археологических студенческих конференциях
(УПАСК), проходивших в г. Самаре в 1993 г. и 1998 г., на всероссийских и
международных научных и научно-практических конференциях в г.
Астрахани, на Всероссийской научной конференции, посвящённой 70-летию
со дня рождения Г.А. Фёдорова-Давыдова в г. Нижнем Новгороде в 1998 г. и
5
в г. Москве в 2006 г., на Уральских археологических совещаниях (УАС) в
г. Челябинске в 1998 г. и в г. Перми в 2003 г., на Международной научной
конференции «Арало-Каспийский регион в истории и культуре Евразии» в
г. Актобе (Казахстан) в 2006 г.
Структура диссертации соответствует целям и задачам исследования
и включает в себя введение, три главы, заключение, список источников и
литературы, 23 приложения (таблицы, карты, схемы, диаграммы, графы
связей признаков погребального обряда).
9
данной темы, причём либо на региональном уровне, либо в аспекте самых
общих выводов о распространении ислама в Улусе Джучи в целом.
Невозможно обойти вниманием многочисленные этнографические
исследования, посвящённые изучению смежной проблематики –
доисламским верованиям мусульманских народов Поволжья и Средней Азии,
– в которых в числе прочих рассматриваются вопросы пережитков языческих
верований в погребальном обряде. Необходимо отметить вклад в дело
изучения культуры ислама, сделанный Т.Ф. Гелахом, В.Н. Басиловым, С.И.
Аджигалиевым и многими другими этнографами, собравшими и
обработавшими колоссальный материал по пережиткам доисламских культов
у современных мусульман, по погребально-поминальной обрядности,
культовой архитектуре и пр.
Огромную роль в деле распространения ислама среди кочевников
Золотой Орды играли суфийские братства, особенно кубравийа,
накшбандийа, и ясевийа. Способность суфийского учения «впитывать» в
себя элементы доисламских культов, популярные среди населения, позволила
сохранить многие из них вплоть до настоящего времени. Ислам в виде
суфизма поглотил и переработал многочисленные проявления бытового
язычества, донеся до наших дней такие обряды, как многочисленные
варианты вызывания дождя, жертвоприношений земле, поклонений святым
местам, духам предков. О том же свидетельствует существование во многом
исламизированной, но изначально языческой демонологии у современных
тюркских народов, развитого культа барана, вросшего в повседневную
культовую практику ислама, а также такое явление, как баксылык –
знахарство, уходящее корнями в шаманские практики.
Доисламские верования и обряды, проникшие и вросшие в
мусульманскую культуру народов Урало-Поволжья, Средней Азии, Сибири и
Кавказа, обнаруживают значительную степень взаимосвязанности, что
неудивительно, ведь начало формирования этой культуры было положено в те
времена, когда все эти народы находились в составе единого государства –
Золотой Орды.
Можно сказать, что несмотря на частое упоминание многими авторами в
общеисторических работах отдельных аспектов исламизации Улуса Джучи, до
сих пор нет специальных исследований, которые бы детально освещали
мусульманизацию Золотой Орды. Однако, к настоящему времени рядом
исследователей предложена периодизация данного процесса, совпадающая в
некоторых деталях, в общем описаны темпы и некоторые причины
исламизации Золотой Орды, а также обозначены регионы, из которых началась
мусульманизация центральных областей Улуса Джучи.
10
Глава 2 «Статистическая характеристика погребального обряда на
некрополях центральных областей Улуса Джучи» посвящена анализу
погребальных комплексов. Данная глава состоит из трёх параграфов. В § 1
описывается основные принципы формирования базы данных и методология
статистического анализа, применявшиеся в ходе исследования.
Описание каждого отдельного погребения по формализованным
признакам проводилось по шести описательным фазам, соответствующим
порядку совершения захоронения.
Всего для построения базы данных было использовано 40
качественных признаков, каждый из которых может принимать от 1 до 18
значений. В таблице каждое значение признака выступает в роли
самостоятельного качественного признака, который может принимать только
два значения: 1 (признак присутствует на данном объекте наблюдения) и 0
(признак отсутствует).
Для оценки пригодности использования набора признаков в
статистическом анализе был высчитан критерий 2, который позволяет
выявить наличие значимой связи для каждой пары признаков. Для
выяснения степени взаимосвязи признаков был вычислен коэффициент
парной корреляции Пирсона r для каждой пары признаков. После всех
произведённых вычислений табличные данные использовались для
построения графов связей, в которых вершинами являются признаки, а
рёбрами – связи между ними. Интерпретация табличных значений
вычисленных коэффициентов и расшифровка графов позволило нам дать
статистическую характеристику погребального обряда.
В этом же параграфе нами представлены принципы построения
типологии различных надмогильных и внутримогильных сооружений
(подкурганных оградок, надгробий, ям, внутримогильных конструкций,
мавзолеев). Результаты данной работы – типологические схемы – вынесены в
соответствующие приложения.
В § 2 представлена общая характеристика некрополей центральных
областей Улуса Джучи методами описательной статистики. Здесь приводится
статистическое описание какой-либо фазы погребального обряда или её
части на материале всей выборки. Свойства выборки описываются на
основании числовых данных – частоты встречаемости признака и частости –
относительной частоты (процентного отношения частоты встречаемости к
общему числу случаев наблюдения). Для этого была сформирована таблица,
в которой захоронения были сгруппированы по географическому принципу и
по наличию или отсутствию какого-либо обрядового признака.
1539 захоронений в нашей выборке, то есть 84,3 %, расположены рядом
с синхронными поселениями. В базе данных преобладают одиночные
захоронения. 1765 захоронений (96,7 %) совершено в индивидуальных
погребальных камерах. Коллективных захоронений в базе данных 448 (24,5
%). Эти захоронения встречаются как в мавзолеях и в мечетях, так и в
курганных могильниках, как под надгробиями, так и в оградках. Только на
городских нижневолжских некрополях встречаются кенотафы (15 случаев,
11
или 0,8 % от всех погребений в выборке). 1134 погребения (62,1 % от общего
количества) не имеет надмогильных сооружений. 433 погребения в базе
данных (23,7 %) – подкурганные. Среди впускных захоронений встречаются
целые группы на курганах эпохи раннего железного века или бронзы,
которые можно расценить как грунтовые могильники, компактно
расположенные на возвышенности и с точки зрения обряда никак не
связанные с курганами.
В базу данных включено 98 погребений (5,4 % от общего количества) в
мавзолеях.
Крайне редко функции надмогильного сооружения выполняет мечеть:
лишь 13 (или 0,7 %) погребений в нашей выборке. Захоронения в мечетях в
целом не характерны для ислама, что и подтверждается данными нашей
выборки; чаще сами захоронения становятся объектами поклонения и культа.
В 3-х из погребений в мечетях обнаружен сопровождающий инвентарь (0,9 %
всех погребений с инвентарём). 235 погребений, или 12,9 % в нашей базе
данных, имеют надгробия. 93 погребения (5,1 % погребений в нашей базе
данных) совершены в подкурганных оградках. Они демонстрируют
значительную степень исламизированности (лица покойных в большинстве
случаев обращены на юг), но в то же время – устойчивое следование
языческим традициям (факт наличия кургана, большое число захоронений с
инвентарём). 13 погребений (0,7 % от общего количества погребений в
выборке) совершено внутри наземных склепов или оградок, расположенных
на грунтовых могильниках. Возможно, они являлись семейными или
родовыми усыпальницами. Их можно интерпретировать как оградки –
хазира, то есть огороженные участки, включающие в себя могилы одной
фамилии, а также иногда несколько помещений.
Довольно часто либо внутри либо рядом с надмогильными
сооружениями встречаются остатки тризны (128 случаев в нашей выборке,
что составляет 7 % от общего количества захоронений).
1009 (55,3 %) погребений в нашей выборке совершены в грунтовых
ямах простой конструкции – с отвесными стенками (тип А-1 по нашей
классификации). 76,9 % погребений в нашей выборке совершены в ямах без
подбоя (1403 случая наблюдения). Ямы же с подбоем в одном из бортов
представлены в выборке четырьмя разновидностями (Б1-1, Б1-2, Б2-1 и Б2-2).
Наиболее часто встречаются ямы с подбоем в южном борту и с погребальной
камерой в подбое, заглублённой относительно дна входной ямы (типа Б1-1).
Эта конструкция могильной ямы также относится к рекомендуемым
шариатом и называется ляхд. Мы можем смело утверждать, что яма с ляхдом
типа Б1-1 обнаруживает самую устойчивую прямую связь с мусульманским
обрядом погребения. 10,4 % всех погребений в выборке (189 случаев)
составляют захоронения в ямах со ступеньками вдоль длинных стенок (тип
А-5). Распределение захоронений по группах даёт нам основание говорить о
широкой представленности подобного типа ямы и рассматривать его в
качестве переходного от простой ямы типа А-1 к сложной, сочетающейся с
внутримогильной конструкцией. Данный тип ямы существовал с
12
доисламских времён и был сохранён в период мусульманизации Золотой
Орды и «встроен» в погребальную практику ислама наравне с другими
типами могильных ям, так как подобная конструкция щелевой погребальной
камеры предусматривается шариатом и называется шакк или хуфра.
Наиболее часто встречаются перекрытия погребальных камер типов
А1-1, Б1-3 и А2-4. Только тип А1-1 является общераспространённым и
встречается во всех группах погребений, все остальные типы, за исключениями
единичных случаев наблюдения, локализуются на поселенческих могильниках.
При этом наиболее разнообразными по представленности типов перекрытий
оказываются могильники Селитренного, Царёвского и Красноярского городищ,
а также отчасти могильники Водянского городища и городища у пос.
Комсомольский. А
абсолютное большинство захоронений в нашей выборке – 1810, или
99,2 % – являются простыми трупоположениями. Захоронения какого-либо
другого типа встречаются лишь на могильниках Селитренного городища,
Красноярского городища и в составе могильников Краснодарского края.
Наиболее часто встречающимся альтернативным обрядом является
перезахоронение. Ещё одним видом захоронения, известным в нашей базе
данных, является трупосожжение. Все подобные захоронения известны нам
только на могильнике Маячный бугор.
Наибольшее количество погребённых было обращено головой на запад
– 1369 погребений (ровно 75 % от объёма выборки). Следующим по
распространённости является южное направление ориентировки
погребённых. Больше всего таких погребений на могильнике Маячный бугор
рядом с Красноярским городищем. Интересно, что здесь же обнаружено
наибольшее число погребений с ориентировкой на север, восток и северо-
восток.
Абсолютное большинство захоронений в нашей выборке – 1810, или
99,2 % – являются простыми трупоположениями. Наиболее часто
встречающимся обрядом, фиксируемым на данных могильниках и
отличающимся от обычного трупоположения, является перезахоронение – 2
случая зафиксировано на могильниках Селитренного городища и 7 – на
могильнике Маячный бугор из окрестностей Красноярского городища.
Ещё одним «нестандартным» с точки зрения традиций мусульманского
погребального обряда вариантом захоронения является погребение в одной
могиле матери и младенца.
Среди всех определимых погребений наибольшее количество было
обращено головой на запад – 1369 погребений (ровно 75 % от объёма
выборки). Ориентировку покойных головой на юго-запад и северо-запад в
целом можно также рассматривать как варианты западной ориентировки с
сезонными отклонениями. Следующим по распространённости является
южное направление ориентировки погребённых. Погребения с южной,
восточной, юго-восточной, северной и северо-восточной ориентировками
также концентрируются, главным образом, на могильниках Красноярского
13
городища, хотя представлены единично и на других поселенческих
некрополях и в степных курганах Нижнего Поволжья.
Преобладает положение погребённого вытянуто на спине (907 случаев,
49,7 % объёма выборки). Следующее по представительности положение
погребённого – с доворотом на правый бок (и на правом боку). Таких
погребений в нашей выборке 724 (39,7 % объёма выборки).
Наиболее распространёнными являются положения рук погребённых
«вытянуто вдоль тела», «правая рука вытянута вдоль тела, кисть левой руки
находится в области живота». Эти положения рук связаны с доворотом на
правый бок и являются дополнительным признаком мусульманского
погребения. Ряд положений рук мы можем связать достоверно с пеленанием
тела в саван. Кроме того, интерес вызывает нестандартное положение рук -
подгибание одной руки под шею, прижимание руки к лицу, прижимание двух
рук к шее.
Положение ног погребённого, на наш взгляд, не является
определяющим в погребальном обряде золотоордынского времени.
Погребения лицом вверх (407 случаев) составляют 22,3 % объёма
выборки. 174 случая, или 9,5 % от объёма выборки, составляют погребения, в
которых покойные обращены лицом влево, то есть в противоположную от
Мекки сторону. 1130 погребений обращено лицом в сторону Мекки (61,9 %
погребений в выборке). Из них 1125 лежат лицом вправо.
390 погребений совершено в деревянных гробах, что составляет 21,4 %
от общего объёма выборки (причём в 154 из этих погребений, или в 40 % из
них, были обнаружены железные гвозди или скобы). В 110 погребениях (6 %
от объёма выборки) в нашей базе данных были обнаружены остатки саванов
из В 778 погребениях (42,6 % от объёма выборки) были обнаружены следы
пеленания в саван из ткани, кожи, бересты и камышовых циновок, в 15
случаях отмечено связывание ног.
Лишь в 9 случаях нами были зафиксированы кости коней в могиле.
Кроме этого, нами отмечены ритуальные захоронения костяков или чучел
баранов на мусульманских кладбищах (на Водянском городище и на
могильнике Маячный бугор), появление которых, на наш взгляд, может быть
связано с обрядом вызывания дождя.
В 87 случаях (4,8 % объёма выборки) в погребениях были
зафиксированы остатки напутственной пищи. Погребальный инвентарь
содержался в 281 погребении с вещевым инвентарём, что составляет 15,4 % от
объёма выборки. В том числе монета (или несколько монет) зафиксированы в
71 погребении (3,9 % погребений в выборке). Наиболее распространённой
категорией вещевого инвентаря являются одежда (157 случаев или в 8,6 % от
объёма выборки) и украшения (131 погребение или 7,2 % от объёма
выборки).
Золотые предметы обнаружены в 16 случаях (0,9 % погребений в
выборке), а серебряные – в 83 случаях (4,5 % погребений в выборке), причём
большая часть из них – на могильниках Красноярского городища.
14
§ 3 посвящён исследованию внутренней структуры погребального
обряда. На основании вычисленных коэффициентов корреляции Пирсона
нами был построен граф связей элементов погребального обряда для всей
выборки в целом. На графе (его изображение приведено в приложении к
диссертации) признаки разделились на 11 разных по составу и количеству
элементов комплексов связанных признаков (КСП).
КСП I. Первый КСП – самый объёмный, он объединяет 57 признаков.
Внутри КСП преобладают слабые связи между признаками, однако выделяется
9 тесно связанных «ядер» группы, объединяющих при помощи сильных и
средних связей два или более признаков. КСП I объединил «немусульманские»
признаки погребального обряда, такие как трупосожжение, погребение с
инвентарём, погребение вытянуто на спине, погребение с ориентировкой,
отличающейся от западной. Интересно, что большая часть внутримогильных
конструкций и других элементов обряда связана именно с этой группой
признаков.
КСП II, по сравнению с вышеописанным, компактен. Взаимосвязи
между признаками ясные, легко воспринимаются. Признаки, входящие в
КСП II иллюстрируют «классический» тип мусульманского погребения,
описанный в сочинениях средневековых правоведов. Небольшой набор
признаков в данной группе говорит нам о высокой степени унификации
мусульманского погребального обряда и о том, что в составе могильников
золотоордынского периода, которые мы привлекли для анализа, есть
погребения, на материале которых данные признаки образуют устойчивый и
реально существующий тип погребального обряда.
Все остальные комплексы связанных признаков (КСП III - XI),
выделившиеся после построения графа, представляют собой совершенно
самостоятельные, независимые КСП. Вполне вероятно, что данные КСП
могут проявляться как в мусульманских, так и в «немусульманских»
погребениях.
Глава 3 «Распространение ислама среди городского населения
центральных областей Улуса Джучи» посвящена описанию особенностей
мусульманизации населения Золотой Орды на основании результатов
проведённого статистического анализа.
В центральных областях Золотой Орды ислам был явлением не новым
и присутствовал с самого момента образования государства. Ислам
проникает, в первую очередь в городскую среду (в XIII – первой четверти
XIV вв.) и лишь в середине XIV века становится общераспространённым, но
ещё не общепризнанным явлением в кочевой степи. Исследователями
выделяются «языческий» период в золотой Орде (XIII-первая четверть XIV
вв.), «раннемусульманский» период (начало – вторая половина XIV в.) и
«мусульманский» период (вторая половина XIV – начало XV вв.) Эти
периоды выделены, главным образом, по материалам подкурганных
захоронений.
В ходе исследования внутренней структуры погребального обряда
было статистически доказано существование групп захоронений,
15
описываемых двумя основными комплексами связанных признаков –
мусульманской и немусульманской. Для мусульманских захоронений с
городских некрополей столичных областей Золотой Орды характерны
следующие черты: захоронение безынвентарное, покойный похоронен на
спине с лёгким доворотом тела на правый бок, головой в западном
направлении и лицом вправо (на юг, в сторону Мекки). Правая рука
покойного, вероятнее всего, вытянута вдоль тела, кисть левой руки покоится
в области таза. Ноги покойного могут быть подогнуты вправо. С меньшей
степенью вероятности, покойный может располагаться на правом боку.
Вероятнее всего, что покойный перед погребением был завёрнут в саван –
фиксируются либо остатки савана, либо иные признаки пеленания. Наиболее
вероятно, что покойный будет уложен в яму с подбоем в южном борту, дно
погребальной камеры в подбое ниже уровня дна входной ямы (яма типа Б1-
1). Подбой может быть перекрыт либо наклонным перекрытием типа Б1-3 (с
опорой на ступеньку или опорную стенку во входе), либо ступенчатым
перекрытием типа Б2-1.
Объединение немусульманских признаков в один КСП говорит о
глубокой нивелировке погребальных обрядов в рамках золотоордынской
культуры (или, что вероятнее – в предшествующую эпоху). Многочисленные
обрядовые группы, выделение которых должно стать темой для отдельного
исследования, имеют огромное поле общих признаков. Возможно, это
связано с единством культурной основы – духовной культуры тюркоязычных
кочевников Великой степи.
Особо следует отметить неожиданно большое число коллективных (в
том числе и парных) захоронений. Наиболее характерны они оказались для
мавзолеев и склепов-курхана, что вполне объяснимо. В связи с тем, что
практика захоронений внутри одного надмогильного или внутримогильного
сооружения (склепа) имеет широкую территориальную и хронологическую
распространённость, следует говорить в данном случае не об отклонении от
ислама, а об особенностях погребального обряда, связанного с крупными
сооружениями.
На примере могильников Лебеди-IV и Северный в Краснодарском крае
нам удалось проследить унификацию погребального обряда (в рамках
исламских канонов, но с некоторыми закреплёнными особенностями),
объясняющуюся длительным воздействием ислама на группу кочевников,
оставивших данные могильники, а также предположить на этом основании
позднюю (постзолотоордынскую) датировку данных комплексов. Черты
унификации обряда (с местными локальными особенностями) характерны
также для памятников, привлечённых нами в качестве сравнения – для IV
Билярского могильника, Кадыровского могильника с территории Башкирии,
а также для могильников окрестностей поселения Тумак-Тюбе в дельте
Волги. В последнем случае у нас есть основание могильники Хан-Тюбе и
Тумак-Тюбе с домонгольским населением дельты Волги.
Несколько неожиданно выглядит обряд захоронений в мусульманских
мавзолеях – они демонстрируют в равных долях черты мусульманского и
16
языческого обрядов. Объяснить это можно длительной приверженностью
золотоордынской знати кочевническим традициям. В среде рядового
городского населения ислам распространялся гораздо быстрее из-за более
глубокого разрыва с кочевым бытом. Мусульманские и языческие черты
погребального обряда сплетаются и в захоронениях в подкурганных
оградках, характерных для кочевнических захоронений Заволжья.
Разнообразие черт погребального обряда городских некрополей
Нижнего Поволжья может быть проиллюстрировано следующими
наблюдениями. Количественный анализ распределения типов ям показывает,
что именно ямы типов А1-1, А1-5, Б1-1 (простые, с отвесными стенками, со
ступеньками вдоль длинных бортов или с подбоем в южном борту) являются
наиболее характерными для мусульманского погребального обряда. И
сочетаются они с перекрытиями типов А1-1, Б1-3 и А2-4. Это связано с тем,
что в крупных городах Золотой Орды, где встречались представители
различных региональных культурных групп, происходило смешение
многочисленных культурных традиций, в том числе и погребальных. Многие
типы закладов погребальных камер сохраняются с доисламских времён и
включаются в погребальную практику мусульманства.
Так называемые «упакованные» погребения, происхождение которых
Д.В. Кутуковым связываются с традициями зороастризма, пришедшими из
Хорезма, на наш взгляд, являются перезахоронениями мусульман,
перенесёнными с других кладбищ или захоронениями людей, погибших на
чужбине.
Трупосожжения, которые локализуются, главным образом, в
окрестностях Красноярского городища, несомненно являются
самостоятельной обрядовой группой, связанной с инорелигиозными
представлениями о погребальных нормах. Остальные «нестандартные» виды
захоронений (например, захоронение в одной могиле матери и младенца) не
входят в противоречие с погребальными традициями ислама.
При абсолютном доминировании на некрополях центральных областей
Улуса Джучи западной ориентировки покойных, большое количество
захоронений совершено с обращением умерших головами на юг, восток и
север. Большая часть их локализуется на могильниках Красноярского
городища, но есть подобные захоронения и на могильниках крупных городов
и в степных курганах. Все группы захоронений с ориентировками,
отличающимися от западной рассматриваются нами как немусульманские.
Наиболее характерными положениями покойного являются «вытянуто
на спине» и «на спине с доворотом на правый бок». Наличие захоронений в
иных позах (например, на левом боку или с доворотом влево) можно
объяснить либо захоронением в спешке (в установленных случаях) или
принадлежностью погребения иноверцу, которого шариат предписывает
хоронить к Мекке спиной.
Расположение рук в районе лица (на шее, на плече) может
предположительно трактоваться как сознательная попытка зафиксировать
17
руку на лице. Так, например, прикрывание отверстий на лице – глаз, носа, рта
– одна из особенностей буддийского погребального обряда.
Положение ног покойного достоверно не связано с признаками
мусульманизированности захоронения. Мы лишь можем отметить наличие
такого элемента обряда, как связывание ног (пеленание), которое
фиксируется по неестественно тесному взаиморасположению костей обеих
ног.
Большинство погребённых на могильниках поселений Нижнего
Поволжья обращено лицом вправо, к Мекке. Соблюдение киблы является
одним из важнейших признаков исламизированности населения. По этому
признаку проявляется большое влияние доисламских традиций на
могильниках поселения Тумак-Тюбе (локальная особенность обряда,
сформировавшаяся на периферийном поселении), Царёвском городище (зона
контактов оседлой и кочевой культур) и в степных курганах Нижнего
Поволжья.
Наше исследование не выявило никакой связи между возрастной или
гендерной принадлежностью погребённого и особенностями обряда.
Нам удалось статистически подтвердить тезис о том, что гроб не
является обязательным элементом мусульманского погребального обряда, он
скорее представляет собой дозволенное заимствование из доисламских
традиций. Видимо, на этом примере мы сталкиваемся с явлением
благополучного врастания доисламских традиций в мусульманский
погребальный канон.
Более распространённым явлением выглядит пеленание покойного в
саван – признаки пеленания статистически связаны с мусульманскими чертами
обряда.
Интересный и неожиданный результат был получен при рассмотрении
захоронений с костями животных. Если кости лошади в могиле однозначно
связаны с доисламскими верованиями, то три захоронения костяков или
чучел баранов на городских мусульманских кладбищах трактуются не столь
однозначно. Предположительно, мы фиксируем на этом примере финальную
стадию вросшего в исламскую практику обряда вызывания дождя. Тесную
связь с доисламскими традициями демонстрируют также захоронения с
напутственной пищей.
Захоронения с монетами в составе инвентаря, по крайней мере, их
часть, на наш взгляд, могут быть соотнесены с буддийскими погребальными
традициями. Возможно, данные захоронения являются свидетельствами
присутствия среди городского населения Золотой Орды буддистов (уйгуров?,
чжурчжэней?).
Итак, можно характеризовать погребальный обряд на некрополях
золотоордынского времени в центральных областях Улуса Джучи как
поливариантный, но с безоговорочным доминированием мусульманских
погребальных традиций.
Массив погребений с могильников нижневолжских ордынских
городищ показывает, что они возникли в период поиска и формирования
18
погребальных традиций, когда была велика обрядовая вариативность. Нам
представляется, что периодизация видоизменения в целом погребального
обряда, которая была нами установлена для могильников окрестностей
Красноярского городища, будет в общих чертах верна и для остальных
городских памятников центральный областей Улуса Джучи.
1) погребения «домусульманского» периода в истории Золотой Орды.
Характеризуются доминированием немусульманских черт – наличием южной
и восточной ориентировки покойных, сопровождающего инвентаря, следами
огненного ритуала и т.п. Датируются вещами и монетами 2-й половиной XIII
– 1-й четвертью XIV в. Интересно, что на могильнике Маячный бугор на тех
же самых участках могильника локализуются и захоронения, выполненные
по канонам ислама, что является свидетельством раннего проникновения или
изначального существования мусульманства в среде городского населения
Нижнего Поволжья уже в XIII веке;
2) погребения, относящиеся к периоду врастания ислама в широкие
массы населения (1-я четверть XIV – середина XIV в.). Характеризуются
смешением обрядовых черт. Уменьшается количество и номенклатура
сопровождающего инвентаря, практически обязательной становится западная
ориентировка покойного, прослеживается устойчивая тенденция
ориентировки лица покойного на Мекку, однако на общем фоне наблюдается
большое число отклонений от канонов ислама в погребальном обряде;
3) погребения периода утверждения ислама как ведущей религии
(середина XIV – конец XIV в.). Характеризуются господством
мусульманских черт – отсутствием сопровождающего инвентаря,
соблюдением киблы. Прослеживается тенденция к унификации форм
могильных ям и внутримогильных конструкций – из всего их разнообразия
предшествующего периода выделяется ограниченное число типов. Тем не
менее, сохраняются некоторые отклонения от мусульманского погребального
обряда, но они уже единичны и не образуют устойчивой тенденции. В целом,
данная периодизация совпадает с предложенной В.А. Ивановым, В.А
Кригером, А.Ф. Яминовым и другими авторами.
На настоящий момент индивидуальные особенности рассмотренных
могильников таковы.
Наиболее ранним и наиболее архаичным, на наш взгляд, выглядит
комплекс городских некрополей Красноярского городища. Архаичность
проявляется в богатейшем разнообразии погребальных обрядов.
Подтверждается это и наличием захоронений с монетами второй половины
XIII века. На некрополях Красноярского городища прослежены захоронения
все трёх выделенных нами хронологических этапов. Второй и третий
хронологические этапы наблюдаются на некрополях Селитренного
городища. Столичный некрополь предстаёт перед нами как
мультикультурное явление. Пусть в абсолютных цифрах погребения с
отклонениями от мусульманского обряда не доминируют, но их
вариативность (на втором хронологическом этапе) очень велика. Могильники
Царёвского городища объединяют в рамках одного некрополя захоронения
19
оседлых горожан и кочевников, тяготевших к городищу. В целом,
могильники Царёвского городища относятся ко второму хронологическому
этапу. Здесь, в зоне активного смешения населения за счёт миграции из
восточных районов Улуса Джучи, второй хронологический этап
формирования погребального обряда мог затянуться.
В Заключении подводятся общие итоги работы, намечаются
перспективы дальнейших исследований. На основании проделанной работы
мы можем сделать основной вывод о том, что становление мусульманской
религии в Улусе Джучи знало периоды бурного роста и спады, но в целом
шло неуклонно поступательно. Ислам имел прочные позиции в
золотоордынских городах с самого момента их возникновения, а затем
одержал убедительную победу в мировоззрении кочевников во второй
половине XIV в., впитав в себя в качестве дозволенных элементов многие
доисламские верования, отражающиеся, в том числе, в погребальном обряде.
Нижневолжский регион, являвшийся в XIV веке сердцем Золотой Орды,
наиболее урбанизированным регионом, с наиболее развитой торгово-
ремесленной инфраструктурой, привлекал огромное количество носителей
разнообразных культурных традиций и конфессий. Эти люди, оседая в
городах на Нижней Волге, вносили свой вклад в формирование культурного
облика Улуса Джучи и духовного мира его населения. Находил этот процесс
и отражение в погребальном обряде.
Дальнейшее изучение немусульманских золотоордынских захоронений
может пролить свет на истоки формирования не только погребальной
обрядности, но и золотоордынской культуры в целом.
Интересные результаты были выявлены нами относительно свойств
захоронений, составивших могильник Красноярского городища Маячный
бугор. Во-первых, они рисуют достоверную картину постепенной
исламизации городского населения со второй половины XIII в. по конец XIV
в. Во-вторых, на этом могильнике сконцентрирована масса погребений с
южной и восточной ориентировками, трупосожжений, перезахоронений, с
монетами, с инвентарём. Кроме того, именно здесь обнаружено наибольшее в
процентном отношении количество «богатых» захоронений (с серебряными и
золотыми изделиями). Всё это позволяет наметить ещё одно направление
будущтих исследований – о статусе в Золотой Орде Красноярского городища
и оставившего могильник населения.
Завоевание исламом прочных позиций в кочевой степи и превращение
его в господствующую религию несколько затянулось по сравнению с
городами. Однако, на наш взгляд, уже к середине XIV века всё население
Золотой Орды – и городское и кочевое – можно считать в целом
мусульманизированным. После этого времени, на наш взгляд, следует
говорить не о язычестве золотоордынских кочевников, а о той или иной
степени восприятия ими норм шариата, требований ислама к повседневной
жизни, к особенностям погребального обряда.
Проведённый анализ позволяет нам сделать вывод о том, что Золотую
Орду в конце XIV в. вполне можно назвать мусульманским государством. На
20
всей территории Золотой Орды, но главным образом – в городах, шёл живой
процесс формирования собственно золотоордынской синкретичной, но яркой
и самобытной культуры. Процесс этот не был прерван с распадом Золотой
Орды под влиянием внешне- и внутриполитических факторов. Он только
активизировался в рамках локальных культур, в рамках процессов
формирования национальных культур народов-наследников Золотой Орды.
21
6. Васильев, Д. В. Некоторые особенности раннемусульманского
погребального обряда в Золотой Орде / Д. В. Васильев // Тезисы докладов
итоговой научной конференции АГПУ. – Астрахань : изд-во АГПУ, 1997. –
С. 34. (0,1 п.л.)
7. Васильев, Д. В. Опыт типологии мусульманских внутримогильных
сооружений из сырцового кирпича / Д. В. Васильев // Материалы XXX
Урало-Поволжской археологической конференции молодых учёных. –
Самара : изд-во СамГУ, 1998. – С. 150–152. (0,3 п.л.)
8. Васильев, Д. В. Некоторые причины исламизации Улуса Джучи / Д. В.
Васильев // Тезисы межвузовской научной конференции студентов и
молодых учёных (к 25-летию исторического факультета АГПУ). –
Астрахань : изд-во АГПУ, 1998. – С. 4. (0,1 п.л.)
9. Васильев, Д. В. О «веротерпимости» в Золотой Орде в годы ста-
новления государства / Д. В. Васильев // Развитие и взаимодействие
национальных культур как фактор стабильности межэтнических отношений в
полиэтническом регионе: Материалы Всероссийской научно-практической
конференции 21-22 ноября 2000 года. – Астрахань : изд-во АГПУ, 2000 – С.
87-89 (0,3 п.л.)
10.Васильев, Д. В. О трансформации социальной роли ислама в Золотой
Орде / Д. В. Васильев // Астраханский край на рубеже веков: история и со-
временность. – Астрахань : изд-во АГПУ, 2001 – С. 4-5. (0,2 п.л.)
11.Васильев, Д. В. Языческие погребения на грунтовом могильнике
Маячный бугор / Д. В. Васильев // Поволжье в средние века : тезисы
докладов Всероссийской научной конференции, посвящённой 70-летию со
дня рождения Г. А. Фёдорова-Давыдова. – Нижний Новгород : изд-во НГПУ,
2001. – С. 34–35. (0,2 п.л.)
12.Васильев, Д. В. К вопросу о генезисе культа мусульманских святых в
Астраханском крае / Д. В. Васильев, А. В. Сызранов // Итоговая научная
конференция АГПУ (26 апреля 2002 г.). Тезисы докладов. – Астрахань : изд-
во АГПУ, 2002 – С. 15. (0,1 п.л.)
13.Васильев, Д. В. Мусульманские мавзолеи Золотой Орды как
архитектурные и погребальные памятники / Д. В. Васильев // Международное
(XIV Уральское) археологическое совещание : материалы международной
научной конференции 6–10 октября 2003 г. – Пермь : изд-во ПГПУ, 2003. –
С. 144–146. (0,3 п.л.)
14.Васильев, Д. В. Золотоордынские мавзолеи: типология и погребальный
обряд / Д. В. Васильев // Арало-Каспийский регион в истории и культуре
Евразии. Материалы международной научной конференции. Часть 1 –
Актобе : «ПринтА», 2006 – С. 36-42. (0,7 п.л.)
15.Васильев, Д. В. Об истории и социальной роли ислама в Золотой Орде /
Д. В. Васильев // Традиционная народная культура и этнические процессы в
многонациональных регионах Юга России: Материалы Всероссийской
научно-практической конференции 8-9 июля 2006 г. – Астрахань : изд-во
АИПКП, 2006 – С. 36-51. (1 п.л.)
22
16.Васильев, Д. В. Религиозная ситуация в Золотой орде на раннем этапе
её существования / Д. В. Васильев // Электронный университет как условие
устойчивого развития региона. Международная научно-практическая
конференция (студентов и молодых учёных). Сборник материалов –
Астрахань : изд-во МЭСИ, 2005 – С. 179-181. (0,3 п.л.)
17.Васильев, Д. В. Захоронения в золотоордынских мусульманских
мавзолеях (опыт статистической обработки) / Д. В. Васильев // Город и степь
в контакной евро-азиатской зоне. Тезисы докладов III Международной
научной конференции, посвящённой 75-летию со дня рождения Г.А.
Фёдорова-Давыдова (1931-2000) – М.: Нумизматическая литература, 2006 –
С. 117-118. (0,2 п.л.)
23
24
Подписано в печать 5.06.2007. Формат 6084 1/16
Заказ №354. Тираж 100 экз.
Усл. печ. л. 1,5
_______________________________________________________________
Астраханский институт повышения квалификации и переподготовки
414000, г. Астрахань, ул. Желябова, 21
__________________________________________________________________________
25