История Испании. Том 2. От войны за испанское наследство до начала ХХI века

В о втором томе «Истории Испании»
рассматриваются события, про- И

цессы и явления XVIII–XXI веков.
В книге представлена общая траек- С
тория цивилизационного развития
Испании, а также особенности по- Т
литической, экономической и соци-
О
альной жизни страны. Особое место
уделено вопросам дипломатии и
культуры, историческим корням «го-
Р История
сударства автономий», роли Испании
в современном мире. Издание пред-
ставл яет собой ака демическ ий
обобщающий труд, который может
И
Я ИСПАНИИ
быть использован испанистами раз-
личной специализации: историка-
ми, филологами, искусствоведами. 2
2
Благодаря популярному характеру
изложения ярких сюжетов испанской
И
истории книга представляет инте- ТОМ
рес для широкого круга читателей.
С
П
А
Н
И от
И войны
за испанское
наследство
до
начала ХХI века
История
ИСПАНИИ
ТОМ 2
/
ACADEMIA DE CIENCIAS DE RUSIA INSTITUTO DE HISTORIA UNIVERSAL
Historia
de ESPAÑA
2
VOL . 2
desde
la Guerra
de Sucesión española
a
comienzos
del siglo XXI
Moscú «INDRIK» 2014

ИНСТИТУТ ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ РАН
История
ИСПАНИИ
2
ТОМ 2
от
войны
до
начала
ХХI века
Москва «ИНДРИК» 2014

УДК 94(460)
ББК 63.3(0)4
И 90
Издание осуществлено при финансовой поддержке

Российского гуманитарного научного фонда
(проект № 13-01-16027д)
Редакционная коллегия издания:

А.О. Чубарьян, С.П. Пожарская , В.А. Ведюшкин, Г.А. Попова,
О.В. Волосюк, М.А. Липкин, Е.Э. Юрчик
Ответственные редакторы тома:
О.В. Волосюк, М.А. Липкин, Е.Э. Юрчик
Ответственный секретарь тома:
Е.О. Гранцева
Редакционная коллегия тома:
О.В. Волосюк, Е.О. Гранцева, М.А. Липкин, О.В. Окунева,
А.А. Сагомонян, А.В. Шубин, Е.Э. Юрчик
Рецензенты:
В.В. Малай, Е.А. Ларин
История Испании. Том 2. От войны за испанское наследство до начала

ХХI века / Институт всеобщей истории РАН. — М.: «Индрик», 2014. —
872 с., ил.
ISBN 978-5-91674-269-5
Во втором томе «Истории Испании» рассматриваются события, процессы и явле-

ния XVIII–XXI веков. В книге представлена общая траектория цивилизационного
развития Испании, а также особенности политической, экономической и социаль-
ной жизни страны. Особое место уделено вопросам дипломатии и культуры, исто-
рическим корням «государства автономий», роли Испании в современном мире.
Издание представляет собой академический обобщающий труд, который может
быть использован испанистами различной специализации: историками, филолога-
ми, искусствоведами. Благодаря популярному характеру изложения ярких сюжетов
испанской истории книга представляет интерес для широкого круга читателей.
© Текст, коллектив авторов, 2014

© Институт всеобщей истории РАН, 2014
ISBN 978-5-91674-269-5 © Оформление, Издательство «Индрик», 2014
ОГЛАВЛЕНИЕ
К РОССИЙСКОМУ ЧИТАТЕЛЮ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11
ВВЕДЕНИЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13
ЧАСТЬ I
ИСПАНИЯ XVIII ВЕКА
РАЗДЕЛ 1. СТАНОВЛЕНИЕ МОНАРХИИ БУРБОНОВ . . . . . . . . . . . . . . . 22 5

ГЛАВА 1. Война за испанское наследство . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23
ГЛАВА 2. Реформы первых Бурбонов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42
ГЛАВА 3. «Просвещенная монархия» Карла III . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55
РАЗДЕЛ 2. ИСПАНИЯ ПРИ «СТАРОМ ПОРЯДКЕ» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78
ГЛАВА 1. Экономика и общество . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79
ГЛАВА 2. Интеллектуальная культура и Просвещение . . . . . . . . . . . . . . . 92
ГЛАВА 3. Испанское искусство . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109

РАЗДЕЛ 3. ИСПАНИЯ В СИСТЕМЕ
ЕВРОПЕЙСКОГО РАВНОВЕСИЯ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 120
ГЛАВА 1. Испания и Европа в 1714–1789 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121

ОГЛ А ВЛ ЕНИЕ
ГЛАВА 2. Отношения Испании и России в XVIII в. . . . . . . . . . . . . . . . . . 149
РАЗДЕЛ 4. ИСПАНИЯ В ПРАВЛЕНИЕ КАРЛА IV . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 160
ГЛАВА 1. От «просвещенной монархии»

к «просвещенному деспотизму» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 161
ГЛАВА 2. Испания и Европа

в годы Французской революции . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183
ЧАСТЬ II
ИСПАНИЯ XIX ВЕКА
РАЗДЕЛ 1. ИСПАНИЯ В 1807–1833 гг.: ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ

ВОЙНА И РЕСТАВРАЦИЯ МОНАРХИИ . . . . . . . . . . . . . . . . . 200
ГЛАВА 1. Династический кризис 1807–1808 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 201
ГЛАВА 2. Война за независимость 1808–1814 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 211
6 ГЛАВА 3. Правление Фердинанда VII . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 231
ГЛАВА 4. Крушение империи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 253
ГЛАВА 5. Испания и Россия в первой трети XIX века . . . . . . . . . . . . . . 271
РАЗДЕЛ 2. ИСПАНИЯ 1834–1874 гг.:

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ВРЕМЕНА . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 294
ГЛАВА 1. Испания при Изабелле II . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 295
ГЛАВА 2. «Демократическое шестилетие» (1868–1874) . . . . . . . . . . . . . 327
ГЛАВА 3. Противоречия модернизации:

от традиционного общества к индустриальному . . . . . . . . . . 347
РАЗДЕЛ 3. РЕСТАВРАЦИЯ (1874–1898) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 370
ГЛАВА 1. Политика и экономическая стабилизация (1874–1898) . . . . 371
ГЛАВА 2. Культура Испании в XIX веке . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 389
РАЗДЕЛ 4. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ИСПАНИИ
в 1833–1898 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 414
ГЛАВА 1. На периферии мировой политики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 415
ГЛАВА 2. Россия и Испания

во второй половине XIX века . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 427
ГЛАВА 3. «Катастрофа 1898 года» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 437
ЧАСТЬ III
ИСПАНИЯ XX – НАЧАЛА XXI ВЕКА
РАЗДЕЛ 1. ПРАВЛЕНИЕ АЛЬФОНСА XIII

(1902–1931) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 446
ГЛАВА 1. «Возрождение» Испании . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 447
ГЛАВА 2. Испания и Первая мировая война . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 465

7
ГЛАВА 3. Кризис конституционной монархии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 479
ГЛАВА 4. Диктатура Примо де Риверы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 487
РАЗДЕЛ 2. ВТОРАЯ РЕСПУБЛИКА

И ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА (1931–1939) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 502
ГЛАВА 1. Возникновение Второй Республики

(1931–1933) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 503
ГЛАВА 2. Кризис Республики и победа Народного фронта . . . . . . . . . 517
ГЛАВА 3. Начало Гражданской войны

и углубление революции: 1936–1937 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 527
ГЛАВА 4. Перелом в войне
(лето 1937 — осень 1938) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 553
ГЛАВА 5. Завершение войны . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 563

РАЗДЕЛ 3. ФРАНКИЗМ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 574
ГЛАВА 1. Формирование франкистского государства . . . . . . . . . . . . . . . 575
ГЛАВА 2. Испания в послевоенном мире . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 587
ГЛАВА 3. Ограниченная модернизация . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 595
ГЛАВА 4. Эрозия режима . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 611
РАЗДЕЛ 4. ЭПОХА ПЕРЕМЕН

И СОВРЕМЕННАЯ ИСПАНИЯ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 622
ГЛАВА 1. Переход от франкизма к демократии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 623
ГЛАВА 2. Политика правительств социалистов (1982–1996) . . . . . . . . 635
ГЛАВА 3. Народная партия у власти (1996–2004) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 651
ГЛАВА 4. Перед вызовами ХХI века . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 660
ГЛАВА 5. Этно-национальная и региональная проблема

8 иcпанской государственности в XX веке . . . . . . . . . . . . . . . . . . 672
РАЗДЕЛ 5. ИСПАНСКАЯ КУЛЬТУРА XX века . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 694
ГЛАВА 1. Серебряный век испанской культуры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 695
ГЛАВА 2. «Республика интеллектуалов»

и Гражданская война . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 715
ГЛАВА 3. Культурная жизнь в условиях франкизма . . . . . . . . . . . . . . . . . 727
ГЛАВА 4. Культура современной Испании . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 745
ЗАКЛЮЧЕНИЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 763
ХРОНОЛОГИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 767
БИБЛИОГРАФИЯ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 781
СПИСОК КАРТ и ИЛЛЮСТРАЦИЙ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 816
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 830
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 849
RESUMEN . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 861
ÍNDICE . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 865
АВТОРЫ и РЕДАКТОРЫ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 869
9
К российскому читателю
Для меня большая честь, что мои друзья из России, испанисты, предложили
написать несколько строк в качестве пролога к этой коллективной работе по исто-
рии Испании.
Я убежден, что между русскими и испанцами немало общего, хотя, конечно,
значительно меньше, чем между испанцами и другими жителями Западной Ев-
ропы. Физическое расстояние, языковые трудности, две диктатуры, последствия
холодной войны ограничивали взиамное влияние и создавали барьеры на пути
сближения двух культур.
В начале XХI века мне посчастливилось провести некоторое время в России,
работая в различных московских архивах. Я встретил десятки очень интересных
людей, и могу сказать, что эта была живая историография Испании. Коллектив-
ный труд, который предваряют мои слова, еще одно свидетельство этой живой
историографии.
В обеих наших странах ныне происходят существенные перемены в ин-
терпретации прошлого. Сходства здесь, как представляется, заметно больше,
чем с другими странами, пережившими диктатуру (например, с Португалией).
Российские и испанские, а также зарубежные историки встречаются, читают
и цитируют друг друга. Мы открываем и создаем части истории единого боль-
шого мира.
Возможность написать эти слова — еще один прекрасный повод вспомнить
моего хорошего друга, высокочтимую Светлану Пожарскую, которая так много
сделала для обновления российской историографии Испании и явилась вдохно-
вителем проекта по созданию этой книги. Ее вклад невозможно переоценить. До-
статочно просто сказать — он бесценен.
Историография современной Испании возникла и оформилась после окон-
чания франкистского этапа испанской истории. Нечто похожее происходило и в
России. В наших двух странах мы сталкиваемся также и с тем, что можно назвать
опасением «ворошить прошлое». И историки здесь находятся в самом незавид- 11
ном положении. Именно они, имея дело с первоисточниками, зачастую становят-
ся разрушителями излюбленных национальных мифов. И в результате иногда ис-
пытывают трудности с доступом к архивным материалам.
Все это служит для доказательства тезиса, которым я хотел бы завершить эти
краткие строки. Мы, российские и испанские историки, сегодня лучше знаем друг
друга и сталкиваемся с общими задачами. Я имею в виду две главные задачи — рас-
ширение и углубление наших исследований и анализ двусторонних отношений.
Я надеюсь, что российские историки, которые делают нам честь, обращаясь
к истории нашей страны, хранят приятные впечатления об Испании, подобно
тому, как я сохранил самые теплые воспоминания о своей работе в Москве. Этот
период моей жизни я никогда не забуду.
Анхель Виньяс (Angel Viñas)

почетный профессор Университета Комплутенсе (Мадрид)
Д ля испанского историка, который занимается изучением прошлого сво-
ей собственной страны, чрезвычайно интересно любое зарубежное исследование,
особенно когда оно имеет прочные методологические, концептуальные и инфор-
мативные основы, — такие, как данный коллективный труд. Вообще, одним из
преимуществ подобных зарубежных исследований является возможность разо-
рвать «порочный круг» извечных дебатов, в который включены практически все
работы, что выходят внутри страны. Конечно же, речь не о том, что зарубежные
работы более объективны, но они, несомненно, привносят определенную уравно-
вешенность в научно-исследовательский контекст. Это как глоток свежего воздуха
из открытого в душной комнате окна. Кроме того, зарубежные исследования об-
ладают дополнительным ощутимым и увлекательным достоинством — возможно-
стью сравнения с исторической реальностью той страны, в которой они написаны.
России и Испании исторически свойственны общие особенности, которые облег-
чают в России восприятие и понимание исторического пути Испании.
Перед вами коллективный труд сплоченной команды, чье объединение и сотруд-
ничество далеко не ограничиваются созданием одной книги. Историческое исследо-
вание в данной работе опирается не только на богатую историографию, созданную в
Испании и в других зарубежных научных центрах; оно также основано на солидных
работах российских испанистов, прекрасно знающих источники, хранящиеся в ис-
панских и иностранных архивах. Вне всякого сомнения, российская испанистика ак-
тивно развивается в последние десятилетия, растет количественно и качественно, от-
вечая на растущий интерес россиян, желающих больше узнать об испанской культуре.
Что касается собственно историографии, то в научных кругах России также постепен-
но растет интерес к истории Испании. В настоящее время первоначальный и понят-
ный интерес к испанской гражданской войне 1936–1939 гг., которая в значительной
степени интерпретировалась чуть ли не как глава внутриполитической истории са-
мого Советского Союза, в последнее время расширяется за счет иных тематических
и хронологических областей, которые включают XIX столетие, «транзисьон», или
то, что мы называем история современности (historia del presente), во всех случаях —
12 с использованием сравнительно-исторического метода.
Несмотря на географическую удаленность, Россия и Испания всегда были бо-
лее близки в культурном плане, чем это может показаться на первый, поверхност-
ный взгляд. Испанские писатели и мыслители изучаются в российских школах и
университетах, а русские — в Испании. Прогрессивные испанцы благодарны за со-
ветскую помощь Испанской республике, оказанную во время гражданской войны
1936–1939 гг. Мы, испанцы, всегда подозревали, что российская и испанская души
таят в себе схожие (если не идентичные) чувства и восприятия.
Это издание, которое обобщает опыт нескольких поколений испанистов, являет-
ся первой подобной работой в России. С одной стороны, оно представляет собой итог
интеллектуальных усилий, с другой — открывает новое перспективы. Я уверен, что
книгу ждет счастливая судьба, она будет способствовать возрастанию интереса рос-
сийских научных и общественных кругов к историческому пути Испании.
Анхель Баамонде Магро (Ángel Bahamonde Magro),

зав. кафедрой гуманитарных наук, профессор Университета Карла III (Мадрид)
Светлой памяти
Светланы Петровны Пожарской
ВВЕДЕНИЕ
Д иалог Испании и России имеет давние и прочные традиции и актив-

но развивается в настоящее время. Уникальность и самобытность
культурного наследия, сформировавшегося в результате неповторимого со-
единения местных, автохтонных цивилизационных начал и привнесённых
извне культурных влияний, является основой для плодотворного культур-
ного и научного сотрудничества двух стран.
В развитии двусторонних связей важную роль сыграло восстановление
9 февраля 1977 г. дипломатических отношений между Испанией и Россией
после почти 40-летнего перерыва. Знаменательно, что в том же году на исто-
рическом факультете МГУ появилась специализация «Новая история Ис-
пании», в рамках которой известный ученый-испанист, ученица академика 13
С.Д. Сказкина, профессор Эллида Эдуардовна Литаврина открыла первый
в стране научный семинар по истории Испании XVIII века. Благодаря ее
энтузиазму богатейшая проблематика испанского Века Просвещения стала
достоянием российской исторической науки.
В январе 1979 г. состоялся официальный визит в Москву министра
иностранных дел Испании Марселино Ореха Агирре. В рамках этого ви-
зита было подписано Соглашение о культурном и научном сотрудничестве.
Оно имело важнейшее значение как основополагающий двусторонний акт,
устанавливающий приоритетные направления межгосударственного взаи-
модействия в вопросах культуры, образования и науки.
Тогда же между научными организациями и ведущими университета-
ми двух стран начали складываться прямые профессиональные контакты.
В 1979 г. Советский Союз посетила испанская официальная делегация
во главе с министром научных исследований и университетов Испании
Луисом Гонсалесом Сеарой. В ходе визита было подписано соглашение о
сотрудничестве между Академией наук СССР и Высшим советом научных
исследований Испании — ВСНИ. А в сентябре 1980 г. было подписано со-
глашение между Институтом всеобщей истории АН СССР и Институтом
истории «Херонимо Сурита» ВСНИ. Именно эти два института стали
центрами объединения ученых дух стран. Так было положено начало кон-
тактам и совместным исследованиям историков Испании и СССР.
ВВЕДЕНИЕ
Но никакие государственные соглашения не будут действовать, если за

ними не стоят энтузиасты, которые возьмут на себя ношу будничной рабо-
ты по проведению в жизнь того, что написано на бумаге.
Организатором и вдохновителем активизации связей с испанскими кол-
легами в СССР стала профессор, д.и.н., Светлана Петровна Пожарская (1928–
2010). Ученица академика И.М. Майского (еще в 1948 г. основавшего семи-
нар по проблемам гражданской войны в Испании 1936–1939 гг.), С.П. По-
жарская — признанный на Западе и в России крупнейший отечественный
специалист по новой и новейшей истории Испании. Полвека проработала
она в Институте всеобщей истории, более 20 молодых ученых защитили
под ее руководством кандидатские и докторские диссертации. Ей удалось
создать в нашей стране настоящую школу испанистов-историков.
С испанской стороны инициаторами развития двусторонних отноше-
ний стали профессор Эмилио Саэс, академик Элой Бенито Руано и про-
фессор Мануэль Эспадас Бургос. Эмилио Саэс, один из крупнейших ис-
панских медиевистов, директор департамента Средних веков ВСНИ, ос-
нователь Института Мила-и-Фонтаналс в Барселоне, с конца 1970-х годов за-
нимал пост вице-президента Высшего совета научных исследований и «стал
центром и душой сотрудничества историков обеих стран». Элой Бенито Ру-
ано, тонкий исследователь и глубокий знаток Средневековья, будучи с сере-
дины 1970-х годов президентом Испанского комитета исторических наук, а
с середины 1990-х — постоянным секретарем Королевской академии исто-
рии, всемерно поддерживал двусторонние коллоквиумы и в целом контакты
14 российских и испанских историков. Столь же эффективно помогал своим на-
учным авторитетом и влиянием развитию контактов историков двух стран
профессор М. Эспадас Бургос, специалист по новой и новейшей истории
Испании и истории международных отношений. Один из организаторов
испанской исторической науки — директор Института истории ВСНИ,
секретарь, а позднее президент Испанского комитета исторических наук —
профессор Эспадас при всей своей загруженности всегда находил время для
продвижения сотрудничества российских и испанских ученых. Все они ста-
ли основоположниками совместного издания дипломатических документов
по русско-испанским связям, а также стояли у истоков коллоквиумов россий-
ских и испанских историков, которые проводятся с 1980 г.
Встречи историков России и Испании, их совместные проекты пло-
дотворно сказались на развитии российской исторической испанистики.
Еще в 1971 г., задолго до восстановления российско-испанских диплома-
тических связей, в Институте всеобщей истории АН СССР под редакци-
ей академика И.М. Майского вышел первый выпуск «Проблем испанской
истории» — издания, объединившего российских испанистов из разных
научных центров. После смерти И.М. Майского ответственным редакто-
ром «Проблем испанской истории» стала С.П. Пожарская, она же возгла-
вила редколлегию преемника этого издания — «Испанского альманаха»,
первые выпуски которого были опубликованы Институтом всеобщей исто-
рии РАН в 2008 и 2010 гг. В этих изданиях принимали участие и испанские
ВВЕДЕНИЕ
историки. К сожалению, 11 декабря 2010 г. Светланы Петровны не стало.
С.П. Пожарская стала инициатором и главным вдохновителем про-
екта по созданию фундаментальной «Истории Испании», над которой с
середины 2000-х годов стала работать группа ведущих испанистов из ИВИ
РАН, МГУ имени М.В. Ломоносова, РГГУ, НИУ ВШЭ, МГЛУ, ИЛА РАН и
других российских институтов и университетов.
В 2012 г. увидел свет первый том «Истории Испании» (отв. ред.
В.А. Ведюшкин, Г.А. Попова), включающий в себя эпохи древности, Сред-
них веков и раннего Нового времени. Следующий том, уважаемый чита-
тель, перед Вами.
Второй том «Истории Испании» посвящен проблемам XVIII–XXI ве-
ков — динамичной эпохи, полной драматичных перемен. Это время в зна-
чительной степени определяет историческое сознание современных испан-
цев — прошлое, связь которого с современностью воспринимается чрезвы-
чайно остро. В событиях и явлениях последних трех столетий, — какими бы
актуальными они ни представлялись — проявляются особенности истори-
ческого пути Испании, о которых шла речь в первом томе этого фундамен-
тального исследования. Развивая концепцию наших коллег, мы постарались
раскрыть общие черты цивилизационного развития Испании, сосредото-
чить свое внимание на экономике и политике, дипломатии и культуре, по-
казать место и роль Испании в современном мире.
Мы считаем испанскую историю единым целым, а ее деление на перио-
ды условным, зависящим от методологии исследований. Зарубежная и оте-
чественная испанистика долгое время придерживались разных принципов 15
периодизации, которые и сейчас остаются дискуссионными. Особенно это
касается концепции Нового времени, выделения в его рамках периода «ран-
него Нового времени», т.е. с конца XV века, с эпохи Великих географических
открытий, когда Европа, и прежде всего Испания и Португалия «открыли»
мир. Заметим, что и свойственное испанской историографии представление
о новейшей истории также существенно отличается от отечественной тра-
диции: Historia Contemporánea (т.е. современная история) для испанского ис-
следователя — это период c начала XIX века по настоящее время. В нашем
исследовании деление исторического материала на два тома, а исторического
повествования на два больших периода — решение, связанное с характери-
стиками важного рубежа в испанской истории.
Начало XVIII века было избрано нами в качестве такого рубежа из-
за качественной новизны процессов, начавшихся в это время. Смена ди-
настии на испанском престоле не просто разделила историю страны на
эпоху Габсбургов и эпоху Бурбонов — Испания из империи европейской
превращается в империю атлантическую, в которой переосмысление им-
перского опыта сочетается со стремлением к возрождению великой дер-
жавы в ином качестве: державы централизованной и национальной. После
глобального конфликта, охватившего всю Европу в борьбе за испанское на-
следство (1701–1714), на территории Испании около 80 лет не было войн.
Страна пережила хозяйственный подъем, которому во многом содейство-
ВВЕДЕНИЕ
вали реформы нового поколения политиков. В культуре стремление к ин-

теллектуальному обновлению достигает своего апогея в трудах испанских
мыслителей эпохи Просвещения. XVIII столетие, действительно, стало для
Испании началом нового времени.
Испанский XVIII век был полон противоречий и парадоксов, связан-
ных со своеобразием того состояния общественных и политических от-
ношений, который в современной исторической науке принято называть
«старым порядком». Их архаичность стала очевидной во время войны
против наполеоновской Франции в 1808–1814 гг. Именно тогда жизнеспо-
собность традиционного монархического государства с незавершенными
процессами централизации и слабым политическим влиянием представи-
тельных институтов, с аграрной экономикой, сеньориальными отношени-
ями, сословным строем была поставлена под сомнение. Однако «старый
порядок» оказался устойчивым и к военному кризису, и к либеральным
реформам — и XIX столетие стало для Испании временем новых истори-
ческих испытаний.
В XIX веке Испания пережила череду политических переворотов, со-
провождавшихся интенсивными конституционными и общественно-эконо-
мическими преобразованиями, которые, тем не менее, не отличались ни по-
следовательностью, ни завершенностью. Утверждение парламентских форм
политической деятельности, изживание сеньориального строя, индустриа-
лизация — все эти исторические процессы развивались в Испании медленно
и приводили к парадоксальным результатам. Так, например, политическая
16 стабилизация достигалась не столько благодаря развитию парламентаризма,
сколько усилению авторитарных тенденций в политике, связанных, в част-
ности, с сохранением роли армии в общественной жизни.
Свидетели событий, рассуждая о лихорадочном состоянии испанско-
го государства и общества в XIX веке, употребляли термин «революция»,
имея в виду, прежде всего, государственный переворот. Политические ка-
таклизмы не всегда сопровождались радикальным социально-экономи-
ческим реформаторством, а результаты их трудно назвать необратимыми.
Современные исследователи указывают на прерывистый, противоречивый,
контрастный характер политических и хозяйственных изменений, проис-
ходивших в Испании XIX века. По этой причине «революционная ре-
путация» в классическом смысле слова сохраняется за тремя событиями
XIX столетия — войной за независимость 1808–1814 гг., периодом первой
карлистской войны 1833–1840 гг. и так называемым «демократическим ше-
стилетием» 1868–1874 гг. с его уникальным опытом «выборной монархии»
и федеративной республики.
Революция в общественной мысли, в культурной жизни, тем не менее,
очевидна. Секуляризация мировосприятия в трудах испанских мысли-
телей XIX века сочеталась с религиозно-философскими прозрениями, а
«почвенничество» — с универсализмом, с потребностью «идти в ногу со
временем».
В целом, исследовательский потенциал проблем испанской истории
ВВЕДЕНИЕ
XVIII–XIX вв. в отечественной испанистике далеко не исчерпан. Доста-
точно сказать, что только в настоящем издании представлено первое в рос-
сийской историографии последовательное изложение истории испанского
XVIII века. Историю же XIX столетия, несомненно, ждет возрождение на-
учного интереса, связанное, не в последнюю очередь, с освобождением от
еще сохранившихся идеологических клише.
Во втором томе «Истории Испании» впервые в отечественной истори-
ческой науке читателю предлагается рассказ и об испано-русских отноше-
ниях XVIII–XIX веков, история которых за два столетия переживала раз-
ные времена: были между двумя странами и этапы сближения, и периоды
затухания и даже отсутствия связей. Но какую бы позицию ни занимали
обе страны в системе европейских союзов и блоков и в XVIII, и в XIX веках,
в отношениях России и Испании никогда не доходило дело до открытых
военных столкновений.
Перипетии развития отношений Советского Союза и России с Испа-
нией в XX веке сказались на научных приоритетах российских испанистов.
Внимание отечественных специалистов по испанской истории было сосре-
доточено в основном на политических и культурных событиях и процессах
этого столетия. Изменились и трактовки некоторых проблем и концепций
испанской истории XX–XXI веков.
Испания вступила в новое столетие, «переболев» поражением в испа-
но-американской войне 1898 года. «Катастрофа 1898 г.» стала мощным им-
пульсом к поиску путей выхода из глубокого кризиса, в котором, по мнению
современников, пребывала страна. В начале XX века были сформулирова- 17
ны альтернативы будущего развития Испании, в том числе сохранение кон-
ституционной монархии с постепенной демократизацией и социальным
реформаторством; замена монархии на республику с опорой на растущее
движение масс; военная диктатура как панацея от социальных конфликтов,
захлестнувших страну. Различное, а порой и полярное видение социально-
политической перспективы не способствовало установлению диалога.
В XIX — первой половине XX века замедленные темпы и противоречия
перехода от аграрного общества к индустриальному породили невиданные
ранее социальные конфликты и острое политическое противостояние.
Испания, устранившись от участия в двух мировых войнах, испытала
трагедию гражданского противостояния, глобального по своему влиянию
на исторический процесс. На испанской земле произошла «мировая война
в миниатюре»: столкнулись традиционалисты и фашисты с одной сторо-
ны, а с другой — коммунисты, анархисты, социалисты, люди демократиче-
ских убеждений из десятков стран. Гражданская война 1936–1939 гг. стала
одним из ключевых событий мировой истории ХХ века благодаря двум
обстоятельствам: интернационализации испанского конфликта и глубине
социальных преобразований этого времени.
Гражданская война 1930-х годов сближает историю Испании и России
не только множеством аналогий с масштабными революционными событи-
ями в России начала века, но и с невиданной ранее вовлеченностью многих
ВВЕДЕНИЕ
и многих наших соотечественников в испанскую историю. Их опыт — это

живая историческая память, благодаря которой в настоящее время русско-
испанские отношения обретают новое качество.
Режим, установленный Франсиско Франко в 1939 г., за почти сорок лет
своего существования, прошел долгий и сложный путь эволюции. Изна-
чальная ориентация на режимы тоталитарного типа со временем смени-
лась идеями «развития», экономической модернизации, установкой на
поддержку среднего класса. Эрозия франкизма, ставшая результатом изме-
нений, предпринятых самим режимом, вместе с постепенным возрождени-
ем гражданского общества создали условия для перехода от авторитаризма
к демократии.
Сторонники франкизма и их политические оппоненты переходили от
языка оружия к оружию языка, а после смерти диктатора поразили мир
примером политического компромисса, обеспечившего мирный переход
Испании к демократии. Логика истории, прививка от насилия и европей-
ское влияние сделали свое дело. Институт монархии в лице Хуана Карлоса I
сыграл важную роль арбитра, стимулировав процесс обновления. Испания
поразительно быстро достигла значительного уровня развития демократи-
ческих институтов и в «государстве автономий» обрела новую коллектив-
ную идентичность.
Для испанской культуры ХХ век стал одновременно трагическим и
счастливым. После гражданской войны страна пережила тяжелейший
культурный разрыв, гибель и изгнание значительной части интеллиген-
18 ции. И, вместе с тем, в XX веке испанцы находились в авангарде мирового
творческого процесса, удивив современников эстетическими открытиями,
новаторскими художественными решениями, философскими учениями
и моральными парадоксами. Испанские мыслители, литераторы, художни-
ки такие как М. де Унамуно, Х. Ортега-и-Гассет, Ф. Гарсия Лорка, А. Гауди,
С. Дали, П. Пикассо, Л. Бунюэль, чуткие и мудрые свидетели исторических
перемен, предлагали свою, всегда оригинальную и порой экстравагантную
реакцию на вызовы времени. В современной Испании культура, оставаясь
пространством рефлексии, совмещает региональное своеобразие с глобаль-
ными тенденциями развития мировой культуры.
Многие концепции истории Испании ХХ — начала XXI века остают-
ся дискуссионными, и их трактовка, представленная авторами настоящего
труда, несомненно, стимулирует изучение этого интереснейшего периода.
***
В работе над данным томом принимали участие:
Часть I. Испания XVIII века (редакция — О.В. Волосюк)
Раздел 1 главы 1–3 — Е.Э. Юрчик.
Раздел 2 главы 1–3 — Е.Э. Юрчик.
Раздел 3 главы 1–2 — О.В. Волосюк.
Раздел 4 глава 1 — Е.Э. Юрчик, глава 2 — О.В. Волосюк.
ВВЕДЕНИЕ
Часть II. Испания XIX века (редакция — Е.Э. Юрчик)
Раздел 1 глава 1 — Е.Э. Юрчик (редакция О.В. Окуневой); глава 2 —
И.Ю. Медников, Е.Э. Юрчик; глава 3 — Е.Э. Юрчик, И.Ю. Медников (ре-
дакция О.В. Окуневой); глава 4 — И.Ю. Медников, А.А. Исэров; глава 5 —
О.В. Волосюк.
Раздел 2 глава 1 — Е.Э. Юрчик, С.В. Ведюшкина; глава 2 — С.В. Ве-
дюшкина; глава 3 — Е.Э. Юрчик (редакция О.В. Окуневой).
Раздел 3 глава 1 — Е.Э. Юрчик, С.В. Ведюшкина; глава 2 — Е.Э. Юрчик,
С.В. Ведюшкина, А.Д. Баженова (при участии Г.А. Филатова).
Раздел 4 глава 1, 3 — И.Ю. Медников, А.А. Исэров (в авторской редакции);
глава 2 — О.В. Волосюк.
Часть III. Испания XX–ХХI веков
(редакция — М.А. Липкин, А.В. Шубин, Е.О. Гранцева)
Раздел 1 главы 1–3 — И.Ю. Медников; глава 4 — М.С. Волков.
Раздел 2 (редакция — А.А. Сагомоняна) глава 1 — С.П. Пожарская;
главы 2–5 — А.В. Шубин (врезки — А.В. Шубин, Г.А. Филатов).
Раздел 3 главы 1–4 — С.П. Пожарская, А.А. Сагомонян (врезки —
Г.А. Филатов, А.А. Сагомонян, Е.О. Гранцева).
Раздел 4 главы 1–3 — Л.М. Бухармедова, Е.О. Гранцева (врезки —
Е.О. Гранцева); глава 4 — П.П. Яковлев; глава 5 — А.Н. Кожановский.
Раздел 5 главы 1–4 — Е.О. Гранцева.
Введение — О.В. Волосюк, А.В. Шубин, Е.Э. Юрчик. 19
Заключение — В.А. Ведюшкин, О.В. Волосюк, Г.А. Попова, Е.Э. Юрчик.
Перевод текста А. Виньяса сделан Е.А. Гранцевой, перевод текста А. Ба-
амонде Магро сделан И.Ю. Медниковым.
Иллюстрации и карты к тому подобраны авторами глав (за исключением
части III раздела 3 — подборка сделана при участии Г.А. Филатова и части III
раздела 4 — подборка сделана Е.О. Гранцевой при участии А.Н. Кожановского).
Техническая обработка и опись иллюстраций осуществлена Е.Э. Юрчик,
Г.А. Филатовым, Е.О. Гранцевой, К.А. Елохиным, А.В. Шубиным.
Библиография составлена О.В. Волосюк, Е.Э. Юрчик, И.Ю. Меднико-
вым, М.С. Волковым, А.В. Шубиным, А.А. Сагомоняном, Е.О. Гранцевой,
П.П. Яковлевым, А.Н. Кожановским.
Хронологический, именной и географический указатель подготовлены
Г.А. Филатовым, Е.Э. Юрчик, И.Ю. Медниковым, Е.О. Гранцевой.
ЧАСТЬ I
И
ИСПАНИЯ
XVIII ВЕКА
C
РАЗДЕЛ 1
С С ТА Н О В Л Е Н И Е
МОН А РХ И И БУ РБ ОНОВ
ГЛАВА 1. Война за
испанское наследство 23
ГЛАВА 2. Реформы первых Бурбонов 42
ГЛАВА 3. «Просвещенная монархия»

Карла III 55
Е.Э. Юрчик (главы 1–3)

ГЛАВА 1
В ВОЙНА ЗА
И С П А Н С КО Е Н АС Л Е Д С Т В О
В осемнадцатое столетие началось в Испании бурно. В 1700 г., после смер-

ти Карла II, на престол вступил представитель новой династии — Фи-
липп Бурбон, внук короля Франции Людовика XIV, коронованный как ко-
роль Филипп V (1701–1746). Повторялась ситуация начала XVI в., времен
Карла I: во второй раз в истории страны на троне оказался молодой, лишен-
ный политического опыта иностранец, которому предстояло управлять об-
ширным, но беспокойным наследством.
Филиппу было всего 17 лет. Средний сын дофина, он никогда не рас-
считывал на корону — и вот, по воле своего царственного деда, оказался во
главе монархии, пределы которой включали бóльшую часть Пиренейского
полуострова, Южные Нидерланды, герцогство Миланское, Сардинию, ко- 23
ролевство Неаполь и Сицилию, грандиозные владения в Америке — Техас,
Калифорнию, Центральную Америку, крупные острова Карибского моря
с Кубой, Южную Америку без Бразилии и, наконец, Филиппинские и Ка-
ролинские острова.
НА ПУТИ К ВОЙНЕ
Смена правящей династии сулила изменения и опасности разного рода.

Франция, на протяжении двух столетий соперник Испании в Европе, пре-
вратилась в ближайшего союзника, а империя Габсбургов, обделенная заве-
щанием почившего испанского короля, стала врагом. Согласие «христиан-
нейшего короля» от имени своего внука на испанское наследство обрекло
Европу на войну, которая длилась 13 лет (1701–1714). Владения испанской
монархии оказались в центре соперничества европейских государств, и речь
Становление монархии Бурбонов
Ф ИЛИПП III, КОРОЛЬ И СПАНИИ

1598–1621
А ННА А ВСТРИЙСКАЯ Ф ИЛИПП IV, М АРИЯ А ННА И СПАНСКАЯ

КОРОЛЬ И СПАНИИ
ЛЮДОВИК ХIII, КОРОЛЬ Ф РАНЦИИ 1621–1665 Ф ЕРДИНАНД III, ИМПЕРАТОР
С ВЯЩЕННОЙ Р ИМСКОЙ И МПЕРИИ
РАЗД ЕЛ 1
К АРЛ II, ЛЕОПОЛЬД I,

ЛЮДОВИК XIV, М АРГАРИТА ТЕРЕЗА ИМП. С ВЯЩЕННОЙ ЭЛЕОНОРА
КОРОЛЬ Ф РАНЦИИ М АРИЯ ТЕРЕЗИЯ КОРОЛЬ И СПАНИИ
1643–1715 И СПАНСКАЯ Р ИМСКОЙ И МПЕРИИ НОЙБУРГСКАЯ
1665–1700
1658–1705
ЛЮДОВИК М АРИЯ А НТОНИЯ Б АВАРСКАЯ

В ЕЛИКИЙ ДОФИН Ф РАНЦИИ М АКСИМИЛИАН II, КУРФЮРСТ Б АВАРИИ
ФИЛИПП ГЕРЦОГ А НЖУЙСКИЙ, Э РЦГЕРЦОГ

ЛЮДОВИК, ИОСИФ Ф ЕРДИНАНД К АРЛ А ВСТРИЙСКИЙ*
ФИЛИПП V, Б АВАРСКИЙ И МПЕРАТОР ИОСИФ
ГЕРЦОГ БУРГУНДСКИЙ 1705–1711 (И МПЕРАТОР К АРЛ VI)
КОРОЛЬ И СПАНИИ 1692–1699
1700-1746 1711-1740
*П РЕТЕНДЕНТ НА ИСПАНСКИЙ ПРЕСТОЛ ПОД ИМЕНЕМ К АРЛ III
А ВСТРИЙСКИЕ ГАБСБУРГИ И СПАНСКИЕ ГАБСБУРГИ Ф РАНЦУЗСКИЕ БУРБОНЫ И СПАНСКИЕ БУРБОНЫ
Схема генеалогического древа Габсбургов — Бурбонов
шла не только о сохранении единства государства, но и о политическом су-

веренитете Испании. И то, и другое было спорным с точки зрения великих
держав того времени.
Филипп V не был подготовлен к активной политической роли — живя
в Версале, он «привык к опеке». Юный король был хорошо образован, бла-
гочестив, но у него не было опыта и воли для принятия решений. Людо-
24 вик XIV сознавал, что без строгого руководства король Испании быстро
превратится в марионетку грандов, и обеспечил своего внука свитой фран-
цузских политиков и администраторов, которые должны были направлять
действия Филиппа V исходя из инструкций короля Франции. Людовик
XIV сам наставлял внука в «науке правления».
18 февраля 1701 г. Филипп V прибыл в Мадрид. Вскоре был сформиро-
ван Королевский кабинет-совет (Real Consejo de Cámara), в который вошли
кардинал Портокарреро, Мануэль Ариас, президент Совета Кастилии, и
секретарь Антонио Убилья. Однако свои первые политические шаги король
Испании предпринял, опираясь на советы французского посла д’Аркура и
своего камергера маркиза де Лувиля.
После брака Филиппа и Марии-Луизы Савойской в 1702 г. француз-
ское окружение испанского короля увеличилось. При дворе появилась
Анна-Мари де ла Тремуй, принцесса Орсини, статс-дама королевы, кото-
рая быстро подчинила молодых монархов своему влиянию. Амбициоз-
ная и политически одаренная, принцесса Орсини быстро превратилась
Война за испанское наследство
в первую фигуру испанского

двора. Ее союзниками и одно-
временно соперниками были
сменявшие друг друга француз-
ские посланники — д’Аркур,
Марсэн, д'Эстре (дядя и пле-
мянник) и Грамон.
ГЛ А ВА 1
Самой яркой и влиятельной
личностью среди французских
послов, направленных Людови-
ком XIV, был Жан-Мишель Аме-
ло, маркиз де Гурнэ, служивший
в Испании с 1705 по 1709 г. —
искушенный дипломат и уме-
лый администратор, прозван-
ный «испанским Кольбером»
и ставший настоящим первым
министром испанского короля.
Он единственный сумел пола-
дить и с принцессой Орсини, и
с испанскими сановниками, и
с королевской четой. Амело не
претендовал на личное доверие
Филиппа V и тем самым смог
«приручить» Орсини, упрочив Филипп V
ее роль наставницы, почти опе-
кунши королей Испании. Та, в свою очередь, убедившись в компетентности
и преданности французского посла, отстранилась от прямого и мелочного
вмешательства в дипломатические и административные дела.
Если Орсини и Амело играли первые роли в испанской политике, то 25
ответственность за рутинную повседневную работу была возложена Людо-
виком на опытного финансиста Жана Орри. Появление Орри при дворе в
1701 г. было знаменательным событием не только потому, что новый фран-
цузский советник был известной и влиятельной личностью. Его приезд
означал, что король Франции собирался управлять Испанией как «своим
достоянием», а это подразумевало прямое вмешательство в испанские госу-
дарственные дела. Задача Орри состояла в том, чтобы представить Людо-
вику XIV отчет о состоянии испанской финансовой системы и поставить ее
под контроль Франции. Орри оказался умелым и энергичным администра-
тором; именно благодаря его деятельности испанская бюрократическая
и финансовая система была адаптирована к нуждам войны и французским
потребностям.
В династическом союзе Бурбонов Франция безусловно доминирова-
ла: она обладала хорошо организованной, многочисленной и боеспособ-
ной армией, эффективной финансовой системой, способной мобилизовать
средства на военные нужды. В вопросах дипломатии и войны Франция и

Испания выступали как одно целое; французский король действовал от
имени испанского государя. В 1701–1714 гг. Людовик XIV подчинил испан-
скую политику интересам Франции: французские придворные и чиновни-
ки контролировали систему государственного управления, французские
военачальники командовали испанской армией, французские военные ко-
рабли сопровождали испанские колониальные караваны. «Я — господин и
РАЗД ЕЛ 1
принимаю решения», — писал он своему послу в Испании.
«Нет более Пиренеев»
16 ноября 1700 г. в Версале Людовик XIV представил двору и дипломатам нового

испанского монарха — 17-летнего Филиппа Анжуйского, своего внука. Именно
тогда была произнесена многозначительная фраза: «Какое счастье, что теперь
нет более Пиренеев, они повержены, и мы теперь составляем одну нацию».
Фраза приписывается свидетелями то испанскому послу в Париже марки-
зу де Кастель дос Риос, то самому Людовику XIV. Филипп V в 1719 г. вспоми-
нал, как ее произнес король Франции, правда, на церемонии расставания в Со
4 декабря.
Образ был не нов и хорошо известен и в Мадриде, и в Париже. В 1615 г. Лопе
де Вега в стихах, сложенных в честь одновременных бракосочетаний Филиппа IV
и Изабеллы де Бурбон и Людовика XIII и Анны Австрийской, писал: «Снежные
Пиренеи уж не разделяют Испанию и Францию…». В начале XVIII в. поэтиче-
ская строка превратилась в политический манифест. ■■■
Между тем война была на пороге.

Людовик XIV поспешил закрепить свой успех в решении проблемы ис-
26 панского наследства. В декабре 1700 г. вопреки условиям завещания Кар-
ла II он подтвердил права Филиппа V на французский трон. Таким образом
король Франции получил право действовать от имени короля Испании.
Французские войска заняли Испанские Нидерланды, что вызвало возму-
щение в соседней Республике Соединенных провинций.
Франция поставила под удар колониальные интересы «морских дер-
жав»: была создана французская Гвинейская компания, получившая от Фи-
липпа V асьенто — монопольное право на ввоз рабов в испанские колонии.
Французские корабли могли беспошлинно вывозить драгоценные металлы
и любые товары из тех портов, в которые они ввозили рабов, и продавать там
продовольствие и ткани, формально, — для покрытия расходов на транспор-
тировку. Предоставление Франции значительных привилегий в испанской
колониальной торговле напрямую противоречило коммерческим интере-
сам Англии и Голландии. Государственная несамостоятельность Испании,
фактическое единство двух корон стали очевидными. Европейские державы
начали подготовку к большой войне.
Антибурбонская коалиция государств, так называемый Большой

Альянс, сложилась в 1701 г. Ее составили Священная Римская империя,
глава которой не получил желанного наследства, и «морские державы» Ан-
глия и Республика Соединенных провинций, опасавшиеся утраты своего
влияния на испанскую колониальную торговлю. В 1702 г. Большой Альянс
объявил Бурбонам войну. В 1703 г. к коалиции присоединилась Португа-
лия, заключившая союз с Англией. Португальский король, помимо досту-
ГЛ А ВА 1
па в колонии, стремился получить Галисию и часть Эстремадуры. Таким
образом, целью одного из участников войны был не раздел европейских
владений испанской монархии, а раздел самой Испании. В том же году на
сторону императора перешел герцог Савойский.
Формальным поводом к войне было несоблюдение королем Франции
своих обязательств по третьему договору о разделе наследства Карла II,
который был составлен в марте 1700 г. (см. т. I). Соперники Франции не
признали прав Филиппа Анжуйского на испанский трон. В 1703 г. королем
Испании Карлом III был провозглашен в Вене младший сын императора
эрцгерцог Карл Габсбург.
Каждая из держав преследовала свои интересы, которые не были ис-
ключительно династическими. Франция обеспечивала свое лидирующее
положение в Европе. Император, помимо испанской короны, желал ис-
панских владений в Италии, а Англия и Голландия стремились расширить
свои торговые возможности в Средиземном море и подчинить себе ис-
панскую американскую торговлю. В центре интересов всех стран, приняв-
ших участие в войне за испанское наследство, была торговля с колониями:
«Главной целью нынешней войны является торговля с Индиями и богат-
ство, которое они производят», — заявил Людовик XIV.
Война 1701–1714 гг. стала настоящим испытанием для испанского госу-
дарства и потребовала мобилизации всех его ресурсов.
Основные направления военных операций 1701–1714 гг. соответ-
ствовали традиционным векторам испанской внешней политики: Юж- 27
ные Нидерланды, прирейнские территории, Северная Италия, Сре-
диземное море. Единственным и существенным дополнением стал сам
Пиренейский полуостров. При Габсбургах зона войны обычно ограни-
чивалась Каталонией и северными арагонскими крепостями, неприя-
тель атаковал порты восточного побережья Пиренейского полуострова
и Кадис — крупнейший европейский колониальный порт. В войне за
испанское наследство территория всей Испании превратилась в театр
боевых действий.
Военный потенциал страны явно не соответствовал масштабу конф-
ликта. В 1701 г. Испания располагала приблизительно 15-тысячной арми-
ей на Пиренейском полуострове, и 20-тысячным войском в Европе. Суще-
ственной слабостью было отсутствие собственного боеспособного флота: в
Средиземном море Испания могла использовать 28 галер, в Атлантике —
20 военных кораблей. Однако ее союзник, Людовик XIV, мог выставить
600-тысячную армию и флот в 206 кораблей — силы, примерно равные
военным возможностям коалиции: Большой Альянс располагал 600-тысяч-

ным войском и 150 судами.
Боеспособность испанской армии была крайне низкой: на вооруже-
нии были архаичные аркебузы и пики, боевая неэффективность традици-
онной испанской боевой единицы — терции — проявилась еще в битве
при Рокруа в 1643 г. Оборонительные сооружения находились в разном со-
стоянии: во Фландрии и Италии, форпостах монархии, оно было вполне
РАЗД ЕЛ 1
удовлетворительным; форты и крепости, расположенные на северо-востоке

Пиренейского полуострова, пребывали в запустении.
При условии длительной подготовки, позволявшей сосредоточить
войска и снаряжение, Испания могла вести локальные войны, но была не
готова к глобальному конфликту. В сражениях за испанское наследство
судьба страны зависела от военных успехов Франции, от ее возможностей
сражаться одновременно на нескольких фронтах, от способностей француз-
ских военачальников, командовавших испанской армией.
ИС П А НС К И Й Т Е АТ Р В О Е Н Н Ы Х Д Е ЙС Т В И Й
В 1701–1714 гг. войска Филиппа V были вынуждены воевать на нескольких

направлениях. Напряженные военные кампании весны–осени перемежа-
лись зимними перерывами: за 13 лет военные действия истощили хозяй-
ство полуострова. Франко-испанская армия отражала атаки англо-порту-
гальских войск, наступавших из Португалии, имперской армии, занявшей
восточные и южные области страны, и англо-голландского флота, совер-
шавшего нападения на западное и южное побережья. Война потребовала
дополнительных финансовых и материальных средств, изменения порядка
управления страной, что вызвало сначала недовольство, а потом и активное
противодействие в Арагонском королевстве.
28 Война пришла на Пиренейский полуостров в июле 1702 г., когда англо-
голландский флот атаковал Кадис. Через три месяца в галисийском порту
Виго английские корабли уничтожили вернувшиеся из Америки испан-
ские галеоны. К счастью, англичанам не удалось захватить колониальный
груз: он был предусмотрительно убран с судов.
В 1704 г. в Испанию вступила французская армия под командовани-
ем Джеймса Фитцджеймса, герцога Бервика. Эрцгерцог Карл прибыл в
Лиссабон, и главным военным театром стали области, граничащие с Пор-
тугалией. Однако морские атаки коалиции обесценили успех роялистов.
Английская эскадра захватила крепость Гибралтар, и после морской бит-
вы при Малаге корабли Большого Альянса стали контролировать юг полу-
острова и проход из Средиземного моря в Атлантику. Утрата Испанией в
этой битве бóльшей части флота означала ослабление связей с колониями:
испанская торговля с Новым Светом оказалась в руках французов.
1705 и почти весь 1706 год были временем успехов антибурбонской
коалиции в Испании. Пользуясь тем, что армия Бурбонов была занята
ЛА КОРУНЬЯ С АНТАНДЕР ФРАНЦИЯ

Б ИЛЬБАО
Р УССИЛЬОН
В ИГО БУРГОС
(1702)
Ж ЕРОНА
С АРАГОСА В ИК (1705)
(1710) А ЛЬМЕНАРА
ГЛ А ВА 1
БАРСЕЛОНА
ЛИ Я
(ОСАДЫ 1704, 1714)

С АЛАМАНКА ТАРРАГОНА
В ИЛЬЯВИСЬОСА
Т У ГА
(1710)
ТОРТОСА МЕНОРК А
С ЬЮДАД РОДРИГО ( А НГЛ. 1 7 0 8)
Б РИУЭГА
ПОР
МАДРИД (1710)
М АОН
ТОЛЕДО
А ЛЬКАНТАРА ПАЛЬМА
(1706) ВАЛЕНСИЯ
ЛИССАБОН Х АТИВА Д ЕНИЯ ИБИСА

БАДАХОС С ЬЮДАД РЕЯЛЬ (1705)
А ЛЬМАНСА
(1707)
С ЕВИЛЬЯ
ГРАНАДА К АРТАХЕНА
СРАЖЕНИЯ
ОСАДЫ
М АЛАГА НАСТУПЛЕНИЯ БУРБОНОВ
К АДИС М АРБЕЛЬЯ
(1702) НАСТУПЛЕНИЯ СОЮЗНИКОВ
Г И Б РА Л ТА Р ( А НГЛ. 1 7 0 4 ) ТЕРРИТОРИИ, ПОДДЕРЖАВШИЕ
ЭРЦГЕРЦОГА КАРЛА ГАБСБУРГА
в Эстремадуре, союзники начали наступление на востоке полуострова,

опираясь на морское преимущество. В августе они захватили г. Альтею
на восточном побережье и начали готовить завоевание королевства Ва-
ленсия. 9 октября 1705 г. после месячной осады союзный флот взял Барсе-
лону, и Каталония провозгласила эрцгерцога Карла испанским королем. 29
Попытка отвоевать принципат закончилась неудачей. Армия роялистов,
вынужденная отступить во Францию, возвращалась в Испанию через
территорию Наварры, поскольку путь через Каталонию и Арагон уже был
перекрыт силами коалиции.
Воспользовавшись отсутствием французских войск на западной грани-
це Испании, в апреле 1706 г. англо-португальская армия начала наступление
из Португалии и к началу июня захватила Саламанку. Путь на Мадрид был
открыт. Правительство и королевская семья отправились в Бургос, а сам
Филипп V расположился в Алькала де Энарес. 27 июня 1706 г. войска союз-
ников вошли в Мадрид. 29 июня армия Большого Альянса заняла столицу
Арагона Сарагосу, и 15 июля туда прибыл эрцгерцог Карл. Таким образом,
к середине лета 1706 г. главные политические центры Испании оказались
под контролем союзников. Произошел политический раскол страны: все
земли Арагонской короны признали эрцгерцога Карла Габсбурга королем
Испании Карлом III.
Однако вступление армии коалиции в центр полуострова и захват Ма-

дрида не привели к установлению контроля над Кастилией, население ко-
торой сопротивлялось власти эрцгерцога.
Англо-португальская армия, отрезанная от основных частей союзников,
расположенных в Арагоне и Валенсии, вскоре была вынуждена покинуть
Мадрид. К концу сентября войска коалиции ушли из Кастилии. На следую-
щие четыре месяца резиденцией эрцгерцога Карла стала Валенсия, куда он
РАЗД ЕЛ 1
торжественно вступил 1 октября. 4 октября 1706 г. король Испании возвра-

тился в Мадрид. К концу 1706 г. роялисты сумели восстановить военный
контроль над Кастилией, Мурсией, южными областями Валенсии. В ноябре
Бервик захватил Картахену, что дало возможность Бурбонам снова исполь-
зовать морские пути в Средиземноморье.
Весной 1707 г. Людовик XIV усилил испанский театр военных дей-
ствий: 11 апреля в Мадрид прибыл герцог Орлеанский с полномочиями
главнокомандующего.
Войска коалиции тем временем разделились. Эрцгерцог Карл отпра-
вился в Барселону, а его армия под командованием генерала Голуэя осталась
защищать Валенсию. Отстоять область можно было, помешав соединению
двух роялистских армий.
25 апреля 1707 г. произошла битва при Альмансе, одно из решающих
сражений войны за испанское наследство. 25 тысяч испанцев и французов
под командованием Бервика противостояли 15 тысячам англичан, голланд-
цев и португальцев под началом Голуэя. Исход сражения решился через два
часа полным поражением сил коалиции. После Альмансы Бурбоны в тече-
ние месяца сумели отвоевать Валенсию и Сарагосу, и бóльшая часть Вален-
сии и Арагона оказалась под контролем роялистов. Союзники удерживали
только Каталонию. На испанском театре военных действий, казалось, был
закреплен перевес в пользу Бурбонов.
Однако критическая ситуация в Южных Нидерландах заставила Лю-
30 довика XIV в 1708 г. отозвать из Испании обоих французских главноко-
мандующих — Бервика и герцога Орлеанского. Союзники взяли реванш: в
сентябре 1708 г. английский адмирал Джон Лик захватил остров Менорку
с крепостью порт Маон.
Рубеж 1708–1709 гг. стал драматическим для Бурбонов. Папа Кли-
мент XI признал Карла Габсбурга королем Испании. Военные неудачи вто-
рой половины 1708 г. усугубились природными катаклизмами. Суровая зима
1708 г. сменилась дождливой весной, сильным паводком и наводнениями.
Недород, голод и эпидемии постигли Францию и Испанию одновременно.
Военные ресурсы оказались под угрозой — не хватало людей, провианта и
боеприпасов. Финансовая ситуация вновь стала критической: оскудевшая
французская казна была не в состоянии обслуживать нужды войны.
В начале 1709 г. Людовик XIV начал поиск возможностей для мирных пе-
реговоров, и они начались в марте в Гааге. Главным условием мира, по требова-
нию союзников, было отречение Филиппа V от испанской короны и передача
всего «наследства» эрцгерцогу. Филипп V должен был покинуть Испанию в
течение двух месяцев, в противном случае союзники грозили выдворить его си-
лой. В начале 1710 г. Людовик XIV отказался принять условия коалиции.
Филипп V, между тем, заявил о своем стремлении отстаивать свои пра-
ва на испанское наследство независимо от Франции. Весной 1709 г. Филипп
созвал кортесы, чтобы объявить своего сына, Луиса, наследником испанско-
го престола, показав тем самым, что его решение сражаться за право быть
испанским королем непоколебимо.
ГЛ А ВА 1
Несмотря на откровенную браваду молодого короля, трагизм ситуации
был очевиден. Король Франции сосредоточил все усилия на защите сво-
их северных границ, оставив внука без поддержки. Летом 1709 г. он вывел
французские войска с Пиренейского полуострова. Были отозваны все фран-
цузские полководцы, затем, в сентябре, — французский посол в Испании.
Филипп V оказался без большей части армии и без компетентных воена-
чальников, в полной дипломатической изоляции.
Весной 1710 г. боевые действия на испанском театре возобновились.
27 июля 1710 г. союзная армия и остатки испанских войск сошлись под ара-
гонским городом Альменара на р. Ногуэра. Филипп V потерпел поражение и
вынужден был отступить до Сарагосы. Через месяц союзники вновь победи-
ли испанцев, и роялистам пришлось уйти из Арагона. К началу осени 1710 г.
армия коалиции вступила в Кастилию и 21 сентября во второй раз заняла
Мадрид. Через неделю в столицу торжественно вступил эрцгерцог Карл.
Было очевидно, что судьба испанской короны зависела от Людовика XIV.
После захвата Мадрида испанские гранды обратились к королю Франции
с посланием, в котором выражали свою преданность династии Бурбонов и
умоляли продолжать войну в Испании. После провала переговоров в Гааге ко-
роль Франции был готов к подобным ходатайствам. Он направил в Испанию
двух выдающихся военачальников — герцога Вандома и герцога де Ноая. По-
ложение союзников в Мадриде стало опасным, поскольку теперь им угрожала
25-тысячная армия Вандома, разместившаяся в 100 км от столицы. Пробыв в
Мадриде всего месяц, войска союзников отступили в Арагон, а эрцгерцог Карл 31
к декабрю 1710 г. вернулся в Барселону. 3 декабря Филипп вступил в Мадрид.
В 1710 г. роялисты одержали победу в так называемом «двойном сраже-
нии» при Бриуэге и Вильявисьосе: в течение двух дней Вандом сумел поо-
чередно разгромить две армии коалиции. Благодаря этой победе французы
и испанцы к началу 1711 г. овладели Арагоном.
Тем временем Ноай начал наступление из Руссильона в Каталонию и
к концу января 1711 г. овладел Жероной. Вандом, оставив позади Арагон,
двигался к границе Каталонии. Таким образом, к началу 1711 г. Бурбоны
контролировали всю территорию Испании, за исключением восточной ча-
сти Каталонии с Барселоной.
Вскоре изменилось соотношение сил внутри Большого Альянса. В 1711 г.
умер император Иосиф, и эрцгерцога Карла ждала корона Священной Рим-
ской империи. Он спешно покинул Пиренейский полуостров. Англия и
Голландия, опасаясь притязаний империи на лидерство, начали перегово-
ры с Бурбонами о мире. Война в Европе близилась к концу.
Ф РА Н Ц У З Ы У Р УЛ Я И С П А Н С К О Й П О Л И Т И К И
До 1702 г., следуя инструкциям Людовика XIV, Филипп V и его фран-

цузские советники старались не предпринимать мер, противоречащих
традициям испанского государственного управления. Главная задача со-
стояла в том, чтобы не спровоцировать формирование оппозиции новому
монарху, примирить испанцев с правлением короля-француза.
РАЗД ЕЛ 1
8 мая 1701 г. в собрании кортесов Кастилии, на которых присутство-

вали и представители Арагона, Филипп V принес торжественную клят-
ву соблюдать законы испанских королевств, привилегии и обычаи сво-
их подданных. Этот акт имел юридическую силу только для Кастилии,
поэтому в 1702 г. король отправился в Барселону для того чтобы открыть
кортесы Каталонии и поклясться в верности местным фуэрос. В кортесах
Арагона церемонию присяги в верности фуэрос произнесла от имени от-
бывшего в Италию Филиппа V его юная супруга Мария-Луиза Савойская.
Король удовлетворил все ходатайства кортесов, за исключением двух: ко-
рона оставила за собой право требовать размещения войск на территории
Арагона и право назначения на общественные должности. Легитимность
власти — залог внутреннего единства государства в условиях войны —
была, казалось, обеспечена.
Начало военных действий стимулировало вмешательство французов
в испанские государственные порядки. Начавшиеся административные
и финансовые реформы были обусловлены исключительно соображения-
ми военной необходимости. Вместе с тем их успех укреплял репутацию
«короля-солнце» как «спасителя» Испании, доказывал превосходство
французского варианта «наследства» над австрийским.
Эффективное государственное управление, по мнению французов,
было основой всех преобразований. Королевский кабинет-совет превра-
тился в главный политический институт королевства, в его состав был
32 введен французский посол. Уже через два года кабинет-совет взял на себя
и законосовещательные и исполнительные функции, отстранив традици-
онные Советы. Состав кабинета менялся: в разное время в него входили
два или четыре гранда, посол и секретари. К 1709 г. кабинет постепенно
утратил свое универсальное значение; его роль становилась совещатель-
ной. Политические решения принимал посол и секретари Королевского
кабинета. С 1703 г. их было двое: один отвечал за войну и финансы, дру-
гой — за иностранные дела и отношения с церковью. Секретари были ис-
панцами. Получалось, что решения принимали французы, а подготавли-
вали и осуществляли их испанские чиновники.
В ходе войны сократилось количество Советов, уменьшилось вдвое
и число их членов (со 108 человек до 56). Отчасти это было следствием
военных действий. После введения своих войск в Испанские Нидерлан-
ды французы приняли на себя местное управление, соответственно Совет
Фландрии был распущен, а его дела переданы королевскому секретарю.
Государственный совет перестал созываться, постепенно его место занял
Совет Кастилии. Президент Совета Кастилии был постоянным членом

королевского кабинета. Военными вопросами вместо Военного совета
стал заниматься королевский секретарь. После организации Гвинейской
компании французский посол и испанский король контролировали коло-
ниальную торговлю: права Совета по делам Индий и Севильской Торго-
вой палаты были сокращены.
Административные преобразования вызвали недовольство аристокра-
ГЛ А ВА 1
тов, в том числе и бывших сторонников «французской партии». B июле
1701 г., желая предотвратить формирование оппозиции, Людовик XIV урав-
нял титулы испанского гранда и пэра Франции. Гранды воспротивились, ут-
верждая, что их привилегии соответствуют титулу не пэра, а принца крови.
Сужение роли Советов аристократы расценивали как нарушение условий ис-
панского престолонаследия, попрание одного из основных законов королев-
ства, согласно которому, якобы, король правит в согласии с советами грандов.
После захвата союзниками в 1704 г. Гибралтара, а в 1705 — Барселоны гран-
ды обвинили французских советников в «разрушении монархии».
Демонстрируя свое недовольство, часть аристократов перешла на сто-
рону эрцгерцога Карла. Лидером оппозиции до 1705 г. был Хуан Энри-
кес де Кабрера, адмирал Кастилии, бежавший из Мадрида в Португалию.
Граф Сифуэнтес воевал на стороне Габсбургов в Арагоне, граф Корсана
стал при Габсбургах вице-королем Валенсии, граф Санта Крус, коман-
дующий галерным флотом, в 1706 г. сдал Картахену войскам коалиции.
Однако большинство аристократов смирилось с новой династией и с ее
порядками: каждый надеялся на возмещение утраты политических прав
почетными должностями и пенсиями. Бурбоны были готовы к этому: Лю-
довик XIV был заинтересован в устранении конкурентов в борьбе за по-
литический контроль над Испанией. Социальные привилегии грандов
остались неприкосновенными.
Ж.-М. Амело и Ж. Орри сумели приспособить испанские государствен-
ные финансы к военным нуждам, наладив в первую очередь управление 33
ими. В 1703 г. было создано Главное военное казначейство, неподконтроль-
ное Финансовому совету и в своих расходах, подчинявшееся только королю.
Военные расходы в 1707–1709 гг. составили более 80% бюджета.
Французские финансисты увеличили доходы казны за счет введения
чрезвычайных налогов и дополнительных податей, конфискации имуще-
ства «предателей», увеличения стоимости откупов. После битвы при Виго
корона стала присваивать долю колониальных грузов, принадлежавшую
частным лицам — подданным стран коалиции. Возросли размеры отступ-
ного, которое обычно платили в казну собственники судов за провоз кон-
трабандных американских товаров.
Поступления в казну за годы войны увеличились в два раза, но де-
фицит бюджета на 1713 г. оставался значительным — почти 37 млн реа-
лов (16% от общих поступлений). Корона по-прежнему обращалась к ус-
лугам кредиторов, и государственный долг к 1713 г. увеличился на 8 млн
реалов.
Изменение финансового управления и увеличение казенных доходов

благоприятно сказались на состоянии армии. К 1710 г. ее численность за
счет увеличения найма достигла 100 тыс. человек. Для улучшения коман-
дования французские военачальники, поддержанные в Мадриде Амело,
изменили организацию испанских вооруженных сил по своим образцам,
включая создание специализированных корпусов — артиллерийского и
инженерного — и инспекционных служб. На вооружение поступили крем-
РАЗД ЕЛ 1
невые ружья. Битвы при Альмансе и Бриуэге показали, что боеспособность

испанской армии возросла.
Началось возрождение испанского военного флота, расходы на который
за время войны увеличились почти в полтора раза. По предложению Орри на
французских верфях было закуплено 26 военных кораблей, были выделены
средства на строительство испанских судов и на полуострове, и в Америке.
Во время войны французы овладели испанской колониальной торгов-
лей. Главным инструментом установления французского влияния в Инди-
ях была Гвинейская компания. По подсчетам севильских купцов, в 1707 г.
около 130 французских судов торговали в испанских колониальных портах
Карибского моря и тихоокеанского побережья. Коммерция в портах Перу
не была предусмотрена договором об асьенто, но французы уже чувствова-
ли себя хозяевами испанских Индий.
Французы получили прямой доступ к испанским драгоценным металлам.
Франция пользовалась отсутствием у Испании военного флота, и с 1701 г.
французские военные суда сопровождали испанские колониальные транс-
порты. Купцы на этих судах перевозили дополнительные грузы и контрабан-
ду, тем более что Амело запрещал досматривать французские корабли вопре-
ки протестам Совета Индий. Иногда конвои, из соображений безопасности,
сопровождали испанские корабли не в пиренейские, а во французские порты,
и весь груз оказывался в распоряжении французских властей. Колониальное
серебро стало главным платежным средством в расчетах за французские во-
34 енные поставки. С 1701 по 1709 г. общий доход французских негоциантов,
полученный от испанских Индий, составил 180 млн ливров.
Французское правительство утверждало свои монопольные права не
только в колониальной торговле. Война позволила французам установить
для себя режим наибольшего благоприятствования на территории пире-
нейской Испании. В 1702 г. были запрещены торговые отношения с держа-
вами коалиции, и Испания превратилась в открытый рынок для француз-
ских товаров. Экспорт шерсти был разрешен только на испанских и фран-
цузских судах или по суше, т.е. через территорию Франции. Французы
содействовали возрождению испанского мануфактурного производства —
тех его отраслей, которые не могли составить конкуренцию французской
промышленности.
Усиление политического и экономического влияния Франции, сопро-
вождавшее восшествие на трон Филиппа V, стало одной из причин вну-
триполитического конфликта, который осложнил и ход военных действий,
и утверждение в Испании новой династии.
Г РА Ж Д А Н С К А Я ВОЙНА
В 1704 г., когда начались военные действия на территории Испании, Фи-

липп V потребовал от своих подданных денег и солдат. Депутации Араго-
на и Каталонии отказали, полагая, что королевские требования противо-
речат фуэрос. Во-первых, в кортесах 1702 г. денежные подношения уже
были сделаны, и другие требования арагонцы и каталонцы считали чрез-
ГЛ А ВА 1
мерными. Во-вторых, средства на военные нужды и войска могли быть
предоставлены только в случае непосредственной военной угрозы землям
Арагонской короны или военных действий на ее территории, а депута-
ции считали, что неприятель еще далеко. Валенсийцы, правда, снарядили
отряд, но к их удивлению он не был оставлен в королевстве, а отправлен
в Андалусию. В ответ на королевское обращение депутации выдвигали
встречные требования. Депутация Каталонии напомнила королю, что не
все прошения кортесов 1701 г. были удовлетворены. В 1705 г., когда боевые
действия переместились к границам Арагона, депутация потребовала от
короля платы за проход королевских войск через территорию королевства,
вызвав негодование мадридского правительства, которое, тем не менее,
уплатило требуемую сумму. При этом просьбы вице-королей и депутаций
о предоставлении войск для защиты земель Арагона от атак союзников
не были выполнены полностью: крепости и города фактически остались
без защиты. С точки зрения населения, король не выполнял своих обяза-
тельств согласно фуэрос. Советники Филиппа V сочли необходимым сме-
нить вице-королей и назначить на эту должность кастильцев, что вызвало
еще большее возмущение.
И в Арагоне, и в Каталонии оживились антифранцузские настроения,
спровоцированные не столько политическими, сколько экономическими
мерами. Запрет на торговлю с державами коалиции и изгнание их под-
данных нарушили сложившиеся торговые связи между восточной Ис-
панией и Северной Европой. Каталония, Арагон и Валенсия вывозили 35
в Англию и Нидерланды аграрную продукцию, шелк-сырец и шерсть, а
ввозили ткани, соль, рыбу (голландская сельдь пользовалась большим
спросом в Валенсии). Война прервала связи с Италией, что еще более ос-
ложнило ситуацию. На этом фоне численный рост французской диаспо-
ры и ее коммерческие привилегии сулили сокращение доходов, если не
разорение. Попытки арагонцев, каталонцев и валенсийцев ходатайство-
вать в Мадриде об изменении указов вызвали недовольство короля, что
стало дополнительным поводом для конфликта.
Франкофобия была особенно сильна в Каталонии, которая во второй
половине XVII в. несколько раз переживала французские вторжения. Жи-
тели Барселоны еще помнили жестокую бомбардировку города француз-
ским флотом в 1697 г.
Нарастающее недовольство населения, особенно городского, ис-
пользовали сторонники австрийской династии. В Арагоне и Катало-
нии активизировалась антибурбонская пропаганда. Авторы подметных
писем, памфлетов, уличных куплетов обвиняли Филиппа V в наруше-

нии законов испанской монархии, а то и в узурпации престола. Ара-
гонцы стали воспринимать происходящее как «кастильскую войну»,
чуждую их интересам, и видеть в новом короле иностранца, приведшего
за собой иноземные войска. Эрцгерцог Карл Габсбург, напротив, пред-
ставлялся государем, способным уважать местные законы и мнение
представительных учреждений. Движение против Бурбонов не было
РАЗД ЕЛ 1
сепаратистским: арагонцы, валенсийцы и каталонцы не стремились к

отделению Арагонской короны от испанской монархии; они желали,
чтобы испанская монархия изменилась в соответствии с их требовани-
ями, точнее говоря, вернулась к политическому состоянию времен Габ-
сбургской династии.
В 1704 г. в Каталонии часть депутатов Женералитата и Совета Ста
составили заговор в пользу эрцгерцога, но он был раскрыт как раз в тот
момент, когда союзная эскадра в первый раз попыталась взять город. В от-
вет на репрессии вице-короля в Каталонии началось восстание против
кастильцев.
Ситуацией воспользовались союзники. В марте 1705 г. английское
правительство направило в Каталонию своего агента, коммерсанта
Митфорда Кроу, с целью заключить договор между Англией и восстав-
шими каталонцами против Филиппа V. Соглашение было подписано в
Генуе в июне 1705 г. Англия обещала каталонцам военную и дипломати-
ческую поддержку и гарантию фуэрос. Каталонцы обязались признать
эрцгерцога Карла королем Испании и поддержать действия союзного
флота на побережье Каталонии. Осенью 1705 г. Барселона была взята
флотом Большого Альянса и Карл Габсбург провозглашен каталонцами
испанским королем. В 1706 г. примеру Каталонии последовали Арагон
и Валенсия. С лета 1705 г. испанский Левант и Каталония были в руках
союзников, что позволило им дважды — в 1706 и в 1710 г. — захватить
36 Мадрид.
Успех претендента на востоке страны был основан и на использова-
нии социальных противоречий, особенно в Валенсии. Если в Арагоне и
Каталонии эрцгерцога поддерживали в основном дворянство и жители
городов — как верхушка, так и плебс, то в Валенсии победу Габсбургам
обеспечило крестьянское движение. Главными требованиями валенсий-
ского крестьянства было освобождение от сеньориальной зависимости
и передача сеньорий в королевскую юрисдикцию. Карл Габсбург обещал
освобождение от повинностей и утверждение королевской юрисдикции
в городах, чем обеспечил себе поддержку большинства населения обла-
стей. В 1707 г. вождь крестьянских отрядов Жоан Бассет-и-Рамос занял
Валенсию и провозгласил эрцгерцога королем. Его власть в Валенсии
была недолгой: городской патрициат быстро сместил Бассета и сумел ней-
трализовать крестьянское движение. Эрцгерцог, явившись в Валенсию,
выполнил только одно обещание — несколько городов были переведены
из сеньориальной в королевскую юрисдикцию.
Население Кастилии стояло за Бурбонов. Филипп V был здесь вос-

принят как законный и желанный король. Податные слои ожидали от
него облегчения налогового бремени; дворянство и духовенство — сохра-
нения социальных привилегий. Появление войск коалиции в Кастилии,
въезд претендента в столицу вызвали сопротивление населения. Жители
ближайших к Мадриду местечек нападали на солдат союзников, препят-
ствовали сообщению войск — перехватывали гонцов и изымали пере-
ГЛ А ВА 1
писку. Присутствие войск Большого Альянса в Кастилии пробудило не
только «национальную», но и религиозную неприязнь — участие в войне
протестантов придавало противостоянию смысл «крестового похода».
Церковь поддержала эти настроения и призвала к «священной войне»
против еретиков.
Движение в землях Арагонской короны потерпело поражение из-за
изменения внешнеполитической обстановки. В сентябре 1711 г. эрцгерцог
Карл уехал из Испании, лишившись военной помощи англичан, которые
уже вступили в сепаратные переговоры с Францией. Вопреки Генуэзско-
му договору 1705 г., в Утрехте Англия отказалась от поддержки «дела ка-
талонцев». Ради скорейшего подписания мира англичане предоставили
Филиппу V свободу рук в отношении Каталонии: требования амнистии
восставшим и сохранения фуэрос, звучавшие еще на предварительных
переговорах, были сняты. Англичане желали обеспечить свои коммерче-
ские привилегии в испанских колониях и поспешили согласиться с ре-
шением каталонской проблемы, предложенной Филиппом V: умиротво-
рение Каталонии произойдет на условии распространения на каталонцев
«привилегий кастильцев».
Фуэрос Арагона, Каталонии, Валенсии были отменены декретами
«Нового установления», уничтожившими привилегии Арагонского ко-
ролевства и положившими начало политике государственной центра-
лизации, которую испанские Бурбоны будут проводить в течение всего
XVIII в. Они вводились на территориях Арагонской короны по мере их 37
«отвоевания»: в 1707 г. — в Арагоне и Валенсии, в 1714 г. — в Каталонии,
в 1715 — на Мальорке.
За десятилетие политических распрей испанцы стали свидетеля-
ми казней «предателей» и «мятежников», изгнаний и конфискаций.
Вице-король Каталонии бежал из Барселоны в 1705 г., спасаясь от вос-
ставших сторонников эрцгерцога. Роялисты были изгнаны из Сарагосы
и Валенсии, когда туда вступили войска союзников. После отвоевания
роялистами Арагона 250 человек лишились собственности, из них семе-
ро аристократов. По приказу Филиппа V была разграблен и разрушен
город Хатива, жители которого первыми в Валенсии поддержали Карла
Габсбурга. Сопротивление жителей Барселоны армии маршала Бервика
продолжалось до сентября 1714 г. Победа Филиппа V, введение новых
политических порядков и репрессии победителей вызвали настоящий
исход сторонников Габсбургов.
Осада Барселоны
Каталонцы не признали Утрехтский договор и 9 июля 1713 г. объявили Фи-

липпу V войну. К тому времени вся территория принципата была уже окку-
пирована войсками роялистов. Барселона, с ее пятью тысячами защитников,
превратилась в последний оплот сопротивления.
В конце июля к городу подошла 25-тысячная армия Филиппа V и началась
РАЗД ЕЛ 1
осада, которой суждено было продлиться 14 месяцев. Барселонцы водрузили над

крепостью Монжуик черное знамя с надписью «Смерть или сохранение наших
привилегий» — лозунгом обороны.
Целый год жители Барселоны, уступавшие королевским войскам и в числен-
ности, и в военной оснащенности, сдерживали атаки осаждавших и совершали
успешные вылазки в тыл врага. Рафаэль Касанова, губернатор города, и генера-
лы Антонио Вильяроэль и Жозеп Морагес сумели организовать эффективную
оборону, используя море — единственный доступ во внешний мир, который не-
приятель не сумел перекрыть.
Весной 1714 г. положение защитников стало стремительно ухудшаться:
королевские солдаты опустошили городскую округу, запасы продовольствия
в городе иссякали. В июле Филипп V назначил командующим осадой непо-
38
Вид осады Барселоны

бедимого герцога Бервика и увеличил силы осаждавших до 39 тыс. человек.

Бервик закрыл доступ в город с моря, и началась непрерывная бомбардировка
Барселоны — планомерное разрушение укреплений. В городской стене обра-
зовались огромные бреши, но защитники не позволили королевским солдатам
проникнуть внутрь. 3 сентября Бервик предложил капитуляцию, которая была
отвергнута.
Штурм, оказавшийся последним, начался 10 сентября. Форт Сан Пере
ГЛ А ВА 1
одиннадцать раз переходил из рук в руки. На следующий день бои шли уже на го-
родских улицах. Касанова погиб; около двух часов пополудни 11 сентября 1714 г.
раненный Вильяроэль решил сдать Барселону. 13 сентября войска Филиппа V
вошли в столицу Каталонии.
Королевские солдаты учинили в Барселоне настоящую резню, возмутив-
шую даже Бервика. Герцог установил в городе военный режим. Защитников го-
рода, плененных во время штурма, ожидала страшная судьба — казни, депорта-
ции, каторжный труд на галерах. Оставшиеся в живых руководители обороны
были схвачены и заключены в тюрьму. На месте разрушенного торгового кварта-
ла Рибера была возведена цитадель (Cuidatela) — символ новой власти.
В современной Каталонии 11 сентября, день трагического штурма Барселоны,
объявлен национальным праздником — Днем Каталонии. ■■■
39
УТ Р Е Х Т С К И Й И РА Ш Т А Д С К И Й МИРНЫЕ ДОГОВОРЫ
В октябре 1711 г. Людовик XIV подписал в Лондоне прелиминарный мир-

ный договор с англичанами. В официальном документе указывалось, что
Людовик XIV не будет добиваться объединения испанской и французской
монархий под одним скипетром; в секретном же протоколе король Фран-
ции от имени Филиппа V признал захват Англией Гибралтара и Менорки.
РАЗД ЕЛ 1
Вся последующая система договоров строилась на принципах, заложенных

в Лондоне.
Под давлением Людовика XIV Филипп V в мае 1712 г. отказался от
прав на французский престол, приняв, таким образом, главное условие за-
ключения мира. 8 июля 1712 г. король Испании объявил об этом решении
своим подданным, 9 ноября отречение было торжественно зарегистриро-
вано в испанских кортесах. В мае 1713 г. королевский декрет ввел в Испа-
нии салическое право, утвердившее престолонаследие по мужской линии.
Филипп V сохранил права на испанский престол и колонии в Новом Свете
при условии отказа от французской короны.
11 апреля 1713 г. в Утрехте Франция заключила мирный договор со всеми
своими противниками, кроме Габсбургов. На Утрехтском конгрессе Фран-
ция представляла интересы Испании, и Филипп V был вынужден признать
решения Людовика XIV. По условиям Утрехтского мира Англия оставляла
за собой захваченные во время войны Гибралтар и Менорку (порт Маон) и
на 30 лет получала асьенто. Французская Гвинейская компания утрачивала
свои привилегии. Савойя от Испании получила Сицилию и часть герцог-
ства Миланского. В ходе переговоров Португалия предприняла неудачную
попытку заполучить Галисию и часть Эстремадуры. Взамен ей была предо-
ставлена колония Сакраменто, основанная испанцами на восточном берегу
залива Рио-де-Ла-Плата, прямо напротив Буэнос-Айреса.
Война Франции с Империей продолжалась еще год. Больше года шла
40 и война между Испанией и Голландией, к которой Испания предъявляла
территориальные претензии. Противостояние завершилось только в 1714 г.
подписанием Раштадского мира, по которому император отказывался от
прав на испанскую корону, получив в качестве компенсации Нидерланды,
Неаполь, Сардинию и оставшуюся часть Миланского герцогства.
В результате войны Испания оказалась главной побежденной стороной:
она лишилась своих европейских владений; важные стратегические пункты в
Средиземном море — Гибралтар и порт Маон — были отторгнуты Англией;
монопольные права в колониях — основной признак великой колониальной
державы — нарушены предоставлением Англии права асьенто. «Всемир-
ная» держава, «где никогда не заходило солнце», перестала существовать.
Филипп V сохранил корону испанской монархии и власть над Индиями.
Судьба эмигрантов
После окончания войны более 25 тыс. испанцев, поддержавших права Габсбур-

гов, были вынуждены покинуть родину. Многие отправились в изгнание по
собственной воле, опасаясь репрессий, иные были выдворены по приказу Фи-
липпа V. Конфискованное имущество «предателей» поступило в королевскую
казну — его стоимость составила почти пять миллионов реалов.
ГЛ А ВА 1
Уезжая из Испании в сентябре 1711 г., Карл Габсбург торжественно обе-
щал не оставлять своих сторонников на произвол судьбы. Император сдержал
свое слово. Испанские эмигранты — кастильские аристократы, арагонские и
каталонские дворяне, священники, военачальники и офицеры — нашли в им-
перии приют и поддержку. Большинство изгнанников обосновалось в Неаполе,
Милане, Фландрии — испанских владениях, которые по Утрехтскому догово-
ру отошли к Габсбургам. Значительная испанская колония возникла в Вене,
при дворе Карла VI.
Помощь изгнанникам свидетельствовала о сохранении претензий Габсбур-
гов на испанский трон. Для управления Южными Нидерландами и итальянски-
ми территориями в Вене был создан Совет по делам Испании. Испанцы полу-
чили важные посты в австрийской администрации во Фландрии и Неаполе. Не-
которые эмигранты стали влиятельными фигурами при венском дворе. Рамон де
Вильяна Перлас занимал должность секретаря имперского кабинета; ему была
доверена «тайная королевская казна» — средства, выделенные Карлом VI для
поддержки своих испанских сторонников.
Изгнанники продолжали отстаивать легитимность австрийского вари-
анта «наследства» и преимущества «договорного» устройства испанской
монархии времен Габсбургской династии. В трактатах графа Амора де Сориа
и «Исторических повествованиях» («Narraciones históricas») Францеска де
Кастелльви война за испанское наследство представлена как противостояние
двух политических традиций — «централистской» (Бурбоны) и «федералист-
ской» (Габсбурги). 41
В 1725 г. Карл VI и Филипп V подписали Венский мирный договор, при-
знав Утрехтские решения. Король Испании объявил амнистию эмигрантам и
восстановил их имущественные права на условиях признания его власти и по-
ложений «Нового установления». ■■■
ГЛАВА 2
Р Р Е Ф О РМ Ы
П Е РВЫ Х БУ РБ ОНОВ
МОН А РХ И И ИХ МИНИСТРЫ
В ойна за испанское наследство, с которой начался в Испании XVIII век,

была для страны настоящим потрясением. На престоле утвердилась но-
вая династия, владения монархии сократились, международный престиж
был утрачен, даже власть в Индиях поколеблена. Имперское величие уходи-
ло в прошлое. Государство нуждалось в преобразованиях для обеспечения
своей жизнеспособности: это сознавали и Бурбоны, и привилегированные
слои испанского общества. Новая династия вступила на путь реформ, ко-
торые и составили существо государственно-политической истории Испа-
42 нии в XVIII в.
В реформаторской деятельности испанских Бурбонов выделяются два
этапа с точки зрения ее активности и системности. Первый приходится на
периоды правления Филиппа V (1700–1746) и Фердинанда VI (1746–1759),
когда были определены главные направления преобразований. Пример
Франции и критическое отношение к наследию Габсбургской династии
были основными ориентирами для испанских политиков первой полови-
ны столетия.
В правление Карла III (1759–1788) и Карла IV (1788–1808), составившее
второй этап преобразований Бурбонов, реформы были не только активны,
но в значительной степени планомерны. Изменилась и государственная иде-
ология: ее основой стали принципы «новой философии» Просвещения,
недаром испанских государственных деятелей второй половины столетия
называют «министрами-просветителями». В целом успех преобразований
зависел от политической воли короля и его министров и отношения к ре-
формам привилегированных сословий испанского общества.
Реформы первых Бурбонов
Наличие обширных колониаль-

ных владений и неурегулированные
после войны за наследство проблемы,
связанные с европейскими интереса-
ми (особенно в Италии), предопреде-
лили участие Испании в междуна-
родных конфликтах XVIII в., которое
ГЛ А ВА 2
было не всегда успешным. Боеспособ-
ные армия и флот, требовавшие зна-
чительных средств, были совершенно
необходимы европейской державе,
которая претендовала на звание вели-
кой. Внешнеполитические интересы
монархии, таким образом, стимули-
ровали реформаторские предприятия
новой династии.
Преобразования осуществлялись
в относительно благоприятных ус- Фердинанд VI
ловиях. С 1714 г. и до конца столетия
на территории пиренейской Испании не было военных действий. После
Утрехтского мира, избавившись от «имперского бремени», страна была в
меньшей степени вовлечена в международные конфликты, Бурбоны сосре-
доточились на административных и хозяйственных проблемах Пиреней-
ского полуострова и колоний. Политика нейтралитета, которой Испания
придерживалась в правление Фердинанда VI, создала условия для оздоров-
ления государственных финансов, позволила воссоздать флот, необходи-
мый для защиты интересов монархии в Новом Свете.
Хозяйственная конъюнктура также способствовала реформам. Они
развивались на фоне экономического подъема, начавшегося на полуострове
в конце XVII в. и продолжавшегося в течение всего XVIII столетия. Ожив- 43
ление испанской экономики было подкреплено растущим импортом драго-
ценных металлов из колоний — важнейшего ресурса государственной по-
литики. При этом сами реформы ко второй половине века стали одним из
факторов экономического роста.
Объективная цель преобразований, предпринятых государством в
XVIII в., была вполне прагматична — превращение Испании в экономиче-
ски сильную и хорошо управляемую державу, способную успешно отстаивать
свои интересы в Европе и Новом Свете. Для этого необходимо было создать
эффективную государственную администрацию, пересмотреть принципы
финансовой системы с точки зрения обеспечения фискальных интересов каз-
ны, превратить колонии в полноценный источник финансовых и материаль-
ных ресурсов для метрополии. Все это было возможно при утверждении по-
литических принципов абсолютизма, при чем необходимо было опираться
на возможности системы «старого порядка», существенно не задевая иму-
щественных интересов привилегированных сословий, поддержка которых
была необходима новой династии. Государственная идеология Бурбонов в

течение всего XVIII столетия ориентировалась на обеспечение согласия дво-
рянства и клира с самой необходимостью изменения положения вещей.
Первые представители династии Бурбонов на испанском престоле —
Филипп V и Фердинанд VI — правили королевством, можно сказать, во-
преки собственным желаниям и наклонностям.
Филиппу V в течение всей жизни не хватало воли и последовательности
РАЗД ЕЛ 1
для принятия политических решений. Он чувствовал себя в Испании чужа-

ком: король долго учил испанский язык, нравы и обычаи испанского двора ка-
зались ему варварскими. Война за наследство стала ключевым моментом его
правления: все главные государственные решения были приняты королем во
время военной кампании и в первые годы после нее. В ходе войны Филиппу
пришлось пережить предательство своего деда-союзника, Людовика XIV, и
от этого шока король так и не смог оправиться — до конца жизни он страдал
недоверчивостью, которая развилась в манию преследования. Эмоциональ-
ные перепады, свойственные монарху, длительные периоды черной меланхо-
лии и приступы безумия делали его зависимым от придворного окружения.
Король сознавал опасность своей психической неустойчивости и в 1724 г.
отрекся от престола в пользу старшего сына Луиса. Но меньше чем через год
молодой король Луис I умер от оспы. После его кончины Филиппу V при-
шлось вернуться к власти. Все эти обстоятельства определили политическую
слабость короля: во время войны за наследство им руководил Людовик XIV,
после войны — его вторая супруга Изабелла Фарнезе, явно превосходившая
Филиппа V силой духа и целеустремленностью.
После Утрехтского мира Испания высвободилась от прямой опеки
Франции. Территориальные потери и коммерческие уступки, неурегули-
рованные отношения с империей стали причинами отдаления Филиппа V
от своего деда. Второй брак испанского короля (после смерти Марии-Луи-
зы Савойской) с пармской герцогиней Изабеллой Фарнезе, заключенный
44 в 1714 г., положил конец господству французов при испанском дворе. Ита-
льянцы, прибывшие с новой королевой, встали у руля монархии. Только ко
второй половине 20-х годов к власти приходят администраторы-испанцы
Хосе Патиньо (1670–1736) и Хосе Кампильо (1693–1743). Оба они достиг-
ли высших государственных постов исключительно благодаря личным
достоинствам и преданной службе королю. Бюрократы консервативного
толка, опытные администраторы, они считали главной проблемой мо-
нархии недостаток финансовых ресурсов для ведения активной внешней
политики, которая позволила бы Испании стать великой европейской и
колониальной державой. Государственная централизация, меркантилизм,
возрождение мануфактурного производства, колониальная торговля —
вот средства, которые, с их точки зрения, могли обеспечить успех военной
политики в Европе и колониях, ориентированной на пересмотр Утрехт-
ских соглашений.
Фердинанд VI получил в наследство от своего отца стабильное госу-
дарство, не обремененное насущными внешними проблемами. Брак с пор-
тугальской принцессой Барбарой

де Браганса стал гарантией бескон-
фликтных отношений как с Португа-
лией, так и с ее союзником — Англи-
ей. Длительные условия мира, посту-
пления значительных колониальных
ресурсов — 178 млн песо с 1746 по
ГЛ А ВА 2
1755 г. — позволили правительствам
Фердинанда VI продолжать преоб-
разования, основа для которых была
создана в начале столетия. Сам ко-
роль относился к государственным
обязанностям как к неизбежному
бремени; подверженный фамильно-
му недугу — черной меланхолии —
он мог неделями не интересоваться
государственными делами и искал
утешения в музыке: только звучание Маркиз де ла Энсенада
голоса знаменитого итальянского
тенора Карло Броски (Фаринелли) успокаивало короля. Самостоятельные
политические решения Фердинанд VI принимал редко и предпочитал не
препятствовать реформаторским предприятиям своих министров.
Государственные деятели, фактически руководившие монархией в се-
редине XVIII в., были «воспитанниками» Х. Патиньо и придерживались
его политических идеалов — централизованная монархия со стабильной
финансовой системой и сильной армией. Тем не менее, в отличие от своих
предшественников, согласных между собой и в выборе средств для дости-
жения цели, министры Фердинанда VI были скорее противниками, неже-
ли союзниками. Их отличали разница происхождения, административных
методов, взглядов на стратегию внешней политики, представлений об ис- 45
точниках хозяйственного возрождения страны.
Сенон де Сомодевилья, маркиз де ла Энсенада (1701–1781), небогатый
идальго из Эстремадуры, был одним из самых влиятельным испанских по-
литиков XVIII в. При Фердинанде VI он занимал сразу несколько секре-
тарских постов, т.е. фактически был первым министром, за что и получил
ироническое прозвище «секретарь всего». Ученик Патиньо, он полагал,
что основой испанской экономики должна быть колониальная торговля
под покровительством монархии, а главным источником государственных
доходов — упорядоченная налоговая система. Энсенада считал соперни-
ком Испании Англию и выступал за укрепление союзных отношений с
Францией. Его труды по созданию испанского флота вызвали опасения ан-
гличан: отставка и арест могущественного министра в 1754 г. были инспи-
рированы английским посланником в Мадриде.
Оппонентом маркиза де Энсенада был Хосе де Карвахаль-и-Ланкастер
(1698–1754) — председатель Совета по делам Индий и Торговой хунты,
выходец из знатного, хотя и небога-

того рода, что позволяло ему отно-
ситься к своему политическому про-
тивнику как к выскочке-нуворишу.
Карвахаль полагал, что королевское
покровительство мануфактурному
производству и протекционист-
РАЗД ЕЛ 1
ская политика в условиях внешнего

нейтралитета более способствуют
хозяйственному возрождению стра-
ны, нежели колониальные доходы.
Карвахаль был сторонником союза с
Англией и считал про-французскую
ориентацию ненадежной. Конфликт
между Энсенадой и Карвахалем,
принявший форму нескончаемой
придворной интриги, не затухал в
течение всего правления Фердинан-
да VI, а политически слабый король
Хосе де Карвахаль-и-Ланкастер был не в состоянии привести его к
компромиссу, который обеспечил
бы стабильность политического курса монархии. «У нас два министра, но
нет министерства», — горько шутили современники.
Смерть Карвахаля и отставка Энсенады в 1754 г. привели к власти Ри-
кардо Валла (1694–1777), ирландца на испанской службе. Новый министр
сумел сохранить нейтралитет Испании в течение Семилетней войны. Валл
не обладал стратегическим умом и убежденностью, свойственными Кар-
вахалю и Энсенаде, однако политическая гибкость помогла ему уверенно
вести испанские государственные дела в последние пять лет царствования
46 Фердинанда VI.
МИНИСТРЫ И И Х Р Е Ф О РМ Ы
Война за испанское наследство и ее результаты стали главной точкой от-

счета истории государственных реформ XVIII в. Чрезвычайная ситуация
войны — европейской и гражданской — способствовала и в значительной
степени облегчила проведение преобразований. Их смыслом была унифика-
ция страны — централизация политическая, экономическая и юридическая.
«Я желаю установить в испанских королевствах, принадлежащих мне, еди-
нообразие законов, обычаев, судов и нравов», — писал Филипп V.
Сразу после окончания войны за испанское наследство были осущест-
влены первые преобразования, цель которых состояла в централизации
управления страной, упразднении традиционной политической самосто-
ятельности областей. После отмены фуэрос в Арагоне, Валенсии и Катало-
нии прекращалась деятельность местных органов власти, имевших право

приостанавливать решения короля. Кортесы Арагона, депутация, долж-
ность великого судьи (хустисии) и вице-короля были упразднены. Вален-
сия утратила даже свое гражданское право. Только провинции страны Ба-
сков (Алава, Гипускоа, Бискайя и Наварра) сохранили свои фуэрос.
На восточные области полуострова распространялось кастильское за-
конодательство, кастильцы получали право занимать общественные долж-
ГЛ А ВА 2
ности в землях Арагона, а арагонцы — в Кастилии. Территория королевства
была поделена на дистрикты, во главе которых были поставлены военные
губернаторы. Фискальные интересы короны на местах блюли интенданты;
городское управление было передано — по кастильскому образцу — корре-
хидорам. В Каталонии король получил право назначать членов городских
советов. Использование в делопроизводстве каталанского и валенсийского
языков запрещалось, их стал постепенно вытеснять кастильский.
Мадрид ввел в Арагоне, Каталонии и Валенсии систему кастильского
прямого налогообложения. При этом традиционные налоги остались без
изменения. Наконец, дополнительно население обязывалось платить еди-
ный всесословный налог — catastro в Каталонии, única contribución в Ара-
гоне и equivalente в Валенсии, что произошло впервые в истории Испании.
В Каталонии он в совокупности составлял 900 тыс. песо в год, взимаемых
в виде 10-процентного сбора с сельской и городской недвижимости и
8% с личных доходов. Однако налоговая реформа осталась незавершенной,
поскольку она не затронула Кастилию, где продолжала действовать фи-
скальная система времен Габсбургской династии.
В 1717 г. были отменены внутренние таможенные границы между
Арагонским и Кастильским королевствами, введена единая система мер
и весов — таким образом, завершилось, наконец, государственное объ-
единение Кастилии и Арагона, провозглашенное еще при Католических
королях. Политическая разобщенность частей страны — наследие Рекон-
кисты — ушла в прошлое. В 1750 г. страна была разделена на провинции: 47
были созданы новые административные единицы, нарушавшие границы
древних королевств. Фердинанд VI принял новый титул — «король Ис-
пании и Индий».
При Филиппе V на местах, в провинции, появились представители цен-
тральной власти, наделенные самыми широкими полномочиями, — в Ис-
пании была введена интендантская система по французскому образцу. К се-
редине 20-х годов она укрепилась только в Каталонии, где ее введение было
вызвано необходимостью составления переписи для раскладки catastro.
В 1749 г. гражданские интенданты появились во всех областях королевства.
Интендант отвечал за поддержание внутреннего порядка, обеспечивал и
контролировал сбор налогов и податей; в его ведении были проведение пе-
реписей населения, учет ресурсов, состояние сельского хозяйства и ремес-
ла, дороги, мосты, общественные работы, медицина, продовольственные
склады; военная администрация. Долгое, почти полувековое утверждение
интендантской системы было связано с сопротивлением представителей
традиционных органов местной власти. Соперником интенданта в провин-

ции был коррехидор; функции должностных лиц дублировались, особенно
те, которые касались поддержания внутреннего порядка и отправления
правосудия. После многочисленных жалоб Совета Кастилии интенданты
лишились своих юридических полномочий, но сохранили финансовые и
военные. Впоследствии их функции были сведены исключительно к воен-
ным — набору, снабжению и финансированию войска.
РАЗД ЕЛ 1
Должности вице-королей исчезли вместе с вице-королевствами. Един-

ственным исключением была Наварра. Обязанности вице-королей унасле-
довали капитан-генералы, командующие вооруженными силами провин-
ции. Капитан-генералы и интенданты, обладавшие правами гражданской
и военной юрисдикции, стали опорой королевской власти на местах.
Важные изменения произошли в системе государственного управления.
Административная централизация окончательно завершилась учреждением
Королевского кабинет-совета. Было создано пять секретариатов — Государ-
ственный, Военный, Юстиции, Флота и Индий, и, наконец, с 1721 г., — Фи-
нансовый. Монарх руководил административной системой либо напрямую,
либо через посредство государственного секретаря, который превратился в
ответственного администратора с определенной специализацией. Государ-
ственный секретарь исполнял обязанности первого министра и министра
иностранных дел, обладавшего преимущественным правом доклада королю.
Секретариаты стали прообразами будущих министерств. Патиньо и Энсе-
нада занимали несколько секретарских постов одновременно. Возвышение
королевских секретарей означало упадок системы советов.
Утрата европейских владений и введение «Нового установления» при-
вели к значительному сокращению их числа: исчезли совет Арагона, Италии,
Фландрии. Государственный совет, оплот аристократии при младших Габсбур-
гах, утратил свое влияние, и его функции перешли к Совету Кастилии. В систе-
ме управления советы стали играть роль совещательных органов и апелляци-
48 онных судов под наблюдением прокуроров, которых назначал король.
Административные реформы Бурбонов окончательно лишили корте-
сы всякого политического влияния и превратили их в церемониальный ор-
ган. В течение XVIII в. кортесы собирались всего трижды — в 1724, 1760 и
1789 гг. — для принесения присяги наследникам престола. При новой дина-
стии кортесы Кастилии приобрели общегосударственный характер — они по-
полнились депутатами от Арагона, что, тем не менее, не отразилось на расши-
рении их полномочий. Единственным их правом оставалось право петиций.
Изменился и социальный состав государственной администрации.
После войны за испанское наследство гранды перестали занимать высшие
государственные должности. Короли назначали президентами Советов не
представителей высшего духовенства, как это было при Габсбургах, а свет-
ских лиц — дворян, причем, не всегда титулованных.
Бурбоны стремились создать послушную бюрократию, свободную от ари-
стократического влияния, и поэтому пытались преодолеть монополию на ад-
министративные посты выпускников «Больших коллежей» (Colegios mayores)
университетов Саламанки, Вальядолида и Алькала, которые, как правило,

были клиентами (т.е. пользовались покровительством) влиятельных фами-
лий. Новая династия ориентировалась на незнатных и небогатых идальго
(manteístas). Таковы были могущественные государственные секретари —
Патиньо, Кампильо, Энсенада, Карвахаль. Аристократы презрительно
называли их «чинушами» («golillas» — от исп. «брыжи» — белый гоф-
рированный воротничок, который носили чиновники) и «подвальными
ГЛ А ВА 2
жителями» (covachuelistas), но ничего не смогли противопоставить профес-
сионализму и преданности бюрократов нового образца.
Военная реформа занимала центральное место в политике первых Бур-
бонов: в 1730 г. общие расходы на армию и флот составили 8,7 млн песо из
19 млн песо годового дохода.
Во время войны за наследство усилиями французских военачальников
начался переход к регулярной армии: был введен рекрутский набор. В основ-
ном по новой системе солдаты набирались в Кастилии, Андалусии и Галисии;
в бывших форальных областях население упорно сопротивлялось. В 1731 г.
испанская армия насчитывала 70 тыс. солдат. Впоследствии, однако, уклоне-
ние от рекрутского набора привело к сокращению фактической численности
сухопутных войск, которая в среднем составляла 30–40 тыс. штыков.
Создание военно-морского флота началось с нуля. В 1700 г. против
100 английских линейных кораблей Испания могла выставить 20 и всецело
зависела от помощи французского флота. Колониальные товары доставля-
лись из Нового Света на французских кораблях и в сопровождении фран-
цузского конвоя. В 1718 г., во время итальянской кампании (см.: раздел 3,
гл. 2), испанская армада потерпела поражение при мысе Пассаро. Битва у
Пассаро была военно-политическим крахом, после которого испанские по-
литики сосредоточили свои усилия на возрождении, а, точнее, на создании
современных морских сил.
Уже при Филиппе V по инициативе Х. Патиньо началось строительство
королевских верфей в Эль Ферроле, которые ко второй половине 1740-х годов 49
превратились в ядро военно-морской базы. При Энсенаде создание флота
стало одним из главных направлений государственной политики, поглощав-
шем четверть казенных средств. К 1750 г. верфи были построены в большин-
стве крупных портов Испании и колоний — Кадисе, Картахене, Гаване, Гуа-
якиле и Каракасе. Королевская власть покровительствовала мануфактурам,
производившим морское снаряжение и вооружение.
Было создано единое морское командование — секретариат Флота, а в
1731 г. — адмиралтейство по английскому образцу. Филипп V основал Ко-
ролевскую академию гардемаринов (Guardias Marinas), готовившую морских
офицеров.
Испанская армада нового образца проявила себя в успешных военных
кампаниях 30-х годов: отвоевании Орана (1732) и захвате Неаполитанско-
го королевства (1733–1735). В 1736 г., когда умер Патиньо, испанский флот
состоял из 34 линейных кораблей, 9 фрегатов и 16 малых судов, а к 1760 —
из 40 линейных кораблей и 10 фрегатов.
Кадастр Энсенады
В 1750 г. по инициативе маркиза де ла Энсенада в Кастилии началась перепись

населения — уникальное государственное предприятие, которое должно было
стать основой фискальной реформы. Энсенада стремился заменить многочис-
ленные и разнообразные косвенные сборы, обременительные для большинства
населения страны, единым, прямым, подоходным и всесословным налогом.
РАЗД ЕЛ 1
Кастилия должна была последовать примеру Арагона, где подобная реформа

была проведена после войны за наследство, согласно декретам «Нового уста-
новления».
Перепись тщательно планировалась. Чиновники специально созданной
Королевской хунты единого налога разработали инструкции для переписчи-
ков, содержание опросных листов, порядок обобщения данных. Была пред-
усмотрена процедура дополнительной проверки, которая обеспечивала точ-
ность и объективность полученных сведений. Анкета содержала 40 вопро-
сов, касавшихся владельческих отношений, источников доходов, занятий,
имущества. От частных лиц и корпораций (городских и сельских общин,
цехов, монастырей, религиозных братств), вне зависимости от сословного
статуса, переписчики имели право требовать документы, подтверждающие
права владения. Результатом их трудов должен был стать грандиозный свод-
ный документ — кадастр.
Ответственность за проведение переписи возлагалась на интендантов, ко-
торые организовывали комиссии, непосредственно занимавшиеся сбором дан-
ных. Штат комиссии составляли делопроизводители, писцы, оценщики, зем-
лемеры, юрист и альгуасил — судебный пристав. В переписи приняли участие
шесть тысяч чиновников.
Основные работы были завершены к 1756 г., уже после отставки Энсенады.
С 1757 по 1770 г. проводились перепроверка и обобщение данных. Тем не менее,
главная цель переписи — налоговая реформа — так и не осуществилась.
50 В ходе переписи были опрошены жители 15 тыс. селений — больше семи
миллионов человек, учтены буквально каждая голова скота, каждый улей на
пасеках; иногда пересчитывали поштучно деревья. Предприятие обошлось
казне в почти 40 млн реалов. Полученная информация составила 70 816 то-
мов, хранящихся в центральных и провинциальных архивах Испании.
Впервые правительство получило столь подробные, систематизированные
и достоверные сведения о социально-экономическом состоянии Кастилии.
Перепись 1750–1756 гг. показала, что испанские политики середины XVIII в.
считали управление государством наукой, основанной на строгом рацио-
нальном расчете. ■■■
Целью монархии оставалось создание единой централизованной фи-

скальной системы, основанной на прямом налогообложении. Стремление к
упорядочению сбора налогов выразилось в составлении кадастров, первый
из которых был создан по инициативе Энсенады в 1750–1754 гг. Направ-
ление финансовых преобразований отражал написанный им же проект

налоговой реформы. Он предусматривал введение единого бессословного
налога. Проект попытались осуществить в 1749 г.: королевский указ запре-
щал такие сборы, как алькабала, сьентос и мильонес и заменял их единым
налогом на доходы, который, впрочем, так и не был введен. В 1750 г. корона
закрепила нововведения начала века, отменив налоговые откупа, и стала
напрямую распоряжаться налогами на местах при помощи интендантов и
ГЛ А ВА 2
коррехидоров.
Упорядочение налоговой системы дало свои результаты. В 1759 г.,
когда умер Фердинанд VI, королевская казна не испытывала недостатка
в средствах, напротив, впервые за два столетия, образовался избыток в
300 млн реалов.
Бурбоны в духе традиции французского регализма последовательно
ограничивали политические и финансовые права католической церкви.
Во время войны за испанское наследство обострились отношения новой
династии с папским престолом: папа поддержал имперского кандидата
на испанский трон; в ответ на это Филипп V изгнал папского нунция.
Итальянские кампании 1720–1730-х годов воспринимались в Риме как
стремление Испании вернуть себе влияние на политику Святого престо-
ла в Италии. В качестве условия примирения с папой Филипп V и Фер-
динанд VI настаивали на утверждении королевского патроната над като-
лической церковью в Испании — так, как это было в испанских колониях
Нового Света. Речь шла о предоставлении королевской власти права рас-
поряжаться доходами церкви, назначать на церковные должности, огра-
ничивать церковную юрисдикцию.
Первым шагом к урегулированию отношений между папой и испан-
скими Бурбонами был конкордат 1737 г. Согласно его условиям, испан-
ский король получал право назначения кандидатов на вакантные церков-
ные должности и право распоряжения их доходами. Церковь лишилась
налогового иммунитета: помимо девятой части десятины, традиционно 51
принадлежавшей королю, еще три вида налогов, включая налог на «кре-
стовый поход» (cruzada) поступали в государственную казну. Однако ус-
ловия конкордата практически не соблюдались, что обусловило необхо-
димость нового соглашения.
Следующий конкордат с папским престолом, заключенный в 1753 г.,
свидетельствовал о последовательности политики регализма. Короли
получили право «всеобщего патроната»: они предлагал кандидатов на
все церковные должности в Испании, за исключением некоторых, остав-
шихся в ведении папы. Корона определяла размеры жалования священ-
ников и утвердила за собой право на ренты с вакантных бенефициев.
Монархия, таким образом, получала право, хотя и косвенно, регулиро-
вать доходы церкви.
В середине столетия обостряются отношения королевской власти с
орденом иезуитов, который пользовался в Испании большим политиче-
ским и экономическим влиянием.
Дело Маканаса
Мельчор Рафаэль де Макáнас (1670–1760), прокурор Совета Кастилии, был од-

ним из самых влиятельных испанских чиновников в первом, «французском»,
правительстве Филиппа V. Образованный законовед и опытный администратор,
он мог бы сделать блестящую придворную карьеру, если бы не происки его поли-
тических противников, привлекших на свою сторону Святую инквизицию.
РАЗД ЕЛ 1
Маканас стал первым идеологом испанского регализма — политики, целью

которой было верховенство королевских прерогатив (regalías) над правами со-
словий и корпораций, в том числе церкви.
Он оказался в центре конфликта между испанским королем и Святым пре-
столом по поводу трактовки права патроната — разграничения полномочий
папской курии и испанской короны в отношении испанской церкви. Филипп V
стремился восстановить отношения с Римом, разорванные во время войны, на
условии предоставления ему права всеобщего патроната — полного контроля
над церковной жизнью, включавшего назначение епископов, распоряжение ча-
стью церковных доходов, регулирование численности религиозных орденов, не-
вмешательство церкви в дела светской власти.
Маканас, участвовавший в подготовке юридической стороны переговоров,
доказал превосходство королевской юрисдикции над папской в «земных делах»
испанской церкви. Ортодоксальные испанские епископы и генеральный инкви-
зитор кардинал Франческо дель Джудиче восприняли доклад королевского про-
курора как посягательство на устои католической церкви.
В 1714 г. генеральный инквизитор, живший в то время в Париже, запре-
тил сочинения Маканаса наряду с работами французских янсенистов. Про-
курору грозил инквизиционный процесс, однако Филипп V сместил Джуди-
че и отменил все обвинения против Маканаса. Более того, король поручил
ему составить доклад о реформе испанской Инквизиции. В 1714 г. прокурор
представил Филиппу V «55 пунктов» — план преобразования Священного
52 трибунала, который предполагал государственный контроль над следствием
и процессом и ограничение полномочий инквизиции «делами веры», т.е. ду-
ховной цензурой. Реформа инквизиции казалась реальной, однако фортуна
изменила Маканасу.
Брак Филиппа V и Изабеллы Фарнезе повлек за собой смену правительства.
Кардинал Джудиче был восстановлен в должности, и инквизиция начала след-
ствие против Маканаса по обвинению в «янсенистской ереси». Маканас сумел
бежать во Францию, однако члены его семьи, оставшиеся в Испании, были аре-
стованы и заключены в тюрьму Священного трибунала.
Маканас провел в изгнании 34 года, продолжая служить своему монарху и
его преемнику Фердинанду VI в качестве дипломатического агента. В 1748 г. он,
нарушив инструкции, вступил в тайные переговоры с англичанами. Испанское
правительство вызвало его в Испанию. Маканас был арестован и провел 12 по-
следних лет своей жизни в тюрьме. Он скончался в 1760 г., через два месяца после
своего освобождения, 90 лет от роду. ■■■
Богатство ордена и его привилегии, такие как право экстерритори-

альности (законы и обычаи королевства на иезуитов не распространя-
лись); налоговый иммунитет; экономические преимущества (члены орде-
на могли заниматься любыми видами хозяйственной деятельности везде,
где того требовали интересы ордена); церковные права (они могли пользо-
ваться привилегиями других орденов), — превратили Общество Иисуса
в настоящее государство в государстве. Исключительное положение ие-
ГЛ А ВА 2
зуитов в Испании противоречило стремлению Бурбонов к политической
централизации и единообразию.
Поводом для конфликта стал Мадридский договор 1750 г., разграни-
чивший владения Испании и Португалии в Южной Америке. Новые рубе-
жи между владениями двух держав проходили по территориям, на которых
были расположены миссии (редукции) Общества Иисуса, юридически и
хозяйственно автономные. Существование редукций было поставлено под
угрозу, что для иезуитов означало утрату солидного источника дохода и по-
литического контроля над значительными зонами в амазонской сельве, а
в перспективе — сокращения влияния в колониях в целом. Пограничное
размежевание по условиям договора 1750 г. сопровождалось вооруженны-
ми столкновениями между королевскими войсками и жителями миссий —
индейцами племен тупи-гуарани, что дало повод правительству обвинить
орден в провоцировании «иезуитской войны» и мятежа против королев-
ской власти. Конфликт с Обществом Иисуса в колониях вызвал рост непри-
язни по отношению к ордену и в метрополии.
Экономическая политика первых Бурбонов связана с результатами
войны за испанское наследство. Все хозяйственные начинания королевской
власти в первую половину столетия были подчинены одной цели — созда-
нию и рациональному использованию ресурсов Испании и Нового Света
для внешнеполитической «реабилитации» после военных неудач и терри-
ториальных потерь 1701–1714 гг.
Министры Филиппа V и Фердинанда VI исходили из меркантилист- 53
ских доктрин. Их экономические проекты предлагали унифицировать
условия хозяйственного развития страны: таможенный режим, транспорт,
налоговое законодательство, денежную систему. Колониальная торговля и
возрожденные мануфактуры представлялись основными источниками бо-
гатств. Использование протекционистских мер рассматривалось как сред-
ство защиты испанской экономики.
«Новое установление», уничтожившее фуэрос Арагонского королев-
ства, положило начало политической централизации, которая имела и эконо-
мические последствия. Были созданы условия для активизации внутренней
торговли. Декретами 1714 и 1717 гг. ликвидировались внутренние таможни
между Кастилией и Арагоном, а таможенные посты были перемещены на го-
сударственные границы Испании. Декретом 1757 г. на территории страны
было разрешено свободное обращение испанских товаров.
В начале XVIII в. Испания изменила режим колониальной монопо-
лии. Для облегчения организации заморской торговли в 1717 г. права
Севильи были переданы Кадису. Частным лицам было разрешено соз-

давать кампании по образцу английских и французских для торговли с
Новым Светом. За первую половину столетия их было создано пять, но
самыми успешными стали Гипускоанская, вывозившая какао из Венесу-
элы, Гаванская, получившая исключительные права на экспорт табака, и
Барселонская, торговавшая хлопком. Очень быстро монопольное положе-
ние Кадиса в атлантической торговле было нарушено: Бильбао и Барсело-
РАЗД ЕЛ 1
на начали торговать с колониями напрямую.

Результаты правления первых Бурбонов были обнадеживающими.
Ликвидация фуэрос Арагонского королевства, упорядочение государ-
ственной администрации, введение интендантств, конкордаты с Ватика-
ном, систематизация налогообложения в условиях относительной внешней
стабильности создали устойчивую базу для превращения Испании в цен-
трализованную монархию.
Очевидно было и другое: реформы первой половины века были направ-
лены прежде всего на создание исправного политического механизма —
государства, которое было бы способно восстановить репутацию великой
державы. Новая династия ни в коем случае не покушалась на устои «старо-
го порядка» — сеньориальные отношения и сословные привилегии.
54
ГЛАВА 3
П «П Р О С В Е Щ Е Н Н А Я
К А РЛ А I I I
МОН А РХ И Я »
И З Н Е А ПОЛ Я В МАДРИД:
П ОЛ И Т И Ч Е С К И Й О П Ы Т И П Е Р В Ы Е Р Е Ф О РМ Ы К А РЛ А I I I
Т ретий представитель династии Бурбонов на испанском престоле

Карл III, сводный брат Фердинанда VI, унаследовал корону Испании и
Индий в 1759 г., будучи уже в зрелом возрасте — в 44 года. Его почти 30-лет-
нее царствование удостоилось лестной характеристики «просвещенного»,
а сам монарх — прозвища «Мудрый». Преобразования, осуществленные
Карлом III и его министрами, продолжали традиции государственного
реформаторства, заложенные в первой половине столетия, но они развива-
лись в иной общественно-культурной среде, в которой все большее влияние 55
приобретали идеи Просвещения.
Науку управления государством Карл III постиг в Италии. В 1731 г.
в 15-летнем возрасте в результате сложной дипломатической комбинации
своей матери Изабеллы Фарнезе, второй супруги Филиппа V, он унасле-
довал герцогства Парма и Пьяченца. В 1734 г. европейские войны за на-
следства возвели его на трон королевства Неаполя и Сицилии. Правление
Карла стало рубежом в истории южной Италии: бывшее испанское вице-
королевство превратилось в монархию, независимую как от Мадрида, так и
от Рима, признанную европейскими державами.
25-летний опыт власти в Неаполе сыграл решающую роль в формиро-
вании его политических взглядов и самого стиля его царствования. Карл
был убежден в превосходстве прав государя над сословными и корпоратив-
ными привилегиями его подданных в том, что касается «общего блага» —
такова была суть политики регализма, имевшей много сторонников в среде
неаполитанских общественных деятелей. На юге Италии регализму была
свойственна в основном антицерковная направленность: реформы Карла

были обращены против политических претензий римской курии и связан-
ных с ними привилегий духовенства. В историю Неаполитанского коро-
левства Карл вошел как король, добившийся автономии своего государства
от Святого престола по конкордату 1741 г., сокративший церковные имму-
нитеты, предпринявший административные преобразования и налоговые
нововведения. В Италии за ним закрепилась слава мецената: при нем на-
РАЗД ЕЛ 1
чалось активное переустройство Неаполя, третьего по численности насе-

ления города Европы, построены великолепные королевские резиденции
(знаменитая Казерта), предприняты раскопки Помпей и Геркуланума.
Карл слыл осмотрительным правителем, готовым к разумным преоб-
разованиям. Такой репутацией король был обязан в равной степени и сво-
им личным качествам, и талантам и энергии своих министров, особенно
тосканца Бернардо Тануччи. Тануччи стал образцом, на который Карл впо-
следствии ориентировался при выборе советников и доверенных лиц.
Раннее приобщение к политической ответственности определило на-
правление его образования. Помимо кастильского и латыни, Карл свобод-
но владел французским и итальянским языками. При этом «просвещен-
ность» Карла была несколько однобока: он был равнодушен к изящным
искусствам, словесности и театру, музыку считал оглушительным шумом,
однако был склонен к точным наукам, математике, фортификации, меха-
нике. Король не любил читать, но обладал прекрасной памятью: все инте-
ресовавшие его сведения он предпочитал получать из устных докладов и
разъяснений своих министров и советников. Карл был глубоко религиозен,
и любое критическое высказывание о католицизме в своем присутствии
воспринимал как личное оскорбление.
Современники отмечали цельность характера Карла III, его твер-
дость, граничившую с упрямством, педантизм и бытовую непритязатель-
ность. Овдовев в 1760 г., Карл принял решение больше не вступать в брак,
56 хранить верность своей почившей супруге, Марии-Амалии Саксонской,
и до конца жизни не изменил ему. Единственной страстью короля была
охота, которой Карл ежедневно (кроме Рождества и Страстной пятницы)
посвящал несколько часов, считая ее лекарством от телесной слабости
и уныния, чреватых черной меланхолией, которая свела в могилу его отца
и сводного брата Фердинанда VI.
В 1759 г. испанские политические деятели и иностранные дипломаты
ожидали перемен. Воцарение опытного и активного правителя должно
было положить конец состоянию застоя, в котором пребывали государ-
ственные дела в последние годы жизни его предшественника: Ферди-
нанд VI в 1757 г. впал в безумие, и испанская политика держалась на плаву
усилиями первого министра Рикардо Валла.
Между тем, неудачи Испании в Семилетней войне, в которую страна
вступила в 1761 году, и его советники переоценили потенциал монархии,
и побудили короля продолжить преобразования, начатые его предше-
ственниками.
«Просвещенная монархия» Карла III
Карл III
ГЛ А ВА 3
57
Опираясь на итальянский опыт, Карл III обратился в первую очередь

к административным и финансовым нововведениям. Свидетельством
реформаторских планов короля современники сочли амнистию опальных
министров Филиппа V и Фердинанда VI — М. Маканаса, предложивше-
го в свое время реформу инквизиции, и Энсенады, автора проекта единого
налога. Однако король предпочитал советников-итальянцев: так, Р. Валл
в 1763 г. был отставлен от должности и заменен уроженцем Генуи Херонимо
Гримальди. Казну и военные дела Карл III поручил Леопольдо ди Григорио,
маркизу Скилачче (или Эскилаче, на испанский лад), отвечавшему за финан-
совое ведомство в Неаполитанском королевстве. Министры-итальянцы, тем
не менее, использовали испанские реформаторские проекты.
Карл III унаследовал вполне стабильные государственные финансы.

Король счел возможным продемонстрировать свою кредитоспособность и
признал долги Филиппа V на сумму 50 млн реалов. Но из-за утраты Гаваны,
главного карибского порта, во время Семилетней войны Испания на время
потеряла доступ к американскому серебру, основному источнику доходов
королевской казны. Хотя после заключения Парижского мира 1763 г. свя-
зи с колониями были восстановлены, король и его министры стали искать
РАЗД ЕЛ 1
новые источники средств внутри страны. Скилачче возродил проект еди-

ного всесословного налога (идею Энсенады) и создал в своем министерстве
комитет-хунту, которой поручил его разработку. При дворе ходили слухи,
что готовится и секуляризация части церковных имуществ. В 1765 г. коро-
левский указ отменил таксацию цен и ввел свободу торговли продуктами
первой необходимости. Скилачче, следуя новым экономическим теориям,
рассчитывал таким образом активизировать рынок продовольствия и уве-
личить налоговые поступления.
Последовали и первые конфликты между испанским монархом и
римской курией по поводу верховенства распоряжений папы над ко-
ролевскими указами на территории Испании и ее колоний. В 1762 г.
Карл III заявил о праве exequantur (pase regio): ни один документ, ис-
ходивший из Рима, не имел силы на территории Испании без коро-
левской санкции. Вскоре, однако, не желая обострять отношения со
Святым Престолом, король отозвал свой указ, но конфликты на этой
почве продолжались.
Начинания правительства вызвали противоречивую реакцию. Пла-
ны введения всесословного налога и обострение отношений с Римом по-
родили недовольство аристократии и ортодоксальной части духовенства.
Отмена таксации цен, напротив, была выгодна крупным землевладельцам,
основным продавцам зерна на внутренний рынок, и купцам, занимавшим-
ся хлебной торговлей. С другой стороны, положение народных низов, осо-
58 бенно в городах, резко ухудшилось.
М Я Т Е Ж И 1 76 6 Г. И И Х П О С Л Е Д С Т В И Я
Кризис наступил весной 1766 г. Предыдущий год был неурожайным, и к

началу весны цены на продукты первой необходимости выросли в 3–5 раз.
В марте–апреле 1766 г. практически одновременно в городах центральной
Испании произошли продовольственные волнения.
Самый крупный бунт, который прозвали «восстанием против Ски-
лачче», случился в Мадриде в конце марта, на Страстную неделю. Помимо
общего ухудшения экономической ситуации, положение в столице обо-
стрилось благодаря другим обстоятельствам. В Мадриде дополнительным
бременем для населения стали правительственные меры по городскому
благоустройству (мощение улиц, ночное освещение, обустройство клоак,
нумерация зданий), причем расходы были возложены на домовладельцев,
ГЛ А ВА 3
Восстание против Скилачче
а те в свою очередь подняли арендную плату. Жизнь в столице дорожала,

что в первую очередь ощутил на себе городской плебс. Чтобы предотвра-
тить возможные беспорядки, Скилачче создал специальную хунту, кото-
рая занималась закупкой и распределением продовольствия. Дворяне и
купцы, члены хунты, воспользовавшись своими фактически монополь-
ными правами, повысили цены на хлеб. Горожане начали роптать. В нака-
ленной обстановке последней каплей стал указ, запрещавший горожанам 59
носить длинные плащи и широкополые шляпы: традиционная одежда, по
мнению правительства, помогала преступникам скрыться от правосудия.
Этот указ и стал поводом для бунта, который начался 26 марта, в Вербное
воскресенье, и длился четыре дня.
Восставшие — в основном городская беднота, ремесленники, лавоч-
ники, крестьяне, пришедшие из соседних местечек на Страстную неде-
лю, — считали главным виновником своих бедствий министра-иностран-
ца Скилачче, постоянно «покушавшегося на обычаи испанцев». Дом не-
навистного итальянца был разгромлен, на улицах происходили столкно-
вения с солдатами и королевскими гвардейцами. Бунтовщики требовали
снижения цен на продовольствие, восстановления таксации, роспуска
хунты, изгнания Скилачче, создания правительства из министров-ис-
панцев и разрешения «одеваться по своему вкусу». Карл III дал слово
всё исполнить, более того — ему пришлось подтвердить свои обещания
письменно, и только это удовлетворило горожан. Восстание сошло на нет.
Тем не менее король, опасаясь за свою жизнь, уехал в Аранхуэс и вернулся

в Мадрид только через полгода.
Бунты, подобные столичному восстанию, произошли и в провин-
ции. Со второй половины XVII в. страна не знала такого мощного на-
родного движения: восстало 69 городов и местечек. Вызванные, как
и в Мадриде, дороговизной или нехваткой продовольствия, мятежи
были направлены против местных властей, от которых требовали
РАЗД ЕЛ 1
снижения цен на хлеб и установления такс. Изгнание представите-

лей королевской администрации стало почти повсеместным лозунгом
бунтовщиков. Под влиянием экономических проблем ожили и тра-
диционные конфликты. В Валенсии восставшие считали своим глав-
ным врагом сеньоров, основных продавцов продовольствия. В Стране
Басков требования восстановления такс подкреплялись ссылками на
фуэрос. Провинциальные волнения, за редким исключением, были по-
давлены силой.
«Восстание против Скилачче» стало серьезным политическим кризи-
сом правления Карла III. Оценивая его последствия, очевидцы называли
весенние события 1766 г. переворотом и революцией.
Прежде всего, король серьезно обновил правительство. Скилачче был
отправлен в отставку. Президентом Совета Кастилии стал арагонский ари-
стократ граф де Аранда, которого Карл III спешно вызвал из Валенсии, где
тот был капитан-генералом, и поручил навести порядок в столице. Дела ко-
ролевской казны были поручены Мигелю Мýскису, опытному администра-
тору и умелому финансисту. Во главе министерства юстиции остался Ману-
эль де Рода, назначенный еще при Скилачче, — в период восстания именно
он обнародовал обещания короля, данные восставшим. В Совете Кастилии
большое влияние приобрели прокуроры Педро Родригес, будущий граф де
Кампоманес, и Хосе Моньино, будущий граф де Флоридабланка, — актив-
ные сторонники политики регализма. Скилачче отправился в изгнание на
60 родину в Мессину, а единственным итальянцем в правительстве остался
Гримальди.
Внутриполитический курс стали определять испанцы. К власти при-
шло новое поколение чиновников, большинство которых были небогаты-
ми и незнатными идальго, для которых королевская служба стала един-
ственным способом социального продвижения — дорогой к титулам и
обогащению. Рода, Мускис, Кампоманес, Флоридабланка, в прошлом
«бедные» студенты университетов, законоведы-«чинуши», возвысились
благодаря покровительству министров Фердинанда VI — Кампильо и
Энсенады — и восприняли от своих наставников науку государственных
преобразований. Взгляды советников Карла III сформировались под вли-
янием европейских и испанских просветительских идей. Профессиональ-
ные юристы-эрудиты, они были уважаемыми членами ученых кружков и
салонов, в которых обсуждались современная философия, отечественная
история и право. Как и европейские просветители, они верили в преоб-
разующую силу научного знания и рациональных законов — результата
критического изучения реальности и исторических традиций. Полити-

ческие взгляды министров основывались на убеждении в абсолютных ре-
форматорских возможностях королевской власти, «всегда направленной
к общему благу», как писал Кампоманес.
За все время царствования Карла III граф Аранда оказался един-
ственным аристократом, который удостоился высшего администра-
тивного поста. Аранда был образованным и деятельным вельможей,
ГЛ А ВА 3
самоуверенным и честолюбивым царедворцем. Он поддерживал ре-
форматорскую политику Карла III и разделял критические убеждения
просветителей, однако считал, что опорой королевской власти является
аристократия, способная удержать монарха от деспотии, а народ — от
анархии. Граф не принимал нового устройства государственной адми-
нистрации: законосовещательные функции должны были, по его мне-
нию, сохраниться за Советами, а не передаваться министерствам, кото-
рыми управляли безродные идальго. Сторонники и клиенты Аранды
при дворе составили так называемую «арагонскую партию», которая
соперничала с «чинушами» за политическое влияние. Только с прихо-
дом к власти Флоридобланки, к началу 90-х годов, позиции «арагонской
партии» существенно ослабнут, и государственные дела будут вершить
просвещенные бюрократы.
Под влиянием событий 1766 г. цели внутренней политики были пе-
ресмотрены. Карл III считал, что в результате восстаний пострадала его
репутация суверенного государя, которую нужно было восстановить и
укрепить. Правительство сосредоточилось на реформах, расширявших
и усиливавших позиции королевской власти во всех сферах обществен-
ной жизни.
Карл III исполнил только часть обещаний, данных мятежникам:
Скилачче был изгнан, министрами стали испанцы. Президент Совета
Кастилии и министр юстиции добились от цеховой верхушки согласия
с королевскими указами, вызвавшими недовольство плебса: столичный 61
городской совет сам попросил короля отказаться от обещаний, данных
под давлением бунтующей черни и потому незаконных. Указ о свобод-
ной торговле продовольствием остался в силе, равно как и запрет тра-
диционной одежды — монарх не собирался отменять свои собственные
указы и идти на поводу у невежественной толпы. Прерогативы коро-
ля-законодателя были утверждены; право петиций на высочайшее имя
признавалось только за представительством корпораций — сословий
и цехов.
Эта норма стала основой реформы городского управления. В июне
1766 г. согласно королевскому указу в городских советах появились но-
вые выборные члены — два «депутата общины» и «синдик общины»,
представлявшие интересы податных слоев городского населения. Они
могли участвовать в обсуждении обеспечения города продовольствием,
управления общинными угодьями и организации рекрутского набора.
Мадрид (а за ним и другие крупные города) были разделены на районы
и кварталы; введена должность квартального алькальда, отвечавшего за

общественное спокойствие. В частности, его обязанности заключались
в искоренении бродяжничества и надзоре за «чужаками». Реформа уси-
лила контроль королевской власти за городской жизнью и предоставила
плебсу законную возможность волеизъявления.
Высшая государственная администрация не претерпела серьез-
ных нововведений вплоть до начала 80-х годов. В 1787 г. по инициа-
РАЗД ЕЛ 1
тиве Флоридабланки была создана Государственная хунта, включав-

шая в себя глав секретариатов Государственного, Финансов, Военного,
Юстиции, Флота и Индий, которая обладала высшими законосовеща-
тельными полномочиями. Политические права Советов — Кастилии
и Финансов — стали второстепенными по сравнению с министерства-
ми, хотя они сохранили свою роль высших консультативных органов
монархии. Административная система стала централизованной и спе-
циализированной.
Король и его министры воспользовались восстанием против Ски-
лачче, чтобы ослабить влияние римской курии на испанскую полити-
ку и общественную жизнь. Главным проводником интересов Святого
престола Карл III считал орден иезуитов. Общество Иисуса подчиня-
лось только папе, и поэтому обширная и активная деятельность иезу-
итов находилась за пределами королевской юрисдикции, чего король,
62
Изгнание иезуитов 1767 г.

стремившийся к укреплению собственного авторитета, не желал более

терпеть. Французский и португальский монархи уже изгнали иезуитов
из своих владений, и испанский король был намерен последовать их
примеру.
Рода и Кампоманес, с ведома короля, возложили на Общество Ии-
суса всю вину за организацию восстаний 1766 г., а следовательно, и за
«оскорбление Величества». Кампоманес, подводя итоги следствия в
ГЛ А ВА 3
огромном докладе (более семисот положений), доказывал, что орден
является источником мятежных настроений, преступных замыслов и
лживых учений, а его члены склоняют подданных к восстанию против
законных государей и цареубийству. Оба они — министр юстиции и
прокурор Совета Кастилии — рекомендовали своему монарху изгнать
Общество Иисуса из Испании и ее колоний. 2 апреля 1767 г. Карл III
повелел членам ордена иезуитам покинуть его владения в течение
трех дней. Их имущество было конфисковано и затем частью распро-
дано, частью перешло во владение других орденов. Из доходов, полу-
ченных от продажи, король обещал выплачивать изгнанникам пенсию
(90 песо в год). Испанию и ее заморские владения покинули около
5 тыс. членов ордена.
Последствия изгнания иезуитов неоднозначны, особенно с социаль-
ной и культурной точки зрения. «Государство иезуитов» в Парагвае было
уничтожено. Знаменитые американские миссии опустели; индейцы, их жи-
тели, либо попали под власть белых колонистов, либо вернулись к кочево-
му образу жизни в джунглях. Испанские и колониальные университеты и
коллежи лишились большого числа преподавателей, а замены им не было.
Храмы, библиотеки, произведения искусства оказались в распоряжении
епископов или достались соперникам иезуитов — доминиканцам и фран-
цисканцам, и далеко не всегда новые хозяева были способны оценить полу-
ченные ими богатства.
Однако главная цель была достигнута: правительство получило воз- 63
можность расширить права «королевского патроната» над испанской
церковью. В 1768 г. произошла реформа инквизиции. В ведении Свя-
щенного трибунала были оставлены вопросы трактовки вероучения,
церковной дисциплины и цензуры. При этом вся деятельность инкви-
зиции подчинялась королю. Несмотря на конфликты с церковью, Карл
все-таки утвердил право exequantur. Изменились правила цензурной
практики. В процесс следствия были введены правила светского судо-
производства — право автора на защиту своего сочинения, допуск уче-
ных мирян к участию в оценке содержания произведения. Была облегче-
на процедура получения разрешений на чтение запрещенной литературы.
Инквизиция превратилась в охранительный институт, сдерживавший
неортодоксальные умонастроения и полностью подконтрольный коро-
левской власти. «Священный трибунал был уже не тот», — напишет
первый историк испанской инквизиции и ее последний секретарь
Х.-А. Льоренте.
Жизнь в изгнании
Испанские иезуиты провели в изгнании 45 лет. Папа отказал им в пристанище.

Из Испании иезуиты отправились на Корсику, затем, в конце 1768 г., когда остров
перешел под власть Франции, — в Геную, а оттуда — в Болонью. Члены Общества
Иисуса, выдворенные из испанских колоний, добрались до Италии к 1772 г. Через
год орден иезуитов был распущен указом папы. В 1797 г. испанское правительство
РАЗД ЕЛ 1
позволило изгнанникам возвратиться на родину, но в 1801 г. последовало новое из-

гнание, теперь уже до 1814 г.
Вопреки обстоятельствам иезуиты стремились сохранить свою общность
и не теряли надежды на возрождение ордена. За все время скитаний только
885 членов Общества Иисуса отказались от обетов.
Около пяти тысяч испанских иезуитов поселились в разных итальянских
городах. На скромные средства, выделенные испанским правительством в каче-
стве вспомоществования, изгнанники арендовали у сочувствующих мирян дома
и виллы и продолжали свои ученые и духовные занятия. Особой заботой иезуи-
тов стало обучение нового поколения членов ордена — новициев, отказавшихся
покинуть Общество Иисуса.
Среди испанских иезуитов были выдающиеся ученые и литераторы, в из-
гнании развивавшие традиции испанской эрудитской культуры. В Италии Ло-
ренсо Эрвас-и-Пандуро создал энциклопедические труды «Идея вселенной»
(1778–1792), «Каталог языков известных наций» (1787); Хуан Андрес — «Про-
исхождение, прогресс и современное состояние всей литературы» (1784–1806);
братья Педро и Рафаэль Моэдано — «Историю испанской словесности»
(1791). О. Хосе Исла, известный писатель, обратился к полемическим сочине-
ниям, доказывая несправедливость обвинений, выдвинутых против ордена.
Творчество изгнанных иезуитов стало оригинальным вкладом в испанскую
общественную мысль XVIII в.
Изгнание породило и своих летописцев. Самая скрупулезная и обширная
64 из хроник создана о. Мануэлем Луэнго (1735–1816), профессором философии
из коллежа Сантьяго де Компостела. Его «Дневник изгнания иезуитов из вла-
дений короля Испании» (1767–1814) составляет 66 рукописных томов. В нем
изложена многотрудная история Общества Иисуса, долгие годы существовав-
шего вне закона, но сумевшего сохранить свое духовное и интеллектуальное
своеобразие. ■■■
Э КОНОМ И Ч Е С К И Е И В О Е Н Н Ы Е Р Е Ф О РМ Ы
Важным последствием кризиса 1766 г. было обращение правительства к хозяй-

ственным преобразованиям, которые приобрели системный характер. Для
«оценки внутренней силы государства» и «приращения сельского хозяйства
и ремесел» во второй половине столетия были проведены две переписи населе-
ния — так называемые «кадастр Аранды» 1768 г. и «кадастр Флоридабланки»
1787 г. Нельзя сказать,

что у министров Карла III
имелся некий оригиналь-
ный план реформ. «Про-
свещенные политики»
были едины в своих пред-
ставлениях об источниках
ГЛ А ВА 3
благосостояния государ-
ства и необходимости их
рационального использо-
вания. В отличие от эпохи
первых Бурбонов, при
Карле III идеологией хо-
зяйственных реформ был
не только меркантилизм,
но и физиократия.
Автором большинства
экономических проектов
60–80-х годов был Педро
Родригес де Кампоманес.
Благодаря участию в из-
гнании иезуитов и ре- Педро Родригес, граф де Кампоманес
форме инквизиции он
укрепил свое положение в правительстве. Прокурор, а затем президент Со-
вета Кастилии был блестяще образованным и деятельным чиновником —
трудолюбивым, упорным, педантичным, всегда убежденным в собственной
правоте. Знаток европейской философии, он умел приложить просветитель-
ские идеи к решению реальных государственных проблем. Кампоманес пола-
гал, что благополучие государства, его внешняя активность и общественное
спокойствие зависят от состояния экономики — эффективности сельского 65
хозяйства и промышленности, обеспечивающих активный внешний и вну-
тренний торговый обмен. Государство, считал он, должно стимулировать де-
ятельность всех членов общества, так чтобы хозяйственные ресурсы — пре-
жде всего земля — использовались ради общего блага.
Под влиянием Кампоманеса новым направлением государственных
преобразований стало аграрное законодательство. Его целью было повы-
шение производительности и товарности сельского хозяйства, в первую
очередь — земледелия.
Первой проблемой, которую предполагалось решить, было малоземелье,
связанное с обременительными условиями землепользования и неразви-
тостью земельного рынка. Не желая покушаться на сословные привилегии,
правительство решило увеличить количество обрабатываемой земли путем
внутренней колонизации — заселения и использования пустошей.
В 1767 г. были созданы так называемые «Новые поселения» (Nuevas
Poblaciones) на коронных землях Сьерра-Морены, области на границе
Педро Родригес, граф де Кампоманес (1723–1803)
В отличие от родовитого аристократа графа де Аранда, путь наверх Педро Родри-

геса Кампоманеса был долгим и трудным.
Сын обедневшего астурийского идальго, он получил первые познания в
латыни, философии и праве под руководством дяди-каноника и профессоров
доминиканского коллежа в одном из городков Сантандера. В 14 лет юный
РАЗД ЕЛ 1
Кампоманес уже сам преподавал «свободные искусства». Достоверных све-

дений о его университетских штудиях не сохранилось — и это удивительный
факт биографии одного из виднейших юристов своего времени, занимавше-
го ключевой государственный пост. Известно лишь, что в 1742 г. 19-летний
провинциал приехал в столицу и служил в конторах известных мадридских
адвокатов — Томаса де Аспуру и Ортиса де Амайо. Через три года Кампома-
нес успешно выдержал экзамен на получение звания адвоката и открыл соб-
ственное бюро.
Жизнь в Мадриде была наполнена не только делами службы. Амайо ввел
своего одаренного сотрудника в эрудитский кружок бенедектинца Педро Сар-
мьенто, ученика известного испанского просветителя Б.-Х. Фейхоо. Под вли-
янием его членов — законоведов, любителей изящной словесности и поклон-
ников «новой философии» — развился интерес Кампоманеса к историческим
и правовым исследованиям и филологии. Он станет единственным испанским
министром, владевшим арабским и греческим языками.
Ученые занятия молодого юриста принесли первые блестящие результаты.
Его исторические труды «Исторические исследования Ордена тамплиеров»
(1748) и «Морская античная республика Карфаген» (1756) привлекли внимание
академиков. Кампоманес стал членом Королевской испанской академии, Коро-
левской академии истории (в 1764 г. он ее возглавит) и французской Академии
изящных искусств.
Научная репутация и успех на юридическом поприще способствовали его
66 придворной карьере. Благодаря покровительству Энсенады и Валла в 1756 г.
Кампоманес получил должность в почтовом ведомстве, а затем стал цензором
при Совете Кастилии. Его сочинение о Карфагене стало известно Карлу III,
тогда еще Неаполитанскому королю.
После воцарения Карла III в Испании начнется самый блестящий пери-
од государственной деятельности Кампоманеса. В 1763 г. он стал прокурором
в Совете Кастилии и занимал эту должность 20 лет. В 1780 г. Карл удостоил
его титула графа де Кампоманес. В 1783 г. Кампоманес был назначен прези-
дентом Совета Кастилии, но в апреле 1791 г. из-за ухудшившегося состояния
здоровья он оставил этот пост. За четыре года до смерти, в 1798 г. за безупреч-
ную службу он был награжден Большим крестом ордена Карла III. ■■■
Эстремадуры и Андалусии. Правительство планировало организовать ра-

ционально устроенные, образцовые земледельческие колонии, в которых
использовались бы аграрные новшества и которые существовали бы в иде-
альных условиях независимости от традиционных сеньориальных отноше-
ний. Для финансирования «Новых поселений» использовались средства
изгнанного ордена иезуитов.
Первоначально колонисты, выходцы из Германии и Южных Нидер-
ГЛ А ВА 3
ландов, получали от короны участок земли в наследственную вечную
аренду и на десять лет освобождались от уплаты налогов. В случае, если
поселенец не мог или не желал использовать свой участок, он возвращал
его государству. Дробление, отчуждение участков, основание майоратов и
завещание на «праве мертвой руки» запрещалось. Все колонисты долж-
ны были быть католиками. Однако бóльшая часть немцев не смогла адап-
тироваться к местным условиям. К 1775 г. в семи «Новых поселениях»
трудилось около 6 тыс. человек, большинство из которых были испанца-
ми (выходцами из Каталонии и Галисии) и французами. К концу 80-х го-
дов это начинание закончилось неудачей из-за враждебности духовенства
и местных сеньоров и недостатка финансовых средств.
Законы 1767 и 1770 гг. разрешили раздел пустошных земель городских об-
щин среди малоимущего и безземельного крестьянства. Размеры участков за-
висели от возможностей их обработки — наличия тягловой силы (количество
упряжек волов). Законами воспользовались состоятельные крестьяне, которые
увеличили свои наделы; положение же неимущих крестьян и батраков суще-
ственно не изменилось.
Правительство попыталось регулировать отношения землепользования,
которые не были связаны с традиционными феодальными правами дворян-
ства и духовенства.
В 1770 г. были регламентированы условия аренды. Землевладельцы
должны были устанавливать сроки аренды по согласованию с держате-
лем. В 1785 г. последовало уточнение: землевладелец мог разорвать дого- 67
вор аренды только в случае, если он собирался возделывать землю сам,
имел для этого необходимое количество скота и жил в селениях, в гра-
ницах которых располагалась земля. Эти законы обеспечивали стабиль-
ность хозяйствам крупных арендаторов. В неблагоприятной ситуации
оказались землевладельцы-арендодатели, доходы которых сокращались,
и субарендаторы, права которых не были защищены.
Экономические реформы правительства коснулись привилегий Ме-
сты, которые считались одним из главных препятствий развития ис-
панского земледелия. Кампоманес был президентом Совета Месты и
придерживался компромиссной политики: экспорт овечьей шерсти при-
носил значительный доход казне, и поэтому было решено ограничить
права Месты таким образом, чтобы создать условия для развития стаци-
онарного скотоводства и облегчить положение земледельцев. В 1770 г. ко-
ролевский указ устанавливал, что крестьяне имеют преимущественное
право пользования общинными пастбищами по сравнению с пастухами
Месты. В 1788 г. крестьянам было разрешено огораживать свои участки

от отар. В начале 90-х годов были сокращены юридические права корпо-
рации овцеводов — алькальды Месты сдали свои полномочия королев-
ским коррехидорам.
Результаты введения «просвещенного» аграрного законодатель-
ства были скромными: реформы затронули те хозяйственные ресурсы
и владельческие отношения, которые находились в королевской юрис-
РАЗД ЕЛ 1
дикции.
Финансовые нововведения Карла III, как и его предшественников,
были связаны с военными потребностями государства. После Семилетней
войны монархия предприняла несколько международных демаршей: вой-
на в Марокко (1774), экспедиции в Алжир (1775, 1783), попытка отвоевать
Гибралтар (1779) и помочь английским колониям в Северной Америке.
Военные расходы составляли 50–60% бюджета и традиционно обеспечи-
вались за счет колониальных доходов, налогов и займов, как внутренних,
так и внешних. Министры Карла III стремились использовать в интересах
государства «естественные ресурсы» — увеличить доходы казны за счет
поощрения экономической активности населения (торговли и сельского
хозяйства) и упорядочения системы налогообложения.
Налоговая система Испании не претерпела серьезных изменений.
Единый бессословный налог так и не был введен из-за сопротивления
привилегированных сословий. В 60–80-е годы был установлен лишь один
новый налог — на доходы от аренды, который просуществовал десять лет,
до 1794 г. После проведения переписей населения правительство пере-
сматривало раскладку муниципальных налогов и упорядочивало их сбор,
что, как правило, приводило к увеличению казенных доходов. Важным
новшеством был отказ от практики чрезвычайного налогообложения
даже в затруднительной ситуации, например во время англо-испанского
конфликта 1779–1783 гг.
68 Правительство продолжало поощрять деятельность частных торго-
вых компаний, предоставляя им, помимо привилегий в колониальной
торговле, налоговые откупа и операции с государственными ценными
бумагами ( juros и censos). Королевское покровительство превратило Тор-
говую компанию «Пяти Больших мадридских цехов» (Compañía general y
de Comercio de los Cinco Gremios Mayores de Madrid), представлявшую акци-
онерное общество столичных купцов и мануфактуристов, во влиятельное
финансовое объединение, занимавшееся частным и государственным кре-
дитованием, колониальной торговлей и страховыми операциями. «Пять
больших цехов» имели свои представительства в Лондоне, Гамбурге и
Париже. В 1785 г. при участии государства была организована Филип-
пинская компания для торговли со странами Южных морей — король
внес третью часть капитала.
При Карле III правительство не прибегало к крупным внешним зай-
мам, предпочитая обращаться к отечественным кредиторам. Управле-
ние королевскими долговыми обязательствами было упорядочено при
помощи новых финансовых инструментов — «королевских векселей»

(vales reales) и Банка Св. Карла.
Начавшаяся в 1779 г. война с Англией прервала связи с колониями, и
правительство обратилось с просьбой о займе к «Пяти Большим цехам».
В качестве обеспечения долга были выпущены «королевские векселя»
на сумму 148 млн реалов (больше 9 млн песо), в полтора раза превышав-
шую сумму займа. Особенность vales заключалась в том, что они представ-
ГЛ А ВА 3
ляли собой не только государственные долговые облигации (сроком на
20 лет под 4% годовых), но и могли использоваться в качестве платежных
средств — как бумажные деньги, однако ими нельзя было расплачиваться
в повседневных розничных операциях и выплачивать жалование.
Управление королевскими векселями взяла на себя финансовая компа-
ния, которую организовали испанские, французские и голландские него-
цианты. Ведущую роль в ней играл Франсиско Кабаррус, французский фи-
нансист, обосновавшийся в Испании, которому принадлежала идея vales.
В 80-е годы корона пять раз предпринимала эмиссию новых платежных
средств, введя в оборот около 550 млн реалов.
В 1782 г. на основе финансовой компании Кабарруса был организован
первый частный испанский банк — Банк Св. Карла. Одним из его акци-
онеров стал сам Карл III. Функции банка были обширными: обмен коро-
левских векселей на металлические деньги, выплата процентов по госу-
дарственному долгу, финансирование военных поставок. До 1793 г. банк
поддерживал высокий курс королевских векселей и исправно выплачивал
по ним проценты. Банк стал главным королевским кредитором, потеснив
«Пять Больших цехов»; с его помощью государство участвовало в Фи-
липпинской компании и финансировало строительство Большого Ара-
гонского канала.
В правление Карла III завершилась реформа вооруженных сил, начатая
при первых Бурбонах. Армия была реорганизована по прусскому образцу.
В 1768 г. был составлен единый армейский устав; офицерский корпус пре- 69
вратился в привилегированную корпорацию, обладавшую собственной
юрисдикцией и налоговым иммунитетом. Аналогичные права получили
морские офицеры. Служба в армии и флоте постепенно становилась про-
фессией, требовавшей подготовки и опыта. Однако офицерские патенты
оставались объектом купли-продажи, важным источником казенных дохо-
дов. Особенно желанными и, следовательно, дорогими были должности в
гвардии, которые считались первым шагом к придворной карьере. Армия
сохранила сословный характер — только дворяне могли быть офицерами
и капитанами.
Защита колоний была главным направлением испанской внешней по-
литики, и министры Карла III, последователи Энсенады, уделяли больше
внимания флоту, нежели сухопутной армии. Пятая часть казенных расхо-
дов тратилась на военно-морские силы. В 70-е годы благодаря усилиям ис-
панских и французских инженеров испанский флот насчитывал уже около
100 военных судов, в том числе 65 линейных кораблей. В мирное время эти
внушительные силы использовались для сопровождения торговых судов и

морского патрулирования.
Комплектование оставалось главной проблемой испанских вооружен-
ных сил. В 1770 г. были установлены правила рекрутского набора. Прави-
тельство определяло количество рекрутов с каждой провинции, которые
отбирались по жребию среди холостых мужчин (только из непривилеги-
рованных социальных слоев) в возрасте от 17 до 30 лет на восьмилетний
РАЗД ЕЛ 1
срок службы. Население сопротивлялось набору и тайно, и явно: в Ката-

лонии в 1773 г. дело дошло до восстания. Приходилось прибегать к услу-
гам вербовщиков, которые приобретали лицензии на «поставку» опреде-
ленного числа рекрутов и выполняли свои обязательства всеми правдами
и неправдами. Правительство разрешало городским советам отдавать в
солдаты преступников и бродяг. В результате в испанских вооруженных
силах было мало обученных солдат и матросов; примерно треть рекру-
тов дезертировала. Недостаток покрывался за счет наемников, в том чис-
ле иностранцев. В армии было 9 иностранных полков (из 44), в которых
служили итальянцы, фламандцы и швейцарцы. В мирное время Испания
располагала 40-тысячной армией, 10-тысячной кавалерией и 25-тысяч-
ным морским экипажем. Во время войны общая численность могла быть
увеличена примерно в полтора раза, но ценой огромных усилий. Благо-
даря военным реформам Бурбонов Испания на исходе 80-х годов XVIII в.
обладала боеспособными армией и флотом, которые, однако, по численно-
сти и технической оснащенности заметно уступали вооруженным силам
великих европейских держав.
ПОЛ И Т И К А И ПРОСВЕЩЕНИЕ
Министры Карла III полагали, что важнейшей прерогативой власти являет-

70 ся просвещение — обучение подданных знаниям и навыкам, полезным для
общего блага, подготовка их к «должностям и занятиям, в которых безот-
лагательно нуждается государство», как писал Кампоманес. Монархия стре-
милась установить свой контроль над учебными заведениями и ограничить
влияние церкви в системе образования — прежде всего, университетского.
Основные изменения произошли после изгнания иезуитов, когда под
покровительство королевской власти перешли коллежи и школы Обще-
ства Иисуса. Благодаря устранению ордена иезуитов ослабло полити-
ческое влияние так называемых «Больших коллежей» университетов
Саламанки, Алькала и Вальядолида. С XVII в. их профессора, исполь-
зуя систему распределения стипендий, в конечном счете контролирова-
ли доступ к важным и доходным государственным должностям, отдавая
предпочтение отпрыскам знатных и состоятельных фамилий. Степень,
полученная в одном из «Больших коллежей», гарантировала успешную
придворную или церковную карьеру независимо от способностей кан-
дидата. Большинство министров Карла III, идальго скромного достатка,
добившиеся высокого положения благодаря своим талантам, стремились

если не уничтожить, то сократить аристократические привилегии уни-
верситетских корпораций.
В 1769 г. была ограничена автономия университетов. Право назначе-
ния на должность ректора стало королевским, равно как и определение
общих принципов учебных программ. Правительство предложило в ка-
честве образца Саламанкский университет, в котором преподавались экс-
ГЛ А ВА 3
периментальные науки и отечественное право. К 1786 г. король утвердил
программы восьми университетов, в разной степени подвергшиеся изме-
нениям: наибольшее обновление претерпели факультеты медицины (там
преподавались прикладные науки), наименьшее — факультеты теологии.
В 1771 г. были утверждены новые критерии для соискателей государствен-
ных должностей, попиравшие привилегии «Больших коллежей»: коро-
левским чиновником мог стать выпускник любого университета страны;
для исполнения обязанностей судьи, помимо степени, требовался опыт
юридической практики или службы в городском самоуправлении. С 1777 г.
«Большие коллежи» обязали подчиняться общим университетским пра-
вилам; правительство получило право инспектировать их деятельность;
кандидатов для поступления в коллежи отбирал Совет Кастилии. Рефор-
ма не была завершена: повседневная жизнь университетов и распределе-
ние финансов остались под контролем религиозных орденов, что стало
главным препятствием обновления учебного процесса.
Если традиционная система образования плохо поддавалась ре-
формированию, то новые светские учебные заведения, которые коро-
левская власть стала учреждать еще в первой половине века, оказались
более успешными начинаниями. Карл III поощрял создание дворянских
семинарий и специализированных военных училищ, программы кото-
рых были ориентированы на овладение точными «полезными» наука-
ми, живыми языками и практическими навыками. Организованные в
60–80-е годы мадридские Королевские школы Сан-Исидро, Артилле- 71
рийская академия в Сеговии, Академия гардемаринов в Картахене и
Эль-Ферроле, столичный Королевский хирургический коллеж Св. Карла
превратились в центры распространения не только новых знаний, но и
новой философии Просвещения.
Правительство содействовало и частным просветительским учреж-
дениям, если их цели совпадали с общим направлением государствен-
ных преобразований. Таковы были экономические общества друзей
Отечества — возникшие в Стране Басков, Арагоне и Галисии кружки
поклонников идей Просвещения. Их члены, как правило дворяне и
священники, занимались научными исследованиями и благотворитель-
ностью, считая своей главной целью экономическое возрождение Ис-
пании. Распространение полезных знаний, сбор сведений о хозяйствен-
ном положении провинций, организация так называемых «патриотиче-
ских школ» для обучения ремесленников новым техническим навыкам,
а представителей имущих слоев «благородным искусствам» отвечало
реформаторским цел ям правительства.

В 1774 г. Кампоманес стал инициатором
королевского указа, предписывавшего соз-
дание экономических обществ по всей стра-
не. Он регламентировал их деятельность и
предлагал в качестве модели Мадридское
общество (Кампоманес сам написал его
РАЗД ЕЛ 1
устав). Таким образом, государственная

власть контролировала развитие и распро-
странение в Испании идей Просвещения
и превратила интеллектуалов в союзников
своих преобразований.
К началу XIX в. в Испании с разным
Герб королевского успехом действовало 73 общества друзей
Экономического общества Отечества. Некоторые их них — в Стране
друзей Отечества Страны Басков Басков, Сарагосе, Севилье и, разумеется, в
столице — были очень активны в различных
просветительских начинаниях. Иные, и их оказалось большинство, бы-
стро пришли в упадок из-за недостатка финансовых средств, конфликтов
с местными властями и церковью. Кризис в деятельности обществ был
связан и с внутренними противоречиями, вызванными амбициями их
членов. Тем не менее, в экономических обществах объединились рефор-
маторские усилия политиков и общественное рвение интеллектуалов, что
дало современникам еще одно основание считать правление Карла III об-
разцом просвещенного царствования.
КОЛО Н И А Л Ь Н Ы Е Р Е Ф О РМ Ы И С П А Н С К И Х БУ РБОНОВ
72 После Англии и Франции Испания была третьей европейской державой

по объему государственных доходов, и большая их часть поступала из коло-
ний. Колониальные поступления в мирное время составляли пятую часть
бюджета. В периоды англо-испанских военных конфликтов, когда связь с
Америкой прерывалась, казна буквально пустела. Контроль над заокеан-
скими владениями был жизненно важным для Испании, и правительства
Карла III стремились использовать все ресурсы Нового Света в интересах
метрополии.
Масштабная колониальная реформа, осуществленная в 60–70-е годы,
включала административные, военные и экономические преобразования.
Ее экономические результаты были внушительными: колониальные дохо-
ды с 1760 по 1788 г. выросли с 750 тыс. до 3 млн песо за счет новой системы
организации торговли и налоговых нововведений.
Самый активный период колониальных преобразований пришелся
на царствование Карла III. Эффективная военная защита владений в Но-
вом Свете, увеличение колониальных доходов и полный контроль метро-
полии над их распределением стали главными целями новой колониаль-

ной политики.
«Просвещенные министры» Карла III считали колонии резервом
экономических, военных и людских ресурсов, который можно и нужно ис-
пользовать для того, чтобы вернуть Испании утраченный внешнеполитиче-
ский престиж и стимулировать ее хозяйственное развитие. Правительство
стремилось положить конец проявлениям экономической и политической
ГЛ А ВА 3
автономии заокеанских владений, которые стали очевидны с конца XVII в.
Экономические и политические интересы метрополии должны были опре-
делять развитие Индий.
Административная реформа должна была, по мнению реформаторов,
обеспечить успех всех остальных преобразований. На месте огромных,
громоздких вице-королевств создавались более компактные единицы.
Самые большие изменения произошли в Южной Америке. От вице-ко-
ролевства Перу в 1739 г. была отрезана северо-восточная часть и созда-
но вице-королевство Новая Гранада со столицей в Санта-Фе-де-Боготá, а
в 1776 г. — восточная, и на картах появилось вице-королевство Рио-де-Ла-
Плата со столицей в Буэнос-Айресе, занимавшее территорию современ-
ных Аргентины, Уругвая, Парагвая и Боливии. Необходимость защиты
островов и побережья Карибского моря обусловила появление новых во-
енно-административных областей вместо старых гарнизонов — генерал-
капитанств Куба (1764) и Венесуэла (1777), а оборона и освоение юга кон-
тинента — создание президенсии Чили (1778). В Новой Испании, в связи
с развитием экспансии на север, в сторону Калифорнии и Техаса, в 1776 г.
создается генерал-капитанство Внутренних провинций.
К концу столетия были реформированы высшие органы колониаль-
ного управления, расположенные в метрополии. Еще в 1714 г. упразд-
няется Верховный совет по делам Индий. Его функции были переданы
сначала в секретариаты Флота и Индий, просуществовавшие до 1790 г.,
а затем распределены между секретариатами и министерствами. После 73
1787 г. во внутренних правительственных документах по отношению к
американским владениям употребляется слово «колония», а не «коро-
левства Индий».
Метрополия стремилась положить конец фактической самостоятель-
ности американского чиновничества и создать систему управления, сво-
бодную от коррупции. В Америке была введена система интенданств. Ин-
тенданты назначались королем и подчинялись только ему. Новые чиновни-
ки обладали широкими административными, финансовыми и военными
полномочиями. Главной задачей интендантов был контроль за состоянием
королевской казны.
Создание жесткой централизованной системы колониального
управления сопровождалось отстранением от власти креольской знати.
В 1750 г. была запрещена продажа должностей. Креолов не допускали к
административным постам, отдавая предпочтение выходцам из метро-
полии.
Важной частью колониальных преобразований стала военная реформа.

В 1758 г. Испания изменила систему комплектования колониальной армии.
Ее основу составили регулярные войска — военные гарнизоны и экспеди-
ционные корпуса, в которых служили только испанцы. Другая часть армии
набиралась в колониях из местных уроженцев на добровольной основе.
В ней офицерские должности могли занимать как испанцы, так и креолы.
Важной частью колониальных войск стало ополчение, в которое допускали
РАЗД ЕЛ 1
представителей креолов и метисов. С 1758 по 1784 г. численность амери-

канской армии возросла почти в 20 раз — с 2100 чел. до 40 тыс. чел.
В 1765–1778 гг. Испания предприняла реформу колониальной тор-
говли, в результате которой 12 портов метрополии открывались для тор-
гового сообщения с 24 американскими портами. Монопольные права Се-
вильи и Кадиса и система флотилий ушли в прошлое. Вице-королевствам
разрешалось торговать между собой через новоиспанский порт Акапуль-
ко. Современники называли новое законодательство «введением свобо-
ды торговли», хотя речь шла только об изменении монопольных принци-
пов: по-прежнему торговля с испанскими колониями Нового Света могла
осуществляться только на судах под испанским флагом, приписанных к
Хосе де Гальвес-и-Гальярдо (1720–1786)
Творцом испанской колониальной реформы по праву считается Хосе де Гальвес-

и-Гальярдо.
Семья Гальвеса была настолько бедной, что его дворянское происхождение
вызывало сомнения даже у соседей — жителей захолустной деревушки в про-
винции Малага. Тем не менее, юный Хосе, служка деревенской церкви, сумел
привлечь к себе внимание местного епископа, и при его поддержке получить сти-
пендию для учебы в местной семинарии. Через несколько лет Гальвес оставит
74 церковную карьеру ради занятий юриспруденцией, но сохранит благоволение
своего покровителя, которое поможет ему попасть в Мадрид и получить место
адвоката в королевской администрации. Молодой энергичный юрист быстро об-
завелся влиятельными друзьями и солидным состоянием.
Его интерес к колониальным проблемам сформировался во время службы
личным секретарем у Х. Гримальди, первого министра только что воцаривше-
гося Карла III. В 1765 г. Гальвес был назначен генеральным инспектором вице-
королевства Новая Испания с широкими финансовыми и административными
полномочиями.
Шестилетняя служба в Новой Испании стала главным событием его жиз-
ни. Гальвес изменил систему управления вице-королевством, упорядочил си-
стему налогообложения, уделив особое внимание соблюдению королевских
монополий, реформировал таможенный режим. Он инспектировал ярмарки,
контролировал распределение земель между колонистами, занимался город-
ским благоустройством. Гальвес организовал изгнание из Новой Испании ор-
дена иезуитов, жестоко подавив восстания городского плебса, выступившего
испанским портам. Американским колониям запрещалось торговать с

иностранными державами. Европейские и испанские изделия исключа-
лись из межколониального обмена.
Большую часть колониальных доходов, как и в XVII в., составляли налоги.
Испания требовала строго соблюдения налогового законодательства, заменя-
ла прямые налоги косвенными. До 8% выросла алькабала. Подушная подать,
которую ранее платили только индейцы, была увеличена и распространена на
ГЛ А ВА 3
смешанные (метисные) расовые группы, которые прежде пользовались нало-
говыми привилегиями. Сохранялись и ужесточались ограничения внутрен-
ней торговли, пресекалось производство товаров, которые могли конкуриро-
вать с продукцией, ввозимой из Старого Света. Метрополия обратилась к ре-
гламентации промышленного производства: жителям колоний запрещалось
учреждать мануфактуры, производившие изделия, импортируемые из Испа-
нии. Королевская власть строго контролировала режим табачной монополии,
введенной в 1717 г. на Кубе, а в 1768 г. — в Новой Испании.
Колониальные преобразования привели к противоречивым результа-
там, хотя Испания в целом добилась своих целей: контроль над американ-
скими владениями стал более эффективным.
в защиту Общества Иисуса. При нем началась колонизация северо-западных

окраин вице-королевства — Верхней Калифорнии — территории, где сталки-
вались испанские и российские интересы.
Лихорадочная деятельность, утомительные поездки, возраставшая от-
ветственность сказались на его здоровье. В одном из путешествий изму-
ченный Гальвес пережил тяжелый нервный срыв, сопровождавшийся при-
ступом безумия: королевский инспектор объявил себя Господом Богом и
Св. Иосифом в одном лице и якобы председательствовал на Страшном Суде. 75
Помрачение прошло сравнительно быстро и не сказалось на его служебной
репутации.
Возвращение в метрополию в 1771 г. было триумфальным. Королевские
милости не заставили себя ждать: Гальвес стал членом Торговой хунты и че-
рез пять лет возглавил секретариат Индий, став, таким образом, первым ис-
панским министром по делам колоний. Все колониальные преобразования
70-х годов — создание новых провинций, учреждение института американ-
ских интендантов и, наконец, введение «свободной торговли между Испани-
ей и Индиями» — это результаты его деятельности.
Труды Гальвеса были щедро вознаграждены титулами и пенсиями. Бывший
бедный идальго умер маркизом де Сонора и виконтом де Синалоа в богатстве и
почете. Не всем министрам Карла III была суждена такая карьера. Впрочем, сам
Гальвес не считал себя баловнем судьбы. Еще в 1768 г. он сочинил собственную
эпитафию: «Хосе де Гальвес, безумец в этом мире, несчастливом для него. Моли-
те Бога, чтобы он обрел счастье в мире ином». ■■■
Б
П - ОВ
А
Ф ЛОРИД А
Г
Й
АТЛАНТИЧЕСКИ
А
М
С
К
(Б
И .)
РИ
Е
Т
О
Ми
К
-
с
У ОКЕАН
В
су
А
О. К УБА Б
ри
(И СП .)
А (И СП . ДО 1 7 95,
В И Ц Е - К О Р. Ф Р. С 1 7 95)
РАЗД ЕЛ 1
(Ф Р.) О. П У ЭР ТО -Р ИКО (И СП .)
С АНТА-Ф Е США
пи
до
О. Я М АЙК А С АНТО-Д
си
О. С ЕНТ-К РИС ТОФЕР ( Б Р И Т.)
ра
ОМИНГО
С АН-Д ИЕГО (С 1783 Г.) О. ГАИТИ
сси
( Б Р И Т .)
ло
НОВА Я КАРИБСКО
О . ГВА ДЕ ЛУПА
Ми
ко
(Ф Р.)
Н ОВЫЙ О РЛЕАН
Е МОРЕ О. Д ОМИНИК А
(Ф Р. ДО 1 7 8 3 , О. М АРТИНИК А
П ЕНСАКОЛА Б Р И Т . С 1 7 8 3) (Ф Р.)
АО
С АН-А НТОНИО О. А РУБА РА
С О . С ЕНТ -В ИНСЕНТ О . Б АРБА ДОС
К ЮН И Д . ) ( Б Р И Т .) ( Б Р И Т .)
П - ОВ Ф ЛОРИД А ( Н И Д .) О. (
О . Б ОНАЙРЕ О . ГРЕНА Д А ( Б Р И Т .)
ИСПАНИЯ МЕКСИКАНСКИЙ
( Н И Д .)
О. Т РИНИД А Д
К АРТАХЕНА ( И С П . ДО 1 7 9 7,
ЗАЛИВ К К АРАКАС Б Р И Т. С 1 7 9 7 )
У
Б ВЕНЕСУЭЛА
ГВАДАЛАХАРА О. К УБА
А о ко
Орин
МЕХИКО В ЕРАКРУС (И СП .)
М Е Х И КО Б Е Л И З О . Я М АЙК А О . ГАИТИ
( Б Р И Т .) ( Б Р И Т .)
А КАПУЛЬКО ГВ КАРИ
ГВАТЕМАЛА А ТЕ
БСКО
Е МОРЕ
МОСКИТОВЫЙ
Б Е Р Е Г ( Б Р И Т.)
М
АЛ
К АРТАХЕНА О. Т РИНИД А Д
П АНАМА
ВЕ
К АРАКАС к о
А
Н
ЕС Орин
о
Н
УЭЛ
(Б
А ГВ
РИ
БОГОТА Р. ИА
А
-КО АДА
Т.
НА
179
ЦЕ
(НИ
Н
В ИЯ Г Р А
6)
Е
Д .)
(Ф Р.)
К
К ИТО ВА Риу-
НО
не
О
г
ГУАЯКИЛЬ нка
ру
О - ВА . ГА ЛАПАГОС Амазонка Ам
азо
Б ЕЛЕН М АРАНЬЯН
( И С П .)
(П АРА)
Й
Н АТАЛ
И
ус
Пу
р
В И Ц Е - К О Р. П АРАИБА
ра
Х
ей
Ма
д П ЕРНАМБУКУ
В И Ц Е - К О Р. (Р ЕСИФИ)
И
у
ЛИМА ПЕРУ Б Р А З И Л И Я ск
си
Т
К УСКО
-Фран
МАТУ-ГРОСУ М А Т У - Б АИЯ (С АЛВАДОР)

-ГРОСУ
ан
С
ПОРТ У-
С АНТА-А НА -СЕГ УРУ П ОРТУ-С ЕГУРУ
(ГОЯНИЯ)
Л А-П ЛАТА МИНАС-ЖЕРАЙС
а
ан
В И Ц Е - К О Р. Па
р
РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО
76 А СУНСЬОН С АН-П АУЛУ

Ч
Й
КОЛОНИАЛЬНЫЕ ВЛАДЕНИЯ ТУКУМАН
на
РИО ДЕ О. С АНТА -К АТАРИНА

ра
ИСПАНИИ НИДЕРЛАНДОВ
Па
ЛА-ПЛАТА
И
П ОРТУ-А ЛЕГРИ
ай
ПОРТУГАЛИИ ФРАНЦИЯ КОРДОВА

Уругв
РИО -Г РА Н ДЕ
С
С АНТЬЯГО
ТЕРРИТОРИИ
Л
ВЕЛИКОБРИТАНИИ
Е
МИССИЙ ИЕЗУИТОВ БУЭНОС-АЙРЕС МОНТЕВИДЕО

Ри
ЗА ЛИ В
ТЕРРИТОРИЯ, ОТОШЕДШАЯ ПОРТУГАЛИИ -К Р ИО - ДЕ
Ч
о
ол
ор - ЛА - ПЛ АТ
ПО МАДРИДСКОМУ ДОГОВОРУ 1750 Г.
И
адо А
А
В АЛЬДИВИЯ
И
ССКИЙ
ТЕРРИТОРИЯ, ОТОШЕДШАЯ ИСПАНИИ

ПО САН-ИЛЬДЕФОНСКОМУ ДОГОВОРУ 1777 Г.
Е
Т
Я
О. Ч ИЛОЭ
НИ
Г РА Н И Ц Ы
К
ИАН
ГОСУДАРСТВ И КОЛОНИАЛЬНЫХ ВЛАДЕНИЙ

СИЛЬЯ
АГО
ИСПАНСКИХ ВИЦЕ-КОРОЛЕВСТВ
А
МЕРИД
СТОЛИЦЫ ГОСУДАРСТВ
Л
ПАТ
Ф ОЛК ЕНДСК ИЕ
ЦЕНТРЫ ВИЦЕ-КОРОЛЕВСТВ (М А ЛЬВИНСКИЕ )
ТОРДЕ
О - ВА
Т
ЦЕНТРЫ ГЕНЕРАЛ-КАПИТАНСТВ, КАПИТАНСТВ

А
И МЕСТА ПРЕБЫВАНИЯ АУДИЕНСИЙ О. О ГНЕННА Я З Е М ЛЯ

КОЛОНИЯ САКРАМЕНТО
ИСПАНСКИЕ ГЕНЕРАЛ-КАПИТАНСТВА
И АУДИЕНСИИ, КАПИТАНСТВА БРАЗИЛИИ
Американские колонии Испании в XVIII в.

Ликвидация монополии Севильи и Кадиса активизировала атланти-

ческую торговлю. Если до 1762 г. в Гавану заходило только 6 судов в год, то
в 1778 г. порт принял 200 кораблей. В течение 1778–1788 гг. объем внеш-
ней торговли колоний возрос на 700%. Тем не менее, метрополия не до-
билась главного — полного контроля над товарообменом между своими
Индиями и Старым Светом. Испания по-прежнему играла роль посред-
ника в колониальной торговле: ей принадлежало лишь 10% атлантиче-
ГЛ А ВА 3
ских грузов. Сохранение режима монополии при увеличении количества
портов, открытых для европейских товаров, привело к росту контрабан-
ды. Ужесточение административного контроля, рост налогов только ус-
ложняли ситуацию и вызывали недовольство как народных низов, так и
колониальной элиты.
* * *
В период «просвещенной монархии» Испания превратилась в центра-
лизованное государство, с упорядоченной административной системой,
боеспособной армией и флотом. С экономической точки зрения реформы
создали благоприятные условия для развития внутреннего рынка и ману-
фактурного производства. Урегулирование политических и хозяйствен-
ных отношений с колониями принесло очевидные экономические выгоды.
Аграрное законодательство поддерживало рост производительности сель-
ского хозяйства за счет ресурсов «старого порядка». И все же основы тра-
диционной системы социально-экономических отношений остались неиз-
менными, что дает повод испанистам характеризовать эпоху Карла III как
период «консервативной модернизации».
77
РАЗДЕЛ 2
И ИС П А Н И Я
П Р И « С ТА Р О М ПОРЯ Д К Е »
ГЛАВА 1. Экономика и общество

в XVIII в. 79
ГЛАВА 2. Интеллектуальная
культура и Просвещение 92
ГЛАВА 3. Испанское искусство XVIII в. 109

ГЛАВА 1
Э Э КО Н ОМ И К А
В XVIII В.
И ОБЩЕСТВО
ПРОТИВОРЕЧИЯ ЭКОНОМ И Ч Е С КОГО ПОД Ъ Е М А
В XVIII в. население Испании увеличивается впечатляющими темпами:

с 8,2 млн в 1717 г. до 9,2 млн в 1749 г. и 11,5 млн в 1797 г. Демографи-
ческий рост был устойчивым, несмотря на эпидемии оспы, желтой лихо-
радки и холеры, которые собирали свою страшную жатву примерно каждые
10–20 лет. Трижды в течение века совпадение эпидемий и неурожаев ста-
новились причиной продовольственных кризисов (1762–1765, 1786–1787,
1798–1799) и высокой смертности.
Распределение населения по территории страны оставалось крайне не-
равномерным; средняя его плотность в конце столетия составляла 21 чело- 79
век на кв. км. Самыми многолюдными областями были северные районы
(Гипускоа, Бискайя, Галисия, Астурия), Каталония и Валенсия, где демо-
графический рост начался еще в конце XVII в. Центр был мало населен — в
Арагоне и Новой Кастилии плотность населения составляла 12 человек на
кв. км, а в Эстремадуре — всего 10. Большинство испанцев жили в деревнях
или небольших местечках. Крупных городов было мало, и они, за исключе-
нием Мадрида с его 170 тыс. жителей, находились на побережье — Барсе-
лона (100 тыс. человек), Севилья (81 тыс. человек), Кадис (70 тыс. человек),
Мурсия (65 тыс. человек).
Тем не менее увеличение численности населения стало основой роста
сельскохозяйственного производства и обеспечило устойчивость хозяй-
ственного подъема, наметившегося еще в конце XVII в.
Сельское хозяйство было основой испанской экономики: доходы 80–90%
жителей страны были связаны с аграрным производством, а земля была ос-
новным видом богатства.
Испания при «старом порядке»
Доходность сельского хозяйства зависела от его производительности

и товарности, а они в Испании оставались невысокими. Испания не удо-
влетворяла собственных потребностей в продовольствии: за вторую поло-
вину столетия страна импортировала 11,3 млн фанег пшеницы (пример-
но 630 тыс. т) и 2 млн фанег ячменя. При этом средний годовой дефицит
составлял примерно 600 тыс. фанег. Для развития сельского хозяйства в
XVIII в. характерны постепенное восстановление зернового производства
РАЗД ЕЛ 2
и повышение его товарности.

Рост населения стимулировал освоение новых угодий — пастбищ и пу-
стошей, особенно в Валенсии и Каталонии, где земледелие, садоводство и
виноградарство приобрели товарный характер. Полезные площади увели-
чивались за счет вырубки лесов, осушения заболоченных земель и строи-
тельства систем орошения в засушливых районах.
Продуктивность земледелия увеличивалась не столько за счет исполь-
зования технических новшеств, сколько за счет внедрения новых культур —
маиса и картофеля. Земледельцы Галисии в конце столетия выращивали
маис на продажу. Овощеводство и садоводство испанского Леванта было
ориентировано на удовлетворение городского спроса. Постепенно совер-
шенствовалась обработка земли за счет развития стационарного скотовод-
ства и увеличения количества тяглового скота в крестьянских хозяйствах.
Развитие ирригационных систем в Леванте и Ла Манче, строительство
Большого Арагонского канала способствовало освоению нови.
Демографический рост повлек за собой повышение спроса на продо-
вольствие и рост цен на землю. Испания, классическое государство «старо-
го порядка», была страной, где землевладение носило ярко выраженный
сословный характер. Две трети обрабатываемой земли являлись сеньория-
ми, светскими и духовными.
Дворянство и духовенство были главными продавцами аграрной про-
дукции на внутренний рынок. Относительная стабильность имущественно-
80 го положения привилегированных сословий была связана с неотчуждаемо-
стью значительной части их владений, которые являлись либо майоратами,
либо переданными церкви по завещанию землями «мертвой руки». В усло-
виях растущего спроса на землю наличие «связанной собственности», как
называли этот род имущества современники, было препятствием для форми-
рования земельного рынка, ограничивая ресурсы аграрного производства.
Из-за «связанности» большой части освоенных плодородных угодий
испанское аграрное развитие в значительной степени зависело от исполь-
зования необработанной земли. Наследием кризиса XVII в. было большое
количество пустошей и заброшенных участков. Внутренняя колонизация
представлялась современникам главным ресурсом развития испанского
земледелия: «нужно обрабатывать все, что можно обработать», — писал
П. Кампоманес. Реформы «просвещенной монархии» способствовали уве-
личению земледельческих угодий, однако их результатами воспользова-
лись в основном богатые землевладельцы, расширившие свои участки за
счет раздела пустошных земель.
Экономика и общество
«Сельское хозяйство нуждается в аграрном законе»
В истории испанской общественной мысли «аграрным законом» принято назы-

вать совокупность реформаторских проектов, главной целью которых было по-
вышение продуктивности сельского хозяйства. Аграрное законодательство, по
мысли просвещенных интеллектуалов и политиков второй половины XVIII в.,
должно было решить и хозяйственные, и социальные проблемы: стимулировать
ГЛ А ВА 1
экономическую активность населения, обеспечить его продовольствием и тем
самым устранить причину социальных конфликтов.
После восстаний 1766 г. Совет Кастилии приказал интендантам подго-
товить отчеты о состоянии сельского хозяйства в разных областях Испании.
П. де Кампоманес объединил полученные доклады и многочисленные ходатай-
ства землевладельцев и сельских общин из архива Совета в «Дело об аграрном
законе». В 1777 г. Совет Кастилии передал «Дело» в Мадридское Общество
друзей Отечества, дабы его просвещенные члены предложили свои проекты
аграрного законодательства.
В материалах «Дела» отразились различные представления о сущности
аграрной проблемы. Среди причин низкого уровня развития сельского хозяй-
ства авторы докладов называли состояние владельческих отношений (в том
числе условий аренды), сеньориальную зависимость, узость земельного рынка,
налоговое обременение, привилегии Месты. Предлагались и различные вариан-
ты реформы. Кампоманес, например, считал, что решение аграрной проблемы
возможно без покушения на права привилегированных сословий. По его мне-
нию, необходимо создать новые законы, облегчающие возделывание пустошей,
находящихся во владении общин, и установить государственный контроль над
арендными отношениями и деятельностью Месты. Пабло Олавиде, интендант
Андалусии, видел суть аграрной проблемы в диспропорциях землевладения и ар-
хаичной агротехнике. Он предлагал, в частности, наделение безземельного кре-
стьянства землей за счет крупных латифундий и обучение крестьянства новым
приемам возделывания земли. 81
Члены Мадридского Общества работали над «Делом» 17 лет. Результаты их
трудов были обобщены в «Докладе об аграрном законе» (1794), который соста-
вил знаменитый просветитель Г.-М. де Ховельянос, опираясь на свои собствен-
ные исследования и современные экономические теории.
Ховельянос считал, что государство должно реформировать архаичные
владельческие отношения, мешающие реализации фундаментального права
человека — права частной собственности. Конкретное решение аграрной про-
блемы, с его точки зрения, состояло в отказе от принципа неотчуждаемости не-
движимого имущества — распродаже или аренде майоратов и земель «мертвой
руки» (с согласия их владельцев), что привело бы к активизации земельного
рынка. Его проект предусматривал наделение крестьян землей из государствен-
ного фонда, созданного из церковных имуществ. В 1797 г. «Доклад об аграрном
законе», несмотря на одобрение Совета Кастилии, был осужден инквизицией
как сочинение, содержащее идеи, «враждебные двум сословиям — дворянству и
духовенству — и оскорбительные для монархии». ■■■
Главным препятствием для роста аграрного производства и повыше-

ния его товарности было состояние владельческих отношений на землю,
которые были весьма разнообразными в зависимости от региона страны.
Испанское крестьянство владело своими участками на условиях долгосроч-
ного наследственного держания: эмфитевсис в северной и центральной Ис-
пании, форо в Галисии и Астурии. Хотя размеры крестьянских владений
варьировались в пределах полуострова, нехватка земли для ведения само-
РАЗД ЕЛ 2
стоятельного хозяйства была всеобщим явлением. Количество безземель-

ного крестьянства было значительным в областях южнее р. Тахо: доля на-
емных работников в Мурсии, Эстремадуре, Андалусии достигала 50–70%
всего аграрного населения, а в западной Андалусии и Севилье — до 86%.
Рост числа людей, работающих по найму, способствовал росту спроса на
продовольствие.
82
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. Жатва, или лето. 1786 г.

Аренда участков на обременительных условиях была повсеместной: в

Кастилии и в Андалусии в течение XVIII в. ее сроки сокращались (от по-
жизненной до 2–8 лет) при росте арендных платежей. Арендная плата вно-
силась натурой или деньгами. Как на севере (Галисия), так и на юге (Анда-
лусия) у сеньоров арендовали землю состоятельные крестьяне или идальго
с тем чтобы передавать ее в субаренду неимущим крестьянам или привле-
кать поденщиков. Именно сезонные сельские рабочие составляли основ-
ГЛ А ВА 1
ную массу мигрирующей рабочей силы. «Столько работников без земли,
и столько земли без работника…», — печально отметил испанский просве-
титель Гаспар де Ховельянос.
С другой стороны, выделяется «сельская аристократия» — крупные
арендаторы, в число которых входили зажиточные крестьяне, состоятель-
ные горожане — ремесленники, владельцы мануфактур, торговцы. Они
83
ссужали неимущих зерном, скотом, арендовали наделы у крестьян-отход-

ников (Галисия). Они же, как правило, становились оптовыми покупателя-
ми продовольствия, что позволяло им заниматься спекуляциями. Крупные
землевладельцы могли хранить запасы продовольствия годами, выжидая
благоприятной конъюнктуры, при этом среднее и мелкое крестьянство вле-
зало в долги и оказывалось на грани утраты участков.
Доходность сельского хозяйства зависела и от традиционных владель-
РАЗД ЕЛ 2
ческих отношений в рамках сеньориального комплекса. Сеньориальные

права включали в себя юрисдикцию, право назначения на общественные
должности, сбор налогов, поземельные платежи и ренты, баналитеты —
мельницы, кузницы, прессы для вина и оливкового масла.
Первую группу составляли ренты, связанные с сеньориальным ком-
плексом: издольный оброк; плата за пользование пастбищами; взнос за
ввод в права наследования; баналитеты, дорожные пошлины, плата за пра-
ва общин самим избирать должностных лиц. Если крестьянские общины
сдавали часть своего имущества в аренду, то сеньор, как правило, получал
десятую часть дохода. В Галисии церковь была крупным и влиятельным се-
ньором, чьи права включали, в том числе, право на «лучшую голову в ста-
де» и отработочные ренты. В Валенсии сеньориальные платежи приводили
к изъятию от одной восьмой до одной шестой всех крестьянских доходов,
и любое расширение крестьянского хозяйства влекло за собой увеличение
податей.
К другой группе сборов относились королевские налоги, сбор которых
был передан сеньорам, например, алькабала. В провинциях бывшего Ара-
гонского королевства сеньоры получали значительные средства именно из-
за сохранения за ними фискальных прав.
Пожалованная королем или купленная сеньориальная юрисдикция
была выгодна землевладельцам с двух точек зрения: она была источни-
ком значительных доходов и гарантировала доступ к власти на местном
84 уровне. Испанские юристы XVIII в. различали землевладение без прав
юрисдикции, но с почетными правами, и владение с правами юрисдик-
ции. 3% населения (титулованное дворянство и духовенство) владело
судебными правами, которые распространялись на 68% земель, из них
50% — светских сеньорий. Сеньориальная юрисдикция превратилась в
инструмент, который землевладельцы пытались использовать для повы-
шения своих доходов.
Скотоводство оставалось высокодоходной отраслью испанской эконо-
мики, в которой овцеводство сохраняло ведущие позиции, а Места, могу-
щественная корпорация кастильских овцеводов, — свои обширные приви-
легии. Европейский спрос на тонкорунную овечью шерсть в течение первой
половины XVIII в. постоянно повышался, и численность отар Месты вы-
росла почти в два с половиной раза (с 2 до 4,8 млн голов). Максимум экспор-
та шерсти приходится на 70-е годы, когда Испания вывозила в среднем око-
ло 5 тыс. тонелад (4,5 тыс. т) в год — больше, чем в XVI в. Первые Бурбоны
подтвердили и укрепили привилегии корпорации овцеводов: была зафик-
сирована выгодная для Месты плата за пользование пастбищами, традици-

онные платежи Месты в казну были заменены единым налогом на экспорт
шерсти. В последней трети столетия ситуация изменилась: цены на шерсть
на европейском рынке стали снижаться, а цены на хлеб, напротив, — расти.
На фоне земледелия перегонное овцеводство становилось менее доходным,
а в конце столетия испытало серьезный кризис сбыта из-за международной
ситуации: войны осложнили экспорт шерсти. С другой стороны, под вли-
ГЛ А ВА 1
янием потребностей земледелия развивалось стационарное скотоводство.
В целом за XVIII в. сеньоры — крупные землевладельцы, титулованное
дворянство, церковь — сумели увеличить свои богатства в пять раз (цены воз-
росли в три раза): и хотя традиционные сборы оставались фиксированными,
доходы от платежей, связанных с торговлей и предпринимательством, все вре-
мя росли.
Экономический подъем выразился в восстановлении мануфактурного
производства, оживлении внутренней торговли и ускорении формирова-
ния внутреннего рынка.
По инициативе королевской власти началось строительство дорог,
мостов, каналов. Были проложены дороги, которые связали Мадрид с
Галисией, Каталонией, Валенсией и Андалусией. Новый водный путь
появился в Арагоне и Старой Кастилии — Большой Арагонский канал
(1779–1790).
Типичным для Испании видом промышленного предприятия была
ремесленная мастерская, находившаяся под цеховым контролем. Предпри-
ятия фабричного типа фактически отсутствовали, единственным исключе-
нием были королевские мануфактуры, производившие предметы роскоши.
В Каталонии, Валенсии и Стране Басков распространяется раздаточная
система. Почти половина занятых в промышленности (около 200 тыс. чел.)
трудилась на текстильных предприятиях, четверть — в строительстве.
XVIII век отмечен оживлением промышленного производства в основ-
ном благодаря покровительству государства. Испанская мануфактура вос- 85
станавливалась медленно. На средства казны создавались королевские ма-
нуфактуры. Корона участвовала в финансировании предприятий частных
лиц, что сыграло важную роль в возрождении мануфактурного производ-
ства. Королевские мануфактуры были привилегированными предприяти-
ями: они полностью освобождались от налогов и таможенных пошлин.
Королевские предприятия производили предметы роскоши: фабри-
ка гобеленов в Санта Барбаре, стекла в Сан-Ильдефонсо и фарфора в Буэн
Ретиро.
Централизованных предприятий среди них было немного — это были
судостроительные верфи и арсеналы, производившие оружие.
Благодаря росту спроса и правительственной политике начали разви-
ваться и частные промышленные предприятия в отраслях, связанных с во-
енным делом. Решающую роль в этом сыграл постоянно растущий спрос
как в самой Испании, так и в колониях. Частные предприятия создавались
на средства купечества крупных городских центров.
Во второй половине XVIII в.

провинции Страны Басков — Би-
скайя и Гипускоа — начинают
превращаться в центр испанской
металлургии: там работало около
250 предприятий, собственниками
которых были купцы Бильбао.
РАЗД ЕЛ 2
Другим примером было шелкот-

качество Валенсии, организованное
по принципу раздаточной системы:
городское купечество организовыва-
ло труд надомников. Количество ма-
стерских выросло в течение столетия
в пять раз (с 800 до 4000), несмотря на
контроль цехов Валенсии и систему
сеньориальных баналитетов.
Примером протоиндустриаль-
ного развития были текстильные
предприятия Каталонии, произ-
водившие шерстяные и хлопковые
Шлюзы Большого Арагонского канала ткани. Экспорт аграрной продук-
ции, вин и спиртных напитков в
Америку, импорт колониальных продуктов (хлопка) позволили накапли-
вать капиталы и вкладывать их в организацию мануфактурных предприя-
тий по типу раздаточной системы. В конце века на каталонских мануфакту-
рах применялись английские технические новинки — прялка «Дженни»
и мюль-машина. Каталонские изобретатели из местечка Берга изменили
механизм, повысив производительность станка. Обновленная машина на-
зывалась «бергадана» и применялась в испанском текстильном производ-
86 стве до середины XIX в. В конце столетия работало 150 предприятий, на
которых было занято около 100 тыс. человек. Каталонское купцы исполь-
зовали все выгоды морского положения провинции и снаряжали собствен-
ные торговые экспедиции.
Причинами неразвитости ремесленного и мануфактурного производ-
ства была низкая производительность сельского хозяйства, слабость вну-
тренних экономических связей, несложившийся потребительский рынок.
В техническом отношении испанские предприятия отставали от европей-
ских. Испанские промышленники, как правило, полагались на знания
французских и голландских специалистов; механические и инженерные
новшества заимствовались. Существенным препятствием было несовпаде-
ние хозяйственных интересов владельцев мануфактур и крупных землев-
ладельцев, продававших сырье за пределы страны. Места, сбывавшая ис-
панскую шерсть в Европу, валенсийские сеньоры, богатевшие на экспорте
шелка-сырца, не видели никакой выгоды в продаже сырья на внутреннем
рынке. Каталонское текстильное производство оказалось успешным пото-
ГЛ А ВА 1
Ситценабивная фабрика в Барселоне
му, что использовало американский хлопок. Цеховые ограничения, бана-

литеты также сдерживали развитие испанской мануфактуры.
Испания продолжала оставаться страной, которая по преимуществу
вывозила аграрную продукцию: вина, оливковое масло, уже упоминавши-
еся шелк-сырец и шерсть. В XVIII в. испанский экспорт пополнился про-
дукцией сельского хозяйства колоний: табаком, какао, сахаром. С другой 87
стороны, метрополия поставляла в колонии изделия из металла, оружие,
боеприпасы, хлопковые и шерстяные ткани. Оптовая внешняя торговля
находилась в руках купеческих компаний. Указ о свободе колониальной
торговли стимулировал торговый оборот, но существенно не изменил его
внутреннюю структуру. В конце 70-х годов объем испанской продукции,
участвовавшей в торговом обороте между Старым и Новым Светом, состав-
лял 30% общего объема грузов.
Т РА Д И Ц И О Н Н О Е ОБ Щ Е С Т В О В НОВ Ы Х УС ЛОВ И Я Х
В XVIII в. сословный принцип и представления о «чистоте крови» (в коло-

ниях — расовой чистоте) сохранили свое значение в качестве главных фак-
торов социальных различий. Однако под влиянием экономического подъ-
ема и политических процессов, связанных с воцарением новой династии,
структура испанского общества продолжала усложняться. Количество вну-

трисословных групп увеличилось, повысилась социальная мобильность.
Материальная состоятельность, наряду с представлениями о благородстве
происхождения и общественной значимости занятий, стала одним из ос-
новных признаков высокого социального положения. Богатство либо под-
крепляло уже существующие привилегии, либо открывало к ним путь. Тем
не менее, корпоративная психология определяла самосознание испанцев:
РАЗД ЕЛ 2
одним из главных критериев самоидентификации была сословная принад-

лежность; свидетельством жизненного успеха считалось либо получение
привилегий, либо увеличение их количества.
Согласно данным переписей населения XVIII в., численность испан-
ского дворянства сократилась в два раза в течение столетия — от 800 тыс. до
400 тыс. человек, в основном за счет идальго. Кадастры отразили изменение
сословных критериев: свидетельством благородного статуса признавалось
не только документально подтвержденное обладание юридическими при-
вилегиями и «чистота крови», но и материальный достаток. Кроме того,
первые Бурбоны отозвали часть титулов, проданных, но не оплаченных при
Карле II.
Социальная обособленность дворянства была по-прежнему основана
на важных привилегиях — налоговых изъятиях, праве майората, праве на
половину должностей в городских советах, членство в духовно-рыцарских
орденах, должности в королевской администрации.
Бурбоны наступали на имущественные привилегии дворянства. В кон-
це столетия королевская власть ограничила право на создание новых майо-
ратов материальными требованиями: только имения доходностью не менее
3000 дукатов могли становиться неотчуждаемыми.
Титулованное дворянство составляло около 0,5% общей численности
привилегированного сословия (около 1300 семейств). В основном это были
крупные землевладельцы, «сеньоры вассалов», власть которых распро-
88 странялась на сотни городов и местечек. Так, графу Аранде принадлежали
четыре имения, расположенные в Арагоне, Каталонии, Валенсии и во фран-
цузском Руссильоне; под его юрисдикцией находилось 26 тыс. человек.
Бурбоны стремились отстранить аристократию от общегосударственного
управления, но сохранили и поддерживали ее влияние в органах местной
власти.
Небогатые и незнатные идальго предпочитали карьеру офицера и чи-
новника, благо при Бурбонах военная и гражданская служба приобрела
черты профессионализации. Традиционный выбор младших отпрысков
знатных фамилий и дворян скромного достатка — «церковь, море иль дво-
рец» — сохранил свое значение и в XVIII в.
В основном идальго по-прежнему считали ремесло и торговлю «низ-
кими» занятиями, однако не чуждались аграрного предприниматель-
ства — арендных операций и хлеботорговли. В северных провинциях, зоне
«всеобщей идальгии», дворяне основывали мануфактуры, вкладывали
средства в судостроение и металлургию.
Во второй половине XVIII в. под влиянием просветительских идей на-

следственное благородство, не подкрепленное личными достоинствами и за-
слугами на общественном поприще, уже не рассматривалось как единствен-
ное основание для претензий на социальные привилегии. Кампоманес, Фло-
ридабланка, Гальвес, незнатные идальго, добились высокого положения и ти-
тулов благодаря своим талантам, энергии и преданности государю. В 1771 г.
король учредил Орден Св. Карла под девизом «Доблесть и заслуги», создав
ГЛ А ВА 1
корпорацию, в которую допускались дворяне и священники, оказавшие услу-
ги государству. Из 200 орденских знаков, дарованных в 1772 г., половину по-
лучили военные и чиновники, которые отличились на службе трону.
Бурбоны старались стимулировать экономическую и социальную ак-
тивность дворянства. В 1783 г. указ «о полезных занятиях» объявил физи-
ческий труд, предпринимательство и торговлю совместимыми с идальгией.
Таким образом королевская власть пыталась преодолеть и распростра-
ненные представления о «чистоте занятий». Ремесло и коммерция были
провозглашены «честными и почетными», не порочащими достоинство
дворянина, более того — могли послужить основанием для пожалования
идальгии представителям податного сословия.
Духовенство традиционно обладало в Испании значительным соци-
альным весом. Во второй половине века в стране было около 158 тыс. клири-
ков, т.е. 1,7% от общей численности населения. Особенностями испанско-
го духовенства XVIII в. были значительное количество монашествующих
(54% от общего числа), неравномерное географическое распределение клира
(численное возрастание с севера на юг), городской характер монастырской
жизни (например, 66 монастырей имелась в Мадриде, 84 в Севилье). Под
влиянием реформ «просвещенной монархии» число монашествующих за
50 лет сократилось на треть: уменьшилась число нищенствующих орденов,
строже стали условия для принятия пострига.
Церковь оставалась богатым землевладельцем и влиятельным сеньо-
ром. Из общих доходов испанской экономики пятая часть приходилась на 89
ее долю, которая включала ренты, выморочное имущество, арендные плате-
жи и традиционные десятину и платы за требы. В условиях хозяйственного
роста церковь увеличила стоимость аренды своих земель в 2–3 раза. Мона-
стыри были монополистами в кредитовании под залог недвижимости.
Имущественное расслоение затронуло и испанское духовенство: обо-
значился резкий разрыв между образом жизни низших слоев клира и ие-
рархов церкви.
В XVIII в. окрепли средние слои испанского общества — купцы, мел-
кие идальго-собственники, занимавшиеся физическим трудом, чиновники,
представители свободных профессий. Число испанцев, живущих торгов-
лей, приближалось к 25 тыс. человек, из которых собственно купечество,
занимавшееся оптовыми операциями, составляло 7 тыс. чел. и было сосре-
доточено в столицах и крупных портовых городах — Мадриде, Барселоне,
Кадисе, Севилье, Малаге, Бильбао и Сантандере. Как и в прошлом, незнат-
ные предприниматели, негоцианты, финансисты, бюрократы стремились
упрочить свое социальное положение и закрепить жизненный успех приоб-

ретением идальгии. В Валенсии и Каталонии привилегиями, аналогичны-
ми наследственному дворянству, обладал городской патрициат, «достой-
ные граждане», в число которых надеялись попасть состоятельные пред-
ставители податных сословий.
РАЗД ЕЛ 2
Эрасме де Гонима (1746–1821)
История каталонских текстильных предприятий XVIII в. — это история пред-

принимательской деятельности, организаторских и коммерческих усилий фа-
брикантов, сумевших оценить и использовать новые экономические возмож-
ности. Одним из них был Эрасме де Гóнима, владелец крупнейшей в Барселоне
ситценабивной фабрики.
Сын деревенского ткача, Гонима «сделал себя сам». В 11 лет он поступил
на барселонскую мануфактуру братьев Марагола учеником красильщика. Про-
работав там почти 20 лет, Гонима стал мастером по составлению цветовых ком-
позиций, а затем и управляющим. В 1766 г. он женился на дочери состоятельного
мануфактуриста. Приданое супруги стало основой его состояния, которое энер-
гичный предприниматель увеличил при помощи раздаточной системы. Гонима
раздавал хлопковое сырье деревенским прядильщикам-надомникам и сбывал
готовую пряжу барселонским предпринимателям. В 1783 г. он открыл собствен-
ную ситценабивную фабрику и стал одним из директоров только что основан-
ной Компании хлопкопрядильщиков (Companyia del Filats de Cotó), товарище-
ства купцов-раздатчиков.
К началу 90-х годов XVIII в. фабрика Гонимы превратилась в одно из самых
успешных текстильных предприятий Барселоны. В ее помещениях — общей
площадью 60 тыс. кв. м — трудилось около тысячи работников, прядильщиков,
ткачей и набойщиков. Гонима интересовался техническими новинками: на его
90 фабрике работали прядильные и ткацкие машины, в том числе и паровые. Его
ситцы продавались во всей Испании и экспортировались в Америку. В 1796 году
он обзавелся собственным морским транспортом. Принадлежавшие ему два
фрегата регулярно совершали рейсы в Мексику и на Кубу с грузом тканей, спирт-
ных напитков, бумаги, возвращались с красителями, сахаром и какао.
В 1793 г. Гонима закрепил свои коммерческие успехи покупкой идальгии.
К тому времени он уже выстроил роскошный дом в Барселоне и купил землю
в Сан-Фелиу-де-Ллобрегат, где была возведена семейная резиденция с обшир-
ным садом, каналами и фонтанами-«шутихами» — «Версаль дона Эрасме».
Гонима был известен не только своей любовью к роскоши, но и богоугодными
делами: он тратил огромные средства на благотворительность.
На рубеже XVIII–XIX вв. фабрика Гонимы, как и все барселонские текстиль-
ные предприятия, пережила тяжелые времена: с началом испано-английского
конфликта поставки хлопка сократились. Он сумел сохранить производство и
во время кризиса, и в период французской оккупации. Гонима погиб в 1821 г. от
ожогов, полученных во время взрыва фабричного котла. ■■■
Маргинальные группы, не вписывавшиеся в традиционную сословную

иерархию, рассматривались королевской властью как источник социаль-
ных конфликтов. Критическое количество бродяг и нищих, еще более воз-
раставшее во время экономических неурядиц, оставалось главной причи-
ной беспокойства властей. Оно достигало 160 тыс. человек (10% населения),
в основном — это бывшие крестьяне. Отсутствие дающего пропитание за-
нятия и «скитание без всякого постоянства» квалифицировались государ-
ГЛ А ВА 1
ством как преступление; проявления традиционной благотворительности
(милостыня) осуждались как предосудительные с точки зрения обществен-
ной пользы. Репрессивная политика королевской власти по отношению к
бродягам обрекала их на принудительный труд в работных домах, на вер-
фях, строительстве дорог и каналов, на службу в армии и флоте.
Бурбоны стремились придать общественной структуре единообразие и
нивелировать проявления религиозно-расовой дискриминации, утратив-
шие свою актуальность. При Карле III были приняты законы, эмансипиро-
вавшие цыган и так называемых чуэтас (потомков иудеев о. Мальорка): они
были уравнены в правах с христианами, получили возможность селиться
где угодно и заниматься любым ремеслом и профессией. Законы имели
противоречивые последствия. Если чуэтас, состоятельные купцы и ремес-
ленники г. Пальма, в полной мере воспользовались своими новыми права-
ми, то большая часть цыган предпочла ассимиляции традиционный образ
жизни. В повседневной жизни, тем не менее, эти группы были обречены на
обособленное существование: укоренившиеся в массовом сознании пред-
убеждения оказались сильнее королевских указов.
* * *
Увеличение численности населения и рост спроса на продовольствие
оживили испанскую экономику. Заметный рост товарности сельского хо-
зяйства, медленное, но верное восстановление мануфактурного произ-
водства, активизация колониальной торговли происходили в рамках со- 91
циальных условий «старого порядка». Основные выгоды от изменения
экономической ситуации получали продавцы сельскохозяйственных про-
дуктов — крупные землевладельцы, т.е. высшие и средние слои дворянства
и католическая церковь. Представители этих привилегированных слоев
общества были объективно заинтересованы в хозяйственных нововведе-
ниях, которые могли бы увеличить их доходы, таких как рационализация
налоговой системы и создание транспортной сети, но при условии сохране-
нии всех традиционных общественных привилегий.
ГЛАВА 2
И И Н Т Е Л Л Е К Т УА Л Ь Н А Я
И ПРОСВЕЩЕНИЕ
К УЛ Ь Т У Р А
ОСОБЕННОСТИ ИС П А НС КО Й У Ч Е НО С Т И :
Т РА Д И Ц И И И Н О В АТ О Р С Т В О
В истории испанской культуры XVIII столетие отмечено обновленчески-

ми процессами, проявившимися прежде всего в сфере интеллектуаль-
ного творчества.
Проблема «упадка Испании», унаследованная от мыслителей XVII в.,
оставалась центральной проблемой испанской общественной мысли и в
XVIII в. Однако в новых политических условиях — смены правящей дина-
стии и активных государственных преобразований — ее трактовка измени-
92 лась. По мнению образованных испанцев, Испания нуждалась не только в
хозяйственных и общественных реформах, но и в мировоззренческих изме-
нениях. В поисках новой философии испанские интеллектуалы обратились к
идеям Просвещения, с их рационализмом, критическим и гуманистическим
пафосом, интересом к актуальным социальным и экономическим вопросам.
В течение XVIII в. под влиянием Просвещения постепенно преобра-
зилась вся интеллектуальная среда — характер образованности, формы
общения, тематика литературного творчества и направления научной де-
ятельности. В общественной мысли укрепились светские тенденции, что
вызвало противоречивую реакцию церкви: от активного отторжения и
противодействия со стороны ортодоксов до переосмысления традиций
религиозной философии в кругу так называемых «янсенистов».
Оформление новых интеллектуальных течений в Испании происходи-
ло под существенным внешним влиянием. Восшествие на испанский пре-
стол французской династии повлекло за собой активизацию культурных
контактов с Европой. Испанцы постепенно изживали свои представления
Интеллектуальная культура и Просвещение
о возможностях обособленного культурного развития, унаследованные от

имперской эпохи. Изучение иностранных языков, знакомство с зарубеж-
ной литературой, путешествия за границу — классический Grand Tour —
стали неотъемлемой частью образования испанской элиты.
Обращение испанской элиты к зарубежной культуре принимало раз-
ные формы — от примитивного подражательства до творческого восприя-
тия иностранных идей. Труды европейских мыслителей и писателей дохо-
ГЛ А ВА 2
дили до испанских читателей в основном во французских переводах, поэто-
му не случайно в Испании поклонников иностранной культуры называли
«офранцуженными» — «afrancesados». Любой образованный испанец
стоял перед необходимостью выбора ориентира для своих интеллектуаль-
ных занятий; колебания между приверженностью зарубежной культуре и
национальной традиции были свойственны всем мыслителям XVIII в.
Между тем условия развития общественной мысли оставались тради-
ционными, что ограничивало возможности распространения и развития
новых идей. Духовный авторитет церкви в повседневной жизни был не-
пререкаем; проявления инакомыслия пресекались инквизицией, которая и
после королевских реформ сохранила свои охранительные и репрессивные
функции. «Индекс запрещенных книг» исключал из круга чтения добрых
католиков произведения, противоречащие доктринам Тридентского собора,
под страхом различных наказаний — вплоть до конфискации имущества.
Большинство населения было неграмотным и малограмотным: только поло-
вина жителей крупных городов владела навыками чтения и письма. Система
начального образования практически отсутствовала. Церковная проповедь
оставалась главным инструментом формирования общественного мнения.
Испанская ученая культура сохраняла элитарный характер. Круг обра-
зованных испанцев был узок — духовенство, чиновники, военные, коммер-
санты, представители знати, в основном, жители столицы, провинциаль-
ных центров и крупных портов.
По сравнению с европейскими странами испанские университет- 93
ские программы были архаичными. Они не включали естественные и
точные науки, живые языки; курсы юриспруденции не предполагали
систематического изучения отечественных правовых норм. На их фоне
образование, которое давали коллежи иезуитов, напротив, выглядело
вполне современно, поскольку там изучались европейские языки и эле-
менты точных наук.
Существенным препятствием для формирования интереса к любым
идейным новшествам в кругу образованных испанцев была имперская
идеология, влиятельная часть культурной традиции XVII в. Представ-
ления об исключительной миссии испанской монархии — оплоте и щите
католицизма — включали идею культурного превосходства испанцев.
Общераспространенным было предвзятое, а зачастую и нетерпимое от-
ношение к мнениям и учениям, исходившим из иной конфессиональной
среды. Ортодоксальное духовенство культивировало подобные взгляды,
с готовностью объявляя ересью любые проявления свободомыслия.
РАЗД ЕЛ 2
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. Заседание трибунала инквизиции. 1808 г.
Идеологии Просвещения противопоставлялась проповедь воин-

ствующего католицизма, призывы к отказу от любых преобразований,
если они покушались на установленный порядок вещей. Консерваторы
упрекали просвещенное меньшинство в «отступничестве» от испанской
традиции духовной культуры, воплощенной, с их точки зрения, в католи-
цизме. Стремление просветителей осуществить административные, со-
94 циальные и культурные преобразования расценивалось ортодоксами как
преступление, чреватое мятежом и гибелью державы. Воинствующие те-
ологи пытались закрыть кафедру политической экономии, открытую при
экономическом обществе Сарагосы. Обвинение в «офранцуживании»
приравнивалось к обвинению в ереси и вело к политической дискредита-
ции. Самым ярким примером тому был инквизиционный процесс 1778 г.
над Пабло Олавиде, высокопоставленным чиновником, просветителем,
общественным деятелем.
В таких условиях важным фактором, повлиявшим на изменение интел-
лектуального климата в стране, была политика государства. Испанские Бур-
боны, заинтересованные в укреплении своей власти, считали, что единство
монархии невозможно без культурной консолидации. Королевская власть
покровительствовала новаторским начинаниям образованной элиты. Фи-
липп V, по примеру своего деда, поддержал ходатайства столичных эрудит-
ских кружков об организации королевских академий, призванных развивать
науки и искусства во имя величия монархии.
Дело Олавиде
Пабло Олавиде-и-Хаýреги (1725–1803) был человеком Века Просвещения — лю-

бознательным, эрудированным, талантливым, активным, не чуждым внешнего
блеска и авантюр.
В 1752 г. Олавиде, молодой образованный чиновник, приехал из Перу,
своей родины, в Испанию, спасаясь от обвинений в финансовых махинаци-
ГЛ А ВА 2
ях. В Мадриде он сумел не только избавиться от судебного преследования,
но и обзавестись полезными знакомствами и составить состояние, большая
часть которого была потрачена на семилетнее путешествие по Европе, кол-
лекционирование книг и картин. Пребывание за границей сделало Олавиде
страстным поклонником французской культуры. В 1767 г., по рекомендации
Кампоманеса, король назначил его коррехидором Севильи, интендантом
Андалусии и «Новых поселений» в Сьерра-Морене.
В Андалусии Олавиде развил кипучую деятельность. Начались активные
работы по благоустройству Севильи, перестройка городских кварталов; был
основан дом призрения, театр, регламентированы празднества, в том числе и
религиозные. Олавиде организовал местное Экономическое общество друзей
Отечества; в его салоне собиралось образованное общество Севильи. Его про-
екты университетской реформы и аграрного закона нашли внимательных чи-
тателей не только в Андалусии, но и в столице.
Энергичный интендант с рвением выполнял королевский приказ о «Но-
вых поселениях». Противодействие местных магнатов — овцеводов, земли ко-
торых были переданы «Новым поселениям», и церкви, чьи права на террито-
рии колоний были ограничены, стало причиной его «падения».
Капуцин Ромуальд Фриберг донес на Олавиде в инквизицию, и в 1776 г.
интендант «Новых поселений» был арестован по обвинению в чтении за-
прещенной литературы, неблагочестии и богохульстве. Следствие длилось
два года. В 1778 г. Олавиде приговорили к восьмилетнему тюремному за-
ключению в монастыре и конфискации имущества. Решение Священного 95
трибунала «по делу Олавиде» было оглашено на «малом аутодафе», на ко-
торое пригласили 60 человек — всех министров, сослуживцев обвиняемо-
го, придворных и известных литераторов. Олавиде провел в монастырской
тюрьме год и бежал во Францию. В 1798 г. он был помилован и вернулся в
Испанию.
В европейской «республике просвещенных умов» имя Олавиде стало
символом испанского свободомыслия. Во мнении испанских интеллектуалов
он остался общественным деятелем, чьи труды во благо просвещения Отече-
ства были трагически прерваны вмешательством инквизиции — оплота кон-
сервативных сил и могущественного орудия политической борьбы. ■■■
В 1714 г. была учреждена Королевская испанская академия, задачей ко-

торой стало создания словаря испанского языка. Это предприятие завер-
шилось в 1739 г. выходом в свет шеститомного «Словаря, утвержденного
авторитетами»: кастильский язык при-

обрел статус государственного; были си-
стематизированы его грамматика и ор-
фография. С точки зрения лексического
охвата и лексикографического метода
«Словарь» считается одним из лучших в
Европе XVIII в.
РАЗД ЕЛ 2
В 1738 г. была основана Королевская

академия истории, члены которой взя-
лись за составление «Испанского исто-
рико-критического словаря»: он должен
был не только восславить прошлое Ис-
пании, но и противостоять его ошибоч-
ным трактовкам. Хотя этот энциклопе-
дический труд так и не был создан, дея-
тельность академии была значительной.
Большое внимание академики уделяли
сбору и систематизации сведений о про-
Титульный лист «Словаря,
шлом — «древностей» во всем их разно-
утвержденного авторитетами». образии, от археологических памятников
1726 г. до письменных свидетельств.
Королевская библиотека
1 марта 1712 г. в Мадриде, в комнатах, соединявших королевский дворец с монасты-

рем Благовещения, была открыта библиотека для «пользы всех ученых». Она счи-
талась публичной, однако доступ к ее фондам был открыт только представителям
привилегированных сословий и королевским чиновникам. Директором библиоте-
96 ки был королевский духовник. Средства на ее содержание поступали из отчислений
от казенных монополий на табак и игральные карты. 2 января 1716 г. королевская
библиотека была приравнена по статусу к Королевской испанской академии.
Инициатива создания учреждения, в котором соединялись бы просветитель-
ские и исследовательские начала, принадлежала духовнику Филиппа V, отцу Пьеру
Робине, и прокурору Совета Кастилии Мельчору Маканасу. Основу фондов соста-
вили книги, выписанные королем из Франции, и книжные собрания, принадлежав-
шие аристократам — сторонникам эрцгерцога Карла. В 1715 г. в собрании библиоте-
ки насчитывалось более 28 тыс. томов и тысячи манускриптов. С 1716 г. королевская
библиотека приобрела статус главного книгохранилища Испании: все типографы
страны были обязаны отсылать в ее фонды по одному экземпляру новых книг.
С 1783 по 1793 г. при книжном собрании работала типография, имевшая
свою словолитню и коллекцию шрифтов, причем внешний вид литер, использо-
вавшихся для набора, утверждал король. Были открыты переплетные и грави-
ровальные мастерские, в которых работали выдающиеся мастера испанского
книжного дела. ■■■
Филипп V учредил и академии, члены которых занимались естествен-

ными и точными науками: Военную академию математики (1720), севиль-
ское Королевское общество по изучению медицины и прочих наук (1729),
мадридскую Королевскую академию медицины (1734), мадридскую Акаде-
мию аптекарского дела (1735).
Практическое приобщение испанских интеллектуалов к европейской
науке произошло в 40-х годов XVIII в. благодаря участию Хорхе Хуана
ГЛ А ВА 2
и Антонио Ульоа во французской экспедиции Шарля де ля Кондамина
(1735–1744), отправившейся в Южную Америку для проведения геоде-
зических вычислений, связанных с уточнением параметров формы земли
(тогда шли споры о том, является ли наша планета сфероидом, сплющен-
ным у полюсов). Сопровождая французских ученых, испанцы — молодые
гардемарины — приобрели огромный исследовательский опыт и знания.
Представленные ими отчеты — «Историческое описание путешествия
в Южную Америку», «Астрономические наблюдения» — демонстри-
ровали возможности европейской экспериментальной науки, основан-
ной на новых методах и корпусе данных. Хуан и Ульоа составили доклад
о социально-экономической обстановке в испанских Индиях — «Тай-
ные сведения об Америке», с неутешительным выводом о фактической
автономии колоний. Экспедиция 1735–1744 гг. была первым из испан-
ских научных путешествий XVIII в., совмещавших исследовательские и
политические цели; она положила начало, в частности, так называемому
«второму открытию Америки», обновлению испанской колониальной
политики.
Монархия пыталась утвердить свое влияние в сфере образования,
наступая на одно из важнейших прав церкви, противопоставляя тра-
диционным университетам новые, светские учебные заведения, ориен-
тированные на подготовку дворянства к службе на благо государства.
В 1725 г. в Мадриде была создана Королевская дворянская семинария
по образцу коллежа св. Людовика в Париже для обучения наукам отпры- 97
сков благородных семейств. Ею, как и старинным Имперским коллежем,
руководили иезуиты. После изгнания ордена из Испании Имперский
коллеж был преобразован в Королевские школы Сан Исидро. В 1770 г.
учебные программы Королевских школ были реформированы: образова-
ние в них приобрело универсальный характер и превосходило качеством
и содержанием университетские программы. Студенты изучали, помимо
латыни и греческого языка, иврит и арабский, физику, математику, есте-
ственное право.
Реформаторская деятельность государства, в том числе в сфере куль-
туры и образования, стимулировала интеллектуальное движение. При-
знание политической, экономической и культурной отсталости Испании
и необходимости ее преодоления было свойственно как государственным
деятелям, занимавшим ключевые посты в правительстве, так и образо-
ванной элите, активно пересматривавшей свои философские взгляды.
Государственная практика Бурбонов отвечала главному направлению
просветительской мысли — критическому отношению к устоявшимся

нормам жизни. Так что можно говорить о взаимосвязи и, в некотором
смысле, взаимозависимости между развитием просветительских идей и
реформами испанской монархии.
ИС П А НС КОЕ П Р О С В Е Щ Е Н И Е
РАЗД ЕЛ 2
К А К Ф Е Н О М Е Н И Н Т Е Л Л Е К Т УА Л Ь Н О Й К УЛ Ь Т У Р Ы
Просветительские идеи в Испании развивались в течение всего XVIII сто-

летия, постепенно превращаясь в идеологию элитарного общественного
движения.
Новые веяния в испанской ученой культуре проявились на рубеже
XVII–XVIII вв. Они связаны с деятельностью интеллектуалов, выступав-
ших за пересмотр господствовавших в Испании научных методов, — их
называли «новаторами». Один из них, Хуан де Кабриада, в 1687 г. ввел
в испанский язык понятие «просвещение» («luces») для характеристи-
ки «новой философии» рационализма и скептицизма в духе Ф. Бэкона
и Р. Декарта, противостоящей схоластическим системам и опирающейся
на достижения естественных наук. В те времена в философской полемике
участвовал ограниченный круг мыслителей — священники (Николас Ан-
тонио, Томас Висенте Тоска), врачи (Диего Матео Сапата), придворные
(поэт Габриель Альварес де Толедо). Новаторы не создали оригинальных
философских систем, но они утвердили в испанской общественной мыс-
ли представления о самоценности познающего человека, о необходимо-
сти рационалистической критики, о важности опытного знания в поиске
истины. Испанские мыслители рубежа веков не занимались популяри-
зацией своих воззрений: их деятельность была ограничена собраниями
единомышленников.
98 История испанского просветительского движения началась во вто-
рой половине 20-х годов XVIII в., когда достижения зарубежной «новой
философии» обрели оригинальную интерпретацию в духе традиций на-
циональной общественной мысли. Общественные, культурные пробле-
мы, занимавшие испанских интеллектуалов, стали трактоваться с пози-
ций Просвещения — убежденности в преобразующей силе человеческо-
го разума и экспериментальной науки, критического отношения к тради-
ции и авторитету, веротерпимости. Первым испанским просветителем
считается Бенито Херонимо Фейхоо-и-Монтенегро (1676–1764). Сын
галисийского идальго, он был членом ордена бенедектинцев и большую
часть своей жизни провел в монастыре Сан-Висенте в г. Овьедо, в мест-
ном университете он преподавал теологию. Его нельзя назвать ориги-
нальным мыслителем: знакомство с философией Декарта, французской
эрудитской литературой и сочинениями испанских «новаторов» ока-
зали решающее влияние на формирование его взглядов. По настоянию
друзей и учеников он издал свой первый труд — собрание научно-публи-
цистических очерков «Универ-

сальный критический театр, или
речи о материях всякого рода,
разоблачающие всеобщие за-
блуждения» (1726–1739). Затем
последовал пятитомник «Уче-
ные и любознательные письма»
ГЛ А ВА 2
(1742–1760).
Тематика работ Фейхоо мно-
гообразна: история, философия,
медицина, политика, физика и
астрономия. Главный смысл его
творчества заключался в демон-
страции возможностей крити-
ческого и научного отношения
к действительности, в борьбе
против предрассудков и суеве-
рий. Свобода индивидуально-
го мышления и рассуждения,
равноценность естественнона- Бенито Херонимо Фейхоо-и-Монтенегро
учного и гуманитарного знания,
призыв к самообразованию, к отказу от культурных и конфессиональных
предубеждений были основными идеями его сочинений, каких бы сюжетов
они никасались — веры в чудеса, отечественной истории, судьбы американ-
ских индейцев, движения небесных тел, народных верований или сельско-
го хозяйства. В трактовке религиозных проблем Фейхоо придерживался
католической ортодоксии и исходил из компромиссного представления об
автономии разума и веры в познании окружающего мира. С 1740-х годов
его произведения издавались 15 раз; их общий тираж составил полмил-
лиона экземпляров. Фейхоо был самым популярным испанским автором 99
XVIII в., и взгляды большинства образованных испанцев сформировались
под влиянием его идей.
Личность Грегорио Майанса-и-Сискара (1699–1781), младшего
современника Фейхоо, замечательна удивительным сочетанием эру-
диции с общественной активностью. Профессор Валенсийского уни-
верситета и основатель Валенсийской академии, Майанс занимался
изданием классиков испанской литературы и философии — сочине-
ний Л. Вивеса, Х. Вальдеса, Х. Небрихи, Л. де Леона, восстанавли-
вая преемственность между традицией испанского гуманизма и ра-
циональной философией нового времени. Именно он назвал XVI век
«золотым веком испанской словесности». Его энциклопедические
познания в испанской истории, литературе, теологии соединялись с
талантом полемиста. Критический дар Майанса, безупречная логика
его анализа проявились в разоблачении псевдо-исторических сочине-
ний — «фальшивых хроник», в которых легендарные события (такие,
Гаспар Мельчор де Ховельянос-и-Рамирес (1744–1811)
Выдающийся испанский мыслитель XVIII в. родился в Астурии, в г. Хихон,

в дворянской семье среднего достатка. Он получил богословское и юридиче-
ское образование в университетах Астурии и Кастилии. В 1767 г. Ховельянос
был назначен на должность асессора по уголовным делам в судебном трибу-
нале Севильи.
РАЗД ЕЛ 2
Большая часть его одиннадцатилетней службы в столице Андалусии при-

шлась на времена интенданства Пабло Олавиде. Взгляды Ховельяноса сфор-
мировались в кругу образованной элиты Севильи, в атмосфере философских
дискуссий просветительского толка. Это был период активного самообразо-
вания: молодой юрист изучал английский и итальянский языки, знакомился
с сочинениями авторитетных европейских мыслителей — Монтескье, Руссо,
Вольтера, Локка, Беккариа.
Его первые значительные сочинения посвящены проблемам испанского
уголовного и гражданского права («Доклад о реформе тюрем», «Заметки и
извлечения, касающиеся испанского гражданского права»). В Севилье Хо-
вельянос обратился к опытам поэзии и драматургии. Его пьесы «Пелайо»,
«Преступник, достойный уважения» (1774), ода «Послание друзьям в Са-
ламанку» (1778) были восприняты как оригинальные философские мани-
фесты.
В 1778 г. Ховельянос вернулся в Мадрид, чтобы продолжить службу в
Высшем апелляционном трибунале (Sala de Alcades de Casa y Corte). В скором
времени он стал членом Мадридского экономического общества, Академии
истории и Академии изящных искусств. Его труды касаются всех отраслей
знания, прежде всего гуманитарных наук — юриспруденции, истории, эко-
номики, эстетики, педагогики. Этапными для эволюции его мировоззрения
стали трактаты «О необходимости соединения изучения отечественной
истории и права» (1780), «Похвала изящным искусствам» (1781), «Похваль-
100 ная речь Карлу III» (1788).
Изменения общественной обстановки в начале правления Карла IV по-
будили Ховельяноса оставить столицу и отправиться на родину, в Астурию.
В Хихоне Ховельянос организовал Королевский астурийский институт гор-
ного дела — учебное заведение, программы которого были ориентированы
на объединение естественных и гуманитарных наук, на формирование уни-
версальной образованности. В 1790 г. он начал вести дневник — уникальное
свидетельство неутомимого стремления к исследованию человеческой нату-
ры, в том числе и своей собственной.
В 1797 г. Ховельянос был вызван в столицу. Мануэль Годой, желавший об-
новить внутриполитический курс, пригласил известного просветителя в новое
правительство. Сначала, правда, Ховельяносу предложили возглавить испан-
скую миссию в России, но затем король назначил его на пост министра юсти-
ции. Деятельность в новой должности была недолгой и закончилась отставкой
и ссылкой в Хихон. Через три года последовал арест и тюремное заключение в
замке Бельвер на Мальорке.
Гаспар
Мельчор
де Ховельянос
ГЛ А ВА 2
101
Освобождение Ховельяноса совпало с началом освободительной войны.

Почтенный возраст не стал помехой его активной политической деятельно-
сти — он представлял Астурию в Центральной хунте. В 1810 г., после роспуска
хунты, он отправился в Астурию, но в пути умер от пневмонии. ■■■
как пребывание в Испании Св. Иакова) преподносились как истори-

ческий факт. В отличие от Фейхоо, деятельность которого благосклон-
но воспринималась власть предержащими, отношение правителей к
Майансу было настороженным, а инквизиция подвергала сомнению
безупречность его религиозных взглядов.
В середине — второй половине XVIII в. «новая философия» стала
основой программы преобразования общества и государства, которую
РАЗД ЕЛ 2
предлагали испанские интеллектуалы. Тогда направление обществен-

ной мысли определяла замечательная плеяда интеллектуалов — Пабло
Олавиде (1725–1803), писатель Хосе Кадальсо (1741–1782), путешествен-
ник и историк искусства Антонио Понс (1725–1784), рассказавший
своим современникам о памятниках испанской старины в сочинении
«Путешествия по Испании». Антонио Капмани (1742–1813) издал труд
об истории «торговли и ремесел» Барселоны. Заявили о себе Гаспар
Мельчор де Ховельянос (1744–1811), самый оригинальный и влиятель-
ный мыслитель испанского Просвещения, и Хуан Форнер (1756–1797),
полемист, историк и философ. Кампоманес и Флоридабланка, министры
Карла III, «адаптировали» просветительские идеи к реформаторским
планам правительства.
Под влиянием просветительского движения изменились формы об-
щения образованной элиты. Салоны, экономические общества друзей
Отечества, периодические издания стали центрами притяжения новых
идей и средствами их распространения.
Расширилась книготорговля: в конце 80-х годов в Мадриде было око-
ло 200 типографий, причем почти каждая из них имела свою книжную
лавку. Издания известных столичных печатников Хоакина Ибарра и Ан-
тонио Санча и валенсийской типографии Бенито Монфорта по качеству
не уступали зарубежным. Объем религиозной литературы на испанском
книжном рынке постепенно сокращался, уступая место сочинениям свет-
102 ского содержания.
Из 135 периодических изданий, выходивших в Испании в XVIII в.,
71 было издано в 1759–1788 гг. Появление множества газет и журналов
просветительского направления было связано в том числе с послабле-
нием цензуры в 1759–1766 гг. после восшествия на престол Карла III.
«Просвещенные министры» считали, что пресса является средством
формирования благоприятного общественного мнения в поддержку
преобразований. Часть периодики финансировалась государством, на-
пример «Мадридский дневник» (1786) или «Мадридский курьер»
(1786–1790). Многие издания второй половины столетия были обяза-
ны своим возникновением усилиям частных лиц или салонам. Таковы
были «Ученый и любознательный, торговый и экономический дневник
новостей» (1757), созданный Ф.М. Нифо, «Мыслитель» (1761–1767),
издававшийся Х. Клавихо, «Цензор», детище салона графини де Мон-
тихо (1781–1787), самое радикальное из испанских периодических из-
даний XVIII в.
Просветители считали изящную словесность универсальным инстру-

ментом социальных преобразований, прежде всего потому, что с ее помо-
щью можно было обратиться к любому грамотному человеку без различия
сословий и состояний. Понятия «словесность», «литература» в XVIII в.
описывали всю совокупность гуманитарного знания. Как и в Европе, в
Испании писатель — это философ, ученый и беллетрист в одном лице,
рассматривающий свой труд как общественное служение. В трактатах Хо-
ГЛ А ВА 2
вельяноса предлагалась целая программа воспитания добродетельного,
просвещенного человека средствами литературы, «услаждающей и на-
ставляющей».
В литературной жизни поиск культурных ориентиров, характерный
для испанских интеллектуалов, выражался в полемике о сути «изящного
вкуса», в процессе которой были сформулированы принципы классицизма
(«Поэтика» Игнасио Лусана, 1737), которые, в свою очередь, критикова-
лись сторонниками более гибкой трактовки эстетических норм и сохране-
ния национальной самобытности.
Театр также оказался в центре литературных дебатов. Николас Фер-
нандес Моратин в трактате «Разоблачение испанского театра» обви-
нял Лопе де Вега и Кальдерона в искажении правил драматургии. Ауто
сакраменталь, по мнению Моратина, был воплощением дурного вкуса,
утверждавшего в народном сознании предрассудки, не имевшие ничего
общего с истинным благочестием.
В 1765 г. ауто были запрещены ко-
ролевским указом.
Общественный, гуманистиче-
ский пафос испанского театра во-
плотился в исторических драмах —
жанре, которому отдали дань такие
известные литераторы, как Кадаль-
со («Санчо Гарсия», 1771) и Хове- 103
льянос («Пелайо», 1769). Драма-
турги обращались к конфликтам
частной, семейной, жизни, трактуя
ее как проекцию социальных про-
тиворечий — таковы были пьесы
Ховельяноса «Преступник, до-
стойный уважения» (1774) и Леан-
дро Фернандеса Моратина «Когда
девушки говорят “да”» (1806).
Оригинальностью и подлинной
самобытностью отмечено творче-
ство Рамона де ла Круса (1731–1794),
автора более 500 комических интер-
медий — сайнет. Драматург пере-
нес на сцену расхожие ситуации и Титульный лист журнала «Цензор». 1781 г.
конфликты повседневной городской жизни, узнаваемые социальные типы,

разговорную речь, создав, таким образом, прототип бытовой реалистиче-
ской комедии. Живой язык и актуальные сюжеты обеспечили сайнетам де
ла Круса популярность у демократической публики, скептически воспри-
нимавшей новации классицистов.
Обращение к образованному современнику-читателю облекалось в
различные художественные формы. Просветители использовали тра-
РАЗД ЕЛ 2
диционные, но любимые читающей публикой жанры, например плу-

товской роман. Таково сочинение Х.Ф. де Исла «История знаменито-
го проповедника брата Герундио из Кампасаса, по провищу Тупица»
(1758) — одна из самых смелых антиклерикальных сатир просвещен-
ного столетия. В «Универсальном критическом театре» Фейхоо создал
и разработал особую форму литературного произведения — «опыт»,
эссе. Появление эссе в век Просвещения знаменательно: в нем раскры-
валась прежде всего, личность автора, который был волен сам выби-
рать себе тему для анализа.
Испанские литераторы прибегали к формам философского эпистоляр-
ного романа («Марокканские письма» Х. Кадальсо), эпиграммы Л. Арроя-
ля и памфлета («Эрудиты с налету» Кадальсо, «Хлеб и быки» Л. Аррояля),
философского стихотворного послания («К друзьям в Саламанку», «К Ар-
несто» Ховельяноса, произведения Хуана Мелендеса Вальдеса), басни
(Т. Ириарте и Ф. Саманьего). Жанры могли быть самыми разнообразными,
но суть оставалась той же — пропаганда нового отношения к миру, основ
просветительской философии.
Просветители занимались публикацией памятников испанской клас-
сической литературы. Г. Майанс издал филологические труды эрудитов
XVI в. и биографию Сервантеса, Томас Санчес сделал достоянием читаю-
щей публики произведения средневековой литературы — «Песнь о моем
Сиде», поэзию Г. Берсео. Появились сборники — хрестоматии. Одну из
104 наиболее известных, «Историко-критический театр испанского красноре-
чия» (1786), составил А. Капмани. Филологические интересы интеллекту-
алов распространялись и на региональные языки. Члены Общества друзей
Отечества Вергары изучали баскский язык, а Майанс составил первый ка-
стильско-валенсийский словарь.
Испанская просветительская мысль почти лишена антиклерикальной
составляющей: испанские мыслители века Просвещения оставались пра-
воверными католиками. Они считали религию основой нравственности
человека, потребностью его духовной природы, не имеющей ничего общего
с ограниченностью ортодоксии.
Развитие идеологии Просвещения было связано с интересом об-
разованной элиты и духовенства к идеям янсенизма. Испанские янсе-
нисты XVIII в. не разделяли учение о благодати и предопределении;
они утверждали приоритет внутренней религиозности над внешними
ее проявлениями; призывали к обновлению теологического образова-
ния, рационализации системы церковной благотворительности, сокра-
щению числа монашествующих.

Церковь и духовенство, по их
мнению, были способны встать
на путь внутреннего обновления
и превратиться в духовный оплот
испанской нации. Они были без-
условными приверженцами по-
ГЛ А ВА 2
литики регализма. Понятия «ян-
сенист» и «регалист» в Испании
были синонимами и описывали
скорее общественную позицию и
культурные ориентиры личности,
нежели направление религиозных
исканий. В 1790–1793 гг. о. Ф. Сио
де Сан Мигель перевел на испан-
ский язык Библию; она была раз-
решена для чтения верующих.
Главной характеристикой ис-
панской просветительской мысли Хосе Кадальсо-и-Васкес
является ее прикладная, прагма-
тическая направленность, проявившаяся в особенностях постановки
как философских, так и общественно-политических проблем. Трактов-
ка базовых просветительских идей — естественных прав человека, есте-
ственного закона, разума, равенства, терпимости — всегда была связана
с необходимостью решения практических вопросов, связанных с эконо-
микой, правом, системой образования. Критический пафос, свойствен-
ный Просвещению, проецировался на конкретные явления реальной
жизни: экономические проблемы, особенно имущественные контрасты,
невежество, сословные предрассудки, религиозную нетерпимость. Ос-
новной корпус их сочинений составляют публицистические произведе- 105
ния, в том числе исторические труды, и различные проекты хозяйствен-
ных и правовых реформ.
Изучение испанских реалий не мыслилось просветителями без об-
ращения к национальному прошлому, к истории. Цель исторического
знания, по их мнению, — не только понимание настоящего, но и поиск
основы его изменения, соответствующей природе конкретного сообще-
ства. Просветители считали, что смысл их деятельности — это, по словам
Майанса, «исправление и совершенствование истории Испании».
Испанские интеллектуалы рассматривали историческую традицию и
национальный характер как своеобразные проявления естественного закона.
Основываясь на собственном опыте, просветители приходили к заключе-
нию, что устойчивый прогресс (к какой бы области деятельности человека
он не относился) достигается благодаря опоре на традицию, которая явля-
ется естественной связью между прошлым и настоящим; она же является
основой национальной самобытности.
Испанцы восприняли основные достижения европейской историче-

ской мысли XVIII в. Критика источников стала главным методом исследо-
вания. Расширилось содержание исторических сочинений: просветители
изучали все проявления «природы человека» — политику, экономику,
культуру. Отечественная история — с древности до середины XVIII в., в
том числе и ее региональные аспекты — оставалась главным объектом ин-
тереса историков века Просвещения.
РАЗД ЕЛ 2
Испанские просветители оставили немало исторических сочине-

ний, включая этюды в публицистических и художественных произведе-
ниях. Среди них эссе Фейхоо «Слава Испании», сочинения Кампома-
неса, например «О законодательстве и правлении готов в Испании»;
«Критическая история Испании и испанской культуры» (1783–1805)
о. Хуана Масдеу; «Исторический мемориал о мореходстве, торгов-
ле и ремеслах старинного города Барселоны»(1779–1792) А. Капма-
ни; «История политической экономии Арагона» (1798) Игнасио де
Ассо. Хуан Семпере составил «Опыт библиотеки лучших испанских
писателей времен Карла III» (1785–1789). О. Энрике Флорес создал
труд «Испания Священная» (1747–1775) — фундаментальную исто-
рию испанской церкви, написанную с позиций рационалистической
критики. Оригинальные исторические зарисовки содержатся в рома-
не Х. Кадальсо «Марокканские письма» (1789). Во второй половине
века появились сочинения, посвященные философии истории: мемо-
риал Ховельяноса о соединении изучения истории и права и трактат
Х. Форнера «Размышления о способе создания и совершенствования
испанской истории» (1792).
Характерной чертой испанского историописания XVIII в. являет-
ся его яркая полемичность. События национальной истории, вне зави-
симости от ее периода, обретали различную трактовку — от апологе-
тической, псевдо-патриотической, восхвалявшей мыслимые и немыс-
106 лимые исторические заслуги испанцев, до критической, отвергавшей
самоценность испанского исторического опыта. Эти две противопо-
ложные интерпретации прошлого Испании столкнулись в дискуссии
1787 г. между Форнером и авторами журнала «Цензор» по поводу
статьи «Испания» во французской «Методической энциклопедии»,
содержавшей негативные оценки вклада Испании в историю европей-
ской цивилизации.
Экономические исследования испанских просветителей составили
значительную часть их интеллектуального наследия. Их важным аспек-
том была гуманистическая, нравственная направленность: с точки зре-
ния просвещенных экономистов, постижение закономерностей развития
хозяйства способствовало совершенствованию материальных условий
существования человека, устранению имущественных контрастов и со-
циальных конфликтов. Их теоретической основой были классические
доктрины меркантилизма и физиократии. В 70-е годы распространяются
либеральные концепции, восходящие к труду А. Смита.
Испанские экономисты первой половины столетия опирались на уче-

ние меркантилизма и, исходя из испанских реалий, создали ставшие клас-
сическими труды — «Теория и практика торговли и мореходства» Херо-
нимо Устариса (1724) и «Восстановление мануфактур и торговли в Испа-
нии» Бернардо Ульоа (1753), выводы которых были обобщены Бернардо
Вардом в «Экономическом проекте» (1762). Авторы, используя идеи ис-
панских арбитристов XVII в. и французских экономистов, считали источ-
ГЛ А ВА 2
ником национального богатства активный торговый обмен, основанный
на развитом мануфактурном производстве и стабильных поступлениях
драгоценных металлов из колоний. Вард считал аграрное производство,
наряду с торговлей и промышленностью, опорой экономики и выступал
за необходимость его стимулирования, предлагая, в частности, введение
свободы торговли зерном и отмену привилегий Месты. Меркантилизм,
с его апелляцией к королевской власти как основному регулятору хозяй-
ственной деятельности, отвечал национальной традиции экономической
мысли, в течение всего столетия не утратив своей привлекательности для
испанских экономистов.
Идеи Варда были развиты в экономических сочинениях Кампоманеса
«Прокурорское заключение о свободе торговли зерном» (1762) и «Трактат
о королевском праве амортизации» (1765). Просвещенный министр ини-
циировал разработку реформы сельского хозяйства, результатом которой
стали различные проекты аграрного закона. В работах «Рассуждение о со-
действии развитию народной промышленности» (1774) и «Рассуждение
об образовании ремесленников и способах его поощрения» (1775) Кампо-
манес связывал возрождение испанского промышленного производства с
развитием рассеянной мануфактуры, выгодной как с экономической, так
и с социальной точек зрения, и указывал на необходимость обучения ремес-
ленников новейшим техническим приемам. Он, как и его предшественни-
ки и последователи, выступал за отмену цеховой регламентации и введение
единого всесословного налогообложения. 107
Испанские просветители рассматривали административные рефор-
мы как главную предпосылку хозяйственных преобразований, которые,
с их точки зрения, были нацелены на создание единого, однородного эко-
номического пространства, абсолютно подвластного воле законодателя.
Экономисты выступали за отмену внутренних таможен, унификацию си-
стемы мер и весов, создание транспортной системы, упорядочение нало-
говой системы. До 1778 г. вопрос о свободе колониальной торговли был
общим местом сочинений XVIII в.
Политические идеи испанских просветителей были связаны с их
экономическими воззрениями. Просвещенная монархия вплоть до
90-х годов оставалась государственно-политическим идеалом про-
свещенных испанцев. Идеи Локка, Монтескье, Руссо, Беккариа были
хорошо известны испанским интеллектуалам, но они долгое время
не проецировались на отечественные реалии. Знакомство с зарубеж-
ной общественной мыслью способствовало появлению теоретических
сочинений, в которых излагались концепции общественного договора

и сравнивались различные принципы организации власти («Рассуж-
дение о формах государства» Х. Ибаньеса де ла Рентерии, 1783). По-
литическая критика раннелиберального толка появилась в испанской
просветительской литературе во второй половине 80-х годов, что сви-
детельствовало о наступавшем разочаровании просвещенной элиты в
универсальных реформаторских способностях монархии.
РАЗД ЕЛ 2
108
ГЛАВА 3
И ИС П А Н С КО Е
XVIII В.
И С К УС С Т В О
П ереплетение отечественных традиций и иностранного влияния

определили своеобразие испанской культуры XVIII в. Французские
и итальянские художественные веяния, проводником которых была новая
династия, преобразили испанское искусство. Испанские мастера посте-
пенно осваивали зарубежные эстетические принципы и технические при-
емы, переосмысливая представления о красоте, присущие национальному
творчеству. Новые вкусы в изобразительных и пластических искусствах
формировались в условиях разнообразия художественных ориентиров и
стилей — от вариаций барокко до классицизма и неоклассицизма. В 70–
80-е годы классицизм стал вытеснять барокко и превратился в доминиру-
ющее стилистическое направление. 109
Экономический подъем и общие изменения духовного климата в
стране не могли не сказаться на развитии искусства. Урбанизация, ожив-
ление мануфактурного производства и торговли создали благоприятные
материальные условия для художественного творчества: видоизменялась
городская среда, вырос спрос на предметы роскоши, постепенно возрож-
далось меценатство. Круг заказчиков и покупателей произведений искус-
ства расширился. Помимо короля, аристократии, церкви к нему прим-
кнули купцы и предприниматели — в Мадриде, Барселоне, Валенсии,
Кадисе.
Региональные различия в развитии испанского искусства сохранялись
в течение всего столетия. Поскольку источником новаций был королевский
двор, Мадрид и расположенные рядом с ним королевские резиденции пре-
образились уже в 30-е годы XVIII в. Провинциальные центры и портовые
города были менее восприимчивы к новым культурным веяниям и дольше
сохраняли свой традиционный облик.
Королевское покровительство развитию изящных искусств обернулось

стремлением к регламентации художественного творчества. Бурбоны пере-
несли на испанскую почву французские традиции патроната, связанные с
деятельностью Академии — государственного института, который опреде-
лял единые правила «хорошего вкуса» и занимался их распространением
через систему обучения мастеров. Итальянская академическая традиция,
усвоенная благодаря кругу Изабеллы Фарнезе и неаполитанскому окруже-
РАЗД ЕЛ 2
нию Карла III, стала их естественным дополнением.

В 1752 г. под покровительством монарха была создана Академия трех
изящных искусств Сан-Фернандо для «публичного изучения живописи,
ваяния и зодчества». Руководство Академией было поручено королевским
чиновникам и придворным: ее возглавил государственный секретарь, а по-
печителями стали аристократы — герцоги Мединасели, Санта Крус, графы
Аранда и Фернан-Нуньес. Повседневное управление ее деятельностью осу-
ществляли художники и архитекторы, среди них такие известные мастера,
как Антон Рафаэль Менгс (1728–1799), Хуан де Вильянуэва (1739–1811)
и Буонавентура Родригес Тисон (более известный как Вентура Родригес
(1717–1785).
В противовес существовавшей в Испании цеховой традиции обучения,
в Академии Сан-Фернандо постепенно сформировалась система художе-
ственного образования, необходимая для получения права на професси-
ональную деятельность. Она включала в себя теоретическую и практиче-
скую подготовку и регулярные экзамены. К 60-м годам специальные дисци-
плины общей архитектуры, ваяния, рисунка, живописи были дополнены
курсами точных наук — геометрии и математики. Академия проводила
творческие конкурсы, победители которых награждались в том числе коро-
левскими стипендиями на обучение в Италии. В Риме испанские стипен-
диаты изучали наследие античности и Ренессанса; обязательным местом
паломничества художников стали Помпеи и Геркуланум, где в то время ак-
110 тивно велись раскопки.
Деятельность Академии была направлена на то, чтобы художественное
творчество воспринималось как процесс, подчиненный строгим правилам,
законам «изящного искусства». Испанские художники воспитывались в
представлении, что смысл искусства состоит не только в подражании при-
роде, но и в изучении и соблюдении универсальных, логичных и умозри-
тельных законов красоты. Во второй половине столетия академическое об-
разование ориентировалось на классицистическую эстетику, с ее культом
разума, возвышенных идеалов и обязательной апелляции к античности.
В конце XVIII в. помимо столичной Академии Сан-Фернандо, в Испа-
нии были открыты Академии художеств в Барселоне, Валенсии, Сарагосе,
Вальядолиде. Курсы зодчества и ваяния, живописи и графики создавались
при других образовательных центрах, в соответствии с их ориентацией.
В военно-инженерной академии предусматривалось изучение фортифика-
ции; в так называемых «патриотических школах» экономических обществ
друзей Отечества —ознакомление с зарубежными техническими новше-
Испанское искусство
ГЛ А ВА 3
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. Педро Ромеро убивает стоящего быка.
Офорт из серии «Тавромахия». 1814 г.
ствами и началами естественных наук. На их фоне столичная Академия

обладала привилегированным статусом: с 1777 г. все новые архитектурные
проекты (которые включали и скульптурные, и живописные работы) под-
лежали обязательному утверждению ее членов. Государственный контроль
за развитием изящных искусств был, таким образом, утвержден; естествен-
но, очень скоро испанские мастера начали тяготиться излишней, с их точки
зрения, опекой со стороны Академии.
Усвоение иностранного художественного опыта, королевская регла- 111
ментация, систематизация образования стимулировали испанскую эсте-
тическую мысль и изучение истории отечественного искусства. На ис-
панский язык были переведены основные труды европейских теоретиков
классицизма, написаны учебные пособия по архитектуре и живописи. Д. де
Вильянуэва в труде «Собрание критических сочинений, касающихся всех
разделов архитектуры» (1766) и Г. Майанс в эссе «Искусство живописи»
(1767) проанализировали испанскую художественную традицию с точки
зрения норм классицистической эстетики. Им последовал Г. Ховельянос
в «Похвале изящным искусствам» и «Похвальной речи Вентуре Родри-
гесу» (1788). Первыми историками искусства XVIII в. считаются Антонио
Паломино, прозванный «испанским Вазари» за свой труд «Испанский
Парнас, или жизнеописания знаменитых испанских живописцев и ваяте-
лей» (1724); А. Понс, создавший «Путешествие по Испании» — эрудит-
скую опись памятников национального искусства; Хуан Сеан Бермудес, со-
ставивший «Словарь прославленных испанских художников» (1800).
Государственная регламентация кос-

нулась народной культуры и обычаев.
Новые вкусы элиты отвергали традици-
онные народные празднества, которые
считались воплощением варварства и не-
благопристойности, чреватым нарушени-
ем общественного спокойствия. В течение
РАЗД ЕЛ 2
столетия Бурбоны несколько раз пыта-

лись запретить карнавальные гулянья и
бой быков (в 1754, 1757, 1785, 1788 гг.), но
безуспешно. Даже элементы традицион-
ного костюма — широкополая шляпа и
длинный плащ — подвергались гонени-
ям: их ношение в столице и королевских
резиденциях запрещали восемь раз, пре-
жде чем простонародье смирилось с коро-
левским указом, да и то только после вос-
стания 1766 г.
Наибольшее неприятие властей вы-
зывала коррида — излюбленное массовое
Махо в традиционном костюме зрелище испанского XVIII в. Поскольку
придворная культура Бурбонов отторгла
бой быков, не соответствовавший представлениям о достойных монарха
увеселениях, испанское дворянство вскоре отказалось от занятий тавро-
махией — традиционного благородного «спорта» знати. Коррида стала
развлечением низов, которое практиковали бродячие народные труппы-
квадрильи. Были упорядочены ее правила и обычаи; главное нововведение
состояло в том, что тореро сражались пешими, а не верхом, как раньше. По-
явились первые постоянные арены (maestranzas) в Эль Кастаньяре (1711),
112 Севилье (1765) и Ронде (1785), построенные по образцу античных амфите-
атров. Тореро, прославившиеся своим мастерством, — Пепе Ильо, Педро
Ромеро — стали героями толпы, о них пели куплеты на улицах, их обсуж-
дали в великосветских салонах. Коррида была поистине неискоренима во-
преки всем усилиям государства и критике интеллектуалов.
Мадридское простонародье создало в XVIII в. особую культуру, проти-
востоявшую иностранному «покушению» на традиционный уклад жизни
и ставшую своеобразной формой социального, плебейского протеста. Она
ярко воплотилась в поведении, речи, обычаях городских щеголей, народ-
ных франтов, мужчин и женщин, которых называли «махо» или «маха»
(majo, maja). Подчернуто яркие костюмы, противоречившие диктату чу-
жеземной моды; вольная манера общения, не признающая общественных
различий и этикета, выделяли их из столичной толпы. В конце столетия
культура «махо» была воспринята испанской знатью; она казалась аристо-
кратам непосредственным воплощением народного духа, вызовом рассу-
дочным правилам просвещенного столетия.
А Р Х И Т Е К Т У РА И С К УЛ Ь П Т У Р А
Противоречивое сосуществование различных стилистических направле-

ний полнее всего отразилось в испанской архитектуре.
Первая треть XVIII в. отмечена расцветом барочного зодчества, свя-
занного с творчеством семейства Чурригера — трех братьев и их племянни-
ка, работавших в Мадриде и Саламанке. Единство зодчества и скульптуры,
ГЛ А ВА 3
свойственное барокко, нашло в их творчестве своеобразное воплощение,
которое специалисты считают особым стилем — «чурригереско». Ему
присущи нарочитая декоративность, контрастное сочетание строгой пло-
скости стены и богато украшенного колоннадами, нишами и скульптура-
ми портала. Чурригера изготавливали пышные, многофигурные ретабло
(«Христос сражений» в Новом соборе в Саламанке, 1734). Наиболее ин-
тересными работами представителей клана были застройка небольшого
городка Новый Бастан в 50 км от Мадрида (1709–1713) и проект Главной
площади в Саламанке (1729–1756), в которых сочетались приемы барокко
и традиции стиля «эрререско».
Новый Бастан, построенный Хосе Чурригерой, — прототип фабрично-
го поселения, первый эксперимент по созданию городского пространства,
связанного с промышленным производством. Заказчиком был предпри-
ниматель и меценат Хосе де Гойенече, владелец стеклодувной мануфактуры.
Чурригера спланировал регулярную застройку, главную площадь, фабрич-
ные помещения, церковь и дворец в
строгой, благородной ренессансной
манере, допустив архитектурные
диссонансы только в оформлении
церкви. Структура и архитектур-
ные решения Нового Бастана впо-
следствии, в 60-е годы использо-
вались при организации «Новых 113
поселений», аграрных колоний в
Сьерра-Морене.
Главная площадь в Саламан-
ке, спроектированная Альберто
Чурригерой, — еще один пример
объединения двух традиций испан-
ского зодчества XVII в. Замкнутая
планировка площади повторяет
классическую столичную модель,
если бы не ее грандиозные масшта-
бы (90 арочных проемов) и здание
городской ратуши с барочными де-
коративными элементами.
Последние величественные ба- Бонавентура Родригес Тисон
рочные памятники были возведены (Вентура Родригес)
в Кадисе (Главный собор, арх. Висенте Асеро, 1722–1790), в Севилье (пор-

тал Коллежа Сан-Тельмо, арх. Антонио Матиас, 1754) и в Сантьяго (фасад
«Каменотесов» Главного собора, арх. Фернандо Новоа Касас, 1738–1749).
Изысканные скульптурные декоративные композиции созданы Франсиско
Искьердо (сакристия в гранадском соборе Успения, 1727–1764) и Нарсисо
Томе (алтарная апсида с витражом в Толедском соборе, 1729–1732). Масте-
ра заполнили пространство апсидных ниш и ретабло величественными
РАЗД ЕЛ 2
композициями из мраморных фигур.

Стиль рококо в испанском зодчестве проявился неожиданно и ориги-
нально в творчестве Игнасио Вергары, создавшего в 1744 г. по эскизам Ипо-
лито Ровиры алебастровый портал дворца маркиза де Дос Агуас.
Классицистическая традиция культивировалась при дворе, где работа-
ли французские, немецкие и итальянские архитекторы.
Воплощением новаций в испанском зодчестве стал новый королев-
ский дворец, построенный в 1738–1764 гг. на месте мадридского алька-
сара, сгоревшего в 1734 г. Его проектированием и возведением занима-
лись итальянские мастера — Филиппо Ювара (1685–1735), Джованни
Баттиста Саккетти (1690–1764) и Франческо Сабатини (1722–1797). Глав-
ная королевская резиденция представляет собой четырехугольник со
стороной 140 м с двумя крыльями, образующими Оружейную площадь
(Plaza de Armería) — парадный плац. Основные здания сгруппированы
вокруг внутреннего двора. Дворец построен из местного серого гранита
и отделан белым мрамором. Высокая ритмичная колоннада, четкие ли-
114
Королевский дворец в Мадриде. Вид со стороны сада

нии фасада, отсутствие вычурного

внешнего декора придают его об-
лику благородную торжественную
строгость и основательность, сим-
волизирующие мощь испанской
монархии.
Бурбоны создавали новые ко-
ГЛ А ВА 3
ролевские резиденции и перестраи-
вали старые, ориентируясь на фран-
цузские и итальянские традиции
дворцово-парковых ансамблей. В
1721–1740 гг. был создан дворец Ла-
Гранха в Сан-Ильдефонсо — рабо-
та Ювары и Саккетти, которые вос-
производили версальские образцы,
но только в камерном и изящном
варианте, лишенном помпезности.
Парадный фасад здания обращен
к обширному регулярному парку с
обилием скульптурных компози-
ций и фонтанов, одному из шедев-
ров испанского садово-паркового Карло Броски (Фаринелли)
искусства.
Преобразилась королевская резиденция в Аранхуэсе: дворец был рас-
ширен за счет двух длинных пристроек, ограничивших обширный парадный
двор. При Фердинанде VI французский архитектор Жак Марке благоустроил
парк, придав ему живописный и театральный вид, подходивший для красоч-
ных королевских увеселений — речных парадов и концертов на воде. Во вто-
рой половине столетия по проекту Х. Вильянуэвы в глубине парка был постро-
ен особняк «Дом крестьянина» (1790–1803) в классицистическом духе. 115
Градостроительные новшества, соответствовавшие вкусам Бурбонов,
были сосредоточены в столице. Реконструкция дворца Габсбургов — Буэн
Ретиро — и возведение новой резиденции Бурбонов на месте старого аль-
касара стимулировали работы по городскому переустройству. Постепенно
архитектурный облик столицы приобретал единообразие и регулярность.
Работы по городскому благоустройству начались сразу после заверше-
ния войны за испанское наследство. Филипп V приказал отремонтировать
изрядно обветшавший Буэн Ретиро и привести в порядок огромный двор-
цовый парк, взяв за образец хорошо знакомый ему Версаль. Французские
и итальянские архитекторы обновили сады Буэн Ретиро: в Мадриде поя-
вился французский регулярный парк с огромным прудом. При Фердинан-
де VI на территории парка был построен Королевский Колизей — первый
оперный театр, в котором выступали итальянские труппы. В 1767 г., после
переезда двора в новую резиденцию в восточной части города, сады Буэн
Ретиро были открыты для публики.
Придворная опера
Приобщение испанского королевского двора к оперной культуре произошло

благодаря знаменитому итальянскому певцу Карло Броски, по прозвищу Фа-
ринелли (1705–1782). В 1737 г. королева Испании Изабелла Фарнезе пригласи-
ла его, чтобы попытаться излечить Филиппа V от приступов депрессии, уповая
на целительные свойства музыки. Звучание человеческого голоса, как тогда
РАЗД ЕЛ 2
считалось, благотворно воздействовало на состояние больных, страдающих

нервными расстройствами.
Дебют Броски при испанском дворе был триумфальным. Его голос — мягкое,
богатое модуляциями сопрано — очаровал испанского короля. Самочувствие Фи-
липпа V улучшилось: он снова ощутил интерес к жизни и к государственным де-
лам. Фаринелли была дарована щедрая пенсия (132 тыс. реалов в год) и придворная
должность распорядителя королевских развлечений, которую он сохранил и по-
сле кончины Филиппа V. Фердинанд VI и его супруга Барбара де Браганса, ученица
Д. Скарлатти, были настоящими меломанами, и опера стала их страстью.
Благодаря Фаринелли ни одно придворное празднество не обходилось
без музыкальных дивертисментов и концертов. На сцене Королевского Коли-
зея было поставлено более десятка опер, среди них известные произведения
итальянского композитора Франческо Корселли «Александр в Индии» и
«Фарнак». Фаринелли пригласил в Испанию несколько итальянских оперных
трупп, знаменитых музыкантов и певцов, в том числе своего друга-соперника
Кафарелли. Придворная опера превратилась в грандиозное зрелище, вне зави-
симости от места постановки — будь то театральные подмостки, королевские
барки на водах Тахо или сады Аранхуэса и Буэн Ретиро. Фейерверки, различ-
ные сценические эффекты с использованием замысловатой машинерии были
неотъемлемой частью спектаклей. ■■■
116 В отличие от центральной части города, подчинявшейся зарубежным

архитектурным веяниям, на окраинах строительство велось в традицион-
ном стиле. Педро де Рибера (1681–1742) создал один из первых бульваров
вдоль левого берега р. Мансанарес и возвел барочный мост — мост Толе-
до (1719) — с витыми арками-нишами, в которые поместил скульптуры
Св. Исидора-Пахаря, покровителя Мадрида, и его супруги Марии Кабесы.
Образцами мадридского барокко являются другие знаменитые здания Ри-
беры — казармы Валлонской гвардии (1719) и приют Сан Фернандо (1722)
с великолепными скульптурными порталами.
В середине XVIII в. Мадрид пережил бурный период переустройства и
перепланировки. Карл III, просвещенный «король-градоначальник», пове-
лел разбить город на кварталы, дома — пронумеровать, улицы — замостить.
Центр очистили от мусора и нечистот, жителям было приказано в ночное
время вывешивать на фасадах фонари. Улицы Алькала и Гран Виа, основные
оси города, были спрямлены и расширены, увеличились и обновились глав-
ные площади — Пуэрта дель Соль и Пласа Майор.
Столичное зодчество постепенно подчинялось правилам классицизма.

Во второй половине века в Мадриде работали выдающиеся мастера класси-
ческой архитектуры Ф. Сабатини, Х. де Вильянуэва и В. Родригес. Строгая
симметрия зданий, сбалансированность их внешнего облика, регулярные
фасады, подчеркнутые колоннадами, четко очерченные портики, вырази-
тельная сдержанность декора демонстрировали благородную гармонию
природы и социума.
ГЛ А ВА 3
В столице появились новые типы гражданских зданий. Триумфаль-
ные арки работы Ф. Сабатини — ворота Алькала (1778) и ворота Сан-
Висенте (1775) — оформляли въезд в Мадрид из загородных королевских
резиденций и превратились в торжественные акценты главных городских
улиц. В. Родригес построил Главное здание почт (1768) на Пуэрта дель
Соль. Х. де Вильянуэва создал здания Королевской астрономической
обсерватории (1790), Музея естественной истории (теперь Музей Прадо,
1785) и спроектировал ансамбль Королевского ботанического сада (1774–
1781). Все три мастера участвовали в создании главного столичного про-
менада — Пасео дель Прадо — с парком и колоннадой. Особый колорит
Прадо придают фонтаны Нептуна и Кибелы (исп. Cibeles) работы В. Ро-
дригеса.
Классические веяния не обошли стороной церковную архитектуру.
Сабатини спроектировал Большой собор Св. Франциска (1781), Вильяну-
эва — часовню Св. Причастия (Oratorio de Caballero de Gracia, 1789), Родри-
гес — королевскую часовню (1759).
ЖИВОПИСЬ
Классицистические вкусы в испанской живописи утверждаются благодаря

творчеству Антонио Рафаэля Менгса, приехавшего в Мадрид около 1761 г.
Он был выдающимся портретистом: самыми известными его работами 117
стали изображения Карла III и принца Астурийского. В 1762 г. в Испа-
нии работал знаменитый венецианский живописец Джанбатиста Тьеполо
(1696–1770). Он создал монументальные композиции-аллегории («Слава
испанской монархии», 1762–1766), по сей день украшающие залы главной
королевской резиденции.
Творчество Луиса Парета-и-Алькасара (1745–1797) стоит особняком от
главных течений испанской живописи XVIII в.: ему были чужды монумен-
тализм религиозно-мифологических композиций и замысловатые аллего-
рии. Парет — мастер камерной и лиричной жанровой живописи, по сюже-
там, настроению и технике сходной с работами А. Ватто («Бал-маскарад»,
1772). Даже парадные зрелища в его исполнении утрачивают торжествен-
ность и условность («Трапеза Карла III», 1775).
Одним из последователей и учеников Менгса был Франсиско Байеу-и-
Субиас (1734–1795), в своих работах добавивший к упорядоченным компози-
циям и светлым тонам мэтра испанскую строгость и аскетичность жемчужно-
РАЗД ЕЛ 2
Мишель-Анж Уасс. Академия графики
серых и коричневых оттенков. Внутренняя сосредоточенность, спокойная

серьезность, присущая портретам Байеу, делают его творчество созвучным
традиции психологического портрета, восходящей к Д. Веласкесу.
Творчество Франсиско Гойи-и-Лусьентеса (1746–1828) стало вопло-
щением всех эстетических исканий и достижений испанского XVIII в.; в
118 то же время оно глубоко оригинально: стиль зрелого мастера невозможно
с уверенностью отнести ни к одному из направлений в истории живопи-
си. Элементы классицизма, реализма и романтизма соединяются в его
работах, образуя уникальное сочетание, свойственное выдающимся ин-
дивидуальностям. «Мои учителя — Веласкес, Рембрандт и природа», —
говорил Гойя.
Художественные вкусы Гойи были сформированы классической шко-
лой. Ученик Ф. Байеу, он в полном соответствии с традицией завершил свое
обучение, путешествуя по Италии. Первыми крупными работами, выпол-
ненными художником в Испании, были росписи собора Св. Девы Пилар в
Сарагосе (1772). Они классичны по своим сюжетам и композициям, но уже
тогда в них проявился яркий темперамент мастера — в динамике образов и
выборе цветовой гаммы. Затем Гойя переехал в Мадрид и работал над серией
картонов на жанровые сюжеты по заказу Королевской фабрики гобеленов.
Наполненные светом и радостью композиции — «Зонтик» (1777), «Про-
давец посуды» (1779) — раскрывают в Гойе внимательного наблюдателя и
знатока народной жизни, представленной

им в «пасторальном» стиле. Тогда же он
написал большую композицию «Гуляние
на берегах Мансанареса» (1788). В ней уже
виден художник с оригинальной манерой:
светлая глубокая панорама объединяет
многочисленные фигуры гуляющих в пре-
ГЛ А ВА 3
красный образ праздничной суеты.
На исходе 80-х — начале 90-х годов
карьера Гойи переживает взлет: он стал
первым придворным художником коро-
ля Испании. У него большое количество
заказов, и в основном это портреты. Гойя
пишет аристократов (герцог де Альба),
светских дам (маркиза Понтехос, герцо-
гиня Альба), королевского фаворита (Ма-
нуэль Годой), интеллектуалов (Г. Хове- Франсиско Гойя-и-Лусьентес.
льянос), актрис (Мария Фернандес), торе- Автопортрет
ро (Педро Ромеро). Художник с необык-
новенной энергией и тактом раскрывает внутренний мир своих моделей,
обнажает их суть, неповторимую личность, «естество». Во всех портретах
всегда присутствует сам Гойя — он судит, иронизирует, восхищается свои-
ми персонажами. Иногда пропорции моделей искажены (портреты герцо-
гини Альба), что придает их облику некоторую «лубочность», однако, от-
влекаясь от реальности изображения, мастер достигает выразительности
жеста и лица.
В последние годы столетия художник создал серию офортов «Ка-
причос» (первое издание 1799 г.), в которой, по его собственным словам,
он «среди множества сумасбродств и заблуждений, присущих каждому
обществу <…>, выбрал именно те, которые он находил наиболее подходя- 119
щими для насмешки и в то же время возбуждающими фантазию худож-
ника». Названия офортов — «Сон разума рождает чудовищ», «Тебе не
уйти», «Ты, которому невмоготу…», полные горькой иронии и протеста,
говорят сами за себя. Фантасмагорические образы нечистой силы, окру-
жающей и терзающей человека, людские пороки, в своей неприглядности
показанные в зверином обличье, растерянность и безволие добродетели и
красоты — таков был образ века, который Гойя хотел представить своим
современникам.
РАЗДЕЛ 3
И ИС П А Н И Я В СИСТЕМЕ
Е В Р О П Е Й С КО Г О РА В Н О В Е С И Я
ГЛАВА 1. Испания и Европа

в 1714–1789 гг. 121
ГЛАВА 2. Отношения
Испании и России в XVIII веке 149
О.В. Волосюк (главы 1–2)

ГЛАВА 1
И ИС П А Н И Я И Е ВР ОП А
В 1 7 14 – 1 78 9 Г Г .
ИТ О Г И В О Й Н Ы ЗА ИС П А НС КОЕ Н АС Л Е ДС Т В О :
Е В Р О П Е Й С КО Е РА В Н О В Е С И Е
Н ачало XVIII в. изменило политическую картину мира. Подписанные в

результате войны за испанское наследство Утрехтский и Раштадский
мирные договоры оформили новое соотношение сил в Западной Европе: в
них впервые появилось понятие «европейского равновесия».
Филипп V за право остаться королем Испании вынужден был отказать-
ся практически от всего наследия Габсбургского дома. По образному вы-
ражению испанского историка Ф. Оливье, в результате Утрехтского мира
«Испания была выкинута из Европы», что пошло ей только на пользу, по- 121
скольку, лишившись своих европейских владений, которые требовали кон-
троля, внимания и бесконечного финансирования, она могла на оставшей-
ся территории создать новый политический организм — «Атлантическую
империю Бурбонов», которая простиралась по обе стороны Атлантики,
население которой составляли различные расы и народы, но где к XVIII в.
уже сложилось культурное и религиозное единство.
Франция (хотя на испанский трон и был посажен Бурбон) была лишена
права на все «испанское наследство», она поступилась в пользу Англии ча-
стью своих собственных владений, а, главное, она потеряла политическую
гегемонию и в Европе, и в Северной Америке.
На другом конце Европы также изменилось положение: Швеция, не-
редко игравшая роль младшего партнера Франции, в результате Северной
войны потеряла свое влияние, и одновременно поднялась Россия, которая
превратилась в великую державу. В Центральной Европе начала усиливать-
ся Пруссия, создавшая на германских землях противовес Австрии.
Испания в системе европейского равновесия
ШВЕЦИЯ
ДАНИЯ
ИРЛАНДИЯ
РАЗД ЕЛ 3
ВЕЛИКОБРИТАНИЯ ГАННОВЕР ИЯ
УСС
НИДЕРЛАНДЫ ПР
ЛОНДОН ГААГА УТРЕХТ Б ЕРЛИН
ЮЖНЫЕ ЛЕЙПЦИГ
НИДЕРЛАНДЫ
ПАРИЖ ПРАГА
ЛОТАРИНГИЯ
РАШТАДТ
ФРАНЦИЯ БАВАРИЯ
В ЕНА
ШВЕЙЦАРИЯ
ЭЛЬ-ФЕРРОЛЬ
Б ОРДО
1
В ИГО С АНТОНЬЯ САВОЙЯ М ИЛАН 10
В ЕНЕЦИЯ
БУРГОС ПАМПЛОНА ТУЛУЗА 5 2

9
11 К АМПОСАНТО (1743)
М АРСЕЛЬ
ИЯ
ГАЛ
ФЛОРЕНЦИЯ
ИСПАНИЯ
РТ У
3 4
М АДРИД
ПО
БАРСЕЛОНА 5
О. КОРСИКА
ЧИВИТТАВЕКЬЯ (1734)
РИМ Б ИТОНТО
(1734)
ВАЛЕНСИЯ О. МЕНОРКА (ВЛБ) В ЕЛЛЕТРИ (1744) К АПУЯ (1734)
ГАЭТА (1734)
НЕАПОЛЬ
8 НЕАПОЛЬ
О. МАЙОРКА
6
О. САРДИНИЯ
ГИБРАЛТАР (ВЛБ)
СИЦИЛИЯ
7
0 250 500 км
М . П АССАРО (1718)
Испания и Европа в 1714–1789 гг.
ВОЙНА ЗА ИСПАНСКОЕ НАСЛЕДСТВО (1701–1714) Испания и Европа

в 1701–1748 гг.
АВСТРИЯ – СТРАНЫ БОЛЬШОГО АЛЬЯНСА
ИСПАНИЯ – СОЮЗНИКИ ФРАНЦИИ
ТЕРРИТОРИИ ИСПАНИИ, ОТОШЕДШИЕ ПОСЛЕ ВОЙНЫ:
— САВОЙЕ — АВСТРИИ ВЛБ — ВЕЛИКОБРИТАНИИ
ПРУССИЯ ВОЙНА ЧЕТВЕРНОГО СОЮЗА (1717–1718)
ГЛ А ВА 1
ВЕЛИКОБРИТАНИЯ — ДЕРЖАВЫ ЧЕТВЕРНОГО СОЮЗА
ВОЙНЫ ИСПАНИИ 1720-Х ГГ.

— ВЕНСКИЙ АЛЬЯНС
— ГАННОВЕРСКИЙ АЛЬЯНС
МЕСТА СРАЖЕНИЙ
РОССИЯ
ПОЛЬША
АВСТРИЯ
ИТАЛЬЯНСКИЕ ГОСУДАРСТВА (1714–1748)

1. МИЛАНСКОЕ ГЕРЦОГСТВ
1714 — К САВОЙЕ
7. СИЦИЛИЯ
1714–1720 — К САВОЙЕ
123
И АВСТРИИ 1720–1735 — К АВСТРИИ
1737 — АВСТРИЙСКАЯ 1735 — К НЕАПОЛЮ
ЛОМБАРДИЯ 8. САРДИНИЯ
2. ГЕРЦОГСТВО ПАРМА, 1714–1720 — К АВСТРИИ
ПЬЯЧЕНЦА И ГУАСТАЛЛА 1720 — К САВОЙЕ
1731–1735 — К ИСПАНИИ 9. ПЬЕМОНТ ( В СОСТАВЕ
1735–1748 — К АВСТРИИ САВОЙСКОГО ГЕРЦОГСТВА)
3. ВЕЛИКОЕ ГЕРЦОГСТВО 1720 — САРДИНСКОЕ
ТОСКАНСКОЕ КОРОЛЕВСТВО (САВОЙЯ,
1737 — К АВСТРИИ ПЬЕМОНТ, САРДИНИЯ)
4. ПАПСКОЕ ГОСУДАРСТВО 10. ВЕНЕЦИАНСКАЯ
РЕСПУБЛИКА
5. РЕСПУБЛИКА ГЕНУЯ
6. НЕАПОЛИТАНСКОЕ 11. ГЕРЦОГСТВА
КОРОЛЕВСТВО
МОДЕНА И ЛУККА
1714–1735 — К АВСТРИИ
В результате сложилась такая система сдержек и противовесов, кото-

рая сделала невозможным ни для одной из этих стран занять главенству-
ющее положение на европейском континенте.
Это позволило Британской империи сделать большой шаг вперед к
«английскому преобладанию» в мире, построенному на двух принци-
пах. Во-первых, Великобритания не стремилась расширять свои владе-
ния в Европе, предпочитая сохранять дистанцию по отношению к кон-
РАЗД ЕЛ 3
тинентальным конфликтам, что позволяло ей играть в них роль арбитра.

Во-вторых, она сосредоточилась на захвате ключевых баз на морях, добив-
шись тем самым исключительно благоприятных условий для своей мор-
ской и торговой гегемонии. Гибралтар, Менорка, Мальта, Корфу, Кипр
обеспечили ей владычество в Средиземном море, разрушенный француз-
ский Дюнкерк открыл путь в Северное, договор с Португалией вывел ее
в Атлантику и Южную Америку, а приобретение Новой Шотландии и
Террановы (совр. Ньюфаундленд) позволило контролировать подступы к
территории французской Канады. Вне сферы английского контроля оста-
валась только Балтика.
Именно Великобритания, чья конституционная протестантская мо-
нархия была признана во всей остальной Европе, стала основной победи-
тельницей в войне за испанское наследство. Утрехт знаменовал конец полу-
торавековой французской гегемонии, оформленной Вестфальским миром
1648 г., и ее замену гегемонией английской.
Ф И Л И П П V: П О П Ы Т К И « Р Е В И З И И У Т Р Е Х Т А » .
ВОЙНА ЧЕТВЕРНОГО СОЮЗА
Не успели еще высохнуть чернила на документах, подписанных в Утрех-

те и Раштадте, как оказалось, что согласованный на бумаге мир не принес
124 «мир» в головы монархов-соперников. Главными возмутителями спокой-
ствия после окончания войны стали Австрия и Испания, недовольные ее
результатами. И та, и другая стремились подвергнуть ревизии Утрехтский
договор и выдвигали обоюдные территориальные претензии: Карл VI не
терял надежды заполучить Испанию, а Филипп V пытался вернуть отошед-
шие к империи бывшие испанские владения в Италии.
Конкретное воплощение политика Филиппа нашла в деятельности
главы испанского кабинета кардинала Хулио Альберони, который возвы-
сился после смерти первой жены испанского короля, Марии-Луизы Са-
войской, в 1714 г. По его инициативе и при участии бывшей статс-дамы
королевы принцессы де Орсини, второй женой короля была выбрана Из-
абелла Фарнезе.
Если обида Филиппа V на французского монарха, предавшего интересы
Испании в войне за испанское наследство, и его желание выйти из тени ве-
ликого деда несколько ослабили фамильные узы двух держав Бурбонского
дома, то смерть «короля-солнце» в сентябре 1715 г. практически разорвала
«Иностранцы короля»: Хулио Альберони (1664–1752)
Через неделю после вступления на трон Фердинанда VI министр иностран-

ных дел Франции маркиз д’Аржансон записал в своем дневнике (17 июля
1746 г.): «Во времена Людовика XIV правительство Испании было француз-
ским, в последующие годы власти Филиппа V — итальянским, сейчас же оно
становится национальным и кастильским». Бурбоны изменили, «офранцу-
ГЛ А ВА 1
зили», как говорили современники, жизнь традиционного испанского об-
щества, но заметным в те годы стало присутствие и других групп иностран-
цев — итальянцев, англичан, ирландцев — особенно в коммерции и в армии.
Определенные периоды правления первых Бурбонов были ознаменованы
преобладанием иностранцев и в правительственных структурах. Разными
путями попадали они во власть...
Хулио (Джулио) Альберони родился в Пьяченце, закончил духовную се-
минарию и в 1690 г. стал священником. В годы войны за испанское наследство
герцог Пармы направил его своим представителем к командующему француз-
ской армией в Италии герцогу Вандому. Добившись доверия Вандома, Альбе-
рони последовал за ним в качестве личного капеллана во Фландрию, Францию
и Испанию, и находился рядом до смерти командующего в Каталонии в 1712 г.
Герцог Пармы оставил его
в Испании, назначив своим
представителем при дворе
Филиппа V, куда в декабре
1714 г. Альберони в качестве
свата лично привез Изабел-
лу Фарнезе. В благодарность
новая королева даровала ему
титул герцога и гранда Испа-
нии, он вошел в Королевский
Совет, а в 1715 г. получил 125
должность первого мини-
стра. В январе 1716 г., остава-
ясь еще представителем Пар-
мы, он стал крестным отцом
первенца королевской четы
инфанта Карла. После пора-
жения Испании в войне про-
тив Четверного союза Альбе-
рони был отправлен в отстав-
ку и до последних дней жил в
Италии, где пытался сделать
церковную карьеру. ■■■ Кардинал Альберони
отношения между Мадридом и Парижем. Регентом пятилетнего Людовика

XV был назначен герцог Орлеанский, который в случае смерти болезнен-
ного и слабого короля в равной степени, как и Филипп V, мог претендовать
на французскую корону. Напряженность в ситуацию добавляла Англия.
С одной стороны, в марте и декабре 1715 г. и в декабре 1716 г. она подписала
договоры с Испанией, уточнявшие статьи Утрехтского мира. С другой, оза-
боченная развитием испанских морских сил, настраивала честолюбивого
РАЗД ЕЛ 3
французского герцога, которого не устраивало положение «вечно второ-

го», против испанского короля как возможного претендента на регентство
и французский престол. Дипломатические интриги Лондона получили
свое логическое завершение — на почве враждебного отношения к Испа-
нии герцог Орлеанский тесно сблизился с английским королем Георгом I.
В январе 1717 г. Франция, Англия и Голландия заключили Тройственный
союз. Годом ранее Англия включила в орбиту своего влияния и Австрию,
подписав в 1716 г. договор о сотрудничестве с императором.
Альберони развил бурную деятельность по созданию противовеса
этому союзу, рассчитывая на объединение с северными державами Евро-
пы, прежде всего, со Швецией и Россией. По его замыслу 20 испанских
кораблей должны были соединиться с русской и шведской эскадрами для
изгнания короля Георга из Англии, а русско-шведский десант в количе-
стве 14 тыс. человек — высадиться в Шотландии, где их поддержали бы
якобиты — приверженцы Стюартов. По Европе уже распространились
слухи о заключении союза России, Швеции, Испании и якобитов, но
смерть шведского короля Карла XII в декабре 1718 г. помешала претворе-
нию в жизнь этого плана кардинала.
Вторая часть его плана должна была осуществиться на территории
Франции. В кругах представителей высшей французской аристократии
против регента созрел заговор, которому активно содействовал Мадрид
через своего посла при версальском дворе Антонио ди Челламаре. Замы-
126 сел был довольно прост: русская и шведская армии, поддержанные яко-
битами, поднимают восстание в Бретани и собирают Генеральные штаты,
чтобы «легально» заменить регента на Филиппа V — так инструктиро-
вал испанского посла Альберони. «Заговор Челламаре» провалился, по-
сол отправился в заточение, а в 1718 г. был выслан из страны. Остальные
участники заговора были арестованы и отправлены в Бастилию.
В то время как Филипп V строил дипломатические интриги в отношении
французской короны, Изабелла Фарнезе «развернула» вектор интересов ис-
панской ветви Бурбонов в сторону Италии. У ее первенца инфанта Карла,
родившегося в 1716 г., практически не было шансов на наследование испан-
ской короны, поскольку к этому времени у Филиппа V оставалось два сына от
первого брака. Королева, заявив наследственные права на Парму и Пьяченцу,
рассчитывала обеспечить любимого сына своими владениями.
Большая часть итальянских владений Испании после войны отошла
к империи. Мадрид считал эти потери «вынужденными и временны-
ми» и жаждал возвращения земель, некоторые из которых еще с XIV в.
находились под властью Арагона.

За короткое время Альберони су-
мел восстановить армию и флот,
и летом 1717 г. Испания начала
военные действия за возврат ита-
льянских территорий: испанцы
захватили Сардинию и Сицилию.
ГЛ А ВА 1
Попытка английской дипломатии
разрешить испано-австрийский
конфликт мирным путем была от-
вергнута кардиналом.
С целью помешать планам Ма-
дрида и сохранить условия Утрехт-
ского мира в августе 1718 г. державы
Тройственного союза подписали
договор с императором Карлом VI,
превратив тем самым союз в Чет-
верной. Отказ Испании принять
условия союза привел к войне, ко-
торая складывалась для нее крайне
неудачно. 11 августа 1718 г. англий- Изабелла Фарнезе с инфантом Карлом
ский флот, разбив испанцев у мыса
Пассаро, отрезал их войска в Сицилии. В ответ на протест Мадрида Лон-
дон в декабре 1718 г. объявил войну официально. В январе 1719 г. после
завершения расследования по «заговору Челламаре» войну Мадриду объ-
явил и Париж. Французская армия под командованием маршала Бервика
захватила страну Басков, Наварру и Каталонию и начала угрожать Мадри-
ду. Попытка направить испанский флот на поддержку якобитов в Шотлан-
дии не только потерпела неудачу, но привела к высадке англичан в портах
Виго, Ферроле и Сантонье. 127
Филипп V инициировал мирные переговоры, первым и непременным
условием которых со стороны Четверного союза стала отставка Альберо-
ни. Король принял этот ультиматум и в феврале 1720 г. подписал Гаагский
мирный договор, по которому Испания отказывалась от требования воз-
врата итальянских земель и от притязаний на корону Франции. Четвер-
ной союз, со своей стороны, признал права инфанта Карла на герцогства
Парму и Пьяченцу, на чем так настаивала Изабелла Фарнезе. Для урегу-
лирования этого вопроса был созван конгресс в г. Камбре во Франции.
Савойя и Австрия обменялись островами: первая вернула себе Сарди-
нию, а вторая получила Сицилию, объединив в своих владениях земли
Неаполя и Сицилии.
В 1721 г. Испания подписала два договора — с Англией и Францией,
результатом которых стало ее присоединение к Четверному союзу. Возоб-
новление альянса Парижа и Мадрида должны были скрепить несколько
браков: Людовика XV, которому на тот момент было 11 лет, — с испанской
инфантой, дочерью Филиппа V и Изабеллы Фарнезе, Марией-Анной-Вик-

торией (3 года); инфанта Луиса (14 лет) — с дочерью герцога Орлеанского
Луизой-Изабеллой (7 лет); инфанта Карла (5 лет) — с другой его дочерью,
Филипиной-Изабеллой (7 лет). Была достигнута договоренность, что прин-
цессы будут воспитываться при тех дворах, куда они были определены для
будущего замужества.
В последующие два года державы Бурбонского дома пережили череду
РАЗД ЕЛ 3
кардинальных перемен. Во Франции в феврале 1723 г. Людовик XV был

объявлен совершеннолетним. Через 10 месяцев, в декабре умер герцог Ор-
леанский, а министром иностранных дел стал герцог Бурбонский, актив-
ный сторонник сближения с Испанией. В Испании в январе 1724 г. Фи-
липп V отрекся от престола в пользу своего старшего сына Луиса, но после
внезапной смерти инфанта в конце августа 1724 г. вернулся на трон. Фи-
липп к этому времени сильно изменился — стал все больше замыкаться в
себе, отходить от государственных дел, и власть в королевстве окончательно
взяла в свои руки королева Изабелла.
После смерти герцога Орлеанского и приезда послом в Мадрид старо-
го знакомого Филиппа V маршала де Тессе (в 1704–1706 гг. Тессе коман-
довал союзными франко-испанскими войсками в Испании), имевшего
большое влияние на испанского монарха, отношения между Испанией и
Францией заметно потеплели. Однако обещанная Францией поддержка
притязаний инфанта Карла на итальянские владения не была действен-
ной. В ответ на требование Испании подкрепить его права военными
средствами и Англия, и Франция заявили, что они готовы сделать это
только мирным путем, что вызвало разочарование мадридского двора.
А вскоре между Парижем и Мадридом разразился небывалый скандал.
Герцог Бурбонский опасался, что болезненный Людовик XV покинет этот
мир, не дождавшись совершеннолетия своей малолетней невесты, и не оста-
вит наследника. В такой ситуации трон могла занять Орлеанская династия,
128 и основательно повысились бы притязания Филиппа V. Ни тот, ни другой
вариант не устраивал герцога — он стал подыскивать королю новую неве-
сту и в марте 1725 г. объявил о женитьбе Людовика на 22-летней Марии Ле-
щинской, дочери бывшего польского короля Станислава, и о возвращении
испанской инфанты домой. Эта новость произвела в Мадриде эффект разо-
рвавшейся бомбы — обе дочери герцога Орлеанского тут же отправились
в обратный путь в Париж, Испания разорвала отношения с Францией и
выслала из страны французских дипломатов и консулов.
Д И П ЛОМ АТ И Я СОЮЗОВ. ВЕНСКИЙ АЛЬЯНС
Целый ряд сложных проблем — необходимость урегулирования отношений

между Веной и Мадридом, признания прав инфанта Карла на итальянские
герцогства, неудачные попытки испанцев вернуть Менорку и Гибралтар,
активизация английской контрабанды в испанских колониях — побудили
европейских союзников и соперников прибегнуть к многосторонней дипло-

матии. Весной 1724 г. был открыт конгресс в г. Камбре на севере Франции
(хотя его предварительные заседания проходили с 1721 г.). Участники так и не
сумели договориться ни по одному вопросу — империя не желала возвращать
итальянские земли Испании, Великобритания проявляла неуступчивость в
вопросе «скалы», Карл VI выдвигал требования о предоставлении Остенд-
ской компании торговых привилегий в Америке. Этому сопротивлялись гол-
ГЛ А ВА 1
ландцы, утверждавшие, что по Вестфальскому миру испанский король запре-
тил жителям Южных Нидерландов торговать в испанских колониях.
Безрезультатность Камбрейского конгресса вынудила Испанию искать
другие пути для решения своих династических вопросов — отказаться от по-
пытки международного давления на Вену и начать переговоры напрямую. Для
этой цели был выбран подвизавшийся при мадридском дворе голландец Ио-
ханн-Вильгельм де Рипперда, являвший собой яркий пример политического
авантюриста начала XVIII в. Католик по рождению, он перешел в протестант-
ство, чтобы стать членом законодательного собрания Республики. В 1713 г. он
представлял Голландию на Утрехтском конгрессе, в 1715–1718 гг. был послом
Голландии в Испании, а в 1719 г. перешел обратно в католичество, принял ис-
панское подданство и стал советником Филиппа V по экономическим вопро-
сам и членом королевского Государственного совета.
В этом качестве в январе 1725 г. он привез в Вену предложения мадрид-
ского двора о подписании мира между Испанией и Австрией, обмене ди-
пломатическими представителями и заключении брака между инфантом
Карлом и старшей дочерью императора эрцгерцогиней Марией-Терезией
(Рипперда «забыл», что Карл по договору с Францией еще считался жени-
хом Филипины-Изабеллы Орлеанской. Правда, герцог Бурбонский уже на-
чал поиски невесты и для Людовика XV).
Пока Рипперда проводил секретные заседания в Вене, из Парижа при-
шло известие о возврате испанской инфанты — и оскорбленный Филипп
повелел поторопить «брачные» договоренности. Результатом молниенос- 129
ных переговоров стал Венский договор, подписанный 30 апреля 1725 г. и
означавший возобновление традиционного испано-австрийского альянса,
направленного против Франции и Великобритании.
Союз Вены и Мадрида полностью изменил политическую карту ев-
ропейского равновесия — и ответная реакция не заставила себя ждать: в
сентябре 1725 г. Британия подписала оборонительный договор с Францией
и Пруссией — Ганноверский союз. Создание Ганноверской лиги подтол-
кнуло венских переговорщиков к заключению 5 ноября 1725 г. еще одного
секретного договора.
По Венскому договору Австрия и Испания объединялись в оборони-
тельный союз, направленный против Англии с целью возвращения Испа-
нии Гибралтара и Менорки. Император признавал Филиппа V испанским
королем, отказывался от притязаний на Испанию, а Испания в ответ обеща-
ла не претендовать на австрийские владения в Италии и Нидерландах и обя-
зывалась предоставить Остендской компании коммерческие привилегии,
равные тем, что получили ранее англичане. Испания признавала Прагмати-

ческую санкцию, подписанную императором Карлом VI в 1713 г., по которой
Мария-Терезия рассматривалась как законная наследница императорского
престола. По секретному трактату она предназначалась в жены инфанту
Карлу, с тем чтобы впоследствии получить для него корону империи. Ради
этого Испания пошла в Венском договоре на серьезные уступки, главной из
которых стал отказ Карла от прав на пармские владения его матери.
РАЗД ЕЛ 3
Между венскими и ганноверскими союзниками завязалась острая дипло-

матическая борьба, сопровождавшаяся подготовкой к военным действиям.
Обе группировки стремились привлечь к себе новые государства. 6 августа
1726 г. империи удалось подписать союзный договор с Россией, что напугало
прусского короля Фридриха-Вильгельма I, который покинул своих союзников
и, признав Прагматическую санкцию, примкнул к испано-австрийскому со-
юзу. К Ганноверскому союзу подключились Дания и Швеция.
Вскоре от дипломатических угроз противоборствующие стороны пе-
решли к военным. Рипперда начал концентрацию войск и флота в районе
Бискайи и Галисии. В ответ Англия в апреле 1726 г. направила три эскадры:
в Балтийское море, Средиземное море и к берегам Америки. Испания по-
пыталась заблокировать английскую торговлю как на Пиренейском полу-
острове, так и в Америке, потребовала отозвать оттуда эскадру, а в январе
1727 г. вернула своего посла из Лондона и начала концентрацию войск в
районе Гибралтара. В феврале испанские войска начали осаду Гибралтара,
Англия же отозвала своего посла из Мадрида.
Дипломатический казус: барон де Рипперда (1684–1737)
После подписания Венского договора Рипперда был назначен государствен-

ным секретарем, военным министром и министром финансов, получил титул
130 VIII барона де Рипперда и I герцога де Рипперда.
После того как выяснилось, что он был замешан в серьезных финансовых
махинациях, Филипп V отправил его в отставку. Опасаясь за свою жизнь, ба-
рон попытался найти убежище у голландского посланника, но тот отвез его в
дом английского посла Стэнхопа, где ему позволили провести ночь. Получив
от Филиппа V заверение, что Рипперде не дали паспорта в Голландию только
потому, что необходимо отобрать у него некоторые важные служебные доку-
менты, Стэнхоп обещал королю не выпускать его из посольства, пока эти доку-
менты не будут получены. Филипп V, боясь, что Рипперда выдаст английскому
послу государственные тайны, запросил Верховный суд Испании, можно ли,
не нарушая международного права, арестовать барона в доме посла. Верхов-
ный суд ответил положительно, мотивируя свое решение тем, что привилегии,
предоставленные посольскому дворцу, не распространяются на высших долж-
ностных лиц Испании. Несмотря на протесты Стэнхопа, Рипперда был аресто-
ван в посольстве. Английское правительство настойчиво, но безрезультатно
требовало удовлетворения за оскорбление, нанесенное его послу, тем более что
Одновременно наступило охлаждение отношений испанцев с импе-

ратором Карлом VI — он затягивал с решением брачного вопроса, но
зато быстро решил другой: в мае 1727 г. в Париже он подписал с Гол-
ландией, Англией и Францией прелиминарный мирный договор. Когда
новость об этом достигла Мадрида, королева вынуждена была признать
договор и прекратить осаду Гибралтара. Война была окончена, вопрос
с инфантом Карлом не решен. Летом 1728 г. во Франции в Суассоне был
ГЛ А ВА 1
созван конгресс для урегулирования условий мира, который, правда, не
принес ожидаемых результатов, хотя его заседания продолжались боль-
ше года. 6 марта 1728 г. Испания заключила мирный договор с Англией.
А в феврале 1729 г. император дал окончательный отрицательный ответ
по поводу женитьбы Карла на Марии-Терезии. Союз с империей стал не-
актуальным.
Неуступчивость Карла VI в территориальных и матримониальных
вопросах побудила Мадрид совершить крутой дипломатический пово-
рот. Испания вернулась к идее союза с Францией (где в сентябре 1729 г.
родился дофин, что серьезно ослабило перспективы Филиппа V занять
французский престол), и 9 ноября 1729 г. она подписала с Францией и
Англией Севильский оборонительно-наступательный союзный договор,
который лишал Вену торговых привилегий, подтверждал старые торго-
вые привилегии англичан и французов в обмен на поддержку Парижем и
Лондоном пармских амбиций Испании. Вопрос о Гибралтаре пришлось
отложить.
против Рипперды после его ареста

не было начато никакого судебного
преследования. 131
В истории дипломатии этот
случай рассматривается как пример
«дипломатического казуса» — на-
рушения дипломатических приви-
легий, в первую очередь дипломати-
ческого иммунитета.
В мае 1726 г. Рипперда был за-
точен в крепость в Сеговии, откуда
в 1728 г. смог бежать и через Пор-
тугалию, Англию и Голландию по-
пал в Марокко, где принял ислам,
командовал войсками маррокан-
цев против испанцев в сражении
при Сеуте и был разбит. Умер Рип-
перда в 1737 г. в г. Тетуане. ■■■ Барон Рипперда
Династические интересы испанского двора возобладали над интере-

сами государственными. «Королева думала только о фамильных союзах и
об утверждении своего сына Карла в Италии, — заключал американский
историк С. Кон. — Когда она поняла, что нет никакой возможности добить-
ся этого союзом с Австрией, она без колебаний пожертвовала Гибралтаром
и торговлей с Индиями, чтобы заручиться дружбой и помощью Англии».
РАЗД ЕЛ 3
П Е Р В Ы Е ФА М И Л Ь Н Ы Е ПАКТЫ.
В О Й Н Ы З А П ОЛ Ь С КО Е И А В С Т Р И ЙС КОЕ Н АС Л Е ДС Т В О
Подписание Севильского договора вызвало гнев императора Карла VI:

теряли смысл признание Испанией Прагматической санкции и, соответ-
ственно, ее отказ от прав на Парму. Император отозвал своих представите-
лей из Суассона.
Испанские Бурбоны стали готовиться к новой войне за передел ита-
льянских владений. Однако в январе 1731 г. умер последний пармский
герцог, Антонио Фарнезе, двоюродный дядя испанской королевы — и
пармское наследство Изабеллы Фарнезе стало вопросом не будущего, а на-
стоящего. Для Карла VI также наступил удобный момент для решения его
проблем. 16 марта 1731 г. неожиданно для Франции он подписал Второй
Венский договор с ее союзниками — Англией и Голландией, по которому
признавал права испанского инфанта на пармские владения Фарнезе, со-
глашался распустить Остендскую компанию, но получал главное — гаран-
тию Прагматической санкции. При посредничестве Англии в июле 1731 г.
он подписал договор с испанцами, а уже в августе английская эскадра до-
ставила будущего пармского герцога Карла I в его владения.
В 1733 г. умер польский король, и в Европе встал вопрос о «польском
наследстве». В борьбе за польский престол Испания и Франция поддержа-
132 ли кандидатуру Станислава Лещинского, а Австрия и Россия — Фридриха-
Августа II, курфюрста Саксонии. Проблема «польского наследства» была
крайне далека от внешнеполитических интересов Мадрида, но участие в
этом споре Вены дало повод Филиппу V возобновить борьбу за оставшиеся
в австрийском владении итальянские земли — королевство Неаполь и Си-
цилию. «Итальянский» интерес стал причиной сближения с Францией
и заключения 7 ноября 1733 г. между испанскими и французскими Бурбо-
нами первого Фамильного пакта, инициатором которого стал новый руко-
водитель внешней политики Испании Х. Патиньо.
В декабре 1733 г. испанская армия под командованием Карла I вышла в
поход и, пройдя через Папскую область, в апреле 1734 г. заняла Неаполь, а
испанский флот заблокировал Чивитта-Веккью. В мае Карл был коронован в
Неаполе под именем Карла VII. В августе 1734 г. испанцы разбили австрий-
скую армию у Битонто, завершив свой победный поход взятием Капуи и Гаэ-
ты. Во главе войска, сопровождавшего Карла, был герцог де Лириа, который
командовал осадой Гаэты. Военные действия развивались столь успешно,
что уже вскоре была захвачена Сицилия, а 3 июля 1735 г. неаполитанский

король был коронован в Палермо как Карл V, король Сицилии.
Венский прелиминарный мир, подписанный 3 октября 1735 г., восста-
навливал принцип европейского равновесия. Он признавал завоевания
Бурбонов в Южной Италии, но Карл, получив королевство Неаполя и Си-
цилии, терял права на владения Фарнезе, которые отходили к Габсбургам.
Франция, взявшая на себя дипломатическую инициативу в переговорах,
ГЛ А ВА 1
объявила, что корона Неаполя и Сицилии никогда не будет объединена
личной унией с короной Испании. Изабелла Фарнезе была разочарована
таким решением, и испано-сардинские войска оставались в Тоскане вплоть
до 1737 г. В результате Венский мирный договор, завершивший войну за
польское наследство, был подписан только в ноябре 1738 г., а Испания и
Неаполь присоединились к нему в апреле 1739 г.
Если трон Неаполя и Сицилии вовлек Испанию в войну за польское
наследство, то троны Милана и Пармы вынудили ее принять участие в
войне за «наследство» австрийское (1740–1748), столь же далекое от ин-
тересов Испании. Поводом стала смерть в 1740 г. императора Карла VI и
отказ от признания рядом европейских стран Прагматической санкции.
Для испанских Бурбонов настал желанный момент для возобновления
борьбы, прерванной Венским прелиминарным миром, за корону ита-
льянских герцогств — теперь уже для инфанта Филиппа, второго сына
Изабеллы и Филиппа V.
В 1741 г. 40-тысячное испанское войско под командованием инфанта
Филиппа двинулось из Тосканы на север, чтобы отвоевать у австрийцев
Парму и Милан. В ответ в начале 1742 г. империя и Сардинское королев-
ство (включавшее Сардинию, Савойю, Ниццу, Пьемонт со столицей в Ту-
рине) подписали Туринский союзный договор.
Чтобы поддержать брата с юга, неаполитанский король Карл VII напра-
вил на север 10-тысячную армию. Однако воссоединению двух армий вос-
препятствовала в августе 1742 г. блокада Неаполитанского залива англий- 133
ской эскадрой. Командующий эскадрой отправил Карлу ультиматум, что,
если Неаполь не сохранит нейтралитет в войне и неаполитанское войско не
вернется назад, английская эскадра начнет бомбить город. Молодой король
был вынужден подчиниться.
Вовлечение в войну Великобритании детонировало систему создания
союзов и коалиций. 13 сентября 1743 г. она подписала Вормский договор
с империей и Сардинским королевством. В ответ 25 октября 1743 г. в Фон-
тенбло был заключен второй Фамильный пакт, объединивший три ветви
Бурбонского дома: Испанию, Францию и Неаполь. Согласно этому догово-
ру, Людовик XV обязался вступить в войну против Англии и Сардинии, а
также оказать поддержку в завоевании Милана, а в дальнейшем — Пармы
и Пьяченцы для испанского инфанта Филиппа. Создание двух коалиций
на итальянском театре военных действий повлекло за собой выступление
Генуи на стороне Франции и способствовало постепенному превращению
войны за австрийское наследство в войну общеевропейскую.
В течение 1743 г. с переменным успехом продолжалась испано-пьемонт-

ская война в Альпах. В ходе нескольких сражений 1743–1744 гг. сардин-
ским и австрийским войскам удалось выдавить испанцев с севера в сторону
центральной Италии и еще южнее, к границам Неаполитанского королев-
ства. Вдобавок императрица Мария-Терезия заявила о желании отобрать
у Бурбонов королевство Неаполь и Сицилию, которое было им отписано
после войны за польское наследство, и повелела австрийским войскам пре-
РАЗД ЕЛ 3
следовать испанцев на границах Неаполя. Столь явная угроза собственной

судьбе и трону, несмотря на угрозы англичан, вынудила Карла VII объявить
войну Габсбургам. Летом 1744 г. в сражении у Веллетри, неподалеку от
Рима, он разбил австрийцев, компенсировав этим унижение от английско-
го ультиматума. Война Неаполя против Габсбургов была завершена.
В 1744 г. в войну вступила и французская армия, поддержав принца Фи-
липпа в войне в Альпах. Испанско-неаполитанское войско, двигаясь с юга, в
1745 г. заняло Милан. Правда, в июле 1746 г. испанцы вынуждены были очи-
стить Ломбардию и воевали после этого уже с меньшим успехом вплоть до
Ахенского мира (18 октября 1748 г.), положившего конец войне за австрийское
наследство и передавшего инфанту Филиппу герцогства Парму, Пьяченцу и
Гуасталлу. Признание большинством европейских государств его прав на эти
владения означало, что Испания вновь оказалась вовлеченной в европейскую
политику, от которой она была отстранена после Утрехта.
Н Е Й Т РА Л И Т Е Т Ф Е РД И Н А Н Д А V I .
О Т Н О Ш Е Н И Я С ПО Р Т У ГА Л И Е Й
9 июля 1746 г. на испанский трон вступил Фердинанд VI. Чтобы ознакомить

нового монарха с положением в стране, «секретарь всего» маркиз де Энсена-
да составил несколько докладов о политике, которую проводило государство
134 и которой ему надлежало следовать в дальнейшем. По мнению министра,
основным врагом Испании являлась Англия, начинавшая все более активно
соперничать с державами Бурбонского дома в их заокеанских владениях. Тер-
ритории в Южных Нидерландах и Италии, которые Испания потеряла после
Утрехта, «никакой пользы, а только разорение приносили для государства»,
поэтому не стоило сосредоточивать силы на их возвращении, а следовало укре-
плять и развивать свои владения за океаном. Вдовствующая королева Изабелла
была отправлена в почетную ссылку во дворец Ла-Гранха в Сан-Ильдефонсо,
а ее место заняла жена Фердинанда VI королева Барбара де Браганса. «Наши
интересы сейчас кардинально отличаются от тех, которые царили ранее. Ко-
роль — испанец и, главное, испанец в душе», — заявляла новая королева.
Перед новым монархом встали следующие внешнеполитические задачи:
— завершение длившегося со времен войны за испанское наследство
конфликта с империей в итальянских землях;
— прояснение отношений с Францией;
— урегулирование конфликтов с Португалией и Англией в Америке.
Примирение с империей и стабилизация положения в Италии проходи-

ли в несколько этапов. Во-первых, был «закрыт» вопрос о Парме, которую по
Ахенскому миру получил инфант Филипп. Во-вторых, в 1750 г. сводная сестра
Фердинанда VI, инфанта Мария-Антония вышла замуж за пьемонтского прин-
ца Виктора-Амадея Савойского, старшего сына короля Сардинии и союзника
империи Карла-Эммануила III. В-третьих, с целью заключить оборонительный
союз против Италии императрица Мария-Терезия установила прямые контакты
ГЛ А ВА 1
с Барбарой де Браганса, которая приходилась ей родственницей по нескольким
линиям. Фердинанд VI дал свое согласие, и 14 июня 1752 г. в Аранхуэсе между
Испанией, Австрией и Сардинией был подписан договор, который подтверж-
дал установленный Ахенским миром порядок в Италии и подводил черту ита-
льянским войнам первой половины XVIII в. К коалиции подключился герцог
пармский Филипп I. Однако Карл VII не стал присоединяться к соглашению,
поскольку в нем не были прописаны гарантии его прав на корону Неаполя.
Отношения с Францией формально определялись вторым Фамильным
пактом 1743 г. На деле отношения союзников были более чем прохладными.
На начальном этапе эту «прохладу» активно инициировал французский ми-
нистр иностранных дел маркиз д’Аржансон, который был против союза с Испа-
нией и всячески тормозил участие французских войск в войне за австрийское
наследство. В 1747 г. д’Аржансон получил отставку, но в том же году государ-
ственным секретарем в Испании стал откровенный англофил Х. де Карвахаль,
которого поддерживала королева Барбара, также не испытывавшая большой
любви к Франции. В результате второй Фамильный пакт оказался альянсом по
необходимости, который после окончания войны за австрийское наследство не
претендовал на соблюдение союзниками каких-либо обязательств. Испанский
посол в Париже герцог де Уэскар писал в 1748 г. Карвахалю, что надо относить-
ся «с одинаковой осторожностью и к Франции, и к Англии».
Для прояснения отношений с Великобританией Карвахаль отправил в
Лондон чрезвычайным посланником Рикардо Валла, который в силу свое-
го якобитского происхождения должен был обладать иммунитетом от воз- 135
можного вовлечения его в сферу британских интересов. Переговоры Валла,
касавшиеся пересмотра положений договора 1715 г., проходили с большим
скрипом. В результате в октябре 1750 г. удалось достичь консенсуса о прекра-
щении договора об асьенто, но к согласию о ликвидации английских лесо-
заготовительных поселений в Белизе и Гондурасе, незаконных, по мнению
испанцев, и о суверенном праве, заявляемом Испанией на Карибское море,
прийти не удалось. Как всегда, не получилось вернуть Менорку и Гибралтар.
Политика в отношении Португалии, как лаконично, но точно охарак-
теризовал Карвахаль, «сводится к дилемме: захватить ее или доверять ей.
Доверять ей важно, хотя и чрезвычайно трудно. Трудно, потому что они
помнят, что принадлежали нам, не сомневаются, что нас это устраивало, и
видят, что мы достаточно сильны, чтобы добиться этого снова».
Отношения Испании и Португалии на американском континенте ре-
гулировались территориальным разграничением, зафиксированным в Тор-
десильясском договоре 1494 г. Но «размытость» этого разграничения на
«Иностранцы короля»: Рикардо Валл (1694–1777)
Сын ирландского якобита, сторонника английского короля-эмигранта Яко-

ва II, Ричард Уолл (Richard Wall) родился во Франции и прожил там с отцом,
служившим офицером в полку герцога Бервика, до 1716 г., когда с рекоменда-
тельным письмом к Альберони он отправился на службу в Испанию. Там его
стали именовать на испанский манер Рикардо Валлом.
РАЗД ЕЛ 3
Закончив Королевскую ака-

демию гардемаринов, он начал
службу на военном корабле «Сан-
Фелипе». После поражения ис-
панского флота в сражении у
мыса Пассаро Валл перешел в
полк ирландской пехоты, а потом
записался в драгунский полк. В
1727 г., оставив военную карьеру,
он отправился в Москву в составе
посольства своего старого знако-
мого по французской эмиграции,
сына герцога Бервика, молодого
герцога де Лириа. Там он пробыл
до 1729 г., а, вернувшись в Испа-
нию, вновь отправился в армию и
участвовал в войне за трон Пар-
мы для инфанта Карла, а в 1734–
1735 гг. — в войне за Неаполь.
В ходе войны за австрийское на-
следство в 1744 г. ему было при-
своено звание маршала. После
136 ранения в 1746 г. он вновь оста-
вил военную карьеру и в 1747 г. по
поручению Карвахаля отправил- Рикардо Валл
ся с дипломатической миссией в
Лондон, где с 1752 г. находился в ранге посла. В 1752 г. Валл ненадолго вернулся в
Мадрид, где произвел исключительно благоприятное впечатление на Фердинан-
да VI и Барбару де Браганса. И в 1754 г., после внезапной смерти Карвахаля, он
был вызван из Лондона, чтобы занять пост государственного секретаря.
Карл III сохранил Валлу должность, но поменял курс внешней политики:
в 1761 г. новый король пришел к союзу с Францией. Выразителем профран-
цузского курса Испании стал Гримальди, сменивший в 1763 г. Валла на посту
первого министра. После отставки Валл получил в управление королевскую
усадьбу в Сото де Рома, недалеко от Гранады, и последние годы своей жизни
руководил реставрацией дворца Альгамбра и контролировал деятельность
«Новых поселений» в Гранаде, созданных по инициативе Олавиде. ■■■
практике приводила к тому, что в течение XVI–XVII вв. португальцы мало-

помалу занимали пограничные территории, оккупируя земли, находившие-
ся под властью испанской короны. А поскольку с 1580 по 1640 г. иберийские
короны были объединены, то испанцы не придавали большого значения
действиям португальцев в Бразилии. Отделение Португалии от Испании в
1640 г. и последующая ее политическая независимость привели к обострению
в этих далеких от Мадрида и Лиссабона землях территориальных споров, за-
ГЛ А ВА 1
частую перераставших в военные столкновения, эпицентрами которых были
области Рио-Гранде на крайнем юге Бразилии, колония Сакраменто, осно-
ванная в 1680 г. португальцами на северном побережье эстуария Рио-де-Ла-
Плата и земли семи иезуитских миссий по левому берегу р. Уругвай.
Влияние Барбары де Браганса на супруга привело к потеплению испано-
португальских отношений. 13 января 1750 г. в Мадриде был заключен «До-
говор о границах», урегулировавший пограничные споры между колониями
обеих держав. Испания признавала продвинувшуюся далеко на запад пор-
тугальскую колонизацию, принадлежность Португалии Рио-Гранде и тер-
риторий иезуитских редукций. Со своей стороны, Португалия передавала
Испании контроль над северным берегом Ла-Платы и возвращала колонию
Сакраменто. Однако смена монарха на португальском престоле — приход к
власти Жозе I и министра Помбала, не согласных со статьями трактата, — за-
тормозили его выполнение.
«Д И П Л О М А Т И Ч Е С К А Я Р Е В ОЛ Ю Ц И Я » В ЕВРОПЕ И ИС П А Н И Я
К середине XVIII в. положение в Европе коренным образом изменилось.

Война за австрийское наследство не только не разрешила противоречий,
которые привели к ее возникновению, но даже усугубила их. Четко опреде-
лились два основных узла конфликтов. Ранее основным европейским кон-
фликтом считали старый антагонизм Бурбонов и Габсбургов — противосто- 137
яние Франции и Австрии, а до 1713 г. — и Испании. Именно сквозь призму
этого противостояния рассматривались и другие европейские проблемы.
Хотя война 1740–1748 гг. и дала новый импульс австро-французской враж-
де, но после Ахенского мира один из узлов конфликта на территории Евро-
пы переместился в германские земли, где необычайную остроту приобрело
столкновение интересов Пруссии и Австрии.
Второй зоной конфликта европейских держав стал Новый Свет. Еще в XVII в.
различные европейские государства пытались закрепиться на американском
континенте, исследованная часть которого находилась в руках испанцев и порту-
гальцев. Голландцы, французы, датчане и англичане заняли некоторые острова в
Карибском море, открытые испанцами, но не заселенные ими; попытки же утвер-
диться на самом континенте, контролируемом испанцами, потерпели поражение.
К середине XVIII в. свободными от контроля испанцев оставались тер-
ритории, расположенные к северу от испанской Флориды, — и именно за
эти земли на берегу Атлантики после вытеснения голландцев из Нью-Йорка
началась борьба между французами и англичанами. Если в Европе период

рубежа 40–50-х годов был относительно спокойным, то в Америке ситуация
складывалась совсем по-другому. К концу 40-х годов англо-французский
спор за колонии, сопровождавшийся борьбой за преобладание на морях, зна-
чительно обострился. Наиболее острые противоречия возникли в Северной
Америке: в 1755 г. пограничные столкновения переросли в довольно серьез-
ный конфликт, который грозил выплеснуться за рамки региона. Обе держа-
РАЗД ЕЛ 3
вы активно готовились к боевым действиям, прежде всего на море. Вдобавок

Англия стремилась потеснить в Новом Свете и Испанию. Все это значитель-
но осложнило обстановку в самой Европе.
Резкое обострение англо-французской борьбы за колонии в Северной Аме-
рике и нарастание экспансии Пруссии в германских землях и привели к внеш-
неполитической переориентации ряда европейских держав. 16 января 1756 г.
Англия подписала Вестминстерскую конвенцию с Пруссией. После этого на-
чалась цепная реакция крушения всей существовавшей в Европе системы во-
енно-политических союзов, которая вошла в историю под названием «дипло-
матической революции». Вторым этапом этой революции, спровоцированной
англо-прусским соглашением, стало примирение двух старых противников —
Франции и Австрии, которые 1 мая 1756 г. подписали Версальский оборони-
тельный договор. Таким образом, в середине XVIII столетия австро-француз-
ский антагонизм сменился австро-прусским и англо-французским.
Отношения между Парижем и Лондоном были разорваны в апреле
1756 г., и англо-французский военный конфликт перерос в общеевропей-
скую войну. Франция выступила совместно с Австрией и Россией, а Вели-
кобритания с Пруссией. Испания заняла нейтральную позицию, и в этом
была своя логика: англичане и французы спорили из-за территорий, хотя и
находившихся рядом с испанскими владениями, но в их состав не входив-
ших, а их столкновение в Индии не касалось Испании вовсе.
Первые годы Семилетней войны были благоприятны для французов,
138 которые в мае 1756 г. захватили у англичан Менорку и тут же предложи-
ли Фердинанду VI вступить в войну на их стороне. Однако он желал из-
бавиться от французской опеки, а не заключать с Францией новых союзов.
Не оставляли попыток привлечь Испанию на свою сторону и англичане,
причем каждая из сторон неизменно что-то предлагала испанцам в случае
их вступления в войну: французы захваченную Менорку, англичане — Ги-
бралтар. Австрийцы выставили на торги вопрос о женитьбе эрцгерцога Ио-
сифа на Изабелле, дочери пармского герцога Филиппа I. Но до последних
дней Фердинанда VI Испания продолжала сохранять нейтралитет.
К А РЛ I I I : ИС П А Н И Я И СЕМИЛЕТНЯЯ ВОЙНА
Карл III занял испанский престол в 1756 г., в самый разгар Семилетней
войны. Сменой монарха в Испании решили воспользоваться обе противо-
борствующие стороны.
Британии нужен был если не союз, то хотя бы сохранение Испанией ней-

тралитета. Поэтому английским корсарам было запрещено нападать на ис-
панские корабли; был назначен новый губернатор Ямайки, который больше
устраивал испанцев; колонистам Джорджии указано не спускаться вниз по
р. Альтамахе, чтобы не провоцировать испанцев, проживавших в форте Сан-
Агустин во Флориде. Чтобы добиться расположения нового монарха англи-
чане даже впустили испанскую эскадру в Гавр, несмотря на блокаду порта их
ГЛ А ВА 1
собственной эскадрой. Одновременно они ждали результатов действий сво-
их войск против Франции на севере Америки. В октябре 1759 г. британский
генерал Джеймс Вольф захватил Квебек, а в сентябре 1760 г. пал Монреаль.
Эти сражения означали решающий поворот в борьбе двух держав: Лондон
получил контроль над всей французской Канадой. В 1761 г. англичане захва-
тили французские владения в Индии и на Малабарском побережье. Обо-
дренный этими успехами британский кабинет совместно с прусским пред-
ложил Франции переговоры о мире.
У французов было два выхода: либо согласиться на жесткие условия
мира, либо искать союзников для продолжения войны. Еще когда Карл пра-
вил в Неаполе, находившийся там посланник Франции маркиз д’Оссун пере-
дал ему мемориал об условиях мира между Англией и Францией и о том, что
Франция желала бы «медиации» в этом Испании. Карл III в принципе был
согласен принять посредническую миссию, рассчитывая добиться от Ан-
глии уступок по так и не решенным спорным вопросам: разрешение испан-
цам рыбной ловли в Терранове; прекращение пиратских захватов испанских
купеческих кораблей; освобождение англичанами земель на побережье Гон-
дураса. В«кондициях» Карла III уже не говорилось о равновесии в Европе —
они впервые провозглашали принцип «равновесия в Америке».
Воодушевленные успехами на американском континенте англичане
не торопились соглашаться на испанские условия. Перед мадридским ка-
бинетом встала дилемма: либо уступить Лондону, либо заключить союз с
Парижем и начать войну с Лондоном. В Мадриде опасались, что Франция 139
достигнет мира с англичанами раньше, чем оформит союз с Испанией. А уз-
нав, что на американском континенте англичане активизировали военные
вылазки, что создавало прямую угрозу испанским владениям, Карл III все
более определенно стал склоняться к вступлению в войну.
После понесенных от англичан поражений министр иностранных
дел Людовика XV герцог де Шуазель с удвоенной энергией начал доби-
ваться привлечения Испании. С апреля по август 1761 г. он вел двойные
переговоры: с Англией об условиях заключения мира и с Испанией о соз-
дании союза против Англии и вступлении в войну. С Испанией ему уда-
лось договориться быстрее, и 15 августа 1761 г. в Версале был торжествен-
но провозглашен третий Фамильный пакт, который подписали Шуазель
и посол Испании в Париже Херонимо де Гримальди. К пакту присоеди-
нились Неаполь и Парма. Испания отказалась от политики нейтралите-
та и вступила в войну на стороне Франции, Австрии, России, Саксонии
и Швеции, за что Франция обещала ей помощь в возврате Менорки и
Гибралтара. 15 декабря 1761 г. Англия разорвала с Испанией отношения,

а 4 января 1762 г. объявила Испании войну.
Столкновения между Англией и Испанией развивались на нескольких
театрах военных действий.
Испания решила поддержать Францию, напав на Португалию, которая,
хотя и сохраняла нейтралитет, являлась важным экономическим союзником
Великобритании. Франция надеялась, что новый театр военных действий
РАЗД ЕЛ 3
отвлечет значительные британские силы. Поводом для наступления стал от-

каз португальского короля Жозе I присоединиться к союзу против Англии и
подчиниться требованию союзников закрыть порты страны для английских
кораблей. В мае 1762 г. франко-испанская армия численностью около 40 тыс.
человек вторглась в Португалию, сконцентрировав свои силы на захвате
горных поселений, расположенных на севере страны. Англичане в ответ од-
новременно ударили по основным испанским морским базам в Америке и
Азии, а также сформировали 20-тысячную англо-португальскую армию, ко-
торая отразила вторжение испанцев в Португалию.
Англо-испанское противостояние в Азии сосредоточилось на Филиппи-
нах. В сентябре 1762 г. британская Ост-Индская компания, направив 13 ко-
раблей и 6830 солдат, сломила сопротивление небольшого испанского гарни-
зона в 900 чел. и завладела Манилой. Англичанам не удалось закрепить там
свою власть, но они оставались в Маниле вплоть до подписания мира.
В Америке испанцам сопутствовал переменный успех. Неудача постиг-
ла их на Кубе: 13 августа 1762 г. англичанами была захвачена Гавана, и они
ввели там режим свободной торговли. Более удачными действия Мадрида
оказались в Южной Америке: в октябре 1762 г. под командованием губер-
натора Буэнос-Айреса Педро де Севальоса были захвачены 27 английских
кораблей и оккупирована колония Сакраменто — однако на общем состоя-
нии дел в контексте Семилетней войны они практически не сказались.
Не успела Испания вступить в войну, как Франция за ее спиной возоб-
140 новила с Великобританией секретные переговоры о мире. Чтобы остаться
один на один с Испанией, Англия готова была пойти на сепаратный мир с
Францией. Уже в конце апреля 1762 г. Шуазель сообщил мадридскому двору
о переговорах между Парижем и Лондоном. Это не вызвало энтузиазма в Ма-
дриде, но там вынуждены были согласиться начать обсуждение условий мира.
3 ноября 1762 г. в Фонтенбло между Фамильными державами и Англией был
подписан прелиминарный мирный договор. В тот же день, чтобы скрасить
горечь поражения, Франция подписала передачу Испании Луизианы, что,
кстати, могло вызвать осложнения в будущем, поскольку единственным оби-
таемым там местом был Новый Орлеан с французским населением.
Парижский мирный договор (10 февраля 1763 г.), завершивший Семи-
летнюю войну, стал свидетельством поражения Испании. Она передавала
Португалии Сакраменто. Англия возвращала Испании Гавану и Манилу,
но в обмен получала Флориду, которая вместе с отвоеванной у французов
Канадой делала Великобританию хозяйкой на всем атлантическом побе-
режье Северной Америки. По спорным вопросам, из-за которых Испания
вступила в войну, добиться ей ничего не удалось: англичане продолжали

разработки на побережье Гондураса; запрет на рыбную ловлю в Терранове
сохранился, как, впрочем, и английское судопроизводство в случаях захвата
испанских кораблей.
« С Е РД Е Ч Н О Е С О ГЛ АС И Е » МАДРИДА И ПАРИЖА
ГЛ А ВА 1
Когда Херонимо де Гримальди после подписания Фамильного пакта вер-
нулся в Испанию, он был назначен государственным секретарем. Добрые
отношения с Шуазелем сохранились, и во внешней политике нового главы
испанского правительства возобладала профранцузская ориентация. Гри-
мальди поддерживал регулярную переписку с Шуазелем, который настав-
лял его по всем вопросам внешней политики. Между Мадридом и Парижем
существовала такая согласованность в действиях, что испанский историк
В. Паласио Атард назвал период Шуазеля–Гримальди «медовым месяцем»
испано-французского альянса. Что же касается самого Карла III, его «сердеч-
ная привязанность» к Фамильному пакту являлась лишь проявлением поли-
тической целесообразности в период Семилетней войны, желанием реванша
после поражения в ней и стремлением добиться унижения Англии. В опре-
деленной степени это было результатом влияния его матери Изабеллы Фар-
незе, которая, опасаясь усиления влияния Вены, активно поддерживала при
мадридском дворе «французскую партию».
Первой «трещиной», возникшей в Фамильном пакте, стал конфликт из-
за Мальвинских (или Фолклендских) островов. Расположенные в южной ча-
сти Атлантики, они представляли огромное значение со стратегической точки
зрения, являясь спорной территорией Испании и Англии. В 1765 г. англичане
направили туда секретную экспедицию, основали Порт-Эгмонт и расположи-
ли там небольшой гарнизон. В ответ Карл III приказал губернатору Буэнос-Ай-
реса Букарелли, в сферу управления которого входили острова, изгнать оттуда 141
английский гарнизон. В июне 1770 г. из Монтевидео была отправлена испан-
ская флотилия, и 10 июня гарнизон Порт-Эгмонта сдался.
Англичане восприняли этот конфликт как угрозу национальной безопас-
ности и начали приготовления к войне. Испания полностью рассчитывала
на поддержку своего «фамильного» союзника, однако вместо военной под-
держки Шуазель ограничился риторикой: он порекомендовал Гримальди до-
зволить Великобритании вернуться в Порт-Эгмонт, поскольку это не ущемит
права испанцев в том регионе. Подобный демарш крайне озадачил Гримальди.
Но без военной помощи Франции он мог только пойти навстречу этим реко-
мендациям и отменить свое решение по Мальвинам. В январе 1771 г. Испания
подписала декларацию с англичанами о восстановлении на Мальвинах ситуа-
ции, существовавшей до 10 июня 1770 г.
Последовавшая во время Мальвинского кризиса отставка Шуазеля (де-
кабрь 1770 г.) привела к охлаждению между державами-союзниками. Рос-
сийский посланник в Мадриде барон О.-М. Штакельберг сообщал, что ярый
«Иностранцы короля»: Херонимо де Гримальди (1710–1786)
Итальянец Джироламо Гримальди впервые оказался в Мадриде, когда ему еще

не исполнилось трех лет: его отец был отправлен к Филиппу V в качестве чрез-
вычайного посланника Генуэзской республики. Семья жила в Испании с ян-
варя 1712 по декабрь 1713 г., а затем вернулась на родину. Под влиянием своего
дяди-кардинала юноша пошел было по церковной стезе и даже стал аббатом,
РАЗД ЕЛ 3
но наследственность оказалась сильнее и он предпочел карьеру дипломата.

В 1739 г. он был направлен посланником Генуэзской республики в Мадрид.
Там он стал зваться Херонимо Гримальди и в мае 1745 г. от Генуи подписал
Аранхуэсский союз с Бурбонами в войне за австрийское наследство. В 1746 г.,
когда обострились отношения Испании и Франции, Филипп V отправил его
в Вену добиваться мира с империей. Филипп вскоре скончался, а его преем-
ник Фердинанд VI, оценив дипломатические способности Гримальди, напра-
вил его посланником в Стокгольм (1749–1753), а с 1755 по 1757 г. — послом в
Гаагу. Это вызвало недовольство правительства Генуи, которое еще видело
Гримальди своим дипломатическим представителем, но генуэзец уже считал
себя перешедшим на службу к испанскому монарху. Карьера дипломата оказа-
лась стремительной и при Карле III: в феврале 1761 г. он отправился послом во
Францию, в августе подписал с Шуазелем Фамильный пакт, а в октябре 1763 г.
был назначен государственным секретарем.
Положение изменилось после восстания против Скилачче 1766 г., раз-
разившегося из-за засилья иностранцев во власти. Скилачче был вынужден
бежать — Гримальди же удержался, но статус иностранца, его франкофиль-
ские настроения и начавшаяся вражда с новым президентом Совета Касти-
лии Арандой, для которого он был безродным «чинушей» и соперником во
власти, осложняли его деятельность. «Его, как никогда, ненавидит вся эта
нация в целом», — писал в сентябре 1767 г. российский посланник в Мад-
риде О.-М. Штакельберг. Тем не менее, благодаря расположению Карла III,
142 Гримальди остался на своем посту. Повод для отставки нашелся в 1776 г. по-
сле поражения экспедиции, направленной Гримальди на завоевание Алжи-
ра. Карл принял его отставку, но оставил за ним право выбора преемника.
Им стал граф де Флоридабланка, который не забыл отблагодарить первого
министра за оказанное ему доверие: Гримальди был назначен послом в Рим, а
вскоре удостоен титула маркиза де Гримальди и гранда Испании.
Несмотря на «черную легенду» о роли Гримальди в испанской политике,
он был типичным представителем «просвещенного» испанского меньшинства.
В 1751 г. в Стокгольме он познакомился с известным шведским ботаником Пе-
ром Лёфлингом и пригласил его для работы в Испании. Ученик Линнея, Лёф-
линг, путешествуя в 50-е годы по Испании и Португалии, собрал несколько кол-
лекций флоры Пиренейского полуострова и отправил их Линнею. Тот описал
несколько новых видов и один из них — Loeflingia hispanica — посвятил своему
ученику. Гримальди был также страстным поклонником театра. В 1775 г. он даже
сочинил трагедию «Александр об Африке» («Alejandro sobre Africa»), рукопис-
ный экземпляр которой находится в Национальной библиотеке Испании. ■■■
франкофил Гримальди после предательства

Францией интересов Испании в Мальвинском
конфликте и падения его bon ami Шуазеля, ото-
шел от тесного союза с соседней державой.
Третий Фамильный пакт сохранял юриди-
ческую силу до 1779 г., когда он был подтверж-
ден Аранхуэсским договором Испании и
ГЛ А ВА 1
Франции. Формально пакт действовал до про-
возглашения Французской республики, а точ-
нее, до объявления Францией войны Испании
в 1793 г. Но на самом деле, договор оказался
непрочным: уже в 1770 г. Франция отказалась
поддержать Испанию в ее конфликте с англи-
чанами из-за Мальвинских островов. «После
1770 г. Фамильный пакт напоминал более ста- Херонимо Гримальди
ринное ружье, которое висит на стене только
для украшения и для того, чтобы вызывать воспоминания о былых време-
нах», — справедливо отмечал испанский исследователь В. Паласио Атард.
Вступивший на престол в 1774 г. Людовик XVI назначил нового мини-
стра иностранных дел. Им стал граф де Верженн, который имел совершенно
четкую прагматичную концепцию отношений с «фамильным» союзником.
«Франция думает только о собственном интересе и считается с Испанией
только тогда, когда ее это устраивает», — с горечью писал испанский посол в
Париже граф де Аранда в Мадрид.
«Д И П Л О М А Т И Ч Е С К И Й Р Е Г А Л И З М » Ф Л О Р И Д А Б Л А Н К И .
ИС П А Н О -П О Р Т У ГА Л Ь С К А Я В О Й Н А 1 7 76 –1 7 7 7 Г Г.
Ушедшего в отставку Гримальди сменил бывший посланник Испании в Риме 143

Хосе де Моньино, граф де Флоридабланка. Отставка Шуазеля и Гримальди —
этих двух «отцов» Фамильного пакта — и приход к власти Флоридабланки,
который имел совершенно четкую концепцию отношений с Францией, сдела-
ли «семейный договор» еще более формальным. Желание проводить само-
стоятельную и независимую от Франции политику Флоридабланка выразил
в письме к испанскому послу в Лондоне Бернардо Кампо. Он признавал, что
Испания, не играя определяющей роли в системе «европейского равнове-
сия», «является внимательным зрителем в великом театре» держав первого
ранга — Франции, Англии, Австрии и России, — но, по его образному выра-
жению, «наблюдает за ними с камнем и палкой в руках на случай, если они зай-
дут слишком далеко, и окрика, чтобы их утихомирить, будет недостаточно».
С приходом Флоридабланки внешнеполитические интересы Испании
продолжали определяться подписанным в 1761 г. Фамильным пактом и со-
перничеством с Англией на американском континенте и развивалась по че-
тырем основным направлениям:
— поддержание союза с Францией, но избавление от ее опеки;

— установление добрососедских отношений с Португалией;
— защита своих американских владений;
— развитие отношений со странами Средиземноморья, что отразилось в
подписании в 1782 г. договора о дружбе с Турцией и союзного договора с Марокко.
В начале 70-х годов защита колониальных владений выступает в испан-
ской внешней политике на первый план и приводит к столкновению Ис-
РАЗД ЕЛ 3
пании с союзницей Англии — Португалией.

Подписание Мадридского договора в 1750 г. не устранило противоречия
между обеими державами, и 12 февраля 1761 г. он был аннулирован. Португалия
вернула себе колонию Сакраменто, что было подтверждено Парижским миром
1763 г. В 60-е — начале 70-х годов противоборство двух пиренейских держав в
Рио-де-Ла-Плате продолжалось с переменным успехом. Вооруженные столкно-
вения, вызванные в большинстве случаев активизацией действий португальцев,
участились. Затяжная конфронтация привела в конце 1775 г. к новой вспышке
военных действий между Мадридом и Лиссабоном. Обострению конфликта
попыталась воспрепятствовать Англия. К этому времени начали осложняться
ее отношения с собственными колониями в Америке, поэтому ей необходимо
было избежать развязывания войны в южной части континента. Однако в конце
июня 1776 г. испано-португальские переговоры были прерваны окончательно:
португальцы захватили испанские поселения в районе Рио-Гранде.
Для отражения португальского захва-
та Карл III вспомнил об удачном походе
1762 г. П. де Севальоса, на счету которого
уже было отвоевание Сакраменто у порту-
гальцев. Ему, ставшему к 1776 г. военным
комендантом и губернатором Мадрида,
было предложено возглавить вторую экс-
педицию в качестве главы нового вице-
144 королевства — Рио-де-ла-Плата. В ноябре
1776 г. эскадра под его руководством по-
кинула Кадис, а уже 20 февраля 1777 г. ис-
панские войска захватили португальскую
крепость на о. Санта-Катарина, недалеко
от юго-восточного побережья Бразилии,
затем высадились в Монтевидео и изгна-
ли португальцев с восточного берега зали-
ва Рио-де-Ла-Платы.
В феврале 1777 г. умер португальский
король Жозе I. Новая королева Мария I,
родная племянница Карла III, отправив
в отставку маркиза де Помбала, изменила
внешнеполитический курс. Да и в самой
Испании произошли перемены: на место
Граф де Флоридабланка Гримальди пришел Флоридабланка.
Флоридабланка: «социальный лифт» в Испании XVIII в.
Xoce Франсиско Антонио Моньино, граф де Флоридабланка (1728–1808) родился

в дер. Эльин в провинции Мурсия в семье небогатого дворянина, служившего цер-
ковным нотариусом. Закончив университет в г. Ориуэла, он поступает на службу
в адвокатскую контору в Мурсии. Двадцатилетним юношей Моньино переезжает
в Мадрид, где продолжает заниматься адвокатской практикой. Среди его клиен-
ГЛ А ВА 1
тов, многие известные в Мадриде лица, а один из них — П. де Кампоманес — во
многом способствовал дальнейшему продвижению молодого юриста.
В 1763 г. Карл III вводит его в Высший апелляционный трибунал, в мае 1766 г. на-
правляет в Куэнку, чтобы на месте разобраться с участниками мятежа против Ски-
лачче. Там он узнает о своем назначении прокурором Совета Кастилии, в котором
будет заниматься уголовными делами. Гражданскими делами в Совете ведал тогда
Кампоманес, а президентом являлся граф де Аранда. С этого момента началась друж-
ба с Кампоманесом, с которым они создадут так называемую партию «чинуш», и со-
перничество с главой партии «арагонцев» Арандой, позже переросшее в открытую
вражду. А пока в 1767 г. вместе с Арандой он занимается проблемой изгнания иезу-
итов. В 1772 г. его направляют в Рим послом ко двору папы Клемента XIV. В 1773 г.
он добился у папы буллы об упразднении ордена иезуитов, за что король присвоил
ему титул графа де Флоридабланка, а через три года вернул в Мадрид, назначив на
должность государственного секретаря. Основной его обязанностью была внешняя
политика, но не менее активно он взялся за решение внутренних проблем.
«Граф де Флоридабланка, — писал С.С. Зиновьев, — неусыпным своим вни-
манием о внутренних делах получает себе день ото дня почтение и любовь от всей
нации… Его любимые занятия — проекты усовершенствования проезжих дорог,
рытья каналов, словом, различных работ на благо королевства».
В 1786 г. русский посланник дает следующую характеристику министру: «Влия-
ние графа возросло до такой степени, что, не занимая должности премьер-министра,
он им в действительности является... Король высоко оценил его старания и стал испы-
тывать к нему безграничное доверие… Граф де Флоридабланка овладел всеми браздами 145
правления в королевстве. И хотя король воображает, будто все верят, что он все делает
сам и сам назначает министров, на самом деле граф подчинил его своей воле».
Власти Флоридабланки пришел конец после вступления на престол Кар-
ла IV: неприязнь королевы Марии-Луизы, интриги Аранды, изменение политики
в отношении Франции привели к его отставке в 1792 г., а затем и к заключению
в крепость в Памплоне, где он находился до 1794 г. Флоридабланка совершен-
но отошел от политической деятельности, но в 1808 г., незадолго до смерти, он
был избран президентом Центральной хунты, которой была передана верховная
власть в стране после отречения Карла IV.
Путь наверх, который проделал граф де Флоридабланка, характерен для небо-
гатых дворян в Испании XVIII в. Педро де Кампоманес, стал президентом Совета
Кастилии, Хосе де Гальвес — министром по делам Индий, Мигель де Мускис — ми-
нистром финансов, Мануэль де Рода — министром юстиции. По словам их современ-
ника и сподвижника Франсиско де Кабарруса это были представители эпохи «про-
свещенной меритократии» (meritocracia ilustrada — от исп. «mérito» — заслуга). ■■■
Уже в мае начались переговоры об урегулировании территориальных спо-

ров, итоги которых были подведены 1 октября 1777 г. в Сан-Ильдефонсо. Пор-
тугалия получала Рио-Гранде, о. Санта-Катарину и области севернее 21-й па-
раллели. Колония Сакраменто и бывшие иезуитские редукции по восточному
берегу р. Уругвай признавались испанскими владениями, т.е. Испания вернула
все территории, переданные Португалии в период Семилетней войны.
РАЗД ЕЛ 3
ИС П А Н И Я И ВОЙ Н А ЗА Н ЕЗА ВИСИ МО СТЬ США
«Поскольку разногласия с Португалией полностью улажены, — писал в

самом конце 1777 г. российский посланник в Мадриде Степан Степанович
Зиновьев, — больше ничего не может отвлечь внимание от заслуживающих
того великих событий, которые происходят в Северной Америке (курсив
мой. — О.В.), и не мешает заметить ту степень интереса, который проявляет
к ним испанское правительство».
«Мятеж» английских колоний, способный существенно повлиять на
развитие международных отношений в Старом Свете, сразу же приковал к
себе пристальное внимание европейских стран. Англия опасалась выступле-
ния против нее держав Бурбонского дома. Франция увидела в волнениях в
английских колониях надежду на реванш. Кабинет Людовика XVI вскоре на-
чал тайно оказывать восставшим помощь военным снаряжением и деньгами,
но поскольку не был уверен в том, что мятежникам удастся выстоять под на-
тиском британских войск, не спешил открыто встать на их сторону.
В Мадриде отчетливо понимали, что их реальными противниками яв-
ляются англичане, но боялись открыто проявлять свой интерес к делам на
североамериканском континенте. У Испании было много причин, чтобы
не начинать войну с Англией. Во-первых, Испания в принципе была про-
тив помощи колониям, восставшим против своей метрополии, ибо под-
146 держка инсургентов могла подвигнуть на мятеж ее собственные владения.
Во-вторых, война нарушила бы ее заокеанскую торговлю. В-третьих, она
рисковала своим флотом, восстановленным с огромным напряжением сил
после Семилетней войны, рисковала флотилиями, направлявшимися из
Вера-Круса, а также эскадрой Севальоса, которая возвращалась из Южной
Америки. Испания была мало заинтересована и в союзе с Францией: дого-
вор, который она желала заключить с Португалией, для чего ей и было необ-
ходимо посредничество Франции, после смерти короля Жозе I и отставки
Помбала был подписан без видимых усилий.
Исходя из этого, испанский двор и строил свои отношения с североаме-
риканскими колонистами: он снабжал их деньгами и вооружением, чтобы как
можно дольше продлить военные действия, одновременно ослаблявшие обе
конфликтующие стороны. Гримальди уверял англичан, что ни Франция, ни
Испания не видят никакой возможности соглашения с американским Конти-
нентальным конгрессом. Франция же все более и более открыто демонстриро-
вала свои симпатии к восставшим.
В начале января 1777 г. в Париж прибыли представители Континенталь-

ного конгресса Бенджамин Франклин, Сайлас Дин и Артур Ли, которые
встретились в Версале с французским министром иностранных дел Вержен-
ном, а позднее — и с испанским послом в Париже Арандой. В марте Ли имел
беседу с Гримальди, который остановился в Бургосе по пути в Рим.
Флоридабланка продолжал вести двойную игру. Тайно поддерживая
американцев и снабжая их деньгами, первый министр заверял английское
ГЛ А ВА 1
правительство, что в данном конфликте Испания будет соблюдать ней-
тралитет, даже несмотря на явную демонстрацию поддержки колоний со
стороны Франции. Испания официально заявила об отказе начать войну с
Англией, а из Мадрида время от времени поступали распоряжения, запре-
щавшие вход американским судам в испанские порты.
В феврале 1778 г. Франция подписала с США договор о дружбе и тор-
говле, что означало ее фактическое вступление в войну. После этого Испания
еще год сохраняла нейтральную позицию. Продолжая помогать инсурген-
там, она официально предложила себя в качестве посредника в примирении
Англии и Франции, за что рассчитывала вернуть себе Гибралтар, Менорку
и Флориду и ликвидировать британские поселения в Гондурасе. Но Англия
продолжала сохранять неуступчивость в вопросе о возврате Испании Ги-
бралтара — той цене, которую мадридский двор желал получить за «меди-
ацию». В конце концов, осознание, что мирным путем эту проблему не ре-
шить, вынудило Мадрид пойти на военную конфронтацию.
12 апреля 1779 г. Испания заключила секретный договор с Францией,
который подразумевал помощь Версаля во всех «болезненных» для Мадри-
да вопросах. Испания вступала в войну на стороне Франции, которая обя-
зывалась не подписывать мир с Англией, пока Испания не возвратит себе
Гибралтар. 21 июня 1779 г. Мадрид официально объявил войну Лондону.
Сложившаяся ситуация оказалась достаточно курьезной: Франция призна-
ла независимость США, но не объявила войну Англии, хотя начала против
нее военные действия. Испания же объявила войну Англии, но не признала 147
независимость США.
24 июня испанский флот начал блокаду Гибралтара, которая продолжа-
лась до 7 февраля 1783 г. В августе 1781 г. неожиданным ударом союзники
овладели Меноркой, но захватить «скалу» им так и не удалось. Значитель-
но бóльших успехов Мадрид достиг в Новом Свете. В течение 1779–1780 гг.
губернатор испанской Луизианы граф Бернардо де Гальвес провел серию
удачных военных операций, захватив ряд британских фортов в долине
р. Миссисипи. В мае 1781 г. капитулировал британский гарнизон крепости
Пенсакола, что позволило войскам Карла III установить полный контроль
над Западной Флоридой. Весной 1782 г., захватив остров Нью-Провиденс,
испанцы подчинили себе Багамские острова.
В 1780 г. в Мадрид прибыли представители Великобритании, с кото-
рыми Флоридабланка начал тайные сношения, предлагая пойти на подпи-
сание мира в обмен на Гибралтар. Но британский двор ни при каких ус-
ловиях не соглашался делать Гибралтар «разменной монетой», а потому
переговоры закончились провалом. Одновременно испанцы тайно обсуж-

дали с американцами условия заключения мира с Англией.
Еще в конце 1779 г. Континентальный конгресс направил в Париж с
этой целью Джона Адамса, а в Мадрид — Джона Джея. Требования аме-
риканцев сводились к признанию независимости, определению западной
границы по Миссисипи с правом выхода к морю, а южной — по 31º с.ш.
Встречи проходили с января 1780 до мая 1782 г., но результата не имели,
РАЗД ЕЛ 3
поскольку испанское правительство категорически отказывалось признать

независимость США ранее, чем это сделает Великобритания.
Победа у Йорктауна в октябре 1781 г. активизировала прелиминарии
американцев с англичанами, но для их завершения США крайне важно было
урегулировать соглашение с Испанией. Переговоры же Мадрида с Лондоном
так и не вышли из тупика из-за вечного вопроса о Гибралтаре. Только в сентя-
бре 1782 г., когда совместная попытка испанцев и французов атаковать «ска-
лу» с моря провалилась, Флоридабланка пошел на уступки.
30 ноября 1782 г. англичане подписали перемирие с американцами.
Лондон признал независимость США и границу США по 31º с.ш., но право
навигации по Миссисипи оставалось у обоих государств. 20 января 1783 г.
перемирие с Англией подписал граф де Аранда. Версальский мир, который
был заключен 3 октября 1783 г., в целом был выгоден для Испании: она по-
лучила Менорку, западную и восточную Флориду, но так и не добилась сво-
ей главной цели — Гибралтара.
* * *
Война за испанское наследство привела на трон династию Бурбонов, внеш-

нюю политику которых в XVIII в. можно разделить на два больших этапа.
Правление Филиппа V сопровождалось непрекращающимися войнами,
в результате которых к середине XVIII в. династия Бурбонов заняла троны
148 Франции, Испании, Неаполя и Пармы. И, хотя Испания не вернула себе
ранг великой державы, все же теперь она могла принимать участие в глобаль-
ной европейской политике в качестве самостоятельного субъекта.
Начиная с правления Фердинанда VI, и особенно при Карле III, дина-
стический интерес начал сменяться интересом государственным. Испания
отказалась от завоевательной политики, от претензий на распространение
своего контроля, своей гегемонии на остальные европейские территории.
Магистральным направлением ее внешней политики стала защита собствен-
ной территории, включая заокеанские владения. На первый план вышло по-
литическое и торговое противостояние с Англией, рождавшее конфликты
в заокеанских колониях и в западном Средиземноморье и подталкивавшее
Испанию к сближению с Францией. Когда первым министром испанского
правительства стал граф де Флоридабланка, цели Мадрида свелись к отказу
от обслуживания интересов французского двора и выработке независимого
внешнеполитического курса, нацеленного на отстаивание национальных ин-
тересов собственной страны.
ГЛАВА 2
О ОТНОШЕНИЯ
ИС П А Н И И И РО С С И И
В XVIII ВЕКЕ
УС Т А Н О В Л Е Н И Е Д И П Л О М А Т И Ч Е С К И Х ОТНОШЕНИЙ
С РО С С И Е Й (1 72 2 –1 7 3 0 )
И зменение соотношения сил в Европе в результате войны за испан-

ское наследство, необходимость пересмотра старых союзов и созда-
ние новых способствовали в начале XVIII в. сближению политических
интересов Испании и России. Россия не входила в сферу непосредствен-
ных интересов Испании, но новая испанская династия учитывала ее воз-
растающее влияние в европейских делах.
Для упрочения международного положения России на европейском
континенте и укрепления ее позиций в Средиземноморье Петр I, со своей 149
стороны, также считал целесообразным налаживание политических свя-
зей с Испанией. Во время своего пребывания в Париже весной 1717 г. он
встретился с испанским послом во Франции А. ди Челламаре, которому
сообщил о заинтересованности в установлении отношений с Испанией.
Летом 1717 г. в Гааге испанский посол Лоренцо Беретти-Ланди и россий-
ский посол Борис Иванович Куракин продолжили переговоры. В мае
1718 г. Беретти-Ланди вручил Куракину грамоту Филиппа V, в которой тот
извещал о рождении дочери и о желании «утвердить добрую дружбу, кото-
рая де видится быть не безполезна обоим монархиям». В ответной грамоте
Петр I писал, что желает «чрез добрую коррешпонденцию дружбу между
нами возставить и утвердить».
Испания, открывшая летом 1717 г. военные действия за возврат ита-
льянских земель, оказалась перед угрозой противостоять в одиночестве
не только империи, но и державам Тройственного союза — в этой борь-
бе ей нужна была опора на союзников. Петербург со своей стороны был
заинтересован в развязывании войны между Мадридом и Веной. Победа в

этом столкновении Австрии, которая могла сильно укрепить ее позиции на
континенте, была крайне невыгодна Петру — и потому российский царь с
готовностью откликнулся на инициативу Испании, учитывая, что военно-
политическая обстановка в Средиземноморье складывалась в тот момент
в ее пользу. В июле 1718 г. Петр передавал через Куракина, что «нам зело
приятно с таким великим монархом в тесную дружбу и сообязательный
РАЗД ЕЛ 3
союз вступить». Однако как только в Петербурге стало известно о разгроме

испанского флота у мыса Пассаро, царь решил не спешить с «гишпанской
алиацией»: принимать на себя какие-либо обязательства в данной обста-
новке было крайне рискованно.
После поражения Мадрида в войне против Четверного союза «алиа-
ция» потеряла смысл, но идея установления отношений с Испанией сохра-
нила свое значение. В 1721 г. в плане расширения внешнеполитических и
торговых связей с Западной Европой Петр I отправил капитана П. Бределя
с грамотами к правительствам Франции, Испании и Голландии, извещая
их об окончании Северной войны и заключении мира со Швецией. Вер-
нувшись, Бредель сообщил о готовности испанского двора установить ди-
пломатические отношения с Россией. Об этом же информировал из Гааги
Куракин, и в 1723 г. в Мадриде было открыто первое российское диплома-
тическое представительство, которое возглавил князь Сергей Дмитриевич
Голицын.
Поскольку идея военного союза стала неактуальной, Петр решил
воплотить в жизнь еще одну инициативу, над которой размышлял уже
давно. Резкое увеличение потребностей России в серебряной монете по-
будило его вспомнить о богатой серебром Испании, которая доставляла
драгоценный груз из своих владений в Америке. Мадрид же нуждался в
материалах для флота для продолжения борьбы за возврат итальянских
земель.
150 Еще в начале 1715 г. направленный в Париж для изучения организации
флота капитан-лейтенант К.Н. Зотов установил там контакты с испанскими
торговыми агентами. Французский консул Анри Лави писал из Петербур-
га, что русский царь считает торговлю с Францией и Испанией наиболее
выгодной для своих подданных. Вопросу об организации коммерции меж-
ду двумя странами уделялось достаточно много внимания и в инструкции
С.Д. Голицыну.
Важную роль в развитии торговли сыграло открытие в 1724 г. кон-
сульства в Кадисе, одного из первых среди российских консульств в За-
падной Европе. 8 ноября 1723 г. Петр I издал именной указ об открытии
прямых торговых сношений с Испанией и назначении консула в Кадис.
Для организации консульства и изучения возможностей торговли туда
был направлен советник Коммерц-коллегии князь Иван Андреевич Щер-
батов (который вскоре сменил в Мадриде С.Д. Голицына). Под его руко-
водством российскими консулами в Кадис направлялись Алексей Виш-
няков и Яков Евреинов.
Отношения Испании и России в XVIII веке
В Мадриде охотно шли навстре-

чу русским инициативам. В январе
1724 г. Голицын отправил в Пе-
тербург составленный испанцами
проект торгового договора между
Испанией и Россией. После его
обсуждения в Коммерц-коллегии
ГЛ А ВА 2
и Коллегии иностранных дел рос-
сийское правительство решило, что
«мы на установление той коммер-
ции весьма склонны». 12 мая 1725 г.
экспедиция из трех судов — «Де-
феншиер», «Амстердам-Галей» и
«Кронделивде», груженных кожа-
ми, воском, парусиной, пенькой,
вышла из Ревеля в направлении
Кадиса. По возвращении экспеди-
ции командир, капитан 3-го ранга
И.Р. Кошелев был произведен сразу
в капитаны 1-го ранга, «понеже он
в Гишпании с российскими кара- Князь Сергей Дмитриевич Голицын
блями первым был».
Что же касается самого торгового договора, то, несмотря на дли-
тельные переговоры по этому вопросу и в Петербурге, и Мадриде, он
так и не был заключен. Сказалась удаленность двух стран друг от дру-
га и, следовательно, дороговизна товарных перевозок. Сыграли также
роль неудачный опыт первых купеческих экспедиций, не сумевших по
различным причинам выгодно продать свой товар, и активное проти-
водействие голландцев, наживавшихся на перепродаже российских
товаров в Испании и испанских вин в России. Наконец, Королевский 151
кабинет-совет Испании под нажимом французской дипломатии, кото-
рая всячески препятствовала русско-испанскому сближению, отказал-
ся предоставить России торговые привилегии.
Первое российское консульство в Испании просуществовало не-
долго — высочайшим указом от 20 сентября 1727 г. оно было упразд-
нено. Послепетровское правительство с сомнением относилось к пер-
спективам его деятельности, хотя Петр в указе об отправке кораблей в
Испанию предупреждал, что первый коммерческий опыт может быть
неудачен.
Еще одну попытку сблизиться с Россией Мадрид сделал и в рамках
своей династической дипломатии. Учитывая, что испанский трон пред-
назначался для Луиса, старшего сына Филиппа V, в 1723 г. были начаты
переговоры о заключении брачного договора между вторым сыном Фи-
липпа V Фердинандом и дочерью Петра I Натальей. По его условиям
Петр должен был выделить Наталье в самостоятельное государство часть
прибалтийских территорий России, а в случае смерти Алексея Петрови-

ча объявить Фердинанда наследником российского престола. Поскольку
представителя мадридского двора в России еще не было, то выполнение
этой миссии, учитывая совпадение интересов испанского и пармского
дворов, было возложено на пармского посланника в Петербурге патера Ф.
Арчелли. Петр I соглашался на этот брак, но предупреждал, что по ре-
лигиозным причинам он сможет поддержать кандидатуру Фердинанда
РАЗД ЕЛ 3
лишь на польский престол. Переговоры продолжались до февраля 1725 г.

17 марта Екатерина I направила послание, в котором сообщала о смерти
Натальи — и переговоры потеряли всякий смысл.
Система «баланса сил», выстроенная после Утрехтского мира, охваты-
вала всю Европу. В формировании новой «политической карты» России
принадлежало важное место: ее участие в том или ином союзе создавало
перевес, который нарушал или восстанавливал равновесие в Европе и тре-
бовал соответствующей перестройки коалиций.
6 августа 1726 г. Екатерина I присоединилась к Венскому союзу, ко-
торый мог быть ей полезен для борьбы с Османской империей. Вена же
и Мадрид желали вовлечь Петербург в войну против Ганноверской лиги.
Для реализации этой программы в 1727 г. в Россию был назначен посто-
янный дипломатический представитель, посланник герцог де Лириа. Уже
через несколько дней после его
отъезда начались столкнове-
ния испанцев и англичан под
Гибралтаром, но благодаря на-
мерению России оказать воен-
ную помощь Вене и Мадриду
испано-английский конфликт
не перерос в полномасштабную
войну. Урегулирование этого
152 конфликта отменило необхо-
димость заключения оборони-
тельного договора. В рамках
же Венского союза отношения
России и Испании были до-
статочно формальны — их
объединяла только Австрия.
Поэтому уже в 1730 г., когда
она разорвала союз с Испани-
ей, Россия такде отозвала из
Мадрида своего посланника.
Одновременно из Москвы вы-
ехал и герцог де Лириа. Дипло-
матические отношения между
двумя странами были разорва-
Хакобо Франсиско герцог де Лириа-и-Херика ны на долгие 30 лет.
Испанский посланник в России герцог де Лириа (1696–1738)
Хакобо Франсиско Фитцджеймс Стюарт, герцог де Лириа-и-Херика был

прямым потомком королевы Марии Стюарт. Отец его, маршал Бервик, по-
бочный сын Якова II Стюарта, бежал во Францию вместе со свергнутым ко-
ролем. Там, в эмиграции, родился и получил образование будущий герцог де
Лириа. Во время войны за испанское наследство маршал Бервик командовал
ГЛ А ВА 2
французской армией и одержал ряд побед, которые способствовали укрепле-
нию власти Бурбонов в Испании. В знак благодарности Филипп V наградил
его титулом герцога де Лириа-и-Херика и испанского гранда первого класса
и одновременно принял на службу его старшего сына Джеймса Фрэнсиса,
имя которого в Испании произносили как Хакобо Франсиско. Военная ка-
рьера молодого герцога продвигалась стремительно: в 1718 г. 22-летнему пол-
ковнику был пожалован патент бригадира, а через шесть лет — чин генерал-
майора. В 1727 г. его направляют в Россию в качестве первого испанского
дипломатического представителя при петербургском дворе. Вернувшись из
России в 1730 г., он отправляется в качестве посланника в Вену и в 1731 г.
подписывает договор о признании прав инфанта Карла на Парму и Тоскану,
а в 1734 г. участвует вместе с Карлом в завоевании Неаполя. По окончании
войны Лириа был назначен испанским представителем в Неаполе, где он и
скончался в 1738 г.
Мало кто из дипломатов оставил столь обширное мемуарное и эпистоляр-
ное наследие, как герцог де Лириа. Он подробно описывал как жизнь русского
двора, так и дипломатическую обстановку в 1727–1730 гг. Одна из его руко-
писей на французском языке хранилась в семье герцога и, по предположению,
часть ее, посвященная пребыванию Лириа в России, была скопирована одним
из находившихся в Мадриде русских дипломатов, знакомых с родственника-
ми герцога. Так текст появляется в России в начале XIX в., а в 1845 г. публи-
куется под названием «Записки дюка Лирийского и Бервикского во время
пребывания его при императорском российском дворе в звании посла короля 153
испанского 1727–1730 годов». В 1869 г. бывший священник русской миссии в
Мадриде К.Л. Кустодиев по рукописям, хранившимся в домашнем архиве по-
томка дипломата, XIV герцога де Альба, подготовил публикацию его донесе-
ний, вышедшую под названием «Письма о России в Испанию дюка де Лирия,
бывшаго первым Испанским посланником в России, при императоре Петре II
и в начале царствования Анны Иоанновны». В Испании «Записки» и доне-
сения посланника были опубликованы только в 1889 г. в серии «Collección de
documentos inéditos para la historia de España» под названием «Diario del viaje
a Moscovia del Duque de Liria y Xerica». В 1997 г. петербургским историком
А.С. Лавровым с французского оригинала из Архива Министерства ино-
странных дел Франции был опубликован частичный перевод третьей работы
Лириа о России «Донесения о Московии в 1731 году». ■■■
ИС П А НО -РО СС И ЙС К И Е ОТНОШЕНИЯ ПРИ К А РЛ Е I I I
Важным условием активизации своей внешней политики Карл III считал

восстановление дипломатических отношений с Петербургом. Российская
императрица Елизавета Петровна выдвигала одно, но ультимативное ус-
ловие — признание испанскими монархами императорского титула рос-
сийских государей. Еще находясь в Неаполе, Карл направил ей грамоту
РАЗД ЕЛ 3
(23 сентября 1759 г.), в которой российская государыня именовалась «им-

ператрицей» со всеми принадлежавшими ей титулами.
Коалиционные отношения, связывавшие Россию с Францией в годы
Семилетней войны, также способствовали сближению России и Испании,
хотя из-за португалофилии Фердинанда VI и Барбары де Браганса и англо-
филии Карвахаля и Валла отношения между двумя Бурбонскими дворами
были скорее нейтральными, нежели близкими.
Переписка между Мадридом и Петербургом по вопросу об обмене
посольствами продолжалась более года. Елизавета определила посланни-
ком ко двору Карла III князя Петра Ивановича Репнина, а в Петербург
прибыл маркиз Педро де Альмодовар (1761–1763), которому Карл нака-
зывал найти подходы к сближению с Россией, поскольку, «хотя удален-
ность Московии от наших владений разделяет взаимные интересы обеих
монархий, могущество этой державы и влияние, оказываемое ею на все ев-
ропейские дела и события, с каждым днем делают дружбу с ней все более
желательной». В первые месяцы своего пребывания в Петербурге Альмо-
довар, равно как и Репнин в Мадриде, занимались урегулированием во-
проса об императорском титуле.
Вступивший на российский престол в декабре 1761 г. Петр III, подпи-
сав мир с Пруссией, разрушил систему существовавших в Европе коали-
ций и вышел из Семилетней войны, что серьезно осложнило положение
Австрии, Франции и Испании. Сменившая его на троне Екатерина II по
154 настоятельной рекомендации Н.И. Панина сохранила альянс с Прусси-
ей, в 1764 г. заключила с ней оборонительный союз, а в 1765 г. подписала
соглашение с Данией. В 1766 г. был заключен договор о дружбе и торговле
с Англией. В результате была выстроена система «Северного альянса» —
сильного союза держав с явной антифранцузской и антиавстрийской ори-
ентацией.
Инициатор создания «северной системы» Никита Иванович Панин
с большим предубеждением относился к Франции. Именно Панин настаи-
вал на том, что, поскольку Испания находится целиком в русле французской
политики, Россия должна относиться к ней с таким же подозрением, как и
к Франции. В 1773 г. он указывал посланнику в Париже князю И.С. Баря-
тинскому, что, поскольку «является везде и во всех делах Мадридский двор
тению Версалскаго», Испания «во всяком противу нас случае, не раздумы-
вая, берет предосудительную сторону». Эти же идеи, неоднократно повто-
ряемые в письмах и инструкциях к российским дипломатам в Мадриде, он
внушил и российской государыне. В Петербурге степень близости между
мадридским и версальским двора-

ми постоянно «усиливали» и ан-
глийские дипломаты, стремившие-
ся отлучить Россию от Испании.
В середине 60-х годов позиция
Панина была недалека от истины, а
потому пребывание в Мадриде графа
ГЛ А ВА 2
Петра Александровича Бутурлина
было в большей мере протокольным.
Подобное же положение было и у ис-
панского посланника в Петербурге
виконта де ла Эррериа, который со-
средоточился на вопросах развития
коммерции. После возвращения
Бутурлина из Мадрида Екатерина
не торопилась назначать нового по-
сланника. Только в начале 1766 г. в
Мадрид был направлен барон От- О.-М. Штакельберг
то-Магнус фон Штакельберг. А по-
скольку в отношениях между двумя дворами сохранялась дипломатическая
холодность, то он скорее исполнял роль основного источника информации
о внешней и внутренней политике Испании, об отношениях «фамильных»
держав и условиях, на которых строился их союз.
С 1767 по 1772 г. Россия прервала дипломатические отношения с Фран-
цией. Начиная с 1767 г. герцог Шуазель открыто выступал с идеей коалици-
онного нападения на Россию, оказывая военную помощь польской Барской
конфедерации и усиливая нажим на турок. Рассчитывая на помощь и под-
держку Франции, Турция в октябре 1768 г. объявила России войну. До на-
чала 70-х годов, когда Испания благодаря альянсу Шуазеля и Гримальди
пребывала под опекой Франции, отношения Мадрида и Петербурга своди- 155
лись к чисто формальным. А к 1769 г., после начала русско-турецкой войны,
оказались на грани разрыва, в связи с чем Штакельберг настойчиво про-
сил императрицу отозвать его из Испании. До разрыва все же не дошло, по-
скольку интересы Испании были далеки от замыслов «северных» держав.
В январе 1769 г. Штакельберг доносил в Петербург, что Франция активно
стремится подключить Испанию к своей антироссийской политике. Одна-
ко, как писал он далее, «Франция никакой не нашла было в короле гиш-
панском склонности принять участие в делах северных». Свидетельством
этого стало распоряжение Карла III не чинить препятствий двум россий-
ским эскадрам первой Архипелагской экспедиции, которые в начале 1770 г.
прошли через Гибралтар в Средиземное море. «Активность г-на Шуазеля
уже всем порядком надоела», — заявил тогда Гримальди Штакельбергу.
После отставки Шуазеля Гримальди несколько охладел к делу «сердечного
согласия», что стало заметно после прибытия в Мадрид в 1772 г. нового
российского посланника С.С. Зиновьева.
Жизнь, отданная Испании: С.С. Зиновьев (1740–1794)
Степан Степанович Зиновьев — представитель старинного, известного с XIV в.,

дворянского рода. Его дед, Степан Петрович Зиновьев, был стольником, с 1689 г.
поручиком в Петровском полку, а отец, Степан Степанович, дослужился до чина
генерал-майора и поста президента главного магистрата.
Молодой Зиновьев начал карьеру на военной службе в годы Семилетней вой-
РАЗД ЕЛ 3
ны, где познакомился с Григорием Орловым. По возвращении в Россию Зиновьев

продолжил службу чиновником в Коллегии иностранных дел. После вступления
на престол Екатерины II и возвышения Орлова их отношения не прервались.
По воспоминаниям Е.Р. Дашковой, «он был на короткой ноге с фаворитом им-
ператрицы Г. Орловым» и выполнял разные поручения доверительного характера
своего друга. В 1767 г. он был пожалован камер-юнкером, а в 1768 г. женился на
внучке ближайшего сподвижника Петра Великого А.Д. Меньшикова — княжне
Е.А. Меньшиковой, которая в то время была фрейлиной Екатерины II.
Весной 1771 г. Зиновьев испросил разрешение поехать в Европу «к цели-
тельным водам». Разрешение было получено, а к нему присовокуплено поруче-
ние заехать в Гаагу, чтобы обсудить вопрос об установлении дипломатических
отношений с Португалией. К этому поручению прилагался и официальный ста-
тус: 5 апреля 1771 г. Екатерина подписала указ о назначении его посланником к
португальскому двору.
Начался европейский вояж молодого дипломата. За два года он посетил
Гаагу, Амстердам, Ахен, Спа, где проводил время в беседах с Е.Р. Дашковой. За-
тем — Дюссельдорф, Франкфурт, Брюссель. 1772 год он встретил в Гааге, где вел
переговоры с португальским послом графом да Кунья. Летом он заехал в Спа,
а оттуда отправился в Лондон. Там он получил личное письмо от своего друга,
Приход к власти Флоридабланки совпал с восстанием американских

156 колоний против Англии, что приковало к себе внимание всех европейских
стран. По Европе поползли слухи о всевозможных вероятных и неверо-
ятных объединениях и коалициях, в том числе и об участии в конфликте
России на стороне Англии. Реагируя на эти слухи, в конце декабря 1776 г.
испанский посланник граф де Ласи сообщал из Петербурга, что договор
между Россией и Англией не будет заключен: Екатерина II заявила Геор-
гу III об отказе принять в нем участие. Британский двор со своей стороны,
опасаясь, что русские оккупируют северо-восточное побережье Америки,
спускаясь вниз от Аляски, также перестал настаивать на сотрудничестве с
Петербургом.
Флоридабланка, желая тем или иным путем развалить возможную коа-
лицию Петербурга и Лондона, инициировал сближение с северной держа-
вой: испанским дипломатам в Петербурге предписывалось всячески содей-
ствовать укреплению связей с Россией, а Зиновьева он при каждой встрече
убеждал в перспективах русско-испанских отношений. «Отношение ко мне
этого министра, — докладывал Зиновьев в Петербург, — становится изо
известного русского писателя-просветителя, Д.И. Фонвизина (служившего в те

годы в Коллегии иностранных дел), о своем назначении посланником в Испа-
нию. 8 ноября 1772 г. были подписаны верительные грамоты Зиновьева. 23 мая
1773 г. вместе с супругой он прибыл в столицу Испании. 21 апреля 1773 г. он был
пожалован рангом камергера. Жена пробыла с ним в Испании чуть больше года
ГЛ А ВА 2
и уже в июле 1774 г. из-за болезни покинула Мадрид. В 1781 г. она скончалась.
18 лет после ее отъезда Зиновьев прожил в Испании один.
За эти годы он по-настоящему узнал и полюбил Испанию. «Связи, которые
я стараться буду впредь здесь делать, — писал он графу Н.И. Панину, — пода-
дут мне со временем способы узнать все части правления здешнего государства.
По последней мере приложу я всевозможный труд употребить время моего здесь
пребывания с некоторой пользой, тем исполнить должность и сделать себя не-
сколько достойным милости и чести, которой я теперь пользуюсь».
Екатерина II внимательно читала реляции Зиновьева, а за одну из них, от
26 июля 1786 г., где на 25 листах была проанализирована политическая ситуация
в Европе и политика Флоридабланки в Испании, повелела выразить ему свою
благодарность. В 1784 г. он был пожалован чином тайного советника, в сентябре
1785 г. — представлен к ордену Св. Владимира II степени , а в 1789 г. — к ордену
Св. Анны.
В июле 1792 г. он получил отпуск и отправился в Россию. Оказавшись при
дворе, он пытался выхлопотать себе пенсию, чтобы провести остаток дней где-
нибудь в Италии. Но Екатерина настояла, чтобы он вернулся в Испанию. Дипло-
мат отправился в путь, но не доехал до Мадрида: в дороге он заболел и, находясь
в Риге, скончался в феврале 1794 г. ■■■
дня в день более дружественным и более открытым... Я предпринимаю все

возможные усилия, чтобы культивировать его доброе ко мне расположение 157
и показать ошибочность идей его предшественника относительно политики
нашего двора. Думаю, мне будет легко убедить его, …что взгляды г-на Гри-
мальди на наш счет имели не больше оснований, чем бурные и абсурдные
спекуляции его идеала, г-на де Шуазеля».
Вступление Испании в войну на стороне США вновь поставило вопрос
о возможном участии в конфликте России. Подписанная Екатериной II в
1780 г. декларация о вооруженном нейтралитете прояснила ситуацию и
воодушевила испанскую дипломатию. Флоридабланка решил предложить
России роль посредника в мирных переговорах Испании с Англией. Ис-
панскому посланнику в Петербурге Педро Норманде поручалось выяс-
нить позицию российской государыни, чтобы, используя интересы России
в Средиземноморье, найти подходы для сближения с Петербургом.
Потеплению в отношениях между двумя дворами способствовала и
отставка в сентябре 1781 г. Н.И. Панина. Подписание Версальского мира
сняло вопрос о посредничестве России, но новый руководитель внешней
политики граф Александр Андреевич Безбородко считал необходимым

воспользоваться ситуацией сближения с Испанией, чтобы проводить более
взвешенный курс в отношении держав Бурбонского дома. В одном из писем
к Зиновьеву в 1785 г. он писал: «Мы собственно с Гишпанией не имеем ни-
каких взаимных интересов, кои бы нас друг против друга поставляли; ибо
я не считаю по тем выгодным описаниям, кои в[аше] пр[евосходительст]
во о графе Флорида-Бланке и о прочем делаете, чтоб Мадритский двор, по
РАЗД ЕЛ 3
крайней мере, впредь был везде только тенью Версалскаго, как то у нас доселе
в политических картинах, министрами сообщаемых, сказано было (курсив
мой. — О.В.). Ея в[еличест]во имеет особливое благоволение и склонность
к Гишпанской нации и не отречется, конечно, одобрять ея торговлю; но
надобно, чтоб тут было взаимство выгод». Во второй половине 80-х годов
отношения двух стран были менее интенсивными: они активизировались
только в связи с событием, которое вовлекло в свою орбиту все европейские
страны, — началом революции во Франции в 1789 г.
ТО Р Г О В Ы Е ОТНОШЕНИЯ ИС П А Н И И И РО С С И И
В О В Т О Р О Й ПОЛО В И Н Е XVIII В.
Восстановление дипломатических отношений между двумя странами под-

разумевало и активизацию взаимной непосредственной торговли, в кото-
рой были заинтересованы оба партнера. Репнин, приехав в Мадрид в 1961 г.,
не смог сразу приступить к выполнению своих инструкций: из-за перемен
на российском троне дипломаты в основном занимались ожиданием новых
верительных грамот. Екатерина II, став российской императрицей, пове-
лела ему все силы сосредоточить на признании ее императорского титула,
и только когда этот вопрос стал более или менее проясняться, российский
посланник отправил в Петербург свои размышления о перспективах взаи-
158 мовыгодной торговли с Испанией. Но Екатерина скептически отнеслась к
проекту Репнина. Императрица сочла, что испанская сторона должна «зде-
лать нам первыя пропозиции», и позже она подтвердила эту идею в офици-
альных документах, направленных в Мадрид.
25 марта 1765 г. вышел указ об учреждении российского консульства в
Кадисе. Консулом был назначен российский купец Фридрих-Иоганн Бран-
денбург, который находился на своем посту более 30 лет, вплоть до своей
смерти в 1796 г.
В инструкции, с которой он отправился в Кадис, ему предписывалось
«наблюдать честь российского флага во всех российских портах», помогать
военным и купеческим российским кораблям, защищать их экипажи. Он дол-
жен был «установить коммерцию российскую с Гишпаниею на самом твердом
основании». Для этого ему поручалось не только сообщать Коммерц-коллегии
сведения о торговле — эта обязанность возлагалась обычно и на других рус-
ских консулов — но и напрямую помогать русским купцам, которые пожелают
начать негоциацию с далекой пиренейской страной. Эта задача была не из про-
стых — консул докладывал, что англичане и голландцы строили препятствия

зарождавшейся российской торговле с Испанией, но он надеялся преодолеть
их, лишь бы только русские купцы присылали товары в Кадис.
Однако политическая «прохлада» между двумя странами сказалась и
на коммерции: подозрительность Гримальди по отношению к России ско-
вывала испанские торговые инициативы. Подобную позицию занимал и
Панин, считавший, что пока испанское правительство первым не предло-
ГЛ А ВА 2
жит подписание торгового трактата, российской стороне начинать перего-
воры на эту тему не стоит.
Тем не менее, еще в конце 60-х годов в Петербурге приняли меры по
стимулированию ввоза вин из Испании, и в результате на испанские и пор-
тугальские вина на 60% была снижена пошлина. Флоридабланка со своим
особым взглядом на отношения Испании с Россией откликнулся на рос-
сийские коммерческие начинания. В 1772 г. в Петербурге был открыт пер-
вый испанский торговый дом во главе с купцом Фелипе Чоне, а в 1773 г.
каталонским купцом Франсиско Милансом был основан второй. В том же
году для активизации испанской торговли и судоходства в Россию был от-
правлен консул Антонио де Коломби.
Русская торговля в Испании была менее успешной из-за инертности рус-
ского купечества в отношении иностранной торговли. Бранденбург много раз
обращался с призывами к российским купцам начать торговлю с этой страной
и обещал им свою помощь, но ни разу никто из них так не откликнулся на его
предложение. Сам он регулярно снабжал правительство сведениями, необхо-
димыми для торгово-политической деятельности. Деятельность его собствен-
ного торгового дома и торгового дома Вейдлинга, а также открытие благодаря
его стараниям двух испанских торговых домов в Петербурге заложили основа-
ние в установление регулярных торговых отношений между двумя странами.
После подписания Версальского договора 1783 г. и замены Панина
на посту руководителя внешней политики на А.А. Безбородко начались
переговоры по заключению торгового договора, но начавшаяся в 1787 г. 159
русско-турецкая война, а в 1789 г. революция во Франции отодвинули ре-
шение этого вопроса.
* * *
Установление дипломатических отношений между Россией и Испани-
ей завершило систему складывания европейского «баланса сил» в начале
XVIII в. и создание единого дипломатического пространства Европы от
крайних западных до восточных ее границ. Отношения между Испанией и
Россией на протяжении всего столетия, периоды сближения или отдален-
ности, были обусловлены общим характером межевропейских отношений,
политическим равновесием, установившимся на континенте. Удаленность
России оставалась важным фактором отношения к ней Испании — и в ре-
зультате обе страны сохраняли политическую благожелательность, даже на-
ходясь по разные стороны барьера в многочисленных союзах и коалициях,
которыми богат был XVIII век.
РАЗДЕЛ 4
В П РА В Л Е Н И Е К А РЛ А I V
ГЛАВА 1. От «просвещенной монархии»

к «просвещенному деспотизму» 161
ГЛАВА 2. Испания и Европа в годы

Французской революции 183
Е.Э. Юрчик (глава 1)

О.В. Волосюк (глава 2)
ГЛАВА 1
О ОТ «ПРОСВЕЩЕННОЙ
МОН А РХ И И » К
« П Р О С ВЕ Щ Е Н НОМУ Д Е С ПО Т И ЗМУ »
КОЛ Е Б А Н И Я В Н У Т Р И ПОЛ И Т И Ч Е С КО Г О К У Р С А
В начале правления Карла IV, вступившего на престол в 1788 г., каза-

лось, ничто не предвещало беды: традиции «просвещенного цар-
ствования», по мнению современников, обеспечивали стабильность ис-
панской монархии. Их воплощением продолжал оставаться граф Флори-
дабланка: недаром умирающий Карл III завещал своему сыну сохранить
опытного министра в должности и во всем полагаться на его советы. Иде-
алом Флоридабланки было бюрократическое централизованное государ-
ство, повинующееся монарху. Администраторы, взаимодействующие на
основе законов иерархии, представлялись ему винтиками совершенного 161
механизма. Однако нельзя сказать, что Карл IV благоволил Флорида-
бланке: жесткость, прагматизм и иногда мелочность опытного царедвор-
ца раздражали его. С точки зрения королевской четы, государственный
секретарь продолжал оставаться министром Карла III, а не доверенным
лицом Карла IV.
Новый монарх считал себя «просвещенным государем» в духе
XVIII в.: он стремился сохранить целостность своих владений в Испании
и колониях, сделать управление ими рациональным и централизован-
ным, обеспечить спокойствие и благополучие своих подданных, не раз-
рушая традиционных устоев общества и хозяйства. Величие государства
и величие династии, с его точки зрения, были едины.
Осуществленные в годы его правления реформы, касавшиеся эконо-
мики и управления, отношений с церковью, соответствовали политике ис-
панских Бурбонов: государственная централизация, регализм, осторожное
ограничение сословных привилегий.
Испания в правление Карла IV
Карл IV и Мария Луиза Пармская
Карлу IV в год восшествия на престол было 40 лет. Наследного принца вос-

питывали в ортодоксальном благочестии; его образованность вполне соответ-
ствовала требованиям времени. Он владел тремя языками (французским, ита-
льянским и латынью), интересовался историей, географией, точными науками
и слыл ценителем изящных искусств. С юности он увлекался столярным и сле-
РАЗД ЕЛ 4
сарным делом — любил мастерить табакерки и собирать часы. Охота стала его
страстью (отсюда прозвище «Охотник») и лучшим лекарством от семейного
недуга — «меланхолии». В общем, его знания и интересы вполне приличество-
вали вельможе XVIII в.
Современники отмечали ров-
ный, благодушный характер короля,
его добросердечие, «природную чув-
ствительность» и внимание к чужо-
му мнению, что, казалось, свидетель-
ствовало о неспособности принимать
самостоятельные решения. Однако
Карл всегда умел настоять на своем и
проявлял твердость в вопросах, кото-
рые считал важными: тогда окружа-
ющие не без удивления отмечали жи-
вой темперамент, здравые суждения и
обдуманные решения монарха.
Еще до вступления на трон ин-
фант Карл не был равнодушен к госу-
дарственным делам: ему прививали
чувство долга и сознание ответствен-
ности за судьбу династии и монархии.
162 «Мудрый король» предупреждал сына
об опасных политических последстви-
ях раздора в королевской семье и о
необходимости следовать монаршему
долгу вопреки противоречивым суж-
дениям советников. В течение своего
Карл IV двадцатилетнего правления Карл IV
Однако на фоне изменчивых внешнеполитической обстановки преоб-

разования Карла IV выглядели не как продолжение традиций его предше-
ственников, а как политика, вызванная чрезвычайными обстоятельствами.
По сравнению с царствованием Карла III правление Карла IV воспринима-
лось как более «деспотическое», но менее «просвещенное».
Карл IV, как и его отец, стремился создать государство, основанное на
принципе «один король, один закон», управляемое одним министром,
От «просвещенной монархии» к «просвещенному деспотизму»
старался следовать этому совету: он стремился опираться на мнения узкого круга

лично ему преданных лиц и отстраняться от борьбы придворных группировок.
Долгое пребывание в тени отца, человека строгих правил и твердых принципов,
привело к тому, что Карл IV привык оставаться на втором плане и предпочитал,
чтобы его решения озвучивали и претворяли в жизнь другие. Так и получилось,
ГЛ А ВА 1
что первые роли в испанской политике стали приписывать его супруге —
Марии-Луизе Пармской.
Король и королева Испании составляли гармоничную пару. За годы брака
Мария Луиза родила 14 детей, из которых выжили семеро. Наследник престо-
ла, принц Астурийский Фердинанд, был
девятым ребенком. После своего замуже-
ства в 1765 г. Мария Луиза превратилась в
самую влиятельную женщину при дворе:
еще Карл III пенял сыну на излишнюю, с
его точки зрения, активность невестки.
Действительно, королева Испании была
образованной и темпераментной дамой.
Ее быстрые и безапелляционные сужде-
ния, раскованная и несколько деспотич-
ная манера поведения обращали на себя
внимание в чопорной среде испанского
двора. С 1788 г. королева фактически стала
посредником между королем и его мини-
страми: она присутствовала на заседаниях
советов и хунт и озвучивала важные госу-
дарственные решения, к ней обращались с
ходатайствами о назначении на придвор-
ные должности, на ее суждения ссылались 163
иностранные дипломаты. При этом и ко-
роль, и Мария-Луиза всегда подчеркива-
ли единство своих взглядов. Придворная
«партия королевы», 20 лет правившая Ис-
панией, по мнению современных истори-
ков, была по сути «партией королей». ■■■ Мария-Луиза Пармская
который исполняет волю монарха, прежде всего в международных делах.

Сам же король желал «царствовать, но не управлять».
Стабильность монархии гарантировалась в первую очередь порядком
престолонаследия. Для утверждения правил преемственности власти в сен-
тябре 1789 г. были созваны кортесы, которые должны были отменить закон
1713 г., исключавший женщин из числа наследников престола. На то было
несколько причин.
Во-первых, Карл желал утвердить права своих детей на испанский

трон. Из пяти его сыновей трое умерли в раннем возрасте, и, согласно
закону 1713 г., претендентов оставалось только двое — принцы Ферди-
нанд и Карлос-Исидро, причем младший отличался слабым здоровьем;
но у короля были дочери. Во-вторых, старшая инфанта, Карлота-Хоа-
кина, была замужем за наследником португальского королевства, и ее
потомки могли бы объединить испанскую и португальскую короны,
РАЗД ЕЛ 4
возродив пиренейское единство и усилив международные позиции ис-

панских Бурбонов. И, наконец, изменение закона о престолонаследии
послужило бы закреплению прав самого Карла IV на престол: по закону
1713 г. королем Испании мог быть только уроженец Пиренейского полу-
острова, а Карл родился в Неаполе.
Кортесы выполнили монаршую волю, и в Испании был восстанов-
лен старинный порядок престолонаследия, согласно которому, в случае
отсутствия прямого наследника мужского пола, право на трон получали
женщины — дочери старшего в роду. Новый закон не был оформлен в
традиционном виде Прагматической санкции или королевского указа
и не был предан гласности. Карл IV не желал осложнять отношения с
братом, королем Неаполя и Сицилии, который, согласно прежнему пра-
вилу, считался ближайшим претендентом на испанскую корону. Более
того, отмена закона 1713 г. могла привлечь к Испании внимание новых
французских политиков, а создавать лишнюю проблему в испано-фран-
цузских отношениях Карл IV не хотел. Решение 1789 г. так и осталось
«свершившимся, но секретным». Кортесы присягнули на верность
Фердинанду, принцу Астурийскому, и были спешно распущены: король
и Флоридабланка опасались, что депутаты могут последовать примеру
французских Генеральных Штатов и выступить с политическими тре-
бованиями.
На фоне революционных событий во Франции традиционные
164 цели испанского государства приобрели более выраженный, чем рань-
ше, консервативный характер. Меры, предпринятые против проник-
новения в Испанию французской «заразы», включали усиление ре-
прессивных институтов монархии, таких, как созданное в еще 1782 г.
Генеральное суперинтенданство полиции, отвечавшее за поддержание
внутреннего порядка и спокойствия. В 1791 г. появилась Секретная
комиссия, задачи которой сводились к выявлению политически небла-
гонадежных лиц, которые речами и действиями покушались на осно-
вы государства, порочили королевскую семью и правительство и под-
держивали французские порядки. Комиссия обзавелась сетью агентов,
занимавшихся слежкой и доносительством.
Замешательство Карла IV и его правительства становилось все более
очевидным. В 1792 г. последовала отставка Флоридабланки и «времен-
ное» назначение Аранды на пост государственного секретаря, повлекшее
за собой естественные административные изменения. Новый министр
назначил руководителями министерств своих сторонников и распустил
Государственную хунту, которую считал оплотом «министерского деспо-

тизма», правления незнатных бюрократов. Аранда восстановил Государ-
ственный совет в функциях высшего совещательного органа монархии,
надеясь превратить его в основу политического влияния аристократии;
новые министры вошли в его состав. За полгода своего пребывания в
должности Аранда, как и ожидалось, сосредоточился на стабилизации
отношений с Францией и выработке соответствующего внутриполитиче-
ГЛ А ВА 1
ского курса. Ослабление антифранцузского курса внутри страны, введен-
ного Флоридабланкой, ревизия состояния армии, ее тайная перегруппи-
ровка и приведение в боевую готовность согласно планируемой политике
вооруженного нейтралитета стали главными результатами правления
Аранды. Оно завершилось уже в ноябре 1792 г.: 73-летнему вельможе на-
помнили о его годах, о «временном» характере его назначения и отстави-
ли от должности. Решение о войне Испании против Французской респу-
блики (см. главу 2) принимало правительство под руководством Мануэля
Годоя, «друга короля», который будет руководить испанской политикой
в общей сложности 13 лет.
Назначение 25-летнего Годоя на высший государственный пост про-
тиворечило административным традициям испанских Бурбонов: по-
мимо благоволения короля и немалых денег для покупки должности,
от чиновника такого ранга требовались знания и опыт. В свое время
Карл III предпочитал образованных и энергичных бюрократов; симпа-
тии «мудрого короля» всегда были на стороне вассалов, искушенных
в государственных делах. Случай Годоя нарушал ставшие привычными
нормы: своим возвышением он был обязан исключительно личному до-
верию Карла IV и Марии-Луизы. Ни образование нового первого ми-
нистра, ни его карьера, военная или гражданская, не могли послужить
основанием для его выдвижения. Отсутствие опыта не смутило коро-
ля — Э. Льягуно, министр юстиции, был приставлен к Годою в качестве
советника в государственных делах. 165
Современники единодушно сходились во мнении, что причина фа-
вора — близкие отношения между Годоем и королевой. Как бы то ни
было, доверие и Карла IV, и его супруги к фавориту было настолько
велико, что за какие-то два года безвестный, незнатный гвардеец стал
самой значительной фигурой в испанской политике конца века. Сам
Годой объяснял факт своего стремительного возвышения намерением
короля и королевы обрести в правительстве полностью преданного и
всецело зависимого от них человека — «их собственную креатуру», по-
средством которой они желали управлять королевством. Королевская
чета и фаворит, действительно, правили Испанией совместно; Карл IV
и Мария-Луиза не раз признавались, что ни одно их решение не прини-
мается без совета «друга Мануэля». Королева как-то назвала этот при-
чудливый союз «Троицей на земле».
Мануэль Годой: история одной блестящей карьеры
Мануэль Годой-и-Альварес де Фариа (1767–1851), уроженец г. Бадахоса (Эстре-

мадура), был третьим сыном местного члена городского совета. После краткого
обучения в местной семинарии в 17-летнем возрасте он вступил в королевскую
гвардию, воспользовавшись семейными связями. Звездный час пробил в на-
чале сентября 1788 г., когда Годой сопровождал в Ла Гранху принцев Астурий-
РАЗД ЕЛ 4
ских. На пути его конь вышел из повиновения и сбросил седока, но тот сумел
быстро подняться, обуздать животное и вернуться в эскорт. Ловкость и воля
молодого гвардейца обратили на себя внимание Марии-Луизы и Карла. Го-
дой был приглашен во дворец и быстро вошел в круг приближенных принца,
который уже в конце 1788 г. стал королем Испании. Далее карьера молодого
гвардейца была стремительной: в мае 1789 г. он кавалерийский полковник, еще
через полгода — бригадир и к 1792 г. — маршал; все эти воинские звания были
получены без участия в военных действиях. В апреле 1792 г. Карл IV даровал
своему фавориту титул герцога де Алькудиа, через три месяца ввел его в Госу-
дарственный совет, а в ноябре 1792 г. Годой стал первым государственным се-
кретарем. Заключение Базельского мира в 1795 г. возвысило фаворита до уров-
ня коронованных особ: ему был дарован титул Принца (князя) Мира — досто-
инство, которым обладал только наследник престола. Годой имел невиданный
титул — принц-герцог, превзойдя самого Оливареса. В 1797 г. он вступил в
брак с графиней де Чинчон, племянницей короля, и таким образом породнил-
ся со своими покровителями. И королевская чета, и придворные делали вид,
что не знают о любовнице фаворита Хосефе Тудо, матери двоих его детей, жив-
шей под одной крышей с его супругой.
Годой обладал и живым умом, и несомненным трудолюбием, и способно-
стью ориентироваться в ситуации и приспосабливаться к быстро меняющимся
обстоятельствам. Он не был марионеткой. Его мнение, случалось, не совпадало
с королевским; и, если попытки убеждения оказывались безрезультатными, фа-
166 ворит склонялся перед волей своих покровителей. Как любой выскочка, Годой
был честолюбив и тщеславен. Он сознавал неустойчивость положения времен-
щика, лишенного иной поддержки, кроме королевской, и, как мог, лавировал
между придворными группировками. «Друг короля» сумел составить солидное
состояние, в полной мере воспользовавшись открывшимися возможностями и
действуя подчас с откровенным цинизмом.
После 1808 г. Годой разделил со своими покровителями все унижения из-
гнания. В 1819 г., после смерти Марии-Луизы и Карла IV, он купил герцогство
Бассано и, чтобы избежать преследований Фердинанда VII, остался в Италии
еще на десять лет. В 1830 г. Годой перебрался во Францию и до своей кончины
в 1851 г. вел скромную жизнь, пытаясь вернуть часть своего имущества, остав-
шегося в Испании, и восстановить политическую репутацию. «Повествование
о политической жизни дона Мануэля Годоя, Принца Мира, или критические
и апологетические мемуары для истории царствования Карла IV», изданные в
1836 г., стало последней попыткой самооправдания некогда всесильного испан-
ского политика. ■■■
ГЛ А ВА 1
Мануэль Годой, Принц Мира
Пожалование титула Принца Мира было встречено с недоумением:

в конце войны положение Испании было плачевным. Одной из при-
чин военных потерь и экономического кризиса современники считали
именно деятельность Годоя. Особое недовольство вызывали изменения
в государственной администрации. Вплоть до 1798 г. в правительстве
происходила настоящая министерская чехарда, свидетельствовавшая о 167
политических колебаниях фаворита и о его страхе перед возможной оп-
позицией. Сменилось четыре министра юстиции, пять министров фи-
нансов и три министра флота. Одновременно формировалась и «партия
Годоя», состоявшая из его родственников и доверенных лиц. Хосе Годой,
отец фаворита, стал президентом Финансового совета, братья, получив
генеральские должности, вошли в Военный совет, шестеро членов его се-
мейства заседали в Государственном совете. С 1793 по 1797 г. клиенты Го-
доя за существенную мзду приобрели большую часть административных
постов. Прозвучали первые обвинения первого министра в коррупции и
«дурном правлении».
Оппозиционные настроения приняли опасные формы. Появились
проекты смещения фаворита и изменения испанских государственных по-
рядков. В 1794 г. Эухенио де Палафокс, граф Теба, влиятельный аристократ,
выступил в Королевской академии истории с «Рассуждением о власти ри-
кос омбрес над королем», в котором доказывал, что причина современного
упадка испанского государства заключается в отстранении грандов от го-

сударственного управления. В сущности, автор призывал к аристократиче-
скому ограничению власти короля. Годой выслал графа из столицы и затем
спровоцировал его преследование инквизицией.
Инициатором другого крамольного демарша был выдающийся море-
ход и исследователь Алехандро Маласпина, совершивший в 1789–1794 гг.
кругосветное путешествие. Он планировал ходатайствовать перед коро-
РАЗД ЕЛ 4
лем об отстранении Годоя и его приближенных и создании нового прави-

тельства, составленного из просвещенных аристократов. Годой перехва-
тил письма Маласпины к Карлу IV: «заговорщик» оказался в тюрьме, но
в 1803 г. был освобожден и смог уехать в Италию.
В 1795 г. небольшое тайное общество во главе с Хуаном Пикорнелем
разработало план народного восстания, призванного свергнуть «дурное
правительство» и создать новое государство, основанное на «свободе, ра-
венстве и изобилии», народном представительстве и конституционных
принципах. Политический идеал Пикорнеля остается спорным: в обраще-
ниях к населению Мадрида заговорщики упоминали и республику, и мо-
нархию. Члены общества были арестованы, приговорены к смертной казни,
но в 1797 г. сумели бежать.
Оппозиционные выступления 1794–1795 гг., быстро подавленные фа-
воритом, указали на возможные источники общественной фронды. И все
же в 1795 г. Годой был недосягаем для своих недоброжелателей.
Ситуация начала меняться в 1796 г. после заключения Базельского мира
и объявления войны Англии — из противника Франция превратилась в
союзника. На фоне антифранцузских настроений, распространившихся в
годы войны 1793–1795 гг., недоумение грозило перерасти в возмущение,
особенно в приграничных с Францией областях, былых театрах военных
действий. Через год стали очевидны последствия этой войны: кризис ко-
лониальной и средиземноморской торговли, нехватка продовольствия на
168 побережье, увеличение военных расходов.
Осложнение внешней и внутренней ситуации побудило Годоя к смене
правительства. В 1797 г. он пригласил на ключевые государственные посты
общественных деятелей-интеллектуалов, известных своими просветитель-
скими взглядами. Кабаррус, освобожденный Годоем из тюрьмы в 1795 г.,
отправился послом в Париж. Принц Мира назначил Ховельяноса на пост
государственного секретаря юстиции. Франсиско де Сааведра стал секре-
тарем по финансам; епископ де Арсе, имевший репутацию приверженца
передовых идей, — генеральным инквизитором. Мелендес Вальдес был
назначен на судейскую должность, связанную с отправлением правосудия
в Мадриде и его окрестностях. Принц Мира заявлял, что он будет спо-
собствовать всем преобразованиям, которые укрепят государство, решат
финансовые проблемы и выведут испанскую дипломатию из тупика. При-
влечение к управлению сторонников реформ должно было показать фран-
цузскому правительству, что Испания готова к переменам и вполне соот-
ветствует своему союзнику.
По стечению обстоятельств «правительство просветителей» оказа-

лось правительством без Годоя. В марте 1798 г. Принц Мира получил от-
ставку с поста первого государственного секретаря, передав его Франсиско
Сааведре.
«Падение» Годоя было инспирировано французской дипломатией.
Деятельность Кабарруса в Париже вызвала подозрения лидеров Директо-
рии в том, что Принц Мира ведет двойную игру и препятствует француз-
ГЛ А ВА 1
ским планам войны против Португалии, потворствуя англичанам. Испан-
ского посла в Париже обвиняли во вмешательстве во внутреннюю поли-
тику Франции. Годой спешно сменил Кабарруса на Н. Асару, испанского
посла в Риме, известного французам по итальянскому походу. Тем не менее
французы уже не доверяли Принцу Мира; Директория хотела иметь на по-
сту испанского премьер-министра более покладистого политика — того
же Асару — и спровоцировала отставку Годоя. Французское посольство
в Мадриде распространило слух о подготовке восстания против фавори-
та, который в обстановке наступившего экономического кризиса казался
вполне правдоподобным. Противники Годоя при дворе, среди них и мини-
стры-просветители Сааведра и Ховельянос, поддержали обвинения про-
тив Принца Мира. Карл IV, с 1789 г. опасавшийся антиправительственных
мятежей, поспешил спасти своего фаворита, отставив его от должности,
но сохранив за ним все привилегии, в том числе самую главную — звание
«друга короля».
«Правительство министров-просветителей» оказалось неустойчи-
вым. Ховельянос попытался ограничить юрисдикцию инквизиции: сокра-
щались полномочия Священного трибунала в отношении преследования
государственных чиновников и цензуры светской литературы; часть прав
инквизиции передавалась епископам. Следующим шагом нового министра
юстиции должна была стать реформа университетов согласно проекту, раз-
работанному еще Олавиде в 1771 г. Ховельянос не смог осуществить свои
планы — в 1798 г. последовала его отставка и ссылка на родину, в Хихон. 169
Министром юстиции был назначен Хосе Кабальеро, чиновник консерва-
тивных взглядов с репутацией «льстеца, не имевшего других интересов,
кроме своего собственного». Отстранение Ховельяноса и возвышение Ка-
бальеро обеспечивало консерваторам политическое влияние в правитель-
стве, а Карл IV получал возможность пользоваться знаниями просвещен-
ных министров и одновременно — противодействовать их радикальным
начинаниям.
С 1798 по 1801 г., когда Годой находился в отставке, его влияние при
дворе ослабло, но не исчезло. Он сохранил свое место при короле, оставаясь
в тени. Новое положение избавляло его от ответственности за политиче-
ские предприятия новых министров, хотя именно он, еще до своей отстав-
ки, определил общее направление деятельности правительства. Реформа
отношений государства и церкви, в духе регализма испанских Бурбонов,
могла решить многие проблемы, и прежде всего — финансовые. В 1798 г.
Испания находилась на грани банкротства.
В 1798 г. заболевший Сааведра передал свои обязанности 30-летнему

чиновнику государственного секретариата Мариано-Луису Уркихо, кото-
рый к тому времени фактически уже вел государственные дела.
Новый первый министр был вынужден действовать в чрезвычайно
сложных обстоятельствах и в атмосфере всеобщего недоверия. Директория
заявила испанскому правительству протест против назначения Уркихо, ко-
торого подозревала в проанглийских симпатиях, и потребовала заменить
РАЗД ЕЛ 4
его Асарой. Карл IV отказался, чем спровоцировал новые интриги фран-

цузских дипломатов при испанском дворе. Более того, Уркихо был одним
из «министров-просветителей», попавшим в правительство благодаря
протекции Кабарруса и Сааведры. Репутация радикала закрепилась за ним
после того, как он приказал сменить состав инквизиционного трибунала
Барселоны, который запретил марокканской миссии (состоявшей, есте-
ственно, из иноверцев) высадиться в Испании.
Положение Уркихо было уязвимо: ему в наследство достались те про-
блемы, которые не успел решить Годой. Критическое состояние казны тре-
бовало срочных мер. В 1798 г. Уркихо санкционировал распродажу части
церковных имуществ (так называемую дезамортизацию) и возложил на ду-
ховенство чрезвычайный сбор в 300 млн реалов.
Другим источником средств могла быть реформа отношений между
испанской монархией и Святым престолом, возможность которой об-
суждалась еще при Карле III. Она предполагала уменьшение отчислений
Испании в Рим, которые достигали 380 тыс. скудо. В 1798 г. положение
папы серьезно изменилось: под давлением французов он отрекся от свет-
ской власти, в Риме была провозглашена республика. 80-летний Пий VI
бежал во Францию. Уркихо решил воспользоваться ситуацией и добить-
ся от папы решения о расширении королевского патроната. В сентябре
1798 г. Пий VI даровал часть юридических прав курии архиепископу
Толедскому. После смерти папы в 1799 г. испанский король в односто-
170 роннем порядке объявил о независимости испанской церкви от Святого
престола, оговорив, правда, что это состояние временное и может закон-
читься после выборов нового понтифика. Испанские епископы получили
материальные и юридические права, ранее принадлежавшие Риму. Ко-
роль оставлял за собой привилегии верховного арбитра в делах церкви.
Цель политики испанского регализма была достигнута, но, как показало
время, ненадолго.
Деятельность Уркихо во многом определялась международной об-
становкой. Наполеон Бонапарт, вставший у руля французской политики,
стремился удержать Испанию в союзе с Францией, используя испанские
финансовые затруднения. Кредиторами Карла IV были голландские бан-
киры, граждане зависимой от Франции Батавской республики. Внешний
займ в 24 млн реалов, которого с трудом добилось испанское правитель-
ство, был предназначен на содержание испанской армады, находившейся в
Бресте. Уркихо старался, насколько возможно, придерживаться независи-
мой линии в отношениях с Францией, что явно не устраивало Бонапарта.
Уркихо, в частности, воспротивился назначению Люсьена Бонапарта на

пост чрезвычайного посла Франции в Испании, вызвав негодование пер-
вого консула.
Французские дипломаты в Мадриде добивались отставки испанского
первого министра. Годой стремился убедить Бонапарта в своей благонад-
ежности и готовности, в отличие от Уркихо, подчиняться французским ин-
тересам.
ГЛ А ВА 1
Французские победы в Италии и выборы нового папы побудили Кар-
ла IV отказаться от крайних проявлений регализма. В марте 1800 г. король
вернулся к условиям конкордата 1753 г. Этот шаг был воспринят как попыт-
ка умиротворения консервативного духовенства, недовольного начавшейся
дезамортизацией и наступлением власти на права инквизиции. Клерикалы
объясняли политику правительства влиянием нечестивой философии, а
Уркихо казался им чуть ли не ересиархом. Годой обвинял своего соперника
в радикальной политике, чреватой народным восстанием.
Окончательный поворот Испании в сторону союза с Францией, скре-
пленный договором в Сан-Ильдефонсо, довершил судьбу Уркихо. В декабре
1800 г. он был отправлен в отставку; его преемником стал Педро Севальос
Герра, родственник Годоя.
Принц Мира фактически вернулся к власти во время подготовки вой-
ны с Португалией, предпринятой по настоянию Бонапарта.
В январе 1801 г. Годой был назначен главнокомандующим испанской
армией, которая через месяц начала военные действия против Португалии.
Кратковременная и победоносная «апельсиновая» война принесла прин-
цу Мира чин генералиссимуса с широчайшими полномочиями. Теперь
Годой подчинялся только монарху и мог действовать независимо от секре-
тариатов и королевских советов. Его власть распространялась на военную
и на гражданскую сферы с правом предпринимать любые «новшества и
реформы». В испанской административной системе был восстановлен ста-
ринный пост валидо. «Никто не сможет отказать мне в повиновении, — пи- 171
сал фаворит королю, — кем бы он ни был, поскольку мои приказы будут
отданы словно лично Вашим Величеством».
Испанская внутренняя политика приобрела консервативные очерта-
ния. Уже в феврале 1801 г. начались репрессии против оппозиционно на-
строенных общественных деятелей-просветителей. Ховельянос был аре-
стован и заключен в тюрьму в замке Бельвер на о. Мальорка. Отставка и
ссылка ждала Мелендеса Вальдеса. За свои оппозиционные взгляды в из-
гнание отправилась графиня Монтихо. Опала постигла просвещенных
епископов Тавиру и Палафокса, поддержавших дезамортизацию. Уркихо
было суждено провести два года в крепости Памплоны по обвинению в
растрате. Наступило время деспотизма без просветителей.
Кабальеро по приказу Годоя предпринял настоящую чистку мини-
стерств. Особенно пострадал подчиненный ему секретариат юстиции: чи-
новники, служившие с Ховельяносом, были уволены. За 1801 г. сменилась
треть состава Совета Кастилии.
Война стимулировала стремление «упростить правление и придать

ему единую форму». Невиданные полномочия Годоя свели на нет влияние
коллегиальных институтов королевской администрации — Советов. Выс-
шая исполнительная власть принадлежала Принцу Мира — генералисси-
мусу и «другу короля».
После 1802 г. состав министров не менялся: Севальос — первый ми-
нистр, Кабальеро — министр юстиции, Каэтано Солер — министр фи-
РАЗД ЕЛ 4
нансов (он был единственным, кто пережил крах «правительства мини-

стров-просветителей»). Вскоре Кабальеро сосредоточит в своих руках ру-
ководство тремя министерствами — военным, юстиции и флота. Посто-
янные войны, экономические проблемы и народные волнения побудили
правительство расширить полномочия интендантов и капитан-генералов
на местах.
«Деспотизм», в котором современники обвиняли Годоя, стал своеобраз-
ным, но не единственным проявлением политики централизации, традици-
онной для испанских Бурбонов. Военные и финансовые потребности обусло-
вили проведение в 1797 г. переписи населения. В 1801 г. в королевстве была
введена единая система мер и весов. В 1805 г. вышел в свет «Новейший свод
законов Испании и Индий», завершивший процесс кодификации правовых
норм, единых для всей монархии. Государство поощряло развитие транс-
портных путей: с 1795 по 1808 г. было построено 2000 км дорог, в основном
в центре (Мадрид), на севере (Бискайя и север Каталонии) и на юге страны
(район Кадиса), в районах, важных с военной точки зрения.
ФИНАНСОВЫЙ И ЭКОНОМ И Ч Е С К И Й К Р И З ИС
Активизация внешней политики стала испытанием для испанской монар-

хии — ее административной системы, хозяйственных ресурсов и социаль-
172 ных порядков. Страна, которая после 1714 г. не вела крупных военных кам-
паний на своей территории, оказалась в чрезвычайном положении.
Только семь из двадцати лет царствования Карла IV были мирными
(1788–1793, 1796 и 1803); иностранные войска находились в пределах стра-
ны в общей сложности четыре года. Объемы военных расходов увеличива-
лись, а вместе с ними рос внутренний и внешний долг и налоговые требова-
ния. С 1793 по 1808 г. около 60% бюджета уходило на военные нужды. Уже
первый крупный конфликт — война 1793–1795 гг. — обошелся Карлу IV в
935 млн реалов, увеличив государственные траты втрое. Даже кратковре-
менный мир стоил дорого. В 1803 г. Испания выплатила Франции 25 млн
реалов так называемой субсидии нейтралитета — за право официально
оставаться в стороне от англо-французского конфликта. Военные обяза-
тельства явно превосходили финансовые возможности Испании, учитывая
сложившуюся структуру расходов, в которой, помимо войны, содержание
двора и обслуживание старого государственного долга составляли боль-
шую часть (около 30–40%).
Между тем источники доходов оставались традиционными: американ-

ские драгоценные металлы, прибыли с колониального торгового оборота,
внутренние налоги и сборы. В 1796 г. колонии обеспечивали пятую часть
государственного бюджета. Из-за войны с Англией с 1796 г. связи с Аме-
рикой постепенно ослабевали, пока в 1805 г., после поражения испанского
флота при Трафальгаре, не прервались совсем, а с ними иссяк и главный
источник пополнения казны. Правительство надеялось сохранить хотя бы
ГЛ А ВА 1
косвенные связи с колониями посредством нейтральных держав и разре-
шило невоюющим государствам доступ в испанскую Америку и Филиппи-
ны. Испанской колониальной монополии пришел конец. Англо-француз-
ское морское соперничество в Средиземноморье и на европейском атланти-
ческом побережье привело к застою испанской торговли и в этом регионе.
Объем налоговых поступлений от торгового оборота после реформы о сво-
боде торговли 1778 г. стал снижаться.
Политики постоянно занимались поисками средств, способных по-
крыть растущие военные потребности. В период с 1795 по 1801 г. в Испании
новые налоги и сборы вводились практически ежегодно, и все слои населе-
ния испытали увеличение налогового бремени. Новшеством было распро-
странение налоговых требований на состоятельные и привилегированные
группы. Помимо повышения косвенных налогов на соль, табак, гербового
сбора, были введены налоги на вступление в права наследства, на стои-
мость купленных должностей, на домашнюю прислугу, на импорт предме-
тов роскоши, на экспорт спиртных напитков, шерсти, шелка, оливкового
масла — вплоть до стоимости имущества, которое владелец делал неот-
чуждаемым (превращал в майорат или завещал церкви по праву «мертвой
руки»). В 1799 г. потерпела неудачу попытка ввести единовременный сбор
в 300 млн реалов — суммы, которая подлежала раскладке среди податного
населения пропорционально состоятельности налогоплательщиков. Рас-
пределение налога на местах сопровождалось злоупотреблениями и вызва-
ло сопротивление, особенно среди горожан. Испанцы уклонялись от упла- 173
ты новых сборов, и казна не получила ожидаемого прибытка.
Другим испытанным средством покрытия дефицита казны был внутрен-
ний заем. С 1794 по 1799 г. правительство несколько раз прибегало к массо-
вому выпуску «королевских векселей» (vales reales) на общую сумму 1764 млн
реалов. Средства, полученные от выпуска векселей, не расходовались, как пла-
нировалось, на уплату государственного долга, а использовались на покры-
тие военных расходов. В то же время необходимость выплачивать проценты
по векселям увеличивало королевские обязательства перед отечественными
кредиторами. Королевские облигации не были обеспечены и быстро обесце-
нивались, что отражало отношение финансистов к правительственной поли-
тике, росла инфляция. В 1808 г. курс государственных ценных бумаг упал до
30% номинала, а задолженность по vales составила почти 2 млрд реалов.
С 1792 по 1803 г. испанское правительство трижды обращалось к за-
рубежным банкирам. К 1808 г. внешний долг испанской монархии достиг
В 1798 г. королевская власть прибегла к беспримерному средству —

конфискации государством церковного имущества для последующей его
продажи. Это был первый акт дезамортизации (desamortización — пре-
вращение неотчуждаемого недвижимого имущества в отчуждаемое) в
испанской истории. Испанская церковь была богатейшей корпорацией,
причем большая доля ее владений была изъята из рыночного обращения:
собственность монастырей, духовно-рыцарских орденов и университе-
РАЗД ЕЛ 4
тов, земельные угодья, переданные по праву «мертвой руки», различные

богоугодные заведения, бенефиции всех видов… Правительство впервые
обращалось к духовенству не с просьбой о единовременном пожертвова-
нии, а с требованием отчуждения имущества в пользу короны. Королев-
ские указы повелевали распродать владения «больниц, приютов, бого-
угодных заведений, сиротских домов, домов призрения, братств», а по-
лученные средства поместить в специально созданное государственное
учреждение — Амортизационную кассу, под 3% годовых — доход, кото-
рый получали бывшие владельцы. Иезуиты, которым в 1797 г. разреши-
ли вернуться в Испанию, могли рассчитывать на средства от реализации
нераспроданной собственности ордена. В 1805 и 1807 гг. были получены
разрешения папы на продажу седьмой части имущества испанской церк-
ви. Общий доход от «дезамортизации Годоя» составил к 1808 г. 1 млрд
Тем не менее, вопреки предпринятым усилиям, государственные фи-
нансовые обязательства неотвратимо росли. К 1808 г. общий государствен-
ный долг составил почти 7 млрд реалов — сумма, равная ожидаемым до-
ходам на 10 лет вперед.
Военные расходы, государственный долг и финансовые мероприятия
правительства привели к драматическим последствиям. «Расходы, необхо-
димые для обеспечения обороны, чести, достоинства и благоденствия на-
ции», как объяснял король ещё в указе 1798 г., оказались чрезмерными для
174 его подданных, и они начали роптать. Росло недовольство правительством
в среде состоятельных испанцев, возмущенных расточительной политикой
министров, которые к тому же покушались на их доходы и привилегии.
Купечество, прибыли которого были связаны с колониальной тор-
говлей, посредническими операциями на рынке драгоценных металлов и
фрахтом, каталонские предприниматели, зависевшие от поступлений аме-
риканского сырья, после 1796 г. оказались в положении, близком к ката-
строфе. Кризис разорил многих коммерсантов, однако, с другой стороны,
стимулировал поиски иных сфер вложения капиталов. В 1790-е годы вла-
дельцы текстильных мануфактур Каталонии пытались переориентировать-
ся на внутренний рынок и спасти производство, применяя технические но-
винки и местное сырье (лён). Купечество вкладывало средства в покупку
земли, благо начавшаяся в 1798 г. дезамортизация предоставила для этого
новые возможности.
Последствия распродажи церковного имущества были противоречи-
выми. Испанская церковь рассталась со значительной частью своих владе-
ний, но все же на условиях возмещения в виде государственной ренты. Ус-

ловия продажи были выгодными, поскольку цена сделки устанавливалась
при участии священников, управлявших имуществом. Сословные приви-
легии духовенства, среди них право на десятину, остались нетронутыми
и не подвергались сомнению, поэтому церковь в целом не противилась
дезамортизации 1798 г. Однако сам факт покушения королевской власти
на церковную собственность вызвал возмущение в кругах ортодоксально-
ГЛ А ВА 1
го духовенства, и за Годоем закрепилась репутация еретика. Кроме всего
прочего, выплата обещанного дохода производилась с задержками: госу-
дарство, обремененное войной, медленно выполняло свои обязательства.
Последнее распоряжение папы о распродаже церковной собственности
(1807) было встречено глухим ропотом, ведь полученные средства предна-
значались на финансирование очередной военной кампании.
Многие состоятельные испанцы — чиновники, дворяне средней
руки, городские нобили, купцы — стали покупателями имущества церк-
ви, с выгодой использовав накопленные средства. В Андалусии и Касти-
лии новые владельцы, объединив несколько приобретенных участков,
создавали хозяйства, ориентированные на рынок. Дезамортизация, с
другой стороны, усугубила проблемы крестьянского землевладения: сме-
на хозяина влекла за собой изменение условий держания участков, повы-
шение арендных платежей.
Состояние испанской экономики к концу столетия и без военных и
финансовых проблем нельзя было назвать благополучным. Хозяйствен-
ный подъем, который переживала Испания в течение XVIII столетия, к
концу века постепенно сошел на нет в основном по естественным при-
чинам. С конца 70-х годов череда стихийных бедствий преследовала
полуостров: дожди и засухи привели к неурожаям и эпидемиям. Война
1793–1795 гг. разорила Страну Басков и северные районы Каталонии.
Дважды, в 1788–1789 и в 1803–1804 гг., Испания пережила продоволь-
ственные кризисы. В 1800–1803 гг. в Андалусию пришла желтая лихорад- 175
ка, затем в 1804 г. — холера: погибло около 100 тыс. человек, треть на-
селения провинции. В 1804 г. произошли землетрясения на юге и севере
страны (в Андалусии и от Новой Кастилии до Ла Манчи). Из-за морской
блокады, следствия войны с Англией, снабжение продовольствием при-
брежных районов стало невозможным; сообщение с внутренними аграр-
ными областями было перекрыто санитарными кордонами. Попытки
правительства регулировать цены сталкивались с открытым противодей-
ствием хлеботорговцев, придерживавших зерно в ожидании максимума
цены. Спекулянты игнорировали королевские указы о таксации. Продо-
вольственные волнения по всей стране участились; восставшие требова-
ли снижения налогов и сеньориальных платежей, особенно связанных с
юрисдикцией.
Самое масштабное восстание произошло в 1801 г. в Валенсии и ее
окрестностях. В городе мятежники требовали уменьшения сборов на ввоз
продовольствия, пересмотра раскладки нового чрезвычайного налога.
Участники крестьянских бунтов в сельской местности, придумавшие себе

мифического лидера Пепа д'Орта, стихийно отменяли плату за баналитеты,
сборы с урожая фруктов, жгли сеньориальные архивы и уничтожали симво-
лы сеньориальной власти. Восстание было подавлено, многие его участни-
ки попали в тюрьмы, несколько из них повешены.
Валенсийские мятежи и голод 1803–1804 гг. свидетельствовали и о не-
способности властей контролировать положение в стране. Король видел в
РАЗД ЕЛ 4
них повторение голодных бунтов времен Скилачче и опасался правитель-

ственного кризиса: немудрено, поскольку и при дворе, и в столице главным
виновником происходящего считали «дурного министра» — Годоя. Сам
фаворит обратился к Наполеону с просьбой о продаже продовольствия.
Впоследствии, в своих мемуарах Годой попытается представить трагиче-
ские события 1801–1804 гг. как гнусный вымысел своих противников, но
это прозвучит слабой попыткой самооправдания.
ЗА К АТ П Р О С В Е Щ Е Н И Я :
Г О С УД А Р С Т В О И И Н Т Е Л Л Е К Т УА Л Ы В К О Н Ц Е XVIII В.
Карл IV дорожил репутацией «просвещенного государя», доставшейся

ему в наследство, и стремился ее сохранить. В его царствование покрови-
тельство наукам, полезным для «величия монархии», оставалось важным
направлением деятельности государства. В то же время, под влиянием по-
литических событий, усилилось стремление власти к регламентации куль-
турной жизни и контролю над умонастроениями подданных.
Большинство культурных преобразований было связано с политикой
государственной централизации, характерной для правления Карла IV, и с
деятельностью правительства, которое возглавлял Годой. В период войн и
экономических трудностей монархии требовались точные и детальные све-
176 дения о природных и людских ресурсах, образованные администраторы и
военные.
При Карле IV правительство отдавало предпочтение развитию есте-
ственных наук. Благодаря своему прагматизму и искреннему интересу к по-
лезным наукам и искусствам Годой, особенно в 90-е годы, создал себе «ре-
путацию» просвещенного министра, мецената, радеющего о пользе отече-
ства. География, астрономия, математика, физика, минералогия, ботаника
и зоология, медицина сохранили исследовательский, творческий пафос,
свойственный философии Просвещения.
Королевская власть поощряла проекты, целью которых были поиск,
исследование, описание природных богатств и новые методы их использо-
вания. Составлялись подробные карты страны — «Географический атлас
Испании» (1804), полное издание карт и планов выдающегося картографа
Т. Лопеса, «Морской атлас Испании» (1789) — труд В. Тофиньо, астронома
и гидрографа, ректора Королевской академии гардемаринов в Кадисе. По
инициативе Годоя при секретариате финансов была создана Хунта торгов-
ли и мореплавания, а затем, при Государственном секретариате — Коми-

тет содействия прогрессу королевства — правительственные институты,
призванные изучать экономическое состояние страны. В 1803 г. Х. Поло,
выполняя заказ правительства, завершил работу над первым томом энци-
клопедического сочинения «Перечень богатств и предприятий Испании
и прилежащих к ней островов», сводом сведений о природных ресурсах и
промышленности полуострова.
ГЛ А ВА 1
Угроза утраты позиций морской державы и разрыва связей с колония-
ми стимулировала организацию исследовательских экспедиций, благодаря
которым развивалось «второе открытие Нового Света». В начале 90-х го-
дов завершились странствия Ф. де Асары по Южной Америке; их резуль-
таты, плод двадцатилетних усилий, были опубликованы в «Заметках для
естественной истории Перу» (1802). Выдающиеся ботаники Х.С. Мутис,
М. Сессе и Х. Мосиньо описали флору Центральной Америки и Новой
Гранады, уделив первостепенное внимание «полезному применению» рас-
тений в медицине (особенно хины) и промышленности. Об энтузиазме уче-
ных и тщательности исследований свидетельствуют сохранившиеся иллю-
страции, сопровождавшие гербарии Мутиса. Королевский Ботанический
сад под руководством известного просветителя А. Каванильяса обогатился
образцами экзотических растений.
Грандиозным исследовательским предприятием, настоящим вопло-
щением познавательного порыва испанского Века Просвещения стало
пятилетнее путешествие Алехандро Маласпины (1789–1794). Под его ко-
мандованием два фрегата, «Решительный» и «Открытие», отправились
в кругосветное плавание «с научными и политическими целями», но
не сумели его завершить: правительство изменило маршрут на середине
пути. Мореплаватели прошли курсом от Кадиса на Монтевидео и далее
вокруг мыса Горн до Акапулько. Вместо того, чтобы следовать к Камчатке,
как было запланировано, в 1791 г. по заданию правительства экспедиция
отправилась в залив Аляска, надеясь обнаружить легендарный Северо- 177
Западный проход между двумя океанами, но потерпела неудачу. На пути
Маласпина посетил залив Нутка. Затем экспедиция вернулась в Мексику
и взяла курс на Манилу. Обследовав Филиппинский архипелаг, путеше-
ственники отправились к Новой Зеландии, Новой Голландии (Австра-
лии), посетили острова Океании, после чего вернулись к западному по-
бережью Америки, оттуда в Монтевидео и, наконец, в 1794 г., в Испанию.
Маласпина и его спутники пересекли два океана, подробно нанесли на
карты западное побережье Северной Америки, уточнили расположение
части островов Филиппинского архипелага и Океании. Исследователи
привезли обновленные карты, результаты астрономических, гидрогра-
фических и климатических наблюдений, гербарии, образцы минералов,
сведения о неизвестных животных, этнографические записки (словарь
языка тлинкитов, жителей побережья Аляски) и коллекцию великолеп-
ных рисунков — настоящую энциклопедию природного мира испанских
колоний, Океании и Австралии.
Алехандро Маласпина и его наследие
В 1789 г., к началу знаменитой экспедиции, Алехандро (Алессандро) Мала-

спина (1754–1810) был опытным моряком с безупречной репутацией. Италья-
нец по рождению, он получил образование в Риме и в Королевской академии
гардемаринов в Кадисе — центрах, где поощрялись занятия естественными и
точными науками. Там же сформировались его философские взгляды, в основе
РАЗД ЕЛ 4
которых был экспериментальный рационализм Ньютона. Принципы ньюто-

новской физики Маласпина проецировал на политические отношения, счи-
тая, что власть монарха должна быть уравновешена действиями просвещенных
подданных — позиция, в 1795 г. показавшаяся Годою опасной.
«Заговор» 1795 г. сыграл роковую роль в судьбе научного наследия Мала-
спины. Богатейшие материалы экспедиции были засекречены и отправлены в
архив. До конца XIX в. были неизвестны и другие сочинения Маласпины, в том
числе «Политические аксиомы об Америке» — трактат о проблемах испанской
колониальной политики.
В 1809 г. один из участников путешествия, Хосе Эспиноса-и-Тельо, опубли-
ковал краткое сообщение об экспедиции 1789–1794 гг. В 1815 г. И.Ф. Крузенштерн,
готовивший инструкции для кругосветного плавания О.Е. Коцебу, перевел его на
русский язык и опубликовал в «Записках, издаваемых Адмиралтейским департа-
ментом» под названием «Заметки об испанской экспедиции, предпринятой для
открытий в 1791, 1792 и 1793 годах под командою капитана Малеспине». ■■■
При Карле IV начали работать Королевские обсерватории в Мадриде

(1790), Кадисе и Эль Ферроле, для обслуживания которых в 1796 г. был создан
Корпус инженеров-космографов. В 1791 г. в Мадриде, по инициативе инжене-
ра и изобретателя А. де Бетанкура открылся Королевский кабинет машин —
кунсткамера, лаборатория и музей техники одновременно. Через восемь лет в
178 столице под руководством французского ученого Л. Пруста начались опыты
в Королевской химической лаборатории. В 1801 г. в Испании стал издавать-
ся первый научный журнал «Анналы естественных наук», публиковавший
результаты отечественных и иностранных исследований. В конце 90-х годов
при поддержке правительства возродилась коммерческая пресса («Торговый
курьер Испании и ее Индий»). Интересным начинанием Годоя было издание
«Еженедельника о сельском хозяйстве и ремеслах для приходских священни-
ков», целью которого было привлечение духовенства к распространению сре-
ди сельских жителей полезных для сельского хозяйства знаний.
Развитие естественных и точных наук сопровождалось созданием но-
вых учебных заведений, готовивших технических специалистов и образо-
ванных военных. На рубеже веков были открыты Школа минералогии, Ве-
теринарная школа, Школа практической медицины, Школа дорог, мостов
и каналов и Военный институт Песталоцци. Новизна учебных программ
и методов обучения вызывала нападки духовенства, и новые образователь-
ные учреждения спасала только протекция государства.
Пути сообщения между Россией и Испанией: Агустин де Бетанкур
В ноябре 1808 г. на русскую службу поступил 50-летний испанец Агустин де Бетанкур-

и-Молина (1758–1824). На родине осталась блестящая карьера первого ученого и
механика Испании, будущее сулило ему славу выдающегося русского архитектора и
инженера, одного из создателей высшего технического образования России.
В Испании благодаря его таланту и энергии были построены первые паро-
ГЛ А ВА 1
вые машины для применения на текстильных мануфактурах, усовершенствова-
ны подъемные механизмы, использовавшиеся в строительстве мостов и дорог.
Он организовал и возглавил мадридскую Школу мостов, дорог и каналов, гото-
вившую профессиональных инженеров. В 1798 г. Бетанкур сконструировал элек-
трический оптический телеграф (устройство, позволявшее при помощи системы
зеркал передавать сигналы на большое расстояние) для сообщения между Ма-
дридом и Кадисом. Исследования и изобретения испанского ученого приобрели
европейскую известность, которая привлекла внимание Александра I.
Не желая «служить ни Наполеону, ни Жозефу», Бетанкур принял пригла-
шение российского императора и переехал в Россию. Покровительство Алексан-
дра I обеспечило ему простор для деятельности. За 16-летнее пребывание в России
Августин Августинович Бетанкур усовершенствовал литейное производство на
Тульских заводах и в Казани, сконструировал новые прядильные и ткацкие маши-
ны на Александровской мануфактуре. По его проекту было построено здание Экс-
педиции заготовления листов для государственных ассигнаций (мануфактуры по
производству бумажных денег), изготовлены станки для их печати и разработаны
эскизы российских ассигнаций достоинством от 5 до 100 рублей.
Его архитектурные проекты впечатляют. Бетанкур участвовал в строитель-
стве Исаакиевского собора и сконструировал подъемные механизмы для Алек-
сандровской колонны. Каменноостровский мост через Малую Невку — первый
деревянный арочный мост — был построен по его проекту. Москва обязана ему
уникальной кровлей Экзерциргауза (Манежа), а Нижний Новгород — гости-
ным двором для знаменитой ярмарки. 179
Бетанкур создал Институт Корпуса инженеров путей сообщения в
Санкт-Петербурге — одно из первых в России учреждений, которое гото-
вило специалистов, обладавших как фундаментальной, так и практической
технической подготовкой (сейчас Петербургский государственный универ-
ситет путей сообщения). ■■■
При Карле IV была свернута реформа университетов, начавшаяся еще

в 70-е годы, в результате которой система высшего образования оказалась
под полным контролем королевской власти. В 90-е годы содержание учеб-
ных программ изменилось в консервативном направлении: согласно ко-
ролевским указам, курсы гражданского, естественного и международного
права запрещались и заменялись курсами моральной философии; Новый
свод законов, созданный еще при Филиппе II, становился основой препода-
вания испанского права. В 1798 г. ушли в прошлое привилегии «Больших
коллежей» Саламанки и Алькала, а их имущество, «не использующееся

для преподавания», подлежало распродаже по закону об дезамортизации.
В 1807 г. число университетов было сокращено в пользу крупных старин-
ных учебных центров, вводился единый учебный план и общие принципы
университетской жизни — от правил присвоения ученых степеней до ре-
гламентации повседневного поведения студентов и профессоров.
В реформе образования отразились изменения, произошедшие в отно-
РАЗД ЕЛ 4
шении королевской власти к просветительскому движению и к идеологии

Просвещения. С точки зрения правительства, истинное Просвещение во-
площалось в полезных науках, искусствах и исследовательских предприя-
тиях, а общественно-политические рассуждения и реформаторские проек-
ты не должны были выходить за пределы, установленные властями.
Под влиянием событий Французской революции испанские политики
стали отождествлять просветительские идеи с революционной, разруши-
тельной идеологией. В 1789 г. Флоридабланка заявил: «Просвещение нау-
чило человека его правам, но лишило истинного счастья и личной безопас-
ности. Здесь нам не нужно ни столько Просвещения, ни его последствий —
враждебности по отношению к законной власти в действиях, словах и сочи-
нениях». Практически сразу после начала Французской революции были
определены принципы охранительной политики, которых правительство
придерживалось вплоть до 1808 г.
Все возможности публичного проявления мнений, отклоняющихся от
официального, были либо пресечены, либо взяты под контроль. В 1791 г.
были закрыты все частные периодические издания. Государство создало
новые цензурные учреждения — хунту по реформе театров, суд по делам
печати. Власти относились к подозрением к проявлениям частной рефор-
маторской инициативы — экономические общества друзей Отечества по-
степенно пришли в упадок.
Благодаря реформе, которая была проведена при Карле III и продолже-
180 на в 1798–1799 гг., королевская власть получила возможность регулировать
деятельность инквизиции в своих интересах. Правительство использовало
функции «святой и вездесущей» инквизиции и как цензурного института,
и как репрессивной организации, преследовавшей инакомыслие.
Стремление уберечь испанскую монархию от французского револю-
ционного влияния побуждало испанских политиков — Флоридабланку,
Аранду, Уркихо, Кабальеро и, разумеется, Годоя — с осторожностью от-
носиться к проектам, которые могли нарушить хрупкое общественное спо-
койствие. Так, были отвергнуты «Доклад об аграрном законе» и реформа
инквизиции, предложенные Ховельяносом, и введение бессословного на-
лога — инициатива Сааведры. За их авторами закрепилась репутация «мо-
шенников, не заслуживающих звания министров» (так отозвалась о Хове-
льяносе и Сааведре королева).
Политики склонялись к поддержке католических ортодоксов, осо-
бенно в критические моменты, такие как война против Франции 1793–
1795 гг., и потворствовали ксенофобским настроениям и призывам к кре-
стовому походу. Благодаря действиям правительства, с 90-х годов духовен-

ство, проповедовавшее католическое мессианство и союз трона и алтаря,
увеличивало свое общественное влияние. Распространялись антипросве-
тительские сочинения ортодоксальных авторов, таких как Ф. Севальос
или о. Диего из Кадиса. В них принципы свободы и равенства трактова-
лись как преступные химеры, влекущие общество в бездну анархии. «Не-
честивейшая французская философия», проповедовал о. Диего, является
ГЛ А ВА 1
источником разрушения традиционного миропорядка и должна быть ис-
коренена.
Колебания правительственного курса, связанные с испано-француз-
скими отношениями, определили главную особенность идейной атмосфе-
ры царствования — конфликт между двумя направлениями общественно-
политической мысли просветительского толка — умеренным и протолибе-
ральным.
Приверженцами классической доктрины просвещенной монархии
остались Х.-П. Форнер, Л. Моратин, Х.-А. Льоренте. Они, несмотря на рост
недовольства правительством, считали Карла IV способным на преобразо-
вания во благо Отечества. В конце века в среде образованных испанцев сно-
ва стали популярными сочинения религиозного содержания. П. Олавиде
написал труд «Торжествующее Евангелие», в котором соединялись призы-
вы к духовному совершенствованию и верноподданнические мотивы.
Под влиянием французского опыта развивалась политическая крити-
ка — как в виде заимствования французских идей, так и в форме ориги-
нальных проектов конституционных преобразований.
Пропаганда французской революционной идеологии в Испании связа-
на с деятельностью Хосе Марчены. В 1792 г. он эмигрировал во Францию и
при помощи республиканских властей организовал в Байонне Испанский
клуб (превращенный в Комитет общественного просвещения, а затем в
Клуб друзей конституции), целью которого была «подготовка испанского
духа к свободе». Марчена издавал «Газету свободы и равенства» на двух 181
языках, экземпляры которой распространялись на испанской территории.
В обращении «К испанской нации» он призывал своих соотечественни-
ков сбросить иго священников, упразднить инквизицию, созвать кортесы
и учредить в Испании конституцию. Марчена перевел на испанский язык
«Декларацию прав человека и гражданина» и трактат «Об общественном
договоре» Ж-Ж. Руссо.
Опыт Французской революции укрепил большинство интеллектуа-
лов в неприятии насильственных методов преобразований. Просветители,
деятельность которых пришлась на рубеж веков, продолжали верить в пре-
образующую силу Просвещения и реформаторские возможности власти.
Однако сами представления о власти, ее формах, организации, принципах
действия изменились под влиянием испанских реалий и под влиянием
французских идей. Потенциал просвещенной монархии просветители-
либералы считали исчерпанным и предлагали проекты политического
переустройства Испании на конституционных началах.
Последовательное изложение либеральных идей принадлежит Леону

де Арроялю. В «Политико-экономических письмах к графу де Лерена»
(1786–1795) он подвел неутешительный итог реформам испанских просве-
щенных государей, заявив, что они не смогли устранить главные препят-
ствия на пути прогресса Испании — сословные привилегии и обществен-
ное и экономическое влияние церкви. Аррояль считал, что паллиативные
меры, которые предпринимает власть, только усугубляют кризис государ-
РАЗД ЕЛ 4
ства и, чтобы его остановить, необходимы перемены в «конституции Ис-

пании», т.е. в ее политической и общественно-экономической системе.
Он предлагал обратиться к образцу французской конституции 1791 г. Ана-
литические «Письма» были дополнены в 1793 г. памфлетом «Апологети-
ческая речь в защиту цветущего состояния Испании» («Хлеб и быки») —
убийственной пародией на ура-патриотические панегирики.
Идея конституции была близка и таким интеллектуалам, как Хове-
льянос, директор Королевской академии истории Мартинес Марина и
Х. Семпере. Ховельянос, например, считал историческую правовую тра-
дицию воплощением естественного закона и полагал, что каждое сообще-
ство оформляется как гражданское через конкретную, своеобразную фор-
му общественного договора — конституцию. Мартинес Марина и Семпере
доказывали, вслед за Ховельяносом, что форма общественного договора,
свойственная испанцам, содержится в древнем законодательстве страны,
т.е. сводится к историческим формам сословного представительства, ко-
торые ограничивают власть короля. Так была сформулирована доктрина
«исторической конституции», которая будет обсуждаться в 1812 г. в Кади-
се как возможная основа первой испанской конституции.
182
ГЛАВА 2
И ИС П А Н И Я И Е ВР ОП А
В Г О Д Ы Ф РА Н Ц У З С КО Й
Р Е В ОЛ Ю Ц И И
НА П У Т И В П Е Р В У Ю А Н Т ИФРА Н Ц У З С К У Ю КОА Л И Ц И Ю
14 июля 1789 г. полномочный посланник России в Париже И.М. Симо-

лин составил следующее донесение вице-канцлеру графу И.А. Остерма-
ну в Петербург: «Со времени отправления моей последней депеши… во
Франции случилась революция, которую трудно было бы себе предста-
вить, если бы она не произошла на наших глазах». Революция вызвала
разную реакцию европейских монархов, хотя поначалу многие увидели
в ее событиях только падение былого могущества Франции. Император
Священной Римской империи Иосиф II был более всего расстроен тем,
что рушился австро-французский союз 1756 г., который защищал его от 183
возможности вооруженного нападения Пруссии. Английский король Ге-
орг III, напротив, торжествовал, наблюдая кризис государства, которому
не мог простить вмешательства в борьбу против своих американских коло-
ний. Революция освободила Англию от опасной соперницы, предоставив
ей место на рынках и в кабинетах дипломатов, которое раньше занимала
Франция. В Мадриде более всего боялись распространения «эпидемии»
революции на Испанию, а потому основные усилия Флоридабланки были
направлены на борьбу с «революционной заразой» внутри страны.
В первые месяцы революции европейские державы замерли в напря-
женном ожидании. Два предшествовавших года стали периодом очередной
перестройки коалиций. Союз Екатерины II с Австрией и торговый договор
с Францией, подписанные зимой 1787 г., свидетельствовали о ее охлажде-
нии к идее «Северного союза». В ответ в августе подстрекаемая Георгом III
поднялась Османская империя, объявившая России войну, и против Рос-
сии активизировались ее бывшие союзники — Пруссия и Швеция. Если
Пруссия ограничивалась интригами против России в Польше, то Швеция,

рассчитывая, что большая часть русских сил будет отвлечена на борьбу с
Турцией, в июне 1788 г. начала против России войну. Турцию и Швецию
поддержали Англия, Пруссия и Голландия, заключившие в 1788 г. воен-
ный союз — Тройственную лигу. Война с Турцией продолжалась до нача-
ла 1790 г. В феврале умер император Иосиф II, а его преемник Леопольд II
не видел смысла в войне против коалиции, и 27 июля 1790 г. в Рейхенбахе
РАЗД ЕЛ 4
была подписана декларация, урегулировавшая отношения между Австрией

и Пруссией.
Шведский король Густав III также уже готов был погасить свою непри-
язнь к России и даже совместно с Екатериной II возглавить против рево-
люции «крестовый поход». 14 августа 1790 г. Россия и Швеция подписали
мир в Вереле. Россия предложила подключить к союзу и Испанию, но та
отнеслась к ее предложению прохладно — она была сосредоточена на раз-
решении конфликта с Великобританией из-за Нутки.
Залив Нутка был предметом бесконечных столкновений между Ма-
дридом и Лондоном, которые оспаривали право первенства в его открытии.
Неожиданно в этот клубок взаимоотношений вплелся и «русский след».
По сведениям Э.-Х. Мартинеса, возглавившего разведывательную экспеди-
цию к русским поселениям на Аляске, в 1789 г. русские собрались колони-
зовать земли в заливе Нутка. Дабы воспрепятствовать этому в мае 1789 г.
испанские корабли «Принцесса» и «Св. Карл» прибыли в залив «раздо-
ра». Русских они там не обнаружили, но в бухте оказались два английских
корабля, отправленных для установления контроля над Нуткой. Испанцы
захватили суда и арестовали команду, а испанский посол в Лондоне маркиз
дель Кампо заявил протест британским властям против нарушения терри-
ториальных вод Испании.
Инцидент вызвал ярость британского кабинета. По «праву» Кука ан-
гличане считали эту территорию своей и потребовали немедленного воз-
184 врата захваченных судов и возмещения убытков. К весне 1790 г. перегово-
ры были близки к провалу. 4 мая 1790 г. английское правительство отдало
приказ о вербовке матросов для экспедиции к берегам Калифорнии, а на
следующий день Георг III объявил палатам о столкновении между Англией
и Испанией. 10 мая палата общин вотировала миллион фунтов стерлингов
на вооружения.
Для придания веса своей позиции Мадрид вспомнил о своем «фамиль-
ном» союзнике и потребовал от Парижа подтверждения верности Фамиль-
ному пакту. 14 мая 1790 г. министр иностранных дел Франции граф де Мон-
морен направил письмо Национальному собранию о том, что вооружения
Англии вынуждают Францию позаботиться о своей безопасности, и потому
король приказал вооружить 14 линейных кораблей. Национальное собра-
ние поддержало распоряжение Людовика, но предложило пересмотреть
трактат и согласовать его с готовившейся конституцией, другими словами,
заменить Фамильный пакт национальным. Для скрепления этого нового
союза испанцам было предложено возвратить Франции Луизиану.
Испания и Европа в годы Французской революции
Лондон, узнав о военных приготовлениях Парижа, пошел на уступки в

переговорах с Мадридом. Однако англичане не знали, что Флоридабланка
отказался принять это предложение Франции, что вынудило его смягчить
свою позицию и пойти на подписание соглашения с Англией.
По «Конвенции о рыболовстве, навигации и торговле в Тихом океане
и Южных морях» (от 28 октября 1790 г.) испанцы возвращали англичанам
имущество и компенсировали убытки, предоставляли право рыбной ловли
ГЛ А ВА 2
и навигации в Тихом океане, но на расстоянии не менее 10 морских лиг от
испанских владений. Конфликт был урегулирован, угроза вмешательства
Франции способствовала этому — но предложение Национального со-
брания о пересмотре Фамильного пакта привело к охлаждению испано-
французских отношений.
Таким образом, к концу 1790 г. разногласия европейских держав были
урегулированы и они могли обратить свои взоры на Францию. 27 августа
1791 г. прусский король Фридрих-Вильгельм II и император Леопольд II
подписали в Пильнице декларацию о совместных действиях помощи фран-
цузскому монарху и о восстановлении в правах немецких принцев, которых
революция во Франции лишила их владений в Эльзасе. Для укрепления
наметившегося прусско-австрийского согласия и активизации подготовки
антифранцузской коалиции российский двор рассчитывал на привлечение
к делам коалиции Англии. Однако первые попытки сблизиться с ней не
увенчались успехом, и Россия вновь активизировала свои взаимоотноше-
ния с Испанией. В октябре 1791 г. Флоридабланка неоднократно встречал-
ся с прусским, австрийским и российским посланниками для обсуждения
вариантов совместных действий. Зиновьев передал ему письмо вице-кан-
цлера Остермана с изложением позиции российской императрицы относи-
тельно Франции.
Екатерина инициировала созыв конгресса европейских держав, кото-
рый урегулировал бы положение во Франции и взаимоотношения фран-
цузского короля со своими подданными. В ноябре 1791 г., после появле- 185
ния во Франции первого закона об эмигрантах, стороны приступили к со-
ставлению договора. В следующем письме испанскому двору императрица
предлагала варианты плана интервенции во Францию, а также заявляла,
что Россия поддержит все антифранцузские демарши испанского двора.
Флоридабланка с готовностью откликнулся на предложения российской
государыни, но эта активность стала последней в его карьере — не всех при
мадридском дворе устраивала и деятельность, и личность графа: его резко
антифранцузская политика стала поводом для отставки.
Сменивший Флоридабланку Аранда изменил политический курс в от-
ношении Франции: Испания перешла к политике строгого нейтралитета.
Первым шагом на пути сближения с соседней державой стал обмен пол-
номочными посланниками: в Испанию прибыл временный поверенный
Жан-Франсуа Бургоэн, с которым испанский премьер стал встречаться
практически ежедневно, пообещав ему, что Испания отделится от коали-
ции и откажется от взятых на себя обязательств.
Испания, Россия, Великобритания:

борьба за Тихий океан во второй половине XVIII в.
Исследование испанцами тихоокеанского побережья Северной Америки

началось еще в первой половине XVI в. После экспедиций Эрнана Кортеса
1533 и 1535 гг. Эрнандо де Аларкон доказал, что Калифорния являлась не
островом, а полуостровом, Родригес де Кабрильо в 1542 г. основал поселение
РАЗД ЕЛ 4
Сан-Мигель, которое вскоре было переименовано в Сан-Диего. После экс-

педиции Себастьяно Бискаино в 1602 г. испанские изыскания в этом регионе
практически прекратились; только в конце столетия иезуиты начали созда-
вать там свои миссии.
В начале XVIII в. к исследованию тихоокеанского побережья приступили
русские. Незадолго до смерти Петр I повелел отправить экспедицию во главе
с В. Берингом с целью узнать «сошлась ли Америка с Азией». В 1741 г. Беринг
и Чириков совершили путешествие к северо-западной оконечности Америки.
В конце 40-х годов в ходе нескольких торговых экспедиций был открыт ряд
Алеутских островов, а в 1760 г. русские путешественники достигли острова
Уналашка, где было основано первое русское поселение.
Активность русских мореходов в Северной части Тихого океана не оста-
лась незамеченной в европейских странах, причем особую озабоченность она
вызвала в Мадриде и Лондоне. Испанцы направили пять экспедиций с целью
освоения территории Калифорнии. Они открыли побережье Нижней Кали-
форнии, примерно до 30º с.ш., а с конца 60-х годов продолжили продвижение
в северном направлении. В 1767 г. они основали францисканскую миссию
Санта-Мария-де-лос-Анхелес и порт Сан-Блас, который стал их главной мор-
ской базой, и приступили к колонизации Северной Калифорнии. В 1770 г. они
построили форт на берегу залива Монтерей и основали ряд миссий на побере-
жье между Сан-Диего и Сан-Франциско.
Англичане тогда же стали интересоваться Северо-Западным проходом.
186 В 1778 г. Джеймс Кук исследовал северо-западное побережье Америки. По-
сещение им залива Нутка было использовано Великобританией для подкре-
пления своих притязаний на регион. Испания ответила на это цитировани-
ем судового журнала Хуана-Хосе Переса Эрнандеса, который бросил якорь
в Нутке в 1774 г.
В последней четверти XVIII в. у берегов русских владений на Тихоо-
кеанском севере начали появляться английские, испанские, французские,
а затем и американские суда. В 1778 г. на о-ве Уналашка произошла встреча
экспедиции Дж. Кука с находившимися там русскими моряками. В 1779 г.
испанцы достигли 61ºс.ш. и на берегу, у входа в залив Принца Уильяма (Чу-
гацкий залив), соорудили символический крест, заявив о принадлежности
этой земли Испании. Это была самая северная точка, достигнутая испан-
цами в Америке.
В 80-е годы продолжалось продвижение русских и испанских первопро-

ходцев навстречу друг другу. В 1784 г. экспедиция Г.И. Шелихова основала
поселение в гавани Трех Святителей на острове Кадьяк, а в 1786 г. две крепо-
сти — на остров Афогнак и у входа в залив Кука (Кенайский залив) на матери-
ке. Шелихов открыл там школу, в которой среди прочего обучали детей рус-
скому языку. В 1788 г. фрегат «Принцесса» под командованием Эстебана Хосе
Мартинеса и пакетбот «Св. Карл» под командованием Гонсало Лопеса де Аро
ГЛ А ВА 2
достигли о-ва Кадьяк, где встретили русских в гавани Трех святителей.
р.
Ю
ко
ЗАЛИВ н
В
П РИНЦА
ЛИ
Кенайский Мыс св. Ильи

ЗА
п-ов УИЛЬЯМА С ЛАВОРОССИЯ

Й
Залив Якутат
КИ
(НОВОРОССИЙСК)
ЙС
1795
НА
р. Таку
КЕ
о. Афогнак
н
ки
о. Кадьяк
К АДЬЯК
1791 З А ЛИВ А ЛЯСК А р.
С ит
ГАВАНЬ НОВОАРХАНГЕЛЬСК
ТРЕХ С ВЯТИТЕЛЕЙ (С ИТКА)
1784 1799
с
ас
на
М
ки
р.
о. Уналашка
С
р.
П РОЛИВ
Д ИКСОН-Э НТРАНС
о-ва
Королевы НОВАЯ
ТИХИЙ ОКЕАН Шарлотты
ЗАЛИВ КАЛЕДОНИЯ
КОРОЛЕВЫ
р. Фр
Ш АРЛОТТЫ
ейзе
о. В
а нк у
р
в ер
САНТА-КРУС-
ЗАЛИВ Н
УТ КА ДЕ-НУТКА
1789
П РОЛИВ
Х.-Х. Перес Эрнандес 1774 Х УАН-ДЕ-Ф УКА
Д. Кук 1778
Г.И. Шелихов 1784–1786
Э.-Х. Мартинес и Г. Лопес де Аро 1788
Э.-Х. Мартинес и Г. Лопес де Аро 1789
А. Маласпина 1791
К АДЬЯК — Русское поселение ОРЕГОН 187
САНТА-КРУС-ДЕ-НУТКА — Испанское поселение
Экспедиции на Аляску и в залив Нутка в 70–90-е годы XVIII в.
Урегулирование в 1790 г. кризиса, связанного с Нуткой, ослабило по-

зиции испанцев на северо-западном побережье Америки — они вынуждены
были отказаться от своего исключительного суверенитета, навигации и тор-
говли в Тихом океане. Летом 1792 г. начались англо-испанские переговоры
относительно деталей «Конвенции о заливе Нутка». 11 января 1794 г. было
подписано соглашение, в соответствии с которым обе державы согласились
покинуть залив, при этом символически 28 мая 1795 г. передав испанский
форт британцам. ■■■
Аристократ при дворе четырех Бурбонов:

граф де Аранда (1719–1798)
Педро Пабло Абарка де Болеа, граф де Аранда принадлежал к высшей испанской

аристократии, по отцовской и материнской линии являлся грандом Испании
первого класса, унаследовав 23 дворянских титула. В 9 лет он отправился с от-
цом в Италию и в Парме поступил в иезуитский коллеж.
РАЗД ЕЛ 4
Аранда начал свою карьеру при Филиппе V, когда, бросив в 1736 г. учебу в
коллеже, перешел на военную службу, отправившись вместе с неаполитанским
королем Карлом VII завоевывать Италию. Он несколько раз был ранен, а в бит-
ве за Кампосанто в 1743 г. чудом остался в живых — его, тяжело раненного,
только на следующее утро обнаружил адъютант. За военную службу в Италии
он получил звание полковника артиллерии. Выйдя в 1746 г. в отставку, Аранда
много путешествовал по Франции и Италии. В 1755 г. Фердинанд VI назначил
его послом в Португалию, а по возвращении на родину генеральным дирек-
тором артиллерии и инженерных войск (1756–1758). Новый король Карл III
присвоил ему в 1760 г. звание лейтенант-генерала и направил послом ко двору
польского короля Августа III, а через два года вернул на родину, поручив воз-
главить армию в войне с Португалией (1762–1763), за участие в которой в 1763 г.
он получил звание капитан-генерала.
В 1765 г. он стал капитан-генералом Валенсии, в 1766 г. принял на себя
обязанности президента Совета Кастилии и капитан-генерала Кастилии.
Власть Аранды была в этот период практически безграничной. Российский
посланник в Мадриде О.-М. Штакельберг отмечал, что реформы в Испа-
нии продвигаются вперед благодаря «великой власти короля и господина
д'А ранды, который подлинно показал великий разум, искусство и твердость
в такой большой должности. … Этот человек без всяких преувеличений явля-
ется опорой монархии, которая без него пережила бы революцию, какой не
было еще в нынешнем веке».
188 В 1770 г. Аранда получил письмо от Вольтера. «Фернейский узник», за-
теявший в своем поместье производство эксклюзивных часов, два первых эк-
земпляра с портретами на эмали подарил Людовику XV и дофину, а третий
предназначался графу де Аранда. Так завязалась переписка между великим
французом и великим испанцем.
Штакельберг называл Аранду «добрым патриотом и истинным испан-
цем», ему вторил и сменивший его в 1772 г. С.С. Зиновьев. «Граф Аранда, —
писал он, — из тех знатных гишпанцев, которые никогда не могли терпеть са-
мовластия, и в бытность его президентом Кастильского совета, он всегда охот-
но защищал права национальные». Однако интриги при дворе и независимый
характер арагонца сделали свое дело: в 1773 г. он получил отставку и был от-
правлен послом в Париж, где пробыл до 1787 г. Уже при Карле IV в 1792 г. он
был назначен государственным секретарем, а после отставки через полгода
остался деканом Государственного Совета до 1794 г., когда его, 75-летнего ста-
рика, сослали в родной Арагон. ■■■
С Россией же отношения обо-

стрились, поскольку Аранда заявил,
что она пытается втянуть все госу-
дарства в борьбу против Франции
только с целью развязать себе руки
для действий в Польше. Россий-
ское правительство попыталось его
ГЛ А ВА 2
успокоить, пообещав, что предна-
значенный во Францию корпус «не
замедлит отправиться в путь». Но
напряженность в отношениях со-
хранялась. В этих условиях Зиновьев
затребовал свои паспорта и в августе
1792 г. покинул Испанию.
Победа французов в битве при
Вальми 21 сентября 1792 г. стала
полной неожиданностью для всей
Европы и сильно осложнила по-
ложение Аранды. Коалиция все
настойчивее вынуждала его вы-
ступить против Франции, францу- Граф Аранда
зы — признать Республику, а Ан-
глия — хотя бы определиться со своей французской политикой. Аранда
подтвердил Бургоэну уверения в сохранении строгого нейтралитета, но
реализовать его не успел, так как 15 ноября 1792 г. был смещен со своего
поста и заменен Мануэлем Годоем.
Именно при Годое произошел поворот во французской политике Испа-
нии — от союза с французской монархией и нейтралитета с французской ре-
спубликой к разрыву с ней отношений и началу военных действий. К середине
декабря 1792 г. Годой наконец прояснил позицию Испании как по отношению 189
к Франции, так и по отношению к державам коалиции. Декларируя преем-
ственность внешнеполитического курса своего предшественника, он добавил
один важный конкретный вопрос — жизнь Людовика XVI, от решения кото-
рого, как он настойчиво и методично давал понять французам, зависели и со-
хранение нейтралитета в целом, и отвод войск от границы как непосредствен-
ное его проявление. Испания, принимая участие в «концерте» европейских
держав, выражавших обеспокоенность судьбой французского короля, тем не
менее, единственная пыталась предоставить Людовику убежище.
Однако ультиматум Годоя не оказал воздействия на Конвент: 17 января
вопрос о судьбе Людовика XVI был решен. Приговор приведен в исполне-
ние через 4 дня — и у Испании не осталось другого выхода, как отказаться
от нейтралитета. В марте 1793 г. и британский двор, который прежде посто-
янно заявлял о своем невмешательстве, выступил против революционной
Франции. С этого времени Испания начинает согласовывать свои действия
с Англией, принимает план коалиции и включается в подготовку к войне.
ПИРЕНЕЙСКАЯ ВОЙНА
В Конвенте 7 марта 1793 г. был поставлен вопрос об отношениях с Испа-

нией: война была одобрена единодушно. Испанский двор оказался в без-
выходном положении. Страна еще не была готова к войне — не вооружена
армия, не хватало запасов продовольствия, да и денег в казне, как всегда,
оказалось ничтожно мало. Но честь династических уз не позволяла даже
РАЗД ЕЛ 4
подумать о сохранении нейтралитета. 25 марта были подписаны королев-

ские декреты, в которых «последовало объявление войны Франции, сде-
ланное в Мадриде с обычными для такого случая церемониями». Были
сформированы три армии: одна располагалась на границе Гипускоа и На-
варры, ею командовал генерал Вентура Каро; вторая — в Арагоне (принц
Кастельфранко) и третья, наиболее многочисленная — в Каталонии (гене-
рал Антонио Рикардос).
Начало войны ознаменовалось успехами испанской армии, которая
численно превосходила французов. Испанцы перешли границу, и военные
действия велись во французском Руссильоне. Но подкрепления испанцы
не получали, а державы коалиции не оказывали никакой существенной
поддержки — в течение лета и осени 1793 г. союзные войска практически
топтались на французских границах на тех же самых позициях, что и в на-
чале войны.
ОКЕ АН
ЧЕСК ИЙ
АТ Л А Н Т И А НДАЙ 5.02.1794
Ф УЭНТЕРАБИЯ
С АН-С ЕБАСТЬЯН
03.08.1794
1.8.1794
ИРУН ГОРА К АЛЬВЭР ФРАНЦИЯ
ПАСАХЕС ГОРА ЛАРАН
02.08.1794
В ЕРА
23.06.1794
Б ИЛЬБАО
Р.
19.07.1795
Б ИД АССОА
УЩЕЛЬЕ М АЙЯ
190
УЩЕЛЬЕ ИЗПЕГИ
БАСТАН 3.06.1794
23/30.07.1794
ТОЛОСА
ИСПАНИЯ ЭЛИСОНДО
08.1794
УЩЕЛЬЕ
Д ОНАМАРИЯ
ГОРА А РГИНТЗО
УЩЕЛЬЕ В ЕЛАТЕ 10.07.1794
РОНСЕВАЛЬСКОЕ
УЩЕЛЬЕ
ЛЕКУМБЕРРИ
16.10.1794
О РБАЙСЕТА
М ЕСКИРИТС 15.10.1794
15.10.1794
В ИЛЛЬЯНУЭВА-ДЕ-А ЭСКОА
В ИТОРИЯ 17.10.1794
17.07.1795
ТОЛОСА — ГОРОДА, ЗАХВАЧЕННЫЕ

08.1794
0 6 12КМ ФРАНЦУЗАМИ
— В ХОДЕ НАСТУПЛЕНИЯ
ПАМПЛОНА
— 1794–1795 ГГ.
Война 1793–1795 гг. Западные Пиренеи

К весне 1794 г. французская армия, захватив инициативу, прочно удер-

живала ее в своих руках. Еще в конце 1793 г. французы заняли Пучсерду
и Бельвер. Командующий республиканской армией в Восточных Пирене-
ях генерал Дюгомье заставил испанцев вновь отступить к границе. 26 мая
1794 г. испанская армия капитулировала у Коллиура. В Западных Пирене-
ях, в результате взятия Фуэнтерабии 1 августа и несколькими днями позже
Сан Себастьяна французы получили Гипускоа и возможность вторгнуться
ГЛ А ВА 2
в Бискайю. Республиканская армия захватила Виторию и Бильбао и дошла
до р. Эбро. Эта кампания закрепила ее успех в Восточных Пиренеях. Ис-
панская граница была прорвана, однако и в Бискайе, и в Наварре, и в Ката-
лонии французы столкнулись с врагом, доселе им незнакомым, — с парти-
занским движением. Испанская герилья времен Пиренейской войны — это
генеральная репетиция партизанского движения войны за независимость
1808–1814 гг.
Падение Робеспьера позволило начать переговоры, которые напрасно ста-
рались завязать с ним самим. Директория заявила, что основным врагом Ре-
спублики является Англия, и Франции для борьбы с этим врагом нужен мир.
Рикардоса сменил не менее талантливый генерал Хосе де Уррутиа,
который изгнал французов из Наварры и стал вытеснять их из Катало-
нии. На фоне этих побед испанской армии 22 июля 1795 г. между Фран-
цией и Испанией в Базеле был заключен мир: по условиям договора
ФРАНЦИЯ
ПЕРЕСТОРТЕС
0 12.5 25 km 17.09.1793
КОНФЛАН ИНЬ
ЯН
П ЕРП К АМП ДЕ ЛА УНЬОН
М АС Д ЕУ 17.07.1793
ПРАД
8.05.1793
М АС ДЕЛЬ КОМТЕ 191
17.07.1793
ТРУЯС
22.09.1793
РРА
В ИЛЬФРАНШ- РУССИЛЬОН КОЛЛИУР

СЕРДАНЬЯ ДЕ-К ОНФЛАН 26.05.1793
ДО
ОЛЕТТ ПОР-ВАНДР
АН
3.09.1793
ЛЬИВИЯ Б ЕЛЬГАРД
ПЕРЕВАЛ ПЕРША ПЕРЕВАЛ БАНЬЮЛЬ
28.07.1793 ВАЛЕСПИР 15.12.1793
ЛА-Ж УНКЕРА
ПУЧСЕРДА
Б ЕЛЬВЕР
ИСПАНИЯ КАТАЛОНИЯ
РОДАС
ФИГЕРАС
МАКСИМАЛЬНОЕ ПРОДВИЖЕНИЕ ИСПАНЦЕВ (15.12.1793)
КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ ФРАНЦУЗОВ В СЕРДАНЬЕ (29/30.08.1793)
ОТСТУПЛЕНИЕ (23.12.1793)
ИСПАНСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ И НАСТУПЛЕНИЕ ФРАНЦУЗОВ В АЛЬТ-ЭМПУРДА
ИСПАНСКИЕ ПОБЕДЫ ФРАНЦУЗСКИЕ ПОБЕДЫ
Война 1793–1795 гг. Восточные Пиренеи

Франция возвратила Испании все завоеванные ею территории — Ги-

пускоа и часть Страны Басков, но взамен приобрела испанскую часть
о-ва Санто-Доминго. Испания сохранила Луизиану, которую французы
пытались было получить назад.
После заключения Базельского мира Франция логично поставила во-
прос о союзе. Испания оказалась в таком положении, когда она не могла
выбирать между миром и войной, а была обречена выбирать только между
РАЗД ЕЛ 4
войной против Франции в союзе с Англией или войной против Англии

в союзе с Францией. Директория настаивала на подписании сначала ком-
мерческого трактата, который предоставил бы в ее распоряжение необъят-
ный испанский рынок. Годой же был гораздо более заинтересован в подпи-
сании политического договора с Францией, рассчитывая на ее поддержку
в борьбе с Англией. Предложения Парижа о совместном изгнании англи-
чан из Средиземноморья и захвате Гибралтара укрепляли его уверенность
в необходимости альянса с Францией.
18 августа 1796 г. Мануэль Годой от лица Карла IV и представлявший Ди-
ректорию К.Д. Периньон подписали в Сан-Ильдефонсо союзный договор, в
основу которого были положены статьи третьего Фамильного пакта.
Во Франции договор был ратифицирован единодушно: там понима-
ли, что республике крайне необходим как испанский флот, действия ко-
торого совместно с успехами Бонапарта на итальянских землях обеспечат
преобладание французов в Средиземноморье, так и Кадис, который, будет
служить важной морской базой. Испании была обещана поддержка Фран-
ции в защите ее американских владений. Не была забыта и Португалия,
завоевание которой было поручено Мадриду. Ставя перед ним эту зада-
чу, французское правительство рассчитывало достичь полной изоляции
Пиренейского полуострова от Англии, что ослабило бы ее экономическое
и морское могущество.
192
ИС П А Н И Я В О Р Б И Т Е ФРА Н Ц У З С КО Й П ОЛ И Т И К И
Вступив в 1793 г. в войну с Французской республикой, Испания обрела

неожиданного союзника. 25 мая 1793 г. в Аранхуэсе Годой и английский
посол барон Сент-Хеленс заключили первый со времен Севильского до-
говора 1729 г. англо-испанский альянс. Мадрид как всегда рассчитывал
на возврат Гибралтара, но этот пункт даже не был включен в документ,
поскольку Лондон рассматривал союзника только в качестве силы, спо-
собной сдерживать французов в Средиземноморье. Эта коалиция разва-
лилась одновременно с поражениями испанской армии, а подписанный
в 1796 г. Сан-Ильдефонский договор означал окончательный разрыв
с Англией и скорую неминуемую с ней войну. «Чтобы получить Гибрал-
тар, надо начинать войну, а чтобы объявить ее, необходим союз с Фран-
цией», — объяснял Годой свое решение испанскому послу в Париже
Бернардо де Ириарте.
Что же касается американских колоний, из-за которых собственно

Испания и пошла на разрыв с Англией, то Годой рассчитывал обеспечить
их безопасность путем договора с США, что оградило бы Мадрид от вме-
шательства в дела испанских владений и Англии, и самих США. Но Го-
дой опоздал: 19 ноября 1794 г. Англия подписала с США договор Джея,
который предоставлял США гарантии от нападения Англии, а самой
Англии — значительные торговые привилегии. Спустя два года Испания
ГЛ А ВА 2
заключила с США договор Сан-Лоренцо (27 октября 1796 г.), но ей он не
дал ничего, тогда как Соединенные Штаты получили право свободного
плавания по Миссисипи, свободу торговли, а Новый Орлеан приобрел
статус открытого порта.
Под прямым нажимом французов 6 октября 1796 г. Испания объяви-
ла войну Великобритании и Португалии, блокировав британские пози-
ции в Средиземном море. Объединенный франко-испанский флот, имев-
ший в своем составе 38 линейных кораблей, значительно превосходил
Средиземноморский флот Великобритании, состоявший из 15 линейных
кораблей, и это заставило англичан эвакуироваться сначала с Корсики, а
затем и с Эльбы.
Однако для Испании война проходила неудачно. В начале 1797 г. ис-
панская армада из 27 линейных кораблей вышла из Картахены для конвоя
торговых судов. 14 февраля у мыса Сент-Винсент она встретилась с англий-
ским флотом под командованием адмирала Джона Джервиса, англичане
разбили испанцев, которые потеряли 4 корабля (адмирал за это сражение
получил титул барона и графа Сент-Винсент). Британский флот полностью
блокировал испанские порты, и в результате торговля Испании с Европой
и Южной Америкой оказалась полностью парализованной.
16 февраля 1797 г. англичане атаковали островов Тринидад. После не-
скольких дней сопротивления испанский гарнизон вынужден был сдаться.
17 апреля была сделана попытка захватить Пуэрто-Рико, но она провалилась.
Военные поражения 1797 г. и разразившийся в стране экономический кризис 193
стали одной из причин отставки Годоя в марте 1798 г. и назначения первым
министром Ф. Сааведры, а вскоре — М.-Л. де Уркихо. 7 ноября 1798 г. бри-
танцы высадились на Менорке и через три дня овладели островом, который
стал для них надежным форпостом в Средиземном море.
В 1798 г. к борьбе Англии против Директории присоединились Австрия
и Россия, а позже Неаполь, Турция и некоторые государства Италии и Герма-
нии, в результате была создана вторая коалиция начала успешные действия.
Триумфальная победа адмирала Нельсона над французами при Абукире
1 августа 1798 г. еще раз продемонстрировала абсолютное превосходство
британского флота. Успехи русско-австрийских войск в Северной Италии и
русского флота в Средиземноморском походе Ф.Ф. Ушакова в 1798–1799 гг.
вынудили Бонапарта вернуться в Европу и начать новый итальянский по-
ход. После его победы при Маренго 15 июня 1800 г. французское влияние
в Италии было восстановлено — и на следующий день Австрия подписала
перемирие с Францией. Желая крепче «привязать» Испанию, Бонапарт
предложил Карлу IV отдать одну из только что отвоеванных итальянских

территорий в управление зятю испанского монарха, герцогу Пармы Луису,
правда, в обмен потребовал Луизиану. Годой был разъярен. Никогда он не
позволит разорить Испанию для того, чтобы удовлетворить амбиции коро-
ля Этрурии, выговаривал он неаполитанскому послу — но документы под-
писал. Вынужденное согласие Испании было зафиксировано третьим дого-
вором в Сан-Ильдефонсо (1 октября 1800 г.), а через полгода подтверждено
РАЗД ЕЛ 4
Аранхуэсским договором (21 марта 1801 г.), по которому на территории То-

сканы для Луиса было создано королевство Этрурия.
О Т НОШ Е Н И Я С РО С С И Е Й В П РА В Л Е Н И Е ПАВЛА I.
М А Л ЬТ И Й С К И Й К Р И З И С
Осенью 1795 г., когда Екатерина II вела переговоры с Англией и Австрией

о создании Тройственного союза, который был заключен в конце 1795 г., и
подключении России к совместным действиям против Франции, в Петер-
бург пришло известие о подписании Базельского мира и выходе Испании
из первой антифранцузской коалиции. Эта новость крайне раздосадовала
российскую императрицу, которая затребовала объяснений у Мадрида.
17 марта 1796 г. российскому поверенному в делах Николаю Николаеви-
чу Бицову было вручено официальное письмо испанского двора, в котором
говорилось: с 1791 г. Испания вела переговоры с Россией о совместных дей-
ствиях против Франции, однако реакции России не последовало, посколь-
ку «ее армия была сосредоточена на оккупации Польши». В этих условиях,
не имея достаточных средств для продолжения войны, испанский король
посчитал возможным пойти на подписание мира с Францией, не согласо-
вывая это с другими державами.
Заключение Сан-Ильдефонского договора и начало англо-испанской
194 войны привели к дальнейшему охлаждению между Петербургом и Мадри-
дом. Годой, которому по словам Бицова «Директория уже успела внушить
неприязнь к российскому двору», еще более обострил ситуацию, заявив
в ноябре 1796 г., что «более не существует отношений между Испанией
и Россией». В подтверждение своих слов он предписал испанскому послан-
нику Хосе де Онису покинуть Петербург, оставив в качестве поверенного
в делах своего племянника Хоакина де Ониса. На случай войны с Испани-
ей англичане тут же предложили Екатерине свою военную помощь. Однако
решать вопрос о разрыве дипломатических отношений с Мадридом и объ-
явлении ему войны императрице было уже не суждено. Утром 6 (17) ноября
1796 г. Екатерина II скоропостижно скончалась.
Новый российский император Павел I принял решение возглавить
процесс «восстановления тишины» в Европе — он вышел из коалиции,
оставив Великобританию одну вести борьбу на морях с объединенными
силами Франции, Испании и Голландии, а Австрию фактически обрек
на поражение. На пацифистский курс русского императора немедленно
откликнулись в Мадриде. Уже в начале 1797 г. Н.Н. Бицов докладывал, что

правительство Карла IV с нетерпением ожидает восстановления всеобще-
го мира, уже больше не делает выпадов в адрес Петербурга, а все настойчи-
вее «пытается… восстановить доброе с ним согласие». В подтверждение
искренности своих заявлений Годой обещал даже вернуть испанского по-
сла ко двору российского императора.
Идея Годоя о сближении с Россией нашла отклик у Павла I, кото-
ГЛ А ВА 2
рый в марте 1797 г. решил возвратить русского посла в Мадрид. Им был
назначен барон А.И. Криденер. Одновременно Павел предложил Кар-
лу IV незамедлительно денонсировать союзный договор с Францией и
признать в качестве законного ее государя Людовика XVIII. Ответ ис-
панского короля свидетельствовал о его неготовности за счет разрыва с
Францией идти на сближение с Россией — это разочаровало российско-
го императора и предопределило его решение повременить с направле-
нием Криденера в Испанию.
В октябре 1797 г. был назначен и испанский посол в Петербург: не-
ожиданно им стал известный испанский просветитель Г.М. де Ховелья-
нос. Однако нежелание Ховельяноса отправляться в далекую страну,
отсутствие у него дипломатического опыта и недовольство Директо-
рии, выступавшей против назначения посла в Россию, побудили Годоя
отменить это решение. Вскоре, правда, была найдена другая кандидату-
ра — капитан-генерал маркиз дель Кастильо, герцог дель Парке. Новый
посол отправился в путь только в начале января 1799 г., однако до места
своего назначения так и не добрался — в мае 1799 г. Испания разорвала
дипломатические отношения с Россией. Причиной этого стал Мальтий-
ский вопрос.
«Отчего бы нам не завладеть Мальтой? — писал Наполеон Бонапарт
летом 1797 г. — C Мальтой и Корфу, да с островом св. Петра, уступленным
нам Сардинией, сосредоточив все силы на развитии нашего флота, мы ста-
нем господами Средиземного моря. Мы разрушим Англию — и Европа у 195
наших ног». Директория согласилась с его планами, но сначала попыта-
лась решить проблему путем политического завоевания Мальты.
Смерть Великого магистра Мальтийского ордена Эммануила де Рога-
на в июле 1797 г. завязала вокруг ордена политическую интригу. Франция
решила продавить кандидатуру Годоя, который, по мнению Парижа, не
допустил бы превращения Павлом I острова в военно-морскую базу рус-
ского флота. Однако главой ордена был избран кандидат Вены Фердинанд
фон Гомпеш, что не оставило Директории иного выбора, как согласиться
с планом Наполеона о захвате Мальты и ликвидации ордена.
Вышедший из Тулона в мае 1798 г. французский флот направился к
Египту, а 8 июня достиг берегов Мальты. Бонапарт предложил Ф. фон Гом-
пешу не оказывать сопротивления, гарантируя в этом случае полную сво-
боду членам ордена и солидный пенсион. Он объявил рыцарям, что был
вынужден принять столь решительные меры, поскольку «Россия издавна
имела виды на Мальту. И мы решили овладеть ею, чтобы предупредить
осуществление этого плана». Российскому поверенному при мальтийском

дворе капитану А.К. Псаро Бонапарт предписал в течение трех часов поки-
нуть остров, предупредив, что, если какой-либо русский корабль появится
вблизи его берегов, он будет немедленно потоплен. Позиция Франции по
Мальте полностью совпадала с испанской: намерение России, «естествен-
ной союзницы» Британии, обосноваться на острове нервировало Годоя,
особенно после объявления им войны Лондону.
РАЗД ЕЛ 4
Новость о захвате французами Мальты и изгнании ими с острова рыца-

рей Мальтийского ордена Павел I воспринял как личное оскорбление. Еще
4 (15) января 1797 г. была подписана конвенция «Об установлении Мальтий-
ского ордена в России», по которой члены Российского приорства получили
право избирать Великого магистра ордена, а российский император принял
орден под свое покровительство и обязался помогать ему деньгами.
В октябре 1798 г. члены Российского приорства и изгнанные с острова
мальтийские рыцари лишили обвиненного в измене Ф. фон Гомпеша сана
Великого магистра и провозгласили им императора Павла I. Приняв на
себя сан и включив звание Великого магистра в свой общий императорский
титул, Павел заявил, что намерен отвоевать Мальту у французов и вернуть
ее Мальтийскому ордену. Это решение было подкреплено англо-русско-не-
аполитанской конвенцией (29 ноября 1798 г.), скрепившей создание второй
антифранцузской коалиции. По конвенции безопасность ордена после его
возвращения на Мальту была гарантирована вооруженными силами дер-
жав-подписантов.
Все союзные с Россией страны признали гроссмейстерский титул Пав-
ла I. Его избрание Великим магистром было апробировано и всеми евро-
пейскими приорствами за исключением приорств Испании. Признание
Мадридом Павла I главой Мальтийского ордена означало бы согласие Ис-
пании с русским суверенитетом над Мальтой, что полностью исключалось
из-за установления над островом французского контроля. «Утверждение
196 России в Средиземноморье, — писал Годой Х. де Онису, — противоречит
интересам Испании».
Узнав о негативной реакции Карла IV, российский император по-
требовал, чтобы Н.Н. Бицов, находившийся в Мадриде 24 года и послед-
ние 7 лет исполнявший обязанности временного поверенного, выехал из
страны (23 марта 1799 г.). Спустя несколько дней, не дожидаясь реакции
Мадрида, он предписал Хоакину де Онису и испанскому вице-консулу
Б. Мендисабалю немедленно покинуть пределы Российской империи.
26 июля 1799 г. был обнародован его манифест, в котором было провоз-
глашено объявление войны Испании. В ответ указом от 9 сентября 1799 г.
испанский король объявлял войну России и приказывал «выступить
против ее владений и жителей».
Разрыв отношений с Испанией произошел в момент наивысших успе-
хов русской армии на севере и на юге Италии, а активизации действий Чер-
номорской эскадры адмирала Ушакова в Средиземном море. Однако раз-
ногласия с союзниками по коалиции вынудили Павла пересмотреть свои
внешнеполитические ориентиры. Обиженный на австрийцев, которые

воспользовались победами русских и заняли оставленную Суворовым Се-
верную Италию, в 1800 г. Павел выдворил из Петербурга австрийское по-
сольство. В сентябре 1800 г. союзники России англичане захватили Мальту.
При этом вместо того чтобы передать остров законному владельцу — Маль-
тийскому ордену, англичане объявили его своей собственностью. Павел I
был в ярости. Он тут же вышел из антифранцузской коалиции, объявил во-
ГЛ А ВА 2
йну Англии и выслал английского посланника Витворта. Это привело его
к сближению с Францией, что полностью совпадало с планами Бонапар-
та, мечтавшего о захвате в союзе с Россией жемчужины Британской импе-
рии — Индии. В конце 1800 г. Павел подписал союз с Пруссией, Швецией
и Данией против Англии. Состояние войны с Испанией противоречило
планам сближения с Бонапартом, обещавшим вернуть России Мальту, и
Павел начал склоняться к примирению.
* * *
Объявив в 1793 г. войну Франции, Испания резко изменила свой
официальный внешнеполитический курс, которого она придерживалась
в течение почти целого века. Если на первом этапе Французской рево-
люции, когда еще существовала монархия, испанское правительство же-
лало сохранить Фамильный пакт в противовес Англии и поддерживало
Людовика XVI, соблюдая нейтралитет по отношению к Франции, то
свержение монархии и установление республики во Франции, а позднее
казнь французского монарха задели фамильную честь испанской короны.
Профранцузская ориентация, характерная для политики Бурбонов, ока-
залась в изменившихся условиях опасной, и Испания вступила в войну.
Однако и в этом вопросе мадридский двор занимал не наступательную,
а выжидательную позицию. И только когда правительство Французской
республики разорвало с ней дипломатические отношения и объявило ей
войну, Испания начала военные действия. 197
Базельский мир означал не только окончание войны Испании с Фран-
цией — он означал развал первой антифранцузской коалиции, из которой
вышли Испания, Пруссия и Голландия. Для Мадрида его заключение
стало точкой отсчета нового геополитического положения: испанская мо-
нархия не просто снова оказалась в орбите французской политики — она
оказалась в орбите активной и даже агрессивной политики французской
Директории. Подчинение воле Директории вовлекло Испанию в войну
с Англией, поражение в которой завершилось тяжелым экономическим
кризисом и привело Испанию к разрыву отношений с Россией.
ЧАСТЬ 2
И
ИСПАНИЯ
XIX ВЕКА
C
РАЗДЕЛ 1
И ИС П А Н И Я В
О СВОБОДИТ ЕЛ ЬН А Я ВОЙ Н А
1 8 0 7– 1 8 3 3
И Р Е С ТА В РА Ц И Я М О Н А Р Х И И
Г Г. :
ГЛАВА 1. Династический кризис

1807–1808 гг. 201
ГЛАВА 2. Война за независимость

1808–1814 гг. 211
ГЛАВА 3. Правление
Фердинанда VII 231
ГЛАВА 4. Крушение империи 253
ГЛАВА 5. Испания и Россия

в первой трети XIX века 271

И.Ю. Медников (главы 2–4)
А.А. Исэров (глава 4)
ГЛАВА 1
Д Д И Н АС Т И Ч Е С К И Й
1 8 0 7– 1 8 0 8 Г Г .
КРИЗИС
З а 20 лет правления Карла IV (1788–1808) испанская монархия из колони-

альной державы, располагавшей существенными экономическими ре-
сурсами, боеспособными армией и флотом, превратилась во второстепенное
европейское государство, суверенитет которого был сомнителен, хозяйство
переживало коллапс, колонии были готовы заявить, по меньшей мере, о сво-
ей автономии. В стране находились чужеземные войска, готовые к оккупации.
Драматические перемены в положении Испании очевидцы, вполне в духе вре-
мени, объясняли недальновидностью, ошибками, а то и пороками правителей,
враждебностью соседей и эгоизмом потенциальных союзников. Современные
историки описывают кризис рубежа веков как взаимодействие многих фак-
торов — природных, хозяйственных, социальных и политических, но, тем не 201
менее, продолжают считать, что международная обстановка и действия прави-
тельства были главными причинами дестабилизации испанского государства.
ОТ П Р И Д В О Р Н Ы Х И Н Т Р И Г К В О С С ТА Н И Ю
Ко второй половине 1807 г. экономические и военные проблемы испанской

монархии усугубляла усиливавшаяся борьба придворных группировок —
сторонников Годоя и приближенных Фердинанда, принца Астурийского,
которая переросла в запутанный династический конфликт.
23-летний наследник имел личные счеты с Принцем Мира. Безогово-
рочное доверие к фавориту королевской четы, сосредоточение в его руках
огромных полномочий, подкрепленных помпезными титулами, уравнива-
ли Годоя с принцами крови и превращали его, с точки зрения Фердинанда,
чуть ли не в претендента на престол.
Испания в 1807–1833 гг.: освободительная война и реставрация монархии
Принц Астурийский собрал вокруг себя придворных, недовольных

правительственным курсом. Среди них были аристократы — герцоги Ин-
фантадо и Сан-Карлос, графы Теба и Оргас, брат короля инфант дон Ан-
тонио Паскуаль. Гранды стремились положить конец влиянию незнатных
министров-бюрократов, ставленников и клиентов Годоя, и ограничить ко-
ролевскую власть в свою пользу, использовав систему советов. Аристокра-
ты воспринимали наступление на майоратные права и проекты введения
РАЗД ЕЛ 1
единого бессословного налога как покушение на свои привилегии. Среди

приближенных наследника были высокопоставленные военные, недоволь-
ные дарованием фавориту звания генералиссимуса и проведенной им ре-
формой королевской гвардии. Противников Годоя поддержало ортодок-
сальное духовенство, возмущенное дезамортизацией и политикой в отно-
шении инквизиции. Считалось, что «мозговым центром» оппозиции был
наставник принца каноник о. Хуан Эскоикис, мастер придворной интриги.
Так к 1806 г. сложилась «партия наследника», стремившаяся устранить Го-
доя и установить свое влияние на испанскую политику.
Окружение Фердинанда инспирировало настоящую памфлетную вой-
ну против Годоя. Листовки, памфлеты, сатирические куплеты представля-
ли Принца Мира главным виновником экономических бедствий и воен-
ных поражений — одним словом, упадка монархии. Амбиции, корыстолю-
бие, порочность Годоя и его покровительницы королевы стали красочными
сюжетами уличной литературы. Король изображался безвольной марио-
неткой, а принц Фердинанд — несчастной жертвой козней Марии-Луизы
и ее любовника, «колбасника из Эстремадуры», стремившихся захватить
власть в стране. По мнению анонимных авторов, только принц Астурий-
ский, само воплощение добродетели, мог спасти Испанию от гибели. В Ма-
дриде и других крупных городах пропагандистская кампания против Годоя
имела успех: королевское правительство превратилось в объект насмешек и
открытой критики.
202 Иностранные посланники использовали борьбу придворных группи-
ровок в своих интересах. Коль скоро Годой придерживался профранцуз-
ской ориентации, его противники искали помощи у англичан. Принцесса
Астурийская Мария-Антония, дочь изгнанного Наполеоном короля Обе-
их Сицилий и племянница казненной королевы Франции Марии-Антуа-
нетты, была главной сторонницей сближения своего супруга с английской
дипломатией. Однако в 1807 г. оппозиционеры пересмотрели свои предпо-
чтения и обратились за протекцией к императору Франции.
К тому времени отношение Наполеона к политике испанского прави-
тельства переменилось не в лучшую сторону. Осенью 1806 г., когда фран-
цузская армия сражалась в Пруссии против сил коалиции, до императора
дошли известия о том, что Годой тайно ищет союза с Англией и Россией.
6 октября 1806 г. Принц Мира от имени короля призвал испанцев к за-
щите отечества от внешней опасности, открыто нарушив с трудом со-
гласованные условия нейтралитета. Попытка Годоя избавиться от союза
с Францией провалилась. 14 октября 1806 г. Наполеон одержал победу
Династический кризис 1807–1808 гг.
при Йене, Пруссия капитулировала, и 21 ноября в побежденном Берлине

был подписан декрет о континентальной блокаде Англии. Неловкие ди-
пломатические маневры Годоя серьезно осложнили испано-французские
отношения. За «предательство» император потребовал плату. В феврале
1807 г. Испания была вынуждена присоединиться к континентальной бло-
каде. В мае по требованию императора Карл IV отправил в Данию 15-ты-
сячный экспедиционный корпус для поддержки французских демаршей
ГЛ А ВА 1
против Англии. Летом, после подписания Тильзитского мира, испанский
король, пожертвовав династическими узами, был вынужден признать Жо-
зефа Бонапарта королем Неаполя и Сицилии и тем самым согласиться с
изгнанием своего брата, Фердинанда IV. Испания из союзника, хотя и сла-
бого, постепенно превращалась в зависимую от Франции державу. Годой
утратил доверие императора, и противники Принца Мира поспешили
этим воспользоваться.
Обстановка при дворе изменялась не в пользу принца Астурийского.
С осени 1806 г. Карл IV тяжело болел, и ходили слухи о стремлении Годоя
лишить Фердинанда прав на трон в пользу младшего инфанта Франсиско
де Паула (якобы сына Годоя и королевы) и стать при нем регентом. Более
того, Годой попытался укрепить свое родство с домом Бурбонов. Весной
1806 г. Фердинанд овдовел: Мария-Антония умерла от туберкулеза, и Го-
дой взялся устроить новый брак наследника, предложив в качестве невесты
свою родственницу. Но Фердинанд отважился искать «отеческого покро-
вительства» у императора Франции. 11 октября 1807 г. втайне от короля,
своего отца, он выразил желание породниться с династией Бонапартов и
просил у Наполеона руки одной из французских принцесс.
Активность Фердинанда не могла не обеспокоить Годоя: интриги на-
следника и недоверие Наполеона серьезно осложнили его положение. Во
Франции шли переговоры о новом союзе против Португалии, без победы
над которой невозможно было завершить континентальную блокаду Ан-
глии. 27 октября 1807 г. в Фонтенбло был заключен секретный договор. Со- 203
гласно его условиям, испанский король предоставлял французской армии
право свободного прохода через свою территорию для завоевания Порту-
галии, которую впоследствии Франция и Испания планировали разделить.
Король Испании, со своей стороны, отдавал в распоряжение императора
37 тыс. солдат. На самом деле французские войска с 15 октября находились
в Испании и быстро двигались к португальской границе: Наполеон рас-
сматривал договор как формальность, подтверждавшую уже сложившееся
положение дел.
Побежденную Португалию предполагалось разделить на три части.
Север — королевство Лузитания — получала испанская инфанта Мария-
Луиза в обмен на отказ от регентства в королевстве Этрурия (часть герцог-
ства Тосканского, уничтоженного Наполеоном); юг — герцогство Алгар-
ве — выговорил себе Годой как гарантию своего положения после кончины
Карла IV («в качестве убежища», по оценке императора). Судьбу оставшей-
ся части, которую займет французская армия, предстояло определить после
заключения мира. На первый взгляд, условия договора были выгодны Ис-

пании, но только в перспективе. Император якобы вознаграждал Испанию
за поддержку, предлагая восстановить испано-португальское единство.
Условия договора в Фонтенбло позволили Наполеону на законных ос-
нованиях расположить свои войска на территории Испании и оказывать
военное давление на испанское правительство, и так нестабильное из-за
внутренних распрей. Император получил возможность манипулировать
РАЗД ЕЛ 1
отношениями в королевской семье: и наследный принц, и Карл IV, и Годой

искали его поддержки. Каждый из них считал, что добровольный союз с
Францией обеспечит сохранение монархии в целостности и позволит Ис-
пании избежать судьбы завоеванных Францией государств. Плачевный
пример короля Неаполя и Сицилии Фердинанда IV, брата Карла IV, ли-
шенного трона, был более чем нагляден.
Во время переговоров в Фонтенбло соперничество придворных груп-
пировок достигло своего апогея. Ни Годой, ни принц Астурийский в
борьбе за власть отступать не собирались. Фердинанд планировал лишить
своего отца короны. Был заготовлен акт об отречении Карла IV с непро-
ставленной датой; места в новом правительстве — заранее распределены:
Флоридабланка становился первым министром, герцог де Монтарко полу-
чал пост президента Совета Кастилии, а герцог Инфантадо — должность
капитан-генерала Кастилии.
Узнавший об этом Годой действовал не мешкая. Когда во Франции под-
писывался франко-испанский договор (вечером 27 октября 1807 г.), он рас-
сказал королю о планах принца Астурийского. Карл IV лично обыскал по-
кои своего сына и обнаружил документы, свидетельствовавшие о заговоре.
Фердинанд был заключен под домашний арест. Начался процесс по делу о
государственной измене, известный как «заговор», или «процесс в Эско-
риале» (события развивались в этой зимней королевской резиденции).
Наследный принц раскаялся и выдал своих сообщников. Происшествие
204 было предано гласности: 31 октября Карл IV сообщил своим подданным
о раскрытом заговоре с целью лишить его трона, в котором участвовал на-
следник престола. Уже 5 ноября король новым указом даровал сыну свое
прощение и повелел продолжить суд над остальными участниками загово-
ра (их арестовали, но после допроса отпустили, приговорив к изгнанию из
столицы). В текст указа были включены покаянные письма принца, адресо-
ванные отцу и матери.
Обнародование «заговора в Эскориале» имело парадоксальный ре-
зультат. Уличная пропаганда сделала свое дело: Фердинанда воспринимали
как жертву клеветы коварного временщика, намеревавшегося лишить его
законных прав на трон. Вопреки ожиданиям Годоя, репутация наследно-
го принца в общественном мнении укрепилась, а его собственная рухнула
окончательно.
Тем не менее в сфере большой политики принц и его сторонники были
на время нейтрализованы. Обстоятельства, впрочем, скоро предоставили
им случай взять реванш.
Разлад в королевском семействе усиливал зависимость Испании от

Франции. Среди бумаг, изъятых в Эскориале, была переписка Фердинан-
да с императором о его (Фердинанда) матримониальных планах. Когда
Карл IV в письме Наполеону выразил свой протест против вмешательства
в дела династии, ответ, переданный через испанского посла в Париже, был
красноречив: «С сего момента я принимаю принца Астурийского под свое
покровительство. Если его только тронут, если мой посланник будет под-
ГЛ А ВА 1
вергаться оскорблениям, если объединенная армия тотчас же не отправит-
ся в Португалию, я объявлю Испании войну, и я сам возглавлю армию…».
Испанские политики, независимо от придворных «партий», обрекли себя
на дальнейшие и уже безусловные уступки императору.
В ноябре 1807 г. французские войска пересекли северные области Ис-
пании и оккупировали Португалию. 27 ноября португальская королевская
семья и весь двор в панике бежали в свою американскую колонию — Брази-
лию. Через три дня маршал Жюно вошел в Лиссабон.
В январе 1808 г. французские войска вернулись на испанскую террито-
рию и к марту заняли северные области страны, в том числе города Пам-
плону и Барселону. Захваченная Португалия осталась у французов в тылу,
и само пребывание французской армии в Испании свидетельствовало
о планах императора, явно противоречивших содержанию договора в Фон-
тенбло. Они вскоре были озвучены: Наполеон намеревался присоединить
к Франции области к северу от р. Эбро и в качестве компенсации предлагал
Испании часть Португалии. Неравноправный союз с империей, помимо
военных расходов и растущей политической зависимости, угрожал Испа-
нии территориальными потерями. Годой ответил отказом.
К РА Х МОН А РХИ И
Положение становилось критическим. Явный разрыв союза с Наполеоном 205

был невозможен, и поэтому Годой решил предупредить события: он пред-
ложил королю переехать в Севилью, чтобы в случае опасности отправить-
ся в Америку по примеру португальского монарха. Король согласился. Но
16 марта 1808 г. члены Государственного совета и наследный принц вос-
противились этому решению. Они были убеждены, что присутствие фран-
цузских войск не угрожает существованию испанского государства. Ферди-
нанд полагал, что армия Наполеона «защищает» его права на престол. Это
был политический крах Годоя: ни Государственный совет, ни армия уже не
подчинялись его приказам. Поскольку слухи о возможном переезде короля
и двора распространились по столице, Карл IV обратился к подданным с
увещевательным посланием, в котором он торжественно объявлял, что не
собирается уезжать, и призывал отнестись к французским войскам как к со-
юзникам, «в духе мира и дружбы». Между тем принц Астурийский готовил
государственный переворот, заручившись заверениями французского по-
сла, который обещал Фердинанду поддержку своего императора.
Через два дня, в ночь с 17 на 18 марта в Аранхуэсе, где в то время нахо-

дился двор, произошло восстание, организованное аристократами — сто-
ронниками Фердинанда. Караул во дворце несли гвардейцы, верные прин-
цу. По наущению грандов и за щедрую плату в Аранхуэс приехали жители
окрестных местечек и даже Мадрида, готовые воспрепятствовать отъезду
из страны королевской семьи и «поквитаться» с Годоем.
Толпа ворвалась в особняк фаворита с криками «Да здравствует ко-
РАЗД ЕЛ 1
роль, да здравствует принц Астурийский, смерть собаке Годою!» Дом был

разгромлен, сам Годой едва успел спастись, укрывшись на чердаке. Желая
прекратить волнения и спасти жизнь своему фавориту, утром 18 марта
король лишил его званий генералиссимуса и адмирала, а на следующий
день приказал конфисковать его имущество и передал для суда принцу
Астурийскому. 19 марта Годой сдался гвардейцам и был заключен под
стражу в замке Вильявисьоса де Одон. Король приказал было вывез-
ти Годоя в Гранаду, но мятеж разгорелся с новой силой уже в Мадриде:
разгневанная толпа громила резиденции родственников и сторонников
фаворита. Мятежники стремились довести переворот до конца. Вечером
19 марта 1808 г. Карл IV, «будучи не в силах долее выносить бремя управ-
ления королевством», отрекся от престола в пользу своего сына. Однако
уже 21 марта Карл обратился к Наполеону с просьбой о помощи, заявив,
что отречение было осуществлено под принуждением: «Я принял реше-
ние, — писал он, — полностью предоставить себя в распоряжение того
единственного [государя], который может составить мое счастие, счастие
моей семьи и моих верных подданных».
Император получил все права для прямого вмешательства в испанские
дела, тем более что новый король Фердинанд VII, только что осуществив-
ший государственный переворот, также рассчитывал на его помощь. Напо-
леон намеревался воспользоваться ситуацией и установить свой контроль
над Испанией, передав испанскую корону одному из своих братьев.
206 К этому времени в Испании находилась 65-тысячная французская армия.
Иоахим Мюрат, главнокомандующий этими силами и личный представитель
Наполеона, с 36-тысячной армией расположился под Мадридом. Во главе от-
рядов императорской гвардии 23 марта 1808 г. он вступил в столицу.
Наполеон не желал обострения ситуации и стремился осуществить свои
замыслы, играя ту роль, которую ему приписывали старый и новый короли
Испании, — роль арбитра в семейном споре между двумя монархами. Он
обещал каждому свою поддержку, заявив о намерении прибыть в Испанию и
примирить отца и сына. Однако император не поехал дальше Байонны, вбли-
зи испанской границы. Карл решил направиться к нему сам, но при условии
гарантии собственных прав на корону и освобождения Годоя.
Население Мадрида настороженно отнеслось к иноземному присут-
ствию. Фердинанд VII, опасаясь возобновления волнений, совершил тор-
жественный въезд в столицу только после прибытия туда французских
войск. Первыми своими указами он подтвердил конфискацию имущества
Годоя и отменил всё антиклерикальное законодательство своего предше-
ственника. Фердинанд, тем не менее, чувствовал себя на троне неуверен-

но. Мюрат, выполняя указания Наполеона, не спешил признавать нового
испанского короля, относился к нему подчеркнуто пренебрежительно и,
напротив, выказывал свое почтение Карлу IV и Марии-Луизе, расположив-
шимся в Эскориале.
Обстановка становилась напряженной: поведение французов, все бо-
лее напоминавшее действия захватчиков, вызвало первые всплески недо-
ГЛ А ВА 1
вольства и в столице, и в провинции — в Бургосе, Витории, Толедо. Фер-
динанд, нуждаясь в поддержке Наполеона, 8 апреля заявил, что отправит-
ся навстречу императору в Бургос, чтобы лично поприветствовать своего
покровителя. Передав бразды правления Верховной Правительственной
хунте во главе со своим дядей, инфантом доном Антонио, 10 апреля король
Испании покинул Мадрид.
После его отъезда Мюрат продолжил интриговать. Он убедил членов
хунты освободить Годоя и выслать его в Байонну, выполняя обещание На-
полеона, данное Карлу и Марии-Луизе. Французский главнокомандующий
объявил, что на самом деле император не признает другого короля Испа-
нии, кроме Карла IV, и настаивает на признании отречения 19 марта недей-
ствительным. Хунта отказалась, и тогда Мюрат пригрозил применением
силы: «Пушки и штыки заставят вас подчиниться», — заявил он. Дон Ан-
тонио потребовал собственноручного распоряжения Карла IV о восстанов-
лении своих прав на трон, которое было спешно доставлено из Эскориала.
22 апреля Карл IV с супругой отправились во Францию, уверенные в том,
что их права восстановлены и поддержаны императором.
В конце апреля — начале мая 1808 г. власть в Испании принадлежала
одновременно двум королям, находившимся за пределами страны, и Пра-
вительственной хунте, которая должна была править от имени одного из
них, но не могла определить, кого именно. В конце апреля члены хунты от-
правили к Фердинанду VII в Байонну своих эмиссаров за инструкциями,
включая и возможный созыв кортесов для присяги королю. Наступившее 207
безвластие (или междуцарствие) использовали французы, усиливавшие
свое военное присутствие и политические претензии.
Между тем путешествие становилось длиннее день ото дня: обещанная
встреча Фердинанда VII с Наполеоном не состоялась ни в Бургосе, ни в
Витории, ни в Ируне. Наконец, на десятый день пути молодого короля из-
вестили, что император ожидает его в Байонне. 19 апреля Фердинанд пере-
сек испанскую границу и уже на следующий день узнал, что его права на
престол не будут признаны, и император желает передать корону Испании
одному из своих братьев. В качестве компенсации Фердинанду предлагали
королевство Этрурия и брак с французской принцессой. Возмущению мо-
лодого короля не было предела, но окончательное решение вопроса о судьбе
испанского королевства было отложено до прибытия Карла IV и Марии-
Луизы. 1 мая 1808 г. Наполеон принял тех, кто считал себя правителями
Испании. Карл IV и Фердинанд VII вручили императору Франции будущее
испанского государства.
Восстание 2 мая 1808 г. в Мадриде
С тех пор, как французская армия разместилась под Мадридом и иноземные от-
ряды вошли в столицу, сосуществование 170 тысяч мадридцев и 36 тысяч фран-
цузов превратилось в постоянный конфликт. Нехватка продовольствия и жилья,
вызванные солдатским постоем, стали повседневными проблемами городской
жизни. Высокомерное поведение французов, пассивность испанских властей, не
РАЗД ЕЛ 1
желавших портить отношения с союзниками, вызывали у населения все большее

недовольство. Уличные стычки горожан и французов участились.
1 мая 1808 г. Правительственная хунта приняла решение отправить в
Байонну оставшихся в Испании членов королевской семьи — дона Антонио,
Марию-Луизу (королеву Этрурии) с детьми, и трехлетнего Франсиско де Па-
ула, самого младшего из сыновей Карла IV. На их отъезде настаивал Мюрат;
он же, как представитель союзной державы, отвечал за охрану королевского
кортежа.
Утром 2 мая кареты были готовы к путешествию. Отъезд последних пред-
ставителей королевского семейства в сопровождении французских солдат вос-
принимался драматически: подданные оставались без правителей, брошенные
на произвол судьбы. Перед королевским дворцом собралась толпа горожан, с
волнением ожидавшая выхода инфантов. Вскоре прошел слух, что малыш Фран-
сиско не желал уезжать и горько плакал. Это известие взволновало мадридцев.
Кто-то крикнул: «Его от нас увозят!», и толпа преградила каретам путь. Мюрат
приказал разогнать «сборище черни», раздался артиллерийский залп, несколь-
ко человек погибло. Известие о том, что французы убивают испанцев на улицах,
распространилось по городу.
В Мадриде началось стихийное восстание против иноземцев. В центре
столицы царил хаос. Вооруженные ножами, палками, камнями горожане —
ремесленники, лавочники, прислуга, мелкие чиновники, бродяги — нападали
на французов. Кровопролитная схватка произошла на площади Пуэрта дель
208 Соль: французские гвардейцы, набранные в Египте (так называемые мамелюки)
с трудом отразили напор толпы.
Командующий испанским гарнизоном Франсиско Негрете запретил своим
подчиненным участвовать в происходящем, однако артиллеристы, раскварти-
рованные в казармах парка Монтелеон, не подчинились приказу и поддержали
восставших соотечественников. Командование приняли на себя офицеры Луис
Даойс и Педро Веларде. Защитники казарм Монтелеон погибли под огнем фран-
цузской артиллерии.
К полудню Мюрат ввел в Мадрид дополнительные силы и приказал им дви-
гаться от окраин к центру, сжимая мятежные районы в кольцо. Ударные отряды
ГЛ А ВА 1
Франсиско Гойя. 2 мая в Мадриде, или Бой с мамелюками
были отправлены к главным местам уличных схваток. К вечеру 2 мая восстание

было подавлено.
Французские патрули получили приказ убивать каждого, кто будет задер-
жан с любым оружием в руках. В ночь на 3 мая начались казни: арестованных 209
расстреливали на горе Принца Пио и на бульварах Ретиро и Прадо.
Известно лишь приблизительное число жертв мадридского восстания.
Установлены имена 409 погибших испанцев, среди них 57 женщин и 13 детей.
За день в Мадриде погибло около 30 французов и 114 было ранено — большие
потери для уличных боев в побежденных городах, непривычные для француз-
ской армии.
Мадридское восстание 2 мая принято считать первым, трагическим актом
сопротивления французской оккупации, событием, положившим начало войне
испанцев против Наполеона. ■■■
Император потребовал последовательных актов отречения от испан-

ского престола: Фердинанд должен был вернуть корону своему отцу, кото-
рый, в свою очередь, передавал ее Наполеону. Три дня прошли в спорах,
взаимных обвинениях и угрозах. 4 мая Фердинанд сумел передать послан-
никам Верховной Правительственной хунты, прибывшим в Байонну, два
декрета, в которых объявлял, что, будучи лишен свободы действий, он на-
деляет хунту всей полнотой власти и дозволяет созыв кортесов. Карл IV тем
РАЗД ЕЛ 1
временем назначил Мюрата своим наместником со всей полнотой власти и

президентом Правительственной хунты.
5 мая Карл IV отрекся от престола в пользу Наполеона, «дабы в чрез-
вычайных обстоятельствах… последнее деяние моей власти было направле-
но к ее единственной цели — спокойствию, процветанию, безопасности и
целостности монархии, … к наивысшему счастью моих подданных в обоих
полушариях». Король просил своего преемника сохранить целостность го-
сударства и католицизм в качестве единственной религии испанцев.
6 мая Фердинанд VII вернул корону отцу и, теперь уже в качестве
принца Астурийского, отказался от своих наследственных прав на ис-
панский трон. Так же поступили и другие представители династии —
претенденты на трон (младшие инфанты и брат короля). В свою очередь,
император Франции предоставлял испанским Бурбонам убежище на тер-
ритории империи и обеспечивал им денежное содержание, соответствую-
щее их положению.
Испанцы узнали о «байоннских отречениях» через неделю, 13 мая
1808 г. Члены Правительственной хунты зарегистрировали и опубликова-
ли тексты королевских деклараций в логичной хронологической последо-
вательности — так, чтобы растерянность, суета и эгоизм правителей не ста-
ли очевидными для их подданных. Распоряжения же Фердинанда о полно-
мочиях хунты и созыве кортесов не могли быть обнародованы.
Наполеон не спешил объявлять себя испанским королем. 19 мая 1808 г.
210 он приказал созвать в Байонне представителей испанского духовенства,
дворянства и клира, чтобы они подготовили конституцию — основной за-
кон Испании. В обращении к испанцам Наполеон заявил: «Я увидел ваши
бедствия и устраню их… Ваши государи даровали мне права на испанскую
корону, но я не желаю царствовать в вашей стране… я созову собрание…
я выслушаю ваши желания и ваши нужды и обеспечу конституцию, кото-
рая примирит власть государя и свободы и привилегии народа». Однако
еще до открытия байоннской ассамблеи, 6 июня 1808 г., император Фран-
ции передал испанскую корону своему брату Жозефу Бонапарту, который
стал королем Испании Хосе I.
Полугодовой династический кризис завершился. Бурбоны передали
страну Наполеону, и он переустраивал Испанию по собственному усмотре-
нию. Испанская монархия утратила свою независимость, которую предсто-
яло отвоевать в длительной и кровопролитной войне.
ГЛАВА 2
В В ОЙ Н А ЗА Н Е ЗА ВИС И МО СТ Ь
1 8 0 8 – 1 8 14 Г Г .
Н АЧ А Л О ВОЙНЫ
С лухи о мадридских событиях и о «байоннских отречениях» Карла IV

и Фердинанда VII быстро распространились по стране. Население от-
казывалось подчиняться новым французским властям. Восстания против
интервентов произошли в Картахене, Овьедо, Ла-Корунье, Бадахосе, Се-
вилье, Мурсии, Валенсии, Сарагосе и других городах. Их участники — во-
енные, священники, чиновники, землевладельцы, купцы, ремесленники —
требовали объявить войну французам во имя защиты религии, родины,
законов и «плененного» короля Фердинанда VII. Части испанской регу-
лярной армии нередко переходили на сторону восставших. 211
Совет Кастилии, опасаясь дальнейшего обострения ситуации, приказал
местным властям (капитан-генералам, городским советам и судебным пала-
там) обеспечить спокойствие и порядок. Однако в обстановке всеобщего воз-
мущения выполнение этого приказа оказалось невозможным: восставшие
смещали чиновников, отказывавшихся выполнить их требования, а в случае
сопротивления — заключали их под стражу, а то и убивали. Фактически в
Испании наступило безвластие: законный король Фердинанд VII находил-
ся в «плену», Жозеф Бонапарт был ставленником захватчиков, испанские
государственные институты оказались недееспособными. В противовес тра-
диционным органам власти создавались патриотические комитеты — на-
родные хунты (junta — собрание, союз), которые заявляли, что действуют от
имени Фердинанда VII и именовали себя «верховными». Тем самым они от-
казывались признавать полномочия Правительственной хунты, которой сам
«плененный» король еще весной 1808 г. доверил управление страной в свое
отсутствие, и обвиняли ее членов в пособничестве захватчикам. Народные
хунты объявляли войну Наполеону и организовывали добровольческие от-

ряды для борьбы против иноземцев.
Между тем в Байонне собрались представители испанского духовенства,
знати и купечества, которые, по замыслу Наполеона, должны были узаконить
передачу испанской короны новой династии. Участники Байоннской ассам-
блеи были избраны по указанию французского императора из числа состоя-
тельных и влиятельных испанцев, оказавшихся в оккупированных француза-
РАЗД ЕЛ 1
ми областях страны или на юге Франции. Многих депутатов доставили силой.

7 июля 1808 г. ассамблея приняла текст конституции, подготовленный
французами. Приехавший из Неаполя в Байонну Жозеф Бонапарт в качестве
нового короля Испании и Индий утвердил ее текст («Байоннский статут»).
Байоннская конституция, вступившая в силу 8 июля 1808 г., провозгласила
«вечный наступательный и оборонительный союз между Францией и Испа-
нией». Согласно статуту, вся полнота исполнительной власти принадлежала
монарху и 9 министрам; Сенату, Государственному совету и сословным кор-
тесам отводились совещательные функции в законодательной и финансовой
областях. Католицизм был объявлен государственной религией. Впервые
гарантировались неприкосновенность жилища, свобода занятий, в судопро-
изводстве запрещались пытки. Инквизиция была упразднена. Ограничи-
валось право майората, объявлялось о сокращении количества монастырей
и о секуляризации части церковского имущества, отменялись внутренние
таможни, вводились единыя налоговая и судебная системы. Таким образом,
конституция, введенная французами, подрывала традиционные политиче-
ские и экономические основы испанского «старого порядка», а реформы,
последовавшие за ней, могли бы благотворно сказаться на развитии страны.
Тем не менее предпринятые захватчиками преобразования были враждебно
восприняты подавляющим большинством населения.
Жозеф Бонапарт, вошедший в историю Испании как король Хосе I (или
Иосиф I), вступил на престол полный благих намерений. В конце июля 1808 г.
212 он прибыл в Мадрид. В обращении к испанской нации новый государь за-
явил, что достижение счастья подданных является его самым заветным жела-
нием. Хорошее образование, дипломатические способности и политический
опыт (приобретенный в бытность неаполитанским королем в 1806–1808 гг.),
казалось, были задатками разумного правителя и могли бы привлечь на его
сторону многих представителей испанских правящих кругов. Он искренне
стремился, исходя из своих собственных представлений, избавить Испанию
от «гнета прошлого». Однако Жозеф оказался в изоляции. «У меня здесь
нет ни единого сторонника, — писал он брату. — Мой враг — нация из
12 миллионов человек, отважных и крайне раздраженных». Патриотическая
пропаганда дискредитировала чужеземного короля. Сатирические памфле-
ты, листовки, уличные куплеты обвиняли Хосе I во всех мыслимых пороках;
благодаря народным острословам он превратился в пропойцу и заядлого
игрока, послушную марионетку в руках коварного Наполеона. Всё свое не-
долгое царствование Жозеф оставался для большинства испанцев узурпато-
ром, чужаком, самозванцем (Rey Intruso).
Война за независимость 1808–1814 гг.
ГЛ А ВА 2
Капитуляция французской армии при г. Байлене
Новый король оказался в стране, охваченной восстаниями. Части

испанской армии, отказавшиеся подчиняться французским приказам,
пополнялись за счет рекрутских наборов, организованных хунтами, и
добровольцев. На юге и севере страны были сформированы боеспособ-
ные воинские соединения, так называемая андалусийская и галисийская
армии. Тем не менее силы патриотов были разрозненны, отсутствовало
общее командование и стратегия, новобранцам не хватало боевого опыта 213
и вооружения. Военное преимущество было за интервентами. Французы
осадили Сарагосу, оккупировали Вальядолид и Сантандер и в сражении
при Медина-де-Риосеко (14 июля 1808 г.) одержали победу над галисий-
ской армией. Однако Сарагоса, Жерона и Таррагона сумели, хотя и нена-
долго, отра зить атаки противника.
Французские войска стремились захватить южные и юго-восточные
провинции страны, где были сосредоточены самые значительные испан-
ские силы (всего около 40 тыс. солдат). Валенсия отразила атаку противни-
ка, но Кордова была захвачена и разграблена. Генерал Дюпон, воодушевлен-
ной этой победой, продвигался на юг, вглубь Андалусии.
18 июля его армия, обремененная большим обозом трофеев из разо-
ренной Кордовы, столкнулась с испанскими войсками под командовани-
ем генерала Франсиско Хавьера Кастаньоса недалеко от г. Байлена. Силы были
равны (приблизительно по 21 тыс. человек с каждой стороны), однако уме-
лое маневрирование, знание местности и поддержка населения обеспечили
испанцам победу. После трехдневного сражения французы были вынуж-

дены капитулировать, потеряв около 2600 человек убитыми и ранеными
(против 1000 испанцев). 17 600 французских солдат оказались в плену —
невиданное прежде событие в истории наполеоновских войн. Победа при
Байлене усилила надежды на скорое изгнание французов с Пиренейского
полуострова и нанесла удар по международному престижу Наполеона. От-
части Байлен способствовал оживлению антифранцузских настроений в
РАЗД ЕЛ 1
покоренных Францией государствах.

Кастаньос, триумфатор Байлена, во главе андалусийской армии на-
правился в сторону Мадрида. 31 июля Жозеф бежал из столицы, в ко-
торой пробыл всего чуть более недели. Сначала он отправился в Бургос,
затем далее на север — в Виторию. Осада Сарагосы была прервана, фран-
цузские войска отступили на север страны, за реку Эбро, а Кастаньос во-
шел в Мадрид.
Победа Кастаньоса воодушевила испанцев, однако было очевидно,
что окончательный успех в войне во многом зависел от создания единой
политической власти и военного командования. Утром 25 сентября 1808 г.
в Аранхуэсе представители большинства народных хунт провозгласили
создание Верховной и Правительственной Центральной хунты, действо-
вавшей от имени Фердинанда VII, — правительства непокорившейся фран-
цузам Испании. Центральную хунту возглавил граф Флоридабланка, один
из «министров-просветителей» времен еще Карла III.
После поражения при Байлене Наполеон изменил свое отношение к
событиям на Пиренейском полуострове: оказалось, что французам проти-
востояла вооруженная нация, а не раболепные подданные слабого короля.
Кроме того, англичане, воевавшие в Португалии, могли использовать Ис-
панию в качестве плацдарма для удара в тыл Франции. Объединение ис-
панских и английских сил не входило в планы императора, и Наполеон ре-
шил положить конец сопротивлению испанцев.
214 Испания превратилась в основного врага империи. Организация ис-
панского похода потребовала от Франции серьезных дипломатических и
военных усилий. Во время встречи в Эрфурте Наполеон заручился нейтра-
литетом российского императора Александра I, для того чтобы во время
грядущей войны на Пиренейском полуострове Австрия не смогла высту-
пить против Франции. В начале ноября 1808 г., собрав огромную армию
(250 тыс. человек), император французов вторгся в Испанию. Молниеносно
сокрушив сопротивление испанской армии, в начале декабря 1808 г. Напо-
леон вошел в Мадрид и вернул трон своему брату. В это время англичане,
высадившиеся в Португалии еще в августе 1808 г., попытались прорваться
к Вальядолиду, и Наполеону пришлось оставить столицу, чтобы выступить
против них. Английские войска, которыми командовал Джон Мур, отсту-
пили в Ла-Корунью. Сам Наполеон не стал их преследовать: известия об
активизации Австрии заставили его уехать в Париж. Император поручил
маршалу Сульту расправиться с англичанами, которые после ожесточенной
битвы в Ла-Корунье в январе 1809 г. покинули Пиренейский полуостров.
Осады Сарагосы
Противостояние жителей Сарагосы и французской армии под командованием

генерала Лефевра началось 15 июня 1808 г. Силы были неравны. Из 55 тыс. горо-
жан лишь 6 тыс. (гарнизон и ополченцы) были вооружены, недоставало боепри-
пасов и артиллерии. Принявший на себя командование обороной генерал Хосе
Палафокс пытался привести подкрепление, но безуспешно. Между тем Лефевр
ГЛ А ВА 2
уже через неделю собрал под Сарагосой 11 тыс. человек.
Французы подвергали город не-
прерывному обстрелу. Только за один
день 26 июля на Сарагосу обруши-
лось 1400 бомб. Однако попытки Ле-
февра прорваться за городские стены
оказались неудачными: отчаянный
отпор жителей заставлял французов
отступать с большими потерями.
Символом сопротивления Сарагосы
стал подвиг Агустины Сарагосса-и-
Доменеч: после гибели артиллери- Франсиско Гойя. «Какое мужество!»
стов, защищавших городские ворота, Офорт из серии «Бедствия войны»
она бросилась к пушке и сделала залп
по врагу. Каждый дом превращался в крепость, женщины камнями отбивали атаки
французских солдат. В середине августа Лефевр был вынужден снять осаду.
Вторая осада Сарагосы началась 30 ноября 1808 г. и длилась два с половиной
месяца. К тому времени население города удвоилось за счет беженцев, и к разрухе,
наследию первой обороны, добавилась нехватка продовольствия; угроза эпидемий
стала реальной. Тем не менее, сарагосцы успели воспользоваться трехмесячной
передышкой: город был укреплен, к гарнизону присоединились части испанской
армии. Общее число защитников достигло 32 тыс. человек. Противник также вре-
мени зря не терял: в конце 1808 г. под Сарагосой стояла 35 тыс. французская армия, 215
располагавшая 60 пушками. Осадой командовали видные наполеоновские воена-
чальники — сначала генерал Жюно, а затем маршал Ланн. Оборона города сразу
приобрела ожесточенный характер. Сарагосцы стойко сопротивлялись, несмотря
на антисанитарию и голод, огромные потери от обстрелов и эпидемии тифа.
В конце января 1809 г. после продолжительных бомбардировок французы
начали проникать в город через бреши в крепостных стенах. Почти три недели
шли ожесточенные уличные бои. 20 февраля разрушенный и обезлюдевший го-
род сдался. 6 тыс. испанцев погибло в боевых действиях, 40 тыс. защитников го-
рода умерло от голода и болезней. Хотя согласно акту о капитуляции французы
обязались сохранить жизнь и имущество сарагосцев и с уважением относиться
к их религии, победители устроили в городе настоящую резню. Грабежи и убий-
ства продолжались несколько дней.
Сарагоса была не единственным испанским городом, подвергшимся осаде в
годы войны. Подобную участь разделили Жерона, Тортоса, Бадахос, Таррагона,
Лерида, Кадис и др. ■■■
В результате наполеоновского похода испанская регулярная армия в север-

ных и центральных областях страны была практически разбита и полностью
дезорганизована. Лишь в нескольких районах (Астурия, Галисия, Валенсия) раз-
розненные военные части продолжали сопротивляться врагу. Непокоренным
остался юг страны. Именно тогда, с начала 1809 г., набирает силу партизанское
движение, или герилья (guerrilla — уменьш. от guerra, т. е. «малая война»).
После похода Наполеона Великобритания стала активнее помогать
РАЗД ЕЛ 1
испанским патриотам: в апреле 1809 г. британская армия под командова-

нием Артура Уэлесли (впоследствии — герцог Веллингтон) вновь высади-
лась в Португалии. В битве при Талавере-де-ла-Рейна (27–28 июля 1809 г.)
французам уже противостояли объединенные силы Уэлесли и испанского
генерала Гарсиа де ла Куэста. Французы отошли к Мадриду, но и Уэлесли,
понимая, что численное превосходство принадлежит противнику, был вы-
нужден отступить в Португалию.
Военные действия в 1809–1811 гг. многие историки называют «войной
на истощение». Боевые действия развивались на трех направлениях: вос-
точное побережье, Португалия и Андалусия. Были оккупированы Сарагоса,
Лерида, Тортоса и Валенсия. Французы пытались вытеснить экспедицион-
ный корпус Уэлесли из Португалии. В Андалусии французская армия под
командованием маршала Сульта и самого короля Жозефа завоевала Гранаду,
Малагу, Севилью. Члены Центральной хунты и многие патриоты бежали в
Кадис. В начале февраля 1810 г. его осадила 20-тысячная французская армия.
П РА В Л Е Н И Е ЖО З Е ФА И « О ФРА Н Ц У Ж Е Н Н Ы Е »
Французская интервенция и смена правящей династии раскололи испан-

скую элиту. Некоторые аристократы, высокопоставленные чиновники, во-
енные и общественные деятели поддержали Жозефа Бонапарта. Их назы-
216 вали «офранцуженными» (afrancesados). Фактически слова «офранцужен-
ный» и «предатель» стали синонимами. Первыми «офранцуженными»
стали депутаты «Байоннской ассамблеи» и члены правительства, сформи-
рованного Жозефом. «Самозванный король», привлекая на свою сторону
политиков, служивших еще Карлу III, Карлу IV и Фердинанду VII, стремил-
ся продемонстрировать преемственность своей власти по отношению к ди-
настии Бурбонов и доказать ее легитимность.
Во время войны и сопровождавшего ее патриотического подъема многие
образованные испанцы изменили свое отношение к французской культуре и
политике. «Офранцуживание», ассоциировавшееся в испанском обществе
XVIII в. с «цивилизованностью», просвещенностью, безупречным художе-
ственным вкусом, в период интервенции воспринималось как измена родине
и королю. Франция, не утратив своей культурной привлекательности, пере-
стала быть политическим ориентиром. Испанские государственные деяте-
ли и интеллектуалы, которых в конце XVIII — начале XIX в. считали «оф-
ранцуженными» (Ховельянос, Капмани, Агустин Аргуэльес и др.) в 1808 г.
стали видными участниками освободительного движения. С другой сторо-

ны, не все испанцы, присягнувшие на верность Жозефу, были готовы при-
нять революционные преобразования, которые пережила соседняя страна.
Идеалом большинства «офранцуженных» 1808–1814 гг. была просвещенная
монархия времен Карла III; их привлекал реформаторский потенциал нового
короля, обещавшего вернуть стране прежнее величие.
Конечно, среди «офранцуженных» (или, лучше сказать, «присягнув-
ГЛ А ВА 2
ших» — juramentado) были испанцы, которые действовали под влиянием ин-
стинкта самосохранения. Не желая потерять свои титулы, владения, должно-
сти, на сторону Жозефа перешли и известные политики и интеллектуалы —
министры Ф. Кабаррус, Мигель Хосе да Асанса, Гонсало О’Фаррел, публи-
цист и историк Х.-А. Льоренте, драматург Леандро Фернандес де Моратин и
др. Для них Наполеон был образцом мудрого правителя, сумевшего обуздать
революцию. Покровительство императора, вручившего испанскую корону
своему брату, побуждало их к сотрудничеству с французскими властями, ко-
торым, по их мнению, Испания была обязана конституцией и реформами.
Они выступали за окончание войны и установление «спокойствия», необ-
ходимого для проведения политических и социальных реформ. Кроме того,
гражданская смута и сопротивление французам, считали они, может спрово-
цировать освободительное движение в колониях, что чревато распадом ис-
панского государства-империи. Сторонники Жозефа пытались вступить в
переговоры с лидерами патриотов и добиться компромисса, но безуспешно.
Судьба испанского патриота
Педро Каро-и-Суреда, маркиз де ла Романа (1761–1811) родился в знатной дво-

рянской семье в Пальма-де-Мальорка. Он получил блестящее образование, мно-
го путешествовал, слыл просвещенным эрудитом. Его военная карьера началась
еще при Карле III, когда 20-летний маркиз участвовал в отвоевании Менорки 217
у англичан (1781 г.). В войне 1793–1795 гг. полковник Ла Романа воевал против
французов, а после войны был назначен капитан-генералом Каталонии. В 1807 г.
маркиз стал командующим «Северной дивизией» — подразделения из 14 тыс.
испанцев, которое, по приказу Карла IV, поступило в распоряжение французско-
го императора. В Гамбурге дивизия перешла под командование маршала Берна-
дота, затем была переведена в Данию. На французской службе Ла Романа заво-
евал уважение Бернадота и был принят во французский Почетный легион.
В 1808 г. маркиз приветствовал нового испанского короля Жозефа Бона-
парта. Однако, получив известия о начале войны в Испании, Ла Романа решил
вернуть свою дивизию на родину, чтобы сражаться против оккупантов. С по-
мощью английского флота осенью 1808 г. маркизу удалось переправить в Ис-
панию около 9 тыс. человек; остальные испанцы из «Северной дивизии» были
задержаны и разоружены в Дании. Впоследствии сам Ла Романа сражался про-
тив французов в Астурии, Эстремадуре и Андалусии вплоть до неожиданной
кончины 23 января 1811 г. ■■■
Лояльность испанцев, присягнувших Жозефу, зависела от действий

новых правителей страны — их готовности сохранить единство испанской
империи, поддерживать католическую религию и обеспечить государствен-
ную независимость Испании от Франции. Некоторые из них меняли свои
политические пристрастия — как под влиянием обстоятельств, так и ис-
ходя из прагматического расчета. Наиболее известным «перебежчиком»
стал Педро Севальос, который сопровождал Фердинанда в Байонну и со-
РАЗД ЕЛ 1
гласился войти в правительство Жозефа в качестве министра иностранных

дел. Однако сразу же по возвращении в Мадрид Севальос ушел в отставку,
а уже осенью 1808 г. стал членом Центральной хунты.
Наполеон не прощал «перебежчиков». Находясь в Бургосе, он 12 но-
ября 1808 г. подписал декрет, в котором объявил герцогов дель Инфанта-
до, де Ихар, де Мединасели и де Осуна, маркиза де Санта-Крус, графов де
Фернан-Нуньес и де Альтамира, князя Кастельфранко, епископа Сантан-
дера и Севальоса, отказавшихся от сотрудничества с французами, «врага-
ми Франции и Испании, изменниками по отношению к обеим коронам».
Их предписывалось арестовать, предать военному трибуналу и казнить.
Имущество этих десяти испанцев во всех оккупированных французами
землях секвестрировалось на военные нужды Франции.
«Офранцуженные» постепенно разочаровывались в новом короле.
В условиях войны Байоннская конституция не применялась на практике,
обещанные преобразования откладывались. Политическое единство Ис-
пании стало фикцией уже в 1808 г., когда началась война. При этом даже
на подконтрольной Жозефу территории маршалы Наполеона вели себя
как хозяева захваченных ими земель и игнорировали королевские ука-
зы. Сам Жозеф, можно сказать, управлял лишь Мадридом и его окрест-
ностями.
Наполеон мало считался с желанием своего брата самостоятельно и не-
зависимо править Испанией. 4 декабря 1808 г. на подступах к Мадриду сам
218 император французов подписал так называемые «чамартинские декреты»,
согласно которым в Испании отменялись внутренние таможенные грани-
цы, сокращалось количество монастырей, ликвидировались Совет Касти-
лии, инквизиция, ограничивалась сеньориальная юрисдикция. Принятые
без согласия Жозефа декреты (хотя они полностью соответствовали Бай-
оннскому статуту) свидетельствовали о том, что Наполеон считает себя
верховным правителем Испании.
8 февраля 1810 г. Наполеон подписал декрет, согласно которому часть
областей Каталонии, Арагона, Наварры и Бискайи отторгались от ис-
панского государства и переходили под власть Франции. Во главе упомя-
нутых провинций Наполеон поставил своих генералов, объединивших
гражданскую власть и военное командование. Налоги и прочие сборы с
этих земель шли не в Мадрид, а в казну расквартированных в них армий.
В мае 1810 г. были созданы еще два таких же правительства: одно — в про-
винции Бургос, второе объединило провинции Вальядолид, Паленсию и
Торо. В самом начале 1812 г. Наполеон аннексировал Каталонию: разде-
ленная на четыре департамента, она стала частью его империи. «Офран-

цуженные», да и сам Жозеф тщетно пытались сопротивляться воле импе-
ратора французов, который грубо нарушал обещанное территориальное
единство Испании.
Жозеф с самого начала своего правления постоянно жаловался брату
на отсутствие средств в казне и самоуправство французских военных, не
подчинявшихся ему. Он безустанно и безрезультатно просил у Наполеона
ГЛ А ВА 2
денег и солдат и даже думал отречься от испанской короны и вернуться в
Неаполь. В итоге Жозеф так и не смог осуществить на практике обещанные
реформы.
ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ ВОЙНА
Восстания против французов постепенно переросли в ожесточенное во-

енное противостояние, в котором принимали участие не только испанская
регулярная армия, но и все слои испанского общества — дворяне и кре-
стьяне, ремесленники и священники, купцы и бродяги. Героические про-
явления народного патриотизма, которыми так богата испанская история
1808–1814 гг., были естественной реакцией населения на иноземное заво-
евание, разрушившее традиционный образ жизни. Бесчинства интервен-
тов — убийства, грабежи, насилие — вызывали яростное сопротивление
испанцев. Главные цели войны были очевидны: изгнание захватчиков и
восстановление традиционной государственности, воплощением которой
был «вероломно плененный» французским императором Фердинанд VII
«Желанный». В сознании большинства испанцев освобождение родины
от интервентов было связано с защитой католической веры; война про-
тив французов воспринималась как религиозная война, в которой жители
Испании отстаивали священные основы своего существования. Во время
французской оккупации лозунг «за религию, короля и родину» отражал 219
надежды и стремления всех участников освободительной борьбы.
Церковь сыграла важную роль в мобилизации населения на сопро-
тивление интервентам. Неприятие испанским духовенством француз-
ских антиклерикальных реформ соединилось с ненавистью к «безбож-
ным французам», которые грабили церкви, убивали священников и мо-
нахов, глумились над религиозными таинствами и проявлениями благо-
честия. Уже в конце мая 1808 г. епископ Сантандера Рафаэль Менендес
де Луарка, возглавивший местную хунту, призвал добрых католиков к
борьбе против французов «за религию, Бога, Иисуса Христа, короля, ро-
дину, народ, справедливость и нашу безопасность». Многие священники
стали членами народных хунт и призывали население к защите «Трона и
Алтаря». Участие испанского духовенства в войне возрождало традиции
воинственного католицизма.
Именно в церковных проповедях и религиозной патриотической
пропаганде был создан собирательный образ француза-врага, который
РАЗД ЕЛ 1
Франсиско Гойя. «То же самое». Офорт из серии «Бедствия войны»
был понятен каждому испанцу. Все отвратительные качества завоевателя

воплощал Наполеон — «Антихрист», как его стали называть в Испании.
Таким образом, война против французов считалась не только справед-
ливой, но и священной, превращалась в крестовый поход — «крусаду»
(cruzada) — против «неверных» и объявлялась религиозным долгом
220 каждого испанца-католика.
Патриотические настроения, которые возбудила освободительная
война, способствовали развитию национального самосознания испанцев.
Сопротивление врагу требовало всеобщих усилий. Многочисленные пе-
риодические издания, сатирические листовки, памфлеты, которые издава-
ли народные хунты, призывая к борьбе против захватчиков, обращались к
«истинным испанцам» безотносительно к их сословной принадлежности
и профессиональным занятиям — т. е. к «испанской нации». В поведении
самих участников освободительной войны местный патриотизм причудли-
во сочетался с проявлениями любви к «большой родине» — Испании. В на-
чале войны народные хунты, хотя и выступали от имени Фердинанда VII, в
своих документах обращались исключительно к жителям своих провинций.
Были случаи, когда добровольцы отказывались сражаться против францу-
зов за пределами родных областей.
Особенностью освободительной войны стало партизанское движе-
ние (герилья), приобретшее важное значение после наполеоновского по-
хода 1809 г. Неспособность испанской регулярной армии к слаженным

и регулярным действиям способствовала возникновению народных
добровольческих отрядов. Это могли быть группы профессиональных
военных, которые после поражения в битве или капитуляции осажден-
ного города продолжали воевать самостоятельно. Это были и спонтан-
но возникавшие группы гражданских лиц, которые по личным, рели-
гиозным или патриотическим мотивам выбирали войну. Иногда при
ГЛ А ВА 2
приближении французской армии жители городов (например, Бургоса)
покидали свои дома и уходили в горы, многие из них становились ге-
рильеро. Наконец, среди партизан были контрабандисты и разбойники,
надеявшиеся на помилование по окончании войны. Партизанские отря-
ды первоначально возникали спонтанно, однако с течением времени их
деятельность стала более регламентированной, а связь и взаимодействие
с регулярными войсками — более прочными. Провинциальные хунты
поощряли создание и деятельность отрядов «наземных корсаров», как
назывались герильеро в официальных документах.
Возглавляли партизанские отряды священники, землевладельцы,
кадровые военные, реже — крестьяне и ремесленники. Среди известных
герильеро — крестьянин Франсиско Эспос-и-Мина, священник Херо-
нимо Мерино («падре Мерино»), военные Висенте Морено Баптиста и
Хуан Диас Порльиер. Многие герильеро известны в основном по сво-
им выразительным прозвищам: Франсиско Хавьер Мина «Эль Мосо»
(«Парень»), Хуан Мартин Диас «Эль Эмпесинадо» («Чумазый»),
Хулиан Санчес «Эль Чарро» («Грубиян»), Хуана Галан «Ла Галана»
(«Красотка»).
В среднем с 1808 по 1814 г. действовало около 400 партизанских от-
рядов. В основном это были небольшие мобильные группы численностью
около 50 человек. К 1811 г. появились и крупные отряды: под командова-
нием Эспоса-и-Мины сражалось приблизительно 13 тыс. бойцов, под нача-
лом Эмпесинадо — около 5 тыс. Состав и численность партизанских групп 221
были непостоянными: они распадались, переформировывались, вновь рас-
падались и вновь объединялись.
Эффективность герильи объяснялась многими обстоятельствами.
В условиях, когда военное преимущество было за французами, превос-
ходившими испанцев в численности, вооружении и организованности,
партизанские отряды стремились не столько отвоевать у врага терри-
торию, сколько причинить ему наибольший урон. Прекрасное знание
местности и помощь населения давали герильерос возможность дей-
ствовать постоянно и скрытно. Французы не без основания сравнивали
действия герильерос с народным бандитизмом, но отдавали должное
изобретательности и храбрости испанских партизан. Неожиданные ата-
ки мобильных народных отрядов приводили к существенным потерям
во французской армии. Герилья заставляла французов «укрываться» в
городах и охранять коммуникации, что рассеивало их силы. Партиза-
ны перехватывали французскую корреспонденцию (им даже достались
некоторые письма Жозефа, адресованные брату), помогали регулярным

частям патриотов. Правда, партизанские отряды не всегда действовали
совместно с регулярными войсками, а иногда мародерствовали в испан-
ских деревнях и городках.
Как бы то ни было, партизанская война была недостаточным оружием
против французского господства. Регулярных войск, созданных хунтами,
также не хватало. Патриотам была необходима зарубежная поддержка, но
РАЗД ЕЛ 1
они оказались в сложном положении, ведь большинство европейских го-

сударств официально признали смену королевской династии в Испании и
ее нового короля Жозефа. Главным потенциальным союзником испанских
патриотов стала Великобритания, хотя испанцы пытались заручиться под-
держкой и Австрии, и Швеции, и Пруссии, и России. В июле 1808 г. Лондон
объявил о намерении заключить мир с представителями законного прави-
тельства Испании (т. е. с патриотами) и всеми средствами поддерживать их
борьбу против Франции. 14 января 1809 г. Центральная хунта заключила
Договор о мире, дружбе и союзе с Великобританией. В нем оговаривалась
военная помощь англичан, а законным королем Испании признавался
Фердинанд VII.
ОТ В О Й Н Ы К Р Е В ОЛ Ю Ц И И
К началу 1810 г. французам удалось подчинить практически все южные про-

винции страны. Многие испанские патриоты и члены Центральной хунты
укрылись в Кадисе, который французы осадили с суши. Крупнейший ис-
панский порт оказался прекрасным убежищем. Со стороны материка его
защищали почти непроходимые для французской кавалерии и артиллерии
солончаки и массивная крепостная стена. В то же время действия англий-
ского флота, защищавшего порт, давали жителям Кадиса возможность
222 поддерживать связи с внешним миром: продолжать торговлю и получать
продовольствие. Французы пытались бомбардировать город с суши, но без
ощутимого успеха. Кадис, вопреки осаде, на несколько лет превратился в
столицу непокорившейся Наполеону Испании.
23 января 1810 г. Центральная хунта переехала на так называемый
«остров Леон» (часть суши между Кадисом и материком). Из-за военных
поражений и внутренних разногласий среди патриотов Центральная хунта
утратила свой авторитет и вскоре самораспустилась, передав всю полноту
власти Регентскому совету в составе пяти человек во главе с генералом Кас-
таньосом. Регентский совет должен был созвать кортесы, причем после про-
должительных дебатов было решено, что они будут однопалатными. Хотя
собрание и сохранило традиционное наименование — «кортесы», созыва-
лось оно уже не по сословному принципу: выборы были непрямыми и цен-
зовыми, пропорциональными (1 депутат от 50 тыс. жителей). Новые Гене-
ральные и Чрезвычайные кортесы должны были представлять всю нацию,
боровшуюся против французов, поэтому провинциальные хунты имели
ГЛ А ВА 2
Присяга депутатов Кадисских кортесов
право направить в кортесы по одному депутату. Также предусматривалось

участие депутатов из испанских колоний. Однако из-за того что почти вся 223
страна была оккупирована, в заседаниях кортесов смогла принять участие
лишь половина намеченного числа представителей нации.
Заседания кортесов открылись 24 сентября 1810 г. в здании театра на
острове Леон. В феврале 1811 г. кортесы переехали в сам Кадис и собирались
на заседания в церкви Св. Филиппа Нери. В условиях продолжавшейся вой-
ны количество депутатов изменялось: на открытии кортесов присутствовало
104 депутата, а на последнем заседании (14 сентября 1813 г.) — 223.
В числе депутатов были военные, юристы, чиновники, дворяне, пред-
ставители «свободных профессий». В деятельности Кадисских кортесов
принимали активное участие представители духовенства (98 чел., в том
числе 5 епископов), что неудивительно, учитывая роль церкви в войне про-
тив французов.
Уже на первом заседании кортесов Диего Муньос Торреро предложил
в качестве основных принципов будущей конституции народный сувере-
нитет, разделение властей, неприкосновенность депутатов, свободу слова.
Но подобные идеи разделяли отнюдь не все депутаты. Представление о

воле народа как об источнике власти противоречило убеждениям многих.
Таким образом, уже в начале дебатов о содержании будущего основного за-
кона депутаты первого испанского парламента разделились на две группы:
«либералы» (liberales, сторонники свободы) и «раболепные» (serviles, «сер-
вилес»). «Раболепные» считали, что кортесы всего лишь представляли дан-
ную Богом верховную власть Фердинанда, пока тот находился в «плену»,
РАЗД ЕЛ 1
а потому выступали против идеи национального суверенитета и радикаль-

ных преобразований. Либералы выступали за проведение политических
реформ, введение конституции, ограничивающей королевские прерогати-
вы, осуществление социальных и экономических преобразований, направ-
ленных на демонтаж «старого порядка». Они хотя и не составляли боль-
шинство членов парламента, но были наиболее активной и влиятельной его
силой. Среди них были юристы, священники, писатели Муньос Торреро,
Агустин де Аргуэльес, Хосе Мария Кейпо де Льяно (граф де Торено), Анто-
нио Алькала Гальяно, Мануэль Хосе Кинтана и др. Тем не менее, границы
между либералами и «раболепными» были достаточно условными. Поэто-
му неудивительно, что один и тот же депутат мог голосовать за свободу слова,
одновременно выступая против отмены инквизиции.
На первом заседании 24 сентября 1810 г. от имени Фердинанда VII кор-
тесы приняли декрет, в котором утверждалось, что депутаты представляют
испанскую нацию, обладают неприкосновенностью, а верховная власть — на-
циональный суверенитет — принадлежит кортесам. Последующие декреты
регламентировали деятельность кортесов, провинциальных хунт, Регентского
совета. Дальнейшее законодательство определило свободы и права граждан,
декларировало равенство прав жителей колоний и метрополии, подтвердило
принцип свободы печати, отменило сеньориальную юрисдикцию.
Вершиной законотворческой деятельности кортесов стало принятие
первой в истории страны конституции. Она была обнародована в четвер-
224 тую годовщину восшествия на престол Фердинанда — 19 марта 1812 г. Пу-
шечные залпы испанского и французского праздничных салютов в тот день
слились. Кадис приветствовал рождение новой испанской государствен-
ности, а французская армия чествовала короля Жозефа в день его именин.
Ла Пепа
В народе первую испанскую конституцию называли «Ла Пепа». Проис-

хождение прозвища связано с традиционными календарными ассоциация-
ми. В день 19 марта, когда основной закон был обнародован, католическая
церковь чествует Св. Иосифа, супруга Девы Марии. Уменьшительная форма
имени «Иосиф» (исп. Хосе) — Пепе; его женский вариант — Пепа. В свою
очередь, логика образования этой уменьшительной формы отсылает к латин-
скому эпитету Святого Иосифа — «Pater Putativus» («приемный» отец Ии-
суса Христа), сокращенно — РР. ■■■
ГЛ А ВА 2
Конституция 1812 года
Кадисская конституция 1812 г. — объемный документ, состоящий

из 384 статей, сгруппированных в 10 разделов. Идея национального су-
веренитета и принцип разделения властей пронизывают весь текст «По-
литической конституции испанской монархии». Принятая от имени 225
Фердинанда, конституция называла нацию (т.е. «объединение всех ис-
панцев обоих полушарий») источником суверенитета и утверждала, что
испанский народ «не может быть собственностью никакого лица или
семейства» (ст. 1–3). Испания провозглашалась «ограниченной наслед-
ственной монархией» (ст. 14), целью правительства которой являлось
«счастье нации» (ст. 13). Хотя личность монарха объявлялась «священ-
ной и неприкосновенной» (ст. 168), прерогативы королевской власти
были сильно урезаны в пользу парламента: король не мог распустить
кортесы, которым принадлежала вся полнота законодательной власти;
без согласия депутатов монарх не мог заключать торговые договоры и во-
енные союзы с другими странами, вводить новые налоги, покидать стра-
ну, отрекаться от престола и даже вступать в брак (ст. 172). Назначаемые
королем министры были ответственны перед кортесами. Сам парламент
оставался однопалатным, избирался посредством непрямых выборов,
в которых могли принимать участие мужчины-испанцы старше 25 лет.
Согласно конституции, судебная власть должна быть независимой от ис-

полнительной и законодательной.
Хотя в конституции отсутствует специальный раздел о правах и свобо-
дах граждан, они упоминаются и раскрываются во многих ее статьях: про-
возглашалось равенство всех испанцев перед законом, неприкосновенность
жилища, отмена пыток, свободный доступ к военной службе и образова-
нию и т.д. Таким образом, отменялись существовавшие сословные при-
РАЗД ЕЛ 1
вилегии. Лишь свобода вероисповедания осталась чуждой для кадисских

законодателей: статья 12-я конституции объявляла католическую религию
единственно истинной и запрещала исповедание в Испании другой веры.
Уже после конституции кортесы приняли декреты, направленные про-
тив цеховой регламентации, например, декрет от 8 июня 1813 г. о свобод-
ном учреждении фабрик и любого полезного производства. Также кортесы
отменили многие старые налоги.
Большая полемика разгорелась в кортесах по поводу ликвидации
инквизиции. Либералы полагали, что инквизиция не соответствует духу
конституции, а «раболепные» считали, что ее упразднение нанесет непо-
правимый ущерб католической вере. Тем не менее, 22 февраля 1813 г. кор-
тесы приняли декрет об отмене инквизиции, хотя многие испанские свя-
щенники отказывались зачитывать этот декрет в своих приходах. Кроме
того, была отменена десятина, часть церковных земель и собственности
(упраздненной инквизиции, некоторых монастырей, ордена иезуитов)
подверглась конфискации и дальнейшей распродаже. Антиклерикальное
законодательство способствовало консолидации консервативных сил,
ведь «раболепные» видели в либералах врагов католической веры. На
страницах многих памфлетов и газет критиковались деятельность корте-
сов и Кадисская конституция. Подавляющее большинство консерватив-
но настроенных испанцев не могло принять либеральные нововведения
Кадисских кортесов.
226 Распродажа конфискованных церковных земель и владений «офранцу-
женных», ликвидация привилегий Месты и законодательное установление
принципов арендных отношений создавали предпосылки для появления
новых собственников-землевладельцев. Начались судебные тяжбы между
сеньорами и крестьянами, ведь те и другие, согласно новому законодатель-
ству, имели право в судебном порядке доказывать свое право на владение
землей. Крестьяне отказывались от уплаты прежних налогов и рент в поль-
зу сеньора. Всё это свидетельствовало о начале коренных изменений в усто-
явшихся отношениях землевладения, на которых во многом основывался
«старый порядок».
Преобразования, совершенные Кадисскими кортесами, несомненно,
имели эпохальное значение для Испании. Несмотря на то что сфера вли-
яния кортесов ограничивалась Кадисом и его окрестностями, решения
первого испанского парламента были поистине революционными. Законы,
принятые кортесами, подрывали политические, социальные, экономиче-
ские основы испанского «старого порядка». В Кадисе была сформулирова-
на программа дальнейшего преобразования Испании, которая воодушев-

ляла многих испанских либералов, революционеров и реформаторов на
протяжении всего XIX столетия.
ИС ХОД ВОЙНЫ
ГЛ А ВА 2
К 1811 г. война в Испании приобрела затяжной характер. Герилья, хотя и
ослабляла французскую армию, не могла решить главную задачу войны —
изгнание французов. На это были способны лишь регулярные войска, что
продемонстрировала кампания 1812–1813 гг.
Позиции испанцев и англичан значительно укрепились после разры-
ва дипломатических отношений между Францией и Россией. Наполеон,
готовясь к «русскому походу», отозвал из Испании значительные воен-
ные силы. Это помогло Уэлесли разгромить французов 22 июля 1812 г.
в битве при Арапилес (название двух холмов в долине недалеко от Са-
ламанки). Мадрид был освобожден в августе 1812 г., Жозеф вновь бежал
из столицы, на этот раз — в Валенсию. На помощь королю поспешил со
своей армией маршал Сульт, покинув Андалусию и сняв осаду с Кадиса.
3 ноября Мадрид вновь был занят французами. Но поражение «Великой
армии» в России приблизило окончательную победу патриотов и их со-
юзников в Испании.
Морские баталии
Исход войны за независимость решался в сухопутных сражениях. Однако и

морские баталии внесли свой вклад в развитие событий. Именно на море ис-
панский флот, не подчинившийся королю-узурпатору Жозефу, одержал пер-
вую победу над противником. Еще до Байлена, 14 июня 1808 г., французская 227
эскадра, которая находилась в Кадисском заливе после Трафальгарской бит-
вы, сдалась испанскому адмиралу Хуану Руису де Аподаке. Благодаря совмест-
ным действиям испанского и британского флота английские экспедиционные
силы смогли высадиться на Пиренейском полуострове, осажденные француза-
ми порты получали продовольствие и боеприпасы. Французы были вынужде-
ны держать на побережье (прежде всего в Кантабрии, Валенсии и Каталонии)
значительные военные силы. На стороне патриотов воевали «морские гери-
льеро» — рыбаки и судовладельцы, нападавшие на французские корабли и
морские гарнизоны. ■■■
К началу 1813 г. Уэлесли, ставший главнокомандующим объединен-

ными вооруженными силами на полуострове, располагал значительной
армией. В его войсках было около 52 тыс. англичан, 29 тыс. португаль-
цев и 20 тыс. испанцев. Весной 1813 г. он захватил Саламанку, Самору
С АН-М АРСИАЛЬ
(1813)
В ИТТОРИЯ
(1813)
БУРГОС Ж ЕРОНА
(1809)
С АРАГОСА
РАЗД ЕЛ 1
(1808)
Б РУК
(1808)
А РАПИЛЕС СОМОСЬЕРРА
(1812) (1808) ТАРРАГОНА
МАДРИД
С ЬЮДАД РОДРИГО
(1812) УКЛЕБ (18
09)
О КАНЬЯ
(1809)
РЕКЕНЬЯ ВАЛЕНСИЯ
В ИМЕЙРУ
(1808) (1808)
ЛИССАБОН А ЛЬБУЭРА
(1811)
ВАЙЛЕН
(1808)
ГРАНАДА
К АДИС
БИТВЫ ДЕЙСТВИЯ ФРАНЦУЗСКОЙ АРМИИ РАЙОНЫ ДЕЙСТВИЙ ПАРТИЗАН

ТЕРРИТОРИЯ,
ОСАДЫ ДЕЙСТВИЯ АННЕКСИРОВАННАЯ
АНГЛО- ИСПАНСКОЙ АРМИИ ФРАНЦИЕЙ
Война за независимость (1808–1814)
и вновь отвоевал Мадрид. Решающее сражение произошло в Витории

228 21 июня 1813 г.: французы были разбиты. 31 августа Веллингтон нанес
противнику последнее поражение на испанской земле в битве при Сан-
Марсиаль (недалеко от Ируна). Жозеф и остатки французского войска
бежали во Францию. Лишь маршал Суше контролировал Барселону до
начала 1814 г.
После поражения в «битве народов» под Лейпцигом Наполеон ре-
шил вернуть испанскую корону Фердинанду, чтобы сконцентрировать
все свои силы на борьбе против шестой антифранцузской коалиции.
В итоге 11 декабря 1813 г. в замке Талейрана Валансэ, где содержался
Фердинанд, был подписан договор, в котором император французов
признавал королем Испании и Индий Фердинанда VII. Договор про-
возглашал мир и дружбу между Фердинандом VII и Наполеоном Бо-
напартом, а также объявлял о прекращении военных действий между
Испанией и Францией. Согласно договору, Фердинанд VII должен был
ежегодно выплачивать 30 млн реалов своим родителям, которые остава-
лись в эмиграции. Сам Фердинанд VII возвращался в Мадрид. Между
тем военные действия еще про-

должались: Веллингтон во
главе своей армии перешел
пиренейскую границу и нанес
французам поражение в битве
при Тулузе 10 апреля 1814 г.
На следующий день было под-
ГЛ А ВА 2
писано перемирие.
Война за независимость за-
кончилась совместной победой
испанцев, англичан и порту-
гальцев над французами, а так-
же реставрацией власти Фер-
динанда VII. Испанские по-
тери составили около 600 тыс.
человек (из 12 млн населения).
Страна вышла из войны обесси-
ленной и опустошенной.
Несмотря на свой вклад
в общую победу над француз-
ской империей, Испания не
сыграла существенной роли в Артур Уэлесли, герцог Веллингтон
установлении нового порядка в
Европе. В качестве единственного «вознаграждения» от держав-победи-
тельниц Испании была возвращена часть острова Санто-Доминго, пере-
данная Франции еще по Базельскому миру 1795 г.
Война испанцев за независимость по-разному оценивается в историо-
графии. Некоторые британские историки называют ее «Войной на Пи-
ренейском полуострове» (англ. The Peninsular War), подразумевая, что она
была частью «большой» войны между англичанами и французами и преу- 229
меньшая тем самым вклад испанцев и португальцев в общую победу. Пред-
ставители «патриотического» направления испанской и португальской
историографии возвеличивают герилью, «народный» и «национальный»
характер войны, принижая значение британских экспедиционных сил Уэ-
лесли в разгроме французской армии.
На целых шесть лет Пиренейский полуостров превратился в поле сра-
жения Великобритании и Франции за мировое лидерство и господство:
Наполеон стремился сделать испанскую империю частью империи фран-
цузской, а Англия мечтала получить экономические и торговые преимуще-
ства в испанских заокеанских владениях. В результате войны Испания до-
билась независимости от Франции, но теперь ей предстояла борьба против
постепенного развала своей империи.
Война за независимость оказала огромное влияние на всю последую-
щую историю Испании. Она закончилась поражением не только францу-
зов, но и «офранцуженных». Поражение Жозефа обернулось крушением
политического проекта его испанских сторонников — проекта умеренного

реформаторского развития конституционной монархии.
Главная цель войны — сохранение государственного суверенитета —
была достигнута благодаря усилиям населения, испанских и британских
вооруженных сил. Антифранцузское сопротивление основывалось на тра-
диционных принципах единства «Трона и Алтаря». Малочисленные либе-
ралы оказались временными союзниками католической и консервативной
РАЗД ЕЛ 1
Испании, которая не могла принять ни Байоннскую, ни Кадисскую кон-

ституцию.
Память об освободительной войне стала важным элементом нацио-
нального самосознания испанцев. Долгое время война представлялась как
восстание всех испанцев против иноземного захватчика, сопровождавшее-
ся всеобщим патриотическим подъемом. Считалось, что против французов
восстал «испанский народ», который и выиграл эту войну. Лишь во вто-
рой половине XX в. начался процесс постепенного переосмысления собы-
тий 1808–1814 гг., которые современные испанские и зарубежные исследо-
ватели стараются рассматривать во всей их сложности, противоречивости
и многообразии.
230
ГЛАВА 3
П П РА В Л Е Н И Е
Ф Е РД И Н А Н Д А V I I
В О З В РА Щ Е Н И Е КО Р ОЛ Я
В конце марта 1814 г. Фердинанд VII вернулся в Испанию. Справедливость,

казалось, восторжествовала: враг был повержен, король освободился из
плена и воссоединился со своим народом; времена хаоса завершились, закон-
ный правитель должен был восстановить порядок и благополучие. Испанцы,
которые защищали во время иноземного нашествия «Трон и Алтарь», с эн-
тузиазмом встречали монарха, воплощавшего законную власть, не ведая о по-
литических страстях, сопровождавших его возвращение.
Либеральные депутаты Кадисских кортесов рассчитывали, что король
сдержит свое обещание, данное в Валансэ, и признает конституцию 1812 г.; 231
их оппоненты — «раболепные», аристократы, крупные землевладельцы,
иерархи католической церкви, влиятельные военачальники кадровой ар-
мии — стремились к восстановлению традиционной монархии. Между тем
проекты либеральной политической реформы и социальных преобразова-
ний, предложенные Кадисскими кортесами, были неизвестны большин-
ству испанцев, для которых само воцарение «Желанного» государя было
гарантией мира и стабильности.
Вступив на родную землю, Фердинанд не спешил принимать реше-
ние и предпочел сам удостовериться в политических настроениях своего
народа. Король отклонился от маршрута, предписанного ему кортесами
для следования в Мадрид, где ему предстояло торжественно присягнуть на
верность конституции. В сопровождении восторженных толп Фердинанд
отправился из Каталонии в Валенсию. Там группа придворных (среди
них граф Монтихо и бывший королевский духовник о. Эскоикис) и «ра-
болепных» депутатов кортесов вручила ему манифест, в котором заверяла
короля в незыблемости верноподданнических чувств испанцев и просила

его восстановить всю полноту своей власти, невзирая на произошедшие
во время войны перемены. Впоследствии этот документ назвали «мани-
фестом персов»: его авторы, ссылаясь на обычай древних персов (которые
укреплялись в преданности своему новому царю после пяти дней намерен-
ных бесчинств), утверждали, что преобразования, связанные с Кадисской
конституцией, противоречат испанским историческим традициям и по-
РАЗД ЕЛ 1
тому не являются законными. Манифест подписали 69 депутатов кортесов

(почти половина их тогдашнего состава), которые тем самым отказались
от реформ, не так давно разработанных и утвержденных при их участии.
Теперь, воспользовавшись ситуацией, консерваторы ходатайствовали о
реставрации монархии с просвещенным государем во главе, который обес-
печил бы «свободу и безопасность личности», опираясь на советы пред-
ставителей сословий.
«Манифест персов» стал оправданием быстро последовавших полити-
ческих перемен. Фердинанд получил легитимную возможность отвергнуть
конституцию 1812 г., тем более что капитан-генерал Валенсии Франсиско
Элио обещал ему военную поддержку в случае волнений. 4 мая 1814 г. ко-
роль подписал манифест, отменивший все законы Кадисских кортесов как
узурпаторские и объявил их «ничтожными и не имеющими силы ни ныне,
ни в какие бы то ни было времена». Через неделю капитан-генерал Кас-
тилии Эгия распустил кортесы, собравшиеся в Мадриде на свою вторую
сессию; либералы были арестованы. 13 мая Фердинанд VII торжественно
прибыл в столицу. Наконец, после шестилетнего унижения «почетным
пленом», он стал полновластным монархом.
Характер и политические взгляды Фердинанда VII сформировались
в сумбурной обстановке двора Карла IV, где на фоне честолюбивого Годоя
наследный принц был обречен на зависимое, второстепенное положение.
Фердинанд получил отрывочное и поверхностное образование, отмеченное
232 ортодоксальной религиозностью, очевидные изъяны которого он не смог
и не пожелал исправить. Неудовлетворенные юношеские амбиции стали
источником болезненной властности, подозрительности и лицемерия —
определяющих черт его характера. Фердинанд не терпел рядом с собой та-
лантливых и знающих советников и предпочитал им посредственных ис-
полнителей. Еще недавно «Желанный», он вошел в историю Испании как
«король-Предатель» (Rey Felón). «Фальшивый человек» — так отозвался
о нем английский посол лорд Холланд.
С возвращением короля произошла реставрация довоенных поли-
тических и социальных порядков. В течение нескольких месяцев были
восстановлены старая система государственной администрации в виде
советов и секретариатов и органы местной власти (интендантства и муни-
ципалитеты). Как и прежде, высшая законодательная, исполнительная и
судебная власть принадлежала монарху, который в случае необходимости
опирался на советы своего ближайшего окружения — королевского каби-
нета — камарильи.
Правление Фердинанда VII
Если при «старом порядке» существование королевского кабинета

было в порядке вещей, то теперь камарилья выглядела явным атавизмом.
С точки зрения либералов, и даже некоторых «раболепных», ее возрожде-
ние перечеркивало первые опыты парламентской практики — будь то кор-
тесы «офранцуженных», созванные Наполеоном в Байонне, или кортесы
Кадиса, — ведь монарх присвоил себе суверенитет, принадлежавший всей
нации. Без сдерживающей силы кортесов его власть, считали либералы,
ГЛ А ВА 3
стала «абсолютной», т. е. неограниченной, авторитарной. Но и сторонни-
ки традиционной монархии были недовольны: король, разумеется, волен
выбирать себе советников, но в соответствии с определенными критерия-
ми — социальным статусом и компетентностью в государственных делах.
Бывший водонос Педро Кольядо или продавец шоколада Хуан Лосано,
новые друзья короля, явно не соответствовали этим требованиям. Допуск
в камарилью иностранца — русского посла Д.П. Татищева — вызывал не-
доумение знати.
Отмена кадисского законодательства означала реставрацию сословного
строя, цеховой системы, сеньориальных прав, имущественных и социаль-
ных привилегий церкви. Духовенству возвращалось секуляризированное с
1808 г. имущество. Были восстановлены инквизиция и религиозные ордена.
В 1815 г. в Испанию был возвращен орден иезуитов. Свобода слова и собра-
ний ушла в прошлое; согласно королевским указам, закрывались многие пе-
риодические издания и политические клубы, была введена цензура.
Восстановлению власти Фердинанда VII способствовала международ-
ная обстановка в Европе, сложившаяся после наполеоновских войн. Новый
порядок, установленный на Венском конгрессе, основывался на принципах
легитимизма и «равновесия». Созданный в сентябре 1815 г. по инициативе
Александра I Священный союз монархов и народов был призван не допу-
стить впредь распространения революции в Европе и декларировал «хри-
стианский мир» между государями. Что касается Испании, то она лишь в
1817 г. присоединилась к Заключительному акту Венского конгресса и всту- 233
пила в Священный союз. В «европейском концерте» держав положение
Испании, ослабленной после войны и терявшей статус великой колониаль-
ной державы (см. главу 4), оказалось второстепенным. Бремя внутриполи-
тических и колониальных проблем не позволяло правительству Фердинан-
да VII вести активную и самостоятельную внешнюю политику.
В манифесте 4 мая 1814 г. король заявил о своем намерении вычеркнуть
шесть лет войны из истории («как будто их и не было»), однако прошлое
настойчиво напоминало о себе. Годы французского правления, войны и ре-
форм не прошли бесследно. Реставрация «старого порядка» была болез-
ненной и не принесла Испании желанной стабильности.
Усугубились политические противоречия, обозначившиеся во время
войны. Король нарушил договор в Валансэ, согласно которому испанцам,
служившим Жозефу Бонапарту, была гарантирована амнистия и сохранение
всех прав, и сразу же после своего возвращения в Мадрид подписал декрет
о высылке из страны всех «офранцуженных». Репрессии обрушились и на
либералов, которых правительство обвиняло в узурпации королевского су-

веренитета. Многие бежали за границу, в основном в Англию, Францию и
Португалию, другие были высланы насильно, иные — брошены в тюрьмы.
В эмиграции оказалось около 12 тыс. испанцев; некоторым изгнанникам,
видным деятелям кортесов (например, графу де Торено или Альваро Флоре-
су Эстраде), был заочно вынесен смертный приговор. Правительство конфи-
сковало имущество эмигрантов, намереваясь использовать его для пополне-
РАЗД ЕЛ 1
ния бюджета или в качестве гарантии внешних займов.

Оказавшиеся в эмиграции и подполье либералы, не имея возможности
действовать открыто, организовывали тайные общества, занимавшиеся под-
готовкой антиправительственных заговоров и восстаний. В Испании, как и в
других европейских странах, секретные организации существовали в форме
карбонарских вент и масонских лож. После 1814 г. испанское масонство при-
обрело выраженный политический характер. В представлении образованных
испанцев идеалы «вольных каменщиков» — всеобщее братство, гармоничное
общество, основанное на терпимости, — воплощались в Кадисской конститу-
ции. Масонские ложи объединяли недовольных режимом — состоятельных
финансистов, чиновников, юристов, офицеров, университетских деятелей.
Политические репрессии происходили в обстановке настоящего эконо-
мического коллапса. Сельское хозяйство, основной источник доходов боль-
шинства населения, было разорено; каталонские и бискайские мануфактуры
пришли в упадок, не выдержав конкуренции сначала французских, а затем
английских товаров. В 1817 г. хозяйственные проблемы усугубила засуха, за
которой последовал неурожай и продовольственный кризис.
В период французского завоевания благодаря реформам Жозефа Бона-
парта произошли ощутимые социальные изменения, последствия которых
трудно было игнорировать. Война привела к появлению новых собствен-
ников. Многие воспользовались возможностью покупки пустошных му-
ниципальных земель, что разрешали и французские, и испанские власти,
234 стремясь покрыть свои военные расходы. Покупатели церковного имуще-
ства не желали безропотно расставаться со своими приобретениями. За от-
меной привилегий Месты последовал раздел ее пастбищ и отар между арен-
даторами. Правительство Фердинанда VII во избежание конфликтов часто
было вынуждено признавать произошедшие изменения.
Во время войны крестьяне, воспользовавшись декретами француз-
ских властей, прекратили платить десятину и ренты. После реставрации
сеньориальных прав и привилегий духовенства некоторые землевладельцы
стремились единовременно получить от своих держателей все долги за годы
войны. Крестьянство повсеместно уклонялось от сеньориальных платежей
и десятины; некоторые общины даже обращались в суд с требованием их
отмены. Продовольственные проблемы и налоговые требования властей
осложнили обстановку в испанской деревне. Одним из ярких проявлений
народного недовольства стал повсеместный рост бандитизма. Да и многие
герильерос не спешили возвращаться домой, предпочитая традиционному
образу жизни разбойничью вольницу.
Французское завоевание Испании привело к разложению традицион-

ных внутригосударственных связей и распаду испанского государства-им-
перии. В американских колониях активно развивалось движение за неза-
висимость. К 1814 г. заокеанские владения Испании были фактически авто-
номными, а метрополия лишилась важнейших экономических ресурсов (см.
главу 4). Испанские купцы потеряли свои привилегии на колониальных рын-
ках. Предприниматели не могли рассчитывать и на доходы от внутреннего
ГЛ А ВА 3
рынка. Традиционная налоговая система и сеньориальные привилегии, вос-
становленные в 1814 г., ограничивали их возможности, ведь покупательная
способность населения в условиях послевоенной разрухи была низкой, а ком-
муникации разрушены. Отсутствие драгоценных металлов и колониальных
товаров пагубно сказалось на хозяйственном положении страны. В Испании
не хватало полновесной наличности, мануфактуры лишились колониально-
го сырья (хлопка и красителей), внутренняя торговля замерла.
Война осложнила финансовое положение монархии. В 1814 г. государ-
ственный долг составил 11,5 млрд реалов, что почти в 13 раз превышало
доходы казны, а к 1820 г. достиг 14 млрд реалов. Лишенное финансовых
поступлений из Америки, обремененное растущими расходами на колони-
альную войну правительство лихорадочно искало источники пополнения
бюджета. Вновь стала действовать традиционная налоговая система.
Между тем податные слои населения, разоренные войной, были не в со-
стоянии платить налоги, а сеньоры и духовенство были защищены сослов-
ными привилегиями. Государственная власть оказалась в тупике. Полити-
ческие и хозяйственные проблемы, и прежде всего колониальная, требова-
ли безотлагательного решения, но привычные ресурсы «старого порядка»
были исчерпаны. Король и его окружение осознавали необходимость ре-
форм, однако не желали покушаться на традиционные социально-экономи-
ческие отношения.
Министерская нестабильность стала хронической. С 1814 по 1820 г.
сменилось 28 министров, что свидетельствовало не только о переменчи- 235
вости личных симпатий короля, но и о невозможности найти чиновников,
способных во время послевоенного кризиса управлять государством, не вы-
зывая при этом недовольства монарха.
В 1816 г., когда Испания находилась на грани государственного бан-
кротства, Фердинанд VII, вопреки своим политическим принципам, назна-
чил министром финансов Мартина де Гарая, который во время войны сра-
жался против французов в Руссильоне, был членом Центральной хунты и
сотрудничал с Ховельяносом во время выборов в Кадисские кортесы. Гарай
предложил проект финансовой реформы, предусматривавший отмену про-
винциальных сборов и введение нового прямого налога, пропорциональ-
ного доходу подданных. Министр планировал и новый порядок выплаты
внутреннего государственного долга путем распродажи государственного
имущества. Проект Гарая провалился — отчасти из-за плохой организа-
ции сбора новых налогов, отчасти из-за сопротивления камарильи. Ферди-
нанд VII отправил министра в отставку в 1818 г. «Реформа Гарая» осталась
на бумаге, финансовая ситуация не улучшилась. Неспособность Ферди-

нанда и его окружения справиться с финансовым кризисом вызвали разочаро-
вание у представителей разных социальных слоев. Антиправительственные
настроения сосредоточились в армии, в офицерской среде.
Во время освободительной войны состав испанских вооруженных сил
изменился. Наряду с традиционными регулярными военными корпусами,
которыми командовали кадровые офицеры-дворяне, получившие свои зва-
РАЗД ЕЛ 1
ния еще при Карле IV, в армии появились новые, добровольческие части,
в которых служили бывшие герильеро — выходцы из разных социальных
слоев. Их командиры добились своих постов личной храбростью и та-
лантами и надеялись, что «Желанный» король учтет их заслуги. Однако
Фердинанд VII приказал сократить новые армейские соединения за нена-
добностью; их офицеры (а среди них такие яркие фигуры, как Франсиско
Эспос-и-Мина и Эмпесинадо) понижались в должности и переводились в
отдаленные гарнизоны. Кроме того, на состоянии армии сказались и фи-
нансовые проблемы государства: довольствия не хватало, жалованье выпла-
чивалось нерегулярно. Многие офицеры считали себя обделенными коро-
лем, за которого они еще недавно сражались. Обманутые в своих честолю-
бивых надеждах, возмущенные политическим бессилием властей, военные
стали лидерами оппозиционного общественного движения, а благодаря де-
ятельности масонских лож именно в армии либеральные идеи обрели свое
второе рождение.
Начиная с 1814 г. в различных городах Испании ежегодно происходили
антиправительственные выступления военных, провозглашавшие полити-
ческие цели, — пронунсиамьенто (pronunciamiento, от pronunciar — провоз-
глашать). Их организаторы требовали восстановления конституции 1812 г.,
полагая, что успех восстания привлечет на сторону мятежников население.
Пронунсиамьенто раз за разом терпели поражение из-за плохой подготов-
ки, несогласованности и изолированности действий, а иногда — из-за пре-
236 дательства самих участников заговора. Однако, несмотря на неудачи, воен-
ные мятежи постоянно держали власти в напряжении, создавая в стране
атмосферу нескончаемого политического конфликта.
Истории пронунсиамьенто 1814–1819 гг. схожи. Их, за редким исклю-
чением, возглавляли офицеры-ветераны освободительной войны. Первый
мятеж уже в 1814 г. организовал легендарный герильеро Франсиско Эспос-
и-Мина. За ним последовали в 1815 г. Хуан Диас Порльер, в 1816 г. — Рамон
Висенте Ричарт, в 1817 г. — Луис Ласи и Хуан Ван Хален, в 1819 г. — Хоа-
кин Видаль. Заговоры и восстания происходили в крупных городах стра-
ны, где были расквартированы значительные военные части — в Мадриде,
Памплоне, Ла-Корунье, Барселоне, Мурсии, Гранаде, Валенсии. Цели и ход
выступлений различались немногим: восставшие стремились захватить
город, арестовать губернатора и капитан-генерала и провозгласить консти-
туцию 1812 г. Были и исключения. Неудовлетворенные амбиции генерала
Эспос-и-Мины (ему отказали в должности вице-короля Наварры) стали
причиной поднятого им мятежа в Памплоне. Организаторы пронунси-
амьенто в Мадриде, среди которых был Ричарт, планировали захватить в

заложники короля (а, возможно, убить его) и затем провозгласить консти-
туцию. Правительство быстро подавляло восстания, а их лидеров ожидали
скорый суд и казнь.
Романтический героизм, решимость в борьбе с «тиранией» и «деспо-
тизмом», жертвенность во имя свободы, свойственные участникам мя-
тежей, вызывали симпатии современников, но все же военные восстания
ГЛ А ВА 3
остались благородными, но одиночными порывами к справедливости, ли-
шенными массовой поддержки. Тем не менее волнения в армии свидетель-
ствовали о внутренней неустойчивости режима реставрации и о привлека-
тельности другого политического проекта — конституционной монархии.
Л И Б Е РА Л Ь Н О Е ТРЕХЛЕТИЕ (182 0 –182 3 )
1 января 1820 г. в Лас-Кабесас-де-Сан-Хуан, местечке недалеко от Кадиса,

один из батальонов испанского экспедиционного корпуса отказался отправ-
ляться в колонии. Его командир, подполковник Рафаэль де Риего, призвал
к восстановлению Кадисской конституции и «освобождению Отечества».
В отличие от других военных восстаний, это пронунсиамьенто стало успеш-
ным и положило начало новому этапу в политической истории Испании.
Мятеж, который потом назовут «революцией Риего», произошел в воз-
бужденной армейской среде, склонной к бунту. К 1819 г., после двухлетней
подготовки, испанское правительство наконец сформировало экспедици-
онную армию в 18 тыс. человек для подавления восстаний в колониях. Во-
инские части одна за другой прибывали в Кадис и размещались в его окрест-
ностях. Между тем, отправка в Южную Америку задерживалась из-за неис-
правности кораблей и плохой организации снабжения. Солдаты и офицеры
бездействовали, жалованье не выплачивалось. Началась эпидемия желтой
лихорадки, грозившей погубить экспедиционный корпус еще до отправки 237
на войну в колонии. В армии росло недовольство правительством, неспо-
собным организовать серьезную военную экспедицию.
В этой атмосфере вызревал очередной заговор. Его готовили кадисские
масоны, среди которых были военные, интеллектуалы и предпринимате-
ли. Финансировали будущее пронунсиамьенто представители крупных ис-
панских торговых домов (Франсиско Хавьер де Истурис и Хуан Альварес
Мендисабаль). В его подготовку были вовлечены командиры экспедицион-
ного корпуса, в том числе полковник Антонио Кирога. Однако план был
раскрыт, некоторые из лидеров будущего мятежа арестованы, что побуди-
ло других заговорщиков к немедленным действиям. Одним из них и был
подполковник Риего, возглавивший восстание в Лас-Кабесас-де-Сан-Хуан.
В Кадисе его поддержал Кирога, который попытался захватить остров
Леон, но потерпел неудачу. Оказавшаяся без помощи «колонна Риего»
(ок. 1500 человек) полтора месяца передвигалась по Андалусии, тщетно пы-
таясь привлечь на свою сторону местные гарнизоны и население.
Рафаэль де Риего-и-Нуньес (1784–1823)
К 1820 г. 36-летний подполковник Рафаэль де Риего уже успел много испытать.

Сын начальника почтовой службы из астурийского городка Тунья, Риего сфор-
мировался в среде, которой не были чужды просветительские идеи. Он учил-
ся в университете Овьедо, а потом отправился в столицу и вступил в гвардию.
Война застала его в 1808 г. в Аранхуэсе: Риего, арестованный Мюратом за непо-
РАЗД ЕЛ 1
виновение, в мае бежал из-под стражи и в июне вступил в патриотическую ар-

мию в Астурии. Он воевал недолго. Не желая оставлять своего раненого коман-
дира, уже в ноябре 1808 г. Риего оказал-
ся в плену, был отправлен во Францию
и сумел вернуться на родину только в
начале 1814 г., еще успев присягнуть Ка-
дисской конституции. Затем последова-
ли годы скитаний по разным испанским
гарнизонам и разочарование в прави-
тельстве, усугубляемое отсутствием
карьерных перспектив. Желая славы и
веря в «мудрость конституции», Риего
связал свою судьбу с кадисскими за-
говорщиками и по воле обстоятельств
оказался во главе мятежа 1820 г.
Риего превратился в легенду еще
при жизни. Его имя символизировало
Рафаэль де Риего-и-Нуньес революцию, а сам он, благодаря ста-
раниям своих соратников-либералов,
стал живым воплощением лучших качеств гражданина-патриота. Риего тя-
готился своей славой и считал восстановление конституции 1812 г. главным
результатом своих трудов: «Мой король счастлив, моя родина свободна: вот и
238 вся моя награда». ■■■
Казалось, пронунсиамьенто обречено, но на этот раз правительство

упустило время для его подавления. В конце февраля — начале марта кон-
ституцию 1812 г. провозгласили военные соединения в Ла-Корунье, Эль-
Ферроле, Виго, Сарагосе, Барселоне, Памплоне и других городах. Прави-
тельственные войска и королевская гвардия стали переходить на сторону
восставших. 7 марта 1820 г. Фердинанд VII, неуверенный в устойчивости
своей власти, восстановил действие Кадисской конституции и созвал кор-
тесы. 9 марта король присягнул на верность конституции 1812 г., заявив:
«Отправимся же свободно и с открытым сердцем по конституционному
пути, и я буду первым». Начинался новый период его правления: либераль-
ное, или конституционное трехлетие.
18 марта была создана временная правительственная хунта, которую
возглавил толедский архиепископ Луис Мария де Бурбон, слывший либе-
ралом, которому еще в 1814 г. Кадисские кортесы доверили председатель-

ство в регентском совете. Многие эмигранты с воодушевлением возвра-
щались в Испанию. Вскоре было сформировано правительство, в которое
вошли известные депутаты Кадисских кортесов, еще недавно подвергав-
шиеся репрессиям, — Эваристо Перес де Кастро, Агустин де Аргуэльес,
Хосе Канга Аргуэльес и др. Так называемое «правительство узников»
организовало выборы в кортесы, первая сессия которых торжественно от-
ГЛ А ВА 3
крылась 9 июля.
Большинство депутатов парламента придерживалось либеральных
взглядов, однако единства среди них уже не было. В кортесах сформи-
ровались две группировки — «умеренные» (moderados) и «восторжен-
ные» (exaltados), члены которых различались и политическим опытом, и
отношением к конституции. Старшее поколение политиков, кадисские
депутаты (их называли «люди двенадцатого года»), не были склонны к
быстрым переменам. Они считали конституцию 1812 г. основой полити-
ческого и социального компромисса и приветствовали сам факт ее восста-
новления. Полномочия короны и парламента, с их точки зрения, должны
были уравновешивать друг друга, а социальные реформы — проводиться
постепенно, с учетом интересов представителей привилегированных со-
словий. «Люди двенадцатого года» в основном составили группировку
«умеренных». Большинство их оппонентов, «восторженных», обрати-
лись к политической деятельности уже в послевоенные годы и активно
участвовали в антиправительственных заговорах и мятежах. Они по-
лагали, что провозглашение конституции — лишь начало решительных
реформ. «Восторженные» настаивали на превосходстве прав парламента
над правами короля и призывали к отмене общественных и экономиче-
ских привилегий. Если умеренные скептически относились к вовлечению
народных низов в политику, то «восторженные» считали, что массовая
поддержка необходима новой власти.
Как бы то ни было, и умеренные, и «восторженные» с оптимизмом 239
оценивали потенциал конституции 1812 г., который должен был про-
явиться в ходе ее практического применения в масштабах всей страны.
Либералы считали, что конституция гарантировала монархию от вну-
тренних конфликтов. Однако в процессе деятельности либеральных
правительств выявились изъяны основного закона, которые приводили
к росту политических противоречий. Они касались и распределения
полномочий между различными ветвями власти, и трактовки граждан-
ских свобод (особенно свободы слова и собраний), и отношения к рели-
гии и церкви.
Первые правительства конституционного трехлетия, возглавляемые
умеренными либералами (Э. Перес де Кастро, Э. Бардахи Асара и Ф. Мар-
тинес де ла Роса), начали реформы в духе Кадисских кортесов. Изменилось
территориально-административное устройство государства: страна была
разделена на 52 провинции. Кортесы унифицировали денежную систему
в Испании и в колониях, ограничив количество монеты в обращении и
отменив хождение иностранных денег, использовавшихся со времен во-

йны за независимость. Либералы приняли протекционистский закон,
запрещавший ввоз в Испанию иностранного зерна и муки. Впервые был
введен единый уголовный кодекс. Социальные преобразования оказа-
лись более осторожными: упразднялись майорат и юридические сеньо-
риальные привилегии, однако держатели по-прежнему были обязаны вы-
плачивать поземельную ренту.
РАЗД ЕЛ 1
Кортесы подтвердили, что католицизм остается государственной

религией, но отменили инквизицию, запретили орден иезуитов и по-
становили конфисковать его имущество. В 1821 г. десятина была сокра-
щена наполовину. Все монастыри, где было меньше 24 монахов, были
закрыты, а монашеские ордена, кроме нищенствующих, — распущены.
К 1822 г. перестала существовать почти половина испанских монасты-
рей. Распродажа их имущества, вкупе с владениями иезуитов и монаше-
ских орденов, принесла государству около 700 млн реалов. Эти меры вы-
звали враждебность клира к либеральному режиму и энергичные про-
тесты со стороны папы римского, который вскоре разорвал отношения
с Мадридом.
Политические и социальные реформы сопровождались активизацией
общественного движения, особенно в крупных городах. Гарантированная
в конституции свобода слова привела к появлению более 600 период и-
ческих изданий различной направленности. «Универсаль» выражал точ-
ку зрения умеренных, «Эспектадор» — «восторженных»; были газеты
и журналы, придерживавшиеся радикальных и консервативных позиций.
Читающей публике предлагались сатирические листки, памфлеты, аль-
манахи, просветительские журналы, посвященные «развитию наук и ис-
кусств». С другой стороны, была создана Хунта защиты свободы печати,
которая имела право приостанавливать и запрещать издания, «призывав-
шие к бунту и неповиновению».
240 На улицы и площади городов и селений вернулась запрещенная в
1814 г. конституционная символика — лавровые венки, лозунги, прослав-
лявшие закон и свободу. В театрах ставились патриотические пьесы. На-
родные низы, особенно в городах, обрели новых героев, первым из которых
был «благородный Риего». Когда «вождь Лас-Кабесас» приехал в столицу,
его приветствовали восторженные толпы, а в одном из мадридских театров
публика устроила ему овацию.
Центрами общественного движения стали организованные по всей
стране «патриотические общества» — своего рода политические дискус-
сионные клубы, в которых принимали участие не только представители
«образованных классов», но и горожане скромного достатка и «неблаго-
родных» занятий — торговцы и ремесленники. Сохранили свое влияние и
тайные общества, особенно масонские ложи. В этой среде появились новые
секретные организации, такие как «Комунерия», в которую входили ра-
дикально настроенные «восторженные» либералы, призывавшие к реши-
тельным и быстрым преобразованиям.
Гимн Риего
В период либерального трехлетия Испания обрела свой первый национальный му-

зыкально-поэтический символ. Им стал «гимн Риего», или марш колонны Второго
Астурийского полка, который сочинил участник похода Эваристо де Сан-Мигель
во время остановки мятежников в Альхесирасе в начале февраля 1820 г. Авторство
музыки, во всяком случае — дошедшего до нас ее варианта, приписывается вален-
ГЛ А ВА 3
сийскому музыканту Хосе Мельчору Гомису. Припев «гимна Риего» с его патрио-
тическим пафосом как нельзя лучше отражал настроения восставших: «Солдаты!
Отчизна зовет нас на битву! Поклянемся победить или умереть ради нее!»
После победы либералов песня стала необыкновенно популярной: ее пели
на улицах, рынках, ею завершали театральные представления. В апреле 1820 г.
текст марша был опубликован, а через два года, в апреле 1822 г. кортесы приняли
декрет о признании «национальным торжественным маршем музыки гимна Рие-
го, которая сопровождала движение войск, возглавляемых указанным вождем».
Появление государственного гимна стало принципиальным культурным новше-
ством, ведь марш Риего возвеличивал не «Трон и Алтарь», а новые политические
ценности — любовь к родине и свободе, гражданское единство.
В ХХ в. марш Риего стал народным гимном Второй республики (1931–
1939). ■■■
Серьезным политическим влиянием обладала армия, которая, с точ-

ки зрения «восторженных», в качестве «вооруженной нации» была при-
звана контролировать действия правительства и не допускать отклонения
от конституции. В апреле 1820 г. правительство создало национальную
милицию — добровольческие отряды, в которых состояли граждане, об-
ладавшие собственностью. Ее задачей была защита конституции и охрана
общественного порядка. Помимо милиции существовала еще и «армия
Острова» (имелся в виду остров Леон) во главе с Риего, начавшая консти- 241
туционный мятеж и по-прежнему расквартированная на юге. Экспедици-
онный корпус так и не отправился в Америку, а между тем содержание его
дорого обходилось стесненному в средствах либеральному правительству.
В августе 1820 г. умеренные решили вознаградить солдат участками зем-
ли, офицеров повысить в званиях, Риего отправить в Галисию капитан-ге-
нералом, но армию все же распустить. Это решение вызвало возмущение и
в войсках, и в патриотических обществах: «восторженные» считали, что
правительство намеревалось оставить конституцию без защиты и требова-
ло сохранить «армию наблюдения». Патриотические и тайные общества,
национальная милиция и «армия Острова», находившиеся под влиянием
«восторженных», считали себя хранителями конституционных ценностей
и воплощением революционной легитимности. Раскол между умеренными
и «восторженными» либералами стал очевидным.
Конституционный режим становился все более неустойчивым. Мо-
нарх, от позиции которого зависела стабильность новой политической
системы, считал себя заложником ситуации, «пленником либералов».

Фердинанд VII не смог смириться с ограничением королевских прерогатив
и использовал все законные и незаконные средства, чтобы воспрепятство-
вать преобразованиям.
Кризис разразился 1 марта 1821 г., когда Фердинанд VII обратился с
посланием к кортесам. Зачитав подготовленный правительством текст, ко-
роль сделал небольшое добавление от своего имени. Заверив депутатов в
РАЗД ЕЛ 1
верности конституции, Фердинанд VII выразил озабоченность обвинени-

ями в том, что он, якобы, является противником конституционного режи-
ма и намекнул, что исполнительная власть в этом отношении бездействует.
На самом деле речь шла о том, кто именно — монарх или кортесы — име-
ют преимущественное право формировать правительство. Демарш короля
привел к смене кабинета; правительство возглавил, вопреки ожиданиям,
умеренный либерал Эусебио Бардахи Асара — в прошлом депутат Кадис-
ских кортесов и известный дипломат.
Многие «восторженные» посчитали такой поворот предательством
революции. В Мадриде отмечались нападения на дома известных умерен-
ных либералов. В сентябре 1821 г. правительство отправило в отставку Ри-
его, служившего капитан-генералом Арагона, что привело к массовым де-
монстрациям в Мадриде, Сарагосе, Кадисе, Ла-Корунье и других городах.
Происходили уличные столкновения между «восторженными» (сторон-
никами Риего) и национальной милицией, созданной самим либеральным
режимом для защиты общественного порядка.
Между тем усиливалась и роялистская, или, как тогда было принято
говорить, «абсолютистская» оппозиция: деятельность либералов способ-
ствовала сплочению сторонников «Трона и Алтаря». Когда в марте 1822 г.
большинство депутатских мест оказалось за «восторженными», сторонни-
ки «старого порядка» взялись за оружие. В северных районах страны (Ка-
талонии, Наварре, Стране Басков) появились первые партизанские отряды
242 абсолютистов. В них вступали местные дворяне, священники (падре Мери-
но, легендарный герильеро времен освободительной войны, снова взялся за
оружие) и крестьяне, разочарованные тем, что либералы не облегчили на-
логовое бремя и не отменили поземельные сеньориальные обязательства.
Более того, засуха, охватившая северные районы страны в 1822 г., воспри-
нималась деревенскими жителями как Божья кара за бунт либералов про-
тив монарха и церкви.
В июне 1822 г. один из роялистских отрядов захватил каталонский
городок Сео-де-Уржель, расположенный почти на границе с Францией.
Здесь обосновался самопровозглашенный регентский совет из крайних
монархистов, заявивший о своих претензиях на высшую государствен-
ную власть от лица Фердинанда VII. Среди его членов были маркиз де
Матафлорида, один из авторов «манифеста персов», ветеран войны за не-
зависимость барон де Эролес и архиепископ Таррагоны. Регентский совет
объявил все либеральное законодательство недействительным и призвал
испанцев освободить короля из «плена». Однако не все партизанские
отряды абсолютистов подчинились самопровозглашенному регентскому

совету. Кроме того, ему не хватало финансов и военных ресурсов. Прось-
бы его о международной (прежде всего, французской) помощи не нашли
отклика. Либеральное правительство организовало военную операцию в
Каталонии, которой командовал Франсиско Эспос-и-Мина. После пода-
вления основных очагов абсолютистского восстания правительственные
войска в феврале 1823 г. заняли Сео-де-Уржель. Члены регентского совета
ГЛ А ВА 3
бежали во Францию.
Неспокойно было и в столице. В июле 1822 г. в Мадриде против либе-
ралов восстали четыре батальона королевской гвардии, но их выступление
было подавлено милицией. Восстание гвардейцев, в причастности к кото-
рому подозревали короля, спровоцировало очередной правительственный
кризис, в результате которого 5 августа 1822 г. кабинет умеренного Марти-
неса де ла Роса сменило правительство во главе с «восторженным» либера-
лом полковником Эваристо де Сан-Мигелем.
Однако приход «восторженных» к власти скорее усугубил внутрипо-
литическую обстановку, а в международном плане, прежде всего в восприя-
тии держав Священного союза, способствовал укреплению образа револю-
ционной и «безбожной» Испании.
С самого начала либерального трехлетия испанские либералы тщетно
стремились смягчить за рубежом «революционность» происходивших
в Испании событий. Испанские дипломаты за границей получили пред-
писание опровергать распространенное в Европе мнение о том, что вос-
становление Кадисской конституции — дело рук группы заговорщиков, а
присяга ей на верность Фердинанда VII была вынужденной.
Державы Священного союза рассматривали испанский «казус» в кон-
тексте революционного движения, охватившего юг Европы. В 1820 г. ре-
волюции под конституционными лозунгами произошли в Португалии, в
королевстве Обеих Сицилий и в Пьемонте.
Эти события стали предметом обсуждения на конгрессе Священного 243
союза, открывшемся 20 октября 1820 г. в Троппау (современная Опава в
Чехии), на котором был принят протокол, предусматривавший право вели-
ких держав осуществлять военные интервенции в государства, в которых
происходят революции, «угрожающие» их безопасности. Зимой участни-
ки конгресса переехали в Лайбах (современная Любляна в Словении), где
заседали до 12 мая 1821 г. Центральное место в дискуссиях занял вопрос
о Неаполе и Пьемонте. По решению конгресса революции в Италии были
вскоре подавлены австрийской армией. На очереди была Испания.
Испанские представители не были приглашены ни в Троппау, ни в
Лайбах. Через своих послов в Лондоне, Париже, Санкт-Петербурге, Вене
и Берлине Мадрид призывал уважать независимость и неоспоримые пра-
ва нации, пытался доказать, что Испания никак не связана с революция-
ми в Италии и Португалии, выступал против принципа вмешательства
во внутренние дела других государств. Эти призывы и протесты остава-
лись без ответа.
Ситуация усугубилась в августе 1822 г., когда к власти в Испании

пришли «восторженные» либералы. В стране участились антиправитель-
ственные выступления роялистов — сторонников возвращения к абсолю-
тистским порядкам. Фердинанд VII, стремясь вернуть утраченную власть,
тайно просил помощи у великих держав. Франция увеличила военное при-
сутствие на пиренейской границе.
«Испанский вопрос» занял центральное место на следующем и по-
РАЗД ЕЛ 1
следнем конгрессе Священного союза, который проходил в Вероне с 20 ок-

тября по 14 декабря 1822 г. Мнения участников конгресса не были едины.
Идею интервенции отстаивали царь Александр I и российский министр
иностранных дел К.В. Нессельроде, французский министр иностранных
дел герцог де Монморанси-Лаваль и сменивший его Шатобриан. Правда,
Франция выражала готовность самостоятельно подавить испанскую рево-
люцию, рассчитывая вернуть былой престиж в Европе и расширить свое
влияние в Испании. Кроме того, французам импонировала идея реванша
за поражение в войне 1808–1814 гг. Россия же предлагала организовать ин-
тервенцию объединенными силами Священного союза и была готова по-
слать войска на Пиренейский полуостров.
Представитель Великобритании герцог Веллингтон выступал против
интервенции французской армии, так как в Лондоне опасались усиления
французского влияния в Испании, а возможно — и в ее колониях. Австрия
и Пруссия сначала поддержали позицию Англии. Австрийский канцлер
Меттерних предложил, чтобы пять великих держав всего лишь открыто
высказали свое единое осуждающее мнение по поводу событий в Испании.
Но ни Англия, ни Франция не хотели этого. Разногласия великих держав
по «испанскому вопросу» на Веронском конгрессе стали одним из симпто-
мов заката Священного союза.
Долгое время считалось, что 22 ноября 1822 г. четыре державы Священ-
ного союза в итоге все же подписали секретный договор, согласно которому
244 Франция должна была «исправить» испанскую ситуацию своими силами,
а остальные державы обязались оказать ей финансовую помощь. Правда,
этот договор уже давно считается фальшивкой, изобретенной британскими
журналистами того времени. Франция решилась на военную интервенцию
в Испанию лишь после того, как англичане согласились на ее проведение,
оговорив три условия: французы должны были вывести свои войска с Пи-
ренейского полуострова после восстановления власти Фердинанда VII, они
не должны были вмешиваться во внутренние дела Португалии и оказывать
Испании помощь в колониальной войне в Америке.
Как бы то ни было, державы Священного союза в итоге одобрили идею
французской интервенции. Решения участников Веронского конгресса
были переданы в Мадрид через послов великих держав. В ответе испанского
правительства указывалось, что в это время испанская нация управлялась
конституцией, официально признанной российским императором в 1812 г.;
что те испанцы, которые в начале 1820 г. провозгласили эту конституцию, не
являются «клятвопреступниками», а выражают желания народа; что кон-
ституционный монарх Испании обладает всеми правами, которые предо-

ставляет ему конституция королевства, а кто утверждает обратное, является
врагом Испании; и, наконец, что испанская нация никогда не вмешивалась
во внутренние дела других государств и никогда не признает права какой-
либо другой державы вмешиваться в свои внутренние дела.
Но энергичные протесты испанского правительства не смогли повли-
ять на ситуацию. Интервенцию могло бы предотвратить согласие испан-
ГЛ А ВА 3
ского правительства на проведение конституционной реформы, на которой
настаивали французы. В марте 1823 г. Франция предложила ввести верх-
нюю палату в кортесы и право абсолютного королевского вето, предоста-
вить монарху право распускать кортесы, аннулировать статьи конституции,
утверждающие народный суверенитет. Эти предложения были отвергнуты
«восторженными». Вскоре началась французская интервенция.
Ф РА Н Ц У З С К А Я И Н Т Е Р В Е Н Ц И Я
И « Ч Е Р Н О Е Д Е С Я Т И Л Е Т И Е » (182 3 –18 3 3 )
7 апреля 1823 г. «Сто тысяч сыновей Святого Людовика» (на самом деле
около 60 тыс. французских солдат) пересекли пиренейскую границу без
объявления войны. Армией командовал племянник Людовика XVIII гер-
цог Ангулемский. К французским силам примкнули вооруженные отряды
испанских роялистов. Тщетно «восторженные» надеялись, что испанский
народ поднимется на защиту либерального режима. Большинство испан-
цев видели во французах «освободителей» монарха, «плененного» либе-
ралами, поэтому в Испании 1823 г. не наблюдалось патриотического подъ-
ема времен войны за независимость.
После достаточно быстрой и практически бескровной кампании гер-
цог Ангулемский 23 мая без единого выстрела занял Мадрид. Либералы
бежали на юг страны, захватив с собой Фердинанда VII. В Севилье король 245
наотрез отказался ехать дальше, и либералы объявили его недееспособным,
чтобы сохранить ценного заложника. Последним их оплотом стал Кадис,
к которому в июне подступили французы. Но если в годы войны за неза-
висимость Кадис выдержал французскую осаду, то теперь он был вынужден
капитулировать. После переговоров с герцогом Ангулемским либералы от-
пустили Фердинанда VII в обмен на разрешение эмигрировать.
1 октября 1823 г. король встретился с герцогом Ангулемским в Эль-
Пуэрто-де-Санта-Мария. В тот же день королевским декретом было анну-
лировано все законодательство либерального трехлетия. 7 ноября в Мад-
риде был казнен Риего. Роялисты торжествовали. По пути в столицу ко-
роля встречали ликующие толпы, устраивали празднества, иллюминации
и корриды, в церквях проводились торжественные службы. В испанских
городах исчезли «площади конституции». Символом реставрации старых
порядков стало триумфальное возвращение Фердинанда VII в Мадрид:
специально изготовленную для этого случая колесницу везли 80 юношей.
С помощью французской интервенции в Испании была восстановлена

абсолютная власть Фердинанда VII, начался последний период его правле-
ния — абсолютистское, или, как его назвали либералы, «отвратительное»
или «черное» десятилетие.
Как и в 1814 г., снова были восстановлены сеньориальные привилегии и
майорат, церкви возвращено конфискованное имущество и выделена госу-
дарственная субсидия. В прошлом осталась лишь инквизиция, однако ей на
РАЗД ЕЛ 1
смену пришли узаконенные королем «хунты веры», созданные роялистами

еще во время либерального трехлетия. Они просуществовали до 1825 г.
Страну захлестнула очередная волна репрессий. Государство покро-
вительствовало ультрароялистам, которые объединялись в вооруженные
отряды для защиты общественного порядка, религии и короля (отряды
«добровольцев-роялистов»). Не успевшие скрыться либеральные полити-
ки, военные, журналисты, подвергались гонениям. Печальным символом
новых времен стала казнь прославленного герильеро Эмпесинадо, который
остался верен Кадисской конституции и был повешен 20 августа 1825 г.
Жесткий репрессивный курс связывался прежде всего с именем Франсиско
Тадео Каломарде. Всесильный министр юстиции в 1824–1832 гг., «правая
рука» короля, Каломарде по сути возглавил ультрароялистскую «партию».
Тысячи либерально настроенных испанцев были вынуждены бежать за
границу. Среди них были Мартинес де ла Роса, граф де Торено, Аргуэльес,
Эспос-и-Мина, Истурис, Мендисабаль и многие другие. Одни эмигранты
отправлялись в британский Гибралтар, чтобы затем перебраться в Велико-
британию, другие стремились во Францию, Португалию, некоторые от-
правлялись за океан — в США и молодые латиноамериканские республи-
ки. Либерально настроенные военные («конституционная армия»), соглас-
но условиям Кадисской капитуляции 1823 г., были вывезены во Францию.
Там их разоружили и направили в специальные закрытые охраняемые по-
селения подальше от пиренейской границы. Примерно в течение года они
246 содержались там на положении военнопленных, затем им предоставили
свободу передвижения.
Одни испанцы смирились с эмиграцией, другие мечтали о свержении
Фердинанда VII и установлении в Испании конституционной монархии,
пытаясь заручиться поддержкой в тех государствах, где проживали. Заго-
воры и выступления против режима Фердинанда VII были нередкими в те
годы, их организаторами были как либералы-конституционалисты, так и
крайне правые роялисты. Многие заговоры зарождались в самой Испании,
другие вызревали в эмигрантской среде, где заговорщики мечтали повто-
рить триумф Риего, рассчитывая на то, что очередное пронунсиамьенто,
хоть и подготовленное из-за границы, будет поддержано испанцами, вер-
ными идеалам свободы.
Первые антиправительственные экспедиции были организованы эми-
грантами, находившимися в Гибралтаре (поход полковника Франсиско
Вальдеса на Тарифу в 1824 г. и высадка братьев Басан около Аликанте в
1826 г.). Обе экспедиции завершились неудачно.
С 1827 г. в Лондоне действовала группа испанских заговорщиков во

главе с участником войны за независимость Хосе Мария де Торрихосом.
Эта группа налаживала контакты с другими эмигрантскими группировка-
ми и в самой Испании, чтобы организовать очередное пронунсиамьенто.
В Гибралтаре действовала другая группировка, которая независимо от лон-
донской пыталась «воскресить дух свободы» в южных и восточных про-
винциях Испании.
ГЛ А ВА 3
Наиболее опасной для режима была попытка эмигрантов силой ввести
Кадисскую конституцию осенью 1830 г. Летом этого года политическим
центром испанской эмиграции становится Париж, сменивий в этом каче-
стве Лондон. После Июльской революции 1830 г. и установления власти
Луи-Филиппа Орлеанского Франция, словно магнит, притягивала испан-
ских эмигрантов. Здесь им оказывали материальную помощь и политиче-
скую поддержку. Новый французский монарх использовал испанскую диа-
спору как козырь в переговорах с Мадридом, от которого он безуспешно
добивался официального признания своей власти. Это было для него тем
более важно, что остальные государства Священного союза не спешили
признавать Июльскую монархию во Франции.
Ходили слухи о подготовке вооруженной экспедиции испанских эми-
грантов через Пиренеи под лозунгом восстановления конституции 1812 г.
Французские банкиры и «старые» французские революционеры помогали
испанцам добраться до юга Франции. Испанское правительство усилило ох-
рану северной границы: капитан-генералы Наварры, Арагона и Каталонии
были готовы отразить возможное вторжение. Правительство опубликовало
декрет, угрожая смертной казнью любому испанцу, носящему оружие, а так-
же всем, кто будет помогать восставшим. Однако руководители экспедиции
(Франсиско Эспос-и-Мина, Хосе Мария де Торрихос, Мануэль Бертран де
Лис) не смогли договориться между собой, и в итоге вторжение оказалось
плохо спланированным. В октябре 1830 г. 800 вооруженных эмигрантов
пересекли Пиренеи и вторглись в Наварру, но были отбиты и вернулись во 247
Францию. Неделю спустя 400 человек попытались вторгнуться в Каталонию,
но их также постигла неудача. То же повторилось в Арагоне.
Фердинанд VII отправил испанскому послу в Париже инструкцию:
официально признать Луи-Филиппа Орлеанского королем Франции вза-
мен на разоружение испанских эмигрантов. Луи-Филипп сразу же согла-
сился. Испанцев разоружали и снова переводили на закрытые военные по-
селения вглубь Франции. К концу 1830 г. надежды испанских эмигрантов
на помощь французов были похоронены.
В начале 1831 г. Торрихос приступил к подготовке очередной вооружен-
ной экспедиции, на этот раз — из Гибралтара. Правительство было в курсе его
планов, но 2 декабря 1831 г. Торрихос во главе отряда из 60 человек все же вы-
садился недалеко от Малаги. Надежды на поддержку местных либералов не
оправдались. Отряд Торрихоса был окружен вооруженными «добровольца-
ми-роялистами», и он был вынужден сдаться. Через несколько дней Торрихос
и несколько десятков его соратников были расстреляны без суда и следствия.
«О, как грустен твой день, Гранада»
Единственной женщиной, казненной в период «черного десятилетия» за уча-

стие в антиправительственном заговоре, была Мариана де Пинеда-и-Рамирес
(1804–1831).
В марте 1831 г. в Гранаде полицейский следователь Рамон Педроса обна-
ружил в доме Марианы Пинеды, 26-летней офицерской вдовы с двумя деть-
РАЗД ЕЛ 1
ми, знамя с вышитой на нем надписью «Свобода, Равенство, Закон». Педроса

обвинил хозяйку в связях с либералами во главе с Торрихосом, готовившими
антиправительственное восстание в Андалусии. Донья Мариана была аре-
стована и после недолгого судебного разбирательства приговорена к смерти.
Педроса предлагал ей помилование в обмен на сведения о заговорщиках, но
донья Мариана отказалась их выдать. Приговор был приведен в исполнение
26 мая 1831 г.
Мариана Пинеда действительно предоставляла убежище либералам и пере-
правляла их корреспонденцию. Она привлекла к себе внимание полиции после
того, как помогла бежать из тюрьмы своему двоюродному брату, участнику за-
говоров, которые организовывали укрывшиеся в Гибралтаре либералы. Однако
следствию не удалось добыть против нее других улик, кроме знамени (да и то,
видимо, ей подбросили). Тем более необоснованным и жестоким показался со-
временникам вердикт, вынесенный судьей по настоянию Педросы.
Стойкость Марианы Пинеды стала легендарной, а она сама превратилась
в героиню народных романсов. Один из них — «О, как грустен твой день, Гра-
нада, даже камни твои в слезах:/ Марьянита взошла на плаху, ничего не сказала
она» — в ХХ в. вдохновил ее земляка Федерико Гарсию Лорку на создание дра-
мы «Мариана Пинеда». Первая постановка пьесы, с декорациями Сальвадора
Дали, состоялась в 1927 г. ■■■
248 Частые антиправительственные выступления подрывали ту хрупкую

внутриполитическую стабильность, которая скрывалась за фасадом ре-
ставрированной в 1823 г. монархии. Либеральное трехлетие не прошло бес-
следно. Новые политические практики (выборы в парламент, деятельность
кортесов, обсуждение политических вопросов в прессе и патриотических
обществах) за годы либерального трехлетия вошли в повседневную жизнь
многих испанцев, и этот процесс сложно было сдержать при помощи одних
только карательных мер.
В последние годы своего правления Фердинанд VII был вынужден со-
четать репрессивный курс с постепенными реформами, направленными на
улучшение государственного управления и финансового положения стра-
ны. В 1823 г. был создан коллегиальный орган управления — Совет мини-
стров, который, несмотря на противодействие более консервативного Го-
сударственного совета и Совета Кастилии, выступал за умеренные преоб-
разования. Луис Лопес Бальестерос, занимавший пост министра финансов
в 1823–1832 гг., провел реорганизацию ведомства, увеличил поступления в
ГЛ А ВА 3
Расстрел Торрихоса и его товарищей на побережье Малаги
казну и уменьшил государственные расходы, что привело к стабилизации

финансового положения Испании. Постепенно восстанавливались и раз-
вивались транспортные коммуникации. В 1829 г. был создан корпус кара-
бинеров, охранявший сухопутные границы и береговую линию. В его функ-
ции входили поддержка общественного порядка, борьба с бандитизмом и
контрабандой.
В последнее десятилетие правления Фердинанда VII ширился раскол в
стане поддерживавших его консерваторов на умеренных и крайних, кото- 249
рый обозначился еще в годы либерального трехлетия. Умеренные консер-
ваторы ратовали за спокойное постепенное развитие и были готовы к про-
ведению реформ ради стабилизации общественной жизни, а некоторые из
них — даже к диалогу с умеренными либералами и введению конституции,
дарованной короной. Крайние консерваторы, или ультрароялисты, защи-
щали союз «Трона и Алтаря» и неприкосновенность «старого порядка»;
они противились любым реформам и видели в них происки «скрытых»
либералов и «офранцуженных», действовавших в окружении короля.
Ввиду наметившейся в середине 1820-х годов тенденции к реформизму и
смягчению внутренней политики, многие ультрароялисты постепенно пре-
вращались в противников режима Фердинанда VII. Кроме того, они были
разочарованы позицией Фердинанда VII в отношении «португальского
вопроса»: в соседней стране разгоралась гражданская война между сторон-
никами абсолютизма и либералами, а испанский король под международ-
ным давлением отказался оказать действенную помощь абсолютистам.
Португальская проблема
Португальский династический конфликт, возникший в 1826 г., стал для испан-

ских и европейских политиков важным политическим прецедентом, выходив-
шим за рамки спора о престолонаследии.
В 1808 г. семья короля Португалии Жуана VI, спасаясь от наполеоновского
нашествия, бежала в Бразилию. В 1821 г. в Лиссабоне была провозглашена кон-
РАЗД ЕЛ 1
ституция, которую признал Жуан VI. Король возвращался на родину, оставив

старшего сына Педру вице-королем Бразилии. Однако Бразилия в 1822 г. объя-
вила о своей независимости и Педру стал ее императором. По сути, Португалия
и Бразилия стали отдельными государствами, и права Педру на португальскую
корону могли быть оспорены. Но в 1826 г. Жуан VI скончался, завещав порту-
гальский трон Педру. Сохранив за собой бразильскую корону, Педру передал
права на португальский престол своей семилетней дочери Марии да Глория.
Однако младший брат Педру Мигел заявил о своих правах на корону. Мигела
поддерживала королева-мать Карлота-Хоакина, вдова Жуана VI и родная сестра
испанского короля Фердинанда VII; она искала испанской поддержки в реше-
нии династического конфликта. Педру предложил Мигелу решить дело миром
и жениться на Марии да Глория. Мигел поначалу согласился, но 1828 г. нарушил
данное слово, отменил конституцию и провозгласил себя единоличным королем
Португалии. В стране началась гражданская война между либералами, поддер-
жавшими Педру и Марию да Глориа, и абсолютистами, сторонниками Мигела.
Испанский король поддержал абсолютистскую партию «мигелистов», опасаясь,
что в случае победы Марии да Глории в соседней Португалии утвердится либе-
ральный режим. Однако под давлением Лондона и Парижа Мадрид вскоре был
вынужден прекратить открытую поддержку «мигелистов» и проводить в отно-
шении Португалии более нейтральную политику. Через несколько лет в самой
Испании династический конфликт обернется гражданской войной. Испанский
король, поддерживавший абсолютистов в Португалии, оказался в собственной
250 стране на стороне умеренных реформаторов. ■■■
Начиная с 1824 г. в Испании вспыхивали антиправительственные вос-

стания ультрароялистов, но они были плохо организованными, малочис-
ленными и мгновенно подавлялись.
Самым опасным для режима Фердинанда VII стало восстание, спрово-
цированное ультрароялистами в Каталонии в 1827 г. Восставшие, называв-
шие себя «обиженными» (исп. agraviados), или «недовольными» (кат. mal-
contents), требовали укрепления союза «Трона и Алтаря», а также наказания
«предателей» — тайных либералов, якобы окружавших Фердинанда VII.
Вскоре восстание распространилось на некоторые районы Арагона, Страны
Басков и Валенсии. В своей пропаганде восставшие использовали в том чис-
ле «Манифест к испанцам от союза истинных роялистов», опубликован-
ный осенью 1826 г. Авторы манифеста требовали отречения Фердинанда в
пользу младшего брата, дона Карлоса. По их мнению, лишь дон Карлос был
способен очистить страну от либералов и возродить былое единство монар-

хии и церкви. По одной из версий, манифест был подложным документом,
составленным либералами для того, чтобы лишний раз дискредитировать
короля и спровоцировать волнения. Учитывая масштабы восстания «оби-
женных», грозившего перерасти в настоящую гражданскую войну, Ферди-
нанд VII пошел на крайние меры. Он лично отправился в Каталонию вместе
с экспедиционной армией. К концу сентября 1827 г. восстание ультрароя-
ГЛ А ВА 3
листов было подавлено, несколько зачинщиков казнены, несколько сотен
«обиженных» высланы.
Хотя вооруженные выступления ультрароялистов подавлялись, мно-
гие из них не теряли надежды на полное восстановление традиционных
порядков и прекращение реформ. Теперь эти надежды все больше связыва-
лись с именем дона Карлоса, который должен был унаследовать испанский
трон после смерти старшего брата, поскольку Фердинанд VII на тот момент
был бездетным.
ПРОБЛЕМА П Р Е С Т ОЛО Н АС Л Е Д И Я
11 декабря 1829 г. Фердинанд VII женился в четвертый раз. Избранницей

короля стала его собственная племянница Мария-Кристина, дочь его се-
стры Марии-Изабеллы и короля Обеих Сицилий Франциска I. 29 марта
1830 г. Фердинанд VII обнародовал Прагматическую санкцию, разрешав-
шую наследование короны по женской линии, принятую еще в 1789 г., но не
преданную тогда огласке.
10 октября 1830 г. Мария-Кристина родила дочь, которую назвали Иза-
беллой. В январе 1832 г. на свет появилась вторая дочь — Луиза-Фернанда.
Наследование по женской линии, казалось, было обеспечено. Однако дон
Карлос не признал нового порядка престолонаследия и требовал восста-
новления своих прав. 251
Кризис разразился в сентябре 1832 г., когда здоровье Фердинанда VII
резко ухудшилось во время его пребывания в загородной королевской ре-
зиденции Ла-Гранха: он мучился от подагры. Придворные врачи заявили,
что существует серьезная угроза для жизни короля. Опасаясь выступления
сторонников дона Карлоса в случае возможной смерти монарха, Мария-
Кристина попыталась наладить отношения с деверем и добиться от него
признания прав дочери на испанский престол. Взамен ему предлагали либо
править совместно, либо стать регентом, либо женить своего сына на Иза-
белле. Дон Карлос наотрез отказался от всех трех вариантов.
В страхе за свою жизнь и жизнь дочерей Мария-Кристина даже плани-
ровала аннулировать Прагматическую санкцию. Она консультировалась
с влиятельным консервативным политиком Франсиско Тадео Каломарде,
послами Неаполя, Австрии и Сардинии, которые считали отмену Праг-
матической санкции единственной возможностью избежать граждан-
ской войны в Испании. Они также указывали на опасность возможной
иностранной интервенции в случае установления в Испании либерального

режима, ведь в противостоянии с доном Карлосом королева могла рассчи-
тывать лишь на поддержку либералов.
Абсолютистские государства были резко против установления в Испа-
нии либерального режима. Это нарушало бы и без того хрупкое — после
Июльской революции 1830 г. во Франции — равновесие сил в Европе. По-
этому эти державы через своих послов оказывали давление на Каломарде и
РАЗД ЕЛ 1
королеву. В итоге был подготовлен декрет, отменявший Прагматическую

санкцию. Каломарде зачитал его больному королю, и тот подписал его при
помощи супруги, поддерживавшей его руку. Декрет должен был сохранять-
ся в тайне до смерти Фердинанда VII, однако его существование сразу же
стало «секретом Полишинеля», и в Ла-Гранху начали съезжаться про-
тивники ультрароялистов, чтобы заверить королеву в своей верности, пре-
данности и готовности защищать права ее дочери на испанский престол.
Умеренные консерваторы, сторонники реформ также поддержали Марию-
Кристину и пошли на союз с умеренными либералами.
Кризис власти, или так называемые «события в Ла-Гранхе», закончил-
ся с выздоровлением Фердинанда VII. Король опубликовал декрет, по ко-
торому отмена Прагматической санкции объявлялась недействительной.
Дон Карлос заявил официальный протест, но вскоре был вынужден поки-
нуть Испанию. Специально созванные кортесы признали Изабеллу наслед-
ницей короны.
В последний год своей жизни Фердинанд VII смягчил внутриполити-
ческий курс. 1 октября 1832 г. государственным секретарем был назначен
умеренный консерватор Франсиско де Сеа Бермудес, искушенный дипло-
мат и гибкий политик, сторонник реформ в духе «просвещенного абсо-
лютизма». Новый министр приступил к преобразованиям, демонстриру-
ющим готовность государственной власти к обновлению. Были открыты
университеты, создано министерство развития (Ministerio de Fomento), на-
252 деленное широкими компетенциями: улучшение государственной и мест-
ной администрации, поощрение экономики, развитие образования. Также
была объявлена широкая амнистия, которая прежде всего коснулась ли-
бералов. Эмигрантам было разрешено вернуться на родину. Французские
военные поселения, где содержались испанцы, пустели. Амнистия связы-
валась с именем королевы и способствовала росту ее популярности среди
либералов. При этом всех видных сторонников дона Карлоса осторожно
сместили с государственных и военных должностей.
29 сентября 1833 г. Фердинанд VII скончался. Согласно его завещанию,
королевой Испании стала Изабелла, а ее мать Мария-Кристина объявля-
лась регентшей до совершеннолетия дочери. Бурное правление «дважды
плененного» короля, которому было суждено дважды восстанавливать
свою власть, завершилось.
ГЛАВА 4
К КРУШЕНИЕ ИМПЕРИИ
У И С Т О КО В Р Е В ОЛ Ю Ц ИО Н Н Ы Х Д В И Ж Е Н И Й
В ИС П А НС КО Й А М Е Р И К Е
К ризис, потрясший Испанию на рубеже XVIII–XIX вв., затронул самые

основания жизни империи. Постепенное подчинение испанской по-
литики французскому влиянию, воцарение Жозефа Бонапарта на испан-
ском троне, война за независимость, драматические события реставрации и
либеральной революции 1820–1823 гг. привели к разложению традицион-
ных связей между метрополией и колониями. Испания, погруженная в хаос
кровопролитной войны и политических реформ, теряла контроль над сво-
ими заморскими владениями. Фердинанд VII оставил в наследство своей 253
дочери лишь Кубу, Пуэрто-Рико, Филиппины, Каролинские и Марианские
острова — остатки грандиозной империи, еще недавно простиравшейся от
Техаса до Огненной земли.
В конце XVIII в. Испанская Америка делилась на четыре вице-коро-
левства: Новая Испания (современные Мексика, Центральная Америка и
южная часть нынешних США), Перу (современные Перу и Чили), Новая
Гранада (современные Венесуэла, Колумбия, Эквадор и Панама) и Рио-де-
ла-Плата (современные Аргентина, Парагвай, Боливия и Уругвай). Внутри
вице-королевств выделялись особые военно-административные единицы:
генерал-капитанства — Гватемала, Венесуэла, острова Куба, Пуэрто-Рико,
Санто-Доминго.
В 1800 г. население испанских владений в Америке составляло око-
ло 12,6 млн человек. Наиболее плотно заселенными, экономически раз-
витыми областями были центральная часть Новой Испании, карибское
побережье Новой Гранады и север тихоокеанского побережья Перу,
РАЗД ЕЛ 1
ЦЕНТРЫ ОСВОБОДИТЕЛЬНЫХ ВОССТАНИЙ,

ПОЛОЖИВШИХ НАЧАЛО ВОЙНЕ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ
К РУПНЕЙШИЕ ЦЕНТРЫ И РАЙОНЫ

НАЦИОНАЛЬНО - ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ БОРЬБЫ
ПУТИ ПОВСТАНЧЕСКИХ НАРОДНЫХ АРМИЙ ПОД РУКОВОДСТВОМ:

ИДАЛЬГО 1810–1811 ГГ.
МОРЕЛОСА 1811–1813 ГГ.
ВАЖНЕЙШИЕ НАПРАВЛЕНИЯ ПОХОДОВ ОСВОБОДИТЕЛЬНЫХ АРМИЙ
254 ПОД РУКОВОДСТВОМ:
БОЛИВАРА 1812–1825 ГГ.

С АН-М АРТИНА 1817–1822 ГГ.
МЕСТА И ГОДЫ КРУПНЕЙШИХ СРАЖЕНИЙ
ОСВОБОДИТЕЛЬНЫХ АРМИЙ
ПОСЛЕДНИЕ ОЧАГИ СОПРАТИВЛЕНИЯ

ИСПАНЦЕВ И ПОРТУГАЛЬЦЕВ
ГОСУДАРСТВА, ОБРАЗОВАВШИЕСЯ В РЕЗУЛЬТАТЕ

ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ ВОЙНЫ
ГОДЫ ОБРАЗОВАНИЯ НЕЗАВИСИМЫХ ГОСУДАРСТВ

ОСТРОВА И ТЕРРИТОРИИ, ОСТАВШИЕСЯ ЦИФРАМИ ОБОЗНАЧЕНЫ:
ПОД ВЛАСТЬЮ ЕВРОПЕЙСКИХ ГОСУДАРСТВ
1 ГОНДУРАС (Б РИТ.)
2 МОСКИТОВЫЙ БЕРЕГ (Б РИТ.)
Война за независимость испанских колоний в Америке

Крушение империи
горнодобывающие районы Анд. Общественное устройство основывалось

на этнорасовых различиях. Привилегированное положение занимали
«белые испанцы» — «пиренейцы» (уроженцы метрополии) и креолы
(потомки конкистадоров, родившиеся в Новом Свете, около 20% населе-
ния); внизу социальной лестницы находились индейцы и негры-рабы. Зна-
чительным общественным весом обладали представители так называемых
«смешанных расовых групп» — метисы, мулаты, самбо.
ГЛ А ВА 4
Централизаторские реформы Бурбонов середины — второй полови-
ны XVIII в. вызвали недовольство креолов, которых зачастую отстраняли
от политической власти на местах, передававшейся приезжим «пиреней-
цам». Многие креолы, владельцы рудников и плантаций, выступали за
свободную торговлю с другими странами, считая монопольную торговлю с
Испанией препятствием для экономического роста ее американских владе-
ний. Идейной основой недовольства стал сплав философии европейского
Просвещения, идеологии антиколониальной революции в Северной Аме-
рике и французских революционных идей.
С развитием политического кризиса в Испании в конце XVIII — на-
чале XIX в. положение испанских властей в Западных Индиях серьез-
но осложнилось. Было очевидно, что у метрополии недостает ресурсов,
чтобы сохранять свое экономическое и военное влияние в Новом Свете.
В 1795 г. Испания передала Франции половину острова Санто-Домин-
го, в 1800 г. уступила ей Луизиану, в 1802 г. утратила остров Тринидад.
Поражение в Трафальгарской битве 1805 г., лишившее Испанию большей
части военного флота, привело к фактическому разрыву связей между ко-
лониями и метрополией. Атаки англичан на Буэнос-Айрес и Монтевидео
в 1806 и 1807 гг. были отбиты силами местных добровольцев и неболь-
шим гарнизоном колониальной армии. Почти не прекращавшаяся в те
годы морская война с Англией практически прервала торговлю между
Испанией и Америкой.
Тем не менее вплоть до начала наполеоновских войн большинство 255
жителей испанских Индий сохраняли верность Мадриду, а первые по-
пытки организации освободительного движения не увенчались успехом.
В 1806 г. Франсиско де Миранда с маленьким, снаряженным на частные
деньги в Нью-Йорке отрядом добровольцев и наемников высадился на
венесуэльском побережье и призвал население к борьбе против Испании.
Местные жители остались равнодушными к его призывам, и Миранде
пришлось спешно спасаться от приближавшихся кораблей испанской бе-
реговой охраны.
Спусковым механизмом испано-американских движений за неза-
висимость стали события в Байоне мая 1808 г., когда Карл IV и его сын
Фердинанд VII отреклись от испанского престола в пользу Наполеона.
Креолы, сторонники независимости, интерпретировали это как «воз-
врат суверенитета народу» в отсутствие законного монарха. По мысли
образованных креолов, поскольку вице-королевства Нового Света были
якобы связаны договором с королем Испании, власть Жозефа Бонапарта
была нелегитимной, и, следовательно, жители колоний были вправе ему

не подчиняться. В Новом Свете, как и в самой метрополии, образуются
хунты, правившие поначалу от имени законного короля Фердинанда VII:
хунта Мехико (август 1808 г.), Монтевидео (сентябрь 1808 г.), Ла-Паса
(июль 1809 г.), Кито (август 1809 г.), Каракаса (апрель 1810 г.), Буэнос-Ай-
реса (май 1810 г.), Санта-Фе-де-Боготы (июль 1810 г.), Сантьяго-де-Чили
(сентябрь 1810 г.).
РАЗД ЕЛ 1
Представлявшие в основном креольскую верхушку хунты перехваты-

вали полномочия у испанских административных институтов. В испан-
ской Центральной хунте не было американских представителей, а следова-
тельно, ее верховная власть и легитимность оставались спорными по дру-
гую сторону Атлантики. Постепенно колониальные хунты перестают под-
чиняться распоряжениям из метрополии. Кроме того, поскольку торговые
отношения Нового Света с Испанией практически прекратились, одним
из первых шагов новых властей стало введение принципа свободной тор-
говли и предпринимательства. Порты Испанской Америки открывались
для иностранных держав, прежде всего Англии и США.
22 января 1809 г. Центральная хунта не просто подтвердила, что аме-
риканские владения Испании — не колонии и не фактории (как у других
наций!), а «неотъемлемая (integral) часть монархии», но и — впервые в
истории — предусмотрела представительство американцев в кортесах,
открытие которых было намечено в Кадисе. 15 октября 1811 г. кадисские
кортесы издадут декрет о равенстве прав жителей метрополии и колоний.
Кадисская конституция 1812 г. признáет носителями суверенитета лично
свободных «испанцев обоих полушарий». Однако кадисский проект ре-
формирования испанской империи не осуществился — ко времени его вы-
движения война за независимость в Америке уже началась.
Первые мятежи произошли в мае и июле 1809 г. в Чукисаке и Ла-Пасе
(Верхнее Перу, современные Парагвай и Боливия), с мая 1810 г. восстания
256 захлестнули всю Испанскую Америку, а еще через год хунты повсеместно
начали провозглашать независимость от метрополии. Восстания перерос-
ли в войну. Произошел не просто политический переворот, но и социаль-
ная революция: освобождение от власти Испании сопровождалось разру-
шением старых общественных и владельческих отношений.
ВОЙНЫ И Г РА Ж Д А Н С КО Е П Р О Т И В О С Т ОЯ Н И Е
Движение за независимость американских владений Испании укрепи-

лось благодаря известиям о почти полной оккупации Пиренейского полу-
острова войсками Наполеона: многими это было воспринято как разрыв
связей с Мадридом. По приглашению Каракасской хунты в декабре 1810 г.
из Лондона после долгого отсутствия вернулся Франсиско де Миранда —
казалось, наконец сбылась его мечта о независимой Испанской Америке.
5 июля 1811 г. в Каракасе 7 из 10 провинций генерал-капитанства Венесуэла
впервые в Испанской Америке провозгласили независимость от Испании.

Началась гражданская война. Повстанцам долго не удавалось привлечь на
свою сторону как индейцев и метисов, так и консервативную креольскую
аристократию Каракаса, которая с недоверием относилась к участнику
французской революции, по слухам, атеисту Миранде.
Отколовшаяся от Новой Гранады Венесуэльская республика просу-
ществовала всего год. 26 марта 1812 г., в Страстной четверг, землетрясение
ГЛ А ВА 4
разрушило Каракас и другие венесуэльские города; погибли десятки ты-
сяч жителей. В народе говорили о Божьем наказании за мятеж. В стране
резко обострилась социальная обстановка. 25 апреля Миранда получил
диктаторские полномочия, но силы патриотов были слишком незначи-
тельны перед лицом небольшого, но хорошо организованного и уверен-
ного в своих силах роялистского отряда. 24 июля по инициативе Ми-
ранды республика подписала капитуляцию перед роялистами, согласно
которой участникам восстания гарантировалась амнистия. Капитуляция
расколола сторонников независимости, многие из которых обвиняли не-
молодого Миранду в политической слабости и даже в предательстве.
30 июля 1812 г. в Каракас вошли роялисты, которых к этому времени
насчитывалось всего 300 человек. Их командующий Хуан Доминго де Мон-
теверде нарушил условия капитуляции — начались аресты и конфискации.
В ночь на 31 июля Миранда, готовившийся покинуть страну, был арестован
офицерами в порту Ла-Гуайре. Среди них был и молодой офицер Симон
Боливар, будущий герой войны за независимость. Комендант Ла-Гуайры
передал испанским властям Миранду, которому суждено было провести
остаток жизни в тюрьмах.
20 июля 1810 г. в столице Новой Гранады Боготе началось восстание
против испанского вице-короля, быстро охватившее обширную террито-
рию вице-королевства. 30 марта 1811 г. была провозглашена конституция
Кундинамарки (так повстанцы назвали центральную часть бывшего вице-
королевства) со столицей в Боготе. 27 ноября 1811 г. делегаты других пяти 257
провинций на съезде в Тунхе объявили о создании конфедерации Соеди-
ненных провинций Новой Гранады.
Получив поддержку из Боготы, в мае 1813 г. Боливар с отрядом в 700
человек перешел через Анды, чтобы захватить Каракас. 15 июня он издал
декрет о «войне не на жизнь, а на смерть» (guerra a muerte): все, кто под-
держивал роялистов, объявлялись предателями и расстреливались на ме-
сте. Главной угрозой для его армии стали добровольческие конные отряды
Хосе Томаса Бовеса — бывшего моряка и офицера испанской армии. До во-
йны за независимость он хорошо изучил венесуэльские равнины — льянос,
торгуя лошадьми и скотом. Многие льянеро — пастухи и охотники, в ос-
новном метисы и негры-рабы, поддержали Бовеса, призвавшего к «священ-
ной войне против белых» карибского побережья, которые, по его словам,
готовы были предать короля. Итак, уже с самого начала вóйны за независи-
мость Испанской Америки обнажили все противоречия колониальных об-
ществ и велись — как любое гражданское противостояние — с огромным
ожесточением. Противостояние патриотов и роялистов осложнялось со-

циальными конфликтами и этнорасовыми противоречиями.
6 августа 1813 г. Симон Боливар отвоевал Каракас и вновь провозгласил
независимую республику в Венесуэле. В начале января кабильдо (городской
совет) Каракаса провозгласил его диктатором с чрезвычайными полномо-
чиями. Правда, уже в декабре 1814 г. Вторая венесуэльская республика пала
под натиском Бовеса. Еще раньше, 8 сентября 1814 г., Боливар направился
РАЗД ЕЛ 1
в Новую Гранаду, где способствовал объединению Кундинамарки и Соеди-

ненных провинций Новой Гранады.
Другим важным центром движения за независимость стало вице-коро-
левство Рио-де-ла-Плата. Поскольку вице-королевство было создано толь-
ко в 1776 г., его экономика была слабо связана с метрополией, и богатые
креолы считали себя хозяевами положения. 25 мая 1810 г. в Буэнос-Айресе
кабильдо абьерто (т. е. городской совет, избранный всеми слоями белого на-
селения) отстранил от власти вице-короля и передал власть Временной пра-
вительственной хунте. Было объявлено о создании нового государства —
Соединенных провинций Рио-де-ла-Платы. Как и в Новой Гранаде, среди
борцов за независимость вскоре разгорелась борьба по вопросу о конститу-
ционном устройстве провозглашенной республики между сторонниками
унитарного государства и федерации. Унитарии представляли либералов
Буэнос-Айреса; федералисты, выходцы из внутренних провинций вице-ко-
ролевства, были настроены скорее консервативно по отношению к планам
политических и социально-экономических реформ.
Среди федералистов выделялись креолы Парагвая, отбившие натиск
армии роялистов в начале 1811 г. 17 июня 1811 г. Генеральная ассамблея,
составленная из верхушки колониального общества, вручила власть хунте,
среди членов которой выделялся доктор Хосе Гаспар Родригес де Фран-
сия — юрист и богослов по образованию. 4 октября 1814 г. доктор Франсия
был избран диктатором республики. Аскетичный и подозрительный, он бу-
258 дет править вплоть до своей смерти в 1840 г. и выстроит навеянный руссо-
истскими идеалами автаркичный патерналистский режим: конфискован-
ная у церкви и латифундистов земля раздавалась в пользование крестьянам
(уровень жизни индейцев, действительно, вырос), устанавливался макси-
мум цен на важнейшие товары, вводилось всеобщее школьное образование
для мальчиков, развивалось ремесленное образование, но запрещалось
образование среднее и высшее, поощрялись браки между креолами и ин-
дейцами (кстати, все браки заключал лично Верховный диктатор!), въезд
и выезд из страны был запрещен. Парадоксальным образом общество, соз-
данное скептиком и вольнодумцем Франсией, оказалось чем-то близко по
духу парагвайским иезуитским миссиям 1609–1767 гг.
В отличие от Новой Гранады и Рио-де-ла-Платы, где борьбу за незави-
симость начала креольская верхушка, в вице-королевстве Новая Испания
движение за независимость развивалось снизу и носило яркую социаль-
ную окраску. 16 сентября 1810 г. священник селения Долорес в Гуанахуато
(центральная Мексика) Мигель Идальго выступил с призывом бороться
за свободу — «кличем из Долорес». За полтора месяца составленная из

крестьян — метисов и индейцев, 80-тысячная армия Идальго заняла об-
ширную территорию и в конце октября подошла к Мехико. Отказавшись
от штурма столицы, Идальго направился в Гвадалахару, где объявил о
плане реформ, целью которых было равенство прав всех жителей Новой
Испании, ликвидация рабства и торговых монополий. Однако дисципли-
на в огромном необученном войске была слабой, после первых успехов на-
ГЛ А ВА 4
чались грабежи и мародерство — месть чиновникам и богачам. 21 марта
1811 г. армия Идальго была наголову разбита роялистским гарнизоном,
насчитывавшим всего ок. 6 тыс. солдат. Идальго и другие руководители
восстания были казнены.
После гибели Идальго борьбу возглавил другой сельский священ-
ник — Хосе Мария Морелос. В середине сентября 1813 г. по инициативе
Морелоса в Чильпансинго на юго-западе страны был созван Националь-
ный конгресс, который 6 ноября принял декларацию независимости Мек-
сики, а 23 октября 1814 г. — республиканскую конституцию. Однако к кон-
цу 1815 г. испанцам удалось разгромить главные силы повстанцев, захватить
в плен и казнить Морелоса. До вынесения военным трибуналом пригово-
ра церковь осудила Морелоса как еретика и подвергла его аутодафе. После
смерти своего вождя лишь отдельные партизанские отряды продолжили
борьбу. Мексика была возвращена в состав империи.
Перу хранило верность испанской короне. Вице-король Хосе Фернан-
до де Абаскаль подавлял отдельные антиправительственные выступления
креолов и индейцев, а также пресекал попытки провозглашения независи-
мости во входившей в состав вице-королевства президенсии Чили.
Восстановив свою власть в Испании, Фердинанд VII попытался си-
лой подавить восстания в колониях. Это почти удалось сделать к весне
1816 г. Отправленная 17 февраля 1815 г. из Испании 10,5-тысячная ар-
мия — самая крупная заморская экспедиция Испании за всю историю ее
господства в Новом Свете — под командованием генерала Пабло Мори- 259
льо оккупировала Венесуэлу и Новую Гранаду. Боливар бежал на Ямайку,
затем на Гаити.
Независимость сохранили только Соединенные провинции Рио-де-
Ла-Платы (с 9 июля 1816 г. — Соединенные провинции Южной Америки).
Неопределенной, впрочем, оставалась судьба «Восточного берега» (бывш.
колонии Сакраменто). В 1817 г. Бразилия, воспользовавшись ситуацией,
оккупировала эту территорию, старинное «яблоко раздора» между Испа-
нией и Португалией. Мадрид, считавший Сакраменто испанским владени-
ем, предпринял энергичные дипломатические демарши. Жители колонии
объявили о своей независимости и от Испании, и от Бразилии, и от Ла-
Платы. Война «против всех» продолжалась вплоть до 1828 г. Конституция
Восточной республики Уругвай была принята в 1830 г.
Созданная в Соединенных провинциях Южной Америки пяти-ше-
ститысячная армия под предводительством Хосе де Сан-Мартина в сере-
дине января 1817 г. перешла Анды и заняла Сантьяго-де-Чили. Через месяц
повстанцы одержали победу над силами роялистов при Чакабуко близ сто-
лицы Чили — Сантьяго. Независимость Чили была провозглашена 12 фев-
раля 1818 г. 5 апреля 1818 г. в кровопролитной битве при Майпу (также
недалеко от Сантьяго) роялистская армия, посланная в Чили из Перу, была
полностью разбита. Сторонники независимости начали готовить военную
интервенцию в Перу — оплот власти Испании.
Повстанцы усилились и в Новой Гранаде. Благодаря энергичной дея-
РАЗД ЕЛ 1
тельности вернувшегося в конце 1816 г. из изгнания Боливара восставшие

осознали, что борьба за независимость невозможна без участия народных
низов, решения социальных проблем. По его инициативе было объявлено
об отмене рабства, наделении солдат революционной армии землей из кон-
фискованных поместий роялистов. В 1817–1818 гг. армия Боливара, к кото-
рой присоединись льянеро Хосе Антонио Паэса, заняли бассейн р. Ори-
ноко. 15 февраля 1819 г. в Ангостуре открылся Национальный конгресс,
который назначил Боливара временным президентом Венесуэлы и главно-
командующим.
В июне–июле 1819 г. Боливар совершил тяжелейший переход через
Анды, 7 августа разбил испанцев при р. Бояке и 10 августа вступил в Бого-
ту, где был объявлен «Освободителем» Новой Гранады. К этому времени
к его армии присоединились полки иностранных добровольцев, в первую
очередь ирландцев и англичан — ветеранов наполеоновских войн.
Боливар вернулся в Ангостуру, где по его настоянию 17 декабря был при-
нят «Основной закон республики Колумбии», согласно которому бывшие
генерал-капитанство Венесуэла и вице-королевство Новая Гранада (вклю-
чая аудиенсию Кито) объединялись в федеративную республику Колумбию
(Великую Колумбию). Боливар стал ее временным президентом.
К 1820 г. положение Испании в Америке стало критическим: верность
испанской короне сохраняли только Перу, Новая Испания, Куба и Пуэр-
то-Рико (бóльшую часть Антильских островов Испания потеряла еще в
260 XVII в.). В начале января 1820 г. с восстания кадисского экспедиционного
корпуса, готовившегося к отправке в колонии, в Испании началась рево-
люция, а уступки Фердинанда VII (в частности, восстановление Кадисской
конституции) привели к краткому «либеральному трехлетию». По ту сто-
рону океана многие роялисты, возмущенные реформами испанских либе-
ральных правительств, пополнили ряды сторонников независимости. Во-
енная слабость метрополии и более широкая социальная поддержка обе-
спечили повстанцам победу. В годы «либерального трехлетия» перспекти-
ва потери владений в Америке окончательно стала реальностью.
Р Е Ф О РМ Ы , КОНС Т И Т У Ц И И , Н Е ЗА В ИС И МО С Т Ь
Главные события заключительного этапа войн за независимость разворачи-

вались — помимо Новой Испании — в Перу (в том числе в Верхнем Перу),
Новой Гранаде и Венесуэле. 25 ноября 1820 г. командующий испанским
корпусом Морильо подписал с Боливаром соглашение о перемирии на

шесть месяцев и о правилах ведения войны: так был положен конец «войне
не на жизнь, а насмерть». Затем Морильо вернулся в Испанию, оставив ко-
мандование Мигелю де ла Торре. Однако в конце января 1821 г. перемирие
было сорвано республиканским восстанием в Маракайбо. Боливар пере-
шел в наступление и 24 июня разбил войско Ла Торре в долине Карабобо.
Остатки армии роялистов бежали на север к морю и укрылись в крепости
ГЛ А ВА 4
Пуэрто-Кабельо, в 125 км к западу от Каракаса. 29 июня Боливар вступил
в Каракас, где Освободителя встречали восторженные толпы.
Тем временем, с 6 мая по 14 октября 1821 г., в Кукуте на границе Ве-
несуэлы и Новой Гранады заседал Конституционный конгресс. Конгресс
избрал Боливара президентом республики, а его соратника Франсиско де
Паулу Сантандера (1792–1840) — вице-президентом. К середине ноября
1821 г. армия Боливара овладела ключевыми городами Новой Гранады.
15 сентября свою независимость провозгласила Гватемала, 28 ноября —
Панама, которая вошла в состав Великой Колумбии. Другие части региона
приняли в 1824 г. конституцию «Федеральной республики Центральной
Америки».
В мае–июне 1822 г. войска Боливара и его верного соратника генерала
Антонио де Сукре заняли южные области Новой Гранады и Верхнее Перу,
овладев Кито. В 1823 г. капитулировал последний оплот роялистов на вене-
суэльском побережье — Пуэрто-Кабельо.
В июле 1821 г. последний вице-король Перу Хосе де ла Серна сдал Лиму
армии Сан-Мартина. Была провозглашена независимость Перу. В августе
Сан-Мартин, стремясь привлечь на свою сторону народные массы, которые
в значительной степени оставались верными испанской короне, издал дек-
реты об освобождении детей рабов, родившихся после провозглашения не-
зависимости, и об отмене индейской трудовой повинности (миты).
Однако для полного освобождения Перу Сан-Мартин нуждался в
помощи Колумбии и обратился к ее президенту. 26–27 июля 1822 г. в Гу- 261
аякиле состоялась встреча Боливара и Сан-Мартина («Гуаякильское сви-
дание»). После нее Сан-Мартин по неясным причинам принял решение
отойти от активной деятельности и уехал сначала в Буэнос-Айрес, а за-
тем — в Европу. Он умер во Франции в 1850 г., так и не получив возмож-
ности вернуться в Америку. Командование объединенной армией принял
на себя Боливар.
После отъезда Сан-Мартина перуанское повстанческое правительство
не смогло удержать власть. Многие из тех более чем 3500 образованных жи-
телей Лимы, что еще недавно собственноручно подписали декларацию не-
зависимости Перу, перешли на сторону роялистов, которые перехватили
инициативу во второй половине 1823 г. В 1824 г. Перу была единственной
территорией на южноамериканском континенте, где сохранялась власть
Испании.
В 1821 г. возродилось и движение за независимость в Новой Ис-
пании. Командующий испанскими войсками на юге Мексики Агустин
де Итýрбиде неожиданно обратился к вождю последнего воюющего пар-

тизанского отряда Висенте Герреро с предложением объединить усилия.
24 февраля 1821 г. Итурбиде выступил с «планом Игуала» (по названию
городка в юго-западной Мексике) под лозунгом «Религия, единство, не-
зависимость»: в Мексике провозглашалась конституционная монархия
(причем монархом объявлялся Фердинанд VII — было обещано сохра-
нение Мексики в составе империи), гарантировалось сохранение приви-
РАЗД ЕЛ 1
легий католической церкви, объявлялось о равенстве всех мексиканцев

независимо от их расы и происхождения. «План Игуала» стал тем исто-
рическим компромиссом, который позволил быстро объединить силы ра-
дикалов и консерваторов в борьбе против власти метрополии.
23 сентября 1821 г. армия Итурбиде, насчитывавшая более 16 тыс. че-
ловек, вступила в Мехико, где 28 сентября был провозглашен акт о неза-
висимости Мексиканской империи. 19 мая 1822 г. чрезвычайное заседание
учредительного конгресса объявило Итурбиде императором под именем
Агустина I. Однако империя оказалась недолговечной: в марте 1823 г. мощ-
ное республиканское движение смело Итурбиде, который отправился в
изгнание в Ливорно. 14 июля 1824 г. бывший император вернулся в Мек-
сику, но был арестован и расстрелян. 4 октября 1824 г. была обнародована
республиканская конституция Мексиканских Соединенных Штатов, ко-
торая провозглашала федеративное устройство государства (президент из-
бирался законодательными собраниями штатов), равенство граждан перед
законом, демократические свободы. Хотя католицизм был объявлен госу-
дарственной религией, а иные конфессии запрещались, духовенство было
лишено монополии в области образования.
Тем временем судьба Перу должна была решиться в высокогорьях Анд,
где были сосредоточены крупные силы роялистов. Чтобы привлечь на свою
сторону индейцев, Боливар отменил подушную подать и объявил о раз-
делении земель индейских общин на частные наделы. В январе 1824 г. ко-
262 мандующий роялистской армией в Верхнем Перу генерал Педро Антонио
Оланьета поднял мятеж против вице-короля Ла Серны, которого он считал
либералом и скрытым врагом монархии. Междоусобная вражда в стане ро-
ялистов позволила Боливару выиграть время и получить подкрепление из
Колумбии. Его армия прошла через Анды и 6 августа нанесла поражение
противнику на равнине Хунин. Затем Боливар направился к побережью и в
начале декабря занял Лиму.
9 декабря на высокогорном плато Аякучо блестящий полководец Анто-
нио Хосе Сукре, до этого умело избегавший окружения и измотавший ро-
ялистов непрерывными горными переходами, разгромил превосходящие
силы противника, понеся незначительные потери. Затем Сукре направился
в Верхнее Перу, которое было освобождено от роялистов в январе–марте
1825 г. 6 августа 1825 г. учредительное собрание провинций Верхнего Перу
провозгласило независимость, вручив верховную власть Боливару. Новое
государство получило название «Республика Боливара» (впоследствии
Боливия).
ГЛ А ВА 4
Битва при Аякучо
23 ноября 1825 г. сдался гарнизон на острове Сан-Хуан-де-Улуа близ

мексиканского Веракруса, 15 января 1826 г. — на острове Чилоэ у южно-
го побережья Чили, а 22 января 1826 г. капитулировал последний оплот
испанцев — крепость короля Филиппа в перуанском порту Кальяо близ
Лимы. В Новом Свете под властью Мадрида остались лишь Куба и Пуэрто-
Рико. Испания перестала быть великой колониальной державой.
В феврале 1826 г. Освободитель вернулся в Лиму, где разработал про-
ект боливийской конституции. Видя угрозу социального и политическо- 263
го распада бывшей Испанской Америки, Боливар возлагал надежды на
сильную государственную власть — дополнил три ветви власти четвер-
той, «избирательной» (по одному представителю от 10 граждан), по сути
сделав выборы непрямыми, предусмотрел пожизненные полномочия из-
бираемого парламентом президента (который наделялся правом предла-
гать своего преемника!) и три палаты парламента, причем третья — пала-
та цензоров — также избиралась пожизненно. Одновременно отменялось
рабство и провозглашались демократические свободы, в частности, сво-
бода вероисповедания. Боливар считал создание этой конституции од-
ной из своих важнейших заслуг, однако его противники, число которых
начинало расти в Америке и Европе, видели в ней извращение республи-
канских идеалов и путь к деспотизму.
Находясь на пике славы, Боливар начал готовить объединительный
конгресс новых американских государств, о котором мечтал еще в 1815 г.
На Панамский конгресс приехали делегаты только от Великой Колумбии,
Симон Боливар-и-Паласиос (1783–1830)
Симон Боливар родился в Каракасе в богатой семье креолов-аристократов,

родословная которых восходила к испанским переселенцам XVI в. Взгляды бу-
дущего Освободителя сформировались под влиянием просветительских идей
его наставников Симона Родригеса и Андреса Бельо, выдающихся интеллекту-
алов и общественных деятелей Испанской Америки того времени.
РАЗД ЕЛ 1
Переломным событием в его жизни стало путешествие в Испанию в 1799 г.

После трех лет столичной светской жизни он женился и вернулся в Каракас, но
вскоре его супруга умерла от желтой лихорадки. Потрясенный молодой вдо-
вец вновь уехал в Мадрид, а потом отправился в Париж — центр европейской
политики. Боливара привлекала французская революционная идеология, од-
нако политическая практика отталкивала его: Наполеона, коронованного на
его глазах императором, идеалистически настроенный креол счел предателем
идеалов свободы. В 1805 г. разочарованный Боливар уехал в Италию. 15 августа
в Риме Боливар в присутствии Симона Родригеса, своего былого учителя, по-
клялся бороться за независимость Испанской Америки.
Когда в колониях началось освободительное движение, Боливар быстро
стал одним из влиятельных политиков Новой Гранады. В 1810 г. именно он
ездил в Лондон просить Франсиско де Миранду возглавить Венесуэльскую
республику.
Пик славы Боливара (Освободителя — таким эпитетом его награждают еще
в 1813 г.) пришелся на 1825 г., когда дело завоевания независимости Испанской
Америки увенчалось успехом. В то время он возглавлял одновременно Великую
Колумбию, Перу и Боливию. Боливаром — «Вашингтоном Юга», восхищались
не только в Старом Свете, но и в Европе; Гёте вывесил лист с основными датами
биографии Освободителя над дверью своей спальни.
Уже в 1826 г. стало ясно, что независимость стран Испанской Америки
не уничтожила разом «старый порядок», а открыла ящик Пандоры. Тяжелым
264 ударом для Освободителя стал провал Панамского конгресса. Распадалась Ве-
ликая Колумбия: в 1826 г. мятеж за отделение Венесуэлы поднял генерал Паэс,
в январе 1830 г. открыто заявивший о ее независимости. В 1828 г. Боливар,
стремясь спасти положение, возложил на себя диктаторские полномочия в Ве-
ликой Колумбии, хотя всегда считал, что «времена монархий уже прошли»:
«Я не Наполеон и быть им не хочу, не желаю подражать и Цезарю, а менее все-
го — Итурбиде».
Многолетнее перенапряжение начало сказываться на былой силе и энер-
гии Боливара. В прошлом остались перипетии политических баталий Новой
Гранады, изгнание на Ямайку, блестящие военные победы и конституцион-
ные реформы. Боливар сложил с себя власть и 8 мая 1830 г. покинул Боготу.
Он умер от чахотки в своем поместье в Санта-Марте 17 декабря 1830 г. за не-
сколько дней до отбытия в европейское изгнание. «Едем, народ не хочет, чтобы
мы оставались на этой земле», — таковы были последние слова усталого героя.
О последних печальных месяцах жизни Освободителя повествует роман Га-
бриэля Гарсиа Маркеса «Генерал в своем лабиринте» (1989). ■■■
Мексики, Федерации Центральной

Америки и Перу. Он продолжался
менее месяца, с 22 июня по 15 июля
1826 г. и был распущен из-за эпи-
демии желтой лихорадки. Решения
подписанного 15 июля договора
«О вечном союзе и конфедерации»,
ГЛ А ВА 4
включавшие создание общей армии
и флота, единую систему разреше-
ния споров и даже общее американ-
ское гражданство, были частично
ратифицированы только Великой
Колумбией и остались на бумаге.
Во второй половине 1820-х годов
центробежные силы разрывают с та-
ким трудом созданную Великую Ко-
лумбию. В 1830 г. от Новой Гранады
(с 1861 г. — Колумбия) отделились
Венесуэла и Эквадор. В ходе граждан-
ской войны 1838–1840 гг. Федерация
Центральной Америки распадется
на небольшие независимые государ- Симон Боливар
ства: Гватемалу, Гондурас, Никарагуа,
Сальвадор и Коста-Рику. Мексика лишится около 55% своей территории
(Техас, Новая Мексика и Калифорния) в войне с США 1846–1848 гг.
За 15 лет Испания потеряла огромные владения в Америке, однако два
карибских острова — Куба и Пуэрто-Рико — остались верны монархии.
В чем состояли причины их лояльности? Сахарное плантационное хозяй-
ство Кубы — основа быстро развивавшейся экономики острова, было пре-
имущественно рабовладельческим. Богатые креолы боялись революции 265
рабов (40% населения острова), подобной гаитянской (1791–1804), и по-
могли генерал-капитану Дионисио Вивесу расправиться в 1823–1824 гг. с
активными, но немногочисленными заговорщиками. С января 1822 г. ку-
бинцам даруют привилегию свободной торговли. Надеясь на доход от по-
шлин, мадридское правительство времен «либерального трехлетия» так-
же освободило Кубу от многих налогов, в том числе от полагавшейся короне
части церковной десятины. Ответом благодарных плантаторов была лояль-
ность власти метрополии. В 1824 г. Фердинанд VII даровал этому послед-
нему форпосту Испанской империи титул «Неизменно верного острова»
(Isla Siempre Leal). Одновременно Великобритания, Франция и США сдер-
живали взаимные аппетиты в отношении лакомого острова — «Турции
трансатлантических отношений» (т.е. «яблока раздора» великих держав),
как часто называли Кубу в середине 1820-х годов. Тем не менее Соединен-
ным Штатам удалось завоевать важную роль в экономике Кубы. Например,
уже в 1826 г. 81% судов прибывали в порт Гаваны из США, в 1827 г. — 87%.
В целом, подобным же образом обстояли дела и на малоосвоенном Пуэрто-Рико,

открытом для свободной торговли и переселенцев из разных стран с 1815 г.
РА С П А Д И С П А Н С К О Й ИМПЕРИИ
И М И Р О В А Я ПОЛ И Т И К А
РАЗД ЕЛ 1
Соединенные Штаты успели быстро воспользоваться ослаблением Испа-

нии в Новом Свете: в 1810–1812 гг. они оккупировали Западную Флориду,
якобы входившую в состав «покупки Луизианы» 1803 г., а в 1817 г. заняли
Восточную Флориду под предлогом борьбы с индейской угрозой против
соседнего штата Джорджии. 22 февраля 1819 г. после долгих переговоров
в Вашингтоне был подписан договор о дружбе и границах между Испани-
ей и США. Его обычно называют «договором Адамса–Ониса», так как
он был подписан государственным секретарем Джоном Куинси Адамсом
и испанским посланником Луисом де Онисом. Согласно этому договору,
Испания передавала США обе Флориды, а США официально признавали
испанский суверенитет над Техасом. Главным достижением Соединенных
Штатов стала демаркация границы с Новой Испанией вплоть до Тихого
океана: страна впервые получила права на все пространство «от океана до
океана», поэтому в историографии договор Адамса–Ониса получил эпи-
тет «трансконтинентальный». Договор Адамса–Ониса был ратифициро-
ван и вступил в силу 22 февраля 1821 г.
Испания, будучи не в силах самостоятельно справиться с восстанием в
колониях, искала международной поддержки. Еще в 1818 г. Фердинанд VII
попытался добиться участия Испании в конгрессе Четверного союза в Аахе-
не (29 сентября — 22 ноября 1818 г.), на котором он собирался просить вели-
кие державы о помощи в решении конфликта с колониями и спора с Брази-
лией из-за «Восточного берега». Предполагалось, что в обмен на торговые
266 уступки иностранным государствам, объявление амнистии восставшим и
установление более эффективного управления колониями великие державы
гарантируют мир и спокойствие в Испанской Америке и предложат Мадриду
военную помощь в подавлении восстаний в колониях.
В 1823 г., накануне экспедиции в Испанию герцога Ангулемского, мно-
гие французские политики полагали, что реставрация абсолютизма в Ис-
пании должна сопровождаться и восстановлением ее власти в заокеанских
владениях. Однако, несмотря на ходившие в начале 1820-х годов слухи о
подготовке союзной интервенции для восстановления власти Испании в
Америке, державы Священного союза, наслаждавшиеся миром после на-
полеоновских войн, не собирались всерьез рассматривать возможность тя-
желых заморских экспедиций. К этому времени, после ратификации Испа-
нией договора Адамса–Ониса, Соединенные Штаты Америки в марте–мае
1822 г. смогли легко пойти на дипломатическое признание независимости
молодых испано-американских государств, тем более что уже тогда восста-
новление власти метрополии в Новом Свете казалось маловероятным.
Каперская республика на острове Амелия
Войны за независимость Испанской Америки стали последним противосто-

янием, в котором сражающиеся стороны прибегали к помощи каперов — пи-
ратов, получавших от государств-соперников лицензии на захват торговых
кораблей неприятеля. Международное право допускало выдачу подобных раз-
решений вплоть до 1856 г.
ГЛ А ВА 4
В начале 1817 г. шотландский авантюрист Грегор Мак-Грегор (1786–1845),
участник восстания в Венесуэле, предложил находившимся в США предста-
вителям повстанцев свои услуги в завоевании испанской Флориды. По его за-
мыслу, полуостров должен был стать плацдармом для освобождения Мексики.
И повстанцы, и официальный Вашингтон согласились с его планом. В операции
Мак-Грегору помогал давно промышлявший в Карибском море французский
пират Луи Ори.
30 июня 1817 г. отряды Мак-Грегора и Ори захватили испанский остров
Амелия близ северо-восточной оконечности Флориды — один из центров кон-
трабандной работорговли — и объявили о создании там республики. Теперь
Амелия должна была стать плацдармом для атаки на Флориду и перевалочным
пунктом для повстанческих кораблей.
Сложно представить себе нечто более диковинное, чем эта островная
«республика». Хотя рабство на Амелии было запрещено, полным ходом
шла нелегальная работорговля. Многонациональное и многорасовое мини-
«государство» управлялось законодательным собранием. Высшим органом
власти стал суд, определяющий законность захватов и распределение добычи,
где председательствовал сам Мак-Грегор, без разбора выдававший каперские
свидетельства от имени Амелийской республики. Военная власть была также
в его руках, а гражданские дела он передал бывшему нью-йоркскому шерифу
Рагглсу Хаббарду и Джареду Ирвину, американскому политику, оставившему
карьеру на родине. Мак-Грегор превратил это «государство» в форпост без-
застенчивого каперства. После раскола между французами и англосаксами 267
(в раздорах англичане принимали сторону североамериканцев) Маг-Грегор
со своими людьми покинул остров. Хаббард умер, и всю власть захватил Ори.
В сентябре 1817 г. из Венесуэлы прибыли около 130 человек, среди которых
были будущий первый министр иностранных дел Колумбии, а в конце жизни
президент Венесуэлы Педро Гуаль и журналист-республиканец из Буэнос-Ай-
реса, потомок индейцев-аймара Висенте Пасос. На острове издавалась газета,
в местной типографии печатались прокламации на трех языках — испанском,
французском и английском.
События на Амелии затрудняли испано-американские переговоры о судьбе
Флориды. 23 декабря 1817 г. эскадра США, не встретив сопротивления и не про-
лив ни капли крови, уничтожила Амелийскую республику. Остров Испании так
и не вернули. ■■■
В октябре 1823 г. британский министр иностранных дел Джордж Кан-

нинг получил от французского посла заявление, известное как «меморан-
дум Полиньяка»: Франция обещала не вмешиваться в отношения Испании
с ее мятежными владениями. Еще ранее, в августе–сентябре, в ряде бесед с
послом США Каннинг предложил стратегический союз и совместные дей-
ствия в Южной Америке. Однако американский государственный секре-
тарь Адамс, поняв, что Каннинг пытается вовлечь США в орбиту англий-
РАЗД ЕЛ 1
ской внешней политики, ответил отказом.

2 декабря 1823 г. в ежегодном послании Конгрессу президент
Джеймс Монро провозгласил принципы, которые станут известны как
названная его именем доктрина: США выступили против колонизации
Американского континента европейскими державами и вмешательства
Европы в дела Нового Света. Ранее Адамс в конфиденциальном мемо-
рандуме заявил, что США не приемлют перехода уже существующих
колоний в Америке от одного европейского государства другому — этот
принцип был явно направлен в защиту власти Испании на Пуэрто-Рико
и Кубе.
31 декабря 1824 г. британское министерство иностранных дел объ-
явило о признании независимости Мексики, Колумбии и Рио-де-ла-
Платы. Испанское правительство попыталось заявить протест и попро-
сило помощи у держав Священного союза, но безрезультатно. Осталь-
ные европейские государства пока не торопились признавать новорож-
денные латиноамериканские республики, хотя и начали использовать
ситуацию, сложившуюся в Новом Свете, в своих интересах. Державы
Европы, и в первую очередь Великобритания, быстро заместили Испа-
нию в качестве главных внешнеэкономических партнеров новых госу-
дарств.
Впрочем, европейцы, в основном британцы, тщетно надеялись быстро
обогатиться за счет открытых рынков и природных ресурсов молодых не-
268 зависимых государств. Крах Лондонской биржи в октябре 1825 г., за кото-
рым последовал мировой спад 1825–1826 гг., был не в последнюю очередь
спровоцирован завышенными оценками экономического потенциала Ис-
панской Америки (некоторые исследователи считают его первым современ-
ным финансовым кризисом).
Франция не сразу признала независимость бывших испанских ко-
лоний, опасаясь, что расквартированные в Испании «сыновья Святого
Людовика», превратятся в заложников испанского правительства. Кроме
того, очевидно, что этот шаг привел бы к охлаждению отношений между
представителями династии Бурбонов, правивших в обеих державах. Пер-
вые французские консулы в американских государствах были назначены
после 1828 г., когда Карл X окончательно вывел французские войска из
Испании. Франция официально признала независимость бывших испан-
ских колоний в Америке лишь после Июльской революции 1830 г., при-
ведшей на французский трон младшую ветвь Бурбонов и окончательно
развеявшей надежды на восстановление Фамильного пакта.
Что касается Испании, то Фердинанд VII не признавал независи-

мость колоний до самой своей смерти в 1833 г. Он так и не смог сми-
риться с утратой империи. Дипломатическое признание Испанией не-
зависимости своих бывших владений растянулось почти на 60 лет —
с 1836 по 1895 г.
ГЛ А ВА 4
Т Р УД Н А Я Б ОРЬБА С Н АС Л Е Д И Е М « С ТА Р О Г О П О Р Я Д К А»
Вскоре после завоевания независимости суровая реальность распада хо-

зяйственных и социальных связей заставила многих вождей американско-
го движения за независимость переосмыслить свои политические идеалы.
За несколько недель до смерти Симон Боливар, разочарованный распадом
Великой Колумбии и охватившим целый ряд стран Испанской Америки
гражданским противостоянием, с горечью признался соратнику: «Мы не
можем управлять Америкой <…> эта страна неизбежно попадет в руки раз-
нузданных толп, которые передадут ее во власть мелких тиранчиков всех
цветов и рас».
Хотя конституции новых государств отменили сословные различия,
социальная революция в Испанской Америке не была проведена последо-
вательно. Коронные земли и земли роялистов достались крупным поме-
щикам — латифундистам. Повсеместно сохранилась индейская община, а
индейская подушная подать восстанавливалась в других формах. Рабство
удалось отменить только в Рио-де-ла-Плате, Чили, Федерации Централь-
ной Америки и Боливии.
В декларациях независимости и конституциях молодых государств
почти повсеместно провозглашался государственный статус католиче-
ской церкви, которая, очевидно, по мысли революционеров, была при-
звана сохранить единство общества в пору революционных испыта-
ний. В значительной степени, в середине — второй половине XIX в. в 269
массовом восприятии испано-американские либералы и консерваторы
различались именно отношением к социальной и политической роли
церкви.
В сложный период становления новой государственности спасением
казался каудильизм — режим личной власти военных вождей (caudillo), за-
воевавших авторитет во время войны. Наследие каудильизма сохранится и
в XX столетии.
В середине XIX в., во многом под влиянием европейских революций
1848–1849 гг., почти во всех странах Испанской Америки в стремлении
преодолеть наследие «старого порядка» с разной степенью решительности
прошел ряд либеральных и антиклерикальных реформ.
Драматические перемены 1810–1820-х годов в бывших испанских
владениях и самой Испании произошли тогда, когда в мире начинал раз-
ворачиваться маховик экономического роста, основанного на промыш-
ленном капитализме. Тяжелейшая перестройка всех составных частей
Испанской империи, причем не только бывших ее владений, но и самой

метрополии, затянулась вплоть до последней четверти XIX в. Войны за
независимость нанесли огромный удар по хозяйству испано-американ-
ских государств. Например, экономическое развитие Мексики достигло
уровня 1800 г. лишь к концу 1870-х годов. Объемы добычи серебра в Перу
и Боливии вернулись к дореволюционному уровню, причем в первом слу-
чае совсем ненадолго, лишь к середине XIX в., после трудного пути пере-
РАЗД ЕЛ 1
стройки горного дела, традиционно основанного на индейской трудовой

повинности — мите.
270
ГЛАВА 5
И РО С С И Я
В ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX ВЕКА
В О С С ТА Н О В Л Е Н И Е О Т Н О Ш Е Н И Й ИС П А Н И И И РО С С И И .
ПО И С К И Н Е Й Т РА Л И Т Е ТА
С остояние войны, наступившее между Испанией и Россией в 1800 г., не

переросло в вооруженный конфликт, но противоречило планам На-
полеона Бонапарта. После захвата англичанами Мальты и выхода России
из антифранцузской коалиции в 1800 г. Бонапарт, рассчитывая на сближе-
ние с Павлом I, начал склонять его к примирению, обещав передать России
Мальту. Через испанского посла в Париже Хосе Николаса Асару в феврале
1801 г. он указал Годою, что Испании следовало бы признать российского
императора Великим магистром Мальтийского ордена. Годой был взбешен, 271
однако он не смел возражать первому консулу Франции.
Смерть Павла I в марте 1801 г. пошатнула надежды Бонапарта на союз
с Россией, но позволила Годою сохранить лицо. Новый российский импе-
ратор Александр I заявил, что самым «его заветным желанием является
установление мира, настолько прочного, насколько это возможно». Алек-
сандр I сразу же предпринял шаги для восстановления дипломатических
отношений с Англией. В июне 1801 г. между Россией и Англией была за-
ключена морская конвенция, положившая конец конфликту.
Отказ от вражды с Англией не означал при этом линии на разрыв с
Францией. Напротив, летом 1801 г. император отправил послом в Париж
графа Аркадия Ивановича Моркова, «знаменитого в хитростях диплома-
тической науки», наказывая ему заключить мир с Францией и Испанией.
Александр также велел ему довести до мадридского двора, что Петербург
не будет возражать, если испанские приорства созовут капитул для избра-
ния нового Великого магистра. Морков, минуя посредничество французов,
вышел непосредственно на Асару, который одновременно пользовался дове-

рием и Годоя, и Бонапарта. Столь удачное посредничество позволило прове-
сти переговоры в кратчайшие сроки, и 4 октября 1801 г. российский и испан-
ский послы в Париже подписали мирный договор между двумя странами.
8 октября Морков подписал мирный договор с министром иностранных дел
Франции Шарлем-Морисом Талейраном.
Эти соглашения логично завершали усилия Александра «по установлению
РАЗД ЕЛ 1
всеобщего мира» в Европе. Для Испании союз с Россией имел двойную выгоду:
Годой демонстрировал Бонапарту полное согласие с его курсом и подчинение его
планам, но в случае появления разногласий с Францией он рассчитывал опереть-
ся именно на Россию. «Россия, — рассуждал Годой, — нужна нам для развития
торговли; с ее зарождающимся флотом уже скоро будут считаться. Он не будет
конкурировать с нашим флотом, но будет — с английским и французским».
Дипломат и писатель:
Иван Матвеевич Муравьев-Апостол (1765–1851)
…Пускай фортуною от детства удостоен,

Он будет судия, министр иль в поле воин, —
Но музам и себе нигде не изменит.
В самом молчании он будет всё пиит.
…
(Константин Батюшков
«Послание И. М. Муравьеву-Апостолу»,
1814–1815)
Это все о нем — об И.М. Муравьеве-Апостоле.

Достойная родословная: из дворянского рода
272 Муравьевых по отцу, по матери он являлся
правнуком гетмана Войска Запорожского Да-
И.М. Муравьев-Апостол ниила Апостола. Сам — отец большого семей-
ства: от первой жены у него было три сына и
четыре дочери, от второй еще один сын и две дочери. Взлет карьеры молодого
Муравьева начался при дворе Екатерины II, когда в 1792 г. прекрасно обра-
зованный офицер был приставлен «кавалером» (воспитателем) при великих
князьях Александре и Константине. Его образование, трудолюбие и таланты
привлекли внимание императрицы и открыли путь к блестящей дипломати-
ческой карьере.
С 1796 по 1800 г. Муравьев служил посланником при дворах в Эйтине,
Гамбурге, Копенгагене. В июне 1801 г. его направили со специальной миссией в
Вену, а с 1802 по 1805 г. — в Мадрид. В течение первого года вместе с ним нахо-
дилась жена и двое старших сыновей — Матвей и Сергей. Однако уже в 1803 г.
посланник отправил семью в Париж, где сыновья смогли получить прекрасное
образование.
Испания и Россия в первой трети XIX века
В декабре 1801 г. Карл IV ратифицировал договор, а Александр I — 22 мар-

та 1802 г., что привело к восстановлению дипломатических отношений. Еще в
январе 1802 г. российский император подписал указ о назначении посланни-
ком в Мадрид Ивана Матвеевича Муравьева-Апостола. Испанский посланник
граф Гаспар-Мария де Норонья прибыл в Петербург в августе 1802 г.
Заключение Россией мирных договоров с Испанией и Францией фак-
тически развалило вторую антифранцузскую коалицию. После подписания
ГЛ А ВА 5
Австрией Люневильского мира с Францией (февраль 1801 г.) Англия, исто-
щенная войной, также была вынуждена согласиться на мир. 1 октября 1801 г.
в Лондоне был подписан прелиминарный мир с Францией. Существование
второй антифранцузской коалиции официально завершил Амьенский мир
(25 марта 1802 г.). Он решил и судьбу Испании: она сохранила Менорку, но
потеряла остров Тринидад, который отошел англичанам.
После отставки с дипломатической службы в 1805 г. Иван Матвеевич по-

свящает себя литературной деятельности. Он переводит Горация, Цицерона,
Аристофана. Вместе с приданым второй жены он получает дом на Старой Бас-
манной улице в Москве, где собираются многие выдающиеся деятели науки и
литературы, среди его близких друзей — Батюшков и Гнедич. Муравьев-Апостол
становится членом Российской академии и одним из организаторов знаменитой
«Беседы любителей русского слова», а позднее почетным членом Общества лю-
бителей российской словесности при Московском университете.
После войны 1812 г. он отправляется в поездку по стране и с 1813 по 1815 г.
печатает в журнале «Сын Отечества» знаменитые «Письма из Москвы в Ниж-
ний Новгород». В 1820 г. он путешествует по Крыму и в 1823 г. издает «Путе-
шествие по Тавриде в 1820 году». Сочинение привлекло к себе общественное 273
внимание: его цитировал в своем дневнике А.С. Грибоедов, оно стало одним из
источников «Бахчисарайского фонтана» А.С. Пушкина.
События 14 декабря 1825 г. разделили жизнь Муравьева-Апостола на
«до» и «после»: они отняли у него не только службу, но и троих сыновей. Год
он пребывал в неизвестности об их участи. После того, как Сергей был каз-
нен, Ипполит застрелился, а старший, Матвей, был осужден по первому раз-
ряду, подавленный горем отец, всегда так гордившийся своими сыновьями,
был вынужден уйти в отставку. В мае 1826 г. он отправился за границу, откуда
вернулся только через 20 лет старым и больным, практически без средств к
существованию.
Время не забыло И.М. Муравьева-Апостола. В 1986 г. в его усадьбе на Ста-
рой Басманной был открыт музей декабристов, который получил второе дыха-
ние после уникальной реставрации, проведенной его потомком Кристофером
Муравьевым-Апостолом. В настоящее время в усадьбе расположен Дом-музей
Матвея Муравьева-Апостола. ■■■
Однако «установление всеобщего мира» в Европе, о котором так

мечтал Александр I, продолжалось недолго. Уже в начале 1803 г. вновь
возросла напряженность между Лондоном и Парижем — обе страны по-
пытались «снять» ее за столом переговоров, но камнем преткновения
оставалась Мальта. По условиям Амьенского мира, остров возвращали
Мальтийскому ордену, объявляли его вечный нейтралитет, поставив
независимость Мальты под гарантии Франции, Великобритании, Ис-
РАЗД ЕЛ 1
пании, России, Австрии и Пруссии. Порты острова открывали для на-

вигации и торговли европейских стран и на год там размещали гарни-
зон из 2 тыс. неаполитанцев. Однако англичане, захватившие Мальту
в сентябре 1800 г. и объявившие ее своей собственностью, не собирались
ее покидать. «Мальта или война!», — завершил переговоры с англича-
нами Бонапарт в марте 1803 г. и тут же отправил своего представителя
искать союзников в Берлине и Петербурге. Английское правительство
также пыталось создать коалицию, делая соответствующие намеки в
Петербурге и Вене.
Одновременно оба противника усилили давление на Мадрид. Бона-
парт, считавший Испанию своим безоговорочным союзником, полагал,
что она во всем должна подчиняться его «наполеоновским планам», даже
если ради этого ей придется пойти на большие жертвы. Сама Испания
мало интересовала Францию с военной точки зрения — первый консул
требовал от мадридского двора денег и права распоряжаться испанскими
портами.
Георг III настаивал на нейтралитете Мадрида, за это он готов был
«торговать» Тринидад и даже Гибралтар. Нейтралитета желал и Годой, но
переговоры с англичанами провалились. Недоверие, которое испытывал
Принц Мира к Англии, оказалось сильнее, чем «жирная» приманка, на
которую его пытался поймать в ходе переговоров английский посол в Ма-
дриде Д.-Х. Фрер.
274 В мае 1803 г. война стала реальностью. Тогда же от Нороньи из Пе-
тербурга пришло известие, что Россия и Пруссия желают заключить с Ис-
панией договор о вооруженном нейтралитете. Годой откликнулся на эту
инициативу, решив создать коалицию нейтральных государств с северны-
ми державами, оставив Лондон и Париж решать свои проблемы наедине.
Переписка продолжалась до конца лета, и только в начале осени стороны
приступили к переговорам. К концу октября 1803 г. российский двор опре-
деленно заявил о намерении создать с Испанией альянс вооруженного ней-
тралитета (было предложено включить в него Австрию, Пруссию, Россию,
Испанию, Португалию и Неаполь) — но время было упущено. В сентябре
Бонапарт, который продолжал давить на Годоя, требуя денег, выдвинул
ему ультиматум: или испанские субсидии, или Франция начинает войну.
19 октября 1803 г. Принц Мира подписал конвенцию о субсидиях на всех
требуемых Бонапартом условиях. Попытка создать коалицию нейтральных
государств в новой ситуации теряла смысл. Подчинение Испании полити-
ке Бонапарта исключало ее «нейтральность».
ИС П А Н И Я И РО С С И Я В Н А П ОЛ Е О Н О В С К И Х ВОЙНАХ:
Д О Р О ГА В В Е Л И К И Е ЛУ К И
1804 год ознаменовал коренной перелом в положении в Европе. Если в

октябре 1803 г. Франция с помощью договора о субсидиях вынудила Ис-
панию отказаться от нейтралитета, то ровно через год Великобритания
вовлекла ее в активные военные действия. В октябре 1804 г. испанская
ГЛ А ВА 5
эскадра, направлявшаяся из Монтевидео, была атакована английской у
побережья Португалии. Один корабль был потоплен, три — арестованы.
Несмотря на неоднократные протесты испанцев, англичане так и не дали
им вразумительного объяснения. И 14 декабря 1804 г. Испания объявила
войну Великобритании. Но «союзному» французскому императору этого
было мало — он потребовал от Карла IV подписать военную конвенцию
(8–9 января 1805 г.), обязывавшую испанскую корону вооружить к концу
марта 8 кораблей в Ферроле, 15 — в Кадисе, 6 — в Картахене. О нейтрали-
тете Испания могла теперь забыть навсегда.
Вторжение французских войск в Германию и расстрел Наполеоном I в
марте 1804 г. герцога Энгиенского развернули позицию Александра I от ми-
ротворчества к разрыву дипломатических отношений с Францией (август
1804 г.) и формированию союза против «свежепровозглашенного» импе-
ратора. 11 апреля 1805 г. Россия заключила военную конвенцию с Велико-
британией, к которой присоединились Австрия, Швеция и Неаполь, соста-
вившие третью антифранцузскую коалицию. Союз с Испанией нужен был
для того, чтобы «оторвать» ее от Наполеона. В начале 1805 г. российский
император направил в Мадрид посланника барона Григория Александрови-
ча Строганова, перед которым была поставлена задача способствовать дости-
жению перемирия между Мадридом и Лондоном
с тем чтобы добиться включения Испании в
антифранцузскую коалицию.
Однако победы армии Наполеона на 275
суше и флота адмирала Нельсона на море
внесли свои коррективы в намеченную
программу действий. В октябре 1805 г.
в сражении при Трафальгаре англичане
уничтожили франко-испанский флот, а
в декабре 1805 г. под Аустерлицем фран-
цузы разгромили русско-австрийскую
армию. Аустерлиц «убил» и самого
упорного и талантливого врага Наполе-
она: 23 января 1806 г. скончался британ-
ский премьер-министр У. Питт. Новый
британский кабинет начал переговоры о
мире, а Александр I с этой же целью от-
правил к Наполеону бывшего поверен-
Григорий Александрович Строганов ного в делах в Париже Петра Яковлевича
Убри. Но переговоры французов с Англией провалились, а ратифициро-

вать договор один российский император отказался.
К 1806 г. резко обострилась и ситуация в Испании. Финансовые траты,
неподъемные для бюджета, и гибель национального флота довели эконо-
мику страны, и так находившуюся в плачевном состоянии, до полного кол-
лапса. Союз с Наполеоном I не принес Испании ни денег, ни славы. Страна
оказалась в положении, когда она не могла самостоятельно определять свою
РАЗД ЕЛ 1
внешнюю политику: мадридский двор, связанный союзным договором

с Бонапартом, тем не менее, опасался открыто конфликтовать с держава-
ми антифранцузской коалиции. Эти метания и определили действия Го-
доя, который осенью 1806 г. вернулся к идее союза с Россией. На руку ему
оказалась и позиция нового министра иностранных дел России барона
Андрея Яковлевича Будберга (июнь 1806 — август 1807 г.), который нака-
зывал Строганову выяснить, возможно ли подключить Испанию к новой,
четвертой, антифранцузской коалиции, в которую должны были войти Ан-
глия, Россия, Пруссия, Саксония и Швеция. Воодушевленный этими про-
позициями в октябре 1806 г. Годой за спиной Наполеона предложил даже
создать Тройственный союз — Лондон, Мадрид и Петербург — скрепив
его браком младшего сына Карла IV, инфанта Франсиско и сестры Алек-
сандра I, великой княжны Анны Павловны. Англия в «оплату» за союз
потребовала, чтобы Годой немедленно объявил войну Наполеону, но при
этом сама отказалась вернуть арестованные в октябре 1804 г. корабли и за-
хваченный Буэнос-Айрес. Ультиматум Англии был для Испании абсолют-
но неприемлем, и она вновь оказалась за пределами коалиции.
Четвертая антифранцузская коалиция повторила судьбу предыдущих.
В конце 1806 г. в сражениях под Йеной и Ауэрштедтом была разгромлена
прусская армия. Поражение России под Фридландом (июнь 1807 г.) вы-
нудило ее подписать унизительный Тильзитский мир с Францией, что
привело к установлению абсолютного господства Наполеона в Западной
276 Европе. В Мадриде шептались, что в Тильзите два императора договори-
лись о размене «османской» политики России на «испанскую» политику
Франции. Слухи о том, что Александр одобрил смену династии на испан-
ском престоле, напугали Годоя. Действительно, флигель-адьютант Алек-
сандра I, князь Никита Григорьевич Волконский, которого российский
государь послал с письмом к Наполеону, вернувшись в июне 1808 г. в Пе-
тербург, передал ему слова французского императора, что мир «похож на
яблоко… и мы можем разделить его пополам». На что Александр заметил:
«Сначала он удовольствуется одной половиной, а затем пожелает взять и
другую». Таким образом, опасения Годоя были напрасны, о чем ему неод-
нократно напоминал и Строганов.
Но «одну половину яблока» Наполеон все-таки получил. Дина-
стический кризис 1808 г. привел к отречению от престола Карла IV и от-
странению от власти Годоя. Строганов признал новым королем Испании
Фердинанда VII, вокруг которого группировались противники прин-
ца Мира. Сообщая о своем решении новому министру иностранных дел
графу Николаю Петровичу Румянцеву, дипломат подчеркивал, что Россия

никогда «не поддерживала виды», противоречившие интересам Испании.
После «Байоннских отречений» и провозглашения в июне 1808 г. коро-
лем Испании Жозефа Бонапарта Строганову было предписано поздравить
нового монарха от имени Александра I. Однако, сославшись на отсутствие
четких инструкций, посланник отказался признать Жозефа.
В октябре 1808 г., когда приближение наполеоновских войск сдела-
ГЛ А ВА 5
ло пребывание Строганова в Мадриде затруднительным, он под благо-
видным предлогом покинул столицу Испании. Этот его поступок не был
одобрен в Петербурге. Франкофил Румянцев известил дипломата о жела-
нии императора снова видеть его в Мадриде. Министр выговаривал ему,
что подобный образ мыслей и поведение признаются «с обязанностями
службы не совместимыми». Тем не менее Строганов сумел убедить Алек-
сандра I в правильности своей позиции: поскольку он являлся послом
России при Карле IV, он уже не мог представлять интересы российского
императора при Жозефе Бонапарте. Более того, он считал невозможным
«представлять Россию при порабощенном народе, сам, будучи в окруже-
нии его тиранов и угнетателей».
Полагая, что отъезд российского посланника из Мадрида вызовет недо-
вольство Наполеона, Александр I в 1810 г. назначил туда князя Николая Гри-
горьевича Репнина-Волконского, хорошо знакомого французскому императо-
ру еще по Аустерлицу. Но это знакомство сыграло с Репниным злую шутку.
Наполеон, опасавшийся, что российский генерал получит лишнюю информа-
цию о ходе военных действий на Пиренейском полуострове, задержал его в
Париже. До места назначения новый посланник так и не добрался.
Отсутствие российского представителя в Мадриде осложнило прямые
дипломатические контакты, которые получили несколько иное воплоще-
ние. 27 июля 1808 г. Севильская верховная хунта обратилась с письмом
к Александру I с просьбой оказать помощь Испании. Однако связанный
Тильзитским договором, российский император не мог открыто высту- 277
пить против Наполеона. «Если наше оружие станет победоносным, тогда
мы не упустим ни малейшей возможности, что-
бы заставить [Наполеона] внять разуму. Сейчас
же необходимо использовать косвенные пути,
действуя очень осторожно и предусмотритель-
но», — заявил российский император.
Подобным «косвенным путем» стало по-
ручение, данное президентом Центральной хун-
ты Флоридабланкой своему доверенному лицу,
испанскому консулу в Петербурге Антонио
Коломби-и-Пайету. Партнером Коломби по пере-
говорам стал камергер Родион Александрович
Кошелев, доверенное лицо Александра I. Пере-
говоры проходили в обстановке строжайшей се-
Антонио Коломби-и-Пайет кретности. О них не были уведомлены ни генерал
Бенито Пардо де Фигероа, сменивший в 1808 г.

Норонью в качестве испанского посланника и
представлявший Жозефа Бонапарта, ни граф
Н.П. Румянцев. В декабре Коломби ознако-
мил Кошелева с секретным письмом графа де
Флоридабланка от 25 октября 1808 г., в кото-
ром президент Центральной хунты предлагал
РАЗД ЕЛ 1
заключить русско-испанский союз на следую-

щих условиях: заключение брака Фердинан-
да VII с великой княжной Анной Павловной
и расширение русско-испанской торговли как
через порты Черного моря, так и через Камчат-
ку. «Пусть августейший император Всея Руси
предостережется от союза и дружбы с импера-
тором французов. Наполеон не способен быть Франсиско де Сеа Бермудес
другом кого-либо», — предупреждал Флори-
дабланка, но Кошелев тогда уклонился от обсуждения вопроса о союзе. Ко-
ломби тут же информировал об этом графа, но письмо не дошло до адресата:
Флоридабланка умер 30 декабря 1808 г.
После смерти Флоридабланки инициативу переговоров о союзе с Рос-
сией взял на себя Регентский совет. В 1810 г. в Петербург с поручением со-
действовать Коломби в переговорах был направлен Франсиско де Сеа Бер-
мудес, который официально был представлен как глава одной из торговых
фирм Малаги, поддерживавшей контакты с Коломби. Результаты его бесед с
Кошелевым и Коломби убедили членов Регентского совета в том, что союз
Александра I с Наполеоном не носит прочного характера — напротив, отно-
шения между Петербургом и Парижем становятся все более напряженными.
В самой России неотвратимость войны с Францией уже не вызывала сомне-
ний, и поиски союзников превратились в задачу первостепенного значения.
278 В октябре 1811 г. Россия подписала военную конвенцию с Пруссией, в апреле
1812 г. — союзный договор с Швецией, в мае —
Бухарестский мир, завершивший войну с Тур-
цией, в июне — торговое соглашение с Порту-
галией. Александр I пытался сгруппировать
очередную коалицию против Наполеона.
Стремясь побудить Россию занять более
определенную позицию и в отношении Испа-
нии, в июне 1811 г. Регентский совет предоста-
вил Сеа Бермудесу официальные полномочия
для заключения договора об оборонительном
и наступательном союзе между Мадридом и
Петербургом. Сеа вновь настойчиво возвра-
щался к вопросу о российско-испанском браке,
предложенному Флоридабланкой как основе
Родион Александрович Кошелев этого союза, но Александр I не давал опреде-
ленного ответа. В феврале 1812 г. российский император передал испанцам

следующее: «Благодаря своим вооруженным приготовлениям и занимаемой
ею позиции Россия оказывает реальную помощь Испании, отвлекая к северу
значительные силы французов, которые могли бы быть направлены против
Испании. Не будучи связаны союзными договорами, эти две державы, тем не
менее, следуют образу действий, который выгоден для них обеих».
Вторжение наполеоновской армии в Россию покончило с колебаниями
ГЛ А ВА 5
Александра I и придало ускорение испано-российским переговорам. На за-
ключительном этапе в них принял участие и Румянцев. Именно он подго-
товил проект договора, по его словам, выгодного для Испании, но в то же
время полезного и для России. Документ сыграл важную роль и в судьбе
испанцев, пришедших в Россию в качестве солдат армии Наполеона.
Испанские солдаты в России в 1812 г.
Хотя в Испании развернулась ожесточенная борьба с наполеоновским наше-

ствием, формально она считалась союзницей Франции. Поэтому в составе Вели-
кой армии Наполеона, вторгшейся в Россию в июне 1812 г., наравне с польскими,
немецкими, итальянскими и др. были и испанские части. Испанский полк полу-
чил имя Жозефа Наполеона и был сформирован в основном из бывших военно-
пленных, которые предпочли участие в русском походе тяжелым условиям жиз-
ни во французских лагерях. Он состоял из четырех батальонов — 82 офицера,
2972 нижних чина. Поскольку французское командование не питало к испанцам
большого доверия, полк был разделен на две части и разведен по разным корпу-
сам. Командиром полка был француз, во главе батальонов стояли испанцы.
Уже с первых месяцев войны началось дезертирство испанских солдат, кото-
рые видели в этом свой патриотический долг перед далекой родиной, терзаемой
Наполеоном. Со своей стороны, русское командование, учитывая эти настроения,
распространяло среди воинов полка Жозефа Наполеона листовки, призывавшие 279
солдат и офицеров «вернуться на родину или найти пока убежище в России». Од-
нако самой действенной пропагандой были боевые успехи русской армии. После
отступления Наполеона из Москвы дезертирство испанцев стало массовым.
Из всех сдавшихся в плен испанских (и португальских) солдат в конце 1812 г.
было решено сформировать отдельный полк для участия в борьбе против Наполео-
на. Основанием для этого решения послужил договор в Великих Луках 1812 г.
2 мая 1813 г., в пятую годовщину Мадридского восстания, в Царском Селе
солдаты новообразованного испанского императорского Александровского пол-
ка приняли присягу на верность Кадисской конституции. В составе полка было
три батальона — 9 офицеров, 115 унтер-офицеров и 1908 нижних чинов.
В июне 1813 г. на английских транспортах полк был отправлен из Кронштад-
та в Испанию и вскоре стал регулярным воинским подразделением королевской
армии. Таким образом, испанцы, пришедшие в Россию под наполеоновскими
знаменами, покидали ее в русских мундирах и под Андреевским флагом. Назва-
ние Александровский полк носил до 1823 г. ■■■
Русско-испанский союзный договор был подписан Румянцевым и Сеа

Бермудесом 8 (20) июля 1812 г. в Великих Луках. Заключение договора Испа-
ния рассматривала как свою большую победу. Россия признавала Фердинан-
да VII королем Испании, а также Кадисские кортесы и конституцию 1812 г.
Договор имел оборонительно-наступательный характер и был направлен
против Наполеона как «общего их неприятеля». В ноябре Румянцев заявил
Сеа Бермудесу, что рассматривает конституцию кортесов как «гарантию
РАЗД ЕЛ 1
процветания лояльной и доблестной испанской нации».

Церемонии ратификации союзного договора, состоявшейся в Кадисе
1 сентября 1812 г., был придан торжественный и праздничный характер.
Александр I подписал манифест о заключении договора 17 (29) октября
1812 г. А еще ранее, 15 сентября 1812 г., к мадридскому двору был назначен
новый российский представитель. Им стал опытный дипломат, бывший
посланник в Неаполе, тайный советник, сенатор Дмитрий Павлович Тати-
щев, известный своими антинаполеоновскими взглядами.
Однако в «бочке меда» союзного договора оказалась «ложка дегтя».
Испанский государственный секретарь граф Лабрадор (сентябрь 1812 —
июль 1813 г.) предписал послу Испании в Лондоне, герцогу Карлосу де
Фернан-Нуньес, добиваться признания в Англии старшинства испанских
дипломатов по отношению к русским. Узнав об этих действиях, Татищев,
прибывший в марте 1813 г. в Лондон, отложил свой отъезд в Испанию. Ре-
шение посланника одобрил и Румянцев. В июле 1813 г. Лабрадор вышел
в отставку, а новый Регентский совет решил похоронить инициативу экс-
министра и отдал приказ прекратить дискуссию о старшинстве. Тем не ме-
нее время было упущено. Спор о старшинстве почти на полтора года задер-
жал развитие отношений между Россией и Испанией: только в июне 1814 г.,
после того как вопрос был урегулирован, Александр приказал Татищеву
выехать в Мадрид.
280
ИС П А Н И Я И РО С С И Я В П О С Л Е Н А ПОЛ Е О Н О В С КО Й Е В Р О П Е .
В О П Р О С О Б ИС П А НС К И Х КОЛО Н И Я Х
В марте 1814 г. после освобождения из французского плена в Испанию

вернулся Фердинанд VII. 4 мая 1814 г. он подписал декрет об отмене кон-
ституции и роспуске кортесов. Александр I, находившийся в это время
в Париже, отрицательно отозвался об этом решении испанского короля
и во время приема дипломатического корпуса заявил, что порицает тех,
«кто платит неблагодарностью своему народу». Несмотря на это, Ферди-
нанд, рассчитывая привлечь Россию к борьбе с Англией, политика кото-
рой в Испанской Америке все больше вызывала его обеспокоенность, сде-
лал попытку сблизиться с Петербургом. По его указанию государствен-
ный секретарь герцог Сан Карлос (май–ноябрь 1814) в октябре 1814 г.
начал секретные переговоры с Татищевым о поддержке Россией требова-
ний Испании на Венском конгрессе и вернулся к вопросу о российско-ис-
панском браке. Однако Александр I, осуждавший ужесточение политики

Фердинанда, его отказ от созыва кортесов, восстановление в стране инк-
визиции, отклонил этот проект. К маю 1815 г. обсуждение вопроса о браке
было полностью свернуто.
Репрессивная политика Фердинанда привела к тому, что союзные
державы, собравшиеся после Ватерлоо в Париже в июне 1815 г., даже не
пригласили его принять участие в торжественной церемонии подписа-
ГЛ А ВА 5
ния Акта Венского конгресса. Итоги конгресса практически устранили
Испанию от участия в послевоенном устройстве Европы. Она потеряла
на континенте почти все свои владения и перешла на позиции второсте-
пенного государства. Поэтому упрочение дипломатических и торговых
отношений с Россией было крайне важно для восстановления междуна-
родных позиций Мадрида.
В 1817 г. Фердинанд VII сделал еще одну попытку сближения: он пред-
ложил возвести миссии в Петербурге и Мадриде в ранг посольств. Но Алек-
сандр, боясь потерять имидж государя-либерала, а также не желая раздра-
жать Англию, недовольную возможностью укрепления русско-испанского
союза, предпочел дистанцироваться от сближения с Испанией.
Тем не менее Александр I имел совершенно конкретный интерес в от-
ношении Испании — он был обеспокоен ситуацией в ее американских ко-
лониях, считая, что «укрепление испанской державы тесно связано с систе-
мой общего равновесия». Этот интерес приобрел практический характер
в конце 1816 г., когда в России стало известно о неожиданном занятии пор-
тугальскими войсками восточного берега эстуария Рио-де-ла-Платы. По-
сле того как испанский посланник в Петербурге Ф. Сеа Бермудес передал
просьбу Фердинанда о помощи, управляющий министерством иностран-
ных дел Карл Васильевич Нессельроде в декабре 1816 г. заверил, что Россия
приложит все усилия, чтобы помочь Испании.
Вопрос об испанских колониях неожиданно перерос в проблему
общеевропейского масштаба. Сближение России с Испанией вызвало 281
в Лондоне, Вене, Берлине и Париже опасения, что Александр I ищет
предлог для укрепления своего влияния в странах Западной Европы
и Америки. Именно в это время появились сообщения, в которых го-
ворилось, будто бы между Татищевым и испанским королем заключено
секретное соглашение, содержавшее обязательство Испании передать
России остров Менорку.
Награждение Татищева высшим испанским орденом Золотого Руна
еще больше усилило подозрительность европейцев. Один из чиновников
австрийского МИДа писал, что российский посланник в Мадриде «стал
другом и близким советником испанского короля до такой степени, что ко-
роль проводит с ним все вечера, работает с ним в своем кабинете, куда не
допускается никто из министров». Уже после отъезда Татищева из Мадри-
да австрийский канцлер Меттерних попытался съязвить, что российский
посланник «в течение четырех лет управлял Испанией» и якобы из-за него
«король Фердинанд VII потерял колонии».
Нервозность европейских кабинетов повлияла и на позицию Петербурга:

Нессельроде, сторонник союза с Австрией и Пруссией, деликатно напомнил
Татищеву, что сближение России с Испанией «не должно ослаблять отноше-
ния с другими странами». Министр опасался, что союз Петербурга, Мадрида
и Парижа приведет к созданию ответной «оборонительной системы» и под-
толкнет Англию признать независимость Испанской Америки. Иоанн Капо-
дистрия, занимавшийся одновременно с Нессельроде иностранными делами
РАЗД ЕЛ 1
(что привело в 1816–1822 гг. к своеобразному «двоевластию» во внешней

политике России), подчеркивал, что проблема испанских колоний не входит
в «непосредственный круг деятельности нашего кабинета», но Англия может
быть недовольна «видимым расположением мадридского двора к России».
Петербургу же важно было учитывать позицию Англии, которая могла способ-
ствовать урегулированию отношений Испании с ее колониями.
Пытаясь примирить позицию Испании, выступавшей за введение во-
енных санкций в отношении собственных колоний, и Англии, отвергав-
шей идею этих санкций, российское правительство предложило ускорить
проведение переговоров о возвращении Мадриду восточного берега Рио-
де-ла-Платы и призвало Фердинанда разработать проект конституцион-
ной хартии для Испанской Америки. Однако эта инициатива Петербурга
была встречена крайне сдержанно Англией и Австрией. В результате в ок-
тябре 1817 г. Татищеву были отправлены инструкции, в которых его дей-
ствия по существу дезавуировались как противоречившие общей систе-
ме внешней политики России. Указывая, что «система каких-то особых
отношений между Россией и Испанией» неосуществима и противоречит
интересам всех европейских государств, Нессельроде уверял, что «импе-
ратор никогда и не помышлял о такой системе». С явным недовольством
он отозвался о стремлении Фердинанда VII открыто опираться на под-
держку России и предписал посланнику побудить короля «как можно
скорее подчеркнуть отношения дружбы и взаимного уважения между ма-
282 дридским и лондонским кабинетами».
Весной 1818 г. Сеа просил ходатайства МИД России о включении в
повестку дня на предстоящем Ахенском конгрессе вопроса об испанских
колониях и о возможности присутствия там представителей Мадрида,
но получил ответ, что лондонский, венский и берлинский кабинеты не
дали своего согласия. В отсутствие испанцев союзные державы решили,
что Фердинанду VII в качестве посредника следует пригласить лорда Вел-
лингтона, что означало: Испания будет принимать политические реше-
ния, продиктованные Англией, а Татищев будет устранен от влияния на
Фердинанда. Миссия передачи этого решения иезуитски возлагалась на
самого Татищева. Прекрасно понимая, что в случае отказа от поручения
он навлечет на себя гнев российского императора, посланник отдавал себе
отчет и в том, что озвучив это предписание, он подорвет свой авторитет
в глазах испанского короля. Он исполнил указание Александра I, но сразу
же написал письмо в Петербург с просьбой отозвать его и в начале октя-
бря 1819 г. под предлогом отпуска выехал в Россию.
РО С С И Я И В Т О РА Я И С П А Н С К А Я Р Е В ОЛ Ю Ц И Я 182 0 –182 3 Г Г.
Испанский революционный опыт стал питательной почвой для декабрист-

ского движения в России. Как отмечал академик М.П. Алексеев, «проект
конституции С.П. Трубецкого частично основан был на испанской консти-
туции 1812 г., а поход С.М. Муравьева-Апостола на Киев и Москву был за-
думан как повторение движения колонны революционера Риего».
ГЛ А ВА 5
Народы России и Испании:
историческая близость и взаимные симпатии
Сопротивление испанцев Наполеону воодушевляло русских солдат и парти-

зан. Денис Давыдов, инициатор и руководитель партизанского движения в
России, свою знаменитую статью «Мороз ли истребил французскую армию
в 1812 г.?» начинал словами: «Два отшиба потрясли до основания власть и го-
сподство Наполеона, казавшиеся непоколебимыми. Отшибы эти произведены
были двумя народами, обитающими на двух оконечностях завоеванной и по-
рабощенной Европы: Испании и России».
Поражение армии Наполеона в России в 1812 г. вызвало отклики в разных
уголках Испании. По сообщению чиновника российской миссии Ю.А. Валлен-
штейна, «славные успехи русских армий произвели в этой стране самое благопри-
ятное воздействие на общественное мнение и вызвали чрезвычайную радость. Их
расценивают как верный залог свободы и благоденствия Европы и, в частности,
Испании». В Мадриде, Аликанте и некоторых других городах об отступлении
французов из Москвы сообщили экстренные выпуски испанских газет. 14 января
1813 г. «Gazeta de la Regencia de España e Indias» опубликовала манифест Алексан-
дра I о бегстве Наполеона из России. 21 февраля 1813 г. в Кадисе в соответствии с
декретом кортесов успех русской армии был отмечен торжественным молебном,
артиллерийским салютом и общей иллюминацией. 283
Победу испанской революции 1820 г. с восторгом встретили будущие
декабристы. «Вчера получено здесь известие, что король испанский объ-
явил конституцию кортесов,— записал Николай Тургенев в своем дневнике
(24 марта 1820 г.).— Слава тебе, славная армия гишпанская! Слава гишпан-
скому народу! Во второй раз Гишпания показывает, что значит дух народный,
что значит любовь к Отечеству… Инсургенты вели себя весьма благородно.
Объявили народу, что они хотят конституции, без которой Гишпания не мо-
жет быть благополучна, объявили, что, может быть, предприятие их не удаст-
ся, они погибнут все жертвами за свою любовь к Отечеству, но что память
о сем предприятии, память о конституции, о свободе будет жить, останется
в сердце гишпанского народа». ■■■
Однако не всегда взаимные симпатии народов совпадают с прагматикой

правительственной политики.
После отъезда Татищева, когда в Испании

уже началась революция, поверенным в де-
лах российской миссии в Мадриде был на-
значен граф Марк Николаевич Булгари.
7 марта 1820 г. он испросил аудиен-
цию у Фердинанда VII, в ходе кото-
рой посоветовал ему пойти на уступ-
РАЗД ЕЛ 1
ки восставшим и декларировать кон-

ституцию. Король подписал декрет о
восстановлении конституции 1812 г.
и созыве кортесов, а государствен-
ный секретарь герцог Сан-Фернандо
де Кирога (сентябрь 1819 — март
1820 г.) направил представителям
иностранных держав ноту, в которой
сообщил о произошедших в Испа-
нии событиях и обнародовании ко-
ролем конституции.
Дмитрий Павлович Татищев Нессельроде, получив депеши
из Мадрида, выразил опасение, что
советы Булгари скомпрометировали российского императора, но не «спас-
ли» Испанию. Министр потребовал срочно отозвать из отпуска Татище-
ва и вернуть его к месту службы, но опытный дипломат под благовидным
предлогом уклонился от исполнения данного указания.
Правительство Испании поспешило разъяснить государствам Свя-
щенного союза, что Фердинанд VII добровольно принял присягу на вер-
ность конституции 1812 г. и что революционные части армии вскоре бу-
дут распущены. В ответ 2 мая 1820 г. Александр I заявил, что не одобряет
насильственные перевороты и остается верным принципам Священного
284 союза. Одновременно из МИДа России в Англию, Австрию, Пруссию и
Францию были направлены «памятные записки», в которых предложил
предпринять коллективный демарш в Мадриде с тем, чтобы добиться от-
мены конституции 1812 г. или хотя бы ее частичного изменения. В письме
к Александру (6 июля 1820 г.) Фердинанд снова утверждал, что он даровал
конституцию народам Испании добровольно и он «никогда не был более
свободен, чем в тот день, когда принял присягу на верность конституции».
Он выражал пожелание, чтобы «узы, связывающие Испанию с Россией,
оставались бы неразрывными и способствовали их будущему процве-
танию». Однако к осени все изменилось. В письме от 25 октября 1820 г.
испанский король возопил, что находится «в состоянии плена», умолял
спасти его и «гарантировать королевство от анархии, угрожающей ему
вследствие развития теперешней системы».
Реакция России была озвучена в феврале 1821 г. на конгрессе Священ-
ного союза в Лайбахе. Нессельроде направил Булгари инструкции, в кото-
рых говорилось: в отношении Испании Россия будет следовать принципам,
изложенным в ноте от 2 мая 1820 г.,

она не находится в состоянии вой-
ны с Испанией, поддерживает с ней
нормальные дипломатические от-
ношения, но не рассматривает более
Испанию как свою союзницу. Более
того, во время Лайбахского конгрес-
ГЛ А ВА 5
са Александр I стал склоняться к
мысли о необходимости вооружен-
ной интервенции против револю-
ционного правительства Испании.
Он потребовал отозвать прибывше-
го в Россию в начале августа 1820 г.
нового испанского посланника Ма-
нуэля Гонсалеса Сальмона, который
вынужден был покинуть Петербург
летом 1821 г., так и не добившись
признания в качестве официально- Петр Яковлевич Убри
го дипломатического представите-
ля. 20 июня 1821 г. Фердинанд отправил очередное послание Александру,
в котором утверждал, что «без могущественной поддержки иностранной
вооруженной силы» испанская монархия потерпит крах.
На конгрессе в Вероне в ноябре 1822 г. монархи Священного союза под-
писали совместный протокол о политике интервенции в Испанию. Отказ
правительства, которое в августе 1822 г. возглавил полковник Сан-Мигель,
подчиниться решению держав привел к тому, что в январе 1823 г. послан-
ники Австрии, Пруссии и Франции потребовали свои паспорта. 7 апреля
1823 г. французская армия перешла Пиренеи и вступила в Испанию — Фер-
динанд VII вернул себе полноту власти. Булгари, исполнявший обязанности
поверенного в делах, оставался в Мадриде до мая 1824 г., когда в столицу Ис- 285
пании прибыл новый российский посланник Петр Яковлевич Убри.
ИС П А Н И Я И РО С С И Я В ПЕРИОД «ЧЕРНОГО ДЕСЯТИЛЕТИЯ»
В конце 1823 г. Фердинанд VII выступил за созыв нового конгресса для ре-
шения вопроса о восставших испанских колониях. Позиции европейских
держав были определены еще в ходе заседаний в Вероне. Британский кабинет
исходил из приоритета развития английской торговли с новыми латиноаме-
риканскими государствами и необходимости борьбы с пиратством и, соответ-
ственно, был готов признать de facto правительства этих государств. Франция
в общих чертах поддержала Англию. Австрия и Пруссия, напротив, катего-
рически отказались признать независимость испанских владений в Амери-
ке, что объединило их с Россией. Александр I полагал, что Испания должна
сохранить колонии: этого можно добиться, направив в Америку испанскую
армаду и союзную армию, в которую должны войти силы всех держав Свя-
щенного союза. Совместная интервенция в Америку позволила бы, по мне-
нию российского правительства, решить еще одну проблему — ослабить за-
висимость Испании от самоуправства Англии на американском континенте.
«И почему не могут оказать помощь союзные державы? Что в этом случае
сможет сказать — и более того, что сделать — Англия? Если армия, состоящая
из испанцев, французов, русских, пруссаков и австрийцев погрузится на воо-
РАЗД ЕЛ 1
руженные союзниками корабли испанского монарха и отправится в Америку

отвоевывать права, утерянные этим монархом…», — рассуждал Нессельроде,
занявший к этому времени должность вице-канцлера. Осознавая плачевность
экономического положения Испании, Нессельроде предлагал Фердинанду
заем и замораживание государственного долга. При этом он был убежден, что
предоставить этот заем должна Франция.
Однако Великобритания и Франция выступили против созыва кон-
гресса, и российский кабинет предложил передать этот вопрос на рассмо-
трение Парижской конференции послов (14 августа 1824). Великобритания
не участвовала в конференции, а в декабре 1824 г. начала прямые перегово-
ры с Мексикой, Колумбией и Ла-Платой, что означало признание их неза-
висимости de facto.
На конференции обсуждались и внутренние дела Испании. «Силь-
ный» внутренними репрессиями Фердинанд, в международном плане
оказался настолько беспомощен, что державы не только отказали ему в
финансовой помощи, но буквально продиктовали ему характер его дей-
ствий. Это, кстати, уже практиковалось и ранее. В 1820 г. Булгари посо-
ветовал королю провозгласить конституцию. Убри в июле 1824 г. при вру-
чении Фердинанду верительных грамот заявил, что российский импера-
тор ждет, когда будет объявлена амнистия политическим заключенным,
а далее довольно бесцеремонно добавил, что не следовало бы испанскому
монарху так часто менять министров. Примерно в таких же выражениях
286 была изложена российская позиция и новому испанскому посланнику,
прибывшему в Петербург в феврале 1825 г. Им стал Хуан Мигель Паэс
де ла Кадена.
14 декабря 1825 г. в России был провозглашен новый император — Ни-
колай I. Его восшествие на престол, начавшееся с восстания декабристов,
было молчаливо встречено официальной Испанией — она была занята
проблемой колоний, к которым добавилась еще одна, связанная с Порту-
галией. Смерть португальского короля Жуана VI завязала сложный узел
противоречий, касавшихся престолонаследия в Португалии и поставив-
ших Фердинанда VII в крайне сложное положение.
Он признал право на португальский престол дона Мигела, намереваясь в
случае необходимости поддержать его вооруженной интервенцией. Воодушев-
ленный «удачными» интервенциями держав Священного союза в предыду-
щее десятилетие, в том числе в 1823 г. в его собственную страну, он попытал-
ся собрать коалицию из союзных держав, особое место отводя в ней России.
Но ни одна из европейских стран не дала ему определенного ответа.
«Кто там в малиновом берете с послом испанским говорит?»
В малиновом берете, как мы знаем, была Татьяна Ларина, а беседовала она с

испанским посланником в Петербурге Хуаном Мигелем Паэсом де ла Кадена
(1773–1840). Он родился в г. Санлукар де Баррамеда в провинции Кадис, полу-
чил блестящее образование в Королевском благородном пансионе в Вергаре и
в университете Гранады. В университете Ориуэлы Паэс стал доктором юри-
ГЛ А ВА 5
спруденции. Он принимал участие в наполеоновских войнах, а вернувшись в
Испанию, продолжил карьеру адвоката, затем стал заместителем депутата от
Севильи в Кадисских кортесах, членом департамента юстиции, членом Выс-
шего военного совета (1815–1823). В декабре 1823 г. его назначили послом в
Лондон, но он отказался, мотивируя свое решение «недостаточной подготов-
ленностью к столь непростой миссии». В результате Ф. Сеа Бермудес вместо
Санкт-Петербурга отбыл в Лондон, а Паэс 25 июня 1824 г. получил назначение
посланником в Петербург, где провел более 10 лет.
А.С. Пушкин и Паэс де ла
Кадена познакомились на обеде в
1832 г. в доме графа И.А. Мусина-
Пушкина. Неизменный интерес,
с которым Пушкин относился к
Наполеону, побудил его записать
рассказ испанского посла о пере-
вороте 18 брюмера 1799 г.: «Го-
сподин Паэс, в то время секре-
тарь посольства в Париже, под-
твердил мне следующий рассказ
Бурьена. Узнав за несколько дней,
что готовилось что-то серьезное,
он прибыл в Сен-Клу и отправил-
ся в залу пятисот. Он видел, как 287
Наполеон поднял руку, требуя
слова, он слышал его бессвязные
слова, он видел, как Дестрем и
Био схватили его за шиворот и
трясли его. Бонапарт был бледен
(от гнева, отмечает Паэс)…». Автограф А.С. Пушкина
Паэс поддерживал контак- с записью рассказа Х.-М. Паэса
ты и с другими русскими лите-
раторами, например, с Иваном Козловым, переводившим испанскую поэзию
на русский язык. Княгиня Зинаида Волконская в письме, адресованном ис-
панскому посланнику, говорит о его блестящем даре (“votre plume brillante”).
Перу Паэса принадлежат также «Сочинения в стихах, предложенные внима-
нию учащихся пансиона выпускником Королевского Благородного пансиона
в Вергаре при посещении им вышеупомянутого города 12 июня 1828 года»
(Бильбао, 1828). ■■■
Фердинанд осознавал, что в случае подобной интервенции Великобри-

тания немедленно окажет вооруженную поддержку дочери Жуана — Ма-
рии. Однако до военного конфликта не дошло. В феврале 1832 г. английский
министр иностранных дел Генри Пальмерстон обвинил Испанию в подго-
товке нападения на Португалию и потребовал от нее объяснений. Мадрид-
ский кабинет сразу же обратился за поддержкой в Петербург, вопрошая,
признает ли Россия «наше право вмешаться в дела Португалии, правитель-
РАЗД ЕЛ 1
ство которой постоянно просит нас о помощи». В ответном меморандуме

(май 1832 г.) было заявлено, что Россия категорически отвергает необходи-
мость вооруженной интервенции. Позиция Николая имела свое логическое
объяснение: сразу после вступления на престол он подписал Петербургский
протокол с Великобританией (апрель 1826 г.), который касался греческого
вопроса, но регулировал отношения двух государств в целом и, главное, под-
рывал единство держав Священного союза. Отныне российский император
принимал внешнеполитические решения с оглядкой на Великобританию,
что он и выразил в меморандуме испанскому двору в 1832 г.
ТО Р Г О В Ы Е ОТНОШЕНИЯ РО С С И И И ИС П А Н И И
В ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX В.
Взаимная испано-российская коммерция во второй половине XVIII в. пере-

жила значительный подъем. Благосклонное отношение Карла III, активность
испанских консулов и купцов в Петербурге, деятельность Бранденбурга в Ка-
дисе благоприятствовали тому, что, если в 1763 г. в России еще не было испан-
ских товаров, то в 1789 г. в российских портах пришвартовались 12 испанских
кораблей из Барселоны, Малаги, Кадиса, а положительный торговый баланс
составил для Испании 582 119 руб. Этому способствовала позиция Антонио
Коломби, прибывшего в Россию в 1773 г., который с 1785 г. по протекции Фло-
288 ридабланки занимал должность испанского консула в Петербурге.
Революция во Франции 1789 г. и последовавшие за ней 20 лет непрерыв-
ных войн в Европе несколько ослабили интенсивность торговли между Пе-
тербургом и Мадридом. Было заморожено и подписание торгового договора,
но в этом виновата уже была не война в Европе, а политическое равнодушие
правительств обеих стран. В XIX в., как и ранее, коммерческие отношения
строились на инициативе снизу, при безучастном отношении верхов, но за-
мирали, если власть противодействовала этой инициативе.
В 1802 г., когда Коломби получил новый патент на консульскую деятель-
ность в России, Наполеон был поглощен завоеванием европейских стран
и борьбой с Великобританией. В рамках «континентальной блокады»,
настаивая на сворачивании любых торговых отношений с Британскими
островами, он вынудил «закрыть» для торговли Балтийское море. В ре-
зультате испанская коммерция с Россией, которая до начала XIX в. успешно
развивалась через Петербург, Ригу, Нарву, Ревель, Выборг и Фридрихсгам,
практически сошла на нет.
В посленаполеоновский период торговля была восстановлена, но обрела

специфические черты. Как и прежде, с испанской стороны ключевыми про-
дуктами поставок были оливковое масло, миндаль, шафран, кофе, сахар, та-
бак, хлопок, жгучий перец, лимоны, апельсины, соль и многое другое. Важ-
нейшим продуктом экспорта оставалось вино. Россия продавала лен, железо,
пеньку, паклю, деготь, вар, выделанные коровьи шкуры, парусину и тёс. Ос-
новным же товаром, который Россия отправляла в Испанию, было зерно.
ГЛ А ВА 5
После подписания договора в Великих Луках союзные отношения были
подтверждены и в торговле. В 1813 г. Петербург в ответ на настойчивые прось-
бы Сеа Бермудеса понизил ввозные пошлины на испанские вина, вернувшись
к привилегированной пошлине, которую ввела Екатерина II в 1786 г. для ис-
панских вин, доставлявшихся на испанских кораблях (правда, сразу же по-
шлина была повышена до значения 1797 г.). Размер пошлины был подтвержден
и в 1814 г. Но в 1811 г. умер проживший почти 30 лет в России А. Коломби, а
назначенный сразу же после подписания Великолукского договора 1812 г. но-
вый посланник Эусебио Бардахи-и-Асара (1812–1814) проявлял мало интереса
к торговым делам. «Потребление испанского вина в России столь ничтожно,
что не имеет смысла рассматривать его как важный объект экспорта», — пи-
сал Бардахи в Мадрид. Поэтому, даже несмотря на настойчивые требования
Правительственной и торговой хунты Каталонии, доказывавшей важность
для каталонской экономики торговли вином с Россией, эта коммерция не до-
стигла промышленных масштабов, хотя и продолжала оставаться основной
статьей экспорта из Испании в Россию. В 1826 г. Испания продала России вин
на 279 360 реалов, тогда как второго по значению экспортного товара — лимо-
нов и апельсинов — на 99 000 реалов. Несмотря на это Национальная хунта по
торговле посчитала торговлю вином с Россией малозначимой и по этой при-
чине отказалась в 1822 г. открыть вице-консульство в Риге.
Более удачно в этот период развивалась хлебная торговля. Еще с конца
XVIII в. Россия инициировала черноморскую и азовскую торговлю с Испа-
нией, и в начале XIX в. в испанские порты, прежде всего в Барселону, при- 289
ходили суда из Одессы, Николаева, Херсона, Ростова, Таганрога, груженые
российским зерном. В 1803 г. в Барселону с юга России прибыли с зерном
24 корабля. Русско-турецкая война 1806–1812 гг., «континентальная бло-
када» Англии, нашествие Наполеона в Россию затормозили эту торговлю.
Турецкие власти запретили испанским кораблям свободный проход через
проливы, но они осуществляли это под флагами других стран. И в результате
число испанских кораблей в южнороссийских портах даже увеличилось.
По окончании общеевропейских войн взаимная торговля поднялась на
более высокий уровень. В 1817 г. в Испанию прибыло из Одессы 22 испанских
корабля, 5 — из Таганрога и 3 — из Каффы (совр. Феодосия), тогда как в том же
году только в Таганроге загрузились около 400 зарубежных кораблей. В 1819 г.
число испанских кораблей в Одессе выросло до 30, в Таганроге — до 20.
Увеличение экспорта хлеба из России в начале XIX в. имело для ис-
панской экономики и определенные негативные последствия. Во-первых,
успешная каталонская торговля подрывала кастильское земледелие и в
1819 г. привела к коллапсу в хлебной торговле на внутреннем испанском

рынке. В результате в 1820 г. был принят закон о запрете импорта зерна.
Во-вторых, импорт российского хлеба привел к вывозу из Испании боль-
шого количества наличности. В-третьих, из Испании в южные районы
России потянулись «люди труда»: плотники, слесари, каменщики. «Отцы
семейств в поисках лучшей доли решили обосноваться здесь, но из-за кон-
куренции многих других эмигрантов, прибывших из Германии и Швейца-
РАЗД ЕЛ 1
рии, не смогли найти работу и всю зиму провели в нищете», — с горечью

писал испанский консул в Одессе Луис дель Кастильо в 1819 г.
Закон о запрете импорта зерна фактически подорвал «южный поток» испа-
но-русской торговли — в 1825 г. из испанских портов в российские вышло всего
три судна (два в Таганрог и одно в Одессу). Для России продажа хлеба была од-
ной из важнейших статей экспорта, поэтому, потеряв Испанию, с 1826 г. россий-
ские купцы стали использовать в качестве «зернохранилища» Мальту, пытаясь
оттуда выйти на прямые поставки хлеба в страны Южной Америки.
Ситуация изменилась только к началу 1830-х годов. В 1827 г. был подпи-
сан русско-турецкий договор, который дозволял кораблям под испанским
флагом проход через проливы; в 1829 г. Кадис получил налоговые льготы и
в том же году был подписан русско-турецкий мирный договор — и южное
направление русско-испанской торговли вновь стало оживать.
ПРОБЛЕМА П Р Е С Т ОЛО Н АС Л Е Д И Я В ИС П А Н И И .
К А РЛ И С Т Ы И РО С С И Я
Вступление на престол Изабеллы II спровоцировало международный кри-

зис в Европе. Из своего добровольного заточения в Португалии дон Кар-
лос разослал европейским монархам письма с протестом против законно-
сти прав его племянницы. Однако безоговорочно поддержали его только
290 Сардиния и королевство Обеих Сицилий. Дания, Швеция, Турция, Ма-
рокко, США сразу же признали новую королеву. Особую позицию заняли
монархи Австрии, Пруссии и России. П.Я. Убри инициировал в Мадриде
совместный демарш с послами Австрии и Пруссии, которые заявили, что
в отличие от Англии и Франции, признавшими Изабеллу, представители
«умеренных держав» считают себя аккредитованными перед королевой-
регентшей Марией Кристиной до тех пор, пока не получат иных указаний
от своих дворов. Но после Мюнхенгрецкого свидания (сентябрь 1833 г.)
Николая I с австрийским императором Францем I и прусским наследным
принцем Фридрихом Вильгельмом российский государь под влиянием
Меттерниха стал все более склоняться к признанию дона Карлоса.
В декабре 1833 г. дон Карлос известил европейских монархов о вступлении
на престол под именем Карла V, а летом 1834 г. составил письмо Николаю I о
том, что назначает Паэса де ла Кадена своим «чрезвычайным и полномочным
представителем при дворе императора России». Одновременно в европейские
столицы он направил своего специального представителя, французского ари-
стократа герцога де Шало с миссией получить субсидии для свержения Из-

абеллы и добиться признания легитимным государем именно его.
Российское правительство занимало в этом вопросе нейтральную по-
зицию, рассматривая испанские события не с точки зрения легитимности,
но — политической стабильности. В то время как Убри принимал в Мадриде
участие в заседаниях парламента, Нессельроде общался с Шало, но не давал
ему никаких обещаний. Окончательный ответ российского двора оказался
ГЛ А ВА 5
довольно витиеватым: поскольку Петербург не признал Изабеллу, то факти-
чески от признал Карла, но он не может сделать это публично, чтобы избежать
вторжения в Испанию Франции и Англии. Что касается субсидий, Николай
заявил, что друзьям надо помогать войсками, а не деньгами.
Паэс, оказывая поддержку эмиссару карлистов, тем не менее не отвечал
ни на одно из писем, отправленных ему претендентом на испанский пре-
стол. Поэтому в начале 1835 г. дон Карлос решил заменить его на Фернандо
де Навиа, но тот, ссылаясь на неприязненные отношения с женой Нессель-
роде, отказался отправиться в Петербург. Паэс же вскоре покинул столицу
Российской империи, и «Карл V» остался там без своего официального
представителя. Перед отъездом большую часть своей коллекции картин
Паэс продал Государственному Эрмитажу.
Позиция России изменилась летом 1836 г. Серия мятежей, угрозы
королеве Изабелле встревожили европейских правителей, и в результате
«умеренные державы» не только отозвали своих послов, но и закрыли ди-
пломатические представительства в Мадриде. 24 ноября 1836 г. Убри затре-
бовал паспорта. Вопрос о признании «Карла V» уже не стоял, но Россия,
Австрия и Пруссия продолжали оказывать ему активную поддержку.
В середине 1837 г. испанский претендент направил в Россию с личным
посланием Николаю I своего нового представителя маркиза де Вильяфран-
ка. Дону Карлосу нужны были деньги: он полагал, что только отсутствие
достаточных финансовых средств мешало его сторонникам добиться реша-
ющих успехов в войне. В январе 1838 г. в Петербурге появился еще один 291
карлистский эмиссар, барон де лос Вальес. На этот раз карлисты получили
необходимые им субсидии — но сделал это российский император не в от-
вет на просьбу их ходатаев, а только после того, как этот вопрос был согла-
сован с Веной. Сумма, полученная от «умеренных монархий», достигала
9 млн франков, при этом Россия внесла 2,6 млн.
Для контроля за расходованием этих денег Николай отправил в Испа-
нию графа Плеттенберга, который остался крайне недоволен результатами
своей проверки. Это испортило репутацию дона Карлоса в Петербурге, но
окончательно оттолкнули Россию от поддержки «святого дела» разногла-
сия в лагере карлистов и расстрел по обвинению в измене трех высших ге-
нералов. Николай отказался принять Вильяфранку, и в марте 1839 г. было
решено вернуть в Петербург пользовавшегося там уважением Паэса де ла
Кадена. Паэс отказался, а в июле 1839 г. Вильяфранка покинул Россию.
В дипломатических отношениях между Россией и Испанией наступила
длительная, почти двадцатилетняя, пауза.
Испанцы и русские
в создании испанской коллекции Эрмитажа
Наиболее значительное собрание старой испанской живописи за пределами

Пиренейского полуострова хранится в Эрмитаже. Бóльшая часть коллекции
была создана в течение XIX в., как испанцами, находившимися в России, так и
россиянами, проживавшими в Испании.
РАЗД ЕЛ 1
Исключение составляет коллекция Мануэля Годоя, которая прибыла в

Петербург из Италии. Еще весной 1820 г. испанский посол в Париже граф де
Офалия сообщил своему российскому коллеге графу Поццо ди Борго о жела-
нии Принца Мира продать принадлежавшие ему картины русскому императору.
В Мадриде у бывшего всесильного министра была великолепная галерея, но он
утратил ее после бегства с королевской семьей в 1808 г. В эмиграции Годой со-
брал новую коллекцию. Она размещалась в вилле Маттеи в Риме и была хорошо
известна знатокам и любителям искусств.
Поццо ди Борго направил письмо с каталогом Нессельроде. Николай I
просмотрел каталог, выбрал из него 273 произведения и дал приказ министер-
ству финансов об оплате. Однако переговоры застопорились. В 1830 г. Годой
переехал в Париж и только незадолго до этого вернулся к вопросу о продаже
коллекции. К делу привлекли уполномоченного Лувра, торговца картинами
Лафонтена, который и довел покупку до конца. Были отобраны 33 работы, из
них четыре испанских, которые прибыли в Петербург осенью 1831 г.
Из испанских полотен, купленных у Годоя, в Эрмитаже осталось три: «Сан
Висенте, Сан Висенте Феррер и св. Раймунд Пеньяфортский» мастерской Фран-
сиско Рибальты, «Св. Иероним» Хосе Риберы и «Убийство инквизитора Педро
де Арбуэса» Бартоломе Мурильо.
В Петербурге хорошо знали и собрание живописи испанского посланника
Паэса де ла Кадена. Незадолго до отъезда из России, ссылаясь на необходимость
расплатиться с долгами и на отсутствие денег на дорогу, он решил расстаться с
292 картинами. В сентябре 1834 г. Паэс обратился с предложением приобрести его
коллекцию непосредственно к Николаю I. В нее входила 51 картина итальян-
ских, нидерландских, немецких и испанских мастеров (испанских — 24), среди
последних были работы XVII в.: «Пейзаж с хижинами» Антонио де Кастильо,
«Овцы на водопое» Бартоломе Эстебана Мурильо, «Св. Мария Египетская
в пустыне» Хосе Клаудио Антолинеса и др. Из коллекции Паэса в Эрмитаже
осталось 12 работ мадридской и севильской школ.
В 1845 г. в Австрии умер российский дипломат Д.П. Татищев, который в
1815–1820 гг. был российским посланником в Мадриде. Посетивший его в Вене
ГЛ А ВА 5
Антонио дель Кастильо. Пейзаж с хижинами. 1650-е годы
в 1837 г. литератор Николай Греч писал: «Татищев принимал меня с благосклон-

ностью и радушием истинного русского вельможи… он живёт в великолепном
и просторном доме князя Лихтенштейна. Комнаты убраны богато и со вкусом.
Особенно блистательна рыцарская зала… Но всего замечательнее у него коллек-
ция картин первых мастеров». Свою «коллекцию картин первых мастеров», а
также собрание оружия, скульптуры, мозаики Татищев завещал Эрмитажу. 293
В коллекции была хорошо представлена испанская живопись, с которой Евро-
па только начинала знакомиться. «Мадонна с младенцем» Луиса де Моралес,
«Младенец Христос, уколовшийся Терновым венцом» и «Две женщины за ре-
шеткой» Бартоломе Эстебана Мурильо, «Мужской портрет» Хуана Карреньо
де Миранда, «Портрет Карла II в детстве» Себастьяна де Эррера Барнуэво стали
украшением испанского зала Нового Эрмитажа. Передача в Эрмитаж галереи
Татищева, куда входило более 20 испанских картин, стала наиболее существен-
ным приращением испанской коллекции музея. ■■■
РАЗДЕЛ 2
И ИС П А Н И Я В 1 8 3 4 – 1 8 74
Р Е В ОЛ Ю Ц И О Н Н Ы Е В Р Е М Е Н А
ГГ.:
ГЛАВА 1. Испания при Изабелле II 295
ГЛАВА 2. «Демократическое
шестилетие» (1868–1874) 327
ГЛАВА 3. Противоречия модернизации:

от традиционного общества
к индустриальному 347
Е.Э. Юрчик (главы 1, 3)

С.В. Ведюшкина (главы 1–2)
ГЛАВА 1
ПРИ ИЗАБЕЛЛЕ II
Г РА Ж Д А Н С К А Я В О Й Н А И П ОЛ И Т И Ч Е С К И Е Р Е Ф О РМ Ы
И деологическое и политическое размежевание между сторонниками и

противниками конституционных реформ, развивавшееся в течение
первой трети века, после смерти Фердинанда VII приобрело форму дина-
стического конфликта и вылилось в семилетнюю гражданскую войну.
Кончина короля 29 сентября 1833 г. повергла Испанию в состояние
очередного политического кризиса. Брат покойного монарха дон Карлос-
Исидро оспорил законные права на трон трехлетней Изабеллы II, ссылаясь
на положение салического права, введенное еще в 1714 г. 1 октября 1833 г.
он объявил себя королем Испании Карлом V и призвал своих сторонников 295
(которых стали называть карлистами) к оружию для защиты своих прав,
угрожая «изменникам» «справедливой карой». Через два дня в стране
начались военные мятежи, участники которых требовали признания дона
Карлоса новым королем Испании. Регентша Мария-Кристина, стремясь
сохранить свою власть, была вынуждена обратиться за поддержкой к ли-
беральным политикам. Карлистский мятеж заставил либералов сплотить-
ся вопреки внутренним разногласиям и поддержать Изабеллу II и режим
регентства. Так, в кругу легитимистов — союзников королевы-регетши (их
прозвали «кристинос») — помимо приближенных к ней придворных ока-
зались все приверженцы конституционной реформы, от апологетов «про-
свещенной монархии» до сторонников конституции 1812 г.
Карлистов поддержали в основном сельские жители — крестьянство,
землевладельцы среднего достатка, а также жители небольших городков
и местечек, мелкие торговцы. На стороне регентши выступило населе-
ние больших городов (Мадрида, столиц провинций и портов), крупные
Испания в 1834–1874 гг.: революционные времена
землевладельцы, бóльшая часть

арис т ократ и и. Пол и т и че с к ие
пристрастия разделили страну и
на региональном уровне. Центром
карлистского движения стали се-
вер и северо-восток Испании —
Страна Басков и Наварра, горные
РАЗД ЕЛ 2
районы Каталонии и Арагона, за

исключением столиц и портовых
городов. Жители этих областей
(как крестьянство, так и средние
слои) стремились сохранить свой
патриархальный уклад и обычаи
землепользования, зафиксирован-
ные в местных привилегиях (фуэ-
рос), которым якобы угрожали
либеральные преобразования. Де-
Томас де Сумалакарреги визом карлистов стал клич «Бог и
фуэрос!».
Либеральная ориентация правительства Марии-Кристины расколола
духовенство и офицерский корпус. В целом, низшие слои клира, памятуя о
направленных против церкви реформах либерального трехлетия, поддер-
жали претендента — дона Карлоса. Армия вновь оказалась в ситуации труд-
ного политического выбора. Офицеры выбирали ту из противоборствую-
щих сторон, которая, с их точки зрения, могла обеспечить государственную
стабильность. По мнению многих карлистских генералов, неопытная ре-
гентша рисковала превратиться в марионетку борющихся за власть груп-
пировок. Военные, поддержавшие права Изабеллы II, напротив, полагали,
что либеральные преобразования положат конец гражданским распрям.
296 К 1834 г. на сторону претендента перешли талантливые и опытные воена-
чальники, среди них Томас Сумалакáрреги и Рафаэль Марото. Их бывшие
соратники по войне за независимость и кампании в Южной Америке Баль-
домеро Эспартеро и Фернандо де Кордоба поддержали регентшу.
Армия, верная Марии-Кристине, несмотря на численное превосход-
ство, не смогла подавить мятежи. Карлистам удалось навязать королев-
ским генералам партизанскую тактику, вынудив их отвечать на разроз-
ненные удары небольших отрядов и не позволяя перейти к масштабным
наступательным операциям. К лету 1834 г. Сумалакарреги сумел объ-
единить разрозненные группы восставших в 18-тысячное организован-
ное войско, которое успешно противостояло 120-тысячной регулярной
армии. В результате армия претендента овладела значительными терри-
ториями в Стране Басков и Северной Каталонии и продвигалась в Ара-
гон, планируя выйти в долину р. Эбро и начать наступление на Мадрид.
В июле 1834 г. дон Карлос вернулся в Испанию из Португалии, где на-
ходился в добровольном изгнании, и приступил к организации альтер-
Испания при Изабелле II
ГЛ А ВА 1
Открытие сессии кортесов регентшей Марией-Кристиной де Бурбон
нативного государственного аппарата в подконтрольных ему областях.

Там были созданы административные органы власти с учетом традиций
местного законодательства Страны Басков и Наварры, включая сбор на-
логов и формирование армии. Произошел государственный раскол Ис-
пании. Началась гражданская война, получившая название карлисткой
(она стала первым из трех масштабных династических конфликтов в Ис-
пании XIX в.). 297
Ход военных действий потребовал политической мобилизации «кри-
стинос». Вторая половина 1833 г. прошла в попытках найти политическую
основу для объединения сторонников режима регентства. Первое прави-
тельство Марии-Кристины под руководством Сеа Бермудеса, приверженца
«просвещенной монархии», не решилось на конституционные реформы,
однако подготовило для них почву. Была объявлена амнистия политиче-
ским эмигрантам (но только из числа умеренных); проведена чистка армии
от сторонников претендента, и, наконец, в качестве гарантии более фунда-
ментальных перемен — реорганизовано министерство развития, которое
должно было разработать проекты будущих преобразований. На фоне во-
енных успехов карлистов пассивность правительства вызывала недоволь-
ство и в армии, и при дворе. В конце 1833 г. под лозунгом конституционной
реформы произошли пронунсиамьенто в Каталонии и Старой Кастилии,
которые, в условиях гражданской войны, свидетельствовали о росте рас-
кола в армии и слабости режима регентства.
В начале 1834 г. было создано новое правительство во главе с вернув-

шимся из изгнания умеренным либералом Франсиско Мартинесом де ла
Роса. Оно продолжило осторожное движение по пути реформ. Правитель-
ство смягчило цензуру, сохранив, однако, контроль над печатными изда-
ниями. Этот шаг был воспринят как своеобразное обещание дальнейших
преобразований. Другим важным мероприятием было создание городской
милиции — добровольческих военных отрядов самообороны, формиро-
РАЗД ЕЛ 2
вавшихся из горожан среднего достатка, ремесленников, торговцев, домо-

владельцев. Так, в условиях неудач регулярной армии власти попытались
противопоставить партизанским отрядам претендента «вооруженную на-
цию». Этим правительство создало условия для активизации либеральной
оппозиции, получившей возможность для открытой пропаганды своих
взглядов и мобилизации сторонников. Их число возросло и за счет возвра-
тившихся в Испанию политических эмигрантов 1820-х годов. Политиче-
ских перемен уже нельзя было избежать.
В апреле 1834 г. был обнародован Королевский статут о созыве генераль-
ных кортесов: суть его заключалась в признании короной права подданных на
политическое представительство в форме двухпалатных кортесов. Они обла-
дали исключительно законосовещательными функциями и были лишены за-
конодательной инициативы. Король сохранил всю полноту исполнительной
и законодательной власти, включая право на созыв и роспуск кортесов, опре-
деление круга вопросов, выносившихся на их обсуждение, и формирование
правительства. Возможности политического представительства ограничива-
лось — как согласно Статуту, так и последовавшим за ним избирательным за-
конам. Во-первых, выборной была только нижняя палата — палата депутатов
(procuradores); члены верхней палаты — палаты пэров (próceres) —получали
свое место либо по наследству (гранды и принцы крови), либо в силу своего
статуса (высшее духовенство), либо назначались королем пожизненно. Во-
вторых, благодаря высокому имущественному цензу (от 6 до 12 млн реалов
298 годового дохода) круг избирателей сводился к 0,15% населения. Королевский
статут 1834 г. игнорировал принцип народного суверенитета и не признавал
гражданских прав и свобод. Статут, действовавший два года, установил пере-
ходный режим от абсолютной к конституционной монархии.
Обнародование Статута способствовало укреплению внешнеполити-
ческих позиций регентства. Великобритания и Франция заявили о призна-
нии либеральных режимов в Испании и Португалии и заключили с пире-
нейскими государствами договор о помощи (Четверной союз). Дон Карлос,
в свою очередь, получил заверения в «моральной поддержке» от России,
Австрии и Пруссии. Противостояние легитимистов (сторонников Марии-
Кристины) и карлистов обрело международный аспект.
Тем временем обстановка в стране и особенно в столице осложнялась. Кар-
листы продолжали наступать. Весной 1834 г. западные и южные районы Испа-
нии охватила эпидемия холеры, которая к середине лета достигла Мадрида. За
месяц погибло больше 3 тыс. человек, начались проблемы с продовольствием,
и жителей столицы охватила паника. Под влиянием слухов о приближении
ЛА КОРУНЬЯ
О ВЬЕДО
Б ИЛЬБАО
С АНТЬЯГО-ДЕ- ПЕНЬЯСЕРРАДА В ЕРГАРА
ЛЕОН
-КОМПОСТЕЛА Э СТЕЛЛА
УЭСКА Б ЕРГА
ЛОГРОНЬО
ПАЛЕНСИЯ Ж ЕРОНА
БАРБАСТРО
ГЛ А ВА 1
С АРАГОСА
БАРСЕЛОНА
С ЕГОВИЯ
ЛА ГРАНХА Х АДРАКЕ М ОРЕЛЬЯ
МАДРИД М ОРА
ПЬЕДРАИТА
ВАЛЬЕСКАС
ВАЛЕНСИЯ
К АСЕРЕС В ИЛЬЯРОБЛЕДО
ВАЛЬДЕПЕНЬЯС
А ЛЬМАДЕН ЗОНА ПОД КОНТРОЛЕМ КАРЛИСТОВ
ЗОНА ПОД КОНТРОЛЕМ ЛЕГИТИМИСТОВ
БАЙЛЕН БИТВА. ПОБЕДА КАРЛИСТОВ
М УРСИЯ БИТВА. ПОБЕДА ЛЕГИТИМИСТОВ
ЛИНИЯ ОБОРОНЫ ЛЕГИТИМИСТОВ
БАЭСА
С ЕВИЛЬЯ К АРТАХЕНА М ЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ МИРА
ГОРОДА ПОД КОНТРОЛЕМ ЛЕГИТИМИСТОВ
О СУНА ГРАНАДА
ГОРОДА ПОД КОНТРОЛЕМ КАРЛИСТОВ
ОСАДЫ
ТЕ
М АЛАГА
К АДИС СЕЙ ВОЕННЫЕ РЕЙДЫ КАРЛИСТОВ
М АХА
ВОЕННЫЕ РЕЙДЫ ЛЕГИТИМИСТОВ
Первая карлистская война
карлистских отрядов 17 июля в Мадриде произошел стихийный бунт, жерт-

вами которого стали монахи — их обвиняли в пособничестве претенденту и
отравлении колодцев. Толпа разоряла монастыри; было убито 73 священника 299
и монаха. Власти с трудом восстановили порядок. Правительство попыталось
воспользоваться ситуацией, чтобы прекратить деятельность либеральных об-
ществ и распустить городскую милицию, однако потерпело неудачу.
Средоточием политической борьбы стали кортесы, созванные летом
1834 г. Политический опыт большинства из 188 депутатов нижней пала-
ты — состоятельных землевладельцев, фабрикантов, юристов, чиновни-
ков — сформировался в период Кадисских кортесов, либерального трехле-
тия и эмиграции. Как и в прошлом, соперниками стали представители двух
основных либеральных направлений — «умеренные» (модерадос) и «про-
грессисты» (преемники «восторженных» 1820-х годов). Их объединяла не-
удовлетворенность Статутом 1834 г. и недовольство действиями правитель-
ства. Прогрессисты стремились к восстановлению конституции 1812 г. и
антифеодальным экономическим преобразованиям; умеренные выступали
за реформу конституции по английскому образцу. Критика правительства,
звучавшая в палате депутатов, была поддержана либеральной прессой.
Предприниматель-революционер
Жизнь Хуана Альвареса Мендисабаля (1793–1853) полна крутых поворотов и па-

радоксов. Офицер освободительной армии; дважды изгнанник; миллионер, вкла-
дывавший средства в политическую деятельность, дважды банкрот; целеустрем-
ленный и энергичный первый министр — такова вкратце его биография.
Ключевым событием жизни Мендисабаля стала война за независимость:
РАЗД ЕЛ 2
тогда оформились его убеждения и были заложены основы его будущего состоя-
ния. Выходец из семейства кадисских коммерсантов, Мендисабаль вступил в ос-
вободительную армию. Именно во время войны проявились главные особенно-
сти его личности — сочетание деловой хватки, личной энергии и преданности
либеральным идеалам.
В период реставрации Мендисабаль, с одной стороны, методично увеличи-
вал свое богатство на службе у королевского банкира Висенте Бертрана де Лиса,
а с другой — активно участвовал в антиправительственных заговорах. Он был
одним из организаторов кадисского мятежа, поддержавшего выступление Риего
в 1820 г., и отчасти из собственных средств финансировал его. Во время либераль-
ного трехлетия Мендисабаль занимался военными поставками, а в критический
период интервенции 1823 г. участвовал в организации обороны Кадиса.
Спасаясь от смертного приговора, вынесенного ему Фердинандом VII, он
бежал в Англию; тогда от его богатства мало что осталось. Тем не менее в эми-
грации Мендисабаль сумел поправить свои дела, вложив остаток средств в тор-
говлю испанскими винами и биржевые спекуляции. За десять лет он обзавелся
важными связями в финансовых кругах, несмотря на положение политического
изгнанника. Одновременно Мендисабаль оставался активным участником ис-
панских эмигрантских заговоров и потратил часть своего состояния на органи-
зацию военных экспедиций португальских либералов.
Возвращение Мендисабаля в Испанию стало возможным после амнистии
1833 г. В бытность свою главой правительства он действовал почти диктаторски-
300 ми методами. Политика Мендисабаля вызвала активное отторжение умеренных.
Двор подверг его откровенному остракизму. Тут ему припомнили всё: и то, что
он изменил свою фамилию с Мендес на Мендисабаль, стремясь скрыть еврей-
ское происхождение, и членство в масонской ложе, и финансовые спекуляции
как источник богатства, и зарубежные связи. Однако отставка Мендисабаля
оказалась ошибкой — его уход повлек за собой падение курса испанских обли-
гаций. Выяснилось, что гарантией кредитоспособности страны была деловая ре-
путация ее первого министра.
Карьера Мендисабаля в 1837–1843 гг. уже не была ни блестящей, ни успеш-
ной и зависела от перипетий соперничества умеренных и прогрессистов. В 1843 г.
кризис правительства Эспартеро вынудил его эмигрировать — во второй раз и
снова без средств. За время трехлетнего изгнания его финансовые дела попра-
вились, что позволило ему по возвращении в Испанию вернуться и к политиче-
ской деятельности. В кортесах 1846 г. Мендисабаль примыкал к прогрессистам
умеренного толка. К концу жизни политика разорила его: он умер, оставив после
себя долги. ■■■
Общество пришло в движение. В начале 1835 г. в Мадриде произошло

антиправительственное пронунсиамьенто. Восстания под лозунгами
продолжения конституционных реформ охватили все крупные городах
Испании. В стране возродились провинциальные хунты, члены которых
были солидарны с требованиями прогрессистов и настаивали на демо-
кратизации органов местного самоуправления (провинциальных депу-
таций) и городской милиции. Речь шла о снижении или отмене имуще-
ГЛ А ВА 1
ственного ценза.
Политические волнения развивались на фоне драматических событий
войны. В течение 1835 и первой половины 1836 г. королевская армия су-
мела оттеснить карлистов в Страну Басков и освободить Бильбао и Сан-
Себастьян, осажденные войсками претендента. Под Бильбао погиб Сума-
лакарреги, и карлистская армия лишилась талантливого вождя, военачаль-
ника с непререкаемым авторитетом. Казалось, конец войны был близок.
Однако летом 1836 г. карлисты изменили тактику: они отказались от по-
пыток расширить зону своего влияния и совершали рейды вглубь терри-
тории, контролируемой правительством, стремясь нанести военный урон
и посеять панику среди населения. В июне генерал Гомес предпринял впе-
чатляющую экспедицию из Бискайи через Новую Кастилию в Андалусию
и Мурсию, и королевские войска не смогли его остановить. Перелома в вой-
не в пользу легитимистов не произошло.
Нарастание общественного и военного кризиса привело к отставке
двух правительств — Мартинеса де ла Росы и сменившего его графа То-
рено. В сентябре 1835 г. главой правительства был назначен либеральный
деятель-прогрессист Хуан Альварес Мендисáбаль, известный не только
своей политической активностью во время войны за независимость и
либерального трехлетия, но и талантами финансиста, сумевшего в эми-
грации составить значительное состояние. Его солидная деловая репу-
тация укрепила престиж правительства в испанских и зарубежных пред-
принимательских кругах. Особенно ценной была поддержка английских 301
финансистов, в среде которых Мендисабаль обладал весомым авторите-
том. Он объединил под своим началом все министерства — военное, ино-
странных дел и финансов, таким образом став не просто первым, а един-
ственным министром. В течение восьми месяцев пребывания у власти
ему удалось положить начало политическим и экономическим преобра-
зованиям, которые впоследствии стали одной из основ испанского либе-
рального государства.
Деятельность Мендисабаля развивалась в нескольких направлениях,
объединенных одной целью — победой легитимистов в гражданской во-
йне. Финансирование военных действий он предложил осуществить за
счет конфискации и последующей распродажи имущества церкви (деза-
мортизации). Этот шаг, с его точки зрения, должен был укрепить поддерж-
ку режима регентства среди средних слоев населения и ослабить влияние
церкви. В 1835 г. было восстановлено антиклерикальное законодатель-
ство 1820-х годов, закрыты мужские монастыри, распущены религиозные
ордена, упразднена инквизиция, отменена десятина. 19 февраля 1836 г.

началась дезамортизация. Одновременно были ликвидированы Места и
ее привилегии, цехи и цеховые ограничения, введена свобода предприни-
мательства. Хотя экономический эффект реформ проявился значительно
позже, они сыграли важную роль в укреплении авторитета правительства
в либеральных кругах и среди населения крупных городов. Главным ис-
точником финансовых средств для ведения войны оставались иностран-
РАЗД ЕЛ 2
ные займы и традиционные налоги.

При Мендисабале были удовлетворены требования прогрессистов и
провинциальных хунт о реформе местного самоуправления и городской
милиции: на основе хунт были созданы провинциальные депутации, были
снижены имущественные цензы для вступления в городскую милицию. Ре-
форма милиции отчасти компенсировала неудачу набора в армию — вме-
сто 100 тыс. солдат, которые обещал выставить Мендисабаль, было набрано
только 47 тыс.
С деятельностью Мендисабаля связаны и важные политические ново-
введения. Ему удалось получить от кортесов вотум доверия правительству,
которое таким образом приобрело законодательные полномочия (они и
сделали возможной дезамортизацию). С другой стороны, его правитель-
ство стало ответственным перед парламентом — первый случай в испан-
ской истории. Важной инициативой было расширение избирательного
права за счет снижения имущественного ценза и изменения избирательных
округов. Обсуждение избирательного закона привело к кризису в деятель-
ности кортесов: правительственный проект не прошел, и кортесы были
распущены. Следующий состав парламента, с большинством прогресси-
стов, настаивал на отмене Статута 1834 г. и созыве учредительных кортесов
для создания новой конституции.
Политическое влияние Мендисабаля стремительно убывало. Весной
1836 г. умеренные обвинили его в превышении власти и затем потребо-
302 вали остановки дезамортизации. В мае королева-регентша отказалась ут-
вердить предложения первого министра о новых военных назначениях.
Последовала отставка Мендисабаля, кортесы снова были распущены, во
главе правительства оказался представитель умеренных Франсиско Ха-
вьер Истурис. Очередные выборы в парламент прошли уже по новому из-
бирательному закону, в 4 раза увеличившему электорат. В результате уме-
ренным удалось завоевать большинство за счет победы в сельской мест-
ности. Ответом на исход выборов стали активизация провинциальных
хунт, череда пронунсиамьенто в крупных городах, в том числе в Мадриде,
восстания в армейских частях.
Кульминацией общественного кризиса стали события 13 августа
1836 г. в королевской резиденции Ла-Гранха, когда группа сержантов ко-
ролевской гвардии вынудила Марию-Кристину восстановить конститу-
цию 1812 г. Последовала новая смена правительства: на этот раз его воз-
главил прогрессист Хосе Калатрава, министром финансов стал Мендиса-
баль, а военное ведомство оказалось под началом командующего северной
Восстание
в Ла-Гранхе.
Мария-
Кристина
принимает
конституцию
1812 года
ГЛ А ВА 1
армией Эспартеро. Именно это правительство наконец осуществило глав-
ное требование прогрессистов — созыв учредительных кортесов. Их за-
дачей была реформа конституции 1812 г., которая была введена в действие
без участия «всей нации», в результате «восстания сержантов». Она не
устраивала ни консервативные придворные круги во главе с регентшей,
ни умеренных либералов. Прогрессисты соглашались на редакцию кон-
ституции 1812 г., не желая создавать почву для новых политических кон-
фликтов.
Новая конституция была обнародована 18 июля 1837 г. В отличие от
краткого Статута 1834 г., это был развернутый закон, описывавший прин-
ципы организации государственной власти на всех уровнях. Конституция
исходила из принципа народного суверенитета и признания гражданских 303
свобод, включая свободу слова. Подтверждался статус католицизма как го-
сударственной религии, обязанность содержать служителей церкви возла-
галась на государство. Законодательная власть, включая законодательную
инициативу, принадлежала королю совместно с кортесами, причем король
обладал правом абсолютного вето; исполнительная власть являлась пре-
рогативой короля. Основной закон закреплял ответственность министров.
Кортесы оставались двухпалатными. Верхняя палата — сенат — назнача-
лась королем из числа кандидатов, предложенных выборщиками на местах
с учетом возрастного и имущественного ценза. Нижняя палата — конгресс
депутатов — избиралась на основе прямых выборов и возрастных и имуще-
ственных ограничений. Потенциальный избиратель должен был платить
200 реалов прямых налогов в год. Это означало, что правом голоса облада-
ли 2,09% испанцев. Конституция 1837 г., по сравнению с Кадисской, была
более консервативной, но на практике закрепила поворот от абсолютной
монархии к конституционной.
РАЗД ЕЛ 2
Объятие в Вергаре
Тем временем, во второй половине 1836 — первой половине 1837 г. в

гражданской войне произошел перелом в пользу легитимистов. В конце
1836 г. Эспартеро во второй раз снял осаду с Бильбао, и центр военных дей-
ствий сместился в Каталонию и прибрежные горные области Арагона (рай-
он Маэстрасго). Критический момент настал весной 1837 г., когда 19-тысяч-
ная армия карлистов во главе с претендентом предприняла наступление на
Мадрид. Обстановка казалась столь угрожающей, что Мария-Кристина,
опасаясь дальнейшего развития событий, попыталась тайно вступить в пе-
304 реговоры с доном Карлосом, чтобы закончить войну на условиях «династи-
ческого примирения», спасти себя и положить конец реформам. Претен-
дент, уверенный в победе, отказался от соглашения со своей соперницей.
В сентябре отряды дона Карлоса подошли к столичным предместьям, но
через несколько дней отступили, опасаясь, вероятно, удара армии Эспарте-
ро, наступавшей из Сеговии.
К 1838 г. военная инициатива была на стороне легитимистов, а в рядах
карлистов наметился раскол. Часть генералов во главе с Марото склоня-
лись к мирным переговорам с Марией-Кристиной; дон Карлос и его при-
ближенные выступали за продолжение войны. Дело дошло до обвинений
в заговоре и казней мятежников: так, Марото приказал расстрелять пя-
терых генералов, отказавшихся подчиняться его приказам. К лету 1839 г.
карлисты утратили контроль над большей частью северных провинций, но
удерживали Маэстрасго.
29 августа 1839 г. в г. Оньяте (провинция Гипускоа) Марото и Эспарте-
ро подписали договор о прекращении военных действий. Через два дня он
был торжественно обнародован в местечке Вергара и символически скре-

плен объятием двух военачальников в присутствии своих армий. Услови-
ями мира были амнистия участникам военных действия, включая сохра-
нение за карлистскими офицерами их чинов, и обязательство Эспартеро
поставить на обсуждение в кортесах вопрос о сохранении фуэрос Страны
Басков и Наварры. 14 сентября 1839 г. дон Карлос покинул Испанию. Во-
енные действия в Арагоне продолжались до июля 1840 г., пока последние
ГЛ А ВА 1
отряды карлистов не сложили оружие.
Гражданская война оставила после себя трагическое наследие. В ее сра-
жениях погибло около 200 тыс. человек. Современники — поколение, пере-
жившее войну за независимость, реставрации 1814 и 1823 гг. и либеральное
трехлетие, — вновь стали очевидцами разрушительных осад и опустоши-
тельных военных рейдов, казней военнопленных и приступов слепой мсти-
тельности как победителей, так и побежденных. По приказу генерала Мины
была расстреляна мать карлистского военачальника Кабреры, Мария Гри-
ньо; Сумалакарреги, славившийся своим «рыцарством», распорядился каз-
нить захваченных в Алаве добровольцев-«кристинос».
Политические итоги первой карлистской войны оказались противоре-
чивыми. Победа легитимистов сделала политические преобразования необ-
ратимыми; в Испании была утверждена новая форма государства — консти-
туционная монархия. Однако до политической стабильности было далеко.
Устранение карлистской опасности усилило размежевание между двумя
группами либералов — умеренными и прогрессистами. Мария-Кристина,
305
Расстрел Марии Гриньо

убедившись в невозможности реставрации абсолютной монархии, поддер-

живала умеренных, которые постепенно переходили на охранительные по-
зиции. Дон Карлос не отказался от своих планов, и его «двор в изгнании»
стал средоточием ультраконсервативных политических сил, всегда готовых к
антиправительственным демаршам.
Карлистская война укрепила политическую роль армии. Высшее офи-
церство, с его опытом участия в мятежах, колониальной и гражданской вой-
РАЗД ЕЛ 2
нах, скептически относилось к оформлявшимся парламентским формам по-

литического соперничества. Со своей стороны, политики всех направлений,
пережившие не одно пронунсиамьенто, признавали насилие в качестве дей-
ственного средства борьбы за власть.
Влиятельные генералы стали арбитрами в борьбе политических груп-
пировок. Эспартеро поддерживал прогрессистов; умеренные сделали став-
ку на командующего резервной армией Рамона Нарвáэса, известного сво-
ими победами над карлистами в Ла-Манче. Несмотря на разную полити-
ческую ориентацию, их деятельность основывалась на единых принципах.
Идеалом обоих генералов была общественная стабильность, основанная на
дисциплине и ответственности, источником которых должна была стать
конституция. Они считали кортесы неспособными на эффективные дей-
ствия в чрезвычайной ситуации и охотно брали на себя роль «спасителей
нации». Жестокость при восстановлении порядка представлялась им есте-
ственной и необходимой.
Эспартеро и Нарваэс стали либералами не по убеждению, а под влия-
нием обстоятельств. Приверженность конституционной монархии объяс-
нялась разочарованием в политике Фердинанда VII: король, не сумевший
отстоять колонии и восстановивший свою власть, опираясь на интервен-
тов, в глазах обоих был предателем нации. В карлистской войне Эспартеро
и Нарваэс отстаивали либеральный режим регентства, видя в нем альтер-
нативу «абсолютистскому произволу».
306 Если к 1839 г. Эспартеро был овеян славой «героя ста сражений»,
принесшего мир, то Нарваэс удовлетворился званием командующего ре-
зервной армии и поддержкой умеренных политиков и двора. Эспартеро
примкнул к прогрессистам еще при Мендисабале, Нарваэс взял сторону
умеренных в 1837 г., разуверившись в политическом потенциале консти-
туции. Благодаря своему непомерному честолюбию генералы преврати-
лись в непримиримых соперников. Эспартеро обвинил Нарваэса в уча-
стии в мятеже и вынудил его уехать из страны.
РЕГЕНТСТВО ЭСПАРТЕРО
Конец гражданской войны ознаменовался очередным нарастанием кон-

сервативных тенденций в политике: по инициативе умеренных стали ак-
тивно обсуждаться проекты изменения избирательного закона, ограни-
чения свободы печати. Находясь у власти, они к тому же имели перевес в
кортесах и чувствовали себя

достаточно уверенно, однако
результаты муниципальных
выборов 1839 г. показали, что
позиции прогрессистов на
местах сильнее. Чтобы укре-
пить свое положение, в июне
ГЛ А ВА 1
1840 г. правительство подго-
товило проект нового муни-
ципального закона, который
позволял монарху — а на
деле правительству — назна-
чать алькальдов (мэров) из
числа предложенных город-
ским советом кандидатур.
Прогрессисты сразу отверг-
ли его, сославшись на статью
конституции, утверждавшую
выборность местных органов
власти. Против законопроек- Бальдомеро Эспартеро
та восстали и городские со-
веты, в некоторых городах дело дошло до вооруженных выступлений. Не-
смотря на это, закон был одобрен кортесами и подписан королевой. Надви-
гающийся кризис заставил Марию-Кристину обратиться к Эспартеро как
к арбитру, авторитет которого признавали и прогрессисты, и умеренные.
Генерал, долго сохранявший политический нейтралитет, впервые открыто
поддержал прогрессистов.
Начавшиеся 18 июля в Барселоне волнения и заметная активизация
прогрессистов привели к падению кабинета. Час Эспартеро пробил: он
вновь проявил себя как «герой-миротворец», подавив беспорядки и 307
восстановив спокойствие в Каталонии. Мария-Кристина была вынужде-
на назначить прогрессистское правительство. Эспартеро, тем не менее,
отказался его возглавить, и во главе кабинета был поставлен Антонио
Гонсалес — деятель, не обладавший политическим авторитетом. Обще-
ственное напряжение не спадало. 1 сентября прогрессисты организовали
восстание в Мадриде, которое было поддержано и в других городах. Ма-
рия-Кристина попыталась вновь использовать Эспартеро чтобы подавить
волнения, но на этот раз генерал отказался. В середине сентября 1840 г.
Эспартеро был назначен главой правительства, несмотря на очевидную
неприязнь к нему регентши.
Прогрессисты сознавали, что конфликт между Марией-Кристиной и
Эспартеро угрожает устойчивости их правительства. Чтобы нейтрализо-
вать регентшу, они прибегли к откровенному шантажу, предав огласке тай-
ный брак вдовствующей королевы с гвардейским офицером Фернандо Му-
ньосом, заключенный еще в 1833 г. По закону Мария-Кристина, повторно
выйдя замуж, лишалась регентских полномочий, однако документально

подтвердить юридическое оформление этих отношений никто не мог. Либе-
ралы, использовавшие королеву-регентшу как символ легитимности в годы
гражданской смуты, долго не афишировали этот аспект жизни Марии-Кри-
стины, хотя к 1840 г. у пары родились уже пятеро детей. Когда карлистская
угроза отпала, гарантом спокойствия и мира стал Эспартеро, и в регентше
больше не было необходимости. 17 октября 1840 г. королева покинула стра-
РАЗД ЕЛ 2
ну, сложив с себя власть и оставив 10-летнюю Изабеллу в Мадриде. По иро-

нии судьбы Марии-Кристине пришлось отправиться в изгнание вслед за
своим поверженным политическим соперником — доном Карлосом. Опе-
куном будущей королевы и временно исполняющим обязанности регента
стал Эспартеро. 1 февраля 1841 г. состоялись выборы в кортесы, на которых
с большим перевесом победили прогрессисты.
Несмотря на открывшиеся перед Эспартеро политические возможно-
сти и необычайную популярность, он был вынужден идти на компромиссы,
прежде всего с прогрессистами. Первые трения между ним и его политиче-
скими союзниками не заставили себя ждать. Институт регентства нуждал-
ся в законодательном оформлении: прогрессисты, по-видимому, опасавши-
еся склонности генерала к авторитаризму, выступили за разделение функ-
ций регента между тремя лицами, в то время как Эспартеро рассчитывал
сохранить всю полноту власти в своих руках. Весной 1841 г. большинством
голосов было решено сохранить единственного регента, и эту должность
получил Эспартеро.
Однако сыграть значительную политическую роль Эспартеро было не
суждено уже хотя бы потому, что он весьма поверхностно разбирался в по-
литике: заняв формально высший пост из всех возможных, он рассчитывал
полновластно управлять страной, однако не предполагал, что функции ре-
гента носят скорее символический характер. Стремясь создать подконтроль-
ное себе правительство, Эспартеро не допускал в его состав прогрессистских
308 лидеров и назначал на значимые посты своих соратников по колониальной
кампании 1820-х годов. Круг его политических оппонентов увеличивался: к
ним относились находящаяся в изгнании Мария-Кристина, часть военных,
не разделяющих прогрессистских симпатий регента, а также умеренные ли-
бералы. При этом Эспартеро был склонен как недооценивать потенциал сво-
их противников, так и переоценивать свою популярность.
Мероприятия правительства Эспартеро соответствовали общей идео-
логии прогрессистов. В первую очередь был отменен муниципальный за-
кон 1840 г. и восстановлена выборность алькальдов. Следующим знаковым
решением стало продолжение дезамортизации, приостановленной умерен-
ными в 1837 г. Резкое увеличение продаж церковных земель (теперь уже не
только черного, но и белого духовенства) привело к росту антиправитель-
ственных настроений среди клира и осложнило отношения между папой
римским и правительством Испании. Еще одним действием правительства
прогрессистов было восстановление закона о печати 1837 г., значительно
расширявшего свободу слова.
Важным аспектом политики Эспартеро было усиление централизации

Испании. Вопреки обещаниям в Вергаре при заключении мира в 1839 г.
правительство отменило фуэрос северных провинций, ссылаясь на то, что
жители Страны Басков и Наварры в гражданской войне активно поддержа-
ли карлистов. Там вводились общеиспанские законы, избирательная и су-
дебная система при сохранении некоторой административной и экономи-
ческой автономии. В Стране Басков произошли волнения, которые были
ГЛ А ВА 1
подавлены.
Эспартеро постоянно приходилось защищать свою власть с оружием в
руках. Первое организованное выступление против регента произошло в
сентябре 1841 г., когда была предпринята попытка похищения Изабеллы II.
Инициатором и вдохновителем заговора выступала находящаяся в изгна-
нии Мария-Кристина. В числе заговорщиков были известные военачальни-
ки времен гражданской войны, и среди них — главный соперник регента
генерал Нарваэс. Эспартеро сумел предотвратить похищение Изабеллы и
сохранить власть. Почти все лидеры заговора покинули страну и избежали
наказания. Тем не менее вопреки военным традициям, шесть сдавшихся
в плен генералов были расстреляны, в том числе популярный в народе Дие-
го де Леон. Эта казнь основательно пошатнула престиж Эспартеро, однако
окончательный удар по нему был нанесен спустя год.
К осени 1842 г. осложнилась обстановка в Каталонии. В Барселоне
местная хунта, взявшая на себя полномочия городского совета, приняла ре-
шение срыть крепость, мешавшую благоустройству города. Этот форт был
возведен в начале XVIII в. и считался символом уничтожения фуэрос Ката-
лонии. Решение барселонской хунты было воспринято в Мадриде как де-
монстрация каталонского сепаратизма. С другой стороны, промышленни-
ки и рабочие Каталонии стали с недоверием относиться к Эспартеро из-за
слухов о заключении торгового соглашения между Испанией и Великобри-
танией, снижавшего таможенные тарифы на английские товары, что стало
бы ударом для местной текстильной промышленности. Росту недовольства 309
способствовал и очередной рекрутский набор.
Напряжение вылилось в уличные столкновения. 13 ноября военные
заняли здание мэрии Барселоны. На следующий день национальная мили-
ция и горожане вышли на баррикады, была сформирована революционная
хунта. Эспартеро решил лично разобраться в ситуации: он не согласился на
переговоры и предложил восставшим капитулировать, а не получив ответа,
распорядился начать бомбардировку города. Десятки людей погибли, более
400 зданий были разрушены. Не менее жесткими были и последовавшие
репрессии: милицию разоружили, 14 человек расстреляли, сотни людей
попали в тюрьму. Из бюджета Барселоны следовало выплатить 12 млн реа-
лов на восстановление крепости, были закрыты все газеты, кроме консерва-
тивных; запрещались ассоциации рабочих. Однако едва ли в той ситуации
Эспартеро мог действовать иначе: по словам современника, «если регент
подавит восстание в Барселоне, это разрушит его популярность, если не по-
давит, это разрушит его власть».
Действительно, сохранив власть, Эспартеро окончательно утратил и союз-

ников (прогрессисты и умеренные были готовы объединить усилия в борьбе с
регентом), и широкую поддержку населения. Чтобы унять оппозицию ему при-
шлось распустить кортесы. На выборах в марте 1843 г. прогрессистам формаль-
но удалось сохранить большинство в парламенте, однако партия разделилась
на три группы, из которых только одна поддерживала регента. Большинство
же депутатов были настроены против Эспартеро: в коалицию вошли большая
РАЗД ЕЛ 2
часть прогрессистов, умеренные и демократы-республиканцы. Одновременно

активизировались военные — генералы Нарваэс, Серрано и О’Доннель (в от-
ечественной традиции принято именно такое написание его имени) объеди-
нились, чтобы сместить Эспартеро и захватить власть.
Регенту пришлось пойти на компромисс и назначить главой правитель-
ства одного из своих главных критиков — прогрессиста Хоакина Лопеса.
Тот поставил вопрос об амнистии умеренных — участников мятежа 1841 г.,
а также об отставке секретаря регента генерала Линахе. Эспартеро не согла-
сился, возмущенный Лопес ушел в отставку, а кортесы отказались принять
нового премьера, назначенного регентом, и были распущены.
В конце мая — июне 1843 г. начались восстания против регента; в
Каталонии и Андалусии действовали народные хунты, организованные
представителями всех политических направлений, от монархистов до ре-
спубликанцев. Барселонская хунта требовала положить конец институту
регентства, объявить королеву совершеннолетней и созвать Верховную
(центральную) хунту с целью проведения конституционной реформы. По-
явились и новые претенденты на власть. В конце июня военный министр
генерал Серрано опубликовал манифест, из которого следовало, что про-
грессисты поддержали требования барселонской хунты.
Когда Эспартеро решился на подавление восстания в Андалусии, его дав-
ний соперник Нарваэс высадился в Валенсии и двинулся на Мадрид. Пра-
вительственные войска практически сразу перешли на сторону мятежников.
310 23 июля 1843 г. Нарваэс во главе 20-тысячной армии вошел в столицу. При его
поддержке к власти вернулись прогрессисты — противники регента, сформи-
ровавшие временное правительство. 30 июля Эспартеро, пытавшийся тем вре-
менем взять Севилью, сложил с себя полномочия и эмигрировал в Англию.
УМ Е Р Е Н Н Ы Е У В Л А С Т И :
« М РАЧ Н О Е Д Е С Я Т И Л Е Т И Е » ( 1 8 4 4 – 1 8 5 4 )
Правительство прогрессистов и генералы, совершившие военный переворот,

были солидарны в стремлении избавиться от регента, но расходились в оценке
своих политических перспектив. Прогрессисты остались у власти, но им было
трудно удержать ее без популярного военного вождя. Кроме того, не выпол-
нив обещание, данное барселонским повстанцам, они потеряли союзника в
лице революционных хунт. Контроль за ситуацией перешел к герою событий
Нарваэсу, за которым стояла армия. Военный вождь умеренных стремился
привести своих сторонников

к власти легальным путем, ис-
пользуя выборы в кортесы, объ-
явленные прогрессистами.
Временное правительство,
желая восстановить спокой-
ствие и избавиться от сторон-
ГЛ А ВА 1
ников Эспартеро, прибегло к
мерам, которые противоречили
традициям прогрессистов. На-
чалось разоружение националь-
ной милиции, были объявлены
перевыборы столичного муни-
ципалитета. 2 сентября барсе-
лонская хунта организовала вос-
стание под лозунгом передачи
власти центральной хунте. Его
поддержали 30 городов. Времен-
ному правительству потребова-
лось три месяца, чтобы подавить
волнения. Таким образом, про-
грессисты постепенно отступа-
ли на консервативные позиции.
В новых кортесах большинство Рамон Мария Нарваэс
получили умеренные.
В такой обстановке вопрос о совершеннолетии Изабеллы, поднятый в по-
следние месяцы власти Эспартеро, приобрел важное значение. События лета
1843 г. свидетельствовали о дискредитации института регентства. Хотя и про-
грессисты, и умеренные продолжали считать монархию наиболее приемлемой
для Испании формой государственного устройства, король (или его опекун) 311
как сильная политическая фигура не устраивал соперничающие группиров-
ки — каждая из них стремилась к полной власти. Между тем по конституции
монарх считался совершеннолетним с 14 лет, а королеве должно было испол-
ниться только 13. Умеренные готовы были нарушить закон, лишь бы избежать
проблем с выбором регента. В октябре на первом заседании обновленного
парламента депутаты признали Изабеллу совершеннолетней. Таким образом,
королева была обязана политическим полноправием кортесам.
На деле власть юной королевы была номинальной: Нарваэс контролиро-
вал ситуацию, хотя и не имел правительственного поста. Благодаря его усили-
ям прогрессисты были лишены доступа к власти: временное правительство
сложило свои полномочия согласно конституции, а преобладание умеренных
в кортесах обрекло на неудачу все попытки прогрессистов восстановить свои
политические позиции. Новым главой кабинета министров стал Луис Гонсалес
Браво, один из идеологов умеренных, видный общественный деятель, талант-
ливый публицист и оратор, известный в столичных интеллектуальных кругах.
«Преторианцы» у власти
Среди исследователей сложилась традиция образно именовать испанских воен-

ных лидеров XIX в. «преторианцами»: подобно тому, как в Древнем Риме им-
ператорская гвардия вершила судьбы правителей, так и в Испании XIX в. вли-
ятельные военачальники превратились в признанных вождей противоборству-
ющих группировок, определявших направление государственной политики.
РАЗД ЕЛ 2
Современники считали их стражами конституционной монархии. Подобными

«преторианцами» историки называют Бальдомеро Эспартеро (1793–1879) и Ра-
мона Нарваэса (1800–1868), которые на исходе 1830-х годов возглавили разные
либеральные «партии».
Они казались полными противоположностями. Эспартеро — сын каретни-
ка, сбежавший в 1808 г. из церковной школы в армию и закончивший анти-напо-
леоновскую кампанию в чине подпоручика. Нарваэс — потомок состоятельной
семьи из андалусского города Лоха. В отличие от своего соперника (который был
на 7 лет старше) Нарваэсу не довелось участвовать в войне за независимость: в
15 лет он вступил в королевскую гвардию. В общественном мнении Эспартеро
до конца жизни считался воплощением либеральных ценностей: он «сделал себя
сам». Нарваэс не смог избавиться от репутации консерватора «по происхожде-
нию», ставленника двора.
До карлистской войны, сделавшей их главными действующими лицами
испанской политики, их пути не пересекались. Эспартеро воевал в колониях
и стал свидетелем бесславного конца империи, к которому метрополия, с его
точки зрения, осталась равнодушной. По возвращении офицеры колониаль-
ной армии получили снисходительное прозвище «аякучос», в память о пора-
жении в знаменитой битве 1824 г. Сам Эспартеро, вопреки легенде, в сражении
не участвовал. Тем временем Нарваэс оказался в самом центре событий либе-
ральной революции, сражался с интервентами и вплоть до 1824 г. находился во
французском плену. Он вернулся на военную службу только в 1833 г., с началом
312 гражданской войны.
Каждому «преторианцу» был свойственен свой стиль правления. Эспарте-
ро предпочитал следовать за событиями, не пытаясь переломить их ход, считая
себя лишь орудием в руках нации. Его отличала склонность к внешней пышно-
сти, позерству, демонстративным жестам. Популярность генерала среди населе-
ния не имела себе равных — на улицах городов воздвигали алтари с его изобра-
жением. На фоне Эспартеро Нарваэс выглядел холодным прагматиком, лишен-
ным романтического ореола, — настоящим столпом общественного порядка,
готовым к жестким самостоятельным решениям. Он обладал даром оратора, но
часто был нарочито, по-солдатски груб и избегал публичности.
Эспартеро было суждено пережить Нарваэса и на склоне лет удостоиться
последнего чествования: в 1872 г. король Амадей Савойский даровал ему титул
«Королевское высочество». Нарваэс остался в памяти современников «во-
якой», символом консерватизма. ■■■
В стране был установлен практически диктаторский режим: введено

военное положение, распущены кортесы, восстановлен муниципальный за-
кон 1840 г., ограничены права прессы, распущена национальная милиция.
Разрозненные восстания прогрессистов были жестоко подавлены и исполь-
зованы для оправдания репрессий. Вместо национальной милиции прави-
тельство создало гражданскую гвардию — особый вид внутренних войск,
главной функцией которых была охрана общественного порядка и защита
ГЛ А ВА 1
собственности граждан.
В марте 1844 г. в Испанию вернулась Мария-Кристина. Следующие не-
сколько лет именно королева-мать принимала ключевые решения во двор-
це. 3 мая начало работу новое правительство под председательством Нарва-
эса. Именно с этого момента принято отсчитывать начало «умеренного»,
или «мрачного десятилетия».
Регентство и военный переворот свидетельствовали о том, что консти-
туция 1837 г. не действует. Умеренные не желали провоцировать дальней-
ший рост общественного недовольства и решили изменить конституцию,
не прибегая к созыву учредительных кортесов. Новый закон был представ-
лен в качестве редакции действующего, якобы не отвечавшего «современ-
ным потребностям государства».
На деле конституция 1845 г. существенно отличалась от своей пред-
шественницы. Она была основана на принципе «совместного суверени-
тета» короля и кортесов. Основной закон лишь декларировал граждан-
ские права и свободы, подчеркивая, что их реализация будет зависеть от
последующего законодательства. В частности, не были прописаны гаран-
тии свободы слова и печати. Более жестким по сравнению с 1837 г. был
постулат о католицизме как о государственной религии. Исполнительная
власть оставалась прерогативой короля, но его права в отношении зако-
нодательной власти были расширены. Главным нововведением было со-
кращение представительства. Король стал назначать сенаторов по своему
усмотрению, количество членов верхней палаты не ограничивалось, срок 313
их полномочий стал пожизненным. Порядок формирования конгресса
депутатов описывался лишь в общих чертах (была установлена двухсте-
пенная система выборов и увеличен срок депутатских полномочий с 3 лет
до 5), детали предстояло определить в избирательном законе. Он был при-
нят через год и, как и ожидалось, повысил имущественный ценз для вы-
борщиков и кандидатов, и, таким образом, право голоса получили лишь
0,8% населения страны. Конституция устанавливала строгое подчинение
судов исполнительной власти и предоставляла правительству право вме-
шиваться в дела органов местного самоуправления. Конституция 1845 г.
оказалась самым устойчивым, хотя и самым консервативным основным
законом Испании XIX в.
Поворот к авторитарным методам правления был закреплен так на-
зываемым «законом о полномочиях» 8 января 1845 г., согласно которому
правительство получило право контроля над органами местной власти
без участия кортесов, а также были расширены полномочия губернаторов.
Именно во время обсуждения этого закона известный политический дея-

тель Х. Доносо Кортес назвал новый политический курс «диктатурой пра-
вительства», противопоставив его «диктатуре восстания». «Когда власти
закона достаточно — законность, когда недостаточно — диктатура», — за-
явил он. Однако система, основанная на конституции 1845 г., постоянно
подвергалась серьезным опасностям.
В 1846 г. вновь заявили о себе карлисты. Брак Изабеллы, заключен-
РАЗД ЕЛ 2
ный осенью 1846 г. после долгих консультаций испанских и европейских

политиков, разрушил планы дона Карлоса на легальный доступ к власти.
Его сын — граф де Монтемолин — так и не стал супругом королевы, и воз-
мущенные карлисты организовали восстание в Каталонии, которое пере-
росло в так называемую Вторую карлистскую войну (1846–1848). Если вна-
чале армия мятежников насчитывала всего 300 человек, то с ухудшением
экономической ситуации в стране в 1847–1848 гг. ряды восставших увели-
чились до нескольких тысяч за счет рабочих и ремесленников, потерявших
работу, а также уклоняющейся от службы в армии крестьянской молодежи.
Несмотря на немногочисленность карлистского войска и локальность его
действий, 42-тысячная правительственная армия не могла подавить мятеж
в течение двух с половиной лет.
Под влиянием европейских революций 1848 г. усилились репрес-
сивные тенденции в испанской политике: была приостановлена рабо-
та кортесов, принят закон о чрезвычайных полномочиях председателя
кабинета министров. Немногочисленные выступления республиканцев
и демократов, прошедшие в нескольких городах, были жестоко пода-
влены: 1500 человек были отправлены в ссылку, в Мадриде участников
волнений расстреливали без суда. Сам Нарваэс полагал, что главное до-
стижение кабинета министров, возглавляемого им с октября 1847 г. по
январь 1851 г., заключалось в том, что «революционная зараза» не рас-
пространилась на Испанию.
314 Вопреки жестким мерам, которые предприняли умеренные, страна
все же не обрела стабильности. Один кризис следовал за другим, каби-
неты министров сменяли друг друга. Сам Нарваэс дважды — в 1846 и
в 1851 гг. — уходил в отставку, будучи не в силах противостоять росту
общественного недовольства и желая сохранить свою репутацию непре-
клонного защитника «политического порядка, который должен остаться
неизменным».
Умеренные, желая придать своей власти устойчивость, предприняли
реформу отношений государства и церкви. Дезамортизация была останов-
лена, все нераспроданное имущество возвращалось церкви. В 1848 г. папа
признал Изабеллу королевой Испании. Через год по приказу Нарваэса
Испания оказала папе военную помощь в борьбе против Римской респу-
блики. В результате этих действий в марте 1851 г. отношения между пап-
ским престолом и Испанией были нормализованы благодаря заключению
конкордата. Папа признал итоги дезамортизации и подтверждал право ко-
ролевского патроната над церковью. Государство обязалось обеспечивать
«нужды культа и клира»; духовенство получило контроль над сферой об-

разования от начальной школы до университетов.
В начале 1851 г. консерватизм испанской внутренней политики до-
стиг своего апогея. После добровольной отставки Нарваэса королева на-
значила председателем правительства Хуана Браво Мурильо, известного
своими консервативными взглядами. Военные, сторонники Нарваэса,
в правительство не вошли. Именно Браво Мурильо довел до успешного
ГЛ А ВА 1
завершения переговоры о конкордате. Новый премьер предложил и но-
вый проект конституции, согласно которому кортесы превращались в
совещательный орган. Публичное обсуждение проекта Браво Мурильо
способствовало объединению оппозиции, основу которой составили
военные, недовольные самим фактом существования «гражданской
диктатуры», а также умеренные, возмущенные покушением на консти-
туцию 1845 г. Королева-мать Мария-Кристина сочла, что позиция Браво
Мурильо может привести страну к очередному перевороту, и добилась
его отставки.
С конца 1852 г. снова началась министерская чехарда. Дольше других
на правительственных постах удерживались ставленники Марии-Кристи-
ны. Злоупотребления властей, коррупция, фаворитизм, финансовые махи-
нации с участием членов королевской семьи, разворачивавшиеся на фоне
серьезного финансового кризиса и постоянного дефицита бюджета, широ-
ко обсуждались общественностью, несмотря на цензуру и фактическую не-
дееспособность кортесов. Бюджет за 1852 г. был принят кортесами задним
числом, а бюджет на 1853 г. утвержден королевским декретом, без участия
парламента. Указ правительства о взимании налогов за 6 месяцев вперед
вызвал бурю негодования по всей стране и послужил отправной точкой для
начала очередного пронунсиамьенто.
П Р ОГ Р Е С С ИС Т С КОЕ Д ВУ Х Л Е Т И Е 315
И П РА В Л Е Н И Е Л И Б Е РА Л Ь Н О Г О С О Ю З А (18 5 4 –1 8 6 3 )
28 июня 1854 г., после долгих и сумбурных приготовлений, восстали пе-

хотные и кавалерийские полки, расквартированные недалеко от Мадрида.
Ими командовал Леопольдо О’Доннель (1809–1867) — один из генералов,
пришедших в политику еще с полей карлисткой войны. Выходец из семьи
ирландских военных (его отец был губернатором Канарских островов),
поддержавшей дона Карлоса, О’Доннель тем не менее сражался на сторо-
не либералов и закончил войну в чине генерал-лейтенанта и должности
капитан-генерала Арагона, Мурсии и Валенсии. После войны он стал од-
ним из видных деятелей партии умеренных и во время регентства Эспар-
теро был вынужден эмигрировать во Францию. Нарваэс в свое время от-
правил О’Доннеля губернатором на Кубу. Служба в колониях не только
обогатила О’Доннеля, но и снискала ему репутацию жесткого политика,
способного буквально утопить в крови восстание коренного населения.
По возвращении в метрополию он
стал сенатором и ректором военной
академии в Толедо. Летом 1854 г.
О’Доннель возглавил недовольных
режимом и взял на себя руковод-
ство военным мятежом, пытаясь
таким образом предотвратить на-
РАЗД ЕЛ 2
растание массового радикального

движения.
Правительственные войска не
сумели подавить пронунсиамьенто,
да, судя по всему, и не стремились
к победе. В местечке Викáльваро
под Мадридом после недолгого сра-
жения противники предпочли ра-
зойтись, причем каждая из сторон
приписала успех себе. Восставшие
заняли выжидательную позицию,
рассчитывая, что мятеж поддержат
Леопольдо О’Доннель не только другие военные, но и про-
грессисты и демократы, однако те не
были заинтересованы в приходе к власти очередного представителя умерен-
ных. Тем не менее О’Доннелю удалось привлечь на свою сторону оппозицию
благодаря удачно сформулированным целям восстания. Они были представ-
лены в «Мансанаресском манифесте» 6 июля 1854 г., подготовленном моло-
дым талантливым политиком Антонио Кáновасом дель Кастильо. Не при-
зывая к свержению монархии, восставшие требовали созыва кортесов для
пересмотра конституции 1845 г., снижения налогов, «усовершенствования»
избирательного права и закона о печати, восстановления национальной ми-
316 лиции и автономии местного самоуправления. Такая программа отвечала
интересам прогрессистов и была способна мобилизовать демократические
массы. Манифест начал распространяться в крупных городах с середины
июля и способствовал росту протестных настроений, вылившихся в серию
восстаний.
В столице и многих крупных городах выступили более радикально
настроенные круги: в Барселоне произошло восстание рабочих, в городах
Кастилии и Леона началось движение против налогов; в столице были раз-
громлены резиденции Марии-Кристины и известных политиков, созданы
революционные хунты, улицы города покрылись баррикадами. Фактиче-
ски власть была парализована.
Хунта Мадрида взяла на себя функции временного правительства и при-
гласила Эспартеро возглавить его. Изабелла, оказавшись в безвыходной ситу-
ации, была вынуждена согласиться: столь авторитетный политик умиротво-
рил бы восставших и помог бы отстранить от власти нового честолюбивого
генерала. 28 июля Эспартеро был с энтузиазмом встречен жителями столицы
и занял первое место на политическом олимпе, О’Доннелю пришлось отойти

на второй план. Новый кабинет под председательством Эспартеро был сфор-
мирован 30 июля, и О’Доннель в качестве примирительного жеста получил в
нем должность военного министра. Он не замедлил воспользоваться новым
положением для укрепления своего влияния в армии.
Первые политические шаги правительства были крайне осторожными.
Эспартеро организовал отъезд Марии-Кристины из страны, вопреки тре-
ГЛ А ВА 1
бованиям общественности предать королеву-мать суду за злоупотребления
властью. Правительство взяло под контроль деятельность хунт, созданных
во время восстаний.
Новые политики считали, что для умиротворения страны нужна
политическая реформа — отказ от конституции 1845 г., в соответствии
с «Мансанаресским манифестом». Для этого были созваны учредитель-
ные кортесы, уже на основе нового избирательного закона, согласно кото-
рому число избирателей увеличивалось в пять раз.
К маю 1856 г. кортесы, в которых преобладали прогрессисты, выработа-
ли текст новой конституции Испании с учетом государственно-политиче-
ского опыта «мрачного десятилетия». В сущности, депутаты предложили
расширенный вариант основного закона 1837 г. Конституция вновь при-
знавала источником государственной власти суверенитет народа. Перечень
гражданских прав и свобод увеличился, а их гарантии получили детальное
толкование. В частности, конституция запрещала применять ссылку и
смертную казнь в качестве наказания за политические преступления. Важ-
ной гарантией свободы слова была отмена предварительной цензуры, а за-
прет преследований за религиозное инакомыслие стал шагом к религиоз-
ной терпимости (разумеется, в условиях конфессиональности государства,
предписанной конкордатом). Конституция вводила принцип разделения
властей, настаивая при этом на их сотрудничестве. Взаимодействие законо-
дательной и исполнительной властей по-прежнему описывалось формулой
«король в кортесах» при сохранении обширных королевских прерогатив. 317
Политическое представительство расширялось за счет возврата к выбор-
ности сенаторов в духе 1837 г. Полномочия конгресса, особенно в области
налогового законодательства, увеличивались, равно как и его контрольные
функции: учреждалась депутация кортесов, которая гарантировала соблю-
дение конституции в период между сессиями парламента. Восстанавлива-
лась автономия местного самоуправления. Впервые был учрежден порядок
внесения изменений в основной закон посредством созыва учредительных
кортесов с согласия действующего парламента и короля. Перипетии поли-
тической борьбы не позволили завершить работу над конституцией, и она
вошла в историю Испании под названием «нерожденной» (non nata).
Обсуждение конституционной реформы сопровождалось экономи-
ческими преобразованиями: были приняты законы о железнодорожных
концессиях и кредитных обществах, начался очередной этап дезаморти-
зации, была создана новая налоговая система. Однако в условиях полити-
ческой неопределенности и нараставшего хозяйственного кризиса новое
(и, несомненно, необходимое) законодательство привело к еще большей

дестабилизации обстановки. Особенно болезненной оказалась «всеобщая
дезамортизация»: распродажа церковного имущества вызвала противо-
действие духовенства, ссылавшегося на условия конкордата, а приватиза-
ция общинных угодий — крестьянские волнения.
В Каталонии заявило о себе рабочее движение. Рабочие, активные
участники антиправительственных восстаний, требовали легализации
РАЗД ЕЛ 2
«обществ взаимопомощи», запрещенных еще в 1840-е годы, и признания

права на свободу ассоциаций. Во время летних волнений 1854 г. на основе
подпольных обществ взаимопомощи были созданы хунты, и правитель-
ству пришлось ввести не только свободу ассоциаций, но и нормы договора
о найме (коллективного договора). Однако через год, в духе общей поли-
тики нейтрализации радикального общественного движения, все рабочие
законы были отменены, а в Барселоне начались репрессии против лидеров
рабочих организаций. В ответ рабочие организовали первую в истории Ис-
пании всеобщую забастовку под лозунгами «Да здравствует Эспартеро!
Ассоциация или смерть! Хлеба и работы!». Она длилась 10 дней и охвати-
ла все предприятия Каталонии. Участники забастовки обратились в кор-
тесы с ходатайством о выработке рабочего законодательства, но депутаты
ограничились обещаниями. Попытка переговоров с Эспартеро также про-
валилась. В Барселоне тем временем начались столкновения бастующих и
армии. После десяти дней противостояния губернатор заверил рабочих,
что их требования будут выполнены, и забастовка была прекращена, однако
рабочее законодательство так и не было принято.
Второе правление Эспартеро закончилось еще быстрее и, пожалуй, еще
бесславнее, чем первое. Скрытое противостояние с О’Доннелем привело к
тому, что у Эспартеро не было ни верного ему кабинета, ни большинства в
парламенте: единственной силой, на которую он мог опереться, была на-
циональная милиция (общее число ополченцев составляло 600 тыс., из них
318 133 тыс. были вооружены). Однако в условиях, когда отряды милиции вме-
сто того, чтобы подавлять беспорядки, переходили на сторону восставших,
правительство под давлением О’Доннеля стало распускать некоторые под-
разделения милиции.
Между тем кредит доверия Эспартеро таял: неспособность правитель-
ства положить конец экономическому, и как его следствие — продоволь-
ственному кризису, нежелание снизить налоговый гнет, рост безработицы,
возобновление дезамортизации, ширящаяся эпидемия холеры, подавление
городских и крестьянских восстаний — все это расширяло круг недоволь-
ных режимом. Решающую роль в падении Эспартеро сыграли О’Доннель,
умело использовавший политическую близорукость оппонента, и короле-
ва, стремившаяся уменьшить влияние прогрессистов. В июле 1856 г. Эспар-
теро был отправлен в отставку, а О’Доннель получил полномочия сформи-
ровать новый кабинет министров. Таким образом, новый премьер оказался
реставратором того режима, против которого выступал еще два года назад.
В стране было введено военное положение. Несмотря на отпуск, в срочном
порядке собрались около 80 депутатов кортесов, выразивших недоверие

правительству. Однако правительство проигнорировало решение депута-
тов, сославшись на отсутствие конституционного большинства. Более того,
по приказу О’Доннеля кортесы были объявлены закрытыми, а здание кон-
гресса депутатов расстреляно из пушек.
Национальная милиция Мадрида приготовилась к баррикадным
боям, но Эспартеро, на которого ополченцы возлагали большие надеж-
ГЛ А ВА 1
ды, отказался командовать ими и скрылся. Через три дня восстание было
подавлено. В стране вновь установился режим 1845 г.: были распущены
все местные и центральные органы представительной власти, упраздне-
на национальная милиция, приостановлена дезамортизация церковных
земель, пресса подвергалась жесткой цензуре, новая конституция так и не
была принята.
Спустя три месяца по решению королевы Нарваэс заменил О’Доннеля на
посту главы правительства. В течение полугода управление страной осущест-
влялось посредством декретов: практически все нововведения прогрессистов
были ликвидированы, восстановлен муниципальный закон 1840 г., расшире-
ны полномочия губернаторов, усилена роль центральной власти на местах,
ужесточена цензура. Однако позднее Нарваэс решил вернуться к имитации
конституционности: в марте 1857 г. были проведены выборы в кортесы, где
подавляющее большинство мест получили умеренные (прогрессистов пред-
ставляли всего 6 депутатов). Реакционная реформа сената предусматривала
передачу сенаторского поста по наследству. По сути кортесы были созваны,
лишь чтобы создать видимость парламентской деятельности.
В октябре 1857 г. по приказу Нарваэса были подавлены крестьянские
восстания на юге страны. Под давлением общественного мнения он полу-
чил отставку. Тогда же королева впервые пожелала создать правительство,
которое она неформально возглавляла бы сама, и таким образом положить
конец межпартийной борьбе. В результате должности председателей пра-
вительства в следующих двух кабинетах были поручены малозначащим по- 319
литикам, которые находились под влиянием О’Доннеля.
1 июля 1858 г. правительство возглавил О’Доннель. Он попытался из-
менить принципы политической борьбы, создав третью партию. О’Доннель
сделал ставку на существовавший с 1854 г. союз правого крыла прогресси-
стов и левого крыла умеренных, из которого родилось новое объединение —
Либеральный союз. Он полагал, что эта партия, вобрав в себя представите-
лей ведущих политических сил, сможет стать единственной, и болезненное
и неплодотворное чередование двух партий у власти наконец прекратится.
Идеология Либерального союза представляла собой компиляцию из про-
грамм прогрессистов (либерализм в экономике, свобода прессы, продолже-
ние дезамортизации) и умеренных либералов (возвращение к конституции
1845 г.). По словам «ветерана» политических баталий маркиза де Мирафло-
реса, эта партия теоретически была прогрессивной, а практически — кон-
сервативной. Тем не менее правительство О’Доннеля стало самым долгим за
весь XIX век, продержавшись у власти четыре с половиной года.
Изабелла II
Изабелле II (1830–1904) выпало править страной в бурное время революций,

и бремя власти оказалось для нее непосильным. Королева Испании прекрасно
сознавала свою политическую беспомощность, однако не желала быть марио-
неткой в руках опытных государственных деятелей и время от времени заявляла
о своей значимости приступами злорадного своеволия.
РАЗД ЕЛ 2
Изабелла получила беспорядочное образование и воспитание, и до кон-

ца жизни производила впечатление малопросвещенной, несколько развяз-
ной, но приятной дамы. Супругом ее стал Франсиско де Асис (Франсиско
Ассизский) де Бурбон, выбранный ей в мужья по политическим соображе-
ниям против ее воли. Изабелла презирала короля-консорта и демонстриро-
вала свою неприязнь, не считаясь с приличиями. Неразборчивость в личных
связях, обилие фаворитов граничило с непристойностью. Скорее всего, все
12 детей королевы (из которых выжили пятеро), включая наследника пре-
стола Альфонсо, родились вне брака. Претензии Изабеллы на роль доброде-
тельной государыни, «матери нации», общественное мнение воспринимало
скептически.
Если ребенком Изабелла была воплощением надежд на политическую сво-
боду, в юности — гарантом либерального государства, к 38 годам ее уже считали
«несносной королевой», а на склоне лет снисходительно называли «королевой
печальной судьбы». ■■■
Новым кабинетом была проведена относительная либерализация по-

литической жизни: расширилось присутствие прогрессистов во власти, в
избранных в конце 1858 г. кортесах даже появились два депутата-демократа,
а влияние умеренных сократилось.
Основным направлением политики О’Доннеля было возрождение
320 международного престижа Испании, для чего он развязал несколько внеш-
неполитических авантюр: экспедицию в Индокитай (1858–1862), Афри-
канскую войну (1859–1860), интервенцию в Мексику (1861–1862), присо-
единение Доминиканской республики к Испании (1861–1865), Первую
Тихоокеанскую войну (1864–1866). Военные действия, особенно африкан-
ская кампания, вызвали невиданный всплеск патриотических настроений;
практически все политические партии поддержали правительство в этих
начинаниях. Война позволила О’Доннелю повысить авторитет, а также рас-
положить к себе военных. Официальная пропаганда делала все возможное
для поднятия престижа правительства.
Несколько лет относительного внутреннего мира и экономический
подъем способствовали упрочению позиций О’Доннеля. Однако дохо-
ды государства, как никогда высокие, далеко не всегда тратились разум-
но: наряду со строительством железных дорог выделялись значительные
суммы на военные походы и нужды камарильи. Для сохранения власти
О’Доннель был вынужден идти на уступки приближенным королевы, в
частности, выделяя огромные средства на строительство монастырей.

Вмешательство камарильи в политику (в связи спризнанием Испанией
Итальянского королевства, подробнее см. главу 1 раздела 4) стало пово-
дом для противостояния кортесов и правительства в 1861 г. Однако тогда
премьеру удалось сохранить власть, даже несмотря на падение его прести-
жа в связи с жестоким подавлением масштабных крестьянских восстаний
на юге страны летом 1861 г.
ГЛ А ВА 1
Единство Либерального союза с течением времени стало давать трещи-
ну. В итоге О’Доннель потерял поддержку кортесов. 25 февраля 1863 г. пре-
мьер представил на подпись королеве декрет о роспуске кортесов в надежде,
что новые выборы изменят расстановку сил. Королева подписала декрет с
условием, что будет изменен состав правительства, имея в виду исключение
Камарилья
К концу 1840-х годов прогрессисты, либералы и умеренные все чаще стали воз-
лагать ответственность за постоянные политические кризисы на приближен-
ных королевы — камарилью, которая якобы диктовала Изабелле ошибочные
решения в своих эгоистических интересах, противоречащих целям нации.
В изображении оппозиционной прессы, в сатирических листках и памфлетах
камарилья постепенно превратилась в оплот самых консервативных сил и все-
возможных пороков, а королева, подчиняясь ее влиянию, дискредитировала не
только саму себя, но и монархию.
Роль двора в общественной жизни Испании действительно была велика.
В круг лиц, в разное время пользовавшихся доверием королевы, входили, по-
мимо «штатных» придворных, видные аристократы, нотабли, священники,
военные, министры. Это была неоднородная и противоречивая среда, средо-
точие различных политических интересов и, разумеется, царство интриги.
Помимо камарильи королевы, существовали еще и камарильи короля-консор- 321
та Франсиско и королевы-матери Марии-Кристины. Поведение и настроение
Изабеллы II действительно зависели от придворной жизни, однако в государ-
ственных делах она предпочитала полагаться на советы искушенных полити-
ков, министров и военных.
Самыми яркими фигурами при дворе, которым королева безгранично
доверяла, были ее духовник о. Антонио Кларет и монахиня ордена Св. Клары
Ассизской сестра (сор) Патросинио. О. Кларет, образованный теолог и ис-
кусный проповедник, известный своими апостолическими миссиями в Ка-
талонии, умело руководил сумбурной духовной жизнью своей подопечной,
вечно терзавшейся муками совести. Сор Патросинио, прославившаяся еще
в 1830-е годы мистическими видениями и таинственными стигматами, счита-
лась чуть ли не задушевной подругой Изабеллы. Близость «святош» к короле-
ве дала повод всем недовольным обвинять двор в лицемерии и клерикальных
симпатиях. Сама королева всегда защищала своих приближенных, заявляя
об их непричастности к политике. ■■■
из его состава двух прогрессивно настроенных министров, приглашенных

генералом. Перед О’Доннелем встал непростой выбор: или новое прави-
тельство, или новые кортесы. Взвесив всё, он предпочел уйти в отставку.
КРИЗИС П РА В Л Е Н И Я ИЗАБЕЛЛЫ II
РАЗД ЕЛ 2
После отставки О’Доннеля королева не могла решить, кому поручить форми-

рование кабинета, и провела серию консультаций: с умеренными, прогресси-
стами, Нарваэсом, Гонсалесом Браво. Умеренные и прогрессисты отказались,
сославшись на то, что их партии сейчас не могут взять на себя столь ответствен-
ную задачу; к тому же прогрессистское правительство при господстве Либе-
рального союза в кортесах едва ли продержалось бы долго. Между тем королева
ставила перед будущим премьером важное условие — сохранение действу-
ющих кортесов. В итоге выбор королевы пал на престарелого Мирафлореса,
представителя умеренных, независимого политика и хорошего дипломата. Од-
нако ему не удалось избежать столкновения с парламентом, и 12 августа 1863 г.
премьер с согласия королевы распустил кортесы, проработавшие необычайно
долго для Испании XIX в. — пять лет подряд. Новые кортесы также не оказа-
ли поддержки правительству, что привело к отставке Мирафлореса в январе
1864 г. Его правление было примечательно лишь созданием министерства по
делам колоний и выпуском циркуляра об ужесточении контроля за деятельно-
стью партий, заставившего прогрессистов заявить о бойкоте выборов в корте-
сы и муниципалитеты, а также потребовать низложения Изабеллы. Момент,
когда прогрессисты окончательно решили прекратить попытки прийти к вла-
сти парламентским путем и встали на путь заговора, можно считать поворот-
ным в истории правления Изабеллы: начала накапливаться критическая масса
противников существующего режима, в то время как ряды его сторонников
стремительно редели. При этом усиление консервативных тенденций и угроза
322 восстановления абсолютизма сплачивали оппозицию и настраивали ее уже не
только против правительства, но и против королевы.
После недолгой министерской чехарды в сентябре 1864 г. к власти
вновь вернулся Нарваэс. Ему достались в наследство нерешенные эконо-
мические проблемы, в первую очередь огромный государственный долг,
который продолжал расти. В феврале 1865 г. Изабелла решила продать
часть земель короны, с тем чтобы четверть от вырученных средств оставить
себе, а остальное (75%) передать государству. Пропаганда подавала посту-
пок королевы как акт невиданной монаршей щедрости. Однако профессор
Мадридского университета демократ Эмилио Кастелар в журнальной пу-
бликации обвинил королеву в желании присвоить достояние всей нации.
Двор потребовал уволить его. Ректор отказался и поплатился за это сво-
ей должностью. После того как власти запретили студентам провести ма-
нифестацию в поддержку ректора, те вышли на улицы без разрешения, их
поддержали толпы горожан. Кавалерия разогнала демонстрацию, погибло
11 человек, около 200 были ранены. Мадридский муниципалитет заявил
протест и был распущен. Обстановка стала накаляться, в провинции нача-

лось брожение. Средоточием всеобщего недовольства стал Нарваэс, и Из-
абелла отправила его в отставку.
В июне 1865 г. королева вновь призвала О’Доннеля, надеясь успокоить об-
щество. Она рассчитывала обойтись без серьезных политических изменений.
О’Доннель попытался найти общий язык с прогрессистами, пригласив их
участвовать в правительстве и пообещав им достойное представительство в
ГЛ А ВА 1
кортесах. Премьер провел «косметическую» либерализацию режима: число
избирателей увеличилось в четыре раза, вновь заработал мадридский муни-
ципалитет, снизилось давление на прессу, отправились в изгнание ключевые
фигуры дворцовой камарильи — сор Патросинио и отец Кларет.
Всё это не убедило оппозицию, настроенную на свержение Изабеллы.
В начале 1866 г. генерал Хуан Прим попытался устроить пронунсиамьенто,
но его постигла неудача. В июне 1866 г. в Мадриде произошло восстание ар-
тиллеристов, которых поддержали горожане. После дня баррикадных боев
волнения были подавлены. Королева настаивала на необходимости казнить
всех участников восстания (около тысячи), однако премьер ограничился 70.
В результате двор был недоволен мягкостью О’Доннеля, а общественное мне-
ние осудило его за жестокость. Премьер был отправлен в отставку; в конце
1867 г. он скончался от тифа. Главой правительства в пятый раз стал Нарва-
эс, занимавший этот пост почти два года. Новая волна репрессий и фактиче-
ское введение диктатуры еще больше дискредитировали власть Изабеллы.
Смерть Нарваэса в апреле 1868 г. в восприятии многих символизировала
конец политической системы, созданной в 1830–1840-е годы.
Еще в августе 1866 г. в г. Остенде (Бельгия) лидеры прогрессистов и демо-
кратов договорились о совместных действиях по свержению режима. Оппози-
ционеры были едины в стремлении избавиться от Изабеллы, но не смогли вы-
работать общую политическую программу. Прогрессисты стояли за монархию,
но без Бурбонов, а среди демократов было много республиканцев. В результате
участники встречи выработали компромисс — передать вопрос о выборе форме 323
правления учредительному собранию, созванному на основе всеобщего прямого
избирательного права. Такое решение казалось разумным: в стране, где преоб-
ладали монархические настроения, республиканский переворот был обречен.
Восстание должно было произойти под антидинастическим лозунгом «Долой
Бурбонов!». Для координации действий оппозиции была создана хунта в Брюс-
селе под руководством Прима, функционировали комитеты в Париже, в городах
Португалии, на французско-испанской границе и в самой Испании.
Политический кризис совпал с серьезными экономическими пробле-
мами. Спекуляции с государственными ценными бумагами обрушили бан-
ковскую систему: обанкротилась половина банков и кредитных обществ.
Прекращение поставок хлопка на текстильные предприятия Каталонии
в связи с Гражданской войной в США привели к свертыванию производ-
ства; росла безработица. Финансовый и промышленный кризис осложнял-
ся аграрными неурядицами. Плохой урожай 1867 г. привел на следующий
год к продовольственным проблемам и росту цен. Нараставшее социальное
напряжение усиливало
возмущение правитель-
ственным курсом.
Сменивший Нарва-
эса на посту главы прави-
тельства Гонсалес Браво
попытался предотвратить
РАЗД ЕЛ 2
антиправительственные
выступления и аресто-
вал оппозиционных ге-
нералов — сторонников
О’Доннеля и военных ли-
деров Либерального сою-
за. Однако армейская вер-
хушка была уже на сторо-
не мятежников. Во время
Парламентская сцена. 1854–1855 гг. пересылки на Канарские
острова арестованным за-
говорщикам удалось встретиться с командующим кадисской эскадрой бри-
гадным генералом Х.Б. Топете. Тогда и был определен план будущего восста-
ния, поставившего точку в правлении Изабеллы II.
* * *
В ходе потрясений 1830–1860-х годов происходило медленное и трудное
становление испанского либерального государства, основанного на принци-
пах представительства, признании, пусть весьма ограниченном, гражданских
прав и свобод; складывались новые традиции политической борьбы. К послед-
ней трети века этот противоречивый процесс был далек от завершения.
Конституции середины XIX в. признавали право на волеизъявление
324 за узким кругом богатых и образованных жителей страны (в среднем не
больше 2% населения). Политика оставалась привилегией элит — крупных
землевладельцев, финансистов, высших военных чинов, церковных иерар-
хов, состоятельных представителей «образованных классов», которые осу-
ществляли свою власть, опираясь на три главных института — двор, армию
и кортесы. Не удивительно, что испанские конституции утверждали по-
литическую систему, при которой исполнительная власть и важнейшие за-
конодательные прерогативы принадлежали монарху, судебная и исполни-
тельная власть разделены не были, правительство контролировало органы
местного самоуправления.
С середины 1840-х годов политическое влияние кортесов было весьма
ограниченным. Состав правительства зависел от воли монарха, а не от пар-
ламентского большинства, и смена кабинета означала роспуск кортесов и
новые выборы. Их результаты зависели не от агитации «партий» или со-
держания программ, а от способностей правительства привлечь на свою
сторону влиятельных представителей местных элит, как правило — богатых
землевладельцев. Эти нотабли (или «каси́ки», как их стали называть с конца

1850-х годов, по аналогии с индейскими вождями в Южной Америке), контро-
лировавшие провинциальные депутации, в сотрудничестве с губернаторами
(которых назначало правительство) и обеспечивали исход выборов, используя
традиционное личное влияние на местах и прибегая подчас к откровенному
давлению на немногочисленных избирателей. Именно мнение касиков было
решающим при составлении списков выборщиков и кандидатов. К 1850-м го-
ГЛ А ВА 1
дам и умеренные, и прогрессисты выработали систему взаимоотношений с
местными нотаблями через систему избирательных комиссий — своеобраз-
ных политических клубов, которые существовали во всех избирательных
округах. Поскольку процедура выборов часто менялась, возможностей для
манипуляций было предостаточно. Не было кампании, которая не сопрово-
ждалась бы фальсификациями и нарушениями, которые, благодаря губерна-
торам, не расследовались. В конечном счете правительство обеспечивало себе
парламентское большинство, и, естественно, политики всех мастей в первую
очередь стремились создать кабинет, соответствующий их интересам. Ав-
торитет лидеров партийных группировок и их влияние на королеву имели
решающее значение для исхода политической борьбы, которая всегда была
чревата соперничеством личных амбиций и эгоистических интересов. Эти
особенности политической системы и обусловили постоянное присутствие
генералов-«преторианцев» в испанской политике.
В «мрачное десятилетие» оформляются очертания партийной систе-
мы, в основе которой было противостояние двух политических группиро-
вок — прогрессистов и умеренных, представлявших разные течения испан-
ской либеральной мысли. Испанские «партии» 1840–1860-х годов были
сообществами единомышленников, которых объединяла приверженность
определенным идеологическим принципам и доверие к влиятельному ли-
деру. Определенная организационная структура появлялась у этих «пар-
тий» только во время избирательных кампаний, однако очередной кризис
мог вызвать внутренний раскол и появление новых групп. 325
Программы прогрессистов и умеренных в общих чертах оформились к
первой половине 1840-х годов и были основаны на признании централизован-
ной конституционной монархии в качестве идеального для Испании полити-
ческого строя. Целью прогрессистов был народный суверенитет, который про-
являлся бы в широких правах политического представительства и увеличении
законодательных полномочий парламента, разделении властей, утверждении
гражданских прав и свобод, особенно свободы слова и собраний. Умеренные
выступали за «порядок», под которым они подразумевали ограничение зако-
нодательных прерогатив кортесов в пользу монарха, единство судебной и ис-
полнительной власти, контроль правительства за свободой печати. Умеренные
были сторонниками конфессионального государства, а прогрессисты, при-
знавая католицизм государственной религией, склонялись к необходимости
религиозной терпимости. Идейные принципы трактовались очень широко,
что в 1850-е годы привело к сближению консервативно настроенных прогрес-
систов и радикальных умеренных и созданию Либерального союза.
Отсутствие легальной возможности участия в политической жизни

(ограничения избирательного права, свободы печати) вынуждало недо-
вольных прибегать к подпольным и насильственным методам борьбы. Тай-
ные организации как правого, так и левого толка, вопреки усилиям властей,
были неискоренимы. Главным аргументом в политических дискуссиях
признавалось насилие: гражданская смута, как правило, начиналась воен-
ным мятежом и заканчивалась баррикадными боями. Мобилизация оппо-
РАЗД ЕЛ 2
зиции в форме народных хунт и военный переворот как средство борьбы за

власть — наследие войны за независимость — превратились в характерные
черты испанской политической борьбы. Способность прогрессистов или
умеренных привлечь на свою сторону демократическое движение зависе-
ла от ситуации. Главными причинами народных выступлений оставались
продовольственный кризис, безработица, налоговый гнет, военное положе-
ние, а не политические мотивы.
Тем не менее, вопреки политическим смутам, складывались основные
очертания системы государственного управления. Была доведена до конца
централизация: с отменой фуэрос северных провинций местные юридиче-
ские привилегии ушли в прошлое; страна была разделена на 59 провинций,
которыми управляли губернаторы, назначавшиеся правительством. Если
с правовым разнообразием, свойственным «старому порядку», было по-
кончено, то новые юридические нормы создавались медленно. Неустойчи-
вость конституций тормозила разработку практического законодательства:
Коммерческий и Уголовный кодексы были приняты соответственно в 1830 и
1848 гг., но составление Гражданского кодекса затянулось до 1874 г.
К 1850-м годам приобрела упорядоченный вид государственная адми-
нистрация, состоявшая из шести министерств. Четыре из них унаследова-
ли функции секретариатов XVIII в. — государственное (ведавшее внешней
политикой), финансов, юстиции, военно-морское. В 1830–1850-е годы были
созданы министерство развития, отвечавшее за экономические вопросы, и
326 министерство по делам колоний. В условиях постоянной смены кабинетов
администрация пребывала в лихорадочном состоянии: с 1833 по 1868 г. сме-
нилось 55 правительств и 350 министров. Не компетентность, а политиче-
ская лояльность была главным критерием при назначении на должность.
В правление Изабеллы II, начавшееся гражданской войной, а закончив-
шееся военным переворотом, Испания была далека от политической ста-
бильности. Правительственные кризисы, военные мятежи, городские вос-
стания, рабочие крестьянские волнения свидетельствовали о неустойчиво-
сти конституционных порядков. Либералы оказались неспособны создать
политический режим, который устраивал бы бóльшую часть состоятельных
испанцев и одновременно не вызывал бы активного отторжения демокра-
тических слоев общества.
ГЛАВА 2
Д «Д Е М О К Р А Т И Ч Е С К О Е
Ш Е С Т И Л Е Т И Е » ( 1 8 6 8 – 1 8 74 Г Г. )
С Е Н ТЯ Б РЬ С К А Я Р Е В ОЛ Ю Ц И Я
18 сентября 1868 г. в Кадисе восстала эскадра под командованием бригад-

ного генерала Хуана Баутиста Топете. Так началась революция (именуемая
Сентябрьской, а также, по аналогии с событиями в Англии 1688 г. — Слав-
ной), положившая конец правлению Изабеллы II.
Восставшие, лидерами которых были генералы Хуан Прим, Франси-
ско Серрано и Х.Б. Топете, сформулировали свою программу в манифесте
«Честь Испании» (España con honra), подготовленном 17 сентября. Перво-
очередная задача, говорилось в нем, — это смена власти и образование
временного правительства, которое сможет представлять интересы всех 327
сил, заинтересованных в обновлении страны. Политические идеалы де-
кларированы не были; решение о форме власти вверялось Учредительным
кортесам. Оппозиционеры обещали серьезные демократические реформы:
планировалось ввести в стране всеобщее избирательное право, свободу со-
вести, печати, собраний, образования.
Мятежникам не пришлось прикладывать больших усилий, чтобы за-
хватить власть, которая уже практически выпала из рук Изабеллы. 19 сен-
тября они контролировали все крупнейшие средиземноморские порты
Испании от Малаги до Барселоны. Генерал Серрано во главе мятежной ар-
мии двинулся из Кадиса на Севилью. Страну охватили волнения, в городах
власть захватывали революционные хунты.
Королева находилась в это время в Сан-Себастьяне и не спешила воз-
вращаться в Мадрид. Власти не сразу оценили опасность и не стремились
к переменам — 19 сентября премьер Гонсалес Браво ушел в отставку, но со-
став кабинета министров практически не изменился.
Франсиско Серрано (1813–1882)
Выходец из аристократической семьи, Серрано сделал военную карьеру на полях

сражений Первой карлистской войны. В это же время он заинтересовался либе-
ральными идеями и начал сближаться с Эспартеро, во время регентства которо-
го даже занял пост военного министра. Важную роль в карьере генерала сыграли
его близкие отношения с королевой — он стал первым из числа ее фаворитов и
РАЗД ЕЛ 2
получил от Изабеллы прозвище «генерал-красавчик». Однако позднее, утратив

монаршее расположение, Серрано примкнул к антидинастической оппозиции
и принял самое деятельное участие в свержении Бурбонов. Генерал часто менял
свои политические пристрастия (за что его прозвали Иудой) и руководствовался
исключительно собственными амбициями. ■■■
К концу сентября столица оказалась во власти восставших — хунта во

главе с прогрессистом Паскуалем Мадосом начала вооружение населения;
формировались отряды народной милиции, так называемые «волонтеры
свободы». 28 сентября армия Серрано одержала победу над правитель-
ственными войсками, спешно собранными в первые дни мятежа. 30 сентя-
бря королева уехала во Францию. Мадридская хунта объявила о низложе-
нии династии Бурбонов. Попытки Изабеллы призвать на помощь европей-
ских правителей для восстановления ее прав оказались тщетными.
В сформированном 8 октября Временном правительстве власть подели-
ли Либеральный союз (унионисты) во главе с Серрано и Топете и прогресси-
сты под предводительством Прима. Демократы, представители левого крыла
оппозиции, сыгравшие главную роль в агитации в пользу новой власти на
местах, в правительство не вошли. Первым министром стал Серрано, воен-
ным — Прим, внутренние дела были поручены правому прогрессисту, та-
лантливому и честолюбивому политику Пракседесу Матео Сагасте.
328 В тот же день была обнародована программа Временного правительства,
в основном повторявшая содержание манифеста 17 сентября. Стремясь при-
влечь на свою сторону демократическое общественное движение, новые власти
обещали отменить смертную казнь, ввести суд присяжных, расширить права
местного самоуправления, даже отменить воинскую повинность.
Многие положения программы были почерпнуты из требований револю-
ционных хунт, контролировавших положение на местах. В них преобладали
демократы и левые прогрессисты, настроенные зачастую более решительно,
чем организаторы переворота. В условиях неразберихи первых недель станов-
ления новой власти хунты стали полноправным участником политических
процессов, и с их требованиями нельзя было не считаться. Однако Временное
правительство не спешило исполнять свои обещания — и потому, что многие
пришедшие к власти политики считали их слишком радикальными, и потому,
что из-за тяжелого положения в стране их трудно было осуществить.
Тем временем главный политический вопрос —о форме власти — оста-
вался открытым. Сложившаяся ситуация привела к расколу партии демо-
«Демократическое шестилетие» (1868–1874 гг.)
ГЛ А ВА 2
Временное правительство 1868 г. Слева направо: Л. Фигероа, П.М. Сагаста, М. Соррилья,
Х. Прим, Ф. Серрано, Х.-Б. Топете, А. Лопес де Айяла, А. Ромеро Ортис, Х. Альварес Лоренсана
кратов: ее правое крыло под предводительством Николаса Риверо высту-

пило за сохранение монархии, в то время как левое крыло во главе с Эми-
лио Кастеларом и Николасом Сальмероном заявило о том, что их цель —
установление республики. В то же время члены Временного правительства
были настроены на сохранение монархического строя.
Первоочередной задачей нового правительства стало установление кон-
троля над ситуацией в стране. С точки зрения властей революционные хун-
ты и поддерживавшие их отряды народной милиции дестабилизировали 329
положение. Указами от 17 и 21 октября «волонтеры свободы» были расфор-
мированы, а революционные хунты распускались. Некоторые из них попы-
тались воспротивиться требованию правительства, но их сопротивление бы-
стро было подавлено. Однако и после роспуска хунт продолжали действовать
сформированные ими местные органы власти. Чтобы ограничить их влия-
ние правительство восстановило закон о муниципалитетах 1856 г., который
предписывал провести выборы в местные органы власти до выборов в корте-
сы (что позволяло нейтрализовать радикалов). Тем не менее избирательная
кампания продемонстрировала серьезное влияние республиканцев на ме-
стах: они победили в 20 городах; в большинстве округов, включая Мадрид,
успеха добились сторонники монархии. Следующим важным этапом легити-
мизации новой власти были выборы в Учредительные кортесы.
Временное правительство выполнило ряд своих обещаний: была вве-
дена свобода слова, расширена свобода печати, ограничена цензура, восста-
новлена свобода собраний, разрешены манифестации. Также была декре-
тирована отмена непопулярного налога на потребительские товары, однако

вместо него появился новый индивидуальный налог, кроме того на практи-
ке реализовать эти меры оказалось затруднительно. Ключевой экономиче-
ской проблемой для правительства оставался огромный государственный
долг, однако различные меры, которые были предприняты для его сниже-
ния, не приносили значительных результатов на фоне растущих военных
трат. Упорядочение денежного обращения, приватизация рудников, стиму-
РАЗД ЕЛ 2
лирование торгового обмена за счет таможенной реформы не сказались на

государственных доходах.
9 ноября 1868 г. в Испании было введено всеобщее избирательное право,
которое распространялось на всех граждан мужского пола старше 25 лет: элек-
торат увеличился с 97 тыс. до почти 4 млн человек. Столь значительное расши-
рение числа граждан, вовлеченных в политику, не могло не сказаться на партий-
ной системе: из закрытых клубов для представителей элиты стали постепенно
формироваться партии нового образца, предполагавшие массовое членство и
активную политическую агитацию среди населения. Идеологам партий пред-
стояла работа по уточнению политических программ. Предвыборную кампа-
нию отличала небывалая политическая активность; по всей стране проходили
манифестации, периодически перераставшие в волнения.
К условиям предвыборной кампании конца 1868 г. в Учредительные
кортесы быстрее всех адаптировались республиканцы, сформировавшие
первую в Испании политическую партию в классическом смысле слова.
К середине ноября партия насчитывала уже более 13,5 тыс. человек и имела
сеть региональных избирательных комитетов.
Становление республиканской партии
Республиканская партия выросла из радикального либерализма. В 1849 г. из

330 партии прогрессистов выделилась левая группа, сформировавшая Демократи-
ческую партию. Демократы выступали за соблюдение гражданских прав и инди-
видуальных свобод, введение всеобщего избирательного права, отмену воинской
повинности и полную дезамортизацию церковного имущества. До середины
1850-х годов демократы существовали практически подпольно. Под воздействи-
ем Кастелара и Франсиско Пи-и-Маргаля демократы постепенно переходили на
республиканские позиции и стали выступать за демократизацию режима.
Демократы быстро стали парламентской партией: в 1855 г. их фракция со-
ставляла уже 20 человек. Их влияние было особенно сильным в «мятежных»
провинциях — Каталонии, Валенсии, Севилье, на севере страны. Незадолго до
Сентябрьской революции партию возглавил Кастелар, с этого времени популяр-
ность республиканцев начала стремительно расти.
После сентябрьского переворота 1868 г. большинство демократов уже одно-
значно считали оптимальной формой государства республику, что привело их
к реорганизации партии, получившей новое наименование — Республиканская
демократическая федеративная партия. ■■■
Выборы прошли 15–18 января 1869 г. Монархические настроения воз-

обладали: большинство избирателей отдали свои голоса за предложенную
Либеральным союзом и прогрессистами «народную монархию», основан-
ную на народном суверенитете, — верховенстве «нации над правами ди-
настии». В Учредительных кортесах доминировали монархисты, объеди-
нившие в своих рядах унионистов, прогрессистов и демократов, получив-
шие 237 мест. Республиканская оппозиция завоевала 85 мест. Третьей по
ГЛ А ВА 2
значению группой депутатов были карлисты, решившие выдвинуть своего
кандидата на вакантный испанский престол.
Кортесы быстро выполнили свою главную задачу — новая консти-
туция была принята 1 июня 1869 г. Испания объявлялась конституци-
онной монархией, провозглашался принцип народного суверенитета и
разделения властей. Личность короля уже не считалась священной, не-
которые традиционные права короля по созыву, приостановлению рабо-
ты и роспуску кортесов ограничивались, хотя и незначительно. Впервые
объявлялось о возможности выборов короля (процедура была подробно
прописана в специальном законе от 8 июня 1870 г.). Законодательная
власть вверялась кортесам, король по-прежнему обладал правом законо-
дательной инициативы, но лишался права вето. Впервые не просто про-
возглашались права и свободы граждан, но и были закреплены гарантии
их реализации.
Острую дискуссию вызвала статья о статусе католической религии и
положении церкви. Победила компромиссная точка зрения: государство
гарантировало поддержку церкви и клира, исповедание других религий
допускалось в частном порядке. Отделение церкви от государства и введе-
ние свободы совести, на котором настаивали часть демократов и республи-
канцы, не состоялось. В условиях общей нестабильности правительство не
могло позволить себе конфликт с церковью, авторитет которой в обществе
был по-прежнему очень высок.
Конституция «демократической монархии» вместо того чтобы при- 331
мирить политические силы способствовала росту противоречий. Учиты-
вавшая пожелания многих, она никого не удовлетворяла полностью: ни
правых (умеренных и карлистов), ни церковь, выступившую с критикой
свободы вероисповедания (даже в очень ограниченной форме), ни респу-
бликанцев, недовольных монархической формой правления как таковой.
Публикация конституции вызвала волнения по всей стране. В сентябре
около 50 тыс. республиканцев приняли участие в выступлениях на юге стра-
ны и в Каталонии. Правительство справилось с ними только через месяц.
На севере страны вновь заявили о себе карлисты. Положение осложняли
крестьянские бунты и выступления городских низов, вызванные тяжелой
экономической ситуацией.
Правящий блок был вынужден противостоять не только внутренней
оппозиции, как правой (карлисты), так и левой (республиканцы), но и от-
стаивать целостность испанского государства, которая вновь оказалась под
угрозой из-за развивавшегося в колониях движения за независимость.
Восстание на Кубе, начавшееся еще в 1865 г., к осени 1868 г. достигло

своего апогея. Инсургенты объявили о независимости острова, а весной
1869 г. приняли конституцию. Новое испанское правительство оказалось
в сложной ситуации: нельзя было допустить отложения Кубы по полити-
ческим и экономическим соображениям. Даже либеральные решения —
предоставление острову автономии или продажа его США, как предлагал
Прим, — были неприемлемы из-за активного сопротивления кубинских
РАЗД ЕЛ 2
латифундистов, производителей и продавцов сахара и табака, противив-

шихся любым переменам, угрожавшим их положению. Они составили так
называемую «островную партию», которая вскоре превратилась во влия-
тельную часть антиправительственной оппозиции, выступая за реставра-
цию досентябрьских порядков.
Колониальная война, наряду с республиканскими восстаниями и
карлистским мятежом, требовала мобилизации финансовых и военных
ресурсов, которых просто не было. Новое правительство унаследовало ко-
лоссальный государственный долг и пустую казну, а в условиях экономи-
ческого кризиса и общественного возбуждения сбор налогов мог привести
к новым политическим конфликтам. Дополнительный набор рекрутов в
связи с кубинской войной вызвал возмущение населения — ведь новые
власти обещали отменить воинскую повинность. Доверие к правящему
блоку пошло на убыль.
В июне 1869 г. после вступления в силу конституции кортесы назначи-
ли Прима главой правительства, а Серрано — регентом (в соответствии с
законом, на период, пока трон оставался вакантным, короля заменял ре-
гент). Главными задачами прави-
тельства были поиски подходящей
кандидатуры монарха и приведение
государственного управления в со-
ответствие с новой конституцией.
332 Правительство Прима успело сде-
лать только первые шаги, начав с
модернизации и демократизации
судебной системы.
Хуан Прим (1814–1870), выхо-
дец из простой каталонской семьи,
начал свою карьеру рядовым, сра-
жаясь против карлистов. Благодаря
личным качествам и военным та-
лантам он быстро выдвинулся и еще
в молодости стал одним из видных
и известных политиков. В 1840 г.
Прим примкнул к прогрессистам
и, несмотря на неоднократную сме-
ну политических симпатий (в раз-
Хуан Прим-и-Пратс ное время он был сторонником и
Эспартеро, и Нарваэса, и членом

Либерального союза), в середине
1860-х годов стал ключевой фигу-
рой партии прогрессистов. В по-
следние годы правления Изабеллы
он действовал прежде всего как за-
говорщик. Именно благодаря его
ГЛ А ВА 2
усилиям унионисты, демократы и
прогрессисты заключили пакт в
Остенде. Прима можно назвать ду-
шой оппозиции и олицетворением
идей Сентябрьской революции.
Поиски монарха начались еще в
конце 1868 г. Ход переговоров кон-
тролировал Прим — главный сто-
ронник установления в Испании
«демократической монархии», ко-
торый рассчитывал найти не столь-
ко «удобного» короля, сколько
единомышленника. Претендентов
на престол было немало: сын Иза- Амадей I
беллы Альфонсо, его дядя герцог
Монпасье, представитель карлистов Карлос VII (внук «Карла V»), порту-
гальский король Людовик I, прусский принц Леопольд Гогенцоллерн, брат
итальянского короля Виктора-Эммануила Фердинанд и его сын Амадей; в
число кандидатов вошли также Серрано и Эспартеро.
Некоторые претенденты не подходили по политическим и династиче-
ским причинам, другие сами отказывались от предложения. Недаром в Ис-
пании в то время говорили, что «найти демократического короля в Европе
так же трудно, как найти атеиста на небесах». 333
В итоге выбор пал на 25-летнего принца Амадея Савойского, сына Вик-
тора-Эммануила II. Родство с итальянским государем, который слыл чело-
веком прогрессивных взглядов и обладал актуальным для Испании опытом
национального объединения, было, с точки зрения Прима, важным преиму-
ществом. Амадей больше других претендентов устраивал ведущих правите-
лей Европы. Однако сам принц согласился лишь под давлением отца.
Итоговое голосование в кортесах по вопросу о кандидатуре короля со-
стоялось 16 ноября 1870 г.: за Амадея проголосовал 191 депутат, против —
101 (из них 63 высказались за республиканскую форму правления), 19 чело-
век воздержались.
Однако результаты голосования не отражали ситуацию в стране. Для
большинства населения новоиспеченный король не обладал легитимно-
стью (хотя формально избрание Амадея было абсолютно законно). Его
безоговорочно признавали только прогрессисты: не случайно Амадея про-
звали «королем 191». Республиканцы в принципе были настроены против
монархии; для сторонников Изабеллы и карлистов итальянский принц

был узурпатором; духовенство не могло признать монархом сына государя,
преданного папой анафеме (Амадей к тому же был известен симпатией к ма-
сонам). Для аристократии признание Амадея означало признание револю-
ции 1868 г., которая пугала их перспективой радикальных экономических
реформ, а также угрозой прихода к власти республиканцев социалистов.
Старая знать, не скрывавшая своих симпатий к Бурбонам, встретила ново-
РАЗД ЕЛ 2
го короля ледяным презрением. С точки зрения простых людей Амадей

был иностранцем, чужаком, не знавшим ни языка, ни традиций страны,
которой взялся управлять. Кроме того, его не принимала церковь, что было
очень значимо для массы верующих простолюдинов.
27 декабря 1870 г., за несколько дней до прибытия Амадея в Мадрид,
при выходе из здания кортесов был убит Прим. Эта утрата стала очень бо-
лезненной и для нового монарха, и для прогрессистов. Политические спо-
собности Прима, лидерские качества и личная харизма сделали его самой
влиятельной фигурой нового режима. Амадей лишился опоры в кругу ис-
панской политической элиты. Ведь именно благодаря Приму правящий
блок — союз прогрессистов, унионистов и демократов — сохранял свое
единство. Неудивительно, что сразу после кончины главы правительства
обострились противоречия между правым и левым крылом правитель-
ственной коалиции.
Н Е УС ТО Й Ч И ВА Я МО Н А РХ И Я Э ФЕ М Е Р Н О Г О КО Р ОЛ Я
Согласно последней воле Прима, было сформировано так называемое «пра-

вительство примирения» под руководством Топете, куда вошли представи-
тели всех групп, поддерживавших новую монархию. Главной задачей пра-
вительства было обеспечить большинство правящей коалиции в кортесах.
334 С этой целью был принят новый избирательный закон, согласно которому
организация избирательных округов возвращалась к нормам консерватив-
ной конституции 1845 г. Это изменение позволило проправительственным
силам добиться большинства в парламенте (235 депутатов), несмотря на
отсутствие внутренней сплоченности. Оппозиция также получила немало
мест (52 республиканца, 51 карлист, 18 умеренных и др.).
Противоречия между членами коалиции практически парализовали
деятельность правительства: унионисты и правые прогрессисты во главе
с Сагастой считали, что реформы пора сворачивать, в то время как левые
прогрессисты (которые также назывались радикалами) под руководством
Руиса Соррильи и республиканцы настаивали на продолжении реформ в
духе манифестов Сентябрьской революции. Еще одно важное разногласие
между этими группами касалось отношения к оппозиции: Сагаста высту-
пал за жесткую политику в отношении противников режима как карлистов,
так и республиканцев, Соррилья же допускал возможность вовлечения ре-
спубликанцев в политическую систему.
Вторая половина 1871 г. ознаменовалась чередой правительственных

кризисов. Соперничество лидеров разных группировок за пост премьера
привело к поправению правительственного курса и окончательному разме-
жеванию в стане прогрессистов. Преобразования, обещанные в сентябрь-
ских манифестах, не проводились.
Страну охватил новый подъем демократического общественного дви-
жения. К этому моменту значительную роль в нем играли городские низы,
ГЛ А ВА 2
большую часть которых составляли рабочие. Волнения в городах были
вызваны социальными причинами — экономическим кризисом, ухудше-
нием условий труда, налогами, безработицей, ростом цен, объявлением
призыва в армию. Восставшие выступали в основном под республикан-
скими лозунгами.
Введение свободы ассоциаций и общая либерализация режима в 1868 г.
способствовали активизации рабочего движения. Общества взаимопо-
мощи получили возможность действовать открыто и сразу включились в
политическую борьбу, выступая совместно с республиканцами. Числен-
ность рабочих союзов росла; повысился и уровень их организованности —
в Каталонии был создан «Союз трех отраслей фабричного производства»
(Tres Clases de Vapor), объединивший работников механизированной тек-
стильной промышленности.
Эти процессы самоорганизации совпали с активной работой Меж-
дународного товарищества рабочих (I Интернационала), основанного
в Лондоне в 1864 г. В октябре 1868 г. в Испанию приехал представитель
этой организации, друг М.А. Бакунина Джузеппе Фанелли. Благодаря его
усилиям уже в 1869 г. заработала испанская секция Интернационала, а
в 1870 г. у рабочих появился свой орган печати — газета «Солидарность»
(La Solidaridad). В июне того же года состоялся первый конгресс интерна-
ционалистов, на котором 90 делегатов представляли интересы 40 тыс. ра-
бочих. Ячейки Интернационала стали возникать по всей стране; центром
движения была Каталония. К концу 1872 г. секция насчитывала 30 тыс. чле- 335
нов (из них треть была из Барселоны и ее рабочих пригородов).
Испанское рабочее движение практически сразу разделилось на два на-
правления. Большая часть оказалась под влиянием анархистов (в том числе
и благодаря усилиям Фанелли, который действовал не столько в интересах
Интернационала, сколько в интересах организации Бакунина «Междуна-
родный альянс социалистической демократии»), в то время как меньшин-
ство придерживалось марксистской ориентации. Окончательный раскол
между бакунистами и марксистами произошел весной 1872 г.
Идеи анархизма соответствовали настроениям рабочих и уже сло-
жившимся традициям рабочего движения. Испанские рабочие не обла-
дали опытом легального участия в общественной жизни. Их организации
занимались решением в первую очередь экономических проблем своих
членов на основе взаимопомощи. В условиях локальности испанского
промышленного производства учение Бакунина об автономных произ-
водственных коммунах и федерации также нашло отклик в рабочей среде.
Драматическая судьба Парижской коммуны, благодаря пропаганде баку-

нистов, стала для испанских рабочих печальным примером непродуктив-
ного опыта государственного строительства.
Аполитичность, к которой призывали рабочие организации бакуни-
сты, соответствовала опыту, приобретенному рабочими в первые годы «ше-
стилетия». Социально-политические реформы рабочих разочаровали: Ис-
пания осталась монархией, налоговая система не изменилась, рекрутский
РАЗД ЕЛ 2
набор отменен не был, а правительство, с точки зрения рабочих, ничего не

сделало для того, чтобы облегчить проявления экономического кризиса.
Республиканцы же, на которых рабочие возлагали свои политические на-
дежды, присоединились к правящей коалиции.
Власти настороженно относились к активизации рабочего движения.
Парижская коммуна еще больше укрепила опасения консервативных сил.
Начиная с весны 1871 г. Сагаста предпринял несколько попыток ограни-
чить деятельность рабочих организаций, в первую очередь — испанской
секции Интернационала, которая, по его словам, стремилась к разрушению
собственности, семьи и общества. Попытка запретить Интернационал в
октябре 1871 г., несмотря на положительное решение кортесов, была пресе-
чена Верховным судом как нарушение конституции. Тогда глава правитель-
ства использовал административное давление на местные органы власти
и добился роспуска большинства синдикатов и секций Интернационала.
Сагаста попытался даже воздействовать на иностранные правительства,
убеждая их ограничить деятельность Интернационала. В последний год
существования республики наблюдался упадок рабочего движения, прак-
тически все рабочие организации были запрещены, лишь некоторые про-
должали подпольную работу.
Нерешенный лидерами Сентябрьской революции аграрный вопрос
побуждал к протестным действиям крестьянские массы. Аграрные волне-
ния охватили Андалусию, Эстремадуру, Ла-Манчу и Средиземноморский
336 регион. Участники беспорядков захватывали земли латифундистов, сжига-
ли реестры собственников. Между тем сменявшие друг друга правительства
не разрабатывали аграрную реформу, а направляли войска на подавление
крестьянских волнений. Идеи анархизма распространились и в крестьян-
ской среде.
Рост влияния левых продемонстрировали результаты муниципальных
выборов конца 1871 г. В преддверии новых парламентских выборов респу-
бликанцы уже открыто призывали к свержению Амадея и Савойской дина-
стии и установлению республики.
Лидеры правящих группировок, желая избежать обострения ситуа-
ции, приступили к перегруппировке сил и созданию новых политических
союзов. В начале 1872 г. была организована конституционная партия, в
которую вошли члены Либерального союза и правые прогрессисты. Ее
возглавил Сагаста, несмотря на то что присутствие в этой партии унио-
нистов противоречило его планам. Левые прогрессисты, в свою очередь,
объединили всех недовольных правительственным курсом: была создана
«национальная коалиция», в которую вошли политики различной ориен-

тации — республиканцы, умеренные и даже карлисты. Члены этого пара-
доксального объединения были едины в стремлении избавиться от Амадея
и поддерживавших его политиков. Тем не менее на выборах в апреле 1872 г.
конституционалисты завоевали абсолютное большинство.
Победа правящего блока обострила политическую обстановку. Кар-
листы перешли к открытому мятежу. Хотя сторонники дона Карлоса
ГЛ А ВА 2
провели в парламент 38 своих представителей, 14 апреля их лидер, нахо-
дясь за границей, приказал избранным депутатам не являться в кортесы.
Вспыхнуло вооруженное восстание, вылившееся в Третью карлисткую
войну (1872–1876). Базой мятежников, как всегда, стали северные терри-
тории — Бискайя, Наварра, горные области Каталонии и Арагона; вос-
ставших поддерживали в основном сельские жители. Большую роль в мо-
билизации карлистов сыграло духовенство. При отсутствии достаточных
ресурсов и хорошей военной организации мятежникам не удалось развить
свой успех. Вскоре правительственная армия во главе с генералом Серра-
но подавила очаги восстания в Бискайе и Наварре. Однако в Каталонии
властям не удалось справиться с карлистами, и в конце 1872 г. военные дей-
ствия возобновились.
В конце мая 1872 г. разразился очередной правительственный кризис:
Сагаста, лидер правящей партии, был обвинен в растрате 2 млн реалов и
ушел в отставку. Король назначил на пост главы кабинета Серрано, считая,
что благодаря преобладанию унионистов в кортесах правительство сможет
действовать эффективно.
Тем временем радикалы постепенно отказывались от парламентских
форм борьбы. В начале июня они спровоцировали волнения в Мадриде.
Правительство стянуло к столице войска и подготовило декрет о введении
чрезвычайного положения. Однако король отказался ратифицировать до-
кумент, опасаясь перерастания беспорядков в более крупный гражданский
конфликт. Пробыв у власти менее трех недель, Серрано подал в отставку и 337
удалился в свое поместье, отказавшись от политической деятельности.
Королю предстояло создать правительство, которое имело бы поддерж-
ку в кортесах, но он не располагал политиками, которым мог бы доверить
формирование кабинета. Вынужденный выбирать из двух зол меньшее,
Амадей в середине июня решил назначить главой правительства лидера
радикалов Соррилью. Тот потребовал досрочного роспуска кортесов, что
противоречило конституции, так как кортесы не успели проработать поло-
женные по закону 4 месяца. Король согласился и тем самым окончательно
настроил против себя все прочие политические силы, которые расценили
происходящее как государственный переворот. Амадея стали называть
«плененным королем», имея в виду, что он пошел на поводу у радикалов и
оказался заложником ситуации.
В конце августа 1872 г. состоялись выборы в кортесы. В ходе предвыбор-
ной кампании радикалы представили обновленную программу реформ.
Они намеревались исполнить обещания, данные в период Сентябрьской
революции: отменить воинскую повинность, реформировать националь-

ную милицию, провести отделение церкви от государства, учредить суд
присяжных, усовершенствовать систему образования.
Большинство конституционалистов, изначально считавших выборы
незаконными, опасаясь, что радикалы получат всю полноту власти, а также
позволят прийти к власти республиканцам, решили участвовать в кампа-
нии, но выставили очень мало депутатов.
РАЗД ЕЛ 2
Явка на выборах была низкой: часть конституционалистов и республи-

канцев, а также карлисты отказались в них участвовать, к тому же это были
уже четвертые выборы за неполные два года, и многие, наблюдая лишь усу-
губление социального, экономического и политического хаоса, разочарова-
лись в парламентской системе. В итоге радикалы получили большинство
мест в кортесах.
Очевидный крен влево в составе парламента стал сигналом для многих
представителей среднего класса и консервативных кругов. Отныне эти со-
циальные группы, не видевшие в конституционалистах выразителей своих
интересов и сколько-нибудь убедительной альтернативы радикалам, все-
рьез стали рассматривать идею реставрации Бурбонов в лице Альфонсо,
сына Изабеллы II. Постепенно группа альфонсистов (сторонников Аль-
фонсо), к которой примкнула часть унионистов и умеренных, стала наби-
рать силу. Лидером этой группы стал Антонио Кановас дель Кастильо.
15 сентября Соррилья представил кортесам программу нового каби-
нета. В качестве одной из центральных проблем премьер обозначил необ-
ходимость отмены рабства и разделения военной и гражданской властей
в колониях. Радикалы рассчитывали, что демонстрация доброй воли со
стороны метрополии позволит поборникам независимости убедиться в
том, что мирным путем они смогут добиться большего, чем посредством ре-
волюции. В кортесах это предложение поддержали только республиканцы.
Под сильнейшим давлением «островной партии» правительство не реши-
338 лось распространить свой проект на Кубу, ограничившись Пуэрто-Рико.
Но и в очень усеченном виде проект не был принят из-за противодействия
колониального лобби.
Соррилья не смог реализовать и другие намеченные реформы. Карлист-
ская война и мятеж на Кубе не позволяли ему отменить воинскую повин-
ность. Все больше активизировались республиканцы на местах, при этом они
уже практически не подчинялись руководству своей парламентской фрак-
ции, которая предпочитало легальный путь реформ восстанию.
Недовольство правительством и королем продолжало нарастать. Ама-
дей возлагал главную ответственность за это на Соррилью. В январе 1873 г.
офицеры-артиллеристы выступили против планов правительства реорга-
низовать артиллерийский корпус и обратились к королю, предложив ему
свою поддержку в случае политического кризиса. Король отказался, но по-
обещал выполнить требования офицеров. Однако, когда кортесы приняли
решение о реорганизации корпуса, король утвердил его, не желая провоци-
ровать вооруженные столкновения. Эта ситуация дезорганизовала армию,
и многие генералы и офицеры, разочаровавшись в монархии Амадея, пе-

решли либо на сторону карлистов, либо альфонсистов.
Король сознавал, что его политические позиции слабеют. Он не желал
оставаться заложником политических интриг и одобрять любые действия
правительства, в то же время он избегал любого применения силы, спо-
собного ввергнуть страну в новый конфликт. 10 февраля 1873 г. Амадей
отрекся от престола за себя и за представителей своей династии и вскоре
ГЛ А ВА 2
покинул страну.
Амадей Савойский — одинокий и непризнанный
Прибывший из Италии король был встречен своими подданными крайне холод-

но, в дальнейшем градус презрения только возрастал. Неприятие короля-чуже-
странца выражалось по-разному: обидные прозвища, высмеивание в театраль-
ных постановках, карикатуры, однажды короля даже оскорбил прохожий на
улице. В марте 1871 г. знатные дамы устроили так называемое «восстание ман-
тилий»: в течение нескольких дней они появлялись на публике в мантилье —
излюбленном элементе традиционного испанского костюма королевы Изабел-
лы — с целью продемонстрировать свою поддержку Бурбонам.
Пожалуй, единственный раз испанцы проявили сочувствие по отноше-
нию к Амадею — когда тот подвергся нападению летом 1872 г.: во время про-
гулки королевскую карету обстреляли, но никто не пострадал. Покушение
было организовано республиканцами. На следующий день Амадей вновь по-
явился на улицах города, причем без охраны. На этот раз толпа встретила его
аплодисментами.
Современники отзывались о короле крайне скептически, никто не рассма-
тривал его как заложника ситуации, а лишь винили в малодушии и отсутствии
политической воли. Наверное, единственное сочувственное суждение об ита-
льянском принце, взвалившем на себя непосильную ношу умиротворения Ис- 339
пании, оставил выдающийся испанский писатель XIX в. Бенито Перес Гальдос:
«Он делал всё, что мог; всегда действовал беспристрастно и доброй волей, … он
был образцом мужественности, храбрости, без тени фальши или лицемерия, че-
ловеком строгих привычек, более военный, нежели политик». ■■■
Идея Прима посадить на трон «избранного народом» короля и соз-

дать в Испании «демократическую монархию» была во многом утопична
и без самого Прима оказалась нежизнеспособной. Политики, увлеченные
борьбой за власть, не смогли сформировать устойчивое правительство, ко-
торое вывело бы страну из хаоса. За два года правления Амадея три раза
переизбирались кортесы, шесть раз менялось правительство, реформы
остались нереализованными. Как отметил Кановас дель Кастильо еще ле-
том 1870 г., Испании «в первую очередь необходимо правительство, а уже
потом — монархия».
ВЫНУЖДЕННАЯ РЕСПУБЛИКА
10 февраля 1873 г., как только стало известно об отречении короля, респу-
бликанцы вышли на улицы Мадрида и выдвинули правительству ультима-
тум, в котором, угрожая восстанием, потребовали немедленного провоз-
глашения республики. Соррилья при поддержке части кабинета и парла-
ментской фракции конституционалистов предложил собрать временное
РАЗД ЕЛ 2
правительство и отложить решение о будущем государственном строе. Од-

нако большинство радикалов, и в первую очередь их парламентская фрак-
ция, не поддержали своего лидера.
Кортесы, объявив себя Национальным собранием — носителем суве-
ренитета, провели объединенное заседание обеих палат, на котором в на-
рушение действовавшей конституции большинство депутатов — 258 про-
тив 32 — проголосовало за установление республики (по закону кортесы не
имели полномочий изменять форму правления). Был избран глава испол-
нительной власти — республиканец-федералист юрист Эстанислао Фиге-
рас; 11 марта 1873 г. он был назначен президентом.
В своей речи в день провозглашения республики лидер республи-
канцев Эмилио Кастелар так описал сложившуюся ситуацию: демо-
кратическую монархию никто не разрушал, «она умерла сама по себе»,
«никто не устанавливал республику, ее приход повлекли за собой об-
стоятельства».
Хотя за республику проголосовало большинство депутатов, подлин-
ных ее сторонников среди них было не так много. Основная масса парла-
ментариев, как и населения страны в целом, рассматривали в качестве един-
ственно возможной, оптимальной формы правления монархию. Однако
итоги краткого правления Амадея Савойского разочаровали даже многих
убежденных монархистов, которые в тех обстоятельствах не видели реаль-
ной возможности сохранить режим.
340 Республиканцы, как и почти все прочие политических группы в Испа-
нии того времени, не были едины: часть выступала за федеративное устрой-
ство, часть — за унитарную республику. Республиканские идеологи были
влиятельными интеллектуалами, теоретиками и выдающимися оратора-
ми, но не обладали опытом практической политики.
Между тем положение дел в стране было удручающим: колоссальный
государственный долг, карлистская и кубинская войны, экономический
кризис, разразившийся в 1873 г. и приведший к росту стачечного движе-
ния. Все это сильно усложняло работу правительства, которое к тому же
критиковали и сами республиканцы, требовавшие более быстрых и реши-
тельных изменений.
Левые республиканцы («непримиримые») не признали правительство
Фигераса и действовали самостоятельно, захватывая власть на местах си-
лой. В Каталонии провозглашение республики было воспринято местными
республиканцами как сигнал к созданию независимого государства, и толь-
ко благодаря решительным действиям правительства и личному участию
популярного в Каталонии Фигераса этого удалось избежать. В Андалусии

установление нового режима послужило крестьянам сигналом для захвата
и передела земель.
Несмотря на сложную ситуацию в стране, правительство решило сле-
довать намеченному плану реформ: в марте было отменено рабство на Пу-
эрто-Рико, а также рекрутский набор. Эти меры очевидно были призваны
привлечь избирателей на сторону республиканцев.
ГЛ А ВА 2
Для определения типа будущего устройства республиканского государ-
ства было решено созвать учредительные кортесы. По распоряжению пра-
вительства 4 марта Национальная ассамблея прекратила свою работу, вме-
сто нее начала действовать временная комиссия из 20 человек (12 радикалов
и 8 республиканцев-федералистов), в задачу которой входило наблюдение за
работой правительства. Радикалы решили использовать свое влияние в ас-
самблее для организации государственного переворота, который должен
был предотвратить конституирование республики. Они заручились под-
держкой Серрано и нескольких генералов-унионистов, на их стороне были
некоторые части национальной милиции. Переворот, запланированный на
23 апреля, провалился благодаря решительным действиям Франсиско Пи-
и-Маргаля, на тот момент временно исполнявшего обязанности президента.
Мадридский гарнизон и отряды гражданской гвардии сохранили верность
правительству и сумели при поддержке добровольцев-республиканцев бло-
кировать заговорщиков и убедить их сдаться без боя. Комиссия была распу-
щена. Лидеры радикалов и поддержавшие их генералы, в том числе и Серра-
но, спешно покинули страну. С этого момента диалог между радикалами и
республиканцами был практически невозможен.
Нарастало и размежевание среди самих республиканцев. «Неприми-
римые» (кантоналисты) не желали дожидаться введения новой конститу-
ции и призывали к немедленному образованию в провинциях автономных
государств (кантонов), при необходимости с применением силы. К тому мо-
менту Каталония уже несколько раз предприняла попытку провозгласить 341
автономию.
Еще одним противником нового режима стали карлисты, которые после
провозглашения республики возобновили активные военные действия. 5 мая
1873 г. они одержали первую победу и в течение пары месяцев восстановили
свое влияние в Наварре, Бискайе и Гипускоа. В середине июля в Испанию при-
был дон Карлос. К концу года под знаменами карлистов сражались 24 тыс. че-
ловек, Страна Басков и Наварра почти полностью находились под их контро-
лем. Но в Каталонии карлистам не удалось достичь таких успехов.
Карлисты традиционно использовали тактику партизанской войны:
малые отряды действовали разрозненно, совершали небольшие вылазки,
грабили деревни, поезда и обозы, однако закрепиться в населенных пун-
ктах они не могли. Многие военачальники проявляли крайнюю жесто-
кость: устраивали показательные казни республиканцев, брали заложни-
ков, сжигали деревни. Единое управление всеми вооруженными силами
у карлистов отсутствовало, состав отрядов был непостоянным, так как
многие местные жители вступали в ряды партизан на время, когда не было

работы. По примерным подсчетам, максимальная численность карлистов в
Каталонии достигала 12 тыс. человек. Отдельные отряды мятежников дей-
ствовали также в Арагоне, Валенсии и Новой Кастилии.
10 мая состоялись выборы в Учредительные кортесы. В соответствии
с новым избирательным законом, инициатором которого выступил Пи-и-
Маргаль, возрастной ценз уменьшался с 25 лет до 21 года, что расширяло
РАЗД ЕЛ 2
электорат на полмиллиона человек. Поскольку сторонники монархическо-

го строя объявили бойкот выборам, явка избирателей была низкой (около
25%). В составе депутатов теперь присутствовали только республиканцы.
Федералисты одержали полную победу, получив 344 места из 374.
Кортесы начали свою работу 1 июня. 10 июня 1873 г. Испания была
провозглашена демократической федеративной республикой. Однако для
того чтобы федерация стала реальностью, требовался новый основной
закон, в котором бы прописывались все особенности государственного
устройства. На подготовку конституции нужно было время, но левые ре-
спубликанцы и их сторонники уже не хотели ждать и требовали немедлен-
ных реформ и введения федеративного строя. 11 июня Фигерас, который
не смог справиться со сложившейся ситуацией, оставил пост президента и
покинул страну. Его сменил Пи-и-Маргаль, занимавший до того пост ми-
нистра внутренних дел.
Свою главную задачу президент видел в создании новой конституции.
Специальная комиссия под руководством Кастелара начала работу над проек-
том 20 июня. Образцом законодательного оформления федеративного устрой-
ства государства послужила конституция США. Согласно проекту, страна де-
лилась на 17 региональных «государств» — субъектов федерации, в их число
вошли колонии — Куба и Пуэрто-Рико. Хотя было прописано верховенство
федеральной власти, особо подчеркивалась автономия регионов. Изменялись
полномочия палат законодательного собрания: нижняя палата являлась орга-
342 ном национального представительства, в то время как верхняя, впервые став-
шая выборной, — органом, представляющим субъекты федерации. Главой го-
сударства объявлялся президент, избираемый в ходе непрямых выборов; ему
вручалась «связующая власть» — т. е. обеспечение бесконфликтного взаимо-
действия всех ветвей власти. При этом главой исполнительной власти являлся
председатель правительства. Важным конституционным нововведением было
отделение церкви от государства и свобода совести.
Тем временем республиканцы постепенно теряли контроль над си-
туацией в стране. Помимо карлистов, захвативших северные провинции,
правительству приходилось бороться и с кантональным движением, кото-
рое активизировалось летом 1873 г. на юге и юго-востоке страны. Отдель-
ные города объявляли себя независимыми от центрального правительства
кантонами. Главными очагами кантонализма были Картахена, Валенсия,
Малага, Кадис, Севилья, Гранада, Санлукар, Толедо и Саламанка. Идеоло-
гической основой для этого движения парадоксальным образом служили
труды Пи-и-Маргаля.
Франсиско Пи-и-Маргаль (1824–1901)
Пи-и-Маргаль вошел в историю не

только как политик-практик, но и
выдающийся политический мыс-
литель. Интеллектуал, историк и
писатель, он стал главным идеоло-
ГЛ А ВА 2
гом испанского республиканского
федерализма.
Франсиско родился в семье
мелкого каталонского фабриканта.
Круг интересов молодого выпуск-
ника юридического факультета
Барселонского университета был
весьма широк: история, культура,
политика, экономика. На станов-
ление Пи-и-Маргаля большое вли-
яние оказали идеи Гегеля и Прудо-
на. Он последовательно выступал
с критикой монархии и религии.
С конца 1840-х годов он все боль-
ше стал интересоваться политикой, Франсиско Пи-и-Маргаль
вступил в демократическую пар-
тию. Свои политические взгляды впервые сформулировал в 1854 г. в труде «Реак-
ция и революция», где раскритиковал современное испанские формы правления
и противопоставил им федеративное устройство как лучшее из возможных (ав-
тор считал, что федерация является условием для сохранения индивидуальной
свободы), особенно в условиях испанской действительности с ее богатыми реги-
ональными традициями.
Гораздо более стройно и развернуто идеи федерализма были изложены Пи- 343
и-Маргалем в труде «Национальности», написанном в 1876 г. уже после падения
Первой республики и ставшем результатом переосмысления автором собствен-
ного политического опыта.
Хотя идеи Пи-и-Маргаля при его жизни по большому счету оставались тео-
ретическими выкладками, они были по достоинству оценены потомками и легли
в основу республиканской конституции 1931 г., а затем в значительной мере были
реализованы уже в постфранкистской Испании. ■■■
Президент, не готовый применять силу против идейно близких ему лю-

дей, все больше терял контроль над ситуацией — летом 1873 г. власть цен-
тра не распространялась дальше столицы. В стране свирепствовала холера,
в некоторых провинциях начался голод. В этих условиях все большей по-
пулярностью (особенно среди высших военных чинов) начала пользоваться
идея реставрации Бурбонов в лице Альфонсо.
Пи-и-Маргаль занимал пост руководителя страны всего пять недель,

и все это время подвергался жесткой критике своих соратников справа и
слева. 18 июля президент сложил с себя полномочия.
Страну возглавил правый республиканец Николас Сальмерон. При
нем правительство было вынуждено взять курс вправо и начать решитель-
ную борьбу с кантоналистами. Сальмерон приостановил действие закона
об упразднении воинской повинности, назначил на командные посты гене-
РАЗД ЕЛ 2
ралов Арсенио Мартинеса Кампоса (несмотря на его монархические взгля-

ды) и Мануэля Павию и призвал армию защищать режим.
Военные быстро навели порядок, практически не встречая сопротив-
ления: непримиримые республиканцы по большей части уже потеряли
поддержку со стороны населения. Во многом благодаря действиям кан-
тоналистов идеи федерализма были дискредитированы. В таких условиях
принятие конституции, объявлявшей страну федеративной республи-
кой, было по меньшей мере нецелесообразным; проект основного закона
остался на бумаге.
После добровольной отставки Сальмерона, отказавшегося подписать
смертные приговоры лидерам кантонального движения, президентом в
начале сентября стал Эмилио Кастелар. В условиях усиливавшегося хаоса
Кастелару, в целом сочувствовавшему идеям федерализма, пришлось пойти
против собственных убеждений. Он выступил как сторонник унитарного
государства, в качестве своего главного приоритета выдвинул установление
порядка в стране, оставив республиканские ценности на втором месте. Ка-
стелар действовал решительнее своих предшественников: он продолжил
борьбу с кантональным движением, 20 сентября временно распустил Уч-
редительные кортесы, 21 сентября ввел чрезвычайное положение, а затем
и смертную казнь, возродил цензуру, расширил полномочия центральной
власти и усилил ее, в том числе за счет привлечения армии. Кроме того, Ка-
стелар пошел на некоторые уступки папе римскому, касавшиеся денежных
344 отчислений государства в пользу церкви. Многие сторонники президента
сочли такую политику отходом от республиканских принципов и высту-
пили против него. Лидерами оппозиции стали Пи-и-Маргаль, Сальмерон
и вернувшийся в политику Фигерас. 2 января 1874 г. возобновили работу
Учредительные кортесы. Объединившиеся в борьбе с Кастеларом депута-
ты-республиканцы объявили вотум недоверия правительству. Однако в
этот момент в ход событий вмешались военные, не собиравшиеся давать
федералистам второй шанс.
В ночь со 2 на 3 января Павия, сторонник политики порядка, ради кото-
рого он считал возможным жертвовать республиканскими идеалами, ввел
войска в Мадрид и, не встретив сопротивления, окружил здание парламен-
та и распустил кортесы. Кастелар вовсе не был сторонником авторитариз-
ма и силовых методов в политике, однако он был вынужден действовать в
соответствии с обстоятельствами. Поэтому он практически не боролся за
власть, не чувствуя за собой ни морального, ни юридического права на это.
Не стали продолжать борьбу за власть и федералисты.
Хотя по взглядам Павия был ближе всего к радикалам, это пронунсиа-

мьенто, вопреки традиции, было осуществлено не в интересах какой-либо
партии, а в интересах армии. Изначально генерал предлагал свою поддерж-
ку Кастелару, однако тот отказался сохранять власть недемократическими
способами, и генерал стал искать союзников в более правых кругах. В ре-
зультате во главе государства вновь оказался Серрано.
В коалиционное правительство вошли представители конституциона-
ГЛ А ВА 2
листов, радикалов и правых республиканцев. Никакой определенной про-
граммы правительство не обнародовало, обозначив в качестве приоритетов
установление мира и порядка в стране.
Формально республика просуществовала еще год, однако по сути был
установлен диктаторский режим, чему способствовало отсутствие кортесов
и конституции — конституция 1869 г. не работала в условиях республики,
а конституция 1873 г. так и не была принята. В стране было введено чрез-
вычайное положение, была упразднена милиция, ограничена свобода сло-
ва, печать, все оппозиционные общества и группы объявлялись вне закона.
В том числе была распущена испанская секция Интернационала, выступав-
шего, с точки зрения властей, «против собственности, против семьи и про-
чих социальных основ». Практически на нелегальное положение перешли
и республиканцы-федералисты. В области экономической политики вла-
сти предприняли ряд усилий для преодоления кризиса.
Серрано завершил борьбу с кантонализмом, сломив его последний
оплот — Картахену, которая пала в январе 1874 г. Он добился некоторых
результатов и в борьбе с карлистами (был освобожден Бильбао), однако до-
стигнутые успехи не были развиты. Стремясь лично участвовать в военных
действиях, что, как он считал, положительно сказывалось на его репутации,
Серрано терял контроль над ситуацией в столице, где усиливалось влия-
ние альфонсистов. Кроме того, Кановас сумел убедить многих политиков
и военных, которые потенциально могли бы поддержать восстановление
монархии, в том, что возвращение Бурбонов ни в коей мере не станет про- 345
логом возрождения реакции и что важнейшие достижения Сентябрьской
революции не будут перечеркнуты.
Несмотря на военные победы, именно армия стала ахиллесовой пя-
той нового режима. Увеличившиеся до небывалых размеров вооруженные
силы постоянно требовали финансирования. Постепенно в рядах высшего
командования зрело недовольство президентом (тем более что победы зим-
ней кампании сменились чредой поражений весной и летом 1874 г.). Мно-
гие офицеры и генералы стали сторонниками реставрации Бурбонов.
Первую республику можно считать одним из трагических политиче-
ских экспериментов в истории Испании. В сознании большинства испан-
цев слово «республика» еще долгое время ассоциировалось с хаосом и бес-
порядками. В течение 11 месяцев ее существования ни одно правительство
не смогло овладеть ситуацией и решить хотя бы часть проблем, стоявших
перед государством. Сосредоточившись на борьбе за власть, республикан-
ские правительства больше внимания уделяли политическим вопросам,
нежели социальным. Аграрную реформу и рабочий вопрос власти остави-

ли без внимания. Республика не получила международного признания (ее
признали только США, Швейцария, Коста-Рика и Гватемала). На тот мо-
мент республиканские ценности были слишком далеки от чаяний и нужд
большинства испанцев. Одной из печальных страниц истории Первой ре-
спублики стало внутрипартийное противостояние, несколько раз приво-
дившее к дестабилизации режима. Хотя среди республиканских лидеров
РАЗД ЕЛ 2
были заметные политические фигуры, никто из них не стал национальным

вождем, авторитет которого мог бы сплотить страну. Монархия казалась
многим гарантией стабильности, а реставрация Бурбонов — выходом из
политического тупика.
* * *
Демократическое шестилетие было периодом политических экспери-
ментов, в ходе которых политики, выступавшие в оппозиции режиму Иза-
беллы, получили возможность реализовать свои идеи на практике. Однако
несмотря на всю привлекательность лозунгов Сентябрьской революции и
Первой республики, глубинной трансформации строя не произошло, хотя
определенные шаги в направлении демократизации и либерализации ре-
жима были сделаны. Важнейшим достижением этого периода следует счи-
тать введение всеобщего избирательного права, а также расширение круга
участников политического процесса. И все же для большинства населе-
ния страны эти годы не принесли ничего, кроме разочарования. Наиболее
острые социально-экономические проблемы политики решить не захотели
или не смогли. В практике государственного управления изменения были
минимальными. Внутрипартийные разногласия и ожесточенная борьба за
власть между парламентскими фракциями усилилась, и страна несколько
раз оказывалась на грани гражданской войны.
346
ГЛАВА 3
П ПРОТИВОРЕЧИЯ МОД Е РН И ЗА Ц И И :
О Т Т РА Д И Ц И О Н Н О Г О О Б Щ Е С Т В А
К И Н ДУС Т Р И А Л Ь Н ОМУ
УС Л О В И Я МОДЕРН ИЗА ЦИ И
В XIX в. наступил переломный период в социально-экономическом раз-

витии Испании. Промышленная революция, определившая облик
общества и хозяйства большинства европейских стран, в Испании имела
свои особенности и до середины столетия в полной мере себя не проявила.
Однако очевиден постепенный, хотя и чрезвычайно медленный переход ис-
панской экономики и общества в новое качество.
За первую половину столетия население страны увеличилось примерно
на 5 млн человек: с 11 млн в 1808 до 15 млн в 1857 г., несмотря на потери
в войне за независимость и карлистской войне, составившие в совокупно- 347
сти приблизительно миллион человек, и эпидемии холеры середины 1830-х
и середины 1850-х годов, унесшие около 300 тыс. жертв. Средняя продол-
жительность жизни в Испании составляла 30 лет и была одной из самых
низких в Европе, но в целом для южно-средиземноморского региона той
эпохи она считается нормой.
Сельское население в 4 раза превышало городское, несмотря на впе-
чатляющую урбанизацию. За счет развития транспорта и усложнения хо-
зяйственной жизни активизировалась внутренняя миграция. С 1834 по
1877 г. в 16 испанских городах население удвоилось (в основном это сто-
лицы провинций и портовые города), среди них Валенсия, Малага, Кадис,
Бильбао, Вальядолид. Численность жителей Мадрида и Барселоны — двух
политических и экономических центров страны — увеличилась пример-
но в 2,5 раза к началу 1870-х годов и составила соответственно 400 тыс. и
250 тыс. человек. Высокие темпы роста населения предъявляли новые тре-
бования к качеству экономического развития.
Давали о себе знать традиционные особенности испанской экономики,

связанные с хозяйственной обособленностью различных регионов страны,
их ориентацией на разные рынки сбыта и несовпадением темпов разви-
тия. Страна Басков сохраняла свое экономическое своеобразие благодаря
остаткам политической автономии: таможни на ее внутренней границе с
Испанией были ликвидированы только в 1841 г., после отмены фуэрос. По-
казателен контраст между состоянием экономики Каталонии с ее текстиль-
РАЗД ЕЛ 2
ными мануфактурами и товарным сельским хозяйством, с одной стороны,

и Андалусией и Левантом с их латифундиями и архаичным общественным
укладом — с другой.
Природные особенности Пиренейского полуострова в значительной
степени определили характер и темпы индустриализации. Повышение
продуктивности сельского хозяйства традиционно достигалось за счет
увеличения распашки, а не интенсификации аграрного производства,
поскольку ирригационные работы стоили дорого. Применение органи-
ческих удобрений было ограничено из-за слабо развитого стационарного
(а не перегонного) скотоводства (по крайней мере до 1830-х годов XIX в.).
Перегонное же скотоводство было традиционно больше развито за счет
высокого спроса на шерсть на внешних рынках и долго сохранявшихся
привилегий Месты.
Несмотря на то что хозяйственная специализация регионов обозна-
чилась еще при «старом порядке», внутренний торговый обмен был слабо
развит. В условиях горного ландшафта дорожное строительство в Испании
стоило в пять–десять раз дороже, чем в Англии, Франции или Германии.
Реки лишь частично могли использоваться в качестве транспортных путей:
они несудоходны в своем главном течении. Строительство каналов требо-
вало больших инвестиций: в XVIII в. сооружение Большого Арагонского
канала заняло 29 лет и не было доведено до конца. С точки зрения внешней
торговли, прибрежные районы всегда находились в привилегированном
348 положении, но отсутствие связи с внутренними областями страны сдержи-
вало их потенциал. Цена пшеницы в Барселоне могла быть в три раза выше,
чем в производящих зерно районах в Новой Кастилии.
В развитии испанской экономики в XIX в. можно выделить два этапа.
На первые 30 лет приходится застой, главными причинами которого
была утрата колоний, сокращение сельскохозяйственного производства из-
за послевоенной разрухи и неурожаев, отсутствие демографического роста
вследствие военных потерь. Медленный рост наметился в 1820-е годы; он
зависел от состояния владельческих и социальных отношений. Активиза-
ция экономического развития произошла в период с 1834 по 1874 г. Она
была связана с начавшейся промышленной революцией и медленными, но
относительно устойчивыми экономическими реформами.
Напряженная и изменчивая политическая обстановка самым непо-
средственным образом сказалась на социально-экономическом состоянии
страны. Бурные события начала XIX в. — освободительная война и заво-
евание независимости большей частью колоний — привели к почти ката-
Противоречия модернизации
строфическим хозяйственным последствиям, которые с трудом преодоле-

вались в течение всего столетия. Испания лишилась заморских ресурсов,
которые были основой экономического роста в XVIII в. Отсутствие сырья
и уменьшение объема торговых капиталов сократили возможности даль-
нейшего развития мануфактурного производства. Посреднические торго-
вые операции, ориентированные как на Европу, так и на Атлантику, почти
прекратились. Война 1808–1814 гг. разорила сельское хозяйство и привела
ГЛ А ВА 3
в упадок и без того слабо развитые коммуникации.
Политические перевороты, которые страна переживала примерно
каждые десять лет, сопровождались резкими изменениями экономиче-
ского и социального законодательства. Нормы, которые вводило одно
правительство, пересматривались, а то и отменялись приходящим ему на
смену. Юридические условия развития экономики не были стабильными,
поскольку любое законодательное нововведение в период революцион-
ных кризисов воспринималось как временное. Период с 1814 по 1833 г.
был особенно богат такого рода парадоксами. В 1814 г. Фердинанд VII
вместе с конституцией отменил законодательство Кадисских кортесов,
что привело к восстановлению сеньориальной зависимости и церковной
десятины. Законы, принятые во время либерального трехлетия, снова
были отменены во время второй реставрации. Крестьянство повсемест-
но отказывалось от выплаты ренты и десятины, что, в свою очередь,
усугубляло политическую напряженность. Распродажа церковных иму-
ществ — дезамортизация — началась в 1834 г., но после изменения поли-
тического курса в 1844 г. в сторону консерватизма была приостановлена и
возобновилась через десять лет.
Либеральное законодательство второй половины 1820–1830-х годов —
законы о рудниках (1825), о тарифах (1826), о патентах (1827), коммерческий
кодекс (1829), законы о мадридской бирже (1831), о свободе промышлен-
ности и торговли (1836), об отмене привилегий Месты (1836) — в целом
устояло в революционных катаклизмах. Оно и стало юридической основой 349
экономической модернизации.
С Е Л Ь С КОЕ ХО З Я Й С Т В О И А Г РА Р Н Ы Е П Р Е О Б РА З О В А Н И Я
В 1830-е годы началось осуществление аграрной реформы, которое рас-

тянулось на 20 лет. В условиях Испании, где доходы 66% населения были
связаны с сельским хозяйством, она сыграла главную роль в процессе об-
новления экономики. Общее направление либеральных аграрных преоб-
разований было определено еще в 1812 г. Кадисскими кортесами. Речь шла
о ликвидации феодальных владельческих отношений и утверждении част-
ной собственности на землю.
Реформы сняли юридические ограничения на землевладение: была от-
менена сеньориальная юрисдикция и связанные с ней права (право назначе-
ния судей и общинных старост, сбор государственных налогов, баналитеты,
дорожные пошлины); введена

свобода завещания, означав-
шая, прежде всего, упраздне-
ние права майората и права
«мертвой руки» (см. часть 1,
раздел 2, глава 1). Практиче-
ское оформление новых прав
РАЗД ЕЛ 2
собственности происходило
в процессе дезамортизации
церковных и общинных вла-
дений, в ходе которого выя-
вились и основные противо-
Мельница на лошадиной тяге речия аграрных преобразо-
ваний.
Дезамортизация XIX в. состояла в государственной конфискации не-
движимого имущества церкви и общин с последующей его распродажей на
аукционе. Она проходила, как уже упоминалось, в два этапа. Первый, с 1836
по 1844 г., связан с деятельностью главы либерального правительства Хуана
Альвареса Мендисабаля. Согласно декретам 1835 г., монастырские владения,
а также имущество религиозных конгрегаций, инквизиции и духовно-ры-
царских орденов национализировались и поступали в публичную распрода-
жу. Платежи принимались как наличными деньгами, так и государственны-
ми долговыми бумагами. Цели операции были и экономическими, и поли-
тическими: средства от аукционов предназначались для покрытия военных
расходов, связанных с карлистской войной, для оздоровления государствен-
ного бюджета и, по словам Мендисабаля, создания «многочисленного со-
общества собственников». Конфискация церковной собственности стала
следствием проведенной либералами реформы государственно-церковных
отношений — окончательного запрета инквизиции, очередного изгнания
350 ордена иезуитов (июль 1835 г.) и закрытия монастырей.
Второй этап, начавшийся в 1855 г., назывался «общей и генеральной де-
замортизацией». Её предложил министр финансов Паскуаль Мадос. Наря-
ду с нераспроданным к тому времени церковным имуществом (например,
собственностью белого духовенства) на торги была выставлена недвижи-
мость, принадлежавшая городским и сельским общинам и государствен-
ным институтам.
Приватизация церковных и общинных владений, которая сопрово-
ждалась введением свободы завещания, определила судьбу еще сохраняв-
шихся феодальных прав.
Церковь утратила свои экономические привилегии, включая десятину;
государство выделило на нужды «культа и клира» специальную субсидию,
для чего вводился новый сбор.
В результате реформ светские сеньоры, в основном крупные землевла-
дельцы, стали собственниками значительной доли своих владений. Многие
из них, воспользовавшись отменой права майората, «освободились» от ча-
сти собственности, которая при «старом порядке» была неотчуждаемой,

и сумели расплатиться с долгами, обременявшими дворянские фамилии.
Так поступили, например, герцоги Мединасели и Осуна.
Введение свободы завещания и секуляризация церковных имуществ
поставили под сомнение существование сеньориальных повинностей, свя-
занных с наследственной поземельной зависимостью: это рентные платежи,
цензы, взносы за ввод в права наследования, издольный оброк, которые были
ГЛ А ВА 3
условиями пользования землей. Держатели земли — крестьяне и небогатые
идальго — стремились избавиться от феодальных повинностей и стать соб-
ственниками своих участков. Для этого, согласно законам о дезамортизации,
поземельная зависимость (в виде цензов, форо, эмфитевсиса и т.п., подроб-
нее см. главу 1 раздела 2 части I) подлежала единовременному выкупу, сумма
которого в 1838 г. была установлена в 66 годовых платежей, а в 1855 г. сни-
зилась наполовину. Условия выкупа осложнялись тем, что в большинстве
случаев разные типы сеньориальных прав были взаимосвязаны, и их трудно
было разделить на чисто юридические и поземельные, чем и пользовались
как старые, так и новые собственники. В выкуп часто включалась, например,
и рента, и возмещение за утрату судебных прав (которые, согласно закону,
должны были отменяться безвозмездно). Более того, если речь шла о позе-
мельных платежах, то от сеньора не требовалось предоставлять документ,
подтверждающий «первоначальную уступку земли» и, следовательно, его
право на ренты, которое, таким образом, признавалось по факту. В результате
значительная часть держателей была вынуждена арендовать свои участки на
невыгодных условиях, вплоть до обязательства уплаты ренты частью урожая.
Процесс освобождения от сеньориальных повинностей оказался длитель-
ным: в некоторых областях он растянулся до начала XX в.
Финансовые результаты дезамортизации оказались впечатляющими.
Общий доход государства составил к 1867 г. 9900 млн реалов. Уже к 1844 г.
было распродано 3/5 церковных владений. Однако поступление таких зна-
чительных финансовых средств не привело к погашению государственного 351
долга, на что так надеялись авторы дезамортизации. Если по окончании
дезамортизации Мендисабаля государство оплатило половину своих обя-
зательств, то к 1868 г. задолженность успела увеличиться в три раза, и по-
ступивших средств снова не хватало.
В процессе дезамортизации доступ к земле получили представители
имущих классов, которые могли позволить себе большие расходы (ведь на
аукционах 1830–1840-х годов цена участков в среднем возрастала на 50% по
сравнению с начальной). Новыми собственниками стали крупные землев-
ладельцы, финансисты, предприниматели. Горожане среднего достатка и
состоятельные крестьяне приняли участие в торгах позже, только в процес-
се дезамортизации Мадоса. Контрасты землевладения, присущие «старо-
му порядку», сохранились: даже в начале ХХ в. половиной сельскохозяй-
ственных угодий владело 10 тыс. семей.
Либеральные реформы не изменили традиционных региональных раз-
личий в структуре землевладения: к югу от реки Тахо преобладали крупные
хозяйства, а к северу — средние и мелкие. В Кастилии, Арагоне и особенно

в Андалусии сеньории быстро стали собственностью их владельцев, пред-
ставителей аристократических фамилий. Многие магнаты прирастили соб-
ственные состояния, воспользовавшись своим традиционным влиянием
на местах. Так поступили, например, герцоги Альба, которые, не участвуя в
торгах, приобрели значительное количество земли. В Андалусии и Мурсии
сеньоры стали собственниками огромных латифундий, на которых исполь-
РАЗД ЕЛ 2
зовался труд безземельных крестьян. На севере и северо-востоке страны

(областях, где основным видом держания были разные виды эмфитевсиса)
отмена сеньориальной зависимости обернулась длительной борьбой между
сеньорами и держателями за право собственности на землю. В Галисии, на-
пример, в зоне церковного землевладения конфликт развивался между но-
выми собственниками, покупателями церковного имущества, и «вечными
и наследственными» держателями, среди которых были и крестьяне, и со-
стоятельные идальго. В Валенсии большинство арендаторов-эмфитевтов,
напротив, стали собственниками своих участков. Основным видом вла-
дельческих отношений в испанской деревне стала краткосрочная аренда,
отягощенная сохранившейся поземельной зависимостью — рентными
платежами, в том числе издольным оброком.
Таким образом, к концу 1860-х годов переход от феодальных владельче-
ских отношений к частной собственности в сельском хозяйстве не был завер-
шен. Тем не менее была проведена секуляризация церковных имуществ, акти-
визировался земельный рынок и увеличилась площадь сельскохозяйственных
угодий. Реформы способствовали подъему аграрного производства, который
начался еще во второй половине 1820-х годов. Устойчивое, хотя и неравномер-
ное увеличение населения обеспечивало спрос на аграрную продукцию и сти-
мулировало развитие товарности всех отраслей сельского хозяйства.
Вплоть до последней трети столетия рост аграрного производства обеспе-
чивался за счет увеличения площади обрабатываемых угодий (за первую поло-
352 вину столетия — с 10 до 16 млн гектар), причем большая ее часть — 80% — от-
водилась под зерновые культуры. Хотя средняя урожайность по европейским
меркам оставалась невысокой — 5,8 центнера с гектара — со второй половины
1820-х годов Испания полностью обеспечивала свои потребности в продоволь-
ствии и вывозила хлеб. Помимо пшеницы, важными земледельческими куль-
турами стали ячмень, кукуруза и, с 1830-х годов — картофель.
В первой половине XIX в. возросло значение других отраслей сельско-
го хозяйства — виноградарства в Каталонии, на юге Андалусии, в Галисии
и Ла-Манче, оливководства во внутренних областях Андалусии, Арагоне
и Эстремадуре и возделывания фруктовых деревьев, особенно цитрусовых,
в Валенсии и Мурсии. Их продукция пользовалась спросом как внутри
страны, так и за рубежом, и постепенно превратилась в одну из главных ста-
тей экспорта. Ведущую роль играло виноделие. За первые 60 лет столетия
площади испанских виноградников увеличились в три раза, а производ-
ство вина — вдвое. Уже в середине XIX в. третья часть доходов испанского
экспорта поступала от вывоза вин.
В XIX в. изменилась экономическая роль скотоводства. Перегонное овце-

водство, ведущая экспортная отрасль сельского хозяйства, пришло в упадок во
время войны за независимость и карлистской войны и, после отмены приви-
легий Месты и дезамортизации, уже не восстановилось в прежних масштабах.
Напротив, развивалось стационарное скотоводство: увеличение численности
городского населения вызвало рост спроса на мясомолочную продукцию, осво-
ение новых земледельческих угодий увеличило потребность в тягловом скоте, а
ГЛ А ВА 3
активизация внутреннего обмена — в гужевом транспорте.
Взаимосвязь между развитием аграрного производства и процессом
индустриализации в Испании была менее выражена, чем в других европей-
ских странах. Благодаря реформе владельческих отношений и введению
в рыночное обращение значительных массивов земли сельское хозяйство
оставалось привлекательной областью инвестиций. Сохранение поземель-
ной зависимости крестьянства в разных формах гарантировало землевла-
дельцам минимум доходов, а государственная таможенная политика обе-
спечивала благоприятные условия для сбыта аграрной продукции на вну-
треннем и внешнем рынках. Использование прибылей от продажи сельско-
хозяйственных продуктов оставалось традиционным. Они, как правило,
вкладывались не в развитие производства, а в финансовые спекуляции
(особенно с государственными долговыми облигациями) и в поддержание
роскошного образа жизни землевладельцев. Только сравнительно малая
доля доходов направлялась в промышленность, да и то в те её сектора, кото-
рые были непосредственно связаны с сельским хозяйством — переработку
зерна и получение масла. В целом, аграризация экономики оказалась труд-
нопреодолимой и создавала целый комплекс материальных, юридических,
психологических преград для ведения хозяйства по-новому.
ПРОМЫШЛЕННОСТЬ
353
Механизированное промышленное производство начало развиваться в Ис-
пании в чрезвычайно неблагоприятных условиях. Традиционные юриди-
ческие ограничения были устранены сравнительно поздно: цеховой строй
был отменен в 1834 г., а свобода промышленности и торговли установлена
в 1836 г. Утрата американских колоний привела к прекращению поставок
оттуда сырья (хлопка и красителей) и лишило испанских производителей
емкого рынка сбыта. Мануфактуры, созданные в XVIII в., в первой поло-
вине XIX в. пришли в упадок из-за военных разрушений, что сказалось на
темпах промышленного развития.
Важным препятствием развитию национальной промышленности
оставалась иностранная конкуренция. Массовый ввоз французских и ан-
глийских товаров в период оккупации и освободительной войны усугубил
упадок испанских мануфактур. В начале 1820-х годов каталонские текстиль-
ные предприятия, образец испанской протоиндустрии XVIII в., оказались
на грани разорения.
После войны 1808–1814 гг. правительство, стремясь выправить положе-

ние, избрало протекционистскую политику и в 1825 г. закрепило ее установ-
лением соответствующих таможенных тарифов. Ответом на новые законы
о внешней торговле стал рост контрабанды, центром которой был принад-
лежавший англичанам Гибралтар. В 1828 г. объем английского нелегально-
го импорта втрое превышал стоимость законно ввезенных грузов, причем
хлопчатобумажные ткани составляли половину контрабандных товаров.
РАЗД ЕЛ 2
Только к началу 1840-х годов испанская промышленная продукция, в пер-

вую очередь текстильная, стала утверждаться на внутреннем рынке.
Запретительная таможенная политика не распространялась на иностран-
ное оборудование. В 1817 г. правительство снизило тарифы на ввоз в Испанию
фабричных станков и до 1846 г. несколько раз их подтверждало, что способ-
ствовало импорту в основном английской техники. В 1831 г. при финансовой
поддержке государства было создано первое в Испании предприятие по про-
изводству оборудования: каталонский текстильщик Хосе Бонаплата органи-
зовал мастерские для ремонта механических ткацких станков и прядильных
машин и сборки новых по английским образцам. Тем не менее, к середине века
большинство испанских фабрик работало на английских станках.
Переход испанских мануфактур в новое качество начался на текстиль-
ных предприятиях Каталонии. В 1830-е годы местные предприниматели
стали использовать североамериканский хлопок-сырец и сумели переори-
ентироваться на внутренний рынок. Объемы импорта хлопка с 1835 по
1861 г. выросли в 10 раз (в среднем ежегодно ввозилось около 15 тыс. тонн).
В 1833 г. в заведении Бонаплаты была установлена первая паровая машина,
положившая начало механизации текстильного производства. Рост спроса
и изменение таможенной политики способствовали увеличению инвести-
ций — в 1844 г. был учрежден частный Банк Барселоны, который финан-
сировал приобретение новых машин и дальнейшее расширение производ-
ства. К 1851 г. в Каталонии работало уже 133 паровых машины; процесс
354 прядения был механизирован полностью, ткачества — на 45%. В 1860 г.
функционировало 3600 фабрик, на которых было занято 125 тыс. рабо-
чих. Производственные новшества хлопчатобумажной промышленности
были приспособлены к производ-
ству шерстяных тканей. Каталония
стала главным промышленным
регионом Испании и обеспечива-
ла 75% внутреннего спроса на тек-
стильную продукцию. Предпри-
ниматели других областей страны
не смогли преодолеть каталонскую
монополию на хлопчатобумажные
ткани. Производство шерстяных и
шелковых тканей оставалось на по-
лукустарном уровне и не вышло за
Паровая машина пределы региональных рынков.
ГЛ А ВА 3
Логотип компании Нарсисо Бонаплата
Слабой стороной каталонской индустриализации была зависимость от

иностранного сырья и техники. Каталонские фабрики работали на импорт-
ном хлопке и использовали английское оборудование. Во время Граждан-
ской войны в США ввоз хлопка сократился вдвое, что вызвало застой ката-
лонской промышленности. Механизация производства была неравномерной
из-за высокой стоимости станков, поэтому даже в 1850-е годы на каталонских
предприятиях использовались и современные станки, и старинные машины.
Каталонские предприятия не отличались большими размерами: в 1860 г. на
типичной фабрике трудилось в среднем 72 работника.
Развитие горнодобывающей промышленности и металлургии, важных
составляющих индустриализации, в Испании происходило медленно, пре- 355
жде всего, из-за слабого спроса на их продукцию на внутреннем рынке и
дороговизны производства. Более того, активное использование испанских
полезных ископаемых затруднялось их природными особенностями. Так,
например, в Испании мало коксующихся углей, а железная руда во многих
месторождениях отличалась высоким содержанием фосфора, что препят-
ствовало их активному применению в металлургии и вынуждало импорти-
ровать английский кокс.
Рост иностранного спроса на металлы (свинец, медь, цинк), подъем же-
лезнодорожного строительства в 1840–1850-е годы, применение паровых
машин в морском транспорте и промышленности стимулировали инве-
стиции в добычу полезных ископаемых и организацию металлургических
предприятий.
В 1825 г. недра были объявлены собственностью государства, которое
регламентировало их разработку на основе концессий. С 1849 по 1869 г. пра-
вительство последовательно облегчало условия концессии, в конце концов
разрешив увеличивать срок пользования вплоть до «вечного», позволив

приобретать несколько месторождений одновременно и сократив стои-
мость концессии. Концессионеры фактически превратились в собственни-
ков рудников и стали более активно их использовать для удовлетворения
как внутреннего, так и внешнего спроса. Добыча железной руды с 1860 по
1870 г. выросла с 190 до 254 тыс. т в год, причем 75% поступало на внутрен-
ний рынок, остальное экспортировалось в обмен на английский кокс. Вы-
РАЗД ЕЛ 2
возилось и 90% добытого в Испании свинца, главным покупателем которо-

го была Франция. По мере развития железных дорог месторождения стали
приобретаться испанскими транспортными компаниями, которые стреми-
лись, прежде всего, обеспечить себя топливом. С 1860-х годов в испанском
горном деле выросла доля иностранного участия.
Модернизация испанской металлургии, как и в других европейских
странах, была связана с освоением новых технологий плавки и дальнейшей
металлообработки, что, в свою очередь, стимулировало спрос на уголь и же-
лезную руду. С середины 1830-х по конец 1860-х годов металлургическое про-
изводство было сосредоточено на юге страны, в Андалусии. В 1832 г. в Мар-
белье (Малага) была построена первая домна, работавшая на древесном угле
и использовавшая местную железную руду. В 1850-е годы центр испанской
металлургии сместился на север, в Астурию и Бискайю, где начались разра-
ботки каменного угля и железа. Если в 1856 г. Андалусия давала половину
испанской металлургической продукции, то к 1868 г. ее доля сократилась
до 5%, в то время как доля Астурии выросла до 46%. В тот же период сред-
негодовая добыча угля в астурийских рудниках увеличилась почти в 4 раза,
с 47 до 190 тыс. т в год. Важную роль в финансировании производства сыгра-
ли торговые капиталы предпринимателей крупных портовых городов, сна-
чала в Андалусии, затем на севере — в Бильбао и Сантандере. Когда с 1865 г.
астурийские металлургические фабрики стали использовать кокс, увеличи-
лась доля иностранных инвестиций, особенно английских и французских.
356 Тем не менее, переход к коксовой плавке был медленным: в 1867 г. 27 астурий-
ских домен работали на древесном угле и только 8 — на коксе.
Как и в текстильной промышленности, в горном деле и металлургии в
середине XIX в. преобладали небольшие предприятия со средним коли-
чеством работников 15–20 человек. Крупные металлургические фабрики
и шахты появляются в конце 1860-х годов, с активизацией иностранных
компаний — английской «Астурийской горнодобывающей компании»
(La Asturiana Mining Company) и французской «Астурийской угледобыва-
ющей и металлургической компании» (Societe houilliere et metallurgique des
Asturies). Добывающая и металлургическая промышленность медленно ос-
ваивала новые типы механизации: вплоть до 1880-х годов на предприятиях
применялись и гидравлические, и паровые двигатели.
В середине XIX в. структура испанского промышленного производ-
ства отражала общие особенности испанской экономики: ее аграрный ха-
рактер, неравномерность развития различных частей страны, недостаток
капиталов и медленное формирование внутреннего рынка. В 1856 г. боль-
ше половины продукции приходилось на отрасли, связанные с перера-

боткой сельскохозяйственных продуктов (производство муки, оливково-
го масла, вина), слабо механизированные и полукустарные. Текстильное
производство давало четверть промышленной продукции. Индустриаль-
ными центрами страны были Каталония, Астурия, Бискайя и в меньшей
степени — Андалусия (Уэльва, Альмерия) и Мурсия. Модернизация про-
изводства развивалась медленно и в основном при участии иностранного
ГЛ А ВА 3
капитала.
Интенсификация сельского хозяйства, создание механизированного
промышленного производства, возникновение активного финансового
рынка, строительство транспортных сетей, которые могли обеспечить хо-
зяйственный рывок, — все эти процессы происходили в Испании с боль-
шим запозданием по сравнению с Европой. Формирование капиталов, не-
обходимых для переориентации инвестиций в новые отрасли производства
(в частности, в тяжелую промышленность), происходило медленно; низкая
покупательная способность населения и неразвитость коммуникаций пре-
пятствовали складыванию внутреннего рынка.
ВНУТРЕННИЕ КОМ МУ Н И К А Ц И И
И Ж Е Л Е З НОДОР ОЖ НОЕ С Т Р ОИ Т Е Л Ь С Т В О
Доходы от сельского хозяйства и промышленности в Каталонии, Валенсии,

Андалусии зависели от состояния транспортных сетей, которое оставляло
желать лучшего. К 1830-м годам общая протяженность дорожного полотна
едва превышала 2000 км, т. е. оставалась на уровне предшествующего сто-
летия (во многом это было вызвано ущербом, причиненным войной за неза-
висимость). Сохранялась структура дорожной системы, намеченная в кон-
це XVIII в. и отвечавшая скорее политическим, нежели экономическим
целям. Основные пути были сосредоточены вокруг столицы и крупных 357
портов и военных баз — Барселоны, Кадиса, Бильбао, Виго, Эль-Ферроля,
Валенсии — и не представляли собой единого целого.
После завершения первой карлистской войны строительство дорог ак-
тивизировалось, и к 1868 г. их общая длина достигла 18 тыс. км. Среди них
были не только радиальные магистрали, связавшие Мадрид и города побере-
жья, но и так называемые «второстепенные» пути внутри провинций и на
границах соседних областей. Внутренние сухопутные хозяйственные связи
обеспечивались гужевым транспортом: караваны мулов (в среднем 30 пово-
зок с общей максимальной грузоподъемностью 15 т) перевозили товары и че-
рез горные перевалы, и через равнины Месеты в течение всего XIX в. В 1816 г.
в Испании была открыта первая линия дилижансов и возникла регулярная
система перевозки пассажиров, в том числе и в ночное время.
Как и в других европейских странах, настоящую революцию в сфере
транспорта в Испании произвело железнодорожное сообщение. Современ-
ники считали железные дороги универсальным инструментом экономи-
ческих преобразований, который мог стимулировать хозяйственное разви-

тие страны, активизировав внутренний рынок и процессы индустриализа-
ции. Очевидно было и другое: в условиях Испании с ее горным рельефом
создание железнодорожной сети требовало привлечения более значитель-
ных, чем в Европе, финансовых средств, что, в свою очередь обуславливало
участие государства и иностранного капитала. Неразвитость испанской
металлургии и инженерного дела приводило к необходимости импорта
РАЗД ЕЛ 2
оборудования для строительства и работы железных дорог.

Именно поиск источников инвестиций и управление ими, а не само
строительство путей, стали главными проблемами испанских железных до-
рог. В 1844 г. основной формой организации и финансирования железнодо-
рожного дела государство объявило концессию, закрепляя таким образом за
собой определяющую роль в этом новом виде предпринимательства. Однако
до 1850 г. генерального государственного плана железнодорожной сети не
существовало, так что проектирование велось произвольно. Порядок предо-
ставления концессий и правила их использования не были законодательно
определены, что создало почву для махинаций. Так, концессионерами мог-
ли стать «состоятельные подданные, способные предоставить гарантии,
которые правительство сочтет достаточными», после чего должен был про-
водиться конкурс технических проектов. На деле получателями концессий
оказались члены королевской семьи, влиятельные придворные, политики и
предприниматели, имевшие связи в правительстве или покупавшие их при
помощи взяток. Добытые таким, не самым праведным, путем концессии за-
358
Машинисты и инженеры железной дороги Барселона–Матаро

тем перепродавались, многократно увеличиваясь в цене, и быстро преврати-

лись в объект финансовых спекуляций. Само железнодорожное строитель-
ство практически не велось. В 1845–1846 гг. было выдано концессий на про-
кладку 6500 км дорог, из которых к 1854 г. было построено только 3%.
В 1850 г. был принят закон, гарантировавший компаниям-концессио-
нерам доход в 6% годовых с вложенного капитала за счет государственных
субсидий. Таким образом, еще не построенная железная дорога приносила
ГЛ А ВА 3
прибыль. Новая система поощряла спекуляции. Их масштабы были впечат-
ляющими. К 1854 г. финансист и политик Хосе Саламанка увеличил уже
полученный от концессий и субсидий доход в 129 млн реалов, перепродав
правительству железнодорожную линию Мадрид–Аранхуэс за 60 млн реа-
лов; впоследствии он арендовал ее же за полтора миллиона реалов в год, ко-
торые никогда не платил. Злоупотребления железнодорожными концесси-
ями вызвали рост общественного недовольства и антиправительственные
выступления, приведшие к событиям 1854–1856 гг.
Генеральный закон о железных дорогах 1855 г. и закон о кредитных обще-
ствах 1856 г. упорядочили выдачу концессий и определили принципы финан-
сирования железнодорожного строительства. Отныне право на концессии
предоставляли кортесы, а технические проекты должны были соответство-
вать генеральному плану железнодорожной сети. Срок концессии составлял
99 лет с обязательством пересмотра тарифов каждые пять лет; государствен-
ные субсидии выдавались из расчета проектной длины путей. Импортная
железнодорожная техника и строительные материалы освобождались от
таможенных пошлин. Были определены законодательные принципы созда-
ния и деятельности кредитных акционерных обществ с ограниченной ответ-
ственностью, которые должны были привлекать и направлять иностранные
инвестиции в строительство испанских железных дорог.
Решающую роль в испанском железнодорожном строительстве сыгра-
ли французские кредитные общества. В 1856 и 1858 гг. в Испании основали
свои филиалы французские финансовые дома братьев Перейр и семейства 359
Ротшильдов. Они стали учредителями ведущих компаний — «Железно-
дорожной компании северной Испании» (Compañia de caminos de hierro del
norte de España) и «Мадрид–Сарагоса–Аликанте» (Madrid–Zaragoza–Ali-
cante, M.Z.A). Компании привлекали средства частных лиц путем выпу-
ска акций и облигаций, которые затем размещались на Парижской бирже.
Прибыль от биржевых операций в сумме с государственными субсидия-
ми служила капиталом для строительства, причем субподрядчиками как
правило являлись компании, находившиеся под контролем иностранных
банков. Общий объем иностранного участия в создании железнодорожной
сети в Испании в два раза превысил долю испанских вкладчиков, и в четыре
раза — государственные субсидии.
При этом по-прежнему значительная часть прибыли от спекуляций бума-
гами иностранных компаний не вкладывалась в строительство дорог. В 1868 г.
в кортесах был приведен показательный пример: железнодорожная линия
реальной стоимостью 70 млн песет обошлась акционерам в 177 млн. Часто
С АН-Х УАН-
ДЕ-Н ИЕВА Х ИХОН
ФРАНЦИЯ
ЛА КОРУНЬЯ С АНТАНДЕР ИРУН
С АНТЬЯГО- ЛУГО О ВЬЕДО ЛАНГРЕО Б ИЛЬБАО
ДЕ-К ОМНОСТЕЛА С АН-С ЕБАСТЬЯН
М ОНФОРТЕ- М ИРАНДА
ДЕ-Л ЕМОС ЛЕОН ДЕ-Э БРО ПАМПЛОНА АНДОРРА
В ИТОРИЯ Х АКА ПОРТБОУ
БУРГОС
В ИГО О РЕНСЕ АСТОРГА С АН-Х УАН-ДЕ-
ЛОГРОНЬО УЭСКА -ЛАС-А БАДЕСАС
ТУИ ПАЛЕНСИЯ БАРБАСТРО Ж ЕРОНА
СОРИЯ С АБА ДЕ
В ЕНТА-ДЕ-БАНЬОС ГРАНОЛЬЕРС
РАЗД ЕЛ 2
ЛЬ
ВАЛЬЯДОЛИД
С АМОРА С АРАГОСА ЛЕРИДА М АРТОРЕЛЬ М АТАРО
М ЕДИНА-ДЕЛЬ-К АМПО БАРСЕЛОНА
САЛАМАНКА А РИСА
С ЕГОВИЯ А ЛЬКАНЬИС ТАРРАГОНА
Ф УЭНТЕС-ДЕ-О НЬОРО А ВИЛА А ЛДЕА
ТЕРУЭЛЬ
ИЯ
М АДРИД
УГА Л
П ЛАСЕНСИЯ К УЭНКА
ТОЛЕДО А РАНХУЭС К АСТЕЛЬОН-ДЕ-ЛА-П ЛАНА
К АСЕРЕС А ЛЬКАНСАР- УТИЭЛЬ С АГУНТО
ПОР Т
ДЕ- САН-Х УАН ВАЛЕНСИЯ

М ЕРИДА С ЬЮДАД М АНСАНАРЕС Х АТИВА
БАДАХОС РЕАЛЬ
А ЛЬБАСЕТЕ О НТЕНЬЕНТЕ
С АФРА
ЛИНАРЭС А ЛИКАНТЕ ЭТАПЫ СТРОИТЕЛЬСТВА
КОРДОВА БАЭСА М УРСИЯ С Р Е Д И1848–1851
ЗЕМНОЕ
ЛОРКА ТОРРЕВЬЕХА МОРЕ
С ЕВИЛЬЯ Х АЭН БАСА 1851–1855
УЭЛЬВА К АРТАХЕНА
М ОРОН- А ГИЛАС 1855–1860
ДЕ- ЛА-Ф РОНТЕРА
С АНЛУКАР-ДЕ-БАРАМЕДА ГРАНАДА
Х ЕРЕС-ДЕ-ЛА-ФРОНТЕРА 1860–1868
К АДИС ЭЛЬ-ПУЭРТО- А ЛМЕРИЯ
ДЕ-С АНТА-М АРИЯ
1868–1900
А ЛЬХЕСИРАС
Развитие железнодорожной сети Испании в XIX в.
подрядчики были не в состоянии довести строительство до конца, и компании

выпускали долговые облигации, которые впоследствии не могли погасить.
Единственным исключением из сложившейся практики были же-
360 лезные дороги Каталонии: их строительство финансировалось за счет
средств местных предпринимателей, без участия государства. Местные
акционерные общества выпускали облигации с фиксированным доходом,
привлекая средства мелких вкладчиков. Общая сумма местных инвести-
ций в железнодорожное строительство в 1840–1866 гг. составила 800 млн
реалов. Эти капиталовложения быстро себя оправдывали: первая испан-
ская железная дорога в 1848 г. была построена именно в Каталонии и свя-
зала Барселону и Матарó.
Законы 1855 и 1856 гг. способствовали развитию железнодорожно-
го строительства. С 1856 по 1868 г. было введено в эксплуатацию 5000 км
путей, в 12 раз больше, чем в предшествующее десятилетие. Структура же-
лезнодорожной сети соответствовала логике традиционного дорожного
сообщения: в центре находился Мадрид, который связывался с главными
портами страны с помощью четырех основных магистралей. Подобная схе-
ма не столько отвечала потребностям испанской экономики, сколько отра-
жала централизаторские устремления либеральных политиков.
Испанская колея
Испанские железные дороги отличались от европейских шириной колеи, кото-

рая составляла 6 кастильских футов, или 1,668 м. Разница стандартов оборачи-
валась необходимостью перегружать товары с состава на состав на испано-фран-
цузской границе.
Это техническое требование было установлено законом 1855 г. на основании
ГЛ А ВА 3
доклада комиссии во главе с инженерами Хосе Суберкасе и Каликсто де Санта
Крус, представленного еще в 1844 г. Его авторы обосновывали необходимость
увеличения ширины колеи по сравнению со стандартами, принятыми в Европе и
США, особенностями испанского рельефа. Из-за перепадов высот, характерных
для горной местности, на локомотивах требовались более мощные двигатели, а
сами составы должны были быть более устойчивыми на спусках и подъемах.
Некоторые аргументы Суберкасе и его коллег взывали к чувству нацио-
нальной гордости. Коль скоро такие развитые державы, как Россия и Англия,
утверждали авторы доклада, используют более широкую колею, то и Испания не
должна отставать от прогресса.
Вопреки инженерно-техническим аргументам, прозвучавшим в докладе,
в общественном мнении укрепилось другое объяснение. Различия испанского
и европейского (прежде всего, французского) стандартов, якобы, были вызваны
военно-стратегическими соображениями, главное из которых — воспрепят-
ствовать иноземному вторжению. ■■■
Роль государства в железнодорожном строительстве оказалась двой-

ственной. Законодательство середины XIX в., способствовавшее развитию
предпринимательства, общий контроль над созданием транспортной сети
стимулировали экономическое развитие страны. С другой стороны, из-за
коррупции и финансовых спекуляций система государственных субсидий
обернулась нерациональными тратами бюджетных средств (бóльшая часть 361
доходов от дезамортизации Мадоса была израсходована на субсидии), что
увеличило государственный долг и привело к усилению налогового давле-
ния. Государство косвенно поощряло непроизводительное использование
свободных капиталов, объем которых и так был ограничен.
Строительство железных дорог усилило зависимость испанской фи-
нансовой системы и экономики от иностранного капитала. Импорт обору-
дования и технологий консервировал техническое отставание Испании от
европейских стран. Размах финансовых спекуляций, сопровождавший же-
лезнодорожный бум, возрастал за счет зарубежных кредитных компаний и,
в конце концов, привел к экономическому кризису 1864–1867 гг. Одним из
его проявлений был крах французского банка братьев Перейр. Связанные
с ним испанские концессионные общества обанкротились, поскольку их
облигации не были обеспечены: объем выпущенных ценных бумаг превы-
шал финансовые возможности банков в шесть раз. Испанские акционерные
компании и предприятия разорялись, что усугубляло промышленный и
торговый кризис. Ситуация стала критической, когда возникли проблемы с

продовольствием, а дополнительные налоговые требования правительства
привели к политическому взрыву и краху монархии.
Экономический эффект от использования железных дорог проявился
лишь к последней трети столетия: благодаря им валовый национальный до-
ход увеличился на 11%, ускорилось формирование внутреннего рынка, акти-
визировались внешние торговые связи. В конце 1860-х годов тарифы были
РАЗД ЕЛ 2
еще высоки, а железнодорожная сеть только складывалась, что на время при-

вело к росту спроса на гужевой транспорт. Железным дорогам требовалось
все больше угля, древесины (для строительства вагонов), всевозможных из-
делий из металла, от рельсов до локомотивов. Спрос удовлетворялся за счет
импорта, что привело к усилению иностранного влияния на испанскую эко-
номику. В то же время железнодорожное строительство в Испании стимули-
ровало развитие тяжелой промышленности других европейских стран, ино-
гда в ущерб своей собственной.
ФИНАНСЫ И ТОРГОВЛЯ
Становление банковского дела и стабилизация национальной валюты

происходили на фоне железнодорожного бума. Кредитные учреждения,
созданные в XVIII в., прекратили свое существование во время войны за
независимость. В 1844 г. были открыты сразу три крупных банка — два
эмиссионных (в Кадисе и Барселоне) и один ссудный (Банк Изабеллы II).
Именно на основе Банка Изабеллы II был создан и поныне действующий
Банк Испании, которому в 1874 г. был присвоен статус государственно-
го. Ко второй половине 1860-х годов банки существовали во всех центрах
провинций и крупных портовых городах. Обслуживание торговли с Ку-
бой и Филиппинами взяли на себя два специально созданных для этого
362 колониальных банка.
До середины 1840-х годов испанская денежная система пребывала
в хаотическом состоянии: на территории страны в повседневном об-
ращении использовалось около 90 различных денежных единиц, в том
числе иностранных и колониальных. Государственной расчетной еди-
ницей был серебряный реал, который основывался на восьмеричной
системе размена (в 1 реале было 8 эскудо). В 1848 и 1864 гг. были про-
ведены денежные реформы для упорядочения национальной валюты
и ее адаптации к европейской практике: в качестве универсальной де-
нежной единицы был предложен эскудо, основанный на десятичной си-
стеме размена, но он не прижился из-за плохо разработанного порядка
обмена старых монет на новые. В 1868 г. Испания вступила в Латинский
кредитный союз и ввела в качестве национальной денежной единицы
песету (как для внутренних, так и для внешних финансовых операций).
В 1873 г. для песеты был установлен золотой стандарт. Одна песета со-
держала 4,5 г серебра или 0,29 г золота.
Песета
Серебряная монета под названием «песета» (от каталан. peço — кусок) имела
хождение в Испании со времен войны за независимость. В американских коло-
ниях Испании песетой называлась монета в четверть песо — главной денежной
единицы испанской Америки. Вплоть до 1868 г. наряду с другими денежными
знаками песета использовалась в повседневных расчетах на всей территории
ГЛ А ВА 3
Испании, особенно в Каталонии.
В 1868 г. песета стала общена-
циональной валютой с прин-
ципиально новой, десятичной,
системой разменных единиц:
в одной песете 100 сентимо.
Были выпущены монеты раз-
ного номинала: 100, 50, 20, 10
песет — из золота; 5, 2, 1 — из сере-
бра; 20 и 50 сентимо из серебра, 1, 2, Песета образца 1870 года
5, 10 сентимо — из бронзы.
Достоинством песеты была простота ее пересчета как на старые, но еще
употреблявшиеся, денежные единицы (равна 2,5 эскудо или 4 реалам), так и
легкость ее обмена на иностранную валюту (равна одному франку). Монетки
в 5 и 10 сентимо в обиходе назывались «собаками» (perras) — лев, изображен-
ный на реверсе, напоминал собаку.
Первые банкноты были выпущены в 1874 г. Банком Испании, однако
испанцы долго использовали их не в качестве платежного средства, а в ка-
честве векселя на предъявителя и предпочитали обменивать бумажные пе-
сеты на металлические. ■■■
В середине 1840-х годов правительство обратилось к реформе нало- 363

говой системы, намереваясь, с одной стороны, решить проблему государ-
ственного долга, а с другой — упорядочить государственные финансы и
привести их в соответствие с новыми условиями экономической деятель-
ности, основанными на частной собственности. В 1845 г. по инициативе
министра финансов Алехандро Мона был введен новый порядок налогоо-
бложения. Государство сохранило свои высокодоходные монополии на та-
бак, соль и, естественно, оставляло за собой таможенные сборы. Остальные
традиционные платежи были отменены и заменены тремя новыми налога-
ми. Два из них были прямыми и взимались с доходов от недвижимого иму-
щества и промышленной и коммерческой прибыли. Третьим налогом —
косвенным — облагались потребительские товары.
Слабой стороной реформы было то, как взимались эти налоги. Со-
ответствующий централизованный бюрократический аппарат, который
бы действовал в масштабах страны, еще не сложился, поэтому вся ответ-
ственность за фискальные поступления была возложена на местные власти.
Например, общая сумма налога на прибыль согласовывалась между пра-

вительством и городскими советами и потом раскладывалась между пред-
принимателями. Косвенные сборы взимались с продавцов потребитель-
ских товаров, которые компенсировали свои расходы за счет потребителей.
Все это приводило к массовому уклонению от прямых налогов: в аграрной
стране, где земля оставалась основным видом богатства, доходы от налога
на недвижимость составляли лишь 20% общих налоговых поступлений.
РАЗД ЕЛ 2
Главной доходной статьей бюджета были косвенные сборы, которые больно

били по бедным слоям населения. Фактически новая фискальная система
действовала в интересах состоятельных испанцев.
Налоговая реформа не решила проблему государственного долга. В 1870 г.,
когда под влиянием революционных событий были временно отменены кос-
венные налоги, его обслуживание поглотило более половины средств бюдже-
та. В середине XIX в. из-за неспособности государства оплачивать свои внеш-
ние займы Лондонская и Парижская биржи прекратили принимать к торгам
испанские ценные бумаги. Курс внутренних облигаций постоянно падал, и в
1870 г. Испания объявила о государственном банкротстве.
Экономический рост второй половины 1830–1860-х годов был связан
и с активизацией внешней торговли. Экспортируя аграрную продукцию и
минеральное сырье, Испания постепенно занимала свое место в европей-
ской хозяйственной специализации, которую уже определяла развивающа-
яся промышленная революция. Испанские производители сравнительно
быстро реагировали на изменения международного спроса и адаптирова-
лись к нему. Страна вывозила вина (до 1870-х годов в основном херес), пше-
ницу, муку, оливковое масло, свинец, железную руду. В структуре испанско-
го импорта к середине столетия преобладали сахар, хлопок-сырец, камен-
ный уголь, металлургические изделия, включая оборудование. Основными
торговыми партнерами Испании в Европе были Англия и Франция, на
долю которых приходилась половина испанского экспорта. За пределами
364 Старого Света главным покупателем испанских товаров была Куба, ввозив-
шая продовольствие (в частности, муку) в обмен на сахар и табак. Внешний
спрос на аграрную продукцию способствовал развитию товарности сель-
ского хозяйства и постепенному формированию хозяйственной специали-
зации регионов Испании. Так, к началу 1870-х годов сложились зоны ком-
мерческого виноделия и оливководства в Андалусии и Леванте.
В развитии внешнеторговых связей ключевую роль играла государ-
ственная политика. Протекционизм в отношении производства зерна,
хлопчатобумажных тканей в 1840–1850-е годы постепенно уступал место
либеральной политике свободной торговли вопреки сопротивлению круп-
ных землевладельцев Кастилии и промышленников Каталонии. Прави-
тельство, поддерживая высокие пошлины на импорт зерна и тканей, сни-
жало тарифы на ввоз хлопка и промышленного оборудования. Изменение
политического курса в 1868 г. повлекло за собой отказ от запретительных
тарифов и принятие в 1869 г. нового таможенного закона, основанного на
принципах свободной торговли.
ИС П А НС КОЕ О Б Щ Е С Т В О В Н АЧ А Л Е И Н Д У С Т Р И А Л И З А Ц И И
Под влиянием политических преобразований и экономических процессов

происходила постепенная трансформация испанского общества. Конститу-
ции 1837 и 1845 гг. отменили сословные привилегии и ввели равенство всех
граждан, формально устранив традиционные различия в статусе различных
категорий населения. Экономический подъем, дезамортизация, развитие
ГЛ А ВА 3
финансового дела, железнодорожный бум способствовали появлению новых
социальных групп, связанных с предпринимательством.
Испанское общество медленно обретало новое качество; его структура от-
ражала все противоречия модернизации, связанные с медленным и неравно-
мерным развитием промышленной революции. Сельское хозяйство было
главным источником дохода 66% населения страны, а в промышленности были
заняты только 15% испанцев. Социальные контрасты сохранились: в середине
века лишь 3,5% жителей страны могли уплатить 200 реалов прямых налогов,
установленных конституциями в качестве избирательного ценза. Постепенно
формировалась новая общественная иерархия, главным принципом которой
была взаимосвязь между материальным достатком, основанным на частной
собственности, и объемом социальных возможностей.
В результате политических и экономических перемен состав элиты ис-
панского общества мало изменился: это были крупные землевладельцы, боль-
шая часть которых являлась представителями старой аристократии, и фи-
нансисты, сколотившие свои состояния на спекуляциях с государственными
ценными бумагами и на железнодорожном буме. И те, и другие располагали
доходами от недвижимости, приобретенными в процессе дезамортизации
1830–1850-х годов, в основном в виде арендных и рентных платежей.
Ядром испанской социальной элиты осталась землевладельческая ари-
стократия. В результате либеральных экономических реформ старинные дво-
рянские фамилии укрепили свое материальное благосостояние. Имущество
герцогов Мединасели оценивалось в 80 млн реалов, приносивших более трех 365
миллионов реалов годового дохода. Даже после продажи части имений к на-
чалу XX в. герцоги Осуна владели тысячью гектаров земли. Как уже отме-
чалось выше, значительная часть испанской аристократии воспользовалась
либеральными преобразованиями, чтобы избавиться от задолженности —
были проданы часть майоратных земель, городские резиденции, а прибыль
инвестирована в приобретение земель и ценных бумаг.
Финансовые проблемы старой знати не ушли в прошлое: огромные
средства тратились на поддержание приличествующего статусу образа
жизни, что вовлекало аристократов в новые долговые обязательства. Гер-
цоги Осуна к 1863 г. заложили бóльшую часть своего имущества. Были
аристократы, которые более рационально распоряжались своими богат-
ствами. Игнасио Фигероа, маркиз де Вильямехор, занимался кредитны-
ми операциями, а также вкладывал средства в угледобывающие и метал-
лургические предприятия. До последней трети XIX в. крупные землев-
ладельцы мало интересовались предпринимательством, не связанным с
сельским хозяйством, и не участвовали своими капиталами в процессе

модернизации испанской экономики.
Видные испанские промышленники, как правило, представляли низ-
шие слои элиты. Средний размер их состояний достигал 30 млн реалов,
явно уступая богатствам магнатов Андалусии и Ла-Манчи и мадридским
банкирам, доходы которых превышали 100 млн реалов. Источником их
достатка также были средства, полученные от торговли недвижимостью,
РАЗД ЕЛ 2
сельскохозяйственной продукцией и государственными облигациями;

прибыль затем вкладывались в текстильное производство, горное дело и
металлургию, равно как и в приобретение земли.
Особой группой состоятельных испанских буржуа являлись так назы-
ваемые «индианос», т. е. предприниматели, которые сколотили свои со-
стояния на Кубе, разбогатев на торговле сахаром, табаком, рабами, и вкла-
дывали капиталы в международные финансовые операции, судостроение,
морское страхование и недвижимость в метрополии. Именно «индианос»
были активными участниками международной торговли, но предпочитали
вывозить свои капиталы не столько в Испанию, сколько в Великобрита-
нию, которая была главным покупателем кубинского сахара. Они как пра-
вило не отличались знатностью, зато были типичными нуворишами.
Оформление новых элит происходило на основе единства социально-
культурных ценностей. И после отмены сословного строя привилегирован-
ное общественное положение отождествлялось с землевладением, роскош-
ным образом жизни и праздностью. Реальная социальная иерархия опреде-
лялась не только богатством, источником которого была частная собствен-
ность и индивидуальная предприимчивость, но и традиционными пред-
ставлениями, связанными с уважением к «благородству» происхождения
и занятий. Дворянские титулы сохранились и признавались как знак обще-
ственного отличия, исторической значимости семейства или заслуг частного
лица. Король имел право возводить в наследственное дворянство граждан,
366 проявивших себя на общественном поприще. В правление Изабеллы II было
даровано 400 титулов, в основном влиятельным политикам и придворным,
среди которых были и крупные предприниматели, такие как банкиры Хосе
Саламанка и Хуан де Мальсанедо. Кредитные и акционерные общества, в
свою очередь, были заинтересованы в титулованных особах в качестве своих
акционеров и членов попечительских советов. Проводниками социального
влияния элиты были политические институты, такие как сенат, органы выс-
шей государственной администрации, особенно военное и дипломатическое
ведомства, равно как и придворная камарилья.
В XIX в. существенно изменился общественный статус церкви и духо-
венства. Дезамортизация, отмена десятины, переход к государственному
финансированию церкви драматически сказались на материальном по-
ложении духовенства и его влиянии в обществе. К 1859 г. в результате ро-
спуска монашеских орденов, упразднения монастырей резко сократилась
численность клира — почти в три раза, с 145 тыс. до 38,5 тыс. человек, было
закрыто 200 монастырей. По итогам секуляризации в собственность госу-
дарства перешло 30% освоенных сельскохозяйственных угодий. Церковь

лишилась доходов примерно в 150 млн реалов, которые включали, помимо
номинальной стоимости имущества, ренты, платы за требы и десятину.
Взаимоотношения государства и церкви зависели от характера полити-
ческого режима: прогрессисты как правило ужесточали антиклерикальное
законодательство, а умеренные придерживались компромиссных решений,
которые позволяли церкви восстанавливать свои богатства и влияние.
ГЛ А ВА 3
Основой для этого был конфессиональный характер государства, закре-
пленный в конституциях и подтвержденный конкордатом 1851 г. Согласно
ему, государство обязывалось содержать духовенство и культовые здания,
передавало церкви контроль над системой образования. Папа отказался от
претензий к испанскому государству по итогам дезамортизации, и церковь
вновь получила возможность приобретать имущество. Несмотря на мате-
риальный ущерб от либеральных реформ, церковь сохранила свою юриди-
ческую обособленность и социальные привилегии.
Конкордат, определивший размеры государственных субсидий (фак-
тически жалования) согласно сану, во многом закрепил социальное рас-
слоение в среде клира. Так, годовое содержание архиепископа Толедского
составляло 160 тыс. реалов, епископа — 70 тыс. реалов, а приходского свя-
щенника от 3 тыс. до 10 тыс. реалов, в зависимости от срока служения.
Термин «буржуазия» как определение предпринимательских слоев об-
щества появился в испанском языке около 1868 г. и использовался в основном
журналистами. В государственных статистических отчетах употреблялись
термины «собственники» и «средние классы», в число которых включалось
и крестьяне-собственники своих участков. К этим категориям населения от-
носилась шестая часть жителей страны, около 3 млн человек.
Как и в других европейских странах, «средние классы» отличались
внутренней неоднородностью и выраженной социальной дифференциа-
цией. К их высшим слоям (около 5% населения) относились собственни-
ки мелких предприятий, коммерсанты, представители свободных про- 367
фессий и чиновничество, состояния которых насчитывали от 100 тыс.
до 5 млн реалов. Средние слои были представлены жителями городов —
владельцами ремесленных мастерских, полукустарных предприятий,
мелкими торговцами.
Становление либерального государства сопровождалось укреплени-
ем социальных позиций чиновничества. На 1860 г. в стране было 35 тыс.
служащих. Карьера чиновника привлекала своей респектабельностью, при-
частностью к «сильным мира сего». Размеры ежемесячного жалования ис-
панского бюрократа середины XIX в. колебались от 1 тыс. до 4 тыс. реалов.
Постоянная политическая нестабильность привела к росту влияния
армии в обществе. Военная служба в представлении современников оста-
валась важным средством социального продвижения, особенно во времена
революций и гражданских войн. Численность испанской армии в середи-
не века составляла 100–150 тыс. человек (примерно столько же, сколько и в
XVIII в.), однако способ ее комплектования изменился.
В начале века в Испании была введена всеобщая воинская повинность,

распространявшаяся на холостых мужчин в возрасте от 20 лет на срок 8 лет
(из них 4 года — в действующей армии, 4 года — в резерве). Многочисленные
исключения позволяли четвертой части потенциальных рекрутов уклонять-
ся от набора, выставляя себе замену или откупаясь от призыва денежным
взносом от 4 до 6 тыс. реалов. В результате солдатский и сержантский состав
формировался из социальных низов, в основном из крестьянства.
РАЗД ЕЛ 2
Военные профессии оставались престижными и для выходцев из

среднего класса, притягивая возможностями быстрой карьеры и политиче-
скими перспективами. Генералы-«преторианцы» XIX в. имели скромное
происхождение, но сумели добиться высокого общественного положения.
Большинство высших военных обладало титулами или получало их по мере
своего восхождения на политический олимп. Эспартеро, будучи грандом
Испании, имел еще шесть титулов.
Крестьянство составляло около половины населения страны. Хотя ус-
ловия хозяйственной деятельности и достаток земледельца варьировались
в зависимости от региона, крестьянин к середине XIX в. находился на ниж-
них ступенях общественной иерархии. Главной причиной была ограничен-
ность возможностей для ведения собственного хозяйства. В результате ли-
беральных преобразований крестьянское положение существенно не изме-
нилось; малоземелье и безземелье остались основной проблемой испанской
деревни. Более того, за счет приватизации угодий, которые находились в
коллективном пользовании общин (лесов, выпасов), земледельцы утратили
свободный доступ к важным экономическим ресурсам. Даже после либе-
ральных реформ в распоряжении крестьянина оставалась небольшая часть
его дохода — около 10%: 50% использовалась для простого воспроизвод-
ства, около 40% изымалось в качестве рентных и налоговых платежей. Тяже-
лые условия аренды приводили к росту задолженности и к утрате участков:
к концу 1860-х годов безземельное крестьянство составляло 36% населения.
368 В провинциях Кадис и Севилья доля сезонных сельскохозяйственных ра-
бочих достигала 72%. Батраки находились в самом униженном положении.
При средней длительности рабочего дня летом 15–17 часов, а зимой — око-
ло 10 часов, их заработок составлял 2 реала, которых едва хватало, чтобы
прокормиться. Безземелье, продовольственные проблемы, налоговый гнет
были главными причинами аграрных волнений в первой половине столе-
тия. В конце 1850 — начале 1860-х годов крестьянские восстания сопрово-
ждались стихийным разделом латифундий.
В городах выросла численность наемных работников в торговле и сфе-
ре услуг: труженики ремесленных мастерских, мелкие торговые служащие
и домашняя прислуга. В середине столетия начинается формирование про-
мышленного пролетариата, фабричных рабочих. Государственная статисти-
ка фиксирует их появление в 1861 г. и выделяет «промышленных служащих»
в отдельную категорию населения, общей численностью 215 тыс. человек.
Треть из них трудилась на текстильных предприятиях Барселоны; не случай-
но столица Каталонии станет центром испанского рабочего движения.
Уровень жизни промышленных рабочих был чрезвычайно низким.

Свобода контракта, введенная в 1836 г., позволяла работодателю диктовать
условия найма, не признавая за работником права их обсуждать и тем более
оспаривать. Длительность рабочего дня в текстильной промышленности
составляла от 10 до 12 часов, заработная плата — 6 реалов в день, которых,
по словам наблюдателя, «еле хватало на пропитание и смену обуви».
История испанского рабочего движения началась в 1820-е годы с вы-
ГЛ А ВА 3
ступлений против замены ручного труда машинным. Вплоть до середины
века действия «разрушителей машин» (своеобразного аналога англий-
ских луддитов) станут постоянной составляющей фабричных конфликтов.
В 1836 г. в Барселоне рабочие-ткачи впервые выдвинули требования о по-
вышении оплаты труда. В 1840 г. в Барселоне по инициативе ткача Хосе
Мунтса было организовано «Общество взаимопомощи рабочих хлопчато-
бумажной отрасли», которое вскоре было запрещено, но продолжало дей-
ствовать подпольно. К концу 1850-х годов главным требованием испанско-
го рабочего движения стало признание за рабочими права на свободу ассо-
циаций, которое особенно ярко прозвучало во время всеобщей забастовки
в Барселоне в 1855 г.
Промышленная революция в Испании
Характер и темпы промышленной революции не позволяют отнести Испанию

к числу экономических лидеров XIX в. — в этом сходятся представители всех
направлений историографии. Тем не менее научные оценки испанской промыш-
ленной революции различаются степенью пессимизма.
Авторитетным является представление о неудаче (или провале) испанской
индустриализации, причины которой связаны с утратой колониальных владений,
неразвитостью внутреннего рынка, недостатком природных ресурсов и низким
уровнем развития мануфактурного производства. Сторонники этой точки зрения 369
считают, что развитие испанской промышленности ограничивалось Каталонией
и Страной Басков и не оказало решающего воздействия на хозяйственный облик
всей страны. Испания, делается вывод, находилась на периферии индустриальной
Европы XIX в.
Другая, не менее влиятельная концепция предлагает описывать качество
испанского промышленного переворота термином «запаздывание». Ее привер-
женцы обращают внимание на влияние природно-географических и социокуль-
турных факторов на процесс индустриализации и сосредотачиваются на оценках
экономических решений, принятых в конкретных обстоятельствах. Историки
этого направления подчеркивают медленное, но неуклонное движение Испании
по пути модернизации экономики, темп которого зависел от исходных структур-
ных особенностей испанского хозяйства и политических обстоятельств. ■■■
РАЗДЕЛ 3
Р Р Е С ТА В РА Ц И Я
( 1 8 74 – 1 8 9 8 )
ГЛАВА 1. Политика и экономическая

стабилизация (1874–1898) 371
ГЛАВА 2. Культура Испании в XIX веке 389

С.В. Ведюшкина (главы 1–2)
А.Д. Баженова (глава 2)
ГЛАВА 1
П ПОЛ И Т И К А
И Э КО Н ОМ И Ч Е С К А Я
С Т А Б И Л И З А Ц И Я (1874–1898)
К концу 1874 г., после шестилетней революционной лихорадки, Ис-

пания снова оказалась на перепутье. Уже год страна существовала в
условиях чрезвычайного положения; власть находилась в руках генералов
Ф. Серрано, М. Павии и А. Мартинеса Кампоса, фактически установив-
ших режим военной диктатуры. Общественное движение, после разгона
республиканского парламента и подавления федералистских восстаний,
пребывало в апатии. Мадридское правительство с трудом сдерживало
наступление карлистов в северных областях. Продолжавшаяся война на
Кубе угрожала целостности государства. Отсутствие конституции (ре-
спубликанский основной закон 1873 г. так в силу и не вступил) усугубляло
общую атмосферу неопределенности и напряжения. Выбор формы прав- 371
ления стал главной политической проблемой, не имевшей бесспорного ре-
шения: республика была дискредитирована, а восстановление монархии
было чревато либо возвращением свергнутой в 1868 г. Изабеллы II, либо
передачей престола карлистскому претенденту. Гражданские конфликты,
нейтрализованные благодаря жесткой политике генералов, могли разго-
реться с новой силой.
Политическая элита, пережившая уже не один государственный
переворот, склонялась к компромиссу — реставрации монархии и ди-
настии Бурбонов, однако при условии, что новый король Испании будет
править согласно конституции, учитывающей революционный опыт.
Приемлемым и единственным кандидатом, соответствовавшим подоб-
ным ожиданиям, был наследник престола дон Альфонсо, сын Изабел-
лы II. Группа его сторонников (альфонсистов), начала складываться еще
в 1872 г. Возглавил ее опытный и влиятельный политик Антонио Кано-
вас дель Кастильо.
Реставрация (1874–1898)
1 декабря 1874 г. Кановас и его сторонники опубликовали обращение

17-летнего наследника к соотечественникам («Санхерстский манифест»,
по названию английской военной школы, где тогда учился принц), в кото-
ром была изложена политическая программа «наследственной и консти-
туционной монархии». Альфонсо обещал править в соответствии с испан-
скими политическими традициями, учитывая волю нации, как «настоя-
щий испанец, добрый католик и, в соответствии духом времени, истинный
РАЗД ЕЛ 3
либерал».
Манифест не вызвал широкого общественного резонанса, поэтому аль-
фонсисты не спешили переходить к активным действиям. Однако неожиданно
для них 29 декабря в г. Сагунто генерал А. Мартинес Кампос поднял военный
мятеж в поддержку Альфонсо. Ф. Серрано сложил с себя полномочия главы
правительства и передал власть Кановасу как официальному представителю
монарха. 31 декабря было образовано правительство регентства во главе с Ка-
новасом. 14 января 1875 г. Альфонс XII вступил в ликующий Мадрид.
За XIX век монархия в Испании восстанавливалась уже в третий раз.
События 1875 г. положили начало эпохе Реставрации — долгому периоду
политической стабилизации, который, хотя и не без кризисов, продлится до
1923 г. Его первый этап приходится на последнюю четверть столетия.
ПОЛ И Т И Ч Е С К А Я СИСТЕМА Р Е С ТА В РА Ц И И
И ЕЕ АРХИТЕКТОРЫ
Становление политической системы Реставрации происходило на фоне

завершения конфликтов, унаследованных от «демократического шестиле-
тия»: необходимо было положить конец карлистской войне и прекратить
войну на Кубе.
К началу 1875 г. сторонники дона Карлоса контролировали часть тер-
372 ритории Арагона, Каталонии, Валенсии, Наварры, Страны Басков. Гене-
ральное наступление на войска мятежников возглавил сам король. На пер-
вом этапе правительственные войска отвоевали значительные территории.
Опираясь на военные успехи, правительству удалось подписать с восстав-
шими соглашение о капитуляции в обмен на обязательство сохранения фу-
эрос Наварры и амнистии для чиновников и офицеров, поддерживавших
претендента. Новая власть демонстрировала свою готовность к перегово-
рам и компромиссу и тем самым привлекла на свою сторону многих участ-
ников мятежа, уставших от изнурительной войны. Летом 1875 г. карлисты
начали сдавать оружие. К концу осени правительственные войска вернули
под свой контроль всю Каталонию. В начале 1876 г. карлисты были окон-
чательно разгромлены: в конце февраля дон Карлос и остатки его отрядов
покинули территорию Испании. Альфонс XII лично принимал участие в
боевых действиях, проявил мужество и хладнокровие, чем обеспечил себе
уважение офицеров и авторитет в военной среде. Король вернулся в Ма-
дрид настоящим триумфатором.
Политика и экономическая стабилизация (1874–1898)
Новый представитель старой династии
В первые годы Реставрации Альфонс XII (1857–1885), несмотря на свою моло-

дость, оказался идеальным королем для государства, преодолевавшего драмати-
ческое революционное наследие.
Будущий испанский монарх воспитывался в изгнании. Альфонс получил
образование в школах Франции, Швейцарии, Австрии и Англии. Он был лю-
ГЛ А ВА 1
бознательным и прилежным учеником, и, как положено принцам, старательно
изучал языки, занимался благородными видами спорта и интересовался изящ-
ными искусствами. По настоянию Кановаса, желавшего завершить образова-
ние будущего короля в стране с конституционными традициями, летом 1874 г.
Альфонс был отправлен в престижную английскую военную академию Санд-
херст. Кановас считал необходимым развить в принце воинский дух, чтобы, став
королем, он смог обуздать армейскую вольницу. Скитания сделали Альфонса
самостоятельным и решительным человеком, а отдаленность от родины развила
патриотические чувства и желание принести пользу своему народу.
Когда пришла пора возвращаться в Испанию и принять бразды правления,
17-летний король с энтузиазмом выполнил свой долг. Участие в карлисткой вой-
не укрепило его уверенность в себе, а после введения конституции 1876 г. его по-
литические права обрели законную основу. С помощью Кановаса Альфонс XII
быстро освоился со своей политической ролью и в течение десяти лет достойно
исполнял обязанности конституционного короля, стараясь соблюдать нейтра-
литет в соперничестве партий. Его поведение не вызывало раздражения поддан-
ных: король умел ладить с людьми, был остроумным и приятным собеседником.
Даже его многочисленные любовные связи, вопреки опасениям политиков, «в
стране Дон Жуана» пошли на пользу его репутации.
В начале 80-х годов у короля открылась легкая форма туберкулеза. Недуг
быстро прогрессировал. Уже будучи тяжело больным, Альфонс, тем не менее,
посещал жертв землетрясений, наводнений и эпидемий, чем вызывал в народе
неподдельное восхищение. 25 ноября 1885 г. король умер, оставив о себе роман- 373
тические и сентиментальные воспоминания. ■■■
Вскоре разрешилась и ситуация на Кубе. Для подавления мятежа туда

направили 126-тысячную армию во главе с Мартинесом Кампосом. В 1878 г.
был заключен мир, однако обещанная автономия предоставлена Кубе не
была. Успешно решая насущные политические проблемы, новорожденная
монархия доказывала свою жизнеспособность, а Альфонс XII получил лест-
ное прозвище «Миротворец».
Тем временем создавались основы конституционной монархии, отре-
ставрированной с учетом опыта революций и переворотов, произошедших
в Испании в XIX в. Идеологом и творцом нового порядка был Кановас. Сен-
тябрьская революция и республика доказали, считал он, что Испания еще
не достигла такого уровня политической зрелости, когда принятие государ-
ственных решений можно доверять массам и позволять конституционные
эксперименты. Именно поэтому Кановас полагал, что идеальной формой

правления для Испании является монархия, с которой большинство испан-
цев связывает представления о порядке и общественном согласии. Ветеран
политических баталий, он стремился создать стабильную централизован-
ную систему правления, основанную на компромиссе между либеральными
и консервативными группировками, которые должны быть готовы к взаим-
ным уступкам и отказаться от военного переворота как средства борьбы за
РАЗД ЕЛ 3
власть. Политическое соперничество, необходимый элемент конституцион-

ного строя, доказывал Кановас, должно сводиться к мирному чередованию
двух партий, именно тогда и будет достигнута истинная цель конституцион-
ной монархии — «власть без деспотизма, свобода без вольности». Тради-
ция, порядок, прагматизм — в этих трех понятиях заключалось его кредо.
Политические принципы Реставрации, сформулированные Канова-
сом, нашли отражение в новой конституции страны, разработанной и при-
нятой в очень короткий срок — в течение года.
Еще в конце мая 1875 г. состоялось собрание более 600 сенаторов и де-
путатов кортесов предшествовавших созывов — всех, кто занимал эти по-
сты на протяжении последних 30 лет. Его участники избрали 39 человек,
представлявших разные политические группировки; они и занялись соз-
данием конституции. Во избежание общественных волнений было решено
созвать не учредительные, а ординарные кортесы — так новая конституция
была представлена как естественное продолжение до-республиканского
законодательства, а не принципиальное политическое новшество. Когда
31 декабря 1875 г. король издал указ о созыве парламента, работа над ос-
новным законом уже шла. В январе 1876 г. в соответствии с избирательным
законом 1870 г. состоялись всеобщие выборы в кортесы. Сторонники Ка-
новаса получили абсолютное большинство.
Окончательный проект основного закона был отредактирован Канова-
сом и 27 марта вынесен на рассмотрение в кортесы. При этом правитель-
374 ство просило депутатов, чтобы обсуждение конституции не стало поводом
для новых гражданских конфликтов. В результате дебаты прошли без экс-
цессов. В частности, депутаты не стали обсуждать раздел о прерогативах
короля, тем самым продемонстрировав свою лояльность режиму. 24 мая
1876 г. конституция была принята и через месяц вступила в силу.
Этот основной закон стал самым долговечным за всю историю Испа-
нии, он действовал без изменений до 1923 г. В нем сочетались консерватив-
ные принципы конституции 1845 г. и либеральные положения конститу-
ции 1869 г.
Испания объявлялась наследственной конституционной монархией,
основанной на «совместном суверенитете» короля и кортесов. Прерога-
тивы монарха были обширными: он возглавлял исполнительную власть,
имел право законодательной инициативы, право вето, мог распустить
парламент, правда, с обязательством назначения новых выборов в трех-
месячный срок. Король формировал правительство, ответственное перед
ним, а не перед кортесами. Парламент оставался двухпалатным, причем
принцип выборности распространялся и на сенат: часть сенаторов назна-

чалась монархом, часть — избиралась. Депутаты могли переизбираться в
кортесы неограниченное количество раз.
Антонио Кáновас дель Кастильо (1828–1897)
ГЛ А ВА 1
Антонио Кановас, сын учителя, пробился на испанский политический олимп
благодаря гибкому уму, эрудиции, талантам журналиста и оратора, исключи-
тельной работоспособности и энергии. В 1845 г. он приехал в столицу, надеясь
совмещать изучение юриспруденции с литературным творчеством, однако бы-
стро «ушел» в политику.
Происхождение политических взглядов Кановаса и начало активной по-
литической деятельности связаны с историей Либерального союза, идеология
которого соответствовала его жизненной позиции. Кановас считал себя «чело-
веком факта» и традиционалистом
и утверждал, что ни политические,
ни социальные преобразования
не могут иметь успеха без опоры
на исторический опыт и учета ре-
альной ситуации, какой бы печаль-
ной она ни была. Надо стремиться
«продолжать историю Испании»
с помощью постепенных реформ,
полагал он, а не пытаться изменить
действительность посредством ре-
волюции или военного переворо-
та. Скептически оценивая уровень
политической культуры своих со-
временников, Кановас не доверял 375
массовым движениям и не прини-
мал демократических форм правле-
ния, поскольку они, по его мнению,
были чреваты диктатурой. Разум-
Антонио Кановас дель Кастильо ное поведение элит, считал он, мо-
жет привести Испанию к порядку и
прогрессу. Даже его отношение к религии было «практическим»: католицизм в
Испании, считал Кановас, является основой исторической культуры, но это не
дает церкви права вмешиваться в государственные дела.
«Политический реализм» Кановаса сделал его одним из выдающихся госу-
дарственных деятелей своего времени. Именно ему восстановленная монархия
была обязана не только своей идеологией и практикой, но и самим духом цинично-
го прагматизма. Его авторитет в период Реставрации был непререкаем. После ги-
бели Кановаса Сагаста, его вечный оппонент, заметил, что в Испании не осталось
политика, к которому можно было бы уважительно обратиться на «Вы». ■■■
Конституция содержала и важные либеральные принципы, главными

из которых были гарантии основных прав и свобод, в том числе неприкос-
новенность личности и жилища, тайна переписки, свобода слова, собра-
ний и ассоциаций. Однако король имел право временно приостанавливать
действие этих гарантий, «когда безопасность государства и чрезвычайные
обстоятельства того потребуют». Вопрос о религии также был решен в ли-
беральном духе. Католичество объявлялось государственной религией, од-
РАЗД ЕЛ 3
нако в частном порядке допускалось исповедание иных конфессий.

Порядок применения конституции уточнялся в специальных законо-
дательных актах, последовавших за ее обнародованием. Благодаря им кон-
сервативные тенденции основного закона усилились.
В 1878 г. закон о выборах, сохранив традиционную мажоритарную си-
стему, установил имущественный ценз для избирателей. В результате элек-
торат уменьшился с 4 млн до 860 тыс. человек и составил около 4% населе-
ния страны. Всеобщее избирательное право для мужчин старше 25 лет было
введено только в июне 1890 г.
Конституция предоставила монарху и правительству право вмеши-
ваться в действия органов местного самоуправления, чтобы «не допустить
превышения ими своих полномочий в ущерб общим интересам». Законы
о местной администрации, принятые в 1877 и 1882 гг., усиливали прави-
тельственный контроль над муниципалитетами и провинциальными де-
путациями: король получил право назначать мэров городов с населением
больше 30 тыс. человек и губернаторов провинций. В 1876 г. были отменены
фуэрос Страны Басков: на Бискайю, Алаву и Гипускоа распространялась
всеобщая воинская повинность и общеиспанская налоговая система. Госу-
дарственная и административная централизация завершилась.
Введение принципа религиозной толерантности при сохранении
привилегированного статуса католицизма вызвало в обществе ожесто-
ченные дискуссии. Либералы ратовали за введение полноценной свобо-
376 ды совести, а не просто декларации принципа толерантности, а карли-
сты и большинство альфонсистов, наоборот, требовали строго соблюде-
ния условий конкордата 1851 г. Кановас, опасаясь, что церковь перейдет
в оппозицию новому режиму, был вынужден пойти на антилиберальные
меры. Правительство ввело цензуру, ограничило автономию универси-
тетов, а профессора, известные своими антиклерикальными взглядами,
были уволены.
Устойчивость режима Реставрации зависела от поведения политиче-
ских элит. Благодаря личному авторитету Кановаса, его гибкости и дару
убеждения в 1876 г. была создана Консервативная партия, в которую вош-
ли члены Либерального союза и партии умеренных, придерживавшиеся
правых и центристских позиций. Бесспорным лидером консерваторов,
разумеется, стал сам Кановас. Впоследствии его партия превратилась в
центр притяжения правых сил. Так, после поражения дона Карлоса мно-
гие его сторонники, стремясь сохранить политическое влияние, примы-
кали к консерваторам.
Если партия Кановаса сформи-

ровалась относительно быстро на
основе уже существовавшей группи-
ровки альфонсистов, то появление ее
оппонента — Либеральной партии
(или Либеральной объединенной
партии) произошло только в начале
ГЛ А ВА 1
80-х годов. Ее вождем стал Прак-
седес Матео Сагаста (1825–1903),
во время «шестилетия» активный
участник политической борьбы,
дважды возглавлявший правитель-
ство, создатель конституционной
партии. Как и Кановас, он был «че-
ловеком практическим» и так же,
как и лидер консерваторов, полагал,
что политическая стабилизация мо-
жет быть достигнута путем компро- Пракседес Матео Сагаста
мисса между партиями, пусть даже и
ценой идейных уступок. В политике, считал Сагаста, «нельзя всегда делать
то, что хочется, и не всегда уместно делать то, что справедливо».
Сагаста, искавший союзников среди членов распавшихся либеральных
групп времен Изабеллы II и «шестилетия», предлагал в качестве требований
своей партии всеобщее избирательное право, религиозную толерантность и
свободы слова и ассоциаций. Они соответствовали ожиданиям прогрессистов,
правых демократов и умеренных республиканцев, которые и составили осно-
ву будущей партии. Однако ради участия в предложенной Кановасом системе
вождь либералов отказался от фундаментального либерального принципа на-
родного суверенитета как источника государственной власти, что привлекло в
ряды его сторонников консервативных общественных деятелей, по разным — 377
в том числе и личным — причинам не желавших сотрудничать с Кановасом
(среди них, например, был генерал Мартинес Кампос).
Соперничавшие партии не имели ни четкой структуры, ни ясно сфор-
мулированных программ. Они оставались политическими клубами, объ-
единившимися вокруг влиятельного лидера. В своих речах и статьях Ка-
новас и Сагаста предпочитали не делать принципиальных идеологических
заявлений, а предлагали конкретные решения текущих политических
проблем. Таким образом, партийные объединения состояли не столько из
единомышленников, сколько из партнеров, использовавших ситуацию для
усиления своих личных политических позиций. Неудивительно, что и Ли-
беральная, и Консервативная партии находились в состоянии внутренне-
го брожения, постоянно раскалываясь на соперничающие группы. Тем не
менее, Кановас и Сагаста умели сохранять единство в среде своих сторон-
ников, апеллируя к необходимости предотвращения новых гражданских
конфликтов — главной цели двухпартийной системы.
Конституция стала законной основой для взаимодействия консерва-

торов и либералов. В течение первых пяти лет после принятия основного
закона у власти находились сторонники Кановаса, создатели нового поли-
тического порядка. Благодаря консерваторам адаптация к новой конститу-
ции прошла без крупных общественных потрясений и на ее базе сложилась
государственно-административная система. Сагаста и его сторонники в
это время создавали Либеральную партию. В 1881 г. последовала первая
РАЗД ЕЛ 3
смена правительства: консерваторы, с согласия Кановаса, уступили место

либералам, которым предстояло управлять страной до 1883 г.
УП РА В Л Я Е М А Я Д Е МО К РАТ И Я
«Мирное чередование» партий обеспечивалось за счет особого механизма

организации парламентских выборов, предполагавшего манипуляции го-
лосами избирателей и откровенную подтасовку результатов избирательной
кампании. Он выглядел следующим образом. Когда наступала ситуация, ко-
торую партийные вожди считали кризисной (как, например, республикан-
ский военный мятеж 1883 г; внутренние разногласия в партии, угрожавшие
ее распадом, что чуть не произошло с либералами в 1890 г., и т.п.), они об-
ращались к монарху, который отправлял правительство в отставку. Тут же
следовало назначение нового кабинета, представлявшего партию, которая
до кризиса находилась в оппозиции. Затем король распускал кортесы и на-
значал новые парламентские выборы. Цель избирательной кампании, таким
образом, заключалась в утверждении уже свершившегося факта: правитель-
ственная партия должна была обзавестись большинством в кортесах. Для
этого лидеры партий в процессе напряженных переговоров составляли
списки будущих депутатов парламента по округам. Консерваторы и либера-
лы распределяли мандаты таким образом, чтобы в конце концов правящая
378 партия преобладала в кортесах, но и оппозиция могла сохранить достойное
количество мест (в среднем около четверти от общего числа).
Эти списки передавались в министерство внутренних дел, которое рас-
сылало их губернаторам, а те, в свою очередь, доводили их до сведения мэ-
ров, судей и местных нотаблей — касиков (см. раздел II, глава 1). Именно
провинциальные чиновники и касики обеспечивали нужный правитель-
ству результат выборов. В ход шли все средства: подкуп, шантаж, угрозы,
подделка бюллетеней, изменение результатов подсчета голосов. Коррупция
стала, таким образом, нормой, а о состязательности кандидатов во время
выборов даже речи не было. Широко применялась и статья 29 закона о вы-
борах, согласно которой кандидат, не имевший соперника в своем округе,
автоматически получал мандат. В провинции, особенно в сельской местно-
сти, где большинство избирателей лично зависело от касиков, правитель-
ство быстро добивалось успеха. В обмен на свои услуги эти местные во-
ротилы получали возможность пренебрегать законами, поскольку власти
были всегда на их стороне. Смена правительства сопровождалась массовым
увольнением провинциальных чиновников, которые, впрочем, обычно рас-

считывали на восстановление в должности, когда «их» партия снова ста-
нет правящей.
Сама процедура выборов иногда превращалась в фарс. Часто организаторы
голосования просто не допускали к урнам сторонников неправительственной
партии. Известен случай, когда некий мэр приказал заколотить дверь в поме-
щение избирательного участка, и избирателям пришлось проникать туда через
ГЛ А ВА 1
окно второго этажа, поднимаясь по приставной лестнице, причем подручные
мэра угрожали сбросить вниз тех, кто желал голосовать по-своему.
Политический словарь Реставрации
Отношение современников к циничной политической практике эпохи Рестав-

рации отразилось в быстро появившемся жаргоне, который зафиксировал новые
реалии. В испанский политический словарь вошли понятия turnismo —чередо-
вание партий; alcalada (от alcalde — мэр) — привлечение мэров для обеспечения
нужного правительству результата выборов; pucherazo (букв. похлебка, варе-
во) — подтасовка результатов голосования; ronda (букв. хоровод) — многократ-
ное занесение имени одного и того же избирателя в итоговый избирательный
бюллетень. Депутаты, назначенные в Мадриде, назывались encasillados — «рас-
писанные по клеточкам»; в случае, если кандидат получал место в кортесах, не по-
явившись в своем округе, то его именовали cunero — «подкидышем». Жесткий
контроль партийных вождей над предварительным распределением депутатских
мест превращал парламентские фракции в «стадо»; Сагасту прозвали «старым
пастухом». При подведении результатов выборов выделяли «истинные голоса»
(votos verdad), т.е. бюллетени, отражавшие реальное мнение избирателей. ■■■
Масштабы злоупотреблений во время выборов были особенно велики в 379

сельской местности, где жило абсолютное большинство испанских избирате-
лей. В городах избиратели были более независимы и имели возможность от-
дать свои голоса даже кандидатам от неправительственных партий. Результа-
ты парламентских выборов в Мадриде, столицах провинций и крупных пор-
тах считались «близкими к истине», т. е. отражали реальные политические
настроения. Однако они не изменяли общего положения вещей. Даже после
введения всеобщего избирательного права в 1890 г. правящие партии добива-
лись нужных результатов: политическая машина работала исправно.
Избирательные махинации опирались на сложившуюся в XIX в. поли-
тическую практику. Еще при Изабелле II соперничавшие партии прибегали
к услугам местных нотаблей. Благодаря возраставшей административной
централизации местное самоуправление ослабло, и провинциальная по-
литическая жизнь находилась под контролем губернаторов и мэров, назна-
чавшихся правительством. Из-за высокого имущественного ценза участие
в выборах долгое время было привилегией небольшого числа испанцев,
которые уже свыклись с «особенностями» избирательных кампаний и

использовали их в своих личных интересах. Мадридские политики снис-
ходительно обвиняли своих сограждан в апатии и безответственности, за-
крывая глаза на то, что поведение избирателей объяснялось особенностями
системы. Желая избежать новых революционных потрясений, творцы ре-
жима Реставрации узаконили политические традиции (включая касикизм
и коррупцию), благодаря чему элиты сохранили свою власть и получили
РАЗД ЕЛ 3
возможность управлять политическим процессом.

Важным испытанием для двухпартийной конструкции явились собы-
тия 1885 г. 25 ноября король Альфонс XII скончался. Его супруга, королева
Мария-Кристина, ожидавшая ребенка, стала регентом при еще не рожден-
ном наследнике престола. Во избежание династического кризиса, который
уже не раз повергал страну в политический хаос, Кановас и Сагаста заклю-
чили между собой соглашение, известное как Пакт Пардо (по названию ко-
ролевской резиденции). Вожди консерваторов и либералов обязались под-
держивать монархию и конституцию, мирно передавать друг другу власть,
отказаться от союза с «третьими партиями», соблюдать преемственность в
законодательстве: партия, пришедшая к власти, не должна была отменять
законы, принятые при ее предшественнице. Хотя договор в Пардо не был
официальным, королева Мария-Кристина поставила на нем свою подпись,
согласившись, таким образом, с главными условиями своего правления. Бу-
дущий король Альфонс XIII появился на свет через полгода после смерти
отца, и режим регентства продлился до 1902 г., а основные положения Пак-
та действовали до 1923 г.
Политическое партнерство между партиями, созданное договором
1885 г., оправдало себя. Каждые три-четыре года (исключением было так на-
зываемое «долгое правление либералов» в 1885–1890 гг.) партии сменяли
друг друга у власти, согласовывая между собой свои действия и не допуская
появления на политической арене третьих претендентов на власть.
380 К середине 1880-х годов определились и «роли» каждой из партий:
либералы были признаны реформаторами эпохи Реставрации, консерва-
торы оставили за собой охранительные функции. Когда в 1883 г. проре-
спубликански настроенные генералы организовали несколько военных
мятежей, либералы уступили власть консерваторам, которые сумели по-
давить пронунсиамьенто и не допустить развития кризиса: снова была
введена цензура и ограничена свобода ассоциаций. В свою очередь в
1885 г., после смерти Альфонса XII, Кановас передал пост премьера Са-
гасте — так партии стремились примирить общественное движение с ре-
жимом регентства, создав ему репутацию либерального. Действительно,
в течение «долгого правления» Либеральной партии на практике была
гарантирована свобода ассоциаций (1887), благодаря чему открылись воз-
можности для легальной деятельности профсоюзов и рабочих организа-
ций; университетам была возвращена автономия. Главным достижением
либералов было, безусловно, введение в 1890 г. всеобщего избирательного
права, чем гордился сам Сагаста, при всем его скептицизме. Активная ре-
форматорская деятельность вызвала внутренний кризис в Либеральной

партии, и Сагаста счел разумным передать бразды правления Кановасу.
На первых всеобщих выборах, в полном соответствии с правилами по-
литической игры, победили консерваторы. Кановас убедился, что массо-
вым избирателем по-прежнему можно управлять. В период наступавшего
экономического кризиса консерваторы приостановили политические пре-
образования. В 1891 г. был принят протекционистский таможенный тариф,
ГЛ А ВА 1
введения которого давно требовали землевладельцы центральной и южной
Испании. Однако репрессии против рабочего и крестьянского движения
(две всеобщие забастовки в Каталонии и восстание в Андалусии) вызвали
общественное недовольство, и, чтобы не обострять ситуацию, консервато-
ры в 1892 г. сдали полномочия либералам. Следующие смены кабинетов
в 1895 и в 1897 гг. были связаны с внешнеполитическими проблемами и
ростом терроризма. Участившиеся террористические акты, организован-
ные анархистами, вызвали жесткие ответные меры правительства консер-
ваторов. В 1897 г. итальянский анархист Микеле Анжиолило застрелил
Кановаса. К власти пришел Сагаста, на правление которого пришлась «ка-
тастрофа 1898 г.», вызванная испано-американской войной.
Э КОНОМ И К А ИС П А Н И И
В ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕТВЕРТИ XIX В.
Восстановление монархии совпало с периодом экономического подъема.

Относительное хозяйственное благополучие последней четверти XIX в. и
политическая стабильность были тесно взаимосвязаны: после завершения
революционных баталий темпы экономического развития нарастали, что,
в свою очередь, создало благоприятные условия для внутриполитических
преобразований.
С середины 1870-х годов до начала нового столетия население страны 381
увеличилось на 2 млн, составив в 18,6 млн человек. Тем не менее, демогра-
фический рост был неустойчивым в силу традиционных причин — эпиде-
мий (например, холера середины 1880-х годов), продовольственных кри-
зисов, потерь в военных конфликтах. Существенным фактором сокраще-
ния населения была эмиграция: в 1890-е годы страну ежегодно покидало
23 тыс. человек, направлявшихся за океан — в колонии (Куба, Пуэрто-Рико),
в страны Латинской Америки, США. Под влиянием экономических изме-
нений активизировалась внутренняя миграция из сельских в промышлен-
но развитые районы, что сказалось на уровне урбанизации. Число жителей
Барселоны за 30 лет увеличилось вдвое, составив 533 тыс. человек и почти
сравнявшись с Мадридом (540 тыс.); население же Бильбао выросло в пять
раз, достигнув 85 тыс. человек. Тем не менее, большая часть испанцев по-
прежнему жила в деревнях и небольших городках.
Общее направление экономического развития мало изменилось по
сравнению с серединой века. Испания оставалась аграрно-индустриальной
страной, в которой примерно 65% жителей были заняты в сельском хозяй-

стве, а только 17% — в промышленности, торговле и сфере услуг. За послед-
нюю четверть века качественные изменения произошли в горнодобываю-
щей промышленности, металлургии, средствах транспорта. Именно эти
отрасли испанской экономики развивались наиболее динамично и опреде-
ляли общие темпы экономического роста.
Среди них на первом месте была горнодобывающая промышленность.
РАЗД ЕЛ 3
Благодаря либеральному законодательству «демократического шестилетия»,

облегчившего иностранные инвестиции, испанские горнодобывающие пред-
приятия сумели решить свои финансовые и технические проблемы. Доля
английского и французского капитала возросла, что позволило приобрести
новое оборудование и расширить производство. Общий капитал медных
шахт кампании «Риотинто», мирового лидера в добыче меди в 1877–1891 гг.,
в котором значительная доля принадлежала Ротшильдам, составлял 150 млн
песет и в три раза превышал капитал Банка Испании. Добыча меди в Уэльве,
свинца в Кордове и Хаэне, цинка в Кантабрии производилась с участием ино-
странных кампаний, при этом большая часть сырья шла на экспорт.
В шахтах Бискайи, созданных в основном в 1870–1880-е годы, добывалась
не содержащая фосфора железная руда, что делало возможным ее применение
для производства стали. За десять лет, с 1874 по 1884 г., объем добычи увели-
чился в шесть раз, а к 1900 г. — в 20 раз. Близость месторождений к морю облег-
чало организацию экспорта, и около 90% руды вывозилось в Англию и Фран-
цию. Бильбао превратился в крупный порт и судостроительный центр.
На последнюю четверть XIX в. приходится подъем угледобывающей
промышленности в Астурии. Государственная поддержка сыграла реша-
ющую роль в развитии угольных месторождений, поскольку испанский
уголь до 1890-х годов не мог конкурировать с дешевым и высококачествен-
ным английским сырьем. В 1890-е годы правительство повысило тариф на
ввоз угля из Англии, а с 1895 г. стало закупать у астурийских предпринима-
382 телей топливо для военной промышленности. В результате к 1900 г. произ-
водительность астурийских шахт выросла примерно в четыре раза.
Развитие добывающей промышленности на севере страны стимулиро-
вало развитие испанской металлургии, главной проблемой которой до сере-
дины XIX в. было отсутствие
качественного топлива. Эта
проблема была решена за счет
импорта дешевого английско-
го коксующегося угля в об-
мен на испанскую железную
руду. Операция оказалась
доходной за счет снижения
транспортных расходов: суда,
доставлявшие руду в Велико-
британию, на обратном пути
Разработка шахт в Риотинто перевозили уголь. Прибыли
ГЛ А ВА 1
Предприятия фирмы «Ла Макиниста Террестре и Маритима»
от нее стали основой капиталов трех крупнейших металлургических пред-

приятий — «Сан Франсиско» (San Francisco), «Домны и металлургические
фабрики» (Altos Hornos y Fabricas de Hierro y Acero) и «Ла Бискайя» (La Viz- 383
caya). В 1885 г. на заводах «Домен» был впервые применен бессемеровский
способ выплавки стали. В 1890-е годы после введения запретительного
тарифа бискайские металлургические заводы постепенно перешли на асту-
рийский уголь. С середины 1860-х годов по 1900 г. количество выплавлен-
ной в Испании стали увеличилось в 50 раз.
Возникали и новые отрасли промышленности. С конца 1870-х годов
в стране появились первые современные химические предприятия — по
производству красителей и переработке минерального сырья. В начале
1880-х годов в Испании были построены тепловые электростанции, а в
конце века началось строительство двух первых гидроэлектростанций на
р. Дуэро («Будущее» в провинции Самора) и на р. Эбро («Сан Карлос»
рядом с Сарагосой).
Каталонская текстильная промышленность сохраняла свое ведущее
положение в испанской экономике, а Барселона — репутацию «испанско-
го Манчестера». С 1875 по 1882 г. Каталония пережила свою «золотую
лихорадку» — промышленный подъем, связанный с доступностью деше-

вого сырья, ростом прибылей от экспорта местных вин во Францию и раз-
витием финансовой системы. Выстояв в экономическом кризисе 1880-х го-
дов, каталонские предприниматели снова воспользовались благоприятной
экономической конъюнктурой: благодаря таможенной политике консерва-
торов они получили возможность выгодно продавать текстиль на внутрен-
нем рынке и экспортировать его на Кубу и в Пуэрто-Рико.
РАЗД ЕЛ 3
Несмотря на становление новых индустриальных центров на побере-

жье Бискайского залива, развитие добывающих отраслей и общий рост
промышленного производства, к началу XX столетия Испания все же не
достигла экономического уровня ведущих держав Европы. Технологиче-
ские новшества, из-за своей дороговизны, внедрялись сравнительно позд-
но. Конвертер Бессемера был применен в Испании через 30 лет после своего
изобретения. Первый испанский локомотив был построен только в 1884 г.
Развитие испанской индустрии сдерживалось и слабостью внутреннего
рынка, связанной с особенностями аграрного производства.
Сельское хозяйство оставалось главной отраслью испанской экономики.
За последнюю четверть XIX в. товарность аграрного производства возросла:
большая часть крестьянских хозяйств и крупных латифундий ориентирова-
лись на внутренний и внешний рынки. Однако из-за архаичной агротехники
урожайность зерновых оставалась низкой (7,6 ц/га против 25,3 ц/га в Вели-
кобритании). Испанская пшеница была дорогой и не выдерживала конку-
ренции импортного зерна, которое в больших количествах стало ввозиться
в страну в 1870-е годы. Крупные землевладельцы Кастилии и Андалусии —
основные продавцы продовольствия на внутренний рынок — требовали
от правительства введения запретительных тарифов. Протекционистский
закон 1891 г. обеспечивал выгодные для аграриев цены на зерно вплоть до
1913 г., что гарантировало им высокие прибыли. Землевладельцы могли по-
зволить себе не вкладывать капитал в техническое обновление производства,
384 а увеличивать эксплуатацию батраков и малоземельных крестьян, пользуясь
сохранившимися в испанской деревне архаичными владельческими отноше-
ниями: кабальной арендой и полуфеодальными рентами. У крестьян же про-
сто не было средств для развития собственного хозяйства.
С другой стороны, возросло значение экспортных аграрных отраслей.
На 1877–1893 гг. приходится бум испанского виноделия, вызванный благо-
приятной конъюнктурой: Франция, главный конкурент Испании на миро-
вом рынке вин, переживала кризис, связанный с гибелью виноградников
от филлоксеры. Испанские виноделы увеличили экспорт втрое, и за девять
лет (1877–1886) получили доход в 400 млн песет — больший, чем у владель-
цев шахт и рудников. Подъем оказался временным. В начале 1890-х годов
филлоксера начала уничтожать испанскую виноградную лозу, помимо того,
в страну стали поступать дешевые алжирские вина, и виноделы были вы-
нуждены сокращать производство. Наряду с виноградарством большое
значение для испанской экономики имели оливководство и возделывание
цитрусовых, продукция которых также шла на экспорт.
Всемирная выставка в Барселоне 1888 г.
Триумфальным аккордом «золотого века» Каталонии стало проведение в 1888 г.

Всемирной выставки в Барселоне. В полном соответствии с духом эпохи инду-
стрии, науки и прогресса, испанские предприниматели стремились продемон-
стрировать Европе и миру экономический потенциал своей страны. В выставке
принимали участие 22 государства, в том числе США, Япония и Россия, более
ГЛ А ВА 1
12 223 фирм представили свои экспозиции. С 8 апреля по 9 декабря 1888 г. в ее
павильонах побывало более 2 млн 230 тыс. гостей. Всемирная выставка принесла
городской казне более двух миллионов песет прибыли.
Выставка преобразила Барселону. Главные павильоны расположились в
огромном парке, разбитом на месте разобранного во время революции 1868 г.
форта (Цитадели) XVIII в., заняв площадь в 450 тыс. кв. м. В центре парка был
сооружен Промышленный павильон — грандиозная полукруглая конструкция
в 70 тыс. кв.м с центральной частью высотой в 28 м и башнями в 48 м. Из 25 сек-
ций павильона 17 были отданы испанским предприятиям. Королевская семья
передала для выставки произведения искусства, в том числе полотна И. Босха из
коллекции музея Прадо.
Все здания для выставки были построены в новом авангардном стиле мо-
дерн, с ярким национальным колоритом, — Дворец науки, Дворец изящных
искусств, Павильон прессы, Павильон колоний. В Барселоне появилась новая
набережная, связавшая парк Цитадели с центральной частью города, были воз-
ведены новые памятники — статуя Колумба в конце бульвара Рамблас, памятник
Х. Приму в парке — и помпезный вход на территорию выставки — Триумфаль-
ная арка. Усилиями англо-американской компании “Brush” выставка была пол-
ностью электрифицирована. Воображение посетителей поражал «Волшебный
фонтан», сооруженный напротив Промышленного павильона, который в ноч-
ное время освещался электрическим светом. ■■■
385
Вид Барселоны 1888 года

Рост товарности сельского хозяйства, появление новых промышлен-

ных районов на севере страны, экспортная ориентация многих отраслей
испанской экономики стимулировали хозяйственную специализацию ре-
гионов. Развитие средств транспорта стало экономической необходимо-
стью. Прежде всего, активизировалось железнодорожное строительство,
чему способствовало развитие отечественной металлургии и горнодобыва-
ющей промышленности. За 1875–1900 гг. протяженность испанских желез-
РАЗД ЕЛ 3
ных дорог выросла в два раза, достигнув 11 тыс. км. Были построены новые
пути, связавшие новые промышленные регионы и порты с внутренними
областями страны. Динамичной отраслью стало судостроение. На верфях
Бискайи строились паровые суда с металлическим корпусом. Пароходы ка-
талонской «Трансатлантической кампании» и бискайских транспортных
предприятий курсировали между Испанией и Латинской Америкой. Уве-
личился торговый флот: если в середине 1860-х его водоизмещение состав-
ляло 400 тыс. тонн, то к концу века — 775 тыс. тонн.
Технологический прорыв произошел в средствах связи. К концу сто-
летия вся территория страны была охвачена почтовым и телеграфным со-
общением. В 1878 г. в Испании была установлена первая телефонная линия,
к 1900 г. в стране насчитывалось 15 тыс. абонентов.
Экономический подъем в Испании в конце XIX в. оказался неустойчи-
вым и неравномерным. Он был связан с благоприятной хозяйственной конъ-
юнктурой и рациональной государственной торговой политикой. Однако
главные характеристики национальной экономики сохранились: экспорт-
ный характер ее самых динамично развивающихся отраслей, зависимость от
иностранного капитала, ведущая роль сельского хозяйства с его архаичными
чертами. Промышленная революция в Испании пока еще не была завершена.
ОБЩЕСТВЕННЫЕ П Р О Т И В О Р Е Ч И Я И КО НФЛ И К Т Ы
386
Политические преобразования и экономический подъем первых десятиле-
тий Реставрации вызвали противоречивую общественную реакцию.
Помимо карлистов, в новую политическую систему сравнительно
плавно интегрировалась католическая церковь, примирившись с конститу-
ционным принципом ограниченной религиозной терпимости. Правитель-
ство гарантировало церкви экономическую поддержку и соблюдение норм
конкордата 1851 г. Государство продолжало выплачивать жалование пред-
ставителям духовенства, размеры которого зависели от статуса священ-
ника. Духовенство и ассоциации, организованные под покровительством
церкви, получили возможность заниматься социальной и образовательной
деятельностью (она частично финансировалась государством), устраивать и
содержать приюты, дома престарелых, больницы.
Относительная нормализация государственно-церковных отноше-
ний позволила католической церкви активно участвовать в политической
жизни. В 1881 г. с разрешения папы и при поддержке епископата в рамках
карлистского движения А. Пидалем был основан Католический союз, во-

шедший в 1884 г. в состав либерально-консервативной партии. В 1889 г. епи-
скоп Мадрида С. Санча-и-Эрвас организовал Национальный католический
конгресс — объединение духовенства и мирян с целью активного участия в
общественной жизни. Большое влияние приобрели организации «Католи-
ческого действия» — движения, которое занималось социальной и религи-
озно-просветительской деятельностью в рабочей и крестьянской среде.
ГЛ А ВА 1
Левые силы, активные участники политической жизни в период «демо-
кратического шестилетия», в первые десятилетия Реставрации оказались
разобщенными. Республиканцы, значительная часть которых после 1874 г.
оказалась в эмиграции, не смогли выработать единого отношения к новому
режиму и раскололись на несколько группировок. Сторонники Э. Кастелара
и Н. Сальмерона постепенно склонялись к сотрудничеству с Либеральной
партией. Они полагали, что осуществление республиканских идеалов воз-
можно посредством парламентских методов политической борьбы и демо-
кратических реформ. Их оппонентом стал Руис Соррилья, непримиримый
противник Реставрации, один из инициаторов военных мятежей 1883 г.
Потерпев поражение, его группа сошла с политической арены. Позиция
Ф. Пи-и-Маргаля, идеолога федеративной республики, в среде своих коллег
оказалась уникальной. Он был постоянным депутатом кортесов с 1886 г., но
занимался в основном проблемами, связанными с введением социального
законодательства: созданием судов для решения трудовых конфликтов, лега-
лизации права на забастовку. В кортесах вокруг ветеранов республиканско-
го движения сложилась небольшая фракция, которая не обладала реальным
влиянием на формирование внутриполитического курса.
За рамками двухпартийной системы действовали разнообразные оп-
позиционные движения, оформлению которых способствовала введенная
в 1887 г. свобода ассоциаций. Тогда перешла на легальное положение Ис-
панская социалистическая рабочая партия (ИСРП), созданная в 1879 г.
Пабло Иглесиасом, рабочим-типографом, сторонником марксистского 387
направления в Первом Интернационале. Согласно программе, принятой
через год, социалисты были готовы участвовать в политической борьбе
парламентскими методами и требовать проведения социальных демокра-
тических реформ, таких как легализация права на забастовки и принятие
законов о труде. В 1888 г. под влиянием ИСРП был создан Всеобщий союз
трудящихся (ВСТ) — профсоюзное объединение, насчитывавшее к концу
века 15 тыс. членов.
Более значительным влиянием в рабочей и крестьянской среде облада-
ли анархисты — несмотря на то, что они не смогли создать единую обще-
испанскую организацию. Основанная в 1881 г. Федерация трудящихся Ис-
пании, насчитывавшая около 60 тыс. членов, вскоре распалась; та же судьба
постигла и другие анархистские объединения. Это не мешало существова-
нию множества групп, проповедовавших отказ от политической борьбы и
«прямое действие». Разногласия между ними носили в основном тактиче-
ский характер: часть анархистов поддерживала всеобщую забастовку как
средство давления на власть и решения социальных проблем. Так, они при-

нимали активное участие во всеобщих стачках, прошедших в Каталонии в
1890–1891 гг. Однако во второй половине 1880-х годов некоторые группы
перешли к террору. В 1890-е годы в Испании анархизм и терроризм уже
стали синонимами. Анархисты устраивали взрывы в общественных ме-
стах, убивали чиновников и предпринимателей. Правительство отвечало
репрессиями, которые перечеркивали все конституционные нормы. Так, в
РАЗД ЕЛ 3
1896 г. после взрыва в Барселоне во время религиозной процессии, во время

которой погибло 12 человек, а 35 было ранено, власти арестовали 400 чело-
век и, после допроса с применением пыток, передали их всех суду военного
трибунала. Пятеро обвиняемых были приговорены к смерти, остальных
ожидало тюремное заключение. Жесткий правительственный курс побуж-
дал анархистов к новым террористическим актам, что усугубляло обще-
ственное напряжение.
Формирование промышленных регионов на севере и северо-востоке
страны вкупе с проводимой правительством политикой централизации в
начале 1890-х годов вызвали принципиально новую общественную реак-
цию — национальные движения в Каталонии и Стране Басков. Являясь
естественным результатом развития национального самосознания населе-
ния этих областей, эти движения были ответом и на приток иммигрантов
в промышленные районы. В 1892 г. каталонские националисты представи-
ли правительству свои требования («Основы Манресы»), которые заклю-
чались в предоставлении Каталонии политической и культурной автоно-
мии — создании автономного самоуправления и признания официального
статуса каталонского языка. Национальное движение в Стране Басков было
более агрессивным. Баскская националистическая партия (БНП) в 1894 г.
потребовала от правительства восстановления фуэрос. Между тем Сабино
Арана, «отец» баскского национализма и его главный идеолог, создатель
грамматики баскского языка, считал, что Страна Басков должна отделиться
388 от Испании и, вместе с французской Наваррой, создать новое государство.
В отличие от каталонских националистов, члены БНП опирались на под-
держку церкви.
Под влиянием социальных проблем, вызванных особенностями испан-
ской промышленной революции и консервативных аграрных порядков,
страна периодически переживала подъемы полустихийного крестьянского
движения. Бунты и восстания, потрясавшие сельские, особенно южные,
районы Испании, были вызваны продовольственными проблемами, про-
изволом землевладельцев, усилением налогового гнета. В Андалусии, Мур-
сии и Валенсии был распространен народный бандитизм.
Реставрация монархии и последовавшие за ней политические реформы
нейтрализовали, но не устранили традиционные общественные конфлик-
ты и не смогли предотвратить появления новых проблем. Стабилизация
оказалась временным затишьем перед «катастрофой 1898 г.».
ГЛАВА 2
К К УЛ Ь Т У Р А И С П А Н И И
В XIX ВЕКЕ
П олитические конфликты, экономические и социальные трансфор-

мации XIX в. сопровождались противоречивыми культурными из-
менениями. Духовная и интеллектуальная жизнь, литература, искусство
развивались в новых условиях либеральной государственности, пережи-
вавшей длительный и болезненный процесс становления. Под влиянием
реформы церковно-государственных отношений религиозные начала в
испанской культуре ослабевали, воздействие церкви на общественное со-
знание приобретало новые формы. Законодательное признание свободы
слова, печати, мнений, появление авторского права, новых цензурных пра-
вил наряду с утверждением свободы предпринимательства способствова-
ли появлению новых культурных практик. Церковь, королевский двор, 389
аристократия постепенно уступали роль заказчика и мецената государ-
ственным институтам, в том числе муниципалитетам, а также крупным
финансистам и предпринимателям. Культурные ценности, которые еще
недавно были достоянием избранного меньшинства, благодаря развитию
транспорта, новых издательских технологий, государственной системы
образования постепенно становились доступны демократической публи-
ке. Художественное творчество подчинялось требованиям рынка, а масте-
ра должны были соизмеряться со вкусами зрителей и читателей. Полеми-
ческие начала в испанской культуре усилились: соперничество идей, в том
числе и эстетических принципов, в полном соответствии с либеральными
теориями, воспринималось как естественное явление.
НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ
В П ОЛ И Т И Ч Е С КО Й Л И Т Е РАТ У Р Е И И С Т О Р И О Г РАФИ И
Испанской общественной мысли была свойственна идейная контраст-

ность. Противостояние либеральных и консервативных ценностей обрета-
ло разные формы: оно заявляло о себе и в парламентских дебатах, и в публи-
цистике, и в научных трудах, и в художественной литературе.
РАЗД ЕЛ 3
Идеологическое и партийное соперничество, выливавшееся в револю-

ционные кризисы и государственные перевороты, драматически восприни-
малось общественным сознанием. Уже в середине 1830-х годов выдающий-
ся публицист М.Х. де Ларра в очерке о гражданских войнах создал образ
разделенного надвое Отечества: «Здесь покоится половина Испании, пав-
шая от руки другой ее половины», — эта горькая эпитафия стала символом
общественного раскола.
В поисках основы для общественного примирения испанские интеллек-
туалы всех направлений обращались к национальной идее. В сочинениях и
консерваторов, и либералов испанская нация представлялась как неповтори-
мое, уникальное сообщество, внутренняя сплоченность которого основана на
общности исторических судеб, религиозном единстве, языковом единообра-
зии, цельности «народного духа» и — что было особенно актуально — на го-
сударственной целостности
и централизации. В XIX в.
идея нации-государства ста-
ла неотъемлемым элементом
политических дискуссий, и
это неудивительно, ведь кон-
ституционное государство
нуждалось в идеологическом
обосновании своего суще-
390 ствования. Романтическое
мировоззрение, с его инди-
видуалистическим пафосом,
сыграло решающую роль в
утверждении национальной
идеи в сознании образован-
ных испанцев.
Однако идейные проти-
воречия, свойственные ис-
панской общественной мыс-
ли, сказались и на содержа-
нии национальной идеоло-
гии. Либералы ратовали за
«новую нацию испанцев»
(А. Алькала Гальяно), кото-
Национальная библиотека Испании рая обладает политическим
Культура Испании в XIX веке
суверенитетом и основывает свое существование на гражданских правах

и свободах, включая «свободу промышленности, торговли и совести»
(М. Х. де Ларра). Консерваторы видели сущность национального бытия
в приверженности католической религии и традиционной авторитарной
монархии (Х. Доносо Кортес). Гражданственному патриотизму либера-
лов консерваторы противопоставляли верность «Трону и Алтарю». Если
в либеральной трактовке испанская нация сохраняла свою самобытность
ГЛ А ВА 2
во взаимодействии с другими нациями Европы, то ортодоксы настаивали
на том, что иностранное влияние (т.е. европейские революционные идеи)
лишает испанцев их национальной сути. Национальное единство, которо-
го так желали интеллектуалы, оказалось неосуществимым даже в теории:
две Испании, консервативная и либеральная, оставались непримиримыми
соперниками.
Хуан Доносо Кортес (1809–1853)
Политик и философ, один из авторов конституции 1845 г., Хуан Доносо считается
идеологом испанского консерватизма. В труде «Рассуждение о диктатуре» (1848)
он доказывал, что только сильное государство, опирающееся на католическую
церковь, способно защитить страну от хаоса демократии. В дальнейшем Доносо
развил свои взгляды в трех речах, произнесенных в мадридских кортесах в 1849–
1850 гг., и в книге «Опыт о католицизме, либерализме и социализме» (1851).
Стержнем учения Доносо стала идея исключительной роли католичества в
генезисе испанской нации и в европейской культуре в целом. Он противопостав-
лял католическую цивилизацию, соответствующую «универсальному порядку
мироздания», европейской цивилизации Нового времени — цивилизации «фи-
лософской, негативной, революционной». Мыслитель считал, что нравственной
основой государственно-политических преобразований должен являться като-
лицизм — суть испанского национального духа. ■■■ 391
В период «демократического шестилетия» идея централизованного

государства-нации — ключевая составляющая национальной идеологии —
была пересмотрена. Республиканский проект Ф. Пи-и-Маргаля предлагал
преобразовать Испанию в «федеральную нацию», в которой жителям раз-
ных провинций будет обеспечена политическая автономия и условия для
развития культурной самобытности. Таким образом, благодаря федера-
тивному устройству Испания должна была стать «единством в многооб-
разии», не утратив своей государственной целостности.
Идеи Пи-и-Маргаля были созвучны идеологии «национального воз-
рождения» (la Renaixença, o Rexurdimento), развернувшегося в середине
столетия в Каталонии, Стране Басков и Галисии. Выдающиеся интеллек-
туалы, поэты, писатели, публицисты ратовали за развитие региональных
языков, восстановление народных традиций, воскрешение интереса к
местной истории. В 1859 г. в Каталонии был впервые проведен литера-

турный конкурс «Игры цветов» ( Jocs Florals), названный так в память
о средневековых поэтических состязаниях. Каталанское возрождение
связано с именами филолога М. Мила-и-Фонтаналса, поэтов Б. Арибау и
Дж. Вердагера, публициста В. Балагера; в Стране Басков — с творчеством
Х. Ипарагирре и А. Труэба; в Галисии — с произведениями Р. де Кастро,
Э. Пондала и М. Курроса. Выраженное историко-культурное своеобразие
РАЗД ЕЛ 3
регионов, на котором настаивали каталонские, баскские и галисийские

общественные деятели, противоречило представлениям о единой испан-
ской нации.
Историография XIX в. внесла важный вклад в развитие и распростра-
нение национальной идеи. Представление о нации как об исторически
сложившейся самобытной общности предполагало обращение к прошло-
му. Между тем в середине XIX в. единственным последовательным изложе-
нием отечественной истории, доступной испанским читателям, оставалась
написанная в конце XVI в. «Всеобщая история Испании» Х. де Марианы.
Труды по истории Испании, созданные зарубежными исследователями, не
удовлетворяли интеллектуалов, считавших, что проникнуть в смысл на-
ционального прошлого может только испанский историк. Реконструкция
исторического пути испанской нации, в которой бы раскрылась ее сущ-
ность, осознавалась как важная общественная потребность.
Важным явлением, сопровождавшим развитие исторической науки,
было обновление архивного дела. В середине XIX в. был реорганизован
Архив Симанкас и созданы новые хранилища — Центральный архив в
Алькала-де-Энарес (1858) и Национальный исторический архив в Мадриде
(1866). Королевская Академия истории опубликовала документы из архи-
вов Кастильской и Арагонской короны и Севильской Торговой палаты.
В 1850 г. вышел в свет первый из 29 томов «Всеобщей истории Испа-
нии» Модесто Лафуэнте (1806–1866). Журналист и общественный деятель,
392 близкий к Либеральному союзу, Лафуэнте обратился к историческим ис-
следованиям после десяти лет занятий публицистикой, полагая, что только
знание прошлого может стать основой для реформаторской деятельности
в настоящем. Его представления об истории и о принципах ее изучения
были связаны с романтической традицией историографии, с ее провиден-
циализмом и интересом к проявлениям «народного духа». С этих позиций
Лафуэнте и трактовал отечественную историю. В результате он создал ос-
нованное на солидном объеме источников увлекательное историческое по-
вествование, главным героем которого является испанская нация, впервые
заявившая о себе в античности и с тех пор не утратившая своей самобытно-
сти. С точки зрения Лафуэнте, свободолюбие, верность католической вере,
жертвенный героизм являются сутью национального характера, который
проявился в защите Нуманции, Реконкисте, войне против Наполеона; иде-
альной исторической эпохой для историка было время правления Католи-
ческих королей. Хотя Лафуэнте признавал историко-культурное разноо-
бразие регионов Испании, центром его внимания была Кастилия. В XIX в.
«Всеобщая история Испании» стала

первым последовательным изложением
испанской истории с древнейших вре-
мен до современности. Труд Лафуэнте,
обращенный к широкой читательской
аудитории (разумеется, образованной),
на годы вперед стал ориентиром для ис-
ГЛ А ВА 2
панских историков.
Идея нации была центральной и
в других фундаментальных исследова-
ниях испанской истории, созданных
во второй половине XIX в. Различие
историко-философских взглядов их
авторов положило начало формирова-
нию научных школ в испанской исто-
риографии. В отличие от сочинения
Лафуэнте, работы историков этого пе-
риода были рассчитаны на подготов- Модесто Лафуэнте
ленную аудиторию.
В 1880–1882 гг. был издан трехтомный труд выдающегося мыслителя,
историка, филолога Марселино Менендеса-и-Пелайо (1856–1912) «История
испанских инакомыслящих». Ее автор, необыкновенно эрудированный и
одаренный исследователь (обладал фотографической памятью и владел во-
семью языками), проанализировав историю национальной общественной
мысли, доказывал, что католицизм является основой испанской культуры,
плодотворным ее началом, основой величия испанской нации; отклонение
от католических ценностей (в том числе либеральная традиция) — это вре-
менное, но пагубное «заблуждение испанского гения».
Компромиссная точка зрения представлена в исторических работах
А. Кановаса дель Кастильо. Выдающийся политик, «архитектор» Рестав- 393
рации, Кановас профессионально занимался изучением истории. С его име-
нем связано создание в 1885–1897 гг. коллективного исследования «Всеоб-
щая история Испании», предпринятого членами Королевской Академии
истории. Исторические интересы самого Кановаса были сосредоточены
на эпохе правления Габсбургов. Он был создателем одной из влиятельных
концепций «упадка Испании», ответственность за который исследователь
был склонен возлагать не только на правителей, но и на испанскую нацию,
ее заблуждения и «ошибки».
Одновременно с фундаментальными обзорами отечественной истории
появились труды, посвященные исследованию прошлого регионов Испа-
нии, прежде всего — Каталонии. В 1868 г. была опубликована «История
Каталонии» Виктора Балагера, а в 1876–1878 гг. — «Критическая (граждан-
ская и церковная) история Каталонии», созданная Антонио Бофаруллем-
и-Брока. Внимание каталонских историков было сосредоточено на сред-
них веках (XIII–XV вв.), которые они считали временем политического
и экономического расцвета Каталонии, и на кризисе середины XVII в. —

периоде противостояния централизаторской политике Оливареса.
Историография представила различные варианты трактовки нацио-
нального прошлого, которые были связаны как с либеральной, так и консер-
вативной идеологией. Исторические исследования придали национальной
идее научную обоснованность и обогатили ее конкретным фактическим
материалом, что в значительной степени нейтрализовало ее политическую
РАЗД ЕЛ 3
ориентацию.
Отсутствие единых представлений об испанской нации препятство-
вало массовому восприятию и распространению национальной идеи.
В стране, где в середине столетия только 20% населения владело грамо-
той, а наряду с кастельяно использовалось еще четыре языка, где кругозор
большей части населения был ограничен церковным приходом, массовое
сознание могло воспринять лишь ее традиционную версию — единство в
верности «Трону и Алтарю». Либеральный вариант был распространен
в городской среде, сельские жители были приверженцами ее консерватив-
ного варианта. Тем не менее, благодаря политике государства некоторые
элементы национальной идеологии были восприняты массовым сознани-
ем и стали неотъемлемой частью культуры Испании в XIX в.
К УЛ Ь Т У Р Н О - П Р О С В Е Т И Т Е Л Ь С К И Е УЧРЕЖДЕНИЯ.
С И С Т Е М А О Б РА З О В А Н И Я
Либеральное государство стремилось сформировать в сознании испанцев

представление о единстве, основанном на принадлежности к испанской
нации, которая обладает славным прошлым и достойным настоящим, со-
ответствующим прогрессивным идеям века. В условиях постоянной по-
литической нестабильности достичь этого было трудно. В Испании армия
394 и система образования не справлялись с «национальным воспитанием»,
как это было в других странах Европы. Армия была активным участником
внутренних политических конфликтов; а государственная система народ-
ного просвещения сложилась поздно (во второй половине века, см. ниже).
Отсутствовала единая общегосударственная символика. Национальный
флаг был введен в 1843 г., но до 1908 г. не был обязательным официальным
атрибутом. В качестве гимна использовался королевский «Марш гренаде-
ров» XVIII в., но он не выполнял свою функцию музыкально-поэтического
символа: текст к нему так и не был сочинен. Из-за сложных церковно-го-
сударственных отношений церковь не могла быть надежным союзником
власти в том, что касалось идеологических нововведений (по крайней мере,
до Реставрации 1874 г.). В таких обстоятельствах сама централизаторская
деятельность государства, в том числе и в культурной жизни, стала выраже-
нием национальной общности.
Центром формирования национальной культуры стал Мадрид. В
столице были сосредоточены хранилища культурных ценностей: в 1819 г.
открылся музей Прадо, в 1843 г. — Морской музей, в 1867 г. — Националь-

ный археологический музей, в 1875 — Национальный этнологический му-
зей. В 1836 г. Королевская библиотека стала государственной и получила
название Национальной. В 1892 г. ее фонды разместились в новом здании
на бульваре Реколетос, которое было частью специально выстроенного ком-
плекса. С 1856 г. в столице проводились Национальные Выставки изящных
искусств. Музейные коллекции и библиотечные собрания постепенно ста-
ГЛ А ВА 2
новились доступными демократической публике.
Музей Прадо
В основе коллекции музея Прадо — одной из лучших картинных галерей мира —

королевские собрания произведений искусства.
Впервые идея организации общедоступного музея на основе королевской
коллекции живописи прозвучала в царствование Фердинанда VI, однако тогда
проект не получил развития. Указ о создании музея изобразительных искусств
издал Жозеф Бонапарт, однако война воспрепятствовала открытию музея. По-
сле реставрации Бурбонов для создания галереи отвели здание музея Естествен-
ной истории, построенное на бульваре Прадо Х. Вильянуэвой еще в XVIII в.
В 1819 г. Королевский музей живописи и скульптуры наконец был открыт.
Первоначально было выставлено лишь 311 картин, причем только испан-
ских художников. Собрание музея быстро разрасталось — Фердинанд VII
передал ему многочисленные шедевры, размещавшиеся ранее в королевских
дворцах, а позже музей значительно пополнился благодаря дарам частных лиц.
В 1827 г. собрание насчитывало более 4 тыс. картин.
Дезамортизация привела к национализации многих произведений ис-
кусства, хранившихся в монастырях. Значительная их часть составила кол-
лекцию мадридского музея Ла Тринидад, открытого в 1838 г. специально для
их хранения и экспонирования; в 1872 г. его фонды были переданы в Прадо. 395
Название «Музей Прадо» закрепилось за галереей в 1865 г. В 1868 г. музей
стал собственностью государства. ■■■
Ко второй половине столетия оформилась государственная система

народного просвещения, о необходимости которой дискутировали еще де-
путаты Кадисских кортесов. Согласно закону 1857 г., была создана трехсту-
пенчатая система образования, состоявшая из начального, среднего и выс-
шего уровней; учебные заведения делились на государственные и частные
(в основном под руководством церкви); декларировался принцип обяза-
тельного обучение женщин грамоте.
Начальные школы находились в ведении муниципалитетов, доступ в
них был бесплатным только для малоимущих. Недостаток финансирова-
ния, нехватка учителей, низкий уровень жизни были главными проблемами
начального образования, и результаты его реформы оказались скромными.
Если в начале века количество неграмотных достигало 94% населения, то к

1850 г. она снизилась до 80%, а к 1877 г. составляла примерно 75%. Только
половина детей школьного возраста посещала школу.
Задачи учреждений среднего образования — бакалавриатов и педагоги-
ческих училищ — заключались либо в обучении практическим навыкам, либо
в подготовке к поступлению в университет. В конце века в каждой провинции
функционировало одно среднее учебное заведение. Обучение в них было плат-
РАЗД ЕЛ 3
ным и сравнительно дорогим (курс бакалавриата стоил в 1895 г. 370 песет) и,

следовательно, почти недоступным для демократических слоев общества.
Высшее образование также подверглось реформам. Страна делилась на
учебные округа, в каждом из которых был организован университет. Глав-
ным высшим учебным заведением Испании был Центральный Мадридский
университет (созданный в 1850 г. на основе переведенного в столицу универ-
ситета Алькала-де-Энарес) — единственный, имевший право присуждать
докторскую степень. С 1845 г. университетское образование стало светским,
теология изучалась только в духовных семинариях; на факультетах филосо-
фии было введены курсы естественных и точных наук.
В XIX в. церковь сохраняла свое влияние в сфере образования. В конце
столетия обучением юношества занималось 50 тыс. священников и мона-
хинь, а в учебных учреждениях, находившихся в ведении церкви, обучалось
около 168 тыс. детей и подростков и около 26,5 тыс. взрослых.
За рамками государственной и церковной систем образования возник-
ли частные культурно-просветительские учреждения. Их организаторов не
удовлетворяли жесткая регламентация университетского образования, не
оставлявшая места для свободной
дискуссии, архаичные методы обу-
чения, и, главным образом, — со-
держание учебных программ (осо-
бенно в церковных учреждениях),
396 в которых отсутствовали сведения
о новейших философских теориях и
достижениях естественных наук.
Значимой вехой не только в на-
учной, но и в политической и куль-
турной жизни страны стало откры-
тие в Мадриде в 1835 г. Научного
и литературного Атенея (Ateneo
científico y literario). Среди его осно-
вателей были известные либераль-
ные деятели, писатели, публицисты
и мыслители (С. Олосага, А. Аль-
кала Гальяно, М. Романос, Х.М. де
лос Риос и др.), желавшие создать
открытое дискуссионное общество
Вход в мадридский Атеней для обсуждения актуальных фило-
софских, литературных, научных проблем. В середине века Атеней стал

главным центром интеллектуальной жизни страны: при нем была открыта
постоянно пополнявшаяся библиотека и учебные курсы, проходили пу-
бличные лекции и конференции.
В 1840-е годы появляются просветительские центры для народных
низов, в основном для наемных рабочих, с весьма разнообразными про-
граммами, включавшими, помимо курсов по обучению грамоте, лекции
ГЛ А ВА 2
по литературе, точным наукам и даже живописи и французскому языку.
Во время «демократического шестилетия» их количество значительно
увеличилось. В частности, в 1869 г. в Барселоне открылся «Атеней рабо-
чего класса», куда допускались и женщины.
Новаторским учреждением стал основанный в 1876 г. в Мадриде Ин-
ститут свободного образования. Его создатель, выдающийся испанский
педагог Франсиско Хинер де лос Риос (1839–1915), стремился воспитать
своих учеников критически мыслящими, эрудированными, нравственны-
ми личностями, неравнодушными к состоянию общества. В Институте ис-
пользовались передовые педагогические методы, поощрявшие творчество
студентов.
Принципы свободного образования, которые пропагандировал Хинер
де лос Риос, в свою очередь были следствием новых явлений в научной жиз-
ни Испании. В середине XIX в. начался процесс обновления философских
представлений, положивший начало пересмотру научных методов, — осво-
ение идей немецкого философа К. Краузе, которые адаптировал к воспри-
ятию испанских интеллектуалов Хулиан Санс дель Рио (1814–1869). Так
появилась оригинальная испанская вариация неокантианства — краусизм,
который стал не столько философией, сколько этическим учением, «раци-
ональной религией». Целостность человеческой природы, считали крауси-
сты, заключается в соединении духовной и рациональной сущностей, что
дает человеку возможность совершенствовать себя и окружающий мир,
опираясь на собственный разум, экспериментальные знания, внутреннюю 397
нравственную дисциплину, которая, тем не менее, не препятствует свобо-
домыслию и критическому отношению к миру. Благодаря краусистам в Ис-
пании оживилась научная жизнь, в частности, получили распространение
идеи Ч. Дарвина (сам автор «Происхождения видов» в 1877 г. стал профес-
сором Института свободного образования) и позитивизм.
КНИГОИЗДАНИЕ И П Е Р И О Д И Ч Е С К А Я П Е Ч А Т Ь*
Огромную роль в формировании новой интеллектуальной и культурной

атмосферы в Испании XIX в. сыграло развитие издательского дела. Под
влиянием либеральных реформ и политической борьбы рынок печатной
продукции пережил настоящую революцию. Объем выпускаемых книг и
* Раздел написан при участии Г. Филатова.

периодики постоянно возрастал, а их ассортимент становился все более

разнообразным. Благодаря печатному слову все больше людей получали
доступ к сведениям о самых разных областях общественной жизни. Из-
датели, писатели, журналисты превратились в авторитетных обществен-
ных деятелей, под влиянием которых формировались политические при-
страстия, образ мыслей и поведения испанцев, их художественные вкусы.
С другой стороны, вкусы и мнения читающей публики, благодаря законам
РАЗД ЕЛ 3
рынка, становились ориентиром для авторов публицистических и художе-

ственных произведений.
Несмотря на то что первые декреты о свободе печати были приняты
еще Кадисскими кортесами в 1810 г., цензурные ограничения оставались
нормальным явлением в течение всего столетия. В 1820–1830-е годы опре-
делились основные принципы государственной политики в отношении
печати: лицензии на издательскую деятельность выдавались правитель-
ством при условии внесения залога; учреждался суд присяжных по делам
печати; критика религии и монархии не допускалась. Практическое при-
менение этих правил зависело от политической ситуации. Революцион-
ный кризис, либерализация политических порядков сопровождались по-
слаблением цензурных правил, а приход к власти консерваторов повлек за
собой ужесточение правительственного контроля над издательским рын-
ком. Так, к 1815 г., после реставрации Фердинанда VII, в стране осталось
всего 6 разрешенных газет и журналов. Либеральное трехлетие, напро-
тив, породило издательский бум: одних только периодических изданий
печаталось более 700. Современники иронически назвали это явление
«газетоманией» (по названию одноименной газеты). Последний в XIX в.
либеральный закон о печати был принят в 1883 г. и просуществовал до
1930-х годов.
Не только цензура сдерживала развитие книгоиздания. Спрос на
печатную продукцию ограничивался и низким уровнем грамотности на-
398 селения, и состоянием транспортных сетей. На протяжении почти всего
столетия главным читателем книг, газет, журналов был житель крупных
городов — столицы, провинциальных центров и крупных портов.
Центрами испанского книгоиздания были Мадрид, Барселона, Ва-
ленсия, в конце века — Бильбао. В середине века 50% прессы издавалось в
Мадриде. В 1879 г. в столице было сосредоточено 80% издательств, 45% ре-
дакций периодики. Лиде-
рами были издательские
дома Мельядо, Идальго,
Агуадо. В первой полови-
не века крупнейшим ис-
панским издателем как по
общим тиражам, так и по
количеству наименований
был Франсиско де Паула
Заголовок патриотической газеты «Эль Консисо», 1810 г. Мельядо. Только за 1846 г.
он выпустил 155 тыс. экземпляров книг, в числе которых не только испанская

и зарубежная классическая литература, но и популярные книги по экономи-
ке. В середине века издатели, стремясь расширить и обновить производство,
стали организовывать акционерные общества, среди которых самими влия-
тельными были «Гласность» (La Publicidad), «Просвещение» (La Ilustración)
и Испанское литературно-типографическое общество.
Технические нововведения преобразили типографское дело. Изда-
ГЛ А ВА 2
тельства постепенно переходили к использованию механизированных
печатных станков, производительность которых достигала 10 тыс. отти-
сков в час. В 1902 г. в Мадриде было 35 подобных машин, в Барселоне — 6.
Однако переоборудование коснулось в основном столичных типографий:
в некоторых областях Испании печатные станки XVIII в. продолжали ра-
ботать вплоть до конца XIX в. С середины 1840-х годов появились пер-
вые машины по производству дешевой бумаги. Тем не менее, тиражи как
художественной литературы, так и периодических изданий росли медлен-
но. Лишь 10 из 40 газет, издававшихся в Мадриде в 1869 г., в период наи-
большей свободы печати, имели 20-тысячный тираж; у остальных он едва
достигал тысячи экземпляров. Лишь к концу века некоторым изданиям
удалось преодолеть 100-тысячный рубеж.
Книги по-прежнему стоили дорого. Издатели использовали раз-
личные средства распространения своей продукции: предварительная
подписка на книги и периодику (число подписчиков могло достигать
10–12 тыс. человек), продажа по каталогам, создание «кабинетов для чте-
ния» при книжных магазинах, торговля с передвижных киосков. Прессу
продавали уличные торговцы. Появлялись новые формы публикаций: в
1840 г. крупные произведения стали по частям печататься в периодиче-
ских изданиях или в виде отдельных брошюр — так в Испании прижился
«роман-фельетон». Этот формат позволял удешевить производство, но
читатель в результате мог заплатить больше, чем за покупку целой книги.
Таким образом издавались не только произведения художественной ли- 399
тературы, но и биографии выдающихся людей, и даже солидная «Всеоб-
щая история Испании» М. Лафуэнте.
Сильно изменился книжный ассортимент: отечественная беллетри-
стика, труды по истории и философии на равных конкурировали с рели-
гиозными сочинениями. Среди зарубежных авторов-романистов у испан-
ской публики особой любовью пользовались А. Дюма, В. Скотт, Э. Сю,
О. де Бальзак, В. Гюго и др.
Возрастающая доля печатной продукции приходилась на периоди-
ческие издания, прежде всего политического характера. Поскольку в Ис-
пании XIX в. большая часть граждан (из-за ограничений избирательного
права) была лишена возможности выразить свою политическую позицию
в парламенте, широкие политические дискуссии разворачивались в основ-
ном в прессе. Периодическая печать, отражавшая всю гамму политических
мнений, существовавших в обществе, превратилась в важнейший инстру-
мент формирования общественного мнения, прежде всего в городах.
Политическая пресса представляла интересы различных партий и

групп. Основным органом печати либералов в 1830-е годы был «Коммерче-
ский бюллетень» (Boletín de Comercio). Первая газета карлистов — «Надеж-
да» (La Esperanza) — появилась в 1844 г. С середины 1850-х годов начали вы-
ходить газеты «Обновление» (La Regeneración) и «Мысль» (El Pensamiento),
защищавшие идеи так называемого неокатолицизма. Позиции главных
либеральных партий середины века представляли газеты «Общественный
РАЗД ЕЛ 3
призыв» (El Сlamor Público) и «Иберия» (La Iberia) — для прогрессистов

и «Эпоха» (La Época) — для умеренных. Во время «демократического ше-
стилетия» популярной стала газета республиканцев-федералистов «Равен-
ство» (La Igualdad).
После Реставрации 1874 г. ассортимент политической периодики рас-
ширился. Появилась газета «Социалист» (El Socialista) — орган Испан-
ской социалистической рабочей партии — и анархистские издания типа
журнала «Социальная наука» (Ciencia Social). Одними из самых популяр-
ных изданий периода Реставрации были симпатизировавший либералам
«Импарсиаль» (El Imparcial) и тяготевший к республиканцам «Либерал»
(El Liberal).
Широкое развитие получила католическая пресса. Во второй половине
века все испанские епархии выпускали свои информационные бюллетени.
С 1894 г. начал издаваться журнал «Воскресное чтение». Кроме того, мо-
нашеские ордена выпускали свои журналы богословской направленности:
«Наука томизма» (La ciencia tomista), «Разум и вера» (Razón y Fe) и пр.
Помимо изданий с явной идеологической направленностью большой
популярностью пользовались информационные, просветительские изда-
ния, особенно иллюстрированные журналы, намеренно отстранявшиеся
от политических дебатов. Они предлагали читателям географические,
исторические, биографические очерки, занимательные и нравоучитель-
ные истории, практические советы «на все случаи жизни», педагогиче-
400 ские наставления. Пионером в этой области был выходивший с 1836 по
1857 г. «Красочный еженедельник» (Semanario Pintoresco). Во второй поло-
вине века, с появлением
новых технологий — фото-
графии и цветной печати —
его сменил ежемесячник
«Испано-Американский
иллюстрированный жур-
нал» (La Ilustración Española
y Americana). В 1891 г. в
Испании вышел первый
«глянцевый» журнал
«Белое и черное» (Blanco
y Negro), быстро завоевав-
ший популярность у пу-
«Испано-американский иллюстрированный журнал» блики.
В период региональных «Возрождений» стали появляться периоди-

ческие издания на национальных языках. С 1843 г. в Барселоне издава-
лась еженедельная газета на каталанском языке «Истинный Каталонец»
(Lo Verdader Catalá), а с 1879 г. — первая ежедневная газета «Каталон-
ский ежедневник» (Diario Catalá). Дополнительный импульс региональ-
ная пресса получила в годы «демократического шестилетия» в связи с
распространением идей федерализма. В 1871 г. в Барселоне была создана
ГЛ А ВА 2
газета «Возрождение» (La Renaixença), в которой сотрудничали выдаю-
щиеся каталонские интеллектуалы, среди них В. Балагер и В. Алмирал.
В культурной жизни Страны Басков аналогичную роль сыграл журнал
«Эускара» (Euskara) (1878–1883).
ИС П А НС К А Я Л И Т Е РАТ У РА XIX В .*
Стремление осмыслить мятежное время, полное драматических пере-

мен, поиски основ национального бытия, исследование законов развития
общества наполняют испанскую литературу XIX в. Художественное ми-
ровоззрение писателей, поэтов, публицистов складывается под влиянием
сменяющих друг друга эстетических принципов — от просветительского
классицизма к романтизму и реализму. Литературное творчество XIX в.
неотделимо как от перипетий политической борьбы, так и от историко-
философских исканий.
В начале века классицизм с его рассудочностью, дидактикой, иерархией
жанров еще соответствует художественным запросам испанских литерато-
ров. Во время освободительной войны 1808–1814 гг. патриотические чув-
ства нашли свое выражение в возвышенной риторике героических поэм, од
и посланий. Мануэль Хосе Кинтана (1772–1857), крупнейший поэт своего
времени, член Центральной хунты и Кадисских кортесов, посвящает ге-
роической борьбе своих соотечественников оды «Свободная Испания» 401
и собрание «Патриотических поэм». После окончания войны поэт, как и
многие либералы, подвергся гонениям: в 1815 г. он был заключен в тюрьму,
а после либерального трехлетия отправлен в изгнание. Только после смер-
ти Фердинанда VII Кинтана вышел из опалы и удостоился признания вла-
сти: он стал поэтом-лауреатом и наставником юной королевы Изабеллы II.
Участник политических баталий, Кинтана уже в 1814 г. разуверяется в эсте-
тической состоятельности классицизма. Во вступительной речи в Королев-
скую Академию поэт заявил, что бурные исторические события требуют
нового художественного языка.
Общественные катаклизмы времен войны за независимость и либе-
рального трехлетия возродили сатирическую публицистику просвети-
тельского толка. К ее лучшим образцам относятся «Критический и бур-
лескный словарь» Б. Гальярдо (1811) и анонимно изданная С. Миньяно
* Раздел написан А.Д. Баженовой.

серия «Письма бездельника»

(1820). В них высмеиваются интел-
лектуальное и моральное ничтоже-
ство духовенства и чиновничества,
приверженцев «старого порядка».
Очевидно, что яркие произведения
испанской литературы начала века
РАЗД ЕЛ 3
были связаны с либеральной тради-

цией общественной мысли.
Романтизм — эпохальное социо-
культурное явление и литератур-
ное направление — утверждается
в Испании в начале 1830-х годов,
позднее, чем в Англии, Германии и
Франции и под серьезным влияни-
ем извне. Неудовлетворенный ре-
альностью романтический герой —
исполненный сомнений бунтарь,
который противопоставляет себя
Хосе де Эспронседа «тирании» общества, был с энтузи-
азмом воспринят испанскими лите-
раторами. Образцом такого героя стал протагонист «Песни пирата» поэта
Хосе де Эспронседы (1835), отвергающий социальный диктат и обретающий
свободу в единстве с морской стихией.
Раздвоенность сознания, противоречие между реальным и воображае-
мым мирами, присущее новой эстетике, соответствовало мироощущению
образованных испанцев первой половины XIX в. Историцизм — обраще-
ние к отечественной истории в поисках духовного идеала, моральных и ху-
дожественных образцов — был особенно созвучен их идейным исканиям,
402 устремленным к познанию национальной самобытности.
Романтическая эстетика впервые заявляет о себе в исторических дра-
мах 1830–1840-х годов. Это пьесы «Заговор в Венеции» Франсиско Мар-
тинеса де ла Росы, поставленная в 1834 г., и «Дон Альваро, или Сила рока»
Анхеля де Сааведры, герцога де Риваса (1791–1865). Герой Сааведры, сын
испанского воина и инкской принцессы, отчужден от окружающего его
мира и не пытается примириться с ним.
Образы и мотивы национального фольклора, средневековые сюжеты
становятся важным направлением творчества испанских авторов. Возрож-
дается интерес к одному из основных жанров средневековой испанской
литературы — романсам. В фольклорном поэтическом наследии писате-
ли видели воплощение «народного духа», сути национального характера.
В 1849–1851 гг. Мануэль Дуран подготовил и издал собрание «Романсеро».
Увлечению народной поэзией отдали дань многие испанские авторы. Так, в
1841 г. Сааведра издал свой стихотворный сборник под названием «Исто-
рические романсы».
Оригинальность испанской
романтической традиции прояви-
лась в трактовке образа Дона Хуана
(в европейской литературе — Дон
Жуан), в которой совместились пере-
осмысление мотивов национальной
драматургии и потребность в «сво-
ГЛ А ВА 2
ем» типе нового героя. Дон Хуан в
интерпретации романтиков — со-
знательный бунтарь, неспособный
обрести счастье. Поэма «Саламанк-
ский студент» (1840) Эспронседы и
драма «Дон Хуан Тенорио» (1844)
Хосе Соррильи дали две значитель-
но различающиеся трактовки став-
шего архетипом образа. У Эспронсе-
ды Дон Хуан — это вечный скиталец
и богоборец, которого губит себялю-
бие; Соррилья же наделяет своего
преступающего Божьи заповеди ге- Мариано Хосе де Ларра
роя способностью любить.
Кульминацией испанского романтизма и одновременно началом его
кризиса стало творчество публициста Мариано Хосе де Ларры (1809 –1837).
Ларра считал романтизм «разрушителем прошлого и созидателем будуще-
го, врагом политических, религиозных и социальных оков», а в литератур-
ном творчестве призывал к свободе, отражению «интеллектуального про-
гресса нашего века». Он был активным общественным деятелем, близким
к прогрессистам, и полагал, что своим творчеством содействует политиче-
ским преобразованиям.
Ларра стал одним из создателей костумбризма (от costumbre — обы- 403
чай) — литературного течения, обратившегося к изображению современ-
ных социальных реалий. Костумбристские очерки — это критические за-
рисовки быта и нравов представителей разных сословий, профессий, жи-
телей разных регионов; описание может быть в большей или меньшей сте-
пени подробным, а общий тон варьироваться от мягкой иронии до едкой
сатиры. В недрах этого жанра шло медленное вызревание реалистической
тенденции.
Наиболее решительный шаг в сторону реализма сделал сам Ларра. Его
очерки всегда граничат с фарсом, а персонажи не заслуживают никакого
снисхождения. В изобличении пороков — а к порокам он относил не толь-
ко моральную ущербность, но и политическое лицемерие, — писатель ви-
дел возможность «исправить» неприглядную недействительность.
В конце 1836 г., когда в либеральных преобразованиях произошел
перелом, Ларра пережил духовный кризис, который вскоре привел его
к самоубийству: тех перемен, которые обещала эпоха и которые должно
было подготовить его творчество, не произошло. Последние очерки Лар-

ры «День поминовения усопших 1836 года» и «Ночь под рождество
1836 года» (с подзаголовком «Философический бред») свидетельствуют
о глубоких изменениях во взглядах художника. Мир представляется ему
иррациональной машиной разрушения, история становится кошмаром, а
люди теряют человеческий облик.
Ключевой фигурой зрелого костумбризма стал Рамон Месонеро Рома-
РАЗД ЕЛ 3
нос — бытописатель Мадрида. В сборниках «Мадридские сцены» и «Ма-

дридская панорама» (1835–1836) автор явно любуется дорогим его сердцу
традиционным бытом, однако не забывает о своем долге критиковать не-
вежество, фальшь, претенциозность и другие пороки, но критика эта уже не
политизирована. В отдельных очерках Месонеро Романоса любовь к быту
и к людям, которых он описывает, безусловно, превалирует над критикой и
дидактикой.
В 1840-е годы из костумбризма вырастает так называемая «региональ-
ная» проза, обратившаяся к описанию природного своеобразия и исто-
рико-культурной самобытности различных областей Испании. Самый
известные из «регионалистских романов» — «Чайка» (1849) Сесилии
Бель де Фабер (1796–1877), публиковавшейся под псевдонимом Фернан
Кабальеро, и «Народные рассказы» (1853) Антонио Труэва (1819–1889).
В костумбристской прозе внимание к региональным особенностям — это
дань романтической традиции с ее любовью к экзотике. «Региональная
проза» дала возможность сочетать яркий язык и юмор очерка с роман-
ным сюжетом, а в провинциальной естественности открывать ценности,
достойные восхищения. Писатели разных областей Испании обратились
к истории и фольклору своей земли. Так, баскский певец-импровизатор
Хосе Мария Ипаррагирре (1820–1881) сочинил песню «Дерево Герни-
ки» (1853) о легендарном дубе — святыне Страны Басков; эта песня стала
национальным гимном басков.
404 Одновременно зарождалась и историческая романистика. В 1844 г. вы-
шел роман «Сеньор де Бембимбре» писателя и публициста Энрике Хиля-и-
Карраско (1815–1845), в котором история ордена тамплиеров и описания мест-
ности Бьерсо в провинции Леон — места действия романа — сочетаются с за-
хватывающим сюжетом. В этом романе исторические детали являются не просто
фоном, но органической частью художественного мира произведения.
Во второй половине XIX века господствующей художественной фор-
мой в испанской литературе становится роман, а драма и поэзия отходят
на второй план. Первоначально развитие жанра происходит в русле роман-
тизма, однако наивысшей точки в XIX в. он достиг уже в рамках реализма.
Испанский реализм во многом вырос из костумбризма и региона-
листской прозы: стремление авторов этого направления к предельной до-
стоверности и тщательности в описаниях природы, быта и нравов разных
областей страны сохранилось и в произведениях нового направления. Не-
сколько поменялся подход к сюжету: от воспевания традиционного уклада
авторы-реалисты приходят к более сложной проблематике, обращая боль-
шее внимание на осмысление тенденций общественного развития. Этот

переход совпал с масштабными социально-политическими изменения-
ми, происходившими в стране, и не мог не отразиться на литературе. По-
прежнему актуальной остается тема религии в жизни человека и общества,
в литературе находят отражение такие явления, как растущее в городских
слоях и проповедуемое либералами неприятие клерикализма, изменение
общественно-политической роли церкви в стране.
ГЛ А ВА 2
К концу 1840-х годов романтизм в Испании в определенной степени
изживает себя: все меньше появляется новых оригинальных и значитель-
ных произведений. Заметным явлением литературы переходного периода
от романтической прозы к реализму стала повесть «Треугольная шляпа»
(1874) одного из самых любимых испанских писателей и поэтов Педро Ан-
тонио де Аларкона (1833–1891). Незамысловатый сюжет «двойного адюль-
тера» разворачивается в маленьком испанском городке, однако фоном для
семейной мелодрамы становится идеологическая борьба, в которой автор
занимает позицию ироничного наблюдателя, не отдающего предпочтения
ни сторонникам традиционного уклада, ни пришедшим им на смену «юн-
цам-конституционалистам».
Одним из первых испанских реалистов принято считать Хосе Марию
де Переду (1833–1906). Выходец из Кантабрии, он, начиная с первого круп-
ного произведения «Горные сцены» (1864) и его продолжения «Типы и
пейзажи» (1866), воспевал природу и патриархальные нравы родного края,
противопоставляя сельскую идиллию отравленному революционными
идеями и морально разлагающемуся городу. Несмотря на столь четкое про-
тивопоставление города и деревни в духе Руссо, произведения де Переды
относятся к классике реалистической литературы, так как в фокусе вни-
мания автора оказывается политическая и социальная действительность
страны. Любовь де Переды к своему краю и глубокое знание истории и эт-
нографии, а также литературный талант и доброжелательная ирония сдела-
ли его популярным автором не только среди современников, которых при- 405
влекала дидактическая и политическая составляющая его книг, но и среди
последующих поколений читателей.
Первым создателем реалистического романа на современные темы яв-
ляется Хуан Валера (1824–1905) — писатель, политик и дипломат. В 1856 г.
он был назначен секретарем чрезвычайного посольства Испании в Санкт-
Петербурге, где провел полгода. Из писем этого периода, адресованных дру-
зьям и коллегам, был составлен сборник под названием «Письма из России»,
пользовавшийся большой популярностью и ставший блестящей пробой пера
будущего писателя. В письмах Валера перемежает едкую сатиру и добродуш-
ный юмор, наблюдения, касающиеся социальных и политических особенно-
стей Российской империи, критику русской литературы и часто не лестные
характеристики своих коллег по испанской миссии. В историю литературы
Валера вошел как мастер психологического романа, в центре его внимания —
герой в состоянии морально-психологического конфликта, связанного с миро-
воззренческим выбором («Командор Мендоса» (1877), «Донья Лус» (1879)).
Его визитная карточка, роман «Пепита Хименес» (1874), изначально печа-

тавшийся как роман-фельетон, был переведен на десять языков при жизни
автора и пользовался огромным успехом.
Вершиной развития классического испанского реализма XIX в. явля-
ется творчество Бенито Переса Гальдоса (1843–1920), романиста, публици-
ста и драматурга. Глубина социально-политических изменений, свидетелем
которых Перес Гальдос стал в годы «демократического шестилетия», под-
РАЗД ЕЛ 3
толкнула его к необходимости их осмысления. Только в истории, по мысли

писателя, могла раскрыться суть Испании, природа испанской нации. Эта
идея легла в основу многотомного цикла романов (всего создано 46) «На-
циональные эпизоды» (1872–1912). По замыслу автора, цикл должен был со-
стоять из пяти серий, по десять эпизодов в каждой, однако последние четыре
романа так и не были дописаны. Первая серия романов повествует о войне за
независимость (1808–1814), вторая — о политической борьбе 1820-х — нача-
ла 30-х годов. Третья серия была написана после двадцатилетнего перерыва,
в 1898–1900 гг., и освещает первую карлистскую войну. Действие четвертой
серии развивается в период с 1848 по 1868 г.; последняя, незавершенная, се-
рия заканчивается Реставрацией монархии.
Романная эпопея Гальдоса дает возможность увидеть и осмыслить эво-
люцию испанского общества на протяжении почти столетия. Потеря коло-
ний и кризис традиционных ценностей, попытки построения гражданско-
го общества и демократической республики, ужасы карлистских войн —
все это является частью эпического пространства, в котором действуют
полнокровные, узнаваемые читателем герои. Цикл романов очень быстро
приобрел популярность у современников, вскоре появились первые пере-
воды на европейские языки.
Новаторство Гальдоса проявилось том, что он сделал историю поводом
для глобальной рефлексии. В его трактовке главным действующим лицом
исторических событий становится народ, а судьба вымышленных героев и
406 реальных исторических персонажей, предстающих на страницах романов,
оказывает отражением судьбы испанской нации. Центральный конфликт,
определяющий движение истории, с точки зрения Гальдоса, заключается
в столкновении старой и новой Испании.
Гальдоса интересует не только осмысление истории, но и проблемы со-
временности, освещенные им в романах «Донья Перфекта» (1876), «Гло-
рия» (1877), а также в начатой им в 1881 г. серии книг, позднее объеденных
в цикл «Современных романов» (1881–1915). В них писатель обращается
к опыту Золя и Бальзака для объективного описания жизни современного
общества. При этом Гальдос сознательно ограничивает сферу изображения
преимущественно «средним классом». Возлагая надежды на буржуазию как
на будущее Испании, он одновременно хочет показать пороки этого класса
и способы их преодоления («Друг Мансо» (1882), четыре повести о ростов-
щике Торквемаде (1889—1895)). Большинство этих романов достаточно тен-
денциозны, в определенной мере даже провокационны и относятся к жанру,
называемому в Испании “novela de tesis” (дословно «роман-мнение»), для
которого характерны од-

нозначность персонажей (в
которых автор сознательно
выделяет одну ведущую
черту характера), отсут-
ствие полутонов, сильный
обличительный пафос, на-
ГЛ А ВА 2
правленный против хан-
жества и клерикализма.
Одновременно с исто-
рическим, регионалист-
ским и реалистическим
романом в Испании полу-
чает развитие натуралист-
ская проза, вобравшая в
себя опыт французского Бенито Перес Гальдос
натурализма и русского
романа. Крупнейшим представителем натурализма в Испании считается Эми-
лия Пардо Басан (1851–1921), один из самых разносторонних и плодовитых ис-
панских авторов XIX в. Особым источником вдохновения для писательницы
служил русский реалистический роман (особенно высоко Пардо Басан ценила
талант Н.В. Гоголя, которого считала главным писателем-реалистом XIX в.).
Она много сделала для популяризации русской литературы в Испании: проч-
ла в Атенее цикл лекций по истории русской литературы XIX в. и ее связях с
общественным движением, ставший основой изданного позднее трехтомника
«Русский роман и революция». Благодаря ей в Испании начинают активно
издаваться переводы Толстого, Достоевского и Тургенева.
К натуралистической школе принято также причислять еще двух из-
вестных писателей, представителей младшего поколения романистов конца
века: Леопольдо Аласа-и-Уренью (1852–1901), широко известного под псев- 407
донимом Кларин (исп. — рожок) и Висенте Бласко Ибаньеса (1867–1928).
Роман Кларина «Регента» (1884) считается одним из самых глубоких про-
изведений испанской прозы XIX в.
Если в испанской прозе реализм завоевывает прочные позиции, то в драме
и поэзии вплоть до конца XIX в. продолжает господствовать романтизм.
Новым королем испанской сцены последней трети столетия стано-
вится Хосе Эчегарай (1832–1916). Он был не только драматургом, но и ин-
женером, математиком и политиком. В 1904 г. он стал первым испанским
нобелевским лауреатом по литературе за «воскрешение традиций испан-
ской драматургии». Его многочисленные пьесы (самые известные из них —
«Великий Галиото» (1881), «Мариана» (1881), «Сын Дон Хуана» (1892),
«Господь-безумец» (1900)) с успехом ставились не только в Испании, но и в
европейских столицах. Для драм Эчегарая характерна сентиментальность,
патетичность и насыщенность мелодраматическими эффектами, в центре
большинства из них — конфликт долга и чести.
Наиболее интересен испанский зрелый романтизм в поэзии, главным

символом которого стало творчество кастильца Густаво Адольфо Домингеса
Бастиды (1836–1870), публиковавшегося под псевдонимом Адольфо Беккер.
Его сборник «Стихи» (Rimas), ставший классикой, а также книга новелл
«Легенды» вышли в 1870-е годы, уже после смерти автора. На творчество
Беккера повлияла андалузская народная поэзия «канте-хондо» и немецкая
романтическая традиция, в частности поэзия Г. Гейне. Несмотря на аскетизм
РАЗД ЕЛ 3
в выборе поэтических средств и лаконизм, Беккер мастерски передает слож-

ную гамму чувств своего лирического героя — от любви до отчаяния.
В то время как кастильская романтическая поэзия после Беккера прак-
тически приходит в упадок, каталонская, галисийская и баскская поэзия
переживают период расцвета. Все четче проявляется их глубокое своеобра-
зие и происходит обособление от кастильской художественной культуры,
несмотря на то что многие региональные авторы продолжают писать как на
родном языке, так и на кастильском.
Отстаивая право региональных культур на самостоятельное существо-
вание и значимость, литераторы активно обращаются к теме героического
прошлого своей «малой родины», реального и легендарного. Так, галисий-
ский поэт Эдуардо Пондал (1835–1917) в сборнике «Жалобы сосен» (1886)
повествует о жизни и подвигах легендарного прародителя галисийского
народа Бреогана. Каталонец Джасинт Вердагер (1845–1902) создает поэмы
«Атлантида» (1877) и «Каниго» (1886), в которых описывается средневе-
ковая история Каталонии.
ИС К УС С Т В О X I X В.
Развитие пластических искусств было подчинено общему культурному па-

фосу XIX в. — поиску адекватного выражения природы испанской нации.
408 Не отказываясь от художественных традиций, мастера с энтузиазмом осва-
ивали новые эстетические принципы (романтизм и реализм), материалы и
техники.
Социально-политические проблемы, несомненно, сказались на развитии
искусства, особенно архитектуры и скульптуры. В войне за независимость, а
затем в многочисленных гражданских конфликтах пострадало большое ко-
личество зданий, особенно церквей (например, базилика Богоматери Пилар
в Сарагосе), многие произведения искусства были утрачены или уничтоже-
ны. Секуляризация церковного имущества причинила не меньший ущерб.
Ни государство, ни церковь долгое время не имели достаточных средств, что-
бы заниматься реставрацией или масштабным строительством.
Разрушение старой застройки стимулировало обновление архитектур-
ного облика городов, отвечавшее новому образу жизни. Восстановление раз-
рушенных зданий сопровождалось порой их перепланировкой и переделкой.
В середине XIX в. Мадрид и Барселона пережили глобальную перестройку,
благодаря которой не только расширились городские пределы, но и измени-
ГЛ А ВА 2
Здание Биржи в Мадриде
лись принципы планировки, появились новые бульвары, площади, набереж-

ные. Под влиянием новых экономических и политических реалий появились
новые типы зданий — Конгресс депутатов и Сенат в Мадриде, биржи, банки,
почты, вокзалы, театры (Королевский оперный театр в Мадриде и «Лисео»
в Барселоне), музеи, доходные дома. В промышленных регионах страны воз- 409
водились фабричные здания. Культовое строительство, напротив, пережива-
ло спад, по крайней мере до второй половины века.
С середины 1840-х годов испанские архитекторы в выборе художественных
форм придерживались эклектического принципа: каждому типу сооружения
соответствовал свой архитектурный стиль. Так, для гражданских сооружений
предпочитался классицизм (здание Конгресса депутатов Мадриде (1843–1850),
мадридская биржа (1893)); вокзалы, выставочные павильоны, гостиницы, аре-
ны для корриды строились в стиле «мудехар» (Отель «Интернасьональ» в
Барселоне (1888)); храмам соответствовал романский стиль или готика (базили-
ка в Ковадонге (1877), собор Доброго Пастыря в Сан-Себастьяне (1889–1897)).
Новые материалы адаптировались к традиционным архитектурным формам:
выставочные павильоны, вокзалы, крытые рынки, в виде базилик, сооружались
из стекла и стальных конструкций (вокзал Аточа в Мадриде (1892)). Важно, что
зодчие воспроизводили характерные приемы испанской архитектуры, в кото-
рых, как они полагали, и воплощался национальный характер.
«Замок
трех драконов».
Барселона, 1888
РАЗД ЕЛ 3
Скульптура XIX в. представлена в основном монументальными про-

изведениями, выполненными в классицистическом или реалистическом
ключе. Это памятники, возведенные в честь исторических событий, статуи
и бюсты выдающихся исторических деятелей. Одними из самых известных
являются работы Хосе Альвареса «Защита Сарагосы» (1825) и памятник ге-
роям восстания 2 мая 1808 г. Даойсу и Веларде, выполненный Антонио Сола
(1822). В 1860–1890 гг. страна пережила настоящую «монументоманию» (es-
tatuomanía): не было, наверное, исторического деятеля, которого не почтили
бы памятным изображением. В Барселоне появились памятники Колумбу
и Х. Приму, в Сарагосе — Х. Палафоксу,
в Талавере — Х. де Мариане. Здание На-
циональной библиотеки в Мадриде было
410 украшено скульптурами великих деятелей
испанской культуры — от Св. Исидора и
Альфонсо Мудрого до Сервантеса и Каль-
дерона. Благодаря мемориальной скульпту-
ре историческая память обретала нагляд-
ность, национальная история становилась
частью современной жизни.
В XIX в. испанская живопись про-
шла путь от классицизма до реализма,
отдав дань всем распространенным жан-
рам — от парадного портрета до пейзажа
и жанровых композиций. Тем не менее,
несмотря на обилие и разнообразие про-
изведений, подлинно новаторских худо-
жественных явлений было мало. Именно
Памятник Колумбу в Мадриде поэтому творчество Ф. Гойи оставалось
образцом оригинальности как в подходе к разработке актуальных тем и

выборе сюжетов, так и в использовании технических приемов. Хотя Гойя
считается предтечей романтического направления в испанской живописи,
его художественное мировоззрение настолько самобытно, что не поддается
однозначному стилистическому определению.
ГЛ А ВА 2
Гойя и драматические события начала XIX в.
Новый период в творчестве Франсиско Гойи открывается с началом освободи-

тельной войны против Наполеона. Потрясенный жестокостью войны, беспо-
щадностью захватчиков, отчаянным героизмом соотечественников, художник
превращает страдания современников в смысл своего искусства. Два полотна,
посвященные майским событиям в Мадриде 1808 г., раскрывают драму народ-
ного восстания. «Пуэрта дель Соль 2 мая 1808 года» и «Расстрел повстанцев
в ночь на 3 мая 1808 года» представляют трагическую историю пробуждения
стихийного народного гнева. Зрелище нападения толпы на мамелюков напол-
нено динамикой разнонаправленных движений, экспрессией цвета, создает
впечатление всеохватного вихря ненависти. Сцена расстрела повстанцев — изо-
бражение предсмертных страданий и отчаяния, сопротивления безликой силе
зла. Вскинутые руки одного из пленников — жест одновременно мученический
и проклинающий — стал смысловым центром картины.
С 1808 г. Гойя работал над большим графическим циклом (82 листа) «Бед-
ствия войны». С беспощадностью хроникера и правдивостью свидетеля он
воссоздает трагедию войны с ее зверствами и героизмом. Офорты «Какое му-
жество!», «Нет спасения», «Это еще хуже», «Невозможно смотреть» превра-
тились в уникальные документы эпохи, созданные мудрым и сопереживающим
современником.
После войны, восстановленный в должности придворного художника
Фердинандом VII, Гойя, измученный душевно и физически (к этому времени 411
он практически лишился слуха), уединяется в своем мадридском доме. В 1819–
1823 гг. на его стенах он создает серию фресок, получивших название «Роспи-
си Дома глухого» (прозвище жилища художника). Это «черная живопись»
мастера — большие работы, написанные в темных, черных и контрастных то-
нах — изображение кошмаров мятущейся души: «Сатурн, пожирающий соб-
ственных детей», «Ромерия Сан Исидро», «Тонущая собака». Одновременно
Гойя создает офорты, объединенные в циклы «Безумства» и «Притчи» — за-
мысловатые аллегории бессмысленности человеческой жизни, трагического
одиночества и сумасшествия.
После подавления восстания Риего Гойя покидает Испанию и находит
пристанище в Бордо. Там, в изгнании, он продолжает писать портреты и соз-
дает последнюю серию офортов «Бордосские быки» (1825). Стихия корриды,
честного противостояния человека и животного, всегда привлекала мастера.
Гойя умер в Бордо, и только в прошлом веке его прах упокоился в Мадриде,
в церкви Сан Антонио де Флорида. ■■■
С романтической традицией был связан Федерико Мадрасо (1815–

1894), придворный художник, возглавивший в 1860 г. музей Прадо, а позд-
нее Академию изящных искусств, автор многочисленных портретов пред-
ставителей знати и исторических полотен, в том числе знаменитого портрета
Изабеллы II.
Одним из наиболее популярных и ярких представителей испанского
романтизма был Мариано Фортуни (1838–1874). Ключевым событием его
РАЗД ЕЛ 3
творческого пути было путешествие в Марокко с армией Х. Прима. Художе-

ственные впечатления от этой экспедиции стали основой его полотен «Араб-
ская фантазия» (1867), «Заклинатель змей» (1870). Не менее важное место в
его творчестве занимали сцены быта Испании XIX в. («Любители гравюр»
(1867), «У викария» (1870), «Испанский брак» (1869), «Выбор модели»
(1874)). Не менее знаменито и его монументальное полотно «Битва при Те-
туане» (1860–1862). Манеру художника отличали психологический подход
к натуре, виртуозность и легкость технического исполнения, близкая к им-
прессионистической, яркая цветовая гамма. Произведения Фортуни были
известны не только на родине, но и за границей, где он прожил большую часть
своей жизни. Его творчество повлияло на крупных испанских реалистов, ху-
дожников следующего поколения — Хосе Вильегаса (1848–1921), Хосе Химе-
неса Аранду (1837–1903) и Франсиско Прадилью (1848–1921).
Романтизм способствовал расцвету исторической живописи, которой
отдали дань все значительные мастера того времени. Королевская Акаде-
мия изящных искусств, оплот академической традиции, поощряла это на-
правление: самая престижная премия Национальной выставки изящных
искусств присуждалась за лучшее произведение на историческую тематику.
412
Триумфаль-
ная арка
в Барселоне
ГЛ А ВА 2
Павильон «Хрустальный дворец» в парке Буэн-Ретиро, Мадрид
Художники предпочитали обращаться к сюжетам, связанным с эпохами

«национальной славы», особенно к истории XVI в., и трактовали их в па-
тетической и символической манере. Хотя мастера были далеки от истори-
ческой достоверности, их произведения давали современникам возмож-
ность «вчувствоваться» в прошлое, ощутить преемственность поколений,
историческое единство нации. Среди наиболее известных картин этого
направления «Завещание Изабеллы Католической» Эдуардо Росалеса
(1836–1873), «Казнь комунерос в Мадриде в 1521 году» Антонио Хисберта 413
(1835–1902). Полотно Хисберта «Расстрел Торрихоса и его товарищей на
побережье Малаги» (1865), посвященное трагической судьбе участников
либерального заговора, до сих пор воспринимается как один из символов
испанского общественного движения XIX в.
Важной сферой художественного творчества в XIX в. становится му-
зыка. В этот период начинается активное изучение испанского фольклор-
ного наследия. Популярным жанром, особенно среди демократических
слоев населения, стал жанр сарсуэлы, близкий к оперетте, сочетающий во-
кальные номера, разговорные диалоги и танцы. Создатели сарсуэл широко
использовали народные мелодии. Сюжетами служили сцены из повсед-
невной испанской жизни, часто затрагивались острые общественные про-
блемы. В 1856 г. в Мадриде был открыт специальный театр для постановок
сарсуэлы. Известным композитором, писавшим сарсуэлы, был Ф. Барбье-
ри, автор 77 произведений, среди которых наиболее знамениты «Хлеб и
быки» (1864), «Цирюльник из Лавапьес» (1874).
РАЗДЕЛ 4
В В Н Е Ш Н Я Я П ОЛ И Т И К А
ИС П А Н И И В 18 3 3 –189 8 Г Г.
ГЛАВА 1. На периферии
мировой политики 415
ГЛАВА 2. Россия и Испания

во второй половине XIX века 427
ГЛАВА 3. «Катастрофа 1898 года» 437
И.Ю. Медников (главы 1, 3)

А.А. Исэров (главы 1, 3)
ГЛАВА 1
Н НА П Е РИФЕ РИ И
М И Р О В О Й П ОЛ И Т И К И
Н а протяжении XIX столетия позиции Испании в мировой политике

ослабевали. В 1833 г. в «наследство» Изабелле II достались материко-
вая Испания, Балеарские и Канарские острова, остров Фернандо-По (совр.
Биоко) у западноафриканского побережья, Сеута и Мелилья в Северной
Африке, Куба и Пуэрто-Рико в Карибском море, Филиппины, Каролин-
ские и Марианские острова в Тихом океане. Потеря почти всех заокеанских
владений в годы правления Фердинанда VII, революции и частая смена
правительств, почти не прекращавшиеся карлистские войны, социально-
экономические трудности — все эти обстоятельства делали невозможным
проведение целостного и последовательного курса на международной аре-
не. Испания была всецело поглощена своими внутренними проблемами, 415
а приоритеты ее внешней политики сводились к получению международ-
ного признания того или иного мадридского правительства и сохранению
осколков империи.
Именно из-за гражданского противостояния внутри страны, а следо-
вательно регулярно возникавшей проблемы легитимности мадридского
трона и кабинета, Испания была скорее не субъектом, а объектом междуна-
родной политики, предметом манипуляций, в первую очередь, Франции и
Великобритании, но также других европейских держав. Так, именно вопрос
о кандидате на испанский трон стал casus belli франко-германской войны
1870–1871 гг. Испания балансировала между сознательным нейтралитетом
и вынужденной пассивностью, но память о былом могуществе сохранялась,
особенно в среде военных, в значительной степени определявших испан-
скую политику. В 1858–1866 гг. при премьер-министре Леопольдо О’Доннеле
стремление вернуть себе утраченные позиции вылилось в ряд внешнеполи-
тических авантюр, в конечном итоге не принесших выгоды Испании.
Внешняя политика в Испании в 1833–1898 гг.
В правление Изабеллы II начались реформы внешнеполитического ве-

домства — Государственного министерства (Ministerio de Estado). Так, коро-
левский декрет от 4 марта 1844 г. ввел новую табель о рангах и установил
карьерные требования для сотрудников министерства. Была учреждена
его новая структура: три специализированных департамента, отдел пере-
водов, канцелярия, архив и библиотека. Преобразования продолжались
вплоть до 1883 г., однако профессиональный уровень дипломатов зачастую
РАЗД ЕЛ 4
оставался невысоким. Следствием политической нестабильности была ад-

министративная чехарда: в 1834–1874 гг. руководство ведомства менялось
104 раза, в 1864–1874 гг. в Лондоне сменилось 17 послов, в Париже — 20,
в Лиссабоне — 14, в Берлине — 10, в Вене — 9, в Вашингтоне — 7.
ЧЕТВЕРНОЙ С О Ю З И М Е Ж ДУ Н А Р ОД НО Е П Р И З Н А Н И Е
Л И Б Е РА Л Ь Н О Г О Р Е Ж И М А В ИС П А Н И И
Не только в самой Испании, но и за ее пределами Первая карлистская вой-

на (1833–1839) воспринималась как борьба либеральных и абсолютист-
ских сил. Консервативные Австрия, Пруссия и Россия отказались при-
знать Изабеллу II королевой Испании, а ее мать Марию-Кристину — ре-
гентшей. Россия приняла дипломатических представителей «Карла V», а
Австрия оказывала ему финансовую поддержку. Святой Престол сперва
сохранял нейтралитет, однако либеральные реформы Марии-Кристины,
и прежде всего очередная дезамортизация церковных земель, испортили
отношения между Мадридом и папой римским. В 1837 г. последовал фор-
мальный разрыв.
Великобритания и Франция, напротив, сразу признали Изабеллу II. За
ними последовали Бельгия, Португалия, Нидерланды, Османская импе-
рия, Греция, Швейцария, США, Бразилия, Марокко и другие страны.
416 Британский министр иностранных дел лорд Пальмерстон стремился
поддержать либеральные режимы Изабеллы II в Испании и Марии II в
Португалии против претендентов — дона Карлоса и дона Мигела. 22 апре-
ля 1834 г. после протестов Франции, поначалу оставшейся в стороне от
соглашения, в Лондоне был подписан договор о Четверном союзе, в кото-
рый вошли Великобритания, Франция, Испания и Португалия. Дополни-
тельные статьи к договору были приняты 18 августа того же года. Франция
обещала предпринять меры, чтобы «испанские мятежники» не получали
никакой помощи через пиренейскую границу (карлисты были особенно
сильны как раз на севере страны), а Великобритания обязалась помогать
Мадриду оружием, снаряжением и военно-морскими силами.
Это был очевидный успех на пути международного признания вла-
сти Марии-Кристины и Изабеллы II. В более широком смысле Четверной
союз был призван обеспечивать стабильность конституционных монар-
хий в Европе, своего рода защитниками и покровителями которых высту-
пали Великобритания Вильгельма IV и Франция Луи-Филиппа. Насту-
На периферии мировой политики
пила краткая эпоха первого англо-французского «сердечного согласия»

(фр. entente cordiale).
С экономической точки зрения Испания и Португалия превраща-
лись в рынок сбыта британских и французских промышленных товаров.
Росли английские и французские капиталовложения в горнорудное дело
и железнодорожное строительство. Стратегически контроль над Пире-
нейским полуостровом предполагал защиту двух важных морских путей.
ГЛ А ВА 1
Первый проходил через Гибралтарский пролив и был очень важен для
британцев. Второй путь шел через Балеарские острова, которые, наряду
с испанскими средиземноморскими портами, являлись промежуточным
пунктом на линии Марсель — Северная Африка. Этот путь был значим
для французов, так как они с 1830 г. начали завоевывать Алжир. Еще
с 1827 г. официальный Лондон арендовал военно-морские базы на остро-
ве Фернандо-По для борьбы с работорговлей, запрещенной Британской
империей в 1807 г.
Четверной союз был призван сдерживать Австрию, Пруссию и Россию
(совершивших осенью 1833 г. в Мюнхенгреце попытку оживить дух Свя-
щенного союза), однако часто оставался декларацией о намерениях. Так, в
1835 г. Мадрид попросил Париж ввести войска в баскские провинции и На-
варру, где были особенно влиятельны карлисты. Однако французы ответи-
ли ироничным отказом: «Интересы французской политики, а также ин-
тересы политики испанской, которая так дорожит своей независимостью
и так противится любому иностранному вмешательству в свои внутренние
дела, равным образом отрицают подобный образ действий».
Тем не менее Великобритания и Франция оказывали финансовую по-
мощь мадридскому правительству, а незначительные контингенты англи-
чан, французов и португальцев участвовали в войне на стороне Марии-Кри-
стины. В армии «Карла V», впрочем, также воевали иностранцы. К 1838 г.
с блокадой пиренейской границы французскими войсками и Бискайского
залива британской эскадрой дон Карлос практически перестал получать 417
материальную поддержку из-за рубежа.
В то время как умеренные либералы были в основном франкофила-
ми, «прогрессисты» и Бальдомеро Эспартеро ориентировались на Вели-
кобританию. Противники Эспартеро утверждали, что при нем Испания
практически стала английским протекторатом, а сам он в своих уступках
Лондону якобы предавал национальные интересы Испании. Поводом тому
стало принятие выгодного для Англии таможенного тарифа.
Совершеннолетие Изабеллы II вызвало дипломатические баталии во-
круг вопроса о ее предстоящем замужестве. В качестве претендентов на
ее руку и сердце предлагались: «Карл VI» — дон Карлос Луис, граф де
Монтемолин, сын и наследник «Карла V», который «отрекся» от коро-
ны в пользу сына в 1845 г.; принц Леопольд Саксен-Кобург-Готский, брат
Фердинанда II, супруга португальской королевы Марии II; сыновья фран-
цузского короля Луи-Филиппа I: Генрих Орлеанский, герцог Омальский,
и Антуан Орлеанский, герцог де Монпансье; сыновья дяди Изабеллы II
дона Франсиско, третьего сына Карла IV: Франсиско де Асис (Франсиско

Ассизский), герцог Кадисский, и Энрике, герцог Севильский.
Кандидатуру графа де Монтемолина поддерживала Австрия, надеясь
на восстановление абсолютизма в Испании. Великобритания и Франция
выступили резко против, но в остальном их взгляды разошлись. Францу-
зов не устраивала кандидатура Леопольда Саксен-Кобург-Готского, ведь
он был кузеном английской королевы Виктории по материнской линии.
РАЗД ЕЛ 4
Англия выступила против сыновей Луи-Филиппа I. Напряжение нараста-

ло, но Лондон и Париж в итоге договорились снять «свои» кандидатуры
и «разрешить» Изабелле II выйти замуж за Бурбона.
10 октября 1846 г., в день своего шестнадцатилетия, Изабелла II сочета-
лась браком со своим кузеном Франсиско де Асис (Франсиско Ассизским).
В тот же день сыграли вторую свадьбу. К недовольству англичан, мужем се-
стры Изабеллы Луизы-Фернанды стал младший сын Луи-Филиппа I герцог
де Монпансье. В активных дипломатических баталиях вокруг замужества
Изабеллы отражалась слабость международного положения Испании того
времени. Ведь за кандидатурами женихов испанской королевы скрывалась
возможность оказания политического давления на Мадрид той или иной
европейской державы.
Срыв брачных планов «Карла VI» привел ко Второй карлистской войне
(1846–1849). Кроме того, вопрос об «испанских браках» отчасти способство-
вал распаду Четверного союза. Нарастали англо-французские противоречия,
испортились отношения между Мадридом и Лиссабоном. После падения
Луи-Филиппа I в ходе революции 1848 г. и провозглашения Второй респу-
блики во Франции Четверной союз фактически перестал существовать. Тем
не менее, он способствовал укреплению либерального режима в Испании.
Кроме того, сближение с Англией и Францией сняло ключевой вопрос ис-
панской внешней политики, существовавший с начала XVIII в.: раньше союз
с Парижем подразумевал конфликт с Лондоном, и наоборот. Теперь, если Ан-
418 глия и Франция выступали совместно, Испания присоединялась к ним, если
нет — сохраняла нейтралитет. В 1848 г. в обстановке европейских революций
Изабеллу II признали Австрия, Пруссия и Святой Престол.
Временный союз Испании и Португалии оживил надежды на уста-
новление «иберийского единства», объединение двух держав. «Ибе-
ризм» — скорее интеллектуальное течение, нежели реальная полити-
ческая программа — вновь заявит о себе в годы объединения Италии и
Германии, а также во время «демократического шестилетия» и Первой
испанской республики.
Когда во время итальянской революции 1848–1849 гг. в Риме была про-
возглашена республика, папа римский Пий IX при содействии испанско-
го посла Франсиско Мартинеса де ла Росы бежал в неаполитанскую Гаэту.
В 1849 г. небольшая эскадра и около 9 тыс. испанцев были отправлены в Ита-
лию в помощь французам, осадившим Рим, чтобы восстановить власть пон-
тифика. Поддержка, оказанная Испанией Пию IX, способствовала сближе-
нию Мадрида и Святого престола. 16 марта 1851 г. был подписан конкордат,
который ослабил влияние карлистов и укрепил конституционную монар-

хию в Испании. Впрочем, в дальнейшем отношения с папой развивались
неровно: Пий IX осуждал либеральные реформы и признание Испанией
объединенного итальянского государства. Тем не менее конкордат 1851 г. с
небольшими перерывами действовал целое столетие, вплоть до нового со-
глашения, подписанного уже при Франсиско Франко в 1953 г.
В начавшейся в 1853 г. Крымской войне Испания провозгласила стро-
ГЛ А ВА 1
гий нейтралитет. Но весной 1854 г., когда Франция и Великобритания
вступили в войну на стороне Оттоманской Порты, они стали оказывать
давление на Мадрид, добиваясь присоединения Испании к антироссий-
ской коалиции. Санкт-Петербург попытался предупредить вступление
Испании в войну, побуждая США в этом случае атаковать Кубу. Испанцы
понимали, что французы и англичане, завязшие в Черном море, не смогут
помочь им сохранить Кубу. Испания отклонила предложения Великобри-
тании и Франции послать несколько тысяч солдат воевать против России.
Правда, в военные годы Испания активно торговала с Великобританией
и Францией, продавая свинец, мулов и продукты питания. На испанских
торговых судах перевозили французские и британские войска. На войну
против России было разрешено отправляться испанским добровольцам.
Театр боевых действий посещали испанские офицеры, которые изучали на
месте практику современной войны.
После завершения Крымской войны, несмотря на благожелательный
нейтралитет Испании по отношению к противникам России, были восста-
новлены русско-испанские дипломатические связи. Если Николай I оста-
вался непримиримым противником либерального режима в Испании, то
Александр II осенью 1856 г. признал Изабеллу II.
Еще в годы регентства начался долгий и сложный процесс установле-
ния отношений Испании с бывшими владениями в Новом Свете. В де-
кабре 1836 г. был принят декрет, согласно которому Испания могла «за-
ключать договоры о мире и дружбе с новыми государствами в Испанской 419
Америке на основе признания независимости и отказа от любых терри-
ториальных прав и суверенитета бывшей метрополии». Сразу же после
декрета были восстановлены отношения и подписан договор с Мексикой
(1836). Затем последовали Эквадор (1840), Чили (1844), Венесуэла (1845),
Боливия (1847), Коста-Рика (1850), Никарагуа (1850), Доминиканская Ре-
спублика (1855). Процесс признания осложнялся требованиями Мадрида
возместить убытки от конфискации «испанского имущества» и получить
торговые привилегии, которые оспаривали Британская империя и другие
страны. Тем не менее этот курс продолжился и при О’Доннеле. В 1859 г.
был подписан договор с Аргентиной, в 1861 г. — ратифицирован договор с
Боливией, подписанный в 1847 г. Уже после его отставки О’Доннеля были
подписаны договоры с Гватемалой (1863) и Сальвадором (1865). Установ-
ление отношений метрополии со своими бывшими американскими вла-
дениями стало одним из немногих достижений испанской дипломатии
второй трети XIX в.
ВОЕННЫЕ ИНТЕРВЕНЦИИ
Относительная политическая стабильность и международное признание

испанских властей, завершение карлистских войн, хозяйственные успехи во
время благоприятной торговой конъюнктуры Крымской войны дали Ма-
дриду возможность перейти к активной внешней политике. Наступил период
военных интервенций. В основном это были военные экспедиции, которые
РАЗД ЕЛ 4
снаряжались на островных владениях Испании или в самой метрополии. За-

частую они являлись совместными акциями Испании и ее более сильных ев-
ропейских союзников (Англии и Франции). И хотя они вполне вписываются
в колониальную экспансию европейских держав середины XIX в., военные
интервенции Испании не принесли метрополии ощутимого прироста коло-
ниальных владений. Их целью было скорее сохранение статус-кво и поддер-
жание международного престижа испанской короны.
Экспедиция в Индокитай (1858–1862). Предлогом для этой опера-
ции послужило убийство католических миссионеров в Индокитае. Испа-
ния надеялась использовать конфликт для укрепления своего торгового
присутствия в регионе, поэтому Мадрид согласился на предложение Пари-
жа организовать совместную военную экспедицию в юго-восточный Индо-
китай. Правда, испанцы заранее не договорились со своими союзниками
о возможных выгодах в случае успеха.
В августе 1858 г. Испания отправила из Манилы небольшой контин-
гент, который вместе с французами оккупировал Сайгон (современный Хо-
шимин) и несколько южных провинций. 5 июня 1862 г. в Сайгоне был под-
писан мир, по которому католические миссионеры получали свободу дей-
ствий в регионе. Несколько портовых городов открывались для испанских
и французских судов. Франция получила в управление Сайгон и три южные
провинции, которые в ближайшем будущем станут базой для ее колониаль-
ного проникновения в Азию. Испания не участвовала в подписании Сай-
420 гонского мира и получила только право свободной торговли в нескольких
индокитайских портах и незначительную денежную компенсацию.
Захват Сайгона
«Африканская война» (1859–1860). Поводом стал пограничный ин-

цидент в испанской Сеуте. Марокканский султанат не признавал испанско-
го суверенитета над Сеутой и Мелильей, но в прежние времена подобные
инциденты не приводили к вооруженным действиям. Однако на этот раз
правительство О’Доннеля отвергло и извинения султана, обещавшего каз-
нить виновников, и посредничество в улаживании конфликта, предложен-
ное Великобританией.
ГЛ А ВА 1
22 октября 1859 г. Испания объявила войну Марокко. Кортесы едино-
гласно поддержали войну, которая вызвала в Испании невиданный со вре-
мен сопротивления Наполеону всплеск патриотизма. Премьер-министр
генерал О’Доннель лично возглавил испанские вооруженные силы в Афри-
ке. В феврале 1860 г. он оккупировал Тетуан, за что вскоре получил титул
герцога Тетуанского и гранда Испании. Несмотря на победы, армия несла
большие потери, в ней свирепствовали эпидемии.
26 апреля 1860 г. в Тетуане был заключен Договор о мире и дружбе
между Испанией и Марокко. Согласно этому договору, Марокко признал
испанский суверенитет над испанскими анклавами Сеутой и Мелильей,
территория которых увеличивалась. Испания получила небольшую об-
ласть Ифни на африканском побережье напротив Канарских островов.
Кроме того, султан предоставлял Испании торговые преимущества в Ма-
рокко и обязался выплатить контрибуцию в 400 млн реалов. Однако из-за
вмешательства и давления Лондона, Мадрид не получил Танжер, на что Ис-
пания рассчитывала в начале конфликта.
«Маленький мир для большой войны» — так называли в Испании
этот договор. Тем не менее африканская кампания укрепила позиции Ли-
берального союза и позволила О’Доннелю продержаться у власти еще не-
сколько лет. К тому же война продемонстрировала готовность Испании за-
щищать свои интересы в Северной Африке.
Интервенция в Мексику (1861–1862). В конце 1850-х годов в Мек-
сике обострилась вооруженная борьба между либералами и консервато- 421
рами. Пришедший к власти в 1858 г. президент Бенито Хуарес отказался
выплачивать долги по иностранным займам предыдущих правительств.
Державы-кредиторы решили силой принудить Мехико: 31 октября 1861 г.
Англия, Франция и Испания подписали в Лондоне секретное соглашение
о совместной военной интервенции в Мексику. Однако у самих союзников
по коалиции, помимо возвращения долгов, были свои цели: Великобрита-
ния стремилась за счет Мексики противостоять экспансии США в Амери-
ке, французский император Наполеон III, мечтавший об объединении «ла-
тинского мира» под своей эгидой, стремился укрепить позиции на дале-
ком континенте в противовес как Великобритании, так и США, а Испания
хотела воспользоваться случаем, чтобы частично восстановить влияние в
бывших владениях.
В декабре 1861 г. 6 тыс. испанцев под командованием генерала Хуана
Прима были переброшены с Кубы в Мексику и заняли крупнейший мекси-
канский порт Веракрус. В январе следующего года к ним присоединились
2 600 французов и 800 англичан. Уже на месте союзники узнали от фран-

цузов о главной цели экспедиции — захватить Мексику и провозгласить
ее правителем младшего брата австрийского императора Франца Иосифа I,
эрцгерцога Фердинанда Максимилиана Иосифа. Генерал Прим, не дожида-
ясь инструкций из Мадрида, отказался от участия в предприятии. В апреле
1862 г. англичане и испанцы покинули французов. Испанская экспедици-
онная армия возвратились на Кубу. Впрочем, авантюра закончилась бес-
РАЗД ЕЛ 4
славно и для Франции: навязанный мексиканцам «император Максими-

лиан I» был свергнут и расстрелян в 1867 г.
Временное присоединение Доминиканской Республики к Испании
(1861–1865). Доминиканский диктатор Педро Сантана опасался угрозы
со стороны соседнего Гаити и уже с 1858 г. просил Мадрид о помощи, за-
тем — об установлении испанского протектората, а в конце концов заявил
о готовности республики вернуться под власть Испании. Начались пере-
говоры с Мадридом, но 18 марта 1861 г. Сантана неожиданно провозгласил
присоединение своей страны к Испании. О’Доннелю и Изабелле II ничего
не оставалось, как признать свершившийся факт. Вскоре в Доминиканской
Республике разгорелась партизанская война, и уже в 1865 г. испанцы были
вынуждены окончательно покинуть остров. Доминиканская Республика
вновь обрела независимость, что было подтверждено декретом Изабеллы II
от 3 марта 1865 г.
Первая Тихоокеанская война (1864–1866). «Возвращение» Доми-
никанской республики под власть Мадрида окрылило испанцев. В августе
1862 г. из Кадиса для сопровождения научной экспедиции отплыла испан-
ская эскадра, чтобы продемонстрировать бывшим владениям «мощь» Ис-
пании. После захода в Рио-де-Жанейро, Монтевидео и Буэнос-Айрес эскад-
ра прошла через Магелланов пролив и вышла в Тихий океан.
В августе 1863 г. в Перу в результате драки с местными жителями погиб
испанский эмигрант. Расследование этого случая, обросшее различными
422 слухами, привело к кризису в испано-перуанских отношениях. 14 апреля
1864 г. испанская эскадра захватила принадлежавшие Перу острова Чинча,
богатые природным удобрением гуано — одним из основных источников
дохода перуанского правительства.
Начались долгие переговоры, и в конце 1864 г. стороны пришли к со-
глашению: Испания обещала покинуть острова в обмен на денежную ком-
пенсацию. Но в Перу разразился правительственный кризис, а в Чили на-
чались антииспанские выступления. Испанская эскадра объявила о блока-
де чилийского побережья. В ответ власти Чили объявили войну Испании,
а Перу разорвало с ней дипломатические отношения.
14 января 1866 г. Чили и Перу заключили оборонительный и наступа-
тельный союз, к которому вскоре присоединились Боливия и Эквадор. Тем
не менее, военные действия развивались вяло. Война шла в основном на
море. Испанская эскадра атаковала несколько портовых городов. В итоге,
после нескольких вооруженных столкновений испанские корабли покину-
ли перуанские и чилийские воды в 1866 г.
ГЛ А ВА 1
Испанская эскадра атакует чилийский порт
В 1871 г. в Вашингтоне было подписано перемирие, однако мирные до-

говоры заключили гораздо позже. В 1879 г. Испания подписала договоры
о мире и дружбе с Перу и Боливией, в 1883 г. — с Чили, в 1885 г. — с Эк-
вадором. В те же годы были заключены соглашения о взаимном диплома-
тическом признании с Парагваем (1880), Колумбией (1881), затем — с Гон-
дурасом (1894), ратифицирован договор с Уругваем (1882), подписанный
в 1870 г.
Идеология испанской экспансии была основана на исторической ми-
фологии, религиозной и романтической риторике и отличалась крайним
национализмом. В Индокитае Испания якобы воевала «во имя Христа»,
в Африке продолжала дело великой Реконкисты, в Латинской Америке —
миссию Колумба и конкистадоров. Изабеллу II сравнивали с Изабеллой
Кастильской. Образ великой империи, в которой когда-то «не заходило 423
солнце», оставался одной из основ государственной идеологии. Внешнепо-
литическая активность Мадрида сошла на нет после последней отставки
О’Доннеля в июне 1866 г. Успехи, которые зачастую доставались слишком
дорогой ценой, оказывались незначительными. Испанские действия в Ла-
тинской Америке усилили недоверие к Мадриду в Новом Свете.
М Е Ж ДУ Н А Р ОД НО Е « ОД И НОЧ Е С Т В О » ИС П А Н И И
Свержение Изабеллы II в 1868 г. в Европе встретили с настороженностью.

Было очевидно, что очередная революция в Испании дестабилизирует
страну, а возможно и весь юг Европы. Со своей стороны испанские револю-
ционеры выступали за принцип невмешательства в дела других государств
и провозглашали политику нейтралитета в условиях назревавшего франко-
германского конфликта.
Политические изменения в метрополии сразу же отозвались за оке-

аном. В сентябре 1868 г. в Пуэрто-Рико была провозглашена республика,
в октябре вспыхнуло восстание на Кубе. Восстание в Пуэрто-Рико было
вскоре подавлено, но на Кубе оно вылилось в Десятилетнюю войну за не-
зависимость (1868–1878), которая не прекратилась и с принятием в 1869 г.
новой либеральной конституции, предоставившей восставшей Кубе и
Пуэрто-Рико представительство в кортесах.
РАЗД ЕЛ 4
Конституция 1869 г. провозгласила Испанию монархией, но вопрос

о претенденте на испанский трон оставался открытым. Было очевидно,
что новый король по возможности должен быть католиком и либералом.
Испанские Бурбоны и карлистский претендент были отвергнуты по
«историческим» причинам. Антуана Орлеанского, герцога де Монпан-
сье, супруга сестры Изабеллы II Луизы-Фернанды, поддерживала пар-
тия Либеральный союз. Но 12 марта 1870 г. герцог де Монпансье застре-
лил во время дуэли деверя Изабеллы II, Энрике, герцога Севильского.
После этого Антуан Орлеанский уже не мог рассматриваться в качестве
претендента на престол.
Испанскую корону предлагали Фердинанду II, отцу португальского
короля Луиша I, но он отказался. К тому же против этой кандидатуры вы-
ступила Англия, опасаясь установления «иберийского единства», сторон-
ником которого был Наполеон III, не оставлявший надежд на объединение
«латинского мира». Эспартеро, которому также предлагали престол, не-
смотря на огромную популярность в народе, тоже отказался: он был слиш-
ком стар и не имел детей. Генерал Прим поддерживал кандидатуру праправ-
нука Карла III Амадея Савойского, герцога де Аоста, второго сына итальян-
ского короля Виктора Эммануила II. Против предложенного германским
канцлером Отто фон Бисмарком принца Леопольда Гогенцоллерна-Зигма-
рингена резко выступил Наполеон III, что в итоге было использовано как
предлог к началу франко-германской войны 1870–1871 гг.
424 Эта война осложнила международное положение Испании. Мадрид со-
хранил нейтралитет, несмотря на предложения Бисмарка о союзе и прось-
бы Наполеона III о помощи. В результате на долгие годы были испорчены
отношения Испании и с Третьей французской республикой, возникшей на
руинах Второй империи, и с могущественным Германским рейхом.
16 ноября 1870 г. кортесы избрали королем Испании Амадея Савойско-
го. Сын монарха, уничтожившего светскую власть папы, Амадей I был при-
знан всеми правителями, кроме Пия IX. Также его отвергли карлисты —
весной 1872 г. в Испании началась Третья карлистская война.
После отречения в 1873 г. Амадея I и провозглашения Первой респу-
блики страна оказалась в международной изоляции. Даже республикан-
ская Франция не спешила признавать новые власти, опасаясь их радика-
лизма и не забывая недавние «обиды». В итоге, Испанскую республику
признали лишь Швейцария и США. При этом Вашингтон рассчитывал на
уступчивость Мадрида в вопросе о будущем Кубы, завладеть которой уже
давно стремились многие североамериканские политики.
Реставрация монархии и приход к власти Альфонса XII сопровожда-

лись военными успехами: в феврале 1876 г. полным разгромом карлистов
закончилась Третья карлистская война, а в феврале 1878 г. — Десятилетняя
война на Кубе. Однако достигнутая внутриполитическая стабильность не
привела к активизации Мадрида на международной арене. Для определе-
ния внешней политики режима Реставрации испанские историки исполь-
зуют термин recogimiento, который можно перевести как «уединение», «от-
ГЛ А ВА 1
страненность», «погружение в себя».
В эпоху Реставрации активно развиваются идеи «испанидад» (hispani-
dad), или «пан-испанизма», подчеркивавшие общность языка, культур и
исторических судеб стран, которые возникли на развалинах Испанской
империи. Важную роль в этом отношении сыграло развитие научной аме-
риканистики. С 1875 г. регулярно созываются международные конгрессы
американистов, на которых встречаются историки, археологи, филологи,
антропологи и представители других дисциплин. Четвертый конгресс про-
шел в Мадриде в 1881 г. Также в Испании в те годы проходят выставки, по-
священные американским древностям и природе, выходят новые книги.
Апогеем «испанидад» стали празднования в 1892 г. 400-летия открытия
Америки Христофором Колумбом. Утрату политических позиций в Ла-
тинской Америке Испания стремилась восполнить культурным влиянием,
тем, что сегодня называют «мягкой силой».
Не следует, впрочем, забывать о пессимизме и чувстве уязвленной
национальной гордости, которые разделялись и испанскими политика-
ми, и испанским общественным мнением того времени. «Пессимизм»
происходил от представления об «упадке» латинской «расы» после
поражения французов в франко-германской войне 1870–1871 гг. на фоне
растущего могущества германской и англосаксонской «рас».
Несмотря на политику recogimiento, Испания приняла участие, хотя и
скромное, в колониальном разделе Африки. Летом 1880 г. именно по ини-
циативе Испании, опасавшейся французских планов захвата Марокко, в 425
Мадриде состоялась международная конференция, участники которой, по
сути объединившись против официального Парижа, пришли к решению,
что все нации обладают равными правами в султанате. После Берлинской
конференции 1884–1885 гг. Испания начинает колонизацию Западной Са-
хары (Рио-де-Оро) и территории близкой к острову Фернандо-По — совре-
менной Экваториальной Гвинеи (Рио-Муни).
Новой чертой испанской внешней политики в эпоху Реставрации ста-
ли попытки сблизиться с крепнущей Германией. Бисмарк благосклонно
встретил восстановление монархии в Испании, не испытывая, впрочем,
иллюзий в отношении Мадрида как потенциального союзника. Когда в ок-
тябре 1877 г. испанский премьер-министр Антонио Кановас дель Кастильо
выразил желание заключить с Берлином оборонительный союз, направлен-
ный против Франции, Бисмарк отказался. Тем не менее канцлер все же рас-
сматривал дружественные испано-германские отношения в качестве своего
рода противовеса Франции. В 1883 г. германский император Вильгельм II
пригласил Альфонса XII в Гамбург на осенние маневры и даже пожаловал

ему чин полковника расквартированного в Страсбурге уланского полка,
тем самым напрямую унизив потерявшую Эльзас Францию.
Испано-германское «сближение» было нарушено в 1885 г. кризисом
из-за Каролинских островов. В августе немцы высадились на островах Яп
и объявили их германским владением, ссылаясь на то, что испанцы никог-
да не контролировали архипелаг, который лишь на бумаге управлялся Фи-
РАЗД ЕЛ 4
липпинским генерал-капитанством. Как только вести об этом достигли Ис-

пании, в Мадриде прошла антигерманская демонстрация, отношения между
странами оказались на грани разрыва. В эти кризисные дни Альфонс XII вы-
ступил против любых мер, которые могли бы привести к войне с Германией.
Благодаря посредничеству папы Льва XIII к концу года кризис был улажен в
пользу Испании, сохранившей владения по праву открытия. Правда, Герма-
ния получила торговые преимущества на островах.
Итогом попыток Мадрида опереться во внешнеполитическом курсе
на Берлин уже при регентстве вдовы Альфонса XII Марии-Кристины мог-
ло стать присоединение в 1887 г. Испании к Тройственному союзу, благо-
даря посредничеству Италии. Однако Бисмарк не желал прямого испано-
германского союза, а предложил ограничиться лишь соглашением между
Мадридом и Римом. В нотах, которыми Испания и Италия обменялись
4 мая 1887 г., содержалось лишь обязательство Испании не заключать
с Францией никаких соглашений относительно Северной Африки и из-
вещать друг друга обо всем, что касается сохранения статус-кво в Среди-
земноморье. Несмотря на дальнейшие попытки Мадрида придать этому
соглашению бóльшие вес и значение, «присоединение» Испании к Трой-
ственному союзу оставалось номинальным.
Но не Средиземное море, а остатки колониальной империи пред-
ставляли главную внешнеполитическую проблему испанской монархии.
В 1895 г. вновь вспыхнуло восстание на Кубе, в 1896 г. — на Филиппинах.
426 Движение крестьян в восточной части Кубы быстро переросло в парти-
занскую войну. Губернатор острова генерал Арсенио Мартинес Кампос не
смог подавить восстание. Тогда премьер-министр Кановас дель Кастильо,
твердо решивший завершить войну чего бы это ни стоило, заменил его на
генерала Валериано Вейлера, известного своей жестокостью.
Ввиду жесткой позиции США Кановас дель Кастильо попытался до-
стичь международной поддержки, но Великобритания и Тройственный
союз отказали в помощи Мадриду. 8 августа 1897 г. итальянский анархист
убил председателя правительства Испании. Новый премьер-министр
Пракседес Матео Сагаста сразу же отозвал Вейлера и предложил Кубе
и Филиппинам широкую автономию, но было уже слишком поздно. Ока-
завшаяся в международном «одиночестве» Испания должна была само-
стоятельно противостоять мощной заокеанской державе — США.
ГЛАВА 2
Р РО С С И Я И ИС П А Н И Я
В О В Т О Р О Й П ОЛО В И Н Е
XIX ВЕКА
В О С С ТА Н О В Л Е Н И Е Д И П ЛОМ АТ И Ч Е С К И Х О Т Н О Ш Е Н И Й .
ИС П А Н И Я И РО С С И Я В П РА В Л Е Н И Е И З А Б Е Л Л Ы I I
К 1840 г. карлистская война исчерпала себя, и сторонники Изабеллы ре-

шили, что настал момент вернуться к вопросу о признании испанской
королевы европейскими державами. По рекомендации британского двора
в 1841 г. Эспартеро направил своих эмиссаров в Европу, но результатов эти
переговоры не имели.
8 ноября 1843 г. кортесы объявили 13-летнюю Изабеллу совершеннолет-
ней и предприняли еще одну попытку восстановить дипломатические отно-
шения с Пруссией, Австрией и Россией. Младший брат Франсиско Сеа Бер- 427
мудеса, Сальвадор, «интриговал» по этому вопросу в Берлине, да так удач-
но, что прусский двор предложил себя в качестве посредника в переговорах
с Петербургом и Веной. Но Меттерниха, одного из основных сторонников
дона Карлоса, убедить было сложнее. Он было нашел выход из положения,
когда в 1844 г. встал вопрос о замужестве Изабеллы. Австрия и Пруссия под-
держали кандидатуру графа де Монтемолина, сына дона Карлоса, ставшего
после отречения своего отца в 1845 г. карлистским претендентом на испан-
ский престол, но свадьба Изабеллы с Франсиско де Асис в 1846 г. расстроила
этот проект и привела к окончательному провалу переговоров.
Тогда Нарваэс, осведомленный о контактах, которые испанские воен-
ные поддерживали со своими коллегами из стран Северной Европы, по-
ручил эту миссию активному стороннику Изабеллы генерал-лейтенанту,
военному инженеру, сенатору и известному ученому, основателю и перво-
му президенту Королевской академии точных, физических и естественных
наук (1847 г.), члену Академии истории Антонио Ремону Сарко дель Валье.
Сарко отправился в путь, когда Европа

«запылала»: в феврале 1848 г. началась
революция во Франции, а в марте — в
Пруссии и Австрии. Приход там к вла-
сти либеральных правительств давал
надежду на потепление отношений с Ис-
панией. В марте он прибыл в Париж, от-
РАЗД ЕЛ 4
куда направил генерал-адъютанту князю

Илье Андреевичу Долгорукову письмо,
с которым переслал карту Кубы. 3 мая он
был уже в Берлине, где вручил прусскому
королю грамоты чрезвычайного послан-
ника, а 13 мая встретился с российским
послом в Пруссии бароном Петром Ка-
зимировичем Мейендорфом. Сарко рас-
считывал, что Мейендорф, который в
1820-е годы был секретарем российской
миссии в Мадриде и с симпатией отно-
Антонио Ремон Сарко дель Валье сился к Испании, поспособствует в том,
чтобы склонить Николая I к признанию
королевы Изабеллы. Однако на запросы Мейендорфа Петербург не давал ни-
каких ответов, и посол стал избегать встреч с испанским эмиссаром.
В Берлине Сарко получил письмо от Долгорукова, в ответе на которое
он предельно ясно выразил цели, с которыми хотел посетить Петербург.
Потерпев фиаско в столице Пруссии, он отправился в Австрию, рассчи-
тывая, что после отставки Меттерниха, вызванной революцией в Вене,
австрийский император Фердинанд I, а следом и Николай I, окажутся бо-
лее сговорчивыми. Российский посланник в Вене Павел Иванович Медем
передал ответ из Петербурга на парижское письмо Сарко: Николай I готов
428 был принять испанского представителя и изъявлял желание пойти на вос-
становление отношений, но только при согласии австрийского императора,
«поскольку и географическое положение и фамильные узы, которые связы-
вают дворы Испании и Австрии, дают тому первостепенное право решать
эти вопросы».
В середине сентября 1848 г. эмиссар Изабеллы II прибыл в Петербург. Его
принял граф Нессельроде. Почти месяц Сарко пытался добиться официаль-
ной аудиенции у императора, но Николай отказал ему во встрече. Раздосадо-
ванный этой неудачей в середине октября испанский посланник докладывал
в Мадрид, что российский император не желает никаких принципиальных
изменений, и повлиять на него никто не может. Он просил паспорта, чтобы
вернуться в Берлин. Нессельроде при последней встрече порекомендовал ему
продолжать переговоры через посредничество Мейендорфа.
Вскоре ситуация в Европе изменилась коренным образом. В 1853 г. Рос-
сия вступила в Крымскую войну, и теперь ей самой необходим был союз с
Испанией, которая могла бы оттянуть на себя силы Франции, начавшей про-
Россия и Испания во второй половине XIX века
тив России боевые действия. Но Испании, которая в июне 1854 г. пережила

очередной политический переворот, было не до урегулирования отношений
с Россией. Испанская пресса обвиняла Николая I в поддержке карлистов и
требовала, чтобы Россия публично отказалась от их признания.
Англия и Франция со своей стороны давили на Мадрид, чтобы он пре-
кратил политику нейтралитета и выступил на их стороне. В Лондоне ми-
нистр иностранных дел лорд Кларендон убеждал испанского посла, что
ГЛ А ВА 2
Испания должна направить на восток 10 тыс. вооруженных солдат, а фран-
цузский министр иностранных дел Э. Друэн де Люис обещал гарантировать
африканские владения Испании и ее возможный протекторат над островом
Санто-Доминго, являвшимся «открытыми воротами» к Кубе. Союз не был
подписан только из-за завышенных притязаний Испании: кроме гарантий
американских владений и территорий в Африке она потребовала, чтобы ее
признали в качестве великой державы. В результате в Крымской войне Ис-
пания оказалась вынужденной сохранять нейтралитет.
Воцарение в 1855 г. Александра II и назначение 27 апреля 1856 г. мини-
стром иностранных дел князя Александра Михайловича Горчакова, зани-
мавшего до этого пост российского посла в Вене, означали новый поворот
в российской внешней политике. Контакты между российскими и испан-
скими дипломатами активизировались. Из Франкфурта, Брюсселя, Копен-
гагена летели в Мадрид депеши о переговорах с российскими представи-
телями. Из Парижа испанский посол Салустиано де Олосага докладывал
о беседах с графом Алексеем Федоровичем Орловым, возглавлявшим в фев-
рале–марте 1856 г. российскую делегацию на Парижском конгрессе, а так-
же с посланником Филиппом Ивановичем Брунновым. В феврале 1856 г.
испанский посол Луис Лопес де ла Торре сообщал из Вены, что российские
дипломаты характеризуют ситуацию как «ошибку императора Николая»,
а Горчаков перед своим отъездом из Вены летом заявил: «Нам не важно,
кто занимает трон. Каждый обустраивает свой дом так, как ему удобнее».
Александр II, который в отличие от своего отца не воспринимал испанский 429
конфликт двадцатилетней давности как «личную обиду», готов был отпра-
вить своего представителя в Мадрид. 2 августа 1856 г. Л. Лопес писал из
Вены, что его российский коллега Андрей Федорович Будберг рекомендует,
чтобы испанское «правительство не затягивало с восстановлением дипло-
матических отношений».
Однако формальности следовало соблюдать. Поэтому Изабелла настаива-
ла, чтобы российский император сделал первый шаг, объявив ей о своем восше-
ствии на трон — ответ королевы последует немедленно, и проблема будет снята.
Активность испанского правительства объяснялась желанием вырвать-
ся из-под давления Франции, однако Наполеон III, предвидя возможное
сближение Испании с Россией, решил вмешаться в решение испанских
внешнеполитических проблем, и чтобы «избежать двусмысленностей в пра-
вительстве», порекомендовал, чтобы послом в Россию отправился... Нарва-
эс. Правда, проект Наполеона несколько запоздал: 12 октября 1856 г. На-
рваэс стал премьер-министром, а 24 октября 1856 г. генерал-адъютант граф
Константин Константинович Бенкендорф

прибыл в Мадрид с чрезвычайной мисси-
ей. Он просил аудиенции у Изабеллы II,
которой вручил официальные письма
российского императора с извещением о
вступлении на престол и о желании возоб-
новления дружеских отношений с испан-
РАЗД ЕЛ 4
ским двором. «Главный замысел маршала

Нарваэса — тесный союз с Россией, идея о
котором весьма популярна в Испании», —
сообщал Бенкендорф Александру II.
В ответ на признание законных прав
Изабеллы в Петербург был направлен
чрезвычайный представитель Мариано
Герцог де Осуна Тельес-Хирон, герцог де Осуна, который
2 декабря 1856 г. вручил Александру II от-
ветное послание испанской королевы. С назначением в декабре 1856 г. по-
сланником в Испанию князя М.А. Голицына завершился двадцатилетний
период дипломатического охлаждения между Россией и Испанией, которое
во второй раз в истории отношений двух стран было связано с проблемой
признания официальных прав на престол или на титул.
В выданной Голицыну инструкции указывалось придерживаться ней-
тралитета по отношению к испано-американскому конфликту из-за Кубы, а
также подчеркивалось, что поскольку в 1851 г. Россия поддержала Испанию
в колониальном вопросе, то в ответ Испания сохраняла нейтралитет в годы
Крымской войны. Посланнику предписывалось строго руководствоваться
принципом невмешательства. Этот принцип определял позицию россий-
ской дипломатии в Испании вплоть до 1917 г.
Постепенно в Испании идея союза с Россией, который, по мнению Нарваэ-
430 са, мог бы освободить страну от излишне навязчивого влияния Франции и Ан-
глии, сошла на нет. После того, как в 1857 г. правительство Испании возглавил
О’Доннель, испанская внешняя политика была вновь полностью переориенти-
рована на Францию, и о возможном альянсе с Россией уже не вспоминали.
В ранге посланника герцог де Осуна находился в Петербурге 12 лет (1856–
1868). В своих донесениях он информировал испанский двор о ситуации в Рос-
сии, об отмене крепостного права, земской и военной реформах. Что касает-
ся внешней политики, он уделял внимание балканскому вопросу, проблемам
объединения Италии, освоению Россией азиатских земель, вопросу продажи
Аляски. В 1860 г. он часто и подробно пишет о позиции России в отношении
болезненной для Испании проблемы Кубы, а в 1863 г. разъясняет причины
охлаждения отношений между Францией и Россией из-за польского вопроса.
Поскольку Испания все больше и больше оказывалась в зависимости от внеш-
неполитических авантюр Наполеона III, в донесениях посланника уделяется
большое внимание Франции, и все внешнеполитические деяния Петербурга
он оценивает в контексте его отношений с Парижем.
Михаил Александрович Голицын (1804–1860):

дипломат и меценат
М.А. Голицын происходил из древнего княжеского рода, самой знатной его ветви —
«Михайловичей». Воспитание он получил в Париже, где жил с отцом и братом Фе-
дором. В 1821 г. после смерти отца братья вернулись в Россию под опеку родного дяди,
богатейшего вельможи, князя Сергея Михайловича Голицына (1774–1859). После
ГЛ А ВА 2
смерти дяди М.А. Голицын стал почет-
ным главным директором Московской
Голицынской больницы (в настоящее
время — Голицынский корпус Первой
градской клинической больницы).
В 1822 г. М.А. Голицын поступил
на службу в коллегию иностранных дел.
С 1824 г. он состоял при русской ди-
пломатической миссии во Флоренции,
а в 1836 г. был перевен в Рим. В Италии
Голицын начал собирать коллекцию
картин и всевозможных редкостей,
а также прославился как известный
библиофил, составивший богатую би-
блиотеку редких старопечатных книг.
Его книги вместе с коллекцией картин,
принадлежавшей нескольким поколе-
ниям семьи, стали основой «доступ-
ного для всех» Голицынского музея,
который в 1865 г. в своем доме в Мо-
скве (ул. Волхонка, 14) открыл его сын, Михаил Александрович Голицын
князь Сергей Голицын (1843–1915).
В этом одном из первых музеев западного искусства в России находилось 431
более 200 полотен итальянских, французских, фламандских, голландских, немец-
ких, австрийских и русских живописцев. Всего музей насчитывал около 700 экс-
понатов. Библиотека музея состояла из более 20 тыс. томов. М.А. Голицын заве-
щал коллекцию Москве, но финансовые трудности Голицынской больницы —
она нуждалась в строительстве новых корпусов, приобретении оборудования и
медикаментов — вынудили в 1886 г. его сына Сергея Голицына принять решение
о продаже всего собрания.
Коллекция Голицынского музея была приобретена для Эрмитажа за
800 тыс. рублей. В 1920–1930-е годы около 50 картин были переданы объ-
единению «Антиквариат», а небольшая часть произведений попала в ГМИИ
им. А.С. Пушкина. Некоторые полотна вскоре вернулись в Эрмитаж и в 1940–
1960-е гг. были переданы в разные музеи СССР. Лучшие экспонаты бывшего
Голицынского музея остались в Эрмитаже. Исключение составляет продан-
ный в 1931 г. в Вашингтонскую Национальную галерею триптих Пьетро Пе-
руджино «Распятие с предстоящими». ■■■
ОТ Р Е В ОЛ Ю Ц И И 1868 Г. Д О Р Е С ТА В РА Ц И И
18 сентября 1868 г., когда Сентябрьская революция в Испании лишила вла-

сти Изабеллу II, российский император находился на водах в Бад Киссин-
гене, а канцлер А.М. Горчаков проводил свой отпуск в Европе. Поэтому,
когда испанский поверенный в делах Эмилио де Муруага обратился к за-
мещавшему тогда Горчакова В.И. Вестману с вопросом о позиции России,
РАЗД ЕЛ 4
определенного ответа он не получил.

Внешняя политика Горчакова основывалась на принципе «сердеч-
ного согласия» с Пруссией, а потому до встречи Александра II и прус-
ского короля Вильгельма I в Потсдаме 27 сентября российского решения
по испанскому вопросу просто не существовало. Бисмарк, вершитель
прусской политики, отсутствовал на встрече, но готов был поддержать
переворот в Испании, поскольку это гипотетически могло отвлечь вни-
мание Наполеона III и ослабить его агрессивную риторику в отношении
Пруссии. Вильгельм I предписал своему послу в Мадриде переждать в от-
пуске период смутного времени в Испании, а Александр II повелел свое-
му посланнику, князю Александру Никитичу Волконскому (1862–1870),
покинуть Мадрид и отправиться во Францию, оставив временным по-
веренным Ивана Петровича Колошина, которому наказал на время пре-
рвать переписку с новым правительством и ограничиться информацией
о событиях в стране.
Изменение позиции Петербурга могло зависеть только от действий
Наполеона III. Если события в Испании не выйдут за пределы страны, но
приведут к ослаблению напряженности между Францией и Пруссией, рас-
суждал Горчаков, то Россия поддержит новое правительство. Если же На-
полеон вмешается в испанские дела, то Петербург и Берлин объединятся
против французов. Хотя предпочтительнее, чтобы Россия сохраняла ней-
тралитет и не вмешивалась в события в Испании. Мирная передышка в
432 Европе давала Александру II возможность
сосредоточиться на внутренних делах, до-
вести до конца социальные, экономические
и административные реформы, продолжить
строительство железных дорог, активизиро-
вать освоение азиатских земель.
11 октября 1868 г. Хуан Альварес де Ло-
ренсана, виконт де Баррантес направил дипло-
матическому корпусу ноту о формировании в
Испании правительства и о своем назначении
министром иностранных дел. В ответных
нотах не было сказано ни слова о признании
этого правительства — только уведомление
о получении. Это не устроило Лоренсану, и
19 октября он отправляет испанским послам
Александр Никитич Волконский в Европе рескрипты с требованием добиться
определенного ответа монархов. Франция, Англия, Бельгия, Португалия

и Италия известили, что они оставляют в Мадриде своих представителей.
Вскоре вернулись в столицу дипломаты Австрии и Пруссии, только россий-
ского посланника правительство обязало ожидать особых указаний. Тем са-
мым Петербург продемонстрировал холодность к испанскому перевороту,
сведя отношения с Мадридом до уровня формальных. При этом на прось-
бу о помощи, которую Изабелла отправила европейским монархам из г. По
ГЛ А ВА 2
30 сентября 1868 г., российский император даже не ответил.
Муруагу в это время очень любезно принимали в Петербурге, но ника-
ких официальных обещаний Горчаков ему не давал. Только когда испанские
кортесы в ноябре 1870 г. избрали на престол короля Амадея I, Александр II
направил к нему своего посланника Христиана Емельяновича Кудрявско-
го, которого, правда, сразу же и отозвал, когда в Мадриде в феврале 1873 г.
была провозглашена Первая республика.
31 декабря 1874 г. глава нового испанского правительства А. Кановас
дель Кастильо известил европейские государства о восшествии на пре-
стол Альфонса XII. «Близость к Франции, — писал незадолго до этого
Горчаков Александру II, — влияние, которое эти две соседние страны мо-
гут оказывать друг на друга; отношение Германии к этой Пиренейской
стране, которая в зависимости от обстоятельств может оказаться ее со-
юзником или противником, придает сегодня Испании определенный по-
литический вес». Россия стала первой европейской державой, которая
признала нового государя. Кудрявский вернулся в Мадрид. В ответ Аль-
фонс XII в марте 1875 г. издал декрет о возведении российской миссии
в Испании в ранг посольства.
Вступление на престол сына Изабеллы II вновь всколыхнуло карли-
стов, и новый испанский король выразил надежду на вмешательство евро-
пейских монархов. Португалия, которой импонировала идея совместно-
го выступления Германии и России против дона Карлоса, поддержала его
призыв. Сама Германия, отношения которой с Францией были на грани 433
разрыва, также готова была вмешаться. Но Александр II во время встречи
с Вильгельмом I в июне 1875 г. категорически отказался выступать про-
тив Франции — и вопрос был исчерпан. К концу 1875 г. Альфонсу удалось
выдавить карлистов с территории Испании. В 1876 г. дон Карлос бежал во
Францию, а в 1877 г. объявился в России, где был принят Александром II.
Ему предоставили возможность познакомиться с русской армией, гото-
вившейся к русско-турецкой войне, но дальше любезных жестов дело не
пошло.
К моменту завершения противостояния с карлистами угрожающие
размеры приняла война за независимость на Кубе. Военные действия
здесь наносили существенный ущерб американским интересам. США
предложили Испании свое посредничество в урегулировании конфлик-
та, угрожая в случае отказа признать независимость острова. В декабре
1875 г. миссия США в Петербурге вручила Горчакову ноту о событиях на
Кубе. Российский канцлер заявил, что этот вопрос касается только США
и Испании, но обещал довести до сведения испанского двора рекоменда-

цию удовлетворить те претензии США, которые окажутся обоснованны-
ми. Это было сделано через Х.Е. Кудрявского, и конфликт был улажен.
В 1877 г. Россия начала войну с Турцией. Теперь Испании предоста-
вилась возможность заявить о своем нейтралитете. Мадрид, рассчиты-
вавший в случае раздела Османской империи получить Марокко и закре-
питься в Гибралтаре, поддержал позицию Петербурга.
РАЗД ЕЛ 4
В эти же годы был подписан ряд важных двусторонних соглашений.

По консульской конвенции, заключенной в феврале 1876 г., Испания и
Россия получали право взаимного назначения своих консулов в портах
и торговых городах, были определены права и обязанности консулов, а
купцы получили торговые привилегии. В июне того же года была заклю-
чена испано-русская конвенция о наследствах, а следом и конвенция о вы-
даче преступников.
В декабре 1878 г. в Мадриде скончался Х.Е. Кудрявский, и россий-
ским посланником был назначен Михаил Александрович Горчаков.
Горчаков, сын Горчакова
Михаил Александрович Горчаков (1839–1897) — сын выдающегося российско-

го государственного деятеля, канцлера Александра Михайловича Горчакова.
Он родился в Москве, но детство провел в Штутгарте, куда в 1841 г. отец был
назначен посланником. Мать умерла в 1853 г., и последующие годы Михаил и его
брат Константин жили с отцом, который с 1854 по 1856 г. служил посланником в
Вене, а в 1856 г. был назначен министром иностранных дел.
М.А. Горчаков пошел по стопам отца и начал дипломатическую ка-
рьеру: он занимал пост посланника в Швейцарии (1872–1878), Саксонии
(1878–1879) и Испании, причем в Мадриде он находился 17 лет (1879–1896).
434 На официальной церемонии вручения верительных грамот Альфонс XII
выразил удовлетворение, что Россию при его дворе будет представлять сын
русского канцлера Горчакова.
20 ноября 1875 г. канцлер А.М. Горчаков получил титул испанского гран-
да 1-го класса с правом передачи его по наследству. Александр II дозволил при-
нять титул. По наследству он должен был достаться его сыну Михаилу, которому
следовало получить патент о наследовании титула и пройти церемонию посвя-
щения в испанские гранды. М.А. Горчаков оказался в довольно щекотливом по-
ложении, поскольку находился в Мадриде в качестве иностранного дипломати-
ческого представителя. Чтобы разъяснить ситуацию, он сообщал в Петербург,
что церемония посвящения не предусматривает присяги на верность королю, ни
каких-либо обязательств, связанных с необходимостью исповедания католиче-
ской веры. «Как видите, — писал он заместителю министра иностранных дел
Н.К. Гирсу, — во всем этом нет ничего, что могло бы затронуть то официаль-
ное положение, которое я занимаю в Мадриде». После смерти отца, с 29 декабря
1883 г. М.А. Горчаков стал грандом Испании 1-го класса. ■■■
В инструкции, врученной М.А. Горчакову

перед отъездом, подчеркивалось, что «при от-
сутствии разногласий между обеими странами
им скорее суждено иметь одних друзей и од-
них врагов. Несмотря на отдаленность Испа-
нии, она может в качестве морской и средизем-
номорской державы оказаться в сфере наших
ГЛ А ВА 2
политических комбинаций и как их важней-
ший элемент».
После убийства 1 марта 1881 г. Александра II
и воцарения нового императора Александра III
внешнеполитический курс Петербурга изме-
нился. Канцлер Горчаков с его прогерманской
ориентацией оказался не у дел — Россия стала Дмитрий Егорович Шевич
активно сближаться с Францией.
«Испанская» политика отошла в России на второй план вплоть
до середины 1890-х годов, когда в 1896 г. миссии двух стран были воз-
ведены в ранг посольств, а в Испанию в 1897 г. прибыл новый россий-
ский посол Дмитрий Егорович Шевич. В Испании его деятельность
сосредоточилась вокруг испано-американского конфликта из-за Кубы.
Испанское правительство пыталось привлечь Россию для урегулирова-
ния этого спора, но из Петербурга Шевичу были даны строгие указа-
ния в конфликт не вмешиваться. Россия не желала портить отношения с
США, так как полагала, что усиление Америки на Тихом океане ограни-
чит там экспансионистскую политику двух основных соперников Рос-
сии — Англии и Японии. Участие России ограничилось подготовкой
коллективной ноты великих держав, которая была составлена по прось-
бе испанской королевы и которая призывала США к мирному урегули-
рованию конфликта.
435
ТО Р Г О В Ы Е ОТНОШЕНИЯ
Разрыв дипломатических отношений между Петербургом и Мадридом ска-

зался и на взаимной коммерции, которая в 1840-е годы хотя и продолжа-
ла развиваться, но в сильно урезанном виде. По императорскому указу от
19 июня 1845 г. испанские корабли при заходе в российские порты платили
по 15 реалов за тонну груза и столько же при выходе, тогда как все осталь-
ные платили в 20 раз меньше (26 мараведи, при том что в 1 реале было
34 мараведи). Были повышены таможенные пошлины на все испанские то-
вары, особенно на вина, чем тут же воспользовалась Греция, которая стала
продавать в Россию свои вина. При этом среди поставляемых в Россию ис-
панских вин начали доминировать сладкие: испанский херес пользовался
особой популярностью у петербургской знати.
С восстановлением отношений вопросы торговли заняли важное место

в сближении двух стран. В 1857 г. А.М. Горчаков заявил герцогу де Осуна,
что он рассчитывает развивать торговлю, особенно через Одессу, что по-
старается убрать все препятствия, мешающие ее развитию, и добиться для
испанских товаров привилегированных пошлин.
С 1860 г. в Петербурге активно обсуждался вопрос о заключении тор-
гового договора, но в период посольства герцога де Осуна он так и не был
РАЗД ЕЛ 4
подписан. Главной причиной стало испанское таможенное законодатель-

ство, коррективы в которое испанские кортесы внесли только в сентябре
1865 г., после чего стороны приступили к конкретным переговорам, не до-
веденным до конца из-за начавшейся в Испании в 1868 г. революции.
В 1876 г. канцлер А.М. Горчаков и испанский посланник в Петербурге
маркиз де Бедмар (1875–1877) подписали договор о торговле и мореплава-
нии, чего долго добивалась Испания. Судам и купцам обеих стран предо-
ставлялась полная свобода торговли и мореплавания во всех пунктах, куда
допускались иностранцы. Подданные Испании и России получали взаим-
ное право приобретать собственность, предприятия, а также обращаться
в органы юстиции за защитой своих прав.
В 1881 г. испанское правительство объявило о прекращении действия
этого договора и о подготовке нового. Целью было добиться согласия Рос-
сии на «условный тариф», т. е. путем взаимных уступок в пошлинах полу-
чить более благоприятные условия для торговли испанским вином и фрук-
тами. Но министерство финансов России настаивало на неизменности та-
рифа. Упрямство российского министерства привело к тому, что в 1885 г.
был заключен трактат, крайне невыгодный для России: она лишалась права
привилегированной нации, русские товары подпадали под более высокую
пошлину по сравнению с предложенным «условным тарифом». Заклю-
чение договора было отчасти выгодно только Великому княжеству Фин-
ляндскому, торговые корабли которого получали некоторые послабления
436 при заходе в испанские порты. Чтобы испано-русская торговля не зависела
от посредников, испанский посланник в России маркиз де Кампосаградо
(1881–1892) предложил запустить пароходную линию между портами Пи-
ренейского полуострова и портами Балтийского моря.
Это предложение не было реализовано, но сразу же после вступления
договора 1885 г. в силу началась работа по его пересмотру. В июне 1887 г.
был заключен новый договор о торговле и мореплавании, в который было
включено особое соглашение о конвенционном тарифе для торговли меж-
ду Испанией и Финляндией. По нему основные предметы экспорта Фин-
ляндии — строевой и мачтовый лес, бумага, картон, масло, спирт — были
допущены к ввозу в Испанию по пониженным льготным пошлинам, та-
ким же, какими пользовались Швеция и Германия. Этим договором была
дана возможность финляндским товарам успешно конкурировать с това-
рами других северных стран, что способствовало развитию производства
в княжестве.
ГЛАВА 3
К «К А Т А С Т Р О Ф А 1 8 9 8 Г О Д А»
М ногие североамериканские политики мечтали о включении Кубы в

состав США еще с начала XIX в., а особенно — после присоедине-
ния Флориды в 1819 г. В 1823 г. государственный секретарь, а впоследствии
президент США Джон Куинси Адамс сформулировал так называемую
теорию «зрелого плода» и «политического тяготения»: Куба должна
оставаться испанской, пока «не созреет» и не отделится от метрополии.
«Существуют законы политического (наряду с физическим) тяготения, и
подобно тому, как яблоко, отделенное бурей от дерева, не имеет другого
выхода, кроме падения на землю, так и Куба может тяготеть только к Се-
вероамериканскому союзу, который по тем же самым законам природы не
может сбросить ее со своей груди», — писал он. 437
Такая выжидательная позиция США объяснялась возможной (в слу-
чае насильственного захвата Кубы) войной не только с Испанией, но и с
Великобританией и Францией, стремившимися сохранять статус-кво в Ка-
рибском море. Уже после аннексии Техаса, Калифорнии и других земель
у Мексики к 1848 г. главной целью экспансионистов-южан, мечтавших об
увеличении числа рабовладельческих штатов, стала именно Куба — круп-
нейший в мире производитель сахара.
В 1848 и 1854 гг. Вашингтон предлагал Мадриду продать остров за
100 и 130 млн долларов соответственно. Испания отвечала категориче-
ским отказом — так, в 1848 г. министр иностранных дел Педро Хосе Пи-
даль заявил, что испанцы «предпочтут видеть остров погрузившимся на
дно океана, нежели переданным какой-либо державе». В первой половине
1850-х годов США организовали несколько неудачных попыток поднять на
Кубе восстание, а в 1854 г. американские посланники в Лондоне, Париже
и Мадриде разработали «Остендский манифест» — секретный план по
присоединению острова. Просочившись в газеты, он вызвал резкие про-

тесты европейских держав и недовольство северян в самих Соединенных
Штатах. Во время Десятилетней войны за независимость Кубы (1868–1878)
граждане США помогали кубинским повстанцам. С самого начала войны в
конгрессе США раздавались голоса с требованием признать независимость
Кубы. Тем не менее, Вашингтон тогда провозгласил нейтралитет.
Борьба с кубинским восстанием привела к острому кризису в отноше-
РАЗД ЕЛ 4
ниях Мадрида с Вашингтоном и Лондоном. 30 октября 1873 г. испанцы за-

хватили пароход «Вирджиниус», который перевозил оружие кубинским
повстанцам. Корабль принадлежал гражданам США и ходил под северо-
американским флагом, а следовательно — мог рассчитывать на поддержку
военно-морского флота США. Тем не менее после быстрого суда на Кубе
испанцы казнили капитана корабля Джозефа Фрая и еще 52 членов экипа-
жа и пассажиров, обвинив их в пиратстве. Среди них были граждане США
и британские подданные. Несмотря на давление общественного мнения,
политики удержались от объявления войны. В декабре 1873 г. корабль и
выживших членов экипажа отправили в США. Испания обязалась выпла-
тить компенсации родственникам погибших.
В 1875 г. позиция США стала более резкой. Вашингтон даже угрожал
Мадриду признать восставших кубинцев воюющей стороной, если Испа-
ния не сможет быстро завершить войну, подрывавшую кубино-американ-
скую торговлю. США заявили Испании, что для восстановления мира
стало необходимо вмешательство других государств. Однако война вскоре
завершилась победой метрополии. Куба пока не «созрела».
Еще со второй половины 1820-х — начала 1830-х годов североаме-
риканцы скупали кубинские инхенио (плантации сахарного тростника
и предприятия по производству сахара), вкладывали деньги в табачное
производство и добывающую промышленность на острове. В начале
1890-х годов 90% кубинского сахара вывозилось в США. Кроме того,
438 в конце XIX в. резко возросло стратегическое значение Кубы в связи с
проектами строительства трансокеанского канала в районе Никарагуа
или Панамы.
Североамериканцы не мешали деятельности кубинских революци-
онеров, эмигрировавших в США после Десятилетней войны. Именно в
США главный идеолог и глашатай кубинской независимости Хосе Марти
создал в 1892 г. Кубинскую революционную партию. В США издавалась и
ее газета «Patria», которую подпольно распространяли на Кубе.
Когда на Кубе в 1895 г. началось новое восстание, Вашингтон опять
провозгласил нейтралитет, выступая в роли посредника между восстав-
шей колонией и метрополией. После победы республиканца Уильяма
Мак-Кинли на президентских выборах в ноябре 1897 г. в США усилились
протесты против жестокой политики на Кубе генерала Вейлера. Северо-
американское правительство стремилось предстать «защитником свобо-
ды» кубинского народа в глазах мирового общественного мнения, кубин-
цев и самих североамериканцев. В США (в том числе и в Конгрессе) было
«Катастрофа 1898 года»
немало противников аннексии Кубы, а антивоенные настроения были не

слабее империалистических. Однако Вашингтон не спешил официально
признавать ни республиканское правительство Кубы, ни Кубинскую хун-
ту во главе с Томасом Эстрада Пальмой, действовавшую в США от имени
восставшего острова.
В конце 1897 г. США уже были готовы вмешаться в войну между Кубой
и Испанией, нужен был лишь предлог. Вечером 15 февраля 1898 г. в гаван-
ГЛ А ВА 3
ском порту взлетел на воздух американский броненосец «Мэн», посланный
на Кубу «с дружественным визитом» для «защиты» интересов американ-
ских граждан на острове. После взрыва корабль сразу пошел ко дну, погиб-
ли 266 североамериканцев, выжили всего 89 человек. Ответственность за
взрыв корабля США возложили на Испанию.
Мадрид попытался добиться мирного урегулирования конфликта с
США. В конце марта 1898 г. Испания обратилась к Великобритании, Фран-
ции, Австро-Венгрии, Италии, Германии и России, протестуя против се-
вероамериканского вмешательства в кубинские дела. В начале апреля пос-
лы этих государств вручили президенту США совместную ноту, призывая
его к гуманности и к новым переговорам с Испанией. Но все было тщетно.
Соединенные Штаты понимали, что хотя европейские державы не заин-
тересованы в усилении молодого конкурента, соперничество между ними
окажется сильнее желания помочь Испании; если же Испанию поддержит
одна из держав, то это приведет к сближению США с каким-либо из ее по-
тенциальных врагов.
11 апреля президент Мак-Кинли объяснил конгрессу причины воору-
женной интервенции соображениями гуманности и защиты американских
интересов на острове. Он потребовал, чтобы конгресс поручил ему при-
нять меры для обеспечения «полного и окончательного прекращения во-
оруженных действий между правительством Испании и народом Кубы», а
также использовать сухопутные и военно-морские силы США для дости-
жения этой цели. 439
19 апреля конгресс принял резолюцию, требуя от Испании «отказать-
ся от своей власти» на Кубе и вывести с острова войска и флот. На следую-
щий день президент утвердил резолюцию, а 21 апреля американский по-
сол в Мадриде предъявил испанскому правительству ультиматум, оставив
на выполнение его условий 48 часов. Вечером того же дня Мак-Кинли, не
дожидаясь ответа Испании, секретно объявил о морской блокаде Кубы, по
сути уже начав войну.
23 апреля Мадрид заявил, что «народ Северной Америки… истощил
наше терпение и спровоцировал войну… Война будет короткой и реши-
тельной. Бог побед обеспечит нам такую блестящую и полную победу, ка-
кой требует наше правое и справедливое дело». 25 апреля Вашингтон офи-
циально объявил войну Мадриду. Война, действительно, стала «короткой
и решительной», только «бог побед» оказался на стороне Соединенных
Штатов. Государственный секретарь США Джон Хэй назовет это столкно-
вение «маленькой победоносной войной».
Тайна «Мэна»
Сразу же после взрыва «Мэна» в США была создана специальная комиссия,

которая была направлена на Кубу для расследования причин трагедии. Испан-
цев не допустили к ее работе. Комиссия установила, что взрыв произошел из-за
столкновения с подводной миной. Таким образом, ответственность за трагедию
косвенно возлагалась на Испанию, которая не смогла гарантировать безопасность
РАЗД ЕЛ 4
судна в гаванском порту. В прессе США поднялась антииспанская волна; газеты

утверждали, что корабль был взорван «тайной адской машиной врага», и призы-
вали правительство к отмщению за смерть граждан. Работавшая параллельно ис-
панская следственная комиссия утверждала, что гибель корабля произошла из-за
взрыва боеприпасов в его носовой части, но отказ США от сотрудничества в рас-
следовании не позволил установить точную причину взрыва. Обе комиссии в ос-
новном опирались на свидетельства очевидцев. Лишь в 1911 г. североамериканцы
смогли тщательно осмотреть остов корабля и пришли к выводу, что от внешнего
взрыва мины детонировали боеприпасы внутри судна. В марте 1912 г. остатки ко-
рабля были отбуксированы на несколько миль от гаванского порта и затоплены
в открытом море, где они и находятся по сей день. В последующих исследованиях,
в которых применялось в том числе компьютерное моделирование, высказывались
различные точки зрения относительно причин гибели корабля: внешний взрыв
мины; внутренний взрыв боеприпасов, возможно спровоцированный пожаром,
разгоревшимся у топки; двойной взрыв (мины и вызванный ею взрыв боеприпа-
сов) и т.д. Высказывались и досужие спекуляции о том, что североамериканцы
якобы сами взорвали свой корабль, чтобы получить повод для вступления в войну
против Испании. Как бы то ни было, до сих пор истинная причина взрыва «Мэна»
остается неизвестной. ■■■
440
Обломки крейсера «Мэн»

Военные действия развивались в основном на море, поблизости от

Кубы и Филиппин. Испания с самого начала терпела сокрушительные
поражения. Спустя всего несколько дней после начала войны, 1 мая, в
Манильском заливе Азиатская эскадра ВМФ США уничтожила почти
всю Тихоокеанскую эскадру Испании. Вскоре на североамериканском
корабле из Гонконга привезли вождей подавленного филиппинского
восстания 1896–1897 гг. Под началом молодого революционера Эмилио
ГЛ А ВА 3
Агинальдо филиппинские ополченцы за считанные месяцы свергли ис-
панскую власть на островах.
22 июня североамериканцы высадились на Кубу. Теперь кубинские
повстанцы сражались под американским командованием. 3 июля в мор-
ском сражении при Сантьяго-де-Куба были уничтожены все корабли
испанской эскадры. Техническая отсталость испанских кораблей не по-
зволяла сражаться на равных. 16 июля капитулировал окруженный порт
Сантьяго-де-Куба.
Опасаясь, что американцы захватят и Канарские острова, Испания
запросила мира. При посредничестве Франции 12 августа в Вашингтоне
был подписан протокол, в котором оговаривались предварительные усло-
вия мира. Согласно Вашингтонскому протоколу, Испания должна была
отказаться от Кубы, в качестве компенсации передать США Пуэрто-Рико
и какой-нибудь из Марианских островов, признать временную оккупацию
Манилы. Окончательное решение судьбы Филиппинских островов откла-
дывалось до заключения мирного договора.
По Парижскому мирному договору, заключенному 10 декабря 1898 г.,
Испания отказывалась от Кубы и передавала США Филиппины, Пуэрто-
Рико и остров Гуам (Марианские острова). В отношении Филиппинских
островов было решено, что в качестве компенсации за них США выплачи-
вали Испании 20 млн долларов. Ратификация договора в сенате США затя-
нулась до 6 февраля, причем анти-аннексионистской оппозиции не хватило
всего лишь двух голосов. 441
Соединенные Штаты оккупировали Кубу вплоть до 1902 г., затем она
получила формальную независимость, признанную и Мадридом. Однако
до 1934 г., согласно так называемой поправке Платта, США контролирова-
ли внешнюю политику и государственные финансы острова, а с 1903 г. и до
настоящего времени за символическую плату арендуют у Кубы военно-мор-
скую базу в заливе Гуантанамо. В 1902 г. североамериканским компаниям
принадлежало около 40% общего объема производства сахара, в середине
1920-х годов — 63%. Что касается Филиппин, то здесь война местных пов-
станцев против испанских властей вскоре переросла в восстание против
новых империалистов — Соединенных Штатов, подавить которое удалось
только к 1902 г.
В ходе войны Испания потеряла две эскадры и была вынуждена отказать-
ся от своих островных владений в Микронезии: она уже не могла ни управ-
лять ими, ни обеспечить их безопасность. 12 февраля 1899 г. была подписана
испано-германская декларация, а 30 июня — договор между двумя странами,
ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ВЕСТ-ИНДИИ 21 АПРЕЛЯ — 13 АВГУСТА 1898 Г.

БЛОКАДА ПОРТОВ АМЕРИКАНЦАМИ НА О. К УБА
ПЕРЕХОД ЭСКАДРОВ НА О. К УБА
АМЕРИКАНСКОЙ ИЗ К И-УЭСТА
ИСПАНСКОЙ ОТ ОСТРОВОВ З ЕЛЕНОГО М ЫСА
ВЫСАДКА АМЕРИКАНСКИХ ДЕСАНТОВ В РАЙОН
С АНТЬЯГО-ДЕ-К УБА И НА ПУЭРТО-РИКО
БОЙ У С АНТЬЯГО -ДЕ-К УБА
РАЗД ЕЛ 4
РАЙОНЫ НАРОДНЫХ ВОССТАНИЙ ПРОТИВ ИСПАНЦЕВ

В 1885–1889 ГГ.
согласно которому Мадрид за 25 млн песет продавал Берлину Каролинские

и Марианские острова (без Гуама, доставшегося США).
Одним из последствий войны с США стало отдаление Испании от
Тройственного союза, ведь во время конфликта Германия, Австро-Вен-
грия и Италия не оказали помощи Мадриду. Симпатии германского
кайзера Вильгельма II к Испании не привели к реальной поддержке —
министр иностранных дел Бернгард фон Бюлов убедил монарха в неиз-
бежности победы США, так что когда эскадра контр-адмирала Джорджа
442 Дьюи подошла к Манильской бухте, за ее действиями наблюдала Азиат-
ская эскадра вице-адмирала Отто фон Дидерихса, однако всё ограничи-
лось «словесной войной».
Как бы то ни было, международное «одиночество» Испании стало од-
ной из причин ее катастрофического поражения. Война против США во-
шла в историю Испании как «Катастрофа 1898 года». Испания лишилась
последних заокеанских владений, а поражение в войне с США продемон-
стрировало всему миру военную слабость Испании. Она окончательно пре-
вратилась во второразрядное европейское государство.
Молниеносное военное поражение, унизительный и позорный Па-
рижский договор, потеря последних заокеанских владений — все это сви-
детельствовало о глубоком упадке и слабости Испании. Поиск причин
этого упадка, мысли о прошлом величии и исторической миссии Испа-
нии волновали умы политиков, военных, интеллигенции; в интеллекту-
альной среде родилось «поколение 1898 года» — плеяда блестящих мыс-
лителей и литераторов. Однако «Катастрофа 1898 года» сопровождалась
не только ростом пес-

симизма и критическо-
го отношения к испан-
ской действительности.
Возвращавшихся из-за
океана солдат радостно
встречали их родствен-
ГЛ А ВА 3
ники — для простых
испанцев война за дале-
кие Кубу и Филиппины
была непонятной.
В общественной и
политической жизни, в
противовес критициз-
му, утверждались идеи
возрождения и обновле-
ния Испании. Надежды
на это возрождение свя-
зывались с именем мо-
лодого Альфонса XIII,
который должен был
стать полноправным
королем, достигнув со-
вершеннолетия в 1902 г.
Его матери регентше
Марии-Кристине не
удалось передать сыну
все прежние владения
испанской короны, но
ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ НА ФИЛИППИНАХ 27 АПРЕЛЯ — 13 АВГУСТА 1898 Г. на нем не лежало «по- 443
литической ответствен-
ПЕРЕХОД АМЕРИКАНСКОЙ ЭСКАДРЫ В М АНИЛУ
ности» за «Катастрофу
ПЕРЕВОЗКА АМЕРИКАНСКИХ ВОЙСК НА ФИЛИППИНЫ
Б ОЙ В М АНИЛЬСКОЙ БУХТЕ
1898 года». Сам Аль-
РАЙОНЫ НАРОДНЫХ ВОССТАНИЙ ПРОТИВ ИСПАНЦЕВ фонс с юных лет стре-
мился своим правлени-
ем отрыть новую главу в
истории Испании.
ЧАСТЬ 3
И
ИСПАНИЯ XX –
НАЧАЛА XXI ВЕКА
C
РАЗДЕЛ 1
П П РА В Л Е Н И Е
А Л ЬФ ОНС А X I I I
( 19 02 – 19 3 1 )
ГЛАВА 1. «Возрождение» Испании 447
ГЛАВА 2. Испания и
Первая мировая война 465
ГЛАВА 3. Кризис
конституционной монархии 479
ГЛАВА 4. Диктатура Примо де Риверы 487
И.Ю. Медников (главы 1–3)

М.С. Волков (глава 4)
ГЛАВА 1
В «В О З Р О Ж Д Е Н И Е »
ИС П А Н И И
Э КОНОМ И К А , О Б Щ Е С Т В О , ПОЛ И Т И К А
И спания в начале XX в. оставалась преимущественно аграрной страной:

в 1900 г. около 70% активного населения было занято в сельском хозяй-
стве. Остальные 30% занимались промышленным производством или работа-
ли в сфере услуг (в основном в качестве домашней прислуги). Число испанцев,
занятых в сельском хозяйстве, постепенно снижалось, соответственно росла
численность промышленных рабочих и работников сферы услуг. Испания пре-
вращалась из аграрной страны с незначительно развитой промышленностью
в аграрно-индустриальную, и эта трансформация сопровождалась глубокими
демографическими, социальными и политическими изменениями. 447
Население страны в 1900 г. составляло 18,6 млн человек. Благодаря раз-
витию медицины и гигиены, улучшению рациона питания постепенно росла
средняя продолжительность жизни, а также сокращался достаточно высокий
уровень детской смертности, что вызвало стабильный рост численности насе-
ления. За счет притока сельских жителей росли города и промышленные зоны.
Процесс миграции крестьян в города сопровождался ростом социальной на-
пряженности и нестабильности в городских центрах. Постепенно росли влия-
ние и численность политических партий, отстаивавших интересы пролетари-
ата. Параллельно накапливала политический вес и региональная буржуазия
(прежде всего Каталонии и Страны Басков). Изменение социально-экономи-
ческого «ландшафта» Испании ставило перед политической властью новые
проблемы, требовавшие новых путей решения.
В первой трети XX в. испанская экономика переживала процесс мед-
ленной модернизации, который в разной степени затронул практически все
ее отрасли.
Правление Альфонса XIII (1902–1931)
Характерной чертой испанского сельского хозяйства был латифун-

дизм, особенно в южных районах страны. Часть латифундий принадле-
жала предпринимателям и банкирам, скупавшим в большом количестве
землю — основной источник богатства в аграрной стране. Часть явля-
лась наследственными владениями испанской знати, однако сельскохо-
зяйственное производство здесь было уже вполне капиталистическим,
ориентированным на внутренний и внешний рынок. Правда, произво-
РАЗД ЕЛ 1
дительность сельского хозяйства оставалась сравнительно низкой. Тем

не менее постепенно внедрялись новые технологии, использовались им-
портная техника и удобрения (их стали производить и в самой Испании),
росли орошаемые площади и увеличивалось количество обрабатываемой
земли. Урожаи традиционных экспортных культур (виноград, оливки,
апельсины) были достаточно стабильными, а с начала XX в. Испания от-
казалась от импорта пшеницы. К этому времени в стране окончательно
утвердилась специализация отдельных регионов, которая существует и
до сих пор (например, скотоводство в Астурии и Галисии, выращивание
апельсинов в Валенсии).
Диспропорции землевладения (латифундии на юге и мелкие земельные
хозяйства на севере) имели и социальные последствия. Крупные латифун-
дисты — настоящие «земельные олигархи» — являлись основной опорой
политического режима. Именно они составляли подавляющее большинство
депутатов парламента и членов правительства. На другом полюсе находилось
крестьянство, чье положение сильно отличалось в разных регионах страны и
зависело от отношений собственности на землю, размера земельного участка,
условий аренды и т.д. В самом плачевном положении находились сезонные
наемные рабочие, батраки, работавшие на крупных земельных владениях
юга страны. Батраки-поденщики при мизерных зарплатах зачастую не имели
своей земли и вели практически нищенский образ жизни.
Немногим лучше было положение промышленного пролетариата. Глав-
448 ными отраслями испанской промышленности была добывающая и метал-
лургическая промышленность Астурии и Страны Басков, а также текстиль-
ное производство Каталонии.
Бискайя на рубеже веков изменилась до неузнаваемости. Стремитель-
ный рост добывающий промышленности менял природный ландшафт и
разрушал основы традиционного общества. Горы были изъедены шахта-
ми, маленькие деревеньки пустели — их жители устремлялись в бараки,
построенные рядом с месторождениями. Туда же ехали на заработки жи-
тели других испанских провинций. В рабочих бараках царили бедность
и антисанитария, свирепствовали оспа и тиф, высока была смертность от
несчастных случаев. На мизерное жалование шахтеры покупали пропита-
ние и одежду, зачастую в лавках по соседству, принадлежащих хозяевам или
управляющим шахт.
«Испанская фабрика» Каталония уступала своим иностранным кон-
курентам и сильно пострадала от потери колоний, которые являлись ее
рынком сбыта. Однако благодаря жесткой таможенной политике государ-
Бурбоны XVIII века
Жан Ранк. Портрет семьи Филиппа V. Ок. 1723
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. Портрет семьи Карла IV. 1800

Историческая живопись
Франсуа Жерар. Филипп французский, герцог Анжуйский, провозглашен королем Испании

под именем Филиппа V. Первая четверть XIX в.
Ричард Патон. Битва при мысе Пассаро. 1767

Джованни
Луиджи Рокко
Осада Гаэты.
Первая половина
XVIII в.
Даниэль Орме.
Нельсон прини-
мает капитуля-
цию «Сан Хосе»
в битве у мыса
Сент Винсент.
1799
Мадрид и королевские
резиденции в XVIII веке
Фернандо Брамбила.
Вид на вход в Королев-
ский музей со стороны
Сан Херонимо.
1785–1819
Антонио Жоли.
Вид улицы Алькала
в Мадриде. 1750
Вентура Родригес.
Фонтан Кибелы.
Мадрид. 1777–1782
Сантьяго Бонавиа, Сантьяго Амикони.
Парадная столовая дворца в Аранхуэсе. Середина XVIII в.
Филипп Ювара,
Теодор Ардеманс.
Королевский дво-
рец в Ла-Гранха де
Сан Ильдефонсо.
1721–1724
Жан Тьерри.
Фонтан Нептуна
в парке Королевского
Дворца в Ла-Гранхе
Сан Ильдефонсо.
1721
Франческо Сабатини.
Ворота Алькала.
Мадрид. 1769–1778
Жизнь и быт Испании XVIII века
Луис Парет-и-Алькасар. Королевский конный плац-парад в Аранхуэсе. 1770
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. Праздник Сан Исидро, или Гуляние на берегах Мансанареса. 1788
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. Франсиско Гойя-и-Лусьентес.
Танец на берегу Мансанареса. 1776–1777 Зима. Путники в дороге. 1786
Франсиско
Гойя-и-Лусьентес.
Уличные комедианты.
1793–1794
Франсиско Гойя-и-Лусьентес
Маха обнаженная. 1800
Маха одетая. 1800

Портрет герцогини Альба. 1795 Сон разума порождает чудовищ.
Офорт из серии «Капричос». 1799
3 мая в Мадриде, или Расстрел. 1814

Правители
Испании XIX века
Фердинанд VII
в форме капитан-
генерала. 1814
Дон Карлос-Мария-Исидро,
претендент
на испанский престол
Мария-Кристина
де Бурбон и Обеих
Сицилий. 1830
Изабелла II. 1849
Амадей I, король Испании. 1872
Альфонс XII и королева

Мария-Кристина
Живопись Испании XIX века
Виктор Мансано. Сидящий мальчик. 1859 Мариано Фортуни. Автопортрет. Ок. 1858
Мариано Фортуни. Битва при Тетуане. 1862–1864

Гонсало Бильбао Мартинес. Сбор урожая в Андалусии, или Жатва. 1894
Испанская коллекция Государственного Эрмитажа
Бартоломе Эстебан Мурильо. Хосе де Рибера.

Убийство инквизитора Св. Иероним и ангел. 1626
Педро де Арбуэса. 1664 (Из коллекции Мануэля Годоя)
(Из коллекции Мануэля Годоя)
Бартоломе Эстебан Мурильо (?). Овцы на водопое. Вторая половина XVII в.

(Из коллекции Х.-М. Паэса де ла Кадена)
Себастьян де Эррера Барнуэво. Хуан Карреньо де Миранда.
Портрет Карла II в детстве. Ок. 1670 Мужской портрет. 1680-е
(Из коллекции Д.П. Татишева) (Из коллекции Д.П. Татишева)
Алонсо Кано (?) Бартоломе Эстебан Мурильо.

Портрет Гарсиласо де ла Веги (?). 1630-е Младенец Христос, уколовшийся
(Из коллекции Х.-М. Паэса де ла Кадена) терновым венцом. Между 1655 и 1660
(Из коллекции Д.П. Татишева)
Искусство XX века
Эрменехильдо Англада Камараса.

Портрет Летиции Бош,
герцогини Дуркаль. 1922
Хоаким
Соролья-
и-Бастида.
Портрет Аль-
фонса XIII
в гусарской
форме. 1907
Хоаким
Соролья-
и-Бастида.
Бегом
по пляжу.
1908
Хоаким Соролья-и-Бастида. Севилья: танец Хоаким Соролья-и-Бастида.
(из цикла Взгляд на Испанию»). 1915 Прогулка на берегу моря. 1909
Дарио де Регойос-и-Вальдес. Баскский праздник. 1915

Игнасио
Сулоага-
и-Саболет
В ожидании
корриды. 1898
Пабло Пикассо. Жизнь. 1903 Пабло Пикассо. Девочка на шаре. 1905

Пабло Пикассо. Пабло Пикассо.
Я, Пикассо (автопортрет). 1901 Семья бродячих акробатов. 1905
Пабло Пикассо. Арлекин и его подружка Хуан Грис. Портрет Пабло Пикассо, 1912
(Странствующие гимнасты). 1901
Арх. Антонио Гауди.

Интерьер дома Батльо. Барселона. 1904–1906

Особняк «Каприччо». Комильяс. 1883–1885

Фасад дома Мила.
Барселона. 1906–1910
Антонио Гауди. Парк Гуэля. Барселона. 1909–1914

Сальвадор Дали. Женская фигура у окна. 1925 Оскар Домингес. Пара. 1937
Сальвадор Дали. Постоянство памяти. 1931

Пабло Пикассо. Кошка, пожирающая птицу. 1939
Пабло Пикассо.
Плачущая женщина с платком. 1937
Сальвадор Дали.
Мягкая конструкция
с вареными бобами
(Предчувствие
гражданской
войны). 1936
Эдуардо Арройо. Четыре диктатора. 1963

Экипо Хроника. Менины. 1970
Оука Лееле. Фонтан Кибелы (Rappelle-toi, Barbara…). 1987 Жоан Миро.

Женщина и птица.
Парк Жоана Миро. Барселона.
1983
Эдуардо Чильида.
Гребень ветров.
Скульптурный комплекс.
Сан-Себастьян. 1977
Ворота Европы. Мадрид. 1996. Мост Субисури (Кампо-Волантин). Бильбао. 1997.
Арх. Филипп Джонсон, Джон Бердж Арх. Сантьяго Калатрава
Ла-Корунья АСТУРИЯ КАНТАБРИЯ
Сантьяго
Луго
Овьедо СТРАНА ФРАНЦИЯ
БАСКОВ
ГАЛИСИЯ Сантандер Бильбао Сан-Себастьян
Монтеверде Леон
Оренсе Виттория Памплона
Бургос
КАСТИЛИЯ И ЛЕОН НАВАРРА
Уэска
РИОХА КАТАЛОНИЯ
Самора Жерона
Вальядолид Сория Сарагоса
Лерида
Сеговия АРАГОН
Я
Саламанка Таррагона
А ЛИ
Барселона
МАДРИД Гвадалахара
Авила
Т УГ
Теруэль
Куэнка
Толедо БАЛЕАРСКИЕ
ПОР
Касерес ОСТРОВА
КАСТИЛИЯ- Кастельон
ЭСТРЕМАДУРА ЛА-МАНЧА
Валенсия
Бадахос Мерида
Реал Альбасете ВАЛЕНСИЯ Пальма-де-Майорка
Кордова
Хуан Аликанте
Мурсия
Уэльва Севилья
АНДАЛУСИЯ МУРСИЯ
Гранада
Малага Альмерия
Кадис Столица провинции
Столица автономии
КАНАРСКИЕ
Санта-Крус- ОСТРОВА Сеута
де-Тенерифе
Лас-Пальмас-
де-Гран-Канария
Мелилья
Административно-территориальное деление Испании. Начало XXI в.

«Возрождение» Испании
ства каталонская текстильная промышленность превратилась практически

в монополиста на внутреннем рынке страны. Помимо текстильного произ-
водства здесь постепенно стала развиваться химическая промышленность
и производство цемента. Как и в Стране Басков, в Каталонии активно рас-
ширялось применение электроэнергии, которая постепенно заменила па-
ровой двигатель. Расположенные на берегах рек, связанные железнодорож-
ными ветками, фабрики Каталонии стали настоящими «текстильными ко-
ГЛ А ВА 1
лониями», где вокруг производства (собственно фабрики) строилось жилье
для рабочих, церковь, магазины. При этом продовольственный магазин на-
ходился в собственности владельца фабрики, а возможность покупать про-
дукты на стороне отсутствовала. Рабочие практически не покидали малень-
кого изолированного мирка «текстильной колонии».
Начало XX в. ознаменовалось ростом количества частных банков и
частичной монополизацией производства. В 1900 г. был основан Испа-
но-американский банк, в 1902 г. — Испанский кредитный банк. Многие
банки создавались за счет «репатриации» испанских капиталов из быв-
ших колоний и капитализации торговли и промышленности. Например,
Банк Бискайи, созданный в 1901 г., был тесно связан с горнодобывающей
промышленностью Страны Басков. Крупнейшей компанией стали «Altos
Hornos de Vizcaya» («Доменные печи Бискайи»), основанные в 1902 г. в ре-
зультате слияния трех крупных металлургических предприятий. «Altos
Hornos de Vizcaya» стали практически монополистом в добыче железной
руды и производстве стали, а также в их экспорте за рубеж, прежде всего
в Великобританию.
В начале XX в. сохранялось значительное присутствие иностранных
(в первую очередь французских и английских) капиталов в испанской про-
мышленности. Большая часть испанской тяжелой промышленности, транс-
порта и торговли находилась в руках иностранного капитала. Почти вся
железнодорожная сеть Испании была построена при участии французских
и бельгийских компаний. Из приблизительно 11 тыс. км железнодорожных 449
путей в 1914 г. около 85% находилось под контролем французов. Значитель-
ные иностранные инвестиции направлялись в горнорудное дело: бельгий-
цы контролировали часть угольных шахт Астурии, французы активно раз-
рабатывали угольные месторождения в Пеньярройе, англичане добывали
медь и железо на Рио-Тинто.
Несмотря на рост производства в отдельных отраслях промышлен-
ности, Испания оставалась на экономической периферии Европы и замет-
но отставала в экономическом развитии от Великобритании, Франции и
Германии. Архаичные черты наблюдались и в общественно-политическом
строе страны.
Испанское общество, переживая глубокие трансформации, сохраняло
при этом многочисленные пережитки прошлого, освященные сословной
традицией и церковью. По-прежнему большое социальное значение име-
ло аноблирование, благодаря которому крупный предприниматель, фи-
нансист или политик мог стать графом или герцогом. Титул можно было
приобрести за счет брака, скреплявшего союз аристократии и буржуа. Про-

должалась и раздача новых титулов короной.
Общество сохраняло такие черты, как кастовость и клановость, что силь-
но сокращало возможности социальной мобильности. К высшим слоям ис-
панского общества можно отнести аристократию, латифундистов, крупных
предпринимателей, финансистов и торговцев, представителей политической
элиты, видных генералов, крупнейших иерархов церкви. «Средний класс»
РАЗД ЕЛ 1
составляли представители «свободных профессий», чиновники среднего

звена, средние землевладельцы. Низшие слои общества объединяли мелких
землевладельцев, батраков, поденщиков, промышленных рабочих, прислугу
и т.д. — 75% активного населения страны.
Среднее образование большей частью контролировалось церковью и
оставалось достаточно консервативным. В целях просвещения прежде всего
выходцев из нуждающихся семей создавались новые светские учебные заве-
дения, практикующие совместное обучение детей обоих полов и передовые
педагогические новшества. Наибольшую известность в этом плане приобре-
ла «Новая школа» (Escuela Moderna), организованная в 1901 г. в Барселоне
известным каталонским анархистом и педагогом Франсиско Феррером. Тем
не менее светских учебных заведений было не так много, а система образова-
ния в целом была неспособна справиться с высоким уровнем неграмотности
(63% неграмотных в 1900 г.). Неграмотность, в том числе политическая, на-
равне с другими архаичными характеристиками испанского общества оказы-
вала большое влияние на развитие политических процессов в Испании.
Согласно действующей Конституции 1876 г. Испания являлась кон-
ституционной монархией, в которой законодательная власть принадлежа-
ла королю и двухпалатным кортесам. Однако кортесы не обладали реаль-
ной властью, ведь король сам назначал главу правительства, независимо от
результатов парламентских выборов. Важной опорой режима Реставрации
оставались армия, поддерживавшая «спокойствие и порядок» в стране, и
450 церковь, почти полностью контролировавшая образование, общественную
мораль и институт брака.
Правящие политические партии (Либеральная и Консервативная)
в начале XX в. уже мало чем отличались друг от друга. Обе партии были
династическими (они поддерживали не только монархию, но и правящую
династию), стремились сохранить существующую социальную и политиче-
скую систему, хотя и выражали готовность к ее частичному реформирова-
нию. Согласно «пакту Эль Пардо» либералы и консерваторы чередовались
у власти и стремились сглаживать возможные противоречия в политике.
Спокойное чередование правительств обеспечивалось благодаря предвари-
тельной договоренности и махинациям на парламентских выборах, а также
феномену касикизма, который оставался неотъемлемой чертой политиче-
ской жизни Испании начала XX в. Касики — многие видные политики как
в центре, так и на местах — благодаря своим связям и власти, а также ши-
рокой сети зависимых от них чиновников в разных избирательных округах
напрямую влияли на ход и результаты выборов.
Когда монарх поручал формирование правительства лидеру «оппо-

зиционной» партии, новый премьер должен был договориться с лидера-
ми второй партии о результатах грядущих выборов в Палату депутатов, с
тем чтобы одновременно получить парламентское большинство и «не оби-
деть» оппонентов. После подготовительной работы на местах, во время
которой через касиков и местные органы власти окончательно согласовы-
вались списки кандидатов, новый премьер распускал кортесы и объявлял
ГЛ А ВА 1
новые выборы. При этом обычно из приблизительно 400 мест в Палате де-
путатов около 230 доставалось партии правительства, около 100 — второй
династической партии, а остальные места — другим политическим силам.
Парламентские выборы и деятельность кортесов превратились в фарс, что
вызывало растущую критику внесистемных политических сил и левых ин-
теллектуалов. В наиболее полной и яркой форме эта критика воплотилась в
работе известного испанского мыслителя Хоакина Косты, опубликованной
в 1901 г. и озаглавленной «Олигархия и касикизм как современная форма
правления Испании: насущная необходимость и способ изменить ее».
Как бы то ни было, касикизм являлся вполне закономерным явлением
для страны с всеобщим избирательным правом, большая часть населения
которой в силу своей неграмотности не обладала ни политической культу-
рой, ни реальным желанием участвовать в выборах.
Династические партии оставались элитарными группировками поли-
тиков, чиновников, предпринимателей и аристократов; они не располагали
широкой социальной базой. Политическая активность партии напрямую
зависела от личного авторитета ее лидера, способного сплотить вокруг себя
большинство партии, «организовать» выборы и возглавить правительство.
Именно борьба за лидерство составила стержень политической истории
обеих партий в начале XX в. Возглавивший Консервативную партию после
убийства Антонио Кановаса дель Кастильо Франсиско Сильвела в 1903 г.
отошел от активной политики, в том же году умер лидер либералов Праксе-
дес Матео Сагаста. Уже в это время наметилась тенденция к фрагментации 451
династических партий: несколько крупных политиков в каждой партии на-
чали борьбу за лидерство. Постоянная смена у власти не только самих либе-
ралов и консерваторов, но и разных партийных лидеров порождала хрони-
ческую министерскую нестабильность. За 16 лет (1898–1914) сменилось бо-
лее 20 правительств. Это негативно сказывалось и на внутриполитическом
развитии Испании, и на внешней политике страны.
Двухпартийную систему режима Реставрации постепенно подтачива-
ли и разрушали новые политические силы, находившиеся вне этой систе-
мы. В начале века полностью перегруппировалось республиканское движе-
ние. В 1908 г. была создана Радикальная республиканская партия во главе
с Алехандро Леррусом, в 1912 г. — партия республиканцев-реформистов,
возглавляемая Мелькиадесом Альваресом. Обе партии выступали про-
тив касикизма и коррупции, ратовали за отделение церкви от государства,
развитие демократизации, образования и широкие реформы, в том числе
конституционную. Хотя конечная цель обеих партий заключалась в смене
режима, реформисты были более умеренными в своих требованиях. Кроме

того, партия Лерруса отличалась воинственным антиклерикализмом. Тем
не менее обе партии действовали легально и имели незначительное пред-
ставительство в кортесах.
Постепенно формировалось и развивалось регионалистское движение,
прежде всего в Каталонии и Стране Басков. В начале XX в. росло влияние
созданной в 1895 г. Баскской националистической партии, отличавшейся
РАЗД ЕЛ 1
крайним консерватизмом, религиозностью и «народным духом». В 1901 г.

возникла Регионалистская лига в Каталонии. Обе политические силы из-
начально выступали за сохранение и развитие культурного наследия, тра-
диций и языка Страны Басков и Каталонии. Призывы к политической
автономии появятся позже. На этом этапе главным достижением Региона-
листской лиги стало создание в апреле 1914 г. «Каталонского содружества»
(Mancomunidad de Cataluña), которое возглавил Анрик Прат-де-ла-Риба —
лидер Лиги и председатель Провинциального совета Барселоны (Diputación
Provincial de Barcelona). «Содружество», объединившее представителей ка-
талонских провинций, совместно с Лигой занималось административными
и культурными вопросами: улучшением коммуникаций, популяризацией
каталанского языка и культуры, развитием образования и т.д. В Галисии, Ва-
ленсии и Андалусии также наметился рост «культурного национализма»,
но «политический национализм» начал развиваться здесь значительно поз-
же и был слабее баскского и каталонского.
Именно Каталония находилась в авангарде регионалистского движения.
В начале XX в. политические страсти здесь достигли накала. 25 ноября 1905 г.
в Барселоне группа офицеров напала на редакцию сатирического еженедель-
ника “¡Cu-Cut!”, который накануне опубликовал карикатуру, порочащую, по
мнению военных, честь армии. На карикатуре были изображены люди, со-
бирающиеся на банкет в честь победы Регионалистской лиги на муниципаль-
ных выборах. Военный на переднем плане спрашивает: «Что здесь проис-
452 ходит? Почему так много народа?»
Ему отвечают: «Банкет в честь По-
беды». «Победы? — переспраши-
вает военный, — А, ну да, наверное,
это штатские». Одного намека на
то, что слово «победа» не может ас-
социироваться с армией, оказалось
достаточно, чтобы вызвать возмуще-
ние военных. Правящая Либераль-
ная партия не стала заступаться за
свободу слова, а поддержала армию.
Одобренный кортесами в марте
1906 г. «Закон о юрисдикциях»
передавал суд над преступлениями
против родины (выступления, под-
Карикатура из журнала “¡Cu-Cut!” рывавшие единство страны или по-
рочащие честь армии) военным трибуналам. Этот закон, действовавший до

апреля 1931 г., лишь способствовал развитию националистического движе-
ния Каталонии. В 1906 г. практически все местные политические силы, от Ре-
гионалистской лиги до карлистов, объединились в «Каталонскую солидар-
ность» — альянс, способный полностью вытеснить династические партии
из Каталонии.
Рост промышленного производства и численности рабочих способ-
ГЛ А ВА 1
ствовал развитию рабочего движения Испании, традиционно расколо-
того на социалистов и анархистов. В начале века Испанская социали-
стическая рабочая партия (ИСРП) и примыкавшая к ней профсоюзная
организация Всеобщий союз трудящихся (ВСТ) постепенно становятся
заметными политическими силами. Среди членов ИСРП и ВСТ было
больше профессиональных рабочих, географически основными центра-
ми их влияния были Мадрид, Астурия и Страна Басков. Поначалу соци-
алисты резко критиковали все «буржуазные» партии, однако с течением
времени всё больше шли на контакт с республиканцами. Отвергая саму
возможность диалога с «буржуазным» правительством, ИСРП, в отли-
чие от германских и французских социалистов, а также британских лей-
бористов, с большим предубеждением относилась к парламентским ме-
тодам борьбы за права и чаяния рабочих. В результате этой политики и
малочисленности самой партии, до 1910 г. в кортесах не было ни одного
социалиста. Тем не менее ИСРП и ее профсоюз постепенно росли, но все
же численно уступали анархистам.
Анархисты традиционно преобладали в Каталонии и Андалусии, при
этом «южный» анархизм андалусийских батраков был более направлен
на восстание, нежели на революцию. Испанские анархисты не гнушались
политическими убийствами и надеялись при помощи «всеобщей револю-
ционной забастовки» уничтожить буржуазное государство. В начале XX в.
в Испании активно развивается анархо-синдикализм: в 1910 г. была созда-
на анархистская профсоюзная организация — Национальная конфедера- 453
ция труда (НКТ). С момента своего основания НКТ действовала на полу-
легальных условиях.
Нельзя сказать, что государственная власть полностью игнорирова-
ла рост влияния оппозиционных сил и насущные социальные проблемы.
Принимались законы, постепенно ограничивавшие рабочий день в разных
профессиях, регламентировался труд женщин и детей. В 1903 г. был создан
Институт социальных реформ — совещательный орган при правительстве,
в компетенции которого входили подготовка рабочего и социального зако-
нодательства, изучение социальных проблем, разрешение социальных кон-
фликтов. Институт стал площадкой для диалога социалистов, католиков,
монархистов, республиканцев, либералов и консерваторов. Хотя результа-
ты реформирования в сфере рабочего и социального законодательства мно-
гим могли показаться скромными, они отражали дух перемен и движения
к обновлению и возрождению, характерные для испанского общества и го-
сударства того времени.
Надежды на возрождение
страны связывались с именем мо-
лодого монарха Альфонса XIII.
Он родился королем Испании
17 мая 1886 г., спустя почти шесть
месяцев после смерти отца, Аль-
фонса XII. До его совершенно-
РАЗД ЕЛ 1
летия страной правила его мать

Мария-Кристина. Альфонс XIII
получил весьма хорошее обра-
зование, знал французский, не-
мецкий и английский языки,
проявлял интерес к механике и
естественным наукам, увлекался
спортом. Еще ребенком он наи-
зусть выучил конституцию 1876 г.
и впоследствии неоднократно де-
монстрировал знание Основного
закона страны, особенно — пре-
рогатив монарха.
Воспитание Альфонса XIII в
религиозном и военном духе так-
же наложило отпечаток на его
Альфонс XIII личность. Он должен был стать
«королем-солдатом», возгла-
вить не только нацию, но и армию, в которой все еще сохранялись тради-
ции «пронунсиамьенто». Прерогативы королевской власти были доста-
точно широки: согласно конституции 1876 г., король, личность которого
объявлялась «священной и неприкосновенной», мог свободно назначать
454 и смещать министров, являлся верховным главнокомандующим армии и
флота, руководил дипломатическими и торговыми отношениями Испа-
нии с другими державами и т.д.
Вначале, пока король был еще молод, большое влияние на него оказы-
вали мать и министры. Но с течением времени он становился более само-
стоятельным и проводил «свою» политику, как внутреннюю, так и внеш-
нюю, направленную прежде всего на возрождение Испании. В январе
1902 г. Альфонс XIII пророчески записал в своем дневнике: «В этом году
я возьму бразды правления государством в свои руки — событие чрезвы-
чайной важности, ввиду того как обстоят дела, потому что от меня зави-
сит, должна ли остаться в Испании Бурбонская монархия или она станет
республикой». Молодой король осознавал насущную необходимость мо-
дернизации страны. По сути, от ее результатов зависела сама судьба по-
литического режима Реставрации. В день своего 16-летия, 17 мая 1902 г.
Альфонс XIII присягнул конституции перед кортесами. Началось его са-
мостоятельное правление.
Проблема кризиса режима Реставрации
Многие современники и историки последующих поколений видели в правлении

Альфонса XIII лишь затянувшийся кризис политического режима, созданного
в ходе Реставрации монархии в 1874 г. Они критиковали олигархический режим,
царившие в те годы коррупцию и махинации на выборах. Правые обвиняли ре-
жим в неспособности справиться с социальной нестабильностью и установить
ГЛ А ВА 1
общественный порядок, а левые осуждали монархию за консерватизм, открытый
союз с армией, постоянные нарушения конституционных гарантий и свобод,
жесткий репрессивный курс. В ретроспективе правление Альфонса XIII пред-
ставлялось эпохой стагнации и затянувшегося кризиса, который неизбежно вел
Испанию к революции 1931 г. и далее — к гражданской войне и франкистской
диктатуре. Лишь в сравнительно недавних исследованиях эта схема подверглась
переосмыслению: возобладала идея о том, что в те годы и в испанском обществе,
и в экономической, и в политической жизни страны происходили очень важные
изменения, что сам режим стремился проводить реформы, реагируя на эти из-
менения. Поэтому все правление Альфонса XIII нельзя считать затянувшимся
кризисом режима Реставрации, а наиболее емкой и подходящей характеристи-
кой для него является «неудавшаяся модернизация». ■■■
Г РА Н И Ц Ы П ОЛ И Т И Ч Е С КО Й МОДЕРН ИЗА ЦИ И:
М АУ РА И К А Н А Л Е Х АС
Наиболее ярко и последовательно модернизация Испании «сверху» про-

явилась в деятельности двух премьер-министров — консерватора Антонио
Мауры и либерала Хосе Каналехаса.
В прошлом член Либеральной партии, Антонио Маура являлся одним
из видных лидеров Консервативной партии после ухода Франсиско Силь-
велы. Опытный политик Маура уже избирался депутатом кортесов, был ви- 455
це-председателем Палаты депутатов, занимал разные министерские посты и
возглавлял правительство в 1904 г. Однако тогда ему не хватило ни времени,
ни авторитета, чтобы реализовать намеченную программу реформ.
25 января 1907 г. король вновь назначил Мауру главой правительства —
началось его «долгое правление». С помощью министра внутренних дел, из-
вестного касика Хуана де ла Сьервы в апреле 1907 г. Маура организовал выбо-
ры в кортесы, результаты которых явно нарушали негласные условия «пакта
Эль Пардо» и разочаровали либералов: консерваторы получили 242 места, а
либералы — лишь 73. Из оставшихся 84 почти половина мандатов досталась
«Каталонской солидарности» — опасный сигнал для режима, ведь «Ката-
лонская солидарность» по сути блокировала кандидатов от династических
партий по всей Каталонии. Будучи противником «сепаратизма», Маура, тем
не менее, стремился к диалогу с «Каталонской солидарностью» и в итоге по-
лучил поддержку Регионалистской лиги. После выборов Маура превратился
в неоспоримого лидера всей Консервативной партии.
Имея абсолютное большинство в пар-

ламенте, правительство инициировало
широкую законодательную деятельность,
направленную на демократизацию и мо-
дернизацию Испании: за почти три года
в кортесы было внесено более двухсот за-
конопроектов. Маура понимал, что ре-
РАЗД ЕЛ 1
жиму не хватает широкой народной под-

держки и пытался провести «революцию
сверху», чтобы в стране не произошла
«революция снизу». Однако результаты
этой политики не всегда соответствовали
намеченным целям.
Так, принятый в 1907 г. закон об из-
бирательной реформе, призванный покон-
Антонио Маура чить с касикизмом, коррупцией и подлога-
ми на выборах, привел, по сути, к обратным
результатам. Согласно закону, голосование становилось обязательным, хотя
никакого наказания для абсентеистов не предусматривалось. В избиратель-
ных округах, где выдвигался всего один кандидат, он автоматически изби-
рался в парламент — считалось, что эта мера снизит коррупцию, но на деле
касики стали использовать закон в своих целях. Проблему Каталонии Маура
стремился решать осторожно, пытаясь удовлетворить требования каталонцев
за счет реформы всего местного управления. Однако его законопроект о мест-
ном управлении, существенно расширявший автономию местной власти, был
отвергнут кортесами. В экономической сфере правительство Мауры следова-
ло политике протекционизма, активно поощряя развитие промышленности
и торговли, а также стремилось восстановить испанский флот.
Реформизм Мауры и его огромная популярность пугали оппозицию,
456 прежде всего либералов и республиканцев, ведь его «революция сверху»,
направленная на борьбу с коррупцией и касикизмом, на развитие полити-
ческой инициативы и общую демократизацию политической жизни стра-
ны, отчасти была призвана осуществить их требования. Против премьер-
министра сложился так называемый «блок левых», который ждал лишь
повода, чтобы общими усилиями свергнуть Мауру. Таким поводом стали
волнения в Барселоне, которые начались 26 июля 1909 г. и вошли в исто-
рию Испании как «Трагическая неделя».
Правительство Мауры силой подавило волнения в Барселоне. По Ката-
лонии прокатилась волна репрессий: массовые аресты, более тысячи осужден-
ных, пять человек казнены. Среди казненных — известный педагог и анархист
Франсиско Феррер: его практически без доказательств обвинили в подготов-
ке и участии в восстании. Вся оппозиция была едина в осуждении жесткой
политики премьер-министра. На улицах скандировали: «Мауре — нет!» Ма-
нифестации против казни Феррера прошли и в других странах. Либеральная,
республиканская и социалистическая пресса яростно критиковала Мауру
«Трагическая неделя» в Барселоне
9 июля 1909 г. недалеко от Мелильи на испанских рабочих, строивших железную

дорогу, напали марокканцы. Четверо испанцев погибли. Маура, являвшийся сто-
ронником расширения испанского «присутствия» в Марокко, решил прибегнуть к
показательной военной операции. Правительство незамедлительно объявило о мо-
билизации резервистов округов Мадрида, Каталонии и Гибралтара для отправки
ГЛ А ВА 1
в Африку. Декрет о мобилизации сразу же вызвал волну протеста. Помимо антико-
лониальных и антивоенных настроений существовали и социальные причины, ведь
от военного призыва можно было официально «откупиться», но эта сумма была
неподъемной для простых рабочих. Кроме того, под призыв попадали и взрослые
мужчины, которые зачастую являлись единственными кормильцами своих семей.
Народный протест поддержала политическая оппозиция, социалисты призвали
к всеобщей забастовке, которая началась в Барселоне в понедельник 26 июля.
В городе, в котором в связи с призывом находилось много военных, забастов-
ка мгновенно переросла в стихийное восстание. Начались уличные бои. Барселона
покрылась баррикадами. Волнения вскоре распространились и на соседние горо-
да, кое-где даже провозглашали республику. Народный гнев обрушился на церковь,
которая «благословляла» все действия государства, а сама была беззащитна перед
восставшими. В небо над Барселоной взвились черные столбы дыма — запылали
церкви и монастыри. Над священниками и монахами глумились, святыни осквер-
няли, истлевшие мощи святых вытаскивали в открытых гробах на улицы города...
Восстание получило новый импульс, когда до Барселоны дошли известия
о том, что карательная операция в Марокко провалилась. 27 июля в «Волчьем
ущелье» недалеко от Мелильи погибли 150 испанцев, 600 было ранено, среди
них были каталонцы. Лишь к концу недели восстание в Барселоне было пода-
влено с помощью военных подкреплений, прибывших из Сарагосы и Валенсии.
Во время «Трагической недели» погибли десятки человек, полтысячи ранено,
более ста зданий сожжены. ■■■
457
Пожары во время «Трагической недели» в Барселоне

и его правительство. В кортесах лидер либерального меньшинства Сехисмун-

до Морет пошел на окончательный разрыв с правительством Мауры. По сути
это был разрыв и «пакта Эль Пардо», ведь династические партии должны
были поддерживать друг друга в сложных ситуациях.
Сам Маура считал свои действия оправданными и не собирался в отставку,
к тому же его правительство располагало парламентским большинством. Тем
не менее из-за широкой антиправительственной кампании премьер решил за-
РАЗД ЕЛ 1
просить своеобразный вотум доверия у короля. Однако Альфонс XIII сделал

вид, что рассматривает просьбу Мауры в качестве прошения об отставке, кото-
рое и удовлетворил 21 октября, поблагодарив главу правительства за служение
Отчизне и монархии. Преемником Мауры был назначен Морет.
Маура остался разочарован решением короля и не простил либералам их
«предательства», ведь они выступили против его правительства совместно с
республиканцами и социалистами. «Пакт Эль Пардо» дал серьезную трещи-
ну: в 1909 г. политическое равновесие, основанное на мирном и спокойном че-
редовании династических партий, было нарушено либералами и санкциониро-
вано королем. Вскоре Маура откажется от лидерства в Консервативной партии
и отойдет от активной политической жизни, хотя его авторитет и популярность
среди консервативных кругов останутся значительными. Это позволит ему пре-
вратиться в непартийного лидера национального масштаба, которого король бу-
дет призывать к власти в самые тяжелые для режима времена.
«Трагическая неделя» в Барселоне и жесткие репрессии правитель-
ства способствовали консолидации левых сил. В 1910 г. республиканцы и
социалисты выступили совместным блоком на парламентских выборах,
в результате впервые в истории страны в кортесы прошел социалист — ли-
дер ИСРП Пабло Иглесиас. В том же году, как уже отмечалось выше, была
создана анархо-синдикалистская НКТ.
«Победитель» Мауры Морет не продержался у власти и полгода:
9 февраля 1910 г. правительство возглавил другой лидер либералов Хосе
458 Каналехас. Каналехас, как и Маура, являлся опытным политиком, избирал-
ся депутатом кортесов, был председателем Палаты депутатов, возглавлял
разные министерства. Он стремился сделать режим более открытым для
общества и расширить социальную базу своей партии. Кроме того, он счи-
тал необходимым восстановить «пакт Эль Пардо». Получив на выборах,
состоявшихся в мае 1910 г., парламентское большинство, Каналехас присту-
пил к реализации своей программы «революции сверху».
Были приняты законы, ограничивающие рабочий день и регулирующие
труд женщин. Более справедливыми стали условия призыва в армию: он стал
обязательным в случае войны, хотя в мирное время, уплатив две тыс. песет,
можно было пройти более короткую, 5-месячную службу в казарме. В интере-
сах малоимущих был отменен налог на потребительские товары, взимавший-
ся с некоторых продуктов питания, алкоголя, соли, мыла и т.д.
Особое значение для Каналехаса имела проблема отношений церкви и госу-
дарства. Будучи католиком и истинным либералом, премьер-министр считал, что
вера — вопрос индивидуальный, и являлся сторонником отделения церкви от
государства. Меры правительства, нацеленные

на сокращение количества церковных конгрега-
ций, вызвали негодование Святого Престола и
впечатляющую антиправительственную кампа-
нию в самой Испании. Каналехас был вынужден
отступить.
Совместно с Регионалистской лигой был
ГЛ А ВА 1
подготовлен проект закона о «содружествах»,
который позволял провинциям объединять-
ся друг с другом для решения, прежде всего,
административных задач. Однако этому про-
екту, как и многим другим планам Каналеха-
са, не суждено было осуществиться при жизни Хосе Каналехас
премьер-министра — утром 12 ноября 1912 г.
в самом центре Мадрида, на Пуэрта дель Соль анархист застрелил Канале-
хаса, который рассматривал витрину книжного магазина.
После отставки Мауры и убийства Каналехаса в обеих династических
партиях усилилась борьба за власть и углубились внутренние расколы. Со-
перничество отдельных лидеров и их сторонников внутри каждой партии
парализовало работу правительства, ведь в кортесах невозможно было рас-
считывать на парламентское большинство одной партийной группировки.
Вследствие этого парламент просто распускали, а новые выборы затягива-
ли. Последующие премьер-министры не обладали политическим талантом
и волей к реформированию системы, свойственными Мауре и Каналехасу.
Возможность реформирования и демократизации режима изнутри была
упущена, а «революция сверху» осталась незавершенной. При этом опас-
ность «революции снизу» в последующие годы лишь возрастала. Разрыв
между «официальной» Испанией и Испанией «настоящей», «реальной»
(по выражению Хосе Ортеги-и-Гассета) становился необратимым.
459
В П О И С К А Х М Е Ж ДУ Н А Р О Д Н Ы Х ГА РА Н Т И Й
«Возрождение» Испании коснулось и ее внешней политики. После «Ка-

тастрофы 1898 года» во владении Испании остались лишь Балеарские и
Канарские острова, а также небольшие анклавы в Африке: Сеута, Мели-
лья, Западная Сахара и территория современной Экваториальной Гвинеи.
1898 год вызвал переориентацию внешней политики Испании. Если ранее
ее основным «центром тяжести» были заморские владения, то теперь он
переместился в район Гибралтарского пролива, на ось Канарские–Балеар-
ские острова и в африканские владения. Здесь интересы Мадрида сталки-
вались с интересами Лондона и Парижа. При этом на рубеже веков в ис-
панской дипломатии отчетливо проявились две тенденции: поиски среди
великих европейских держав союзников, способных гарантировать суве-
ренитет Испании над оставшимися владениями в условиях начавшегося
передела мира, и попытки вернуть прежнее величие Испании в духе воз-

рождения, обновления и восстановления. Главной задачей испанской ди-
пломатии стал поиск выхода из международного «одиночества», в котором
страна оказалась во время Испано-американской войны. Однако в поисках
союзников и международных гарантий Испания должна была избегать тес-
ной вовлеченности в складывавшиеся военно-политические блоки.
Во время Испано-американской войны 1898 г. Лондон, в отличие от Па-
РАЗД ЕЛ 1
рижа, открыто симпатизировал Вашингтону, что вызвало охлаждение ис-

пано-британских отношений. Кроме того, в этом году англо-французские
колониальные противоречия в Африке достигли апогея: Фашодский кризис
поставил обе державы на грань войны. А Испания все больше склонялась
в пользу Франции благодаря посредничеству последней в завершении войны
против США. Испанцы еще во время войны 1898 г. начали строить укрепле-
ния поблизости от Гибралтара. Лондон выступил резко против. Англичане
начали понимать опасность испано-французского сближения и решили вос-
становить свое влияние в Испании. Лондон даже предложил Мадриду за-
ключить соглашение, которое гарантировало бы безопасность Гибралтара,
но оно так и не было подписано. Во многом благодаря провалу англо-испан-
ского договора 1898 г., Великобритания превратилась в своего рода арбитра
в испано-французских отношениях, связанных с Марокко.
Марокканский султанат в то время — одно из немногих государств в Аф-
рике, сохранивших свою независимость. Испанские интересы в регионе сво-
дились к сохранению своих анклавов — Сеуты и Мелильи. Франция же стре-
милась расширить свое влияние в Северной Африке, но опасалась негатив-
ной реакции Великобритании, которой вряд ли понравилось бы, если другая
великая держава получила под свой контроль южный берег Гибралтарского
пролива. Французский министр иностранных дел Теофиль Делькассе нашел
выход: он решил предложить Испании расширить свое «присутствие» в Се-
верной Африке. Таким образом Франция получила бы почти все Марокко, не
460 вызывая негативной реакции Англии. В результате затянувшихся перегово-
ров в ноябре 1902 г. был подготовлен секретный испано-французский дого-
вор о разделе Марокко. Но 6 декабря кабинет Сагасты, готовивший соглаше-
ние, ушел в отставку, а правительство возглавил Сильвела, который свернул
переговоры, опасаясь конфликта с Великобританией.
Поведение испанского правительства разочаровало Делькассе. С этого
времени Франция мало доверяла Испании в «марокканском вопросе» и пред-
почитала решать его с великими державами (Великобританией и Германией),
а уже затем ставить Мадрид перед свершившимся фактом. Марокко постепен-
но становилось «яблоком раздора» между Францией и Испанией. С одной
стороны, испанцы не могли позволить, чтобы Франция получила Марокко
целиком, ведь тогда французы «окружили» бы Испанию. С другой стороны,
слабая с экономической и военной точек зрения Испания была не способна на
новые колониальные авантюры: память о «Катастрофе 1898 года» отрезвляла
испанских политиков. Кроме того, в Мадриде опасались «непредсказуемой»
реакции Лондона на развитие «марокканского вопроса».
Отказываясь от договора с Францией из-за излишней предосторожности,

испанцы явно преувеличивали англо-французские противоречия. Между тем
напряженность между Великобританией и Францией постепенно угасала.
8 апреля 1904 г. в Лондоне были подписаны три англо-французских согла-
шения, которые стали основой «Сердечного согласия» (фр. Entente cordiale).
Путем взаимных уступок две великие державы решили все спорные колони-
альные проблемы. Одно из соглашений касалось Египта и Марокко. Англия
ГЛ А ВА 1
признавала за Францией преимущественное право поддерживать порядок
в Марокко и оказывать ему помощь в административной, экономической,
финансовой и военной областях. Секретная часть соглашения закрепляла
британские притязания на Египет и французские — на Марокко. Также в се-
кретных статьях соглашения признавались интересы Испании на северном
побережье Марокко. Теперь Франция могла самостоятельно договориться с
Испанией о разделе сфер влияния в регионе. Правда, для Парижа Мадрид
уже потерял свое значение некоего «противовеса» Лондону в этом отноше-
нии. Испания должна была просто принять то, что ей «оставит» Франция.
3 октября 1904 г. Испания и Франция подписали декларацию и секрет-
ное соглашение о Марокко. В опубликованной декларации Мадрид заявил,
что присоединяется к англо-французской декларации о Египте и Марок-
ко. Официально оба правительства подтвердили свое желание сохранять
целостность Марокко под суверенитетом султана. По секретному соглаше-
нию Испании была выделена сфера влияния в Марокко, где она обязалась
действовать в согласии с Францией. Эта территория оказалась меньше, чем
предусматривалось в договоре 1902 г.
Когда рост французского влияния в Марокко стал неприемлемым для Бер-
лина, германский канцлер Бернгард фон Бюлов спровоцировал международ-
ный кризис. Весной 1905 г. германский император Вильгельм II путешество-
вал по Средиземному морю. Получив телеграмму от Бюлова, он высадился в
Танжере 31 марта 1905 г. В присутствии французских дипломатов Вильгельм II
приветствовал султана как «независимого суверена» и выразил надежду на то, 461
что в «свободном Марокко» сохранится равенство интересов всех держав.
Франция и Великобритания восприняли эти заявления германского им-
ператора как вызов. Германия требовала проведения международной конфе-
ренции стран-участниц Мадридской конференции 1880 г. Бюлов считал, что
Германию поддержат Австро-Венгрия, Италия и США. Он также надеялся
отдалить Францию от Великобритании. Но на открывшейся 16 января 1906 г.
конференции в Альхесирасе, небольшом испанском портовом городе напро-
тив британского Гибралтара, только Вена поддержала Берлин. «Сердечное со-
гласие» Франции и Великобритании осталось непоколебимым.
7 апреля 1906 г. 13 государств (Австро-Венгрия, Бельгия, Великобри-
тания, Германия, Испания, Италия, Марокко, Нидерланды, Португалия,
Россия, США, Франция и Швеция) подписали Альхесирасский акт, про-
возглашавший независимость и целостность Марокко под суверенитетом
султана, а также экономическое равенство и свободу торговли для всех
стран в султанате. Полицейские функции в марокканских портах переда-
вались Франции и Испании (несмотря на протесты Германии, Австро-Вен-

грии и самого Марокко).
В разгар Танжерского кризиса Англия вернулась к проекту союза с Ис-
панией 1898 г. В июне 1905 г., когда Альфонс XIII находился с официаль-
ным визитом в Лондоне, англичане предложили заключить соглашение
на следующих условиях: Испания обязуется не передавать никакой тре-
тьей державе свои стратегически важные владения (Балеарские и Канар-
РАЗД ЕЛ 1
ские острова, Сеуту и Мелилью) и обеспечивает безопасность Гибралтара

с суши, а Великобритания гарантирует поддержку Испании в случае, если
на ее владения нападет третья держава. При этом стороны должны были
взаимно гарантировать свои владения в Западном Средиземноморье.
На этот раз предложение не реализовалось из-за частой смены прави-
тельств в Испании. Но своеобразным символом сближения Испании и Ве-
ликобритании стало бракосочетание Альфонса XIII с британской принцес-
сой Викторией-Евгенией Баттенберг, состоявшееся 31 мая 1906 г. Виктория-
Евгения была племянницей Эдуарда VII и внучкой королевы Виктории.
Испано-британские переговоры возобновились лишь после прихода к
власти Мауры в январе 1907 г., причем теперь к ним подключились францу-
зы. Англичане настаивали на том, чтобы в соглашении был упомянут Гибрал-
тар и обязательство Испании защищать его с суши. Альфонс XIII предлагал
заключить двустороннее соглашение только между Испанией и Англией,
которая должна была бы защищать испанские владения от атаки третьей
державы в обмен на свободное пользование испанскими портами в случае
войны. Французы настаивали на трехстороннем соглашении, которое гаран-
тировало бы статус-кво владений трех держав в регионе.
Форин оффис не мог подписать соглашения, в котором не упоминался бы
Гибралтар, — британский парламент не стал бы его ратифицировать. Францу-
зы опасались негативной реакции со стороны Германии. В результате в Лон-
доне и Париже решили не заключать никакого секретного договора. Вместо
462 соглашения испанцам предложили просто обменяться идентичными нотами,
о чем окончательно договорились во время переговоров, состоявшихся в Кар-
тахене в апреле 1907 г. во время официального визита Эдуарда VII в Испанию.
16 мая 1907 г. министр иностранных дел Великобритании Эдуард Грей напра-
вил испанскому послу в Лондоне Венсеслао Рамиресу де Вильяуррутия ноту, в
которой подчеркивалось желание Великобритании сохранить территориаль-
ный статус-кво в Средиземном море и в той части Атлантического океана, ко-
торая омывает берега Европы и Африки. В случае если возникнут обстоятель-
ства, угрожающие существующему статус-кво, Лондон обещал сообщить об
этом в Мадрид, с тем чтобы обе державы согласовали общую линию поведения.
Такая же нота была передана испанским посольством в Форин оффис.
Идентичными нотами в тот же день обменялись министр иностранных дел
Франции Стефан Пишон и испанский посол в Париже Фернандо Леон-и-
Кастильо. Вскоре о «Картахенских соглашениях» официально сообщили
другим странам Европы. Мадриду наконец удалось добиться международ-
ных гарантий своих владений. Испания вышла из международной изоля-
ции, наступившей в 1898 г. Однако она оказалась в подчиненном положе-

нии у своих главных «гарантов» — Англии и Франции. Испания сближа-
лась с Антантой, но она не смогла стать ее полноправным членом.
Первому удару англо-испано-французское «согласие» подверглось
9 февраля 1909 г., когда Франция подписала декларацию с Германией о
Марокко. Германия признала «особые политические интересы» Франции
в султанате. Взамен Париж гарантировал экономическое равенство герман-
ГЛ А ВА 1
ских подданных в этом регионе. Испания не участвовала в переговорах, ко-
торые привели к заключению этого соглашения.
Вторым ударом по «Картахенской антанте» стали события, связанные
с неудачной испанской военной компанией в Мелилье и «Трагической не-
делей» в Барселоне, из-за которой пострадал внешнеполитический имидж
Испании. Французские колониалисты стали настаивать на том, что «варвар-
ская» Испания не может и не должна нести «цивилизацию» в Марокко.
Третьим ударом по «Картахенской антанте» стал второй Марокканский
кризис. В апреле 1911 г. около марокканской столицы, города Фес, вспыхнуло
восстание против султана Абд аль-Хафида. Он попросил Францию о помо-
щи. Испанский премьер-министр Каналехас предупредил Париж, что если
французские войска оккупируют Фес, испанцы займут опорные пункты в
своей зоне. В мае французы оккупировали Фес, а испанские войска захватили
Лараш, Эль-Ксар-эль-Кебир и Асилу на западе Марокко.
Действия французов и испанцев явно нарушали условия Альхесирас-
ского акта, что было негативно встречено в Берлине. 1 июля 1911 г. герман-
ская канонерка «Пантера» бросила якорь в Агадире, небольшом порту на
Атлантическом побережье Марокко. «Пантера» держала весь мир в на-
пряжении в течение нескольких месяцев, полных слухами о войне.
Второй Марокканский кризис завершился франко-германским согла-
шением, подписанным 4 ноября 1911 г. Германия в очередной раз признала
преимущественные права Франции в Марокко в обмен на часть француз-
ского Конго, которая присоединялась к германской колонии Камерун. До- 463
говор устанавливал в Марокко режим «открытых дверей» на 30 лет. Ис-
пания не участвовала в этих переговорах.
Двусторонним соглашением с Германией Франция развязала себе руки
и вскоре, 30 марта 1912 г. заключила с султаном Абд аль-Хафидом Фесский
договор, согласно которому Марокко провозглашалось французским про-
текторатом. Только после этого в Париже «вспомнили» о предыдущих
соглашениях с Испанией и потребовали у Мадрида часть испанской зоны,
чтобы компенсировать французские потери в Центральной Африке —
своеобразную «плату» Германии за «свободу действий» в Марокко.
27 ноября 1912 г. в Мадриде было подписано франко-испанское согла-
шение по Марокко. Согласно нему испанская зона в очередной раз сокра-
щалась. Ключевой порт на атлантическом побережье Марокко — Танжер —
так и не стал испанским. Пока его статус не был точно определен. С тех пор
испанцы мечтали присоединить его к своей зоне. Главное же значение до-
говора заключалось в создании французского и испанского протектората
в Марокко. Получив часть марокканского протектората, Испания вновь

почувствовала себя колониальной державой, ее внешнеполитические ам-
биции росли — она захотела вступить в Антанту.
Секретные переговоры по этому вопросу начались в мае 1913 г. во время
официального визита испанского монарха в Париж. Альфонс XIII заверил
французского президента Раймона Пуанкаре в дружеском расположении Ис-
пании к Франции и заявил, что в случае войны между Германией и Францией
РАЗД ЕЛ 1
последняя сможет снять свои войска с пиренейской границы, не опасаясь ка-

ких-либо враждебных действий со стороны Испании. Также Франция смогла
бы свободно использовать испанские порты. Испанский король предложил
заключить формальный союз, который обеспечил бы Франции возможность
перебросить свои африканские войска в Европу через Испанию.
Взамен на эти предложения Альфонс XIII хотел заручиться поддерж-
кой Франции, чтобы вмешаться в «португальские дела». Для Альфон-
са XIII португальская революция и провозглашение республики в 1910 г.
являлись нарушением монархического принципа на Пиренейском полу-
острове, и он рассматривал возможность военной интервенции в Порту-
галию. Но во Франции опасались установления «иберийского единства».
Кроме того, «португальские дела» очень близко затрагивали главного со-
юзника Французской республики — Великобританию, связанную с Пор-
тугалией тесными экономическими и внешнеполитическими узами.
К переговорам вернулись в октябре 1913 г. во время ответного визита
Пуанкаре в Испанию. Тогда, судя по всему, была достигнута устная догово-
ренность о том, что если разразится европейская война, Испания провоз-
гласит нейтралитет, причем благожелательный к Франции, а следователь-
но — ко всей Антанте.
Основной причиной этого нейтралитета были экономические и поли-
тические связи Испании с Великобританией и Францией — Мадрид был
вынужден проводить политику, удобную для Лондона и Парижа. Потен-
464 циальные союзники Испании прекрасно понимали, что ее скромные воен-
ные (как технические, так и людские) ресурсы не позволили бы ей успешно
вести современную войну и, выступив на стороне Антанты, она стала бы
ее слабым звеном, постоянно нуждавшимся в помощи и поддержке. Кро-
ме того, компенсации за участие в надвигавшейся войне предполагались
за счет противника. Но не так дело обстояло с Испанией: она уже накану-
не войны требовала «свободы действий» в Португалии, а по окончании
войны могла бы потребовать пересмотра статуса Гибралтара, расширения
своей зоны в Марокко и включения в нее Танжера. То есть Испания мог-
ла рассчитывать на получение компенсаций за участие в европейском кон-
фликте только за счет своих потенциальных союзников, а это, разумеется,
не устраивало Лондон и Париж.
Итак, Испания была не готова к войне, испанское участие в ней не от-
вечало ни интересам Тройственного согласия, ни интересам Тройственно-
го союза. Поэтому в случае начала большой европейской войны Испания
должна была объявить нейтралитет.
ГЛАВА 2
И ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА
Э В ОЛ Ю Ц И Я Н Е Й Т РА Л Ь Н О Г О К У Р С А
С разу же после того как Австро-Венгрия объявила войну Сербии

30 июля 1914 г., “Gaceta de Madrid” опубликовала декларацию о ней-
тралитете Испании в этом конфликте. В тот же день глава консерватив-
ного правительства Испании Эдуардо Дато сказал министру иностран-
ных дел маркизу де Лема, что война неминуема, добавив: «Декларацию о
нейтралитете мы обнародуем немедленно после того, как последует объ-
явление войны странами, вовлеченными в конфликт». Маркиз де Лема
спросил, будут ли в декларации о нейтралитете отражены «особые» от-
ношения Испании со странами Запада. Дато ответил, что существуют 465
только два положения: воюющая сторона или нейтральная. Но хотя опу-
бликованная впоследствии декларация провозглашала строгий нейтра-
литет, испанское правительство не забывало об «особых» отношениях,
связывавших его с Францией и Великобританией, и о договоренности,
достигнутой между Альфонсом XIII и Пуанкаре в 1913 г.
Еще до формального объявления нейтралитета Мадрид заверил
французское правительство в том, что оно может отозвать свои вой-
ска с пиренейской границы. Франция незамедлительно перебросила
18-й корпус, охранявший Пиренеи, в Эльзас. Испанские пограничные
гарнизоны были отведены подальше от португальской границы, вглубь
долины реки Тахо. Учитывая, что Португалия была тесно связана с Ан-
глией, Мадрид таким образом проявил свои симпатии и лояльность к
Лондону.
1 августа 1914 г. Германия объявила войну Российской империи. Вскоре
основные участники Тройственного союза и Тройственного согласия разо-
рвали дипломатические отношения и объявили войну друг другу. Европа

стремительно погружалась в хаос всеобщей войны.
3 августа, когда Германия объявила войну Франции, Альфонс XIII и
маркиз де Лема находились в Сан-Себастьяне. Король срочно вернулся в
столицу и на заседании кабинета министров 5 августа заявил, что Испания
может двигаться лишь по пути нейтралитета, благожелательного к странам
Антанты. Тем не менее в принятой испанским правительством и опублико-
РАЗД ЕЛ 1
ванной 7 августа в «Gaceta de Madrid» декларации испанцам предписыва-

лось соблюдать «самый строгий нейтралитет».
Сражаясь за Антанту
Несмотря на официально провозглашенный строгий нейтралитет, несколько со-

тен испанцев все же приняли участие в Первой мировой войне. В основном это
были каталонцы, баски и арагонцы, записавшиеся во французский Иностран-
ный легион. Идти на войну их толкали экономические и идеологические мотивы.
Они шли сражаться за «свободу» и «демократию», которые олицетворяли Ан-
глия и Франция. При этом уроженцы Страны Басков и Каталонии видели в Ан-
танте «заступника» и «покровителя» малых наций.
Иностранный легион являлся элитным подразделением французской
армии и участвовал во многих крупных сражениях Первой мировой войны.
В его составе испанцы сражались на Марне, при Вердене, на Сомме и т.д.
Многие испанские добровольцы погибли. Некоторые были удостоены фран-
цузских наград за проявленные отвагу и героизм. После окончания войны
часть испанцев вернулась на родину, остальные остались служить во фран-
цузском Иностранном легионе. ■■■
466 Правительство Э. Дато придерживалось

строгого нейтралитета несмотря на усилен-
ное давление Германии в первые месяцы вой-
ны. 15 октября 1914 г. германский посол Мак-
симилиан фон Ратибор предложил Альфонсу
XIII «свободу действий» в Португалии, но
это предложение не было принято. Антанта
знала об этих переговорах. Обе враждующие
стороны не стремились к вступлению Испа-
нии в войну, но хотели заручиться ее неглас-
ной поддержкой, важной со стратегической
точки зрения. Когда в мае 1915 г. Италия
вступила в войну на стороне Антанты, Испа-
ния во многом потеряла свое значение. Окру-
женная со всех сторон Союзниками, она не
Альфонс XIII и Эдуардо Дато могла не только вступить в войну на стороне
Испания и Первая мировая война
Германии, но и проводить прогерман-

ский внешнеполитический курс, даже
если бы испанское правительство при-
няло такое решение. Двигаться можно
было только в сторону Антанты.
К этому и стремился сменивший
Дато либеральный премьер-министр
ГЛ А ВА 2
Альваро де Фигероа-и-Торрес, граф де
Романонес. Он был назначен председа-
телем правительства 9 декабря 1915 г. и
сразу же заявил журналистам, что Ис-
пания неуклонно будет соблюдать, как
и до сих пор, строгий нейтралитет по
отношению к воюющим державам. Его
правительство подтвердило строгий
нейтралитет весной 1916 г., после всту-
пления Португалии в войну на сторо-
не Антанты. Тем не менее Романонес
был известным франкофилом, и Аль-
фонсу XIII пришлось «заигрывать» Альваро де Фигероа-и-Торрес,
с Германией, чтобы формально сохра- граф де Романонес
нить строгий нейтралитет.
В феврале 1916 г. испанский король попросил германского военного
атташе Арнольда Калле, чтобы Рейх послал в Испанию специальную деле-
гацию на субмарине, что могло бы произвести впечатление на испанскую
общественность в пользу Германии. Ранним утром 21 июня 1916 г. герман-
ская подводная лодка «U-35» прибыла в Картахену. Она привезла личное
послание Вильгельма II Альфонсу XIII с благодарностью за хорошее обра-
щение с германскими беженцами из Камеруна, которых приютили в Ис-
пании. Рейд «U-35» вызвал волну прогерманских публикаций в испанской 467
прессе, что продемонстрировало Романонесу силу и масштаб германофиль-
ских настроений среди испанцев.
Реакция со стороны Антанты не заставила себя долго ждать. 3 июля
Великобритания заявила Испании строгий протест против «нарушения»
германской подводной лодкой испанского нейтралитета и потребовала, что-
бы правительство Романонеса направило протест Рейху. 23 августа Велико-
британия, Франция, Италия и Россия передали испанскому правительству
совместный меморандум о полном недопущении в испанские порты под-
водных лодок воюющих держав. Еще 15 июля Альфонс XIII под давлением
Союзников лично попросил Германию не посылать больше субмарин в Ис-
панию. Статс-секретарь Рейха Готлиб фон Ягов заверил испанского монарха
через Ратибора, что история с «U-35» не повторится.
В августе 1916 г. давление Антанты на Испанию усилилось. Францу-
зы настаивали на разрыве испано-германских дипломатических отноше-
ний, англичане предполагали, что Испания может вступить в войну, но
Альфонсу XIII удалось хотя бы формально сохранять строгий нейтрали-

тет. Получив негласное разрешение из Берлина, Ратибор начал ожесточен-
ную пропагандистскую войну против главы испанского правительства,
известного своими симпатиями к Антанте. Романонес предупредил нем-
цев, что он будет настаивать на отзыве Ратибора, если тот не перестанет
вмешиваться во внутренние дела Испании.
Премьер постоянно взывал к чувству национальной гордости Испании,
РАЗД ЕЛ 1
ущемленному непрекращавшимися атаками германских подводных лодок на

испанские торговые корабли. Решение Германии о начале с 1 февраля 1917 г.
«неограниченной подводной войны» предоставляло Романонесу шанс из-
менить внешнюю политику Испании, направив ее в сторону более благоже-
лательного нейтралитета к Антанте. Но, видимо, под давлением со стороны
Альфонса XIII испанское правительство достаточно спокойно отреагирова-
ло на этот шаг Рейха. 6 февраля король сказал послу США Джозефу Уиллар-
ду, что Испания не разорвет дипломатических отношений с Германией, даже
если будет потоплено еще больше испанских кораблей.
Тем не менее отношения с Рейхом стали заметно ухудшаться. В феврале
1917 г. испанская полиция при содействии французской разведки арестовала
в Картахене германских агентов, у которых обнаружили не только пропаган-
дистские материалы в поддержку Центральных держав, но и взрывчатые ве-
щества, предназначенные для совершения диверсий и покушений во Фран-
ции. Правда, Альфонс XIII заверил Ратибора в том, что этот инцидент не
повлияет на дружественное отношение Испании к Германии и что сам посол
находится вне подозрений в связях с германскими шпионами.
В начале апреля 1917 г. Романонес направил Германии строгую ноту
по поводу потопления испанских торговых кораблей. Это стало одной из
причин его отставки. Вскоре было обнародовано письмо бывшего премьер-
министра к королю с призывом разорвать дипломатические отношения с
Германией. Падение Романонеса было воспринято Ратибором как его лич-
468 ная победа над «врагом» Рейха. 19 апреля 1917 г. было сформировано но-
вое правительство, которое возглавил другой лидер либералов — Мануэль
Гарсиа Прието, подтвердивший намерение Испании оставаться нейтраль-
ной страной. Однако из-за внутриполитического кризиса правительство
не продержалось и двух месяцев. 11 июня 1917 г. премьер-министром снова
стал консерватор и сторонник строгого нейтралитета Э. Дато.
Осенью 1917 г. произошел еще один инцидент, осложнивший испано-гер-
манские отношения. 9 сентября поврежденная германская подводная лодка
«UB-49» вошла в порт Кадиса и была интернирована испанскими властями
в соответствии с королевским декретом, принятым в июне этого года. Одна-
ко 6 октября лодка скрылась в неизвестном направлении, что вызвало бурю
протеста как в Испании, так и среди Союзников. О возможности ее бегства
испанцев предупреждал французский посол Леон Жоффре на основе своих
агентурных сведений, но его предупреждения остались без внимания.
«Неограниченная подводная война», развязанная Германией, не-
гативно сказывалась на испанской торговле. Немецкие подводные лодки
топили в том числе испанские торговые суда. За годы войны Испания по-
теряла несколько десятков кораблей, приблизительно 20% своего торгового
флота. Эти потери лишь частично были возмещены Германией. В 1918 г. она
передала Испании шесть своих кораблей.
Вследствие атак на нейтральные испанские суда и корабли Союзников
погибло несколько десятков испанцев. Наибольший резонанс в испанском
обществе вызвала трагическая гибель известного композитора Энрике Гра-
ГЛ А ВА 2
надоса. Французский пассажирский корабль “Sussex”, на котором Гранадос
возвращался после триумфального турне по США, был торпедирован гер-
манской подводной лодкой 24 марта 1916 г. В тот день в водах Ла-Манша
погибло 80 человек, среди них — Гранадос и его супруга.
Несмотря на потери испанского флота от германских подводных лодок
Испания все же не разорвала дипломатических отношений с Германией и
не объявила ей войну. Потопление испанских кораблей Берлин объяснял
случайностью: немцы не хотели давать повода для вступления Испании
в войну. Испанцы же опасались еще бóльших потерь в случае объявления
войны Германии. Нейтралитет Испании в принципе устраивал обе враж-
дующие стороны и был выгоден самим испанцам. Но сохраняя формально
строгий нейтралитет, Испания все больше сближалась с Антантой.
Проантантовский курс был в целом характерен для нового правитель-
ства Гарсиа Прието, который сменил Дато 3 ноября 1917 г. 6 декабря было
ратифицировано торговое соглашение с Великобританией, переговоры
о котором начались еще при Романонесе. Соглашение предусматривало
ввоз в Испанию английского угля в обмен на испанскую железную руду, не-
обходимую для военной промышленности Великобритании.
7 марта 1918 г. было подписано торговое соглашение с США, согласно
которому Испания поставляла пириты, свинец, цинк, медь, а также про-
дукты питания и другие товары для американских экспедиционных войск.
В ответ США поставляли Испании хлопок, необходимый для текстильной
промышленности Каталонии, нефть и другие товары. Также шли перегово- 469
ры по заключению торгового соглашения с Францией. Под экономическим
и дипломатическим давлением Атланты Испания превратилась к началу
1918 г. в ее «нейтрального союзника».
22 марта 1918 г. к власти вернулся Антонио Маура, возглавивший так
называемое «Национальное правительство», в которое вошли и консерва-
торы, и либералы. Портфель министра иностранных дел достался сторон-
нику нейтралитета Дато, но в правительство в качестве министра юстиции
вошел Романонес, настаивавший на разрыве дипломатических отношений
с Германией. 9 ноября 1918 г. Романонес был назначен министром иностран-
ных дел в правительстве Гарсиа Прието. Через два дня в Компьенском лесу
было подписано перемирие между Германией и Антантой. 5 декабря 1918 г.
Романонес, сохранив свой министерский пост, вновь возглавил правитель-
ство, а 14 декабря посла побежденного Рейха официально попросили поки-
нуть Мадрид. 9 января 1919 г. весь кадровый состав германского посольства
покинул Испанию. Более полутора лет тому назад Ратибор способствовал
отставке Романонеса, но именно Романонесу удалось избавиться от Ратибо-

ра в качестве германского посла в Испании.
28 июня 1919 г. был подписан Версальский мирный договор. Он был подпи-
сан без участия Испании, хотя во время войны Мадрид неоднократно предлагал
посредничество в мирных переговорах. В «благодарность» за дружественное от-
ношение к победившим Союзникам Испания наравне с Бразилией, Грецией и
Бельгией стала одним из четырех непостоянных членов Совета Лиги Наций.
РАЗД ЕЛ 1
«Х Р А М М И ЛО С Е РД И Я »
С самого начала европейского конфликта Испания как нейтральное госу-

дарство выступила посредником и защитником интересов воюющих дер-
жав в нескольких странах. Кроме того, наряду с Красным Крестом Мадрид
развернул широкую посредническую деятельность и гуманитарную кампа-
нию, активным участником которой стал король Альфонс XIII.
Испанское правительство и Альфонс XIII заботились и о военных,
и о гражданских лицах, о тех, кто волею судеб оказался во вражеских
странах без какой-либо связи с родиной. Сразу же после начала Первой
мировой войны в королевском дворце была создана специальная канце-
лярия, которая в сотрудничестве с министерством иностранных дел и ис-
панскими дипломатами, находившимися за рубежом, занималась сбором
информации о пропавших без вести иностранных подданных и о положе-
нии военнопленных; помогала передавать деньги, медикаменты, письма
и различные вещи пленным и родственникам, оказавшимся по разные
стороны фронтов; участвовала в обмене военнопленными и репатриации
раненых военных и гражданского населения; ходатайствовала о смягче-
нии приговоров и об отмене смертной казни для пленных, среди которых
были и российские подданные. Благодаря во многом успешной гумани-
470 тарной деятельности этой канцелярии и самого Альфонса XIII в охва-
ченной войной Европе мадридский королевский дворец стали называть
«храмом милосердия».
Осенью 1914 г. при испанском посольстве в Петрограде было организо-
вано справочное бюро с целью защиты интересов оставшихся в Германии и
Австро-Венгрии русских. Работа бюро заключалась в сборе сведений и осу-
ществлении денежных переводов российским подданным, оказавшимся во
вражеских странах. Вскоре справочное бюро перенесли в здание россий-
ского министерства иностранных дел.
Через нейтральную Испанию и ее дипломатических представителей пра-
вительства воюющих держав вели переговоры по обмену военнопленными.
К тому же испанские дипломаты в воюющих странах следили за положением
военнопленных и инспектировали лагеря и тюрьмы, в которых они содержа-
лись. Например, зимой 1914–1915 гг. испанскому послу в Вене Антонио де Кас-
тро было поручено осмотреть концентрационные пункты Австро-Венгрии, в
которых содержались русские военнопленные. При этом Альфонс XIII через
российского посла в Испании Ф.А. Будберга просил Петроград, чтобы аме-

риканскому послу, защищавшему интересы Германии и Австро-Венгрии в
Российской империи, разрешили увидеть пленных австрийцев. Составлен-
ные испанскими делегатами отчеты о положении российских военнопленных
в Германии и Австро-Венгрии регулярно направлялись в Петроград.
Альфонс XIII и его мать Мария-Кристина неоднократно обращались
с личными просьбами об облегчении участи военнопленных и помило-
ГЛ А ВА 2
вании осужденных. Всего усилиями Альфонса XIII было отменено более
40 смертных приговоров. Гораздо сложнее подсчитать то количество во-
еннопленных, которые вернулись на родину после успешного завершения
переговоров по обмену, проходивших при участии испанских дипломатов.
И уж совсем не поддаются подсчету те тысячи людей, которые, оказавшись
во вражеской стране, получали финансовую помощь из испанских по-
сольств и те, кто узнавал что-либо о своих пропавших без вести родствен-
никах из справочных бюро, организованных испанцами.
Гуманитарная кампания, проводившаяся в годы Первой мировой вой-
ны под патронатом испанской короны, получила широкую известность и
способствовала росту престижа Испании на международной арене.
«Миссия спасения»: Альфонс XIII и Романовы
Получив первые известия о Февральской революции в России, Альфонс XIII на-

чал беспокоиться о судьбе Николая II и его семьи. В это время он рассчитывал
на то, что Великобритания согласится предоставить убежище Романовым. Но
когда в двадцатых числах июля 1918 г. до Испании дошли известия о гибели быв-
шего российского царя, Альфонс XIII решил вывезти в Испанию «оставшихся в
живых» членов императорской семьи. Тогда еще никто в Европе не знал, что они
разделили участь Николая II. Испанский поверенный в делах в Петрограде Фер-
нандо Гомес Контрерас докладывал в Мадрид о том, что жена и дети Николая II 471
якобы перевезены в безопасное место. Получив соответствующие инструкции,
Гомес Контрерас прибыл в сентябре 1918 г. в Москву, куда к тому времени уже
переехало правительство большевиков. В гостинице «Метрополь», где располо-
жился Народный комиссариат по иностранным делам, испанского дипломата
приняли нарком Г.В. Чичерин и его заместитель Л.М. Карахан. Чичерин тре-
бовал гарантий того, что царская семья не будет заниматься в Испании контр-
революционной деятельностью, и поднимал вопрос о признании испанским
правительством Совета народных комиссаров. Эта беседа ни к чему не привела.
Вскоре Гомес Контрерас был вынужден уехать из России. Когда стало известно,
что он пытался освободить и вывезти в Испанию «мертвые души» император-
ской семьи, эта «миссия спасения» потеряла свое значение и о ней предпочли
забыть, не придавая ее огласке, тем более что дипломатические отношения с Рос-
сией вскоре прекратились. Как бы то ни было, попытки Альфонса XIII спасти
Романовых вписываются в широкую гуманитарную кампанию, проводившуюся
в годы войны под патронатом короны. ■■■
ВЛ И Я Н И Е В О Й Н Ы Н А Н Е Й Т РА Л Ь Н У Ю ИС П А Н И Ю
Большинство испанцев почти не интересовались европейскими события-

ми. Крестьянство было индифферентно к политике, тем более — к между-
народным делам. Даже жители городов зачастую не желали знать, что про-
исходит за Пиренеями. Однако многие испанцы разделились на яростных
сторонников Антанты (антантофилов) и поклонников Центральных дер-
РАЗД ЕЛ 1
жав (германофилов). Это было своеобразным отражением феномена «двух

Испаний»: одной — либеральной, прогрессивной, настроенной на европе-
изацию, второй — традиционной, консервативной, католической, ревност-
но охраняющей национальные ценности и культуру.
Приверженность тому или другому воюющему лагерю определялась
мировоззрением и отношением испанцев к внутренним проблемам стра-
ны. В разразившейся информационной войне Великобритания и Франция
предстали оплотом свободы и демократии, борцами против тирании, а
Центральные державы — защитниками порядка, дисциплины, социаль-
ной иерархии и традиционных ценностей. С идеологической точки зрения,
противоборствовавшие союзы олицетворяли собой два возможных пути
развития всей Европы, и раз уж в 1914 г. началась схватка «двух Европ», то
«две Испании», хотя и не участвовали в конфликте, сразу же определились
в своих симпатиях.
Успешная германская пропаганда и историческая неприязнь испан-
цев к французам и англичанам создали напряженную атмосферу в испан-
ском обществе. Американский историк Джеральд Микер впоследствии
назвал споры испанских антантофилов и германофилов «словестной
гражданской войной», которая, по его мнению, являлась предзнаменова-
нием настоящей гражданской войны, разразившейся в Испании в 1936 г.
Это заметили еще современники событий. Французский журналист Жан
Брето, побывавший в Испании в мае 1917 г., задавался вопросом: «Не
472 станет ли однажды гражданская война, о которой все так много говорят,
реальностью для Испании?»
Расхождение мнений наблюдалось и в испанской королевской семье.
Супруга Альфонса XIII, британская принцесса Виктория-Евгения Баттен-
берг, естественно, симпатизировала Англии и Антанте. Мать короля Ма-
рия-Кристина, до замужества эрцгерцогиня австрийская, сохранила любовь
к Вене, хотя и недолюбливала Германию. Выяснить же истинные симпатии
самого Альфонса XIII гораздо сложнее. Испанские социалисты, республи-
канцы и левые интеллигенты упрекали его в скрытом германофильстве,
утверждая, что политика строгого нейтралитета в действительности была
выгодна Центральным державам. Однако испанский король все-таки боль-
ше симпатизировал Антанте. Он неоднократно неодобрительно отзывался
о Германии, особенно после объявления ею «неограниченной подводной
войны». Тем не менее Альфонс XIII, будучи главой нейтрального государ-
ства, стремился в своих публичных заявлениях и официальной переписке
не давать повода к обвинению в симпатиях к той или иной стороне.
Значительная часть испанской политической элиты выражала свои

симпатии к Германии. Это происходило не только под влиянием побед
германского оружия осенью 1914 г., но и из-за подогреваемой историче-
ской памятью неприязни испанцев к французам и англичанам. Объясняя
свои симпатии, многие испанцы говорили: «Мы не столько германофилы,
сколько франкофобы». Далекая Германия никогда не угрожала Испании и
привлекала своей мощью и кажущейся непобедимостью.
ГЛ А ВА 2
Германофильство господствовало в испанской армии, восхищавшейся
военной мощью Пруссии еще с 1870-х годов. Церковь, как и армия, большей
частью была на стороне Рейха, что само по себе парадоксально, поскольку
Германия являлась протестантской страной и напала на католическую
Бельгию, а Франция и Италия тоже были католическими нациями. Край-
ними германофилами были испанские карлисты, главный идеолог которых
Хуан Васкес де Мелья даже настаивал на военной интервенции Испании на
стороне Центральных держав. Правда, карлистский претендент на испан-
ский престол дон Хайме открыто симпатизировал Антанте.
Хотя многие испанские интеллектуалы учились в германских универ-
ситетах, восхищались успехами научной мысли и глубиной немецкой клас-
сической философии, германофильство среди них стало скорее исключе-
нием, чем правилом. Из известных интеллектуалов германофилами были
лишь Пио Бароха и Хасинто Бенавенте. Большинство интеллигенции
было настроено в пользу Антанты. Среди наиболее знаменитых антанто-
филов можно назвать историка Рафаэля Альтамиру, философов Мигеля де
Унамуно и Хосе Ортегу-и-Гассета, писателей и поэтов Бенито Переса Галь-
доса, Висенте Бласко Ибаньеса, Эмилию Пардо Басан, Асорина, Антонио
Мачадо, Рамиро де Маэсту, Рамона дель Валье-Инклана и др. В годы войны
сформировалось «поколение 1914 года», мечтавшее о «европеизации» и
демократизации Испании.
Испанские политические организации также разделились на сторонни-
ков Антанты и Центральных держав. Единственными настоящими нейтра- 473
лами были анархо-синдикалисты из НКТ, убежденные в том, что классовая
борьба гораздо важнее «столкновения наций». Социалисты и республикан-
цы открыто симпатизировали Антанте. Либералы в основном выступали за
Союзников, а консерваторы оказались на стороне Центральных держав.
Однако обе династические партии не были едины в своих симпатиях.
Либералы разделились: сторонники Гарсиа Прието защищали политику
нейтралитета, а поклонники Романонеса выступали за Антанту. В статье
«Нейтралитеты, которые убивают», опубликованной в газете “El Diario
Universal” 19 августа 1914 г., Романонес настаивал на необходимости откры-
то заявить об испанской поддержке Англии и Франции. Статья Романонеса
и открыла широкую дискуссию между антантофилами и германофилами.
Большинство консерваторов симпатизировали Германии. Сторон-
ники Дато выступали за строгий нейтралитет. В начале войны Маура,
казалось, симпатизировал Германии, но его позиция со временем изме-
нилась. 29 апреля 1917 г. на Пласа де Торос в Мадриде состоялся митинг
консерваторов, собравший около

15 тыс. человек. Маура выступил за
строгий нейтралитет и заявил, что
«Испания не должна, не хочет и не
может вступить в войну».
27 мая 1917 г., почти через месяц
после выступления Мауры, на той
РАЗД ЕЛ 1
же Пласа де Торос, чтобы ответить

лидеру консерваторов собрались
представители левых политических
партий Испании — республикан-
цы, часть левых либералов, интел-
лектуалы, профессора, журналисты
и т.д. — всего около 25 тыс. человек.
Этот митинг стал кульминацией
движения против строгого нейтра-
литета. Выступавшие поддержали
Антанту и Февральскую револю-
цию в России, подвергли критике
правительство за строгий нейтра-
Антонио Маура на митинге литет, осудили «неограниченную
29 апреля 1917 г. подводную войну» Германии. Кри-
тика режима достигла апогея в заяв-
лении М. де Унамуно: «От короля зависит, провозгласят или нет многие из
нас, кто не является республиканцами, себя таковыми. Я, до сих пор слабо
веривший в монархию, прекращу верить в нее, если она будет во что бы то
ни стало настаивать на нейтралитете. Король может быть полезен, но он не
является необходимым, тем более — незаменимым». Свое выступление
Унамуно завершил призывом: «Если государственная власть не хочет про-
474 водить революцию сверху, как говорит об этом Антонио Маура, мы долж-
ны совершить ее снизу».
В начале 1917 г. в Испании все чаще звучали разговоры о революции, но
события на Пиренейском полуострове стали развиваться по другому сце-
нарию, нежели в России, во многом из-за того, что Испания не участвовала
в конфликте. Тем не менее война оказала огромное влияние на экономику
нейтральной Испании, а социально-экономические изменения, в свою оче-
редь, привели к политическому кризису 1917 г.
Война имела неоднозначные последствия для сельского хозяйства Ис-
пании. Резко сократился экспорт апельсинов (они не были товаром первой
необходимости), что вызвало рост безработицы в Леванте. Производство и
экспорт вина и оливкового масла, напротив, возросли. Что касается пше-
ницы, то хотя наблюдался незначительный рост собранного урожая, цены
на нее росли еще быстрее: в конце войны она стоила в полтора раза дороже,
чем в 1914 г. Параллельно поднимались цены на хлеб, которого к тому же
стало не хватать на внутреннем рынке.
Испанская промышленность в годы войны оказалась в более выгодном

положении, чем сельское хозяйство. Постоянно рос спрос воюющих дер-
жав на сырье, необходимое для нужд военной промышленности. За ростом
спроса следовал рост цен на вывозимые товары. Инфляция стимулировала
расширение объемов производства, и Испания, богатая залежами полез-
ных ископаемых, пережила в годы войны настоящий экономический бум.
Резко увеличились добыча угля, производство железа и стали. Экономиче-
ГЛ А ВА 2
ский рост наблюдался в текстильной и бумажной промышленности. По-
мимо расширения объемов производства в традиционных отраслях, в годы
войны в Испании развивались и новые отрасли промышленности: маши-
ностроение и гидроэнергетика.
До начала Первой мировой войны Испания испытывала хронический
дефицит торгового баланса. Однако в военное время импорт в Испанию
значительно сократился при росте цен на предметы экспорта, что обусло-
вило положительный торговый баланс и беспрецедентное накопление ка-
питалов. Можно сказать, в Испанию хлынул настоящий «золотой поток».
Вдвое увеличился национальный доход страны, что позволило частично
избавиться от внешнего долга и выкупить почти все железные дороги, на-
ходившиеся в собственности иностранных компаний.
Экономический бум военного времени имел и обратную сторону. Рост
экспорта продуктов питания и постоянная инфляция привели к тому, что
сельскохозяйственной продукции, в том числе товаров первой необходи-
мости, стало не хватать не только в городах, но и в деревне. Нехватка хлеба
и других продуктов вызвала недовольство широких слоев населения. Пре-
имущества военного времени обогащали предпринимателей, торговцев и
финансистов, но практически не коснулись большей части населения. Хотя
номинальные заработные платы рабочих постепенно увеличивались, этот
рост не поспевал за темпами инфляции. Реальная зарплата рабочих разных
специальностей и регионов упала на 20–30%. В стране, где по утверждению
испанского историка Мануэля Туньона де Лары «богатые становились еще 475
богаче, а бедные — еще беднее», социальные конфликты были неизбежны.
В результате летом 1917 г. Испания столкнулась с серьезным политиче-
ским кризисом. Первыми выступили военные.
Еще в ноябре 1916 г. под председательством полковника Бенито Мар-
кеса возникли первые «хунты защиты». Это были офицерские союзы,
объединявшие в основном пехотинцев, недовольных ухудшением своего
материального положения и фаворитизмом, царившим в элитных войсках
испанской армии. Движение «хунт защиты» расширялось. Опасаясь ро-
ста оппозиционных настроений в армии, Альфонс XIII решил распустить
хунты. Военное министерство приказало хунтистам прекратить их дея-
тельность, но те отказались. 26 мая 1917 г. члены барселонской «хунты за-
щиты», возглавляемой Маркесом, были арестованы.
Арестантов сразу же поддержали артиллерийские, инженерные войска и
гражданская гвардия. Когда стало очевидно, что бóльшая часть армии соли-
дарна с арестованными хунтистами, правительство Гарсиа Прието пошло на
уступки — 1 июня узники были отпущены на свободу. Правительство при-

знало офицерский союз, Гарсиа Прието сразу же подал в отставку, а новый
премьер-министр Дато признал устав «хунт защиты», увеличил жалование
солдатам и младшим чинам, принял меры против фаворитизма.
Быстрота, с которой были удовлетворены требования военных, и от-
крытый союз политической власти с армией (в которой многие испанские
левые видели оплот реакции) вызвали широкий общественный резонанс.
РАЗД ЕЛ 1
25 июня 1917 г. был издан королевский декрет о приостановлении консти-

туционных гарантий и введении военного положения, но это уже не могло
остановить разбушевавшуюся оппозицию.
1 июля Регионалистская лига созвала каталонских парламентариев,
которые, ввиду того что правительство не собиралось созывать кортесы,
распущенные весной 1917 г., решили провести в Барселоне неофициаль-
ную ассамблею парламента. Несмотря на предупреждения правительства,
19 июля 1917 г. в столицу Каталонии прибыли 15 сенаторов и 63 депутата.
Большинство из них были каталонцами, представлявшими Регионалист-
скую лигу. Из других провинций Испании приехали всего 2 сенатора и
21 депутат. Среди них были баскские националисты, республиканцы, ле-
вые либералы и социалисты. Однако в самом начале заседания «Парла-
ментская ассамблея» была распущена гражданской гвардией. По одной из
версий, парламентарии угрожали организовать всеобщую забастовку в Ис-
пании, если правительство не выполнит их требований. В августе 1917 г. эта
угроза превратилась в реальность.
Экономическое положение испанских рабочих ухудшалось с каждым
годом войны, ярким доказательством чего являлся угрожающий рост коли-
чества забастовок: в 1915 г. прошло 169 официально зарегистрированных
стачек, в 1916 г. — 237, в 1917 г. — 306. На радикализацию пролетарского
движения повлияли четыре фактора: ухудшение материального положения
рабочих, известия о Февральской революции в России, растущий приток
476 бывших крестьян в города и на рудники, а также политическая деятель-
ность ведущих профсоюзных организаций страны НКТ и ВСТ. Их лидеры
решили сообща отстаивать интересы рабочих и 18 декабря 1916 г. провели
первую совместную всеобщую 24-часовую забастовку национального мас-
штаба. Они требовали, чтобы правительство предприняло меры против
инфляции, но в условиях политического кризиса лета 1917 г. уже слабо кон-
тролировали самих рабочих.
В первых числах июля 1917 г. республиканец и депутат кортесов Мар-
селино Доминго проезжал по Валенсии, направляясь на «Парламентскую
ассамблею» в Барселоне. Обращаясь к железнодорожникам, работавшим
на Compañía de los Caminos de Hierro del Norte de España, он заявил, что от-
крытие ассамблеи является сигналом для объявления революционной
забастовки. Рабочие вняли его призыву и объявили всеобщую стачку на
железных дорогах от Валенсии до Барселоны. Забастовка расширялась, и
социалистам пришлось возглавить слабо организованное движение, чтобы
не выглядеть «предателями» дела рабочего класса. В стачечный комитет
ГЛ А ВА 2
Всеобщая забастовка, август 1917 г.
вошли представители ИСРП Хулиан Бестейро и Андрес Саборит и пред-

ставители ВСТ Франсиско Ларго Кабальеро и Даниэль Ангиано. Комитет
требовал образования Временного правительства, которое подготовило бы
честные выборы в Учредительные кортесы. Всеобщая революционная за-
бастовка была назначена на 13 августа 1917 г.
В намеченный день забастовка охватила Мадрид, Барселону, Овьедо,
Бильбао, другие крупные города Испании, а также промышленные зоны
Валенсии, Каталонии, Арагона и Андалусию. Железнодорожники, пека- 477
ри, типографские рабочие, строители, водители трамваев и рабочие других
профессий прекратили работу. Правительство Дато в очередной раз при-
остановило действие конституционных гарантий и ввело военное положе-
ние по всей стране.
Вместе с гражданской гвардией на подавление забастовки была бро-
шена армия, еще совсем недавно угрожавшая режиму. Так, полковник
Маркес вывел свой полк против бастующих в Сабаделе. Согласно офици-
альной статистике, во время забастовки, с 13 по 18 августа, погибло около
80 и были ранены 150 человек по всей Испании. К 20 августа в тюрьмах
оказалось около двух тыс. арестованных. В действительности жертв было
больше. Только в Барселоне, по опубликованным позднее официальным
сведениям, погибли 38 человек, а в Бильбао — 20. По неофициальным
данным, погибло около 500 человек.
Хотя августовская забастовка 1917 г. была подавлена, она дала новый
импульс развитию рабочего движения Испании. Арестованные 15 августа
члены стачечного комитета были отпущены на свободу по амнистии после

того, как их избрали депутатами кортесов в феврале 1918 г.: Бестейро — от
Мадрида, Саборита — от Овьедо, Ангиано — от Валенсии и Ларго Кабалье-
ро — от Барселоны. В результате этих выборов в кортесы прошел 21 депутат
от Регионалистской лиги и почти 30 депутатов от различных республикан-
ских группировок. Эти, пусть и достаточно скромные, успехи социалистов,
республиканцев и регионалистов на выборах демонстрировали растущую
РАЗД ЕЛ 1
слабость политического режима, все менее способного контролировать из-

бирательный процесс.
В условиях растущей фрагментации династических партий политиче-
ская власть отказалась от однопартийных правительств. Уже в правитель-
стве либерала Гарсиа Прието, сформированном 3 ноября 1917 г., пост воен-
ного министра занял известный консерватор Хуан де ла Сьерва, а министром
финансов стал представитель Регионалистской лиги Хуан Вентоса. 22 марта
1918 г. было образовано «Национальное правительство» под председатель-
ством Мауры, в которое вошли лидеры консерваторов (Дато), либералов (Ро-
манонес и Гарсиа Прието) и Франсеск Камбо от Регионалистской лиги. Одна-
ко достичь «национального единства» при помощи таких правительств не
удалось: борьба различных лидеров династических партий за власть и их раз-
ногласия между собой подрывали изнутри деятельность кабинета. По сути,
одна из основ режима Реставрации — «пакт Эль Пардо» — прекратил свое
существование. При этом режим так и не смог инкорпорировать внесистем-
ные силы, за исключением Регионалистской лиги.
Взрыв социального недовольства в 1917 г. отражал социально-эконо-
мические изменения, вызревавшие в недрах испанского общества. Креп-
нущее рабочее движение еще проявит себя в послевоенные годы. Среди
военных распространялось убеждение, что единственным средством
прекратить царящий в общественной жизни Испании хаос была военная
диктатура. Внесистемные силы продолжали стремиться к политической
478 власти, а режим в очередной раз проявил жесткость и неспособность к
эволюции в сторону демократизации. Тем не менее не стоит преувеличи-
вать значение кризиса 1917 г., ведь политический режим устоял, оппози-
ция оставалась раздробленной и разобщенной, а до настоящей социаль-
ной революции дело не дошло.
Нейтралитет во многом негативно повлиял на развитие социальных,
экономических и политических процессов в Испании, и в этом плане она
разительно отличалась от тех европейских стран, которые эффективнее
использовали преимущества военного времени, особенно — скандинав-
ских государств. Если в нейтральных Дании, Норвегии и Швеции в годы
войны были созданы основы для дальнейшего развития и процветания,
то в Испании усилилось социальное расслоение, углубилось идеологи-
ческое размежевание и обострились общественные противоречия, что в
значительной степени негативно сказалось на трагических поворотах ис-
панской истории всего XX столетия.
ГЛАВА 3
К КРИЗИС КО Н С Т И Т У Ц И О Н Н О Й
МОН А РХ И И
П олитическое, экономическое и социальное развитие Испании в пер-

вой трети XX в. вполне соответствовало общеевропейским тенденци-
ям. Тем не менее экономическая отсталость и социальная напряженность,
порожденные затянувшейся модернизацией, острота аграрной проблемы и
огромные диспропорции в уровне жизни между городом и деревней, рост
регионалистских и оппозиционных настроений, недостаточная гибкость
политического режима и его неспособность расширить свою социальную
базу, фрагментация и ослабление главных династических партий, а также
непреодолимая конфронтация внесистемных политических сил с государ-
ственной властью во многом определяли развитие страны. Именно эти не-
решенные проблемы предопределили гибель режима Реставрации, а впо- 479
следствии — и самой монархии, а также оказали огромное влияние на всю
последующую историю Испании.
Хотя кризисные ситуации наблюдались и ранее, лишь после Первой
мировой войны можно говорить о том, что кризис конституционной мо-
нархии постепенно приобретает системный характер. Непосредственными
причинами этого кризиса стали глубокие социальные конфликты и поли-
тика Испании в Марокко. В 1909 г. военная неудача в Африке и социальный
протест в Барселоне в конечном счете привели к отставке премьер-мини-
стра Антонио Мауры. Достигнув гораздо больших масштабов, обе эти при-
чины сольются вновь, чтобы на этот раз поколебать сами основы режима
Реставрации.
В ОЛ Н А СОЦ И А Л ЬНОЙ Н А П РЯ Ж ЕН НО СТ И
После Первой мировой войны Испания переживала глубокий внутренний

кризис. Как только война закончилась, испанские товары стали практиче-
ски не нужны заграницей. Резкое изменение торговой конъюнктуры вызва-
ло падение экспорта и экономический спад, сокращение производства, на-
целенного на зарубежный спрос военных лет. Многие фабрики и рудники
РАЗД ЕЛ 1
стали закрываться. Наемных сельскохозяйственных рабочих увольняли.

Это происходило на фоне растущей вследствие общеевропейского эконо-
мического кризиса инфляции, подстегивавшей рост цен на продукты пер-
вой необходимости. Сокращение производства и экономический кризис
в большей степени поразил промышленность Каталонии, Страны Басков и
Астурии, а также сельское хозяйство Андалусии.
Вследствие внутреннего экономического кризиса и под влиянием
российской революции 1917 г. расширялось и крепло рабочее движе-
ние Испании. Резко возросла численность членов ВСТ и НКТ. В 1920 г.
ВСТ объединял более 200 тыс. человек. Анархо-синдикалистское дви-
жение переживало настоящий расцвет: в 1915 г. НКТ насчитывала около
15 тыс. членов, а в 1918 г. — уже 700 тыс. (большая их часть действовала
в Каталонии).
Первые послевоенные годы (1918–1920) иногда даже называют
«большевистским трехлетием» — термин прежде всего относится к
Андалусии, которую захлестнули крестьянские бунты. Местные кре-
стьяне самовольно захватывали земли, сжигали урожаи, грабили зем-
левладельцев и т.д. Власти отвечали введением военного положения и
арестами активистов.
Известия о развитии российской революции по-разному оценивались
в Испании. Часть левых интеллектуалов и писателей, анархистских, социа-
листических и республиканских лидеров приветствовала приход к власти
480 большевиков. Но их было не так много. С энтузиазмом встретили россий-
скую революцию и приход к власти большевиков многие испанские рабо-
чие, в основном анархо-синдикалисты. В то же время новости о российской
революции, гражданской войне, терроре и голоде пугали испанскую поли-
тическую элиту. Даже многие члены ИСРП и НКТ с осторожностью отнес-
лись к политическим переменам в России.
Разногласия и дебаты среди социалистов в отношении советской Рос-
сии усилились после создания в Москве Коммунистического Интернаци-
онала в марте 1919 г. Речь теперь шла о вступлении в Коминтерн. В итоге,
15 апреля 1920 г. Федерация социалистической молодежи основала Испан-
скую коммунистическую партию. Спустя год во время конгресса ИСРП, на
котором обсуждался вопрос о присоединении к Коминтерну, от ИСРП от-
кололась Испанская коммунистическая рабочая партия. 14 ноября 1921 г.
обе группировки объединились в Коммунистическую партию Испании
(КПИ), которая вступила в Коминтерн. Пока достаточно малочисленная и
слабая, она еще проявит себя в последующий период.
Кризис конституционной монархии
В послевоенные годы социальные конфликты захлестнули Испанию.

Бандитизм, налеты и грабежи стали частью повседневной жизни. Повсе-
местно вспыхивали стачки. Предприниматели отвечали на них локаутами,
увольняя недовольных рабочих и набирая новых. Забастовки и локауты
парализовали производство и увеличивали армию безработных. Наиболь-
шей остроты кризис достиг в Каталонии и ее сердце — Барселоне. Ката-
лонские предприниматели заняли в отношении растущего рабочего дви-
ГЛ А ВА 3
жения жесткую бескомпромиссную позицию, не желая идти ни на какие
уступки пролетариату. С другой стороны, именно Каталония являлась
центром анархо-синдикалистского движения, и анархисты были готовы
отстаивать интересы рабочего класса с оружием в руках. Поэтому социаль-
ные конфликты в Каталонии носили более агрессивный характер, а взаим-
ная ненависть рабочих и предпринимателей вылилась в волну «красного»
и «белого» терроризма. То анархисты убивали какого-нибудь фабриканта,
чиновника или политика, то наемные убийцы подсылались к анархистским
лидерам и рабочим активистам. Терроризм в Каталонии достиг огромных
масштабов: за один 1921 г. здесь погибло около сотни человек.
Социальная напряженность в Каталонии вызвала возрождение «сома-
тенов», существовавших в Средние века в Арагоне и Каталонии. В преж-
ние времена «соматен» представлял собой добровольческий отряд во-
оруженных соседей, создававшийся для защиты земли и собственности.
Теперь в «соматены» объединялись в основном гражданские лица правых
взглядов, средние и мелкие собственники, недовольные погромами и бес-
порядками, которыми сопровождались забастовки, организованные анар-
хистами и социалистами.
Рост рабочего движения волновал и испанскую церковь. В начале
XX в. ее деятельность в политической сфере сводилась к пропаганде со-
циального мира в духе христианских заповедей, но уже в 1917 г. была соз-
дана Национальная католическая аграрная конфедерация — католиче-
ский профсоюз, отстаивающий идеи «кооперации» рабочих и предпри- 481
нимателей в противовес защите «классовых требований». Наибольшего
влияния этот профсоюз достиг в северных и центральных провинциях
страны, в 1920 г. он объединял около 600 тыс. членов. Идеи социальной
солидарности и корпоративизма были характерны и для Социальной на-
родной партии, созданной в 1919 г. Хотя эта католическая, правая и кон-
сервативная партия и не принимала активного участия в парламентских
выборах, само ее создание являлось достаточно симптоматичным: в усло-
виях глубокого социального кризиса католическая Испания уже не могла
оставаться в стороне от политики. Многие члены Социальной народной
партии впоследствии войдут в Патриотический союз, созданный во вре-
мя диктатуры Примо де Риверы, а затем, уже в годы Второй республики,
вольются в Испанскую конфедерацию автономных правых (СЭДА). Соз-
дание католических правых политических и профсоюзных организаций
отражало процесс расширявшейся поляризации испанского общества,
вызванный глубоким социальным кризисом. У государственной власти
оставалось все меньше ресурсов, чтобы удовлетворить политические, со-

циальные и экономические чаяния усиливавшихся крайних правых и
крайних левых сил.
Тем не менее государство пыталось решить социальные проблемы.
Для урегулирования рабочих конфликтов создавались смешанные комис-
сии с участием представителей предпринимателей, рабочих и правитель-
ства. В 1919 г., после впечатляющей забастовки на каталонской электри-
РАЗД ЕЛ 1
ческой компании La Canadiense, которая практически парализовала всю

промышленность Барселоны, был принят декрет о 8-часовом рабочем дне.
Однако в политике государства сочетались попытки социального рефор-
мирования и регулирования взаимоотношений «труда» и «капитала»
с жесткими репрессивными мерами против «нелегальных» забастовок,
на которые правительство отвечало объявлением военного положения
и арестами активистов. Наиболее ярко эта двойственность проявилась в
деятельности правительства Эдуардо Дато, сформированного 5 мая 1920 г.
С одной стороны, было создано Министерство труда и объявлена амни-
стия заключенным — многим участникам и активистам забастовочного
движения. С другой стороны, был принят печально известный «Закон
о бегстве», который позволял силам правопорядка расстреливать задер-
жанных, пытавшихся бежать. Этот закон активно применялся в Барселоне,
губернатор которой генерал Севериано Мартинес Анидо проводил край-
не жесткую репрессивную политику, направленную на прямое столкнове-
ние с профсоюзами. Назначенный губернатором во время правительства
Дато, Мартинес Анидо покровительствовал так называемым «свободным
профсоюзам», появившимся еще в 1919 г. Эти профсоюзы, действовавшие
с разрешения предпринимателей, по сути, являлись полутеррористиче-
ской организацией, ударной силой против НКТ. В результате именно Дато
превратился в мишень для анархистов: премьер-министр был застрелен в
Мадриде 8 марта 1921 г.
482 Несмотря на попытки решения рабочего вопроса, казалось, что госу-
дарство бессильно и неспособно восстановить социальный мир. Другим
симптомом слабости государственной власти являлась сохранявшаяся
министерская нестабильность. За пять лет (1919–1923) в стране сменилось
девять правительств. Внутренний кризис негативно сказывался и на поло-
жении Испании в Марокко.
«САМЫЙ П Е Ч А Л Ь Н Ы Й Г О Д МО Е Г О П РА В Л Е Н И Я »
В годы Первой мировой войны положение в испанской зоне Марокко было

достаточно спокойным, однако после ее завершения французы приступи-
ли к активной колонизации своей части марокканского протектората, и
испанцы были вынуждены последовать их примеру. Испания постепенно
«осваивала» Северное Марокко, следуя политике так называемого «мир-
ного проникновения»: укрепление гарнизонов, расширение присутствия
испанских компаний, занимавшихся добычей полезных ископаемых, стро-

ительством железных дорог и т.д. Успех колонизации Марокко зависел от
того, сумеет ли Испания, опираясь на Сеуту и Мелилью, поставить под
свой контроль территории между ними. Земли, доставшиеся Испании
по договору 1912 г., были бедными, местное население — воинственным.
Испанская колонизация Марокко изначально была убыточным предпри-
ятием. Она требовала значительных людских и финансовых ресурсов. Тем
ГЛ А ВА 3
не менее Мадрид не мог оставить Марокко, ведь это был вопрос «чести»
и «достоинства». Согласно логике того времени, только обладая колони-
ями, Испания, несущая «цивилизацию» в Марокко, могла гарантировать
свой международный престиж и положение в Европе. Кроме того, остава-
лись в силе и стратегические интересы: в Мадриде по-прежнему не желали,
чтобы все Марокко досталось Франции.
Местное население сопротивлялось колонизации. Наибольшее сопро-
тивление испанцам оказали берберские племена, обитавшие в районе гор
Риф. В прежние времена султан с трудом контролировал их. Теперь они
стали ярыми противниками иностранной колонизации. Возглавил воору-
женное сопротивление иноземным захватчикам Абд аль-Керим, в недавнем
прошлом переводчик испанской колониальной администрации Мелильи.
В испанском протекторате начиналась новая Марокканская война, которая
также получила название Рифской. При этом испанские вооруженные силы
в Африке состояли в основном из малообученных солдат-новобранцев, аб-
солютно незнакомых с местной территорией. Правда, в 1920 г. был создан
испанский Иностранный легион для привлечения профессиональных во-
енных, но его сил пока было явно недостаточно.
Ключевой проблемой испанской колонизации Марокко оставалась
слабая координация действий между военным командованием Сеуты и
Мелильи. 1 сентября 1920 г. верховным комиссаром Испанского Марок-
ко был назначен генерал Дамасо Беренгер со ставкой в Сеуте. Под его
руководством планировалось подавить сопротивление местных племен 483
с помощью постепенного, но эффективного освоения зоны. Но коман-
дующий гарнизоном Мелильи генерал Мануэль Фернандес Сильвестре
отличался независимым характером и не всегда координировал свои
действия с верховным комиссаром. В январе 1921 г. войска под его ко-
мандованием выдвинулись из Мелильи на запад и захватили несколько
марокканских населенных пунктов. В мае 1921 г. основные части испан-
цев расположились лагерем в Аннуале (Анвале) — небольшом марок-
канском поселении в 60 км от Мелильи. В результате этой рискованной
кампании испанские гарнизоны оказались рассредоточены в нескольких
населенных пунктах. Связь между ними и снабжение продовольствием и
вооружением ослабли.
22 июля 1921 г. Абд аль-Керим нанес испанцам сокрушительное пораже-
ние при Аннуале. Испанцы потеряли около двух с половиной тысяч человек,
погиб и Фернандес Сильвестре. Войска из Сеуты не успевали прийти на по-
мощь, и Абд аль-Керим молниеносно оттеснил испанцев до самой Мелильи:
их отступление превратилось в беспорядочное бегство и кровавую бойню.

В результате погибло более 10 тыс. испанцев и около тысячи марокканцев.
Трупами испанских солдат был усеян весь их путь от Аннуала до Мелильи.
Многие месяцы они пролежали там без захоронения.
Беспрецедентное поражение испанцев в Марокко — «1898 год в Аф-
рике» — вызвало глубокий политический кризис в Испании. Колониза-
ция Марокко с самого начала была непопулярна в испанском обществе,
РАЗД ЕЛ 1
особенно сильны антивоенные настроения были среди политической

оппозиции. Однако теперь социалисты и республиканцы начали насто-
ящую войну против испанского колониализма и подняли вопрос об от-
ветственности за «катастрофу при Аннуале». Критике подверглись не
только колониальная война в Марокко и военные чины, допустившие
трагедию, но и государственная власть, сам Альфонс XIII, которого об-
виняли в том, что он лично способствовал безрассудным действиям Фер-
нандеса Сильвестре. Раздавались призывы навсегда оставить Марокко,
а также требования провести расследование трагедии и наказать ответ-
ственных за нее.
Вопрос об ответственности Альфонса XIII не был праздным. По Кон-
ституции 1876 г. монарх являлся главнокомандующим испанской армии, и
военные имели возможность обращаться к нему напрямую, минуя «граж-
данского» военного министра и главу правительства. Таким образом, кон-
ституционный король всех испанцев одновременно лично возглавлял одну
из социальных групп — армию — и в принципе мог стать единственным
арбитром в случае конфликта военных с гражданскими политиками. В этом
заключался своеобразный «первородный грех» режима Реставрации, со-
хранивший возможность вмешательства военных в политику.
В условиях министерской нестабильности военные действительно
искали именно в лице короля преемственность в колониальной полити-
ке, осуществляемой в Марокко. Как бы то ни было, до конца жизни Аль-
484 фонс XIII отрицал свое непосредственное участие в подготовке военной
операции, но и не скрывал своего восхищения и глубокого уважения к
испанским военным, проливавшим свою кровь в Африке во имя «вели-
чия» Испании. Ввиду слабости династических партий, неспособных ре-
шить социальные конфликты, захлестнувшие Испанию, и роста антико-
лониальных и антивоенных настроений как в обществе, так и в кортесах,
король автоматически становился защитником армии, а следовательно —
мишенью для критики оппозиционных левых сил, видевших в военных
оплот реакции. Распространившийся слух о том, что Альфонс XIII лично
приказал Фернандесу Сильвестре осуществить малоподготовленную во-
енную операцию, стоившую в итоге огромных жертв, привел к тому, что
корона стремительно теряла популярность. Король прекрасно осознавал
всю сложность ситуации, по сути, ставившей его перед выбором между ар-
мией и Конституцией. Уже в эмиграции Альфонс XIII признался своему
биографу Хулиану Кортес-Каванильясу: «1921 год — самый печальный
год моего правления, сравнимый только с 1931 г. В конечном счете, этот
год возможно больше всего способствовал ускорению процессов, которые

вынудили меня покинуть Испанию».
Политическая власть не могла игнорировать вопрос об ответственно-
сти за Аннуал. 4 августа 1921 г. расследование причин трагедии было по-
ручено генералу Хуану Пикассо (двоюродному дяде известного испанско-
го художника). Он выехал в Мелилью, чтобы на месте опросить свидетелей
и ознакомиться с военными распоряжениями и приказами. В Мадриде
ГЛ А ВА 3
тем временем опять сменилось правительство. В условиях нараставшего
политического кризиса корона вновь призвала к власти Антонио Мауру.
Несмотря на попытки нового военного министра Хуана де ла Сьервы и
верховного комиссара Беренгера ограничить доступ Пикассо к информа-
ции, ему все же удалось восстановить общую картину трагедии.
Последнее правительство Мауры продержалось чуть больше полуго-
да. 8 марта 1922 г. кабинет министров возглавил другой лидер консервато-
ров — Хосе Санчес Герра. Беренгера отозвали с поста верховного комисса-
ра Испанского Марокко, а осенью 1922 г. «дело Пикассо» было передано
специальной комиссии кортесов. Сформированное 7 декабря 1922 г. прави-
тельство либерала Мануэля Гарсиа Прието обещало довести до конца рас-
следование вопроса об ответственности. Длившееся в течение года обсуж-
дение в парламенте причин трагедии и распространявшиеся вокруг рас-
следования всевозможные слухи и домыслы буквально наэлектризовали
общественное мнение, которое требовало наказания виновных. На 1 октя-
бря 1923 г. было назначено пленарное заседание Палаты депутатов, которая
должна была в очередной раз обсудить вопрос об ответственности. Однако
этому заседанию не суждено было состояться. Сама возможность того, что
гражданские политики будут «судить» военных, проливавших кровь в Аф-
рике, переполнила чашу терпения армии.
Война в Марокко и обсуждение «катастрофы при Аннуале» способ-
ствовали формированию идеологии военных, воскрешению представле-
ния об армии как основном институте испанского общества, выражающем 485
интересы всей нации. Закаленные «африканской войной» молодые гене-
ралы Мануэль Годед, Эмилио Мола, Франсиско Франко, Хосе Энрике Ва-
рела и многие другие очень чувствительно относились к критике армии и
ее миссии в Марокко. Они видели причины военных неудач в политиче-
ском, социальном и национальном кризисе, в котором пребывала Испания.
Военные считали, что сами гражданские политики, от которых зависело
бюджетное финансирование армии, несут ответственность за военные по-
ражения 1898, 1909 и 1921 гг. Военные также крайне негативно относились
к каталонскому и баскскому национализму, подрывавшему единство ис-
панской нации. В их представлении только единая Испания с сильной по-
литической властью и волей была способна к «возрождению». Только она
могла бы гарантировать общественный порядок, международный престиж
и продолжение миссии самой армии — «спасителя» нации.
В то время уже не только военные считали, что спасти «больную»
Испанию может лишь «железный хирург». Казалось, что политическая
модернизация, проводившаяся в рамках конституционной монархии, ис-

черпала свои возможности. Наступало время военных, предлагавших свой
проект «возрождения» Испании. Правда, этот проект был несовместим
ни с конституцией 1876 г., ни с самим политическим режимом Реставра-
ции. С начала 1923 г. испанская пресса обсуждала слухи о подготовке во-
енного переворота. Вскоре он стал реальностью.
РАЗД ЕЛ 1
486
ГЛАВА 4
Д Д И К ТАТ У РА
П РИ МО Д Е Р И ВЕ РЫ
У тром 13 сентября 1923 г. капитан-генерал Каталонии Мигель При-

мо де Ривера и его войска заняли телеграф и телефон Барселоны и
объявили Каталонию на осадном положении. Генерал обратился с к ис-
панцам с манифестом, в котором, обрисовав удручающую картину по-
ложения в стране (разгул коррупции, политические убийства, эконо-
мический кризис, девальвация песеты, политиканство, нарушения за-
конности), призывал к коренной ломке прогнившего государственного
механизма во имя спасения Испании.
Переворот сразу же поддержал капитан-генерал Арагона генерал Хосе
Санхурхо, но большинство начальников гарнизонов, вполне сочувствуя
выступлению, выжидали, а гарнизон Валенсии встал на сторону прави- 487
тельства.
День 13 сентября прошел в словесных препирательствах между прави-
тельством и Примо де Риверой, причем, когда военный министр, генерал
Луис Айспуру, отчаявшись уговорить Примо де Риверу отказаться от своих
планов, объявил о его смещении, последний ответил: «Уже поздно. Сегод-
ня смещаю я».
Бессилие правительства было настолько очевидным, что Альфонс ХIII,
возвратившийся из Сан-Себастьяна в Мадрид 14 сентября, отклонил пред-
ложенные премьер-министром Мануэлем Гарсиа Прието декреты об от-
странении Примо де Риверы и Санхурхо и о созыве учредительных кор-
тесов, санкционировав тем самым свершившийся факт переворота. Пра-
вительство подало в отставку. До прибытия в столицу Примо де Риверы
Альфонс XIII поручил капитан-генералу Мадрида М. Кобо сформировать
временную директорию в составе генералов Кавальканти, Саро, Дабана и
Беренгера; в стране было объявлено осадное положение.
По прибытии 15 сентября в
Мадрид Примо де Ривера образо-
вал из военных — своих сторон-
ников — правительство — Воен-
ную директорию. При этом он с
самого начала заявил, что рассма-
тривает свое правление как вре-
РАЗД ЕЛ 1
менное, вплоть до восстановления

конституционной системы во гла-
ве с такими деятелями, которые не
запятнаны пороками прежней си-
стемы. Военной директории были
предоставлены все полномочия,
входящие в компетенцию прави-
тельства.
В ее состав вошли представите-
ли всех родов войск: контр-адмирал
маркиз де Магас, генералы Г. Хорда-
на (Главный штаб), А. Вальэспиноса
Мигель Примо де Ривера (корпус военных юристов), Л. Эр-
моса (артиллерия), А. Майандиа
(инженерные войска), Ф. Руис дель Портал (кавалерия), Л. Наварро, Д. Мус-
лерас и Д. Родригес Педре — от пехоты.
Ко времени прихода к власти Примо де Ривере было 53 года. Он ро-
дился 8 января 1870 г. в Херес-де-ла-Фронтера, в военно-дворянской семье.
Окончив военную академию в Толедо, он с 1893 г. участвовал в боях в Ма-
рокко, к 25 годам стал самым молодым майором испанской армии, вскоре
получил чин подполковника. Он отличился также в боях на Кубе и на Фи-
липпинах, после чего служил в различных гарнизонах Испании, получив
488 в 1908 г. чин полковника. После возобновления военных действий в Ма-
рокко в 1909 г. Примо де Ривера принял в них участие и в 1911 г. был про-
изведен в бригадные, а в 1913 г. — в дивизионные генералы, получил ряд
высоких боевых наград. С 1915 г. он стал военным губернатором Кадиса,
с 1919 г. — капитан-генералом Валенсии, а с 1920 г. — Мадрида. В конце
1921 г. его сместили с этого поста за выступление в Сенате с критикой дей-
ствий в Марокко, а через несколько месяцев назначили капитан-генералом
Каталонии.
Человек исключительной отваги и кипучей энергии, он привлекал так-
же даром командования, умелой распорядительностью, личной честностью
и простотой в обращении. Однако ему были свойственны и чрезмерная
самоуверенность, раздражительность, нежелание и неспособность при-
слушиваться к мнению других. Руководствуясь в своих действиях мечтой о
«Великой Испании» и вдохновленный страницами ее великого прошлого,
Прима де Ривера не имел, однако, плана всестороннего возрождения стра-
ны, хотя хорошо видел все конкретные пороки современного ему общества.
Диктатура Примо де Риверы
По своим симпатиям он оставался прежде всего традиционалистом, при-

выкшим опираться на армию и церковь.
Переворот не только прошел совершенно бескровно, но не встретил ни
малейшего сопротивления с чьей бы то ни было стороны и большинством на-
селения был воспринят, скорее, с чувством облегчения, одобрения и надежды.
Отстраненные от власти лидеры политических партий, ограничившись
протестом против нарушения Конституции, заняли позицию выжидания,
ГЛ А ВА 4
тогда как церковь, каталонская Регионалистская лига и традиционалисты
открыто приветствовали новый режим. Вполне примирительную позицию
заняли социалисты. ИСРП и ВСТ в своем манифесте, не поддерживая пе-
реворот, основную критику сосредоточили не на нем, а на тех политиках,
против которых он был направлен. Так что никакой серьезной политиче-
ской оппозиции режиму Примо де Риверы в стране первое время не суще-
ствовало. Запрет КПИ и НКТ не повлек за собой каких-либо неприятных
последствий для диктатора.
В стране установилось давно не виданное социальное спокойствие, со-
провождавшееся резким спадом забастовочного движения. Если до установ-
ления диктатуры в 1923 г. было отмечено 465 забастовок, то в 1924 г. — лишь
165, в 1925 г. — 187, в 1926 г. — 96, в 1927 г. — 107. Примо де Ривера уделял в
своих выступлениях исключительно большое внимание рабочим, неизмен-
но давая им самые лестные оценки, и всегда подчеркивал, что пользуется их
поддержкой. Эта риторика подкреплялась и тем обстоятельством, что вслед-
ствие оживления экономической жизни в стране безработица снизилась.
Прежде всего Примо де Ривера стремился опереться на силовые струк-
туры. В первые же дни власти Военной директории все гражданские губер-
наторы были заменены военными, министром внутренних дел стал гене-
рал М. Анидо, начальником полиции — генерал Арлеги. Муниципальные
советы 30 сентября 1923 г. были распущены и вместо них созданы новые,
главы которых назначались непосредственно Директорией, в муниципаль-
ные советы и другие административные учреждения были назначены около 489
4 тыс. военных с повышенным жалованьем.
Декретом от 20 октября в каждый муниципальный округ назначались
правительственные делегаты из офицеров в чине не ниже капитана с за-
дачей следить за исполнением распоряжений Директории, а также содей-
ствовать организации юношеских отрядов скаутов, физподготовке и вос-
питанию чувства патриотизма у молодежи, вести борьбу за ликвидацию
неграмотности (эта система, негативно встреченная на местах, просуще-
ствовала до марта 1926 г.). Были усилены меры наказания за преступления
против единства нации, ограничено применение каталонского языка, орга-
ны юстиции и судебная система стали фактически подчиненными Военной
директории, а суд присяжных отменен.
12 октября был принят декрет о запрете занимать официальные долж-
ности бывшим министрам и премьерам. Этот декрет, отразивший крайнюю
неприязнь Примо де Ривера к гражданским политикам, имел для судьбы дик-
татуры далеко идущие последствия, поскольку резко изменил первоначальное
пассивно-непротивленческое отношение к ней всего старого политического

истеблишмента, которому был брошен открытый вызов и закрыты пути к той
деятельности, которой он только и мог заниматься.
Примо де Ривера, естественно, стремился укрепить симпатии к себе армии.
Он повысил жалованье среднему офицерскому составу, объявил амнистию ви-
новникам поражения под Аннуалом, официально «стерев» это позорное пят-
но, и изменил порядок производства в чины, сделав упор на повышение не за
РАЗД ЕЛ 1
выслугу лет, а за военные заслуги, что было поддержано в первую очередь «аф-
риканцами», т.е. испанскими военными, которые служили в Марокко.
Еще 17 сентября официальный характер получили «соматены», все
члены которых в случае объявления осадного положения считались моби-
лизованными. Предполагалось довести их численность до 500 тыс. человек,
однако ставка на «соматены» не оправдалась: слабо обученные и плохо во-
оруженные отряды не были популярны у населения, и массового притока в
них не последовало.
В 1924 г. была предпринята и попытка создания диктатурой массо-
вой политической партии — Патриотического союза. Партия возглавля-
лась Национальным советом, а организация ее ячеек на местах возлагалась
на губернаторов и правительственных делегатов. Но «Патриотический
союз», мыслившийся как общенациональная партия, призванная заменить
прежние, не оправдал возлагавшихся на него надежд, поскольку полити-
ческое поле в стране было давно поделено, и никто из заметных деятелей
династических партий к союзу не присоединился; республиканцам эта пар-
тия была тем более чужда, и в основном в нее пошли люди, непосредственно
связанные с администрацией режима.
Партия позиционировала себя как надклассовая «партия демократи-
ческого центра», приверженная идее монархии, однако она не смогла вы-
работать доктрину, которая была бы в состоянии заменить либерально-
демократическую.
490 Через два года после переворота, в декабре 1925 г., Военная директория
была заменена «гражданской директорией». Это правительство должно
было состоять из военных чинов и гражданских — членов «Патриотического
союза», при этом восстановления конституционных гарантий не предусма-
тривалось. Главой правительства оставался Примо де Ривера. Заместителем
главы правительства и министром внутренних дел стал Севериано Мартинес
Анидо, а военным министром был назначен Хуан О’Доннель-и-Варгас. Ми-
нистром общественных работ стал известный инженер граф де Гуадальорсе,
министром просвещения — Эдуардо Кальехо де ла Куэста, юстиции — Гало
Понте, морского флота — контр-адмирал Онорио Корнехо.
В деле реорганизации экономической жизни страны при Примо де Ри-
вере видную роль играли такие выдающиеся деятели, как Х. Кальво Сотело,
назначенный 23 сентября 1923 г. генеральным директором администрации
экономики и возглавивший реформы в сфере экономики и финансов, и Эду-
ардо Аунос, разработавший принципы корпоративной системы. В «граж-
данской директории» они занимали посты министров финансов и труда.
Хосе Кальво Сотело
Хосе Кальво Сотело родился 6 мая

1893 г. в семье судьи Петро Кальво-
и-Камина. После окончания юри-
дического факультета Сарагос-
ского университета в 1917 г. полу-
ГЛ А ВА 4
чил степень доктора права в Цен-
тральном университете Мадрида.
С 1915 г. работал в Министерстве
юстиции, затем адвокатом. В пе-
риод с 1917 г. до середины 1920-х
годов преподавал в Центральном
университете. В 1919 г. был избран
депутатом кортесов. С 1921 г. по
апрель 1922 г. Кальво Сотело за-
нимал пост губернатора Валенсии.
После прихода к власти М. Примо
де Риверы занял пост генерального
директора администрации, где под
его руководством был разработан Кальво Сотело
Муниципальный устав. С декабря
1925 г. Кальво Сотело занял пост министра финансов. На этом посту он добил-
ся серьезного роста бюджетных доходов — с 161 млн песет в 1924 г. до 210 млн
песет в 1929 г. В области экономической политики наиболее важным меропри-
ятием Кальво Сотело было создание нефтяной монополии. Кроме того, был
основан Внешнеторговый банк Испании, реорганизованы Ипотечный банк и
Банк промышленного кредита. В феврале–сентябре 1930 г. Кальво Сотело был
президентом Центрального банка. В апреле 1930 г. он стал одним из лидеров
Монархического национального союза, объединившего многих сторонников 491
скончавшегося в марте того же года генерала Примо де Риверы. После паде-
ния диктатуры Примо де Риверы Кальво Сотело был вынужден эмигрировать
в Португалию, затем во Францию. В 1934 г. в результате объявленной полити-
ческой амнистии Кальво Сотело вернулся в Испанию, был избран депутатом
кортесов и стал одним из лидеров монархической партии «Обновление Испа-
нии». Одновременно он сотрудничал с Испанской фалангой, возглавлявшейся
сыном бывшего диктатора Хосе Антонио Примо де Риверой. Кальво Сотело
был убит 13 июля 1936 г. ■■■
Кальво Сотело выдвинул широкую программу экономических реформ,

причем ни одна отрасль экономики не осталась вне поля его зрения. Соз-
данный 8 марта 1924 г. Совет национальной экономики сконцентрировал
в своих руках множество функций и органов, ранее находившихся в ве-
дении отдельных министерств, с его созданием был сделан важный шаг к
централизации экономики. Экономическая политика при Примо де Ривере

носила ярко выраженный протекционистский характер. Предприятиям, в
продукции которых ощущалась нехватка, и вновь созданным предприяти-
ям, занимавшимся переработкой отечественного сырья, гарантировалась
правительственная поддержка и снижение налогов в течение первых трех
лет. Государство оказывало помощь не только промышленности, но и сель-
скохозяйственным предприятиям с не менее 75% национального капитала.
РАЗД ЕЛ 1
Предприятия, получавшие помощь от государства, обязаны были исполь-

зовать испанское сырье. По декрету 1925 г. большие льготы получили судо-
строительная промышленность и торговый флот.
Развернулось строительство предприятий тяжелой индустрии, добы-
вающих и, особенно, ирригационных сооружений, гидроэлектростанций,
для чего в Испании имелись благоприятные условия. Для реализации про-
ектов в последней сфере были созданы так называемые гидрологические
конфедерации на реках Эбро, Дуэро, Сегура и Гвадалквивир.
Большое внимание уделялось шоссейной и железнодорожной сети.
Верховный железнодорожный совет, разрабатывавший проекты в этой
области, начал строительство 16 новых железнодорожных линий. Госу-
дарством, которое стало акционером железнодорожных компаний, был
выпущен специальный заем для финансирования отрасли.
В сельском хозяйстве проводилась политика выдачи кредитов земель-
ным собственникам, пострадавшим от стихийных бедствий и колониза-
ции, стимулировавшая освоение земель низкого качества. 1 декабря 1923 г.
был принят декрет о юридическом оформлении права собственности на об-
рабатываемые крестьянами государственные и общинные земли.
В сфере финансов 1 января 1926 г. были приняты законы, направлен-
ные на усовершенствование механизма взимания налогов и увеличение их
поступления. Эти законы устанавливали контроль за размером доходов зе-
мельных собственников от владения землей и учреждали для торговцев и
492 промышленников ведение журнала учета поступлений денежных доходов.
В результате этих мер, задевавших интересы крупных собственников, сбор
налогов увеличился.
В августе 1926 г. впервые в истории Испании появился «Кодекс труда»,
содержащий свод прав наемных работников. Центральное место в рабочей
политике заняла организация общенациональной корпоративной системы.
В основе ее лежал пример соответствующей практики в Италии, однако
был учтен и опыт смешанных или паритетных комиссий из рабочих и пред-
принимателей, создававшихся в предыдущие годы.
Система, вводимая Э. Ауносом существенно отличалась от итальян-
ской. В Испании помимо единого профсоюза существовал профсоюз ВСТ,
паритетные комиссии находились под контролем Министерства труда, а не
непосредственно партии и правительства, как в Италии, поэтому наличие
государственных профессиональных корпораций не делало Испанию кор-
поративным государством, каким тогда была Италия. Над низовыми пари-
тетными комиссиями стояли смешанные комиссии каждой корпорации, а
затем такая же комиссия провинции, причем полномочия и оргструктура

всех комиссий были одинаковы. Над ними стояли органы государственно-
го характера, прежде всего корпоративные советы, контролировавшие ра-
боту комиссий каждой из 27 корпораций.
Вмешательство государства во все стороны экономической жизни
принесло определенные плоды, в промышленном отношении за годы
диктатуры Испания сильно шагнула вперед. Вдвое увеличилось про-
ГЛ А ВА 4
изводство чугуна, железа и стали, добыча железной руды выросла с 4 до
6,5 млн тонн, угля — с 6 до 7,5 млн тонн, медной руды — с 2,5 до более
4 млн тонн. В сельском хозяйстве успехи были скромнее: существенно —
в 3–4 раза выросло только производство технических культур (хлопок, та-
бак), а также производство кукурузы при некотором сокращении других
зерновых культур.
Большое значение имело создание государственной нефтяной монопо-
лии «КАМПСА», что сильно ударило по интересам иностранных компа-
ний Standard Oil и Royal Dutch Shell. Потребности испанского рынка в неф-
ти покрывались с 1927 г. за счет заключенного в этом году договора с СССР,
поставлявшего более дешевую нефть, чем эти компании. Вскоре была соз-
дана и государственная табачная монополия. При участии государства был
основан также ряд новых банков — Внешний банк Испании (для опера-
ций со странами Латинской Америки) и Испанский банк местного кредита
(кредитовавший муниципалитеты).
Органом государственного регулирования экономики стал созданный
в 1927 г. Совет по регулированию промышленности, от которого зависело
расширение старых и строительство новых предприятий исходя из интере-
сов национальной экономики. Сам Примо де Ривера был сторонником на-
ционализации добывающей промышленности и предприятий, способных
найти рынок сбыта в общенациональных рамках. Диктатура поощряла и
принимала участие в создании национальных концернов по электрифика-
ции (1927), по добыче и обработке олова (1929). Политика поощрения про- 493
мышленности привела к тому, что количество металлургических предпри-
ятий возросло с 536 до 1124.
Однако масштабные планы не соответствовали финансовым возмож-
ностям, несмотря на увеличение налогового бремени (государственные по-
ступления увеличились в 1923–1929 гг. с 2680 до 3724 млн песет; налог на
зарплату в 1926 г. был поднят с 3 до 12%), и к началу 1928 г. финансовое
положение страны было тяжелым (в 1927 г. доллар стоил пять песет, через
год — шесть). С этого времени возраставшие экономические затруднения
начали оказывать влияние и на политическую обстановку, способствуя па-
дению диктатуры.
Определенными успехами отмечена внешняя политика Примо де Ри-
веры. В ноябре 1923 г. состоялся совместный визит Примо де Риверы и ко-
роля Альфонса XIII в Италию, ставший яркой демонстрацией взаимных
симпатий. Однако попытки Испании добиться присоединения к испан-
ским владениям Танжера результата не дали.
Но главным достижением диктатуры был коренной перелом в ходе во-

енных действий в Северной Африке. В первый год правления Примо де
Риверы было не до крупных наступательных операций против рифских
племен, и в конце 1924 г. положение в Марокко оставалось еще тяжелым.
В сентябре–октябре 1924 г. был осуществлен плановый отход испанских во-
йск, который хотя и сопровождался большими потерями, позволил скон-
центрировать за надежными укреплениями и на небольшой территории
РАЗД ЕЛ 1
весьма значительный контингент войск (не менее 60 тыс.) для решающего

наступления. После распространения действий армии Абд аль-Керима на
французскую зону Марокко летом 1925 г. в Мадриде прошли испано-фран-
цузские переговоры о сотрудничестве в борьбе с рифскими племенами, а за-
тем начались согласованные действия в различных районах Марокко.
Примо де Ривера решил нанести главный удар по войскам Абд аль-
Керима, организовав военную высадку на марокканском побережье в райо-
не современной Эль-Хосеймы. 8 сентября 1925 г. там высадились две колон-
ны испанских войск — из Сеуты под командованием генерала Саро и из
Мелильи под командованием генерала Переса. Попытки Абд аль-Керима
отвлечь испанцев наступлением на Тетуан потерпели крах и к 20 сентября
выдохлись. Атаки против испанского десанта 11–13 сентября также были
безуспешны, и с 22 сентября, когда высадилось уже более 20 тыс. человек,
испанцы развернули наступление на столицу Рифской республики Адж-
дир, который пал 2 октября 1925 г.
В начале февраля 1926 г. французский маршал Петен и Примо де Ри-
вера договорились о дальнейших совместных действиях в Марокко. После
того как Абд аль-Керим на начавшихся 18 апреля 1926 г. переговорах отверг
испано-французские требования, военные действия возобновились. 8 мая
испанская армия, действуя четырьмя колоннами, приступила к ликвида-
ции противника в районе Адждира и в ходе ожесточенных боев прорвала
фронт войск Абд аль-Керима. Вскоре испанские войска вышли ко всем на-
494 меченным пунктам и достигли места соприкосновения с французскими во-
йсками. Абд аль-Керим, чье положение стало безнадежным, сдался в плен
французам и, хотя испанская сторона требовала более сурового наказания
за его жестокое обращение с испанскими пленными, был отправлен в ссыл-
ку на остров Реюньон.
10 июля на конференции в Париже Франция и Испания пришли к со-
глашению о разграничении сфер влияния в Марокко и о морском контроле
над марокканскими берегами. После этого оставалось только довести до
конца операции по окончательному разоружению и замирению рифских
племен, что и было осуществлено испанской армией в ходе карательных экс-
педиций летом 1926 г.
Существенно расширились при Примо де Ривере торговые, финан-
совые и культурные связи с государствами Латинской Америки. Прежде
всего это относится к Аргентине, Мексике и Кубе. Испанские посольства
в латиноамериканских странах успешно пропагандировали идею о циви-
лизаторской миссии Испании на континенте. Широко отмечался в период
ГЛ А ВА 4
Высадка у Эль-Хосеймы
диктатуры «День Расы» (12 октября, день открытия Америки), символизи-

ровавший культурное единство Испании с ее бывшими колониями.
В 1926 г. Примо де Ривера выступил с инициативой создания Панаме-
риканского союза, целью которого было продвижение идеи паниспанизма,
и к этому проекту многие латиноамериканские государства отнеслись впол-
не благосклонно. Эта политика значительно сблизила Латинскую Америку
с Испанией как в политическом, так и в экономическом отношении. Следу-
ет заметить, что режим Примо де Риверы сам по себе вызывал симпатии в
ряде латиноамериканских государств.
Наилучшие отношения у диктатора установились и с соседней Порту-
галией, где в результате переворота генерала Кармона в 1926 г. был установ-
лен сходный с испанским режим. Сближение повлекло за собой интенси-
фикацию связей между двумя странами по всем направлениям.
Ободренный успехами в Марокко, Мадрид в марте 1926 г. подал офи-
циальное заявление о предоставлении Испании постоянного членства в 495
Совете Лиги Наций (на такой статус претендовали также Германия и еще
ряд стран). Одновременно был вновь поднят вопрос о Танжере. Однако
Примо де Ривера натолкнулся на непримиримую позицию Великобрита-
нии и Франции. Эти страны категорически отвергали претензии Испании
на членство в Совете Лиги, а по вопросу о Танжере согласились лишь вести
переговоры без каких-либо конкретных обещаний.
Примо де Ривера, действуя в свойственной ему крайне эмоциональной
манере, 8 сентября 1926 г., после того, как постоянное членство было закре-
плено за Германией, исполнил свою угрозу и покинул Лигу Наций. Но это
не возымело ожидаемого эффекта, и в марте 1928 г. ничего не добившаяся
Испания была вынуждена возвратиться в Лигу Наций.
Если приход Примо де Риверы к власти совершился практически без
сопротивления, то со временем оппозиционные настроения в различных
кругах стали проявляться все заметнее. Правда, борьба деятелей прежних
монархических партий, равно как и лидеров республиканского движения,
велась в основном на уровне сочинения анекдотов про диктатора и дебатов

в аристократических салонах.
Что касается лидеров социал-демократии, то они, не подвергаясь при
диктатуре ни преследованиям, ни существенным ограничениям, стояли
гораздо ближе к Примо де Ривере, чем старые монархические политики.
В частности, Ларго Кабальеро в октябре 1924 г. стал советником Государ-
ственного совета, причем большинство национальных комитетов ИСРП
РАЗД ЕЛ 1
и ВСТ проголосовало за его участие во власти.

Однако среди лидеров социалистов выделилась группа Индалесио
Прието, который, находясь в эмиграции во Франции, стал одним из наи-
более активных противников Примо де Риверы. Часть лидеров анархо-
синдикалистов также выступала за восстановление своих профсоюзов в
целях противодействия диктатуре. Отрицательно настроена по отноше-
нию к диктатуре оказалась интеллигенция: университетские и писатель-
ские круги были тесно связаны с монархическими и республиканскими
политиками.
В Каталонии Регионалистская лига продолжала сохранять лояльность
режиму, но крайне левая национальная партия «Каталонское государ-
ство», созданная еще в 1922 г. полковником Франсеском Масиа, которая
открыто ставила вопрос об образовании самостоятельного государства на
территории Каталонии, к 1924 г. активизировалась и стала основным вра-
гом диктатуры в каталонском национальном движении. Масиа предпринял
даже попытку начать партизанскую войну с режимом, но несколько десят-
ков его сторонников, собравшихся на испано-французской границе, были
арестованы. Противником Примо де Риверы была и придерживавшаяся
более умеренных взглядов партия «Каталонское действие».
Но наиболее тревожным симптомом стало проявление недовольства
диктатурой в военной среде, часть которой стала сожалеть о ликвидации
конституционной монархии. В начале 1925 г. по инициативе полковника
496 кавалерии С. Гарсиа началось обсуждение офицерами некоторых частей
подготовки вооруженного выступления к ноябрю того же года, однако ру-
ководители заговора были своевременно арестованы.
Хотя часть генералов (например, Вейлер) сочувствовали конституци-
онной монархии, а некоторые средние и низшие офицеры придерживались
даже республиканских убеждений, армейские круги в большинстве своем
оставались вне политической — как монархической, так и республикан-
ской — оппозиции и не были организационно связаны с гражданскими
политиками.
В сентябре 1926 г. при поддержке Патриотического союза в целях де-
монстрации всенародной поддержки диктатуры был проведен плебисцит,
в котором приняли участие свыше 6,5 млн человек. В это же время Примо
де Ривера объявил о намерении созвать вместо распущенных после перево-
рота кортесов Национальную ассамблею, в которой должны быть представ-
лены все классы и социальные слои. Идею созыва такой ассамблеи противо-
поставляли традиционному парламентаризму.
В 1926 г. начались серьезные выступления против диктатуры, причем

наиболее опасным стало столкновение Примо де Риверы с частью армии.
К началу 1926 г. связи гражданских политиков с оппозиционными военны-
ми кругами укрепились, следствием чего стала организация монархическо-
го заговора с целью совершить 24 июня 1926 г. военный переворот, созвать
учредительные кортесы и восстановить конституционный режим. Социал-
демократические лидеры отказались участвовать в заговоре, обещав присо-
ГЛ А ВА 4
единиться в случае победы.
Во главе заговора стояли генералы Вейлер, Агилера, Рикелме и полков-
ник С. Гарсиа, поддержку обещали гарнизоны Мадрида, Валенсии, Сараго-
сы, Кадиса, Барселоны и других городов. Переворот должен был начаться
в Валенсии, куда прибыли генерал Агилера и полковник Гарсиа. Но началь-
ник ее гарнизона полковник Бермудес де Кастро не смог обеспечить вы-
ступление, а другие гарнизоны отказались выступить. Заговорщики были
арестованы, четыре офицера и генерал Агилера были приговорены к раз-
личным срокам тюремного заключения, а генералы Вейлер и Батет и граж-
данские политики граф Романонес, Мараньон, сенатор Мантека — к круп-
ным денежным штрафам.
Затем последовал конфликт с корпусом офицеров артиллерии. Его при-
чиной стало намерение Примо де Риверы уравнять офицеров артиллерии и
инженерных войск с остальными родами войск, отменив существовавший
с 1901 г. порядок, по которому повышение их в чинах производилось ис-
ключительно в зависимости от стажа по порядковому списку, тогда как в
других родах войск возможно было продвижение за подвиги и служебные
заслуги.
Весь офицерский корпус артиллерии воспротивился декрету от
9 июня 1926 г., а его руководители, собравшись на ассамблею в Мадриде,
неоднократно просили диктатора изменить свое решение, но тот остался
непреклонен. Тогда начальник артиллерии отменил отпуска своим под-
чиненным, а командир артиллерийского полка в Сеговии привел полк 497
в состояние боевой готовности. В ответ глава образованного ассамбле-
ей Руководящего комитета генерал Аро был арестован, офицеры полка в
Сеговии уволены, по всей Испании было объявлено осадное положение,
а артиллерийские казармы и другие артиллерийские объекты взяты под
контроль.
В результате произошли вооруженные стычки, в которых погибли не-
сколько военнослужащих. Корпус офицеров артиллерии был распущен,
на артиллеристов обрушились репрессии. К 18 сентября сопротивление
артиллеристов было подавлено, и в начале ноября корпус офицеров артил-
лерии был восстановлен. Однако отныне диктатура лишилась поддержки
этой части армии.
В начале ноября полковник Масиа, выпустив воззвание, призывающее
к борьбе за создание Каталонской республики, предпринял вторую попыт-
ку вооруженного нападения с французской территории в районе Перпи-
ньяна, но, как и два года назад, она провалилась.
Монархические круги, в свою очередь, от кулуарных разговоров первых

лет диктатуры перешли к открытой политической борьбе с режимом Прима
де Риверы. Важным поводом для радикализации позиции монархической
оппозиции стало намерение диктатора созвать Национальную ассамблею.
Один из главных лидеров монархической оппозиции Х. Санчес Герра в
обращении к королю в сентябре 1926 г. категорически протестовал против
этой идеи, предостерегая, что ее осуществление повлечет за собой немед-
РАЗД ЕЛ 1
ленный отход от короля и даже от самой монархии всех конституционных

монархистов Испании. В качестве альтернативы он предлагал образовать
новое правительство во главе с «достойным генералом». Повторив то же
при личной встрече 18 сентября, Санчес Герра заявил, что покинет Испа-
нию в случае созыва ассамблеи.
Такая позиция монархистов (и консерваторов, и либералов) отражала
неприятие курса Примо де Риверы на «модернизацию» монархии с опо-
рой на промышленные и торговые круги, что так ярко проявлялось в эко-
номической политике диктатуры, тогда как деятели династических партий
были в основном связаны с представителями земельной аристократии. Об-
разование же Национальной ассамблеи на более широкой основе могло
привести к укреплению режима Примо де Риверы.
Отрицательное отношение к ассамблее выразили и республиканские
круги, причем социал-демократические лидеры в этом вопросе впервые вы-
ступили против столь важного проекта диктатуры. В республиканском ла-
гере постепенно происходила консолидация. 11 февраля 1926 г. был создан
Республиканский альянс, объединивший ряд республиканских партий:
«Республиканское действие» М. Асаньи, Республиканскую федеральную
партию И. Аюсо, Каталонскую республиканскую партию М. Доминго и
Радикальную республиканскую партию А. Лерруса. Альянс опубликовал
воззвание, призывавшее всех недовольных диктатурой объединиться во-
круг республиканского движения.
498 Наметившаяся в 1926 г. переориентация социал-демократического
движения и его отход от сотрудничества с диктатурой в следующем году
окончательно завершились. Переход ИСРП и ВСТ в лагерь оппозиции
стал для режима Примо де Риверы тяжелой потерей.
Одновременно произошли важные сдвиги в анархо-синдикалистском
движении. В 1927 г. в Валенсии на подпольной конференции анархистов
Испании и Португалии была создана Федерация анархистов Иберии
(ФАИ), имевшая глубоко законспирированную структуру, располагавшая
вооруженными группами. ФАИ стремилась поставить под контроль анар-
хо-синдикалистский профсоюзный центр НКТ и направить его на путь
«прямого действия».
Между тем, несмотря на скептическое отношение Альфонса XIII к этой
идее, Примо де Ривера все-таки настоял на созыве Национальной ассам-
блеи, об учреждении которой было объявлено 12 сентября 1927 г.
Ассамблея возглавлялась правительством, ей предоставлялись лишь
совещательные права и ставилась задача в течение трех лет разработать
«общее и полное законодательство», которое в дальнейшем предполага-

лось утвердить королевской санкцией. Членов ассамблеи должно было быть
от 325 до 375 человек, включая провинциальных и муниципальных пред-
ставителей от каждой организации Патриотического союза, назначаемых
непосредственно правительством (150 человек). Кроме того, в нее входили
представители от предпринимателей, торговых, культурных и рабочих ор-
ганизаций (также назначаемых диктатором). ИСРП и ВСТ предоставля-
ГЛ А ВА 4
лось 6 мест; 13 мест выделялось для женщин, получивших при правлении
Примо де Риверы гражданские права. Ассамблея начала работу 10 октября.
Между тем к этому времени Примо де Ривера уже стал задумываться о том,
чтобы уйти в отставку, передав власть правительству, возглавляемому Па-
триотическим союзом.
В течение 1928 г. не прекращалось брожение в армии, где был раскрыт
ряд заговоров. По всей стране готовился переворот, который должны были
возглавить Санчес Герра, М. Вильянуэва, М. де Бургос и генерал Агилера.
За выступлением армии (к нему обещали присоединиться не только артил-
лерийские части, но и гарнизоны Мадрида, Барселоны, Валенсии, Сьюдад-
Реаля и ряда других городов) по плану следовала всеобщая забастовка.
В подготовке свержения диктатуры наряду с монархистами принима-
ли участие республиканцы и националистические движения Каталонии.
В Барселоне был образован Революционный комитет, в который вошли
представители Республиканской радикальной партии, НКТ, Социалисти-
ческого союза Каталонии и партии «Каталонское государство». Политиче-
ской целью заговора был немедленный созыв кортесов, которые определи-
ли бы будущую форму правления.
Все участники заговора должны были одновременно выступить в ночь
на 29 января 1929 г., однако утром обнаружился полный провал мятежа.
Гарнизон Валенсии не выступил, и прибывший туда Санчес Герра оказался
в нелепом положении. Встретившись с офицерами гарнизона, он убедился,
что выступить они не готовы. Вместо поддержки ему было предложено по- 499
кинуть страну, но он предпочел сдаться.
В Барселоне повторилась та же история, и генерал Л. де Очоа, прибыв-
ший из Франции для руководства выступлением, вынужден был бежать.
В Мадриде артиллеристы, напрасно ожидая приказа, так и не вышли из ка-
зарм. Только в Сьюдад-Реале выступление состоялось и восставшие артилле-
ристы овладели городом, разоружив гражданскую гвардию. Но сообщение
по радио о провале мятежа в других городах заставило их вернуться в казар-
мы. 30 января они были арестованы прибывшими из Мадрида войсками ге-
нерала Оргаса. Революционный комитет в Каталонии также был арестован.
После провала мятежа на артиллеристов вновь обрушились репрессии:
все офицеры артиллерии были лишены чинов и уволены впредь до прове-
дения расследования, по результатам которого они снова могли быть при-
няты на службу; была распущена и Артиллерийская академия.
Неудавшийся мятеж имел, однако, большое моральное значение, впол-
не убедив и короля, и министров в ненадежности армии как опоры режима.
Для самого Примо де Риверы было большим разочарованием удостове-

риться, что силы, на поддержку которых он рассчитывал — и «соматен»,
и Патриотический союз, — в критической ситуации обнаружили полней-
шую недееспособность, даже не попытавшись выступить против восстав-
ших частей армии.
7 марта 1929 г. началась поддержанная профессурой всеобщая студенче-
ская забастовка, которая после занятия здания Мадридского университета
РАЗД ЕЛ 1
полицией переросла в массовые беспорядки со строительством баррикад и

схватками с полицией. Мадридский университет был закрыт до осени, од-
нако студенческие беспорядки перекинулись и на другие города: Сантьяго
де Компостела, Овьедо, Саламанку, Валенсию, Барселону, Вальядолид, Се-
вилью, Мурсию, Гранаду.
Примо де Ривера в этой ситуации чувствовал себя в полном одиноче-
стве и, отдавая себе отчет в том, что ни король, ни даже министры более
не поддерживают его, решил пойти на некоторые уступки. В июле Наци-
ональная ассамблея представила королю и Совету министров проект кон-
ституции из 104 статей, в котором отчетливо прослеживались традиции
конституции 1876 г. Но этот проект был встречен полным равнодушием
всех, на кого был рассчитан, и Примо де Ривера даже не стал проводить его
запланированного национального обсуждения.
Еще одной уступкой было расширение состава Национальной ассам-
блеи: 26 июля королевским декретом туда предлагалось явиться отстранен-
ным от власти прежним политическим деятелям и представителям интел-
лигенции. Но политики не ответили на приглашение, а университетские
круги демонстративно выдвинули в ассамблею самых непримиримых вра-
гов диктатора.
Оппозиция, чувствуя, что режим Примо де Риверы доживает послед-
ние месяцы, не склонна была идти на какие-либо компромиссы. Состояв-
шийся летом 1929 г. съезд ИСРП обнаружил растущее стремление перейти
500 к открытой оппозиции, и хотя Ларго Кабальеро, Бестейро и другие руково-
дители еще отстаивали политику сотрудничества, съезд уже высказался за
восстановление конституционных гарантий и созыв учредительных корте-
сов. С окончанием сотрудничества социалистов с режимом диктатуры на-
чинал складываться их блок с республиканцами.
Тяжелое политическое положение диктатуры усугублялось экономи-
ческими трудностями, курс песеты в 1927–1929 гг. быстро падал. К этому
времени от Примо де Риверы отвернулись практически все слои населения:
аристократия потеряла привилегии, которые ей предоставлял Сенат, про-
мышленники, финансисты и рабочие были недовольны налогами, государ-
ственные служащие — строгостью предъявляемых к ним требований, ин-
теллигенция — ограничением гражданских прав.
31 декабря 1929 г. Примо де Ривера представил королю свой послед-
ний проект восстановления конституционных гарантий. Согласно проекту
до сентября 1930 г. должны были быть подготовлены условия для замены
диктатуры новым правительством, для чего предполагалось созвать новую
Национальную ассамблею (250 сенаторов и 250 депутатов), реорганизовать

Патриотический союз и «соматен», обновить местные органы власти.
2 января 1930 г. король отверг основные положения проекта, и с этого
момента стало ясно, что диктатура обречена. Против ухода Примо де Риве-
ры выступало только руководство Патриотического союза, терявшее с его
уходом всё, и крайне правое крыло католической церкви. 20 января ушел
в отставку Кальво Сотело. Возобновились студенческие выступления. Вме-
ГЛ А ВА 4
сте с тем назревал очередной военный заговор с участием и монархистов, и
республиканцев. К выступлению были готовы гарнизоны Барселоны, Ва-
ленсии, Овьедо, Севильи, Кадиса и еще ряда городов. Переворот во главе с
генералами М. Годедом и Г. Кейпо де Льяно готовился совершенно откры-
то, но, как и в 1923 г., никаких мер власти не предпринимали.
26 января Примо де Ривера обратился к десяти капитан-генералам Ис-
пании, главнокомандующему вооруженными силами, начальнику граждан-
ской гвардии и пограничных войск с просьбой сообщить, поддерживают ли
они его, намереваясь в случае отрицательного ответа сложить свои полно-
мочия. Получив в течение следующего дня отрицательные ответы, Примо
де Ривера сообщил королю о желании уйти в отставку. Ночью 28 января
генералу Беренгеру было поручено сформировать новое правительство.
501
РАЗДЕЛ 2
В В Т О РА Я Р Е С П У Б Л И К А
И Г РА Ж Д А Н С К А Я В О Й Н А
( 19 3 1– 19 3 9 Г Г . )
ГЛАВА 1. Возникновение
Второй Республики
(1931–1933) 503
ГЛАВА 2. Кризис Республики

и победа Народного фронта 517
ГЛАВА 3. Начало Гражданской войны

и углубление революции:
1936–1937 гг. 527
ГЛАВА 4. Перелом в войне

(лето 1937 — осень 1938) 553
ГЛАВА 5. Завершение войны 563
С.П. Пожарская (глава 1)

А.В. Шубин (главы 2–5)
ГЛАВА 1
В ВОЗНИКНОВЕНИЕ
ВТОРОЙ РЕСПУБЛИКИ
( 19 3 1– 19 3 3 Г Г . )
ПАДЕНИЕ МО Н А Р Х И И И С ТА Н О В Л Е Н И Е РЕСПУБЛИКИ
П римо де Ривера 29 января 1930 г. подал прошение об отставке и сразу

после того, как она была принята королем, покинул Мадрид (вскоре
он умер во Франции). В тот же день с ведома короля новый глава правитель-
ства генерал Дамасо Беренгер заявил, что его кабинет намерен управлять
на основе конституции 1876 г.
Началось восстановление политических партий. Некоторые политики
заметно «полевели». Нисето Алькала Самора, военный министр в 1922 г.,
публично отрекся от своей приверженности монархическому режиму. Вме-
сте с Мигелем Маурой, сыном известного политика Антонио Мауры, он 503
объявил о формировании Правой республиканской партии.
В феврале–марте 1930 г. в основном закончился процесс образования/
возрождения партий и групп республиканского направления. Наиболее
влиятельной была партия «Республиканское действие» (Acción republicana)
Мануэля Асаньи. В этом немалую роль сыграла его деятельность на посту
президента мадридского «Атенео», старейшего республиканского центра
интеллектуальной элиты Испании. Тогда же активизировалась Радикаль-
ная партия Алехандро Лерруса (основанная еще в 1911 г.).
17 августа 1930 г. лидеры республиканских партий, встретившись в Сан-
Себастьяне, заключили пакт, направленный на свержение монархии (неофи-
циально к ним присоединился Индалесио Прието от ИСРП). Был создан
Революционный комитет, который при участии офицеров-республиканцев
стал готовить переворот. Уверенности в успехе не было, поэтому срок высту-
пления неоднократно переносился. Наконец, оно было назначено на 15 де-
кабря. Но об отмене предыдущей даты, 12 декабря, не известили одного из
Вторая республика и Гражданская война
лидеров заговора, Фермина Галана. В этот день Галан и Гарсиа Эрнандес по-
пытались поднять восстание в г. Хака; к ним почти никто не присоединился,
и их отряд был разгромлен верными монарху войсками. Галан и Эрнандес
14 декабря по приговору военного трибунала были расстреляны. За связь с
республиканским движением были арестованы даже такие умеренные дея-
тели, как Алькала Самора и Маура, а два дня спустя — лидеры социалистов
Ф. Ларго Кабальеро и Ф. де лос Риос. В тюрьме оказались и другие члены
РАЗД ЕЛ 2
Революционного комитета. Выступление республиканцев было сорвано, но

градус враждебности к монархии в обществе повысился еще больше.
Окружение Альфонса XIII предлагало различные проекты, чтобы спа-
сти положение. Появившийся было декрет о созыве кортесов (после семи-
летнего перерыва) был встречен в обществе бойкотом и вскоре отменен.
В феврале 1931 г. правительство возглавил адмирал Х.Б. Аснар. Одним из
первых шагов нового правительства стал декрет о проведении 12 апреля
1931 г. муниципальных выборов. Между тем начавшийся 20 марта судеб-
ный процесс над членами Революционного комитета вопреки расчетам его
организаторов привел к оправданию всех обвиняемых.
Но полной катастрофой для власти обернулись муниципальные выбо-
ры 12 апреля. Формально, и со значительным перевесом, победили монар-
хисты, однако 70% избирателей больших городов и промышленных цен-
тров страны отдали голоса блоку республиканцев и социалистов. На улицы
Мадрида, Барселоны, Валенсии и других городов вышли массы горожан,
которые потребовали провозглашения республики. 13 апреля, уходя в от-
ставку, последний глава монархического кабинета Хосе Аснар произнес:
«Страна заснула монархической, а проснулась республиканской». Коман-
дующий гражданской гвардией генерал Хосе Санхурхо сообщил королю,
что не сможет разогнать многотысячные возбужденные толпы. Соотноше-
ние сил в крупных городах решило судьбу монархии.
В 3 часа пополудни 14 апреля на Дворце связи в Мадриде демонстран-
504 тами был поднят республиканский флаг. Вечером того же дня Республика
была официально провозглашена вышедшим на свободу Н. Алькала Само-
рой, а бывший Революционный комитет стал Временным правительством.
Король покинул страну, заявив в последнем своем манифесте, что не отка-
зывается от своих прав на престол.
Во Временное правительство, которое возглавил Н. Алькала Самора,
вошли три социалиста (Ф. де лос Риос, Ф. Ларго Кабальеро и И. Прието),
два радикала (А. Леррус и Д. Мартинес Баррио), два радикал-социалиста
(А. Альборнос и М. Доминго), член партии «Республиканское действие»
М. Асанья, правые республиканцы Н. Алькала Самора и М. Маура, а так-
же по одному представителю от Каталонии и Галисии. Республиканский
блок поддержали крупнейшие деятели испанской культуры — Х. Ортега-и-
Гассет, М. де Унамуно, А. Мачадо и другие.
Несмотря на легкую и бескровную победу Республики, обстановка в
стране оставалась крайне напряженной. Монархисты были ошеломлены,
но пока не чувствовали себя окончательно побежденными. В то же время
Возникновение Второй республики (1931–1933 гг.)
народные массы, подогрева-

емые радикально настроен-
ными политиками, требовали
самых быстрых и решитель-
ных перемен к лучшему. Ис-
крой стали события 10 мая в
Мадриде, когда собравшиеся
ГЛ А ВА 1
в одном из аристократических
клубов монархисты устроили
манифестацию и спровоциро-
вали столкновение со сторон-
никами Республики. В резуль-
тате один республиканец был
ранен. После этого в Мадриде
и провинциях начались под-
жоги церквей и монастырей.
В столице были сожжены глав-
ная резиденция ордена иезуи-
тов, иезуитский Университет
искусств и ремесел, несколько
церквей и монастырей. Уже
далеко не в первый раз в Ис-
пании общественное напря-
жение выливалось в антицер-
ковные бесчинства, так как
церковь была тесно связана с Ликование в Мадриде после провозглашения
монархией и правыми полити- Республики. 14 апреля 1931 г.
ческими силами.
После майских событий правительство временно закрыло консер-
вативные издания “ABC” и “El Debate”, был арестован ряд монархистов. 505
Уже 14 мая вышел декрет о конфискации личной собственности короля,
1 июня — о ликвидации привилегий дворянства. В течение следующего
года монархисты и правые не предпринимали сколько-нибудь значитель-
ных действий против Республики.
В это время Республика подверглась атакам «слева», со стороны орга-
низаций, входивших в анархо-синдикалистскую Национальную конфеде-
рацию труда. Руководители НКТ, имевшей в июне 1931 г. 700 тыс. членов,
с первых дней установления республиканского режима утверждали, что
Республика не имеет никакого смысла и лишь препятствует социальной ре-
волюции. Начало конфликта было положено еще в дни формирования Вре-
менного правительства, когда стало известно, что Ф. Ларго Кабальеро полу-
чил пост министра труда. Это вызвало протест со стороны многих местных
организаций, входивших в НКТ. Анархо-синдикалисты не могли простить
новому министру его недавнее прошлое — сотрудничество с диктатурой
Примо де Риверы.
НКТ призывала своих сторонников к «прямым действиям», а любым

выборам объявляла бойкот. В июне по всей Андалусии вспыхнули волнения,
переросшие в Севилье в столкновения с гражданской гвардией. За несколько
дней до выборов в Учредительные кортесы на июньском внеочередном кон-
грессе анархо-синдикалисты приняли резолюцию: «Мы являемся против-
никами Учредительных кортесов, как и противниками всякой власти, кото-
рая нас угнетает. Мы продолжаем открытую войну против государства».
РАЗД ЕЛ 2
Председатель Временного правительства Н. Алькала Самора неодно-

кратно заявлял, что основной своей задачей считает подготовку и прове-
дение выборов в Учредительные кортесы, которые должны принять новую
конституцию. Пропорция представительства в соответствии с декретом от
5 мая устанавливалась следующая: 1 депутат от 50 тыс. избирателей; воз-
растной ценз по сравнению с избирательным законом, действовавшим до
1923 г., был снижен с 25 до 23 лет; несколько увеличено представительство
городов; женщины и духовенство имели лишь пассивное избирательное
право (могли быть избранными, но не могли избирать).
Официального решения о заключении союза между всеми республи-
канскими партиями и социалистами в период выборов, как это было нака-
нуне 12 апреля, не принималось. Тем не менее в большинстве избиратель-
ных округов такой союз фактически существовал, что в немалой степени
предопределило успех республиканских сил.
Результаты выборов в Учредительные кортесы, состоявшихся 28 июня,
до известной степени отразили те изменения в соотношении сил, которые
произошли в стране за два с половиной месяца существования Республи-
ки. Если 12 апреля в 14 провинциях из 51 и в 7 столицах провинций боль-
шинство получили монархисты, то 28 июня с откровенно монархической
программой было избрано всего два депутата. Что же касается аграриев и
традиционалистов (карлистов), т.е. представителей партий, также являв-
шихся по существу монархическими, то большинство они получили лишь в
506 Бургосе, Наварре, Бискайе, Саламанке. Республиканские и социалистиче-
ские партии получили 394 мандата из 470, или 84% депутатских мест. Фак-
тически Республика обрела легитимность. Однако нельзя не учитывать, что
35% избирателей не приняли участия в голосовании.
Результаты выборов показали и сдвиги в самом республиканском лагере.
Правые республиканцы, лидеры которых Алькала Самора и Мигель Маура
считались до этого признанными руководителями республиканского блока,
сумели завоевать всего 22 мандата, в то время как левореспубликанские партии
и социалисты — 249 мандатов, или 53% депутатских мест, причем крупнейшей
фракцией парламента стала социалистическая, получившая 116 мандатов.
Открытие Учредительных кортесов состоялось 14 июля, в очередную го-
довщину взятия Бастилии, что должно было подчеркнуть преемственность
с идеями и свершениями Великой Французской революции. Открывая за-
седание кортесов, Алькала Самора заявил, что Вторая республика является
идеологической преемницей Риего и Первой республики 1873 г. Председа-
телем кортесов был избран правый социалист Хулиан Бестейро.
После первых заседаний депутаты кортесов оказались вынужденными

заняться не рассмотрением проекта конституции, а обсуждением событий
«кровавой недели» в Севилье. Поводом к ним стало убийство полицией ра-
бочего во время столкновения забастовщиков со штрейкбрехерами. 19 июля
местное руководство НКТ и региональный комитет немногочисленной тогда
компартии провели митинг, на котором было решено превратить похороны
убитого в демонстрацию протеста против безработицы, произвола предпри-
ГЛ А ВА 1
нимателей и репрессий властей. Эта демонстрация вылилась в вооруженные
столкновения с полицией и гибель троих рабочих. 21 июля началась всеоб-
щая забастовка рабочих Севильи. Губернатор ввел осадное положение, про-
тив бастующих были направлены войска, а штаб стачки подвергнут артилле-
рийскому обстрелу. Результат: 20 забастовщиков убиты, 500 арестованы. Не-
посредственным итогом событий в Севилье было принятие 21 июля декрета
«О защите Республики», автором которого был министр внутренних дел
М. Маура. Декрет серьезно ограничивал право на забастовки, объявив вне
закона те из них, которые не носили экономического характера.
29 июля 1931 г. начала работу комиссия по выработке конституции. Пред-
седателем комиссии был назначен социалист Луис Хименес де Асуа. Кроме
него в комиссию вошли социалисты Луис Аракистайн, Трифон Гомес, Херони-
мо Бухеда и Энрико де Франсиско. ИСРП определяла новую конституцию как
«способствующую социализации» Испании. Современный испанский по-
литолог и историк X. Фуси отмечает, что конституция 1931 г. отвечала прежде
всего идеям М. Асаньи и социалистов. Ожесточенная борьба разгорелась уже
вокруг 1-й статьи, окончательный вариант которой был предложен Л. Араки-
стайном: «Испания является демократической республикой трудящихся всех
классов, которая организуется на началах свободы и справедливости».
Конституция, принятая 9 декабря 1931 г., содержала 9 глав и 125 ста-
тей. Форма государства определялась как «интегральная республика, со-
вместимая с автономией муниципиев и регионов». Флаг страны состоял
из трех полос: красной, желтой и фиолетовой. Все испанцы объявлялись 507
равными перед законом. Провозглашались свобода совести и религиоз-
ных верований, свобода собраний и союзов, отменялась цензура. Впервые
женщины получили право избирать. Конституция включала статьи, защи-
щавшие права трудящихся (на труд, на ежегодный отпуск), легализовывала
гражданские браки и разводы.
Законодательная власть принадлежала однопалатному парламенту, из-
бираемому сроком на 4 года всеобщим прямым и тайным голосованием.
Главой государства являлся президент, которого избирала особая коллегия
(из депутатов и выборщиков). Президент назначал председателя прави-
тельства. Но правительство было подотчетно не президенту, а парламенту,
при этом все министры должны были быть депутатами.
Самой спорной и острой стала статья 26-я конституции, провозгла-
сившая отделение церкви от государства. Она была принята 178 голоса-
ми (немногим более трети всех депутатов) против 59 и предусматривала
отмену государственного финансирования клира, роспуск иезуитского
ордена с последующей национали-

зацией его имущества, запрещение
другим религиозным конгрегациям
заниматься промышленной деятель-
ностью, торговлей и преподаванием.
Для католиков Алькала Саморы,
Мауры и их единомышленников свет-
РАЗД ЕЛ 2
ское государство было невозможно без

официальной религии. Они считали,
что католическая церковь — «мать
Испании, источник ее величия».
На другой день после оглашения
результатов голосования по 26-й статье
(18 октября) Алькала Самора и Маура
подали в отставку. Тем не менее Аль-
кала Самора согласился принять пост
президента Республики, предложен-
ный ему кортесами 15 декабря 1931 г.
Н. Алькала Самора Вновь сформированное прави-
тельство возглавил М. Асанья. Он так
сформулировал цель Республики: «упразднение католического мышле-
ния». На основании 26-й статьи подлежали, в частности, закрытию все
учебные заведения, работавшие под протекторатом и на средства религи-
озных орденов, как начального образования, в которых обучались 35 тыс.
учеников, так и среднего, с 17 тыс. учащихся. Были закрыты учебные за-
ведения, находившиеся в распоряжении иезуитов, — 21 институт среднего
образования и такие престижные центры высшего образования, как Уни-
верситет де Комильяс, Университет де Деусто, Мадридский католический
институт искусства и промышленности, обсерватории в Тортосе и Гранаде.
508 Во многих учебных заведениях, принадлежавших иезуитам, обучение было
бесплатным, благодаря чему дети рабочих и крестьян могли получить сред-
нее и высшее образование. Эти учреждения должны были быть заменены
на государственные учебные заведения, но для этого необходимы были вре-
мя и средства. Народное просвещение превращалось в арену бескомпро-
миссной борьбы, и редкая проповедь с амвона церкви обходилась отныне
без осуждения «безбожных» кортесов.
Кроме статьи 26-й, наиболее острую дискуссию вызвала статья 44-я. Ее
авторами были социалисты, но без поддержки левых республиканцев она
не была бы принята: «Собственность на имущество всякого рода может
быть предметом принудительного отчуждения ради социальной пользы за
справедливое вознаграждение, если только не будет постановлено иначе за-
коном, одобренным кортесами абсолютным большинством голосов. На тех
же основаниях собственность может быть обобщена».
Атмосфера, в которой проходило обсуждение конституции, была кон-
фронтационной. Как подчеркивает испанский историк X. Фуси, «консти-
туция 1931 г. не была конституцией, основанной на консенсусе: лишь не-

многие правые голосовали за нее».
Известный политолог и историк Сальвадор де Мадариага заявил тог-
да: «Как прекрасна была республика во времена монархии!». В статье «Де-
фекты конституции» Алькала Самора предрек: «Эта конституция призы-
вает к гражданской войне».
ГЛ А ВА 1
Р Е Ф О РМ Ы Л И Б Е РА Л Ь Н О - С О Ц И А Л И С Т И Ч Е С КО Й КОА Л И Ц И И
Получив мандат главы правительства, Асанья с еще большей интенсивно-

стью стал проводить курс реформ «во имя возрождения страны», как он
нередко говорил. Было многое реализовано в области культуры и образо-
вания. Недаром в Учредительных кортесах среди депутатов находились
64 профессора и 47 писателей. Так, только в 1931–1932 гг. были открыты
9600 новых школ, в дополнение к уже существовавшим 33 450 начальным и
средним учебным заведениям.
Было усовершенствовано социальное законодательство — закрепле-
но право на труд, ежегодный отпуск и социальную защиту. Еще 17 апреля
1931 г. Временное правительство ратифицировало международную конвен-
цию об ограничении продолжительности рабочего дня в промышленности
8 часами в сутки (48 часов в неделю). Многие реформы вызывали большие
ожидания и надежды, но столь же часто порождали разногласия, разочаро-
вания и даже раздоры в обществе.
Аграрная реформа, осуществляемая на основании закона от 9 сентября
1932 г., предусматривала передачу излишков земли от латифундистов нуж-
дающимся крестьянам и батракам. Однако технические и бюрократические
сложности, а также сопротивление прежних владельцев земли тормозили
реформу. В итоге она так и не дошла до глубин испанской деревни. К 1936 г.
из подпадавших под действие закона земель было экспроприировано не бо- 509
лее 10%, наделы получили тысячи крестьян, а нуждались сотни тысяч
М. Асанья был убежден, что Испании необходима новая армия, про-
фессиональная и политически нейтральная. Вмешательство военных в по-
литику было одной из проблем бурного XIX в., а государственные перево-
роты — «пронунсиамьенто» — превратились в обычный инструмент не
только смены правительства, но и разрешения социальных конфликтов.
К моменту установления Республики испанская армия по технической
оснащенности являлась одной из самых отсталых в Европе. При этом один
генерал приходился на 538 солдат, и по этому показателю Испания была
рекордсменом. В своем выступлении в кортесах 30 июля 1931 г. Асанья, в
то время военный министр Временного правительства, разъясняя суть во-
енной реформы, объявил, что армия должна быть модернизирована, а ее
офицерский состав значительно сокращен, что дало бы немалую экономию
средств и свело бы к нулю преторианский характер армии, который начал
складываться еще в эпоху наполеоновских войн.
Франсиско Франко Баамонде
Франсиско Франко Баамонде родился в Эль Ферроле 4 декабря 1892 г. Его отец,
морской офицер и любитель богемной жизни, сделал блестящую карьеру. Краса-
вица-мать была глубоко религиозна и склонна к меланхолии. К отцу Франко ис-
пытывал сложные чувства, а мать очень любил.
Франсиско, как и его отец, мечтал стать морским офицером, но поступил в
РАЗД ЕЛ 2
пехотное училище в Толедо. Там из-за маленького роста, физической слабости

и почти детского облика он стал объектом насмешек. Успехами в учебе он не
блистал: из 312 выпускников Франко получил диплом под номером 251.
Ничто не предвещало ему успешной ка-
рьеры. Но в 1911 г., через год после выпуска, он
поступил в колониальные войска, где благода-
ря храбрости и хладнокровию быстро добился
уважения сослуживцев. В феврале 1917 г., че-
рез год после тяжелого ранения, Франко стал
самым молодым майором в испанской армии.
В Овьедо он познакомился с будущей женой
Кармен Поло Фернандес. Хотя семья Кармен
поначалу скептически отнеслась к «майорчи-
ку», свадьба все же состоялась в 1923 г.
В августе 1920 г. Франко становится за-
местителем командующего только что создан-
ного Иностранного легиона «Терсио», а через
три года возглавляет его. В легионе Франко
проявил себя как внимательный к подчинен-
Майор Ф. Франко ным и заботливый командир. В то же время он
мог приказать расстрелять провинившегося
солдата. В феврале 1926 г., в возрасте 33 лет, Франко становится бригадным ге-
510 нералом, самым молодым в Западной Европе. В это время он избегает полити-
ки. В начале 1928 г. его назначают директором Генеральной военной академии
в Сарагосе.
Его брат Рамон принял участие в неудачном заговоре 1930 г. Отношения
между братьями становятся натянутыми, но Франко не порывает с Рамоном и
посылает ему материальную помощь в Португалию, где тот скрывался.
Республика прервала взлет карьеры Франко. В июле 1931 г. Академию в Са-
рагосе закрыли, а его назначили командиром бригады, что по сути было пони-
жением в должности. Несмотря на обиду, Франко не стал участвовать в заговоре
генерала Санхурхо 1932 г. Тем не менее его перевели на Балеарские острова.
Относительная победа правых на выборах в 1933 г. породила новые на-
дежды. Через год Франко становится самым молодым дивизионным генера-
лом. В 1934 г. он руководит подавлением октябрьского восстания в Астурии,
после чего его назначают командующим вооруженными силами в Марокко.
А в мае 1935 г. он становится начальником Генерального штаба вооруженных
сил Испании. ■■■
Асанья сократил численность дивизий испанской армии вдвое — с

16 до 8. Всего в армии, согласно реформе, должны были остаться 80 гене-
ралов (вместо прежних 195), 7600 офицеров на 105 тысяч солдат в самой
Испании и 1700 офицеров на 42 тысяч солдат в Марокко.
Одним из первых актов по реализации реформы стал приказ Асаньи
от 12 июля 1931 г. о закрытии Высшей (или Генеральной) академии в Са-
рагосе, начальником которой являлся Франсиско Франко, самый молодой
ГЛ А ВА 1
бригадный генерал в Испании. Три дня спустя Асанья записал в дневнике:
«Краткая речь генерала Франко перед кадетами Высшей академии в связи
с окончанием курса была исключительно враждебной по отношению к пра-
вительству».
Офицерам предоставлялась возможность добровольно подать в отстав-
ку и получить компенсацию. Франко, однако, неизменно советовал своим
бывшим воспитанникам и единомышленникам оставаться в рядах армии,
так как в этом случае они смогут принести Испании гораздо больше пользы.
Видимо, генерал уже имел какие-то далеко идущие планы, и не он один.
Непросто решался и вопрос автономий. 24 мая 1931 г. Женералита-
том — Временным правительством Каталонии — была создана комиссия
по выработке статута этого национального региона; 2 августа состоялся
плебисцит: за статут проголосовали 583 тыс. жителей Каталонии, про-
тив — 3276 человек. 18 августа статут был передан в Учредительные кор-
тесы. Больше года спустя, 10 сентября 1932 г., преодолев сопротивление
аграриев и радикалов, кортесы приняли статут. Его редакция значительно
отличалась от первоначальной в сторону ограничения прав Каталонии, но
и в такой редакции он вызвал шовинистическую антикаталонскую кампа-
нию, вплоть до призыва к бойкоту каталонских товаров. В этой кампании
участвовала даже часть интеллигенции.
П РА В Ы Е О Р ГА Н И ЗУ Ю Т С Я , Л Е В Ы Е А К Т И В И З И Р У Ю Т С Я 511
Реформы, да и само существование Второй республики столкнулись с ра-
стущим сопротивлением правого политического лагеря.
После майских событий 1931 г. в стране стали появляться организации
так называемого «социального католицизма». Хотя католическая пар-
тия «Национальное действие» (Acción nacional), созданная 29 мая 1931 г.,
в своем первом программном документе заявила, что будет действовать в
рамках фактически существующего в Испании режима, она тем не менее
стала своего рода «крышей» для монархистов из бывших консервативной
и либеральной партий. Основателем партии был Анхель Эррера, бывший
директор влиятельного католического печатного органа “El Debate”.
Однако распространению ее влияния, как и вообще положению пра-
вых, нанес ощутимый удар «абсурдный» (по обоснованному мнению со-
циалиста Лары Лопеса) мятеж, во главе которого стоял генерал Санхурхо.
Мятеж военных, вспыхнувший 9 августа в Мадриде, а на следующий день
в Севилье, не был поддержан в других регио-

нах и сразу же был подавлен. Санхурхо бежал,
но был арестован (приговоренный к смертной
казни, он был затем помилован и выслан в
Португалию). После этих событий последова-
ли аресты, а кроме того была приостановлена
работа 133 периодических изданий консер-
РАЗД ЕЛ 2
вативного направления, среди них — “El De-

bate” и “ABC”. “ABC” выдержал 110 дней за-
прета, что значительно подорвало его эконо-
мическое положение.
Тем не менее к осени 1932 г. партии «со-
циального католицизма» начали консолиди-
роваться. 22 октября 1932 г. на ассамблее, со-
званной по инициативе партии «Народное
Х.А. Примо де Ривера действие», возглавляемой Хосе Мария Хиль
Роблесом, была создана «Испанская конфеде-
рация автономных правых» (СЭДА). Хиль Роблес, профессор Саламанкско-
го университета и депутат кортесов, специально ввел в название термин «ав-
тономные», подчеркивая тем самым, что эти организации созданы «снизу» и
по существу являются звеньями гражданского общества. В одной из своих ста-
тей в “El Debate” Хиль Роблес писал: «СЭДА родилась, чтобы защитить рели-
гию, собственность и семью». Но хотя он неоднократно заявлял, что СЭДА не
ставит своей целью борьбу с Республикой, тем не менее, по справедливому ут-
верждению С. Пейна, объективно основная цель этой организации заключа-
лась в замене демократической Республики на корпоративный авторитарный
режим. Политика СЭДА до поры до времени была относительно умеренной,
но ее «язык» зачастую был «насильственным и фашизированным». Доволь-
но скоро она превратилась во влиятельнейшую силу «правого фланга».
512 Отколовшаяся от «Народного действия» группа, возглавлявшаяся Анто-
нио Гойкоэчеа и Хосе Кальво Сотело, создала партию «Испанское возрожде-
ние» (Renovación Española) и не скрывала своих монархических взглядов.
Другим новым для Испании феноменом было появление фашизма. Еще
14 марта 1931 г. в первом номере еженедельника «La conquista del Estado»
(«Завоевание государства») был опубликован «Политический манифест»,
авторами которого были Р. Ледесма Рамос и его единомышленники. Впо-
следствии многие программные документы испанского фашизма были ос-
нованы на положениях этого манифеста: «Государство должно быть обле-
чено всей полнотой власти… Коммунистическому обществу и государству
мы противопоставляем ценности общества, построенного по принципу
иерархии, национальной идеи и эффективной экономики. Утверждение
ценностей испанизма. Синдикальная структура экономики. Применение
методов прямого действия против групп старого режима».
13 июня 1931 г. на страницах газеты “Libertad” заявила о своем су-
ществовании «Кастильская хунта испанского действия», созданная
О. Редондо. Несмотря на существенные расхождения в отношении ка-

толической церкви и места христианской религии в системе ценностей
общества (Ледесма Рамос был антиклерикалом, а Редондо — ревностным
католиком), 10 октября 1931 г. обе группы приняли решение о слиянии.
Вновь созданная организация стала называться «Хунты наступления на-
ционал-синдикализма» (ХОНС).
В одном из первых программных документов — «16 пунктов Валья-
ГЛ А ВА 1
долида» — целью ХОНС было объявлено восстановление единства Испа-
нии, замена парламентского режима авторитарным, уважение религиозных
традиций, имперская экспансия, уничтожение марксизма.
В надежде привлечь внимание рабочих ХОНС избрали себе знамя из
трех полос — красно-черно-красное — традиционные цвета испанского
анархо-синдикализма. Но в отличие от анархистов, хонсисты, используя
некоторые синдикалистские идеи, превозносили беспрекословное повино-
вение государственной власти. Именно государство, по их мнению, должно
было осуществлять опеку и верховное руководство синдикатами произво-
дителей, что гарантировало бы окончательное искоренение классовой борь-
бы, которую хонсисты объявили «незаконной». Символом ХОНС были
скрещенные пучок стрел и ярмо (знак был заимствован из герба католи-
ческих королей). Символика ХОНС, а также крайне националистические
лозунги — «Арриба!» («Возвысься!») и «Испания — единая, великая и
свободная» — позднее прочно вошли в арсенал испанского фашизма.
Поначалу первые испанские фашистские группы оказались в полити-
ческом вакууме. Им не удалось заинтересовать своей программой те слои,
во имя сохранения экономических и политических позиций которых объ-
ективно они действовали. Не увенчались успехом и их попытки привлечь
рабочих, и единственная среда, где они поначалу обрели немногочислен-
ных сторонников, оказалась студенческая, вернее, та ее часть, которая была
заражена правоэкстремистскими настроениями.
Все изменилось после победы на выборах национал-социалистов в Гер- 513
мании. Особое впечатление на испанских правых производила та быстро-
та, с которой там было подавлено рабочее движение и разрушена структура
буржуазно-либерального общества.
Весной 1933 г. за организацию фашистской партии взялся Хосе Антонио
Примо де Ривера, старший сын покойного диктатора. Маркиз, литератор и
юрист, он был ярым врагом Республики. В своем «Политическом манифе-
сте», с которым он выступал как «независимый кандидат» на частичных вы-
борах в октябре 1931 г., он объявил: «У меня только одна цель, во имя которой
я хочу быть в Учредительных кортесах: защищать священную память моего
отца». 16 марта 1933 г. Примо де Ривера выпускает первый, он же и послед-
ний, номер газеты с примечательным названием «Эль фассио». В подготовке
этого номера принимал участие и лидер ХОНС Р. Ледесма Рамос. Редакто-
ры этого листка, запрещенного правительством через несколько часов после
выхода, объявили о своем походе против социалистической революции под
знаменами революции «национальной».
До определенного момента гораздо больше проблем для республиканско-

го правительства создавала активность левых, прежде всего НКТ и ФАИ. Они
всячески поощряли забастовки, захваты рабочими предприятий, а крестьяна-
ми — земли, призывали своих сторонников «брать власть». В начале января
1933 г. на призыв ФАИ начать борьбу за «либертарный коммунизм» отклик-
нулись сельхозрабочие и крестьяне поселка Касас Вьехас в провинции Кадис.
Они подняли восстание и захватили земли герцога Мединасели, которые они
РАЗД ЕЛ 2
должны были получить по условиям аграрной реформы, но не получили. Для

подавления восстания, квалифицированного правительством как антире-
спубликанское, на основании «Закона о защите Республики», в Касас Вьехас
были направлены отряды гражданской гвардии, которые жестоко расправи-
лись с восставшими: 30 сельхозрабочих были убиты, причем часть из них, в том
числе и семья руководителя восстания, сгорели, запертые в доме.
1 февраля, во время обсуждения событий в Касас Вьехас в кортесах, ра-
дикалы обвинили Асанью в совершении кровавого преступления и потребо-
вали, чтобы «правительство убийц» ушло в отставку. Асанья отверг обвине-
ние, возложив ответственность на гражданскую гвардию. После отказа пра-
вительства уйти в отставку, начиная с 5 февраля, радикалы и аграрии начали
систематическую обструкцию, парализовав работу кортесов.
Несмотря на весь трагизм событий в Касас Вьехас, они были не исклю-
чением, а скорее кульминацией в противостоянии правительства и левых
организаций, начиная с первых месяцев существования Республики. Зако-
нодатели, среди них и депутаты-социалисты, полагали, что они сделали ре-
шительный шаг к всестороннему возрождению страны. Но те, кто долгие
десятилетия были жертвами социальной несправедливости, все больше про-
являли нетерпение. К тому же добравшийся до Испании мировой экономи-
ческий кризис в последние месяцы 1932 г. и в первой половине 1933 г. достиг
наибольшей глубины. Общий индекс промышленной продукции упал до
84,4 (уровень 1929 г. — 100). Особенно тяжело были поражены те отрасли,
514 которые были связаны с мировым рынком — горное дело и угольная про-
мышленность. Резко сократилось производство в области металлургии, стро-
ительной и текстильной промышленности. В первой половине 1934 г., когда
низшая точка кризиса была уже пройдена, количество полностью и частично
безработных составило 1,5 млн человек. Тяжелое положение рабочего класса
усугублялось тактикой сознательного саботажа предпринимателей, постоян-
но нарушавших социальное законодательство. В ответ профсоюзные органи-
зации все чаще обращались к стачечной борьбе. В 1931 г. в стране состоялись
734 забастовки (против 402 в 1930 г.). Руководили забастовками профсою-
зы, входившие в НКТ. В 1932 г., по данным официальной статистики, общее
количество забастовщиков составило 269 104 человека, а в 1933 г. — уже
843 303. Перелом в динамике наступил, когда многие организации ВСТ, во-
преки воле центрального руководства, подключились к забастовкам. Основ-
ными районами забастовочного движения промышленного рабочего класса
все же были области с преимущественным влиянием анархо-синдикалистов.
К началу 1932 г. численность НКТ превысила 1 млн человек.
«Закон о защите Республики», принятый кортесами 20 октября 1931 г.,

значительно расширил возможности применения репрессивных мер по срав-
нению с июльским декретом «О защите Республики». Под определение
«актов против Республики» попадали призывы армии к неповиновению, а
также побуждение граждан к насильственным действиям политического и со-
циального характера. Закон серьезно ограничивал право на стачку, запрещая
забастовки, не носившие чисто экономического характера, причем всем этим
ГЛ А ВА 1
актам должен был предшествовать арбитраж. Социалисты в кортесах, отдав-
шие свои 116 голосов за принятие этого закона, возможно, надеялись, что его
действие будет направлено против их соперников — НКТ. Однако этот закон
применялся и против забастовок профсоюзов ВСТ.
Рост забастовочной активности, в том числе и под руководством ВСТ, по-
влиял на радикализацию ИСРП, что отразилось в выступлениях делегатов ее
XIII съезда в октябре 1932 г. Даже министр труда Ф. Ларго Кабальеро вынуж-
ден был признать, что «правительство заинтересовано в покровительстве хо-
зяев». Более того, был поднят вопрос о выходе социалистов из правительства,
но это предложение не было поддержано большинством делегатов.
Тем не менее аргументация противников участия социалистов в прави-
тельстве все же оказала некоторое воздействие на участников съезда. Они
отмечали, что сотрудничество с буржуазными республиканцами компроме-
тирует социалистическую партию. Хименес де Асуа, отвечая «умеренному»
И. Прието, утверждавшему, что в случае выхода социалистов из правитель-
ства Республике угрожает опасность эволюции вправо, заявил: «Республике
угрожает также другая опасность: если мы не вернемся на наши истинные
позиции классовой и марксистской партии, наша программа будет похищена
другими организациями». Под реальной угрозой «слева» Асуа имел в виду
не только НКТ, но и «эвентуальную» опасность — Коммунистическую пар-
тию, в то время еще немногочисленную «всего около 6 тыс. членов». После
IV съезда партии в марте 1932 г. произошла смена руководства, когда ее воз-
главили Хосе Диас, Долорес Ибаррури и Педро Чека. Компартия, став более 515
дееспособной, все чаще заявляла о себе в реальных акциях и в прессе.
Левые социалисты и анархо-синдикалисты считали, что фаза буржуаз-
ной демократической республики исчерпала себя и настало время подлин-
ной социальной революции — хотя понимали они ее по-разному.
Если блок левых республиканцев и социалистов, этой основы апрель-
ской Республики, находился на грани раскола, то в лагере их противников
шел процесс консолидации.
23 апреля 1933 г. состоялись частичные муниципальные выборы. Из
примерно 19 тыс. советников было избрано лишь немногим более 5 тыс.
социалистов и левых республиканцев. Правая оппозиция получила осно-
вание утверждать, что состав правительства и кортесов не соответствует
общественному мнению страны. Радикалы потребовали отставки прави-
тельства, что и произошло 8 июня. Однако 12 июня формирование пра-
вительства вновь было поручено М. Асанье, причем Ф. Ларго Кабальеро,
И. Прието и Ф. де лос Риос, как и прежде, вошли в него. Но ненадолго.
Одним из последних мероприятий правительства Асаньи было реше-

ние об установлении дипломатических отношений с СССР. Была достиг-
нута договоренность об обмене послами: в СССР направлялся Альварес
дель Вайо, в Испанию — А.В. Луначарский. Однако после отставки прави-
тельства Асаньи все переговоры были приостановлены.
4 сентября состоялись выборы в Трибунал конституционных гарантий
(конституционный суд). Правительственным партиям досталось 5 мест,
РАЗД ЕЛ 2
представителям оппозиции — 12 мест, в основном радикалам и СЭДА.

Были избраны известные монархисты X. Кальво Сотело, С. Альба, Санчес
Герра, а также мультимиллионеры Ф. Камбо и X. Марч. Асанья подал в от-
ставку, что привело к очередному правительственному кризису. 9 октября
президент Алькала Самора подписал указ о роспуске кортесов и назначе-
нии новых выборов на 19 ноября.
Сторонники фашизма в Испании решили, что настал их час. В октябре
1933 г. Хосе Антонио Примо де Ривера посетил Рим. Он был принят Мус-
солини, который весьма одобрительно отнесся к планам создания фашист-
ской организации в Испании. По возвращении из Рима Хосе Антонио за-
явил, что фашизм является, по существу, традиционалистским движением,
и если в Италии он обращен к традициям Римской империи, то в Испании
он будет взывать к традициям Испанской империи. Но в самой Испании
поначалу к перспективам фашистского движения в стране весьма скептиче-
ски относились как правые, так и левые.
29 октября 1933 г. в мадридском театре «Комедия» собрались те, кто
не скрывал своего интереса к итальянскому фашизму и германскому нациз-
му. Это собрание, претенциозно названное «Национальным утверждени-
ем», стало учредительным актом Испанской фаланги. Вступительная речь
Примо де Риверы была проникнута духом воинствующего национализма.
Оратор не злоупотреблял антикапиталистической фразеологией, которой
«грешили» лидеры ХОНС, что обеспечило его речам благосклонный при-
516 ем в некоторых кругах консервативного лагеря. Монархический журнал
“Acción Española” («Испанское действие») назвал оратора тем, «кто поднял
знамя». На первом заседании 2 ноября 1933 г. новая фашистская партия
получила название Испанской фаланги.
Хиль Роблес, который готовился к выборам со всей серьезностью и сумел
сплотить правых, в 1933 г. совершил поездку в нацистскю Германию.
Результаты выборов, прошедших в два тура, 19 ноября и 3 декабря, при-
несли победу консервативным силам. Из 473 депутатов кортесов от левых
республиканских партий были избраны всего 70, от социалистов — 60.
Наибольшее число мандатов получили депутаты СЭДА — 115; радика-
лы — 104, аграрии — 51. «Республиканское действие», возглавлявшееся
М. Асаньей, осталось с 5 мандатами. Одно депутатское место досталось фа-
ланге, а именно — Хосе Антонио Прима де Ривере.
Президент поручил формирование правительства А. Леррусу. Так на-
чалась эпоха «двухлетья контрреформ», или «черного двухлетья», как
предпочитали называть ее левые.
ГЛАВА 2
К КРИЗИС РЕСПУБЛИКИ
И ПОБЕДА Н А РОДНОГО ФР О Н ТА
П РА В Ы Й К У Р С И О К ТЯ Б Р Ь С КО Е В О С С ТА Н И Е 19 3 4 Г.
К власти пришел либерально-консервативный блок во главе с А. Лерру-

сом. Бывший радикальный либерал, известный своими антицерков-
ными филиппиками, теперь он позиционировал себя как центрист, но по
существу перешел в консервативный лагерь.
Правительство правых фактически остановило аграрную реформу, от-
менило социальные выплаты и стало спонсировать церковь, отменив огра-
ничивающие ее деятельность законы.
Левые называли Лерруса «испанским Брюнингом» (имея в виду кан-
цлера Германии, при котором возникли предпосылки для прихода к власти 517
Гитлера), а анархисты считали, что теперь только восстание сможет оста-
новить фашизм. К этому взгляду постепенно склонялись и социалисты, но
анархисты стремились перехватить инициативу.
Оказавшись в оппозиции, ИСРП стала быстро радикализировать-
ся. Лидировало левое крыло во главе с Ф. Ларго Кабальеро. Еще до по-
ражения на выборах 1933 г., 23 июня, Ларго Кабальеро выступил с сен-
сационным докладом «Социалисты и республика», в котором говорил:
«Если наша партия и наши организации окажутся в ситуации, когда
для того, чтобы воспрепятствовать установлению фашизма, надо будет
установить диктатуру пролетариата, мы пойдем на это».
Приход к власти право-центристского правительства (Лерруса, затем
Р. Сампера) и сворачивание даже тех скромных преобразований, которые
проводились в 1931–1933 гг., — все это вело к еще большему росту соци-
ально-политической напряженности. Правые тем временем продолжа-
ли консолидировать свои силы: в феврале 1934 г. фаланга объединилась с
Л. Компанис
(слева) и его
сторонники
в заключении.
1934 г.
РАЗД ЕЛ 2
ХОНС «под рукой» Примо де Риверы. Новая партия (Испанская фаланга

и ХОНС) стала создавать свои боевые группы. Их стычки и перестрелки с
левыми становились обычным явлением на улицах испанских городов.
Очередные правительственные перестановки резко обострили ситуа-
цию. В сентябре 1934 г., обвинив правительство Сампера в неспособности
навести порядок в стране, лидер СЭДА Хиль Роблес спровоцировал прави-
518 тельственный кризис, дабы взять власть самому. 1 октября Сампер ушел в
отставку. Но президент опасался энергичного вождя правых, которого его
сторонники уже открыто называли «хефе» (испанский эквивалент слова
«фюрер»), и вновь предложил сформировать правительство Леррусу. Что-
бы составить правительственное большинство, тот должен был пригласить
в кабинет представителей СЭДА.
Левые с возмущением утверждали, что в правительство собираются
включить «фашистов». Дело в том, что в СЭДА состояла организация
«Испанское обновление», лидер которой, Хосе Кальво Сотело, бывший
министр финансов при диктаторе Примо, отстаивал право-радикальные
идеи, предельно близкие к фашизму. Обстановка накалилась, Ларго Каба-
льеро публично заявил, что если СЭДА войдет в правительство, социали-
сты призовут народ к восстанию. 4 октября Леррус все же включил в свое
правительство трех министров от СЭДА.
Социальное положение рабочих оставалось бедственным, после увели-
чения правых в правительстве они рвались в бой. И 5 октября ВСТ начал
Кризис Республики и победа Народного фронта
всеобщую забастовку, которая

была поддержана коммуни-
стами и каталонскими наци-
оналистами. Выступление не
стало «всеобщим» и было до-
вольно быстро подавлено, од-
нако в Астурии и Каталонии,
ГЛ А ВА 2
известных своими революци-
онными настроениями, оно
переросло в вооруженное вос-
стание. Анархисты в Астурии
присоединились к стачке через
несколько часов по собствен- Астурийские рабочие с оружием в руках.
ной инициативе. Однако в Октябрь 1934 г.
целом НКТ отнеслась к высту-
плению настороженно, так как ИСРП сменила первоначальный лозунг «Вся
власть рабочим альянсам!» на «Вся власть социалистической партии!».
В Астурии и нескольких сельских районах власть перешла к «рабочим
альянсам» (межпартийным комитетам) и даже к советам. В Каталонии
власть захватило автономное правительство — Женералитат во главе с Лу-
исом Компанисом, который 6 октября зачитал восторженной толпе акт о
провозглашении каталонского государства.
Правительственные силы, управляемые ветераном марокканской вой-
ны генералом Франсиско Франко, оперативно изолировали очаги восста-
ния. 8 октября Компанис капитулировал, после чего социалисты прекра-
тили сопротивление. Но в Астурии бои продолжались. 5 октября шахтеры
подняли над городами Астурии красные флаги и двинулись на Овьедо.
Власть в Астурии взяли рабочие комитеты, включавшие социалистов, ком-
мунистов и анархистов. Они провозглашали социалистическую республи-
ку. Астурийский революционный комитет возглавили депутаты-социали- 519
сты Белармино Томас и Рамон Гонсалес Пенья.
Опасаясь за надежность войск, правительство направило в Астурию
марокканский легион во главе с полковником Хуаном Ягуэ. Хотя формаль-
но командующим карательной операцией в Астурии был генерал Лопес
Очоа, фактически из Мадрида ее координировал Франко, которому напря-
мую подчинялся Ягуэ. Две недели шли упорные бои в горной местности и
в городах. Пока повстанцы численностью до 20 тыс. бойцов сжимали коль-
цо вокруг гарнизона Овьедо, захватив почти весь город, каратели сжимали
кольцо вокруг Астурии. Рабочие устраивали взрывы (шахтеры хорошо уме-
ли пользоваться динамитом), но с другим оружием было плохо. К тому же,
узнав о поражении движения в остальной Испании, часть делегатов ИСРП
вышла из ревкома. Когда у повстанцев кончились боеприпасы, они вынуж-
дены были прекратить сопротивление. По соглашению с генералом Очоа
от 18 октября, повстанцам было обещано, что репрессии не последуют. Ягуэ
не стал выполнять это обещание… Испания была шокирована известиями
из Астурии. В ходе боев и последующих расправ погибли от 1 до 3 тысяч

человек, около 30 тыс. были арестовано.
Лидеры социалистов, коммунистов и каталонских националистов,
включая Ларго Кабальеро и президента Женералитата Компаниса, оказа-
лись в тюрьме. Несмотря на то, что анархо-синдикалистские лидеры узнали
о забастовке и восстании из газет, среди актива НКТ также были проведе-
ны аресты. Все левые газеты, штаб-квартиры социалистов, коммунистов и
РАЗД ЕЛ 2
НКТ были закрыты, запрещены любые демонстрации.

Трибунал вынес 20 смертных приговоров и множество приговоров
к длительным срокам тюремного заключения. Возникла возможность
обезглавить левую оппозицию. Но в то же время было очевидно, что это
создаст в ее среде культ павших героев. Так что почти все смертные при-
говоры были заменены заключением.
Франко за свои «подвиги» в Астурии был награжден Большим кре-
стом и назначен командующим войсками в Марокко (где располагались
самые боеспособные и в то же время реакционно настроенные части испан-
ской армии). А вскоре он получил пост начальника Генштаба, что дало воз-
можность вплотную заняться «укреплением» командного состава в нуж-
ном ему направлении.
В среде правящей элиты раздались авторитетные голоса за ликвида-
цию либерального режима в пользу системы, способной покончить с клас-
совой борьбой. Один из ведущих парламентских ораторов Кальво Сотело
утверждал: «Надо ликвидировать классовую борьбу как самый факт. Ясно,
что устранение классовой борьбы — это задача, которая не под силу … како-
му бы то ни было правительству в либеральном государстве. Эта задача мо-
жет быть выполнена только в государстве с руководимым из единого центра
хозяйством, в государстве, преследующем верховные интересы националь-
ной промышленности, обуздывающем в одинаковой мере как аппетиты
профсоюзов, так и злоупотребления плутократии». Взоры сторонников та-
520 кого государства обращались к фашизму.
ПОБЕ Д А Н А РОД НОГО ФР О Н ТА
На свободе остались многие социалистические лидеры, а также левые ре-

спубликанцы, единственная надежда которых на возвращение к власти
была связана с возрождением силы социалистов. Они развернули кам-
панию против правительства, успеху которой способствовали скандалы
в правом лагере, связанные с коррупцией, а также продолжение падения
жизненного уровня большинства испанцев. Все большее влияние приоб-
ретала идея формирования блока левых партий и организаций, который
сможет остановить наступление правых.
Примером мог служить созданный в это время во Франции Народный
фронт, в который вошли не только социалисты, коммунисты, но и либералы.
После VII конгресса Коминтерна идею левого блока активно продвигали
ГЛ А ВА 2
521
Сторонники Народного фронта в центре Мадрида 16 февраля 1936 г.

испанские коммунисты, интерес к нему выразила и Объединенная рабочая

марксистская партия (ПОУМ) — возникшее в 1935 г. объединение комму-
нистов-антисталинистов.
В октябре 1935 г. члены администрации Лерруса были уличены во взя-
точничестве. Президент Алькала Самора был вынужден отправить прави-
тельство Лерруса в отставку, заменив его блеклым политиком Х. Чапапри-
етой. 9 декабря СЭДА отказала этому правительству в доверии — Хиль
РАЗД ЕЛ 2
Роблес, с мая занимавший пост военного министра, считал, что теперь путь
к власти для него расчищен. Но президент не захотел отдавать ему премьер-
ское кресло. 4 января 1936 г. он назначил внеочередные выборы, вплоть до
которых правительство должен был возглавлять консервативный политик
М. Портела Вильядарес.
На период подготовки к новым выборам режим чрезвычайного поло-
жения пришлось отменить. В январе 1936 г. ограничения на деятельность
левых партий были сняты. 15 января 1936 г. социалисты, коммунисты,
ПОУМ, республиканцы, каталонские и баскские националисты, а также
ряд других организаций подписали соглашение о создании избирательно-
го блока, в дальнейшем известного как Народный фронт.
Совместный электорат Народного фронта был примерно равен элек-
торату правых. СЭДА вела кампанию очень энергично. На ее стороне
была католическая церковь, которая стала своего рода избирательной
машиной СЭДА, епископы превращали проповеди в предвыборные ми-
тинги (это прямое вмешательство в политику на стороне реакции стало
одной из причин гонений, которые обрушатся на церковь в июле 1936 г.).
Фаланга совершала нападения на митинги левых. Нарушения закона до-
стигли таких масштабов, что Асанья даже предлагал призвать к бойкоту
выборов.
В этих условиях многое решали голоса сторонников анархо-синди-
калистов. В январе 1936 г. региональная каталонская конференция НКТ,
522 подтвердив традиционный абсентеизм организации, заявила, однако, что
это вопрос тактики, а не принципа. Такое решение открывало дорогу к
отказу от неучастия в выборах. 14 февраля Национальный комитет НКТ
опубликовал заявление, в котором говорилось: «Мы — не защитники
республики, но мы мобилизуем все свои силы, чтобы нанести поражение
старинным врагам пролетариата. Лучше смело опередить события, даже
если это означает ошибку, чем после событий сожалеть о своем промахе».
Эта позиция, по словам одного из лидеров ФАИ Диего Абада де Санти-
льяна, была оправдана стремлением освободить политзаключенных и
предотвратить приход к власти фашизма. Благодаря участию в выборах
анархо-синдикалистов левые получили на сотни тысяч голосов больше,
чем в 1933 г.
«Если поутру 16 февраля политические обозреватели, оценивая ак-
тивность участия в выборах, могли полагать, что Народный фронт будет
побежден, то в полдень массовое прибытие на все избирательные пункты
колонн анархо-синдикалистов немало встревожило их… В одиннадцать
часов вечера в Мадриде, где уже нельзя было продвигаться ни пешком,

ни в трамвае, новость распространилась с быстротой молнии: Народный
фронт шел впереди других партий не только в столице Испании, но и в
наиболее крупных ее городах. В Барселоне, Бильбао, Севилье охваченные
восторгом толпы заполнили улицы. Это был праздник. Праздник без на-
силия. Но стихийный. Те, кто вопреки кампании запугивания и угроз
голосовал за Народный фронт, обнимались, плакали от радости, пели ре-
ГЛ А ВА 2
волюционные песни, сами еще не веря в собственную победу», — вспоми-
нал французский журналист Жорж Сориа.
Народный фронт получил 4 654 116 голосов, правые — 4 503 524, баск-
ские националисты — 125 714, центр — 400 901. Таким образом, перевес
левых над правыми был минимален, а с учетом центристов и вовсе сомните-
лен. Но при мажоритарной системе решающую роль играло сплочение сил
в округах, где поддержка анархистов также помогла левым добиться переве-
са. Народный фронт завоевал 268 парламентских мест из 473. При этом со-
циалисты получили 88 мест, левые республиканцы — 87, коммунисты — 17.
Правые получили 205 мест.
Сразу после оглашения итогов выборов генералы Франко и Годед пред-
ложили временному премьер-министру Портеле Вильядаресу аннулиро-
вать их под предлогом несовершенства мажоритарной системы (характер-
но, что в 1933 г. это несовершенство правых не смущало) и ввести чрезвы-
чайное положение. Портела обратился за согласием на конституционный
переворот к Алькала Саморе, и тот подписал декрет о введении военного
положения, оставив его публикацию на усмотрение Портелы. Никто не
хотел быть «крайним». Все понимали, что введение военного положения
немедленно вызовет восстание и гражданскую войну. Левые были в своем
праве, городские массы были на их стороне. Портела не решился публико-
вать декрет и ушел в отставку. Путь к власти Народного фронта был открыт.
Гражданская война была отложена.
523
«Д В Е И С П А Н И И » Н А П У Т И К РА З Р Ы В У
После победы Народного фронта к власти пришло правительство М. Аса-

ньи, которое объявило политическую амнистию. Узники октября и преды-
дущих социальных волнений вышли из тюрем. Были освобождено более
15 тыс. человек.
23 февраля был восстановлен Женералитат Каталонии. Его возглавил
Компанис.
10 мая кортесы избрали М. Асанью президентом страны (Алькале Са-
море припомнили нарушения законности при подготовке к выборам и
3 апреля отправили в отставку). Правительство возглавил либерал Сантья-
го Касарес Кирога.
Ускорилась аграрная реформа, было распределено 700 тыс. га земли.
Но реформа шла все еще медленно, что привело к усилению «давления
снизу»: крестьяне Эстремадуры стали захватывать пустующие поместья,

а гражданская гвардия, как и раньше, — разгонять нарушителей закона.
Столкновения происходили то тут, то там. Одновременно в стране нарас-
тали продовольственные трудности в связи с общей неуверенностью кре-
стьян в том, следует ли продавать хлеб в условиях начавшейся «смуты».
Профсоюзы развернули кампанию наступления на капитал. В феврале–
июле произошло 113 всеобщих и 228 местных стачек. Предприниматели
РАЗД ЕЛ 2
устраивали локауты, останавливали предприятия. Тогда рабочие захва-

тывали их и снова запускали производство. Рудники и верфи Андалузии,
мадридский трамвай и даже пивоваренный завод стали первыми опытами
рабочего самоуправления в Испании, которое пышным цветом расцветет с
началом Гражданской войны.
После победы Народного фронта и левый, и правый лагеря сочли, что
борьба вступила в решающую фазу. Правые и левые экстремисты уничто-
жали активистов противника. В день пятой годовщины провозглашения
Мануэль Асанья Диас (1880–1940)
М. Асанья окончил колледж отцов-августинцев в Эскориале, но вскоре по-

рвал с религией. Будучи дипломированным юристом, на протяжении многих
лет он работал сотрудником Генеральной дирекции регистратуры. Однако его
привлекали не юриспруденция, а литература и политика. Был секретарем ма-
дридского «Атенео», общественного центра интеллектуалов. В 1913 г. вступил
в Реформистскую партию. В 1918 г. принял участие в создании Демократиче-
ского союза Испании, в 1920 г., оставив пост секретаря «Атенео», основал ли-
тературный журнал “La Pluma” («Перо»), начиная с 1922 г. стал директором
ежемесячника «Испания».
В эти годы Асанья был левым монархи-
524 стом, отвергая сотрудничество с республи-
канцами и социалистами, так как полагал,
что республиканизм в Испании был прак-
тически мертв, ибо не может ответить на вы-
зовы времени. Признание королем Альфон-
сом XIII диктатуры М. Примо де Риверы в
1923 г., по мнению Асаньи, стало приговором
для монархии. В 1924 г. Асанья опубликовал
брошюру «Воззвание к республике», в 1925 г.
вместе с Х. Хиралем основал партию «Респу-
бликанское действие». Политическая дея-
тельность не прервала его литературных ис-
следований: в эти годы были опубликованы
книги «Жизнь дона Хуана Валера», «Валера
в Италии», «Валера в России». В 1927 г. был
Президент М. Асанья (1936–1939 гг.) опубликован его роман «Сад монахов».
республики чуть было не взлетели на воздух ее руководители — бомба

оказалась у правительственной трибуны. Бомбу подкинули и в дом Лар-
го Кабальеро. Фалангисты нападали на демонстрации левых, заставляли
прохожих вскидывать руки в фашистском приветствии, а отказывавшихся
зверски избивали. Левые экстремисты убивали фалангистов, нападали на
демонстрации правых.
Было совершено 213 покушений. В столкновениях между экстремистами и
ГЛ А ВА 2
во время нападений на демонстрации погибли 269 человек, сотни были ранены.
Правым террором практически открыто руководил лидер фаланги Ан-
тонио Примо де Ривера. После очередного столкновения он был арестован,
у него было найдено незаконно хранившееся оружие.
11 июля фалангисты захватили радиостанцию и призвали к воору-
женным действиям против правительства. Из тюрьмы Примо сообщил
военному заговорщику Эмилио Моле, что фаланга активно поддержит
военный переворот.
После падения диктатуры в конце января 1930 г. политическая деятельность

для Асаньи стала приоритетной, хотя он не отказался от предложенного ему по-
ста президента «Атенео». Асанья участвовал в подписании Сан-Себастьянского
пакта в августе 1930 г. и вошел в Революционный комитет.
После начала Испанской революции в 1931 г. Асанья возглавил военное ми-
нистерство, а после выборов в Учредительные кортесы 28 июня 1931 г. стал депу-
татом. Он прославился своими яркими выступлениями в кортесах и был одним
из инициаторов принятия 26-й ст. конституции, провозгласившей отделение
церкви от государства. 15 октября 1931 г. Асанья возглавил Временное, а после
принятия конституции 10 декабря, и постоянное правительство, сохранив пост
главы военного ведомства. Начал военную реформу. 525
На выборах в кортесы 1933 г. фракция сторонников Асаньи сократилась с 30 до
5 депутатов. В 1934 г. он возглавил Лево-республиканскую партию. За причастность
к октябрьскому восстанию 1934 г. Асанья был арестован. В конце 1935 г., когда по-
литика репрессий ослабла, он вернулся к активной политической деятельности. На
митингах он призывал сделать выбор между «демократией, со всеми ее недостатка-
ми и ошибками, и тиранией со всем ее ужасом». Асанья был среди тех, кто 15 января
1936 г. подписал соглашение о создании Народного фронта. После победы на выбо-
рах 16 февраля 1936 г. возглавил правительство и 10 мая был избран президентом.
Начало Гражданской войны ввергло Асанью в состояние подавленно-
сти, он был убежден, что Республика не сможет победить. Он утвердил в июле
1936 г. главой правительства Х. Хираля, в сентябре 1936 г. — Ф. Ларго Кабалье-
ро, а в мае 1937 г. правительство Х. Негрина. Выступал против радикальных со-
циальных преобразований левых социалистов и анархо-синдикалистов. 7 фев-
раля 1939 г. Асанья уехал во Францию, 27 февраля 1939 г. отказался от поста
президента Республики. ■■■
Особенно тревожным был отстрел фалангистами тех офицеров «штур-

мовой гвардии» («асальто»), которые придерживались левых взглядов.
Штурмовая гвардия создавалась как внутренние войска, и от ее позиции
зависело, насколько успешным будет уже готовившийся военный перево-
рот. Убийства офицеров выглядели как зачистка «асальто» от левых — не-
посредственная прелюдия к путчу. Чашу терпения гвардейцев-республи-
канцев переполнило убийство лейтенанта Хосе дель Кастильо 12 июля.
РАЗД ЕЛ 2
Возмущенные леваки из «асальто» решили, что нужно мстить тем,

кто стоит за фалангистами. Группа «асальто» захватила Кальво Сотело,
который считался «мозгом» правого экстремизма. На следующий день,
14 июля, он был найден мертвым.
Убийство Кальво Сотело вызвало взрыв возмущения в правых кругах,
но на ход дальнейших событий повлияло незначительно. В это время воен-
ные заговорщики уже все подготовили к перевороту.
Политическая напряженность, непримиримость и ожесточение нарас-
тали с каждым днем, с каждым шагом обоих лагерей. Накал страстей уди-
вительным образом диссонировал с умеренностью проводившихся прави-
тельством преобразований. Массовые настроения искусственно подогре-
вались, радикализировались политическими лидерами и идеологами.
Консервативно настроенные генералы стали готовить переворот сразу,
как только победил Народный фронт. Формально во главе заговора стоял
живший в Португалии генерал Х. Санхурхо, пытавшийся свергнуть респу-
блику еще в 1932 г. Реальное руководство подготовкой осуществлял генерал
Эмилио Мола («Директор»). Большую роль играл также подавитель асту-
рийского восстания Ф. Франко. Уже в марте правительство заметило по-
дозрительные приготовления и провело кадровые перестановки, которые
ослабили позиции заговорщиков, но не остановили их конспираций.
526
ГЛАВА 3
Н Н АЧ А Л О Г Р А Ж Д А Н С К О Й ВОЙНЫ
И У ГЛУ Б Л Е Н И Е Р Е В ОЛ Ю Ц И И :
19 3 6 – 19 3 7 Г Г .
МЯТЕЖ И СОПРОТИВЛЕНИЕ
П о распоряжению генерала Э. Молы 16 июля 1936 г. его сторонникам

были отправлены телеграммы с сигналом к началу переворота: по од-
ной из версий — «17-го в 17. Директор». Выступление должно было начать-
ся сразу во всех крупнейших городах страны. Ставка делась на внезапность
и стремительный захват власти.
17 июля мятеж вспыхнул в Испанском Марокко. Верных Республике
военных и других республиканцев расстреливали. 18 июля мятеж охватил
Испанию. В нем участвовало до 80% военных, и уже через сутки 35 из 50-ти
провинциальных центров оказались очагами восстания. 527
Правительство было в растерянности и не контролировало ситуацию.
Касарес Кирога подал в отставку, успев, однако распорядиться о запрете
выдавать оружие сторонникам Народного фронта. 19 июля премьер-мини-
стром стал либерал Хосе Хираль. Он сразу же объявил о раздаче оружия
народу, но эта «пауза» для многих местностей оказалась роковой.
Профсоюзы и левые партии взяли на себя мобилизацацию населения. Соб-
ственно, «левые» ждали только повода для развертывания революционных
действий (на этот случай у них были свои запасы оружия). Центрами сопротив-
ления мятежу стали Мадрид и Барселона. Здесь мятежные войска были окруже-
ны массой вооруженных граждан и после ожесточенных боев капитулировали.
Но так произошло не везде. В Сарагосе рабочие не смогли захватить
оружие, и этот оплот анархизма перешел под контроль мятежников. Они
заняли и другие крупные города Арагона — Уэску и Теруэль. В Валенсии
очаги мятежа были задавлены в зародыше. В Толедо вооруженное населе-
ние загнало мятежников в замок Алькасар.
Генералы
Ф. Франко
(в центре)
и Э. Мола
(справа)
РАЗД ЕЛ 2
Мадридцы на автобусах и автомобилях двинулись на Гвадалахару, что-

бы не дать мятежникам выйти в тыл к столице. Наступавшие с севера мя-
тежные войска были отброшены от столицы за горы Гвадаррамы.
«Красная» Астурия была отрезана мятежом от Мадрида. Власть в
этом регионе перешла к губернатору Б. Томасу (одному из вождей восста-
ния 1934 г.) и многопартийному комитету, в который вошли и анархисты.
528 Шахты перешли в руки советов, в которые входили представители адми-
нистрации предприятия и рабочих. Рядом защищалась Страна Басков, от-
стаивавшая свою автономию. В Каталонии ситуация была очень сложной
из-за возросшего политического влияния анархо-синдикалистов: на севере
республиканской зоны установилось фактическое двоевластие, когда боль-
шинство рабочих подчинялось не правительству и Женералитату, а про-
фсоюзам НКТ и своим органам самоуправления.
Борьба с мятежом сопровождалась актами насилия и вандализма.
Вся ненависть, накопившаяся у низов к старой Испании, выплеснулась
наружу. Бойцы левых движений и просто уголовные элементы убивали
офицеров и священников, жгли церкви, которые были символом идео-
логического деспотизма предыдущих веков. Однако центральный собор
Барселоны и монастырь Педралбес были сохранены, так как революци-
онеры признали их художественную ценность. Самочинные расстрелы
и убийства к августу прекратились. Зато в это время набирал силу фран-
кистский террор…
Начало Гражданской войны и углубление революции: 1936–1937 гг.
Террор в период Гражданской войны
Вопрос о масштабах террора с двух сторон до сих пор вызывает споры. Со-
временные исследования позволили уточнить данные о жертвах республи-
канского террора — от 37 до 50 тыс. человек, подавляющее большинство
(около 80%) — в первые месяцы после начала мятежа. Затем страсти были
охлаждены, стала работать республиканская юстиция, гораздо осторожнее
ГЛ А ВА 3
применявшая «высшую меру». Оценки масштабов франкистского террора
составляют 55–110 тыс. человек за всю войну и еще 25–30 тыс. казненных
вскоре после ее окончания.
Говоря о различии в характере террора по обе стороны баррикад, можно
согласиться с испанским историком А. Виньясом: «Сразу становится ясно, что
франкистский террор был навязан сверху, с высшего уровня руководства. С само-
го начала кровавые расправы над республиканскими массами и их элитой были
предопределены мозговым центром заговора, генералом Эмилио Молой. Он уста-
новил террор без промедления; тем не менее, это было ничто по сравнению с тем,
как вел военные действия генерал Франко. Он увидел в войне блестящую возмож-
ность стереть с лица земли испанских левых, неисправимых в своих грехах…
Республиканское же насилие в основе своей было следствием крушения
государственного аппарата. Оно не долго длилось, но было впечатляющим,
о чем свидетельствует факт убийства 6 тыс. верующих. Однако республикан-
ское правительство с самого начала пыталось его сдерживать. И ему это уда-
лось к началу 1937 г.». ■■■
К 20 июля 1936 г. стало ясно, что на большей части территории страны

вооруженный народ смог блокировать или разгромить мятежников. Вос-
ставшей части армии и отрядам фалангистов не удалось обеспечить воен-
ный перевес над многочисленной милицией «левых». В руках мятежников
находились две довольно значительных зоны, но они были изолированы 529
друг от друга. Флот и авиация в своем большинстве поддержали Республи-
ку. Основные силы мятежников были блокированы республиканским фло-
том в Марокко. К тому же в разгар событий в авиакатастрофе погиб пред-
полагаемый лидер мятежников генерал Санхурхо. Казалось, путч вот-вот
закончится полным провалом.
Командование мятежниками взяла на себя учрежденная 23 июля Хунта
во главе с генералом М. Кабанельясом, фактически же руководство действия-
ми путчистов все в большей степени переходило к генералу Франко, который
раньше всех понял необходимость поддержки извне и сумел установить кон-
такты с руководителями Германии и Италии. И действительно, этот фактор
оказался ключевым. Мятеж превратился в Гражданскую войну.
Страна раскололась надвое. Франко поддержала консервативная Ис-
пания, живущая католическими традициями, мечтавшая о возвращении
могущества страны и с благожелательным интересом наблюдавшая за пре-
образованиями в Италии и Германии.
«Другая Испания» поддерживала законное правительство Республи-

ки. Вокруг него объединились сторонники перемен, разрыва с прошлым.
Однако согласие между ними существовало лишь на уровне общих лозун-
гов и осознания необходимости сражаться против мятежников.
Н Е ВМ Е Ш АТ Е Л Ь С Т В О И ПОМОЩЬ
РАЗД ЕЛ 2
Чтобы переломить ход событий мятежникам необходимо было срочно пе-

ребросить части Африканского корпуса на Пиренейский полуостров. Все
могла решить транспортная авиация и бомбардировщики, способные раз-
блокировать Гибралтарский пролив. Всего этого у Франко не было, и он об-
ратился с просьбой о помощи к Гитлеру и Муссолини.
Германия и Италия протянули руку помощи мятежникам в этот крити-
ческий для них момент. Первые бомбардировщики поступили уже 27 июля.
28 июля началась переброска по воздуху войск из Марокко в Испанию. (Все-
го в 1936 г. Германия поставила мятежникам 173 самолета, Италия — 114).
К началу августа была прорвана и морская блокада. Вскоре к мятежникам
стали прибывать инструкторы и боеприпасы. Германия вмешалась в кон-
фликт непосредственно, направив в Испанию военно-воздушный легион
«Кондор» (уже в октябре). Италия «не препятствовала» отправке десят-
ков тысяч «добровольцев», организованных в полки и дивизии.
В результате франкистам удалось оправиться от первого удара, полу-
ченного в июльские дни, и многократно увеличить свои силы. И тут выяс-
нилось, что республиканская милиция, превосходившая армию в условиях
противоборства в городах, не может вести наступательную войну. Попытка
наступления милиции НКТ на Сарагосу не удалась. Здесь фронт стабили-
зировался. В других регионах милиция не могла организовать и достаточ-
ного сопротивления фронтальному наступлению армии противника.
530 Перед Республикой также остро встала проблема вооружений. Воен-
ная промышленность Испании (оружейные мастерские Астурии и Ката-
лонии) была слабо развита,
современное оружие можно
было купить только за грани-
цей. Республика запросила у
дружественной Франции воз-
можности закупок вооруже-
ний. Но неожиданно Фран-
ция (под давлением Велико-
британии) не только объявила
о своем «невмешательстве во
внутренние дела Испании»,
но и отказалась выполянть
Африканские части грузятся в немецкие самолеты. уже существующие соглаше-
1936 г. ние о поставках оружия.
Французский премьер Леон Блюм постарался смягчить этот удар: 2 ав-

густа его правительство обратилось к Великобритании, а затем ко всем за-
интересованным странам, включая Германию, Италию, СССР и США, с
предложением организовать режим, полностью исключающий поставку
в очаг конфликта военных средств. Это было бы выгодно Испанской ре-
спублике, так как в августе она меньше нуждалась в помощи, чем Франко.
К 24 августа ведущие европейские государства подписали соглашение о не-
ГЛ А ВА 3
вмешательстве.
9 сентября 1936 г. в Лондоне был создан Международный комитет по
невмешательству в испанские дела, в который вошло 27 государств, в том
числе Германия, Италия и СССР. Правительство Испанской республики
и те, кто ему сочувствовал, считали, что если фашистские страны не будут
помогать Франко, республиканцы справятся с мятежом.
Однако всерьез соблюдать режим невмешательства собирались толь-
ко либеральные государства, прежде всего сама Франция, обеспокоенная
близостью к ее границам войны и революции. СССР в этот период способ-
ствовал закупкам оружия Испанской республикой через Чехословакию и
Мексику. Германия и Италия перебрасывали военные средства и даже вой-
ска через Португалию. Португальский диктатор Салазар активно поддер-
живал Франко, и проконтролировать переброску нелегальных грузов через
португальско-испанскую границу было практически невозможно.
Транзит грузов из Германии и Италии в Португалию и дальше к Фран-
ко шел гораздо интенсивнее, чем полулегальные поставки, организованные
СССР. В результате Франко извлек очевидную выгоду от политики невме-
шательства. Получив боеприпасы и авиацию, франкисты стали стреми-
тельно продвигаться вперед.
Советское руководство, осознав, что политика невмешательства не
способна помочь Республике, 26 сентября приняло решение об оказании
ей военной помощи. Первоначально помощь была скрытной. Уже в августе
в Испанию нелегально прибывали советские военные специалисты. Когда 531
туда стали поступать первые советские танки и самолеты, 24 октября 1936 г.
СССР заявил, что не может считать себя «связанным соглашением о не-
вмешательстве в большей мере, чем любой из участников». Соглашение
превратилось «в ширму, прикрывающую военную помощь мятежникам»,
и СССР будет считать себя свободным от обязательств, если немедленно не
прекратится помощь Франко. Первый пароход с советским оружием при-
был в Испанию 14 октября (десятью днями ранее советское оружие привез
испанский пароход). С этого времени СССР, Германия и Италия вмешива-
лись в конфликт в Испании почти открыто.
Всего за период Гражданской войны в Испании присутствовали около
4 тыс. советских граждан — летчиков, военных специалистов, советников и т.д.
СССР поставил республике 806 самолетов, 362 танка, 120 бронемашин,
1555 орудий, 20 486 пулеметов, 500 тыс. винтовок.
Объемы поставок фашистских государств значительно превышали по-
мощь СССР. Италия и Германия направляли в Испанию свои боевые части,
а не только советников. Здесь постоянно находились до 50 тыс. итальянских

солдат и до 10 тыс. немецких. Всего через Испанию прошли 150–200 тыс.
итальянцев и 50 тыс. немцев. По советским данным, Германия и Италия по-
ставили в Испанию соответственно: 593 и 1000 самолетов, 250 и 950 танков
и бронемашин, 700 и 1930 орудий, 6174 и 1426 минометов, 31 000 и 3436 пу-
леметов, 157 306 и 240 747 винтовок. Это гораздо больше, чем мог себе по-
зволить СССР. Франко снабжался в основном «в кредит», причем общая
РАЗД ЕЛ 2
стоимость «помощи» была столь значительна, что вряд ли можно было рас-
считывать на ее возмещение в обозримом будущем.
Поставки советского оружия республиканскому правительству опла-
чивались за счет золотого запаса Испании. 510 тонн испанского золота
прибыло в Одессу 5 ноября 1936 г. Этот запас был исчерпан только к кон-
цу 1938 г., и лишь последние, уже нерегулярные поставки были произве-
дены «в кредит». Продавая оружие Республике, Москва сохраняла опре-
деленный контроль над его использованием. Так, техника не поставлялась
в северо-восточные районы, чтобы не способствовать успехам анархистов
и «троцкистов» (имелась в виду ПОУМ), которые пользовались там вли-
янием. Угроза прекращения советских поставок была важным козырем
в борьбе испанских коммунистов за ключевые посты в силовых структурах
Республики.
Первоначально поставки осуществлялись по морю, непосредственно в
испанские порты. Но это было связано с большим риском, так как итальян-
цы развернули в Средиземном море подводную войну. 14 декабря 1936 г.
был потоплен советский пароход «Комсомол».
«Невмешательство», став новым направлением политики умиротво-
рения, обеспечило фашистам перевес в снабжении своего союзника в Ис-
пании. Это стало одним из факторов, которые в конце концов предопреде-
лили поражение Республики.
532
Н АС Т У П Л Е Н И Е ФРА Н К И С Т О В
Высадившийся на юге Испании, с итало-германской помощью, Африкан-

ский корпус стремительно двинулся вглубь Андалузии и далее в Эстрема-
дуру, на соединение с северной группировкой под командованием Молы.
Опираясь на Севилью, марокканцы взяли Мериду и Бадахос, после чего
зарубежная помощь смогла беспрепятственно поступать к Франко из союз-
ной ему Португалии. Одновременно генерал Варела ворвался в Гранаду и
Кордову. 20 августа он двинулся на Мадрид. Под Медельином генерал Ягуэ
столкнулся с республиканской армией Эстремадуры генерала Рикельме.
Однако у Ягуэ были лучшие испанские войска, обстрелянные и спаянные
во время колониальной войны в Марокко, профессионалы своего дела. Им
противостояли разрозненные армейские части, оставшиеся верными Ре-
спублике, и многочисленная, но еще совершенно не научившаяся воевать
республиканская милиция.
ГЛ А ВА 3
Начальный период войны. Июль — октябрь 1936 г.
3 сентября Ягуэ взял Талавера-де-ла-Рейна, что позволило франкистам

«широким фронтом» объединить свои силы и, соответственно, две зоны,
занятые в августе, — северную и южную. Отныне запад Испании контро-
лировали франкисты, а восток — республиканцы. На севере продолжала 533
держаться республиканская зона в Астурии и Стране Басков.
Целью Франко был Мадрид, но перед решающим наступлением он
должен был отвлечься на взятие Толедо, где в крепости Алькасар был
заблокирован гарнизон мятежников. Толедо был взят без значительно-
го сопротивления, а оборонявшиеся почти полтора месяца защитники
Алькасара во главе с полковником Москардо прославлены как герои
«крестового похода» против Республики. Но уже скоро битва за Ма-
дрид представила другие образцы стойкости, теперь уже со стороны ре-
спубликанцев.
Падение Талаверы поставило для Республики вопрос ребром: для со-
гласования многочисленных региональных, партийных и социальных ин-
тересов необходимо было новое правительство. Поскольку кортесы не от-
ражали фактической расстановки сил (анархо-синдикалисты в них вообще
не были представлены), правительство отныне формировалось с опорой на
левые организации, пользующиеся реальным влиянием.
Франсиско Ларго Кабальеро (1869–1946)
Будущий лидер испанских социалистов происходил из рабочих. В 1894 г. он

вступил в Испанскую социалистическую рабочую партию (ИСРП). В 1917 г. за
подготовку всеобщей политической стачки был приговорен к пожизненной ка-
торге. По всей стране поднялась волна митингов в защиту Ларго Кабальеро и
других осужденных лидеров ИСРП. В 1918 г. он был избран депутатом кортесов,
РАЗД ЕЛ 2
и властям пришлось его освободить. Тогда же Ларго Кабальеро стал генераль-

ным секретарем Всеобщего союза трудящихся (ВСТ). В 1923 г., после прихода
к власти диктатора Примо де Риверы, Ларго Кабальеро был назначен государ-
ственным советником и при поддержке диктатора провел ряд мер, направлен-
ных на расширение прав рабочих. После падения диктатуры участвовал в под-
534
Ф. Ларго Кабальеро среди рабочих
готовке республиканского переворота, за что был арестован. После падения мо-

нархии был министром труда в 1931–1933 гг. В 1932–1935 гг. возглавлял ИСРП.
За участие в октябрьском восстании 1934 г. снова арестован. Освобожден после
победы Народного фронта. В сентябре 1936 — мае 1937 г. возглавлял правитель-
ство Республики и руководил ее обороной. Под его общим руководством было
остановлено наступление франкистов на Мадрид и одержана победа под Гва-
далахарой. Ларго Кабальеро выступал против расширения влияния коммуни-
стов в армии и в службе безопасности, опасаясь коммунистического переворо-
та. Весной 1937 г. он выступил за переход власти от партий к организациям тру-
дящихся — профсоюзам. После событий мая 1937 г., вызвавших политический
кризис, был вынужден уйти в отставку. В 1937 г. был отстранен от руководства
ИСРП и ВСТ. В 1939 г. эмигрировал во Францию. В 1943–1945 гг. находился в
концентрационном лагере в Германии. ■■■
4 сентября было сформировано правительство во главе с лидером ИСРП

Франсиско Ларго Кабальеро, в которое вошли 6 социалистов (включая
умеренных оппонентов Ларго — Прието, Альвареса дель Вайо и Негрина),
2 коммуниста, 3 либерала (среди них экс-премьер Хираль) и представитель
«Эскьеры», партии Компаниса. 4 ноября к ним присоединились 4 мини-
стра от НКТ. Таким образом, впервые в Западной Европе в правительство
вошли коммунисты и впервые в истории — анархо-синдикалисты. Ключе-
ГЛ А ВА 3
вой пост военного министра Ларго Кабальеро оставил себе.
В октябре Ларго санкционировал формирование интернациональных
бригад — воинских соединений, состоявших из зарубежных добровольцев,
как правило, коммунистов, социалистов или анархистов, прибывавших в
Испанию в основном по линии Коминтерна. Они имели собственное ко-
мандование: так, первой интербригадой, которая получила 11-й номер, ко-
мандовал австриец М. Штерн (Эмиль Клебер), второй — с номером 12 —
венгр Мате Залка (Лукач) и т.д. В 1936 г. были созданы четыре интербрига-
ды, в 1937 г. еще три. Всего на стороне Республики воевали около 40 тыс.
интернационалистов из 54 стран.
Серьезные перемены произошли и в руководстве мятежников. 28 сен-
тября на совещании генералитета (Хунты национальной обороны) Ф. Фран-
ко был избран «главой правительства испанского государства». Правда, он
сам и все сторонники стали называть его «главой государства». Одновре-
менно он был утвержден в звании главнокомандующего и провозглашен
«каудильо», т.е. вождем, предводителем (по аналогии с дуче и фюрером).
Таким образом, вся власть в лагере «националистов» была сосредоточена
в одних руках.
1 октября Франко объявил о создании собственного правительства — Го-
сударственно-исполнительной хунты, которая должна была пока находиться
в кастильском городе Бургос, затем она переехала в Саламанку. Новый «гла-
ва государства» успешно провел осеннюю мобилизацию в свои вооружен-
ные силы: взятие Мадрида было намечено на самое ближайшее время. 535
Р Е В ОЛ Ю Ц И Я С А МОУ П РА В Л Е Н И Я
Начало Гражданской войны, массовое вооружение активных граждан в Ре-

спублике привели к началу уже не просто политической, а глубокой соци-
альной революции.
Теперь каждая партия и профсоюз имели свои вооруженные форми-
рования. Вопреки предсказаниям правых, это не вызвало хаотической
войны всех против всех. В июле во многих регионах страны возникли
местные центры власти — Центральный комитет антифашистской ми-
лиции Каталонии (в октябре преобразован в многопартийное правитель-
ство — Женералитат — с участием анархистов), правительство Страны
Басков, Совет Астурии и Леона, Арагонский Совет, Хунта Сантандера
и др. В эти органы входили представители партий Народного фронта
и анархисты. Советы и хунты пользовались широчайшей автономией.

Особенное значение среди этих автономных районов имела Каталония,
где было сосредоточено около 70% промышленного потенциала респу-
бликанской зоны. Колонны каталонских анархо-синдикалистов заняли
большую часть соседней провинции Арагон. 6 октября на конференции
делегатов деревень и колонн НКТ в Бухаралосе был создан Арагонский
совет, в котором доминировали анархисты.
РАЗД ЕЛ 2
Каталония была промышленной базой Республики, а Арагон — од-

ним из важнейших сельскохозяйственных регионов. Здесь сторонники
НКТ инициировали радикальные социальные преобразования, которые
поддержала часть ВСТ — в том числе и за пределами этих двух регионов.
В июле–сентябре 1936 г. волна захватов предприятий рабочими сделала
профсоюзы хозяевами экономики. Влияние НКТ резко возросло. Эмис-
сар Коминтерна Андре Марти признавал: «Анархисты держат под своим
контролем прямо или косвенно всю основную промышленность и сельское
хозяйство страны».
В соответствии с анархо-синдикалистской доктриной, рабочие-син-
дикалисты взяли предприятия в свои руки. Этот процесс назывался по-
разному — коллективизация, инкаутация, синдикализация — и составлял,
по мнению анархо-синдикалистов, «первый этап социальной революции».
Успех производства во многом определялся энтузиазмом рабочих,
ощущавших себя хозяевами предприятий. Большую роль в управлении за-
водом, фабрикой, в координации работы предприятий и сбыте продукции
играли профсоюзы.
Практически на всех предприятиях Каталонии были избраны рабочие
советы. По соглашению с рабочими на их заседании мог присутствовать
представитель Женералитата (под более жестким контролем каталонского
правительства были оставлены 125 заводов).
24 октября 1936 г. Женералитат по инициативе НКТ декретировал
536 коллективизацию большей части промышленности региона. Коллективиза-
ции подлежали предприятия, на которых было занято свыше 100 человек.
Остальные предприятия также могли быть коллективизированы по осо-
бому решению рабочих. Предусматривалась единообразная система само-
управления: коллектив избирал совет, а совет — директора. Декрет легали-
зовал около 2000 уже работавших коллективных предприятий и положил
начало новой волне коллективизации. Еще 11 августа был создан Экономи-
ческий совет Каталонии, состоявший из представителей отраслей.
Несмотря на тяжелую экономическую ситуацию, вызванную войной и
расколом страны, в коллективизированной промышленности не произошло
резкого падения производства. С июля по декабрь 1936 г. производство Ка-
талонии упало на 29% и стабилизировалось до июня 1937 г. (когда началось
разрушение синдикалистской системы военно-политическими методами).
Металлообработка и машиностроение, от которых зависело поступление на
фронт отечественных вооружений, росли до апреля 1937 г., т.е. именно в пе-
риод руководства анархо-синдикалистами экономикой региона.
Важнейшее значение имело

налаживание военного произ-
водства, особенно, если учесть,
что до войны современное ору-
жие в Испании практически не
производилось. «Множество
вопросов должны были найти
ГЛ А ВА 3
техническое решение: может ли
фабрика губной помады произ-
водить ящики с гильзами?» —
комментирует ситуацию исто-
рик Х. Томас. Положительные
ответы были найдены. В Ката- Броневик, изготовленный синдикалистами
лонии было налажено массовое
производство стрелкового оружия, патронов и даже броневиков. В Барсе-
лоне производились даже танки, впрочем, довольно несовершенные.
11 декабря 1936 г. советский консул в Барселоне В. Антонов-Овсеенко
докладывал: «Производство патронов за месяц выросло втрое, но вдвое
меньше потребления Арагонского фронта». При этом все разумное, что
предлагают советские специалисты, НКТ вполне готова была принять:
«Абад де Сантильян поддержал советские предложения по интенсифика-
ции военной промышленности», — писал консул о министре Женералита-
та — анархисте.
Анархо-синдикалисты ввели в Каталонии бесплатное медицинское
обслуживание. После того, как анархо-синдикалистки Ф. Монтсени воз-
главила министерство здравоохранения Испании бесплатное медицин-
ское обслуживание стало распространяться по всей стране. Развертыва-
лись новые места для больных туберкулезом, укреплялась профилактика
эпидемиологических заболеваний (несмотря на войну, в это время Испа-
нию минули эпидемии), создавались детские медицинские учреждения. 537
Вводились новые методы спасения раненых (включая переливание кро-
ви), которые предложили медики-интернационалисты. По словам Х. То-
маса, эти методы «произвели медицинскую революцию».
В целом сохранялся низкий (даже по сравнению с прежним) уровень жиз-
ни, очереди за хлебом, дефицит продуктов питания. Но в 1936–1937 гг. голода
не было. Однако если первоначально аскетическая мораль рабочего класса на-
кладывала отпечаток на жизнь Барселоны, то со временем этот пуританизм ис-
чез. Посетивший столицу Каталонии в январе–феврале 1937 г. Ф. Боркено писал
о «возрождении мелкобуржуазных элементов» и о том, что «девушки уже не
боятся надевать свою лучшую одежду». Образ жизни Барселоны в 1937 г. напо-
минал советский НЭП — с ресторанами и очередями за дешевыми продуктами,
с бедными и богатыми, но все же с поддержанием минимальных социальных га-
рантий и с ощущением населения, что страна стремится к социализму.
Одновременно с городской коллективизацией развернулось иниции-
рованное анархистами движение за коллективизацию сельского хозяйства.
Она сопровождалась революционным земельным переделом, вызванным

массовым бегством помещиков из республиканской зоны. Брошенные ла-
тифундии конфисковывались. 7 октября 1936 г. конфискация земель бежав-
ших помещиков (а бежали почти все) была подтверждена республиканским
законом.
Первоначально движение коллективизации было поддержано и НКТ,
и ВСТ. В руках коллективов находилось около 9 млн акров земли. Боль-
РАЗД ЕЛ 2
шинством коллективов руководили анархисты. Очаг движения распола-

гался в Арагоне (около 450 коллективов), но движение охватывало также
Каталонию и другие регионы, в которых анархисты не находились у вла-
сти (Андалусия, Кастилия, Левант и др.). Четыре пятых коллективов было
образовано там. В Леванте, например, в коллективы объединились около
40% крестьян. В Арагоне коллективизация не была тотальной — в кол-
лективы вступило около 70% населения провинции. Коллективы включа-
ли в среднем по несколько сот крестьян (минимально 30 и до 5000). Часть
крестьян коллективизированного села в коллектив не входила, продолжая
вести индивидуальное хозяйство.
Основная часть имущества в результате коллективизации становилась
общей, работу вели совместно. Важнейшие решения принимались на об-
щих собраниях, однако повседневное руководство осуществлялось лидера-
ми коллективов. Ассамблеи решали множество вопросов — от строитель-
ства школы до определения хлебных рационов.
Крестьян привлекали в коллектив выгоды совместного ведения хо-
зяйства и вообще существования в тяжелых условиях войны (прежде все-
го в области товарообмена и культурной жизни, которые обеспечивались
структурами НКТ). Но играло роль и идеологическое давление (в отдель-
ных случаях — принуждение) со стороны анархистов. Коллективы разви-
вались также в тех регионах, где влияние анархо-синдикалистов не было
доминирующим, — в Леванте и Кастилии. Коллективы были удобны для
538 оказания помощи фронту, для организации снабжения и установления
«социального равенства», к которому стремились крестьяне в это время.
Большинство коллективов отменило деньги и ввело уравнительное распре-
деление. Положение с продовольствием весной 1937 г. заметно улучшилось,
расширялись посевные площади.
В результате в Испании, прежде всего в Каталонии и Арагоне, возник
новый сектор экономики, качественно отличавшийся как от капитали-
стического, так и от государственного — прежде всего развитой системой
самоуправления и участия труженика в принятии производственных ре-
шений.
Эффективность производства в синдикалистском секторе была раз-
личной, так как синдикалистская экономика сама по себе была весьма мно-
гообразной. По словам историка Г. Джексона, «где сырье было доступно,
где рабочие были горды и умелы в обслуживании своих машин, где благо-
разумная часть персонала симпатизировала революции, фабрика работала
успешно. Где сырья было мало, где не могли найти запчастей, где соперни-
чество НКТ и ВСТ разделяло рабочих и где политические цели ставились

выше работы, там коллективные предприятия терпели неудачи».
Производственные преобразования имели многообразные послед-
ствия в социальной сфере. Так, обеспеченное синдикатами снижение цен
на билеты в учреждения культуры привело к массовому притоку зрителей.
Многие рабочие и крестьяне впервые смогли посетить театр и кино. Коли-
чество детей, обучавшихся в школах Барселоны, возросло с июля 1936 г. по
ГЛ А ВА 3
июль 1937 г. с 34 431 до 116 846.
Однако модель самоуправления и производственной демократии, ко-
ординируемой профсоюзами и полугосударственными общественными
структурами, не устраивала представителей других политических сил.
В 1937 г. это привело к резкому обострению политической борьбы в респу-
бликанском лагере.
БИТВА ЗА МАДРИД
6 октября началось наступление армии Франко на Мадрид. Против столи-

цы была сосредоточена вся 10-тысячная Африканская армия и еще 15 тыс.
солдат и фалангистов, при поддержке четырех батальонов итальянских
танков. Им противостояли 20 тыс. плохо вооруженных и в большинстве
своем необученных республиканских бойцов. Как писали советские воен-
ные советники о качествах республиканской армии в это время, «бойцы
пехоты охотно шли в бой, но слабая подготовка не позволяла использовать
высокий боевой дух республиканских пехотинцев». А вот франкисты про-
являли стойкость даже в борьбе с танками.
15 октября на позиции республиканцев обрушились удары немецко-ита-
льянской авиации. 22 октября фашисты начали бомбить Мадрид. 26 октя-
бря первая линия обороны Мадрида была прорвана. Но тут в расположение
республиканцев прибыла первая танковая 539
рота из СССР. 15 танков Т-26 под Сесеньей
прорвали фронт и рассеяли кавалерию, скон-
центрированную здесь для удара в сторону
Мадрида. Франкисты, однако, быстро окапы-
вались и оказывали упорное сопротивление
танковым прорывам.
Генералитет Республики при поддерж-
ке правых социалистов и коммунистов вы-
ступал за создание традиционной кадровой
армии, а анархо-синдикалисты и левые со-
циалисты — за милиционную организацию
войск, где присутствовали бы начала само-
управления и демократии. По мнению анар-
хистского лидера Буэнавентуры Дуррути,
Генерал Х. Миаха следовало прежде всего развернуть массовую
партизанскую войну в тылу франкистов. Но военное руководство и без того

не доверяло возникшей в Арагоне и Каталонии «махновщине», чтобы соз-
дать еще несколько неконтролируемых партизанских зон.
16 октября Ларго Кабальеро начал реорганизацию армии, призван-
ную усилить ее управляемость. Милиция и регулярные батальоны сли-
вались в единые бригады, но батальоны милиции сохраняли свою демо-
кратическую структуру. 15 октября был принят декрет о создании Гене-
РАЗД ЕЛ 2
рального комиссариата: в части направлялись комиссары правительства,

которые должны были поднять боевой дух и обеспечить неукоснительное
подчинение приказам.
Падение столицы могло иметь катастрофические военные, моральные
и политические последствия для Республики, но наступление Франко ка-
залось неудержимым. 5 ноября правительство отбыло из Мадрида в Вален-
сию. Командование войсками, оборонявшими Мадрид, перешло к генералу
Хосе Миахе.
Построенная по милиционному принципу республиканская армия,
терпевшая неудачи в маневренной войне, в крупном индустриальном цен-
тре показала свои лучшие качества. Здесь «запускался» тот же механизм
восстания, который помог разгромить мятежников в крупных городах
в июле 1936 г. Милиция, «опершись спиной» на улицы Мадрида, немед-
ленно обросла местными жителями, снабжавшими ее к тому же всем необ-
ходимым: «Водители трамваев, сталкиваясь лицом к лицу с противником,
превращали вагоны в баррикады, брали винтовки у раненых или убитых
солдат, а часто просто кирки и лопаты — любое орудие, которым можно
540
Республиканцы в окопах в районе Университетского городка

Наступление
франкистов
на Мадрид.
Октябрь
ГЛ А ВА 3
было убивать фашистов. То же самое делали парикмахеры, официанты,
служащие. Все!.. Женщины, захватив кофе, коньяк и другие продукты, от-
правлялись на передовую, чтобы подкрепить ополченцев. Они говорили 541
бойцам самые нежные и самые жестокие слова. Они обнимали храбрых и
насмехались над теми, кто колебался… Каждый квартал города возводил
свои оборонительные сооружения» (Э. Литсер «Наша война»).
7 ноября франкисты под командованием Варелы пошли на штурм.
Главный удар наносился через парк Каса-дель-Кампо. Франкисты атакова-
ли также пригород Карабанчель. Республиканцы контратаковали на флан-
гах. Над городом шли воздушные бои, в которых мерялись силами совет-
ские, немецкие и итальянские летчики.
В Мадрид прибыла недавно сформированная 11-я интербригада —
первое формирование интернационалистов (около 1900 бойцов). На ее
участке франкисты форсировали реку Монсанарес и двинулись на Уни-
верситетский городок, но интернационалисты отбили эту атаку. 11 ноя-
бря в город прибыла дивизия Дуррути и 12-я интернациональная бригада
(правда, в неполном составе — только 1600 бойцов). Эти подкрепления
увеличили республиканскую армию до 37 тыс. человек.
Дуррути Буэнавентура (1896–1936)
Знаменитый испанский анархист был рабочим-механиком. В 1917 г. он принял

участие во всеобщей забастовке. После ее подавления эмигрировал во Францию,
до 1920 г. жил в Париже, работал по специальности. Вступил в НКТ. После того
как нанятые предпринимателями наемные убийцы стали уничтожать профсо-
юзных лидеров, Дуррути создал свою боевую организацию. Успешные действия
РАЗД ЕЛ 2
анархистских «пистолерос» принесли Дуррути и его товарищу Аскасо славу не-

уловимых борцов за народное счастье. В 1921 г. они убили кардинала Сарагосы
Сольдевилу. Убийство видного деятеля церкви, как ни странно, способствова-
ло росту популярности Дуррути, поскольку кардинал имел дурную репутацию.
Дуррути и Аскасо были заочно приговорены к смертной казни и в 1923 г. эми-
грировали в Латинскую Америку, а затем во Францию. Здесь Дуррути общался
с Н.И. Махно. В 1924 г. Дуррути и Аскасо были арестованы за подготовку по-
кушения на испанского короля. Готовилась выдача террористов в Испанию, но
благодаря международной кампании протеста их выслали в Германию. До 1931 г.
Дуррути полулегально жил в Германии, Бельгии и Франции. Организовал ради-
кальную анархистскую группу «Носотрос» («Мы»). После свержения монар-
хии Дуррути вернулся в Испанию и объявил о продолжении борьбы с государ-
ством — на этот раз республиканским. Участвовал в организации рабочих вол-
нений, за что арестовывался уже республиканскими властями. В 1932 г. выслан
в Испанскую Гвинею, но вскоре получил право
вернуться. На время отошел от участия в во-
оруженной борьбе. В 1936 г. возглавил подавле-
ние мятежа военных в Барселоне 18–20 июля,
развернул наступление на Сарагосу. Надеялся
начать в Каталонии и Арагоне осуществление
анархического коммунизма, но после дискуссий
в руководстве НКТ и ФАИ согласился на вре-
542 менное сотрудничество с Республикой в борьбе
против фашизма. В августе–октябре фактиче-
ски руководил Арагонским фронтом. В ноябре
возглавил дивизию НКТ, переброшенную в
Мадрид. С 11 ноября участвовал в обороне Ма-
дрида. 19 ноября Дуррути был смертельно ранен.
Его похороны вылились в грандиозную демон-
Буэнавентура Дуррути страцию в Барселоне — в последний путь его
провожали около 200 тыс. человек. ■■■
15 ноября Варела и Мола нанесли удар по Университетскому городку.

Франкисты прорвались в парк Монклоа и в сам городок. Здесь разверну-
лись ожесточенные бои — Университетский городок мог превратиться в
брешь, через которую Варела надеялся прорваться в Мадрид. Авангард ма-
рокканцев двинулся через площадь Монклоа в направлении центра города,
но был разгромлен контрударом Дуррути. Сюда прибыл и генерал Миаха,

который лично принял участие в баррикадных боях. 19 ноября на углу пло-
щади Монклоа Дурутти был смертельно ранен.
17 ноября стало ясно, что у Варелы больше нет сил, чтобы двинуться
за пределы Университетского городка. Но ожесточенные бои здесь шли до
23 ноября. В ноябрьской битве за Мадрид погибли более 10 тысяч человек.
Столицу удалось отстоять, она оставалась под контролем Республики
ГЛ А ВА 3
вплоть до конца Гражданской войны.
В это же время в Аликанте проходил суд над арестованным после нача-
ла мятежа Х.А. Примо де Риверой. 20 ноября он был расстрелян. Франко,
который не предпринял усилий для его спасения, объявил себя продолжа-
телем дела «великого мученика».
После неудачного штурма Мадрида националисты восстановили свои
силы, проведя очередную мобилизацию. Это позволило им отбить атаку
республиканцев на Брунете (29 декабря) и даже начать новое наступление
на Мадрид.
В январе–феврале 1937 г. республиканцы остановили наступление
франкистов у Лас-Росас и на реке Харама — соответственно, западнее и
восточнее столицы.
К началу 1937 г. в районе Мадрида сконцентрировались основные силы
противников — по 40–60 тыс. с обеих сторон. Война, начавшаяся как ма-
невренная, превратилась в позиционную. Отныне и вплоть до 1938 г. опе-
рации проводились, как в Первую мировую — лобовым ударом на перегру-
женных войсками участках фронта. Большим успехом было продвижение
на несколько километров. Война в Испании стала войной на истощение.
ПОЛ И Т И Ч Е С К И Е ПРОТИВОРЕЧИЯ. ПО РА Ж Е Н И Я И ПОБЕДЫ
Выступая в октябре на секретариате Исполкома Коминтерна, А. Марти го- 543

ворил: «Налицо только две силы [в Испании]: анархисты и коммунисты.
Социалисты отошли на задний план вследствие внутренних раздоров и не
способны взять в свои руки инициативу. В общем, анархистские профсо-
юзы пользуются не меньшим влиянием, чем профсоюз Кабальеро». Не-
смотря на то что влияние лидеров и структур ИСРП было все еще велико,
Марти был прав в том отношении, что за каждой из фракций социалистов
стояла более решительная сила со своей программой действий. Республика
могла двигаться по двум расходящимся направлениям — революция само-
управления или усиление государственной централизации, за которое вы-
ступали коммунисты.
Руководство СССР и Коминтерна решительно поддерживало то на-
правление «революционного развития», которое предполагало укре-
пление влияния коммунистов в аппарате власти (прежде всего в армии и
силовых ведомствах), привлечение к сотрудничеству и последующее «по-
глощение» компартией части социалистов и либералов, готовых ориенти-
роваться на Москву. Это (учитывая слабость либеральных партий) могло

обеспечить взятие под контроль просоветскими силами системы власти
Испанской республики, но при условии лишения реального влияния
структур самоуправления.
Такой курс, предусматривавший союз со всеми партийными элитами,
сплочение вокруг КПИ единой «партии порядка», требовал от коммуни-
стов гораздо большей умеренности, чем прежде. Это сделало их союзни-
РАЗД ЕЛ 2
ками правого крыла социалистов и либералов-республиканцев. Началось

сближение компартии с президентом Асаньей.
Отказ КПИ от революционного радикализма оправдывался военны-
ми нуждами, но это еще больше обостряло противоречия с анархо-синди-
калистами. Анархисты и левые социалисты считали, что без проведения
глубоких преобразований массы не будут понимать, за что они сражаются.
Интересно, что в выступлениях «не для печати» коммунисты тоже при-
знавали это: «Одна из причин этого разброда заключается в том, что до сих
пор массам не дали ответа на вопрос: за что же ведется борьба?».
Именно анархо-синдикалисты имелись в виду в директивах Испол-
кома Коминтерна (ИККИ), призывавших «решительно бороться против
авантюристического прожектерства, направленного к созданию нового
544
Центральный фронт в конце февраля 1937 г.

общества…». Однако не только анархо-синдикалисты, но и сторонники

Ларго Кабальеро в ИСРП не желали отказываться от радикальных соци-
ально-политических преобразований. Это все более охлаждало отношения
между премьер-министром и коммунистами.
Влияние КПИ быстро росло. Решительные лозунги партии, сочетавши-
еся со стремлением укрепить государственные структуры, что обычно рас-
ценивалось как «реализм» (в сравнении с анархистами), приводил в ряды
ГЛ А ВА 3
КПИ политически активных, революционно настроенных людей, которых
не устраивала программа анархо-синдикализма. Организованность и дисци-
плинированность компартии импонировала сторонникам «порядка».
Еще 1 апреля 1936 г. молодежные организации КПИ и ИСРП объеди-
нились в Союз объединенной социалистической молодежи (ОСМ), кото-
рый вошел в Коммунистический Интернационал молодежи. Сразу после
начала Гражданской войны Коммунистическая и Социалистическая пар-
тии Каталонии слились в Объединенную социалистическую партию Ка-
талонии (ОСПК), придерживающуюся коммунистической ориентации.
В декабре 1936 г. начались переговоры о слиянии КПИ и ИСРП. В резуль-
тате 24 апреля 1937 г. был создан Национальный комитет связи двух пар-
тий. Но дальше этого дело не пошло.
Командир республи-
канцев коммунист
Э. Листер (слева)
и писатель Эрнест
Хемингуэй. 1936 г.
545
К весне 1937 г. проникновение коммунистов в армию (особенно в ее по-

литическое руководство) стало очень заметным. В вооруженные силы было
направлено 296 тыс. членов КПИ, ОСПК и ОСМ из 349 тыс. их общего
состава. Подготовленные в контролируемом ими 5-м полку коммунистиче-
ские кадры занимали командные посты и места комиссаров. Этот полк стал
«кузницей кадров» для всей республиканской армии. На Центральном
фронте в апреле 1937 г. из 51 комиссара бригад 24 были коммунистами, из
186 батальонных комиссаров — 93 коммуниста и 32 члена ОСМ.
Одновременно велась жесткая борьба с «коммунистами-диссидента-

ми» из ПОУМ, которых считали троцкистами и к которым непримиримо
относилась Москва. Публично же члены ПОУМ обвинялись в том, что они
являются франкистскими агентами.
ИСРП перестала быть самостоятельной силой, раскалываясь между
двумя стратегиями революции. Коминтерн сделал ставку на оппонентов
Ларго Кабальеро в ИСРП — умеренных социалистов Индалесио Прието
РАЗД ЕЛ 2
и Хуана Негрина. На этом этапе Гражданской войны они придерживались

той же стратегии, что и КПИ, считая, что помощь СССР стоит широчай-
ших политических уступок, а самоуправленческие эксперименты должны
быть свернуты.
Новые трения между союзниками по антифашистскому фронту воз-
никли в начале февраля в связи с падением Малаги — важного порта на
Средиземном море. Еще в августе 1936 г. мятежники во главе с Кейпо де
Льяно взяли ее в полукольцо, но сил для захвата города у них тогда не
хватило.
Как только Франко получил свежие силы — 10-тысячный моторизо-
ванный корпус итальянских чернорубашечников, он бросил его под Мала-
гу. 17 января корпус перешел в наступление и без большого труда прорвал
растянутую оборону города. Малага была отрезана от республиканской
территории и 8 февраля — взята.
По воспоминаниям члена ЦК КПИ Э. Кастро, «Малага была больше
чем военным поражением — она была хорошей возможностью для партии
начать свою наиболее тяжелую битву за гегемонию — борьбу за свержение
Ларго Кабальеро».
На заседании испанского правительства коммунисты потребовали
тщательного расследования обстоятельств сдачи города, рассчитывая ис-
пользовать его для смещения Ларго Кабальеро, для начала — с поста во-
енного министра. Коммунисты развернули пропагандистскую кампанию
546 против анархистов, левых социалистов и, конечно же, «троцкистов». Лар-
го Кабальеро обвинялся в неспособности организовать сопротивление и
провести чистку в армии от предателей и некомпетентных лиц.
Однако и после падения Малаги ситуация не была катастрофичной
для Республики. Это показало сражение при Гвадалахаре.
К началу марта в лагере националистов была разработана новая опе-
рация по захвату Мадрида. После успешного дебюта в Малаге сюда был
переброшен корпус итальянцев-чернорубашечников, но не для удара в лоб.
Фронт изгибался так, что можно было ударить в тыл всему мадридскому
фронту республиканцев через Гвадалахару.
Там и были сосредоточены лучшие части Франко — 15 тыс. мароккан-
цев во главе с героем Алькасара Хосе Москардо, четыре дивизии итальян-
ского корпуса общей численностью 35 тыс. при 250 танках под общим ко-
мандованием Марио Роатты. 8 марта они двинулись вперед.
Первоначально наступлению франкистских сил противостояла 12-я
дивизия республиканцев — 10 тыс. бойцов, из которых были вооружены
немногим более половины. Ее фронт был быстро прорван. Но вскоре на ме-

сто разворачивающегося сражения были переброшены все свободные ча-
сти Центрального фронта республиканцев, из которых был сформирован
IV армейский корпус. Под Гвадалахарой им командовал Энрике Хурадо.
Теперь против Москардо стояли 11-я дивизия Энрике Листера, 11-я интер-
бригада и еще три бригады, преимущественно подконтрольные коммуни-
стам. Против итальянцев действовала 14-я дивизия анархистов С. Меры,
ГЛ А ВА 3
ей была придана 12-я интербригада, в состав которой также входил ита-
льянский батальон. Хотя численность республиканцев удвоилась, против-
ник сохранял более чем двойное превосходство в живой силе. У республи-
канцев было только 60 со-
ветских танков, но их ка-
чество было выше, чем у
итальянских.
Битва на земле сопро-
вождалась боями в возду-
хе. Бойцы шли в атаку то
под ледяным ливнем, то
по морозу, непривычно-
му для южан — испанцев
и итальянцев, которые
сражались по обе сторо-
ны фронта. Под Бриуэгой
столкнулись черноруба- Батальон республиканской милиции
шечники и интербрига-
довцы-итальянцы. Эта «Гражданская война» итальянцев в Испании лиш-
ний раз показала, что здесь идет одна из битв мировой, а не только испан-
ской борьбы.
11 марта франкистские войска прорвали фронт Листера под Триуэгой
и ринулись на Гвадалахару. Только с помощью советских танков и авиации 547
удалось остановить их и отбить Триуэгу. На участке Меры итальянцы были
остановлены за Бриуэгой, после чего и здесь республиканцы стали нано-
сить контрудары. 12 марта Роатта был вынужден перейти к обороне.
14 марта на фронт в районе Гвадалахары прибыл командующий Цент-
ральным фронтом Миаха.
Контратаки республиканцев показали, что клин фашистов может быть
зажат с двух сторон. 11-я и 12-я дивизии вместе с 11-й интербригадой на-
пирали на него с запада, а 14-я дивизия Меры и 12-я интербригада — с вос-
тока. Республиканское командование решилось на контрнаступление. Ради
этого анархисту Мере были даже выделены 16 танков. Ему вместе с 12-й
интербригадой и 1-й штурмовой бригадой предстояло взять Бриуэгу с вос-
тока, в то время как навстречу с запада должны были ударить Листер и
11-я интербригада.
18 марта контрнаступление началось. Ливень, грязь не остановили про-
движение республиканцев. Они ворвались в Бриуэгу с востока и севера.
Под угрозой окружения фашисты побежали. В плен было взято 300 ита-
льянцев. Всего же Гвадалахарская битва стоила франкистам 12 тыс. ране-
ных, убитых и пленных. Потери республики были в два раза меньше.
Сражение под Гвадалахарой имело большое значение для хода войны.
В республиканской зоне произошел взрыв энтузиазма. Казалось, наступил
перелом, франкисты могут потерять инициативу. Однако в лагере национа-
листов пораженческих настроений не было. Там сочли, что главными по-
РАЗД ЕЛ 2
бежденными в этом сражении были итальянцы.

Одновременно в лагере франкистов происходила важная политиче-
ская перегруппировка, имеющая целью дальнейшую концентрацию власти
в руках каудильо. 19 апреля Франко обнародовал Декрет об унификации: в
нем объявлялось об объединении фаланги и монархических сил в единую
партию «фашистского типа» — «Испанская фаланга традиционалистов
и хунт национал-синдикалистского наступления». Главой обновленной и
расширенной фаланги становился сам Франко. Но чтобы провести в жизнь
это решение пришлось расправиться с недовольными, прежде всего с воз-
главлявшим фалангу (после гибели Х.А. Примо де Ривера) Мануэлем Эди-
льей. Он сам и несколько его сторонников были арестованы 25 апреля и
приговорены к смертной казни, замененной, впрочем, на различные тюрем-
ные сроки. Обновленная фаланга, как и рассчитывал Франко, способство-
вала политической консолидации в лагере националистов и упрочению его
единоличной диктатуры как в тот период, так и в будущем.
МАЙСКИЙ КРИЗИС 19 3 7 Г.
После сражения при Гвадалахаре, когда стало ясно, что республиканцы могут
одерживать победы, атака на Ларго Кабальеро захлебнулась. Однако эмиссар
Коминтерна И. Степанов был уверен, что «если правительственный кризис
548 был избегнут, то это не надолго». И действительно, в мае 1937 г. в республи-
канском лагере произошла вспышка внутренней борьбы. В ее основе лежали
принципиальные противоречия по поводу стратегии революции.
Новый виток борьбы был связан с обострением ситуации в Каталонии.
В апреле 1937 г. министр-коммунист Х. Коморрера принял решение о
разоружении рабочих патрулей в Барселоне. НКТ категорически воспро-
тивилась роспуску патрулей, увидев в нем «разоружение рабочего класса»
«перед лицом внутренней контрреволюции». Противникам НКТ стало
ясно, что без разгрома рабочей милиции справиться с синдикализмом не
удастся. Для начала было решено отобрать у анархистов занятую ими еще в
июле 1936 г. городскую телефонную станцию — «телефонику».
3 мая 1937 г. «к Центральной телефонной станции, которую обслу-
живали преимущественно члены НКТ, подкатило несколько грузовиков,
набитых вооруженными национальными гвардейцами, которые, спрыг-
нув на землю, вдруг бросились на штурм здания», — писал Дж. Оруэлл.
Акцией командовал коммунист, генеральный комиссар охраны порядка
Р. Салас. Свои действия он согласовал с советником (министром Же-

нералитата) безопасности А. Айгуаде (партия Компаниса). Последний
опросил еще нескольких министров, но, по данным советского консула
В. Антонова-Овсеенко, Л. Кампанис и глава правительства Х. Тарадельяс
ничего не знали. Телефонная станция находилась в распоряжении кол-
лектива (по декрету о коллективизации), и никаких правовых оснований
для ее захвата не существовало.
ГЛ А ВА 3
Как вспоминал один из руководителей ОСПК П. Риба, решение ата-
ковать телефонную станцию было принято в самом конце апреля на за-
седании исполкома ЦК ОСПК при участии представителя Коминтерна
Э. Гере (Педро). «Педро» заявил: «НКТ прослушивает все переговоры
правительства, Женералитата и заграницы. Нельзя позволить, чтобы это
продолжалось». Анархисты же считали, что рабочие имеют право кон-
тролировать переговоры чиновников. Поводом к нападению стало вме-
шательство в разговор президентов Испании и Каталонии телефониста,
который счел, что они нарушают режим секретности. Конфликт можно
было решить в рабочем порядке, но лидеры ОСПК искали повод для
столкновения.
Гвардейцам, ворвавшимся на станцию, рабочие оказали сопротивление.
«Телефонику» защищали 20 бойцов с пулеметом.
Весть о нападении на станцию разнеслась по городу, вызвав возмуще-
ние рабочих-синдикалистов. В это время стало известно, что по приказу
Р. Саласа разоружаются рабочие патрули НКТ. Тогда лидеры НКТ предло-
жили правительству немедленно отправить в отставку А. Айгуаде и Р. Са-
ласа. Отклонение этого требования вызвало всеобщую забастовку в Барсе-
лоне. Город быстро покрылся баррикадами. Началась стрельба.
По словам министра-анархиста Д. Абада де Сантильяна, «почти вся
Барселона была под контролем наших вооруженных групп… Они не дви-
гались со своих позиций. В противном случае им было бы не трудно пре-
одолеть небольшие центры сопротивления». Но лидеры НКТ в тот момент 549
стремились к скорейшему достижению компромисса. Их требования на
переговорах о прекращении огня 3–4 мая были минимальны: переформи-
рование Женералитата.
Большинство Национального комитета НКТ выступило за сдержива-
ние конфликта, потому что была реальная угроза развала фронта: «потеряв
войну, потеряли бы и революцию и все революционные завоевания». Но
подобные настроения лидеров вызывали возмущение рядовых анархо-син-
дикалистов на баррикадах, которые требовали наказания организаторов
нападения на «Телефонику».
Одновременно НКТ оказалась под сильным давлением ПОУМ, стре-
мившейся использовать события для захвата власти: «Мы были уверены,
что надо наступать, — свидетельствует секретарь молодежной организации
ПОУМ В. Солано, — что надо требовать роспуска Женералитата, ставить
вопрос о создании правительства рабочих организаций — брать власть».
Но лидеры НКТ не соглашались с этим.
«Под шумок» коммуни-

стами были арестованы, а за-
тем убиты итальянские анар-
хисты К. Бернери и Ф. Барби-
ери, известные своими высту-
плениями против сталинизма.
Вечером 6 мая новая ко-
РАЗД ЕЛ 2
алиция была составлена, со-

глашение о прекращении огня
достигнуто. В воззвании ново-
го Женералитата говорилось:
«Правительство, которое
Штурмгвардейцы в Барселоне есть наивысшее и подлинное
представительство всего анти-
фашистского фронта, просит всех трудящихся и весь каталонский народ
оставить оружие, забыть месть и ненависть этих дней перед величием един-
ственной борьбы, которая нас всех обязывает». Обе стороны должны были
одновременно покинуть свои позиции, а правительственные войска в это
время — сыграть роль разъединительной силы.
Призывы лидеров НКТ, несмотря на возмущение бойцов, дали эффект:
анархо-синдикалисты покидали баррикады. По словам одного из руково-
дителей ПОУМ Х. Андраде, «они были совершенно взбешенными, но все
же подчинились. Они могли быть анархистами, но, когда дело касалось их
собственной организации, они были ужасно дисциплинированными».
7 мая в Барселону вошли правительственные войска, контролировав-
шиеся правыми социалистами и коммунистами. Дж. Оруэлл вспоминает:
«Назавтра повсюду в городе было полно штурмгвардейцев, которые рас-
хаживали по городу с видом победителей… Это были отборные войска, бес-
спорно, лучшие из всех, что я видел в Испании, и, хотя они являлись как бы
550 в некотором роде „противником“, я не мог не любоваться их молодцеватой
выправкой… Гражданские гвардейцы и карабинеры, чьи формирования от-
нюдь не предназначались для фронтовой службы, были лучше вооружены и
гораздо лучше обмундированы, чем мы, фронтовики».
В мае 1937 г. по дороге в Барселону «штурмовики» разоружали отря-
ды НКТ и ПОУМ (сохраняя вооруженные формирования других органи-
заций), громили их штаб-квартиры и даже производили расстрелы. После
прибытия правительственных войск более 300 анархо-синдикалистов и
«троцкистов» были арестованы. Трагическим итогом майских событий
стало 500 убитых и тысяча раненых, а также начало перелома в ходе Испан-
ской революции.
Майские события окончательно разрушили широкую антифашист-
скую коалицию, возникшую осенью 1936 г. Противоречия между ее кры-
льями вылились в кровавый конфликт.
Коммунисты потребовали наказания виновных за события в Барсело-
не, заранее объявив таковыми НКТ и ПОУМ. Ларго Кабальеро считал, что
следует наказать не организации, а конкретных виновников, после тщатель-

ного предварительного расследования событий. Это было опасно для лиде-
ров ОСПК и их союзников.
Уже на заседании правительства 8 мая коммунисты, поддержанные
умеренными социалистами Альваресом дель Вайо, Негрином и либера-
лами, атаковали Ларго Кабальеро за потворство «путчу троцкистов».
Но и годы спустя тот считал: «Восстание не было направлено против
ГЛ А ВА 3
правительства. Оно явилось результатом конфликта между двумя груп-
пами, каждая из которых пыталась взять под свой контроль руководство
каталонскими рабочими».
13 мая коммунисты ушли из правительства. Премьер был готов при-
нять вызов: «”Ну что же: будем продолжать работу без вас”, — холодно
ответил Кабальеро», — вспоминала Долорес Ибаррури. Однако на пред-
ложение анархо-синдикалистов создать власть самим, помимо конституци-
онного порядка, премьер не согласился.
Многие лидеры ИСРП понимали, что роль компартии определяет-
ся «тенью от советских самолетов», и это был очень важный фактор.
Особенно принципиальным советский фактор был для министра фло-
та и авиации И. Прието, так как его план ведения войны, отрицавший
«партизанщину», был немыслим без активной советской поддержки.
В результате в 1937 г. лидер правых социалистов И. Прието решительно
вступился за коммунистов, несмотря на свой антикоммунизм (который
со всей остротой проявится в 1938 г.). На последнем заседании прави-
тельства Ларго Кабальеро И. Прието заявил: «Без участия коммуни-
стов нет правительства». Вслед за ним зал покинули еще четыре мини-
стра-социалиста.
Коммунисты поставили условием своей поддержки правительства от-
ставку министра внутренних дел Галарсы и разделение постов премьер-ми-
нистра и военного министра, а также усиление самостоятельности комис-
саров. Это значило бы, что Кабальеро, как и Асанья, станет номинальной 551
фигурой, а реальная власть перейдет к блоку коммунистов и умеренных со-
циалистов, контролирующему силовые структуры.
14–16 мая Ларго Кабальеро вел консультации с целью формирования
профсоюзного кабинета с участием партий. В этих условиях все зависело
от позиции президента М. Асаньи. Он, со своей стороны, опасался анар-
хистов больше, чем коммунистов, и поручил формирование правительства
социалисту Х. Негрину, готовому тесно сотрудничать с КПИ.
Новое правительство было сформировано к вечеру 17 мая. Лидеры
НКТ заявили, что не будут участвовать в правительстве без Ларго Каба-
льеро. Правительство широкой антифашистской коалиции сменилось бо-
лее узким по составу правительством Народного фронта. Кабинет Негрина
был сформирован по существу кулуарно, сам Негрин был известен лишь в
узких партийных кругах. Военным министром стал И. Прието. Правитель-
ство Негрина взяло курс на свертывание социальных преобразований, что
деморализовало часть республиканцев.
Хуан Негрин Лопес (1892–1956)
Политический и государственный деятель Республики Хуан Негрин в 1912 г.

получил степень доктора медицины. Преподавал в Лейпцигском университе-
те. Женился на пианистке Марии Фидельман-Бродской — из семьи выход-
цев из России (в связи с чем позднее считалось, что он «женат на русской»).
С 1916 г. он работал в Испании, стал одним из ведущих испанских физиологов,
РАЗД ЕЛ 2
с 1922 г. — профессор Центрального университета Мадрида. В 1929 г. вступил

в Испанскую социалистическую рабочую партию. В 1931–1939 гг. — депутат
кортесов. В сентябре 1936 — мае 1937 г. был министром финансов Республи-
ки, с мая 1937 г. — премьер-министром. С марта 1939 г. находился в эмигра-
ции. С 1940 г. жил в Великобритании. До 1945 г. считался премьер-министром
Республики в эмиграции (хотя и не общепризнанным республиканцами).
В 1946 г. исключен из ИСРП (реабилитирован в 2008 г.). После Второй миро-
вой войны жил и умер во Франции. ■■■
552
ГЛАВА 4
П П Е Р Е ЛОМ В В О Й Н Е
( Л Е Т О 19 3 7 — О С Е Н Ь 19 3 8 Г . )
ПОЛ И Т И К А Х . Н Е Г Р И Н А
Н а место правительства широкой антифашисткой коалиции 17 мая

1937 г. пришла коалиция, заинтересованная в усилении государствен-
ных структур и прекращении революции самоуправления. Блок правого
крыла ИСРП и КПИ включал также либералов и националистов Катало-
нии и Басконии. Правительство Негрина взяло курс на деколлективиза-
цию и национализацию.
Силовой блок оказался в руках коммунистов и приетистов — нового
военного министра И. Прието и министра внутренних дел Х. Сугасагои-
тии. Х. Негрин и близкие к нему социалисты составляли центр новой по- 553
литической конструкции. «Правда, щель, существующая между Негрином
и Прието, пока незначительна, но все же Негрин, несмотря на отдельные
трения с коммунистами, стоит ближе к последним», — отмечал советский
поверенный в делах в Испании С. Марченко.
Каталонских националистов хотя и взяли в правительство, но фактиче-
ски не включили в блок «майских победителей». Каталонская автономия
существенно ослабла, а с конца 1937 г. стала почти формальной. 1 октября
правительство переехало в Барселону, и каталонская автономия оказалась
еще сильнее урезана.
События в Барселоне были объявлены мятежом анархистов и троцкистов.
В республиканских средствах массовой информации развернулась травля
«мятежников». 28 мая была запрещена газета ПОУМ “La Batalla”.
16 июня были арестованы члены ЦК ПОУМ, обвиненные в связях с
франкистами. Начались чистки армии от членов ПОУМ. Были арестованы
250 руководящих работников партии и 30 иностранцев, которых объявили
«троцкистами» (ареста чудом избежал ан-

глийский писатель Дж. Оруэлл). Прибывшая
в середине сентября в Испанию анархистка
Эмма Голдман обнаружила в тюрьме Вален-
сии 1500 анархо-синдикалистов и несколько
сот марксистов, в том числе бойцов интербри-
гад. Генсек НКТ Марио Васкес оценивал ко-
РАЗД ЕЛ 2
личество арестованных членов НКТ в 800 че-

ловек, а судьба еще 60 была неизвестна.
7 июня были распущены рабочие патру-
ли НКТ. 18 июня была введена правитель-
ственная монополия на радио. 23 июля соз-
даны специальные политические трибуна-
лы. 14 августа была официально запрещена
публичная критика СССР, правительство
Премьер-министр Х. Негрин получило право приостанавливать выпуск
газет.
Наиболее известной акцией репрессивной волны мая–июня 1937 г. ста-
ло убийство лидера ПОУМ А. Нина. Операция по его аресту проводилась
Службой безопасности во взаимодействии с сотрудниками НКВД СССР.
Нин был арестован 15 июня и через некоторое время увезен в контролиру-
емый коммунистами мадридский пригород Алкала-де-Энарес. Нин отверг
все обвинения и утверждал, что не имеет ничего общего со шпионажем,
который ему пытаются вменить. 22 июня под предлогом попытки его ос-
вобождения Нин был застрелен. Официально было заявлено, что он аре-
стован, но затем появились слухи о его гибели. Коммунист А. Ортега был в
июле отстранен от руководства службой безопасности.
После этого репрессии стали ослабевать. Коммунисты с гневом отме-
чали, что Сугасагоития саботирует преследование ПОУМ (после отставки
554 Ортеги министр освободил сотни политзаключенных и не вскрыл связи
«троцкистов» и штаба Франко).
В начале августа 1937 г. Служба безопасности была реорганизована
в Службу военных расследований (СИМ). Она должна была бороться с
«пятой колонной», но фактически действовала также против ПОУМ и
радикалов НКТ. После создания СИМ позиции КПИ в репрессивной
системе ослабли.
Нанеся репрессивный удар по левой оппозиции, республиканский ре-
жим попытался продемонстрировать свой либеральный характер. 31 июля
в Республике была провозглашена свобода совести. 7 августа были открыты
первые церкви (в июле 1936 г. они были закрыты вооруженными сторонни-
ками Народного фронта и анархистами).
Президент Асанья заявил: «Мы имеем вновь республику, республику,
имеющую три цвета! И ничего более!»
В октябре 1938 г., после судебного процесса, члены ЦК ПОУМ были
приговорены к различным срокам тюремного заключения (до 10 лет). Че-
Перелом в войне (лето 1937 — осень 1938 г.)
рез три месяца франкисты подошли к Барселоне, и республиканская охрана

тюрьмы открыла ворота. Поумисты спаслись во Франции.
Был нанесен удар по Арагонскому совету — территориальному органу,
который был образован в 1936 г. и контролиролся анархистами. Арагонский
совет опирался на коллективы и профсоюзы. Его статус как территориально-
го органа самоуправления де-факто был признан правительством.
11 августа силы 11-й дивизии под командованием коммуниста Э. Ли-
ГЛ А ВА 4
стера напали на Каспе и разогнали Арагонский совет, арестовав его лиде-
ров и несколько сот анархо-синдикалистов. Акция не встретила значитель-
ного сопротивления, так как анархо-синдикалисты не стали использовать
даже небольшое количество оружия, имевшееся у них на складах в тылу, и
не сняли войск с фронта. Листер утверждал, что операция была согласована
с И. Прието и руководством КПИ.
Листеру удалось распустить часть сельскохозяйственных коллективов.
Однако, несмотря на провозглашенную победителями свободу выхода из
коллективов и сильное давление, оказанное на крестьян, разрушить соз-
данную анархистами систему не удалось — в разных районах от четверти до
большинства крестьян остались в коллективах. Более того, в других регио-
нах число коллективов даже росло, часть крестьян вернулись в коллективы
и в Арагоне.
В промышленности разрушение коллективизированного сектора и
подчинение коллективов государственным администраторам деморали-
зовало рабочих, и теперь трудовая дисциплина катастрофически падала,
а вместе с ней — и производительность труда. В этих условиях НКТ взя-
ла курс на консолидацию коллективизированного сектора, превращение
его в целостный уклад, автономный от государства. Для этого создавался
Экономический совет НКТ и экономические советы на местах, которые
должны были работать во взаимодействии с отраслевыми федерациями.
НКТ-ФАИ постепенно превращалась в лево-социалистическую партию,
занимая нишу, оставленную ИСРП после поражения группы Ларго Ка- 555
бальеро. В этот период идеологи НКТ апеллировали уже не к анархии, а к
реальной демократии, экономическому коллективизму, выступали в «за-
щиту территориальной, моральной и социальной целостности Испании:
ее обычаев, ее темперамента, ее психологии».
Блок коммунистов и правого крыла ИСРП развернул наступление на
кабальеристское руководство ВСТ.
Решающий удар был нанесен перед сессией кортесов, где Негрин опа-
сался контратаки Ларго как формального лидера фракции. 29 сентября ка-
бальеристы потеряли руководство фракцией социалистов. 30 сентября был
избран новый исполком ВСТ. Ларго был смещен с поста председателя ВСТ,
который занял Р. Гонсалес Пенья. 1 октября кабальеристы были выведены
из исполкома.
Республика стремилась подтвердить свою легитимность в глазах «де-
мократий». 1–2 октября 1937 г. были созваны кортесы. На них приехали
даже некоторые правые депутаты — Маура, Портела и др.
Политика правительства Негрина была направлена на резкое усиление

роли государства в экономике. Внедрение бюрократического управления
экономикой и вытеснение синдикализма усугубило социально-экономиче-
ское положение Республики и ситуацию в военном производстве.
Как пишут историки Ф. Комин и С. Лопес, «национализация, моби-
лизация и усиление государственного регулирования были главными це-
лями военной экономики Негрина… Сначала, с мая 1937 г., он попытался
РАЗД ЕЛ 2
направить республиканское производство в сторону увеличения ресур-

сов, вырабатываемых внутри страны, и направить их на военные нужды.
Централизация экономических решений не имела успеха. Затем, с апреля
1938 г., Негрин попытался осуществить такую централизацию через Ми-
нистерство обороны, в частности, посредством декрета о мобилизации, из-
данного в августе 1938 г. В конце 1938 г. Негрин попытался создать новое
учреждение для усиления мобилизации, то есть для ориентации экономи-
ческой продукции на военные нужды». Как видим, систематические неуда-
чи политики централизации не разочаровали в ней Негрина. Даже занятие
им поста министра обороны тоже имело экономические мотивы — через
это министерство он надеялся установить контроль над всеми ресурсами
Республики. По мнению П. Тольятти, «Негрин склонялся к централизо-
ванному руководству всей экономической жизнью через государственный
аппарат и полному подавлению частной инициативы».
16 сентября 1937 г. Министерство промышленности получило право
вводить государственное управление на промышленных предприятиях, но
с условием, что при этом «на предприятиях могли сосуществовать преж-
ние собственники, уполномоченный правительственный управляющий и
контрольный рабочий комитет». Это решение еще было компромиссом с
производственной демократией.
20 ноября 1937 г. был принят декрет «Об особых случаях введения го-
сударственного управления», который расширил возможности введения
556 государственного управления предприятиями.
Рост государственного вмешательства, притеснение самоуправляю-
щихся предприятий и синдикатов привели к тяжелым экономическим по-
следствиям. Если в декабре 1936 г. производство в Каталонии составило
71% от уровня июня 1936 г., а в июне 1937 г. держалось на уровне 70%, то к
декабрю 1937 г. произошло резкое падение — до 59,8%, а к июню 1938 г. —
до 32,9%. Особенно пострадало военное производство. В январе 1938 г. вы-
пуск корпусов снарядов в Каталонии упал до 38 817 в месяц (при анархистах
было 120 000) — меньше, чем даже в Леванте (41 918). Восстановить поло-
жение с помощью советских специалистов удалось только накануне паде-
ния Каталонии.
Ситуация усугублялась и из-за роста числа беженцев, которое в марте
1938 г. достигло 700 тыс. человек. Рабочие в Каталонии голодали, норма пи-
тания составляла 100 г хлеба. Для руководства действовали спецстоловые.
Обстановка на фронте и в тылу вела к росту пессимистических настрое-
ний по поводу способности Республики выиграть войну. Поражение в Ара-
гоне окончательно лишило министра обороны Прието веры в успех дела, о

чем он прямо говорил на заседании правительства 29 марта 1938 г., после
которого, на следующий день, подал в отставку.
Начался новый правительственный кризис. Асанья, собрав предста-
вителей партий для консультаций о новом правительстве, снова стал об-
суждать возможность соглашения с Франко. Негрин пытался удерживать
баланс между «партией мира» и коммунистами. Он не был принципи-
ГЛ А ВА 4
альным сторонником борьбы до конца, но понимал, что в условиях по-
ражений надежды на почетный мир с Франко нереалистичны. И Негрин,
и Прието, и Асанья видели выход уже не в победе, а в том, чтобы «укре-
пив», усилив Республику, заставить Франко пойти на перемирие, закон-
чить войну «вничью».
6 апреля было сформировано новое правительство Негрина без при-
етистов. Но на этот раз правительство формировали не партии и органи-
зации коалиции, а лично Негрин. Сам он ушел с поста министра финан-
сов и занял пост министра обороны. Близкий к нему П. Гомес возглавил
Министерство внутренних дел. Человеком Негрина давно стал и Альварес
дель Вайо, близкий также к коммунистам — он занял важный пост мини-
стра иностранных дел. В правительство вошел анархо-синдикалист Блан-
ко, который стал министром образования и здравоохранения. Министры
этого кабинета, входившие разные партии и организации, принадлежали
на деле к «партии Негрина» — проводили политику правительства, не
подчиняясь своим партиям. Исключение составляли коммунист Урибе
(сельское хозяйство) и представители национальных меньшинств, следо-
вавшие политике своих организаций. Однако националисты утратили
реальное влияние — у басков не было территории, а Компанис потерял
власть в Каталонии.
16 августа 1938 г. правительство покинули представители национали-
стов — они не выдержали наступления Негрина на права автономий, пре-
жде всего — установления центрального контроля над военной промыш- 557
ленностью Каталонии.
1 мая 1938 г. Негрин выступил с 13 пунктами программы правитель-
ства. Документ уже не исходил из неизбежности военной победы и пред-
лагал решить вопрос о послевоенном устройстве Испании путем плебисци-
та. Правительство гарантировало право частной собственности и обещало
компенсации иностранному капиталу. Негрин предлагал отказаться после
войны от репрессий. По существу эта позиция стала первым предложени-
ем компромисса Франко, сделанным в завуалированной форме. Впрочем,
среди пунктов были заведомо неприемлемые для Франко: провозглашение
Испании народно-демократической республикой, аграрная реформа, сво-
бода совести и др. Эту речь, как и дальнейшие инициативы подобного рода,
Франко оставил без ответа. Он видел, что время работает на него.
Отказ республиканского руководства от революционной стратегии
оказался гибельным, создать железный кулак Республика во главе с Негри-
ном не смогла.
ВОЙНА С П Е Р Е М Е Н Н Ы М УС П Е ХОМ
После прихода к власти правительства Негрина и Прието планы маневрен-

ной войны были оставлены. Республиканское командование 5 июля 1937 г.
попыталось прорвать фронт противника на Центральном фронте под Бру-
нете, но сражение кончилось отходом республиканцев с большими поте-
рями. В июне и августе республиканцы безуспешно пытались наступать
РАЗД ЕЛ 2
на Сарагосу, но в итоге смогли взять лишь небольшой городок Бельчите.

В октябре Восточный (Арагонский) фронт подвергся полной реорганиза-
ции. Бригады, оставшиеся под командованием анархистов, были сведены
в 10-й корпус, а остальные серьезно «вычищены». Были ликвидированы
остатки милиционной системы. Как показали последующие события, это
привело к дальнейшему ослаблению боеспособности фронта.
Действия в Арагоне должны были отвлечь Франко от северного анкла-
ва Республики, но не сумели решить эту задачу.
1 апреля 1937 г. Франко начал наступление на Страну Басков с востока.
26 апреля авиалегион «Кондор» разрушил древний баскский город Герни-
ку, намереваясь деморализовать обороняющихся.
19 июня пал Бильбао. 14 августа франкисты и итальянцы начали насту-
пление на Рейносу, рассекая территорию республиканцев. Почти половина
баскских сил не стала отступать дальше и капитулировала у Сантоньи. За-
ключенный при этом «Пакт Сантоньи» предусматривал отказ от репрес-
сий и возможность для желающих басков эвакуироваться во Францию, но
победители не выполнили обещаний. Солдаты баскской армии и полити-
ческий актив были направлены в лагеря (половина через несколько месяцев
освобождена, более 500 — казнены).
24 августа Сантандер был окружен. Около 3000 бойцов и 2000 граж-
данских эвакуировались по морю в Хихон, около 2500 солдат и более 3000
населения — во Францию.
558 На последнем этапе борьбы, во время обороны Астурии, сопротив-
ление возглавили губернатор Томас и командир полковник-баск Прадо
(он уплыл из Сантандера под носом франкистов на лодке даже без ве-
сел — гребли саперными лопатками и добрались до республиканцев).
Республиканцы в конце августа попытались предпринять наступление
на Арагонском фронте, но оно было недостаточно сильным, чтобы на-
рушить планы Франко. 4 сентября он начал наступление в Астурии.
21 сентября пал последний оплот сопротивления республиканского Се-
вера Хихон.
По советским оценкам: «С ликвидацией севера мятежники получи-
ли великолепные атлантические порты — Бильбао, Сантандер, Хихон для
свободной и прямой связи с Германией; развитую горно-металлургическую
промышленность и, наконец, освободили свои войска, воевавшие против
республиканского севера». Это означало, что стратегическая инициатива,
которую Республика могла перехватить после Гвадалахары, возвращалась к
Франко. Он получал свободные силы для удара.
Ход войны
в марте
1937 г. —
ноябре 1938 г.
ГЛ А ВА 4
Но его войска, штурмовавшие Север, были утомлены, Франко еще не
был уверен в своих силах, и это дало Республике передышку и последний
шанс самой выбрать место для удара. Этим местом стал Теруэль — форпост
франкистов между центральной частью Республики и Каталонией, где в де-
кабре 1937 г. — феврале 1938 г. развернулось ожесточенное сражение.
Сражение за Теруэль стало крупнейшим разочарованием республи-
канцев. Некоторое время казалось, что преобразования Негрина и Прието,
военное искусство Рохо действительно дают плоды. Это впечатление было
ошибочным, и Теруэль запустил цепную реакцию неудач. 559
Этот город был «костью в горле» Республики, франкистским плацдар-
мом, опасно приближенным к морю. Начальник Генштаба В. Рохо направил
под Теруэль 12–15 бригад, добившись восьмикратного превосходства в жи-
вой силе. 15 декабря республиканцы нанесли удары навстречу друг другу в
обход Теруэля.
19 декабря республиканцы окружили Теруэль, но развивать успех не ста-
ли, отбросив франкистов от города недостаточно далеко. В. Рохо восприни-
мал эту операцию как локальную. 25 декабря главным командованием было
решено, что операция закончилась, что противник смирился со сдачей Те-
руэля. Но окруженные в городе франкисты сопротивлялись до 7 января, а
Республика уже воспряла духом. 21 декабря Рохо вывел из-под Теруэля три
корпуса. Однако скоро выяснилось, что сражение только начинается.
30–31 декабря противник нанес контрудар. Франкисты подошли
вплотную к городу. «Под Теруэлем было холодно, нестерпимо холодно для
испанцев; кажется, мороз доходил до двенадцати градусов при сильном
ветре. Камни покрывались слоем льда, люди падали и ползли вверх на чет-
вереньках», — рассказывал И. Эренбург.
5 февраля франкисты снова перешли в наступление и 23 февраля от-
били Теруэль. Инициатива была окончательно утеряна республиканцами.
Следующий удар Франко нанес в Арагоне, где фронт был ослаблен ре-
организациями и чистками. 470 км фронта обороняли 3 корпуса в составе
8 дивизий. В центрально-южной зоне у республиканцев было 500 орудий,
РАЗД ЕЛ 2
на Арагонском (восточном) фронте — 60.

Франко сосредоточил в Арагоне до 300 тыс. солдат под командованием
Ф. Давилы. Генштабу Рохо удалось наскрести для отражения удара около
200 тыс. солдат, да и то не сразу. Отныне во всех сражениях франкисты име-
ли превосходство в технике. В сражениях первой половины 1938 г. превос-
ходство авиации франкистов достигало пяти-шести раз.
9 марта 1938 г. Арагонский фронт был прорван. Ввод войск в сражение
проводился республиканцами по частям, и ударные дивизии противника
их без труда перемалывали.
15 апреля франкисты вышли к Средиземному морю южнее Эбро, отрезав
таким образом центральную территорию республики от Каталонии и Фран-
ции на суше (сообщение по воздуху и морю сохранялось). Перед Франко встала
альтернатива — продолжить наступление против Каталонии с шансом захва-
тить промышленную базу Республики или попытаться взять фактическую ее
столицу — Валенсию. Он избрал второй вариант, но наступление на юг выдо-
хлось к началу мая. Боевые действия в Леванте шли с переменным успехом.
Захват Арагона франкистами усугубил продовольственные трудности.
Теперь Республика не могла обеспечить себя продовольствием. В разговоре
с советским представителем С. Марченко Негрин признавал, что «народ
буквально голодает, во многих районах рабочие неделями не получают хле-
ба, ибо у правительства нет средств на большие закупки зерна».
Летом 1938 г. Республика попыталась взять реванш на реке Эбро.
560 В ночь на 25 июля армия под командованием Хуана Модесто общей
численностью около 100 тыс. бойцов приступила к форсированию Эбро,
чтобы в случае успеха воссоединить территорию Республики.
Чтобы получить шанс на стратегический успех, республиканцы долж-
ны были выйти на оперативный простор из излучины Эбро, взяв Ганде-
су. Передовые части шли стремительно, не задерживаясь на подавление
укрепленных точек противника. Но маневренной войны снова не полу-
чилось — основные силы слишком долго переправлялись и штурмовали
Аско, Фликс, Фатарелью и Пинель.
26 июля франкисты сумели подтянуть резервы и отстоять Гандесу, заперев
республиканцев на небольшом пятачке в излучине Эбро. Республиканцы су-
мели захватить лишь небольшой горный плацдарм, вокруг которого разверну-
лось ожесточенное сражение, длившееся до 14 ноября. Авиация и артиллерия
франкистов перемалывали здесь республиканцев, которые мужественно сра-
жались за каждый холм против 230-тысячной армии противника. «Бои были
настолько упорные, что было бы напрасно искать подобных во всех прошлых
боях настоящей кампании. Штаб мятежников считал большой для себя по-
бедой, если фашистские части в течение дня брали 1–2 высоты. Вся тактика и
все искусство Франко сводилось лишь к тому, что ценой громадных расходов
снарядов и авиабомб он стирал все траншеи и сооружения защитников, и когда
последние уходили, его пехота занимала “новую” территорию.
Правда, первое время он еще пытался после артподготовки и авиабом-
бежки посылать в атаку свои части, но после первых горьких неудач, стоивших
ГЛ А ВА 4
ему громадных потерь, и после ряда неповиновения своих частей, отказав-
шихся идти в атаку, он почти полностью перешел на метод “стирать огнем все
живое”… Это был кульминационный пункт падения престижа Франко», —
говорилось в анализе операции, подготовленном в Генштабе РККА.
Несмотря на то что битва на Эбро была позиционной, она требовала от
обеих сторон огромного напряжения сил. Это касалось и союзника Франко
Муссолини, который уже в августе ощутил, что фашисты в Испании находятся
на пределе своих возможностей. Муссолини, недовольный пассивностью дей-
ствий Франко, сказал своему министру иностранных дел Чиано: «Запиши в
своем дневнике, что сегодня, 29 августа, я предсказываю поражение Франко…
Красные — это бойцы, а Франко — нет».
Уже в августе стало ясно, что республиканское наступление выдохлось,
и дальнейшее сражение повторяет модель Первой мировой войны, являясь
борьбой на истощение.
Франкисты подготовили специальную ударную группу для штурма го-
сподствовавшей над местностью гряды Сьерра-де-Пандольс. 30–31 октября
эта группа в 10–12 батальонов при 200 орудиях взяла горы, отбросив части
5-го корпуса Листера.
3 ноября франкисты заняли Пинель и стали двигаться вдоль Эбро, от-
резая республиканцев от переправ. В ночь на 4 ноября 5-й корпус перепра-
вился за Эбро. Это было началом поэтапной эвакуации плацдарма.
На Эбро некоторое время оборону продолжал держать 15-й корпус, но
16 ноября вся обескровленная армия Эбро вернулась за реку. Республикан- 561
цы потеряли около 40 тыс. человек. Франкисты — вдвое больше, но у них и
человеческие ресурсы были значительнее.
Теперь, где бы ни ударил Франко, у республиканцев не было достаточ-
ных резервов, чтобы парировать действия противника.
Н Е ВМ Е Ш АТ Е Л Ь С Т В О И ПОМОЩЬ
Во второй половине 1937 — 1938 г. значение Испании в международных от-

ношениях стало снижаться. Германия выполнила свою задачу 1936–1937 гг.,
привязав к себе Италию. Британское руководство начинало ощущать, что
Испания уже не выполняет роль отвлекающего фактора для Германии и Ита-
лии. Франция колебалась между двумя угрозами — образования прогерман-
ского режима в тылу и, с другой стороны, втягивания в войну с Германией из-
за Испании. Опасность революционных искр, разлетающихся из испанского
очага, стала не столь актуальной после падения радикального правительства

Ф. Ларго Кабальеро. Зато более умеренное правительство Х. Негрина имело
(и не без оснований) репутацию прокоммунистического, что ставило в по-
вестку дня появление на западе Европы советского плацдарма.
В этих условиях перед дипломатией Великобритании и Франции вста-
ла альтернатива: поддерживать конфликт в равновесии или открыто встать
на сторону Франко, чтобы сделать его режим из прогерманского нейтраль-
РАЗД ЕЛ 2
ным в возможном мировом конфликте. Республиканское руководство про-

должало рассчитывать на то, что Франция «одумается» и поддержит Ре-
спублику. Однако шанс на это возникал только в случае прямого военного
столкновения Франции и Великобритании, с одной стороны, и Германии и
Италии — с другой.
Важнейшее значение для СССР играло начало японо-китайской войны
7 июля 1937 г. Теперь советская помощь поступала в Китай, и ее объем «вы-
читался» из того, что СССР мог поставлять в Испанию. А с весны 1938 г.
нарастала и военная угроза на Востоке Европы в связи с Чехословацким
кризисом. Так что СССР и сам нуждался в вооружениях. Тем не менее, по-
мощь Испании продолжалась.
Италия развернула подводный террор в Средиземном море. Посколь-
ку страдали суда даже «владычицы морей», это привело в июле 1937 г. к
нарастанию напряженности в англо-итальянских отношениях.
Но главной мишенью фашистов были, конечно, советские корабли. С
30 октября 1936 г. по 9 апреля 1937 г. был задержан 81 советский корабль, к
июлю 1937 г. потоплено 3 советских корабля. В августе 1937 г. «неизвестные
подводные лодки» разбушевались еще сильнее. Они атаковали 17 нейтраль-
ных судов, в том числе 7 британских, топили суда не только в испанских тер-
риториальных водах, но и в Эгейском море, и даже у Дарданелл.
14 сентября 1937 г. в Нионе было подписано соглашение, по которому
британскому и французскому флотам поручалось поддержание безопасно-
562 сти судоходства в Средиземном море, при содействии других желающих
держав. Их кораблям разрешалось топить подводные лодки, которые ата-
куют торговые суда. Но СССР не планировал участвовать в патрулирова-
нии — у него не было баз в этом регионе. Агрессор назван не был, что вскоре
позволило Италии… присоединиться к патрулированию. Соответствующее
соглашение было подписано 30 сентября. Англо-французская эскадра не за-
ходила в итальянскую зону ответственности, где флот Муссолини «искал»
собственные подводные лодки. С января 1938 г. возобновились системати-
ческие потопления нейтральных, в том числе британских, судов.
Политика умиротворения была не просто интригой западных элит, она
соответствовала настроениям общества. Эренбург рассказывал: «Многие из
левых интеллигентов, хотя они и кричали с другими: “Долой невмешатель-
ство!” — слушая рассказы о Мадриде, о Гернике, про себя думали: “Все-таки
хорошо, что у нас мир!” До Мюнхена было уже недалеко…» Негрин тщетно
добивался у французов военной помощи. Максимум, что они были готовы
сделать для Республики, — это иногда пропускать советскую помощь.
ГЛАВА 5
З ЗА ВЕ РШ Е Н И Е ВОЙНЫ
М Е Ж ДУ Н А Р ОД Н Ы Й КРИЗИС И ИС П А Н И Я
О сенью 1938 г. мир висел на волоске. Гитлер угрожал войной Чехос-

ловакии. Великобритания и Франция, связанные союзническими
обязательствами, готовились к войне с Германией. СССР выражал готов-
ность помочь Чехословакии. Если бы СССР, Франция и Великобритания
стали военными союзниками, политика невмешательства немедленно
умерла бы. Это давало Испанской республике шанс на выживание.
12 сентября поверенный в делах при Франко докладывал в Берлин, что в
Бургосе считают: европейская война сделает невозможной победу над Респу-
бликой. Франко приступил к срочному строительству укреплений на грани- 563
цах с Францией в Пиренеях и в Марокко. Гитлер держал Франко в неведении
относительно своих планов, что вызывало нервную реакцию со стороны ис-
панского союзника, интересы которого не принимались в расчет. Более того,
Франко сообщил в Лондон, что в случае начала войны он сохранит нейтра-
литет. Информация об этом вызвала недовольство фюрера и дуче. В случае
войны Германии и Италии пришлось бы найти лучшее применение войскам
и оружию, которое пока направлялось в Испанию. Тем более что в случае на-
чала европейской войны Великобритании и Франции пришлось бы догова-
риваться с СССР, и Франко был бы хорошей разменной монетой.
В ночь на 30 сентября в Мюнхене Гитлер, Чемберлен, Муссолини и Да-
ладье поставили свои подписи под соглашением о передаче Судет Герма-
нии. Война против фашизма была отложена, и это делало положение Ис-
панской республики почти безнадежным.
2 октября Негрин в радиовыступлении задал вопрос: неужели наци-
оналисты хотят продолжать войну до полного уничтожения испанского
народа? Этот новый призыв к миру повис в воздухе — после Мюнхена у

Франко отлегло от сердца, а выступление Негрина выглядело криком от-
чаяния.
Единственным успехом «дела мира» в Испании стало соглашение 1 ок-
тября о выводе из страны интербригад в обмен на вывод примерно такого
же количества итальянских «добровольцев». Обмен был неравноценным,
так как при выводе примерно 10 тыс. бойцов с каждой стороны у немцев и
РАЗД ЕЛ 2
итальянцев оставалось еще значительная часть их войск в Испании. В ок-

тябре 1938 г. в Испании находилось около 36 тыс. иностранных солдат на
стороне Франко. Всего по оценке испанского историка А. Виньяса, «если в
лагере франкистов сражалось около 187 000 иностранцев, которые обучали
более 80 000 человек, то Республика могла противопоставить в лучшем слу-
чае 40 000 и 20 000 соответственно».
Значение интербригад в 1938 г. снизилось. Тысячи испанцев уже
приобрели боевой опыт. Приток новых бойцов в интербригады почти
прекратился.
К 27 августа 1938 г. в интербригадах в строю было почти 16 тыс. бой-
цов, включая больных и раненых — 17–20 тыс. Всего через интербрига-
ды прошли около 40 тыс. бойцов, из них 9 тыс. французов, 3 тыс. поля-
ков, 3 тыс. итальянцев, по 2–2,5 тыс. американцев, немцев, балканцев,
по 1–2 тыс. англичан, бельгийцев, чехов, менее тысячи — граждан при-
балтийских государств, австрийцев, скандинавов, голландцев, венгров,
швейцарцев, канадцев. Были убиты 5–7 тыс. человек, около 500 попали в
плен. В ноябре прошли прощальные парады по обе стороны фронта. Ита-
льянские фашисты остались в стране. Впрочем, вывод интербригад про-
должался до февраля 1939 г., последним их подразделениям пришлось от-
ступать во Францию под огнем противника.
564 П А Д Е Н И Е К АТА ЛО Н И И
Социально-экономическое положение Республики продолжало ухуд-

шаться. Во второй половине 1938 г. из-за потери Арагона и изоляции
центральной части территории Республики были затруднены поставки
продовольствия в Мадрид. Не хватало средств на закупку продуктов. Ра-
бочие были вынуждены искать продовольствие сами — невыходы на ра-
боту в ноябре достигали 15% рабочей силы. В декабре прошла голодная
демонстрация в Мадриде. Голодала и Барселона. Паек на предприятиях
составлял 150 г хлеба, 100 г мяса или рыбы, 50 г жиров и еще 2 л вина и
1–2 кг бобовых в месяц. Обеспечивался он нерегулярно. Столкнувшись с
враждебностью к себе государства, коллективы укрывали произведенную
продукцию.
Но на военном производстве рабочие продолжали самоотверженно
трудиться. Как докладывал советник при субсекретариате вооружений
М. Неделин (будущий командующий ракетными войсками стратегического
Завкршение войны
Падение
Каталонии.
Декабрь 1938 г. —
февраль 1939 г.
ГЛ А ВА 5
назначения СССР), в Барселоне в ноябре было произведено 210 тыс. кор-
пусов снарядов (на 20 тыс. больше, чем в октябре, на 50 тыс. больше, чем в 565
Центральной зоне).
23 декабря Франко начал наступление на Каталонию. 250 тысячам
солдат Франко противостояли 176 тыс. республиканцев (у которых было
86 тыс. винтовок). На 260 истребителей и 300 бомбардировщиков франки-
стов приходилось 95 истребителей и 29 бомбардировщиков республикан-
цев. Войска были деморализованы, и после сражения на Эбро у республи-
канцев не было здесь достаточных резервов.
В конце декабря — начале января республиканцы еще оказывали орга-
низованное сопротивление, держали фронт. Итальянцы давили на армию
от Эбро до Лериды, стремясь отрезать приморский угол республиканской
обороны, и 15 января 1939 г. они прорвались к морю. Три республиканские
дивизии были разгромлены, что деморализовало всю армию.
Начался исход республиканцев из Каталонии во Францию. Республи-
канские войска откатывались к границе с Францией, сдавая укрепления
даже без боя, если противник прорывался на фланге. Боялись окружения,
контрудары практически не наносили. Казалось, Барселона будет оборо-

няться — столица Каталонии, окруженная горами, имевшая запасы бо-
еприпасов и снаряжения, могла выдержать осаду. И выдержала бы, будь
дело в 1936–1937 гг. Но не теперь. Когда противник стал обходить Барсе-
лону, 5 тыс. карабинеров покинули свои позиции. 26 января в город про-
рвались моторизованные части противника. На улицах развернулись бои
60 танков, танкеток и броневиков франкистов против 28 танков и бро-
РАЗД ЕЛ 2
невиков республиканцев. Если бы в городе были построены укрепления

или хотя бы баррикады, если бы во время этого боя пехота не бежала из
города, у франкистов не было бы шансов взять Барселону сходу. Но к ве-
черу Барселона пала.
П. Тольятти называет одной из важнейших причин падения Катало-
нии «сильную усталость масс». Речь может идти не только об усталости, но
и о разочаровании рабочих в курсе Негрина. «Бригады молодежи, воздви-
гавшей баррикады, встречали сопротивление со стороны групп женщин из
народа, которые со слезами вырывали у них из рук лопаты и кирки», — рас-
сказывает Тольятти.
Вместе с войсками к Пиренеям отходило население. По запруженным
по дорогам не могли пройти войска и снаряжение. Впрочем, в начале фев-
раля движение происходило уже только в одну сторону — к спасительной
французской границе через заснеженные горные проходы.
Несмотря на то, что оборона Центральной зоны не была прорвана, по-
ражение в Каталонии произвело сильное впечатление на руководство Респу-
блики. 28 января В. Рохо, поддержанный генералом Э. Хурадо, доложил Аса-
нье и Негрину, что возможности сопротивления исчерпаны. Он предложил
Негрину начать переговоры о посредничестве Франции и Великобритании с
целью приостановить военные действия и договориться о лучших условиях
мира, об обеспечении эвакуации республиканцев из Испании.
По свидетельству П. Тольятти, «ясно было, что Негрин сам тоже по-
566 терял веру в дальнейшую борьбу, но он еще держался своей старой поли-
тической линии — линии сопротивления… Противоречивым моментом в
позиции Негрина было то, что, платонически отстаивая сопротивление, он
ничего не делал для того, чтобы его организовать. Его серьезнейшая вина
заключалась в том, что в последние дни в Фигерасе он не распорядился от-
править в Валенсию и Мадрид, по крайней мере, часть оружия, которое к
нам прибывало».
В декабре 1938 г. на поставки СССР Испании было выделено 100 млн
долл. (для сравнения — в марте 70 млн долл.), на 55 млн оружия было пере-
правлено во Францию. 12 января 1939 г. СССР представил Республике заем
в 50 млн долларов США. В этом соглашении, в отличие от прежней практи-
ки, не было условий гарантии займа и даже условий его возврата.
Пока было возможно, это оружие перебрасывалось в Каталонию. С 30 ян-
варя по 4 февраля было отправлено 41 955 винтовок, 3446 пулеметов, 319 тыс.
снарядов и 31,5 млн патронов. 4 февраля 1939 г. поставки оружия в Катало-
нию были остановлены республиканским руководством. Около 400 вагонов
ГЛ А ВА 5
Республиканцы во французском лагере Амели-ле-Бэн
военного снаряжения пришлось эвакуировать назад во Францию. Попытка

переправить 2 февраля часть боеприпасов в Центральную зону пароходами
не удалась — они были уничтожены итальянской авиацией. Больше францу-
зы не допускали подобного. Склады во Франции были переполнены совет-
ским оружием, но оно не могло дойти по назначению.
1 февраля, эвакуируясь вместе с остатками восточной армии во Фран-
цию, правительство собрало в замке в Фигерасе, недалеко от французской
границы, 62 депутатов кортесов. Негрин выдвинул только три условия пре-
кращения сопротивления: независимость страны, проведение выборов и
отказ от преследований противников после войны. Однако Франко отве-
тил очередным отказом на этот жест отчаяния. 13 февраля он объявил, что 567
наказанию подлежат все, кто занимался «подрывной деятельностью» с ок-
тября 1934 г. и препятствовал «правительству националистов».
4 февраля пала Жерона, 7 февраля франкисты преодолели последний
оборонительный рубеж на реке Флувия. Республиканцы уходили во Фран-
цию, где их ждали новые унижения: «На границе французские жандармы
(гар мобиль) занимались грабежом. Забирали у солдат и офицеров все, что им
понравилось, а если этот предмет не хотели отдавать, то предлагали вернуть-
ся в Испанию к Франко. Ничего не оставалось делать, как только отдать эту
вещь жандарму», — рассказывал боец-интернационалист Э. Штейнтольд.
8 февраля границу пересекли Негрин и Рохо. 9 февраля последние ре-
спубликанцы перешли границу с Францией и были там интернированы —
война кончилась для 70 тыс. республиканских солдат. Массы интерниро-
ванных были размещены в лагерях под открытым небом в сырой местности.
Смертность в одном из них достигала 100 человек в день, пока французы,
наконец, не предоставили материалы для строительства бараков.
Положение Республики становилось безнадежным. Минимум боепри-

пасов, сырья и продовольствия, промышленная база почти целиком захва-
чена противником. В феврале 1939 г. в распоряжении Франко было более
миллиона солдат (без учета интервентов), а у республиканцев — 750 тыс. Но
у франкистов были вооружены все, а в Центрально-южной зоне было лишь
250 тыс. винтовок. На 469 самолетов националистов приходилось 163 респу-
бликанских. Республиканские оружие и самолеты оказались у французов —
РАЗД ЕЛ 2
и то, что было отобрано у перешедших границу, и то, что поставил СССР.
Однако концентрация войск на Центральном фронте была высокой,
и франкисты не могли бы сокрушить эту закопавшуюся в землю армию
быстрым ударом.
Испанскую республику перестали учитывать как фактор европейской
игры. Тем не менее сама эта игра перешла в решающую фазу, и большая
война в Европе стала вопросом нескольких месяцев. Ресурс существова-
ния Республики также исчислялся месяцами. В этом заключался послед-
ний ее шанс на выживание.
Негрин 10 февраля через Францию вернулся в Испанию. 27 февраля
Великобритания и Франция признали правительство Франко. В тот же
день Асанья подал в отставку, чем еще сильнее ослабил международные по-
зиции Республики. Она осталась без легитимного президента. Отставка
Асаньи была большим ударом для Негрина, «который всегда старался со-
хранять в глазах мира демонстративную легальность республики», — пи-
сал С. Марченко. Спикер кортесов Д. Мартинес Баррио формально полу-
чил право исполнять обязанности президента, но не поехал в Испанию из
Франции, требуя себе права на заключение мира. В сложившихся условиях
это означало право подписать капитуляцию.
Формально признавая право Баррио быть президентом, если тот при-
будет в Испанию, Негрин пока не собирался допускать капитуляцию.
568
М Я Т Е Ж К АС А ДО И ГИБЕЛЬ РЕСПУБЛИКИ
Сторонники скорейшего завершения войны нашли «реального исполни-

теля» — командующего Центральным фронтом полковника Сигизмун-
до Касадо. В конце января — начале февраля он установил канал связи с
франкистами.
Коммунисты убеждали премьера, что необходимо провести чистку во-
енных, но это только усиливало антикоммунистические настроения старо-
го офицерства. К Касадо, который был основным организатором военного
заговора, присоединился и главнокомандующий Миаха.
2 марта Негрин начал перестановки в командовании. Касадо, 25 фев-
раля произведенный в генералы, был назначен начальником Генштаба, на
его место был назначен коммунист Буэно. Модесто должен был возглавить
новую Маневренную армию, а Листер — Андалузский фронт. Коммуни-
сты были назначены комендантами крупнейших городов. Для Касадо
ГЛ А ВА 5
Вход франкистов в Мадрид
Негрин приготовил важнейший пост, однако, не связанный с непосред-

ственным командованием. Этим Негрин решал сразу три задачи — сни-
жал угрозу переворота со стороны Касадо, заменял растерявшегося Рохо
и умиротворял коммунистов. Но было поздно. Касадо отказался подчи-
ниться этим решениям.
Касадо считал, что препятствием для сколько-нибудь достойных ус-
ловий капитуляции являются коммунисты, к которым Франко особенно 569
непримирим. Негрин, уже имевший негативный опыт поисков мира, не
разделял эту мысль — как показал опыт — наивную. Тогда Касадо стал
готовить переворот, чтобы осуществить свой план помимо Негрина. По-
скольку авторитет премьера в это время пал низко, Касадо без большого
труда договорился с представителями всех основных организаций На-
родного фронта, кроме коммунистов: необходимо отстранить от власти
КПИ и Негрина и попытаться завершить войну миром, раз уж все равно
нельзя победить. О безоговорочной капитуляции речь не шла, хотя Каса-
до не исключал и ее.
4 марта начался мятеж на военно-морской базе Картахена. Формально
флот не поддержал мятеж, но адмирал М. Буиса получил хороший повод
для дезертирства, которое он и его офицеры замышляли еще до начала
событий.
Тем временем мятежники призвали франкистов на помощь по радио
и в Картахену был направлен десант. Но он опоздал — 5 марта коммуни-
стическая бригада вернула город, франкистский десант был разгромлен.

Когда коммунисты штурмовали город, флот по приказу адмирала M. Бу-
иса и комиссара Б. Алонсо ушел в Тунис. Это было фатальное решение,
учитывая, сколько республиканцев мог бы спасти флот в условиях краха
Узнав о событиях в Картахене, Касадо решил, что тянуть больше
нельзя, и выступил против правительства в ночь на 6 марта. Было объ-
РАЗД ЕЛ 2
явлено о создании Национального совета обороны (НСО) без комму-

нистов. Председателем НСО стал прославленный Миаха. Реальным ли-
дером мятежа был Касадо. В НСО вошли три беспартийных военных,
два республиканца, два социалиста и два анархо-синдикалиста. Важной
боевой силой мятежа были анархо-синдикалисткие части IV корпуса
С. Меры. Идеологом НСО и его министром иностранных дел стал пра-
вый социалист Х. Бестейро.
Публично Хунта выступил против капитуляции.
Командующий армией Леванта Менендес колебался, но под давлением
вооруженных коммунистов воздержался от открытого участия в движении
Касадо. Это позволило коммунистам организовать эвакуацию части своих
кадров через Валенсию и Картахену. В Мадриде развернулись боевые дей-
ствия между сторонникам НСО и коммунистам.
В этих условиях Негрин вылетел во Францию, лишив сопротивление
перевороту необходимой легитимности. Как писал С. Марченко, «прави-
тельство уехало из Испании, довольное поводом, который дал ему Касадо,
считая себя морально освобожденными от ответственности за сдачу цен-
тральной Испании».
Выступление Касадо с самого начала было направлено против Не-
грина и коммунистов, но официально оно не было капитулянтским. Вы-
ступая по радио 11 марта, Касадо заявил: «Наша борьба не закончится
до тех пор, пока не восторжествует независимость Испании. Испанский
570 народ не сложит оружие, пока не получит гарантию мира, свободного
от преступлений. Либо мир для Испании, либо борьба не на жизнь, а на
смерть. Мы, независимые и свободные испанцы, готовы принять любое
из этих двух решений. Солдаты! Да здравствует Испания, свободная от
чужеземного вмешательства! Да здравствует Республика!» Эти лозунги
позволили Касадо увлечь тех, кто стремился к миру, но не к капитуляции.
Так, командующий IV корпусом анархо-синдикалист С. Мера считал, что
целью НСО было заключение «мира, почетного мира, основанного на не-
зыблемых принципах справедливости и братства, мира без унижений и
слабости». Если Франко не согласится на переговоры, считал Мера, нуж-
но будет продолжать войну.
7 марта верные Негрину части во главе с командующим 1-м корпусом
Барсело установили почти полный контроль над Мадридом, коммунисты
расстреляли несколько офицеров из штаба Касадо. Авиация касадистов
бомбила штаб-квартиру КПИ. 9 марта подошли новые части Меры, кото-
рые выбили коммунистов из центра Мадрида.
12 марта перед угрозой наступления франкистов коммунисты пре-

кратили сопротивление, потребовав от НСО заключить почетный мир,
гарантирующий независимость Испании. Касадисты провели аресты ком-
мунистов и расстреляли Барсело, отомстив за своих казненных сторонни-
ков. Анархо-синдикалисты настаивали, что коммунисты должны получить
право на политическую деятельность, им также должно быть обеспечено
право на беспрепятственную эвакуацию.
ГЛ А ВА 5
Но Франко не собирался идти на переговоры даже с правительством
без коммунистов. Это обрекало политику НСО на крах. Провалились и
официальные попытки Касадо добиться почетной капитуляции с разреше-
нием уехать всем желающим.
16 марта Франко напомнил Касадо, что требует только безоговорочной
капитуляции. 19 марта НСО согласился вступить в технические перегово-
ры о сдаче позиций. Их результатом стала капитуляция авиации, что еще
сильнее затруднило эвакуацию.
22 марта НСО выдвинул откровенные требования, которые боялся
сформулировать ранее, но ради которых и брал власть, — Республика гото-
ва капитулировать, если Франко даст возможность эвакуироваться тем, кто
хочет уехать.
Незадолго до этого комитет связи НКТ-ФАИ принял воззвание,
в котором утверждал, что НСО не капитулирует, и если Франко не
согласится на почетные демократические условия мира (выдвинутые
6 марта), «мира не будет. Мы будем стоять насмерть». Реально вести
войну теперь было возможно только в партизанских формах. Это не
были просто слова. Анархисты вели партизанскую войну до 50-х го-
дов. До 1948 г. в Испании действовали и коммунистические партизан-
ские отряды.
Трагедия мартовских событий 1939 г. заключается и в том, что во
время мятежа Касадо обстановка в Европе стала быстро меняться. Ког-
да Республика уже начала агонизировать, у нее вдруг снова появились 571
шансы на выживание в связи с развитием общеевропейского конфликта.
15 марта немцы вошли в Прагу. После некоторых колебаний Чембер-
лен был вынужден признать, что Гитлер нарушил Мюнхенское соглаше-
ние. 31 марта Великобритания предоставила Польше гарантии своего
вступления в войну, если поляки подвергнутся «прямой или косвенной
агрессии». Напряженность в англо-германских отношениях резко воз-
росла.
В этих условиях британская и французская дипломатия проявили ин-
терес к сближению с СССР, что уже через месяц вылилось в предложение о
переговорах о военно-политическом союзе.
Такое стремительное изменение международной ситуации ставило
перед Испанской республикой вопрос о том, что нужно «только день про-
стоять, да ночь продержаться». Но мятеж Касадо обрезал нить, на которой
держалась жизнь Республики. Вывод о невозможности дальнейшего сопро-
тивления был сделан организаторами НСО в одних условиях, а Республику
они обрушили уже в других — в непосредственном преддверии Второй ми-

ровой войны, которая изменит в мире все. Все, кроме судьбы Испании, ко-
торая решилась накануне.
Начался исход из страны политических лидеров и офицеров — спа-
сались, как могли. Потоки беженцев заполнили порты. Солдаты толпа-
ми уходили с позиций. Если до мятежа Касадо Республика могла бы про-
держаться еще месяц-другой (а при условии благожелательной позиции
РАЗД ЕЛ 2
Франции и переброски через ее территорию советского оружия и сна-

ряжения — то и несколько месяцев), то теперь никто не мог остановить
катастрофу.
Осознав, что Франко не станет церемониться со своими незадачли-
выми партнерами, члены НСО 27 марта стали разбегаться из Мадри-
да. В столице остался лишь наивный Бестейро, полагавший, что миро-
творчество избавит его от франкисткой тюрьмы (он умрет в заключении
в 1940 г.).
27 марта франкисты перешли во всеобщее наступление, 28 марта без
сопротивления заняли Мадрид. 1 апреля организованное сопротивление
республиканцев прекратилось. 4 апреля итальянские танкетки вошли
в Аликанте, где скопилось несколько тысяч беженцев. Западные корабли
отказались взять их на борт. Часть антифашистов покончили с собой в Сре-
диземном море, остальных ждала безжалостная расправа.
***
Испания была под контролем франкистских войск. Война, которая
только в ходе боевых действий унесла более 300 тыс. жизней, закончи-
лась. Но начался пир победителей — оставшиеся в стране бойцы респу-
бликанской армии, члены профсоюзов и партий Народного фронта от-
правились в концлагеря. Несколько десятков тысяч человек были рас-
стреляны, более миллиона человек — отправлены в тюрьмы и на при-
572 нудительные работы.
Прямое столкновение двух испанских режимов завершилось победой
связанного с фашистскими державами франкизма. Военно-авторитарная
машина националистов изначально была более эффективной, и победить
ее можно было «несимметричными» методами. Подавление революци-
онного импульса в Республике ослабило принципиальную альтернатив-
ность «двух Испаний» и поставило республиканцев в полную зависи-
мость от внешнеполитических факторов. Блокада со стороны западноев-
ропейских стран и вынужденное ослабление вмешательства СССР в кон-
фликт обрекли республиканцев на поражение. Хотя шансы на выживание
Республики сохранялись до марта 1939 г.
Подводя итог борьбе за Республику в письме к Молотову 14 апреля
1939 г., Негрин писал: «Совокупность испанской проблемы не может быть
отделена от борьбы, открытой и с каждым днем все более откровенной,
между тоталитаризмом и антифашизмом. Мы еще должны будем, я в этом
убежден, сыграть в ней значительную роль. Во всяком случае, моя страна
показала пример. Бессильная против значительно ее превосходящих сил

вторжения, преданная внутри и во вне, покинутая демократиями, она все
же смогла бороться в течение почти трех лет». И пусть Негрин преуве-
личивал роль внешних факторов, пусть он покинул свой пост, пусть он
ошибался по поводу роли Испании в будущих битвах. В этот горький час
поражения он словно передавал эстафетную палочку борьбы с фашизмом.
И борьба продолжилась. И пришла Победа, которая предопределила не
ГЛ А ВА 5
только судьбу мира, но в конечном итоге и судьбу Испании, где фашизм
тоже стал не магистралью, а тупиком. Значит, не напрасной была и борьба
573
РАЗДЕЛ 3
Ф Ф РА Н К И З М
ГЛАВА 1. Формирование
франкистского государства 575
ГЛАВА 2. Испания
в послевоенном мире 587
ГЛАВА 3. Ограниченная модернизация 595
ГЛАВА 4. Эрозия режима 611
С.П. Пожарская (главы 1–4)

А.А. Сагомонян (главы 1–4)
ГЛАВА 1
Ф Ф О РМ И Р О В А Н И Е
Ф Р А Н К И С Т С К О Г О Г О С УД А Р С Т В А
Р ежим, установленный в Испании победившим в Гражданской войне

генералом Франко, просуществовал 36 лет, и за эти годы претерпел су-
щественную эволюцию. Однако неизменным оставалось то, что вся полно-
та власти практически до конца (т.е. до 1975 г.) находилась в руках самого
Франко. Поначалу франкистский режим формировался под явным влияни-
ем германского нацизма и итальянского фашизма.
Франко начал создавать основы нового государства еще во время Граж-
данской войны. Прежде всего, предусматривалась окончательная ликвида-
ция всякой возможности политической оппозиции — путем запрещения
любых политических партий и организаций и одновременно — консоли-
дация всех профранкистских сил. 575
Франко твердо решил слить фалангу с монархическими группами и
лично возглавить эту «объединенную партию». На решение об объедине-
нии несомненное влияние оказал Рамон Серрано Суньер – шурин Франко,
в прошлом лидер «Молодежи народного действия», который полагал, что
фаланга должна пройти реорганизацию на консервативной основе, отбро-
сив излишнюю демагогию.
19 апреля 1937 г. был опубликован декрет об объединении фаланги и
традиционалистов (карлистов) «в единый политический организм нацио-
нального характера», принявший название «Испанской традиционалист-
ской фаланги и ХОНС». При этом Франко недвусмысленно дал понять,
что речь идет не о передаче власти фаланге, а о подчинении ее государству.
Франко, согласно 47-й статье нового устава, стал «верховным каудильо»
движения, ответственным только «перед Богом и историей».
Все, кто составлял консервативную иерархию прежних времен — ге-
нералы и адмиралы, офицеры всех родов войск, — обязаны были считать
Франкизм
себя членами «Испанской традиционалистской фаланги и ХОНС». Ми-

лиция фаланги и рекете сливались в единую национальную милицию, вы-
полнявшую роль вспомогательных воинских частей. Большинство членов
«старой» фаланги были недовольны таким поворотом событий, ведь они
рассчитывали на передачу им всей полноты власти. Однако вскоре дик-
татор быстро и решительно обезвредил всех недовольных: в ночь с 24 на
25 апреля глава фаланги Мануэль Эдилья и 20 ведущих фалангистов были
РАЗД ЕЛ 3
арестованы по обвинению в заговоре и предстали перед военным судом.

Эдилью и еще троих фалангистов осудили на смертную казнь, которую за-
тем заменили длительным тюремным заключением. Оставшихся на сво-
боде Франко и его окружение рассчитывали «подкупить», включив их в
бюрократическую иерархию создаваемого «нового государства».
19 марта 1938 г. декретом была утверждена «Хартия труда», подго-
товленная фалангистом Гонсалесом Буэно: корпоративизм был возведен
в степень государственной политики. Учреждавшиеся вертикальные син-
дикаты, объединявшие как рабочих, так и предпринимателей по отраслям
производства, наделялись правами государственных организаций. Рабочие
теряли право на забастовку, а все вопросы, связанные с регулированием тру-
довых отношений, объявлялись прерогативой государства. К практическо-
му созданию вертикальных синдикатов франкисты приступили уже после
поражения Республики.
30 января 1938 г., в восьмую годовщину падения диктатуры Примо де
Риверы, было создано первое франкистское правительство. В него вошли: два
монархиста — генерал граф Гомес Хордана, министр иностранных дел, и Ан-
дрес Амадо, министр финансов; два карлиста — Т. Родесно, министр юсти-
ции, и Педро Саинс Родригес, министр просвещения; генерал Дaвила полу-
чил пост военного министра; генерал Мартинес Анидо — пост министра
общественных работ; Хуан Антонио Суанчес, друг отроческих лет Франко,
получил пост министра торговли и промышленности. Из «старой» фалан-
576 ги в правительство вошел только Фернандес Куэста. Зато «новорубашечни-
ков» — так стали называть фалангистов, ставших таковыми только после
19 апреля 1937 г., — в новом правительстве было два: Г. Буэно, министр труда,
и Серрано Суньер. Занимая пост министра внутренних дел, он по существу
был вторым человеком в правительстве после Франко. С именем Суньера
связан и закон о печати от 22 апреля 1938 г., который, как явствует из его пер-
вой статьи, поставил под полный контроль государства все, что связано с из-
данием и распространением периодической печати и книг. Этот закон ввел
самую жестокую в истории Испании предварительную цензуру.
Четко выверенный «баланс сил» во франкистских кабинетах, отра-
жавший своеобразный консервативный плюрализм, стал традиционным
на протяжении многих лет.
1 апреля 1939 г. Франко торжественно объявил, что война закончена.
Среди «победителей» не было единого представления о будущем страны.
Многие военные, участвовавшие в Гражданской войне на стороне Фран-
ко, все же надеялись, что с ее окончанием будет упразднена и система лич-
Формирование франкистского государства
ной власти. Однако идея реставрации монархии в обозримом будущем не

одобрялась ни самим Франко, ни его влиятельными союзниками.
К военным у Франко всегда было особое отношение: в чем бы они ни
были замешаны, никто из них не был лишен жизни — генерал Антонио
Аранда (арестован после окончания Второй мировой войны), генерал-
лейтенант Кейпо де Льяно (отправлен «в ссылку» послом в Рим), гене-
рал А. Кинделан, монархист (провел многие годы в ссылке и даже был
ГЛ А ВА 1
арестован).
8 августа 1939 г. был издан новый декрет, подтвердивший наделе-
ние Франко всей полнотой законодательной, исполнительной и судеб-
ной власти. Он получал право назначать членов кабинета министров,
который сам возглавлял, гражданских
губернаторов, утверждать декреты и за-
коны. Все высшие чиновники, генера-
лы и даже епископы назначались с со-
гласия Франко.
В тот же день был сформирован вто-
рой правительственный кабинет. В нем
были дальновидно «сбалансированы»
военные и гражданские элементы, фа-
лангисты и нефалангисты, а также лица
прогерманской и пробританской ори-
ентации.
Новым генеральным секретарем фа-
ланги и руководителем милиции назна-
чался генерал Муньос Грандес, принад-
лежавший к тому большинству в армии и
фаланге, которое полагало, что лидерство
Франко в период Гражданской войны дает
ему мандат на управление Испанией в те- Генерал Муньос Грандес 577
чение ближайшего будущего.
Одним из первых мероприятий нового правительства был декрет об
учреждении национальных вертикальных синдикатов. Декрет разъяснял,
что вертикальный синдикат является корпорацией, создаваемой путем
объединения в централизованную организацию тех элементов, деятель-
ность которых направлена на выполнение различных функций в одной от-
расли экономики, будь то сфера производства или обслуживания. Таким
образом, он включал владельцев предприятий, административный персо-
нал, служащих и рабочих. Корпорация управлялась своей иерархией под
наблюдением государственных органов. Должности различных степеней в
синдикате обязательно замещались активистами «Испанской традицио-
налистской фаланги и ХОНС». Реализация декрета растянулась на многие
месяцы. Всего к середине сентября 1940 г. было создано 26 национальных
синдикатов. Эта система стала одним из главных столпов «национального
режима», как его определяла официальная пропаганда.
Франкизм
1939 год был объявлен годом «очищения». Исход Гражданской войны

Франко оценил как победу подлинных и вечных принципов над ложными
и антииспанскими. Сразу после поражения Республики на всю страну рас-
пространилось законодательство националистов, в том числе и февраль-
ский декрет 1939 г. Согласно этому декрету, судебному преследованию под-
лежали все лица, которые прямо или косвенно принимали участие в демо-
кратическом движении, начиная с 1 октября 1934 г. Масштабы репрессий
РАЗД ЕЛ 3
были таковы, что, казалось, франкисты намеревались преодолеть «кризис

нации» и разделение на Испанию и «анти-Испанию» путем физического
уничтожения или тюремной изоляции не только своих активных против-
ников, но и всех не поддающихся «единению во франкизме».
Согласно официальным сведениям, в начале 1939 г. в тюрьмах Испании
находилось 100 200 заключенных, в конце 1939 г. — 270 719. И это не счи-
тая 400 тыс. солдат республиканской армии. Германский посол фон Што-
рер был убежден, что к началу 1941 г. в тюрьмах и концлагерях продолжало
оставаться 1–2 млн «красных». Победители казнили своих противников
не только по приговору трибуналов: на самосуд власти закрывали глаза.
20 ноября 1939 г., в третью годовщину расстрела Хосе Антонио Примо де
Риверы, Франко распорядился перенести его тело из Аликанте в Эскориал,
в усыпальницу королей и королев. Десять дней и ночей фалангисты несли
на плечах гроб Хосе Антонио, убивая на 500-километровом пути сотни
пленных республиканцев.
Даже Его Высокопреосвещенство кардинал Исидро Гома-и-Томас в
августе 1940 г. призвал Франко к милости в отношении поверженных, к
примирению, необходимому для построения будущей Испании. Призыв
не был услышан. Серрано Суньер запретил публикацию пасторского по-
слания Гомa «Уроки войны и обязанности мира». Для престарелого ис-
панского прелата это был удар, которого он не перенес. 22 августа 1940 г.
его не стало. Мало того, было подвергнуто цензуре послание папы Пия XII,
578 поздравившего Франко с победой и вместе с тем призвавшего «проявить
добрую волю к побежденным».
Репрессии затронули значительную часть населения, к тому же около
полумиллиона республиканцев эмигрировали — бойцы армии и милиции,
политические деятели, лидеры и рядовые члены рабочих и демократиче-
ских партий, женщины, старики и дети. В этом скорбном исходе заметной
частью стал цвет испанской интеллигенции — всемирно известный вио-
лончелист Пабло Касальс, прославленные поэты Хуан Рамон Хименес, Ан-
тонио Мачадо и Рафаэль Альберти, известный художник и скульптор Аль-
берто Санчес и многие другие. Все они на языке Франко были «анти-Испа-
нией», которая подлежала искоренению, дабы не допустить в будущем того
состояния нации, которое породило столь трагический конфликт. Ника-
ких попыток в направлении примирения не предпринималось и по проше-
ствии весьма длительного времени. На развалинах Республики франкисты
принялись возводить здание «новой Испании». А в это время в Европе
уже назревала война…
4 сентября 1939 г. Франко выступил по радио, дав указание испанцам

сохранять строгий нейтралитет. Этот шаг перед представителями дер-
жав «оси» объяснялся слабостью страны. И это была суровая реальность.
В результате Гражданской войны в 192 городах и селах было разрушено
60% зданий, 40% подвижного состава железных дорог, множество мостов
и дорожных сооружений. В самом плачевном состоянии находилось сель-
ское хозяйство, население страны голодало. Золотовалютные резервы были
ГЛ А ВА 1
весьма незначительны и Испании практически нечем было оплачивать им-
порт даже тех видов оборудования и сырья, которые могли бы дать нево-
юющие страны. К тому же еще не были выплачены военные долги Германии.
Идеология франкизма
Франкистская идеология вобрала в себя идеи различных политических течений,

формировавшихся в Испании и в целом в Европе на протяжении XIX — нача-
ла XX в. Наиболее важными среди них стали католицизм и фашизм, главным
проводником которого была фаланга. Она привнесла в идеологию франкизма
идею, превратившую военное восстание в «национальную революцию». Через
партию с ее разветвленной сетью организаций, охватившей всю жизнь испанцев,
режим вовлекал широкие массы в политическую жизнь страны. У итальянских
фашистов был позаимствован способ решения классового конфликта: корпо-
ративизм. В соответствии с этой доктриной, рабочие и владельцы средств про-
изводства объединялись в корпорации, или, как они назывались на испанской
земле, вертикальные профсоюзы. Находясь под сенью государства и партии, они
позволяли, по мысли идеологов, не просто преодолеть классовый антагонизм, но
и вовсе снять любые противоречия, так как теперь все работали сообща во имя
единой цели — величия Испании.
Важным отличием франкизма от итальянского фашизма и германского на-
цизма стала та роль, которая отводилась религии: Испания отождествлялась с ка- 579
толицизмом, а католицизм с Испанией. Сама Гражданская война была объявлена
католическими прелатами «крусадой», а ее лидер стал именоваться «каудильо»
(вождем), подобно вождям Реконкисты. Только теперь война велась не против мав-
ров, а против коммунистов, либералов, масонов, которых обвиняли в стремлении
уничтожить католическую веру, а значит, и саму Испанию. Католическое мировоз-
зрение создало и другой важный элемент идеологии франкизма — доктрину «ис-
панидад», сформулированную в 1930-х годах Рамиро де Маэсту. В ее основе лежит
идея о единстве судеб Испании и стран Латинской Америки, сложившемся на ос-
нове общего языка, истории и религии. В первые годы правления Франко доктрина
носила ярко агрессивный характер, обосновывая потенциальные претензии Испа-
нии на сферу влияния в Латинской Америке. Однако в 1950-е годы доктрина «ис-
панидад» теряет свой имперский окрас: слова «раса», «империя» уступают место
более нейтральным понятиям «братство», «сообщество». Это связано с тем, что в
это время начал меняться сам режим, что не могло не отразиться на идеологии, из
которой стали уходить наиболее одиозные элементы. ■■■
Франкизм
В этих условиях официальной правительственной политикой стано-

вится автаркия, т.е. создание системы самообеспечивающейся «замкну-
той» экономики при решающей роли государства. Серией декретов 1939–
1941 гг. была создана система правительственного контроля над экономи-
кой, позволявшая государству, не будучи собственником средств производ-
ства, оказывать влияние с помощью административных мер как на сферу
производства, так и на сферу распределения и потребления. Регламентация
РАЗД ЕЛ 3
и государственный контроль осуществлялись при сохранении частной соб-

ственности, инициативы и прибыли. Идеологическим оформлением такой
политики послужили концепции экономического национализма, разделя-
емые как идеологами фаланги, так и традиционалистами.
Начавшаяся мировая война, деформировавшая все привычные эко-
номические связи, укрепила правительственные круги Испании в их на-
мерении форсировать этот курс. Автаркия была вынужденным шагом,
обусловленным Второй мировой войной и экономической блокадой, ко-
торую временами весьма жестко применяли по отношению к Испании
западные державы. Но вместе с тем это создавало благоприятные усло-
вия для укрепления позиций испанского крупного капитала. 24 октя-
бря 1939 г. был издан закон о покровительстве и защите национальной
промышленности. Предприятиями, представляющими «национальный
интерес», в первую очередь объявлялись те, которые имели отношение к
военной индустрии, в том числе отрасли горнорудной промышленности,
поставлявшие для нее сырье.
Среди мер, определявших границы вмешательства государства в
экономику, особое место занял закон от 25 сентября 1941 г. об образо-
вании Национального института промышленности, призванного «на-
правлять и финансировать создание и воссоздание национальной ин-
дустрии».
К 1939 г. долг франкистского правительства Германии составил 378 млн
580 рейхсмарок. В октябре 1940 г. в переговорах с испанской делегацией, воз-
главляемой Серрано Суньером, была достигнута общая договоренность о
постепенной выплате долгов за счет поставок испанского сырья. Наиболь-
шую заинтересованность Германия проявила в поставках ванадия, воль-
фрама, свинца, молибдена для обеспечения германской военной промыш-
ленности.
Тем не менее, свои надежды на получение столь необходимых для Испа-
нии кредитов Мадрид возлагал не на Германию и Италию, а на Великобрита-
нию и США. В марте 1940 г. Испания получила английский кредит в 2 млн
фунтов стерлингов для покупки товаров в Британии, ее колониях и других
странах стерлингового блока. 15 мая 1940 г. испанский посол Веддел инфор-
мировал Мадрид, что Соединенные Штаты готовы предоставить кредиты
на 120–200 млн долларов при условии, что Испания останется нейтральной
державой во Второй мировой войне. С другой стороны, страны «оси» тре-
бовали вступления Испании в войну. Франко предстояло сыграть в сложную
дипломатическую игру, для которой, по мнению Серрано Суньера, генера-
лиссимус был плохо под-

готовлен, будучи по мен-
талитету скорее военным,
нежели политиком. Тем не
менее, ему удалось впол-
не успешно справиться с
этой задачей.
ГЛ А ВА 1
Франко сумел укло-
ниться от вступления в
войну, несмотря на силь-
нейшее давление Берлина.
Это отчетливо прояви-
лось осенью 1940 г., когда
Германия особенно на это
рассчитывала. К этому
времени был полностью
разработан план захвата
Гибралтара германской
армией. Гибралтар дол-
жен был пасть 10 января Гитлер и Франко в Эндае. Октябрь 1940 г.
1941 г.
Гитлер намеревался лично повлиять на Франко, для чего была органи-
зована их встреча 23 октября в городке Эндай, на границе Испании и Фран-
ции. Фюрер потребовал от каудильо немедленно объявить войну Англии
и пропустить немецкие дивизии для захвата Гибралтара. Франко ответил,
что этот план задевает чувство испанского национального достоинства: кре-
пость должна быть взята самими испанцами, а для подготовки нужно время.
Важным аргументом стало признание Франко, что не вся Испания на сто-
роне «оси», а поэтому не надо забывать уроки истории — восстание про-
тив Наполеона. Впоследствии американская дипломатия высоко оценила 581
позицию, занятую Испанией в Эндае и позже. В январе 1945 г. посол США
в Испании К. Хейс, покидая Мадрид в связи с завершением своей дипло-
матической миссии, заявил, что будь он на месте Франко, то в 1940, 1941 и
1942 гг. тоже проводил бы германофильскую политику, поскольку это был
единственный способ избежать германского нашествия.
Среди франкистов было много желающих поучаствовать в войне, в том
числе Серрано Суньер, который был и министром иностранных дел, и ге-
неральным секретарем фаланги, и шефом правительственной и партийной
прессы, и членом Национального совета. Но против него активно выступал
генералитет. Верный принципу «соблюдения баланса», Франко, наконец,
принял решение «подрезать крылья» своему шурину, хотя это и могло вы-
звать недовольство «семьи».
7 мая 1941 г. Франко учредил пост «субсекретаря президенции» (практи-
чески — помощника главы государства) для Луиса Карреро Бланко — 36-лет-
него капитана флота, ультраконсерватора и католика-интегриста. Это вызвало
Франкизм
новый взрыв недовольства фалангистской элиты. Но Франко не страшился

фалангистской фронды, ибо у него была надежная опора — армия. За 40 лет
существования франкистского режима из 114 министров 40 были военными,
причем 8 из них были министрами более 10 лет, а Карреро Бланко — 32 года.
Уже в день нападения Германии на Советский Союз, 22 июня 1941 г.,
Испания выразила глубокое удовлетворение в связи с началом борьбы про-
тив большевистской России и предложила послать своих добровольцев на
РАЗД ЕЛ 3
Восточный фронт. Воздерживаясь от официального вступления в войну с

СССР, Франко ссылался на возможную отрицательную реакцию Англии
«Голубая дивизия»
Свое название дивизия получила по обязательному атрибуту фалангистов —

голубой рубашке. Формирование ее началось в июле 1941 г., а 14 октября
250-я пехотная дивизия вермахта (так официально называлась «голубая диви-
зия») заняла позицию в районе Новгорода. Численность солдат и офицеров,
которыми командовал генерал Муньос Грандес, составляла 18 693 человека.
Поначалу действия соединения были успешными, однако в середине декабря
наступление советских войск отбросило дивизию назад, несмотря на упорное
сопротивление, которое отмечалось в донесениях советской разведки. Это со-
противление дорого стоило испанцам — численный состав дивизии на конец
января 1942 г. составлял всего 5–6 тыс. человек. Тяжелые потери объяснялись
тем, что немецкое командование предпочитало ставить своих союзников на
582
Солдат «голубой дивизии» у могилы павших товарищей

и США. Однако против участия в войне выступали в первую очередь во-

енные. Сам Франко не только и не столько не хотел воевать, сколько не мог,
надеясь, однако, со временем стабилизировать экономическое положение и
обеспечить политическую устойчивость режима.
Отправляя на Восточнй фронт добровольцев — «голубую дивизию»,
руководители Испании прибегли к уловке, обычной в условиях военных
интервенций: без объявления войны принять в ней прямое участие. В ре-
ГЛ А ВА 1
зультате Испания при всей своей симпатии к странам «оси» официально
так и не вступила во Вторую мировую войну.
самые опасные и уязвимые участки фронта. К тому времени в вермахте сложи-

лось вполне определенное представление об испанских солдатах. Отмечалась
их смелость, стойкость в лишениях — но и недопустимая, по немецким мер-
кам, недисциплинированность. «Часовые у них существуют только в прин-
ципе, — отмечал Гитлер. — Они не выходят на посты, а если и появляются
там, то только, чтобы поспать. Когда русские начинают наступление, местным
жителям приходится будить их. Но испанцы никогда не уступали ни дюйма
занятой территории».
К 26 августа 1942 г. дивизия была переброшена под Ленинград. К 1943 г.
общее настроение испанских солдат можно было описать двумя словами:
усталость и разочарование. Для многих из них эта кампания оказалась пово-
ротным моментом в мировоззрении. Война против Советского Союза и служ-
ба в «голубой дивизии» оказались совсем не такими, как представляли это
вербовщики. Показательна история Дионисио Ридруэхо — бывшего члена
национального совета фаланги, автора слов партийного гимна. Он вспоми-
нал, что шел на фронт добровольцем, уверенным в превосходстве фашизма,
и убежденным антикоммунистом. Но уже через несколько месяцев на фронте, 583
по его словам, наступило прозрение: ненависть сменилась чувством симпатии
к русскому народу и русской земле. Эта перемена не прошла незамеченной для
франкистских властей. Вернувшись в Испанию, Ридруэхо жил под строгим
политическим надзором, изгнанником в родной стране, в то время как радио
Испании каждое утро передавало официальный гимн, слова которого он на-
писал в юности.
Окончательно судьбу «голубой дивизии» решил бой за Красный Бор
10 февраля 1943 г., после которого уцелело меньше половины ее состава. На-
чалась подготовка к выводу испанских добровольцев. К концу 1943 г. солдаты
вернулись в Испанию, оставив разоренными дворцы Царского Села — в то
время города Пушкина. После вывода основных сил дивизии в составе вермах-
та остался «голубой легион», насчитывавший всего 2500 человек. Командовал
этим подразделением полковник Антонио Наварро, бывший начальник штаба
дивизии. То, что на Восточном фронте продолжал сражаться испанский легион,
хранилось в глубокой тайне. ■■■
Франкизм
Внутреннее положение в стране было далеким от стабилизации. Весна и

лето 1942 г. ознаменовались всплеском студенческих бунтов и уличных вол-
нений. Как раз в это время Дон Хуан, сын недавно умершего Альфонса XIII,
выступил с заявлением о своем праве на испанский престол. В результате
вновь оживились никогда не прекращавшиеся распри между карлистами
(традиционалистами) и альфонсистами, между монархистами-консервато-
рами и монархистами-прогрессистами. Внутри правящей партии никогда
РАЗД ЕЛ 3
не прекращались разногласия между носителями монархистской и антимо-

нархистской тенденций. Летом 1942 г. эти разногласия обострились в связи
со слухами о готовящемся компромиссе Франко со сторонниками восста-
новления монархии.
Но скорее всего, все эти разговоры в правительственных кругах были
лишь очередным маневром, задуманным самим Франко в надежде сни-
скать расположение Англии и США, маневром, который был составной
частью его курса на постепенную внешнеполитическую переориентацию.
Франко и его окружение отдавали себе отчет в том, что реставрация в Ис-
пании монархии и для монархической Англии, и для республиканской
Америки представлялась наиболее приемлемым решением «испанской
проблемы». И с фашизмом как будто будет покончено, и возрождения
демократической республики с повторением гражданской войны удастся
избежать.
Кризис достиг кульминации, когда 14 августа 1942 г. на военного ми-
нистра генерала Варелу — карлиста и, по твердому убеждению германских
агентов, англофила — было совершено покушение. Сам Варела остался жив,
но несколько человек из его окружения были убиты или ранены. Полицей-
ское расследование обнаружило, что участники покушения принадлежали
к фалангистской молодежной организации, и один или два из них были тес-
но связаны с Серрано Суньером. 3 сентября в вечерних газетах было офи-
циально объявлено о частичной смене кабинета: Серрано Суньеру была
584 дана отставка. Для Франко, таким образом, августовские события оказа-
лись весьма своевременными: Суньер был одиозной фигурой, ассоцииро-
вавшейся с открытой прогерманской линией внешней политики Испании.
К тому же стал обостряться конфликт между фалангой и церковью.
Отношение к германским нацистам у высших прелатов испанской
церкви было весьма сложным. Германский фашизм способствовал победе
Франко, которому церковь была многим обязана: он отменил антиклери-
кальное законодательство периода Республики, восстановил религиозное
обучение в школах, восстановил положение 1851 г. о пенсиях служителям
культа, вернул церкви ее собственность и т.д. В то же время было известно
резко отрицательное отношение к католицизму Гитлера и многих руково-
дителей германского рейха.
До поры до времени католические прелаты считали нужным сдерживать
свою неприязнь к немцам. Но с конца лета 1942 г. они, напротив, неодно-
кратно демонстрировали свое негативное отношение к тем или иным аспек-
там нацистской идеологии. Недовольство вызывал расизм фаланги. В разное
время Франко и франкисты выступали против евреев в той же мере, как и

против масонов, либералов и коммунистов, но лишь как против иноверцев.
Фаланга же пыталась привить антисемитизм расистского толка, что, по мне-
нию кардинала Пла-и-Даниэля, было чуждо испанскому народу.
На посту министра иностранных дел фалангиста Серрано Суньера
сменил монархист граф Гомес Хордана, известный своей пробританской
ориентацией. Некоторые сочли это признаком возможных изменений во
ГЛ А ВА 1
внешнеполитическом курсе Испании. Франко по-прежнему оказывал по-
сильную поддержку Германии: добровольцами, стратегическим сырьем,
на испанских морских базах находили себе пристанище германские под-
водные лодки. Однако в той двойной игре, которую франкистская Испа-
ния вела на протяжении Второй мировой войны, произошли определен-
ные изменения.
17 июня 1942 г. главой государства был подписан закон, учреждавший
кортесы, которые, как говорилось в преамбуле, «являются восстановлени-
ем славных испанских традиций». Основная задача кортесов, как следует
из статьи первой закона, заключалась «в подготовке и разработке законов
без ущерба для полномочий главы государства». Утверждать законы мог
только глава государства. В состав кортесов входили прокурадоры, по долж-
ности, так и выбранные муниципалитетами и соответствующими корпора-
циями — министры, члены Национального совета фаланги, представители
национальных вертикальных синдикатов из числа работавших по найму и
предпринимателей, алькальды 50 провинций, а также алькальды Сеуты и
Мелильи, ректоры университетов. Помимо них были также лица, которые
«в силу своих выдающихся заслуг перед родиной» назначались главой го-
сударства. Этот орган, в основе которого лежал корпоративный принцип,
не имел аналога не только в прошлом Испании (кроме просуществовавшей
весьма непродолжительный срок Национальной ассамблеи М. Примо де
Риверы), но и в парламентской истории Европы. Поэтому ни сам закон, ни
открытие кортесов 9 марта 1943 г. не вызвали столь желанной для Франко 585
реакции на Западе.
В конце лета 1944 г. режим столкнулся с новой проблемой: действиями
партизанских бригад на юге Франции, состоявших из испанцев — бывших
бойцов республиканской армии, участников французского движения Со-
противления. В октябре испанское правительство обвинило Временное
правительство Франции в благожелательном отношении к «испанским
мятежникам». 24 октября 1944 г. газеты поместили официальное сообще-
ние о том, что крупные части повстанцев проникли в Ронсевальес и Валь-
д’Аран (провинция Лерида). Вероятность нового тура гражданской войны
не исключалась в те дни многими наблюдателями. Однако большинство
республиканских партий и групп в эмиграции, в том числе и социалисты,
связывали свои планы с тем, что победа союзников автоматически приве-
дет франкистский режим к краху, а их вернет к власти. Консервативное же
крыло оппозиции видело наиболее надежный путь предотвращения нового
кровопролития в восстановлении монархии.
Франкизм
Тем временем Франко уже готовил почву для того, чтобы вписаться
в послевоенный мир. В ноябре 1944 г. в интервью агентству “United Press”
он заявил, что Испания никогда не была нацисткой или фашистской стра-
ной и не была связана с державами «оси». Он выразил желание сотруд-
ничать с участниками антигитлеровской коалиции, включая Советский
Союз, в работе по организации мира, а Испанию определил как «госу-
дарство органической демократии». Но и этот демарш никакого отклика
РАЗД ЕЛ 3
не получил.
19 марта 1945 г. с манифестом к испанскому народу обратился претен-
дент на испанский трон Дон Хуан Барселонский. Он осудил режим генера-
ла Франко, созданный по образцу тоталитарных систем держав «оси», как
совершенно не соответствующий характеру и традициям испанского наро-
да. Представляя монархию как наиболее приемлемое для самой Испании и
для внешнего мира средство примирения и установления согласия между
всеми испанцами, автор манифеста, призвав к «восстановлению традици-
онного режима», обещал гарантию демократических свобод, широкую по-
литическую амнистию, созыв законодательной ассамблеи, проведение не-
обходимых политико-социальных мер в духе времени.
А уже 12 апреля 1945 г. министр иностранных дел Испании Феликс де
Лекерика информировал американского посла о тех новшествах, которые
Франко готовил для Испании. Предполагалось восстановить монархиче-
скую форму правления. Созданный королевский совет должен назначить
короля, который, однако, не будет пока принимать на себя полномочий;
отменить смертную казнь за преступления, совершенные во время Граж-
данской войны, а также аннулировать приговоры за аналогичные престу-
пления, предусматривающие 20-летний срок заключения, что позволит
тем, кто захочет, вернуться в Испанию. Франко считал, что обещание вос-
становить монархию будет одной из тех дверей, через которую ему удастся
«протиснуться» в возрождавшийся после разгрома фашизма мир. Одна-
586 ко Испании пришлось пройти через многие испытания, прежде чем этот
план стал реальностью.
ГЛАВА 2
В ПО СЛ ЕВОЕН НОМ М И РЕ
П обеда держав антигитлеровской коалиции над германским фашизмом

воодушевила многотысячную испанскую эмиграцию, а Мадриду принес-
ла новые тревоги. После разгрома Германии и Италии идея об устранении их
«прислужника» Франко и передаче власти демократическому правительству
имела много сторонников, особенно в «полевевшей» Европе. В мире вновь
возродился интерес к теме Гражданской войны в Испании, ее итогов, пораже-
ния в ней антифашистского лагеря — всего того, что в свое время имело боль-
шой международный резонанс, а теперь не могло не зазвучать по-новому.
Тем не менее формальных поводов для внешнего силового вмешатель-
ства в испанские дела не было. Правительства США и, особенно настойчиво,
Великобритании отвергали подобный сценарий развития событий, хотя сам 587
франкистский режим осуждали и высказывались за его «мирную модифи-
кацию». Советский Союз, роль которого в период испанской Гражданской
войны хорошо известна, был настроен гораздо более решительно. Союзни-
ков у него было немало, и среди наиболее влиятельных — Франция.
На Потсдамской конференции «Большой тройки» И.В. Сталин внес
предложение (17 июля 1945 г.) рассмотреть «вопрос о режиме в Испании».
В советском проекте резолюции по этому вопросу утверждалось, что режим
Франко является «серьезнейшей опасностью для свободолюбивых наций в
Европе и Южной Америке», рекомендовалось порвать всякие отношения с
правительством Франко, «оказать поддержку демократическим силам Ис-
пании и дать возможность испанскому народу создать такой режим, кото-
рый соответствует его воле». Однако этот проект был отвергнут Черчиллем
и Трумэном. В заключительный документ конференции была все же внесена
следующая формулировка: «…три правительства… не будут поддерживать
просьбу о принятии в члены [ООН], заявленную теперешним испанским
Франкизм
правительством, которое, будучи создано при поддержке держав Оси, не

обладает, ввиду своего происхождения, своего характера, своей деятельно-
сти и своей тесной связи с государствами-агрессорами, качествами, необхо-
димыми для такого членства».
Но Франко не терял веры в возможность участия Испании в воссоз-
дающемся мировом сообществе. Для этого он не жалел обещаний. Были
приняты и некоторые меры, которые подавались официальной прессой как
РАЗД ЕЛ 3
шаги к политической свободе.

18 июля 1945 г. была издана «Хартия испанцев»: вопреки прокламиро-
вавшемуся в недавнем прошлом антиконституционализму режим «одарил»
испанцев некоторым подобием конституции. Было обещано соблюдение граж-
данских прав — неприкосновенность личности и жилища, тайна переписки.
Отныне никто не мог быть арестован иначе, как в случаях, установленных за-
коном, и вопрос о продлении ареста или освобождении должен был быть ре-
шен в течение 72 часов после задержания. «Хартия» декларировала свободу
ассоциаций, если «они преследуют дозволенные цели», и свободу выражения
идей, если они «не посягают на основные принципы государства». Однако ме-
ханизма гарантии прав граждан «Хартия» не предусматривала.
Два дня спустя был реорганизован правительственный кабинет. Впервые
генеральный секретарь фаланги не получил министерского портфеля. Всего
же в новом правительстве было лишь два фалангиста, а представителей кле-
рикальных кругов — трое. Самые большие надежды связывались с назначе-
нием на пост министра иностранных дел А. Мартина Артахо, лидера «Ка-
толического действия». Это был откровенный реверанс в сторону Западной
Европы, где позиции христианских демократов были весьма значительны.
Реакция внешнего мира на испанские новшества разочаровала Мадрид.
Хотя решение не принимать Испанию в члены ООН было не самым худшим
вариантом: ведь многие ожидали вооруженного вмешательства держав-ос-
вободительниц. Тем не менее, эти решения побудили Франко ускорить про-
588 ведение «операции» по дистанцированию режима от нацизма. Так, он все
чаще стал заявлять, что его дружба со странами «оси» диктовалась необхо-
димостью противостоять коммунизму. Он продолжил некоторое косметиче-
ское обновление фасада своего режима в ожидании того момента, когда на-
ступит конец, по его словам, «чудовищной аномалии» — альянса западных
демократий с Советским Союзом. Международную критику своего режима
испанский диктатор объяснял происками коммунистов, направленными на
разрушение страны, и давлением республиканской эмиграции.
Тем временем «испанский вопрос» приобретал все больший междуна-
родный резонанс. В последние месяцы 1945 г., с окончанием военных дей-
ствий на Дальнем Востоке и завершением Второй мировой войны, во многих
странах все шире стала разворачиваться международная кампания против
режима Франко, «последнего реликта фашизма». Министры и парламен-
тарии — представители левых партий, профсоюзы, различные комитеты,
СМИ выдвигали требования разрыва дипломатических отношений своих
правительств с Испанией, объявления ей экономической блокады. Первой
Испания в послевоенном мире
страной, выдвинувшей подобное пред-

ложение на официальном уровне, стала
Франция (декабрь 1945 г.).
В конце 1945 г. из Мадрида был отозван
американский посол, и Вашингтон не назна-
чил ему преемника (хотя посольство сохра-
нилось, а вместе с ним и дипломатические от-
ГЛ А ВА 2
ношения). Франко же по-прежнему надеялся,
что ему удастся «переждать ситуацию».
К осени 1945 г. в Мексике, где было
очень много испанских политэмигран-
тов, было создано коалиционное респу-
бликанское правительство во главе с Хосе
Хиралем. В начале 1946 г. оно прибывает Хосе Хираль
в Европу, где во все усложняющейся поли-
тической обстановке пытается укрепить свои позиции. Вскоре в него вошел
представитель компартии (Сантьяго Карильо). Хираль делает все, чтобы за-
ручиться поддержкой великих держав. Но свои главные надежды «прави-
тельство в изгнании» связывает с новым авторитетным институтом — Ор-
ганизацией Объединенных Наций.
В феврале 1946 г. первая сессия Генеральной Ассамблеи ООН приня-
ла решение об отказе в приеме Испании в ООН и объявила ей «мораль-
ный бойкот». Мадрид своеобразно ответил на это, 20 февраля официально
объявив о казни одного из лидеров партизанского движения коммуниста
Кристино Гарсиа и девяти его товарищей. В мрачной атмосфере Испании
тех дней это, конечно, не было единичным эпизодом. Но столь поспешная
казнь Кристино Гарсиа, героя французского Сопротивления, кавалера ор-
дена Почетного легиона, носила характер дерзкого вызова всем тем, кто на-
деялся на кардинальную смену испанского режима.
Французское правительство, под давлением приобретших огромное 589
влияние левых партий, приняло решение с 1 марта 1946 г. закрыть грани-
цу с Испанией и прекратить с ней всякие экономические отношения. Более
того, оно не препятствовало концентрации на французской территории,
вблизи границы с Испанией, партизанских баз бывших республиканцев и
не настаивало на разоружении испанских отрядов — активных участников
Сопротивления.
4 марта 1946 г. Великобритания, Франция и США выступили с совмест-
ной декларацией, осуждающей политику франкизма и подтверждающей их
нежелание поддерживать с ним «полномасштабные и сердечные отношения».
Она содержала следующую осторожную оговорку: «Не существует намерения
вмешиваться во внутренние дела Испании. Испанский народ должен в конеч-
ном счете сам решать свою судьбу». Выражалась надежда на то, что «ведущие
патриотические и либерально настроенные силы Испании скоро найдут сред-
ства добиться мирного ухода Франко», после чего будет создано некое «вре-
менное правительство». Этот документ гарантировал признание и помощь
Франкизм
будущему правительству со стороны западных держав, однако о каком-либо их

содействии в деле устранения диктатуры не говорилось.
Но Советский Союз, который настаивал на «ликвидации всех по-
следних очагов фашизма», решил пойти дальше. С его «подачи» в начале
апреля 1946 г. польское правительство выступило с предложением внести
«вопрос о режиме в Испании» в повестку дня Совета Безопасности ООН.
Оно было принято. Международная антифранкистская кампания подошла
РАЗД ЕЛ 3
к своему кульминационному пункту.

На заседании Совбеза польский представитель внес предложение всем
странам разорвать отношения с режимом генерала Франко как создающим
угрозу международному миру (если бы это было признано членами Совета, к
Испании удалось бы применить соответствующие санкции). Однако из-за
непримиримых расхождений между членами Совета было решено передать
«испанский вопрос» на рассмотрение специально созданного подкомите-
та (кстати, в его многочисленных заседаниях активно участвовали члены
эмигрантского правительства Х. Хираля). Представленный этим подкоми-
тетом 31 мая доклад носил двойственный характер. С одной стороны, при-
знавалось, что режим Франко утвердился с помощью стран «оси», имеет
фашистский характер, что в Испании происходят казни и репрессии поли-
тических оппонентов и т.п. Однако подкомитет не мог рекомендовать Со-
вету Безопасности вмешаться в дела Испании, поскольку Франко не совер-
шил какого-либо акта агрессии и не угрожал международному миру, хотя
представляет собой «потенциальную угрозу». Предлагалось передать во-
прос в Генеральную Ассамблеею, которой и рекомендовалось призвать всех
членов ООН к разрыву всяких отношений с Испанией.
Большинство членов Совета Безопасности были согласны с таки-
ми оценками. Но при голосовании по докладу советский представитель
(А.А. Громыко), используя право вето, отклонил резолюцию (а также все
другие предложения) как недостаточно решительную, слабую и умаляю-
590 щую роль Совбеза. Он требовал принятия более «практических» мер. На-
кал страстей в прениях вокруг Испании был беспрецедентным, но резуль-
тат многомесячной антифранкистской эпопеи оказался мизерным. Итого-
вая резолюция содержала лишь положение о том, что Совет Безопасности
«оставляет ситуацию в Испании под своим наблюдением». Франко мог
торжествовать, видя, как его противники все больше направляют весь пыл
враждебности друг против друга.
В декабре 1946 г. «испанский вопрос» был рассмотрен Генеральной Ас-
самблеей ООН. На этот раз, после долгих, острых обсуждений 12 декабря
все же удалось принять резолюцию. Она в очередной раз осуждала режим
Франко, подтверждала отказ в приеме Испании в ООН и созданные при ней
органы, но кроме того, рекомендовала всем странам отозвать своих послов из
Мадрида (не разрывая с ним формально дипломатических отношений). Со-
держался в ней и такой пункт: «Если в течение разумного времени не будет
создано правительство, которое узаконит свободу слова, религии, собраний,
проведет выборы…», Совету Безопасности рекомендовалось «рассмотреть
ГЛ А ВА 2
Митинг на площади Орьенте перед королевским дворцом в Мадриде. Декабрь 1946 г.
средства для изменения подобной ситуации». О каких-либо экономических

или военных санкциях против Испании речь не шла. Не упоминалось и о
«правительстве в изгнании», активность которого вскоре сошла на нет.
Накануне голосования в ООН по испанскому вопросу десятки тысяч
мадридцев собрались на площади Орьенте. По замыслу Франко, эта акция
должна была сыграть роль «национального плебисцита» против иностран-
ного вмешательства. Над толпой возвышались плакаты: «Богатый или бед-
ный, не забудь, что ты испанец!», «Дух 2 мая 1808 г. пробуждается!».
После этих событий еще в течение нескольких лет продолжалась от- 591
носительная дипломатическая изоляция режима Франко, призванная, по
идее, служить внутренним переменам в Испании. Но парадоксальным об-
разом она привела к консолидации франкистского режима и расширению
его массовой базы. Внутри страны Франко сумел представить ситуацию та-
ким образом, будто международным «нападкам» подвергается не его ре-
жим, а Испания и испанский народ, и использовать для укрепления своей
власти чувство уязвленной национальной гордости.
Находясь в международной изоляции, правительство Франко, тем
не менее, продолжало проводить институциональные изменения, заяв-
ленные еще в канун окончания Второй мировой войны. 6 июля 1947 г. в
результате «прямой консультации с нацией» главы государства, иначе
говоря, плебисцита, был одобрен «Закон о наследовании поста главы го-
сударства». 20 дней спустя Франко подписал этот закон, в соответствии
с которым Испания объявлялась «католическим, социальным и пред-
ставительным государством, которое в соответствии со своей традицией
Франкизм
провозглашает себя конституированным как королевство». Однако это

было королевство без короля. Закон провозглашал главой государства
«каудильо Испании и крестового похода, генералиссимуса вооруженных
сил дона Франсиско Франко Баамонде». При нем создавались Регент-
ский совет и Совет королевства. Франко наделялся правом предложить
то лицо, которое должно стать королем после его смерти (или когда со-
чтет нужным). Фактически же в результате плебисцита каудильо добился
РАЗД ЕЛ 3
пожизненной легитимации своей власти, которая до этого базировалась

лишь на победе в Гражданской войне.
25 августа 1948 г. на борту яхты «Асор» состоялась встреча Франко с
претендентом на испанский престол доном Хуаном де Бурбоном. Стороны
сумели преодолеть многолетнюю враждебность и договорились о том, что
сын дона Хуана, десятилетний Хуан Карлос, будет жить в Испании, где и
получит образование (Хуан Карлос прибыл в Мадрид уже в ноябре).
Тем не менее политическая эволюция не входила в планы Франко. А вот
к тому, чтобы внешний мир поверил, что идеологический «баланс сил» в
стране претерпел изменения, Франко приложил немало усилий.
Фаланге, вызывавшей резко отрицательную реакцию на международной
арене, пришлось уступить некоторые позиции консервативно-клерикальным
компонентам. Теперь руководители режима, не заботясь о «равновесии», соч-
ли нужным отдавать явное предпочтение католицизму. Официальный, интел-
лектуальный мир Испании, а впоследствии и многие исследователи определи-
ли этот идеологический комплекс как «национал-католицизм».
Для внешнего мира подобные меры были едва ли заметны, но на большее
Франко идти не собирался. Испанский лидер был твердо уверен в абсолютной
ценности для западного блока стратегического положения своей страны и по-
лагал, что Запад сам рано или поздно предложит сотрудничество, стоит лишь
проявить терпение. Эту линию он называл «политикой достоинства».
И действительно, выходу Испании из изоляции больше всего способ-
592 ствовали внешние факторы, а именно набиравшая обороты «холодная вой-
на». 30 марта 1948 г. палата представителей США одобрила включение Ис-
пании в «план Маршалла», но сенат, столкнувшись с единодушным про-
тестом правительств большинства стран Западной Европы, не поддержал
резолюцию. Для этих стран не могло быть речи о включении франкистской
Испании ни в план Маршалла, ни в готовившийся Атлантический пакт.
Как тогда, так и в последующие годы консолидированная европейская
линия состояла в следующем: необходимо и вполне возможно улучшение
торгово-экономических отношений с Испанией; любое политическое сбли-
жение исключено, так как обернется слишком большими внутри- и внеш-
неполитическими издержками; принятие Испании в западное сообщество
невозможно, пока Франко находится у власти.
Но в отличие от западноевропейских стран, в США постепенно ут-
верждалось мнение, что Испанию надо принимать такой, какая она есть, и
несмотря ни на что подключать к системе западной безопасности. Франко,
со своей стороны, заявил еще в 1947 г., что «Испания будет лучшим бастио-
ном обороны Запада, чем Франция, и Соединенные Штаты, если пожелают,

могут получить базы в Испании».
Многозначительным симптомом стал визит в Мадрид в начале октя-
бря 1948 г. председателя комиссии сената США по делам вооруженных сил
республиканца Ч. Герни. Усилия американской дипломатии привлечь Ис-
панию к участию в НАТО неизменно встречали отрицательное отношение
европейцев. И США стали склоняться к заключению двустороннего союза
ГЛ А ВА 2
с Мадридом. В январе 1950 г. американские банки предоставили Испании
заем в 25 млн долларов для покупки продуктов питания. Перед Мадридом
открывались перспективы возвращения в систему международных отноше-
ний, причем на его условиях — сохранения прежнего режима.
Англия и США делают все более решительные попытки добиться от-
мены резолюции ООН по Испании от 1946 г. Наконец, 5 ноября 1950 г.
Генеральная Ассамблея ООН одобрила резолюцию, предлагавшую отме-
нить рекомендации ООН 1946 г. об отзыве послов из Мадрида и о недопу-
щении Испании в специализированные учреждения ООН. Испания сразу
же была принята в Продовольственную и сельскохозяйственную органи-
зацию ООН, затем во Всемирную организацию здравоохранения. Послы
начали возвращаться в Мадрид. Обычно сдержанный Франко не скрывал
своего удовлетворения. То, что вызвало прилив энтузиазма в Мадриде, вве-
ргло в глубокий пессимизм те силы оппозиции, которые все еще возлагали
надежды только на помощь «западных демократий».
Ватикан в свое время неоднократно предлагал Испании возобновить
конкордат 1851 г., расторгнутый Республикой в 1931 г. Франко же не желал
поступиться установленным им самим правом назначать высших иерархов
испанской церкви. После разгрома европейских держав «оси» диктатор
по-прежнему откладывал заключение конкордата, полагая, что он укре-
пит позицию тех католических деятелей, которые противились попыткам
идентификации церкви и режима, предпринимаемым на исходе войны и в
первые послевоенные годы. Поиски выхода из международной изоляции 593
заставили испанское правительство внять доводам тех, кто полагал, что
конкордат смягчит сопротивление консервативных католических кругов
подписанию соглашений с Соединенными Штатами, которого они стра-
шились из-за неизбежных контактов с протестантским миром. С другой
стороны, конкордат должен был сыграть роль «веского аргумента», кото-
рый, как надеялся диктатор, убедит влиятельные католические круги во
всем мире, и в первую очередь в Соединенных Штатах, в приемлемости для
Запада той Испании, какой она продолжала оставаться.
В 1953 г. договор был подписан. Конкордат предоставил католической
церкви в Испании большие привилегии в таких сферах, как гражданское
право, образование, право собственности. Освобождалось от налогов при-
надлежавшее церкви имущество, государство взяло на себя обязательство
предоставлять церкви субсидии, подтверждалась обязательность «введения
религиозного образования во всех центрах обучения, государственных и част-
ных», контроль церкви над содержанием программ радио и телевидения.
Франкизм
В то же время конкордат значительно расширил возможности для раз-

вития светского католического движения, отличавшегося, как известно,
в прошлом большой политической активностью. 34-я статья конкордата
была посвящена организации «Католическое действие», которая получила
право более независимой деятельности. Под защиту конкордата были по-
ставлены и связанные с ней организации — «Рабочие братства Католиче-
ского действия», «Рабочая молодежь Католического действия», женские
РАЗД ЕЛ 3
католические ассоциации. После заключения конкордата наблюдался

подъем движения «Католическое действие». Католические организации
росли, «Рабочие братства Католического действия» к середине 50-х годов
обозначили себя как сила, противостоящая монополии вертикальных син-
дикатов. В широком потоке этого движения стали обнаруживаться полити-
чески оппозиционные течения.
За этой серьезной брешью в стене изоляции вскоре последовала новая —
месяц спустя после конкордата, в сентябре 1953 г., после долгих переговоров
было заключено соглашение с США. По сути, оно состояло из трех: об обо-
роне между правительствами США и Испании; об экономической помощи;
об обеспечении взаимной безопасности. Все три соглашения имели исполни-
тельный статус, т. е. не подлежали ратификации конгрессом США.
По соглашению об обороне, США обязывались оказывать Испании
«помощь военным снаряжением», а правительство Испании разрешало
США содержать и использовать военные объекты на ее территории. Было
открыто объявлено о создании совместно используемых военно-воздуш-
ных баз в Торрехон-де-Ардосе, близ Мадрида, в Мороне, близ Севильи,
в Сарагосе. Секретная часть соглашения предоставила Вашингтону право
на полеты над Испанией бомбардировщиков с ядерным оружием, на раз-
мещение самолетов стратегической авиации и заправщиков на новых базах
и на заправку бомбардировщиков над испанской территорией. Создание в
последующем базы в Роте, близ Кадиса, для подводных лодок с ракетами
594 «Поларис» оказалось первым открытым признанием, что Соединенные
Штаты и Испания вступили в военное сотрудничество.
Поставив внешнеполитический престиж Испании под покровительство
США, пакт в какой-то мере упрочил положение франкистского режима и на-
ряду с этим положил начало новым противоречиям и новым общественным
процессам, этот режим расшатывающим. Разрешение американского воен-
ного присутствия в Испании порождало настороженность и недовольство
в самых различных слоях испанского общества. Но постепенно сказалось и
другое последствие испано-американского пакта — некоторое расширение
культурного обмена Испании с США и другими странами, известное осла-
бление духовной изоляции испанского общества по сравнению с предше-
ствующим периодом существования франкистского режима.
14 декабря 1955 г. Испания были принята в ООН (среди тех, кто голосо-
вал «за», был и представитель СССР). Это породило в определенных кру-
гах надежду на либерализацию режима, во всяком случае — на дальнейшее
смягчение последствий международной изоляции.
ГЛАВА 3
О О Г РА Н И Ч Е Н Н А Я
МОД Е РН И ЗА Ц И Я
В условиях полной изоляции от мирового рынка политика автаркии к исходу

1940-х годов обнаружила свою несостоятельность. Прекращение притока
иностранных капиталов, импортного оборудования, сырья и таких дефицит-
ных для Испании материалов, как цемент, сталь, цветные металлы, привело к
снижению темпов промышленного развития. Нехватка электроэнергии вела к
систематическому простою предприятий. К 1951 г. в экономике Испании, тем
не менее, закончился восстановительный период. Несмотря на то что с 1940 г.
правительство принимало меры для форсирования индустриализации, про-
мышленное производство до начала 1950-х годов росло медленными темпами.
Сельское хозяйство только в 1951 г. достигло уровня начала 1930-х годов. В сле-
дующем году была отменена карточная система на основные виды продуктов 595
питания, существовавшая в Испании со времени Второй мировой войны.
Накопленные ресурсы и смягчение международной изоляции сдела-
ли возможным более быстрое экономическое развитие Испании. Прирост
промышленной продукции составлял в 1951–1958 гг. уже 8–10% годовых.
Испания постепенно входила в ритм европейского промышленного разви-
тия, хотя и продолжала отставать по уровню производства от других круп-
ных западноевропейских стран.
Первые попытки пробить брешь в стене автаркии Франко «дозволил»
«технократу» М. Арбуруа, министру торговли в правительстве, сформиро-
ванном в 1951 г., куда наряду с ним вошел А. Муньос Грандес, занявший пост
военного министра. Мартин Артахо сохранил пост министра иностранных
дел, а министром просвещения стал другой видный представитель «Като-
лического действия» Хоакин Руис Хименес. Последнее воспринималось
как свидетельство возможного смягчения режима. X. Руис Хименес, быв-
ший посол Испании в Ватикане, в частности, сумел привлечь на универ-
Франкизм
ситетские кафедры профессоров,

известных своей неортодоксально-
стью. Планы его простирались го-
раздо дальше, но осуществить их не
удалось. Начало 1956 г. ознамено-
валось студенческими волнениями
в Мадридском университете, по-
РАЗД ЕЛ 3
влекшими за собой отставку Руиса

Хименеса.
Фалангисты испытывали страх
перед концом изоляции Испании.
Хоакин Руис Хименес Они были убеждены, что это мо-
жет обернуться крахом режима. Их
идеологи полагали, что принесение в жертву автаркии — несоизмеримая
плата за поддержку Западом усилий Испании стать членом ООН, и вини-
ли в этом Мартина Артахо и технократов. Но привлечение к руководству
экономикой технократов высокой квалификации было бы невозможно без
согласия самого Франко.
К этому времени национальная буржуазия, окрепшая в годы восстано-
вительного периода, была готова пойти на ограничения гарантированных
инвестиций и иных форм поддержки со стороны государства, согласив-
шись на более широкое присутствие иностранного капитала ради укрепле-
ния экономических и политических связей с Западом. Но для этого надо
было преодолеть сопротивление фаланги.
В 1956 г. пост министра-секретаря фаланги занял X.Л. Арресе, которо-
му было поручено подготовить проект «основного закона», определяюще-
го место «Национального движения» в государственной системе страны.
Уже в сентябре такой проект был представлен, причем он включал це-
лый комплекс мер, направленных на усиление роли фаланги. Националь-
596 ный совет фаланги должен был превратиться в высший орган государства
с правом назначения кандидатов на министерские посты и наложения вето
на любые решения правительства. Половина советников этого органа долж-
на была избираться всеми членами фаланги, а не назначаться Франко, как
это было до сих пор. Конечно, самого каудильо этот проект не устраивал, но
до поры он не раскрывал карты. Активизация сил фаланги была допущена
Франко «для баланса», в условиях всеобщего общественного сдвига, сде-
лавшего 1956 год переломным в развитии франкистской Испании.
Свою враждебную позицию к претензиям фаланги не скрывали высо-
копоставленные военные, соратники каудильо со времен Гражданской вой-
ны, а также Карреро Бланко. Генерал Барросо постарался довести до Фран-
ко идею, что каудильо теряет контакт с высшей военной иерархией. Забил
тревогу и Мартин Артахо, так много сделавший для того, чтобы Испания
была принята в ООН и тем самым на международном уровне конституиро-
вался процесс выхода из изоляции. Протесты поступали со стороны губер-
наторов, банкиров и т.д.
Ограниченная модернизация
Университетский кризис 1956 г.
В 1940-е годы университетская среда подверглась значительной политизации со

стороны нового государства, которое стремилось к максимальному контролю
над образованием. В 1947 г. робкая попытка протеста Университетской феде-
рации учащихся (F.U.E.) против действий Испанского университетского про-
фсоюза (S.E.U.) закончилась фактическим прекращением деятельности F.U.E.
ГЛ А ВА 3
В 1950-е годы в университеты пришло новое поколение студентов, объединенное
желанием перемен. Действия Х. Руиса Хименеса и его соратников по Министер-
ству образования способствовали эволюции настроений в сторону более ри-
скованных требований снятия идеологического контроля со стороны властей.
В университетах сложилась неспокойная обстановка.
В 1951 г. произошли первые волнения, особенно сильные в Каталонии,
где конфликт вылился в столкновения между студентами и активистами S.E.U.
Конгресс молодых писателей, организованный в 1955 г., превратился в повод
для выражения стремлений к свободе, которые становились все сильнее. На
этом фоне смерть Ортеги-и-Гассета в октябре 1955 г. консолидировала сторон-
ников различных взглядов. Похороны Ортеги превратились в спонтанную
манифестацию, которая прошла у дверей Генерального управления безопас-
ности. Многие студенты были задержаны — в вину им вменялись либеральные
взгляды, причастность к масонству и коммунизму.
В 1956 г. был инициирован созыв Национального конгресса студентов.
С именем Рамона Тамамеса связано издание манифеста с требованиями демо-
кратизации страны и защиты прав человека, который подписали 3000 предста-
вителей университетской среды. Несмотря на правительственный запрет, фа-
культет права Мадридского университета инициировал выборы представителей
на конгресс без контроля S.E.U., что повлекло за собой закончившееся дракой
вторжение фалангистов в зал, где проходило голосование. В ответ студенты ата-
ковали помещения S.E.U. 8 февраля, после чего фалангистские центурии окку-
пировали университет. Ответное шествие студентов и новое столкновение за- 597
кончилось ранением студента-фалангиста. 10 февраля университет был закрыт
и вынесено решение о введении чрезвычайного положения. 11 февраля были за-
держаны представители протестующей стороны.
Университетский кризис привел к отставкам Х. Руиса Хименеса и Р. Фер-
нандеса Куэсты. Несмотря на действия властей, начиная с 1956 г., политиче-
ское сопротивление в университетах прогрессировало. 1957 год ознамено-
вался созданием нескольких новых студенческих организаций. Кризис 1956 г.
привел к тому, что вера многих студентов и молодых представители испанской
интеллигенции в возможность эволюции системы пошатнулась. Именно тогда
начала на новом качественном уровне формироваться политическая и интел-
лектуальная оппозиция режиму. ■■■
Франкизм
В конце года к кампании против намерения рефалангизации страны

подключилась высшая церковная иерархия: 12 декабря три кардинала из
четырех, в том числе Энрике Пла-и-Даниэль, архиепископ Толедо, направи-
ли Франко письмо, в котором утверждали, что планы Арресе противоречат
папским энцикликам, таким, как “Non abbiamo bisogno” и “Mit brennenger
Sorge”, из-за своего сходства с нацизмом, фашизмом и перонизмом.
Спустя несколько дней Франко объявил Арресе, что он не пойдет на кон-
РАЗД ЕЛ 3
фликт с церковной иерархией. Каудильо представил дело так, что сам он был
готов поддержать идеи лидера фаланги, но его руки были связаны оппози-
цией военных и церкви. Однако последующее развитие событий позволяет
предположить, что уже в те дни Франко пришел к выводу, что настал момент
провести серьезные перемещения на иерархической лестнице режима.
25 февраля 1957 г. был реорганизован правительственный кабинет,
причем впервые многие важные посты в нем заняли технические специали-
сты, или технократы, как они сами себя называли, члены «Опус деи». Это
новое направление в католицизме оказало сильнейшее воздействие на по-
литическое развитие Испании 1950–1960-х годов.
«Опус деи» (лат. Opus Dei)
Католическую организацию «Опус деи» (Божье дело) основал в 1928 г. арагон-

ский священник Хосемария Эскрива де Балагер (1902–1975), ее членами мог-
ли быть как священнослужители, так и миряне. Провозглашалась цель нового
«ордена»: помочь верующим «обрести святость» в повседневной жизни путем
добросовестного труда, что будет способствовать религиозному обновлению и
совершенствованию всего общества. «Всякий честный человеческий труд, интел-
лектуальный или физический, должен выполняться христианином с наибольшим
совершенством: человеческим (профессиональным) и христианским (с любовью
598 к божественной воле и для пользы людей)... Таким образом, труд возвышается и
очищается, превращаясь в божеское дело, опус Деи», — проповедовал основатель.
После победы франкистов малочисленная вначале «Опус деи» получила
распростанение по всей Испании, а с середины 1940-х годов начала активно
действовать в Европе и Америке. Ватикан в феврале 1947 г. официально признал
«Опус деи», а вскоре дал ей статус мирского института католической церкви, и с
тех пор она пользовалась особыи покровительством Святого престола. В Испа-
нии влияние организации стало заметно в банковских и промышленных кругах,
в издательском деле, среди научно-технической интеллигенции в 50-е годы, а в
60-е технократы-опусдеисты стали главной опорой режима при проведении эко-
номических преобразований.
Ядром организации являются «нумерарии», или ее действительные чле-
ны, дающие обеты по образцу монашеских, в том чиле обет безбрачия. В на-
стоящее время отделения организации существует в 87 странах, официально в
ее рядах более 88 тыс. человек. В 2002 г. Ватикан объявил Хосемарию Эскрива
де Балагера святым. ■■■
Технократы-опусдеисты были приверженцами «теории развития»,

весьма популярной в период западноевропейского бума 1950-х — начала
1960-х годов, согласно которой взгляды правительств различных стран, не-
зависимо от политического режима и идеологической ориентации, совпа-
дают в отношении программы экономического развития. Опусдеисты-ме-
неджеры и связанные с ними представители наиболее динамичной части
испанской крупной буржуазии склонялись к отказу от системы экономи-
ГЛ А ВА 3
ческой автаркии и ослаблению административного вмешательства фран-
кистского государства в экономику страны. Они считали необходимым
«выровнять испанскую экономику с экономикой стран Запада», имея при
этом в виду установление более тесных связей с иностранным капиталом.
Вместе с тем они были сторонниками сильной политической власти, вклю-
чая и ее авторитарные формы. Их выдвижение на авансцену политики оз-
начало, что раздававшиеся в те годы призывы к либерализации общества и,
прежде всего, к освобождению от предыдущего идеологического наследия
будут направлены в русло экономики, обойдя демократизацию политиче-
ской и социальной сфер.
Франко без особых колебаний вручил технокра-
там судьбу экономики страны, и одной из причин
была поддержка опусдеистов адмиралом А. Карреро
Бланко. Занимая бессменно с 1941 г. скромный пост
заместителя секретаря президиума правительства,
он был, по существу, «серым кардиналом» режима и
главным политическим советником диктатора.
Карреро Бланко в экономических вопросах без-
мерно доверял члену «Опус деи» Л. Лопесу Родо и
способствовал тому, чтобы тот занял ответственный
пост генерального секретаря президиума прави-
тельства. Вместе они разрабатывали план реоргани-
зации кабинета, наиболее радикальной за все время Л. Лопес Родо 599
пребывания Франко во власти.
Арресе потерял пост министра-секретаря «Движения» и был заменен,
по совету Лопеса Родо, склонным к компромиссу Хосе Солисом, главой
«вертикальных синдикатов».
Смена министра иностранных дел диктовалась «умиротворением
страстей». Мартин Артахо, решительно выступивший против проек-
та Арресе, был заменен на Фернандо Кастиэлью. Новый министр так же,
как и Мартин Артахо, принадлежал к Национальной католической ассо-
циации пропагандистов, однако был более приемлем для фалангистов из
группы Арресе, роль которой все же учитывалась во внутриполитическом
балансе сил. В стране все еще не забыли, что Ф. Кастиэлья в соавторстве с
X.М. де Ареильсой в 1941 г. под грифом Института политических исследо-
ваний, этого «мозгового центра» фаланги, опубликовал книгу под весьма
примечательным названием «Испания — восстановление своего места»,
где обосновывалась неотвратимость участия Испании во Второй мировой
Франкизм
войне на стороне Гитлера и Муссолини. Но связи Кастиэльи с католиче-

ской «фракцией» европейского и американского дипломатического кор-
пуса оказались в глазах диктатора весьма уместны и как нельзя лучше соот-
ветствовали задачам того курса на сближение с Западом, которым предпо-
лагал следовать Мадрид.
Новым министром финансов стал М. Наварро Рубио, адвокат, член
правления Народного банка, контролируемого «Опус деи», министром
РАЗД ЕЛ 3
торговли — А. Ульястрес, профессор экономической истории, также

опусдеист. Министрам-технократам была оказана серьезная поддерж-
ка со стороны президиума правительства, в котором все возрастающую
роль играл Л. Лопес Родо.
Представители фаланги сохранили за собой сравнительно сильные по-
зиции в правительстве, вертикальных профсоюзах и «Национальном дви-
жении». Но в целом влияние фалангистов упало. Самый термин «фаланга»,
представлявший с 1937 г. единую государственную партию, через 20 лет сузил
свое значение, им стали обозначать только так называемую «малую» фалангу,
одну из составных частей «Национального движения».
При принятии Испании в Международный валютный фонд (МВФ) и
Международный банк реконструкции и развития в мае–июне 1958 г. Ма-
дриду было поставлено условие привести экономическую ориентацию в со-
ответствие с нормами, обязательными для всех членов этих организаций.
Еще более определенные и жесткие условия выдвинул Совет Организа-
ции экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) при обсуждении
просьбы испанского правительства о вступлении. Ассоциированным чле-
ном этой организации Испания стала 10 января 1958 г., а полноправным —
в июне 1959 г. Переговоры были долгими и нелегкими, так как мадридско-
му правительству предлагалось полностью отказаться от политики автар-
кии, которую оно проводило 20 лет, включая ограничение государствен-
ных расходов. Но когда «План стабилизации», предложенный МВФ, был
600 представлен Франко для окончательного утверждения в феврале 1959 г., он
заявил: «Не время». Только после того, как международные эксперты под-
твердили, что испанская экономика находится на грани банкротства и не
может более выдерживать хронический дефицит бюджета, что валютный
запас сократился до опасного укровня, Франко наконец решился.
20 июня 1959 г. в Вашингтоне Кастиэльей был подписан меморандум,
по которому Испания брала на себя обязательство переориентировать свою
экономическую политику и направить ее по линии сближения с западными
странами. Эти обязательства были конкретизированы в «Плане экономиче-
ской стабилизации», предусматривавшем открытие более широкого досту-
па иностранным товарам на испанский рынок, ослабление ограничений для
иностранных капиталовложений, превращение песеты в свободно конверти-
руемую (при условии ее девальвации — с 42 до 60 песет за доллар), ослабле-
ние административного контроля над производством, включая контроль над
ценами и заработной платой. Испания получила столь остро необходимые ей
546 млн долларов (первоначально — 375 млн) в форме кредитов и займов от
Европейского валютного фонда,

членом которого она станови-
лась в силу вступления в ОЭСР,
от МВФ, правительства США и
частных американских банков.
«План стабилизации» был
поднят до уровня правительствен-
ГЛ А ВА 3
ного декрета. Однако его реализа-
ция наталкивалась на известное
сопротивление внутри режима.
Некоторое успокоение вносило
отсутствие требований политиче-
ского характера со стороны США
и международных экономических
организаций, находившихся под
эгидой Вашингтона.
Успехи в экономике и эко- Визит президента США Д. Эйзенхауэра
номической внешней политике в Испанию. Декабрь 1959 г.
во многом являлись следствием
стратегии, предложенной опусдеистами, находившими неизменную поддерж-
ку у Карреро Бланко. А это, в свою очередь, увеличивало дистанцию между фа-
лангой и технократами, что стало источником самой большой напряженности
внутри режима на протяжении последних лет жизни Франко.
Противники режима называли модернизацию экономики консерва-
тивной. И не только потому, что все еще давали о себе знать и старые струк-
туры управления экономикой, и технологический разрыв с передовыми
странами мира. Бурный экономический рост 1960-х годов не улучшил со-
циальные позиции низших классов, что стало большим препятствием для
создания важного, «опорного камня», будущего страны (наряду с восста-
новленной монархией и модернизированной экономикой) — национально- 601
го консенсуса в той редакции, которая была задумана Франко, т. е. как базы
реформированного, обновленного режима.
Со временем идея примирения стала все больше пробивать дорогу к
умам и сердцам испанцев. Еще в 1948 г. вышла в свет книга П. Лайна Эн-
тральго — в прошлом одного из идеологов фаланги, позднее профессо-
ра — «Испания как проблема», которая была воспринята как призыв к
«наведению мостов» между победителями и побежденными. Тогда Фран-
ко был недоволен брожением в кругах гуманитарной интеллигенции, даже
близкой к режиму. Но жизнь вносила коррективы: прежде всего молодежь,
на которую фалангисты возлагали особые надежды, освобождалась от на-
ционал-синдикалистских мифов. Франко со свойственной ему интуицией
решил перехватить носившуюся в воздухе идею примирения «двух Ис-
паний». «Материальным» воплощением того, как диктатор представлял
себе преодоление пропасти между «двумя Испаниями», может служить ме-
мориальный комплекс в «Долине павших» под Мадридом.
Франкизм
«Долина павших»
В 1959 г., через 20 лет после окончания Гражданской войны, был торжественно
открыт гиганстский мемориал под Мадридом — «Долина павших». Он включа-
ет каменный крест 100-метровой высоты, базилику, вырубленную в гранитной
толще Гуадаррамы, монастырь и военное кладбище.
Первый камень будущего сооружения был заложен в 1940 г. Шли годы,
РАЗД ЕЛ 3
менялись архитекторы, к «павшим» прибавились тысячи строителей, быв-

ших военнопленных республиканцев, умерших от непосильного каторжного
труда. Но неизменной оставалось предназначение этого величественного со-
оружения, которое вечно должно было напоминать грядущим поколениям о
«крусаде» и сохранять память о павших в ней.
602
Архитектурный комплекс «Долина павших»
По распроряжению Франко там были перезахоронены 20 тыс. погибших

в Гражданской войне бойцов обеих сторон — и победителей, и побежденных,
хотя строился он как памятник только франкистам.
Франко так разъяснил свой замысел: «В армии красных было много таких,
кто принял участие в борьбе, поскольку выполнял свой долг перед Республикой,
а также тех, кто был насильственно мобилизован. Монумент создан не для того,
чтобы продолжать разделять испанцев на две непримиримые группы. Главная
цель сооружения — напомнить о победе над коммунизмом, который стремился
к господству над Испанией. Так оправдалось мое желание — похоронить пав-
ших католиков из обоих сообществ». ■■■
Франко все больше внимания уделяет «подготовке» своего преемни-

ка — принца Хуана Карлоса. Он сам составил план обучения будущего мо-
нарха: военные училища, академия Генерального штаба. В 1959 г. Хуан Кар-
лос получил звание лейтенанта пехоты и авиации и старшего лейтенанта
флота. Затем он изучал право, экономику и финансы в Мадридском универ-
ситете Комплутенсе. Но более всего Франко был озабочен воспитанием бу-
дущего монарха и отношением к нему испанцев. Франко полагал, что Хуану
ГЛ А ВА 3
Карлосу следует посещать различные университеты и школы для специали-
стов, возможно, чаще присутствовать в аудиториях. Ему надо прежде всего
завоевать молодежь, которая несколько отчуждена или проявляет скепсис
по отношению к монархической форме правления. Франко всячески под-
черкивал, что монархия должна быть народной.
Начало 1960-х годов открыло новый период существования режима.
Отличительными чертами его были мощные экономические и социаль-
ные сдвиги, вызванные отказом от устоявшейся системы автаркии, подъ-
ем общественного движения, добившегося определенного ограничения
государственного вмешательства в гражданскую жизнь, важные измене-
ния в функционировании и отчасти в структуре франкистской государ-
ственной машины.
С середины 1961 г. Испания вступила в полосу длительного про-
мышленного подъема, который позволил говорить об «испанском эконо-
мическом чуде». Промышленное развитие в 60-х годов шло по пути ин-
тенсификации производства. Темпы роста промышленной продукции в
1963–1972 гг. держались на уровне 10,7% годовых. Валовой национальный
продукт возрастал в среднем на 7,6% в год. Однако это привело к сокра-
щению занятости, что в свою очередь послужило толчком для начала мас-
совой эмиграции испанских рабочих на заработки в страны Западной Ев-
ропы. К ним присоединились и владельцы разорявшихся крестьянских
хозяйств. Государству пришлось поощрять подобную практику, чтобы из-
бежать роста безработицы. 603
Господствовавшая в предшествующий период система жесткого ад-
министративного контроля в экономике была ликвидирована. Декретом,
изданным 26 января 1963 г., устанавливалось «свободное основание, рас-
ширение и перемещение промышленных предприятий на национальной
территории». Крупные частные компании получили чрезвычайно благо-
приятные условия государственного кредитования. Соответственно упала
экономическая роль Национального института промышленности. В сме-
шанных, государственно-частных компаниях вновь усилилась активность
частного капитала.
Министры-опусдеисты пытались компенсировать этот процесс перехо-
дом к политике экономического программирования. После прекращения
действия «Плана стабилизации экономики» был принят первый «План
развития» (1964–1967 гг.), за ним последовали второй (1968–1971 гг.) и тре-
тий (1972–1975 гг.) планы. Франкистские экономические программы пред-
усматривали согласованные действия государственной администрации
Франкизм
и предпринимателей для достижения установленных показателей про-

дуктивности и строительства новых объектов. Для предпринимателей,
участвовавших в правительственных программах, были установлены пре-
имущества в получении кредитов, уменьшалось налогообложение и т. п.
Определенные обязательства по выполнению четырехлетних планов воз-
лагались на предприятия Национального института промышленности
(который был снят с государственных дотаций).
РАЗД ЕЛ 3
Особенностью испанского индустриального развития 60-х годов была

его тесная взаимосвязь не только с массовой эмиграцией испанской рабо-
чей силы за границу, но и развитие иностранного туризма. Оба эти про-
цесса, не входившие в первоначальные расчеты авторов «Плана стаби-
лизации», сыграли самую существенную роль в его проведении. С 1960
по 1972 г. из Испании выехало в общей сложности около 2,5 млн человек.
Денежные переводы эмигрантов способствовали улучшению платежного
баланса Испании.
С начала 1960-х годов Испания стала страной массового иностранного
туризма. Поступления от туризма (856 млн долл. в одном только 1965 г.)
также превратились в существенный источник промышленного финанси-
рования. В 1963 г. Испанию посетило 11 млн, в 1965 г. — 14 млн, в 1972 г. —
32 млн человек. С обслуживанием иностранных туристов оказались свя-
занными большие массы персонала торговых, промышленных, строитель-
ных предприятий, банков и т. п. — возвращение к национальной изоляции
было бы теперь крайне затруднено.
Таким образом, с началом 1960-х годов испанское общество освободи-
лось от прежней замкнутости, как экономической, так — частично — и по-
литической. Произошедшие изменения подрывали самые основания наци-
онал-синдикалистской государственности 1940–1950-х годов.
Одновременно произошли значительные перемены в положении и
формах деятельности антифранкистской оппозиции. Социально-поли-
604 тическое воздействие рабочего движения резко возросло. В состав ра-
бочего класса влилось молодое поколение, выросшее после окончания
Гражданской войны. Значительная часть этой молодежи играла актив-
ную роль в промышленных конфликтах и антифранкистских выступле-
ниях 60-х годов.
«Незаконное» стачечное движение превратилось теперь в повседневное
явление испанской действительности. Весной 1962 г. волна забастовочного
движения, начавшаяся в Астурии и Стране Басков, охватила 24 из 50 про-
винций. Власти были вынуждены вступить в переговоры с бастующими, тре-
бования рабочих были частично удовлетворены. С этого времени стачечная
борьба приняла более уверенный, наступательный характер.
В ходе массового забастовочного движения возникли новые рабочие
объединения — так называемые «рабочие комиссии», превратившиеся
в оппозиционный противовес официальным франкистским профсоюзам.
«Рабочие комиссии» создавались как представительства рабочих отдель-
ных предприятий и целых отраслей промышленности, городов и провин-
ций. Первая постоянная рабочая комиссия из 13 человек была избрана на

ассамблее синдиката металлистов провинции Мадрид в сентябре 1964 г.
Оставаясь нелегальными организациями, «рабочие комиссии» время от
времени добивались своего фактического признания властями и пред-
принимателями.
Мощная забастовочная волна весны 1962 г. привела в движение все ис-
панское общество. Для предотвращения неизбежных массовых репрессий,
ГЛ А ВА 3
поскольку действовавшее тогда законодательство предусматривало уголов-
ную ответственность даже за забастовки экономического характера, сту-
денты, прогрессивная испанская интеллигенция, восхищенные мужеством
рабочих, выступили в их защиту. Это движение солидарности, возникшее
стихийно, оказало мощное воздействие на формирование демократическо-
го общественного сознания.
Принимая самые разнообразные формы — от петиций правительству,
подписанных выдающимися деятелями науки и культуры, включая пре-
зидента Испанской академии Менендеса Пидаля, до выступления без воз-
награждения в судебных процессах видных адвокатов в качестве защитни-
ков рабочих лидеров, — это движение укрепляло тенденцию к сближению
самых различных групп демократической оппозиции. Данная тенденция
оказала воздействие и на лидеров оппозиции, находившихся в эмигра-
ции — от социалистов до католиков, побуждая их к более решительным
действиям, к укреплению связи с оппозицией, действовавшей в стране.
Это проявилось на ассамблее «Европейского движения», собравшейся
7–8 июня 1962 г. в Мюнхене и проходившей под эгидой ЕЭС. Были пригла-
шены 118 испанцев — 80 из самой Испании и 38, находившихся в изгнании.
Это была внушительная делегация, представлявшая все силы оппозиции
внутри страны и вне ее, за исключением Коммунистической партии. Впер-
вые собрались вместе те, кого разделяли траншеи Гражданской войны: со-
циалисты и Х.М. Хиль Роблес, республиканцы и Д. Ридруэхо. Хиль Роблес
«от имени испанцев, здесь присутствующих, и от имени своих друзей в Ис- 605
пании», заявил, что нельзя допустить, чтобы «их родина оказалась в сторо-
не, в то время как вы строите Новую Европу. Как европейцы, мы, испанцы,
стремимся к полной интеграции Европы и наднациональному единению
на подлинно демократической основе». Делегация обратилась к ассамблее
«не принимать Испанию в ЕЭС, пока не будет достигнута однородность ее
политического режима с режимами остальных стран ЕЭС».
Узнав об этом мероприятии, Франко пришел в ярость. Было приоста-
новлено действие XIV статьи «Хартии» о праве испанцев жить в Испании,
никогда полностью и не соблюдавшейся. Ворота Испании, как горько шу-
тили в стране и за рубежом, никогда не были открыты после 1939 г., разве
только была приоткрыта щель. Но теперь и она закрылась. Д. Ридруэхо и
Х.М. Хиль Роблес остались в эмиграции, многих участников ассамблеи вы-
слали на один год на Канарские острова.
Характерной чертой антифранкистского движения в 60-х годов было
формирование внутри страны относительно устойчивых секторов оппозици-
Франкизм
онного общественного мнения

и соответствующих им нелегаль-
ных политических организаций.
В Испании действовали две пар-
тии христианских демократов и
несколько независимых групп
«левых католиков», либераль-
РАЗД ЕЛ 3
но-монархическая партия Ис-

панский союз, Социальная пар-
тия демократического действия,
группы «новых социалистов»
Мануэль Фрага Иррибарне (слева) (сохранявшие фактическую неза-
и Карреро Бланко висимость по отношению к эми-
грантскому руководству ИСРП),
националистические организации каталонцев, басков и галисийцев, а также
сильно увеличившая свое влияние Коммунистическая партия.
Возрождение гражданского общества, восстановление в нем внутрен-
них связей, оборванных в период жесткой диктатуры, являлись сами по
себе важным свидетельством перемен, происходивших в Испании.
Диктатор не вникал в детали новой линии экономической политики,
всецело полагаясь на министров-технократов. 10 июля 1962 г. к тандему
Ульястреса — Наварро Рубио присоединились опусдеисты Г. Лопес Браво
и М. Лора Тамайо, занявшие соответственно посты министров индустрии
и образования. Фалангисты расценили эти назначения как подтверждение
своих подозрений о заговоре «Опус деи». Чтобы «выровнять равновесие»,
Франко учредил пост вице-президента правительства, назначив на него ге-
нерала А. Муньоса Грандеса, бывшего командующего «голубой дивизией»,
сторонника «твердой линии». Это назначение было чисто номинальным:
Муньос Грандес сохранил за собой пост начальника Генерального штаба и
606 был поглощен делами армии, а его обязанности по руководству правитель-
ством негласно исполнял «серое преосвященство» режима Карреро Блан-
ко. Тем не менее Муньос Грандес в качестве вице-президента правительства
был обязан занять высший государственный пост в случае болезни, отсут-
ствия или смерти Франко. По существу, диктатор дал понять, что рассма-
тривает Муньоса Грандеса как своего наследника.
Тогда же впервые стал членом правительства М. Фрага Иррибарне, по-
лучивший пост министра информации после того, как разгневанный Фран-
ко уволил преданного ему фалангиста Ариаса Салгадо только за то, что в
прессу просочились сведения об акции в Мюнхене.
Расширение в правительстве представительства членов «Опус деи»
вначале не нашло такого отклика в иностранной прессе, как высокое назна-
чение Муньоса Грандеса, хотя и усилило напряжение с «Национальным
движением. Недовольство фалангистов вызывало и растущее влияние Ло-
песа Родо, не обладавшего министерским постом, но практически ставшего
экономическим диктатором отходившей от автаркии Испании.
Еще до формирования нового состава правительства, 25 января 1962 г.

Франко последовал совету Карреро Бланко, назначив Лопеса Родо главой
нового комиссариата «Плана развития», центрального органа по плани-
рованию, создание которого было рекомендовано советниками Всемирно-
го банка. Представители этого комиссариата направлялись в каждое ми-
нистерство экономического профиля в ранге делегатов президиума прави-
тельства с правом создавать межминистерскую комиссию.
ГЛ А ВА 3
Это решение встретило сопротивление Наварро Рубио. Министр фи-
нансов не пожелал видеть в своем министерстве представителя комиссари-
ата и подал в отставку. Сам Лопес Родо был убежден, что реформа управ-
ления и экономики будет пока лучшей гарантией для сохранения режима,
нежели иммобилизм, хотя в весьма отдаленном будущем он не исключал
политических изменений внутри страны. Свое кредо он формулировал
просто: когда доход на душу населения достигнет двух тыс. долларов в год,
можно будет приступить к демократизации.
Относительно плавное течение политической жизни внутри страны
было поколеблено в конце 1962 г. 7 ноября 1962 г. в Мадриде был арестован
один из руководителей Коммунистической партии Испании Хулиан Гри-
мау, незадолго до этого тайно вернувшийся из эмиграции. Избитый при
задержании и подвергшийся затем жестоким пыткам при допросах, он был
выкинут из окна Главного управления безопасности, дабы инсценировать
самоубийство. Но Гримау остался жив и, тяжело раненный, предстал перед
военным трибуналом, который приговорил его к смертной казни за «воен-
ный мятеж», подчеркнув тем самым, что речь шла о деяниях, совершенных
в период Гражданской войны.
Франко не ожидал негативной реакции общественного мнения Европы,
не говоря уже об Испании, поскольку приговор был вынесен коммунисту.
На этот раз диктатор ошибся: с протестом против казни Гримау выступили
не только советский руководитель Н.С. Хрущев, глава Социнтерна Вилли
Брандт и Гарольд Вильсон, лидер лейбористов, чего можно было ожидать, но 607
и королева Англии Елизавета II и даже кардинал Джованни Баттиста Мон-
тини, архиепископ Милана, ставший 18 июня 1963 г. папой Павлом VI. Осве-
домленный о позиции де Голля и Валери Жискар д’Эстена, занятой руково-
дителями Франции под напором общественного мнения страны, посол Ис-
пании в Париже X.М. де Ареильса срочно посетил Мадрид. Однако Касти-
элья развеял надежды посла, сообщив ему о твердой позиции Франко и его
кабинета. Гримау был казнен. В том же году были подвергнуты средневековой
казни гарротой два анархиста — Ф. Гранадас Гата и X. Делгадо Мартинес, но
на этот раз не за прошлые грехи времен Гражданской войны, как Гримау, а по
обвинению в убийстве комиссара полиции Мадрида.
Волна общественного возмущения не только во внешнем мире, но и в
Испании была столь высока, что понадобились внушительные пропаган-
дистские меры. Вот тогда и были востребованы интеллект и организацион-
ные способности М. Фраги Иррибарне, профессора, директора Института
испанской культуры.
Франкизм
Включение в правительство Фраги Иррибарне на первых порах не при-

влекло особого внимания испанского общества. Но именно он, сторонник
умеренной либерализации, оказал впоследствии такое влияние на полити-
ческий климат в стране, которое никогда не удавалось ни одному франкист-
скому министру информации.
1964 год прошел под знаком «25 лет мира» — формула, предложенная
Фрагой. Официально празднование началось с мессы в базилике «Долины
РАЗД ЕЛ 3
павших». Но на этот раз примирение распространилось не только на мертвых,

но впервые и на живых: формально была снята уголовная ответственность с тех,
кто принимал участие в Гражданской войне на стороне Республики. Правда,
из-за многочисленных «изъятий» амнистия политзаключенных не была столь
широкой, как того ожидали многие в стране и за рубежом. Образ Франко был
в центре пропагандистской фиесты, устроенной Фрагой.
К 1964 г. Франко все больше склоняется к тому, чтобы уступить давлению
Фраги и Кастиэльи и дать согласие на разработку «Органического закона»,
допускавшего некоторую либерализацию режима. Кастиэлья полагал, что это
улучшит международные позиции Испании, приблизив ее к ЕЭС, а Фрага был
убежден, что с принятием нового «Органического закона» его концепция по-
степенной политической модернизации режима обретет правовую базу.
Была еще одна причина, побудившая Франко принять решение форси-
ровать разработку конституционного документа: многие из интеллектуалов,
которые поддерживали режим или, по крайней мере, были к нему лояльны,
все явственнее обнаруживали признаки оппозиционности. Когда профессор
Педро Лаин Энтральго — в дни юности фалангист, «старорубашечник», а
ныне один из наиболее известных и уважаемых ученых в сфере гуманитар-
ных знаний — обратился с личным посланием к Франко, объявив о своем
разрыве с режимом, это не вызвало большого недоумения. Но ныне круг тех,
кто готов был занять место в рядах оппозиции к режиму, существенно рас-
ширялся. Похоже, что к Д. Ридруэхо и X. Руису Хименесу готовы были при-
608 соединиться известные ученые, среди них — философы с европейскими име-
нами Энрике Тьерно Гальван и Хосе Луис Арангурен.
В 1964 г. Франко получил еще один повод для того, чтобы публично про-
демонстрировать свою неприязнь к сыну Альфонса XIII, претенденту на пре-
стол Дону Хуану. На этот раз поводом послужили тесные контакты «претен-
дента» с Хосе Марией де Ареильсой, графом Монтрико. Аристократ по про-
исхождению, в молодости отдавший дань фалангизму, что привело его вместе
с Кастиэльей в «голубую дивизию», заслуженно почитался за одного из наи-
более блестящих дипломатов. В октябре 1964 г. он подал в отставку с поста
посла в Париже, придя к выводу, что режим загнал себя в тупик, откуда нет
выхода. Этот вывод зрел давно: еще в начале 1964 г., добившись аудиенции
у Франко, Ареильса попытался разъяснить главе государства необходимость
реформ. В ответ — глубокое молчание. Когда надежды Дона Хуана стать пре-
емником Франко развеялись, он создал так называемый секретариат, по су-
ществу — теневой кабинет оппозиции. На предложение возглавить секрета-
риат Ареильса ответил согласием.
Франко полагал, что со временем Ареильса сменит Кастиэлью на посту

министра иностранных дел, и поэтому переход дипломата в монархическую
оппозицию он расценил как разрыв с режимом, как удар, нанесенный ему
лично. Гнев Франко пал не только на Ареильсу, но и на «соблазнителя» —
Дона Хуана. Было даже дано распоряжение секретной полиции следить за
контактами Дона Хуана с сыном.
Вместе с тем переход в оппозицию режиму Ареильсы послужил для
ГЛ А ВА 3
Франко еще одним весомым поводом к тому, чтобы, подавив свое внутрен-
нее сопротивление, ускорить работу над «Органическим законом».
Но еще раньше, в марте 1966 г., по настоянию Фраги Ирибарне был
принят закон о прессе, ликвидировавший предварительную цензуру.
Закон сопровождался серией декретов, которые определили категории
санкций против органов печати, публикующих «подрывную, ложную
или секретную» информацию. В 1968 г. в отношении печати были вве-
дены серьезные меры, касающиеся государственной секретности, запре-
щавшие публикации по многим важным темам общественного значения.
Но по сравнению с периодом до 1966 г. положение прессы стало намного
свободнее. Об этом свидетельствовал и значительный рост числа издавав-
шихся газет и журналов.
Принятие «Органического закона государства» в ноябре 1966 г. стало
кульминационным моментом во франкистском политическом законода-
тельстве 60-х годов.
Франко сам прочел в кортесах большую часть обширного доклада. Ос-
новные положения текста, отредактированного им самим, были обращены
по преимуществу в прошлое: для Франко было важно продемонстриро-
вать публично, что он не отрекается ни от своего традиционного видения
истории, ни от ниспосланной ему Провидением миссии. Он поставил себе
в заслугу следующее: «Из Испании, погруженной в анархию и бедность,
возник социальный и политический строй, посредством которого мы до-
бились трансформации наших структур, достигнув темпа совершенствова- 609
ния и прогресса, доселе невиданного». Он не сказал, какой ценой это было
достигнуто, но высказал уверенность, что режим проживет еще долго и по-
сле его смерти.
Новый «Органический закон» был представлен Франко как заверше-
ние конституционного процесса, начатого «Хартией труда», настоящей
Великой Хартией социальной справедливости в Испании.
По новому закону, из 564 прокурадоров (депутатов) кортесов 456 изби-
рались соответствующими корпорациями: «вертикальными профсоюза-
ми», муниципалитетами, университетами и т. д., либо назначались главой
государства; 108 прокурадоров избирались главами семей.
Новый «Органический закон» сохранил все основные положения
«Закона о наследовании» 1947 г., в соответствии с которым Испания про-
возглашалась королевством. Подтверждались принципы назначения коро-
ля или регента. Им мог стать испанец и католик королевской крови, старше
30 лет, верный принципам «Национального движения».
Франкизм
Общественное брожение отразилось в «Органическом» законе» глу-

хим упоминанием о «политических ассоциациях». Допускалась возмож-
ность создания в будущем — в рамках «Национального движения» — ор-
ганизаций, представляющих «различные мнения в вопросах политическо-
го действия».
Наконец, привлекало к себе внимание положение «Органического за-
кона» о разделении функций главы правительства и полномочий главы
РАЗД ЕЛ 3
государства. Это рассматривалось как показатель скорого создания прави-

тельства во главе с премьер-министром и сосредоточения Франко на обя-
занностях главы государства. Однако это произошло только через шесть с
лишним лет.
Верный своим обещаниям все наиболее значимые перемены в жиз-
ни нации реализовать только после консультации с народом, Франко дал
указание вынести «Органический закон» на референдум — второй после
1947 г. Он состоялся 14 декабря 1966 г.: 96% избирателей, принявших уча-
стие в голосовании, проголосовали за «Органический закон». Оппозиция
немедленно подвергла результаты референдума сомнению. Официальная
пропаганда расценивала результаты референдума как красноречивое сви-
детельство народной поддержки режима. Однако в действительности при-
чины массового голосования «за» нельзя было оценивать столь однознач-
но. Мотивы тех, кто одобрил «Органический закон», часто не совпадали:
одни выражали одобрение прошлому, другие — крепнущему процветанию,
третьи видели в нем некоторые либеральные «просветы». Многие в то же
время надеялись на ускорение процесса перехода от диктатуры к монархии.
Тем более что в отличие от 1947 г. речь могла идти уже не об абстрактном
образе будущего монарха, а о конкретной фигуре — Хуане Карлосе.
С 1 января 1967 г. Испания стала жить по установлениям «Органи-
ческого закона». Новый конституционный статус действительно означал
отступление от тоталитаризма, начатое еще несколькими годами ранее,
610 но не на позиции демократии, а скорее на позиции авторитаризма. Сам
Франко расценил свое согласие на институционные перемены как важ-
ный шаг на его пути служения Испании, а 60-е годы объявил периодом
«великих свершений».
ГЛАВА 4
Э ЭРОЗИЯ РЕЖИМА
Н а заседании правительства Франко 21 июля 1969 г. заявил: «Мне уже

76, скоро будет 77. Моя жизнь в руках Господа Бога». И объявил о
назначении Хуана Карлоса (в обход «склонного к либерализму» его отца
Дон Хуана, жившего в эмиграции) принцем Испании, отказавшись, однако,
признать его принцем Астурийским, каков был традиционный титул на-
следника престола. Это было призвано подчеркнуть разрыв с монархией
прошлого. На другой день кортесы утвердили волю Франко. Хуан Карлос
принес клятву принципам «Движения», убежденный, однако, что это не
помешает в будущем провести демократические реформы
Еще летом 1966 г. в венесуэльской газете “Unidad” сообщалось, что
Франко серьезно болен. Узнав об этой публикации, Франко сказал: 611
«Единственная болезнь — это мои 73 года». В июне 1969 г. во время авто-
мобильной поездки в Кордову для присутствия на пуске новых объектов
Франко потерял сознание. Признаки угасания становились все явствен-
нее: телекамера уже не могла скрыть дрожание рук, на заседаниях прави-
тельства Франко присутствовал все реже, предпочитая совещания в более
узком кругу.
«Современный рабочий более культурен, интеллигентен и трудолюбив.
Он окружен многими удобствами, которых раньше не имел. С удовлетворе-
нием наблюдаю, как его дети достигают хорошего уровня зарплаты или из-
учают профессию. Прилично выглядят, ходят в кино, на футбол, имеют теле-
визор. Имеется большое различие между их современной жизнью и той, что
была во времена республики», — делился Франко своими впечатлениями
в мае 1966 г., но вряд ли предполагал, что «современный рабочий» отринет
авторитаризм, как и его отцы и дети. Забастовочное движение превратилось в
1960–1970-е годы в постоянный фактор политической жизни страны.
Франкизм
Все попытки заморозить процессы, ведущие к возрождению граждан-

ского общества, оказались тщетными. Разочаровавшись в результатах уси-
лий ввести оппозиционное движение в безопасное для режима русло, мно-
гие видные деятели режима все чаще склонялись к воскрешению во всем
объеме оправдавших себя в прошлом репрессивных методов разрешения
политических и социальных конфликтов.
Символом этого жесткого курса стал адмирал Луис Карреро Бланко.
РАЗД ЕЛ 3
«Тень» каудильо, как его именовала молва, вышел на авансцену полити-

ки. Чем настойчивее Карреро Бланко пытался проводить свою линию, тем
сильнее прорывались гейзеры народного недовольства, иногда находившие
для своего проявления не лучшие каналы — те или иные формы левого экс-
тремизма. Фанатичный приверженец формулы «Испания единая», враг се-
паратизма, Карреро Бланко с особым рвением преследовал национальные
движения Каталонии, Страны Басков и Галисии. Но ни одна национальная
организация не вызывала у него такой жгучей ненависти, как ЭТА — Ас-
социация борцов за свободу Страны Басков. Начав свою деятельность с
сож жения испанских государственных флагов 18 июля 1961 г., вывешенных
в связи с очередной годовщиной вступления франкистских войск в Сан-
Себастьян, ЭТА к концу 1960-х годов стала наиболее влиятельной в баск-
ском национальном движении. Террор властей, отсутствие легальных воз-
можностей вести борьбу и давние левоэкстремистские традиции, восходив-
шие еще к временам господства анархизма в испанском рабочем движении,
способствовали возобладанию в этой организации сторонников метода
индивидуального террора над всеми прочими.
Карреро Бланко не был одинок в своем отношении к ЭТА. Когда в
Сан-Себастьяне неизвестными лицами был убит руководитель соци-
ально-политической бригады, местные и центральные власти обвинили
членов ЭТА. Применение закона «О бандитизме и терроризме», восста-
новленного в 1968 г., дало властям «законное» основание для передачи
612 дела 16 басков, обвиняемых в убийстве, военному трибуналу 6-го округа,
штаб-квартира которого находилась в городе Бургосе. За время, истек-
шее после окончания Гражданской войны, страна знала много подобных
процессов, однако никогда еще конфронтация между обществом и ре-
жимом не была столь жестко обозначена. Еще до того как был вынесен
приговор, с критикой самой процедуры процесса выступила не только
оппозиция, но и недавние еще столпы режима — духовенство и часть ге-
нералитета. Позиция испанского духовенства была поддержана Ватика-
ном: в “Osservatore Romano” было помещено сообщение о том, что Святой
престол намерен обратиться к испанскому правительству с просьбой о
помиловании в том случае, если будут вынесены смертные приговоры. С
просьбой не компрометировать армию участием в полицейской расправе
к правительству обратились видные военные деятели. Начальник Гене-
рального штаба генерал Диас Алегриа счел нужным отбыть в «частную»
поездку за границу. Смертная казнь 16 баскам была заменена длитель-
ным тюремным заключением.
Эрозия режима
Карреро Бланко по-прежнему настаивал на продолжении «жесткого

курса» даже после процесса басков, однако этот курс уже не давал ожидае-
мых результатов. Иностранные обозреватели единодушно отмечали исчез-
новение феномена страха из общественной жизни страны.
18 февраля 1967 г. министр торговли в письме к Кастиэлье сообщал, что
представитель МВФ удовлетворен итогом экономического развития Испа-
нии за 1966 г.: рост производства промышленной продукции — 14%, рост
ГЛ А ВА 4
производства электроэнергии — 17%; безработица поддерживалась на низ-
ком уровне. Министр торговли весьма оптимистично оценил и перспекти-
вы в 1967 г.: предполагались рост расходов на социальные нужды, увели-
чение частных инвестиций, увеличение выплат по долгам международным
валютным центрам.
10 июня 1969 г. Фрага Ирибарне направил донесение Кастиэлье, в кото-
ром он поставил в известность министра о результатах опроса обществен-
ного мнения. Согласно опросу, только 28% заявили о себе как о сторонни-
ках прозападной ориентации внешней политики, проводимой правитель-
ством. Среди лиц, придерживавшихся такой точки зрения, 50% составляли
специалисты высшей категории и 67% — директора и управляющие круп-
ных предприятий, функционеры высшего и среднего звена администрации.
Но 43% объявили себя сторонниками нейтралитета — это были средние
и мелкие предприниматели, причем 63% составили те, кто декларировал
свой доход от 50 тыс. песет в месяц. Иными словами, это был тот средний
класс, который, по убеждению экспертов, привлекаемых правительством, и
должен был составить костяк испанского общества, залог сохранения режи-
ма в будущем.
У Франко уже не было былой энергии, чтобы восстановить «баланс»
в правительственных и околоправительственных кругах. К лету 1969 г.
«подковерная» борьба между технократами и «Движением» перестала
быть тайной. В октябре был сформирован кабинет министров, в котором
Карреро Бланко стал ключевой фигурой. По его предложению вместе 613
с Фрагой и Солисом в отставку был отправлен Кастиэлья, занимавший
пост министра иностранных дел 12 лет, благодаря которому стена изоля-
ции Испании от внешнего мира была практически разрушена. Его место
занял опусдеист Грегорио Лопес Браво. Даже пост министра — генераль-
ного секретаря «Движения» занял Торкуадо Фернандес Миранда, член
«Опус деи». Дело «дефалангизации» «Движения» оказалось в надеж-
ных руках.
В отличие от прошлых лет, когда Франко старательно соблюдал «ба-
ланс сил», дабы обеспечить стабильность режима, новый кабинет был
«одноцветным», состоявшим исключительно из технократов, за кото-
рыми просматривалась фигура Лопеса Родо. Удалось удалить даже «бес-
смертного» Камило Алонсо Бегу, соратника Франко еще с 1920-х годов.
Даже военный министр генерал Кастаньон де Мета и тот симпатизиро-
вал «Опус». Реформаторские силы в новом кабинете получили название
апертуристы.
Франкизм
Члены кабинета пытались установить контакт с Хуаном Карлосом, дабы

обеспечить не только выживание, но и господствующие позиции для своей
организации после смерти Франко. Но Франко еще был жив, хотя и с тру-
дом удерживал бразды правления в своих слабеющих руках.
Оппозиция в «орбите режима», включая и Национальную католиче-
скую ассоциацию пропагандистов, и неофалангистов, раздраженных устра-
нениями их лидеров из правительства, все чаще задавались тем же вопро-
РАЗД ЕЛ 3
сом, что и оппозиция вне режима: «После Франко, что?». Ответ на вопрос:
«После Франко, кто?», был уже известен — Хуан Карлос.
В конце сентября 1970 г. президент США Р. Никсон, возвращаясь из
Белграда после встречи с И. Броз Тито, нанес визит в Мадрид. Его, как и
Д. Эйзенхауэра одиннадцатью годами раньше, на всем протяжении пути
от аэродрома Баррахас до стен посольства США приветствовали востор-
женные толпы. Но Франко, сидевший в открытой машине вместе с Ник-
соном, уже был не тот, по крайней мере, физически: он выглядел усталым
и даже подремывал. Г. Киссинджер, сопровождавший Никсона, пришел
к выводу, что Испания Франко — на пороге перемен. Но до радикальных
перемен еще было далеко.
В феврале 1971 г. В. Уолтер, заместитель директора ЦРУ, посетил Ма-
дрид. Он был принят Франко, которого нашел «старым и слабым, левая
рука дрожала с такой силой, что он сдерживал ее другой рукой». Следуя
указаниям Никсона, Уолтер в нарушение дипломатического этикета за-
дал Франко прямой вопрос: «Что будет с Испанией после его смерти?», и
получил столь же прямой ответ: «Наследование трона Хуаном Карлосом
пройдет спокойно, без нарушения общественного порядка», и «армия
никогда не позволит, чтобы контроль над ситуацией выскользнул из ее
рук». И на этот раз диктатор оказался провидцем.
В январе 1971 г. Хуан Карлос и его супруга принцесса София посетили
Вашингтон по приглашению Р. Никсона. В декларации для прессы Хуан
614 Карлос заявил: «Верю, что испанский народ хочет больше свободы. Вопрос
в том, как скоро это желание осуществится». По возвращении в Испанию
Хуан Карлос принял в Сарсуэле, своей резиденции, корреспондента “The
New York Times”, который 4 февраля опубликовал статью с таким заголов-
ком: «Я — наследник Франко, но также и Испании. Хуан Карлос обещает
режим демократии».
Хуан Карлос в интервью заявил, что хотел бы править как «король
всех испанцев», не только тех, кто поддерживал режим до сих пор, но так-
же тех, кто противостоял ему. Иными словами, Хуан Карлос выразил же-
лание быть королем всех, кого пока еще разделяли не поросшие травой
забвения траншеи Гражданской войны 1936–1939 гг., победителей и по-
бежденных.
В апреле 1972 г. в Мадриде состоялся очередной «парад победы», про-
водившийся ежегодно с 1939 г. Участники парада и многочисленные зри-
тели не могли не обратить внимание на изменившийся облик Франко: он
стоял, опираясь на палку, садился с помощью военных, окружавших его.
“Cuadernos para el Diálogo”
Журнал “Cuadernos para el Diálogo” («Тетради для диалога») начал издавать-

ся в октябре 1963 г. Его создатели, Хоакин Руис Хименес и Педро Альтарес,
видели главную задачу журнала в создании в стране атмосферы диалога и ши-
рокого участия в нем. На протяжении всей своей истории «Тетради» обраща-
лись к темам и приглашали к сотрудничеству людей, которым не было места на
ГЛ А ВА 4
страницах других изданий. Содержащаяся в самом названии идея «диалога»
воплощалась на разных уровнях — как диалог религиозного характера; как по-
литический диалог с властью; а также протестно-политический диалог, так как
“Cuadernos para el Diálogo” был журналом оппозиционного толка.
Состав участников диалога со временем менялся, но его страницы оста-
вались открытыми почти для всех точек зрения и политико-идеологических
направлений. Одним из основных намерений журнала являлась попытка уско-
рить демократизацию франкистского режима. Воплощение этой цели сделало
издание вехой в истории испанской демократии. Журнал превратился в плат-
форму, на которой представляли свои идеи и политические предложения пред-
ставители самых разных взглядов, а для университетской общественности и
интеллигенции в целом, «Тетради» стали самым важным изданием из всех, что
предлагала испанская пресса. Идея
«диалога», определявшая всю исто-
рию существования журнала, стала
одной из наиболее важных идей,
сопровождавших возвращение к
гражданскому обществу в период
перехода от диктатуры к демокра-
тии. За годы существования журна-
ла изменилась политическая куль-
тура испанцев — на смену конфрон-
тации пришла готовность к диалогу 615
и компромиссам. Та политическая
линия, на которую опирался журнал
на всем протяжении своего суще-
ствования, действительно опреде-
лила будущее страны. После смерти
Франко начался новый этап в исто-
рии Испании, страна стояла на по-
роге демократии, стремления “Cua-
dernos para el Diálogo” воплотились в
жизнь, и его закрытие было связано
Титульный лист первого номера журнала не с давлением режима, а с новы-
“Cuadernos para el Diálogo” ми реалиями Испании 1978 г. ■■■
Франкизм
После заключения конкордата с Ватиканом в 1953 г., и особенно после

принятия Испании в ООН были отмечены явные признаки возрождения
многостороннего гражданского общества, и многие служители церкви не
остались в стороне от этого процесса. В мае 1960 г. 339 баскских священни-
ков направили послание папскому нунцию и высшим церковным властям
страны, в котором предупреждали, что репрессии, пытки, отсутствие сво-
боды слова, ассоциаций и собраний подрывают авторитет церкви в глазах
РАЗД ЕЛ 3
верующих. Но если послание баскских священников не было чем-то совер-

шенно неожиданным, так как еще со времен Гражданской войны церковь
в Стране Басков занимала в общем негативную позицию по отношению
к режиму, то последовавшие затем массовые акции священнослужителей,
включая представителей высшей иерархии, позволяют признать справед-
ливым такое суждение левокатолического журнала “Cuadernos para el Diá-
logo”: «Из всех групп и институтов, существующих в Испании, мало кто
претерпел такие изменения, как церковь».
В начале 1961 г. примас испанской церкви Пла-и-Даниэль направил
послание министру-секретарю «Национального движения», потребовав
оградить католические рабочие братства от вмешательства иерархии «вер-
тикальных синдикатов». 14 ноября 1963 г. аббат Монсерратского монасты-
ря Аурелио Эскарре в интервью корреспонденту “Le Monde” заявил, что
«политика режима Франко не соответствует принципам католицизма».
Выступление аббата крупнейшего и одного из самых влиятельных не толь-
ко в Каталонии, но и во всей Испании монастырей вызвало тогда такую ре-
акцию как светских, так и церковных консервативных властей, что в марте
1965 г. он вынужден был покинуть Испанию. Но новый аббат, Кассиан Хуст,
продолжая линию своего предшественника, неоднократно заявлял о не-
возможности поддерживать режим, при котором расстреливают людей за
их образ мысли.
3 марта 1969 г. в телевизионном интервью в Бонне настоятель монасты-
616 ря Монсеррат, который в годы Гражданской войны был убежищем для бе-
глецов как той, так и другой стороны, сказал, что «эта страна продолжает
быть разделенной между побежденными и победителями, хотя пацифист-
ская пропаганда правительства пытается это скрыть. После той войны
у народов, составляющих современное испанское государство, похитили
их право на свободу ассоциаций, право на забастовку. Можно сказать, что
все права человека, провозглашенные Декларацией Объединенных Наций,
нарушены». Прелат выразил сожаление, что церковь, преследуемая в нача-
ле Гражданской войны, не сумела найти путь к диалогу, «как завещал нам
Христос». Как показали последующие события, эта точка зрения разделя-
лась многими церковными иерархами. Дальнейшее усиление оппозицион-
ных настроений в среде испанского духовенства связано с именем Висенте
Энрике-и-Таранкона, ставшего в 1968 г. архиепископом Мадрида, а в мар-
те — президентом Епископальной конференции.
13 сентября 1971 г. Объединенная всеиспанская ассамблея епископов и
священников под председательством примаса-кардинала Висенте Энрике-и-
Тарракона большинством
голосов одобрила деклара-
цию, в которой отвергалось
деление испанцев на побе-
дителей и побежденных: со
склоненной головой цер-
ковь просила прощения у
ГЛ А ВА 4
испанского народа за то, что
в годы братоубийственной
войны не стала орудием
примирения противосто-
ящих друг другу сторон.
В духе решений Второго Ва-
тиканского собора участ- Хуан Карлос и Франсиско Франко
ники ассамблеи назвали
справедливыми требования свободы выражения мнений и права на по-
литические и профсоюзные ассоциации. И хотя изменение в отношении к
режиму наиболее дальновидных деятелей церкви диктовалось не в послед-
нюю очередь опасением утраты доверия верующих, в сознании которых в
1960-е годы произошли глубокие изменения, тем не менее оно превратилось
в еще один фактор, подрывавший стабильность режима. Франко дал понять
свое недовольство этой позицией, как он выразился, некоторых церковных
кругов испанского духовенства, предупредив в своем новогоднем послании
в канун 1972 г., что правительство будет выступать против всего, что может
нанести ущерб безопасности государства и нарушить единство нации.
Круг сподвижников Франко редел — годы брали свое. Оставался адми-
рал Карреро Бланко, назначенный главой правительства 12 июня 1973 г. Но
его власти пришел конец уже 20 декабря 1973 г. В этот день под его автомоби-
лем был взорван 50-килограммовый заряд, помещенный в подземном ходе,
прорытом под улицей Клаудио Коэльо. Погибли сам Карреро Бланко, его 617
шофер и охранник. Убийство адмирала считается делом рук ЭТА.
«У меня обрубили последнюю нить, связывающую меня с миром». Эти
слова, обращенные к своему адъютанту, по мнению многих исследователей,
могли бы стать эпиграфом к последнему периоду жизни Франко. Но не ли-
шены основания и такие суждения современников, что он отдавал себе отчет,
что Карреро Бланко пережил свое время, стал препятствием для тех перемен,
которые были неизбежны: для того, чтобы сохранить режим, его надо рефор-
мировать.
Новым председателем правительства был назначен К. Арриас Наварро,
бывший директор национальной службы безопасности, мэр Мадрида.
Несмотря на физические недуги, Франко был еще достаточно дееспо-
собен и держал под контролем действия правительства, возглавляемого
Ариасом Наваррой, вмешиваясь каждый раз, когда считал это нужным.
Предположение, что политика «апертуризма», т.е. «открытости», про-
возглашенная Ариасом Наваррой, была утверждена помимо его воли, не
Франкизм
выдерживает критики. И хотя на церемонии возведения на пост главы

правительства Ариас явился в окружении ветеранов фаланги — Арресе,
Фернандеса Куэсты, Солиса и Хирона, пост министра информации с со-
гласия Франко был отдан Пио Кабанельясу, имевшему репутацию либе-
рала. Он и стал одним из авторов Декларации 12 февраля 1974 г., допу-
скавшей создание «ассоциаций», лояльных к режиму. Франко разделял
во многом мнение тех, кто полагал, что необходимо искать пути умиро-
РАЗД ЕЛ 3
творения умеренной оппозиции, даже союза с ней, и при этом жестоко

подавлять любое проявление «экстремизма», понимая под этим любые
акции, способные вывести ситуацию из-под контроля (как это случилось
в 1974 г. в Португалии).
В том, что режим окончательно утрачивал контроль над положением в
стране, были убеждены не только деятели демократической оппозиции, но
и те, кого в Испании левые журналисты называли в тот период «цивилизо-
ванными правыми». Еще в начале года известный адвокат О. Альсаго, один
из создателей политического клуба «Тасито», который объединил многих
столпов испанского истэблишмента, претендовавших на титул «либера-
лов», заявил, что «режим окончательно утратил контроль над ситуацией
в стране». Круги, отражавшие настроения испанской буржуазии, вырос-
шей и окрепшей в результате экономического скачка 1960 — начала 1970-х
годов, в результате которого Испания вышла на десятое место в мире, давно
уже были готовы заплатить за вступление в ЕЭС ценой отхода от режима
диктатуры и приближения к демократии западного образца.
Португальские события, и особенно проведение национализации пор-
тугальской промышленности и аграрной реформы, встревожили эти круги
и укрепили в стремлении направить процесс либерализации в приемлемое
для них русло.
В американской и западноевропейской прессе известное распростра-
нение получила точка зрения, что события в Португалии стали катализа-
618 тором политической жизни Испании. Возможно, эта оценка нуждается
в известной корректировке, если иметь в виду весь испанский политиче-
ский спектр. Но те круги, о которых шла речь выше, сходились во мнении:
резкая поляризация политической жизни Португалии и явный сдвиг вле-
во явились следствием того, что «либерализация», как они ее понимали,
там началась слишком поздно и проводилась «сверхосторожно». Отсюда
делались и соответствующие выводы, касающиеся, прежде всего, выработ-
ки тактики, способной предотвратить поляризацию политической жизни
Испании. Однако Франко вопреки многообразному давлению, включая и
осторожные советы его ближайшего окружения, в том числе и некоторых
членов семьи, побуждавших его уйти в отставку, постарался, как и встарь,
оседлать ситуацию испытанным методом.
Правительство обнаруживало явные признаки растерянности. Ариас
Наварро не скупился на заверения, что предложенная им программа ли-
берализации — только первый шаг, что настало время перехода от режима
личной власти к конституционному режиму. Но, по-видимому, этот пере-
ход мыслился не иначе, как осторожные шаги верхов при пассивном ожида-
нии всех прочих. Во имя этого 25 апреля было введено чрезвычайное поло-
жение в провинциях Бискайя и Гипускоа сроком на три месяца, конфиско-
вывались тиражи общественно-политических журналов за нежелательные
для режима публикации, полиция открывала огонь по бастующим, аресто-
вывались рабочие, студенты, преподаватели и священники.
В отношении мер, направленных против левой оппозиции — студен-
ГЛ А ВА 4
тов, с каждым днем активизировавшегося рабочего движения и особенно
«сепаратистов», неизменно проводилась жесткая линия подавления, ав-
торство которой, не без основания, приписывалось самому каудильо. В Ев-
ропе и США пристально следили за развертыванием антифранкистского
движения, принявшего массовый характер. Поддерживая центристские и
правоцентристские группировки, Вашингтон, используя широкий спектр
воздействия, стремился не допустить перехода к гегемонии левых в разно-
родном блоке оппозиционных антифранкистских сил.
Франкизм сплотил против себя двух главных социальных антагони-
стов: крупный капитал и трудящихся. И отдавать явное предпочтение толь-
ко тем, кто представлял крупный капитал, игнорируя трудящихся, было по
крайней мере недальновидно. И могло сорвать все планы мирного перехода
к демократии. Среди тех, кто отдавал себе в этом отчет, был Хуан Карлос.
19 июля 1974 г. Ариас Наварро и председатель кортесов представили
Франко положенные в соответствии со статьей 11 «Органического закона»
бумаги, которые тот подписал: Хуан Карлос принял пост временного главы
государства в связи с тяжелой болезнью Франко.
Хотя политика «апертуризма», декларированная с его согласия 12 фев-
раля 1974 г., официально не была отменена, Франко, информированный о
происходящем Хироном и Солисом, «старорубашечниками» фаланги,
чаще других его посещавшими, бдительно следил за всеми назначения-
ми, отсекая от власти тех, кто мог бы переступить обозначенную режимом
грань: вслед за уволенным в отставку еще в октябре 1974 г. Пио Кабанилья- 619
сом последовали «чистки» в министерствах информации и труда. Власть
все еще находилась в руках диктатора, и мнения, противоречившие его
воле, он решительно отвергал.
1975 год начался бурно: шахтеров «Потатас де Наварра», отказав-
шихся 8 января подняться на поверхность до тех пор, пока не будут удов-
летворены их требования, поддержало все трудящееся население Пам-
плоны, а также студенты и даже 30 священнослужителей, объявивших
в знак солидарности с бастующими голодовку. Власти не бездействовали:
был применен весь арсенал испытанных репрессивных средств. Однако
в специфической атмосфере Испании, когда любой протест, будь то за-
бастовка, студенческие волнения или петиции с требованием амнистии,
вызывал бурные проявления солидарности, эти средства оказывались не-
эффективными. И несмотря на то что почти любое столкновение с поли-
цией сопровождалось жертвами, забастовочное движение и студенческие
волнения охватили всю страну.
Франкизм
В знак протеста против закрытия университета Вальядолида в начале

февраля бастовали студенты Мадрида и Барселоны, Сарагосы и Севильи.
Два месяца спустя, в первую годовщину португальской революции, здания
многих университетов страны были украшены португальскими флагами.
В адрес правительства непрерывным потоком шли петиции с требовани-
ем демократических реформ. 8 марта очередная ассамблея епископальной
конференции под председательством кардинала Таранкона приняла резо-
РАЗД ЕЛ 3
люцию «О примирении испанцев», где речь шла также о необходимости

восстановления гражданских свобод.
Идеологи и практики франкизма всегда придавали особое значение фе-
номену страха, как своего рода цементу, скрепляющему здание «новой Испа-
нии», — страха перед повторением Гражданской войны, перед репрессиями,
перед демократией, неразрывно связанной, как утверждалось, с нарушением
внутренней стабильности, неизбежно приводящей ко всеобщему хаосу. Од-
ной из характерных черт общественной жизни Испании первой половины
1970-х годов было, по единодушному мнению обозревателей иностранных га-
зет, исчезновение этого феномена страха из общественной жизни. И Франко
летом 1975 г., судорожно хватаясь за ускользавшую, как он понимал, власть,
попытался воскресить этот феномен. Повод было найти нетрудно.
27 августа 1975 г. вступил в силу Закон о борьбе с терроризмом, предо-
ставивший полиции неограниченное право подвергать аресту, обыску и
тюремному заключению всех подозреваемых в принадлежности к террори-
стическим организациям. Участие в террористических актах, повлекших
смертельный исход, каралось смертной казнью. Процедура суда крайне
упрощалась. Авторы закона, хорошо осведомленные о глубоком недоволь-
стве, которое вызывали среди населения убийства рядовых полицейских,
а именно они в первую очередь становились жертвами террористических
актов экстремистов, рассчитывали поднять авторитет властей в глазах на-
рода. Однако последовавшая во исполнение закона лавина арестов, конфи-
620 скаций органов печати и, наконец, вынесение смертных приговоров членам
левоэкстремистских организаций, остро напоминавших о жестоких 1940-х,
вызвали резко отрицательную реакцию широких общественных кругов, в
том числе и принципиальных противников терроризма.
Еще в июле 1974 г. в Париже ведущие антифранкистские организации,
от монархистов до коммунистов, создали объединение Демократическая
хунта (совет). Группа молодых социалистов, пришедшая в это время к ру-
ководству ИСРП (Фелипе Гонсалес и др.) и не пожелавшая войти в хунту,
через год сформировала, вместе с социал-демократами, Платформу конвер-
генции. Таким образом, оппозиция готовилась во всеоружии встретить
близившееся падение режима, олицетворяемого Франко.
Эти организации выступили с протестами против готовящихся казней.
Но в этом их поддержали и те, кто еще до недавнего времени не отделял себя
от режима. В день вынесения приговоров епископальная конференция, кото-
рая как раз в эти дни проводила свое ежегодное собрание, осудив терроризм,
тем не менее обратилась к Франко с прошением о помиловании.
Рецидив эскалации насилия «сверху» привел не к умиротворению,

как ожидали Франко и его окружение, а, напротив, к краху иллюзий от-
носительно возможности эволюции режима. К тому же реакция внешнего
мира на предстоящую казнь обвиненных в терроризме напомнила людям
старшего поколения тот взрыв общественного негодования против террора
диктатуры в 1946–1947 гг., за которым последовал долгий период между-
народной изоляции: с протестом против приведения в исполнение при-
ГЛ А ВА 4
говоров выступили Генеральный секретарь OOН, папа Павел VI, главы
правительств и министры иностранных дел ряда европейских стран. Тем
не менее 27 сентября пятеро обвиняемых в терроризме были расстреляны.
На другой день все европейские правительства кроме Ирландии отозвали
из Мадрида своих послов для консультаций.
Несмотря на недуги, Франко не отказался от замысла отметить 39-ю го-
довщину своего пребывания на посту главы государства. Он полагал, что это
оправдано, так как реакция внешнего мира напоминает ему декабрь 1946 г. Как
и 29 лет назад, Франко, обращаясь к 150-тысячной толпе, собранной на пло-
щади Орьенте, обвинил отдельные «развращенные страны» в пособничестве
«левомасонскому заговору», перед угрозой которого, по его мнению, «вновь
оказалась Испания». Диктатор рассчитывал на пресловутую национальную
чувствительность испанцев в отношении любых форм внешнего давления.
И хотя собравшиеся на манифестацию весьма выразительно продемонстри-
ровали свое возмущение поведением внешнего мира, реакция страны в целом
на речь диктатора, равно как и на заявление испанского премьер-министра о
«нетерпимом наступлении на суверенитет страны», не оправдала ожидания
властей: консолидации режима не последовало. Изведавшая в свое время все
тяготы международной изоляции Испания 1975 г. болезненно реагировала на
угрозу свертывания связей с внешним, прежде всего европейским, миром. На
этот раз Франко не удалось повязать испанцев круговой порукой националь-
ной гордости, так как именно в режиме и его акциях многие из тех, кто осуж-
дал террор экстремистов, склонны были усматривать источник унижения и 621
угрозу нового тура международной изоляции.
20 ноября 1975 г. Франко не стало. По совпадению, нередкому в истории,
39 лет назад — 20 ноября 1936 г. — по приговору военного трибунала в Али-
канте был расстрелян основатель фаланги Хосе Антонио Примо де Ривера.
После окончания их земного существования они оказались вместе — их прах
покоится почти рядом, в алтарной части подземной крипты мемориального
комплекса «Долина павших».
21 ноября было обнародовано политическое завещание Франко, хра-
нившееся у его дочери, все газеты, радио- и телепередачи донесли его текст,
где были и такие слова: «Во имя любви к нашему отечеству, я прошу вас
всех пребывать в единстве и мире и сплотиться вокруг будущего короля Ху-
ана Карлоса де Бурбон».
В завещании не упоминалось ни о «Движении» (фаланге), ни об ин-
ститутах режима. Не упоминал о них и Хуан Карлос, когда на другой день —
22 ноября 1975 г. был провозглашен кортесами королем Испании.
РАЗДЕЛ 4
Э Э ПОХ А
И СОВРЕМЕННАЯ
ПЕРЕМЕН
ИС П А Н И Я
ГЛАВА 1. Переход от франкизма

к демократии 623
ГЛАВА 2. Политика правительств

социалистов (1982–1996) 635
ГЛАВА 3. Народная партия

у власти (1996–2004) 651
ГЛАВА 4. Перед вызовами ХХI века 660
ГЛАВА 5. Этно-национальная
и региональная проблема иcпанской
государственности в XX веке 672
Л.М. Бухармедова (главы 1–3)

Е.О. Гранцева (главы 1–3)
П.П. Яковлев (глава 4)
А.Н. Кожановский (глава 5)
ГЛАВА 1
П П Е Р Е ХОД О Т Ф РА Н К И З М А
К Д Е М О К РАТ И И
В 1970-е годы в Испании произошло редкое в истории совпадение мно-

гих объективных и субъективных факторов, благоприятных для пере-
хода от франкизма к демократии, который получил название транзисьон.
Это и экономический бум предшествовавшего десятилетия, и связанный
с ним процесс быстрого формирования среднего класса, ориентирующего-
ся на западноевропейские ценности, и стремление испанцев избежать ра-
дикальных экспериментов по образцу 1930-х годов, сдвиг к центру ведущих
политических партий, а также способность их лидеров пойти по пути на-
ционального согласия.
Уже в последние годы франкизма наметились быстрые изменения в со-
отношении политических сил. Этому способствовали нараставшие мощь 623
и размах общественного движения, открытый отход католической церкви
от поддержки франкизма, потеря веры в режим влиятельными финансо-
выми кругами и, наконец, скрытое брожение в рядах армии. Уже никто
кроме ультраправых, получивших название «бункер», не сомневался, что
франкистская политическая система доживает свой век и исчезнет вместе
с Франко. С начала 1970-х годов особенно активизировались связанные
с альфонсистами «неоцентристы» — сторонники реформ внутри режи-
ма. Если «бункер» утверждал, что после Франко необходимо все оставить
по-старому, то неоцентристы требовали незамедлительного утверждения
демократических свобод.
Среди неоцентристов наибольшим влиянием пользовались предста-
вители кругов, непосредственным образом заинтересованных во всту-
плении Испании в европейский «Общий рынок». Добиться же этого без
открытого отказа от франкистских государственных институтов было не-
возможно. Представители этого направления — франкистские министры
Эпоха перемен и современная Испания
Х.М. Арейльса и М. Фрага Ирибарне — надеялись преодолеть внутреннюю

конфронтацию в Испании, но делали ставку на разные фигуры — Арейль-
са отстаивал династические права Дона Хуана Бурбона Баттенбергского, а
Фрага Ирибарне намеревался добиться поставленных целей в рамках мо-
нархии, возглавляемой сыном Дона Хуана — Хуаном Карлосом. Неоцен-
тристов и примыкавших к ним представителей правящей элиты, спешив-
ших теперь завязать контакты с демократической оппозицией, стали назы-
РАЗД ЕЛ 4
вать «цивилизованными правыми».

В последний год существования франкизма различные политические
силы Испании все чаще выступали сообща — коммунисты, социалисты,
прогрессивные католики, различные национальные политические груп-
пировки. Все политические оппозиционные течения признавали необхо-
димость глубоких преобразований политической системы Испании, но
предлагали различные варианты будущего развития страны. Коммуни-
стическая партия, социалисты и некоторые группировки левых христи-
анских демократов провозглашали своим идеалом построение в Испании
социализма, однако реальное его содержание каждый понимал по-своему.
Правые христианские демократы, выступавшие ранее за монархию, пре-
терпев определенную эволюцию, были согласны предоставить испанско-
му народу право избрать ту форму правления, которую он пожелает, но
их мечтой было установление конституционной монархии. Демократиче-
ские силы выступили под лозунгом разрыва с франкизмом, требуя фор-
мирования временного правительства с участием всех представителей
оппозиции, проведения широкой амнистии политзаключенных, предо-
ставления автономии национальным областям, введения демократиче-
ских свобод и подготовки всеобщих выборов, в ходе которых должен был
решиться вопрос о форме государственного правления.
30 июля 1974 г. был образован Демократический совет Испании, куда
вошли Коммунистическая партия, Народная социалистическая партия,
624 представители монархических кругов и др. В разработке его программы
активно участвовал видный монархист Р. Кальво Серрер, считавший, что
мирный переход от франкизма к демократии в Испании сможет обеспечить
только Дон Хуан.
Год спустя, 23 июля 1975 г., 15 антифранкистских организаций во гла-
ве с Испанской социалистической рабочей партией создали коалицию
«Платформа демократической конвергенции» (или «Демократическое
согласие»). 18 сентября ПДК заключила соглашение с Демократическим
советом, важная роль в котором принадлежала КПИ, а 3 ноября — оба
объединения выдвинули совместную программу борьбы за демократию,
выступив как единый блок левых партий — «Демократическая коорди-
нация».
В сложившихся условиях конституционная монархия стала политиче-
ской основой компромисса между «цивилизованными правыми» и объе-
диненными силами демократической оппозиции. Это стало возможно, во-
первых, из-за стремления обеих сторон к предоставлению народу демокра-
Переход от франкизма к демократии
тических свобод, которых он был лишен почти 40 лет, и, во-вторых, благо-

даря их обоюдному желанию прийти к этому мирным путем. Болезненная
память о Гражданской войне определяла необходимость поиска мирного
пути перехода на новый исторический этап.
В борьбе за трон между альфонсистами и карлистами победа осталась
за первыми, которые имели тесные связи с церковью, армией, промышлен-
ными и финансовыми кругами, представленными «цивилизованными
ГЛ А ВА 1
правыми». Этот вариант к тому же включал в себя элементы преемствен-
ности власти.
22 ноября 1975 г., через два дня после смерти Франко, в кортесах Хуан Кар-
лос I принял присягу и был провозглашен королем Испании. В своей первой
речи король заявил о
начале нового этапа в
истории страны, ос-
нованного на консен-
сусе и национальном
согласии. Однако для
многих Хуан Карлос
оставался наследни-
ком Франко, поэтому
он чувствовал необхо-
димость показать, что
монархия не предпо-
лагает продолжения
авторитарного режи-
ма. Королю предсто- Хуан Карлос I провозглашается королем Испании
яло завоевать доверие
испанцев, и его поддержка процесса демократизации на переходном этапе сдела-
ла монархию символом и гарантом единства испанского народа.
Иммобилисты, т.е. противники перемен, все еще занимали важные по- 625
зиции в институтах государственной власти, силовых структурах и сред-
ствах массовой информации. В их руках сохранялись рычаги, способные
замедлить процесс демократизации, но они не могли его остановить.
Мануэль Фрага Ирибарне стал основателем и идеологом созданной в
1976 г. в результате слияния семи политических групп партии Народный
альянс (НА). Этой партии еще предстояло доказать свою способность дей-
ствовать в условиях демократии, и она надеялась объединить «большин-
ство умеренно-консервативных испанцев».
Стремительных перемен в жизни страны мало кто ожидал. Ни левые,
ни правые не чувствовали себя настолько уверенно, чтобы взять на себя от-
ветственность за будущее страны. Воплощением преемственности выгляде-
ло сохранение за Ариасом Наварро поста премьер-министра. Он возглав-
лял правительство с 29 декабря 1973 г. по 1 июля 1976 г.
Первый кабинет монархии не пошел на легализацию компартии и пре-
доставление автономии историческим областям страны. Недовольство
сохранением старых порядков

в обществе нарастало, и 3 июля
1976 г. правительство возглавил
Адольфо Суарес. На его долю
выпал самый трудный этап транс-
формации. Многотысячные заба-
стовки и демонстрации заставили
РАЗД ЕЛ 4
власть ускорить процесс перемен,

народ требовал скорейших преоб-
разований и не хотел возвращаться
к прошлому.
Адольфо Суарес Однако в стране все еще сохра-
нялись властные структуры преж-
него режима. В этот момент оформились две основные концепции перехода
к демократии. Реформисты считали возможным реализовать переход в рам-
ках существующих законов, не разрушая основ, постепенно эволюциони-
руя в направлении к демократии. Руптуристы (от исп. ruptura — разрыв)
выступали за разрушение всего, что связано с прошлым, за возвращение
республики, с одной стороны, и полное уничтожение элементов существу-
ющего порядка, прежде всего репрессивного характера, — с другой, чтобы
как можно быстрее двигаться вперед. Сторонники обоих направлений ста-
вили одну и ту же цель — покончить с диктатурой и начать строительство
демократии. И обе стороны понимали, что необходимо объединить усилия
для того, чтобы противостоять иммобилистам.
Выбирая между сохранением основ прежнего режима и «разрывом» c
прошлым, политические силы остановились на пути соглашения, или кон-
сенсуса. Все стороны пошли на уступки для выработки единой программы
во имя создания демократической Испании. Идея консенсуса — централь-
ная при рассмотрении перехода от франкизма к новому этапу в истории
626 жизни страны. Поиска компромисса требовал вопрос о типе демократии —
республика или консти-
туционная монархия. Вы-
бор был сделан в пользу
монархии, и появилась
возможность для строи-
тельства фундамента буду-
щей парламентской демо-
кратии. Необходимыми
составляющими данного
процесса являлись согла-
сие, взаимная терпимость
и «забвение» прошлого,
условия необходимые для
утверждения политиче-
Демонстрации в Мадриде в 1976 г. ского плюрализма.
7 июля 1976 г. Адольфом Суаресом было сформировано правитель-

ство. В своем первом обращении к нации Суарес заявил о непоколебимо-
сти воли монарха к достижению демократии и обещал ускорить процесс
политических реформ. 17 июля испанцы впервые за 40 лет услышали от
главы правительства, что источником политической власти является су-
веренитет народа.
30 июля Хуан Карлос I подписал декрет об амнистии, под которую по-
ГЛ А ВА 1
падали 209 политзаключенных, половина от общего их числа. А за два дня
до этого был подписан новый конкордат с Ватиканом. Во время церемонии
подписания папа Павел VI просил министра иностранных дел нового пра-
вительства М. Ореха Агирре передать королю, что католическая церковь
благословляет его усилия по восстановлению демократии. Хуан Карлос не-
однократно выражал озабоченность тем, как будут восприняты новые вея-
ния консервативными кругами общества, и поддержка Святого престола
в этом вопросе была очень важна.
В законе «О политической реформе», внесенном правительством в
кортесы в августе 1976 г., признавался суверенитет народа, упразднялись
основные франкистские политические институты — корпоративные корте-
сы и «Национальное движение», провозглашалось избрание двухпалатно-
го парламента на основе всеобщего, прямого и тайного голосования. Этот
законопроект разрушал старую государственную машину и закладывал
основы парламентской демократии. Примечательно, что закон был принят
прокурадорами франкистских кортесов, которые фактически ликвидиро-
вали не только этот орган власти, поставив крест на собственной карьере,
но и разрушили политическую систему франкизма в целом. Фактически вся
перестройка недемократического режима была проведена сверху реформа-
торской частью правящей элиты, которая под давлением оппозиции пошла
на соглашение с демократическими силами.
Важную роль в достижении национального согласия сыграла монар-
хия. Опросы общественного мнения свидетельствовали, что истинным 627
монархистам было далеко до большинства, однако в политических кругах
крепло убеждение, что конституционно-монархический строй в сложив-
шихся условиях открывает большие возможности, нежели республикан-
ский. Проблемы государственного строя послефранкистской Испании
активно обсуждались в канун падения режима, и подавляющее большин-
ство участников дискуссий разделяло убеждение в необходимости лик-
видировать франкизм мирным путем. Однако многие были уверены, что
франкизм все еще обладает солидным запасом прочности и предполага-
ли, что присягнувший франкистским конституционным законам Хуан
Карлос I будет вынужден действовать в указанных ему этими законами
пределах.
Монархия начала приобретать новую легитимность после референдума
по законопроектам о политической реформе 15 декабря 1976 г., когда толь-
ко 2,6% из принявших участие в голосовании высказались против рефор-
мы. Мирный путь перехода к демократии был открыт.
9 февраля 1977 г. были восстанов-

лены дипломатические отношения Ис-
пании с Советским Союзом и странами
Восточной Европы: этот акт был ме-
рилом того расстояния, которое было
пройдено со времени смерти Франко.
1 апреля король подписал декрет о
РАЗД ЕЛ 4
ликвидации аппарата «Национального

движения», а 9 апреля 1977 г. прави-
тельство приняло решение о легализа-
ции Коммунистической партии Испа-
нии.
Наиболее дальновидные круги пра-
вящей элиты выдвинули «концепцию
центра», равноудаленного от «франкиз-
ма и коммунизма», от правых и левых,
Обложка журнала “Time”, июнь 1977 г.
Восстановление советско-испанских отношений
Франкистский режим почти на четыре десятилетия прервал советско-испанские

дипломатические отношения. На рубеже 1960–1970-х годов появились первые
признаки сближения. 15 сентября 1972 г. между СССР и Испанией было подпи-
сано Торговое соглашение, предполагавшее развитие взаимного товарооборота.
Демонтаж диктатуры в Испании способствовал дальнейшему сближению
двух стран. В начале 1977 г. начались переговоры по установлению дипломатиче-
ских связей между Советским Союзом и Испанией. Уже 9 февраля 1977 г. СССР
и Испания обменялись дипломатическими представительствами на уровне по-
628 сольств. Совместное коммюнике отразило стремление двух сторон к развитию
сотрудничества в политической, торгово-экономической и культурной сферах.
19 июля 1977 г. в Москву прибыл посол Испании Хуан Антонио Самаранч. По-
слом СССР в Испании был назначен С.А. Богомолов, однако на самом важном
этапе — с 1978 по 1986 г. Советский Союз в Мадриде представлял Ю.В. Дубинин.
По приглашению советского правительства с 17 по 20 января 1979 г. министр
иностранных дел Испании впервые посетил Советский Союз. В ходе визита
были подписаны соглашения о научно-техническом и культурном сотрудниче-
стве. С этого момента начался совершенно новый этап советско-испанского со-
трудничества, где особую роль играли связи в культурной сфере: научные сим-
позиумы и коллоквиумы, музейный обмен, выставки, концерты, кинофестивали.
В сентябре 1980 г. было подписано соглашение межу Высшим советом научных
исследований Испании и Академией наук СССР.
В сфере торгово-экономических связей страны установили контакты
между Торгово-промышленной палатой СССР и Высшим Советом палат
торговли, промышленности и мореплавания Испании. Было создано не-
ориентированного на учет преобладавших тогда в обществе настроений.

Из 15 небольших реформистских партий в 1977 г. была сформирована
коалиция Союз демократического центра (СДЦ), которую возглавил
Адольфо Суарес.
15 июня 1977 г. состоялись первые после 1936 г. парламентские выбо-
ры. Победу на выборах одержала СДЦ (6310 тыс. голосов избирателей —
165 парламентских мандатов). ИСРП заняла второе место (5240 тыс. го-
ГЛ А ВА 1
лосов, 118 мандатов). Значительно меньше голосов набрали другие пар-
тии — коммунисты получили 20 мандатов, Народный альянс (НА) —
16 депутатских мандатов. В итоге правые партии с перевесом в несколько
голосов опередили блок левых сил. Таким образом, начальный и важней-
ший этап демократизации страна доверила провести правоцентристско-
му СДЦ. Адольфо Суарес сохранил за собой пост главы правительства.
В этот период чрезвычайную важность обрел компромисс, достигнутый
между правительством, предпринимателями, левыми партиями и про-
фсоюзами, выразившийся в принятии Пактов Монклоа.
сколько советско-испанских
обществ («Совиспан», «Ин-
трамар»). Товарооборот между
двумя странами увеличился
многократно — если в середи-
не 1970-х годов он составлял
50 млн долл., то к 1992 г. он стал
равен почти 1 млрд долл. в год.
Первым официальным 629
визитом главы испанского го-
сударства стала поездка Хуана
Карлоса I в Советский Союз
в мае 1984 г. Перестройка как Визит Хуана Карлоса I в СССР в 1984 г.
внутри-, так и внешнеполити-
ческих приоритетов СССР во второй половине 1980-х годов способствовала
росту контактов на всех уровнях между Мадридом и Москвой. В мае 1986 г в
Москву с официальным визитом приехал председатель испанского правитель-
ства Ф. Гонсалес. А в октябре 1990 г. — первым из советских лидеров Испанию
посетил М.С. Горбачев.
В декабре 1991 г. Испания среди других стран ЕС признала Россию как го-
сударство — преемник СССР. В 1990-е годы пятое место по объему занимали
испанские инвестиции в российскую экономику. На новом историческом эта-
пе Испания оказывала поддержку Российской Федерации в деле установления
партнерских отношений с ЕС. ■■■
Пакты Монклоа
Одно из важнейших событий на пути демократических преобразований

Испании состоялось в октябре 1977 г. Во дворце Монклоа, ставшем ре-
зиденцией премьер-министра, был организован «круглый стол», за кото-
рым собрались представители различных политических сил Испании —
премьер-министр А. Суарес, Ф. Гонсалес (ИСРП), С. Каррильо (КПИ),
РАЗД ЕЛ 4
М. Фрага Ирибарне (НА), Э. Тьерно Гальван (Народная социалистическая

партия), Л. Кальво Сотело (СДЦ). Целью встречи стала выработка согласо-
ванной позиции в решении наиболее острых проблем Испании. 8 октября
правительство представило свое видение ситуации и предложило меры по
ее урегулированию, затем в течение двух дней шло обсуждение и внесение
поправок. В результате участники подписали итоговый документ — Пакты
Монклоа. Работа над соглашением была продолжена в кортесах, в ней уча-
ствовали представители
парламентских фракций
и специальных комис-
сий. 25 октября 1977 г.
было подписано согла-
шение, представленное
как совместная законо-
дательная инициатива
(документ был одобрен
всеми основными по-
литическими силами, за
исключением Народно-
го альянса). 27 октября
Адольфо Суарес и лидеры политических движений Пакты были утверждены
во время подписания Пактов Монклоа кортесами в качестве за-
630 конодательного акта.
Политическая часть соглашения предусматривала установление парла-
ментского контроля над средствами массовой информации, смягчение ре-
прессивных статей уголовного и военного кодексов, разработку ряда зако-
нопроектов, упрощающих порядок проведения собраний и манифестаций,
реорганизацию сил общественной безопасности. Экономическая составля-
ющая Пактов отражалась в программе оздоровления и реформирования эко-
номики. Было достигнуто согласие на ограничение роста заработной платы
до уровня инфляции, проведение прогрессивной налоговой реформы, из-
менение процедуры увольнений, при гарантиях улучшения государственной
системы социального обеспечения и утверждении прав профсоюзов, в со-
ответствии с основными конвенциями Международной организации труда.
Уступки, отраженные в Пактах Монклоа, зафиксировали наличие базового
консенсуса различных политических сил в отношении экономической стаби-
лизации. Соглашения, принятые в Монклоа, стали основой для работы над
новой конституцией. ■■■
Таким образом, в чистом виде не были реализованы ни планы по

строгому контролю сверху над процессом демократизации, ни установ-
ки на «демократический разрыв», различным политическим силам при-
шлось искать компромиссные решения. В июле 1977 г. кортесами была
сформирована Конституционная комиссия. В разработке нового Основ-
ного закона приняли участие почти все политические партии и течения,
в отличие от предыдущих конституций, которые отражали интересы
ГЛ А ВА 1
определенных политических сил и менялись, когда эти силы уходили с
политической арены.
В мае 1978 г. был проведен опрос общественного мнения по форме буду-
щего государственного строя: за монархию высказались 44% респондентов,
за республику — 16%, безразличные составили 18%. Официальной голосо-
вание Конституционной комиссии 11 мая 1978 г. отразило сходные резуль-
таты: за статью, гласившую: «Политической формой испанского государ-
ства является парламентская монархия», высказались 23 члена комиссии,
14 — воздержались. На пленарном заседании кортесов в июле 1978 г. за
монархическую форму государства проголосовали 196 депутатов, включая
представителей компартии, 115 воздержались (преимущественно социали-
сты) и только 9 проголосовали против.
28 ноября 1978 г. Учредительные кортесы приняли Конституцию, узако-
нившую концепцию парламентской монархии. 6 декабря проект Конститу-
ции был вынесен на общенародный референдум и получил одобрение 87,8%
от числа голосовавших. После подписания королем Конституция вступила в
силу 29 декабря 1978 г.
В 1-й статье Испания провозглашалась правовым социальным и де-
мократическим государством, где политической формой является пар-
ламентская монархия. Согласно статье 2-й, «Конституция основана на
нерушимом единстве испанской нации, единой и неделимой для всех ис-
панцев Родине; она признает и гарантирует право на автономию для на-
циональностей и регионов ее составляющих, а также солидарность между 631
всеми ими».
Королевская власть была узаконена и фактически являлась гарантом и ар-
битром стабильности, а Конституция стала символом объединения страны.
В апреле 1979 г. прошли муниципальные выборы (впервые после
1931 г.), на которых убедительную победу одержали левые партии. Успех
стал результатом эволюции левых к более умеренной социал-демократии,
от коммунизма к еврокоммунизму, от марксизма и стремления к диктатуре
пролетариата — к политическому плюрализму.
Союз демократического центра, изначально созданный как предвы-
борный блок, представлял собой объединение различных идейно-поли-
тических течений, так и не сумевших создать полноценную единую по-
литическую партию. В результате СДЦ стал сдавать свои позиции — про-
ведя институционализацию демократического режима, он не смог пойти
дальше и представить стране убедительную социально-экономическую
программу.
В 1980 г. А. Суаресом была проведена реорганизация правительства, в

котором пост председателя по экономическим вопросам занял Леопольдо
Кальво Сотело. Представители СДЦ чувствовали шаткость своего положе-
ния перед приближавшимися парламентскими выборами 1982 г. и расту-
щую конкуренцию со стороны Испанской социалистической рабочей пар-
тии (ИСРП). Фигура А. Суареса вызывала все больше споров и дискуссий
внутри СДЦ. Путь консенсуса, по которому шел премьер-министр, имел
РАЗД ЕЛ 4
и обратную сторону. Уступки, которые были вынуждены делать различные

политические силы, оборачивались против самого Суареса. Военные, пра-
вые, представители бизнеса, профсоюзов и церкви — все имели к нему пре-
тензии. В результате 29 января 1981 г. Суарес ушел в отставку, на пост главы
правительства был рекомендован Л. Кальво Сотело.
На фоне кризисной ситуации в СДЦ произошла попытка реванша со сто-
роны ультраправых сил. Кандидатура нового премьера должна была быть ут-
верждена депутатами кортесов 23 февраля 1981 г., и этот день остался в истории
Испании как дата окончательного разрыва с франкистским прошлым.
25 февраля 1981 г. кандидатура Л. Кальво Сотело на пост главы прави-
тельства была поддержана в кортесах. Сформированное им правительство
работало до осени 1982 г. Одним из самых громких и спорных решений
этого кабинета стало вступление Испании в НАТО в мае 1982 г.
Еще правительство А. Суареса понимало, что демократизация и евро-
пеизация — это два процесса, дополняющие друг друга, и консолидация
новой системы в Испании не произойдет до тех пор, пока ее политические
структуры не станут соответствовать европейским. Испания подала заявку
на вступление в Европейское сообщество в ноябре 1977 г., не дожидаясь при-
нятия демократической Конституции, что свидетельствовало о явном еди-
нодушии, царившем в этом вопросе среди парламентариев. В этом же месяце
Испания заявила о готовности поставить свою подпись под Европейской
конвенцией по правам человека. В отличие от НАТО, Совет Европы и ЕЭС
632 были единодушны в вопросе о неприемлемости членства недемократиче-
ских стран и внимательно следили за преобразованиями в Испании.
Демонстрация в поддержку демократии 27 февраля 1981 г.

Попытка государственного переворота
Организация франкистского реванша проходила в условиях правительственного

кризиса и обстановки всеобщей враждебности по отношению к А. Суаресу. СДЦ
выдвинул кандидатуру нового председателя правительства. В тот момент, когда
проходило голосование депутатов кортесов по этой кандидатуре, вооруженная
группа под предводительством подполковника Гражданской гвардии Антонио
ГЛ А ВА 1
Техеро Молины ворвалась в зал заседаний и попыталась взять в заложники пред-
ставителей правительства и депутатов. Испанцы, находясь в смятении и не пони-
мая, что будет дальше, наблюдали за происходящими событиями в прямом эфире.
Приказам Техеро отказались подчиняться трое — Адольфо Суарес, генерал Гу-
тьеррес Мельядо и глава коммунистической партии Сантьяго Каррильо.
Захват корте-
сов полковни-
ком А. Техеро
23 февраля
1981 г.
Техеро заявил, что действует именем короля. В это же время сам Хуан Кар-
лос узнал о происходящем по радио и связался со своим бывшим военным со- 633
ветником, заместителем начальника Генерального штаба сухопутных войск ге-
нералом Альфонсо Армада-и-Комином. Однако генерал сам планировал стать
во главе военной хунты. Он отправился в королевскую резиденцию Сарсуэла,
намереваясь привлечь Хуана Карлоса на сторону заговорщиков обещаниями со-
средоточить всю полноту власти в руках монархии. Организаторы путча были
уверены, что король примет их предложение и они смогут отдавать приказы ар-
мии от его имени. Однако Хуан Карлос догадался об истинных мотивах Армадо-
и-Комина и вместо общения с ним напрямую обратился к испанскому народу.
Король заявил, что монархия «не может допустить какие-либо действия,
направленные на то, чтобы путем насилия прервать демократический процесс,
определенный Конституцией». 24 февраля военные покинули кортесы, подпол-
ковник А. Техеро сдался, а испанский народ вышел на улицы, чтобы выразить
поддержку демократии, конституции и монарху. Хуану Карлосу удалось отмеже-
ваться от наследия франкизма, доказав, что возврата к прошлому нет и принятая
Конституция является высшей ценностью. ■■■
Испанское общество поддерживало курс на европейскую интеграцию,

однако членство в НАТО вызывало серьезные разногласия. Североатлан-
тический Альянс был заинтересован в Испании, но присоединение к нему
было встречено испанцами недовольством, протестами и манифестация-
ми. С критикой вступления страны в НАТО выступил и А. Суарес. В июле
1982 г. он зарегистрировал партию Демократический и социальный центр
(ДСЦ), с которой собирался идти на выборы.
РАЗД ЕЛ 4
Переходный период и до-

стигнутый в это время консен-
сус создали благоприятную
почву для начала демократиче-
ских преобразований, нагляд-
но демонстрируя возможность
мирного преодоления проти-
воречий. Выстраивание «диа-
лога» было одной из наиболее
важных идей, определивших
возвращение к гражданскому
обществу в период перехода
от диктатуры к демократии. За
годы франкизма, в результате
Демонстрация против НАТО в июле 1984 г. глубоких социальных сдвигов,
коренным образом измени-
лась политическая культура испанцев. На смену культуре конфронтации
пришла готовность к диалогу и компромиссам, была преодолена идеология
социального мщения. Противоположные политические силы признали
первенство интересов общества, что стало решающим на пути достижения
гражданского согласия.
634
ГЛАВА 2
П ПОЛ И Т И К А
П РА В И Т Е Л Ь С Т В С О Ц И А Л И С Т О В
( 19 82 – 19 9 6)
В сеобщие парламентские выборы 28 октября 1982 г. и победа на них Ис-

панской социалистической рабочей партии (ИСРП) стали поворотным
пунктом в истории страны. Впервые абсолютное большинство получила де-
мократическая партия, имеющая более чем столетнюю историю.
Успех ИСРП был связан прежде всего с надеждой испанцев на реше-
ние социально-экономических проблем, которое в массовом сознании
ассоциировалось с включением страны в процессы европейской инте-
грации.
Сравнивая выборы 1977 г. и 1982 г., мож-
но сказать, что на первых испанцы голосовали
за новое поколение политиков, а вторые были 635
уже голосованием за новую программу разви-
тия страны. Учитывая политические, социаль-
но-экономические и международные аспекты
политики, а также развитие законодательной
базы и общественное мнение, принято выде-
лять три периода «правления ИСРП».
Первый период (1982–1986 гг.) характери-
зуется наибольшим реформистским импуль-
сом и продолжением реализации программы
интеграции в Европейское сообщество.
Во второй период (1986–1993 гг.) ИСРП
эволюционировала в сторону идей либераль-
Филипе Гонсалес. ного и неолиберального толка. Этот период
«Ради перемен голосуй за ИСРП». показал очевидную неспособность партии
Предвыборный плакат, 1982 г. проводить эффективные реформы в полити-
ческой, экономической и социальной сферах. Сама идея «социального

государства» начинала ставиться под сомнение. При этом благоприятная
экономическая конъюнктура второй половины 1980-х годов сменилась
кризисом начала 1990-х. На конец этого периода (1992 г.) пришлись собы-
тия особого политического и пропагандистского содержания — Олимпиа-
да в Барселоне и Всемирная выставка «Экспо-92» в Севилье.
Третий период (1993–1996 гг.) — период трудностей, начался с выбо-
РАЗД ЕЛ 4
ров, которые не принесли ИСРП абсолютного большинства. В это время

проявились последствия политического и экономического кризиса, начав-
шегося уже в 1988 г., а вскоре принявшего конкретные очертания. Неудачи
и недочеты политики ИСРП и лично Филиппа Гонсалеса привели в итоге
к смене правящей партии на всеобщих выборах в марте 1996 г.
МОД Е РН И ЗА Ц И Я ЭКОНОМ И К И
И ОТНОШЕНИЯ С ПРОФСОЮЗАМИ
В первый период пребывания у власти перед социалистами стояла сложная

задача: соединить экономическую эффективность с социальной справед-
ливостью, провести более глубокие реформы при сохранении консенсуса.
Многое из задуманного удалось сделать, но не было последовательной ре-
ализации радикальных перемен, обещанных в 1982 г. Находясь у власти,
ИСРП скорректировали многие свои идеологические и программные уста-
новки. Лидер партии Филиппе Гонсалес взял курс на прагматизм в приня-
тии политических и экономических решений.
ИСРП досталось тяжелое экономическое наследство — инфляция, де-
фицит государственного бюджета, внешний долг. Со времени «экономи-
ческого бума» 1960-х годов сфера услуг доминировала в испанской эконо-
мике, одной из наиболее развитых была туристическая отрасль. Сельское
636 хозяйство отставало в своем развитии и превращалось в дотационное,
уступая к 1983 г. промышленности в 4,5 раза по валовой стоимости продук-
ции. Наиболее важными отраслями промышленности являлись обрабаты-
вающая, добывающая (добыча угля, железной руды, свинца, меди и ртути).
Активно развивались машиностроение и производство электроэнергии
(гидроэнергетика, ТЭЦ). При этом две трети потребляемого в Испании то-
плива импортировалось извне.
Одной из первоочередных задач нового кабинета стал перевод про-
мышленных предприятий на выпуск гражданской продукции и модер-
низация кризисных отраслей в Стране Басков, Астурии, Каталонии и
Мадриде. В первом правительстве ИСРП экономическую программу
осуществляли экономисты-либералы — Мигель Бойер в финансовой
сфере и Карлос Сольчага в промышленности. Отказавшись от одного из
самых громких предвыборных обещаний ИСРП — создания 800 тыс.
новых рабочих мест, они приступили к осуществлению жестких мер, на-
правленных на оздоровление экономики (сдерживание роста денежной
Политика правительств социалистов (1982–1996)
массы, девальвация песеты, увеличение процентных ставок). В рамках

этого курса, продолжавшегося до 1985 г., была реализована промышлен-
ная реконверсия крупных государственных предприятий черной метал-
лургии и судостроения. Испанию охватила широкая волна протестных
акций работников реформируемых отраслей: в 1985 г. прошла первая
всеобщая забастовка, вызвавшая столкновения с полицией и Граждан-
ской гвардией.
ГЛ А ВА 2
Характерно, что за время правления ИСРП реально не было национа-
лизировано ни одного предприятия. Единственное громкое дело, сопро-
вождавшееся национализацией и последующей реприватизацией, было
связано с группой предприятий «Румаса» во главе с Х.М. Руисом Мате-
осом. Оно явилось одним из наиболее дискутируемых решений, приня-
тых правительством социалистов. К 1983 г., отметив двадцатилетие своего
существования, компания Руиса Матеоса, помимо доставшегося ему в на-
следство винного бизнеса, занималась розничной торговлей, банковским
делом, импортом, экспортом, аудитом и сдачей автомобилей в аренду. Одно
время он был одним из самых богатых людей Испании и крупнейшим част-
ным работодателем. Придя к власти, соци-
алисты провели инспекцию «Румасы» и
сделали выводы, что компания находится на
грани банкротства, контролируемые компа-
нией банки угрожают финансовой стабиль-
ности страны, реальный объем капиталов в
несколько раз ниже, чем заявленный, и име-
ется огромная налоговая задолженность.
В результате правительство экспроприиро-
вало компанию. Руис Матеос бежал в Вели-
кобританию, а затем в Германию, откуда был
возвращен в Мадрид и арестован. На суде
он отрицал, что с его стороны имели место 637
какие-либо нарушения, и заявлял, что ком-
пания принесена в жертву экономической
политике социалистов. Выйдя на свободу
после нескольких лет тюрьмы, Руис Матеос
основал собственную партию, от которой в Передовица “El País”
1989 г. был избран в Европейский парламент. об экспроприации компании
В 1999 г. Верховный суд Испании оправдал «Румаса»
Руиса Матеоса, но никаких компенсаций от
испанского правительства он так и не получил. Имевшее широкий обще-
ственный резонанс дело «Румаса» заставило Ф. Гонсалеса быть аккуратнее
в принятии решений относительно частного бизнеса и отказаться от даль-
нейших шагов по национализации предприятий.
Говоря об экономической политике правительства ИСРП, следует от-
метить, что основные ее шаги были направлены на либерализацию и модер-
низацию. Следуя этому курсу, правительство ИСРП в 1986 г. продало SЕАТ,
главную автомобилестроительную кампанию Испании, немецкой фирме

«Фольксваген». Таким образом, был начат процесс приватизации и уничто-
жения франкистского Института национальной промышленности (НИП).
Созданный в 1941 г. НИП к 1980-м годах представлял собой огромный го-
сударственный холдинг, включавший 60 предприятий, 220 тыс. работников.
Его долг составлял 700 млрд песет. В 1989 г. был изменен юридический статус
НИП, в 1992 г. наиболее конкурентоспособная часть его предприятий вошла
РАЗД ЕЛ 4
в акционерное общество TENEO. В 1995 г. НИП прекратил свое существо-

вание. На его месте возникли две новые организации: Государственное про-
мышленное агентство, включавшее предприятия тяжелой промышленности,
судостроение и горнодобывающую отрасль, которые регулировались особым
образом и проходили процесс модернизации согласно плану реконверсии,
а также Государственное
общество по промышлен-
ному участию, которое
объединяло предприя-
тия, приносящие прибыль
(REPSOL, ENAGAS и др.).
В 1992 г. была ликвидирова-
на созданная в 1920-е годы
госкорпорация CAMPSA,
имевшая монополию на
распределение и продажу
нефти.
Профсоюзы, особен-
Всеобщая забастовка против сокращения пенсий но Всеобщий союз трудя-
20 июня 1985 г. щихся (ВСТ), созданный
в свое время ИСРП, а так-
же Рабочие комиссии, тесно связанные с Объединенными левыми, которые
638 вначале разделяли идею необходимости реиндустриализации, в дальней-
шем изменили свою позицию в связи с тем, что правительство, в лице ми-
нистра экономики и финансов Карлоса Сольчаги, не уступало требованиям
рабочих сохранить рабочие места и не расторгать уже заключенных кон-
трактов. В феврале 1984 г., когда конфронтация правительства и трудящих-
ся, поддерживаемых профсоюзами и частью самих членов ИСРП, достигла
предела, Ф. Гонсалес обратился к К. Сольчаге с просьбой смягчить пози-
цию. Позднее министр неоднократно заявлял, что из-за этого реконверсия
не дала желаемых результатов.
Разногласия между правительством и профсоюзами еще больше углу-
бились в связи с пенсионной реформой, которая в итоге вылилась, после
столетних «братских отношений», в первое открытое столкновение меж-
ду ВСТ и правительством ИСРП. Символом разрыва прежних отноше-
ний стала сдача депутатского мандата в 1987 г. генеральным секретарем
ВСТ Н. Редондо. В свою очередь Ф. Гонсалес перестал ходить на перво-
майские демонстрации, организуемые ВСТ и Рабочими комиссиями.
ВОЕННАЯ Р Е Ф О РМ А И П Р О Б Л Е М Ы Г О С Б Е З О П АС Н О С Т И
В 1980 г. был принят Органический закон об Основных принципах наци-

ональной обороны и военной организации. После попытки государствен-
ного переворота 23 февраля 1981 г. общество было заинтересовано в реаль-
ных гарантиях стабильности и безопасности. Изменения в Органическом
законе, принятые в 1984 г., положили начало реформе данной сферы. Ми-
ГЛ А ВА 2
нистр обороны Нарцис Серра был убежден в том, что институт военных
ориентировался прежде всего на главу государства (как было заведено с
франкистских времен), а не на конституционное правительство. Военная
реформа предусматривала сокращение численности вооруженных сил (на
четверть — офицерского и генеральского состава) и подчинение военно-
воздушных, морских и сухопутных войск Министерству обороны, что зна-
чительно увеличивало бюджет министерства. Совет начальников Генераль-
ных штабов переставал быть коллективных органом командования тремя
родами войск и превращался в совещательный орган при председателе
правительства и министре обороны, который теперь назначался из числа
гражданских лиц. Существенную финансовую экономию государственно-
го бюджета принесло сокращение штатного состава вооруженных сил. Од-
новременно шло сокращение сроков обязательной военной службы: с 15 до
12 месяцев в 1984 г. и с 12 до 9 месяцев в 1991 г., причем сначала половина,
а потом 75% новобранцев проходили военную службу по месту жительства.
Основная проблема была долгое время связана со старыми военными ка-
драми, которые никак не хотели смириться со своим новым положением.
Страна снова столкнулась с попытками военных переворотов — 27 октя-
бря 1982 г. накануне парламентских выборов, которые принесли победу
ИСРП, а затем в 1985 г. во время военного парада в Ла Корунье, но они
были вовремя предотвращены и не получили широкого освещения в сред-
ствах массовой информации. В результате проведенных реформ испанские
вооруженные силы стали менее идеологизированы, более оперативны при 639
меньшей численности, приближены к европейским образцам и подчинены
гражданской власти. В итоге это минимизировало влияние военных на по-
литическую жизнь страны.
В марте 1986 г. по инициативе министра внутренних дел Х. Баррио-
нуэво был принят Органический закон «О силах и средствах обеспе-
чения безопасности». Он предусматривал создание Национальной по-
лиции и объявлял ее гражданским институтом, призванным обеспечи-
вать безопасность граждан и защищать их права и свободы. При этом
сохранялась и Гражданская гвардия. Но если во времена франкизма она
была инструментом подавления «инакомыслящих», то теперь одной из
главных ее функций стала борьба с терроризмом. Кроме того, в ведении
Гражданской гвардии находилась охрана границ и таможенный кон-
троль, в остальном она во многом дублировала задачи гражданской поли-
ции. При этом гвардия подчинялась двум ведомствам — Министерству
обороны и Министерству внутренних дел, а ее сотрудники имели статус
военнослужащих. Несмотря на
дурную репутацию Граждан-
ской гвардии как инструмента
франкизма для борьбы со сво-
ими противниками, сложно
было пренебречь ее опытом в
противостоянии ЭТА.
РАЗД ЕЛ 4
Созданная в 1959 г. органи-

зация «Страна Басков и свобо-
да» (ЭТА, сокр. от Euskadi Ta
Askatasuna) преследовала цель
Представители ЭТА во время общения с прессой создания самостоятельного баск-
25 февраля 1982 г. ского национального государ-
ства. ЭТА практиковала воору-
женную борьбу против франкизма, чем провоцировала жесткие ответные
меры. На основании принятого в 1968 г. закона о терроризме было аре-
стовано около двух тысяч человек. Однако это не помешало росту актив-
ности ЭТА в период позднего франкизма, когда был совершен один из
наиболее громких террористических актов — убийство 20 декабря 1973 г.
премьер-министра Луиса Карреро Бланко. Всего в период с 1968 по 1975 г.
жертвами террористов стали около 40 человек (в основном связанные с
политическими кругами и Гражданской гвардией). Летом 1975 г. резуль-
татом действия нового закона о борьбе с терроризмом стало вынесение
серии смертных приговоров активистам ЭТА. Поддержав в целом про-
цесс демократизации, ЭТА в 1976 г. возобновила террористическую дея-
тельность, желая в новых обстоятельствах добиться поставленной цели.
В конце 1970-х годов деятельность ЭТА приобрела невиданный ранее
размах. С 1976 по 1980 г. от ее рук пострадали (были убиты и ранены)
почти 400 человек, в основном представители правых политических сил,
640 военные, а также представители власти. Правительство А. Суареса не
принимало решительных мер по борьбе с терроризмом. В результате, в
конце 1970-х годов ЭТА стала практиковать методы открытого бандитиз-
ма — грабежи банков, взимание «революционного налога». Эта сторона
деятельности постепенно привела к трансформации части организации в
мафиозную структуру, использовавшую политические лозунги для при-
крытия уголовных преступлений.
В ноябре 1980 г. вступил в силу новый закон о борьбе с терроризмом. За
два последующих года было арестовано более 2,5 тыс. человек.
Правительство ИСРП, придя к власти, стремилось урегулировать по-
ложение в Стране Басков, обещая амнистию добровольно сложившим ору-
жие. В период франкизма члены ЭТА имели право на политическое убежи-
ще во Франции. В середине 1980-х годов Франция и Испания подписали
соглашение, изменившее сложившееся положение. Благодаря ему в Испа-
нию вернулись 200 человек (не замешанных в особо тяжких преступлени-
ях), которые смогли начать новую жизнь на родине.
После этих действий правительства ряды

организации заметно поредели — активных
членов осталось не более 50 человек, но са-
мых отчаянных и фанатичных. Несмотря на
уменьшение численности, в результате их де-
ятельности количество пострадавших суще-
ственно выросло (с 1980 по 1984 г. — около
ГЛ А ВА 2
600 убитых, раненых и похищенных). При-
чем большинство этих жертв составили пред-
ставители народа басков.
В середине 1980-х боевики ЭТА перенес-
ли центр своей деятельности в Мадрид. Пик
их активности наблюдался в период предвы-
борной кампании. 14 июня 1986 г. от взрыва
на площади Доминиканской республики по-
гибло 12 человек и 56 были ранены. В ЭТА
активизировались антифранцузские настрое- Забастовка в Бильбао
ния, спровоцированные выдачей в Испанию против ЭТА
проживавших во Франции членов органи-
зации. Ответом на антифранцузские акции (взрыв машин с французски-
ми номерами и проч.) стала консолидация усилий спецслужб Испании и
Франции по борьбе с баскским терроризмом.
Наряду с официальными методами борьбы с боевиками ЭТА в 1983 г.
начала действовать Антитеррористическая группа освобождения (ГАЛ,
сокр. от Grupos Antiterroristas de Liberación). Группа фактически представ-
ляла собой секретное подразделение, связанное с Гражданской гвардией.
В нее входили как представители силового ведомства, так и иностранные
наемники, задачей которых было прямое устранение членов ЭТА. Однако,
неоднократно жертвами ГАЛ ошибочно становились и невинные люди.
Группа, используя скрытые фонды Министерства внутренних дел, 641
вершила справедливость без суда и следствия, борясь с ЭТА их же воору-
женными методами. В рядах ГАЛ было немало французских легионеров, и
убийства по большей части совершались на территории Франции, где скры-
вались многие представители ЭТА.
В первый период правления ИСРП государственный терроризм еще не
был ключевой проблемой для правительства Ф. Гонсалеса. В дальнейшем же
«грязная война» против ЭТА получила широчайшую огласку благодаря
средствам массовой информации и приобрела политический и юридиче-
ский характер в связи с разоблачением преступлений, связанных с незакон-
ным использованием государственных средств. В конце 1980-х годов за уча-
стие в ГАЛ были осуждены два сотрудника служб безопасности Хосе Амедо
и Мичел Домингес. Однако правительство пыталось скрыть масштабы го-
сударственного терроризма и представить виновных как террористов-оди-
ночек. Многим участникам ГАЛ удалось скрыться от правосудия в странах
Латинской Америки.
ВНЕШНЯЯ ПОЛ И Т И К А
Внешняя политика стала одним из успешных направлений политическо-

го курса ИСРП и получила поддержку со стороны большинства жителей
страны.
Первый министр иностранных дел в правительстве социалистов
Фернандо Моран, занимая свой пост с декабря 1982 г. по июль 1985 г.,
РАЗД ЕЛ 4
уделял основное внимание отношениям с Марокко и Алжиром. Здесь

учитывались особые интересы Испании в этой зоне: испанские анклавы
на африканском побережье — города Сеута и Мелилья, алжирский газ,
разграничение территориальных вод и др. Пришедший на смену Ф. Мо-
рану Франсиско Фернандес Ордоньес смог решить глобальные пробле-
мы, стоявшие перед страной. Испания признала Израиль и нормали-
зовала свои отношения с США. Правительство Ф. Гонсалеса, при под-
держке короля Хуана Карлоса I, укрепило связи со странами Латинской
Америки, что привело к небывалому усилению влияния Испании в этом
регионе.
Однако первоочередной задачей в сфере внешней политики правитель-
ства ИСРП стало обретение Испанией полноправного членства в Европей-
ском сообществе и сохранение ее участия в НАТО. Причем, если первая за-
дача вызывала понимание и поддержку практически всех слоев испанского
общества, то вторая вызвала ожесточенную полемику.
Наиболее сложным для правительства Ф. Гонсалеса был вопрос о
НАТО, учитывая, что после решения о вхождении в блок, принятого пра-
вительством К. Сотело в 1981 г., ИСРП вместе с КПИ выступила с его
резкой критикой. Лозунг «НАТО — нет вхождению» был одним из клю-
чевых в предвыборной программе ИСРП. Теперь Ф. Гонсалесу предстоя-
ло объяснить изменение своей позиции сначала партии, а затем и участ-
никам предстоящего референдума по этой проблеме. Глава правительства
642 блестяще справился с этой задачей, выступив с обоснованием своей новой
позиции в дебатах о состоянии нации в октябре 1984 г., где он связал во-
прос о членстве в НАТО с безопасностью страны и вхождением в ЕЭС.
Два месяца спустя, на ХХХ съезде ИСРП, он преодолел сопротивление
большинства делегатов, выступавших за выход из НАТО. В начале 1986 г.
парламент утвердил решение о референдуме, несмотря на давление со сто-
роны США и других членов альянса, опасавшихся выхода Мадрида из во-
енного блока.
КПИ, оставив в стороне внутрипартийные разногласия, активно ис-
пользовала антинатовскую риторику и возглавила борьбу за выход из бло-
ка, привлекая на свою сторону пацифистское и экологическое движения.
Херардо Иглесиас, сменивший в 1982 г. С. Каррильо на посту генерального
секретаря КПИ, использовал позднее опыт этих совместных выступлений
для образования блока Объединенные левые (ОЛ). В свою очередь Народ-
ный альянс не высказал однозначно свою позицию по НАТО, выдвинув
лозунг «активного воздержания».
Европейская интеграция
Одним из важнейших событий постфранкистской эпохи стало вступление Испании

в Европейское сообщество (ЕЭС, ЕОУС, Евратом) 1 января 1986 г. Став частью ЕС,
Испания покончила с вековой социально-экономической и политической изоляци-
ей от остальных развитых стран Западной Европы. Попытки сближения предпри-
нимались еще в 1960-е годы, когда Франко отправил в Брюссель посла А. Ульястреса
ГЛ А ВА 2
с невыполнимой миссией добиться для страны с диктаторским режимом членства
в сообществе демократических государств. С 1982 г. испанский министр иностран-
ных дел Ф. Моран вел трудные переговоры по условиям вхождения, пытаясь найти
компромиссные решения спорных вопросов с Великобританией (проблема Гибрал-
тара) и Францией (конкуренция в сфере сельского хозяйства и рыболовства).
Членство в ЕЭС принесло Испании многочисленные выгоды, связанные с
доступом к общеевропейским фондам и программам помощи странам-членам
в области модернизации аграрного сектора, развития сельских регионов и ин-
фраструктуры. В результате средний доход на душу населения страны вырос с
60% от среднеевропейского в 1986 г. до 105% в 2011 г.
643
Подписание соглашения о вхождении Испании в Европейское сообщество
Благодаря Испании ЕС обрел таких профессионалов мирового уровня, как

правовед Хиль Карлос Родригес Иглесиас — председатель Европейского суда в
1994–2003 гг.; трех председателей Европейского парламента (экономист и правовед
Энрике Барон в 1989–1992 гг., юрист и политик Хосе Мария Хиль-Роблес в 1997–
1999 гг., политик Жозеп Боррель 2004–2007 гг.). А физик по образованию испанец
Хавьер Солана в 1999–2009 гг. одновременно занимал только что образованный
пост Верховного представителя по общей внешней политике и политике безопасно-
сти ЕС и должность Генерального секретаря одного из ключевых законодательных
органов — Совета ЕС (неофициально носящего название «Совет министров»). ■■■
Неожиданный вираж Ф. Гонсалеса в отношении НАТО взбудоражил и

саму ИСРП: министр иностранных дел Ф. Моран через несколько месяцев
после вступления Испании в Европейское сообщество подал в отставку из-
за разногласий с Ф. Гонсалесом в отношении НАТО. Внутри партии против
членства в НАТО выступало молодежное подразделение «Социалистическая
молодежь» и одно из течений в партии — Левые социалисты. В итоге было
принято компромиссное решение: ни одна из этих организаций не будет вести
РАЗД ЕЛ 4
кампанию против выхода из НАТО, но и не будет агитировать «за».

Референдум, объявленный консультативным (в случае проигрыша пра-
вительство собиралось уйти в отставку), состоялся 12 марта 1986 г. В поль-
зу членства в НАТО правительство ИСРП добавило три «смягчающих»
аргумента: Испания не собиралась входить в военную структуру НАТО,
отказывалась размещать у себя ядерное оружие и сокращала американ-
ское военное присутствие на своей территории. И снова большинство ис-
панцев поддержало правительство Ф. Гонсалеса: 52% проголосовали «за»
(11,7 млн), 39,8% — «против» (около 9 млн) и около 6,5 млн воздержались.
Противники НАТО получили большинство в Каталонии, Стране Басков,
Наварре и на Канарских островах.
ВТОРОЕ П РА В И Т Е Л Ь С Т В О И С Р П ( 19 8 6 – 19 8 9 ) :
Р О С Т ЭКОНОМ И К И
Итак, к концу первого срока правительства ИСРП Испания стала полно-

правным членом Европейского Сообщества (ЕС) и НАТО. Однако евро-
пейская интеграция ни в коей мере не означала столь же успешного ре-
шения внутренних проблем, особенно в условиях неблагоприятной эко-
номической конъюнктуры и ожесточенного сопротивления сотрудников
предприятий проведению реконверсии. Не был забыт отказ от обещания
644 о создании 800 тыс. новых рабочих мест. Реформа государственной адми-
нистрации также не была проведена в должном объеме. И, наконец, сохра-
нение членства страны в НАТО стало третьим нарушением предвыборных
обещаний, по-прежнему вызывающим протесты.
Тем не менее опросы общественного мнения перед выборами показы-
вали, что 53% опрошенных одобряют в целом деятельность правительства.
Результаты парламентских выборов июня 1986 г. подтвердили, что ИСРП
продолжает пользоваться доверием испанцев: она снова получила большин-
ство — 43%, потеряв, однако, один миллион голосов по сравнению с пре-
дыдущими выборами. По мнению самих испанцев, второй победе ИСРП
способствовало вступление страны в ЕЭС, успех референдума по НАТО и
начало экономического роста.
Внутренняя политика ИСРП оставалась прежней, однако, в отличие
от предыдущего периода, ей сопутствовал экономический рост, который
продолжался с 1985 по 1992 г. В этот период в Испании рост ВВП пре-
вышал среднеевропейский на 1%, что способствовало увеличению бюд-
жетных поступлений от налога на добавленную стоимость — основного

налога, который был введен в связи с вступлением страны в Европейское
сообщество в 1986 г., а также рост доходов от банковской и предпринима-
тельской деятельности. Одним из наиболее ярких показателей роста по-
купательной способности испанцев стало резкое увеличение количества
личных автомобилей. В этот же период были произведены огромные ка-
питаловложения в строительство автодорог, как государственных, так и
ГЛ А ВА 2
частных, протяженность которых утроилась.
Значительные успехи были достигнуты и в здравоохранении: с 1985 по
1990 г. государственные расходы на него увеличились вдвое. Возросли рас-
ходы на высшее, среднее и профессиональное образование.
Еще одной важной и ответственной миссией для правительства Ф. Гонса-
леса стало первое председательство Испании в ЕС — с января по июль 1989 г.
Эти шесть месяцев значительно подняли престиж Испании на европейском
пространстве и, соответственно, политический вес правительства ИСРП,
успешно справившегося с внешнеполитическими задачами. На этой волне
Ф. Гонсалес назначил новые парламентские выборы на осень 1989 г.
ТРЕТЬЕ П РА В И Т Е Л Ь С Т В О С О Ц И А Л И С Т О В ( 19 8 9 – 19 9 3 ) :
С О Ц И А Л Ь Н Ы Е РАС ХО Д Ы И КО Р Р У П Ц И Я
Всеобщие парламентские выборы 29 октября 1989 г. снова принесли побе-

ду ИСРП: за нее проголосовало 39,6% избирателей. Однако большинство
в парламенте было достигнуто перевесом всего в один голос: социалисты
получили 176 мест. В целом, в 1980-е годы поддержка ИСРП со стороны
населения была значительной. Правая оппозиция, которая в итоге консо-
лидировалась вокруг Народной партии (до 1989 г. — Народный альянс),
еще не выработала четкой программы, хотя число депутатов от правых сил
постоянно росло, а левые в это время были не способны расширить грани- 645
цы своего влияния дальше традиционных.
Преемственности внутренней политики способствовала благоприятная
мировая экономическая конъюнктура (подъем мировой экономики продол-
жался на протяжении второй половины 1980-х годов и сохранялся до 1992 г.).
Поэтому ИСРП могла продолжать социальную политику, направленную на
рост благосостояния народа и сокращение безработицы. На первом плане
по-прежнему стояли здравоохранение, образование и пенсионное обеспече-
ние. Лозунг «здравоохранение для всех», выдвинутый ранее, фактически
был реализован к 1992 г. Однако через год появились первые тревожные
признаки чрезмерности государственных расходов в этой сфере.
В отношении дошкольного, школьного и профессионального образования
в октябре 1990 г. был принят Органический закон об общем регулировании об-
разовательной системы, согласно которому возрастная планка обязательного
бесплатного образования поднималась до 16 лет. К 1992 г. обязательным до-
школьным образованием было охвачено 84% детей в возрасте от трех до пяти
РАЗД ЕЛ 4
Серия почтовых марок в честь празднования 500-летия открытия Америки
лет, а школьным — 100% детей от шести до тринадцати лет. Что касается уни-
верситетского образования, то оно переживало настоящий бум. Число универ-
ситетов превысило полсотни, студентов — миллион, преподавателей — 50 тыс.
человек. Количество стипендий за десять лет (с 1982 по 1992 г.) возросло в пять
раз. В целом расходы на образование увеличились с 930 млрд песет в 1984 г. до
2,6 триллионов в 1992 г., что составляло 4,5% ВВП.
Основной нерешенной проблемой продолжала оставаться безработи-
ца. В период третьего правительства ИСРП она достигла самого высоко-
го уровня за последние годы — 23% активного населения. Правительство
пыталось смягчить последствия такого катастрофического положения, уве-
личив число получающих пособия по безработице до 53%, введение соци-
альных пенсий охватило еще 123 тыс. человек. В целом расходы на социаль-
ное страхование увеличились с трех триллионов песет в 1982 г. до 8,2 трлн
646
Всемирная вы-
ставка EXPO’92
в Севилье
Церемония открытия
Олимпийских игр —
1992 в Барселоне
ГЛ А ВА 2
в 1992 г. Однако уровень безработицы практически не сокращался. И это
несмотря на создание значительного числа новых рабочих мест в сфере ав-
тодорожного и железнодорожного строительства, а также строительства
портов и аэропортов. Масштабный рост инфраструктуры и «строительный
бум» начала 1990-х годов был связан с празднованием 500-летия открытия
Америки, проведением летних Олимпийских игр в Барселоне и Всемирной
выставкой «Экспо-92» в Севилье. Можно сказать, что 1992 год стал для
всего мира «годом Испании» — помимо обозначенных событий, Мадрид
получил звание «культурной столицы Европы-92», что совпало с откры-
тием здесь двух новых музеев мирового уровня: Центра искусств королевы
Софии и музея Тиссена-Борнемиссы.
Положение дел омрачали многочисленные скандалы. Инцидент, свя-
занный с государственным терроризмом ГАЛ, получил широкую огласку 647
в начале 1990-х годов. Он открыл серию громких дел, связанных с корруп-
цией и экономическими преступлениями, значительно ослабившими по-
зиции правительства ИСРП. «Мошеннический цикл» начался в 1990 г. —
Хуан Гэрра, брат вице-председателя правительства ИСРП Альфонсо Гэрры,
обвинялся в использовании в частных интересах официального кабинета
в правительстве Андалусии в г. Севилья. Это дело напрямую затронуло ре-
путацию ИСРП. Затем последовал еще целый ряд эпизодов, связанных с
коррупцией, которые привели к росту недоверия испанского общества по
отношению к социалистам. Для того чтобы понять трансформации внутри
партии, необходимо рассмотреть ее электоральную базу. Очень мало оста-
лось тех, кто идентифицировал себя с идеалами основоположников ИСРП,
особенно после ее отказа в конце 1970-х годов от марксистских и республи-
канских принципов. Это была уже не «партия бедных и раздетых», как
все еще характеризовал ее заместитель председателя правительства А. Гэр-
ра в период предвыборной кампании 1989 г. Новые члены партии были
РАЗД ЕЛ 4
Эволюция основных политических сил Испании в 1977–1993 гг.
в основном выходцами из среднего класса, тяготевшими к социал-демокра-

тическим принципам, отчасти перешедшими из других политических пар-
тий. Успехи на выборах привлекали в ИСРП желающих получить те или
иные административные посты. После муниципальных выборов число со-
циалистов, занимающих государственные посты, было больше, чем общее
количество членов партии три года назад. И если в 1975 г. в ИСРП состояло
648 5 тыс. человек, то в 1990 г. — 300 тысяч.
ТРЕТЬЕ П РА В И Т Е Л Ь С Т В О И С Р П ( 19 9 3 – 19 9 6 ) :
С Д АЧ А П О З И Ц И Й
Парламентские выборы июня 1993 г. также принесли победу ИСРП, од-

нако это уже не было подавляющее большинство. ИСРП вынуждена была
искать союзников в парламенте. Выбирая между коммунистами из Объеди-
ненных левых и каталонскими националистами из партии «Конвергенция
и Союз» (КиС), ИСРП выбрала последних. КиС, в надежде на уступки в
вопросе автономий, были готовы поддержать правительство социалистов,
не участвуя в нем.
Первое время создавалось впечатление, что Ф. Гонсалес сделал выводы
из создавшегося положения и был готов поменять стиль руководства. В сво-
их публичных выступлениях он говорил, что постарается провести «пере-
мену перемен» для возрождения демократических принципов, предпримет

решительные шаги для борьбы с коррупцией, важнейшие государственные
вопросы будет решать, консультируясь с силами оппозиции.
Среди позитивных результатов последнего срока правительства Ф. Гон-
салеса можно назвать принятый в ноябре 1995 г. новый Уголовный кодекс,
разработку парламентской реформы (с целью превратить в дальнейшем Се-
нат в Палату автономий). Компромисс, достигнутый между правительством
ГЛ А ВА 2
и профсоюзами по вопросу государственных пенсий, был закреплен в 1995 г.
подписанием Пакта Толедо. Он касался в основном социальной защиты наи-
менее обеспеченных пенсионеров.
Однако профсоюзы не поддержали
принятое правительством в конце
1993 г. постановление о неотложных
мерах по увеличению занятости.
Это постановление было направ-
ленно на борьбу с безработицей, ко-
торая в 1994 г. достигла рекордной
на то время цифры в 24,2% актив-
ного населения. Упорное сопротив- Предвыборный плакат 1993 г.
ление профсоюзов этим мерам было
связано с тем, что были легализованы частные агентства по устройству на
работу, новые типы контрактов с частичной или сезонной занятостью. По
мнению профсоюзных лидеров и простых испанцев, контракты такого рода
вели к еще большей нестабильности в трудовых отношениях и уменьшению
заработной платы. Свое несогласие с подобными мерам профсоюзы вырази-
ли, организовав всеобщую забастовку 27 января 1994 г.
Что касается внешней политики в этот период, то, несмотря на ослож-
нение отношений с Марокко и Канадой из-за спорных вопросов рыболов-
ства, в целом позиции Испании в Европе продолжали укрепляться. Она
успешно справилась с ролью председателя Евросоюза во втором полуго- 649
дии 1995 г., когда было официально принято название новой денежной
единицы ЕС — евро. Меньше энтузиазма в стране вызвало участие Ис-
пании в югославском конфликте: два испанских истребителя, входивших
в состав вооруженных сил НАТО, вместе с другими ее членами обстре-
ливали позиции сербов в Боснии, причинив жертвы и разрушения, что
позднее было цинично названо «побочными эффектами» операции. По-
зиция и действия Испании были по достоинству оценены союзниками по
НАТО: в декабре 1995 г. экс-министр — социалист Хавьер Солана был
избран генеральным секретарем Североатлантического союза. Это вызва-
ло недоумение и даже шок среди той части испанцев, которые помнили
его участие в манифестациях против вступления страны в НАТО. Это
был один из самых ярких примеров «политического трансформизма»
членов исполкома ИСРП.
После ожесточенных предвыборных дебатов, в марте 1996 г. прошли
всеобщие парламентские выборы, которые характеризовались небывалой
активностью избирателей (78%) и завершились победой Народной партии.

Победители получили 38,3% голосов и 156 парламентских мест, в то время
как ИСРП — 37,7% и 141 место. Объединенные левые незначительно улуч-
шили свои позиции, получив 10,6% голосов и увеличив число своих депу-
татов до 21.
Целый ряд факторов позволил НП стать реальной альтернативой
ИСРП. Это прежде всего ухудшение экономического положения страны
РАЗД ЕЛ 4
на фоне общемирового экономического спада, неспособность социалистов

прекратить волну коррупции и террора, а также внутренние конфликты
среди социалистов.
«Социалистическая эра» — так, с известной долей преувеличенного
идеализма и пренебрежительной иронии, называют почти 14-летний пери-
од правления ИСРП.
В эти годы Испания окончательно утвердилась как государство автоно-
мий. Если в 1975 г. страна была одной из самых централизованных в Евро-
пе, то к концу ХХ в. стала одной из самых децентрализованных. В Испании
были созданы две власти: центральное и автономные правительства. Каж-
дая из автономий получила свой статус, стала утверждать свои собственные
законы, устанавливать формулы интеграции с центром и функционирова-
ния в границах, обозначенных конституцией.
Среди других результатов деятельности ИСРП было реформирова-
ние убыточных отраслей (сокращение почти до миллиона работников
сельского хозяйства), увеличение числа пенсионеров на один миллион (за
счет социальных пенсий и снижения пенсионного возраста), создание ин-
фраструктуры, сравнимой со среднеевропейской. В 1996 г. по испанским
дорогам ездило в три раза больше автомобилей, чем за 20 лет до этого, а в
университетских лабораториях занимались исследованиями вдвое больше
специалистов, чем в 1982 г. Это стало результатом невиданных ранее госу-
дарственных расходов на социальную сферу.
650 Несмотря на просчеты, очевиден целый ряд бесспорных успехов эпо-
хи Фелипе Гонсалеса. Среди них можно выделить работу по построению
«социального государства» (что особенно проявилось в области здравоох-
ранения, среднего и высшего образования), отстранение военных от поли-
тической жизни страны, вступление Испании в Европейское сообщество/
Европейский Союз.
ГЛАВА 3
Н Н А РОДН А Я П А Р Т И Я
У В Л А С Т И ( 19 9 6 –2 0 0 4)
П осле победы Народной партии на выборах 1996 г. премьер-министром

стал возглавляющий ее Хосе Мария Аснар. Новый этап политической
истории Испании сделал реальностью одно из важнейших условий демо-
кратии — чередование власти.
Результаты выборов 1996 г. поставили Х.М. Аснара в очень неудоб-
ное положение: не получив абсолютного большинства, он был вынужден
пойти на союз с националистами, которых он критиковал за поддержку
ИСРП на предыдущем этапе. Вначале был заключен пакт с каталонской
националистической партией КиС, в котором предусматривалось предо-
ставление более широких полномочий автономным областям (в том числе
и финансовых). Позднее участниками этого пакта стали Канарская коа- 651
лиция и Баскская националистическая партия (БНП). С последней ми-
нистр внутренних дел Х. Майор
Ореха связывал надежды на
борьбу с террористической ор-
ганизацией ЭТА.
В инаугурационной речи
Х.М. Аснар определил основ-
ные направления своей буду-
щей политики: европеизм и
связанная с ним модернизация
экономики, а также укрепление
государственных структур при
сохранении автономий. Особо
был поставлен вопрос о борьбе с
Х.М. Аснар терроризмом.
УС П Е Х И Э КО Н ОМ И Ч Е С КО Й ПОЛ И Т И К И
С конца 1950-х годов Испания прошла три ключевые стадии экономического

развития. Первая связана с «Планом стабилизации», в результате которого
испанская экономика стала более открытой. Пакты Монклоа способство-
вали стабилизации экономики. И, наконец, вступление Испании в ЕЭС в
1986 г., дало мощный импульс дальнейшему экономическому росту. Продол-
РАЗД ЕЛ 4
жая двигаться в этом направлении, правительство Аснара поставило перед

собой амбициозную задачу — войти среди первых в «зону евро». Решение
этой задачи предполагало участие Испании с 1 января 1999 г. в третьей фазе
экономического и валютного союза. Для выполнения довольно жестких ус-
ловий Маастрихтского соглашения 1992 г. Испании пришлось сократить до
минимума вмешательство государства в экономику и принять целый ряд мер
по ее либерализации. Трехлетие 1997–1999 гг. было знаменательным в эконо-
мическом плане не только потому, что среднегодовой прирост ВВП составлял
3,5%, почти на 1% превышая соответствующий средний показатель в других
западноевропейских стран, но и потому, что этот прирост происходил в ус-
ловиях небывалой экономической стабильности. В эти годы стало очевидно,
что цикличность испанской экономики все больше совпадает с аналогичны-
ми циклами остальных стран Евросоюза.
После принятия Европейским Союзом пакта о стабилизации и росте
экономик (Амстердам, июнь 1997 г.) Совет министров Испании предста-
вил свою Программу стабилизации на 1998–2002 гг., в которой основной
упор делался на сбалансирование бюджета как необходимое условие для
достижения реального экономического сближения. Таким образом, валют-
ный союз явился для кабинета НП таким же катализатором экономическо-
го роста, каким для ИСРП было само вступление в Европейское Сообще-
ство и участие в создании единого европейского рынка.
Важным аспектом экономического развития стал процесс привати-
652 зации госпредприятий. Законодательная база по этому вопросу была уже
подготовлена: последнее правительство ИСРП, осознавая неизбежность
приватизации, приняло соответствующий закон в марте 1995 г. (но в тот
момент НП, будучи в оппозиции, его не поддержала). Придя к власти,
консерваторы не ограничились частичной приватизацией в качестве до-
полнительного источника пополнения бюджета: теперь она приняла мас-
штабный характер. На первом этапе на аукцион были выставлены круп-
ные предприятия, которые уже были готовы к приватизации: Аrgentaria,
Enagás, Repsol, Endesa, Telefónica. Их переход в частные руки был начат еще
правительством социалистов. Результаты превзошли все ожидания: доход
государства составил сумму, в четыре раза превышающую расчетную. Это в
свою очередь позволило оздоровить и реструктурировать госпредприятия,
менее привлекательные для частного сектора. На втором этапе началась
приватизация предприятий, которые до этого были полностью государ-
ственными (Tabacalera, Aceralia, Grupo Potasas). Затем очередь дошла и до ак-
ционерных обществ (Iberia, Casa, Santa Bárbara). Таким образом, основные
Народная партия у власти (1996–2004)
цели приватизации были достигнуты. За период с 1996 по 1999 г. доходы

бюджета от нее составили 4,9 триллиона песет. В то же время выход этих
кампаний на биржу увеличил доходы 7,5 млн мелких акционеров.
Продолжение курса на либерализацию и приватизацию, начатого со-
циалистами, при одновременном жестком контроле над государственны-
ми расходами и снижением налогов — таковы слагаемые экономических
успехов НП. Однако и теперь безработица продолжала оставаться одной из
ГЛ А ВА 3
главных проблем в социальной сфере.
В годы правления НП произошел постепенный переход к професси-
ональной армии на основе контрактной системы. Новый закон получил
широкую общественную поддержку, особенно среди молодежи. Вместе с
тем, в период экономического роста было нелегко заменить обязательную
военную службу добровольной: очень скоро стала очевидной нехватка кан-
дидатов на профессиональную службу и их слабая подготовка.
Создание министерства окружающей среды было с воодушевлением
встречено общественностью. Однако пассивность ответственных лиц, их
беспочвенные конфликты с общественными организациями и неспособ-
ность создать работоспособную команду не позволили получить ожидае-
мых результатов. Средства массовой информации активно критиковали
разрыв между предвыборными обещаниями и реально проводимой поли-
тикой в этой сфере в 1996–2000 гг.
Проблема иммиграции, с которой столкнулись практически все евро-
пейские страны, особенно остро встала в Испании: она превратилась в свое-
образную погранзаставу для Европы, на которую легла дополнительная на-
грузка по предотвращению потока нелегальных иммигрантов. Причем, если
в начале мандата НП число иностранцев в стране составляло около 540 тыс.
человек, то в 2003 г. эта цифра достигла 2,5 млн человек, из которых более
800 тыс. находились на нелегальном положении. Встал вопрос, насколько
иммигранты готовы уважать законы и обычаи страны пребывания, до какой
степени они могут и хотят ассимилироваться. Для Испании эта ситуация 653
была абсолютно новой: страна, отправлявшая своих граждан за рубеж, те-
перь была вынуждена сама принимать иностранцев и заниматься не только
их легализацией, но и социальной и культурной адаптацией.
Внешнеполитический курс правительства НП, который Аснар сам
лично курировал, был направлен главным образом на укрепление тех по-
зиций, которые в предыдущие годы были завоеваны Испанией в Европе,
Латинской Америке и Средиземноморском регионе. Консерваторы завер-
шили начатую социалистами полную интеграцию в военную структуру
НАТО.
Будучи в оппозиции, НП высказывала некоторый скептицизм в отноше-
нии евроинтеграции, но, придя к власти, очень скоро от этого отказалась и
взялась за реализацию Маастрихтских соглашений. В этом была своя логика:
Испания в последующие годы получила от Евросоюза больше помощи, чем
за предыдущие пять лет. По мере экономических успехов Испании эта сумма
стала снижаться.
Укрепление влияния в Латинской Америке давало Испании шанс вы-

рваться вперед из разряда европейских стран со средним уровнем разви-
тия. И Испания не упустила этот шанс: она действительно не только уве-
личила свои инвестиции в этот регион, но и расширила сотрудничество
в сфере культуры, образования, здравоохранения. Правительство Аснара
поддерживало процессы демократизации в странах Латинской Америки.
Регулярными стали ибероамериканские саммиты, зафиксировавшие проч-
РАЗД ЕЛ 4
ные позиции Испании в регионе.
ВЫБОРЫ 2000 Г. И В Т О Р О Е П РА В Л Е Н И Е НП
Перед выборами 2000 г. Народная партия сфокусировала свою предвыбор-

ную программу вокруг лозунга «Идемте дальше». Путь, по которому пред-
лагалось следовать, уже позволил войти в зону евро, создать новые рабочие
места, снизить инфляцию и процентные ставки, и все это происходило на
фоне развития государства всеобщего благосостояния. Эта политика по-
зволила уменьшить прямые налоги, причем во время предвыборной кампа-
нии НП обещала новое снижение налогов с физических лиц.
Всеобщие выборы 12 марта 2000 г. дали несколько неожиданные ре-
зультаты. По проведенным накануне опросам, 70% считали, что победит
НП, но только 15% верили в возможность получения ею абсолютного
большинства. Возможно, поэтому социалисты не проявили былой актив-
ности накануне выборов. В итоге партия Аснара получила 44,5% голосов
и 184 места в парламенте, в то время как ее главный соперник, ИСРП,
34% голосов и 125 депутатских мест, а Объединенные левые должны были
довольствоваться 5,5% и 8 местами.
Весной 2001 г. правительство НП разработало программу по пробле-
ме автономий и надеялось реализовать ее в ближайшие месяцы. Целью Ас-
654 нара стало сохранение статус-кво и отказ от дальнейших уступок. На этом
фоне средства массовой информации обвиняли националистов в прово-
цировании процессов дезинтеграции страны. Одновременно усилились
националистические тенденции в Стране Басков. И если с Каталонией у
центрального правительства были глубокие разногласия, то со Страной
Басков его уже разделяла пропасть. Позиция баскского парламентского
большинства все менее двусмысленно эволюционировала в сторону су-
веренитета. В сентябре 2003 г. неформальный лидер Баскской национа-
листической партии Хуан Хосе Ибаррече представил план по изменению
статуса Страны Басков, провозглашавший ее ассоциированным госу-
дарством, добровольно присоединившимся к Испании. План Ибаррече
предполагал проведение референдума, после чего в Стране Басков долж-
на была быть установлена автономная судебная власть, исключительные
компетенции в вопросах безопасности, языка, культуры и международно-
го представительства. Содержание плана выходило за рамки Конститу-
ции 1978 г., он не только не мог быть утвержден испанскими кортесами,
ГЛ А ВА 3
За реальную демократию! Манифестация в Мадриде в мае 2001 г.
но и баскским парламентом, не говоря уже о референдуме. Правительство

Аснара четко определило свое отношение к этому плану — ответом было
усиление централизации, доминирование неоконсервативных тенденций
и идей «конституционного патриотизма». НП организовала массовую
кампанию против плана Ибаррече как в средствах массовой информации,
так и на улицах.
В это время правительство достигло определенных успехов в борьбе с 655
террористами. В конце 2002 г. объединенными силами испанской и фран-
цузской служб безопасности была обезглавлена верхушка ЭТА. 2002 год
закончился относительно спокойно, несмотря на запрет деятельности за-
регистрированной в 1986 г. политической партии Эрри Батасуна (с 1978 г.
фактически представлявшей легальное (политическое) крыло ЭТА).
Экономическая политика продолжала приносить плоды. Ежегодный
рост экономики сохранялся в 2000–2003 гг. на уровне между 3,1 и 2,3% ВВП.
Это было выше средних показателей по Испании в ХХ в. и несколько выше
среднеевропейских за те же годы. Из всех стран Евросоюза только в Греции
показатели экономического роста были выше, чем в Испании. Увеличение
занятости в 1996–2002 гг. затронуло около 3 млн человек, сократив уровень
безработицы на 10% и приблизилось к европейскому (11% в Испании про-
тив 9% в Германии и Франции). Госбюджет оставался сбалансированным,
произошло оздоровление социального страхования (в последние годы его
положительное сальдо составляло 1% ВВП).
Детальное рассмотрение эко-

номической панорамы позволяет
выявить как сильные, так и слабые
ее стороны. Очевидно, что столь
продолжительный экономиче-
ский рост, а также реформы в об-
ласти социального страхования,
РАЗД ЕЛ 4
были бы невозможны без влива-

ний европейских фондов, которые
составляли 1% ВВП. Кроме того, с
1988 г. макроэкономическая поли-
Крушение танкера «Престиж» 13 ноября 2002 г. тика была направлена на увеличе-
ние внутреннего спроса путем сти-
муляции роста доходов в семье. Строительство послужило хорошим импульсом
для экономики: темпы его роста доходили до 4% в год, и это составляло 40% ев-
ропейских объемов строительства. Однако эти процессы сопровождались паде-
нием конкурентоспособности и ростом дефицита платежного баланса.
Период второго правления НП был омрачен чередой трагических инци-
дентов. Это и испано-мароканский кризис 2002 г., связанный с островом Пе-
рехиль, и гибель в 2003 г. испанских военных в авиакатострофе над Турцией
во время возращения их из Афганистана. Но самой большой трагедией стало
крушение нефтетанкера «Престиж» у берегов Галисии 13 ноября 2002 г., по-
влекшее за собой самую крупную в Европе морскую экологическую катастро-
фу. В трюмах танкера находилось 77 тыс. тонн нефти, которая вытекала через
трещину со скоростью 1000 тонн в сутки. В результате танкер затонул, а рас-
тянувшееся на тысячи километров нефтяное пятно нанесло непоправимый
урон экологии региона, а также местной рыболовной промышленности (самой
крупной в Испании). Общий ущерб от катастрофы оценили в 4 млрд евро.
Однако главное испытание Аснара ждало впереди и было связано со
656 второй иракской войной. Начиная с января 2003 г. опросы показывали
возможность социального взрыва в случае участия Испании в военной
кампании. 61% испанцев полностью отвергали участие в ней, 24% допуска-
ли участие в ней при условии
поддержки со стороны ООН.
Большинство населения стра-
ны не разделяло политики
сближения с США, которую
последовательно и настойчиво
проводил Аснар. В Испании
всегда были сильны антиаме-
риканские настроения, еще со
времен испано-американского
договора 1953 г., позволивше-
го США иметь свои военные
Х.М. Аснар и Дж. Буш базы на территории страны.
Аснар, пользуясь случаем еще раз доказать Джорджу Бушу свою лояль-
ность, присоединился к антииракской коалиции, связывая свою позицию с
необходимостью борьбы с терроризмом. Но в массовом сознании испанцев
эта война никак не укладывалась в рамки антитеррористической борьбы
и соответственно не имела оправдания, а значит и участие в ней означало
необоснованные обязательства, которые могли привести к необратимым
последствиям. Причем премьер-министр единолично принял такое реше-
ГЛ А ВА 3
ние, не вынеся его на обсуждение в парламент и не получив санкции короля
Хуана Карлоса I. Фактически это решение было незаконным, однако Аснар
даже не пытался публично обосновать свои действия, несмотря на много-
численные обращения и многотысячные манифестации.
Глава правительства выступал от имени всей страны, веря в то, что
война будет короткой, а победа американцев — быстрой и впечатляющей.
Он был убежден, что Испания сможет получить большие внешнеполити-
ческие дивиденды, одержав победу вместе с США. Мало того, что предпо-
ложения Аснара были сомнительными, они к тому же шли вразрез с тради-
циями испанской внешней политики.
В этих условиях произошел взрыв народного возмущения невиданных
до этого масштабов. В середине февраля 2003 г. около 3 млн испанцев вы-
ступили против войны, причем среди них было очень много проголосовав-
ших за НП. Манифестанты считали ложными обвинения против Ирака и
уверяли, что несправедливая война будет долгой и кровопролитной. Ас-
нар действовал вопреки воле народа: только 10% испанцев были согласны
с действиями правительства. Однако внешнеполитические проблемы для
испанских избирателей никогда не были определяющими во время выбо-
ров (стоит вспомнить референдум 1986 г. по вопросу о вступлении в НАТО,
когда захлестнувшая страну волна выступлений противников этого реше-
ния не повлияла на последующую победу социалистов).
Консерваторы сумели воспользоваться мировым подъемом эконо-
мики и продолжили реформы, достигнув значительных результатов: 657
преодоления дефицита государственного бюджета, контроля над инфля-
цией, поддержания низких кредитных ставок. Правительству Аснара
удалось добиться того, чтобы Евросоюз не модифицировал свою аграр-
ную политику в отношении Испании (квоты на молочные продукты,
субсидии производителям оливкового масла, виноделам, комиссионные
животноводам и т.п.). Диалог между правительством и профсоюзами,
поддержание системы пенсионного обеспечения, реформы трудового за-
конодательства привели к определенной стабилизации социальных от-
ношений. Введение евро воспринималось как историческая победа. В то
же время, как бы в противовес, было сделано много необдуманных и нео-
боснованных политических шагов, за которые консерваторам пришлось
расплачиваться. Во внешней политике это касалось отношений с Евро-
пой и США. Среди внутриполитических проблем такими были попыт-
ки реформы законодательства в сфере образования, выявившие корен-
ные разногласия по этому вопросу с другими политическими партиями.
11-М. Трагедия в Мадриде
Выборы в Испании 14 марта 2004 г. были самыми драматичными за всю пост-

франкистскую эпоху. Они прошли сразу после ужасающих террористических
актов 11 марта, самых кровопролитных и жестоких в истории страны. До этих
страшных событий считалось, что исламский
терроризм может использовать Испанию толь-
РАЗД ЕЛ 4
ко как материально-техническую базу, но не

как мишень. Взрывы в мадридских пригород-
ных поездах унесли жизни 192 человек, более
двух тысяч были ранены. Трагедия стала шо-
ком для испанцев. Средства массовой инфор-
мации с подачи правительства НП поспешили
обвинить в произошедшем террористическую
организацию ЭТА. Но ситуация постепенно
прояснялась, и ко дню выборов уже не осталось
сомнений, что это дело рук подпольной исла-
мистской организации Аль-Каида. Была выбра-
на и символическая дата для террористической
атаки Мадрида — 911-й день после терактов
Передовица газеты в США 11 сентября 2001 г. В связи с терактом
“El Periodico” от 12 марта 2004 г. 11 марта досрочно завершилась предвыборная
кампания. Политические партии отменили все
запланированные мероприятия. Однако взрывы наложили отпечаток на все
последующие события. Всю страну охватила волна манифестаций протеста: в
одном только Мадриде в акциях протеста приняли участие более 2,5 млн чело-
658
Ваша война.
Наши жертвы.
Манифестация
в марте 2004 г.
век. Множество испанцев собралось возле штаб-квартиры Народной партии с

лозунгами «Аснар, по твоей вине платим мы все», «Ваша война, наши мертвые».
В массовом сознании антитеррористический союз Аснара с США и участие ис-
панцев в иракской войне спровоцировали теракты. Национальные и междуна-
родные средства массовой информации обвиняли в происшедшем Аль-Каиду,
но правительство НП во главе с Аснаром отказывалось признать это. ■■■
Еще 3 сентября 2003 г. Хосе Мария Аснар выдвинул кандидатуру Мари-

ано Рахоя на пост генерального секретаря НП и кандидата на пост главы
правительства. Народная партия на своем XIV съезде поддержала этот
выбор. Однако, несмотря на смену лидера и добровольный уход Асна-
ра, НП уже не могла вернуть утраченных позиций. Согласно опросам,
с апреля 2000 г. по январь 2004 г. популярность НП снизилась на 8%, а
ИСРП поднялась на 7%. Череда кризисов, из которых правительство не
ГЛ А ВА 3
нашло достойного выхода (проблема безработицы, танкер «Престиж»,
авиакатастрофа в Турции), подорвали доверие к правящей партии. Кро-
ме того, участие Испании в иракской войне не было ни понято, ни при-
нято большинством населения, включая тех, кто голосовал за консерва-
торов. Единоличное правление Аснара, сознательное игнорирование им
проблемы автономий, его пренебрежительное отношение к оппозиции и
всему тому, что идет вразрез с его личной точкой зрения, вызывало у ис-
панцев все большее и большее раздражение.
В свою очередь, ошибки консерваторов заставили ИСРП сделать се-
рьезную ревизию своего теоретического и практического багажа. Она вы-
двинула нового лидера партии — Х.Л. Родригеса Сапатеро, который воз-
главил правительство после победы на выборах 14 марта 2004 г.
659
ГЛАВА 4
П ПЕРЕД ВЫЗОВАМИ
XXI ВЕКА
Д ля Испании XXI век в социально-экономическом и политическом

смысле начался с наступлением в 2008 г. мирового финансового кри-
зиса, разрушительные последствия которого круто изменили внешние ус-
ловия и внутренний контекст развития испанского государства и социума.
До кризиса страна в широком философском понимании пребывала в логи-
ке общественно-исторического движения XX в., точнее — его последней
четверти, отмеченной уходом в прошлое противостояния двух мировых
систем, резким ускорением процессов интеграции и глобализации, фор-
мированием на пространстве Европейского Союза основных институтов
и механизмов так называемого государства всеобщего благосостояния (со-
660 циального государства).
К моменту начала глобальных финансовых потрясений Испания со-
храняла (практически без существенных корректировок) ту модель эко-
номического, политического и социального развития, которая сложилась
в 80-е годы прошлого века и утвердилась после присоединения к ЕЭС 1 ян-
варя 1986 г. Обеспечив стране на начальном этапе сравнительно динамич-
ное поступательное развитие и модернизацию части отсталых производ-
ственных структур, со временем данная модель стала характеризоваться все
более отчетливыми проблемными чертами и слабостями, в значительной
степени присущими и другим южноевропейским странам, прежде всего
соседней Португалии. Указанные тенденции резко усилились в условиях
кризиса, который подвел историческую черту под относительно благопо-
лучным периодом развития испанского государства. Это обстоятельство
поставило перед политическими элитами и всем обществом во многом но-
вые и нетривиальные задачи, созвучные с глобальными вызовами и риска-
ми наступившего столетия.
Перед вызовами ХХI века
СОЦИАЛИСТЫ В О З В РА Щ А Ю Т С Я К В Л АС Т И
Испания подошла к всеобщим выборам 2004 г. на волне успеха Народной

партии в экономической и политической областях. Показательным был вы-
ход книги известного исследователя Педро Ариаса Вейры «У Испании дела
идут хорошо». Однако эйфория правящей партии, которая не сомневалась в
своей победе и готовилась продолжать править страной, оказалась преждев-
ГЛ А ВА 4
ременной. В то же время ИСРП была почти уверена в своем неминуемом
очередном поражении и заранее смирилась с мыслью о работе в оппозиции.
Но выборы перевернули все рассчеты. По итогам голосования ИСРП уве-
личила свое представительство в Конгрессе депутатов Генеральных кортесов
на 39 мест — со 125 до 164, тогда как НП потерпела сокрушительное пора-
жение, потеряв 35 представителей. Такой результат позволил социалистам
сформировать правительство, которое возглавил 44-летний генеральный се-
кретарь партии Хосе Луис Родригес
Сапатеро, ставший самым молодым
в истории страны главой кабинета.
Неожиданно победившим со-
циалистам пришлось буквально «на
ходу» отлаживать механизмы го-
сударственного управления, а «на-
родникам» (после восьми лет прав-
ления) «со скрипом» привыкать к
роли оппозиционной силы. Неже-
лание лидеров НП примириться с
поражением и их стремление по по-
воду и без повода «вставлять палки
в колеса» социалистов, атакуя лю-
бые правительственные начинания, Хосе Луис Родригес Сапатеро
создало обстановку перманентного 661
политического противоборства, которое сами испанцы стали определять
трудно переводимым на русский язык термином crispación. В частности, из-
вестный социолог Энрике Хиль Кальво на страницах своей книги «По-
литическая борьба по-испански» определил crispación как «гипертрофию
политической конфронтации». Разумеется, такой политический климат
мало способствовал конструктивному межпартийному диалогу и ощутимо
затруднял решение насущных общественных проблем. Тем не менее на ряде
жизненно важных направлений Испания серьезно продвинулась вперед,
что и определило в конечном счете итоги очередных выборов, состоявшихся
в 2008 г., когда ИСРП удалось повторить свой электоральный успех.
Придя к власти, социалисты приступили к выполнению ключевых пред-
выборных обещаний. Одним из первых значимых шагов нового кабинета стал
вывод испанских войск из Ирака. Это потребовало от испанского руководства
немало мужества и ознаменовало смену внешнеполитического курса, пере-
смотр Мадридом некоторых прежних подходов к международным делам.
Но особенно значимые перемены имели место во внутренней по-

литике. В этой области деятельность кабинета ИСРП характеризова-
лась многочисленными новациями, ряд которых был неоднозначно
воспринят в испанском социуме, встретив сопротивление достаточно
влиятельных консервативных и традиционалистских кругов. Речь пре-
жде всего шла о серии правительственных решений и законодательных
актов, направленных на отмену устаревшых практик и обычаев, а пото-
РАЗД ЕЛ 4
му ощутимо менявших общественно-политическую атмосферу. «Новый

курс» заявил о себе уже при формировании состава кабинета мини-
стров, в котором впервые в истории Испании половину портфелей по-
лучили женщины, причем одна из них стала заместителем председате-
ля правительства. Социалисты ввели беспрецедентные, с точки зрения
традиционалистов, правовые нормы, отменявшие обязательное религи-
озное образование в школах, поставившие заслон распространенному
в стране семейному насилию, упростившие процедуру развода, разре-
шившие однополые браки и т.д.
В годы первой легислатуры социалистов Испания значительно про-
двинулась вперед в своем экономическом развитии, продолжился рост,
начатый в период правления НП. Достаточно отметить, что в 1998–
2007 гг. страна вдвое увеличила объем своей экономики, ВВП превысил
1 трлн евро (по оценке испанцев — 8-е место в мире, по данным МВФ —
11-е место). Рост ВВП в последнем предкризисном 2007 г. составил 3,7%,
что превысило показатели всех других ведущих государств Европейско-
го Союза.
Стабильный экономический рост позволил правительству социа-
листов последовательно улучшать социальную обстановку. В частности,
ощутимо снизилась безработица, в самом начале 2008 г. составившая по-
рядка 8,5% (за четыре года до этого она была 11,5%), до 600 евро в месяц
была повышена минимальная заработная плата, а средняя пенсия до-
662 стигла 705 евро. Кабинету Х.Л. Родригеса Сапатеро удалось остановить
падавшую в течение 7 лет долю работающих по найму в ВВП, в 2008 г. она
составила 46,5%. Количество занятых впервые в истории страны пере-
шагнуло знаковый рубеж в 20 млн человек. Об Испании начали говорить
как о «Германии европейского юга», формирующейся региональной
державе.
Эти и многие другие факты говорили о весомых хозяйственных, соци-
альных, культурных и политических достижениях испанской нации, успе-
хах правительства социалистов периода первой легислатуры. Но, наряду с
положительными явлениями и трендами, ситуация в Испании была отме-
чена и сложностями самого различного характера. Например, в экономи-
ческой области страна все еще отставала от мирового авангарда по произ-
водительности труда, наукоемкости целого ряда отраслей, конкурентоспо-
собности значительной части выпускаемой продукции. Тугой узел проти-
воречий завязывался вокруг проблемы иммиграции, за счет которой в пе-
риод 2000–2008 гг. население Испании выросло с 40,5 до 46,1 млн человек.
Страна-бренд
Испания начала XXI в. стала

родиной международно-при-
знанных брендов и сама превра-
тилась в страну-бренд, обретя
новый международный имидж.
ГЛ А ВА 4
В число наименований с осо-
бым, испанским, знаком каче-
ства вошли всемирно извест-
ные курорты и исторические
памятники, потребительские
товары и торговые марки “made
in Spain”, популярные актеры и
режиссеры, писатели и архитек-
торы, спортсмены и банкиры.
Престижным международным
«брендом» стала испанская ко-
ролевская семья. Архитектор
Сантьяго Калатрава руководил
в Чикаго строительством само-
го высокого небоскреба США,
актер Хавьер Бардем получил Обложка книги Джули Капелла
премию «Оскар». Немцы отме- «Сделано в Испании. 101 образ испанской мечты».
чали памятные события с игри-
стым вином «Фрейшенет», китайцы завтракали с напитком «Као», а испанская
марка «Гальо» начала успешно конкурировать с традиционными итальянскими
пастами. Футбольные клубы «Реал Мадрид» и «Барселона» получали основные
доходы не от продажи билетов на матчи (хотя на стадионах не было свободных
мест), а от использования своих торговых марок. ■■■ 663
За это время число легально проживающих в стране иностранцев увеличи-

лось с 0,9 до 5,2 млн человек, а в процентном отношении — с 2,3 до 11,3% на-
селения. Иммигранты стали весомым фактором внутриполитической жиз-
ни, а их социо-культурная интеграция в испанское общество превратилась
в сложную проблему, вызывавшую неоднозначные оценки и реакции, по-
рождавшую ксенофобские настроения.
9 марта 2008 г. в Испании состоялись очередные всеобщие выборы, в
результате которых правящая социалистическая партия вновь одержала
победу и осталась у руководства страной на период 2008–2012 гг. (вторая
легислатура). По итогам выборов ИСРП получила 169 мест в Конгрессе,
а НП — 154. Тем самым обе они упрочили свои позиции ведущих полити-
ческих объединений общеиспанского значения, сделав еще один шаг в на-
правлении консолидации де-факто двухпартийной системы.
В период второй легислатуры Х.Л. Родригес Сапатеро планировал

дальнейшую активизацию внешнеполитической деятельности. Об этом
свидетельствовало его выступление, организованное 16 июня 2008 г. пре-
стижным Королевским институтом Элькано перед многочисленными по-
литиками, дипломатами и предпринимателями. Глава правительства озву-
чил внешнеполитическую повестку дня, не оставив сомнений в готовности
Мадрида играть роль «средней державы, занимающей особое стратегиче-
РАЗД ЕЛ 4
ское положение в многополярном мире». Испанский лидер подтвердил

такие традиционные приоритеты, как взаимодействие с партнерами по
НАТО и Евросоюзу, укрепление
позиций Мадрида в районах Сре-
диземноморья и Магриба, сотруд-
ничество с Латинской Америкой.
Х.Л. Родригес Сапатеро заявил
о намерении предпринять диплома-
тические шаги в русле инициативы
«Альянс цивилизаций» и ясно обо-
значил стремление наращивать уси-
лия на новых внешнеполитических
направлениях. Этим целям отвеча-
Встреча Д. Медведева и Х.Л.Р. Сапатеро ли, в частности, государственный
в Мадриде в 2009 г. визит в Испанию президента Рос-
сии Д.А. Медведева (март 2009 г.) и
первый в истории испанско-индийских отношений визит президента Ин-
дии Пратибхи Патиль (апрель 2009 г.). Расширяя диапазон междунарол-
ной активности, правительство ИСРП стремилось упрочить авторитет ис-
панского государства, подчеркивало этические основы внешней политики
страны: готовность Испании вносить весомый вклад в глобальную борьбу
с бедностью и голодом, защищать права человека и добиваться всемирного
664 моратория на применение смертной казни. В данной связи эксперты от-
мечали неизбежное столкновение конкретных национальных интересов
страны (прежде всего — экономических) с декларируемыми высокими эти-
ческими нормами. Пример тому — отношения Испании с Экваториальной
Гвинеей. В этой стране, погрязшей в коррупции, грубейшим образом по-
пирались права человека и политические свободы, но ее крупные нефтяные
запасы вынуждали Мадрид проявлять сдержанность, избегать критиче-
ских заявлений и даже удивительным образом находить признаки «про-
цесса демократизации».
Бесспорным достижением испанской дипломатии стало участие стра-
ны в саммитах «Группы двадцати». Первоначально Испания не входила
в состав G-20 на том основании, что ее интересы (как и интересы целого
ряда других европейских государств) представляли делегаты Евросоюза.
Однако в 2008 г. Мадрид предпринял энергичные действия для измене-
ния такого положения дел и добился приглашения на саммит в Вашинг-
тоне, а затем — в Лондоне. Тем самым Испания присоединилась к узкому
кругу стран-членов ЕС (Великобритания, Германия, Италия, Франция),

которые участвовали в работе «большой двадцатки» в двойном качестве:
как партнеры по Евросоюзу и как суверенные государства, и получила
возможность на самом высоком уровне излагать свое видение междуна-
родных проблем.
Но далеко не все планы в области внутренней и внешней политики
правительству социалистов удалось осуществить. Удержав власть, ИСРП
ГЛ А ВА 4
практически сразу же столкнулась со многими проблемами и вызовами,
одни из которых накопились за предшествующий период, а другие — ста-
ли результатом новых противо-
речивых явлений внутреннего и
внешнего порядка. Социально-эко-
номическая модель, бесперебойно
функционировавшая с начала 1990-х
годов и обеспечившая испанцам бес-
прецедентный прогресс во многих
областях национального развития,
начала давать сбои. Со всей остро-
той встал вопрос о ее существен-
ной модернизации, о проведении Х.Л.Р. Сапатеро и Дж. Буш
структурных реформ. Именно во- на саммите G-20 в 2008 г.
круг этого круга проблем разверну-
лась основная политическая борьба, по времени совпавшая с началом вто-
рого срока правления ИСРП и эскалацией мирового финансового кризиса,
который «накрыл» испанскую экономику и подверг ее жесткому тестиро-
ванию на устойчивость к внешним и внутренним стрессам.
С Т РА Н А В ВОДОВОРОТЕ КРИЗИСА
665
В 2008 г. мир вступил в острую фазу глобальных финансово-экономических
испытаний. Важной особенностью испанской ситуации явилось то, что
внешние негативные эффекты (воздействие мировых потрясений) акценти-
ровали внутренние дисбалансы и слабости национальной экономики, об-
нажили ее уязвимость и отставание от наиболее продвинутых государств.
Например, в период с 1999 по 2008 г. Испания по темпам роста произво-
дительности труда в два-три раза отставала от средних показателей по евро-
зоне. По сути, испанская нация столкнулась с износом модели хозяйственно-
го развития и необходимостью ее трансформации. Как отмечал маститый
экономист Рамон Тамамес, испанский кризис — «смесь собственных „до-
стоинств“ и внешней заразы». Это обстоятельство рельефно подчеркнуло
сохраняющиеся признаки относительной периферийности положения Ис-
пании в Евросоюзе и поставило страну в эпицентр европейского кризиса.
Максимальная глубина кризисного падения испанской экономики
была зафиксирована в 2009 г. (-3,7%), но и в 2010–2013 гг. финансово-
экономическое положение продолжало оставаться сложным, что прояви-

лось в сокращении ВВП, падении внутреннего спроса и валовых инвести-
ций, сжатии производства в отраслях реального сектора и в сфере услуг,
сбоях в функционировании кредитных учреждений, а также в нарушении
бюджетной стабильности — образовании угрожающе крупного дефици-
та. К этому следует добавить значительное увеличение всех видов задол-
женности, в том числе — государственного долга, объем которого вырос
РАЗД ЕЛ 4
с 436 млрд евро (40,1 % ВВП) в 2008 г. до 882 млрд (88,4% ВВП) в конце
2012 г. Обслуживание постоянно растущего госдолга (своевременные вы-
платы процентов и размещение на финансовых рынках новых долговых
обязательств) стало одной из главных забот правительства.
Финансово-экономические трудности составили драматическую кар-
тину кризисных явлений и в совокупности породили тяжелые социальные
последствия, прежде всего в виде экспонентного роста безработицы, уро-
вень которой с 9,6% в среднем в 2004–2008 гг. подскочил до 26,9% в 2013 г.
По существу, оказалась под угрозой демонтажа социально ориентирован-
ная и социально ответственная модель развития общества, с большими уси-
лиями выстроенная в постфранкистский период и ставшая главным дости-
жением испанской нации исторического масштаба, стержнем всей демокра-
тической системы. Другими словами, в кризисное состояние вступило так
называемое государство всеобщего благосостояния. Миллионы испанцев,
включая многочисленных представителей среднего класса, начали сползать
к состоянию неуверенности и материальных лишений, многие впервые за
долгое время оказались за официальной чертой бедности. В 2012 г. в таком
положении находились 11 млн человек, или 23% населения. Их доходы со-
ставили менее 60% среднего странового уровня — 7300 евро в год. Кризис
резко усугубил сохраняющееся в обществе материальное неравенство. Если
в 2008 г. доходы 20% наиболее состоятельных испанцев в 5,3 раза превыша-
ли аналогичный показатель 20% наименее обеспеченных граждан страны,
666 то в 2011 г. указанный разрыв достиг отметки 7,5, а к 2022 г. (при сохране-
нии данного тренда) может составить 15,5 раза.
В период рецессии значительно сузилось поле для реализации профес-
сионального потенциала целого ряда категорий высококвалифицирован-
ных работников, — ученых, преподавателей вузов, инженеров и техников.
Очередь
на биржу
труда
Многие специалисты утра-

тили возможность не только
строить успешную професси-
ональную карьеру, но вообще
работать по своей специаль-
ности. Следствием явилось
кардинальное изменение мигра-
ГЛ А ВА 4
ционной ситуации. В 2011 г.
впервые за 10 лет соотноше-
ние иммигрантов и эмигран-
тов сложилось в пользу по- Протесты против безработицы в Испании
следних. Согласно данным
Национального института статистики, в течение 2011 г. в Испанию въехало
418 тыс. человек, а покинуло страну — 508 тыс. Эксперты с особой тревогой
отмечали усилившуюся «утечку умов» — отъезд за границу тысяч молодых
квалифицированных специалистов, потерявших надежду найти достойную
работу на родине. По имеющимся прогнозам, в 2011–2021 гг. население Ис-
пании сократится на 0,7 млн человек, при этом число граждан в возрасте от
20 до 39 лет уменьшится на 3,7 миллиона. Тем самым, страну ждут серьезные
демографические изменения самого неблагоприятного свойства.
Осложнение демографической ситуации — прямая угроза стабильности
испанской системы пенсионного обеспечения. Статистика свидетельствует,
что количество испанцев, вышедших на пенсию, стабильно растет: с 8,3 млн
человек в 2007 г. до 9 млн 2012 г. Непрерывный рост числа пенсионеров и
постоянное увеличение расходов на их содержание подтолкнули правитель-
ство социалистов к тому, чтобы провести в феврале 2011 г. реформу пенси-
онной системы, которая предусматривает постепенное повышение возраста
выхода на пенсию (с 65 до 67 лет) и увеличение обязательного трудового ста-
жа — с 35 до 37 лет. Однако эта непопулярная мера не принесла (да и не могла
принести) непосредственного финансового эффекта. Как следствие, в 2012 г. 667
система социального обеспечения не выдержала возросшей нагрузки. Ей не
хватило свыше 10 млрд евро, чтобы покрыть расходы по выплате пенсий, посо-
бий по безработице и другим статьям. Эти средства правительству пришлось
изымать из Резервного фонда, созданного в «тучные годы» экономического
роста. Неутешительно выглядели и ключевые демографические параметры:
соотношение между работающими испанцами и пенсионерами неумолимо
ухудшалось. Так, в 2007 г. на одного пенсионера приходилось 2,56 работаю-
щих, а в 2012 г. — только 1,89.
Кризис обнажил и обострил многие изъяны и противоречия ис-
панского общества, ощутимо сузив возможности государства проводить
полноценную социальную политику, удовлетворяющую насущные обще-
ственные запросы. Устои государства всеобщего благосостояния (в его
испанской версии) и социальные гарантии значительной части населения
оказались поколеблены. Можно сказать, что проблемы с функционирова-
нием модели социального государства стали одновременно и следствием,
и одной из фундаментальных причин за-

тяжного характера испанского кризиса.
Все это формировало запутанный клубок
противоречий, создавало новые слож-
ные проблемы, раскачивавшие ситуацию
и превращавшие испанское общество из
пространства успехов и надежд в «терри-
РАЗД ЕЛ 4
торию повышенных рисков».

Драматические события разверну-
лись вокруг резко усилившихся требова-
ний проведения конституционной рефор-
мы и предоставления независимости Ката-
лонии, что свидетельствовало об активи-
зации общественно-политической дискус-
сии о будущем государственно-территори-
Мариано Рахой ального устройства Испании. Этот вопрос
стремительно перешел из сравнительно
спокойной плоскости идейно-правовых обсуждений в турбулентную сфе-
ру реальной политики и приобрел жесткие конфронтационные очертания.
Иначе говоря, в обстановке кризиса Мадриду был брошен крайне опасный,
чреватый непредсказуемыми последствиями политический вызов: оживле-
ние сепаратистских настроений в Каталонии — одном из самых экономи-
чески развитых и крупных испанских регионов.
Правительство социалистов не справилось с валом финансово-эконо-
мических и социальных проблем, обрушившихся на страну, и утратило до-
верие большинства населения. Оказавшись в политическом тупике, власти
назначили на 20 ноября 2011 г. досрочные выборы, которые зафиксировали
провал стратегического курса ИСРП и принесли победу НП, чей лидер Ма-
риано Рахой возглавил новый кабинет министров. По результатам голосова-
668 ния, социалисты потеряли 59 мест в Конгрессе (их фракция сократилась до
110 депутатов), а «народники» получили 186 мест, т.е. увеличили свое пред-
ставительство на 32 депутата. И хотя по итогам выборов НП и ИСРП сохра-
нили роль ведущих политических объединений общеиспанского значения,
но за счет голосов, потерянных социалистами, упрочили позиции другие, ме-
нее крупные партии и коалиции, что ослабило тенденцию к консолидации в
стране двухпартийной системы и ощутимо изменило расстановку сил.
К Н О В О Й МО Д Е Л И О Б Щ Е С Т В Е Н Н О Г О РА З В И Т И Я
Трудности, порожденные мировым и внутренним кризисом, стали для пра-

вящих элит Испании полной неожиданностью: ни системно осмыслить про-
исходившее, ни оперативно выработать адекватные меры для смягчения его
ударов они оказались не в состоянии, что снизило эффективность с опозда-
нием запущенных стабилизационных финансово-экономических программ.
Антикризисные усилия испанских властей в период с 2008 г. можно

разделить на два четко выраженных периода. На первом этапе (2008–
2010 гг.) ключевым элементом была политика накачки ликвидности в эко-
номику, включая ее реальный сектор. Мадрид (в то время — правитель-
ство социалистов) явно недооценил серьезность ситуации и стремился
«залить» кризис деньгами, что, по логике вещей, привело к резкому ро-
сту государственных расходов (примерно на 50 млрд евро), критическому
ГЛ А ВА 4
увеличению бюджетного дефицита (в 2009 г. он превысил 11% ВВП) и
резкому взлету государственного долга, что стало настоящей головной
болью для испанских властей. Кризис загнал Испанию в долговую ло-
вушку, поскольку обслуживание лавинообразно нараставших долговых
обязательств было возможно только с помощью новых заимствований.
Образовалась «финансовая воронка», которая всосала сотни миллиар-
дов евро. Одновременно «просел» банковский сектор, столкнувшийся
с проблемой неплатежей, которую не смогла расшить даже весьма зна-
чительная государственная поддержка. Но хуже всего было то, что дей-
ствия правительства не переломили макроэкономическую ситуацию
и не привели к возобновлению хозяйственного роста. В сложившихся
условиях начались настойчивые попытки внешнего (со стороны Евросо-
юза) режиссирования финансово-экономическим поведением Испании.
Брюссель требовал от Мадрида строго следовать монетаристским рецеп-
там преодоления кризиса и это давление приносило свои далеко не всег-
да положительные плоды.
На втором этапе (с мая 2010 г.) во многом с подачи ЕС в центр анти-
кризисного курса было поставлено снижение бюджетного дефицита и кон-
солидация государственных финансов путем радикального сокращения
расходов и повышения фискальных сборов. Лейтмотивом стратегии Ма-
дрида стала бессмертная формула «экономика должна быть экономной»,
а бюджетный аскетизм (особенно после прихода к власти в декабре 2011 г.
Народной партии) был возведен в ранг главного и незыблемого принци- 669
па правительственной политики. Жестокому секвестру подверглись прак-
тически все расходные статьи бюджета, включая те, от которых зависит
ускорение научно-технического прогресса и критически необходимая мо-
дернизация экономики. Данные показывают, что в 2009–2013 гг. доля го-
сударственных расходов в ВВП Испании снизилась с 46,3 до 39,9% (в абсо-
лютных цифрах — примерно на 65 млрд евро), что значительно превысило
падение этого показателя в среднем в странах еврозоны.
Радикальное сокращение государственных расходов охватило соци-
альный сектор (образование, здравоохранение) и сопровождалось замет-
ным повышением налогов, и в первую очередь — НДС, ставка которого
с 1 сентября 2012 г. возрастала с 18 до 21%. Данное решение, напрямую
затронувшее сферу потребления и материальные интересы самых широ-
ких слоев населения, было воспринято как «фискальное удушение» сотен
тысяч национальных производителей товаров и услуг, преимущественно
ориентированных на местный рынок, т.е. малый и средний бизнес.
В том же направлении сработали и те структурные преобразования,

которые в годы кризиса осуществили испанские власти. Речь, в первую оче-
редь, идет о реформе трудовых отношений, «продавленной» правитель-
ством НП в феврале 2012 г. Власти утверждали, что внесенные в трудовое
законодательство изменения сделают рынок труда «более гибким» и оста-
новят рост безработицы. Однако главным непосредственным результатом
стало существенное (по оценкам, на 23%) снижение расходов предприни-
РАЗД ЕЛ 4
мателей в связи с увольнением работников. Реформа стала для администра-

ции М. Рахоя центральной как с точки зрения трансформации социальной
сферы, так и с позиций повышения конкурентоспособности испанской эко-
номики путем снижения производственных издержек, прежде всего — за
счет резкого торможения роста оплаты труда. Средняя месячная заработ-
ная плата в 2012 г. снизилась на 3,6% — до 1946 евро (2598 евро с учетом
обязательных социальных платежей и без вычета налогов), что стало самым
значительным сокращением за последние 17 лет.
С резкой критикой политики властей выступили профсоюзы. 8 февра-
ля 2013 г. руководство Всеобщего союза трудящихся представило баланс
первого года реформы рынка труда. Генеральный секретарь ВСТ Кандидо
Мендес отметил, что принятые правительством решения не остановили
разрушения ткани трудовых отношений — количество потерявших рабо-
ту превысило 820 тыс. человек. По мнению профсоюзного лидера, рефор-
ма «провалилась», поскольку не достигла официально заявленных целей,
а обернулась снижением жизненного уровня подавляющего большинства
граждан, работающих по найму.
Как и следовало ожидать, практическое воплощение основных слагае-
мых антикризисного курса еще больше снизило общую предприниматель-
скую активность и усугубило рецессию. Вполне можно констатировать, что
правительство НП на практике реализовало инерционную модель эконо-
мического роста с упором на меры монетаристского толка и реформы, сни-
670 жающие степень социальной ответственности государства. Этот курс при-
вел к падению жизненного
уровня основной массы
населения и другим тяже-
лым социальным послед-
ствиям, в результате чего
градус общественного не-
приятия действий властей
заметно поднялся, а рей-
тинги правящей партии
и лично главы правитель-
ства М. Рахоя — ощутимо
снизились.
Кризисный период
Демонстрации в Мадриде против сокращения стал тяжелым эпизодом
бюджетных расходов национальной истории.
Он характеризовался выраженной финансово-экономической и обществен-

ной неустойчивостью, обострением институциональных проблем, возник-
новением новых внутренних и внешних вызовов, на многие из которых Ма-
дриду не удалось дать рациональный и убедительный ответ. Но очевидно,
что для преодоления накопленных узких мест и дисбалансов требовалось
сравнительно продолжительное время, поскольку такие тугие проблемные
узлы нельзя развязать в короткие сроки.
ГЛ А ВА 4
Вместе с тем в период кризиса начали прорисовываться главные на-
правления дальнейшего исторического движения Испании и контуры об-
новленной экономической и социально-политической модели, формиро-
ваться будущие национальные реалии. Кризис, оказав «шоковое» нега-
тивное воздействие на хозяйствен-
ную динамику, одновременно стал
толчком к структурным переменам.
Страна вступила в «стыковой» пе-
риод перехода от одной парадигмы
социально-экономического разви-
тия к другой. Испания начала дви-
гаться в направлении формирова-
ния новой модели роста.
Символом завершения боль-
шого этапа в истории страны ста-
ло отречение летом 2014 г. короля
Хуана Карлоса I. 19 июня королем
Испании стал его сын под именем Король Филипп VI
Филипп VI.
По логике вещей, начавшийся процесс трансформаций (при всей его
сложности и неоднозначности, при всех трудностях и противоречиях) в
исторической перспективе должен привести страну и общество к обнов-
ленному состоянию: с иными параметрами экономического роста, конку- 671
рентоспособной промышленностью, современным высокоразвитым сер-
висным сектором, платежеспособными банками, способными насытить
кредитами реальную экономику, более гибкой политической и социальной
системой, реформированным государственно-территориальным устрой-
ством. Все это — судьбоносные вызовы, брошенные испанской нации реа-
лиями XXI века.
ГЛАВА 5
Э Э Т НО -Н А Ц ИОН А Л ЬН А Я
И РЕГИОНАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА
И C П А Н С К О Й Г О С УД А Р С Т -
ВЕННОСТИ В XX ВЕКЕ
«Р Е Г ИОН А Л ЬН Ы Й Н А Ц ИОН А Л И ЗМ»

КАК ДОМИНИРУЮЩАЯ ТЕНДЕНЦИЯ
О бычно в связи с автономистскими и сепаратистскими движениями

в Испании в отечественной традиции принято выделять «наци-
ональные окраины» (они же исторические области/регионы): Страну
Басков, Каталонию и Галисию. Однако борьбу за сохранение своей куль-
турно-языковой специфики, за свои социально-экономические интересы
и политическую эмансипацию в рамках испанского государства вели на
протяжении XIX–XX вв. и другие регионы (именно регионы) Испании, и
672 события начала XXI в. показывают, что данная тенденция не слабеет —
или даже усиливается. А вот о существовании аналогичных движений,
субъектами которых выступали бы какие-то надрегиональные, не связан-
ные с областными границами «этнические» или лингвистические общ-
ности (например, всё исторически каталаноязычное население страны,
долгое время описывавшееся в российской науке как единая «каталон-
ская нация»), — говорить не приходится. Соответственно вряд ли мож-
но согласиться с обычным для недавнего прошлого взглядом, согласно
которому борьба населения названных выше трех испанских областей,
отстаивающих свои права и интересы в противоборстве с центральной
властью или предъявляющих этой власти какие-либо требования эконо-
мического или юридического содержания, — понималась как «движение
против угнетающей нации».
Конечно, глубина, размах и время возникновения автономистских
устремлений в разных областях Испании различались очень основательно.
Так, в Андалузии они отмечены в 1880-х годах, а в 1918 г. так называемый
Этно-национальная и региональная проблема испанской государственности
Андалузийский конгресс не только публично провозгласил право своего

региона на самоуправление, принял и утвердил областные знамя, герб и
гимн, но и поддержал возникшую в начале прошлого века идею существо-
вания особого «андалузийского народа», даже более того — потребовал
его признания как «национальности». К 1931 г. относится неудачная по-
пытка местных экстремистов создать так называемое Свободное Андалу-
зийское государство.
ГЛ А ВА 5
Большую активность в том же плане проявляли и арагонские автоно-
мисты. Имея за плечами опыт борьбы своих предшественников-земляков
за древние областные привилегии, в начале XX в. они создали организа-
цию Арагонский регионалистский союз и попытались добиться объеди-
нения трех провинций, на которые когда-то была разделена территория
королевства Арагон (в данном случае имеется в виду Арагон в узком зна-
чении этого термина, без Каталонии, Валенсии и др. территорий Арагон-
ской короны), т.е. сделать то же, что удалось в то время каталонцам, — но
потерпели неудачу. Однако в 1931 г., на волне антимонархической эйфо-
рии, движение испытало новый подъем. Известно, что Ассамблея эконо-
мических корпораций и объединений Арагона приняла тогда решение
«вести интенсивную регионалистскую пропаганду по всему Арагону,
разъясняя преимущества автономии, для формирования действенного
регионального сознания». В 1936 г., с победой Народного фронта, авто-
номистская кампания в регионе достигла кульминации и в мае того же
года специально созванный съезд принял проект автономного статута
для Арагона. Но разразившаяся вскоре Гражданская война властно по-
ставила на первый план иные проблемы.
Тогда же, в 1930-е годы, заявили о себе и сторонники самостоятель-
ности других — помимо трех «национальных» — регионов Испании.
В частности, в Астурии и на Канарских островах собрания представите-
лей местных провинциальных депутаций и муниципальных органов вла-
сти также требовали режима самоуправления, принимая проекты соот- 673
ветствующих статутов.
С победой франкизма все регионалистские движения постигла одна и
та же судьба: они были безжалостно подавлены, все их завоевания уничто-
жены, многие лидеры и активисты репрессированы. Мало того, преследо-
вались и запрещались те местные элементы культуры и общественной жиз-
ни, в которых власти усматривали «сепаратистский оттенок»: некоторые
песни, танцы и особенно праздники. Однако ситуация постепенно меня-
лась, и со временем вновь появляются свидетельства растущей активности
регионалистов в общественной жизни, первоначально по преимуществу в
сфере фольклора. В астурийских периодических и специальных изданиях
публикуется все больше статей и материалов о народном творчестве жи-
телей Астурии, о судьбах и деятельности ее наиболее видных уроженцев,
печатаются произведения региональных поэтов и прозаиков, а также за-
писки побывавших здесь когда-либо путешественников и т.д. В 1963 г. воз-
ник первый костумбристский театр, а в 1966 г. начала почти ежедневно
выходить в эфир специальная про-

грамма радио г. Овьедо, посвящен-
ная местной самобытной культуре.
В середине 1970-х годов общество
любителей астурийского фолькло-
ра объединяло уже сотни людей в
различных городах и селениях ре-
РАЗД ЕЛ 4
гиона. Они проводили конферен-

ции, устраивали выставки, лекции
и беседы, организовывали танце-
вальные и хоровые коллективы, а
также празднества в традиционном
стиле и в ознаменование памятных
событий местной истории.
Нечто сходное происходило в
Мурсии, хотя и со значительным
отставанием во времени и в гораздо
более скромных масштабах. Здесь
усилия ряда деятелей культуры и
Блас Инфанте, идеолог «политического их сторонников в различных сло-
андалусизма» (портрет на плитке в г. Кадис) ях общества были направлены на
поддержание традиционных видов
ремесленного производства, создание музеев и выставочных залов для де-
монстрации изделий народных промыслов, на «возрождение и очищение»
региональных танца и песни, учреждение постоянно действующих органов
для исследования, культивирования и пропаганды мурсийских обычаев и
традиций и проведения ежегодных фольклорных праздников.
Подобное направление общественного интереса обозначилось практи-
чески во всех регионах «кастильского» языка: где-то раньше, где-то позже,
674 в одних местах — в большей степени, в других — в меньшей. С какого-то
момента власти даже стали поощрять его фольклорную составляющую. Но
движение не осталось в рамках «местной экзотики»; довольно скоро обо-
значились его другие, едва ли желательные для правителей страны аспекты.
Особенно усилились они в середине 1970-х годов на фоне быстрого демон-
тажа авторитарной системы.
Речь идет прежде всего о политическом содержании регионализма,
возрождение которого произошло в 1960-е годы, после чего началось его
постепенное, но неуклонное усиление. В 1963–1964 гг. на базе недавно
возникшего общественного течения за автономию родилась радикальная
организация МПАИАК (MPAIAC) — Движение за самоопределение и
независимость Канарского архипелага. Его лидер А. Кубильо заявил о на-
мерениях «освободить Канары от готского (т.е. испанского. — А.К.) коло-
ниализма», угнетающего «гуанчей» (т.е. местных жителей).
Однако подлинное политическое наступление «областничества» на-
чалось после 1975 г. Уже в апреле 1976 г. популярный еженедельник об-
ращал внимание общественности страны на яркий феномен — «новый

испанский регионализм», проявившийся в возникновении таких орга-
низаций, как «Андалузийское согласие», «Региональное согласие Касти-
лии и Леона», в подготовке группами типа «Свободная Эстремадура» и
им подобными «Большого эстремадурского съезда», в требованиях соз-
дания «Гуанчской республики» на Канарских островах и установления
в Астурии автономного режима по типу каталонского, в лозунгах-призы-
ГЛ А ВА 5
вах «Проснись, Арагон, проснись!» — и т.п. В парламентских выборах
1977 г. участвовали партии, объявившие себя регионалистскими. Они
ставили на первый план интересы собственного региона — так, как они
их понимали. Кое-где им удалось добиться определенного успеха. Так,
один депутат-регионалист был избран в парламент страны от Арагона,
6,5% (около 18 тыс.) голосов получил блок «Объединенный канарский
народ», включающий сторонников независимости от Испании. В Анда-
лузии за партии, олицетворявшие «чистый автономизм», высказалось
около 300 тыс. избирателей. Но еще важнее было то, что государственная
власть и общество в целом, включая практически все основные общего-
сударственные партии, круто меняли привычный курс, поворачиваясь
лицом к «областническим» требованиям. Тогдашний премьер-министр
страны А. Суарес рекомендовал депутатам от своей партии, победившей
на выборах, быть бóльшими автономистами, чем кто-либо другой. А коро-
левский закон-декрет от 29 сентября 1977 г., утверждавший предваритель-
ную автономию для Каталонии, содержал в своем тексте разъяснение, что
предоставляемый статус отнюдь не является исключением и может быть
получен другими регионами, которые того захотят. Это вызвало большой
энтузиазм и массовые выступления по всей стране; начались переговоры
о предоставлении временных статусов самоуправления. В марте 1978 г.
их получили Арагон и Канарские острова; в апреле 1978 г. — Андалузия,
Кастилия-и-Леон, Эстремадура; в августе 1979 г. — Астурия, Кастилия-
Ла-Манча, Мурсия. 675
Взамен прежней жесткой централизации новая либеральная Консти-
туция 1978 г. «признавала и гарантировала право на автономию нацио-
нальностей и регионов», в совокупности составлявших «единую и неде-
лимую испанскую нацию». Судя по тому, что процесс обретения местного
самоуправления развернулся еще до принятия Основного закона, необхо-
димость такого рода преобразований к тому моменту действительно назре-
ла. Создаваемые территориальные автономные образования (официально
они называются «автономными сообществами» — comunidades autónomas)
первоначально возникали на основе временных статутов (но, разумеется, с
санкции королевского правительства), которые уже вскоре после разработ-
ки соответствующего законодательства преобразовывались в статуты по-
стоянные. Новые автономии получали весьма широкие полномочия в ре-
шении своих внутренних дел; местные языки были признаны официальны-
ми наряду с испанским (кастильским) в границах соответствующих «сооб-
ществ». Все это первоначально было воспринято многими специалистами
в нашей стране как успешное решение «национального вопроса» в много-

национальной Испании, осуществленное по вполне понятному и ожидае-
мому принципу, который считался оптимальным: все национальные мень-
шинства должны получить «свои» административно-территориальные
образования в пределах данного государства, на условиях реального само-
управления.
Однако территориальную автономию получили не только Катало-
РАЗД ЕЛ 4
ния, Галисия и Страна Басков; процесс охватил практически всё население

Испании и всю ее территорию, так что уже в 1983 г. страна представля-
ла собой совокупность не трех (по числу «национальных меньшинств»)
и даже не четырех (если к ним добавить еще и «собственно испанцев»),
а целых 17 автономных образований, каковой она и остается по сей день
(с тем дополнением, что несколько позже, в середине 1990-х годов, к оз-
наченным сообществам добавились еще две автономные единицы с соб-
ственными статутами — испанские города Сеута и Мелилья на северо-
африканском побережье). В новой административной системе границы
вновь созданных автономных образований практически нигде не совпа-
дали с контурами «этнических ареалов», изображенных на отечествен-
ных «картах народов Испании», но зато воспроизводили рубежи всё тех
же исторических областей (регионов). Автономию получили не «народы-
этносы» Испании, а регионы этой страны. При этом хорошо известно, что
становление автономных сообществ на рубеже 70–80-х годов прошлого
столетия происходило в соответствии с демократической процедурой,
заложенной в новом постфранкистском законодательстве, и опиралось
в каждом конкретном случае на инициативу местных (в данном случае —
провинциальных, поскольку было постановлено, что исходными терри-
ториями-субъектами «автономизации» станут именно провинции, коих
в стране насчитывается 50) выборных органов, закрепляемую прямым во-
леизъявлением на специальном референдуме населения претендующей на
676 автономный статус провинции.
Одновременно произошло существенное перераспределение терри-
тории на уровне регионов, так что новая карта автономных сообществ уже
не соответствовала прежней карте регионов: какие-то из провинций от-
делились от тех регионов, куда они, по общепринятому мнению, входили
прежде, и добились самостоятельного автономного статуса; другие же, на-
оборот, объединились и составили куда более крупные образования, чем
прежние регионы (так появились автономные сообщества с двойными на-
званиями: Кастилия-Ла-Манча и Кастилия-и-Леон).
Еще до этих событий в пределах «кастильскоязычного» ареала воз-
никло движение, направленное на культивирование местных, региональ-
ных лингвистических форм. То обстоятельство, что «кастильский» язык
распадается на ряд диалектов, широко известно, но теперь были заявлены
серьезные претензии на повышение их статуса до уровня полноценных са-
мостоятельных языков и превращение в основное средство коммуникации
в данном регионе. Так, в Астурии в 1974 г. заявила о себе группа «Консéйу
бáбле» — организация, занимающаяся изучением и распространением

астурийской разновидности кастильской речи («бабле»). Ее члены орга-
низовали подготовительные языковые (может быть, было бы правильнее
назвать их «диалектальными») курсы астурийского в городах региона —
Овьедо, Хихоне, Авилесе и Лангрео. Вышел первый «кастильско-астурий-
ский» словарь, затем — книга «“Бабле” и регионализм». Академик-линг-
вист Э. Аларкос заявил на открытии Второй Ассамблеи «бабле» в декабре
ГЛ А ВА 5
1975 г. (Овьедо), что «нынешнее развитие “бабле” ставит на повестку дня
необходимость его введения в школьное обучение». За преподавание асту-
рийского в школах были собраны десятки тысяч подписей жителей и уро-
женцев Астурии как в Испании, так и за границей. Энтузиасты из «Кон-
сейу» энергично агитировали за постоянное и повсеместное употребление
«бабле» в Астурии, за письменность на нем, против представлений об
«астурийском» как о «деревенском наречии» и, в конечном счете, — за
признание его официальным наряду с «кастильским». В основу «норма-
лизации», т.е. создания литературной, универсальной модели был положен
вариант, используемый жителями индустриальных центров Астурии, с уче-
том других разновидностей диалекта, распространенных в регионе. Теоре-
тическим обоснованием претензий на самостоятельный статус стал тезис
о возникновении «бабле» непосредственно из народной латыни. Пять
тысяч участников манифестации под астурийским знаменем в июне 1976 г.
в г. Хихоне требовали, наряду с автономией Астурии, «бабле» для школ
этого региона. Тогда же целый ряд организаций регионалистского толка,
включая и объединения выходцев из Астурии за ее пределами, создали фе-
дерацию для совместной борьбы во имя интересов своей «малой родины»,
ее автономии, ее языка. Письмо-декларация с сообщением об этом в печати
было написано по-астурийски и в таком виде и опубликовано. Зазвучали
требования называть Астурию так же, как это стало практиковаться в от-
ношении Каталонии и Страны Басков, — на родном языке ее обитателей
(в данном случае — не Asturias по-«кастильски», а Asturies на «бабле»). Не- 677
обходимо добавить, что, по ряду оценок, в 1976 г. на «астурийском» гово-
рило около 80% жителей региона.
Варианты того же диалекта бытуют в некоторых районах Леона
(«леонéс») и горной Кантабрии («монтаньéс»), и они также стали объек-
тами растущего общественно-политического интереса. Заговорили о свое-
образии мурсийского диалекта (так называемого «панóчо»), испытавшего
влияние как арагонских, так и валенсийских форм речи. Особенно большую
поддержку населения получило движение за возрождение «арагонéса» —
в прошлом, как указывали его защитники, самостоятельного языка, первые
тексты на котором появились еще в XIII в. и который в дальнейшем в резуль-
тате наступления «кастильского» был оттеснен в северную, пиренейскую
часть Арагона. Еще в 1920-е годы на нем говорили около 100 тыс. человек, од-
нако полвека спустя это число сократилось до 8–10 тыс. Отступление «ара-
гонеса» продолжалось, его ареал уже утратил свою целостность, отношение
со стороны многих местных жителей к нему было пренебрежительным, и
«уже никто не верил, что “арагонес” переживет хотя бы одно поколение». Но

в начале 1970-х годов ситуация вдруг резко изменилась. Все больше людей
стали интересоваться уникальной речью своей «малой родины» и посещать
специально организованные энтузиастами курсы; для обучения стали ис-
пользоваться также пресса и радио. Возник Совет по проблемам арагонского
языка (Consello d’a fabla aragonesa).
Эти «альтернативные» языковые движения, очевидно, составляли
РАЗД ЕЛ 4
часть более широких течений — за утверждение и укрепление областной

самобытности, консолидацию местного населения как региональной общ-
ности. В обществе происходила своего рода лингвистическая переоценка
ценностей, в результате которой получили признание те локальные формы,
которых еще недавно стыдились, которые третировались как признак бес-
культурья или низкого социального статуса. В Андалузии, к примеру, где
трудно было бы искать древнюю самобытную основу нынешнего местного
языка, появилась взамен этого тенденция к защите особенностей андалу-
зийского произношения, своеобразия местной фонетики. Крайние формы
приняла на Канарах деятельность некоторых сторонников политического
самоопределения, которые в явно политических целях прибегли к попыт-
кам воссоздать и использовать слова из языка древних обитателей архипе-
лага (гуанчей), еще в Средние века истребленных, вымерших или ассимили-
рованных завоевателями.
Аналогичной выглядит си-
туация в соседних с Каталонией
регионах (в Валенсии, Арагоне,
на Балеарских островах), где всё
население или значительная его
часть исторически каталаноя-
зычны. Проект создания единого
административно-политическо-
678 го территориального образова-
ния на базе каталаноязычного
ареала никогда не поддерживал-
ся сколько-нибудь значительной
частью местных жителей и ни-
Демонстрации за официальный когда всерьез не ставился во вну-
статус астурийского языка триполитическую повестку дня.
Повсюду здесь, как и в Испании
в целом, доминирует региональное и субрегиональное самосознание, что и
подтвердилось, в частности, в ходе народных голосований при формирова-
нии так называемых «автономных сообществ» на рубеже 1970–1980-х годов:
Каталония, Валенсия, Балеары и Арагон получили отдельные статуты само-
управления; более того, каждый их этих регионов официально провозгласил
себя особой «национальностью» в рамках испанской нации.
Стремлением подчеркнуть историко-культурную самобытность и са-
модостаточность Валенсии объясняется то обстоятельство, что один из
Манифестация
в поддержку культурно-
языковой самобыт-
ности. Пальма-де-
Мальорка, 2009 г.
ГЛ А ВА 5
двух официальных (наряду с «кастильским») языков этой автономии обо-
значается здесь во всех документах как «валенсийский» — при том что
большинство политически неангажированных экспертов не сомневается
в его каталанской природе. Жители Валенсии в подавляющем большинстве
идентифицируют себя как «валенсийцы» независимо от того, как называ-
ется их родной язык, но в соответствии с формулой известного региональ-
ного мыслителя: «Валенсиец — это тот, кто живет и работает в трех про-
винциях [региона] Валенсия; одни из нас говорят по-каталански, другие —
по-кастильски». Подобным же образом обитатели Балеарских островов
в общеиспанском контексте «определяются» по своему архипелагу или же
по родному острову — вовсе не считая, что их к чему-то обязывает офици-
альное название их «регионального языка»: «каталанский». И, наконец,
исконно говорящие по-каталански уроженцы восточных районов Арагона
настаивают на том, что они являются «каталаноязычными арагонцами» и 679
никем иным.
Часть населения Валенсии опасается того, что они называют идей-
но-политической и культурно-языковой экспансией со стороны во мно-
гих отношениях более развитой и влиятельной соседней Каталонии.
Эти люди отказываются признавать историческое и лингвистическое
родство с каталонцами и поддерживают версии о самостоятельном про-
исхождении «валенсийского языка» непосредственно от местного ва-
рианта народной латыни, а валенсийцев — от местных же обитателей
региона, проживавших здесь со времен Средневековья (мосарабов или
даже мавров), а вовсе не от поселившихся здесь в ходе Реконкисты вы-
ходцев из Каталонии.
Подобная тенденция — утвердить во всеобщем мнении и вопреки
давно существующей традиции представление об особом происхождении
своей региональной общности — отмечена и в других местах, к примеру,
в Астурии и на Канарских островах. Тамошние «региональные нацио-
налисты» стремятся внушить своим землякам, что они являются потом-

ками древнего местного населения, завоеванного когда-то пришельцами-
«готами» (кастильцами).
Силу и влиятельность регионального начала в испанском контексте де-
монстрирует ситуация со Страной Басков и Наваррой. Известно, что в этих
двух регионах проживает баскоязычное население страны. В глазах очень
многих людей, как в самих названных областях, так и вне их, они составля-
РАЗД ЕЛ 4
ют единый комплекс, совокупную историко-культурную «баскскую зону»

Испании. Нигде в стране проблема объединения двух соседних террито-
рий в единое автономное образование не стоит так остро и не имеет такой
общественно-политической поддержки, как в случае с Наваррой и Страной
Басков. Тем не менее оба региона на протяжении многих десятилетий со-
храняют самостоятельность относительно друг друга.
Еще в 1930-е годы, во времена Второй республики, население Навар-
ры в большинстве своем отвергло интеграцию со Страной Басков в рамках
единого автономного образования. Сорок с лишним лет спустя вопрос об
общем для них автономном статусе вновь встал на повестку дня. В Навар-
ре активная политическая борьба между сторонниками и противниками
вхождения в Страну Басков шла на севере и юге области, в городах и в де-
ревнях. Активному «панбаскизму» противопоставлялось подчеркивание
исторического единства всех наваррцев независимо от существующих меж-
ду ними хозяйственных и языковых различий. Наваррские «областники»
утверждали, что «баскский элемент» здесь всегда «органически сочетался
с другими культурами». В ходе опросов общественного мнения местные
жители, в том числе и баскоязычные, в своем большинстве идентифициро-
вали себя как «наваррцы» или «прежде всего наваррцы» и высказывались
за восстановление местного, регионального автономного режима и против
интеграции со Страной Басков. Всеобщее голосование в Наварре в марте
1979 г. подтвердило эту позицию граждан, и воссоединение двух регионов
680 в одном «автономном сообществе» не состоялось. Страна Басков и Навар-
ра получили отдельные автономные статуты — сначала временные, а затем
и постоянные.
В соответствии с доминирующей испанской политической тради-
цией наделение какой-либо населенной территории статусом «нации»
означает признание за ней права на отдельное государство. Соответ-
ственно если какая-то область страны настаивает на том, что является
не частью единой общегосударственной «нации», а особой «нацией»,
в этом многие видят недвусмысленное свидетельство сепаратистских
намерений, и относятся к подобного рода претензиям весьма болезнен-
но и непримиримо.
С учетом того, что в данном политико-идеологическом контексте
потенциальными субъектами сепаратистских устремлений, как мы убе-
дились, выступают не народы-этносы, а регионы страны, правомерно в
применении к Испании говорить не об этническом, а о региональном на-
ционализме.
ВЗА И МОДЕЙСТВИ Е «РЕГИОН А Л ЬНОЙ»

И « Э Т Н И Ч Е С КО Й » Т Е Н Д Е Н Ц И Й В О Б Щ Е С Т В Е Н НО -
И С Т О Р И Ч Е С КО М РА З В И Т И И ИС П А Н И И
Время от времени, чаще всего вследствие каких-то радикальных трансфор-

маций общественно-экономического или/и политического толка, этниче-
ское начало как бы выходит из латентного состояния, в котором пребывало
ГЛ А ВА 5
до той поры, и начинает «организовывать» общество на свой манер. И тог-
да на первый план выступает общность уже не по селению–комарке–про-
винции–региону и т.п., а по генетическому происхождению, сколь угодно
отдаленному (и, как правило, мифическому), которое начинает претендо-
вать на то, чтобы стать системообразующим принципом. Именно на его
основе происходит теперь разделение на «своих» и «чужих», причем от
последних стремятся всячески отгородиться.
Такой «всплеск» этничности мы наблюдаем, например, в момент воз-
никновения баскского национализма в конце XIX в., на фоне разрушения
традиционного уклада баскской жизни, утраты привычной стабильности
существования, оседания на баскских территориях многочисленных ми-
грантов из других областей Испании. В этих условиях начал свою деятель-
ность в Стране Басков создатель крупнейшей и старейшей партии регио-
на — Баскской националистической (БНП) — Сабино Арана. Его нередко
называли расистом, поскольку понятие «раса», наряду с «языком», «исто-
рическим правом», «религиозностью» составляло, с его точки зрения, ос-
нову народа, к которому он принадлежал. Комментаторы подчеркивают,
ссылаясь на его тексты, что «расовая чистота» басков была для него более
важной, чем поддержание и распространение баскского языка, и даже более
важной, чем политическая независимость. Но на деле речь шла не столько о
расовой (в антропологическом смысле), сколько об этнической обособлен-
ности, об этнической «чистоте крови», — о чем свидетельствуют требо-
вания, которым должен был, по его мнению, соответствовать «истинный 681
баск». От такого человека требовалось иметь
четыре первых баскских фамилии (т.е. фами-
лии родителей его отца и его матери должны
были иметь баскскую форму). Тем самым удо-
стоверялась «чистота» его происхождения
как минимум в двух предыдущих поколениях.
Это условие стало обязательным для вступле-
ния в созданную в начале XX в. первую баск-
скую националистическую партию. Мало того,
сам С. Арана разорвал помолвку с невестой, не
отвечавшей вышеупомянутому критерию, и
призвал товарищей по партии следовать его
примеру. Можно, по-видимому, считать, что
Арана воплощал в своих взглядах и своей де-
Сабино Арана ятельности как раз этническую традицию,
этническое самосознание, хотя и в шовинистической форме. Он пропове-

довал неприязнь и даже враждебность к мигрантам и их потомкам, пусть
даже и родившимся на баскских землях, называя их человекоподобными
существами (maketos) и приписывая им всевозможные пороки, которых, по
его мнению, лишены чистокровные баски. Он был убежден, что приобще-
ние приезжих к культуре местных жителей, освоение ими эускеры (баскско-
го языка) были бы бедой для коренного населения, поскольку грозили бы
РАЗД ЕЛ 4
ему «засорением» чужеродным элементом, «размыванием основ».

Очевидно, что данная доктрина входила в принципиальное противо-
речие с «областнической» традицией. Но вот как сложилась ее дальнейшая
судьба. Лишь до 1922 г. сохранялись ограничения «по крови» для вступле-
ния в БНП; затем они были сняты, и по новым правилам в эту партию мог
вступить всякий, кто прожил в Стране Басков не менее пяти лет и за кого по-
ручились два ее члена. Дискриминация по признаку фамилии не восстанав-
ливалась и в последующие годы. Таким образом, этим «маркёром», казалось
бы тем более важным, что никакого другого не существует в испанских усло-
виях для «генетической идентификации» индивида, решили пожертвовать
уже вскоре после того, как движение за политическую и культурно-языковую
эмансипацию баскского народа было организационно оформлено и сделало
свои первые шаги. Во время Гражданской войны БНП находилась у власти в
Стране Басков и разделила судьбу других республиканских партий.
Во второй половине ХХ в. на политической арене появились новые
и очень радикальные силы, прежде всего ЭТА (Euskadi Ta Askatasuna —
«Страна Басков и свобода»), созданная группой молодых членов БНП в
1959 г. Она взяла на вооруже-
ние террористическую тактику
борьбы с режимом. Уже когда
взрывы, похищения, убийства,
контрибуции, громкие судеб-
682 ные процессы, а с другой сто-
роны — постоянные митинги,
демонстрации, политические
забастовки стали неотъемлемы-
ми чертами общественной жиз-
ни Страны Басков, — в рядах
Граффити в поддержку ЭТА террористов, боровшихся соот-
ветствующими их убеждениям
средствами за независимость баскских земель, обнаружились бывшие ми-
гранты, выходцы из «кастильскоязычных» провинций Юга и Центра Ис-
пании, или их дети, родившиеся в баскских провинциях.
Всё это отнюдь не означает равнодушия участников и сторонников
движения за расширение политической самостоятельности Страны Басков
к баскской культуре и языку. Напротив, и то и другое все эти годы было и
остается приоритетом в программах наиболее влиятельных местных поли-
тических сил, а ныне является объектом целенаправленного поддержания
и культивирования со стороны автономной администрации. Однако и «эу-

скера», и самобытная баскская культура рассматриваются не как достояние
какого-то народа-этноса, а как принадлежность, свойство, неотъемлемая
самобытная черта данной области. Отсюда — ожидания местных жителей
в отношении переселенцев из других областей: «Языковая интеграция —
это та дань, которую должен заплатить всякий мигрант той земле, которая
его принимает». И отсюда же — готовность подавляющего большинства
ГЛ А ВА 5
приезжих (и желающих остаться навсегда) к тому, чтобы уподобиться своим
новым землякам, слиться с ними, усвоив социально-культурную и лингви-
стическую «окраску» своей новой «малой родины».
Таким образом, этническая по своему содержанию тенденция, возник-
шая и набравшая, казалось бы, значительную силу в Стране Басков вслед-
ствие определенного стечения исторических обстоятельств, через какое-то
время уступила традиционно доминирующей в испанском обществе тен-
денции региональной.
Нечто подобное можно видеть и в других областях страны, например,
в Каталонии. В годы, когда наплыв мигрантов извне в этот индустриально
развитый регион оказывался особенно велик (1920-е годы; 1960-е–1970-е;
рубеж 1990-х–2000-х годов), обычные традиционные социокультурные
механизмы, видимо, переставали справляться с «окаталониванием» при-
езжих, и в местном обществе усиливалось ощущение опасности «затопле-
ния» его инокультурными пришельцами, страх лишиться своего неповто-
римого лица. И тогда на смену привычной «интеграционной» реакции
каталонского общества на оседавших здесь выходцев из других земель и
стран приходило совсем иное отношение, с преувеличенным вниманием
к происхождению и антропологическому облику приезжих, с выделением
их в общественном сознании в особую категорию, получающую особое, от-
чужденно-презрительное обозначение. Однако с течением времени, исто-
рически не столь уж длительного, традиционные нормы внутриобластной,
«земляческой» интеграции гасили эти возникшие было тенденции к этни- 683
ческому обособлению, постепенно сводя их на нет.
Выше, на примере Валенсии, мы уже видели, как этническое по своей
сути движение, сосредоточенное на отстаивании своих особых корней,
культивировании своего особого языка и культуры, жестко корректиру-
ется региональными границами и работает на укрепление местной, реги-
ональной валенсийской самобытности и валенсийского областного самосо-
знания. Судя по многим свидетельствам, подобное происходит практиче-
ски по всей территории страны. Так, по мнению видного американского
испаниста Д. Гринвуда, Испания в настоящее время является «местом
наиболее активного этногенеза в современном мире» (под этногенезом
он понимает становление подлинно этнической «идентичности»). Субъ-
ектами этого процесса, т.е. группами населения, издавна обладающими
этническим самосознанием или обретающими его на наших глазах, яв-
ляются, конечно же, региональные общности. Данный автор, как и его
единомышленники, выступает решительно против попыток установить
принципиальную грань между «истинной» и «фальшивой» («ложной»)

этничностью и не сомневается, что как вновь возникшие, так и имеющие
богатое прошлое этнические движения различаются не качественно, а
лишь количественно — по времени, в течение которого они были актив-
ны и, следовательно, по уровню разработанности концепций и развито-
сти институтов, связанных с этнической «идентичностью». С этой точки
зрения, баски и андалузийцы различаются не степенью своеобразия той
РАЗД ЕЛ 4
культуры, которой обладает каждый из этих народов, а продолжительно-

стью времени, в течение которого элементы этой культуры закреплялись
в самосознании как обоснование попыток добиться региональных поли-
тических прав или удержать их.
В середине 1990-х годов Испания присоединилась к так называемой Ра-
мочной конвенции по правам национальных меньшинств. Официальные
органы Совета Европы, призванные наблюдать за проведением Конвенции
в жизнь, обратили внимание на то, что в отчетах испанской стороны фигу-
рируют исключительно живущие в этой стране цыгане, а также на то, что
в испанском законодательстве отсутствует юридическое определение «на-
ционального меньшинства», как нет там и официально признанного спи-
ска таких «меньшинств». А между тем известно и никем не отрицается, что
в составе населения Испании есть совокупности населения, говорящие на
разных языках и обладающие ярко выраженными культурными особенно-
стями; к тому же Конституция страны, как было отмечено выше, признает
проживание на ее территории разных «национальностей». Европейским
чиновникам виделась в позиции испанских властей как минимум непосле-
довательность, которую требовалось устранить.
На все эти претензии, однако, испанская сторона решительно возра-
зила в том смысле, что в стране нет каких-то нуждающихся в особой защи-
те «национальных меньшинств» — точнее, вообще нет никаких «наци-
ональных меньшинств», поскольку все граждане Испании равны в своих
684 правах и свободах, все «народы Испании» признаны конституцией, их
культуры, традиции, языки и учреждения охраняются государством. Стро-
го говоря, и местные цыгане — не «национальное меньшинство», а полно-
правные граждане страны, просто вследствие неблагоприятных историче-
ских и прочих обстоятельств для обеспечения их прав и свобод требуются
бóльшие усилия, нежели в случае с остальными испанцами, и потому си-
туацию с цыганами испанская сторона считает возможным рассматривать
как в какой-то мере подпадающую под цели и задачи Рамочной конвенции.
«Народы Испании», говорилось в официальном ответе, — это народы ав-
тономных сообществ, каждый из которых обладает определенной истори-
ко-культурной и языковой спецификой и которые в совокупности состав-
ляют единый «испанский народ», или «испанскую нацию». Что касает-
ся «национальностей» на территории Испании, то этот термин означает
здесь ровно то же, что и «регион» («региональная общность»): просто
народы одних автономных сообществ приняли для себя первое название,
а народы других — второе. Ни формально, ни по сути никакого различия
между двумя этими названиями не подразумевается, и оба они «прилага-

ются к определенной территории, со всеми ее историческими и культурны-
ми особенностями».
Нужно сказать, что на сегодняшний день упомянутых «националь-
ностей» в испанском значении этого слова в стране насчитывается восемь:
Андалузия, Арагон, Страна Басков, Каталония, Валенсия, Галисия, Канар-
ские острова и Балеарские острова.
ГЛ А ВА 5
Впрочем, как следует из текста той же переписки с чиновниками об-
щеевропейских органов, в испанской политико-юридической практике
имеется, помимо названной, и еще одна категория «народов» — а имен-
но, совокупностей людей, ощущающих свое культурное, религиозное или
языковое своеобразие, что не мешает им входить органичной составной ча-
стью как в «региональную общность», так и в единый «испанский народ»
(«образующий единую нацию»). Что же касается статистических и прочих
данных о принадлежности к такого рода группам, то они — по закону, за-
щищающему права граждан, — официально не фиксируются, поскольку
представляют собой личное дело человека, и получить какую-либо инфор-
мацию здесь можно только в ходе социологических опросов и ровно в той
степени, в какой сами граждане захотят об этом говорить.
И С Т О Р И К О - К УЛ Ь Т У Р Н О Е И Я ЗЫ КОВ ОЕ
М Н О Г О О Б РА З И Е Н АС Е Л Е Н И Я ИС П А Н И И
В ПЕРСПЕКТИВЕ « Г О С УД А Р С Т В А АВТОНОМИЙ»
Вопрос о том, как повлияло становление нового, постфранкистского ад-

министративно-территориального устройства Испании — создание «го-
сударства автономий» — на реалии и процессы, связанные с историко-
культурным и лингвистическим многообразием населения страны, очень
важен и интересен. Конечно, замысел этого поистине эпохального пред- 685
приятия предполагал обеспечить, посредством оптимизации и демокра-
тизации управления и согласования интересов всех заинтересованных
сторон, устранение или максимально возможное смягчение накопивших-
ся за долгие десятилетия жесткой централизации конфликтов и проти-
воречий, прежде всего между центром и периферией. И первоначально
многим казалось, что для решения этой поистине исторической задачи
был выбран наиболее адекватный путь. Однако уже вскоре критики стали
отмечать, что новый конституционный режим создал условия, поощря-
ющие «выражение региональных требований в этнических терминах»,
стимулирующие в каждом «автономном сообществе», при активной под-
держке региональной администрации, разностороннюю деятельность
по культивированию местного своеобразия — как если бы существова-
ла прямая зависимость между степенью региональной специфики и объ-
емом властных полномочий, на который считает себя вправе претендо-
вать данный регион. Либеральная общественная атмосфера во многом
благоприятствовала такого рода активности, развивавшейся зачастую в

ущерб концепции общеиспанского единства. К тому же в общеиспанском
контексте политические завоевания регионов с давними традициями от-
стаивания самостоятельности в отношениях с центральным правитель-
ством (прежде всего — Каталонии и Страны Басков) неизбежно стано-
вились образцом и ориентиром для других «автономных сообществ»,
считавших, что они имеют не меньше оснований для своих притязаний
РАЗД ЕЛ 4
политико-административного толка.
Вопрос о том, насколько действующий «режим автономий» способ-
ствует развитию Испании в нынешнюю эпоху и, более того, насколько он
способствует самому сохранению ее как единого государства, был ради-
кально поставлен на повестку дня событиями первого десятилетия XXI в.
Региональные власти вначале Страны Басков, а затем Каталонии заявили
о своем желании вести управляемые ими области к независимости от Ис-
пании — сохранив их при этом в составе Евросоюза, в котором с 1986 г.
пребывает Испания. И если сепаратистские планы баскских лидеров, по-
пытавшихся действовать с соблюдением формальных процедур, были уже
на начальных этапах блокированы в полном соответствии с действующими
конституционными нормами, то каталонские руководители намекают на
стремление добиться своего во что бы то ни стало, исходя из принципов,
которые, по их мнению, стоят выше Основного закона страны.
Возникший конфликт, пока что далекий от своего разрешения, по-
зволяет, однако, сделать некоторые выводы относительно присутствия и
соотношения этнического и областнического элементов в испанском обще-
стве начала XXI столетия. Тем более что некоторые комментаторы в нашей
стране, исходя из привычной парадигмы, сразу же оценили события как
очередной виток межэтнического противостояния «национальных мень-
шинств» и господствующей нации («испанцев»).
На примере Каталонии это выглядит следующим образом. Очередным
686 поводом к разногласиям между ее властями и правительством страны стали
некоторые положения нового автономного статута региона (одобренного
на областном референдуме). Обратившись к тексту этого документа, мы на-
ходим там «народ Каталонии», под которым подразумеваются «все те, кто
живет и работает» в этом регионе, без какого-либо намека на этнические
различия в его среде, на то, например, что здесь есть какие-то «этнические
каталонцы» и представители иных, пришлых «этнических общностей».
Подчеркивается историческое, культурное, языковое своеобразие Катало-
нии, которая «создавалась на протяжении [длительного] времени посред-
ством вложения энергии многих поколений, многих традиций и культур,
нашедших в ней землю, которая их приняла». В тексте присутствует уже
известное нам понятийно-терминологическое неразличение территории и
обитающего на ней населения (каталанский язык — «характерная особен-
ность Каталонии»; «Каталония в согласии с другими народами стремит-
ся…» и т.д.). Однако главное в ряду этого рода неразличений, оказавшее-
ся камнем преткновения в споре о конституционности текста статута, —
Демонстрация
за независимость
Каталонии
ГЛ А ВА 5
обозначение (хотя и очевидно умышленно косвенное, в нейтральном кон-
тексте и всего лишь однократное — но все же сознательно включенное в
окончательный документ) Каталонии как «нации». Такая новация в дан-
ном контексте была воспринята как революционная: и дело не в том, что
«нацией» назвали не сообщество людей, народ, этнос, а область, террито-
рию, — но в том, что этот термин используется в официальном документе
по отношению не ко всей Испании, а лишь к одной из ее частей.
Каталонская сторона в этой дискуссии утверждала, что речь идет не
о противопоставлении «каталонской нации» (понимаемой, конечно же,
как региональное сообщество, очень своеобразное, но не как «этническая
общность») «нации испанской», а о концепции, звучащей так: «Катало-
ния — это нация в [составе] нации наций [Испании]». Сторонники та-
кого подхода настаивали, что он ни в коей мере не раскалывает Испанию.
«Каталония — это не “нация без государства”, нет, мы — нация, которая
имеет государство, общеиспанское, которое является также и нашим». 687
Таким образом, их позиция формально подразумевала всего лишь своего
рода «повышение регионального статуса», к тому же — в отношении всех
без исключения «автономных сообществ» Испании, при этом на единство
страны они, по их утверждениям, не покушались.
Значительная часть наиболее влиятельных политических сил страны
выступила решительно против такого отхода от устоявшейся политиче-
ской традиции, видя в нем именно что едва ли не официальное провозгла-
шение курса на независимость от Испании. В этом же ключе они рассма-
тривали языковую политику каталонской администрации, с 1980-х годов
начавшей последовательное и неуклонное вытеснение общегосударствен-
ного испанского («кастильского») языка из школьного обучения, меди-
апространства, делопроизводства и других сфер общественной жизни
Каталонии. Многочисленные протесты граждан, организаций, прави-
тельственных органов, равно как и неоднократные постановления Верхов-
ного и Конституционного судов, требовавших прекратить директивную
«каталанизацию» и обеспечить законные права кастильскоязычных

жителей Каталонии, не возымели результата. Так, к началу второго деся-
тилетия XXI в. преподавание в бюджетных школах региона (составля-
ющих подавляющее большинство учебных заведений этой категории)
осуществлялось на каталанском языке; испанский преподавался два раза
в неделю — как иностранный. При этом сопротивление принудительной
языковой «каталанизации» в самой Каталонии выглядит относительно
РАЗД ЕЛ 4
слабым — учитывая то обстоятельство, что не менее половины местного

населения продолжает оставаться испаноязычным. В этом можно видеть
проявление региональной солидарности, высокий уровень регионально-
го самосознания, активно культивируемого сейчас с использованием всех
возможностей административного ресурса автономии.
В целом нынешнее развитие событий, демонстрирующее резкий рост
и радикализацию сепаратистских настроений в Каталонии, как будто под-
тверждает худшие опасения тех, кто отстаивает государственное единство
страны.
М АССОВА Я М И Г РА Ц И Я В ИС П А Н И Ю ИЗ-ЗА РУБЕЖА
Можно, по-видимому, констатировать, что в начале XXI столетия в среде

населения Испании продолжает, как и раньше, доминировать самоиден-
тификация по территории, имеющая иерархический характер (человек
ощущает себя членом сообщества/народа жителей своего селения или
города, прихода, комарки, острова, провинции, региона, страны в целом,
причем тот или иной уровень становится преобладающим в зависи-
мости от обстоятельств). В соответствии с этой традицией к прежним
«уровням самосознания» в последние десятилетия добавился новый —
«европеец/европейка», отражающий членство Испании в ЕС и соот-
688 ветственно включенность населения страны в совокупность народов,
обитающих в странах Евросоюза, — венчающий ныне всю идентифика-
ционную иерархию.
Однако действительно новым обстоятельством внутрииспанской
жизни, существенно повлиявшим на общую картину культурно-языко-
вого многообразия населения страны, стало кардинальное изменение на
рубеже XX–XXI вв. ее «миграционного статуса». «Быстрота, с которой
Испания перестала быть страной эмиграции и стала страной иммиграции,
не имеет прецедентов в демографической истории Европы, а может быть,
и всего мира. В то время как в более северных европейских странах, вроде
Франции и Британии, эта трансформация растянулась на несколько деся-
тилетий (1950–1970-е годы), в испанском случае панорама радикально из-
менилась за немногим более чем 5 лет». В результате в первые годы нынеш-
него века Испания вышла на второе место после США по приему мигран-
тов; около 45% всех иммигрантов, прибывших в ЕС в 2006 г., пришлось на
Испанию. В абсолютных цифрах ситуация выглядит следующим образом:
в 1986 г. в стране находилось ок. 242 тыс. иностранцев, что составляло на

тот момент 0,63% населения Испании; в 1996 г. их было 542 тыс. (1,37%);
в 2006 г. — уже 4144 тыс. (9,27%), а всего два года спустя, в 2008 г. — свыше
5220 тыс. (11,3%). В ряде населенных пунктов страны зафиксировано одно-
временное проживание выходцев более чем из 90 государств мира; кое-где
численность иммигрантов доходит до трети от общего числа жителей, а в
некоторых поселниях превышает половину. Проблема иммиграции проч-
ГЛ А ВА 5
но заняла одно из первых мест в глазах самих испанцев — наряду с безра-
ботицей и терроризмом.
В числе первых трудовых мигрантов в стране появились ближайшие со-
седи из Северной Африки — марокканцы; их численное преобладание над
остальными «национальными отрядами» приезжих какое-то время было
столь велико, что 1990-е годы в испанской специальной литературе порою
называют «марокканским десятилетием». В дальнейшем к ним присоеди-
нились прибывавшие в Испанию во всё возрастающем количестве выходцы
из других частей света: прежде всего из Латинской Америки и Восточной
Европы, но также из Черной Африки, Южной Азии, с Филиппин и пр. Так,
в 2006 г. латиноамериканцы составляли 36,21% всех зарегистрированных
иностранцев в Испании, восточноевропейцы — 17,75%, североафрикан-
ские арабы — 14,83%, негры из стран Африки южнее Сахары — 4,12%, фи-
липпинцы — 0,48%…
Оседавшие в стране трудовые мигранты находили себе примене-
ние: в сфере обслуживания (торговля, гостиничный и ресторанный биз-
нес, уборка улиц, работа в качестве домашней прислуги, нянек, сиделок
и т.д.) — 59%; в строительстве — 21%; в промышленности — 12%; в сель-
ском хозяйстве — 8%. В огромном большинстве случаев работа, выпол-
нявшаяся приезжими, подразумевала низкую квалификацию, повышен-
ную долю ручного труда и сравнительно невысокую (по испанским мер-
кам) зарплату.
Политика последовательно сменявшихся испанских правительств в 689
отношении иммиграции постоянно менялась. Оппоненты справа упрека-
ли администрацию в том, что она, руководствуясь либеральными постула-
тами, фактически чуть ли не призывает всех желающих, бегущих от бедно-
сти у себя на родине, переселяться в Испанию, готова предоставить им все
возможные права и оплачивать их нужды за счет государства — в ущерб его
законным гражданам. С течением времени, под воздействием требований
со стороны влиятельных общественных сил внутри Испании и соседей по
ЕС, политика в отношении иммигрантов, правил их въезда в страну, ус-
ловий пребывания в ней и контроля над ними постепенно ужесточалась.
По своему формальному положению иностранцы, постоянно живущие
в Испании, делятся на «нелегальных» (укрывающихся от регистрации)
и «легальных»; почти половину второй группы составляют граждане
ЕС, живущие по правилам, фактически уравнивающим их с испанцами;
среди оставшихся одни обладают разрешением на работу по найму, дру-
гие — на предпринимательскую деятельность, третьи не имеют права на
работу вообще, и, нако-

нец, четвертые успели об-
рести постоянную реги-
страцию, что позволяет
им жить и работать на тех
же условиях, что и испан-
ские граждане.
РАЗД ЕЛ 4
Примечательно, что
в числе иностра нцев,
для которых в законода-
тельстве предусмотрены
льготы при въезде в стра-
ну и получении испан-
Мигранты пытаются добраться в Испанию по морю ского гражданства (под-
данства), есть категория
лиц, принадлежащих к «нациям, непосредственно связанным с Испани-
ей по множеству исторических, культурных и языковых обстоятельств».
Имеются в виду уроженцы Латинской Америки, Андорры, Филиппин,
Экваториальной Гвинеи, Португалии, а также сефарды независимо от
страны, — т.е. своего рода «бывшие соотечественники», обитатели стран,
входивших когда-то в состав единой обширной испанской империи, а
также потомки средневековых изгнанников из Испании. Представление
о некой ответственности за тех, кто (или чьи предки) на каком-то этапе
истории страны разделял эту историю с нынешними испанцами или, со-
ответственно, с их предками, присуще как местному обществу (являюще-
муся в полном смысле слова гражданским), так и государству, независимо
от партийной окраски его администрации на данный момент. Из этого
правила имеется, однако, исключение: североафриканские арабы-мусуль-
мане, для которых никаких преимуществ не предусмотрено. Многове-
690 ковое вооруженное противоборство на земле Испании последователей
ислама и христиан имело следствием то, что испанская традиционная
культура во многих своих аспектах ощутимо пропитана противопостав-
лением испанцев маврам и негативной трактовкой последних, — которая,
как оказалось, и сейчас ощутимо влияет на отношение к ним (точнее, к их
потомкам, североафриканским иммигрантам-мусульманам, главным об-
разом марокканцам) в современном испанском обществе.
Между тем исключительно вследствие массовой иммиграции в Испа-
нию там приостановилась устойчивая тенденция снижения прироста на-
селения страны, показатели которого к началу 1990-х годов упали до едва
ли не самых низких значений за всю ее историю, — после чего пошли круто
вверх. За 7 лет, с 1998 по 2005 г., численность населения Испании вырос-
ла на 4 255 880 чел., т.е. на 10,68%, что очень много для западноевропей-
ской страны; свыше 90% этого прироста обеспечивает иммиграция. За счет
приезжих, средний возраст которых значительно ниже среднеиспанско-
го (32,8 года против 41 года), происходит омоложение населения страны.
Мигранты-
мусульмане
в Каталонии
ГЛ А ВА 5
В 2005 г. от матерей-иностранок здесь появилось на свет 15,02% всех но-
ворожденных, хотя иностранцы составляли тогда лишь 8,46% населения
и 10,64% женщин детородного возраста, живущих в Испании. Наконец,
из 208 146 браков, заключенных в Испании в 2005 г., 29 604 (14,22%) было
зарегистрировано с иностранцами/иностранками (с ними связали свою
судьбу 13 672 испанских мужчин и 8730 женщин-испанок).
В испанском обществе — точнее, в той немалой его части, для которой
защита прав человека, нормы «политкорректности» и т.п. ценности яв-
ляются абсолютным приоритетом, — обозначилось влиятельное течение,
сторонники которого решительно выступили против каких-либо ограни-
чений прав иммигрантов. Однако население страны в его основной массе
не было готово к принятию такой установки — ни психологически, ни
идеологически. Вызванные массовой иммиграцией перемены в привыч-
ной среде обитания жителей Испании оказались слишком стремительны
и масштабны; местные жители, поколениями воспитывавшиеся в недове-
рии по отношению к «чужакам», вдруг обнаружили, что рядом с ними, на 691
их родной земле появились многочисленные представители иных куль-
тур, религий, носители иных языков, обладатели иных традиций, привы-
чек, иного внешнего облика, которые к тому же претендуют на то, чтобы
остаться здесь навсегда.
Многие «гастарбайтеры» вынуждены соглашаться на любую работу
практически на любых условиях — без заключения формального договора,
за низкую зарплату, при ненормированном рабочем дне и отсутствии пла-
ты за сверхурочный труд, без оговоренных дней отдыха и т.д. Иммигрантам
совсем не просто снять жилье: многие не хотят сдавать им помещения или
же требуют большей платы, нежели обычно. Возникла тенденция к скопле-
нию приезжих в «депрессивных» кварталах, переживающих упадок, где
они страдают от скученности и всякого рода неудобств.
Иммигранты нередко становятся жертвами уличного хулиганства и про-
извола со стороны полиции. Но наибольший резонанс в ряду подобных про-
ишествий вызывают коллективные выступления местных жителей против
приезжих: дело доходило до массовых драк или самых настоящих погромов,

с убитыми и ранеными, паническим бегством «чужаков», сожженными до-
мами и столкновениями с полицией, запоздало пытавшейся усмирить бу-
шующую толпу. Скандальную известность приобрели конфликты, в ходе
которых насильственными действиями своих земляков руководили члены
местной администрации. Исследования социологов показывают, что анти-
иммигрантские настроения достаточно сильны в стране.
РАЗД ЕЛ 4
В то же время в обществе постепенно укрепилось понимание необхо-

димости переселения иностранцев в Испанию для обеспечения ее демо-
графического потенциала. Растущее отторжение «нелегалов» сочетается с
курсом на интеграцию, т.е. полноценную включенность в местную жизнь,
«законных» иммигрантов. При этом бурно обсуждается готовность самих
приезжих интегрироваться в принимающее общество, приспосабливаясь
к нему и усваивая принятые в нем нормы и ценности. Слышны громкие
предостережения относительно опасности скорого «затопления» страны
чужеродными пришельцами, в результате которого в ней не останется ни-
чего испанского.
Оппоненты антимусульмански настроенных сограждан настаивают на
том, что североафриканцы в Испании переживают тот же процесс адаптации
к новым для них условиям существования, что и остальные группы имми-
грантов. Его итогом должна стать трансформация их самих и их потомков
в «мусульманский сектор испанского общества», т.е. в законопослушных ис-
панцев-мусульман, ничем, кроме религии, не отличающихся от прочих своих
сограждан, — вроде тех нескольких тысяч «природных» испанцев, которые
с конца 1970-х годов, на волне широкой либерализации общественной жизни
в стране, приняли ислам. Примеров такого рода в самом деле более чем доста-
точно, в том числе и на региональном уровне. Так, в 2008 г. в Каталонии самая
престижная премия для произведений на каталанском языке была присуж-
дена книге молодой писательницы марокканского происхождения «Я тоже
692 каталонка».
Между тем иммигранты-мусульмане магрибского происхождения про-
должают оставаться группой, к которой «коренное» испанское население
испытывает наибольшие — в сравнении с другими иностранцами — от-
чужденность и недоверие. Процент браков с ними местных жителей наи-
более низок.
Многие в Испании считали, что ситуация с иммигрантами-латино-
американцами будет принципиально иной: общность исторического
прошлого, языка, культуры, религии сделает безболезненное «растворе-
ние» любого числа приезжих этой категории в населении Испании делом
ближайшего будущего, причем «испанское начало» от этого только укре-
пится. Во многом эти ожидания оправдались: режимные преференции
в отношении ибероамериканцев поощрили их массовый въезд в страну,
и, судя по результатам опросов, местные жители воспринимают их как
наиболее приемлемых иностранцев, а браки с ними — как наиболее пред-
почтительные.
Вместе с тем обнаружилось, что многие из них совсем не склонны «рас-

творяться» в местном населении — напротив, они поддерживают тесные
связи с оставленной за океаном родиной, а здесь — с земляками, в общении
с которыми культивируют свое исходное «национальное чувство» и спец-
ифические особенности своего народа, а то и создают своего рода субкульту-
ры (например, “ bandas Latinas”, т.е. «латиноамериканские банды» — очень
своеобразные объединения иммигрантской молодежи, активно заявившие
ГЛ А ВА 5
о себе в последние годы на улицах испанских городов). К тому же социаль-
ный статус иммигрантов (включая ибероамериканцев), как правило, соот-
ветствует низшим ступеням испанского общества, и хотя многие из этих
людей у себя на родине получили хорошее образование и престижные про-
фессии, здесь никто не намерен считаться с этим, что является для приез-
жих источником постоянного психологического дискомфорта и ведет к еще
большему их отчуждению от «коренных» испанцев.
С другой стороны, и само испанское общество, взявшее курс на усво-
ение норм «ведущих» западноевропейских государств и всестороннее
сближение с ними, теряет прежнее ощущение особой близости с другими
частями «испанского мира», находящимися вне Европы. В фиксируемом
в Испании (и общем для всех стран Западной Европы) в последние годы
ухудшении отношения «коренных» жителей ко всем иммигрантам лати-
ноамериканцы не составляют исключения. В ряде случаев отторжение ми-
грантов ибероамериканского происхождения доходит до призывов изгнать
их из страны — на том основании, что это «чужаки», пусть и говорящие на
том же языке, что и хозяева.
Перед нами, таким образом, картина причудливого и очень интересного
сочетания и взаимодействия в жизни современного испанского общества со-
вершенно новых для него реалий и тенденций — и тех выработанных спец-
ифической историей страны традиций, которые веками регулировали его
историко-культурное и лингвистическое многообразие.
693
РАЗДЕЛ 5
И ИС П А НС К А Я
XX ВЕКА
К УЛ Ь Т У Р А
ГЛАВА 1. Серебряный век

испанской культуры 695
ГЛАВА 2. «Республика интеллектуалов»

и Гражданская война 715
ГЛАВА 3. Культурная жизнь

в условиях франкизма 727
ГЛАВА 4. Культура современной Испании 745
Е.О. Гранцева (главы 1–4)

ГЛАВА 1
С СЕ РЕ Б РЯ Н Ы Й ВЕК
И С П А Н С К О Й К УЛ Ь Т У Р Ы
Н ачало ХХ в. преобразило культуру Испании, обозначив новую веху

в ее развитии. Философское, поэтическое и художественное возрож-
дение, по аналогии с эпохой испанского Золотого века, получило название
Серебряного века испанской культуры (термин в 1975 г. ввел испанский
историк литературы Хосе Карлос Майнер). Это время связано с высочай-
шими достижениями во всех сферах — литературе, философии, обществен-
ной мысли, театре, живописи, архитектуре.
Хронологические границы испанского Серебряного века определяют
по-разному. Начало его относится к последней четверти XIX в., периоду
национального возрождения и восприятия идей зарождавшегося модер-
низма на испанской почве. В это время происходила смена мировоззрен- 695
ческой парадигмы испанского общества, сопровождаемая обновлением
духовной жизни и интенсивным развитием культуры. Эти процессы неот-
делены от феномена «поколения 1898 года», воспринявшего, развившего
и транслировавшего новые духовные установки и ценности.
Осмысление развития испанской культуры в первой половине ХХ в.
невозможно без обращения к термину «поколение». Определяющими
здесь стали три поколения представителей испанской культуры — «по-
коление 1898 года», «поколение 1914 года» и «поколение 1927 года».
Испанская культура XX – начала XXI века
«ПО КОЛ Е Н И Е К АТАС Т Р О ФЫ » И МОД Е Р Н И З М
Начало нового века в истории Испании тесно связано с представителя-

ми «поколения 1898 года» (или «поколения катастрофы»: поражение
в испано-американской войне 1898 г. и потеря последних колоний были
восприняты испанским обществом как национальная катастрофа). Ра-
боты представителей этого «поколения» преобразили интеллектуаль-
РАЗД ЕЛ 5
ную жизнь и определили культурный контекст на протяжении следу-

ющих десятилетий. Это были в основном мыслители и литераторы, в
центре творчества которых находилось осмысление тотального кризиса,
охватившего Испанию в конце XIX в. и наиболее остро проявившегося
в событиях 1898 г.
Среди представителей «поколения 1898 года» выделяются имена
философа и литератора Мигеля де Унамуно, писателя Пио Бароха-и-
Несси, поэта Антонио Мачадо, писателя Асорина (настоящее имя — Хосе
Мартинес Руис), писателя и философа, автора концепции «Испанидад»
Рамиро де Маэсту, драматурга Хасинто Бенавенте, писателя и философа
Анхеля Ганивета. Максимальный возрастной разрыв межу ними составля-
ет не более пятнадцати лет (самый старший — Мигель де Унамуно и самый
младший — Антонио Мачадо). К их кругу примыкают также близкие по
духу ученые, художники и музыканты.
Испания, ее судьба и выбор пути — основная тема, волновавшая пред-
ставителей «поколения 1898 года», традиционная для испанской культу-
ры. На одну чашу весов легли модернизация и европейские ценности (по-
зиция «прогрессистов»), а на другую — идеи об особом пути Испании,
приверженность национальным
духовным основам (позиция «тра-
диционалистов»). И для того что-
бы сделать выбор, необходимо было
696 осмыслить исторический путь
страны, ее культурное наследие.
Мигель де Унамуно (1864–1936) —
философ, писатель и общественный
деятель — один из наиболее зна-
чимых мыслителей, повлиявших
на духовную жизнь Испании ХХ в.
Именно он со всей полнотой вы-
разил идейные поиски «поколения
1898 года». Путь Испании он видел
не в европеизации как движении
к прогрессу и не в абсолютизации
национальной традиции, а во вну-
треннем самосовершенствовании,
которое зависит от каждой отдель-
Мигель де Унамуно ной личности.
Серебряный век испанской культуры
Открыли дискурс, объеди-

няющий представителей «поко-
ления», две работы, вышедшие в
1890-е годы, — «Об исконности»
(1895) Мигеля де Унамуно и «Ис-
панская идеология» (1896) Анхе-
ля Ганивета. Уже в этих работах
ГЛ А ВА 1
была изложена критическая пози-
ция по отношению к испанскому
обществу. В это время формирует-
ся восприятие Испании как «про-
блемы», определяется направле-
ние поисков решения «испанской
проблемы» в исследовании исто-
рического прошлого и националь-
ной психологии.
Первый период деятельности
представителей «поколения» при-
ходится на 1895–1903 гг. и связан с
тотальной критикой современной
им Испании. На следующем этапе Анхель Ганивет
критический посыл сменился по-
иском выхода, философским осмыслением и формированием новых твор-
ческих подходов. В это время расширяется состав «поколения» (к нему
примыкает писатель, поэт и драматург Рамон Мария дель Валье-Инклан),
творческая молодежь осмысляет сформулированные ранее идеи, соглаша-
ясь с ними (как поэт Антонио Мачадо) или оспаривая их (как философ
Хосе Антонио Ортега-и-Гассет).
Мощный творческий импульс, преобразивший духовную жизнь Испа-
нии на рубеже XIX–ХХ вв., нашел свое отражение в художественной куль- 697
туре. Восприятие новых эстетических концепций и творческих подходов,
сформированных европейским модернизмом, определило направление
развития испанского искусства в этот период. Национальная традиция,
преображенная новыми возможностями искусства, спровоцировала мощ-
ный художественный подъем.
Рубеж XIX–ХХ в. связан с утверждением импрессионизма в испан-
ском искусстве. Самым ярким его представителем стал выходец из Вален-
сии Хоакин Соролья-и-Бастида (1863–1923). В юности он испытал влия-
ние романтического историзма, однако позже смог в полной мере воспри-
нять находки, сделанные французскими импрессионистами и перенести
их на испанскую почву. Его любимые сюжеты, воплощенные по большей
части на крупных полотнах, — валенсийские пейзажи и жанровые сце-
ны, а также портреты. Отражая свое время, художник избегал социальной
проблематики, останавливая взгляд на прекрасном. Он мастерски решал
задачу светопередачи, заливая полотна солнцем и передавая игру его
РАЗД ЕЛ 5
Хоаким Соролья-и-Бастида. Лето. 1904 г.
лучей. Соролья быстро обрел успех в Европе

и США, активно выставлялся. Среди его на-
следия, состоящего более чем из двух тысяч
Хоаким Соролья-и-Бастида. работ, особенно интересна серия «Взгляд
Автопортрет. 1901 г. на Испанию» (1911–1919 гг.), созданная им
в конце жизни. Этот «взгляд» запечатлел
яркий, красочный и многогранный образ страны, решенный в жизнера-
достной манере.
Совсем по-другому смотрел на Испанию астуриец Дарио де Регойос
(1857–1913). Противопоставив академической традиции импрессионист-
ский подход, он провел много времени за пределами Испании, выстав-
лялся вместе с французскими новыми художниками и испытал влияние
неоимпрессионизма. На родине его искусство осталось недооценено со-
временниками. Однако он создал циклы вдумчивых и глубоких работ,
отражающих преемственность национальной традиции, воспринятой
Регойосом в духе Гойи. Зна-
698 чительную часть его насле-
дия составляют пейзажи,
где представлена природа
северного побережья Ис-
пании, решенная в стиле
«темного пейзажа».
Выходец из Страны
Басков Игнасио Сулоага-
и-Саболет (1870–1945) —
еще один художник, в твор-
честве которого тема Ис-
пании стала центральной.
Изучая наследие великих
испанцев — Эль Греко, Ве-
ласкеса и Гойи, он отрицал
Дарио де Регойос. Ла Конча. Ноктюрн. 1906 г. современное ему офици-
альное искусство. Проведя

несколько лет в Париже
и испытав воздействие
по с т и м прессион изма ,
Сулоага вернулся в Испа-
нию, где сблизился с пред-
ставителями «поколения
ГЛ А ВА 1
1898 года». Сочетая наци-
ональную художественную
традицию и модернист-
скую технику, он стал ос-
новоположником нового
подхода к традиционным
испанским сюжетам.
Друг Сулоаги, катало-
нец Эрменехильдо Англа-
да Камараса (1871–1959) — Игнасио Сулоага-и-Саболет. Кровь Христа. 1911 г.
представитель постим-
прессионизма на испанской почве, чья манера сложилась под влиянием
Эдгара Дега и Анри Тулуз-Лотрека. Фольклорный элемент, красочность и
декоративность стали основными
чертами узнаваемого стиля худож-
ника, повлиявшего на многих со-
временников.
Реалистические традиции жи-
вописи XIX в. продолжали в сво-
ем творчестве Хосе Лопес Мескита
(1883–1954) и Мануэль Бенедито
Вивес (1875–1963).
Классическое испанское искус- 699
ство, и особенно творчество Фран-
сиско Гойи, по-новому предстало
перед испанскими художниками,
испытавшими влияние экспрессио-
низма. В живописи и графике Хосе
Гутьерреса Соланы (1886–1945), од-
ного из наиболее ярких представи-
телей испанского экспрессионизма,
чувствуется идейное влияние пред-
ставителей «поколения 1898 года»
и поиски новой выразительности.
Его манеру отличает мрачный ко-
лорит, национальный компонент,
Эрменехильдо Англада Камараса. критический взгляд и эмоцио-
Гранадка. 1914 г. нальная насыщенность образов,
Хосе Гутьеррес
Солана.
«Карнавал»
РАЗД ЕЛ 5
наполненных переживанием минув-

ших и будущих трагедий.
Среди испанских скульпторов в
этот период выделяются Хулио Ан-
тонио, стремившийся к акцентиро-
ванию натуры и передаче националь-
ного характера, и Викторио Мачо,
мастер скульптурного портрета.
700 В этом жанре работал и стремив-
шийся к монументальности Эми-
лиано Барраль, автор скульптурных
портретов основателя ИСРП Пабло
Иглесиаса и поэта Антонио Мачадо, а
также других своих современников.
Развитие испанской архитектуры
непосредственно зависело от состоя-
ния экономики. Долгое время в стро-
ительстве преобладали традиционные
приемы, а форма несла отпечаток эклек-
тики и историзма. Наиболее интерес-
ным проектом был опыт воплощения в
пригороде Мадрида идеи эксперимен-
тального «линейного города» архи-
тектора Артуро Сориа-и-Мата.
Испанская архи-
тектура рубежа XIX–
XX вв. постепенно
преображалась под
влиянием европей-
ского модерна. Черты
нового стиля транс-
ГЛ А ВА 1
формировались под
влиянием эклекти-
ки. В отдельных ре-
гионах, восприятие
модерна стало сти-
мулом для преоб-
ражения городских
ансамблей. И самый
яркий пример такого
восприятия — фено-
мен каталонского мо- Памятник С. Рамону-и-Кахалю в мадридском парке Ретиро.
дернизма. Скульптор Викторио Мачо. 1926 г.
701
Аруро Сориа-и-Мата. План «Линейного города»

Каталонский модернизм
На каталонской почве родился один из

наиболее ярких национальных вариантов
стиля модерн, получивший известность как
«каталонский модернизм». Период необы-
чайного расцвета каталонской архитекту-
РАЗД ЕЛ 5
ры связан с именами таких архитекторов,

как Антонио Гауди, Элиас Рогент, Хосе Ви-
ласека, Луис Доменеч-и-Монтанера, Жо-
зеп Пуч-и-Кадафалк, Энрик Санье, Жоан
Рубио, Жозеп Мария Жужоль.
У истоков каталонского модернизма,
стоял художник и меценат Пабло Мила-
и-Фонтаналса, а также архитектор Луис
Доменеч-и-Монтанера, изучавший исто-
рию каталонской архитектуры. Влияние
идей прерафаэлитов, черты неоготики и
французского модерна привнес в каталон- Антонио Гауди
скую архитектуру Хосе Пуч-и-Кадафалк.
Однако всемирную славу каталонский модернизм обрел благодаря работам
Антонио Гауди (1852–1926), в фантасмагорической форме выразивший кон-
цепцию национальной трактовки модерна. Важную роль в становлении Гау-
ди сыграла финансовая помощь и поддержка каталонского промышленника
и мецената Эусебио Гуэля (с
ним связаны такие постройки
Гауди, как Дворец Гуэля (1886–
1889), Парк Гуэля (1900–1914)
и др.). Обладая уникальным
702 индивидуалным виденьем, Га-
уди совместил в своих работах
элементы традиционной ис-
панской архитектуры различ-
ных эпох — готику, мудехар,
исабеллино, платереско, чур-
ригереско. Важным элементом
его работ всегда оставалась их
«органическая», «природ-
ная» составляющая. При всем
своеобразии индивидуального
виденья творчество Антонио
Гауди неразрывно связано с
национальной испанской тра-
дицией. Это подтверждает и
А. Гауди. Проект собора Саграда Фамилиа замысел главного творения
его жизни — собора Святого

семейства (Саграда Фамилиа),
строительство которого про-
должается и в наши дни.
Каталонский модернизм
ГЛ А ВА 1
нашел свое отражение и в изо-
бразительном искусстве. Сре-
ди каталонских художников-
модернистов можно назвать
Рамона Касаса, Сантьяго Ру-
синьоля, Жоакима Суньера,
Эрменехильдо Англаду Кама-
раса, Жоана Бруля, Рикардо
Канальса, Хосе Марию Сер- Хосе Пуч-и-Кадафалк. Дом Аматлье. 1898 г.
та. Большинство из них были
связаны с художественной жизнью Парижа, вдохновлялись новыми идеями
и привносили на французскую почву национальный каталонский колорит.
Одним из самых значимых мест для барселонской богемы стало кафе «Че-
тыре кошки». Среди его постоянных посетителей был Рамон Касас (1866–
1932), художник с острым критическим взглядом, создавший галерею портре-
тов своих современников, издатель журналов «Форма» и «Кисть и перо», а
также его молодой друг — Пабло Пикассо. Идейным центром европейского
нового искусства был Париж, и большинство испанских художников стре-
мились туда, желая вос-
принять новое искусство.
Зачастую знакомство с
Пари жем пред варя ло
участие в художественной 703
жизни Барселоны, являв-
шейся на тот момент са-
мым европейским из всех
г ор одов Ибери йс ког о
полуострова и самым от-
крытым для воплощения
новых идей.
Большинство худож-
ников, связанных с ката-
Луис Доменеч-и-Монтанер. лонским модернизмом,
Госпиталь Сант По в Барселоне тесно взаимодействовали,
а иногда и ассимилирова-
лись с художественной жизнью Парижа, вдохновлялись духом Монмартра и
привносили на французскую почву национальный колорит и новые художе-
ственные идеи. ■■■
На рубеже XIX–XX вв. интерес к национальной традиции охватил

испанскую музыкальную культуру. Вдохновителем национального музы-
кального возрождения стал композитор и фольклорист Фелипе Педрель
(1841–1922), обратившийся к изучению национальной музыкальной тра-
диции. Его идеи нашли отражение в творчестве композитора и пианиста
Исаака Альбениса. Такие его произведения, как «Испанская сюита»,
«Иберия», «Альмерия», опера «Пепита Хименес» отражали своео-
РАЗД ЕЛ 5
бразие испанских народных мелодий. Композитор Энрике Гранадос, об-

ращался к испанскому фольклору
и традициям испанской культуры
и получил мировое признание сво-
ими циклами «Испанские танцы»
и сюитой «Гойески».
Один из крупнейших испан-
ских композиторов ХХ в. Мануэль
де Фалья также сформировался под
влиянием Педреля, но воспринял и
лучшие образцы европейской музы-
ки своего времени. Композитор об-
рел мировой успех благодаря таким
своим произведениям, как опера
«Короткая жизнь», балеты «Лю-
бовь-волшебница» и «Треуголка»
и сюита «Ночь в садах Испании».
По его инициативе в Мадриде в
Игнасио Сулоага-и-Саболет. 1915 г. было создано Национальное
Портрет Мануэля де Фальи музыкальное общество.
704 «ПО КОЛ Е Н И Е О Р Т Е Г И »
Определяющим событием для «поколения 1914 года» стало начало Пер-

вой мировой войны, обернувшейся для нейтральной Испании тяжелым
экономическим кризисом, который спровоцировал новый этап в споре о
судьбе страны.
«Поколение 1914 года» неразрывно связано с именем философа Хосе
Ортеги-и-Гассета. Именно в этом году в свет вышла первая его значимая
работа — «Размышления о „Дон Кихоте“». Большинство представителей
этого поколения родились в 1880-е годы, и начало их творческой жизни при-
шлось на первое десятилетие ХХ в. Среди них, кроме объединяющей фигу-
ры Ортеги-и-Гассета, можно назвать писателя Габриэля Миро, писателя и
журналиста Рамона Переса де Айала, литератора и политического деятеля,
будущего премьер-министра и президента Испании Мануэля Асанью, врача,
ученого и литератора Грегорио Мараньона. Также к этому поколению были
близки поэт Хуан Рамон Хименес и писатель Рамон Гомес де ла Серна.
Хосе Ортега-и-Гассет (1993–1955)
Хосе Ортега-и-Гассет родился в семье интеллектуалов. Он внук видного поли-

тического деятеля второй половины XIX в., основателя одной из наиболее по-
пулярных либеральных газет страны “El Imparcial”. Высшее образование Ортега
получил в Мадридском центральном университете и дополнил его, посещая лек-
ции в различных университетах Германии. В 1908 г. по возвращении в Испанию
ГЛ А ВА 1
начал преподавать в Мадриде.
В 1914 г. вышла в свет его первая книга «Размышления о „Дон-Кихоте“».
В этом же году Ортега-и-Гассет выступил с лекцией «Старая и новая полити-
ка», в которой раскритиковал монархическую систему, сложившуюся после
реставрации. В этой речи были выражены взгляды круга интеллектуалов, за-
являвших о необходимости европеизации страны. Их лозунгом стала знаме-
нитая фраза Ортеги: «Испания — проблема, Европа — решение». Эту группу
стали называть «поколением 1914 года» (или «поколением Ортеги»).
Сам Ортега в труде «Бесхребетная Испа-
ния» (1921) главной бедой страны называл раз-
общенность (партикуляризацию), когда различ-
ные группы, будь то региональные, классовые
или профессиональные перестают чувствовать
себя частью единого целого и тем самым ведут
страну к дезинтеграции и гибели. В борьбе за
Республику он увидел идею, которая могла бы
объединить Испанию. В 1931 г. Ортега возгла-
вил парламентскую фракцию созданной им ор-
ганизации «На службе Республики». Однако
убедившись, что процессы размежевания обще-
ства только усилились, отошел от активной по-
Х. Ортега-и-Гассет литики. Ни республиканцы, ни монархисты не
считали его своим. 705
Мировую известность ему принес труд «Восстание масс» (1929). В нем
Ортега впервые указал на появление человека массового сознания, смысл жиз-
ни которого заключается в стремлении достигнуть предельной идентичности
с другими.
После начала Гражданской войны он эмигрировал из Испании. Жил в Па-
риже, Амстердаме, Буэнос-Айресе. Во второй половине 1940-х вернулся на роди-
ну и основал в Мадриде Институт гуманитарных наук, в котором читал лекции
вплоть до кончины в 1955 г.
Труды Ортеги-и-Гассета, написанные прекрасным литературным языком,
оказали большое влияние как на испанских, так и на европейских философов.
Его младший сын стал одним из основателей наиболее популярной и авторитет-
ной современной испанской газеты “El País”. ■■■
Представителям «поколения 1914 года» был свойственен рациона-

лизм, осознанная гражданская позиция, участие в общественной жизни
страны и убежденность в необходимости интеллектуальной модернизации
Испании согласно ориентации на европейские ценности. Что касается их
художественных взглядов, то здесь доминировали интеллектуализм, эсте-
тизм, элитарность и главенство формы над содержанием.
Характерно, что некоторые из художественных концепций, выдвину-
РАЗД ЕЛ 5
тых «поколением 1914», будут транслироваться на следующем этапе таки-

ми художниками, как Сальвадор Дали и Жоан Миро. В некоторой степени
к представителям «поколения 1914» можно отнести Пабло Пикассо, ро-
дившегося в 1881 г.
Испанский период Пабло Пикассо
Пабло Руис Пикассо родился в 1881 г. в Малаге и с ран-

них лет проявил способности к рисованию. В 1891 г.
семья переехала на север Испании — в Ла-Корунью,
где Пикассо начал обучатся искусству, а затем про-
должил обучение в Барселоне, где в 1895 г. поступил
в Школу искусств и ремесел Ла-Лонха. В этот период
можно выделить работы Пикассо «Первое прича-
стие», «Автопортрет» и «Портрет матери». В 1897 г.
Пикассо отправился в Мадрид, где около года обучал-
ся в Королевской Академии изящных искусств Сан-
Фернандо, хотя
более значимым
для него в этот
706 п е р и од с т а ло
ос воен ие на-
циональной
х удожественной
традиции, пре-
жде всего, на-
следия Эль Гре- Пабло Пикассо.
ко, Веласкеса и Автопортрет.
Гойи. Возвраще- Рисунок для журнала
“Arte Joven”. 1901 г.
ние в Барселону
летом 1898 г. инициировало вступле-
ние Пикассо в ряды творцов нового ис-
кусства, вдохновленного идеями, раз-
рабатываемыми в Париже. Значимым
годом для Пабло Пикассо стал 1900-
Пабло Пикассо. Портрет матери. 1896 г. й — когда в барселонском кафе «Четы-
Каталонским вариантом «поколения 1914 года» является «новесен-

тизм». Термин сформулировал философ и писатель Эухенио д’Орс. Это
определение, применимое к различным сферам культуры, отражало на ка-
талонской почве переходное культурное состояние между проблематикой
«поколения 1898 года» и утверждением парадигмы, сформированной
французским художественным авангардом. В начале 1910-х годов появился
ряд программных публикаций, в которых были отражены убеждения при-
ГЛ А ВА 1
верженцев направления в области литературы и изобразительного искус-
ства. Среди каталонских литераторов, относящихся к этому направлению,
можно назвать Эухенио д’Орса, Нарсиса Ольера, Жоакима Руйра, Карлоса
Сольдевильу. Данные авторы концентрировались на совершенстве формы и
репрезентативности каталонской культуры.
ре кошки» прошли две его персональные выставки, а также он впервые по-

сетил Париж и на некоторое время обосновался там. Творческий этап с 1901
по 1904 г., связаный с возвращением в Барселону, получил название «Голубого
периода». Картины этого вре-
мени отличает специфический
колорит — сине-зеленые и се-
ро-голубые тона. Основные
темы творчества — печаль и то-
ска, старение и смерть, нищета
и страдания («Любительница
абсента», 1901; «Свидание»,
1902; «Завтрак слепого», 1903;
«Нищий старик с мальчи-
ком», 1903; «Трагедия», 1903; 707
«Двое», 1904). Эти работы
выражали традиционную ис-
панскую меланхолию, усилен-
ную влиянием французского
постимпрессионизма. Нельзя
не заметить и отголоски вли-
яния Эль Греко, выраженные
в измененных пропорциях уд-
линенных тел, отрешенности
фигур и выборе колорита. На-
чиная с 1904 г. Пикассо на дол-
гие годы обосновывался в Па-
риже, со временем став одним
из главных лиц французского
авангарда. ■■■ Пабло Пикассо. Трагедия. 1903 г.
Среди живописцев, принадлежав-

ших к движению, были Жоаким Суньер,
Хоаким Гарсия Торрес, Хосе Мария
Серт. Каталонскую скульптуру развива-
ли Жозеп Клара, Маноло Уге и Энрик
Казанова. Музыка Каталонии в рамках
этого движения представлена творче-
РАЗД ЕЛ 5
ством композиторов Оскара Эспла, Хо-

кина Турины, Конрада Поля и виолонче-
листа По (Пабло) Касальса.
В рамках движения сформировалось
и собственное виденье развития архитек-
туры, во многом перекликавшееся с мо-
Эухенио д'Орс дернистской традицией и представлен-
ное в творчестве таких архитекторов, как
Жозеп Годой и Рафаэль Мазо-и-Валенти. В сфере садово-паркового искус-
ства эти идеи развивал Жосеп Мария Перикаса.
Н А С Л Е Д Н И К И ГО Н Г О Р Ы И А Д Е П Т Ы А В А Н ГА РД А
Формирование «поколения 1927 года» замыкает дореспубликанский этап

в истории испанской культуры. Определяющим моментом для их твор-
чества явилось установление дик-
татуры Примо де Риверы в 1923 г.
Поэзия стала главным способом са-
мовыражения для представителей
этого поколения.
Название «поколения 1927 года»
708 связано с чествованием одного из
величайших поэтов барокко —
Луиса де Гонгоры, со дня смерти
которого в 1927 г. исполнилось
300 лет. Молодые поэты, вопреки
игнорированию этой даты со сто-
роны официальных культурных
учреждений, провели серию меро-
приятий по всей стране, чтобы по-
чтить память Гонгоры и доказать
значимость его наследия для ис-
панской культуры.
К представителям «поколения
1927 года» относят поэтов Феде-
рико Гарсиа Лорку, Рафаэля Аль-
берти, Хорхе Гильена, Педро Сали- Федерико Гарсия Лорка
ГЛ А ВА 1
Поколение 1927 года. Чествование Луиса Гонгорры
наса, Висенте Александре, Дамасо Алонсо, Херардо Диего, Луиса Серну-

да, Мануэля Альтолагуирре, Эмилио Луга. Среди других представителей
поколения можно назвать писателей Макса Ауба и Фернандо Вильялону,
поэтов Хосе Морено Вилью, Леона Филипе
и Мигеля Эрнандеса. В некоторой степени
к представителям «поколения 1927 года»
можно отнести кинорежиссера Луиса Буню- 709
эля, художников Сальвадора Дали и Оскара
Домингеса. Связаны с «поколением» были
и некоторые представители латиноамерикан-
ской культуры того времени — Пабло Неру-
да, Хосе Луис Борхес, Франсис Пикабиа.
Взаимосвязь между этим и предыду-
щим поколением выражали журнал «Реви-
ста де Оксиденте», издаваемый Ортегой-
и-Гассетом с 1923 г., а также прозаик, поэт,
эссеист и учредитель многих журналов Ра-
мон Гомес де ла Серна. Он был участником
одного из самых значимых мадридских ли-
тературных кружков, собиравшегося в кафе
Обложка журнала «Помбо», куда стремились молодые литера-
“Revista de Occidente” торы и художники.
Студенческая Резиденция
Студенческое общежитие при Инсти-

туте свободного образования было в
1920-е годы одним из наиболее значи-
мых культурных центров Мадрида и
сыграло важную роль в духовной, по-
РАЗД ЕЛ 5
литической и художественной жизни

страны. Институт был организован
еще в 1876 г. Его создатель, Франсиско
Хинер де лос Риос, ориентировался на
традиции британского образования
и европейские ценности, подразуме-
вающие свободу образования от вли-
яния церкви и государства. Студенче-
ская Резиденция была создана в 1910 г.
под руководством Альберто Хименеса
Фрауда, а в 1915 г. открылся новый кор-
пус, построенный в стиле неомудехар Сальвадор Дали.
в северной части Пасео де ла Касте- Портрет Луиса Бунюэля. 1925 г.
льяна, почти на окраине города.
Общее число насел яв-
ших Резиденцию студентов
составляло около 150 чело-
век, большинство из них за-
нимались медициной. Одной
из самых важных традиций
стало приглашение именитых
испанских и иностранных
710 лекторов для выступлений в
Резиденции, среди них в раз-
ное время были Герберт Уэллс
и Гилберт Честертон, Альберт
Эйнштейн, Луи Арагон, Поль
Валерии, Макс Жакоб, Хосе
Ортега-и-Гассет, Сальвадор
де Мадариага, Эухенио д’Орс
и многие другие. Кроме того,
Резиденция была знаменита
своими музыкальными вече-
рами — здесь выступали Ма-
нуэль де Фалья, Андрес Сего-
вия, Рикардо Виньес, Игорь
Стравинский, Франсис Пу-
Ф. Гарсия Лорка и С. Дали. 1927 г. ленк и Морис Равель.
Резиденция в полной мере от-

ражала дух «поколения 1927 года»,
именно здесь познакомились Луис
Бунюэль, Федерико Гарсиа Лорка и
Сальвадор Дали.
ГЛ А ВА 1
В 1917 г. в Резиденцию при-
еха л Лу ис Бу нюэл ь (1900–1983).
Он сомневался в выборе специаль-
ности и, начав учебу на сельскохо-
зяйственном факультете, в 1924 г.
закончил исторический факультет.
Впоследствии он стал верным при-
верженцем сюрреализма и вошел в
число крупнейших мировых кино-
режиссеров.
В 1919 г. в Резиденции поселил-
ся Федерико Гарсиа Лорка (1898–
1936). Он родился в городке Фуэнте
Вакерос, недалеко от Гранады. Ко
времени приезда в Резиденцию у
него уже вышла первая книга стихов
«Впечатления и пейзажи», а в 1920 г.
в Мадриде состоялась премьера его Афиша к фильму
первой пьесы «Злые чары бабочки». «Андалузский пес»
Первый успех пришел к нему вместе
с «Книгой стихотворений», изданной в Мадриде в 1921 г. Еще во время учебы
в университете, Лорка превратился в одну из самых ярких фигур своего по-
коления. А его ранняя смерть в самом начале Гражданской войны сделала его 711
символом трагедии испанской культуры в ХХ в.
В 1922 г. в Резиденции поселился стеснительный и амбициозный катало-
нец Сальвадор Дали (1904–1989), поступивший на художественный факультет
Королевской Академии изящных искусств Сан-Фернандо.
Для каждого из них Мадрид и время, проведенное вместе, стали важной
частью художественного становления. Близость взглядов на искусство, со-
вместное знакомство с новыми идеями, взаимное вдохновение способствова-
ли их творческому росту.
Первым Мадрид покинул Бунюэль, переехав в Париж в 1924 г., затем в
1926 г. к нему присоединился Сальвадор Дали. В Париже они, вдохновленные
опытом, полученным в Мадриде, в 1929 г. создали один из главных киноше-
девров эпохи — сюрреалистический фильм «Андалузский пес» (именно так
в Резиденции называли выходцев с юга Испании). ■■■
В 1925 г. французский литератор

Луи Арагон прочитал в Резиденции лек-
цию о сюрреализме, одним из основате-
лей которого он являлся. Приезд Ара-
гона совпал с открытием в Мадриде но-
вой творческой ассоциации Общество
художников-иберийцев. В манифесте,
РАЗД ЕЛ 5
подписанном, кроме художников, таки-

ми представителями испанской культу-
ры, как Мануэль де Фалья, Даниэль Ва-
скес Диас, Федерико Гарсиа Лорка и Ги-
льермо де Торре, основатели Общества
объясняли, что основным стимулом его
создания был недостаток залов в ис-
панской столице, где художники могли
бы выставлять свои работы. «Иберий-
цы» начали с организации вернисажа и
представления картин 27 мая 1925 г. во
Дворце Веласкеса в мадридском парке
Ретиро. Эта выставка принесла первый Сальвадор Дали.
успех Сальвадору Дали в Мадриде. Он Портрет Ф. Гарсия Лорки. 1923–1924 гг.
экспонировал одиннадцать работ, из
них семь — в кубистической манере и четыре — в реалистической («Купаль-
щик», 1924; «Портрет Луиса Бунюэля», 1924; «Сидящая девушка. Вид сза-
ди», 1924; «Обнаженная», 1925; кубистический «Портрет» Федерико Гар-
сии Лорки, 1923–1924). За
мадридской последовала
барселонская выставка
Дали в галерее Далмау, ут-
712 вердившая славу молодого
художника.
В 1920-е годы наме-
тились изменения и в ар-
хитектурных подходах,
куда также начали прони-
кать идеи авангарда. На
смену эклектике пришли
попытки использовать
приемы рационалисти-
ческой архитектуры. Это
проявилось в работах
по составлению проек-
та Большого Мадрида
(архитекторы Ф. Бальбу-
Сальвадор Дали. Купальщик. 1924 г. эна, С. Суазо и другие),
которые велись начиная

с 1926 г., и в созданном
в 1927 г. архитекторами
Мануэлем Санчес Арка-
сом и Луисом Лакасой
проекте Института фи-
зики и химии в Мадриде,
ГЛ А ВА 1
в котором видно явное
влияние европейского
функционализма. Моло-
дежь, принадлежащую к
мадридской архитектур-
ной школе, еще называли
«поколением 1925 года». Здание заправочной станции Петролес
Среди таких архитекто-
ров — Фернандо Гарсиа Меркадаль, Рафаэль Бергамин, Луис Бланко Со-
лер и другие. Эти архитекторы работали в Мадриде во второй половине
1920-х годов под влиянием архитектурных идей, которые были представ-
лены на Международной выставке декоративно-прикладного искусства
и промышленности, состоявшейся в 1925 г. в Париже. Прежде всего, это
были идеи советских конструктивистов, оказавших значительное влияние
на европейскую архитектуру того времени, и немецкого функционализма,
связанного с движением «Баухауз».
Под влиянием этой выставки Фернандо Гарсия Меркадаль строит в
Сарагосе павильон Ринкон де Гойя (1927–1928). В Мадриде на улице Аль-
берта Агилеры строится здание заправочной станции Петролес (арх. Ка-
сто Фернандес Шау, 1927), на улице Серрано — дом маркиза Вильора
(арх. Рафаэль Бергамин, 1928–1929).
Отличительные черты новой архитектуры — отказ от традиций и на-
ционального компонента, так привычного для испанской архитектуры, и 713
внедрение принципов
рационализма и функ-
циональности.
Перва я треть
ХХ в., или Серебря-
ный век испанской
культуры, представ-
ляет собой удивитель-
ный период, связан-
ный с качественными
трансформациями ин-
теллектуальной и ху-
дожественной жизни
Дом маркиза Вильора. 1928–1929 гг. Испании.
Идеи, сформулированные «поколением 1898 года», «поколением

1914 года» и их последователями, а также работа Института свободно-
го образования положили начало духовному освобождению, изменению
роли интеллигенции в жизни общества, формированию гражданской
активности. Распространение левых идей как в области политики, так и
в сфере искусства, жажда обновления и перемен принесли свои плоды.
Результатом стали социальные и политические изменения в стране, ко-
РАЗД ЕЛ 5
торые в итоге привели к свержению монархии и провозглашению Респуб-

лики в 1931 г.
714
ГЛАВА 2
Р «Р Е С П У Б Л И К А И Н Т Е Л Л Е К Т УА Л О В »
И Г РА Ж Д А Н С К А Я В О Й Н А
В месте с утверждением Республики в апреле 1931 г. была открыта новая

страница в истории испанской культуры. Для интеллигенции новая
Испания обеспечивала возможность эксперимента, в котором могли во-
плотиться мечты о преображении государства и общества.
Правление Примо де Риверы стало временем политизации и утвержде-
ния оппозиционного настроя деятелей культуры и интеллектуалов. Крити-
ческая позиция интеллигенции оформились под влиянием работ Хоакина
Косты, Мигеля де Унамуно, Хосе Ортеги-и-Гассета. Многие из представи-
телей интеллектуальной и творческой элиты были воспитаны в либераль-
ном духе Института свободного образования или восприняли опосредо-
вано идеалы его создателей. Это учреждение внесло особый вклад в фор- 715
мирование кадров для будущей «республики интеллектуалов», а также во
многие образовательные и научные инициативы 1930-х годов.
Среди интеллектуалов
и политических деятелей,
сформировавшихся под вли-
янием испанского интел-
лектуального возрождения
начала ХХ в., можно назвать
Мануэля Асанью, одну из
главных политических фигур
периода Второй Республики,
оставившего обширное лите-
ратурное наследие.
На службе Республики. А. Мачадо, Г. Мараньон, Министром просвещения
Х. Ортега-и-Гассет, Р. Перес де Айала и др. Республики стал Фернандо
де лос Риос, племянник создателя Института свободного образования Фран-

сиско Хинера де лос Риаса, сам окончивший это учреждение и создавший не-
мало работ в области политической истории. Глава кортесов с 1931 по 1933 г.
Хулиан Бестейро и возглавлявший в те же годы Министерство иностранных
дел Луис де Сулуэта также получили образование в этом институте. Послом
Республики в Берлине стал филолог и историк Америко Кастро, писатель и
журналист Рамон Перес де Айала в качестве посла был отправлен в Лондон,
РАЗД ЕЛ 5
писатель и исследователь Сальвадор де Мадарьяга представлял Республику

в США, а также стал ее делегатом в Лиге Наций. Более ста человек из депута-
тов кортесов 1931–1933 гг. принадлежали к интеллектуальной элите (универ-
ситетские профессора, преподаватели, писатели и журналисты).
Мигелю де Унамуно было присуждено почетное гражданство Респу-
блики. Представители «поколения 1898 года» и «поколения 1914 года»
воспринимались как духовные лидеры и вдохновители общественной, со-
циальной и научной жизни.
Республика кардинально изменила все сферы жизни страны. Несмотря
на то что многие из ее создателей были выходцами из интеллектуальной
элиты, новое государство позиционировалось как «республика рабочих»,
ратовавшая за региональную автономию и антиклерикализм. Сфера куль-
туры определялась как непосредственно связанная с интересами государ-
ства и стоящая у него на службе.
В 1931–1933 гг. Республика совершила грандиозный прорыв в сфере обра-
зования и культуры. Многократно увеличилось бюджетное финансирование
образования. Была модернизирована система начального и среднего образо-
вания, которые объединили, одновременно устранив влияние церкви. Цер-
ковное образование было запрещено, а религиозные образовательные центры
преобразовывались в светские. За первые годы Республики было построено
несколько тысяч новых школ, активно готовились преподавательские кадры.
716
Занятия
в Педагогиче-
ской миссии
Гражданская война и культурный разрыв
Националь-
ный инсти-
тут физики
и химии.
1932 г.
ГЛ А ВА 2
В мае 1931 г. были созданы Педагогические миссии, цель которых состояла
в распространении культуры и образования в сельской местности (организо-
вывались библиотеки, показывались кинофильмы, читались лекции, выстав-
лялись художественные репродукции и т.д.).
Республиканское правительство хотело реформировать университет
согласно принципам автономии, сократив количество экзаменов и увели-
чив свободу выбора дисциплин для студентов. Эти изменения коснулись
в первую очередь гуманитарной сферы — годы Республики стали одним
из лучших периодов в истории факультета философии и гуманитарных
наук Мадридского университета, где в эти годы работали ведущие специ-
алисты своего времени. Также в 1932 г. в Мадриде был открыт Нацио-
нальный институт физики и химии, быстро получивший международное
признание.
Была создана сеть национальных архивов и совет по закупкам библио-
течных фондов. Художественный критик Рикардо де Оруэта, возглавивший
управление сферой изящных искусств, воплотил множество инициатив,
связанных с организацией художественной среды (создание Высшего со-
вета художественного наследия (1933) и множества новых музеев в разных
частях Испании).
717
Республика пожинала плоды культурной эволюции предыдущих деся-
тилетий. В 1936 г. было выпущено собрание сочинений Ортеги-и-Гассета,
где отразилась суть его философии — формулировка жизни как реально-
сти. Начиная с 1930-х годов Григорио Мараньон публикует ряд биографи-
ческих работ, в которых размышляет о роли личности в истории.
В 1931 г. вышел один из лучших рассказов Мигеля де Унамуно «Святой
Мануэль Добрый, мученик» — история потери веры и роли религии в жиз-
ни человека (тема, волновавшая Унамуно на протяжении всей его жизни).
Хуан Рамон Хименес публикует два цикла — «Потомство» (1932) и
«Настоящее» (1934), где запечатлены портреты его современников — ли-
тераторов и художников, ярких представителей эпохи.
В это время поэты — представители «поколения 1927 года» и их мо-
лодые последователи, которых затем причислят к «поколению 1936 года»,
группируются вокруг основанного в 1935 г. Пабло Нерудой (на тот момент —
консулом Чили в Мадриде) журнала «Зеленая лошадь поэзии».
Испанская сюрреалистическая поэзия находит свое наиболее полное

отражение в сборниках Висенте Алейксандре «Клинки словно губы»
(1932) и «Гибель или любовь» (1935). Педро Салинас выпускает сборник
лирической поэзии «Голос, всем обязанный тебе» (1933). Политически ан-
гажированная поэзия представлена творчеством Рафаэля Альберти (сбор-
ники «Приказы» (1933) и «Наше ежедневное слово» (1936)).
Антонио Мачадо, совместно с братом Мануэлем, создает великолеп-
РАЗД ЕЛ 5
ные комедии — «Кузина Фернанда» (1931) и «Герцогиня Бенамехи»

(1932).
Испанский театр переживал период нового расцвета в первой поло-
вине 1930-х годов. В 1932 г. был создан университетский театр «Ла Бар-
рака». Управлял театром Федерико Гарсия Лорка, а Министерство про-
свещения выделило субсидию на его организацию. Задачей театра было
представлять классический театральный репертуар в провинции.
Театр воспринимается не только как место для художественного экс-
перимента, но и средство образования, а также трансляции социальных и
политических идей.
Преображение испанского театра ХХ в. связано с работами Федерико
Гарсия Лорки «Кровавая свадьба» (1933) и «Йерма» (1934), а итогом этого
процесса стала пьеса «Дом Бернарды Альбы» (1936), написанная Лоркой не-
задолго до смерти.
Установление Республики внесло много нового в градостроительство

и архитектуру страны. В 1931–1933 гг., когда разрабатывался план рекон-
струкции Мадрида, была перестроена улица Пасео де ла Кастельяно (стро-
ительство завершено в эпоху Франко).
718
Представление Театра «Ла Баррака»

В первой половине
1930-х годов ведутся рабо-
ты по строительству Уни-
верситетского городка в
Мадриде в духе европей-
ского функционализма
(проект создали архитек-
ГЛ А ВА 2
торы Л. Лакаса, М. Сан-
чес Аркас, М.Л. Отеро,
М. Сантос и др.). Большое
значение приобрело и
строительство лечебных
заведений (Центральный
туберкулезный санаторий Центральный туберкулезный санаторий
в Барселоне, арх. Хосе в Барселоне. 1938 г.
Луис Серт).
Инженер Эдуардо Торрохе получил мировую известность благодаря
разработанным им новым типам и формам железобетонных оболочек, со-
четающим в себе рациональные инженерные конструкции и выразитель-
ные элементы архитектурного облика сооружения (купольное перекрытие
рынка в Альхесирасе (1933), перекрытие круглого зала операционной в
клинике Университетского городка (1934), крыша спортивного зала в Ма-
дриде (1935), навес над трибунами ипподрома Сарсуэла в Мадриде (1935,
архитекторы К. Арничес и М. Домингес)). Интенсивная строительная де-
ятельность республиканской Испании продолжалась всего пять лет, но за
этот короткий срок испанская архитектура достигла таких успехов, кото-
рые поставили ее в ряд с теми европейскими странами, которые внесли в
этот период значительный вклад в развитие новой архитектуры.
719
Ипподром
Сарсуэла
в Мадриде
В сфере изобразительного искусства годы Республики стали временем

торжества сюрреалистических форм, а также возвращением к реалистиче-
скому видению.
Политизация искусства реализовывалась в создании творческих
объединений, отстаивавших позицию культуры на службе государства.
В 1932 г. появляется ассоциация «Друзей нового искусства», в это же вре-
мя в Валенсии основан «Союз пролетарских писателей и художников».
РАЗД ЕЛ 5
В 1933 г. в Мадриде создана «Ассоциация революционных писателей и

художников».
Республиканский павильон на Всемирной выставке в Париже 1937 г.
Всемирная парижская выставка 1937 г. явилась смотром всеобщих достижений

межвоенного периода, представленных в павильонах 45 стран. Характер вы-
ставки определило противостояние СССР и нацистской Германии, павильоны
которых олицетворяли соперничество политических систем и идеологическое
противоборство накануне Второй мировой войны. Советский и германский па-
вильоны и их творцы стали триумфаторами выставки, масштаб представленных
экспозиций, монументальность и обращение к неоклассике впечатлили посети-
телей и жюри. Однако подлинным шедевром, не оставляющим равнодушными
зрителей по сей день, стала экспозиция павильона Испанской Республики.
Для Республики участие в
выставке воспринималось как
возможность обратить вни-
мание мировой общественно-
сти на трагедию Гражданской
войны, а представлявшим ее
художникам — продемонстри-
720 ровать новый художественный
язык и региональное своео-
бразие (на выставке было пред-
ставлено искусство Каталонии
и Страны Басков).
В отличие от доминиро-
вавших на выставке построек,
решенных в стиле ар-деко и
неоклассицизма, республикан-
ский павильон, спроектиро-
ванный Хосе Луисом Сертом
и Луисом Лакасой, явил торже-
ство функциональной архитек-
туры. У входа была установлена
Республиканский павильон скульптура Альберто Санчеса
на Всемирной выставке в Париже 1937 г. «Путь испанского народа, ве-
В то же время Республика прикладывает усилия для презентации и

популяризации современного испанского искусства внутри страны и за
ее пределами (выставка «Ассоциации иберийских художников» в Сан-
Себастьяне (1931), а затем в Копенгагене и Берлине (1932), выставка Оска-
ра Домингеса (1933) и сюрреалистического искусства (1935) на о. Тенери-
фе, выставка Пикассо в Барселоне (1936)). Кульминацией стала выставка
500 работ представителей современного испанского искусства в Париже
ГЛ А ВА 2
в 1936 г.
Пабло Пикассо. Герника
дущий к звезде». Внутри размещались модернистские скульптуры Хулио Гон-

салеса, Переса Матео и Жоана Миро.
В павильоне разместили политическую и статистическую информацию об
Испанской Республике, здесь показывали документальные и художественные 721
фильмы. Также были представлены народные промыслы, декоративно-при-
кладное искусство и экспозиция каталонского средневекового искусства. Мож-
но было познакомиться и с историей и современным состоянием искусства
Страны Басков.
Сразу напротив входа в павильон располагалось одно из наиболее значи-
мых произведений в истории искусства ХХ в. — полная боли и пацифистского
пафоса «Герника» Пабло Пикассо. Несмотря на животрепещущую тематику,
гуманистический посыл и революционность художественного языка, это по-
лотно не смогло на тот момент вызвать у зрителей отклик, достойный внутрен-
ней силы произведения. «Девушка в футболке» Александра Самохвалова и
гобелен-триптих «Четыре элемента» Адольфа Циглера, получившие Гран-при
выставки, оказались ближе зрителям. Почувствовать глубину и силу шедевра
Пикассо дано было немногим. Даже сами заказчики-республиканцы были
разочарованы, ожидая увидеть пропагандистское произведение, решенное в
более наглядной форме. ■■■
Вторая республика сделала культуру

важной сферой реализации внутренней
политики. В то же время это был период,
поставивший интеллигенцию в ситуацию
необходимости политического выбора.
Начиная с 1931 г. создаются издатель-
ства с ярко выраженной политической на-
РАЗД ЕЛ 5
правленностью, выражающие марксист-

ские и анархо-синдикалистские взгляды.
В это же время на испанской почве воз-
никает жанр социального или пролетар-
ского романа (Сигес Апарисьо «Кайма-
ны», 1931; Хоакин Ардериус «Крестьяне»,
1931; Карранке де Риос «Трудная жизнь»,
1935; Рамон Сендер «Иман», 1930; «Семь
красных воскресений», 1932).
В 1933 г. основан журнал пролетарских
Журнал «Октябрь» художников и писателей «Октябрь». Среди
его основателей — художник Жозеп Ренау,
скульптор Альберто Санчес, поэты Эмилио Прадос и Рафаэль Альберти, пи-
сатель Мариа Тереса Леон. Все, кто группировался вокруг этого журнала, явля-
лись членами коммунистической партии или были к ней близки, ориентируясь
в своих взглядах на СССР.
Наиболее остро вопрос о политических ориентациях деятелей искус-
ства и культуры встал в 1933–1934 гг.
Основная дискуссия разворачивалась вокруг марксизма и поддержки
революционной идеи. Однако политизация была не только левой. В 1931 г.
один из идеологов испанского национал-синдикализма Рамиро Ледесма
Рамос начинает издавать ультранационалистический журнал «Завоевание
722 государства», вокруг которого собирается группа его единомышленников.
Схожие взгляды излагались и в работах одного из основателей испанской
фаланги, писателя Эрнесто Хименеса Кабальеро.
Монархические взгляды разделяли философ и писатель Рамиро де Ма-
эсту, поэт Хосе Мария Пеман, политики Леопольдо Кальво Сотело и Вик-
тор Прадера. Взгляды правых католиков, традиционалистов и антилибера-
лов отражал основанный в 1931 г. журнал «Испанское действие».
Среди деятелей культуры были и те, кто старался сохранить нейтралитет,
в частности писатели Пио Барроха и Асорин. Мигель де Унамуно и Ортега-
и-Гассет, чьи идеи стали фундаментом для культурной революции, осущест-
вленной Республикой, постепенно пережили разочарование и отстранились
от политической деятельности.
Начавшаяся в 1936 г. Гражданская война стала результатом глубинной
конфронтации, формировавшейся в испанском обществе на протяжении
десятилетий. Среди представителей интеллигенции было много тех, кто
выступил на стороне Республики, — Антонио Мачадо, Хуан Рамон Хименес,
Америко Кастро, Пио Касальс, Сальвадор де Мадарьяга, Педро Салинас,

Рафаэль Альберти, Луис Бунюэль, Макс Ауб, Федерико Гарсиа Лорка, Паб-
ло Пикассо и Жоан Миро. По другую сторону оказались Эухенио Д’Орс,
Эрнесто Хименес Кабальеро, Рамиро де Маэсту, Сальвадор Дали.
Сфера культуры стала одним из полигонов, на котором развернулась

борьба «двух Испаний». Основной функцией искусства стала пропаганда,
ГЛ А ВА 2
деятели культуры сражались не только на уровне реального, но и психоло-
гического конфликта. Важной частью этой борьбы были журналы, фоторе-
портажи и политические плакаты.
К И Н Е М АТ О Г РАФ И Г РА Ж Д А Н С К А Я ВОЙНА
Гражданская война в Испании дала первый опыт широкого использования

звукового кино в целях военной пропаганды. Кинематограф создал новые
приемы и модели, получившие дальнейшее применение в годы Второй ми-
ровой войны.
Власти обеих зон сразу осознали силу киноискусства как средства иде-
ологического влияния. Сокращение выпуска полнометражных фильмов, в
связи с высокими затратами и сложностью производства в условиях воен-
ного времени, компенсировалось обилием документалистики и киножур-
налов, открывавших большие возможности для пропаганды. С началом
конфликта киностудии Мадрида и Барселоны оказались в республикан-
ской зоне, франкисты же, лишенные собственной инфраструктуры, получа-
ли помощь со стороны Лиссабона, Рима и Берлина. Среди художественных
фильмов республиканцев можно выделить жанр «пролетарского кино»,
а также фильмы, отражавшие программы
и идеи различных политических групп.
Согласно статистике, с 18 июля 1936 г. до 723
1 апреля 1939 г. внутри Испании франки-
стами было произведено 12 полнометраж-
ных картин и 44 короткометражных, в то
время как республиканцами — 25 и 239 со-
ответственно. Среди республиканской ки-
нопродукции — репортажи о события на
фронтах и в тылу, пропагандистские филь-
мы, киножурналы и полнометражные худо-
жественные ленты. Из наиболее значимых
лент республиканцев можно назвать следу-
ющие: «Заря Надежды» (1937, реж. Анто-
нио Сау Олите), «Бедные кварталы» (1937,
реж. Педро Пуче), «Наш виновник» (1938,
Афиша к фильму реж. Фернандо Мигнони), «Не хочу… не
«Заря Надежды». 1937 г. хочу!» (1938, реж. Франсиско Элиас). Среди
документальных и новостных лент, созданных Коммунистической парти-

ей Испании на студии «Фильм Популар», надо отметить четыре фильма,
снятых в 1937 г.: «Наши враги», «И когда Листер пришел…», «Народная
армия», «За союз до победы».
Во франкистской зоне уже в 1937 г. были сделаны первые шаги в сфере
кинематографической политики. По распоряжению генерального прави-
тельства Бургоса в марте 1937 г. в Севилье и Ла Корунье были созданы два
РАЗД ЕЛ 5
кабинета цензуры. Распоряжением от 18 ноября 1937 г. был создан Высший

совет кинематографической цензуры. Годом позже и республиканское пра-
вительство ввело цензуру картин на своей территории.
В зоне националистов по инициативе продюсера Мануэля Х. Гойянеса
был создан Национальный департамент кинематографии, учреждение ко-
торого было одобрено Советом министров 1 апреля 1938 г. Для руковод-
ства им были избраны писатели Мануэль Аугусто Гарсия Виньолас, Мар-
тинес Барбейто и Антонио де Обрегон, а также сам Гойанес, отвечавший за
документальные и новостные ленты, до того как в Управление технических
групп вошел молодой режиссер Хосе Луис Саэнс де Эредиа (кузен Хосе Ан-
тонио Примо де Риверы).
Департамент определил четыре основополагающих установки: 1) кине-
матографическая продукция не может существовать отдельно от государ-
ства; 2) государство должно стимулировать частную инициативу для раз-
вития и процветания национального кинематографа; 3) государство ока-
зывает поддержку и ориентирует кинематограф с целью его соответствия
духовным ценностям Родины; 4) государство оставляет за собой новостную
и документальную пропагандистскую продукцию. Одновременно с Наци-
ональным департаментом кинематографии был создан информационный
Испанский киножурнал, предшественник NO-DO.
Пропагандистскую деятельность
Испанской фаланги и ХОНС, включав-
724 шую целую гамму разнообразной про-
дукции, можно назвать основой кино-
производства франкистской зоны. Среди
определяющих работ здесь — «Испания
возвысься!», «Освобождение Родины»,
«Мадрид! В окружении и под бомбарди-
ровками», созданные Риккардо Гутьер-
ресом, а также новостные ленты «Перед
Бискайей и 18 июля» и «Завоеватели
Севера. Чествование Бригад Наварры».
Франкисты при помощи французов вы-
пустили две документальные картины
высокого качества «С бригадами На-
варры» и «Взятие Бильбао», снятые в
Афиша к фильму 1937 г. Мигелем Перейрой. На студии
«Испанская земля». 1937 г. «Фильм Патрия» был сделан «Овьедо»
(1936 г.), об обороне города генералом Арандой. Франкистская кинемато-

графическая пропаганда в течение войны активно использовала такие ми-
фологемы, как Реконкиста и Крусада.
За пределами Испании, в Европе и США, также создавались фильмы о
Гражданской войне. Среди них были ленты, представлявшие как одну, так
и другую сторону, вдохновлявшиеся различными политическими идеями.
Итальянские кинематографисты выпустили 14 документальных фильмов о
ГЛ А ВА 2
Гражданской войне. Гитлеровская Германия, вместе с документальной про-
дукцией, участвовала в создании пяти художественных фильмов, два из ко-
торых снял Бенито Перохо и две Флориан Рей. Почти вся продукция, вы-
пущенная Великобританией, связана с именем Айвора Монтегю, наиболее
яркий его фильм — «Защита Мадрида» (1936). Среди французских филь-
мов самым значимым был «Сьерра де Теруэль» (1938–1939) Андре Мальро.
Из фильмов о Гражданской войне, снятых американцами, наиболее заметной
была наполненная лиризма и антифашистского пафоса картина «Испанская
земля» (1937), выпущенная Э. Хемингуэем и Й. Ивенсом.
Советский кинематограф и Гражданская война в Испании
Советское кино было очень популярно в Испании. Особым успехом пользова-

лись фильмы «Броненосец „Потемкин“» и «Чапаев». С неменьшим энтузиаз-
мом встретили республиканцы советский фильм «Мы из Кронштадта», постав-
ленный Е. Дзиганом.
В это время в Испании работали советские кинооператоры Роман Кармен
и Борис Макасеев. И в Испании, и в СССР у кинотеатров, где шли их хрони-
кальные фильмы, выстраивались длинные очереди. На экраны вышло 22 вы-
пуска в серии «К событиям в
Испании». Всего Р. Кармен и
Б. Макасеев отсняли для исто- 725
рии 40 тыс. метров кинопленки,
из этих кадров Р. Кармен вместе
с режиссером Э. Шуб смонти-
ровали фильм «Испания», про-
комментированный писателем
В. Вишневским. Этот фильм стал
документом, отличавшимся па-
тетичностью, агитационностью,
темпераментным выражением
Роман Кармен, Эрнест Хемингуэй чувств и открытой поддержкой
и Йорис Ивенс в Испании. 1936 г. Республики. ■■■
Фильмы, созданные республиканцами и их сторонниками, демонстри-

ровали не только борьбу, но также прославляли солидарность, братство и
товарищество, не ограниченные полем боя. Это фильмы, в которых отстаи-

вается чувство собственного достоинства, на которое имеет право каждый
человек, независимо от его социального положения. Фильмы, которые стре-
мились информировать и просвещать, поднимая уровень культуры.
Фильмы франкистов отличались бóльшей идеологической прямолиней-
ностью. В них демонстрировалась преданность власти: индивидуум — это
только рядовой в войске, член молодежной фаланги, участник религиозной
РАЗД ЕЛ 5
процессии, политической манифестации или фольклорных танцев. В то вре-

мя, когда они были созданы, их пропагандистская функция осуществлялась
очень эффективно.
* * *
Всего, начиная с 1936 г., о Гражданской войне в Испании снято более
300 фильмов. Отражение данной темы в кинематографе 1970-х годов мож-
но назвать периодом рефлексии. Все еще велико было давление цензуры,
но настоящие художники чувствовали потребность в обсуждении данной
темы, ощущали ее болезненность и актуальность. Начиная с 1980-х годов
угол зрения начал меняться, война все чаще становилась фоном для увле-
кательного сюжета. Эта тенденция сохраняется и до настоящего времени.
Однако некоторые кинематографисты до сих пор пытаются найти для себя
ответы на не решенные до конца вопросы, разобраться в причинах кон-
фликта. По их работам видно — боль осталась, и семидесяти лет не хвати-
ло, чтобы война стала прошлым, она остается кровоточащей раной в сердце
испанского народа.
Гражданская война оставила неизгладимый след в культуре Испа-
нии — множество исследований, романов, журнальных публикаций по-
священы этому периоду испанской истории. Среди них и такие шедевры
мировой литературы, как «По ком звонит колокол» Э. Хемингуэйя, «На-
дежда» А. Мальро, «Чествование Каталонии» Дж. Оруэлла. Фотографии
726 Роберто Каппы и образы Пикассо стали неотъемлемой частью визуального
ряда, олицетворяющего ХХ век.
Война стала временем формирования нового поколения в испанской

культуре — «поколения 1936 года», объединившего в своем составе побе-
дителей и побежденных. К представителям этого поколения относят по-
этов Мигеля Эрнандеса, Луиса Росалеса и Дионисио Ридруэхо, философов
Хосе Луиса Арангурена, Педро Лаина Энтральго и Хулиана Мариаса, писа-
теля и литературоведа Гонсало Торренте Бальестера, филолога и историка
Антонио Товара, драматурга Антонио Буэро Вальехо.
В это время в восприятии Испании за рубежом добавилась трагическая
составляющая, способствовавшая формированию представления о драма-
тизме испанской истории. Внутри страны эта тема нашла свое продолже-
ние в новой фазе рассмотрения Испании как «проблемы».
ГЛАВА 3
К К УЛ Ь Т У Р Н А Я
ЖИЗНЬ
В УС ЛО В И Я Х Ф РА Н К И З М А
Н а протяжении четырех десятилетий испанская культура была вынужде-

на существовать в жестких рамках франкизма, не способного сформиро-
вать цельную культурную основу жизни страны. Противоречие между двумя
культурами, официальной и оппозиционной, являлось одной из характерных
черт панорамы испанской культурной жизни франкистской эпохи.
После Гражданской войны и на протяжении последующих лет ис-
панская культура пребывала в очень сложных условиях: государственная
цензура и контроль во всех сферах, идеологическая монополия национал-
католицизма и изгнание интеллигенции привели к тяжелейшему кризису.
«Проигравшие» были обречены на изгнание. Среди наиболее ярких пред-
ставителей испанской эмиграции были такие известные имена, как писа- 727
тель и социолог Франсиско Айяла, поэт и драматург Алехандро Касона,
прозаик, киносценарист и литературный критик Макс Ауб, поэт Педро
Салинас, писатель и журналист Рамон Х. Сендер, писатель Сегундо Сер-
рано Понсела. В годы войны Испанию покинули и те, кто не выбрал для
себя одну из борющихся сторон, среди них — журналист и писатель Асо-
рин, романист Пио Бароха, философ Хосе Ортега-и-Гассет. Многие из них
позднее вернулись в Испанию, некоторые оставались в эмиграции вплоть
до кончины Франко.
После Второй мировой войны режим Франко отгородился от Евро-
пы стеной автаркии, фактически оказавшись в изоляции. Официальная
культура порвала отношения с либеральной европейской культурой, на-
вязанная идеологическая униформизация фактически исключала интел-
лектуальную свободу. Рупором официальной идеологии стали основанный
в 1940 г. Высший совет научных исследований и журнал «Арбор», который
превратился в 1945 г. в официальный печатный орган Совета.
Встреча
эмигрантов —
представителей
испанской интелли-
генции в Испанском
центре в Мехико.
1940 г.
РАЗД ЕЛ 5
Однако данная ситуация не отменяла существование культуры самой

по себе и не отрицала, несмотря на ограничения, возможность появления в
ее лоне новых тенденций. Это подтверждает множество блестящих произ-
ведений, рожденных в годы франкизма.
С конца 1930-х до середины 1950-х годов испанская культура прошла
сложный путь от разрыва национальной культурной традиции до воз-
рождения культурной жизни. В 1950-е годы Испания стала искать пути
преодоления изоляции. Экономическое развитие и связанные с ним со-
циальные перемены, появление новых поколений испанцев изменили по-
вседневную жизнь и наложили отпечаток на сферу культуры. Фактором,
важным для Испании, где церковь традиционно занимала большое место
в жизни общества, был «обновленческий» поворот в католицизме. Энци-
клики папы Иоанна XXIII, опубликованные в период с 1958 по 1963 гг.
728 и посвященные защите основных прав человека и общественных свобод,
оказали значительное влияние на политическое мышление испанцев.
Принятый в 1966 г. закон о прессе и печати дал импульс для развития
культуры, содействовал информационной открытости и формированию
критического мышления.
Культурная эволюция 1960-х годов способствовала преодолению изо-
ляции в интеллектуальной и культурной сфере. Все более заметным стано-
вилось разобщение между установками франкистского режима и новыми
перспективами, которые открывались перед испанским обществом.
На рубеже 1960–1970-х годов перемены в структуре занятости актив-
ного населения, вместе с существенным улучшением условий жизни, спо-
собствовали модернизации испанского общества. Резко изменились фор-
мы жизни испанцев: постепенно разрушались и исчезали социальные огра-
ничения и предубеждения, менялся психологический настрой в обществе.
Независимость и личная свобода стали восприниматься как безусловные
ценности.
Культурная жизнь в условиях франкизма
Ф. Франко
в библиотеке
Высшего совета
научных исследо-
ваний. 1950 г.
ГЛ А ВА 3
В 1970-е годы изменения, происходившие в испанском обществе, спо-
собствовали формированию нового мировоззрения испанцев. Это время
характеризуется активной полемикой о судьбе Испании на страницах
многочисленных журналов, изданием запрещенной ранее литературы,
выходом публикаций на региональных языках. Вместе с институциональ-
ными и социально-экономическими изменениями, происходила и транс-
формация как элитарной, так и массовой культуры.
И Н Т Е Л Л Е К Т УА Л Ь Н А Я Ж И З Н Ь И РА З В И Т И Е Л И Т Е РАТ У Р Ы
Гражданская война положила конец литературным течениям, начавшим-

ся в Испании благодаря «поколению 1898 года» и авангарду. Легкость и
чистота формы, характерные для таких писателей, как Хуан Рамон Хи- 729
менес, Рамон Перес де Айала или Рамон Гомес де ла Серна, сменились
литературой уступок и социально-политического компромисса. Драма
изгнания неизменно присутствовала на страницах произведений авто-
ров, вынужденных покинуть Испанию, и в основанных ими за границей
журналах («Куадернос Литерарио», «Квадернос Американос», «Ква-
дернос де Руэдо Иберико», «Испания Перегрина», «Наша Испания»,
«Ралидад», «Taльер»).
Но не все, кто остался в Испании, поддерживали франкистский режим.
1936 год обусловил появление нового поколения в испанской культуре. Не-
которые его представители, изначально примкнувшие к фаланге, затем
стали известны своей диссидентской деятельностью, восприняв влияние
Ортеги-и-Гассета. Среди них Хавьер Конде, Педро Лаин Энтральго, Хосе
Луис Лопес Арангурен, Хулиан Мариас, Дионисио Ридруэхо, Антонио То-
вар, Кармен Конде, Луис Фелипе Виванко. Шаг за шагом эти авторы бро-
сали вызов диктатуре. В целом для «поколения 36 года», среди которого
выделялись такие яркие поэты, как Карлос Боусо-

ньо, Габриэль Селайя, Викториан Кремер, Висен-
те Гаос, Хосе Йерро, Рафаэль Моралес, Эухенио
де Нора, Блас де Отеро и Хосе Мариа Вальверде,
характерны идеи антиэстетизма, поиски компро-
мисса, беспокойство о судьбе Испании.
В тяжелых условиях 1940-х годов испанская
РАЗД ЕЛ 5
литература развивалась благодаря упорству ав-

торов, работавших под прессом строгой цензуры,
запрещавшей или искажавшей плоды их трудов.
Часть писателей постепенно начала выступать с
критикой режима, несмотря на рискованность
такой позиции. Другие старались работать так,
Блас де Отеро чтобы их творчество оставалась в стороне от офи-
циально господствующих идей. Но и те, и другие
имели серьезные проблемы с цензурой, которая сурово действовала в 1940–
1950-е годы и несколько ослабла, но не исчезла в начале 1960-х годов.
В послевоенное время жанр романа был связан с термином «тремен-
дизм». Романы «Ничто» (1944) Кармен Лафорет, «Семья Паскуаля Дуар-
те» (1942) и «Улей» (1951) Камило Хосе Селы можно назвать самыми ярки-
ми явлениями нового типа реалистического романа. Развитие испанской по-
эзии, как и прозы, определялось теми изменениями, которые происходили в
стране. Послевоенная поэзия опиралась на наследие «поколения 1927 года»
и начинала с «регуманизации» лирики. Здесь выделяется поэзия Висенте
Алейксандре: его первый сборник «Границы» вышел в 1928 г., а в 1977 г. он
получил Нобелевскую премию. Глубокий след «поколения 1927 года» легко
узнаваем в поэзии испанцев и латиноамериканцев: Сесара Вальехо, Пабло
Неруды, Висенте Уйдобро и Октавио Паса.
Философия испанского экзистенциализма сыграла значительную роль
730 в процессе становления послевоенной литературы. Если экзистенциализм
Ж.-П. Сартра и А. Камю получил распространение в Испании несколько
позже, то философские концепции Мигеля Уна-
муно и Хосе Ортеги-и-Гассета оказывали боль-
шое влияние на испанскую интеллигенцию уже
не одно десятилетие. В них молодежь искала
ценности, которые можно было бы противопо-
ставить идеологической доктрине франкизма.
Из огромного наследия Унамуно в те годы боль-
ше всего привлекала трактовка жизни как траге-
дии, как неизбежного поражения, а у Ортеги-и-
Гассета — положение об одиночестве как главной
реальности человеческого бытия. В этом аспекте
его философия резко расходилась с официальной
идеологической доктриной, провозгласившей
Висенте Алейксандре всеобщее единство и братство испанцев.
В 1950-е годы в литературу пришли авторы, сформировавшиеся в но-

вых условиях. Они лично не участвовали в Гражданской войне и пыта-
лись оценивать национальную жизнь и историю без предвзятости. Это
поколение чувствовало потребность в новой художественной системе,
в которой акцент был бы перенесен с прямого изображения действитель-
ности на восприятие, оценку и истолкование этой действительности.
Данная тенденция нашла отражение в романах Луиса Мартин-Сантоса
ГЛ А ВА 3
«Время молчания» (1962) и Хуана Гойтисоло «Особые приметы» (1965).
Для этого времени характерны работы с более сложной структурой, та-
кие как «Пять часов с Марио» (1966) Мигеля Делибеса или «Первая па-
мять» (1959) Аны Марии Матуте.
В 1970-е годы сформировалось большое направление «националь-
ной самокритики». Суть этого направления состояла во всеобъемлющем
характере отрицания, охватывающем все стороны национальной жизни,
и в особенности национальную историю. Примыкающие к направлению
писатели, такие как братья Хосе Агустин и Луис Гойтисоло, использовали
самую разную литературную технику: экспериментальное повествование,
историческое повествование, монтаж документа и вымысла, мифологиче-
ские реминисценции и др.
1970-е годы в Испании стали «эрой социологии». Не только ученые,
студенты, общественные деятели, но и многие писатели участвовали в
социологических исследованиях, массовых опросах, анкетировали, по-
могали обрабатывать результаты, выпускали публицистические книги на
основе материалов, предоставленных социологами. На рубеже двух исто-
рических эпох Испания нуждалась в познании самой себя, определении
убеждений, желаний, пристрастий своих граждан. В прямой или мета-
форической форме испанская литература в это время говорила о жизни
испанцев, об их мыслях по поводу прошлого, настоящего и будущего, о
насущных проблемах.
731
Т Е АТ Р
Начиная с 1939 г. испанский театр разорвал связь с драматической тра-

дицией, развивавшейся в Испании на протяжении нескольких веков.
Страну покинули многие драматурги и актеры, лучшие испанские пьесы
шли на зарубежных сценах и отсутствовали в репертуаре театров Испа-
нии. Новый режим создавал национальный театр, католический и про-
пагандистский. Драматургом «номер один» официально считался Хосе
Мария Пеман, занявший кресло президента Королевской Академии ли-
тературы и языка. Характерными для его творчества были псевдоисто-
рические пьесы, воспевавшие особое предназначение испанской нации
в духе франкистской пропаганды. На профессиональной сцене домини-
ровал легкий жанр, в котором обыгрывались забавные недоразумения,
совпадения и любовные похождения. Большой успех на испанской сцене
приобрел и юмористиче-
ский театр, отличавшийся
высоким литературным
качеством пьес. В это же
время такие авторы, как
Мигель Миура, Хардьель
Понсела или Альфонсо
РАЗД ЕЛ 5
Пасо, подвели черту под

реалистическим и натура-
листическим наследством
и приблизились к посту-
латам сюрреализма, театра
абсурда, фантазии и не-
Сцена из спектакля по пьесе А. Буэро Вальехо правдоподобности. Одна-
«История одной лестницы» ко публика не была готова
полностью принять этот
вид творчества, и большинство авторов были вынуждены вернуться к
пьесам, гарантирующим коммерческий успех.
Однако уже с начала 1940-х годов в культурной жизни Испании, в по-
эзии и романе, а несколько позже и в театре, что связано с его большей
зависимостью от цензуры и административных учреждений, намечаются
процессы, свидетельствующие о несостоятельности официального опти-
мизма, его полном несоответствии реальной действительности. В театре
значительную роль в это время сыграли экспериментальные студии, ком-
пенсировавшие отсутствие увлеченности, апатию, свойственную профес-
сиональному искусству тех лет. В 1945 г. группа молодых авторов, в числе
которых были Хосе Мария де Кинто, Альфонсо Пасо, Альфонсо Састре,
Медардо Фрайле, создала первую в послевоенный период эксперимен-
тальную студию «Арте нуэво». Студия объединила драматургов, режис-
732 серов и актеров, одной из ее заслуг было восстановление прерванной тра-
диции, так как это была первое театральное объединение, появившееся в
стране после гражданской войны.
Несмотря на давление цензуры, послевоенная молодежь стремилась
что-то противопоставить официальному франкистскому театру. Протест
против натуралистической и упрощенной драматургии приводил к на-
рочитой усложненности их собственных пьес. В конце 1940-х — начале
1950-х годов экспериментальные студии стали возникать одна за другой,
как правило, на базе университетских театров. Именно эти полупрофес-
сиональные объединения первыми поставили пьесы Юджина О´Нила,
Теннеси Уильямса, Альбера Камю, Жан-Поля Сартра, подготовив тем
самым испанского зрителя к восприятию национальной драматургии по-
следующих десятилетий.
В 1950-е годы социальная реальность Испании начала возвращаться
на театральные подмостки. Отправной точкой развития новой испанской
драматургии стало присуждение в 1949 г. ведущей театральной премии им.
Лопе де Веги пьесе «История одной лестницы» молодого испанского дра-

матурга Антонио Буэро Вальехо, воевавшего в свое время на стороне ре-
спубликанцев. Согласно условиям конкурса, премированная пьеса должна
была быть поставлена в «Театро Эспаньол», одном из старейших и веду-
щих театров Мадрида. Именно премьера этой пьесы положила начало теа-
тру социального реализма в Испании.
Реалистический театр представляли также Фернандо Аррабаль, поле-
ГЛ А ВА 3
мичный автор, чьи первые работы, названные им «паники», потрясли ис-
панскую сцену, и Альфонсо Састре.
Альфонсо Састре начинал как один из самых активных членов
«Арте нуэво», и все особенности идейно-эстетической программы этой
группы отразились на его раннем творчестве (пьесы «Смерть стучит в
дверь», «Сомнамбулическая комедия», «Уран 235»). Многие положе-
ния и идеи наиболее зрелой из его ранних пьес «Бремя иллюзий», их
трактовка свидетельствуют о духовной близости молодого драматурга к
экзистенциализму. «Бремя иллюзий» Састре отражало умонастроение
молодых испанцев — владевшее ими чувство безысходности и одино-
чества. Так же как книги Камило Хосе Селы и Кармен Лафорет, ран-
ние пьесы Альфонсо Састре фиксировали неблагополучие в испанском
обществе, передавали ощущение неустроенности, знакомое и понятное
многим в те годы.
Самым ярким явлением в театральной жизни рубежа 1960–1970-х го-
дов стал «Независимый театр», постановки которого отражали неприятие
значительной частью молодежи политического устройства Испании, ее
моральных и нравственных ценностей. Одновременно на сценах Мадрида
и Барселоны все чаще появлялись пьесы Б. Брехта, Ж.-П. Сартра, П. Вайса,
Ф. Дюрренматта, в течение долгого времени подвергавшиеся негласному
запрету испанских властей.
733
РА З В И Т И Е К И Н Е М АТ О Г РАФА
Положение испанского кинематографа после Гражданской войны было

еще более сложным, нежели ситуация в других сферах культуры, в силу
самой специфики этого вида искусства. Кино поставили на службу ре-
жима, и его собственная миссия могла осуществлятся только в границах
культурной политики франкизма. В первые годы формирования фран-
кистского кино оно ориентировалось на итальянскую продукцию. Перед
кинематографом ставились конкретные задачи — апология национализ-
ма или каудильизма, придание благородных черт режиму, а также раз-
влечение зрителя. Франкистское управление кинематографом действо-
вало по трем направлениям: цензура, протекционизм и система возна-
граждений. Протекция стала осуществляться с помощью классифика-
ции картин по принципу их соответствия «национальному интересу».
Важнейшее место в системе занимала фигура цензора, чьи действия на
протяжении долгого времени были близки

к произволу.
После окончания Гражданской войны и
во время Второй мировой войны Испания
выпускала ежегодно до 30 полнометражных
фильмов. Особо поощрялся «патриотиче-
ски-исторический» жанр, развивавшийся
РАЗД ЕЛ 5
под влиянием кино фашистской Германии

и Италии. Наиболее дорогостоящим среди
таких фильмов стала картина «Раса» (1941),
сценарий к которой был написан самим кау-
дильо, а постановка осуществлена двоюрод-
ным братом диктатора — «придворным»
режиссером Саэнсом де Эредиа. Идеологи-
ческие установки режима проявились также
в фильме религиозной тематики «Святая
«Раса». 1941 г. королева» (1946, реж. Р. Хиль и др.). Успех
постановочного фильма «Безумие любви»
(1948) режиссера Х. Де Ордуньи определил его последующие исторические
помпезные ленты: «Августина Арагонская» (1950), «Львица Кастилии»
и «Заря Америки» (1951). Для испанского кино 1940–1950-х годов так-
же были характерны музыкальные комедии, среди которых наибольшую
популярность получил фильм Де Ордуньи «Последняя песенка» (1957)
с участием испанской кинозвезды Сары Монтьель, испано-итальянские
вестерны. Во франкистском кинематографе всячески насаждался «наци-
ональный колорит».
Однако в 1950-е годы в кинематогра-
фе Испании наметились другие тенден-
ции. Состоялось знакомство испанцев с
734 итальянским неореализмом. В испанское
кино пришло новое поколение, воспитан-
ное в Институте изучения и практики ки-
нематографа, открытом в 1947 г. в Мадри-
де. В 1952 г. в этом институте был показан
«Броненосец “Потемкин”», ставший от-
крытием для молодых испанских кинема-
тографистов.
Представители «нового испанского
кино», в том числе Х.А. Бардем, Л.Г. Бер-
ланга, Р. Муньос Суай, группировались
вокруг журналов «Индисе» и «Обхети-
во». Первыми шагами оппозиции фран-
кистской идеологии в кино стали фильмы
«Добро пожаловать, «Борозды» (реж. Х.А. Ньевес Конде), по-
мистер Маршалл!». 1952 г. вествующий о тяжелом положении кре-
ГЛ А ВА 3
Кадр из фильма «Виридиана». 1961 г.
стьян, и «Эта счастливая пара» (реж. Х.А. Бардем и Л.Г. Берланга), сня-

тые в 1951 г. Последний фильм, новаторский для испанского кино (близ-
кий неореализму), проникнут социально-критическими нотами. В это же
время популярность за пределами страны получила сатирическая коме-
дия Берланги «Добро пожаловать, мистер Маршалл!» (1952), сценарий
которой написал Бардем. Несмотря на все трудности, с которыми были
сопряжены постановка и показ этой комедии, несмотря на все купюры,
сделанные по требованию цензуры, этот фильм получил международную
премию на Каннском фестивале в 1953 г.
Испанский кинематограф в 1960-е годы все еще оставался в тяжелом по-
ложении. Так, например, под запретом был не только показ, но и упоминание в 735
прессе фильма Луиса Бунюэля «Виридиана», получившего Гран-при в Канне
в 1961 г. Однако уровень соци-
альной и политической крити-
ки в испанском кинематографе
был поднят на новый уровень.
Кроме того, испанское кино в
это время испытывало влияние
мирового кинопроцесса, осо-
бенно неореализма и француз-
ской «новой волны». Несмотря
на то что испанские режиссеры
отставали от мировых тенден-
ций на пять, а иногда на десять
лет, они черпали тематику из
Л. Бунюэль, К. Саура, Л.Г. Берланга. 1960 г. иностранных источников, но
творчески перерабатывали ее и
проецировали на действитель-
ность своей страны. Х.А. Бар-
дем в своих фильмах «Главная
улица» и «Смерть велосипе-
диста» вдохновлялся итальян-
ским неореализмом. Фильм
РАЗД ЕЛ 5
Ж.-Л. Годара «На последнем

дыхании» вдохновил молодо-
го режиссера Карлоса Сауру
на создание фильма «Охота»,
картины, наиболее ярко выра-
зившей взгляды нового поко-
Кадр из фильма «Дух улья». 1973 г. ления испанских кинематогра-
фистов 1960-х годов.
Испанское кино последних лет франкистского режима двигалось
в трех направлениях. Первый путь был обозначен кинематографом, с
амбициями политико-интеллектуального характера, самыми яркими
представителями которого были Карлос Саура и снявший в Испании
«Тристану» (1970) Луис Бунюэль. В начале 1970-х годов в этом списке
появились новые имена. Громко заявили о себе Виктор Эрисе со сво-
ей картиной «Дух улья» (1973) и Мануэль Гутьеррес Арагон с фильмом
«Говори, немая» (1973), представлявшие наиболее уравновешенное с
эстетико-идеологической точки зрения направление данного типа ки-
нематографа. По второму пути шло
низкопробное кино, прикрываясь
лозунгом «освобождения от табу»,
привлекавшее зрителя самыми вуль-
гарными средствами. Альтернати-
736 вой этим двум направлениям было
то, что можно назвать «третьим
путем». Кинематограф этого на-
правления сохранял трудное равно-
весие между интеллектуальным и
коммерческим, обладая некоторыми
политико-социальными штрихами.
Среди его представителей можно
назвать таких кинематографистов,
как продюсер Хосе Луис Дибилдос,
сценарист Хосе Луис Гарсия, режис-
серы Роберто Бодегас («Здоровая
супружеская жизнь», 1973; «Испан-
цы в Париже», 1971; «Новые испан-
цы», 1974) и Антонио Дрове («Ток-
«Новые Испанцы». 1974 г. ката и фуга Лолиты», 1974).
А Р Х И Т Е К Т У РА И ИС К УС С Т В О
Гражданская война определила смену тенденций в архитектуре Испании.

Страну покинули многие специалисты, послевоенное восстановление
проходило под жестким контролем нового режима. На смену архитектур-
ному новаторству пришла необходимость решения практических задач
городской застройки. В 1939 г. был создан Национальный Институт жи-
ГЛ А ВА 3
лья, начал работать Совет по реконструкции Мадрида. В 1949 г. в столице
было завершено строительство здания Новых Министерств, начатое еще
в годы Республики (арх. Секундино Суазо). Франкистский режим тяготел
к монументальности — выражением этой тенденции стал ансамбль пло-
щади Монклоа, включающий здание Министерства авиации (1942–1957,
арх. Луис Гутьеррес Сото), Триумфальную арку (1949–1956, арх. Модесто
Лопес Отеро и Паскуаль Браво Санфелиу) и памятник Защитникам Мон-
клоа (арх. Мануэль Эррерос Паласиос).
Одновременно шло строительство в других регионах Испании. В Бар-
селоне сооружается грандиозное здание Банка Виталисио (1937–1946, арх.
Луис Бонет Гари). Консистория на площади Пилар в Сарагосе напоминает
о традиционной испанской архитектуре (1941–1946, арх. Альберто де Ача
Ориосте, Рикардо Магдалена Гайан, Мариано Насарре). Сочетание исто-
ризма и монументальности отличает работу архитектора Луиса Мойя Блан-
ко — Университет труда в Хихоне (1946–1950). Памятник Павшим в Санта
Крус де Тенерифе отсылает к художественным образам тоталитарного ис-
кусства (1946–1947, авторы — Томас Мачадо и Мендес Фернандес де Луго).
737
Ансамбль площади Монклоа

РАЗД ЕЛ 5
Университет труда в Хихоне. 1946–1950 гг.
Главным архитектурным про-

ектом франкистской эпохи стал
комплекс Долины павших, разрабо-
танный архитектором Педро Мугу-
руза, строительство которого растя-
нулось на 20 лет (1939–1959).
На рубеже 1950–1960-х годов
в испанской архитектуре появля-
738 ются новые тенденции. Дух этого
времени отражает возведенный в
Мадриде Центр АСКА (1954–1956,
арх. Антонио Перпинья Себриа) и
вдохновленное конструктивизмом
здание Профсоюзов (1950–1956, арх.
Франсиско Кобреро). В это же вре-
мя строится новаторская Теологи-
ческая церковь Сан Педро Мартир
в пригороде Мадрида Алькобендас
(1955, арх. Алехандро де ла Сота и
Мигель Фиссак). В 1960-е годы в Ма-
дриде возводится футуристичный
жилой комплекс «Торрес Бланкас»
(1960–1968, архитектор Франсиско Башня Уркинаона, Барселона.
Хавьер Сайнс де Оиса). 1968–1973 гг.
ГЛ А ВА 3
Проект здания Профсоюзов
В Барселоне начинают работать та-

лантливые архитекторы Хосе Антонио
Кодерч и Мануэль Вайс Вергес (здания
Теологическая церковь Сан Педро Траде, 1965–1969). В первой половине
Мартир в пригороде Мадрида 1960-х годов заявляет о себе один из веду-
Алькобендас. 1955 г. щих архитекторов второй половине ХХ в.,
каталонец Рикардо Бофилль, в творчестве
которого обозначился переход от позд-
него модернизма к новому классицизму
и постмодернизму. Начиная с 1963 г. он
и его мастерская разрабатывают стиль
экспериментального классицизма с при-
менением самых передовых технологий
(Красная стена в г. Кальп, жилой квартал
в районе Гауди г. Реус). 739
В Мадриде актуальные тенденции
воплощаются в таких новаторских про-
ектах, как здание Беатрис на улице Вела-
скеса (1971–1975, арх. Элеутерио Побла-
сьон Кнапе), галерея Пресьядос на улице
Гойи (1970–1973, арх. Франсиско Бассо
и Франсиско Хавьер Мартинес Федучи).
На рубеже 1960–1970-х годов испанская
архитектура устремляется ввысь — с
1968 по 1973 г. в Барселоне сооружается
потрясающая воображение башня Урки-
наона (арх. Антонио Бонет-Кастельяна),
в Мадриде на площади Колумба возво-
Жилой комплекс «Торрес Бланкас». дятся башни Херес (1969–1976, арх. Ан-
1960–1968 гг. тонио Ламела).
Комплекс зданий
Траде, Барселона.
1965–1969 гг.
РАЗД ЕЛ 5
Модернистское направление испанского изобразительного искусства, по-

дарившее мировой культуре величайших представителей авангарда, с прихо-
дом франкизма было объявлено «дегенеративным». Искусство должно было
служить режиму и транслировать традиционные испанские ценности.
Послевоенное время, связанное с желанием Испании преодолеть изо-
ляцию и коммерческий интерес режима по отношению к актуальному ис-
кусству, довольно быстро изменили сложившуюся ситуацию. Абстрактное
искусство получает преференции со стороны режима. В 1951 г. в Мадриде
проводится первая Ибероамериканская биеннале. С конца 1950-х годов
на регулярной основе начали проводить Биеннале в Барселоне, быстро
заслужившее мировой авторитет. Актуальное искусство в это время было
далеко от социально-политического контекста и в первую очередь сосре-
дотачивалось на художественном поиске.
740
Красная
стена
в г. Кальп.
1973 г.
Новые экономические условия 1960-х го-

дов вдохновляли национальный художе-
ственный рынок, который начал активно со-
трудничать с международным рынком искус-
ства. Важную роль в этом процессе играли
художественные галереи — «Сала Гаспар»
в Барселоне, галерея Бьоска, галерея Хуана
ГЛ А ВА 3
Мордо и галерея Тэо в Мадриде. Еще на ру-
беже 1950–1960-х годов испанский авангард
вышел из международной изоляции. При-
чиной этого стали не только изменившиеся
внешнеполитические условия, но и удачная
художественная согласованность между язы-
ком авангарда, господствовавшим в то время
на международной арене, и следование на-
циональной традиции. Определяющей для Выставка работ П. Пикассо
художественной панорамы Испании 1960-х в галерее «Сала Гаспар».
годов являлась полифония представленных Барселона, 1960 г.
направлений. В этой панораме все еще уча-
ствовали лучшие представители исторического авангарда, такие как Паб-
ло Пикассо и Жуан Миро или Сальвадор Дали. Также активно работали
741
Пабло Пикассо. Менины. 1957 г.

художники информалистской и абстрактной ориентации, такие как

Антонио Тапиес, Антонио Саура и Эдуардо Чильида. На рубеже 1960–
1970-х годов рядом с этими мастерами возникли новые имена. Вдохнов-
ляясь поп-артом и примыкавшими к нему течениями, они объединялись
с парижским авангардом, как сделал Эдуардо Арройо, или адаптировали
язык поп-арта к условиям Испании, как творческое объединение «Экипо
Хроника».
РАЗД ЕЛ 5
1970-е годы открыли для испанской культуры новые возможности,

цели и направления развития. Творческая интеллигенция описывала ис-
панскую действительность, размышляла над прошлым и будущим страны.
Социологи и экономисты рассуждали об ошибках сорока лет франкизма.
Запрещенных авторов можно было купить в любом книжном магазине.
Такие журналы, как «Триунфо» возвращали на родину ту часть испан-
ской культуры, которая находилась в изгнании. Фильмы Л. Бунюэля, ра-
нее запрещенные, показывались в переполненных залах. В эти годы в сфере
культуры франкистский режим неизменно терпел поражения. В истории
культуры трудно обозначить точную дату окончания предыдущего этапа и
начала нового. Здесь 1975 г., год смерти Франко, не играл определяющей
роли. Зачатки нового этапа обнаруживаются еще в 1960-е годы, а основные
сущностные характеристики складывались на протяжении 1970-х годов.
Все более выразительным становилось разобщение между франкистским
742
Сальвадор Дали. Тайная вечеря. 1955 г.

ГЛ А ВА 3
Антонио
Саура.
Распятие.
1959–
1963 гг.
743
Экипо
Хроника.
Мелодия
Вальекас.
1972 г.
режимом и новыми перспективами, которые открывались перед испан-

ским обществом, находившимся в состоянии ожидания перемен и все бо-
лее удалявшимся от старых фантомов, рожденных Гражданской войной.
Политические мотивации объединялись с неудовлетворенностью очевид-
ными культурными недостатками франкизма.
Выход из изоляции способствовал интеграции Испании в лоно гло-
бальной массовой культуры, все активнее набиравшей силу в те годы. В этот
РАЗД ЕЛ 5
период, наряду с рефлексиями по поводу дальнейшего пути Испании и ос-

мысления прошлого страны, перед испанской культурой вставали новые
проблемы, появлялись новые темы для размышлений.
744
ГЛАВА 4
К К УЛ Ь Т У Р А
СОВРЕМЕННОЙ ИС П А Н И И
Х арактерной чертой культуры Испании на современном этапе развития

стала взаимосвязь специфической национальной проблематики и но-
вых тенденций, определяющих развитие мировой культуры.
Период, исторически совпавший с переходом к демократии, в истории
испанской культуры не имеет четких границ. Он включает в себя множество
явлений, отражавших преемственность культурного развития и напрямую
связанных с переживанием опыта Гражданской войны и франкизма.
На протяжении всего постфранкистского периода испанской культуры
одной из самых «больных» тем оставалась трагедия Гражданской войны.
О войне снимают фильмы, пишут, размышляют как о настоящем, а не про-
житом, с той же проникновенностью. История испанской трагедии скла- 745
дывается из отдельных судеб, эпизодов, сюжетов, зачастую объединяющих
побежденных и победителей.
Важнейшими темами испанской культуры 1970-х годов стали пере-
смотр и преодоление наследия франкизма. После падения режима «то-
тальная критика» стала лозунгом для многих деятелей культуры. Актуаль-
ным стало не рассуждение о «национальной судьбе», а желание познать
истинные черты характера испанского общества.
На новом этапе для испанских писателей было важно показать читателю
свое отношение к действительности. Стиль, язык стали определять точку зре-
ния на предмет повествования. Это придавало экспериментальный характер
творчеству таких писателей, как Луис Гойтисоло (романы «Поверка», 1973;
«Майская зелень до самого моря», 1976) и Хуан Гойтисоло («Требования
графа дона Хулиана», 1970; «Хуан Безземельный», 1975), Хуан Бенет (циклы
романов и рассказы), Хосе Мария Кабальеро Бональд (роман «Агат коша-
чьих глаз», 1974), Альфонсо Гроссо (роман «Цветущий май», 1973).
Аналитическое направление испанской литературы в этот период

представлено творчеством Мигеля Делибеса. Его романы «Войны отцов
наших» (1975), «Кому отдаст свой голос сеньор Кайо» (1978) стали одним
из главных достижений испанской литературы в этот период.
Испанский «независимый театр» в
образной форме отображал особенности
переходного периода постфранкистской
РАЗД ЕЛ 5
Испании, точно анализируя тенденции

общественного развития. Ярким собы-
тием стала постановка в мадридском
театре имени Валье-Инклана в конце
1975 г. только что написанной пьесы
Мартинеса Медьеро «Сестры Буффало
Билла», предвосхитившей смерть кау-
дильо. Профранкистски настроенная
общественность и официальная пресса Сцена из спектакля по пьесе М. Медьеро
были тогда возмущенны постановкой, «Сестры Буффало Билла»
которая опорочила память о Франко.
Однако уже к концу 1970-х годов такой подход
исчерпал себя. Критика режима в отстраненно-
метафорической форме не имела смысла в демо-
кратическую эпоху.
Испанское кино в последний год существо-
вания франкизма пережило установление новых
норм цензуры. Атмосфера либерализации ре-
жима нашла свое отражение в снятых в 1975 г.
фильмах «Браконьеры» Х.Л. Борау, «Я, папа!»
Х. де Арминьяна, «Выкорми ворона» К. Сауры,
«Паскуаль Дуарте» Р. Франко.
746 Цензура в кине-
матографе была от-
менена только 1 де-
«Выкорми ворона». 1975 г. кабря 1977 г. Но и до
этого момента испан-
ское кино все чаще обращалось к наиболее ак-
туальным темам. На экране, как и на театраль-
ных подмостках, ярко проявляется имеющий
глубокие национальные традиции гротеск. Тра-
гифарсовая стилистика была свойственна про-
изведениям крупнейшего кинодокументалиста
Басилио Мартина Патино. В 1977 г. на экраны
вышел снятый в 1973 г. фильм «Любимейшие
палачи», в котором, в духе «черной живопи-
си» Гойи, были показаны судебные порядки во «Любимейшие палачи».
франкистской Испании. 1973–1977 гг.
Культура современной Испании
Карлос Саура
Карлоса Сауру (р. 1932) можно считать основоположником «кинематографа

поколения». Гражданская война, повлиявшая на формирование Сауры и как
личности, и как художника, наложила отпечаток на большинство его работ.
Фильмы Сауры отмечены изысканностью пластических образов, метафо-
ричностью языка, использованием сложной системы лейтмотивов. В 1975 г.
ГЛ А ВА 4
Саура снимает фильм «Выкорми ворона». Мир в этой картине показан гла-
зами ребенка, по-своему воспринимающего все происходящее. Наиболее
естественно поэтическая условность сочетается с жизненной достоверностью
в фильме Сауры «Маме исполняется сто лет» (1979), одном из самых фантас-
магоричных его произведений. Данный
фильм стал как бы продолжением дру-
гой работы режиссера — «Ана и волки»
(1972). Эта лента построена на символах,
ее повествовательная структура принима-
ет форму детского рассказа, аллегоричной
истории в стиле Гойи.
Снятая в 1973 г. «Кузина Анхелика»
была первой испанской картиной, в кото- Карлос Саура
рой Гражданская война была показана гла-
зами проигравшей стороны. Франко добивался ее запрета. Однако фильм с триум-
фом был показан на Каннском фестивале, где получил Специальный приз жюри.
Сюжеты большинства фильмов Сауры ка-
мерны — история одной семьи или нескольких
дней жизни. Но эти сюжеты одновременно —
рассказы о судьбе Испании. Так, в «Саде наслаж-
дений», достаточно откровенно для того времени
(фильм снят еще 1970 г.) Сауре удалось просле-
дить путь, который прошла Испания от провоз- 747
глашения Республики и продемонстрировать ту-
пик, в который завела страну диктатура.
После смерти Франко, когда отпала необ-
ходимость в иносказаниях, Саура обращается
к социально ангажированному и политически
ориентированному кино («С завязанными гла-
зами», 1978; «Быстрей, быстрей!», 1980; «Эй,
Кармела!», 1990; «Стреляй!», 1993) и образам
традиционного испанского танца фламенко
«Эй, Кармела». 1990 г. (в трилогии «Кровавая свадьба», 1981; «Кар-
мен»,1983; «Колдовская любовь», 1986).
Режиссер погружается в мир национальной культуры. Особо близко ему
пространство танца («Фламенко», 1995; «Фламенко, фламенко», 2010), но также
и личности, воплощающие дух испанской культуры («Гойя в Бордо», 1999; «Бу-
нюэль и стол царя Соломона», 2001). ■■■
В эти же годы складывается направ-

ление «кинематографа поколения».
К нему относятся те испанские режис-
серы, чье детство совпало с периодом
Гражданской войны. Сам термин «ки-
нематограф поколения» принято свя-
зывать с постфранкистским периодом,
РАЗД ЕЛ 5
с именами таких режиссеров, как Ма-

нуэль Гутьеррес Арагон, Хайме Чавар-
ри, Хайме де Арминьян, Виктор Эрисе,
и их фильмами, носящими во многом
автобиографический характер и пове-
ствующими о прошлом и настоящем
маленьких и повзрослевших героев.
Еще в годы диктатуры начало течению
положил Саура.
Антонио Лопес Гарсия. На рубеже 1960–1970-х годов в ис-
Раковина и зеркало. 1967 г. панском изобразительном искусстве
наибольшее развитие получило фигу-
ративное течение. Под этим термином имеется в виду реализм, центрами
которого стали Мадрид и Севилья, представлявшие два его направления.
Среди мадридских реалистов особо выделялась группа, в которую входили
Антонио Лопес Гарсиа, братья Хулио и Франсиско Лопес Эрнандес, Иса-
бель Кинтапилья, Мария Морено и Амалья Авья. В Севилье самой яркой
фигурой, представляющей фигуративное направление, была Кармен Лаф-
фон. Эти художники выбирали свой путь, не следуя буквально всед за на-
биравщим силу в эти годы международным
течением гиперреализма и не подчиняясь ре-
ализму традиционному.
748 Одновременно внимание публики при-
влекала группа абстрактных художников,
объединенных именем маленького кастиль-
ского городка Куэнка. Именно здесь эти ху-
дожники основали частный Музей испан-
ского абстрактного искусства, существовав-
ший при финансовой поддержке Фернандо
Зобеля, Густаво Торнера и Херардо Руеды. В
Куэнке образовался художественный анклав,
где время от времени жили такие художни-
ки, как Антонио Лоренсо, Антонио Саура,
Хосе Герреро и Эусебьо Семпере. Присо-
единившиеся к ним молодые художники —
Хорди Тейгзидор, Мигель Анхель Кампано,
Кармен Лаффон. продолжали и развивали традиции, близкие
Девушка со спины. 1956–1957 гг. основателям музея.
В это же время в Испании работали художники, разрабатывавшие

направление геометрической абстракции, а также мастера политическо-
го реализма, особенно важного для страны в период кризиса франкизма.
В начале 1970-х годов интерес критиков и публики вызвало появле-
ние мадридской объединения художников группы «Нуэва хенерасьон»,
возникшей в 1967 г. по инициативе промоутера и художника Хуана Анто-
нио Агирре. Внимание к этой группе было спровоцировано ее установка-
ГЛ А ВА 4
ми на эклектизм, аполитичность и художественную «деиспанизацию»,
желание оторваться от влияния местной художественной традиции.
Именно эти установки стали определяющими на следующем этапе суще-
ствования испанского искусства.
МОВИ Д А
В конце 1970-х годов испанцы в полной мере ощутили воздух свобо-

ды — свободы политической и освобождения от условностей и предрас-
судков. Если политический переход от франкизма к демократии в Испа-
нии получил название «транзисьон», то в социокультурной сфере сход-
ным по смыслу явлением стала мовида (la movida, термин происходит
от глагола «mover» — «двигать, перемещать, приводить в движение,
побуждать, мобилизовывать», и принят для обозначения культурного
феномена, характерного для Испании конца 1970-х — первой половины
1980-х годов). Родившись в конце 1970-х в Мадриде, мовида постепен-
но охватила города по всей Испании. Как мощное культурное явление
она отразилась в визуальном и пластическом искусстве, музыке, лите-
ратуре. Как социальный феномен мовида формировала стиль жизни и
образ мыслей испанцев. Европейский и американский образ жизни все
больше влияли на Испанию. Новое поколение стремилось к стиранию
различий, к единообразию с западной культурой. 749
Мовида охватила все сферы куль-
турной жизни. Журнал «Ла Луна де
Мадрид» стал рупором мовиды, свое
отражение она нашла также в хрони-
ках писателя и журналиста Франси-
ско Умбраля, в песнях Энрике Уркихо
и Олвиды Гары Хова, известной как
Аляска, в живописи, графике и фото-
графиях Сеесепе, Ортелано, Оуке
Лееле, Агусто и Альберто Гарсия-
Аликсов, пары Костус. Герои мовиды
находили себя в различных областях
искусства. Так, Педро Альмодовар, из-
Педро Альмодовар и Фабио МакНамара вестный всему миру как кинорежис-
перед выступлением сер, пел вместе с Фабио МакНамарой,
вел в журнале колонку от лица типичной пред-

ставительницы движения — Патти Диффусы,
рисовал комиксы. В театре новое движение было
также представлено во всей полноте. Хотя мож-
но сказать и об обратном процессе — сама жизнь
стала театром, и ее герои скорее играли, чем
жили реальной жизнью. Что касается кино, то
РАЗД ЕЛ 5
Педро Альмодовар стал главным кинематогра-

фистом мовиды и никто кроме него не смог до
такой степени точно передать дух эпохи. Среди
фильмов, связанных с мовидой, особо надо вы-
Франсиско Умбраль делить «Лабиринт страстей» (П. Альмодовар,
1982), где можно увидеть почти всех предста-
вителей этого движения — художников и музыкантов, которые добились
затем значительного успеха. Ключевые персонажи того времени присут-
ствуют на заднем плане, но это придает фильму дополнительный интерес,
который невозможно оценить с исключительно кинематографической точ-
ки зрения. Для испанцев этот аспект делает фильм символом эпохи. Лица
мовиды так же запечатлел фотограф Альберто Гарсия-Аликс.
В Испании мовида была зеркалом, отразившим в молодежной суб-
культуре всеобщее желание свободы. Но это желание воплощалось в
стремлении не к революции, а к развлечениям. Мовида научила выражать
эмоции и желания посредством
сексуальной свободы, наркоти-
ков или музыки, а чаще в соче-
тании этих компонентов. Идеи,
вдохновлявшие представителей
мовиды, имели определенный
источник. Таковым стала «Фа-
750 брика» Энди Уорхола. Предста-
вители мадридского андеграунда
повторяли жизнь андеграунда
Нью-Йорка с разницей в де-
сять лет.
Одним из главных средств
выражения мовиды стала музы-
ка. Мелодии мовиды не были
оригинальны, а слова — далеки
от высокой поэзии, большинство
групп только думали, что умеют
играть, это было не так уж важно.
Главным был стиль, экспрессия,
создание образа и кардинальный
разрыв с тем, что было раньше.
Обложка журнала «Ла Луна де Мадрид» Молодежь пыталась подражать
Лондону и Нью-Йорку, копируя

образы и звучание, и с презрени-
ем отвергала кумиров предыду-
щей эпохи.
Эклектичность, заимство-
вания, всеядность — эта тен-
денция подражания была по-
ГЛ А ВА 4
всеместной. Мовида не стре-
милась к оригинальности, но
привносила свежую атмосферу
в страну, которая так долго в
ней нуждалась. Альберто Гарсия-Аликс.
Среди основных черт мови- «Две Леди». 1986 г.
ды можно выделить склонность
к «общности», связь с городом, антигосударственность и аполитичность,
дух свободы и отрицания, космополитизм, заимствования и эклектичность.
Мовида творила новую эстетику, ставшую выражением возвра-
щенной свободы. Средства массовой информации разносили слух об
этом новом движении, дополняя и совершенствуя сложившуюся во-
круг него легенду. Левые политики воспринимали мовиду как что-то
свое. Благодаря мовиде Мадрид вошел в моду в Испании и в мире. За
рубежом мовида и Мадрид преврати-
лись в символы новой демократиче-
ской Испании. В то время главы ино-
странных государств, посещая Испа-
нию, неизменно задавали вопрос, что
такое «мовида».
Для самих представителей движе-
ния период политического перехода
стал эпохой веселья, отрицания обще- 751
принятых ценностей и норм. Героями
нового времени стали маргиналы. Не-
приятие западной молодежной суб-
культуры, которое еще недавно было
характерно для испанского общества,
сменилось всеобщей модой на отрица-
ние, неподчинение и адаптацией новых
форм, жизненных стилей и радикально
отличных норм поведения.
В Испании мовида перевернула
действительность, закрыв страницу,
связанную с франкизмом. Все новое,
что она принесла, будь то яркие цве-
та комиксов Сеесепе и Назарио, но- Оука Лееле. «Фотография как щит».
ваторство фотографий Оуки Лееле, 2007 г.
детская непосредственность нарядов от дизайнера Агаты Руис де ла

Прада, прическа поп-звезды Аляски — стало результатом обретения
свободы, как внешней, так и внутренней. Был осуществлен не только
переход от диктатуры к демократии: состоялся переход от серого, ско-
ванного, формализованного общества к другому — динамичному, кре-
ативному и живому.
В середине 1980-х годов мовида постепенно исчерпала себя, но ее сим-
РАЗД ЕЛ 5
волы продолжали превращаться в массовые, хотя и не несли в себе све-

жих, новых и революционных импульсов, которые были так характерны
для нее в начале. За годы существования движения новаторство и свобода
выродились в эстетику формализма и бессмысленные провокации, сопро-
вождавшиеся ночным весельем, неумеренным употреблением алкоголя и
Педро Альмодовар
Педро Альмодовар Кабальеро (род. 1949), испанский кинорежиссёр, сценарист,

прозаик стал символом культурного обновления Испании, воплотив в себе и
своем творчестве все те характерные особенности, которые были свойственны
испанской культуре в момент перехода от франкистской эстетики к постмодер-
низму. Будучи одним из главных героев мовиды, он сфокусировал на своей лич-
ности «моду на Испанию», став в ряд не только самых известных испанских, но
и мировых кинорежиссеров.
Детство Альмодовара прошло в испанской глубинке, и, отправившись
в 16 лет в Мадрид, он стал типичным представителем поколения, чей личный
опыт олицетворял столкновение традиционной и обновляющейся Испании.
Его творческий путь начинался в любительском театре, где он встретился с од-
ной из главных своих муз — актрисой Кармен Маура. В это же время он, вместе
с Фабио МакНамарой, организовал пародийную панк-глэм-рок-группу, сни-
752 мал короткометражки на любительскую камеру, писал рассказы. Провокацией
стал его первый полнометражный фильм, вышедший в 1980 г. — «Пепи, Люси,
Бом и остальные девушки». В этой работе нашла отражение эстетика мовиды,
а представители движения стали основными действующими лицами и зрите-
лями. Следующая работа — «Лаби-
ринт страстей» (1982) — это свое-
образная «энциклопедия мадрид-
ской жизни» 1980-х. В фильме за-
тронуты почти все основные темы,
волнующие режиссера и развитые
в его творчестве на протяжении по-
следующих лет.
На международном уровне об
Альмодоваре заговорили в связи с
Педро Альмодовар на церемонии выходом черной комедии «За что
вручения премии «Оскар». 2003 г. мне это?» (1984). Но настоящий
тяжелых наркотиков. Немало историй героев мовиды имели трагический

финал. Испанское культурное и политическое обновление сопровожда-
лось большими планами и надеждами, многим из которых не суждено
было сбыться.
Многое из того, что было создано мовидой, не выдержало проверку
временем. Но то короткое время, что было отведено эпохе обновления,
сделало свободу творчества основной и безусловной ценностью. Испан-
ГЛ А ВА 4
ская культура до сих пор ощущает на себе отголоски мовиды как в эсте-
тическом, так и в ментальном плане. Это движение обозначило устрем-
ленность в сторону культурной интеграции с Западом и привнесло воз-
действие процессов глобализации на дальнейшее развитие творческой
среды.
мировой успех пришел вместе с карти-

ной «Женщины на грани нервного сры-
ва» (1988), номинированной на «Оскар»
и получившей множество национальных
и международных премий. В 1990-е годы
складывается актерский ансамбль, посто-
янно работающий с режиссером, а также
выходит ряд лент, содержащих аллюзии
на опыт мирового кинематографа и трак-
тующих реальность в постмодернистском
ключе («Свяжи меня!», 1990; «Высокие
каблуки», 1992; «Кика», 1993; «Цве-
ток моей тайны», 1995; «Живая плоть»,
1997). В 1999 г. зрители всего мира были 753
потрясены новым фильмом Альмодовара
«Все о моей матери», получившим приз в
Каннах, премию «Оскар» за лучший ино-
странный фильм года и множество других «Все о моей матери». 1999 г.
наград. Этот фильм, провоцируя зрителя,
нес мощный гуманистический посыл, призывая к новому уровню терпимости
и восприятию открытых эмоций. С фильма «Поговори с ней» (2002), также
имевшего грандиозный международный успех, началось обострение отноше-
ний режиссера с национальной киноакадемией. В 2000-е годы Альмодовар
в свойственной ему манере обращается к анализу собственного прошлого, а
также осмыслению пути становления и проблем Испании на новом этапе ее
развития («Дурное воспитание», 2004; «Возвращение», 2006; «Разомкнутые
объятия», 2009; «Кожа, в которой я живу», 2011). Обстановка глобального
кризиса, охватившего современную Испанию, находит гротескное отражение
в работе Альмодовара 2013 г. «Я очень возбужден». ■■■
НА Р У Б Е Ж Е В Е К О В : Н О В Ы Й К УЛ Ь Т У Р Н Ы Й Г О Р И З О Н Т
Характеризуя современный этап в истории испанской культуры, можно

отметить ее соответствие общеевропейскому вектору развития в сочета-
нии со специфической национальной проблематикой.
В 1985 г. Испания стала участницей международного фестиваля ис-
кусства и культуры «Европалия», ежегодно представляющего Европе
РАЗД ЕЛ 5
одну из стран мира. Этот фестиваль представ-

лял историю и современность культуры вы-
бранной страны, демонстрировал памятники ее
культурного наследия. Участие в «Европалии»
обрело для Испании символический характер:
страна демонстрировала свою самобытность и
одновременно подтверждала свою принадлеж-
ность Европе.
На протяжении 1980-х и 1990-х годов в Ис-
пании складывались принципиально новые ус-
ловия существования общества. Испания кре-
стьянская, бедная, отсталая, религиозная не ис-
чезла, она все еще существовала (она представ-
Антони Тапиес. лена на фотографиях Кристины Гарсия Родеро
Афиша Европалии-85 в книге «Скрытая Испания»), но теперь это
были рудименты прошлого. В 1990-е годы нача-
лась кристаллизация тех изменений, которые возникли одновременно с
переходом к демократии. На новом этапе процессы глобализации форми-
руют основополагающий вектор развития испанской культуры, для нее
характерны те же тенденции, что и для западной культуры в целом.
Уже в конце 1980-х годов испанская культура окончательно стала
частью общеевропейской, и основным вектором ее развития стал кос-
754 мополитизм. В 1989 г. Нобелевскую премию по литературе получил
Камило Хосе Села. Миро-
вая известность пришла к
испанским архитекторам
Рафаэлю Монео, Сантьяго
Калатраве и Фернандо Бо-
филлю, композитору Кри-
стобалю Хальфтеру, худож-
никам Мигелю Барсело и
Антонио Тапиесу. Науч-
ные достижения испанцев
были признаны на самом
высоком уровне. Междуна-
родного успеха добились
многие испанские кинема- Фотография из книги К. Гарсия Родеро
тографисты. «Скрытая Испания»
Начало 1990-х годов стало поистине триумфальным для Испании.

В 1992 г. страна праздновала 500-летие открытия Америки и заново от-
крывала себя всему миру. Это было время пика моды на Испанию в
остальном мире.
К 1992 г. Барселона, благодаря Олимпийским играм, преобразилась,
представ новым воплощением модернизации. Для Севильи, ставшей в том
же году хозяйкой Международной выставки «Экспо-92», был придуман
ГЛ А ВА 4
свой образ. Она представлялась воплощением всего истинно испанского,
соответствующего принятым стереотипам, но модернизированного и от-
вечающего духу времени.
В 1992 г. Мадрид получил звание «культурной столицы Европы», что
совпало с открытием здесь двух новых музеев мирового уровня: Центра ис-
кусств королевы Софии и музея Тиссена-Борнемиссы.
В 1998 г. Испания отмечала столетие со дня рождения Федерико Гарсиа
Лорки и формирования «поколения 1898 года», с новой силой осознавая
глубину поставленных «поколением» проблем, а также трагедию и вели-
чие «главного поэта Испании ХХ века».
Развитие испанской литературы на современном этапе сочетает в
себе несколько ярко выраженных тенденций. С одной стороны, это ком-
мерциализация и воздействие глобализации международного книжного
рынка, ведущие к снижению качества художественной литературы. Еще
одной характерной чертой стало нарастающее влияние постмодернизма.
С другой стороны, обращение к национальной истории, характерное для
постфранкистского периода, на современном этапе приняло новые фор-
мы. Тема Гражданской войны не теряет актуальности, однако все большее
распространение получает жанр исторического романа, реализуемый и на
755
Центр
искусств
королевы
Софии
в Мадриде
уровне массовой продукции, и в постмодер-

нистском ключе, и в рамках литературной
традиции. Возвращение к реализму, тради-
ционному языку и манере изложения явля-
ется также одной из характерных черт, про-
явившейся на рубеже ХХ–XXI вв.
Среди наиболее ярких имен современной
РАЗД ЕЛ 5
испанской литературы можно назвать добив-

шихся международного успеха Артуро Перес-
Реверте и Хавьера Мариаса, а также Антонио
Муньеса Молину, Хуана Хосе Мильяса, Эн-
рике Вила-Матаса, Росу
Монтеро и Эдуардо Мен-
досу, Хуана Мануэля де
Прадо, Альмудену Гран-
Артуро Перес-Реверте дес. Не теряют интереса
читателей такие классики
испанской литературы ХХ в., как Мигель Делибес, Ана
Мариа Матуте, Хуан Марсе, Франсиско Умбраль, Ма-
нуэль Васкес Монтальбан.
Еще одна важная особенность современного эта-
па — новый уровень развития региональных лите-
ратур — каталонской (Сальвадор Эспириу, Хесус
Монкада Эструга, Жорди Кока-и-Вильялонга, Ким Ким Мунзо.
Монзо), баскской (Бернардо Ачага, Марио Онайндиа, «Самый обычный
Пако Аристи), галисийской (Альфредо Конде, Ману- день». Издание
на русском языке
эль Ривас, Карлос Касарес).
На рубеже тысячелетий творчество испанских поэтов вновь обрело
актуальность. Для современной поэзии характерен концептуализм и
756 «культурализм» (явление, схожее
с «эстетизмом»), эксперименты с
языком, постмодернистское влия-
ние, сочетание гуманистического
посыла и поэтики «повседневно-
сти». Среди наиболее ярких имен
здесь можно назвать Луиса Гарсиа
Монтеро, Хорхе Уррутиа, Ану
Россети, Луиса Кастро, Леополь-
до де Луиса.
Современный испанский те-
атр развивается в русле тенденций
мирового театрального движения,
иногда вырываясь вперед. Наряду
Писатель Хавьер Мариас и его отец, с коммерческими постановками в
философ Хулиан Мариас жанре комедии, эксперименталь-
ный авторский театр также

уверено чувствует себя на
испанской сцене. Среди его
характерных черт можно на-
звать синтетизм, смешение
визуальных и звуковых эф-
фектов, пантомимы, пародии
ГЛ А ВА 4
и сатиры. Часто характерно
стремление к открытому про-
странству, способствующему
эксперименту. Среди самых Сцена из оперы «Борис Годунов»
ярких авторов — Хосе Сан- в постановке Каликсто Бьейто
чис Синистерра, Альберт Ба-
делья, Сальвадор Тавора, Франсиско Ньева, Хуан Майорга, Антонио Онет-
ти. Международную славу получили провокационные постановки каталон-
ского режиссера Каликсто Бьейто («Кармен», «Борис Годунов»).
Театральные объединения «Ла фура дельс Баус», «Элс Хогларс», «Ла
Квадра де Сивилья», «Элс Комедиантс» благодаря высочайшему уровню
постановок с неизменным успехом гастролируют по всему миру.
В сфере изобразительного искусства рубеж тысячелетий стал временем
репрезентативности. В 1990-е годы в Испании был открыт ряд культурных
центров мирового уровня — Музей Гугенхайма в Бильбао (1997), Музей со-
временного искусства в Барселоне (1995), а также Галисийский центр совре-
менного искусства (1993) и Фонд Антони Тапиеса (1990).
Среди основных тенденций, характеризующих испанское современ-
ное искусство, можно назвать сосуществование стилей и направлений
последней четверти ХХ в. с новыми формами и художественным языком.
Здесь главенствует космополитизм, критический взгляд, объединение
различных подходов и их преображение, формирование связи между ху-
дожником и публикой, включение зрителя в произведение искусства. Ча- 757
сто используется механи-
ческое воспроизведение,
видео-арт, информаци-
онные и коммуникаци-
онные технологии.
Одним из наиболее
значимых художествен-
ных смотров продолжает
оставаться мадридская яр-
марка ARCO, демонстри-
рующая актуальные худо-
жественные тенденции и
неизменно привлекающая
интерес как публики, так
Представление театрального объединения «Элс Комедиантс» и профессионалов.
Среди главных имен в искусстве

все также фигурируют неоэкспресси-
онист Мигель Барсело, информалист
Антони Тапиес, гиперреалист Анто-
нио Эрнандес, скульптор-минима-
лист Сусана Солана. Поп-арт и нео-
фигуративное искусство представля-
РАЗД ЕЛ 5
ет Эдуардо Аройо. Искусство «новой

абстракции» реализуется в работах
Луиса Гордильо.
Еще в 1980-е годы искусство фото-
графии утвердило свое значимое место
в испанской культуре. Работы Кристи-
ны Гарсии Родеро отражали традиции и
обычаи. Хуан Мануэль Прието Кастро
разрабатывал связь между музыкой и
образом. Леопольдо Помес и Тони Ка-
тани транслировали постмодернист-
скую эстетику смешения прекрасного с Фонд Антони Тапиеса в Барселоне
безобразным и «новый лиризм».
Особое слово в новаторском поле развития культуры принадлежит ис-
панской архитектуре последних десятилетий. Опираясь на национальную
традицию, открытость экспериментам и инновациям, испанским зодчим
удалось занять почетное место в ряду наиболее авторитетных архитекто-
ров современности. Рафаэль Монео, лауреат многочисленных профессио-
нальных премий, автор таких знаковых построек, как Музей романского
758
Музей
Гуггенхайма
в Бильбао
Тони Катани.
«Танец»
ГЛ А ВА 4
искусства в Мериде, музей Жоана Миро на Мальорке. В 1999 г. был открыт
построенный по его проекту архитектурный комплекс Дворца конгрессов
и Аудитории Курсааль, ставший местом проведения международного ки-
нофестиваля в Сан-Себастьяне. По его проектам в Мадриде проводилась
реконструкция вокзала Аточа и Музея Прадо. Яркий стиль архитектора
проявился и в его зарубежных проектах (Собор Богоматери Ангелов в Лос-
Анжелесе, Музей изобразительного искусства в Хьюстоне (США).
Сантьяго Калатрава Вальс — один из ведущих современных архитек-
торов мирового уровня, представитель направления «нео-органической
архитектуры», или «бионики», использующей в архитектуре формы жи-
вой природы. Активно работая не только в Испании, но и за рубежом, Ка-
латрава прославился как мастер строительства уникальных мостов, сочета-
ющих функциональность и авангардизм (мост Аламильо в Севилье, мост 759
Джеймса Джойса в Дублине, мост Конституции в Венеции, Струнный мост
в Иерусалиме). Среди наиболее
грандиозных испанских про-
ектов Калатравы — сооружение
футуристичного Города искусств
и наук на родине архитектора в
Валенсии, включающего в себя
океанографический парк, науч-
ный музей, оперный театр, оран-
жерею и планетарий.
Постмодернистское виде-
нье наиболее ярко представле-
но в работах Рикардо Бофил-
Дворец конгрессов и Аудитория Курсааль, ля, в творчестве которого мож-
Сан-Себастьян. 1999 г. но проследить эволюцию от
Город
искусств
и наук,
Валенсия.
1996–2005 гг.
РАЗД ЕЛ 5
кубистических проектов 1960–1970-х годов к ориентации на переосмыс-

ление опыта архитектуры классицизма. В начале 1990-х годов он участво-
вал в проектировании олимпийских объектов и аэропорта в Барселоне.
В 2010 г. родной город архитектора украсило еще одно его здание, ставшее
символом нового этапа в истории столицы Каталонии, — построенное
им в виде паруса здание гостиницы сети «W Hotel». Работы мастерской
Бофилля — пример мультикультурализма и адаптивности современной
архитектуры — можно найти по всему миру, включая и Россию.
Среди других архитекторов с мировой известностью можно назвать
Альфонсо Мила и Федерико Корреа (строительство Олимпийской дерев-
ни в Барселоне). Творчество Фернандо
де Терана сосредоточено на разработ-
ке концепции города как произведе-
ния искусства. Мигель Фисак в своих
архитектурных проектах обеспечи-
760 вает связь экономических, социаль-
ных, эстетических и технологических
аспектов.
Современный этап стал одним

из самых успешных в истории испан-
ского кинематографа. Немалая заслу-
га в этом принадлежит созданной в
1980-е годы системе государственной
поддержки национальной кинемато-
графии. В 1987 г. была учреждена на-
циональная кинопремия «Гойя». Су-
ществующий с 1953 г. международный
кинофестиваль в Сан-Себастьяне
остается одним из самых престижных
«W Hotel», Барселона. 2010 г. мировых кинофорумов. Однако толь-
ко около 10% испанской продукции выходит на международный киноры-

нок. Сохраняя приверженность к повествовательному, а не зрелищному
кинематографу, Испания в конце ХХ — начале ХХI в. представила ряд
ярких имен, некоторым из которых удалось добиться международного
успеха. В 1993 г. премию «Оскар» за лучший
иностранный фильм года получила картина
«Прекрасная эпоха» Фернандо Труэбы. Пе-
ГЛ А ВА 4
дро Альмодовар на рубеже веков закрепил свое
место среди наиболее ярких представителей
мирового кинематографа и принес Испании
две премии «Оскар» (лучший иностранный
фильм года — «Все о моей матери», 2000; луч-
ший оригинальный сценарий — «Поговори
с ней», 2003). Громким событием стал фильм
«Шар» Ачеро Маньаса, отмеченный в 2001 г.
Европейской академией киноискусства. В
2005 г. «Море внутри» Алехандро Аменабара
вновь принесло Испании премию «Оскар» за
лучший иностранный фильм года. «Прекрасная эпоха». 1992 г.
Среди других кинорежиссеров, формирую-
щих облик испанского кино последних двадцати лет, — Хулио Медем, Алекс
де ла Иглесиа, Даниэль Санчес Аревало, Фернандо Леон де Араноа, Исьар
Больяин, Бенито Самбрано, Хуанма Бахо Ульоа, Марк Реча, Хосе Луис Куэр-
да, Изабель Койшет, Пабло Берхер.
Последняя четверть века связана также с мировым успехом испанских
актеров — Антонио Бандераса, Хавьера Бардема, Пенелопы Круз, Викто-
рии Абриль, Сержи Лопеса и др. Многие из них неоднократно удостаива-
лись международных кинопремий (Хавьер Бардем стал первым испанским
киноактером, получившим премию «Оскар)
и востребованы как в своей стране, так и за 761
рубежом.
Испанский кинематограф, сочетающий
в себе интеллектуальность, глубину, эмоци-
ональность и провокационность, на сегод-
няшний день в полной мере отражает дух на-
циональной культурной традиции. Здесь на-
ходится место метафизике и страсти (работы
Хулио Медема «Земля», 1996; «Любовни-
ки Полярного круга», 1998; «Беспокойная
Ана», 2007). Непринужденность и легкость
характеризуют работы Фернандо Труэбы
(«Прекрасная эпоха», 1992; «Девушка твоей
мечты», 1998). Остается актуальным обра-
щение к теме трагедии Гражданской войны
«Море внутри». 2005 г. («Язык бабочек», Хосе Луис Куэрда, 1999).
Кадр из фильма
П. Берхера
«Белоснежка». 2012 г.
РАЗД ЕЛ 5
Современное испанское кино совмещает глубокий психологизм («Тайная

жизнь слов», Изабель Койшет, 2005) и сочетание драмы с комедией абсур-
да («Печальная баллада для трубы», Алекс де ла Иглесиа, 2010). Тради-
ционная испанская приверженность гротеску, постмодернистская игра со
стереотипами и испанской кинематографической традицией нашли отра-
жение в работе Пабло Берхера «Белоснежка» (2012).
Вместе с тем, на современном этапе громко заявили о себе представи-
тели региональных культур. Каталонская, баскская, галисийская культуры
стремятся вырваться из общеиспанского монолита, воспринимая себя пол-
ноправной частью иберийской культурной мозаики.
* * *
Столетие, разделяющее смелые модернистские проекты Антонио Гауди
и футуристический Город искусств и наук Сантьяго Калатравы, наполнено
противоречиями. Спор традиций и инноваций, национальной самобытно-
762 сти и европейского вектора развития, триумф левых идей и торжество кон-
сервативной идеологии, попытка строительства «государства философов»
и сорок лет авторитарного режима отражают двойственность испанской
истории ХХ в. и формируют пути развития культуры. В начале XX в. твор-
цы нового искусства покидали Испанию, воспринимая ее как культурную
периферию. Франкистское государство изгоняло носителей творческого и
интеллектуального потенциала, оказавшихся в числе побежденных в битве
за Испанскую идею. На рубеже ХХ–ХХI вв. настало время триумфа, когда
творчество представителей Испании востребовано и находится в авангар-
де мировой культуры. Вторая половина ХХ века в сфере культуры со всей
очевидностью доказала нежелание Испании «быть другой», ее стремление
двигаться в русле общемировой тенденции развития культуры, стать ча-
стью общеевропейского культурного горизонта.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Уважаемый читатель!
Перед Вами прошли тысячелетия истории Испании — от древности
до XXI века: времена завоеваний, политических бурь и социальных бата-
лий, сложнейших экономических процессов, напряженных художествен-
ных и идейных исканий. И хотя история, как известно, — повествование
с открытым концом, а заключение к историческим трудам — академиче-
ская условность, все же нам хотелось бы сказать несколько слов напоследок.
Оглядываясь назад, в противоречивое, бурное прошлое, мы предлагаем
поразмышлять о традициях, которые придают испанскому историческому
наследию неповторимый, оригинальный облик. 763
Испанская исторический опыт привлекает удивительным взаимодей-
ствием двух тенденций — желанием сохранить собственное своеобразие
и открытостью внешним воздействиям. Выраженная культурная, хозяй-
ственная, политическая обособленность регионов сочетается в Испании со
стремлением к сплоченности и единству, прежде всего, во взаимодействии
с окружающим миром. Эта особенность проявляется и в истории испан-
ской государственности, и в экономике, и, разумеется, определяет испан-
скую культуру — повседневную, интеллектуальную и художественную.
Современное «государство автономий» — результат длительно-
го исторического творчества, болезненных и драматических политиче-
ских экспериментов. Пережив и переосмыслив имперский опыт XVI–
XVII веков, Испания сумела со временем не только вернуть себе престиж
и уважение в Европе, но и перевести в новое качество свои отношения
со странами Латинской Америки, взяв за основу иберизм — идеи исто-
рико-культурной общности, некогда созданной пиренейскими народами.
В настоящее время Испания — полноправный и активный член Евро-
пейского Союза и мирового сообщества.
Столь же явственно прослеживается в истории Испании борьба и вза-
имодействие центробежной и центростремительной тенденций, точнее —
полицентризма и стремления к унификации. Полицентризм испанского
ЗА К Л ЮЧЕНИЕ
Средневековья проявился не только в противостоянии Аль-Андалуса и хри-

стианских королевств, но и в сосуществовании и взаимодействии христиан-
ских государств Пиренейского полуострова. Тенденции сепаратизма и авто-
номизации сохранялись в течение Нового и Новейшего времени, давая о себе
знать то в войне за испанское наследство, то в карлистских войнах, то в канто-
нальном движении Первой республики, то в «региональных возрождениях»
XX века. В свою очередь, тенденции к унификации также проявлялись на
протяжении всей истории Испании: и в романизации, впервые объединив-
шей под одной властью практически всю территорию страны, и в династи-
ческих униях Арагона и Каталонии в XII веке, Кастилии и Арагона в конце
XV века, и в централизаторских реформах Бурбонов XVIII века, и в либераль-
ных конституциях, и, уже в XX веке — в унитарности франкизма.
«Единство в разнообразии» — такой нам представляется Испания —
не было лишено противоречий, которые не раз становились причинами
масштабных общественно-политических конфликтов. Тем не менее, страна
выстояла в исторических бурях. Ее жизнеспособность основана на умении
переходить от крайностей к компромиссу — пример, который Испания ча-
сто показывала Европе и миру.
Хотя испанская история XIX–XX веков богата республиканскими
идеями и опытом, долгое время традиционной политической формой об-
щественного компромисса в Испании оставалась монархия. Испанская
история являет нам галерею правителей, которые были выдающимися го-
сударственными деятелями, хотя, разумеется, не все испанские короли со-
ответствовали потребностям своих эпох. Сами монархические структуры
764 изменялись с течением времени. На протяжении XIX–XX веков сторон-
ники монархии и республики, рациональности и религиозности, револю-
ционности и порядка в противоборстве и синтезе создали неповторимую
ткань испанской идейной и социально-политической истории. В острой
борьбе пришлось искать новые формы политического компромисса. По-
степенно на смену конфронтации пришла готовность к диалогу, изменения
в общественном сознании создали основу для консенсуса. В момент пере-
хода от франкизма к демократии монархия вновь взяла на себя роль гаранта
мирного установления новой политической системы.
Органичной частью испанского исторического наследия стал дли-
тельный опыт сосуществования, противоборства и взаимовлияния со-
обществ, принадлежавших к разным вероисповеданиям. Христианство,
ислам и иудаизм в Средние века на Пиренейском полуострове находи-
лись в постоянном взаимодействии, не свойственном другим европей-
ским странам. Тесное длительное соседство с иными культурами делало
необходимой составляющей повседневной жизни толерантность, отсут-
ствие которой привело бы общество на грань гибели из-за постоянных
конфликтов и вражды. С другой стороны, в диалоге, подчас споре, разных
традиций постепенно формировался облик собственной культуры, яснее
формулировались принципы, определявшие границы между «своим» и
«чужим».
ЗА К Л ЮЧЕНИЕ
Эта своеобразная черта испанской истории обрела новое качество в
эпоху завоевания и колонизации Америки. Осваивая Новый Свет, ис-
панцы вновь оказались перед вызовом иных культур, ответ на который
не мог быть простым и однозначны. И позже, в философских и художе-
ственных открытиях Нового и Новейшего времени соединились при-
верженность национальным традициям и освоение культурного опыта
других народов.
История дипломатических и культурных контактов между Испани-
ей и Россией — это опыт преодоления взаимных предубеждений, поиск
путей друг к другу, основанный на постепенном осознании общности
интересов и важности сотрудничества. Уроки испано-русских связей
актуальны и для сегодняшнего дня. Не всегда отношения между двумя
странами, разделенными участием в различных политических блоках и
экономических объединениях, различными геополитическими интереса-
ми, были очень близкими и интенсивными. Тем не менее, сохраняется по-
литическая благожелательность, которая крайне важна для всей системы
стабильности в Европе, да и не только в Европе, в начале наступившего
XXI века.
В июне 2014 г. правление Хуана Карлоса I закончилось его отречени-

ем в пользу сына. Будут ли историки называть новый исторический период
«эпохой Филиппа VI»? Сохранит ли Испания свои границы и влияние в
Европе, Латинской Америке, в мире в целом? Неизвестно, какие еще вопро-
сы задаст будущее. Так или иначе, Испания найдет свой путь в бурном по-
токе мировой истории. 765
ХРОНОЛОГИЧЕСКИЙ
УКАЗАТЕЛЬ
1676–1764 гг. 1706 г. 1712 г.

Бенито Херонимо Арагон и Валенсия открытие Королевской
Фейхоо-и-Монтенегро признают библиотеки
Карла Габсбурга
1701–1746 гг. королем Испании 1713 г.
Филипп V Бурбон — Утрехтский мирный
король Испании 1706 г., договор
июнь–октябрь
1701–1714 гг. войска Большого 1713–1714 гг.
война за испанское Альянса в Мадриде осада Барселоны
наследство войсками Филиппа V
1707 г.
1703 г. битва при Альмансе, 1714–1715 гг. 767
провозглашение королем победа франко- отмена фуэрос
Испании эрцгерцога испанской армии Каталонии и Мальорки
Карла Габсбурга (декреты «Нового
1707 г. Установления»)
1704 г. отмена фуэрос
захват английской Арагона и Валенсии 1714 г.
эскадрой Гибралтара (декреты «Нового Раштадский
Установления») мирный договор между
1705 г. Францией и Австрией
осада и взятие Барселоны 1708 г.
войсками Большого захват о. Менорка 1714 г.
Альянса английским флотом учреждение Королевской
испанской Академии
1705 г. 1710 г.,
Каталония признает сентябрь–декабрь 1717–1785 гг.
Карла Габсбурга войска Большого Бонавентура (Вентура)
королем Испании Альянса в Мадриде Родригес
Х РОНОЛОГИЧЕСК ИЙ У К АЗАТЕЛ Ь
1717–1720 гг. 1729 г. 1738 г.

война Четверного союза Севильский договор создание Королевской
с Англией и Францией академии истории
1718 г.
битва у м. Пассаро, 1730 г. 1739–1741 гг.
поражение испанского разрыв дипломатиче- испано-английская
флота ских отношений между война («война
Россией и Испанией за ухо Дженкинса»)
1720 г.
Гаагский мирный договор 1733–1738 гг. 1739 г.
война за польское «Словарь, утвержден-
1724–1727 гг. наследство ный авторитетами»
консульство России
в Кадисе 1733 г. 1739–1811 гг.
договор о союзе Хуан Вильянуэва
1724 г., между Испанией
январь и Францией (первый 1740–1748 гг.
отречение Филиппа V Фамильный пакт) война за австрийское
в пользу инфанта Луиса наследство
1734 г.
1724 г. захват Неаполя 1741–1782 гг.
январь–август испанскими войсками, Хосе Кадальсо-и-Васкес
Луис (Людовик) I, инфант Карл де Бурбон–
король Испании король Неаполитан- 1743 г.
ского королевства договор о союзе
1724 г. между Испанией
сентябрь 1734 г. и Францией (второй
Филипп V отзывает битва при Битонто Фамильный пакт)
свое отречение и возвра-
щается на престол 1734 г. 1744 г.
создание Королевской сражение при Веллетри
1725 г. академии медицины
768 Венский договор между 1744–1811 гг.
Австрией и Испанией 1735–1744 гг. Гаспар Мельчор де
франко-испанская Ховельянос-и-Рамирес
1725 г. экспедиция Шарля
создание Королевской де ля Кондамина 1746–1759 гг.
дворянской семинарии в Южную Америку Фердинанд VI —
король Испании
1727 г. 1737 г.
назначение первого ис- конкордат 1746–1828 гг.
панского представителя между Испанией Франсиско
в Санкт-Петербурге и папой римским Гойя-и-Лусьентес
1727–1728 гг. 1738 г. 1748 г.
Англо-испанская война Венский мир Аахенский мир:
инфант Филипп
1728 г. 1738 г. де Бурбон —
мирный договор создание вице-королев- наследник Пармы,
с Англией (в Суассоне) ства Новая Гранада Пьяченцы, Гуасталлы
1750 г. 1763 г. 1776–1778 гг.
Мадридский договор между Парижский мир «процесс Олавиде»
Испанией и Португалией
(«Договор о границах») 1764 г. 1777 г.
создание генерал- испано-португаль-
1750–1756 гг. капитанства Куба ский договор в Сан-
Кадастр Энсенады Ильдефонсо: террито-
1765 г. риальное размежевание
1752 г. учреждение российско- в Южной Америке,
создание Академии го консульства в Кадисе отмена Тордесильяс-
изящных искусств ского договора 1494 г.
Сан-Фернандо 1766–1772 г.
О.-М. Штакельберг — 1777 г.
1752 г. посол России в Испании создание генерал-
договор в Аранхуэсе капитанства Венесуэла
между Испанией, 1766 г.
Австрией и Сардинией «восстание 1778 г.
против Скилачче» создание президенсии
1753 г. Чили
конкордат между Испа- 1766–1772 гг.
нией и папой римским граф Аранда — прези- 1778 г.
дент Совета Кастилии декреты о «свободной
1758–1824 гг. торговле» с американ-
Агустин де Бетанкур- 1767 г. скими колониями
и-Молина изгнание Ордена
иезуитов из Испании 1779 г.
1759–1788 гг. и ее колоний объявление Испанией
Карл III — войны Англии
король Испании 1770–1771 гг.
Мальвинский кризис 1779–1790 гг.
1761 г. строительство Большого
восстановление 1772–1857 гг. Арагонского канала
дипломатических Мануэль Хосе Кинтана 769
отношений между 1782 г.
Россией и Испанией 1772–1794 гг. создание Банка Св. Карла
С.С. Зиновьев — посол
1761 г. России в Испании 1783 г.
договор о союзе Версальский мир
между Испанией 1776–1794 гг.
и Францией (третий граф Флоридабланка — 1784–1823 гг.
Фамильный пакт) первый государствен- Рафаэль дель
ный секретарь Риего-и-Нуньес
1761–1763 гг.
участие Испании 1776 г. 1786–1788 гг.
в Семилетней войне создание вице-королев- П. Кампоманес–прези-
(1756–1763) ства Рио-де-ла-Плата дент Совета Кастилии
1762–1786 гг. 1776 –1777 гг. 1788–1808 гг.
Кампоманес — проку- Испано-порту гальская Карл IV —
рор Совета Кастилии война король Испании
1789 г. 1796–1802 гг. 1805 г.

созыв испанских кор- Англо-испанская война франко-испанский
тесов: Прагматическая военный союз
санкция, отмена саличе- 1797 г.
ского закона о престоло- битва у м. Сан-Висенте, 1805 г.
наследии поражение испанского битва при Трафальгаре,
флота, захват Велико- поражение франко-
1789–1794 гг. британией о. Тринидад испанского флота
экспедиция Алехандро
Маласпины 1798 г. 1806–1866 гг.
начало дезамортизации Модесто Лафуэнте
1789–1790 гг. церковных имуществ
англо-испанский кон- («дезамортизация Годоя») 1807 г.
фликт из-за о. Нутка присоединение
1799 г. Испании к режиму
1790 г. Испания объявляет континентальной
открытие Королев- войну России блокады
ской обсерватории
в Мадриде 1800–1868 гг. 1807 г.
Рамон Мария Нарваэс франко-испанский
1792 г., договор в Фонтенбло
февраль–ноябрь 1800 г. о войне против
граф Аранда — второй испано- Португалии
первый государст- французский договор
венный секретарь в Сан-Ильдефонсо; 1807 г.
захват Великобри- «процесс
1792 г, ноябрь — 1798 г. танией о. Менорка в Эскориале»
Годой — первый
государственный 1801 г. 1807 г.
секретарь испано-португальская ввод франко-испанских
«апельсиновая» война войск в Португалию
1793–1795 гг.
770 франко-испанская война 1801 г. 1808–1842 гг.
(Пиренейская война) восстание в Валенсии Хосе де Эспронседа
1793–1879 гг. 1801 г. 1808–1814 гг.
Бальдомеро мирный договор между война за независимость
Эспартеро Россией и Испанией
1808 г.,
1794 г. 1802 г. март
капитуляция испанской Амьенский мир: восстание в Аранхуэсе;
армии у г. Коллиура Испания возвращает отречение Карла IV
о. Менорку и уступает от престола в пользу
1795 г. Великобритании Фердинанда, принца
Базельский мир о. Тринидад Астурийского
1796 г. 1804 г. 1808 г.,
первый испано- Испания 2 мая
французский договор объявляет войну восстание
в Сан-Ильдефонсо Великобритании в Мадриде
1808 г., 1809 г. 1811 г.
май высадка в Португалии создание конфедерации
«байоннские отрече- английской армии под Соединенных провин-
ния»: испанские Бур- командованием Артура ций Новой Гранады
боны передают права Уэлесли
на испанский престол 1812 г.,
Наполеону Бонапарту, 1809–1837 гг. 19 марта
императору Франции Мариано Хосе де Ларра принятие Кадисской
конституции
1808–1813 гг. 1809–1853 гг.
Жозеф Бонапарт Хуан Доносо Кортес 1812 г.
(Хосе/Иосиф I) — битва при Арапилес,
король Испании 1809–1867 гг. победа англо-
Леопольдо О’Доннель испанской армии
1808 г.,
июль 1810 г. 1812 г.
Байоннская конституция роспуск Центральной русско-испанский союзный
(Байоннский статут) хунты, учреждение договор в Великих Луках
Регентского совета,
1808 г., созыв общеиспанских 1813 г.
июнь–август кортесов, открытие отмена инквизиции
первая осада Сарагосы сессии кортесов
французской армией в Кадисе 1813 г.
битва при г. Витория,
1808 г., ноябрь — 1810–1824 гг. победа англо-
1809 г., январь война за независимость испанской армии
вторая осада Сарагосы испанских колоний
французской армией в Америке, создание 1813 г.
латиноамериканских провозглашение
1808 г., государств независимости
июль Мексики
сражение при г. Байлене, 1810 г.
капитуляция француз- учреждение Времен- 1813 г. 771
ской армии ного правительства повторное провозгла-
в Буэнос-Айресе шение независимости
1808–1810 гг. Венесуэлы
деятельность 1810 г.
Центральной Хунты восстание в Боготе 1814–1833 гг.
Фердинанд VII —
1808 г., 1810–1821 гг. король Испании
ноябрь война за независимость
вторжение в Испанию Мексики 1814 г.
французской армии под возвращение
командованием Напо- 1810–1812 гг. Фердинанда VII
леона I оккупация Западной в Испанию, «Манифест
Флориды США персов», отмена
1808 г., Кадисской конституции
декабрь 1811 г.
Чамартинские декреты провозглашение незави- 1814–1870 гг.
Наполеона I симости Венесуэлы Хуан Прим-и-Пратс
1815 г. 1820 г., 1824 г.

возвращение в Испанию март конституция Феде-
ордена иезуитов восстановление ральной республики
конституции 1812 г. Центральной Америки
1817 г.
вступление Испании 1821 г. 1824 г.
в Священный союз битва при р. Карабобо битва при Аякучо
1817 г. 1821 г. 1824 г.
занятие Восточной избрание Симона признание Великобри-
Флориды США Боливара президентом танией независимости
Новой Гранады Мексики, Колумбии
1817 г. и Рио-де-ла-Платы
битва при Чакабуко 1821 г.
взятие Лимы войсками 1825 г.
1818 г. Хосе де Сан-Мартина создание
провозглашение Республики Боливара
независимости Чили 1821 г. (впоследствии Боливии)
провозглашение
1819 г. независимости Мекси- 1826 г.
Симон Боливар — канской империи Панамский конгресс
президент Венесуэлы
1822 г. 1827 г.
1819 г. «Гуаякильское свидание» восстание «обиженных»
создание Хосе де Сан-Мартина в Каталонии
Великой Колумбии и Симона Боливара
1830 г.
1819 г. 1822 г., обнародование Прагма-
открытие Королевско- май–ноябрь тической санкции
го музея живописи и восстание «абсолюти-
скульптуры (впослед- стов» на севере Испании 1830 г.
ствии музей Прадо) «события в Ла-Гранхе»:
772 в Мадриде 1822 г., Фердинанд VII отменяет
июль Прагматическую
1819 г. восстание гвардии санкцию
договор между в Мадриде
Испанией и США 1831 г.
(договор Адамса — 1822–1823 г. неудачная
Ониса) Агустин де Итурбиде попытка мятежа
(Агустин I) — под руководством
1820 г., император Мексики Х.М. де Торрихоса
январь
военное восстание под 1822 г. 1833–1868 гг.
руководством Рафаэля конгресс Священного Изабелла II —
дель Риего в Лас-Кабесас союза в г. Вероне королева Испании
де Сан-Хуан
1823 г. 1833–1840 гг.
1820–1823 гг. французская регентство королевы-
«либеральное интервенция матери Марии-Кристины
трехлетие» в Испанию де Бурбон
1833–1839 гг. 1837 г., 1844 г.
Первая карлистская июнь учреждение
война принятие конституции Банка Изабеллы II
испанской монархии (c 1874 г. государствен-
1833–1891 гг. ный Банк Испании)
Педро Антонио 1838–1874 гг.
де Аларкон Мариано Фортуни 1845 г.
принятие конституции
1833 г. 1839 г. Испании
начало использования договор в Оньяте,
в Испании паровых «объятие в Вергаре»: 1845 г.
машин завершение Первой признание незави-
карлистской войны симости Венесуэлы
1834 г.
Королевский Статут 1840 г. 1846–1848 гг.
о созыве кортесов эмиграция королевы- Вторая карлистская
матери Марии-Кристины война
1834 г.
создание Четверного 1841–1843 гг. 1847 г.
союза регентство Б. Эспартеро признание незави-
симости Боливии
1835 г. 1840 г.
открытие «Атенея» Испания признает 1848 г.
в Мадриде независимость Эквадора папа римский,
Австрия и Пруссия
1835–1836 гг. 1841 г. признают Изабеллу II
Х. Альварес закон об отмене королевой Испании
Мендисабаль — фуэрос Наварры
глава правительства и Страны Басков 1848 г.
дипломатическая
1835–1902 гг. 1843 г. миссия М. Сарко
Антонио Хисберт кортесы провозгла- дель Валье в Россию
шают Изабеллу II 773
1836 г. совершеннолетней 1849 г.
Испания признает участие испанских
независимость Мексики 1843–1920 гг. войск в войне против
Бенито Перес Гальдос Римской республики
сер. 1840-х гг.
«дезамортизация 1844–1854 гг. 1850–1866 гг.
Мендисабаля» «мрачное десятилетие» «Всеобщая история
Испании» М. Лафуэнте
1836 г. 1844 г.
«восстание сержантов» возвращение 1850 г.
в Ла-Гранхе, восстановле- из эмиграции признание Испанией
ние конституции 1812 г. королевы-матери независимости Коста-
Марии-Кристины Рики и Никарагуа
1836–1870 гг.
Густаво Адольфо 1844 г. 1851 г.
Домингес Бастида признание конкордат между Испа-
(Беккер) независимости Чили нией и папой Римским
1851–1921 гг. 1856–1862 гг. 1862–1870 гг.

Эмилия Пардо Басан посольство М.А. Голи- А.Н. Волконский —
цына в Испании российский посланник
1852–1926 гг. в Испании
Антонио Гауди-и-Корнет 1856–1912 гг.
Марселино 1863–1923 гг.
1854 г. Менендес-и-Пелайо Хоакин
пронунсиамьенто Соролья-и-Бастида
Л. О’Доннеля, «Манса- 1857–1913 гг.
наресский манифест» Дарио де Регойос 1863 г.
признание Испанией
1854–1856 гг. 1857 г. независимости
Б. Эспартеро — глава реформа системы Гватемалы
правительства: «второе образования
правление Эспартеро» 1864–1936 гг.
1858–1862 гг. Мигель де Унамуно
1854–1856 гг. правительство
«прогрессистское Л. О’Доннеля 1864–1866 гг.
двухлетие» Первая Тихоокеанская
1858–1862 гг. война
1855 г. — конец 1860-х гг. испанская экспеди-
«генеральная дезамор- ция в Индокитай 1864 г.
тизация» П. Мадоса (война в Кохинхине) начало финансового
кризиса
1855 г. 1859–1860 гг.
признание независи- испано-марокканская 1865 г.
мости Доминиканской война восстание на Кубе
республики
1860 г. 1865 г.
1855 г. битва при Тетуане признание Испанией
всеобщая забастовка независимости
в Каталонии 1860 г. Сальвадора
774 Марокко признает
1856 г. испанский суверенитет 1865 г.
закон «о кредитных над Сеутой и Мелильей расстрел демонстрации
обществах» в Мадриде
1861–1862 гг.
1856 г. интервенция Испании 1866 г.
проект новой в Мексику в союзе восстание в Мадриде
конституции Испании с Великобританией
(«нерожденной») и Францией 1866 г.
пакт в Остенде
1856 г. 1861–1865 гг.
признание Россией Доминиканская респу- 1867–1928 гг.
Изабеллы II королевой блика в составе Испании Висенте Бласко
Испании, восстановле- Ибаньес
ние дипломатических 1861 г.
отношений, дипломати- признание Испанией 1867 г.
ческая миссия К.К. Бен- независимости восстания
кендорфа в Испанию Аргентины в Каталонии и Арагоне
1868 г. 1872–1876 гг. 1876 г.
Сентябрьская Третья карлистская основание
революция война Института свобод-
ного образования
1868 г. 1873–1874 гг. в Мадриде
введение песеты Первая республика
в качестве нацио- в Испании 1878–1896 гг.
нальной денежной посольство М.А. Горча-
единицы 1873 г. кова в Испании
отмена рабства
1868–1874 гг. в Пуэрто-Рико 1878 г.
«демократическое первая телефонная
шестилетие» 1873–1874 гг. линия Испании
кантональное движение
1868 г. в Испании 1879 г.
введение всеобщего создание Испанской
избирательного права 1874 г., социалистической
для мужчин январь рабочей партии
государственный (ИСРП)
1868 г. переворот М. Павии
провозглашение 1879 г.
республики 1874 г., признание Испанией
в Пуэрто-Рико декабрь независимости
военный мятеж Перу и Боливии
1868–1878 гг. А. Мартинеса Кампоса
Десятилетняя война в Сагунто 1880–1940 гг.
за независимость Мануэль Асанья Диас
Кубы 1874–1885 гг.
Альфонс XII — 1881–1973 гг.
1869 г. король Испании Пабло Руис Пикассо
принятие
конституции Испании 1870–1878 гг. 1883–1955 гг.
посольство Х.Е. Кудряв- Хосе Ортега-и-Гассет 775
1869–1946 гг. ского в Испании
Франсиско Ларго 1883 г.
Кабальеро 1875–1939 гг. республиканский
Антонио Мачадо военный мятеж
1870 г.
съезд испанской 1876 г. 1883 г.
секции Международ- консульская признание Испанией
ного товарищества конвенция между независимости
рабочих Россией и Испанией Чили
1871–1873 гг. 1876 г. 1885 г.
Амадей I Савойский — принятие признание Испанией
король Испании новой конституции независимости
Эквадора
1871–1959 гг. 1876 г.
Эрменехильдо Англада отмена фуэрос 1885 г.
Камарас Страны Басков «Пакт Пардо»
1885–1902 гг. 1897–1905 гг. 1904–1989 гг.

регентство королевы Д.Е. Шевич — посол Сальвадор Дали
Марии-Кристины России в Испании
1904 г.
1885 г. 1898 г., франко-испанская
испано-германский 15 февраля декларация и секретное
конфликт из-за взрыв американского соглашение о разделе
Каролинских крейсера «Мэн» Марокко
островов в порту Гаваны
1905–1906 гг.
1886–1945 гг. 1898 г., первый Марокканский
Хосе Гутьеррес Солана апрель–август (Танжерский) кризис
Испано-кубино-
1887 г. американская война 1906 г.
введение свободы «Закон о юрисдикциях»
ассоциаций 1898–1936 гг.
Федерико Гарсиа Лорка 1907–1909 гг.
1888 г. правительство
всемирная выставка 1898 г., Антонио Мауры
в Барселоне 10 декабря
Парижский мирный 1907 г.
1888 г. договор между «Картахенские
создание Всеобщего Испанией и США соглашения» между
союза трудящихся Испанией, Францией
(ВСТ) 1900–1983 гг. и Великобританией
Луис Бунюэль
1890 г. 1908 г.
введение всеобщего 1901 г. создание Радикальной
избирательного права создание республиканской
для мужчин Регионалистской лиги партии
в Каталонии
1892 г. 1909 г.,
776 создание Кубинской 1901 г. 26 июля — 2 августа
революционной партии создание «Трагическая неделя»
«Новой школы» в Барселоне
1895 г. в Барселоне
создание Баскской 1909 г.,
националистической 1902 г. 27 июля
партии создание компании поражение испанцев
«Доменные печи в «Волчьем ущелье»
1895 г. Бискайи» (Марокко)
восстание на Кубе
1902–1931 гг. 1910 г.
1896 г. самостоятельное создание Национальной
восстание правление конфедерации труда
на Филиппинах Альфонса XIII (НКТ)
1897 г. 1903 г. 1910–1912 гг.
убийство А. Кановаса создание Института правительство
дель Кастильо социальных реформ Хосе Каналехаса
1911 г. 1919 г. 1927 г.
второй Марокканский Испания стала одним создание нефтяной
(Агадирский) кризис из непостоянных членов монополии
Совета Лиги Наций «КАМПСА»
1912 г.
создание партии 1920 г. 1930 г.
республиканцев- создание испанского Сан-Себастьянский
реформистов Иностранного легиона пакт
1912 г. 1921–1927 гг. 1931 г.
франко-испанское Рифская война в Марокко муниципальные
соглашение о Марокко, выборы
создание протектората 1921 г.
поражение испанских 1931 г.,
1914 г. войск при Аннуале 14 апреля
создание «Каталонского (Марокко) провозглашение
содружества» республики
1921 г.
1914 г., создание Коммунистичес- 1931–1939 гг.
7 августа кой партии Испании (КПИ) Вторая республика
декларация о нейтра- в Испании
литете Испании 1923 г.,
в Первой мировой 13 сентября 1931 г.
войне военный переворот созыв Учредительных
генерала Мигеля кортесов
1917 г. Примо де Риверы
арест членов 1931 г.
барселонской 1923–1930 гг. «кровавая неделя»
«хунты защиты» диктатура в Севилье
М. Примо де Риверы
1917 г. 1931 г.,
«Парламентская 1924 г. 2 декабря
ассамблея» в Барселоне создание партии избрание Н. Алькала 777
«Патриотический союз» Саморы на пост прези-
1917 г. дента Республики
всеобщая забастовка 1925 г.
испано-французская 1931 г.
1918 г. высадка в Марроко создание партии
прекращение Национальное действие
российско-испанских 1926–1928 гг. (впоследствии
дипломатических выход Испании Народное действие)
отношений из Лиги Наций
1932 г.
1918–1920 гг. 1926 г. закон об аграрной
«большевистское трех- создание Республикан- реформе
летие» в Испании ского альянса
1932 г.,
1919 г. 1927 г. 10–11 августа
декрет о 8-часовом создание Федерации военный мятеж
рабочем дне анархистов Иберии (ФАИ) генерала Санхурхо
1932 г. 1936 г., гражданской войны

создание 1 октября в Испании
«Испанской Франко объявил себя
конфедерации главой государства 1939–1975 гг.
автономных правых» правление в Испании
(СЭДА) 1937 г., генералиссимуса
26 апреля Франсиско Франко
1933 г. авиабомбардировка
крестьянское восстание Герники 1939 г.
в Касас Вьехас создание
1937 г. вертикальных
1934 г. майский кризис синдикатов
восстание рабочих в Барселоне
в Астурии 1940 г.,
1937 г., 23 октября
1933 г., 17 мая встреча Франко
29 октября правительство и Гитлера в Эндае
основание Х. Негрина
«Испанской фаланги 1941 г.
и ХОНС» 1937 г. отправка
падение северного «голубой дивизии»
1935 г. республиканского на Восточный фронт
образование анклава
Объединенной рабочей 1941 г.
марксистской партия 1937–1938 гг. создание Института
(ПОУМ) битва за Теруэль национальной
промышленности
1936 г., 1938 г.
январь создание первого 1942 г.
образование правительства учреждение
Народного фронта Франсиско Франко кортесов
1938 г.,
778 1936 г.,
февраль июнь–ноябрь
1945 г.
издание
победа Народного сражение на р. Эбро «Хартии испанцев»
фронта на выборах
1939 г., 1946 г.
1936 г., 17 июля — 26 января отказ в приеме Испании
1939 г., 1 апреля падение республикан- в ООН
гражданская война ской Каталонии
в Испании 1947 г.,
1939 г., 6 июня
1936 г., 28 марта одобрение на референ-
17–18 июля вступление думе «Закона о насле-
Военный мятеж франкистов в Мадрид довании поста главы
государства»
1936 г., 1939 г.,
4 сентября 1 апреля 1953 г.
правительство Ф. Франко объявил конкордат
Ф. Ларго Кабальеро о завершении со Святым престолом
1953 г. 1974 г. 1977 г.
заключение договора создание ликвидация аппарата
с США «Демократической «Национального
хунты» в Париже движения»
1955 г.,
14 декабря 1975 г. 1977 г.
вступление Испании создание «Платформы легализация
в ООН демократической кон- Коммунистической
вергенции» партии Испании
1955 г.
прибытие в Испанию 1975 г., 1977 г.
Хуана Карлоса 20 ноября выборы
смерть Франсиско в Учредительные
1956 г. Франко кортесы
университетский кризис
1975 г., 1977 г.
1957 г. 22 ноября создание Союза
реорганизация вступление на престол демократического
правительства и приход короля Хуана Карлоса I центра
в него технократов
1975–2014 гг. 1977 г.,
1959 г. правление в Испании 27 октября
создание организации Хуана Карлоса I заключение
ЭТА «Пактов Монклоа»
1975 г.,
1959 г. 11 декабря 1978 г.,
реализация плана образование 6 декабря
стабилизации правительства принятие
К. Ариаса Наварро на референдуме
1959 г. Конституции Испании
вступление Испании 1976 г.
в ОЭСР создание партии 1979 г.
Народный альянс муниципальные выборы 779
1962 г.
волна забастовок 1976 г., 1980 г.
7 июля военная реформа
1962 г. назначение
казнь Хулиана Гримау главой правительства 1981 г.,
Адольфо Суареса 23 февраля
1966 г. попытка военного
Закона о прессе и печати 1976 г. переворота Техеро
референдум по закону
1967 г., «О политической 1982 г.
1 января реформе» вступление Испании
Органического в НАТО
закона государства 1977 г.,
9 февраля 1982 г.
1973 г. восстановление победа ИСРП
убийство адмирала дипломатических на всеобщих парла-
Л. Карреро Бланко отношений с СССР ментских выборах
1982–1996 гг. 1996 г. 2004 г.

правление ИСРП победа Народной победа ИСРП
партии на всеобщих на всеобщих парла-
1985 г. парламентских выборах ментских выборах
всеобщая забастовка
1996–2004 гг. 2004 г.
1986 г. правление вывод испанского
всеобщие парламент- Народной партии контингента
ские выборы из Ирака
2000 г.
1986 г., всеобщие парла- 2008 г.
1 января ментские выборы всеобщие парла-
вступление Испании ментские выборы
в Европейское экономи- 2002 г.
ческое сообщество запрет деятельности 2008 г.
организации ЭТА начало
1986 г. финансового
референдум о членстве 2002 г. кризиса в Испании
в НАТО испано-марокканский
кризис 2012 г.
1989 г. победа
всеобщие парламент- 2002 г. Народной партии
ские выборы крушение на всеобщих парла-
нефтетанкера ментских выборах
1992 г. «Престиж»
Летние Олимпийские 2014 г.,
игры в Барселоне 2003 г. 2 июня
участие Испании отречение
1993 г. в операции Хуана Карлоса I
всеобщие парламент- «Иракская свобода»
ские выборы 2014 г.,
2004 г., 19 июня
780 1994 г. 11 марта начало правления
всеобщая забастовка теракты в Мадриде Филипп VI
БИБЛИОГРАФИЯ
О Б Щ И Е РА Б О Т Ы
Алексеев М.П. Очерки истории испано- Пограничные культуры между Восто-

русских литературных отношений ком и Западом (Россия и Испания) /
XVI–XIX в. // Алексеев М.П. Русская Отв. ред. В.Е. Багно. СПб., 2001.
культура и романский мир. Л., 1985. Пискорский В.К. История Испании и
Алексеева Т.А. История испанской Португалии. СПб., 1909.
конституции. М., 2011. Abellan J.L. Historia crítica del pensa-
Аникеева Н.Е., Ведюшкин В.А., Воло- miento español. 7 vols. Madrid, 1984.
сюк О.В., Медников И.Ю., Пожар- Artola M. Partidos y programas políticos,
ская С.П. История внешней поли- 1808–1936. Madrid, 1976.
тики Испании. М., 2013. Bahamonde Magró A. Historia de España en 781
Багно В.Е. Россия и Испания: общая el siglo XX, 1875–1939. Madrid, 2000.
граница. СПб., 2006. Bennassar B. L’Histoire des Espagnols.
Багно В.Е. Русские маршруты в Испании. 2 vols. Paris, 1985.
Париж, 2004. Carr R. España 1808–1975. Barcelona, 1999.
Вилар П. История Испании. М., 2006. Carr R. España: de la Restauración a la de-
Испанские короли: 18 исторических mocracia, 1875–1980. Barcelona, 1998.
портретов от средних веков до со- Carr R., Fusi J.P. España, de la Dictadura a la
временности / Пер. с нем. Ростов- Democracia, 1875–1980. Barcelona, 1998.
на-Дону, 1998. Las comunicaciones en la construcción
Испанский альманах. Вып. 1: Власть, del Estado contemporaneo en España
общество и личность в истории. (1700–1936) / Dir. A. Bahamonde.
М., 2008; Вып. 2: История и совре- Madrid, 1993.
менность. М., 2010. La construcción de las historias de España /
Испания // Православная энциклопе- Coord. R. García Cárcel. Madrid, 2004.
дия. Т. 27. М., 2011. Cuenca Toribio J.M. Relaciones Iglesia–
Майский И.М. Испания, 1808–1917: Estado en la España Contemporanea
исторический очерк. М., 1957. (1833–1985). Madrid, 1986.
De Hispania a España. El nombre y el Lafuente M., Varela J., Borrega A., Pirala
concepto através del los siglos. Ma- A. Historia general de España. Desde
drid, 2005. los tiempos primitivos hasta la muer-
Diaz-Plaja F. El siglo XX. Madrid, 1960. te de Fernando VII continuada dicha
Enciclopedia de historia de España / Dir. época hasta nuestros días. 25 vols. Bar-
БИБЛ ИОГРАФИ Я
M. Artola. 7 tt. Madrid, 1988–1991. celona, 1887–1890.

Economía y economistas españoles / Dir. E. López-Ocón Cabrera L. Breve historia de la
Fuentes Quintana. 9 vols. Madrid, 1999. ciencia española. Madrid, 2003.
España. Refrexiones sobre el ser de Espa- Las máscaras de la libertad. El liberalismo
ña. Madrid, 1997. español 1808–1950 / Ed. M. Suárez
Estadisticas históricas de España. Siglos XIX Cortina. Madrid, 2003.
y XX / Coords. A. Carreras, X. Tafunell. La mirada del otro. La imagen de España
3 vols. Madrid, 2005. en el extranjero: introducción y esque-
Fusi J.P. España 1808–1996. El desafío de ma para la historia de un estereotipo /
la modernidad. Madrid, 1997. Eds. A. Morales, J. P. Fusi y A. de Blas,
Fusi J.P. España. La evolución de la identi- 2013.
dad nacional. Madrid, 2000. Menéndez Pidal R. Los españoles en la
García Cárcel R. La herencia del pasado. Historia. Madrid, 1982.
Las memorias históricas de España. 3-a Mujer y sociedad en España. 1700–1975 /
ed. Barcelona, 2013. Ed. R. Capel Martínez. Madrid, 1982.
Herrero J. Los orígenes del pensamiento Nadal J. Atlas de la industrialización espa-
reaccionario español. Madrid, 1971. ñola, 1750–2000. Barcelona, 2003.
Historia de España / Dir. J. Fontana, R. Vi- Nadal J. La población española (siglos XVI
llares. 12 vols. Barcelona, 2009–2013. al XX). Barcelona, 1984.
Historia de España Menéndez Pidal / Ochoa Brun M.A. Embajadas y embajadores
Fundada por Ramon Menéndez Pidal. en la historia de España. Madrid. 2002.
Dir. J.M. Jover Zamora. 42 t. T. 28– Palacios Bañuelos L. España, del liberalis-
42. Madrid, 1985–2003. mo a la democracia (1808–2004). Ma-
Historia económica de España: siglos XIX drid, 2004.
y XX / Coord. G. Anes. Madrid, 1999. Payne S.G. Los militares y la política en
Historia de Iglesia en España / Dir. R. la España contemporánea. Madrid,
García Villosada. 5 vols. Madrid, 1979. 1986.
782 Historia Social y Económica de España y Paz Villares R., Bahamonde Magro Á. El
América / Dir. J. Vicens Vives. 5 vols. mundo contemporáneo: siglos XIX y
Barcelona, 1957. XX. Madrid, 2001, 2012.
Infantes V., Lopéz F., Botrel J.-F. Historia Sainz M.-D. Historia del periodismo en
de la edición y de la lectura en España. Espana. Vol. 1. Los orígenes: el siglo
1472–1914. Madrid, 2003. XVIII. Madrid, 1980.
Iñurritegui J.M., Portillo J.M. Constitu- Seco Serrano C. Historia del conservadu-
ción en España. Madrid, 1998. rismo español. Madrid, 2000.
Jover Zamora J.M., Gomes-Ferrer Morant Tusell J. Dictadura franquista y democra-
G., Fusi Aizpúrua J.P. España: sociedad, cia, 1939–2004. Barcelona, 2004.
política y civilización (siglos XIX–XX). Vilar J.B. La España en el exilio. Las emi-
Madrid, 2001. graciones políticas españolas de los si-
Juliá S., García Delgado J.L., Jiménez J.C., glos XIX–XX. Madrid, 2006.
Fusi J.P. La España del siglo XX. Ma- Vilar P. Catalunya dins l’Espanya moderna.
drid, 2003. Barcelona, 1969.
Ч АС Т Ь I
ИСПАНИЯ XVIII ВЕКА
Источники к князю С.Д. Голицыну // Осмнад-

Агирре М. Конституционный кодекс / цатый век. Исторический сборник /
Пер., вступ. ст. Е.Э. Юрчик // Испан- Изд. П. Бартенев. Кн. 3. М., 1869.
ский альманах. Вып. 1: Власть, обще- Письма о России в царствование Пе-
ство и личность в истории. М., 2008. тра II в Испанию Дука де Лириа,
Артеага Э. де. Философские изыска- бывшаго первым Испанским по-
ния об идеальной красоте как пред- сланником при нашем дворе / Пер.
мете всех искусств, основанных на с исп. священника К.Л. Кустоди-
подражаемом / Пер. М. Абергауз // ева // Осмнадцатый век. М., 1869.
Испанская эстетика: Ренессанс. Ба- Кн. 2, 3.
рокко. Просвещение. М., 1977. Русские в Испании. Кн. 1. Век XVII–
Воронцов А.Р. Записка об Испании // XIX / Сост. В.Г. Гинько. М., 2012.
Россия и Запад: горизонты взаимо- Фейхоо-и-Монтенегро Б.-Х. Основание
познания. Литературные источни- вкуса / Пер. А. Садикова // Испан-
ки XVIII века (1726–1762). Вып. 2. ская эстетика: Ренессанс. Барокко.
М., 2003. Просвещение. М., 1977.
Россия и Испания. Документы и ма- Фейхоо-и-Монтенегро Б.-Х. Что-то /
териалы 1667–1917. Т. 1. 1667–1799. Пер. В. Юриста // Испанская эсте-
М. 1991. тика: Ренессанс. Барокко. Просве-
Герцог Лирийский. Записки о пребы- щение. М., 1977.
вании при императорском россий- Ховельянос Г.М. де. Записки относитель-
ском дворе в звании посла короля но устройства полиции, ведающей
испанского // Россия XVIII глаза- зрелищами и общественными увесе-
ми иностранцев. Л., 1989. лениями, а также об их происхожде-
Доклад Гонсало Лопеса де Аро и лоц- нии в Испании / Пер. И. Ветровой //
мана пакетбота «Сан Карлос» или Испанская эстетика: Ренессанс. Ба-
«Филиппино» Мануэлю Антонио рокко. Просвещение. М., 1977.
Флоресу, в котором представлен от-
чет о плавании вокруг Нутки и по- Общие работы
сещении гавани Дос Пунтос // Во- Actas del Congreso Internacional sobre 783
лосюк О.В. Carlos III y la Ilustración. 3 vols. Ma-
Записки дюка Лирийского и Бервик- drid, 1989.
ского во время пребывания его при Aguilar Piñal F. Introducción al siglo
императорском Российском дворе XVIII. Madrid, 1991.
в звании посла короля испанско- Altamira y Crevea R. Historia de España y
го 1727–1730 годов / Пер. с франц. de la civilisación española. T. 4. Barce-
Д. Языкова. СПб., 1843. lona. 1929.
Испанцы и русские на Тихом океане // Anes G. El Antiguo Régimen: los Borbo-
Вестник РУДН. История России. nes. Madrid, 1995.
№ 1. 2011. Domínguez Ortiz A. Sociedad y Estado en
Конвенция, заключенная между Его el siglo XVIII. Madrid, 1976.
Величеством Императором Все- Los Borbones: dinastía y memoria de
российским и державным орденом nación en la España del siglo XVIII.
Мальтийским и его преимуществом Actas del colloquio internacional cele-
Грос-Мейстером. СПб., 1798. brado en Madrid, mayo 2000 / Ed. P.
Письма А.И. Остермана, графа П.И. Fernández Albaladejo. Madrid, 2001.
Головкина и других лиц в Испанию Carlos III y la Ilustración. Madrid, 1988.
Coloquio Internacional Carlos III y su si- El reformismo borbónico: una vision in-
glo. 2 vols. Madrid, 1990. terdisciplinar. Madrid, 1996.
Desdevises du Desert G. L’Espagne de l’An- Sánchez Agesta L. El pensamiento político
cien Régime. Vol. 1–3. 1897–1904. del Despotismo Ilustrado. Sevilla, 1979.
Escudero J.A. Los secretarios de Estado y
del Despacho. Madrid, 1989. Глава 1

Fayard J. Los miembros del Consejo de Cas- Война за испанское наследство
tilla en la época moderna. Madrid, 1982. Albareda i Salvadó J. 11 de setembre de
Enciso Recio L.M., González Enciso A., 1714. Barcelona, 2005.
Egido T., Barri M., Torres R. Los Bor- Albareda i Salvadó J. La Guerra de Suce-
bones en el siglo XVIII (1700–1808). sión de España (1700–1714). Barcelo-
Madrid, 1991. na, 2010.
Fernández Albaladejo P. Fragmentos de Bernardo Ares J.M. De Madrid a Versalles:
Monarquía. Madrid, 1992. la correspondencia bilingüe entre el
Ferrer Benimeli J.A. La masonería españo- Rey Sol y Felipe V durante la Guerra de
la en el siglo XVIII. Madrid, 1974. Sucesión. Barcelona, 2011.
González Antón L. Las cortes en la España Bernardo Ares J.M. Luis XIV rey de Es-
del Antiguo Régimen, Madrid, 1989. paña: de los imperios plurinacionales a
Herr R. The Eighteenth century Revolu- los estados unitarios (1665–1714). Ma-
tion in Spain. Princeton, 1958. drid, 2008.
Mantecón Movellán T.A. España en tiem- Felipe V de Borbon, 1701–1746: actas del
pos de Ilustración: los desafíos del siglo Congreso de San Fernando (Cádiz) de
XVIII. Madrid, 2013. 27.11.–01.12. 2000. Cádiz, 2002.
Merino P. La Armada española en el siglo García Cárcel R. España en 1700: ¿Aus-
XVIII. Madrid, 1981. trias o Borbones? Madrid, 2001.
El mundo hispánico en el siglo de las Lu- González Mezquita M.L. Oposición y di-
ces. 2 vols. Madrid, 1996. sidencia en la Guerra de Sucesión Espa-
Lynch J. El siglo XVIII. Barcelona, 1993. ñola: el almirante de Castilla.Vallado-
Navarro Garcia L. Hispanoamérica en el lid, 2007.
siglo XVIII. Sevilla, 1992. Kamen H. The War of Succession in Spain
Ochoa Brun M. Á. La Diplomacia en la Era de 1700–1715. London, 1969.
la Ilustración.Vol. IX, X. Madrid, 2012. La Guerra de Successió dia a dia / Dir.
784 Oriol Soler. 6 vols. Barcelona, 2013.
León V. El archiduque Carlos y los austra-
Раздел 1 cistas: Guerra de Sucesión y exilio. Ar-
СТАНОВЛЕНИЕ pegio, 2014.
МОНАРХИИ БУРБОНОВ León V. Carlos VI: el emperador que no
pudo ser rey de España. Madrid, 2003.
Общие работы Molas Ribalta P. Bibliografía de Felipe V.
Domínguez Ortiz A. Carlos III y la España Madrid, 2004.
de la Ilustración, Madrid, 1989. Pérez Picazo M.T. La publicística españo-
Carlos III, Madrid y la Ilustración. Madrid, la en la Guerra de Sucesión, Madrid,
1988. 1959.
Hernández Franco J. La gestión política y
el pensamiento reformista del сonde Глава 2
de Floridablanca. Murcia, 1984. Реформы первых Бурбонов
Felipe V y su tiempo: congreso internacio- Camarero Bullón C. El Catastro de Ense-
nal. Zaragoza, 2004. nada, 1749–1759: diez años de intenso
El reformismo borbónico: proyectos y rea- trabajo y 80 000 volúmenes manuscri-
lidades. Madrid, 2004. tos // CT Catastro. 46. 2002. P. 61–88.
El Catastro de Ensenada. Magna averigua- Andrés-Gallego J.A. El Motín de Esquila-
ción fiscal para alivio de los vasallos y che, América y Europa. Madrid, 2003.
mejor conocimiento de los reino / Dir. El Conde de Aranda y su tiempo. Con-
C. Camarero Bullón, I. Durán Boo. greso internacional celebrado en Za-
Madrid, 2002. ragoza, 1 al 5 de diciembre de 1998 /
Delgado Barrado J.M. Aquiles y teseos: Dir. J.A. Ferrer Benimeli. Zaragoza,
bosquejos del reformismo borbónico 2000.
(1701–1759). Granada, 2007. Cordova-Bello E. Las reformas del despotis-
Delgado Barrado J.M. El proyecto político mo ilustrado en America: siglo XVIII.
de Carvajal: pensamiento y reforma Caracas, 1975.
en tiempos de Fernando VI. Madrid, Giménez López E. Expulsión y exilio de los
2001. jesuítas de los dominios de Carlos III.
Gómez Urdáñez J.L. Fernando VI. Ma- Alicante, 1997.
drid, 2001. Llombart V. Campomanes, economista y
Gómez Urdáñez J.L. El proyecto político político de Carlos III. Madrid, 1992.
del Marqués de la Ensenada: lección Olaechea R., Ferrer Benimeli J.A. El conde
inaugural del curso académico 2008– de Aranda. Mito y realidad de un polí-
2009, Logroño, 29 de septiembre de tico aragonés. Zaragoza, 1978.
2008. Logroño, 2008. Pérez Samper M. Carlos III. Madrid, 1998.
Lynch J. Los primeros Borbones: 1700– Rodríguez Casado V. La política y los po-
1759. Madrid, 2007. líticos en el reinado de Carlos III. Ma-
Martín Gaite M. C. Macanaz. Otro paciente drid, 1962.
de la Inquisición. Madrid, 1975. Sánchez-Blanco F. El Absolutismo y las Luces
Ministros de Fernando VI / Coord. J.M. en el reinado de Carlos III. Madrid, 2002.
Delgado Barrado, J.L. Gomez Urda-
nea. Córdoba, 2002.
Rodriguez Villa A. Don Cenon de Somo- Раздел 2
devilla, Marques de la Ensenada. Ma- ИСПАНИЯ ПРИ
drid, 1878. «СТАРОМ ПОРЯДКЕ»
Téllez Alarcia D. Absolutismo e ilustra-
ción en la España del siglo XVIII: el Глава 1
despotismo ilustrado de D. Ricardo Экономика и общество
Wall. Madrid, 2010. в XVIII в. 785
Voltes Bou P. Felipe V: fundador de España Литаврина Э.Э. Крестьянство Испа-
contemporanea. Madrid, 1991. нии и Португалии XVI–XVIII вв. //
Voltes Bou P. La vida y la época de Ferdi- История крестьянства в Европе.
nando VI. Barcelona, 1996. Эпоха феодализма. Т. 3. М., 1986.
Селиванова И.В. Идеи испанских эко-
Глава 3 номистов первой половины XVIII
«Просвещенная монархия» века и реформирование колониаль-
Карла III ной торговой системы в испанской
Волосюк О.В. Просвещенный абсолю- Америке // Латиноамериканский
тизм Карла III в Испании и Латин- исторический альманах. 2009. № 9.
ской Америке // Вестник РУДН. Сер. Andújar F. Los militares en la España del
история, философия. 1993. № 1. siglo XVIII. Un estudio social. Grana-
Aguilar Piñal F. La España del Despotis- da, 1991.
mo ilustrado. Madrid, 2005. Anes G. Economía e Ilustración. Madrid,
Alcaraz J. F. Jesuitas y reformismo. El pa- 1969.
dre Francisco de Rávago (1747–1755). Anes G. Las crisis agrarias en la España
Valencia, 1995. Moderna. Madrid, 1970.
Anes G. La Ley Agraria. Madrid, 1995. философии эпохи Просвещения.
Chacón F., Hernández J., Peñafiel A. Fa- М., 1989.
milia, grupos sociales y mujer en Espa- Волосюк О.В. К вопросу об изучении
ña (S. XV–XIX). Murcia, 1991. социально-политических взглядов
Clavero B. El mayorazgo. Propiedad feudal испанского просветителя Г.М. де
en Castilla. 1369–1836. Madrid, 1984. Ховельяноса // Проблемы испан-

Domínguez Ortiz A. El régimen señorial y el ской истории. М., 1984.
reformismo borbónico. Madrid, 1974. Волосюк О.В. Экономические общества
Domínguez Ortiz A. La sociedad española друзей Отечества в Испании во вто-
del siglo XVIII. Madrid, 1955. рой половине XVIII века // Пробле-
García Martín P. La ganadería mesteña en мы испанской истории. М., 1987.
la España borbónica (1700–1836). Ma- Волосюк О.В. Мадридское экономиче-
drid, 1988. ское общество друзей отечества: из
García-Baquero A. Comercio y burguesía истории создания и деятельности
mercantil en el Cádiz de la Carrera de (1775–1808) // Вестник РУДН. Все-
Indias. Cádiz, 1991. общая история. № 2. 2009.
Guillamón J. Honor y honra en la España Волосюк О.В. Ховельянос в Мадридском
del siglo XVIII. Madrid, 1981. экономическом обществе друзей от-
Lluch E., Argemi L. Agronomía y fisiocracia ечества // Вестник РУДН. Всеобщая
en España 1750–1820. Valencia, 1985. история. № 3. 2010.
Madrazo S. El sistema de transportes de Кузьмичева Е.К. Идеи справедливости
España 1750–1850. Madrid, 1984. в трудах Фейхоо // История социа-
Molas Ribalta P. La burguesía mercantil листических учений. М., 1987.
en la España del Antiguo Régimen. Кузьмичева Е.К. Фейхоо и становление
Madrid, 1985. исторической мысли испанского
Nobleza y sociedad en la España moderna. Просвещения // Европейское Про-
Vols. I–II. Oviedo, 1997. свещение и Великая Французская
Oliva J.M. Cataluña y el comercio privile- революция. М., 1988.
giado con América. Barcelona, 1987. Суховерхов В.В. Г.М. де Ховельянос: фило-
Pérez Jarrion G. La Península comercial: софско-теологические и социально-
mercado, redes sociales y Estado en la политические воззрения. М., 2012.
España del siglo XVIII. Madrid, 2013. Фернандес Себастьян Х. Пиренейский
786 Rabanal A. Las Reales fundiciones espa- полуостров // Мир Просвещения.
ñolas del siglo XVIII. Madrid, 1990. Исторический словарь / Под ред.
Tedde de Lorca P. El Banco de San Carlos В. Ферроне, Д. Рош. М., 2003.
(1782–1829). Madrid, 1988. Юрчик Е.Э. Испанское просветитель-
La economía española a fines del Antiguo ское движение // Общественно-по-
Régimen. 4 vols. Madrid. 1982. литическая мысль европейского Про-
Estructuras agrarias y reformismo ilustra- свещения. М., 2002. С. 216–276.
do en la España del siglo XVIII. Ma- Юрчик Е.Э. Представления о нации и на-
drid, 1989. циональное сознание в Испании XVI
El comercio libre entre España y América – начала XIX в. // Национальная идея
Latina, 1765–1824. Madrid, 1987. в Западной Европе в Новое время.
Очерки истории. М., 2005. С. 231–287.
Глава 2 Álvares Barrientos J. La república de las le-
Интеллектуальная культура tras en la España del siglo XVIII. Ma-
и Просвещение drid, 1995.
Бургете А.Р. Философские традиции в Álvarez de Miranda P. Palabras e ideas: el
идеологии испанского Просвеще- léxico de la Ilustración temprana en Es-
ния // Некоторые характеристики paña (1680–1760). Madrid, 1992.
Álvarez Morales A. La Ilustración y la re- Sarrailgh J. LÉspagne éclairée de la secon-
forma de la Universidad en la España de moitié du XVIIIe siecle. Paris, 1954.
del siglo XVIII, Madrid, 1971. Egido T. Opinión pública y oposición al po-
Batllori M. La cultura hispano-italiana de der en la España del siglo XVIII (1713–
los jesuitas expulsos. Españoles, hispa- 1759). Valladolid, 1971.
noamericanos, fi lipinos. Madrid, 1966. Saugnieux J. Le jansénisme espagnol du
Carlos III y la ciencia de la Ilustración. XVIII siécle. Oviedo, 1976.
Madrid, 1988. Varela J. Jovellanos. Madrid, 1988.
Defourneaux M. Inquisición y censura de
libros en la España del siglo XVIII. Глава 3
Madrid, 1973. Испанское искусство XVIII в.
Defourneaux M. Pablo de Olavide ou Ортега-и-Гассет Х. Веласкес. Гойя / Пер.,
l’afrancesado (1725–1803). París, 1959. вступ. ст. И.В. Ершовой, М.Б. Смир-
Demerson P., Aguilar Piñal F. Las Socie- новой. М., 1997.
dades Económicas de Amigos del País Шикель Р. Мир Гойи, 1746–1828 / Пер.
en el siglo XVIII. Guía del investiga- Г. Бажановой. М., 1998.
dor. San Sebastián, 1974. Bozal V. Goya. Madrid, 1996.
Díaz-Plaja F. El abate Marchena. Su vida, Camón Aznar J. Arte español del siglo
su tiempo, su obra. León, 1986. XVIII. Madrid, 1996.
Domergue L. Jovellanos á la Société Eco- Goya y su contexto: seminario internacio-
nomique des Amis du Pays de Madrid nal celebrado en la Institución “Fer-
(1778–1795). Toulouse, 1971. nando el Católico” de Zaragoza los días
Domergue L. Censure et Lumiéres dans 27, 28 y 29 de octubre de 2011. Zarago-
l’Espagne de Charles III. París, 1982. za, 2013.
El Padre Feijoo y su siglo. Simposio inter- Morales C. Carlos Broschi Farinelli: Fies-
nacional I. Oviedo, 1964. tas reales en el reinado de Fernando VI.
El Padre Feijoo y su siglo. Simposio inter- Madrid, 1972.
nacional II. 2 vols. Oviedo, 1981–1983. Rodríguez de Ceballos A. El siglo XVIII: en-
Elorza A. La ideología liberal en la Ilustra- tre tradición y academia. Madrid, 1992.
ción española. Madrid, 1970. Sambricio C. La arquitectura española de
Gledinning N.Vida y obra de Cadalso. Ma- la Ilustración. Madrid, 1986.
drid, 1972. Soubeyroux J. Goya político. Legardeta, 2013.
Glendinning N. Historia de la literatura es- Tomlinson J. Goya en el crepúsculo del siglo 787
pañola. Siglo XVIII. Barcelona, 1973. de las Luces. Madrid, 1993.
Guinard P. La presse espagnole de 1737 á
1791. Formation et signification d’un
genre. París, 1973. Раздел 3
López F. Juan Pablo Forner et la crise de la ИСПАНИЯ В СИСТЕМЕ
conscience espagnole au XVIIIe siécle, ЕВРОПЕЙСКОГО РАВНОВЕСИЯ
Burdeos, 1976.
Mestre A. El mundo intelectual de Ma- Глава 1
yáns. Oliva, 1978. Испания и Европа в 1714–1789 гг.
Maravall Casesnoves J. Estudios de la his-
toria del pensamiento español en el si- Волосюк О.В. Международный кон-
glo XVIII. Madrid, 1991. фликт в Европе XVIII в.: На приме-
Peset M., Peset J. L. La Universidad española. ре вступления Испании в войну за
Siglos XVIII y XIX. Despotismo ilustra- независимость США // Конфликты
do y revolución liberal. Madrid, 1976. и кризисы в международных отно-
Saavedra P. El siglo de las Luces: cultura y шениях: проблемы теории и исто-
vida cotidiana. Madrid, 2004. рии. М. 2001.
Волосюк О.В. Внешняя политика Испа- Luzuriaga J.C. Las campañas de Cevallos:
нии в XVIII веке: становление ис- defensa del Atlantico Sur. 1762–1777.
пано-русских отношений. М., 2011. Madrid, 2008.
Пожарская С.П. О признании Испа- Martín Marcos D. Península de recelos:
нией независимости США // Но- Portugal y España, 1668–1715. Valla-
вая и новейшая история. 1975. №. 1. dolid; Madrid, 2014.

Allendesalazar J. M. Apuntes sobre la rela- Olivie F. La herencia de un imperio roto:
ción diplomática Hispano-Norteame- dos siglos de política exterior española.
ricana, 1763–1895. Madrid, 1996. Madrid, 1992.
Alzina Aguilar J.P. Embajadores de Espa- Ozanam D. La diplomacia de Fernando
ña en Londres: una guía de retratos de VI. Madrid, 1975.
la embajada de España. Madrid, 2001. Ozanam D. Les diplomats espagnols du
Anderson M.S. The Rise of Modern Diplo- XVIIIe siècle: introduction et reper-
macy, 1450–1919. London; New York, toire biographique, 1700–1808. Ma-
1993. drid; Bordeaux, 1998.
Andújar Castillo F. Consejo y consejeros Palacio Atard V. El Tercer Pacto de Familia.
de Guerra en el siglo XVIII. Granada. Madrid, 1945.
1996. Pardos J. L. El modernizador: una aproxi-
Badorrey Martín B. Los orígenes del Mi- mación a Floridablanca. Murcia, 2012.
nisterio de Asuntos Exteriores, 1714– La proyección de la monarquía hispánica
1808. Madrid, 1999. en Europa: política, guerra y diploma-
Elliott J.H. Spain, Europe and the wider cia entre los siglos XVI y XVIII. Bil-
world, 1500–1800. New Haven; Lon- bao, 2009.
don. 2009.
El equilibrio de los imperios. De Utrecht a Глава 2
Trafalgar / Coord. A. Guimerá, V. Pe- Отношения
ralta. Madrid, 2005. России и Испании в XVIII в.
Franco J. L. Las relaciones entre España y Альперович М.С. Кульминация российско-
NorteAmérica, 1776–1789. La Hava- испанского соперничества в Америке
na, 1983. (80-е годы XVIII в.) // Новая и новей-
Garcia Fernandez M.N. Comerciando con шая история. 1999. № 5.
el enemigo: el trafico mercantile anglo- Бантыш-Каменский Н.Н. Обзор
788 espanol en el siglo XVIII (1700–1765) / внешних сношений России (по
Prologo de A. Guimerá Ravina. Ma- 1800 г.). Ч. 1 (Австрия, Англия, Вен-
drid, 2006. грия, Голландия, Дания, Испания).
Gómez Molleda M.D. Gibraltar, una con- М., 1894.
tienda histórica en el reinado de Fer- Волосюк О.В. Испано-русские отноше-
nando V. Madrid, 1953. ния в начале правления Карла III
Hernández Franco J. La gestión política y (1759–1763) // Проблемы испан-
el pensamiento reformista del conde de ской истории. М., 1992.
Floridablanca. Murcia, 1984. Волосюк О.В. Испания и российская
José Moñino y Redondo, Conde de Flori- дипломатия в XVIII в. М., 1997.
dablanca (1728–1808): estudios en el Волосюк О.В. Внешняя политика Испа-
bicentenario de su muerte / Ed. J. Me- нии в XVIII веке: становление ис-
néndez Peláez. Gijón, 2009. пано-русских отношений. М., 2011.
López-Cordón Cortezo M.V. La primera Волосюк О.В. Испано-российские отно-
Secretaría de Estado: la Institución; los шения в XVIII веке: Как все начина-
hombres y su entorno (1714–1833) // лось… // Россия–Испания–Ибероа-
Revista de la Universidad Compluten- мерика. Перекрестный год сотруд-
se. Nº 116. 1979. ничества. М., 2011.
Волосюк О.В. Отто-Магнус Штакель- los siglos XVII y XVIII // Saitabi: re-
берг — дипломат екатерининской vista de la Facultat de Geografia i His-
эпохи. // Новая и новейшая исто- tòria. Nº 55. 2005.
рия. 2013. № 2. Sánchez Diana J.M. Relaciones diplomáticas
Дипломаты Российской империи (ав- entre España y Rusia en el siglo XVIII,
тор текста В.Г. Соловов) // http:// 1780–1783 // HISPANIA. Revista es-
www.rusdiplomats.narod.ru/ pañola de historia. Nº 12. 1952.
Крылова Т.К. Отношения России и Ис- Sanz Guitian P. Viajeros españoles en Ru-
пании в первой четверти XVIII века // sia. Madrid, 1995.
Культура Испании. М.; Л., 1940. Schop Soler A.M. Die spanisch-russischen
Лавров А.С. Россия при Анне Иоаннов- Beziehungenim 18. Jahrundert. Wies-
не глазами испанского дипломата // baden, 1970.
Пограничные культуры между Вос- Vоltеs Воu Р. Russia, Turquía у lа política
током и Западом (Россия и Испа- de Flоridаblаnса еn 1779 // BRAH.
ния). СПб., 2001. 1960. № 147.
Пожарская С.П. Русско-испанские от- Voltеs Воu Р. La tradición jurídica del
ношения в конце XVII — первой чет- “Consolat de Маг” у lа Neutralidad
верти XIX в. (факторы интереса) // Armada de Catalina II de Rusia //
Россия и Испания: историческая ре- Dосumеntоs у Estudios. Instituto Mu-
троспектива. М., 1987. nicipal de Historia. Barcelona, 1961.
Пожарская С.П. Испания глазами рос- Volosiuk O. España en la guerra de la inde-
сийских послов конца XVIII – на- pendencia de los EEUU vista por el Mi-
чала XIX века // Россия и Европа. nistro plenipotenciario ruso en Madrid
Дипломатия и культура. М., 1995. Stepan Zinoviev // La presencia hispani-
Полиевктов М.В. Герцог де Лириа и ca en los EEUU. Vol. 1. N. Y., 2003.
его проект // Сергею Федоровичу Volosiuk O. Contactos entre el Este y el
Платонову ученики, друзья и почи- Oeste: unos episodios de las relacio-
татели. СПб., 1911. nes hispano-rusas en los siglos XVII–
Полиевктов М. Герцог де Лирия и его XVIII // El español frente a los retos
проект учреждения испанского кон- del siglo XXI: investigación y enseñan-
сульства в России. СПб., 1911. za. Moscú, 2012.
Уляницкий В.А. Русские консульства Volosiuk O. Las relaciones hispano-rusas
за границею в XVIII веке. Кн. 1–2. en el siglo XVIII: el ministro plenipo- 789
М., 1899. tenciario ruso en España conde Piotr
Encinas Moral Á.L. Biografía del Duque Buturlin (1763–1765) // España en el
de Liria y Jérica // Diario del viaje a Mos- exterior. Historia y Archivos. Guadala-
covia del Duque de Liria y Jérica / Eds. jara, 2013.
Á.L. Encinas Moral, I. Arranz del Riego,
M. Rodríguez Polo. Madrid, 2008.
Fitz-James Stuart y Falcó Alba J., Duque Раздел 4
de. El Duque de Liria D. Jacobo Stuart, ИСПАНИЯ
hijo del Mariscal de Berwick, Embaja- В ПРАВЛЕНИЕ КАРЛА IV
dor en Rusia. Madrid, 1951.
GuimeráAgustín A. La casa Milans: una em- Глава 1
presa catalana en Rusia (1773–1779) // От «просвещенной монархии»
Pedralbes: Revista d’historia moderna. к «просвещенному деспотизму»
Nº 18. 1. 1998. Боголюбов А.Н., Павлов В.Е., Филатов М.Ф.
López-Cordón Cortezo M.V. De Moscovia Августин Бетанкур. Ученый, инже-
a Rusia: caracteres nacionales y límites нер, архитектор, градостроитель.
europeos en el imaginario español de Нижний Новгород, 2002.
Волосюк О.В. Развитие демократиче- Альперович М.С. Россия и Новый Свет
ских тенденций в испанском Про- (последняя треть XVIII века). М.,
свещении в годы Великой Фран- 1993.
цузской революции // Из истории Бантыш-Каменский Н.Н. Обзор
Просвещения: экономика, полити- внешних сношений России (по
ка, идеология. М., 1982. С. 70–97. 1800 г.). Ч. 1 (Австрия, Англия, Вен-
1802. España entre dos siglos / Ed. A. Mo- грия, Голландия, Дания, Испания).
rales Moya. Madrid, 2003. М., 1894.
Calvo Maturana A. Cuando manden los Волосюк О.В. Испания и Европа в годы
que obedecen: la clase política e inte- Великой французской революции.
lectual de la España preliberal (1780– М., 1994.
1808). Madrid, 2013. Волосюк О.В. Испано-русские отноше-
Egido T. Carlos IV. Madrid, 2001. ния в годы Великой французской
España y la Revolución francesa / Ed. J.R. революции // Вестник РУДН. Сер.
Aymes. Barcelona, 1989. История, философия. 1995. № 2.
La España de Carlos IV / Ed. Pere Molas Волосюк О.В. Испанцы и русские на
Ribalta. Madrid, 1991. Тихом океане // Вестник РУДН.
Hernández de Alba G. Pensamiento cien- Сер. История России. № 1. 2011.
tífico y fi losófico de José Celestino Mu- Волосюк О.В. Испанский просветитель
tis. Bogotá, 1982. ХVIII века Г.М. де Ховельянос и
La Parra López E. Manuel Godoy. La Россия: из истории дипломатиче-
aventura del poder. Barcelona, 2002. ских отношений двух стран // Но-
Manuel Godoy y su tiempo. Congreso interna- вая и новейшая история. 2011. № 3.
cional Manuel Godoy (1767–1851). 3 al 6 Саплин А.И. Россия и Испания про-
de octubre de 2001 / Coord. M.A. Melón тив Французской революции //
Jiménez, E. La Parra López, F. Pérez Gon- Великая французская революция и
zález. Badajos–Castuera–Olivenza, 2003. Россия. М., 1989.
Martín Medina A. Agustín de Betancourt Cорель А. Европа и Французская ре-
y Molina. Madrid, 2006. волюция. Т. 1–4 / Пер. с фр. и пре-
Pimentel J. La física de la Monarquía. дисл. Н.И. Кареева. СПб., 1892.
Ciencia y política en el pensamien- Aymes J.R. La guerra de España contra la
to colonial de Alejandro Malaspina revolución francesa. Alicante. 1991.
790 (1754–1810). Aranjuez, 1998. Chaumié J. Les relations diplomatiques
Seco Serrano C. Godoy, el hombre y el polí- entre l’Espagne et la France de Varen-
tico. Madrid, 1978. nes a la mort de Louis XVI. Bordeaux,
Serrano Poncela S. Godoy y los ilustrados. 1957.
Madrid, 1963. Las repercusiones de la Revolución fran-
cesa en España / Coords. de E. Diego,
Глава 2 S.J. Gutiérrez, A. Bullon de Mendoza,
Испания и Европа R. Contreras. Madrid, 1990.
в годы Французской революции González Santos L. Godoy, príncipe de la
Альперович М.С. Русско-испанское Paz, siervo de la guerra. Madrid. 1985.
соперничество в Америке в по- La Revolución francesa y el Mundo Ibé-
следней трети XVIII в.// IBÉRICA rico. Madrid; Los Angeles; Bordeaux,
AMERICANS. Культуры Нового и 1989.
Старого Света XVI–XVIII вв. в их Rumeu de Armas A. El testamento político
взаимодействии. СПб., 1991. del conde Floridablanca. Madrid, 1962.
Альперович М.С. Нутка-Зундский кри- Schop Soler A.M. Las relaciones entre Es-
зис и Россия // Американский еже- paña y Rusia en la época de Carlos IV.
годник. 1993. М., 1994. Barcelona, 1971.
Schop Soler A.M. Un siglo de relaciones di- de Rusia // España y el mundo. Mos-
plomáticas y comerciales entre España y cú, 1990.
Rusia, 1733–1833. Madrid, 1984. Volosiuk O. La correspondencia de Cata-
Tratchevsky A. L’Espagne a l’époque de la lina II y Floridablanca relacionada con
Révolution française // Revue Histori- la Revolución francesa, septiembre de
que. 1886. Vol. XXXI. 1791 – febrero de 1792 // HISPANIA.
Sánchez Diana J.M. España y el norte de Revista española de historia. Madrid.
Europa (1788–1803). Valladolid, 1963. № 174. 1990.
Volosiuk O. Jovellanos y Rusia // HISPA- Volosiuk O. La política exterior de España
NIA. Revista española de historia. Ma- (1789–1793) según los diplomáticos
drid. № 168. 1988. rusos // Investigaciones Históricas.
Volosiuk O. España y la Gran Revolución Época moderna y contemporánea. Va-
francesa evaluadas por diplomáticos lladolid. 1998. № 18.
Ч АСТ Ь II
ИСПАНИЯ XIX ВЕКА
Общие работы Revuelta González M. La Iglesia española

Майский И.М. Испания, 1808–1917: en el siglo XIX: Desafios y respuestas.
исторический очерк. М., 1957. Madrid, 2005.
Трачевский А.С. Испания девятнадца- Ruíz Cortés F., Sánchez Cobos F. Diccio-
того века. М., 1872. nario Biográfico de Personajes Histó-
Álvarez Junco J. Mater dolorosa. La idea de ricos del Siglo XIX Español. Madrid,
España en el siglo XIX. Madrid, 2001. 1998.
El carlismo y las guerras carlistas. Hechos, Tuñón de Lara M. La España del siglo
hombres e ideas / Eds. J. Aróstegui, J. XIX (1808–1914). 3-a ed. Paris, 1971.
Canal, E. Calleja. Madrid, 2003. Tuñón de Lara M. Estudios sobre el siglo
Artola M. Los orígenes de la España con- XIX español. Madrid, 1972.
temporánea. Madrid, 1959. Urquijo Goitia J.R. Gobiernos y Ministros
Bahamonde Маgro A., Martinez J.A. His- españoles en la Edad Contemporánea.
toria de España. Siglo XIX. Madrid, Madrid, 2008. 791
2011. Las máscaras de la libertad. El liberalismo
Bécker J. Historia de las relaciones exte- español 1808–1950 / Ed. M. Suárez
riores de España durante el siglo XIX: Cortina. Madrid, 2003.
apuntes para una historia diplomática.
3 vols. Madrid, 1924–1926.
Callahan W. Church, Politics and Society Раздел 1
in Spain: 1750–1874. Cambridge, 1984. ИСПАНИЯ В 1807–1833 ГГ.:
Carr R. Spain. 1808–1975. Oxford, 1982. ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ ВОЙНА
Castells I., Moliner A. Crisis del Antiguo И РЕСТАВРАЦИЯ МОНАРХИИ
Régimen y Revolución Liberal en Es-
paña (1789–1845). Barcelona, 2000. Источники
Fernández Sebastian J., Francisco Fuentes Внешняя политика России XIX и нача-
J. Diccionario politico y social del siglo ла XX века. Документы Российско-
XIX español. Madrid, 2002. го министерства иностранных дел /
Fontana, J. Cambio económico y actitudes Ред. А.Л. Нарочницкий и др. Сер. I
políticas en la España del siglo XIX. (1801–1815). Т. 1–8. М., 1960–1972;
Barcelona, 1973. Сер. II (1815–1830). М., 1974–1994.
Декрет генеральных и чрезвычайных España y la Revolución Francesa / Eds. J.R.
кортесов от 24 сентября 1810 г. // Aymes, J. Fontana. Barcelona, 1989.
Алексеева Т.А. История испанской Demange C. El 2 de mayo. Mito y fiesta na-
конституции. М., 2011. С. 105–108. cional / Eds. J.R. Aymes. Madrid, 2004.
Документы для истории дипломати- Egido T. Carlos IV / Eds. J.R. Aymes. Ma-
ческих сношений России с запад- drid, 2001.

ными державами европейскими, La Parra E. Manuel Godoy. La aventura
от заключения всеобщего мира в del poder. Barcelona, 2002.
1814, до Конгресса в Вероне в 1822 Les espagnols et Napoleón. Actas del Collo-
году. Ч. 1: Акты публичные. Т. 2. quio internacional. LÁix-en-Provence,
СПб., 1825. 1–5 octobre 1983. LÁix-en-Provence,
Кадисская конституция 1812 года // 1984.
Сост. Т.А. Алексеева. В 2 т. М., 2013. Marti Gilabert F. El motín de Aranjuez.
Конституция от 6 июля 1808 г. (Бай- Pamplona, 1972.
оннский статут) // Алексеева Т.А. Marti Gilabert F. El proceso del Escorial.
История испанской конституции. Pamplona, 1965.
М., 2011. С. 87–105. 1802. España entre dos siglos / Coord.
Политическая конституция испан- A. Morales Moya. 3 vols. Madrid, 2003.
ской монархии от 18 марта 1812 г. // Moreno Alonso M. Napoleón. La aventura
Алексеева Т.А. История испанской de España. Madrid, 2004.
конституции. М., 2011. С. 108–149.
Россия и Испания: документы и ма- Глава 2
териалы (1667–1917 гг.). В 2 т. Т. 2: Война за независимость
1800–1917 гг. М., 1997. (1808–1814)
Трактат о заключении союза между Пожарская С.П. Кадисские кортесы //
Россиею и Испанией//Полное со- Из истории европейского парламен-
брание законов Российской импе- таризма: Испания и Португалия.
рии с 1649 г. Т. XXXII. СПб., 1830. М., 1996. С. 53–66.
Алексеева Т.А. Законодательство ис-
Общие работы панской революции 1808–1814 гг.
Blanco Valdés R. Rey, Cortes y fuerzas ar- СПб., 1996.
madas en los orígenes de la España Li- Алексеева Т.А. Политическая консти-
792 beral, 1808–1825. Madrid, 1988. туция Испанской монархии и Рос-
López Trabar I. Los famosos traidores. Los сия // Кадисская конституция 1812 г.
afrancesados durante la crisis del An- Москва, 2013.
tiguo Régimen (1808–1833). Madrid, Artola M. Los afrancesados. 2-a ed. Ma-
2001. drid, 2008.
Liberales eminentes / Eds. M. Pérez Le- Aymes J.-R. La Guerra de la Independen-
desma, I. Burdiel. Madrid, 2008. cia en España (1808–1814). 6-a ed. Ma-
Portillo Valdés J.M. Revolución de nación. drid, 2008.
Origenes de la cultura constitucional Cayela Fernández J.G., Gallego Paloma-
de España 1780–1812. Madrid, 2000. res J.A. La Guerra de la Independen-
Sánchez Mantero R. Fernando VII. Mad- cia. Historia bélica, pueblo y nación
rid, 2001. en España (1808–1814). Salamanca,
2008.
Глава 1 Cuenca Toribio J.M. La Guerra de la Inde-
Династический кризис pendencia: un conflicto decisivo. Mad-
1807–1808 гг. rid, 2006.
Aguilar Piñal F. La España del despotismo Dufour G. La Guerra de la Independencia.
ilustrado. Madrid, 2005. Madrid, 2006.
Fraser R. La maldita guerra de España. His- Sánchez Mantero R. Los Cien Mil Hijos
toria social de la Guerra de la Indepen- de San Luis y las relaciones franco-es-
dencia, 1808–1814. Barcelona, 2006. pañolas. Sevilla, 1981.
García Cárcel R. El sueño de la nación in- Torras J. Liberalismo y rebeldía campesina.
domable. Los mitos de la Guerra de la Barcelona, 1976.
Independencia. Madrid, 2008. La Parra E. Los Cien Mil Hijos de San
Gates D. The Spanish Ulcer: A History of Luis. El ocaso del primer impulso libe-
the Peninsular War. N.Y., 2001. ral en España. Madrid, 2007.
La Guerra de la Independencia en España
(1808–1814) / Ed. A. Moliner Prada. Глава 4
Barcelona, 2007. Крушение империи
Guimerá Ravina A. Napoleón y la Arma- Война за независимость Латинской Аме-
da // XXXI Congreso Internacional de рики / Отв. ред. Е.А. Ларин. М., 2011.
Historia Militar (Madrid, 21–27 Agos- Линч Дж. Революции в Испанской Аме-
to 2005). Comisión Española de Histo- рике, 1808–1826. М., 1979.
ria Militar, Madrid. 2006. Симон Боливар: История и современ-
Los sitios en la Guerra de la Indepen- ность. М., 1985.
dencia: la lucha en las ciudades / Eds. Литаврина Э.Э. Симон Боливар и ре-
G. Butrón Prida, P. Rújula. Madrid; волюционная Испания // Симон
Cádiz, 2011. Боливар: История и современность.
Mercader Riba J. José Bonaparte, Rey de М., 1985.
España (1808–1813): estructura del Cespedes G. La independencia de Hispa-
Estado Español Bonapartista. Madrid, noamérica. Madrid, 1989.
1983. Costeloe M.P. La respuesta a la indepen-
Moliner Prada A. La guerrilla en la Guerra dencia: la España imperial y las revolu-
de la Independencia. Madrid, 2004. ciones hispanoamericanas, 1810–1840.
Sombras de mayo: Mitos y memorias de México, 1989.
la Guerra de la Independencia en Espa- Lynch J. Caudillos en Hispanoamérica,
ña (1808–1908). Collectión de la Casa 1800–1850. Madrid, 1993.
de Velázquez. Vol. 99. Madrid, 2007. Sáez Arance A. Simon Bolívar: el Liberador
y su mito. Madrid, 2013.
Глава 3
Правление Фердинанда VII Глава 5 793
Artola M. La España de Fernando VII. Испания и Россия
Madrid, 1999. в первой трети XIX в.
Butrón G. La ocupación francesa en España Бойцова А.В. Позиция России по стро-
(1823–1828). Cádiz, 1996. ительству флота для Испании в
Comellas J.L. El trienio constitucional. 1817 г. // Клио. 2005. № 4 (31).
Madrid, 1963. Додолев М. А. Русское общество и со-
Fontana J. De en medio del tiempo: la бытия в Испании в первые годы
segunda restauración española (1823– правления Фердинанда VII (1814–
1834). Barcelona, 2006. 1819) // Россия и Испания: истори-
Fontana J. La quiebra de la monarquía ab- ческая ретроспектива. М., 1987.
soluta. 1814–1820. Barcelona, 2002. Додолев М. А. Россия и война испанского
Gil Novales A. El Trienio liberal. Madrid, народа за независимость (1808–1814
1980. гг.) // Вопросы истории. 1972. № 11.
Gil Novales A. Las sociedades patrióticas. Додолев М.А. Россия и Испания 1808–
1820–1823. 2 vols. Madrid, 1975. 1823 гг. Война и революция в Ис-
Gil Novales A. Rafael del Riego, la revolu- пании и русско-испанские отноше-
ción de 1820, día a día. Madrid, 1976. ния. М., 1984.
Колесникова Н. Потомки отдадут мне Frontera y comunicación cultural entre
справедливость (И.М. Муравьёв- España y Rusia. Una perspectiva inter-
Апостол и его «Путешествие в Тав- disciplinar / Eds. P. Bádenas, F. Pino.
риду») // Таврика. Симферополь, Madrid; Frankfurt, 2006.
1998. Egorova L., Luis Martín F. de. Las relacio-
Медников И.Ю. Династический кризис в nes diplomáticas hispano-rusas en el

Испании в начале XIX века и реакция siglo XIX.Salamanca, 2010.
России // Россия и Европа: Диплома- Guerrero Acosta J. M. Memorias de sol-
тия и культура. Вып. 3. М., 2004. dados españoles durante la Guerra de
Минаева Н.В. К вопросу об идейных la Independencia (1806–1815): Dina-
связях движения декабристов и Ис- marca, Rusia, España. Madrid, 2009.
панской революции // Историче- Jarrett M. The Congress of Vienna and its
ские записки. Вып. 96. М., 1975. Legacy: War and Great Power Diplo-
Нарочницкий А.Л. Испания 1808–1823 macy after Napoleon. London; N. Y.,
годов глазами российских диплома- 2013.
тов // Вопросы истории. 1988. № 2. López-Cordón Cortezo M.V. Intereses eco-
Орлик О.В. Декабристы и европейское nómicos e intereses políticos durante la
освободительное движение. М., 1975. guerra de la independencia: las relaciones
Пожарская С.П. Россия и Испания в hispano-rusas // Cuadernos de historia
годы наполеоновских войн // Рос- moderna y contemporánea. 1986. Nº 7.
сия и Европа. Дипломатия и куль- Mitiuckov N.W., Anca Alamillo A. La escua-
тура. Вып. 2. М., 2002. dra rusa adquirida por Fernando VII en
Пожарская С.П. Испанские диплома- 1817. Pontevedra, 2009.
ты о российском революционном Schop Soler A.M. Las relaciones entre Es-
движении в 70–80-е гг. XIX в. // paña y Rusia en la época de Fernando
Россия и Европа. Дипломатия и VII (1808–1833). Barcelona, 1975.
культура. Вып. 4. М., 2007. Urquijo y Goitia J.R. El carlismo y Rusia //
Саплин А.И. Российский посол в Ис- Hispania. XLVIII/169. 1988.
пании 1805–1809 гг. // Вопросы Zucchitello M. Un català a la cort dels
истории. 1987. № 3. tsars: Antoni Colombí Payet, comer-
Саплин А.И. Испания во внешнеполи- ciant i primer cònsol general d’Espanya
тических планах Александра I (По a Rússia (Tossa 1749 – Sant Petersburg
794 донесениям полковника А.И. Чер- 1811). Barcelona, 2008.
нышева) // Проблемы испанской
истории. 1987. М., 1987.
Спасская И.В. К вопросу о характере рус- Раздел 2
ско-испанской конвенции 1817 г. // ИСПАНИЯ 1834–1874:
Вестник ЛГУ. Сер. История, язык, РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ВРЕМЕНА
литература. Вып. 3. № 14. 1973.
Суслова Н.А. Проект испанской консти- Источники
туции русского дипломата Д.П. Та- Боткин В.П. Письма об Испании. Л., 1976.
тищева // Новая и новейшая исто- Дополнение к конституции испанской
рия. 2000. № 5. монархии. Королевский декрет от
Alekseev M. Rusia y España: una respuesta 15 сентября 1856 г. // Алексеева Т.А.
cultural. Versión directa del ruso y pró- История испанской конституции.
logo: J. Fernández Sánchez. Madrid, М., 2011.
1975. Закон об изменении ст. 14, 15, 16, 17, 18
Eggers E.R., Feune de Colombí E. Francis- и 28 Конституции // Алексеева Т.А.
co de Zea Bermúdez y su época 1779– История испанской конституции.
1850. Madrid, 1958. М., 2011.
Закон об отношениях между палатами ность // Из истории европейского
кортесов от 19 июля 1837 г. // Алек- парламентаризма: Испания и Пор-
сеева Т.А. История испанской кон- тугалия. М., 1996.
ституции. М., 2011. Bernal A.M. La propiedad de la tierra y las
Закон от 7 сентября 1837 г., провозгла- luchas agrarias andaluzas. Barcelona,
шающий действующими положения 1974.
V раздела конституции 1812 г., кото- Burdiel I. Isabel II. Una biografía (1830–
рые не отменяются Конституцией 1904). Madrid, 2010.
1837 г. // Алексеева Т.А. История ис- Cánovas Sanchez F. El partido moderado.
панской конституции. М., 2011. Madrid, 1982.
Закон от 8 июня 1870 г. о выборах ко- Cepeda Gómez J. El ejercito español en la
роля // Алексеева Т.А. История ис- política española (1787–1843). Cons-
панской конституции. М., 2011. piraciones y pronunciamientos en los
Конституция испанской монархии comienzos de la España liberal. Ma-
1856 г. [«нерожденная»] // Алек- drid, 1990.
сеева Т.А. История испанской кон- Comellas J.L. Isabel II: una reina y un rei-
ституции. М., 2011. nado. Barcelona, 1999.
Конституция испанской монархии от 1 Comellas J.L. Los Moderados en el poder
июня 1869 г. // Алексеева Т.А. Исто- (1844–1854). Madrid, 1970.
рия испанской конституции. М., 2011. De la Fuente G. Los revolucionarios de
Конституция испанской монархии от 23 1868. Élites y poder en la España libe-
мая 1845 г. // Алексеева Т.А. История ral. Madrid, 2000.
испанской конституции. М., 2011. Durán de la Rúa N. La Unión Liberal y la mo-
Королевский статут о созыве Генераль- dernización de la España isabelina. Una
ных кортесов Королевства, изданный convivencia frustrada. Madrid, 1979.
Ее Величеством Королевой-Прави- Janke P. Mendizábal y la instauración de
тельницей 10 апреля 1834 г. для ис- la Monarquía constitucional en España
полнения // Алексеева Т.А. История (1790–1853). Madrid, 1974.
испанской конституции. М., 2011. Marcuello I. La práctica parlamentaria en
Ларра М.Х. де. Сатирические очерки / el reinado de Isabel II. Madrid, 1986.
Сост. К. Державин, З. Плавскин. Pabon J. Narváez y su época. Madrid, 1983.
М., 1956. Paredes Alonso F.J. Pascual Madoz (1805–
Политическая конституция испан- 1870). Libertad y progreso en la mo- 795
ской монархии от 18 июня 1837 г.// narquía isabelina. Pamplona, 1991.
Алексеева Т.А. История испанской Urguijo J. La revolución de 1854 en Ma-
конституции. М., 2011. drid. Madrid, 1984.
Предложение закона, провозгласивше- Vílehes J. Progreso y libertad. El partido
го республику 11 февраля 1873 г. // progresista en la revolución liberal es-
Алексеева Т.А. История испанской pañola. Madrid, 2001.
конституции. М., 2011.
Проект федеральной конституции ис- Глава 2
панской республики 1873 г. // Алек- «Демократическое
сеева Т.А. История испанской кон- шестилетие» (1868–1874)
ституции. М., 2011. Темкин В.А. Пи-и-Маргаль как теоретик
испанского федерализма // Пробле-
Глава 1 мы испанской истории. М., 1984.
Испания при Изабелле II Темкин В.А. Республика 1873 года – выс-
Суховерхов В.В. Испанская буржуазная шая точка развития испанского ре-
революция 1854–1856 гг. консти- спубликанского федерализма // Про-
туционно-парламентская деятель- блемы испанской истории. М., 1987.
Álvarez Junco J. La ideología política del сы методологии и истории истори-
anarquismo español. 1869–1910. Ma- ческой науки. Вып. 4. М., 1986.
drid, 1976. Los ferrocarriles en España, 1844–1943 /
Anguera P. El general Prim. Biografía de Dir. M. Artola. Madrid, 1978.
un conspirador. Barcelona, 2003. Bahamonde Magro Á., Cayuela J. Hacer
Calero A.M. Monarquía y democracia en las Américas: las élites coloniales espa-
las Cortes de 1869. Discursos parla- ñolas en el siglo XIX. Madrid, 1992.
mentarios. Madrid, 1987. Carreras A. Industrialización española.
Catalina J.L., Echenagusia J. La Primera Estudios de historia cuantitativa. Ma-
República. Reformismo y revolución drid, 1990.
social. Madrid. 1973. Fernández Bastarreche F. El ejército espa-
Díaz del Moral J. Historia de las agitacio- ñol en el siglo XIX. Madrid, 1978.
nes campesinas andaluzas. 3-a ed. Ma- Fontana J. La revolución liberal. Política y
drid, 1979. Hacienda 1833–1845. Madrid, 1977.
Donezar J. La Constitución de 1868 y la Historia agraria en la España contempo-
revolución burguesa. Madrid, 1985. ránea / Eds. A. García Sanz, R. Ga-
Henessy C.A.M. La República federal en rrabou. Barcelona, 1985. Vol. I. Cam-
España. Pi y Margall y el movimiento bio social y nuevas formas de propiedad
republicano federal. 1868–1874. Ma- (1800–1850).
drid, 1966. Gómez Mendoza A. Ferrocaril, industria y
Jover J.M. Realidad y mito de la Primera mercado en la modernización de Espa-
República. Madrid, 1991. ña. Madrid, 1989.
Jutglar A.Pi y Margall y el federalismo es- Hernández Montalbán F.J. La abolición
pañol. 2 vols. Madrid, 1976. de los señorios en España. 1811–1837.
Martínez Cuadrado M. Elecciones y par- Madrid, 1999.
tidos políticos en España. 1868–1931. Kondo A. La agricultura española en el si-
Vol. I. Madrid, 1969. glo XIX. Madrid, 1990.
Maurice J. El anarquismo andaluz. Cam- Nadal J. El fracaso de la revolución indus-
pesinos y sindicalistas. 1868–1936. trial en España (1814–1913). Barcelo-
Barcelona, 1989. na, 1975.
Montero Díaz J. El Estado carlista. Madrid, Nadal J. Moler, tejer y fundir: estudios de
1992. historia industrial. Barcelona, 1992.
796 Piqueras J.A. La revolución democrática, Ringrose D.R. Los transportes y el estan-
1868–1874. Cuestión social, colonia- camiento económico de España (1750–
lismo y grupos de presión. Madrid, 1850). Madrid, 1972.
1992. Rueda G. La desamortización en España. Un
Termes J. Anarquismo y sindicalismo en balance (1766–1924). Madrid, 1997.
España. La Primera Internacional, Rueda G., García Colmenares P., Diez
1864–1881. Barcelona, 1977. Espinosa J.R. La desamortización de
Tuñón de Lara M. El movimiento obrero Mendizábal y Espartero en España.
en la historia de España. Madrid, 1985. Madrid, 1986.
Sainz Pastor C., Vidal Oivares J. El fin del
Глава 3 Antiguo Régimen (1808–1868). Eco-
Противоречия модернизации: nomía. Madrid, 2001.
от традиционного общества Tomás y Valliente F. El marco político de la
к индустриальному desamortización en España. Barcelona,
Пчелина Н.В. Аграрные преобразова- 1971.
ния испанских буржуазных рево- Tortella G. Los orígenes del capitalismo en
люций XIX века в освещении ис- España. Banca, industria, ferrocarriles
панской историографии // Вопро- en el siglo XIX. Madrid, 1973.
Historia Social y Económica de España y Глава 1
América / Dir. J. Vicens Vives. Barcelo- Политическая и экономическая
na, 1957. Vol. V: Burguesía, Industria- стабилизация (1874–1898)
lización, Obrerismo. Бухармедова Л.М. Политика испан-
ских социалистов по отношению к
республиканцам в последней трети
Раздел 3 XIX века // Проблемы испанской
РЕСТАВРАЦИЯ (1874–1898) истории. М., 1992.
Andrés-Gallego J. Un 98 distinto: (restau-
Источники ración, desastre, regeneracionismo).
Конституция испанской монархии от Madrid, 1998.
30 июня 1876 г. // Алексеева Т.А. Comellas García-Llera J.L. Cánovas. Ma-
История испанской конституции. drid, 1965.
М., 2011. Elorza A., Iglesias M.ª C. Burgueses y pro-
Из каталонской поэзии / Сост. З. Плав- letarios. Clase obrera y reforma social
скин, В. Багно. Ленинград, 1984. en la Restauración. Barcelona, 1973.
Испанская поэзия в русских переводах Espadas M. Alfonso XII y los orígenes de
(1789–1980) / Сост. С. Гончаренко. la Restauración. Madrid, 1975.
М., 1974. Fernández Almagro M. Cánovas. Su vida.
Испанские повести и рассказы XIX в. / Su política. Madrid, 1972.
Сост. Р. Похлебкин. М., 1958. González Portilla M. La formación de la
Перес Гальдос Б. Собрание сочинений / sociedad capitalista en el País Vasco.
Пер. М. Ватсон. М., 1910–1911. San Sebastián, 1981.
Перес Гальдос Б. Трафальгар. М., 1961. La industrialización del norte de España
Перес Гальдос Б. 19 марта и 2 мая. Байлен. / Comp. E. Fernández de Pinedo, J.L.
Наполеон в Чамартине. М., 1972. Hernández Marco. Barcelona, 1988.
Перес Гальдос Б. Херона. Кадис. М., 1973. Milán García J.R. Sagasta o el arte de ha-
Перес Гальдос Б. Хуан Мартин Эль Эм- cer política. Madrid, 2001.
песинадо. Сражение при Арапилях. Núñez Florencio R. El Terrorismo anar-
М., 1975. quista. 1888–1909. Madrid, 1983.
Ojeda G. Asturias en la industrialización
Общие работы española. Madrid, 1985.
Elites. Prosopografía contemporánea / Ed. Varela Ortega J. Los amigos políticos. 797
P. Carasa. Salamanca, 1995. Partidos, elecciones y caciquismo en
Comellas J.L. La Restauración como expe- la Restauración (1875–1900). 2-a ed.
riencia histórica. Sevilla, 1977. Con prólogo de Sir R. Carr. Madrid,
Duarte Montserrat A. La España de la Res- 2001.
tauración (1875–1923). Barcelona, 1997.
La España de la Restauración. Política, Глава 2
economía, legislación y cultura / Ed. Культура Испании в XIX в.
J.L. García Delgado. Madrid, 1985. Кирсанова Н.В. Представления о нации
Martínez Cuadrado M. Elecciones y parti- и национальное сознание в Испа-
dos políticos de España (1868–1931). 2 нии XIX в. // Национальная идея
vols. Madrid, 1969. в Западной Европе в новое время.
Suárez Cortina M. La España liberal Очерки истории. М., 2005.
(1868–1917). Política y sociedad. Ma- Прутцков Г.В. Возникновение и раз-
drid, 2006. витие печати в Каталонии: от фран-
Tusell J. El sufragio universal en España ко-испанской войны (1635–1641)
(1891–1936). Un balance historiográ- до падения абсолютизма (1833).
fico. // Ayer. 3. 1991. М., 1997.
Прутцков Г.В. Газета “Diari Catalá” и ее Orígenes culturales de la sociedad liberal.
роль в формировании литературно- (España. Siglo XIX) / Dir. J.A. Martí-
го каталанского языка. М., 1997. nez. Madrid, 2003.
Abellan J.L. Historia crítica del pensa- Navascués Palacio P. El siglo XIX: bajo
miento español. Madrid, 1984. T. IV. el signo del Romanticismo. Madrid,
Liberalismo y Romanticismo. 1992.

Almuiña Fernández C.J. Leyes de pren- Peers E.A. Historia del movimiento ro-
sa que marcaron la trayectoria de los mántico español. Madrid, 1973.
medios de comunicación en España // Puelles Benítez M. Estado y educación
Boletín de la Real Sociedad Económica en la España liberal (1809–1857). Un
de Amigos del País de Tenerife. Nº 1. sistema educativo nacional frustrado.
2011. Barcelona, 2004.
Ballesteros Arranz E. La pintura del siglo Reyero y Mireia Freixa C. La escultura
XIX. Madrid, 2013. conmemorativa en España. La edad
Botrel J.F. Libros, prensa y lectura en la Es- del oro del monumento público 1820–
paña del s. XIX. Madrid, 1993. 1914. Madrid, 1999.
Bozal V. Historia del Arte en España. Ma- Reyero y Mireia Freixa C. Pintura y escul-
drid, 1995. Vol. 2. Desde Goya hasta tura en España, 1800–1910. Madrid,
nuestros dias. 1995.
Burguesía y cultura. Los intelectuales es- Sánchez Illán J. C. Prensa y política en
pañoles en la sociedad liberal (1808– la España de la restauración: Rafael
1931). Madrid, 1980. Gasset y El Imparcial. Madrid, 1999 y
Calvo Serraller F. La imagen romántica 2008.
de España: arte y arquitectura del siglo Se hicieron literatos para ser políticos. Cul-
XIX. Madrid, 1995. tura y política en la España de Carlos
Ciujano P. et al. Historiografía y nacionalis- IV y de Fernando VII / Ed. J. Álvarez
mo español (1834–1868). Madrid, 1985. Barrientos. Madrid, 2004.
La cultura española del siglo XIX / Coord. Seoane M. C. Historia del periodismo en
J. Andrés-Gallego, L. de Llera Esteban. España. Madrid, 1983. Vol. 2. Siglo
Logroño, 2012. XIX.
Ferreras J.I. El triunfo del liberalismо y de Serrano C. El nacimiento de Carmen. Sím-
la novela histórica. 1830–1870. Ma- bolos, mitos y nación. Madrid, 1999.
798 drid, 1976. Turín Y. La educación y la escuela en Espa-
Ferreras J.I. Los orígenes de la novela deci- ña de 1874 a 1902. Liberalismo y tradi-
monónica, 1800–1830. Madrid, 1976. ción. Madrid, 1967.
Fox I. La invención de España. Naciona-
lismo liberal e identidad nacional. Ma-
drid, 1997. Раздел 4
Gil Cremades J.J. El reformismo español. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА
Krausismo, escuela histórica, neoto- ИСПАНИИ 1834–1898
mismo. Barcelona, 1969.
Jover Zamora J.M. La civilización españo- Источники
la a mediados del siglo XIX. Madrid, Валера Х. Письма из России. СПб., 2001
1992. Внешняя политика России XIX и на-
López Morillas J. El Krausismo español. чала XX века. Документы Россий-
Madrid, 1980. ского министерства иностранных
Díez del Corral L. El Liberalismo doctri- дел / Ред. А.Л. Нарочницкий и др.
nario. Madrid, 1945. Сер. I (1801–1815). Т. 1–8. М., 1960–
Llorens V. El romanticismo español. Ma- 1972; Сер. II (1815–1830). Т. 9–16.
drid, 1979. М., 1974–1994.
Ганивет А. Испания и Россия: новые Salom Costa J. España en la Europa de Bis-
торговые горизонты / Корконосен- marck: la política exterior de Cánovas,
ко К.С. Анхель Ганивет, посланник 1871–1881. Madrid, 1967.
испанской культуры // Диплома- Vilar J.B. Aproximación a las relaciones in-
ты-писатели, писатели-дипломаты / ternacionales de España (1834–1874) //
Сост. В.Е. Багно. СПб., 2001. Historia contemporánea. Núm. 34: La
Россия и Испания: документы и ма- política exterior de España, 1834–1931.
териалы (1667–1917 гг.). В 2 т. Т. 2: Bilbao, 2007.
1800–1917 гг. М., 1997.
Глава 2
Общие работы Россия и Испания
Bécker J. Relaciones diplomáticas entre во второй половине XIX в.
España y la Santa Sede durante el siglo Бухармедова Л.М. Россия и Испания
XIX. Madrid, 1908. в годы правления Альфонса XII
Jover Zamora J.M. Carácteres de la políti- (по материалам АВПР) // Россия
ca exterior de España en el siglo XIX // и Европа. Дипломатия и культура.
Jover Zamora J.M. España en la polí- М., 1995.
tica internacional, siglos XVIII–XX. Бухармедова Л.М. Русско-испанские
Madrid; Barcelona, 1999. отношения во времена россий-
Mousset A. La política exterior de España ского посланника в Испании Ми-
(1873–1918). Madrid, 1918. хаила Горчакова (1879–1896) //
Россия–Испания–Ибероамерика.
Перекрестный год сотрудничества.
Глава 1 М. 2011.
На периферии мировой политики Багно В.Е. Испанский дипломат, став-
Ивкина Л.А. Десятилетняя война за неза- ший писателем в России // Дипло-
висимость на Кубе. 1868–1878. М., 2007. маты-писатели, писатели-диплома-
Castel J. El restablecimiento de las rela- ты. СПб., 2001.
ciones entre España y las Repúblicas Корконосенко К.С. Анхель Ганивет, «по-
Hispanoamericanas (1836–1894). Ma- сланник испанской культуры» //
drid, 1955. Дипломаты-писатели, писатели-ди-
Lambert F. The Cuban Question in Spa- пломаты. СПб., 2001.
nish Restoration Politics, 1878–1898. Моралес О. Позиция российской ди- 799
Oxford, 1968. пломатии по отношению к испа-
Meléndez L. Cánovas y la política exterior но-американскому конфликту из-
española. Madrid, 1944. за Кубы 1898 г. // Вестник РУДН.
Menchén Barrios M.T. La Cuádruple М., 1998.
Alianza (1834): la Península en un Петрова А.А. Испано-русские отно-
sistema occidental // Cuadernos de la шения 1856–1857 гг. в «Письмах
Escuela Diplomática. 1989. № 2. из России» Х. Валеры // Человек.
Pabón J. España y la cuestión romana. Ma- Природа. Общество. Актуальные
drid, 1972. проблемы. Сб. статей. СПб., 2002.
Pany E.J. The Spanish Marriages, 1845– Петрова А.А. Испанский дипломат
1846. N. Y., 1976. Хуан Валера о российской и испан-
Rubio J. Los dos primeros decenios de la ской государственности середины
España de la Restauración en el escena- XIX в. // Российская государствен-
rio internacional (1875–1895) // His- ность: история и современность.
toria contemporánea. Núm. 34: La po- СПб., 2003.
lítica exterior de España, 1834–1931. Петрова А.А. Россия 1858–1868 гг. в
Bilbao, 2007. донесениях испанского дипломата
герцога де Осуны // История: мир (1883) // Estudios históricos: Homena-
прошлого в современном освеще- je a los profesores J.Mª. Jover Zamora y
нии. Сб. научных статей к 75-летию V. Palacio Atard. Vol. 1. 1990.
со дня рождения проф. Э.Д. Фроло- León Sánchez M. Ángel Ganivet: su vida y
ва. СПб., 2008. su obra. México: 1927.
Петрова А.А. Торгово-экономические Mariñas Otero L. España ante la guerra de

контакты и связи Испании и Рос- Crimea // HISPANIA: Revista espa-
сии во второй половине XIX в.: ñola de historia. Nº 103. 1966.
видение испанских дипломатов // Marichalar A. Riesgo y ventura del Duque
Личность в истории: Материалы de Osuna. Madrid, 1999.
международной научной конферен- Oliván F. El duque de Osuna, Embajador
ции, декабрь 2009 г. СПб., 2011. en Russia. Madrid, 1949.
Петрова А.А., Ткачева М.С. Крым- Perez M. Ángel Ganivet, universitario y
ская война во внешней политике cónsul. Madrid, 1920.
Испании. // Труды кафедры исто- Vidal E. La imagen de España en Rusia a
рии Нового и Новейшего времени mediados del siglo XIX (1840–1860).
Санкт-Петербургского гос. ун-та. Barcelona, 1976.
СПб., 2012. № 9. Urquijo y Goitia J. R. España y Rusia. De
Олано-Эренья А. Испанские диплома- la ruptura al reconocimiento // Home-
ты о России конца XIX — начала naje a D. Ignacio Valls. Valencia, 1990.
XX в. // Новая и новейшая исто-
рия. 1995. № 5. Глава 3
Эспадас Бургос М. Отношения между «Катастрофа 1898 года»
Испанией и Россией в период рестав- Слезкин Л.Ю. Испано-американская
рации // Россия и Испания: истори- война 1898 г. М., 1956.
ческая ретроспектива. М., 1987. Фонер Ф.С. Испано-кубино-американ-
Álvarez Gutiérrez L. Actitud del régimen ская война и рождение американ-
zarista y de la prensa rusa ante la re- ского империализма, 1895–1902.
volución española de 1868 // HISPA- В 2 т. М., 1977.
NIA: Revista española de historia. Vol. Barón J. La guerra Hispano-Norteameri-
46. Nº 164. 1986. cana de 1898. La Coruña, 1993.
Beladiez E. Dos españoles en Rusia; el Mar- Companys J. España en 1898: entre la
800 qués de Almodóvar, 1761–1763, y Don diplomacia y la guerra. Madrid, 1991.
Juan Valera, 1856–1857. Madrid, 1969. Elorza A., Hernández Sandoica E. La guerra
Encinas Moral Á.L. Introducción // Va- de Cuba (1895–1898). Historia política
lera J.Cartas desde Rusia. Ed. trad. del de una derrota colonial. Madrid, 1998.
ruso, prólogo y notas de Á.L. Encinas Jover Zamora J.M. 1898, teoría y práctica
Moral. Madrid, 2005. de la redistibucción colonial. Madrid,
Encinas Moral Á.L. España en el imagina- 1979.
rio ruso de la primera mitad del siglo Moreno Fraginals M. Cuba/España, España/
XIX // Vasili Petróvich Botkin. Car- Cuba, historia común. Barcelona, 1995.
tas sobre España / Ed., trad. del ruso, Torre del Río R. de la. Inglaterra y España
prólogo y notas de Á.L. Encinas Moral. en 1898. Madrid, 1988.
Madrid, 2012. Torre del Río R. de la. La crisis de 1898 y
Espadas Burgos M. Dos embajadas extraor- el problema de la garantía exterior //
dinarias en Rusia: la del duque de Osuna Hispania: revista española de historia.
(1856) y la del duque de Montpensier T. XLVI. No 162. Madrid, 1986.
Ч АСТЬ III
ИСПАНИЯ XX — НАЧАЛА XXI ВЕКА
Раздел 1 Эпштейн А.Л. Барселонская «траги-

ческая неделя» 1909 г. // Вопросы
ПРАВЛЕНИЕ АЛЬФОНСА XIII
(1902–1931) истории. 1983. № 8.
Connelly Ullman J. La Semana Trágica.
Общие работы Madrid, 1972.
Alfonso XIII: un político en el trono / Ed. Forner S. Liberalismo y democracia em
J. Moreno Luzón. Madrid, 2003. España: Canalejas y el Partido Liberal
Ayer. № 28: El reinado de Alfonso XIII / Democrático (1900–1910). Madrid,
Ed. T. Carnero Arbat. Madrid, 1997. 1993.
Cortés-Cavanillas J. Alfonso XIII: vida, González M.J. El universo conservador de
confesiones y muerte. Madrid, 1956. Antonio Maura. Madrid, 1997.
Fernández Almagro M. Historia del reina- Moreno Luzón J. Romanones. Caciquismo
do de Alfonso XIII. Barcelona, 1977. y política liberal. Madrid, 1998.
García Queipo de Llano G. El reinado de Regeneración y reforma. España a comien-
Alfonso XIII: la modernización fallida zos del siglo XX / Eds. M. Cabrera, J.
(Historia de España. Vol. 25). Madrid, Moreno Luzón. Madrid, 2002.
1997. Robles Muñoz C. La política exterior de Es-
Gutierrez J. Alfonso XIII. Madrid, 1957. paña. 2 vols. Vol. 1: Una política medite-
Sánchez Illán J.C. La nación inacabada: los rránea, occidental y de paz (1899–1905).
intelectuales y el proceso de construc- Vol. 2: Junto a las naciones occidentales
ción nacional (1900–1914). Madrid, (1905–1914). Madrid, 2006.
2002 y 2008. Torre del Río R. de la. Los acuerdos anglo-
Seco Serrano C. Alfonso XIII y la crisis de hispano-franceses de 1907: una larga
la Restauración. 3-a ed. Madrid, 1992. negociación en la estela de 98 // Cua-
Seco Serrano C. Estudios sobre el reinado dernos de la Escuela Diplomática. Ma-
de Alfonso XIII. Madrid, 1998. drid, 1988. № 1.
Seco Serrano C. La España de Alfonso Tusell J. Antonio Maura. Una biografía
XIII: El Estado. La Política. Los Movi- política. Madrid, 1994.
mientos Sociales. Madrid, 2002.
Seco Serrano C., Tusell J. La España de Глава 2 801
Alfonso XIII. El Estado y la política. Испания и Первая мировая война
(Historia de España Menéndez Pidal. Медников И.Ю. Испания в годы Пер-
T. XXXVIII). Madrid, 1995. вой мировой войны // Новая и но-
Tuñon de Lara M. Historia y realidad del вейшая история. 2007. № 4.
poder. El poder y las “elites” en el pri- Медников И.Ю. Кризис 1917 года в
mer tercio de la Espana del siglo XX. Испании // Испанский альманах.
Madrid, 1975. Вып. 1: Власть, общество и личность
Tusell J., García Queipo de Llano G. Al- в истории. М., 2008.
fonso XIII: el Rey polémico. Madrid, Медников И.Ю. Между двух огней: внеш-
2001. няя политика Испании в годы Пер-
вой мировой войны (1914–1918) //
Глава 1 Европейский альманах: История.
«Возрождение» Испании Традиции. Культура. 2006. М., 2007.
Медников И.Ю. Россия и Испания на- Медников И.Ю. Миссия спасения: Аль-
кануне августа 1914 года // Россия фонс XIII и российская император-
и Европа: дипломатия и культура. ская семья // Вестник РУДН. Сер.
Вып. 4. М., 2007. Всеобщая история. № 1. 2011.
Олано-Эренья А. Испанский король La Porte P. La atracción del imán. El de-
и попытки спасения Николая II // sastre de Annual y sus repercusiones en
Новая и новейшая история. 1993. la política europea (1921–1923). Ma-
№ 5. drid, 2001.
Carden R.M. German policy toward neu- Meaker G.H. The Revolutionary Left in
tral Spain, 1914–1918. N. Y.; London, Spain, 1914–1923. Stanford, 1974.

1987.
Cortés-Cavanillas J. Alfonso XIII y la Глава 4
Guerra del 14: una documentación in- Диктатура Примо де Риверы
édita y sensacional del archivo privado Бласко Ибаньес В. Альфонс XIII разо-
de Alfonso XIII en el Palacio Real de блаченный. Л., 1925.
Madrid. Madrid, 1976. Галан Х.М. Крушение монархии в Ис-
Díaz Plaja F. Francófi los y germanófi los. пании (1917–1931). М., 1959.
Barcelona, 1973. Гарсиа Х. Диктатура Примо де Ривера.
Lacomba J.A. La crisis española de 1917. М., 1963.
Madrid, 1970. Трайнин И. Испания до и после апрель-
Meaker G.H. A civil war of words: the ской революции. М., 1931.
ideological impact of the First World Alba S.L. Espagne et la dictature. Paris,
War on Spain, 1914–1918 // Neutral 1930.
Europe between War and Revolution, Aunos E. La reforma corporativa del Esta-
1917–1923 / Ed. by H.A. Schmitt. do. Madrid, 1935.
Charlottesville, 1988. Berenguer D. De la Dictadura a la Republica.
Pando J. Un Rey para la esperanza: la Es- Madrid, 1946.
paña humanitaria de Alfonso XIII en Cimadevilla F. El general Primo de Rivera.
la Gran Guerra. Madrid, 2002. Madrid, 1944.
Ponce Marrero F.J. Canarias en la Gran Echeveria T. Sobre la caida de Alfonso
Guerra, 1914–1918: estrategia y diplo- XIII. Sevilla, 1966.
macia (un estudio sobre la política exte- Estelrich J. De la Dictadura a la Republica.
rior de España). Las Palmas, 2006. Barselona, 1931.
Gómez-Navarro J.L. El Régimen de Primo
Глава 3 de Rivera: Reyes, dictaduras y dictado-
Кризис конституционной res. Madrid, 1991.
802 монархии González Calleja E. La España de Primo
Almuiña Fernández C. J. La imagen de la de Rivera: la modernización autorita-
revolución rusa en España (1917) // In- ria, 1923–1930. Madrid, 2005.
vestigaciones históricas: Época moder- González Calvet M.T. La Dictadura de
na y contemporánea. Nº 17. 1997. Primo de Rivera. El Directorio militar.
Avilés Farré J. La fe que vino de Rusia: la Madrid, 1987.
revolución bolchevique y los españoles Lopez de Ochoa. De la Dictadura a la Re-
(1917–1931). Madrid, 1999. publica. Madrid, 1930.
Campos J.M. Abd el Krim y el protectora- Maurin J. Los hombres de la Dictadura.
do. Málaga, 2000. Madrid, 1930.
González Calleja E. El máuser y el sufra- Palomares G. Mussolini y Primo de Rive-
gio. Orden público, subversion y vio- ra: política exterior de los dictadores.
lencia política en la crisis de la Restau- Madrid, 1989.
ración (1917–1931). Madrid, 1999. Payne S.G. Fascism in Spain. 1923–1937.
La crisis de la Restauración. España entre London, 1999.
la Primera Guerra Mundial y la II Re- Ratcliff D.F. Prelude to Franco. N. Y., 1957.
pública / Ed. J.L. García Delgado. Ma- Reparaz G de. Paginas turbias de la histo-
drid, 1986. ria de Espana. Barselona, 1931.
Rial J.N. Revolution from above: The Primo Общие работы
de Rivera dictatorship in Spain, 1923– Абросов С. В небе Испании, 1936–1939:
1930. Fairfax; London; Toronto, 1986. о советских летчиках-истребителях,
Rubio Cabeza M. Cronica de la dictadura. воевавших в Испании. М., 2003.
Barselona, 1974. Виньяс А. Гражданская война в Испа-
Sanchis de los Santos R. de. Los golpes de нии (1936–1939): современные ис-
estado en Espana. Madrid, 1985. следования // Испанский альманах.
Sueiro S. España en el Mediterráneo: Pri- Вып. 1: Власть, общество и личность
mo de Rivera y la «cuestión marro- в истории. М., 2008.
quí», 1923–1930. Madrid, 1992. Гражданская война в Испании 1936–
Trend J. The Origins of Modern Spain. 1939 гг. и Европа (к 70-летию нача-
Cambridge, 1934. ла): Сб. материалов межвуз. научн.
Tusell X., Queipo de Llano G.G. El dicta- семинара / Под ред В.В. Малай.
dor y el mediador. Madrid, 1966. Белгород, 2007.
Wells W.B. The last king. London, 1934. Дамье В. Забытый интернационал. Меж-
дународное анархо-синдикалистское
движение между двумя мировыми
Раздел 2 войнами. Т. 2. М., 2007.
ВТОРАЯ РЕСПУБЛИКА Данилов С.Ю. Гражданская война в Ис-
И ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА пании. М., 2004.
(1931–1939) Малай В.В. Гражданская война в Ис-
пании 1936–1939 годов и Европа:
Источники международные аспекты конфликта.
Ибаррури Д. Воспоминания: борьба и М., 2011.
жизнь / Пер. с исп. В 2-х кн. Кн. 1: Новиков М.В. СССР, Коминтерн и
Единственный путь; Кн. 2: Мне не гражданская война в Испании.
хватало Испании. М., 1988. 1936–1939 гг. Ярославль, 1995.
Кольцов М.Е. Испания в огне. В 2-х т. Рыбалкин Ю.Е. Операция «Х»: совет-
Т. 1: Испанский дневник. Кн. 1–2 ская военная помощь республикан-
(7 ноября – 30 декабря 1936 г.); Т. 2: ской Испании (1936–1939). М., 2000.
Испанский дневник. Кн. 2 (1 янва- Шубин А.В. Великая испанская рево-
ря – 10 апреля 1937 г.); Кн. 3: Кор- люция. М., 2011.
респонденции. Репортажи. Очер- Солано В. Против Франко, против Ста- 803
ки. М., 1987. лина. Рабочая партия марксистко-
Коминтерн и гражданская война в Ис- го единства (ПОУМ) в испанской
пании: документы / Сост. С.П. По- революции и гражданской войне
жарская, А.И. Саплин. М., 2001. (1936–1939). М., 2012.
Листер Э. Наша война. М., 1969. Сориа Ж. Война и революция в Испа-
Оруэлл Д. Памяти Каталонии // Ору- нии, 1936–1939. В 2-х т. М., 1987.
элл Д. Эссе, статьи, рецензии. Т. 2. Томас Х. Гражданская война в Испа-
М., 1991. нии 1931–1939 гг. М., 2003.
Политбюро ЦК РКП(б)–ВКП(б) и Ев- Пожарская С.П. Гражданская война
ропа. Решения «Особой папки» в Испании в контексте междуна-
1923–1939. М., 2001. родных отношений в канун Второй
СССР и Гражданская война в Испа- мировой войны // Европа между ми-
нии: 1936–1939 годы. М., 2013. ром и войной, 1918–1939. М., 1992.
Эренбург И.Г. Испанские репортажи, Пожарская С.П. Социалистическая
1931–1939. М., 1986. рабочая партия Испании. М., 1966.
Эренбург И.Г. Люди, годы, жизнь. М., Al servicio de la República: diplomáticos y
1963. guerra civil / Dir. Á. Viñas. Madrid, 2010.
Armero J.M. España fue noticia: corres- Robledo R. Los economistas ante la refor-
ponsales extranjeros en la Guerra Civil ma agraria de la Segunda República //
Española. Madrid, 1976. Economía y economistas españoles en la
Bahamonde Magro Á. Madrid, 1939. La con- Guerra Civil. Vol. 2. Barcelona, 2008.
jura del coronel Casado. Madrid, 2014. Quintana F. España en Europa, 1931–
Bahamonde Magro Á., Cervera Gil J. Así ter- 1936: del compromiso por la paz a la
minó la guerra de España. Madrid, 2000. huida de la guerra. Madrid, 1987.
Carr E.H. La Comintern y la Guerra Civil
Española. Madrid, 1986. Глава 2
Economía y economistas españoles en la Кризис Республики
Guerra Civil. Barcelona, 2008. и победа Народного фронта
Elorza A., Bizcarrondo M. Queridos cama- Vallejo R. Programas económicos de la
radas: la Internacional Comunista y Es- conjunción repuplicano-socialista y dei
paña, 1919–1939. Barcelona, 1999. Frente Popular, 1931–1936 // Econo-
Gillespie R. The Spanish Socialist Party. A mía y economistas españoles en la Gue-
History of Factionalism. Oxford, 1989. rra Civil. Vol. 2. Barcelona, 2008.
Gomes Casas J. Anarchist organization. Viñas Á. La conspiración del general Franco
The history of the FAI. Montreal; Bu- y otras revelaciones acerca de una guerra
ffalo, 1986. civil desfigurada. Barcelona, 2011.
Pío Moa L. Los mitos de la Guerra Civil. Viñas Á. La soledad de la República: el aban-
Madrid, 2003. dono de las democracias y el viraje hacia
Puigsech Farràs J. Entre Franco y Stalin: el la Unión Soviética. Barcelona, 2006.
difícil itinerario de los comunistas en
Cataluña, 1936–1949. El Viejo Topo, Глава 3
2009. Начало Гражданской войны
Puigsech Farràs J. Falsa leyenda del Kre- и углубление революции:
mlin: el consulado y la URSS en la Gue- 1936–1937 гг.
rra Civil española. Barcelona, 2014. Вышельский Л. Мадрид, 1936–1937. М.,
Thomas H. The Spanish Civil War. Har- 2003.
mondsworth, 1986. Гражданская война в Испании: Дей-
Viñas Á. El oro de Moscú: alfa y omega de ствия на центральном фронте (ок-
un mito franquista. Barcelona, 1979. тябрь 1936–апрель 1937 года); Са-
804 Viñas Á. El oro español en la Guerra Civil. мойлов П. Гвадалахара. СПб., 2006.
Madrid, 1976. Viñas Á. La conspiración del general Franco
Viñas Á. Franco, Hitler y el estallido de y otras revelaciones acerca de una guerra
la Guerra Civil: antecedentes y conse- civil desfigurada. Barcelona, 2011.
cuencias. Madrid, 2001. Viñas Á. La soledad de la República: el
abandono de las democracias y el vira-
Глава 1 je hacia la Unión Soviética. Barcelona,
Возникновение 2006.
Второй республики (1931–1936) Viñas Á. El escudo de la República: el oro
Галан Х.М. Крушение монархии в Ис- de España, la apuesta soviética y los he-
пании (1917–1931). М., 1959. chos de mayo de 1937. Barcelona, 2007.
Трайнин И. Испания до и после апрель-
ской революции. М., 1931. Глава 4
Encinas Moral Á. L. Relaciones culturales Перелом в войне
entre la República Española y la URSS (лето 1937 – осень 1938)
(1931–1936) // España y el mundo es- Гражданская война в Испании. Цен-
lavo / Coord. y ed. F. Presa González. тральный фронт и Брунетская опе-
Madrid, 2002. рация. М., 2010.
Viñas Á. El honor de la República: entre el Испания. 1918–1972. Исторический
acoso fascista, la hostilidad británica y очерк. М., 1975.
la política de Stalin. Barcelona, 2009. Пожарская С.П. Тайная дипломатия
Мадрида (Внешняя политика Испа-
Глава 5 нии в годы Второй мировой войны).
Завершение войны М., 1971.
Sánchez Illán J. C. Diccionario biográ- Пожарская С.П. Франсиско Франко //
fico del exilio español de 1939, los Вопросы истории. 2005. № 1.
periodistas. Madrid; Ciudad de Mé- Пожарская С.П. От 18 июля 1936 –
xico, 2011. долгий путь. М., 1977.
Viñas Á., Hernández Sánchez F. El desplo- Пожарская С.П. Испания и США:
me de la República. Barcelona, 2009. внешняя политика и общество.
Малай В.В. Судьба Республики реша- 1936–1976. М., 1982.
лась не в Мадриде: Из истории анг- Пожарская С.П. Франсиско Франко и
ло-советских дипломатических от- его время. М., 2007.
ношений в канун Второй мировой Пономарева Л.В. Испанский католи-
войны. Белгород, 1999. цизм ХХ века. М., 1989.
Престон П. Франко: биография / Пер.
с англ. Ю.В. Бехтина. М., 1999.
Раздел 3 Тоталитаризм в Европе ХХ в. Из исто-
ФРАНКИЗМ рии идеологий, движений, режимов
и их преодоления. М., 1998.
Источники Armero J.M. La política exterior de Franco.
Вилальонга X.Л. де. Король: беседы с Barcelona, 1978.
королем Испании доном Хуаном Aviles R., Pardo J., Tussel J. La política
Карлосом I. M., 2003. exterior de España en el siglo XX. Ma-
Декрет об утверждении «Хартии тру- drid, 2000.
да» 9 марта 1938 г.; Закон Главы Bardavío J., Sinova J. Todo Franco. Fran-
Государства об учреждении Испан- quismo y antifranquismo de la A a la Z.
ских Кортесов 17 июля 1942 г.; За- Barcelona, 2000.
кон Главы Государства об утвержде- Benassar B. Franco. Paris, 2002.
нии «Хартии испанцев» 17 июля Bustelo F. La historia de España y el franquis-
1945 г.; Закон Главы Государства о mo: un análisis histórico y economico y 805
наследовании поста Главы Государ- un testimonio personal. Madrid, 2006.
ства 26 июля 1947 г.; Декрет Главы Cierva R. de la. Historia del franquismo.
Государства об утверждении Регла- 2 vols. Barcelona, 1975, 1978.
мента Совета Королевства 30 дека- Cierva R. de la. Franco. La Historia. Ma-
бря 1948 г. // Конституции буржу- drid, 2001.
азных государств Европы / Сост. Espadas Burgos M. Franquismo y política
Ф.А. Кублицкий. М., 1957. exterior. Madrid, 1988.
España y las grandes potencias en el siglo
Общие работы XX / Eds. S. Balfour, P. Preston. Bar-
Авилова А.В., Веденяпин Я.С. Эконо- celona, 2002.
мика Испании. М., 1978. España bajo el franquismo / Ed. J. Fonta-
Волкова Г.И., Дементьев А.В. Полити- na. Barcelona, 1986.
ческая история Испании XX века. Fernandes Santander C. El general Franco:
М., 2005. un dictador en un tempo de infamia.
Дамс Х.Г. Франсиско Франко. Солдат и Barcelona, 2005.
глава государства. Ростов-на-Дону, Fusi J.P. Franco: autoritarismo y poder
1999. personal. Madrid, 1985.
Garcia Delgado J.L., Jimenez J.C. XX. Un Tusell J. La España de Franco. El poder, la
siglo de España: la economía. Madrid, oposición y la política exterior durante
2001. el franquismo. Madrid, 1989.
Garcia Escudero J.M. Historia política de Tusel J. Historia de España del siglo XX.
las dos Españas. 4 vols. Madrid, 1975. Vol. 3. La dictadura de Franco. Ma-
Gomes Peres R. El franquismo y la Iglesia. drid, 1999.

Madrid, 1986. Viñas A., Vinuela J., Eguidazu F. et al.
Gonzales M. La política economica del fran- Política comercial exterior en España
quismo (1940–1975). Madrid, 1979. (1931–1975). 3 vols. Madrid, 1979.
Gonzales Duro E. Franco. Madrid, 1992.
Heine H. La oposición política al franquis- Глава 1
mo. Barcelona, 1983. Формирование
Historia contemporánea de España (siglo франкистского государства
XX) / Coord. J. Paredes. Barcelona, 1998. Креленко Д.М. Франсиско Франко: путь
La política exterior española en el siglo XX / к власти. Саратов, 2002.
Coord. R. Calduch. Madrid, 1994. Пожарская С.П. Испания во Второй ми-
La epoca de Franco (1939–1995) / Histo- ровой войне: странный нейтралитет
ria de España. Vol. I / Coord. R. Carr. // Европейский альманах: История.
Madrid, 1998. Традиции. Культура. 2006. М., 2007.
La oposición al régimen de Franco. T. I–II. Пожарская С.П. «Голубая дивизия» на
Madrid, 1990. советско-германском фронте (1941–
Marquina Barrio A. España en la poíltica 1943 гг.): исторический очерк // Во-
de seguridad occidental. 1939–1986. просы истории. 1969. № 8.
Madrid, 1986. Aparicio M.A. El sindicalismo vertical y la
Marquina Barrio A. La diplomacia vaticana formacion del Estado franquista. Bar-
y la España de Franco. Madrid, 1983. celona, 1980.
Martinez J.A. Historia de España. Siglo Bernal Garcia F. El sindicalismo vertical:
XX. 1939–1996. Madrid, 1999. burocracía, control laboral y represen-
Miguel A. de. Sociología del franquismo. tacion de intereses en la España fran-
Barcelona, 1975. quista (1936–1951). Madrid, 2010.
Molinero C. La captación de las masas: po- Morales Lezcano V. Historia de la no be-
lítica social y propaganda en el regimen ligerancia española durante la Segunda
806 franquista. Madrid, 2005. Guerra Mundial. Las Palmas, 1995.
Payne S.G. The Franco Regime, 1936– Payne S. El primer franquismo. 1939–
1975. Madison, 1987. 1959 / Historia de España. Vol. 28. Ma-
Preston P. La política de la venganza: el fas- drid, 1997.
cismo y el militarismo en la España del Tusell J. Franco, España y la II Guerra
siglo XX. Barcelona, 2014. Mundial: entre el Eje y la neutralidad.
Sanchez Marroyo F. La España del siglo Barcelona, 1995.
XX: economía, demografía y sociedad.
Madrid, 2003. Глава 2
Suarez Fernandes L. Francisco Franco y su Испания в послевоенном мире
tiempo. 8 vols. Madrid, 1984. Орлов А.А. Испания в системе воен-
Suarez Fernandes L. Franco y la URSS. но-политических организаций и
Madrid, 1987. союзов Запада: обретение «нового
Tamames R. La Republica, la era de Franco. лица». М., 2000.
Madrid, 1973. Сагомонян А.А. Испанская республи-
Toquero J.M. Franco y Don Juan: la opo- канская оппозиция и великие держа-
sición monárquica al franquismo. Ma- вы в 1945–1946 гг. // Вестник Моск.
drid, 1989. ун-та. Сер. 8. История. 2012. № 2.
Сагомонян А.А. Испанский вопрос в Andreu J.M. España Economica 1960–
ООН в 1946 году // Вопросы исто- 2013: éxitos, fracasos y fluctuaciones.
рии. 2002. № 3. Madrid, 2014.
Сагомонян А.А. Испанский узел «холод- Florensa S. et al. La España de desarrollo:
ной войны»: великие державы и ре- años de boom economico. Madrid,
жим Франко в 1945–1948 гг. М., 2004. 1998.
Сагомонян А.А. Партизанская борьба Hernaiz Blazguez J.I. El cuarto del siglo
в Испании в 1940-е годы. Новые del milagro español. Lisboa, 2014.
архивные материалы // Новая и но- Hispán Iglesias de Ussel P. La política en el
вейшая история. 1996. № 1. régimen de Franco entre 1957 y 1969:
Arasa D. Años 40: los maquis y el PCE. proyectos, conflictos y luchas por el po-
Barcelona, 1940. der. Madrid, 2006.
Bahamonde Magro Á., Sánchez Illán J. C. Moreno Juste A. Franquismo y construccion
Una República de papel: l’Espagne Ré- europea, 1951–1962. Madrid, 1998.
publicaine (1945–1949). Madrid, 2010. Pack Sasha D. Tourism and Dictatorship:
Delgado Gómez-Escalonilla L. Imperio Europe’s Peaceful Invasion of Franco’s
de papel: acción cultural y política ex- Spain. N. Y., 2006.
terior durante el primer franquismo. Serrano Sanz J. M., Pardos Martinez E.
Madrid, 1992. Los años de crecimiento del franquismo
Fernandes Prieto L. El apagon tecnologico (1959–1975) // Historia económica de
del franquismo. Estado y innovacion España: siglos X–XX. Madrid. 2010.
en la agricultura española del siglo XX.
Valencia, 2007. Глава 4
Lizcano P. La generacion del 56: la univer- Эрозия режима
sidad contra Franco. Madrid, 2006. Barrera C. Historia del proceso democráti-
Portero F. Franco aislado. La cuestion es- co en españa. Tardo franquismo, tran-
pañola (1945–1950). Madrid, 1989. sición y democracia. Madrid. 2002.
Tusell J. Franco y los catolicos: la política Cierva, R. Historia del franquismo: aisla-
interior española entre 1945 y 1957. miento, transformación, agonía (1945–
Madrid, 1984. 1975). Barcelona, 1973.
Varela Ortega J. Una paradoja histórica. España en Cambio: El segundo franqui-
Hitler, Stalin, Roosevelt y algunas con- smo, 1959–1975 / Ed. N. Townson.
secuencias para España de la Segunda Madrid, 2007. 807
Guerra Mundial. Madrid, 2004. Esteban de J., López Guerra L. La crisis del
Viñas A. Los pactos secretos de Franco con Estado franquista. Madrid, 1977
Estados Unidos. Bases, ayuda Fuente I., García J., Prieto J. Golpe mor-
económica, recortes de soberanía. Barelona, tal. Asesinato de Carrero y agonía del
1981. Franquismo. Madrid, 1984.
Vizcaino Casas F. La España de la posguerra. Gallego Margaleff F. J. El mito de la transi-
1939–1953. Barcelona, 1975. ción: la crisis del franquismo y los oríge-
nes de la democracia (1973–1977). Bar-
Глава 3 celona, 2008.
Ограниченная модернизация Ortuño Anay P. Los socialistas europeas
Гранцева Е.О. Закон о прессе и печати y la transición Española (1959–1977).
1966 года Мануэля Фраги Ирибар- Madrid, 2002.
не // Европейский альманах: Исто- Palacios J. Franco y Juan Carlos : del Franqui-
рия. Традиции. Культура. М., 2003. smo a la monarquía. Barcelona, 2005.
Пожарская С.П. Франсиско Франко Баа- Palomares C. Sobrevivir después de Fran-
монде: диктатор и реформатор // Рос- co: evolución y triunfo del reformismo,
сийская Федерация. 1994. № 18. 1964–1977. Madrid, 2006.
Saz I. Crisis y descomposición del franqui- монархии в прошлом и настоящем,
smo. Madrid, 2007. XVIII–XX века. СПб., 2001.
Tusell J. Tiempo de incertidumbre: Carlos Современная Испания: Рефератив-
Arias Navarro entre el franquismo y la ный сборник. М., 2003.
transición (1973–1976). Barcelona, 2003. Хенкин С.М. Испания после диктатуры
Doval G. Los últimos años del franquismo (социально-политические пробле-

(1969–1975): “todo quedará un día мы перехода к демократии). М., 1993.
atado y bien atado”. Madrid, 2007. Хенкин С.М. Националистический
терроризм: ЭТА в Испании // Ак-
туальные проблемы Европы. Вып. 1:
Раздел 4 Европа и США перед вызовом тер-
ЭПОХА ПЕРЕМЕН роризма. М., 2003.
И СОВРЕМЕННАЯ ИСПАНИЯ Хенкин С.М. Хуан Карлос I: политиче-
ский портрет. М., 2001.
Источники Яковлев П.П. Испания в мировой по-
Вилальонга X.Л. де. Король: беседы с литике. М., 2011.
королем Испании доном Хуаном Almunia J. Los puntos negros del PP. Ma-
Карлосом I. M., 2003. drid, 2004.
Визит М.С. Горбачева в Испанию, 26– Armero J.M. Política exterior de España en
28 октября 1990 года: документы и democracia. Madrid, 1988.
материалы. М., 1990. De Miguel A. Biografia de los españoles.
Дубинин Ю.В. Амбахадор! Амбахадор! Barcelona, 1997.
Записки посла в Испании. М., 1999. España: Los resultados del período de
Испания: Конституция и законода- transición. Actas del I Encuentro espa-
тельные акты. М., 1982 ñol-ruso. Moscú, 2003.
Материалы сайта Совета Европы: España: Tres décadas de avances y transfor-
www.coe.inf maciones económicos y político-sociales
Материалы сайта Fundación Transición / Coord. P. Yákovlev. Moscú, 2006.
Española: http://www.transicion.org/ García de Cortazar F., Gonzalez Vesga J.M.
Breve historia de España. Madrid, 2009.
Общие работы Gil Andres C. 50 cosas que hay que saber so-
Аникеева Н.Е. Испания в современном bre historia de España. Barcelona, 2013.
808 мире: 1976–2004 гг. М., 2007. Jiménez Redondo J.C. De Suárez a Rodrí-
Волкова Г.И. Испания: государство ав- guez Zapatero: la política exterior de la
тономий и проблема территориаль- España democrática. Madrid, 2006.
ной целостности. М., 2011. La política exterior de España. De 1800
Де Мигель А. 40 миллионов испанцев hasta hoy. Historia, condicionantes y
40 лет спустя / Пер. с исп. М., 1985. escenarios / Coord. J.C. Pereira. Barce-
Испания. Анфас и профиль / Под ред. lona, 2010.
В.Л. Верникова. М., 2007. Vilar S. La década sorprendente, 1976–
Испания: траектория модернизации 1986. Barcelona, 1986.
на исходе двадцатого века / Отв.
ред. В.М. Давыдов. М., 2006. Глава 1
Орлов А.А. Испания в системе воен- Переход от франкизма
но-политических организаций и к демократии
союзов Запада: обретение «нового Витюк В.В. Национальное согласие и
лица». М., 2000. переход от авторитаризма к демо-
Пожарская С.П. От диктатуры к демо- кратии (испанские уроки) // Обще-
кратии: о роли испанского короля ственные науки и современность.
Хуана Карлоса I // Европейские М., 1991. № 2.
Витюк В.В., Данилевич И.В. Испанская Хенкин С.М. Монархия и демократия:
церковь и ее отношения с государ- испанский путь к правопреемству //
ством и гражданскими институтами Полития: Анализ. Хроника. Про-
в условиях перехода от авторитариз- гноз. 2000–2001. № 4.
ма к демократии // Гражданское об- Хенкин С.М. Политика пакта: испан-
щество: теория, история, современ- ские иллюстрации // Полис: Поли-
ность. М., 1999. тические исследования. 1996. № 5.
Данилевич И.В. Государство и инсти- Хенкин С.М. Рабочее движение Испа-
туты гражданского общества в пе- нии в условиях кризиса занятости //
риод перехода от автократизма к Рабочий класс и современный мир.
демократии (Чили, Португалия, 1986. № 3.
Испания). М., 1996. Хиль-Роблес А. Испанский опыт пере-
Калинин В.Л. Испанская конституция хода к демократии // Вестник Мо-
1978 года // Из истории европей- сковской школы политических ис-
ского парламентаризма: Испания и следований. 1995. № 1.
Португалия. М., 1996. Alvira F., Horter K., Peña M. Partidos po-
Левощенко С.А., Лобер В.Л. Опыт пере- líticos e ideologías en España. Madrid,
хода Испании от авторитарного 1978.
режима к демократии // Проблемы Álvarez Solís A. Qué es el búnker. Madrid,
реформирования России и совре- 1976.
менный мир. Вып. 1. М., 1993. Areiliza J.M. de. Crónica de libertad. Bar-
Пожарская С.П. Воскрешение монар- celona, 1985.
хии в Испании: Почему это оказа- Areiliza J.M. de. Cuadernos de la transi-
лось возможным? // Политическая ción. Barcelona, 1983.
история на пороге XXI века: Тра- Cebrián J.L. La España que bosteza. Apun-
диции и новации. М., 1995. tes para historia crítica de la Transición.
Пожарская С.П. Об истоках перехода Madrid, 1980.
от диктатуры к демократии в Испа- Moran G. Adolfo Suárez: Ambición y des-
нии // Политика и власть в Запад- tino. Barcelona, 2009.
ной Европе ХХ в. М., 2000. Preston P. The triumph of democracy in
Соколов Н.В. Переход от авторитарной Spain. London; N. Y., 1986.
диктатуры Франко к демократии в Ис- Preston P., Smyth D. España ante la CEE y
пании: Опыт политических реформ // la OTAN. Barcelona, 1985. 809
Политический плюрализм: История La Transición, treinta años después. Barce-
и современные проблемы. СПб., 1992. lona, 2006.
Хенкин С.М. Демократические транзи- Transición política y consolidación demo-
ты: Россия и опыт Испании // Ла- crática. España (1975–1986). Madrid,
тинская Америка. М., 2002. № 5. 1992.
Хенкин С.М. Испания после диктатуры:
Социально-политические проблемы Глава 2
перехода к демократии. М., 1993. Политика правительств
Хенкин С.М. Испания: Время перемен. социалистов (1982–1996)
М., 1986. Акимов В.С. Современный терроризм
Хенкин С.М. Король и демократия: в Испании: организации, причины
Уникальный испанский опыт госу- появления, тенденции развития //
дарственного устройства // Четвер- Проблемы испанской истории.
тая власть. 2001. № 1–2. М., 1987.
Хенкин С.М. Метаморфозы политиче- Бухармедова Л.М. Испанская соци-
ского развития Испании // Латин- алистическая партия: Опыт пре-
ская Америка. М., 2005. № 2. бывания у власти (1982–1996 гг.) //
Власть и общество в представлении Хенкин С.М. Испанские социалисты:
левых общественно-политических политическая практика и научные
движений. М., 2005. изыскания // Рабочий класс и со-
Бухармедова Л.М. Некоторые уро- временный мир. 1990. № 6.
ки «долгого правления» ИСРП Хенкин С.М. Консерваторы в оппози-
(1982–1996) // Мировая социал-де- ции: испанский вариант // Рабочий

мократия: Теория, история, совре- класс и современный мир. 1989. № 5.
менность. М., 2006. Хенкин С.М. Фелипе Гонсалес: путь к
Верников В.Л. Горький апельсин: О со- власти, испытание властью // Ми-
циально-политических проблемах ровая экономика и международные
Испании. М., 1986. отношения. 1990. № 7.
Верников В.Л. Коррида, фламенко и … Черкасова Е.Г. Актуальные пробле-
жизнь: очерки об Испании. М., 1988. мы внешней политики Испании и
Данилевич И.В. Испытание властью: внутриполитическая борьба (1975–
Испанская социалистическая рабо- 1986 гг.) // Проблемы внешней поли-
чая партия в 80-е гг. М., 1991. тики капиталистических государств
Земская Н.Е. СССР – Испания: Новое в 80-е годы. Ч. 2. М., 1986.
в формах сотрудничества как фактор Черкасова Е.Г. Испания и перемены в
развития торгово-экономических СССР и Восточной Европе: Фор-
связей // Новые явления и тенден- мирование нового уровня взаимо-
ции в развитии мировой политики отношений на рубеже 90-х гг. // Но-
и международных экономических вое в «восточной политике» стран
отношений. М., 1984. Западной Европы. М., 1991.
Индутная Н.Е. СССР–Испания: Куль- Mas F. España, la década decisiva (1990–
турный обмен (70–80-е годы) // Во- 2000). Retrato de un país ante el nuevo
просы новой и новейшей истории. milenio. Barcelona, 2002.
Вып. 36. Киев, 1990. Perez-Diaz V. España puesta a prueba.
Калинин В.Л. Борьба политических 1976–1996. Madrid, 1996.
и социальных сил Испании по во- Sotelo I. Los socialistas en el Poder. Ma-
просу о вступлении страны в Ев- drid, 1986.
ропейское экономическое сообще- Zaldivar C.A., Castells M. España, fin del
ство // Проблемы испанской исто- siglo. Madrid, 1992.
810 рии. М., 1984.
Кулешова В.В. Историческая память и Глава 3
современность: следы гражданской Народная партия у власти
войны 1936–1939 годов в массовом (1996–2004)
политическом сознании современ- Бухармедова Л.М. Аснар: Консерваторы
ной Испании // Проблемы испан- у власти (1996-2004) // Испанский
ской истории. М., 1987. альманах. Вып. 1: Власть, общество и
Михайлин И.В. Развитие советско-испан- личность в истории. М., 2008.
ских отношений в 80-е годы // XXVII Бухармедова Л.М. Политическая куль-
съезд партии и актуальные пробле- тура современной Испании // Ла-
мы международной деятельности тинская Америка. М., 2004. № 9.
КПСС и советского государства. Ильина А.В. Россия и Испания: Ди-
М., 1987. пломатические отношения на со-
Современная Испания. М., 1983. временном этапе // Многоликая
Хенкин С.М. Испания: сдвиги в расста- история. М., 1997.
новке социально-политических сил Испания в начале XXI века: Учебное
// Мировая экономика и междуна- пособие / Отв. ред. С.М. Хенкин.
родные отношения. 1988. № 11. М., 2006.
Arias Veira P. España Va Bien. Claves y Gil Calvo E. La lucha política a la españo-
Dilemas de la Prosperidad Española. la. Tragicomedia de la crispación. Ma-
Madrid, 2004. drid, 2007.
Fusi Aispúrua J.P. El retorno de los con- Qué piensan los “necon” españoles. 20 años
cervadores (1996–2000) // Jover Za- de análisis estratégico. Madrid, 2007.
mora J.M., Gomes-Ferrer Morant G., Rallo J.R. Una alternativa liberal para salir
Fusi Aizpúrua J.P. España: sociedad, de la crisis. Más mercado y menos Esta-
política y civilización (siglos XIX– do. Barcelona, 2013.
XX). Madrid, 2001. Rusia y España en el contexto europeo /
Ordaz P. Voto de castigo: El despertar de Coord. P. Yákovlev. Moscú, 2007.
la conciencia ciudadana y la derrota del Rusia y España en el mundo multipolar /
PP. Barcelona, 2004. Coord. P. Yákovlev. Moscú, 2012.
Powell Ch. España en democracia, 1975– Tamames R. La crisis en la eurozona:
2000. Barcelona, 2001. España, un proyecto de país. Madrid,
2012.
Глава 4 Tamames R. Para salir de la crisis global.
Перед вызовами XXI века Análisis y soluciones. Madrid, 2009.
«Альянс цивилизаций» (трудный диа-
лог в условиях глобализации) / Отв. Глава 5
ред. П.П. Яковлев. М., 2010. Этно-национальная
Иберийские страны: трудный старт в и региональная проблематика
XXI век / Отв. ред. Н.М. Яковлева. Капланов Р.М. У истоков националь-
М., 2012. ных движений народов Испании //
Имидж России в иберийских странах / Проблемы испанской истории.
Отв. ред. П.П. Яковлев. М., 2008. М., 1987.
Испания: время испытаний и нового Кожановский А.Н. «Мавры» совре-
выбора / Под ред. П.П. Яковлева. менной Испании // Этнические
М., 2009. меньшинства в современной Евро-
Испания на фоне мирового кризиса / пе. М., 1997.
Отв. ред. П.П. Яковлев. М., 2011. Кожановский А.Н. Испания: этниче-
Синельщикова И.Г. Иммиграционная ский фактор и административные
практика Испании: риски, масшта- границы // Общественные науки и
бы, регламентации. М., 2012. современность. 2002. № 6. 811
Россия глазами испанцев / Отв. ред. Кожановский А.Н. Испанский случай:
П.П. Яковлев. М., 2007. Этнические волны и региональные
Яковлев П.П. Испания: вызовы и ри- утесы // Национализм в мировой
ски нового политического цикла. истории. М., 2007.
М., 2012. Кожановский А.Н. Лингвистическая
Яковлев П.П. Испания: период эконо- ситуация в Стране Басков в условиях
мического кризиса и политических автономии // Этнические пробле-
испытаний. М., 2009. мы и политика государств Европы.
Bosco A., Sánchez-Cuenca I. La España М., 1998.
de Zapatero: años de cambios, 2004– Кожановский А.Н. Народы Испании
2008. Madrid, 2009. во второй половине XX в.: Опыт
Díez J.C. Hay vida después de la crisis. автономизации и национального
Barcelona, 2013. развития. М., 1993.
El libro rojo de Gaspar Llamazares. S.L., 2013. Кожановский А.Н. Политическая борь-
España y Rusia frente a los desafíos de la cri- ба и культурно-историческая тради-
sis y el desarrollo innovador / Coord. V. ция: К вопросу о научном подходе
Davýdov, P. Yákovlev. Moscú, 2012. к баскскому терроризму // Historia
Animata. Ч. 2: Право в средневеко- Раздел 5
вом мире. Страницы пиренейской ИСПАНСКАЯ КУЛЬТУРА
истории. М., 2004. XX — НАЧАЛА XXI века
Кожановский А.Н. Этническая ситуа-
ция в Испании: Взгляд из России // Источники
Пограничные культуры между Вос- Альберти Р. Избранное. М., 1977.

током и Западом (Россия и Испа- Асорин. Избранные произведения. М., 1989.
ния). СПб., 2001. Ауб М. Избранное. М., 1989.
Каро Бароха Х. Баски. М., 2004. Бонет Б. Море. М., 2002.
Artes y costumbres populares de la región Бофилль Р. Пространства для жизни.
de Murcia. Murcia, 1983. М., 1993.
Barrera González A. La dialéctica de la Бунюэль Л. Мой последний вздох: Бу-
identidad en Cataluña. Madrid, 1985. нюэль о Бунюэле. М., 1989.
Colomer J.M. Cataluña como cuestión de Буэро Вальехо А. Пьесы. М., 1977.
estado. Madrid, 1986. Валье-Инклан Р. дель. Избранные про-
Gispert C., Prats J.M. España: un estado изведения. В 2 т. М., 1986.
plurinacional. Barcelona, 1978. Галисийский рассказ ХХ века. СПб., 2002.
Greenwood D.J. The anthropologies of Гарсиа Лорка Ф. Избранные произве-
Spain: a proposal for collaboration // дения. В 2 т. М., 1975.
Working paper of the Spanish studies Гарсиа Лорка Ф. Плач гитары. М., 2001.
round table University of Illinois at Гарсиа Лорка Ф. Самая печальная ра-
Chicago. Chicago, 1989. N 2. дость: Художественная публици-
Greenwood D.J. Castillians, Basques and стика. М., 1987.
Andalusians: an historical comparison Гойтисоло Л. Поверка. М., 1976.
of nationalism, “true” ethnicity, and Гойтисоло Х. Ловкость рук. Прибой.
“false” ethnicity // Ethnic Groups and Цирк. Остров. М., 1964.
the State. London, 1985. Гойтисоло Х. Особые приметы. М., 1976.
Gras S. et Ch. La révolte de regions d’Europe Гойтисоло Х. Печаль в раю. Возмез-
occidental de 1916 à nos jours. Paris, дие графа Дона Хулиана. Хуан Без-
1982. земельный: Отрывки из романа.
Linz J. Conflicto en Euzkadi. Madrid, 1986. Макбара: Отрывки из романа. Эссе.
López Rodó L. Las autonomías, encrucija- Воспоминания. М., 1989.
812 da de España. Madrid, 1986. Дали С. Дневник одного гения. М, 2012.
Pérez de Castro J.L. Los estudios de folklo- Делибес М. Войны наших отцов. М., 1978.
re en Asturias. Gijón, 1984. Делибес М. Дорога. Крысы. Пять часов
Roca Girona J. Migrantes por amor. La с Марио. М., 1975.
búsqueda y formación de parejas Делибес М. Еретик. М., 2003.
transnacionales // AIBR. Vol. 2. No 3. Делибес М. Опальный принц: повесть.
Sept.–dic. 2007. М., 1983.
Rodríguez-García D., San Román Espino- Из каталонской поэзии. Л., 1984.
sa T. Inmigración, salud y gestión de la Из современной испанской поэзии.
diversidad: presentación y avances pre- М., 1979.
liminaries de un proyecto en barrios de Испанская новелла ХХ века. М., 1965.
Cataluña // AIBR. Vol. 2. No 3. Sept.– Испанская новелла. 70-е годы. М., 1982.
dic. 2007. Испанская поэзия в русских перево-
Vicente Torrado T.L. La inmigración la- дах, 1789 – 1980. М., 1987.
tinoamericana en España // Expert Испанские поэты ХХ века. М., 1977.
Group Meeting on International Mi- Конде А. Грифон. СПб., 2002.
gration and Development in Latin Лафорет К. Ничто. Остров и демоны.
America and the М., 1969.
Матуте А.М. Первые воспоминания; Плавскин З.И. Литература Испании.
Рассказы. М., 1977. От зарождения до наших дней. Т. 2.
Матуте А.М. Солдаты плачут ночью. XIX–XX вв. СПб., 2009.
М., 1969. Силюнас В.Ю. Испанская драма ХХ века.
Мариас Х. Белое сердце. СПб., 2001. М., 1980.
Мачадо А. Избранное. М, 1975. Тертерян И.А. Испытание истори-
Мендоса Э. Город чудес. М., 1989. ей: Очерки испанской литературы
Мунзо К. Самый обычный день. 86 рас- ХХ века. М., 1973.
сказов. М., 2010. Тертерян И.А. Человек мифотворящий.
Огонь и розы. М., 1981. О литературе Испании, Португалии
Новые голоса. СПб., 1997. и Латинской Америки. М., 1988.
Ортега-и-Гассет Х. Бесхребетная Ис- Abellan J.L. La cultura en España (ensayo
пания. М., 2003. para un diagnostico). Madrid, 1971.
Ортега-и-Гассет Х. Дегуманизация ис- Abellan J.L. Historia crítica del pensa-
кусства. М., 1991. miento español. 5 vols. Madrid, 1975–
Ортега-и-Гассет Х. Размышления о 1984.
«Дон-Кихоте». СПб., 1997. Alvar C., Mainer J.C., Navarro R. Breve
Ортега-и-Гассет Х. Эстетика. Филосо- Historia de la literatura española. Ma-
фия культуры. М., 1991. drid, 1997.
Ортега-и-Гассет Х. Этюды об Испа- Blanco Aguinaga C., Rodríguez Puértolas J.,
нии. Киев, 1994. Zavala I.M. Historia social de la litera-
Оруэлл Дж. «1984» и эссе разных лет: tura española. T. III. Madrid, 1990.
Роман и художественная публици- Bozal V. Arte del siglo XX en España. 2 vols.
стика. М., 1989. Madrid, 2005.
Отеро Б. де. Стихи. М., 1962. Caparrós Lera J.M. Historia crítica del
Перес-Реверте А. Фламандская доска. cine español (Desde 1897 hasta hoy).
СПб., 2001. Barcelona, 1999.
Рассказы писателей Каталонии. М., 1987. Castro A. El cine español en el banquillo.
Рохас К. Долина павших. М., 1983. Valencia, 1974.
Састре А. Гибель тореро. М., 1973. Cinco artistas españoles. Madrid, 1985.
Села К.Х. Мазурка для покойника. La colección. Museo Nacional Centro de
М., 1990. Arte Reina Sofía. Claves de lectura.
Села К.Х. Семья Паскуаля Дуарте. P. I–II. Madrid, 2013. 813
Улей. Повести и рассказы. М., 1980. Ruiz Ramón F. Historia del teatro espa-
Современная испанская поэзия. СПб., 1997. ñol. Siglo XX. Madrid, 1997.
Тень другого моря. Современная ката- Varela J. La novela de España. Los intelec-
лонская поэзия. СПб., 2000. tuales y el problema español. Madrid,
Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Л., 1981. 1999.
Унамуно М. де. О трагическом чувстве Fusi J.P. Un siglo de España. La cultura.
жизни. М., 1996. Madrid, 1999.
Хименес Х.Р. Избранное. М., 1981.
Глава 1
Общие работы Серебряный век
Iberica. Культура народов Пиреней- испанской культуры
ского полуострова в XX в. Л., 1989. Диас Плаха Г. Модернизм лицом к
Пономарева Л.В. Испанский католи- лицу с поколением 1898 г. // От Сер-
цизм XX века. М., 1989. вантеса до наших дней. М., 1981.
Испанские поэты ХХ века. М., 1977. Пино Диас Ф. дель. «Пограничье» и
Плавскин З.И. Испанская литература «идентичность» в мировосприя-
XIX–XX вв. М., 1982. тии «поколения 98 года». Испания
и Россия на границах Европы // По- Лукьянова Л.И. Культурная политика
граничные культуры между Восто- Испанской республики // Пробле-
ком и Западом (Россия и Испания). мы испанской истории. М., 1987.
СПб., 2001. Осповат Л.С. Гарсия Лорка. М., 1965.
Прохорова Э.В. Поколение 98 года. Тамерли Г. Драматургия Федерико Гар-
Проблема синтеза философии и ли- сиа Лорки. Л.,1969.

тературы. М., 1987. Alix J. Pabellón Español de 1937. Exposición
Регас Р., Джордано К., Пальмисано Н. Internacional de París. Madrid, 1987.
Все проекты Антонио Гауди. Иллю- Bozal V. Arte del siglo XX en España. Pintu-
стрированный путеводитель. Барсе- ra y escultura 1900–1939. Madrid, 2005.
лона, 2012. Escolar H. La cultura durante la guerra ci-
Саплин А.И. Анхель Ганивет: консул, пи- vil. Madrid, 1987.
сатель, мыслитель (1865–1898) // Про- Utley G.R. Picasso. The Communists Years.
блемы испанской истории. М., 1992. London, 2000.
Силюнас В.Ю. Человек бунтующий
и человек играющий. (Проблемы Глава 3
творчества и культуры в произве- Культурная жизнь
дениях М. де Унамуно и Х. Ортеги- в условиях франкизма
и-Гассета) // Западное искусство. Матяш Н.А. Испанская драматургия
ХХ век. М., 1978. 50–70-х гг. и социально-истори-
Хенсберген Г., ван. Гауди – тореадор ис- ческое развитие страны // Iberica.
кусства / Пер. с англ. М., 2002. Культура народов Пиренейского
Alix J. El surrealismo en España. Madrid, полуострова в ХХ веке. Л., 1989.
1995. Рейзен О.К. Рожденное в неволе // Ки-
Beristain A. Dalí joven 1918–1930. Madrid, нематограф Западной Европы и
1994. проблемы национальной самобыт-
Bozal V. Arte del siglo XX en España. Pin- ности. М., 1985.
tura y escultura 1900–1939. Madrid, Тертерян И.А. Современный испан-
2005. ский роман (1939–1969). М., 1972.
Calvo Serraller F. Paisajes de luz y muerte. Тертерян И.А. Испытание истори-
La pintura española del 98. Barcelona, ей: Очерки испанской литературы
1998. ХХ века. М., 1973.
814 La Generación del 14: entre el novecentis- Abellán M.L. Censura y creacion en Espa-
mo y la vangvardia 1906–1926. Ma- ña (1939–1976). Barcelona, 1980.
drid, 2002. Baraño C. de. Eduardo Chillida. Elogio
Herrera Navarro J. Picasso, Madrid y el 98: del hierro. Valencia, 1998.
la revista “Arte Joven”. Madrid, 1997. Bozal V. Arte del siglo XX en España. Pintu-
Peran M., Suárez A., Vidal M. El Noucen- ra y escultura 1939–1990. Madrid, 2005.
tisme. Un projecte de modernitat. Bar- La Cultura bajo el franquismo. Madrid, 1977.
celona, 1994. Cultura, ideologia y sociedad en la España
franquista. Napoli, 1986.
Глава 2 Gracia J. Estado y cultura. El despertar de
«Республика интеллектуалов» una conciencia crítica bajo el franquis-
и Гражданская война mo, 1940-1962. Barcelona, 2006.
Гранцева Е.О. Кинематограф и граждан- Díaz E. Notas para una historia del pen-
ская война в Испании // Испанский samiento español actual (1939–1973).
альманах. Вып. 1: Власть, общество и Madrid, 1974.
личность в истории. М., 2008. Díaz Sanches J., Llorente Hernández A. La
Кулешова В.В. Испания и СССР. Куль- crítica de arte en España (1939–1976).
турные связи. 1917–1939. М., 1975. Madrid, 2004.
Mainer J.C. Historia literaria de una voca- Borja-Villel M.J. Tápies. Madrid, 2000.
ción política (1930–1950) // Falange y La cultura española en el posfranquismo.
Literatura. Barcelona, 1971. Diez años de cine, cultura y literatura
Morán G. El maestro en el erial. Ortega (1975–1985). Madrid, 1988.
y Gasset y la cultura del franquismo. CT o la Cultura de la Transición. Barce-
Barcelona, 1998. lona, 2012.
Nuñez Laiseca M. Arte y política en la Es- Del Franquismo a la posmodernidad. Cultura
paña del desarrollismo (1962–1968). española 1975–1990. Madrid, 1995.
Madrid, 2006. Díaz Barrado Mario P. La España demo-
Viota P. El cine militante en España du- crática (1975–2000). Cultura y vida
rante el franquiismo. México, 1982. cotidiana. Madrid, 2006.
Gracia J., Ruiz Carnicer M.A. La España Fusi J.P. Cultura i democracia: La cultura
de Franco (1939–1975). Cultura y vida en la transición. Madrid, 1999.
cotidiana. Madrid, 2004. Grijalba S. Dios salve a la movida. Madrid,
2006.
Глава 4 Lechado J.M. La Movida. Una crónica de
Культура современной Испании los 80. Madrid, 2005.
Зыцарь Ю.В. О современном состо- Lechado J.M. La Movida y no sólo madri-
янии языка и культуры басков // leña. Madrid, 2013.
Iberica. Культура народов Пире- La Luna de Madrid y otras revistas de van-
нейского полуострова. Л., 1983. guardia de los ochenta. Catálogo de la
С. 174–195. exposición. Madrid, 2007.
Культура современной Испании: Пре- Monterde J.E. Veinte años de cine español
вратности обновления: Сб. ст. / Отв. (1973–1992). Un cine bajo la paradoja.
ред. Н.С. Константинова. М., 2005. Barcelona, 1993.
10 Fotógrafos Españoles. Catálogo de ex- Sánchez Vidal A. Retrato de Carlos Saura.
posición. España, 2007. Barcelona, 1994.
815
СПИСОК КАРТ
и ИЛЛЮСТРАЦИЙ
С. 24 Династические связи Габсбур- фаэль Менгс. 1761 г. Холст, мас-

гов и Бурбонов ло. Музей Прадо, Мадрид
С. 25 Филипп V. Художник Гиацинт С. 59 Восстание против Скилачче.
Риго. 1701 г. Холст, масло. Му- Художник Хосе Марти–и-
зей Прадо, Мадрид Монсо. 1864 г. Холст, масло.
С. 38–39 Вид осады Барселоны, 1714 г. Музей Прадо, Мадрид
Из альбома Santa Cruz Lunell, С. 62 Изгнание иезуитов. Гравер
Francesc. Barcino Magna Parens. Шарль Мокур. 1767 г. Британ-
Viena, 1716. Гравер Франц Ам- ский музей, Лондон
брос Диетелль 1716 г. Нацио- С. 65 Педро Родригес, граф Кам-
нальная библиотека Франции, поманес. Художник Антонио
Париж Карнисеро. 1777 г. Холст, масло. 817
С. 43 Фердинанд VI. Художник Луи Собор г. Туделы
Мишель ван Лоо. Ок. 1750 г. С. 72 Герб королевского Экономиче-
Холст, масло. Королевская ака- ского общества друзей Отече-
демия изящных искусств Сан ства Страны Басков
Фернандо, Мадрид С. 82–83 Жатва, или Лето. Художник
С. 45 Дон Сенон де Сомодевилья-и- Франсиско Гойя-и-Лусьентес.
Бенгоэчеа, маркиз де ла Энсе- 1786 г. Холст, масло. Музей Пра-
нада. Художник Якопо Амиго- до, Мадрид
ни. 1750 г. Холст, масло. Музей С. 86 Шлюзы Большого Арагонского
Прадо, Мадрид канала
С. 46 Хосе Карвахаль-и-Ланкастер с С. 87 Ситценабивная фабрика в Бар-
Мариано Санчесом-младшим. селоне. Неизвестный худож-
Художник Андрес де ла Калле- ник. XVIII в. Холст, масло. Музей
ха. 1754 г. Холст, масло. Коро- истории Барселоны, Барселона
левская академия изящных ис- С. 94 Заседание трибунала инкви-
кусств Сан Фернандо, Мадрид зиции. Художник Франсиско
С. 57 Карл III. Художник Антон Ра- Гойя-и-Лусьентес. 1808 г. Холст,
масло. Королевская академия 1752 гг. Холст, масло. Королев-
КАРТЫ и ИЛ ЛЮСТРАЦИИ
изящных искусств Сан Фер- ская академия изящных ис-

нандо, Мадрид кусств Сан Фернандо, Мадрид
С. 96 Титульный лист «Словаря, ут- С. 118 Академия графики. Художник
вержденного авторитетами». Мишель-Анж Уассе. 1728 г. Холст,
1726 г. масло. Королевский дворец в Ма-
С. 99 Бенито Херонимо Фейхоо-и- дриде, Мадрид
Монтенегро. Гравер Хуана Бер- С. 119 Автопортрет. Художник Фран-
набе Паломино с утраченного сиско Гойя-и-Лусьентес. 1815 г.
портрета работы Франсиско Холст, масло. Музей Прадо,
Антонио Бустаманте 1733– Мадрид
1734 гг. Национальная библио- С. 125 Кардинал Альберони. Худож-
тека Испании, Мадрид ник Джованни Мария делле
С. 101 Гаспар Мельчор де Ховельянос. Пьяне (Молинаретто). Ок. 1730
Художник Франсиско Гойя-и- г. Холст, масло. Колледж Альбе-
Лусьентес. 1798 г. Холст, масло. рони в Пьяченце, Пьяченца
Музей Прадо, Мадрид С. 127 Изабелла Фарнезе с инфантом
С. 103 Титульный лист журнала Карлом. Художник Мигель
«Цензор». 1781 г. Ясинто Мелендес. 1716 г. Холст,
С. 105 Хосе Кадальсо-и-Васкес. Худож- масло. Дворец Виана, Кордова
ник Пабло де Кастас Ромеро. С. 131 Иоханн-Вильгельм, барон Рип
1855. Холст, масло. Городской -перда. Приписывается ху-
исторический музей, Кадис дожнику Герману Коллениусу.
С. 111 Педро Ромеро убивает стояще- 1704 г. Холст, масло. Частная
го быка. Художник Франсиско коллекция
Гойя-и-Лусьентес. Офорт из С. 136 Рикардо Валл, посол Испании
серии «Тавромахия», 1814. Му- в Британии. Художник Луи
зей Прадо, Мадрид Мишель ван Лоо. 1753 г. Холст,
С. 112 На корриду: Махо в традицион- масло. Национальная галерея
ном костюме. Гравер Антонио Ирландии, Дублин
Родригес. Из серии «Большая С. 143 Херонимо Гримальди Палави-
коллекция костюмов, находя- чини, герцог Гримальди. Припи-
818 щихся в обиходе в Испании, сывается художнику Франсиско
начатая в 1801 в Мадриде». Ма- Хавьеру Рамос-и-Альбертосу.
дрид, 1801 Вторая половина XVIII в. Холст,
С. 113 Бонавентура Родригес Тисон масло. Частная коллекция
(Вентура Родригес). Художник С. 144 Граф Флоридабланка. Художник
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. Франсиско Гойя-и-Лусьентес.
1784 г. Холст, масло. Нацио- Холст, масло. 1783 г. Музей Пра-
нальный Стокгольмский му- до, Мадрид
зей, Стокгольм С. 151 Князь Сергей Дмитриевич Го-
С. 114 Королевский дворец в Мадри- лицын. Неизвестный худож-
де. Вид со стороны сада. Ар- ник. Первая половина XVIII в.
хитекторы: Филиппо Ювара, Холст, масло. Музей «Зарай-
Джованни Баттиста Саккетти, ский кремль», Зарайск
Франческо Сабатини. 1738– С. 152 Хакобо-Франсиско герцог де
1764 гг. Лириа-и-Херика. Художник Луи
С. 115 Карло Броски (Фаринелли) со Мишель ван Лоо. Ок. 1707. Холст,
знаками ордена Калатрава. Ху- масло. Дворец Лирия. Коллек-
дожник Якопо Амигони. 1750– ция герцогов Альба, Мадрид
С. 155 Оттон-Магнус Штакельберг. рия Касадо дель Алисаль. 1861–
Гравер Елисей Иванович Кош- 1862 гг. Холст, масло. Конгресс
кин из книги А.В. Морозова депутатов, Мадрид
«Каталог моего собрания рус- С. 225 Конституция 1812 года. Ти-
ских гравированных и литогра- тульный лист и начало первой
фированных портретов». Мо- главы. / Constitución política de la
сква, 1913, Т.4. monarquía española promulgada a
С. 162 Карл IV в охотничьем костюме. Cádiz a 19 marzo de 1812, graba-
Художник Франсиско Гойя-и- da y dedicada a las Cortes por José
Лусьентес. 1799 г. Холст, масло. María Santiago. Madrid, 1822
Королевский дворец в Мадри- С. 229 Артур Уэлесли, герцог Вел-
де, Мадрид лингтон. Художник Томас Ло-
С. 163 Мария-Луиза Пармская. Худож- уренс. 1814 г. Холст, масло. Му-
ник Висенте Лопес-и-Портанья. зей Веллингтона, Лондон
1819 г. Холст, масло. Королевский С. 238 Рафаэль Риего-и-Нуньес. Неиз-
дворец в Мадриде, Мадрид вестный художник. 1814–1823 гг.
С. 167 Мануэль Годой, Принц Мира. Холст, масло. Музей Романтиз-
Художник Франсиско Гойя-и- ма, Мадрид
Лусьентес. 1801 г. Холст, масло. С. 249 Расстрел Торрихоса и его това-
Королевская Академия изящ- рищей на побережье Малаги.
ных искусств Сан-Фернандо, Художник Антонио Хисберт
Мадрид Перес. 1888 г. Холст, масло. Му-
С. 189 Педро Пабло Абарка-и-Болеа, зей Прадо, Мадрид
Х граф Аранда. Художник Хосе С. 263 Битва при Аякучо. Худож-
Мария Гальван-и-Кандела. Ко- ник Мартин Товар-и-Товар.
пия с портрета 1767 г неизвест- Ок. 1830 г. Холст, масло. Гале-
ного мастера. Холст, масло. Зда- рея национального искусства,
ние Сената, Мадрид Каракас
С. 209 2 мая в Мадриде, или Бой с С. 265 Симон Боливар. Художник
мамелюками. Художник Фран- Огюст Левейе. Ок. 1830 г. Ли-
сиско Гойя-и-Лусьентес. 1814 г. тография. Национальный му-
Холст, масло. Музей Прадо. зей Колумбии, Богота
Мадрид С. 272 Иван Матвеевич Муравьёв- 819
С. 213 «Какое мужество!» Художник- Апостол. Художник Петр Федо-
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. рович Соколов. До 1826 г. Бума-
Офорт из серии «Бедствия во- га, акварель. Музей В.А. Тропи-
йны» (№ 7). 1810–1814 гг. Музей нина и московских художников
Прадо. Мадрид его времени. Москва
С. 214 Капитуляция французской ар- С. 275 Григорий Александрович Стро-
мии при Байлене. Художник ганов. Художник Александр Мо-
Хосе Мария Касадо дель Али- линари. 1815 г. Холст, масло.
саль. 1864 г. Холст, масло. Му- Частная коллекция
зей Прадо, Мадрид С. 277 Антонио Коломби-и-Пайет.
С. 220 «То же самое». Художник Фран- Неизвестный художник. Нача-
сиско Гойя-и-Лусьентес. Офорт ло XIX в. Холст, масло. Коллек-
из серии «Бедствия войны» ция графов Коломби, Мадрид
(№ 3). 1810–1814 гг. Музей Прадо, С. 278 Франсиско де Сеа Бермудес.
Мадрид Гравер Хуан Серра. XIX в. / Cas-
С. 223 Присяга кадисских кортесов в tillo Rafael. Historia de España ilus-
1810 году. Художник Хосе Ма- trada, desde su fundación hasta nues-
tros días: o sea colección de litografías destinada a exponer todos los acon-
representando los principales hechos tecimientos políticos desde octubre

históricos de cada época, con texto al 1832 hasta nuestros días. Madrid,
dorso. Barcelona. 1871–1880 1845. Tomo IV. P. 257
С. 278 Родион Александрович Ко- С. 305 Расстрел Марии Гриньо, матери
шелев. Художник Владимир Рамона Кабреры. Гравюра. Ми-
Лукич Боровиковский. 1819 г. ранда. 1845 г. / Calbo y Rochina de
Холст, масло. Русский музей, Castro, Damaso. Historia de Ca-
Санкт–Петербург brera y de la guerra civil en Aragon,
С. 284 Дмитрий Павлович Татищев. Valencia y Murcia. Madrid, 1845.
Художник Доменико Босси. С. 307 Бальдомеро Эспартеро. Гравер
1826 г. Картон, акварель. Част- Педро Ортигоса по рисунку
ная коллекция Панатти 1844 г. / Vida militar y
С. 285 Петр Яковлевич Убри. Худож- política de Espartero... por una So-
ник Франц Крюгер. Первая ciedad de ex-milicianos de Madrid.
половина XIX в. Холст, масло. Madrid, 1844. P. II.
Частная коллекция. С. 311 Рамон Мария Нарваэс. Худож-
С. 287 Автограф А.С. Пушкина с запи- ник Висенте Лопес Портанья.
сью рассказа Х.М. Паэса / Зен- 1849 г. Масло, холст. Музей изящ-
гер Т. Запись Пушкина о 18 брю- ных искусств Валенсии, Валенсия
мера // [Александр Пушкин]. С. 316 Леопольдо О’Доннель. Лито-
М., 1934. (Литературное наслед- графия. 1890 г. / Pirala, Antonio.
ство. Т.16–18) Historia de la Guerra civil y de los
С. 293 Пейзаж с хижинами. Худож- partidos liberal y carlista. Madrid,
ник Антонио дель Кастильо. 1890. Tomo II. Lam. XIII. P. 754.
1650-ые гг. Холст, масло. Эрми- С. 324 Сцена заседания конгресса де-
таж Санкт-Петербург путатов. Художник Эухенио Лу-
С. 296 Томас де Сумалакарреги. Гра- кас Веласкес. Ок. 1854–1855 гг.
вер Исидоро Магес. 1837 г. / Холст, масло. Конгресс депута-
Don Carlos e i suoi difensori. Co- тов, Мадрид
llezione di rittratti originali...rap- С. 329 Временное правительство. Фо-
presentati da Isidoro Magués. Fi- тограф Жан Лоран. 1868 г. Му-
820 renze, 1837. зей Романтизма, Мадрид
С. 297 Открытие заседания кортесов С. 332 Хуан Прим-и-Пратс. / Gimenez
регентшей Марией-Кристиной де y Guited, Francisco; De la Fuente,
Бурбон 24 июля 1834 (палата пэ- Justo. Historia militar y política del
ров). Художник Огюст Асселимо. exco. Sr. D. Juan Prim. Madrid,
Музей романтизма, Мадрид 1860–1871. Tomo II. P.7
С. 303 «Восстание сержантов». Мария С. 333 Амадей I, король Испании. Фо-
Кристина подписывает декрет тография
об изменении конституции. С. 343 Франсиско Пи-и-Маргаль. Ли-
Гравюра. 1845 г. / Panorama espa- тография / Biografías de los diputa-
ñol. Crónica contemporanea. Obra dos a Córtes de la Asamblea de 1869
pintoresca destinada a exponer todos con los retratos de los mismos. Ma-
los acontecimientos políticos desde oc- drid, 1869. Tomo I. P. 1008
tubre 1832 hasta nuestros días. Ma- С. 350 Сельская мельница на лошади-
drid, 1845. Tomo IV. ной тяге
С. 304 Объятие в Вергаре. Гравюра. С. 354 Паровая машина «Новый Вул-
1845 г. / Panorama español. Cróni- кан». Музей Арксиу де Вилас-
ca contemporanea.Obra pintoresca сар де Далт
С. 355 Логотип компании Нарсисо С. 407 Бенито Перес Гальдос. Худож-
Бонаплата ник Хоакин Соролья-и-Бастида
С. 358 Инженеры и акционеры желез- 1894 г. Холст, масло. Дом-музей
ной дороги Барселона–Матаро. Б. Переса Гальдоса, Лас Паль-
1848. Фотография мас-де-Гран Канариа
С. 363 Песетa, 1870 г. С. 409 Здание Мадридской Биржи.
С. 375 Антонио Кановас дель Касти- Архитектор Энрике Репульес-
льо. Художник Рикардо Мадра- и-Варгас. 1886–1893 гг. Мадрид
со. 1896 г. Холст, масло. Здание С. 410 «Замок Трех Драконов». Ар-
Сената, Мадрид хитектор Луис Доменеч-и-
С 377 Пракседес Матео Сагаста. Фо- Монтанер. 1888 г. Барселона
тограф Кристиан Францен / С. 410 Памятник Колумбу. Архитек-
Ilustración Española y Americana. торы Артуро Мелида и Херо-
1903, №13 нимо Суньоль. 1892 г. Мадрид
С. 382 Шахты в Риотинто, Уэльва. Фото- С. 412 Триумфальная арка. Архитек-
графия. Вторая половина XIX в. торы Жозеп Рейнеси, Жозеп
С. 383 Цеха фирмы «Ла Макиниста Виласека. 1888 г. Барселона
Террестре и Маритима» в Бар- С. 413 «Хрустальный дворец» в парке
селонете. Гравюра последней Буэн-Ретиро. Архитектор Ри-
трети XIX в. кардо Веласкес Боско. 1887 г.
С. 385 Вид Барселоны. 1882 г. Фото- Мадрид
граф Антонио Кастелучо С. 420 Захват Сайгона франко-испан-
С. 390 Национальная библиотека Ис- ским флотом 18 февраля 1859 г.
пании. Главный вход. Архитек- (Эпизод экспедиции в Кохин-
торы Антонио Руис де Салсес хину). Художник Антуан Леон
Антонио и Франсиско Хараньо Морель-Фатио. 2-ая половина
де Аларкон. 1892 г. Мадрид XIX в. Холст, масло. Музеи Вер-
С. 393 Модесто Лафуэнте. Гравюра саля. Версаль, Франция
середины XIX в. / Lafuente M. С. 423 Испанская эскадра атакует
Et alii. Historia general de Espa- чилийский порт Вальпараи-
ña desde los tiempos más primitivos со 31 марта 1866 г. 1860-ые гг.
hasta el reinado de Fernando VII … Фотографическая копия с жи-
Barcelona, 1877. T. 1. P. I. вописного оригинала. Библи- 821
С. 396 Мадридский Атеней. Архи- отека Банкрофт университета
текторы: Энрике Форт Гиенет, Беркли, Калифорния
Луис Ландечо, Хордан Урриес. С. 428 Антонио Ремон Сарко дель Ва-
1882–1884 гг. лье. Художник неизвестен. Се-
С. 398 «Эль Консисо». Титульный лист редина XIX в. Музей Армии в
№ 7 от 6 сентября 1810 г. Толедо, Толедо
С. 400 «Испано-американский иллю- С. 430 Мариано Тельес-Хирон, герцог
стрированный журнал». Титуль- де Осуна. Гравер Гонсалес-и-
ный лист № 2 от 10 января 1870 г. Мартин. / Biografía del Excmo.
С. 402 Хосе де Эспронседа. Художник Señor General Duque de Osuna y
Антонио Эскивель-и-Суарес del Infantado. Madrid.1857
де Урбина. 1842–1846 гг. Холст, С. 431 Михаил Александрович Голи-
масло. Музей Прадо, Мадрид цын. Художник Орест Адамо-
С. 403 Мариано Хосе де Ларра. Ху- вич Кипренский. 1833 г. Холст,
дожник Хосе Гутьеррес де ла масло. Частная коллекция
Вега. 1835 г. Холст, масло. Му- С. 432 Александр Никитич Волкон-
зей Романтизма, Мадрид ский. Художник Федор Антоно-
вич Бруни. 1832 г. Акварель, бума- С. 524 Президент Мануэль Асанья.
га. Местонахождение неизвестно С. 528 Генерал Франсиско Франко и

С. 435 Дмитрий Егорович Шевич. генерал Эмилио Мола в Бургосе.
Фотография / Фрейман О.Р. Пажи 1936 г.
за 185 лет: биографии и портреты С. 530 Африканские части грузятся в
бывших пажей с 1711 по 1896 г. Фри- немецкие самолеты. 1936 г.
дрихсгамн, 1894–1897. С. 540 С. 534 Франсиско Ларго Кабальеро
С. 440 Обломки крейсера «Мейн». 1898 г. среди рабочих.
С. 452 Карикатура из журнала “Cu- С. 537 Броневик, изготовленный син-
Cut!”. Худоник Хуан Хунседа. дикалистами.
1905 г. С. 539 Генерал Хосе Миаха.
С. 454 Альфонс XIII. С. 540 Республиканцы в окопах в районе
С. 456 Антонио Маура. Университетского городка.
С. 457 Пожары во время «Трагиче- С. 542 Буэнавентура Дуррути.
ской недели» в Барселоне. С. 545 Командир республиканцев
С. 459 Хосе Каналехас. коммунист Э. Листер и писа-
С. 466 Альфонс XIII и Эдуардо Дато. тель Эрнест Хемингуэй. 1936 г.
С. 467 Альваро де Фигероа-и-Торрес, С. 547 Батальон республиканской ми-
граф де Романонес Художник лиции.
Хосе Мария Лопес Мескита С. 550 Штурмгвардейцы в Барселоне.
(José María López Mezquita). Барселона 1937 г.
1911 г. Масло, холст. Конгресс С. 554 Премьер-министр Хуан Негрин.
Депутатов, Мадрид С. 567 Республиканцы во француз-
С. 474 Антонио Маура на митинге ском лагере Амели-ле-Бэн.
29 апреля 1917 г. С. 569 Вход франкистов в Мадрид. 1939 г.
С. 477 Всеобщая забастовка, август 1917 г. С. 577 Генерал Муньос Грандес.
С. 488 Мигель Примо де Ривера. С. 581 Встреча Адольфа Гитлер и
Фотография 1930 г. Aktuelle- Франсиско Франко в Эндае.
Bilder-Centrale, Georg Pahl, Октябрь 1940 г.
(Bild 102–09414) С. 582 Солдат «голубой дивизии» у
С. 491 Хосе Кальво Сотело. Archivo могилы павших товарищей.
Histrórico de CAMPSA. С. 589 Хосе Хираль.
C. 495 Высадка у Эль-Хосеймы. 1925 г. С. 591 Митинг на площади Орьенте
822 C. 505 Провозглашение Республики, 14 перед королевским дворцом в
апреля 1931 г. Пуэрто дель Соль. Мадриде. Декабрь 1946 г.
Мадрид. Под фотографией под- С. 596 Хоакин Руис Хименес.
пись следующая: Ликование в С. 601 Визит президента США Дуай-
Мадриде после провозглашения та Эйзенхауэра в Испанию. Де-
Республики. 14 апреля 1931 г. кабрь 1959 г.
С. 508 Нисето Алькала Самора. С. 602 Архитектурный комплекс «До-
С. 510 Майор Франсиско Франко Ба- лина павших». 1940–1959 гг.
амонде. Архиекторы: Педро Мугураса,
С. 512 Хосе Антонио Примо де Ривера. Диего Мендес.
С. 518 Луис Компанис и его сторон- С. 606 Мануэль Фрага Иррибарне и
ники в заключении, 1934 г. Карреро Бланко.
С. 519 Астурийские рабочие во время С. 615 Титульный лист первого номе-
восстания. Октябрь 1934 г. ра журнала “Cuadernos para el
С. 521 Демонстрация сторонников Dialogo”. Октябрь ,1965 г.
Народного фронта в центре С. 617 Хуан Карлос и Франсиско Фран-
Мадрида. 16 февраля 1936 г. ко на параде в Мадриде. 1975 г.
С. 625 Провозглашение Хуана Кар- С. 656 Хуан Мануэль Аснар и Джордж
лоса I королем Испании. Фото- Буш.
графия. 1975 г. С. 658 Передовица газеты “El Perio-
С. 626 Адольфо Суарес. dico” от 12 марта 2004 г.
С. 626 Демонстрация в Мадриде в С. 658 Манифестация в марте 2004 г.
1976 г. С 661 Хосе Луис Родригес Сапатеро
С. 628 Обложка журнала “Time”, июнь во время избирательной кампании.
1977 г. С. 663 Обложка книги Джули Капелла
С. 629 Визит Хуана Карлоса I в СССР «Сделано в Испании. 101 образ
в 1984 г. испанской мечты».
С. 630 Адольфо Суарес и лидеры по- С. 664 Встреча Дмитрия Анатольевича
литических движений во время Медведева и Хосе Луис Родриге-
подписания Пактов Монклоа. са Сапатеро в Мадриде в 2009 г.
С. 632 Демонстрация в поддержку де- С. 665 Хосе Луис Родригес Сапатеро и
мократии 27 февраля 1981 г. Джордж Буш на саммите G-20
С. 633 Захват кортесов полковником Ан- в 2008 г.
тонио Техеро 23 февраля 1981 г. С. 666 Очередь на биржу труда.
С. 634 Демонстрация против НАТО С. 667 Протесты против безработицы
в июле 1984 г. в Испании.
С. 635 Предвыборный плакат ИСРП. С. 668 Мариано Рахой.
1982 г. С. 670 Демонстрации в Мадриде про-
С. 637 Передовица газеты «El Pais» тив сокращения бюджетных
об экспроприации компании расходов.
«Румаса» С. 671 Филип VI. Король Испании.
С. 638 Всеобщая забастовка против С. 674 Блас Инфанте, идеолог «поли-
сокращения пенсий. 20 июня тического андалусизма» (пор-
1985 г. трет на плитке в г. Кадис).
С. 640 Представители ЭТА во время С. 678 Демонстрации за официаль-
общения с прессой 25 февраля ный статус астурийского языка.
1982 г. С. 679 Манифестация в поддержку
С. 641 Забастовка в Бильбао против ЭТА. культурно языковой самобытно-
С. 643 Подписание соглашения о сти. Пальма-де-Мальорка, 2009 г.
вхождении Испании в Евро- С. 681 Сабино Арана.
С. 682 Граффити в поддержку ЭТА. 823
пейское сообщество. 1985 г.
С. 646 Серия почтовых марок в честь С. 687 Демонстрация за независимость
празднования 500-летия от- Каталонии.
крытия Америки. С. 690 Мигранты пытаются добраться в
С. 646 Всемирная выставка EXPO’92 Испанию по морю.
в Севилье. С. 691 Мигранты-мусульмане в Ката-
С. 647 Церемония открытия Олимпий- лонии.
ских игр — 1992 в Барселоне. С. 696 Мигель де Унамуно.
С 648 Эволюция основных политиче- С. 697 Анхель Ганивет.
ских сил Испании в 1977–1993 гг. С. 698 Хоакин де Сороллья-и-Бастида.
С. 649 Предвыборные плакаты ИСРП Художник Хосе Хименес Аран-
и Народной партии 1993 г. да. 1901 г. Холст, масло. Музей
С. 651 Хуан Мануэль Аснар. Прадо, Мадрид
С. 655 Манифестация в Мадриде в мае С. 698 Лето. Художник Хоакин Соро-
2001 г. лья-и-Бастида. 1904 г. Холст, мас-
С. 656 Крушение танкера «Престиж», ло. Национальный музей изящ-
13 ноября 2002 г. ный искусств Гаваны, Гавана
С. 698 Ла Конча. Ноктюрн. Художник С. 708 Федерико Гарсия Лорка.
Дарио де Регойос-и-Вальдес. С. 709 Поколение 1927 года. Чество-

1906 г. Холст, масло. Музей Кар- вание Луиса Гонгорры.
мен Тиссен-Борнемиса, Малага. С. 709 Обложка журнала «Revista de
С. 699 Кровь Христа. Художник Игна- Occidente».
сио Сулоага-и-Саболет. 1911 г. С. 710 Лу ис Бу н ю эл ь. Худож н и к
Холст, масло. Национальный Сальвадор Дали. 1924 г. Холст,
музей центр искусств королевы масло. Национальный музей
Софии, Мадрид. центр искусств королевы Со-
С. 699 Гранадка. Художник Эрмене- фии, Мадрид.
хильдо Англада Камараса. Ок. С. 711 Афиша к фильму «Андалуз-
1914 г. Холст, масло. Нацио- ский пес».
нальный музей искусства Ката- С. 712 Федерико Гарсия Лорка. Ху-
лонии, Барселона. дожник Сальвадор Дали. 1923–
С. 700 Карнава л. Художник Хосе 1924 гг. Частная коллекция.
Гутьеррес Солана. 1928 г. Па- С. 712 Купальщик. Художник Сальва-
стель. Коллекция Вердеге Валь- дор Дали. 1924 г. Холст, масло.
дор, Мадрид Частная коллекция.
С. 700 Аруро Сориа-и-Мата. План С. 713 Здание заправочной станции Пе-
«Линейного города». тролес. Архитектор Касто Фер-
С. 701 Памятник Сантьяго Рамону- нандес Шау. 1927 г. Мадрид.
и-Кахалю в мадридском парке С. 713 Дом маркиза Вильора. 1928–
Ретиро. Скульптор Викторио 1929 гг. Архитектор Рафаэль
Мачо. 1926 г. Бергамин. 1928–1929 гг. Мад-
С. 702 Антонио Гауди. рид.
С. 702 Проект собора Саграда Фами- С. 715 На службе Республики. Анто-
лиа. Антонио Гауди. нио Мачадо, Григорио Мара-
C. 703 Дом Аматлье. Архитектор Хосе ньон, Хосе Ортега-и-Гассет,
Пуч-и-Кадафалк. 1898 г. Рамон Перес де Айала и др.
С. 703 Госпиталь Сант По в Барселоне. С. 716 Занятия в Педагогической
Архитектор Луис Доменеч-и- миссии.
Монтанер. 1902–1930 гг. С. 717 Национальный институт физи-
С. 704 Мануэль де Фалья. Художник ки и химии. 1932 г.
824 Игнасио Сулоага-и-Саболет. С. 718 Представление Театра «Ла
1932 г. Холст, масло. Музей Баррака».
Игнасио Сулоага-и-Саболет, С. 719 Центральный туберкулезный
Педрасо, Сеговия санаторий. Архитектор Хосе
С. 705 Хосе Ортега-и-Гассет. Луис Серт. 1938 г. Барселона.
С. 706 Автопортрет. Художник Паб- С. 719 Ипподром Сарсуэла. Архитек-
ло Руис Пикассо. Рисунок для торы Карлос Арничес Молт и
журнала «Arte Joven». 1901 г. Мартин Домингес. 1935 г. Ма-
С. 706 Портрет матери. Художник дрид.
Пабло Руис Пикассо. Холст, С. 720 Республиканский павильон на
масло. 1896 г. Музей Пикассо Всемирной выставке в Париже
Барселоны, Барселона. 1937 г.
С. 707 Трагедия. Художник Пабло С. 721 Герника. Пабло Руис Пикассо.
Руис Пикассо. 1903 г. Холст, 1937 г. Холст, масло. Нацио-
масло. Национальная галерея нальный музей центр искусств
искусства, Вашингтон королевы Софии, Мадрид.
С. 708 Эухенио Д’Орс. С. 722 Обложка журнала «Octubre».
С. 723 Афиша к фильму «Заря Надеж- С. 738 Башня Уркинаона. Архитектор
ды». Режиссер Антонио Сау Антонио Бонет-Кастельяна
Оолите. 1937 г. Барселона. 1968–1973 гг.
С. 724 Афиша к фильму «Испан- С. 739 Теологическая церковь Сан Пе-
ская земля». Режиссер Йорис дро Мартир. Архитекторы Але-
Ивенс, сценаристы Эрнест Хе- хандро де ла Сота и Мигель Фис-
мингуэй, Джон Дос Пассос. сак Алькобендас. Мадрид. 1955 г.
1937 г. С. 739 Проект здания Профсоюзов.
С. 725 Роман Кармен, Эрнест Хемин- Архитектор. Франсиско Кобре-
гуэй и Йорис Ивенс в Испании. ро. Мадрид. 1950–1956 гг.
1936 г. Фотография. С 739 Жилой комплекс «Торрес
С. 728 Встреча эмигрантов — пред- Бланкас». Архитектор Фран-
ставителей испанской интел- сиско Хавьер Сайнс де Оиса.
лигенции в Испанском центре Барселона. 1960–1968 гг.
в Мехико. 1940 г. С. 740 Комплекс зданий Траде. Архи-
С. 729 Франсиско Франко в библиоте- тектор Хосе Антонио Кордеч и
ке Высшего совета научных ис- Мануэль Вайс Вергес. Барсело-
следований. 1950 г. на. 1965–1969 гг.
С. 730 Блас де Отеро. С. 740 Красная стена в г. Кальп. Архи-
С. 730 Висенте Алейксандре. тектор Рикардо Бофилль. 1973 г.
С. 732 Сцена из спектакля по пьесе С. 741 Афиша Выставки работ Пабло
А. Буэро Вальехо «История од- Руиса Пикассо в галерее «Сала
ной лестницы». Гаспар». Барселона, 1960 г.
С. 734 Афиша к фильму «Раса». Ре- С. 741 Менины. Художник Пабло
жиссер Саэнс де Эредиа 1941 г. Руис Пикассо. 1957 г. Холст,
С. 734 Афиша к фильму «Добро по- масло. Музей Пикассо в Барсе-
жаловать, мистер Маршалл!». лоне, Барселона.
Режиссер Луис Гарсия Берлна- С. 742 Тайная вечеря. Художник
га. 1952 г. Сальвадор Дали. 1955 г. Холст,
С. 735 Кадр из фильма «Виридиана». масло. Национальная галерея
Режиссер Луис Бунюэль. 1961 г. искусства, Вашингтон.
С. 735 Луис Бунюэль, Карлос Саура, С. 743 Распятие. Художник Антонио
Луис Гарсия Берланга. 1960 г. Саура. 1959–1963 гг. Холст,
С. 736 Кадр из фильма «Дух улья». Ре- масло. Музей современного ис- 825
жиссер Виктор Эрисе. 1973 г. кусства Гуггенхайма в Бильбао,
С. 736 Афиша к фильму «Новые Ис- Бильбао.
панцы». Режиссер Роберто Бо- С. 743 Мелодия Вальекас. Художни-
дегас 1974 г. ки «Экипо Хроника». 1972 г.
С. 737 Ансамбль площади Монклоа. Холст, акрил. Центр Хулио
Здание Министерства авиа- Гонсалес, Валенсия.
ции. Архитектор Луис Гутьер- С. 746 Сцена из спектакля по пьесе
рес Сото. 1942–1957 гг. Три- Мартинес Медьеро «Сестры
умфальная арка. Архитекторы Буффало Билла».
Модесто Лопес Отеро и Па- С. 746 Афиша к фильму «Выкорми во-
скуаль Браво Санфелиу. 1949– рона». Режиссер Карлос Саура.
1956 гг. Памятник Защитни- 1975 г.
кам Монклоа. Архитектор Ма- С. 746 Афиша к фильму «Любимейшие
нуэль Эррерос Паласиос. палачи». Режиссер Басилио
С. 738 Университет труда в Хихоне. Мартина Патино. 1973–1977 гг.
1946–1950 гг. С. 747 Карлос Саура.
С. 747 Афиша к фильму «Эй, Кармела». С. 756 Обложка русского издания
Режиссер Карлос Саура. 1990 г. книги «Самый обычный день».

С. 748 Раковина и зеркало. Художник Автор Ким Мунзо
Антонио Лопес Гарсия. 1967 г. С. 756 Писатель Хавьер Мариас и его
Холст, масло. Частная коллекция. отец, философ Хулиан Мариас.
С. 748 Девушка со спины. Художник С. 757 Сцена из оперы «Борис Годунов»
Кармен Лаффон. 1956–1957 гг. в постановке Каликсто Бьейто.
С. 749 Педро Альмодовар и Фабио С. 757 Представление театрального объ-
МакНамара перед выступле- единения «Элс Комедиантс».
нием. С. 758 Фонд Антони Тапиеса в Барселоне.
С. 750 Франсиско Умбраль. С. 758 Музей Гуггенхайма в Биль-
С. 750 Обложка журнала «Ла Луна де бао. Архитектор архитектором
Мадрид». Фрэнк Гери. 1992–1997 гг.
С. 751 Две Леди. Фотограф Альберто С. 759 Танец. Постановка Тони Катани.
Гарсия-Аликс. 1986 г. С. 759 Дворец конгрессов и Аудитория
С. 751 Фотография как щит. Фото- Курсааль. Архитектор Рафаэль
граф Оука Лееле. 2007 г. Манео. 1999 г. Сан-Себастьян.
С. 752 Педро Альмодовар на церемо- С. 760 Город искусств и наук. Архи-
нии вручения премии «Оскар». тектор Сантьяго Калатрава.
2003 г. 1996–2005 гг. Валенсия.
С. 753 Афиша к фильму «Все о моей С. 760 W Hotel. Архитектор Рикардо
матери». Режиссер Педро Аль- Бофиль. Барселона. 2010 г.
модовар. 1999 г. С. 761 Афиша к фильму «Прекрасная
С. 754 Афиша Европалии-85. Худож- эпоха». Режиссер Фернандо
ник Антони Тапиес. Труэба. 1992 г.
С. 754 Фотография из книги К. Гарсия С. 761 Афиша к фильму «Море вну-
Родеро «Скрытая Испания». три». Режиссер Алехандро Аме-
С. 755 Центр искусств королевы Со- набар. 2005 г.
фии в Мадриде. С. 762 Кадр из фильма «Белоснежка»
С. 756 Артуро Перес-Реверте. Режиссер Пабло Берхера. 2012 г.
826
СПИСОК ЦВЕТНЫХ И Л Л Ю С Т РА Ц И Й
(ВК Л ЕЙ К А)
Бурбоны XVIII века Королевский Дворец в Ла-Гранха де

Портрет семьи Филиппа V. Художник Сан Ильдефонсо. Архитекторы Фи-
Жан Ранк. Ок. 1723 г. Холст, масло. липпо Ювара, Джованни Батиста
Музей Прадо, Мадрид Сакетти. 1721–1724 гг.
Портрет семьи Карла IV. Художник Фонтан Нептуна в парке Королевского
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. 1800 г. Дворца в Ла-Гранхе Сан Ильдефон-
Холст, масло. Музей Прадо, Мадрид со. Архитектор Жан Тьерри.1721 г.
Ворота Алькала. Архитектор Франче-
ско Сабатини. 1769–1778 гг. Мадрид
Историческая живопись
Филипп Французский, герцог Анжуй-
ский, провозглашен королем Испа- Жизнь и быт Испании XVIII века
нии под именем Филиппа V. 16 но- Королевский конный плац-парад в
ября 1700. Художник Франсуа Же- Аранхуэсе. Художник Луис Парет-
рар. Первая четверть XIX в. Холст, и-Алькасар. 1770 г. Холст, масло.
масло. Замок Шамбор, Франция Музей Прадо, Мадрид
Битва при мысе Пассаро, 11 августа Праздник Сан Исидро, или Гуляние
1718. Художник Ричард Патон. на берегах Мансанареса. Худож-
1767 г. Холст, масло. Националь- ник Франсиско Гойя-и-Лусьентес.
ный морской музей, Лондон 1788 г. Холст, масло. Музей Прадо,
Осада Гаэты. Художник Джованни Луид- Мадрид
жи Рокко. Первая половина XVIII в. Танец на берегу Мансанареса. Худож-
Холст, масло. Частная коллекция ник Франсиско Гойя-и-Лусьентес.
Нельсон принимает капитуляцию 1776–1777 гг. Холст, масло. Музей
«Сан Хосе» в битве у мыса Сент- Прадо, Мадрид
Винсент. Художник Даниэль Орме. Зима. Путники в дороге. Художник
1799 г. Холст, масло. Националь- Франсиско Гойя-и-Лусьентес. 1786 г.
ный морской музей, Лондон Холст, масло. Музей Прадо, Ма- 827
дрид
Уличные комедианты. Художник Фран-
Мадрид и королевские сиско Гойя-и-Лусьентес. 1793–1794 гг.
резиденции в XVIII веке Холст, масло. Музей Прадо, Мадрид
Вид на вход в Королевский музей со
стороны Сан Херонимо. Художник
Фернандо Брамбила. 1785–1819 гг. Франсиско Гойя-и-Лусьентес
Холст, масло. Коллекция министер- Маха обнаженная. Художник Франси-
ства финансов Испании, Мадрид ско Гойя-и-Лусьентес. 1800 г. Холст,
Вид улицы Алькала в Мадриде. Худож- масло. Музей Прадо, Мадрид
ник Антонио Жоли. 1750 г. Холст, Маха одетая. Художник Франсиско
масло. Частная коллекция Гойя-и-Лусьентес. 1800 г. Холст,
Фонтан Кибелы. 1777–1782 гг. Архи- масло. Музей Прадо, Мадрид
тектор Вентура Родригес. Мадрид Портрет герцогини Альба. Художник
Парадная столовая дворца в Аранхуэсе. Франсиско Гойя-и-Лусьентес. 1795 г.
Архитекторы Сантьяго Бонавиа, Сан- Холст, масло. Дворец Лирия. Кол-
тьяго Амикони. Середина XVIII в. лекция герцогов Альба, Мадрид
Сон разума порождает чудовищ. Худож- Испанская коллекция
ник Франсиско Гойя-и-Лусьентес. Государственного Эрмитажа

Офорт из серии «Капричос». 1799 г. Убийство инквизитора Педро де
Музей Прадо, Мадрид Арбуэса. Художник Бартоломе
3 мая в Мадриде, или Расстрел. Художник Эстебан Мурильо. Ок. 1626 г.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес. 1814 г. Масло, холст. Эрмитаж, Санкт-
Холст, масло. Музей Прадо, Мадрид Петербург. Из коллекции Ману-
эля Годоя
Св. Иероним и ангел. Художник Хосе
Правители Испании XIX в. де Рибера. 1626 г. Масло, холст. Эр-
Фердинанд VII в форме капитан-генера- митаж, Санкт-Петербург. Из кол-
ла. Художник Висенте Лопес Порта- лекции Мануэля Годоя
нья. 1814 г.. Музей Прадо, Мадрид Овцы на водопое. Вторая половина
Дон Карлос-Мария-Исидро, претен- XVII в. Художник Бартоломе Эсте-
дент на испанский престол. Худож- бан Мурильо (?). Масло, холст. Эр-
ник Висенте Лопес-и-Портанья. митаж, Санкт-Петербург. Из кол-
1823 г. Холст, масло. Музей Кар- лекции Х.-М. Паэса де ла Кадена
лизма, Эстелья-Лисарра, провин- Портрет Карла II в детстве. Художник
ция Наварра Себастьян де Эррера Барнуэво.
Мария-Кристина де Бурбон и Обеих Ок. 1670 г. Масло, холст. Эрмитаж,
Сицилий, королева Испании. Ху- Санкт-Петербург. Из коллекции
дожник Висенте Лопес Портанья. Д.П. Татищева
1830 г. Масло, холст. Музей Прадо, Мужской портрет. Художник Хуан
Мадрид Карреньо де Миранда. 1680-ые гг.
Изабелла II. Художник Федерико Ма- Масло, холст. Эрмитаж, Санкт-
драсо. 1849 г. Масло, холст. Музей Петербург. Из коллекции Д.П. Та-
романтизма, Мадрид тищева
Амадей I, король Испании. Художник Портрет Гарсиласо де ла Веги (?). Ху-
Висенте Пальмароли-и-Гонсалес. 1872 г. дожник Алонсо Кано (?). 1630-ые гг.
Холст, масло. Музей Прадо, Мадрид Масло, холст. Эрмитаж, Санкт-
Альфонс XII и королева Мария-Кри- Петербург. Из коллекции Х.-М. Па-
стина. Фотография эса де ла Кадена
828 Младенец Христос, уколовшийся
терновым венцом. Художник Бар-
Живопись Испании XIX века. толоме Эстебан Мурильо. Между
Сидящий мальчик. Художник Вик- 1655–1660 гг. Масло, холст. Эрми-
тор Мансано. 1859 г. Холст, масло. таж, Санкт-Петербург. Из коллек-
Музей Прадо, Мадрид ции Д.П. Татищева
Автопортрет. Художник Мариано
Фортуни. Ок. 1858 г. Холст, масло.
Национальный музей искусства Искусство ХХ века
Каталонии, Барселона Портрет Альфонса XIII в гусарской
Битва при Тетуане. Художник Мариа- форме. Художник Хоаким Соролья-
но Фортуни. 1862 — 1864 гг. Холст, и-Бастида. 1907 г. Холст, масло. Ко-
масло. Национальный музей ис- ролевский Дворец, Мадрид
кусства Каталонии, Барселона Портрет Летиции Бош, герцоги-
Сбор урожая в Андалусии, или Жатва. ни Дуркаль. Художник Эрмене-
Художник Гонсало Бильбао Мар- хильдо Англада Камараса. 1922 г.
тинес. 1894 г. Холст, масло Частная Холст, масло. Центр искусств ко-
коллекция. ролевы Софии, Мадрид
Бегом по пляжу. Художник Хоаким Женская фигура у окна. Художник
Соролья-и-Бастида. 1908 г. Холст, Сальвадор Дали. 1925 г. Холст,
масло. Музей Соролья, Мадрид масло. Центр искусств королевы
Прогулка на берегу моря. Худож- Софии, Мадрид
ник Хоаким Соролья-и-Бастида. Постоянство памяти. Художник Саль-
1909 г. Холст, масло. Музей Соро- вадор Дали. 1931 г. Холст, масло.
лья, Мадрид Музей современного искусства,
Севилья: танец (из цикла «Взгляд на Нью-Йорк
Испанию»). Художник Хоаким Пара. Художник Оскар Домингес.
Соролья-и-Бастида. 1915 г. Холст, 1937 г. Холст, масло. Частная кол-
масло. Испанская ассоциация в лекция
Америке, Нью-Йорк Кошка, пожирающая птицу. Худож-
Баскский праздник. Художник Дарио ник Пабло Пикассо. 1939 г. Холст,
де Регойос-и-Вальдес. 1915 г. Холст, масло. Частная коллекция
масло. Национальный музей ис- Плачущая женщина с платком. Ху-
кусства Каталонии, Барселона дожник Пабло Пикассо. 1937 г.
В ожидании корриды. Художник Иг- Холст, масло. Центр искусств ко-
насио Сулоага-и-Саболет. 1898 г. ролевы Софии, Мадрид
Холст, масло. Королевский музей Мягкая конструкция с вареными бо-
изящных искусств, Брюссель бами (Предчувствие гражданской
Жизнь. Художник Пабло Пикассо. войны). Художник Сальвадор
1903 г. Холст, масло. Художествен- Дали. 1936 г. Холст, масло. Худо-
ный музей, Кливленд жественный музей Филадельфии,
Девочка на шаре. Художник Пабло Пи- Филадельфии
кассо. 1905 г. Холст, масло. ГМИИ Четыре диктатора. Художник Эдуар-
им. А.С. Пушкина, Москва до Арройо. 1963 г. Холст, масло.
Семья бродячих акробатов. Худож- Центр искусств королевы Софии,
ник Пабло Пикассо. 1905 г. Холст, Мадрид
масло. Национальная галерея ис- Женщина и птица. Скульптор Жоан
кусства, Вашингтон Миро. 1983 г. Скульптура, бетон.
Портрет Пабло Пикассо. Художник Парк Жоана Миро, Барселона
Хуан Грис. 1912 г. Холст, масло. Гребень ветров. Скульптор Эдуардо
Частная коллекция Чильида. 1977 г. Скульптурный 829
Арлекин и его подружка (Странству- комплекс. Сан-Себастьян
ющие гимнасты). Художник Паб- Менины. Художники «Экипо Хро-
ло Пикассо. 1901 г. Холст, масло. ника». 1970 г. Холст, акрил. Фонд
ГМИИ им. А.С. Пушкина, Москва Хуана Марча, Мадрид
Я, Пикассо (автопортрет). Художник Фонтан Кибелы (Rappelle-Тoi, Bar-
Пабло Пикассо. 1901 г. Холст, мас- bara…). Автор Оука Лееле. 1987 г.
ло. Институт искусств, Чикаго Черно-белая фотография, раскра-
Интерьер дома Батльо. Архитектор шенная вручную, акварель. Част-
Антонио Гауди. 1904–1906 гг. ная коллекция
Барселона Ворота Европы. Архитекторы Филипп
Фасад дома Мила. Архитектор Анто- Джонсон, Джон Бердж. 1996 г.
нио Гауди. 1904–1906 гг. Барселона Мад рид
Особняк «Каприччо». Архитектор Мост Субисури (Кампо-Волантин).
Антонио Гауди. 1883–1885 гг. Ко- Архитектор Сантьяго Калатрава.
мильяс 1997 г. Бильбао
Парк Гуэля. Архитектор Антонио Гауди. Карта автономных областей и провин-
1909–1914 гг. Барселона ций Испании
КАРТЫ
С. 29 Война за испанское наследство С. 442 Военные действия в Вест-

С. 76 Американские колонии Испа- Индии 21 апреля — 13 августа
нии в XVIII в. 1898 г.
С. 123 Испания и Европа в 1701– С. 443 Военные действия на Филип-
1748 гг. пинах 27 апреля — 13 августа
С. 187 Экспедиции на Аляску и в 1898 г.
залив Нутка в 70–90-е годы С. 533 Начальный период Граждан-
XVIII в. ской войны. Июль — октябрь
С. 190 Война 1793–1795 гг. Западные 1936 г.
Пиренеи С. 541 Наступление франкистов на
С. 191 Война 1793–1795 гг. Восточные Мадрид. Октябрь. 1936 г.
Пиренеи С. 544 Центральный фронт граждан-
С. 228 Война за независимость (1808– ской войны в конце февраля
1814) 1937 г.
С. 254 Война за независимость ис- С. 559 Ход Гражданской войны в
панских колоний в Америке марте 1937 г. — ноябре 1938 г.
С. 299 Первая карлистская война С. 565 Падение Каталонии. Декабрь
С. 360 Железнодорожная сеть в XIX в. 1938 г. — февраль 1939 г.
ФОРЗАЦ
Запуск воздушного шара Монгольфье в Аранхуэсе.
Художник Антонио Карнисеро Мансио. Ок. 1784.
Холст, масло. Музей Прадо, Мадрид.
НАХЗАЦ
830 Герника (фрагмент). Художник Пабло Пикассо. 1937 г.
Холст, масло. Центр искусств королевы Софии, Мадрид
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Алегриа, Диас 612 Альба, Мануэль 516

А Алейксандре, Висенте Альба, Мария Каэтана,
Абаскаль, Хосе Фернандо 709, 718, 730 герцогиня 119
де 259 Александр I, император Альбенис, Исаак 704
Абд аль-Керим 483, 494 Всероссийский 179, Альберони, Хулио
Абд аль-Хафид 463 215, 233, 244, 271– (Джулио) 124–127
Абриль, Виктория 761 275, 277–285 Альберти, Рафаэль 578,
Август III, король Поль- Александр II, импе- 708, 718, 722–723
ши 188 ратор Всероссий- Альборнос, Альваро де
Авьа, Амальа 748 ский 419, 429–430, 504
Агилера, Франсиско 432–435 Альварес де Лоренсано,
497, 499 Александр III, император Хуан, виконт де Бар- 831
Агинальдо, Эмилио 441 Всероссийский 434 рантес 432
Агирре, Хуан Антонио 749 Алексеев, Михаил Пав- Альварес де Толедо,
Агустин I, император Мек- лович 283 Габриэль 98
сики (Агустин де Итур- Алексей Петрович, сын Альварес Мендисабаль,
биде) 261–262, 264 Петра I 152 Хуан 237, 246, 300–
Агустин, Хосе 731 Алмирал Валенти 401 302, 306, 350–351
Адамс, Джон Куинси Алонсо Бега, Камило 613 Альварес, Мелькиадес 451
148, 266, 268, 437 Алонсо, Бруно 569 Альварес, Хосе 410
Айгуаде, Артемио 549 Алонсо, Дамасо 709 Алькала Гальяно, Анто-
Айспуру, Луис 487 Альба, XIV герцог де нио 224, 390, 396
Айяла, Франсиско 727 (Стюарт-Сильва Алькала Самора, Нисето
Аларкон, Педро Анто- Фитцджеймс, Карлос 503–504, 506, 508–
нио де 405 Мигель) 153 509, 516, 522–523
Аларкос, Эмилио 677 Альба, герцог де (Хосе Альмодовар, Педро де,
Алас-и-Уренья, Лео- Альварес де Толедо, маркиз 154
польдо (см. Кларин) маркиз де Вилльяф- Альмодовар, Педро, реж.
407 ранка) 119 750, 752–753, 761
Альтамира, граф де Антолинес, Хосе Клаудио Арройо, Эдуардо 742, 758
(Осорио де Москосо- 292 Аррояль, Леон де 104,
ИМЕННОЙ У К АЗАТЕЛ Ь
и-Гусман, Висенте Антонио, Николас 98 182

Хоакин) 218 Антонио, Хулио 700 Арсе, епископ де 168
Альтамира, Рафаэль 473 Антонов-Овсеенко, Артахо, Альберто Мар-
Альтарес, Педро 615 Владимир Алексан- тин 588, 595–596,
Альтолагуирре, Мануэль дрович 537, 549 599
709 Апарисьо, Сигес 722 Асанья Диас, Мануэль
Альфонс XII, король Аподаке, Хуан Руис де 498, 503–504, 507–509,
Испании 333, 338, 227 511, 514–516, 522–525,
371–373, 380, 425– Арагон, Луи 710, 712 544, 551, 554, 557, 566,
426, 433, 435, 454 Аракистайн, Луис 507 568, 704, 715
Альфонс XIII, король Арана, Сабино 388, 681 Асара Феликс де 177
Испании 380, 443, Аранда, граф де, Педро- Асара, Хосе-Николос
446, 454–455, 458, Пабло Абарка де 169–170, 271
462, 464–468, 470– Болеа 60–61, 64, 66, Асеро, Винсенте 114
471, 475, 484, 487, 493, 88, 110, 142, 143, 145, Аскасо, Франсиско 542
498, 504, 524, 608 147–148, 164–165, Аснар, Хосе Мария,
Альфонсо X Мудрый, 180, 185, 188–189 премьер министр
король Кастилии Аранда, Антонио 577, 725 651–654, 656–659
и Леона 410 Аранда, Хосе Хименес Аснар, Хуан Батиста,
Амадей I Савойский, гер- 412 адмирал 504
цог де Аоста, король Арбуруа, Мануэль 595 Асорин (Мартинес
Испании 312, 333–334, Арбуэса, Педро де 292 Руис, Хосе) 473, 696,
336–340, 424, 433 Аргуэльес, Агустин де 722, 727
Амадо, Андрес 576 216, 224, 239, 246 Аспуру 66
Амайо, Ортиса де 66 Ардериус, Хоакин 722 Ассо, Игнасио де 106
Амедо, Хосе 641 Ареильса, Хосе Мария Ауб, Макс 709, 723, 727
Аменабар, Алехандро 761 де, граф Монтрико Аугусто Гарсия Виньолас,
Амора де Сориа, граф 41 599, 607–609, 623–624 Мануэль 724
Ангиано, Даниэль 477–478 Ариас Вейра, Педро 661 Аунос, Эдуардо Перес
Англада Камарас, Эрме- Ариас Наварро, Карлос 490, 492
832 нехильдо 699, 703 617–619, 625 Ача Ориосте, Альберто де
Ангулемский, герцог Ариас Салгадо, Габриэль 737
Людовик, племян- 606 Ачага, Бернардо 756
ник Людовика XVIII Арибау, Бонавентура 392 Аюсо, Иларио 498
245, 266 Аристи, Пако 756
Андраде, Хуан 550 Аристофан 273
Андрес, Хуан 64 Арлеги, Мигель 489 Б
Анжиолило, Микеле 381 Армада-и-Комин, Аль- Баделья, Альберт 757
Анна Австрийская, су- фонсо 633 Байеу-и-Субиас, Фран-
пруга короля Фран- Арминьян, Хайме де сиско 117–118
ции Людовика XIII 26 746, 748 Бакунин, Михаил Алек-
Анна Иоанновна, импе- Арничес Молт, Карлос сандрович 335
ратрица Всероссий- 719 Балагер, Виктор 392–393,
ская 153 Аррабаль, Фернандо 733 401
Анна Павловна, вели- Арресе, Хосе Луис 596, Бальбуэна, Фернандес
кая княгиня, сестра 598–599, 618 712
Александра I 276, Арриас-и-Поррес, Ма- Бальзак, Оноре де 399,
278 нуэль 24 406
Бандерас, Антонио 761 шал, побочный сын Бонапарт, Люсьен, брат
Барбейт, Мартинес 724 Якова II Стюарта 28, Наполеона I 171
Барбиери, Франсиско 30, 37, 39, 127, 136, 153 Бонапарт, Наполеон
413 550 Бергамин, Рафаэль 713 (см. Наполеон I)
Бардахи-и-Асар, Эусебио Беренгер, Дамасо 483, Бонапарты, дин. 203
239, 242, 272, 289 485, 487, 501, 503 Бонаплата, Хосе 354
Бардем, Хавьер 663, 761 Беретти-Ланди, Лоренцо Бонет Гари, Луис 737
Бардем, Хуан Антонио 149 Бонет-Кастельяна, Ан-
734–735, 736 Беринг, Витус 186 тонио 739
Барон, Энрике 643 Берланга, Луис Гарсия Борау, Хосе Луис 746
Бароха-и-Несси, Пио 734–735 Борель, Жозеп 643
473, 722, 727, 696 Бермудес де Кастро, Борхес, Хосе Луис 709
Барраль, Эмилиано 700 Кристино 497 Босх, Иероним 385
Баррио, Диего Мартинес Бермудес, Сальвадор 427 Боусоньо, Карлос 730
504, 568 Бернадот, Жан-Батист Бофарулль-и-Брока, Ан-
Баррионуэво, Хосе 639 Жюль 217 тонио 392
Барросо, Антонио 596 Бернери, Камилло 550 Бофилль Леви, Рикардо
Барсело, Луис 570 Берсео, Гонсало де 104 739, 754, 759–760
Барсело, Мигель 754, 758 Бертран де Лис, Висенте Браво Мурильо, Хуан
Барятинский, Иван 300 315
Сергеевич, князь 154 Бертран де Лис, Мануэль Браво Санфелиу, Паскуаль
Басан, братья 246 247 737
Бассет-и-Рамос, Жоан 36 Берхер, Пабло 761–762 Браганса (Браганца)
Бассо, Франсиско 739 Бессемер, Генри 384 Барбара де, королева
Батет, Доминго 497 Бестейро, Хулиан 477, Испании, супруга
Баттенберг, Виктория- 478, 500, 506, 570, Фердинанда VI 45,
Евгения, британская 572, 716 116, 134–137, 154
принцесса, супруга Брандт, Вилли 607
Альфонса XIII 462, Бетанкур-и-Молина, Бреоган 408
472 Агустин де 178–179 Брето, Жан 472
Батюшков, Константин Бискаино, Себастьян 186 Брехт, Бертольт 733
Николаевич 272–273 Бисмарк Шенгаузен, Отто Броз Тито, Иосиф 614
Бахо Ульоа, Хуанма 761 фон, 424–426, 432 Броски, Карло (Фари- 833
Бедмар, маркиз де 436 Бицов, Николай Нико- нелли) 45, 115–116
Безбородко, Александр Ан- лаевич 194–196 Бруль, Жоан 703
дреевич, граф 158–159 Бланко Солер, Луис 713 Бруннов, Филипп Ива-
Беккариа, Чезаре 100, 107 Бласко Ибаньес, Висенте нович 429
Беккер, Густаво Адольфо 407, 473 Будберг, Андрей Федо-
(Бастида) 408 Блюм, Леон 531 рович 429
Бельо, Андрес 264 Бовес, Хосе Томас 257–258 Будберг, Андрей Яков-
Бенавенте, Хасинто 473, Богомолов, Сергей левич 276
696 Александрович 628 Будберг, Федор Андреевич
Бенедито Вивес, Ману- Бодегас, Роберто 736 471
эль 699 Бойер, Мигель 636 Буиса, Мигель 569
Бенет, Хуан 745 Боливар-и-Паласиос, Букарелли, Франсиско
Бенито Руан, Эллой 14 Симон 257–260, де Паула 141
Бенкендорф, Константин 263–264, 269 Булгари, Марк Никола-
Константинович 430 Больяин, Исьар 761 евич 284–286
Бервик, Джеймс Фитц- Бонапарт, Жозеф Бунюэль, Луис 18, 709,
джеймс, герцог, мар- (см. Хосе I) 711, 723, 735–736, 742
Бурбон, Антонио-Па- Вальверде, Хосе Мариа Видаль, Хоакин 236
скуаль де, инфант, 730 Виктор-Амадей Савой-
брат Карла IV 202, Вальдес, Франсиско 246 ский, принц Пье-

207, 208 Валье-Инклан, Рамон монта, сын короля
Бурбон, Луис-Мария де Мария дель 473, 697 Сардинии Карла-
238 Вальес, барон де лос Эммануила III 135
Бурбоны, дин. 15, 25, (Луис Ксавьер Аугет Виктория, королева
27–28, 30–31, 33, 37, де Саинт де Саинт- Великобритании и
41–55, 58, 60–62, Сильваин) 291 Ирландии 418, 462
64–66, 68–70, 72, 74, Вальехо, Сесар 730 Виктор-Эммануил II,
84, 88–89, 91, 94, 110, король Сардинского
112, 115, 121, 124–126, Вальэспиноса, Адольфо (затем Итальянско-
128, 132–134, 137, 488 го) королевства 333,
142, 146, 148, 153, 158, Ван Хален, Хуан 236 424
161, 164–165, 169, 172, Вандом, Луи Жозеф де, Вила-Матас, Энрике 756
188, 197, 203, 210, 216, герцог 31, 125 Виласека, Хосе 702
255, 268, 323, 328, Вард, Бернардо 107 Вильгельм I, Гогенцол-
333, 338–339, 343, лерн, король Прус-
345- 346, 371, 395, Варела, Хосе Энрике 485, сии 432–433
418, 424, 454, 764 532, 541–543, 584 Вильгельм II, Гоген-
Бургоэн, Жан-Франсуа Васкес де Мелья, Хуан 473 цоллерн, император
185 Васкес де Монтальбан, Германии 425, 442,
Бурьен, Луи Антуан Фо- Мануэль 756 461, 467
вель де 287 Васкес Диас, Даниэль 712 Вильгельм IV, король
Бутурлин, Петр Алек- Васкес, Марио 554 Великобритании 416
сандрович, граф 155 Ватто, Антуан 117 Вильегас, Хосе 412
Бухеда, Херонимо 507 Вега Карпио, Лопе Фе- Вильсон, Гарольд 607
Буш, Джордж 656–657, ликс де 26, 103 Вильялону, Фернандо 709
665 Ведюшкин, Владимир Вильямехор, маркиз де
Буэно, Гонсалес 568, 576 Александрович 15 (Фигероа, Игнасио)
Буэро Вальехо, Антонио Вейлер, Валериано 426, 365
726, 733 438, 496–497 Вильяна Перлас, Рамон де 41
834 Бьейто, Каликсто 757 Веларде, Педро 208, 410 Вильянуэва, Хуан де
Бэкон, Френсис 98 Веласкес, Диего 118, 110–111, 115, 117, 395
Бюлов, Бернгард фон 698, 706 Вильяроэль, Антонио
442, 461 Веллингтон, герцог (см. 38–39
также Уэлесли, Артур) Вильяфранка, маркиз де 291
228–229, 244, 282 Виньес, Рикардо 710
В Вентоса, Хуан 478 Виньяс, Анхель 529, 564
Вайо, Альварес дель 516, Вергара, Игнасио 114 Висенте Ричарт, Рамон
535, 551, 557 Вердагер, Джасинт 392, 236–237
Вайс Вергес, Мануэль 408 Витворт, Чарльз 197
739 Вержен, граф де (Гравье, Вишневский, Всеволод
Вайс, Петер 733 Шарль) 143, 147 Витальевич 725
Валера, Хуан 405 Вестман, Влалимир Вишняков, Алексей 150
Валери, Поль 710 Ильич 432 Волконская, Зинаида
Валл, Риккардо 46, 56– Виванко, Луис Фелипе 729 Александровна, кня-
57, 66, 135, 136, 154 Вивес, Луис, философ 99 гиня 287
Валленштейн, Юлий Вивес, Дионисио, генерал Волконский, Александр
Александрович 283 265 Никитич 432
Волконский, Никита Гри- Гегель, Георг Вильгельм Голицын, Михаил Алек-
горьевич, князь 276 Фридрих 343 сандрович, князь
Вольтер (Аруэ, Франсуа- Гейне, Генрих 408 430–431
Мари) 100, 188 Георг I, король Англии Голицын, Сергей Алек-
Вольф, Джеймс 139 126 сандрович 431
Георг III, король Англии Голицын, Сергей
156, 183–184, 274 Дмит риевич, князь
Г Герё, Эрнё (см. Педро) 150–151
Габсбурги, дин. 15, 23, 549 Голицын, Федор Михай-
27, 33, 36, 37, 40–42, Герра, Альфонсо 647 лович 431
47–48, 115, 121, 134, Герра, Хуан 647 Голуэй, Анри де Массо 30
137, 393 Герреро, Висенте 262 Голль, Шарль де 607
Галан, Фермино 504 Герреро, Хосе 748 Гома-и-Томас, Исидро
Галан, Хуана 221 Гёте, Иоганн Вольфганг 578
Галарса, Анхель 551 фон 264 Гомес Дамас, Мигель 301
Гальвес, Бернардо де, Гильен, Хорхе 708 Гомес де ла Серна, Рамон
граф 147 Гирс, Николай Карло- 704, 709, 729
Гальвес-и-Гальярдо, Хосе вич 435 Гомес Контрерас, Фер-
де, маркиз де Сонора Гитлер, Адольф 530, 563, нандо 471
74–75, 89, 145 571, 581, 583–584, 600 Гомес, Паулино 557
Гальдос, Бенито Перес Гнедич, Петр Петрович Гомес, Трифон 507
339, 406, 473 273 Гомис, Хосе Мельчор 241
Гальярдо, Бартоломе 401 Гогенцоллерн-Зигма- Гомпеш, Фердинанд фон
Ганивет, Анхель 696–697 ринген, Леопольд 195–196
Гаос, Висенте 730 333, 424 Гонгора, Луис де 708–709
Гара Хова, Олвида 750 Гоголь, Николай Васи- Гонима, Эрасме де 90
Гарай, Мартин де 235 льевич 407 Гонсалес Браво, Луис
Гарсиа Лорка, Федерико Годар, Жан-Люк 736 311, 322, 324, 327
18, 248, 708, 711–712, Годед, Мануэль 485, 501, Гонсалес Пенья, Рамон
718, 723, 755 523 519, 555
Гарсиа Маркес, Габриэль Годой-и-Альварес де Фа- Гонсалес Сеаре, Луис 13
264 рия, Мануэль, герцог Гонсалес, Антонио 307
Гарсиа Монтеро, Луис де Алькудиа 100, 119, Гонсалес, Фелипе 620, 835
756 165–169, 171–172, 629–630, 635–636,
Гарсиа Прието, Мануэль 174–176, 178, 180, 637–638, 641–643,
468–469, 473, 475– 188, 192–196, 201– 645, 648–650
476, 478, 485, 487 207, 232, 271–272, Гонсалес, Хулио 721
Гарсиа, Кристиано 589 274, 276, 292 Гораций 273
Гарсия Меркадаль, Фер- Годой, Жозеп 708 Горбачев, Михаил Сер-
нандо 713 Годой, Хосе 167, 170 геевич 629
Гарсия Родеро, Кристина Гойенече, Хосе 113 Гордильо, Луис 758
754, 758 Гойкоэчеа, Антонио 512 Горчаков, Александр
Гарсия Торрес, Хоаким Гойтисоло, Луис 731, 745 Михайлович 429,
708 Гойтисоло, Хуан 731, 745 432–433, 435–436
Гарсия, Хосе Луис 736 Гойя-и-Лусьентес, Фран- Горчаков, Константин
Гарсия-Аликс, Агусто 750 сиско 82, 94, 111, 118, Александрович 435
Гарсия-Аликс, Альберто 410–411, 698–699, Горчаков, Михаил Алек-
750–751 706, 746–747 сандрович 434–435
Гауди-и-Корнет, Анто- Гойянес, Мануэль 724 Грамон, Антуан-Шарль де
нио 18, 702, 762 Голдман, Эман 554 25
Гранадос, Энрике 469, 704 Давыдов, Денис Васи- Дос Агуас, маркиз де 114
Грандес, Альмуден 756 льевич 283 Достоевский, Федор
Греч, Николай Иванович Даладье, Эдуардо 563 Михайлович 407

292 Дали, Сальвадор 18, 248, Дрове, Антонио 736
Грибоедов, Александр 705, 709, 711–712, 723, Друэн де Люис, Эдуард 429
Сергеевич 273 741–742 Дубинин, Юрий Влади-
Гримальди-и- Даниил, апостол 272 мирович 628
Пальявичини, Паб- Даойс, Луис 208, 410 Дуран, Мануэль 402
ло Херонимо, маркиз Дарвин, Чарльз 397 Дуррути, Буэнавентура
де 57, 60, 74, 136, Дато, Эдуардо 465–469, 539, 541–543
139–143, 146–147, 473, 476–478, 482 Дьюи, Джорж 442
155, 157, 159 Дашкова, Екатерина Ро- Дюгомье, Жак Франсу 191
Гримау, Хулиан 607 мановна, графиня 156 Дюма, Александр (отец)
Гриньо, Ана Мария 305 Дега, Эдгар 699 399
Громыко, Андрей Ан- Декарт, Рене 98 Дюпон, Пьер-Антуан 214
дреевич 590 Делгадо Мартинес, Хоа- Дюрренматт, Фридрих
Гроссо, Альфонсо 745 кин 607 733
Грэй, Эдуард 462 Делибес, Мигель 731,
Гуадальорсе, граф 746, 756
(Бенхумеа-и-Бурин, Делькассе, Теофиль 460 Е
Рафаэль) 490 Джексон Габриэль 538 Евреинов, Яков 150
Гуаль, Педро 267 Джервис, Джон, барон, Екатерина I, императри-
Гурнэ (Жан-Мишель граф Сент-Винсент 193 ца Всероссийская,
Амело), маркиз де 25, Джудиче, Франческо супруга Петра I 152
33–34 дель 52 Екатерина II, импера-
Густав III, король Шве- Дзиган, Ефим Львович трица Всероссийская
ции 184 725 154–158, 183–185,
Гутьеррес Арагон, Ма- Диас Порлиер, Хуан 221 194, 272, 289
нуэль 736, 748 Диас, Хосе 515 Елизавета II, королева
Гутьеррес Солан, Хосе Дибилдос, Хосе Луис 736 Англии 607
699–700 Дидерикс, Отто фон 442 Елизавета Петровна,
Гутьеррес Сото, Луис 737 Диего, Херардо 709 императрица Всерос-
836 Гутьеррес, Риккардо 724 Дин, Сайлас 147 сийская 154
Гуэль, Эусебио 702 Диффуса, Патти 750
Гюго, Виктор 399 Долгоруков, Илья
Андреевич 427, 428 Ж
Доменеч-и-Монтанера, Жакоб, Макс 710
Д Луис 702 Жискар Д’Эстен, Вале-
Д’Аржансон, маркиз Домингес Бастида, Гу- рии 607
(Войе де Польми, ставо Адольфо (Бек- Жозе I де Браганса
Рене Луи де) 125, 135 кер, Адольфо) 408 (Браганца), король
Д’Аркур, Анри 24–25 Домингес, Мартин 719 Португалии 137, 140,
Д’Орс, Эухенио 707, Домингес, Мичел 641 144, 146, 179
710, 723 Домингес, Оскар 709, 721 Жоффре, Леон 468
Д’Орта, Пеп 176 Доминго де Монтеверде, Жуан VI, король Порту-
Д’Оссун, маркиз 139 Хуан 257 галии 250, 286, 288
Д’Эстре, Жан 25 Доминго, Марселино Жужоль, Жозеп Мария
Д’Эстре, Сезар 25 476, 498, 504 702
Дабана, Антонио 487 Доносо Кортес, Хуан Жюно, Жан Андош 205,
Давила, Фидель 560, 576 314, 391 213
128, 132–134, 138, Кабаррус, Франсиско
З 141 69, 145, 168–169, 217
Залка, Мате (Лукач) 535 Ильо, Пепе 112 Кабеса, Мария 116
Зиновьев Степан Степа- Инфантадо, XIII герцог Кабрера, Рамон 305
нович, российский де (Алкантра Альва- Кабрера, Хуан Энрикес
дипломат 145–146, рес де Толедо и Салм- де 33
155–157, 185, 188–189 Салм, Педро де) 202, Кабриада, Хуан де 98, 106
Зиновьев, Степан Пе- 204, 218 Кабрильо, Родригес де 186
трович 156 Инфанте, Блас 674 Кавальканти, Хосе 487
Зиновьев, Степан Иоанн XXIII, папа Рим- Каванильяс, Антонио 177
Степанович, отец ский 278 Кадальсо, Хосе 102–104
Зиновьева Степана Иосиф I Габсбург, им- Кадис, Диего Хосе де 181
Степановича, гене- ператор Священной Казанова, Энрике 708
рал-майор 156 Римской империи 31 Калатрава, Сантьяго
Зобель, Фернандо 748 Иосиф II Габсбург, им- 663, 754, 759, 762
Золя, Эмиль 406 ператор Священной Калатрава, Хосе 302
Римской империи Кале, Арнольд 467
138, 183–184 Кальво Серрер, Рафаэль
И Ипаррагирре, Хосе Ма- 624
Ибаньес де ла Рентерия, рия 392, 404 Кальво Сотело, Лео-
Хосе 108 Ирвин, Джаред 267 польдо 722
Ибарра, Хоакин 102 Ириарте, Бернардо де 192 Кальво Сотело, Хосе
Ибаррече, Хуан Хосе Ириарте, Томас 104 490–491, 501, 512,
654–655 Искьердо, Франсиско 114 516, 518, 520, 526,
Ибаррури, Долорес 515, Исла, Франсиско Хосе 630, 632, 642
551 64, 104 Кальво, Энрике Хиль 661
Ивенс, Йорис 725 Истурис, Франсиско Ха- Кальво-и-Камин 491
Иглесиа, Алекс де ла 761–762 вьер де 237, 246, 302 Кальдерон де ла Барка,
Иглесиас, Пабло 458, Итурбиде, Агустин Педро 102, 410
387, 700 (см. Агустин I) 264 Кальехо де ла Куэста,
Иглесиас, Херардо 642 Ихар, Х герцог де (Сильва Эдуардо 490
Идальго, Мигель 258–259 и Палафокс, Агустин Камбо Франсеск 478
Изабелла II, королева Педро де) 218 Кампано, Мигель Ан- 837
Испании 251–252, Фрага Ирибарне, Ма- хель 748
290–291, 295–296, нуэль 606–609, 613, Кампильо, Хосе 44, 49, 60
308–309, 311, 314, 316, 623–625, 630 Кампо, Бернардо 143, 184
320–324, 326–328, Кампоманес, Педро
333–334, 338–339, Родригес де, граф де
346, 366, 371, Й Кампоманес 60–62,
377, 379, 401, 412, Йерро, Хосе 730 65–66, 70, 72, 80–81,
415–419, 422–424, 89, 95, 102, 106–107,
427–430, 432– 433 144–145
Изабелла де Бурбон 26 К Кампосаградо, VIII мар-
Изабелла Кастильская, Кабальеро Бональд, киз де (Бернальдо
королева Испании 423 Хосе Мария 745 де Кирос-и-Гонсалес
Изабелла, дочь Филип- Кабальеро, Фернан 404 де Сьенфуэгос, Хосе
па I, герцога Парм- Кабальеро, Хосе, 169, Мария) 436
ского, королева-кон- 171–172, 180 Камю, Альбер 730, 732
сорт Испании 44, 52, Кабанельяс, Мигель 529 Каналехас, Хосе 455,
55, 110, 115, 124–126, Кабанильяс, Пио 618–619 458–459, 463
Канальс, Риккардо 703 Карл VII, король Неаполя Кармен, Роман Лазаре-
Канга Аргуэльес, Хосе 239 (см. Карл III), сын вич 725
Каннинг, Джорж 268 Филиппа V 132–135, Каро, Вентура 190

Кановас дель Кастильо, 188 Карреро Бланко, Луис
Антонио 316, 338– Карл X, король Франции 557, 581–582, 596,
339, 345, 371–378, 268 599, 601, 606–607,
380–381, 393, 426– Карл XII, король Шве- 612–613, 617, 640
425, 433, 451 ции 126 Каррильо, Сантьяго
Капелла, Джули 663 Карл Габсбург, эрцгер- 589, 630, 633, 642
Капмани, Антонио 102, цог (см. Карл VI) Касадо, Сигизмундо
104, 106, 216 27–31, 33, 36, 37, 41 568–572
Каподистрия, Иоанн 282 Карл инфант (см. Карл VII, Касальс, Пабло 578
Каппа, Роберто 726 V, III), сын Филиппа V Касальс, Пио (Пабло) 723
Карахан, Лев Михайло- 125–132, 136, 153 Касанова, Рафаэль 38–39
вич 471 Карл Людвиг Иоганн, Касарес Кирога, Сан-
Карвахаль-и-Ланкастер, эрцгерцог Австрий- тьяго 523, 527
Хосе де, граф 45–46, ский 96 Касарес, Карлос 756
49, 135–136, 154 Карлос Луис, граф де Касас Новоа, Фернандо
Карл I, герцог Пармы 132 Монтемолина, сын 114
Карл I, король Испании Карлоса-Исидро, Касас, Рамон 703,
23 претендент на ис- Касона, Алехандро 727
Карл II, король Испа- панский престол под Кастаньос, Франсиско
нии 23, 26–27, 88 именем «Карл VI» Хавьер 214, 215
Карл III, король Испа- 314, 417–418, 427 Кастелар, Эмилио 322,
нии, сын Филиппа V Карлос, дон (Младший) 329–330, 340, 342,
42, 55–63, 65–75, Мария, претендент 344–345, 387
77, 91, 102, 110, 116, на испанский пре- Кастелльви, Францеск
138–139, 141–142, стол под именем де 41
144–145, 147–148, «Карлос VII» Кастель дос Риос (Омс,
154–155, 161–164, (сын Карлоса Луиса) Мануэль де), маркиз
170, 180, 188, 215– 333, 337, 341 26
217, 288, 424 Карлос-Мария-Исидро, Кастельфранко, принц
838 Карл IV, король Испа- принц, дон Карлос, (Сангро-и-Мероде,
нии, сын Карла III сын Карла IV, пре- Пабло де) 190, 218
42, 100, 117, 145, тендент на испан- Кастильо, Антонио де 292
161–166, 168–172, ский престол под Кастильо, Луис дель 290
176, 178–179, 181, именем «Карл V» Кастильо, маркиз дель,
188, 192–196, 201, 164, 250–252, герцог дель Парке 195
203–208, 210, 211, 290–291, 295–296, Кастильо, Хосе дель 526
216–217, 232, 236, 298, 304–306, 308, Кастиэлья, Фернандо
255, 273, 275–277 314–315, 372, 376, 599–600, 607–609, 613
Карл V, король Сицилии 416–417, 427, 433 Кастро, Америко 716, 723
(см. Карл III) (см. ин- Карлота-Хоакина, ин- Кастро, Антонио де 470
фант), сын Филиппа V фанта, дочь Карла IV, Кастро, Луис 756
133–134, 417 короля Испании, Кастро, Росалия де 392
Карл VI Габсбург, им- супруга Жуана VI, Кастро, Энрике 546
ператор Священной короля Португалии Катани, Тони 758
Римской империи 164, 250–251 Католические короли,
27–31, 33, 36–37, 41, Карл-Эмануил III, ко- Изабелла и Фернан-
124, 127, 129–133 роль Сардинии 135 до 47
Кафарелли (Майорано, Кольядо, Педро 233
Гаэтано) 116 Комин, Филипп 556 Л
Кейпо де Льяно, Гонсало Коморрера, Хуан 548 Лабрадор, граф де (Гомес,
501, 546, 577 Компанис, Луис 518– Педро Бенито) 280
Кейпо де Льяно Руис де 519, 523, 535, 549, 557 Лави, Анри 150
Саравия, Хосе Ма- Кондамин, Шарль де ля Лавров, Александр Сер-
рия, граф де Торено 97 геевич 153
224, 234, 246, 301 Конде, Альфредо 756 Лаин Энтральго, Педро
Кинделан, Альфредо 577 Конде, Кармен 729 601, 608, 726, 729
Кинтана, Мануэль Хосе Кордоба, Фернандо де Лакаса, Луис 713, 719–720
224, 401 296 Ламела, Антонио 739
Кинтапилья, Исабель 748 Корнехо, Онорио 490 Ланн, Жан 213
Кинто, Хосе Мария де Корреа, Федерико 760 Ларго Кабальеро, Фран-
732 Корсана, граф 33 сиско 477–478, 496,
Кирога, Антонио 237 Корселли, Франческо 500, 504–505, 515, 517–
Кирога, Сан-Фернандо 116 518, 520, 525, 534–535,
284 Кортес, Эрнан 186 540, 543, 545–546,
Киссинджер, Генри 614 Кортес-Каванильяс, Ху- 548, 551, 555, 562
Клавихо, Хосе 102 лиан 484 Ларра, Мариано Хосе де
Клара, Жозеп 708 Коста, Хоакин 451, 715 390–391, 403, 404
Кларендон, лорд, Коцебу, Отто Евстафье- Ласи, Луис 236
Джордж Вильерс 429 вич 178 Лафорет, Кармен 730, 733
Кларет, Антонио 321, 323 Кошелев, Иван Родио- Лафуэнте, Модесто де
Кларин (см. Аласа-и- нович 151 392–393, 399
Уренья) 407 Кошелев, Родион Алек- Лаффон, Кармен 748
Клебер, Эмиль (Штерн М.) сандрович 277, 278 Лев XIII, папа Римский
535 Краузе, Карл 397 426
Климент XI, папа Рим- Кремер, Викториан 730 Ледесма Рамос, Рамиро
ский 30 Криденер, Алексей Ива- 512–513, 722
Климент XIV, папа нович, барон 195 Лекерика, Феликс де 586
Римский 30, 64, 145 Кроу, Митфорд 36 Леле, Оуке 750, 752
Кобо, Муньос 487 Круз, Пенелопа 761 Лемма, маркиз де (Бер-
Кобреро, Франсиско 738 Крузенштерн, Иван Фе- мудес де Кастро 839
Кодерч, Хосе Антонио дорович 178 О’Лaвлор, Сальва-
739 Крус, Рамон де ла 103, дор) 465–466
Козлов, Иван Иванович 104 Леон де Араноа, Фер-
287 Кубильо, Антонио 674 нандо 761
Койшет, Изабель 761 Кудрявский, Христи- Леон, Диего де 309
Кока-и-Вильялонга, ан Емельянович Леон, Луис де 99
Жорди 756 433–434 Леон, Мария Тереса 722
Каломарде, Франсиско Кук, Джеймс 184, 186 Леон-и-Кастильо, Фер-
Тадео 246 Кунья, граф де, порту- нандо 462
Коломби-и-Пайет, Ан- гальский посол 156 Леопольд II, император
тонио де 159, 277– Куракин, Борис Ивано- Священной Римской
278, 288–289 вич 149, 150 империи 184, 185
Колошин, Иван Петро- Куррос, Мануэль 392 Леопольд Саксен-Ко-
вич 432 Кустодиев, Константин бург-Готский, принц
Колумб, Христофор 385, Лукич 153 417–418
410, 423, 425 Куэрда, Хосе Луис 761 Лерена Лопес, Педро де,
Кольбер, Жан Батист 25 Куэста, Гарсиа де ла 216 граф де Лерена 182
Леррус, Алехандро Лувиль, Шарль Огюст Магдалена Гайан, Ри-
451–452, 498, 503, д’Аллонвиль, де мар- кардо 737
504, 516–518, 522 киз 24 Мадариага, Сальвадор де

Лефевр-Денует, Шарль Луга, Эмилио 709 509, 710, 716, 723
213 Луиза-Изабелла, дочь гер- Мадос, Паскуаль 328,
Лефлинг, Пер 142 цога Орлеанского 128 350–351
Ли, Артур 147 Луиза-Фернанда, дочь Мадрасо, Федерико 412
Лик, Джон 30 Фердинанда VII 251, Мазо-и-Валенти, Рафа-
Линней, Карл 142 418, 424 эль 708
Лириа-Бервик, Джеймс Луис I (Людовик I), ко- Майандиа, Антонио 488
Фитцджеймс, герцог роль Испании, сын Майанс-и-Сискар, Гре-
де 136, 152 Филиппа V 31, 44, горио 99, 102, 104,
Листер, Энрике 547, 128, 151 105, 111
555, 561, 568 Луис, герцог Пармский, зять Майнер, Хосе Карлос 695
Литаврина, Эллида Карла IV Бурбона 194 Майор Ореха, Хайме 651
Эдуардовна 13 Луис, Леопольдо де 756 Майорга, Хуан 757
Лихтенштейн, князь Луи-Филипп Орлеан- Майский, Иван Михай-
(Алоиз II фон унд цу ский, король Фран- лович 14, 15
Лихтенштейн) 293 ции 247, 416, 417, 418, Маканас, Мельчор Ра-
Локк, Джон 100, 107 Луиш I, король Порту- фаэль де 52, 57, 96
Лопес Арангурен, Хосе галии 424 Макасеев, Борис Кон-
Луис 608, 726, 729 Луначарский, Анатолий стантинович 725
Лопес Бальестерос, Васильевич 516 Мак-Грегор, Грегор 267
Луис 248 Лусано, Игнасио 103 Мак-Кинли, Уильям
Лопес Браво, Грегорио Луэнго, Мануэль 64 438, 439
606, 613 Льоренте, Хуан Анто- МакНамара, Фабио 750,
Лопес Гарсия, Антонио нио 181, 217 752
748 Льягуно, Эухенио 165 Максимилиан I, импе-
Лопес де Аро, Гонсало Людовик XIII, король ратор Мексики 422
187, 497 Франции 26 Маласпина, Алехандро
Лопес де ла Торре, Луис Людовик XIV, король 168, 177–178
429 Франции 23–27, Мальро, Андре 725, 726
840 Лопес Мескита, Хосе 699 30–33, 40, 44, 125 Мальсанедо, Хуан де 366
Лопес Отеро, Модесто Людовик XV, король Маньас, Ачеро 761
719, 737 Франции 126–129, Марагола, фабриканты
Лопес Родо, Лауреано 133, 139, 188 90
599–600, 606–607, Людовик XVI, король Мараньон, Грегорио
613, 617 Франции 143, 146, 497, 704, 715, 717
Лопес Эрнандес, Фран- 184, 188, 197 Мариан, Хуан де 392, 410
сиско 748 Людовик ХVIII, король Мариас, Хавьер 756
Лопес, Лара 511 Франции 195, 245 Мариас, Хулиан 726,
Лопес, Сержи 761 Людовик Генрих, IV 729
Лопес, Томас 176 герцог Бурбон-Конде Мария I, королева Пор-
Лопес, Хоакин 310 (герцог Бурбонский) тугалии 144
Лора Тамайо, Мануэль 128–129 Мария II (Мария де
606 Глория), королева
Лоренсо, Антонио 748 Португалии 250,
Лорка, Федерико М 288, 416, 417
(см. Гарсиа Лорка) Магас-и-Перс, Антонио, Мария Стюарт, королева
Лосано, Хуан 233 маркиз де 488 Шотландии 153
Мария-Амалия Саксон- Марке, Жак 115 Мачадо, Мануэль, брат
ская, королева Испа- Маркес, Бенито 475, 477 Антонио Мачадо 718
нии 56 Марото, Рафаэль 296, 304 Мачадо, Томас 737
Мария-Анна-Виктория, Марсе, Хуан 756 Мачо, Викторио 700–701
дочь Филиппа V и Марсэн, Фердинанд де Маэсту, Рамиро де 473,
Изабеллы Фарнезе 25 579, 696, 722–723
128 Марти, Андре 536, 543 Медведев, Дмитрий
Мария-Антония, ин- Марти, Хосе 438 Анатольевич 664
фанта, сводная се- Мартин Патино, Басилио Медем, Павел Ивано-
стра Фердинанда VI 746 вич 428
135 Мартинес Анидо, Севе- Медем, Хулио 761
Мария-Антония, прин- риано 482, 489–490, Мединасели, XI герцог
цесса Астурийская, 576 де (Фернандес де
супруга Фендинан- Мартинес де ла Роса, Кордоба-и-Спинола,
да VII 202, 203 Франсиско 239, 243, Луис Антонио) 110
Мария-Антуанетта, ко- 246, 298, 301, 402, 418 Мединасели, XIV гер-
ролева Франции 202 Мартинес Кампос, цог де (Фернандес
Мария-Изабелла, сестра Арсенио 273, 344, де ла Кордоба-и-
Фердинанда VII 251 372–373, 377, 426 Бенавидес, Луис Хо-
Мария-Кристина де Мартинес Марина, акин) 218
Бурбон и Обеих Си- Франсиско 182, 184, Мединасели, XVII гер-
цилий, супруга Фер- 187 цог де (Фернандес де
динанда VII, регент, Мартинес Федучи, Кордоба-и-Салаберт,
мать Изабеллы II, Франсиско Хавьер Луис Хесус) 514
королевы Испании 739 Мединасели, дин. 351, 365
251–252, 290, 295– Мартин-Сантос, Луис 731 Медьеро, Мартинес 746
298, 302, 304–305, Марчена, Хосе 181 Мейендорф, Петр Кази-
307–309, 313–314, Марченко, Сергей Гри- мирович 428
316–317, 321 горевич 553, 560, 570 Мельядо, Гутьеррес 633
Мария-Кристина, ко- Масдеу, Хуан 106 Менгс, Антон Рафаэль
ролева Испании, Масиа, Франсеско 110, 117
супруга Альфонса 496–497 Мендес, Кандидо 670
XII, регент, мать Матафлорида, маркиз Мендос, Эдуардо 756 841
Альфонса XIII 380, де (Мосо де Росалес, Менендес де Луарка, Ра-
416–417, 426, 443, Бернардо) 242 фаэль 218, 219
454, 471, 472 Матео Сапата, Диего 98 Менендес Пидаль, Рамон
Мария-Луиза Пармская, Матиас, Антонио 114 605
королева Испании, Матуте, Анна Мария Менендес, Леопольдо 570
супруга Карла IV 731, 756 Менендес-и-Пелайо,
145, 162–164, 166, Маура, Антонио 455– Марселино 393
202–203, 207, 208 458, 462, 469, 473, Меньшиков, Александр
Мария-Терезия Габ- 474, 478–479, 485 Данилович 156
сбург, дочь импера- Маура, Кармен 752 Меньшикова, Екатерина
тора Карла VI Габ- Маура, Мигель 503, 504, Александровна 156
сбурга, императора 506–508, 555 Мера, Сиприано 547, 570
Священной Римской Махно, Нестор Ивано- Мерино, Херонимо
империи, импера- вич 542 («падре Мерино»)
трица Священной Мачадо, Антонио 473, 221, 242
Римской империи 504, 578, 696–697, Месонеро Романос, Ра-
129–131, 134, 135 700, 715, 718, 722 мон 396, 404
Мета, Кастаньон де 613 Монро, Джеймс 268 Муньос Торреро, Диего
Меттерних, Клеменс фон Монтарко, герцог де 223, 224
244, 281, 290, 427–428 (Эрос, Хуан Фарнси- Муньос, Фернандо 307
Миаха, Хосе 540, 543, ско, де лос) 204 Мур, Джон 215
547, 568, 570 Монтегю, Айвора 725 Муравьев-Апостол, Иван
Мигел, сын короля Пор- Монтемолин, граф де Матвеевич 272–273
тугалии Жуана VI (см. Карлос Луис) Муравьев-Апостол, Ип-
250, 286, 416 Монтеро, Рос 756 полит Иванович 273
Мигнони, Фернандо 723 Монтескье, Шарль-Луи, Муравьев-Апостол,
Микер, Джеральд 472 барон де ла Бред 100, Кристофер 273
Мила, Альфонсо 760 107 Муравьев-Апостол,
Мила-и-Фонтаналс, Ма- Монтихо, VI графиня Матвей Иванович
нуэль 392 де (Салес Порто- 272–273
Мила-и-Фонтаналс, карреро де Гусман- Муравьев-Апостол,
Пабло 702 и-Суньига, Мария Сергей Иванович
Миланс, Франсиско 159 Франсиска де) 102, 272–273, 283
Милендес Вальдес, Хуан 171 Мурильо, Бартоломе
99, 104, 168, 171 Монтихо, VIII граф де, 292–293
Мильас, Хуан Хосе 756 Сиприано Палафокс- Муруага, Эмилио 432–
Миньяно, Себастьян 401 и-Портокарреро 231 433
Миранда, Франсиско Монтсени, Федерика 537 Мусин-Пушкин, Иван
255–257, 264 Монтьель, Сара 734 Алексеевич 287
Миранда, Хуан Карре- Морагес, Жозеп 38 Мускис, Мигель 60, 145
ньо де 293 Моралес, Луис де 293 Муссолини, Бенито 516,
Мирафлорес, маркиз де Моралес, Рафаэль 730 530, 561–563, 600
(Пандо Фернандес Моран, Фернандо 642, Мутис, Хосе Селестино
де Пинедо, Мануэль) 643 177
319, 322 Морелос, Хосе Мария Мюрат, Иоахим 206–
Миро, Габриэль 704 259 208, 210, 238
Миро, Жоан 706, 721, Морено Баптиста, Ви-
723, 741, 759 сенте 221
Миура, Мигель 732 Морено Вилья, Хосе 709 Н
842 Модесто, Хуан 560, 568 Морено. Мария 748 Наварро Рубио, Мариа-
Мойя Бланко, Луис 737 Морет, Сехисмундо 458 но 600, 606, 607
Мола, Эмилио 485, 525– Морильо, Пабло 259, 261 Наварро, Антонио 583
529, 532, 542 Морков, Аркадий Ива- Наварро, Луис 488
Молотов, Вячеслав Ми- нович 271, 272 Навиа, Фернандо де 291
хайлович 572 Мосиньо, Хосе 177 Назарио, Луке 751, 752
Мон, Алехандро 363 Москардо, Хосе 533, Наполеон I, император
Монео, Рафаэль 754, 758 546, 547 Франции 170–171,
Монзо, Ким 756 Моэдано, Педро 64 176, 179, 192–193,
Монкада Эструга, Хесус Моэдано, Рафаэль 64 195–197, 202–207,
756 Мугуруза, Педро 738 209–212, 215–217, 219,
Монморанси-Лаваль, Мунтс, Хосе 369 220, 222, 227–229, 233,
герцог де, Матье- Муньес Молин, Анто- 255–256, 264, 275–
Жан-Фелисите 244 нио 756 280, 283, 287–288,
Монморен, граф де, Ар- Муньос Грандес, Агустин 392, 411, 421, 581
ман Марк 184 577, 582, 595, 606 Наполеон III, импера-
Монпансье, граф (см. Ор- Муньос Суай, Риккардо тор Франции 424,
леанский Антуан) 734 429–430, 432
Нарваэс, Рамон 306, О´Доннель-и-Варгас, Ортелано, Хуан 750
309–315, 319, 322– Хуан 490 Оруэлл, Джордж 548,
324, 333, 429, 430 Олавиде-и-Хауреги, 550, 554, 726
Насарре, Мариано 737 Пабло 81, 94–95, 100, Оруэта, Риккардо де 717
Наталья, дочь Петра I 102, 136, 169, 181 Остерман, Иван Андре-
151–152 Оланьета, Педро Анто- евич 183, 185
Негрете, Франсиско 208 нио 262 Осуна, XII герцог де
Негрин, Хуан 525, Оливарес, Гаспар де Гус- (Тельес-Хирон-Бо-
535–546, 551–553, ман, герцог 166, 394 форт Спонтин, Ма-
555–560, 562–564, Оливейра Салазар, Ан- риано) 430, 436
566–570, 572 тонио де 531 Осуна, герцогская дин.
Неделин, Митрофан Олосага, Салустиано де 351, 365
Иванович 564 396, 429 Осуна, Х герцог де (Борха
Нельсон, Горацио 193, Ольер, Нарсис 707 Телльес-Хирон-и-
275 Онайндиа, Марио 756 Пиментель, Франси-
Неруда, Пабло 709, 717, Онетти, Антонио 757 ско де) 218
730 О´Нил, Юджин 732 Отеро, Блас де 730
Нессельроде, Карл Онис, Луис де 266 Офалия, граф де, Нар-
Васильевич 244, Онис, Хоакин де 194, 196 сисо Эредиа 292
281–282, 284, 286, Онис, Хосе де 194 О’Фаррел, Гонсало 217
291–292, 428 Оргас Йолди, Луис 499 Очоа, Лопес де 499, 519
Николай I, император Оргас, XIII граф (Кре-
Всероссийский 286, спи де Валлдаура-и-
288, 290–292, 419, де-Лескина, Хоакин) П
428–429 202 Павел I, император Всерос-
Николай II, император Ордунья, Хуан де 734 сийский 194–197, 271
Всероссийский 471 Ореха Агирре, Марсе- Павел VI, папа Римский
Никсон, Ричард 614 лино 13, 627 607, 621, 627
Нин, Андреу 554 Ори, Луи 267 Павия, Мануэль 344–345,
Нифо, Франсиско Ма- Орлеанская династия 128 371
риано 102 Орлеанский, Антуан, Паласио Атард, Висенте
Ноай, Адриан-Морис герцог де Монпансье 141, 143
де, герцог 31 333, 417–418, 424 Палафокс, Хосе Ребо- 843
Нора, Эухенио де 730 Орлеанский, Генрих, льедо де 213, 410
Норманде, Педро 157 герцог Омальский Палафокс, Эухенио де,
Норонья, Гаспар-Мария 417 граф Теба 167, 171, 202
де, граф 273–274, 278 Орлов, Алексей Федо- Паломино, Антонио 111
Ньева, Франсиско 757 рович, граф 429 Пальмерстон, Генри,
Ньевес Конде, Хосе Ан- Орлов, Григорий Григо- лорд 288, 416
тонио 729, 734 рьевич 155–156 Панин, Никита Иванович
Ньютон, Исаак 178 Орри, Жан 25, 33–34 154–157, 159
Орсини, принцесса Пардо Басан, Эмилия
(см. Тремуй, Анна- 407, 473
О Мария де ла) Парет-и-Алькасар, Луис
Обрегон, Антонио де Ортега, Антонио 554 117
724 Ортега-и-Гассет, Хосе Пас, Октавио 730
О´Доннель, Леопольдо, 459, 473, 504, 597, Пасо, Альфонсо 732
герцог Тетуанский 697, 704–705, 709– Пассос, Висенте 267
310, 315–324, 415, 710, 715, 717, 722, 727, Патиньо, Хосе 44–45,
419, 421–423, 430 729–730 48–49, 132
Патросинио 321, 323 Петр II, император Все- Порльер, Хуан Диас 236
Паула Мельядо, Фран- российский 153 Портела Вильядарес,
сиско де 398 Петр III, император Мануэль 522–523, 555

Паула Сантандер, Всероссийский 154 Портокарреро, Луис 24
Франсиско де 261 Пидаль, Алехандро 387 Поццо ди Борго, Шарль
Паэс де ла Кадена, Хуан- Пидаль, Педро Хосе 437 Андре 292
Мигель 286, 287, Пи-и-Маргаль, Фран- Прадера, Виктор 722
290–292 сиско 330, 341–344, Прадилья, Франсиско
Паэс, Хосе Антонио 387, 391 412
260, 264 Пий IX, папа Римский Прадо, Адольфо 558
Педрель, Фелипе 704 418–419, 424 Прадо, Хуан Мануэль де
Педро (см. Герё, Эрнё) Пий VI, папа Римский 756
549 170 Прадос, Эмилио 722
Педроса, Рауль 248 Пий XII, папа Римский Прат-де-ла-Риба, Анрик
Педру I де Браганса, 578 452
сын Жуана VI, ко- Пикабиа, Франсис 709 Пратибхи, Патиль 664
роля Португалии, Пикассо, Пабло 18, 703, Прието Кастро, Хуан
император Бразилии 705, 707, 721, 723, Мануэль 758
250 726, 741 Прието, Индалесио 496,
Пейн, Стенли 512 Пикассо, Хуан 485 503, 504, 515, 535,
Пеман, Хосе Мария 722, 731 Пикорнель, Хуан 168 546, 551, 553, 555,
Переда, Хосе Мария де Пинеда-и-Рамирес, Ма- 557–559
405 риана де 248 Прим-и-Прест, Хуан
Перейр, Эмиль и Исаак, Питт, Уильям Млад- 323, 327–328, 331,
фр. банкиры 359, 361 ший 275 333–334, 339, 385,
Пишон, Стефан 462 410, 412, 421–422,
Перейра, Мигель 724 Пла-и-Даниэль, Энрике 424
Перес де Айала, Рамон 585, 598 Примо де Ривера-и-
704, 715–716, 729 Побласьон Кнапе, Элеу- Орбанеха, Мигель
Перес де Кастро, Эвари- терио 739 446, 481, 487, 488–
сто 239 Пожарская, Светлана 501, 503, 505, 524,
Перес Матео, Франсиско Петровна 11, 14, 15 534, 576, 585, 708, 715
844 721 Поло Фернандес, Кармен Примо де Ривера-и-
Перес Эрнандес, Хуан- 510 Саенс де Эредиа,
Хосе 186 Поль, Конрад 708 Хосе Антонио 491,
Перес, Эдуардо 494 Помбал, (Карвалью-и- 513, 516, 518, 525,
Перес-Реверте, Артуро Мелу, Себастьян) мар- 543, 548, 578, 621,
756 киз де 137, 144, 146 724
Перикаса, Жосеп Мария Помес, Леопольдо 758 Принц Астурийский
708 Пондала, Эдуардо 392, (см. Фердинанд VII)
Периньон, Катарин-До- 408 Принц Мира (см. Годой)
миник 192 Понс, Антонио 102, 111 Прудон, Пьер Жозеф
Перохо, Бенито 725 Понсела, Хардьель 732 343
Перпинья Себриа, Ан- Понте, Гало 490 Пруст, Луи 178
тонио 738 Понтехос, маркиза Псаро, Антон Констан-
Перуджино, Пьетро 431 (Понтехос-и- тинович 196
Петен, Анри Филипп 494 Сандоваль, Мария Пуанкаре, Раймон
Петр I, император Все- Ана де) 119 464–465
российский 149–152, Попова, Галина Алек- Пуленк, Франсис 710
156, 186 сандровна 15 Пуче, Педро 723
Пуч-и-Кадафалк, Жозеп Роата, Марио 546–547 Руйра, Жоаким 707
702 Робеспьер, Максимилиан Румянцев, Николай
Пушкин, Александр 191 Петрович, граф
Сергеевич 273, 287 Робине, Пьер 96 277–280
Ровира, Иполито 114 Русиньоль, Сантьяго
Роган, Эммануил де 195 703
Р Рогент, Элиас 702 Руссо, Жан-Жак 100,
Равель, Морис 710 Рода, Мануэль де 60, 63, 145 107, 181, 405
Рамирес де Вильяурру- Родесно, Томас 576
тия, Венсеслао 462 Родригес Иглесиас,
Рамон-и-Кахаль, Сан- Хиль Карлос 643 С
тьяго 701 Родригес Педре, Даль- Сааведра, Анхель де,
Ратибор, Максимилиан миро 488 герцог де Ривас 402
фон, 466–470 Родригес Сапатеро, Сааведра, Франсиско де
Рахой, Мариано 659, Хосе Луис 659, 661 , 168–170, 180, 193
668–669 662, 664, 665 Сабатини, Франческо
Регойос, Дарио де 698 Родригес, Вентура 110, 114, 117
Редондо, Николас 638 113, 117 Саборита, Андрес 477–
Редондо, Онесимо 513 Родригес, Симон 264 478
Рей, Флориан 725 Романа, маркиз де Савойский Евгений,
Рембрандт, Харменс ван ла, Педро Каро-и- герцог 27
Рейн 118 Сурела 217 Савойская Мария-Луиза,
Ренау, Жозеп 722 Романов Константин королева Испании,
Репнин, Петр Иванович Александрович, ве- супруга Филиппа V
154, 158 ликий князь 272 24, 32, 44, 124
Репнин-Волконский, Романовы, династия 471 Савойская, династия 336
Николай Григорье- Романонес, граф де Аль- Сагаста, Пракседес Ма-
вич, князь 277 варо де Фигероа-и- тео 328, 334, 336–337,
Реча, Марк 761 Торрес 467–470, 473, 375, 377–381, 426,
Рибальто, Франсиско 292 478, 497 451, 460
Рибера, Педро де 116 Ромеро, Педро 112, 119 Саинс Родригес, Педро
Рибера, Хосе 292 Росалес, Луис 726 576
Ривас, Мануэль 756 Росалес, Эдуардо 413 Сайнс Оиса, Франсиско 845
Риверо, Николас 329 Россетти, Анну 756 Хавьер де 738
Ридруэхо, Дионисио 583, Ротшильды, дина- Саккетти, Джованни
605, 608, 726, 729 стия банкиров 359, Батиста 114–115
Риего-и-Нуньес, Ра- 382 Салазар, Антониу
фаэль де 237–238, Рохо, Винсенте 559, 560, (см. Оливейра Салазар)
240–242, 245, 283, 566–568 Саламанка, Хосе 359,
300, 506 Рубио, Жоан 702 366
Рикардос, Антонио Руеда, Херардо 748 Салинас, Педро 709,
190–191 Руис де ла Прада, Агата 718, 723, 727
Рикелме, Хосе 497, 532 752 Сальмерон, Николас
Риос, Карранке де 722 Руис дель Портал, 329, 344, 387
Риос, Фернандо де лос Франсиско 488 Сальмон, Гонсалес 285
716 Руис Матеос, Хосе Мария Саманьего, Франсиско
Риос, Хуан Мануэль 637 104
де лос 396 Руис Соррилья, Ма- Самаранч, Хуан Анто-
Рипперда, Иоханн- нуэль 334, 337–338, нио 628
Вильгельм 129–131 340, 387 Самбрано, Бенито 761
Самохвалов, Александр Састре, Альфонсо 732– Сессе, Мартин 177
Николаевич 721 733 Сильвела, Франсиско
Сампер, Рикардо 517– Сау Олите, Антонио 451, 455, 460

518 723 Симолин Иван Матвеевич
Сан-Карлос, герцог де Саура, Антонио 742–743, 183
(Карвахаль, Варгас- 748 Сио де Сан Мигель, Фе-
и-Манрике, Хосе Саура, Карлос 735–736, липе 105
Мигель де) 202, 280 746–748 Сифуэнтес, граф
Сан-Мартин, Хосе де Саэнс де Эредия, Хосе (Сильва Менесес,
259, 261 Луис 724, 734 Фернандо де) 33
Сан-Мигель, Эваристо Саэс, Эмилио 14 Сказкин, Сергей Дани-
де 241, 243, 285 Сеа Бермудес, Франси- лович 13
Санс дель Рио, Хулиан 397 ско 252, 278, 280– Скарлатти, Доменико 116
Санта-Крус, герцог 33, 110 282, 289, 297, 427 Скилачче, Григорио
Санта-Крус, Каликсто Сеан Бермудес, Хуан 111 Леопольдо, маркиз
361 Севальос Герра, Педро 57–62, 142, 145, 176
Санта-Крус, маркиз де де 140, 144, 146, 171, Скотт, Вальтер 399
218 172, 218 Смит, Адам 106
Сантана, Педро 422 Сеговия, Андрес 710 Сола, Антонио 410
Сантильян, Диего Абад Сеесепе 750, 752 Солана, Сусанн 758
де 522, 537, 549 Села, Камило Хосе 730, Солана, Хавьер 643, 649
Сантос, Мигель де лос 733, 754 Солер, Каэтано 172
719 Селайя, Габриэль 730 Солис, Хосе 599, 613,
Санхурхо, Хосе 487, 504, Семпере, Эусебьо 748 618–619
510–512, 526, 529 Семпере-и-Гуаринос, Сольдевил, Хуан 542
Санча, Антонио 102 Хуан 106, 182 Сольдевилья, Карлос 707
Санча-и-Эрвас, Кириак Сендер, Рамон Хосе Сольчага, Карлос 636, 638
Мария 387 722, 727 Сориа, Жорж 522
Санчес Аревало, Дани- Сент-Хеленс, барон, Сориа-и-Мата, Артуро
эль 761 (Элейн Фитцхер- 700–701
Санчес Аркас, Мануэль берт) 192 Соролья-и-Бастида, Хо-
713, 719 Сервантес-и-Сааведра, аким 697, 698
846 Санчес Герра, Хосе 485, Мигель де 104, 410
498, 499, 516 Серна, Хосе де ла 261– Соррилья, Хосе 403
Санчес, Альберто 578, 262 Сота, Алехандро де ла
720, 722 Сернуда, Луис 709 738
Санчес, Томас 104 Серра, Нарцис 639 София де Гресия, короле-
Санчес, Хулиан 221 Серрано Понсела, Се- ва Испании, супруга
Санчис Синистерра, гундо 727 Хуана Карлоса I 614
Хосе 757 Серрано Суньер, Рамон Сталин, Иосиф Висса-
Санчо, Антонио 102 575–576, 578, 580– рионович 587
Санье, Энрик 702 581, 584–585 Станислав I Лещин-
Сарагоса-и-Доменеч, Серрано-и-Домингес, ский, король Поль-
Агустина 213 Франсиско 310, 327– ши 128, 132
Сарко дель Валье, Ма- 328, 332–333, 337, Стенхоп, Джеймс 130
нуэль Ремон 427–428 341, 345, 371–372 Степанов И. (Минев,
Сармьенто, Педро 66 Серт, Хосе Луис (Льюис, Стоян Минеевич)
Саро, Леопольдо 487, 494 Жозеп) 719–720 548
Сартр, Жан-Поль 730, Серт, Хосе Мария 703, Стравинский, Игорь
732–733 708 Федорович 710
Строганов, Григорий Товар, Антонио 726, Ульоа, Антонио 97, 107
Александрович 729 Ульястрес, Альберто
275–277 Толстой, Лев Николае- 600, 606, 643
Стюарты, династия 126 вич 407 Умбраль, Франсиско
Суанчес, Хуан Антонио Тольятти, Пальмиро 749, 756
576 556, 566 Унамуно, Мигель де 18,
Суарес, Адольфо Томас, Белармино 519, 473–474, 504, 696,
626–627, 629–630, 528, 558 697, 715–717, 722, 730
632–634, 640, 675 Томас, Хью 537 Уолтер, Верной 614
Суасо, Секундино 712, Томе, Нарсисо 114 Уорхол, Энди 750
737 Топете, Хуан Батиста Урибе, Висенте 557
Суберкасе, Хосе 361 324, 327–328, 334 Уркихо, Мариано-Луис
Суворов, Александр Ва- Торнер, Густаво 748 170–171, 180, 193
сильевич 197 Торре, Гильермо де 712 Уркихо, Энрике 749
Сугасагоития, Хули 553 Торре, Мигель де ла 261 Уррутиа, Хорхе 756
Сукре, Антонио де Торренте Бальестер, Уррутиа, Хосе де 191
261–262 Гонсало 726 Устарис, Херонимо 107
Сулоага-и-Саболет, Иг- Торрихос, Хосе Мария Ушаков, Федор Федоро-
насио 698–699, 704 де 247, 248 вич 193, 196
Сулуэта, Луис де 716 Торрохе, Эдуардо 719 Уэлесли, Артур, герцог
Сульт, Никола Жан де Тоска, Томас Винсенте 98 Веллингтон 216,
Дьё 215–216, 227 Тремуй, Анна-Мария де ла 227–229, 244, 282
Сумалакарреги, Томас 24–25, 124 Уэллс, Герберт 710
296, 301, 305 Трубецкой, Сергей Пе- Уэскар, герцог де 135
Суньер, Жоаким 703, 708 трович 283
Суше, Луи Габриэль 228 Трумэн, Гарри 587
Сьерва, Хуан де ла 455, Труэба, Фернандо 761 Ф
478, 485 Труэва, Антонио 392, 404 Фабер Сесилия, Бель де
Сю, Эжен 399 Тудо, Хосефа 166 404
Тулуз-Лотрек, Анри 699 Фалья, Мануэль де 704,
Туньон де Лара, Мануэль 710, 712
Т 475 Фанелли, Джузеппе 335
Тавира Альмасан, Анто- Тургенев, Иван Сергее- Фарнезе, Антонио гер- 847
нио 171 вич 283, 407 цог 132
Тавора, Сальвадор 757 Турин, Хокин 708 Фейхоо-и-Монтенегро,
Талейран, Шарль- Тьеполо, Джанбатиста 117 Бенито Херонимо 66,
Морис 228, 272 Тьерно Гальван, Энрике 98–99, 102, 104, 106
Тамамес, Рамон 597, 665 608, 630 Фелипе, Леон 709
Тануччи, Бернардо 56 Фердинанд II, король
Тапиес, Антонио 742, Португалии 417, 424
754, 758 У Фердинанд IV, король Не-
Тарадельяс, Хосе 549 Уассе, Мишель-Анж 118 аполя и Сицилии, брат
Татищев, Дмитрий Пав- Убилья, Антонио 24 Карла IV 203–204
лович 233, 280–282, Убри, Петр Яковлевич Фердинанд VI, ко-
284, 292–293 275, 285–286, 290–291 роль Испании, сын
Тейгзидор, Хорди 748 Филиппа V 42–47,
Терана, Фернандо де 760 Уге, Маноло 708 51–53, 55–57, 60, 115,
Тессе, Рене де Фруле 128 Уиллард, Джозеф 468 116, 125, 134–136,
Техеро, Антонио Молина Уильямс, Теннеси 732 138, 142, 148, 151–
633 Уйдобро, Висенте 730 152, 154, 188, 395
Фердинанд VII, король Филипп II, герцог Ор- 557–565, 567–572,
Испании, сын Кар- леанский 30, 126, 128 575–593, 595–596,
ла IV 163–164, 201, Филипп IV, король 598–603, 605–611,

202–207, 210, 211, Испании 26, 765 613–621, 623, 625,
215–216, 218–220, Филипп V, король 628, 643, 727, 729,
222, 224, 225, 228, Испании 23–32, 742, 746–747
229, 231–236, 238, 34–42, 44, 46, 47, 49, Франко, Рикардо 746
242–253, 255–256, 51–53, 55, 57–58, 94, Франсиско де Асис
259–261, 265–266, 96, 97, 115–116, 121, (Франсиско Ассиз-
269, 276, 278, 280– 124–129, 132, 142, кий) де Бурбон,
282, 284–286, 287, 148–149, 151, 153, 188 король-консорт,
295, 300, 306, 349, Филипп VI, король Ис- супруг Изабеллы II
395, 398, 401, 411, 415 пании 671, 765, 780 320–321, 418, 427
Фердинанд Максими- Филипп Анжуйский, Франсиско де Пауло, де
лиан Иосиф Габ- внук Людовика XIV Бурбон, инфант, сын
сбург, эрцгерцог 422 (см. Филипп V) короля Карла IV 203,
Фернандес де Луго, 26–27 208, 276, 418
Мендес 737 Филипп Бурбон Франсиско, Энрико де 507
Фернандес Куэста, Рай- (см. Филипп V) 23 Франсия, Хосе Гаспар
мундо 576, 597, 618 Филиппина-Изабелла, Родригес де 258
Фернандес Миранда, дочь герцога Орлеан- Франц Иосиф I Габ-
Торкуада 613 ского 128–129 сбург, император
Фернандес Моратин, Фисак, Мигель 738, 760 Австрии 290, 422
Леандро 103, 181, 217 Флорес Эстрада, Альваро Франциск I Бурбон,
Фернандес Моратин, 234 король Обеих Сици-
Николас 103 Флорес, Энрике 106 лий 251
Фернандес Ордоньес, Флоридабланка, Фриберг, Ромуальд 95
Франсиско 642 Моньино-и-Редондо Фридрих-Август II Сак-
Фернандес Сильвестре, Хосе, граф де 60–62, сонский, курфюрст
Мануэль 483, 484 64, 89, 102, 142–145, Саксонии, король
Фернандес Шау, Касто 713 147–148, 156–159, 161, Польши 132
Фернандес, Мария 119 164–165, 180, 183, 185, Фридрих-Вильгельм I
848 Фернан-Нуньес, граф де 204, 215, 277–278, 288 Гогенцоллерн, ко-
110, 218 Фонвизин, Денис Ива- роль Пруссии 130
Фернан-Нуньес, Карлос, нович 157 Фридрих-Вильгельм II
герцог де 280 Форнер, Хуан, историк Гогенцоллерн, ко-
Феррер, Франсиско 450, 102, 106, 181 роль Пруссии 185
456 Фортуни, Мариано 412 Фридрих-Вильгельм III
Фигерас, Эстанислао Фрагозу Кармона, Атно- Гогенцоллерн, ко-
340–342, 344 ниу Ошкар де 495 роль Пруссии 290
Фигероа, Игнасио 365 Фрай, Джозеф 438 Фридрих-Иоганн, Бран-
Фигерос де Бенито, Фрайле, Медардо 732 дербург 158, 288
Пардо 278 Франклин, Бенджамин Фуси, Хуан Пабло 507–
Фидельман-Бродская, 147 508
Мария 552 Франко Баамонде,
Филипп I, герцог Парм- Франсиско 18, 419,
ский, сын Филип- 485, 511–511, 519– Х
па V 133–135, 138 520, 523, 526, 528– Хаббард, Рагглс 267
Филипп II, король Ис- 533, 535, 539–540, Хальфтер, Кристобаль
пании 179 543, 546, 548, 554, 754
Хейс, Карлтон 581 Хуан Карлос I де
Хемингуэй, Эрнест Бурбон-и-Бурбон, Ш
725–726 внук Альфонса XIII, Шало, герцог де 291
Хиль Роблес, Хосе Ма- король Испании 18, Шатобриан, Франсуа
рия 512, 516, 518, 592, 603, 610–611, Рене де 244
522, 605, 643 614, 617, 619, 621, Шевич, Дмитрий Его-
Хиль, Рафаэль 734 624–625, 627, 629, рович 434
Хиль-и-Карраско, Эн- 633, 642, 657, 765 Шелехов, Григорий
рико 404 Хуан, граф Барселон- Иванович 187
Хименес де Асуа, Луис ский, сын Альфон- Штакельберг, Отто-
507, 515 са XIII 584, 586, 592, Магнус фон 141–142,
Хименес Кабальеро, Эр- 608–609, 624 155, 188
несто 722–723 Хуан, Хорхе 97 Штерн, Григорй Ми-
Хименес Фрауда, Аль- Хуарес, Бенито 421 хайлович (Клебер
берто 710 Хурадо, Энрике 547, 566 Эмиль) 535
Хименес, Хоакин Руис Хуст, Кассиан 616 Шторер, Эбергард фон 578
595–597, 608, 615 Хэй, Джон 439 Шуазель, Этьен Фран-
Хименес, Хуан Рамон суа, герцог де 139–
поэт 578, 704, 717, 143, 155, 157
722, 729 Ц Шуб, Эсфирь Ильинична
Хинер де лос Риос, Цезарь, Гай Юлий 264 725
Франсиско 397, 504, Циглер, Адольф 721
515, 710, 716 Цицерон, Марк Туллий
Хираль, Хосе 524–525, 273 Щ
527, 535, 589, 590 Щербатов, Иван Андре-
Хирон, Хосе Антонио евич, князь 150
618–619 Ч
Хисберт, Антонио 413 Чаварри, Хайме 748
Ховельянос-и-Рамирес, Чапаприета, Хоакин 522 Э
Гаспар Мельчор де Чека, Педро 515 Эгия, Франсиско Рамон
81, 83, 100–104, 106, Челламаре, Антонио ди 232
111, 119, 168, 171, 126, 149 Эдилья, Мануэль 548, 576
180, 182, 195, 216, Чемберлен, Артур Не- Эдуард VII Саксен-Ко- 849
235 вилл 563, 571 бург-Готский, король
Холланд, лорд Генри Черчилль, Уинстон 587 Великобритании и
Ричард Вассал Фокс Честертон, Гилберт 710 Ирландии 462
232 Чиано, Джан Галеаццо 561 Эйзенхауэр, Дуайт 614
Хордана, Гомес 488, 576, Чильида, Эдуардо 742 Эйнштейн, Альберт 710
585 Чинчон, графиня Элиас, Франсиско 723
Хосе I (Иосиф I, Жо- де (Бурбон-и- Элио, Франсиско 232
зеф Бонапарт), ко- Валлабрига, Мария Эль Греко (Теотокопуло,
роль Испании 203, Тереса Хосефа) 166 Доменико) 698, 706–707
210–212, 215–219, Чириков, Алексей Эмпесинадо (Диас Пор-
222, 224, 227–229, Ильич 186 лиер, Хуан Мартин)
233, 234, 253, 255, Чичерин, Георгий Васи- 221, 236, 246
277–279, 395 льевич 471 Энгиенский, герцог
Хосе де Асанса, Мигель Чоне, Фелипе 159 (Бурбон Конде, Луи
217 Чурригера, Альберто Антуан Анри де) 275
Хрущев, Никита Серге- Оканьа 113 Энрике, герцог Севиль-
евич 607 Чурригера, Хосе 113 ский 418, 424
Энрике-и-Таранкон, Ви- Эррера Барнуэво, Себа- Эспос-и-Мина, Фран-
сенте 616–617 стьян 293 сиско 221, 236, 243,
Энсенада, маркиз (Се- Эррера, Анхель 511 246–247, 305

нон де Сомодевилья) Эррериа, виконт де ла Эспронседа, Хосе де
45–46, 48, 50, 57–58, (Навия Осорио и Бел- 402–403
60, 66, 69, 134 лет, Альваро де) 154 Эстрада Пальма, Томас
Эрвас-и-Пандуро, Ло- Эррерос Паласиос, Ма- 439
ренсо 64 нуэль 737 Эчегарай, Хосе 407
Эренбург, Илья Григо- Эскарре, Аурелио 616
рьевич 560, 562 Эскоикис, Хуан 202, 231
Эрисе, Виктор 736, 748 Эскрива де Балагер, Хо- Ю
Эрмоса, Луис 488 семария 598 Ювара, Филиппо 114–
Эрнандес, Гарсиа 504 Эспадас Бургос, Мануэль 14 115
Эрнандес, Мигель 709, Эспартеро, Бальдомеро
726 296, 300, 303–312,
Эрнандес, Хулио 748 315–319, 328, 333, Я
Эрнандес, Антонио 758 368, 417, 424, 427 Ягов, Готлиб фон 467
Эролес, барон де (Иба- Эспиноса-и-Тельо, Хосе Ягуэ, Хуан 519, 532–
ньес Куэвас-и-де- 178 533
Валонга, Хоакин) Эсприу-Кастелло, Саль- Яков II Стюарт, англий-
242 вадор 756 ский король 136, 153
850
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ
УКАЗАТЕЛЬ
Аль-Андалус 764 Англия (см. также

А Альгамбра, дворец 136 Великобритания)
Аахен 266 Алькала-де-Энарес 29, 26–27, 31, 35–37, 40,
Абукир 193 49, 70, 180, 392, 396 45–46, 69, 72, 121,
Авилес 677 554 126–135, 138–141,
Австралия 177 Алькасар 527, 533, 546 143–144, 146–148,
Австрия 121, 124, 126– Алькобендас 738 154, 156–157, 168,
127, 129, 132, 135, Альманс 30, 34 173, 175, 183–185,
137–139, 143, 150, Альменара 31 189, 191–195, 197,
152, 154, 183–184, Альмерия 357 202–203, 229, 234,
193–194, 215, 222, Альпы, горы 134 244, 255–256,
244, 251, 273–275, Альтамаха, р. 139 271, 273–274, 276, 851
282, 284–285, 290– Альтея 29 280–282, 284–286,
291, 298, 373, 416– Альхесирас 241, 461, 719 289–291, 300, 310,
418, 427–428, 433 Аляска 156, 177, 184, 430 327, 348, 361, 364,
Австро-Венгрия Амелия, о. 267 373, 382, 402, 417–
(см. также Австрия) Америка 23, 28, 34, 72– 418, 420–421, 424,
439, 442, 461–462, 73, 86, 97, 129–130, 429–430, 433–434.
465, 470–471 134, 138–140, 144, 460–463, 465–466,
Агадир 463 150, 156, 173, 177, 472–473, 581, 583–
Адждир 494 186–187, 205, 235, 241, 584, 593
Азия 140, 186, 420 244, 253, 255–256, Ангостура 260
Акапулько 74, 177 260–261, 263, 265– Андалусия 35, 49, 67,
Алава 47, 305, 376 266, 268–269, 281, 82–83, 85, 95, 100,
Алгарве 203 285–286, 363, 421, 175, 214, 216–217, 227,
Алеутские о-ва 186 425, 495, 584, 598, 237, 248, 301, 310, 336,
Алжир 68, 142, 417, 642 646–647, 755, 765 341, 348, 352, 356–
Аликанте 246, 283, 543, Амстердам 156, 562, 705 357, 364, 366, 381,
572, 578, 621 Анвале (см. Аннуале) 483 384, 388, 452–453,
ГЕОГРАФИЧЕСК ИЙ У К АЗАТЕЛ Ь
477, 480, 506, 524, 432, 441, 461, 468,

532, 538, 647, 672, 675, Б 469, 563, 581, 716,
678, 685 Бад Киссинген 432 721, 723
Андорра 690 Бадахос 166, 211, 213, Бильбао 54, 86, 89, 191,
Анды, горы 255, 257, 532 287, 301, 304, 345,
259, 260, 262 Базель 191 347, 356–357, 381–
Аннуал (см. Анвал) 483, Байлен 215, 227 382, 398, 477, 523,
484, 485, 490 Байонна 181, 206–208, 558, 757
Антильские о-ва 260 210–211, 218, 233, 255 Биоко 415
Арагон 28–37, 46–48, Балеарские о-ва Бискайский залив 384,
50, 53, 54, 71, 79, 84, (Балеары) 415, 417, 417
85, 88, 127, 188, 190, 459, 462, 510, 678– Бискайя, провинция 47,
218, 242, 247, 250, 679, 685 79, 86, 130, 172, 191,
296, 304–305, 315, Балтийское море 124, 218, 301, 337, 341,
337, 342, 352, 372, 130, 288, 436 356–357, 376, 382,
477, 481, 487, 527, Баррахас 614 386, 448, 506, 619
535–536, 538, 540, Барселона 14, 29–33, Битонто 132
542, 555–556, 558, 35–39, 54, 79, 89–90, Богота 257, 260, 264
560, 564, 673, 675, 102, 109–110, 170, Боливия («Республика
677–679, 685, 764 205, 228, 236, Боливара») 73, 253,
Аранхуэс 60, 115–116, 238, 288–289, 307, 256, 262, 264, 269,
135, 192, 206, 215, 309–310, 316–318, 270, 419, 422–423
238, 359, 827 327, 335, 347–348, Болонья 64
Арапилес 227 354, 357, 360, 362, Бонн 616
Аргентина (см. также 368–369, 381, 383, Бордо 411
Рио-де-ла Плата) 73, 385, 388, 397–399, Босния 649
253, 419, 494 401, 408–410, 450, Бояка, р. 260
Асил 463 452, 456–458, 463, Бразилия 23, 137, 144,
Аско 560 476–479, 481–482, 205, 250, 259, 266,
Астурия 79, 82, 100–101, 487, 497, 499–501, 416, 470
216–217, 238, 356– 504, 523, 527, 537, Бранденбург 159
357, 382, 448–449, 539, 542, 548–551, Брест 170
852 453, 480, 519–520, 553, 555, 564–566, Бретань 126
528, 530, 533, 535, 620, 636, 647, 703, Британия 129, 139, 196,
558, 604, 636, 673, 706–707, 719, 721, 580, 688
675–677, 679 723, 733, 737–741, Британская империя
Атлантический океан 755, 757, 760 (см. также Британия)
(Атлантика) 27–28, Баскония (Страна Басков) 124, 197, 417, 419
121, 124, 137, 141, 553 Бриуэга 31, 34, 547
256, 349, 462 Бассано, герцегство 166 Брунете 543, 558
Аустерлиц 275 Батавская республика 170 Брюссель 156, 323, 429,
Ауэрштедт 276 Белиз 135 643, 669
Афганистан 656 Бельвер, замок 100, 171, Бургос 29, 147, 207, 215,
Афогнак, о. 187 191 218, 221, 506, 535,
Африка 320, 421, Бельгия 323, 416, 433, 563, 612, 724
423, 425, 429, 457, 461, 470, 473, 542 Бухаралос 536
459–460, 462, 479, Бельчите 558 Буэн Ретиро, дворец 85,
483–484, 689 Берга 86 115–116
Ахен 156 Берлин 203, 243, 274, Буэнос-Айрес 40, 73,
Аякучо, плато 262 281, 416, 425–428, 140–141, 255–256,
258, 261, 267, 276, 562–563, 566, 568, Гвадалквивир, р. 492
422, 705 571, 580, 587, 589, Гвадаррама
Бьерсо 404 637, 643, 665, 725 (или Сьерра-де-
Веллентри 134 Гуадаррама) 528, 602
Вена 41, 128–129, 131– Гватемала 253, 261, 265,
В 132, 141–142, 150, 346, 419
Валансэ 228, 231, 233 152–153, 195, 243, Генуя 36, 57, 64, 133, 142
Валенсия 29–30, 33, 272, 274, 281, 291– Геркуланум 56, 110
35–37, 46–47, 60, 292, 416, 427–429, Германия 67, 193,
79–80, 84, 86, 88–89, 435, 461, 470, 472 275, 290, 348, 402,
109–110, 175, 188, Венесуэла 54, 73, 253, 418, 425–426, 433,
211, 216, 227, 231– 256, 258–261, 264– 436, 439, 442, 449,
232, 236, 250, 310, 265, 267, 419 460–474, 495, 513,
315, 330, 342, 347, Веракрус 146, 421 516–517, 529, 531–
352, 357, 372, 388, Вергара 104, 287, 305, 309 532, 534, 542, 558,
398, 448, 452, 457, Верден 466 561–563, 579–582,
476–478, 487, 488, Верель 184 585, 587, 637, 655,
491, 497, 498–501, Верона 244, 285 665, 705, 720, 725,
504, 527, 540, 554, Версаль 24, 26, 90, 115, 734
560, 566, 570, 673, 139, 147 Герника 558, 562
678–679, 683, 685, Верхнее Перу 256, Гибралтар 28, 33, 40, 68,
697, 720, 759 260–262 124, 128–132, 135,
Валь-Д’Аран 585 Виго 28, 33, 127, 238, 357 138, 140, 147–148,
Вальми 188 Викальваро 316 152, 192, 246, 247–
Вальядолид 49, 70, 214– Вильясисьоса-де-Одон 248, 274, 354, 434,
215, 218, 347, 500 31, 206 457, 581, 643
Ватерлоо 281 Вальядолид 110, 620 Гибралтар, прол. 28, 155,
Витория 191, 207, 215, 417, 459–462, 464,
Ватикан 54, 595, 598, 228 530
612, 616, 627 Восточная Флорида 148, Гипускоа 47, 79, 86,
Вашингтон 266–267, 416, 266 190–192, 304, 341,
423–424, 437–439, Выборг 288 376, 619
441, 460, 589, 594, Голландия (см. также 853
600–601, 614, 619, 664 Нидерланды) 26,
Великие Луки 279–280, Г 27, 31, 35, 40, 126,
289 Гаага 30–31, 142, 149, 129–132, 150, 184,
Великобритания 150, 156 194, 197
(см. также Англия) Гавана 49, 58, 77, 140, 266 Гондурас 135, 139, 141,
124, 129, 133, 135, Гавр 139 147, 265, 423
138, 140–141, 147– Гаити 259, 422 Гонеонг 441
148, 184, 186, 193– Галисия 27, 40, 49, 67, 71, Горн, мыс 177
194, 216, 222, 229, 79–85, 130, 216, 241, Гранада 136, 206, 216,
244, 246, 265, 268, 352, 391–392, 448, 236, 248, 287, 342,
274–275, 286, 288– 452, 504, 612, 656, 500, 508, 532, 711
298, 309, 366, 382, 672, 676, 685 Греция 416, 435 470, 655
384, 415–419, 421, Гамбург 68, 217, 272, 426 Гуам 441
426, 437, 439, 449, Гандеса 560 Гуанахуато 258
460–462, 464–465, Гаэта 132, 418, 827 Гуантанамо, залив 441
467, 469, 471–472, Гвадалахара 259, 528, Гуасталла 134
495, 530–531, 552, 534, 546–548, 558 Гуаякиль 49, 261
Западная Флорида 147– 114, 144, 150–151,

Д 148, 266 158–159, 172, 176–
Дания 130, 154, 197, 203, Западные Индии 255 179, 181–182, 192,
217, 287, 290, 478 213, 216, 222–224,
Дарданеллы, пролив 562 226–227, 233, 237,
Джорджия 139, 266 И 242, 245, 256, 275,
Долорес, пос. 258 Израиль 642 280, 283, 287–288,
Доминиканская Респу- Индии 27, 33–34, 40, 42, 290, 300, 327, 347,
блика 320, 419, 422 45, 47–48, 55, 62, 73, 357, 362, 368, 422,
Дуэро, р. 492, 383 75, 77, 97, 132, 138–139, 468, 488, 497, 501,
Дюнкерк 124 172, 178, 197, 212 514, 594, 674
Дюссельдорф 156 Индокитай 320, 420, 423 Кадьяк, о. 187
Ирак 657, 661 Казань 179
Ирландия 621 Казерта 56
Е Ирун 207, 228 Калифорния 23, 73, 184,
Европа 15–16, 23, 27, 31, Испанская Америка 186, 265, 437
43–44, 55, 86, 92, 95, 253, 256–257, 263– Кальп 739, 740
96, 103, 121, 124, 126, 264, 266–269, 280, Кальяно, порт 263
132, 137–139, 149, 282, 419 Камбре 127, 129
152, 154, 156–157, 159, Испанская Гвинея 542 Камерун 463, 467
193–195, 229, 233, Испанская Луизиана 147 Кампосанто 188
243–244, 252, 261, Испанская Флорида 137 Камчатка 177, 278
263–264, 268, 272, Испанские Индии 255 Канада 124, 140, 649
274–275, 280–281, Испанские Нидерланды Канарские о-ва (Канары)
283, 288, 293, 333, 26, 32 315, 324, 415, 421, 441,
347, 349, 357–358, 361, Испанское Марокко 485 459, 462, 605, 644,
364, 369, 384–385, Италия 28, 35, 43, 48, 51, 673, 675, 679, 685
391, 394, 416, 423, 55–56, 64, 110, 118, Канары (Канарские о-ва)
427–428, 432, 462, 124–126, 129, 132, 678
464, 466, 470–472, 134–135, 157, 166, 168, Канн 735, 753
483, 562, 568, 571, 171, 188, 193, 196, 243, Кантабрия 227, 382,
578, 585, 587, 589, 264, 292, 339, 418, 426, 405, 677
854 598, 605, 607, 619, 647,
649–650, 653, 656,
430–431, 433, 439, 442, Капуя 132
461, 466–467, 473, 492– Карабанчель, пригород
659, 688, 693, 698, 493, 529–532, 561–563, Мадрида 541
705, 725, 727, 754, 765 580, 587, 665, 734 Карабобо 261
Египет 195, 461 Итальянское коро- Каракас 49, 256–258,
левство (см. также 261, 264
Италия) 321 Карибское море 23, 34,
Ж Ифия 421 73, 135, 137, 267, 415,
Жерона 31, 213–214, 567 437
Каролинские о-ва 23,
Й 253, 415, 426, 441
З Йена 202, 276 Картахена 30, 33, 49, 71,
Западная Европа 11, Йорктаун 147 193, 211, 275, 342,
121, 150, 276, 281, 345, 462, 467–468,
510, 535, 588, 592, 569, 570
603, 643, 693 К Карфаген 66
Западная Сахара 425, Кадис 27–28, 49, 54, Касас-Вьехас, пос. 514
459 74, 77, 79, 89, 109, Каспе 555
Кастилия 30–33, 37, Коллиур 191 Ленинград 583
47–50, 53, 60, 62–63, Колумбия 253, 260–262, Леон, о. 223, 237, 241,
65–66, 71, 81, 83, 85, 264–265, 267–269, 404, 535, 675, 677
100, 175, 232, 289, 286, 423 Лерида 213, 216, 565, 585
352, 364, 384, 392, Копенгаген 272, 429, 721 Ливорно 262
538, 675, 764 Кордова 214, 382, 532, 611 Лима 261–263, 422
Кастилия-и-Леон 316, Корсика 64, 193 Лиссабон 28, 137, 144,
675–676 Корфу 124, 195 205, 250, 416, 418,
Кастилия-Ла-Манча Коста-Рика 265, 346, 419 723
305, 336, 352, Красный Бор 583 Ломбардия 134
675–676 Кронштадт 279 Лондон 40, 68, 126–127,
Каталония 27, 29–31, Куба 23, 73, 75, 90, 130–131, 135–136,
35–37, 39, 46–47, 67, 140, 253, 260, 263, 138–140, 147, 147,
70, 79–80, 85–86, 265–266, 268, 315, 156, 184–186, 192,
88–89, 125, 127, 172, 332, 338, 342, 362, 196, 222, 243–244,
190–191, 217–218, 364, 366, 372–373, 247, 250, 256, 264,
227, 231, 242–243, 381, 384, 415, 419, 274–276, 280–281,
247, 250–251, 289, 421–422, 424–426, 287, 335, 416–418,
296–297, 304, 307, 428–430, 433–434, 421, 429, 437–438,
309–310, 314, 318, 437–443, 488, 494 459, 460–462, 464–
321, 323, 330–331, Кукута 261 465, 531, 563, 664,
335, 337, 340–342, Кундинамарка 257–258 716, 751
348, 352, 354, 357, Куэнка 145, 748 Лузитана 203
360, 363–364, Луизиана 140, 184, 192,
368–369, 372, 381, 194, 255
383, 385, 388, 391– Л
394, 408, 447–449, Ла-Гранха 166, 251, 252,
452–453, 455–457, 302 М
466, 469, 476–477, Ла-Гуайре 257 Магелланов пролив 422
480–481, 487–488, Лайбах (совр. Любляна) Магриб 664
496, 499, 504, 511, 284 Мадрид 24, 26, 29–31,
519, 523, 528, 530, Ла-Корунья 211, 215, 33–37, 45, 47, 55, 58,
535–538, 540, 542, 236, 238, 242, 639, 60–61, 66, 74, 79, 85, 855
545, 548–549, 553, 706, 724 89–90, 95–97, 100,
556–557, 559–560, Ла-Манча 80, 175, 366 102, 109, 113–117,
564–567, 597, 612, 616, Ла-Манш, пролив 469 126–132, 136–137,
636, 644, 654, 668, Лангрео 677 139–142, 144–148,
672–673, 675–679, Ла-Пас 256 150–155, 158,
683, 685–688, 691– Лараш 46 168–169, 171–172,
692, 708, 720, 760, 764 Лас- Кабесас-де-Сан- 178–179, 183–186,
Каффа (совр. Феодосия) Хуан 237 188, 190, 192, 194–
289 Лас-Росас 543 197, 202, 206–209,
Квебек 139 Латинская Америка 381, 212, 215–216, 218,
Кенайский залив (залив 386, 423, 425, 493– 227–228, 231–233,
Кука) 187 495, 542, 564, 579, 236–237, 242–245,
Киев 283 641–642, 653, 664, 247, 250, 255–256,
Кипр 124 689–690, 763, 765 259, 263, 264, 266,
Китай 562 Левант 36, 80, 348, 364, 272–277, 280–285,
Кито 260, 261 474, 538, 556, 560, 570 288–292, 295–296,
Ковадонга 409 Лейпциг 228 298–299, 302, 304,
307–310, 314–316, Маренго 193 Монтелеон, парк 208

319, 323, 327, 329, Марианские о-ва 253, Монтерей, залив 186
334, 337, 340, 344, 415, 441 Морона 594
347, 357, 359–360, Марна 466 Москва 136, 179, 279,
372, 379, 381, 387, Марокко 68, 131, 144, 283, 435, 471, 480,
392, 394, 396–399, 290, 412, 416, 421, 532, 544, 546, 628,
404, 408–411, 413, 425, 434, 457, 460– 629
416–426, 428–430, 464, 479, 482–485, Московия 154
432–435, 437–439, 488, 490, 494–495, Мурсия 30, 79, 82, 145,
441–442, 453, 457, 510, 511, 520, 527, 211, 236, 301, 315,
459, 460–465, 469– 529–530, 532, 563, 352, 357, 388, 500,
471, 473, 477–478, 642, 649 674–675
482–483, 485, 487– Марсель 417 Мюнхен 562–564,
488, 491, 494, 497, Матаро 360 605–606
499, 503–505, 511, Маэстрасго 304 Мюнхенгрец 29, 417
519, 521, 523, 527– Медельин 532
528, 532–535, 539– Медина-де-Риосеко 214
543, 546, 552, 562, Мексика 90, 177, 253, 258, Н
564, 566, 569–570, 259, 261–262, 265, Наварра 29, 47–48, 127,
572, 580, 587–594, 267–268, 270, 286, 190–191, 218, 236,
600–603, 605, 607, 320, 419, 421–422, 437, 242, 247, 296–297,
614, 616–617, 620– 494, 531, 588 305, 309, 337, 341,
621, 626, 628–629, Мексиканские 372, 388, 417, 506,
636–637, 641–642, Соединенные 644, 680
647, 655, 658, 661, Штаты 262 Нарва 288
664, 668–669, 671, Мелилья 415, 421, 457, Неаполитанское
700, 704–706, 710, 459–460, 462–463, королевство 134
712–713, 717–720, 483–485, 494, 585, Неаполь 23, 40–41, 49,
723, 733–734, 642, 676 55–56, 127, 132–136,
737–741, 748–749, Менорка, о. 30, 40, 124, 139, 148, 153–154,
751–752, 755, 759 128–129, 135, 138, 193, 203, 212, 219,
Майпу 260 147–148, 193, 217, 243, 251, 274–275,
856 Малага 28, 74, 89, 216, 273, 281 280
247, 278, 288, 327, Мерида 532, 759 Нидерланды 416, 461
342, 347, 356, 546, Месета 357 Нижний Новгород 179
706 Мессина 60 Никарагуа 265, 419,
Малая Невка, р. 179 Мехико 256, 259, 262, 438
Мальвинские (Фолкленд- 421, 728 Нион 562
ские) о-ва 141, 143 Микронезия 441 Ницца 133
Мальорка, о. 37, 91, 100, Милан 23, 41, 133–134, 607 Новая Голландия
171, 759 Миланское герцогство (Австралия) 177
Мальта 124, 195–197, 23, 40 Новая Гранада
271, 274, 290 Миссисипи, р. 147–148, (Великая Колумбия)
Манила 140, 177, 420, 441 192 73, 177, 253, 257–261,
Манильский залив 441– Монжуик, крепость 37 264, 265
442 Монреаль 139 Новая Европа 605
Мансанарес, р.116 Монсанарес, р. 541 Новая Зеландия
Маон, порт 30, 40 Монсеррат, мон. 616 (Австралия) 177
Маракайбо 261 Монтевидео 141, 144, Новая Испания 253,
Марбелья 356 177, 255–256, 275, 422 258–261, 266
Новая Кастилия 175, Париж 26, 68, 97, 126– По 433
301, 342, 348, 129, 131, 135, 138– Польша 184, 188, 194,
Новая Мексика 265 141, 147–150, 168– 571
Новая Шотландия 124 169, 184–185, 188, Помпеи 56, 110
Новгород 582 192, 195, 205, 215, Португалия 11, 15, 27,
Новый Бастион 113 243, 247, 250, 264, 29, 33, 40, 45, 53,
Новый Орлеан 140, 193 271–272, 274–275, 124, 131, 134–135,
Новый Свет 28, 40, 43, 277–278, 280–282, 137, 140, 142, 144,
49, 51, 53–54, 72, 74, 287, 323, 416–418, 146, 156, 169, 171,
87, 137–138, 147, 177, 420, 425, 428–431, 188, 192–193, 203,
253, 255–256, 259, 437, 459–464, 494, 205, 215–216, 234,
263, 266, 268, 419, 542, 607–608, 620, 243–244, 246, 250,
423, 765 699, 703, 705–707, 259, 274–275, 278,
Ногуэра, р. 31 711, 713, 720–721 286, 288, 290, 296,
Норвегия 478 Парма 55, 125–126, 298, 323, 416–418,
Нутка, залив 177, 184, 132–136, 139, 148, 433, 461, 464–467,
186–187 153, 188 491, 495, 498, 510,
Нью-Йорк 137, 255, Пассаро, мыс 49, 127, 512, 526, 531–532,
750–751 150, 827 618, 660, 690
Нью-Провиденс, о. 147 Пенсакола, крепость Порт-Эгмонт 141
147 Потсдам 432
Пеньярройя 449 Прага 571
О Перехиль, о. 656 Пруссия 121, 129, 137–
Овьедо 98, 211, 238, 477, Перпиньян 497 138, 154, 183–184,
478, 500–501, 510, Перу 34, 73, 95, 177, 197, 202–203, 222,
519, 673, 677 253, 260–262, 264, 244, 274, 276, 278,
Огненная земля 253 265, 270, 422, 423 282, 284–285, 290–
Одесса 289–290, 436, Петербург (см. также 291, 298, 416–418,
532 Санкт-Петербург) 427–428, 432–433,
Океания, ос-ва 177 149–151, 154–159, 473
Оньяте 304 183–194, 195, 197, Пучсерда 191
Оран 49 271, 273–274, Пушкин, г. 583
Ориноко, р. 260 276–278, 280–282, Пуэрто-Кабельо 261 857
Ориуэла 145, 287 285–286, 291–292, Пуэрто-Рико 193, 253,
Османская империя 427–428, 430, 432– 260, 263, 265–266,
152, 183, 416 436 268, 338, 341–342,
Остенде 323, 333 Петралбес, мон. 528 381, 384, 441
Петроград (см. Санкт- Пьемонт (см. также
Петербург) 470, 471 Сардинское
П Пильниц 185 королевство) 133,
Паленсия 218 Пинель 560, 561 243
Пальма 91 Пиренеи, горы 26, 247, Пьяченца 55, 125–126,
Пальма-де-Мальорка 285, 465, 472, 563, 133–134
217, 679 566
Памплона 171, 205, 236, Пиренейский
238, 619 полуостров 23, 27–28, Р
Панама 253, 261, 438 31, 43, 130, 142, 192, Раштадт 124
Папская область 132 215, 244, 256, 277, Ревель 151, 288
Парагвай 63, 73, 253, 348, 417, 436, 464, Рейноса 558
256, 258, 423 474, 530, 764 Рейхенбах 184
Республика Соеди- Сантьяго-де-Куба 441

ненных провинций С Сантьяго-де-Чили 256,
(см. также Голландия) Сабаделья 477 259–260
26–27 Савойя 40, 127, 133 Сан-Фелиу-де-
Реус 739 Сагунто 372 Ллобрегат 90
Реюньон, о. 494 Сайгон 420 Сан-Хуан-де-Улуа 263
Рига 157, 288–289 Сайгонское море 420 Сарагоса 29–31, 37, 72,
Рим 51–52, 55, 58, 110, Сакраменто 40, 137, 140, 94, 110, 118, 211, 213–
134, 145, 147, 169– 144, 146, 259 216, 238, 242, 383,
170, 178, 264, 291, Саксония 139, 276, 435 408, 410, 457, 497, 510,
418, 426, 431, 516, Саламанка 29, 49, 70, 511, 527, 530, 542, 558,
577, 723 113, 180, 227, 342, 594, 620, 713, 737
Римская империя 516 500, 506, 535 Сардиния, о. 23, 40, 127,
Римская республика 314 Сальвадор 265, 419 133, 135, 195, 251
Рио-Гранде 137, 144, 146 Самора 227, 383 Сардинское королев-
Рио-де- Жанейро 422 Сан- Марсиаль 228 ство (См. также
Рио-де-Ла-Плата (см. Сан Пере, форт 39 Пьемонт) 133, 290
также Аргентина) Сан-Агустин, форт 139 Сахара 689
40, 73, 137, 144, 253, Сан-Блас, порт 186 Св. Петра, о. 195
258–259, 268, 269, Сан-Висенте, мон. 98 Священная Римская
281–282, 286 Сан-Диего 186 империя 27
Рио-де-Оро 425 Сан-Ильдефонсо 85, Северная Америка 68,
Рио-Муни 425 115, 134, 146, 171, 121, 138, 140, 146,
Рио-Тинто 449 192, 194 177, 186, 255, 439
Риф (Эр-Риф), горная Санкт-Петербург (см. Северная Африка 415,
цепь 483 также Петербург) 417, 421, 426, 460,
Рокруа 28 179, 243, 287–289, 494, 689
Ронда 112 405, 419 Северная Европа 35, 427
Ронсевальес 585 Санлукар 287, 342 Северная Италия 27,
Россия 11–15, 17–18, Сан-Мигель (см. Сан- 193, 197
121, 126, 130, 132, Диего) 186 Северная Калифорния
138–139, 143, 149– Сан-Себастьян 191, 301, 186
858 155, 157–159, 179, 327, 409, 466, 487, Северное море 124
183–186, 193–197, 503, 612, 721, 759, 760 Севилья 54, 72, 74, 77,
202, 222, 227, 244, Санта-Крус де Тенерифе 79, 82, 89, 95, 100,
271–286, 288–291, 737 112, 114, 205, 211,
298, 361, 385, 416– Санта-Катарина, о. 144, 216, 245, 287, 310,
417, 419, 427–436, 146 327, 330, 368, 500,
439, 461, 467, 471, Санта-Мария-де-лос- 501, 506–507, 511,
474, 476, 480, 582, Анхелес, миссия 186 523, 532, 594, 620,
629, 760, 765 Санта-Марта 264 636, 646–647, 724,
Российская империя Сантандер 66, 89, 214, 748, 755
(см. также Россия) 356, 558 Сеговия 71, 131, 304, 497
196, 405, 465, 471 Санта-Фе-де-Богота 73, Сегура, р. 492
Российская Федерация 256 Сен-Клу 287
(см. также Россия) 629 Санто-Доминго, о. 192, Сент-Винсент, мыс 193,
Ростов-на-Дону 289 229, 253, 255, 429 827
Рота 594 Сантонья, порт 127, 558 Сео-де-Уржель 242–243
Руссильон 31, 88, 190, Сантьяго-де-Компо- Сербия 465
235 стела 64, 114, 500 Сесенья 539
Сеута 131, 415, 421, 459, США 146–148, 157, 193, Тринидад, о. 193, 255,
460, 462, 483, 494, 246, 253, 256, 265– 273–274
585, 642, 676 268, 290, 324, 332, Триуэга 457
Сицилия, о. 23, 40, 55, 342, 346, 355, 361, Троппау (совр. Опава)
127, 132–134, 203, 290 381, 385, 416, 419, 243
Со 26 421, 424, 426, 433– Тулон 195
Соединенные Штаты 434, 437–442, 460, Тулуза 229
Америки (США) 461, 469, 531, 566, Тунис 569
266, 268, 438, 439, 580–581, 583–584, Тунхе 257
441, 580, 593–594 587, 589, 592–594, Тунья 238
Сомм 466 601, 614, 619, 657, Турин 133
Сото де Рома 136 642, 658–659, 663, Турция 144, 155, 184,
Спа 156 688, 698, 716, 725, 193, 278, 289–290,
Средиземное море 27, 759 433, 656, 659
28, 30, 40, 124, 130, Сьерра де Пандольс,
155, 193, 195–196, гора 561
426, 461–462, 532, Сьерра-Морена 65, 95, У
546, 560, 562, 572 113 Уналашка, о. 186
Средиземноморье 30, Сьюдад-Реаль 499 Уругвай 73, 146, 253,
149, 150, 157, 173, 192, 259, 423
196, 426 Уругвай, р. 137
СССР (см. также Т Утрехт 37, 40, 124
Россия) 12–13, 431, Таганрог 289–290 Уэльва 357, 382
493, 531–532, 539, Талавера-де-ла-Рейна Уэска 527
543, 546, 562, 563, 216, 410, 533
566, 568, 571–572, Танжер 421, 461, 463–
582–583, 586–588, 464, 493, 495 Ф
590, 594, 628–629, Таранкон 620 Фатарелья 560
720, 722, 725 Тарифа 246 Фернандо-По, о. 415, 417,
Старая Кастилия 297 Таррагона 213–214 425
Старый Свет 75, 77, 87, Тахо, р. 82, 116, 351, 465 Ферроль (см. также Эль-
146, 264, 364 Тенерифе, о. 721 Ферроль) 127, 275
Стокгольм 142 Терранова (совр. Фес 463 859
Страна Басков 47, Ньюфаунд ленд) 124, Фигерас 566, 567
60, 71, 72, 85–86, 139, 141 Филиппинские о-ва
127, 175, 192, 242, Теруэль 527, 559, 560 (см. Филиппины) 23,
250, 296–297, 301, Тетуан 131, 421, 494 140, 177, 441
305, 309, 341, 348, Техас 23, 73, 253, 265– Филиппины 173, 253,
369, 372, 376, 388, 266, 437 362, 415, 426, 441,
391–392, 401, 404, Тильзит 276 443, 488, 689–690
447–449, 452, 453, Тихий океан 185–187, Финляндия 436
466, 480, 528, 533, 266, 415, 422, 434 Фландрия 28, 41, 48, 125
535, 558, 604, 612, Толедо 207, 316, 342, Фликс 560
616, 636, 640, 644, 488, 510, 527, 533, Флоренция 431
654, 672, 676–677, 598, 649 Флорида 139–140, 147,
680–683, 685–686, Торо 218 266, 267, 437
698, 720–721 Торрехон-де-Ардос 594 Флувия 567
Страсбург 426 Тортоса 213, 216, 508 Фонтенбло 133, 140,
Суассон 131, 132 Тоскана 133, 153, 194 203–205
Судеты, обл. 563 Трафальгар, мыс 173, 275 Франкфурт 156, 429
Франция 16, 23–25, Хошимин 420 Эгейское море 562

27–31, 33–34, 37, 40, Хунин, равнина 262 Эйтин 272
42, 44–45, 52, 64, 72, Эквадор 253, 265, 419,
95–96, 121, 125–129, 422–423
131–144, 146–148, Ц Экваториальная Гвинея
150, 153–155, 158– Царское Село 279 425, 459, 664, 690
159, 164–166, 168– Центральная Америка Эль Кастаньяр 112
172, 180, 183–185, 23, 177, 253, 265, 269 Эль-Ферроль (см. также
188–197, 202–205, Центральная Африка 463 Ферроль) 49, 71, 178,
210, 212, 215–218, Центральная Европа 121 238, 357, 510
222, 227–229, 234, Эльба, о. 193
238, 242–246, Эльзас 185, 426, 465
252, 255, 261, 265, Ч Эльин 145
268–269, 271–276, Чакабуко 260 Эль-Ксар-эль-Кебир 463
278–279, 284–286, Черное море 278, 419 Эль-Пуэрто-де-Санта-
288, 290–291, 298, Чехословакия 531, 562– Мария 245
315, 328, 348, 356, 563 Эль-Хосейма 494
364, 373, 382, 384, Чивитта-Веккиа 132 Эндай 581
415–422, 424–426, Чикаго 663 Эрфурт 215
428–430, 432, 433, Чили 73, 253, 259–260, Эскориал 204, 205, 207,
437, 439, 441, 449, 263, 269, 419, 422, 524, 578
460–469, 472–473, 423, 717 Эстремадура 27–29, 40,
483, 491, 494–495, Чилоэ, о. 263 45, 67, 79, 82, 166, 217,
499, 503, 520, 530– Чильпансинго 259 336, 352, 524, 532, 675
531, 534, 542, 552, Чинча, о. 422 Этрурия 203
555, 558, 560–568, Чугацкий залив (залив Этрурия, королевство
570, 572, 581, 585, Принца Уильяма) 194, 207
587, 589, 593, 607, 186
640–641, 643, 655, Чукисака 256
665, 688 Ю
Французская Канада Южная Азия 689
139 Ш Южная Италия 133
860 Фридланд 276 Швейцария 290, 346, Южные Нидерланды
Фридрихсгам 288 373, 424, 435 (см. Испанские
Фуэнте Вакерос 711 Швеция 121, 126, 130, Нидерланды) 23,
Фуэнтеррабия 191 139, 150, 183–184, 26–27, 30, 41, 67, 129,
197, 222, 275–276, 134
278, 290, 416, 436, Южная Америка 23, 53,
Х 461, 478 73, 97, 124, 140, 146,
Хака 504 Шотландия 126–127 177, 193, 237, 259,
Харама, р. 543 Штутгарт 435 268, 290, 325, 587
Хатива 37
Хаэн 382
Херес-де-ла-Фронтера Э Я
488 Эбро, р. 191, 205, 215, Ямайка 139, 259, 264
Херсон 289 296, 383, 492, 560– Яп, о-ва 426
Хихон 100, 169, 558, 677 561, 565 Япония 385, 434
RESUMEN
E l segundo volumen de la “Historia de España” está dedicado a los tres úl-

timos siglos, desde los inicios del XVIII hasta la actualidad; una época
dinámica, repleta de cambios dramáticos. Los acontecimientos de este perío-
do demuestran las particularidades del trayecto histórico de España de las que
parte como un continuum desde las épocas inmediatamente anteriores, Anti-
güedad, Edad Media y Alta Edad Moderna, áreas de investigación a las que
está consagrado el primer volumen de dicha edición. El objetivo principal de su
segundo volumen consiste en que la Historia de España siga mostrándose en la
unidad de todos sus aspectos: económico, político, social y cultural, aclarados
los rasgos principales del desarrollo de la civilización española y del papel de
España en el mundo actual. 861
Los autores de esta obra consideran la Historia de España como un todo úni-
co y su periodización como un hecho convencional que depende de la metodología
de investigación. La narración se ha adaptado a las características de cada etapa
histórica, combinándose concepción científica con estructura de trabajo.
Se han elegido los inicios del siglo XVIII como un punto de inflexión por la
novedad cualitativa de los procesos que comenzaron en aquella época. El más signi-
ficativo de esos cambios, el advenimiento en el trono español de una nueva Dinas-
tía, supuso los inicios de una nueva concepción política. El Estado, centralizado en
la Península, ahora fundaba su fuerza internacional más en su proyección atlántica
que europea. Tras la Guerra de Sucesión Española el país vivió un auge económico
al que contribuyeron las reformas de la nueva generación de hombres políticos. Las
transformaciones del siglo XVIII pusieron de manifiesto las contradicciones y pa-
radojas del Antiguo Régimen en su versión española.
El siglo XIX fue para España un periodo de nuevos desafíos históricos. En
aquella época, España vivió muchos cambios políticos acompañados por inten-
sas transformaciones constitucionales, sociales y económicas aunque no todos
tuvieron resultados irreversibles. Según los autores, discontinuidad, contradic-
ción y contraste son los rasgos principales que definen la sociedad y la política
en la España del ochocientos. Por eso, la calificación “revolucionaria” se puede
atribuir sólo a tres hechos históricos: la Guerra de la Independencia Española
(1808–1814), el periodo de la Primera Guerra Carlista (1833–1840) y el Sexenio
Democrático (1868–1874).
En este volumen se presta especial atención a las relaciones hispano-rusas de
los siglos XVIII–XIX, dos siglos que tuvieron periodos de acercamiento y perio-
dos de enfriamiento, hasta rupturas de relaciones bilaterales. Los contactos diplo-
máticos entre España y Rusia estuvieron marcados por la superación de prejuicios
y estereotipos, por la búsqueda de caminos entre uno y otro, por la comprensión de
los intereses comunes y la importancia de la colaboración mutua.
La tercera parte versa sobre los acontecimientos que protagonizaron el siglo
XX y principios del XXI. España entraba en la nueva centuria sufriendo la de-
rrota en la guerra contra los Estados Unidos. Pero al mismo tiempo, el Desastre
del 98 fue un impulso para superar la crisis profunda en la que se quedaba el país
formulándose a principios del siglo XX varias alternativas para el futuro desarro-
llo de España, entre ellas: mantener la monarquía constitucional ampliando el
proceso de democratización y reformas sociales, sustituir la monarquía por una
república apoyada por las masas populares, o establecer una dictadura militar
como panacea para los conflictos sociales. Visiones diferentes y a veces opuestas
de la perspectiva socio-política no podían contribuir al diálogo.
El país, que no participó en dos guerras mundiales, vivió sin embargo la trage-
dia de una guerra civil. La Guerra Civil española (1936–1939) constituye uno de
los acontecimientos clave en la Historia de España del siglo XX debido a la inter-
nacionalización que experimentó el conflicto y a la profundidad de las transforma-
ciones sociales que surgieron durante el mismo.
La Dictadura de Francisco Franco, establecida tras la derrota republicana del 39,
862 constituye un período que se desarrolla de manera lenta y compleja, a través de dife-
rentes etapas que marcan su evolución interna durante casi cuarenta años. Los cambios
introducidos por el propio régimen tuvieron como resultado la erosión del Franquismo,
trayendo consigo el renacimiento de la sociedad civil y creándose las condiciones favora-
bles para la Transición de la dictadura a la democracia. Los franquistas y sus oponentes
políticos pasaron de la “lengua de las armas” a las “armas de la lengua” y tras la muerte
del dictador sorprendieron a toda la comunidad internacional con un modelo de com-
promiso político que garantizó la transición pacífica hacia la democracia. En tan sólo
unos años España alcanzó un alto nivel de desarrollo en las instituciones democráticas y
encontró su nueva identidad colectiva en el Estado de las Autonomías.
Para la cultura española el siglo XX fue un periodo trágico y feliz a la vez.
La Guerra Civil española supuso una ruptura cultural, abatida por la muerte y el
exilio de muchos intelectuales, escritores, pintores, escultores; al tiempo que mu-
chos españoles se colocaron en la vanguardia del proceso creativo mundial y fasci-
naron a sus contemporáneos con descubrimientos estéticos, innovaciones de arte o
paradojas éticas.
Algunos temas y hechos históricos de estos tres siglos de la historia españo-
la hasta la actualidad continúan suscitando innumerables debates y discusiones
científicas. No nos cabe la menor duda de que las interpretaciones presentadas
por los autores de este volumen van a potenciar futuras investigaciones sobre este
sugestivo periodo.
Los autores que han colaborado en la elaboración de este volumen han estudia-
do la estructura expositiva más adecuada para cada materia. Además, el texto posee
pequeños ensayos sobre aquellos acontecimientos, personajes o monumentos que
ejercen un papel primordial para la comprensión de cada período.
La publicación también incluye una lista bibliográfica que puede ayudar a un
lector interesado en ampliar sus conocimientos de la Historia de España.
863
ÍNDICE
PRÓLOGO . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11
INTRODUCCIÓN . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13
PARTE I
España en el siglo XVIII
1. LA CONSOLIDACIÓN
DE LA MONARQUÍA BORBÓNICA . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 22
CAPÍTULO 1. La Guerra de la Sucesión española . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23 865

CAPÍTULO 2. Las reformas de los primeros Borbones . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42
CAPÍTULO 3. La monarquía ilustrada de Carlos III . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55
2. LA ESPAÑA DEL ANTIGUO RÉGIMEN . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78
CAPÍTULO 1. Economía y sociedad . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79

CAPÍTULO 2. La cultura intelectual y la Ilustración . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 92
CAPÍTULO 3. El arte español del siglo XVIII . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109
3. ESPAÑA EN EL SISTEMA DEL EQUILIBRIO EUROPEO . . . 120
CAPÍTULO 1. España y Europa 1714–1789 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121

CAPÍTULO 2. Las relaciones hispano-rusas en el siglo XVIII . . . . . . . . . . . . . . 149
4. ESPAÑA EN EL REINADO DE CARLOS IV . . . . . . . . . . . . . . . . 160
CAPÍTULO 1. De la monarquía ilustrada al despotismo ilustrado . . . . . . . . . . . . 161

CAPÍTULO 2. España y Europa en los años
de la Revolución Francesa . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183
I NDICE
PARTE II
España en el siglo XIX
1. ESPAÑA 1807–1833:
LA GUERRA DE LA INDEPENDENCIA
Y LA RESTAURACIÓN ABSOLUTISTA . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 200
CAPÍTULO 1. La crisis dinástica de los años 1807–1808 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 201

CAPÍTULO 2. La Guerra de la Independencia (1808–1814) . . . . . . . . . . . . . . . . . 211
CAPÍTULO 3. El reinado de Fernando VII . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 231
CAPÍTULO 4. La quiebra del Imperio . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 253
CAPÍTULO 5. España y Rusia en el primer tercio del siglo XIX . . . . . . . . . . . . . . 271
2. ESPAÑA 1834–1874:
LOS TIEMPOS REVOLUCIONARIOS . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 294
CAPÍTULO 1. El reinado de Isabel II . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 295

CAPÍTULO 2. El Sexenio Democrático . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 327
CAPÍTULO 3. Las contradicciones de la modernización:
866 de la sociedad tradicional a la sociedad industrial . . . . . . . . . . . . . . 347
3. LA RESTAURACIÓN 1874–1898 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 370
CAPÍTULO 1. La estabilización política y económica 1874–1898 . . . . . . . . . . . . 371

CAPÍTULO 2. La cultura española del siglo XIX . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 389
4. LA POLÍTICA EXTERIOR 1834–1898 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 414
CAPÍTULO 1. En la periferia de la política mundial . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 415

CAPÍTULO 2. Rusia y España en la segunda mitad del siglo XIX . . . . . . . . . . . . 427
CAPÍTULO 3. «El Desastre de 1898» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 437
PARTE III
España en el siglo XX —
los principios del siglo XXI
1. EL REINADO DE ALFONSO XIII (1902–1931) . . . . . . . . . . . . . . 446
CAPÍTULO 1. 447
I NDICE
«La renovación» de España . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
CAPÍTULO 2. España y la Primera Guerra Mundial . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 465
CAPÍTULO 3. La crisis de la monarquía constitucional . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 479
CAPÍTULO 4. La dictadura de Primo de Rivera . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 487
2. LA SEGUNDA REPÚBLICA ESPAÑOLA

Y LA GUERRA CIVIL (1931–1939) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 502
CAPÍTULO 1. El nacimiento de la Segunda República

(1931–1933) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 503
CAPÍTULO 2. La crisis de la República y la victoria
del Frente Popular . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 517
CAPÍTULO 3. El inicio de la Guerra Civil Española
y la intensificación de la revolución (1936–1937) . . . . . . . . . . . . . 527
CAPÍTULO 4. El viraje de la Guerra Civil
(verano de 1937 – otoño de 1938) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 553
CAPÍTULO 5. El final de la guerra . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 563
3. FRANQUISMO . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 574
CAPÍTULO 1. La formación del Estado franquista . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 575 867

CAPÍTULO 2. España en el mundo de postguerra . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 587
CAPÍTULO 3. La modernización limitada . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 595
CAPÍTULO 4. La erosión del régimen . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 611
4. LA ÉPOCA DE LA TRANSICIÓN
Y LA ESPAÑA CONTEMPORÁNEA . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 622
CAPÍTULO 1. La Transición a la democracia . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 623

CAPÍTULO 2. Los gobiernos socialistas (1982–1996) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 635
CAPÍTULO 3. El Partido Popular en el poder (1996–2004) . . . . . . . . . . . . . . . . . . 651
CAPÍTULO 4. España ante los restos del siglo XXI . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 660
CAPÍTULO 5. El problema etnonacional y regional del Estado español . . . . . . . 672
5. LA CULTURA ESPAÑOLA
EN EL SIGLO XX — EL PRINCIPIO DEL SIGLO XXI . . . . . . 694
CAPÍTULO 1. La Edad de Plata de la cultura española . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 695

CAPÍTULO 2. La «República de los intelectuales» y la Guerra Civil . . . . . . . . . 715
CAPÍTULO 3. La vida cultural bajo el Franquismo . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 727
CAPÍTULO 4. La cultura de España contemporánea. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 745
I NDICE
CONCLUSIÓN . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 763
CRONOLOGÍA . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 767
BIBLIOGRAFÍA . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 781
LISTA DE MAPAS Y LÁMINAS . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 816
ÍNDICE ONOMÁSTICO . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 830
ÍNDICE TOPONÍMICO . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 849
RESUMEN . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 861
ÍNDICE . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 865
AUTORES y REDACTORES . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 869
868
АВТОРЫ и РЕДАКТОРЫ
«ИСТОРИЯ ИСПАНИИ», том 1–2
AUTORES y REDACTORES
«HISTORIA DE ESPAÑA», vols. 1–2
Астахов М.А. Ведюшкин В.А.

Astakhov M.A. Védyushkin V.A.
научный редактор издательства к.и.н., старший научный сотрудник
«Большая российская энцикло- Центра западноевропейского
педия», аспирант кафедры Средневековья и раннего
истории Средних веков исто- Нового времени ИВИ РАН.
рического факультета МГУ
им. М.В. Ломоносова. Ведюшкина С.В .
Védyushkina S.V.
Баженова А.Д. окончила аспирантуру ГАУГН.
Bazhénova A.D.
к.ф.н., преподаватель Волков М.С.
филологического факультета Volkov M.S. 869
НИУ ВШЭ. к.и.н., окончил аспирантуру
ГАУГН
Бухармедова Л.М.
Bujarmédova L.M. Волосюк О.В.
к.и.н., зав. кафедрой европей- Volosyuk O.V.
ских языков ВКИЯ МИД РФ. д.и.н., профессор факультета
мировой экономики и мировой
Варьяш И.И. политики НИУ ВШЭ.
Váriash I.I.
к.и.н., доцент, заместитель Гранцева Е.О.
заведующего кафедрой Grántseva E.O.
истории Средних веков к.и.н., старший научный сотруд-
исторического факультета ник, зам. руководителя Центра
МГУ им. М.В. Ломоносова. испанских и португальских ис-
следований ИВИ РАН, доцент
факультета истории ГАУГН.
Зеленина Г.С. Пичугина И.С.
А ВТОРСК ИЙ КОЛ Л ЕКТИВ
Zelénina G.S. Pichúguina I.S.

к.и.н., доцент Центра старший научный сотрудник
библеистики и иудаики РГГУ. ИВИ РАН.
Исэров А.А. Пожарская С.П.

Iserov A.A. Pozhárskaya S.P.
к.и.н., старший научный д.и.н., профессор, главный
сотрудник ИВИ РАН, научный сотрудник
доцент факультета истории ИВИ РАН.
НИУ ВШЭ.
Попова Г.А.
Козловская В.И. Popova G.A.
Kozlóvskaya V.I. к.и.н., старший научный
д.и.н., профессор Московского сотрудник Центра западноевро-
государст венного областного пейского Средневековья и ран-
университета, член-корреспон- него Нового времени ИВИ РАН.
дент Королевской Академии
истории (Мадрид). Сагомонян А.А.
Sagomonián A.A.
Кожановский А.Н. д.и.н., зав. кафедрой теории
Kozhanovskiy A.N. и истории международных
д.и.н., старший научный отношений МГЛУ, профессор
сотрудник Института факультета мировой политики
этнологии и антропологии МГУ им. М.В. Ломоносова,
РАН. професор РАНХиГС.
Липкин М.А. Ткаченко А.А.

Lipkin M.A. Tkachenko A.A.
д.и.н., заместитель научный сотрудник ИВИ РАН.
870 директора ИВИ РАН.
Федосов Д.Г.
Медников И.Ю. Fedosov D.G.
Médnikov I.Y. научный сотрудник сектора
младший научный ибероамериканского искусства
сотрудник ИВИ РАН, Государственного института
директор Между народного искусствознания.
учебно-научного Иберийского
центра РГГУ. Филатов Г.А.
Filatov G.A.
Окунева О.В. аспирант ИВИ РАН.
Ókuneva O.V.
к.и.н., доктор университета Фомина Н.В.
Париж IV-Сорбонна, Fominá N.V.
старший научный сотрудник окончила аспирантуру
ИВИ РАН. ИВИ РАН.
Черных А.П. Юрчик Е.Э.
А ВТОРСК ИЙ КОЛ Л ЕКТИВ

Chernij A.P. Yúrchik E.E.
к.и.н., ведущий научный к.и.н., ведущий научный
сотрудник, руководитель сотрудник кафедры новой
Центра гербоведческих и новейшей истории истори-
и генеалогических ческого факультета МГУ,
исследований ИВИ РАН. доцент кафедры общественных
наук Литературного института
Шубин А.В.
им. А.М. Горького.
Shubin A.V.
д.и.н., ведущий научный Яковлев П.П.
сотрудник ИВИ РАН, Yákovlev P.P.
профессор ГАУГН, д.и.н., ведущий научный
профессор РГГУ. сотруд ник, руководитель
Центра иберийских исследо-
ваний ИЛА РАН.
871
Н АУ Ч НОЕ ИЗД А Н И Е
История
ИСПАНИИ
ТОМ 2
от войны за испанское наследство до начала ХХI века
Редактор Г. В. Кошелева
Оригинал-макет А. С. Старчеус
Издательство «ИНДРИК»
По вопросу приобретения книг издательства «Индрик»

обращайтесь по тел.:
(495) 938-01-00
market@indrik.ru
www.indrik.ru
INDRIK Publishers has the exceptional right to sell this book outside Russia
and CIS countries. This book as well as other INDRIK publications
may be ordered by
www.indrik.ru
Налоговая льгота –
общероссийский классификатор продукции (ОКП) –
95 3800 5
Формат 70×100 1/16 . Печать офсетная.

56,0 п. л. Тираж 800 экз.
Отпечатано с оригинал-макета
в ППП «Типография «Наука»
121099, Москва, Шубинский пер., 6
В о втором томе «Истории Испании»
рассматриваются события, про- И
цессы и явления XVIII–XXI веков.
В книге представлена общая траек- С
тория цивилизационного развития
Испании, а также особенности по- Т
литической, экономической и соци-
О
альной жизни страны. Особое место
уделено вопросам дипломатии и
культуры, историческим корням «го-
Р История
сударства автономий», роли Испании
в современном мире. Издание пред-
ставл яет собой ака демическ ий
обобщающий труд, который может
И
Я ИСПАНИИ
быть использован испанистами раз-
личной специализации: историка-
ми, филологами, искусствоведами. 2
2
Благодаря популярному характеру
изложения ярких сюжетов испанской
И
истории книга представляет инте- ТОМ
рес для широкого круга читателей.
С
П
А
Н
И от
И войны
до
начала ХХI века

История Испании. Том 2. От войны за испанское наследство до начала ХХI века

Загружено:

Сведения о документе

Оригинальное название

Авторское право

Доступные форматы

Поделиться этим документом

Поделиться или встроить документ

Параметры публикации

Этот документ был вам полезен?

Это неприемлемый материал?

Авторское право:

Доступные форматы

История Испании. Том 2. От войны за испанское наследство до начала ХХI века

Загружено:

Авторское право:

Доступные форматы

В о втором томе «Истории Испании»

рассматриваются события, про- И

Moscú «INDRIK» 2014

Москва «ИНДРИК» 2014

Издание осуществлено при финансовой поддержке

Редакционная коллегия издания:

История Испании. Том 2. От войны за испанское наследство до начала

Во втором томе «Истории Испании» рассматриваются события, процессы и явле-

© Текст, коллектив авторов, 2014

РАЗДЕЛ 1. СТАНОВЛЕНИЕ МОНАРХИИ БУРБОНОВ . . . . . . . . . . . . . . . 22 5

ГЛАВА 2. Реформы первых Бурбонов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42

ГЛАВА 3. «Просвещенная монархия» Карла III . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55

РАЗДЕЛ 2. ИСПАНИЯ ПРИ «СТАРОМ ПОРЯДКЕ» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78

ГЛАВА 1. Экономика и общество . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79

ГЛАВА 2. Интеллектуальная культура и Просвещение . . . . . . . . . . . . . . . 92

ГЛАВА 3. Испанское искусство . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109

ГЛАВА 1. Испания и Европа в 1714–1789 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121

ГЛАВА 2. Отношения Испании и России в XVIII в. . . . . . . . . . . . . . . . . . 149

РАЗДЕЛ 4. ИСПАНИЯ В ПРАВЛЕНИЕ КАРЛА IV . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 160

ГЛАВА 1. От «просвещенной монархии»

ГЛАВА 2. Испания и Европа

РАЗДЕЛ 1. ИСПАНИЯ В 1807–1833 гг.: ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ

ГЛАВА 1. Династический кризис 1807–1808 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 201

ГЛАВА 2. Война за независимость 1808–1814 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 211

6 ГЛАВА 3. Правление Фердинанда VII . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 231

ГЛАВА 4. Крушение империи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 253

ГЛАВА 5. Испания и Россия в первой трети XIX века . . . . . . . . . . . . . . 271

РАЗДЕЛ 2. ИСПАНИЯ 1834–1874 гг.:

ГЛАВА 1. Испания при Изабелле II . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 295

ГЛАВА 2. «Демократическое шестилетие» (1868–1874) . . . . . . . . . . . . . 327

ГЛАВА 3. Противоречия модернизации:

ГЛАВА 1. Политика и экономическая стабилизация (1874–1898) . . . . 371

ГЛАВА 2. Культура Испании в XIX веке . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 389

ГЛАВА 1. На периферии мировой политики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 415

ГЛАВА 2. Россия и Испания

ГЛАВА 3. «Катастрофа 1898 года» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 437

РАЗДЕЛ 1. ПРАВЛЕНИЕ АЛЬФОНСА XIII

ГЛАВА 1. «Возрождение» Испании . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 447

ГЛАВА 2. Испания и Первая мировая война . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 465

ГЛАВА 4. Диктатура Примо де Риверы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 487

РАЗДЕЛ 2. ВТОРАЯ РЕСПУБЛИКА

ГЛАВА 1. Возникновение Второй Республики

ГЛАВА 2. Кризис Республики и победа Народного фронта . . . . . . . . . 517

ГЛАВА 3. Начало Гражданской войны

ГЛАВА 5. Завершение войны . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 563

РАЗДЕЛ 3. ФРАНКИЗМ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 574

ГЛАВА 1. Формирование франкистского государства . . . . . . . . . . . . . . . 575

ГЛАВА 2. Испания в послевоенном мире . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 587

ГЛАВА 3. Ограниченная модернизация . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 595

ГЛАВА 4. Эрозия режима . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 611

РАЗДЕЛ 4. ЭПОХА ПЕРЕМЕН

ГЛАВА 1. Переход от франкизма к демократии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 623

ГЛАВА 2. Политика правительств социалистов (1982–1996) . . . . . . . . 635

ГЛАВА 3. Народная партия у власти (1996–2004) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 651

ГЛАВА 4. Перед вызовами ХХI века . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 660

ГЛАВА 5. Этно-национальная и региональная проблема

РАЗДЕЛ 5. ИСПАНСКАЯ КУЛЬТУРА XX века . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 694

ГЛАВА 1. Серебряный век испанской культуры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 695

ГЛАВА 2. «Республика интеллектуалов»

ГЛАВА 3. Культурная жизнь в условиях франкизма . . . . . . . . . . . . . . . . . 727

ГЛАВА 4. Культура современной Испании . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 745

СПИСОК КАРТ и ИЛЛЮСТРАЦИЙ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 816

ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 849