Научный руководитель —
профессор, доктор
исторических наук
Б.Л.Фонкич
МОСКВА 2003
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ................................................4
9' Т а м же .
определять учебный процесс и духовную жизнь воспитанников.
Славяно-греко-латинская Академия, как любое высшее духовное
учебное заведение, имело свои законы существования и,
соответственно, приоритетные направления развития, на которые,
несомненно, влияют те личности, которые выделяет С. Смирнов, в
качестве определяющего начала каждого периода существования
Академии.
Нас интересует предпринятая С.Смирновым попытка описать первый период
11
Смирнов С. (см. вы-
ше, прим. 3).
История Московской славяно-греко-латинской Академии.
описание рукописей учебников Лихудов, которые ныне хранят- < ся
в Российской Государственной библиотеке, в фонде МДА. \ '
I :
По этим учебникам велось преподавание в Славяно—греко— '< ■
>I
I
латинскои Академии, на их основе автор рассматривает курсы,
читавшиеся в школе Лихудов, систему преподавания и ведение
учебного процесса. С.Смирнов делает также предположение о
составе библиотеки, находившейся в Академии и используемой
учащимися. Хотя к данному описанию рукописей в настоящее время
существуют многочисленные дополнения, безусловно, для своего
времени работа С. Смирнова являлась важным этапом в изучении
указанных материалов.
В 18 63 г. В.М.Ундольский в заметке к публикации
2 2
"Похвального слова... высказывает свой взгляд на цер- ковно-
богословскую деятельность братьев Лихудов, считая их
"возбудителями смуты" в Русской православной церкви и обвиняя
в "политических интригах" и "происках".
В 1867 г. вышла статья И.Я.Образцова13, в которой он
представляет свой взгляд на проблемы, связанные с приездом в
Москву братьев Лихудов (его цель - выяснить вопрос об
инициаторе их прибытия в Россию). Он демонстрирует несвой-
ственный предыдущей историографии подход к данным вопросам.
При этом автор отмечает, что не спорит с утвердившимся в
исторической науке мнением о просветительской миссии Лихудов,
хотя считает, что в Москву греков вызвал патриарх Иоаким для
поддержания инока Евфимия в его богословских спорах с
Сильвестром Медведевым, так как инок явно уступал своему
серьёзному противнику. В пользу данного факта, по словам
И.Я.Образцова, говорят те обстоятельства, что Лиху- ды не
сразу приступили к педагогической деятельности в Академии. В
статье автор прослеживает развитие богословских споров,
которые проходили в Москве до приезда братьев
Лихудов.
м
Статья Г.Мирковича 0 школах и просвещении в патриарший
период"10 была опубликована в 1878 г. В своём исследовании автор
охватывает период с начала XVII в. и до конца патриаршества в
России. Приводится подробное описание состояния школ и системы
просвещения в XVII в., прослеживается развитие системы учебных
учреждений и образования до создания и начала функционирования
Славяно-греко-латинской Академии; таким образом, деятельности
Академии посвящена только часть статьи.
Важно отметить, что Миркович использовал сочинения Иоанникия
и Софрония Лихудов "Мечец Духовный" и "Акос".
Автор статьи полемизирует с Образцовым по вопросу о роли
Лихудов в просветительской и церковной жизни России в конце XVII в.
Он опровергает мнение Образцова о том, что греки были вызваны
патриархом Иоакимом при посредстве иеродиакона Мелетия. Миркович
считает, что если просьбу к патриарху Досифею "о присылке учёных
греков Иоаким писал не сам, а при помощи грека Мелетия" 11, то можно
предположить, что он не был сильно заинтересован и "неохотно при-
звал их".
В 1881 г. была издана небольшая работа И.Н.Николаева12,
посвященная судьбе рода Лихудов в России. На основе архивных
документов, не использованных в научной литературе до того
времени, автор проследил биографию детей Иоанникия Лихуда Николая
и Анастаса, а также сына Николая Ивана. Автор широко использует
материалы Разрядного приказа, Печатной конторы, Юстиц-коллегии,
которые хранятся ныне в РГАДА.
В работе Д.Цветаева13 характеризуется сложная конфес-
сиональная обстановка в Москве в конце XVII в., а также роль
протестантства в России в этот период. В связи с этим Цветаев
приводит описание диспута между Яном Белободским и братьями
Лихудами. Он считает, что греки на диспуте 15 марта 1685 г.
положили конец успехам Белободского: это было важно, так как им
было необходимо "зарекомендовать себя как лицам новым и
призванным на высокий учёный пост"14. Д. Цветаев полагает, что
диспут Лихудов с Яном Белободским послужил прототипом всей их
10 Миркович Г. О школах и просвещении в патриарший период // ЖМНП. 1878. № 7-8 .
11 Там же. С. 41.
12 Николаев И.Н. Материалы к биографии Лихудов. М., 1881.
13 Цветаев Д. Протестанты и протестантство в России. М., 1890.
14 Там же . С . 60 .
последующей деятельности в Москве, так как "действовать
разоблачением неправомыслия, убеждениями в истине - вот те
главные средства, какими... должно было располагать высшее
учебное сословие".
Конец XIX-начало XX вв.
В конце 90-х гг. XIX в. вышел целый ряд работ, посвященных
образованию и просвещению в России в XVII в. , а также истории
русско-греческих связей. В этом контексте рассматривалась и
деятельность Лихудов. В 188 9 г. была опубликована статья
Н.Ф.Каптерева "О греко-латинских школах в Москве в XVII в. до
открытия Славяно-греко-латинской Академии"15. Проблемы,
поднимающиеся в исследовании, непосредственно связаны с темой
нашего исследования, несмотря на то, что хронологические рамки
работы Н.Ф.Каптерева ограничены временем создания Академии. Спустя
два года, в 1891 г., вышло исследование Н.Ф. Каптерева "Сношения
иерусалим-
9 0
ского патриарха Досифея с русским правительством"*" . Деятельность
братьев Лихудов рассматривается здесь в контексте истории русско-
греческих связей в 1669 - 1707 гг., во время пребывания на
иерусалимском патриаршем престоле патриарха Досифея. Н.Ф.Каптерев
останавливается на важных вопросах, связанных с приездом Лихудов в
Москву, и причинах их отстранения от преподавательской
деятельности в Академии. В данном исследовании использовались
материалы греческих дел (Ф. 52 - Сношения России с Грецией,
РГАДА), рукописные тексты произведений Лихудов, публикация
«Древней Российской Вивлиофики».
Ярким завершением всей предшествующей историографии являются
исследования H.H. Сменцовского - его магистерская диссертация
"Братья Лихуды" и ряд статей, вышедших вслед за монографией.
Многие вопросы, связанные с деятельностью Лихудов, автор поднимает
впервые. В качестве вступления к основной теме своего исследования
М.Н. Сменцовский первую главу посвящает истории русского
просвещения XVII столетия, характеризуя предшествовавшие Славяно-греко-
латинской Академии школы.
17См., например: Рогов А.И. Школа и просвещение // Очерки русской культуры XVII в.
Ч. 2-я. М., 1979. С. 142-154; Волков A.B. Типографская школа - первое крупное
учебное заведение в России // Просвещение и педагогическая мысль Древней Руси.
(Малоисследованные проблемы и источники). М., 1983. С. 8 9-94; Лукичёв М.П. К
истории школьного образования в России в XVII веке // Просвещение и педагогическая
мысль Древней Руси (Малоисследованные проблемы и источники). М., 1983 С. 84-89;
Румянцева B.C. Школьное образование на Руси XVI-XVII вв. // Советская педагогика.
1983, № 1; Богданов А.П. К полемике конца 60-х- начала 80-х годов XVII в. об
организации высших учебных заведений в России. Источниковедческие заметки //
Исследования по источниковедению истории СССР XIII-XVIII вв. М. , 1986. С. 177-209;
Он же. Сильвестр Медведев // Вопросы истории. 1988. № 2. С. 84-98; Экономцев И.
Православие. Византия. Россия. М., 1992; Володихин Д.М. Книжность и просвещение в
XVII веке. М., 1993; Лаврентьев A.B. Патриаршая грамота на открытие "гимнасиона" в
Москве 1668 г. // Люди и вещи. М., 1997. С. 111-129; Фонкич Б.Л. К истории
организации славяно-греко-латинского училища в Московской Бронной слободе в конце.
60-х годов XVII в. // Очерки феодальной России. М. , 1998. Вып. 2. С. 187-225; Он
же. Греко-славянская школа на московском печатном дворе в 80-х годах XVII в.
(Типографская школа) // Очерки феодальной России. М., 1999. Вып. 3. С. 149-246.
В 70-90-е гг. XX в. изучение жизни и деятельности братьев
Лихудов развивается в нескольких направлениях, так как этой темой
занимаются учёные разных областей гуманитарного знания: истории,
филологии, кодикологии, палеографии, истории науки. Такое
взаимодействие дисциплин позволяет добиваться наибольших
результатов, в то время как методы, применяемые учёными одной
области, не могли бы привести к подобным результатам, так как,
кроме анализа исторического материала о жизни Лихудов и истории
Академии, необходимо было проводить серьёзное палеографическое,
ко- дикологическое и филологическое исследование рукописей братьев
Лихудов, а также всего другого материала.
В исследованиях Б . Л . Фонкича18, посвященных изучению
русско-греческих связей, взаимовлиянию двух культур и истории
просвещения в России в XVII в., также уделено внимание жизни и
деятельности Лихудов. Автора интересуют коди- кологические и
палеографические стороны данной проблемы.
Статья Б. Л. Фонкича "Новые материалы для биографии Лихудов"19
посвящена изучению почерков Иоанникия и Софро- ния, выявлению их
автографов. Основой для идентификации почерка Иоанникия автору
служат многочисленные его подписи в делах РГАДА, а почерка
Софрония - анализ его подписей в документах РГАДА и принадлежащих
ему писцовых и владельческих записей в рукописях РГБ.
Выявленные Б.Л.Фонкичем автографы Иоанникия и Софрония
Лихудов находятся в рукописях Pix сочинений, хранящихся сейчас в
РГБ, ГИМ, РГАДА, БАН, РНБ, а также Biblioteca Marciana в Венеции и
Sächsische Landesbibliothek в Дрездене. До этого автографы братьев Лихудов
в литературе почти не были известны, но, по замечанию Б.Л.
Фонкича, они "хорошо сохранились и представляют собой переписанные
целые книги или отдельные тексты, правку собственных сочинений,
213J См., например: Yalamas D.A. The significance of standard Greek for the history
of the Russian literary language and culture in the sixteenth- eighteenth centuries.
The linguistic views of the Leikhoudis brothers. //MGSY.1993. Vol.9.
22 Яламас Д.А. Филологическая деятельность братьев Лихудов в России. Дис- серт...
канд. фил. наук. М., 1992; Он же. Значение деятельности братьев Лихудов в свете
греческих, латинских и славянских рукописей с документов из российских и европейских
собраний. Диссерт...докт. фил. Наук. М., 2001.
грамматики» Лихудов, одним из источников которой, автор
называет «Грамматику» Ласкариса, но отмечает, что Лихуды были
знакомы со всей греческой грамматической традицией того
времени, поэтому на их взгляды не могли не повлиять
«Грамматики» других авторов (Газы, Влаха и др.). Источником при
создании грамматики Лихудов служила также латинская
грамматическая традиция. Сами труды братьев, по мнению
Д.А.Яламаса, являются продолжением средневековой греческой
традиции.
Другие работы исследователя посвящены изучению рито-
рической традиции учебников Лихудов и их "Похвальных слов"23.
Д.А.Яламас в своих исследованиях затрагивает исторические
аспекты проблемы24, связанные с деятельностью Славяно-греко-
латинской Академии, её финансированием, ролью Лихудов в
становлении учебного процесса. Им выявлены сорок два студента
Академии, определены их социальное положение, национальность,
прослежена дальнейшая судьба некоторых из них.
Изучение жизни и деятельности Лихудов и их наследия получило
развитие не только в России, но и в Греции. Как это ни
удивительно, греческая наука получила первые сведения о Лихудах из
русской историографии: вышедшая в 18 64 г. работа А. Ласкариса
«' IcJTopiKÍ) еттофь? тгер! Tfjs1 év Mócrxa'EMT|VIKÍ}S"' Акабтца.ьад ката TÓV IZ' К: al IH'
43 Фонкич Е.Л. Мелетий Грек // Россия и Христианский Восток. М., 1997. С. 159-178;
Он же. «Привилегия на Академию»,.. С. 279-297.
европейской, греческой и восточно-славянской культурной традиции.
На основе изучения полного корпуса источников впервые детально
изучена история первого этапа существования Славяно-греко-
латинской Академии - Богоявленской школы (1685-1687), а также
воссоздается подробная история Заиконоспасской школы в московский
период деятельности Лихудов(1687-1694 гг.).
!
В отечественной историографии вопросу литературно-богословской полемики посвящен
целый ряд работ. См., например: Извеков Д. Проповедническая проти- вопротестантская
литература на Руси в первой половине XVIII столетия // Православное обозрение. 1871.
1-е полугодие. С. 63-109; Он же. Полемическая противопротестантская деятельность
ученых греков братьев Лихудов // Православное Обозрение 1872. № 1-6. С. 731-770;
Курукина И.Л. Материалы к истории полемики конца XVII века // Герменевтика
древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7. Ч. 2. С. 429-440; Богданов А.П.
Московская публицистика последней четверти XVII века. М., 2001.
или врачевание противополагаемое ядовитым угрызением змие- вым» .
Это фактически - единственный источник, отражающий историю диспута
о времени пресуществления Святых Даров, где оппонентом Лихудов был
Ян Белобоцкий44.
Из сочинения Лихудов мы знаем, что на диспуте присутствовали
братья вдовы царя Фёдора Алексеевича Марии Матвеевны Апраксиной,
племянник патриарха Иоакима Иван Алексеевич Мусин-Пушкин и
переводчик Посольского приказа Николай Спа- фарий. Подобный
представительный состав собравшихся свидетельствует о большом
значении происходящего для противников. Также Лихуды делают
косвенное указание на дату спора: «в девятый день пришествия
нашего ..."45, то есть 15 марта 1685 г. Далее братья Лихуды
передают содержание и характер спора между ними и Белобоцким: "...
разглагольствуя с нами о еже когда совершатися таинству
евхаристии, он убо глагола- ше по латином, яко едними словесы
о п
списках первой четверти XVIII в. Однако изучение списков русской
традиции сочинения Лихудов позволило уточнить датировку
присоединения данного элемента «Мечца» к основному составу
сочинения67 и сделать некоторые предположения относительно
авторства справки.
Родословие и биографические данные Лихудов содержатся только
в списках русской традиции "Мечца"; по-видимому, биография Лихудов
была написана сразу на русском языке и основана на документах
Посольского приказа, а также на выдержках из книг, которые были
65 МПТ 194 Л. 9-11.; Патга86тюу\о$-К£рау.£и; А.'¡ероаоХищпкт] В1рХю8т|КТ|. Т. 4.
СПб., 1899. С. 167-170; Яламас Д.А. Рекомендательная грамота восточных патриархов
братьям Лихудам // ОФР. М., 2000. Вып. 4. С. 303-306.
66 Яламас Д. А. Рекомендательная грамота восточных патриархов братьям Лихудам...
С. 301.
67 Подробнее об этом см.: Глава 2. § 1.
предоставлены братьями в это учреждение. Время ее составления, по
нашему мнению, можно определить хронологическим отрезком с 1691 по
1700 г., т. е. нижняя граница связана с подачей челобитной о
подтверждении княжеского титула, верхняя - это год, когда принад-
лежавшие Лихудам греческие и латинские книги были возвращены им из
Посольского приказа. Составителем "Автобиографической справки" был
человек, который, с одной стороны, имел возможность использовать
сведения о родословной Лихудов, предоставленные в Посольский
приказ, а с другой - был лично знаком с братьями и, быть может,
состоял в их окружении. А это были именно рукописи, составленные в
окружении Лихудов.
Таким образом, два из трех элементов сочинения были
составлены одновременно и существовали и в греческой, и в русской
традициях, а их авторами, безусловно, являлись Ли- худы; третий -
биография Лихудов - результат работы, по- видимому, писцов
Посольского приказа или круга Лихудов более позднего времени по
сравнению с основным текстом сочинения .
Изучение отдельных списков сочинения Лихудов дает новые
данные для выявления круга распространения и бытования
произведения, выявление почерков или школ писцов различных
списков позволяет нам судить об использовании сочинения и целях
копирования.
Важнейший список сочинения - Син. 302 (ГИМ) - это черновой
вариант, который, фактически, можно считать рабочим экземпляром
при переводе сочинения на русский язык: он содержит огромную
правку, сделанную чаще всего рукой Евфи- мия, со множеством
маргиналий, зачеркиванием текста. Руку Евфимия мы также встречаем
еще в двух местах - заглавие на л.1 "Диалоги сиречь разглагольства
грека учителя к некоему иисуиту", а также л. З-Зоб. Далее следует
предисловие авторов к читателям на русском и греческом языках68.
Греческий текст предисловия «Про? той? avayivroaKOVTas1» (л.4-4об.)
написан рукой одного из первых учеников Софрония Лихуда.
дакции - новгородской .
«Малую грамматику» традиционно связывают с первыми годами
преподавания Лихудов в Москве; точное время возникновения
памятника определить сложно, но известный древнейший список «Малой
грамматики» датируется 1687 г80. Он написан рукой одного из
ближайших учеников Лихудов и содержит многочисленную правку и
дополнения Софрония Лихуда, а также на л. 7об.~8 - дополнения
рукой Иоанникия. На л. 1 есть запись о покупке данной грамматики
Стефаном Габриэлисом у Ивана Максимова. Таким образом, к 1687 г.
мы имеем уже одну из копий «Малой Грамматики» Лихудов,
выполненную, судя по почерку, кем-то из ближайших учеников
Софрония. К этому времени прошло только два года от начала
преподавания Лихудов в Академии, следовательно, выполнить такую
работу могли только первые студенты Лихудов, работавшие уже в то
время над переводом «Акоса»; поскольку среди них Ивана Максимова,
упоминаемого в записи, мы не встречаем, значит
49
82 РНБ. НДС № 6766; РГБ. Ф. 173. № 332; Dresden. Sächsische Landesbibliothek. Ms.
Da 44.
83 РГБ. Ф. 173, фунд. № 331.
84 Там же. № 330.
85 Там же. № 331.
риторики» Франциска Скуфоса, изданного на греческом языке в
Венеции в 1681 г.86
Первоначально «Риторика» была написана Софронием на греческом
и отчасти на латинском языках. До настоящего времени было известно
семь ее греческих списков87. В ходе работы был выявлен еще один
греческий список «Риторики», хранящийся в Научной библиотеке
Казанского университета. Все эти рукописи датируются концом XVII -
началом XVIII столетий.
В 1698 г. «Риторика» Софрония была переведена на русский язык
греком Козмой Ивиритом, одним из учеников Лихудов, по просьбе
купца Ивана Ивановича Краткого и в этом виде стала одним из самых
популярных учебников XVIII в., о чем свидетельствуют 32 ее русских
списка.
Таким образом, в течение всего XVIII в. «Риторика» Софрония
Лихуда распространялась в русской и греческой традициях. Однако
палеографическое изучение греческих, а также нескольких русских
списков «Риторики» позволило сделать ряд новых предположений
относительно бытования и распространения учебника. Фактически все
греческие списки «Риторики» написаны ближайшими учениками Софрония
Лихуда; пока отождествить писцов нельзя, однако близость почерков
рукописей и почерка самого Софрония позволяет сузить круг
возможных писцов и утверждать, что списки выполнены первыми
учениками Лихудов, среди которых были Федор Поликарпов, Николай
Семенов, Алексей Кирилов, Федот Агеев, Федор Герасимов - на их
почерке сказалось наибольшее влияние почер- ковых особенностей
Софрония Лихуда.
Вывод о распространении греческой «Риторики» Софрония среди
его учеников достаточно естественен, однако один из списков
свидетельствует о более широком бытовании учебника Софрония: это -
рукопись БАН, <2 № 3, написанная тремя писцами. Один из них так
же, как и в других рукописях, - ученик Софрония Лихуда, другие ( I
четвертей и др.
Таким образом, в документах архива отражены важнейшие события
внутренней и внешней жизни государства. Поэтому судьбе фондов
архива уделялось особое внимание. В XVIII в. в связи с общей
реорганизацией системы государственного аппарата встал вопрос о
хранении документации ликвидированных учреждений, в том числе и
дипломатической документации. Часть документов Посольского приказа
была перевезена в Петербург, где при Коллегии иностранных дел с
1720 г. сложился текущий архив. Но большинство материалов Посоль-
61
71
9663 Самошеико В.Н. История архивного дела в дореволюционной России. М., 1981. С. 17
.
ского архива осталось в Москве и вошло в Московский архив коллегии
иностранных дел (МАКИД), переименованный в 1832 г. в Московский
главный архив МИД (МГАМИД).
Это - первый исторический архив в дореволюционной России. В
литературе дискутируется вопрос о его создании. Называются три
даты: "1720 г., когда асессору А.Почайнову поручили разборку и
описание дипломатических дел, хранящихся в Петербурге и Москве;
1724 г., когда МАКИД получил собственные штаты и печать; 1781 г.,
когда Московская контора коллегии иностранных дел была упразднена
и архив стал полностью самостоятельным"97. По мнению В.Н. Самошенко
МАКИД становится самостоятельным историческим архивом ещё в 1724
г., так как с этого времени МАКИД имел собственного начальника,
штаты, печать и подчинялся непосредственно центральному учреждению
(до 1759 г.)- Коллегии иностранных дел.
В архиве хранились важные документы по внешней и внутренней
истории страны, поэтому существовала необходимость в упорядочении
дел. Работа над их описанием велась с самого создания архива, но
дела Посольского приказа описывались ещё в XVII в. - сохранились
описи приказа 1614, 1626, 1634, 1653 гг. и др. В XVIII в.
Московский архив КИД возглавляли крупные специалисты - М.Г.
Собакин, Г.-Ф. Миллер, H.H. Бантыш-Каменский, которые продолжали
работу по описанию и систематизации дел архива КИД.
Нас интересует тот план устройства архива, который в 1783 г.
предложил H.H. Бантыш-Каменский. В нём отражены способы хранения
дел, применявшиеся в Посольском приказе, а также планы М.Г.
Собакина и Г.-Ф. Миллера. Все материалы делились на "старые" и
"новые" (по 1700 г.), дипломатические источники разделили по
государствам, а внутри они были систематизированы по хронологии. В
результате были образованы многочисленные тематические коллекции,
сформированные по различным принципам, частью которых были доку-
менты, использованные в данном исследовании, из фондов сношений
России с Грецией и с Венецией98.
111 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 201; Фонкич Б.Л. Мелетий Грек... С.173,
177 .
112 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 202; Фонкич Б.Л. Мелетий Грек... С.177.
113 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 59, 160-170.
Опись имущества иеродиакона Мелетия является ценным источником,
причём важен он не только с точки зрения изучения данной проблемы,
но и при разработке других вопросов, связанных с историей быта и
повседневности греческого духовенства в Москве в конце XVII в.
В современной исторической науке большое внимание уделяется
изучению истории повседневности, быта, образу жизни различных
слоев населения. Найти ответы на эти вопросы мы можем в немалой
степени с помощью таких источников, как описи имущества. Важность
их велика ещё потому, что от русского средневековья до нас дошло
небольшое число описей личного имущества. Исследуя данный
исторический источник, мы можем сделать выводы о вещах, которые
окружали людей в то время, о том, что они использовали в
повседневной жизни, что ели, какие делали запасы, какую
использовали посуду. В описи имущества Мелетия приведены названия
вещей XVII в., подобные сведения могут быть использованы для
изучения истории костюма, а также языка.
Сведения, которые мы получим из описи имущества иеродиакона
Мелетия, безусловно, нельзя относить ко всем слоям общества, даже
к духовенству в целом. Необходимо представлять себе личность
владельца имущества.
Мелетий Грек - образованный монах в сане дьякона, состоящий на
царской службе в качестве учителя церковного пения и выполнявший
несколько раз поручения царя/ он также занимался торговыми делами.
Всё это говорит о том, что мы имеем дело с состоятельным человеком
духовного чина. На основе описи его имущества можно представить
себе, что использовали в своём быту люди, принадлежавшие к
образованному черному духовенству, какие предметы имели ценность
для современников Мелетия (хотя в данном случае речь идёт о
ценности именно материальной).
Описание имущества Мелетия начинается с указания размера
денежной суммы, хранившейся в келье: "в коробе красном окованом
денег за печатьми в мешках тысяча пятьсот рублев"114. Значит, в
16216- Там же . Л . 64 .
163 РГАДА. Ф.41. Оп.1. 1688. Д.1. Л. 29-49.
164 Там же. Л. 35.
крымских юртов на реке Самаре город построен"165. Он также должен
сказать, что государи назначили его посланником и этим выражают
свою "неотменную любовь" и к предкам его и к нему, князю.
В тексте наказа есть важное наставление посланнику, как
говорить "орации" ко князю: "И говорить о том пространно,
применяясь к списку великих государей з грамоты к нему, князю и к
сенату виницейскому писанной, которой к нему иеромонаху послан для
ведома латинским письмом"166. Из этих слов становится ясно
назначение второго латинского списка грамоты, посланного лично
Иоанникию: к нему он должен был обращаться во время произнесения
"слов" к князю.
После оповещения о прежних победах русских государей над
турками посланнику следует сообщить венецианским властям о
готовящемся втором Крымском походе, в который собирался князь В.
В. Голицын: "неиспустя нынешняго зимняго времени к достаточному
собиранию, а удобного вешнего времени к походу к бусурманским
жилищам Крымского юрту...для воинского промьгшления по
вышеобявленному приуготовленному приспособению совершенно. И как
поспешнее послать намерены, а в том намеренном военном промыслу,
указали великие государи их царское величество быть своим царского
величества ближним бояром и воеводам з большим полком ближнему
боярину и дворовому воиводе князю В.В. Голицыну"167.
В наказе подробно регламентируются все действия посланника на
приёме у венецианского дожа в соответствии с установленным
этикетом. Также важно, что посланник должен проконтролировать
написание грамоты венецианского князя и сената к великим
государям, "а приняв у виницейского князя и у сенату листок, ехати
ему посланному к великим государем", когда он приедет "к Москве
явитца в государственном Посольском приказе"168.
Все эти документы застали Иоанникия Лихуда в Вене. С
документами он достиг Венеции и "объявил" о своем приезде, "якоже
165 Там же. Л. 36.
166 Там же. Л. 37.
167 Там же. Л. 38-40.
168 Там же. Л. 48.
обычай есть". Об этих событиях мы знаем из отписки Иоанникия к
великим государям, которая дошла до Москвы 23 мая 1689 г. и
послана "чрез почту". В документах Посольского приказа сохранился
только "перевод с латинского письма" Иоанникия Лихуда, сделанный,
видимо, переводчиком приказа.
Из текста отписки мы видим, что и на этот раз у Иоанникия
Лихуда недостает документов для выполнения миссии. Среди
присланных грамот не было "верющих грамот, чрез которых им
объявлен был чин мой и вера в делех" 169. Известно, что в качестве
особого документа верительной грамоты со Спиридоном Остафьевым
передано не было. Ответ Иоанникия, что "пространно о том в грамоте
их царского пресветлого величества к вельможному вашему князю и
междо иными и о чене моем, которым примилостиво я назначен вся
явно написана суть"170, венецианских властей не удовлетворил, и они
готовы были принять Иоанникия только за гонца. В своём письме он
просит прислать ему грамоту, где "царское пре- светлое величество
посла или посланника чина и титул мне присовокупити, которое и
особно прошу одно к венецыйскому
/,172
князю и к сенату объявити о всем о том
В отписке Иоанникий Лихуд сообщает последние политические
новости, связанные с событиями в Центральной и Западной Европе.
Интересно, что при изложении событий применим был и такой оборот:
"о Людовике, короля францужского сказывают и подлинно твердят,
что беглого короля аглинского хочет кролевскоту достоинству паки
возвратить, и силою и оружием и всяким прилежанием радеет" 171. Но
основная идея, которую на протяжении всего письма развивает
Иоанникий Ли- худ, связана с освободительной миссией русских царей
- "сего ради всех родов и народов желание есть, так тех, которые в
Вене живут, яко же и те, что в Венецыи живут". Символом
освобождения является завоевание Константинополя, эта честь должна
принадлежать русским г о с у д а р я м : "ив Ца- реграде царствовати
186 РГАДА. Ф. 235. Оп.2. Д.115, 118, 119, 122, 127, 128, 129, 134, 139, 144.
187 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 67, 84-86, 88, 89, 91-94, 96, 98, 102.
ды со ученики своими . Подобная информация является неоценимым
источником по изучению традиций, существовавших в стенах Академии,
а также за рамками учебного процесса. Традиция поздравлений
патриарха в праздничные дни возникла ещё в Типографской школе
иеромонаха Тимофея188, откуда она перешла в Академию братьев
Лихудов. Но в документах приказа встречается ситуация, когда
"святейший патриарх ходил с архиереи в Богоявленский монастырь, в
новопостроенную школу, в которой учат грекоиеромонахи Софроний и
Иоанникий
207
учеников греколатинскому книжному писанию" , там патриарх также
пожаловал учеников школы после того, как "учеников слушал учения".
Данный приход патриарха, видимо, имел целью осмотр
"новопостроенного" здания школы, так как документ относится к 29
января 1686 г. К этому времени школа братьев Лихудов существовала
уже полгода. Материалы Патриаршего Казенного приказа говорят о
неоднократном посещении патриархом стен Академии.
Необходимо отметить, что только на основании документов,
содержащихся в расходных книгах Казенного приказа, можно сделать
вывод о времени образования Академии братьев Лихудов208 , первых
его учениках.
Таким образом, расходные книги Патриаршего Казенного приказа и
Приказа Книгопечатного дела являются важным источником по изучению
проблем, связанных с жизнью и деятельностью братьев Лихудов в
Москве. В них отражена, в основном, финансово-отчётная информация
ведомств, благодаря которой становятся известными сведения о
пожалованиях и кормовых деньгах студентов и преподавателей
Академии, на основе косвенных данных можно сделать выводы о
количественном составе учеников, а также предположения об их соци-
альном статусе. В документах приказа приводятся имена учеников
Лихудов, что позволяет расширить наши знания о студентах путём
привлечения дополнительных источников.
198 Греческий список: ЕВЕ. МПТ 194. Л. 11; русский текст грамоты содержится в
русских списках сочинения Лихудов «Мечец Духовный» или «Диалоги грека учителя с
иезуитом». См., например: РГАДА. Ф. 381. Д. 415. Л. 20-21.
199 Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов в свете греческих,
латинских и славянских рукописей... С. 27 - 29.
200 РГАДА. Ф. 381. Д. 415. Л. 20-21; Яламас Д.А. Значение деятельности братьев
Лихудов ... С. 28.
201 ЕВЕ. МПТ 194. Л. 11; Яламас. Д.А. Значение деятельности братьев Лихудов ... С.
27 .
202 Каптерев Н. Ф. Иерусалимский патриарх Досифей в его сношениях с русским
правительством (1669 - 1707) // ЧОИДР. 1891. Кн. 2. С. 76.
своих планов перед московским правительством.
Другой источник родословной росписи Лихудов
автобиографическая справка под названием "Иоанникиа и
Софрониа самобратий Лихудиевых род, воспитание и деяния",
помещенная в списках сочинения Лихудов "Мечец Духовный".
Это сочинение появилось в результате активной богословско-
полемической деятельности Лихудов в Москве в 80-90-е гг. и
отражает православную точку зрения на важнейшие
16
догматические вопросы .
По всей видимости, первоначально "Мечец Духовный" был написан
на греческом языке. Следует отметить, что в русском переводе
текст памятника продолжал
распространяться до первой трети XVIII в.
В греческом списке сочинения автобиографическая справка еще
не включена. По нашему мнению, она появляется только после
челобитья Николая и Анастаса великим государям о признании их
княжеского титула и предоставления родословной росписи детьми
Иоанникия Лихуда в Посольский приказ, т. е., по крайней мере,
после 1691 г.
Для свидетельства о своей родословной Лихуды предоставили в
Посольский приказ греческие и латинские книги: "... в прошлых...
годех взяли у нас ... в Посольском приказе для некоторого
свидетельства четыре книги: книгу Зонара, в которой летописание,
греколатинскую книгу, имянуемую туркогрецка, книгу протосингела
великия церкве константинопольской латинскую и книгу Хронограф
греческой"203. В 1699 г. Лихуды подали челобитье с просьбой вернуть
названные книги, которые, судя по документам, им и были
возвращены: "1700 г. февраля в 3 день по указу великого государя
отдать те книги учителям с роспискою. И по сей помете ис
Посольского приказа четыре книги греколатинские из Посольского
приказу иеромонаху Софронию отданы, росписка в них на сей выписке
времени уже успел утратить свои прежнии блеск и славу Как видим,
М.Н. Сменцовский также мог лишь делать предположения о состоянии
Лихудов. Нельзя не согласиться во многом с его доводами.
Действительно, если бы родители Лихудов обладали богатством,
которым владели их предки, вероятно, не было бы необходимости
покидать навсегда свое отечество в поисках службы в далеком
Русском государстве. По-видимому, прежние владения предков Лихудов
постепенно распределялись между потомками, и со временем
утрачивалось могущество рода. Тем не менее, если родителей братьев
Лихудов в середине XVII в. нельзя причислить к крупным
землевладельцам, то у них все же было достаточно средств, чтобы
обеспечить первоначальное обучение братьев на родине и их
последующее образование в Италии.
Старший из братьев - Иоанн (в монашестве - Иоанникий)
Лихуд - родился в 1633 г. Каких-либо сведений о его детстве у нас
практически нет. Можно предположить, что оно было более спокойным,
чем у младшего брата. Он постепенно получает начальное
образование, проходя все его уровни. У себя на родине Иоанникий
учился грамоте у местного священника, о чем нам сообщает
автобиографическая справка: "учишася же словесному писанию в том
острове Кефалонийском от благоговейнаго иереа"33. Затем, судя по
данным нашего источника, образование обоих братьев продолжалось в
Венеции, но на это следует обратить особое внимание.
Младший из братьев - Спиридон (в монашестве Софроний) -
родился спустя 19 лет после первого брата, в 1652 г. Вероятно,
первоначальное образование -"словесное писание" - он также получил
на Кефаллинии у одного из местных священников. Трудно сказать, был
ли учителем Софрония тот же иерей, который и учил Иоанникия, или
же кто-то другой. Следует отметить, что имеющиеся данные позволяют
судить о постепенности образования Иоанникия, чего нельзя сказать
в отношении Софрония Лихуда. Так как, несмотря на разницу в
возрасте, судя по автобиографической заметке, братья Лихуды
одновременно заканчивают Падуанский университет и возвращаются на
Кефаллинию в 1670 г., то совершенно ясно, что у Софрония было
гораздо меньше времени для прохождения всех этапов образования.
После учебы на Кефаллинии Иоанникий Лихуд для продолжения
образования был отправлен в Венецию. Здесь с 14 98 г. существовало
греческое православное братство св. Николая, одной из главных
целей которого было сохранение греками своей религиозной,
национальной и культурной традиции в рамках иной культуры.
Деятельность братства охватывала многие стороны жизни, в его
задачи входили конкретные мероприятия и помощь членам братства, в
том числе по получению образования. С середины XVII в. в общинной
школе Венеции преподавал выдающийся дидаскал того времени Герасим
Влах, который впоследствии стал митрополитом Филадельфийским. Он
был знатоком не только греческой, но и латинской философии,
объединяя в своем преподавании на греческом и латинском языках для
греческой аудитории традиции античной, средневековой и современной
ему науки. Важнейшие труды Герасима Влаха, созданные на этой
основе, стали руководством для многих поколений учеников216.
Обучение у такого дидаскала не могло не оказать влияния на
формирование личности, взглядов, научных и педагогических
интересов и навыков у учившегося здесь Иоанникия Лихуда: " учишася
же., философию же и богословию еллински и латински от
словеснейшаго и мудрейшаго иеромонаха Герасима Влахова от учителя,
грека, родов в Венеции иже и митрополит филадельфийский последи
бысть"217. Несмотря на то, что эти сведения относятся к обоим
братьям, здесь следует усомниться и предположить, что курс
философии и богословия у Герасима Влаха слушал только старший из
братьев - Иоанникий. В подтверждение этому имеется несколько
фактов.
В первую очередь, малый возраст Софрония, когда он должен
был учиться у Герасима Влаха, позволяет сомневаться в данных
биографии Лихудов, существующей в научной литературе и основанной
на "Мечце Духовном". Изучать философию и богословие у Герасима
Влаха Софронию пришлось бы маленьким мальчиком, меньше девяти лет
от роду: изучение столь серьезных наук в юном возрасте потребовало
бы не только исключительных способностей, но и совершенно иного,
взрослого восприятия жизни.
Вторым подтверждением того факта, что учеником Влаха был
только Иоанникий Лихуд, являются маргиналии, сделанные им в
рукописи «Парафраз» Герасима Влаха к сочинению
3 б
216См. : Татаю]? В.И. Гераслцо? ВХахо? о Крт|9 (16057 -1685), ф|Л6стофо?, ОеоХоуо?,
фьХоХоуо?. Вб^етш, 1973.
217 РГАДА. Ф. 381. Д. 415. Л. 11.
Аристотеля "О душе" . Рукопись относится к 50-м гг. XVII в. Спустя
некоторое время Иоанникий стал учеником Герасима Влаха. По мнению
Б. Л. Фонкича, рукопись своего учителя Иоанникий Лихуд приобрел в
1688-168 9 гг. в Венеции , куда он ездил для улаживания своих
семейных дел. В то же время маргинальных записей Софрония Лихуда в
рукописи мы не находим.
Привлечение палеографических данных также
подтверждает правильность сделанных предположений. При сравнении
почерков Иоанникия Лихуда и Герасима Влаха можно отметить
одинаковые элементы в начертании некоторых букв: "Анализ почерков
Софрония и Иоанникия Лихудов свидетельствует о том, что почерк
старшего брата должен быть поставлен в связь с почерком Герасима
Влаха ( не только на основании общего впечатления: Иоанникий Лихуд
копирует характерные особенности почерка Влаха, как написание "тт"
в три приема, особенность, свойственная почеркам только
"критского" происхождения (Максим Маргуний, Мануил Мосхиотис)"38.
Подобное копирование учеником почерка учителя характерно для
греческой рукописной культуры. В почерке Софрония Лихуда подобных
элементов копирования почерка Герасима Влаха не наблюдается.
Учеба Иоанникия Лихуда продолжалась в Падуе. Судя по данным
"Мечца Духовного", братья в течение девяти лет учились у Арсения
Каллудиса: "учишася же... еще от словеснейшаго и мудрейшаго
иеромонаха Арсениа Каллудиева учителя в Коттунианском училищи, в
Патавии 9 лет"218. Коттунианская коллегия была образована в
середине XVII в. Иоанном Коттунием, уроженцем Веррии. Иоанн
Коттуний закончил коллегию св. Афанасия в Риме и имел степень
доктора медицины. Он преподавал также философию в Падуанском
университете219.
218
219 Об Иоанне Коттунии и Коттунианской коллегии см., например: Iâ6aç K.N.
NeoeXXriVLicri OLXoXoyLa.'Ei/A0f|vaLS\ 1868. S. 30L"302; Legrand É. Bibliographie
Hellénique...XVIIe siècle. T. III. Paris, 1895. P. 389-402; Aâpnpoç ITT.TI. ' 1
iixivir]? KoTToûyLOç ö MaKeôojv. NE, 2, 1905. 2. 371-373; Fabris G. Professori e
Scolari greci ail' Université di Padova // Archivio Veneto, 30, 1942. P. 137138;
Мертво? K.A. МкгщеТа Маке8оУ1к%' lüTopias1. ©eaaaXovÎKi, 1947. S. 488~499; STepyéXÀTjs- 'A.
Néa ßic>Ypa<f>I.Kd СТИХЛА yià TÖv'Iwavvri Kûjttoûvlo (1572"1657). ©-ПАСПФ'ктцата, 5,
1968. S. 249-25; ZTepyéXXrjç 'А.П. Tà 8T|M-°cn.ei>M-aTa Tûy eXXr|va)v аттоибасттыу той
ттауетпсттгщ'юи тА? ndSoßa? tov
Сведения об учебе в Коттунианской коллегии относятся, по всей
вероятности, уже к обоим братьям. По мнению Б.Л. Фонкича, Софроний
Лихуд, получив начальное образование на родине, вслед за братом
приехал сразу в Падую, где одновременно учился у Арсения Каллудиса
и в Падуанском университете. Однако заметим, что Иоанникию Лихуду
при поступлении в университет было 2 8 лет, в то время как
Софронию в 1661 г. было около 10 лет. Об их учебе в Падуе есть
следующие свидетельства: "учишася же... в Патавии 9 лет, иде же и
венец философии прияша купно же и преименование и привилегии,
сиречь жалованныя грамматы учительскаго венца подписания учительми
патавскими и с печатьми"220.
В XVII в. Падуанский университет считался одним из лучших
высших учебных заведений Европы. Этот период жизни Лихудов важен
для понимания и осмысления тех традиций образования, которые они
принесли на русскую почву, основав Славяно-греко-латинскую
Академию в Москве и Славяно-греческое училище в Новгороде. Одно из
старейших высших учебных заведений Европы, Падуанский университет
был основан в 1222 г. Вскоре он стал ведущим центром в области
преподавания философии и богословия. "Активное развитие этих
предметных сфер началось в 1363 г., когда папа Урбан V основал в
университете богословский факультет, объединив философско-
богословские школы доминиканцев, францисканцев и августинцев"42. В
Падуе учились студенты самых различных стран Европы, в том числе и
православных. Многие известные греческие богословы и церковные
деятели ХУ1-ХУ11 вв. учились в Падуанском университете, среди них
- Мелетий Пигас, Филадельфийский митрополит Гавриил Севир, Максим
Маргуний, Кирилл Лукарис.
Оба брата закончили Падуанский университет в 1670 г. с
дипломами докторов богословия. Но жизнь Софрония Лихуда в Падуе
была наполнена не только учебой: будучи еще студентом
университета, Софроний принял монашество. Б. Л. Фонкич отмечает,
что в документе об окончании университета имя Софрония приводится
1683 г г .
В 1670 г., окончив Падуанский университет, братья Лихуды
вернулись на родину. В исторической литературе обращалось мало
внимания на этот период жизни Лихудов, который, фактически,
составляет более десяти лет - с момента окончания университета и
до их отправления в русскую столицу в 1683 г. Эти годы во многом
определили профессиональную деятельность Лихудов. В то время
братья сочетали путь монашеского служения с педагогическим трудом,
высокий уровень которого позволил им впоследствии в Москве
основать Академию и возглавить ее.
Неразработанность данного вопроса в научной литературе
объясняется почти полным отсутствием необходимых сведений.
Единственным источником здесь является автобиографическая записка
в "Мечце Духовном". Судя по ее данным, жизнь Лихудов на Кефаллинии
после завершения учебы в университете была насыщенной, братья вели
активную и просветительскую и проповедническую деятельность. Но в
историографии часто ставятся под сомнения показания самих Лихудов.
Не доверяет этим сведениям и М.Н. Сменцовский: "о дальнейшей жизни
и служебной деятельности самобратий Лихудиевых до их приезда в
230 Там же .
231 РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 12 об.
232 Обзор работ по данному вопросу см.: Итеру1оттоиХо5- К.Л. 'О ^роцотхо? Ешфропо?
Ае^о^Л? кш- л охоХт] МаюХакг) сттпу"Арта, беоХо-у'ш. Т. 57, 1. 1968. Ъ. 423^471.
233Ц РГАДА. Ф. 381. № 415. Л. 12 об.
234 Там же.
по желанию своему поехали они для благословения во Царьгород ко
вселенским патриархом, и в Царе де городе у патриархов, у
Еросалимского, и у Цареградцкого и у Александрийского и у
Антиохийского, також и у митрополитов по желанию своему у
благословения были"235, а отправились они туда: «кораблем,
отплывшим с венецыйским воинством, именуемым Дракон валанте
(курсив мой - Д.Р.) италианския, глаголется змий летящий,
начальнику первому сущу тогда в их кораблей зовому Дорфину,
благословения ради и обладания, отидоша в Константинополь, при
патриаршестве Дионисия всесветлейшаго
„59
вселенскаго патриарха
Судя по всему, Лихуды провели в Константинополе около пяти
месяцев236; все это время они жили на иерусалимском подворье у
патриарха Досифея. В "Мечце Духовном" они следующим образом
описывают свое пребывание в Константинополе: "... иде же (в
Константинополе. - Д-Р.) добре и опасне испытани в науках собором
по обычаю святыя Христовы великия церкве и православное
исповедание написавше и своею рукою запечатывше самому все
святейшему вселенскому патриарху вручиша. Он же даде им власть
собором священное Евангелие на амвоне патриаршескаго престола
проповедати, и сие множицею проповедах присутствующим святейшим
патриархом, митрополитом, архиепископом и епископом, и
клириком ..."237.
Таким образом, в поисках нового места Лихуды поступили, как
и многие их современники, - они отправились в Константинополь к
вселенским патриархам, где возможность оказаться полезными в
каком-либо деле была более реальной, чем в далеких западных
греческих провинциях. Точно сказать, чем они все это время
занимались в Константинополе, достаточно сложно, так как мы
располагаем об этом периоде жизни только их собственными
сведениями, которые были представлены в Москве спустя несколько
238 Там же .
239 Каптерев Н.Ф. Сношения иерусалимского патриарха Досифея с русским
правительством. /1669-1707/. М., 1891.
240 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 2.
241 Миркович Г. О школах и просвещении...С. 41; Смеловский А. Лихуды и направления
теории словесности.... С. 37.
мнение высказал И.Образцов242, считавший, что инициатором их
приезда был не царь, а московский патриарх Иоаким, который
наблюдал за происходящими в Москве спорами латинян и православных
и, видя несостоятельность позиции последних, передал через
иеродиакона Мелетия просьбу вселенским патриархам найти и прислать
в Москву ученых греков, но таких, которые бы были тверды в
православной вере.
В конце XIX в. М.Н. Сменцовский сделал еще одно
предположение, соединив, по сути, обе точки зрения: "Случилось,
что в то самое время, когда Лихуды были в Константинополе,
патриарх Досифей получил письмо от патриарха Иоакима, писанное
рукою иеродиакона грека Мелетия; патриарх московский просил
Досифея приискать для московской школы надежного учителя из
греков. Досифей, близко к сердцу принимавший успехи греческого
учения на Руси, несомненно, был весьма рад, что нашел в Лихудах
людей хорошо образованных, способных с честью поддержать греческое
образование в московской школе. Нужно было только удостовериться в
их православии. Патриарх потребовал и Лихуды представили ему
"исповедание веры, яко суть православный"243. Таким образом, с
одной стороны, М.Н. Сменцовский поддерживает идею И.Образцова о
том, что инициатором приглашения ученых греков был патриарх
Иоаким; с другой - он считает, что целью их приезда в русскую
столицу было создание высшего учебного заведения в Москве.
Безусловно, в этом случае также были необходимы те испытания в
православной вере, которые прошли Лихуды.
Решение указанных вопросов может оказаться невозможным и
остаться на уровне гипотез и предположений, так как мы не
располагаем достаточной источниковой базой, где бы содержались
необходимые сведения. Но при создании гипотез нельзя забывать о
других важных моментах, о тех личностях, которые действовали в
конце XVII в., - это были яркие, неординарные фигуры, такие, как
Клавиуполя - с кальвином"
Фактически половину 1683 г. и 1684 г. Лихуды, судя по их
показаниям, провели в Молдовалахии и Трансильвании в ожидании
прекращения войны и в ученых спорах; только в июне 1684 г. они
двинулись в Польшу. Но военные действия против Турции еще не были
закончены. Польша и Австрия после победы над турками в 1683 г.
искали союзников для дальнейшей борьбы против них. Весной 1684 г.
в союз Австрии и Польши вступила Венеция, но ожидали еще
присоединения России, переговоры с которой шли все это время. С
Москвой Польша и Австрия связывали захват Крыма. Походы Яна
Собесского в 168 4 г. были не столь удачными, как победа под Веной
и Парканами в 1683 г., он безуспешно осаждал Каменец Подольский,
который потерял в прежних битвах с турками.
В таких сложных условиях Лихуды направились к Яну Собесскому,
которому они 5 августа 1684 г. были представлены "в некотором
градоселии, именуемом Залуковия"257. По-видимому,
первоначально все
обстоятельства складывались для Лихудов хорошо и их "орации"
понравились королю, так как он отвечал им «латинским диалектом и
мало главу вопрошаше со благоговением о спасении и состоянии все
святейшаго патриарха и о прочих по чину святейших патриархов" 258,
Ян Собесский был готов предоставить Лихудам дорожную грамоту и
провожатого до российских границ, но неожиданно он изменил свое
решение, и обстоятельства в очередной раз вынудили Лихудов
задержаться в дороге еще на несколько месяцев.
263 Там же . Л . 15 .
реконструкции всех событий, происходивших в это время в культурно-
политической жизни и религиозно- конфессиональной обстановке во
Львове.
Таким образом, в настоящий момент мы можем утверждать, что
сведения о возможном пребывании Лихудов на территории Львовского
православного братства отсутствуют. Однако о постоянных своих
контактах с иезуитами братья Лихуды сообщают сами в своих
сочинениях и документах. Всего в нескольких кварталах от
местоположения братства находилось здание львовской иезуитской
коллегии, где, по всей видимости, и проходили диспуты Лихудов с
иезуитами. В "Акосе" и "Мечце Духовном" - Лихуды называют имя
иезуита Рутки, с которым у них состоялись прения об основных
догматах церкви: "иде же (во Львове. - Д.Р.) обретоша Рутку
иисуита, столпа и похвалу иисуитов, и иных многих, и с ними многия
и великая прения сотвориша при многих присутствующих о чесом же
пряхося и что другии другому отвеща во прочиих разглаголаниях
кииждо узрить"264 . По- видимому, диспуты с этим иезуитом
отличались особо, так как из многих других своих противников
Лихуды называют только имя Рутки. Действительно, теофил Рутка в
1684 г. принадлежал к львовской коллегии.
Длительное пребывание Лихудов во Львове и то яркое
впечатление, которое произвел на них этот "столп иезуитов",
позволяет предположить, что у них прошла не одна встреча с Руткой,
где обсуждались самые различные догматические вопросы, о чем мы
можем судить по содержанию "Мечца Духовного", написанного, по
словам Лихудов, на основе диспутов с Руткой во Львове. Одним из
важных богословских вопросов того времени является спор о времени
пресуществления Святых Даров во время таинства Евхаристии. Именно
этому вопросу был посвящен диспут Лихудов с Руткой, о чем они
сообщают в "Акосе"265. Особая торжественность обстановки, в которой
проходили прения, подчеркивается Лихудами перечислением
присутствующих на диспуте важных и знатных особ - Львовского
300 Чистякова Е.В., Богданов А.П. "Да будет потомкам явлено..." С. 106.
301 Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий - поэт и философ .... С. 201.
302 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды. ... С. 64.
столкновением двух групп в общественном, религиозном и
политическом плане.
Спор случился, фактически, сразу по прибытии Лихудов в
Москву, когда власти только определяли судьбу греков, поэтому
ясно, насколько важным это событие было в жизни братьев.
Белобоцкий к марту 1685 г. пробыл в Москве на службе у великих
государей уже несколько лет.
В историографии Белобоцкому уделено немного места303, самые
значительные посвященные ему исследования принадлежат А.Х.
Горфункелю304. В специальной литературе долгое время существовало
представление о том, что в конце XVII в. в Москве было два
Белобоцких: один - поэт и философ Андрей Христофорович, другой -
еретик Ян. А.Х. Горфункель идентифицирует Белобоцких и на основе
биографических совпадений доказывает, что это был один и тот же
человек: "Все эти совпадения в биографии и во взглядах убеждают
нас в том, что ересеучитель Ян Белобоцкий и переводчик Андрей
Христофорович Белобоцкий - одно лицо. Мы знаем, что, приехав в
Россию, Ян Белобоцкий намеревался принять православие и даже стать
духовным лицом. Если в последнем намерении ему воспрепятствовали
его влиятельные в церковных кругах противники, то переход в
православную веру в связи с поступлением на царскую службу не
должен был представить особых затруднений. Переходом в православие
может быть объяснена перемена имени"305. Сейчас, сопоставив
сведения источников, мы можем представить биографию этого человека
достаточно ясно.
Насколько неординарной личностью был Белобоцкий, можно судить по
тем представлениям в историографии, которые сложились еще тогда,
когда говорили о существовании двух Белобоцких. Как в одном
человеке могли сочетаться качества, принадлежащие, казалось бы,
совершенно разным людям? Андрей Белобоцкий - писатель, переводчик,
автор учебных философских трудов, оставивший след в истории
ЛАТИНСКОЙ АКАДЕМИИ
Медведева
333// ЖМНП. 1845. Ч. 45, отд.У. С. 38; Миркович Г. О школах и просвещении в пат-
риарший период // ЖМНП. 1878. № 7-8. С. 46.
В 70-х гг. XVII в. Симеон Полоцкий по поручению царя Федора
Алексеевича разрабатывает проект будущей Академии «Привилей на
Академию», который в окончательном виде был позже представлен
Сильвестром Медведевым. Этот документ является уникальным
памятником истории русского просвещения XVII в. В историографии
долгое время существовало устойчивое мнение, что Славяно-греко-
латинская Академия Лихудов была создана на основе «Привилегии на
Академию». Мы не можем согласиться с этим утверждением. Чтобы
понять соотношение «Привилегии» и основанной в 1685 г. Славяно-
греко-латинской Академии, необходимо рассмотреть вопросы об авторе
«Привилегии» и времени создания этого проекта.
Впервые «Привилегия» была опубликована Н.И.Новиковым в «Древней
Российской Вивлиофике» в 1773 г.334 Затем без изменений она
переиздается в 1788 г.335 Это издание послужило основой для
исследований «Привилегии» как памятника истории русского
просвещения: на протяжении двух последующих столетий историки
опирались именно на эту публикацию. На основе издания памятника в
«Древней Российской Вивлиофике» в 1807 г. текст «Привилегии на
Академию» публикует иеромонах Амвросий в своем сочинении «История
Российской иерархии»336. Однако данное издание не предваряет какое-
либо исследование памятника .
На современном этапе изучения «Привилегии» возникла необ-
ходимость в новом издании документа, которое должно было,
используя современные методы исследования, оценить всю пред-
шествующую историю изучения источника. В 2000 г. текст «Привилегии
на Академию» был переиздан Б.Л.Фонкичем12. В его работе издание
памятника сопровождается исследованием текста,
337 Амвросий, иером. История Российской иерархии... С. 513; Горский A.B. О духов-
ных училищах в Москве в XVII столетии // Прибавления к творениям святых отцов в
русском переводе. М., 1845. Ч. 3. С. 147-197; Смеловский А. Братья Лихуды и
направления теории словесности в их школе ... С. 36; Татарский И. Симеон Полоцкий
(Его жизнь и деятельность). Опыт исследования из истории просвещения и внутренней
церковной жизни во вторую половину XVII века. М., 1886; Каптерев Н. О греко-
латинских школах в Москве в XVII веке до открытия Славяно-греко- латинской
Академии // Творения святых отцов в русском переводе. М., 1889. Кн. 4. С. 588-671;
Майков Л.Н. Очерки из истории русской литературы XVII и XVIII столетий. СПб., 1889.
156-158; Козловский И. Сильвестр Медведев. Очерк из истории русского просвещения и
общественной жизни в конце XVII в. Киев, 1895. С. 17; Прозоровский A.A. Сильвестр
Медведев: (Его жизнь и деятельность). Опыт церковно-исторического исследования. М.,
1896; Галкин А. Академия в Москве в XVII столетии. М., 1913. С. 49-52; Харлампович
К. В. Малороссийское влияние на великорусскую церковную жизнь. Казань, 1914. Т. 1.
338заметки // Исследования по источниковедению истории СССР ХШ-ХУШ вв. М., 1986; Он
же. Из предыстории петровских преобразований в области высшего образования //
Реформы второй половины ХУ11-ХХ в.: подготовка, проведение, результаты. М., 1989; Он
же. Московская публицистика последней четверти XVII века. М., 2001.
339 Сазонова Л.И. Восточнославянские академии XVI-XVIII вв. // Педагогика. 1995. №
5. С. 76-82; Она же. Восточнославянские академии XVI - XVIII вв. в контексте
европейской академической традиции.// Славяноведение. 1995. № 3. С. 46-61.
340 Фонкич Б.Л. К вопросу о соотношении академии Симеона Полоцкого - Сильвестра
Медведева и академии братьев Лихудов // Материалы научной конференции «Первые
Лихудовские чтения». 1998. Великий Новгород, 2001. С. 28-30; Он же. «Привилегия на
Академию» ... С. 237-297.
341 Их подробно разбирает в своей статье Б.Л.Фонкич. См.: Фонкич Б.Л. «Привилегия
на Академию»... .
342 Татарский И. Симеон Полоцкий ... С. 2 61-2 62; Майков Л.Н. Очерки из истории
русской литературы XVII.... С. 15 6.
Однако Н.Ф.Каптерев оспорил авторство Симеона Полоцкого,
? п
344 Там же .
345 Там же. С. 655-656.
346 Там же. С. 313.
Наиболее важные выводы по вопросу об авторстве «Привилегии»
были сделаны Б.Л.Фонкичем. Свою точку зрения автор высказал на
основе изучения кодикологических, палеографических и
текстологических особенностей рукописи единственного списка
«Привилегии» конца XVII в. - ГИМ, Син. 4 4 и списка первой
половины XVIII в. - РНБ, Погод. 1622, тогда как все предыдущие
работы, по справедливому замечанию автора, были основаны на
издании источника в «Древней Российской Вивлиофике» Н.И.Новикова.
Прежде всего Б.Л.Фонкич убедительно доказывает, что гре- кофилы
в редактирование документа не вмешивались: рукопись Син. 44
го» .
351 Сазонова Л. И. Восточнославянские академии XVI-XVI11 вв. ... С. 76-82; Она же.
Восточнославянские академии XVI-XVIII вв. в контексте европейской академической
традиции ... С. 4 6-61.
352 Сазонова Л.И. Восточнославянские академии XVI-XVIII вв. ... С. 79; Она же.
Восточнославянские академии ХУ1-ХУШ вв. в контексте европейской академической
традиции.... С. 56.
353 Там же. С. 28.
для создания школы, руководимой Лихудами не существовало, так
как «они были опытными педагогами, докторами Падуанского
университета, «учителями высоких наук» и лучше многих в Москве
представляли себе, как нужно «строить» академию»354 .
Странной кажется точка зрения А. П. Богданова на этот вопрос:
с одной стороны, он также считает, что «между проектом
российской Академии 1682 г. и школами, открывшимися в 1687 г.,
нет никакой связи, кроме географического расположения»,355 ни с
юридической стороны, ни со стороны учебной программы (с этим,
безусловно, нельзя не согласиться). С другой стороны, А. П.
Богданов считает, что отсутствие связи между «Привилегией на
Академию» и школой Лихудов является достаточной причиной для
вывода о том, что «Академии, как ее задумал царь Федор, в Москве
нет», но автор продолжает и делает более существенный вывод о
том, «что заведение Лихудов таковой (т.е. Академией - Д.Р.) не
является»356. Чем же, по мнению Богданова, была Славяно-греко-
латинская Академия братьев Лихудов? Один из его доводов связан с
тем, что Академию Лихудов в документах XVII в. называли
«школами». Между тем, это было обычным в то время названием для
высших учебных заведений Европы или их частей, факультетов.
Основную роль в борьбе за науку и образование в России А. П.
Богданов отводит так называемым просветителям, заявляя, что
«только отказавшись от накопившихся в литературе легенд о
«грекофи- лах» и «латинствующих», от искусственного «удревления»
Московской славяно-греко-латинской Академии, мы можем реально
оценить остроту борьбы за просвещение в переломный момент
истории нашей страны. В XVII в. упорство просветителей не было
чем .
Расходятся также датировки открытия и начала работы школы
Лихудов в Богоявленском монастыре. Некоторые исследователи дают
общую датировку - 1685 г.: «академия возникла только после приезда
братьев Лихудов в 1685 г., и как только они поселились в
Богоявленском монастыре, они завели там учение, причем к ним были
переведены несколько учеников Типографской школы»362.
Однако в литературе XIX в. есть и более точные даты открытия
школы. М. Н. Сменцовский в своей монографии, посвященной жизни и
деятельности братьев Лихудов, высказывает следующее предположение:
«постройка (помещения для новой школы. - Д. Р.) производилась
очень быстро и 12 декабря был выдан образ от патриарха в новую
Богоявленскую школу. Значит, в декабре 1685 г. Богоявленская школа
была уже готова и с этого времени Лихуды начали в ней свои
уроки»363. Менее точно датирует создание школы Г. Миркович: «Указом
31 марта цари приказали выстроить им (Лихудам. -Д. Р.) на казенный
счет при Богоявленском монастыре особые деревянные кельи. Лихуды
хлопотали не о своем только удобстве, но главным образом об
училище, для которого были призваны. Это видно из того, что как
только означенные кельи были готовы, они, нисколько не медля,
приступили к учебному делу. Это было на исходе 1685 г.»364. Таким
образом, оба исследователя имеют в виду, видимо, одно и то же
нье кельи...» .
384 РГАДА. Ф. 1182. Приказ книгопечатного дела. On. 1. Д. 86. JI. 132 об.
385 Там же. Л. 135.
Несмотря на то, что здание для школы продолжало строиться в
течение почти полугода, занятия в Академии велись, и ученики
Лихудов уже могли демонстрировать свои результаты. Первые
ученики Иоанникия и Софрония, проучившиеся в Типографской школе
Тимофея и получившие, по-видимому, значительные знания
греческого языка, могли общаться со своими новыми учителями,
которые в то время еще не знали славянского языка. Первая
расписка Иоанникия и Софрония Лихудов на русском языке
обнаружена в расходных книгах Приказа книгопечатного дела за
март 1687 г. Братья Лихуды засвидетельствовали подписью полу-
чение жалованья за 195-й год: «Дано святейсаго патриарха жа-
лованя сто рублев, Иоанникий взял и расписался. Светейсаго
патриарха жалованя сто рублев Софроний взял и расписался»386.
Дошедших до нас сведений о занятиях студентов в Богоявленской
школе немного: каких-либо документов, характеризующих здесь
деятельность Лихудов, не существует, сохранились лишь записи в
расходных книгах Патриаршего Казенного приказа и Приказа
книгопечатного дела о выделении денег преподавателям и ученикам, а
также о праздничных подарках патриарха и царей. Однако на основе
имеющихся данных мы можем сделать некоторые предположения,
учитывая тот факт, что Лихуды были воспитанниками одного из
старейших высших учебных заведений Европы - Падуанского
университета. Университет был основан в 1222 г. Спустя столетие он
стал ведущим центром преподавания философии и богословия. Его
окончили многие греческие богословы и дидаскалы XVI - XVII вв.,
такие, как филадельфийский митрополит Гавриил Севир (до 1540-
21.10.1616)18, александрийский патриарх Мелетий Пигас (1549-
§3 Библиотека.
Мы знаем крайне мало о библиотеке Богоявленской школы Лихудов:
источников фактически не существует, и все наши выводы о ее
структуре и составе являются гипотетическими.
Богоявленская школа Лихудов, как и Типографская школа
иеромонаха Тимофея, была на попечении патриарха. Нам известно о
той огромной заботе, которую патриаршее ведомство проявляло в
отношении формирования библиотеки Типографской школы, - об этом
свидетельствуют многочисленные записи расходных книг Патриаршего
Казенного приказа и Приказа книгопечатного дела. Эти данные
позволяют восстановить библиотеку школы Тимофея407. С чем связано
отсутствие подобного внимания к библиотеке школы Лихудов в
Богоявленском монастыре? Не исключено, что существовали другие
источники комплектования этой библиотеки.
Относительно возможных источников поступления книг в Академию
во время ее пребывания в Богоявленском монастыре можно сделать
некоторые предположения.
405 Там же. Л. Зоб.; Ф. 1182. On. 1. Д. 88. Л. 4 об.; Фонкич Б.Л. Греко-
славянская школа ... С. 185.
406 РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 115. Л. 262; Д. 118. Л. 159.
407 Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа... С. 222-235.
Прежде всего, это - книги самих братьев Лихудов, которые были
ими привезены с собой: часть из них составляли их собственные
конспекты лекций в Падуанском университете. Преподавание в
Академии велось по учебникам Иоанникия и Софрония Лихудов. Среди
книг, привезенных ими в Москву, следует на-
103
§4 Ученики
В историографии высказываются различные мнения относительно
количественного состава первых учеников Богоявленской школы. До
середины XIX в. единственным источником для исследователей этого
вопроса являлось свидетельство Федора Поликарпова, содержащееся в
написанном им в 1726 г. небольшом сочинении «Историческое известие
о Московской академии»: «и дано им (Лихудам. - Д. Р.) в научение
типографских учеников перваго класса пять человек, а именно:
знали
Надо отметить, что число учащихся, получающих поденный корм из
Патриаршего Казенного приказа за время существования Богоявленской
41912J Первые сведения о нем появляются в записи от 29 января 1686 г.: РГАДА. Ф.
235. Оп. 2. Д. 118. Л. 259об.
школы, претерпевает лишь незначительные изменения. В июле 1685 г.
в школу Лихудов перешло семь человек из Типографской школы
Тимофея. Количество учащихся не менялось до октября 1685 г., когда
в документах появляются сведения еще о четырех учениках школы:
«ноября в 9 день... учеником, которые учатся греческим наукам в
Богоявленском
123
440 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 201; Фонкич. Б.Л. Мелетий Грек... С. 177.
441 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 2991. Л. 58.
44211 Сменцовский М.Н. Братья Лихуды... С. 67.
443 Там же.
школьное"444, архимандриту Никифору переданы средства в размере
двух тысяч восьми рублей в «розных числех». Однако мы не распола-
гаем сведениями, которые позволили бы нам судить о том, когда
состоялось решение властей о выделении части наследства Мелетия на
строительство школьного здания, так как самого указа в документах
не содержится. Можно предположить, что такое решение было принято
не позднее 3 июня 168 6 г., когда «святейший патриарх ходил в
Спасов монастырь, что в Китае за Иконным рядом для досмотру места,
где строить каменные полаты для учения учеником греческаго
1 п
книжного писания» . В историографии существует другая датировка
этого события: М.Н. Сменцовский полагает, что «постройка нового
помещения для Академии в Заиконоспасском монастыре начата была
летом 1685 г.»445. Трудно сейчас объяснить эту дату, по-видимому,
она могла являться просто опечаткой, так как в июле 1685 г.
начались занятия только в Богоявленской школе Лихудов.
Таким образом, в течение почти полугода, с февраля по июнь
1686 г., принималось решение о строительстве Заико- носпасской
школы - по-видимому, обсуждался вопрос о выделении средств из
наследства Мелетия; за это время необходимо было также прояснить
целый ряд организационных вопросов, касающихся будущего
(назначение ответственного за работы, нахождение места для будущей
Академии и др.).
На основе приведенных выше документов мы можем сделать
следующие выводы: новое каменное здание для Академии было решено
строить на территории Заиконоспасского монастыря, то есть там, где
должна была находиться Академия еще по «Привилегии на Академию»
Симеона Полоцкого- Сильвестра Медведева, а распоряжаться деньгами
и руководить строительством было поручено архимандриту
Богоявленского монастыря Никифору.
Нам не известно, каким образом ему выдавались деньги и были
ли привлечены дополнительные средства для строительства
Заиконоспасской школы. Также непонятно, с чем связано то
обстоятельство, что записи расходных книг Патриаршего Казенного
приказа, так много и точно фиксирующие разного рода покупки
485 На это было обращено внимание еще М.Н. Сменцовским: Братья Лихуды... С. 72.
486 Например, в 1688 г. из известного общего количества в 228 студентов школы, 150
были учениками «словенского отделения» (РГАДА. Ф. 235. Оп.2. Д. 129. Л. 183об.)
Первое деление на школы, или «полаты», возникает в записях
с марта 1688 г., причем расходные книги Патриаршего Казенного
приказа используют термин «школы»487, а Прика-
/Г -D
за Книгопечатного дела - «полаты» ; видимо, это - только >
разница в названиях одного и того же объекта - то, что мы
назвали бы «классом». Книги Патриаршего Казенного приказа
называют большее количество учащихся в качестве студентов
верхних школ, в то время как в книгах другого приказа часть
студентов не связывали ни с каким уровнем, но оплата указывает
на их высокий статус. Из этого мы можем сделать вывод, что
градация старших учеников Академии была более
сложной и внутри верхней школы имелось несколько классов разной
степени сложности, что соотносилось и с их оплатой. Такое деление
на школы упоминается в документах до 1690г.
с 1690-91 г. Академия делится на пять различных уровней
«учения», причем к каждой ступени, по-видимому, относится изучение
нескольких курсов, так как студенты по несколько лет учатся в
одних и тех же классах - «учениях». Так, например, ряд учеников -
Василий Иванов, Петр Евдокимов, Григорий Ильин - значатся с 1690-
92 г. учениками «564
го учения» , то есть самого низшего, о чем свидетельствует сумма
их поденного корма, которая составляет 1 деньгу на день; однако,
прослеживая эти имена по записям приказа, становится ясно, что они
были переведены к Лихудам с декабря 1687 г. по март 1688г. Таким
образом, обучение на пятом уровне могло продолжаться фактически в
течение двух- четырех лет, что говорит о внутренней градации
учеников и «пятого учения», однако это не отображается в
предоставлении им жалованья. На следующий уровень обучения ученики
перешли только в 1692-93 г.488 и стали учениками третьего класса,
однако это не означает, что они перешли через класс: в этом году
существовало только четыре класса в Академии и третий равнялся
четвертому классу прежних лет.
Стоит отметить одну особенность, которая позволяет нам судить
об этих процессах: даже если номер класса не свидетельствуют об их
нья...»