Министерство науки и высшего образования

Российской Федерации
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего образования
«ОРЛОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени И. С. ТУРГЕНЕВА»

Институт иностранных языков

Кафедра романской филологии

Лацис Яна Эдгаровна

КАТЕГОРИИ ГЛАГОЛА И ИХ ЗНАЧЕНИЕ СОГЛАСНО ТЕОРИИ Р.

ЯКОБСОНА
Курсовая работа
по дисциплине «Основы теории первого иностранного языка»

Группа: 73ЛНГ
Направление подготовки (специальность): 45.03.02 Лингвистика
Направленность (профиль): Перевод и переводоведение

Руководитель:
к.п.н., доцент Чечиль А.П._________________
Оценка____________________________________

Орел – 2020
 ВВЕДЕНИЕ
Глагол – одна из наиболее важных частей речи в морфологии, которая
обозначает действие либо же состояние предмета, развивающегося во
времени. Категории глагола показывают, каким образом протекает действие
во времени и как оно соотносится с действительностью.

Грамматические категории каждого языка можно уподобить своего рода

анкете, предъявляемой к описанию объектов и ситуаций на данном языке:
говорящий не может успешно выполнить это описание, не ответив (хочет он
того или нет) на вопросы такой «грамматической анкеты». По меткому
замечанию Р.Якобсона, «основное различие между языками состоит не в
том, чтó может или не может быть выражено, а в том, чтó должно или
не должно сообщаться говорящими». 

Для исследования глагольных категорий, как и других категорий в сфере

грамматики, важное значение имеют труды Р.О. Якобсона.

Теория, представленная в работах Якобсона, в полной мере сохраняет свою

актуальность по сей день.

Цель данной работы заключается в:

-изучении и систематизации теории Р.О. Якобсона

-уточнении наиболее важных терминов и понятий, используемых для

проводимого в работе исследования;

- проведении системно-комплексного анализа грамматических категорий

глагола: разграничение и описание каждой грамматической категории

-выявлении и более детальном рассмотрении «новых» категорий глагола,

выделенных в работах Якобсона.

2
 1. ОБЩЕЯЗЫКОВЫЕ КАТЕГОРИИ ГЛАГОЛА

Грамматические категории глагола можно условно разделить

на общие (общеязыковые, универсальные, присущие самой информации)
и частные (частноязыковые, встречающиеся в некоторых языках для какого-
либо согласования, и не влияющие на информацию).

(A) К общим глагольным грамматическим категориям, которые как бы

присущи самому высказыванию, можно отнести следующие:

 наличие субъектов и объектов:

o переходность-непереходность [наличие субъекта и прямого
объекта];
o валентность [в т.ч. - наличие косвенных объектов];
o залог (действительный, страдательный, возвратный);
 степени реальности и необходимости:
o наклонение (повествовательное, побудительное, сослагательное);
o модальность [отношение к действию];
 привязка ко времени и уточнение этапов:
o время: абсолютное время, таксис;
o вид (совершенный, несовершенный...) и аспект [более детально];

(B) К частным глагольным категориям в грамматике следует отнести

грамматические категории глаголов отдельных языков или языковых групп,
например, спряжение, которое сложилось исторически и отражает древние
фонетические типы глаголов. В имени таким аналогом является склонение,
которое тоже имеет диахроническую природу. Но в имени эта категория из
случайной превратилась во вспомогательную реляционную, помогая связать
подлежащее со сказуемым. Возможно, к этой же группе следует отнести
и породы семитских глаголов.

3
В системе исследования и описания глагольных категорий учитываются
различия и взаимосвязи различных типов категориальных единств.
Предметом анализа являются:

а) грамматические категории (ГК) — вид, время, наклонение, лицо, залог и

др.;

б) лексико-грамматические классы (ср. предельные / непредельные,

переходные / непереходные глаголы) и более дробные разряды);

в) функциональносемантические поля (ФСП) — аспектуальность,

темпоральность, таксис, временная локализованность, персональность,
залоговость, а также репрезентирующие их в высказываниях категориальные
ситуации.

4
 2. ИССЛЕДОВАНИЯ Р. О. ЯКОБСОНА
2.1. 0 структуре русского глагола

С именем Якобсона связан первый смелый опыт перенесения структурных

принципов в область морфологии. Исследование Якобсона о структуре
русского глагола, впервые опубликованное в 1931 г., было далеко идущей
попыткой введения в область морфологии корреляций „признаковых"
(„маркированных") и „беспризнаковых" категорий и форм. В этой своей
работе Якобсон проводит последовательное разграничение двух видов
языковых противопоставлений: сигнализирование некоего А и
несигнализирование этого А:

Рассматривая две противопоставленные друг другу морфологические

категории, исследователь часто исходит из предпосылки, что обе эти
категории равноправны и каждая из них обладает свойственным ей
положительным значением: категория I означает А, категория II означает В,
или по крайней мере категория I означает А, категория II означает
отсутствие, отрицание А. В действительности же общие значения
коррелятивных категорий распределяются иначе: если категория I указывает
на наличие А, то категория II не указывает на наличие А, иными словами, она
не свидетельствует о том, присутствует А или нет. Общее значение
категории II сравнительно с категорией I ограничивается, таким образом,
отсутствием „сигнализации А“.

Если в определенном контексте категория II все же сигнализирует отсутствие

А, то это является лишь одним из употреблений данной категории: значение
здесь обусловлено ситуацией; и даже если такое значение является самой
обычной функцией данной категории, исследователь тем не менее не должен
отождествлять статистически преобладающее значение категории с ее общим
значением. Подобного рода отождествление приводит к злоупотреблению

5
понятием транспозиции. Транспозиция категории имеет место лишь там,
где ощущается перенос значения.

2.2. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол.

Дальнейшее развитие общая система значений глагола (не только русского)

получила в известном исследовании Якобсона 1957 г. «Шифтеры,
глагольные категории и русский глагол». Здесь Якобсон строит
максимально полную систему глагольных категорий. В основу его схемы
положены различия между фактом, описываемым в речи, и самим фактом
речи (речевым актом).

Глагольная форма может характеризовать либо участников сообщаемого

факта, либо сам сообщаемый факт. В свою очередь по отношению к акту
речи возможно аналогичное разделение. Каждая из известных глагольных
категорий в разных языках мира получает свое место в построенной по этому
принципу Якобсоном таблице.

Например, категория очевидности описывается как качественная

характеристика сообщаемого факта относительно некоторого другого
сообщаемого факта в их отношении к речевому акту. Весьма существенны не
только конкретные результаты этой работы, но и самый ее принцип:
аксиоматическое задание некоторого набора исходных элементарных
значений, из комбинаций которых получаются все те категории, которые
характеризуют глагол в известных языках мира. По этому пути позднее
пойдет лингвистическая семантика нашего времени.

Также в этой работе Р.О. Якобсон предложил различать, кроме известных

грамматических категорий, выражаемых глагольными формами, еще одну,
которую он назвал "таксисом" (taxis). Эта категория, объединяющая в
качестве своих разновидностей такие глагольные формы, как относительные
времена и деепричастия, противопоставляется категории времени, что
находит свое отражение в следующих определениях. "Время, - пишет Р.О.

6
Якобсон, - характеризует сообщенное событие со ссылкой на акт речи.
Таксис характеризует сообщенное событие со стороны его отношения к
другому сообщенному событию без ссылки на акт речи"

2.3. ПОНЯТИЕ ШИФТЕРА

В той же работе Якобсон детально развивает понятие „шифтера",

заимствованное им у О. Есперсена (Есперсен сам не был изобретателем этого
термина, который встречался и до него).

Под шифтером Якобсон понимает любой языковой элемент, глагольный или

местоименный, который обозначает связь сообщения с актом речи, в
частности говорящим (формы 1 лица) и слушающим (формы 2 лица).
Удачное развитие идея Якобсона нашла в исследовании по семантике языка у
французского математика Р. Тома. Согласно Тому, всякое языковое
высказывание описывает пространственно-временной процесс. Шифтеры же
локализуют область, в которой этот процесс развертывается. Локализация
дается по отношению к той пространственно-временной области, в которой
находятся говорящий и слушающий. В подавляющем большинстве
высказываний естественного языка такая локализация необходима, поэтому
шифтеры представляют важнейшую часть языковой системы.

«Общее значение грамматической формы, именуемой «шифтер»,

отличается тем, что в состав ее общего значения входит ссылка на данный
речевой акт, т.е. на речевой акт, в состав которого включена эта форма.»

Такими «шифтерами», по мнению Р. Якобсона являются, например,

прошедшее время, первое лицо глагола, потому что указывают: время — на
событие, предшествующее данному речевому акту, лицо — на автора или
адресата речевого акта. Адресанты и адресаты в беседе постоянно меняются,
конкретное значение формы «я» и формы «ты» переключается.

7
Роль этого явления хорошо иллюстрирует ситуация, когда ребенок, только
учащийся говорить, включает в свой речевой обиход грамматическое время:
это нововведение освобождает ребенка, погашает его зависимость от hic et
nunc, т.е. от непосредственно данной временной и пространственной
обстановки. Отныне он может говорить о том, что происходит на временном
и пространственном расстоянии от него, и с переменностью исходных
пунктов — временных и пространственных — он усваивает также идею
чередующихся соучастников речевого общения. В речь ребенка проникает
идея времени, а также идея большей близости или отдаленности в
пространственном плане.

8
 3. СИСТЕМА ГРАММАТИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ ГЛАГОЛА
ЯКОБСОНА
Якобсон в духе характерного для его работ 50-х годов обращения к
сближению лингвистики с точными науками воспользовался терминами
теории информации — «код», под которым понимается способ
представления информации в форме, пригодной для ее передачи по каналам
связи, и «сообщение», которым обозначаете последовательность сигналов,
переданная по каналу. Якобсон охарактеризовал шифтеры как такие кодовые
элементы, которые в самом коде (в естественном языке) определяются
отсылками к речевому сообщению (высказыванию).

В процессе лингвистической коммуникации действуют сообщение и код,

причём действуют двояко: либо соотносят с определенным референтом, либо
являются референтом в соотношении. В результате мы имеем 4 типа
соотносимости между кодом и сообщением:

1) сообщение отсылает к сообщению;

2) код отсылает к коду;

3) сообщение отсылает к коду;

4) код отсылает к сообщению — последний случай как раз предполагает то,

что О. Есперсен обозначил термином шифтера.

Собственно лингвистическая значимость этих идей Якобсона заключалась в

том, что они прокладывали путь и к глубокому осознанию особенностей
использования „эгоцентрических" слов естественного языка, и к пониманию
его как средства общения, в который встроены отсылки на самый акт
общения, в отличие от других систем знаков. Вместе с тем следует отметить
и то, что в работе о шифтерах Якобсон, ссылаясь на ранние труды М. М.
Бахтина, по существу, впервые строит такую лингвистическую теорию,

9
которая дает четкие грамматические основы и для анализа ключевых
проблем лингвистики текста.

Якобсон отмечает, что в речи существует ряд вопросов, направленных

именно на уточнение кода (например: «Что ты имеешь в виду?»).
Кодирование – это перевод информации в вербальные знаки, процесс
движения по цепочке означающих, процесс пристежки смысла и
означивания. С психоаналитической точки зрения мы могли бы сказать, что
кодирование – это соединение словесных и предметных представлений по
определенным грамматическим правилам. Языковая функция, связанная с
кодом, называется «метаязыковой». 

Пользуясь этим термином, Р. Якобсон анализирует систему

грамматических категорий глагола . Выделив в сообщении элементы
сообщаемого факта (En), факт сообщения (Es), участников сообщаемого
факта (Pn) и участников факта сообщения (Ps), Р. Якобсон составил из них
матрицу, основанную на противопоставлении:

1) категорий шифтерных (дейктические) и нешифтерных,

2) категорий, содержащих отношение (коннекторы) и характеризующих

только сообщаемый факт, либо участников сообщаемого факта
(десигнаторы),

3) категорий с участниками сообщаемого факта и без участников.

10
Схема категорий глагола Р. Якобсона.

P involved P not involved

Designator Connector Designator Connector
Gender Status
Qualifier:
Number Voice Aspect Taxis
Quantifier:
Shifter: Person Tense

Shifter Mood Evidential

P involved P not involved

Designator Connector Designator Connector
Pn Pn En En
Non-shifter:
Pn / Ps Pn En / Ps En / Es En Ens /
Shifter:
Es

На основе этих противопоставлений Р. Якобсон дал определения

грамматическим категориям глагола, однако пересечения
противопоставлений выявили не только общеизвестные категории рода,
числа, лица, вида, времени, залога, наклонения глагола, но и еще две
категории — эвиденциальности и таксиса.

Категория вида как грамматический центр поля аспектуальности в русском

и других славянских языках характеризуется рядом признаков, свойственных
центральным компонентам структуры ФСП:

11
1) максимальная концентрация базисных семантических признаков,
определяющих качественную специфику данного ФСП (в отличие от
разреженности таких признаков на периферии);

2) сосредоточение связей языковых единиц, участие в максимальном числе

оппозиций (в отличие от рассредоточения «сетки связей», проявлений той
или иной степени изолированности на периферии);

3) наибольшая специализированность данного языкового элемента или

системы элементов по отношению к реализации определенных
семантических функций ;

4) регулярность функционирования языкового средства или комплекса

средств (в отличие от нерегулярности или меньшей степени
употребительности формальных средств на периферии).

К периферии поля аспектуальности относятся способы глагольного действия

и их группировки, аспектуальные признаки в лексическом значении глаголов
(ср. глаголы состояния, отношения, предельного и непредельного действия),
а также семантические признаки, передаваемые обстоятельствами типа
долго, медленно, постепенно, вдруг, внезапно.

Характеристика глагольного вида по признаку «отношение к говорящему»

допускает разные истолкования. В упомянутой выше статье Р. О.
Якобсона глагольный вид отнесен к числу не-шифтеров: «Статус и вид
характеризуют сообщаемый факт сам по себе, безотносительно к его
участникам или к факту сообщения»

Категория залога относится к числу «не-шифтеров»: «Залог характеризует

отношение между сообщаемым фактом и его участниками
безотносительно к факту сообщения или говорящему лицу». Однако при
выборе той или иной формы залога возможна актуализация позиции
говорящего. Устранение субъекта с центральной позиции в структуре

12
предложения и замещение этой позиции объектом может быть живым
процессом, протекающим при формировании высказывания. Ср., например,
ситуацию, когда автор, избегая подчеркивания своей личности, заменяет
первоначальный вариант высказываний типа «Мы уже рассматриваем этот
вопрос» вариантом, в котором субъект отодвигается на задний план: «Этот
вопрос уже рассматривается нами».

Возможность актуализации связи с говорящим при функционировании

залоговых конструкций лишний раз свидетельствует о необходимости
проводить различие между характеристикой рассматриваемых категорий в их
отношении к позиции говорящего на основе категориальных значений
языковых средств (этим определяется истолкование залога как категории, не
относящейся к числу шифтеров) и проявлениями «воли говорящего» в
конкретных актах речи.

13
 4. ТАКСИС
Таксис — один из немногих терминов в языкознании, у которого есть точная
дата рождения. Этот термин ввел в научный оборот Р. О. Якобсон в 1957 г. В
своей знаменитой работе «Shifters, Verbal Categories and the Russian Verb» он,
перечисляя грамматические глагольные категории, называет категорию,
которая маркируется символами E n E n 1 . Об этой категории Р. О. Якобсон
пишет буквально следующее: У этой категории нет стандартного
названия; термины типа «относительное время» определяют лишь одну из
ее разновидностей. Предложенный Блумфилдом термин «порядок»
(«order»), или, скорее, его греческий прообраз «таксис» («τάξις»),
представляется наиболее подходящим.

Греческим словом таксис (гр. ταξις), означающим порядок расположение, Р.

Якобсон назвал категорию, которая характеризует один сообщаемый факт по
отношению к другому сообщаемому факту безотносительно к моменту речи.
Таким образом, глагольное время — категория шифтерная, а таксис —
нешифтерная. Р. Якобсон указывает, что понятие относительного времени
только частично покрывает сферу данной категории. По мнению Р. Якобсона
развитая грамматическая категория таксиса проявляется в нивхском
(гиляцком) языке и в языке хопи.

4.1. Зависимый и независимый таксис

Таксис характеризует сообщаемый факт по отношению к другому

сообщаемому факту и безотносительно к факту сообщения. Р. Якобсон
выделяет зависимый и независимый таксис. Зависимый таксис выражает
«различные типы отношений к независимому глаголу — одновременность,
предшествование, прерывание, уступительную связь и т. п. При зависимом
таксисе категория времени сама выступает в функции таксиса: она
выражает временное отношение к главному E n , а не к E s , как это имеет
место при независимом таксисе. Соотношение прошедшего и настоящего

14
времени превращается в противопоставление, которое, пользуясь
терминологией Уорфа, можно назвать противопоставлением временного
интервала и контакта между двумя E n.

Таксис представляет собой ФСП полицентрического типа. Полицентрическая

(бицентрическая) структура данного поля определяется различием функций
зависимого и независимого таксиса. Это различие обусловливает членение
рассматриваемого ФСП на две сферы, каждая из которых характеризуется
своими центральными и периферийными компонентами. В сфере зависимого
таксиса четко выделяется единый центр, характеризующийся наибольшей
специализацией и регулярностью выражения рассматриваемого отношения,
— конструкции с деепричастием.

У независимого таксиса нет единого центра. Выделяется несколько

разнородных средств, каждое из которых обладает определенными
признаками центрального положения. Среди элементов независимого
таксиса наивысшей степенью актуализированного выражения временных
отношений между действиями отличаются прежде всего сложноподчиненные
предложения с придаточными времени (фактически — таксиса, однако мы
сохраняем традиционную терминологию), например: Ты с ней сидел все
время, пока мы разговаривали. Именно поэтому указанным конструкциям
должно быть отведено первое место в иерархии средств выражения
независимого таксиса. Далее следуют бессоюзные предложения с условно-
временным соотношением частей: Посмотришь — сердце радуется и т. п. По
степени специализации выражения таксисных отношений они уступают
предложениям с придаточным времени.

4.2. Взгляд лингвистов на понятие таксиса

Следует отметить, что система категорий Р. Якобсона предполагает, что

таксис, т. е. отношение одного факта к другому может быть характеризуемо
разными семантическими отношениями, не только временными, но и,

15
например, причинно-следственными. Тем не менее, лингвисты переняли
этот термин в более узкой трактовке, подразумевая только временные
отношения.

Точного определения независимого таксиса Р. Якобсон не приводит, однако

противопоставление зависимого и независимого таксиса лингвисты
интерпретируют в своих целях. Так, В. С. Храковский (2009, с.12) понимает
независимый таксис, как независимый член из двух соотносимых форм
бипредикативной конструкции. В свою очередь А. В. Бондарко (1987, с.239)
по поводу таксиса утверждает:

Зависимый таксис — это временное отношение между действиями, из

которых одно является основным, а второе — второстепенным
(сопутствующим). Независимый таксис предполагает временные
отношения между действиями при отсутствии эксплицитно, формально
выраженной градации основного и второстепенного действия (оттенки
неполной равноправности элементов таксисного отношения возможны,
однако они не имеют формального выражения и не являются
грамматическими значениями тех или иных форм и конструкции).

Р. Якобсон рассматривает таксис как грамматическую категорию, которая в

русском языке не выражена, но на примерах с деепричастиями Р. Якобсон
показывает, что в русском языке в качестве таксиса может функционировать
глагольное время. Взгляд Р. Якобсона позволил русским лингвистам
рассматривать таксис как функционально-семантическую категорию. Ю. С.
Маслов (2004, сс.37–38) по поводу таксиса отмечает:

Сочетание таксиса и времени дает значение сложной (двух-, а иногда и

многоступенчатой) временной ориентации, выражаемой в некоторых
языках специальными формами, входящими в систему так называемых
относительных времен. Вместе с тем таксисные значения
одновременности, предшествования и следования во времени регулярно

16
возникают в результате взаимодействия видовых форм, так что в
некоторых языках выражение таксисных отношений может
рассматриваться как одна из важнейших функций глагольного вида. Тем
самым категория вида во многих случаях функционально сближается с
категорией относительных времен.

В более широкой трактовке в функциональной грамматике под термином

таксис объединяются явления паратаксиса и гипотаксиса (Halliday,
Matthiessien, 2004; с.373), частично соотносимых с терминам латинского
происхождения «сочинение» и «подчинения». В этом смысле под таксисом
понимается общая логико-семантическая взаимозависимость элементов,
связываемых в высказывании. В этой трактовке понятия таксиса с одной
стороны уходит в широкую сферу синтаксических связей. Однако роль
синтаксиса в выражении временных отношений очевидна. Лингвисты,
считающие предшествование, одновременность, следование не
семантическим признаком формы времени, а определенных синтаксических
отношений, возникающих при употреблении одной временной формы
относительно другой, выделяют также понятие синтаксического времени:

Категория синтаксического времени — это объективно-субъективная

категория, определяющая и формирующая предложение как единицу
синтаксиса, сущность которой есть связь означаемого — отношений
одновременности, предшествования и следования — и означающего —
интонационно-синтаксических, морфолого- -синтаксических, лексико-
семантических, лексико-синтаксических и конструктивно-синтаксических
средств русского языка.

17
 5. КАТЕГОРИЯ ЭВИДЕНЦИАЛЬНОСТИ
Новая в метаязыке теоретической лингвистики глагольная категория
эвиденциальности (засвидетельствованности), выделенная современным
языкознанием как научный факт не только на эмпирическом, но и на
теоретико-лингвистическом уровне и отраженная в известной классификации
глагольных категорий Р. Якобсона в качестве самостоятельной
грамматической категории глагола.

От других глагольных категорий эвиденциальность отличается

специфическим набором классифицирующих признаков, но главным
образом, своим категориальным грамматическим значением «указание
источника сведений о сообщаемом факте». Такого грамматического значения
нет больше ни у одной категории глагола. Отметим, что, в сущности, речь
идет об указании на источник и/или способ засвидетельствованности (прямой
либо косвенный) информации о реальной (равно - референтной) ситуации,
отраженной в содержании сообщения.

Выделению новой категории глагола предшествовала длительная,

восходящая к XIX в., история эмпирического описания в разных языках
глагольных форм, которые Р. Якобсоном, а позже и другими лингвистами
стали интерпретироваться в научной парадигме и метаязыковом контексте
теоретико-лингвистической концепции категории эвиденциальности. Но не
были новыми ни термин «эвиденциальность» (evidential), ни круг значений,
выражаемых соответствующими глагольными формами и лишь частично
отраженных Р.Якобсоном в перечне «источников сведений о сообщаемом
факте». Опираясь, главным образом, на результаты исследований языков
коренных этносов Северной Америки и, вероятно, Северо-Восточной Азии,
Р.Якобсон выделил четыре «источника сведений», основанных «на
сообщении какого-либо другого лица (цитативные, т.е. от кого-то

18
полученные сведения), на снах (сведения, полученные путем откровения), на
догадках (предположительные сведения) или на собственном прошлом опыте
(сведения, извлекаемые из памяти)» и, кроме того, отнес к категории
засвидетельствованности (evidential) болгарские формы «прямого/косвенного
повествования» и македонские «формы достоверности». Обратим внимание,
что в этом списке нет форм и значений «чувственной
засвидетельствованности», известных к тому времени и по
северноамериканским, и по северноевразийским данным.

Показательно, что выделение и описание глагольных форм

засвидетельствованности не привело до Р. Якобсона к серьезным теоретико-
лингвистическим выводам. Преимуществом Р. Якобсона стал взгляд на
отдельные глагольные формы сквозь призму уже выработанной им
теоретико-лингвистической концепции систематизации категорий глагола,
базирующейся на еще более фундаментальной общелингвистической
концепции - «теории речевой коммуникации», имеющей российские корни.

И отечественные, и зарубежные лингвисты, изучающие эвиденциальные

формы глагола в разных языках и в различных предметах (существенных
аспектах), отмечают, что импульс развертыванию этих исследований дала
статья Р. Якобсона по классификации (типологии) глагольных категорий.
Однако несмотря на то, что первой публикации статьи Р. Якобсона
предшествовал и за нею следовал ряд докладов и сообщений ее автора на
различных научных форумах, соответствующие исследования категории
эвиденциальности развернулись далеко не сразу. Они активно начались в
США в 1970-е - 1980-е гг., а в Европе и России только в последнее
десятилетие XX в. Поэтому категория эвиденциальности лишь в
настоящее время стала включаться в узуальную норму
лингвистического метаязыка. В «Лингвистическом энциклопедическом
словаре» 1990 г. она еще не представлена ни под своим классическим

19
термином, ни под какими-либо иными терминами, отражающими ее
существенную специфику. 

В большинстве известных работ последних десятилетий, посвященных

категории эвиденциальности, концепция Р.Якобсона задана в той или иной
форме как исходный эталон. 

20
 ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, после проделанной работы следует вывод, что система
категорий глагола, представленная в работах Якобсона, в полной мере
сохраняет свою актуальность по сей день.

Якобсона без всяких преувеличений можно назвать выдающимся лингвистом

нашего века. Наследие Якобсона огромно и до сих пор еще полностью не
изучено лингвистами.

Его вклад состоит в том, что было предложено исчисление грамматических

категорий глагола взамен простого их перечня.

В данной работе были достигнуты цели по:

- проведению анализа работ о структуре глагола, шифтерах и глагольных

категориях Р. О. Якобсона;

-характеристике категорий глагола по схеме Якобсона;

-детальному рассмотрению понятий таксиса и эвиденциальности;

-описанию дальнейших работ лингвистов, основанных на открытиях

Якобсона.

21
 СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Книги:

 М. К. Сабанеева, Г. М. Щерба, Историческая Грамматика французского

языка, Издательство Ленинградского Университета, 1990

 Якобсон Р. О., О структуре русского глагола, в его кн.: Избранные

работы, М., 1985;

 Якобсон 1972 — Р. О. Якобсон. Шифтеры, глагольные категории и

русский глагол // Б. А. Успенский (ред.). Принципы типологического
анализа языков различного строя. М.: Наука, 1972. С. 95–113
 Якобсон, Р., 1996. Язык и бессознательное. Москва: Гнозис, с.248.
 Jakobson, R. Selected Writings, vol II. Paris: Mouton, pp.130–147.

Электронные ресурсы:

 ТАКСИС: СЕМАНТИКА, СИНТАКСИС, ТИПОЛОГИЯ:

[Электронный ресурс]. – Режим доступа:
https://iling.spb.ru/typo/materials/taxis/taxis.pdf – Дата доступа:
13.06.2020

22