2007 С.

Садовников

ГЕНЕЗИС АРТЕФАКТА В ВИДЕ ГЕРАЛЬДИЧЕСКОЙ ГОЛОВЫ ДРЕВНЕГО ТУРА

В СОСТАВЕ ГЕРБА СРЕДНЕВЕКОВОЙ МОЛДОВЫ

В исторической литературе, в среде историков, этнографов и палеографов до

сих пор существует множество толкований, часто противоположных, от почти
полной веры в легендарный рассказ об основании Молдавского княжества, до
отрицания его связи с воеводой Драгошем, а также существования самой
личности Драгоша, как основателя и первого воеводы Молдовы. Кроме того, до сих
пор исследователи спорят, приводя различные аргументы, о первом создателе и
обладателе герба Молдовы с центральной геральдической фигурой в виде головы
древнего тура. Споры, дискуссии, согласия и разногласия в основном сводятся к
двум воеводам: легендарно-мифическому Драгошу (1351-1353) и исторической
личности – Богдану I (1359-1365).
Отметим, что нет ни одного специально направленного исследования,
посвященного проблеме генезиса геральдической головы тура, ставшей главной
государственной гербовой фигурой. В настоящий момент пока весьма слабо
отражена в историографии роль государственного герба феодальной Молдовы, как
исторического источника, а также как памятника своеобразной графической
миниатюры молдавского средневекового искусства.
Целью данной статьи является рассмотрение вопросов, связанных с
генезисом артефакта геральдического символа в виде головы древнего тура и
временем его появления в качестве центральной фигуры государственного герба
средневековой Молдовы.
Большую помощь в изучении интересующего нас вопроса оказали
фундаментальные труды Мохова Н. А., исследовавшего множество древних
летописей и документов, касающихся раннефеодальной Молдовы. 1 Очень
полезными и убедительными стали основополагающие научные взгляды археолога и
историка Бырня П. П., выделившего этапы заселения волохами земель к востоку от
Карпат.2 В этом ряду нельзя не отметить научные работы Полевого Л. Л., в которых
косвенно затрагиваются вопросы, связанные с геральдикой государственного герба
Молдовы.3
геральдическая голова тура в свете исторической литературы
Ученые и специалисты, занимавшиеся историей средневековой Молдовы,

1
предпринимали неоднократные попытки анализа непосредственно происхождения
геральдической головы тура в составе государственного герба Молдовы. Когда и в
какой среде возникло, и кем все же было осуществлено представление о символе
суверенной территории в виде геральдической головы тура, ни один из исследова-
телей на протяжении уже более ста лет не смогли ответить с определенной
уверенностью.
Общеизвестно, что первые изображение геральдической фигуры в виде
головы древнего тура (bos primigenius) появляются на вислой печати от 1377 г.
воеводы Петра I Мушат (1374—1392), а затем от 26 сентября 1387 г., которая и
засвидетельствовала его присягу верности польскому королю Владиславу в г.
Львове. 4
Эта печать, дошедшая до наших дней в очень плохом состоянии, долгое
время была предметом споров историков, пользовавшихся недостаточно четкими
репродукциями ее фотографий, сделанными в польском архиве.
Непосредственное изучение и реконструкция печати в польском архиве
румынским историком Л. Шимански поставило точку в этой дискуссии и ввело в
научный оборот новый ценный исторический источник.5
Также известно, что с 1377 года геральдическая голова древнего тура вошла в
состав государственного герба средневековой Молдовы, будучи изображенной на
аверсе впервые появившейся серебряной монеты «грош», отчеканенной Петром I
Мушат.
Одним из первых исследователей, который еще в 20-е годы XX века
рассматривал всевозможные изображения головы быка в гербах европейских стран
и пытался осмыслить происхождение подобного символа в молдавской геральдике,
был известный румынский историк Гассауэр Р. Он описывает ряд подобных
геральдических изображений в гербах разных стран и провинций (немецких земель
Меклембург—Шверин и Меклембург—Штрелиц), трансильванского г. Сигет
(Марамуреш), в родовых гербах венгерского дворянина Баллаша, шведа
Оксенштерна, в польских гербах («Glowa Bawola» и «Wenyawa»), а также гербах
городов Калиш и Познань.6 Здесь отметим ошибку исследователя Р. Гассауэра.
Города Калиш и Познань никогда не обладали гербом в виде головы какого-либо
животного. Голова зубра, а не тура, изображена на Великопольском гербе Казимира
III Великого (1333-1370) и отчеканена на денаре в городах Познань, Калиш. Этот же
исследователь выдвинул гипотезу о том, что один из местных династов в первой
половине XIV века, возможно, получил в свой герб изображение головы тура от

2
польского короля Владислава I Локетока по случаю победного похода против
Бранденбургов (1325г.) с участием молдавских воинов. Позднее род династа либо
угас, либо был покорен другим, а герб стал символом молдавской земли.
Брэтяну Г. в своих исследованиях предполагал, что возможно трансильванский
воевода Николай Сирока, затеявший так называемый крестовый поход против татар
в 1343 году, мог наделить геральдическим знаком в виде головы тура одного из
молдавских воевод, отличившихся в сражениях. Им же выдвигается и другая версия:
орнаментальная тема с головой тура, распространенная у скифов, могла быть
использована и развита другими народами, позднее обосновавшимися на этих
землях. И тут же Г. Брэтяну задается вопросом: не поддался ли влиянию
изображений на памятниках материальной культуры скифского происхождения
Богдан I при составлении герба завоеванной им территории. 7
Балш Г., приведя факт присутствия коронованной головы быка на гербе
польской провинции Калиш (среди прочих гербов в зале «Hetmańska» краковского
королевского дворца «Wawel»), склонен видеть польское влияние на происхождение,
как государственного герба Молдовы, так и геральдической головы животного.8
Берза М. считает, что появление государственного герба Молдовы с
геральдической головой тура связано с именем Богдана I. 9
Черноводяну Д. в своем исследовании рассматривает всевозможные
известные гипотезы о возникновении головы тура и государственного герба в целом.
Вся его фундаментальная научная работа, к сожалению, сводится к поиску некоего
воеводы, якобы обладавшим знаком в виде головы тура, а также другими
геральдическими элементами на государственном гербе молдавских господарей.
Сам Черноводяну считает, на наш взгляд безосновательно, что герб, вероятнее
всего, был составлен воеводой Богданом I, использовавшим некие исконно древние
территориальные изобразительные знаки. 10
Мэнеску И. Н. высказал предположение, что если герб с лилиями и
полубалками, появившийся на реверсе молдавской монеты «грош», был пожалован
Петру I Мушат венгерским королем Людовиком Анжу вместе с правом чеканки,
как признание его суверенных прав, то в таком случае герб с геральдической
головой тура был создан Богданом I (1359 – 1365). 11
Кирицеску К. связывает дату начала чеканки монет с попыткой в 1377 году
польского короля Владислава II Опольского, правившего в Галицкой Червоной Руси,
подчинить себе Молдавское княжество. Господарь Петр I Мушат начал чеканить свои
монеты, желая этим актом экономического и политического значения укрепить

3
независимость Молдовы. 12
Определение даты начала чеканки монет с появлением на аверсе
государственного герба с центральной фигурой в виде головы тура, относящейся к
1377 году в период правления воеводы Петра I Мушат, в принципе не вызывает
сомнения. На данный момент существуют достаточное количество косвенных
доказательств и научных исследований, которые вполне подтверждают этот
исторический факт в истории средневековой Молдовы. 13
Версии о существовании вышеуказанных гипотетических местных династов на
изучаемой территории, а также их фамильных гербов, в том числе с изображением
головы тура, вряд ли имеют право на существование, так как они документально
ничем не подтверждены. Поэтому рассмотрение неких династов в качестве
обладателей определенной эмблематики до 1377 года выглядит несколько абсурдно.
Остальные гипотезы вышеуказанных исследователей сводятся к двум возможным
обладателям символа в виде головы тура, ставшей впоследствии главной
геральдической фигурой герба Молдовы — молдавским воеводам: легендарному
(мифологическому) Драгошу и действительному Богдану I.
исторические события XIV века на изучаемой территории
Действительно, можно спорить о достоверности событий и лиц в них
участвовавших. Но в древних легендах несомненно содержатся элементы реальной
исторической обстановки «долетописного» времени Молдавского княжества. Как
предполагают некоторые историки, что уже во второй половине XIII века в
Восточном Прикарпатье, вероятнее всего в долине реки Молдова, могло появиться
небольшое воеводство. 14
Германский хронист XIII века Томас Тускус упоминает, что в 1277 году некие
«брутены» (прутены, прутяны, как считают, жители Попрутья или, скорее, рутены,
т.е. галичане) находились в конфликте с волохами Восточного Прикарпатья. В
1325 году, по сообщению польского историка XV века Яна Длугоша, «волохи», в
данном случае молдаване, вместе с соседями-рутенами (галичанами) и литовцами
пришли на помощь полякам в сражении с маркграфом бранденбургским.15
Особо не вдаваясь в перипетии исторических событий раннего
средневековья Молдовы XII – XIII веков отметим, что в первых достоверных
сведениях, описанных в научной исторической литературе, связанных с
возникновением Молдовы, утверждается, что Молдавским княжеством управляли на-
местники венгерского короля. (В данном случае имеется ввиду не суверенное
княжество, а скорее всего «кнезат» или «воеводат» – форма правления венгерскими

4
наместниками (вассалами) в период до государственного образования – возможно
молдавский социально–политический термин, применявшийся в молдавской
средневековой практике).
До образования суверенной Молдовы упоминаются следующие воеводы –
наместники, ставленники венгерских королей: Лайоша I и Людовика Анжу.
Драг (Драгош?) из Марамуреша с 1353 года.
Сас (1354—1358).
Балк с 1358 года.
Богдан I воевода феодал – волох из Марамуреша восстал в Трансильвании
против венгерского короля около 1359 года. В ходе борьбы с венгерским королем
Людовиком Анжу (1342—1382) Богдан I перебрался на земли будущей Молдовы,
сражался с Балком и его братьями — потомками Драга — наместниками Людовика 16
и изгнал их. Впоследствии Людовик отдал этим потомкам Драга девять сел в
Трансильвании, некогда принадлежавших Богдану I17 Он же (Богдан) и основал на
завоеванной небольшой территории, на северных отлогах Карпат, суверенное
Молдавское княжество. В 1365 году факт суверенитета нового государственного
образования был вынужден признать венгерский правитель.18
В вышеприведенном списке, кроме Богдана I – волоха по происхождению, не
ясно к какому составу населения Трансильвании относились остальные воеводы –
наместники венгерского короля Лайоша I. Их имена: Драг, Сас, Балк в большей
степени могут относиться к венгерской антропонимике. Трансильванский край и в
средневековые времена не отличался однородным составом волошского населения.
Даже в современной Румынии, в Трансильвании (пограничный край с Венгерским
государством), до сих пор проживают более двух миллионов этнических венгров.
Вполне возможно, что эти воеводы могли быть трансильванскими венграми и тогда
не удивительно, что Богдан – волох восстает против венгерского насилия, короля и
венгров – наместников.
И все же, обращая внимание на данный список воевод, потенциальных
обладателей эмблемы в виде геральдической головы тура и возможных основателей
земли Молдавской, мы сталкиваемся с любопытными хронологическими данными,
которые укладываются практически в один исторически короткий промежуток. (Саса
и Балка – отпрысков Драга, с которыми воевал Богдан I, рассматривать не имеет
смысла).
Драг (Драгош?) — по утверждению многих историков – наместник венгерского
короля Людовика на землях Молдовы с 1353 года.

5
 Драгош — по записи в «Сказание вкратце о молдавских государех»,
существующем в своде Воскресенской летописи, якобы основал Молдову в 1359
году.
Богдан I — волошский воевода, боровшийся с потомками Драга и
действительно основавший самостоятельное Молдавское княжество в 1359 году.
Примечательно, что временной период от легендарного Драгоша, время
правления которого некоторые исследователи бездоказательно датируют 1351 –
1353 годом, до Петра I Мушат (1375 – 1391) составляет всего-то два десятка лет.
Хронология воевод от Петра I Мушат отчетливо прослеживается и коротко, но
сообщается, кто от кого произошел, не в пример предшествующему (1353–1375),
практически не документированному периоду.
И если о Богдане I и его последователях мы владеем некоторыми
биографическими данными, то судьба Драгоша остается совершенно невнятной и
загадочной. Почему правил так мало. И все же отчего ему, как избавителю и
основателю, не поставлен памятник: вещественный, либо эпический, не построена в
его честь церковь, или не назван какой-либо населенный пункт?
Обратимся к тексту «Сказание…» и попытаемся постичь логику древнего
летописца, утверждавшего, что первым воеводой, который увел волошское
население из Трансильвании, создал герб и основал суверенное княжество – был
Драгош. Что подразумевал сей книжный человек, определяя 1359 год, как
изначальный год возникновения Молдовы и вписывая имя Драгоша в качестве
основателя государства, когда оное, и в том же году, отвоевал у венгров Богдан I?
Что имел ввиду, и какими историческими фактами владел он, приписывая Драгошу
герб с «турою голову», когда впервые герб фиксируется 1377 годом при Петре I
Мушат? И срок правления Драгоша в «лета два», указанный летописцем, с чем, или
с кем соизмерялся?
…прииде Драгоше воевода от Марамуреша на лов за туром...
Известный историк-медиевист Мохов Н. А, к сожалению не приводя веских
документированных аргументов, в своих научных работах, опираясь на
исследования румынских историков, отмечает, что: «Драгош (годы рождения и
смерти неизвестны), воевода, ставший с помощью Венгрии наместником в Молдове
(около 1351—53). В исторической литературе с именем Драгош традиционно
связывается основание Молдавского государства в 1359 при господаре Богдане I»19
У молдавских историков XVII – XVIII веков можно обнаружить, опять же не
обоснованные, данные о воеводе Доагоше. Вот один из примеров, в котором

6
рассказывается, что Драгошу посвящена легенда, согласно которой он является
основателем города Ватра Дорней, названного по имени прекрасной пастушки. Их
встреча якобы произошла на месте этого города. И что Драгош в 1346 году
руководил постройкой деревянной церкви в городе Путне. И церковь была
восстановлена в 1468 году.
Чиходару К. склонен считать, что Драгош утвердился в Молдове после
того как в 1323 году венгерский король Карл Роберт послал войско во главе с
Финтой де Менде против татар. Затем он и его преемни ки Сас и Балк были
зависимыми от короля воеводами Молдовы в плоть до середины XIV века, когда
Балк был изгнан мятежным воеводой Богданом из Марамуреша. 20
Параска П. Ф. еще больше растягивает во времени хронологию
правлений первых молдавских воевод. Подобный малоосновательный по нашему
мнению взгляд ученого базируется на исследованиях А. Д. Ксенопол и А. И.
Яцимирского, которые удревняли события, связанные с Драгошем, вплоть до 80-х
годов XIII века.21
Иосипеску С., утверждая, что венгерский король Лайош I ставит Драгоша на
землях к востоку от Карпат во главе венгерской «марки», относит появление
этого марамурешского феодала непосредственно к 1359 году, летописной дате
основания Молдавского княжества. 22
Кстати сказать, в марамурешских источниках XIV века среди феодалов есть
лица с именем Драгош (Драгош из Бэдэу, Драгош из Джулешть). Исто рики
продолжают попытки связать каждого из них с первым молдавским воеводой.23
Но представленные доказательства были настолько косвенные, что дало повод
некоторым авторам утверждать, что происхождение Драгоша местное молдавское,
а сообщения летописей и легенд объясняются мифическим сюжетом.24
Любопытны имена Драг и Драгош, которые в научной литературе некоторыми
исследователями, в том числе и Моховым Н.А., приводятся совместно, но под
вопросительным знаком. Отмечая данный факт, невольно задаемся вопросом: мог
ли один из них действительно стать основателем суверенного княжества и
создателем герба.
Как уже упоминалось выше, Драг — исторический персонаж, у которого, по
гипотетическому утверждению Мэнеску И. Н., был фамильный знак в виде стрелы и
полумесяца. Данный исследователь даже находит ему далеких наследников в XV
веке в Венгрии — князей Драгффи, а в Польше — дворян, принадлежавших
Сасскому гербу, которые обладали аналогичными атрибутами на своих родословных

7
щитах. 25
Драг, будучи наместником – доверительной личностью венгерского короля,
вряд ли был способен поднять антигосударственное восстание и увести население
из насиженных мест в неизвестность. Нельзя не учесть немаловажный факт, что
против Драга и короля Людовика воевал Богдан I.
Общеизвестно, что переселенцы, осваивая новые земли, дают им названия
своих прежних мест. Так, например, на правых притоках реки Сирет — Молдове и
Бистрице — существовали села Бреб, Копэшешть, Херничешть, принадлежавшие
некоему Драгошу, названия которых соответствуют топонимам поселений в
Трансильвании 26, что вполне могло бы увязываться с содержанием «Сказания…».
Вполне вероятно, что переселенцы указанных сел, возможно, первых этапов
исхода из Трансильвании, могли знать подобную легенду (сказ, былину, балладу) о
некоем Драгоше – воеводе или охотнике. Но, отдавая долг историческим фактам и
достоверным документам, все же уточним, что нам не известен доподлинный текст
настоящей легенды о Драгоше – воеводе и охотнике, которая бытовала в волошском
населении. А также неизвестна ее связь с исходом волохов из Трансильвании.
Как известно, охотничий эпос, распространенный практически у всех народов,
составляет одну из относительно ранних ступеней развития, как эпического
творчества, так и формирования этнической общности. Доказательством
существования охотничьего эпоса у молдаван является древняя песня о Йорговане,
27
герое – охотнике , которая вполне стыкуется с преданием о Драгоше – воеводе и
легендарном охотнике за туром.
Подобное предание в стиле так называемого «бродячего сюжета» об охотнике,
преследующем зверя и нашедшем новые земли для обитания, безусловно, лежит в
толще архетипического наследия общечеловеческой культуры. Практически все
народы обладают собственной легендой о своем происхождении и заселении.
Например, венгров-охотников на новые места привел олень. 28 Свою легенду венгры
(угры, вариант: хунгари) пронесли с собой, двигаясь из восточных глубин к
центральной Европе. Не исключено, что волохи, жившие по соседству с венграми,
могли в древности скалькировать, либо самостоятельно сложить подобный
охотничий сюжет.
Естественно, что ни одна из легенд исторического характера не построена на
чистом вымысле. В каждой из них обязательно лежит определенный
документальный факт или сюжет. Нет сомнения, что волошская легенда о Драгоше –
воеводе и охотнике сложилась в народе и бытовала задолго до исхода из

8
Трансильвании, и тем более до ее письменной фиксации. Несомненно, летописец
был хорошо знаком с некой бытовавшей в народе легендой (сказ, былина) о неком
Драгоше – герое и охотнике. В этом летописном сюжете, конечно же, есть элемент,
отражающий определенный реальный исторический факт переселения волошского
населения из Трансильвании.
Легендарный Драгош на наш взгляд — скорее всего собирательный образ
героя, ставшего воеводой, любимого народом. Так, на молдавском и
древнеславянском языках имя Драгош означает «дорогой, любимый, желанный».
Это имя одно из самых употребительных в древнем молдавском эпосе, и не
исключено, что все песенно-легендарные сюжеты о Драгоше – охотнике и герое
могли увязываться с Драгошем – правителем, воеводой.29
Не вдаваясь в сложную историческую ситуацию волошского заселения к
востоку от Карпат, отметим полное отсутствие каких-либо документированных
данных о существовании геральдических изображений в виде головы тура на
памятниках материальной культуры до начала правления молдавского воеводы
Петра I Мушат.
…и господствова лета два...
Трудно согласиться, что изучаемое нами «Сказание…» исторически
соотносилось с 1359 годом. Если допустить подобное, то исторические события,
связанные с именем Богдана I, поднявшего народное восстание и воевавшего с
венграми за самостоятельность будущего княжества, нашли бы не менее, если не
более достойное место в устном народном творчестве.
И все же не случайно запись «Сказания…», произведенная в XVI веке,
отнесена к 1359 году. Этот год отмечен в истории именем Богдана I, ставшим первым
воеводой суверенного княжества, им созданного. Краткое его пребывание на
престоле вполне увязывается с летописным текстом о сроке правления – «лета
два». Хронологический разрыв между правлением Богдана I – основателем и Петром
I Мушат – создателем герба составляет всего-то десяток лет, что на расстоянии в сто
с лишним лет для летописца вполне могло совместиться в один кратчайший
исторический момент.
Но вот почему-то имя Богдана I в качестве истинного основателя княжества в
летописи не упоминается. И кажется совсем невероятным, чтобы в XVI веке имя
Богдана воеводы, отвоевавшего у венгров клочок земли с названием Молдова, могло
быть забыто и не сохраниться в народной памяти. Парадоксально, но факт.
Возможно, причина кроется в скоротечности правления немалого количества

9
воевод в течение ста лет и отсутствия исторических документов на ранней стадии
государственного периода Молдовы. Господарская канцелярия начала
функционировать только с 80—90-х г.г. XIV века, когда в ней стали составлять
гооподарские грамоты.30 Не исключается также и то, что Богдан I мог не
принадлежать к династии Мушат (был не своим), в период которого и складываются
легендарные сюжеты о княжестве и государственной атрибутике.
И если учесть, что время начала массового ухода волошского населения
летописцу явно было неизвестно, то не исключено, что по выше перечисленным
причинам в первоначальной записи – зачине «Сказания…» происходит намеренное
совмещение народной легенды о Драгоше – охотнике и герое с 1359 годом – годом
восстания Богдана I. Летописец в угоду правящей династии обобщил эти два имени в
лице одного Драгоша, так как издревле бытующий «желанный, дорогой» и вероятно
самый любимый эпический образ народного героя и воеводы, олицетворящий
главное чаяние народа – избавление и свободу, был намного ближе и понятнее
каждому.
…и учиниша себе печать … во всей земле турою голову…
Здесь уместно привести «Сказание вкратце о молдавских государех» в
переводе на русский язык из Молдавско-польской летописи 1352 — 1564 г.г.
(предлагаем введение и начальный фрагмент). Начинается оно так: «Списано с
хроники о земле Молдавской, также и о господарях ее, как молдаване впервые
пришли в землю Молдавскую и кто первый господарь или воевода у них был, от
года первого создания мира 6860, от рождества Христова 1352. В году 1566,
месяца октября 28, в Яссах.
По воле господа, первый воевода Драгош пришел из Венгерской земли из
города и реки Марамуреша как охотник на охоту за туром, которого убил на той
реке Молдаве, и там же веселился со своими панами. Ему та земля понравилась, и
остался там, и на земле поселил тех же венгерских молдаван, и был господарем
два года. Затем сын его был господарем, не пишет, какое имя у него было. Затем
Богдан, не пишет, чей сын, был господарем четыре года. Затем сын Богдана,
Яцко, был господарем восемь лет. Затем сын Мушатинов, Петр, был господарем
8 лет. Затем сын Петра, Роман…».
В данном приведенном фрагменте одного из многочисленных вариантов
«Сказания…», переписанного польским летописцем в 1566 году, отмечается
отсутствие упоминания об обладании какого-либо герба у Драгоша, а также не
упоминается имя его сына, хотя говорится о его правлении и т. д. …

10
 Любопытное изложение «Сказания…» приводится историком Дмитрием
Кантемиром, который упоминает в своем труде «Описание Молдовы», что Драгош:
«…пожелал, чтобы на гербе нового княжества была изображена голова дикого
быка – зубра».31 По Кантемиру выходит, что Драгош не создал герб, а лишь пожелал.
Как известно, что пожелание и реализация есть не тождественные функции.
Мог ли Драгош создать герб за кратчайший двухлетний период правления, не
имея ни канцелярии, ни госаппарата, ни технических служб, ни технического
обеспечения. Территория Буковины в 50-е годы XIV века (времена мифологического
Драгоша и возможно им созданного суверенного Молдавского княжества), к
сожалению, не охвачена историческими фактами и документами. Отсутствуют
сведения о существовании городов, а также наличии торговли и налаженной
экономики. Ко всему территория была всего ничего, каких-нибудь десятка три-четыре
поселения. И даже если и была у Драгоша печать с указанной геральдикой, то для
чего она была ему необходима, и что он ею мог удостоверять? Нам кажется, что
любая атрибутика с определенными геральдическими изображениями (печать,
печатка и, в конце концов – монеты), относящаяся к символике власти и государства,
возникает лишь тогда, когда властью в своем государственном образовании
определяется необходимость подобной символики в качестве применения и
назначения.
Мог ли воевода Богдан I действительно иметь собственную печать, герб либо
другую атрибутику с изображением головы тура? На этот вопрос ни один из
исследователей не смог пока ответить однозначно.
Общеизвестно, что проведенные румынскими исследователями достаточно
длительные и доскональные археологические раскопки резиденции воеводы Богдана
I так и не дали никаких вещественных результатов в виде каких-либо геральдических
знаков на памятниках материальной культуры. Да и могло ли в этом плане что-либо
сформироваться и овеществиться за короткий срок его правления, отмеченный
постоянными войнами с венгерской армией за выживание новорожденного
княжества.
Во-вторых, в силу полного отсутствия документальных данных, невозможно
установить возможные родственные связи между Богданом I и Петром I Мушат —
первым известным обладателем печати с изображением головы тура. Если бы
удалось установить непрерывность династии от Богдана до Петра, то в таком случае
можно было бы хотя бы предположить, что Петр I Мушат использовал, либо
унаследовал герб Богдана I.

11
 Румынский историк Николае Йорга отмечал, что к концу правления воеводы
Лацко – преемника Богдана I и наместника венгерской короны, новорожденное
Молдавское княжество всe еще было довольно-таки малой территорией с
незащищенными границами.
В связи с этим установленным фактом весьма сложно сопоставить слова
легенды: «…во всей земле…» с именем Богдана. В данном случае взгляд
летописцана историческое прошлое государства связан скорее с Петром I Мушат.
Этот господарь, продолжая и укрепляя линию самостоятельности и независимости,
занялся проблемами геополитики и централизации государства, результатом которой
явились значительное увеличение молдавских земель, подъем экономики,
налаживание торговли, рост городов, строительство церквей и монастырей,
фортификаций. 32
Напомним, что первое достоверное свидетельство изображения
геральдической фигуры головы древнего тура, размещенной на щите варяжского
типа с чистым полем, появляется на печати Петра I Мушат от 1377 года.
В средневековой Европе государственным символом обычно становился
фамильный герб правящей династии, при которой устанавливалась
раннефеодальная государственность.
Так было в Венгерском королевстве, где вначале гербом Арпадов был
двойной патриарший крест, с XIV века усложненный геральдическими балками
французского дома Анжу, к которому принадлежали открывшие но вую правящую
династию король Карл Роберт и его сын и преемник – Лайош I.
Так было в Польском королевстве, гербом которого стал геральдический
символ династии Пястов – одноглавый орел с распростертыми крыльями, и Великом
княжестве Литовском — погонь (всадник) Гедиминовичей.
Так было и в Валашском княжестве: фамильный герб его легендарного
«основателя» воеводы Негру, как считает И. Н. Мэнеску, превратился в
государственный.
Изучая многочисленные работы румынских историков, неоднократно
сталкивались в той или иной форме, явно проявленной или поданной в
закамуфлированном виде, с проблемой удревнения государственных образований
Молдовы и Валахии, а вместе с тем и возникновения изучаемого нами герба.
Попытки подобного хронологического смещения напрямую связано с проблемой
континуитета волошского (читай: румынского и молдавского народа) населения,
которое, безусловно, касается и нашего исследования, и возможности

12
существования легендарного Драгоша.
Итак, констатируем, что на данный момент достоверные сведения о подобных
знаках и символах в виде геральдической головы тура, передаваемых по наследству,
которые могли бы стать основой для создания герба, учеными не обнаружены и не
подтверждены.
Не подтверждено их существование на территории Трансильвании и Молдовы
на древних памятниках материальной культуры других народностей, проживавших на
указанных территориях. А также абсолютно отсутствуют упоминания о таковых в
исторических источниках.
В таком случае вопрос генезиса артефакта в виде геральдической головы тура
необходимо рассматривать в ином аспекте, то есть с точки зрения существования
древних, возможно, территориальных символов иного характера на землях будущей
средневековой Молдовы. И в данном случае надо иметь в виду символы эпического
характера, носящие функции так называемого «изобразительного фольклора».
«изобразительный фольклор»
Богатейшие напластования эпических и этнографических данных,
исследованные учеными еще в ХIХ начале XX века, данные археологических
материалов, а также сохранившиеся хроники и документы, касающиеся изучаемой
Карпато-Днестровской территории, позволяют нам проследить корни древнейших
культов тура («священного быка»). Вместе с тем, сможем проследить и установить
взаимосвязь легенды об основании Молдавии с появлением государственного герба
феодальной Молдовы на печати и монетах воеводы Петра I Мушат с изображением
головы легендарного тура.
Большая часть фольклорных вариантов этой легенды записана еще в
конце XIX века известным румынским этнографом С. Ф. Марианом именно на
Буковине, составившей небольшую часть первоначальной территории
Молдавского княжества. 33 В одном из вариантов легенды о Драгоше, записанном
на Буковине, им дается народное объяснение географических названий,
происхождение которых, на его взгляд, связывается с событиями легенды: «В
погоне за туром охотники достигли долины речки Молдовицы, притока Молдовы
в ее верхнем течении, и здесь на берегу ручья пристрелили быка из лука,
назвав ручей и место Боур (молд. – дикий бык)».
И в то же время замечено, что легенда о Драгоше в основном и только
бытует на Буковине, в верховьях рек Молдова и Сучава. 34

13
 Укоренившиеся здесь древние традиции культа тура, как справедливо
считают историки, повлияли на создание на фольклорной основе официально-
династической легенды, призванной обосновать владетельные права господарей
Молдавии. В записи древних молдавских летописцев это также геральдическая
легенда, происхождение которой связано с так называемым охотничьим эпосом, об
основании княжества и появлении его символа — головы тура, увенчавших
ритуальную охоту Драгоша. 35
Гацак В. М., исследуя восточнороманский героический эпос, указывает на
отсутствие в древних молдавских эпических песнях специфических реалий
государственной поры и утверждает, что легенда об основании Молдавии со всей
несомненностью говорит о популярности «охотничьей» тематики у молдаван и
румын.36
Липец Р. С., анализируя эпос и предметы изобразительного искусства народов
Средиземноморья, прослеживает сложные переходы культа тура от охотничьего
общества к скотоводческому и земледельческому. Исследователь утверждает, что
тур, охота на которого приравнивалась к воинским подвигам, мог войти в эпос
благодаря своим физическим свойствам, став символом мужской силы и
плодородия.37
Попович Ю. В., изучая этнографические и археологические материалы, а
также эпос восточнороманских народов, прослеживает древнейшие корни культа
плодородия на территориях Молдовы и соседних балканских стран, в которых
ведущая роль отводится культам тура.38
Вулкэнеску Р., анализируя мифологию румын, указывает на сходство этих
баллад с мифом о похищении Европы. В некоторых восточнороманских балладах,
утверждает исследователь, «белый тур» носит на своих рогах через чащи и грозные
воды колыбель Елены Прекрасной. Изучая культ священного тура на территории
Молдовы и Румынии, Вулкэнеску выявляет этнографические отголоски и
фольклорные реминисценции в колядках «о деве и юноше», ряженных в бычью
шкуру.39
Гацак В. М., Рикман Э. А., а также и Адэскэлицей В. усматривают языческие
элементы культа тура в современных новогодних игрищах, включающих обрядовую
операцию «плугушор» (румынск. обряд с плугом), и соотносят изображение головы
тура на гербе Молдовы с культом тура.40
Процесс распространения и утверждения христианства на Карпато-
Днестровской территории не смог изжить местных древних традиций. Известен факт,

14
что еще при императоре Константине (IV век н.э.) языческие праздники,
посвященные «священному быку» и солнцу, были приспособлены христианской
религией к празднику рождения Иисуса Христа. Причины перенесения праздника
Рождения Христова не скрывали и сами отцы церкви. В связи с этим, интересен
текст из папской буллы 1234 года, где упоминается народ, «именуемый волохами,
носящие имя христиан, но обряды у них нехорошие...» 41. Характеристика обрядов,
описанная в булле, явно указывает на господствование языческих культов в XIII веке,
еще не вытесненных христианской религией, на землях к востоку от Карпат.
Федоров Г. Б. и Полевой Л. Л., изучая археологические памятники Молдовы,
указывают на существовавшие еще пережитки языческих верований. Об этом же
свидетельствуют и памятники духовной этнокультуры молдавского народа,
сохранившиеся в видоизмененной форме до наших дней. В областях, к которым
относится и примыкает современная Молдова (в Буковине, например), отмечена еще
в недалеком прошлом особая интенсивность поклонения туру 42, которого называли
«златорогим» за светлый окрас окончания рогов.
Фаминцын А. С. в своих научных наблюдениях указывает на связь
западноукраинских колядок, в которых тур упоминается с зимним солцеворотом.
Привлекая обрядовый фольклор, исследователь суммирует ряд черт, которые можно
считать отголоском древнего языческого культа тура и вводит его в круг образов
солярного культа (тур – божество солнца или божество плодородия) 43
Петрушевич А. С. утверждает, что в регионе бессарабского поднестровья, в
канун Нового года ходили с колядкой «с туром», и водили по селам «священного
быка».44
Молдаване, румыны, болгары и сербы носили ритуальные головные
украшения в виде рогов, а иногда даже импровизированную голову тура.45
Аналогичные обрядовые маски в виде головы тура отмечались на Западной Украине
и у украинцев, живущих в Молдове. 46 В Молдове и Румынии на Новый год рядились в
шкуру быка и подражали его реву.47
Росетти А. приходит к утверждению и выводу, что у восточнороманских
народов даже рождественские (христианские) колядки весьма слабо связаны с
христианством, зачастую пронизаны языческими элементами.48
Суммируя перечисленные результаты этнографических исследований,
носящих функции «эпического и изобразительного фольклора», можно сделать
следующее заключение. Если отголоски поклонения древнему туру сохранились и
проявляются у молдавского народа и в настоящее время, то не вызывает сомнения,

15
что они же могли стать основой для создания в древности легенды (возможно и не
одной) о Драгоше – воеводе и охотнике на тура.
В научной литературе ранее подвергалась сомнению связь народных легенд с
происхождением территориальных эмблем и гербов.
Соболева Н. А., анализируя происхождение российских старинных гербов
городов и губерний, на убедительных примерах показала прямое участие местных
традиций в формировании гербовых символик.49
В нашем случае устная традиция волошского (молдавского) народа явилась
доминирующим фактором при создании герба, центральной фигурой которого стала
голова тура. Герб фактически издревле был обозначен народом.
Вековые чаяния волошского населения, выраженные народной поговоркой:
«Вот-де придет Драгош-Водэ и…», и обозначенные былинно – поэтической
платформой о герое – воеводе и охотнике, с лихвой воплотил в виде герба с «турою
голову» новосозданный княжеский государственный аппарат Петра I Мушат, обладая
на тот момент всеми необходимыми техническими средствами, тем самым, выражая
определенную потребность в экономической и политической независимости и
самоутверждении.
некоторые обозначившиеся выводы
В заключение нашего исследования можно было бы отметить, что, изучая
происхождение символа геральдической головы древнего тура, мы сталкивались с
рядом исторически сложившихся научно-исследовательских несколько
изолированных направлений.
Одно из направлений обозначено тем, что исследователями совершались
многократные попытки обнаружения, пусть косвенного, факта документального
подтверждения существования легендарного Драгоша – воеводы и охотника, а так
же его эмблемы (герба) в виде головы тура.
Другое исследовательское направление обнаруживается в узконаправленных
путях рассмотрения изучаемой нами проблемы. Историки углублялись в чисто
исторические события, а этнографы занимались описанием этноэпических фактов
культа тура, легендарных былин и сказаний на изучаемой территории.
Третье направление касается изучения самой легенды об основании
Молдовы, в которой исследователи, будучи приверженцами концепции
«PRAEZUMTIO CONTINUITAS»50 пытались увидеть определенный научный
документированный факт действительно происшедшего исторического события.
Образно говоря, легенда и тех, и других уводила в тупик.

16
 Решение проблемы происхождения символа геральдической головы тура
может осуществиться только при условии комплексного исследования материалов
разнонаправленных научных дисциплин и нестандартных исследовательских
подходов. Исследователи, которые приходили к выводам и утверждениям,
основываясь на летописный текст «Сказание…», страдали, мягко говоря, указанным
комплексом «praezumtio continuitas» в попытке неаргументированного «удревнения»
списка молдавских воевод, а вместе с ним и герба средневекового княжества
Молдова.
Анализ приведенных в настоящей статье материалов исторического,
этнографического и палеографического характера приводит нас к следующим
выводам.
1. Нами обнаруживается весьма убедительная «универсальная
этнокультурная модель»51 так называемого «кочующего сюжета», которая прекрасно
действовала, во всяком случае, в средневековой Европе. Возможно, данная модель
существовала и на планетарном уровне в более ранние времена человеческой
цивилизации. Во всяком случае, нам представляется, что в период X – XV веков в
центрально-европейском регионе, в силу указанной модели, проходил своего рода
международный взаимообмен информации. Древние легенды, героические песни,
баллады, предания, сказания и в том числе сказки, а также летописи и летописные
истории перенимались, перекладывались и видоизменялись на свой лад, меняя в
своей основе, имена и место действия.
2. Ни один исторический источник не указывает на документированность
личности Драгоша, якобы создавшего герб с символом геральдической головы тура.
Вызывает удивление, что упоминающийся в тексте «Сказание…» год 1359 – год
основания Молдавского княжества – летописцами, по вроде бы мало понятным
причинам, отдается народно – эпическому Драгошу, а не Богдану I, который
действительно основал Молдову в указанном году. Нам представляется, что Богдан
не упомянут летописцами основателем Молдовы из-за своей непринадлежности к
правящей династии Мушат.
3. Существующие тексты о возникновении Молдовы, записанные в изложении
Дмитрия Кантемира и молдавских летописцев Григоре Уреке, Мирона Костина, Раду
Попеску и других переписчиков истории Молдовы, являются интерполяциями на
тему указанного «Сказание…». Подобные в некотором смысле исторические тексты
обросли дополнительными, чисто литературными сюжетными линиями и авторскими
домыслами, не подтвержденными документированным материалом.

17
 На основании анализа представленных научных материалов можем с
определенной уверенностью утверждать, что зачин текста «Сказание…»,
размещенный в Воскресенской летописи, касающегося Драгоша и его «исторических
подвигов», следует рассматривать не иначе как некую «социально – политическую»
творчески проработанную квинтэссенцию раннефеодального периода Молдавского
княжества. В этом зачине, по нашему убеждению, удачно отражены и объединены в
единое целое три разных по времени достоверных историко-эпических сюжета:
1. Некая, возможно бытовавшая волошская легенда о Драгоше – народном
герое и охотнике, имевшая распространение на Буковине – небольшой территории
будущего суверенного Молдавского княжества задолго до момента его
возникновения в 1359 году. Подобная легенда о герое и охотнике вполне могла быть
скалькирована волохами у соседних народов согласно системе «универсальной
этнокультурной модели» информативного взаимообмена.
2. Исторический факт основания суверенного княжества Молдовы в 1359 году
и краткое правление его основателя воеводы Богдана I.
3. Появление государственного герба с 1377 года воеводы Петра I Мушат с
изображением геральдической головы древнего тура.
Исследуемое нами «Сказание…» в своем зачине можно было бы смело
отнести к историческому жанру художественной литературы, но с другой стороны
этот текст носит своеобразный характер явно направленной, можно было бы сказать,
намеренной политической мистификации.
Переводя на язык современной политтехнической терминологии,
«Сказание…» является чистейшим пиаром, направленным на самоутверждение
амбициозного национального достоинства в качестве венценосного происхождения,
а также на поддержание существовавшей династической власти.

литература и примечания:
1. Мохов Н. А. Формирование молдавского народа и образование Молдавского
государства. Кишинев. 1959; он же. Молдавия эпохи феодализма. Кишинев. 1964.
2. Бырня П. П. Северо – западный путь заселения территории Молдавии
восточнороманским населением // КСИА. Вып. 105. 1965.
3. Полевой Л. Л. Археологические материалы к истории Молдавии XIV в. //
Советская археология. № 3. 1965; он же: Зарождение денежного хозяйства
Молдавского феодального государства // Вопросы экономической истории Молдавии

18
эпохи феодализма и капитализма. Кишинев. 1972; он же. И с того времени началась
Земля Молдавская. Кишинев. 1990.
4. Şimanschi L. Cele mai vechi sigilii domneşti şi boiereşti din Moldova (1387—1421) //
Anuarul Institutului de istorie şi arheologie. Iaşi. T. XVII.1980.
5 Ibidem.
6. Gassauăr R. Influenţa polonă asupra stemei Moldovei şi altor blazoane de pe monetele
moldoveneşti // Buletinul Societăţii Numismatice Române. XXVII XXVIII. Pt. I. N. Bucureşti.
1933-1934.
7. Brătianu Gh. Originele stemelor Moldovei şi Ţării Româneşti // Rev. ist. rom.Vol I.
Fasc.1. 1931; он же: Le poignard scythe de Boureni // Dacia. 11. 1925 // Cernovodeanu D.
Ştiinţa şi arta heradică în România. Bucureşti. 1977.
8. Balş Gh. Bisericile lui Ştefan cel Mare // Buletinul Comisiunii monumentelor istorice.
XXVIII. 1926.
9. Berza M. Stema Moldovei în timpul lui Ştefan cei Mare // Studii şi cercetări de istoriа
artei. II. № 1-2. 1955.
10. Cernovodeanu D. Op. cit.
11. Mănescu I. N. Stema Moldovei: Origini şi istorie (Lucrare în mss) // Cernovodeanu D.
Op. cit.
12. Chiriţescu C. Sistemul bănesc al leului şi precursorii lui. V. I. 1964.
13. Полевой Л.Л. И с того времени...; Садовников С. П. Некоторые наблюдения над
изображением герба Молдавского государства конца XIV – начала XVI в.в. //
Памятники древнейшего искусства на территории Молдавии. Кишинев. 1989; он же:
Изобразительный и текстографический источник, как метод определения типа
молдавской монеты XIV – XVI веков // Stratum plus. №6. Спб, Одесса, Бухарест,
Кишинев. 2005; он же: Типология изобразительных компонентов, составляющих
геральдику молдавской монеты «грош» конца XIV – начала XVI в.в. // Stratum plus
№6. Спб, Одесса, Бухарест, Кишинев. 2005-2007.
14. Brătianu G. I. Tradiţia istorică a descalecatului Moldovei în lumina noilor cercetări //
Analele Academiei Române. Secţ. istorice. Seria III. T. XXVII. Mem. I. 1944; Параска П.
Ф. Внешнеполитические условия образования Молдавского феодального
государства. Кишинев. 1981.
15. Popa-Lusseanu G. Românii in izvoarele istorice medievale. Bucureşti. 1939;
Dlugossi I. Historiae Polonicae. Lipsiae. T. I Col. 989. 1711 // Полевой Л. Л. И с того
времени…
16. Мохов Н. А. Молдавия эпохи…

19
17. Полевой Л. Л. Раннефеодальная Молдавия. Кишинев. 1985.
18. Мохов Н. А. Указ. соч.
19. Мохов Н. А. Формирование молдавского народа и образование Молдавского
государства. Кишинев. 1959.
20. Cihodaru С. Constituirea statului feudal moldovenesc şi lupta pentru realizarea
independenţei lui // Studii şi cercetări ştiinţifice. Istorie. N. I. Iaşi.
21. Параска П. Ф. Указ. соч.
22. Iosipescu S. Schiţa a constituirii statelor medievale româneşti // Revista de istorie. N.
3. 1983.
23. Iorga I. Istoria Românilor. Ctitorii. Bucureşti. Vol. III. 1937; Sacerdoţeanu A.
Succesiunea domnilor Moldovei pîna la Alexandru cel Bun // Romanoslavica. XL. 1965.
Gorovei Şt. S. Dragoş şi Bogdan…; Iosipescu S. Op. cit.; Cihodaru C. Op. cit.; Григораш
H. вообще отрицает историчность первого молдавского воеводы Драгоша, в
конечном итоге принимая его за мифический персонаж — «Драгош Водэ» (Grigoraş
N. Ţага Românească a Moldovei pînă la Ştefan cel Mare).
24. Параска П. Ф. Указ соч.
25. Mănescu I. N. Op. cit.
26. Бырня П П. Указ. соч.
27. Гацак В. М. Восточнороманский героический эпос. М. 1967.
28. Саксонский летописец X века повествует о том, как образовалось венгерское
государство. См. текст Видукинда в хрестоматии М. Стасюлевича. История средних
веков. СПб. 1915.
29. Гацак В. М., Рикман Э. А. Легенда о Драгоше и отражение в ней средневековой
этнической ситуации в Восточном Прикарпатье // Этническая история и фольклор. М.
1977; Параска П. Ф. Указ. соч.
30. Şimanschi L., Ignat G. Constituirea cancelariei statului feudal moldovenesc (I) //
Anuarul Institutului de istorie şi arheologie. Vol. IX. Iaşi. 1972.
31. Дмитрий Кантемир. Описание Молдовы.
32. Федоров Г. Ю., Полевой Л. Л. Археология Румынии. М. 1973.
33. Marian S. Fl. Legende istorice din Bucovina. Iaşi. 1981.
34. Гацак В. М., Рикман Э. А. Легенда о Драгоше и отражение в ней средневековой
этнической ситуации в Восточном Прикарпатье //Этническая история и фольклор. М.
1977.

20
35. Vîrtosu E. L'apparition et le role politique et juridique du sceau princier // Revue
roumaine d'histoire. N I. 1967; Filipciuc I. Op. cit.; Гацак В. М. Рикман Э. А. Указ. соч.;
Садовников С. П. Некоторые наблюдения над изображением герба.
36. Гацак В.М. Эпическая поэзия народов Юго-Восточной Европы // История
всемирной литературы в 9-ти томах. 1983-1994.
37. Липец Р. С. Образ древнего тура и отголоски его культа в былинах // Славянский
фольклор. М. 1972.
38. Попович Ю. В. Молдавские новогодние праздники. Кишинев. 1974.
39. Vulcănescu R. Mitologia românâ. Bucureşti.1985.
40. Гацак В. М., Рикман Э. А. Указ. соч.; Рикман Э. А. К характеристике молдавского
новогоднего колядования // Полевые исследования института этнографии. М. 1983.;
Adăscăliţei V. Traces du culte du boef chez des Roumanes (specialement en Moldavie), a
locasion des fetes de fin d`annee, par rapport a celles voisis // МФ. 1971.
41. Istoria României. Vol. II. P. 163. Bucureşti.
42. Федоров Г. Ю., Полевой Л. Л. Указ. соч.
43. Фаминцын А. С. Божества древних славян. СПб. 1884.
44. Петрушевич А. С. Общерусский дневник. Львов. 1866.
45. Попович Ю. В. Указ. соч.
46. Липец Р. С. Указ. соч.
47. Спатару Г. И. Драма популарэ молдовеняскэ. Кишинэу. 1976.
48. Rosetti. A. Colindile religioase la români. Bucureşti. 1919.
49. Соболева Н. А. Старинные гербы российских городов. М. 1985.
50. Термин наш.
51. Термин наш.

21