Баркова Любовь. Курсовая работа по теме Грамматикализация частицы только в истории русского языка

Федеральное государственное автономное образовательное
учреждение высшего образования

«НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ
УНИВЕРСИТЕТ
«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»
Факультет экономических наук
КУРСОВАЯ РАБОТА
ГРАММАТИКАЛИЗАЦИЯ ЧАСТИЦЫ «ТОЛЬКО» В ИСТОРИИ РУССКОГО

ЯЗЫКА
по направлению подготовки Фундаментальная и прикладная

лингвистика
образовательная программа «Фундаментальная и компьютерная
лингвистика»
Выполнила:
Студентка группы БКЛ-192
Баркова Любовь Алексеевна
Ф.И.О.
Руководитель:
Старший преподаватель ФГН
НИУ ВШЭ Козлов Алексей
Андреевич
степень, звание, должность Ф.И.О.
Москва 2018
1 Введение
1.1 Постановка проблем и обзор литературы
В современном русском языке есть рестриктивная фокусная частица только,

значение которой, как и значение любой рестриктивной фокусной частицы, таково:
a. Предложения с рестриктивной частицей имеют как часть своего значения
(в оригинале entail) соотносящиеся с ними предложения без фокусной
частицы
b. Фокусная частица является своего рода квантором, то есть она
квантифицирует набор альтернатив (для значения выражения, которое у
них в фокусе), которой появляется благодаря самому фокусу
c. Рестриктивная частица исключает эти альтернативы тому, что у неё в
фокусе, из набора возможных значений, при которых истинность того,
что находится в её сфере действия, неизвестна [König 1991: 33]
В своей работе «Значение фокусных частиц: сравнительная перспектива»
Э. Кёниг дает обзор как основных источников грамматикализации рестриктивной
частицы, так и тех значений, которые рестриктивная частица может получить в
ходе дальнейшей грамматикализации. Среди основных источников
грамматикализации он называет числительное один, понятия, указывающие на
отсутствие чего-либо (например, английское merely происходит от латинского
merus ‘несмешанный’, средневерхненемецкое echt происходит от
древневерхненемецкого eckerodo ‘бедный, недостаточный’) и рестриктивное
отрицание (например, английское but ‘только’ от (nothing) but ‘(никто), кроме’)
[König 1991: 159]. Что касается основных дальнейших способов развития значения
рестриктивной частицы, то здесь Э. Кёниг называет адверсативный союз, т. е. такой
сочинительный союз, где следствие из второго конъюнкта противоречит следствию
из первого конъюнкта, и при этом второй конъюнкт есть более сильный аргумент
за отрицание следствия из первого конъюнкта, чем первый конъюнкт – за это
следствие [König 1991: 106].
Известно, что рестриктивная частица в современном русском языке произошла
от указательного местоимения, обозначавшего количество, толико, которое, в
свою очередь, произошло от указательного местоимения тъ с вопросительной
частицей ли и суффиксом ко [Фасмер 1987: 74], однако ещё не было описано, в
какой период и благодаря каким синтаксическим и семантическим изменениям
произошла грамматикализация рестриктивной частицы. Кроме того, в «Словаре
русского языка XI–XVII вв.» (главный редактор – В. Б. Крысько) описано, что
толико и только могли иметь значения наречия миры, союза условия, а также
адверсативного союза [Крысько и др. 2011: 400, 419]. Однако пока что не было
описано, как проходила грамматикализация этих значений: в какой период и
благодаря каким особенностям синтаксиса и семантики исходных значений эти
значения возникли, а также в какой период утратились все значения, кроме
значения рестриктивной частицы. Именно это мы и опишем в нашей курсовой
работе. Кроме того интересно, что ни грамматикализация рестриктивной частицы
из указательного местоимения количества, ни грамматикализация союза условия
из рестриктивной частицы (а в работе мы покажем, что путь грамматикализации
был именно таков) не относятся к типологически распространенным паттернам:
например, в «World lexicon of grammaticalization» Б. Хайне и Т. Кутевой не описан
ни один из этих путей грамматикализации [Heine, Kuteva 2004].
Ещё одна особенность фокусных частиц, а том числе и рестриктивных, которую
Э. Кёниг описывает в своей книге, заключается в том, что в их фокусе могут
находятся группы любых типов, а также вершины глагольных групп [König 1991:
16]. Возможный синтаксис фокусных частиц отличается кросс-лингвистически:
позиция частицы может как зависеть от составляющей – тогда частица находится
либо перед составляющей, либо после неё, и во втором случае она часто является
клитикой, так и не зависеть (например, в китайском фокусные частицы всегда
появляются перед глаголом) [König 1991: 16–21]. Кроме того, если позиция
рестриктивной частицы – перед группой фокуса, то она может не предшествовать
ему непосредственно, однако даже в таком случае на её позицию накладываются
определенные ограничения (например, в современном английском only с фокусом
на прямом дополнении может находиться перед глагольной группой, но не перед
группой подлежащего) [König 1991: 21]. Позиция древне- и старорусской фокусной
частицы всегда зависит от фокуса, однако её возможные позиции и синтаксические
ограничения на них меняются со временем, что мы тоже опишем в нашей работе.
1.2 Описание выборки
Наша работа охватывает период с XI века по I четверть XVIII века включительно.

Примеры для этой работы мы брали из НКРЯ: из древнерусского подкорпуса,
старорусского подкорпуса, подкорпуса берестяных грамот, а также основного
подкорпуса (за 1700–1725 гг. включительно). При этом в запросе мы задавали
поиск по точным формам толико, толко и только для каждого из подкорпусов.
Кроме того, мы использовали примеры из словарных статей для слов только и
толико в «Словаре русского языка XI–XVII вв.». В итоге в нашей выборке есть 506
источников, в которых есть 1702 контекста. В таблице ниже указано, сколько
источников и контекстов относятся к каждому веку.
Таблица 1. Состав выборки для по векам.

век количество текстов количество контекстов
XI 3 4
XI–XII 2 13
XII 7 8
XIII 3 6
XIII—XIV 2 8
XIV 4 16
XIV–XV 1 2
XV 59 222
XVI 141 541
XVII 302 686
I четверть XVIII 36 191
В нашей работе шесть разделов, которые описывают разные временные периоды.

В разделе 2 описан период с XI по XIV вв., в разделах с 3 по 5 XV, XVI и XVII века
соответственно, а разделе 6 I четверть XVIII века. В каждом разделе будет дано
более подробное описание части выборки: в разделах 2 и 6 в описании будут
перечислены все источники, а в разделах 3-5 – все жанры источников.
2 Ранние употребления: толико и толко в XI–XIV

веках
Наиболее ранние употребления толико, а также его фонетических вариантов

только и толко, в выборке примеров, на которой основана эта работа, относятся к
XI веку. Количество примеров, которые относятся к XI-XIV вв. значительно
меньше, чем тех, которые относятся к XV, XVI, XVII и XVIII вв., поэтому значения
толико и его вариантов, которые относятся к этому периоду, будут рассмотрены в
одном разделе.
Всего в нашей выборке за XI-XIV вв. есть 25 источников, которые дают 78
контекстов употребления толико. Среди них 17 оригинальных текстов и 7
переводов с греческого, при этом один из них – Пандекты Антиоха – переведен не
с оригинала, а с древнеболгарского перевода. Жанровый состав нашей выборки
разнообразен: в ней есть четыре летописи, три жития, три берестяных грамоты, три
назидательных сочинения, два канонических сочинения, два хождения, а также
церковных устав, повесть и свод законов. Стоит отметить, что в нашу выборку
включены Повесть временных лет и Киевская летопись как части Ипатьевской
летописи, поскольку хотя Ипатьевская летопись была написана в первой четверти
XV века, однако её первая часть, Повесть временных лет, была создана в начале XII
века [Лихачев и др. 1987], а вторая часть, Киевская летопись, была создана в конце
XII – начале XIII веков [Еремин 1949].
В таблице ниже указано, какие оригинальные и какие переводные сочинения
есть в нашей выборке за XI-XIV вв.
Таблица 2. Происхождение и датировка источников в части выборки за

XI-XIV вв.
происхождение век название памятника количество
контекстов
оригинал XI– Русская Правда // ГИМ, Синод. № 1
XII 132, Л. 615 об. — 627 об.
XII Берестяная грамота 550 1
Берестяная грамота 736 1
Берестяная грамота Ст. Р. 10 1
Хождение игумена Даниила. 1
Подготовка текста, перевод и
комментарии Г. М. Прохорова
Хожение игумена Данила // ГИМ, 1
Синод. Собр., №181, XVI в.
XIII Вопрошание Кириково // 5
Новгородская кормчая. ГИМ.
Син. № 132. XIII в. (Основная
редакция)
XIII Житие Леонтия Ростовского // РГБ, 2
— собрание Тр.-Серг. лавры №745, л.
XIV 94-97об.
Новгородская 1-я летопись. 6
Синодальный список //
Новгородская первая летопись
старшего и младшего изводов / Под
ред. А. Н. Насонова. М.: Л., 1950. С.
15-100 (Переизд.: Полное собрание
русских летописей. Т. 3. М., 2000),
Новгородская харатейная летопись /
Под ред. М. Н. Тихомирова. М., 1964
XIV Отрывок летописи типа Авраамки 1
(1371-1375)
Повесть о нашествии Тохтамыша 1
(1382-1400)
Суздальская летопись // Полное 8
собрание русских летописей. Т. I.
Лаврентьевская летопись. М., 2001.
С. 287–540
Из Диоптры Филиппа Пустынника. 5
Разговор души и плоти (1300-1400)
XIV– Игнатий Смольнянин. Хожение 2
XV Игнатия Смольнянина (фрагмент)
(1370-1430)
XV Киевская летопись // Ипатьевский 16
список (БАН 16.4.4), лл. 106об.–245.
Опубликована в изд.: Полное
собрание русских летописей. Т. II.
Ипатьевская летопись. М., 2001. С.
285–715.
Повесть временных лет. 3
Ипатьевский список // D. Ostrowsky
(ed.). The Povest' vremennykh let: An
Interlinear Collation and Paradosis, 3
vols. Associate ed. David J. Birnbaum.
Cambridge, MA (= Harvard Library of
Early Ukrainian Literature, vol. 10):
Harvard Ukrainian Research Institute,
2003
перевод с XI Изборник 1076 г. // Изборник 1076 г. 2
греческого 2-е издание, переработанное и
дополненное. Подг. М. С.
Мушинская, Е. А. Мишина, В. С.
Голышенко. Под ред. А. М.
Молдована. Т. 1–2. М.: Рукописные
памятники Древней Руси, 2009
Студийский устав // Пентковский А. 1
М. Типикон патриарха Алексия
Студита в Византии и на Руси. М.
2001. С. 368-420
XI– Житие Андрея Юродивого // 12
XII Молдован А. М. «Житие Андрея
Юродивого» в славянской
письменности. М., 2000
XII Житие Феодора Студита 1
Пчела // Древняя русская Пчела по 2
пергаменному списку / Изд. В.
Семенова. СПб., 1893. (СОРЯС. Т.
54. № 4), на основе списка середины
XV в.
XIII Беседы Григория Великого 1
(Двоеслова) на Евангелия
перевод с XI Пандекты Антиоха 1
греческого через
древнеболгарский
Каждое из значений, которые выделены в этом разделе, будет описано по

следующим параметрам:
a. Синтаксис толико: какие синтаксические группы оно может
модифицировать. В случае, если «толико» может быть вершиной группы,
будет описана структура этой группы
b. Сочетаемость толико: какие значения чаще всего встречаются у групп, с
которыми она сочетается, к каким частям речи могут принадлежать и
чаще всего принадлежат вершины этих групп. Если в данном значении у
толико есть особенности собственных модификаторов, они также будут
описаны
c. Позиция толико: где расположено толико относительно составляющей,
которую оно модифицирует
d. Особенности семантики толико
В нашей выборке за XI–XIV вв. есть только фонетические варианты толико и
толко, причем во всех четырёх источниках XI века встречается только вариант
толико, а вариант толко появляется в примерах XII века. Всего в нашей выборке
вариант толико встречается 60 раз, а толко – 18 раз. Кроме того, в каждый из веков
вариант толико является наиболее распространенным как среди оригинальных, так
и среди переводных текстов, что можно увидеть в таблице 2.
Таблица 3. Распределение фонетических вариантов по векам и происхождению

текстов
век происхождение количество количество
вхождений толко вхождений толико
XI перевод с греческого 3
перевод с 1
древнеболгарского с
греческого
XI–XII оригинал 1
перевод с греческого 1 11
XII оригинал 1 4
перевод с греческого 3
XIII оригинал 2 3
перевод с греческого 1
XIII— оригинал 3 5
XIV
XIV оригинал 10
XIV— оригинал 2
XV
XV оригинал 8 11
Поэтому в этом разделе, где мы будем описывать значения, которые могут

принимать фонетические варианты толико и толко, мы будем использовать
толико в качестве ярлыка для обоих вариантов всегда, кроме тех случаев, когда для
конкретного значения возможен только один фонетический вариант и это будет
прописано эксплицитно.
2.1 Толико как указательное местоимение
Исходное значение толико – указательное местоимение, отсылающее к количеству

[Фасмер 1987: 75]. В этом значении оно встречается на протяжении XI–XIV вв. В
нашей выборке оно встречается 15 раз, из них 9 раз оно появляется в оригинальных
текстах, и 6 – в переводных. Кроме того, стоит отметить, что оно встречается как в
наиболее раннем тексте во всей нашей выборке – Изборнике 1076 года, так и в
наиболее раннем непереводном тексте в нашей выборке – Русской Правде.
Синтаксис групп с этим указательным местоимением соответствовал синтаксису
групп тех числительных, которые были счетными существительными и чей
синтаксис был идентичен синтаксису именной группы. Так, в тексте из «Повести
временных лет» за 945 год мы видим:
(1) Или аще ударит мечемъ, или копьемъ, или кацемъ инымъ съсудом русинъ
грѣчина, или грѣчинъ русина, да того дѣля грѣха заплатить серебра литръ 5
по закону рускому. Аще ли есть неимовит, да како можеть, въ толко же и
проданъ будеть, яко да и порты, в нихъже ходить, и то с него сняти, а о
прочи да на роту ходит по своей вѣрѣ, яко не имѣя ничтоже, ти тако пущенъ
будеть. (Повесть временных лет. Ипатьевский список // D. Ostrowsky (ed.).
The Povest' vremennykh let: An Interlinear Collation and Paradosis, 3 vols.
Associate ed. David J. Birnbaum. Cambridge, MA (= Harvard Library of Early
Ukrainian Literature, vol. 10): Harvard Ukrainian Research Institute, 2003)
‘Если же ударит мечом или копьем, или иным каким-либо оружием
русский грека или грек русского, то за этот грех пусть заплатит 5 литров
серебра по закону русскому. Если же он неимущий, то пусть всё, что
возможно, будет продано за столько, так что даже одежду, в которой он
ходит, и ту с него снять, а о недостающем пусть принесет клятву по своей
вере, что не имеет ничего, и только тогда пусть будет отпущен’ (перевод
мой)
В этом примере сказано, что всё имущество преступника должно быть продано
для того, чтобы он заплатил штраф, и толко указывает на то, что сумма этого
штрафа – это та сумма, которая названа в предыдущем предложении: 5 литров
серебра. Таким образом, толко здесь – анафорическое местоимение.
Внешний синтаксис толко – это внешний синтаксис количественной группы:
так, в примере (1) оно является комплементом предлога в. Кроме того, если
«толико» в данном значении управляет словом, которое называет объект
квантификации, то это слово находится в родительном падеже, что характерно для
счетных слов. Так, в Берестяной грамоте 550 мы видим:
(2) толико мнѣ емати скота боле же за мьне скота не поусти (Берестяная
грамота 550)
‘[Лишь] столько (подразумевается: сколько уже собрано) я должен собирать
денег (т. е. дани). Больше же ты мне денег не поручай’ [gramaty.ru].
Указательное местоимение толико может отсылать не только к количеству
предметов, но и количеству времени, затраченному на действие. В моей выборке
встретились только два подобных случая, и оба они появились в текстах,
переведенных с греческого. Ещё одно их общее свойство заключается в том, что
они оба появились в эквативных конструкциях с двумя клаузами, где толико
служило маркером клаузы-стандарта сравнения (термин взят из [Haspelmath,
Buchholz 1998: 279]). Маркером клаузы-параметра сравнения же являлось
относительное местоимение елико (термин взят из [Haspelmath, Buchholz 1998:
279]). Стоит заметить, что в моей выборке не встретилось контекстов, где толико
было бы частью эквативной конструкции и при этом отсылало к количеству
предметов. Рассмотрим оба примера с эквативными конструкциями. Так, в отрывке
из Изборника 1076 года, наиболее раннем тексте нашей выборки, мы видим:
(3) Толико трѹжѧисѧ ѥлико мошти начьнеши въсхластити плътьскыя похоти.
(Изборник 1076 г. // Изборник 1076 г. 2-е издание, переработанное и
дополненное. Подг. М. С. Мушинская, Е. А. Мишина, В. С. Голышенко. Под
ред. А. М. Молдована. Т. 1–2. М.: Рукописные памятники Древней Руси,
2009)
‘Столько трудишь, пока не сможешь обуздывать плотские желания’
[http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=2178].
В этом контексте толико имеет референцию к длительности ситуации, которую
получает от клаузы с елико. При этом сама клауза с елико не называет длительность
ситуации, которую называет клауза-стандарт сравнения, а указывает на тот предел,
после которого эта ситуация должна завершиться. Таким образом, семантика
примера (3) не в полной мере соответствует семантике эквативной конструкции.
Пример такой конструкции можно увидеть в «Житии Андрея Юродивого» – тексте,
перевод которого с греческого на древнерусский был создан в XI–XII вв., то есть
немного более позднем тексте:
(4) да ѥлико приѥмлеши бѣду ѿ плотьскыꙗ похоти и неприꙗзни противишисѧ
и мужьскы терпиши. толико ти сѧ плетуть вѣнци и мьзда твоꙗ растеть.
(Житие Андрея Юродивого // Молдован А. М. «Житие Андрея Юродивого»
в славянской письменности. М., 2000)
‘Сколько ты страдаешь от плотской похоти, но противишься искушению и
мужественно терпишь, столько [времени] для тебе плетутся венцы, и награда
твоя растет’ (перевод мой).
В примере (4) мы видим, что с помощью «толико» промежуток времени, в
течение которого растет награда героя, приравнивается к промежутку времени, в
который этот герой претерпевает искушения. Таким образом, здесь сопоставляются
два количества времени, затраченного на два действия, поэтому такую
конструкцию можно назвать эквативной.
Однако, количество, к которому толико может отсылать, не всегда
устанавливается из предыдущего контекста. Также оно может указывать, что то,
что оно квантифицирует, значимо отличается от ожидаемого количества как в
большую, так и в меньшую сторону. Подобные контексты появляются уже в
текстах, относящихся к XI–XII вв., а позже встречаются и в переводных, и в
оригинальных текстах. Пример подобного контекста можно увидеть в «Повести
временных лет» за 988 год при описании крещения киевлян в Днепре:
(5) и бѧше видити радость велика на нб҃си и на земли. толико д҃шь сп҃саемы(х).
(Повесть временных лет. Ипатьевский список // D. Ostrowsky (ed.). The
Povest' vremennykh let: An Interlinear Collation and Paradosis, 3 vols. Associate
ed. David J. Birnbaum. Cambridge, MA (= Harvard Library of Early Ukrainian
Literature, vol. 10): Harvard Ukrainian Research Institute, 2003)
‘И была на небе и на земле [т. е. и для людей, и для Бога] великая радость
видеть столько спасаемых душ’ (перевод мой).
В данном примере толико отсылает к количеству крестящихся киевлян и
приравнивает их количество к количеству спасаемых душ. Однако, оно содержит в
себе импликатуру «нестандартно большого количества»: «великая радость»
происходит именно потому, что количество спасаемых душ было необычно
большим. Таким образом, в примере (5) толико отвечает не только за
квантификацию, но и за оценку того, что количество квантифицируемого объекта
значимо отклоняется от нормы.
Толико не обязательно маркирует отклонение в большую сторону. Так, в
примере (6) – тексте из Киевской летописи за 1150 год – оно указывает на то, что
размер квантифицируемой группы был меньше ожидаемого:
(6) и побѣгоша гоними гнѣвомъ бж҃иимъ. ст҃ѣи бц҃ѣ. ѡнїм же ѣхавшимъ по нихъ.
не постїгъше. возворотишасѧ рѹсь. и стоꙗша на мѣстѣ. нарѣцаємемь єрель
єгоже рѹсь зоветь ѹголъ. половецькии же кн҃зь кобѧкъ. мнѣвъ толко рѹси.
возвратисѧ и погна. (Киевская летопись // Ипатьевский список (БАН 16.4.4),
лл. 106об.–245. Опубликована в изд.: Полное собрание русских летописей.
Т. II. Ипатьевская летопись. М., 2001. С. 285–715.)
‘[Половцы] побежали, гонимые гневом божьим и святой Богородицы. Те
[русь] же ехали за ними, но не догнали. Русь вернулись, и стояли в месте,
которое называется Ерель, оно же среди руси зовется Угол. Половецкий
князь Кобяк, подумав, чтобы было немного руси (буквально: было столько
руси) вернулся и погнался’ (перевод мой).
В этом примере количество русских воинов значимо мало, что объясняет
решение Кобяка погнаться за ними несмотря на то, что он только что потерпел от
русских поражение. Однако, этот пример интересен ещё и тем, что в нем толко
получает своё значение не с помощью анафоры, то есть перестает быть
местоимением. Так, в нём нет эксплицитно названного количества русских воинов,
которое бы отличалось от того множества воинов, которому проиграли половцы.
Поэтому в сочетании толко роуси, синтаксис которого не отличается от синтаксиса
групп с указательным местоимением количества, толко уже не является
местоимением, поскольку не отсылает к уже названному множеству, а задает новое.
Стоит отметить, что в конце XIV, появляется контекст из оригинального
источника, толико модифицирует глагол и квантифицирует количество времени,
затраченного на действие. Его можно увидеть в «Повести о нашествии
Тохтамыша». Также важно отметить, что в отличие от контекстов из переводов,
толико появляется вне эквативной конструкции. Референцию оно получает от
последующей клаузы, где указывается предел действия:
(7) Толико же сѣчаху, дондеже руцѣ их и плеща их измолкошя, и сила их
изнеможе, сабли их не имут — остриа их притупишася. (Киевская летопись
// Ипатьевский список (БАН 16.4.4), лл. 106об.–245. Опубликована в изд.:
Полное собрание русских летописей. Т. II. Ипатьевская летопись. М., 2001.
С. 285–715.)
‘И столько секли, пока руки и плечи их не ослабли, и сил у них не осталось,
сабли их не рубят — лезвия их притупились’
[http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4983]
Таким образом, можно предположить, что указательное местоимение
количества получает возможность модифицировать не только имена, но и глаголы,
благодаря заимствованию паттерна эквативной конструкции количества из
греческого языка, а затем – расширения этой конструкции до любой, где с
помощью толико указывается количество времени, затраченного на действие.
2.2 Толико как рестриктивная фокусная частица
Рестриктивная фокусная частица – наиболее частотное значение в нашей выборке

ранних употреблений: там оно встретилось 48 раз. В это роли толико появляется в
наиболее ранних источниках нашей выборки, как оригинальных, так и переводных.
Наиболее ранние контексты, где есть рестриктивная частица, возникают в нашей
выборке в «Житии Андрея Юродивого», которое было переведено с греческого не
позднее начала XII века [Пушкинский дом 2006–2011]. Этот памятник интересен
тем, что толико в нем модифицирует разные типы групп, а также клаузы. Пример,
в котором в фокусе толико находится именная группа, мы можем видеть ниже:
(8) он же ре(ч̑). "вигринъ потворникъ и вълхвъ. ѿлученыи ѿ ба҃. ты бо ѥму ѥси
вдала власть. да нынѧ нѣ(с̑) въ иконахъ твоихъ. нъ толико вапъ и доска. и
говна. и дѣмонь призракъ. бл҃годѣть бо би҃ꙗ ѥсть ѿ нихъ. не терпѧщи
демоньска смрада и ѻскв(е̑)рнениꙗ (Житие Андрея Юродивого // Молдован
А. М. «Житие Андрея Юродивого» в славянской письменности. М., 2000)
‘Он же сказал: Виргин – колдун и волхв, отлученный от Бога [осквернил
иконы], потому что ты дала ему власть. Ныне нет ничего в иконах твоих, но
только краска, и доска, и нечистоты, и признак демона, потому что благодать
божья из них ушла, не терпя смрада и скверности демонов’ (перевод мой)
В этом примере мы видим, что толико стоит перед сочиненными именными
группами, которые стоят в именительном падеже. Таком образом, толико здесь
является модификатором именной группы и не оказывает какого-либо влияния на
её форму. Значение толико в этом примере – указывать на то, что вапъ и доска. и
говна. и дѣмонь призракъ – единственное, что находилось на иконе. А значит,
толико выполняет здесь функцию рестриктивной частицы: оно указывает на то,
что альтернативы, которые находятся в фокусе частицы, – единственные, при
которых предложение истинно [König 1991: 95]. Дальнейший контекст
подтверждает эту трактовку: указывает на то, что бл҃годѣть би҃ꙗ, которая могла бы
находиться на иконе, теперь не находится там, то есть при выборе такой
альтернативы, которой нет в именной группе в фокусе толико, предыдущее
предложение становится ложным.
В следующем примере из «Жития Андрея Юродивого» можно увидеть, что в
фокусе толико находится глагольная группа:
(9) и ꙗкоже вниде въ храмину. събрашасѧ ѻ немь и прочаꙗ блудница. и
смѣющ(а̑)сѧ ѥму въпрашаху ѥго "како сѧ створило ѥсть тебе се".
праведникъ же толико ѹсмӏхашесѧ. не ѿвѣщаꙗ ничегоже. (Житие Андрея
Юродивого // Молдован А. М. «Житие Андрея Юродивого» в славянской
письменности. М., 2000)
‘И когда вошел в блудилище, вокруг него собрались и другие блудницы и,
потешаясь над ним, спрашивали: «Как это тебя угораздило?» Праведник же
только усмехался, ничего не отвечая’
В этом примере в фокусе толико находится финитный глагол ѹсмӏхашесѧ.
Группа подлежащего не находится в фокусе частицы; это видно по тому, что в
дальнейшем контексте названной в фокусе частицы альтернативе – праведник
усмехался, при которой предложение истинно, противопоставлена альтернатива,
при которой предложение ложно: указано, что праведник ничего не отвечал. Обе
эти альтернативы описывают действия праведника, а значит, группа подлежащего,
которая его называет, не находится в фокусе частицы.
В том же источнике мы можем увидеть, что в фокусе толико могут находиться
целые клаузы:
(10) д(с̑)ь ѹтро миръ сь мимоидеть. ꙗко сонъ спавшаго. ꙗко дымъ ищазаѥть. и
не имѣѥмъ сдѣ ничегоже. все течеть и все прѣходить. толико
прильщаѥмсѧ. тѣрпѣниꙗ в напастехъ не имѣюще ни мала. (Житие Андрея
Юродивого // Молдован А. М. «Житие Андрея Юродивого» в славянской
письменности. М., 2000)
‘Ведь сегодня или завтра этот мир пропадет, как, сон пробудившегося,
исчезнет, как дым, и все пройдет, и только мы блуждаем, нисколько не имея
стойкости в испытаниях’
В этом примере в фокусе толико находится клауза прильщаѥмсѧ. Несмотря на
то, что её субъект – местоимение первого лица множественного числа – опущен,
мы может сказать, что в фокус частицы в данном контексте входит как группы
субъекта, так и группа предиката. Дело в том, что клауза прильщаѥмсѧ
противопоставлена клаузе все прѣходить, и вклад рестриктивной частицы в это
противопоставление заключается в том, что она указывает: единственное, что
происходит, пока всё исчезает, – это то, что мы блуждаем. При этом сам
опущенный субъект первого лица множественного числа с помощью
рестриктивной частицы противопоставлен субъекту предыдущей клаузы:
единственный, кто совершает действия, пока всё остальное только меняет своё
состояние – это субъект первого лица множественного числа. Однако то же самое
предложение можно трактовать и так, что в фокусе находится предикат:
единственное действие, которое мы совершаем – это блуждать. Таким обзором,
фокус рестриктивной частицы можно рассмотреть тремя способами: как широкий
на клаузе, как узкий на субъекте и как узкий на предикате. Такая полисемия будет
часто встречаться и в более поздних случаях фокуса рестриктивной частицы на
клаузе.
В наиболее ранних оригинальных древнерусских текстах нашей выборке
картина того, что может быть в фокусе рестриктивной частицы, выглядит похоже:
в «Хождении Игумена Даниила» в обоих примерах в фокусе находится
количественная группа, и рестриктивная частица сочетается с числительными в
одной составляющей, а в берестяной грамоте 736 (1100–1120 гг.) в фокусе
находится клауза. Такое разнообразие возможных фокусов частицы и полная
независимость от неё синтаксиса составляющей, которую она модифицирует,
позволяет предположить, что грамматикализация рестриктивной частицы
произошла в дописьменную эпоху. Контекстов, которые бы отражали
промежуточные этапы между указательным местоимением и рестриктивной
частицей до появления последнего значения, у нас нет. Однако по более поздним
контекстам, относящимся к концу XII – началу XIII вв. мы можем предположить,
как могли эти промежуточные контексты выглядеть. Так, в отрывке из Киевской
Летописи за 1176 год мы видим:
(11) ѡлегъ нарѧди полкъ свои. и ступиша(с̑) толко по стрѣлѣ стрѣливъше.
побѣгоша. самъ же ѹтече кнѧзь вь городъ. (Киевская летопись //
Ипатьевский список (БАН 16.4.4), лл. 106об.–245. Опубликована в изд.:
Полное собрание русских летописей. Т. II. Ипатьевская летопись. М., 2001.
С. 285–715.)
‘Олег повел в наступление свои полки. И отступили, выпустив только по
стреле, побежали, сам же князь убежал в город’ (перевод мой).
С одной стороны перед нами контекст с рестриктивной частицей, в фокусе
которой находится именная группа. С другой стороны, вспомним пример (6), где в
именной группе толко рѹси само толко было неизменяемым словом,
указывающим на то, что количество квантифицируемого объекта было меньше
ожидаемого. В этом предложении также есть семантика нарушения ожидания в
меньшую сторону, однако нарушается ожидание интенсивности действия: воины
выпустили каждый по одной стреле, что значительно меньше ожидаемого.
Поэтому можно предположить, что в контекстах типа (10), где толико
указывало на низкую интенсивность действия, а именная группа, у которой была
семантическая роль меры, поясняла, в чем выражена низкая интенсивности
действия (контекстов такого типа в нашей выборке три) могло произойти
переразложение границ составляющих. Изначально толико и именная группа были
двумя разными составляющими, но затем были реинтерпретированы как одна
составляющая. Это могло стать возможным, во-первых, из-за того, что толико
неизменяемо, а значит, его синтаксическая позиция никак не отражается на его
форме. Во-вторых, поскольку толико указывало, что действие совершалось с
низкой интенсивностью, а именные группы выражали меру интенсивности, только
могло быть реинтерпретировано как модификатор группы, который указывает на
то, что действие не просто совершено с определенной интенсивностью, но эта мера
интенсивности мала. Рассматривая пример (10), можно сказать, что воины не
просто выпустили одну стрелу, но не сделали ничего другого, кроме как выпустили
одну стрелу, и это мало.
Это значение совпадает с одним из типов значения рестриктивной частицы –
скалярным значением. Дело в том, что Э. Кёниг различает скалярные и
нескалярные значения исключающих частиц. При нескалярных значениях
исключающая фокусная частица вводит набор альтернатив, таких, что
предложение является истинным только при тех альтернативах, которые находятся
в фокусе частицы. При скалярных значениях исключающая частица также вводит
набор альтернатив, однако она ещё и располагает их в шкалу. Теперь предложение
является истинным при альтернативе, названной в фокусе частицы или тех
альтернативах, которые расположены ниже неё на шкале [König 1991: 96]. Таким
образом, соположение толико с именными группами со значением меры могло
стать основой для грамматикализации скалярной рестриктивной частицы. Однако
среди наиболее ранних контекстов нашей выборки, как оригинальных, так и
переводных, встречаются как скалярные, так и нескалярные значения.
В контекстах выше мы видели, что рестриктивная частица расположена перед
группой, которая находится в её фокусе. Такое положение она занимает в
большинстве случаев нашей выборки: 39 из 47. Однако есть некоторые другие
позиции, которые она может занимать. Во-первых, весть три примера, все из
летописей XIV–XV вв., когда в фокусе рестриктивной частицы находится именная
группа, но при этом сама частица находится в начале клаузы. Наиболее ранний
пример такой позиции в нашей выборке мы видим в Суздальской Летописи, где
описываются события 1265 года:
(12) Тоѥ же зимꙑ приѥхаша численицї исщетоша всю землю Сужальскую и
Рѧзаньскую· и Мюромьскую и ставиша десѧтники и сотники· и тꙑсѧщники
и темникї· и идоша в Ворду· толико не чтоша игуменовъ черньцовъ·
поповъ· крилошанъ· кто зрить на ст҃ую Бц҃ю· и на вл(д̑)ку (Суздальская
летопись // Полное собрание русских летописей. Т. I. Лаврентьевская
летопись. М., 2001. С. 287–540)
‘Этой зимой приехали переписчики, пересчитали всю землю Суздальскую,
Рязанскую и Муромскую, и расставили десятников, и сотников, и
тысячников, и отправились в Орду, не пересчитали только игуменов,
чернецов, попов, тех, кто поет на клиросе; кто слушает святую Богородицу
и на патриарха’ (перевод мой).
Такая позиция возникает благодаря тому, что фокус рестриктивной частицы
может быть плавающим. При анализе примера (9) мы показали, что плавающий
фокус характерен для таких контекстов, где при выборе наиболее широкого фокуса
в нем оказывается вся клауза. Поэтому если при выборе узкого фокуса в фокусе
оказывается одна из групп этой клаузы (во всех случаях, которые есть в нашей
выборке, это именная группа), то рестриктивная частица оказывается расположена
не сразу перед группой узкого фокуса, а перед клаузой, в которую входит эта
группа. Так, в примере (11) при широкой трактовке в фокусе толико оказывается
финитная клауза не чтоша игуменовъ черньцовъ· поповъ· крилошанъ, а при узком –
её прямой объект.
В Ипатьевском списке Повести временных лет и Киевской летописи
встречается три контекста, в которых рестриктивная частица стоит не перед
группой фокуса, а после неё. При этом в двух случаях в её фокусе находится
количественная группа, а в одном – глагол в форме деепричастия. Рассмотрим
контекст, который появляется в Повести временных лет и описывает событие 971
года:
(13) И ркоша грѣци: «Мы недужи противу вамъ стати, но возми на нас дань и на
дружину свою, и повѣжьте ны, колько васъ, да вдамы по числу на головы».
Се же ркоша грѣци, льстячи подъ русью: суть бо грѣци мудри и до сего дни.
И рече имъ Святославъ: «Есть нас 20 тысящь» и прирече 10 тысящь, бѣ бо
руси 10 тысящь толко. (Повесть временных лет. Ипатьевский список // D.
Ostrowsky (ed.). The Povest' vremennykh let: An Interlinear Collation and
Paradosis, 3 vols. Associate ed. David J. Birnbaum. Cambridge, MA (= Harvard
Library of Early Ukrainian Literature, vol. 10): Harvard Ukrainian Research
Institute, 2003)
‘И сказали греки: «Невмоготу нам сопротивляться вам, так возьми с нас дань
и на всю свою дружину и скажи, сколько вас, и дадим мы по числу
дружинников твоих». Так говорили греки, обманывая русских, ибо греки
мудры и до наших дней. И сказал им Святослав: «Нас двадцать тысяч», и
прибавил десять тысяч: ибо было русских всего десять тысяч’
В этом примере в фокусе толко находится количественная группа 10 тысящь,
которая при этом оказывается контрастной ремой: реальное количество русских, 10
тысяч, противопоставляется тому, которое назвал Святослав: 20 тысяч.
В другом примере из Киевской летописи, где описываются события 1173 года,
деепричастие, которое находится в фокусе рестриктивной частицы, уже не является
контрастом. Однако теперь фокус рестриктивной частицы эмфатически выделен,
на том, что войскам было достаточно прийти на землю новгородцев, чтобы учинить
там разорение, сделан смысловой акцент, который отражается на информационной
структуре:
(14) и толико бы(с̑) множьство и вои. ꙗко и числа нѣтуть. и пришедъше толко
в землю ихъ. много зла створиша. села взѧша и пожьгоша . и люди исѣкоша.
а жены и дѣти имѣниꙗ взѧша. (Киевская летопись // Ипатьевский список
(БАН 16.4.4), лл. 106об.–245. Опубликована в изд.: Полное собрание русских
летописей. Т. II. Ипатьевская летопись. М., 2001. С. 285–715.)
‘И такое было множество воинов, что числа им не было. И только придя в
землю их [новгородцев], они сотворили много зла: села захватили и пожгли,
и людей порубили, а женщин и детей в плен взяли’ (перевод мой).
Стоит заметить, что в примере (14) рестриктивная частица стоит после
деепричастия, которое находится у неё в фокусе, однако до адъюнкта этого
деепричастия. Это показывает, что позиция после фокуса служит не только для
маркирования нестандартной информационной структуры, но и для того, чтобы
различить отличить более узкий фокус – на вершине глагольной группы – от
более широкого – на всей глагольной группе. Так, если бы в примере (14) толко
заняло свою обычную позицию – перед деепричастием – то нельзя было бы
утверждать, что в землю ихъ не входит в фокус рестриктивной частицы, а её
нестандартная позиция позволяет нам сделать это.
2.3 Толико как наречие меры
Рестриктивная частица – не единственное новое значение, полученное толико в

ходе грамматикализации. Значение наречия меры, которое мы рассмотрим в этом
разделе, обладает некоторыми особенностями, не характерными для
рестриктивной частицы. Во-первых, оно встречается только у одного
фонетического варианта, а именно у варианта толико. Во-вторых, оно встречается
только в переводных текстах, при этом девять раз оно возникает в переводах с
греческого, а один раз, в «Пандектах Антиоха», в переводе греческого текста не с
оригинала, а с древнеболгарского перевода [Popovski 1983].
Во всех контекстах нашей выборки, кроме одного, который относится к концу
XIV века, значение наречия меры появлялось только в эквативных конструкциях,
маркируя стандарт сравнения, которым могла быть только клауза. Маркером
клаузы параметра сравнения служила клауза с относительным местоимением
елико. В пункте 2.1 мы показали, что эквативные конструкции, где приравниваются
друг к другу отрезки времени, затраченные на разные действия, обладают такой же
структурой и тоже появляются только в переводах. Кроме того, в эквативных
конструкциях толико как наречие меры появляется в том числе и в тех же самых
текстах, что и указательное: в Изборнике 1076 года и Житии Андрея Юродивого.
Это позволяет предположить, что эквативные конструкции обоих текстов
появились в древнерусском языке одновременно вместе с началом письменной
эпохи и были кальками с древнегреческого, поскольку все памятники, в которых
встречается эта конструкция, имели древнегреческое происхождение. Так, в
Пандектах Антиоха елико… толико соответствует древнегреческой паре
местоимений τοσοῦτον... ὅσον, где первое является указательным, а второе –
относительным [Крысько и др. 2011: 400]. В таком же порядке расположены эти
местоимения и в древнерусском переводе:
(15) Не толико бо пользуетъ, еже удржати уста во врѣмя гнѣву, и не износити
словѣсъ бесовьныихъ, елико же чистити срце от памяти зълу. [Крысько и др.
2011: 400]
‘Не настолько полезно, если удерживать речь во время гнева и не
произносить бесовских слов, насколько [полезно] очищать сердце от памяти
о зле’ (перевод мой).
В эквативных конструкциях с наречием меры, в отличие от таких конструкций
с указательным местоимением, сопоставляется не длительность действий, а их
интенсивность для предикатов с агентивным субъектом и степень появления
действия или признака для предикатов с неагентивным субъектом. Например, в
Изборнике 1076 года мы видим:
(16) Пии вино по малѹ· ѥлико бо скѹдо пиѥтьсѧ· толико бл҃готвори
пиющиимъ (Суздальская летопись // Полное собрание русских летописей.
Т. I. Лаврентьевская летопись. М., 2001. С. 287–540)
‘Пей вино понемногу. Насколько сдержанно оно пьется, настолько оно
полезно пьющим’ (перевод мой).
В этом примере друг к другу приравниваются интенсивность, с которой нужно
пить вино и степень, в которой вино полезно.
Контекст, в котором наречие меры модифицирует клаузу, не входя в
эквативную конструкцию, появляется в «Диоптре» Филиппа Пустынника:
(17) Азъ тя обиявих, азъ прославих тя. Не хвалися в моих, ни взносися толико.
(Из Диоптры Филиппа Пустынника. Разговор души и плоти (1300–1400))
‘Я всем тебя явила, я прославила тебя. Не хвались моим и столь не заносись’
В этом примере оно маркирует, что интенсивность, с которой совершается
действие, была высокой. Это можно объяснить тем, что в эквативных
конструкциях интенсивность действий, которая указана в клаузе стандарта
сравнения, если в этой клаузе нет отрицания, стремится к максимуму, и поэтому в
случаях типа (17) грамматикализуется значение отклонения от нормы в большую
сторону.
3 Толико, толко и только в XV веке
Если отобрать из нашей общей выборки контексты XV века, то в этой подвыборке

окажется 206 контекстов тринадцати различных жанров. В таблице ниже
представлены жанры, количество уникальных произведений для каждого из них в
нашей выборке и количество контекстов для каждого жанра в нашей выборке.
Таблица 4. Количество вхождений разных фонетических вариантов указательного

местоимения в зависимости от жанра
жанр количество текстов количество контекстов
летопись 13 83
повесть 9 30
грамота 11 24
житие 3 23
послание 8 13
сказание 4 9
сборник притч 1 9
хождение 3 5
похвальное слово 1 3
хроника 1 3
приговор суда 1 1
тактикон (сборник 1 1
правил монашеской
жизни)
В XV веке кроме фонетических вариантов толико и толко в письменных

текстах появляется ещё один: только. В этом разделе для каждого значения будет
описано, какие фонетические варианты для него возможны и какие наиболее
частотны.
3.1 Толико и толко как указательное местоимение
Значение указательного местоимения в нашей выборке встречается сохранялось 27

раз. При этом оно могли иметь только фонетические варианты толко и толико, а
вариант только невозможен. В таблице ниже представлено количество этих
вариантов и их распределение по жанрам:
Таблица 5. Количество вхождений разных фонетических вариантов указательного
местоимения в зависимости от жанра
жанр количество вхождений количество вхождений
толко толико
грамота 1
житие 1
повесть 1 6
послание 1
похвальное слово 1
сборник правил 1
монашеской жизни
сборник притч 2
сказание 3
хождение 1
Итого 4 23
Все варианты толко обладают одним общим свойством: они входят в

эквативные конструкции, где параметр сравнения маркируется относительным
местоимением колко или колико. При этом такие контексты встречаются не только
в переводных, но и в оригинальных текстах: «Сказании о нашествии Едигея» и
«Хождение за три моря» Афанасия Никитина:
(18) Промежу тѣх великих градов много городов; на всяк день по три городы, а
ино и по четыре городы; колко ковов, толко градов. (Афанасий Никитин.
Хождение за три моря Афанасия Никитина (1468-1474))
‘Между этими большими городами много других городов, всякий день
проходили по три города, а иной день по четыре города: сколько ковов
(индийская мера длины, в среднем около десяти километров.) — столько и
городов’ (перевод мой).
Важно отметить, что в этом примере, а также в двух других, где клауза-эталон
маркирована вариантом толко, сопоставляется не длительность действия, как во
всех примерах XI–XIV вв., а количество предметов. Только в одном примере нашей
выборки, где употреблен вариант толко, сопоставляется длительность действий.
При этом во всех контекстах, где друг к другу приравнивается количество
предметов, в качестве маркера параметра употреблен вариант относительного
местоимения колко, а в контексте, где сопоставляется длительность действий,
употреблен вариант колико.
При этом эквативные конструкции вида елико… толико сохраняются в нашей
выборке для указательного местоимения, однако они встречаются всего 1 раз из 23
появлений толико: это происходит в переводных источниках: «Диоптре» Филиппа
Пустынника и «Александрии», переведенной с сербского, а до этого – с греческого
на сербский.
Однако в нашей выборке есть случай, когда толико является частью эквативной
конструкции в оригинальном тексте. Его можно увидеть в «Сказании о Дракуле»:
(19) И множьство много користи взем, возвратись, приставовъ тѣх почтив,
отпусти, рек: «Шедше, повѣсте царю вашему, якоже видѣсте: сколко могох,
толико есмь ему послужил. И будет ему угодна моя служба, и азъ еще хощу
ему тако служити, какова ми есть сила». (Афанасий Никитин. Хождение за
три моря Афанасия Никитина (1468-1474))
‘И возвратился восвояси, захватив несметные богатства, а приставов
царских отпустил с почестями, напутствуя: «Идите и поведайте царю
вашему обо всем, что видели: сколько смог, послужил ему. И если люба ему
моя служба, готов и еще ему так же служить, сколько сил моих станет» ’
В этом контексте клауза-параметр сравнения маркирована вариантом
относительного местоимения сколко. При этом саму конструкцию можно
рассмотреть и как такую, где предикаты приравниваются друг к другу по
количеству времени (т. е. Дракула говорит турецкому царю, что послужил ему так
долго, как смог) и по интенсивности совершения действия (т. е. Дракула говорит,
что он послужил так старательно, как смог).
Таким образом, мы можем предположить, что в XV веке завершилось
заимствование паттерна эквативной конструкции количества из греческого языка,
с которого были переведены все более ранние источники, в которых появлялась
такая конструкция: эта конструкция стала появляться в оригинальных текстах.
Кроме того, произошло расширение возможного синтаксиса и значения этой
конструкции: она может приравнивать друг к другу не только время в клаузах, но
и количество предметов в именных группах.
3.2 Толико, толко и только как рестриктивная частица
Рестриктивная частица – наиболее частотное значение в нашей выборке за XV

век: оно встречается 100 раз. При этом фонетические варианты толико и толко
встречаются с в примерно одинаковом количестве, а вариант только появляется
гораздо реже. В таблице ниже, где представлены жанры, в которых нам встретилась
рестриктивная частица, и количество контекстов, где она появилась в том или ином
фонетическом варианте, можно увидеть, что толико более характерно для
нарративных жанров: повестей и житий, а толко – для документов: грамот и
посланий.
Таблица 6. Количество вхождений разных фонетических вариантов
рестриктивной частицы в зависимости от жанра
количество количество количество
употреблений употреблений употреблений
жанр толко толико только
летопись 30 27 5
грамота 4 7
повесть 3 3
послание 5
житие 4 1
хождение 2
сказание 1 1
хроника 1
сборник 1
притч
приговор 1
похвальное 1
слово
Итого 44 40 16
Отдельно стоит рассмотреть летописи. Одна из особенностей летописи как

жанра состоит в том, что их текст часто переписывается из более ранних
источников, и поэтому особенности графики более ранних текстов влияют на
графику более поздних текстов. Поэтому, описывая разделение фонетических
вариантов в летописях, мы будем разделять те контексты, в которых описываются
события того же века, что и сама летопись, и более ранние контексты. В таблице
ниже можно увидеть результаты этого разделения для нашей выборки за XV век.

рестриктивной частицы в летописи в зависимости от даты описываемого события
Фонетический Количество контекстов Количество летописей
вариант события XV всего встретились контексты, события
века описывающие события XV века
XV века
толко 18 30 толко 18
толико 7 27 толико 7
только 2 5 только 2
Мы видим, что для фонетического варианта толко и только более половины

контекстов описывают события XV века. При этом контексты с толко описывают
события XV века во всех летописях, где они появляются. Контексты с толико,
напротив, описывает события XV века только в трети контекстов. Кроме того, этот
фонетический вариант описывает какие-либо события XV века менее только в
четверти летописей, где он встретился. Таким образом, толико – нехарактерных
для новых для XV века контекстов летописей фонетический вариант.
В фокусе рестриктивной частицы, как и в предыдущий период, могут
находиться именные группы, количественные группы и клаузы. Кроме того,
появляются два контекста, в которых в её фокусе находятся наречия. Основные
положения, которые может занимать рестриктивная частица, остаются теми же;
они перечислены в таблице ниже.
Таблица 8. Положение рестриктивной частицы в XV веке

положение рестриктивной частицы количество контекстов
перед группой фокуса 64
после группы фокуса 13
в начале клаузы, куда входит группа фокуса 12
неоднозначность: в начале клаузы/перед 4
группой фокуса
3.2.1 Дальнейшая грамматикализация рестриктивной частицы: союзы

времени и условия
В фокусе рестриктивной частицы могла находиться клауза. В таких случаях эта

клауза могла обозначать событие, сразу после которого наступало какое-либо
другое событие, а фокусная частица маркировала краткость периода времени
между этими событиями. Контексты такого типа в нашей выборке они встретились
в «Житии Кирилла Белозерского» и «Независимом летописном свод 80-х годов XV
века», в каждом источнике по два контекста. Например, в «Житии Кирилла
Белозерского» мы видим:
(20) Он же, не могый братися, побѣжаем сном, но видѣвъ мѣсто таково къ
упокоению сну, възлеже мало поспати. Уснувшу же ему толико, абие
слышить глас, напрасно глаголющь: "Бѣжи, Кирииле! " (Житие Кирилла
Белозерского (1450-1455))
‘Он же, не в силах добраться, неспособный уснуть, но увидев место,
подходящее для сна, лёг немного поспать. Когда он только уснул, вдруг
услышал голос, который неожиданно сказал: «Беги, Кирилл!» ’ (перевод
мой)
В этом примере в фокусе «толико» находится причастная клауза в дательном
самостоятельном, которая имеет значение времени. Рестриктивная частица же
показывает, что единственное, что нужно было Кириллу, чтобы услышать голос, –
это уснуть, а значит, действие, названное в клаузе-фокусе рестриктивной частицы,
непосредственно предшествует другому действию. Так у толико появляется
временное значение, а точнее значение непосредственного предшествования.
Грамматикализация союза времени в маркер протазиса в условном
предложении типологически распространена [Heine, Kuteva 2004: 293]. То, что у
только в старорусском языке было значение условия, которое возникло из
временного значения непосредственного предшествования, заметил ещё В.
Потебня: [Потебня 1888: 299]. Что касается нашей выборки, то в ней есть четыре
контекста, в которых возникает многозначность между союзом непосредственного
предшествования и союзом условия. Они относятся к различным жанрам: это
«Грамота в. кн. Бориса Александровича королю польскому и в. кн. литовскому
Казимиру», «Псковская 1-я летопись», «Послание Геннадия Иоасафу» и «Три
послания Кирилла Белозерского». Так, в последнем из этих текстов мы видим:
(21) Еще, господине, сам сего поразсуди: понеже твоея вотчины в сей стране нѣт,
и толко ты, господине, поѣдешь семо, ино вси человѣцы начнут глаголати:
«Кирила деля токмо поѣхалъ». (Три послания Кирилла Белозерского (1399-
1422))
‘Ещё, господин [князь Юрий], сам об этом [опасности похвал] подумай: раз
твоей вотчины на этой земле нет, то, как только ты, господин, поедешь сюда,
то все люди начнут говорить: «Только ради Кирилла поехал». ’ (перевод
мой)
В этом примере, как и в примере (20), клауза, которая находится в фокусе толко,
указывает на событие, которое происходит сразу перед событием, названным в
следующей клаузе. Однако здесь, в отличие от примера (20), контекст не является
веридикативным: описанная ситуация не произошла достоверно, а лишь может
произойти в будущем неограниченное количество раз. Поэтому маркер временного
следования получает трактовку маркера логического следствия.
Интересно рассмотреть союз клаузы-аподозиса: союз ино. В XV веке этот союз
мог быть соединительным [Бардуханов и др. 1979: 237], и если мы рассматриваем
толко в примере (21) как союз времени, то семантика ино в этом примере именно
такова. Однако, когда этот союз времени грамматикализуется в маркер протазиса,
то ино грамматикализуется в парный ему маркер аподозиса, а в его семантике
следование по времени переходит в логическое следствие. Другим маркером
аподозиса, который проходит такой же путь, оказывается соединительный союз и.
В XV веке и толико, и только и толко могли выступать в роли маркеров
протазиса в таких контекстах, где их нельзя интерпретировать как союзы времени.
Это значение они могли иметь в текстах разных жанров: грамотах, летописях,
повестях, послании и хождении – однако в нашей выборке нет ни одного случая,
где бы оно появлялось в житиях.
Одним из контекстов, в котором значение времени и значение условия не могут
совпадать у одного союза, является контекст с отрицанием в протазисе. Так, в
«Повести о посаднике Добрыне» мы видим:
(22) Посадник же Добрыня и съ злыми своими совѣтники повели немцом
говорити старостам купецкимъ и купцомъ новгородцкимъ: «Толко нашей
божницѣ — храму святых верховных апостолъ Петра и Павла — не
быти у вас въ Великомъ Новѣгородѣ, ино вашимъ церквамъ у нас, по
нашим городомъ, не быти же». (Повесть о посаднике Добрыне (1475-1480))
‘Немцы были недовольны тем, что в Новгороде им негде молиться, и
обратились за помощью к посаднику Добрыне.] Посадник же Добрыня,
вместе с злыми своими сообщниками, велел немцам вот что сказать
старостам купеческим и купцам новгородским: «Если нашей церкви —
храма святых верховных апостолов Петра и Павла — не будет у вас в
Великом Новгороде, то и вашим церквам у нас, в наших городах, тоже не
бывать» ’ [http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=5058]
В этом примере отрицание есть как в протазисе: храма западного обряда нет в
Новгороде, так и в аподозисе: православных храмах нет на землях немцев. Если бы
толко здесь был союзом времени, то в его клаузе должно было бы содержаться
указание на событие. Благодаря этому у клаузы Толко нашей божницѣ не быти у
вас въ Великомъ Новѣгородѣ в значении «Как только нашей божницы не будет у
вас в Великом Новгороде» появилась бы пресуппозиция, что эта божница
существовала раньше, но по какой-то причине может исчезнуть. Однако такая
трактовка противоречит сюжету Повести, по которому этой божницы в Новгороде
не существовало.
Условная клауза, в отличие от временной, не обязана указывать на событие. И
в данном контексте она указывает на сохранение текущей ситуации: отсутствие
неправославных церквей в Новгороде. Таким образом, толко в примере (22) может
быть союзом только условной, а не временной клаузы.
Выше мы рассматривали контексты, условие в которых реально. Но толико и
его фонетические варианты могут маркировать не только реальное, но и
ирреальное условие. В нашей выборке за XV век есть только один пример
ирреального условия; он появляется в «Формулярном изводе послания
новгородского архиепископа Геннадия Гонзова сарскому и подонскому епископу
Прохору»:
(23) И только бы поп Наум не положил покаяния, да и во христьянство опять
не захотел, ино было как мочно то все уведати по их клятве, как они
отметаются своих велений. (Русский феодальный архив XIV-первой трети
XVI века. [текст подготовлен А. И. Плигузовым, Г.В. Семенченко, Л.Ф.
Кузьминой. Вып. 2] М., 1987)
‘И если бы поп Наум не раскаялся, и не захотел опять стать христианином,
то как бы мы могли всё узнать об их [жидовствующих] обете, поскольку они
отрицают собственные заповеди’ (перевод мой)
В этом контексте, как и в предыдущем, только может быть только союзом
условия, а не союзом времени, поскольку в клаузе протазиса глагол находится в
сослагательном наклонении, что показывает клитика бы. У клауз с временным
союзом есть пресуппозиция истинности произошедшего события, и она не может
быть верна в сослагательном наклонении. Однако стоит заметить, что в этом
примере нельзя однозначно разделить значения союза условия и рестриктивной
частицы, поскольку в нем в протазисе появляется не просто условие, а необходимое
и достаточное условие для того, чтобы об обетах жидовствующих стало возможно
узнать. Семантика необходимого и достаточного условия является частным
случаем семантики рестриктивной частицы, поскольку тогда она указывает на то,
что условие является единственной возможной ситуацией, при которой следствие
верно.
Стоит отметить, что вне сослагательного наклонения значения союза условия и
рестриктивной частицы могли не выражаться кумулятивно. Так, во всех 39 случаях,
где в нашей выборке появляется союз условия в изъявительном наклонении, только
в пяти это условие является необходимым и достаточным. Пример, в котором
толко маркирует условие, которые не является необходимым и достаточным, мы
можем увидеть в «Александрии»:
(24) Отока доидеши, но ничтоже тамо узриши, здѣ бо дошел, внутрь не глядай,
не будет бо человѣкъ живъ, толко внутрь поглядает. (Русский феодальный
архив XIV-первой трети XVI века. [текст подготовлен А. И. Плигузовым,
Г.В. Семенченко, Л.Ф. Кузьминой. Вып. 2] М., 1987)
‘Острова этого достигнешь, но ничего там не увидишь, ибо, до него дойдя,
внутрь не смотри, потому что не останется человек живым, если внутрь
посмотрит’ [http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=5126]
В этом примере следствием из условия, выраженного в клаузе с союзом толко

является смерть человека, для которой посмотреть на остров – не единственное
возможное условие.
3.2.2 Дальнейшая грамматикализация рестриктивной частицы:

адверсативный союз
Адверсативный союз – это тип сочинительных союзов, характерная особенность

которого – возможность соединять только два конъюнкта, а основное значение –
отрицание во втором конъюнкте следствия из первого конъюнкта [Malchukov 2004:
179]. В современном русском языке основным адверсативным союзом является
союз но. Адверсативный союз – типологически распространенный путь
дальнейшей грамматикализации рестриктивной фокусной частицы [Malchukov
2004: 194], и такой процесс начал происходить со старорусской фокусной частицей
в XV веке. Здесь стоит заметить, что в XV веке контекстов, где у рестриктивной
частицы ест семантика адверсативного союза немного: всего десять. При этом ни
одного контекста, где бы у адверсативного союза, который мы рассматриваем, не
было семантики рестриктивной частицы, нет.
Рассмотрим, как проходило появление этого нового значения у рестриктивной
частицы. В нашей выборке есть два контекста, которые появляются в псковских
первой и второй летописях, которые обладают похожей структурой: в клаузе,
находящей сразу перед клаузой, в которой появляется рестриктивная частица, в
группе прямого объекта есть отрицательное местоимение. Благодаря этому похожа
и семантика этих предложений: в одной из клауз указано на то, что её предикат не
верен ни при каком аргументе, а следующая клауза, которая находится в фокусе
рестриктивной частицы, описывает ситуацию, при которой у предиката
предыдущей клаузы может быть верный аргумент. Благодаря такой семантике
возникает кумуляция значений рестриктивной частицы и адверсативного союза,
так как значение клаузы с рестриктивной частицей противоречит следствию из
клаузы с квантором: если предикат неверен ни для какого из аргументов, то он
неверен и для конкретного аргумента, описанного в следующей клаузе.
Рассмотрим примеры, семантику которых мы описали. Так, в отрывке из
Псковской второй летописи за 1169 год мы видим:
(25) Се же видевше новгородци изыдоша на поле, овы избиша, а дроугыя
роуками яша, а прочии побѣгошя, ничтоже вземше ни полонивше, толко
взяша земли копытомъ. (Псковская 2-я летопись (1400-1486))
‘Увидев это, новгородцы вышли на поле, одних убили, а других захватили
в плен, а прочие побежали, ничего не взяв и не пленив, только взяли земли
копытами’ (перевод мой)
А в отрывке из Псковской первой летописи за 1406 год мы видим:
(26) А князь Ольгердъ и братъ его Кестутии прочь поѣхаша с своѣми людми, а
помощи никоея же оучинивше, толко хлѣбъ и сѣно около Пскова
отравиша. (Псковская 1-я летопись. Тихановский список (1400-1469))
‘А князь Ольгерд и брат его Кестутис поехали прочь со своими людьми,
никакой помощи не оказав, только отравили хлеб и сено около Пскова’
В обоих случаях описанное нами противоречие снимается благодаря знаниям о
мире. Так, земля под копытами бегущих коней – это не тот трофей, который люди
ожидают получить на войне, а отравленные хлеб и сено – не та помощь, которую
люди ожидают получить от военных союзников. Кроме того, оба этих контекста
экспрессивны: в первом случае пишущий радуется победе, во втором – огорчается
из-за предательства, а значит, структура предложений с разрешающимся благодаря
знаниям о мире противоречиям служит для того, чтобы маркировать значимость
отсутствия аргумента, при котором предикат в клаузе с отрицательным
местоимением является верным, для говорящего. Таким образом мы видим, что
кумулятивное значение рестриктивной частицы и адверсативного союза возникает
благодаря тому, что в экспрессивных контекстах, где адверсативный союз
опровергал следствие.
Однако в оставшихся восьми контекстах нашей выборки адверсативный союз,
который мы рассматриваем, маркирует противоречие не с логическим, а с
вероятностным следствием, появляется не в экспрессивных контекстах, а в
предыдущей клаузе нет кванторов. Также стоит заметить, что во всех случаях
нашей выборки конъюнкты, которые сочетает адверсативный союз – клаузы или
глагольные группы, но не именные группы, а значит к концу XV века
адверсативный союз грамматикализовался не полностью. Например, в
Новгородской Карамзинской летописи в записи за 1408 год мы видим:
(27) А како намь шлешь ежелетъ жалобы и жалобные грамоты, а ркучи тако, что
ся улоусъ истомилъ, выхода взяти не на чем? Ино мы преже сего улуса
твоего не видали, толко есмя слыхали; а что твои приказы или твои
грамоты к намъ, то еси намь все лгалъ. (Новгородская Карамзинская
летопись. Вторая выборка (1400-1450))
‘А почему ты шлешь нам каждый год жалобы и жалобные грамоты, и
говоришь так, что твой улус себя исчерпал, не из него брать дань? Ведь мы
раньше твоего улуса не видали, но слышали о нём; а что касается твоих
приказов или грамот нам, то ты нам всё лгал’ (перевод мой)
В этом примере клауза есмя слыхали противоречит вероятностному следствию
из предыдущей клаузы мы преже сего улуса твоего не видали: отсутствию у
говорящего информации об улусе.
3.3 Толико и только как наречие меры
Значение наречия меры появилось в нашей выборке 35 раз. Если в прошлый

период, который мы рассматривали, все эквативной конструкции значение меры
встретилось только один раз, то теперь оно не входит в неё в большинстве случаев:
24 раза. При этом оно модифицирует предикат либо клаузу, а в двух случаях –
наречие. Например, в «Сказании о Мамаевом побоище» мы видим:
(28) А Въ шестый же час дни прибѣже Семенъ Меликъ з дружыною своею, а по
них гонишяся мнози от татаръ. Толико безстудно гнашася нълни и плъкы
русскыа узрѣша и въвратишяся скоро къ царю и повѣдаша ему, яко князи
русскые оплъчишася при Дон (Сказание о Мамаевом побоище (1400–1425))
‘В шестом часу дня прибежал Семен Мелик со своей дружиной, а за ними
гнались многие из татар. Так дерзко гнались, что чуть ли не увидели
русские полки, и возвратились скоро к царю и рассказали ему, что князья
русских собрали войска около Дона’ (перевод мой)
В нашей выборке есть только один контекст, где наречие меры модифицирует
именную группу:
(29) И оттого толико умиление дарова ему Богь, яко ни самого того хлѣба могущу
ему без слезъ вкусити или слова проглаголати. Тѣмже вси, видяще его
толико труды и смирение, не яко человѣка, но яко аггела Божиа посреди
себе имѣаху (Житие Кирилла Белозерского (1400–1425))
‘И за это такое умиление даровал ему Бог, что ни даже хлеба не мог он
поесть без слез, ни слова произнести. Поэтому все, видевшие таковые его
труды и смирение, не человеком, но ангелом Божиим между собою его
почитали’ [http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=5061]
В этом примере «толико» модифицирует группу прямого дополнения. При этом
оно не согласуется с ним по числу, а значит не может быть формой прилагательного
толикъ: в группе прямого дополнения сочинены два конъюнкта, и первый из них
во множественном числе, а значит и если бы прилагательное толикъ согласовалось
по числу со всей группой, и если бы оно делало это с первым конъюнктом, то его
форма было бы толики.
Стоит отметить, что в предыдущем предложении есть именная группа толико
умиление, в которой прилагательное толикъ согласуется с существительным.
Поэтому, возможно, в группе толико труды и смирение можно увидеть
контаминацию прилагательного толикъ и наречия толико.
В XV веке появляются контексты, где толико в значении наречия меры имеет
соотносительную клаузу. Так, в примере (29) соотносительной клаузой для группы
толико безсутдно является клауза нълни и плъкы русскыа узрѣша: она указывает,
насколько именно выше ожидаемого было степень наречия, которое модифицирует
наречие меры. В XV веке эта клауза получает возможность маркироваться союзом
яко, и тогда же он оказывается наиболее частотным способом маркировать такие
соотносительные клаузы (в нашей выборке он маркирует 11 из 15 соотносительных
клауз).
Однако наличие соотносительной клаузы в XV веке не было обязательным: в
нашей выборке за XV век наречие меры без неё встретилось шесть раз. Так,
примере из сборника притч «Стефанит и Ихнилат» мы видим, что толико
модифицирует глагол скръбиши, а в предыдущем и последующей контексте нельзя
найти клаузу, которая выражала бы, насколько скорбь царя превышает результат.
(30) Зрю царя прискорбна суща и боюся, еда како лживии философи лесть
створиша злобы ради, еже потребити его до конца совѣтууще. Но въпроси
его, что есть вина, еяже ради толико скръбиши. Егда скажет ти, тогда
повѣжь мнѣ (Житие Кирилла Белозерского (1400–1425))
‘Я вижу скорбящего царя и боюсь, как бы лживые мудрецы не стали
строить ему козни из-за своей злобы, чтобы погубить его окончательно. Но
спроси его: в чем причина, из-за которой настолько [сильно] скорбишь.
Когда скажет тебе, то сообщи мне’ (перевод мой)
4 Толико, толко и только в XVI веке
Если отобрать из нашей общей выборки контексты XVI века, то в этой подвыборке
окажется 541 контекст тридцати различных жанров. В таблице ниже представлены
жанры, количество уникальных произведений для каждого из них в нашей выборке
и количество контекстов для каждого жанра в нашей выборке.
Таблица 9. Происхождение и датировка источников в части выборки за XVI в.
житие 23 58
повесть 11 46
статейный список 4 36
посольская книга 2 21
разрядная книга 1 16
домострой 1 14
сборник наставлений 2 12
челобитная 4 8
наказ 1 5
донесение послов 2 5
хождение 1 3
слово 1 3
расспрос 1 3
похвальное слово 1 3
отчет о пребывании в 1 3
плену
прение о вере 1 2
доклад 1 2
хронограф 1 1
Формулярный извод 1 1
роспись 1 1
пророчество 1 1
предисловие 1 1
поучение 1 1
отписка 1 1
извещение 1 1
запись 1 1
сказка 1 1
Итого: 30 Итого: 121 Итого: 541
Основные значения, которые характерны для рассматриваемых нами
фонетических вариантов, сохраняются в XVI веке те же, что были и в XV:
указательное местоимение, рестриктивная частица, условный и адверсативный
союзы, наречие меры. Качественно новых значений для каждого из фонетических
вариантов, которые мы рассматриваем, не появилось.
4.1 Особенности употребления указательного местоимения в
XVI веке
Указательное местоимение встречается в нашей выборке 46 раз. В таблице ниже

видно, что оно появляется во всех фонетических вариантов, и оно характерно для
литературного языка, однако встречается и в приказном.

указательного местоимения в зависимости от жанра
количество количество
употреблений количество употреблений
жанр толико употреблений толко только
житие 10 1
повесть 8
грамота 3 1
послание 1
домострой 1
Итого 36 6 4
Указательное местоимение выступает в эквативных конструкциях редко, в

нашей выборке это произошло всего шесть раз, однако все шесть раз оно
появляется в непереводных текстах, среди которых есть как жития, так и летописи.
В большинстве случаев маркером клаузы-параметра сравнения служит
местоимения елико. Однако стоит отметить, что в Летописце, то есть в предисловии
митрополита Макария к Великим Минеям Четьим, маркером клаузы-параметра
сравнения служит вариант относительного местоимения сколько:
(31) Но и паче же многи труды и подвиги подъях от исправлениа иностранских и
древних пословицъ, преводя на русскую рѣчь: и сколько нам Богъ дарова
уразумѣти, толико и възмогохом исправити, иная же и до днесь в них не
исправлена пребысть, и сиа оставихом по нас могущим, съ Божию помощию,
исправити. (Из Великих Миней Четьих митрополита Макария. Сентябрь.
Летописец (1530-1554))
‘Но особенно многие труды и подвиги я совершил во время исправления
иностранных и древних произведений, переводя на русский язык: и сколько
нам Бог даровал возможность понять, столько и смог исправить, а что-то до
сих пор не исправлено, и это оставлено для нас, чтобы мы смогли, с Божьей
помощью, исправить’ (перевод мой)
4.2 Особенности употребления рестриктивной частицы в XVI
веке
В нашей выборке значение рестриктивной частицы встречается 186 раз, причем для
неё возможны все фонетические варианты, которые мы рассматриваем: только,
толко и толико. В таблице ниже показано, что эта частица распространена как в
приказном, так и в литературном языке, причем в каждом из этих языков
распространен и фонетический вариант толко, и фонетический вариант только.
Вариант толико иногда встречается в литературных текстах, однако распространен
только в летописях.

доклад 1
донесение 3
послов
житие 2 3 1
запись 1
извещение 1
наказ 1
повесть 14 3
послание 8 2 10
пророчество 1
разрядная 2
книга
расспрос 1
сборник 8 4
наставлений
статейный 13
список
хождение 2
Итого 82 39 65
Распространение варианта толико в летописях связано с тем, что чаще всего он

появляется в контекстах, которые описывают не современные писцу события, а
значит были переписаны с более ранних источников, и на орфографию летописи
влияла орфография источника. Подтверждение этому можно увидеть в таблице
ниже: толико появляется в контекстах, описывающих события XVI века, реже
всего.

указательного местоимения в летописи в зависимости от даты описываемого
события
вариант события XVI всего встретились контексты, всего
века описывающие события
XVI века
только 10 25 5 8
толко 7 24 2 8
толико 2 27 2 7
Возможные позиции рестриктивной частицы остаются теми же, что и в

прошлые периоды, при этом наиболее распространенной остается та позиция, где
рестриктивная частица находится перед составляющей. В таблице ниже приведено
количество контекстов для разных позиций рестриктивной частицы:
Таблица 13. Позиции рестриктивной частицы

позиция рестриктивной частицы количество контекстов
перед составляющей 154
в начале клаузы, куда входит
составляющая 26
после составляющей 6
4.2.1 Рестриктивная частица в оптативных клаузах
В XVI веке рестриктивная частица начинает появляться в клаузах, в которых есть

частица бы. Такие клаузы обладают семантикой оптатива, то есть обозначают
желание – чаще всего это желание говорящего, однако это может быть и желание
того, на чью точку зрения говорящий становится. В нашей выборке за XVI век
таких клауз восемнадцать, при этом в большинстве из них бы стоит сразу после
рестриктивной частицы, и только в одной – после финитного глагола. В
оптативных клаузах встречаются все рассматриваемые нами фонетические
варианты частицы.
В старорусском языке, как и современном русском, частица бы была маркером
условного наклонения. Кроме того, клауза с этой частицей могли нести оптативную
семантику и без рестриктивной частицы в них [Бардуханов и др. 1975: 363]. Стоит
отметить, что и оптативное значение условных клауз, и появление в таких клаузах
рестриктивной частицы характерно не только для старорусского; эти особенности
условных клауз встречаются также в английском и немецком [Biezma 2011: 118].
Ещё стоит отметить, что само оптативное значение – частный случай значения
условия, при этом его характерная особенность в том, что аподозис оптативных
клауз, значение которого – достижение говорящим удовлетворяющего его
состояния, часто опущен [Biezma 2011: 120]. Так и в нашей выборке: из
восемнадцати оптативных клауз аподозис опущен в пятнадцати.
Рестриктивная частица в оптативных контекстах служит для того, чтобы
трансформировать просто условную семантику оптатива в семантику достаточного
условия [Biezma 2011: 129]. Используя своё скалярное значение, в котором
рестриктивная частица указывает на то, что среди возможных альтернатив та,
которая в фокусе частицы минимальна для того, чтобы высказывание стало
истинным, в оптативных контекстах рестриктивная частица указывает, что
оптативная клауза выражает минимальное достаточное условие того, чтобы
сложившаяся ситуация устраивала говорящего.
В старорусском языке оптативные употребления рестриктивной частицы
грамматикализовались именно из контекстов, где бы показывало, что клауза
условная, а рестриктивная частица – что это условие достаточное для того, чтобы
ситуация удовлетворила говорящего. Такие контексты содержали импликатуру,
что говорящий хочет, чтобы описанное в условной клаузе событие совершилось.
Рассмотрим наиболее ранний из контекстов такого типа – отрывок из «Тайной
Тайных», сборника философских наставлений, якобы составленных Аристотелем
для Александра Македонского:
(32) А если он будет отвечать названным требованиям, достаточно нам и того,
чтобы посол был человеком верным, и не прибавил бы и не убавил ничего
из слов твоих, и мало бы говорил о делах твоих, и остерегался бы пьянства,
и всякой лести, и разговора с человеком, не наделенным полномочиями. А
да разумел бы, что слишит, и умел бы отповедати на то. А не будет ли сяковъ,
ино толко бы веренъ былъ и донеслъ бы листы твои, да кого посылаешь его,
и чтобы принеслъ тобе ответ верный. (Тайная Тайных (1470–1550))
‘А если он будет отвечать названным требованиям, достаточно нам и того,
чтобы посол был человеком верным, и не прибавил бы и не убавил ничего
из слов твоих, и мало бы говорил о делах твоих, и остерегался бы пьянства,
и всякой лести, и разговора с человеком, не наделенным полномочиями. И
чтобы он понимал то, что слышит, и умел бы ответить на это. А если не
будет такого человека, то только бы верен был и донес бы послания твои
тому, к кому ты его посылаешь, и чтобы принес тебе ответ верный’
[http://drevne-rus-lit.niv.ru/drevne-rus-lit/text/tajnaya-tajnyh/tajnaya-tajnyh.htm]
В этом отрывке Аристотель объясняет Александру, какими качествами должен
обладать посол, перечисляя различные качества способности, необходимые послу,
от более редких и сложных к более частым и простым. В конце он указывает на то,
что минимальное достаточное условие для того, чтобы стать послом – верность и
способность донести послания и ответ на него, при этом толко отвечает за
семантику минимальности этого условия. У клаузы с толко, как и у большинства
оптативных клауз, нет выраженного аподозиса. Также в этой клаузе есть
импликатура желательности: Аристотель хочет, чтобы посол Александра обладал
названными качествами, однако цель высказывания Аристотеля – не выразить это
желание, а дать совет о том, какие качества посла следует считать важными.
В нашей выборке есть шесть контекстов типа (32), где желательность события
– импликатура при достаточном условии. Эти контексты встречаются на
протяжении всего XVI века, наиболее поздний из них датируется 1582–1583
годами. При этом для второй половины XVI века характерны контексты, в которых
основное значение условных клауз с рестриктивными частицами – оптативное.
Всего таких контекстов в нашей выборке десять. Наиболее ранний из них, отрывок
из «Большой Челобитной» Ивана Пересветова, датируется 1549 годом. Рассмотрим
его:
(33) И тако говорит Петръ, волоский воевода, и просит у Бога милости, моляся:
"Боже, дай милосердие свое великое, чтобы та его мудрость не обинулася
благовѣрнаго и великого царя, и толко бы по нашимъ грѣхом да не то
царство руское осталося, и просияло вѣрою християнскою волное царство,
и нам было нѣчим говорити греческой вѣре, яко жидом и ормяном нѣчим
говорити, что нѣтъ у них волнаго царя и царства волнаго. (Иван Пересветов.
Большая челобитная (1549))
‘И так говорит Петр, молдавский воевода, и просит у Бога милости, молясь:
«Боже, дай милосердие свое великое, чтобы эта мудрость не покинула
великого и благоверного царя, и только бы после наших грехов всё равно
осталось царство русское, и просияло бы верой христианской вольное
царство, а нам не приходилось бы говорить греческой вере, как иудеям или
армянам приходится говорить, что нет у них свободного царя и царства
свободного’ (перевод мой)
В этом примере клауза и толко бы по нашимъ грѣхом да не то царство руское
осталося несет оптативное значение: она выражает желание Петра, об исполнении
которого он просит Бога. В этом предложении сохраняется семантика
минимального достаточного условия: Петр будет счастлив, а мир, по его мнению,
будет устроен правильно тогда и только тогда, когда исполнится то, о чем он
просит в молитве. Как и в примере (32) за значение минимальности условия
отвечает рестриктивная частица только в своем скалярном значении. Основное
отличие клауз типа клаузы из примера (33) от клаузы типа клаузы из примера (32)
в том, что желание, чтобы минимальные достаточные условия выгодной
говорящему ситуации стали реальностью, – часть ассерции высказывания.
(34) Бѣжаще же, и полонъ пометаша, а не уклонишася ни на десно, ни на шуе, но
толико бы скорѣе убѣгнути грядущаго на нихъ гнѣва. (Никоновская
летопись (1425–1506 гг.) (1526–1530))
‘Убегая, бросили всех пленников, и не поворачивали ни налево, ни
направо, но [думали]: «Только бы скорее убежать от гнева, который на них
упадет» ’ (перевод мой)
4.3 Особенности употребления союза условия в XVI веке
Союз условия встречается в нашей выборке 157 раз. Стоит заметить, что в первой
половине XVI века оно встречается только 25 раз, а во второй – 132 раза. В таблице
ниже можно увидеть, что для приказного языка союз условия, который мы
рассматриваем, характерен в большей степени, чем для литературного. При этом
наиболее характерен для союза условия вариант толко, затем идет вариант только,
а вариант толико маргинален.
Таблица 14. Количество вхождений разных фонетических вариантов союза

условия в зависимости от жанра
послание 18 4 1
посольская 21
книга
грамота 16 5
статейный 3 15
список
разрядная 3 11
книга
домострой 11 2
наказ 4
отчет о 3
пребывании в
плену
расспрос 2
донесение 1 1
посла
Формулярный 1
извод
роспись 1
повесть 1
отписка 1
доклад 1
сказка 1
Итого 101 54 2
В пункте 3.2.1 мы показали, что в XV веке реальное значения союза условия и

рестриктивной частицы могут появляться независимо друг от друга в реальных
условиях, однако нам не встретилось контекста с ирреальным условием, где бы
значения рестриктивной частицы и союза условия не выражались кумулятивно и
не образовывали бы значения необходимого и достаточного условия. Однако во
второй половине XVI века появляются такие контексты с ирреальным условием,
где союз условия не выражает необходимое и достаточное условие. Среди двадцати
двух контекстов с ирреальным условием таких случаев большинство –
шестнадцать. Наиболее ранний пример такого ирреального условия мы можем
увидеть в Первом послание Ивана Грозного Курбскому:
(35) И аще бы не было на тебѣ нашего милосердия, не бы возможно было тебѣ
угонзнути к нашему недругу, толко бы наше гонение тако было, якоже по
твоему злобесному разуму писалъ еси. (Иван Грозный. Первое послание
Ивана Грозного Курбскому (1564))
‘Если бы мы не были милосердны к тебе, не мог бы ты перебежать к
нашему врагу, если бы наше гонение было таким, каким ты его описал из-
за своего дьявольского ума’ (перевод мой)
В этом примере толко б маркирует ирреальное условие. Если бы толко
обозначало здесь необходимое и достаточное условие, то вся условная конструкция
значила бы, что Андрей Курбский смог бы убежать, только если бы репрессии
Ивана Грозного были такими сильными, какими их описал сам Курбский. Однако
такая трактовка не соответствует задаче высказывания царя: он указывает
Курбскому на то, что его слова о гонениях Ивана Грозного лживы. Поэтому царю
важно показать, что следствие из ситуации, описанной в ирреальном условии,
противоречит реальности, а не то, что оно бы наступило тогда и только тогда, когда
произошла ситуация, описанная в ирреальном условии. Таким образом, в примере
(35) толко маркирует условие, которое не является необходимым и достаточным.
Одним из типов контекстов, где необходимое и достаточное условие отличается
по семантике от обычного, является полярный вопрос. Подобный контекст мы
можем увидеть в Послание шведскому королю Юхану III Ивана Грозного:
(36) А тебя у насъ утаили; а толко бы мы вѣдали, кое ты живъ, и намъ было
твоей жены лзя ли просити? (Иван Грозный. Послание шведскому королю
Юхану III 1573 года (1573))
‘Тебя утаили от нас, если бы мы знали, что ты жив, то возможно ли было
бы для нас просить твою жену’ (перевод мой)
В этом примере толко является маркером ирреального условия в риторическом
вопросе. Если бы оно выступало в роли маркера необходимого и достаточного
условия, то вопрос был бы задан о том, допустимо ли свататься за жену Юхана III
только в том случае, если бы Иван Грозный не знал, что Юхан III жив, и ни в каком
другом. У такого вопроса была бы пресуппозиция, что если Иван Грозный не знает,
что Юхан III жив, то свататься к его жене допустимо. Но эта пресуппозиция
противоречит тому ответу, который на самом деле подразумевается в этом
риторическом вопросе. Кроме того, а таком случае в сферу действия
вопросительной частицы ли входили и клауза протазиса, и клауза аподозиса, в то
время как на самом деле в неё входит только клауза аподозиса, а истинность клаузы
протазиса не меняется в зависимости от ответа на полярный вопрос.
Важно заметить, что сочетание рестриктивной частицы с частицей бы, которые
мы рассмотрели в пункте 4.2.1, и сочетание с этой частицей условного союза – это
омонимичные конструкции, которые различаются не только тем, условие какого
типа в них может быть (достаточное или любое возможное), но и частью речи
только или толко. Кроме того, в оптативных клаузах может появляться
фонетический вариант толико, который невозможен в ирреальных условиях.
4.4 Особенности употребления адверсативного союза в XVI

веке
Значение адверсативного союза встречается в нашей выборке 25 раз. Оно

встречается и в приказном, и в литературном языке и возможно для всех
фонетических вариантов, что можно увидеть в таблице ниже.

адверсативного союза в зависимости от жанра
статейный 5
список
хождение 1
сборник 1
наставлений
книга
пророчество 1
повесть 1
житие 1
грамота 1
Итого 11 8 6
Важно отметить, что если в XV веке контекстов, где значения адверсативного

союза и рестриктивной частицы не выражаются кумулятивно, не существовало, то
теперь в нашей выборке появляется девять таких контекстов. Наиболее ранний из
них появляется во Псковской 1-й летописи, при описании событий 1544 года:
(37) Того же лѣта, месяца апреля въ 7, по велице дни на дроугои недели в средоу,
бысть знамение: солнца гибло дни часа до втораго; а все то за умножение
грѣх ради наших, только милосердыи господь богъ милостив до своего
созданиа, и тои зиме повезоша всякии хлѣб во Псков ото всѣх стран.
(Псковские летописи / Приготовил к печати А. Н. Насонов. Вып. 1. М.–Л.,
1941. С. 69–71, 74–112)
‘В тот же год 7 апреля после Пасхи на другой день в среду было затмение:
солнце исчезло вплоть до двух часов дня; а все это из-за умножения наших
грехов, но милосердный Господь Бог милостив к своим созданиям, и в ту
зиму повезли всяких хлеб во Псков изо всех стран’ (перевод мой)
В этом примере клауза, которую модифицирует только, противоречит
вероятностным следствиям из предыдущей клаузы: так, если из-за грехов
псковичей происходит затмение, то ожидается, что Бог хочет их наказать, однако
он проявляет милосердие. При этом только здесь нельзя описать как
рестриктивную частицу, в фокусе которой находится именная группа (тогда вся
клауза значила бы, что кроме Бога никто не милостив к людям) или глагольная
группа (тогда вся клауза значила бы, что единственное качество Бога – быть
милостивым к своим созданиям).
4.5 Особенности употребления наречия меры в XVI веке
Наречие меры в нашей выборке за XVI век встречается 113 раз, и во всех случаях
оно появляется только в одном фонетическом варианте: толико. В таблице ниже
мы видим, что оно характерно только для литературного, а не для приказного
языка.
Таблица 16. Количество вхождений наречия меры в зависимости от жанра

жанр количество употреблений толико
житие 33
летопись 53
повесть 18
послание 1
Похвальное слово 3
предисловие 1
прение о вере 1
слово 2
хронограф 1
Итого 113
Толико продолжает выступать в эквативных конструкциях (в нашей выборке

таких случаев 34), причем параметр сравнения всегда маркирует местоимение
елико. В 90 случаях толико модифицирует клаузы или глагольные группы, а в 13 –
наречия. Среди оставшихся 10 случаев 6 – это модификация прилагательных. При
этом в двух из шести случаев толико модифицирует прилагательные в
предикативной позиции. Наиболее ранний из таких контекстов встречается во
фрагменте из Никоновской летописи за 1216 год:
(38) Псковичи же отвѣщаша, глаголюще сице: «господине княже Ярославе
Всеволодиче! ты князь смысленъ и премудръ еси, и вѣси, яко вси есмя едино
Адамово племя, вси едини братіа, и дяди, и сродници, и сестры и тетки, и
вси родъ единъ есмя, и вѣрніи и невѣрніи, но убо и съ невѣрными неудобно
есть ни про что же брань сотворяти, но со всѣми въ мирѣ быти, точію къ
безвѣрію и къ безаконію ихъ не приступати, а въ мирѣ съ ними быти, да и
тіи невѣрніи, увѣдѣвше наше житіе, и смиреніе и любовь, пріидуть въ
богоразуміе, и обратятся и крестятся, и вси спасени будемъ благодатью
Христовою и пречистыя Его Матери; а ты, князь, толико смысленъ еси, и
велишъ намъ ни про что же съ Рижаны брань сотворяти». (Никоновская
летопись (1176–1362 гг.) (1526–1530))
‘Псковичи же отвечали, говоря так: «Господин князь Ярослав
Всеволодович! Ты князь разумный и мудрый, и знаешь, что все – одно
Адамово племя, все друг другу братья, и дяди, и родственники, и сестры и
тетки, и все – единой род, и православные и неправославные, но поэтому
даже с неправославными не стоит просто так воевать, но со всеми быть в
мире, только не присоединяться к ним в безверии и беззаконии, а быть с
ними в мире, и тогда те неправославные, увидев нашу жизнь, и смирение, и
любовь, станут благоразумными, и обратятся [в православие], и крестятся,
и спасутся благодаря благодати Христа и пречистой Его Матери; а ты
князь, настолько мудр, но велишь нам без причины воевать с рижанами’
(перевод мой)
В этом примере прилагательное смысленъ – часть глагольной группы, вершина
которой – финитный глагол еси. Это позволяет ему получить модификатор толико,
характерный для глагольных групп. Сам этот модификатор, в свою очередь,
благодаря сочетанию с прилагательных получает возможность расширить своё
значение: теперь он обозначает высокую степень признака.
В примере (38) еси находится после толико, поэтому мы не может утверждать,
что оно не входит в сферу действия этого модификатора. Однако в более позднем
примере, отрывке из Степенной книги мы видим, что толико, модифицируя
прилагательное в предикативной позиции, стоит после финитного глагола, в значит
не входит в его сферу действия:
(39) Никогда же разъярися на кого согрѣшающа, но съ тихостію словомъ
умильнымъ учаше: бѣяше убо толико милостивъ, яко николи же просяща
убога или странна не отпусти тьща, но обрѣтающихся въ нихъ подаяше.
(Степенная книга («Книга Степенная царского родословия»). 10-я степень
[Иван I Данилович Калита] (1560–1563))
‘Никогда не сердился ни на кого, совершающего грех, но тихо ласковым
словом учил: был же настолько милостив, что никогда просящего нищего
или странника не отпускал ни с чем, но тем, кто находился рядом с ним,
подавал’ (перевод мой)
В этом примере мы видим, что прилагательное милостивъ модифицируется
наречием меры толико, а глагол-связка бѣяше находится вне его сферы действия.
Таким образом, толико получает возможность модифицировать прилагательные
вне зависимости от наличия рядом глагола-связки, и благодаря этому оно начинает
модифицировать их даже если само прилагательное – часть именной группы. Такой
контекст (точнее, три контекста в одном предложении), мы можем увидеть в тексте
«Из Троянской истории»:
(40) От ихъ же супружества изыде мужъ толико силенъ, толико смѣлъ, толико
храбръ, именемъ Ахиллесъ. (Из Троянской истории (1500–1600))
‘В их браке родился очень сильный, очень смелый, очень храбрый человек
по имени Ахиллес’ (перевод мой)
В этом контексте мы видим, что толико модифицирует однородные
прилагательные, которые, в свою очередь, модифицирует подлежащее. Таким
образом, толико перестает модифицировать только клаузы, глагольные группы и
их части.
Ещё в нашей выборке есть четыре случая, когда толико модифицирует имя. При
этом при подсчете подобных случаев мы учитываем только те, в которых толико
не может быть формой прилагательного толикъ, то есть не согласуется с именем
по роду, числу или падежу. В пункте 3.3 мы показали, как подобный контекст мог
возникнуть из контаминации наречия толико и прилагательного толикъ.
Возможно, контексты XVI века, в которых нет формы среднего рода единственного
числа именительного прилагательного толикъ рядом с приименным толико можно
объяснить закреплением этой контаминации в письменном узусе. Так, в отрывке из
Никоновской летописи за 1231 год мы видим:
(41) Того же лѣта пожаръ бысть въ Новѣградѣ, и толико гнѣвъ Божій бысть, яко
и по водѣ огнь хожаше и горяше чрезъ Волховъ, всѣмъ людемъ зрящимъ и
дивящимся, и изгорѣ и изстопе множество людей. (Никоновская летопись
(1176–1362 гг.) (1526–1530))
‘В тот же год был пожар в Новгороде, и был такой гнев Божий, что и по
воде огонь перешел и горел через Волхов, когда все люди смотрели и
удивлялись, и сгорело множество людей’ (перевод мой)
В этом примере толико модифицирует существительное гнев мужского рода, а
значит не может быть прилагательным, которое согласуется с этим словом по роду.
5 Толико, толко и только в XVII веке
Если отобрать из нашей общей выборки контексты XVII века, то в этой подвыборке
окажется 686 контекстов 284 различных жанров. В таблице ниже представлены
жанры, количество уникальных произведений для каждого из них в нашей выборке
и количество контекстов для каждого жанра в нашей выборке.
Таблица 17. Жанровый состав части выборки за XVII век.

отписка 53 91
личное письмо 34 46
доклад 18 39
политический трактат 1 26
дело 14 25
Расспросные речи 9 23
свод законов 1 21
Записная книга 1 18
выписка 2 17
пьеса 7 17
историческая хроника 2 16
путешествие 1 15
житие 3 13
наказ 4 12
повесть 4 12
Приходная книга 1 11
материалы к летописи 1 10
Устав церковных обрядов 1 9
роспись 3 7
сказка 1 7
видение 1 6
выпись 2 5
торговые книги 1 5
хронограф 1 5
географическое описание 1 4
обвинительное письмо 1 4
осмотр 1 4
память 2 3
засечная книга 1 2
лечебник 1 2
опись 2 2
акты 1 1
духовная книга 1 1
заговор 1 1
плач 1 1
показание 1 1
приговор 1 1
разрядная книга 1 1
расходная книга 1 1
справка 1 1
статья 1 1
чин прибытия в 1 1
монастырь
Итого: 46 Итого: 284 Итого: 686
5.1 Особенности употребления указательного местоимения в

XVII веке
Как и в предыдущем веке, указательное местоимение встречается во всех

фонетических вариантах, характерно для литературного языка, но встречается и в
приказном. Однако оно появляется гораздо реже, чем в прошлом веке: если в XVI
веке в нашей выборке оно появилось в 46 из 541 контекста, то теперь оно возникло
только в 20 из 686 контекстов. В таблице ниже можно увидеть, в текстах каких
жанров встречалось это местоимение.

указательного местоимения в зависимости от жанра
количество количество
употреблений количество употреблений
жанр толико употреблений толко только
пьеса 8
повесть 3
грамота 2
свод
законов 1
заговор 1
временник 1
Итого 16 3 1
Стоит отметить, что в XVII веке указательное местоимение появляется в

эквативных конструкциях два раза, и оба раза маркером клаузы-параметра
оказывается вариант указательного местоимения колико. При этом один раз это
происходит в «Сказании Авраамия Палицына об осаде Троице-Сергиева
монастыря», язык которого маркирован как книжный: например, в приведенном
отрывке мы видим форму имперфекта отдаяху, которая в это время встречалась
только в литературных текстах: [Галинская 2016: 362]. Значит, даже в таких
случаях в старорусских текстах клауза-параметр сравнения не маркируется формой
относительного местоимения елико.
(42) Имущеи же сребро или иныя вещи и отдаяху на купование нуж потребных,
ястия и питиа. И колико на потребу, толико и за службу. (Авраамий
Палицын. Сказание Авраамия Палицына об осаде Троице-Сергиева
монастыря (1620))
‘Имевшие же серебро или другие вещи отдавали их, чтобы купить
необходимую еду и питье. И сколько за покупаемое, столько и за услуги
давали’ [http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=10874]
Другой пример эквативной конструкции можно увидеть в «Заговоре от мышей»

из Лечебника 1770-х годов:
(43) Камень то им хлеб, а древо волога; за колико лет обновляется круг солнцу
и луне, за толико лет не начнут ясти мышы сего хлеба. (Заговор от мышей
(1670-1680))
‘Камень им хлеб, а дерево вода; за сколько лет повторяются солнечный и
лунный циклы, за столько лет не станут мыши есть этот хлеб’ (перевод
мой)
5.2 Особенности употребления рестриктивной частицы в XVII

веке
Рестриктивная частица встречается в нашей выборке чаще всего: 322 раза. При
этом его частотность по сравнению с прошлым веком возрастает: так, если в XVI
веке оно встречается в 187 из 542 случаев, то есть составляет 0,345 от общего числа
контекстов, то теперь количество вхождений рестриктивной частицы составляет
0,4839 от общего числа контекстов. Как и в прошлом веке, оно встречается в
текстах как приказного, так и литературного языка во всех трёх фонетических
вариантов, при этом вариант толико маргинален и встречается только в
литературных текстах.

отписка 23 19
политический 16 8
трактат
список
дело 12 2
Расспросные 6 6
речи
доклад 10
Записная книга 9
житие 2 1 4
устав 6
церковных
обрядов
наказ 3 2
историческая 2 2
хроника
хронограф 3
пьеса 3
материалы к 3
летописи
выписка 1 2
осмотр 2
опись 2
выпись 2
чин прибытия в 1
монастырь
торговые книги 1
сказка 1
роспись 1
расходная 1
книга
книга
приходная 1
книга
показание 1
повесть 1
память 1
лечебник 1
засечная книга 1
географическое 1
описание
видение 1
акты 1
Итого 182 15 125
Что касается распространения варианта толико в летописях, то он, как и в

предыдущий век, нехарактерен для описания событий, которые относятся к тому
же веку, в котором создана летопись. А значит, в XVII веке вариант толико
практически не встречается в роли рестриктивной частицы.

указательного местоимения в летописи в зависимости от даты описываемого
события
вариант события всего встретились контексты, всего
XVII века описывающие события
XVII века
толико 0 8 5 4
только 5 6 5 4
толко 0 6 2 3
Как и в прошлые века, в большинстве случаев рестриктивная частица

появляется перед своим фокусом, это происходит в 276 случаях. В 6 случаях она
находится после группы фокуса. В 21 случае она находится перед финитной либо
нефинитной клаузой, куда входит именная группа в её фокусе.
Интересно рассмотреть оставшиеся 19 случаев. Их объединяет одно:
рестриктивная частица расположена перед глагольной группой, в которую входит
группа в фокусе этой частицы, однако среди таких контекстов можно выделить
несколько типов. Во-первых, это контексты, в которых какие-либо группы клаузы
вынесены до рестриктивной частицы в качестве топика. Таким контекстов в нашей
выборке 11. Так, в «Отписке тюменского воеводы о челобитье ленских и др. татар,
чтобы их освободить от ямской гоньбы» мы видим:
(44) И въ нынѣшнемъ во 170 году, Марта въ 18 день, писали къ намъ и прислали
стрѣлцовъ каменщиковъ и кирпищиковъ, извесныхъ обжигалщиковъ, и подъ
отписками своими прислали каменщикомъ, и кирпищикомъ, извеснымъ
обжигалщикамъ двѣ росписи, и противъ тѣхъ росписей толко выслано
каменщиковъ, и кирпищиковъ, извесныхъ обжигалщиковъ, 86
человѣкъ. (Грамота патриарха Никона архимандриту Филофею о
немедленной высылке в Воскресенской монастырь каменщиков,
кирпичников, плотников и работников, о розыске бежавшего от помещика
Алексея Зеленого крестьянина и о хранении в монастыре впредь до указу
рухляди, оставшейся после старца Никодима (1662.05.01))
‘А в нынешнем 170 году 18 марта вы писали к нам и прислали стрельцов,
каменщиков и кирпичиков, хорошо делающих обжиг, и среди своих
отписок прислали каменщикам и кирпичикам, хорошо делающим обжиг,
две росписи, и по тем росписям выслано только 86 человек каменщиков и
кирпичиков, хорошо делающих обжиг’ (перевод мой)
В этом примере в фокусе рестриктивной частицы находится подлежащее.
Однако за рестриктивную частицу вынесен топик: противъ тѣхъ росписей,
поэтому частица оказывает не в начале всей клаузы, а перед глаголом.
Однако в нашей выборке есть пять примеров, где в фокусе частицы находится
аргумент или адъюнкт глагольной группы, и при этом подлежащее расположено до
фокусной частицы, находящейся перед глаголом. Так, в «Отписке терских воевод
Ивана Дашкова и Богдана Приклонского к астраханским воеводам князю Юрию
Буйносову-Ростовскому и Семену Волынскому о терском водопроводном деле» мы
видим:
(45) И мы, господа, по государеву цареву и великого князя Михаила Ѳедоровича
всеа Русіи указу, толко добыли нанять дѣловыхъ людей 100 человѣкъ
гулящихъ Татаръ (Отписка терских воевод Ивана Дашкова и Богдана
Приклонского к астраханским воеводам князю Юрию Буйносову-
Ростовскому и Семену Волынскому о терском водопроводном деле
(1629.03.08))
‘И мы, господа, по указу царя и велико князя всея Руси Михаила
Федоровича, смогли нанять рабочими только 100 человек кочевых татар’
В этом контексте в фокусе частицы находится косвенное дополнение 100
человѣкъ гулящихъ Татаръ, а сама частица расположена перед группой финитного
глагола добыли, в которую входит и находящееся в фокусе косвенное дополнение.
Важно отметить, что в XVII веке в нашей выборке не встретилось таких
контекстов, чтобы подлежащее находилось бы после стоящей в начале клаузы
фокусной частицы, но не в её фокусе. Однако, в XVI веке такие контексты ещё
были допустимы. В нашей выборке за XVI век есть только один такой контекст –
отрывок из Псковских летописей за 1545 год:
(46) Сентября въ 19, на память святых мученикъ Трофима и Саватиа и
Доримента, в неделю о завтренеи загорѣлося на Запсковьи, оу старого
Примостья, в заоулки, оу Елизаровского двора, и погоре все Запсковье за
оумножение грѣх ради наших; и оу святых чюдотворцов Козмы и Демьяна
вся церковь выгорѣ, и мощи святых и иконы всѣ, и казна вся церковная, и
три человеки в неи згорѣли, а на Гримячеи горе в монастыри святии
чюдотворцы Козма и Демьян новая церковь каменая, и не священа бысть,
только богъ оублюде храма Образ господа нашего Исуса христа
деревяные церкви (Псковские летописи / Приготовил к печати А. Н.
Насонов. Вып. 1. М.–Л., 1941. С. 69–71, 74–112)
‘19 сентября, в день памяти святых мучеников Трофима, и Савватия, и
Доримента, в воскресенье во время заутренней загорелось в Запсковье у
старого Примостья, за улицей, у Елизаровского двора, и сгорело всё
Запсковье из-за умножения грехов наших, и в церкви святых чудотворцев
Козьмы и Демьяна вся церковь выгорела, и все мощи святых и иконы, и вся
казна церковная, и три человека в ней сгорели, а на Гремячей горе в
монастыре чудотворцев Козьмы и Демьяна есть новая каменная церковь, и
она не освящена; Бог сохранил от всего храма, деревянной церкви, только
икону господа нашего Иисуса Христа’ (перевод мой)
В этом предложении в фокусе находится прямое дополнение Образ господа
нашего Исуса христа, при этом рестриктивная частица находится перед клаузой, а
после неё находятся не только предикат, но и подлежащее богъ. Отсутствие
контекстов такого типа при большем объеме выборки в XVII веке говорит о том,
что у рестриктивной частицы появилось новое синтаксическое ограничение: теперь
может быть выражено справа от фокусной частицы, а значит и находиться в её
сфере действия, только если оно же находится в её фокусе.
5.3 Особенности употребления союза условия в XVII веке
Союз условия – второе по количеству значение в нашей выборке за XVII век: оно
встречается 254 раза. Однако II половина XVII века – время, когда это значение
устаревает: так, если в I половине XVII века в нашей выборке маркер условия
встретился 215 раз, то во II половине – всего 39 раз. В таблице ниже мы можем
увидеть, что этот союз теперь встречается только в двух фонетических вариантах:
толко и толико, и, как и в предыдущем веке, характерен для приказного языка.
Таблица 21. Количество вхождений разных фонетических вариантов союза

условия в зависимости от жанра
жанр толко только
отписка 33 9
доклад 2 26
выписка 13
Приходная книга 10
дело 3 7
расспросные речи 8
сказка 6
роспись 2 4
наказ 5
видение 5
Обвинительное письмо 4
Устав церковных обрядов 2
политический трактат 2
память 2
осмотр 2
географическое описание 2
статья 1
справка 1
приговор 1
повесть 1
лечебник 1
житие 1
духовная книга 1
Итого 121 133
Несмотря на то, что союз условия во второй половине XVII века утрачивается,
его значение остается независимым от значения рестриктивной частицы. Так, изо
всех 39 контекстов, в которых союз условия появился во второй половине XVII
века, только в пяти можно увидеть у клаузы значение необходимого и достаточного
условия, при котором союз условия и рестриктивная частица выражаются
кумулятивно. Кроме того, есть два контекста, в которых толко обозначает
достаточное условие. Значение таких контекстов можно сопоставить со скалярным
значением рестриктивной частицы [König 1991: 99]: в таких случаях она
обозначает, что при условии, названном в фокусе частицы, и при всех условиях,
которые расположены ниже этого условия на шкале, в которую фокусная частица
выстраивает возможные альтернативы своему фокусу, следствие будет верным.
Один такой пример мы встречаем в письме Н. Дружинина Е. И. Суворову:
(47) Изволил ты гсдрь ко мнѣ писат о том что как тѣбѣ дат об окладе своем
ведомасть на писмѣ і то гсдрь дело малоя толко изволиш написат в скаскѣ
гос і мсцъ і число (Изволил ты гсдрь ко мнѣ писат о том что как тѣбѣ дат об
окладе своем ведомасть на писмѣ і то гсдрь дело малоя толко изволиш
написат в скаскѣ гос і мсцъ і число (Н. Дружинин. Н. Дружинин Е.И.
Суворову (1680-1710))
‘Изволил ты, государь, писать о том, чтобы я дал тебе о своем окладе
письменную ведомость, а это, государь, дело малое, если только изволишь
написать в сказке год, и месяц, и число’ (перевод мой)
Другой можно увидеть в Наказе Борису и Семену Пазухиным, посланным в
Бухару, Балх и Юргенч:
(48) толко бъ мы, великій государь, наше царьское величество, велѣли
отписать къ вамъ бухарскому и кь юргенскому царемъ о тѣхъ
полоненикахъ, чтобъ ихъ отпустить въ Московское государство, и они
бы де, для нашего царьского величества дружбы и любви, тѣхъ
полонениковъ всѣхъ, которые отработались, и которые выходили изъ иныхъ
государствъ, отпустили въ Московское государство тотъ часъ (Наказ Борису
и Семену Пазухиным, посланным в Бухару, Балх и Юргенч (1699))
‘Если бы только мы, великий государь, наше царское величество, велели
отписать к вам, бухарскому и грузинскому царя о тех пленниках, чтобы их
отпустили в Московское государство, то они бы, ради дружбы и люди
вашего царского величества, всех тех пленников, кто выполнил свою
работу и кто пришел из иных государств, отпустили бы в Московское
государство тотчас’ (перевод мой)
5.4 Особенности употребления адверсативного союза в XVII

веке
Адверсативный союз встречается в нашей выборке за XVII век 83 раза, при этом 44
раза значения адверсативного союза и рестриктивной частицы выражаются
кумулятивно. Для адверсативного союза возможны фонетические варианты только
и толко, вариант толико встречается только в двух контекстах из летописей,
которые описывают события XI и XIII вв. Кроме того, этот союз характерен как для
приказного, так и для литературного языка, что видно в таблице ниже.

адверсативного союза в зависимости от жанра
жанр толко только толико
грамота 2 15
список
Расспросные 6 1
речи
отписка 4 3
наказ 3
выпись 3
дело 2
свод законов 1
житие 1
доклад 1
географическое 1
описание
выписка 1
Итого 44 37 2
Наречие меры встречается в нашей выборке за XVII век всего лишь 35 раз, а
значит в XVII веке это значение постепенно стало утрачиваться. В отличие от союза
условия, который тоже стал утрачиваться в это время, нельзя сказать, чтобы в
первой половине XVII века наречение меры встречалось сильно чаще, чем во
второй: так, в первой половине наречие меры встречается 14 раз, во второй
половине – 17 раз и 4 раза в «Житии архимандрита Троице-Сергиева монастыря
Дионисия», которое датируется 1648-1654 годами. Как и в XVI веке, оно
встречается в единственном фонетическом варианте: «толико».
5.5 Особенности употребления наречия меры в XVII веке
Наречие меры встречается в нашей выборке 35 раз. По сравнению с XVI веком

количество вхождений такого значения значительно уменьшилось: если в
предыдущем веке оно встречается в 113 случаях из 541, что составляет 0,2089 от
общего числа контекстов, то теперь количество контекстов с наречием меры
составляет только 0,051 от общего числа контекстов. Однако для значения наречия
меры, в отличие от значения союза условия, нельзя сказать, чтобы оно во второй
половине XVII века встречалось реже, чем в первой. Так, в первой половине XVII
века оно встречается 17 раз, во второй – 14 раз, а в «Житие архимандрита Троице-
Сергиева монастыря Дионисия» Симона Азарьина, написанном в 1648–1654 гг., –
4 раза. Наречие меры всегда появляется во варианте толико, и возможна только в
литературном языке, что видно в таблице ниже.
Таблица 23. Количество вхождений наречия меры в зависимости от жанра

жанр количество употреблений толико
историческая хроника 9
пьеса 6
повесть 6
материалы к летописи 5
летопись 5
житие 4
Итого 35
Несмотря на то, что количество употреблений наречия меры в XVII веке резко
уменьшилось, его синтаксис продолжает трансформироваться. Чаще всего оно, как
в XVI в., модифицировало клаузу: в нашей выборке за XVII век встретилось 11
таких контекстов. Однако в XVII веке, в отличие от XVI, оно гораздо чаще
модифицирует именные группы, чем глагольные: так, а нашей выборке есть 4
случая модификации глагола и 4 случая модификации наречия, в то время как
имена прилагательные модифицируются 13 раз, а имена существительные – 3 раза.
В 8 контекстах нашей выборки прилагательные находятся в предикативной
позиции, а в 4 контекстах – в атрибутивной. Имя же может быть как прямым
объектом, так и адъюнктом, так и дативным субъектом причастной клаузы. При
этом прилагательное, которое модифицирует наречение меры, может быть всех
трёх родов и двух чисел, а нашей выборке оно встретилось в номинативе, дативе,
аккузативе, инструменталисе и локативе. Это показывает, что в XVII веке имя
может сочетаться с наречием меры в любой форме своей парадигмы. Например, в
«Скифской истории» мы видим, как наречие меры модифицирует прилагательное
жестокий, не согласуясь с ним по роду (в данном случае, женскому) и по падежу
(в данном случае, аккузативу):
(49) И толико жестокую сечу со христианы учиниша, яко уже всех их далеко от
пушек отогнали было. (А. Лызлов. Скифская история (1692))
‘И такую жестокую битву с христианами устроил, что уже всех их почти
отогнали от пушек’ (перевод мой)
6 Толико, толко и только в I четверти XVIII века
В этом разделе мы рассмотрим тексты, которые были созданы в первую четверть

XVIII века. Этот период выбран по нескольким причинам: во-первых, к концу XVII
века старорусский язык сменился современным русским, и обзор состояния
рассматриваемых нами значений на начало XVIII века позволит подвести итоги
процессов грамматикализации в старорусском языке, которые мы рассматривали в
разделах с 3 по 5. Во-вторых, в это время утрачивается один из фонетических
вариантов, значения которого мы рассматриваем: толико. Так, в основном корпусе
НКРЯ нет контекстов его употребления, которые появились бы позже 1724 года.
Наша выборка устроена не так, как выборки за XV–XVII века. В ней есть 191
контекст, однако эти контексты распределены между всего 36 текстами. Кроме
того, 177 из этих контекстов встречаются в текстах, чей автор известен, и таких
авторов всего лишь 7. Поэтому в таблице ниже будут перечислены все авторы
текстов, их тексты и количество контекстов в этих текстах.
Таблица 24. Состав части выборки за I четверть XVIII века.

Автор Тексты Количество
контекстов
митрополит митрополит Стефан (Яворский). Проповеди 51
Стефан (1700-1722)
(Яворский) митрополит Стефан (Яворский). Моисей 12
Российский… (1711)
митрополит Стефан (Яворский). Рука Христова, 8
Петру простираемая… (1709)
Петр I [Петр I]. Регламент или устав духовной коллегии 26
(1721)
[Петр I]. Генеральный регламент (1720) 4
[Петр I]. Табель о рангах всех чинов, воинских, 3
статских и придворных (1722)
[Петр I]. О порядке наследования в движимых и 3
недвижимых имуществах (1714)
[Петр I]. Указ о должности фискалов (1714) 1
[Петр I]. Указ о должности генерал-прокурора 1
(1722)
[Петр I]. Регламент или устав главного магистрата 1
(1721)
[Петр I]. Плакат о зборе подушном и протчем 1
(1724)
[Петр I]. Инструкция Петра I Волынскому для 1
выполнения дипломатической миссии в Персии
(1715)
[Петр I]. Берг-привилегия (1709) 1
[Петр I]. Артикул воинский (1715) 1
архиепископ архиепископ Феофан (Прокопович). Слово на 11
Феофан похвалу блаженныя и вечнодостойныя памяти
(Прокопович) Петра Великаго (1725)
архиепископ Феофан (Прокопович). Слово 10
похвалное о баталии Полтавской (1717)
архиепископ Феофан (Прокопович). Слово о 8
состоявшемся между империею Российскою и
короною Шведскою мире (1722)
похвальное о флоте российском и о победе,
галерами российскими над кораблями шведскими
иулиа 27 дня полученной (1720)
архиепископ Феофан (Прокопович). Слово о 3
власти и чести царской… (1718)
архиепископ Феофан (Прокопович). Слово в 3
неделю осмуюнадесять, сказанное в
Санктпитербурхе, в церкви Живоначальныя
Троицы, во время присутствия Его Царскаго
Величества, по долгом странствии
возвратившагося, чрез ректора, честнейшаго Отца
Прокоповича (1717)
похвальное о преславной над войсками свейскими
победе, пресветлейшему государю царю и
великому князю Петру Алексиевичу (1709)
архиепископ Феофан (Прокопович). Слово в день 1
Святаго Благовернаго князя Александра Невскаго
(1718)
Автор Переписка и дела во время посольства Артемия 11
неизвестен Волынского (1716-1718)
Реляция о случившейся морской баталии между 2
российскою авангардией и шведскою эскадрою
(1714)
Таможенный тариф 1724 года (1723) 1
В. Н. В. Н. Татищев. Наказ комиссару Уктусского 3
Татищев завода Т. Бурцову (1721)
В. Н. Татищев. Наказ комиссару 3
екатеринбургских заводов Федору Неклюдову
(1723)
В. Н. Татищев. Доношение Я. В. Брюсу о 3
целесообразности постройки нового
металлургического завода на реке Исети (1721)
В. Н. Татищев. Письмо А. М. Черкасскому (1723) 2
В. Н. Татищев. Проект Петру I об условиях 1
передачи казенных медных рудников на Урале
частновладельческой компании (1724)
В. Н. Татищев. Письмо Я. В. Брюсу (1720) 1
В. Н. Татищев. Письмо Я. В. Брюсу (1717) 1
Гавриил Гавриил (Бужинский). Слово благодарственное 3
(Бужинский) богу триипостасному о полученной победе над
Каролом королем шведским и войски его под
Полтавою (1720)
Гавриил (Бужинский). Похвальное слово, 1
произнесенное в празднуемый уже в 52-й раз день
рождения всепресветлейшего и державнейшего
Петра Великого (1723)
Я. Брюс Я. Брюс. Письмо В. Киприанову (1709) 2
И. Богданов И. Богданов. Экстракт о взятье в Сенат двух 1
типографских станов из Москвы от библиотекаря
Василья Киприанова (1725)
6.1 Особенности употребления указательного местоимения в I

четверти XVIII века
Значение указательного местоимения встречается в нашей выборке 18 раз в 7

текстах 4 авторов. Так, оно появляется в «Берг-привилегии» и «Регламенте или
уставе духовной коллегии» Петра I, «Слове на похвалу блаженныя и
вечнодостойныя памяти Петра Великаго» и «Слове похвалном о баталии
Полтавской Феофана» Прокоповича, «Наказе комиссару екатеринбургских заводов
Федору Неклюдову» и «Письмо Я. В. Брюсу» В. Н. Татищева и Проповедях
Стефана Яворского. Все авторы, кроме Феофана Прокоповича, используют
фонетический вариант толико, который, таких образом, появляется как в деловых
бумагах, так и в личной переписке, так и в проповедях. Сам Феофан Прокопович
использует вариант только. Таким образом, для указательного местоимения выбор
фонетического варианта – параметр индивидуального варьирования.
Указательное местоимение встречается в эквативных конструкциях дважды: в
«Регламенте или уставе духовной коллегии» Петра I, где клауза-параметр
маркируется местоимением сколько, и в проповедях Стефана Яворского, где она
маркируется местоимением елико.
6.2 Особенности употребления рестриктивной частицы в I

Рестриктивная частица появляется в нашей выборке 145 раз, и это наиболее

распространенное значение. В таблице ниже можно увидеть, как фонетические
варианты частицы распределены в зависимости от жанра и автора. Наиболее
распространен вариант только, вариант толко встречается в некоторых деловых
бумагах, а вариант толико появляется в проповеди.
Таблица 25. Распределение вариантов рестриктивной частицы в зависимости от

автора и жанра
автор жанр толко толико только
архиепископ слово 29
Феофан
(Прокопович)
В. Н. Татищев доношение 2
личное письмо 3
наказ 5
И. Богданов экстракт 1
митрополит Стефан проповедь 1 51
(Яворский)
Петр I артикул 1
инструкция 1
регламент 29
табель о рангах 3
указ 3 2
Я. Брюс личное письмо 1
Автор неизвестен деловая переписка 10
Как и прежде, чаще всего рестриктивная частица находится перед группой, в

нашей выборке встретилось 106 таких контекстов. Рестриктивная частица может
появляться и в начале клаузы, в которой находится фокус, и перед глагольной
группой, в которой он находится. Значительно чаще, чем в XVII веке, возникает
позиция рестриктивной частицы после фокуса: в предыдущем веке она появляется
в 6 из 322, что составляет 0,0186 от общего числа вхождений рестриктивной
частицы, а в I четверти XVIII века такая позиция появляется в 30 случаях из 191,
что составляет 0,157 от общего числа вхождений. Таким образом, увеличивается
количество таких позиций рестриктивной частицы, где её фокус можно определить
однозначно.
6.3 Особенности употребления союза условия в I четверти

XVIII века
Союз условия появляется в нашей выборке только 3 раза, два раза в «Слове о
состоявшемся между империею Российскою и короною Шведскою мире» Феофана
Прокоповича и один раз в «Плакате о зборе подушном и протчем» Петра I, все три
раза во варианте только.
Стоит заметить, что все контексты, в которых он появляются, имеют одно
общее свойство: только маркирует в них достаточное условие. А значит, во всех
трёх случаях в семантике только значение маркера протазиса совпадает со
значением скалярной рестриктивной частицы (в пункте 5.3 мы показали, как
возникает такое совпадение). Например, в «Слово о состоявшемся между
империею Российскою и короною Шведскою мире» Феофана Прокоповича мы
видим:
(50) Когда бы кто ненавистник чий, сильный и яростный, и добре вооруженный,
и всякия к одолению удобствия имущий, напал на нелюбимаго себе
человека, нечающаго, и неоружнаго, и спящаго, каковое удобство было бы
сему, нечаянным нападением возбужденному, воспрянув от сна, дратся с
готовым и, ничего имея в руках, войти в бой с вооруженным, ― так удобно
было, по моему мнению, России вступить в войну с силою шведскою.
Посмотрим только на обе стороны, и признает всяк, надеюся, все
предложенному образу подобное. (архиепископ Феофан (Прокопович).
Слово о состоявшемся между империею Российскою и короною Шведскою
мире (1722))
‘Если бы чей-то враг, сильный и яростный, и хорошо вооруженный, и
имеющий всякие приспособления для убийства, напал на человека, которого
ненавидел, не готового, и не вооруженного, и спящего, настолько удобно
было бы этому человеку, разбуженному нечаянным нападением,
проснувшись, сражаться с подготовленным, и, ничего не имея в руках, войти
в бой с вооруженным – так же удобно было бы, по-моему, России вступить
с войну с силами шведов. Если мы посмотрим на обе стороны, то всякий
признает, надеюсь, что всё было подобно образу, который я предложил’
В этом примере мы видим, что только маркирует не просто то, что для согласия
с аллегорией рассказчика возможно посмотреть на силы русских и шведов, но то,
что для согласия достаточно сделать это, а также то, что что такое действие
находится низко на шкале усилий, которые требуются для совершения различных
действий.
В том же тексте появляется другой пример этого значения:
(51) Родная сестра, да природному своему званию противная и аки бы утробу
свою от себе извергшая. Сие, слышателие, когда воспоминаем токмо, чие
сердце, только бы не весьма каменное было, чие у нас сердце не многими
и различными ранами терзается ― и страхом, и удивлением ужасным, и
горькою жалостию, и негодованием, и ревностию, и безмерными болезньми!
(архиепископ Феофан (Прокопович). Слово о состоявшемся между
империею Российскою и короною Шведскою мире (1722))
‘Родная сестра, своего природному призванию противоположная и словно
бы свою утробу отринувшая. Это, слушатели, когда мы только вспоминаем,
чьё сердце, если бы оно только не было каменным, чьё сердце не терзалось
бы многими разными ранами – и страхом, и сильным удивлением, и горькой
жалостью, и негодованием, и ревность, и безмерными болями’ (перевод мой)
В этом контексте только маркирует, что слушатели останутся равнодушными к
истории Феофана Прокоповича, если их сердца каменные, а вероятность этого
мала.
В «Плакате о зборе подушном и протчем» Петра I можно увидеть немного
другой случай: только так обозначает необходимое и достаточное условие, а это
значение, как мы показали выше, имеет общие черты с нескалярным значением
рестриктивной частицы.
(52) офицеры, и рядовые, и не служащие, в заповедные рощи и леса не въезжали
рубили б дрова в тех местах, где помещики и крестьяне сами рубят, кроме
заповедных лесов, и то не лишнее, только про себя, а не на продажу.
(Плакат о зборе подушном и протчем (1724))
‘Офицеры, и рядовые, и не служащие, в заповедные рощи и леса не
въезжали, а рубили бы дрова в тех местах, где помещики и крестьяне сами
рубят, кроме заповедных лесов, и эта рубка не является чрезмерной, только
если рубят для себя, а не на продажу’ (перевод мой)
Таким образом, устаревшее на момент XVIII века значение союза условия могло
сохраняться там, где оно пересекалось со значением всё более распространённой
рестриктивной частицы.
6.4 Особенности употребления адверсативного союза в I

Адверсативный союз в нашей выборке встречается 8 раз, причем 3 раза значение

адверсативного союза сочетается со значением рестриктивной частицы. В нашей
выборке 7 раз адверсативный союз имеет вариант только, и в 1 – вариант толко. В
первом случае адверсативный союз появляется в «Доношении Я. В. Брюсу о
целесообразности постройки нового металлургического завода на реке Исети» и
«Письме А. М. Черкасскому» В. Н. Татищева, проповедях «Моисей Российский…»
и «Рука Христова, Петру простираемая…» Стефана Яворского, «Переписке и дела
во время посольства Артемия Волынского» и «Письме В. Киприанову» Я. Брюса, а
во втором случае – в указе «О порядке наследования в движимых и недвижимых
имуществах» Петра I. Стоит заметить, что в этом же указе появилась рестриктивная
частица во варианте толко. Таким образом, выбор варианта – снова параметр
индивидуального варьирования и снова вариант толко появляется только в
документе.
6.5 Особенности употребления наречия меры в I четверти

XVIII века
Наречие меры появляется в нашей выборке 26 раз. При этом оно появляется в
проповедях Стефана Яворского, текстах, которые относятся к жанру «слово»,
Феофана Прокоповича и Гавриила Бужинского, а также в «Проекте Петру I об
условиях передачи казенных медных рудников на Урале частновладельческой
компании» В. Н. Татищева. В нашей выборке 25 раз наречие меры имеет вариант
толико и только 1 раз – вариант толко. Этот вариант появляется в «Слово на
похвалу блаженныя и вечнодостойныя памяти Петра Великаго» Феофана
Прокоповича 1725 года, при этом в более ранних текстах того же автора в том же
значении появляется вариант толико. Таким образом, в 1725 году толико
настолько устаревает, что не появляется даже в торжественной речи архиепископа.
Также стоит отметить, что в одном и том же тексте Феофана Прокоповича – «Слове
похвалном о баталии Полтавской» 1717 года, а наречие меры – форму толико, а
указательное местоимение имеет форму только, при этом такую форму наречие
меры текстах Феофана Прокоповича не имеет никогда, а указательное местоимение
– всегда. А значит, в его речи указательное местоимение и наречие меры – два
разных слова. Кроме Феофана Прокоповича, и указательное местоимение, и
наречие меры появляются в текстах В. Н. Татищева и Стефана Яворского, однако
у этих авторов наречие меры и указательное местоимение появляются в
одинаковом варианте – только.
Чаще всего – 17 раз – в нашей выборке наречие меры появляется как часть
эквативной конструкции с маркером параметра елико; один раз, в проекте В. Н.
Татищева, в эквативной клаузе маркером параметра служит союз колико. Таковы
все контексты из проповедей Стефана Яворского, и большинство (3 из 4)
контекстов из слов Гавриила Бужинского. Стоит заметить, что если весь период с
XV по XVII вв. следствие из высокой степени того, что было выраженно наречием
меры, маркировалось союзом яко, то в XVIII веке в такой конструкции наречие
появляется 2 раза, оба у Феофана Прокоповича. Однако, ещё в двух случаях в
текстах его же авторства это значение передается не союзом яко, а союзом что.
При этом тексты, в которых значение следствия передаётся союзом яко относятся
к 1709 и 1718 годам, а те, в которых оно передается союзом что – в 1718 и 1722
годах. Таким образом, вместе с исчезновением наречия меры исчезали и
конструкции, в которых оно выступало в предыдущие века.
Ещё стоит отметить, что в XVIII веке наречие меры модифицирует только
клаузы (18 раз), глаголы (4 раза) и прилагательные (4 раза), причем во всех случаях
прилагательное находится в предикативной позиции. В нашей выборке нет
контекстов, в которых оно модифицирует имена или прилагательные в роли
модификаторов имени в XVIII веке.
Таким образом, к концу I четверти XVIII века значения указательного
местоимения, союза условия и наречия меры практически утратились, значение
рестриктивной частицы стало наиболее распространенным, а значение
адверсативного союза, как и раньше, встречалось редко и пересекалось со
значением рестриктивной частицы. Среди фонетических вариантов толико
полностью утратился, толко стал редким, а только – доминирующим.
7 Заключение
В нашей работе мы проанализировали историю развития рестриктивной частицы и

тех значений, которые в древнерусском и старорусском языке были либо
источником её грамматикализации, либо сами образовались от неё в ходе
грамматикализации, либо имели общий источник грамматикализации с ней.
Мы выяснили, что грамматикализация рестриктивной частицы произошла в
дописьменную эпоху. Источником грамматикализации могло служить такое
употребление указательного местоимения толико, при котором оно не получило
референцию с помощью анафоры, а маркировало значимое отклонение того, что
оно квантифицирует, от нормы в меньшую сторону. В таком значении оно могло
быть реинтерпретировано как модификатор именных групп, которые изначально
зависели от той же глагольной группы, что и толико. При этом от толико не
зависела именная группа, которая называет квантифицируемый объект, само
толико обозначало, что количество любого возможно объекта при данном
предикате значимо меньше ожидаемого, а именная группа рядом с ней служила
мерой отклонения от нормы.
К письменной эпохе рестриктивная частица чаще всего находилась перед
группой, которая была у неё в фокусе, но могла находиться после группы или перед
клаузой, в которую входит эта группа.
В начале письменной эпохи под влиянием греческих оригиналов в переводных
текстах появились эквативные конструкции, где сопоставлялись количество
времени, затраченного на действие, или его интенсивность, а толико служило
маркером эталона. Из таких конструкций к XV веку возникло характерное для
книжного языка наречие меры толико.
В XV веке рестриктивная частица могла играть роль союза времени: она
обозначала, что одно событие непосредственно предшествует другому благодаря
тому, что в таких значениях она показывала, что события, названного клаузой у неё
в фокусе, достаточно для наступления другого события. Из таких контекстов
благодаря переходу временного следования в логическое следствие возникло
значение союза условия. Уже в XV веке этот союз, для которого вариант толико
был редким, обозначал такие реальные условия, которые не являются
достаточными, а значит его значение и значение рестриктивной частицы не
выражаются кумулятивно. В XVI веке этот союз выражал условия, которые не
являются достаточными, и в ирреальных условных клаузах.
Кроме того, в XV веке из рестриктивной частицы возник адверсативный союз.
Однако это значение не стало распространенным в течение всего периода, который
мы рассматриваем, и часто выражалось кумулятивно с рестриктивной частицей.
В XVI веке рестриктивная частица вместе с наречием бы стала маркировать
оптативные клаузы, поскольку оптатив – это достаточное условие, где аподозис
чаще всего опущен, а его подразумеваемое значение – достижение говорящим или
тем, с чьей точки зрения идет повествование, удовлетворительного состояния. При
этом рестриктивная частица в таких конструкциях отвечала за семантику
достаточности.
В этот же период наречие меры получило возможность маркировать не только
глагольные и наречные, но и именные и адъективные группы.
В XVII веке рестриктивная частица потеряла возможность находиться до
субъекта, если в её фокусе находится именная группа, которая сама не является
субъектом. Однако она сохранила возможность находиться в таких случаях до
предиката. В XVII веке стали постепенно утрачиваться указательное местоимение
и наречие меры, для которых был характерен вариант толико, а во второй половине
этого периода стал утрачиваться союз условия. К концу I четверти XVIII века эти
значения утратились окончательно, и благодаря исчезновению указательного
местоимения и наречия меры исчез вариант толико. Сохранились только значения
рестриктивной частицы и значение адверсативного союза, гораздо менее
распространенное.
Литература
Biezma M. 2011. Optatives: Deriving Desirability from Scalar Alternatives. Proceedings of Sinn & Bedeutung
15, ed. by Reich I, Horch E, Paulis D. Saarbrücken: Universaar – Saarland University Press. 117–132.
Haspelmath M., Buchholz O. 1998. Equative and similative constructions in the languages of Europe. Eurotyp,
3, Adverbial Constructions in the Languages of Europe, ed. by van der Auwera J. Berlin, New York: De
Gruyter Mouton 277–335.
Heine B., Kuteva T. 2004. World Lexicon of grammaticalization. Cambridge: Cambridge University Press.
König E. 1991. The Meaning of Focus Particles. A Comparative Perspective. London and New York:
Routledge.
Malchukov A. 2004. Towards a Semantic Typology of Adversative and Contrast Marking. Journal of Semantics
21(2). 177-198.
Popovski I. 1983. Die Pandekten des Antiochus Monachus, Amsterdam: Nijmegen.
Галинская Е. А. 2016. Историческая грамматика русского языка Фонетика. Морфология. 2-е издание,
исправленное. М.: URSS.
Еремин И. П. 1949. Киевская летопись как памятник литературы. Труды Отдела древнерусской
литературы, Т. 7, ред. Адрианова-Перетц В. П. М.; Л.: Изд-во АН СССР. 67–97.
Бардуханов С. Г., Богатова Г. А. (ред). 1975. Словарь русского языка XI–XVII веков. Выпуск 1 (А-Б). М.:
Наука.
Бардуханов С. Г., Богатова Г. А. (ред). 1979. Словарь русского языка XI–XVII веков. Выпуск 6 (Зипунъ-
Иянуарий). М.: Наука.
Крысько В. Б. и др. (ред). 1975. Словарь русского языка XI–XVII веков. Выпуск 29 (Сулегъ-Тольмиже).
М.: Наука.
Лихачев Д. С. (отв. ред). 1987 Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1 (XI – первая
половина XIV в.). Л.: Наука.
Потебня А. А. 1888 Из записок по русской грамматике. Харьков: Издание книжного магазина Д. Н.
Полуэхтова.
Фасмер М. 1987 Этимологический словарь русского языка. Перевод с немецкого и дополнения члена-
корреспондента АН СССР О. Н, Трубачева. Том 4 (Т-Ящур). М: Прогресс.

Баркова Любовь. Курсовая работа по теме Грамматикализация частицы только в истории русского языка

Загружено:

Сведения о документе

Авторское право

Доступные форматы

Поделиться этим документом

Поделиться или встроить документ

Параметры публикации

Этот документ был вам полезен?

Это неприемлемый материал?

Авторское право:

Доступные форматы

Баркова Любовь. Курсовая работа по теме Грамматикализация частицы только в истории русского языка

Загружено:

Авторское право:

Доступные форматы

Федеральное государственное автономное образовательное

учреждение высшего образования

ГРАММАТИКАЛИЗАЦИЯ ЧАСТИЦЫ «ТОЛЬКО» В ИСТОРИИ РУССКОГО

по направлению подготовки Фундаментальная и прикладная

1.1 Постановка проблем и обзор литературы

В современном русском языке есть рестриктивная фокусная частица только,

1.2 Описание выборки

Наша работа охватывает период с XI века по I четверть XVIII века включительно.

Таблица 1. Состав выборки для по векам.

В нашей работе шесть разделов, которые описывают разные временные периоды.

2 Ранние употребления: толико и толко в XI–XIV

Наиболее ранние употребления толико, а также его фонетических вариантов

Таблица 2. Происхождение и датировка источников в части выборки за

Каждое из значений, которые выделены в этом разделе, будет описано по

Таблица 3. Распределение фонетических вариантов по векам и происхождению

Поэтому в этом разделе, где мы будем описывать значения, которые могут

Исходное значение толико – указательное местоимение, отсылающее к количеству

2.2 Толико как рестриктивная фокусная частица

Рестриктивная фокусная частица – наиболее частотное значение в нашей выборке

2.3 Толико как наречие меры

Рестриктивная частица – не единственное новое значение, полученное толико в

3 Толико, толко и только в XV веке

Если отобрать из нашей общей выборки контексты XV века, то в этой подвыборке

Таблица 4. Количество вхождений разных фонетических вариантов указательного

В XV веке кроме фонетических вариантов толико и толко в письменных

3.1 Толико и толко как указательное местоимение

Значение указательного местоимения в нашей выборке встречается сохранялось 27

Все варианты толко обладают одним общим свойством: они входят в

3.2 Толико, толко и только как рестриктивная частица

Рестриктивная частица – наиболее частотное значение в нашей выборке за XV

Отдельно стоит рассмотреть летописи. Одна из особенностей летописи как

Таблица 7. Количество вхождений разных фонетических вариантов

Мы видим, что для фонетического варианта толко и только более половины

Таблица 8. Положение рестриктивной частицы в XV веке

3.2.1 Дальнейшая грамматикализация рестриктивной частицы: союзы

В фокусе рестриктивной частицы могла находиться клауза. В таких случаях эта

В этом примере следствием из условия, выраженного в клаузе с союзом толко

3.2.2 Дальнейшая грамматикализация рестриктивной частицы:

Адверсативный союз – это тип сочинительных союзов, характерная особенность

3.3 Толико и только как наречие меры

Значение наречия меры появилось в нашей выборке 35 раз. Если в прошлый

4 Толико, толко и только в XVI веке

Указательное местоимение встречается в нашей выборке 46 раз. В таблице ниже

Таблица 10. Количество вхождений разных фонетических вариантов

Указательное местоимение выступает в эквативных конструкциях редко, в

Таблица 11. Количество вхождений разных фонетических вариантов

Распространение варианта толико в летописях связано с тем, что чаще всего он

Таблица 12. Количество вхождений разных фонетических вариантов

Возможные позиции рестриктивной частицы остаются теми же, что и в

Таблица 13. Позиции рестриктивной частицы

4.2.1 Рестриктивная частица в оптативных клаузах

В XVI веке рестриктивная частица начинает появляться в клаузах, в которых есть

4.3 Особенности употребления союза условия в XVI веке

Таблица 14. Количество вхождений разных фонетических вариантов союза

В пункте 3.2.1 мы показали, что в XV веке реальное значения союза условия и

4.4 Особенности употребления адверсативного союза в XVI

Значение адверсативного союза встречается в нашей выборке 25 раз. Оно

Таблица 15. Количество вхождений разных фонетических вариантов

Важно отметить, что если в XV веке контекстов, где значения адверсативного

4.5 Особенности употребления наречия меры в XVI веке

Таблица 16. Количество вхождений наречия меры в зависимости от жанра

Толико продолжает выступать в эквативных конструкциях (в нашей выборке

5 Толико, толко и только в XVII веке

Таблица 17. Жанровый состав части выборки за XVII век.