¿У: О'5 - Т/ о ~

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ГУМАНИТАРНЫХ

НАУК

РАМАЗАНОВА ДЖАМИЛЯ НУРОВНА

БРАТЬЯ ЛИХУДЫ И НАЧАЛЬНЫЙ ЭТАП ИСТОРИИ СЛАВЯНО-ГРЕКО-ЛАТИНСКОЙ

АКАДЕМИИ

Специальность 07.00.03. - Всеобщая история

Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических

наук

Научный руководитель —
профессор, доктор
исторических наук
Б.Л.Фонкич

МОСКВА 2003
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ................................................4

ГЛАВА I. ИСТОЧНИКИ О ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Иоанникия и Софрония ЛИХУДОВ.................31
§1. Сочинения Лихудов как источник для изучения
их деятельности ..................................32
§2.Делопроизводственные документы о жизни Лихудов. 59
а)Дела о наследстве Мелетия Грека........... 64
б)документы о поездке Иоанникия Лихуда
в Венецию....................................82
в)дела о подтверждении княжеского титула Лихудов 96
г)расходные книги Патриаршего казенного приказа и
Приказа Книгопечатного дела об истории создания и
деятельности Академии... 99
ГЛАВА II. ЛИХУДЫ С 1633 -1685 гг......................106
§1.Генеалогия рода Лихудов.......................106
§2.Обучение в школе венецианского греческого
братства и в Падуанском университете.............117
§3.Преподавательская и проповедническая
деятельность Лихудов в 1670-1683 гг..............125
§4.Лихуды в Румынии, Молдавии и Речи
Посполитой.......................................135
§5.Пребывание Лихудов в Москве (6 марта -
1 июля 1685 г. ).................................150
§6.Лихуды и Ян Белобоцкий........................158
ГЛАВА III. БОГОЯВЛЕНСКАЯ ШКОЛА - ПЕРВЫЙ ЭТАП
СЛАВЯНО-ГРЕКО-ЛАТИНСКОЙ АКАДЕМИИ.................173
§1.Привилегия на Академию» Симеона
Полоцкого-Сильвестра Медведева175 §2.Создание Богоявленской
школы............................................187
§3.Библиотека ...................................207
§4.Ученики ......................................211
ГЛАВА IV. ИСТОРИЯ ЗАИКОНОСПАССКОЙ ШКОЛЫ ЛИХУДОВ.
§1.Строительство школы...........................225
 §2.Система преподавания..........................235
§3.Библиотека ..................................2 47
§4.Учителя и Ученики Славяно-греко-латинской
Академии........................................2 62
ЗАКЛЮЧЕНИЕ............................................297
Список источников и литературы........................302
Список сокращений 327ВВЕДЕНИЕ
Становление системы высшего образования в России относится ко
второй половине XVII в. Формирование высшей школы России в столь
позднее время повлекло за собой своеобразие первой российской
школы высшего типа. Характерно то, что основателями первой
российской Академии оказались не русские книжники, "мужи зело
мудры", а "иноземцы", получившие образование в одном из лучших
европейских университетов, знакомые не только с латинской
культурной традицией, но, что особенно важно, принадлежавшие к
другой, ви- зантийско-греческой культуре, принесшие на Русь те
традиции обучения, которые уже сложились в европейской науке.
Благодаря тому, что они были воспитаны в тесном взаимовлиянии двух
культур, им удалось построить такую систему, которая была
органично воспринята на русской почве.
Изучение жизни и деятельности братьев Лихудов особенно
актуально на современном этапе развития исторической науки, когда
появилась возможность объективной оценки вопросов просвещения во
второй половине XVII в., долгое время не существовавшая из-за
идеологических и конфессиональных причин. Современные методы
гуманитарного знания позволяют осветить новые стороны данной
проблемы. Изучение темы также актуально с точки зрения изучения
русско-греческих культурных связей конца XVII столетия, истории
становления высшей школы в России, феномена взаимовлияния двух
культур - русской и греческой
С именами греков иеромонахов братьев Иоанникия и Соф- рония
Лихудов непосредственно связано образование в 1685 г. первого
высшего учебного заведения в Москве. История просвещения в России
начинается с более раннего периода, но история высшей школы берет
свое начало с организации братьями Лихудами Славяно-греко-
латинской Академии в Москве .
К теме жизни и творчества Лихудов обращались специалисты
разных дисциплин и направлений: историки, филологи, кодикологи,
историки науки. Но в существующих до настоящего времени
исследованиях привлекался далеко не весь сохранившийся
документальный материал, поэтому многие выводы оказались неполными
или ошибочными. В результате до сих пор не написана история
создания Академии, не реконструирована со всей необходимой
полнотой программа школы, методика преподавания первых профессоров
первого русского высшего учебного заведения.
Славяно-греко-латинская Академия не была чисто русской
школой, как ее пытаются представить в историографии. Академию
Лихудов следует рассматривать в контексте общей традиции
становления и существования высших учебных заведений Западной
Европы и Христианского Востока в Х\/1-Х\/11 вв. Таких дидаскалов,
как Лихуды, в греческом мире того времени называли
"просветителями, учителями нации". Можно со всей уверенностью
сказать, что они явились таковыми и для русской культуры. Таким
образом, только с указанных позиций возможно изучение в настоящее
время начального периода истории высшего образования в России.
Данное исследование посвящено изучению жизни и деятельности
братьев Лихудов. Оно охватывает греческо- итальянский период их
жизни и работу Лихудов в Москве по созданию и функционированию
Славяно-греко-латинской Академии .
ИСТОРИОГРАФИЯ
Разработка интересующей нас здесь проблемы прошла в
историографии несколько этапов. Каждый этап непосредственно
соотносится с той методологической парадигмой, в которой
существовала наука в тот или иной период.
Историография XIXвека.
Интерес к истории образования в России характерен для
историографии XIX в., когда появляются работы, посвященные истории
отдельных школ, существовавших в XVII в. в Москве до основания
Славяно-греко-латинской Академии, а также, отдельным деятелям
просвещения1. Но рассмотрение концептуальных вопросов не было
свойственно литературе XIX в., когда историческая наука
существовала в рамках позитивизма, а для работ историков еще не
была характерна междисципли- нарность исследований. Делались лишь
первые попытки проследить развитие системы школьного образования
на Руси в XVII в.2 Появление историографического материала о жизни
и деятельности братьев Лихудов по созданию Славяно-греко-
латинской Академии соотносится с общими тенденциями развития
исторической науки прошлого столетия.
Историографию XIX в. о жизни и деятельности братьев Лихудов по
созданию Славяно-греко-латинской Академии условно можно разделить
на несколько групп и отнести к первому этапу изучения данной
проблемы в науке. В это время выявляется фактический материал,
появляются описание и публикации некоторых источников, делаются
первые попытки интерпретации документов.

Одну группу составляют труды историков, в которых

рассматривается деятельность Лихудов по созданию и истории
Славяно-греко-латинской Академии в контексте изучения вопросов
образования и просвещения в России в XVII в.3
Но для XIX в. характерен интерес и к другой тематике,
связанной с проблемами богословия и полемической деятельностью,
которую вели Лихуды в России в конце XVII в. Работы, посвященные
богословским спорам о времени пресуществления святых даров,
1:См. , например: Татарский И. А. Симеон Полоцкий. М., 1886; Сторожев В.Н. К истории
русского просвещения XVII в. Киев, 1890; Козловский И. Сильвестр Медведев. Очерки из
истории русского просвещения и общественной мысли. Киев, 1895; Прозоровский A . A .
Сильвестр Медведев (Его жизнь и деятельность). М., 1896.
2 Горский A.B. О духовных училищах в Москве в XVII в. // Прибавления к изданию
«Творения святых отцов в русском переводе». Год 3-й. М., 1845; Мордовцев Д. О
русских школьных книгах XVII в. Саратов, 1856; Миркович Г. О школах и просвещении в
патриарший период // ЖМНП. 1878. № 7-8. С. 39-62; Каптерев Н.Ф. О греко-латинских
школах в Москве в XVII в. до открытия Славяно-греко-латинской академии //
Прибавления к изданию «Творения святых отцов в русском переводе». М., 1889. Ч.44. С.
588-671; Харлампович К. Борьба школьных влияний в допетровской Руси // Киевская
старина. 1902. Июль- август .
3 Амвросий, иером. История Российской иерархии. 4.1. М., 1807-1815. С.514.
Миркович Г. О школах и просвещении в патриарший период... С. 39-62; Смирнов С.
История Московской славяно-греко-латинской Академии. М., 1855.
которые проходили в XVII в. ив которых приняли участие Иоанникий и
Софроний Лихуды, составляют вторую группу исследований. К ним
относятся труды А.Смеловского, И.Я. Образцова, Г.Мирковича, М.Н.
Сменцов- ского4.
К третьей группе мы относим исследования биографии Иоанникия
и Софрония Лихудов5.
Первые работы о деятельности братьев Лихудов и истории
Славяно-греко-латинской Академии относятся к началу XIX в. Одной
из них является труд иеромонаха Амвросия "История Российской
иерархии"6. Книга четвертая его "Истории..." называется "О духовных
российских училищах". В хронологической последовательности иером.
Амвросий освещает историю образования до своего времени, то есть
до конца XVIII в., при этом появление первых народных училищ на
Руси автор связывает с именем великого князя Владимира
Святославича. Наиболее важно для нашей работы второе отделение
книги - " О российских духовных академиях": Киевской, Славяно-
греко-латинской, Санкт-Петербургской, Казанской. Надо отметить,
что исследование иером. Амвросия издано было в то время, когда
Славяно-греко-латинская Академия находилась еще на своем прежнем
месте в Заиконоспас- ском монастыре, лишь несколько лет спустя она
будет переведена в Троице-Сергиеву Лавру и переименована в Москов-
скую духовную академию.

В качестве источника своего труда автор пользуется данными

«Древней Российской Вивлиофики» Т.16-18. В работе обращено
внимание на состав учащихся Академии, предметы, преподававшиеся в
ней, а также затронуты вопросы о дальнейшей судьбе Лихудов и
Академии, её финансировании на протяжении XVIII в. и попытках её

4 Смеловский А. Лихуды и направления теории словесности в их школе // ЖМНП.

1845. 4.45, отд.1/. С. 31-96; Образцов И.Я. Братья Лихуды: эпизод из истории русского
просвещения в конце XVII столетия // ЖМНП. 1867. № 9. Ч. 135. С. 736-753;
Сменцовский М.Н. Братья Лихуды: опыт исследования из истории церковного просвещения
и церковной жизни конца XVII и начала XVIII вв. СПб., 1899.
5 Николаев 14.Н. Материалы к биографии Лихудов. М., 1881; Сменцовский М.Н.
6ь Амвросий, иером. История Российской иерархии... (см. выше, прим. 3)
Смеловский А. Лихуды и направления теории словесности... (см. выше, прим.
4) .
реорганизации. Необходимо отметить, что автор приводит списки
"первых начальников школ и учителей", проректоров, директоров, а
также список ректоров и префектов Московской Академии, что
является первой попыткой восстановления преподавательского состава
Славяно-греко-латинской Академии.
Это - единственная работа по данной проблематике, вышедшая в
начале XIX в. в России. Затем несколько десятилетий интересующие
нас здесь вопросы в историографии не обсуждаются .
По-другому складывается ситуация во второй половине XIX в.,
когда наблюдается всплеск интереса к истории просвещения и
образования; в связи с этим по-новому переосмысливается и наша
проблема. В это время характерен в целом общий подъем интереса к
историческим исследованиям. Актуальным становится привлечение
новых комплексов источников и разработка методов работы с ними.
Именно к этому времени относятся и первые публикации сочинений
братьев Лихудов.
В середине - второй половине XIX в. выходит около десяти
статей только о жизни и деятельности Лихудов и создании Славяно-
греко-латинской Академии. К этому периоду относится и разработка
других проблем истории просвещения и образования в России в XVII в.
В 1845 г. в «Журнале Министерства народного просвещения»
вышла статья А.Смеловского7, которая положила начало научной
разработке вопроса о жизни и деятельности братьев Лихудов. В
предисловии автор сам восклицает о "странной участи" трудов
братьев Лихудов: "Труды и заслуги их на поприще славяно-русской
словесности покрыты мраком неизвестности и вовсе не оценены нашими
литераторами"7. По мнению Смеловского, "только покойный
преосвященный Евгений, митрополит Киевский, слегка описал их труды
в своем историческом словаре о писателях духовного чина"8. Целью
своей работы автор видит "по возможности, объяснить пред читате-
лями труды и заслуги братьев Лихудов в отечественной словесности и

7 Там же. С. 32.

83 Там же.
показать, как витийствовали и учили витийствовать в Славяно-греко-
латинской Академии падуанские воспитанники XVII в., какое было
направление теории словесности в школе Лихудов"9.
Автор приводит сведения к биографии Лихудов московского и
домосковского периодов их жизни. Но особое внимание Смеловский
обращает на разбор их богословских сочинений, а также рассматривает
позицию братьев Лихудов во время богословского спора с Сильвестром
Медведевым. Смеловский вводит в научный оборот сочинения Иоанникия
и Софро- ния Лихудов "Мечец Духовный", "Акос" по спискам, хранящим-
ся теперь в Рукописном отделе Государственного Исторического музея,
а также приводит данные из «Древней Российской Вивлиофики» и
"Истории Российской иерархии". Документальные материалы по данной
проблеме, хранившиеся в то время в МГАМИД, Смеловскому не известны,
поэтому свое изложение автор строит на названных произведениях
Лихудов и предшествующей историографии, что влечет и повтор
основных концептуальных моментов и ошибок, допущенных в

"Истории..." иеромонаха Амвросия.

На страницах книги С. Смирнова11 разворачивается история
деятельности Славяно-греко-латинской Академии за 130 лет, с 1685
по 1816 г., то есть с её образования и до того момента, когда
Академия прекратила своё существование в Москве и была переведена
в Троице-Сергиеву Лавру, в специально построенное для неё здание.
Весь этот отрезок времени автор делит на три периода. Первый
период деятельности Академии для С. Смирнова олицетворяют учёные
иеромонахи греки Иоанникий и Софроний Лихуды, когда главным в
Академии был греческий язык. Второй период, по мнению автора,
связан с ректорством Палладия Роговского, во время которого имеет
место противоположное явление, то есть приоритетным в учебной
программе Академии становится латинский язык.
Таким образом, для периодизации С.Смирнова важна роль
личности в истории Славяно-греко-латинской Академии. Инди-
видуальность ректора или покровителя Академии диктует, по мнению
автора, и определенные условия ее существования и
функционирования. Смирнов основывается на том, кто в конкретный
момент возглавлял Академию или был её покровителем, то есть мог

9' Т а м же .
определять учебный процесс и духовную жизнь воспитанников.
Славяно-греко-латинская Академия, как любое высшее духовное
учебное заведение, имело свои законы существования и,
соответственно, приоритетные направления развития, на которые,
несомненно, влияют те личности, которые выделяет С. Смирнов, в
качестве определяющего начала каждого периода существования
Академии.
Нас интересует предпринятая С.Смирновым попытка описать первый период
11
Смирнов С. (см. вы-
ше, прим. 3).
История Московской славяно-греко-латинской Академии.
описание рукописей учебников Лихудов, которые ныне хранят- < ся
в Российской Государственной библиотеке, в фонде МДА. \ '
I :
По этим учебникам велось преподавание в Славяно—греко— '< ■
>I
I
латинскои Академии, на их основе автор рассматривает курсы,
читавшиеся в школе Лихудов, систему преподавания и ведение
учебного процесса. С.Смирнов делает также предположение о
составе библиотеки, находившейся в Академии и используемой
учащимися. Хотя к данному описанию рукописей в настоящее время
существуют многочисленные дополнения, безусловно, для своего
времени работа С. Смирнова являлась важным этапом в изучении
указанных материалов.
В 18 63 г. В.М.Ундольский в заметке к публикации
2 2
"Похвального слова... высказывает свой взгляд на цер- ковно-
богословскую деятельность братьев Лихудов, считая их
"возбудителями смуты" в Русской православной церкви и обвиняя
в "политических интригах" и "происках".
В 1867 г. вышла статья И.Я.Образцова13, в которой он
представляет свой взгляд на проблемы, связанные с приездом в
Москву братьев Лихудов (его цель - выяснить вопрос об
инициаторе их прибытия в Россию). Он демонстрирует несвой-
ственный предыдущей историографии подход к данным вопросам.
При этом автор отмечает, что не спорит с утвердившимся в
исторической науке мнением о просветительской миссии Лихудов,
хотя считает, что в Москву греков вызвал патриарх Иоаким для
поддержания инока Евфимия в его богословских спорах с
Сильвестром Медведевым, так как инок явно уступал своему
серьёзному противнику. В пользу данного факта, по словам
И.Я.Образцова, говорят те обстоятельства, что Лиху- ды не
сразу приступили к педагогической деятельности в Академии. В
статье автор прослеживает развитие богословских споров,
которые проходили в Москве до приезда братьев
Лихудов.
 м
Статья Г.Мирковича 0 школах и просвещении в патриарший
период"10 была опубликована в 1878 г. В своём исследовании автор
охватывает период с начала XVII в. и до конца патриаршества в
России. Приводится подробное описание состояния школ и системы
просвещения в XVII в., прослеживается развитие системы учебных
учреждений и образования до создания и начала функционирования
Славяно-греко-латинской Академии; таким образом, деятельности
Академии посвящена только часть статьи.
Важно отметить, что Миркович использовал сочинения Иоанникия
и Софрония Лихудов "Мечец Духовный" и "Акос".
Автор статьи полемизирует с Образцовым по вопросу о роли
Лихудов в просветительской и церковной жизни России в конце XVII в.
Он опровергает мнение Образцова о том, что греки были вызваны
патриархом Иоакимом при посредстве иеродиакона Мелетия. Миркович
считает, что если просьбу к патриарху Досифею "о присылке учёных
греков Иоаким писал не сам, а при помощи грека Мелетия" 11, то можно
предположить, что он не был сильно заинтересован и "неохотно при-
звал их".
В 1881 г. была издана небольшая работа И.Н.Николаева12,
посвященная судьбе рода Лихудов в России. На основе архивных
документов, не использованных в научной литературе до того
времени, автор проследил биографию детей Иоанникия Лихуда Николая
и Анастаса, а также сына Николая Ивана. Автор широко использует
материалы Разрядного приказа, Печатной конторы, Юстиц-коллегии,
которые хранятся ныне в РГАДА.
В работе Д.Цветаева13 характеризуется сложная конфес-
сиональная обстановка в Москве в конце XVII в., а также роль
протестантства в России в этот период. В связи с этим Цветаев
приводит описание диспута между Яном Белободским и братьями
Лихудами. Он считает, что греки на диспуте 15 марта 1685 г.
положили конец успехам Белободского: это было важно, так как им
было необходимо "зарекомендовать себя как лицам новым и
призванным на высокий учёный пост"14. Д. Цветаев полагает, что
диспут Лихудов с Яном Белободским послужил прототипом всей их
10 Миркович Г. О школах и просвещении в патриарший период // ЖМНП. 1878. № 7-8 .
11 Там же. С. 41.
12 Николаев И.Н. Материалы к биографии Лихудов. М., 1881.
13 Цветаев Д. Протестанты и протестантство в России. М., 1890.
14 Там же . С . 60 .
последующей деятельности в Москве, так как "действовать
разоблачением неправомыслия, убеждениями в истине - вот те
главные средства, какими... должно было располагать высшее
учебное сословие".
Конец XIX-начало XX вв.
В конце 90-х гг. XIX в. вышел целый ряд работ, посвященных
образованию и просвещению в России в XVII в. , а также истории
русско-греческих связей. В этом контексте рассматривалась и
деятельность Лихудов. В 188 9 г. была опубликована статья
Н.Ф.Каптерева "О греко-латинских школах в Москве в XVII в. до
открытия Славяно-греко-латинской Академии"15. Проблемы,
поднимающиеся в исследовании, непосредственно связаны с темой
нашего исследования, несмотря на то, что хронологические рамки
работы Н.Ф.Каптерева ограничены временем создания Академии. Спустя
два года, в 1891 г., вышло исследование Н.Ф. Каптерева "Сношения
иерусалим-
9 0
ского патриарха Досифея с русским правительством"*" . Деятельность
братьев Лихудов рассматривается здесь в контексте истории русско-
греческих связей в 1669 - 1707 гг., во время пребывания на
иерусалимском патриаршем престоле патриарха Досифея. Н.Ф.Каптерев
останавливается на важных вопросах, связанных с приездом Лихудов в
Москву, и причинах их отстранения от преподавательской
деятельности в Академии. В данном исследовании использовались
материалы греческих дел (Ф. 52 - Сношения России с Грецией,
РГАДА), рукописные тексты произведений Лихудов, публикация
«Древней Российской Вивлиофики».
Ярким завершением всей предшествующей историографии являются
исследования H.H. Сменцовского - его магистерская диссертация
"Братья Лихуды" и ряд статей, вышедших вслед за монографией.
Многие вопросы, связанные с деятельностью Лихудов, автор поднимает
впервые. В качестве вступления к основной теме своего исследования
М.Н. Сменцовский первую главу посвящает истории русского
просвещения XVII столетия, характеризуя предшествовавшие Славяно-греко-
латинской Академии школы.

15 Каптерев Н.Ф. О греко-латинских школах в Москве в XVII в. до открытия Славяно-

греко-латинской Академии... (см. выше, прим. 2) .
 В работе также широко привлекаются архивные материалы: дела
Патриаршего Казённого приказа, Посольского приказа, рукописи
сочинений Лихудов. Таким образом, в научный оборот были введены
новые для того времени документальные источники. Автор подробно
разбирает эти материалы, останавливаясь на многих вопросах
биографии братьев Лихудов, их деятельности в Москве и в
последующий период их жизни. В исследовании освещены вопросы
происхождения и образования братьев, цель и причины их приезда в
Москву, позиция Лихудов во время богословских споров о Таинстве
Евхаристии, вопросы организации и функционирования Академии, её
финансирования, обеспечения учебным материалом, структуры,
внешнего и внутреннего устройства, ведения учебного процесса.
Сменцовский впервые останавливается на Новгородском периоде
жизни Лихудов и их деятельности по созданию духовного училища в
Новгороде по приглашению митрополита Иова.
Необходимо отметить, что данная монография и до сих пор не
потеряла своего научного значения при изучении многих вопросов,
связанных с жизнью и деятельностью братьев Лихудов.
В начале XX в. выходят работы К.В. Харламповича 16. Они имеют
более общий характер, рассматривая период времени, который не
заключён в рамки XVII века. Круг вопросов, интересовавших историка
и связанных с проблемами просвещения, образования школ, церковного
влияния на Руси, охватывает не только границы Москвы, но и других
территорий допетровской Руси.
Данные исследования завершают развитие дореволюционной
историографии изучения жизни и деятельности Лихудов. В начале и во
второй четверти XIX в. в исторической науке появляются первые
попытки осмысления данной проблематики, в основном, в виде
отдельных статей или глав в работах более общего характера.
Исследования данного периода важны постановкой некоторых вопросов,
связанных с деятельностью Лихудов, введением в научный
оборот,документального материала. В это время, главным образом,',

16 Харлампович К. В. Борьба школьных влияний в допетровской Руси // Киевская

старина. 1902. Июль-август; Он же. Малороссийское влияние на великорусскую церковную
жизнь. Казань, 1914. Т.1.
поднималась тема участия братьев Лихудов в богословских спорах
конца XVII в., проходивших в Москве (их полемика с Сильвестром
Медведевым) , а также делались первые попытки описания устройства
Славяно-греко-латинской Академии.
Во второй половине и в конце XIX в., параллельно с публикацией
статей по данной теме, выходят монографии, посвященные жизни и
деятельности братьев Лихудов. На страницах журналов появляется
обсуждение дискуссионных вопросов, особенно связанных с причинами
и целями приезда Лихудов в Москву, их участием в богословских
диспутах с Яном Бело- бодским и Сильвестром Медведевым. Вводится в
научный оборот большое число документов (используются рукописи
сочинений Лихудов, документы Патриаршего Казённого приказа,
Разрядного и Посольского приказов), что позволило расширить рамки
изучения и ставить новые задачи исследования. Обращается также
особое внимание на просветительскую роль греков, на ведение
учебного процесса, устройство и порядки в Славяно-греко-латинской
Академии. 50-90-е гг. XX в.
В советское время тема жизни и деятельности братьев Лихудов,
их роли в становлении Славяно-греко-латинской Академии долго не
поднималась в исторической науке. Только в конце 50 - начале 60-х
гг. вновь появляется интерес к изучению творчества Лихудов. В 1959
г. выходит статья А.И. Рогова "Новые данные о составе учеников
Славяно-греко-
2 3
латинской Академии" . Исследование А.И. Рогова охватывает конец
XVII- середину XVIII в. и основано на архивных материалах,
хранящихся в фондах РГАДА, а также фондах Сената и Синода, автор
приводит списки учеников Академии, количественный состав,(а;пишет
о социальном положении учащихся.
В статье М.М. Копыленко "Рукописная греческая грамма-
7 4

тика братьев Лихудов" выявлены пять списков учебника, которые

хранятся в Москве (РГБ), Санкт-Петербурге (РНБ) и Одессе (ОГНЕ им.
Горького). Это - первая попытка филологического исследования
грамматики Лихудов. Автор статьи опровергает утвердившееся в
литературе мнение, что рукописная грамматика Лихудов является
простым сокращением греческой грамматики Константина Ласкариса,
вышедшей первым изданием в Милане в 14 76 г. Копыленко считает,
что Лихуды не только сократили грамматику Ласкариса, но и
переработали её в соответствии с задачами обучения греческому
языку в России. Этим же целям служил перевод грамматики на русский
язык. Автор замечает, что терминология грамматики Лихудов близка к
современной терминологии и, по-видимому, сформировалась под
влиянием московского издания грамматики Мелетия Смотрицкого 164 8
г.
Копыленко также ставит вопрос о возможном авторе перевода
грамматики Лихудов на русский язык (так как в 1687 г. греки ещё не
знали русского языка) и выдвигает предположение о Фёдоре
Поликарпове (ученике Славяно-греко- латинской Академии, одном из
переводчиков первого полемического сочинения братьев Лихудов) как
авторе русской версии грамматики, отмечая лексическую близость
между сочинениями Лихудов и Поликарпова.
В последние десятилетия в отечественной историографии вновь
появился интерес к изучению истории просвещения и образования в
России в конце XVII в. Выходят работы, посвященные конкретным
деятелям просвещения и их школам (С.Полоцкому, С. Медведеву,
иеромонаху Тимофею)17, то есть тем фигурам, с которыми связана
история образования в России до создания Славяно-греко-латинской
Академии в 1685 г.

17См., например: Рогов А.И. Школа и просвещение // Очерки русской культуры XVII в.
Ч. 2-я. М., 1979. С. 142-154; Волков A.B. Типографская школа - первое крупное
учебное заведение в России // Просвещение и педагогическая мысль Древней Руси.
(Малоисследованные проблемы и источники). М., 1983. С. 8 9-94; Лукичёв М.П. К
истории школьного образования в России в XVII веке // Просвещение и педагогическая
мысль Древней Руси (Малоисследованные проблемы и источники). М., 1983 С. 84-89;
Румянцева B.C. Школьное образование на Руси XVI-XVII вв. // Советская педагогика.
1983, № 1; Богданов А.П. К полемике конца 60-х- начала 80-х годов XVII в. об
организации высших учебных заведений в России. Источниковедческие заметки //
Исследования по источниковедению истории СССР XIII-XVIII вв. М. , 1986. С. 177-209;
Он же. Сильвестр Медведев // Вопросы истории. 1988. № 2. С. 84-98; Экономцев И.
Православие. Византия. Россия. М., 1992; Володихин Д.М. Книжность и просвещение в
XVII веке. М., 1993; Лаврентьев A.B. Патриаршая грамота на открытие "гимнасиона" в
Москве 1668 г. // Люди и вещи. М., 1997. С. 111-129; Фонкич Б.Л. К истории
организации славяно-греко-латинского училища в Московской Бронной слободе в конце.
60-х годов XVII в. // Очерки феодальной России. М. , 1998. Вып. 2. С. 187-225; Он
же. Греко-славянская школа на московском печатном дворе в 80-х годах XVII в.
(Типографская школа) // Очерки феодальной России. М., 1999. Вып. 3. С. 149-246.
 В 70-90-е гг. XX в. изучение жизни и деятельности братьев
Лихудов развивается в нескольких направлениях, так как этой темой
занимаются учёные разных областей гуманитарного знания: истории,
филологии, кодикологии, палеографии, истории науки. Такое
взаимодействие дисциплин позволяет добиваться наибольших
результатов, в то время как методы, применяемые учёными одной
области, не могли бы привести к подобным результатам, так как,
кроме анализа исторического материала о жизни Лихудов и истории
Академии, необходимо было проводить серьёзное палеографическое,
ко- дикологическое и филологическое исследование рукописей братьев
Лихудов, а также всего другого материала.
В исследованиях Б . Л . Фонкича18, посвященных изучению
русско-греческих связей, взаимовлиянию двух культур и истории
просвещения в России в XVII в., также уделено внимание жизни и
деятельности Лихудов. Автора интересуют коди- кологические и
палеографические стороны данной проблемы.
Статья Б. Л. Фонкича "Новые материалы для биографии Лихудов"19
посвящена изучению почерков Иоанникия и Софро- ния, выявлению их
автографов. Основой для идентификации почерка Иоанникия автору
служат многочисленные его подписи в делах РГАДА, а почерка
Софрония - анализ его подписей в документах РГАДА и принадлежащих
ему писцовых и владельческих записей в рукописях РГБ.
Выявленные Б.Л.Фонкичем автографы Иоанникия и Софрония
Лихудов находятся в рукописях Pix сочинений, хранящихся сейчас в
РГБ, ГИМ, РГАДА, БАН, РНБ, а также Biblioteca Marciana в Венеции и
Sächsische Landesbibliothek в Дрездене. До этого автографы братьев Лихудов
в литературе почти не были известны, но, по замечанию Б.Л.
Фонкича, они "хорошо сохранились и представляют собой переписанные
целые книги или отдельные тексты, правку собственных сочинений,

18 Фонкич Б.Л. Иерусалимский патриарх Досифей и его рукописи в Москве // Ви-

зантийский временник. 1968. № 29. С. 275-299; Он же. Греческо-русские культурные
связи в XV-XVII вв. (Греческие рукописи в России). М.,1977; Он же. Греческое
книгописание в России в XVII в. // Книжные центры Древней Руси.
19XVII век. Разные аспекты исследования. СПб., 1994. С. 48-52; Он же. Мелетий
Грек // Россия и Христианский Восток. Вып. I. М.,1997. С. 159-178. 21 Фонкич Б.Л.
Новые материалы для биографии Лихудов // ПКНО. 1987. М., 1988. С. 61-70.
копии документов, а также подписи и скрепы в различных делах,
касающих-
р р
ся их жизни и деятельности в России" .
В этой статье Б.Л.Фонкича сделаны важные наблюдения,
касающиеся почерков братьев Лихудов и их учеников, основанные на
положении о том, что в древности ученики подражали почерку своего
учителя. Например, почерк старшего брата, Иоанникия,
рассматривается в связи с почерком его учителя Герасима Влаха, в
их письме есть определенная особенность, свойственная почеркам
только "критского" происхождения. Относительно почерка Софрония
автор замечает, что в нём нет близких элементов в сравнении с
почерком Герасима Влаха и "он представляет другую линию греческих
книжных почерков 2-й половины XVII в."20
Данная работа является первым исследованием почерков
(палеографических особенностей рукописей) братьев Лихудов,
выявляющим их многочисленные автографы. Результаты исследования
показали важность и необходимость дальнейшей работы по выявлению
автографов двух дидаскалов, которая позволяет расширить
источниковую базу исследования их жизни и деятельности. В статье
Б.Л.Фонкича также были рассмотрены рукописи Лихудов с
кодикологической точки зрения. В рамках современного изучения
данной проблемы необходимо такое взаимодействие нескольких
дисциплин и их методов.
3 о
В 1988 г. выходит статья С.Ю.Трохачёва , посвящённая изучению
греческо-русских рукописных грамматик в России в XVII - начале XVIII
в. Распространение учебников греческого языка автор связывает с
деятельностью Иоанникия и Софрония Лихудов, которые, по его
мнению, хотя и не были первыми преподавателями классической
словесности в России, но впервые организовали систематическое
изучение обоих языков на серьёзной методической основе. Первым
учебником Лихудов Трохачёв называет «Краткую грамматику»
греческого языка, написанную в 1687 г., в основе которой лежит

20Там же. С. 62.

«Грамматика» Константина Ласкариса, и считает, что она
предназначалась для учеников младших классов, поэтому материал в
ней изложен очень точно и кратко, в форме вопросов и ответов. Ав-
тор отмечает, что отличительной чертой «Грамматики» Лихудов
является то, что рядом с греческим текстом есть русский перевод,
при этом в рукописях греческий и русский тексты написаны разными
людьми.
Трохачёв к пяти спискам Греческой грамматики Лихудов,
выявленных М.М.Копыленко, добавляет две рукописи БАН, а также
рукопись РНБ. В своей статье автор пытается решить две задачи:
определить хотя бы одного переписчика санкт- петербургских списков
"Грамматики" и установить хронологическую последовательность этих
списков.
31
В работах о. Иоанна Экономцева тема изучения жизни и
деятельности братьев Лихудов рассмотрена в контексте многовекового
взаимодействия двух культур - русской и греческой. Автор исследует
предпосылки создания в России в XVII в. "правильной школы",
историю образования в этот период, а также прослеживает
трёхсотлетнюю историю Московской духовной академии с момента её
образования братьями Лихудами в 1685 г. Исследователя интересуют
дискутируемые в историографии вопросы о времени создания Славяно-
греко- латинской Академии и богословские споры, в которых Лихуды
принимали участие сразу по прибытии в Москву.
Изучению филологического рукописного наследия Лихудов
посвящены работы Д.А.Яламаса21. Две его
диссертации22кандидатская и докторская - раскрывают целый ряд
вопросов, ] связанных с филологическими аспектами
грамматических трудов Лихудов, изучением их источников. К
настоящему времени им выявлены пятнадцать списков «Малой

213J См., например: Yalamas D.A. The significance of standard Greek for the history
of the Russian literary language and culture in the sixteenth- eighteenth centuries.
The linguistic views of the Leikhoudis brothers. //MGSY.1993. Vol.9.
22 Яламас Д.А. Филологическая деятельность братьев Лихудов в России. Дис- серт...
канд. фил. наук. М., 1992; Он же. Значение деятельности братьев Лихудов в свете
греческих, латинских и славянских рукописей с документов из российских и европейских
собраний. Диссерт...докт. фил. Наук. М., 2001.
грамматики» Лихудов, одним из источников которой, автор
называет «Грамматику» Ласкариса, но отмечает, что Лихуды были
знакомы со всей греческой грамматической традицией того
времени, поэтому на их взгляды не могли не повлиять
«Грамматики» других авторов (Газы, Влаха и др.). Источником при
создании грамматики Лихудов служила также латинская
грамматическая традиция. Сами труды братьев, по мнению
Д.А.Яламаса, являются продолжением средневековой греческой
традиции.
Другие работы исследователя посвящены изучению рито-
рической традиции учебников Лихудов и их "Похвальных слов"23.
Д.А.Яламас в своих исследованиях затрагивает исторические
аспекты проблемы24, связанные с деятельностью Славяно-греко-
латинской Академии, её финансированием, ролью Лихудов в
становлении учебного процесса. Им выявлены сорок два студента
Академии, определены их социальное положение, национальность,
прослежена дальнейшая судьба некоторых из них.
Изучение жизни и деятельности Лихудов и их наследия получило
развитие не только в России, но и в Греции. Как это ни
удивительно, греческая наука получила первые сведения о Лихудах из
русской историографии: вышедшая в 18 64 г. работа А. Ласкариса
«' IcJTopiKÍ) еттофь? тгер! Tfjs1 év Mócrxa'EMT|VIKÍ}S"' Акабтца.ьад ката TÓV IZ' К: al IH'

alüva, т^тоь тгер1 тшу &8еХфйи AeixouSwv'ItüavvLKiou ral 2axf>povíov»

•о fZ
полностью основана на изданной в Москве в 1855 г. книге
С.Смирнова «История Московской Славяно-греко-латинской Академии».
Таким образом, русская наука XIX в. повлияла кардинальным образом
на то направление в изучении Лихудов, которое существует в
греческой специальной литературе: работа Ласкариса до сих пор
является одним из важнейших исследований о деятельности Лихудов в

23 Яламас Д. А. Восточнославянские переводы литургии св. Апостола Иакова (XVII -

нач. XVIII вв.) и их роль в истории русской культуры // Cyrillomethodianum. 1993-
1994. № 17-18. С. 173-181; Он же. Два неопубликованных панегирика братьев Лихудов //
Византийский временник. М., 1994. №55 (80). С. 210-215.
24 Yalamas D.A. The students of the Leikhoudis brothers at the slavo-graeco-
latin academy of Moscow // Cyrillomethodianum. 1991-1992. №15-16. C. 11314 4; Он же.
Два письма грека Хаджикирьяка братьям Лихудам // Ricerche slavistiche. 1994. Т. 41.
греческой историографии. Следует, однако, отметить, что если труд
Смирнова в русской науке практически устарел и важен в плане
изучения историографической традиции, то статья Ласкариса в грече-
ской науке по существу остается актуальным исследованием о
выдающихся греческих просветителях на русской почве.
Нельзя сказать, что греческая наука проявила особый интерес к
биографии Лихудов, хотя существует немало работ, где они
упоминаются или где излагается канва их жизни и деятельности 25.
Однако новых исследований, которые вносили бы существенный вклад в
изучение данного вопроса, в том числе в исследование деятельности
Лихудов в греческо- итальянский период их жизни (то, чем, прежде
всего, и занимаются греческие ученые), совсем немного: можно
назвать лишь работы Г. Плумидиса, М. Нистазопулу,
А.Каратанассиса26.
Историография последних десятилетий по данной теме является
ярким примером междисциплинарного подхода в изучении проблемы.
Рукописи учебников Лихудов изучаются филологами, кодикологами,
историками науки, при изучении автографов братьев Лихудов
необходимо применение методов палеографии; жизнь и деятельность
Лихудов является предметом изучения историков. Каждая область
гуманитарного знания анализирует источники с той или иной стороны
и каждая наука нуждается в источниках, а следовательно, и в
методах источниковедческого исследования. В последнее время успеш-
но развивается такая дисциплина, как история науки, которая
"является одним из проявлений синтеза естественнонаучного и
социально-исторического познания целостного, едино-
о а
го в своём многообразии мира" .
Основу источниковой базы исследования составляют рукописи и
документы, отложившиеся в различных архивохранилищах России и

25 См., например: ZáOas К.N. NeoeXXTiviidi Ф1ХоХоу1а. 'Ev' A0f|vais,1868. Z. 358-

371; TaiTaéÁrjs- H.A. КефаХХ-ппага стйццлкта. T.A.'Ev AÖf|vais\ 1904. Z. 351-362
TJamvXÍS^s- K.K. ОГабеХфо! Aetx0 uSai. Гртууорт? ó ПаХсщйг, Т. Nr', 1970. Z. 330-340
ЯтерусотгоиХо? К.Л.'О кроцогахо? Züxf>póvio?
AeixoDSTi? tcal т) crxoXfi MavoXáicn сгтт)1'"Арта. ©eoXoyía. Т. 57, 1. 1968. Z. 423-471.
26141-154; КараОаусшти' АО.Е.' Ыаъп/нао? ка! Ешфроую? адеХфо! Лахой5т|. Вюурафис£?
атрекЬаа? аттб уештере? ереиуе?, КефаМл^ака Хромка, 2, 1977. Е. 179-194.
зарубежья. Рукописные сочинения братьев Лихудов хранятся в
Российской Государственной библиотеке (РГБ), Государственном
Историческом музее (ГИМ) и Российском Государственном архиве
древних актов (РГАДА) (Москва), Российской Национальной библиотеке
(РНБ) и Библиотеке Российской Академии наук (БАН) (Санкт-
Петербург), Музее народного быта (Тверь), в Новгородском
государственном музее. В процессе работы была выявлена не
известная до настоящего времени в научной литературе рукопись
"Риторики" Софрония Лихуда на греческом языке, которая хранится в
Научной библиотеке Казанского университета. Кроме того, материалы,
необходимые для раскрытия темы, находятся в хранилищах Украины,
Греции, Франции, Дании, Германии.
Особую ценность для нашей темы представляют документы таких
фондов РГАДА, как ф. 52 (Сношения России с Грецией), ф. 159
(Приказные дела новой разборки), ф. 41 (Сношения России с
Венецией), ф. 235 (Патриарший казенный приказ), ф. 1182 (Приказ
книгопечатного дела). Что касается рукописных книг, то наиболее
важны для нас собрания Государственного Исторического музея
(Синодальное собрание) и Российской Государственной библиотеки
(собрание Московской духовной академии), где хранятся списки
учебников и других сочинений Лихудов на греческом, латинском и
славянском языках. Основной акцент источниковедческого
исследования документов делается на изучении всего комплекса
источников по данной теме, здесь также предлагается классификация
источников, в основу которой положен видовой принцип.
Вся совокупность источников, связанная с жизнью Лихудов и
деятельностью Славяно-греко-латинской Академии, разделена на две
основные группы, в соответствии с которыми проводится
исследование: одну часть составляют сочинения Лихудов, другую -
приказная документация, хранящаяся в фондах различных приказов.
Однако сочинения Лихудов также, в свою очередь, представляют собой
две видовые группы - это, во-первых, их богословско-полемические
трактаты, отражающие одну из сторон полемики конца XVII в.,
участниками которой они были, а во-вторых, учебники и учебные
пособия, разработанные и созданные Лихудами специально для
студентов Академии, а следовательно, адаптированные для русских
слушателей. Данный факт весьма важен при изучении их сочинений,
так как позволяет учитывать нюансы и выделять основные черты,
свойственные для тех или иных памятников. Особое внимание
уделяется изучению истории всего рукописного наследия Лихудов,
бытовавшего и распространявшегося в самых различных списках как в
греческой, так и в русской традициях с конца XVII и на протяжении
почти всего XVIII в. Изучение широты распространения списков
сочинений Лихудов наиболее эффективно при использовании методов
целого круга смежных дисциплин.
Изучение приказной делопроизводственной документации по
данной теме проводится путем параллельного анализа документов по
двум признакам: тематическому и видовому, что позволит наиболее
ярко представить информационные, видовые, структурные возможности
комплекса изучаемых документов .
Публикаций документов, необходимых для изучения жизни и
деятельности братьев Лихудов, существует крайне мало, особенно
если учесть почти двухвековую историю изучения вопроса.
Все имеющиеся публикации источников для исследования
деятельности братьев Лихудов и начального периода существования
Славяно-греко-латинской Академии можно систематизировать по
следующим типам изданий:
1. публикации документов в приложениях к
историческим исследованиям и монографиям;
2. публикации документов в периодических изданиях
и сборниках;
3. тематические сборники документов, куда вошли
документы о деятельности Лихудов.
Возникновение интереса к изучению жизни и деятельности
Лихудов связано с публикацией отдельных материалов в "Древней
Российской Вивлиофике" в XVIII в40. Благодаря Н.И.Новикову вышли в
свет "Исторические известия о Московской духовной академии" Федора
Поликарпова, посвященные деятельности Иоанникия и Софрония Лихудов
и начальному периоду Славяно-греко-латинской Академии - это первый
опубликованный источник по данной теме. Для того времени еще не
было характерно сопровождать публикации комментариями и научными
исследованиями.
Частично документы расходных книг Патриаршего Казённого
приказа были опубликованы И.Е. Забелиным27, но мате- риалы_изданы с
купюрами, что не позволяет получить полного представления об
интересующей нас проблеме; к тому же данная публикация не
соответствует требованиям издания исторических документов,
принятым в настоящее время.
Наиболее полной является публикация дел Посольского приказа в
"Памятниках дипломатических сношений"28, где опубликовано дело о
поездке Иоанникия Лихуда в Венецию29. Дело издано практически
полностью, без купюр, но издание не содержит соответствующего
научного комментария к тексту, что необходимо при издании такого
единого тематического документального комплекса.
В XIX в. особо стоит отметить издание двух богословских
сочинений Лихудов: «Мечца Духовного»30 и «Акоса»31. Первое сочинение
опубликовано в Приложении к журналу Казанской епархии
«Православный собеседник», в предисловии к изданию публикатор дает
краткие сведения о сочинении и о том месте, которое оно занимает в
общем контексте полемической борьбы конца XVII в., описываются
списки, на основе которых издан памятник, однако указания на них
не всегда точны, что не способствует отождествлению списков.
Другое сочинение - «Акос» - издано А.Прозоровским в приложении к
исследованию о Сильвестре Медведеве в кругу других памятников,
отражающих литературную богословско-полемическую деятельность
грекофилов и латинофилов по основным дискутируемым вопросам.
Других больших специальных публикаций по данной теме нет.
Отдельные документы были опубликованы С. Смирновым, М.Н.
27■"Забелин И.Е. Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы. М.,
1884 . 4.1.
28 Памятники дипломатических сношений Древней Руси с иностранными государствами.
СПб., 1871. Т.7,10.
29 РГАДА Ф. 41. О. 1. Д. 1. 1688г.
30 Православный собеседник. Приложение 1866г. № 8; 1867 г. № 2, 6, 12.
31 ЧОИДР. 1896. Кн. 4. С. 538-577.
Сменцовским, Н.Ф. Каптеревым в качестве приложений к их
монографиям32. Н.Ф. Каптерев, например, напечатал грамоты
иерусалимского патриарха Досифея московскому патриарху Адриану от
1693 и 1698 гг., связанные с делом Лихудов, но они также не
сопровождены необходимым комментарием.
Ряд статей был посвящен изданию похвальных слов Иоан- никия и
Софрония Лихудов. Одним из первых было опубликова-
4 7

но В.М. Ундольским "Похвальное слово Екатерине 1", написанное

Софронием Лихудом 7 марта 1724 г. Слово не было издано сразу после
его написания, как на это рассчитывал Софроний. М.Н. Сменцовским
издано в приложении к его монографии "Слово похвальное Алексею,
человеку Божьему"33; комментарии и разбор сочинений им даны в
тексте книги.
В 1910 г. Е. Лермонтова опубликовала "Похвальное слово
братьев Лихудов царевне Софье Алексеевне"34 из документов
Московского государственного архива Министерства иностранных дел.
Оно было прочитано 17 сентября 168 6 г. Текст "Слова" издан на
латинском языке в соответствии с оригиналом, так как в 168 6 г.
Лихуды ещё не могли сделать перевода текста. Необходимо отметить
комментарий к публикации, сделанный Е. Лермонтовой. В нём
приводятся некоторые археографические сведения, а также
текстологические пояснения к тексту. Публикатор сообщает, что
перевод "Слова" сделан в архиве Министерства только в 60-х гг. XIX
в. Для издания Е. Лермонтовой этот перевод был переработан
H. В. Рождественским "в целях большей точности и близости к
подлиннику"35 и приведён после латинского текста. Но можно
утверждать, что перевод с латинского был сделан гораздо раньше,
практически сразу после написания "Слова", 16 сентября 1686 г.,

32 Смирнов С. История московской славяно-греко-латинской академии... Приложения;

Каптерев Н.Ф. Сношения иерусалимского патриарха Досифея с русским правительством ...
Приложения; Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... Приложение.
3393 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды. СПб., 1899. Приложение.
34" Лермонтова Е. Похвальное слова Лихудов царевне Софье Алексеевне 17 сентября
(ок. 1686 г.) // ЧОИДР. 1910 4.2. Отд. V. С. 23-29; РГАДА Ф. 375. Оп.
Д. 22.
35 Там же. С. 23.
переводчиком Посольского приказа Николаем Спафарием36, этот перевод
хранится в документах Посольского приказа в фонде «Приказные дела
новой разборки» Р Г АДА5 2
.
Среди последних публикаций произведений панегирического жанра
братьев Лихудов необходимо отметить изданные Д.А. Яламасом37
"Похвалу митрополиту Новгородскому Иову"38и "Похвалу князю В.В.
Голицыну"39. Публикации панегириков сделаны на греческом языке, им
предшествует обстоятельный комментарий автора статьи. Похвала
митрополиту Иову опубликована впервые, Д.А. Яламас считает, что
составлена она была не ранее января 1706 г. "Похвала" приводится
в качестве примера в тексте учебника Лихудов по риторике, она
содержится в нескольких рукописях «Риторики» Лихудов: РГБ. Ф. 173.
№ 329. Л. 113-115 (автограф Иоанникия); РНБ. НДС. № 6754. Л.
4боб.-47об. (автограф Софрония)40. Д.А. Яламас приводит текст
"Похвалы" по автографу Иоанникия Лихуда. Похвала князю В.В.
Голицыну и его сыновьям Алексею Васильевичу и Михаилу Васильевичу
содержится в рукописи РНБ, греч. 736. Л. 226-227об. Сна написана
Софронием Лихудом на Рождество 168 8 г. При анализе "Похвалы"
Д.А.Яламас доказывает, что само содержание этого текста позволяет
сделать выводы о времени написания панегирика.
Такие примеры похвальных речей в «Риториках» братьев
Лихудов встречаются довольно часто, некоторые из них также были
опубликованы Д.А. Яламасом41.
В последнее время издание различных документов по теме также
связано с именем этого автора, вышел ряд публикаций42, посвященных
отдельным документам о жизни Лихудов, в том числе, тем, что
находятся в составе фонда "Приказные дела новой разборки" (Д.2
991). Эти публикации отличает высокий уровень издания текста

36 РГАДА Ф. 159. Оп.2 Д. 2991. Л.352.

37Яламас Д.А. Два неопубликованных панегирика братьев Лихудов //Византийский
временник. М.,1994. Т.55. С.210-214.
38 РГБ. Ф. 173. № 329. Л. 113 - 115.
39 РНБ. Греч. 736. Л. 226об. - 227 об.
40 Яламас Д. А. Два неопубликованных панегирика братьев Лихудов ... С. 212.
4151 Яламас Д. А. Филологическая деятельность братьев Лихудов в России. Дис- серт...
канд. фил. наук. М., 1992. С. 120; Он же. Приветствия учеников Славяно-греко-
латинской академии Московскому патриарху Иоакиму // The Legacy of
42цыну // Россия и Христианский Восток. Вып. 1. М., 1997. С. 179-184.
источника. Издания сопровождаются историческим и археографическим
исследовательским комментарием. Среди последних публикаций особо
стоит отметить две публикации, сделанные Б.Ф. Фонкичем: 1) духов-
ной иеродиакона Мелетия; 2) «Привилегии на Академию»43.
Цель и задачи исследования. Целью работы является проведение
комплексного исследования жизни братьев Лихудов, их деятельности
по созданию Славяно-греко-латинской Академии и начального периода
ее функционирования.
Основными задачами данного исследования являются:
1. изучение традиций и системы преподавания в
высших учебных заведениях Европы и Христианского Востока в позднее
Средневековье и раннее Новое время;
2. рассмотрение Славяно-греко-латинской
Академии как учебного заведения высшего типа, со свойственной для
западно-европейской университетской и греческой традиций системой
преподавания;
3. изучение влияния домосковского периода жизни
Лихудов на их деятельность в русской столице;
4. изучение деятельности братьев Лихудов по
созданию и становлению Богоявленской школы как начального этапа
функционирования Славяно-греко-латинской Академии;
5. выявление не известных ранее документов и
введение их в научный оборот; систематизация документов и других
источников различных архивохранилищ и библиотек России и других
стран по данной проблеме;
б.определение роли братьев Лихудов в истории просвещения и
образования XVIIs.
Целью и основными задачами определяются хронологические
рамки диссертационного исследования: 1633 -1694 гг. Нижней
границей является год рождения старшего из братьев, верхней - год
отстранения Лихудов от преподавания в Академии .
Научная новизна исследования заключается в том, что Славяно-
греко-латинская Академия впервые рассматривается в контексте

43 Фонкич Е.Л. Мелетий Грек // Россия и Христианский Восток. М., 1997. С. 159-178;
Он же. «Привилегия на Академию»,.. С. 279-297.
европейской, греческой и восточно-славянской культурной традиции.
На основе изучения полного корпуса источников впервые детально
изучена история первого этапа существования Славяно-греко-
латинской Академии - Богоявленской школы (1685-1687), а также
воссоздается подробная история Заиконоспасской школы в московский
период деятельности Лихудов(1687-1694 гг.).

Структура работы обусловлена задачами

исследования. Диссертация состоит из
введения, четырех глав (Глава I.
Характеристика источников. Глава II.
Жизнь и деятельность Лихудов до
образования Богоявленской школы. Глава
III. Богоявленская школа - первый этап
Славяно-греко-латинской Академии. Глава
IV. История Заиконоспасской школы Лиху-
дов) , заключения и списка
использованных источников и ли-
тературы.Глава 1.Источники о жизни и
деятельности Иоанникия и Софрония
Лихудов
Данная глава диссертации посвящена характеристике и состоянию
источниковой базы о жизни и деятельности братьев Лихудов в греко-
итальянский и московский периоды, а также истории Славяно-греко-
латинской Академии в первый период ее существования. До сих пор не
было предпринято источниковедческого исследования всего комплекса
источников по данной теме. Эта задача осложняется отсутствием
единого сложившегося корпуса источников по истории Славяно-греко-
латинской Академии и рассредоточенностью материала по различным
архивохранилищам России и зарубежья.
 В данной главе изучается совокупность источников по теме и
предлагается их классификация, что способствует решению одной из
важнейших задач источниковедческого исследования - эвристической,
наиболее актуальной и в нашем исследовании. В основу классификации
источников нами положен видовой признак. Корпус источников по теме
нашего исследования составляют сочинения Иоанникия и Софрония
Лихудов и делопроизводственная документация различных приказов,
содержащая сведения о деятельности Лихудов и Академии. Глава
построена в соответствии с указанным делением источниковой базы,
что поможет наиболее эффективно решить задачи источниковедческого
исследования, охарактеризовать видовые особенности источников и
направления, специфику использования отдельных их видов.
Определение видовой структуры корпуса источников и исследование
отдельных его видов дает возможность получить наиболее достоверную
и максимально полную информацию, что способствует решению основных
задач диссертационного исследования в последующих главах работы.
Источниковую базу исследования составляют рукописи и
документы, отложившиеся в различных архивохранилищах России и
других стран. Рукописные сочинения братьев Лихудов хранятся в
Российской Государственной библиотеке (РГБ), Государственном
Историческом музее (ГИМ) и Российском государственном архиве
древних актов (РГАДА) (Москва), Российской Национальной библиотеке
(РНБ) и Библиотеке Академии Наук (БАН)(Санкт-Петербург), Музее
народного быта (Тверь), в Новгородском государственном музее. В
процессе работы была выявлена не известная до настоящего времени в
научной литературе греческая рукопись «Риторики» Софрония Лихуда,
которая хранится в Научной библиотеке Казанского университета.
Кроме того, материалы, необходимые для раскрытия темы, находятся в
хранилищах Украины, Греции, Франции, Дании, Германии.
Особую ценность для нашей темы представляют документы таких
фондов РГАДА, как ф. 52 (Сношения России с Грецией), ф. 15 9
(Приказные дела новой разборки), ф. 41 (Сношения России с
Венецией), ф. 235 (Патриарший Казенный приказ), ф. 1182 (Приказ
Книгопечатного дела). Что касается рукописных книг, то наиболее
важны собрания Государственного Исторического музея (Синодальное
собрание), Российской Государственной библиотеки (собрание
Московской духовной академии), Российской Национальной библиотеки
и Библиотеки Академии Наук, где хранятся списки учебников и других
сочинений Лихудов на греческом, латинском и славянском языках .
§1. Сочинения Лихудов как источник для изучения их
деятельности. Все сочинения Иоанникия и Софрония Лихудов можно
разделить на две основных группы: одну из них составляют
богословско-полемические трактаты Лихудов, отражающие их
деятельность как ученых богословов и полемистов, отстаивающих
православную точку зрения на основные догматы церкви, другую -
учебники и различного рода учебные тексты и пособия, написанные
Лихудами как до приезда в Россию, так и во время их пребывания в
Москве; такого рода сочинения Лихудов являются основным источником
для изучения системы преподавания в первом высшем учебном
заведении в Москве - Славяно-греко-латинской Академии. Стоит
отметить, что в ходе нашего исследования были привлечены не только
основные списки, содержащие автографы Лихудов на греческом и
латинском языках, но и списки, переписанные как учениками братьев,
так и не связанными со школой Лихудов писцами, что позволяет
изучить круг распространения и бытования текстов как в греческой,
так и в русской традициях. Исследованию этого круга вопросов
способствовало привлечение методов палеографического анализа
рукописей.
В конце XVII в. в Москве проходила богословская полемика по
вопросу о времени пресуществления Святых Даров во время таинства
Евхаристии. В историографии говорится о двух партиях,
участвовавших в этих спорах, - латинофилов и грекофилов. Братья
Лихуды, приехав в Москву б марта 168 5 г., сразу вступили в
обсуждение этого вопроса, защищая православную точку зрения.
Богословские споры с Яном Бело- боцким, Сильвестром Медведевым
имели не только религиозную направленность, но также затрагивали
личные отношения представителей двух сторон. Устные диспуты
участников прений вскоре переросли в литературную полемику.
Источниками, отражающими эту богословскую борьбу, являются
сочинения самих участников диспутов - Иоанникия и Софрония
Лихудов, Сильвестра Медведева и др. Таким образом, на основе
данных источников четко прослеживается литературно-богословская
полемика конца XVII в .1
Одним из таких произведений является первое написанное в России
богословско-полемическое сочинение Лихудов «Акос

!
В отечественной историографии вопросу литературно-богословской полемики посвящен
целый ряд работ. См., например: Извеков Д. Проповедническая проти- вопротестантская
литература на Руси в первой половине XVIII столетия // Православное обозрение. 1871.
1-е полугодие. С. 63-109; Он же. Полемическая противопротестантская деятельность
ученых греков братьев Лихудов // Православное Обозрение 1872. № 1-6. С. 731-770;
Курукина И.Л. Материалы к истории полемики конца XVII века // Герменевтика
древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7. Ч. 2. С. 429-440; Богданов А.П.
Московская публицистика последней четверти XVII века. М., 2001.
или врачевание противополагаемое ядовитым угрызением змие- вым» .
Это фактически - единственный источник, отражающий историю диспута
о времени пресуществления Святых Даров, где оппонентом Лихудов был
Ян Белобоцкий44.
Из сочинения Лихудов мы знаем, что на диспуте присутствовали
братья вдовы царя Фёдора Алексеевича Марии Матвеевны Апраксиной,
племянник патриарха Иоакима Иван Алексеевич Мусин-Пушкин и
переводчик Посольского приказа Николай Спа- фарий. Подобный
представительный состав собравшихся свидетельствует о большом
значении происходящего для противников. Также Лихуды делают
косвенное указание на дату спора: «в девятый день пришествия
нашего ..."45, то есть 15 марта 1685 г. Далее братья Лихуды
передают содержание и характер спора между ними и Белобоцким: "...
разглагольствуя с нами о еже когда совершатися таинству
евхаристии, он убо глагола- ше по латином, яко едними словесы

44 Подробнее о характере диспута и его участниках см.: Глава 2. § 6.

45 ГИМ. Син. 299. Л.36-36 об.; Горский A.B., Невоструев К.И. Описание славянских
рукописей московской Синодальной библиотеки. М., 1862. С.465; Цветаев Д. Памятники к
истории протестантства в России. 4.1. М., 1888 С. 240-241.
токмо, мы же по Восточной Церкви, яко призыванием Святаго Духа,
чрез молитвы иерея, благословением и печатью креста"46.
Работу над «Акосом» Лихуды начали вскоре после диспута и
закончили осенью 1687 г.47 Первоначально "Акос" был написан на
греческом языке, так как во время работы над сочинением Лихуды
только осваивали русский язык и впервые продемонстрировали его
знание только в 1687 г., расписываясь в документах Приказа
Книгопечатного дела48. "На славянский диалект" книга была
переведена учениками Лихудов Николаем Семёновым, Алексеем
Кириловым и Фёдором Поликарповым.
В русской традиции сочинение Лихудов получило значительное
распространение: известно несколько его списков
о
конца XVII - начала XVIII вв. В основном русский перевод «Акоса»
находится в составе сборников, содержащих другие богословско-
полемические сочинения конца XVII в. как сторонников Лихудов, так
и их противников. Нам представляется важным выявление состава этих
сборников для определения контекста, в котором бытовал «Акос» в
русской традиции. Списки его отложились в рукописных собраниях
нескольких хранилищ: в ГИМ (Москва), БАН (Санкт-Петербург),
Новгородском государственном музее (Великий Новгород).
Палеографическое и кодикологическое исследование отдельных
списков «Акоса» позволило проследить работу над русским переводом
сочинения, выявить писцов отдельных экземпляров. Отождествление
почерка редактора перевода позволяет говорить о работе над этим
сочинением не только учеников Лихудов, но и Евфимия Чудовского49.
Таким образом, с самого начала круг людей, вовлеченных в создание
перевода «Акоса», был шире и не являлся простым заданием Лихудов
для своих учеников. Этот факт также подтверждает постоянные

46 ГИМ. Син. 299. Л. Зб-Збоб.

47 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды: опыт исследования из истории церковного
просвещения и церковной жизни конца XVII и начала XVIII вв. СПб., 1899. С. 156.
48 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 86. Л. 42; Д. 88. Л. 2 об.
49 Работа по отождествлению почерков писцов славянского перевода «Акоса» была
начата A.B. Горским при составлении описания рукописей Синодальной библиотеки .
контакты и близость взглядов между школой Лихудов и кругом Евфимия
Чудовского.
Одним из сборников, в составе которых находится «Акос»,
является ГИМ, Син. 299 - черновой список сочинения Лихудов,
который позволяет проследить работу над русским переводом данного
текста. Большая часть рукописи, по крайней мере, та, которая
содержит это сочинение Лихудов, переписана Фёдором Поликарповым50.
Рукопись до л. 124 об. правлена и редактирована собственноручно
Евфимием Чудовским: правка достаточно интенсивна, содержит выписки
на полях греческих фрагментов текста или отдельных слов, причем
приводятся варианты их русского перевода на полях.
Список Син. 2 99 содержит не только «Акос», но и другие
трактаты Лихудов и Сильвестра Медведева. Состав сборника отражает
историю их полемики. В рукописи "Акосу" предшествует предисловие
авторов51. Сочинение начинается с л . б и представляет собой 21
вопрос и ответ учителя. В своем сочинении Лихуды упоминают также о
бывшем во время их поездки из Константинополя в Москву, во Львове,
споре с иезуитом Руткой, который проходил "в присутствии ЛЬВОВСКОГО
епископа Шумлянского, господаря молдавского Иоанна Дуки, боярина
Михаила Кипари из Царьграда и Алексея Болобанова из Янина и
множества поляков. Рутка вопросами Лихудов приведён был в
совершенное молчание и со стыдом удалился"52.
Далее в Син. 299 отражена литературно-богословская полемика
братьев Лихудов с Сильвестром Медведевым; поскольку Медведев имел
и личную обиду на Лихудов в связи с основанием ими Академии, это
отразилось и на характере сочинения, которое изобилует личными
оскорблениями. После сочинения Лихудов следуют возражения на их
книгу "Неистовнобрехание на Святую Восточную церковь"53, которое
приписывается Сильвестру Медведеву. Затем идут 60 ответов Лихудов
на предыдущее сочинение - "Показание истины или на неистовное

50Синодальной библиотеки... С. 4 61.

51 ГИМ. Син. 299. Л. 3 об.
52 Там же. J1. 36; Горский A.B., Невоструев К.И. Описание славянских рукописей
московской Синодальной библиотеки... С. 4 65.
53 ГИМ Син. 299. J1. 99 -112. Название написано рукой Евфимия Чудовского.
брехание сие обет мудрейший учителей Иоанникия и Софрония
самобратов Ликудиев"54.
Другой список "Акоса" - ГИМ, Син. 300 - датирован 10 сентября
1695 г.; это - беловой экземпляр конца XVII в. содержащий только
"Акос"; на л. 5-163 повторяется тот же текст, что и в Син. 299, но
без дополнительных статей. Почти вся рукопись - Л. 4-133 -
написана рукой Евфимия Чу- довского. Список не содержит никаких
исправлений, однако встречаются маргиналии, которые временами были
сделаны не рукой Евфимия. Рукопись переплетена в зелёный сафьян,
листы - с золотым обрезом, имеется посвящение. Не известно, для
кого предназначался данный экземпляр «Акоса», но A.B. Горский
считает, что его предполагалось поднести царям.
Список "Акоса", хранящийся в Новгородском государственном
музее, является беловым вариантом55. Список не содержит датировки;
А. Е. Викторов датирует его концом XVII в.56Сочинения, входящие в
рукопись, могли быть переписаны тогда, когда ещё не перестала быть
актуальной тема споров о времени пресуществления Святых Даров.
Кодекс, возможно, представляет официальный вариант сборника
богословских сочинений на данную тему, его листы организованы так,
что на них оставлены большие поля. Рукопись, вероятно, писалась с
одного из списков "Акоса", находящегося в ГИМ и имеющего пометы
вариантов перевода, сделанные рукой Евфимия Чудов- ского (Син.
299); для них и были оставлены поля в Новгородском списке, где они
тщательно скопированы.
Вопрос о писце, изготовившем Новгородский список, остаётся
открытым, но последующее изучение рукописей, содержащих данное
сочинение, и автографов людей из окружения Ли- худов позволит
идентифицировать почерк и определить оригинал данного списка
сочинения Лихудов. Новгородский список состоит из нескольких
сочинений братьев Лихудов и Сильвестра Медведева. На л.1 -

54 Там же. Л. 114 .

55 Новгородский государственный музей. Отдел письменных источников. Хранение
рукописной и старопечатной книги. 30055-3. KP 31.
56 Викторов A.B. Описи рукописных собраний в книгохранилищах Северной России.
СПб., 1890. С.159.
название рукописи: "Книга, глаголемая Акос или врачевание,
изданная от православных учителей иеромонахов Иоанникия и Софрония
Ликудиевых". Далее, с л. 4, следует сочинение Сильвестра
Медведева, написанное им в конце 1685 - начале 1696 г.: "Книга,
глаголемая Хлеб животный". Оно опровергает православное учение по
вопросу о времени пресуществления Святых Даров57. С л . 12 об. на-
чинается само сочинение Лихудов "Акос или врачевание про-
тивополагаемое ядовитым угрызением змиевым".
Новгородский список, как и Син. 299, содержит сочинение
Сильвестра Медведева, написанное в ответ на "Акос", "Неистовно
брехание на Святую восточную церковь в лице и имени учителей
православных Иоанникия и Софрония Ликудиев,
1 Я

пренеистоваго некоего безимянника" . В сборник помещён и

последующий ответ братьев Лихудов на сочинение С. Медведева
"Показание истинны"58.
Особенность данного списка состоит в том, что далее
приведён отрывок "Из книги Акос сиречь врачевство, из от *? О

вета учителей на вопросы учеников" . Также выделен отрывок под

названием "О Святей Евхаристии или причастии"59. Этим ещё раз
подчёркивается цель данного сочинения. Отдельная статья посвящена
изложению допроса Яна Белобоцкого "Из вопрошенного и письменно
поданного веры исповедания иноземца Яна Белобоцкого"22.
Исследование "Акоса" возможно только при сопоставительном
изучении всех его списков, что позволит получить представление о
его распространении в конце XVII в., об интенсивности его
использования, авторитете его авторов в бого- словско-полемических
спорах, проходивших в то время в России .
Другое сочинение Лихудов, созданное в контексте богословской
полемики конца XVII в. - это "Диалоги грека учителя с иезуитом о
разностях между церковию Восточною и Римским костёлом"(Син.302-
305). «Диалоги» (Син. 302), по нашему мнению, являются первым

57 Экономцев И. Православие. Византия. Россия. М., 1992. С. 99.

58 Там же. Л. 132.
59 Там же . Л . 161.
вариантом названия перевода сочинения Лихудов. Затем в русской
традиции, возможно, не без влияния Евфимия, сочинению дано
название «Мечец Духовный». До настоящего времени в историографии
бытует мнение об этих произведениях как о двух разных сочинениях
Лихудов, однако, по нашему мнению, все списки, содержащие эти
сочинения на русском языке, являются переводом одного сочинения
Лихудов, которое в греческой традиции, по- видимому, имело
название «Диалоги». Окончательно доказать данное предположение
будет возможно, сравнив греческий список «Диалогов»60 с одним из
русских списков сочинения Лихудов, бытовавших в конце XVII -
начале XVIII вв. под названием «Мечец Духовный». Одним из
доказательств этого является, как нам кажется, тот факт, что в
XVIII в. мы не встречаем сочинения Лихудов под названием "Диалоги
грека учителя с иезуитом о разностях между церковию Восточною и
Римским костёлом", в то время как о популярности и актуальности
«Мечца Духовного» говорят многочисленные его списки как в виде
отдельных кодексов, так и в составе церков- но-полемических
сборников.
Таким образом, следующее после «Акоса» богословско-
полемическое сочинение Лихудов, написанное в Москве и актуальное
для дискуссий того времени, известно нам под двумя названиями,
одним из которых является точный перевод греческого текста, другое
- «Мечец Духовный», по-видимому, связанное только с русской
традицией; соотношение двух традиций в названии сочинения покажет
дальнейшее изучение его списков. Что касается русской традиции, то
необходимо также отметить, что для второй половины XVII в. «Мечец
Духовный» братьев Лихудов - это не единственное сочинение с
подобным названием. Оно характерно для религиозно- полемических
произведений рубежа XVII - XVIII вв. В 1666 г. в Киеве издан
«Мечец Духовный» Лазаря Барановича. В старообрядческой литературе
традиции подобного названия сохраняются и для произведений XIX в.

60 Афинская Национальная библиотека. МПТ. 194.

 Полное название сочинения Лихудов, под которым оно
распространялось: «Мечец духовный словеснейших и мудрейших
иеромонахов же и учителей Иоанникия и Софрония самобратий
Лихудиевых от преславнаго острова Кефалонии к защищению святыя
Христовы восточные церкве на прекословия и упорства Западныя
церкве, издавшийся в Москве».
«Мечец Духовный» был написан в 1690 г. на основе диспута
Лихудов с иезуитом Руткой, состоявшегося в 1684 г. во Львове, где
Лихудам пришлось задержаться на некоторое время по пути из
Константинополя в Москву. Их путь продолжался около двух лет - с
1683 по март 1685 г. Сведения об этом диспуте содержатся в
предисловии к «Мечцу»; других каких-либо данных, подтверждающих
эти сведения, пока не обнаружено. Акты Львовской иезуитской
коллегии свидетельствуют о том, что иезуит Рутка действительно в
то время принадлежал к этой коллегии, но активного участия в ее
жизни не принимал61.
То, что ко времени написания «Мечца»-«Диалогов» уже упомянутое
сочинение Лихудов "Акос" было создано, свидетельствует тот факт,
что на неге есть ссылка в тексте "Диалогов". Текст «Мечца»
содержит точную датировку «издания» текста в Москве при патриархе
Адриане в 1690 г. и то, что перевод на "славянский диалект" был
сделан в том же году, в феврале месяце.
Одной из важных проблем в изучении памятника является вопрос
об авторстве. В его заглавии значатся Иоанникий и Софроний, но ряд
фактов их биографии заставляет в этом сомневаться. В диспуте 1684
г., безусловно, принимали участие оба брата, однако известно, что
Иоанникий Лихуд в
41 -^{У;/:
J.-:;:-/
ififoili'tbf I
t'.i'.p,
1690 г., когда был написан "Мечец Духовный", находился в
Венеции, куда он отправился в 1688 г. для улаживания своих
семейных дел, и вернулся в Москву лишь в 1691 г. Тем не менее,

61 Polski Slownik Biograficzny. Wroclaw - Warszawa - Krakow, 1991. T. XXXIII/2.

C. 204. Подробнее о диспуте см. Глава 2. § 4.
по-видимому, это сочинение было задумано ими вместе в то время,
когда Иоанникий еще не отправлялся в Венецию, а Софроний явился
редактором, автором той редакции его текста, которой мы
располагаем в настоящее время: он постоянно находился в Москве и
вел основную преподавательскую деятельность в Академии.
Сочинение известно лишь в списках, автографа Софрония
Лихуда с этим сочинением не сохранилось. Греческий список под
заглавием «Диалоги греческого учителя с иизуитом» хранится в
библиотеке константинопольского Святогробского подворья62.
В русской традиции сочинение получило широкое распро-
странение, о чем свидетельствуют списки конца XVII и XVIII вв.,
хранящиеся в собраниях Москвы и Санкт-Петербурга. Известно более
десяти списков «Мечца» на русском языке этого времени63. Перевод
текста был выполнен, по мнению Б. Л. Фонкича, Евфимием
Чудовским64, его же правку и автографы мы встречаем в экземплярах
с названиями «Мечец» и «Диалоги» .
Списки «Мечца» отличаются по своему составу. Основная часть
состоит из двадцати «разглагольствований», или диалогов, между
греком и иезуитом. Далее помещены рекомендательная грамота,
данная Лихудам вселенскими патриархами и послание Досифея к
Лихудам 1693-94 гг., а также так называемая автобиографическая
справка братьев Лихудов, которая
располагается либо перед, либо после основной части «Меч- ца».
«Разглагольствования» грека учителя и иезуита передают
содержание состоявшегося во Львове диспута Лихудов с Руткой. Все
диалоги направлены против догматов католической церкви в духе той
полемики, которую вели в конце XVII в. представители двух так
называемых партий «латинян» и «грекофилов». Третий диалог посвящен
таинству евхаристии - теме, которая была одним из важных моментов

62 Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов в свете греческих, ла-

тинских и славянских рукописей с документов из российских и европейских собраний.
Диссерт...докт. фил. Наук. М., 2001. С. 15-16.
63 ГИМ. Син. 302 (438), Син. 303 (437), Син. 304 (581), Син. 305 (491), Син. 310
(346), ГИМ. Увар. 315; РГАДА. Ф. 181, № 474/ 954; РГАДА. Ф. 381. № 415; РГВ. Рум.
243; БАН. Уст. Собр. № 45; Арх. С.Д. № 491, № 34.4.10.
64 Фонкич Б.Л. Новые материалы для биографии Лихудов // ПКНО. 1987. М., 1988. С.
61.
столкновения между партиями в богословско-полемической борьбе
конца столетия.
Рекомендательная грамота вселенских патриархов, так же, как и
основная часть произведения, встречается во всех списках «Мечца
Духовного», в том числе и в греческом65. Целью включения патриаршей
грамоты в такого рода полемический сборник, по мнению Д.А.
Яламаса66, является поднятие авторитета авторов произведения в
глазах своих читателей, с чем несомненно следует согласиться.
Таким образом, эти два элемента сочинения, бытовавшего под двумя
названиями - «Диалоги» и «Мечец Духовный», были внесены в кодекс
самими Лихудами, и идея присоединения к богословско-полемическому
трактату грамоты была идеей Лихудов.
Но в ряде списков «Мечца Духовного» находится еще один
элемент - автобиографическая справка «Иоанникиа и Софрониа
самобратии Лихудиевых род, воспитание и деяния». В греческом
списке сочинения автобиографическая справка еще не включена.
Исследование Б.Л. Фонкичем рукописей показало, что часто
используемая большинством исследователей автобиографическая
справка «Род, воспитание и деяние» Ли- худов - более позднего
происхождения и вставлена лишь в

о п
списках первой четверти XVIII в. Однако изучение списков русской
традиции сочинения Лихудов позволило уточнить датировку
присоединения данного элемента «Мечца» к основному составу
сочинения67 и сделать некоторые предположения относительно
авторства справки.
Родословие и биографические данные Лихудов содержатся только
в списках русской традиции "Мечца"; по-видимому, биография Лихудов
была написана сразу на русском языке и основана на документах
Посольского приказа, а также на выдержках из книг, которые были
65 МПТ 194 Л. 9-11.; Патга86тюу\о$-К£рау.£и; А.'¡ероаоХищпкт] В1рХю8т|КТ|. Т. 4.
СПб., 1899. С. 167-170; Яламас Д.А. Рекомендательная грамота восточных патриархов
братьям Лихудам // ОФР. М., 2000. Вып. 4. С. 303-306.
66 Яламас Д. А. Рекомендательная грамота восточных патриархов братьям Лихудам...
С. 301.
67 Подробнее об этом см.: Глава 2. § 1.
предоставлены братьями в это учреждение. Время ее составления, по
нашему мнению, можно определить хронологическим отрезком с 1691 по
1700 г., т. е. нижняя граница связана с подачей челобитной о
подтверждении княжеского титула, верхняя - это год, когда принад-
лежавшие Лихудам греческие и латинские книги были возвращены им из
Посольского приказа. Составителем "Автобиографической справки" был
человек, который, с одной стороны, имел возможность использовать
сведения о родословной Лихудов, предоставленные в Посольский
приказ, а с другой - был лично знаком с братьями и, быть может,
состоял в их окружении. А это были именно рукописи, составленные в
окружении Лихудов.
Таким образом, два из трех элементов сочинения были
составлены одновременно и существовали и в греческой, и в русской
традициях, а их авторами, безусловно, являлись Ли- худы; третий -
биография Лихудов - результат работы, по- видимому, писцов
Посольского приказа или круга Лихудов более позднего времени по
сравнению с основным текстом сочинения .
Изучение отдельных списков сочинения Лихудов дает новые
данные для выявления круга распространения и бытования
произведения, выявление почерков или школ писцов различных
списков позволяет нам судить об использовании сочинения и целях
копирования.
Важнейший список сочинения - Син. 302 (ГИМ) - это черновой
вариант, который, фактически, можно считать рабочим экземпляром
при переводе сочинения на русский язык: он содержит огромную
правку, сделанную чаще всего рукой Евфи- мия, со множеством
маргиналий, зачеркиванием текста. Руку Евфимия мы также встречаем
еще в двух местах - заглавие на л.1 "Диалоги сиречь разглагольства
грека учителя к некоему иисуиту", а также л. З-Зоб. Далее следует
предисловие авторов к читателям на русском и греческом языках68.
Греческий текст предисловия «Про? той? avayivroaKOVTas1» (л.4-4об.)
написан рукой одного из первых учеников Софрония Лихуда.

68 ГИМ. Син. 302. Л. 3-4.

 Список Син. 303 - беловой вариант сочинения «Мечец Духовный
словеснейших и мудрейших иеромонахов же и учителей Иоанникия и
Софрония самобратий Лихудиевых, от прехвальна- го острова
Кефалонии, к защищению Святыя Христовы Восточ- ныя церкве на
прекословия и упорства западных церкве"69. Весь список написан
рукой Евфимия с некоторыми его и другого лица маргиналиями.
Владельческие записи и почерки писцов ряда списков, хранящихся
в отделе рукописей БАН, свидетельствуют так же, как и упомянутые
списки, о связи сочинения со «школой» Чудова монастыря. Один из
них (БАН. Уст. собр. № 45) имеет запись о принадлежности рукописи
монаху Чудова монастыря казначею иеромонаху Боголепу Адамову70.
Писец всей рукописи один, без сомнения, принадлежит кругу Евфимия
Чудовско- го; можно предположить, что владелец кодекса иеромонах
Бо- голеп Адамов мог являться и писцом переписанного для себя
полемического сочинения Лихудов. Характерно, что данный список не
содержит биографической справки Лихудов. Другой список конца XVII
в.71 написан тремя писцами, при этом II- й писец использовал
грецизмы и греческие слова в русском тексте; всех трех писцов
(особенно I) можно отнести, как и в предыдущей рукописи, к писцам
круга Евфимия Чудовского.
Среди списков «Мечца» встречаются украшенные беловые
экземпляры, предназначенные, вероятно, для торжественных случаев
или для поднесения особо важным особам. Одним из таких чистовых
экземпляров является кодекс большого форма-
"Э ¿г
та , хранящийся в Библиотеке Академии наук. Рукопись украшена
вклеенными заставками старопечатного стиля, она относится к первой
половине - середине XVIII в. и содержит запись о покупке рукописи
у писца Федота Свешникова 27 сентября 1756 г.: это, фактически,
самое позднее свидетельство о распространении списков «Мечца
Духовного». Стоит отметить, что в такого рода экземплярах

69 Там же. Син. 303. Л. 2.

70 О Боголепе Адамове см., например: Богданов А.П. Боголеп Адамов // Словарь
книжников и книжности Древней Руси. XVII в. Ч. 1. СПб., 1992. С. 141-143.
71 ВАН. Арх. С. Д. № 4 91.
обнаруживается автобиографическая справка Лихудов, вероятно, в том
числе и для того, чтобы была возможность представить авторов чи-
тателям сочинения, распространявшегося вплоть до середины XVIII в.
Списки Син. 304-305 содержат отрывки из "Мечца", переписанные
Евфимием Чудовским с возможными вариантами перевода греческих
слов.
В XIX в. "Мечец Духовный" был опубликован в журнале
"Православный собеседник"72.
Дальнейшее изучение данного памятника видится в нескольких
направлениях. С одной стороны, необходимо проведение
источниковедческого исследования памятника, выявление его
информационных возможностей, анализа достоверности содержащихся в
нем сведений; изучение бытования произведения в социокультурной
среде: исследование списков «Мечца», их состава, авторства,
возможных редакций поможет выявить причины различных изменений,
внесенных в памятник в то или иное время. С другой стороны,
необходимо изучение данного сочинения в контексте всей традиции
богословско- полемических сочинений второй половины XVII в.
Иоанникию и Софронию Лихудам принадлежит еще целый ряд
богословско-полемических и проповеднических сочинений. По мнению
о. Иоанна Экономцева, в церковноисторическом и богословском
отношении особый интерес представляет слово Иоанникия и Софрония
Лихудов "О предопределении", находящееся в составе рукописи
"Прение о вере с королевичем Дат-
3 8
ским Вольдемаром (Син. 281) . Оно является антипротестантским
полемическим произведением и произносилось в Че- тыредесятницу в
период царствования Петра I. Сочинение написано в форме проповеди.
Цель труда Лихудов - "доказать, что предопределение не безусловно
и не зависимо от добрых дел. Предопределение ..., по существу, и
есть Божественное предведение"73.

72 Лихуды И. и С. Мечец Духовный //Православный Собеседник. Приложение. 1866. №8.

1867 г. № 2, 6, 12.
73 Экономцев И. Православие. Византия. Россия... С. 103.
 Еще одним богословским сочинением Лихудов можно считать
"Рассуждения и доводы Иоанникия Лихуда о бессмертии разумной
души"; до нас дошел черновой вариант данного сочинения74, которое
Иоанникий начал писать в 1663 г., будучи еще студентом Падуанского
университета (дата находится на с. 78 второй части трактата).
Трактат надписан именем автора - Иоанна Лихуда - еще до его
пострижения. Закончено сочинение не позднее 1690 г. Текст написан
на латинском языке. Сочинение состоит из четырёх частей: 1)0
бессмертии разумной души; 2) Рассуждение на книгу Аристотеля о
мире и о небе; 3) Трактат об элементах; 4) Рассуждение на книгу
Аристотеля о возникновении и уничтожении.
Среди других богословских сочинений Лихудов можно перечислить
еще целую группу текстов, однако они относятся к более позднему
времени жизни Лихудов и не связаны с хронологическими рамками
данного исследования. Это - сборник богословских сочинений братьев
Лихудов и комментарий к «Теологии» Иоанна Дамаскина75. В тексте
часто встречаются записи на полях, приписки и замечания.
"Обличение ересей лютеранской и кальвинской от учителей Иоанникия
и Софро-
л 2
ния" - сочинение, посвященное Лихудами патриархам кон-
стантинопольскому Киприану, александрийскому Герасиму, ан-
тиохийскому Макарию и иерусалимскому Хрисанфу. Известный дошедший
до нас список, содержащий данное сочинение датируется 8 сентября
1706 г., Новгород. Сочинение Софрония Лихуда "Цветник философский
в вопросах и ответах"76 - также богословского характера, оно
создавалось на протяжении многих лет (1675-1700гг.) . Список
написан на греческом и латинском языках рукой автора; на л.153 -
записи рукой Иоанникия Лихуда на греческом языке77.
Богословские сочинения Лихудов в научной литературе остаются
практически неизученными. Не существует серьёзного

74 РГБ. Ф. 173, фунд. К' 319.

75 РГБ. МДА. № 252.
76 Там же. № 302.
77 Установлено Б.Л.Фонкичем.
текстологического, богословско-исторического и источниковедческого
их анализа, в то время как комплексное исследование подобного рода
источников может дать важные результаты, касающиеся взглядов
Лихудов на многие богословско- философские проблемы.
Другой группой сочинений Иоанникия и Софрония Лихудов,
составляющих источниковую базу данного диссертационного
исследования, являются учебники и различного рода учебные пособия
Лихудов, предназначенные для преподавания в Славяно-греко-
латинской Академии. В дальнейших главах работы рассматриваются
письменные курсы Лих/дов в контексте общей культурно-
просветительской традиции, характерной как для преподавательской
культуры западного мира, так и Христианского Востока, а также
прослеживается зависимость создания учебных пособий от начала
преподавания того или иного предмета в Академии. Такой подход к
изучению учебного наследия Лихудов способствует более точному
датированию или уточнению существующих в историографии датировок
некоторых из сочинений Лихудов данной группы, а также выявлению
всей учебно-просветительской традиции, созданной Лихудами, и ее
распространению в более позднее время.
Преподавание в Академии велось по учебникам Иоанникия и
Софрония Лихудов. Первое их описание приводится в работе
C. Смирнова78. Долгое время это была единственная попытка оценить
просветительское наследие Лихудов, в настоящее время, безусловно,
уже в большей части утратившая свою научную значимость.
Учебный процесс высшего учебного заведения начинался с изучения
грамматики. Необходимость иметь учебные пособия по данному
предмету повлекло создание Лихудами учебников по греческой
грамматике. Их анализу в последнее время в литературе было уделено
особенно большое внимание в работах М.М. Копыленко, С.Ю. Трохачева
и Д.А. Яламаса79. В исследованиях этих авторов рассматривались
филологические, кодикологические, палеографические аспекты

78 Смирнов С. История московской славяно-греко-латинской академии. М., 1855.

79literary language and culture in the sixteenth-eighteenth centuries. The
linguistic views of the Leikhoudis brothers //MGSY. 1993. V.9.
изучения рукописного наследия Лихудов в области создания
грамматических трудов.
Долгое время в научной литературе было известно два варианта
«Грамматики» Лихудов: Малая и Пространная, однако в
последнее время высказано предположение еще об одной ре-
11
-

дакции - новгородской .
«Малую грамматику» традиционно связывают с первыми годами
преподавания Лихудов в Москве; точное время возникновения
памятника определить сложно, но известный древнейший список «Малой
грамматики» датируется 1687 г80. Он написан рукой одного из
ближайших учеников Лихудов и содержит многочисленную правку и
дополнения Софрония Лихуда, а также на л. 7об.~8 - дополнения
рукой Иоанникия. На л. 1 есть запись о покупке данной грамматики
Стефаном Габриэлисом у Ивана Максимова. Таким образом, к 1687 г.
мы имеем уже одну из копий «Малой Грамматики» Лихудов,
выполненную, судя по почерку, кем-то из ближайших учеников
Софрония. К этому времени прошло только два года от начала
преподавания Лихудов в Академии, следовательно, выполнить такую
работу могли только первые студенты Лихудов, работавшие уже в то
время над переводом «Акоса»; поскольку среди них Ивана Максимова,
упоминаемого в записи, мы не встречаем, значит
49

первоначально существовавшие в литературе предположения о том, что

он мог являться писцом рукописи, скорее всего, не обоснованы. По-
видимому, несколько позднее эта рукопись попала к нему и затем в
XVIII в. была продана Стефану Габ- риэлису. Дальнейшее
палеографическое изучение рукописи поможет в выявлении почерковых
особенностей ее писца и его отождествлении.
Что касается времени написания «Малой грамматики» Лиху- дами,
ток работе над ней они приступили, по-видимому, сразу после
открытия школы в Богоявленском монастыре ( 1 июля 1685 г.), так
как они не могли преподавать без учебника по греческой грамматике,
адаптированного для русских слушателей .

80 РГБ. Ф. 173, фунд. № 331.

 Таким образом, нам не известен список «Грамматики» московской
редакции, который содержал бы автограф Лихудов, однако сохранился
кодекс с многочисленными их пометами, то есть рукопись, вышедшая
из их ближайшего окружения. О широком распространении Малой
грамматики в конце XVII - начале XVIII вв. свидетельствуют
выявленные в последнее время Д.А. Яламасом 15 списков этой
редакции50.
Более развернутым вариантом учебника по греческой грамматике
является «Пространная редакция», ее создание относят к 1705 г.,
времени нахождения Лихудов в Ипатьевском монастыре в ссылке81. Эти
предположения строятся на известном дошедшем до нас беловом списке
«Пространной грамматики», который полностью написан рукой Софрония
Лиху-
с р
да . У нас вызывает сомнение подобное ограничение хронологических
рамок создания самого учебника временем создания списка и мы
считаем возможным предположить, что работа над данной редакцией
проходила в более раннее время, когда Лихуды еще находились в
Москве и преподавали в Славяно- греко-латинской Академии: этот
вариант грамматики рассчитан на подготовку студентов к курсу
риторики, следующего за грамматикой предмета, изучаемого в высшей
школе, который в Академии начал преподаваться в 1691-92-х гг.
Таким образом, не исключена возможность существования еще одного,
чернового, варианта «Пространной Грамматики», основные элементы
которой могли отрабатываться в течение учебного процесса в
Славяно-греко-латинской Академии, одновременно с подготовкой
студентов к освоению курса риторики. Это подтверждается тем
фактом, что известен только беловой список Пространной редакции,
не содержащий правки дидаска- лов, а это - не характерно для
Лихудов: результаты исследования показывают, что обычно первые
экземпляры их учебников изобилуют правкой самих составителей.

81 Наши предположения относительно возможной датировки Пространной Грамматики

см.: Глава 4 § 2.
«Пространная Грамматика» дошла до нас лишь в трех списках XVIII
в82.
Третий труд по греческой грамматике Лихудов был недавно выделен
в литературе в самостоятельную редакцию, названную новгородской.
Д.А. Яламасом было выявлено два списка дан- нои редакции ,
которые, по его мнению, имеют абсолютно самостоятельное значение.
Другой комплекс грамматических трудов Лихудов связан с
латинским языком. Эта сторона их филологической деятельности
наименее разработана в литературе. Так же, как и в греческой,
выделяются две редакции латинской грамматики - малая83 и
пространная84, каждая из которых нам известна только в одном
списке. Малая латинская грамматика находится в рукописи, которая
содержит помимо нее, древнейший список «Малой греческой'
грамматики», а также сочинение по поэтике Лихудов85.
Таким образом, к 1687 г., то есть фактически к моменту перевода
Академии Лихудов в Заиконоспасский монастырь, ди- даскалы
подготавливают целый комплекс трудов для преподавания начальных
дисциплин высшей школы, которые, по- видимому, были уже отработаны
на первых студентах, учившихся в Богоявленском училище.
Важное место среди сочинений Лихудов занимает учебник
«Риторики» Софрония. Это учебное пособие, как и другие их
учебники, позволяет судить фактически о полном перенесении
традиций и системы преподавания высших учебных заведений Западной
Европы и Христианского Востока на русскую почву.
В тексте памятника убедительно прослеживаются, с одной
стороны, преемственность традиции, с другой - нововведения Лихудов
с целью приспособления материала для русских студентов. Как и все
другие учебники, эта книга является обработкой уже известных ранее
курсов. «Риторика» Софрония написана на основе «Искусства

82 РНБ. НДС № 6766; РГБ. Ф. 173. № 332; Dresden. Sächsische Landesbibliothek. Ms.
Da 44.
83 РГБ. Ф. 173, фунд. № 331.
84 Там же. № 330.
85 Там же. № 331.
риторики» Франциска Скуфоса, изданного на греческом языке в
Венеции в 1681 г.86
Первоначально «Риторика» была написана Софронием на греческом
и отчасти на латинском языках. До настоящего времени было известно
семь ее греческих списков87. В ходе работы был выявлен еще один
греческий список «Риторики», хранящийся в Научной библиотеке
Казанского университета. Все эти рукописи датируются концом XVII -
началом XVIII столетий.
В 1698 г. «Риторика» Софрония была переведена на русский язык
греком Козмой Ивиритом, одним из учеников Лихудов, по просьбе
купца Ивана Ивановича Краткого и в этом виде стала одним из самых
популярных учебников XVIII в., о чем свидетельствуют 32 ее русских
списка.
Таким образом, в течение всего XVIII в. «Риторика» Софрония
Лихуда распространялась в русской и греческой традициях. Однако
палеографическое изучение греческих, а также нескольких русских
списков «Риторики» позволило сделать ряд новых предположений
относительно бытования и распространения учебника. Фактически все
греческие списки «Риторики» написаны ближайшими учениками Софрония
Лихуда; пока отождествить писцов нельзя, однако близость почерков
рукописей и почерка самого Софрония позволяет сузить круг
возможных писцов и утверждать, что списки выполнены первыми
учениками Лихудов, среди которых были Федор Поликарпов, Николай
Семенов, Алексей Кирилов, Федот Агеев, Федор Герасимов - на их
почерке сказалось наибольшее влияние почер- ковых особенностей
Софрония Лихуда.
Вывод о распространении греческой «Риторики» Софрония среди
его учеников достаточно естественен, однако один из списков
свидетельствует о более широком бытовании учебника Софрония: это -
рукопись БАН, <2 № 3, написанная тремя писцами. Один из них так
же, как и в других рукописях, - ученик Софрония Лихуда, другие ( I

86 Вомперский В. П. Риторики в России ХУН-ХУШ вв. М. , 1988. С. 61.

87 ГИМ. Увар. 214; РНБ. Греч. № 506, СПбДА. Б. II. 10; БАН. О №3; Харьков. НБХУ.
№ 54 (25); Афины. НБГ. № 3323; Афон. Ивир. № 108.
и II писцы) не принадлежат той же школе, но близки к почерку
Евфимия Чудовского, что говорит, с одной стороны, о
распространении «Риторики» за пределы круга учеников Лихудов, а с
другой - о тесной связи лихудовской школы с кругом писцов Чудова
монастыря.
Исследование одного из русских списков «Риторики» Софрония
также указывает на направление распространения учебника: список
БАН, Арханг. С № 212 содержит скрепу, свидетельствующую о
принадлежности рукописи с ноября 1759 г. Холмогорской архиерейской
библиотеке. Помимо этого, палеографические данные позволяют
сделать предположение относительно возможного автора списка: им
был либо Афанасий Холмогорский, либо кто-то из писцов его круга.
Получить наиболее полную картину бытования и распространения
«Риторики» Софрония Лихуда и русской риторической традиции
возможно на основе дальнейшего сравнительного источниковедческого,
текстологического и кодикологиче- ского изучения греческих и
русских списков, а также палеографического исследования списков
обеих редакций. Только выявив традицию и круг распространения
«Риторики» Софрония, возможно будет сделать окончательный вывод о
месте данного сочинения в ряду всей учебной литературы конца XVII
- начала XVIII в.
В литературе известен и другой курс риторики, его связывают с
именем старшего брата - Иоанникия, однако сохранившиеся списки
показывают большую близость текстов двух учебников. Исследование
рабочего экземпляра «Риторики»88, который приписывается в
литературе Иоанникию, показывает, что огромную роль в его
составлении играл Софро- ний: фактически весь текст написан его
рукой, после чего он подвергся редакторской правке Иоанникия.
В данном случае нельзя однозначно решить проблему авторства
этой редакции «Риторики», возможно, дальнейшее исследование
списков даст более точные результаты и предположения относительно
авторства, датировки и причин создания данной редакции. В
литературе не выявлены до конца причины создания еще одного
88 РНБ. НДС № 6754.
учебника по риторике, фактически полностью идентичного уже
существующей редакции. Изучение всей риторической традиции,
созданной Лихудами, остается важной проблемой в изучении
педагогической деятельности дидаскалов и выявления их вклада в
формирование риторского искусства в конце XVII - XVIII вв.
Вслед за курсом риторики преподавалась логика. Учебное
пособие по этому предмету Софроний писал в 1690-1691 гг.: дошедший
черновой экземпляр «Логики»89 с его автографом датируется именно
этим временем. Учебник «Логики», в отличие от перечисленных
пособий, представляет другой вариант работы дидаскала: Софроний
составляет конволют из вновь написанного текста в Москве, готовых
конспектов времени его учебы в Падуанском университете,
привезенных с собой в Москву. Список содержит многочисленную
правку как в новой, куда он добавляет элементы из готового
конспекта, так и в старой частях рукописи. Почерк старой части
рукописи беглый, с более сильным наклоном вправо, чем обычно это
свойственно Софронию; по-видимому, необходимость быстроты письма
способствовала большему наклону букв. В конце этой части есть
запись, датирующая написание фрагмента 1669 г., поскольку она
сделана теми же чернилами, что и предыдущий текст.
Можно сделать следующее предположение относительно такого
подхода к работе над этим учебником; вероятно, Соф- роний посчитал
свои старые университетские записи вполне удовлетворяющими для
объяснения логических правил русским студентам и дописывал лишь
недостающие части учебника. Пример такой работы при составлении
учебного пособия встречается фактически единственный раз: похожий
вариант известен при составлении сборника своих работ Иоанникием,
куда вошли сочинения разных периодов90, но он не имел целей и задач
учебника и поэтому позволял быть более свободным в подборе
текстов.

89 РГБ. Ф. 173, фунд. № 300.

90 Там же. № 354.
 К настоящему моменту в литературе известно четыре списка
«Логики» Софрония конца XVII в.91; такое интенсивное использование
текста в одно и то же время мы можем не часто наблюдать в
отношении сочинений Лихудов. Особо стоит отметить, по нашему
мнению, второй по времени появления список «Логики» Софрония
Лихуда92, позволяющий проследить дальнейший ход работы дидаскалов
над своими учебниками. Этот список является полной чистовой копией
списка РГБ, ф. 17 3, фунд № 300, написанного рукой одного из
первых учеников Лихудов - Николая Семенова, о чем свидетельствует
запись в начале рукописи: «Логика греческая юже писах учася и
трудяся/ рука грешна Николая»93; создан данный экземпляр, по-
видимому, сразу после составления кодекса Софрони- ем.
Таким образом, процесс работы над учебниками у Лихудов был
следующим: дидаскалы составляли рабочие экземпляры своих учебных
пособий, одновременно их редактируя и внося поправки, после чего
один из их учеников брался за создание чистового списка, включая
или опуская некоторую правку Лихудов, вероятно, следивших за ходом
работы своих учеников и делавших непосредственные замечания и
пояснения при письме. Это подтверждает и тот факт, что
единственный дошедший до нас беловой список с автографом Лихудов -
«Пространная грамматика» - относится ко времени пребывания их в
Ипатьевском монастыре, когда они не могли привлечь к своей работе
учеников.
По-видимому, все дошедшие до нас списки «Логики» вышли из
окружения дидаскалов и принадлежали ближайшим ученикам Лихудов. В
подтверждение этого можно указать запись на третьем списке
учебника, свидетельствующая о принадлежности рукописи дьякону
Алексею (вероятно, имеется в виду Алексей Кириллов Барсов).
«Логика» Софрония Лихуда состоит из четырёх частей: 1) Логика в
3-х книгах; 2) Введение в "Логику" Аристотеля; 3) Изложение и

91 Там же. № 300, 2 99; РНБ. СПбДА. Б. 11.3; греч. 152.

92 РГБ. Ф. 173, фунд. № 299.
93 Там же. Л. 1 об. - 2.
разбор "Введения в категории Аристотеля" Пор- фирия; 4) Изложение
и разбор "Категорий" Аристотеля.
Исследование учебной литературы Лихудов показывает, что, по
большей части, их педагогические труды связаны с именем Софрония.
Не составляет исключения и учебник по физике. Известны несколько
учебных пособий Лихудов по физике. Одно из них находится в составе
рукописи РНБ, греч. 152 вместе с «Логикой» Софрония и представляет
собой толкования на сочинение Аристотеля «О восьми книгах
Аристотеля по физике, или Лекции по физике»94. Авторство данного
сочинения в литературе приписывается обоим братьям. Второе
сочинение по физике связано с именем Иоанникия и написано
г п
на латинском языке - «Физика. О душе» . Оба сочинения дошли до нас
в единственных списках, а их возникновение, как и других учебных
пособий, связано с необходимостью преподавания очередного предмета
ученикам Славяно-греко- латинской Академии.
Помимо этих пособий, Лихуды использовали для преподавания
физики сочинения других авторов, например, известного греческого
дидаскала того времени Герасима Влаха, копия с учебника по физике
которого была сделана Софронием Лихудом в 1669 г. в Падуе и
привезена им с собой в Москву95. Этот кодекс представляет большой
интерес для рассмотрения итальянского периода жизни Лихудов и их
обучения в Падуан- ском университете: на материалах списка
подробно прослеживается работа Софрония над переписываемым
материалом.
Итак, за время преподавания в Славяно-греко-латинской Академии
с 1685 по 1694 гг. Лихуды смогли подготовить целый комплекс
учебников и различного рода учебных пособий, покрывающий собой
весь круг преподаваемых в высших учебных заведениях дисциплин,
обязательных для соответствующих школ западного и греческого мира.
Изучение учебно- просветительского наследия Лихудов возможно
только при сравнительно-сопоставительном изучении западно-
европейской и восточно-христианской традиций и их восприятии на
русской почве. Учебные пособия Лихудов являются уникальным

94 РНБ. Греч. 152. Л. 178.

95 Там же. № 301.
источником, позволяющим впервые убедительно проследить влияние и
роль западных и восточных традиций на становление первой высшей
школы в Москве. Стоит также отметить, что такого рода исследование
возможно только при комплексном исследовании всего сохранившегося
педагогического наследия Лихудов во всей полноте его списков.
Дошедшие до нас рукописные учебные пособия Лихудов являются
фактически единственным источником, на основе которого возможно
реконструировать систему преподавания в Славяно-греко-латинской
Академии, что нами и предпринято в последующих главах
диссертационного исследования. Они позволяют также судить о
методах обучения в Академии и о предполагаемом уровне подготовки
будущих выпускников школы. Необходимо отметить важность изучения
учебников Лиху- дов с точки зрения реконструкции библиотечного
собрания Академии, его полноты и насыщенности: об этом можно
делать предположения, выявляя источники, которыми должны были
пользоваться Лихуды при написании своих учебных трудов и которые,
по-видимому, были доступны и студентам Академии.
Изучение сочинений Лихудов во всех сохранившихся до нас списках
позволяет выявить непосредственную судьбу тех или иных сочинений
или рукописей, а также дает уникальную возможность проследить
работу дидаскалов над своими сочинениями, этапы создания их трудов
и выявить логику возникновения того или иного учебника.
Наиболее важны вопросы бытования и распространения учебных
пособий Лихудов в конце XVII - начале XVIII вв., в том или ином
случае мы можем относительно точно определить круг распространения
лихудовской традиции: такую возможность дает изучение списков
сочинений дидаскалов. В то же время мы не можем говорить об очень
большом количестве сохранившихся списков, следовательно,
использование этих памятников было ограничено только
преподавательскими целями и, скорее всего, редко выходило за круг
Академии (однако и подобные случаи встречались). Сложно
представить, чтобы учебники были у всех учеников, по-видимому,
часть списков была в общем библиотечном пользовании. Такую
ограниченность в рукописном копировании сочинений Лихудов можно,
как нам кажется, объяснить рядом обстоятельств: из заглавий
учебников следует, что дидаскалы предполагали издать свои труды;
вероятно, это было в перспективах работы Лихудов в Москве и могло
осуществиться, если бы они не были отстранены от преподавания в
Академии в 1694 г., так как для этого надо было еще создать
греческую типографию.
Данное исследование является, по сути, первым этапом в
изучении рукописного наследия Лихудов, оно выявило методы и
направления дальнейшей работы в этой области. Неизученность целого
ряда вопросов, связанных с сочинениями Лихудов, свидетельствует о
необходимости применения методов различных дисциплин: палеографии,
источниковедения, коди- кологии, филологии, что даст возможность
уточнить и раскрыть не разработанные до настоящего времени вопросы
датировки ряда сочинений, отождествления писцов целой группы
списков, изучения их бытования и функционирования в социо-
культурной среде. Важным остается вопрос выявления всех списков
лихудовской традиции и круг ее распространения, после чего
возможно будет сделать окончательный вывод о месте сочинений
Лихудов в ряду всей учебно-научной литературы конца XVII - начала
XVIII в.

§2. Делопроизводственные документы о жизни Лихудов.

В Российском Государственном архиве древних актов отложилась в
основном делопроизводственная документация о жизни и деятельности
братьев Лихудов. Нами выявлены шесть фондов, в которых содержатся
источники по данной теме. Дела Посольского приказа хранятся в
фондах «Сношения России с Грецией» (Ф. 52), «Сношения России с
Венецией» (Ф. 41), в фонде «Приказные дела новой разборки» (Ф.
159), дела других приказов, связанных с изучением данной проблемы
соответственно находятся в фонде Патриаршего Казённого приказа (Ф.
235), Приказа Книгопечатного дела (Ф. 1182), Разрядного приказа
(Ф. 210).
Таким образом, приказная делопроизводственная документация
содержит огромный материал, связанный с изучением жизни и
деятельности братьев Лихудов, причём информация различных фондов
пересекается. Сведения в них дополняют друг друга и могут помочь
при установлении авторства того или иного текста или более точной
датировки материала.

В XVI—XVII вв. на Руси сложилась разветвлённая сеть приказов,

ведавших определёнными отраслями управления, соответственно в это
время крупные комплексы материалов отлагались в их фондах.
Наиболее значительные архивы сложились в Поместном, Разрядном и
Посольском приказах96.
Нас интересует архив Посольского приказа, в который поступали
документы по сношению с другими странами, статейные списки-отчёты
посольств в форме дневников, которые содержали наказы посольствам,
документы, полученные послами от правительств других стран.
Отлагались дела о приездах в Москву иностранных послов, о приёмах
и переговорах с ними. Наибольший интерес для нас имеют хранящиеся
здесь документы об иностранцах, проживающих в России. "Сюда по-
ступали также документы об управлении территориями, подве-
домственными Посольскому приказу. Во второй половине XVII века в
Посольский приказ передали материалы финансовых приказов:
Галицкой, Новгородской, Владимирской и Устюжской
„70

четвертей и др.
Таким образом, в документах архива отражены важнейшие события
внутренней и внешней жизни государства. Поэтому судьбе фондов
архива уделялось особое внимание. В XVIII в. в связи с общей
реорганизацией системы государственного аппарата встал вопрос о
хранении документации ликвидированных учреждений, в том числе и
дипломатической документации. Часть документов Посольского приказа
была перевезена в Петербург, где при Коллегии иностранных дел с
1720 г. сложился текущий архив. Но большинство материалов Посоль-
61
71

9663 Самошеико В.Н. История архивного дела в дореволюционной России. М., 1981. С. 17
.
ского архива осталось в Москве и вошло в Московский архив коллегии
иностранных дел (МАКИД), переименованный в 1832 г. в Московский
главный архив МИД (МГАМИД).
Это - первый исторический архив в дореволюционной России. В
литературе дискутируется вопрос о его создании. Называются три
даты: "1720 г., когда асессору А.Почайнову поручили разборку и
описание дипломатических дел, хранящихся в Петербурге и Москве;
1724 г., когда МАКИД получил собственные штаты и печать; 1781 г.,
когда Московская контора коллегии иностранных дел была упразднена
и архив стал полностью самостоятельным"97. По мнению В.Н. Самошенко
МАКИД становится самостоятельным историческим архивом ещё в 1724
г., так как с этого времени МАКИД имел собственного начальника,
штаты, печать и подчинялся непосредственно центральному учреждению
(до 1759 г.)- Коллегии иностранных дел.
В архиве хранились важные документы по внешней и внутренней
истории страны, поэтому существовала необходимость в упорядочении
дел. Работа над их описанием велась с самого создания архива, но
дела Посольского приказа описывались ещё в XVII в. - сохранились
описи приказа 1614, 1626, 1634, 1653 гг. и др. В XVIII в.
Московский архив КИД возглавляли крупные специалисты - М.Г.
Собакин, Г.-Ф. Миллер, H.H. Бантыш-Каменский, которые продолжали
работу по описанию и систематизации дел архива КИД.
Нас интересует тот план устройства архива, который в 1783 г.
предложил H.H. Бантыш-Каменский. В нём отражены способы хранения
дел, применявшиеся в Посольском приказе, а также планы М.Г.
Собакина и Г.-Ф. Миллера. Все материалы делились на "старые" и
"новые" (по 1700 г.), дипломатические источники разделили по
государствам, а внутри они были систематизированы по хронологии. В
результате были образованы многочисленные тематические коллекции,
сформированные по различным принципам, частью которых были доку-
менты, использованные в данном исследовании, из фондов сношений
России с Грецией и с Венецией98.

9712 Самошенко В.Н. Исторические архивы ... С. 17.

98 РГАДА Ф. 52, 41.
 В конце XVIII - начале XIX в. был составлен ряд описей фондов
сношений России с другими странами. "За основу группировки
материала в описательных статьях взят номинальный признак: книги,
дела, грамоты, трактаты"99. Впервые в России в этом архиве был
сделан H.H. Бантыш- Каменским обзор дипломатических документов
Посольского
75

приказа и др. справочники по этим материалам.

В XIX в. Московский архив КИД (затем МГАМИД) возглавляли
крупные архивисты А.Ф. Малиновский, М.А. Оболенский, затем - С.А.
Белокуров, С.К. Богоявленский, среди сотрудников были видные
учёные К.Ф. Калайдович и П.М. Строев и др. При них продолжалась
работа по описанию и систематизации документов, а также их
сохранности. К концу XIX в. в МГАМИД был довольно разветвлённый
научно-справочный аппарат. "В 1896 г. здесь было 380 описей,
реестров и алфавитов, которые представляли из себя "толстые
переплетённые
7 fi

рукописи на русском языке" .

Документы Посольского приказа, используемые нами в ис-
следовании, являются примером столбцовой формы бумажного
делопроизводства, которая узаконена Судебником 1550 г. и признана
обязательной Соборным Уложением 164 9 г.77, но в период 1700-1726
гг. она была отменена. В 1720 г. Коллегии иностранных дел была
дана инструкция, где предписывалось хранение дел в столбцах
ликвидировать, а столбцы разрезать на равные части и сшить из них
книги, но работа над этим продолжалась долгие годы. Ныне документы
фондов Посольского приказа представляют собой расшитые столбцы.
В делах РГАДА, содержащих сведения о жизни и деятельности
братьев Лихудов, представлено несколько тематических комплексов
документов:
1) материалыпо делу о завещании иеродиакона Мелетия;
2)документы о подтверждении княжеского титула детей Ио-
анникия Лихуда Николая и Анастаса;

9919 Самошенко В.Н. Исторические архивы ... С. 28.

 3) материалыо поездке в Венецию Иоанникия Лихуда;
4)финансово-отчетная документация о строительстве и фи-
нансировании школы Лихудов в Москве;
5) материалы о назначении и выплатах жалования
Лихудам. Классификацию документов архива, связанных с Лихудами,
можно произвести по видовому признаку.
Видовая структура комплекса источников представлена
следующими документами:
1) указы русских государей;
2) проезжие грамоты, сопроводительные письма (листы);
3) памяти;
4) письма Лихудов;
5) челобитные грамоты;
6) отписки;
7) наказы посланникам в Венецию;
8) духовные грамоты (завещания);
9) списки кабалы;
10) боярские приговоры;
Проведение источниковедческого исследования по данной теме
возможно по двум направлениям: 1) связано с использованием деления
материалов архива на тематические группы; 2)предполагает изучение
видовых особенностей документов.
В данной работе будет проведён параллельный анализ документов по
двум признакам: тематическому и видовому, что позволит наиболее
ярко представить информационные, видовые, структурные возможности
комплекса изучаемых документов .
Среди материалов Посольского приказа, важных для изучения жизни
и деятельности братьев Лихудов, прежде всего необходимо
остановиться на одном из дел фонда «Приказные де-
^ 7 8

ла новой разборки» . Оно полностью посвящено изучаемой нами теме и

охватывает хронологические рамки с 1685 по 1694 гг. Документы дела
освещают события, связанные с приездом Лихудов в Москву, первыми
днями пребывания здесь и содержат сведения о других важных
моментах первого десятилетия их жизни в Москве.
А) Дела о наследстве Мелетия Грека Один из тематических
комплексов документов Посольского приказа посвящен изучению темы,
связанной с наследством Мелетия Грека. Его личности в исторической
литературе долгое время не уделяли должного внимания, эта фигура
интересовала учёных только в связи с событиями, происходившими в
России в середине и конце XVII в. Но ситуация изменилась, когда
вышла работа Б.Л. Фонкича100, положившая начало изучению личности
Мелетия Грека - незаурядной фигуры, внесшей весомый вклад в
развитие греческо-русских связей второй половины XVII в.,
сыгравшей важную роль в "Деле патриарха Никона".
Родина Мелетия Грека - остров Хиос, откуда он переехал в
Константинополь, где принадлежал к окружению константинопольского
патриарха Парфения II и, по предположению Б.Л.
О Г\
Фонкича, был учителем церковного пения . В Москву Мелетий прибыл
28 ноября 1655 г. как простой письмоносец, но, вероятно, с целью
найти себе здесь занятие в связи с греко- фильским направлением
никоновских реформ. Спустя полгода он поступил на русскую службу.
В 1656 г. Мелетий Грек открывает школу, в которой учит русских
певчих греческому пению в соответствии с требованиями никоновской
реформы. Предположительно, школа его существовала при Успенском
соборе и без перерыва функционировала до 1663 г. В 1650-е гг.
иеродиакону Мелетию, кроме кормового жалования, выдавались
денежные суммы из Патриаршего Казённого приказа, при этом часть
записей в расходной книге приказа делалась от имени царя, а не
патриарха.
Мелетий предпринял несколько поездок на Христианский Восток.
Первая из них связана с новым поворотом событий в "Деле Никона". В
1662 г. в Москву приехал Паисий Лигарид. По его совету царь
Алексей Михайлович принял решение об организации в Москве собора с
участием восточных патриархов, который осудил бы Никона, лишив его
100 Фонкич Б.Л. Мелетий Грек // Россия и Христианский Восток. М., 1997. Вып. 1. С.
159-178.
места и сана101. Мелетия Грека по рекомендации Паисия Лигарида
отправляют в Константинополь с царскими грамотами к восточным
патриархам .
Иеродиакон Мелетий отправился из Москвы не позднее начала
января 1663 г.; с этого момента его школа пения закрывается почти
на пять лет. В Константинополе, а затем в Молдавии Мелетий
задержался на довольно длительный срок, ожидая ответов от
восточных патриархов, поэтому в Москву Мелетий посылал донесения о
результатах своей миссии.
30 мая 1664 г. Мелетий Грек доставил в Москву "Ответы четырёх
вселенских патриархов...". В русской столице они вызвали
ожесточённые споры между защитниками Никона и греками,
принадлежавшими к окружению царя. Сторонники патриарха сделали
попытку доказать неподлинность подписей под текстом "Ответов...",
а следовательно, и подложность документа, который предоставлял
возможность судить оставившего свой
66
о о
престол московского патриарха . Суд над ним был отложен, за это
время царь решил выяснить не только подлинность "Ответов...", но и
предпринять ещё одну попытку пригласить восточных патриархов к
участию в московском соборе.
Эта миссия была причиной второй поездки Мелетия Грека на
православный Восток к александрийскому и антиохийскому патриархам,
которая длилась немногим более года (с сентября 1665 г. по ноябрь
1666 г.) . За это время он посетил Египет, Синай и Грузию.
Результаты путешествия были необычайно важны, Мелетий выполнил
поручение Алексея Михайловича и убедил приехать в русскую столицу
для участия в соборе по "Делу патриарха Никона" александрийского
патриарха Паисия, антиохийского патриарха Макария, а также
синайского архиепископа Ананию и бывшего трапезундского митрополи-
та Филофея, которые прибыли в Москву 2 ноября 1666 г.
В результате выполнения возложенных на Мелетия поручений он был
приближен к царю и получил значительное вознаграждение. Но
101 Там же. С. 165.
состоялась ещё одна поездка иеродиакона Мелетия, целью которой
было доставить в Константинополь акты Московского собора с
решением о низложении Никона102; однако последнее поручение ему
исполнить не удалось и в конце 1669 г. он вернулся в Москву.
Оставшиеся годы своей жизни Мелетий Грек жил в Москве. 1670-е
гг. - это расцвет его школы, за преподавание в которой он
систематически получал жалованье. Одновременно в эти годы через
своих людей он занимался торговлей, причём
84

со своих товаров пошлин не платил .

В 1670-80-е - гг., по мнению Б.Л. Фонкича, Мелетий являлся в
Москве одной из важных фигур, с ним поддерживали связи
представители различных греческих центров, а также греки, которые
длительное время жили в русской столице.
Поэтому сближение Мелетия Грека с братьями Лихудами, людьми одного
культурного круга, произошедшее после их приезда в Москву б марта
1685 г., было естественным, тем более, что Лихудам сначала было
назначено "жить в Николаевском монастыре, что за Иконным рядом"103,
то есть там, где провёл последние годы жизни Мелетий. Иоанникий
Лихуд являлся духовным отцом Мелетия, а оба брата, Иоанникий и
Софроний, были назначены его душеприказчиками.
Мелетий Грек умер 16 февраля 168 6 г. и был похоронен в
Никольском монастыре. Сохранилась духовная иеродиакона Мелетия, по
которой распоряжаться его имуществом должны были братья Лихуды. У
них оказалась огромная сумма "денег и с продажею и что выдано из
князь Васильевых животов 4305 рублев 30 алтын 10 денег"104.
Однако претендентами на наследство Мелетия оказались ещё два
человека - греческий купец Юрий Юрьев, который вёл с Мелетием
совместные торговые дела, и архимандрит Кирилл, представлявший
монастырь св. Екатерины на Синае. Тяжба относительно наследства
иеродиакона тянулась долгие годы. Основной причиной для
разбирательств стала духовная Мелетия - именно её подлинность

102 Там же. С.170.

103 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 37.
104 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 7194. Д. 8. Л. 15.
оспаривали претенденты. Для нас важно завещание также потому, что,
благодаря деньгам Мелетия, в Москве было построено каменное здание
для Славяно-греко-латинской Академии, которую создали и возглав-
ляли Лихуды.
Оригинал духовной Мелетия написан на греческом языке рукой
Софрония Лихуда и содержится в составе дела № 2991 105. Существует
несколько списков перевода духовной, сделанного в Посольском
приказе. Б.Л. Фонкичем опубликованы греческий текст завещания
Мелетия и перевод106, сделанный, по его мнению, сразу после того,
как она была написана Софронием Лихудом107. Так как тяжба о
наследстве Мелетия велась долгие годы, дело постоянно бралось к
делопроизводству, этим можно объяснить несколько списков завещания
Мелетия Грека в различных делах Посольского приказа; некоторые
списки дошли до нас в неполном виде108.
Судя по документам Посольского приказа, братья Лихуды
исповедовали Мелетия Грека и, вероятно, написали его духовное
завещание за три дня до его кончины: "Паки на другой год
пришествия нашего здесь пресели Бог ко иному житию иеродиакона
Мелетия, на которого враждовали старцы монастыря святого Никола, а
причины за что того не ведаем. А мы, будучи в Богоявленском
монастыре, посылал и звал нас, исповедали его и исправили душу
его, и нудили его помири- тися с ними. Потом возвратилися в келии
свои, и в третий день умре и, которые случилися, в том часу дадут
отповедь Богу, что они учинили. А на другой день указали и запеча-
тали"91.
В тексте духовной иеродиакона Мелетия стоит точная дата вызова
к нему Лихудов - "1686-го году февраля в 15 день в 3-м часу дни
посылал преподобнейший учитель кир Мелетий господина Илью
Волошенина, и призвал нас, учителей Иоанни- кия и Софрония Ликудии
от Кефалонии, исповедания ради всех
и92 тт

10507 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 220-220 об.

106 Там же. Л. 200-203.
107 Фонкич Б.Л. Мелетий Грек ... С. 175-178.
108 РГАДА Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 85-86, 99-100, 200-203; Ф. 52. On. 1. 7194 г.
Д. 8. Л. 5-6.
прегрешенеи его, вся елико сотвори в здешнем житии . Необходимо
отметить, что дата в духовной Мелетия указана от Рождества
Христова, в данном деле лишь несколько документов, которые
датированы по новому стилю. Но если верна эта дата, тогда
разночтение в том, когда именно после составления духовной умер
Мелетий Грек. В документах Посольского приказа относительно
досмотра его вещей сказано: "194 года февраля в 16 день...
приказали осмотреть и переписать в Николаевском монастыре, что за
Иконным рядом в келье иродия- кона Мелетия животы ево, при ево
Мелетиеве отце духовном при учителе Иоанникие и брате ево Софроние
Ликудиях, дьяку Ивану Волкову по смерти того иродиякона
Мелетия"109, то есть на следующий день после его смерти.
Вероятно, более точная дата указана на духовной Мелетия, так
как события, отражённые в ней, были зафиксированы сразу, и на
документе стоят подписи свидетелей и удостоверяющие скрепы дьяка.
Челобитная Лихудов князю В.В. Голицыну, текст которой был
процитирован, была написана спустя более года после смерти
Мелетия.
В духовной Мелетий определил Лихудов распоряжаться его деньгами
и имуществом: "он пред лицем божиим и пред преосвященным
митрополитом кир Леонтием и тамо престоящих иных свидетелей
объявил тако, яко вся, еликая имеет, се есть несколько денег,
которые есть у него здесь в скрине ево,...все прочее имение ево,
елико е нево обретается, святые иконы, книги, платье, кабалы, что
у кого есть взяти, тяхкие рухляди и прочее, все те вещи хочет, яко
по смерти ево имеют датися в руки наши"110. Передача денег и
имущества Мелетия в распоряжение Лихудов подтверждается указом,
находящимся в документах приказа: "194-го года февраля в 22 день
великие государи и сестра их великая государыня благоверная
царевна, слушав перевод духовной иеродиакона Мелетия и росписи
животом ево, указали все иво животы по сей росписи отдать отцу иво
духовному священно иеромонаху Иоаникию Ликудию и брату иво

109 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 7194. Д. 8. Л. 1.

11054 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 201.; Фонкич Б.Л. Мелетий Грек... С.177.
Софронию с роспискою. И велеть им о тех иво животах учинити по
совести священства своего и по иво завещанию, яко он им при исходе
дни своей
и 95
завещал .
В духовной есть ссылка на то, что последние годы своей жизни:
он хотел провести на родине, "понеже ему слово дано было от
тишайшей государыни царевны и великой княжны Софии Алексеевны, что
он будет отпущен ехати во отечество свое"111. Таким образом,
решение возвратиться на родину у него было ещё в первой половине
80-х гг. XVII в.
Далее в духовной Мелетия даются некоторые пояснения от-
носительно его имущества и денег: "воеже разделити во отечество
ево, первое в Новом монастыре, а потом и в ыных мо- настырех, на
окуп пленным людем и сиротам и на всякое иное место, где нас Бог
наставит против разсуждения нашего. И сия вся творити за душу его
грешную"112. В соответствии с этим Лихуды и расходовали деньги
Мелетия, о чём свидетельствуют документы Посольского приказа в
виде отчётов Лиху- дов113.
В конце текста духовной находятся подписи, удостоверяющие её
подлинность, - митрополита Леонтия, иеромонаха Ага- пия,
иеродиакона Парфения, Анастасия Димитриева, который подписался по
просьбе господина Ильи Федорова, а также Ио- анникия и Софрония
Лихудов. Подпись Анастасия Димитриева стала поводом для обвинений
в неподлинности документа.
На следующий день после кончины Мелетия в его келии дьяком
Посольского приказа Иваном Волковым и братьями Ли- худами была
произведена опись оставшегося после его смерти имущества. В архиве
приказа сохранилось несколько списков XVII в. с описью вещей
Мелетия. Они мало отличаются друг от друга, в некоторых из них нет
отдельных подробностей в описании предметов.

111 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 201; Фонкич Б.Л. Мелетий Грек... С.173,
177 .
112 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 202; Фонкич Б.Л. Мелетий Грек... С.177.
113 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 59, 160-170.
 Опись имущества иеродиакона Мелетия является ценным источником,
причём важен он не только с точки зрения изучения данной проблемы,
но и при разработке других вопросов, связанных с историей быта и
повседневности греческого духовенства в Москве в конце XVII в.
В современной исторической науке большое внимание уделяется
изучению истории повседневности, быта, образу жизни различных
слоев населения. Найти ответы на эти вопросы мы можем в немалой
степени с помощью таких источников, как описи имущества. Важность
их велика ещё потому, что от русского средневековья до нас дошло
небольшое число описей личного имущества. Исследуя данный
исторический источник, мы можем сделать выводы о вещах, которые
окружали людей в то время, о том, что они использовали в
повседневной жизни, что ели, какие делали запасы, какую
использовали посуду. В описи имущества Мелетия приведены названия
вещей XVII в., подобные сведения могут быть использованы для
изучения истории костюма, а также языка.
Сведения, которые мы получим из описи имущества иеродиакона
Мелетия, безусловно, нельзя относить ко всем слоям общества, даже
к духовенству в целом. Необходимо представлять себе личность
владельца имущества.
Мелетий Грек - образованный монах в сане дьякона, состоящий на
царской службе в качестве учителя церковного пения и выполнявший
несколько раз поручения царя/ он также занимался торговыми делами.
Всё это говорит о том, что мы имеем дело с состоятельным человеком
духовного чина. На основе описи его имущества можно представить
себе, что использовали в своём быту люди, принадлежавшие к
образованному черному духовенству, какие предметы имели ценность
для современников Мелетия (хотя в данном случае речь идёт о
ценности именно материальной).
Описание имущества Мелетия начинается с указания размера
денежной суммы, хранившейся в келье: "в коробе красном окованом
денег за печатьми в мешках тысяча пятьсот рублев"114. Значит, в

114 Там же. Л. 72.

наличии у Мелетия была сумма в размере 1500 руб., остальные деньги
Лихуды получили с продажи его имущества.
Следует отметить, что в том же коробе, только в другом мешке
без печати, хранились письма иеродиакона: "в том же коробе в мешке
полотняном письма греческие в пяти свертках и в розни" 115.
Вероятно, письма для Мелетия представляли большую ценность, так
как по описи они также хранились "в
подголовке окованом ... да письма греческие, грамотки и че-
101
лобитные . Подголовком является косой сверху покатый ларец,
ставившийся около головы, в котором обычно хранят
102 V--
деньги . В данном случае письма Мелетии держал там, где
предполагалось хранение особо ценных предметов, причём вместе с
письмами лежали грамотки и челобитные - документы, которые
представляли несомненную личную ценность. По- видимому, содержание
писем имело отношение либо к торговым делам Мелетия, либо к его
распорядительным действиям. В этом же "подголовке окованом"
хранились личные вещи Мелетия: "четыре персня серебреные со
вставками раковыми, два гребня белой кости, третей роговой, да
очки во влагали-
1 О
ще" . Особо обращает внимание наличие очков у священника, что
является довольно редкой личной вещью для XVII в.
Эти предметы представляли ценность для Мелетия, но они не
представляли ценности для тех, кто делал опись его имущества. О
них говорится в общем, без детализации, как при описании других
вещей, с которых ещё будет сказано, - это является особенностью
данного исторического источника: ведь для составителей списка
имущества покойного была важна материальная ценность предмета.
Книги, несомненно, представляли большую материальную ценность.
Обращает на себя внимание то, что в реестре нет детального
описания книг. Видимо, книжное собрание Мелетия не собирались
продавать. В описи только указаны место хранения книг, их размер и

115 Там же. Л. 72.

язык: "сундук окован железом, а в нем греческих книг дватцать три
книги в десть, да в пол- десть и маленьких трицать восмь книг, да
две книшки, да тетратка на руском языке не в переплёте". Кроме
книг, в этом же сундуке хранился "особно в ящике" резной крест
"кипарисной"116.
Из "счетной росписи" имущества иеродиакона Мелетия, которая
была составлена Лихудами, следует, что книги не подлежали продаже:
"Книга одна из больших, да шесть малых отдано в келию блаженныя
памяти святейшему патриарху кир Иоакиму, прочия же большия и малыя
по указу его ж блаженныя памяти святейшаго патриарха обратаются в
школьной кни- гохранительнице всяких ради школьных нужд"117. Таким
образом, книги Мелетия были распределены между патриархом Иоа-
кимом и библиотекой Славяно-греко-латинской Академии. К сожалению,
нам известны только размеры книг - сведений, позволяющих говорить
об их тематике (авторы, названия) и характере книг (рукописные,
печатные), в описи не содержится; мы фактически не имеем
возможности отождествить книги Мелетия, чтобы охарактеризовать его
книжное собрание и определить, какими книгами была пополнена
библиотека Академии118.
Важны любые сведения о книгах, которые могли оказаться в
библиотеке Академии, так как данных о её составе очень мало. Б.Л.
Фонкич119 приводит роспись книгам, за которыми, по указу Алексея
Михайловича, Мелетий Грек должен был послать в Царьград какого-
нибудь человека. Предполагается, что они могли предназначаться для
школы Мелетия Грека. Можно думать, что библиотека Мелетия включала
не только книги литургические и богословские, что является
типичным для собрания священнослужителя, но и учебную литературу.
В келье Мелетия Грека книги, греческие письма, грамотки и
деньги хранились в сундуках и в подголовке. Но опись имущества
Мелетия даёт возможность узнать и о других предметах обихода,

116 Там же. Л. 73.

117 Там же. Л. 183.
118 Подробнее о библиотеке Славяно-греко-латинской Академии см. в последующих
главах исследования.
119 Фонкич Б.Л. Мелетий Грек... С. 161-163.
мебели и интерьера его жилища. Среди предметов мебели и интерьера
в описи названы ковры ("ковер персидцкой шерстяной небольшой,
полсть персицкая ж, килим турской лазоревой, палаз персицкой
пестрой") и стулья ("два стула коженые черные") 120. В описи каждое
изделие названо по-разному, вероятно, эти различия были более
понятными, а главное - необходимыми для отождествления того или
иного предмета.
Особое внимание среди имущества Мелетия уделяется предметам
обихода и быта. С особой тщательностью описано постельное белье:
"Постеля пуховая да подушка пуховая ж, одеяло выбойчатое кизыл
баское, стеганое на бумаге". Интересно, что "рукомойник да лохань
медные", "лохань белая с решеткою умывальная" были турецкого
производства121. Это свидетельствует о состоятельности владельца.
Вызывает интерес подробное описание посуды, находившейся в
келье Мелетия: "Две крушки оловянные, да в той же келье деветь
блюд оловяных малых ветчаных, пять торелок оло- вяных же, две
чашки, да блюдечко ценинные персицкие, противень с кровлею медной
луженой... котел медной черной с покрышкою, покрышка котельная,
два блюдечка оловянные, миса медная леженая ложчатая, три ложки
серебреные с финифтом, две пары ножей польских, оправных
серебреных, солоница оловяная с покрышкою"122. Посуда, вероятно,
представляла интерес для составителей описи имущества, которыми
был сделан детальный осмотр каждой вещи. Характерно, что посуда
Мелетия не отличалась богатством: среди его имущества были только
три серебряных ложки, украшенные финифтью, и два посеребренных
ножа.
В статьях описи перечислены некоторые продукты питания, причём
формы их хранения явно предполагают длительное использование:
"бочечка меду, ставленого белого, другая вишен, да полгорышка
масла коровья соленого". Среди других запасов Мелетия в описи
значатся всего 98 "брусков мыл греческих"123, которые хранились в
120 рГдцд_ ф< 15 9. Оп. 2. Д. 2991. Л. 74.
121 Там же.
122 Там же. Л. 74 - 75.
123 Там же. Л. 75.
двух разных коробочках. Мыло было привезено из Греции, так как сам
он туда ездил последний раз за 16 лет до своей смерти. Возможно,
мыло могло быть предметом торговли.
Подробно описана одежда - церковная и обычная. В реестре
приводятся сведения о десяти кафтанах разного качества,
производства и предназначения: "кафтан качатной черной коротко,
китайской канки лаудан с пугвицы шелковыми, подложен кандяком
лазоревым; кафтан длинной зуфяной коричной с короткий рукавами под
ним мех лисей черевей с пугвицы шелковыми; кафтан киндячной черной
подложен выбойкою, выбойка кизылбашская; кафтан теплой атласной
черной, подложены хребты бельи..."124. Среди кафтанов есть тёплые,
предназначенные для суровой зимней погоды, специально простёганые
мехом, причём мех использовали разный: встречаются беличьи хребты
и лисий мех. Кафтаны, в основном, турецкого и китайского
производства. В описи значатся "башмаки греческие бархатные
вишнёвые"125.
Характерно, что в реестре встречаются только несколько описаний
церковной одежды, хранящейся у Мелетия Грека в келье. Это две рясы
- "короткая манатейная" и "манатейная черная", вероятно, вторая
длинная; также значатся две камилавки - "бархатная" и "черного
бархоту чернеческа"114.
Всего у Мелетия в двух кельях (есть упоминание, что "в тою ж
келью перенесено ево Мелетиевых животов из верхние кельи"126,
которая также, видимо, принадлежала ему и в которой было его
имущество) хранилось более двадцати различных икон. Для
составителей описи была важна материальная ценность вещей, ими
учитываемых, поэтому подробно сообщается о качестве окладов. По
описи значатся либо дорогие оклады (восемь икон, у которых оклады
"серебрены и золочены гладкие", один оклад "серебреной белой
чеканкой"127), либо иконы без окладов, которые, скорее всего, ещё
не были заказаны.
124 Там же. Л. 72.
125 Там же. Л. 78.
126 Там же. Л. 76.
127 Там же. Л. 77 .
 Остальные вещи, описанные в реестре, с большой вероятностью,
могли являться предметами для хорошего вложения денег, а также
предметами торговли. Среди особо ценных предметов у Мелетия в
"коробочке" хранится "в мешке шелковой жемчуг одиннатцать
золотников"; составители описи сделали примерную оценку жемчуга:
"цена на пример по полтора
117 ^
рубли золотник" . Интересно, что жемчуг хранился в той же
коробочке, где и "четыре лошки деревяных".
Среди вещей Мелетия Грека хранились большие запасы различных
тканей, а также изделия из тканей ("две рубашки кисейные
чернеческие, платок кисейной турской, скатерть га- ланская
травчетая, фата белая мухортая, десять платков холщовых
столовых"128). Ткани и текстильные изделия хранились в
"кореневатике оклееном кожею".
В "коробу белом осиновом" находились различные меха "соболей",
"лисей", "черевей песцовой", "лапчатых рысьих" и др. Мех в то
время являлся и выгодным вложением капиталов и предметом торговли,
которой занимался Мелетий Грек. Мехом также жаловали великие
государи. В описи уже встречались кафтаны, стёганые различным
мехом, а также были среди запасов Мелетия "две шапки", одна из них
оторочена "соболем", другая - "с хвосты собольими"129.
По реестру имущества Мелетия значатся два седла: "седло подушка
и крыльца бархатные червчатые, шиты местами волоченым золотом",
второе "турское бархатное с плат лошадиной
^ ^ топ
черной суконной"
На основе статей описи можно выделить и охарактеризовать
некоторые стороны жизни Мелетия, связанные с его пристрастиями и
приоритетами, а также касающиеся его деятельности в Москве.
Возможно, нельзя делать серьезные обобщения на примере описи
имущества Мелетия, но некоторые принципиальные пункты могут быть
характерны и для других греческих купцов и лиц духовного сана
второй половины XVII в. Общими являются способы хранения вещей, их
128 Там же. Л. 76.
129 Там же. Л. 79.
содержания, использования. Выявляется большой материал для
изучения истории торговли, её характера и направленности.
Особенности данного источника таковы, что в нём подробно описаны
предметы, предназначенные впоследствии для продажи. Это под-
тверждает отчётная роспись проданных вещей и истраченных денег из
имущества Мелетия Грека, составленная Лихудами для предоставления
в Посольский приказ. Поэтому в перечне имущества иеродиакона
нельзя найти столь важные для данной работы описания книг - речь
идет только об их размере и языке. После смерти Мелетия большая
часть книг перешла в пользование Славяно-греко-латинской Академии,
поэтому данные о характере библиотеки Мелетия очень важны для
изучения книжного собрания Академии Лихудов, сведения о котором
можно выявить только по косвенным данным.
Отчёт братьев Лихудов о "пожитках иеродиакона Мелетия"
интересен тем, что в нём приводятся сведения о выделении денег "по
указу святейшаго Иоакима патриарха московского и всеа России на
строение школьное Богоявленского монастыря архимандриту Никифору в
розных числех две тысячи руб- лев"130.
Духовная иеродиакона Мелетия и непосредственно связанные с его
смертью документы - опись имущества, отчёт о продаже его вещей,
составленный братьями Лихудами, - стали причиной долгих
разбирательств и тяжб. Все возникшие в связи с этим трудности
выпали на долю Лихудов, что подтверждают их слова в челобитной:
"великие скорби на нас пришли , понеже все хлопоты Мелетия,
которые имел жив, будучи все возвратилися на нас"131. Далее они
сетуют о постоянных к ним притензиях относительно раздела
имущества Мелетия: "потому что ныне два года суть, что наполнили
все приказы царския и патриаршеския челобитными своими на нас, и
не токмо, что тысячами, многими образы искаше взяты Ме- летиевы
пожитки. Но в тех челобитных и нас безчестили и бранили безо
всякаго дела, не будучи междо нами и ими никакой причины"132. Таким

130 Там же. Л. 178.

131 Там же. Л. 117.
132 Там же. Л. 117.
образом, Лихуды говорили о постоянных своих переживаниях, так как
с первого момента их пребывания в Москве у них находились
недоброжелатели, с противодействием которых они сталкивались.
О множестве документов, отложившихся в результате тяжбы о
наследстве Мелетия Грека, говорит их список по делу "о пожитках
иеродиакона Мелетия между братьями Лихудами и Юрьем Юрьевым",
который прилагался к памяти в Патриарший розряд и сохранился в
составе дела Посольского приказа.
Перечень материалов занимает три листа, но до нас они дошли не
полностью.
Видовая структура источников, отложившихся в результате тяжб о
«пожитках» иеродиакона Мелетия, следующая: 1)указы; 2) памяти;
3)челобитные; 4)кабалы; 5) отписки; б) духовные .
Поводом к разбирательствам о наследстве Мелетия Грека была
духовная, составленная братьями Лихудами перед его кончиной. Они
были обвинены в подлоге документа, а толчком к обвинениям в её
неподлинности послужила подпись Анастасия Дмитриева133, который
подписался вместо Ильи Федорова. Анастасий Дмитриев в допросе
описывал это следующим образом: "а как в прошлом во 195-м году
пред кончиною того помянутого иеродиякона Мелетия того ж дни или
за день того, он не упомнит, пришел к нему греченин Илья Федоров и
говорил с прошением, чтоб он Анастас вместо свидетельства подписал
своею рукою к духовной иеродиякона Мелетия вместо ево Ильи"134.
Юрий Юрьев, греческий купец, который вёл совместные торговые
дела с Мелетием Греком, обвинял Лихудов не только в неподлинности
духовной Мелетия, но и в том, что они утаили часть его имущества,
не все вещи и деньги представив в описи и отчете о продаже и
распределении вещей и денег .
В комплексе документов в связи с наследством Мелетия в
12 6
архиве Посольского приказа сохранилось несколько дел , отражающих
многолетнюю тяжбу по данному вопросу. Среди документов встречаются

133 Там же. Л. 220 об.

134 Там же. Л. 68.
автографы Иоанникия и Софрония Лихудов, сына Иоанникия Николая,
Юрия Юрьева.
Другая часть материалов, отложившихся по делу о наследстве
Мелетия, связана с кабалой на 1800 рублей, которые Мелетий дал
взаймы греку Дмитрию Хаджи Григорьеву.
Список с "кабалы слово в слово"135 сохранился среди документов
Посольского приказа, текст кабалы написан на греческом языке, в
конце стоят подписи Иоанникия и Софрония Лихудов, а также
Анастасия Дмитриева. Перевод с неё136 сделан в Посольском приказе и
также сохранился в бумагах по делу о наследстве Мелетия. В тексте
кабалы Дмитрий Хаджи Григорьев свидетельствует, "что взял от
преподобнейшаго святаго учителя иеродиакона кир Мелетия тысячу
восемьсот рублев"; в кабале указана цель займа: "торговати с ним
по товарыщески со страхом Божиим и имеем договор", а также
оговорены условия раздела прибыли: "а что прибыли дасть бог, чтоб
взял святый учитель иеродиакон Мелетий две доли, се есть две
части, а я, Дмитрей, одну часть, и ради утверждения дал сие мое
своеручное письмо пред подписанными честными свидетелями"137. В
документе стоит дата написания кабалы - 8 августа 1685 г., то есть
приблизительно за полгода до кончины Мелетия. В кабале оговорена
возможность передачи списка другому человеку - "учитель сам придет
или пошлет с кем запись мою, да имею отвещати, яко же выше се-
1 -зп
го объявляю"
Для покупки товаров Дмитрий Хаджи Григорьев ездил в Царьград,
но на обратном пути он и его товары были задержаны сначала в
Крыму, а затем гетман И.С. Мазепа приказал отдать их другому лицу.
Разбирательство по кабальному займу длилось довольно долгое время,
в результате чего сформировался важный комплекс документов,
связанный, в частности, с личностью Ивана Степановича Мазепы.

135 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 103.

136 Там же. Л. 104-105.
137 Там же. Л. 104-105.
 В деле находится отписка гетмана Ивана Мазепы138 о выполнении
указа русских государей по присылке товаров Дмитрия Хаджи
Григорьева в Москву с гонцом: "Я товары те в Нежине сыскав, послал
к Москве в государственный Посольский приказ за печатью при
нарочном своем гонце Никифоре Лукьянове, которого ныне в иных
делех ваших монаршеских посы- лаю"139.
Этот документ является подлинником и представляет важность для
изучения связей Украины и России в конце XVII в. Отписка Мазепы и
копии указных грамот государей раскрывают форму сношений между
украинским гетманом и русскими царями. Также несомненную важность
документы представляют для изучения личности гетмана Мазепы.
Отписка Мазепы написана на украинском языке, перевод сделан в
Посольском приказе и сохранился в материалах по делу Мелетия 140. На
подлиннике стоит подпись Мазепы: "вашего царского пресветлого
величества верный подданный и нижайший слуга Иван Мазепа, гетман
войска вашего царского пресветлого величества запорожского"141
(выделенный курсивом шрифт написан рукой Ивана Мазепы). Дата на
отписках - "ноибря в 16 день року 1688"142. На обратной стороне
листа сохранились следы печати.
Комплекс источников по делу о наследстве Мелетия представляет
интерес не только для изучения тематического круга проблем,
связанных с деятельностью Лихудов в Москве и выявления роли
Мелетия при создании Академии, точнее использования выделенных
Мелетием средств на строительство нового каменного здания, но
также важен для изучения целого круга других вопросов по истории
повседневности и частной жизни греческого духовенства и купечества
в Москве, русско-греческо-украинских связей и уровня торговых
отношений России с восточными странами. Важно отметить, что при
изучении данной группы документов необходимо ее рассматривать в
качестве единого тематического комплекса. 6) Документы о поездке

138 Там же. Л. 129-129об.

139 Там же . Л . 131.
140 Там же. Л. 130-132.
141 Там же. Л. 129.
142 Там же. Л. 129.
Иоанникия Лихуда в Венецию Другая группа материалов, хранящихся в
приказных делах Посольского приказа РГАДА и имеющих отношение к
изучению жизни и деятельности Лихудов, связана с поездкой
Иоанникия Лихуда в Венецию в 1688 г. Частная поездка Иоанникия для
устройства дел, связанных с его детьми и имуществом, приобрела
впоследствии характер государственного поручения. Необходимо
отметить, что важную роль в организации поездки Иоанникия Лихуда в
Венецию сыграл Василий Васильевич Голицын, при непосредственном
участии которого Иоанникием были получены различные грамоты и
поручение о посланничестве к венецианскому дожу и сенату143.
Видовая структура источников по данной проблеме представлена
следующими документами: грамоты (проезжие, отпускные,
приветственные); 2) челобитные; 3) боярские приговоры; 4) наказы;
5) памяти; 6) послания, письма.
Когда братья Лихуды отправились из Кефаллинии в Кон-
стантинополь, они, как писал Иоанникий, оставили "вся наша
отческая стяжания и ино, что ни было у нас, под управлением
некоего болярина отчества нашего Константина Метакса с троими
детишки моими: едино маленкое женска пола и два мужеска в Венеции
учатся. Един есть двадесяти шести лет, а другой пятнатцети" 144.
Живя в Москве, Лихуды узнают, что "умре той болярин"; перед
Иоанникием встаёт необходимость поездки в Венецию для устройства
дел своих детей и имущества, которым прежде управлял греческий
купец Константин Метакса.
Из текста челобитной Иоанникия об отпуске его в Венецию
следует, что сведения о положении его детей передал Иван Волков,
который находился в то время в Венеции в качестве посланника:
"детишки мои слезами, яко река дерзаху, объявляюще злополучие их
пред честнейшим Иоанном Михайловичем Волковым, посланником от
великаго вашего царства в Венецыю прошлаго лета, моляще его
слезами и последующе ему со семьдесят верст от Венецыи, чтобы нам

143 Документы данного дела опубликованы в "Памятниках дипломатических сношений"

СПб., 1871. Т.10, материалы в этой серии изданы комплексно, без купюр, но без
соответствующего комментария к документам.
144 РГАДА. Ф.41. Оп.1. 1688. Д.1. Л.1.
объявил нужды их и разрушение и их, и стяжаней наших, множае.
Болший мой сынишко любовию и благоговением подвизаем к вашему
великому царству елико мог во всем работаше вышереченному
честнейшему Иоанну Михайловичю Волкову посланнику великако вашего
царства, яко же и сам
138
зде нам яви"
В челобитной приводятся также сведения, касающиеся поездки
Лихудов из Царьграда в Москву, которая продолжалась
139 г-г ^

около двух лет . Последствия ситуации трехлетней давности также

беспокоили Иоанникия Лихуда и послужили ещё одним поводом для его
настойчивого челобитья об отъезде в Венецию .
Во время долгого путешествия из Царьграда Лихуды "шли чрез
Польшу, и тамо нас краль удержал, имеяй нас близ себе и на службе
везде", у польского короля они находились долгое время, "и конец
всех не хотя нас отпустити, приити в сий царствующий град Москву
подвизаем от Рутки езувита и прочих езувитов"145.
Польский король отпустил Лихудов в Москву только после их
обещания "на письме, так что в четыре месяца возвратитися к нему и
итти с ним опять на службу. Мы же не могохом инако учинити, чтобы
свободитися оттуду, дахом ему обещание, яко же они хотеху" 146. Это
стало причиной дальнейшего беспокойства братьев, так как "даде
прошлаго лета некоторому торговому человеку, бывшему православному
и последи униатом стал, и привез тое в казацкую землю и казал то
многим, проходя тамо, яко православный, и то зде проведахом" 147. Но
Лихуды беспокоились, что данное письменное обещание может повлечь
неприятности для детей Иоанни- кия, находящихся без присмотра в
Венеции: "зане мы уже проведали, что той человек убежал со Украины
и поехал в Венецию и доднесь тамо, Бог весть в коликия нужды и
//14 3

злощастия ввел детишки мои

145 РГАДА. Ф. 41. Оп. 1. 1688. Д. 1. Л. 1.

146 Там же.
147 Там же.
 В челобитных Иоанникия Лихуда к государям и к князю В.В.
Голицыну содержатся просьбы о предоставлении ему грамот - проезжей
и заступной для проезда по территории Польши и по других
европейских государств, «поздравительной» к венецианскому дожу и
сенату. На листах челобитных содержатся подтверждающие подлинность
документа, автографы Иоанникия, которые ранее не были отмечены в
литературе.
В деле Посольского приказа о поездке Иоанникия Лихуда в
~ Л 44

Венецию находятся черновые списки грамот, подлинники которых были

выданы ему или отправлены в Венецию с курьером.
Перед поездкой Иоанникию были предоставлены две грамоты,
датируемые 13 февраля 1688 г.: 1) к венецианскому князю Маркусу
Юстениано (Джустиниано) и всему Сенату об отпуске Иоанникия Лихуда
из Москвы в Венецию и с просьбой об оказании ему содействия;
2)проезжая грамота великих государей через европейские государства
до Венеции.
В грамоте к Марко Джустиниано сообщается о приезде в Венецию
Иоанникия Лихуда и его ученика Петра Артемьева и о цели его
путешествия, а также выражается надежда на то, "как бы он туды
приезжающе мог всякую поволность и милость вашея велможности себе
и детем и сродником ево получить, а по малом тамо бытии паки б
ему, Ликудию, в наше царского величества Великороссийское
государство прежним случаем возвратитца"148.
Черновые отпуски содержат важные сведения, касающиеся внешних
особенностей посланных грамот, данные о бумаге, печати, написании
заглавных букв: "Такова великих государей белая Грамота, писана на
александровский среднем листу, кайма бес фигур, богославие и
великих государей иманование и титлы золотом писано, по Московски:
М: , а венецыйского князя титло и имя по владетельство: В:,
золотом же, запечатана большою печатью под гладгкою кустодиею, на
подписях подписано, на другой стороне печати титло и имя также как
и в лице"149. Отпускная грамота к венецианскому дожу написана
148 Там же. Л. 8.
149 Там же. Л.11.
подьячим Посольского приказа Иваном Фаворовым, проезжая грамота
через европейские государства до Венеции - подьячим Никишкой
Ивановым. Обе грамоты были переведены на латинский язык
переводчиком Посольского приказа Юрием Гифнером. Перевод был
сделан для предоставления венецианскому дожу и сенату и запечатан
вместе с русским текстом грамоты.
Получив эти грамоты и отпускного жалованья "дватцать рублев из
Малоросийского приказа"150, Иоанникий Лихуд со своим учеником
Петром Артемьевым отправился в Венецию. Он "взял с собой
значительное количество денег, золота, серебра и икон в
драгоценных окладах. В связи с этим была составлена опись
имущества Лихудов"151; данные из описи об их финансовом состоянии
на б марта 1688 г. приводит Д.А.
Яламас.152 К этому моменту у них остались неистраченными тысяча
двести двадцать рублей.
Иоанникию Лихуду в дорогу были назначены провожатые: "а с ним
послан в приставех до Смоленска приказные избы по- дьячей Василей
Подволоцкой, да провожатых до Вязьмы московских стрельцов пять
человек"153, далее должны были посылать стрельцов городовых от
города до города, также было велено "воеводам нашим и всяким
приказным людем" пропускать, не задерживая. На основе отписки
Ивана Мусина- Пушкина можно сделать вывод, что Иоанникий Лихуд в
Смоленск прибыл 9 марта 1688 г., а оттуда "за литовский рубеж" он
отправился "марта в 10-м числе, а в провожатых с ним послали мы,
холопи ваши, стрельцов, а при отпуски тем стрельцом мы, холопи
ваши, наказали, чтоб они над ним имели честь и бережение"154.
Уезжая из Смоленска, Иоанникий Лихуд отправил князю В. В.
Голицыну письмо155, сохранившееся в составе документов
ICO

150 Там же. Л. 4.

151 Яламас Д. А. Послание Иоанникия Лихуда князю В.В. Голицыну // Россия и
Христианский восток. М., 1997. Вып. 1. С.180.
152РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 130.
153 Там же. Л. 236.
154 Там же . Л . 238 .
155 Там же. Л. 106-107об.
Посольского приказа и опубликованное Д.А. Яламасом , им приведен
также русский перевод текста послания. В конце есть запись,
указывающая на адресат: "Листок к ближнему боярину и сберегателю и
большего полку к дворовому воиводе ко князю Василю Васильивичу
Голицыну...". В Посольский приказ письмо Иоанникия дошло 27 марта
1688 г., с него в Посольском приказе был сделан перевод и передан
В.В. Голицыну. Текст письма написан рукой Иоанникия Лихуда. В
письме он сообщает князю В.В. Голицыну результаты первого этапа
своей поездки, желая использовать возможность ещё раз напомнить о
себе.
В Венеции Иоанникий Лихуд пробыл гораздо больше времени, чем
предполагалось. О событиях, которые произошли по прибытии его
туда, содержатся сведения в письме Иоанникия к В.В. Голицыну от 21
сентября 168 8 г. (в Москву оно пришло 22 ноября того же года). В
материалах о поездке Иоанникия сохранился только перевод письма,
сделанный, видимо, также в Посольском приказе в 1688 г. В нём он
сообщает, что "взят был я здесь в полату к князю и подал з
достойною честию царские грамоты в руки наместнику княжому, потому
что сам князь на море с караваном пребывает"; затем он "совершил
орацыю" и "роспечатали грамоты, и по прочитании их наместник
княжий, поклон учинил от своего места", также его спрашивали "о
здравии великих государей"156. На другой день ему сообщили, "что
грамоты особой о моём деле царского величества в грамоте нет, и я
отвещал им, что разве забыл тот, которой запечатал их. Однакожде
руским письмом грамота будет, хотя и нет на латинском языке
списка"157. Далее в письме приводятся важные сведения об отсутствии
у венецианского дожа переводчика с русского языка, а вся переписка
русского правительства с Венецией ведётся на латинском языке.
В этом же письме Иоанникий Лихуд сообщает, что "видя я, что то
дело так учинилось, разсудил" прежде "послати детей моих с людьми
во еже видети лице пресветлейших царей и во еже прияти грамоты" 158.

156 РГАДА. Ф.41. Ол.1. 1688.

157 Там же. Л. 20.
158126 Там же. Л. 20.
 Таким образом, дети Иоанникия Лиху- да отправились в Москву раньше
него - документы об их трудном путешествии также сохранились в
составе дел Посольского приказа159.
Далее Иоанникий выражает В.В. Голицыну просьбу о помощи и
покровительстве его в челобитье к великим государям, "дабы писали
меня здесь посланником их царского величества сим образом"160; он
также заверяет, что постарается достой
-

Д.1. Л. 19. Д.1, 2; Ф.159. Оп.2 Д. 2991. Д.1. Л. 20

.но выполнить подобную миссию: "а что доведетца в такую честь

посланиичества, я обещаюся совершити вся, держа пределы славы их
царского величества, яко же указано мне будет непременно" 161, так
как это будет честь "детям моим и сродичам", а также "в дом и род
наш", если государи назначат посланником одного из рода Лихудов.
В это время князь В. В. Голицын готовился ко второму Крымскому
походу и, по мнению М.Н. Сменцовского160, был заинтересован в
миссии Иоанникия Лихуда, цель которой заключалась бы в привлечении
Венеции к союзу против турок. Поэтому он выхлопотал ему звание
русского посланника.
13 декабря 1688 г. Иоанникию Лихуду с толмачом Посольского
приказа греком Спиридоном Остафьевым была послана грамота великих
государей, дающая ему статус посланника в Венеции и наказ о его
миссии. Также со С. Остафьевым были посланы грамота, содержащая
сведения о посылке грамоты венецианскому дожу и сенату с
поздравлениями, письмо князя В. В. Голицына к Лихуду, в котором он
сообщал о посылке к нему наказа и грамоты, а Спиридону Остафьеву
была выдана проезжая грамота до Венеции, где сообщалось о его
поручении: "послан из нашего царствующаго великого града Москвы с
нашею великих государей грамотою толмач Спиридон Остафь- ев в
Венецыю к посланному нашему иеромонаху Иоанникию греку Ликудию,
ныне там обретающемуся'*161.
В делах Посольского приказа содержатся только черновые копии
этих документов, так как оригиналы были отосланы в Венецию к

159 РГАДА. Ф.41. Оп.1. 1688.

160 РГАДА. Ф.41. Оп.1. 1688.
161 Там же. Л. 21.
Иоанникию Лихуду. К текстам грамот приложены описания, подобные
тому, которое уже приводилось в связи с проезжей грамотой
Иоанникию. Все грамоты сопровождаются латинским переводом.
Поздравительная грамота к венецианскому дожу и сенату была
написана подьячим Посольского приказа Никишкой Ивановым и к ней
был приложен не один, а два латинских текста грамоты,
изготовленные, видимо, также переводчиком Посольского приказа
Юрием Гифнером: "да в тое ж грамоту положен и запечатан список
латинским письмом, а другой список латинским же письмом особо
послан к посланному иеромонаху Иоаникию греку Ликудию"162. Второй
латинский список, вероятно, послан к Иоанникию Лихуду в качестве
страхового варианта. В тексте поздравительной грамоты к дожу
сообщается о проведении недавно прошедшей Крымской кампании.
Основным документом любой дипломатической миссии является
наказ, который выдаётся посланнику и служит ему руководством во
время посольства. "В наказах формулировались задачи посольства и
предусматривались ответы на возможные вопросы"163. В документах
Посольского приказа сохранился наказ "черный"163 - черновик,
содержащий многочисленные исправления. В наказе Иоанникию Лихуду
содержатся подробные указания его действий при дворе венецианского
дожа: во время его приема не должно быть никого из представителей
посольств других стран, какими словами говорить "венецийскому
князю и всему сенату поздравление" от русских государей, о
здоровье русских царей, после чего подать князю великих государей
грамоту со словами: "...великие государи...прислали к вам
пресветлейшему велеможному князю и господину и ко всему
виницейскому сенату свою царского величества любительную
грамоту"164. Затем посланник должен объявить о "непрестанных о
военных промыслех, каковы над общими неприятели прошлого лета
стороны их великих государей спомочны и благополучны учинены" и
что для большего удобства ведения военных действий "близ их

16216- Там же . Л . 64 .
163 РГАДА. Ф.41. Оп.1. 1688. Д.1. Л. 29-49.
164 Там же. Л. 35.
крымских юртов на реке Самаре город построен"165. Он также должен
сказать, что государи назначили его посланником и этим выражают
свою "неотменную любовь" и к предкам его и к нему, князю.
В тексте наказа есть важное наставление посланнику, как
говорить "орации" ко князю: "И говорить о том пространно,
применяясь к списку великих государей з грамоты к нему, князю и к
сенату виницейскому писанной, которой к нему иеромонаху послан для
ведома латинским письмом"166. Из этих слов становится ясно
назначение второго латинского списка грамоты, посланного лично
Иоанникию: к нему он должен был обращаться во время произнесения
"слов" к князю.
После оповещения о прежних победах русских государей над
турками посланнику следует сообщить венецианским властям о
готовящемся втором Крымском походе, в который собирался князь В.
В. Голицын: "неиспустя нынешняго зимняго времени к достаточному
собиранию, а удобного вешнего времени к походу к бусурманским
жилищам Крымского юрту...для воинского промьгшления по
вышеобявленному приуготовленному приспособению совершенно. И как
поспешнее послать намерены, а в том намеренном военном промыслу,
указали великие государи их царское величество быть своим царского
величества ближним бояром и воеводам з большим полком ближнему
боярину и дворовому воиводе князю В.В. Голицыну"167.
В наказе подробно регламентируются все действия посланника на
приёме у венецианского дожа в соответствии с установленным
этикетом. Также важно, что посланник должен проконтролировать
написание грамоты венецианского князя и сената к великим
государям, "а приняв у виницейского князя и у сенату листок, ехати
ему посланному к великим государем", когда он приедет "к Москве
явитца в государственном Посольском приказе"168.
Все эти документы застали Иоанникия Лихуда в Вене. С
документами он достиг Венеции и "объявил" о своем приезде, "якоже
165 Там же. Л. 36.
166 Там же. Л. 37.
167 Там же. Л. 38-40.
168 Там же. Л. 48.
обычай есть". Об этих событиях мы знаем из отписки Иоанникия к
великим государям, которая дошла до Москвы 23 мая 1689 г. и
послана "чрез почту". В документах Посольского приказа сохранился
только "перевод с латинского письма" Иоанникия Лихуда, сделанный,
видимо, переводчиком приказа.
Из текста отписки мы видим, что и на этот раз у Иоанникия
Лихуда недостает документов для выполнения миссии. Среди
присланных грамот не было "верющих грамот, чрез которых им
объявлен был чин мой и вера в делех" 169. Известно, что в качестве
особого документа верительной грамоты со Спиридоном Остафьевым
передано не было. Ответ Иоанникия, что "пространно о том в грамоте
их царского пресветлого величества к вельможному вашему князю и
междо иными и о чене моем, которым примилостиво я назначен вся
явно написана суть"170, венецианских властей не удовлетворил, и они
готовы были принять Иоанникия только за гонца. В своём письме он
просит прислать ему грамоту, где "царское пре- светлое величество
посла или посланника чина и титул мне присовокупити, которое и
особно прошу одно к венецыйскому
/,172
князю и к сенату объявити о всем о том
В отписке Иоанникий Лихуд сообщает последние политические
новости, связанные с событиями в Центральной и Западной Европе.
Интересно, что при изложении событий применим был и такой оборот:
"о Людовике, короля францужского сказывают и подлинно твердят,
что беглого короля аглинского хочет кролевскоту достоинству паки
возвратить, и силою и оружием и всяким прилежанием радеет" 171. Но
основная идея, которую на протяжении всего письма развивает
Иоанникий Ли- худ, связана с освободительной миссией русских царей
- "сего ради всех родов и народов желание есть, так тех, которые в
Вене живут, яко же и те, что в Венецыи живут". Символом
освобождения является завоевание Константинополя, эта честь должна
принадлежать русским г о с у д а р я м : "ив Ца- реграде царствовати

169 Там же. Л. 85.

170 Там же. Л. 85.
171 Там же. Л. 90.
кроме московских самодержцев некому, сего ради и немцы и
венецыяне, а наипаче бедные греки, во- лоси и мунтяне победу по
вся дни над Крымом от войск вашего царского пресветлого величества
прилежно ожидают"172.
Сложившаяся в результате неудачи Крымского похода ситуация не
позволяла русскому правительству думать о завоевании
Константинополя. Русское правительство не было больше
заинтересовано в миссии Иоанникия Лихуда в Венеции, так как
предполагаемым планам не суждено было исполниться. Поэтому
следующая грамота к венецианским властям содержала отзыв Иоанникия
Лихуда.
Грамота была послана 31 июля 168 9 г. почтой из Москвы. В делах
Посольского приказа сохранился черновой вариант грамоты. Текст
грамоты также имел латинский список, который был сделан
переводчиком Посольского приказа Семеном Лаврецким. Вариант на
русском языке написан подьячим приказа Никитой Максимовым. В связи
с особенностью ведения делопроизводства в Посольском приказе,
которое требовало черновой вариант исходящего документа
сопровождать довольно подробными описаниями грамот, сохранились
важные сведения о внешних особенностях грамот русских царей к
венеци-
175
анским властям
В грамоте русских царей от 31 июля 1689 г., кроме прошения об
отпуске Иоанникия Лихуда из Венеции ("вышепомянутому посланному
нашему немедленного отпуску и со удовольствованием, и со
вспомогательством") , сообщается о последних военных действиях
русских войск в Крыму, у Перекопа. Также выражается желание узнать
о военных походах венецианских войск против общего «християнского
имяни неприятелем» ("и взаимно с вашие стороны каково в нынешнее ж
настоящее время от войск ваших ...в воинском промыслу счастливо
поводилось"), а доставку данного сообщения русские государи

172 Там же. Л. 90.

доверяли Иоанникию Лихуду ("о том чрез того ж нашего
вышепомянутого посланного желаем уведомления")173.
Так закончилась поездка Иоанникия Лихуда в Венецию, начавшаяся
как частное дело, и закончившаяся как государственное предприятие.
По документам Посольского приказа Ио- анникий Лихуд прибыл в
Москву "во 199-м году апреля в 15 день". Таким образом, Иоанникий
пробыл в Венеции около трёх лет.
Необходимо отметить, что в Посольском приказе не сохранилось
статейного списка Иоанникия Лихуда, который содержал бы информацию
о его пребывании в Венеции. С середины XVI в. постоянной формой
посольского отчёта становятся статейные списки. Они составлялись
по различным разделам - "статьям", которые обычно выделялись в
абзацы. Статейные списки составлялись "в столбцовой или - всё чаще
- в книжной форме"174, в них включался наказ послам и отчёт о по-
сольстве, а также тексты важных посольских документов. В
документах приказа есть упоминания статейного списка Иоанникия,
сохранились также выписки из него, что позволяет сделать вывод о
его существовании.
Документы о поездке Иоанникия Лихуда в Венецию отложились в
фондах Посольского приказа. Данные источники позволяют судить не
только о пребывании Иоанникия в Венеции, но и дают представление о
дипломатической документации того времени, её характере и
особенностях. В источниках отражаются события, происходящие на
европейской дипломатической сцене в конце XVII в., упоминаются
крупные исторические фигуры - французский и польский короли,
венецианский дож и др.

Результатами поездки Иоанникия являются также документы,

которые не связаны хронологически с этим периодом. Находясь в
Москве, Иоанникий получил письма от "переводчика цесарского
величества Адама Стиля". В известных в настоящее время материалах,
связанных с изучением жизни и деятельности Лихудов, сохранились

173 Там же. Л. 113.

174 Шмидт С.О., Князьков С.Е. Документы делопроизводства правительственных
учреждений России ХУ1-ХУ11 вв. ... С. 62.
два послания Адама Стиля Иоанникию Лихуду178. Первое письмо
датировано 5 февраля, второе - 20 июля 1692 г.; на основании этих
данных можно сделать вывод, что переписка велась регулярно и,
вероятно, не ограничилась этими двумя посланиями. С переводчиком
Адамом Стилем Иоанникий Лихуд, видимо, познакомился, когда ездил в
Вену по делам своих детей, которые были вовлечены в серьёзный
скандал.
Первоначальный текст писем написан на греческом языке. Одно
письмо отложилось в составе одного из фондов Посольского
приказа175. Его текст сохранился по-гречески, писан рукой Иоанникия
Лихуда и передан в Посольский приказ. В данном случае в документах
представлен также не оригинал письма Адама Стиля. В конце текста
греческого письма есть следующая запись на русском языке: "7200
года февраля в 5 день письмо греческое прислал житель Аникий
Лихудий, каково к нему писал из Вены переводчик Сарской Адам
Стилля о ведомостях. Переводил переводчик Николай Спафарий.
1 Я п
1692году" . Таким образом, текст греческого письма, сделанный
Иоанникием Лихудом, на русский язык был переведён в Посольском
приказе Николаем Спафарием; вероятно, и второе письмо Адама Стиля
было переведено им же.
Не менее интересно другое письмо Адама Стиля176, с которого был
сделан перевод на русский язык; в документах сохранился только
русский вариант послания, сделанный переводчиком Посольского
приказа. На нем находится следующая помета: "200 года июля в 22
день великим государям известно и бояром чтено. В походе впред
сражении"177. По- видимому, вести, которые сообщал цесарский
переводчик Ио- анникию Лихуду, были далеко не личного характера,
что становится ясно и из содержания документов. Иоанникий Лихуд в
данном случае играл роль посредника в передаче информации. Перевод
письма, несомненно, также предназначался для представления
государям.

175 Ф. 52. Оп. 1. 1692. Д.З. Л.З-боб.

176 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 281-287.
177 Там же. Л. 281об.
 Из текста посланий становится ясно, что Адам Стиль сообщал
через Иоанникия русским государям последние сведения о
политической ситуации в Европе, а главное - о военных действиях
против турок, которые вёл цесарь. События в обоих посланиях Адама
Стиля расположены в определённом порядке, видимо, по их
значимости, и выделены в отдельные абзацы под цифрами.
В ходе дальнейшей работы представляется необходимым поиск
других писем Адама Стиля к Иоанникию Лихуду и определение начала
переписки между цесарским переводчиком и Лихудом. Иоанникий
приехал в Москву 15 апреля 1691 г.: следовательно, прошел почти
год прежде, чем он получил первое послание (от 5 февраля 1692 г.)
Адама Стиля. Их переписка могла начаться в период с 15 апреля 1691
г. до 5 февраля 1692 г., договорённость о ней, несомненно,
состоялась во
время пребывания Лихуда в Вене. Первые письма могли не носить
яркого политического характера, поэтому не были представлены
государям и не сохранились в документах Посольского приказа. Но
остаётся вероятность выявления и других посланий Адама Стиля,
которые могут быть датированы и более поздним временем.
Итак, результаты поездки Иоанникия Лихуда в Венецию, его
знакомства и контакты, завязанные во время пребывания в Европе,
отражены в документах Посольского приказа и в последующий
отрезок времени. Источники по данному делу имеют важное значение
для изучения связей России и стран Европы в конце XVII в., так
как дипломатическая переписка - важный источник по истории
внешних сношений России, для разработки проблем по военной
истории и ведения военных действий России и европейских держав
против турецких завоеваний на Христианском Востоке. Эти
материалы позволяют по-новому оценить деятельность братьев
Лихудов на службе у русских государей и их роль не только в
становлении первой высшей школы в Москве, но и в
государственно-политических делах.
 В)Дела о подтверждении княжеского титула. Лихудов.
В распросном листе Посольского приказа значится, что "197
года марта в 4 день явились в государственном Посольском приказе
из Венецыи греки Николай да Анастас Ивановы дети Ликудии"178,
которые "живут... с отцом и з дядею свои-
1 о 4
ми . В архиве Посольского приказа отложились документы,
связанные с их путешествием из Венеции в Москву, а также
материалы по челобитью детей Иоанникия Лихуда об их определении
на службу к русским государям и о подтверждении их княжеского
титула.
Данный комплекс документов представлен следующими видами
документов:1)указы, 2) челобитные, 3) распросные листы, 4)
памяти, 5) сказки, 6) докладные записки.
В распросных речах детей Иоанникия есть несколько отрывочных
свидетельств об их пребывании в Венеции, что имеет несомненную
ценность для представления об их воспитании, образовании и
образе жизни до приезда в Москву: "жили... они в Венецыи междо
греки торговыми людьми и учились наукам: Никалай на греческом и
на латинском языке, граматике, ре- торике, философии и
совершенно тех наук он, Николай, научен; а Анастас учит
граматику на латинском языке"179. На основе этих свидетельств
можно сделать вывод, что Николай, старший брат, получил более
серьезное образование, чем младший брат, который, видимо,
восполнял полученный им курс наук в стенах Славяно-греко-
латинской Академии. Эти данные имеют для нас значение, так как
сообщают сведения о лицах, бывших около трёх лет учащимися
Академии, а затем приписанных в Разряд на государственную
службу.
Распросные речи Николая и Анастаса Лихудов свидетельствуют и о
дальнейших событиях, произошедших с детьми Иоанникия: "в прошлом
... во 196-м году в мае месяце отец их учитель Иоанникий Ликудий

178 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 95.

179 Там же. Л. 95.
приехал с Москвы в Венецыю, и они, Николай и Анастас, свидясь с
отцом своим, жили с ним вместе", но уже в августе "после ...
того отец их послал к Москве". Таким образом, с августа 1688 г.
Иоанникий Лихуд в Венеции жил один, послав детей в Москву для
челобитья о грамоте, которая бы давала ему статус посланника в
Венеции. Но обстоятельства сложились таким образом, что его дети
были надолго задержаны в Вене: "а в Вене де держали их пять
месяцов, а из Вены отпустили их в генваре меся-
В основном, материалы, посвящённые поездке детей Лиху- дов из
Венеции в Москву, отражают скандал, произошедший в Вене: "ехали
они на цесарскую землю и как приехали в Вену и стали на постоялом
дворе и на том де дворе учинился пожар, на конюшне кровля згорела
и, нарекая де на них, будто
187
тот пожар они учинили..." . После пожара, чтобы возместить убытки,
у Николая и Анастаса Лихудов отобрали товары, которые им передал
Иоанникий: "вещи же моих племянников (писал Софроний. - Д.Р.), те
портища золотныя все и краски взяли за убыток напрасно и изобидили
их"180. С просьбой решить эту проблему Лихуды обращаются к
постоянному своему защитнику князю В. В. Голицыну - в документах
Посольского приказа имеется перевод соответствующей челобитной
Софро- ния Лихуда к Голицыну. Текст челобитной был написан на
греческом языке, но сохранился только её русский перевод,
сделанный одним из переводчиков Посольского приказа.
В делах приказа содержится черновой вариант письма кня-
18 9

зя В.В. Голицына в Вену к канцлеру Леопольду Кениксеку с просьбой

отпустить детей Иоанникия Лихуда и отдать их вещи. Это - русский
перевод, с которого потом был сделан латинский перевод послания,
оно было отправлено 9 февраля 1689 г. в Вену. Благодаря такому
покровительству и ходатайству со стороны князя В.В. Голицына
проблемы были решены.

180"а РГАДА _ ф.41, Оп.1. 1688. Д.1. Л. 75.

 В Москве дети Иоанникия Лихуда подают прошения о приёме их на
царскую службу и о подтверждении их княжеского титула. Материалы
по данному делу отложились в нескольких фон-
190

дах Посольского и Разрядного приказов . В документах по этим

вопросам содержатся автографы Иоанникия и Софрония
Лихудов, а также детей Иоанникия Лихуда, Николая и Анастаса .
В книгах Разрядного приказа есть запись о том, что "князь
Никулай княжь Иванов вын Лихудиев, князь Анастас княжь Иванов, сын
Лихудиев"181 20 апреля 1692 г. пожалованы в стольники. В дальнейших
книгах Разрядного приказа имеются сведения о службе детей Лихудов;
так, к 1700 г. относится запись о службе Николая и Анастаса в
Воронеже в качестве переводчиков итальянского языка: "Князь
Николай княжь Иванов сын Лихудиев на Воронеже перевочик с итальян-
ского языка, князь Анастас княжь Иванов сын Лихудиев то- 1

же" . На основе таких записей известно, что с 23 января 1700 г. им

"кормовых денег давать не велено", а с этого момента "кто похочет
из них в службу, тех бы записывались, а которые не похотят и тем
воля будет похочет ехать и в
193 ^

иное государство" . Но братья Николаи и Анастас Лихуды числятся на

службе и в книгах, относящихся к 1702 г.
г) Расходные книги Патриаршего Казенного приказа и Приказа
Книгопечатного дела об истории создания и деятельности Академии.
Важным источником для изучения жизни и деятельности братьев
Лихудов являются расходные книги Патриаршего Казенного приказа и
приказа Книгопечатного дела. Расходные книги приказов
представляют собой бухгалтерскую отчетную документацию ведомств
по статьям расходов, что влияет на характер информации,
содержащейся в этом источнике.
Патриарший Казенный приказ был создан для сбора денежных
средств с духовенства и пустых церковных земель, а также для
заведования домовым имуществом, по предположению И.И.Шимко, "в

181 РГАДА. Ф. 210. Оп. 2. Д. 35. Л. 177об.

период времени от 1619 года до 1623 года"182. Патриаршие приказы
Разрядный, Казенный, Дворцовый были воспроизведением царских
приказов. Патриарший Казенный имел сходство с приказом Казенного
двора, но были и различия, так как Патриарший Казенный приказ
являлся самостоятельным финансовым центром, который сам собирал
святительские доходы. Необходимость возникновения подобного
приказа была связана с быстрым расширением патриаршей области,
увеличением "состояния патриаршего двора и развития хозяйства при
московском святительском доме в Кремле"195.
В 20-30-х гг. XVII в. почти ежегодно менялся личный состав
Казенного приказа. "В состав Казенного приказа входили "начальные
люди" - казначей и дьяк, подьячие с обычным подразделением на три
статьи - старых, средних и молодых - и низшие служители: пристава
и сторожа"183. Старшим из начальных людей приказа был казначей.
Во время патриаршества Иоакима (1674-1690) в приказе был
проведен ряд реформ, касающихся улучшения его работы. Патриарх
Иоаким стремился ввести более строгую регламентацию
делопроизводства. С этого времени грамоты духовенству и решения по
делам, которые могли получить общецерковное значение, подписывал
сам патриарх. Указы патриарха, на которых делалась помета
казначеем или дьяком, по распоряжению Иоакима, "было принято
вписывать в книги под теми статьями, к которым они имели
отношение"184.
Документы Патриаршего Казенного приказа было принято оформлять
в книги - это является характерной чертой делопроизводства конца
XVII в. В приказе вели приходные и расходные книги, как и в других
правительственных учреждени-
198

ях, они признавались важнейшими документами отчетности

Другое ведомство, чьи расходные книги рассматриваются в данном
исследовании, - это Приказ Книгопечатного дела. Начало изучения
деятельности Печатного двора относится ко

18215,4 Шимко И.И. Патриарший Казённый приказ. М., 1894. С. 4.

183 Там же. С. 11.
184191 Там же. С. 11.
 199
второй половине XIX в. и связано с обнаружением комплекса архивных
документов в 1863 г. В течение почти полутора столетий ученые не
раз обращались к различным сторонам деятельности ведомства: от
систематического изучения деятельности Московского Печатного двора
до частных вопросов состава служащих Типографии, полиграфического
оборудования, системы производства и распространения печатной про-
дукции и др.185
о о 1
Фонд приказа Книгопечатного дела сохранился, видимо, не за весь
период своего существования, только с 1620 по
о п о
1722 г. Основная форма ведения делопроизводства в приказе -
книжная: приходо-расходные, записные и описные книги денежной и
книжной казны. Нас интересуют расходные окладные книги приказа,
унификация которых произошла в довольно раннее время. В них
отражались средства, выплачиваемые приказом в качестве жалования
служащим приказа: справщикам, чтецам, писцам, наборщикам, мастерам
и мастеровым людям и др. Особо стоит отметить, что расходные книги
подробно фиксировали имена всех перечисленных сотрудников с их
расписками, благодаря чему стали известны автографы важнейших
деятелей приказа XVII в.
Таким образом, расходные книги являются уникальным источником,
содержащим важную информацию, отражающую ряд сторон деятельности
Книгопечатного двора. С сентября 168 6 г. расходные книги

185 Об этом см., например: Киселев Н.П. О московском книгопечатании XVII в. //

Книга: Исследования и материалы. М. , I960. Сб. 2. С. 123-186; Луппов С.П. Продажа в
Москве учебных Псалтырей (1663 г.) // Книготорговое и библиотечное дело в России в
XVII - первой половине XIX вв. Д., 1981. С. 6-21; Он же. Читатели изданий Московской
типографии в середине XVII в. Д., 1983; Он же. Покупатели изданий Московской
типографии в середине XVII века: Указатель имен и географических названий. Д., 1984 ;
Поздеева И. В. Издание и распространение учебной литературы в XVII в.: Московский
Печатный двор // Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР с
древнейших времен до конца XVII в. М., 1989; Она же. Московское книгопечатание первой
половины XVII в. // Вопросы истории. 1990. № 10. С. 147-158; Она же. Историческое
бытование изданий Московского Печатного двора первой половины XVII в. // Solanus. L. ,
1991. Vol. 5; Немировский Е.Л. Полиграфическая техника России XVII столетия //
Полиграфическое производство. 1963. № 11. С. 27-30; Володихин Д.М. Книжность и
просвещение в Московском государстве XVII в. М., 1993; Лукьянова Е.В. Старопечатные
книги и архив Московского Печатного двора // Московские кириловские издания XVI-XVII
вв. в собраниях РГАДА: Каталог. М., 1996. Вып. 1. С. 7-28; Поздеева И.В., Пушков
В.П., Дадыкин A.B. Московский Печатный двор - факт и фактор русской культуры 1618-
1652. М. , 2001.
ведомства стали фиксировать преподавателей и учеников Славяно-
греко-латинской Академии среди тех, кому выплачивалось жалование
через приказ Книгопечатного дела.
При изучении жизни и деятельности братьев Лихудов необходим
анализ расходных книг как Патриаршего Казенного приказа186, так и
Приказа Книгопечатного дела187, которые являются в данном случае
одним из важнейших источников.
В расходных книгах двух приказов содержится ценная информация о
количестве учеников Славяно-греко-латинской Академии; особенно
подробно состав учащихся Академии расписывался в начальный период
её существования, благодаря чему можно проследить не только
количество студентов, но и узнать их имена. В книгах приказа есть
сведения о жаловании учеников школы и их учителей, Исанникия и
Софрония Лихудов, из казны патриарха, которые выплачивались через
Патриарший Казенный приказ и Приказ Книгопечатного дела, на
основании чего можно сделать выводы о финансовом положении
студентов и преподавателей Академии. При этом надо учитывать
сведения о пожалованиях, которые содержатся также в материалах
Посольского приказа. Из патриаршей казны выделялись деньги на
строительство и хозяйственные нужды школы Лихудов, которые
подробно учтены в расходных книгах приказа, - благодаря такой
информации известно о материально-хозяйственной поддержке Академии
Лихудов казной патриарха. Есть свидетельства в расходных книгах о
многочисленных пожалованиях патриарха ученикам Академии после про-
изнесения ими поздравлений на Пасхальной неделе и в Рождество:
"говорили греческим и словенским языком поздравля- тельныя ж речи,
и святейший патриарх пожаловал"; поздравлять патриарха Иоанникий и
Софроний Лихуды с учениками приходили в Крестовую полату: "в
субботу после литургии приходили в Крестовую полату ко святейшему
патриарху греческих наук учители, которыя учат учеников в школе в
Богоявленском монастыре, иеромонахи Иоанникий и Софроний Лиху-
205

186 РГАДА. Ф. 235. Оп.2. Д.115, 118, 119, 122, 127, 128, 129, 134, 139, 144.
187 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 67, 84-86, 88, 89, 91-94, 96, 98, 102.
ды со ученики своими . Подобная информация является неоценимым
источником по изучению традиций, существовавших в стенах Академии,
а также за рамками учебного процесса. Традиция поздравлений
патриарха в праздничные дни возникла ещё в Типографской школе
иеромонаха Тимофея188, откуда она перешла в Академию братьев
Лихудов. Но в документах приказа встречается ситуация, когда
"святейший патриарх ходил с архиереи в Богоявленский монастырь, в
новопостроенную школу, в которой учат грекоиеромонахи Софроний и
Иоанникий
207
учеников греколатинскому книжному писанию" , там патриарх также
пожаловал учеников школы после того, как "учеников слушал учения".
Данный приход патриарха, видимо, имел целью осмотр
"новопостроенного" здания школы, так как документ относится к 29
января 1686 г. К этому времени школа братьев Лихудов существовала
уже полгода. Материалы Патриаршего Казенного приказа говорят о
неоднократном посещении патриархом стен Академии.
Необходимо отметить, что только на основании документов,
содержащихся в расходных книгах Казенного приказа, можно сделать
вывод о времени образования Академии братьев Лихудов208 , первых
его учениках.
Таким образом, расходные книги Патриаршего Казенного приказа и
Приказа Книгопечатного дела являются важным источником по изучению
проблем, связанных с жизнью и деятельностью братьев Лихудов в
Москве. В них отражена, в основном, финансово-отчётная информация
ведомств, благодаря которой становятся известными сведения о
пожалованиях и кормовых деньгах студентов и преподавателей
Академии, на основе косвенных данных можно сделать выводы о
количественном составе учеников, а также предположения об их соци-
альном статусе. В документах приказа приводятся имена учеников
Лихудов, что позволяет расширить наши знания о студентах путём
привлечения дополнительных источников.

188 Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа на московском печатном дворе...С. 203204 .

 На основании данного источниковедческого исследования
документов о жизни и деятельности братьев Лихудов можно сделать
выводы, что дальнейшая разработка данных вопросов возможна только
при изучении комплекса исторических источников. Документы
Посольского приказа содержат несколько тематических групп: дело,
связанное с разбирательствами относительно наследства иеродиакона
Мелетия, материалы о поездке Иоанникия Лихуда в Венецию, документы
о подтверждении княжеского титула и о принятии на службу детей Ио-
анникия Лихуда и др. Но только изучение всех документов в
комплексе позволит раскрыть всё информационное богатство данных
исторических источников, применяя при этом методы смежных
источниковедению дисциплин: палеографии, кодиколо- гии,
геральдики, хронологии, филологии, истории науки и
др.
Проведенное источниковедческое исследование позволило решить не
только задачи выявления документов, относящихся
к 1633-1694 гг., но и показать информационное богатство этих
источников, своеобразие материала и особенности его изучения и
использования
.ГЛАВА II. ЖИЗНЬ ЛИХУДОВ С 1633-1685 ГГ.
Основатели Славяно-греко-латинской Академии греки братья
Иоанникий (1633-1717) и Софроний Лихуды (1652-1730) - родом с о.
Кефаллинии, которая в XVII в. находилась под венецианским
господством. Домосковский период их жизни охватывает несколько
этапов - детство и время начального образования, а также
просветительскую и проповедническую деятельность после Падуанского
университета. Эти важные моменты, по нашему мнению, во многом
сыграли решающую роль в формировании личности Лихудов. В Московию
они явились как зрелые люди, истоки же их активной деятельности в
России следует искать в домосковском периоде. Талант,
целеустремленность Лихудов, их знания - все это позволило им
занять важное место в создании системы просвещения на Руси. Здесь
же следует искать и то, что побудило их встать на путь
просветительской деятельности, понять причину обращения их к
служению Богу.
 Важное место для понимания личности Лихудов занимает их
родословная, которую они ведут от древнего и знатного рода,
восходящего к жившему в XI в. Константину Лихуду.
§1. Генеалогия рода Лихудов. Данные родословной братьев
Лихудов встречаются в историографической литературе с XIX в.189
Ученые приводят сведения по генеалогии Лихудов, основываясь на
двух источниках: 1) документах Посольского приказа и 2)
автобиографической записке, находящейся в тексте их сочинения
«Мечец Духовный». Проблема достоверности сведений, которые
содержат эти источники, связана с решением ряда вопросов. Прежде
всего, это вопрос о характере указанных источников;
о времени и событиях, с которыми связано появление родословной
Лихудов.
Как было указано выше, сведения о родословной братьев Лихудов
содержат два разных по виду источника. Один из них
это документы Посольского приказа190, второй автобиографическая
записка, содержащаяся в "Мечце Духовном". Связь этих текстов
несомненна, что доказывается источниковедческим, палеографическим
и текстологическим исследованием текстов сохранивших их до нашего
времени рукописей.
В XVII в. путь каждого иностранца, приезжавшего в Московию,
начинался с Посольского приказа. В это время приказ являлся одним
из главных центров по созданию трудов по генеалогии. Большое
внимание уделялось иностранным изданиям по этой тематике, часто в
распоряжение приказа попадали польские издания по генеалогии. Эти
работы переводились переводчиками приказа, которые одновременно
становились экспертами по многим спорным вопросам генеалогического
характера. В 70-х гг. в стенах Посольского приказа были созданы
две важнейших книги по генеалогии того времени: в 1672 г.
-"Титулярник", а в 1675 г. - перевод родословной книги Лаврентия

189 Смеловский А. Братья Лихуды и направления теории словесности в их школе //

ЖМНП. 1845. Ч. 45, отд. V. С. 31-96; Смирнов С. История Московской Славяно-греко-
латинской академии. М., 1855; Миркович Г. О школах и просвещении в патриарший период
// ЖМНП. 1878. № 7-8. С. 736-753; Сменцовский М.Н. Братья Лихуды. СПб., 1899.
190 РГАДА. Ф. 52. Сношения России с Грецией. Оп. 1. 1699. Д. 15. Л. 2-6.
Хурелича, который был выполнен переводчиком Посольского приказа
Николаем Спафарием. Молдаванин по происхождению, Николай Спафарий
приехал в Москву в 1671 г., быстро завоевал расположение властей и
был известен своей активной деятельностью, которая принесла ему
немалое состояние. Его переводческая деятельностьконцентрировалась
не только на
генеалогических сочинениях, но и на философско-этических
трактатах. Ко времени появления в Москве братьев Лихудов
деятельность Николая Спафария в приказе была сосредоточена на
составлении и проверке родословных легенд из дворянских росписей.
Его эрудиция и знания генеалогических сочинений позволяли ему
справляться с этой работой. Имя Николая Спафария мы встречаем и в
документах о родословии Лихудов. Его слово было одним из важнейших
в решении их дела.
В Посольском приказе иностранцы были обязаны
свидетельствовать о себе, отвечая на различного рода вопросы. В
результате в делах приказа отложились документы, включающие
"распросные речи". По "распросным речам" иноземцев, желавших
получить русскую службу, можно выявить данные их биографии,
которая, помимо прочего, содержала сведения об их предшествующей
службе и о родословной. На основе этих данных решали, достоин ли
человек того места, на которое он претендовал, и определяли
"нововыезжих" иноземцев в соответствии с их происхождением и
занятиями. В обязанности же чиновников Посольского приказа входила
проверка родословных «сказок» приезжих иностранцев, этим должны
были заниматься в том числе переводчики приказа, с которыми,
прежде всего, и общались иностранцы по приезде в Московию.
Что касается Лихудов, то их родословная роспись появляется в
документах не в марте 1685 г., когда они приезжают в Московию, а
только с приездом в Россию детей Иоанникия Николая и Анастаса,
которые в 1691 г. подают государям челобитье о признании их
княжеского титула. В 1685 г. Иоанникию и Софронию Лихудам, видимо,
не требовалось подобное подтверждение и их "роспросные речи"
содержат лишь краткую информацию о том, откуда они прибыли, об их
прежней деятельности и пути в Россию. Таким образом, в тот момент
у братьев Лихудов не было необходимости представлять свое
родословие и претендовать на княжеский титул, а для их признания
русскими властями, по-видимому, было достаточно тех
сопроводительных документов, которые Иоанникий и Софроний привезли
с собой и представили в Посольский приказ: "и по челобитью ... их
гетман Иван Самойлович» дал им грамоту «к великим государем, а
другой за руками свидетельствованной лист вселенских
патриархов"191.
Итак, родословную Лихудов мы встречаем лишь в 90-х гг. XVII
в. в делах, связанных с пребыванием в Москве детей Иоанникия
Лихуда. В это время постепенно изменялась и ситуация вокруг
Лихудов: это были последние годы, когда им благоволили власти и
обстоятельства. Детям Иоанникия Николаю и Анастасу необходимо было
подать челобитье и предъявить свидетельства своего древнего и
княжеского происхождения, "чтоб великий государь пожаловал их,
велел им быть под своей государскою высокодержавною рукой в
Московском государстве и служить в чину против породы их"192.
Родословная роспись была опубликована М.Н.Сменцовским под
названием "Родословная Лихудов, представленная детьми Иоанникия
Николаем и Анастасием в 1691 г. в Государственном Посольском
приказе"193. Сменцовский издает данные родословной на основе "Дела
по челобитью греческих иеромонахов Иоанникия и Софрония Лихудиевых
о возвращении им книг, взятых в Посольском приказе для справки об
их фамилии"194 из «Греческих дел» Московского архива Министерства
иностранных дел.
Родословная роспись была официально заверена Посольским
приказом, и Николаю и Анастасу Лихудам на основе их родословия
была разрешена служба в Московском государстве и был утвержден их
социальный статус как лиц княжеского сословия: "и писать их в
указех и в списках и во всяких делах княжим именем
191 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Ч. 2. Д. 2991. Л. 3-4.
192 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1699. Д. 15. Л. 2.
193М.Н. Сменцовский. Братья Лихуды... С. 1-11.
194 Ныне дело хранится в РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1699. Д. 2.
 Долгие разбирательства и разыскания относительно древности
рода Лихудов, которые начались еще в конце XVII в., породили в
историографии сомнения по этому вопросу. Причиной этих
разбирательств и дальнейших сомнений был ряд обстоятельств. Прежде
всего - это написание фамилии Лихудов через "к" (Ликоъбг]?) , а не
через "х" (Аеьхоибг)^) , вариант, который использовали Лихуды до
начала дела об их княжеском происхождении. Изучению данного
вопроса особое внимание уделил Д.А. Яламас195. По его мнению, форма
написания имени Лихудов через «к» "соответствует реалиям Кефалонии
XVII в., где существовала семья Ликойбг)?", вторая же форма написания
имени Лихудов редко встречалась в то время. "Ионические острова
( к числу которых принадлежит Кефаллония), - отмечает далее автор,
- долго находились под венецианской властью, и официальным языком
документов был не греческий, а итальянский (венецианский).
Соответственно, можно легко себе представить, что форма ЛеьхотЗбг)?
в латинских-итальянских документах превратилась в ЬусисИз
(диграмма 61 транскрибируется как однозвучная латинская графема у,
как
а х с)"196. Таким образом, изменение формы фамилии произошло под
влиянием объективных процессов развития языка в иной культурно-
языковой среде, где языковая практика и латинское письмо стали
решающими. По мнению Д.А.Яламаса, процесс формирования второй
формы был уже завершен к XVII в., поэтому "сосуществовали обе
формы этой фамилии"197. Итак, указанное изменение в написании
фамилии Лихудов было естественным процессом и не должно было
влиять на мнение об их княжеском титуле.
Второе обстоятельство, на которое ссылаются исследователи в
своих сомнениях, - это отношение иерусалимского патриарха Досифея
к вопросу о происхождении Лихудов. Если первоначально, благоволя
Лихудам, он признает знатность их рода, то затем его мнение
меняется. В 1692 г. приехавший в Москву архимандрит Хрисанф,

195 Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов в свете греческих,

латинских и славянских рукописей с документов из российских и европейских собраний.
Диссерт.... докт. фил. наук. М., 2001.
196 Там же. С. 11.
197 Там же.
племянник Досифея, привозит Лихудам грамоту патриарха. Подлинник
грамоты не сохранился, известны несколько ее списков на русском и
греческом языках198/ они опубликованы Д.А. Яламасом199. В этой
грамоте Досифей подтверждает знатность рода Лихудов, говоря: "Мы
радуемся за прежнюю славу вашего рода, которую там через
боговенчанных и державных святых царей вы
возобновили..."200
(Xaipo|iev Sia TT]V ттаХса тои уеуои? ицйу еикХеьау, т]У аитоисте 8ia TGJV беост тетттши кш
кратсасоу ayitov (3aaiXetov ауекаХестастбе...)201. Но уже спустя два года
отношение патриарха Досифея к Лихудам меняется и в грамоте к
патриарху Адриану от 10 августа 1693 г. он жалуется на греческих
учителей и пишет: "Убо и учители обличи, запрети, да
уцеломудрятся, сиречь, не торговали бы, князьями не назывались бы
ни они сами, ни их дети, понеже случаем убоже люди (и
ремесленные), и непородные и они сами и родители их и прадеды
их"202. Столь резкую смену настроения патриарха Досифея в
историографии связывают с несколькими причинами. С одной стороны,
считается, что Досифей был недоволен нововведениями Лихудов в
Академии и прежде всего тем, что греки стали преподавать латинский
язык. Но эта причина, по нашему мнению, не совсем обоснованна, так
как по документам Патриаршего Казенного приказа мы видим, что
Лихуды начали преподавать латинский
язык еще в 1685 г., при патриархе Иоакиме, фактически
сразу после открытия своей школы. Вторая причина, по-
видимому, более вероятна: Лихуды не оправдали надежд
иерусалимского патриарха, который ожидал от них
разнообразной помощи в решении его просьб и осуществлении

198 Греческий список: ЕВЕ. МПТ 194. Л. 11; русский текст грамоты содержится в
русских списках сочинения Лихудов «Мечец Духовный» или «Диалоги грека учителя с
иезуитом». См., например: РГАДА. Ф. 381. Д. 415. Л. 20-21.
199 Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов в свете греческих,
латинских и славянских рукописей... С. 27 - 29.
200 РГАДА. Ф. 381. Д. 415. Л. 20-21; Яламас Д.А. Значение деятельности братьев
Лихудов ... С. 28.
201 ЕВЕ. МПТ 194. Л. 11; Яламас. Д.А. Значение деятельности братьев Лихудов ... С.
27 .
202 Каптерев Н. Ф. Иерусалимский патриарх Досифей в его сношениях с русским
правительством (1669 - 1707) // ЧОИДР. 1891. Кн. 2. С. 76.
 своих планов перед московским правительством.
Другой источник родословной росписи Лихудов
автобиографическая справка под названием "Иоанникиа и
Софрониа самобратий Лихудиевых род, воспитание и деяния",
помещенная в списках сочинения Лихудов "Мечец Духовный".
Это сочинение появилось в результате активной богословско-
полемической деятельности Лихудов в Москве в 80-90-е гг. и
отражает православную точку зрения на важнейшие
16
догматические вопросы .
По всей видимости, первоначально "Мечец Духовный" был написан
на греческом языке. Следует отметить, что в русском переводе
текст памятника продолжал
распространяться до первой трети XVIII в.
В греческом списке сочинения автобиографическая справка еще
не включена. По нашему мнению, она появляется только после
челобитья Николая и Анастаса великим государям о признании их
княжеского титула и предоставления родословной росписи детьми
Иоанникия Лихуда в Посольский приказ, т. е., по крайней мере,
после 1691 г.
Для свидетельства о своей родословной Лихуды предоставили в
Посольский приказ греческие и латинские книги: "... в прошлых...
годех взяли у нас ... в Посольском приказе для некоторого
свидетельства четыре книги: книгу Зонара, в которой летописание,
греколатинскую книгу, имянуемую туркогрецка, книгу протосингела
великия церкве константинопольской латинскую и книгу Хронограф
греческой"203. В 1699 г. Лихуды подали челобитье с просьбой вернуть
названные книги, которые, судя по документам, им и были
возвращены: "1700 г. февраля в 3 день по указу великого государя
отдать те книги учителям с роспискою. И по сей помете ис
Посольского приказа четыре книги греколатинские из Посольского
приказу иеромонаху Софронию отданы, росписка в них на сей выписке

203 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1699. Д. 15. Л. 1.

выше сего"204. Автобиографическая записка, помещенная в "Мечце
Духовном", содержит ссылки на предоставленные Лихудами книги.
Итак, родословие и биографические данные Лихудов содержатся
только в списках русской традиции сочинения "Мечец Духовный"; по-
видимому, биография Лихудов была написана сразу на русском языке и
основана на документах Посольского приказа, а также на выдержках
из книг, которые были предоставлены братьями в это учреждение.
Время ее составления, по нашему мнению, можно определить
хронологическим отрезком с 1691 по 1700 г., т. е. нижняя граница
связана с подачей челобитной о подтверждении княжеского титула,
верхняя - это год, когда принадлежавшие Лихудам греческие и
латинские книги были возвращены им из Посольского приказа.
Составителем "Автобиографической справки" был человек, который, с
одной стороны, имел возможность использовать сведения о
родословной Лихудов, предоставленные в Посольский приказ, а с
другой - был лично знаком с братьями или, быть может, состоял в их
окружении.
В Посольском приказе дети Иоанникия
свидетельствовали, что "порода де их древняя, при великих
государех царех, при Константине Мономахе и Исакии Комнине в
синклите и на вулгорском княжении и во иных высоких чинах. А потом
от разорения турков родственники их переселились в Кефалониский
остров, которой ныне под державою венециан"205. Род их, по мнению
братьев, восходит к середине XI в. и происходит от Константина
Лихуда, который в 1041 г., во время правления Константина
Мономаха, был во главе синклита и первым царским советником, женой
его была царская дочь. Во времена Мономаха Константин Лихуд, "зять
царев, поставлен был им же Монамахом на Болгорское княжение"206,
затем во времена Михаила Стратиотика был "призван из Болгарии" в
Царьград, а болгарское княжение он оставил своим детям Мануилу и
Феодору. После смерти своей жены Калии в 1048 г. Константин Лихуд

204 Там же. Л. 10.

205. РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1699 г. Д. 15. Л. 2.; Ф. 159. Оп. 2. Ч. 2. Д. 2991. Л.
49.
206 Там же. Л. 49.
был возведен на патриарший престол. Спустя три столетия в 1351 г.,
когда "Булгариею авладел турской салтан Пагиазит,... Константина
Лихудия правнуки Антоний з братьями ушли в Царьград" 207. В 1408 г.
у Антония родился сын Павел, дети которого Григорий и Матфей
"отошли в Кикладские островы", затем, спасаясь от турецкого
гонения, в 1456 г. они бежали в Кефалонию, к Никифору Дуке. Таким
образом, "от разорения турков предки их переселились в
Кефалонийский остров, который ныне под державою венецыян"208, где и
родились Иоанникий и Софроний Лихуды.
Здесь между предками братьев Лихудов были поделены земли: "и
даровано им Григорию в Закинфе, острове Феодо, Матфею в самом
Кефалинийском острове различные места с винограды и маслины, и с
морскими пошлинами"209. Далее родословная Лихудов останавливается
на ветви Матфея, потомками которой являются Иоанникий и Софроний:
у Матфея родились четыре сына - Алфей с братьями, а от "Алфея три
сына - Георгий з братьями". У Георгия было четыре сына, в том
числе отец Иоанникия и Софрония Марк: "а от Марка
Иоанн, отец их, да Спиридон, дядя их Миколаев и Анастасов, а во
иеромонасех наречены Иоанн - Иоаникием, а Спиридон - Софронием" 210.
Такую родословную к своему челобитью представили в Посольский
приказ Николай и Анастас. Биографическая справка "Мечца" сообщает
нам, что мать Иоанникия и Софрония Лихудов звали Сусанна.
Как видим, родословная Лихудов восходит к 1041 г. Детали
росписи Лихуды подтверждали в Посольском приказе греческими
книгами, правильность цитат из которых отмечали переводчики
приказа: "иеромонахи Иоанникий и Софроний Лихудии для
свидетельства о породе своей вышеупомянутые четыре книги к
челобитью своему объявили из тех книг против роспросу детей их,
которые свидетельствуют в их деле, они Николай (Спафарий. - Д. Р.)
да Леонтей Грос и
~ 2 5

207 Там же.

20812 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Ч. 2. Д. 2991. Л. 50.
209^ Там же.
210 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1699 г. Д. 15. Л. 4.
Семен Лаврецкои переводили .
На основе сведений, представленных в Посольском приказе
Лихудами о их родословии, мы можем реконструировать только прямую
линию их рода. Русские источники не позволяют выявить другие ветви
их родословия. Актуальным, с этой точки зрения, представляется нам
вопрос о поиске греческих источников для составления
генеалогического древа рода Лихудов. Дальнейшее выявление
источников является перспективным направлением работы для изучения
генеалогии Лихудов.
В дополнении к родословной, представленной Лихудами,
документы Посольского приказа позволяют судить о том, что у
Иоанникия Лихуда, кроме двух сыновей - Николая и Анастаса, была
еще дочь: "Оставихом вся наша отческая стяжания ... под управлением
некоего болярина отчества нашего Константина Метакса с троими
детишки моими: едино малекое женска пола и два мужеска в Венеции
учатся"211.
Никаких сведений о дочери Иоанникия Лихуда больше не существует,
сыновья же его к 1718 г. считаются уже умершими.
Документы РГАДА содержат сведения только об одном потомке
братьев Лихудов - сыне Николая Иване. В 1737 -1740 гг. при конторе
Правительствующего Сената была учреждена следственная комиссия, в
задачи которой входило, в том числе, изучение дела о разбоях и
убийстве князем Иваном Лихудом с товарищами212. На основе этих
документов мы можем судить о том, что мать Ивана Лихуда звали
"Анна Иванова дочь" и что после смерти отца Ивана, Николая Лихуда,
она вышла второй раз замуж за Ивана Петрова Чаплыгина. Ее сын Иван
Лихуд в 30-е гг. XVIII в. являлся учеником Славяно- греко-
латинской Академии, основанной его предками. У Ивана детей, по-
видимому, не было; известно, что воронежский дворянин Аким
Стерлегов предлагал ему, "князю Ивану Лихудьеву, в жены свою
дочь", но о его женитьбе сведений нет.

211 РГАДА. Ф. 41. Оп. 1. Д. 1. Л. 1.

212 РГАДА. Ф. 303. Оп. 1. Д. 7, 8, 20.
 Можно предположить, что к середине XVIII в. род Лихудов в
России прерывается. Никаких данных о других прямых потомках
Лихудов пока выявить не удалось. Последний из известных нам по
документам потомков, Иван Лихуд, за убийства и разбой был
приговорен к смерти колесованием и отсечением головы. Приговор был
приведен в исполнение б мая 1740 г., эта дата является последней в
истории рода Лихудов в России.
Для дальнейшего изучения рода Лихудов необходимо привлечение
более широкого круга источников - греческих и итальянских, которые
могли бы содержать сведения о других ветвях рода Лихудов,
оставшихся на Кефаллинии, где до сих пор живут потомки этого рода.
При восстановлении генеалогии предков Лихудов, возможно, помогло
бы привлечение греческих и латинских исторических сочинений.
Вопрос о судьбе рода на родине братьев и о том, были ли еще в их
роде столь яркие личности и деятели, какими являлись братья
Иоанникий и Софроний Лихуды, возможно, позволит выявить в будущем
греческая и итальянская делопроизводственная документация.

§2. Обучение в школе венецианского греческого братства и в

Падуанском университете.
На протяжении всего изучения жизни и деятельности братьев
Лихудов в историографии213 они рассматривались как нечто единое,
формировался единый образ двух братьев. Непроизвольно факты
биографии одного брата приписывались и другому, что явно
противоречило действительности из-за существенной разницы в
возрасте между старшим братом Иоанникием (род. 1633) и младшим -
Софронием (род. 1652). Впервые на эту традиционную для
историографии ошибку указал Б. Л. Фонкич: "сведения данного
источника (Мечец Духовный. - Д.Р.) о совместном обучении братьев
были приняты всеми без исключения исследователями, писавшими о

213 См., например: Смеловский А. Лихуды и направления теории словесности ... С.

31-96; Смирнов С. История Московской славяно-греко-латинской академии. М., 1855;
Миркович Г. О школах и просвещении в патриарший период...С. 39-62; Сменцовский М.Н.
Братья Лихуды.. .М. , 1899.
домосковском периоде жизни Лихудов, хотя их неточность, казалось
бы, должна была броситься в глаза: ведь разница в
2 9

возрасте между братьями составляет 19 лет" . В историографии при

изучении жизни и деятельности Лихудов в домосковский период долгое
время сохранялось цитирование единственного источника, не было
попыток анализа тех культурных влияний в образовании Лихудов,
которые оказали решающее воздействие на их мировоззрение и
дальнейшую судьбу. Однако доклады конференции "Первые Лихудовские
чтения"214, которая прошла в 1998 г., позволили взглянуть на эти
вопросы с иной точки зрения. Несколько докладов конференции 215 было
посвящено восприятию западноевропейской схоластической традиции в
славянских землях во второй половине XVII в. и ее связи с
греческой православной идеей, причем решающую роль в этом процессе
играла деятельность Лихудов, воспитанников Падуанского
университета.
Указанная разница в возрасте между братьями не позволяет
говорить об идентичности их биографий, особенно начального периода
их жизни. Тем не менее, в научной литературе сложилось
представление о братьях, фактически, как об одной личности. Такая
трактовка их биографии ими самими в автобиографической справке,
помещенной в "Мечце Духовном", возвращает нас к вопросу о
восприятии личности в средние века, к отсутствию индивидуального,
личного начала, что было характерно для этого времени. Подобный
единый образ, созданный в сочинении Лихудов, по нашему мнению,
носит элементы житийности, что еще раз говорит о конце XVII в. как
о культуре средневековья с характерными для этого времени нормами
представления о личности. Еще не главенствуют традиции Нового
времени с яркими проявлениями личного начала.
По нашему мнению, следует отойти от сложившейся в
историографии традиции житийного восприятия образа братьев Лихудов

214 Лихудовские чтения 1998. Материалы научной конференции "Первые Лихудовские

чтения". Великий Новгород, 11-14 мая 1998 г. Великий Новгород,
2001.
215Салоников Н.В. Новгородская школа братьев Лихудов как восточнославянская
академия // Там же. С. 77-94.
как единого и обратить большее внимание на те отличия и
несовпадения, которые должны присутствовать в их биографии. Данные
о детстве Лихудов и их учебе содержатся, по-существу, в
единственном источнике - автобиографической справке "Иоанникия и
Софрония самобратий Ликудиевых род, воспитание и деяние".
Сведения, содержащиеся здесь крайне скудны, но привлечение
некоторых косвенных данных поможет по-новому интерпретировать
существующую картину.
О родителях Лихудов существует мало сведений: мы знаем из
показаний самих Лихудов, что отца их звали Марком, а мать -
Сусанной, что их семья после долгих странствий всего рода Лихудов
обосновалась на Кефаллинии. По-видимому, первоначально их род был
далеко не бедным. По данным их родословной росписи, предкам
Иоанникия и Софрония были дарованы Никифором Дукой земли с
виноградными и масличными плантациями, а также "с морскими
пошлинами", но с того времени и до рождения братьев Лихудов прошло
почти два столетия и сменилось несколько поколений. Поэтому
серьезных предположений о
состоятельности или же скудости их рода мы сделать не можем.
М.Н. Сменцовский, ссылаясь на замечания патриарха Досифея,
предполагает, что "в XVII в. род Лихудов не мог уже похвалиться ни
богатством, ни знатностью. Трудно сказать, какое общественное
положение занимал отец Иоанникия и Софрония - Марк Лихуд. Но имея
в виду отзывы патриарха Досифея, можно думать, что оно было не из
блестящих. Древний род князей Лихудиевых, очевидно, к тому
„32

времени уже успел утратить свои прежнии блеск и славу Как видим,
М.Н. Сменцовский также мог лишь делать предположения о состоянии
Лихудов. Нельзя не согласиться во многом с его доводами.
Действительно, если бы родители Лихудов обладали богатством,
которым владели их предки, вероятно, не было бы необходимости
покидать навсегда свое отечество в поисках службы в далеком
Русском государстве. По-видимому, прежние владения предков Лихудов
постепенно распределялись между потомками, и со временем
утрачивалось могущество рода. Тем не менее, если родителей братьев
Лихудов в середине XVII в. нельзя причислить к крупным
землевладельцам, то у них все же было достаточно средств, чтобы
обеспечить первоначальное обучение братьев на родине и их
последующее образование в Италии.
Старший из братьев - Иоанн (в монашестве - Иоанникий)
Лихуд - родился в 1633 г. Каких-либо сведений о его детстве у нас
практически нет. Можно предположить, что оно было более спокойным,
чем у младшего брата. Он постепенно получает начальное
образование, проходя все его уровни. У себя на родине Иоанникий
учился грамоте у местного священника, о чем нам сообщает
автобиографическая справка: "учишася же словесному писанию в том
острове Кефалонийском от благоговейнаго иереа"33. Затем, судя по
данным нашего источника, образование обоих братьев продолжалось в
Венеции, но на это следует обратить особое внимание.
Младший из братьев - Спиридон (в монашестве Софроний) -
родился спустя 19 лет после первого брата, в 1652 г. Вероятно,
первоначальное образование -"словесное писание" - он также получил
на Кефаллинии у одного из местных священников. Трудно сказать, был
ли учителем Софрония тот же иерей, который и учил Иоанникия, или
же кто-то другой. Следует отметить, что имеющиеся данные позволяют
судить о постепенности образования Иоанникия, чего нельзя сказать
в отношении Софрония Лихуда. Так как, несмотря на разницу в
возрасте, судя по автобиографической заметке, братья Лихуды
одновременно заканчивают Падуанский университет и возвращаются на
Кефаллинию в 1670 г., то совершенно ясно, что у Софрония было
гораздо меньше времени для прохождения всех этапов образования.
После учебы на Кефаллинии Иоанникий Лихуд для продолжения
образования был отправлен в Венецию. Здесь с 14 98 г. существовало
греческое православное братство св. Николая, одной из главных
целей которого было сохранение греками своей религиозной,
национальной и культурной традиции в рамках иной культуры.
Деятельность братства охватывала многие стороны жизни, в его
задачи входили конкретные мероприятия и помощь членам братства, в
том числе по получению образования. С середины XVII в. в общинной
школе Венеции преподавал выдающийся дидаскал того времени Герасим
Влах, который впоследствии стал митрополитом Филадельфийским. Он
был знатоком не только греческой, но и латинской философии,
объединяя в своем преподавании на греческом и латинском языках для
греческой аудитории традиции античной, средневековой и современной
ему науки. Важнейшие труды Герасима Влаха, созданные на этой
основе, стали руководством для многих поколений учеников216.
Обучение у такого дидаскала не могло не оказать влияния на
формирование личности, взглядов, научных и педагогических
интересов и навыков у учившегося здесь Иоанникия Лихуда: " учишася
же., философию же и богословию еллински и латински от
словеснейшаго и мудрейшаго иеромонаха Герасима Влахова от учителя,
грека, родов в Венеции иже и митрополит филадельфийский последи
бысть"217. Несмотря на то, что эти сведения относятся к обоим
братьям, здесь следует усомниться и предположить, что курс
философии и богословия у Герасима Влаха слушал только старший из
братьев - Иоанникий. В подтверждение этому имеется несколько
фактов.
В первую очередь, малый возраст Софрония, когда он должен
был учиться у Герасима Влаха, позволяет сомневаться в данных
биографии Лихудов, существующей в научной литературе и основанной
на "Мечце Духовном". Изучать философию и богословие у Герасима
Влаха Софронию пришлось бы маленьким мальчиком, меньше девяти лет
от роду: изучение столь серьезных наук в юном возрасте потребовало
бы не только исключительных способностей, но и совершенно иного,
взрослого восприятия жизни.
Вторым подтверждением того факта, что учеником Влаха был
только Иоанникий Лихуд, являются маргиналии, сделанные им в
рукописи «Парафраз» Герасима Влаха к сочинению
3 б

216См. : Татаю]? В.И. Гераслцо? ВХахо? о Крт|9 (16057 -1685), ф|Л6стофо?, ОеоХоуо?,
фьХоХоуо?. Вб^етш, 1973.
217 РГАДА. Ф. 381. Д. 415. Л. 11.
Аристотеля "О душе" . Рукопись относится к 50-м гг. XVII в. Спустя
некоторое время Иоанникий стал учеником Герасима Влаха. По мнению
Б. Л. Фонкича, рукопись своего учителя Иоанникий Лихуд приобрел в
1688-168 9 гг. в Венеции , куда он ездил для улаживания своих
семейных дел. В то же время маргинальных записей Софрония Лихуда в
рукописи мы не находим.
Привлечение палеографических данных также
подтверждает правильность сделанных предположений. При сравнении
почерков Иоанникия Лихуда и Герасима Влаха можно отметить
одинаковые элементы в начертании некоторых букв: "Анализ почерков
Софрония и Иоанникия Лихудов свидетельствует о том, что почерк
старшего брата должен быть поставлен в связь с почерком Герасима
Влаха ( не только на основании общего впечатления: Иоанникий Лихуд
копирует характерные особенности почерка Влаха, как написание "тт"
в три приема, особенность, свойственная почеркам только
"критского" происхождения (Максим Маргуний, Мануил Мосхиотис)"38.
Подобное копирование учеником почерка учителя характерно для
греческой рукописной культуры. В почерке Софрония Лихуда подобных
элементов копирования почерка Герасима Влаха не наблюдается.
Учеба Иоанникия Лихуда продолжалась в Падуе. Судя по данным
"Мечца Духовного", братья в течение девяти лет учились у Арсения
Каллудиса: "учишася же... еще от словеснейшаго и мудрейшаго
иеромонаха Арсениа Каллудиева учителя в Коттунианском училищи, в
Патавии 9 лет"218. Коттунианская коллегия была образована в
середине XVII в. Иоанном Коттунием, уроженцем Веррии. Иоанн
Коттуний закончил коллегию св. Афанасия в Риме и имел степень
доктора медицины. Он преподавал также философию в Падуанском
университете219.
218
219 Об Иоанне Коттунии и Коттунианской коллегии см., например: Iâ6aç K.N.
NeoeXXriVLicri OLXoXoyLa.'Ei/A0f|vaLS\ 1868. S. 30L"302; Legrand É. Bibliographie
Hellénique...XVIIe siècle. T. III. Paris, 1895. P. 389-402; Aâpnpoç ITT.TI. ' 1
iixivir]? KoTToûyLOç ö MaKeôojv. NE, 2, 1905. 2. 371-373; Fabris G. Professori e
Scolari greci ail' Université di Padova // Archivio Veneto, 30, 1942. P. 137138;
Мертво? K.A. МкгщеТа Маке8оУ1к%' lüTopias1. ©eaaaXovÎKi, 1947. S. 488~499; STepyéXÀTjs- 'A.
Néa ßic>Ypa<f>I.Kd СТИХЛА yià TÖv'Iwavvri Kûjttoûvlo (1572"1657). ©-ПАСПФ'ктцата, 5,
1968. S. 249-25; ZTepyéXXrjç 'А.П. Tà 8T|M-°cn.ei>M-aTa Tûy eXXr|va)v аттоибасттыу той
ттауетпсттгщ'юи тА? ndSoßa? tov
 Сведения об учебе в Коттунианской коллегии относятся, по всей
вероятности, уже к обоим братьям. По мнению Б.Л. Фонкича, Софроний
Лихуд, получив начальное образование на родине, вслед за братом
приехал сразу в Падую, где одновременно учился у Арсения Каллудиса
и в Падуанском университете. Однако заметим, что Иоанникию Лихуду
при поступлении в университет было 2 8 лет, в то время как
Софронию в 1661 г. было около 10 лет. Об их учебе в Падуе есть
следующие свидетельства: "учишася же... в Патавии 9 лет, иде же и
венец философии прияша купно же и преименование и привилегии,
сиречь жалованныя грамматы учительскаго венца подписания учительми
патавскими и с печатьми"220.
В XVII в. Падуанский университет считался одним из лучших
высших учебных заведений Европы. Этот период жизни Лихудов важен
для понимания и осмысления тех традиций образования, которые они
принесли на русскую почву, основав Славяно-греко-латинскую
Академию в Москве и Славяно-греческое училище в Новгороде. Одно из
старейших высших учебных заведений Европы, Падуанский университет
был основан в 1222 г. Вскоре он стал ведущим центром в области
преподавания философии и богословия. "Активное развитие этих
предметных сфер началось в 1363 г., когда папа Урбан V основал в
университете богословский факультет, объединив философско-
богословские школы доминиканцев, францисканцев и августинцев"42. В
Падуе учились студенты самых различных стран Европы, в том числе и
православных. Многие известные греческие богословы и церковные
деятели ХУ1-ХУ11 вв. учились в Падуанском университете, среди них
- Мелетий Пигас, Филадельфийский митрополит Гавриил Севир, Максим
Маргуний, Кирилл Лукарис.
Оба брата закончили Падуанский университет в 1670 г. с
дипломами докторов богословия. Но жизнь Софрония Лихуда в Падуе
была наполнена не только учебой: будучи еще студентом
университета, Софроний принял монашество. Б. Л. Фонкич отмечает,
что в документе об окончании университета имя Софрония приводится

22017о ка1 18о а1.'А6г|Ш, 1970. 2. 52~53; Каровсн/асл]^'АО.Е.'\bxiwiKios ка1

Ешфромо? аЗгХфог к€1\оЬ 8г|. Екоурафисё? стгцае г систем атто литере? ереиие?,
КефаХАтцдака Хромка, 2, 1977. Ъ. 181. 11 РГАДА. Ф. 381. Д. 415. Л. 11-11 об.
в форме Зо:Егоп1из, то есть "Спиридон Лихуд принял монашество еще
до завершения своего обучения в Падуе" 43. Б. Л. Фонкичу также
принадлежит и уточнение относительно времени пострижения Софрония
Лихуда: записи на двух рукописях из собрания Российской
Государственной библиотеки - 1) Ф. 173 фунд, № 300, 2) ф. 173,
фунд., № 301 - позволяют сделать вывод, что "Спиридон Лихуд
постригся в монахи и принял имя "Софроний" до б июля 1669 г." 221. К
этому времени Софронию еще не исполнилось и 17 лет.
Учеба у Герасима Влаха, а впоследствии в Падуанском
университете сформировала во многом взгляды братьев Лихудов,
уровень и направленность их образования и мировосприятия, что
определило их последующую деятельность.

§ 3 . Преподавательская и проповедническая деятельность Лихудов в 1670-

1683 г г .
В 1670 г., окончив Падуанский университет, братья Лихуды
вернулись на родину. В исторической литературе обращалось мало
внимания на этот период жизни Лихудов, который, фактически,
составляет более десяти лет - с момента окончания университета и
до их отправления в русскую столицу в 1683 г. Эти годы во многом
определили профессиональную деятельность Лихудов. В то время
братья сочетали путь монашеского служения с педагогическим трудом,
высокий уровень которого позволил им впоследствии в Москве
основать Академию и возглавить ее.
Неразработанность данного вопроса в научной литературе
объясняется почти полным отсутствием необходимых сведений.
Единственным источником здесь является автобиографическая записка
в "Мечце Духовном". Судя по ее данным, жизнь Лихудов на Кефаллинии
после завершения учебы в университете была насыщенной, братья вели
активную и просветительскую и проповедническую деятельность. Но в
историографии часто ставятся под сомнения показания самих Лихудов.
Не доверяет этим сведениям и М.Н. Сменцовский: "о дальнейшей жизни
и служебной деятельности самобратий Лихудиевых до их приезда в

221 Там же.

Москву мы имеем только их собственные показания, разумеется,
далеко не беспристрастные: скромностью в оценке своих заслуг
Лихуды, как известно, не отличались"222. Однако М.Н. Сменцовский
отмечает, что, "если верить этим автобиографическим показаниям, их
служебная - административная и учебная - карьера сложилась очень
удачно"223. После окончания университета старший брат Иоанникий
женился и был рукоположен во священники "от архиепископа
Кефалонитскаго". Семейная жизнь Иоанникия Лихуда и его
священнические обязанности, по-видимому, были недолгими, однако
его жена успела ему родить троих детей. На основе документов
Посольского приказа224, относящихся к 90-м гг. XVII в., мы знаем,
что у Иоанникия после смерти жены остались два сына и дочь.
Сыновья впоследствии прибыли в Москву, а дочь осталась в Венеции.
Когда Иоанникий Лихуд овдовел, он, по примеру младшего брата,
принял монашество. С этого времени началась его просветительско-
педагогическая и проповедническая
деятельность. По-видимому, почти одновременно Иоанникий и Софроний
вступили в монастырь Пресвятой Богородицы Панагия Иерия. О том,
что они принадлежат братству этого монастыря, Лихуды сообщили в
распросных речах Посольского приказа сразу по приезде в Москву 6
марта 1685 г. : "а в роспросе сказали, породою де они гречане
братья родные Иоанникий да Софроний, жители города Кафолония,
монастыря Пресвятые Богородицы Панагия Иерия. А тот де монастырь
близ Венецыи"225.
Судя по данным "Мечца Духовного", Иоанникий Лихуд занимал
довольно высокие церковные должности. Сначала на него было
возложено "от патриарха блаженнейшаго
Александрийского господина Парфения наместничество архиепископии
Кефалонитския"226. Одновременно ему было поручено наблюдение за
школами в двух кефалонийских городах: "лреосвященнейший

222 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 51.

223 Там же.
22457 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1699. Д. 15.
225 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Ч. 2. Д. 2991. Л. 1.
22645 РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 11 об.
архиепископ тоя епархии (Кефалонийской - Д.Р.) Паисий возложи
купно же и избраиши учительства училища в градех Кефалонитских, их
же имена Ликсурион и Аргостолион". На Софрония также были
возложены заботы об училище в кефалонийском городе Св. Георгия. На
Кефаллинии Лихуды провели "время довольно, учаше учеников всякого
чина и священнаго причта". Таким образом, начало их педагогической
практики было положено на родине, где, как и впоследствии в
Москве, среди учеников Лихудов были представители самых разных
сословий и конфессий. Это обстоятельство, несомненно, помогло
Лихудам в их последующей деятельности, поскольку требовало от них
проявления дипломатических способностей, веротерпимости.
По данным "Мечца Духовного", их привилегия и власть
распространялась не только на духовную и просветительскую жизнь в
этих местах, но и касалась других сторон жизни, в том числе, по-
видимому, судебных функций: "имаху же и таковыя привилегии и
властвования, яко никто и не можаши инаго призвати во острове
Кефалонитском во всяком деле в судилище, аще не приимет прежде
соизволения от сих учителей и за их печатию написаные" 227. Они
выдавали "повелительные" грамоты обиженным от обидчиков, но если
виновник не покорялся, тогда следовало наказание и сообщалось
надзирателю острова: "иже не покорится наказовашеся, яко же лепо
игоде есть, начальствующу рекше надзирателю острова"228. Как
отмечает М.Н. Сменцовский, "кроме учительских обязанностей, они
несли в это время и обязанности гражданского служения. В чем
собственно состояли эти обязанности и какой служебный пост они
занимали, Лихуды говорят довольно неясно. По их словам, "никто во
всем острове Кефалонийском не имел права требовать кого-либо к
судебной ответственности, не получив на то разрешения с их
стороны"229. Лихуды, по-видимому, добились больших результатов в
своей деятельности на о. Кефаллиния. Как уже отмечалось, остров в
то время состоял под протекторатом Венеции. И "Венецианская

227 Там же. Л. 12.

228 Там же.
229 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 51.
республика... во внимание к трудам Лихудов, даровала им
потомственное право именоваться гражданами Венеции и носить
одеяние венецианских князей (вероятно, нобилей или
благородных)"230.
Дальнейшие несколько лет жизни братьев Лихудов проходят
раздельно. На основе имеющихся у нас данных мы можем заключить,
что Иоанникий до 168 0 г. жил на Кефаллинии, а Софроний продолжал
свою деятельность в других местах, переезжая с места на место.
Спустя несколько лет, соборными грамотами он был призван в епархию
Навпакта и Арты: "также призывается един от двоих во епархию
Навпакта и Аркта соборными грамматами". Здесь он преподавал в
школе, основанной Манолакисом Касторианосом, и проповедовал
Священное Писание: "и поиде убо Софроний уча сущих тамо учеников
логическим и философским наукам, купно же проповедая и священное
Евангелие"231. Инициатором подобного приглашения, судя по всему,
был митрополит навпактский Варфоломей232.
Затем Софроний отправился в Македонию и Фессаллию, где прожил
четыре года, т. е. с 1676 по 1680 гг.: "и поиде в Македонию и
Фесталию поучающе и о нам и проповедающе священное Евангелие
четыре лета, овогда убо в Верии, овогда же в Магелуполи
Фесалонитской"233. Софроний объездил несколько городов Македонии и
Фессалии. В то время ему еще не исполнилось и тридцати лет. Только
в 1680 г. Софроний Лихуд вновь возвратился на Кефаллинию, где еще
два года вместе со своим старшим братом "яко же прежде учаше
ученики и проповедаше священное Евангелие"234. Но, видимо, что-то
изменилось в их положении или сложившейся ситуации, и Лихуды были
вынуждены искать новое место.
В марте 1683 г. Лихуды отправились в Константинополь получить
благословение у вселенских патриархов: "в прошлом... во 191-м году

230 Там же .
231 РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 12 об.
232 Обзор работ по данному вопросу см.: Итеру1оттоиХо5- К.Л. 'О ^роцотхо? Ешфропо?
Ае^о^Л? кш- л охоХт] МаюХакг) сттпу"Арта, беоХо-у'ш. Т. 57, 1. 1968. Ъ. 423^471.
233Ц РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 12 об.
234 Там же.
по желанию своему поехали они для благословения во Царьгород ко
вселенским патриархом, и в Царе де городе у патриархов, у
Еросалимского, и у Цареградцкого и у Александрийского и у
Антиохийского, також и у митрополитов по желанию своему у
благословения были"235, а отправились они туда: «кораблем,
отплывшим с венецыйским воинством, именуемым Дракон валанте
(курсив мой - Д.Р.) италианския, глаголется змий летящий,
начальнику первому сущу тогда в их кораблей зовому Дорфину,
благословения ради и обладания, отидоша в Константинополь, при
патриаршестве Дионисия всесветлейшаго
„59

вселенскаго патриарха
Судя по всему, Лихуды провели в Константинополе около пяти
месяцев236; все это время они жили на иерусалимском подворье у
патриарха Досифея. В "Мечце Духовном" они следующим образом
описывают свое пребывание в Константинополе: "... иде же (в
Константинополе. - Д-Р.) добре и опасне испытани в науках собором
по обычаю святыя Христовы великия церкве и православное
исповедание написавше и своею рукою запечатывше самому все
святейшему вселенскому патриарху вручиша. Он же даде им власть
собором священное Евангелие на амвоне патриаршескаго престола
проповедати, и сие множицею проповедах присутствующим святейшим
патриархом, митрополитом, архиепископом и епископом, и
клириком ..."237.
Таким образом, в поисках нового места Лихуды поступили, как
и многие их современники, - они отправились в Константинополь к
вселенским патриархам, где возможность оказаться полезными в
каком-либо деле была более реальной, чем в далеких западных
греческих провинциях. Точно сказать, чем они все это время
занимались в Константинополе, достаточно сложно, так как мы
располагаем об этом периоде жизни только их собственными
сведениями, которые были представлены в Москве спустя несколько

235 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 1.

236 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. Кн. 8. Л. 7 8 об.
237 РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 13.
лет. Мы можем предположить об определенной ориентированности
представленных ими фактов биографии: Лихудами сообщалось только
то, что было важно для них в русской столице. И действительно, мы
знаем, что их испытание "в науках собором по обычаю святыя
Христовы великия церкве" и "православное исповедание", которое они
представили в Константинополе, - все это имело непосредственное
отношение к последующим событиям в Москве, а именно к их
преподавательской деятельности и богословско-полемическим диспутам
с латинянами о церковных догматах. В этих спорах Лихуды выступали
на стороне православной церкви. В Москве они подчеркивали, что в
Константинополе перед вселенскими патриархами они уже были
испытаны в вере.
В историографии долгое время дискутировался вопрос о причинах
поездки Иоанникия и Софрония в Москву. Несколько вопросов в связи
с их оправлением в русскую столицу остаются до конца нерешенными.
Кто был инициатором этой поездки и какова была цель их отправления
в Москву?
Предполагалось ли изначально продолжение педагогической практики
братьев Лихудов в русской столице? Какой видел их роль в Москве
иерусалимский патриарх Досифей? Кто был инициатором приглашения
греков в русскую столицу светские или духовные власти - и какова
была цель этого приглашения?
О решении патриархов послать Иоанникия и Софрония в Москву
нам известно из двух источников: во-первых, это - распросные речи
самих Лихудов в Посольском приказе по приезде в Москву; во-вторых
- автобиографическая записка в "Мечце Духовном". Относительно
второго источника мы уже отмечали, что он, в большой степени,
составлен на основе документов Посольского приказа, возможно, кем-
то из его служащих. Следовательно, можно сделать вывод в целом о
едином характере данных, содержащихся в двух источниках.
Как только все испытания в православной вере и учености
Лихудов закончились, их отправили в Московию. "Мечец Духовный",
сообщая об их отъезде в Москву, не раскрывает того, кто послал
Лихудов в русскую столицу: "потом же общим разумом всего
священнаго собора грамматами соборне своими руками святейших
патриархов и архиереов запечатанным послашася в православное и
державнейшее святое царство Московское"238. Распросные речи
Посольского приказа содержат более пространную информацию: "и в
Царегороде призывал их Иоанникия и Софрония александрийский и
антиахийский патриархи и говорили им, чтоб они поехали в
царствующий великий град Москву, к
¿7 о
великим государем, к их царскому величеству" . Как видим, здесь
основными вершителями судьбы Лихудов являются александрийский и
антиохийский патриархи, в то время как известно, что главная роль
в отношениях России и православного Востока в то время
принадлежала иерусалимскому патриарху Досифею239. Скорее всего и в
этом деле его намерения и воля были определяющими. Это становится
еще более ясно, когда мы узнаем о роли патриарха Досифея в жизни
Лихудов в России в последующие годы.
Далее в распросных речах Лихуды сообщают, что "...вселенским
патриархом по воле великих государей их царского величества велено
призывать в царствующий великий град Москву ученых людей чрез
посла дьяка Прокофья Возницына"240. Из этих слов можно сделать
вывод, что просьбу о приглашении "ученых греков" в Москву русские
государи передали вселенским патриархам через посланника Прокофия
Возницына.
При рассмотрении данной темы в историографии сфорулировано
несколько точек зрения, основными дискуссионными моментами которых
являются вопросы об инициаторе приглашения Лихудов, а также цели
их отправления в Москву. Споры здесь ведутся с середины XIX в.
Один взгляд заключается в том, что Лихуды были вызваны в Москву по
просьбе московского царя Федора Алексеевича для создания и
управления в Москве Славяно-греко-латинской Академией241. Другое

238 Там же .
239 Каптерев Н.Ф. Сношения иерусалимского патриарха Досифея с русским
правительством. /1669-1707/. М., 1891.
240 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 2.
241 Миркович Г. О школах и просвещении...С. 41; Смеловский А. Лихуды и направления
теории словесности.... С. 37.
мнение высказал И.Образцов242, считавший, что инициатором их
приезда был не царь, а московский патриарх Иоаким, который
наблюдал за происходящими в Москве спорами латинян и православных
и, видя несостоятельность позиции последних, передал через
иеродиакона Мелетия просьбу вселенским патриархам найти и прислать
в Москву ученых греков, но таких, которые бы были тверды в
православной вере.
В конце XIX в. М.Н. Сменцовский сделал еще одно
предположение, соединив, по сути, обе точки зрения: "Случилось,
что в то самое время, когда Лихуды были в Константинополе,
патриарх Досифей получил письмо от патриарха Иоакима, писанное
рукою иеродиакона грека Мелетия; патриарх московский просил
Досифея приискать для московской школы надежного учителя из
греков. Досифей, близко к сердцу принимавший успехи греческого
учения на Руси, несомненно, был весьма рад, что нашел в Лихудах
людей хорошо образованных, способных с честью поддержать греческое
образование в московской школе. Нужно было только удостовериться в
их православии. Патриарх потребовал и Лихуды представили ему
"исповедание веры, яко суть православный"243. Таким образом, с
одной стороны, М.Н. Сменцовский поддерживает идею И.Образцова о
том, что инициатором приглашения ученых греков был патриарх
Иоаким; с другой - он считает, что целью их приезда в русскую
столицу было создание высшего учебного заведения в Москве.
Безусловно, в этом случае также были необходимы те испытания в
православной вере, которые прошли Лихуды.
Решение указанных вопросов может оказаться невозможным и
остаться на уровне гипотез и предположений, так как мы не
располагаем достаточной источниковой базой, где бы содержались
необходимые сведения. Но при создании гипотез нельзя забывать о
других важных моментах, о тех личностях, которые действовали в
конце XVII в., - это были яркие, неординарные фигуры, такие, как

24261 Образцов И. Я. Братья Лихуды: эпизод из истории русского просвещения в конце

XVII столетия // ЖМНП. 1867. № 9. Ч. 135. С. 736-753.
243 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 52.
царь Федор Алексеевич, патриарх московский Иоаким, патриарх
иерусалимский Досифей и др. Нам кажется, что в данном случае
личность иерусалимского патриарха Досифея, его планы сыграли в
деле отправления Лихудов в русскую столицу не последнюю роль.
Если попытаться реконструировать интересующие нас здесь
события, то, по нашему мнению, дело обстояло следующим образом. В
отправлении братьев Лихудов в Москву, по-видимому, главную
роль сыграли сложившиеся
обстоятельства. Русское правительство и московские патриархи не
впервые выражали просьбу к вселенским патриархам прислать ученых
греков в русскую столицу для заведения греко-славянского училища.
Долгое время эта просьба оставалась не удовлетворенной. Те греки,
которые приезжали в Москву на протяжении всего XVII в. и пытались
открыть здесь школу, были, фактически, невостребованными. Если они
оставались в Русском государстве, то их судьба здесь либо
складывалась не лучшим образом или же они покидали пределы России.
И в данном случае неизвестно, что ожидало Иоанникия и Софрония
Лихудов в Москве. Тем не менее, в 1683 г., когда просьба со
стороны русских властей в очередной раз повторилась, патриарх
Досифей не оставил ее без внимания. По-видимому, с одной стороны,
русские власти были на этот раз более требовательными, а с другой
- патриарх Досифей, как можно предполагать, ощущал необходимость
иметь своих людей в русской столице. При этом в данном случае, как
нам кажется, не важно, кто был инициатором очередного приглашения
греков - светские или духовные власти, патриарх или царь.
Именно в этот момент, в марте 1683 г., в Константинополь
прибыли братья Лихуды. Вероятно, для удовлетворения просьбы
русского правительства в пользу кандидатуры Лихудов было несколько
моментов. Не последнюю роль здесь играла высокая образованность
братьев, которая впоследствии позволила им основать и возглавить
Академию в Москве. Важным было то обстоятельство, что Лихуды были
докторами богословия, а следовательно, были обучены методам
ведения философско-богословских споров, их православная вера, в
которой Лихудов свидетельствовали "на амвоне патриаршего
престола". Это было необходимо в той ситуации, которая сложилась в
русской столице в 80-х гг. XVII столетия, где Лихудам пришлось не
раз отстаивать догматы православной церкви в "прениях о вере" с
латинянами.
Таким образом, можно предположить, что в сложившихся
обстоятельствах каждый решал свои проблемы. В Москву, наконец,
были направлены два ученых грека, просьбы о которых постоянно
приходили от русских властей. Патриарх Досифей надеялся, что он
послал в русскую столицу своих людей, на помощь и опору которых,
он, по-видимому, рассчитывал в реализации своих планов. А сами
Лихуды, получив поручение от патриархов, вряд ли тогда
догадывались о той роли, которую им было суждено сыграть в истории
русского просвещения и богословской мысли в конце XVII в. В тот
момент для них было важно приобретение новых возможностей, которые
перед ними возникали в сложившейся ситуации.

§ 4 . Лихуды в Румынии, Молдавии и Речи Посполитой.

В 1683 г. братья Лихуды, получив благословение патриархов и
"взяв у всех патриархов свидетельствованный за руками лист",
отправились в Москву. Подлинник этой грамоты до нас не дошел,
известен список на греческом языке и современные ему русские
переводы. Греческий список рекомендательной грамоты сохранился в
составе рукописи, которая включает сочинение Лихудов "Диалог
греческого учителя с иезуитом"244. Русский перевод текста грамоты
сохранился в делах Посольского приказа245 и в русском списке
вышеназванного сочинения Лихудов246. Впервые греческий текст
грамоты вселенских патриархов Лихудам был опубликован Д.А.
Яламасом по списку МПТ 194247.
В грамоте Лихуды предстают как "словеснейшие учители и
проповедники Евангелия". Патриархи подтверждают, что Лихуды

244 ЕВЕ. МПТ 194. Л. 9-10 об.

245 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Ч. 2. Д. 2991. Л. 6-14.
246 В русской традиции это сочинение известно под названием "Мечец Духовный". См.,
например: РГАДА. Ф. 381. № 415.
24712 Яламас Д. А. Рекомендательная грамота восточных патриархов братьям Лихудам //
ОФР. М, 2000. Вып. 4. С. 298 - 311.
учились "во священном учении довольно и объяти бывше философскими
и богословскими учении"; в документе подчеркивается
разносторонность профессионального
мастерства Лихудов: "яко и силу имети довольную и учеников
научити, и священное Евангелие проповедати благочестивым
православно и благочестиво. Искусство же немалое от писания книг
избраша и отвсюду священными удобрение священно преукрашени"248.
Таким образом, Лихудам была дана рекомендация для привлечения их в
Русском государстве для самых разнообразных нужд. Фактически их
деятельность в Москве была столь активной, что затрагивала все
перечисленные в грамоте виды деятельности: и преподавательскую, и
участие в богословских диспутах, и написание различных сочинений.
Более подробно эти вопросы будут рассмотрены в последующих главах
исследования.
Лихуды выехали из Царьграда 3 июля 1683 г.249 Сведения о
пути, который они проделали по дороге в Москву, содержатся в
нескольких источниках в их сочинениях
"Мечец Духовный" и "Акос", а также в распросных речах Посольского
приказа. В историографии сведения об этом путешествии появились,
фактически, с начала изучения деятельности двух братьев, авторы
основываются также на вышеназванных источниках250. В научной
литературе не было предпринято попыток выявить и привлечь новый
материал.
Исследователями отмечается длительность пути Лихудов из
Константинополя в Москву, которая составила почти два года. Какой
бы долгой ни была дорога для греков в Московию, в документах
Посольского приказа крайне редко мы встречаем сведения о столь
долгих путешествиях. Что же задержало Иоанникия и Софрония в
дороге? С чем связаны постоянные остановки и отклонения от
предполагаемого маршрута? На эти вопросы есть два ответа: во-
первых, это военные действия, которые вынуждали Лихудов замедлять

248 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Ч. 2. Д. 2991. Л. 8.

249 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. Кн. 8. 1682 г. Л. 79.
250 Смирнов С. История Московской славяно-греко-латинской ... С. 21; Сменцовский
М.Н. Братья Лихуды... С. 57-60.
свое продвижение; во-вторых - вынужденное участие Лихудов в
богословско-полемических диспутах по дороге в Москву, что также
требовало от них значительного времени.
Лихуды были в пути с июля 168 3 г. по март 168 5 г. Прежде,
чем добраться до Москвы, им предстояло проехать по территории
нескольких государств: Турции, Молдавии, Венгрии, Польши. Что же
происходило в это время на территории Восточной Европы?
Свидетелями каких событий становились Лихуды?
Во второй половине XVII в. уже ослабевшая Турция получила
последнюю возможность пойти в наступление против христианского
мира: сначала - на владения Польши, захватив Каменец, затем - на
малороссийские земли, разорив Чигирин; теперь настала очередь
Вены. В 80-х гг. венгерский вельможа Эммерих Текели перешел в
подданство к турецкому султану, для столицы дома Габсбургов - Вены
возникла прямая угроза. Польша во главе с королем Яном Собесским,
опасаясь, что турки после захвата Вены двинутся на Краков, вела
переговоры о помощи Австрии Габсбургам. В итоге в мае 1683 г. был
заключен союз между Польшей и Австрией о военной помощи.
Договор был подписан вовремя, так как в июле 1683 г. великий
визирь Кара-Мустафа во главе с турецким войском подошел к Вене. Но
турки не ожидали, что на защиту города явится объединенное ЕОЙСКО,

во главе которого будет стоять польский король Ян Собесский. В

сентябре он одержал победу над Кара-Мустафой.
Именно в то время, когда начались военные действия и Кара-
Мустафа пошел на Вену, братья Лихуды отправились в свой путь.
Первоначально дорога их лежала в Молдовалахию, а затем "во
Угровлахию иде же и пребыша месяц девять"251. Столь долгое
пребывание здесь Лихуды объясняли следующим образом: "пребегания
ради и в полон похищения татаров, сущу тогда господарю
угровлахийскому Иоанну Сербану Контакузину со своими войски под
Веною кесарскаго престола градом, прииде наконец всех и господарь
из Вены и приа сих честно"252. На стороне турок в военных действиях

251 РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 13 об.

252 Там же .
с австрийцами участвовали также крымцы и господари молдавский и
валашский.
Лихудов сначала задержали военные действия, в которых
участвовал господарь угровлахийский Иоанн Щербан Кантакузин;
затем, дождавшись его возвращения после поражения Кара-Мустафы под
Веной, Лихуды были приняты Кантакузином. Но им еще некоторое время
пришлось задержаться при дворе господаря, так как "за его
упрошением во всю святую Четыредесятницу в господарской церкви
(Лихуды. - Д.Р.) поучаху священное Евангелие присутствующу и
самому господарю"253. Таким образом, Лихуды продолжали свою
проповедническую деятельность по дороге в Московию, проезжая по
охваченным военными действиями территориям.
Затем их путь лежал к трансильванскому королю Михаилу Апафи:
"с поставленными грамматы его к королю трансильванскому, сиречь
углинскому Михаилу Апафину послашася"254. Поскольку в Молдовалахии
Лихуды пробыли девять месяцев, то в Трансильванию они отправились
только
в марте 1684 г. В венгерской земле, в «Брашеве да в Бела
городе», им пришлось задержаться на некоторое время; здесь
также возникла необходимость продемонстрировать свое
проповедническое и ораторское искусство, а также знание
догматики. В течение трех месяцев Лихуды выступали в
диспутах "с профессорами Академии трансильванийскими о
многих таинствах, а изрядне об исхождении святаго духа"255.
"Акос" сообщает более подробные сведения о пребывании
Лихудов в трансильванских городах и о богословских
диспутах, которые вели там братья. Их деятельность здесь,
по их словам, закончилась успешно, так как они
"еретическая изобретения и блядословя и ума их
притворения... разрушихом, объявивше мы и утвердивше Святаго
Духа от единаго Отца исходение и исповеданию особно, а не

253 Там же.

254 Там же.
25530 РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 14.
 обще, подобает быти..."256. Лихудам пришлось выдержать прения
с представителями различных конфессий: "в Белеграде Нижния
Угрии с профессором богословии короля Михаила Апафи, - с
кальвином, и в Симбине - с Яковым Цамбаниом - лютером,
профессором богословии в том же граде, и с профессором
82

Клавиуполя - с кальвином"
Фактически половину 1683 г. и 1684 г. Лихуды, судя по их
показаниям, провели в Молдовалахии и Трансильвании в ожидании
прекращения войны и в ученых спорах; только в июне 1684 г. они
двинулись в Польшу. Но военные действия против Турции еще не были
закончены. Польша и Австрия после победы над турками в 1683 г.
искали союзников для дальнейшей борьбы против них. Весной 1684 г.
в союз Австрии и Польши вступила Венеция, но ожидали еще
присоединения России, переговоры с которой шли все это время. С
Москвой Польша и Австрия связывали захват Крыма. Походы Яна
Собесского в 168 4 г. были не столь удачными, как победа под Веной
и Парканами в 1683 г., он безуспешно осаждал Каменец Подольский,
который потерял в прежних битвах с турками.
В таких сложных условиях Лихуды направились к Яну Собесскому,
которому они 5 августа 1684 г. были представлены "в некотором
градоселии, именуемом Залуковия"257. По-видимому,
первоначально все
обстоятельства складывались для Лихудов хорошо и их "орации"
понравились королю, так как он отвечал им «латинским диалектом и
мало главу вопрошаше со благоговением о спасении и состоянии все
святейшаго патриарха и о прочих по чину святейших патриархов" 258,
Ян Собесский был готов предоставить Лихудам дорожную грамоту и
провожатого до российских границ, но неожиданно он изменил свое
решение, и обстоятельства в очередной раз вынудили Лихудов
задержаться в дороге еще на несколько месяцев.

256 Горский A.B., Невоструев К.И. Описание славянских рукописей московской

257 РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 14.
258 Там же.
 Трудно понять причину перемены настроения польского короля.
Во-первых, это могло объясняться какими-то политическими мотивами,
связанными с военными действиями, в которых участвовали оба
государства. Во-вторых, причины подобной задержки могли быть и
идеологическо-религиозными: сложная конфессиональная ситуация,
характерная в конце XVII в. для западных земель Украины, а также
споры между "латинянами" и "грекофилами", которые занимали Москву
в это время, могли повлиять на решение Яна Собесского.
Сами Лихуды объясняют их задержку происками иезуитов, которые
отговорили польского короля отпустить Лихудов в Москву: " но сие
не благовозмнися быть иисуитом, тем же поидущу царю к литургии, бе
же тогда праздник честный Успения Пресвятыя Богородицы по новому
календарю, рекше в 15 день августа, превратиша его разумом вопиюще
и глаголюще и вместо отпускныя грамматы изыде веление им
последовати королю с польскими воинствы на татар, иже убоявшеся да
не како зло постраждут, аще воспротивятся велению его, тем же и не
хотяще последоваху"259. В историографии также не найдено решение
этому вопросу. В той или иной степени авторы либо соглашаются с
самими Лихудами, либо обходят этот вопрос, не выдвигая каких-либо
гипотез.
Так, по мнению М.Н. Сменцовского, "они (иезуиты. Д. Р.)
узнали цель, с которою вызывались Лихуды в Московскую Русь, т. е.
о желании русского правительства создать при помощи их Академию и
в ней как бы цитадель православия, необходимую при столкновении
православной церкви с иноверным Западом. Само собой разумеется,
содействовать устройству такого учреждения вовсе не входило в
планы иезуитов, которые около того времени только что начали
усиленный поход на Москву: старались приобрести здесь прочную
оседлость, устроить свой храм, завести школы и таким путем
распространить здесь свое влияние. В виду этого они постарались
задержать Лихудов в Польше..."260. Таким образом, главную причину
задержки Лихудов в Польше М.Н. Сменцовский видит в том, чтобы не

259 Там же. Л. 14-14об.

260 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды.... С. 58-59.
допустить образования в Москве Академии, которая была бы опорой
православной культуры и традиций. Но во время пребывания Лихудов в
Польше еще не была ясна до конца их роль, которую им предстояло
играть в Москве, никто еще не предполагал, что Лихуды возглавят
такую Академию. Следовательно, мы не можем до конца согласиться с
мнением Сменцовского.
По-видимому, Лихуды действительно были задержаны Яном
Собесским по желанию иезуитов, которые в то время активно
действовали не только на польских землях, но и распространяли свое
влияние в Москве. Иезуиты понимали, что результаты тех
богословских споров, которые происходят в российской столице,
могут стать менее благоприятными для них с приездом Лихудов, и
старались различными способами удержать греков в Польше.
В последние десятилетия был найден и введен в научный оборот
еще один источник, который позволяет сделать дальнейшие
предположения по интересующему нас вопросу. В
8 7

1977 г. Д. Папастрату было опубликовано письмо греческого купца

Хаджикирьяка88, который являлся экономом монастыря Св. Екатерины на
Синае. Будучи связанным с монастырем, Хаджикирьяк с 1689 по 1709
гг. находился в переписке с синайским архиепископом Афанасием
Веррийским. К этому времени относятся тридцать три письма, которые
сохранились в архиве монастыря Св. Екатерины. Среди них Д.
Папастрату было обнаружено одно письмо, датированное октябрем 1709
г., в котором Хаджикирьяк спустя двадцать пять лет писал о
пребывании Лихудов в Польше в 168 4 г.89
Хаджикирьяк в 1684 г., когда Лихуды прибыли к польскому
королю Яну Собесскому, был на севере Польши, в Данциге ( Гданьске)
. Как только он узнал о том, что во Львове находятся два грека,
учителя, которых Ян Собесский не отпускает в Москву, сразу выехал
во Львов. Здесь он познакомился с Лихудами, за судьбой которых
следил затем все последующие годы. Из его письма мы узнаем, что
Лихудов считали турецкими шпионами, поэтому и задержали на столь
длительный срок. Подобное обвинение выглядит достаточно логично,
если учитывать военно-политическую ситуацию, существовавшую в
Европе в то время, тем более, что Лихуды явились в Польшу из
молдовалашских и венгерских земель, которые выступали на стороне
турецкого султана.
Таким образом, обвинение Лихудов в том, что они являлись
турецкими шпионами, - еще одна причина их задержки в Польше. Так
как Хаджикирьяк писал об этих событиях спустя много лет, он не
мог, по-видимому, восстановить точно всю канву событий,
происходивших тогда во Львове; из письма ясна лишь его роль в
решении дела Лихудов.
За время пребывания Лихудов в польских землях, в общей
сложности - за пять месяцев - с 5 августа по январь, произошло
много событий, о которых мы знаем из их сочинений "Акос" и "Мечец
Духовный", а также из делопроизводственной документации,
отложившейся в делах Посольского приказа в связи с приездом греков
в русскую столицу и отъездом старшего брата, Иоанникия, в 1688 г.
в Венецию261.
Итак, Лихуды вновь были задержаны на пути своего следования в
Москву: сразу после представления польскому королю, которое
произошло 5 августа, им было велено двинуться вместе с Яном
Собесским в поход в Каменицы и Хотин: "приидоша же таковым образом
в Каменницу и Хотинилон". В "Мечце Духовном" довольно подробно
изложена история этого похода, даже отмечается благоволение к ним
со стороны польского короля: "но со славою понеже бо имаше к ним
немалое благоговение король. И сего ради с ними повсегде бе и
доваше и триста золотых в различная времена сокровище хранителю
своему после им дати, иже даде нужных ради потреб в пути, еще же и
шатер изъяснейший"262. Навстречу польскому королю, по сообщению
Лихудов, выступило совместное стотысячное войско "хана с
татарскими
^ ^ по

261 РГАДА. Ф. 41. Сношения России с Венецией. Оп. 1. 1688. Д. 1.

262 РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 14 об.
воиски купно же им Бузакиева войска" . Лихуды вместе с польским
королем провели "без мала три месяца" и в это время все, кто был в
походе, страдали "от глада же и жажди и болезни мытныя одержимость
войско и бедствоваше много зело, страждуще убо теми же страстьми и
скорбми"263.
Но даже в таких тяжелых военных условиях Лихуды должны были
продолжать богословские прения со своими противниками - иезуитами;
они часто выступали перед королем и сопровождавшими его
приближенными, демонстрируя свое искусство в свободное от сражений
время: "иисуити же и инии священнаго причта ея и гражданскаго чина
и присутствующу многажды и самому королю и синклиту повелевающу со
всякою свободностию сим глаголати и
„94
защищати своя догматы .
2 6 октября 168 4 г. Лихуды вернулись во Львов, где их жизнь
проходила также в спорах с иезуитами. Трудно установить, где жили
Лихуды все это время. Во Львове существовало Православное
ставропигиальное братство и, как нам кажется, было бы правильно
думать, что Лихуды могли оказаться среди членов братства, но
сохранившийся фактически полностью архив братства не дает каких-
либо сведений о пребывании двух греческих дидаскалов в это время
во Львове. Это значит, что едва ли Лихуды имели какие-либо
контакты с членами братства, так как столь долгое пребывание их во
Львове и активная богословская деятельность не могли бы не
отразиться в записях братства: известно, что члены братства вели
тщательную работу по собиранию и сохранению архива.
Однако, кажется странным тот факт, что в границах одного
небольшого города братчикам не было известно о пребывании во
Львове двух православных греков, которых задерживают иезуиты, если
слух об этом дошел даже до Данцига, где находился в то время
Хаджикирьяк, что позволило ему немедленно приехать во Львов и
помочь Лихудам. Таким образом, причины молчания братского архива
еще предстоит выяснить. Возможно, более ясной картина станет при

263 Там же . Л . 15 .
реконструкции всех событий, происходивших в это время в культурно-
политической жизни и религиозно- конфессиональной обстановке во
Львове.
Таким образом, в настоящий момент мы можем утверждать, что
сведения о возможном пребывании Лихудов на территории Львовского
православного братства отсутствуют. Однако о постоянных своих
контактах с иезуитами братья Лихуды сообщают сами в своих
сочинениях и документах. Всего в нескольких кварталах от
местоположения братства находилось здание львовской иезуитской
коллегии, где, по всей видимости, и проходили диспуты Лихудов с
иезуитами. В "Акосе" и "Мечце Духовном" - Лихуды называют имя
иезуита Рутки, с которым у них состоялись прения об основных
догматах церкви: "иде же (во Львове. - Д.Р.) обретоша Рутку
иисуита, столпа и похвалу иисуитов, и иных многих, и с ними многия
и великая прения сотвориша при многих присутствующих о чесом же
пряхося и что другии другому отвеща во прочиих разглаголаниях
кииждо узрить"264 . По- видимому, диспуты с этим иезуитом
отличались особо, так как из многих других своих противников
Лихуды называют только имя Рутки. Действительно, теофил Рутка в
1684 г. принадлежал к львовской коллегии.
Длительное пребывание Лихудов во Львове и то яркое
впечатление, которое произвел на них этот "столп иезуитов",
позволяет предположить, что у них прошла не одна встреча с Руткой,
где обсуждались самые различные догматические вопросы, о чем мы
можем судить по содержанию "Мечца Духовного", написанного, по
словам Лихудов, на основе диспутов с Руткой во Львове. Одним из
важных богословских вопросов того времени является спор о времени
пресуществления Святых Даров во время таинства Евхаристии. Именно
этому вопросу был посвящен диспут Лихудов с Руткой, о чем они
сообщают в "Акосе"265. Особая торжественность обстановки, в которой
проходили прения, подчеркивается Лихудами перечислением
присутствующих на диспуте важных и знатных особ - Львовского

264 Там же. Л. 15-15об.

265 ГИМ. Син. 299. Л. 36.
епископа Шумлянского, господаря молдовалашского Иоанна Дуки,
царьгородского боярина Михаила Кипари и Алексея Болобанова из
Янины, а также множества поляков266. Спор, по словам Лихудов,
закончился их полной победой, а Рутка "тако с миром отиде
восвояси, смущен умом и сердцем и поучаяся".
Наконец, после всех, казалось бы, препятствий, которые
вставали на их пути, в декабре 1684 г. Лихудам были вручены
дорожные грамоты. Однако снова возникли неприятности, отодвинувшие
их отъезд в Москву: "в декемврии же месяце прияху путешесвенныя
грамматы поити к Москве и сие убо слышано бысть иисуитом и неким
иным латинским догматов, иже ходатайствоваху елика сила их возможе
тем самобратии не пойти из Польши к Москве, еже
9 8
додвою и триекраты бысть" . Таким образом, и на этот раз иезуиты
начали препятствовать Лихудам.
Спустя несколько лет, в 1688 г., Иоанникий Лихуд предпринял
поездку в Венецию для улаживания семейных дел. В составе фондов
Посольского приказа сохранились документы в связи с этим делом,
среди которых находятся материалы, возвращающие нас ко времени
пребывания Лихудов в Польше. На их основе мы можем предположить,
что за последний месяц пребывания Лихудов во Львове иезуиты
приложили максимум усилий для того, чтобы осложнить их
существование. От Лихудов потребовали дать письменное обещание,
что они возвратятся ко двору Яна Собесского через четыре месяца:
"егда шли через Полшу и тамо нас краль удержал, имеяй нас близ
себе и на службе и везде, и конец всех не хотя нас отпустити,
приити в сий царствующий град Москву подвизаем от Рутки езувита и
прочих езувитов, просил у нас, чтобы мы дали ему обещание на писме
та, что в четыре месяца
пп
возвратитися к нему и идти с ним опять на службу' . Далее Лихуды
сообщают, что это был единственный их шанс уехать из Польши,
поэтому обещание они дали такое: "мы же не могохом инако учинити,

266 Там же.

чтобы свободитися оттуду, дахом ему обещание, яко же они
хотеху"267. Судя по показаниям Иоанникия Лихуда, это письменное
обещание в дальнейшем сыграло негативную роль в их жизни, в том
числе повлияло на поездку Иоанникия в Венецию.
Еще некоторые обстоятельства их освобождения открываются из
письма вышеназванного греческого купца Хаджикирьяка, приехавшего
из Данцига во Львов на выручку Лихудам. По его словам, как только
он прибыл во Львов и познакомился с Лихудами, он сразу же пошел к
Яну Собесскому и договорился об их освобождении268.
Что же на самом деле сыграло более важную роль в их
освобождении - обещание вернуться или ходатайство Хаджикирьяка,
сказать трудно. Судя по тому, что это письменное обещание
упоминается в делах и, несомненно, осложняло в дальнейшем жизнь
Лихудов, невозможно отрицать его существование. В то же время в
делах Посольского
приказа находятся письма Хаджикирьяка Лихудам, которые
102
датируются 1687 г. ; существует также и публикация писем,
юз
сделанная Яламасом . Следовательно, к этому времени Лихуды уже
были знакомы с Хаджикирьяком и их знакомство могло состояться
именно во Львове. Таким образом, и письмо Хаджикирьяка синайскому
архиепископу Афанасию, написанное двадцать лет спустя и
содержащее информацию об этом периоде жизни Лихудов, в основном,
по-видимому, достоверно. Можно сделать вывод, что, даже дав
письменное обещание вернуться, Лихуды смогли уехать из Львова
только при содействии и помощи грека Хаджикирьяка.
Одна из точек зрения, сложившихся в научной литературе еще в
XIX в., представлена в монографии М.Н. Сменцовского. По его
мнению, Лихуды "видя, что ни король, ни иезуиты никогда не
отпустят их в Москву, в январе 1685 г. тайно ушли из пределов
Польши"269. Но здесь нужно заметить, что в XIX в. еще не были
введены в научный оборот письма Хаджикирьяка, хранящиеся в архиве

267 Там же.

268 Патгаатрагои Л. 01 аЗеХфо! Ае^оСБе? отт)у ПоХслла...!;. 284.
269 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды.... С. 60.
Синая, которые нам позволяют по-новому рассмотреть историю
освобождения Лихудов из Польши. Теперь нам ясно, что их отъезд из
Львова не был тайным.
Сведения о дальнейшем их путешествии в Москву нам известны
также из показаний, которые Лихуды дали в Посольском приказе, и
"Мечца Духовного" - других каких- либо данных нет. Их путь лежал
на Малороссию: "и изо Львова ехали на Жолкви, на Броды, на
Дубны"270. Затем они достигли границ Киева и остановились в
Межигорском монастыре: "и приидоша по днех довольных вмале
немертвии за неудобность и прещения на пути посреде нощи некий
монастырь противу Киева, иже именуется Межигорский, иде же утешили
бяху игуменом и отца прияша нечто малое утешение, славу воздаша
блаженному предвидению свободы"271. Здесь, по-видимому, Лихуды
пробыли несколько дней, восстанавливая силы после дороги.
Далее, как отмечают сами Лихуды, они "перешедше во Борисфен
реку и отидоша в Нежин и оттоле в Батурин"272. В Нежине в это время
уже была греческая община, некоторые члены которой впоследствии
придут в Москву учиться в Академии Лихудов. В Батурине же Лихуды
получили проезжую грамоту от гетмана Ивана Самойловича - подлинный
лист ее хранится в документах Посольского приказа273.
В тексте грамоты гетман запорожского войска Иван Самойлович
сообщает о появлении в Батурине двух "законников" Иоанникия и
Софрония Лихудов, предоставивших от "святейшаго Дионисия патриарха
вселенского и от Александрийского и иерусалимского патриархов и от
многыя архиерев лист сосвидетельствованый". Также Самойлович
кратко передает и причины поездки двух братьев в Москву: во время
посольства дьяка Прокофия Возницина от имени царя Федора
Алексеевича "его монаршое во святейшого патриарха вселенского
внесено слово, дабы он святейший патриарх да искал людей разумных
греческого исповедания, который бы философию и богословие учение
270 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. Кн. 8. Л. 7 9 об.
271юб РГАДА- ф. 381. № 415. л. 15-16 об.
272 Там же. Л. 16.
273ios РГдцА- ф- 159. Оп.2. Ч. 2. Д. 2991. Л. 15-15
об.; грамота опубликована С.К.
Смирновым в "Истории Славяно-греко-латинской Академии." М., 1855. Прил. № 2. С. 405-
406.
изследовали и прислал бы их к ему великому государю к Москве для
научения младенцов и он святеший патриарх, аще вскоре и не возмогл
таковых получити, обаче минувшу времени, взыска з фесалонийского
града их Иоаникия и Софрония ...показал им путь ... во царствующаго
великого града Москвы"274. Текст грамоты также свидетельствует о
получении Лихудами от " королевского владычества польского лист
подорожный", с которым они пришли "до нас (к гетману Ивану
Самойловичу. - Д.Р.) в Малую Росию"275. Таким образом, дорожная
грамота Яна
Собесского Лихудам, видимо, была оставлена в Батурине после
получения ими грамоты от Самойловича, которая позволяла Лихудам
беспрепятственно добраться до Москвы. Проезжий лист гетмана
датирован 20 февраля 1685 г., что дает нам возможность судить о
времени, которое Лихуды провели в пути из Львова в Батурин,
отправившись из польских земель в январе месяце.
Из Батурина Лихуды сразу же отправились в дальнейший путь: "а
я (Самолович. - Д. Р. ) их не задержуючи отпускаю к царствующему
великому граду Москве, где они совершени дадут слово о себе" 276.
После Батурина Лихуды поехали в Москву через Севск, "и в Севску...
явились окольничему и воеводе Леонтью Романовичю Неплюеву с
товарыщи"277. Здесь им были предоставлены подводы и воеводой
Неплюевым, по словам Лихудов, была выдана проезжая грамота. На
дорогу до Москвы из Батурина у Лихудов ушло 16 дней, так как 6
марта 1685 г. братья Лихуды прибыли в Москву и сразу по приезде
явились в Посольский приказ.
§5. Пребывание Лихудов в Москве (6 марта - 1 июля 1685г.)
Данный раздел исследования посвящена небольшому промежутку
времени в жизни братьев Лихудов - с 6 марта 1685 г. по 1 июля 168
5 г., т. е. с момента прибытия Лихудов в русскую столицу и до
открытия школы в Богоявленском монастыре. По нашему мнению, целый
ряд событий, произошедших за эти четыре месяца, во многом
274 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Ч. 2. Д. 2991. Л. 15.
275 Там же.
276 Там же.
277 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. Кн. 8. 1682.
определили дальнейшую судьбу Лихудов и стали решающими в их жизни
в России.
В историографии на этот период жизни Лихудов не обращалось
должного внимания - в работах С. Смирнова, М.Н. Сменцовского, Н.Ф.
Каптерева приводятся лишь отдельные факты их жизни в Москве в это
время, авторами не был привлечен документальный материал в полном
объеме, исследования базировались лишь на отдельных источниках.
Поскольку исследования содержат неточности и ошибки в толковании
документов, а также в фактической части, цель данной работы нам
видится в новом комплексном изучении деятельности Лихудов как
дидаскалов, богословов и полемистов в этот период, чему
способствует выявление новых документов, а также ряд исследований
современной историографии. Важными вопросами остаются
становление их авторитета в русском обществе и трансформация
отношения к греческим иеромонахам со стороны властей. Источники,
содержащие сведения о первых месяцах жизни Лихудов в Москве,
позволяют проследить как изменялась ситуация вокруг Лихудов и как
менялось отношение к "новоприезжим" грекам.
б марта 1685 г. после столь длительного путешествия братья
Лихуды добрались до Москвы. Как и все иностранцы, приезжающие в
столицу Русского государства, братья Лихуды прежде всего явились в
Посольский приказ. Здесь они были допрошены о целях своего визита
и о самом путешествии по той стандартной форме, по которой
отвечали все приезжие иноземцы. Эта информация осталась в
роспросных речах Посольского приказа, содержащих сведения о
биографии приезжающих иностранцев, их деятельности, поездке, о
военных действиях по близости с границами Русского государства, а
также болезнях или моровом повертрии на территориях, принадлежащих
московскому государю.
По приезде в Москву братья Лихуды еще не представляли себе
своей будущей преподавательской деятельности и, конечно, не ведали
о той судьбе, которая была уготована им в России. Как и многие
другие греки, приезжавшие на царскую службу, они имели при себе
свою «характеристику» - свидетельствованный лист вселенских
патриархов, в котором говорилось и об их профессиональной
принадлежности278. Однако решение властей об устройстве их на
русской службе было принято не сразу, о чем позволяют предполагать
документы Посольского приказа, свидетельствующие о постоянных
изменениях в отношении Лихудов. По-видимому, русские власти, желая
использовать знания Лихудов в России, какое-то время не могли
определить им место, поскольку первоначально в документах не
говорится об их возможной преподавательской деятельности.
Документы, содержащие сведения о первых месяцах пребывания Лихудов
в Москве, фиксируют частое обращение к вопросу об их устройстве,
что свидетельствует о неясности их положения в то время.
Итак, явившись в Посольский приказ, Лихуды сообщили о себе и
о тех людях, которыми они были посланы в Москву, а также кратко
описали эпизоды проделанного ими пути279. В Посольском приказе они
предоставили "два листа: один гетмана Ивана Самойловича, а другой
- за руками свидетельствованной лист вселенских патриархов"280. Но
грамоты, которая традиционно выдавалась грекам, ехавшим с
поручениями от вселенских патриархов и которая была бы выдана
Лихудам, не существовало, что вызвало вопрос и недоумение со
стороны властей; на это Лихуды отвечали следующим образом: "А к
великим государем и к святейшему патриарху от вселенских
патриархов грамот никаких с ними не прислано, а не послали де
вселенские патриархи грамот своих с ними, Иоанникием и Софронием,
к великим государем и к святейшему патриарху для того, что
опасался в то военное время отнятия у них от турков или от татар
на дороге"281.
Уже 9 марта 168 5 г. доклад об их приезде был представлен
государям282, после чего последовал указ о приеме Лихудов у

278 Подробнее о грамотах вселенских патриархов см. предыдущий параграф.

279 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 1-3; Ф. 52. Оп. 1. Кн. 8. 1682. Л. 78- 79об.
Сведения, которые здесь приводят Лихуды, довольно кратки, тем не менее, допросные
речи - один из источников домосковского периода жизни Лихудов. Более подробные
данные об этих эпизодах Лихуды впоследствии сообщат в своих сочинениях и в
документах.
280 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. Кн. 8. Л. 80.
281 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 4.
282 Там же . Л. 1 об.
государей: "и великие государи и сестра их великая государыня
благоверная царевна .... свои государские пресветлые очи видеть тем
иеромонахом повелели", "и у святейшаго патриарха потом быти им
указали"283. Им было велено жить до "государскаго указу в греческом
Николаевском монастыре"284.
Аудиенция у государей состоялась 13 марта 1685 г., подробное
изложение процедуры приема сохранилось в документах фонда285. У
царей перед тем, как Лихудам дали слово, об их деле "бил челом"
думный дьяк Емельян Игнатьевич Украинцев, после чего Иоанникию и
Софронию речи было велено произносить порознь, причем один говорил
на греческом языке, а другой - на латыни286. В дар государям Лихуды
привезли святыню с Православного Востока, которую по ритуалу
подносил думный дьяк, говоря: "Вам, великим государем, вашему
царскому величеству старцы Иоанникий и Софроний привезли святыни:
два креста резных кипарисных"287. Поднести же государям святыню
велено Иоанникию, "приняв у него те кресты знаменуются и велят
ЛОЗ
отдать казенным дьяком" ^ . Затем Лихудов пожаловали к государевой
руке; заканчивалось все челобитьем о государевом жаловании, на что
старцам велено было ответить, что их жалуют "своим великих
государей жалованьем от своей царского величества казны"288.
Вместе с Лихудами в Москву приехали черный дьякон
^ 125

Дионисии и их трое челядников: Степка Егорин, Митка Иванов, Савка

Васильев289, 14 марта 1685 г. указом государей они были поселены в
Никольском греческом монастыре, а жалование всем им было
распределено следующим образом: "давать им своего великих
государей жалованья с приезду их впредь до своего великих
государей указу по две гривны монаху, дьякону которой при них
племянник их по десяти денег на день из Большие казны помесячно,
283 Там же.
284 Там же.
285 Там же. Л. 19-23.
286 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. Кн. 8. Л. 87 об.
287 Там же. Л. 20.
288 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 23.
289 Имена челядников Лихудов содержатся в памяти на Казенный двор о даче им
английского сукна.
да им же иеромонахом указали ... своего великих государей жалованья
в приказ на приезде денег по шести рублев да по сороку соболей по
пятидесять рублев сорок, монаху дьякону денег три рубли, пару
соболей в пять рублев, челядником их трем человеком денег по
рублю, да по сукну аглинскому человеку, деньги из Большие казны,
соболи ис Сибирского приказу,
19 7
сукна с Казенного двора" . Помимо жалования им было определено "в
стола место корм и питье". Для определения суммы жалования Лихудам
в докладе дьяка была сделана выписка о жаловании Епифания
Славинецкого, который в "157 году июля в 16 день выехал... ис Киева
для риторского и филосовского учения"290, а также о жаловании
"палестинских стран" митрополитов, архимандритов и игуменов, "и с
ними черных попов и келарей и дьяконов", которые приезжали за
милостыней. Сразу же были направлены памяти в приказ Большой казны
о даче жалованья Лихудам, их племяннику и челядникам,15 марта - в
Патриарший разряд об указе Лихудам "быть на Москве" в Николаевском
монастыре, а 19 марта - на Казенный двор о выдаче английского
сукна и в Сибирский приказ о жаловании Иоанникия и Софрония
соболями. Следует
w 19 9 ч^
отметить, что в памяти в приказ Большой казны Иоанникии и Софроний
Лихуды впервые в русских документах именуются учителями философии
и богословия, что еще не свидетельствует об их статусе в Москве и
определении их занятий; вероятно, в данном случае повторено то их
именование, которое содержалось в свидетельственном листе
вселенских патриархов.
Однако жить в Никольском греческом монастыре Лихудам пришлось
не долго: уже 21 марта 1685 г. следует указ государей "Иоаникию и
Софронию Ликудием жить в Кремле в Чудове монастыре, в тех келиях,
в которых жил Афонасей, словеснаго писания учитель" 291, еду и
питье велено было давать из монастырских доходов, как и остальным
четырем монахам, жалованье же оставалось прежним. Причину столь

290 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 27.

291 Там же. Л. 41.
быстрого перемещения Лихудов трудно указать - можно лишь делать
предположения, так как каких-либо сведений в документах по этому
поводу мы не имеем. Возможно, самих Лихудов не устраивало место в
Никольском монастыре и они били челом государям об изменении
условий - традиционно в историографии придерживаются этой точки
зрения: "но помещение в Николаевском монастыре оказалось
неудобным, а жалованье, назначенное им, Лихуды нашли
недостаточным. Поэтому, они подали государям челобитную, в которой
просили отвести им другое помещение и увеличить
131 V/
жалованье" . Однако достаточных сведении для такого рода
утверждений у нас нет. Вполне также вероятно, что это было решение
властей, которые, по-видимому, в течение марта решали судьбу
Лихудов и перемещение их в Чудов монастырь было связано с планами
их будущей деятельности в Москве.
24 марта последовала память в приказ Большого дворца о
жаловании Лихудов по приезде: "по калачу крупичатому в полторы
лопатки да медов вишневого, малинового, патачного по крушке, по
ведру пива доброго, а квасу овсяного мерник, по щуке колотке,
коровай темной, по блюду вухи рыбы свежие, по блюду икры черные,
по блюду пирогов, по блюду
132
левашиков человеку" . Лихудам выплачивалось не только царское
жалование: есть сведения о выделении денег также из казны
Патриаршего приказа. В расходных книгах приказа есть несколько
таких записей о пожаловании "новоприезжим к Москве греком учителем
высоких наук Аникию да Софронию", которые были сделаны спустя
месяц после их приезда. 16 апреля 1685 г. в "Великий Четверток в
соборной церкви по Божественной литургии и в Крестовой полате по
умовению ног" им было пожаловано "по семи рублев"292, через
несколько дней "на светлой неделе во вторник", 21 апреля, Лихуды
получили еще "по пяти рублев человеку" - в этот день "говорили они

292 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 115. Л. 262.

святейшему патриарху для празднества Живоносного Воскресения
Христова поздравлятельные речи"293.
Трудно сказать, успели ли Лихуды перебраться в Чудов
монастырь, так как в конце марта было принято новое решение: 28
марта подьячий Сава Сандырев был послан в Богоявленский монастырь
"для досмотру и переписки порозжей богодельни каменной"294. Им была
представлена подробная опись существовавшего пустого здания
богадельни, но состояние, в котором находилось здание, видимо, не
удовлетворило властей и на следующий день последовал указ великих
государей о строительстве келий для Лихудов в Богоявленском
монастыре: "Иоанникию да Софронию Ликудием построить в
Богоявленском монастыре, что за Ветошным рядом, две кельи поземные
краснаго леса по три сажени келья, а промеж ими сени, а в них два
чулана да отход. И одну келью зделать белую, а другую черную, где
варить есть и хлебы печь и служебником их жить" 295. Строительство
было велено вести на средства государевой казны, из доходов
Володимерской чети, а отвечать за строительство подьячему Семену
Никитину. Место, где были построены деревянные кельи Лихудам в
Богоявленском монастыре, сдавалось им в наймы, арендная плата
монастырю платилась в размере пятнадцати рублей в год и "на те
деньги покупали в год
137

братье на пропитания рыбы" . Спустя два года, когда для школы

Лихудов было построено каменное здание в Заиконоспасском
монастыре, братья Богоявленского монастыря просит пожаловать "те
учительские кельи ...им в монастырь
1 ор
безденежно" . Челобитная с этой просьбой датируется б апреля 168 6
г. и в ней говорится о том, что каменные кельи уже построены. Это
указание может дать дополнительные сведения для уточнения
датировки окончания работ в Заиконоспасской школе, так как мы
знаем, что занятия в этом здании школы начались несколько позже

293 Там же. Л. 262 об.

294 Там же. Л. 45.
295 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. Кн. 8. Л. 75 об.
указанного времени. Поэтому и в последующем за просьбой указе
великих государей отмечается: "те кельи отдать им в монастырь в то
время, как те учители переведены будут в каменные школы"296.
Следовательно, в апреле 1687 г. Лихуды вместе со школой еще
находились в Богоявленском монастыре, а их перемещение в новое
здание по каким-то причинам задерживалось, хотя здание в
Заиконоспасском монастыре было уже построено.
Как долго строились в Богоявленском монастыре деревянные
кельи для Лихудов, сказать трудно, но мы знаем, что к 1 июля 1685
г. все работы были выполнены, так как с этого времени начались
занятия в Богоявленской школе. По мнению М.Н.Сменцовского, теперь,
"устроившись таким образом в Богоявленском монастыре,
"словеснейшие и мудрейшие учители и богословы, самобратия
Лихудиевы" должны были, наконец, подумать и об училище, для
которого они собственно и были призваны"297. Сейчас трудно с этим
согласиться, так как о точной цели приезда Лихудов в Москву мы все
же не знаем, а постоянная смена их места пребывания еще раз
подчеркивает некую неясность у властей относительно их судьбы:
решение вопроса о создании учебного заведения во главе с Лихудами
зависело полностью от воли государей и патриарха.
Но, поскольку мы знаем, что 1 июля 1685 г. школа Лихудов в
Богоявленском монастыре начала свое существование, то следует
предположить, что Лихудами была предпринята некая подготовка к
открытию учебного заведения. Так как указ от 29 марта о
строительстве келий в Богоявленском монастыре был последним в
отношении места пребывания Лихудов, который позволяет нам следить
за ними на этом этапе их жизни, то период времени с апреля по июль
остается закрытым для нас с точки зрения наличия документального
материала. Мы можем сделать лишь некоторые предположения по этому
вопросу. В июле к Лихудам уже пришли семь учеников, пять из
которых были воспитанниками Типографского училища Тимофея Грека;
важнейших фактором при их отборе было знание ими греческого языка

296 Там же. Л. 77 об.

297 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды.... С. 62.
- ведь Лихуды в то время не знали русского языка 298. Не исключено,
что были проведены своего рода экзамены, на которых отбор
проводили сами Лихуды. Поскольку впоследствии некоторым из этих
учеников Лихуды доверили перевод на русский язык своего сочинения
"Акос", знание ими греческого языка уже в то время было вполне
удовлетворительным.
§6. Братья Лихуды и Ян Белобоцкий.
Вскоре после приезда Лихудов в Москву, 15 марта, произошло
еще одно важное событие в их жизни - публичный диспут с Яном
Белобоцким. Для Лихудов, которые только что появились в столице и
уже были приняты государями было крайне важно доказать свои знания
и подтвердить заявленный в свидетельственном листе вселенских
патриархов свой уровень как ученых-богословов, отстаивающих
догматы Православной веры. Трудно сказать, кем был инициирован
этот диспут; для предположений такого рода необходимо
охарактеризовать ситуацию, сложившуюся в Москве в конце XVII в., а
также представить их противника - Яна Белобоцкого.
В историографии спор Белобоцкого - Лихудов рассматривался в
контексте изучения вопросов богословской полемики конца XVII в.,
"борьбы за Академию", а также деятельности Лихудов и Белобоцкого.
Но мы не можем сказать, что этому эпизоду жизни Лихудов уделено
достаточное внимание; упоминания и попытки изучения диспута
содержатся в работах Н.Субботина, Д. Цветаева, М.Н.Сменцовского,
А.X.Горфункеля, А.П.Богданова и др.299При этом в литературе мы
имеем и различные толкования спора Лихудов с Белобоцким. Например,
по мнению А.П. Богданова, диспут дал толчок к дальнейшей публичной
и литературной богословской полемике конца XVII в.: "с помощью
специально запрошенных на Востоке "греческих учителей" братьев
Лихудов весной 1685 г. одна из традиций российской церкви (время

298 Первые расписки Лихудов на русском языке в расходных книгах приказа

Книгопечатного дела датируются мартом 1687 г.
299 Суботин Н. Ян Болободский и Павел Негребецкий. Эпизод из истории религиозных
споров в России в конце XVII века // Прибавления к Творениям св. Отцов за 1862 г.
М., 1862. Ч. 21. С. 569-614 ; Цветаев Д. Памятники к истории протестантства в
России. М., 1888. Ч. 1. С. 195-242.; Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 62-64 ;
Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ // ТОДРЛ. М.; Л., 1962. Т. XVIII.
С. 199-201; Чистякова Е.В., Богданов А. П. "Да будет потомкам явлено..." М., 1988.
С. 105-106;
благовеста при литургии) была объявлена "латинской ересью". Это
была провокация, против которой не могли не выступить все, кто
полагался на свой разум, а не на указания начальства" 300. Поэтому
один из главных вопросов, на который, по нашему мнению, необходимо
попытаться ответить - какова была истинная причина спора,
насколько важны были его результаты для дальнейшей судьбы Лихудов,
в контексте каких событий следует рассматривать диспут, а главное
- с какой долей достоверности мы можем восстановить эти события и
интерпретировать позиции богословов XVII в. с позиции нашего
современного знания.
Сведения по данному вопросу содержатся в сочинениях Лихудов
"Акос" и "Мечец Духовный". В специальной литературе постоянно
подчеркивается односторонность имеющихся у нас данных о диспуте,
но свидетельствами другой стороны мы не располагаем, поэтому в
историографии часто ставятся под сомнение объективность имеющейся
информации: "к сожалению, о ходе диспута у нас имеются лишь крайне
односторонние показания "самобратий" Лихудов, не отличавшихся ни
скромностью, ни щепетильностью в полемике"301. Несколько иначе
смотрит на эту проблему М.Н. Сменцовский, который хотя и склонен к
сомнению, но считает, что больше правдивости должно быть в словах
Лихудов: "Трудно сказать с положительностью, сколько правды в этом
рассказе, но можно думать, что в основе своей он соответствует
действительности. Иначе Медведев и другие противники Лихудов не
преминули бы обличить их в явной лжи и преувеличениях. Поэтому мы
склонны признать, что диспут с Велободским кончился не в пользу
последнего"302.
В 70-80-х гг. XVII в. воплощение идеи создания высшего
учебного заведения в Москве повлекло за собой целый ряд споров,
одни из которых приняли форму теологических диспутов, другие
оформились как литературная полемика, третьи перерастали в
различного рода интриги между противниками. Этот период характерен

300 Чистякова Е.В., Богданов А.П. "Да будет потомкам явлено..." С. 106.
301 Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ .... С. 201.
302 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды. ... С. 64.
столкновением двух групп в общественном, религиозном и
политическом плане.
Спор случился, фактически, сразу по прибытии Лихудов в
Москву, когда власти только определяли судьбу греков, поэтому
ясно, насколько важным это событие было в жизни братьев.
Белобоцкий к марту 1685 г. пробыл в Москве на службе у великих
государей уже несколько лет.
В историографии Белобоцкому уделено немного места303, самые
значительные посвященные ему исследования принадлежат А.Х.
Горфункелю304. В специальной литературе долгое время существовало
представление о том, что в конце XVII в. в Москве было два
Белобоцких: один - поэт и философ Андрей Христофорович, другой -
еретик Ян. А.Х. Горфункель идентифицирует Белобоцких и на основе
биографических совпадений доказывает, что это был один и тот же
человек: "Все эти совпадения в биографии и во взглядах убеждают
нас в том, что ересеучитель Ян Белобоцкий и переводчик Андрей
Христофорович Белобоцкий - одно лицо. Мы знаем, что, приехав в
Россию, Ян Белобоцкий намеревался принять православие и даже стать
духовным лицом. Если в последнем намерении ему воспрепятствовали
его влиятельные в церковных кругах противники, то переход в
православную веру в связи с поступлением на царскую службу не
должен был представить особых затруднений. Переходом в православие
может быть объяснена перемена имени"305. Сейчас, сопоставив
сведения источников, мы можем представить биографию этого человека
достаточно ясно.
Насколько неординарной личностью был Белобоцкий, можно судить по
тем представлениям в историографии, которые сложились еще тогда,
когда говорили о существовании двух Белобоцких. Как в одном
человеке могли сочетаться качества, принадлежащие, казалось бы,
совершенно разным людям? Андрей Белобоцкий - писатель, переводчик,
автор учебных философских трудов, оставивший след в истории

303 Литературу о Белобоцком указана в следующей работе: Горфункель А.Х. Белобоцкий

Ян // Словарь книжников и книжности Древней Руси. XVII в. Ч. I. СПб., 1992. С. 131.
304 Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ ... С. 188-213.; Он же.
305143 Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ... С. 199.
русской литературы и просвещения конца XVII - начала XVIII в.,
скромный иноземец, находящийся на службе у русских государей, и Ян
Белобоцкий - еретик, который находился в центре самых ярких
событий, имевших место в то время в Москве в духовной и
общественной жизни, когда во многом решалась судьба просвещения в
русской столице.
Основные материалы, касающиеся биографии и деятельности
Белобоцкого, опубликованы Д.Цветаевым в "Памятниках к истории
протестантства в России"306. Документы о Белобоцком во время его
пребывания в Москве отложились в фондах РГАДА307, впервые их ввел в
научный оборот А.X.Горфункель. Белобоцкий - поляк по
происхождению; и до приезда в Москву он какое-то время жил в
Слуцке у ректора-кальвиниста и проповедовал кальвинизм, затем
переехал в Торунь. Учился в разных учебных заведениях: Германии,
Франции, Италии и Испании, где он находился с 1665г. В 1680 г.
Белобоцкий прибыл в Смоленск, но и там долго ему задержаться не
пришлось, следующим местом его пребывания была Москва. По мнению
А.X.Горфункеля, в русскую столицу Белобоцкий вынужден был сбежать
от иезуитов: "Из Могилева Белобоцкий приехал в Смоленск, но, узнав
о том, иезуиты "нарочно присылали к смоленской шляхте, воеже бы
шляхта от того Белободскаго хранилися и прельщению иго лестному,
яко кацермистру, не верили";... Таким образом, самый приезд
Белобоцкого в Москву был в значительной мере вызван
преследованиями со стороны иезуитов; не случайно много лет спустя
в "Риторике" он обличал лицемерие и корыстолюбие иезуитов: "и не
грех им продавать Христа за тысящу рублев"151.
В Москве в это время разгоралась "борьба за Академию",
претендентов было несколько, при чем основным лицом, желавшим
стать ректором будущей Академии, был Сильвестр Медведев, для
которого появление в феврале 1681 г. в Москве Яна Белобоцкого было
совершенно некстати. Правда, Белобоцкий вовсе не претендовал на

306 Цветаев Д. Памятники к истории протестантства в России... С. 195-242.

307РГАДА. Ф. 62. 1685 г. Кн. 9, Д. 2; Ф. 210. Книги денежного стола Д. 138, 139,
217; Ф. 210. Книги приказного стола. Д. 21.
Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ... С. 200.
лидирующую роль в предполагаемом учебном заведении, он рассчитывал
лишь на одно из мест преподавателей, но Медведев мог опасаться
более знающего и образованного соперника, учившегося в европейских
университетах. Поэтому действовать Медведеву пришлось быстро, не
доводя дело до открытого ученого спора за преподавательской
кафедрой в Академии, а с помощью различных интриг, которые он
искусно мог плести, используя свои методы и связи.
В историографии с конца XIX в. было доказано, что обличение
против Белобоцкого особенно со стороны Павла Негребецкого, было
подготовлено и инициировано Сильвестром Медведевым, в очередной
раз демонстрировавшим те методы борьбы, которые он мог
противопоставить нежелательному противнику308. Поводы к разного
рода разбирательствам могли быть любыми. Особенно "удачным" было
то, что по приезде в Москву Белобоцкий поселился в Спасском
монастыре "вместе со своими земляками иеромонахами Козловским и
Кудрицким. Беседы с ними, а особенно с архимандритом монастыря
Гаврилой Домецким и польским выходцем Павлом Негребецким послужили
поводом к обвинению его в тайной и явной ереси"309.
Уличенный в ереси, Ян Белобоцкий дает согласие на свое
крещение в православную веру. Прием Белобоцкого у патриарха был 18
мая 1681 г./ здесь состоялся собор, на котором он был признан
еретиком, но Белобоцкий дал обещание отречься от ереси "римския,
люторския, кальвинския". Таким образом, Ян Белобоцкий, не будучи
твердым приверженцем определенного вероисповедания, был способен
изменить свои убеждения в зависимости от сложившейся ситуации.
Однако он являлся образованным человеком, который мог поколебать
уверенность С. Медведева в своих претензиях на будущую Академию.
Это обстоятельство еще раз подчеркивает тот факт, что, несмотря на
нетвердость взглядов Белобоцкого, его все же привлекли на
государеву службу, в том числе в качестве переводчика Посольского
приказа и преподавателя латинского языка для детей одних из самых

308 Субботин Н. Ян Белободский... С. 569-575; Прозоровский А. Сильвестр Медеведев.

М. , 1896. С. 198 - 205; Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ... С.
200.
309 Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ... С. 200.
известных фамилий России конца XVII в. Можно предположить, что
если власти нашли возможным привлечь Белобоцкого на службу, то,
по-видимому, он показался убедительным в своих претензиях, чему
одновременно, как нам кажется, способствовало отсутствие в Москве
большого числа высокообразованных людей, способных служить в том
числе в качестве переводчиков Посольского приказа. Преследования
Медведева в тот момент не возымели достаточной силы.
В 1682 г. Белобоцкий принял православие с именем Андрей и
"после испытания в Посольском приказе в знании латинского,
французского и итальянского языков взят на
154
службу и причислен к кормовщикам Московскому чину" . В 1683 г. во
время раздачи поместий вместо кормовых денег Белобоцкому было
выделено поместье с семью крестьянскими дворами, в Москве же он
женился и занимался преподаванием латинского языка. Круг его
знакомств в русской столице выявили "роспросные речи" людей,
приходивших к Белобоцкому на двор в январе 1686 г. Записи этих
свидетельств позволяют судить и об учениках Белобоцкого, среди
которых был стольник Петр Матвеевич Апраксин, брат царицы Марфы
Матвеевны, вдовы царя Федора Алексеевича: "послал ево, Стенку, он
стольник на двор к Андрею Белобоцкому проведать про него, дома ли
он, и чтоб он к нему приехал, для того что он, Андрей Белобоцкий,
учит ево, стольника, по- латине"310. А.X.Горфункель считает, что
уроки латинского языка брал у Белобоцкого и дворовый стольник
Федор Яковлевич Волынский, племянник боярина Василия Семеновича
Волынского311; они оба принадлежали к кругу московского дворянства
из круга Петра I.
Бегство Белобоцкого было связано с его нежеланием ехать на
дальний "китайский рубеж" с посольством Федора Алексеевича
Головина, которое состоялось в 1686 г. Это назначение, по мнению
Горфункеля, было для Белобоцкого неожиданным, так как
первоначально переводчиком латинского языка в посольство был

310 Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ... С. 191.

311 Там же.
назначен Стахей Годзаловский312. После успешных переговоров
посольство Ф.А. Головина в январе 1691 г. вернулось в Москву.
Таким образом, в 1686 - 1691 гг. Белобоцкого не было в Москве, что
объясняет отсутствие его среди участников споров о времени
Пресуществления Святых Даров во время Таинства Евхаристии, которые
разразились в 1687-1689 гг.
Если основываться только на архивных документах, содержащих
данные о Белобоцком, то последний период его жизни и все события,
произошедшие с ним после посольства Головина, для нас останутся
неизвестными. Однако косвенные сведения о его деятельности в этот
период можно получить, опираясь на его собственные сочинения.
Свои первые опыты в литературном творчестве Белобоцкий начал
в 80-х гг. XVII в. Первое его сочинение "Краткая беседа милости со
истинною" - датируется 1685 г.; примерно к этому же времени
исследователи относят и перевод Белобоцким двух книг трактата Фомы
Кемпийского "О
158
последовании Христу" . Главное философское произведение
Белобоцкого - это "Великая наука Раймунда Люллия"; несмотря на то,
что списки ее не содержат имени автора, ученые приписывают этот
трактат Белобоцкому. "Великая наука" была написана в 1698-1699
гг.; в эти же годы или несколько позднее была написана "Краткая
наука Раймунда Люллия", являющаяся дословным переводом "Ars
brevis"313. Последнее сочинение Белобоцкого "Книга философская"
было им создано в 1700-х гг. Одной из важных его работ была
"Риторика", значимость которой подчеркивается широким
распространением ее в списках XVII в.
Что касается даты смерти Белобоцкого, то А.X.Горфункель
отмечает: "мы не знаем, принимал ли участие Белобоцкий в
подготовке издания "Краткой беседы милости со истиною" в 1712 г.
или она вышла в свет после смерти автора; во всяком случае, 1712
г. - последняя дата, с которой так или иначе связано его имя"314.

312 Там же. С. 192.

313 Там же. С. 195.
314 Там же. С. 196.
 Таким образом, приехав в Москву в 1681 г., ко времени диспута
с Лихудами Белобоцкий уже сделал карьеру и зарекомендовал себя в
Москве как образованный человек, знающий языки и ориентирующийся в
богословской полемике.
Однако вернемся к тем вопросам, которые были поставлены в
начале изложения и которые важны для нашего исследования: кем был
инициирован диспут Белобоцкого с
Лихудами и каково было его значение для дальнейшей судьбы
противников. Был ли этот диспут организован по чьей-то личной
инициативе или он являлся официальным экзаменом вновь прибывшим
грекам, претендующим, судя по свидетельственному листу, на
должность преподавателей Академии? В специальной литературе
встречается и та, и другая точка зрения.
По мнению М.Н. Сменцовского, Лихудам по приезде в Москву
необходимо было пройти через какое-то состязание, где бы они могли
в полной мере проявить свои способности, оправдать характеристику,
данную им в свидетельственном листе вселенских патриархов: "... как
лицам новым и призванным на высокий и ответственный пост, им нужно
было еще выдержать предварительный искус, чтобы зарекомендовать
себя в глазах правительства и доказать пред ним свое православие и
ученость. Вероятно, с целию такого именно искуса, на девятый день
по приезде Лихудов в Москву (15 марта 168 5 года) назначен был
торжественный диспут между ними и Яном Белободским"315. Таким
образом, по словам М.Н. Сменцовского, диспут Лихудов и Белобоцкого
играл роль некоего официального экзамена.
Однако ряд исследователей придерживается другого мнения - что
этот диспут был частной инициативой его участников, высказываются
только разные предположения относительно основного инициатора. По
мнению А.Х. Горфункеля, Белобоцкий мог к этому времени выступать
уже совершенно самостоятельно и отстаивать желание преподавать в
Академии еще с одними претендентами на эту должность: "ко времени
приезда в Москву Лихудов в 1685 г. Белобоцкий уже имел достаточный

315 Смеицовский М.Н. Братья Лихуды... С. 62.

авторитет, чтобы смело вызвать на спор ученых греков" 316.
В.А.Кульматов также отрицает возможность того, что этот диспут был
официальным экзаменом: "до сих пор доподлинно неизвестно, были ли
этот диспут результатом личной инициативы его участников или это
был официальный экзамен наподобие того, какой держал Белобоцкий в
Посольском приказе на знание языков в 1682 г. На наш взгляд,
скорее - первое"317. Доказательством этого, по мнению автора,
служит тот факт, что среди присутствующих на диспуте не было
официальных лиц, среди которых должен был присутствовать патриарх
Иоаким, в то время как были сторонники Белобоцкого - братья
Апраксины, что, как считает Кульматов, отрицает официальный статус
диспута: "вряд ли официальное мероприятие вроде экзамена
предполагало присутствие посторонних"318.
Кто же мог быть организатором диспута Лихудов и Белобоцкого.
У автора есть несколько предположений по этому поводу: во-первых,
это племянник патриарха Иоакима И.А.Мусин-Пушкин, впоследствии
организовавший диспуты с участием Дмитрия Тверитинова; во-вторых,
идея диспута могла исходить «... и от Лихудов, имевших уже опыт в
этой области. Лихуды по пути в Россию неоднократно участвовали в
диспутах с протестантами и иезуитами, в том числе и по вопросу о
Евхаристии... По-видимому, эта тема была тщательно разработана
Лихудами и обеспечивала им победу в диспуте" 319. Мы не можем
согласиться до конца с этими утверждениями, поэтому необходимо еще
раз проанализировать имеющиеся данные и сопоставить наше знание с
возможной реальностью того времени.
Прежде всего, необходимо выяснить характер диспута Лихудов-
Белобоцкого. Лихуды приехали в Москву 6 марта, состязание с
Белобоцким проходило 15 марта 1685 г.: "Сие самое случися и в сем
царствующем граде Москве, теми непременно вопросы и доводы
лстителю некоему и по прозванию Белободскому, в девятый день
316 Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ... С. 201.
317Кульматов В.А. К вопросу о диспуте А.X.Белобоцкого и братьев Лихудов в 1685г. //
Лихудовские чтения. 1998. Материалы научной конференции "Первые Лихудовские чтения".
Великий Новгород, 11-14 мая 1998. С. 53.
318 Там же. С. 55.
319 Там же. С. 56.
пришествия нашего"320. Братья Лихуды в свидетельственном листе
вселенских патриархов были рекомендованы как ученые богословы,
твердо отстаивающие догматы православной веры; в тоже время у них
еще не было возможности проявить себя в Москве, а у властей не
было возможности убедиться в истинности рекомендации патриархов.
13 марта Лихуды были приняты у государей и выступали с "орациями"
на латинском и греческом языках, но подобное действо, полностью
подчиненное церемониалу вряд ли могло в полной мере
охарактеризовать приехавших греков. Не исключено, что именно здесь
или несколько позднее и могло быть принято какое-то решение по
поводу проведения предстоящего диспута.
В то же время мы знаем, что все приезжие иностранцы,
претендующие на службу у русских государей, проходили своего рода
экзамен, который определял их уровень знаний и соответствия той
должности, на которую они стремились. Безусловно, не могло обойти
это и Лихудов.
В историографии не изучена система приема иностранцев на
русскую службу, а также процедура и условия принятия экзаменов у
иноземцев, но мы можем делать некие выводы на том материале,
который известен для изучаемого нами периода, то есть второй
половины XVII в. Среди иноземцев, приезжающих в Москву, не
проходили экзамен лишь те, которые были лично приглашены царем на
службу; в качестве примера можно назвать двух известных деятелей
культуры середины-второй половины XVII в. Епифания Славинецкого и
Симеона Полоцкого321. Все же остальные иностранцы, претендующие на
то или иное место, насколько мы можем судить, проходили
соответствующий экзамен. Если служба предполагала знание языков и
работу в Посольском приказе, то чаще всего иноземца экзаменовали
сами переводчики приказа или лица, свободно владеющие иностранными
языками.

320 ГИМ. Син. 299. Л. 36 об.; Цветаев Д. Памятники к истории протестантства в

России... С. 240.
321 Они были приглашены к русскому двору царем Алексеем Михайловичем.
 Один из присутствующих на диспуте Лихудов с Белобоцким -
Николай Спафарий, вынужден был покинуть родину и в 1671 г. приехал
в Москву поступать на службу к русскому царю, Здесь он стал
переводчиком Посольского приказа с "еллинского и греческого, и
латинского, и волоского языков", а уже в 1675 - 1678 гг.
участвовал в посольстве в Китай. Безусловно, он не получил бы
этого места и не сделал бы подобной карьеры, если бы не было
соответствующей рекомендации и высокой оценки со стороны
экзаменовавших его лиц. Сохранилась рукопись, содержащая запись
беседы Паисия Лигарида, Епифания Славинецкого и Симеона Полоцкого
с Николаем Спафарием322; по нашему мнению, данная встреча также
имела характер экзамена, так как оценить уровень образованности и
владения языками Николая Спафария могли люди соответствующего
уровня, которыми в тот момент и являлись перечисленные выше лица.
В связи с этим встает вопрос о системе подбора тех лиц,
которым поручалось экзаменовать претендента; видимо, степень
доверия к ним была высокой, что позволяло властям на основе
показаний этих людей делать соответствующие выводы.
Обратимся к диспуту Белобоцкого с Лихудами. Один из вопросов,
который возникает в историографии - это личность соперника
Лихудов; высказывается мнение, что более логичным было бы видеть
на месте Белобоцкого - Сильвестра
Медведева323. Мы не можем согласиться с данным утверждением, во-
первых, потому, что, после смерти Симеона Полоцкого Сильвестр
Медведев уже не был столь значительным лицом в Москве; во-вторых,
Медведев не достиг уровня своего учителя - у него не было ни
знаний, ни образованности, которой обладал Симеон Полоцкий;
поэтому С. Медведев не мог противостоять в 1681 г. Белобоцкому,
тем более не мог он соперничать с Лихудами, что, видимо, понимали
и власти, так как для греков был выбран соперник, способный вести

322 Опубликована беседа И.Ф. Голубевым в статье "Встреча Симеона Полоцкого,

Епифания Славинецкого и Паисия Лигарида с Николаем Спафарием и их беседа» // ТОДРЛ.
Л., 1971. Т. 26. С. 294-301.
323 Кульматов В.А. К вопросу о диспуте А.Х. Белобоцкого и братьев Лихудов в 1685
г. ... С. 55.
диспут на иностранных языках и получивший образование, как и они,
в европейских университетах. Видимо, Белобоцкий уже зарекомендовал
себя как человек надежный и знающий, несмотря на то, что в 1682 г.
на соборе у патриарха был признан еретиком.
На диспуте присутствовали братья Апраксины, племянник
патриарха Иоакима И. А. Мусин-Пушкин и Николай Спафарий: "присущым
тогда братием тишайшия царицы блаженныя памяти тишайшаго государя
царя Феодора Алексеевича и Иоанну Алексеевичу Мусину-Пушкину,
племяннику блаженнийшаго Иоакима патриарха, Николаю Спафарию,
Посольского приказу преводчику и иным..."324. По мнению В. А.
Кульматова, отсутствие среди названных лиц патриарха Иоакима, а
также тот факт, что перечисленные выше Лихудами присутствующие не
являлись официальными лицами, не позволяет рассматривать диспут
как официально организованный экзамен Лихудам. Однако нельзя не
отметить тот факт, что на состязание как раз были приглашены те
люди, которые могли понять происходящее действо и оценит^
приехавших греков. А экзамен, сделанный Николаю Спафарию, еще раз
подтверждает отсутствие необходимости присутствия патриарха в
подобных случаях, тем более что вряд ли патриарх понял бы беседу,
которая велась на латыни или греческом. В то же время на диспуте
Лихудов и Белобоцкого присутствовал племянник патриарха Иоакима -
Иван Алексеевич Мусин-Пушкин. Фактически, все присутствовавшие на
состязании в той или иной степени владели латынью 325. Нельзя также
отрицать официальной воли Николая Спафария: к этому времени он уже
был одним из ведущих переводчиков Посольского приказа, ведомства,
которое прежде всего и служили иностранцы.
Итак, по нашему мнению, диспут Лихудов с Белобоцким,
состоявшийся 15 марта 1685 г., можно толковать как официальный
экзамен, через который в России - в той или иной форме - проходили
все иностранцы, претендующие на службу у великих государей. После
15 марта мы не знаем о каких-либо испытаниях, которым должны были

324 ГИМ. Син. 299. Л. Збоб.; Цветаев Д. Памятники к истории протестантства в

России... С. 241.
325 Ранее уже отмечалось, что Белобоцкий преподавал латынь братьям Апраксиным.
бы подвергнуться Лихуды. Степень важности данного состязания для
Лихудов подчеркивается тем, что они описывают его в своем
сочинении "Акос", которое было написано спустя два года после
имевших место событий. Только после этого диспута и тех
рекомендаций, которые, по-видимому, были даны присутствующими на
нем, власти стали думать о Лихудах как преподавателях будущего
высшего учебного заведения в Москве.

ГЛАВА III. БОГОЯВЛЕНСКАЯ ШКОЛА - ПЕРВЫЙ ЭТАП СЛАВЯНО-ГРЕКО-

ЛАТИНСКОЙ АКАДЕМИИ

На протяжении XVII в. предпринимались попытки создания в

Москве среднего учебного заведения, которые были завершены в 1681
г. с возникновением Греко-славянской школы на московском Печатном
дворе (школы иеромонаха Тимофея)326. В это время на украинских
землях уже существовали академии. В конце XVI в., около 157 б г.,
была основана Острожская греко-славянолатинская коллегия, а с
1631 г. начала функционировать Киевская академия Петра Могилы. В
Москве, по-видимому, не собирались ограничиваться только средним
учебным заведением, возникали проекты школы высшего типа327. Один
из таких проектов - «Привилегия на Академию» Симеона Полоцкого и
Сильвестра Медведева - так и не был реализован328. Вставал вопрос о
направлении образования в будущем высшем учебном заведении. В
конце XVII в. проходили богословские споры между так называемыми
«латинофилами» и «грекофилами», которые не могли не повлиять и на
возможное преобладание представителей определенных групп в будущей
академии.

326 Фонкич Б. Л. К истории организации славяно-греко-латинского училища в мос-

ковской Бронной слободе в конце 60-х годов XVII в. // ОФР. М., 1998. Вып. 2. С. 187-
226; Он же. Греко-славянская школа на московском Печатном дворе в 80-х годах XVII в.
// ОФР. М., 1999. Вып. 3. С. 149-247.
327 Следует отметить, что одним из таких проектов было намерение иеромонаха Ти-
мофея сделать Типографскую школу высшим учебным заведением; он хотел пригласить
заведовать ею Севаста Киминитиса.
328 ГИМ. Син. № 44. Л. 6-21; Публикацию текста «Привилегии» и его исследование
см.: Фонкич Б. Л. «Привилегия на Академию» Симеона Полоцкого - Сильвестра Медведева.
// ОФР. М., 2000. Вып. 4. С. 237-298.
 В столь важное для России время 6 марта 1685 г. в Москву
приезжают братья Иоанникий и Софроний Лихуды. Инициатором их
отправления был иерусалимский патриарх Досифей, заинтересованный в
греческой направленности высшего образования в России.
Первоначально круг их занятий в русской столице не был до конца
определен, о чем свидетельствует тот факт, что Ли- худы приступили
к преподаванию только спустя 4 месяца. В рекомендательной грамоте
восточных патриархов Лихуды предстают и как православные
богословы, и как дидаскалы329. В распросных речах Лихудов в
Посольском приказе они еще не именуются учителями "высоких наук",
как это будет позже. В памяти на Казенный двор Иоанникий и
Софроний Лихуды значатся как "два выезжих черных священника"330. В
то время Лихуды могли лишь предполагать, что в будущем они займут
высокий пост ректоров Славяно-греко-латинской Академии.
В историографии существуют две точки зрения по поводу даты
открытия Славяно-греко-латинской Академии: 1685 и 1687 гг. В 1687
г. школа братьев Лихудов переводится в специально построенное для
нее здание на территории Заиконоспасского монастыря. С этого
момента обычно и считают начало Академии331. Период же с 1685 по
1687 год в данном случае не рассматривается в контексте истории
Славяно-греко-латинской Академии как высшего учебного заведения в
Москве. Однако именно 168 5 год положил начало высшему образованию
в столице, когда Лихудам были даны первые ученики и предоставлено
помещение для школы в Богоявленском монастыре332. С этого момента
учебный процесс строился таким образом, что по окончании школы
329 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. ч. 2. Д. 2991. Л. 6-14. Яламас Д.А. Рекомендательная
грамота восточным патриархам братьям Лихудам // ОФР. М. , 2000. Вып. 4. С. 298312.
330 РГАДА. Ф. 159. Приказные дела новых лет. Оп. 1. Д. 2991. Л. 32.
331 Козловский И. Сильвестр Медведев. Очерки из истории русского просвещения и
общественной мысли. Киев, 1895. С. 19; Сазонова Л. И. Восточнославянские академии
XVII -XVIII вв. // Педагогика. 1995. № 5. С. 76-82.
332 Впервые данная точка зрения на начало высшего образования в России была вы-
сказана и обоснована Б. Л. Фонкичем. См.: Фонкич Б.Л. Новые материалы для биографии
Лихудов // ПКНО. 1987. М., 1988. С. 64.
ученики должны были получить высшее образование. В 1685-1687 гг.
определяется направление деятельности братьев Лихудов как ректоров
Славяно-греко-латинской Академии в Москве. Этот период в истории
Академии можно назвать Богоявленской школой - по тому месту, где
находилось само учебное заведение.
Надо отметить крайне малую разработанность в специальной
литературе материала об этом времени деятельности Академии.
Отдельных работ, посвященных истории Богоявленской школы, не
существует. Даже самые известные труды по истории Славяно- греко-
латинской Академии лишь упоминают период существования Академии,
связанный с Богоявленским монастырем333. Авторы кратко
рассматривают вопросы о возможной дате открытия Богоявленской
школы, начале работы Лихудов с первыми учениками, приводят
сведения о количественном составе учащихся. Исследователи обычно
ссылаются друг на друга, поэтому в историографии повторяются одни
и те же ошибки относительно важнейших моментов начала преподавания
Лихудов в Москве.

§1 «Привилегия на Академию» Симеона Полоцкого и Сильвестра

Медведева

Вопрос о необходимости создания в Москве высшего учебного

заведения возник за несколько лет до основания Славяно- греко-
латинской Академии. Основным претендентом на должность его ректора
являлся Симеон Полоцкий, а затем - его ученик
Сильвестр Медведев. Тогда же в Москву приезжает Ян Белобоцкий,
который хотел стать преподавателем этой школы.

333// ЖМНП. 1845. Ч. 45, отд.У. С. 38; Миркович Г. О школах и просвещении в пат-
риарший период // ЖМНП. 1878. № 7-8. С. 46.
 В 70-х гг. XVII в. Симеон Полоцкий по поручению царя Федора
Алексеевича разрабатывает проект будущей Академии «Привилей на
Академию», который в окончательном виде был позже представлен
Сильвестром Медведевым. Этот документ является уникальным
памятником истории русского просвещения XVII в. В историографии
долгое время существовало устойчивое мнение, что Славяно-греко-
латинская Академия Лихудов была создана на основе «Привилегии на
Академию». Мы не можем согласиться с этим утверждением. Чтобы
понять соотношение «Привилегии» и основанной в 1685 г. Славяно-
греко-латинской Академии, необходимо рассмотреть вопросы об авторе
«Привилегии» и времени создания этого проекта.
Впервые «Привилегия» была опубликована Н.И.Новиковым в «Древней
Российской Вивлиофике» в 1773 г.334 Затем без изменений она
переиздается в 1788 г.335 Это издание послужило основой для
исследований «Привилегии» как памятника истории русского
просвещения: на протяжении двух последующих столетий историки
опирались именно на эту публикацию. На основе издания памятника в
«Древней Российской Вивлиофике» в 1807 г. текст «Привилегии на
Академию» публикует иеромонах Амвросий в своем сочинении «История
Российской иерархии»336. Однако данное издание не предваряет какое-
либо исследование памятника .
На современном этапе изучения «Привилегии» возникла необ-
ходимость в новом издании документа, которое должно было,
используя современные методы исследования, оценить всю пред-
шествующую историю изучения источника. В 2000 г. текст «Привилегии
на Академию» был переиздан Б.Л.Фонкичем12. В его работе издание
памятника сопровождается исследованием текста,

334 ДРВ. СПб., 1773. Часть II. С. 195-239.

335 ДРВ. М., 1788. Часть. VI. С. 390-420.
336 Амвросий, иером. История Российской иерархии ... С. 515-54 3.
Фонкич Б.Л. «Привилегия на Академию» Симеона Полоцкого - Сильвестра Медведева //
ОФР. М., 2000. Вып. 4. С. 237-297.
списков документа и всей специальной литературы. Текст изда-
1

ется по списку ГИМ, Син. 4 4 с исправлением ошибок и неточностей

предыдущих изданий. Эта публикация является новым этапом в
изучении памятника, которое начинается, фактически, с момента его
публикации Н.И.Новиковым; на протяжении XIX и в начале XX в.
«Привилегия» постоянно фигурирует в работах по истории просвещения
и образования в России337. Уже в XIX в. документ вызвал немало
споров, породил различные точки зрения на проект Полоцкого -
Медведева. Дискуссия продолжается и в настоящее время. Современные
точки зрения на этот памятник отражены в работах А.П.Богданова338,
Л.И.Сазоновой339, Б . Л. Фонкича340 .
По вопросу об авторстве памятника существует несколько
мнений341. Одной из них является точка зрения об авторстве Симеона
Полоцкого, при котором Сильвестр Медведев был простым переписчиком
текста, вносившим впоследствии в него некоторые изменения342.

337 Амвросий, иером. История Российской иерархии... С. 513; Горский A.B. О духов-
ных училищах в Москве в XVII столетии // Прибавления к творениям святых отцов в
русском переводе. М., 1845. Ч. 3. С. 147-197; Смеловский А. Братья Лихуды и
направления теории словесности в их школе ... С. 36; Татарский И. Симеон Полоцкий
(Его жизнь и деятельность). Опыт исследования из истории просвещения и внутренней
церковной жизни во вторую половину XVII века. М., 1886; Каптерев Н. О греко-
латинских школах в Москве в XVII веке до открытия Славяно-греко- латинской
Академии // Творения святых отцов в русском переводе. М., 1889. Кн. 4. С. 588-671;
Майков Л.Н. Очерки из истории русской литературы XVII и XVIII столетий. СПб., 1889.
156-158; Козловский И. Сильвестр Медведев. Очерк из истории русского просвещения и
общественной жизни в конце XVII в. Киев, 1895. С. 17; Прозоровский A.A. Сильвестр
Медведев: (Его жизнь и деятельность). Опыт церковно-исторического исследования. М.,
1896; Галкин А. Академия в Москве в XVII столетии. М., 1913. С. 49-52; Харлампович
К. В. Малороссийское влияние на великорусскую церковную жизнь. Казань, 1914. Т. 1.
338заметки // Исследования по источниковедению истории СССР ХШ-ХУШ вв. М., 1986; Он
же. Из предыстории петровских преобразований в области высшего образования //
Реформы второй половины ХУ11-ХХ в.: подготовка, проведение, результаты. М., 1989; Он
же. Московская публицистика последней четверти XVII века. М., 2001.
339 Сазонова Л.И. Восточнославянские академии XVI-XVIII вв. // Педагогика. 1995. №
5. С. 76-82; Она же. Восточнославянские академии XVI - XVIII вв. в контексте
европейской академической традиции.// Славяноведение. 1995. № 3. С. 46-61.
340 Фонкич Б.Л. К вопросу о соотношении академии Симеона Полоцкого - Сильвестра
Медведева и академии братьев Лихудов // Материалы научной конференции «Первые
Лихудовские чтения». 1998. Великий Новгород, 2001. С. 28-30; Он же. «Привилегия на
Академию» ... С. 237-297.
341 Их подробно разбирает в своей статье Б.Л.Фонкич. См.: Фонкич Б.Л. «Привилегия
на Академию»... .
342 Татарский И. Симеон Полоцкий ... С. 2 61-2 62; Майков Л.Н. Очерки из истории
русской литературы XVII.... С. 15 6.
 Однако Н.Ф.Каптерев оспорил авторство Симеона Полоцкого,
? п

полностью отрицая его участие в создании памятника . На основе

собственного изучения темы он делает вывод о том, что «Привилегия
в том виде, как она дошла до нас, несомненно писана уже после
смерти Симеона Полоцкого и что в некоторых своих пунктах, если не
прямо, то косвенно, она направлена против Полоцкого и вообще
сторонников латинского учения»343. Отрицая авторство Симеона
Полоцкого, Н.Ф. Каптерев в доказательство своих положений приводит
несколько соображений. Прежде всего, в конце XIX в. в
историографии изменилась датировка открытия Типографской школы -
среднего учебного заведения, основание которого, несомненно,
предшествовало созданию Академии: новая дата - 1681г. - относится
к тому моменту, когда Симеон Полоцкий уже скончался.
Следовательно, по мнению Н.Ф. Каптерева, Полоцкий «не мог писать
Привилегию на Академию, если сама мысль об открытии Академии
впервые возникла уже после его смерти»22. Для Каптерева
убедительным является то обстоятельство, что документ датирован
1682 г., а Полоцкий умер в 1680 г., а также то, что списка
«Привилегии на Академию» нет в бумагах Симеона, несмотря на тот
известный факт, что он аккуратно сохранял все свои бумаги и копии
с документов. По мнению исследователя, «несомненно, что
окончательная редакция привилегии за исключением, вероятно,
предисловия, в котором приведено место из сочинения Полоцкого
«Вечеря души» и за исключением позднейшей вставки Медведева о
греках, принадлежит сторонникам греческого учения». Этот вывод
Н.Ф. Каптерев делает, основываясь на том, что главный, по его

343 Там же. С. 670.

Там же. С. 655.
мнению, вопрос о преобладании греческого или латинского языка в
Академии «Привилегия» решает в пользу греческого языка344.
Его точку зрения поддержал А. П. Богданов, который говорит о
безусловном авторстве Сильвестра Медведева345. На Медведева как
главного инициатора «умоления» Федора Алексеевича «построити
академию» указывают Лихуды (ГИМ. Син. № 440. Л. 99 об.-103, 117).
Предположение А.И. Рогова, что «Привилей» был написан Карионом
Истоминым, которое, по его мнению, «тем более вероятно, что
«Привилею» предшествует стихотворное предисловие с прямым
указанием на его авторство», основано на недоразумении -
стихотворное «Вручение» «Привилея» подпи- 2 5

сано Медведевым (выделено А.П.Богдановым)» . В то же время тезис

Н.Ф.Каптерева и других историков о вмешательстве в текст
«Привилегии» греческой партии и «компромиссности содержания
"Привилея"» прежде всего потому, что на первое место в будущей
Академии поставлено изучение греческого языка, а не латыни,
А.П.Богданову не кажется вполне верным по отношению к Сильвестру
Медведеву: «реального противоречия здесь нет, поскольку Сильвестр
Медведев, как Симеон Полоцкий и другие видные сторонники
просвещения, считал полезным изучение не только латыни и живых
европейских языков, но и греческого, - в отличие от «мудроборцев»,
считавших греческий язык (вкупе со славянским) единственно
«благочестивым»346. Непонятно столь категоричное заявление
А.П.Богданова: известно, что в Славяно-греко-латинской Академии
Лихудов, которая была создана по инициативе партии «грекофилов» во
главе с патриархом Иоакимом, преподавался также и латинский язык.

344 Там же .
345 Там же. С. 655-656.
346 Там же. С. 313.
 Наиболее важные выводы по вопросу об авторстве «Привилегии»
были сделаны Б.Л.Фонкичем. Свою точку зрения автор высказал на
основе изучения кодикологических, палеографических и
текстологических особенностей рукописи единственного списка
«Привилегии» конца XVII в. - ГИМ, Син. 4 4 и списка первой
половины XVIII в. - РНБ, Погод. 1622, тогда как все предыдущие
работы, по справедливому замечанию автора, были основаны на
издании источника в «Древней Российской Вивлиофике» Н.И.Новикова.
Прежде всего Б.Л.Фонкич убедительно доказывает, что гре- кофилы
в редактирование документа не вмешивались: рукопись Син. 44

является автографом Медведева, она была не только не известна

никому из посторонних лиц, но и недоступна для них; «ни о какой
обработке «Привилегии» со стороны патриарха Иоа- кима или других
представителей «греческой партии» (напротив, Медведевым на л. 11
об. сделана вставка антигреческого характера, так и оставленная
нетронутой предполагаемым редак- тором-«мудроборцем»!) , ни о
каком постороннем вмешательстве в текст этого проекта (вопреки
утверждениям Н.Ф.Каптерева, A.M. Панченко, А.П. Богданова и др.)
не может быть и речи: текст «Привилегии на Академию» отражает
взгляды ее создателей»347 .
Кто же является создателем этого текста? Восстанавливая процесс
работы над текстом «Привилегии», автор приходит к выводу о том,
что к тексту нашего памятника имеют отношение только два человека
- Симеон Полоцкий и Сильвестр Медведев. «Академия должна была
стать высшим учебным заведением с программой, обычной для такого
рода училищ, существовавших в Европе, Константинополе или на
Украине», - это, по мнению Б.Л.Фонкича, является основным моментом
для предположения об авторстве Симеона Полоцкого. «Прошедший
подготовку, по крайней мере, в двух из них, Симеон Полоцкий скорее
347 Фонкич Б. Л. "Привилегия на Академию" ... С. 256.
может быть назван автором этой программы обучения, чем Сильвестр
Медведев, который, несомненно, знал о такой системе преподавания,
о о

но лишь понаслышке» . Да и «сам характер этого документа,

составленного умело, со знанием такого рода проектов, сразу
же указывает на основного его редактора - Симеона Полоцко-
29

го» .

Какова же роль Сильвестра Медведева в составлении «Приви-

легии»? Оценивая текст параграфов документа, автор считает, что
большая часть пунктов и внесенные изменения в «Привилегию»
принадлежат Сильвестру Медведеву. Относя большинство пунктов
«Привилегии» к работе Медведева, Б.Л.Фонкич принимает во внимание
«а) незнание им (Сильвестром Медведевым. - Д.Р.) на практике
устройства учебных заведений Европы, незнакомство с официальными
документами, дающими основание таким учреждениям, а также б)
характер писавшего текст этих параграфов автора, человека не
только жесткого и резкого, но и нетерпимого, жестокого,
готовившегося создать под своим руководством ... такое учебное
заведение, которое контролировало бы все русское просвещение,
науку и даже ряд вопросов жизни русской церкви...»348.
Первоначальный текст «Привилегии на Академию», написанный
Симеоном Полоцким, спустя некоторое время после его смерти
подвергся редактированию со стороны Сильвестра Медведева. При
этом он принял во внимание «не только замыслы и наброски,
находившиеся в архиве Полоцкого, но и новые обстоятельства,
которые могли помешать основанию школы»31. Такое решение вопроса
авторства «Привилегии» является наиболее четким и верным,
построенным на анализе особенностей рукописи проекта.
Другой крайне важный для нашего исследования вопрос - был ли
проект «Привилегии» Полоцкого - Медведева положен в осно

348 Там же. С. 265.

-ву деятельности созданной в 1685 г. Славяно-греко-латинской
Академии? В историографии существуют различные взгляды на эту
проблему.
Работы первой половины XIX в. содержат ссылки на публикации
Новиковым «Привилегии» и «Исторического известия о Московской
Академии» Федора Поликарпова в «Древней Российской Вивлиофике».
Авторы считают, что Академия была основана и функционировала на
основе тех «преимуществ и выгод», которые значились в
«заготовленной для сего грамоте»349, то есть «Привилегии на
Академию».
Одна точка зрения заключается в том, что Славяно-греко-
латинская Академия была основана еще Федором Алексеевичем. Причем
«он велел патриарху учредить Академию и поручить ее смотрению
палестинскаго пришельца (иеромонаха Тимофея Д.Р.) . Патриарх с
величайшей радостию исполнил веление царя...Тимофея сделал
ректором»350. В данном случае мы имеем мнение, что в основу
деятельности Академии была положена «Привилегия» со всеми
предусмотренными ею правами; при этом и создание Академии относят
к более раннему времени, связав его с деятельностью Типографского
училища иеромонаха Тимофея. Таким образом, первые исследователи
этого вопроса допускают ряд неточностей, которые становятся
понятными, если учесть особенности того источника, которому они
следуют, а именно «Исторического известия...» Федора Поликарпова,
созданного им спустя десятки лет после описываемых событий и со-
держащего многочисленные ошибки в воспоминаниях о событиях 80-х
гг. XVII в.
В современной историографии также существует точка зрения об
определяющей роли «Привилегии» Полоцкого - Медведева при создании

349 Амвросий. История российской иерархии... С. 513.

350 Смеловский А. Братья Лихуды и направления теории словесности... С. 36.
Славяно-греко-латинской Академии. Такую позицию занимает
Л.И.Сазонова351, которая считает, что «в основу деятельности
Академии был положен проект Симеона Полоцкого - Сильвестра
Медведева»352.
Убедительное опровержение мнения Л.И. Сазоновой дал Б.Л.
•э с

Фонкич . По мнению автора, тезис Л.И.Сазоновой, «нуждается в...

опровержении, ибо базируется на ошибочном истолковании фактов
истории просвещения в России в конце XVII в.» 353. Свой антитезис
Б.Л. Фонкич построил на собственном исследовании списков
«Привилегии на Академию» и восстановлении процесса работы над
текстом Полоцким и Медведевым. Автор обращает внимание на то, что
текст «Привилегии» (ГИМ, Син. 44 ) все время находился у
Сильвестра Медведева. Следовательно, братья Лихуды, которые в 1685
г. открыли в Богоявленском монастыре «школу греческих высоких
наук», не имели никакой возможности узнать о нем. «Никаких
дружеских контактов у Медведева с Лихудами, наличие которых
позволило бы предположить возможность знакомства греков с
замыслами русских просветителей, не существовало: напротив,
Медведев отнесся к
Лихудам с исключительной враждебностью, и эти отношения про-
должались до самой его гибели» . Также текст не был известен и
представителям так называемой «греческой партии» во главе с
патриархом Иоакимом, под чьей эгидой и была открыта
Богоявленская школа Лихудов. И самое главное, никакой необ-
ходимости в использовании проекта Академии Полоцкого- Медведева

351 Сазонова Л. И. Восточнославянские академии XVI-XVI11 вв. ... С. 76-82; Она же.
Восточнославянские академии XVI-XVIII вв. в контексте европейской академической
традиции ... С. 4 6-61.
352 Сазонова Л.И. Восточнославянские академии XVI-XVIII вв. ... С. 79; Она же.
Восточнославянские академии ХУ1-ХУШ вв. в контексте европейской академической
традиции.... С. 56.
353 Там же. С. 28.
для создания школы, руководимой Лихудами не существовало, так
как «они были опытными педагогами, докторами Падуанского
университета, «учителями высоких наук» и лучше многих в Москве
представляли себе, как нужно «строить» академию»354 .
Странной кажется точка зрения А. П. Богданова на этот вопрос:
с одной стороны, он также считает, что «между проектом
российской Академии 1682 г. и школами, открывшимися в 1687 г.,
нет никакой связи, кроме географического расположения»,355 ни с
юридической стороны, ни со стороны учебной программы (с этим,
безусловно, нельзя не согласиться). С другой стороны, А. П.
Богданов считает, что отсутствие связи между «Привилегией на
Академию» и школой Лихудов является достаточной причиной для
вывода о том, что «Академии, как ее задумал царь Федор, в Москве
нет», но автор продолжает и делает более существенный вывод о
том, «что заведение Лихудов таковой (т.е. Академией - Д.Р.) не
является»356. Чем же, по мнению Богданова, была Славяно-греко-
латинская Академия братьев Лихудов? Один из его доводов связан с
тем, что Академию Лихудов в документах XVII в. называли
«школами». Между тем, это было обычным в то время названием для
высших учебных заведений Европы или их частей, факультетов.
Основную роль в борьбе за науку и образование в России А. П.
Богданов отводит так называемым просветителям, заявляя, что
«только отказавшись от накопившихся в литературе легенд о
«грекофи- лах» и «латинствующих», от искусственного «удревления»
Московской славяно-греко-латинской Академии, мы можем реально
оценить остроту борьбы за просвещение в переломный момент
истории нашей страны. В XVII в. упорство просветителей не было

354 Там же. С. 29.

355 Богданов А. П. Московская публицистика последней четверти XVII в... . С. 323.
356 Там же .
вознаграждено открытием в Москве университета, а наиболее
активные из них пострадали от преследований «мудробор- цев»357.
Изучая текст «Привилегии», можно прийти к выводу, что заложенные в
ней нормы и условия преподавания и обучения, а также устройства и
функционирования не совпадали с теми положениями, которые в
действительности существовали в рамках созданной в 1685 г.
Славяно-греко-латинской Академии братьев Лихудов. Сложилась
уникальная ситуация, когда почти в одно и то же время были созданы
проект Академии и сама Академия, но исследования показывают, что
они были созданы абсолютно независимо друг от друга: основание
Академии никак не являлось следствием выработки ее проекта. Не
менее важно и то, что Славяно-греко-латинская Академия
существовала без устава, поэтому мы находимся в менее
благоприятных условиях, когда исследователь владеет лишь
косвенными свидетельствами и материалами для изучения истории
деятельности этого учебного заведения. Существование подобного
устава, безусловно, сильно облегчило бы изучение данного вопроса.

§2 Создание Богоявленской школы

В литературе существуют различные точки зрения на статус
Богоявленской школы Лихудов: была ли она уже Академией или же
средним учебным заведением? В XIX в., как, впрочем, и сейчас,
единодушия по этому вопросу в исторической науке не наблюдается.
Исследователи, опираясь на доступные для своего времени документы,
а также под влиянием собственных гипотез, дают различные ответы.
Одна точка зрения состоит в том, что настоящая Академия была
открыта только осенью 1687 г. в Заи- коноспасском монастыре358.

357 Там же. С. 334 .

358 Козловский И. Сильвестр Медведев. ...С. 19.
 В современной историографии самой радикальной в этом отношении
является позиция А. П. Богданова. По его мнению, в XVII в. вообще
не было создано высшего учебного заведения (и уж тем более, в
соответствии с его взглядами, не являлась академией Богоявленская
школа). «Единственным аргументом в пользу если не признания по
существу, то названия школ Лихудов Академией является
преемственность этого учреждения с будущей Славяно-греко-латинской
академией XVIII в.»359. Автору свойственно рассматривать создание в
Москве высшей школы исключительно в контексте борьбы партий
«грекофилов» и "латинян", противостояния церковных властей и
просветителей. С этой точки зрения "начавшая вскоре работать
греческая Богоявленская школа была лишь временным училищем. Для
Иоакима и его сторонников важно было не столько завести
собственную школу, сколько ликвидировать опасность возникновения
действительной, независимой от церковных властей Академии"360.
Другие исследователи относят начало высшего образования в
России к созданию Богоявленской школы Иоанникия и Софрония
Лихудов. А. Смеловский, не располагая в 1845 г. еще всеми
источниками и основываясь лишь на воспоминаниях Федора Поли-
карпова, делает следующие предположения. Школа Лихудов, без-
условно, являлась Академией, будучи преемницей Типографской школы
Тимофея Грека, которая, по его мнению, имела ранг Академии; таким
образом, Богоявленская школа Лихудов наследовала академический
статус: «жить Лихудам назначено было в Богоявленском монастыре,
куда перемещена и школа из Типографии», когда же закончилось
строительство школы в Заи- коноспасском монастыре, «Лихудам велено
было переселиться с учениками из Богоявленского монастыря в
Заиконоспасский»361. Так, по мнению автора, начало высшей школы
359 Богданов А. П. Московская публицистика последней четверти XVII в. ...С. 329.
360 Там же. С. 319.
361 Смеловский А. Лихуды и направления теории словесности... С. 38.
восходит к Типографскому училищу иеромонаха Тимофея. Изучение
данного вопроса в последующие полтора столетия показало
неправомерность подобных выводов. В современной историографии
функции и статус Типографского училища иеромонаха Тимофея как
среднего учебного заведения всесторонне изучены Б. Л. Фонки-
47

чем .
Расходятся также датировки открытия и начала работы школы
Лихудов в Богоявленском монастыре. Некоторые исследователи дают
общую датировку - 1685 г.: «академия возникла только после приезда
братьев Лихудов в 1685 г., и как только они поселились в
Богоявленском монастыре, они завели там учение, причем к ним были
переведены несколько учеников Типографской школы»362.
Однако в литературе XIX в. есть и более точные даты открытия
школы. М. Н. Сменцовский в своей монографии, посвященной жизни и
деятельности братьев Лихудов, высказывает следующее предположение:
«постройка (помещения для новой школы. - Д. Р.) производилась
очень быстро и 12 декабря был выдан образ от патриарха в новую
Богоявленскую школу. Значит, в декабре 1685 г. Богоявленская школа
была уже готова и с этого времени Лихуды начали в ней свои
уроки»363. Менее точно датирует создание школы Г. Миркович: «Указом
31 марта цари приказали выстроить им (Лихудам. -Д. Р.) на казенный
счет при Богоявленском монастыре особые деревянные кельи. Лихуды
хлопотали не о своем только удобстве, но главным образом об
училище, для которого были призваны. Это видно из того, что как
только означенные кельи были готовы, они, нисколько не медля,
приступили к учебному делу. Это было на исходе 1685 г.»364. Таким
образом, оба исследователя имеют в виду, видимо, одно и то же

362 Майков Л.Н. Очерки из истории русской литературы.... С. 157.

363 Сменцовский М. Братья Лихуды... С. 65.
364 Миркович Г. О школах и просвещении в патриарший период... С. 45.
событие, а именно «выдачу образа от патриарха», с чем и связывают
открытие школы Лихудов в Богоявленском монастыре.
Более точной, по нашему мнению, является датировка Б.
Л.Фонкича, который относит открытие Академии к 1 июля 1685 г.,
обосновывая свой вывод данными документов Патриаршего Казенного
приказа.365
Таковы мнения, высказанные в литературе относительно статуса,
времени открытия и функционирования Славяно-греко- латинской
Академии, которая на начальном этапе своего существования
располагалась в Богоявленском монастыре, «что за Ветошным рядом» в
Москве. Чтобы высказать свою точку зрения по этому вопросу, нам
необходимо обратиться непосредственно к документам. К сожалению,
мы располагаем лишь косвенными сведениями о создании и начале
работы Академии: за все время существования школы Лихудов и в
Богоявленском, и в Заиконос- пасском монастырях не сохранилось
никакой документации самой Академии (возможно, ее и не
существовало), нет устава, по которому жила и действовала
Академия.
Вскоре после приезда Лихудов в Москву, 29 марта 1685 г. 366, по
указу великих государей для них было велено построить в
«Богоявленском монастыре, что за Ветошным рядом, две келии
поземные красного леса по три сажени келия, а промеж ими сени, а в
них два чулана да отход, и одну келию зделать белую, а другую
чорную, где варить есть и хлеб печь и служебником их жить. А
построить то все из своей великих государей казны
5 3

365 Фонкич Б.Л. "Привилегия на Академию" ... С. 278.

366 Расхождения в нашей датировке этого указа и Г. Мирковича связаны, по-
видимому, с использованием разных документов. Возможно, сведения, приводимые
Г.Мирковичем основывались не на самом указе, а на следующей за ним памяти в приказ,
которая датируется именно этим числом.
из четвертных доходов Володимерские чети» . Однако прежде, чем был
выбран Богоявленский монастырь, Лихудам предлагали расположиться
сначала в кельях Николаевского, а затем Чудов- ского монастырей.
Что же представлял собой Богоявленский монастырь?
Строительство Богоявленского монастыря было начато в княжение
Даниила Александровича, а завершено его сыном Иваном Калитой в
начале XIV в. Во время нашествия Тохтамыша здания монастыря
сохранились, но впоследствии монастырь неоднократно горел,
например, в 1547, 1571, 1612 гг., когда полыхала Москва, и
деревянные постройки монастыря не могли не загореться. «У
Богоявленского монастыря стоял двор со всеми потребными хоромами,
который в 1603 г. пожаловал царь Борис Феодорович в вечный поминок
афонскому монастырю Хиланда- рю»367. Во главе монастыря стоял
игумен, затем архимандрит. Монастырь «по образу некоторых древних
обителей в России состоит из двух отделений, имеющих особое
значение; в южном - соборная церковь, окруженная настоятельскими и
братскими ке- лиями; в северном прежде помещались монастырские
служки, приказники, стряпчие и школа»368.
Именно здесь с 1 июля 1685 г. начала функционировать школа
Лихудов. С этого времени начинают выдаваться кормовые деньги их
ученикам, о чем свидетельствует первая запись по Богоявленской
школе в расходных книгах Патриаршего Казенного приказа от 25
августа 1685 г.: «Августа в 25 день по росписи за пометою старца
Паисия Сийского греческаго книжнаго писания грамматическим
учеником Алексею Кириллову с товарыщи семи человеком, которые
учились в школе на Печатном дворе, а ныне учатся в Богоявленском
монастыре у иеромонахов Аникия и
Софрония, кормовых денег июля с 1-го числа нынешнего 193-го

367 Снегирев И. Богоявленский монастырь в Москве, на Никольской улице. М., 1864.

С. 9.
368 Там же. С. 16.
 году по сентябрь 194 -го году против дачи ж нынешняго ж 1935 6
го году по три деньги человеку на день» .
Таким образом, по-видимому, за три месяца были завершены
работы по строительству в Богоявленском монастыре келий для
Лихудов, что позволило им принять своих первых учеников 1 июля
1685 г. Надо сказать, что двух келий также было недостаточно для
размещения самих Лихудов, семи их учеников и челяди, тем более
что здесь было невозможно расширять школу. Поэтому продолжала
существовать необходимость в строительстве новых помещений для
Академии. Уже 3 сентября 1685 г. «святейший патриарх ходил в
Богоявленский монастырь, что за Ветошным рядом, для досмотру,
где строить школу для учения»369: предполагалось построить
деревянное здание в стенах монастыря. Эти планы спустя месяц
начали реализовываться. В расходной книге Патриаршего Казенного
приказа есть запись, которая свидетельствует о том, что к концу
октября уже стояла келья (а точнее - деревянный сруб), «которая
по указу святейшаго патриарха перевезена Звенигородского уезду
из домового села Дмитровского и поставлена в Богоявленском мона-
стыре, что за Ветошным рядом близ Святых ворот, для учеников,
которые учатся греческим книгам, что им, приходя, в той келье
учится»370. Келья в Богоявленском монастыре была поставлена к 29
октября 1685 г. (именно от этого числа сделана запись в
расходных книгах). Теперь в ней могли проводиться другие работы
по обустройству и приспособлению ее к наступающей зиме. В этот
день из приказа были выданы деньги «подьячему Михаилу Даеву, что
он купил моху шесть возов на мше-
59

нье кельи...» .

369 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 115. Л. 153.

370 Там же. Д. 118. Л. 291 об. - 292.
 В ноябре были сделаны и другие покупки для строительства и
отделки здания школы: "ноября в 16 день ... домовому сыну
боярскому Ивану Гурьеву, что он купил к вышеписанной келье,
которая поставлена для учения в Богоявленском монастыре, и на
сени, на кровлю за Тверскими вороты в лесном ряду сто восмьдесят
скал средней руки, а за те скалы рубль двенатцать алтын да на
подскалины триста пятьдесят драниц трех сажень по двенатцати
алтын за сто;... да на тое ж келью в чардак и в сени куплено
осмнатцать решоток дранишных по шти денег ре- шотка...»371.
Следующим важным этапом по обустройству школьного здания было
строительство печи: «В нынешнем во 194-м году в декабре
месяце...зделана в деревянной школе, что в Богоявленском монастыре
за Ветошным рядом, ценинная обращатая печь с трубою...»372; она
была готова уже к 4 декабря, так как в докумен-
Г о
тах к этому времени печь считается построенной .
К середине декабря было решено, что основные работы по
строительству деревянного здания для Богоявленской школы Лихудов
завершены, так как от 12 декабря 1685 г. в расходных книгах
Патриаршего Казенного приказа есть запись о том, что выдан «ис
казны в Богоявленский монастырь, что за Ветошным рядом, в новую
деревянную школу образ Пречистые Богородицы Владимирския на краске
покупки нынешняго году»373. Именно с этим событием М.Н. Сменцовский
связывает конец строительства школьного здания и начало учебного
процесса. Однако, как мы уже отмечали, учеба началась гораздо
раньше, когда работы по отделке здания еще не были завершены, о
чем свидетельствуют многочисленные последующие записи, фиксирующие
выдачу денег на строительство школы. В декабре, вероятно, занятия
уже могли проводиться в этом здании Богоявленской школы: число
371 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 118. Л. 292-292 об.
372 Там же. Л. 293 об.
373 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 119. Л. 77.
учеников, упоминающихся в записях приказа, значительно выросло, и
28 человек едва ли могли разместиться в двух кельях, выделенных
для Лихудов в здании монастыря.
В дальнейшем в школе велись небольшие отделочные работы, а
также покупалась утварь. 23 декабря был куплен «...в деревянную
келью, которая построена в Богоявленском монастыре для учения
греколатинского книжного писания, учеником заслон большой
железной, два замка, глездуни, топор"374, причем один замок был
поставлен «у сеней, другой у полатки, что под алтарями у Святых
ворот»375. В январе были сделаны последние закупки и проведена
отделка необходимого для обучения помещения: 7 января 1686 г. у
Суконного ряда торгового человека Ивана Рукавкина была куплена «...
половинка сукна аглинского мерою дватцат три аршина да три
половинки сукна ж шиптухи мерою по девятнатцати аршин в половинке.
И теми сукны обито в Богоявленском монастыре, что за Ветошным
рядом, в деревянной болшой келье, которая построена для учения
греколатин- ского книжного писания учеником, столы и над лавками
стены и лавки и скамьи, и место, которое построено в той келье
учителем...»376. В этот же день приобретено «...для обивки сукон сорок
колодок гвоздья луженого, сто пятьдесят ремней зеленых, два
молотка, два шила, да к полатке, что под олтарем к дверям две
скобы черныя...»377. Следом идет запись о покупке самых разных
предметов для строительства и обустройства столовой для учащихся
школы Лихудов, возможно, они были куплены ранее, но запись сделана
только сейчас - она фиксирует выдачу денег за уже купленные вещи:
«Ивану Гурьеву, что он... купил в Богоявленской монастырь, что за
Ветошным рядом, к полатке, которая отведена подле Святых ворот для

374 Там же. Д. 118. Л. 295.

375 Там же.
376 Там же. Л. 295об. - 296.
377 Там же. Л. 296 - 296 об.
кормли школным учеником, которыя учатся у грекоиеромонахов
Софрония, Ианикия греческих наук, на закладку к старым дверям и на
окно двести кирпичю зженого, ...за сто за два воза извести
двенатцать алтын, за два воза песку с Москвы реки извощику ..., да у
той ж полатки от проломки новых дверей и окна и от закладки старых
дверей каменщиком за дело... плотником от дела дверных колод и
окошечных пялец ... да в тое ж полатку за ...купленную слюденую
оконницу... К дверям за черные крюки ... да к окошечному затвору за
крюки ж... на лавки за четыре доски елевых», но одновременно «... в
школу куплено к столам и к скамьям на обивку и к месту, что
зделано учителю, за дватцать тесниц за пять брусков
полуторосаженных»378.
К концу января 1686 г., по-видимому, были практически за-
вершены и все отделочные работы, так как 29 января в Богояв-
ленской школе Лихуды принимали патриарха. В книгах Патриаршего
Казенного приказа есть две записи от этого числа. Одна сообщает
о том, что «генваря в 29 день святейший патриарх ходил со
архиереи в Богоявленской монастырь, в новопострое- ную школу, в
которой учат грекоиеромонахи Софроний, Иани-
"69 о л

кии» ; вторая: «генваря в 2 9 день великии господин святейший

Иоаким патриарх Московский и всеа Руси ходил в Богоявленской
монастырь, что за Ветошным рядом, и был з белыми властьми в
школе, в которой учат учеников греческих книг грекоиеромонахи
Софроний и Иоаникий»379. В это время школа была готова к приему
как церковных, так и светских властей, но гостей интересовало не
только здание Академии, но и успехи учеников: «И в той школе
святейший патриарх учеников слушал учения»380. Таким образом, на

378 Там же. Л. 296 об. - 297 об.

379 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 119. Л. 133 - 133об.
380 Там же. Д. 118. Л. 259 об.
основе документов можно сделать вывод, что все строительные
работы велись за счет средств, выделяемых из патриаршего
разряда.
Спустя несколько дней после посещения патриарха у Иконного
ряда торгового человека Михаила Флорова «по указу святей- шаго
патриарха взято в Богоявленской монастырь, что за Ветошным
рядом, в деревянную школу и в сени два деисуса в
киотах: по три иконы в киоте, а за те иконы и с киоты ему,
Михаилу, четыре рубли...»381.
Забота об училище и учениках со стороны патриаршего ведомства
продолжалась и дальше. Одна из записей в расходных книгах
свидетельствует о приобретении стола для столовой в Богоявленской
школе: «...оружейные полаты столярного дела мастеру Исачку
Григорьеву, что он взятой стол с Печатного двора переделывал и
верхнюю доску дубовую и ростирал и склеил вновь и переделал тот
стол привез и поставил в Богоявленском монастыре, что за Ветошным
рядом, в полатке у Святых ворот, в которой греческих высоких наук
ученики ядят»382. Патриаршим приказом для школы Лихудов покупалось
все вплоть до кухонной посуды: 25 мая 1687 г. у котельника Бориса
Осипова было «куплено и отдано в школу, что в Богоявленском
монастыре за Ветошным рядом, в которой учатся ученики греческих
книг, к домовым казенным оловянным судам в прибавку пять торелок
оловянных, весу в них семь фунтов без чети, да два противня
медных, весу в них восемьнатцать фунтов без чети»383.
Наряду с записями о многочисленных покупках необходимого
оборудования, вещей и утвари для Богоявленской школы, существует
несколько записей о выделении патриаршим ведомством средств

381 Там же. Л. 298.

382 Там же. Л. 298 об.
38314 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 122. Л. 360 об.
архимандриту Богоявленского монастыря Никифору на постройку школы:
«октября в 21 день (1686 г. - Д.Р.) по указу святейшаго патриарха
и по памяти из ево патриарха розряду ... отпущено из приказу книг
печатного дела Богоявленского монастыря архимандриту Никифору на
строение каменных школ пятьсот рублев»384. По записи от 3 августа
1686 г., когда, вероятно, уже закончилась прежняя сумма, «из...
патриарша роз- ряду ...отпущено из приказу книг печатного дела
Богоявленского монастыря архимандриту Никифору на достроение
каменных школ двести рублев денег»385. Обе записи содержат сведения
о выделении крупных сумм на школьное строительство, средства пре-
доставляются архимандриту Богоявленского монастыря, где в это
время находилась школа Лихудов, следовательно, можно предположить,
что указанные деньги выделялись для строительства Богоявленской
школы Лихудов. Однако даты, под которыми сделаны записи в
расходных книгах приказа Книгопечатного дела, заставляют в этом
усомниться: к тому времени, как мы могли видеть, практически все
работы по строительству уже были закончены и не было необходимости
в выделении столь крупных денежных средств, если только не
предположить, что эти суммы покрывали уже потраченные деньги.
Необходимо, однако, подчеркнуть, что в записях упоминаются
средства для строительства каменных школ, мы же знаем, что в
Богоявленском монастыре для школы Лихудов стояли деревянные кельи.
В указанное время началось строительство каменного здания для
Академии в Заиконоспасском монастыре, и можно думать, что
указанные деньги предназначались не для достройки школы в
Богоявленском монастыре, а для строительства нового здания в
монастыре Заиконоспасском, за которое, по-видимому, отвечал
архимандрит Богоявленского монастыря.

384 РГАДА. Ф. 1182. Приказ книгопечатного дела. On. 1. Д. 86. JI. 132 об.
385 Там же. Л. 135.
 Несмотря на то, что здание для школы продолжало строиться в
течение почти полугода, занятия в Академии велись, и ученики
Лихудов уже могли демонстрировать свои результаты. Первые
ученики Иоанникия и Софрония, проучившиеся в Типографской школе
Тимофея и получившие, по-видимому, значительные знания
греческого языка, могли общаться со своими новыми учителями,
которые в то время еще не знали славянского языка. Первая
расписка Иоанникия и Софрония Лихудов на русском языке
обнаружена в расходных книгах Приказа книгопечатного дела за
март 1687 г. Братья Лихуды засвидетельствовали подписью полу-
чение жалованья за 195-й год: «Дано святейсаго патриарха жа-
лованя сто рублев, Иоанникий взял и расписался. Светейсаго
патриарха жалованя сто рублев Софроний взял и расписался»386.
Дошедших до нас сведений о занятиях студентов в Богоявленской
школе немного: каких-либо документов, характеризующих здесь
деятельность Лихудов, не существует, сохранились лишь записи в
расходных книгах Патриаршего Казенного приказа и Приказа
книгопечатного дела о выделении денег преподавателям и ученикам, а
также о праздничных подарках патриарха и царей. Однако на основе
имеющихся данных мы можем сделать некоторые предположения,
учитывая тот факт, что Лихуды были воспитанниками одного из
старейших высших учебных заведений Европы - Падуанского
университета. Университет был основан в 1222 г. Спустя столетие он
стал ведущим центром преподавания философии и богословия. Его
окончили многие греческие богословы и дидаскалы XVI - XVII вв.,
такие, как филадельфийский митрополит Гавриил Севир (до 1540-
21.10.1616)18, александрийский патриарх Мелетий Пигас (1549-

386 РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 86. Л. 42. Ошибки в орфографии свидетельствуют о

первых шагах в изучении Лихудами русского языка.
13.09.1601)387, епископ Максим Маргуний ( 1549-30.6/01.07.1602)388,
константинопольский патриарх Кирилл Лукарис (1570-29.Об.1638)389.
Лихуды, как и многие другие греки, прошедшие через Паду- анский
университет, восприняли западную схоластическую традицию, соединив
ее с православной философской схоластикой390. Они ввели в России
западноевропейскую систему высшего образования в том виде, как ее
восприняла греческая православная традиция. Их программа получила
одобрение и поддержку как со стороны московского патриарха
Иоакима, так и со стороны русских государей.
Академия Лихудов продолжала традицию восточнославянских
академий - Острожской и Киево-Могилянской - в восприятии системы
Эразма Роттердамского «Lycaeum trilingue», которая состояла в
обязательном освоении трех сакральных языков - еврейского,
латинского и языка литургии. Первой применила такую систему
Острожская академия, созданная в 1576 г. под покровительством
князя Константина Константиновича Острож- ского. Академия
переработала эту систему, создав соединение славянского,
греческого и латинского языков391. Исследование документов дает
основание судить о том, что в Академии Лихудов с самого начала ее
существования в Богоявленской школе также закладывались основы
треязычного обучения.
Дошедшие до нас материалы, казалось бы, не позволяют
представить себе программу обучения в Богоявленской школе, порядок
387 См.: Podskalsky G. Griechische Theologie... S. 128-135.; Мамышевский И. Алек-
сандрийский патриарх Мелетий Пигас и его участие в делах русской церкви. I-II. Киев,
1872; ФорсотгоиХо?. N. МеХетю? (6 А'.'О Птууа?). вНЕ. Vitt, 950-956.
388 См.: Podskalsky G. Griechische Theologie... S. 135-151.; Fedalto G. Massimo
Margunio e il suo commento al "De Trinitate" di S. Agostino (1588). Brescia, 1967 .
389CM. : Podskalsky G. Griechische Theologie... S. 162-180.; Hering. G. Ökumenis-
ches Patriarchat und europaische Politik 1620-1638. Wiesbaden, 1968.
390 Аржанухин B.B. Философия в Падуанском университете в середине XVII в. // Ли-
худовские чтения. Материалы научной конференции "Первые Лихудовские чтения" Великий
Новгород, 11-14 мая 1998г. Великий Новгород, 2001. С. 209.; Podskalsky. G.
Griechische Theologie...S. 276-281.
391 Мицько I. 3. Острозька слов'яно-греко-латинська академ1я (1576-1636). Кшв,
1990.
изучения тех или иных предметов. Однако сопоставительное
исследование процесса обучения, программ высших школ Западной
Европы и Христианского Востока дает возможность восстановить
систему преподавания в училище Лихудов. Своеобразным показателем
того, к каким результатам приводило такое обучение, являются
регулярные - два раза в год - «отчеты» школы перед своим
покровителем - патриархом Иоакимом. Учебный процесс Славяно-греко-
латинской Академии включал в себя участие учеников в диспутах по
пройденному материалу, которые устраивались по воскресным и
праздничным дням, студентам читали «поучения или изъяснения
библейских историй»392. Свои достижения ученики демонстрировали
перед патриархом и царями .
Судя по книгам Патриаршего Казенного приказа, визиты учеников
школы к патриарху в Крестовую палату были регулярными на Рождество
Христово и Пасху. Первое такое выступление состоялось 28 декабря
1685 г., когда Лихуды «...со ученики своими славили и святейшему
патриарху говорили поздравлятелныя речи...»393. Следующее
поздравление патриарха происходило на Пасху 10 апреля 168 6 г.: в
субботу после литургии приходили «...в Крестовую ж полату ко
святейшему патриарху греческих наук учители, которыя учат учеников
в школе в Богоявленском монастыре иеромонахи Иоанникий да
Софроний со ученики своими и говорили греческим и словенским
языком поздравлятелныя ж речи...»394. Здесь мы имеем первое указание
на то, что ученики поздравляли патриарха на двух языках, но,
вероятно, так происходило и ранее: традиция подобных посещений
патриарха учениками существовала еще в Типографской школе Тимофея,
где они также произносили речи и на славянском, и на греческом
8 7

392 Сменцовский М. Братья Лихуды... С. 79.

393 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 118. Л. 159.
394 Там же. Л. 268 об. - 269.
языках . Да и Лихуды, не зная славянского языка в полной мере, в
большей степени готовили со своими учениками греческие тексты
ораций и заинтересованы были показать их более высокий уровень
знания греческого языка по сравнению с предыдущим периодом учебы в
Типографской школе. Славянские же тексты ученики Академии,
прошедшие курс Типографской школы, по-видимому, составляли
самостоятельно. Впоследствии они же учили вновь поступивших в
Академию основам славянской грамотности .
На рождественские праздники воспитанники Лихудов выступали не
только перед патриархом, но и перед государями/ первое такое
выступление было в январе 1686 г.: «в прошлом во 195-м году дано
великих государей жалованья для праздника ж Рожества Христова за
славленья и за арацыи.... учеником, которые с ними учители пели и
перед ними великими государи орацыи говорили...»395 ; второе - 27
декабря 1686 г.: «Лета 7195- го... . великие государи цари и
великие князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич и великая
государыня благоверная царевна и великая княжна София Алексеевна...
пожаловали греческих учителей иеромонахов Иоанникия и Софрония, да
дву священников Илариона, да Стефана, да дьякона Дионисия и
учеников их, которые с ними учители славили Христа в праздник
Рождества Христова и говорили рацеи в их государских хоромех», в
награждении за это учителям и ученикам были даны ткани «учителем
байбереку по осми аршин человеку, священником денег по рублю
человеку, а дьякону полтину, Тимофею да Петру Савело- вым, Федору
Глебову, Ивану Еропкину, Костянтину Литвинову, Ивану Бухвастову,
Петру Посникову, Никите Семенову, Федору Переводчикову, Петру
Лунину, Алексею Алексееву по тафте человеку, а достальным
пятнатцати человеком денег по полтине человеку»396. Доверить столь

395 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 252.

396 Там же. Л. 337-338.
ответственное дело можно было только лучшим ученикам школы;
подготовка к подобным выступлениям проходила, по-видимому, в
течение всего года, когда учащиеся практиковались, произнося друг
перед другом, как можно предполагать, орации в выходные дни. Об
этом же свидетельствуют и документы, в которых зафиксировано
значительно меньшее число учащихся, приходивших к великим
государям с «поздравлятельными речами», чем реальное число
учащихся Академии в то же время. Ученики школы, которые приходили
к государям и к патриарху в Крестовую палату «произносить ора-
цыи», получали вознаграждение за свои успехи.
Тексты ученических ораций долго не были известны исследо-
вателям. В последнее время ситуация изменилась: в работах
QQ
H.H. Запольской, О.Б. Страховой, Д.А. Яламаса опубликованы примеры
сочинений учеников для праздничных выступлений перед патриархом.
По мнению Д.А. Яламаса, "уникальным примером трехязычного
текста (греческого, латинского и церковнославянского), обращенного
к патриарху Иоакиму и написанного студентами Лихудов, является так
называемое «¿тпурафг] арцопктр, «Inscriptio Harmonica», «Надпицаше
сличное», которое хранится в Государственном Историческом музее в
Москве (ГИМ, 1306, а-в)»397. Д.А.Яламас датирует орации промежутком
времени между 25 декабря 1685 г. - 17 марта 1690г., так как
последующие выступления учеников Академии состоялись уже перед
патриархом Адрианом, преемником патриарха Иоакима. Текст орации
написан на трех языках - греческом, латинском и
церковнославянском, что еще раз свидетельствует об изучении
учениками школы при патриархе Иоакиме не только греческого, но и
латинского языка. По мнению А.П. Богданова, «вплоть до смерти
патриарха Иоакима в 1690 г. преподавание в старших классах школы

397 Рукопись обнаружена Б. Jl. Фонкичем: Фонкич Б. Л. Греко-славянская школа... С.

184, прим. 107. Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов в свете
греческих, латинских и славянских рукописей и документов из российских и европейских
собраний. Дисс. ... докт. филол. наук. М., 2001. С. 33.
велось исключительно на греческом языке. Учение ограничивалось
грамматикой и риторикой. Кончина главного «мудроборца» позволила
Лихудам, в свое время изучавшим преподававшиеся ими предметы
только на латыни, ввести преподавание этого языка и начать курсы
логики, основ метафизики, а к 1693 г. - поэтики»398. Это
утверждение явно не согласуется с публикуемыми
Д.А. Яламасом орациями учеников Лихудов399. Также стоит отметить,
что указанное сочинение было посвящено патриарху Иоа- киму,
главному противнику латинского языка и «мудроборцу», по
характеристике А.П. Богданова.
По нашему мнению, эта орация непосредственно связана с
событием, произошедшим в июне 1687 г., когда первые ученики
Лихудов сообщали патриарху о том, что они прошли курс пиитики:
«июня в 18 день...учащимся в школе в Богоявленском монастыре у
учителей иеромонахов Иоанникия и Софрония, учеником, что они со
учительми их приходили ко святейшему патриарху в Крестовую
полату и объявляли о изучении пиитики, Петру Васильеву сыну
Посникову золотой червонной да иеродиакону Дионисию да Алексею
Кирилову с товарыщи девяти человеком по ше- стнатцати алтын по
четыре деньги человеку. Итого четыре рубли с полтиною...»400. В
записи указаны первые ученики Лихудов. Возможно, именно эту
треязычную орацию студенты Лихудов произносили в Крестовой
патриаршей палате. Тогда определить время написания данного
сочинения можно более точно - до 18 июня 1687 г.
Другое подтверждение тому, что в Академии Лихудов препо-
давался и латинский язык, является упоминание в книге Патри-
аршего Казенного приказа братьев Лихудов как учителей высоких

398 Богданов А. П. Московская публицистика последней четверти XVII в... С. 323.

399 Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов... С. 35-41.
400 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 122. Л. 275.
наук, «которые учат учеников в Богоявленском монастыре в школе
греколатинскому (курсив наш. - Д.Р.) книжному писанию»401. Эта
запись была сделана в декабре 1685 г., за 5 лет
до смерти патриарха Иоакима. Заметим, что подобное свидетельство в
документах Патриаршего приказа не единично402.
Уровень нового учебного заведения, его статус был значительно
выше всех предшествующих школ, в том числе и Типографской школы,
ученики которой составили основу школы Лиху- дов. Один из
критериев, который характеризует статус Богоявленской школы, - это
выплаты ученикам и учителям Академии, которые были значительно
выше предыдущих. На основе этих данных можно предположить,
насколько значимой была Академия в глазах русских властей. Записи
Патриаршего Казенного приказа о выдаче кормовых денег ученикам
Лихудов свидетельствуют, что с момента открытия Академии (1 июля
1685г.) ученикам было положено жалованье в размере 3 денег на
день403, в то время как в Типографской школе ученики получали по 2
деньги404. Подобная характеристика двух учебных заведений, которые
какое-то время существовали одновременно, наглядно показывает их
различный уровень. Впоследствии, когда Типографская школа будет
закрыта и ее своеобразную подготовительную роль будут исполнять
низшие классы Академии, ученики этих классов «славенского языка»
будут получать также по 2 и по 1 деньге на день. В то же время у
первых учеников, переходивших в более высокие классы, жалованье
будет увеличиваться. Эти данные свидетельствуют о строгой

401 Там же. Д. 118. Л. 159-159об.

40236 Характеристика Богоявленской школы как "греколатинской" дана также на лл. 295-
296; в записях расходных книг Приказа книгопечатного дела Иоанникий и Соф- роний
Лихуды значатся учителями греколатинских школ ( РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 86. Л.
42.)
403 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 115. Л. 271об.
40493 О соотношении Типографской школы и Славяно-греко-латинской Академии см. :
Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа... С. 214-215.
дифференциации выплат ученикам в зависимости от уровня их
обучения.
Второй важный момент, который характеризует более высокий
статус Богоявленской школы, - это жалование Иоанникия и Соф- рония
Лихудов. С сентября 1686 (т. е. с 7195) г. жалование Лихудов
составляло по сто рублей каждому", в то время как оклад иеромонаха
Тимофея, ректора и учителя Типографской школы, в 1686-1687 гг.
равнялся 60 руб.405 Подобная разница в окладе хорошо иллюстрирует
именование Лихудов в расходных книгах Патриаршего казенного
приказа «учителями высоких на-
УК»406.

§3 Библиотека.
Мы знаем крайне мало о библиотеке Богоявленской школы Лихудов:
источников фактически не существует, и все наши выводы о ее
структуре и составе являются гипотетическими.
Богоявленская школа Лихудов, как и Типографская школа
иеромонаха Тимофея, была на попечении патриарха. Нам известно о
той огромной заботе, которую патриаршее ведомство проявляло в
отношении формирования библиотеки Типографской школы, - об этом
свидетельствуют многочисленные записи расходных книг Патриаршего
Казенного приказа и Приказа книгопечатного дела. Эти данные
позволяют восстановить библиотеку школы Тимофея407. С чем связано
отсутствие подобного внимания к библиотеке школы Лихудов в
Богоявленском монастыре? Не исключено, что существовали другие
источники комплектования этой библиотеки.
Относительно возможных источников поступления книг в Академию
во время ее пребывания в Богоявленском монастыре можно сделать
некоторые предположения.
405 Там же. Л. Зоб.; Ф. 1182. On. 1. Д. 88. Л. 4 об.; Фонкич Б.Л. Греко-
славянская школа ... С. 185.
406 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 115. Л. 262; Д. 118. Л. 159.
407 Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа... С. 222-235.
 Прежде всего, это - книги самих братьев Лихудов, которые были
ими привезены с собой: часть из них составляли их собственные
конспекты лекций в Падуанском университете. Преподавание в
Академии велось по учебникам Иоанникия и Софрония Лихудов. Среди
книг, привезенных ими в Москву, следует на-
103

звать учебник по «Логике» Софрония Лихуда, часть которого

составлял текст, написанный им в 1669 г. в Падуе 104. Другой кодекс
- также автограф Софрония Лихуда - «Введение в физику»105, является
списком толкований Герасима Влаха на «Физику» Аристотеля.
Мы знаем еще о нескольких книгах, принадлежавших братьям
Лихудам и находившихся у них. В начале 90-х гг. XVII в., когда
дети Иоанникия Николай и Анастас прибыли в Москву, перед Лихудами
встала необходимость подтвердить свой княжеский титул. Для этого
они предоставили переводчикам Посольского приказа следующие книги:
«книгу Зонары, в которой летописание греколатинское, книгу
имянуемую Туркогрециа, книгу про- тосингела Великия церкви
константинопольской латинскую и книгу Хронограф греческой»106.
Поскольку в Посольский приказ эти книги были отданы только в
начале 90-х гг., это означа-

юз ppg_ ф> 173/1. № 300. Описание рукописи: Фонкич Б. Л. Новые материалы... С. 6 6 .

104
Фонкич Б.Л. Новые материалы для биографии Лихудов // ПКНО. 1987. М. , 1988. С.
70.
ios ppg _ ф^ 173/1, № 301. Описание рукописи: Фонкич Б. Л. Новые материалы... С.
67 .
юб ррАДА. ф_ 52. оп. 1. 1699. Д. 15. Л.1.

ет, что учащиеся Богоявленской школы имели возможность ими

пользоваться.
Запись Приказа книгопечатного дела содержит сведение о выдаче
книг Иоанникию и Софронию Лихудам практически сразу после открытия
Богоявленской школы: «июля в 18 день (1685 г. - Д.Р.) по указу
великого господина святейшаго Иоакима патриарха московского и всеа
Росии отпущено иеромонахом греком Софронию да Иоаникию, которые
живут в Богоявленском монастыре в новопостроенных кельях, по книге
Григория Назианзина в переплете»408. Эти книги также, безусловно,
могли быть в пользовании учеников Богоявленской школы.
Второй возможный источник - это книги Богоявленского монастыря,
при условии возможного доступа к ним со стороны преподавателей и
студентов школы. Это было вполне реально, так как ученики школы
постоянно ходили на службу в монастырскую церковь; одним из
учеников школы был иеродиакон Богоявленского монастыря. Существует
описание книг монастыря, от-
1 П Я

носящееся к середине XVII в. Основу коллекции монастыря составляли

книги богослужебного характера, как печатные, так и рукописные, на
бумаге и на «харатье». Едва ли, однако, существовала необходимость
в подобной литературе для учебного процесса.
Спустя полтора года после открытие Богоявленской школы в
документах Патриаршего Казенного приказа появляется запись о том,
что у «жителя» Киево-Печерского монастыря Матвея Иванова были
куплены «дватцать книг грамматиков греко-словенских в переплете в
бумажном в чети львовской печати выходу из ру- карни от Рожества
Христова 1591 году, что у него те грамматики куплены в патриаршу
домовую казну по осми алтын по две деньги за книгу» 409. В документе
нет точного указания на то, для кого были куплены эти книги,
однако совершенно ясно, что в феврале 1687 г. приобретение такого
количества учебников по грамматике могло быть связано лишь с
деятельностью Богоявленской школы. Роль Типографской школы
постепенно уменьшалась, в то время как число учащихся школы
Лихудов возрастало, и могла возникнуть необходимость в большем
408 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 84. Л. 163.
409 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 122. Л. 223.
количестве учебников для проведения занятий. Другого же столь
крупного учебного заведения в середине 80-х годов в Москве не
существовало. Приобретенные книги по грамматике, несомненно, можно
отождествить с грамматикой «А8е\фотг|9. Грамматика доброглаго- ливаго
еллинословенскаго языка, совершеннаго искуства осми частей слова,
ко наказанию многоименитому российскому роду. Во Львове. В
друкарни братской. Року 1591»410. Грамматика была напечатана в
типографии Львовского Ставропигиального православного братства и
являлась одной из первых книг, выпущенных братством411. Покупка
экземпляров этого учебника в 1687 г. показывает, что грамматика не
утратила своей важности и актуальности и спустя столетие после ее
выхода в свет. Автором ее должен был быть человек, хорошо
образованный и владеющий двумя языками; в качестве возможного
составителя грамматики считается Арсений Елассонский, который в
158 61588 гг. преподавал во Львовской братской школе412.

§4 Ученики
В историографии высказываются различные мнения относительно
количественного состава первых учеников Богоявленской школы. До
середины XIX в. единственным источником для исследователей этого
вопроса являлось свидетельство Федора Поликарпова, содержащееся в
написанном им в 1726 г. небольшом сочинении «Историческое известие
о Московской академии»: «и дано им (Лихудам. - Д. Р.) в научение
типографских учеников перваго класса пять человек, а именно:

410 Об экземплярах грамматики см.: Рамазанова Д.Н. Владельческие записи Тимофея

Грека на экземплярах Львовской грамматики 1591 г. (в печати); Она же. Первая
печатная Львовская Греческо-славянская грамматика 1591 г.: вопросы распространения в
славянской культуре (в печати).
411 О Грамматике см.: Исаевич Я.Д. Издательская деятельность Львовского братства
ХУ1-КУ11 вв. // Книга. Исследования и материалы. 1962. Сб. 7. С. 199-238; Киселев
Н.П. Греческая печать на Украине в XVI в. // Там же. С. 171 - 198.; Он же. Книги
греческой печати в собраниях Государственной библиотеки СССР им. В.И. Ленина //
Книга. Исследования и материалы. Сб. 26. М. , 1973. С. 124-147.
412 1саевич Я. Д. Братства та ïx роль в розвитку украшсько!' культури XVI-XVII ст.
Khïb., 1966. С. 155.
Алексей Кирилов, Николай Семенов, Федор Поликарпов, Феодот Агеев,
Иосиф Афанасьев, Иов монах чудовский...»413. Но и эти сведения
трактовались по-разному. Если А.Смеловский сообщает только о пяти
человеках («Сначала поручены им для обучения только пять учеников
Типографской школы, а чрез два года - и все остальные»414), то Г.
Миркович называет учеников поименно и говорит о существовании еще
двух человек: «На первый раз к ним переселили пятерых учеников
Типографской школы первого класса: Алексея Барсова, Николая
Семенова Головина, Федора Поликарпова, Федота Агеева и Иосифа
Афанасьева. Потом к ним напросились еще два человека: чудовский
монах Иов и диакон Богоявленского монастыря Палладий Рогов»415. Но
в конце XIX в. М.Н. Сменцовский, ссылаясь на Федора Поликарпова,
говорит о шести учениках: «на первых порах эта школа была
невелика. По свидетельству Поликарпова, в нее поступило сначала
только шесть человек из старших учеников Типографского училища:
Алексей Кирилов Барсов, Николай Семенов Головин, Федор Поликарпов,
Федот Агеев, Иосиф Афанасьев и чудовский монах Иов»416.
Мы видим, что наиболее точно данные Поликарпова приводит М.Н.
Сменцовский, остальные исследователи делают некоторые отступления:
Смеловский не упоминает чудовского монаха Иова, а по мнению
Мирковича, среди учеников Академии был еще и Палладий Рогов (были
ли у Мирковича еще какие-то источники, которые позволили ему
назвать седьмого ученика, неясно) . Удивительно, что Сменцовский,
как и предыдущие исследователи, ссылается здесь только на
«Историческое известие о Московской академии» Федора Поликарпова,
хотя имел в своем распоряжении и архивные материалы, например,

413 Поликарпов Ф. Историческое известие о Московской академии... // ДРВ. М., 1791.

Ч. XVI. С. 298.
414 Смеловский А. Лихуды и направления теории словесности... С. 38.
415 Миркович Г. О школах и просвещении в патриарший период... С. 45.
416 Сменцовский М. Братья Лихуды... С. 64.
расходные книги Патриаршего Казенного приказа и Приказа
книгопечатного дела, на которые он не раз ссылается в своем
исследовании о Лиху- дах. Записки Федора Поликарпова изобилуют
ошибками и неточностями, ибо написаны через 4 5 лет после начала
обучения их автора у Тимофея, а затем и в школе Лихудов.
Мы рассмотрим количественный состав учащихся Богоявленской
школы на основе расходных книг Патриаршего Казенного приказа и
сравним их с данными, приводимыми Федором Поликарповым .
По документам Патриаршего Казенного приказа можно выявить
первых учеников Славяно-греко-латинской Академии, определить их
количественный состав, который также требует своих уточнений и
пояснений. Уже первая запись (от 25 августа 1685 г.) в книгах
приказа о выдаче кормовых денег ученикам Лихудов свидетельствует о
том, что в Богоявленской школе учились семь учеников во главе с
Алексеем Кириловым - из тех, «которые учились в школе на Печатном
дворе».
Таким образом, документы приказа сообщают то же самое число
учащихся, что и Федор Поликарпов. Однако следующая запись о выдаче
денежных средств ученикам школы, содержащая поименное их
перечисление, выявляет противоречия со свидетельством Поликарпова:
«Сентября в 3 день...греческаго книжного писания учеником Алексею
Кирилову с товарыщи семи человеком, которыя учились на Печатном
дворе в школе у иеромонаха Тимофия, а ныне учатся в Богоявленском
монастыре, что за Ветошным рядом, у грекоиеромонахов Аникия и
Софрония, кормовых денег сентября с 1-го числа октября по 1-е ж
число нынешнего 194 -го году. Против дачи прошлого 193-го году по
три деньги человеку на день. ...да им же на платье Алексею
Кирилову, Николаю Семенову, Федору Поликарпову, Иосифу Афанасьеву,
Федоту Агееву по пяти рублев, Василью Ортемьеву, Федору Гараси-
117
 мову по три рубли человеку...»
Из записи расходной книги видно, что не все имена учеников
Богоявленской школы совпадают с теми, что сообщает Поликарпов.
Если предположить, что на тот момент, когда была сделана эта
запись, в Академии уже учился чудовский монах
Иов, то учеников в школе было, по крайней мере, восемь. Но
известные на данный момент документы не дают оснований для
подобных предположений. Б.Л. Фонкич отмечает, что Иов «впервые
упомянут среди учеников Лихудов в конце декабря 1687 г., то есть
тогда, когда училище было переведено в новое здание в
Заиконоспасском монастыре (РГАДА. Ф. 235. О. 2. № 127. Л. 185
об.): среди учащихся Богоявленского училища его имени мы не
встретили»417. Однако записи расходных книг Приказа книгопечатного
дела содержат сведения о выдаче жалованья великих государей
ученику Богоявленской школы монаху Иеву с июня 1687 г.418
Расходные книги Патриаршего Казенного приказа имеют свои
особенности как источник, содержащий финансовую документацию. С
одной стороны, это - точность сообщаемых сведений, с другой - мы
не заметим в них данных, столь важных для нас,
но совершенно не интересующих дьяков приказа. Записи расход-
120

ных книг не называют поименно учеников школы , когда речь идет о

поденном корме, выдаваемом приказом, имена учеников появляются в
документах только тогда, когда речь идет о разовых дачах, в данном
случае - на платье. В расходных книгах не фиксируются также
фамилии тех учеников, которым деньги выдаются не через школьные
дачи или кто не состоял на попечении Патриаршего Казенного
приказа, а имел другие источники дохода.

417 Фонкич. Б.Л. Греко-славянская школа... С. 204.

418 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 86. Л. 53 об.
 Следует отметить, что ученики Богоявленской школы получали
поденный корм из Патриаршего Казенного приказа только в течение
одного года - с июля 1685 г. по сентябрь 168 6 г., затем жалованье
тем же ученикам проходит через Приказ книгопечатного дела, в
расходных книгах которого и содержатся соответствующие записи.
Таким образом, записи расходных книг Патриаршего казенного
приказа о выдаче кормовых денег ученикам Богоявленской школы
Лихудов не могут с полной достоверностью характеризовать картину
количественного состава учащихся, так как они дают сведения лишь о
тех лицах, которые содержались на средства Патриаршего приказа и
не имели других доходов. В то же самое время в записях, которые
отражают разовые вознаграждения патриарха в праздники и за
«произносимые учениками ора- ции» во время поздравлений патриарха,
количество учащихся существенно возрастает. Следовательно,
остальные ученики либо не нуждались в выделении средств на
поденный корм Патриаршим приказом, либо получали деньги по другим
статьям того же приказа, а не через средства, выделяемые
Богоявленской школе (примером тому может служить писец Правильной
палаты Иван Никитин, который также являлся учеником Лихудов, види-
мо, с января 168 6 г.419, но поденный корм ему по документам не
значился).
Первоначально основу школы Лихудов составили семь человек, которые
уже овладели серьезной программой в Типографской школе иеромонаха
Тимофея, а главное - хорошо знали греческий язык и могли
изъясняться на нем. Это было необходимы
мусловием для поступления в Академию братьев Лихудов, так как
русского языка ни Иоанникий, ни Софроний первоначально не 122

знали
Надо отметить, что число учащихся, получающих поденный корм из
Патриаршего Казенного приказа за время существования Богоявленской

41912J Первые сведения о нем появляются в записи от 29 января 1686 г.: РГАДА. Ф.
235. Оп. 2. Д. 118. Л. 259об.
школы, претерпевает лишь незначительные изменения. В июле 1685 г.
в школу Лихудов перешло семь человек из Типографской школы
Тимофея. Количество учащихся не менялось до октября 1685 г., когда
в документах появляются сведения еще о четырех учениках школы:
«ноября в 9 день... учеником, которые учатся греческим наукам в
Богоявленском
123

монастыре у монахов Анании и Софрония Алексею Кирилову, Николаю

Семенову, Федору Поликарпову, Федоту Аггееву, Васи- лью Артемьеву,
Федору Гарасимову, Борису Овдокимову и Осипу Афонасьеву, Степану
Харламову, Петру Артемьеву, Евфимию Харламову, всего одиннатцати
человеком кормовых денег октября с 1-го числа ноября того ж число
нанешняго 194-го году ... по три денги человеку на день...»420. Ранее
по документам Богоявленской школы нам не встречались имена
учеников Типографской школы Бориса Овдокимова, Степана Харламова,
Евфимия Харламова, Петра Артемьева: они, вероятно, перешли к
Лихудам в октябре 1685 г. Это число учеников, получающих поденный
корм в Патриаршем Казенном приказе, сохранялось до мая 168 6 г. В
мае по каким-то причинам оно уменьшается до 9 человек, затем с
июня по август составляет 10 человек, но неясно, кто остается без
жалования. Затем учеников становится еще меньше: "октября в 6
день ... учеником, которые учатся в Богоявленском монастыре в школе
греческих наук, Алексею Кирилову, Николаю Семенову, Федору
Поликарпову, Феодоту Агееву, Иосифу Аанась- еву, Петру Артемьеву,
Борису Евдокимову, Феодору Герасимову, всего осьми человеком
кормовых денег на месяц сентябрь ны- нешняго 195-го году ... по три
деньги человеку на день»421. В записи отсутствуют Евфимий и Степан
Харламовы, а также Василий Артемьев: они с этого момента либо

420 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 118. Л. 249об.-250.

421 Там же. Д. 122. Л. 251.
перестают являться учениками Лихудов, либо уже не нуждаются в
выдаче кормовых денег.
Далее ученики школы кормовые деньги стали получать из Приказа
книгопечатного дела: первая запись в расходных книгах приказа,
упоминающая учеников Богоявленской школы, относится к 21 октября
1686 г., когда по указу патриарха Иоакима было «велено давать
школьным учеником, что в Богоявленском монастыре, десяти человеком
по четыре деньги человеку»422. 11 декабря 1686 г. запись в
расходной книге фиксирует первую выплату жалованья ученикам
Академии: «великих государей жалованья поденного корму школьным
учеником, что в Богоявленском монастыре: иеродиакону Дионисию,
Ивану Никитину, Алексею Кирилову, Николаю Семенову, Федору
Поликарпову, Федору Агееву, Иосифу Афонасьеву, Борису Евдокимову,
Петру Артемьеву, Федору Гарасимову на нынешней на 195-й год
сентября с
127

перваго числа декабря по первое число десяти человеком» Далее

выплаты поденного корма происходят регулярно через

этот приказ чаще всего четыре или три раза в год. С момента
перевода выплат ученикам Академии в другое ведомство отмечается и
повышение их жалованья: с началом 7195 г. им стали платить не по
три деньги, как ранее, а по четыре деньги на день. Возможно, к
этому времени они достигли следующей ступени в своем обучении:
исследование истории Академии в Богоявленской, а затем в
Заиконоспасской школе показывает, что выплаты поденного корма
ученикам производились дифференцированно по классам.
По-видимому, примерно летом 1687 г. к ученикам Академии
присоединяется «мунтянин» иеромонах Стефан, приехавший из Валахии.
Трудно определить точную дату его приезда в Москву к Лихудам,

422 РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 86. Л. 52.

однако в челобитной к великим государям Стефан свидетельствует о
том, что он был оставлен для учебы в школе у Лихудов, но «великих
государей жалованья поденного корму не учинено, и будучи в учении
пропитатца не моту» 423; к этому моменту в школе он, видимо, какое-
то время уже занимался, но указ о назначении ему жалования
датирован 30 июля 1687 г., когда «приказали иеромонаху Стефану
давать их великого государей жалованья поденного корму по шести
денег на день июля с 30-го дня» 424. Из Приказа книгопечатного дела
жалованье ему начали выдавать с 1 августа из расчета четырех денег
на день, о чем свидетельствует запись о выделении ему поденного
корма по указу патриарха: «в нынешнем во 195 -м году августа в 1
день ... мунтянину иеромонаху Стефану, которой для учения в школе у
учителей у Аникия и Софрония, велено из приказу книг печатного
дела давать ему Стефану против иных школьных учеников корму по
четыре деньги на день»425.
На фоне небольшого и практически не меняющегося числа учеников
Богоявленской школы, получающих кормовые деньги Патриаршего
Казенного приказа, записи о выделении разовых дач патриархом
выглядят иначе. Праздничные встречи патриарха и учеников,
сопровождающиеся пожалованиями, проходили, как уже было сказано
выше, два раза в год - на Рождество и на Пасху. Первая такая
запись относится к 28 декабря 1685 г., когда Лихуды, продолжая
традицию постоянных посещений патриарха учениками Типографской
школы, ходили в Крестовую палату к патриарху и «славили и
святейшему патриарху говорили по- здравлятельные речи», а
пожаловал патриарх «греческих высоких наук учителем, которые учат
учеников в Богоявленском монастыре в школе греколатинскому

423 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 226.

424 Там же. Л. 227.
425 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 86. Л. 5 4.
книжному писанию грекоиеромонахом Аникия и Софронию...по пяти
рублев, ученикам двум человеком - по два рубли, девяти человеком -
по рублю, семнатцати человеком - по шеснатцати алтын по четыре
денги человеку...»426. Таким образом, у патриарха были двадцать во-
семь учеников, но это количество могло не полностью отражать
состав Академии, так как нужно предполагать, что патриарха ходили
поздравлять только лучшие ученики школы. Это событие произошло
всего спустя полгода после открытия Богоявленской школы Лихудов,
что свидетельствует о том, что ученики пришли к Лихудам с
предварительной хорошей подготовкой, полученной в Типографской
школе иеромонаха Тимофея. Следует отметить, что в этот же день к
патриарху в Крестовую полату ходили ученики Типографской школы,
которые также были награждены патриархом, но сумма, выделенная
школе Тимофея, была гораздо
1 Я ?

меньше, чем ученикам Лихудов .

Следующая запись относится к посещению школы Лихудов пат-
риархом, которое состоялось в январе 168 6 г.: «генваря в 2 9 день
святейший патриарх ходил со архиереи в Богоявленский монастырь в
новопостроенную школу, в которой учат грекоиеро- монахи Софроний и
Аникий учеников греколатинскому книжному писанию. И в той школе
святейший патриарх учеников слушал учения и пожаловал домовому
своему иеромонаху Илариону, которой учится в той школе, рубль, да
двум человеком иеродьяконом учащимся ж, писцу Ивану Никитину,
шести человеком учеником по полтине человеку, учеником же дватцати
трем человеком по осми алтын по две деньги человеку, школьному
сторожу шесть алтын четыре деньги. Всего в той школе иеромонаху
Илариону и прочим учеником и сторожу одиннатцать рублев
133

426РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 118. Л. 159-159об.

пятнатцать алтын» . Здесь речь идет о 33 учениках Богоявленской
школы, но одновременно в другой приходно-расходной книге
содержится еще одна запись от того же числа о посещении патриархом
Богоявленского монастыря, что за Ветошным рядом; патриарх «был з
белыми властьми в школе, в которой учат учеников греческих книг
грекоиеромонахи Софроний Иоаникий, и слушал греческого
грамматического учения, и после слушая в школе, святейший патриарх
пожаловал учителем грекоиеромона- хом Софронию Иоаникию по пяти
золотых, да учеником боярина князь Юрьи Михайловича Одоевского
детем ево князь Михаилу, князь Юрьи, князь Петру да кравчего князь
Бориса Алексеевича Голицына сыну ево князь Алексею, да дьяка
Василья Посникова сыну ево Петру святейший патриарх пожаловал по
золотому человеку. Всего учителем и учеником святейший патриарх
пожаловал пятнадцать золотых одинаких»427. Следовательно, кроме 33
уже упомянутых учеников, у Лихудов учились еще пять человек
княжеского происхождения. Сумма этого пожалования патриарха
гораздо выше предыдущей, по-видимому, поэтому сообщение о ней
сделано отдельной записью.
На Пасху 168 6 г. Лихуды с учениками вновь были у патриарха с
поздравлениями: «да апреля ж в 10 день в субботу после литургии
приходили в Крестную ж полату ко святейшему патриарху греческих
наук учители, которыя учат учеников в школе в Богоявленском
монастыре, иеромонахи Иоаникий да Софроний, со ученики своими и
говорили греческим и словенским языком по- здравлятелныя ж речи. И
святейший патриарх пожаловал в на- чтеных же бумагах иеромонахом
Иоанникию и Софронию по пяти Рублев, учеником девяти человеком по
рублю, шести человеком по шестнатцати алтын по четыре денги
человеку, одиннатцати человеком по осми алтын по две денги

427 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 119. Л. 133- 133 об.

человеку...»428. Всего упомянуто 26 человек, если же учесть, что и на
этот раз имеется еще одна запись о выдаче пожалования патриархом в
другой расходной книге429, где говорится об 11 учениках, то можно
предполагать, что к апрелю у Лихудов училось не менее 37 человек.
Эти записи впервые фиксируют в документах, что ученики Лихудов
поздравления «говорили по-гречески и по- словенску»430.
В январе 168 6 г. патриарх Иоаким «пожаловал» гораздо большее
число учащихся Академии: «домовому своему иеромонаху Илариону,
которой учится в той школе, рубль, да двум человеком иеродиаконом
учащимся ж, писцу Ивану Никитину, шти человеком учеником по
полтине человеку, учеником же дватцати
13 Я

трем человеком по осми алтын по две деньги человеку» . Таким

образом, на основе документов приказа можно сделать вывод, что к
январю 168 6 г. число учащихся Академии увеличилось до 32 человек.
В основном, это были также ученики школы иеромонаха Тимофея,
которых постепенно переводили к братьям Лихудам. Известно, что 10
апреля 1686 г. к патриарху в Крестовую палату ходили 2 6 учеников
Лихудов, которые «...говорили
139

греческим и словенским языком поздравлятелныя ж речи...» , но это

число, как мы уже отмечали, несомненно, не полностью отражает

состав Академии, но имеет в виду лишь лучших учеников .

В Славяно-греко-латинской Академии учились студенты разных

социальных слоев. Несмотря на то, что Академия была богословской
школой, учениками её были не только представители духовного
сословия, но и светские люди, не думавшие о церковной
деятельности, так как в Москве это было первое высшее учебное

428 Там же. Д. 118 . Л. 269.

429 Там же. Д. 119. Л. 137.
430 Там же.
заведение, которое было устроено по образцу западноевропейских
университетов и могло дать систематическое образование .
Среди учеников были дети известных аристократических фамилий -
дети князя Юрия Михайловича Одоевского, князя Бориса Алексеевича
Голицына; также студентами Академии были дети Тимофея Савелова,
близкого родственника патриарха431. Известными учениками были дети
гражданских служащих Петр Посников, сын дьяка Посольского приказа
Василия Посникова432, и Федор Поликарпович Поликарпов Орлов,
который был среди первых учеников, переведённых к Лихудам из
Типографской школы, сын священника Алексей Кириллов Барсов. Но
среди учащихся были и представители духовного сословия. Наиболее
наглядно весь социальный спектр учеников Академии представлен в
сочинении братьев Лихудов «Показание истины»: «Ученицы же ини суть
священницы, иеродиаконы и монаси, инии же князи, спальники,
стольники и всякого чина сего царствующего града Москвы»433.
Разнообразным оказался и национальный состав учеников Бо-
гоявленской школы Лихудов - русские, греки, поляки, татары,
украинцы и др. Соответственно смешанным был и региональный состав
студентов Академии: среди них были представители Москвы, Нижнего
Новгорода, Переяславля Рязанского, Нежина и др.
Таким образом, Богоявленскую школу Лихудов необходимо
рассматривать как первый этап существования Славяно-греко-
латинской Академии. Первые свидетельства о школе относятся к 1
июля 1685 г., привлечение новых архивных материалов подтверждает
уже высказанное ранее Б. JI. Фонкичем мнение о том, что 1 июля
1685 г. является датой создания Славяно-греко- латинской Академии
и началом высшего образования в Москве. В ноябре 1687 г. Академия

431 РГАДА. Ф. 235. Оп.2. Д. 119. Л. 137.

432 Там же. Д. 122. Л. 275.
433 ГИМ. Син. 299. JI. 188oö.; Горский A.B., Невоструев К.И. Описание славянских
рукописей Московской Синодальной библиотеки. Отд. 2. М., 1862. С. 469.
переехала в новое построенное для нее здание, о чем
свидетельствует запись книг Приказа книгопечатного дела: «в
нынешнем во 19 6-м году в ноябре месяце по указу святейшаго
патриарха Богоявленского монастыря грекола- тинские школьные
учители иеромонахи Иоаникии да Софронии с учениками с еродиаконом
Дионисием с товарыщи переведены в Спаской монастырь, что за
Ветошным рядом, в новые каменные школы»434. С этого момента в
документах для обозначения школы ее называют Заиконоспасской.
Школа Лихудов существовала на деньги патриаршего ведомства и на
средства, выделяемые от имени великих государей через Приказ
книгопечатного дела; среди ее учеников были не только лица из
духовенства, но и представители самых разных слоев русского
общества XVII в. Академия Лихудов стала примером сочетания
европейских традиций высшего образования и греческой православной
культуры, носителями которой были Ио- анникий и Софроний Лихуды.
Они смогли не просто механически перенести систему европейского
схоластического образования на русскую почву, но при этом учли
особенности русской культуры и русского менталитета, иначе
Академия, которая первоначально состояла из семи человек, не
смогла бы существовать столь долгое время, неся традиции
просвещения, заложенные еще греками братьями Лихудами.
225 ГЛАВА IV.
ЗАИК0Н0СПАССКАЯ ШКОЛА ЛИХУДОВ
§1. Строительство школы.
Славяно-греко-латинская Академия с 1687 г. продолжила свое
существование в новом здании на территории Заиконос- пасского
монастыря. Здесь Лихуды вместе со своими учениками могли развивать
традиции, заложенные в Богоявленской школе. Долгое время в
историографии связывали начало высшего образования в России с
открытием 3аиконоспасской школы Лихудов435, но необходимо еще раз

434 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 88. Л. 51.

подчеркнуть ошибочность данного мнения с позиции нашего нынешнего
знания материала .
Новое каменное здание в Заиконоспасском монастыре,
построенное по образцу западных коллегий, было, безусловно, более
удобным и вмещало большее количество учащихся Академии, но никак
не ломало тот учебный процесс, который уже отрабатывался Лихудами
на протяжении более двух лет в Богоявленской школе. Решение
властей объединить две школы - Типографскую и Богоявленскую - в
Заиконоспасскую еще раз свидетельствует о том высоком уровне
преподавания, который был достигнут Лихудами в течение
предшествующих лет работы.
Деревянные кельи Богоявленской школы были поставлены за
короткий срок, хватило нескольких месяцев для полного завершения
строительных работ, которые велись на деньги Патриаршего Казенного
приказа. Одновременно с этим тогда же продолжала существовать и
активно функционировала Типографская школа иеромонаха Тимофея,
которая также субсидировалась патриаршим ведомством. В течение
более чем одного года две школы существовали одновременно, и
неизвестно, как бы развивались события дальше, так как было
очевидно, что финансирование двух школ вызывало чрезмерные затраты
Патриаршего Казенного приказа и, по-видимому, вынуждало власти
соединить два учебных заведения в одно, которое бы полностью взяло
на себя преподавание всего цикла дисциплин нескольких уровней:
низших классов Академии и славянского отделения, работу которого
ранее обеспечивала Типографская школа, а также высших классов,
система преподавания в которых складывалась в Богоявленской школе
Лихудов.
Для объединения обоих училищ необходимо было новое здание,
которое бы смогло вместить более ста человек, учившихся в то время
в двух школах. Неизвестно, как скоро были бы найдены деньги на
строительство здания для Славяно-греко-латинской Академии в
Заиконоспасском монастыре, если бы в феврале 168 6 г., умирая,
Мелетий Грек не сделал распорядителями своего наследства братьев
Лихудов.
Личности Мелетия Грека долгое время не уделялось дос- 2

435 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды: опыт исследования из истории церковного

просвещения и церковной жизни конца XVII и начала XVIII вв. СПб., 1899. С. 69.
таточного места ; положение изменилось в последние годы с выходом
статьи Б.Л. Фонкича436, посвященной этой интереснейшей фигуре в
истории русско-греческих связей второй половины XVII в. В Москву
он приехал в 1655 г., во время церковных реформ патриарха Никона,
но свою карьеру и все свое состояние создал после падения Никона,
выполняя различные поручения по «Делу патриарха Никона». Документы
Посольского приказа содержат сведения об активной торговой
деятельности Мелетия Грека437, принесшей ему, судя по всему, боль-
шое состояние, часть денег которого пошла на строительство
Заиконоспасской школы. Но, видимо, именно торговая деятельность и
состояние Мелетия стали причиной его вражды с братией Никольского
греческого монастыря, в кельях которого он жил в Москве: «паки на
другой год пришествия нашего (Лихудов. - Д.Р.) здесь пресели Бог
ко иному житию иеродиакона Мелетия, на которого враждовали старцы
монастыря святого Николая, а причины за что, того не ведаем»438.
Стоит заметить, что здесь же, на Иверском подворье
остановились Лихуды сразу по приезде их в русскую столицу. По-
видимому, тогда же, в марте 1685 г., состоялось знакомство Лихудов
с Мелетием Греком, общение с которым не прекращалось до его
смерти, а Иоанникий Лихуд являлся духовным отцом Мелетия.
Мелетий умер 16 февраля 168 6 г. и в своей духовной
душеприказчиками оставшегося имущества сделал Иоанникия и Софрония
Лихудов, которые должны были распорядиться деньгами и вещами
Мелетия Грека в соответствии с его завещанием. Текст завещания на
греческом и русском языках сохранился в документах Посольского
приказа439, в нем содержатся только указания на то, в чьи руки
Мелетий передает свое имущество: «а он... объявил тако, яко вся,
еликая имеет, се есть несколько денег, которые есть у него здесь в
скрине ево...все прочее имение ево, елико у нево обретается, святые
иконы, книги, платье, кабалы, что у кого есть взяти, мях- кие
436 Фонкич Б.Л. Мелетий Грек // Россия и Христианский Восток. Вып. 1. М. , 1997.
С. 159-184.
437 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 7182. Д. 1; 7191. Д. 16; 7178. Д. 77; 7180. Д. 13; 7180.
Д. 16. О его обширных торговых связях также свидетельствуют многочисленные дела,
отложившиеся в результате разбирательств о его «животах», оставшихся после его
смерти между Лихудами и его торговыми партнерами: Ф. 52. Оп. 1. 1686 г. Д. 8; Ф.
159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 58-132, 171-172, 186-225.
438 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 116.
439 Текст завещания Мелетия Грека опубликован Б.Л. Фонкичем: Мелетий Грек... С.
175-178.
рухляди и прочее, все те вещи хочет, яко по смерти ево имеют
датися в руки наши ( Лихудов - Д.Р.)» и как им велит
распоряжаться: «воеже разделити во отечество ево, первое в Новом
монастыре, а потом и в ыных монастырех, на окуп пленным людем и
сиротам и на всякое иное место, где нас Бог наставит против
440
разсуждения нашего» .
Таким образом, в тексте духовной нет прямого свидетельства о
завещании Мелетием денег на строительство школьного здания. Но мы
можем предполагать возможное обсуждение данного вопроса между
Лихудами и Мелетием еще при его жизни, а когда Лихуды получили
деньги, то могли уже ими распоряжаться по своему усмотрению. В
несколько дней после смерти Мелетия была произведена опись его
имущества и по указу великих государей от 22 февраля 168 6 г.
«денег тысяча четыреста рублев и все животы иеродиякона Мелетия
ево Мелетиеву отцу духовному учителю Иоаникию и брату ево Софронию
Ликудиям отданы»441.
Однако есть и другая точка зрения по этому вопросу. По мнению
М.Н.Сменцовского, «едва ли сами Лихуды намерены были сделать
какие-либо пожертвования из имущества Мелетия на устройство
академических зданий. К счастью, правительство признало завещание
Мелетия только наполовину... правительство сохраняло за собой право
дать оставшемуся после Мелетия имуществу то или другое назначение
по своему усмотрению»442. Следовательно, инициатива о выделении
средств из Мелетиева наследства, согласно М.Н.Сменцовскому, исхо-
дила не от Лихудов, а от патриарха Иоакима: «В виду настоятельной
нужды патриарх Иоаким и решился употребить на постройку
443
академических зданий часть Мелетиевского капитала» .
Действительно, самостоятельно Лихуды, скорее всего, не могли
принять такое серьезное решение, как строительство каменных зданий
для Академии, - для этого необходимо было решение властей. Из
документов Посольского приказа, куда в 1690 г. был представлен
отчет братьев Лихудов о распределении средств Мелетия, известно,
что часть денег по указу патриарха Иоакима пошла на "строение

440 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 201; Фонкич. Б.Л. Мелетий Грек... С. 177.
441 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 58.
44211 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 67.
443 Там же.
школьное"444, архимандриту Никифору переданы средства в размере
двух тысяч восьми рублей в «розных числех». Однако мы не распола-
гаем сведениями, которые позволили бы нам судить о том, когда
состоялось решение властей о выделении части наследства Мелетия на
строительство школьного здания, так как самого указа в документах
не содержится. Можно предположить, что такое решение было принято
не позднее 3 июня 168 6 г., когда «святейший патриарх ходил в
Спасов монастырь, что в Китае за Иконным рядом для досмотру места,
где строить каменные полаты для учения учеником греческаго
1 п
книжного писания» . В историографии существует другая датировка
этого события: М.Н. Сменцовский полагает, что «постройка нового
помещения для Академии в Заиконоспасском монастыре начата была
летом 1685 г.»445. Трудно сейчас объяснить эту дату, по-видимому,
она могла являться просто опечаткой, так как в июле 1685 г.
начались занятия только в Богоявленской школе Лихудов.
Таким образом, в течение почти полугода, с февраля по июнь
1686 г., принималось решение о строительстве Заико- носпасской
школы - по-видимому, обсуждался вопрос о выделении средств из
наследства Мелетия; за это время необходимо было также прояснить
целый ряд организационных вопросов, касающихся будущего
(назначение ответственного за работы, нахождение места для будущей
Академии и др.).
На основе приведенных выше документов мы можем сделать
следующие выводы: новое каменное здание для Академии было решено
строить на территории Заиконоспасского монастыря, то есть там, где
должна была находиться Академия еще по «Привилегии на Академию»
Симеона Полоцкого- Сильвестра Медведева, а распоряжаться деньгами
и руководить строительством было поручено архимандриту
Богоявленского монастыря Никифору.
Нам не известно, каким образом ему выдавались деньги и были
ли привлечены дополнительные средства для строительства
Заиконоспасской школы. Также непонятно, с чем связано то
обстоятельство, что записи расходных книг Патриаршего Казенного
приказа, так много и точно фиксирующие разного рода покупки

444 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 166.

445 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды ... С. 68.
строительных материалов и необходимого оборудования для
Богоявленской школы, практически умалчивают о ведущихся работах по
строительству Заиконоспасской школы. Это может быть связано с тем,
что организация и ведение всей работы были возложены на
архимандрита Ники- фора, и не находилось в ведении патриаршего
ведомства; не исключено, что здесь существовали какие-то иные
причины. Известны четыре разовых выплаты Никифору на «строение»
каменных школ из патриаршего разряда, при этом неясно, составляют
ли эти выплаты постепенное выделение средств из наследства Мелетия
или же денег Мелетия оказалось недостаточно и потребовались
дополнительные субсидии. Интересно, что цель этих разовых дач
формулируется по-разному: в первом случае - «на строение каменных
школ»446, в остальных - « на достроение» или «достройку каменных
школных полат»447. Трудно сказать, связано ли подобное изменение
формулировки с разными суммами денег, о которых идет речь, или же
с этапами строительства здания школы, - возможно, во втором случае
работы уже завершались. Общая сумма, которая была выплачена из
«патриаршего разряда»,' составляет 1300 рублей .
Первая выплата денег в размере «пятьсот рублев» «из ...
патриарха розряду» была сделана «из Приказу книг печатного дела
Богоявленского монастыря архимандриту Никифору на строение
каменных школ»448 21 октября 1686 г. Следовательно к этому времени
строительство Заиконоспасской школы уже началось. Далее в течение
более полугода в документах не встречаются записи, фиксирующие
выделение средств на строительство школы. Вероятно, в это время
деньги выдавались каким-то иным образом, так как следующая запись
относится к июню 1687 г. и свидетельствует о выделении 300 рублей
«на достройку каменного школьнаго строения»: уже были «построены
полаты в Китае ж в Спасском монастыре, что за Иконным рядом» 449.
Затем деньги выдавались еще несколько раз: 3 августа 1687 г. (200
рублей)450, 9 сентября 1687 г. (сто рублей)451 и 24 ноября 1687 г.

446 РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 86. Л. 132 об.

447 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 264 ; Ф. 1182. On. 1. Д. 86. Л. 135; Д.88.
Л. 158-158 об.
448 РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 86. Л. 132 об.
449 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 122. Л. 275 об. - 276.
450 РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 86. Л. 135.
451 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 264.
(200 рублей)452. Однако последние записи, по-видимому, относятся к
завершающему этапу строительства Заиконоспасской школы, когда уже
велись отделочные работы. Основное строительство здания Академии
было закончено к 6 апреля 168 7 г., когда архимандрит и братия
Богоявленского монастыря просили «пожаловать им в монастырь
безденежно» деревянные кельи школы Лихудов, так как «ныне де по их
великих государей указу им учителем построены каменные школы»453.
Ответ на их просьбу был положительным, но с условием: « в то
время, как те учители переведены будут в каменные школы»454.
Постепенно в это же время сокращалось число учащихся
Типографского училища Тимофея Грека, и его ученики переводились в
школу Лихудов455. 18 июня 168 7 г. патриархом было принято решение
о строительстве на «патриарше болшом дворе меж полатами над
воротами, что зделаны к домовым житницам ...иеромонаху Тимофею,
которой учит учеников греческаго и славенского книжного писания на
Печатном дворе в школе, каменную полатку неболшую...»456'1. Таким
образом, к этому времени уже предполагалось как-то изменить судьбу
Тимофея: по-видимому, появилась мысль о переводе Тимофея на другое
место и о постепенном прекращении работы Типографской школы в том
объеме, в котором она действовала до этого времени. По мнению Б.Л.
Фонкича, «Типографская школа просуществовала, по-видимому, до
конца 1687 г.»457; такое заключение он делает на том основании, что
Тимофей в декабре 1687 г. упоминается в последний раз в документах
приказа в прежней своей должности учителя школы на Печатном
дворе458.
Однако школа еще продолжала существовать на протяжении
некоторого времени, возможно, уже без своего основного
преподавателя и ректора. Вероятно, к этому времени ее функции
несколько изменились и круг задач сузился до «учения писцов»
грамоте и письму. Выполнение остальных функций Типографской школы,

452 РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 88. Л. 158-158 об.

453 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. Кн. 8. Л. 7 6 об.-77.
454 Там же. Л . 77 .
455 Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа ... С. 204-205.
456 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 122. Л. 315 об.
457 Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа ... С. 187.
458 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 372; Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа ...С.
187.
подготовка более квалифицированных служащих для Печатного двора и
завершение всего образовательного цикла к этому времени были уже
окончательно возложены на Славяно-греко-латинскую Академию
Лихудов. Постепенно учеников Типографской школы переводили в
Заиконос- пасскую школу. В декабре 1687 г. старосты Типографской
школы Максим Логинов и Василий Иванов были переведены в
Академию, а вместо них с февраля 168 8 г. был взят только Федор
Никитин, который должен был «быть в словеноросийском училище для
детского наказания в старостах» и давать ему «поденного корму и за
учение писцов»459. Таким образом, достаточно было уже одного
человека сразу на несколько должностей. Но уже 20 апреля 1688 г.
«на светлой неделе в пяток» Федор Никитин и сто человек
«славенского книжного писания» приходили в составе Заиконоспасской
школы к патриарху «для празднества живоноснаго воскресения
Христова»
о о
и «говорили поздравлятелныя речи» . В декабре 168 9 г. Федор
Никитин также является старостой «словенского учения»
Заиконоспасской школы460.
На вопрос об открытии Академии в новом здании на территории
Заиконоспасского монастыря долгое время в историографии отвечали
достаточно неопределенно. По мнению С.Смирнова, в 168 6 г. «здание
было окончено: сам патриарх с собором духовенства присутствовал
при открытии его и благословил перейти туда Лихудам с учениками из
Богоявлен-
30 ^

ского монастыря» . Другой точки зрения придерживается

М.Н.Сменцовский: по его словам, «Славяно-греко-латинская Академия
начала свою жизнь и деятельность осенью 1687 года, в период
461
времени между 12-м октября и 28-м декабря этого года» . Этот
промежуток времени ограничен двумя событиями, которые
непосредственно связаны с обретением Академией нового места.
Первое произошло 12 октября 1687 г., когда «патриарх ходил в
новопостроенные каменные школы,
32

459 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 88. Л. 50.

460 Там же. Д. 134. Л. 163.
461 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 69.
что строены в Китае подле Спаскаго монастыря» , по предположению
М.Н.Сменцовского, - «для осмотра нового Академического корпуса»,
что вполне вероятно. Второе событие связано с приходом на
Рождество 28 декабря 1687 г. в Крестовую палату к патриарху
учеников и учителей Иоанникия и Софрония, которые в это время уже
«учат учеников в школе в
Спаском монастыре, что в Китае за иконным рядом греческому
книжному писанию»462.
Таким образом, делается вывод об открытии Заиконос- пасского
здания Академии с октября по декабрь 1687г. С подобной датировкой
нельзя не согласиться, но она требует некоторого уточнения. В
расходных книгах Приказа Книгопечатного дела содержится запись,
точно устанавливающая время, когда Лихуды переехали в новое
здание: «в нынешнем во 196-м году в ноябре месяце по указу
святейшаго патриарха Богоявленского монастыря греколатинские
школьные учители иеромонахи Иоаникии да Софронии с учениками с
еродиаконом Дионисием с товарыщи переведены в Спаской монастырь,
что за Ветошным рядом, в новые каменные школы»463. Данная датировка
- ноябрь 1687 г. - не расходится с изложением М.Н. Сменцовского и
уточняет его.
Того полугодия, которое отделяет открытие Заиконос- пасской
школы от первого упоминания о ее постройке в апреле 168 6 г. и
когда были проведены отделочные работы, оказалось недостаточно.
Документы содержат данные о продолжающихся еще в течение
нескольких месяцев различных работах по укомплектованию школы
мебелью и ремонтно-отделочных работах. Школьная мебель в
Заиконоспасскую школу переносилась из школы на Печатном дворе, что
еще раз подтверждает решение властей о постепенном завершении
деятельности Типографской школы. В ноябре 1687 г. были перевезены
столы и скамьи «с Печатного двора... из школьной полаты в школу,
что за Иконным рядом»464/ в декабре была сделана еще одна запись о
перевозе «столов и степеней и скамей в новопостро- енные школы» 465.
Работы продолжались и в феврале 1688 г.: «февраля в 22 день... в

462 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 185 об.

463 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 88. Л. 51.
464 Там же. Л. 121 об.
465 Там же. Л. 126 об.
Спаском монастыре в новопостроеных школах в верхних и в середних и
в ысподних житьях переделывали взакрой в дубовых рамах и в те окна
прирезали окон- чины да в средних полатах четыре стола с ящиками,
2 2 ящика...»466 .
Записи расходных книг приказов эпизодически содержат довольно
подробные описания работ по обустройству здания, но в них мы не
находим никаких сведений, позволяющих нам представить, каким было
здание Заиконоспасской школы в то время. В середине XIX в.
С.Смирнов приводит описание здания Академии, но при этом
неизвестен его источник: возможно, он использует данные
современной ему топографии, либо популярные в XIX в. описания
монастырей, не обладающие ни научностью, ни точностью; вполне
вероятно также, что описание школы могло содержаться в документах
XVIII в., что наиболее близко к изучаемому нами периоду.
Поскольку, однако, это - единственное известное в данный момент
описание Академии, мы приводим его по сочинению С. Смирнова:
«Здание Академии, воздвигнутое в Заиконоспасском монастыре, было
каменное, трехэтажное, длиною 15, шириною 5 сажень и 2 аршина,
вышиною более б сажень; передним фасом оно обращено было к
городовой стене, а на стороне, обращенной к монастырю, опоясано
было хорами; смежный корпус, расположенный к востоку в связи с
зданием Академии, назначался для помещения ректора и учителей.
Последний корпус был о двух этажах и шел до самого Никольского
греческого монастыря. В месте соединения двух корпусов, в углу,
образовавшемся от выступа здания Академического, выстроена была
башня, называвшаяся после звонковою: в ней устроены были лестницы,
ведшие на хоры среднего и верхнего этажей; с хор двери вели в
классы. Хоры были деревянные, шириною в 5 аршин, и утверждались на
каменных столбах. Окон в среднем и верхнем этаже было по 14. Все
здание было со сводами. Средина второго яруса занята была огромною
залою, украшенною кафедрою и портретом царя Федора. Эта зала
назначена для публичных собраний, для диспутов, а в XVIII в. в ней
помещен богословский класс»467.

466 Там же. Л. 135-135 об.

467 Смирнов С. История Московской Славяно-греко-латинской академии... С. 40.
 Дальнейшее изучение данного вопроса позволит выявить источник
приведенного описания и определить степень достоверности этих
данных для конца XVII в.
Окончательное завершение работ по строительству Богоявленской
школы связывают с передачей иконы патриархом и тем самым -
освящением школы. В 3аиконоспасскую школу иконы были куплены
только в апреле 1688 г.: «Иконного ряду торговому человеку Михаилу
Флорову, что у него куплено в новую каменную школу... икон шести
листовых на красках в дву деисусах по три иконы в деисусе да
одиннатцать икон разных, а в том числе пять икон Спасовых, три
образа Пресвя- тыя Богородицы Иверския, образ Пресвятыя Богородицы
Дон- ския, образ Благовещения Пресвятыя Богородицы, образ трех
39

святителеи вселенских...» . Возможно, именно эта дата определяет

полное завершение работ в Заиконоспасской школе, хотя занятия там
проводились уже в течение полугода.
Переезд в новое здание Академии Лихудов не привел к
кардинальным изменениям, он лишь расширил возможности школы, но
учебный процесс оставался прежним. Обучение продолжалось в новом
здании школы. В нем продолжали учиться те же ученики,
выплачивалось прежнее жалование, а учебные курсы не прекращались:
продолжались старые и начинались новые предметы для учеников,
прошедших предыдущие этапы.
§2. Система преподавания
В историографии уже предпринимались попытки изучения системы
преподавания в Славяно-греко-латинской Академии468, они
основывались только на рукописных учебниках Лихудов, что не
позволяет полностью реконструировать систему преподавания в
Академии. Однако изучение учебников Лихудов свидетельствует о
заимствовании дидаскалами традиций просвещения и системы высшего
образования Западной Европы и Христианского Востока,
воспитанниками и преподавателями которых были сами Лихуды. Это
дает нам возможность применить сравнительный метод исследования
для реконструкции системы преподавания в Академии: изучение
подобных систем и привлечение данных по системе преподавания в

468 Смирнов С. История Славяно-греко-латинской Академии...4 3-67 .

таких же учебных заведениях позволит нам восстановить систему
преподавания в Славяно-греко-латинской Академии.
Наиболее показательный материал предоставляет история
Патмосской школы Макария Калогераса, основанная на Патмосе в 1713
г. как высшее учебное заведение, типичное для педагогики и
культуры Христианского Востока эпохи турецкого владычества.
Окончив Патриаршую академию в Константинополе, Мака- рий
Калогерас перенес существовавшую там систему обучения и на свою
школу, которая так же, как и другие школы, стала одним из
важнейших центров просвещения в греческом мире. Основатели такого
рода просветительских центров на Христианском Востоке проходили
фактически один и тот же путь, перенося систему образования,
традиции преподавания из основных известнейших центров просвещения
на новую почву. Поэтому если мы не имеем подробных сведений об
одних просветителях, но имеем данные о других дидаскалах той же
эпохи, мы можем с большой степенью вероятности восстановить
характер деятельности интересующих нас персонажей.
Поскольку основу высшего образования всех учебных заведений
Европы того времени составляли дисциплины «семи свободных
искусств» (тривиум и квадривиум), то и система обучения везде, за
исключением отдельных черт, свойственных той или иной школе или
отдельному дидаскалу, была одинаковой. В греческом мире она была
единой, ибо базировалась на одних и тех же существовавших в этой
культуре текстах. Поэтому рассмотрение этой системы вполне
корректно на любом примере.
На основе имеющихся у нас данных по школе Лихудов (записи
расходных книг Патриаршего Казенного приказа) мы знаем о том, что
школа Лихудов делилась на две основных части, которые сложились за
счет объединения Богоявленской школы и Типографского училища,
ставшего основой для открытия начального, подготовительного -
славянского отделения, готовившего учеников к следующим ступеням
обучения. Преподавание в славянской школе осуществлялось
старостами отделения, которые одновременно являлись учениками
старших классов Академии.
Деление основного академического курса первоначально
подразделялось на несколько школ- отделений: высшую, среднюю и
низшую (исподнюю). Затем, по-видимому, по мере появления других
учеников и подготовки старых к прохождению новых предметов, число
классов Академии увеличивалось. Только с 1690 г. мы встречаем в
документах деление школы на пять классов, но и это количество
классов не было фиксированным, но изменялось из года в год.
Например, в 1692 г. в Академии было четыре класса, причем
четвертый был самым низшим, так как его ученики получали такое же
жалованье, как в прежние годы ученики пятого класса. Отсутствие
строгого деления Академии было, по-видимому, связано с изменением
количества учеников школы Лихудов.
На славянском отделении Академии всегда училось наибольшее
количество учеников, однако при переходе слушателей в основное
отделение их количество резко уменьшалось, что, по нашему мнению,
связано с серьезным отбором учеников в студенты Академии, в то
время как получить основы русской грамотности мог, фактически,
любой, и это предполагалось еще «Привилегией на Академию» (хотя
Академия Полоцкого - Медведева никогда не была открыта)и было
закреплено практикой Типографской школы.
Сложно точно определить сроки освоения одного предмета
учащимися, хотя на основе выявленных данных мы можем сделать
вывод, что чаще всего пребывание учеников в одном классе длилось
не менее двух лет. Изучение школ Христианского Востока
свидетельствует о том, что крупные тематические части основных
предметов преподавались, как правило, в течение одного года, но
нередко занимали и большее время: это практически всегда зависело
от опыта преподавателей469. Однако нельзя не учитывать и другой
стороны, а именно тех, кому преподавали эти предметы, - учеников.
От их способностей очень часто зависело время изучения того или
иного предмета и нередко в одном классе они проводили три, а может
быть, и более лет. Таким образом, наша попытка реконструкции
предметов по классам и годам будет иметь общий характер и не
учитывает индивидуальные моменты, присущие отдельным учащимся.
Преподавание предметов в Академии распределялось следующим
образом. Низшим классом, как правило, был пятый класс, иногда,

469арх1/и- Маикрапод ТаоиХкаиакт)^.' О ^еуа? б18аака\о? той Геюи? афю? Макарю?

1еро81ак:оуо? КаХоуера?. 0еааа\сткт|, 1994. С. 243-245.
впрочем, как мы сказали выше, могли ограничиваться четырьмя
классами. Ученики этого класса учились
42

«греческому словесному» , что включало, по-видимому, изучение

разговорного греческого языка и чтения. Это могло позволить
студентам общаться со своими наставниками греками и осваивать
последующие курсы на греческом языке. Преподавание здесь
осуществлялось старостой, учеником первого класса Академии греком
Дионисием470.
Ученики четвертого класса школы изучали «малое сочинение
грамматики»471, а ученики третьего класса - «большое сочинение
472
грамматики» . В школах Христианского Востока мы не наблюдаем
подобного деления в изучении грамматики на два класса и в
разделении грамматики на малую и большую/ там, в зависимости от
местных традиций или желания дида- скала, грамматика преподавалась
на основе одного из уже известных учебников - Феодора Газы или
Константина Ласка- риса. Однако некоторые преподаватели составляли
собственные грамматические труды на основе этих учебников, причем
в западных регионах Греции использовался труд Ласкариса, а в
восточных - Газы. Лихуды, происходившие с Ионических островов,
естественным образом продолжают ласкариевские традиции, поэтому их
малая и пространная Грамматики построены в соответствии с
учебником Ласкариса473. По нашему мнению, упомянутым в документах
приказа Книгопечатного дела определениям «малое сочинение
грамматики» и «большое сочинение грамматики» соответствуют их
учебники Малая и Пространная Грамматики.
Что касается Малой грамматики, то мы знаем и точное время ее
составления, и многочисленные современные ее списки. Первый
датированный ее список относится к 1687 г. Однако изучение
лихудовских материалов показывает, что начало преподавания нового
курса в Академии совпадало с разработкой соответствующего
учебника, что позволяло Лихудам еще до окончательной редакции
учебника отрабатывать материал со студентами на практике.

470 Там же. Л. 48.

471 Там же. Л. 53.
472 Там же. Л. 52.
473 Ср.: Яламас Д.А. Значение деятельности братьев Лихудов в свете греческих,
латинских и славянских рукописей... С. 178.
Следовательно, можно с уверенностью предположить, что создание
Малой грамматики связано с открытием Богоявленской школы и работа
над ней велась с 1685 по 1687 гг.
Самый ранний дошедший до нас список Пространной грамматики
относится к 1705 г. - он был создан Лихудами во время их
пребывания в Ипатьевском монастыре. Однако, судя по вышеуказанным
документам 1693-94 г., совершенно ясно, что уже в это время
ученики третьего класса проходили этот курс и, судя по названию
Пространной грамматики Лихудов («Грамматика обращенная к школе
риторики»),он являлся подготовительным к изучению следующего за
этим курса риторики. Поскольку известно, что к этому моменту
первые выпуски лихудовских учеников уже прошли данный предмет (это
следует как из того, что в 1693-94 г. они уже изучают следующую
после риторики философию, так и из времени создания Софро- нием
Лихудом учебника Риторики), совершенно ясно, что курс Пространной
грамматики Лихудов начал создаваться на рубеже 80-90-х гг. XVII в.
Не исключено, что существовала более ранняя по сравнению с 1705 г.
редакция Пространной грамматики Лихудов.
Изучение грамматики сопровождалось преподаванием пиитики и
эпистолографии. Это доказывается не только общими представлениями
о преподавании в школах того времени, но и сохранившимися
рукописями учебников Лихудов, где самое первое написанное ими
руководство по грамматике - Малая грамматика - сопровождается
курсом поэтики474. В настоящее время выявлено достаточно большое
количество списков Малой грамматики конца XVII - XVIII вв., однако
следует отметить, что Поэтика содержится лишь в списках конца XVII
в. и отсутствует в рукописях XVIII в. Объяснить причину этого пока
не представляется возможным, но дальнейшее изучение всех списков и
истории бытования сочинения Лихудов, по- видимому, прояснит этот
вопрос.
Несмотря на древнюю традицию, эпистолография как наука
достигает высокого уровня и становится обязательной дисциплиной в
греческих учебных заведениях именно в XVII- XVIII вв. После тех
сборников писем, которые были составлены в конце XVI в. Максимом
Маргунием и получили распространение в последующие два столетия,

474" РГБ. Ф. 173, фунд. № 331, 333; БАНУ. № 337 п.

искусство писать письма необыкновенно быстро вызвало в греческом
мире исключительный интерес. Уже в первой трети XVII в. появляется
эпистолографическое руководство Феофила Коридалевса. Практически
сразу после этого эпистолография становится обязательной
дисциплиной в программах греческих высших школ. Факт введения
этого предмета в курс наук, изучаемых в школе Лихудов, еще раз
подчеркивает восприятие их Академией традицией греческой
преподавательской культуры. Естественно поэтому, что среди
сохранившихся сочинений Лихудов имеется руководство по
эпистолографии475; также до нас дошли послания самих Лихудов,
которые, по всей видимости, могли в какой-то части представлять
пособие для преподавания этой дисциплины.
Завершение преподавания всех этих предметов относится, судя
по всему, ко второму классу Академии. После грамматики, пиитики и
эпистолографии следовал курс риторики. Важно подчеркнуть, что, как
мы уже отмечали выше, для усвоения этого курса Лихудами был
разработан специальный учебник грамматики - Пространная
грамматика. По-видимому, это было не случайным - преподавание
риторики, должно быть, требовало такого подхода к материалу.
Для представления о преподавании риторики в Славяно- греко-
латинской Академии при Лихудах мы располагаем рядом материалов. С
одной стороны, это, как и в предыдущих случаях, - рукописные
учебники Лихудов по данному предмету, с другой - запись
Патриаршего Казенного приказа о покупке книг для Академии в 1687
г. у грека Анастаса Иванова476. Эта запись представляет собой
перечень изданий, купленных для Академии, по-видимому, по
специальному заказу Лихудов, так как список включает в себя книги,
необходимые для преподававшихся ими дисциплин477. Среди книг,
перечисленных в этой записи, указаны те необходимые пособия по
риторике, без которых не могло вестись преподавание этого предмета
в школе: «...дватцать четыре Кандитатов латинских риторических в
четь... дватцать шесть Аффониева Прогимнасмата латинская в четь...
Риторика Аристотелева греко-латинская в четь... Слова Димосфеновы
475 РНБ. Греч. 504.
476 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. JI. 158 об.; см. также: Писарев Н. Домашний быт
русских патриархов. Казань, 1904. С. 197-198.
477 Полный перечень книг представлен в следующем параграфе, посвященном библиотеке
Академии.
олимбиаческия греколатинския в четь...»478. Следует отметить, что
использование в учебном процессе указанных авторов было характерно
и для других школ Христианского Востока XVII-XVIII вв.479
На этих же текстах были основаны и созданные самими Лихудами
учебники по риторике. Первый учебник такого рода, использовавшийся
в Академии, принадлежал перу Софрония (Иоанникий в годы создания
этого пособия находился в Венеции) , что видно, в том числе, из
дошедших до нас его списков конца XVII в. Существует также и
учебник риторики Ио- анникия Лихуда, но он был написан значительно
позже, в новгородский период деятельности Лихудов480.
Ученики верхней школы приступили к курсу риторики уже в
апреле 1688 г. Логику Софроний Лихуд начал читать в 1690г., то
есть в то время, когда Иоанникий Лихуд отбыл из Москвы в Венецию
для улаживания семейных проблем. Затем следовал курс физики, или
естественной философии. Но курса богословия Лихуды прочитать не
успели из-за отстранения их от преподавания в Академии. Грамматику
и пиитику Лихуды преподавали только на греческом языке, а
риторику, логику и физику на греческом и латинском языках.
Учебный процесс Славяно-греко-латинской Академии подразумевал
проведение ряда мероприятий, которые стали восприниматься
традиционными в данном учебном заведении, это участие учеников
школы в диспутах по пройденному материалу, которые устраивались по
воскресным и праздничным дням; студентам читали "поучения или
изъяснения библейских историй"481. В расходных книгах Патриаршего
Казенного приказа есть сведения о регулярных визитах учеников
Академии к патриарху в праздники Пасхи и Рождества Христова с по-
здравлениями: "декабря в 2 8 день приходили ко святейшему
патриарху в крестовую полату школьные учители грекоиеромо- нахи
Иоанникий да Софроний, которые учат учеников греческому учению в
школе со учениками, и говорили святейшему патриарху ученики
поздравлятельные речи"482. Эта традиция появилась ещё в

478РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 158 об._

479 См., например: dpxifi. NavKparios- ТсгоиАкажкт]?.'О цёуа?
SiSöcrKaXos' той Геиои? афю?
Макарю9. С. 288-28 9.
480 Смирнов С. История Московской Славяно-греко-латинской Академии... С. 5253.;
Яламас Д.А. Значение деятельности братьев Лихудов... С. 194-205.
481 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 79.
482 РГАДА. Ф. 235. Оп.2. Д. 128. Л. 139.
Типографской школе иеромонаха Тимофея483 и, надо полагать, не
исчезла с отстранением Лихудов от преподавания в Академии в 1694
г., так как с этого момента возглавлять Академию стали их ученики
Федор Поликарпов и Николай Семенов.
Вопросы внутреннего устройства Академии, деления ее на классы
или школы уже рассматривались в историографии. Впервые на это
обратил внимание С.Смирнов, однако свое изучение системы
преподавания и деления на классы он основывал только на рукописях
учебников Лихудов: Латинская грамматика Лихудов (РГБ, МДА, № 330)
содержит указание на классы, в которых предполагалось ее
преподавать: «сии уроки разделены на три части по числу трех
классов: в низшем (Ínfima) классе заключаются два разряда
учеников, низший (ínfima) и высший (superior), а в последних двух
классах среднем (media) и высшем (suprema) находится только по од-
ному разряду учеников...»484. Далее в рукописи объясняется, какие
части учебника и для какого класса предназначаются. Таким образом,
данное деление верно на то время, когда студенты проходят
латинскую грамматику, и не позволяет делать предположения о всей
внутренней организации Академии, учебный процесс которой
подразумевает изучение и других предметов. С.Смирнов называет
высший класс последним и затем перечисляет другие предметы -
пиитику, риторику, логику и физику, - не соотнося их с
определенными классами
5 8
Академии . Это деление может быть верным на первые несколько лет
преподавания в Академии, но затем число классов должно было
увеличиваться.
М.Н. Сменцовский несколько расширил круг используемых
источников при изучении системы преподавания и устройства
Академии, однако и у него имеется ряд недочетов. С одной стороны,
он опирается на результаты исследования С.Смирнова, с другой -
использует дела Патриаршего Казенного приказа, что позволило по-
новому взглянуть на ряд моментов устройства Академии. Однако М.Н.
Сменцовский использовал документы не в подлинниках, а в публикации
И. Забелина, и это не позволило ему привлечь весь имеющийся

483 Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа ... С. 180-184.

48451 Смирнов С. История Московской Славяно-грекс-латинской академии... С. 48.
материал. Таким образом, М.Н.Сменцовский повторяет за С.Смирновым,
часть вводит новых для того времени.
По его представлениям Академия имела следующее устройство:
«она разделялась на три класса, или ... на три школы: верхнюю
(suprema), среднюю (media) и нижнюю(Ínfima). Каждый класс, в свою
очередь, подразделялся на два отделения или статьи. Так, в первой,
нижней школе, различались отделения Ínfima inferior et superior;
во второй учащиеся делились на учеников большого сочинения и
учеников меньшего сочинения. Подобное же деление существовало и в
верхних
CQ „
школа» . О старших классах не упоминает и Сменцовскии.
Наше изучение документального и рукописного материала
показало необходимость комплексного исследования и привлечения
всех источников по интересующей нас теме: кроме уже используемых
рукописей учебников Лихудов и расходных книг Патриаршего Казенного
приказа, важным дополнительным источником являются расходные книги
Приказа Книгопечатного дела.
Наши наблюдения заключаются в следующем. Академия состояла
из двух частей, собственно основному курсу предшествовали
занятия в «школе словенского книжнаго писания»485. Русские классы
являлись, по сути, подготовительными курсами, которые необходимо
было пройти для изучения дальнейшего круга дисциплин. Записи
расходных книг показывают, что эти классы были и наиболее
486
многочисленными ; по-видимому, не все ученики переходили на
основное отделение Академии.
Выше мы указали предполагаемое распределение предметов по
классам в Академии за время преподавания в ней Лихудов. Однако,
стоит отметить, что в разные годы количество классов
варьировалось, что прослеживается по расходным книгам обоих
приказов. Первоначально, с момента образования Богоявленской
школы в 1685 г. и до марта 1688 г., вообще не существовало
деления Академии на классы: вероятно, количество студентов было
еще невелико и все могли учиться вместе.

485 На это было обращено внимание еще М.Н. Сменцовским: Братья Лихуды... С. 72.
486 Например, в 1688 г. из известного общего количества в 228 студентов школы, 150
были учениками «словенского отделения» (РГАДА. Ф. 235. Оп.2. Д. 129. Л. 183об.)
 Первое деление на школы, или «полаты», возникает в записях
с марта 1688 г., причем расходные книги Патриаршего Казенного
приказа используют термин «школы»487, а Прика-
/Г -D
за Книгопечатного дела - «полаты» ; видимо, это - только >
разница в названиях одного и того же объекта - то, что мы
назвали бы «классом». Книги Патриаршего Казенного приказа
называют большее количество учащихся в качестве студентов
верхних школ, в то время как в книгах другого приказа часть
студентов не связывали ни с каким уровнем, но оплата указывает
на их высокий статус. Из этого мы можем сделать вывод, что
градация старших учеников Академии была более
сложной и внутри верхней школы имелось несколько классов разной
степени сложности, что соотносилось и с их оплатой. Такое деление
на школы упоминается в документах до 1690г.
с 1690-91 г. Академия делится на пять различных уровней
«учения», причем к каждой ступени, по-видимому, относится изучение
нескольких курсов, так как студенты по несколько лет учатся в
одних и тех же классах - «учениях». Так, например, ряд учеников -
Василий Иванов, Петр Евдокимов, Григорий Ильин - значатся с 1690-
92 г. учениками «564
го учения» , то есть самого низшего, о чем свидетельствует сумма
их поденного корма, которая составляет 1 деньгу на день; однако,
прослеживая эти имена по записям приказа, становится ясно, что они
были переведены к Лихудам с декабря 1687 г. по март 1688г. Таким
образом, обучение на пятом уровне могло продолжаться фактически в
течение двух- четырех лет, что говорит о внутренней градации
учеников и «пятого учения», однако это не отображается в
предоставлении им жалованья. На следующий уровень обучения ученики
перешли только в 1692-93 г.488 и стали учениками третьего класса,
однако это не означает, что они перешли через класс: в этом году
существовало только четыре класса в Академии и третий равнялся
четвертому классу прежних лет.
Стоит отметить одну особенность, которая позволяет нам судить
об этих процессах: даже если номер класса не свидетельствуют об их

487 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 192-193

488 Там же. Д. 94 . Л. 57
постепенном переходе из класса в класс, мы можем это предположить
на основе суммы поденного корма, который строго распределяется по
низшим уровням учения; так, следующая сумма, которую студенты
стали получать в третьем классе, - 2 деньги в день489, что в
предыдущие годы получали в четвертом классе.
С другой стороны, в документах заметны и частые изменения
количества учеников, которым предоставлялся поденный корм внутри
одного класса в течение учебного года: например, в 1690-91 г.
зафиксированы выдачи поденного корма сначала четырнадцати, затем
девяти, восьми и, наконец, шести студентам. Это дает возможность
предполагать, что- либо студенты переводились в старшие классы
(что могло происходить в любое время года), либо отменялась выдача
им поденного корма.
Таким образом, с открытием Академии в Богоявленском монастыре
еще не было сложности в ее внутреннем устройстве, что
обуславливалось малым количеством студентов. Затем, с переездом в
новое каменное здание и увеличением числа учеников за счет
Типографской школы, Академия стала делиться на три
«школы»-«полаты», однако со временем и этого деления было
недостаточно для развивающегося учебного заведения и перехода
студентов к изучению новых дисциплин. Поэтому с сентября 1690 по
август 1692 г. в Академии стало насчитываться уже 5 уровней
«учения», в 1692-93 г. - 4 класса, а в 1693-94 г. вновь 5 уровней.
Изучение документов позволяет судить, с одной стороны, о вероятной
градации каждого из уровней обучения, поскольку учеба на одном
курсе могла продолжаться от двух до четырех лет; с другой стороны,
о возможных частых изменениях в количестве учеников одного класса,
что может быть связано с переходом в другой класс, а следовательно
и к началу изучения нового предмета в середине года. Таким
образом, вероятно, не было строгих рамок, ограничивающих изучение
курсов за то или иное определенное время.
Братья Лихуды с самого начала своей преподавательской
деятельности в Москве начали вести работу по созданию постепенной
системы обучения наукам, которая была свойственна высшим школам
Христианского Востока и Западной Европы того времени. В построении

489 Там же.

учебного процесса, способах преподавания дисциплин и подаче знаний
несомненно влияние высших учебных заведений Западной Европы и
греческого мира. Также очевидно, что бездумно копировать и
переносить все на русскую почву было нельзя и поэтому самой
трудной задачей было приспособить существовавшие формы учебного
процесса и материала к русской действительности и менталь- ности
русского человека, с чем, безусловно, братья Лихуды отлично
справились.
§3. Библиотека.
Изучение библиотек высших учебных заведений средневековья и
нового времени - один из важных этапов исследования всей системы
образования, которая существовала в то время. Мы фактически не
имеем прямых свидетельств для изучения школьных программ и
систем преподавания большинства университетов - важную роль в
этом играет изучение университетских библиотек и использования
книг. Так как Славяно- греко-латинская Академия являлась
преемницей западноевропейской средневековой традиции
преподавания, то нельзя недооценивать роль изучения библиотеки
первой высшей школы России.
В XVII в. существовало не много библиотечных собраний в
России: мы знаем о церковных и монастырских библиотеках490;
большое собрание книг находилось в хранилище патриарха, которое
составляло Патриаршую библиотеку491; известен ряд ведомственных
библиотек: Посольского приказа492, Аптекарского приказа493 и

490 О монастырских и церковных библиотеках см.: Луппов С. П. Книга в России в XVII

веке. М., 1970. С. 153-164; Опись книгам, в степеных монастырях находившимся,
составленная в XVII веке // ЧОИДР. 1848. Кн. 6, Отд. 4. С. I-IV, 1-44; Библиотека
Соловецкого монастыря // Православный собеседник. 1859. Ч. 1; Библиотека и архив
Соловецкого монастыря после осады (1676 г.) // ЧОИДР. 1877. Кн. 1. С. 11-34; Перетц
В.Н. Описи монастырских библиотек XVII в. и спорные вопросы истории древней русской
литературы // Slavia. Praha, 1924; Розов H.H. Соловецкая библиотека и ее основатель
игумен Досифей // ТОДРЛ. 1962. Т. 18. С. 294-305; Кукушкина М.В. Библиотека
Антониево-Сийского монастыря в собрании Библиотеки Академии наук // 250 лет
Библиотеке Академии наук СССР. М.; Л. , 1965.
491 О Патриаршей библиотеке см.: Викторов А.Е. Обозрение старинных описей
патриаршей ризницы. М., 1875; Он же. Опись патриаршей ризницы 1631 г. М., 1875;
Попов Н.П. О возникновении Московской Синодальной (патриаршей) библиотеки // Сборник
статей к сорокалетию ученой деятельности академика А.С.Орлова. Л., 1934.
492 О библиотеке Посольского приказа см.: Белокуров С.А. О библиотеке московских
государей в XVI столетии. М., 1898. С. 29-35, 38-46, 54-55, 57-63, 6580; Он же. О
Посольском приказе. М., 1906; Луппов С.П. Книга в России в XVII веке... С. 194-203;
493 О библиотеке Аптекарского приказа см. : ЛюбарскиР.г Я. Библиотека Аптекарского
приказа // Библиотекарь. 1950. № 1; Луппсв С.П. Книга в России в XVII веке... С .
203-208 .
Московского Печатного двора494, книжные собрания ряда других
ведомств и частных лиц. О многих из
них мы имеем лишь некоторое представление или же знаем о
существовании таковых, но серьезных попыток реконструкции
библиотечных собраний, способов комплектования, использования и
функционирования в настоящий момент практически нет. В
историографии мало примеров комплексного подхода в исследовании
данной проблемы, когда полностью реконструировались бы
библиотечные комплексы.
В настоящее время сохранился рукописный фонд Московской
духовной академии495, бывшей до 1814 г. Славяно-греко- латинской
Академией. Однако данный комплекс рукописных книг не дает
представления об академической библиотеке, существовавшей в конце
XVII в., о принципах и истории ее комплектования при Лихудах, так
как большая часть книг фонда вошла в библиотеку МДА в XVIII -XIX
вв.
В задачи нашего исследования входит восстановление книжного
собрания Славяно-греко-латинской Академии как уникального
библиотечного комплекса первого высшего учебного заведения России,
условия и способы его комплектования и использования, рассмотрение
книжного собрания как особого культурного феномена эпохи и
изучение его в рамках той социокультурной среды, в которой оно
существовало.
В историографии до сих пор нет полного представления о
библиотеке Славяно-греко-латинской Академии как едином собрании,
не выявлен репертуар книг библиотеки и не проведена работа по
идентификации описей книг с реальными изданиями, книжными
экземплярами, хранящимися в архивных и музейных фондах.
Примером восстановления школьного книжного собрания XVII в.
является реконструкция библиотечного комплекса Типографской школы
иеромонаха Тимофея, предпринятая Б.Л.Фонкичем496. На основе

494 О Типографской библиотеке см.: Бессонов П.А. Типографская библиотека в Москве.

Исторический очерк // Русская беседа. 1859. Кн. 5; Викторов А.Е. Библиотека и
историческая деятельность Московской Синодальной типографии (по поводу статьи
г.П.Бессонова). М., 1859; Покровский A.A. Печатный московский двор в первой половине
XVII века. М. , 1913; Белокуров С. А. Московский Печатный двор в 164 9 году //
ЧОИДР. 1887. Кн. 4; Луппов С. П. Книга в России в XVII веке... С. 187-194.
495 Фонд МДА хранится в РГБ.
496 Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа... С. 222-235.
различных источников было выявлено почти 500 книг, находившихся в
распоряжении Типографской школы. Репертуар книжного собрания
библиотеки, по мнению автора, свидетельствует о наличии книг,
необходимых не только в средних учебных заведениях, каковой
являлась школа Тимофея, но и в высших учебных заведениях
497
греческого мира , что подтверждает наблюдение исследователя о
первоначальном замысле иеромонаха Тимофея устроить свою школу как
высшее учебное заведение.
Говоря о Типографской школе как непосредственной
предшественнице Академии Лихудов, следует отметить ряд фактов,
связанных с комплектованием ее библиотеки, которые, непонятно по
каким причинам, не были свойственны Славяно-греко-латинской
Академии. Известно, что в школу на Московском Печатном дворе
выдавались книги из Патриаршей библиотеки; при этом
книгохранителем делалась пометка «у Тимофея». Когда в 168 6 г. в
связи с постепенным закрытием Типографской школы большая часть
книг была возвращена в Патриаршую библиотеку, то в описи делались
новые пометы, свидетельствующие о возврате книг. Никаких данных о
подобных выдачах книг из Патриаршей библиотеки в Академию Лихудов
мы не имеем. Этот факт вызывает ряд вопросов, касающихся
обеспечения учебного процесса Славяно-греко- латинской Академии.
Академия Лихудов, как и Типографская школа, находилась на
попечении патриаршего ведомства. В связи с этим непонятно, почему
существовала серьезная забота об обеспечении книгами школы Тимофея
и фактически полное ее отсутствие - при комплектовании библиотеки
Академии. Этот факт кажется еще более странным, если учитывать,
что в документах Патриаршего Казенного приказа признается более
высокий статус школы Лихудов, которые называются «учителями высо-
ких наук». Едва ли можно думать, что такой заботы со стороны
патриарха действительно не проявлялось; поэтому, как нам кажется,
необходимо выявить новые возможности для изучения этого вопроса.
По-видимому, существовали другие пути комплектования библиотеки
Академии, так как трудно было бы объяснить, каким образом строится
учебный процесс и ведется преподавание в школе Лихудов без тех
необходимых пособий, которые были приняты во всех высших учебных

497 Там же. С. 228.

заведениях Европы и Греции того времени, по образцу которых Лихуды
строили свою систему преподавания.
Тем не менее, фонд библиотеки Академии на конец XVII в.,
который нам удается сейчас восстановить, гораздо меньше собрания
книг Типографской школы. Выявлены несколько путей комплектования
книжного фонда Академии; следует, однако, отметить, что сложно
определить основу библиотечной коллекции Академии, так как мы
имеем крайне мало свидетельств по этому вопросу. Данные настолько
скудны, что позволяют сделать лишь некоторые предположения, -
возможно, дальнейшее изучение существующего книжного комплекса вы-
явит новые сведения, которые подтвердят или опровергнут наши
предположения.
Основу книжного собрания Академии составляли, несомненно,
книги и конспекты лекций, принадлежавшие самим Ли- худам, а также
их учебники, написанные в Москве во время подготовки к
преподаванию очередных дисциплин. Именно эти рукописи и издания
явились базой для дальнейшего роста библиотечного фонда,
определения его тематики, направленности; к этому ядру постепенно
добавлялись другие книги, частью случайно оказывавшиеся в школе,
частью - специально заказанные. Одним из источников являлась
покупка книг у греческих купцов: в документах Патриаршего
Казенного приказа существует одна запись подобного рода, в которой
все перечисленные книги, по-видимому, были предварительно за-
казаны. Другой источник связан с наследством Мелетия - есть
свидетельства о передаче части его книг «школьному
книгохранилищу». Также, безусловно, книги, принадлежавшие
Богоявленской школе, перешли в новое здание Академии Лиху- дов .

В историографии были сделаны предположения также о других

источниках комплектования библиотеки. «Привилегией на Академию»
предполагалось выделение на нужды Академии царской библиотеки, но,
по предположению С.Смирнова, она так и «осталась недоступною для
учеников Лихудов»498. Известны две описи библиотеки Федора
Алексеевича499, списки книг в которых не пересекаются и общее их
498 Смирнов С. История Московской Славяно-греко-латинской Академии ...С. 41.
499 О библиотеке Федора Алексеевича см. : Исторический очерк и обзор фондов
Рукописного отдела Библиотеки Академии наук. XVIII век. М.; Л., 1956. Вып. 1. С. 37-
39; Луппов С.П. Книга в Росии в XVII веке... С. 112, 115-116, 148, 152; Лебедева
И.Н. Личная библиотека царя Федора Алексеевича // Книга в России XVII - середины XIX
число составляет 280 экземпляров. Однако никаких данных
относительно предоставления библиотеки царя в распоряжение
учеников Академии у нас нет. Современная историография также
ставит под сомнение передачу царской библиотеки Академии. По
мнению Д.А.Яламаса, «нам известно лишь желание царя, которое ни-
когда не осуществилось. Поэтому легенда о владении Академией
частью царской библиотеки лишена основания»500.
С.Смирнов, ссылаясь на записки Де ля Невилля о Москве, все же
полагает, что при Академии была «библиотека со множеством книг»,
которые, по его предположению, являлись библиотекой Симеона
Полоцкого и Сильвестра Медведева и, по-видимому, были переданы
Академии в 168 9 г. после казни
7 Я

С.Медведева . Мы не можем согласиться с данным утверждением:

библиотека Симеона Полоцкого и Сильвестра Медведева после
устранения последнего в связи с участием в заговоре Шакловитого
была передана в библиотеку Московского Печатного двора, справщиком
которого являлся С.Медведев501. Кроме того, из репертуара книг,
содержащихся в описи вещей
о п
Медведева и книг Спасской библиотеки , видно, что характер этой
библиотеки не свойственен книжным собраниям учебных заведений.
Опись содержит богословскую литературу, труды по алхимии,
естествознанию и, за исключением лексиконов - славяно-латинского,
латино-славянского, польского и славянского языков, лексикона
шестиязычного и 23 книги латинской грамматики Альвара, не содержит
учебных пособий, которые, в первую очередь, были характерны для
школьных библиотек.
Еще одна точка зрения представлена С.П. Лупповым, который
считает, что библиотека Академии Лихудов основана на «книжном
собрании предшественницы Академии - Типографской
школы, которая после основания Славяно-греко-латинской
- 81

академии слилась с ней» , однако, это предположение не

подтверждается архивными документами.

Итак, библиотека Славяно-греко-латинской Академии, по нашему

мнению, базировалась на частной коллекции братьев Лихудов, которую
они привезли с собой в Москву из Константинополя. Первая серьезная
попытка реконструкции собрания Лихудов была предпринята
Д.А.Яламасом. Большая часть рукописей Лихудов содержится в фонде
Московской духовной академии РГБ, условно их можно разделить на
тематические группы: богословско-полемические сочинения Лихудов и
Герасима Влаха, толкования и учебная литература.
Всего в фонде МДА 15 рукописей с сочинениями Лихудов, 12 из
которых - на греческом языке, 3 - на латинском. Отождествлению
рукописей Лихудов способствует нумерация XIX в., с характерным
указанием: «Лихуд. Рукоп. № ...», которая охватывает 33 порядковых
номера, но не для каждого номера удается найти соответствующую
рукопись Лихудов (13 номеров из 33-х с рукописями не
отождествлены)502. Таким образом, либо в XIX в. были сделаны
пропуски в нумерации (что сомнительно), либо дальнейшее изучение
самих манускриптов позволит идентифицировать другие рукописи,
принадлежавшие собранию Лихудов. В то же время одна из лихудовских
рукописей503, содержащая полемическое антилютеранское сочинение, не
имеет подобного номера.
Перед поступлением в Падуанский университет Иоанникий Лихуд
учился у выдающегося греческого ученого-дидаскала XVII в. Герасима
Влаха, курсы которого он прослушал в Венеции504. По-видимому,
влияние идей и трудов Влаха было столь велико, что в числе книг,
которые Лихуды привезли с собой в Москву, было несколько рукописей
с трудами этого ученого.
1. «Е'Ь? то а' (ЗфХ'юу т^? ьера? беоХоуьа? тоО ей ауьои ттатро 9 трйу
Чшаууои той Дацаакг|УоО ахоХаатька. Сптгщата»505 (К первой книге
священного богословия иже во святых отца нашего Иоанна
Дамаскина схоластические вопросы). Написана в Падуе в 167 0
г. рукой Софрония Лихуда506.
 2 . « Е1Д то беитероу ТТ^Д беоХоуьа? (ЗфХ'юу ТОО ¿У ау'юь? тгат ро? ТЩЙУ ' I
шаууои тоО Дацаакт|Уои, ттарафрааеь? те ка! £т|тт|цата» (Парафразы и вопросы ко
второй книге богословия, иже во святых отца нашего Иоанна Дамаскина) 507.
 3. «Парафрастеь? те ка! СлтЛМ-ата»508 (Парафразы и вопросы) к
сочинению Аристотеля «Пер! фихл?» («О душе») . Написана в Падуе
в 1654-1655 гг. Правка Иоанникия относится к 1688-1691 гг.509
4. «Парафрастеь? те ка! £лтЛМ-ата>> (Парафразы и вопросы) к
 сочинению Аристотеля «Пер! уеуестео)? ка! фдорад» (1690 г.)510.
5 . «Еь? то а" (ЗфХ'юу тт^ 1ерад беоХоу'ьа? тои ёи ау'юь? ттатро 9 тршу Чшаууои тои
Да(_1асжт)Уои ттарафраае^ те ка! ахоХааткса £г|т гщата. Т6[ао$г а» (Парафразы и
схоластические вопросы к первой книге священного богословия, иже
 во святых отца нашего Иоанна Дамаскина. Том первый)511. Другую
достаточно большую часть коллекции Лихудов составляли конспекты их
лекций и написанные ими рукописи учебников. В данном перечне будут
приводиться основные рукописи с автографами Лихудов и наиболее
ранние, близкие к
протографу, списки их сочинений, датируемые не позднее конца XVII
в. и выполненные ближайшими их учениками, скорее всего, во время
учебы у Лихудов и свидетельствующие о тех учебных пособиях,
которые широко использовались в Академии. Другие же списки
сочинений Лихудов и сами сочинения, датируемые XVIII в., не будут
включены в перечень, так как они дают лишь представление о широкой
популярности учебников Лихудов, но не характеризуют библиотечную
коллекцию Славяно-греко-латинской Академии, существовавшую при
Лихудах.
Одним из первых предметов, которые Лихуды начали преподавать
в Москве, была греческая и латинская грамматика, с чем связано
появление в 1687 г. учебника по грамматике; в ближайшие же годы он
был распространен в нескольких экземплярах, чаще всего, написанных
учениками.
6. «Греческая грамматика». «Поэтика». «Латинская
грамматика»512. Написана в Москве в 1687 г.
 7. «Греческая грамматика». «Поэтика»513. 1691-
1693гг.
 8. «Греческая грамматика». «Поэтика»514. Конец
XVIIв.
 9. Греческая грамматика515. Последняя четверть
XVIIв.
10. «Греческая грамматика». «Латинская
грамматика» с упражнениями516. Последняя четверть XVIIв.
 11. «Греческая грамматика»517. Конец XVII в.
л о
12. «Пространная латинская грамматика» . Конец
XVIIв.
Следующий комплекс рукописей связан с дальнейшим пре-
подаванием Лихудов в Академии. После того, как ученики проходили
курс грамматики и пиитики, в процесс обучения вводилась
риторика.
13. Иоанникия и Софрония Лихудов «о методе
эпистолярного искусства». «Риторика» Софрония Лихуда". Конец XVII
в.
14. «Риторика» Софрония Лихуда518. Конец XVII в.
15. «Риторика» Софрония Лихуда. Риторические
упражнения519. До 1696 г.
 16. Риторика Софрония Лихуда520. До 1696 г.
Софрония Лихуда. Известно, однако, что «Риторика» была составлена
также и Иоанникием. Введение риторики в учебный процесс и
подготовка учебного пособия, по-видимому, почти полностью легли на
плечи Софрония, так как Иоанникий в 1688-1691 гг. находился в
Венеции. «Риторика» Иоанникия будет связана с его деятельностью в
Новгородской школе.
Следующий комплекс рукописей объединяет философские труды
Лихудов, написанные либо в Москве, либо привезенные в Москву из
Падуи. Одна из групп содержит списки учебника по логике, введение
которой в учебный процесс определяет новый этап преподавания в
Академии. Принадлежат они Софро- нию Лихуду и написаны им также в
отсутствие Иоанникия в Москве, в 1690 г.: курс по логике Софроний
начал читать 17 марта 1690 г.521
 17. Логика Софрония Лихуда522. 1669г. (Падуя) и 1690г.
(Москва) .
18. Логика Софрония Лихуда523. 1690 г.
19. Логика Софрония Лихуда524. После 1690 и до 1696 г.
 20. Логика Сорфония Лихуда. Физика братьев Лихудов525. 1690 г.
Следующая группа рукописей содержит в основном сочинения
Иоанникия Лихуда, вернувшегося в 1691 г. из Венеции и
продолжающего с этого времени преподавание в Академии.
21. Физика. О душе526. Последняя четверть XVII в.
22. «О душе» и разные другие философские труды Иоанникия
Лихуда527. 1663 (Венеция) -1690г. (Москва).
23. Физика528. Конец XVII в.
 24. Физика529. 1681 г.

Таким образом, мы можем указать 24 рукописи, датируемые

концом XVII в. и, вероятно, находившиеся в библиотеке Академии в
качестве учебных пособий для учеников Лихудов. Особенно важен тот
факт, что некоторые списки учебников Лихудов были переписаны их
учениками. Дальнейшее изучение списков, несомненно, позволит
датировать их более точно, а кодикологическое и текстологическое
исследование сделает возможным определение взаимных связей
списков.
Мы знаем также еще о нескольких книгах, принадлежавших
братьям Лихудам и находившихся у них. В начале 90-х г., когда дети
Иоанникия Николай и Анастас прибыли в Москву, перед Лихудами
встала необходимость подтвердить свой княжеский титул. Для этого
они предоставили переводчикам Посольского приказа следующие книги:
«книгу Зонары, в которой летописание греколатинское, книгу
имянуемую Турког- рециа, книгу протосингела Великия церкви
константинопольской, латинскую и книгу Хронограф греческой»530.
Поскольку в Посольский приказ эти книги были отданы только в
начале 90-х гг., совершенно ясно, что до указанного времени уча-
щиеся Академии имели возможность ими пользоваться.
В собрании Лихудов также находилась рукопись с «Творениями
Симеона Фессалоникийского», написанная в Фессало- нике в 1533 г.,
которую Лихуды, по-видимому, также привезли с собой в Москву в
1685 г. : о наличии такой рукописи у Лихудов мы имеем косвенные
сведения в связи с переводом на славянский язык этого сочинения, в
предисловии которого содержится вся связанная с этим история. В
1683 г. в греческой типографии в Яссах иерусалимским патриархом
Досифе- ем были изданы «Творения Симеона Фессалоникийского»531;
один экземпляр этого издания вскоре был прислан издателем
патриарху Иоакиму в Москву, где по его благословению книга
«преведеся с еллинска на славенский диалект... , в обители святаго
архистратига Михаила... Чудов зовемой, некиим грешным негли
монахом»532.
Перевод был, безусловно, сделан Евфимием Чудовским; «начася
же книга сия преводитися... в лето 7194 (1686) януа- риа в 27
день, совершися же в лето 7197 (1688) октовриа в 10 день» 533. Все
непонятные и требующие толкования места Евфимий исправил «с
древния рукописаныя книги, еллински писаныя в лето 7 041 в самом
граде Фессалонике...обретающияся у учителей еллинскаго диалекта,
иеромонахов Иоанникиа и
1 И /Г

Софрониа самобратов Ликудиевых» . Это указание не только

свидетельствует о еще одной рукописи, принадлежавшей Лиху- дам, но
и лишний раз подтверждает постоянные контакты Ев- фимия Чудовского
с Лихудами. Известно, что перевод начали делать не ранее января
1686 г.; следовательно, можно предположить, что печатный экземпляр
«Творений» патриарху Иоакиму могли привезти сами Лихуды,
отправившиеся из Царьгра- да 3 июля 1683 г. и приехавшие в Москву
6 марта 1685 г.
Обе даты полностью соответствуют вероятности подобного
предположения.
Еще одну часть библиотеки Академии Лихудов составляют
книги, купленные Патриаршим Казенным приказом. Среди записей
расходных книг приказа выявлена одна запись, датируемая 19
ноября 1687 г. Книги были куплены «у гречанина Ма- кедонския
земли у жителя Анастаса Иванова сына Мухова», а затем переданы
«учителем греком иеромонахом Иоаникию да Софронию в новые
каменные школы, которые построены в Спасском монастыре, что за
Иконным рядом, для учения учеников»534. В документе перечислены
все приобретенные книги.
1. «Шесть лексиконов Влаховых на четыре языка в
пол- десть, цена осмнатцать рублев;
2. восмь Армонии Влаховых же греко-латинския в пол-
десть, цена шеснатцать рублев;
3. двенатцать Грамматик греческих Ласкаревых в
четь, цена двенатцать рублев;
4. пять Грамматик латинских Еммануиловых, в том числе
две в четь, а три в осмушку, цена рубль;
5. дватцать четыре Кандитатов латинских
риторических в четь, цена девять рублев дватцать алтын;
6. дватцать четыре флос латинскии сиречь Цвет в
четь, цена девять рублев дватцать алтын;
7. дватцать шесть Аффониева Прогимнасмата
латинская в четь, цена десять рублев тринадцать алтын две денги;
8. шеснатцать элеганций латинских в четь, цена
рубль дватцать алтын;
9. Лексикон греколатинский и латиногреческий в
десть, цена три рубли;
10. книгаАристотелева о рождении животных в четь, цена
тринатцать алтын две денги;
11. Риторика Аристотелева греко-латинская в
четь, цена тринатцать алтын две денги;
12. Диалектика Аристотелева в четь большую,
цена тринатцать алтын две денги;
13. Слова Димосфеновы олимбиаческия греколатинския
в четь, цена шесть алтын четыре денги;
14. диалоги Лукиановы греко-латинския в четь,
цена шесть алтын четыре денги;
15. книга слова Ариановы о восхождении Александрове
греколатинская в четь, цена тринатцать алтын две денги;
16. книга Ксенофонова вся в четь, цена тринатцать
алтын две денги;
17. книга Епиграмматарион Котуниев греколатинской в
полдесть, цена шесть алтын четыре денги;
 18. книгаИлиодора Ефиопическое греколатинское в четь,
цена тринатцать алтын две денги;
19. книга Грамматика Феодора Гацкого греколатинская
в полдесть, цена рубль»535.
Всего, судя по этой росписи, было куплено 132 книги;
фактически все они предназначены для обучения и характерны для
библиотек высших учебных заведений Европы и Греции XV- XVIII
столетий536. Часть книг из списка мы можем отождествить. Так,
например, упомянутый в списке первым Лексикон Влахов - это
четырехязычный лексикон, который был завершен Герасимом Влахом в
Венеции и там же издан в 165 9 г.537 Под названием «Армонии
Влаховы» имеется в виду сочинение Г. Влаха « 'Арцока оркткт) тш дитыи ката
тои?
Книга издана в Венеции в 1661 г., кроме греческого содер-
121
жит и латинский титульный лист
Роспись книг содержит также важнейшие пособия 1кг
преподавания риторики в высших учебных заведениях. Среди них
следует назвать «Прогимназмата» Афтония (№ 7), а также риторику и
диалектику Аристотеля (№ 11, 12) и сборник слов
Демосфена (№ 13)538. Два основополагающих учебника греческого языка
в XV - XVIII вв. также значатся в списке: № 19
- Грамматика Феодора Газы, греческого ученого XV в. и № 3
- Грамматика Константина Ласкариса, которая была создана во 2-й
половине XV в.
В школу также отпускались книги «ис Приказу книг печатного
дела»; 9 октября 1693 г. были переданы книги «старосте дьякону
Алексею Кирилову для учения учеников» в славянской школе, где
Алексей Кирилов учил славянской грамоте. Выдача книг составляла
стандартный набор учебных пособий, по которому обучались ученики
русских школ: «пятдесят псалтырей учебных, пятьдесят часословцов,
сто азбук... да прологов год кавычных»539.
Еще одну часть книжного собрания Академии составляют книги,
оставшиеся после смерти Мелетия Грека. В счетной росписи Лихудов
Мелетиева имущества, которая была представлена властям, значится,
что «книга одна из больших, да шесть малых отдано в келию...
святейшему патриарху кир Иоа- киму, прочия же большия и малыя по
указу его ж блаженныя памяти святейшаго патриарха обретаются в
школьной книго- хранительнице всяких ради школьных нужд»540. Таким
образом, книги Мелетия были распределены между патриархом Иоакимом
и библиотекой Славяно-греко-латинской Академии Лихудов. Обращает
на себя внимание то, что в ней нет детального описания книг,
следовательно нет, фактически, никаких шансов идентифицировать
книги.
Видимо, книжное собрание Мелетия с самого начала не
собирались продавать, так как в описи его имущества, которая была
составлена сразу после его смерти, также находится мало сведений,
позволяющих отождествить собрание, указано только место хранения
книг, их размер и язык: "сундук окован железом, а в нем греческих
книг дватцать три книги в десть, да в полдесть и маленьких трицать
восмь книг, да две книшки, да тетратка на руском языке не в
переплёте".
Кроме книг, в этом же сундуке хранился "особно в ящике"
^ 125

резной крест "кипариснои ; подобное соседство свидетельствует о

ценности, которую представляли книги для Мелетия. Всего у него
было 64 книги; если 7 были переданы в келью патриарху, то в
«школьном книгохранилище» было оставлено 57 книг греческих и
русских, из которых, видимо, 22 - в десть и полдесть и 32 -
«маленьких».
Таким образом, нам известны только размеры книг; сведений,
позволяющих сделать выводы о тематике (авторы, названия) и
характере книг(рукописные, печатные), в данной описи не
содержится.
Что это были за книги? Для нас важны даже самые не-
значительные сведения, которые могли оказаться в библиотеке
Академии. Известна роспись книгам541, за которыми, по указу Алексея
Михайловича, Мелетий Грек должен был послать в Царьград какого-
нибудь человека для их приобретения. Предполагается, что они могли
предназначаться для школы самого Мелетия. Можно думать, что
библиотека Мелетия включала не только книги литургические и
богословские, но и учебную литературу542, которая впоследствии
могла понадобиться для школы Лихудов.
Таким образом, если предположить, что книги из этой описи
попали к Мелетию и хранились у него в келье до его кончины, то мы
имеем материал для возможного отождествления книжного собрания
Мелетия, попавшего в школу Лихудов. К сожалению, этих данных
недостаточно для полной идентификации библиотеки Мелетия, так как
опись книг представляет лишь 41 экземпляр, в то время как опись
мелетиева имущества насчитывает 64 книги. Дальнейшее
отождествление книг из собрания Мелетия, принадлежавших затем
Славяно-греко- латинской Академии, связано с изучением конкретных
экземпляров рукописей и книг.

Помимо комплексных передач книг в школьную библиотеку,

Патриаршим Казенным приказом практиковались и разовые
целенаправленные выдачи книг отдельным студентам, вероятно, в
качестве вознаграждений и поощрений. Одним из первых таких
студентов был стряпчий Петр Васильев сын Посников, который был
«отпущен в Патавскую академию ради свободных наук»; перед отъездом
ему было «дано из Приказу книг Печатного дела... книг в десть в
переплетах безденежно: «Беседы на Иоанна Богослова», Григория
Назианзина, «Шестоднев
"ТОО
Осмогласнои»
В ноябре 1693 г. произошла еще одна передача книг с Печатного
двора. 29 числа были «отпущены» книги «год ... миней...
безденежно» Николаю Семенову, но на этот раз не в переплете, а «в
тетратях»543.

§4. Учителя и ученики Славяно-греко-латинской Академии .

Основой любого высшего учебного заведения является его
преподавательский состав и те, для кого предназначен весь
выстраиваемый ими процесс: система преподавания, формирование
библиотеки, подготовка учебных пособий - студенты Академии. По
сути, преподаватели и их ученики формируют единую корпорацию, что
подчеркивает та преемственность, которая существовала в стенах
Славяно-греко-латинской Академии, когда ученики старших классов
исполняли роль старост младших отделений, в обязанности которых
также входили преподавательские функции. Высокий уровень
подготовки и, по-видимому, постоянные контакты позволили первым
ученикам в 1694 г. достойно заменить своих учителей на препо-
давательском поприще. Также стоит отметить, что Лихуды должны были
внедрить в Московской Академии не только, как мы доказываем выше,
систему преподавания высших школ Европы, но и университетские
традиции и дух ученичества, присутствовавший в стенах их
университета.
Наиболее верным нам представляется комплексное изучение
преподавательско-студенческого состава Академии, что позволит
выявить существовавшие связи между учителями и учениками,
корпоративность их отношений. Однако здесь же нас будут
интересовать вопросы материального обеспечения преподавателей и
учеников школы, которые также ярко характеризуют статус и
отношение к Академии со стороны властей, отражают восприятие
властями первого высшего учебного заведения в Москве.
Первыми и единственными преподавателями и создателями
Академии были Иоанникий и Софроний Лихуды. Их судьбе до приезда в
Москву и первым месяцам пребывания в России посвящены предыдущие
главы диссертации. Какова была их дальнейшая судьба, как строились
и изменялись последующие отношения Лихудов как с русскими
властями, так и со своими учениками - эти вопросы будут
рассматриваться в данной части исследования. Чтобы получить
представление об этих важных моментах жизни Лихудов в Москве, в
нашем распоряжении крайне мало прямых сведений, но мы можем
опираться на косвенные данные, в том числе - содержащиеся в
финансовой документации двух приказов: Патриаршего Казенного и
Книгопечатного дела. Выделение денег властями своим служащим -
важный показатель в выявлении того статуса, к которому относили
тех или иных людей в общей системе государственной службы,
поскольку сумма жалования соотносилась с общими представлениями
как о социальном положении служащего, так и важности занимаемого
места.
Вопросы финансирования Лихудов с момента их приезда в русскую
столицу мы подробно рассматривали в предыдущих главах в контексте
изучения положения Лихудов в Москве и создания и функционирования
Славяно-греко-латинской Академии в Богоявленском монастыре. В
течение полутора лет ди- даскалам выдавались лишь разовые
пожалования и дачи от великих государей и патриарха, а также
«корм» в соответствии с их родом, статусом и действительным
положением.
Однако 19 марта 1687 г. последовал указ патриарха о выдаче
жалованья «из розряду ево», «из приказу книг печатного дела
греколатинских школ учителем иеромонахом Иоани- кию да
Софронию»544, выплачивать деньги следовало с начала 7195 г., т. е.
с сентября 1686 г. Таким образом, с этого момента Лихудам
выдавалось жалование в числе других служащих. Особо стоит отметить
высокий размер назначенного им жалованья - первоначально оно
составляло 100 рублей в год на человека. Еще больше подчеркнет
величину данной суммы сравнение с жалованием, получаемым другими
служащими приказа, занимавшимися интеллектуальной деятельностью
(справщиками Книгопечатного двора: Карион Истомин и Сильвестр
Медведев получали по 60 рублей в год545). Таким жалование Лихудов
оставалось на протяжении нескольких лет, однако уже 19 марта 168 8
г. по указу патриарха жалование Софрония увеличивается в полтора
раза - 150 рублей546. В записях о получении денег встречается
только имя Софрония, так как Иоанникий в это время уехал в Венецию
и распоряжений относительно него не встречается. Однако временами,
видимо, возникали какие-то трудности с выплатами, поскольку в
1690-91 г. (7199) Софроний Лихуд подает челобитье о доплате
пятидесяти рублей, не выплаченных в предыдущий год; таким образом,
сумма, выплачиваемая в этом году, доходит до 200 рублей, покрывая
и прошлые невыплаченные деньги.
В 1691 г. возвращается из своей поездки Иоанникий и вновь с
сентября 1691 г. в документах фигурируют оба преподавателя
Академии и им по-прежнему выдается такая же сумма. Последний раз
имена Лихудов в расходных книгах Приказа Книгопечатного дела
встречаются в 1692-93 г. (7201г.), в последующие годы они
перестают получать жалование в качестве преподавателей Академии.
Мы знаем, что в 1694 г. Лихуды были отстранены от преподавания, но
их фамилий нет и в документах за 7202 (1693-94)г., что странно,
так как Николай Семенов и Федор Поликарпов, которые впоследствии
их заменят на преподавательских должностях, в то время еще
значатся учениками Академии и получают деньги в соответствии со
своим статусом.
Каждая запись о выдаче жалования в расходных книгах приказа
сопровождалась распиской этого лица о получении денег. Расписки
Лихудов являются крайне важным и уникальным для нас источником.
Как ни странно, но именно в этих бухгалтерских книгах мы впервые
встречаем первые свидетельства о начале изучения греками русского
языка: с марта
1 о о
1687 по 1689 г . Лихуды расписывались на русском языке, правда,
временами делая ошибки, особенно в фонетике и начертании русских
букв, не характерных для греческого алфавита. Это фактически - их
первые автографы на русском языке, не отмеченные ранее в
историографии. Однако затем они переходят на греческий язык и с
1690 по 1693 гг. в документах встречаются привычные подписи
Лихудов на их родном языке. Трудно сказать, с чем было связано
появление в бухгалтерских документах их русских подписей;
возможно, это - желание продемонстрировать своего рода
благодарность за столь высокое жалование. Впоследствии, видимо, не
все было гладко в их отношениях с русскими властями и они таким же
способом решили показать это, перейдя на греческий язык. Это,
безусловно, только одно из предположений.
Таким образом, исключительно высокая оплата, которую получали
Лихуды за свой преподавательский труд, свидетельствует о том
высоком статусе, который власти определили Лихудам, а
следовательно, и положению Академии по сравнению с предыдущими
учебными заведениями. Статус Лихудов как «учителей высоких наук»
был определен фактически сразу: впервые они так именуются в
записях Патриаршего Казенного приказа за апрель 1685 г. 547, то есть
через месяц по приезде. Но в то время Лихуды еще не начали своей
преподавательской деятельности в Москве и трудно было оценить их
реальные возможности, высокое же жалование им стало выдаваться
спустя полтора года после начала их преподавания, что может
свидетельствовать о высоком уровне их восприятия властями и о
демонстрации прекрасных результатов их учениками. Таким образом,
со временем их высокое положение и оценка только подкреплялись
достижениями Лихудов и их учеников, поэтому и последовал указ о
назначении им более высокого жалования, чем жалование иеромонаха
Тимофея, который возглавлял тогда Типографскую школу548.
Однако указанное жалование - это не все, что Лихуды получали
в эти годы от властей. Одновременно были разовые вознаграждения и
пожалования как со стороны светских, так и духовных властей. Так,
постоянными были дачи в праздничные пасхальные и рождественские
дни. После того, как вся Академия - учителя и ученики - приходила
к патриарху в Крестовую палату и «Христа славили», произнося
«поздравля- тельные речи», патриарх жаловал всех участников
праздника. Сумма, которую получали дидаскалы по праздникам в
течение всех лет преподавания в Академии (с 21 апреля 1685 г.549 по
26 декабря 1693 г.550), была стабильна и составляла 5 рублей
каждому.
От преподавания в Академии Лихуды были отстранены в августе
1694 г. В историографии бытует мнение, что после этого они были
вынуждены переехать в Типографию и положение их стало незавидным.
Однако в книгах Разрядного приказа имеется документ от 10 октября
1694 г., свидетельствующий об отдаче Лихудам отписного московского
двора551. Таким образом, либо Лихуды так и не получили этот дом,
если считать верным указания на их тяжелое положение и переезд в
Типографию, либо их заслуги властям показались достаточно большими
и позволяющими вознаградить дидаскалов и после отстранения от
преподавания в Академии. Сохранилось описание этого дома с двором
и хозяйственными постройками; нам кажется важным привести здесь
эти сведения: «... Светлица шести сажен, под нею двойня, у ней
дватцать окон, в них окончины стекляные, в той же светлице печь
ценинная, поставец да стол дубовой здвижной, другая горница
брусчатая по трети сажени, у ней семь окон, в них окончины
стекляные да печь ценинная, промеж ими сени четырех сажен, в сенях
три чюлана, над ними чердак, на крылце и над крылцом чюла- ны
крыты тесом, два погреба с напогрепицами, поварня шесть сажен, а в
ней пивной посуды, котел железной, пять чанов болших и середних,
очаг выкладен кирпичем, конюшня осми сажен, а в ней восмь стойлов,
баня с передбанником, ворота створчатые с калиткою, над ними
чердак старой забран досками, у ворот конюшня..., у ворот же изба
почетверты сажен да колодец, огород з двора забран..., да над тем
забором гулбище на огроде, сушило семи сажен, под тем сушилом лав-
ка да погреб забран досками, другой бревенчатой... во огороде
яблонь и груш 34 дерева, 12 прясел забор опричь строе-
139

нья...»

Как видно из описания, дом, предназначавшийся для Лихудов,

был достаточно большим (только «светлица» была на 20 окон) с
немалой территорией вокруг - двором, огородом, садом. Таким
образом, службу греческих дидаскалов на поприще просвещения в
Москве русские власти оценили довольно высоко, если был указ
«пустить» их жить и «тот двор и дворовое всякое строенье против
описки отдать».
Существует и много других сторон жизни Лихудов в Москве в эти
годы, связанных с их проповеднической и бого- словско-полемической
деятельностью, тяжбы по делу Мелетия, торговые их дела и
многочисленные разбирательства с другим претендентом на должность
ректора Московской Академиии - Сильвестром Медведевым. Однако эти
вопросы не являются предметом нашего исследования, поскольку
границы работы ограничены деятельностью Лихудов по созданию и
функционированию Академии и рядом вопросов, которые
непосредственно связаны с основной темой исследования; частично
указанные моменты были изучены в предыдущих главах диссертации.
Об учениках Славяно-греко-латинской Академии в специальной
литературе писали неоднократно552. Исследователи с той или иной
долей точности сообщали сведения о числе учеников Славяно-греко-
латинской Академии и их происхождении. Однако изучение архивных
документов позволяет уточнить сведения, приводившиеся ранее
М.Н.Сменцовским и А.И.Роговым553, которые основывали свои
заключения на издании документов Патриаршего Казенного приказа И.
Е.Забелиным554, не лишенном ошибок и неточностей. В своем
исследовании мы подробно остановимся на способах и видах
финансирования учеников Академии, их количестве и поименном списке
студентов.
Данные о студентах Академии содержатся в делопроизводственной
документации различных приказов, но основными источниками здесь
являются расходные книги Патриаршего Казенного приказа и Приказа
Книгопечатного дела. Расходные книги представляют прежде всего
отчетную документацию приказов о расходе средств на различные
нужды.
Существовало несколько видов финансирования учеников
Славяно-греко-латинской Академии. Необходимо отметить, что
рассмотрение этого вопроса важно не только с точки зрения изучения
обеспечения Академии и ее студентов, но и для определения классов,
где учились те или иные ученики школы, а также выявления различия
среди учеников одного уровня: существовала дифференциация
жалования ученикам школы в соответствии с изучением ими очередного
курса.
В распоряжении властей имелось несколько способов выделения
средств студентам: 1)предоставление поденного корма; 2)разовые
дачи в праздники Пасхи и Рождества со стороны патриарха и великих
государей.
С момента образования Академии в 168 5 г. и по август 168 6
г. все выплаты поденного корма и вознаграждений в праздничные дни
проходили через Патриарший Казенный приказ. Исключения составляли
лишь те случаи, когда ученики школы выступали перед великими
государями и от них получали вознаграждение555. С сентября 1686 г.
финансирование Академии стало распределяться между двумя
приказами: Патриаршим Казенным и Книгопечатного дела. С этого
времени регулярные денежные выплаты «великих государей жалованья
поденого корму школьным учеником» производились через Приказ
Книгопечатного дела, а в расходных книгах Патриаршего Казенного
приказа имена студентов Академии стали встречаться гораздо реже и
связаны с праздничными поздравлениями учениками школы патриарха в
Крестовой палате. Подобные поздравления-«отчеты» перед своим
покровителем заканчивались «денежными дачами» ученикам школы со
стороны патриарха .
Проследить изменение суммы жалованья «поденного корма»
учеников школы и привести его в соответствие с прохождением
очередного предмета студентом возможно на примере жалованья первых
учеников Лихудов, начавших свое обучение в Академии с 1 июля 168 5
г.
Первоначально, учась в Богоявленской школе, они получали по 3
деньги на день, затем, с 1 сентября 1686 г., жалованье выросло до
4 денег; столько же они получали и в 1687 г., но с этого года
начались некоторые различия: например, Алексею Кирилову с 1 марта
1688 г. дополнительно выдавались деньги «за учение писцов» и его
жалованье было 10 денег на день. С сентября 1688 г., который
является фактически четвертым годом их обучения в Академии, диффе-
ренциация в жаловании была основана не столько на дополнительных
работах студентов, сколько, видимо, на внутреннем делении учеников
по успеваемости; с этого времени поденный корм ряда студентов -
дьякона Дионисия, монаха Иова, Николая Семенова, Федора
Поликарпова, Федота Агеева, Иосифа Афанасьева - вырос до 6 денег
на день556, а двух учеников - Бориса Овдокимова и Федора Герасимова
- остался по- прежнему четыре деньги557. В следующем учебном году
Федору Герасимову также стало выдаваться по б денег.
Таким образом, по мере прохождения очередного предмета и
перехода в последующие классы Академии увеличивалась и сумма
поденного корма, получаемого студентами. С сентября 1691 г. первым
ученикам Лихудов, дошедшим в то время до первого класса, самого
старшего академического курса, стала выдаваться максимальная сумма
поденного корма для студентов - 8 денег на день558. К этому
времени, безусловно, часть из них уже начала одновременно работать
на Печатном дворе чтецами и писцами либо старостами младших
отделений в школе, за что получала более высокие вознаграждения559.
Распределение поденного корма по другим классам было
приблизительно следующим: ученики самого низшего класса,
148 1 149

пятого , получали по 1 деньге на день , причем эта сумма не

изменялась в течение нескольких лет пребывания в этом классе (как
мы указывали, в пятом классе студенты обучались от двух до четырех
лет); при переходе в следующий класс, четвертый, или среднюю
«школу», их поденный корм увеличивался до двух денег на день 560, в
третьем классе - до трех561. Сумма, выплачиваемая во втором классе,
варьировалась в размере 5-6 денег человеку на день, вероятно, это
зависело от конкретного ученика, его прилежания и способностей. И,
наконец, студенты первого класса, как уже было сказано, получали
максимально по 8 денег на день.
Стоит отметить, что в записях о получении поденного корма
никогда не упоминались ученики «словенского» отделения, что еще
раз подчеркивает его статус исключительно как подготовительного
отделения, или средней школы, готовящей к прохождению основного
курса «свободных наук».
Существовал и другой вид вознаграждений студентов - разовые
дачи от патриарха и государей. Все праздничные пожалования со
стороны патриархов зафиксированы в расходных книгах Патриаршего
Казенного приказа. В праздничные пасхальные и рождественские дни
Лихуды вместе со своими учениками приходили к патриарху в
Крестовую палату, где произносили речи на греческом, русском и
латинском языках, «славя Христа» и поздравляя патриарха, после
чего получали вознаграждения. К торжествам, в которых участвовали
студенты, относится также праздничная церемония по случаю
«возведения на патриаршеский престол» Адриана, где они
152

«говорили святейшему патриарху ... поздравлятельныя речи» . Однако

денежные дачи были связаны не только с торжествами: 12 апреля 1690
г., в связи со смертью патриарха Иоакима, ученики получили деньги
«в помяновение блаженные памяти по великом господине святейшем кир
Иоакиме... патриархе»562 и в этот год, естественно, не было
пасхальных вознаграждений.
Размер разовых денежных дач студентам был дифференцированным,
но точно определить, от чего зависела сумма, выдаваемая тем или
иным ученикам, несколько сложнее, чем при определении выплат
поденного корма, который соотносился с уровнем обучения студента:
довольно часто мы можем наблюдать, как ученики разных классов
получали одно и то же вознаграждение563. Однако сопоставительное
изучение данных, содержащихся в расходных книгах двух приказов,
позволяет сделать ряд наблюдений. Вся сумма, которая
предназначалась для Академии в праздничные дни, делилась между
учениками в соответствии с определенной градацией. Так, с 1689 по
1691 гг. было характерно следующее распределение564: самая большая
сумма разового вознаграждения соответствовала двум рублям, и далее
соответственно - рубль; 16 алтын 4 деньги; потом - 8 алтын две
деньги; самая маленькая сумма, предоставляемая ученикам основного
академического курса, была б алтын 4 деньги (или две гривны 565);
однако в выступлениях в Крестовой палате также принимали участие
ученики «словенского отделения», их разовые вознаграждения
составляли б денег человеку.
Указанные суммы не были одними и теми же в течение первых лет
существования Славяно-греко-латинской Академии и отличались год от
года. Можно проследить некоторое соотношение в определении размера
«дачи» для учеников определенного класса. Наиболее легко оно
прослеживается в младших классах школы. Подготовительное
отделение, как уже отмечалось, получало по б денег на человека;
ученикам «греческого словесного учения», что, по-видимому,
соответствует пятому классу, выдавалось по б алтын 4 деньги.
Однако далее такого строго соответствия в распределении средств не
было. Стоит отметить то, что ученики разных классов - с первого по
четвертый - могли получать одну и ту же сумму денежного
вознаграждения, что могло являться либо исключением, либо
объясняться выдающимися способностями кого-либо из учеников. Самое
большое жалование патриарха - два рубля - всегда выделялось монаху
Чудова монастыря и ученику Ли-
157

худов Иову
Посещение школой патриарха в рождественские дни проходило
чаще всего в два этапа: сначала приходила большая часть учеников с
поздравлениями, а на следующий день готовили речи и «славили
Христа греческим распевом», а также «говорили по латине и по-
словенску о рожестве Христове»566лучшие ученики школы,
вознаграждение которых существенно отличалось от указанных: самая
большая сумма в 3 золотых предназначалась для Петра Посникова, по
золотому было дано Николаю Семенову, Федору Поликарпову и Алексею
Кирилову,
159
еще нескольким студентам - по ефимку . Во время таких «камерных»
посещений могли особо отличиться отдельные ученики Академии: в
Рождество 1690 г. Федор Поликарпов подне
с

патриарху «лист» с собственным сочинением - «виршами о Рожестве

Христове», за что дополнительно «святейший патриарх пожаловал
ему четыре ефимка»160.
Разовые вознаграждения со стороны патриарха выражались не
только в определенных суммах денег, но и в выделении средств на

в. Из истории Библиотеки Академии наук. Л., 1989. С. 84-92.

500 Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов... С. 73.
501 В фонде Библиотеки Московской Синодальной типографии библиотека Сильвестра
Медведева хранится в настоящее время (РГАДА. Ф. 381) (См.: Яламас Д.А. Значение
деятельности братьев Лихудов... С. 74; Юсим М.А. Книги из библиотеки Симеона
Полоцкого - Сильвестра Медведева // ТОДРЛ. 1993. Т. 47. С. 312327) .
502 Подробный список номеров рукописей Лихудов и соответствия им манускриптов
приводит Д. А. Яламас (см. Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов...
С. 80-81.)
503 РГБ. Ф. 173. № 275.
504 Подробно об этом см. во второй главе.
505 РГБ. Ф. 173. № 276.
506 О рукописи см.: Фонкич Б.Л. Новые материалы для биографии Лихудов // ПКНО.
1987. М., 1988. С. 67.
507 РГБ. Ф. 173. № 252.
508 РГБ. Ф. 173. № 301.
509 О рукописи см. : Фонкич Б.Л. Новые материалы для биографии Лихудов... С. 67;
Яламас Д.А. Значение деятельности братьев Лихудов... С. 78.
510 РГБ. Ф. 173. № 303. О рукописи см.: Фонкич Б.Л. Новые материалы для био-
графии Лихудов... С. 68.; Яламас Д.А. Значение деятельности братьев Лихудов... С.
78.
511 РНБ. Греч. 633.; О рукописи см.: Фонкич Б.Л. Новые материалы для биографии
Лихудов... С. 68.; Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов... С. 78 .
512 РГБ. Ф. 173. № 331. См.: Яламас Д.А. Значение деятельности братьев Лиху-
дов... С. 86-88; Фонкич Б.Л. Новые материалы для биографии Лихудов... С. 67.
513 РГБ. Ф. 173. № 333. Написана Киприаном Ивиритом. См.: Яламас Д.А. Значение
деятельности братьев Лихудов... С. 89; Смирнов С. История Московской Славяно-
греко-латинской Академии... С. 44, 55; Копыленко. Рукописная греческая грамматика
братьев Лихудов // Византийский временник. 1960. Т.17. С. 87.
514БАНУ. Собрание Киево-Печерской лавры. № 337 п. См.: Яламас Д.А. Значение
деятельности братьев Лихудов... С. 97.
515 Патмос. Монастырь Св. Иоанна Богослова. № 838. Написана Алексеем Кирилло-
вичем Барсовым. См.: Яламас Д.А. Значение деятельности братьев Лихудов... С. 98.
516 Афон. Ивирский монастырь. № 202. Написана учеником Лихудов - Борисом Ев-
докимовым. См.: Яламас Д.А. Значение деятельности братьев Лихудов... С. 99100.
517 РГИА. Ф, 834. Оп. 3. № 3376. См.: Яламас Д.А. Значение деятельности братьев
Лихудов... С. 102.
518 БАН. £>N3. См.: Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов... С.
121.
519 РНБ. Собр. СПб. духовной академии. Б.II.10. См.: Яламас Д.А. Значение
деятельности братьев Лихудов... С. 122-123.
520 Афины. Национальная библиотека Греции. № 3323. См.: Яламас Д.А. Значение
деятельности братьев Лихудов... С. 124.
521 Смирнов С. История Московской Славяно-греко-латинской Академии... С. 56.
522Ю4 _ 173. № 300; Автограф Софрония Лихуда См.: Смирнов С. История Московской
Славяно-греко-латинской Академии... С. 56-59; Фонкич Б.Л. Новые материалы для
биографии Лихудов... С. 66, 68 ; Яламас Д. А. Значение деятельности братьев
Лихудов... С. 129-132.
покупки для студентов: на сукно, одежду и сапоги. Подобные
дары, в основном, были связаны с празднованием пасхальных дней.
Впервые средства на одежду ученикам «Спасской школы» были
выделены 31 марта 1688 г.: по 4 рубля человеку - ученикам
«первой статьи» и по 3 рубля - «второй статьи» 161. Спустя
несколько дней, 2 апреля, еще части студентов выдаются деньги
«на сапоги»162. В следующий раз забота патриарха об учениках
проявилась в 1691 г., когда «к празднику живоносного

523РГБ. Ф. 173. № 299; Написана учеником Лихудов Николаем Семеновым. См.: Яламас
Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов... С. 132-134.
524 РНБ. Собр. СПб духовной академии. Б.11.3. См.: Яламас Д. А. Значение дея-
тельности братьев Лихудов... С. 135-137.
525 РНБ. Греч. 152. См.: Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов...
137-140.
526ios ppg_ ф_ 173. № 316. Написана рукой Иоанникия Лихуда. См.: Яламас Д.А.
Значение деятельности братьев Лихудов... С. 140-142.
527ios ppg_ ф_ 1 7 3 . № 319. Написана рукой Иоанникия Лихуда. См.: Яламас Д.А.
Значение деятельности братьев Лихудов... С. 142-143.
528 РГВ, Ф. 173. № 311. Написана Иоанникием Лихудом. См.: Яламас Д.А. Значение
деятельности братьев Лихудов... С. 14 3.
529 РГБ. Ф. 173. № 310. Автограф Иоанникия Лихуда. См.: Яламас Д.А. Значение
деятельности братьев Лихудов... С. 143-144.
530 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1699. Д. 15. Л.1
531 См.: Legrand Е. Bibliographie hellénique 17е siècle. Paris, 1896. Vol. IV. №
578. С. 414-416.
532 Соболевский А. И. Переводная литература Московской Руси XIV-XVII веков.
Библиографические материалы. СПб., 1903. (= Сборник ОРЯС. T. LXXIV. № 1). С. 317.
533 Там же.
534 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 158 об.
535de la libre pensee dans les Balkans. La vie et e'oeuvre de Theophile Cory-
dalée (1570-1646). Thessalonique, 1967; Camariano-Cioran A. Les Academies
princières de Bucarest et de Jassy et leurs professeurs. Thessaloniki,
5361 9 7 4 ; Tmpmi'Xfjs- ZN. То éXXTjviKÔ KoXXéyio rfjç ка! o'i цабцте? тои (1576~1700). бестстаХойкц, 1980; ар\Щ-
Иаикратю^ ТооуАкаракт)^.' О цёуа? Б^ЗаакаХо? тои révouç аую? Макарю? iepo8iâK:ovoç КаХоуера?. 6естстаХоу1кт|, 1994, ст. 288.
537 О нем см. : Татакт]^ B.N. Герастцю? BXàxoç 6 Kpf|s- (1605/7-1685). «¡НХосгофо?, QeoXôyoç, ^iXôXoyoç. BeveTÎa,
1973, а. 38*39, 58"61.
538архщ■ Шикратю? ТаоьХкаткг]^.' О цеуа? 818астка\о? той Геуои? йфю? Макарт? ьеробккоуо? КаХоуерад... 2. 288.
539 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 96. Л. 120 об.
540129 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 183.
541 РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 7164 г. Д. 9. Л. 9-10; Роспись книг приводится Б.Л.
Фонкичем (См.: Фонкич Б.Л. Мелетий Грек... С. 162.) . В числе заказанных книг
встречаем следующие книги: «Евангелие, Апостол, Псалтирь, Требник, Устав, 12 книг
Миней месячных, Триодь постная, Триодь цветная, Часослов, Ермологи и с прочими,
что с ней писано, Евангелие малое, Октоих, Книга о житии святых во весь год, 8
книг великих Иоанна Златоустого, Книга правилная и судебная, глаголемая Арменопул,
Книга святаго Василия Селеукийского, Книга судебная Иустиниана цесаря, 2 книги
великие греко-латинские Афанасия Великого, Книга еллинская Алексикон, Книга
Библиа, 2 грамматики: одна Ласкаре- ва, другая Феодоритова».
542 Среди перечисленных выше книг (Прим. 48) названы две грамматики.
543 Там же. Л. 120 об.
544 Там же. Д. 86. Л. 42.
545 Там же. Л. З-Зоб.
546 Там же. Д. 89. Л. 70.
547 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 115. Л. 262.
548 Оклад Тимофея составлял 60 рублей (Ф. 1182. Оп. 1. Д. 86. Л. Зоб.)
Воскресения Христова на сукна» вновь было дано тем же ученикам
по 4 и 3 рубля соответственно163; затем подобная дача была
весной 1693г., также к празднованию Пасхи164. Но были и другие
случаи, когда выделялись не денежные суммы, а покупалось
«суконного ряду у торгового человека у Андрея Спиридонова...
сукна дикаго цвета дватцать четыре аршина с полуаршином» на
кафтаны специально для студентов Академии165.
Помимо этого существовали и другие формы поощрения
студентов Академии. В документах неоднократно встречаются
записи о благословении учеников школы иконами, после того, как
те «приходили» к патриарху «с ымянинными пирогами»: к примеру,
12 февраля 1691 г. патриарх «благословил» старосту Алексея
Кирилова «образом Казанской богородицы»166, 17 февраля -
«греческой школы ученика» Федора Поликарпова
«образом Николая Чюдотворца»167, 9 марта - Николая Семенова
168

549 Первая выплата Лихудам на Пасху, когда они еще не являлись преподавателями
Академии. (РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 115. Л. 262 об.)
550 последняя выплата Лихудам на праздник как преподавателям Академии (РГАДА. Ф.
235. Оп. 2. Д. 152. Л. 195об.)
551 РГАДА. Ф. 210. Приказной стол. Оп. 13.1694-95гг. Стб. 2558, Л. 218.
5521,10 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 70; Рогов А.И. Новые данные о составе
учеников Славяно-греко-латинской Академии // .... С. 140; Yalamas D.A. The
students of the Leikhoudis brothers at the slavo-graeco-latin academy of Moscow //
Cyrillomethodianum. 1991-1992. №15-16. P. 113-144.
553 Там же.
554 Забелин И.Е. Материалы для истории, археологии и статистики г. Москвы. Т. 1.
М., 1884.
555 Такие выступления учеников школы, как отмечалось выше, проходили чаще всего
в рождественские праздники.
556 Там же. Д. 89. Л. 60.
557 Там же. Л. 61 об.
558 Там же. Д. 93. Л. 52.
559 Например, в 1690/91 гг. Федор Поликарпов уже работал книгописцем на Печатном
дворе и его жалованье составляло 2 алтына на день (РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 92.
Л. 48).
560 Там же. Л. 55.
561 Там же. Л. 54. Уже с этого класса начинается некоторая дифференциация, так,
например, в 1692 г. ученику 3 класса Михаилу Михайлову платили по 4 деньги на день
( РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 93. Л. 54).
5621ЬЗ Там же. Л. 24 9об.
563 См., например: РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 139. Л. 223.
564 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 134. Л. 162 об., 249; Д. 137. Л. 213 об., 223; Д.
143. Л. 200об. - 201об.
565 Например: РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 134. Л. 163.
566 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 144. Л. 142.
160 рГАДА_ф_
161
Там же. Д
Там же. Л
163Там же. Д
164Там же. Д
165Там же. Д
166Там же. Д
167Там же. Л
168Там же. Л

также «образом Николая Чюдотворца» . И это - не единст

венные случаи, когда лучших студентов Академии благословлял сам

патриарх.
Тем не менее, стоит отметить, что число студентов, которое
фиксируют записи о выдачах поденного корма, гораздо меньше, чем
соответствующие сведения в книгах Патриаршего Казенного приказа.
Такую закономерность мы встречаем, фактически, с самого начала
существования школы Лихудов, когда она находилась еще в
Богоявленском монастыре: к декабрю 1685 г. поденный корм стали
получать 11 учеников Академии567, в то время как 28 декабря в
Крестовой палате «святейшему патриарху говорили поздравлятельныя
речи» 28 человек568. В данном случае больше одной трети студентов
получали поденный корм. Исследование показало, что с воз-
растанием числа учащихся Академии увеличивалось и соотношение
между теми, кому выплачивалось жалование, и теми, кому
предоставлялись лишь разовые праздничные выплаты- вознаграждения
.
На основании вышеприведенных источников мы можем сделать
некоторые предположения. По-видимому, правила обучения в
Академии предполагали полное обеспечение лишь части студентов
школы: поэтому в документах число студентов, получающих поденный
корм, меньше, чем при разовых дачах. Трудно сказать, на основе
чего одни студенты финансировались правительством, а другие -
нет. Можно думать, что это - либо дети из бедных семей, «из
простых», либо - талантливые студенты, которые хорошо
зарекомендовали себя. Стоит также отметить, что первые семь
учеников Лихудов, которым выдавался поденный корм, продолжали
получать его все последующие годы их учебы в Славяно-греко-
латинской Академии .
567 Там же. Д. 118. Л. 252об.-253.
568 Там же. Л. 159-159 об.
 Рассматривать количественный состав учеников Академии можно
на основе уже упомянутых расходных книг Патриаршего Казенного
приказа и Приказа Книгопечатного дела. Это - единственный
источник, содержащий сведения, которые позволяют судить об
учениках Академии, так как не сохранилось и, по-видимому, не
существовало документации самой Академии, где могли бы
находиться списки учеников школы Лихудов. На основе данных
источников можно проследить, как изменялось количество учеников
в разные годы существования Академии и как они распределялись по
классам.
Однако еще раз следует подчеркнуть особенность данного
источника: это - бухгалтерская документация, поэтому в ней
упоминались имена только тех учеников, которые получали либо
жалование, либо разовые «дачи». Таким образом, нельзя
окончательно утверждать, что количество студентов, выявленное на
основе расходных книг приказов является абсолютно точным. Эти
сведения могли бы содержаться только в документации самой
Академии.
Если сравнивать количество учеников, которое упоминается в
расходных книгах двух приказов за одни и те же годы, то можно
заметить, что гораздо больше учеников фигурирует в документах о
выдачах рождественских и пасхальных вознаграждений из казны
Патриаршего приказа. Ученики Академии получали их чаще всего в
патриаршей Крестовой палате. С одной стороны, нами уже было
сделано предположение, что к патриарху приходили только лучшие
ученики школы Лихудов; следовательно, и эти данные не могут
свидетельствовать о количестве учеников школы. С другой стороны,
число учеников, получающих «славленое» от патриарха, достаточно
велико - возможно, в Крестовую палату приходила по праздникам
вся Академия. Вероятно, существовали оба варианта посещений
патриарха: и всей школой, и лучшими студентами. В некоторых
случаях указаны классы, ученики которых приходили к патриарху:
так, например, 27 декабря 168 9 г. записано, что у патриарха
были «учитель иеромонах Софроний и с ним ученики ево греческого
языка реторическаго, граммати- ческаго и книжнаго греческаго и
словенскаго учения»569. Таким образом, приводя данные о

569 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 134. Л. 162 об.

максимально известном количестве студентов Академии, мы не можем
быть до конца уверены, что это - полный состав учащихся школы.
Первое, что отмечалось в литературе и еще раз следует
подчеркнуть, - это резкое увеличение количества учащихся после
переезда школы Лихудов в новое специально построенное каменное
здание Академии в Заиконоспасском монастыре в ноябре 1687 г. По
данным М. Сменцовского, в этот год в декабре у Лихудов училось
7 6 человек570 в основных классах и на славянском отделении - 23
человека571, всего - 99 студентов. По нашему мнению, это число
студентов не совсем точно: на славянском отделении
действительно училось 23 человека, но на основном курсе был 91
студент, следовательно, всего - 114 человек572. Если сравнивать
это посещение Академией патриарха с предшествующим, которое
состоялось 30 марта 1687г., в праздник «живоносного воскресения
Христова», когда пришли всего 22 человека, то, безусловно, с
переездом в новое здание школа Лихудов увеличилась на 92.
Однако это могло означать и то, что к патриарху приходили
иногда не все студенты Академии.
Изучение данных расходных книг Патриаршего казенного
приказа позволяет проследить дальнейшие изменения в количестве
состава учеников Академии, по крайней мере, тех, кто приходил с
поздравлениями к патриарху в Крестовую палату. Через полгода
после переезда школы в Заиконоспасский монастырь, на Пасху
1688г., 20 апреля, в документах значатся 172 человека573, из
которых 100 были учениками славянского отделения. М.Н.
Сменцовский приводит несколько иные данные о составе Академии в
это время - 64 человека
17 6
основного отделения ; это уменьшение числа учеников, по его
мнению, связано с тем фактом, что с марта 1688 г. вел обучение
один Софроний, из-за отъезда Иоанникия в Венецию574. Однако
данные расходных книг показывают, что поездка Иоанникия мало
повлияла на численный состав Академии.

570 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 69-70.

571 Там же. С. 72.
572 Такое несоответствие с данными М.Сменцовского объясняется, по-видимому, тем,
что он использовал не все записи расходных книг о посещении патриарха студентами
Академии. Мы уже упоминали, что ученики иногда посещали патриарха не в один, а в
два дня: эти данные о количестве учеников мы будем объединять вместе.
573 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 192; Д. 128. Л. 144об.
574 Там же .
Особенно это подтверждается тем, что к концу 1688 г. (когда
старший Лихуд был еще в Венеции) количество студентов,
приходивших в Крестовую палату, выросло до 228 человек575:
увеличилось число учеников обоих отделений Академии, основного и
славянской школы, в которой в это время было 150 студентов.
На следующие пасхальные праздники, 5 апреля 1689 г., в
576
документах говорится о 217 студентах Академии (152 - ученики
славянского отделении). Затем следующая запись о приходе
учеников к патриарху, 26 декабря 1689 г., на Рождество, вновь
свидетельствует о некотором сокращении числа
18 0
учащихся до 182 человек , из которых 127 - студенты славянского
отделения. Это было последнее поздравление учениками Славяно-
греко-латинской Академии своего покровителя патриарха Иоакима:
после его кончины в марте 1690 г. 12 апреля ученикам школы были
выданы деньги на «помяновение его души», в этот день жалование
получили 178 учащихся (111 человек из них учились на славянском
отделении)577.
С этого времени, при новом патриархе Адриане, приходы
учеников Академии в Крестовую палату с поздравлениями не будут
столь регулярными и многочисленными, как раньше. Документы по-
прежнему фиксируют рождественские праздничные «орации» учеников
школы в расширенном составе, но на Пасху стали приходить
студенты одного или двух старших классов Академии. По-видимому,
поскольку новый патриарх уже не являлся одним из создателей
Академии в Москве, он не считал для себя необходимым проявлять
ту заботу, которую мы видели со стороны Иоакима по отношению к
ученикам школы и ее нуждам. Указанные выше данные о количестве
студентов Академии свидетельствуют первоначально о росте состава
учащихся, затем - о некотором уменьшении; однако, по нашему
мнению, это незначительные изменения, которые могли происходить
по различным причинам, они не являются показателем упадка или
расцвета учебного заведения. Повторим еще раз, что к патриарху
могли приходить не все ученики школы, и это еще раз
свидетельствует о невозможности точного определения числа
учащихся Академии. Другой причиной является также отбор

575 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 129. Л. 183 об.

576 Там же. Д. 129. Л. 188 об. - 189.
577 Там же. Л. 249 об.-250.
студентов после некоторого срока обучения в школе: те, кто не
справлялся с программой, по-видимому, уходили из Академии, и
наоборот, приходили новые ученики.
После смерти патриарха Иоакима, в августе 1690 г., на
торжествах в связи с избранием нового патриарха Адриана,
выступали с «орациями» только 12 лучших учеников школы Ли-
i о о
худов . Первое рождественское «славление» Христа учениками
Академии в Крестовой палате при новом патриархе происходило, как
не раз ранее, в течение двух дней: сначала 27 декабря 1690 г.
пришло 4 4 ученика578, затем на следующий день Софроний приходил
со студентами Академии дважды - со
"I О А
180 учениками «славянского отделения» и с лучшими 14
18 5

учениками школы ; всего за два дня у патриарха были 238

учащихся. На Фомину неделю, 19 апреля 1691 г., у патриарха
были только ученики нескольких классов - 21 человек579.
На Рождество 1691г. в Крестовую палату пришла опять
почти вся школа: сначала 10 старших студентов Академии580,
i рр
затем 28 декабря - еще 202 ученика , из них 154 учились в
славянской школе, однако есть запись о выделении денег еще 17
ученикам славянской школы «для праздника рожества Христова на
разговение»581. На пасхальные праздники 1692 г. в документах
упоминаются 72 студента, в число которых входи-
190
ло 42 ученика «словенского» отделения . Затем при Лихудах было
еще только три посещения учениками Академии патриарха на
рождественские и пасхальные дни: 26 декабря 1692 г.
191
пришло 172 студента Академии , в Пасху следующего года
279
-? -> 192

упоминаются только 13 человек , получивших праздничное

жалование, и на Рождество 1693 г., последнее, проходившее вместе
с Лихудами, в Крестовой палате наградили «славленым» 196

578 Там же. Д. 137. Л. 213 об.

579 Там же. Д. 137. Л. 223; Д. 139. Л. 149.
580 Там же. Д. 144. Л. 142.
581 Там же. Л. 292 об.
учащихся Академии582. Свидетельств о посещений патриарха в
пасхальные дни 1694 г. не обнаружено.
Таким образом, за все годы преподавания Лихудов в Академии
наблюдались некоторые изменения числа учащихся. Однако ряд
моментов стоит еще раз подчеркнуть. Первое и фактически
единственное существенное изменение в количестве студентов
произошло с переездом Академии в новое здание в Заиконоспасском
монастыре, когда количество студентов резко выросло, что, по-
видимому, потребовало от Лихудов разделения учеников по классам
в соответствии с уровнем их подготовки. Число классов Академии
увеличивалось по мере прохождения учащимися очередного предмета,
а также было связано с ростом общего количестве учеников. Судить
о числе классов в Академии нам позволяют разного рода указания в
документах: записи расходных книг подразделяют студентов на
разные уровни обучения, в соответствии с которыми им
194 т-^

выделяются деньги . Все другие изменения в количестве учащихся,

по нашему мнению, достаточно незначительны, что подтверждается
последним рождественским праздником, проведенным вместе с
Лихудами, когда в документах упоминается 196 учащихся.
Расходные книги приказов, помимо сведений о числе
студентов, получающих разовые жалования, указывают их статус.
Несмотря на то, что эти сведения достаточно скупы, можно
получить представление об учениках Академии. Среди них были как
представители духовенства (монах книгописец Иов, иеродиакон
Дионисий, иеромонах Стефан) , так и светские люди, в документах
они называются «бельцами».
Особое место в Академии занимали старосты отделений;
предполагается, что они играли одну из важнейших ролей не только
в воспитательном, но и в учебном процессе Славяно- греко-
латинской Академии. Нам известно только о двух преподавателях
Академии - Иоанникии и Софронии Лихудах, а во время поездки
Иоанникия Лихуда в Венецию в Академии оставался только Софроний;
следовательно, необходимость в помощниках возникла уже очень
скоро. Помощь Лихудам была необходима и в преподавании на
славянском отделении Академии, где ученики еще не могли изучать
предметы на греческом языке. Роль таких ассистентов Лихудов,

582 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 152

преподавателей и воспитателей в Академии, принадлежала студентам
старших классов школы. Подобная система использования старост в
учебном процессе была характерной и для Типографской школы
иеромонаха Тимофея. За свою работу они получали дополнительное
жалование, их поденный корм отличался от всех остальных
студентов Академии, в том числе и учащихся старших классов
школы. Однако оплата старост также различалась и между собой:
так, например, в 1691 - 1692 гг. староста славянского отделения
Алексей Кирилов получал по 2 алтына на день 583, а староста
«иеромонах Дионисий по алтыну по пять денег на день» 584. Таким
образом, единого размера жалования не было предусмотрено и для
них, но заметно явное превосходство жалования старост школы над
другими учащимися. По-видимому, всегда учитывались способности,
прилежание, работа каждого конкретного ученика Славяно-греко-
латинской Академии.
На основе документов РГАДА нами выявлено 147 студентов
Академии Лихудов, на данный момент это наиболее полный поименный
список студентов Академии585.
Список учеников Академии с 1685-1694 гг.
1. АврамовВасилий (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182 On.
1.
Д. 89. Л. 58 об.)
2. Агеев Федот
3. Алексеев Алексей ( с 27 дек. 1686 г. Ф. 159.
Оп.
2. Д. 2991. Л. 338)
4. Алексеев Петр (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182
On. 1. Д. 89. Л. 58)
5. Алексеев Прокопий/Прокофий 1 сент. 1690-92
г. - 5 класс (Ф. 1182. Оп.1.Д. 92,93. Л. 56; 1 сент. 1692 г. -
4 кл. (Д. 94. Л. 58); 1сент.1693 г. -4 кл. (Д. 96. Л.53 . )
6. Алексеев Стефан (1 сент. 1693 г. - 5 кл.
(Ф. 1182. Д. 96. Л. 53об.)

583 РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 93. Л. 50 об.

584Там же. Л. 51.
585 До настоящего времени в литературе предпринимались попытки выявления имен
студентов Лихудов, однако они содержат гораздо меньше фамилий. См., например:
Yalamas D.A. The students of the Leikhoudis brothers at the slavo-graeco-latin
Academy of Moscow ... P. 113-144.
 7. Ананьин Козма (с 1 марта 1688 г. Ф. 1182
On. 1. Д. 88. Л. 55 об.)
8. Анастасий, грек ( с 27 дек. 1687 г. Ф.
235. Оп. 2. Д. 127. Л. 185 об. )
9. Андреев Григорий (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182
О п.
1. Д. 89. Л. 64 об.)
Ю.Андреев Трифон/Трофим586 (1 сент. 1690 г. - 4 класс, Ф.
1182. Оп.1. Д. 92. Л. 55).
11. Аникеев Козьма (с 2 апр. 1688г. Ф. 235.
Оп. 2. Д. 127. Л. 295)
12. Анисипов/Анисимов Иван 1 сент. 1692 г. - 4 кл.
(Ф. 1182. On. 1. Д. 94. Л. 58); 1 сент.1693 г. - 4 кл. (Д. 96.
Л.53.)
13. Апостолов Степан ( 20 апр. 1688 г. Ф.
235. Оп.
2. Д. 128. Л. 144 об.)
14. Артемьев Василей
15. Артемьев Лука (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182
On. 1. Д. 89. Л. 64 об.)
16. Артемьев Петр (с октября 1685 г. Ф. 235. Д. 118 Л.
250.)
17.Артемьев Иван (1 сент. 1690 г. - 5 класс, Ф. 1182.
On.1.Д. 92. Л. 56).
18. Архипов Алексей (1сент. 1693 г. - 4 кл.
(Ф. 1182. On. 1. Д. 96. Л.53.)
19. Афонасьев Афонасей (с 1 марта 1688 г. -
Ф. 1182 On. 1. Д. 88. Л. 55 об.); 1692 г. - 2 кл. (Д. 94. Л.
56); (1 сент. 1693 г. -2 кл. (Ф. 1182. Оп. 1. Д. 96. Л . 51. )
20. Афонасьев Иван (1 сент. 1690-92 г. - 4
класс, ; 1692 г. - 3 кл. (Д. 94. Л. 56). Ф. 1182. Оп.1.Д. 92, 93
Л. 55) (1сент. 1693 г. - 3 кл. (Ф. 1182. Оп. 1. Д. 96. Л.53 . )
21. Афанасьев Иосиф
22. Афонасьев Моисей (1сент.1693 г. - 4 кл. (Ф.
1182. Оп. 1. Д. 96. Л.53.)

586168 Возможно один и тот же человек, в разных записях упоминается Трифон или
Трофим.
 23. Афонасьев Тимофей (1сент. 1693 г. -3 кл. (Ф.
1182. Оп. 1. Д. 96. Л.53.)
24. Борисов Прохор /Прокофий (с 2 апр. 1688г. Ф.
235. Оп. 2. Д. 127. Л. 295).
25. Бухвостов Иван ( с 27 дек. 1686 г. Д. 2991.
Л. 337. - у царей).
26. Васильев Андрей (сент. 1691 г. - 5 кл. Ф.
1182. Оп. 1. Д. 93. Л. 56.); 1 сент. 1692 г. - 4 кл. (Д. 94. Л.
58); 1сент. 1693 г.-4 кл. (Д. 96. Л.53.).
27. Васильев Гарасим (сент. 1691 г. - 5 кл. Ф.
1182. Оп. 1. Д. 93. Л. 56.).
28. Васильев Еким (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182
Оп. 1. Д. 89. Л. 58 об.).
29. Васильев Иларион/ Ларион (с июля 1688 г. Ф.
1182 Оп. 1. Д. 89. Л. 58.); (1сент. 1693 г. - 3 кл. (Ф. 1182.
Оп. 1. Д. 96. Л. 53.).
30. Васильев Никита (1 сент. 1693 г. - 5 кл.
(Ф. 1182. Д. 96. Л. 53об.)
31. Васильев Осип(с 1 марта 1688 г. Ф. 1182 Оп.
1. Д. 88. Л. 55 об.)
32.Володимеров Федор (1 сент. 1693 г. - 5 кл. (Ф. 1182. Д.
96. Л. 53об.).
33. Гаврилов Петр (1 сент. 1690-92 г. - 5 кл. ,
Ф. 1182. Оп.1.Д. 92, 93 Л. 56; 1 сент. 1692 г. - 4 кл. (Д. 94.
Л. 58); 1 сент. 1693 г. (Д. 96. Л. 53.).
34. Гаврилов Фирс (1 с.1692 г. - 4 кл. (Ф.
1182. Оп. 1. Д. 94. Л. 58) 1сент. 1693 г. -4 кл. (Д. 96. Л.53.)
35. Гарасимов Федот
36. ГерасимовЛеонтий (с 1 марта 1688 г. Ф. 1182
Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об. ) .
37. Глебов Федор ( с 27 дек. 1686 г. Ф. 159. Оп.
2. Д. 2991. Л. 337) .
38. Голицын Алексей Борисович князь(указ. 2 9
янв. 1686 г. Д.119 Л. 1ЗЗоб.)
39. Григорьев Василей (1 с.1692 г. - 4 кл.587
(Ф. 1182. On. 1. Д. 94. Л. 58)
587 В 7201 (1692/93) г. в документах приказа не значатся ученики 5 класса, а
жалованье учеников 4 класса составляет одна деньга, то есть столько же, сколько
ранее получали ученики 5 класса.
 40. Григорьев Петр (1 сент. 1692 г. - 4 кл.
(Ф. 1182. On. 1. Д. 94. Л. 58)
41. Григорьев Федор (1 сент. 1690 г. - 4
кл. , Ф. 1182. On.1. Д. 92. Л. 55) .
42. Денисов Андрей, тщатель (22 февр. 1692
г. расп. На латинск. яз. Ф. 235. Л. 2 Д. 143. Л. 296.).
43. Дмитриев Иван (1 сент. 1690 г. - Ф. 1182
On. 1. Д.92. Л. 56.; 28 дек. 1690 г. Ф. 235. Оп. 2. Д. 139. Л.
144 об.)
44. Доктуров Федот (28 дек. 1690 г. Ф. 235. Оп.
2. Д. 139. Л. 144 об.)
45. Евдокимов Иван (с 1 марта 1688 г. Ф.
1182 On. 1. Д. 88. Л. 55 об.)
46. Евдокимов Петр (с 1 марта 1688 г. - Ф.
1182 Оп. 1. Д. 88., 1 сент. 1691г. - 5 кл. (Д. 93) Л. 55 об.);
1 сент. 1692 г. - 3 кл. (Д. 94. Л. 56) (1сент. 1693 г. -3 кл.
(Ф. 1182. On. 1. Д. 96. Л.53.)
47. Евстафьев Евсевей (1 сент. 1692 г. - 4
588
кл. (Ф. 1182. On. 1. Д. 94. Л. 58); 1сент. 1693 г. - 4 кл.
(Д. 96. Л.53).
48. Евстафьев Марк (1 сент. 1690 г.(м.б.,
ранее) ) Ф. 1182. On. 1. Д. 92 Л. 53.; 1692 г. - 2 кл. (Д. 94.
Л. 56); упомянут 30 авг. 1690 г. Ф. 235. Оп. 2. Д. 134. Л. 254
об.); (1 сент. 1693 г. - 2 кл. (Ф. 1182. On. 1. Д. 96. Л.51.)
49. Еропкин Иван (с 27 дек. 1686 г. Ф. 159.
Оп. 2. Д. 2991. Л. 337) .
50. Ермолаев Василей (с 1 марта 1688 г. Ф.
1182 Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об. ) .
51. Ермолаев Стефан (Степан) (с 1 марта 1688
г., 1692 г. - 2 кл. (Д. 94. Л. 56) Ф. 1182 Оп. 1. Д. 88. Л.
55 об.) (1сент. 1693 г. - 2 кл. (Ф. 1182. Оп. 1. Д. 96. Л.51.
) .
52.Ермолаев Тимофей (с 1 марта 1688 г./ 1692 г. - 3 кл.
(Д. 94. Л. 56). Ф. 1182 Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об.)
53.Зиновьев Петр (1 сент. 1692 г. - 4 кл. (Ф. 1182. Оп.
1. Д. 94. Л. 58) (1сент. 1693 г. -3 кл. (Ф. 1182. Оп. 1. Д.
96. Л.53.)

588 См. сноску 1.

 54. Иванов Андрей (1 сент. 1690 г. - 5 кл., Ф.
1182. Оп.1.Д. 92. Л. 56)
55. Иванов Алексей (1 сент. 1690 г. - 5 кл. , Ф.
1182. Оп.1. Д. 92. Л. 56)
56. Иванов Василий (с 1 дек. 1687 г. Ф. 1182. Оп.
1. Д. 88. Л. 49 об.)
57. Иванов Владимир (с июля 1688 г. Ф. 1182. Оп.
1. Д. 89. Л. 58.)
58. Иванов Евфимий (12 апр. 1690 г. Ф. 235. Оп.
2. Д. 134. Л. 24 9об.)
59. Иванов Иван (с июля 1688 г. Ф. 1182 Оп. 1. Д.
89. Л. 58. )
60. Иванов Иван589 (28 дек. 1690 г. - Ф. 235. Оп.
2. Д. 137. Л. 214.)
61. Иванов Никита (27 дек. 1690 г. - Ф. 235. Оп.
2. Д. 137.)
62. Иванов Козма(1 сент. 1693 г. - 5 кл. (Ф.
1182. Д. 96. Л. 53об.)
63. Иванов Марк (19 апр. 1691 г. - Ф. 235. Оп. 2.
Д. 137. Л. 224) .
64. Иванов Моисей (сент. 1691 г. - 5 кл. Ф. 1182.
Оп. 1. Д. 93. Л. 56.)/ 1692 г. - 3 кл. (Д. 94. Л. 56). (1сент.
1693 г. - 3 кл. (Ф. 1182. Оп. 1. Д. 96. Л.53.).
65. Иванов Никита ( 28 дек. 1691 г. Ф. 235. Оп.
2. Д. 143. Л. 201. )
66. Игнатьев Георгий (с 1 сент. 1688 г.; 1692
г. - 2 кл. (Д. 94. Л. 56) Ф. 1182 Оп. 1. Д. 89. Л. 58).
67. Игнатьев Фатдей (1 сент. 1690 г. - 4 кл.,
Ф. 1182. Оп.1.Д. 92. Л. 55) .
68 . Иеродионов Козма (с июля 1688 г. Ф. 1182 Оп. 1. Д.
89. Л. 58 . )
69. Иларион, домовой иеромонах патриарха ( указано 29
янв. 1686 г. Д.118 Л. 259об.)
70. Иларионов Мелетий (сент. 1691 г. - 5 кл. Ф.
1182. Оп. 1. Д. 93. Л. 56.)

589 Возможно, было два Ивана Иванова, так как в расходных книгах за 1690 г. он
значится учеником словенского учения, в то время как вряд ли с июля 168 8 г. он
даже не перешел в 5 класс, где учили греческому словесному учению.
 71. ИльинГригорий (с 1 сент. 1688 г. ). Ф. 1182 Оп.
1. Д. 89. Л. 64 об.); 1692 г. - 3 кл. (Д. 94. Л. 56) (1сент.
1693 г. - 3 кл. (Ф. 1182. Оп. 1. Д. 96. Л.53.).
72. Иов, монах ( с июня 1687 г. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 86. Л.
53 об.), книгописец (127 Л. 185об.)
73. Иосифов Петр (с июля 1688 г. Ф. 1182 Оп. 1. Д.
89. Л. 58.)
74. Ипатов Василий (с 1 марта 1688 г. Ф. 1182 Оп.
1. Д. 88. Л. 55 об.)
75. Иродионов/ Родионов Аввакум (с июля
1688 г. Ф. 1182 Оп. 1. Д. 89. Л. 58.)
76. Кирилов Алексей (с 1 июля 1685 г.)
7 7. Кирилов Дмитрий (с 1 март. 1688 г. Ф. 1182 Оп.
1. Д. 88. Л. 55 об.)
7 8. Климов /Климонтов Василий (с июля 1688 г. Ф. 1182 Оп.
1. Д. 89. Л. 58.)
79. Козьма, иеродиакон (27 дек. 1688 г. Ф. 235. Оп.
2. Д. 129. Л. 183 об.)
80. Кононов Ассон ( 30 авг. 1690 г. Ф. 235. Оп. 2.
Д. 134. Л. 254 об.)
81. Коринков Алексей (20 апр. 1688 г. Ф. 235.
Оп. 2. Д. 128 Л. 144 об.)
82. Корнилов Лукьян (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182
Оп. 1. Д. 89. Л. 58 об. )
83. Ларионов Алексей (с 1 март. 1688 г. Ф. 1182
Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об.); (1 с.1693 г. - 5 кл. (Ф. 1182. Д. 96.
Л. 53об.)
84. Литвинов Константин ( с 27 дек. 1686 г. Ф.
159.Оп. 2. Д. 2991. Л. 337) .
85. Логинов Максим ( с 1 дек. 1687 г. Ф. 1182
Оп. 1 Д. 88 . Л. 49 об. )
86. Лунин Петр ( с 27 дек. 1686 г. Ф. 159 Оп. 2.
Д. 2991 Л. 337)
87. Максимов Алексей (20 апр. 1688 г. Ф. 235.
Оп. 2 Д. 128. Л. 144 об.)
88. Максимов Александр , м.б. он же Алексей (?)
(1 сент. 1690-92 г. - 5 кл. , Ф. 1182. Оп.1.Д. 92, 93. Л. 56)
 89. Марков Федор (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182 Оп. 1.
Д. 89. Л. 58 об.)
90. Мартынов Иван (сент. 1691 г. - 5 кл. Ф.
1182. Оп. 1. Д. 93. Л. 56.)
91. Матвеев Митрофан (1 сент. 1692 г. - 4 кл590.
(Ф. 1182. Оп. 1 Д. 94. Л. 58)
92. Михайлов Андрей (с 1 сент. 1688 г.; 1692 г.
- 2 кл. (Д. 94. Л. 56). Ф. 1182 Оп. 1. Д. 89. Л. 58 об.)
93. Михайлов Алексей (с 1 марта 1688 г. Ф. 1182
Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об.)
94. Михайлов Григорий (сент. 1691 г. - 5 кл. Ф.
1182. Оп. 1. Д. 93. Л. 56.); (1 сент. 1693 г. - 5 кл. (Ф. 1182.
Д. 96. Л. 53об.)
95. Михайлов Дмитрий (27 дек. 1690 г. (греч.
Сло- весн.)- Ф. 235. Оп. 2. Д. 137. Л. 213об.) 28 дек. 1691 г.
- Ф. 235. Оп. 2. Д. 143. Л. 201.); 1с.1692 г. - 4 кл. (Д. 94.
Л. 58). 1сент. 1693 г. - 4 кл. (Д. 96. Л.53.).
96. Михайлов Михаил (дек. 1692 г. Ф. 1182 Оп. 1
Д. 93. Л. 54.)
97. Михайлов Павел (янв. 1692 г. Ф. 235. Оп. 2.
Д. 143. Л. 292 об.)
98. Михайлов Петр (1 сент. 1693 г. -4 кл. (Ф.
1182 Оп. 1. Д. 96. Л.53.)
99. Мусин Пушкин Иван Афонасьевич, племянник патр.
(с
100. Назарев Алексей (12 апр. 1690 г. Ф. 235.
Оп. 2. Д. 134. Л. 249об.)
101. Никитин Алексей (с июля 168 8 г. Ф. 1182 Оп. 1. Д. 89.
Л. 58.).; 1692 г. - 3 кл. (Д. 94. Л. 56).
102. Никитин Андрей (м.б. он же Алексей) (1
сент. 1690 г. - 3 класс, Ф. 1182. Оп.1. Д. 92. Л. 54)
103. Никитин Иван, писец патриаршей правильной
палаты и учащийся (29 янв. 1686 г. ф. 235. №118 Л. 259 об.), (с
1 сент. 1686 г. - от 11 дек. 1686 г. Ф. 1182. № 86.Л. 52 . )
104. Никитин Григорий (с 1 март. 1688 г. Ф.
1182 Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об. )

59020- См. сноску 1.

 105. НикитинДанил (с июля 1688 г. Ф. 1182 Оп. 1. Д.
89. Л. 58.)
106. Никитин Петр 20 апр. 1688 г. -уч. Верхней
шк. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 192 об.)
107. Никитин Петр (по-вид., два разных
человека, т.к. сент. 1690 г. П.Н. считается учеником 5 класса:
Ф. 1182 Оп. 2. Д. 92. Л. 56.)
108.Овдокимов Борис ( с окт. 1685 г. Ф. 235. Оп. 2. Д. 118
Л. 249 об.)
109.Одоевский Михаил Юрьевич князь(указ. 29 янв. 1686 г. Ф.
235. Оп. 2. Д.119 Л. 133.об.)
110.Одоевский Петр Юрьевич князь(указ. 29 янв. 1686 г. Ф.
235. Оп. 2. Д.119 Л. 133.об.)
Ш.Одоевский Юрий Юрьевич князь (указ. 29 янв. 1686 г. Ф.
235. Оп. 2. Д.119 Л. 133.об.)
112. Переводчиков Федор ( с 27 дек. 1686 г. Ф, 159. Оп. 2.
Д. 2991. Л. 337.)
ИЗ.Паладий, иеродиакон ( с 1 сент. 1687 г. Ф. 1182 Оп. 1 Д.
88. Л. 53 об. )
114 . Парамонов Никифор (с 1 март. 1688 г. Ф. 1182 Оп. 1.
Д. 88. Л. 55 об.)
115. Поликарпов Федор
116. Полтев Василий (28 дек. 1690 г. Ф. 235. Оп. 2 Д. 139.
Л. 144.)
117. Посников Петр, сын дьяка Василья Посникова
(указ. 29 янв. 1686 г. Ф. 235. Оп. 2. Д.119. Л. 133.об.)
118. Прозоровский Александр Петрович,
князь ( апр. 1687 г. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 351.)
119. Прохоров Иван (1 сент. 1690-92 г. - 5 кл.,
Ф. 1182. Оп.1. Д. 92, 93. Л. 56)
120. Родионов Яков (1 сент. 1692 г. - 4 кл. Ф.
1182. Оп. 1. Д. 94. Л. 58) 1сент. 1693 г. - 4 кл. (Д. 96. Л . 53
. )
121. Савелов Петр, сын думного дворянина
Тимофея Петровича Савелова (ук. 10 апреля 1686 г. Ф. 235. Оп. 2.
Д.119. Л. 137.)
122. Семенов Данил ( 27 дек. 1688 г. Ф. 235.
Оп. 2. Д. 129. Л. 183 об.)
 123. Семенов Иван (1 сент. 1690-92 г. - 5 кл. ,
Ф. 1182. 0п.1.Д. 92,93. Л. 56, 1 с.1692 г. - 4 кл. (Д. 94. Л.
58) 1с.1693 г. -4 кл. (Д. 96. Л.53.).
124. СеменовНиколай (с 1 июля 1685г.)
125. Семенов Никита Андреевич ( с 27 дек. 168 6 г. Ф. 159.
Оп. 2. Д. 2991 Л. 337.)
126. Семенов Федор (1 сент. 1690 г. - 5 класс,
Ф. 1182. Оп.1.Д. 92. Л. 56)
127. Сергеев Федор(с 1 март. 1688 г. Ф. 1182
Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об.)
128. Степан, священник (с 27 дек. 1686 г. Ф.
159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 337.)
129. Степанов Алексей (1 сент. 1690 г. - 5 кл.,
Ф. 1182. 0П.1.Д. 92. Л. 56)
130. Стефан, иеромонах, мунтянин (с 1 августа 1687 г. Ф.
1182. Оп. 1. Д. 86. Л. 54.)
131. Терентьев Иван (1 сент. 1693 г. - 5 кл. (Ф. 1182. Д.
96. Л. 53об.)
132. Тимофей, сын думного дворянина Тимофея
Петровича Савелова (ук. 10 апреля 1686 г. Ф. 235. Оп. 2. Д.119.
Л. 137.)
133. Тимофеев Михаил (1 сент. 1693 г. - 5 кл. (Ф. 1182. Оп.
1. Д. 96. Л. 53об.)
134. Тимофеев Василий (1сент. 1693 г. - 4 кл.
(Ф. 1182. Оп. 1. Д. 96. Л.53.)
135. Федоров Андрей (с 1 марта 1688 г. Ф. 1182
Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об.) верхн. Шк.
136. Федоров Карп (с 1 март. 1688 г. - Ф. 1182
Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об.), 1692 г. - 2 кл. (Д. 94. Л. 56), апрель
1692 г. - законч. Пиитику Ф. 235. Оп. 2. Д. 147. Л. 310.)
(1с.1693 г. - 2 кл. (Ф. 1182. Оп. 1. Д. 96. Л.53 . )
137. Федоров Петр (20 апр. 1688 г. - уч.
Верхней шк. Ф. 235. Оп. 2. Д. 127. Л. 192 об.).
138. Федоров Федор, ср. Шк. (с 1 марта 1688 г.
Ф. 1182 Оп. 1. Д. 88. Л. 55 об.)
139. Федотов Алексей (сент. 1691 г. - 5 кл. Ф.
1182. Оп. 1. Д. 93. Л. 56.)
 140. Федотов Карп (м.б., он же Федоров (28 дек.
1690 г. Ф. 235. Оп. 2. Д. 139. Л. 144 об.)
141. Фирсов Игнатий (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182 Оп.
1. Д. 89. Л. 58)
142. Харламов Евфимий (с октября 1685 г. Ф. 235.
Оп.
2. Д.118. Л. 250)
143. Харламов Степан (с октября 1685 г. Ф. 235.
Оп. 2. Д.118. Л. 250. )
144. Христофор Леонтиев, греченин из Нежина (с
7194 г. (сент. 1685 -1686 г. - Ф. 159 Оп. 2. Д. 2991. Л. 344)
145. Яковлев Андрей (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182
Оп. 1. Д. 89. Л. 58 об.)
146. Яковлев Никита ( март 1692 г. Ф. 235. Оп.
2 Д. 143. Л. 299. )
147. Яковлев Павел (с 1 сент. 1688 г. Ф. 1182
Оп. 1. Д. 89. Л. 58 об.)
Документы архивов позволяют выявить судьбы некоторых
учеников Славяно-греко-латинской Академии. Некоторые из них уже
известны в историографии. Ниже представлены материалы к
биографиям учеников Лихудов.
Поликарпов Федор
Федор Поликарпович Поликарпов Орлов - один из самых ярких
учеников Лихудов, внесший огромный вклад в развитие образования
и просвещения в России на рубеже XVII - начала XVIII в. В
историографии немалое место посвящено его био-
203

графии и трудам , однако по-прежнему остается ряд неосвещенных

фактов его жизни и деятельности.
Прежде, чем перейти в школу Лихудов, Федор Поликарпов
учился в школе иеромонаха Тимофея.
1 июля 1685 г. вместе еще с пятью учениками школы Тимофея
Федор Поликарпов был переведен в школу к Лихудам 591 , находившуюся
тогда в Богоявленском монастыре.
17 февраля 1688 г. «патриарх благословил греческой школы
ученика Федора Поликарпова образом Пречистыя Богородицы

591пова. Л., 1958; Лукичева Э.В. Ф. Поликарпов - переводчик «Географии гене-

ральной» Б. Варения // XVIII век. Л., 1974. Сб. 9; Бабаева Е.Э. История русской
лингвистической мысли начала XVIII в. и языковая практика Петров
Владимирския на краске, покупки 195-го году, приходил он с
имянинным пирогом»592 .
«197го (1689) г. июля в 11 день... греколатинские школы
ученику Федору Поликарпову на приданое сестре ево девице
? П 6
Евдокие рубль»
По-видимому, Федор Поликарпов своей работой хорошо себя
зарекомендовал, и в июле 1690 г. он упоминается в ка-
9 0*7

честве книгописца Печатного двора , а с сентября 1690 г. он

значится в этой должности; ему было положено жалованье великих
государей в виде оклада: «на нынешней на 199 год
по окладу сполна четыре рубли»593 и поденного корма «...на
209

один день по два алтына на день»

28 декабря 1690 г. к патриарху приходили «греческой школы
учитель грекоиеромонах Софроний со ученики», где они «славили
Христа греческим распевом и пред ...патриархом ученики говорили
по словенску многие речи от божественного писания о Рожестве
Христове и святейшему патриарху ора- ции»; в числе учеников,
как всегда, был и Федор Поликарпов, но на этот раз он выделен в
списке особо, так как ему, помимо золотого, который также
получил Алексей Кирилов, пожаловали «четыре ефимка» за то, «
что он святейшему
патриарху поднес лист писан на вирши о Рожестве Христо-
210
ве» .
7199 (1691) г. «февраля в 17 день святейший патриарх
благословил... греческой школы ученика Федора Поликарпова
образом Николая Чюдотворца, приходили они с мянинными пирогами
и иконы все на красках покупки нынешняго 199-го го- ду»594.
Забота об учениках школы со стороны патриарха включала
многие сферы их жизни. В сентябре 1691 г. Федору Поликарпову,
«греколатинския школы ученику», было дано «на строение домовое
десять рублев»595. Строительные работы Федор Поликарпов начал,
видимо, имея в виду свою женитьбу; таким образом, к свадьбе,

592ской эпохи (лингвистическая и редакторская деятельность Ф. Поликарпова.)

Диссертация на соискание степ. канд. Филолог, наук. М., 1989. ^4 РГАДА. Ф. 235.
Оп. 2. Д. 115. Л. 271 об. Там же. Д. 128. Л. 87.
593 Там же. Д. 92. Л. 6 об.
594 Там же. Л, 91-91 об.
595 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2 Д. 143. Л. 281.
которая была в мае 1692 г., дом был уже готов. На свадьбу Федор
Поликарпов также получил деньги от патриарха: «200 года мая в 2
день по указу... патриарха.. книг Печатного двора книгописцу
Федору Поликарпову на свадьбу три рубли»596.
7200 (1692) г. «февраля в 17 день ...патриарх благословил
...греческой школы ученика Федора Поликарпова ... по образу
Пресвятые Богородицы Владимирския на красках, приходили с
имянинными пирогами. Иконы покупки 199 года»597.
После отстранения Лихудов от Академии Федору Поликарпову и
Николаю Семенову было велено продолжать дело своих учителей. Об
этом свидетельствует запись Приказа Книгопечатного дела; также
сам Федор Поликарпов в своей записке сообщает: «по отрешении же
оных учителей от любезнаго им училища повелено в тех школах
учити ученикам их, перваго класса, Николаю Семенову, да Федору
Поликарпову, на едином токмо еллиногреческом диалекте, в котором
служении пребыли они токмо двое, подающе Граматику, Пиитику и
Риторику, 5 лет и 6 месяцев, из их же учеников мнози были и в
переводчиках»598. Действительно, назначение их на место Лихудов
состоялось 2 сентября 1694 г. по указанию патриарха Адриана:
«книгописцу Федору Поликарпову... ныне быть в школьных полатах,
что за Иконным рядом и учить учиников»599. Его жалование
составляло 50 рублей в год, что, безусловно, было значительно
меньше жалованья Лихудов, однако стоит отметить, что справщики
Печатного двора, одни из самых высокооплачиваемых лиц в России,
получали лишь на 10 рублей больше - 60 рублей жалованья в год.
Если следовать воспоминаниям Поликарпова, то в 1700 г. их
перевели в Типографию, а «вместо их вручил школы монаху
чудовскому Иову, ученику тех же Лихудов учителей»; затем не
прошло и нескольких месяцев, как «прииде из Рима иеромонах,
именем Палладий, который прежде в тех же греческих поучився
школах», которому и «вручено бысть училище, и повелено учить на
едином латинском диалекте, яко грече-
217

скаго не ведящу»
Николай Семенов

596 Там же. Л. 302.

597 Там же. Д. 144. Л. 96.
598 ДРВ. Ч. XVI. М., 1791. С. 301.
599 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 67. Л. 99 об.
 9 марта 1688 г. «патриарх благословил греческой школы
ученика Николая Семенова образом Пречистыя Богородицы вла-
димирския на краске, покупки 195-го году, приходил он с
имянинным пирогом»600.
В расходных книгах Приказа Книгопечатного дела за 7199
(1690/91) г. Николай Семенов и иеродиакон Дионисий значатся
старостами, однако их жалованье составляет на одну деньгу меньше
(«старостам иеродиакону Дионисию да Николаю Семенову ...по
алтыну по пяти денег человеку»601), чем у Алексея Кирилова,
который получал по два алтына на день; трудно объяснить, с чем
это связано. Однако расписки Николая Семенова о получении денег
за учеников школы встречаются в документах приказа и ранее
(примерно, с 1688 г.), обычно это было одной из обязанностей
старост.
Уже в следующем, 72 00 г. в документах приказа Николай
Семенов, оставаясь учеником школы, значится еще как чтец
Печатного двора; « оклад велено учинить» ему «четыре рубли»,
кроме того «кормовых денег к прежнему в прибавку, которые ему
даются для школьного учения, по денге на день,
290

да от книжных выходов с сего числа по книге ; таким образом

жалованье ему платят по 2 алтына на день и с этого времени он,
по-видимому, перестает исполнять обязанности старосты, так как
больше в документах мы не находим такой его характеристики, в то
время как поденный корм Дионисия в качестве старосты продолжает
составлять прежнюю сумму.
7199 (1691) г. «марта в 9 день святейший патриарх
благословил... греческой школы ученика Николая Семенова образом
Николая Чюдотворца на краске, покупки нынешняго году, приходил
он с ымянинными пирогами»602.
Для Николая Семенова и Федора Поликарпова 7203-й год
оказался переломным в их карьере. Сначала ученики Типографской
школы и Академии Лихудов, а затем чтецы и книго- писцы Печатного
двора, они вдруг занимают важнейшие должности и становятся
основными преподавателями Академии вместо отстраненных от
Академии Лихудов. По указу патриарха от 2 сентября 1694 г. им

600 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 128. Л. 90 об.

601215 РГДДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д.92. Л. 51.
602 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 139. Л. 94 об.
было велено «у дела ныне быть в школьных полатах, что за Иконным
рядом и учить учеников»; предполагалось, что они будут
преподавать те дисциплины, которые «он Николай и Федор сами
умеют»; по этому же указу жалованье их стало составлять на
полгода «сентября месяца по март по дватцати по пяти рублев» 603
человеку, то есть в год жалованье Николая Семенова повысилось до
пятидесяти рублей.
В следующем 1695 г. устраивается и его личная жизнь: по-
видимому, продвигаясь постепенно по служебной лестнице, он
обращается и к другим сторонам жизни, делая шаги для заведения
собственного дома и семьи. Как несколькими годами раньше,
женитьбе Федора Поликарпова предшествовали работы по
строительству его дома, так и в этот раз сначала Николай Семенов
строит дом. Стоит отметить, что при этом он получает
материальную помощь от патриаршего ведомства. 21 февраля 1695 г.
по указу патриарха «Николаю Семенову сыну Головину, который учит
учеников в школе греческого словесного и граматического учения»,
были даны 10 рублей
223
«на строение хороминки» . У нас нет никаких сведений о том, где
располагался дом Николая Семенова и как он выглядел. Спустя
почти год, в декабре 1695г., состоялось еще одно важное событие
в его жизни: 12 декабря указом патриарха из Патриаршего
Казенного приказа выделяются 10 рублей «учителю Николаю
Семенову... на свадьбу»604 . О его жене мы не имеем никаких
сведений.
Агеев Федот
Федот Агеев также был одним из первых учеников Лиху- дов,
перешедших в Богоявленскую школу в июле 1685 г. Но его судьба
была не такой яркой, как у его товарищей и соучеников по
Славяно-греко-латинской Академии Федора Поликарпова, Николая
Семенова, Петра Посникова. По-видимому, тут во многом важны
личностные характеристики студентов, черты их характера,
стремление выделиться, а также проявление способностей, таланта.
Трудно предположить, что именно было главным в решении их
дальнейшей судьбы, однако, нам кажется важным изучение

603 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 67. Л. 99 об.

604Там же. Д. 160. Л. 255 об.
деятельности и личности не только известных учеников школы
Лихудов, но и менее известных в литературе и, возможно, не
сделавших большой карьеры, но тем не менее постепенно
достигавших определенных успехов других учеников школы Лихудов.
У нас нет сведений о родителях Федота Агеева. Все, что
можно сказать о нем, связано с его учебой в Типографской школе
Тимофея и Славяно-греко-латинской Академии Лихудов .
Однако уже указом патриарха от 15 ноября ноября6051692 г.
Федот Агеев, вслед за Федором Поликарповым и Николаем Семеновым,
становится служащим Приказа Книгопечатного дела и ему «было
велено быть в писцах» вместо Ивана Иванова, а «жалованье и
606
поденной корм учинить ему то ж, что было писцу Ивану Иванову» ,
таким образом платить ему стали так же, как и Федору Поликарпову
и Николаю Семенову, уже служившим в Типографии писцом и чтецом,
- по два алтына на день с 1 декабря 1692 г.
Кирилов Алексей
12 февраля 1688 г. «патриарх благословил греческой школы
ученика Алексея Кирилова образом Пречистыя Богородицы
Владимирския на краске, покупки 195-го году, приходил
227

он с имянинным пирогом»
Жалованье Алексея Кирилова с марта 1688 г. возрастает до 10
денег на день; видимо, с этого момента он становится
старостой славянского отделения и получает деньги «за уче-
2 28
ние писцов» . В 1690 г. он значится в расходных книгах Приказа
Книгопечатного дела как «староста русского учения» и с 1
сентября 1690 г. получает поденный корм по два алтына на день .
Стоит заметить, что жалованье Алексея Кирилова в качестве
старосты составляет столько же, сколько у Федора Поликарпова,
который в то время одновременно с учебой у Лихудов служил
книгописцем Печатного двора.
1691 г. «февраля в 12 день благословил... [патриарх]
школьныя полаты старосту Алексея Кирилова [образом Казанской
Богородицы] ... приходили они с ымянинными пирогами ,

? ЯП
иконы все на красках покупки нынешняго году»
Осип/ Иосиф Афанасьев
605 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 67. Л. 98.
606 Там же. Д. 94. Л. 50 об.
 Об Иосифе Афанасьеве у нас также сохранилось немного
сведений. Его судьба не оставила серьезного следа в истории
русского образования и просвещения, однако, учась в Академии,
он, по-видимому, был неплохим учеником и в будущем был полезен в
работе Книгопечатного приказа.
Первоначально он учился в Типографской школе Тимофея; по-
видимому, его учеба шла успешно, так как в июле 1685 г. в числе
первых учеников он перешел из Типографской школы в Богоявленскую
школу Лихудов.
В сентябре 1694 г. он, как и несколько первых учеников
Академии, был направлен на службу в Типографию и указом
патриарха от 12 сентября ему было велено «на Печатном дворе в
правиленной полате в книгописцах быть»607. По- видимому, это
назначение было связано с тем, что Федор Поликарпов и Николай
Семенов не могли дальше продолжать исполнение своих обязанностей
на Печатном дворе: с сентября 1694 г. они возглавляют Славяно-
греко-латинскую Академию и являются там основными
преподавателями.
Федор Герасимов
Федор Гарасимов в числе первых учеников был переведен из
Типографской школы в Академию Лихудов.
Указом патриарха от 12 сентября 1694 г. Федора Гара- симова
и его соученика Осипа Афанасьева направили на Печатный двор
служить в «книгописцах». Им было велено быть
" 232

«на Печатном дворе в правиленнои полате»

С 1 сентября 1695 (7204) г. Федору Герасимову было «велено
давать великих государей жалованя ... против ево брати по окладу
по четыре рубли на год и поденного корму по два алтына на день» 608
.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В заключении диссертационного исследования необходимо
сделать основные выводы и еще раз обратить внимание на главные
положения нашей работы.
Раскрытию цели исследования способствовали

607 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 67. Л. 100.

608 Там же. Д. 98. Л. 5.
поставленные задачи, предполагающие постепенное достижение
основного результата. Определяя эти задачи в более общем виде, а
не так детально, как это сделано во введении к диссертации,
следует выделить три основных момента, в контексте которых
велось исследование: 1) Славяно-греко- латинская Академия -
высшее учебное заведение, соединившее в себе принципы устройства
и традиции западно-европейских университетов и высших школ
греческого Востока; 2) деятельность братьев Лихудов по созданию
первого в России высшего учебного заведения, их роль в истории
просвещения и образования XVII в.; 3) выявление неизвестных
ранее документов и введение их в научный оборот, систематизация
источников различных архивохранилищ России и других стран по
данной проблеме. Диссертационное исследование, которое было
осуществлено в указанных направлениях, привело к следующим
результатам.
В первой главе было проведено источниковедческое
исследование всего комплекса документов о жизни и деятельности
Лихудов по созданию Славяно-греко-латинской Академии - не только
рассматриваемых всей предыдущей историографией, но и выявленных
и впервые введенных в научный оборот в процессе нашей работы.
Источники были поделены по видовому признаку и отдельно
рассмотрены две их группы: сочинения Лихудов и
делопроизводственные документы. При изучении памятников
использованы методы палеографического, кодикологического и
текстологического анализа рукописей, результатом чего явились
выводы относительно протографов сочинений Лихудов, истории их
бытования и распространения. Источниковедческое
исследование документального материала позволило проследить
жизнь Лихудов в Москве, историю строительства здания Академии,
выявить материалы для биографии учителей и многочисленных
учеников школы.
Вторая глава посвящена большому в хронологическом плане и
очень важному для биографии Лихудов периоду их жизни до
появления в Москве, их первым шагам в России до начала работы по
созданию Академии. Этот период во многом сыграл решающую роль в
формировании личности Лихудов, так как в Москву они явились
зрелыми людьми, истоки их активной деятельности в России следует
искать в годы их жизни на родине, в Италии, Константинополе. Из-
за разнообразия материала глава разбита на шесть параграфов, в
которых рассматриваются ключевые вопросы деятельности Лихудов в
этот период: их учеба на родине, в Венеции и в Падуанском
университете, преподавательская и
проповедническая деятельность после обучения, отправление в
Россию, богословские диспуты в Речи Посполитой и Москве.
В результате проделанного исследования можно сделать вывод
о том, что образование, полученное в одном из лучших европейских
университетов, и глубокая приверженность православной вере
создали из Лихудов именно тех людей, которые оказались
способными осуществить давнюю идею русского правительства и
создать первое в России высшее учебное заведение.
Третья глава диссертации - «Первый этап Славяно- греко-
латинской Академии (Богоявленская школа)» посвящена истории
Славяно-греко-латинской Академии в начальный период ее
существования. В отдельных параграфах рассматриваются
строительство здания для школы, обеспечение учеников Академии,
их количественный состав, библиотека. Надо отметить крайне малую
разработанность материала об этом времени деятельности Академии
в специальной литературе. Отдельных работ по истории
Богоявленской школы не существует.
Анализ материала позволил выделить период с июля 168 5 г.
по ноябрь 1687 г. как начальную ступень истории Академии
Лихудов, доказать, что именно с этого момента начинается история
высшего образования в России. В это время Лихуды начали вести
работу по созданию той системы обучения наукам, которая была
свойственна европейским университетам их времени. В построении
учебного процесса, способах преподавания несомненно влияние
высших учебных заведений Западной Европы.
Заключительная глава диссертации посвящена истории Славяно-
греко-латинской Академии с того момента, когда она была
переведена в новое каменное здание в Заиконоспасском монастыре в
168 7 г. и до отстранения Лихудов от преподавания в Академии
(1694 г.).
В новом здании Лихуды вместе со своими учениками развивали
традиции, заложенные еще в Богоявленской школе. Долгое время в
историографии связывали начало высшего образования в России с
открытием Заиконоспасской школы Лихудов, но необходимо еще раз
подчеркнуть ошибочность данного мнения.
Реконструирование системы преподавания в Академии Лихудов в
диссертационном исследовании было предпринято на основе изучения
подобных систем в высших учебных заведениях, прежде всего,
греческого мира ХУН-ХУШ вв. Основатели просветительских центров
на Христианском Востоке проходили фактически один и тот же путь,
перенося систему образования, традиции преподавания из основных
центров просвещения на новую почву. Поэтому, если мы не
располагаем сведениями об интересующих нас просветителях такого
рода, но имеем детальные данные о других дидаскалах той же
эпохи, мы можем с большой степенью вероятности восстановить
характер деятельности изучаемых нами персонажей. В случае с
Академией Лихудов мы как раз имеем дело с подобной ситуацией.
Сопоставляя сведения имеющихся в нашем распоряжении
источников с данными о системе преподавания в школах греческого
мира того времени, в главе подробно рассмотрены распределение
преподавания предметов по классам в Академии Лихудов, сроки
изучения одного предмета учениками, а также соответствие
сохранившихся рукописных учебников Лихудов конкретным курсам
Академии.
Важным этапом исследования является вопрос о реконструкции
книжного собрания Славяно-греко-латинской Академии как
уникального библиотечного комплекса первого высшего учебного
заведения России, условиях и способах его комплектования и
использования. В историографии до сих пор нет представления о
библиотеке Академии как едином собрании, не выявлен репертуар
книг библиотеки и не проведена работа по идентификации описей
книг с реальными изданиями, книжными экземплярами, хранящимися в
архивных и музейных фондах.
 Предпринятое воссоздание академической библиотеки показало
возможность работы в данном направлении, а также оказалось
важным при восстановлении системы преподавания в школе Лихудов.
Заключительный этап исследования обобщает данные об
учителях и ученическом составе школы. Здесь рассмотрена динамика
роста и спада количества учащихся Академии по классам, а также
причины подобных явлений. В работе выявлен максимально полный
список учеников школы за 16851694 гг. и прослежены судьбы
наиболее известных первых студентов Академии.

Таким образом, важным результатом диссертационного

исследования, по нашему мнению, является новое для

историографии рассмотрение истории Славяно-греко-

латинской Академии в контексте западно-европейской и

восточно- христианской традиций просвещения и

представление о ней как о составной части

общеевропейского и греческого культурного

процесса.СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

I. Источники
а) опубликованные источники
1. Древняя Российская Вивлиофика. СПб., 1773. Ч. II. С.
195-239; М., 1788. Ч. VI. С. 390-420; М., 1791. Ч. XVI. С. 282-
306.
2 . Духовный Регламент Всепресветлейшего, державнейшего
государя Петра Первого, императора и самодержца всероссийского.
М., 1904.
З.Забелин И.Е. Материалы для истории, археологии и
статистики города Москвы. М., 1884. 4.1.
 4 . Каптерев Н.Ф. Сношения Иерусалимского патриарха До-
сифея с русским правительством (1669 - 1707). М., 1891. Ч.З.
Приложения.
5. Лермонтова Е. Похвальное слово Лихудов царевне Софье
Алексеевне 17 сентября (ок. 1686 г.) // ЧОИДР. 1910. Кн. 2, ч.
V. С. 23-29.
6. Лихуды И., С. Мечец Духовный // Православный Собеседник.
Приложение. 18 66. № 8; 1867. № 2, 6, 12.
7 . Лихуды И. И С. Акос // ЧОИДР. 1896. Кн. 4, ч. III. С.
538-577.
8. Лихуд С. Ответ Софрония Лихуда // Историко- философский
ежегодник. 1993. М., 1994.
9. Сменцовский М.Н. Братья Лихуды. СПб., 1899. Приложение .
Ю.Смирнов С. История Московской славяно-греко- латинской
академии. М., 1855. Приложения.
11. Ундольский В.M. Похвальное слово
Софрония Лихуда Екатерине I с заметкою // Русский архив. 1863. №
9. С. 337-355.
12. Фонкич Б.Л. Мелетий Грек // Россия и
Христианский Восток. М., 1997. Вып. 1. С. 159-178.
13. Яламас Д.А. Два неопубликованных панегирика
братьев Лихудов // Византийский временник. М. , 1994. Т. 55. С.
210-214.
14. Яламас Д.А. Два письма грека Хаджикирьяка
братьям Лихудам // Ricerche slavistiche. 1994. Vol. 41. С. 227-
238 .
15. Яламас Д.А. Приветствия учеников Славяно-
греко- латинской академии Московскому патриарху Иоакиму // The
Legacy of Saints Cyril and Methodius to Kiev and Moscow.
Thessaloniki, 1992. С. 513-519.
16. Яламас Д. А. Послание Иоанникия Лихуда князю
В.В. Голицыну // Россия и Христианский восток. М., 1997. Вып. 1.
С. 179-184.
17. Памятники дипломатических сношений Древней
Руси с иностранными государствами. СПб., 1871. Т.7, 10.
 Б) неопубликованные источники.

РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ ДРЕВНИХ АКТОВ

1. Ф.41. Сношения России с Венецией. On.1. Д.2. 1688.

2. Ф.52. Сношения России с Грецией. On.1. 1686. Д.8;

1692. Д. 2, 3; 1693 Д. 34; 1696 Д. 14; 1699 Д. 15.; 1700. Д.11.

3. Ф.159. Приказные дела новой разборки. Оп.2.

4.2. Д.2991, 3044, 3223, 4048, 4529.
4. Ф. 181. Рукописный отдел МГАМИД. Оп. 5. 4.2.
Ед. хр. 474/954.

5. Ф. 18 8. Рукописное собрание ЦГАДА. On. 1. ч. 2.

Д.
1350

6. Ф.210. Разрядный приказ. Оп.2. Д.35, 42, 52.

7. Ф.235. Патриарший казённый приказ. Оп.2.

Д.115, 118, 119, 122, 127, 128, 129, 134, 139, 144.

8. Ф.375. Исторические сочинения. On.1. 1686.

Д.22.

9. Ф. 381. Библиотека Синодальной Типографии. Д.

415.

10. Ф. 1182. Приказ книгопечатного дела. On. 1. Д.

67, 86, 88, 89, 92, 93, 94, 96, 97, 98.

11. Ф.12 02. Солотчинский мужской монастырь. Оп.2. Д.

164, 168, 170.

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ МУЗЕЙ

1. Синодальное собрание. Ед. хр. 281, 299-305, 310,

338 .

2. Уваровское собрание. Ед. хр. 213, 318.

 РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКА

1. ф.173(1). Ед. хр. 252, 275, 276, 298-302, 311, 316, 319,
329-331.

РОССИЙСКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА

Отдел рукописей:

1. Греческое собрание. Ед. хр. 152, 506, 507, 633, 636,

706, 725, 736.

2. Санкт-петербургская Духовная Академия. Ед. хр. 230, 333;

Б.II.2., Б.И.З., Б.II.10.

3. Новгородская Духовная семинария. Ед. хр. 6754, 6765,

6766, 6772.

4. Софийское собрание. Ед. хр. 1315.

БИБЛИОТЕКА АКАДЕМИИ НАУК

Отдел рукописей:

1. Архангельское собрание. С.Д. 491; С

212;

2. Александро-свирский монастырь.

Ед.хр. 104.

3. Устюжское собрание. Ед. хр. 45.

4. Ед. хр. 0 № 3; 34.4.10; 16.15.20.

НОВГОРОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МУЗЕЙ

ОТДЕЛ ПИСЬМЕННЫХ источников

1. Хранение рукописной и старопечатной книги. Ед. хр.

30055-3. КР 31.
 НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА им. Н.И.ЛОБАЧЕВСКОГО

КАЗАНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА

ОТДЕЛ РУКОПИСЕЙ И РЕДКИХ КНИГ.

Ед. хр. 4376.

II. литература
1. Амвросий. История Российской иерархии. М., 18
071815. 4.1.
2. Аржанухин В. В. К публикации «Ответа Софрония
Лихуда» // Историко-философский ежегодник» 1993. М., 1994. С.
228-230.
3. Аржанухин В. В. Славяно-греко-латинская
академия и Русская православная церковь // Православие в Древней
Руси. Л., 1989. С. 73 - 79.
4. Аржанухин В. В. Философия в Падуанском
университете в середине XVII в. // Лихудовские чтения, 1998.
Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения»
Великий Новгород, 11-14 мая 1998 года. Великий Новгород, 2001.
С. 205 - 211.
5. Бабаева Е.Э. История русской лингвистической
мысли начала XVIII в. и языковая практика Петровской эпохи
(лингвистическая и редакторская деятельность Ф. Поликарпова.)
Диссертация ... канд. Филолог, наук. М., 1989.
6. Бабаева Е.Э. Об учебных пособиях в Академии братьев
Лихудов // Cyrillomethodianum. 1991-1992. № 15-16. С. 93111.
7. Белоброва O.A. Вступительная статья // Николай Спа-
фарий. Эстетические трактаты. Л., 1978.
8 . Белоброва O.A. Об автографах Николая Спафария // ТОДРЛ.
Л., 1981. Т. 36. С. 258-265.
9. Белокуров С. А. Сильвестра Медведева «Известие истинное
православным и показание светлое о новоправлении книжном и о
прочем» // ЧОИДР. М., 1885. Кн. 4, ч. II. С. У-ХЫ, 1-83.
Ю.Белокуров С.А. Адам Олеарий о греко-латинской школе
Арсения Грека в Москве в XVII в. М., 1888.
 11. Белокуров С.А. О библиотеке московских
государей в
1. столетии. М., 1898.
12. Белокуров С.А. О Посольском приказе. М.,
1906.
13. Богданов А. П. Памятники общественно-
политической мысли в России конца XVII века (литературные
панегирики). М., 1983.
14. Богданов А. П. К полемике конца 60-х-
начала 80-х годов XVII в. Об организации высших учебных
заведений в России. Источниковедческие заметки // Исследования
по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. М.,
1986. С. 177-209.
15. Богданов А. П. Сильвестр Медведев //
Вопросы истории. 1988. № 2. С. 84-98.
16. Богданов А. П. Борьба за развитие
просвещения в России во 2-й пол. XVII в. Полемика вокруг
создания Славяно-греко-латинской Академии / / Очерки истории
школы и педагогической мысли народов СССР с древнейших времён до
конца XVII в. М., 1989. С. 74-88.
17. Богданов А.П. Из предистории петровских
преобразований в области высшего образования // Реформы 2-й пол.
XVII - XX вв.: подготовка, проведение, результаты. М., 1989. С.
44-63.
18. Богданов А.П. София - премудрость Божия и
царевна София Алексеевна. Из истории русской духовной литературы
и искусства XVII века // Герменевтика Древнерусской литературы.
М., 1994. Сб. 7. Ч. 2. С. 399-428.
19. Богданов А.П. Московская публицистика
последней четверти XVII века. М., 2001.
20. Брайловский С.Н. Отношения чудовского
инока Евфи- мия к Симеону Полоцкому и Сильвестру Медведеву
(страничка из истории просвещения в XVII столетии) // РФВ. 1889.
Т. XXII. № 4. С. 262-290.
 21. Брайловский С.Н. Очерки из истории
просвещения в Московской Руси в XVII в. // ЧОЛДП. 1890. № 3. С.
425450; № 9. С.361 - 405.
22. Брайловский С.Н. Федор Поликарпович
Поликарпов- Орлов, директор Московской Типографии // ЖМНП. 18
94. 4.9. С. 1-37; Ч. 10. С. 243-286; Ч. 11. С. 50-91.
23. Брайловский С.Н. Кто же был первый русский
библиограф? // РФВ. 1896. Т. 36. № 3-4. С. 224-231.
24. Брайловский С.Н. Тёмные места в биографии
Сильвестра Медведева. СПб., 1901.
25. Брайловский С.Н. Один из пестрых XVII
столетия. Спб. 1902.
26. Бычков И.А. Новые материалы для биографии
первого русского доктора П. В. Постникова (письма его к Петру
Великому за 1695 и 1696 гг.) // ЧОИДР. 1911. Кн. 4, ч. III. С.
41-51.
27. Викторов А.Е. Обозрение старинных описей
патриаршей ризницы. М., 1875.
28. Викторов А.Е. Опись патриаршей ризницы 1631
г. М.,
1875 .
2 9.Волков A.B. Типографская школа - первое крупное учебное
заведение в России // Просвещение и педагогическая мысль Древней
Руси (Малоисследованные проблемы и источники) . М., 1983. С. 89-
94.
30. Володихин Д.М. Книжность и просвещение в 17
веке. М., 1993.
31. Вомперский В.П. Риторики в России XVII
-XVIII вв. М., 1988.
32. Голубев И. Ф. Встреча Симеона Полоцкого,
Епифания Славинецкого и Паисия Лигарида с Николаем Спафарием и
их беседа // ТОДРЛ. Л., 1971. Т. XXVI. С. 294-301.
33. Голубев С.Т. Киевский митрополит Петр Могила и
его сподвижники. Опыт исторического исследования. Киев, 1883.
Т . 1; 18 98. Т.2.
 34. Голубев С. Т. История Киевской духовной
академии. Киев, 1886.
35. Голубинский Е.Е. Очерк истории
просвещения у греков со времени взятия Константинополя турками
до настоящего времени // Православное обозрение. 1872. №1-6. С.
699-730.
36. [Горский A.B.] О духовных училищах в Москве
в XVII столетии // Прибавления к изданию Творений святых отцов в
русском переводе". М., 1845. Ч. 3. С. 147-197.
37. Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт
и философ конца XVII - начала XVIII вв. // ТОДРЛ. М.; Л., 1962.
Т. 18. С. 188-213.
38. Горфункель А.Х. "Пентатеугум" Андрея
Белобоцкого (Из истории польско-русских литературных связей) //
ТОДРЛ. М.; Л., 1965. Т. 21. С. 39-64.
39. Горфункель А.Х. "Великая наука Раймунда
Люллия" и ее читатели // XVIII век. Л., 1962. С. 336-348.
40. Григорьева И.Л., Салоников Н.В.
Новгородская школа братьев Лихудов как восточнославянская
академия // Лиху- довские чтения. Материалы научной конференции
«Первые Ли- худовские чтения» Великий Новгород, 11-14 мая 1998
года. Великий Новгород, 2001. С. 77-95.
41. Диев м., протоиерей. Историческое описание Кост-
ромского Ипатского монастыря. М., 1858.
42. Добролюбов И. Историко-статистическое
описание церквей и монастырей Рязанской епархии, ныне
существующих и упраздненных с списками из настоятелей за XVII,
XVIII и XIX ст. И библиографическими указателями. Зарайск, 1884.
Т.1. С. 122-132.
43. Евсеев Е.И. Очерки по истории славянского
перевода Библии. Пг., 1916.
44. Елеонская A.C. Русская ораторская проза в
литературном процессе XVII в. М., 1990.
 45. Живов В.М. Новые материалы для истории
перевода «Географии Генеральной» Бернарда Варения // ИАН-ОЛЯ.
М., 1986. Т. 45. С. 246-260.
4 6. Живов В.М. Язык и культура в России в XVIII века. М.,
1996.
47.Забелин И.Е. Заметка для биографии Сильвестра Медведева.
Летописи русской литературы и древности, изд. Н.Тихомировым.
Т.V, отд. 3. С. 120-126.
48.Забелин И.Е. Материалы для истории, археологии и
статистики города Москвы. М., 1884.
49.Забелин И.Е. Первое водворение в Москве греко- латинской
и общей европейской науки // ЧОИДР. 1886. Кн. 4, ч. 1. С. 1-24.
50.Запольская H.H. - Страхова О. Б. Забытое имя: Петр
Постников (из истории русской культуры конца XVII - начала XVIII
веков). Palaeoslavica. Бостон, 1993. № 1. С. 111-148.
51.Знаменский. Духовные школы в России до реформы 1808
года. Казань, 1881.
52.Зубовский П. К биографии Сильвестра Медведева // ЖМНП.
1890. Ч. 271. № 9. С. 149-157.
53.Извеков Д. Полемическая противопротестантская дея-
тельность ученых греков братьев,Лихудов // Православное
обозрение. 1872. № 1-6. С. 731-770.
54. Исаченко-Лисовая Т.А. О
переводческой деятельности Евфимия Чудовского // Христианство и
церковь в России феодального периода. Новосибирск, 1989. С. 194-
210.
55. Исаевич Я.Д. Издательская деятельность
Львовского братства в XVI - XVIII веках // Книга. Исследования и
материалы. М., 1963. Сб. 7. С.199-238.
56. Исаевич Я.Д. Книгопечатание во Львове XVI
- XVII вв., XVIII в. // 400 лет русского книгопечатания. М.,
1964. С.73-77, 218-221.
57. Исаевич Я. Д. Новые каталоги книг
кириллической печати // Археоргафический ежегодник за 1977 г.
М., 1978 .
 58. Исаевич Я.Д. Преемники первопечатника М.,
1981.
59. Исаевич Я.Д. Роль братств в издании и
распространении книг на Украине и Белоруссии (конец XVI - XVIII
вв.) // Книга и графика. М., 1972. С. 127-136.
60.1саевич Я. Д. "Lycaerum trilingue": концепц1я тримовно!
школи у CBponi в XVI ст. // Укра1на давня i нова: народ,
релл_г1я, культура. Льв1в, 1996. С. 308-318.
61.1саевич Я.Д. Books and book Printing in Ukraine in the
sixteenth and the first half of the seventeenth centuries //
Укра1на давня i нова: народ, рел!г1я, культура. Льв1в, 1996.
С.214-240.
62.1саевич Я.Д. The book trade in eastern europe in the
seventeenth and early eighteenth canturies // Укра1на давня i
нова: народ, рел1г1я, культура. Льв1в, 1996. С.241-261.
63.1саевич Я.Д. ApxiB Льв1вського братства // ApxiBH
Укра!ни. 1968. № 1. С.88-93.
64.1саевич Я. Д. Б1бл1отека Льв1вського братства //
Б1бл1отекознавство та б1бл1ограф1я: Республ1канський
м1жв1домчий науково-методичний зб1рник. Харк1в, 1966. Вип.З.
С.12 6-132.
65.1саевич Я.Д. Братства та 1х роль в розвитку укра1нсько1
культури XVI - XVIII стол1ття. Ки1в, 1966.
66.1саевич Я. Д. Деяк1 питания б1бл1ографИ видань
братств // Арх1ви Укра1ни. 1970. № 6. С.9-16.
67.1саевич Я. Д. Джерела з 1сторИ украХнсько! культури
доби феодал1зму XVI - XVIII ст. Ки!в, 1972.
68.1саевич Я. Д. Джерельн1 матер1али з Л-сторИ мистецтва
XVI - XVIII ст. в арх1в1 Льв1вського братства // Третя
республ1канська наукова конференц1я з арх1вознавства та 1нших
спец1альних 1сторичних дисципл1н. Друга секц1я. Ки!в, 1968.
С.99-111.
69.1саевич Я.Д. Запаско Я.П. Пам'ятки книжкового
мистецтва: Каталог. Льв1в, 1981-1984. Кн. 1-2.
 70.1саевич Я.Д. Зв'язки братств з запор1зьким козацтвом //
Середн1 в1ки на Укра1н1. Ки1в, 1973. Вип.2. С. 149-150.
71.1саевич Я.Д. Найдавн1ш1 документи про д1яльн1сть
братств на Укра!н1 // 1сторичн1 джерела та 1х використання.
Ки1в, 1966. Вип.2. С.13-22; // Украина
давня 1 нова: народ, рел1г1я, культура. Льв1в, 1996. С.50-62 .
72.1саевич Я.Д. Слов'янськ1 стародруки в 1сторИ
слов'янсько! 1 св1тово1 культури. Ки1в, 1983.
73.1саевич Я.Д. Укра!нська археограф1я в XVII XVIII ст. //
1сторичн1 джерела та 1х використання. Ки1в, 1964. С.174-185.
7 4.Каждан А.П. Греческие рукописи библиотеки им.
В.И.Ленина // ВИ. 1946. № 10. С. 107-108.
75.Каптерев Н.Ф. О греко-латинских школах в Москве в XVII
в. до открытия Славяно-греко-латинской академии //
Прибавления к изданию "Творения святых отцов в русском
переводе". М., 1889. Кн.4. С. 588-671.
7 6.Каптерев Н.Ф. Сношения иерусалимского патриарха Досифея
с русским правительством /1669-1707/. М., 1891. Ч.З.
77. Карсавин Л.П. Культура средних веков. Пг.,
1918.
78. Карсавин Л.П. Монашество в средние века. М.,
1992.
79. Карташев А. В. Очерки по истории русской церкви. М.,
1992. Т.2.
80. Киселев Н.П. Греческая печать на Украине в XVI
в. // Книга. Исследования и материалы. М., 1962. Сб. 7. С. 171-
198.
81. Киселев Н.П. Книги греческой печати в собрании
Государственной библиотеки СССР им. В.И. Ленина // Книга.
Исследования и материалы. 1973. Сб. 26. С. 124-147.
82. Киселев Н.П. О московском книгопечатании XVII
в. // Книга: Исследования и материалы. М., 1960. Сб. 2. С. 123-
186.
 83. Ковалев А. Историческое описание
ставропигиального второклассного Заиконоспасского монастыря в
Москве на Никольской улице. М., 18 87.
84. Козак У. 1стор1я б1блл_отеки Ставропл_гл_1 //
Успенське братство 1 його роль в украЛнському нац1онально-
культурному в1дродженнл_. Льв1в, 1996. С. 7277 .
85. Козловский И. Сильвестр Медведев. Очерк
из истории русского просвещения и общественной жизни в конце
XVII века. Киев, 1895.
86.Коляда Г.И. Книгоиздательство Львовского братства в XVII
веке // Ученые записки Сталинабадского объединения
педагогического и учительского института им.Т.Г.Шевченко. 1952.
87.Копыленко М.М. Рукописная греческая грамматика братьев
Лихудов // Византийский временник. М., I960. Т.17. С.85-92.
88. Крип'якевич 1.П. Льв1вська братська школа
XVI - XVII в. // Украхнська школа. 1926. № 17-18.
89. Кукушкина М.В. Библиотека Антониево-
Сийского монастыря в собрании Библиотеки Академии наук // 250
лет Библиотеке Академии наук СССР. М.; Л., 19 65.
90. Кульматов В.А. К вопросу о диспуте А.Х.
Белобоцко- го и братьев Лихудов в 1685 г. // Лихудовские чтения.
Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения»
Великий Новгород, 11-14 мая 1998 года. Великий Новгород, 2001.
С. 53-61.
91. Курукина И. Л. Материалы к истории полемики
конца XVII века // Герменевтика Древнерусской литературы. М.,
1994. Сб. 7. Ч. 2. С. 429-440.
92. Лаврентьев A.B. Патриаршая грамота на
открытие "гимнасиона" в Москве. 1668 г. // Люди и вещи. М.,
1997. С. 111-129.
93. Лаппо-Данилевский A.C.
История русской общественной
мысли и культуры XVII - XVIII вв. М., 19 90.
94. Лихачёв Н.П. Портрет Иоанникия Лихуда. СПб.,
1902.
 95. Лукичёв М.П. К истории русского просвещения
конца XVII века. (Итальянская школа братьев Лихудов) // ПКНО.
1993. М., 1994. С.15-19.
Эб.Лукичёв М.П. К истории школьного образования в России в
XVII веке // Просвещение и педагогическая мысль Древней Руси
(Малоисследованные проблемы и источники). М., 1983. С.84-89.
97.Лукьянова Е.В. Старопечатные книги и архив Московского
Печатного двора // Московские кириловские издания ХУ1-ХУ11 вв. в
собраниях РГАДА: Каталог. М., 1996. Вып. 1. С. 7-28.
98. Луппов С.П. Книга в России в XVII веке. Л.,
1970.
99. Луппов С.П. Продажа в Москве учебных Псалтырей
(1663 г.) // Книготорговое и библиотечное дело в России в XVII -
первой половине XIX вв. Л., 1981. С. 6-21.
100. Луппов С. П. Читатели изданий Московской
типографии в середине XVII в. Л., 1983.
101. Луппов С.П. Покупатели изданий Московской
типографии в середине XVII века: Указатель имен и географических
названий. Л., 1984.
102. Любимов С. Борьба между представителями
великорусского и малорусского направления в Великороссии в конце
XVII и начале XVIII веков // ЖМНП. 1875. № 8. С. 137152; № 9. С.
74-88.
103. Любомудров Н. Софроний Лихуд -
настоятель Рязанского Солотчинского монастыря / / Рязанские
епархиальные ведомости. Прибавления. 1872. № 20. С. 504-517.
104. Макарий (Булгаков). История русской
церкви. СПб., 1900. Т.9.
105. Майков Л.Н. Симеон Полоцкий // Древняя и новая
Россия. 1875. Т. 3. № 9-12. С. 6-24.
106. Маркасова Е.В. Фигурация похвальных слов
Софрония Лихуда // Лихудовские чтения. Материалы научной
конференции «Первые Лихудовские чтения» Ееликий Новгород, 11-14
мая 1998 года. Великий Новгород, 2001. С. 61-67.
 107. Маслов С. И. Кирилл Транквилион-
Ставровецкий и его литературная деятельность. Киев, 1984.
108. Медынский Е.М. Братские школы Украины и
Белоруссии в XVI-XVII в. и их роль в воссоединении Украины с
Россией. М., 1954.
109. Медушевская О.М. Источниковедение:
теория, история и метод. М., 1996.
110. Милюков Н.П. Очерки по истории русской
культуры. СПб., 1899-1909. 4.1-3.
Ш.Миркович Г. О школах и просвещении в патриарший период //
ЖМНП. 1878. № 7-8. С. 39-62.
112.Митюров Б.Н. Из истории Львовской братской школы //
Советская педагогика. 1954. № 2. С.82-89.
ИЗ.Мицько 1.3. Острозька слов1яно-греко-латинська академ1я
(1576-1636). Ки!в, 1990
114. Мордовцев Д. О русских школьных книгах XVII
в. М., 1862.
115. Науменко Ф.1. Педагог-гуманл_ст i
просвл.титель I.М.Борецький. Льв1в, 1963.
116. Николаев И.Н. Материалы к биографии Лихудов.
М.,
1881.
117. Николаевский П.Ф. Московский печатный
двор при патриархе Никоне // Христианское чтение. 1890. Ч. 1. С.
114-141; Ч. 2. С. 434-467; 1891. Ч. 1. С. 147-186; Ч. 2. С. 151-
186.
118.0г1енко I. 1стор1я укра!нського друкарства: 1сторично-
б1бл1ограф1чний огляд украХнського друкарства XV-XVIII вв. Ки1в,
1994. (Льв1в, 1925).
119.Образцов И. Я. Братья Лихуды: эпизод из истории
русского просвещения в конце 17 столетия // ЖМНП. 1867. 4.135.
№9. С. 736-753.
120.0глоблин Н. Арсенл_й арх1епископ Елассонський та його
"Опис подорож1 до МосковИ" // Историческая библиотека. 1879. №
8-9, отд. 3. С. 1-97.
 121.Перетц В.Н. Описи монастырских библиотек XVII в. и
спорные вопросы истории древней русской литературы // Slavia.
Praha, 1924/
122. Петрушевич A.C. Каталог церковно-
словенских рукописей и старопечатных книг кирилловского письма,
находящихся на Археологическо-библиографической выставке в
Ставропигийском заведении. Львов, 1888.
123. Петрушевич A.C. Хронологическая роспись
церковных и мирских русско-словенских книг, напечатанных
кирилловскими буквами в городе Львове, начиная с 1574 до 1800
года // Временник Ставропигийского Института. 1885. С.113-133.
124. Поздеева И.В. Издание и распространение
учебной литературы в XVII в.: Московский Печатный двор // Очерки
истории школы и педагогической мысли народов СССР с древнейших
времен до конца XVII в. М., 1989.
12 5.Поздеева И.В., Пушков В.П., Дадыкин A.B. Московский
Печатный двор - факт и фактор русской культуры 1618-1652. М.,
2001.
1. Прозоровский A.A. Сильвестр Медведев.
М., 1896.
2. Рамазанова Д.Н. Генеалогия братьев
Лихудов (по материалам документов Посольского приказа) //
Вспомогательные исторические дисциплины: специальные функции и
гуманитарные перспективы. Тезисы докладов и сообщений XIII
научной конференции. Москва, 1-2 февраля 2001 г. М., 2001. С.
77-80.
3. Рулякова Д.Н. Ученическое сообщество
Славяно- греко-латинской Академии (1685-1694) // Историческая
Антропология: место в системе социальных наук, источники и
методы интерпретации: Тезисы докладов и сообщений научной
конференции. Москва, 4-6 февраля 1998 г. М., 1998. С.193- 194 .
4. Рулякова Д.Н. Изучение жизни и деятельности
братьев Лихудов: источниковая база // Лихудовские чтения.
Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения»
Великий Новгород, 11-14 мая 1998 года. Великий Новгород, 2001.
С. 31-37.
5. Рогов А.И. Новые данные о составе учеников
славяно-греко-латинской академии // История СССР. 1959. №3. С.
140-146.
6. Рогов А.И. Школа и просвещение // Очерки
русской культуры XVII в. М., 1979. 4.2. С. 142-154.
7. Розов H.H. Соловецкая библиотека и ее
основатель игумен Досифей // ТОДРЛ. 1962. Т. 18. С. 294-305
8. Романова A.A. Древнерусские
календарно- хронологические источники XV-XVII в. СПб., 2002.
9. РумянцевВ.Е. Сведения о гравировании и
граверах при Московском Печатном дворе в XVI-XVII столетиях. М.,
1870; Он же. Древние здания Московского Печатного двора //
Древности: Тр. Московского Археологического общества. М., 1869.
Т. 2. Вып. 1. С. 1-38.
10. Румянцев В.Е. Древние здания Московского Печатного
двора // Древности: Тр. Московского Археологического общества.
М., 1869. Т. 2. Вып. 1. С. 138 .
11. Румянцева B.C. Школьное образование на Руси
XVI- XVII вв. // Советская педагогика. 1983. №1. С. 105-110.
12. Сазонова Л.И. Восточнославянские академии
XVI -
XVII вв. // Педагогика. 1995. № 5. С. 76 - 82.
138. Сазонова Л. И. Восточнославянские академии
XVI -
XVIII вв. в контексте европейской академической традиции //
Славяноведение. 1995. № 3. С. 46 -61.
139. Сазонова Л.И. Евфимий Чудовский - новое имя
в русской поэзии XVII в. // ТОДРЛ. Л., 1990. Т. 44. С. 300324 .
140. Самошенко В.Н. Исторические архивы
дореволюционной России. М., 1986.
141.Самошенко В.Н. История архивного дела в дореволюционной
России. М., 1981.
 14 2.Сменцовский М.Н. Братья Лихуды: опыт исследования из
истории церковного просвещения и церковной жизни к. 17 и н.18
вв. СПб., 1899.
143. Сменцовский М.Н. Значение Лихудов в
истории церковного просвещения и церковной жизни. //
Богословский Вестник. 1899, кн. 11.
144. Смеловский А. Лихуды и направления
теории словесности в их школе // ЖМНП. 1845. 4.45, отд.У. С. 31-
96.
145. Смирнов С. История московской славяно-
греко- латинской академии. М., 1855.
146. Соболевский А.И. Переводная литература
Московской Руси XIV-XVII веков. Библиографические материалы.
СПб., 1903. (= Сборник ОРЯС. Т. LXXIV. № 1).
147. Сторожев В.Н. К истории русского
просвещения XVII в. Киев, 1890.
148. Студинський К. "Адельфотес" - граматика,
видана в Львов1 в р. 1591 // Записки НТШ. 1895. Т.7. С.1-42
14 9.Суботин Н. Ян Болободский и Павел Негребецкий. Эпизод
из истории религиозных споров в России в конце XVII века //
Прибавления к Творениям св. Отцов в русском переводе. М., 1862.
Ч. 21. С. 569-614.
150. Татарский И.А. Симеон Полоцкий. М., 1886.
151. Трохачёв С.Ю. Греческо-русские рукописные
грамматики 17-18 вв. в России // Литература Древней Руси. Ис-
точниковедение. Л.,1988. С. 207-212.
152. Ундольский В.М. Похвальное слово
Софрония Лихуда Екатерине I с заметкою // Русский архив. 18 63.
№ 9. С. 337-355.
153. Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа на
московском печатном дворе в 80-х годах XVII в. (Типографская
школа) // Очерки феодальной России. М., 1999. Вып. 3. С. 149246.
154. Фонкич Б.Л. Иерусалимский патриарх Досифей и
его рукописи в Москве // Византийский временник. 1968. №29.
С.275-299.
 155. Фонкич Б.Л. К вопросу о соотношении академии
Симеона Полоцкого-Сильвестра Медведева и академии братьев
Лихудов // Лихудовские чтения. Материалы научной конференции
«Первые Лихудовские чтения» Великий Новгород, 1114 мая 1998
года. Великий Новгород, 2001. С. 28-31.
156. Фонкич Б.Л. К истории организации славяно-
греко- латинского училища в Московской Бронной слободе в к. 60-х
гг. XVII в. // Очерки феодальной России. М., 1998. Вып. 2. С.
187-225.
157. Фонкич Б.Л. Греческо-русские культурные связи в
ХУ-ХУН вв. М., 1977.
158. Фонкич Б.Л. Новые материалы для биографии
Лихудов // ПКНО. 1987. М., 1988. С. 61-70.
159. Фонкич Б.Л. Мелетий грек // Россия и
Христианский Восток. М., 1997. Вып. 1. С. 159-178.
160. Фонкич Б. Л. Греческое книгописание в России в
XVII в. // Книжные центры Древней Руси. XVII век. Разные аспекты
исследования. СПб., 1994. С.48-52.
161. Фонкич Б.Л. «Привилегия на Академию» Симеона
Полоцкого - Сильвестра Медведева // ОФР. М., 2000. Вып. 4. С.
237 - 298.
162. Харлампович К. Борьба школьных влияний в
допетровской Руси // Киевская старина. 1902. Июль-август.
163. Харлампович К. В. Малороссийское влияние
на великорусскую церковную жизнь. Казань, 1914. Т.1.
164. Харлампович К. В. Западнорусские
православные школы XVI и начала XVII века, отношение их к
инославным, религиозное обучение в них и заслуги их в деле
защиты православной веры и церкви. Казань, 1898.
165. Хижняк 3. И. Киево-Могилянская академия. Киев,
1988 .
166. Цветаев Д. К истории протестантства в
России. М.,
1888 .
 167. Цветаев Д. Протестанты и протестантство в
России. М., 1890.
168. Цветаев Д.В. Медики в Московской России и
первый русский доктор. Варшава, 1896.
169.Чистякова Е.В., Богданов А. П. "Да будет потомкам
явлено...". М., 1988.
170. Шараневич И. И. Иосиф Шумлянский,
епископ Львовский от 1667 до 1708 г. Львов, 1896.
171. Шляпкин И.А. К истории полемики между
москвичами и малорусскими учеными в конце XVII в. // ЖМНП. 1885.
№ 10, ч. V. С. 210-252.
17 2.Шимко И.И. Патриарший казённый приказ. М., 18 94.
173. Шмидт С.О., Князьков С.Е. Документы
делопроизводства правительственных учреждений России XVI-XVII
вв. М., 1985 .
174. Шмурло Е.Ф. П. В. Посников. Несколько данных
для его биографии. Юрьев, 1894.
175.Эйнгорн В.О. Книги киевской и львовской печати в Москве
в третью четверть XVII в. М., 1894.
176.Экономцев И. Православие. Византия. Россия. М.,
1992 .
177.Экономцев И.Н. Предыстория создания Московской духовной
академии и её первоначальный период, связанный с деятельностью
братьев Лихудов. // Московская духовная академия, 300 лет (1685-
1985): Богослов, труды.: Юбилейный. сб. М., 1986.
178. Юсим М.А. Книги из библиотеки Симеона Полоцкого -
Сильвестра Медведева // ТОДРЛ. 1993. Т. 47. С. 312-327.
179. Яламас Д. А. Восточнославянские переводы
литургии св. Апостола Иакова (17 - н.18 вв.) и их роль в истории
русской культуры // СугШоте^осИапшп. 1993-1994. №1718. С. 173-
181.
18 0.Яламас Д. А. Два неопубликованных панегирика братьев
Лихудов // Византийский временник. 1994. №55(80). С.210-215.
181. Яламас Д.А. О происхождении Иоанникия и
Софрония Лихудов // Греция. Национальная идея, общество,
государство. XVII - XX вв. Материалы научной конференции, посвя-
щенной 180-летию начала греческой национально- освободительной
революции 1821 г., 11 апреля 2001. М., 2002. С. 5-7.
182. Яламас Д.А. Филологическая деятельность
братьев Лихудов в России. Диссерт... канд. фил. наук. М., 1992.
183. Яламас Д.А. Два письма грека Хаджикирьяка
братьям Лихудам // БИсегсЬе з1ау1з1:1с1-1е. 1994. Т. 41. С. 227-
238.
18 4.Яламас Д.А. Послание Иоанникия Лихуда князю В.В.
Голицыну // Россия и Христианский восток. М., 1997. Вып. 1. С.
179-184.
185. Яламас Д.А. Значение деятельности братьев
Лихудов в свете греческих, латинских и славянских рукописей с
документов из российских и европейских собраний. Диссерт...докт.
фил. Наук. М., 2001.
186. Яламас Д.А. Рекомендательная грамота восточны
патрархов братьям Лихудам // ОФР. М., 2000. Вып. 4. С. 298-312.
187. Яламас Д. А. Средневековая греческая
грамматическая традиция и труды братьев Лихудов // Лихудовские
чтения. Материалы научной конференции «Первые Лихудовские
чтения» Великий Новгород, 11-14 мая 1998 г. Великий Новгород,
2001. С. 37-53.
188. Яременко П.К. Стефан Зизан1й - укра!нський
полем1ст к1нця XVI ст. // Радянське Л1тературознавство. 1958. №
2. С.39-54.
189. Fabris G. Professori е scolari greci all'
Université di Padova // Archivio Veneto, 30, 1942. P. 137-138.
190.Isaievych la. Between Eastern Tradition and Influences
from the West Confraternities in Early Modern Ukraine and
Belorussia // Ricerche Slavistiche. 1990. Vol.37. P.270-294
191. Legrand É. Bibliographie
Hellénique...XVIIe siècle. T. III. Paris, 1895.
192. Plumidis G. Gli scolari «oltramarini» a
Padova nei secoli XVI e XVII // RÉSEE, X, 2, 1972. P. 257-270.
 193. Yalamas D.A. The students of the
Leikhoudis brothers at the slavo-graeco-latin academy of Moscow
// Cyrillomethodianum. 1991-1992. №15-16. P. 113-144.
194. Yalamas D.A. The significance of standard
Greek for the history of the Russian literary language and
culture in the sixteenth-eighteenth centuries. The linguistic
views of the Leikhoudis brothers // MGSY. 1993. V.9.
195. Uspensky B.A. The attitude to grammar and
rhetoric in old Russia of the 16th and 17th centuries,
conversion of Russia to Christianity. Thessaloniki, 1992. P.
485-497.
196 .Карабауаат)?' A0. E.' Itixmataoç кш Еыфрспло? абеХфо! Aaxoû8r|.
Вкуурафисе? агцааакта? атго veaiTepeç epewe? // Кефа\\г|П<жа Хрстка, 2, 1977. 2. 179-194
.197 . Ла[1тгро? Ztt.TT. ' Iojawr]? Kottouvio? о Макебаи/ // NE, 2, 1905. 2. 371-373.
198. MEPT^IOS К. Д. МУГЦАЕХА MaKe6oviKfj9 'Icrropias\ 9ecrcraXoviKi,
1947.
199 .Nиата£отгоиХои М.Г.'О тгатцсако? KÜ6I£ 838: Xavöavov хеФ0,УРаФ ov Tfjs- RPA[I|
IATLKFJ9 TWV AeixouSwv // Практька Тр'ьтои TTavioviou Zuveöpiou, Т. 2. 1969. Z. 14M54.
2 0 0 . Паттаатратои NT. OL АБЕХФOI AEIXODSES" CTTTIV TloXtovia // \0
' E p a v L C T T %. 1 9 7 7. T. 1 4 . S. 2 8 2 - 2 9 1.
1. ТТаттоиХ'ьбт)? K.K. ОГабеХфо! AeixouSai // Tpriyopios о ПаХарЛ?, Т. N r ' ,
1970. Z. 330-340.
2. Zaöas K.N. NeoeXXriviKTi <i>iXoXoyia. 'Ev' A6f)vai?, 1868.
203 .ЕтеруеХХти'А.ТТ. Nea Рюурафька сттоьхеХа yia TÖv'Itoavvri KCOTTO tjvlo

(1572-1657) //©т]стаир1стцата, 5, 1968. Z. 249"254.

204 .2теруеХХг|?'А.П. Та бг^оспеицата TÖV ¿XXf|vtov стттоибаатйу той
ттаиетт1сттг|р.[ои Tfjs1 TTaSoßa? TÖV 17o ка! 18o ai.'A0f|va, 1970. Z. 52-53.
205.ZTepyiÖTTOuXos- K . A . ' O lepop-ovaxos Züxfjpovio? Леьхоибт)? Kai i) ст Xo\f|
MavoXaKT) аттц/'Арта // 0eoXoyta. T. 57, 1. 1968. Z. 423-471.
2 0 6 . Татакги B.N. Герастцао? BXdxos ö Kpf)? (1605/7 -1685),
фьХостофо?, 6eoXoyo9, фьХоХоуо?. BeveTia, 1973.
207 .ТстьтаеХги H.A. КефаХХг^ьака айццькта. T. A . ' E v AGf|vais\ 1904. Z. 351-362.
КАТАЛОГИ И СПРАВОЧНЫЕ ИЗДАНИЯ
1. Бантыш-Каменский H.H. Обзор внешних
сношений России (по 1800 г.). М., 1894 - 1902.
 2. Бантыш-Каменский H.H. Реестры
греческим делам Московского архива Коллегии иностранных дел.
М., 2001.
3. Викторов А.Е. Описи рукописных собраний в
книгохранилищах Северной России. СПб., 1850.
4. Веселовский С. Б. Дьяки и подьячие XV-XVII
вв. Л.,
5-Востоков А. Описание русских и словенских рукописей
Румянцевского музеума. Спб., 1842.
6. Горский A.B., Невоструев. Описание славянских
рукописей московской Синодальной библиотеки. Отд. 2. М., 18 62.
7. ГорфункельА.Х. Каталог книг кирилловской
печати 16-17 веков. Л., 1970.
8. Гусева A.A. Книги кирилловской печати XV-XVIII
вв.: Каталог. М., 1979.
Э.Евгений Болховитинов, митрополит. Словарь исторический о
бывших в России писателех духовного чина, греко- российския
церкви. Спб., 1827.Ч. 1-2.
Ю.Евгений Болховитинов. Словарь русских светских писателей,
соотечественников и чужестранцев, писавших в России. М., 1845.
11.1саевич Я.Д. Запаско Я. П. Пам'ятки книжкового
мистецтва: Каталог стародрук1в, виданих на Украгнл.. Льв1в,
1981-1984. Кн. 1-2.
12.1саевич Я.Д. Льв1вськ1 видання XVI - XVIII ст. Льв1в,
1970.
13. Льв1вськ1 видання XVI-XVIII ст.: Каталог /
Уклав Я.Д. 1саевич. Льв1в, 1970.
14. Московские кириловские издания XVI-XVII
вв. в собраниях РГАДА: Каталог. М., 1996. Вып. 1; М., 2002. Вып.
2. 1626-1650.
15. Российский Государственный Архив Древних
Актов. Путеводитель. М., 1994. 4.1.
16. Русскаяфилософия: Словарь. /Под общ. Ред. М.А.
Маслина. М., 1995.
 17. Словарькнижников и книжности. 2-я пол. XVII в.
Л., 1990.
18. Ундольский В.М. Очерк славяно-русской
библиографии В.М. Ундольского. М., 1871.
1 9 .Grimsted P.К. Archives and manuscript repositories in
the USSR: Moscow and Leningrad. Studies of the Russian
Institute. Columbia University. New Jersey, 1972.
20. Grimsted P.K. Archives and manuscript
repositories in the USSR: Ukraine and Moldavia. New Jersey,
1988.
21. H.0mont. Inventaire sommaire des
manuscrits grecs de la Bibliothèque nationale et des autres
bibliothèques de Paris et des Départements. T. IV. Paris,
1898.
' I e p à Movfi 'I(Зтролл КатаХоуод èXXr)VLKOJV x^фоурафстл То^од A' ( 1 -100). Перьурафт]
П.Ешт^роиБ^д/'Аую^ "Opoç, 1998
 .СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

Библиотека Академии наук

Вопросы истории
Государственный исторический музей Журнал
Министерства народного просвещения Известия
Академии наук. Отделение литературы и языка
Отделение русского языка и словесности
Очерки феодальной России Памятники
культуры. Новые открытия. Православное
обозрение
Российский Государственный архив древних актов
Российская Государственная библиотека
Российская Национальная библиотека
Русский Филологический Вестник Труды
Киевской духовной академии Труды Отдела
древнерусской литературы
Чтения в Обществе истории и древностей
российских
 Чтения в
Обществе
а любителей
d
древнерусск
БАН
ВИ
-
-
ой
письменност
ГИМ -и
ЖМНП
-
ИАН-
ОЛЯ

ОРЯС-
ОФР -
пкно - по
-
РГАДА -

РГБ -
РНБ-
РФВ -
ТКДА-
ТОДРЛ-
ЧОИДР-

чолдп -
- з - о з
Братья Лихуды... (см.
выше, прим. 4).
12
Ундольский В.М.
Похвальное слово
Софрония Лихуда
Екатерине I с
заметкою //
Русский архив.
1863. № 9. С. 337-
355.
20
Каптерев Н.Ф.
Сношения иерусалимского
патриарха Досифея с
русским правительством.
/1669-1707/. М., 1891.
Сменцовский М.Н.
Братья Лихуды... (см.
выше, прим. 4).
23
Рогов А. И. Новые
данные о составе
учеников славяно-греко-
латинской Академии //
История СССР. 1959. №
3. С. 140-147.
:4
Копыленко М.М.
Рукописная греческая
грамматика братьев
Лихудов // Византийский
временник. М., 1960. Т.
17. С. 85-92.
28
Там же. С. 65.
ЗL,
Трохачёв С.Ю.
Греческо-русские
рукописные грамматики
XVII-XVIII вв. в России
// Литература Древней
Руси. Источниковедение.
Л.,1988.
31
Экономцев И.
Православие. Византия.
Россия. М., 1992.
36
üepioSiKÖv той 'ЕХХ-
фдксш ФсХоХоуисои
ZuXXóyou
KwwTaimvoinróXeiú?, 2,
1864. Z. 24-44, 54.
38
Plumidis G. Gli
Scolari «oltramariní» a
Padova nei secoli XVI e
XVII // RÉSEE, X, 2,
1972. P. 257-270;
NvaTaCoTrovXov М.Г. ' О
ттат^иакод- tcw8i£ 838'
XaiXtóvov Х^фоурафоу Tf¡?
Грар.цатисгц' tüv
AeixouSíiv, Практика
TpÍTou ITaviovíou
ZwcSpíou, T. 2. 1969.
Z.
39
Медушевская О.М.
Источниковедение:
теория, история и
метод. М., 1996. С. 69.
40
Историческое известие
о Московской Академии,
сочиненное в 1726 году
от справщика Федора
Поликарпова и
дополненное
преосвященным епископом
смоленским Гедеоном
Вишневским // Древняя
Российская Зивлиофика.
Изд. Второе. М., 1791.
Ч. XVI. С.295-306.
47
Ундольский В.М.
Похвальное слово
Софрония Лихуда
Екатерине I ... С. 337-
355.
52
Там же. Л. 352-362.
Saints Cyril and
Methodius to Kiev and
Moscow. Thessaloniki,
1992. С.513- 519.
56
Яламас Д. А. Два
письма грека
Хаджикирьяка братьям
Лихудам // Ricerche
slavistiche. 1994.
V.41; Он же. Послание
Иоанникия Никуда князю
В.В. Голи
2
ГИМ. Син. 2 99.
8
ГИМ. Син. 299, 300,
310; Новгородский
государственный музей.
Отдел письменных
источников. Хранение
рукописной и
старопечатной книги.
30055-3. KP 31; «Акос»
распространялся также в
отрывках: БАН. Уст. №
33.
10
По мнению A.B.
Горского, л. 3-98 об.
написаны рукой Федора
Поликарпова. См.:
Горский A.B.,
Невоструев К.И.
Описание славянских
рукописей московской
18
Новгородский
государственный музей.
Отдел письменных
источников. Хранение
рукописной и
старопечатной книги.
30055-3. КР 31. Л. 122.
20
Там же. Л. 151.
30
Фонкич Б.Л. Новые
материалы для биографии
Лихудов... С. 61.
36
БАН. № 34 . 4 . 10.
38
ГИМ. Син. 281 Л. 153.
12
РГБ. МДА. № 27 5.
46
Копыленко М.М.
Рукописная греческая
грамматика братьев
Лихудов // Византийский
временник. М., 1960.
Т.17. С.85-92; Трохачёв
С.Ю. Греческо-русские
рукописные грамматики
XVII-XVIII вв. в России
// Литература Древней
Руси. Источниковедение.
Л., 1988. С. 207-212;
Яламас Д. А.
Филологическая деятель-
ность братьев Лихудов в
России. Диссерт...
канд. фил. наук.
М.1992; Yalamas
D. A. The
significance of
standard Greek for the
history of the Russian
47
Яламас Д.А. Значение
деятельности братьев
Лихудов... С. 182.
49
Яламас Д. А. Значение
деятельности братьев
Лихудов... С. 81.
50
Там же. С. 256-257;
РГБ. Ф. 173, фунд. №
331, 333; Ф. 354. №
220; Ф. 310. № 959;
РНВ. НДС № 6768; СпбДА.
№ 333; БАН. 16.6.11;
ОГНЕ. № 559; НБИУ. №
195; БАНУ. КПЛ № 337п;
БАНУ. КДА. № 66п;
Патмос. Монастырь св.
Иоанна Богослова. №
838; Афон. Ивирский
монастырь. N- 202;
Зографский монастырь. №
145; Лионская
муниципальная
библиотека. №58 (1594).
52
РГБ. Ф. 173, фунд. №
332.
54
РНБ. НДС. № 67 66;
БАН. ACM. № 104.
67
РГБ. Ф. 173, фунд. №
316.
70
Самошенко В.Н.
Исторические архивы
дореволюционной России.
М., 1986. С. 22.
71
Самошенко В.Н.
История архивного
дела ... С.21.
75
Бантыш-Каменский
H.H. Обзор внешних
сношений России (по
1800 г.) . М., 1894 -
1902. Ч. 1 - 4.
76
Самошенко В.Н.
Исторические архивы ...
С. 138.
77
Шмидт С.О., Князьков
С.Е. Документы
делопроизводства
правительственных
учреждений России ХУ1-
ХУ11 вв. М., 1985. С.
16.
78 78 РГАДА. Ф. 159.
Оп. 2. Д. 2991.
79 80 Там же. С. 160.
82
Там же. С.167.
84
Там же. С. 172.
92
РГАДА. Ф. 159. Оп. 2.
Д. 2991. Л. 200.;
Фонкич Б.Л. Мелетий
Грек... С.177.
35
РГАДА. Ф. 52. Оп. 1.
7194. Д. 8. Л. Зоб.
101
Там же. Л. 73.
102
Даль В. Толковый
словарь живаго
великорускаго языка.
М., 1994. Т.З. С.168.
103
РГАДА. Ф. 159. Оп.
2. Д. 2991. Л. 73.
117
Там же. Л. 78.
120
Там же. Л. 81.
126
РГАДА. Ф. 52. Оп.1.
1686. Д.8.; 1692. Д.2.;
1700. Д.11.
130
Там же. Л. 105.
138
Там же. Л. 1.
135
Подробнее о поездке
Лихудов в Москву см.:
Глава 2, § 4.
143
Там же. Л. 2.
144
РГАДА. Ф.41. Оп.1.
1688. Д.1.
153
Яламас Д. А.
Послание Иоанникия
Лихуда князю В.В.
Голицыну... С. 182-184.
172
Там же . Л . 87 .
175
Там же. Л. 114 .
180
РГАДА. Ф. 52. Оп. 1.
1692. Д.З. Л. боб.
184
Там же. Л. 48.
186
Там же.
187
Там же .
189
Там же. Л. 77-82.
190
РГАДА. Ф. 52. Оп. 1.
1699. Д. 15; Ф. 159.
Оп. 2. Д. 2991; Ф. 210.
Оп. 2. Д. 35, 42, 52.
192
Там же. Д. 44. Л. 4
65.
193
Там же. Д. 46. Л.
99.
153
Шмидт С.О., Князьков
С.Е. Документы
делопроизводства
правительственных
учреждений России XVI-XVII
вв. ... С. 42.
199
Румянцев В.Е.
Сведения о гравировании
и граверах при
Московском Печатном
дворе в XVI-XVII
столетиях. М., 1870; Он
же. Древние здания
Московского Печатного
двора // Древности: Тр.
Московского
Археологического
общества. М., 18 69. Т.
2. Вып. 1. С. 1-38;
Николаевский П.Ф.
Московский печатный
двор при патриархе
Никоне // Христианское
чтение. 1890. Ч. 1. С.
114-141; Ч. 2. С. 434-
467; 1891. Ч. 1. С.
147-186; Ч. 2. С. 151-
186.
201
В настоящее время
фонд приказа хранится
в РГАДА. Ф. 1182, в
составе которого дела
распределены по трем
описям.
"02 В литературе считается, что
приказ возник с возникновения
книгопечатания в Москве.
:э5
РГАДА. Ф. 235. Оп.2.
Д. 118. Л. 268об-269.
207
РГАДА. Ф. 235. Оп.2.
Д. 118. Л. 259 об.
7
РГАДА. Ф. 159. Оп. 2.
Ч. 2. Д. 2991. Л. 97-
98.
16
Подробнее о «Мечце
Духовном» см.: Глава 1
§ 1.
25
Там же . Л . 8 .
29
Фонкич Б. Л. Новые
материалы для биографии
Лихудов... С. 61.
31
Аржанукин В. В.
Философия в Падуанском
университете в середине
XVII в. // Лихудовские
чтения 1998. Материалы
научной конференции
"Первые Лихудовские
чтения" 11-14 мая
1998г. Великий
Новгород, 2001. 205-
210; Григорьева И.Л.
32
Сменцовский М.Н.
Братья Лихуды... С. 50.
33
Цит. по списку "Мечца
Духовного" РГАДА. Ф.
381. Д. 415. Л. 11.
36
РГБ. Ф. 173/ I. № 298
.
Фонкич Б.Л.
Международная
конференция «Крит,
Восточное
Средиземноморье и
Россия в XVII в.»
Греческие документы и
рукописи, иконы и
памятники прикладного
искусства московских
собраний. Каталог
выставки. М. , 1995. С.
39
Фонкич Б. Л. Новые
материалы для биографии
Лихудов... С. 62.
39 РГАДА. Ф. 381. Д.
415. Л. 11.
55
РГАДА. Ф. 381. № 415.
Л. 12 об. - 13.
 63
РГАДА. Ф. 159. Оп. 2.
Ч. 2. Д. 2991. Л. 2.
си
н
о
д
а
л
ь
н
о
й

б
и
б
л
и
о
т
е
к
и
.

М
.
,
1
8
6
2
.
.
Т
.

I
I
,
3
.

С
.

3
8
2
.

Т
а
м
ж
е
.
87
Патгаатратои N. 01 ¿беХфо!
AaxouSe? стттц/ ПоХалла,
'EpaiAcxTfj?. 1977. Т. 14. Е. 282 - 291.
33
В отечественной
историографии в
последнее время также
существуют работы о
Хаджикирьяке: Фонкич
Б.Л. Синаит
Хадзикирьякис.
Несколько дополнений к
биографии // Архив
русской истории. 1994.
№ 4. С. 206 - 213;
Яламас Д.А. Два письма
грека Хаджикирьяка
братьям Лихудам //
Ricerche slavistiche.
1994. Vol. XLI. P. 227-
238.
85
Патгаатратои N. 01 ¿8еХфо1
AaxoOSe? сгтт)у ПоХалла... Z. 283.
52
Там же.
94
Там же.
98
РГАДА. Ф. 381. № 415.
Л. 15об.
99
РГДДА. Ф. 41. Оп. 1.
1688. Д. 1. Л. 1.
102
РГАДА. Ф. 159. Оп.
2.ч. 2. Д. 2991. Л.
326-327.
103
Яламас Д. А. Два
письма грека
Хаджикирьяка братьям
Лихудам ... С. 227-238.
123
РГАДА. Ф. 52. Оп. 1.
Кн. 8. Л. 88.
125
Впоследствии в
документах Патриаршего
Казенного приказа и
Приказа книгопечатного
дела дьякон Дионисий
будет значиться среди
учеников сначала
Богоявленской, а затем
Заиконоспасской школы
братьев Лихудов.
Жалованье ему будет
выдаваться наравне с
остальными учениками
школы.
127
РГДЦА. Ф. 52. Оп. 1.
Кн. 8. Л. 94.
129
Там же. Л. 30.
131
Сменцовский М.Н.
Братья Лихуды... С. 61.
1з:
РГАДА. Ф. 159. Оп.
2. Д. 2991. Л. 43.
137
Там же. Л. 77 .
138
Там же.
"Пентатеугум" Андрея
Белобоцкого (Из истории
польско-русских
литературных связей) //
ТОДРЛ. М.; Л., 1965. Т.
21. С. 39-64 ; Он же.
"Великая наука Раймунда
Люллия" и ее
читатели // XVIII век.
М.; Л., 1962. С. 336-
348.
154
Горфункель А.Х.
Белобоцкий Ян ... С.
129.
153
Там же. С. 193.
8
Амвросий. История
российской иерархии.
М., 1807; Сменцовский
М. Братья Лиху- ды... С.
65-66; Смеловский А.
Лихуды и направления
теории словесности в их
школе
13
ГИМ. Син. 44. Л. 1-5
об., 6-21.
15
Богданов А.П. Борьба
за организацию Славяно-
греко-латинской
академии // Советская
педагогика. 1989. № 4;
Он же. К полемике конца
60-х-начала 80-х годов
XVII в. об организации
высшего учебного
заведения в России.
Источниковедческие
20
Каптерев Н. О греко-
латинских школах в
Москве в XVII веке.... С.
655-656.
25
Богданов А. П.
Московская публицистика
последней четверти XVII
в... С. 306 - 307.
28
Там же. С. 259.
29
Там же. С. 257.
31
Там же. С. 268.
36
Фонкич Б.Л. К
вопросу о соотношении
академии Симеона
Полоцкого - Сильвестра
Медведева и академии
братьев Лихудов //
Лихудовские чтения.
Материалы научной
конференции «Первые
Лихудовские чтения».
Великий Новгород, 11-14
мая 1998. Великий
Новгород, 2001. С. 28-
30.
38
Там же. С. 29.
47
Фонкич Б.Л. Греко-
славянская школа на
московском печатном
дворе... С. 149-247.
53
РГАДА. Ф. 15 9. Оп. 2
4. 2. Д. 2 991. Л. 47.
56
РГАДА. Ф. 235.
Патриарший Казенный
приказ. Оп. 2. Д.
115. Л. 271 об.
Многие записи из книг
Патриаршего Казенного
приказа, которые мы
используем и публику-
ем в данном
исследовании, уже
приводились ранее,
однако либо они
содержали ряд
неточностей, либо
публиковались в
извлечениях. См.:
Забелин И. Е.
Материалы для
истории, археологии и
статистики московских
церквей. М., 1891;
Сменцовский М. Н.
Братья Лихуды... С.
65-66; Фонкич Б.Л.
Греко-славянская
школа... С. 149-247.
59
Там же. Л. 2 91об.
«... и на тое покупку
ему Михаилу за мох
дватцать девять
алтын»
62
«Домовому печнику
Филке Иванову за
четыре воза дров
сеченых, которыя
купил он в деревянную
ж вышеписанную школу
для просушки
новопостроенной печи
трит- цать алтын две
деньги..." (Там же.
Л. 294) . На
строительство печи
было "куплено в
Мещанской слободе у
Савы Алексеева сто
восмьдесят обрасцов
большой руки, а за те
образцы ему, Саве, и
з делом по семи денег
за образец... Да на
тое ж печь куплено на
Покровке тысяча
двести кирпичю сырцу
по три алтына за сто
да пятьсот зженого
мелкого по семь алтын
по две деньги за сто,
... за двенатцать
возов глины по десять
денег за воз,... за
полвоза уголя два
алтына четыре
деньги..., из-
вощиком провозу,
которые возили с
патриаршего
конюшенного двора
кирпичь и известь и с
Москвы реки песок на
дело..." (Там же. Л.
293об. -294) .
Покупка всех
материалов и
строительство печи
обошлись патриаршей
казне в девять рублей
две- натцать алтын.
69
Там же. 118. Л. 259
об.
78
См. о нем:
Podskalsky G.
Griechische Theologie
in der Zeit der
Turkenherrschaft (1453-
1821). Die Orthodoxie
im Spannungsfeld der
nachreforma- torischen
Konfessionen des
Westens. München, 1988.
S. 118-119, 124.;
ПатР1уё\т1? Х.Г.
raßpifiX ö Zeßfjpos\
©HE. 1'. 117-119.
87
Фонкич Б.Л. Греко-
славянская школа на
московском печатном
дворе ... С. 184.
90
См., например:
Яламас Д.А. Приветствия
учеников Славяно-греко-
латинской академии
московскому патриарху
Иоакиму // The Legacy
of saints Cyril and
Methodius to Kiev and
Moscow. Proceedings of
the international
congress on the
millennium of the
conversion of Rus' to
Christianity.
Thessaloniki, 26-28 no-
vember 1988. P. 513-
519.
99
РГАДА. Ф. 1182. On.
1. Д. 86. Л. 42.
108
Опись книгам в
степенных монастырях
находящихся, составлена
в XVII в. // ЧОИДР.
1848. № 6. С. 28.
117
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 118. Л. 241 - 241
об.
120
Или же имена
перечисляются тогда,
когда в количестве
учеников, получающих
поденный корм,
происходят некоторые
изменения, например, в
записи расходной книги
от 9 ноября 1685 г.
(РГАДА. Ф. 235. Оп. 2.
Д. 118. Л. 249об,-
250).
122
См. выше, прим. 77.
123
Написано ошибочно,
должно быть Аникий.
127
Там же .
132
Так, один из
учителей Типографской
школы грек Мануил
Григорьев получил два
рубля, то есть столько
же, сколько получили
два ученика школы
Лихудов. Дачу в один
рубль получил лишь один
ученик Типографской
школы, в то время как у
Лихудов это были девять
человек.
133
Там же. Л. 259об.
па РГАДА> ф. 235. Оп.2. Д.
118. Л. 259об.
139
Там же. Л. 268об.-
269.
2
Исключение составляют
те исследования, где
фигура Мелетия
упоминается в связи с
«Делом Никона» и
историей русско-
греческих связей:
Гиббенет Н. Ис-
торическое исследование
дела патриарха Никона.
СПб., 1882. Ч. I; 1884.
Ч. II; Каптерев Н.Ф.
Сношения иерусалимского
патриарха Досифея с
русским правительством
(1669-1707 гг.) М. ,
1891; Сменцовский H.H.
Братья Лихуды... С. 67-
68; Каптерев Н.Ф.
Патриарх Никон и царь
Алексей Михайлович. Т.
П . Сергиев Посад, 1912.
С. 256-322.
12
РГАДА. Ф. 235. Оп. 2.
Д. 118. Л. 272 об.
28
РГАДА. Ф. 235. Оп. 2.
Д. 127. Л. 192-193.
30
Смирнов С. История
Московской Славяно-
греко-латинской
академии... С. 25.
32
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 127. Л. 180;
Сменцовский М.Н. Братья
Лихуды... С. 69.
35
РГАДА. Ф. 235. Оп. 2.
Д. 127. Л. 335 об.
 РГАДА. Ф. 1182. Оп.
1. Д. 96. Л. 53 об.
53
Там же. С. 67 .
59
Сменцовский М.Н.
Братья Лихуды... С.
71-72.
63
РГАДА. Ф. 1182. Оп.
1. Д. 88. Л. 55об.
64
Там же. Д. 92. Л. 56.
78
Там же.
80
Часть описи книг
библиотеки приведена
С.Смирновым (см.:
Смирнов С. История
Московской Славяно-
греко-латинской
Академии... С. 42-43.)
Луппов С.П. Книга в
России в первой
четверти XVIII века.
J1., 1973.
9
РГБ. Ф. 173. № 330.
Автограф Софрония
Лихуда. См.: Яламас
Д.А. Значение
деятельности братьев
Лихудов... С. 115.
99
РНБ. Греч., № 506.
См.: Яламас Д А.
Значение деятельности
братьев Лихудов... С.
119.
99 БАН. ОЫЗ. См.: Яламас
Д.А. Значение
деятельности братьев
Лихудов... С. 119.
116
Соболевский.
Переводная литература
Московской Руси XIV-
XVII веков... С. 317 .
116
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 127. Л. 158 об. -
159 об.
119 См., например:
Tsourkas С. Les débuts
de l'enseignement
philosophique et
1
-1 См. : Там же. С. 39.
125
Там же. Л. 73.
128
РГАДА. Ф. 1182. On.
1. Д. 93. Л. 131.; Ф.
1182. Оп. 3. Д. 294.Л.
1.
133
РГАДА. Ф. 1182. Оп.
1. Д. 86. Л. 42; Д. 88
Л. 2об.; Д. 89. Л. 70.
139
Там же.
148
К этому уровню
также относится
четвертый класс, если
он был последним, или
«исподняя школа» при
делении на школы или
«полаты» в 1688-89 гг.
149
Например, см.:
РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1.
Д. 92. Л. 56.
152
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 134. Л. 254.
157
Например, см.:
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 143. Л. 200 об.
159
Там же.
235. Ол.
2. Д.
139. Л.
144 об.
1
2
7
.
Л
.
2
9
4
-
2
9
4
о
б
.
2
9
5
-
2
9
5
о
б
.
137. Л.
309.
147. Л.
308.
156. Л.
275 об.
1
3
9
.
Л
.
9
0
о
б
.
9
1
.
94 об.
176
Сменцовский
М.Н. Братья
Лихуды... С. 70.
Такая разница с
нашими данными,
по-видимому,
связана с тем, что
им были выявлены
не все документы.
180
Там же. Д. 134. Л.
162об.-163.
182
Там же . Л . 254 .
184
Там же . Л . 214 .
185
Там же. Д. 139. Л.
144 об.
188
Там же. Д. 143. Л.
200об.-201 об.
190
Там же. Л. 299.
191
На этот раз в
славянской школе
значилось 118
человек из тех, кому
было выплачено
жалование (РГАДА. Ф.
235. Оп. 2. Д. 147.
Л. 217.)
192
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 147. Л. 308, 310.
194
Подробнее о
внутреннем
устройстве Академии
и делении ее на
классы см.: Глава 4.
§ 2.
203
См., например:
Брайловский С.Н. Ф.
Поликарпов - Орлов //
ЖМНП. 1894. № 9-11;
Якубович Т. Об
источниках «Лексикона
треязычного» 1704 г. Ф.
Поликар
206
Там же. Д. 129. Л.
295 об.
207
РГАДА. Ф. 1182. Оп.
1 Д. 67. Л. 84.
209
Там же. Л. 48 .
210
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 139. Л. 144 об.
217
Там же. С. 302.
220
Там же. Д. 93. Л. 5
об.
223
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 156. Л. 274 .
227
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 128. Л. 86.
228
РГАДА. Ф. 1182. Оп.
1. Д. 88. Л. 52 об.
229
Там же. Д. 92. Л.
50.
230
РГАДА. Ф. 235. Оп.
2. Д. 139. Л. 90об.-91.
232
Там же . Л . 100 .