Borgata

Ссылка на материал: https://ficbook.
net/readfic/10736076
Borgata
Направленность: Слэш
Автор: Kayl.Pleasure__haru.77 (https://ficbook.net/authors/148489)
Соавторы: Kayl.Pleasure (https://ficbook.net/authors/579175)
Беты (редакторы): Nesssia (https://ficbook.net/authors/4477514), Lady Maknaes
(https://ficbook.net/authors/4656132)
Фэндом: Bangtan Boys (BTS)
Пэйринг и персонажи: Чон Чонгук/Ким Тэхён, Мин Юнги/Пак Чимин, Чон Хосок,
Ким Сокджин, Ким Намджун
Рейтинг: NC-21
Размер: 552 страницы
Количество частей: 38
Статус: завершён
Метки: Упоминания наркотиков, Проституция, Алкоголь, Курение, Рейтинг за
насилие и/или жестокость, Рейтинг за секс, Убийства, Серая мораль, Драки,
Насилие, Нецензурная лексика, Романтика, Ангст, Драма, Экшн, Психология,
Омегаверс, Жестокость, Смерть второстепенных персонажей
Описание:
Borgata (в перев. с итл) — семья организованной преступности.
Чонгук — глава огромного мафиозного клана, собравший вокруг себя сильных
приближенных, где общие гены не имеют значения, ведь семья — люди, с
которыми его связывают взаимное уважение, верность и намерение вознестись
на самую вершину преступного мира.
Публикация на других ресурсах:

Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на
исходную публикацию
Примечания:
Авторам на печеньки ЮMoney:
4100117578649384
Оглавление
Оглавление 2
Prologue 4
Примечание к части 7
Debtor 8
Slut 22
Fidelity 36
Slayer 47
Gossip 66
Neutrality 82
Deal 99
Killer 113
Friendship 129
Ties 141
Imminence 158
Insurgent 174
Desire 191
Enamored 211
Danger 223
Sincerity 236
Misfire 254
Captivity 283
Despair 304
Reunion 320
Difficulty 338
Wedding 356
Feelings 373
Facet 390
Love 412
Parents 426
Deceiver 442
Trouble 459
Frustration 480
Lifeless 499
Desolation 514
Deep 538
Talion 560
Epilogue 587
Prologue
Крупные капли дождя разбивались о землю, превращая когда-то

твердую и плотную поверхность в мерзкую жижу из грязи. Множество зонтов,
раскрытых над стоящими посреди кладбища людьми, создавали своими
«макушками» черное беспроглядное пятно.
Двое молодых парней, над которыми держали зонты люди из охраны,
неотрывно смотрели на могильную плиту с выгравированным на ней именем —
«Чон Донсу».
— Молодой господин, — послышался голос охранника из-за плеча одного из
парней, что был чуть выше ростом и мощнее в плечах.
Чонгук обернулся. Он окинул лицо мужчины нечитаемым взглядом, изогнув
одну бровь.
— Вам стоит связаться с… — начал было мужчина, но Гук прервал его одним
движением руки, подняв ладонь. Юный наследник молча забрал у охранника
зонт.
— Позже. Оставьте нас. Все вы, — уже громче произнес он, обернувшись на
«гостей».
Лживые, лицемерные мрази. Им и дела нет до того, что этот человек теперь
мертв. Чон Донсу держал в своих руках значительную часть Сеула больше
двадцати пяти лет. Глава мафиозной семьи Чон, имея огромное влияние, нажил
немало врагов за свою жизнь и теперь, уйдя так глупо, оставил весь бизнес и
клан на плечах старшего сына — Чонгука.
Постепенно толпа начала расходиться, услышав желание молодого главы, и
уже через несколько минут у могилы не осталось никого, кроме двух братьев.
Чонгук поморщился, только сейчас услышав, как мелкие противные капли
дождя разбиваются о зонт, стекая по нему и капая с кончиков спиц на землю.
Погода словно нашептывала обо всей абсурдности ситуации, а главное о том,
какое дерьмо ждет теперь Чонгука.
— Он так глупо подставился. Позволить какому-то уроду выстрелить себе в
башку с крыши соседнего здания. Идиотизм, — усмехнулся Чонгук, облизав и
нервно закусив нижнюю губу.
Хосок сухо хмыкнул и потянул губы в широкой улыбке.
— Да ладно, это был его самый охуенный подарок на твой день рождения,
братишка. Жаль, я этого не увидел. Каждый день бы на повторе смотрел, как
мозги этого ублюдка растекаются красной жижей по асфальту, — проговорил он
и, немного подумав, потянулся руками к ширинке брюк, потянув вниз молнию,
насвистывая что-то себе под нос.
Чонгук практически сразу повернулся в его сторону и взглянул на брата,
толкнув языком щеку. В его глазах открыто читался вопрос: «А не охуел ли ты,
братец?» Глаза у альфы были весьма красноречивы.
Хосок, заметив такое пристальное внимание к своей персоне, поморщился.
— Ты, блять, даже не позволишь мне нассать на могилу этого урода? —
поинтересовался он, но не получив в ответ даже смены выражения лица, шумно
вздохнул и застегнул молнию брюк обратно.
— Ладно, согласен. Нужно было сделать это еще в морге, как только я его
увидел, — усмехнулся Хосок и сунул руки в карманы брюк.
Чонгук отвернулся, возвращаясь к созерцанию серого надгробия, и повел
плечами.
— Иди в машину, Хосок. Нам пора, — тихо проговорил альфа.
Младший брат не заставил повторять дважды. Он стянул с плеч свой пиджак,
закинул его на плечо и, пользуясь моментом, собрал во рту слюну, плюнув прямо
на свежую перерытую землю.
4/596
— Жду в машине. Приходи, как закончишь здесь пиздострадать, — как ни в
чем не бывало произнес он и направился к дорогому черному автомобилю с
тонированными стеклами. Эта машина принадлежала тому, от кого сейчас
осталась одна только могильная плита. Скоро Чонгук избавится от этого
автомобиля и купит себе новый. Или сразу два. Один для деловых встреч, второй
для души. А это значит, что Хосоку тоже можно присмотреть себе тачку. Пора бы
и ему обзавестись такой игрушкой.
Чонгук поморщился, даже не глянув в сторону парня, и присел на корточки,
оглядев выбитые на сером камне буквы. Он положил на него руку и сжал так,
как сжимал плечо отца еще несколько дней назад.
— Я отомщу, отец. Будь уверен, — шепнул он.
Чонгук просидел рядом еще несколько секунд, прежде чем встал с места и,
убрав волосы от лица, ровным и уверенным шагом направился к машине. У него
еще были дела.
***
— Разве мы едем не в торговый центр? — поинтересовался Тэхен, глядя в

окно автомобиля, не узнавая маршрут.
После смерти родителей в авиакатастрофе дядя с мужем забрали мальчика
жить к себе. В тот день омега поехал в аэропорт, чтобы встретить самых
дорогих людей, но сначала рейс задержали на час, а потом сообщили о том, что
самолет не приземлится нигде и никогда. От них не осталось даже праха: все
сгорело, и пятнадцатилетний Тэхен наблюдал, как возводят надгробные камни,
под которыми никто не был похоронен. В один миг от его семьи ничего не
осталось.
Первые дни после церемонии захоронения он даже не разговаривал, не
ходил в школу, не ел, пребывая в прострации. И не плакал — настолько внутри
все опустело. Но прошел месяц, и подросток стал понемногу приходить в себя.
Сегодня его опекуны даже уговорили мальчика поехать с ними в торговый
центр, чтобы он хоть немного развеялся.
— Сначала решим кое-какие дела, а потом поедем по намеченному плану, —
спокойно отозвался мужчина за рулем и прибавил газу, ускоряя автомобиль.
Тэхен кивнул и ничего не ответил, лишь подключил наушники и включил
музыку, закрывая глаза. Раз они хотят решить какие-то дела, он может
расслабиться. Спустя минут пятнадцать мальчишка даже задремал, но от
резкого торможения машины едва не встретился носом с передним сиденьем,
испуганно раскрыв глаза. Спросонья было вообще непонятно, что произошло.
Тэ вынул наушники, потянув их за провода, и посмотрел вслед выходящему
из автомобиля дяде.
— Уже приехали? — спросил он мужа своего единственного родственника, но
тот не ответил. — Это надолго?
— Помолчи, — сухо ответил омега. Тэхен только закрыл рот, не понимая,
почему вдруг оказался в немилости, и снова посмотрел на спину своего дяди. Он
общался с каким-то полным мужчиной, который то и дело косился в сторону Тэ,
кивал и что-то говорил. А затем передал его дяде чемодан и, отвернувшись,
кивнул своим людям.
Двое грузных альф подошли к автомобилю и открыли дверь со стороны
Тэхена, заставляя мальчишку вжаться в сиденье.
— Что происходит? — уже явно нервничая, спросил он. Только вот, кажется,
никто ничего не хотел ему объяснять.
— Вылезай, — сказал один из амбалов.
Тэхен оставил телефон на сиденье и вышел из салона, надеясь, что хотя бы
5/596
дядя что-то скажет ему, объяснит, что происходит. Однако мужчина молчал, а
альфы подхватили омегу под руки и повели в сторону черных тонированных
внедорожников.
— Куда вы меня ведете? Дядя! Что происходит? — на Тэхена начала
накатывать паника, потому что никто ему ничего не объяснял.
— Прости, Тэхен-а. Жизнь иногда бывает несправедлива, — с наигранным
сожалением протянул мужчина и направился к мужу в машину, держа чемодан и
победно улыбаясь.
Парень ничего не понял, но было страшно, и он начал вырываться и кричать,
просить, чтобы его отпустили, чтобы немедленно объяснили, что происходит,
кто они вообще такие, и что только что случилось.
— Выруби эту суку. Заебал орать, — поморщился один из альф куда-то назад,
и Тэхен ощутил внезапный удар по голове, а дальше — темнота.
Проснулся мальчишка уже в кресле какого-то кабинета от премерзкого
запаха аммиака перед своим носом. В голове звенело, казалось, что она сейчас
лопнет — так было больно.
Открыв глаза и кое-как сфокусировав зрение, парень увидел перед собой
того самого мужчину, который отдал чемодан его дяде, перед тем, как Тэ куда-
то повели, а затем вырубили. И снова на него накатила паника.
— Ну, тише, тебе совершенно нечего бояться. Пить хочешь? — спросил
мужчина ласковым, успокаивающим голосом. От него пахло умиротворяющим
морским бризом, и почему-то даже паника стала постепенно отступать.
— Где я? — Тэхен хотел понять, что случилось, и куда он попал. Где его
дядя?
— В борделе, — спокойно ответил мужчина и, протянув руку к удивленному
омеге, провел пальцами по его волосам, заставляя дернуться от прикосновения.
— Видишь ли… Твой дядя решил, что не хочет о тебе заботиться и продал тебя
мне. Он выручил за тебя хорошую сумму, так что придется теперь тебе ее
отработать. Ты ведь уже большой мальчик, или тебе нужно объяснить как
именно?
Мужчина выпрямился и подошел к окну, сложив руки за спиной, а затем тихо
вздохнул, словно и правда сочувствовал мальчику, для которого все это звучало
как какая-то тупая шутка. Такое ведь не может быть правдой, верно? Он живет
не в каком-то тупом фильме, а в реальной жизни, где ничего подобного не
существует.
Только вот мужчина был слишком уж спокоен для того, кто шутит, и Тэхену
снова стало страшно до дрожи в коленях. Он вдруг подумал: а вдруг все правда?
Вдруг дядя действительно продал его этому человеку как… шлюху?
Много времени на размышления не ушло. Омега просто сорвался в сторону
двери и выбежал из кабинета, пытаясь не обращать внимание на
головокружение и подкатывающую тошноту, даже не сразу замечая, что его
вновь подхватили под руки и потащили обратно.
— Отпустите меня! — и опять его попытки вырваться были совершенно
бесполезны.
— Ты что, пытался сбежать только что? — с мягкой улыбкой спросил мужчина
и снова подошел к Тэхену. — Разве ты не понял, что я сказал? Меня уверяли, что
ты не глупый мальчик. Придется сначала отработать денежки, малыш, а потом я
тебя отпущу. Веришь мне? Ты можешь мне доверять, потому что в отличие от
твоего родственника я тебя ещё не обманывал. Сейчас тебя отведут в твою
новую комнату, а к вечеру приставлю наставника, чтобы тебя начали обучать.
Дядя говорил, что ты совсем еще невинен. Это замечательно, потому что на этом
мы выручим хорошие деньги. Ты, главное, ничего не выкидывай и сотрудничай
со мной. Мы договорились?
Омега промолчал. Кажется, выхода для него отсюда не было.
6/596
Только это совсем не значит, что он смирился.
Примечание к части
Дорогой читатель!
Мы искренне надеемся, что ты останешься с нами до конца этой работы.
Просим обратить внимание на то, что над историей трудится целая команда:
автор, соавтор и бета. Каждый из нас вносит огромный вклад в текст, который
тебе еще предстоит прочесть.
И самое главное: Поднявшись на самую вершину важно не упасть.
7/596
Примечание к части Внешность персонажей:
https://ru.pinterest.com/19967akiharusuzuki/borgata/
Debtor
Восемь лет спустя, настоящее время
Чонгук сидел в своем кабинете уже около восьми часов. Не вставал из-за
стола даже тогда, когда понял, что голоден, курил прямо здесь, придвинув
пепельницу, чтобы не отвлекаться ни на минуту. Казалось, стоит оторваться от
чертовых цифр лишь на мгновение, и он вообще растеряет всякую
концентрацию.
Альфа шумно выдохнул, потерев переносицу пальцами, и сделал глубокую
затяжку, выпуская сизый сигаретный дым в сторону ноутбука. Где-то в груди
постепенно закипало раздражение и он даже думать не хотел о том, сколько
еще времени понадобится, чтобы разобраться в причине небольшой, но
неприятной проблемы — недостаточная сумма прибыли.
— Привет трудящимся! — раздался громкий возглас Хосока. Парень вышиб
дверь, кажется, с ноги. Да так, что та с грохотом ударилась о стоящий сбоку
шкаф и жалобно заскрипела, закрываясь.
Чонгук вздрогнул, по инерции перехватив рукой пистолет, и со щелчком снял
его с предохранителя, направив в сторону бесцеремонно ворвавшегося в его
личный кабинет младшего брата.
— Бля, ты настолько не рад меня видеть? — хохотнул альфа, подняв руки в
примирительном жесте. Не сказать, что такая реакция Чонгука была
неожиданной — старший брат Хосока всегда был настороже. Но парень, не
обратив на это внимания, завалился в кресло у стола.
Чонгук недовольно выдохнул сквозь зубы. Альфа, вернув оружие на
предохранитель, отложил его в сторону, сменив на ручку и повертев ту меж
татуированных пальцев. Этот придурок точно когда-нибудь доведет Чонгука до
ручки. Пора было давно привыкнуть к любви парня к подобным выходкам, но тот
всегда выкидывал что-нибудь новенькое.
— Еще раз так влетишь в мой кабинет — твои мозги будут соскребать со
стены, — спокойно проговорил Чон. Он ненадолго замолчал и пометил что-то в
документе, который держал в руках.
Хосок тихо хмыкнул и обвел взглядом кабинет, достав из кармана пачку
сигарет и вытянув одну зубами, прикурил. После смерти отца и подавления
бунта Чонгук кардинально поменял здесь все: начиная от цвета стен,
перекрасив их в блекло-серый, заканчивая черной кожаной мебелью, что хорошо
вписывалась в нынешний интерьер. Большой черный стол, стоящий ближе к
окну, был завален кучей бумаг и папок с документами.
— Выглядишь хуево, — честно произнес альфа, набрав в легкие побольше
сигаретного дыма, отчего его голос начал звучать глубоко и приглушенно.
Взгляд пробежался по усталому лицу Чонгука.
— Не могу понять, почему ебаные цифры в отчетах не сходятся с реальным
положением дел. Не хватает пары миллионов вон, — бросил Чон, поджимая губы
и отбрасывая в сторону бумаги. — На меня что, работают идиоты? — сигаретный
окурок был небрежно брошен в пепельницу.
Хосок чуть прищурился и, словно что-то вспомнив, вытянул губы в звуке «о»,
потерев затылок.
Чонгук очень хорошо знал этот жест брата. Он приподнял брови и провел
языком по внутренней части щеки, не сводя с Хосока внимательного
настороженного взгляда.
8/596
— Ну? Может, блять, скажешь уже, в чем дело? — не выдержал он. Хосок
болезненно поморщился.
— Ну-у… — протянул он с невинным выражением лица, — я немножечко
запамятовал, заигрался, так сказать. Понимаешь же: омеги, жаркие ночки,
грязные делишки…
— Хосок, — предостерегающе произнес альфа.
— Короче, бордель, что на границе с кланом Тен, уже три месяца не высылал
нам деньжат за «опеку».
Чонгук шумно выдохнул через нос и замолчал. О, Хосок тоже знал
достаточно жестов своего брата. И, кажется, сейчас Чонгук был на грани того,
чтобы запустить в брата чем-то, что первым попадется под руку. Пулей из
пистолета, например.
— Подними свой ебаный зад, Чон Хосок, и отправь туда человека. Деньги от
этого жирного ублюдка должны быть на счету нашего клана до полуночи. И
лучше ему не знать, чем все это закончится, если их не будет. И тебе тоже, —
проговорил альфа, смяв в руках пустую пачку от сигарет и бросив ее на стол.
Спинка кресла отозвалась тихим механическим звуком, стоило Чону откинуться
на нее и потереть пальцами ноющие виски.
— Ты еще здесь? — не открывая глаз, поинтересовался альфа, и Хосок
нехотя поднялся с места.
— Никакого уважения в этом доме. Ты что, совсем не любишь меня,
братишка? — фыркнул он, но все же поднялся и направился к двери.
— Позови ко мне Чимина, — вместо ответа попросил Чонгук, прежде чем тот
ушел.
Чонгуку нужно было расслабиться. И чем скорее, тем лучше.
***
День был солнечным и жарким. В мае солнце пекло совершенно беспощадно,

нагревая выложенную у бассейна плитку.
Юнги вышел на балкон своей комнаты, что находилась на первом этаже, и
закурил, упираясь руками в перила и переводя взгляд на зону отдыха, услышав
тихий плеск воды.
Чимин проплыл под водой до противоположного бортика, вынырнул, убрав с
лица пепельные волосы, и зацепился руками за лестницу, выходя из бассейна.
Подул легкий ветерок, заставляя омегу поежиться. Парень быстро
прошлепал босыми ногами до шезлонга, тихо матерясь, потому что плитка
неприятно обжигала ступни, перехватил полотенце, и укутался по самые плечи,
присаживаясь в тень навеса.
Маленький и изящный — так можно было описать этого омегу в двух словах,
не прибегая ни к чему лишнему.
Юнги тихо усмехнулся, перехватив пальцами сигарету, и скользнул взглядом
по стройным ногам, стоило лишь Чимину улечься на шезлонг с какой-то книжкой
в руках.
Если бы у альфы когда-нибудь спросили о его хобби, он бы с уверенностью
сказал, что оно заключается в наблюдении за этим парнем. Каждый день, за
исключением, разве что холодной поры года, на протяжении почти шести лет
Юнги выходил на свой балкон и неотрывно наблюдал за отдыхающим у бассейна
омегой. Он выучил наизусть каждое его действие. Вот он приходит к бассейну,
бросает полотенце на шезлонг и стягивает с себя все, кроме плавок. Прыгает в
воду, иногда забавно «ойкая», если она была прохладнее, чем он ожидал, а
затем вылезает из воды, едва ли не бегом направляясь к шезлонгу, чтобы
погреться или просто расслабиться. Как, например, сейчас. Чимин всегда
9/596
держит в руках книгу, читает каждую строчку, иногда хмурясь или смеясь, и
лишь ближе к обеду уходит обратно в особняк.
Шесть лет, как Мин Юнги наблюдает за ним. Шесть лет, как он безнадежно
влюблен в омегу главы клана Чон.
Чимин, почувствовав на себе чужой взгляд, осторожно выглянул из-за книги
и встретился взглядом с начальником охраны, стоящим на своем балконе.
Они смотрели друг на друга несколько секунд, и Чимин уже готов был снова
упереться взглядом в книгу, но вздрогнул от громкого голоса позади себя.
— Расслабляешься, мелочь? — ухмыльнулся Хосок, обойдя шезлонг и
бесцеремонно вырвав из рук омеги книгу, заставляя парня недовольно
насупиться.
— Боже, вали по своим делам, Хосок. Я тебе не рад, — заявил Чимин, встав с
места и выхватив книгу из рук незаинтересованного в чтении подобных романов
альфы. Конечно, куда ему до чтения, если кругом куча незамужних омег с диким
желанием поскакать на члене богатого и дурковатого Чон Хосока.
— Какая неожиданность. Время идет, нихуя не меняется. Никто не рад меня
видеть, — наигранно вздохнул парень, прижав руки к своей груди, как будто бы
его сердечку было очень и очень грустно. Абсолютная ложь. Хосоку плевать,
потому уже через секунду выражение его лица стало спокойным. — Но я по
делу, сладкий. Чонгук в бешенстве и твой упругий зад нужен ему прямо сейчас.
Сходи, порадуй папочку. Присунет тебе пару раз, может, успокоится, — хмыкнул
Хосок.
Чимин поджал губы, зачесав волосы назад, и глянул в сторону балкона, на
котором стоял Юнги. Альфа окинул этих двоих безразличным взглядом и,
потушив сигарету, вернулся в свою комнату, плотно закрыв за собой балконную
дверь.
Омега шумно выдохнул. Он и до этого замечал, что молчаливый и
отстраненный Мин, что по совместительству с постом начальника охраны
занимал должность личного телохранителя боргаты, иногда наблюдает за ним с
балкона. Но язык не поворачивался, чтобы с ним заговорить.
— Где он? — устало поинтересовался парень, накидывая на плечи спавшее
полотенце.
— А где ж ему быть в такое время? Заседает в своем кабинете и, кажется,
злится на меня. Так что прыгай на его члене поактивнее, иначе лишишься
прекрасного собеседника в моем лице, — хохотнул Хосок.
Чимин сморщил нос и, показав заржавшему альфе средний палец, забрал с
собой книгу, направляясь к заднему входу в особняк. Слушать этого идиота не
было ни времени, ни желания.
— Активнее, Чимин! Активнее! — прикрикнул альфа вслед и усмехнулся,
сделав пару шагов назад и разведя руки в стороны, отклонился, с громким
всплеском падая в бассейн, вымочив одежду.
Вообще, Хосок был славным малым, но в такие моменты Чимин его искренне
ненавидел. Можно ведь было просто сказать: «Тебя ждет Чонгук, он в
кабинете». Но для Хосока это было невыполнимой задачей. Ему обязательно
нужно было подъебать, немного поиздеваться, а еще, желательно, как-нибудь
задеть.
Чимин поднялся в кабинет главы клана. Прикрыв дверь за собой и тут же
наткнувшись взглядом на альфу, сидящего с закрытыми глазами, он
остановился. Запах ветивера и сигарет обуяли всю комнату, и омега с
удовольствием втянул их носом, на мгновение прикрыв глаза. Ему всегда
нравилось, как пах Чонгук, но сейчас он здесь не для того, чтобы стоять без
дела, так что парень вернул себя в реальность и подошел к Чонгуку, давно уже
почуявшему его запах.
Альфа перехватил его запястье, когда Чимин потянулся рукой к его рубашке,
10/596
и омега не успел даже пискнуть, как оказался верхом на крепких бедрах,
внимательно заглядывая в черные глаза, в которых даже зрачков не было видно.
Взгляд был тяжелым и, как и сказал Хосок, раздраженным. Даже интересно, чем
выбесил его Чон-младший на этот раз. Но Чимин не будет спрашивать.
— Долго, — недовольно, но кратко проговорил альфа, нахмурив брови и
оглядев ставшее на мгновение невинным лицо.
— Твой брат очень болтлив, — пожал плечами Чимин и начал расстегивать
пуговицы на темной рубашке. — Но я ведь здесь не для того, чтобы болтать о
нем?
Чимин, кажется, был одним из немногих, кто взгляд Чонгука выдерживал
стойко, не боялся смотреть ему в глаза в ответ и вести молчаливую битву. Но
Чонгуку это нравилось. Он прекрасно знал, что именно скрывается за этим.
— Верно, — хмыкнул альфа и провел большим пальцем по нижней губе
младшего, чуть оттягивая ее и наблюдая, как она обнажает нижний ряд ровных
зубов. — Хочу сначала твой рот. А потом прижму тебя к стене лицом и трахну
стоя.
Чонгук говорил так спокойно, будто бы не секс планировал, а поход в
магазин за продуктами, настолько будничным был его тон. Но даже так его
низкий с хрипотцой голос пробирал до самых костей, заставляя тело
покрываться гусиной кожей.
— Отличный план, — усмехнулся Чимин уголком рта и, плавно соскользнув
вниз, с тихим стуком коленей опустился на пол меж разведенных ног альфы,
расстегивая его брюки.
Чонгук не стал больше смотреть на него, прикрыл глаза и откинулся головой
на спинку кресла. Он собирался расслабиться самым проверенным способом,
сбросить напряжение и получить свою порцию удовольствия. Тем более что он
был тем, кто научил Чимина всему, что тот умеет сейчас. А будучи человеком
алчным и жадным, учил его альфа только под себя.
Омега не стал медлить, тут же опустился глоткой на всю длину, получая
совсем тихий выдох в благодарность и руку в мокрых волосах.
— В таком положении ты и правда выглядишь как моя сучка, Пак Чимин, —
усмехнулся глава клана и надавил на затылок младшего, заставляя его
задержаться, но совсем скоро отпуская, потому что он не собирался причинять
Чимину боль. Он слишком дорог и ценен, чтобы поступать так опрометчиво.
Тем более омега и правда старался и, даже более того, хотел доставить
Чонгуку удовольствие. Да и заставлять его ждать больше не хотелось, так что
Чимин подцепил пальцами кромку своих плавок и потянул их вниз, отчего запах
лаванды и ежевики ударил альфе в нос, заставив сжать подлокотник своего
кресла, опуская взгляд вниз.
Инстинкты так и нашептывали оторвать его от себя, прижать к стене и
немедленно ворваться в податливое тело, а потом трахать его так, чтобы
нежный фальцет срывался после каждого глубокого толчка. Однако Чонгук пока
что не прислушивался к своим желаниям, подавлял их, наблюдал, как пальцы
маленькой и хрупкой ладони касаются нежной кожи ягодиц и проникают внутрь.
Чимин тихо застонал, обводя головку языком и поднимая взгляд на альфу, чьи
черные глаза были такими голодными, будто бы Чонгук сейчас сожрет парня с
потрохами. Чимин выглядел невинно и развратно одновременно, пока вот так
откровенно подготавливал себя своими собственными пальцами. Казалось бы,
два несовместимых понятия, но как хорошо они сочетались в одном человеке.
— Нравится? — тихо спросил омега, с тихим причмокиванием выпустив член
изо рта. Он провел носом по лобку Чона, скользя следом губами, чувствуя
дурманящий запах леса, дыма и горького шоколада.
Чонгук сорвался от этого жеста, поднимая омегу за предплечья и толкая его
к стене у окна, поднимаясь следом и тут же заменяя его пальцы своими,
11/596
прикусывая загривок и не отвечая на вопрос. Потому что да, ему определенно
нравится. Иначе он не занимался бы сексом с этим парнем с такой завидной
регулярностью.
С губ омеги сорвался протяжный стон и он откинул голову на крепкое плечо,
схватившись за торчащий подоконник, даже не думая сейчас о том, что их видно
в окне. Не замечал он и того, что Юнги, совершавший сейчас обход территории,
остановился на мгновение, как вкопанный, заметив то, чего видеть не должен
был. Сквозь открытое окно до его ушей долетел мягкий стон. Начальник охраны
криво усмехнулся и, сунув в зубы сигарету, отвел взгляд, поспешив скрыться из
вида.
Никто из этих двоих не обратил на него внимания, они были слишком заняты
собственным удовольствием.
— Долго будешь издеваться? — спросил Чимин, облизывая пересохшие губы
и снова срываясь на стон, ловя взглядом усмешку на губах старшего, чувствуя,
что он убрал свои пальцы.
— Не говори, что тебе это не нравится, — усмехнулся Чонгук и, надавив на
затылок омеги, заставил его прижаться грудью к стене, тут же входя в него с
одного плавного толчка. Послышался длинный и громкий стон парня, который
тут же подался бёдрами назад.
Чимину нравилось спать с ним. Чон был хорош буквально во всем, да и тело
его, хоть почти подошло к отметке в тридцать лет, не только не потеряло
собственной привлекательности, скорее наоборот, стало лишь еще лучше.
Крепче, сильнее. Прикасаться к нему было одним сплошным наслаждением, а
находиться в этих сильных руках… Омеге больше ничего не нужно было, только
регулярная близость и сопровождение во время течек, которые Чонгук с
удовольствием ему обеспечивал, давая взамен дом, семью и свою безмерную
дружбу. Да, именно дружбу. Эдакий бартер, полностью устраивающий обе
стороны, равноценный и честный.
Альфа двигался в нем быстро и размашисто, вгоняя член в горячее нутро раз
за разом, сжимая бедра и кусая его шею, плечи. Он не оставлял на Чимине
следов, потому что его чистая кожа была слишком прекрасной, чтобы метить ее
синяками. И слишком ценной для Чонгука.
Они редко целовались во время близости, если это была не течка, потому
что… зачем? Они ведь не любили друг друга, просто помогали удовлетворять
потребности. И кто бы что не говорил, Чимин, наслаждаясь в его руках и сходя с
ума от удовольствия, никогда не чувствовал себя личной шлюхой Чон Чонгука,
даже если ему на протяжении многих лет о его положении в этой семье
говорили именно так.
— Кончай первым, — выдохнул Чонгук в его ухо, опуская одну руку на член
парня, доводя его. У омеги и без того колени подкашивались, но сейчас,
казалось, стали и вовсе ватными. — Ты охуенно сжимаешь меня, когда
кончаешь. Давай, малыш, — нашептывал альфа, прикусывая маленькое
аккуратное ушко с проколом в хрящике, задыхающемуся в его руках Паку.
Кабинет полностью заполнили смешавшиеся ароматы их феромонов, ударяя
по мозгам обоих. Чимин, задрожав, кончил в его ладонь, прогнувшись в
пояснице сильнее и тут же ощущая, что Чонгук излился в него следом, издав
тихий сдержанный стон.
Они простояли так еще несколько секунд, переводя дыхание и приходя в
себя. По комнате прошелся легкий ветерок из открытого окна, зашелестев
листами бумаги.
— Спасибо, — тихо сказал Чон, покидая тело парня, придержав его под
локоть. — Держись, я помогу.
Чонгук отошел к своему столу, достал салфетки и сам принялся вытирать
омегу от собственной спермы и его смазки, натягивая следом болтающиеся на
12/596
одной лодыжке плавки. Он надел свои брюки на бедра, не потрудившись их
застегнуть, и усадил Чимина к себе на колени, обнимая его так, словно они были
давними любовниками и испытывали друг к другу только самые светлые
чувства.
— Мы выезжаем через два часа на прием, ты помнишь? — Чимин только
кивнул, расслабляясь и удобно устраиваясь в крепких руках, закрывая глаза.
Удивительно, но теперь он чувствовал себя, как выжатый лимон. — Хочешь
спать?
— Немного. Схожу в душ и подремлю минут сорок. Разбудишь меня?
— Велю Хосоку сделать это, — хмыкнул Чонгук, заставляя Чимина
недовольно поморщиться и подняться с его колен. А ведь все было так хорошо.
— Я сам проснусь, — сказал он и направился к двери, подбирая по дороге
полотенце, которое сбросил с плеч, когда вошел сюда.
— Ладно, малыш. Уговорил. Разбужу через сорок минут, — тихо усмехнулся
ему вслед Чон и застегнул брюки. Кажется, настолько мягким он позволял себе
быть только с этим парнем.
***
Чонгук поправил ворот черной рубашки и оглядел себя в зеркало.

Он принципиально не носил пиджаки, ограничиваясь классическими
рубашками темных оттенков, частенько закатывая рукава до самых локтей. Эта
привычка открывала вид на сильные татуированные по самые кисти руки. Но на
правой татуировки были даже на пальцах. Если избавиться от рубашки, черные
рисунки украшали кожу и на спине, местами выходя на загривок и шею. Чимин
любил разглядывать его спину, садясь верхом на чужие бедра и беспрерывно
говоря о том, что нужно добавить что-то еще.
Этот прием обещал быть… Скучным. Альфа, как никто другой, знал, что
другие кланы и их главы его не переваривают, но шел он туда с определенной
целью: подтвердить свои намерения на расширение территории.
— Чонгук, — позвал Чимин, спускаясь по лестнице со второго этажа.
Альфа обернулся, глянув на парня, что на ходу поправлял серый
приталенный костюм и длинную серьгу в ухе, тихо усмехнулся. Чимин, как и
всегда, очень выгодно подчеркивал свою хрупкость и природную красоту даже с
помощью совсем неброских для омеги вещей.
— Готов? — поинтересовался Чон, а омега кивнул, повертевшись у зеркала
перед выходом из особняка.
— Не понимаю, на кой черт ты до сих пор таскаешься на эти приемы. Они все
лживые мрази. Только и делают, что лебезят, как суки, — поморщился парень,
заставляя Чонгука усмехнуться и положить руки на плечи младшего.
— Не лишай меня такого развлечения, — хмыкнул альфа, на что Чимин
вскинул одну бровь и забавно сморщил нос.
— Сам же говоришь, что эти приемы — скука смертная. Но признай, тебе
нравится чувствовать превосходство над ними. В твоей власти большая часть
Сеула, в то время как они делят даже меньшую территорию на пятерых, —
напомнил Чимин.
Он прекрасно знал, что целиком и полностью прав. Чонгук был жаден до
власти. Помешан на полном контроле едва ли не каждого уголка столицы.
Неудивительно, что после смерти отца, стоило только утвердиться на позиции
главы клана, юный Чон стал загребать под себя клан за кланом, вряд ли думая о
том, насколько сложно будет держать такие огромные территории под
контролем. Однако на удивление остальных, дела молодой глава вел
превосходно. Глупые насмешки со стороны очень быстро превратились в
13/596
настороженность, а затем и в ненависть. В страх.
Чонгук вышел вместе с Чимином из дома, закуривая, и позволил омеге взять
себя под руку, пока они шли до главных ворот, у которых уже ждала машина с
Юнги за рулем.
Они уже почти дошли до респектабельного темно-серого автомобиля, как из-за
ворот выскочил взбудораженный Хосок с абсолютно безумной улыбкой на губах
и замер перед этими двумя, жестом руки заставляя их остановиться.
— Стоп! Небольшая проблемка. Если не хочешь, чтобы нежная душонка
твоего любовничка отправилась на тот свет, то лучше подождите в доме и
никуда не выходите, — тут же громко проговорил он, ловя на себе недоуменный
взгляд Чимина и абсолютно нечитаемый Чонгука.
— Ты кого-то расчленил у ворот нашего дома? — поинтересовался Чонгук,
вскинув одну бровь.
Хосок наигранно выдохнул и всплеснул руками.
— Господи, ты за кого меня принимаешь? Пока что нет. Просто… —
договорить он не успел.
Буквально через мгновение дверь слева от ворот открылась, и двое
охранников под руки ввели на территорию особняка абсолютно обнаженного
альфу в не очень хорошей физической форме с…
— Фу, боже, у него стояк? — пробормотал Чимин, скривившись и
отвернувшись, спрятав лицо на плече альфы.
Чонгук приподнял брови, проследив за тем, как бедолагу тянут в сторону той
части особняка, где располагалась охрана.
— Так… — шумно выдохнул Чон и потер переносицу, — Мне стоит ждать
объяснений или можно просто сесть в машину и уехать? — поинтересовался он.
Хосок растянул губы в широкой ухмылке, глянув на Чимина. Вот умора!
Парень выглядел так, будто только что выпил чесночный сок и закусил его
долькой лимона.
— Я же говорил, что твой омега дух испустит. Он же, кроме твоего хера,
других и не видел. А тут такое… Совсем не бережешь его, — хохотнул альфа.
Чонгук не отвечал. Он выжидающе смотрел на брата и тот, кажется, только
сейчас понял, что от него все же ждут ответа.
— Ты на самом деле не хочешь этого знать! — воскликнул он, но
неменяющееся выражение лица старшего брата, в зрачках которого снова
закипало раздражение, заставило шумно вздохнуть. — Ладно. Помнишь, ты
просил отправить человека в бордель? Ну, я отправил. Его выкинули из машины
под ворота вот в таком состоянии. Я думаю, он накачан афродизиаком по самую
жопу, — сообщил Хосок.
Чонгук несколько секунд внимательно изучал лицо брата, и по одному
только взгляду можно было понять, что он вновь на грани раздражения.
— Чимин. Иди в машину, — сухо бросил он, и омега, прикусив розоватые от
блеска губы, тут же направился за ворота.
Юнги, что стоял у машины, опершись на ее капот, скользнул по красивой
фигуре и лицу взглядом, облизав нижнюю губу и тут же открыв для парня
заднюю дверь.
— Отправь кого-нибудь адекватного, Хосок. Своего помощника, кого-то
стоящего выше, чем обычная шестерка. Потому что, если этот ублюдок не
заплатит мне, я сравняю его гребаный бордель с землей вместе со всеми, кто
там находится, — едва не прошипел Чонгук и, обойдя брата, направился к
машине.
Хосок тяжело вздохнул, почесав затылок, и пожал плечами.
— Чего так нервничать? Забавно ведь. Не умеют люди веселиться, не умеют,
— с явным разочарованием пробормотал он себе под нос и, пнув какой-то
камешек носком туфли, огляделся. Он уже знал, кого может отправить, но на
14/596
этом ведь закончится все веселье. Совсем не интересно.
Чон, стоило машине тронуться с места, раздраженно выдохнул и подпер
подбородок пальцами, приложив указательный к виску.
Чимин несколько секунд смотрел в его сторону, понимая, что альфа
находится очень глубоко в своих мыслях. Он не знал в чем дело, но чувствовал,
что Чонгук, который и без того заводится с пол оборота, снова был раздражен.
— Большие проблемы? — негромко поинтересовался он, прикусывая пухлые
губы и складывая руки на коленях, перебирая пальцами край пиджака.
— Нет. Все нормально. Дай мне немного подумать, — тут же отозвался Чон, и
Чимин замолчал.
Парень взял в руки телефон, бездумно листая какие-то новости, и совсем не
обращал внимания на то, как Юнги поглядывал на него через зеркало заднего
вида.
Наверняка ему было, что сказать, но за всю поездку молчаливый альфа не
проронил ни слова.
***
— Там опять тебя требуют. От Чон Чонгука, — сказал вошедший без стука в
кабинет омега, окинув своего друга взглядом. — О, в очках ты выглядишь как
образованный человек.
— Боже, мне дадут сегодня поработать? Опять шестерка? Я не хочу с ними
общаться, это же какое-то неуважение, — скучающе протянул глава борделя и
удобнее устроился на софе, поправив ноутбук на своих коленях. — Придумай
что-нибудь, чтобы избавить меня от разговора про долги с этим отребьем.
— Ну, ты недавно купил какие-то одурманивающие благовония. Кстати, у
того же клана Чона, — предупредил Тэмин, сунув руки в карманы.
— Я ведь говорил тебе, что эти игры до добра не доведут. Надо было просто
заплатить им. Сумма не такая уж большая, мы могли бы себе это позволить, —
заметил альфа, курящий у окна. Он всегда находился здесь, когда Тэхен
работал, помогал ему разбираться в делах. В конце концов этот мальчишка
занял свой пост совсем недавно.
— Ты такой зануда, Джуно-я! Заплатить им и лишить меня пары обновок? Да
и вообще, у меня тут революция и перестройка, я не должен тратить кровно
заработанные денежки на содержание мафиозного клана. Они ко мне даже
клиентами не ходят. Ну, кроме шестерок, а с них много денег не стрясешь.
Невыгодное сотрудничество какое-то получается, — фыркнул Тэ и посмотрел на
своего друга, задумчиво потерев подбородок. — Расставляй здесь те
благовония, и оставьте нас с гостем наедине, я сам с ним поговорю.
Альфа без промедлений удалился, а Тэмин принялся за работу.
Тэхен же, сладко потянувшись, вернулся к ноутбуку, продолжив заниматься
цифрами. Ему нужно быть уверенным, что дела идут хорошо, поэтому каждую
неделю омега был попросту вынужден заниматься бумажной волокитой. Тем
более он занимает свой пост не так уж долго, даже если за эти три месяца
сделал для своих мальчиков много хорошего. Все они работают только для того,
чтобы сделать деньги, так что…
— Готово, — известил Тэмин.
— Супер! Как раз не знал, как развлечься. Этот глава клана Чон сегодня в
хорошем настроении, раз весь вечер развлекает меня? — хохотнул Тэхен,
закрывая ноутбук, и поднявшись, оставил его на письменном столе. — Но меня
все равно подбешивает это неуважение ко мне! Заводи его через минут
пятнадцать, хочу подготовиться. Пусть сидит спиной ко мне. Не нужно, чтобы он
меня видел. Мне кажется, что эти ребята не знают о небольших изменениях в
15/596
этих стенах, — отдал он последние распоряжения.
Тэхен ушел в свою комнату, смежную с кабинетом, где уже успел сделать
полный ремонт после «неожиданной» смерти предыдущего главы борделя, и
открыл шкаф.
Стоило бы обзавестись гардеробной комнатой, потому что его вещи уже не
помещались здесь, но это совсем не значит, что он перестанет покупать себе
шмотки. Он ведь теперь здесь главный и должен выглядеть хорошо.
Омега полностью разделся и достал подобие японской юкаты, придирчиво
оглядев себя в зеркало и покачав головой.
— Прекрасен, как всегда, — заключил он и, отойдя к окну, закурил тонкую
сигарету через мундштук, изящно держа его пальцами. Если бы кто-то
посмотрел на него сейчас со стороны, вряд ли смог бы сказать, что восемь лет
назад Тэхена продали в этот бордель в качестве дешевой шлюхи. Хотя таковой
он пробыл недолго.
Парень тряхнул головой, прогоняя воспоминания о том дне, когда его жизнь
самого обычного подростка, превратилась в сущий ад. Он думал так, когда
погибли родители, но даже не подозревал, что впереди его ждет нечто еще
более тяжелое, чем похороны дорогих сердцу людей. Сейчас он об этом не
вспоминал. Уж и не припомнить, когда в последний раз Тэхен навещал их
могилу.
В дверь дважды постучали и снова наступила тишина. Это Тэмин известил
его о том, что все готово.
Затушив в пепельнице сигарету, омега еще раз посмотрел на себя в зеркало,
поправляя тонкую ткань халата, и вернулся в кабинет, прихватив по дороге
легкий шелковый шарф, чтобы завязать бедняге глаза. Если Тэхен кому и
покажется из подчиненных Чона, это уж точно не будет шестерка. Кто-то из его
семьи или, может, он сам? В конце концов Тэ слишком азартен и жаден до
развлечений.
Войдя в кабинет, он подкрался к сидящему на софе альфе совсем бесшумно
и почувствовал запах афродизиака, который на него никак не действовал. Вот в
чем прелесть афродизиаков для разных полов. А вот этому парнишке, видимо,
приходилось несладко судя по тому, как сильно была напряжена его шея.
Тэхен опустил руку на плечо мужчины и мягко сжал его, массируя, но
заметив, что альфа решил обернуться, второй рукой вернул его голову в
обратное положение.
— Ты же не хочешь лишить себя веселья, правда? Давай немного поиграем в
вопрос-ответ. Я спрашиваю, а ты отвечаешь? — мягко проговорил парень.
Шелковая ткань шарфа мягко легла на глаза незваного гостя.
— Мне не до игр, но твои ебаные афродизиаки немного напрягают.
— Немного? — хихикнул омега и обошел софу, чтобы сесть на бедра
мужчины и сжать его член сквозь джинсы, — Ох, малыш, это не «немного». Ты
же кончишь, если я коснусь тебя напрямую. Афродизиаки удивительны, да? Я
вот ничего не чувствую, — Тэхен наглаживал его сквозь джинсы, чувствуя, как
он ерзает.
Мужчина, словно забывшись на мгновение, скользнул руками по фигурным
бедрам и сжал их, выдохнув тихий стон. Забавно, что с телом делают феромоны.
— Ручки убери, а то я тебе их отгрызу и верну твоему хозяину без пары
конечностей.
Голос Тэ хоть и был спокойным, даже ласковым, но по тону было понятно: он
совсем не шутит. Так что альфа послушался и убрал от идеального тела свои
ладони. Даже если хотелось завалить и выебать языкастого омегу, задание
заключалось в другом.
— Глава этого борделя должен моему хозяину денег, — сказал альфа, скрипя
зубами, потому что Тэхен не убирал руку. И, черт побери, он ведь действительно
16/596
сейчас кончит.
— О, правда? Вот незадача, я считал сегодня финансы, а там все ровненько
сошлось. Выходит, мы ничего не должны клану Чон. Передашь это главе?
Кажется, твой друг, который был здесь пару часов назад, не запомнил нашего
разговора, — омега вздохнул с неприкрытой жалостью. А ведь его мальчики так
старались!
— Почему я разговариваю с тобой, а не с твоим хозяином? Этот старый
пердун настолько труслив, что подсылает ко мне шлюху? Блядство, может ты
уберешь руку от моего члена?
— Ой, тут небольшая несостыковочка вышла. Ты так не вовремя приехал.
Хозяина нет здесь сейчас, так что придется тебе передать Чонгуку мои слова, —
продолжал издеваться Тэхен, не останавливая движения руки, чувствуя, что
альфа действительно на грани. Так постыдно, что у него внутри все ликовало от
чужого унижения. — Мы не будем ничего платить Чон Чонгуку. А если он так
сильно хочет пообщаться с хозяином, то придется ему приезжать сюда самому,
а не подсылать шестерок. Ты в состоянии запомнить мои слова, сладенький? —
усмехнулся Тэхен, наслаждаясь дрожью чужого тела и чувствуя, как намокла
его ширинка. Тэ брезгливо поморщился, убирая руку. Он опустил глаза на
промежность альфы, поднявшись с его бедер, и с удовольствием отметил, что
его возбуждение не спало. И правда, хорошие афродизиаки.
— Свободен, — усмехнулся он и открыл дверь своего кабинета, за которой
стоял Тэмин и еще несколько омег. — Разберитесь с ним, а я все же должен
поработать.
***
Прием прошел довольно удачно.

В особняк Чонгук возвращался в хорошем настроении и, главное, с полной
уверенностью в том, что смог нагнать страха на оставшиеся кланы, лишь
сообщив о своем намерении расширить владения.
Он не сказал о том, в каком именно направлении хочет действовать, но
теперь каждый из вражеских кланов вряд ли сможет расслабиться, ожидая, что
клан Чон обязательно посягнет на их территорию, если вовсе не замахнется на
другие близлежащие города.
В комнату Чонгука они с Чимином скорее не вошли, а ввалились.
Альфа легко подхватил парня под ягодицы, целуя тонкую шею и, бросив на
кровать, тут же навис над ним.
Мини рассмеялся, легко стягивая с себя пиджак и приступая к брюкам,
разглядывая сильные татуированные руки Чона, который расстегивал свою
рубашку.
— Они явно были недовольны услышанным, — горячо выдохнул омега, стоило
лишь Чонгуку склониться к нему и прижать стройное тело к постели.
От них обоих пахло феромонами и выпитым около получаса назад
шампанским.
— А кто был бы доволен после таких заявлений? — усмехнулся альфа,
скользнув рукой по обнаженным ногам парня и закравшись пальцами под край
черных боксеров.
— Даже я не знаю, куда именно ты будешь расширять территории. К
востоку? Клан Чхве? Или ближе к клану Мун? — поинтересовался парень, но его
вопрос остался без ответа.
Дверь резко распахнулась, заставляя Чонгука обернуться, а Чимина по
инерции прижать к себе альфу крепче, чтобы прикрыть свое почти нагое тело.
— Чонгук! Ты должен это видеть! — беспардонно заявил Хосок, даже не
17/596
попытавшись отвернуться.
Взгляд Чонгука мгновенно сменился с возбужденного на тяжелый. Если бы у
альфы была способность убивать одним лишь взглядом, его младший брат уже
давно был бы мертв.
Чимин глянул на Хосока, а затем на Чонгука, и присел на постели, натянув
покрывало почти по самую грудь.
— Ты имеешь хоть какое-то чувство субординации? — поинтересовался Чон и
присел на постели, проведя по волосам рукой. Возбуждение как рукой сняло.
— Ну ты ж не хером в него тыкал! Блять, я тебе голову на отсечение даю, что
это ты должен увидеть собственными глазами! — продолжал восторженно
вещать Хосок, не обращая никакого внимания на недовольство обоих. — Я не
отъебусь, пока ты не пойдешь со мной. Так и знай, братец.
Чонгук тяжело вздохнул и поднялся с постели, застегивая рубашку и
заправляя ее обратно в брюки. Если не выйдет, этот идиот ведь и правда не
отъебется. Чон покинул комнату вместе с Хосоком, оставляя Чимина в постели
одного. Придется ему немного подождать.
— Просто знай, что в такие моменты я и правда тебя ненавижу. А теперь
объясни мне, что происходит, — с нажимом сказал глава клана и сунул руки в
карманы брюк, следуя за братом.
— Да это такая умора, ты просто ничего не понимаешь. Но я не буду ничего
объяснять, сам увидишь и расспросишь моего помощника обо всем, что
пожелает твоя мерзкая душонка. Он тебе столько интересного расскажет —
охуеешь.
Чонгук ничего не ответил, только стрельнул в затылок брата испепеляющим
взглядом и тяжело выдохнул. Он уже понял, что увиденное ему совсем не
понравится, потому и хотел, чтобы младший просто рассказал ему в чем дело.
Но добиться этого от Хосока, было невыполнимой задачей даже для него.
Они спустились вниз в холл особняка, и взгляд Чонгука наткнулся на альфу,
которого он часто видел рядом с Хосоком. Это был его личный помощник, что-то
вроде правой руки, доверенное лицо. Мужчина сидел в кожаном кресле, и по его
лицу сразу было понятно — не в адеквате. Чонгук внимательно осмотрел его и
поморщился, когда опустил взгляд на ширинку.
— Он что, обоссался? — спросил он и потянул носом воздух. Нет. Обкончал
собственные штаны.
— Что за хуйня, Чон Хосок? — приглушенно поинтересовался Чонгук.
Атмосфера вокруг него заметно потяжелела.
— Эй, Минджэ, расскажи нам, что произошло в борделе? Перескажи эту
историю еще раз. Она такая забавная, господин Чон должен услышать ее лично
от тебя, я даже ни одного спойлера ему не давал, чтобы не портить
впечатление, — примерзко захихикал Хосок, погладив альфу по голове, отчего
тот застонал, будто бы только что прикоснулись к его эрогенной зоне, а не к
волосам.
— Я не видел хозяина. Там был какой-то омега и благовония. Благовония с
афродизиаком. Этот омега завязал мне глаза, я не видел его, но его голос… Он
сказал, что они не будут платить и что глава будет лично общаться только с
вами, господин… Я не мог ничего сделать, он был так… так прекрасен и я…
Альфу прервал выстрел в голову. Чонгук опустил руку с пистолетом и
небрежно припечатал его к груди одного из своих подчиненных, возвращая
оружие законному владельцу.
— Что ж ты сделал! — запричитал Хосок и словил убийственный взгляд
брата, смахнув с щеки алые брызги чужих мозгов.
— Прервал драму. Ты что, прикалываешься, блять? Я же сказал, направить
туда нормального человека, — Чонгук в гневе страшен, но Хосок его не боялся.
Именно поэтому гостиную вновь заполнил его смех.
18/596
— Да весело же!
— Мин Юнги! Пускай немедленно явится сюда, — рявкнул Чонгук, и один из
помощников помчался в сторону жилых комнат.
— Не нервничай, боже. Ты только что прикончил моего помощника, это я
должен нервничать! — воскликнул Хосок, бездумно растирая кровавую лужу на
полу носком своих туфель.
Юнги показался в гостиной буквально через минуту. Судя по тому, что он все
еще был в костюме, совершить вечерний обход альфа еще не успел.
— Глава борделя должен быть в моем кабинете через гребаный час. Иначе
мне придется искать нового брата и начальника личной охраны. Я ясно
выразился? — поинтересовался Чонгук, уперевшись руками в спинку кожаного
дивана и изогнув бровь.
Юнги не ответил, коротко поклонился главе клана, кивнул паре своих людей
и вышел из особняка. Он всегда выполнял данные ему поручения, не подведет
хозяина и в этот раз. И не потому что боится за собственную шкуру или очень
сильно переживает за Чон Хосока, а потому что он слишком много трудов
положил ради того, чтобы заработать собственный статус и авторитет. Он
просто не может все вот так просто похерить.
Чонгук проследил за альфой взглядом и, выпрямившись в спине, глянул на
брата, что был слишком увлечен написанием чего-то кровью прямо на полу,
размашисто выводя буквы на паркете.
— Прикажи здесь убрать. И поскорее, — бросил Чон, направляясь на второй
этаж особняка. У него было еще одно очень важное незавершенное дело.
***
Юнги вышел из машины и, сделав одну глубокую затяжку, бросил сигарету

себе под ноги.
Перед глазами светилась яркая неоновая вывеска борделя с французским
названием «La Belle». То ли потому что глава Сонг Тэбин любил французов, то ли
потому что у него просто не было вкуса.
Альфа кивнул своим помощникам, чтобы они следовали за ним, и вошел в
публичный дом, тут же оглядевшись.
Честно говоря, это место значительно преобразилось с того момента, как
Юнги бывал здесь в последний раз. Больше не было старомодных навесных
люстр и приглушенного света, что придавал борделю явно потрепанный вид.
Вместо классической музыки играла клубная, на шестах, которых здесь тоже
раньше не было, танцевали омеги в совершенно не прикрывающих гибких тел
тряпках. Кожаные диваны служили местом не только для отдыха, но и, кажется,
для неплохих таких прелюдий.
Юнги изогнул бровь и оглянулся на своих людей. Интересно, они были в
курсе таких преображений? Год назад здесь такой херни уж точно не было, но
теперь этому месту можно было присудить оценку «выше среднего».
— Чем я могу вам помочь? Не видел вас здесь раньше, — тут же
поинтересовался милый и мягкий голос со стороны.
Юнги почувствовал, как на его плече буквально повисло хрупкое тело,
обернувшись. Омега жадно потянул носом смолисто-дымчатый, хвойно-
древесный аромат — так пах можжевельник. Так пах Мин Юнги. Мальчишка едва
ли не простонал от удовольствия, но альфа легко отцепил от себя чужие руки.
— Где твой хозяин? — поинтересовался Мин, а парень бездумно указал рукой
на второй этаж, где виднелась темная дубовая дверь.
Альфа мгновенно двинулся с места. Его не интересовало ничего, кроме
задания от Чон Чонгука.
19/596
Он уже практически подошел к двери, как путь ему перекрыл стройный
длинноволосый омега. Вот только волосы его были выкрашены крайне странно:
сразу в два цвета — черный с пепельными прядями от середины длины.
— Добро пожаловать. Меня зовут Ли Тэмин. Хозяин сейчас занят, но я
предупрежу его о вашем приходе, — проговорил он, мягко улыбнувшись.
Наверное, это должно было как-то подействовать на Юнги. По крайней мере,
парень попытался, но единственное, что сделал альфа в ответ — отодвинул его
в сторону, подтолкнув к своим подчиненным, и быстрым шагом направился к
двери.
— Постойте, вам туда нельзя! — только и успел воскликнуть Тэмин, прежде
чем дверь распахнулась, и Юнги оглядел по-новому обставленный кабинет. Вот
только Сонг Тэбина здесь не было.
Прямо на столе сидел омега. Белые брюки, облегающие стройные бедра,
черная рубашка, расстегнутая на несколько верхних пуговиц, и серый шарфик,
повязанный на шею, выгодно подчеркивающий ее длину и тонкость. Он изящно
курил тонкую сигарету через мундштук и смотрел в окошко, сложив ноги на
стуле, как будто отдыхал, но на незваного гостя обернулся и изучал его с явным
интересом. Так в его кабинет еще никто не врывался.
Юнги несколько секунд изучал взглядом совершенные черты лица, как он
предполагал, шлюхи, а затем чуть поморщился.
— Где твой хозяин? — повторил уже в который раз альфа.
Омега, сидящий на столе, вдруг расплылся в хищной улыбке и соскользнул
со стола.
— Я сам себе хозяин, сладкий, — просто ответил он и как ни в чем не бывало
затянулся снова, удобно устроившись в кресле.
— Где Сонг Тэбин? — терпеливо повторил альфа. На его лице не было ни
единой эмоции. Ни удивления, ни раздражения, словно высечен из камня.
Тэхен несколько секунд разглядывал мужчину и вдруг щелкнул пальцами,
игриво и довольно улыбнувшись.
— Я тебя знаю. Ты Мин Юнги, верно? Ах, конечно, я не могу ошибиться.
Наконец-то сюда пришел хоть кто-то достойный. Твой хозяин совсем не уважает
меня, раз посылает жалких шестерок, — с нарочитой досадой вздохнул Тэхен и
чуть надул губы, будто бы был очень сильно обижен или крайне разочарован, но
тут же его взгляд снова сменился и приобрел азартный огонек. — Ему
понравились мои подарки?
Юнги ничего не ответил ему, терпеливо ждал объяснений происходящего,
глядя на омегу серьезным взглядом. Здесь явно случилось что-то, о чем даже
Чон Хосок был не в курсе.
— Ах, ты все еще ждешь объяснений, — вздохнул Тэхен. Все эти разговоры
так утомляли… — Так вышло, что мои мальчики затрахали мужчинку до смерти.
Я возглавил небольшую и скромную революцию, так что главный тут теперь я, —
усмехнулся омега, а на лице Юнги на мгновение проскользнуло удивление. —
Ой, я же не представился! Как невежливо с моей стороны, — Тэ покачал головой,
словно очень сожалел о своем проступке, но его взгляд говорил только о том,
что все это ложь. — Меня зовут Ким Тэхен.
Юнги оглядел омегу еще раз и потянул один уголок губ вверх. Возможно, это
была улыбка, но Тэхену больше напоминало оскал.
— Отлично. У тебя есть два варианта: ты едешь со мной к главе клана Чон
самостоятельно или я везу тебя в багажнике с пробитой головой. Какой
нравится больше? — поинтересовался альфа.
— Вы, альфы, такие грубые. Посмотри на меня, разве у тебя поднимется рука
лишить мир такой красоты? — невинно спросил Тэхен, разведя руки в стороны,
но в ответ получил только направленный в свою сторону тяжелый взгляд.
Юнги думал несколько секунд, а затем отточенным до идеала движением
20/596
руки достал из кобуры на поясе пистолет, щелкнув затвором.
Тэхен поднял руки в примирительном жесте и засмеялся.
— Да ладно-ладно, малыш, что же ты такой нервный. Может, кого-нибудь
позвать, чтобы тебе помогли расслабиться? Мои мальчики краше лучших цветов,
будь уверен, — взгляд альфы не менялся, и Тэхен, затянувшись, затушил
сигарету в пепельнице, неспешно поднимаясь из-за стола.
— Если ты меня пристрелишь, вы точно денежек не получите. Так что
подожди меня совсем немного, я должен хорошо выглядеть перед главой клана
Чон. Слышал, он красавчик, так что дай мне полчасика, я только переоденусь и…
Тэхен собирался войти в свою комнату, но путь ему преградили двое альф,
заставив омегу обреченно вздохнуть.
— Хорошо-хорошо, мы поедем прямо сейчас. Не знал, что ты такая зануда,
Мин Юнги.
На лице Тэхена читалось явное разочарование. Но он хотя бы был уже более
расторопен, чем пару минут назад, так что быстро забрав свой портсигар со
стола, омега подошел к Юнги и остановился, ожидая, когда он выйдет.
— Все нормально? — спросил появившийся в двери и явно обеспокоенный
Тэмин, внимательно глядя сквозь альфу на своего друга.
— Да. Немного прокачусь с этими мужчинами, они обещали мне интересный
вечер. А вы тут пока за главных, — спокойно сказал парень. Тэмин поджал губы
на его слова, неохотно кивнул, и снова скрылся за дверью.
На улице было немного прохладно. Дверь за тремя альфами и омегой
закрылась, заглушая грохот музыки в борделе.
Юнги первым подошел к дорогому автомобилю, обернувшись на омегу, а
Тэхен тихо присвистнул, придирчиво оглядев тачку.
— Классная. Я люблю кататься спереди, — известил он и уже собирался было
обойти машину, как его схватили за плечо, заставив поморщиться, и
подтолкнули на заднее сиденье уже открытого салона.
— Ах, ребята, что ж вы такие неотесанные. Как можно с хрупкими омегами
быть настолько грубыми? Родители не научили вас обходиться с нежными
созданиями поделикатнее? — жалобно проговорил Тэ, потирая плечо. И как
можно с ним так обращаться?
— Можешь заткнуться? — сухо поинтересовался Юнги, занимая
водительское место и наблюдая в зеркало заднего вида, как глава борделя
обиженно дует губы. У него было много вопросов к нему, но задавать их будут
Чонгук с Хосоком. Он должен лишь доставить этого парня своему хозяину. И
свое задание он выполнил удачно.
21/596
Slut
Чонгук сидел в кресле все с тем же нечитаемым выражением лица.

За его спиной стояли Хосок и Чимин. Время от времени они переглядывались,
явно не понимая, что здесь вообще происходит. Хосока это особенно напрягало.
Он, вообще-то, всегда в курсе всего, а сейчас единственное, что он мог — тупо
пялиться на незнакомого омегу. Что это за парень, сидящий перед Чонгуком?
Тэхен разглядывал свои ногти со скучающим видом. Омега закинул ногу на
ногу и вздыхал время от времени, то и дело задаваясь одним-единственным
вопросом: зачем Мин Юнги привез его сюда, если тут никто ничего не говорит?
Не будет же сам Тэхен поднимать тему собственного долга, верно? Его уже
минут пять разглядывали как обезьянку в зоопарке.
— Ты кто, блять, такой? — наконец нарушил тишину Чонгук. Ему явно
надоело изучать парня глазами.
— О, ты разговариваешь! — воскликнул Тэхен, — Я думал, что вы тут немые
все. Уже собирался по-быстрому язык жестов выучить, чтобы общаться с вами
хоть как-нибудь! — сказал он с явным облегчением, а в глазах снова заиграл
интерес.
— Тебе стоит ответить. — с нажимом произнес Хосок.
Он редко выглядел настолько серьезным, но ситуация его напрягала. Вся
дурость, как по щелчку пальцев, вылетела из его головы, стоило только понять,
что он где-то конкретно проебался. Альфа всегда был лучшим в своем деле,
поиск и сбор информации не составляли для него труда, были, скорее,
развлечением. И что из этого вышло?
— Ой, вы тут все такие же зануды как Мин Юнги, я понял. Мне второй раз
рассказывать? Это невесело, позови Юнги, он тебе все доложит, мы с ним уже
поболтали. — сообщил омега. Чимин, стоящий позади Чонгука, поджал губы и
нахмурился, глянув в сторону выхода. Поболтали, значит? Этот начальник
охраны может раскрывать рот не только в присутствии Хосока? Забавно. С
Чимином он редко заговаривал и всегда только по делу.
Тэхен неотрывно смотрел на Чонгука несколько секунд, но стоило альфе
недобро прищуриться, молодой глава борделя снова вздохнул.
— Ладно, раз ты так просишь, господин Чон, я тебе тоже расскажу. Так уж
вышло, что Сонг Тэбин затрахался в прямом смысле. Он был таким плохим
главой, знаешь? Совсем не ценил своих мальчиков. Вот нам и пришлось с ним
разобраться, так что я теперь занимаю его место. Поэтому ты можешь забыть
его имя и запомнить мое. Ким Тэхен. Звучит явно лучше, чем имя жирного урода,
правда?
— Прекрасно. А ты в курсе, что он каждый месяц платил мне за то, что
находится на моей территории? — поинтересовался Чонгук, приподняв одну
бровь.
Тэхен облизал губы и поджал их, оглядывая присутствующих. Он явно не
спешил отвечать на вопрос альфы и как-либо комментировать то, что он сказал.
Его взгляд зацепился за Чимина.
— А ты прислуга? Хочу вина. Белое полусладкое будет в самый раз. — никто
не сдвинулся с места, а Чимин скользнул по омеге презрительным взглядом.
Тэхен вдруг осознал, к кому он обратился и указал на Чимина пальцем, — Я
понял! — воскликнул он, игнорируя тяжелые взгляды альф, совсем не тушуясь
перед ними, — Ты же личная шлюха Чон Чонгука. Как же тебя зовут? Не отвечай,
это будет скучно, я сам вспомню. Пак… Пак Джэбом? Чонин? Чонсу? Ах, точно!
Пак Чимин. Как я мог забыть? Можешь кому-нибудь передать, чтобы мне
принесли вина? Я ведь гость, прояви хоть немного гостеприимства. — Чимин и
бровью не повел, глядя холодно и отстраненно, а Тэхен перевел на Чонгука
22/596
осуждающий взгляд. — Ты очень плохой хозяин в своем доме, раз так
недружелюбно встречаешь гостей.
Чонгук потер пальцем висок, изучая парня. Либо он был непробиваемо туп и
не понял, где оказался и с кем разговаривает, либо излишне смел. Пока что рано
было делать какие-либо выводы. Однако поведение его было странным. Не
жался, не лебезил, будто говорил здесь со своими дружками, а не с главой,
покрывающего теперь уже его бордель, клана.
— Видимо, вина мне не дождаться, — с досадой проговорил он, обводя всех
взглядом вселенской скорби, — Ладно, будем скучно обсуждать скучные дела,
раз вам тут так больше нравится. Но вообще, да, я в курсе, что он тебе платил,
но у меня там новые порядки, переворот. На это тоже нужны денежки, ты же
понимаешь.
Чонгук заинтересованно хмыкнул, оглядев парня с ног до головы. Кажется, о
своем нынешнем положении он не лгал. Чтобы омега смог провернуть нечто
подобное… Обычно они не занимают высокие посты, прячутся за альфами (клан
Мун с омегой во главе огромное исключение из правил), а он смог подстроить
убийство предыдущего владельца и самостоятельно занял его пост. Чон Чонгук
о подобных изменениях ничего не слышал, но со своим младшим братом,
который должен поставлять ему информацию такого рода, разберется чуть
позже.
— И как сейчас идут дела? — наигранно участливо поинтересовался Чонгук,
откинувшись на спинку кресла и подставив кулак под подбородок. Собеседник
растянул губы в довольной, скорее, даже гордой улыбке.
— О, дела идут в гору. Мы сделали ремонт, обновили штат, внесли
изменения в правила оказания и получения услуг, и теперь мои мальчики
довольны своей работой. А если довольны мальчики, то довольны и клиенты.
Счастливые работники — залог успеха любого бизнеса. — Тэхен с огромным
удовольствием делился своими умозаключениями, к которым его мозг пришел
самостоятельно. Почему бы не похвастаться и не блеснуть умом, раз есть такая
возможность?
— Звучит отлично. Ну, раз твои дела идут так хорошо, поднимаю стоимость
вдвое. Долг, соответственно, тоже. У тебя есть время до завтра, чтобы привезти
мне деньги. И да, у меня пунктик, я очень люблю наличность. Так что завтра до
трех часов дня я буду тебя ждать. Приедешь лично. На первый раз я прощу тебя,
сделав скидку за чрезмерную глупость, но второй обойдется тебе очень дорого,
Ким Тэхен. Свободен.
Чонгук наклонил голову в сторону Хосока, и альфа тут же склонился к брату,
чтобы выслушать то, что ему хотят сказать, но их обоих отвлек тяжелый и
недовольный вздох Тэхена.
— И что, ты вырвал меня из дома и даже не отвезешь обратно? Как я должен
добираться? Посмотри на мои прекрасные новые туфли от Dior. — Тэхен без
зазрения совести вытянул стройную ножку вперед, демонстрируя всем свою
обновку. — Если я в них пройду такое расстояние, они испортятся. Придется мне
покупать новые, а тогда я уж точно не смогу с тобой расплатиться.
Чимин фыркнул, сложив руки на груди и отведя взгляд. Этот мальчик ходил
по охуенно тонкому льду, позволяя себе подобное.
Чонгук склонил голову на бок, бросив беглый взгляд на ногу омеги, и на
мгновение вскинул брови. Альфа повернулся к Хосоку, который все еще был
напряжен и ждал распоряжений. И, судя по тому, что выдал сейчас этот Ким
Тэхен, распоряжение будет как минимум о хорошем уроке для зазнавшейся
шлюхи.
— Скажи Юнги, чтобы отвез его, куда он захочет. — внезапно выдал альфа.
Чимин и Хосок уставились на Чонгука непонимающими взглядами.
— Чонгук… — начал было Хо, но предостерегающий взгляд брата заставил
23/596
его замолчать. Он не стал продолжать и, обогнув Чимина, продолжающего с
таким же недовольным лицом изучать Тэхена, подошел к двери, однако так и не
открыл ее, обернувшись.
— Мне вот интересно, — начал он, — Если смыть с тебя всю косметику, что
под ней будет? — спросил он с гаденькой улыбкой.
Омега задумчиво надул губы и смерил Чимина оценивающим взглядом в
ответ, не замечая, с каким интересом Чонгук скользит глазами по нему самому,
при этом не теряя безразличного выражения лица.
— Ну, в отличие от некоторых, — произнес Тэ, все еще глядя на Чимина с
нескрываемым пренебрежением, — Мне вообще не нужно пользоваться
косметикой, чтобы выглядеть шикарно. Так что ничего не изменится, сладкий,
потому что смывать мне нечего. А с чего такой интерес?
Чимин возмущенно выдохнул и зло глянул на Чонгука. Он заткнет этого
идиота или так и будет раздевать нахала взглядом? О, этот взгляд омега знал
очень хорошо, и ему это совсем не понравилось.
— Ты же шлюха, вдруг я захочу воспользоваться твоими услугами. Нужно
быть готовым к тому, что встретит меня утром. — пожав плечами ответил Хосок.
— О, малыш… — с досадой протянул Тэхен и поднялся, поворачиваясь к
альфе, — Видишь ли, я больше не работаю. Поэтому, если вдруг тебе захочется,
я стою так дорого, что после лучшего секса в твоей жизни ваш клан будет
должен мне кругленькую сумму. Так что? Ты сам меня повезешь домой или
поручишь это Мин Юнги? С ним мне больше понравилось болтать.
— Идиотизм. — раздраженно бросил Чимин, окончательно убедившись в том,
что все, без исключения альфы, конечно, думают головой, но не той, которой
нужно. Сплошное разочарование.
Чонгук лишь тихо наблюдал за этой перепалкой. Этот Ким Тэхен его
заинтересовал.
***
Юнги думал, что пока они будут ехать, Тэхен будет без умолку пиздеть о
какой-нибудь херне, но тот, удивительным образом молчал, задумавшись о чем-
то. Он, конечно, не жаловался на тишину, но учитывая, что он говорил без
умолку, когда они ехали к особняку, было непривычно.
Шесть лет назад
— Пришел сразу, как освободился, — сообщил Тэхен, войдя в кабинет без

стука и опустился на софу, устало вытягивая ноги и разминая затекшую шею.
Мужчина, сидевший за письменным столом, тут же отложил бумаги, которые
изучал до этого внимательным взглядом и переключился на вошедшего омегу.
Прошло два года с тех пор, как мальчишка появился в этом месте. Теперь
угловатый подросток выглядел намного лучше, постепенно приобретая черты
красивого и сексуального, взрослого омеги.
Глава борделя, Сонг Тэбин, неспешно подошел к нему и, обойдя юношу,
положил руки на его плечи, разминая их, отчего Тэхен тихо и довольно
застонал. Да, вот такого легкого массажа ему уж точно не хватало все это
время. Клиенты стали слишком привередливыми.
— Сколько еще? — поинтересовался Тэ, расслабляясь от действий альфы,
жадно втягивающего в легкие запах макадамии. Неудивительно, что даже в
свои семнадцать лет Тэхен имел огромную клиентскую базу и хорошие
привилегии в сравнении с остальными работниками борделя, один только его
природный аромат кружил голову, не говоря о потрясающих внешних данных.
24/596
— Если и дальше продолжишь в том же духе, со всеми процентами, года три-
четыре и будешь свободен. Но я придумал способ, который мне очень
понравился. Сможешь рассчитаться со мной побыстрее. — сообщил мужчина и,
обойдя Тэхена, поднял его вытянутые ножки. Он сел на софу и уложил ноги
омеги на свои, бездумно водя пальцами по тонким щиколоткам. Тэхена касалось
так много рук, что он даже не обращал на это внимания. Рабочая привычка.
— Да? Звучит отлично. Что за способ? — оживился Тэ, открыв глаза и
нетерпеливо заерзав на месте. Ему бы хотелось как можно скорее рассчитаться
с Сонг Тэбином и вернуться к нормальной жизни. Найти нормальную работу,
завести семью с красивым альфой, который будет носить на руках за одно лишь
его существование. У него обязательно должно получиться уйти отсюда.
— Ты отлично справляешься, Тэхен-а, но этого немного недостаточно. Так
что теперь будешь работать еще и со мной. Понимаешь?
Только Тэхен не понял, поэтому мотнул головой, все еще растягивая губы в
абсолютно наивной улыбке.
— Ты ведь не глупый мальчик. Давай на колени, для начала пойдет.
Парень удивленно хлопал глазами, растерянно пялясь на того, кто заменил
отца, пригрел; на единственного человека, которому он доверял до сего
момента. Конечно, Тэхен понял, что от него требовали, но осознание
происходящего никак не доходило.
Сонг с самого начала относился к нему иначе. За хорошо выполненную
работу позволял чуть больше, чем остальным. Тэ никогда не понимал, чем
заслужил такое внимание к своей персоне, но не был против. Этот мужчина, как
считал Тэхен, своей заботой заменял ему почившего отца.
— Долго будешь сидеть без дела? — поторопил его мужчина, скинув
изящные щиколотки со своих колен на пол, заставляя парня сесть. Тэхен все не
шевелился и это начинало раздражать, потому Тэбин протянул руку, перехватив
тонкую шею, с силой сжал ее и ткнул мальчишку лицом в свой пах, — Давай,
Тэхен. Время немного поработать.
Полное осознание происходящего пришло только сейчас. Неожиданно?
Скорее, до ужаса глупо было полагаться на то, что все это мужчина делает
только из-за выдуманных самим Тэхеном отношений «отец-сын». Возможно, ему
так сильно не хватало родительской ласки, что мозг не улавливал истинных
мотивов этого альфы, представляя все так, как было удобно думать
сломленному подростку.
Запах морского бриза от его ширинки смешался с запахом мочи, потому что в
последние пару лет Сонг Тэбин позабыл о том, что такое личная гигиена. Тэхен
едва сдерживал слезы, пока расстегивал его ширинку, сползая с софы на пол. Но
он уж точно не покажет ему своих слез. Это предательство Тэхен будет
оплакивать в одиночестве.
Омега приспустил с полных бедер мужчины брюки с бельем, едва удержав
себя от того, чтобы поморщиться от неприятного запаха, ударившего в нос.
Одна только мысль, что придется ласкать его вот здесь, вызывала отвращение и
рвотные позывы. Он все понимал, и теперь оставалось лишь пытаться отключить
голову, чтобы не было хуже.
Он шлюха, а его работа заключается в удовлетворении сексуальных желаний
и потребностей своих клиентов, однако с такими как Сонг Тэбин, Тэхен уже
давно не работал, поднявшись до элиты, до тех, кто имеет право отказать
клиенту, если он просто чем-то не понравится. Но сейчас его лишили такой
возможности, как будто бы снова спустили до статуса самой дешевой бляди,
которая только может находиться в этих стенах.
— Неужели твои клиенты зря хвалят тебя? — усмехнулись сверху,
бесцеремонно надавливая Тэхену на затылок, просто заставляя его взять сразу
на всю длину.
25/596
Вкус был омерзительным, а запах еще хуже, и все это смешалось в одну
отвратительную жижу, в которой сейчас его купали, даже не спросив
разрешения. Его будто бы опустили в чан с жидким дерьмом, вот как омега
чувствовал себя сейчас.
Тэхен все еще не верил, что это не какой-то мерзкий сон. Разве может такое
происходить наяву? Сначала дядя продал его, как какую-нибудь вещь, которая
стала не нужна, выручив у правительства средства на опеку сироты и у этого
мужчины просто за то, что он избавился от обузы. А теперь и Сонг Тэбин,
завоевав доверие Тэхена, обходился с ним таким гадким образом, просто
используя.
Тэбин не давал парню даже вдохнуть, просто сжал волосы на его затылке, то
и дело опуская на свой член, не церемонясь, пока не кончил. И как же хорошо,
что это было быстро.
— Глотай, — раздался сверху приказ, и Тэхен подчинился, потому что ему
хотелось закончить с этим как можно скорее и уйти к себе. Вымыть рот и,
учитывая тот приказ, который было велено исполнить, еще и прочистить
желудок. — Вылизывай начисто.
Был ли у него выбор? Нет, не было. И это было самое отвратительное, потому
что нет ничего хуже, чем вылизывать обмякший от спавшего возбуждения и
дряблый из-за возраста член от спермы и всего того, что скопилось в складках
тонкой кожи.
— Долго будешь сидеть и пялиться в окно? — бесцветный голос Юнги вырвал

парня из собственных воспоминаний, и Тэхен, проморгавшись, наконец увидел
вывеску с неоновым названием.
— Ой, ты такой хороший водитель, я даже не заметил, что мы уже на месте,
— нарочито сладко протянул Тэхен и наклонился вперед, чтобы провести
тонкими пальцами по вмиг напрягшейся шее альфы. — Забегай ко мне в
бордель, как будешь свободен. А то ты так напряжен все время, нужно же
расслабляться иногда. Мои мальчики знают свое дело. Пока, Мин Юнги. Заедешь
за мной завтра, а то я не знаю, где именно находится особняк твоего хозяина. —
это был не вопрос. Он буквально поставил альфу перед фактом того, что он
обязан за ним приехать. — Не привезу ему денежки, и он опять будет
нервничать. А нервничать, знаешь ли, очень вредно. Морщины, все дела.
Омега вышел из автомобиля, громко хлопнув дверью, и направился ко входу
в бордель. Вообще, он мог попросить Джуно подвезти его, но… это было
слишком скучно.
Теперь Тэхену осталось только придумать, что делать со своим долгом.
Чонгук, кажется, и правда не шутил.
***
В помещении, больше похожем на подпольное казино с одним игровым

столом, было накурено. Неяркий свет заставлял щуриться, вглядываясь в лица
людей, сидящих за столом. Их было пятеро.
Пять кланов, деливших между собой не столь большую территорию, уже
давно позабыли о том, каково это — господствовать на своих землях в равной
степени с остальными, не боясь, что кто-то из них может по щелчку пальца
оказаться под влиянием клана Чон.
После смерти Чон Донсу черный бизнес альфы перешел в руки его старшего
сына. Щенок, коим его все считали, должен был потерять власть еще в первые
дни своего «правления», а еще лучше — получить пулю в лоб. Кто же знал, что
двадцатилетний мальчишка подавит восстание своего же клана, да еще и
26/596
сделает это настолько успешно, что за восемь лет такой угрозы больше не
появится? Жестокий, наглый, незнающий меру — он был таким с самого начала.
Оставалась слабая надежда лишь на то, что он сам приведет бизнес в упадок,
но кардинальное изменение внутреннего порядка и порядка в ведении дел не
только не потопили юнца, но и позволили ему взобраться на вершину. На первое
поглощение мелкого клана никто из пятерки не обратил внимания. Такое
происходило часто — более сильные забирают земли у слабых. Но никто и не
заметил, как за первым пошел второй, третий, четвертый, а Чон Чонгук за
несколько лет подобрался настолько близко к их границам, что предпринимать
что-либо, было уже поздно. Развязать с ним войну — добровольно лишиться
своих земель и остаться ни с чем, если остаться вообще. Никто из кланов не
хотел лезть в это дерьмо, предпочитая вражде сотрудничество.
— Рад, что мы собрались здесь. — наконец, нарушил тишину сидящий во
главе стола альфа. Его волос у висков уже коснулась седина, а на лбу пролегли
глубокие морщины. Однако это совсем не портило довольно красивого, точеного
лица. На вид главе клана Юн, Юн Ёнсу, было не больше сорока-сорока пяти, но
на деле число прожитых лет перевалило за пятьдесят.
По правую руку от мужчины сидел омега. Он выглядел молодо и утонченно.
Тонкие длинные пальцы сжимали сигарету с запахом ментола, которая ничуть
не перебивала природный цитрусовый аромат. Он был единственным омегой,
что смог возглавить клан, а за нежным внешним видом и мягким именем Тэиль
скрывалось вовсе не нежное и мягкое существо. Внешность бывает обманчива.
— Было сложно добраться до твоего убежища так, чтобы прихвостни
семейства Чон не уследили за нами. У Чон Хосока везде есть глаза и уши. —
хрипло рассмеялся еще один альфа, сидящий слева. Чхве Юнхо был довольно
стар, но наследник клана Чхве, имя которого странным образом совпало с
именем младшего из семейства Чон, не спешил перенимать обязанности своего
отца. Терпеливо ждал, когда тот сам передаст ему дела или просто умрет.
— Надеюсь, ни у кого с этим не возникло проблем. — усмехнулся Ёнсу,
покачав головой. Уж что-что, а проблемы им были не нужны.
Альфа, который самым последним сел за стол, глянул на дорогие часы на
своей руке и поморщился. Ли Сихван тоже был не молод. Однако за шестьдесят
лет своей жизни, он как никто другой знал, чем все может обернуться. С самого
начала он говорил всем о том, что отродье Чон Донсу слишком хорошо
выдрессирован, и нужно было сразу лишить его головы, а не играть с
мальчишкой в игры, потому что именно этому его учил отец с самого детства:
жестоко и беспощадно вести игру, чтобы всегда оставаться победителем.
— Глава Тен опаздывает? — поинтересовался Сихван, и омега, выдохнув
сигаретный дым в сторону, подал голос.
— Нет, господин Ли. Он прибыл одним из самых первых и отошел всего на
минуту. — улыбнулся Тэиль, потушив сигарету в пепельнице и оглянувшись в
сторону двери, в которой показался упомянутый альфа средних лет,
поспешивший к столу.
— Не стоило беспокоиться, Сихван, я всегда прихожу вовремя. — усмехнулся
Тен Джеха и занял свое место, поправив пиджак правой рукой, на которой
недоставало указательного пальца.
На мгновение за столом повисла тишина. Все несколько раз оглянулись под
насмешливый взгляд главы Юн, словно их и правда могли подслушать.
— Вам не стоит беспокоиться. Здесь абсолютно безопасно. — сообщил он,
покачав головой, — Мои люди давно все проверили, и здесь нет никого,
связанного с кланом Чон.
После его слов напряжение немного спало, пусть и не до конца.
— Я надеюсь, вы все еще поддерживаете мою идею объединения против
клана Чон. Я все еще могу обещать равную долю для каждого, как только мы
27/596
свергнем пацана с пригретого места. — проговорил Ёнсу и мельком глянул на
лица собравшихся. Сейчас в них было больше уверенности, нежели раньше. Еще
бы. На прошлом приеме Чон Чонгук совсем непрозрачно намекнул на то, что
хочет расширить свою территорию. Никому из пятерых не хотелось стать
следующей целью, но такому сильному и крепкому клану, как Чон,
противостоять можно было лишь объединившись друг с другом. Тогда их силы
хоть немного, но уравнивались. По одиночке же Чонгук раздавил бы их как мух.
— Мы все помним. Ты обещал нам информацию о боргате Чон. Или как он там
называет своих приближенных. — фыркнул Чхве Юнхо. Ему не понять любви
молодежи к разного рода словечкам, которые они заимствуют из других языков.
Даже черный бизнес такое дерьмо не обошло стороной, а может, Чон Чонгук
перенял это после сделки с итальянцами, которым данное слово и
принадлежало? «Borgatа» — семья организованной преступности. Одно слово, а
так хорошо описало реалии.
— Да. Эта информация у меня имеется. Мои источники достоверны, так что
мы можем приступить прямо сейчас. — усмехнулся альфа, глянув на Тэиля,
когда произносил «достоверные источники», и кивнул, достав из делового
кожаного портфеля какие-то бумаги, положив их перед собой на стол.
Омега, сидящий рядом, нервно заерзал на месте и облизал губы. В эту работу
было вложено много сил, и не факт, что все здесь присутствующие не знают
того, что нарыл он.
— Не тяни. — раздраженно выдохнул Ли Сихван, морщась. Он бесконечно
поглядывал на свои часы и, видимо, действительно торопился. Впрочем, как и
всегда. Такое его поведение не было подозрительным.
— Начнем с самой боргаты. В нее входят четыре человека, включая самого
Чона, — начал Ёнсу, положив на стол фотографию Хосока.
— Самая известная для нас личность. Чон Хосок. Младший брат Чонгука и его
информатор, правая рука. Двадцать семь лет. Нужно признать, свои обязанности
он знает на «ура». — хмыкнул Юн, — Если оценивать уровень угрозы, которую он
представляет, я бы поставил высший балл. Несмотря на то, что он немного не в
себе…
Громкий смех главы Тен прервал вмиг нахмурившегося Ёнсу.
— Немного не в себе? Этот больной ублюдок — кровожадная тварь, но никак
не человек. Все помнят, в каком состоянии глава клана Ён, упокой, Господь, его
душу, получил обратно своего помощника, который попался на слежке? От
бедняги осталось только туловище да голова, всунутая в выпотрошенный живот.
Или вам напомнить, как ослеп один из его доверенных людей, что не справился
с заданием? Он при нас выдавил ему глаза, вытер руки о свой же пиджак и
отправился разгуливать по залу, в то время как Чонгук и бровью не повел. —
напомнил Джеха.
Тэиль поморщился. Он прекрасно помнил тот прием и сумасшедшего брата
Чонгука, помнил его заинтересованный взгляд на себе. У них была довольно
большая разница в возрасте, и что тогда, что сейчас, это казалось омеге чем-то
отвратительным. От воспоминаний он поморщился и закурил снова.
— Мы все это прекрасно помним, но я бы хотел продолжить. — сухо
отозвался Ёнсу, оглядев присутствующих. Как только вокруг вновь повисла
тишина, он заговорил.
— Несмотря на то, что он не в себе, мозг у парня варит как надо. Он хороший
тактик и правая рука Чонгука, единственный, кто знает о планах Чонгука
абсолютно все. Тем более Хосок до безумия любит своего брата. К тому же
Чонгук — единственный, кто может им управлять, единственный, кого Хосок
слушает. Стоит старшему брату указать пальцем, как псина в лице Чон Хосока и
глазом не моргнет — уберет в своем неповторимом стиле. Ему лучше не
попадаться. Он не будет смотреть, альфа ты или омега, — Юн глянул на главу
28/596
клана Мун, который закивал, — Хосок однозначно порвет глотку любому, кто
будет неугоден его брату. Часто проводит время в борделях, что расположены
на их территории, но редко появляется в борделе Сонг Тэбина. Хотя это не
удивительно, местечко-то в упадке. — позволил себе отвлечься Ёнсу.
— По слухам, что ходят среди моих людей, там много чего изменилось.
Видимо, Тэбин, наконец, обновил здание. — усмехнулся глава клана Тен. Этот
бордель как раз находился на границе с его территорией, и иногда его люди
посещали это место.
Ёнсу немного помолчал. До борделя ему не было никакого дела. Он достал
следующую фотографию, на которой виднелся молодой и довольно красивый
омега. Его они все тоже очень хорошо знали.
— Пак Чимин. Двадцать пять лет. Кто из нас не знает шлюху Чон Чонгука?
Единственное, что нам о нем известно, так это то, что он находится рядом с
Чонгуком довольно продолжительное время и входит в боргату около шести лет,
хоть знакомы они и дольше. Видимо, шесть лет назад зародились сексуальные
отношения. До этого омега был слишком молод. Не совсем достоверная
информация, но есть предположения, что Пак никогда не состоял в элитных
кругах общества. Возможно, он даже не равен Чону по социальному статусу,
точнее, не был еще лет семь назад. Мало информации, но тут уж как есть. Он не
представляет угрозы, живет в особняке семьи Чон и не лезет в дела клана.
Насколько мне известно, он присутствует на переговорах, но всегда в качестве
сопровождения Чонгука. — сообщил Ёнсу и нахмурился, достав следующую
фотографию.
— Ким Сокджин. Двадцать восемь лет. Старый товарищ Чонгука. Отец
Сокджина отвечал за поставки оружия клану, соответственно, был приближен к
отцу Чона. Парни хорошо дружат с детства, неудивительно, что Чонгук включил
его в состав боргаты. Насколько мне известно, именно этот парнишка сейчас
занимается поставками оружия, и именно он убил своего отца, когда он перешел
на сторону восстания. Не знаю, насколько Сокджин может быть опасен, но ходят
слухи о том, что как раз таки он, тот знаменитый снайпер семьи Чон, который
еще ни разу не промахнулся на своих заданиях. — проговорил Юн, морщась.
— Мерзость. Растишь этих ублюдков, чтобы они отплатили тебе смертью за
свою никчемную жизнь. И ради кого? — брезгливо скривился Чхве Юнхо. Он себе
такой исход и представить не мог, зная, как учтиво относится к нему
собственный сын.
— С боргатой разобрались. Есть еще те, о ком нам стоит знать? —
поинтересовался молчавший до этого Тен Джеха, постукивая тремя пальцами по
столу.
— Есть. — подал голос Тэиль и облизал губы, замечая в руках альфы еще две
фотографии и бумаги с информацией.
— Я бы не сказал, что эти люди слишком уж приближены к главе Чон и
обладают достаточной информацией, поскольку они не состоят в боргате. Но, —
мужчина положил на стол фотографию еще одного альфы. Все заинтересованно
глянули на нее, вытянув шеи, а Ли Сихван едва не волком взвыл, сильно
скривившись.
— Кажется, кому-то хорошо известен этот человек. — хрипло засмеялся Чхве.
— Этот ублюдок мешает мне с поставкой наркотиков. С кем бы я не хотел
заключить контракт, он узнает об этом заранее, скорее всего, через Чон Хосока,
и предлагает более выгодные сделки. — едва не прошипел Сихван.
— Тогда объясню остальным. Ким Намджун. Тридцать лет. В прошлом
талантливый химик, учился на доктора, был отчислен на последнем курсе. К
сожалению или к счастью, похерил свою карьеру из-за наркотиков. Изучал
влияние наркотических веществ на мозг и экспериментировал на себе. Не очень
умно, парень переоценил свои силы и подсел. Не знаю, как его нашел и
29/596
выдрессировал Чонгук, но судя по всему, этот человек обязан ему своей жизнью.
К слову, он предан клану Чон. Есть забавная особенность — прием
наркотических веществ изменил состав его феромона. Если почувствуете запах
афродизиака, знайте, что этот запах принадлежит его телу. Действует, к
счастью, только на омег. Опасен тем, что не только знает, где достать
качественный метамфетамин, но и отлично варит своими мозгами. Также он
является личным врачом Чонгука. Несмотря на то, что он недоучка, Чон-старший
все еще жив во многом благодаря Ким Намджуну. — усмехнулся Енсу, вспоминая
последнее покушение на мальчишку, и достал последний снимок.
Тэиль, взглянув на него, заерзал на стуле и поморщился, затянувшись.
— Вы должны были видеть этого парня, о нем много слухов ходит. Мин Юнги.
Двадцать девять лет. При Чон Донсу был шестеркой в клане. Поднялся, когда
помог Чонгуку в подавлении восстания. Не знаю, чем конкретно, но, видимо,
значительно, раз за восемь лет стал начальником охраны и его личным
телохранителем. Не входит в боргату, однако, как и Намджун, является
доверенным лицом. Довольно скрытная личность. Ни разу не был замечен в
окружении омег или за выпивкой. Близко общается с Чон Хосоком. Хорошие
навыки стрельбы и ближнего боя, я бы даже сказал, отличные. Марает руки
вместо Чонгука, постоянно рядом с ним. Даже живет в его же доме, в отличии от
того же Сокджина, что пусть и является частью боргаты, проживает хер знает
где. Его стоит опасаться только в том случае, если самому Чону или кому-то из
его семьи будет угрожать опасность. Хладнокровный убийца, но в отличии от
Хосока, не питает слабости к пыткам. В его стиле будет, скорее, быстро убрать
мешающего ему человека, нежели измываться над ним.
Ёнсу замолчал и, откинув записи в сторону, сложил руки в замок, чувствуя на
своем колене руку Тэиля, который не отводил взгляда от фотографий.
— Раз теперь мы знаем о составе тех, кто входит в боргату и кого стоит
опасаться, приступим к тому, ради чего мы собрались. Надеюсь, у всех есть
предложения о плане действий. — проговорил он, незаметно для остальных
сжав руку омеги, сидящего рядом с ним, и осторожно убрал чужую ладонь со
своего колена.
— Утопим выблядка Чон Донсу в его же крови. Давно пора отправить его к
папочке. — прохрипел Чхве, усмехаясь.
У каждого из них был план. Осталось лишь обсудить каждый из них, прийти к
общему консенсусу и можно приступать. Но главное — действовать сообща и в
общих интересах.
***
— И где ты собрался брать деньги? Если он сказал тебе приехать к трем,

вероятно, пришлет за тобой кого-то уже через полчаса. — спокойно напомнил
Тэмин и сел в кресло перед письменным столом, наблюдая за нервно курящим
другом.
Джуно покачал головой и грустно вздохнул. Он ведь сразу предупредил
Тэхена, что не платить Чонгуку — плохая идея, и теперь искренне волновался за
парня. Тэхен был ему как родной, Джуно испытывал к этому мальчишке
практически отеческие чувства и теперь беспокоился. А вдруг Чонгук решит
просто убить его за неуплату долга? Или еще что похуже? С ним шутки плохи, а
в финансовых вопросах глава клана очень щепетилен.
— Я придумал! — внезапно воскликнул Тэхен, глядя, как ко входу в бордель
подъехала черная иномарка. Наверное, это за ним.
— И что же? Посвятишь нас? — спросил Джуно, но Тэхен только довольно
улыбался. Нет, он не скажет.
30/596
Омега подошел к зеркалу, чтобы еще раз осмотреть себя, убедиться, что
сегодня он так же неотразим, как и всегда. Потому что его голову посетила
действительно гениальная идея того, как расплатиться с Чон Чонгуком, не
причиняя при этом вреда собственному бухгалтерскому учету.
Он затушил сигарету в пепельнице и, взяв свой портсигар, выпорхнул из
кабинета. Тэхён был в приподнятом настроении после того, как в голове возник
план, как избавить свое дело от долга, но стоило лишь спуститься к машине и
увидеть на переднем сиденье неизвестную шестерку. Вся радость мгновенно
сменилась презрением к ни в чем не виноватому парню.
Тэхен постучал в окно с водительской стороны и скрестил руки на груди. Чон
Чонгук снова издевается над ним?
— Ты кто? — спросил хозяин борделя, — Нет, не отвечай. Мне это совершенно
неинтересно. Тебя послал Чон Чонгук? — мальчишка, совсем еще юный,
наверняка младше самого Тэхена, несмело кивнул, заставляя Тэхена недовольно
закатить глаза. — Боже… Что за пренебрежение? Звони своему хозяину и
говори, что я с тобой не поеду. Пусть присылает мне Мин Юнги. С ним хотя бы
весело, а новые знакомства заводить — я сегодня не собирался.
— Мне велено отвезти ва… тебя в особняк любым способом.
Тэхен аж рассмеялся.
— Ах, тебе велено? Какая жалость, малыш, первое задание и уже провал. Ты
меня услышал. За кого меня принимает Чон Чонгук? Ах, я так расстроен!
Надеюсь, хоть в этот раз мне нальют вина, — размышлял Тэхен вслух, закуривая
сигарету через мундштук и снова переводя взгляд на парня, — Чего сидишь,
сладкий? Ты думаешь, я шучу? Звони хозяину.
— Я могу заставить тебя силой. — ну, хотя бы попытаться заставить этого
омегу поехать через угрозы, стоило. Тэхен рассмеялся.
— Малыш, если ты испортишь мне хотя бы одну шмотку, я нажалуюсь твоему
хозяину, и ты в жизни за них не рассчитаешься. Тебе ведь не нужны проблемы,
верно? В общем, когда приедет Мин Юнги, пусть маякнет, тогда я поеду.
Тэхен развернулся и ушел в бордель, оставляя растерянного мальчишку
сидеть в машине и смотреть ему вслед. Потому что этот парень хоть и был
омегой, но давил так сильно, что и возразить было нечего, а весь его вид
буквально не позволял даже с места сдвинуться и позволить себе малейшую
грубость.
Спустя полчаса машина Юнги остановилась у входа в бордель и
просигналила пару раз. Тэхен тут же показался в дверях и уже без лишних слов
сел в автомобиль на заднее сиденье.
— Ты доставляешь кучу проблем. — известил альфа и выехал с парковки,
направляясь в особняк.
Тэхен на это только дернул губы в усмешке, но, на удивление Юнги, ничего
не сказал.
Машина доехала до особняка чуть больше чем за полчаса.
Как и в прошлый раз, весь особняк сквозил величием, но теперь, когда было
не так поздно, а стрелки на часах только приблизились к четырем дня, во дворе
у главного входа можно было увидеть небольшой фонтан.
Тэ только обвел его оценивающим взглядом и оглянулся на шагающего
рядом Юнги, который, кажется, был даже немного ниже его самого.
— Твой хозяин не скупится на растраты. Мне нравится. — улыбнувшись,
заявил он и под тяжелый взгляд первым вошел в особняк, как только дворецкий
дома, высокий и худощавый бета, открыл перед ним дверь.
— Куда дальше? — поинтересовался Тэхен, и Юнги, наконец, обогнав парня в
пару шагов, направился к широкой лестнице, устланной темным ковром.
Тэ цокнул языком, поняв, что сегодня его «водитель» не настроен
разговаривать, и молча направился следом. И как хорошо, что Юнги вел его до
31/596
самого кабинета. Поворотов и развилок в длинном коридоре было столько, что
омега перестал следить за дорогой уже после второго.
Альфа остановился у одной из темных дубовых дверей и оглянулся.
— Уже пришли? Ну наконец-то! Нельзя было кабинет поближе сделать?
Чертовы катакомбы, я устал, пока… Эй! — его гневную речь прервала тяжелая
ладонь, что легла на его плечо, стоило Тэ коснуться ручки двери, оттянув на шаг
назад.
— К стене. — глухо произнес
Юнги, и брови омеги мгновенно поползли вверх, а губы надулись в возмущении.
— Насиловать меня собрался? Так может хоть отойдем в другую комнату
ради приличия? — поинтересовался парень, но к стене встал, сложив руки на
груди. Конечно, он смекнул, для чего его об этом попросили, но не в его стиле
тихо и мирно соглашаться со всем, что ему говорят.
Юнги безразлично оглядел омегу и, опустив свои руки на его плечи, повел
ими вниз, заставив омегу выпрямить локти и позволить проверить его на
наличие какого-нибудь оружия. Мало ли. Ладони альфы скользнули к талии и
бедрам, а одна нога грубовато ударила Тэхена по пятке, заставляя поставить
ноги чуть шире и упереться рукой в стену.
— Ого, ты любишь погрубее? Неплохо, но будь осторожен. Я нежный
мальчик. — ухмыльнулся омега, чувствуя, как пальцы альфы мельком прошлись
по его ногам до самых щиколоток, и лишь после он выпрямился, отойдя на шаг.
— Можешь войти. — так же безэмоционально произнес Юнги.
Тэхен смерил его недовольным взглядом, поджимая губы, и вошел в кабинет,
тут же оглядывая интерьер. Блекло-серые стены и сугубо черная мебель,
небольшой электрический камин. Красиво, просто и со вкусом, он явно оценил
обстановку, но стоило наткнуться на изучающий взгляд Чонгука, парень во все
зубы улыбнулся ему самой приветливой на свете улыбкой.
— Ты пуст. — без приветствия заметил глава клана и откинулся в кресле. Он
сидел за письменным столом и работал с какими-то бумагами, в которых
мужчина едва ли не тонул.
— Ставлю тебе десятку за наблюдательность! — довольно провозгласил
Тэхен и подошел к Чонгуку ближе, нагло присаживаясь на край его стола, даже
не обращая внимание на то, что примял задницей какой-то важный договор.
— Мне кажется, ты меня не совсем понял в прошлый раз. Хочешь, чтобы я
пошел на крайние меры? Ты не до конца понимаешь, кто я такой? Так давай я
тебе объясню популярным языком, который уж точно дойдет. — голос Чонгука
был бесцветным, он не выражал вообще никаких эмоций, даже недовольства.
Однако и эти слова не нагоняли на Тэхена страха. Он уверенно смотрел альфе в
глаза.
— Зачем же прибегать к грубости? Дело в том, что денег нет. Но есть кое-что
другое, чем я могу с тобой расплатиться. И, поверь мне, тебе это понравится
куда больше, чем пачка купюр.
Тэхен повернул кресло, в котором сидел Чонгук, к себе и без промедления
опустился перед ним на колени, глядя в глаза с полной уверенностью в своих
действиях. Не разрывая зрительного контакта, ведя с главой клана Чон
молчаливую войну, омега расстегнул его брюки. Он не встретил со стороны
Чонгука никакого сопротивления, разве что секундное удивление, мелькнувшее
во взгляде, но больше ничего. Значит, Чонгук совсем не против.
Втянув носом запах ветивера, омега на мгновение прикрыл глаза,
наслаждаясь им. Никто еще не пах настолько крышесносно, как этот альфа,
значит, удовольствие от процесса получит не только Чонгук.
Тэхен высвободил его член из плена одежды, скользя по нему взглядом и
понимая, что это, без преувеличения, самый красивый член, который Тэ
приходилось держать в своих руках. А держал он их немало.
32/596
Чонгук ничего не говорил ему, не сопротивлялся, он даже не прикасался к
омеге, просто наблюдал за его действиями. И они его до одури возбуждали.
Хотелось поднять этого наглого мальчишку прямо за волосы, бросить на кучу
документов, которые он разбирал до этого, и жестко трахнуть, чтобы тот,
наконец, понял, где его место. Но Чонгук не двигался.
Это было словно зеленым светом для Тэхена. Словами не передать, как все
ликовало внутри него, стоило лишь ощутить ладонью, как он твердеет, так что
омега без промедления обхватил головку губами, поднимая на Чонгука до того
покорный взгляд, будто бы в эту самую секунду Ким Тэхен подчинялся только и
исключительно его воле. Хотя оба знали, что это не так.
Обведя головку языком, мальчишка, втянув щеки, опустился на всю длину.
Его язык так хорошо и плотно прижимал ствол к небу, создавая давление. Тэхен
услышал совсем тихий выдох сверху. Хотелось постараться еще сильнее, чтобы
услышать, как звучит этот вечно безразличный голос во время стонов. Добиться
хотя бы одного, вот, что было его новой целью.
Тэхен выпустил его изо рта, чтобы провести языком от самого основания,
мазнув кончиком по яичкам, до головки, обвести ее и снова опуститься ниже. И,
черт побери, Чонгук готов был поклясться, что никто еще не отсасывал
настолько хорошо и качественно, как Ким Тэхен. И, судя по его лицу и
стараниям, он и сам наслаждался тем, что делал. Снова заглотив его до
основания, чуть сжав головку в глотке, он принялся, наконец, скользить горячим
и влажным ртом по стволу, заставляя Чонгука разрываться между двумя
желаниями: взять его за волосы и просто трахать в горло, или продолжать
бездействовать, чтобы не мешать вытворять то, что он хочет.
И все же исключительно из собственного интереса он склонялся ко второму
варианту и не трогал омегу, кусая свои губы, пока тот не видит, пытаясь
сдержать тихие стоны, что так и норовили сорваться. Тэхен потом слишком уж
возгордится собой, если услышит. Только неизвестно, сколько еще он сможет
сдерживать свой голос. Сейчас, пока омега был так близко, Чон украдкой, но
очень жадно вдыхал запах его макадамии и чувствовал, что от него
возбуждается только сильнее.
Тэ поднял взгляд наверх, оставив во рту лишь головку, нажимая самым
кончиком языка на уретру. И снова встретился с ним взглядами, видя, как
старший борется с самим собой, силясь не показывать удовольствия от
происходящего в полной мере. Но стоило лишь тонким пальцам провести по
яичкам, Чон опустил руку в его волосы и надавил на затылок, снова призывая
его взять до основания, наконец расслабляясь и давая волю ощущениям,
закрывая глаза. Даже если для него как для главы клана, это было
неподобающим поведением, он просто не мог ему сопротивляться сейчас.
Внутри Тэхена все ликовало, пока он поддавался крепкой ладони в своих
волосах. Он бы и сам был не против лечь под Чон Чонгука прямо сейчас, но так
просто этот человек его не получит. Тэхен больше не дешевая блядь, чтобы
раздвигать ноги по первому требованию, и, если альфа захочет чего-то
большего, ему придется очень сильно постараться, чтобы добиться своего.
Тэхен языком чувствовал его пульсацию, понимая, что ему осталось совсем
недолго и ощущая, как тело испускает феромоны. Теперь ему самому бы не
возбудиться от того, что он делает. От того, как потрясающе пахнет Чон Чонгук
и от желания поскорее ощутить, как он кончает прямо в глотку, чтобы в самом
конце оставить в плену рта только головку и ощутить его вкус в полной мере.
От этих мыслей Тэхен и сам еле-как смог подавить собственный стон,
настолько хорошо было думать и представлять это. Предвкушать. Ему и правда
никогда до этого не было настолько охуенно отсасывать кому-то. На мгновение
стало даже жаль, что пока он работал шлюхой, Чон Чонгук не был его клиентом.
Опустив сильную руку на свое плечо, Тэ стал двигаться активнее
33/596
самостоятельно, доводя его, внимательно прислушиваясь к шумному, рваному
дыханию сверху, отчетливо понимая, в какие именно моменты Чонгук
сдерживает стоны. Ничего страшного, от последнего он точно не сможет себя
удержать.
Но, наконец, то, чего он добивался, коснулось его ушей. Альфа издал
приглушенный, но до одури красивый стон, низкий и хриплый, кончая глубоко в
глотку Тэхена, откинув голову в кресле и с силой сжав хрупкое плечо.
Вылизывая его от спермы, Тэхен поднял глаза и довольно улыбнулся, пока
скользил языком по головке. Он сделал то, что хотел и с удовольствием собирал
следы чужого удовольствия. Все до последнего, создавая ощущение, что ничего
и не было.
Омега натянул брюки на их законное место и застегнул, словно это не он
только что так усердно отсасывал Чон Чонгуку. Парень поднялся с колен и,
обойдя письменный стол, сел в кресло, заправляя сигарету из портсигара в
мундштук. Выдало его лишь то, как он провел большим пальцем по нижней
губе, стирая с нее каплю слюны и спермы, снова глядя все еще опьяненному
недавним оргазмом Чонгуку в глаза и слизывая ее. Словно провоцировал. Играл
с огнем.
— Сосешь ты неплохо. Но я все еще хочу получить деньги.
Тэхен с непроницаемым лицом закурил, расслабленно откидываясь в кресле.
С наслаждением затянувшись, он прикрыл глаза и шумно выдохнул струйку
дыма в сторону и Чонгук поймал себя на мысли о том, что слишком внимательно
разглядывает дрожащие тени ресниц.
— Я только что все отработал. И даже больше, потому что начальник твоей
охраны нагло меня облапал перед дверью твоего кабинета, господин Чон. Так
что мы в расчете. Надеюсь, Юнги отвезет меня домой? — спросил он и поднялся,
чтобы уверенно и спокойно выйти из кабинета.
Мужчина посмотрел на лежащий под рукой пистолет, борясь с желанием
пустить следом за наглецом пулю, но пока что этот Ким Тэхен слишком уж
интересовал его, чтобы так просто от него избавиться.
Стоило Тэхену покинуть кабинет, попутно поправляя волосы, как он едва ли
не влетел носом в грудь Хосока, который только подошел к двери.
Омега недовольно фыркнул и, подняв на Чона-младшего взгляд, растянул
губы в «милой» улыбке.
— Какая встреча! Как жаль, что я спешу. — проговорил Тэ и, обойдя еще не
успевшего раскрыть рот Хосока, направился вдоль коридора, замечая в его
конце Юнги, который изучающе смотрел на него.
— Отвези меня домой, сладкий, думаю, твой хозяин не будет против. —
бросил омега и уверенно направился вперед, зная, что начальник охраны пойдет
следом. Выбора у него особо и не было, если он, конечно, не хотел, чтобы Тэ
потерялся в этих сраных лабиринтах особняка дня на три.
Хосок, который все это время с наитупейшим выражением лица оглядывался
на омегу, поспешил войти в кабинет, раскрыв дверь настежь с громким стуком.
— Это что за хуйня сейчас была? От него за километр шманит… — начал
было Хосок, но тут же принюхался. Запах макадамии плотно осел в воздухе
кабинета, а Чонгук, откинувшись в кресло спиной, курил и задумчиво изучал
взглядом стеллаж с книгами и документами.
— Ох, ебать. Вы что, тра… — начал альфа, но голос брата прервал его на
полуслове.
— Нет.
— В таком случае, где чемоданчик с деньгами? Он в руках тебе их принес?
Ты скажи, где поискать, а то у меня, походу, зрение испортилось, никак не могу
найти. — скривился Хосок.
Чонгук выдохнул сигаретный дым в сторону и глянул на Хосока, который
34/596
обошел кабинет по кругу раза два, а затем плюхнулся в кресло напротив, явно
ожидая объяснений.
— Он мне ничего не должен. Пока что. — коротко сообщил альфа, а Хосок
едва ли не взвыл от досады, наклонившись над столом и шлепнув рукой по лбу
старшего брата, отчего тот поморщился.
— У тебя температура, братец? Или тебе мозг через хуй высосали? Так ты б
сказал сразу, я бы сам разобрался, бедолага. — сочувствующе произнес парень и
откинулся в кресле.
— Нахуя ты его отпустил? — поинтересовался он наконец, разглядывая
Чонгука и морщась.
— Не знаю. Не ты ли мне говорил, что нужно уметь веселиться? Радуйся, я
этим и занимаюсь, — ухмыльнулся альфа и замолчал, зажав сигарету зубами, —
чувствую, будет интересно.
35/596
Fidelity
flashback
Восемь лет назад. Два месяца со дня смерти Чон Донсу
С наступлением первых заморозков Сокджин старался не находиться на

улице слишком долго. Если ехал куда-то по делам — всегда брал машину с
водителем или, как сегодня, вел сам, и сразу, как выходил из нее, спешил в
здание, пряча руки в карманы пальто.
Он с детства предпочитал чуть более теплую погоду, нежели ноябрьские
холода, и, кажется, с возрастом это не изменилось.
Альфа поспешно вошел в родительский особняк, наконец почувствовав
слабое покалывание в пальцах из-за тепла, и стянул с плеч пальто, бросив то в
руки подоспевшему помощнику.
— Где отец? — поинтересовался Сокджин, слабо улыбнувшись, и мужчина
кивнул ему в сторону длинного коридора.
— В своем кабинете. Господин Ким с самого утра там, еще никуда не
выходил, — сообщил бета, а Джин, кивнув, поспешил в указанном направлении.
Он уже почти вошел внутрь, когда услышал голос отца, застывая на месте и
отшагивая в сторону. Дверь была прикрыта не до конца по глупой привычке
старшего, и разговор с кем-то, судя по всему, по мобильному, слышен был
прекрасно.
— Вот и отлично, — говорил низкий, грудной голос старшего альфы. — Как
только мы будем готовы, я отдам приказ. Мальчишка ненадолго стоит у руля,
его должен заменить кто-то более умелый. Да, все еще считаю, что я отлично
справлюсь с ролью главы клана. Донсу должен был предполагать, что это рано
или поздно случится. Чонгук еще не дорос до этого. Мне даже жаль, что
придется убивать его детей, но мне не нужны проблемы в будущем.
Старшенький Чон слишком упертый, черт знает, с каким сюрпризом он может
вернуться через пару лет. Даже не знаю… Думаю, не стоит мучить его и его
брата слишком долго. Наследники клана достойны того, чтобы умереть без мук.
Именно на последних словах отца сердце Сокджина ухнуло где-то в районе
желудка. Он сглотнул образовавшийся в горле ком и отступил. Руки пробила
мелкая дрожь.
Он не мог так поступить. Не мог ведь?
Сокджин знает Чонгука с самого детства. Их отцы, что находились в тесном
сотрудничестве, без раздумий позволили своим сыновьям общаться, когда те
доросли, кажется, лет до шести. Их первую встречу альфа помнил до сих пор.
Двадцать два года назад
Чонгук, который был чуть ниже его ростом, несколько долгих минут пялился
в сторону Джина по-настоящему огромными оленьими глазами и крепко держал
рукой ладонь младшего брата, Хосока. Мальчик взволнованно жался где-то за
его плечом, будучи более стеснительным, и ковырял носком сандалии землю,
украдкой заинтересованно разглядывая незнакомца.
— Чонгук, Хосок. Это Ким Сокджин, — представил отец Гука, стоя у их с
отцом машины и складывая на груди руки. — Он твоего возраста, Чонгук, так что
постарайтесь подружиться.
Чонгук несколько секунд изучал внимательным взглядом незнакомого
маленького альфу напротив, а затем перевел глаза на отца.
— Ты не разрешаешь нам ни с кем дружить. — напомнил он, вызывая у двух
36/596
взрослых мужчин смех.
— А теперь я позволяю подружиться с альфой твоего возраста. Он станет
твоим помощником, когда ты вырастешь и займешь мое место, Гук.
Донсу внимательно наблюдал за недоверчивым взглядом старшего сына, но
на удивление Хосок сообразил чуть быстрее.
— Хочешь, я покажу тебе свою собаку? — с глазами полными восторга
шепеляво поинтересовался он, отпустив руку брата и перехватив запястье
улыбнувшегося ему Сокджина.
— Конечно, я люблю собак. — отозвался Джин и направился следом за
младшим, еще раз обернувшись на Чонгука, что недоверчиво смотрел ему вслед
и сжал руки в кулачки, прежде чем скрыться за углом особняка.
— Ты не обижайся. Братец всегда такой, но он очень-очень добрый. Вот
увидишь.
Шестнадцать лет назад
— Он не выйдет и сегодня? — негромко поинтересовался Сокджин, глянув на

Чонгука, сидящего на траве и неотрывно глядящего в сторону окна комнаты
Хосока.
— Не думаю, — негромко отозвался Гук, прикусив щеку и оглядев свои
разбитые колени, на одном из которых отчетливо были видны следы собачьих
зубов.
Джин, тяжело вздохнув и подсев ближе, похлопал альфу по плечу.
— Он успокоится скоро. Это по началу тяжело, а потом…
— Я знаю, — оборвал Чонгук и поморщился, тихо усмехаясь, — но все равно
как-то гадко. Будто это из-за меня произошло. Хосок любил Фею. Она была
хорошей псиной.
— Она тебя укусила, — усмехаясь напомнил Сокджин, на что Чонгук
поморщился и потер укус ладонью.
— Это было не больно. Она защищала Хосока. Так что она была хорошей
псиной, — повторил он настойчивее. — Животных всегда жалко, они же не
люди, — добавил Чон и откинулся спиной на траву, заложив руки за голову.
Джин только вздохнул, ложась рядом и упираясь глазами в небо, что здесь,
за городом, было потрясающим, усыпанным звездами, без городского ночного
свечения и смога.
— Оставайся на ночь. Поиграем в приставку, я даже будить тебя не буду, как
встану к приходу учителя. Обещаю, — вдруг попросил Чонгук, повернувшись на
бок. Джин, глянув на друга, широко улыбнулся. Он понимал, что Чонгуку сейчас
не достает младшего брата, а если учесть, что кроме него и самого Сокджина у
парня больше никого и не было…
— Ага, останусь. Но только если не будешь будить! — кивнул альфа, тут же
подскочив с места. — Кто последний до твоей комнаты, тот…
— Тот дерьма кусок! — грубо закончил за него Чонгук и, подорвавшись,
убежал вперед, засмеявшись.
Восемь лет назад
Сокджин еще несколько секунд стоял у двери, прежде чем резко распахнуть
ее и замереть на пороге.
Его отец вздрогнул, бросив в трубку короткое «я перезвоню», и отложил
телефон в сторону, изогнув одну бровь.
— Что с лицом? — тут же поинтересовался он, а Джин, практически не
задумываясь, потянулся к пистолету в кобуре, висящей на его поясе.
— Услышал, значит… — догадался господин Ким, усмехнувшись и покачав
37/596
головой. — Это ради твоего же блага, Сокджин.
— Что? Для моего блага? И в чем же это «благо» заключается? — спросил он,
направляя на отца оружие и снимая его с предохранителя.
— В том, что мы с тобой построим куда более сильный клан, чем это может
получиться у недоучки Чон Чонгука. Он еще слишком молод, но с места главы не
сойдет ни в коем случае. Поэтому я и…
— Предал его? — перебил Сокджин. — Он сын твоего лучшего друга, прямой
по крови наследник, ты обещал господину Чон Донсу заботиться о нем! О, это
потрясающий пример, отец. Я запомню его на всю жизнь.
— Ты собираешься пристрелить меня? Своего отца? — хрипло засмеялся
мужчина и закурил, печатая что-то в компьютере. — Тогда стреляй, сынок. Но
позже ты поймешь, что стоило бы послушать своего старика.
Сделать затяжку мужчине не дала пуля. Сокджин хотел выстрелить в
голову, чтобы отец не мучился, но рука все же дрогнула, и пуля насквозь
пробила трахею. Джин отвернулся, слушая мерзкое бульканье отца за своей
спиной. Жить ему осталось в лучшем случае минуту. Минуту страданий, которые
парень теперь просто не в силах облегчить.
На выстрел сбежалась охрана, но Сокджин не позволил им войти в кабинет.
— Теперь вы работаете на меня. Отрубите предателю голову, она мне нужна.
Тело… сожгите.
Люди, кажется, были в легком шоке, но ослушаться приказов Ким Сокджина
они не могли, он был наследником, а теперь и правда стал их господином, раз
предыдущий умер. Даже если и от руки собственного сына, такое в их мире
пусть не часто, но происходило.
— Отмойте компьютер от крови. Через десять минут его голова и ноутбук
должны быть в моей машине.
Отдав распоряжения, новоиспеченный хозяин дома ушел в гостиную, где
выпил виски прямо из бутылки и закурил, внимательно оглядывая свои
дрожащие руки.
Убил… и правда, всего лишь пару минут назад убил своего отца, поставив
лучшего друга выше кровной связи с родителем. Он не жалел, потому что всем
предателям дорога на тот свет, но как будто бы все еще не мог поверить в
случившееся. Сокджин все еще слышал бульканье из его глотки и последние
слова. «Позже ты поймешь, что нужно было послушать своего старика»
Со всеми этими звуками в ушах стоял отвратительный писк. Он убил своего
родителя, того, кто воспитал и научил его всему, что Джин умеет, но… Он не
смог бы молчать, не смог бы позволить предательству осуществиться, а Чонгук,
когда узнал, послал бы Хосока. И тогда смерть отца была бы в десятки раз
мучительнее, чем пуля, пробившая трахею. Еще хуже, чем захлебнуться
собственной кровью.
— Все готово, — раздался голос одного из охранников за спиной Сокджина.
Он только кивнул и бросил недокуренную сигарету в камин.
Так быстро, как сегодня он не мчал по дорогам Сеула еще никогда, нарушая
всевозможные правила дорожного движения. Но, на самом деле, он просто
пытался сбежать от своих мыслей о том, что на полу, с правой стороны от него,
в черном боксе лежит голова отца. На каждом повороте она с глухим стуком
билась о деревянные стенки, заставляя Сокджина морщиться.
Как отец мог так поступить? В голове все еще не укладывалось.
Но вот и ворота знакомого особняка, фамильного дома семьи Чон. Ворота
раскрылись перед автомобилем, как и всегда доверчиво пропуская на
территорию. Его тут же встретила охрана, обыскивая машину, а затем и самого
Сокджина. Это стандартно, он к этому уже привык. Потому что Чонгук
осторожен и как бы он не доверял своим людям, охрана все равно шманала всех
без исключения. Кроме, разве что Хосока, который предан брату до мозга костей
38/596
и, скорее, сам сдохнет, чем позволит умереть Чонгуку.
Когда охрана пропустила его в особняк, Сокджин положил ноутбук отца на
коробку и, взяв ее двумя руками, направился в дом того, ради кого убил.
Сокджин убивал не в первый раз, далеко не в первый, но…
Он молча шел за одним из охранников до кабинета, в котором сидел Чонгук.
Сейчас он проводил там большую часть своего времени. Все хотели
переговорить с новым главой, узнать его планы, прощупать, какой он. Разузнать,
стоит ли им опасаться мальчишку или можно и правда наплевать на его
существование.
— Не ожидал увидеть тебя, — сказал Чонгук, отрываясь от каких-то бумаг.
Он был здесь один, надо же.
Сокджин с тихим вздохом опустил коробку на пол и отдал ноутбук
сопровождающему его охраннику, снял крышку, тут же поморщившись от
неприятного запаха крови, ударившего в нос. Он за волосы достал голову отца и
бросил ее к ногам Чонгука, отчего та покатилась по полу, словно футбольный
мяч.
— Я принес тебе голову предателя, — спокойно и холодно произнес Сокджин,
глядя на альфу.
Чонгук отложил в сторону документы, незаинтересованно глянув в сторону
предмета, подкатившегося к его столу, но стоило лишь понять, что это именно
было, его брови взметнулись вверх, а сам он приподнялся с места, упершись
руками в стол.
— Это же… — голос Чона впервые за все то время, что они знакомы, был
настолько удивленным и, кажется, высоким. Он несколько секунд смотрел на
голову отца Сокджина, а затем вышел из-за стола.
Его взгляд сменился с ошарашенного на тяжелый и грузный. Альфа достал
из кармана сигареты и, вытянув одну зубами, протянул пачку Сокджину. Носок
дорогих лакированных туфель уперся в чужую голову и отвернул ее,
искаженную в предсмертной гримасе, лицом вниз.
Джин потянул дрожащими пальцами сигарету и так же закурил. Несколько
минут они стояли в молчании, глядя на кровавые разводы на черном паркете.
— Как ты это понял? — негромко поинтересовался Чонгук, выдохнув дым
себе под ноги.
— Услышал его разговор с кем-то по мобильному. Он хотел занять твое
место. Ты и Хосок должны были…
Альфа не договорил, плотно сжав зубы и, наконец, отвернувшись. Сил
смотреть на это больше не было. К горлу запоздало подступила тошнота.
— Я понял, — негромко отозвался Чон, еще раз глянув в сторону друга. — Я
знал, что это может произойти, но не думал, что господин Ким будет
организатором.
Сокджин молчал. Изучал взглядом дверь перед своим носом и не знал, что
еще может сказать. Внутри вдруг стало абсолютно пусто. Не было ни сожаления,
ни жгучей ненависти к себе. Он все сделал правильно. Если бы это не сделал он,
то сделал бы Хосок, а позволить отцу принять такую смерть он не мог.
— Могу я отлучиться? — негромко поинтересовался он. Если его вырвет в
этом кабинете, полностью окруженного лоском, это будет позорным клеймом до
конца жизни.
— Конечно. — тут же отозвался Чон и сам подошел к двери, открыв ее для
Джина.
Альфа вышел мгновенно, и какого было его удивление, когда на пороге
практически сразу появился взъерошенный Хосок. Парень уставился на голову,
что валялась посреди кабинета. Лица он не видел. Пришлось подойти ближе и,
присев, без всякой брезгливости перехватить ее рукой за окрашенные кровью
волосы, подняв и оглядев. Глаза младшего засветились недобрым огоньком.
39/596
— Оу… Минус одна проблемка. — хохотнул он, оглянувшись на Чонгука, что
брезгливо оглядел выпачканные руки брата.
— Не трогай руками всякое дерьмо. — фыркнул он и присел за стол, потушив
бычок в пепельнице.
— Скажи спасибо, что как ребенок в рот не тяну. — ухмыльнулся Хосок и,
перехватив салфетки с кофейного столика у дивана, вытер ими руки, присев в
кожаное кресло напротив брата.
— Походу, ты уже в курсе происходящего. Я думал, повеселюсь немного.
Хотя в Джине я был уверен. — хмыкнул он, покачав головой.
— А ты откуда знаешь? — негромко поинтересовался Гук.
— Птичка на хвосте принесла. У меня много птичек, даже среди шестерок
клана. — потянув в ухмылке губы, произнес Хосок.
— И какое имя у этой птички? — безэмоционально поинтересовался альфа,
убрав темные волосы от лица. Не то чтобы он сильно нервничал сейчас, но в
груди слишком явно чувствовался отблеск раздражения.
— Мин Юнги. Шестерка. Вступил к нам около двух лет назад. Мрачный тип,
не пиздит без дела. Сегодня перехватил меня по дороге в особняк. Лично,
прикинь? Я ему говорю, что яйца отрежу, а он мне: «отрезайте, только сначала
послушайте» в ответ. Я ему…
— Хосок, — прервал бессмысленную болтовню Чон, твердо взглянув на брата.
— Короче, у меня есть имена тех, кто готовит восстание. И судя по тому, что
голова одного из главных зачинщиков находится здесь, парень не соврал, —
хмыкнул он и, вытянув ногу, еще раз слабо пнул голову, отчего та откатилась в
сторону, пачкая пол.
Чонгук молчал. Он ждал, когда брат наговорится и произнесет хоть что-
нибудь по делу.
— Ладно, давай к сути, — поняв неоднозначный взгляд альфы, наконец
заговорил Хосок.
Он несколько очень долгих минут объяснял Чонгуку о том, кто именно и за
чем стоит, на физическом уровне чувствуя тяжелую атмосферу вокруг брата.
Запах ветивера усилился в несколько раз, выдавая отнюдь не добрый настрой
альфы.
— Мы не можем верить одним лишь словам шестерки. Нужны более веские
утверждения, иначе мне придется пустить на мясо половину собственного
клана. Слишком опрометчиво, — сухо проговорил Чонгук, стоило Хосоку
закончить свой рассказ.
Сокджин, который вошел в кабинет минутой ранее с побелевшим лицом,
покачал головой и взял в руки ноутбук, который до этого лежал на краю черного
кожаного дивана.
— Но ведь он оказался прав насчет Кима. Этого мало? — фыркнул Хосок,
складывая на груди руки. Он, в отличии от Чонгука, не видел проблемы в том,
чтобы избавиться от ненужных людей, даже если придется убрать слишком
многих. Разве так не веселее? Наверное, такой ход мыслей был одним из тех
факторов, из-за которых Хосок никогда не смог бы занять место главы. Ему не
хватало холодной расчетливости, в то время как безумие, граничащее с
кровожадностью, переваливало через край.
— Эй, — обратил на себя внимание Сокджин, поставив ноутбук на стол прямо
перед носом Чонгука, — возможно, мы сможем проверить.
Альфы переглянулись.
Чон практически мгновенно открыл ноутбук, запуская систему, но внезапно
вылезшая ошибка заставила его шумно вздохнуть.
— Дерьмо… — тихо шикнул он, вытащив зубами очередную сигарету и
прикурив.
— Отвали-ка в сторонку, — хмыкнул Хосок, бесцеремонно отодвинув брата в
40/596
сторону вместе с креслом, откатив его в другой конец стола.
— Простая системная блокировка. Дайте мне минут десять, — пробормотал
он и, размяв пальцы, принялся за работу.
— О, кружки программирования в средней школе не прошли даром? —
усмехнулся Чонгук, наблюдая за кучей непонятных ему строчных кодов,
вылезших на экране.
— Программирование в средней школе — полная лажа, а это, братец,
хакерство. Куда более полезная в нашем мире вещь, — хохотнул альфа.
Ему и правда понадобилось не столь уж много времени для того, чтобы
разобраться со взломом системы без повреждения файлов, и трое альф
склонились над экраном ноутбука.
— Кто такой этот Мин Юнги? Среди главных зачинщиков все сошлось.
Чонгук поднял внимательный взгляд на Хосока, который закатил глаза и
громко наигранно вздохнул.
— Я же сказал, блять. Шестерка, в нашем клане около двух лет. Возможно,
услышал среди других ребят и решил передать все тебе, надеясь на поощрение.
Чон думал несколько секунд, прежде чем прикрыть глаза и, потерев
указательным пальцем висок, кивнул.
— Приведи его ко мне. Хочу поболтать. Наедине.
Хосок с самым недовольным лицом, которое только мог состроить,
направился к двери.
— Я как будто здесь ничего и не значу. Конечно, зачем тебе прекрасный,
умный младший брат на переговорах, он ведь здесь так, мелкая сошка… —
бубнил он себе под нос, выходя за дверь. Сокджину осталось только оглянуться
на задумчивого Чона и так же направиться к выходу из кабинета, но Чонгук
окликнул его.
— Сокджин. Ты можешь попросить меня о чем угодно. Я твой должник, —
серьезно произнес альфа, не отводя от друга внимательного взгляда.
Джин думал несколько секунд, глядя в глаза Чона, а затем потянул губы в
слабой улыбке.
— У меня есть любимый человек, Чонгук. И единственное, чего я хочу — его
безопасности. Он не из нашего мира, никак не связан с криминалом, пусть так
остается и дальше. Ни ты, ни Хосок, ни кто-либо еще не пытайтесь что-то узнать
или приблизиться. Никогда. Это моя единственная просьба.
— Хорошо, — без малейшей запинки ответил Чон и глянул на закрывшуюся за
его другом дверь. Хотя бы это для Сокджина он сделать обязан.
***
Сокджин нашел Чонгука у бассейна. Это был тот редкий момент, когда
альфа, в обществе Чимина, позволял себе расслабиться и отдохнуть,
оторвавшись от всех дел. Чон Чонгук был из тех глав, кто предпочитал сделать
почти всю работу самостоятельно, а не доверять ее огромному количеству
людей, которые обязательно налажают при первой же возможности. Проще уж
давать им мелкие поручения, выполняя практически всю работу по ведению дел
клана самому.
— Впервые за долгое время вижу, как ты расслабляешься, — усмехнулся
Сокджин, держа под мышкой папку с документами, которые привез на проверку.
Чонгук потянул виски из стакана и убрал очки с носа, зачесав ими пряди волос. С
открытым лбом его лицо выглядело еще более привлекательно.
— Иногда стоит отдыхать. Как дела? — спросил альфа, протягивая руку к
папке. Чонгук явно имел в виду не личные дела Сокджина.
— Все в порядке. Они отправят товар по моему первому слову. Хорошие
41/596
ребята, мне понравилось с ними работать, — Джин отдал папку Чонгуку,
которую он тут же открыл, внимательно изучая глазами цифры, они
интересовали его больше всего прочего. — Плюс, у них хороший выбор, много
разного.
К ним подошел Чимин и опустился на соседний от Чонгука шезлонг, кивнув
Сокджину вместо приветствия и утыкаясь в книгу. Он уже месяц все никак не
мог ее дочитать, вечно что-то отвлекало, а уже так сильно хотелось приступить
к новой.
— Все в порядке, можешь оформлять заказ. Посмотрим, какого качества
будет товар, тогда и будем думать о дальнейшем сотрудничестве. Наши
итальянские друзья пока молчат? — Сокджин пожал плечами.
— С ними вопросы решает Намджун. Он еще не вернулся?
— Пока нет. Он сам выйдет со мной на связь, не маленький, все-таки. Садись,
чего стоишь? Скажи Чувону, чтобы принес тебе чего-нибудь выпить, — Чонгук
отложил папку на столик и закурил, откидываясь на спинку шезлонга.
— Нет, спасибо. Нужно связаться с ребятами, чтобы отправляли товар, и
ехать домой. Сегодня важный день, хочу успеть к праздничному ужину, —
мужчина мягко улыбнулся, мыслями явно находясь уже не здесь.
— И какой повод? — поинтересовался Чонгук. Он доверял Джину, считал его
другом, но практически ничего не знал о его жизни. Таков был уговор.
— У мелкого день рождения.
— Отец Ким Сокджин. Я помню, как мы познакомились, а теперь у тебя
самого дети. Хотя я всегда знал, что ты будешь отличным отцом. Ладно, в таком
случае, не буду тебя задерживать, — Чонгук протянул свою ладонь, и они
крепко пожали друг другу руки.
Джин развернулся и хотел было удалиться, но вспомнил одну маленькую
деталь, которой хотел поинтересоваться после недавних новостей, услышанных
от Хосока. Парня он встретил у ворот и, нужно сказать, недовольством от него
сквозило за километр.
— Слышал, ты теперь прощаешь долги за минеты? — усмехнулся альфа,
встречаясь с потяжелевшим взглядом Чонгука. Глава клана злился, но только на
своего брата за его природную болтливость, а не на интерес Сокджина. — Не
знал, что с тобой можно расплачиваться подобной валютой.
— Нельзя. Это было исключение, — твердо заявил Чон и затянулся. — Тем
более рот-то и правда хорош.
Чонгук не заметил, как рядом напрягся Чимин, провожая друга взглядом.
— Все альфы думают головкой своего члена? — негромко поинтересовался
омега и внутренне сжался, надеясь, что его не услышали.
Гук не был глупым. Он сразу уловил, к чему это было сказано, и оглядел
парня с ног до головы.
— А теперь включи мозг и скажи еще раз. — сухо бросил он.
Чимин стрельнул глазами в сторону альфы и, не дожидаясь, пока он скажет
что-нибудь еще, встал с шезлонга, подхватив свое полотенце. Ему повезло, что
Чон слишком уж сильно любил его и явно не собирался пускать ему пулю в
голову за небольшую осечку.
Чон проследил за уходящим омегой взглядом, тихо хмыкнув. Обиделся.
***
Кажется, именно сейчас Чимин был обозлен на весь окружающий его мир. Не
радовала ни солнечная погода, ни встреча с Сокджином, ни тот факт, что книгу
он дочитал почти до самого конца. Хотелось как минимум выстрелить кому-
нибудь в голову. Например, Чонгуку. А еще лучше Ким Тэхену. В идеале обоим,
42/596
но тогда будет слишком уж одиноко, а общество Хосока он долго не выдержит,
лучше уж застрелиться следом, чем общаться с ним больше, чем сейчас.
Омега не ревновал, нет. У них с Чонгуком был уговор. Альфа спит с кем его
душа пожелает, помогая Чимину во время течек и, при обоюдном желании, вне
их. Но Чимин никогда не отказывал, и сейчас альфа просто звал его к себе, если
ему нужно было расслабиться.
Играть пару было несложно. Они находились вместе двадцать четыре на
семь, ели за одним столом, ездили на приемы и трахались, когда хотелось.
Никто из них не обязан был хранить другому верность, и правду знали только
Сокджин и Хосок. Единственное, что по-настоящему начинало напрягать — при
положении омеги Чон Чонгука альфы обходили Чимина за километр. И если
раньше он сам просил Чонгука об этом, то со временем каждый знал: тронешь
мальчишку — лишишься жизни. И молись, чтобы убил тебя Чон Чонгук — быстро
и безболезненно, а не Хосок, который наслаждался каждой мучительной для его
жертвы секундой.
Чимин шумно, недовольно выдохнул и открыл дверь спортивного зала,
обтянув на себе шорты до колен и направившись к беговой дорожке, скинув с
плеча полотенце.
В любом случае, этот Ким Тэхен его неимоверно раздражал. Тем, как он вел
себя, как пренебрежительно смотрел в его сторону, говоря абсолютно
отвратительные вещи. И то, что Чонгук позволял ему это, злило еще больше.
Омега был так зол, что совершенно не замечал ничего вокруг. Вошел в
тренажерный зал и даже не заметил, что он здесь не один. Громкий хлопок
наконец отвлек его, и Мини вздрогнул, едва не рухнув носом в пол.
Начальник охраны, шумно дыша, окинул Чимина взглядом и отошел от
боксерской груши в сторону.
На альфе не было футболки, из-за чего открывался вид на довольно крепкое
тело. Оно было влажным от пота и поблескивало на солнце, попадающего в
тренажерный зал через огромные французские окна. Все помещение насквозь
пропахло можжевельником и дымом.
Чимин громко фыркнул, заметив на себе внимательный взгляд, и вздернул
подбородок, отходя в сторону беговой дорожки, стоящей прямо у окна.
Юнги слабо приподнял один уголок губ и взял бутылку воды, повернувшись к
омеге спиной. Он ни слова ему не сказал, нужно было продолжать заниматься.
Да и в целом Чимин ему совсем не мешал. Разве что… Отвлекал немного.
Альфа, освободив ладони от бинтов, опустился вниз и, приняв нужный упор,
принялся отжиматься. Он не был железным: взгляд то и дело скользил по
мельтешащей перед его носом заднице омеги, который, кажется, ни о чем не
подозревая, продолжал бежать по дорожке, сунув в уши наушники и тяжеловато
выдыхая.
«Неправильно дышит.» — думал Мин Юнги.
«Бесит Ким Тэхен!» — думал Пак Чимин.
Больше всего раздражало то, что ему все так просто сходило с рук. Обычно у
Чонгука с должниками разговор короткий, а тут ему и личного телохранителя
главы клана в водители дали, и простили довольно внушительный долг за то,
что тот просто немного поработал ртом. С какой стати Чонгук давал ему столько
привилегий, Чимин не понимал, оттого раздражаясь все сильнее.
Юнги облизал губы, опускаясь грудью к полу, а затем вновь выпрямляя руки.
Взгляд скользнул по стройным ногам, по форменным бедрам, которые были
хорошо очерчены не слишком длинными шортами.
Мягкий, ненавязчивый запах лаванды и ежевики начал постепенно заполнять
зал. Юнги прикрыл глаза, шумно выдохнув и на мгновение вовсе задержав
воздух в груди. Их запахи смешивались между собой, и этот аромат вызывал в
сильном теле дикое желание подойти ближе, чтобы смешать их феромоны иным
43/596
способом.
Но был бы он начальником охраны, если бы не железная сила воли?
Альфа отвлек себя от этих мыслей и стал отжиматься активнее, опустив
взгляд в пол, чтобы наконец прекратить пялиться туда, куда не нужно.
Он даже не сразу заметил, что омега сошел с дорожки и направился к
тренажеру «баттерфляй».
Чимин уселся на специальном твердом сидении, перехватив руками ручки
тренажера, и хотел было потянуть на себя, но смог лишь чуть приподнять блоки,
которые с грохотом рухнули вниз. Омега насупился и обернулся. И какого черта?
Он уже хотел встать со своего места и поставить для себя нужный вес, как
почувствовал резко усилившийся запах можжевельника.
Юнги обошел тренажер и молча поставил тот вес грузами, с которыми
обычно занимался Чимин. Они пересеклись взглядами. Альфа отошел на шаг,
отворачиваясь и вешая на крепкое плечо полотенце. Взгляду парня предстала
татуировка на теле альфы: на правой лопатке были набиты цветки красного
ликориса, опутывающие тонкое и гибкое тело шипящей змеи.
Чимин несколько секунд упирался взглядом в татуировку, прежде чем
спуститься им по сильной спине к узким бедрам. Этот альфа постоянно молчал.
Даже если что-то делал, даже если находился рядом. Говорил только в
присутствии Чонгука или Хосока, но так редко, что даже голос его было трудно
запомнить, хотя знакомы они далеко не первый год. Зато с Тэхеном он успел
поболтать, по словам этой шлюхи. Так раздражает!
— Ты разговаривать вообще умеешь? — внезапно подал голос Чимин. Его
язык снова летел вперед головы. И когда он научится думать, прежде чем
открывать рот?
Альфа остановился. Сердце омеги ухнуло куда-то в район желудка, когда
Юнги обернулся и пристально посмотрел в красивое лицо. У Чимина сами по
себе были немного грустные глаза, природа совсем чуть-чуть опустила внешние
уголки его глаз, а потому улыбка на пухлых чувственных губах выглядела
особенно ярко, правильно и обладала магией, выпутаться из чар которой было
невозможно. Но Юнги бы этого никогда не сказал вслух.
— Да, — негромким, хриплым от сигарет голосом произнес он.
Омега глупо захлопал глазами и опустил взгляд на свои колени. Тупо. Он не
хотел, чтобы его слова прозвучали так грубо, но прежде, чем он успел сказать
еще хоть что-то, дверь за альфой закрылась. В зале повисла тишина,
разбавляемая тихими вздохами Чимина и запахом можжевельника,
смешавшегося с нежным ароматом лаванды и ежевики.
***
— Ты шутишь?! — возмутился Тэмин, всплеснув руками. Услышанное ранее

ошарашило его. — Не ты ли говорил, что больше никогда в жизни не будешь
работать и решать проблемы вот так? А в итоге что? Серьезно, Тэхен? Я просто
поражаюсь тебе.
— Ага, серьезно, — пожал плечами Тэ.
— Скажи еще, что он тебе понравился.
Тэхен расплылся в довольной улыбке, пониже сползая в своем кресле, и
мечтательно поднял глаза к потолку. Джуно только закатил глаза с
добродушной улыбкой и покачал головой. Этот парень всегда выкидывал что-то
из ряда вон выходящее, делая вид, что так и нужно было.
— О, мне очень понравилось, Тэмин-а, — сказал он, судя по его лицу,
возвращаясь туда, в кабинет Чон Чонгука. — Это был лучший член в моей жизни.
Ни одного волоска на лобке, ровный и такой аппетитный. Не очень большой, но
44/596
вот, как надо и…
— Замолчи, пожалуйста, — вздохнул парень, потирая переносицу. Тэхен
только недовольно фыркнул.
— Ну, не хотите знать — не надо.
— Ладно, это все, конечно, здорово, если можно так выразиться, — Джуно
прочистил горло и, поднявшись, приоткрыл окно. В кабинете было слишком
накурено. — А как ты планируешь рассчитываться с ним дальше? Или будешь
каждый месяц приезжать и отсасывать ему? У него для этого есть Пак Чимин.
—Если ему Пак Чимин нравится больше, чем я, то мне очень жаль, потому
что в таком случае у главы клана Чон нет вкуса. Но об этом и правда нужно
подумать. Есть предложения? Идеи? А то я сейчас придумаю что-нибудь, и вы
двое снова будете на меня недовольно и осуждающе смотреть.
Тэхен, привычным движением руки заправил сигарету в мундштук и
прикурил, обводя взглядом обоих. Но в кабинете после его слов повисла тишина.
То есть они мало того, что не выслушали парня, хотя он хотел поделиться, так
еще и молчали. Какая-то несправедливость получается.
— О! — вдруг воскликнул Тэхен и посмотрел на Джуно внимательным
взглядом. — А где, говоришь, ты брал те афродизиаки?
— У Ким Намджуна, — спокойно ответил мужчина, пока что не особо понимая
ход мыслей Тэхена.
— А на кого работает Ким Намджун?
— На Чон Чонгука, — вздохнул он. — А теперь объясни: как афродизиаки
относятся к тому, как ты собрался рассчитываться с Чонгуком.
— Сейчас расскажу! Мы ведь не поставляем наркотики, так? Прикупаем себе
афродизиаков для личного пользования, и все на этом. Так вот. Почему бы нам
не предложить Чон Чонгуку выгодное сотрудничество? — поинтересовался
Тэхён, звонко щёлкнув пальцами и широко улыбнувшись. Какой же он молодец!
— Ты ему уже предложил свой рот, о каком сотрудничестве идет речь? —
Тэмин сел на софу и, скрестив руки на груди, вопросительно изогнул бровь. Его
это раздражало. Тэхен будто бы не понимал собственного унижения. Отсосать
за денежный долг? Разве не он всем впаривал о свободе от сексуального
эквивалента?
— Да при чем здесь мой рот? Боже… Мы можем закупать у Намджуна
наркотики оптом, соответственно, по оптовой цене, в том числе и афродизиаки
как для альф, так и для омег. И не смотри так на меня, Джуно-я, я прекрасно
знаю, что мои мальчики грешат их использованием. А так мы будем хотя бы
поток контролировать, — пояснил Тэ, заметив недовольство в глазах мужчины.
— Так вот. Будем сбывать их втридорога, например, в два раза дороже, чем
купили. Покрываем расходы на закупку, а всю прибыль, за исключением
небольшого процента, отдаем Чон Чонгуку. Еще одна точка сбыта наркоты —
выгодна и для него, и для нас. Мы больше не должны будем платить ему. А?
Хороша идейка? — глаза Тэхена горели, а сам он нетерпеливо заерзал в кресле.
— Звучит неплохо, — пожал плечами Тэмин, наконец смягчаясь, и они с
главой борделя практически одновременно перевели взгляды на альфу,
стоящего у стены.
— Джуно-я. Займись, пожалуйста, расчетами, ладно? Как будут готовы —
отдай мне на проверку и дай адрес Чон Чонгука. Я к нему приеду и расскажу
свою гениальную идею. Уверен, работоспособность моего мозга он оценит также
высоко, как умения моего рта, — усмехнулся омега, облизывая губы. — Кстати,
вызовите мне такси.
— Куда собрался? — поинтересовался Тэмин.
— Вот сюда, — Тэхен развернул ноутбук экраном к своим друзьям и гордо
вскинул подбородок.
— Автоцентр? Зачем тебе туда? — хмыкнул Джуно.
45/596
— Хочу себе тачку. На права мне позволил выучиться один жирный урод, так
что пора применить свои навыки по назначению. Да и негоже мне постоянно на
такси разъезжать. Хочу себе машинку.
Сказав это, Тэ забавно надул губы. В точности как ребенок, требующий у
родителей новую игрушку. Только вот и в качестве родителя, и в качестве
ребёнка выступал он сам.
— А разве у нас есть на это деньги? — Джуно вел бухгалтерию вместе с
Тэхеном и знал, сколько у них есть на какие-то внезапные затраты. И на данный
момент эта цифра ровнялась нулю.
— Ну, я ведь ни воны не заплатил Чон Чонгуку, — пожал плечами Тэ.
— Не заплатил, потому что у борделя нет денег, — хмыкнул альфа, покачав
головой.
Эта небольшая революция действительно слишком сильно ударила по
кошельку. Тэхен хотел всего и сразу. И хороший ремонт, и «вот эти милые
диванчики», которые «очень мягкие, попа болеть не будет». И огромную кровать
в личную комнату Тэ, смежную с кабинетом. Кстати, тоже по очень важной
причине: «огромный траходром для меня одного»! Все эти вещи с учетом
ремонта и кучей ненужной херни, по скромному мнению Джуно, конечно,
влетели борделю в кругленькую сумму, которую и озвучить-то страшно.
Тэхен закатил глаза и сморщил нос, цокнув языком.
— Джуно-я! Если нет денег у борделя, это не значит, что их нет у меня.
46/596
Примечание к части Автомобиль Тэхена:
https://www.carpixel.net/w/d23f28e13117f2d6e5056ff9180d5b0a/ford-mustang-
ecoboost-convertible-wallpaper-hd-20998.jpg
Автомобиль Хосока: https://images.drive.ru/i/0/5dcce5e7ec05c4490c000018.jpg
Slayer
Новенький ярко-красный кабриолет Ford Mustang ехал строго по

навигатору, мчался сквозь лес и здесь, на трассе, Тэхен мог спокойно выжать из
машины побольше оборотов, чтобы насладиться скоростью и рычанием
двигателя. О, да! Он так давно хотел водить свою машину, и вот, наконец,
желание осуществилось. И пусть машина была выпущена несколько лет назад,
она все равно была хороша.
Он ездил на ней всего лишь в третий раз, но уже полностью прочувствовал
своего нового верного друга.
Омега сбавил скорость, когда заметил, что приближается к нужному
повороту. В бардачке лежала папка со всеми расчетами, которые Тэхен
тщательно и не один раз проверил. В их правильности он был уверен на все сто
и гордился проделанной работой до такой степени, что не мог сдержать
широкой, самодовольной улыбки.
На горизонте показались знакомые ворота дорогого особняка главы клана
Чон, которого Тэхену, вообще-то, надо бы бояться и уважать, учитывая
репутацию и влияние этого человека. Но ему еще ни разу не было страшно в
присутствии Чон Чонгука. Правда, это совсем не значило, что омега относился к
нему с пренебрежением. Наоборот. Что-то в Чоне заставляло парня трепетать,
но он не мог потерять лицо.
— Кто такой? — грубо спросил грузный альфа, когда машина Тэхена
остановилась у ворот. Автомат на широком плече, кобура на бедре, на которую
мужчина уже положил руку, готовый в любой момент ликвидировать угрозу для
своего хозяина.
Омега не сдержал усмешки, поднимая руки в примирительном жесте,
показывая, что сам он безоружен. Надо же, совсем не скрывают, что в этом
особняке засела мафия. Настолько хорошие отношения с правительством?
— Ким Тэхен. Можешь спросить у Мин Юнги, кто я такой. Мне нужно
поговорить с твоим хозяином. Он ведь дома? Обидно будет, если я прокатился
зря.
Но стоило только охраннику услышать имя, как он уже говорил с кем-то по
рации, совершенно не обращая внимания на то, что там лепечет этот омега. К
чему забивать себе голову ненужной информацией?
Мужчина вдруг направился совершенно в противоположную от машины
Тэхена сторону, продолжая с кем-то переговариваться. Этот перекаченный урод
просто игнорировал присутствие омеги, заставляя его мысленно возмущаться.
Тэ уже хотел было что-то сказать, но увидел, что ворота перед его мустангом
приветливо открылись, и он, довольно облизав губы, въехал на территорию
особняка. Парень припарковался у главного входа и во все зубы улыбнулся,
заметив Мин Юнги, который вышел из особняка и остановился у главного входа,
откидывая полы пиджака и упираясь ладонями в бедра.
Взяв папку, над содержимым которой корпел несколько дней на пару с
Джуно, Тэхен вышел из машины и поправил на глазах солнцезащитные очки.
— У тебя сегодня хорошее настроение? Мне показалось, твой взгляд не такой
суровый как обычно, хотя… нет, забудь, что я сказал. Ты такой же угрюмый, как
и всегда. Что нужно сделать, чтобы ты улыбнулся? Боже, Юнги-я, ты выглядишь
так, будто бы кто-то разбил тебе сердце. Приезжай ко мне в бордель, мои
47/596
мальчики быстренько тебе все починят.
— Зачем приехал? — холодно оборвал его Юнги. Этот омега ему не особо
нравился, потому отвечать на его вопросы не было никакого желания. Проще
было сразу узнать, какого черта он притянул свой зад сюда без приглашения.
— Ах, почему меня окружают одни зануды?.. Жизнь так жестока ко мне. Ты
ведь наверняка даже веселиться не умеешь, — досадно покачал головой Тэхен.
— Вообще, у меня деловое предложение для твоего босса. Ну так что,
проведешь меня по вашим катакомбам или продолжим тут болтать?
Юнги развернулся на пятках и направился по лестнице ко входу в дом, зная,
что Тэхен тут же последует за ним.
— Катакомбы находятся под землей, — вдруг выдал он вполне очевидный
факт, поморщившись.
— Я в курсе. Или ты думаешь, что я настолько глуп? — Тэхен хихикнул,
прикрыв рот углом папки. — Но у вас здесь так темно и мрачно — ощущение,
будто в катакомбах. Вообще не понимаю, как такой милашка, как Пак Чимин,
может жить здесь среди таких зануд, как вы, да еще и во мраке. Хотя он мне не
особо нравится, но я думаю, это у нас с ним взаимно. У него все хорошо? Ах,
надеюсь, господин Чон сегодня в хорошем настроении? Хотя даже если нет, я
ему его подниму.
— Как в прошлый раз? — голос Юнги звучал безразлично, но его вопрос
заставил Тэхена возмущенно всплеснуть руками.
— Чон Чонгук, выходит, любит поболтать о таком? Не знал. Но нет, как в
прошлый раз не будет. Я ведь сказал, что у меня деловое предложение, Юнги-я,
ты совсем меня не слушаешь! — Тэхен надул губы.
— Не обязательно что-то слышать, чтобы понять, кем от тебя несло при
выходе из кабинета, — сухо ответил альфа, а из Тэ снова полилась волна
возмущений.
За своей болтовней парень не заметил, как они уже дошли до нужной двери.
— К стене, — снова скомандовал Юнги, остановившись.
— Боже, снова? Я начну требовать у Чон Чонгука деньги за то, что ты так
нагло меня лапаешь каждый раз, — фыркнул Тэхен. — Что же ты меня в первый
раз не обыскивал?
Хоть Тэ и возмущался, но к стене все-таки встал, позволяя обыскать себя и
чуть морщась, потому что он отвык от прикосновений чужих рук к своему телу, и
сейчас они были такими отталкивающими, что ему захотелось немедленно
принять душ, чтобы смыть с себя эти ощущения. От своего прошлого избавиться
оказалось труднее, чем он думал.
— Потому что тогда с ним был Чон Хосок. Иди, — Юнги открыл Тэхену дверь и
пропустил омегу в кабинет своего хозяина.
Тэхен ничего не ответил, но выводы в своей голове определенные, конечно
же, сделал. Он вошел в кабинет Чонгука, тут же цепляясь за курящего альфу,
что вальяжно сидел в кресле за рабочим столом. Сегодня он поднял рукава
темно-синей рубашки до локтей, открывая вид на татуировки. Тэхену стало
интересно их изучить, но он откинул это желание так же быстро, как позволил
ему возникнуть. Не хватало еще дать этим мыслям занять голову. Достаточно и
того, что он признал его член лучшим из тех, что у него были.
Омега молча подошел к столу и опустил перед главой клана папку. Он
расслабленно уселся в кресло и, закинув ногу на ногу, закурил, вставив сигарету
в мундштук.
— И что это? — спросил Чонгук, не спеша открывать папку. Мало ли, что Ким
Тэхен мог там распечатать и для чего вообще приехал сюда. От этого парня
можно было ожидать чего угодно, и это Чон уже понял.
— Мое деловое предложение, — гордо заявил омега и затянулся,
прищуриваясь. Знал бы Чон Чонгук, насколько он доволен собой в эту самую
48/596
минуту.
Чонгук открыл папку и пробежался глазами по первой странице, тихо
хмыкнув.
— Твоя идея? — спросил он, оторвав глаза от текста и встречаясь только с
кивком головы. Тэхен выглядел сдержанно, но все же ерзал в кресле, выдавая
собственное возбуждение от того, насколько же он был восхищен самим собой.
Альфа еще раз оглядел документы, пролистав несколько страниц, и немного
помолчал. Его взгляд был крайне сосредоточенным, пока глаза бегали по
строчкам, а палец касался виска, выдавая серьезную мыслительную
деятельность. Это… Выглядело неплохо. Слабо верилось, что шлюха, занявшая
место главы борделя, смогла провернуть нечто подобное в своей голове.
— Ладно, — наконец произнес он, — я проверю все документы и дам тебе
ответ в течение пары дней. Что-то еще? — альфа перешел на деловой тон, и это
было даже как-то непривычно.
— Мне всегда казалось, что к главе клана намного труднее попасть, а я так
спокойно прихожу в твой кабинет уже второй раз. Есть ли такой чести
объяснение? — с искренним интересом спросил Тэ. В конце концов, он правда
хотел бы узнать ответ, да и видеть эту скучную деловую мину перед собой ему
не нравилось.
Чонгук выдохнул струйку дыма и загадочно усмехнулся.
— Позволяю тем, кто хорошо отсасывает, посещать меня, когда они этого
пожелают, — спокойно отозвался он. Надо же, поддался игре?
— Вот как? Чимин тоже хорошо отсасывает или у меня все же получилось
лучше? — Тэхен спрашивал совершенно нагло, бесстыдно, глядя Чонгуку прямо
в глаза. И снова эта битва взглядов.
— Может, ты хочешь повторить? — Чонгук дернул бровью, заставив омегу
тихо рассмеяться.
— Это была разовая акция, ты ведь понимаешь. В общем, как все проверишь,
дай мне ответ, господин Чон. И да. Если ты примешь мое предложение, мы с
тобой подпишем договор, который я доверю составлять тебе. И главным моим
условием для его подписания будет следующим: мой бордель больше никогда
не будет платить тебе «дань». Ты будешь давать мне такую же защиту от
стражей закона и прочих ублюдков, которые захотят нарушить покой этого
места, а взамен я стану еще одной точкой сбыта наркотиков и буду отдавать
тебе почти всю прибыль с этого оборота. Если этого не будет в договоре, я его
не подпишу, а ты потеряешь бабки.
Тэхен поднялся, стряхнув с сигареты пепел и направился к выходу.
— Кстати! — воскликнул он у самых дверей. — Передай своему Мин Юнги,
чтобы он перестал лапать меня каждый раз, как я сюда приезжаю. Иначе я и
правда начну требовать с тебя деньги за эти домогательства. И мне плевать, что
это его работа.
Тэхен тряхнул головой, поправляя волосы, и вышел из кабинета.
Чонгук тихо усмехнулся своим мыслям. Этот омега точно был без башни, но
при этом котелок его варил неплохо, потому что даже того, что он увидел на
первой странице, было достаточно, чтобы заставить альфу склоняться к
положительному ответу. Если, конечно, все это и вправду парень придумал и
рассчитал сам.
Альфа закрыл глаза и облизал губы, втягивая носом запах макадамии и
ванильных сигарет. Воспоминания о том, как он сжимал рукой выкрашенные в
блонд волосы, опуская его глоткой на свой член, на мгновение захватили
сознание. Чимин никогда об этом не узнает, но у него в жизни не выйдет и
близко повторить того, что вытворял с его членом Ким Тэхен.
***
49/596
Поправив очки для чтения на тонкой цепочке с вкраплениями разноцветных
камушков, Тэхен выдохнул в сторону дым, печатая на ноутбуке одной рукой,
поправляя цифры в документе. Прибыль была меньше, чем он рассчитывал.
Наплыв клиентов, который он ожидал после всех своих преобразований, не
оправдал себя и на половину. Обидно. Столько сил вложено в работу…
Он владеет совсем не тем бизнесом, для поднятия которого можно просто
пустить рекламу и раскрутить его. Да и акций тут особо не придумаешь.
— Возьми одну шлюху — вторая в подарок, — фыркнул парень себе под нос и
устало откинулся в кресле, глубоко затягиваясь сигаретой.
Ему срочно необходим положительный ответ от Чонгука на свое
предложение. Он ведь не может отказать ему, верно? Тэхен не мог ошибиться в
расчетах, он лично проверил их, наверное, раз десять, убив на это целую ночь.
Это было выгодным предложением. И пусть с их встречи прошел всего лишь
день, Тэ был нетерпелив, он буквально ненавидел чего-то ждать: это изводило
всю его сущность. Вот и сейчас, сколько бы он ни пытался придумать еще какой-
нибудь выход из кризисной для борделя ситуации, его мысли упрямо
возвращались к еще не заключенной сделке.
Стук в дверь раздался совершенно неожиданно. В проходе замаячила темная
макушка Тэмина.
— К тебе пришли. Это…
— Ты тратишь мое время, хороший мой. Вот когда я за тебя заплачу, тогда и
будешь открывать рот, — прервал Тэмина знакомый голос, и Чон Хосок
отодвинул омегу в сторону, не обращая на его недовольство никакого внимания.
— Хоть ты больше и не шлюха, но даже самые дорогие шмотки не скроют
твоей шлюшьей натуры. Я привез тебе документы.
Хосок помахал папкой перед носом Тэхена и бросил ему на стол.
— Долго будешь так сидеть и пялиться на меня? Открывай и подписывай.
Понятия не имею, почему мой братишка согласился с тобой сотрудничать. Хотя
нет. Возможно, если бы ты мне отсосал, я бы тоже был не против, но мне ведь
ты не сосешь, — мужчина равнодушно пожал плечами и рухнул на софу,
вытягивая ноги. — Не хочешь позвать мне мальчика, пока читаешь всю эту
нудятину? Я даже заплачу.
Тэхен посмотрел на Тэмина, и тот, поняв, что от него требуется, удалился.
— Если не будешь мне мешать, можешь даже задницу от моего дивана не
отрывать. Только не забрызгай здесь ничего, а то будешь еще и за химчистку
платить, — предупредил Тэ, внимательно читая первый пункт договора.
— Ты не особо-то обходителен со мной, учитывая, что я собираюсь
воспользоваться услугами места, которым ты владеешь, — усмехнулся альфа.
— Но ты ведь еще не отдал мне денежки, — пожал плечами Тэхен, не
отрывая взгляда от бумаг.
Тэмин молча завел в кабинет омегу, и Хосок, посмотрев на мальчишку,
довольно усмехнулся. Альфа поманил его к себе, скользя взглядом по юному
телу. Этому парню было уж точно не больше двадцати, а на бледных щеках
просвечивался природный румянец.
— Шлюха, которая смущается? Это что-то новенькое, — засмеялся младший
Чон и кивнул омеге на свою ширинку. Он даже пах какими-то цветами, названия
которых Хосок не знал просто потому, что цветы совершенно его не
интересовали, он в них не разбирался.
— Будь с ним помягче. Он только закончил обучение.
— Хочешь, чтобы его первый опыт был со мной? Мне нужен кто-то опытный и
закаленный. Иначе у мелкого вообще не будет желания работать, — рассмеялся
он, наблюдая, как тонкие пальцы справляются с ширинкой.
50/596
— Нет, на его первый раз у меня уже есть покупатель. Пока он тебя
расслабляет ртом, я закончу здесь.
Тэхен совсем не обращал внимания на то, что происходило в его кабинете,
он продолжал с интересом изучать каждый пункт договора, анализируя для себя
его плюсы и минусы. Пусть он и чувствовал усилившийся запах кардамона, его
раздельные нотки камфары и эвкалипта никак не трогали Тэхена, в отличие от
лесного запаха его старшего брата, смешанного с ароматами горького
шоколада, дыма и крепких сигарет.
Но не стоило снова возвращаться мыслями в кабинет Чонгука, нужно было
сосредоточиться на том, что он читал, иначе Тэхен упустит важные детали, а это
не в его интересах.
Пошлые звуки, которыми был наполнен кабинет, совсем не отвлекали от
бумаг. Тяжелое дыхание, редкий неразборчивый шепот — все было в порядке
ровно до того момента, пока не послышался звук пощечины. Довольно
ощутимой. Тэмин вздрогнул одновременно с Тэхеном, переводя взгляд на Хосока
и омегу, что сидел перед ним на коленях, прикрывая ладонью щеку.
— Ты не охуел ли? — тут же воскликнул Тэхен, а Тэмин подошел к мальчишке
поближе, помогая подняться и оглядывая его разбитые губы. Убийственный
взгляд тут же скользнул по Хосоку. Омега мгновенно сжался, явно не понимая,
зачем было бить его, даже если он немного ошибся. Он ведь правда старался.
— Зубы. Я ему сказал об этом несколько блядских раз, — поморщился альфа,
застегнув ширинку, и как ни в чем не бывало поднялся с места, обойдя кабинет.
— Я предупредил, что он только недавно закончил обучение! Какого хера? —
продолжал Тэ, наконец окончательно оторвавшись от документов.
— Я похож на подопытного? — хмыкнул в ответ Хосок, оглянувшись на
Тэмина, который уводил омегу к двери. — Мне нравится вот он, — хмыкнул он
прежде, чем за омегой закрылась дверь. Взгляд Тэхена потяжелел, но сам он
продемонстрировал милую улыбку.
— Он больше не работает. Да и у него есть дела поважнее, чем облизывать
члены всяких уебков.
Хосок смерил говорящего недовольным взглядом, но, к удивлению, даже
ничего не ответил. Снова прошел к софе и уселся на нее, положив ноги в обуви
прямо на мягкую обивку.
— Заканчивай. Если подпишешь, придется кое-куда со мной поехать,
сладкий. Дилер ждет нас.
Тэ даже не обратил на него внимания. Он вновь полностью погрузился в
договор, и уже через пятнадцать минут на всех листах стояла его подпись, а сам
парень сидел в сером Porsche альфы. К сожалению, свою машину ему взять не
позволили. Да и так даже лучше: на спорткарах он еще не катался.
Все было отлично ровно до того момента, пока они не выехали за город. От
скорости далеко за двести пятьдесят омегу вжимало в сидение, а восхищение
внутри граничило с липким страхом, когда Хосок ловко входил в крутые
повороты, отчего колеса издавали жалобный визг при сцеплении с асфальтом.
— Ты убить меня хочешь? — поинтересовался Тэ после одного их таких
поворотов, а Хосок громко рассмеялся.
— О-о-о, возможно! Но не сейчас. Мы на месте, — сообщил он и с тем же
визгом остановился у какого-то склада.
Тэ недоверчиво оглядел здание, буквально стоящее на пустыре, и чуть
поджал губы, отцепляя пальцы от ручки, за которую держался всю дорогу.
— А сейчас? — нервно усмехнулся Тэхен, все же выходя из машины.
— Все еще хочу, но я еще не использовал твой рот, так что придется
подождать.
Альфа уверенным шагом направился в сторону склада, насвистывая что-то
себе под нос. Остановившись у двери, он открыл какую-то панель в стене. Тэ с
51/596
удивлением заметил сенсорный датчик, к которому Хосок приложил палец, и
динамик запищал, впуская гостей внутрь.
— Шлюхи вперед, — ухмыльнулся Хосок, сделав приглашающий жест рукой,
и Тэ бездумно шагнул внутрь, морщась.
К удивлению, встретила его даже не темнота. Вокруг было довольно светло,
стоящие вдоль стен грузовые контейнеры образовывали между собой
просторные коридоры. Где-то в глубине слышался грохот и разговоры,
приправленные огромным количеством мата и смеха.
Хосок дошел до самого конца, и Тэ, который спешил за ним, окинул взглядом
нескольких альф, что были источником шума. Заинтересовали не они, а черные
матовые брикеты, которые они грузили в один из таких контейнеров.
— Молодой господин Чон, — тут же отозвался один из них. Мужчины
обернулись, одновременно поклонившись. Их тела были усыпаны татуировками,
казалось, от макушки до пяток, а наружность была, мягко говоря, не очень
приятной.
— Намджун у себя? — без всяких предисловий поинтересовался Чон
младший, перехватив из рук мужчины, что стоял ближе к нему, черный брикет.
— Да, господин. Приехал сегодня ночью, — сообщили ему.
Хосок растянул губы в оскале. Его взгляд не выражал ничего, кроме
странной заинтересованности. На омегу за его спиной даже глаз не поднимали,
и Тэхену оставалось только гадать: в безопасности он сейчас или в полной жопе.
Судя по тому, что на него не смотрели, пока он находился с Хосоком, он был кем-
то вроде неприкосновенного. Даже немного странно ощущать нечто подобное.
Его настолько боялись? Или уважали? Хотя скорее всего первое.
— Отлично, еще не откинулся. Сообщу братишке, порадую. И это, — он
покрутил брусок в своих руках, — возьму на пробу. Спишите на меня.
Альфа, не оглядываясь, направился к лифту, что находился недалеко от них.
Тэхен был уверен, что этаж в складе был всего один, но все стало понятно, когда
он увидел кнопки на минус первый и минус второй этажи. Кажется, сейчас он
увидит настоящие катакомбы.
— Миленько у вас здесь, — фыркнул Тэхен, сморщив нос. — Я надеюсь, я не
заляпаю шмотки какой-нибудь дрянью. Здесь вообще когда последний раз
проводили уборку? — омега брезгливо скривился, словив на себе взгляд Хосока,
который изогнул бровь, глядя с вызовом.
— Есть желание повозить тряпкой по грязному полу, малыш? О, не
переживай. Если захочешь, протрем с тобой совместно все пологие поверхности
этого склада. И чисто, и приятно, — ухмыльнулся альфа.
— Ты слишком высокого мнения о способностях своего члена, сладкий, —
проворковал Тэхен в ответ и вскинул подбородок.
Они вышли из лифта на минус первом этаже. Здесь все значительно
отличалось от того, что было выше: длинные коридоры с кучей дверей, с какими-
то надписями и цифрами, которых Тэ не понимал. Да и интереса к тому, чтобы
что-то понять, у него явно не было.
Хосок остановился у одной из дверей и, нажав на ручку, толкнул ее с ноги,
сунув свободную от черного брикета руку в карман.
— Еще не сдох? — хохотнул он, а в нос Тэхена тут же ударил сильный запах
афродизиака.
— Дерьмо, ты куда меня притащил? — фыркнул он, коснувшись своего носа
пальцами и войдя следом.
Прошло несколько секунд, прежде чем Тэхен понял, что ни свечей, ни
благовоний в небольшом кабинете нет. Запах исходил от альфы, что стоял у
стола с какой-то папкой в руках.
— Ну и дрянь. Думаешь, если искупаешься в афродизиаке, на тебя омеги
полезут? — Тэ нахмурился. Сомнения в том, что афродизиак был предназначен
52/596
для омег, у него не было. Но пах он как-то… Немного странно. Они такой еще не
покупали?
Хосок вдруг громко рассмеялся и кинул черный брикет на стол под
внимательный взгляд незнакомого мужчины.
— Он тебя только что оскорбил, Намджун-а! Малыш, это его природный
запах.
Тэхен застыл в ступоре и несколько секунд переглядывался с альфой,
который, наконец, сел за стол, отложив папку, и сухо усмехнулся. Черная
водолазка облегала сильное тело, а на подбородок была спущена черная
медицинская маска. Точно. Шафран. Этот ингредиент используют в
афродизиаках в небольших количествах. Теплый, пряный аромат, возможно чуть
землистый, но не тяжелый, с нотками древесной сладости и сандала. Тэхен
очень шумно выдохнул и уверенно улыбнулся, пройдя вглубь кабинета и сев за
стол. Этот запах нужно было срочно перебить хоть чем-то. Никто не должен
знать о небольших привилегиях его прошлой жизни.
— Ким Намджун, — представился наконец мужчина, сложив руки в замок и
поставив на них подбородок.
— Ким Тэхен, — ответил омега, сунув в мундштук сигарету и закурив.
Абсолютно насрать, можно здесь курить или нельзя. Сейчас это было
необходимо.
— Значит, ты новый владелец убыточного борделя? Мои поздравления. Я дам
тебе список наркотических веществ с их оптовой стоимостью, просмотри и
выбери то, что будет тебе по средствам. После подпишем договор о поставке, —
сообщил альфа и протянул Тэхену документы, внимательно наблюдая за ним.
Пальцы омеги слабо дрожали, а сам он то и дело нервно облизывал губы, дыша
мало и осторожно, понемногу.
Мужчина изогнул бровь. Странно. Если Тэхен и вправду шлюха, то реакция
должна была быть немного иной.
— Подвинься, — бросил Хосок, подойдя к столу со стороны Намджуна и
откатив его в кресле в сторону. Он достал из полки стола нож и, ни капли не
сомневаясь, резанул черный брикет, из которого на стол тут же посыпался
белый порошок.
— Блять… Нельзя было сделать это осторожнее? — недовольно вздохнул
Намджун, встав со своего места и отойдя подальше от стола, на что Хосок
хохотнул и достал из кармана кредитку.
— Завидно? — поинтересовался он, пока Тэхен с сомнением смотрел на альф.
— Это что за дрянь? Эй, а везти меня кто будет? Я с тобой в машину не сяду,
если ты будешь угашенный, — воскликнул он, вскинув брови.
— Это кокаин, сладкий. В простонародье кокс. Не сядешь в машину —
ножками пойдешь. Мне, собственно, абсолютно поебать, как ты вернешься
назад, просьбу Чонгука я выполнил, — равнодушно пожал плечами Хосок и,
выровняв дорожки кредиткой, шумно вынюхал одну из них, зажав одну ноздрю
пальцем и поморщившись.
— Охуенно, — выдохнул альфа, упав в кресло Намджуна задницей, и
усмехнулся, потянувшись.
— Господи, мерзость… — передернул плечами Тэ под громкий смех Хосока и
усмешку Джуна.
— Зря ты так. Охуенная вещь, — произнес Чон-младший, покрутив кредитку
в пальцах и уставившись в потолок. От одной дорожки его не вставляло
слишком быстро, да и если действие было, то незначительное.
— Только идиоты будут нюхать всякую дрянь для достижения удовольствия,
— сообщил Тэхен, скользя взглядом по списку, который дал ему Намджун,
попутно отмечая в нем что-то ручкой.
— О-о-о, рассказать тебе, как Чон Чонгук, которому ты отсосал, накачался
53/596
спидболами? — поинтересовался Хосок.
Тэхен насупился, почувствовав на себе странный взгляд со стороны
Намджуна.
— Я ни слова не понял из того, что вывалилось из твоего рта, — заявил омега.
— Спидбол — смесь кокаина и героина. Самая хуевая из существующих форм
кокаина. Перекрёстное взаимодействие опиоидного наркотика героина и
психостимулятора кокаина вызывает осложнения со стороны сердечно-
сосудистой системы, в перспективе — перекрёстную физическую зависимость,
впоследствии абстинентным синдромом при неоднократном применении, —
произнес Намджун.
Тэхен захлопал глазами, отвлекшись от бумаг, а Хосок снова рассмеялся.
— Он у нас типа умняшка. Проще говоря, это премерзкая смесь, которую мой
братец попробовал лишь один раз в жизни. Думаю, ему хватило. Я не решился, я
ссыкло, зато у меня все было окей. Эх, молодость, — вздохнул Хосок и поровнял
еще одну дорожку кредиткой.
Нужно сказать, этот разговор отвлек Тэхена, но ненадолго. Стоило всем
замолчать, как он почувствовал себя совсем уж нехорошо. Внизу живота
значительно потяжелело. Хотелось как можно скорее покинуть помещение.
Наверное, именно поэтому он, так и не закончив, резко встал с места, отложив
ручку и документ в сторону.
— Пока что вот так. Я все равно в этом ничего не понимаю. Я пришлю своего
помощника, работать будешь с ним, а мне пора, — сообщил омега и, не
дожидаясь Хосока, уверенным шагом направился на выход из кабинета.
Дверь за омегой закрылась, а Хосок рассмеялся. Взгляд Намджуна стал
задумчивым.
— Слабак. Ладно, я пойду. Приберешь здесь сам, дорогой друг. Нужно
отвезти эту блядь обратно в бордель, — бросил альфа, встав с места и вытерев
кредитку салфеткой.
— Хосок, — внезапно окликнул Намджун, когда парень уже почти дошел до
двери, — ты уверен, что он работал шлюхой?
— Больше, чем уверен в себе, — усмехнулся Хосок и вышел за дверь.
Когда альфа вышел со склада, Тэхен уже нетерпеливо маячил возле машины,
дыша полной грудью. Хосок усмехнулся.
— Что, членчик встал? — поинтересовался он, оскалившись и открыв машину.
Тэхен громко цокнул языком, сев в спорткар, придержав отъехавшую вверх
дверь, и замялся на месте. Наверное, макадамией от него несло на всю округу.
Только бы нормально доехать домой.
Хосок занял водительское место и завел двигатель. Тэ мельком глянул на
альфу, чьи заметно суженные зрачки смотрели в зеркало заднего вида, пока он
выезжал в сторону дороги, и нервно замялся на месте.
— Клянусь, если ты убьешь меня или нас остановят копы… — шумно
выдохнул омега, поджимая губы, но Хосок прервал его.
— Расслабь жопу, блять. Довезу тебя в сохранности, будь уверен. Эту крошку
ни один адекватный коп не посмеет остановить, — хохотнул он и тут же вдавил
в пол педаль газа, срываясь с места.
Тэхен думал, что ему было страшно ехать на склад около получаса назад?
Забыли. Вот сейчас стало страшно по-настоящему.
***
Воздух в темной, не очень большой подвальной комнате особняка пах

металлом. По ушам неприятно отдавало ярким режущим звоном.
Чонгук сидел за столом с включенной настольной лампой и, крепко
54/596
перехватив одной рукой точильный камень, затачивал кромку коллекционного
ножа. У правой руки стоял заранее подготовленный для заточки мыльный
раствор и толстый кожаный ремень.
Эта небольшая комната, полностью оформленная в теплые темно-
коричневые тона, с удобным креслом, мягким ковром и камином в стене, была
для Чонгука отдушиной. Вокруг были навесные стеллажи и подставки,
стеклянные витрины, что хранили в себе ценные для альфы вещи, если
таковыми вещами можно было назвать невероятных размеров коллекцию
холодного оружия. От коллекционных охотничьих ножей до боевых топоров и
катан, висящих на стенах и заполняющих все свободное пространство.
Никто бы не удивился, узнав о том, что Чонгук является диким поклонником
подобных вещей, называя себя истинным коллекционером. С огнестрельным
как-то не заладилось. Конечно, он умел стрелять и иногда мог сходить в тир,
который находился на этом же подвальном этаже его дома, но всю свою любовь
однозначно отдавал тому, что, скорее, режет и рубит, нежели стреляет.
Чонгук отложил в сторону точильный камень и перехватил рукой кожаный
ремень, правя заточенное лезвие и оглядывая сталь на свету. Для проверки
было достаточно скользнуть лезвием по листку бумаги, но он предпочел иной
способ, проведя по краю пальцем и изогнул губы в довольной усмешке,
наблюдая как по клинку скользит кровянисто-бордового цвета капля. Когда-то
этот красивый боевой нож, именуемый Боуи*, уже сослужил ему верным
помощником в одном щепетильном деле и перерезал далеко не одну глотку.
Flashback
Восемь лет назад. Два месяца со дня смерти Чон Донсу
Крупный шаг казался оглушающе громким в пустых коридорах поместья.

Точнее, он бы таким казался, если бы не крики и стрельба на пару этажей ниже.
Чонгук шмыгнул носом, рукавом стерев кровь из раны на скуле, и огляделся,
встав посреди коридора.
После того, как они нашли еще двоих лидеров этого «небольшого
восстания», Чонгук не стал ждать, когда ему нанесут первый удар. Отец учил
его не этому. С наркодилером, что работал на отца, должны были разобраться
Хосок и Юнги, которого брат захотел взять с собой по причине: «хочу посмотреть
на него в работе, видишь этот безжизненный взгляд?». А вот с кланом Со,
который находился под покровительством клана Чон вот уже с десяток лет,
Чонгук хотел поквитаться самостоятельно. Отец, сам того не зная, пригрел змей
на груди. Будет неудивительным тот факт, если кто-то из этих троих и нанял
киллера для убийства Донсу.
— Со Хаджун, выходи! Разве настоящие главы кланов, пусть и столь
ничтожных, будут бросать своих людей ради спасения собственной шкуры? —
громко поинтересовался Чонгук и переступил через чей-то труп, достав из
крепления на бедре метательный кинжал. Вторая рука крепко сжимала рукоять
пистолета.
На этаже было темно. При зачистке от больших навесных люстр практически
ничего не осталось.
— Со Хаджун, не разочаровывай щенка. Или как вы там называли меня
между собой? — снова громко позвал он.
Чон поморщился. В ответ сплошная тишина. Его видели здесь в начале этого
занимательного действа. Неужели успел сбежать? Они ведь заблокировали все
выходы из здания. Этот упырь явно не должен был ожидать нападения, если,
конечно, люди Сокджина не проболтались о смерти его отца. Но они лично
проверили всех узнавших об инциденте, и сейчас большая часть людей
55/596
участвовала в том аду, что творился внизу. Не будет же старый идиот прыгать в
окно? Да и там люди клана Чон, по численности они явно превосходили тех, кто
охранял поместье Со.
— Со Хаджун, кого ты боишься? Мальчика с необсохшим молоком на губах,
который не в состоянии удержать власть в руках? Я знаю, что ты здесь,
ублюдок.
Чонгук начинал раздражаться. Он прокрутил кинжал в руке и, покрепче
перехватив рукоять, уперся лезвием в стену, шагая вперед. Мерзкий скрежет об
бетон разнесся эхом по темному коридору.
— Я сын твоего друга, господин Со! Думаешь, я не найду тебя? —
поинтересовался он, с ноги выбив одну из дверей, что попалась ему по пути, и
осторожно оглядев пустое помещение из-за угла.
— Блять, я уже лет как десять не играл ни с кем в прятки. Если хочешь
поиграть, то обратись к Хосоку, он знает в этом толк, — поморщился Чон,
выбивая следующую дверь и едва успевая отклониться за угол. Казалось, пуля
свистнула где-то у виска, а сердце ухнуло в пятки.
— Ебаный… — тихо прошипел Чонгук и, подобрав момент, выглянул из-за
угла, выстрелив несколько раз. Учитывая, что стрелял он в темную комнату
практически вслепую, видя лишь силуэт, удача явно была на его стороне.
Послышался хриплый вскрик, и Чон, пользуясь моментом, снова выглянул из-за
угла, теперь уже стреляя напрямую. Нога, рука, еще одна нога. Мужчина лет
пятидесяти упал на пол, взвыв от боли, и выронил пистолет.
Чонгук едва успел подбежать, отбив оружие носком ботинка, и тут же
присел на корточки, приставив кинжал к горлу захрипевшего седовласого
мужчины.
— Мерзкая старая крыса, так ты уважал моего отца? — прошипел Чонгук
сквозь зубы. Сама ситуация безумно раздражала.
— Я не понимаю, о чем… — начал было мужчина, но Чон, перехватив его за
лацканы, со стуком вжал Хаджуна в пол, сильнее прислонив лезвие к его горлу.
— Все ты понимаешь, ублюдок. Все понимаешь… Господин Ким, чтоб он сдох
повторно, сука, очень ясно изъяснялся в своих письмах тебе, в документах.
Убрать меня хотели? — Чонгук крепко сжал челюсти, так, что желваки заходили
под кожей. Рана на бедре, которую он получил, когда еще был внизу, болела,
пусть пуля и прошла вскользь. Что бы не говорил отец, но к такой боли
привыкнуть было сложно.
Взгляд Со Хаджуна изменился. Сначала на растерянный, а затем на
усмехающийся.
— О… Так ты и вправду в курсе, — хрипло засмеялся он, но замолк, когда Чон
снова сильнее надавил лезвием на шею. — Недолго ты будешь наслаждаться
властью, мальчик. Чон Донсу воспитал монстров. Так что же ты, убивай. Вот он я,
лежу перед тобой, обездвижен. Или кишка тонка убить того, кого знаешь с
малых лет?
— Заткни свою пасть, — тихо шикнул Чон и, услышав шаги, обернулся,
наставив пистолет на дверной проем.
— Чонгук, — предупреждающе произнес Сокджин, и альфа выдохнул, снова
отводя взгляд на мужчину, — все чисто. Хосок уже в особняке, они взяли дилера,
он соберет людей, — договорил появившийся в двери Джин. Чонгук сухо кивнул
в ответ.
— Пару лет и тебя здесь уже не будет, Чонгук. Пару лет, — прохрипел
Хаджун, прикрыв глаза, явно смирившись со своим положением.
— Как жаль, что ты этого не увидишь, — выплюнул в ответ Чонгук и,
замахнувшись, ударил рукоятью пистолета о голову альфы, вырубая его.
— В порядке? — тут же спросил Сокджин, подойдя ближе. Чон только
отмахнулся и, встав на ноги, поморщился.
56/596
— Нормально. Закиньте это, — он кивнул в сторону главы клана Со, — в
багажник. Едем в особняк. Хочу поскорее с этим закончить, — негромко
отозвался Чонгук, прихрамывая и направляясь на выход. После сидения на
корточках рана казалась более ощутимой, нежели до этого.
Всю дорогу домой он молчал и смотрел в окно невидящим взглядом. Стоило
бы пустить мерзавцу пулю в голову, но он разберется с ним иначе. Всем в
назидание. Имена прочих уже переданы доверенным людям.
Сегодня Чон Чонгук искупается в крови предателей. Сегодня ночь возмездия.
— Ты ранен, — запах крови был слишком явным, и Сокджин не мог его
игнорировать, потому открыл окно со своей стороны, впуская в салон свежий
ночной воздух.
— Нестрашно. Пока что нет времени на зализывание ран, займусь этим
позже.
Джин кивнул и повел машину дальше, прибавляя газу. Его самого не задело,
но у Чонгука штаны уже пропитались кровью; рана была открытой, пусть пуля
пролетела вскользь. Обидно будет подцепить заражение. Без ноги он вряд ли
сможет ездить на такие вылазки. Но Сокджин знал, что пока этот парень со
всем не разберется, он не подпустит к себе никаких врачей, даже доверенных.
Машина въехала на территорию особняка, где уже собрались все: и
сторонники, и предатели. Чонгук обвел всех тяжелым взглядом и,
переглянувшись с Сокджином, вышел из автомобиля, даже не замечая, что
светлая кожа салона пропиталась его кровью.
Хосок и Юнги тоже были здесь. Теперь все были в сборе — можно начинать
веселье.
Пленников, руки которых были предусмотрительно закованы в наручники,
вытащили в центр зеленого, ровно выстриженного газона и поставили на
колени, лицом к ничего не понимающим зрителям, чье удивление возросло в
несколько раз, стоило им только понять, кто именно стоит перед ними. Хосок
поставил в одну линейку с предателями голову отца Сокджина, который даже
не посмотрел в его сторону, спокойно встав за Чонгуком, оглядывая толпу.
Со Хаджун едва мог устоять на коленях, сжимая зубы от боли и, наверное,
держась лишь благодаря своей гордости, что даже сейчас читалась во взгляде
старого ублюдка. Нужно сказать, даже в шаге от смерти он выглядел достойно,
в отличии от мямлящего и едва ли не рыдающего наркодилера, у которого, ко
всему прочему, на одной из рук недоставало пальцев. Сразу видно, что Хосок
повеселился, пока забирал его из укрытия.
Сегодня здесь собрался весь клан. Все, кто работали еще совсем недавно на
Чон Донсу, а теперь работают на него, на Чон Чонгука, старшего сына одного из
самых влиятельных людей в Сеуле. На сопляка, с мнением которого теперь
приходилось считаться.
Думать об этом было некогда и, прервав поток своих мыслей, альфа кивнул
людям из охраны, и они закрыли ворота, словно оставляя несчастных и
испуганных овечек в одном загоне с голодным волком. Вот как все эти люди
смотрели на Чонгука и как Чонгук смотрел на них.
Раздавалось тихое стрекотание цикад, засевших в траве, но на этот звук
никто не обращал внимания. Все застыли в ожидании объяснений, не просто так
ведь Чон устраивал шоу, суть которого, кажется, еще ни до кого не доходила.
— Среди вас есть предатели, — холодным и будничным тоном произнес
альфа. Все тут же стали переглядываться. — Я знаю имя каждого. Знаю всех,
кто предал меня. Но вы такие трусливые крысы, что сами никогда не
покажетесь мне на глаза.
Его усмешка была пустой и безжизненной, она выражала только полное
безразличие.
Достав из закрепленных на бедре ножен нож Боуи, Гук обошел главу клана
57/596
Со, близкого друга своего отца, и встал за его спиной, за волосы поднимая его
голову, чтобы все увидели, как низко можно пасть, если предавать своих.
Мужчина даже сейчас, сжимая кулаки от боли, сохранял на губах усмешку.
Словно до самого конца он не воспринимал его, Чонгука, всерьез. Это
распаляло, злило, но оставалось неизменным.
— Мой отец говорил: нельзя прощать предательство, потому что те, кто
предал один раз, обязательно предадут и второй. А сейчас я хочу, чтобы все вы
усвоили этот урок.
Хосок встал за спиной второго пленника, в котором каждый второй узнал
главного поставщика наркоты, служащего семье Чон уже около пяти лет.
Младший брат новоиспеченного главы достал из набедренной кобуры пистолет и
приставил к затылку дилера, лебезящего тихое «пожалуйста» и читая
вызубренные, казалось, наизусть молитвы.
— Каждый, — продолжал Чонгук, — кто хоть на секунду позволит себе мысль
о том, чтобы предать меня, закончит так же. Как помойные крысы, вы будете
захлебываться в собственной крови.
Лезвие ножа коснулось глотки изменника, медленно и глубоко разрезало
кожу, а на лице Чонгука, внимательно глядящего своей жертве в глаза,
возникло наслаждение происходящим. Кровь заструилась вниз, вырывалась
фонтанчиками из сонных артерий, пачкая правую руку альфы, пока он смотрел в
глаза, в которых угасала ненавистная ему, жалкая жизнь. В этот же момент со
стороны Хосока раздался громогласный выстрел, расплескавший чужие мозги по
зеленой траве.
Чонгук брезгливо отбросил от себя умирающее тело и вытер лезвие ножа о
свои брюки.
— Убить всех предателей, — тихо скомандовал он, и повсеместно стали
раздаваться выстрелы.
Шестерки, владельцы борделей и черного, нелегального бизнеса,
поставщики, те, кто отвечал за безопасность дома и семьи Чон — никого не
жалели. Чонгук обернулся на брата.
— Проверь каждого. Никто не должен выжить.
Хосок оскалился и направился сквозь толпу, чтобы добивать выживших и
проверять трупы. Никто не должен продолжать дышать, потому что они
предали их. Предали своего главу, законного наследника по крови.
Чонгук шумно вдохнул полной грудью, наполняя легкие запахом крови, и
совсем слабо улыбнулся, раскидывая руки в стороны и медленно поворачиваясь
вокруг себя, чтобы каждый смог увидеть его.
— Я здесь власть! — рявкнул он, ударяя себя в грудь рукой, перекрикивая
выстрелы и громкие возгласы, — Я здесь суд! Вы будете подчиняться моей
чертовой справедливости! Если среди вас еще есть те, кто сомневается в моем
праве возглавлять и вести вас, то можете встать к стенке прямо сейчас — мы
разберемся с вами быстро! И если вы думаете, что предательство или попытка
обмана сойдет вам с рук — вы ошибаетесь. И эта ошибка будет стоить вам
жизни. И не только вам. Я буду вырезать ваши семьи у вас на глазах, как только
вы подумаете, что можете пойти против меня.
Чонгук краем глаза увидел, как один из толпы, мерзавец, имени которого он
даже не помнил, направил на него пистолет. Они с Сокджином среагировали
одинаково быстро. Выстрел раздался ровно в тот момент, как в глаз предателя
вонзился клинок баллистического ножа, вытащенного из закрепленных на бедре
ножен за считанные секунды.
Громкие крики прерывались выстрелами, попытками сбежать. Перелезая
через высокий забор, люди даже не замечали, как в их головы следом стреляли
верные псы Чон Чонгука, заставляя трупы падать за территорию особняка.
Сегодня не сбежит ни один ублюдок, а если у кого-то и получится — он будет
58/596
немедленно найден.
Хосок, проскочив мимо Чонгука, подмигнул своему брату, явно воспринимая
всю ситуацию как лишний повод повеселиться. Альфа без разбора стрелял по
трупам и живым: просто на всякий случай, чтобы наверняка, и точно знал, что
его за это никто не накажет — невиновных он и пальцем не касался.
Идеально выстриженный газон окрасился багровой кровью.
Внезапный выстрел вырвал альфу из воспоминаний. Звук этого пистолета он

мог бы узнать из сотен видов других. И он уже знал, кто это стреляет там, за
дверью. И не только по звукам ему удалось опознать владельца оружия. По его
усилившемуся запаху.
Чонгук не спеша убрал свой нож за стеклянную витрину, собрал со стола
необходимые для заточки инструменты, складывая их по ящикам и шкафчикам,
тихо усмехаясь своим мыслям.
Чимин злился. По тому, как часто он производил выстрелы, выпуская пулю за
пулей, он точно злился, а деревянная мишень уже наверняка похожа на решето,
если и вовсе не превратилась в щепки. Чонгук тоже злился сейчас, хоть внешне
и не показывал своих эмоций даже наедине с собой.
Закончив с уборкой, он вышел в тир, где находился один только Чимин.
Омега хмурил брови, глядя прямо перед собой, поджимал губы совсем
недовольно, будто бы промахивался каждый раз, хотя это было совсем не так.
Стрелял он так же метко, как и всегда.
Чонгук усмехнулся, подходя к нему и резко разворачивая к себе лицом.
Разгоряченное от стрельбы дуло тут же коснулось виска, а Чимин испуганно
посмотрел альфе прямо в глаза.
— Уберешь игрушку или хочешь, чтобы я умер от твоей пули? — усмехнулся
Чон, перехватывая омегу за стройную талию одной рукой, второй небрежно
отталкивая оружие от своего виска. — Тобой пропах весь подвал.
Чимин молчал. Взгляд с испуганного сменился на раздраженный. Он ведь
едва не нажал на курок, еще бы доля секунды и в голове Чон Чонгука зияла бы
дыра. Уверенность альфы в том, что Чимин никогда не навредит ему, сейчас
раздражала, да настолько, что хотелось накричать на него.
— Идиот, — тихо фыркнул Чимин и вместо того, чтобы начать ссору, впился
поцелуем в горькие от сигарет губы Чона. Кажется, сейчас им обоим была
необходима разрядка, и Чонгук, подхватив младшего под бедра, понес его в
свое убежище. Никто не мог войти сюда, кроме него самого и Чимина.
Альфа, стоило им войти в оружейную, тут же уложил парня спиной на стол,
кусая бледную шею и с тихим утробным рыком разрывая тонкую, взмокшую от
недавней тренировки в зале футболку.
Сейчас Чонгук не будет с ним мягок, потому что никому из них это не нужно.
Он возьмет его грубо и жестко. Возможно, сделает больно, может быть,
разозлит его еще сильнее, но сейчас так надо. Ему, Чонгуку, это необходимо. И
он кожей чувствовал, что и Чимину не до нежностей.
Он резко сдернул с фигурных бедер шорты и белье, ощутимо смыкая зубы на
затвердевшем соске, отчего Чимин до боли сжал волосы на его затылке, резко
выдыхая и сильно прогибаясь в пояснице, пытаясь то ли отстранить, то ли,
наоборот, прижать к себе крепкое тело.
Альфа провел пальцами меж ягодиц и довольно усмехнулся.
— Это все течка или ты всегда так сильно намокал от меня? — равнодушно
поинтересовался он, словно ответ ему совершенно безразличен.
— Ты самодовольный ублюдок, Чон Чонгук, — негромко хохотнул Чимин,
морщась от наслаждения, когда почувствовал ощутимый укус на ключице.
Чонгук даже не отрицал этого и, звякнув пряжкой ремня, наскоро расстегнул
свои джинсы, освобождая уже давно затвердевший член от плена одежды,
59/596
чтобы войти в податливое тело с одного грубого толчка. С губ омеги слетел
громкий вскрик, в котором вряд ли можно было расслышать удовольствие, но
выражение лица с пьяной улыбкой выдавало его истинные чувства.
Чон не давал ему привыкнуть к себе, не проявлял обычной заботы, просто
трахал на собственном столе, выпрямившись и закинув ноги омеги на свои
плечи, надрачивая ему в такт своим движениям. Даже его ладонь, касающаяся
нежной кожи парня, была грубой.
Чимин и слова ему не говорил, только громко стонал, цепляясь руками за
край стола, и наслаждался, потому что Чонгук был сейчас именно таким, каким
необходимо.
***
После короткого звонка, в котором Хосока оповестили о том, что помощник

Тэхена готов поехать к наркодилеру прямо сейчас, Чон младший снова приехал к
публичному дому с отвратительно-пошлым названием, все еще не понимая,
почему Ким Тэхен так и не сменил название и вывеску на что-то более
адекватное. Тем более что, как бы сильно Хосоку не нравился этот парень, вкус
у него был неплохой.
Стоило остановить машину, взгляд альфы тут же зацепился за того самого
омегу с черно-серыми волосами, сегодня собранными в небрежный пучок на
затылке. Белый кроп-топ и спортивные штаны на низкой посадке открывали вид
на подтянутый плоский живот, тонкую талию и черный цветок пиона,
расцветший на бледной коже. Хосок внимательно оглядел омегу, стоило ему
только сесть рядом на пассажирское сиденье и пристегнуться. Даже не
поздоровался? Судя по всему, он не очень-то любит разговаривать.
— Ты так оделся, потому что все же хочешь меня соблазнить? Я люблю по-
грубее, малыш, уверен, что выдержишь? — рука альфы легла на колено
мальчишки, медленно поползла выше, а сам он приблизился к миловидному
лицу и полным губам, но совершенно неожиданно в его шею уперлось лезвие
складного ножа.
— Убери от меня руки, Чон Хосок. Иначе я невольно перережу тебе глотку, и
сделка точно не состоится. А вы в ней заинтересованы так же, как и мы.
Нехорошо, если господин Чон расстроится, правда? — спокойно выдал Тэмин,
заглядывая в глаза напротив, замечая в них огонек безумия и азарта.
— Ты слишком нежный, чтобы серьезно мне навредить. Но ладно, поехали.
Дела не ждут. Пристегнись, малыш. Вдруг моя нога дрогнет над тормозом, и ты
своей очаровательной мордашкой выбьешь мне лобовуху. Никто из нас не
обрадуется.
Тэмин, стоило только альфе отстраниться, убрал нож в невысокий ботинок и
пристегнулся, а весь путь до склада они ехали в тишине. Хосок наслаждался
самокрутками с марихуаной, перебивая запахом травки бензоиновый аромат,
исходящий от омеги, а Тэмин просто смотрел на дорогу сквозь лобовое стекло.
Если бы не просьба Тэхена, он в жизни не остался бы с этим человеком один
на один, да еще и на такой скорости. За двести километров в час. Чон Хосок
точно был без башни.
— Приехали, — известил альфа, резко останавливая машину у на первый
взгляд заброшенного здания и выходя из нее.
Они прошли до какого-то склада, а дальше, войдя внутрь, начали плутать
извилистыми коридорами, образованных из коробок и огромных контейнеров, в
которых наверняка хранился товар. Лифт, минус первый этаж и множество
дверей.
— Надеюсь, ты запомнил дорогу, малыш, потому что в следующий раз
60/596
поедешь сюда один. И здесь лучше не плутать, особенно таким милым
мальчикам, как ты. Альфы, что здесь работают, не особо отличаются манерами и
уважением к слабому полу, — рассмеялся Хосок. — Будут натягивать тебя по
очереди — сразу вспомнишь, каково было шлюхой работать и принимать в себя
по два хуя за раз.
— Ты тоже не особо отличаешься уважением, — Тэмин безразлично пожал
плечами и вошел за мужчиной в кабинет, где все провоняло афродизиаками.
Теперь понятно, о чем говорил Тэхен. Только вот Тэмином они воспринимались
немного иначе: не сносили голову настолько сильно, не заставляли истекать
смазкой, если не думать об их воздействии. А у Тэмина после того, как он
перестал работать, влечения к сексу не осталось совсем. Его не было и раньше,
но если он мог заставить себя хоть чего-то хотеть с приятным клиентом, то
сейчас его это никак не трогало.
— Намджун, оторвись от своего важного занятия и дай ему список, чтобы он
отметил, что им нужно. И прояви гостеприимство, ты тут хозяин или кто? Твой
микроскоп не настолько важен, — фыркнул Хосок.
Намджун не отрывался от своего занятия, но планшет все же подал.
Тэмин взял его без лишних слов и стал отмечать карандашом то, что им было
необходимо, приписывая рядом еще и размеры поставок, в то время как Хосок
изучал глазами аккуратный почерк омеги.
— О, малыш разбирается в дозах. Учил мат-часть? Какой молодец. Тебе как,
нормально здесь? А то твой Тэхен тут едва ли слюной не изошелся. Я думал, еще
немного, и он попросит меня трахнуть его, но он не попросил. Даже жаль,
наверняка он неплохо ебется. Вы ведь с ним обученные.
— Тэхен тебе не по карману. Как и я, — спокойно сказал Тэмин и протянул
планшет Намджуну. Химик же только сейчас скользнул оценивающим взглядом
по мальчишке, но очень быстро перевел его на планшет в своих руках.
Он быстро посчитал, сколько они будут должны ему за такой объем товара, и
в углу написал сумму в долларах.
Тэмин кивнул.
— Заказ будет готов завтра. Мне нужна твоя рука, я добавлю отпечатки в
систему.
Намджун достал с нижней полки небольшой аппарат для считывания
отпечатков пальцев и стал вводить что-то на компьютере, тихо стуча по
клавишам. Спустя минуту, он указал Тэмину на аппарат ладонью, приглашая
его.
— Каждый палец по два раза. После звукового сигнала нужно убрать палец и
приложить еще раз. На экране будут инструкции. Развлекайся.
Пока омега занимался этим, в кабинете стояла тишина. Слышно было только,
как Намджун меняет стекла с препаратами в микроскопе. Черт знает, на что он
там смотрит и что при этом испытывает, потому что все его лицо было скрыто за
черной маской. Только глаза видно, но взгляд был абсолютно нечитаемым.
— Готово, — сообщил парень, мельком оглядев свои руки и тихо вздохнув.
Взгляд невольно скользнул по кабинету, отмечая, что здесь не было ничего
сверхъестественного. Какие-то книги, папки, пару кресел и картина на стене,
выполненная в стиле абстракционизма. Тэмин на несколько секунд задержал
взгляд на картине и потянул губы в слабой улыбке.
— Джексон Поллок «Конвергенция», — внезапно произнес он, и Намджун
поднял взгляд на омегу, оторвавшись от микроскопа.
— Чего, блять? Ты че, что-то по типу умной шлюхи? — поинтересовался
Хосок, скривившись, когда понял, о чем именно говорит омега, глядящий на
картину.
— Ты прав, — отозвался Намджун, склоняя голову набок, — капельная
живопись, абстракционизм, потрясающая работа. Одна из самых лучших у
61/596
Поллока.
— Ты знаешь, что изначально картина писалась черно-белой и не нравилась
художнику, и Поллок добавил цвета в картину лишь для того, чтобы спасти свою
работу? Возможно, изначально она имела совершенно иной смысл, — проговорил
Тэмин, а Намджун тут же отодвинул в сторону микроскоп.
— Смысл? — переспросил Хосок и, сунув руки в карманы, встал прямо
напротив картины, приподняв брови.
— Конечно, — тем временем отвечал Намджун, — эти линии, пятна, круги,
разбрызганные на холсте, непреднамеренно передают эмоции художника.
Считается, что картина олицетворяет идею свободы слова.
— Ало, какое нахуй слово? Чувак нажрался краски и срыгнул. Это ж мазня
ебучая! — воскликнул Хосок, указывая ладонью в сторону картины, обращая на
себя взгляды Тэмина и Намджуна. И, судя по тому, как эти двое на него
посмотрели, никому его скромные предположения о создании сего «шедевра»
не понравились.
— Пиздец. Я лучше в машине подожду, — фыркнул Хосок и, сунув руки в
карманы, вышел за дверь.
Тэмин тяжело вздохнул и, неловко улыбнувшись, встал с места.
— Пожалуй, я пойду. Ждем поставку завтра днем. Хорошего вечера.
Намджун и слова не успел вставить, бездумно глядя на закрывшуюся за
омегой дверь и стягивая маску с лица. Ушел так быстро…
Дилер тихо выдохнул и, потерев виски, взял в руки мобильный, задумчиво
оглядев экран. В любом случае, он должен был позвонить Чонгуку.
Джун набрал выученный наизусть номер и приложил телефон к уху.
Раздались протяжные гудки, прежде чем на фоне послышался хриплый голос
Чонгука.
— Надо же, ты еще не сдох, — хмыкнул Гук, а Намджун приподнял брови.
— У вас с братом схожий юмор, господин Чон, — бросил альфа и потер
затылок. — Вообще-то, я по делу звоню.
Чонгук, сев на постели, оглядел вымотанного и полностью обнаженного
Чимина, который красиво изогнулся в пояснице и встал с места, чтобы подойти к
окну.
— Ты по поводу нашей новой сделки? — поинтересовался Гук, сунув сигарету
в зубы и прикурив, выдыхая дым в сторону.
— Завтра они заберут заказ, я — деньги. Мы обо всем договорились, но кроме
этого, я хотел бы обсудить еще одну вещь, — голос Намджуна был немного
настороженным. — Это касается твоего нового, так сказать, партнера по
бизнесу. Омега, что приходил ко мне. Ким Тэхен. Он ведь бывшая шлюха, так?
— Так, — согласно кивнул Чон, скользнув по Чимину, который начал ласкать
себя пальцами, тихо постанывая, взглядом. Омега с ума сходил во время течки,
но до чего же сексуально это выглядело. Спасибо Намджуну, который
совершенно не был заинтересован в тихом поскуливании на заднем фоне.
— Ты ведь знаешь, что всех без исключения шлюх стерилизуют? —
поинтересовался дилер, и Чонгук чуть поджал губы.
— Ну, слышал о таком. Я не понимаю, к чему ты ведешь, и немного занят,
поэтому…
— Ким Тэхен не стерилизован, — внезапно выдал Намджун. Чон тут же
оторвал взгляд от Чимина и сжал сигарету в пальцах.
— В смысле? С чего ты взял?
Намджун страдальчески простонал, а затем очень терпеливо выдохнул.
— Так. Послушай внимательно. Шлюх стерилизуют для контроля
рождаемости, ни одному сутенеру невыгодно иметь под боком кучку брюхатых
омег. Когда мальчики достигают определенного возраста, их принудительно
стерилизуют, лишая возможности забеременеть и родить. При этом у них
62/596
сохраняется способность выделять смазку при совершении полового акта, и они
по-прежнему получают удовольствие от секса, но их чувствительность к
феромонам противоположного пола снижается примерно раза в три. Никакие
афродизиаки и феромоны не смогут возбудить их без личного желания, в
отличии от других омег. Так же о течках стерилизованным можно забыть. Они
пропадают, потому что организм больше не чувствует потребности в спаривании
для продолжения рода. Ты ведь помнишь о небольшой особенности моего
феромона? — поинтересовался Намджун. Он говорил медленно, но со знанием
дела, надеясь, что Чонгук сейчас внимательно слушает его. И альфа слушал.
— Помню, — ответил он, выдыхая дым в сторону и полностью абстрагируясь
от происходящего в его постели.
— Так вот. Тэхен не смог высидеть в моем кабинете дольше десяти минут. Он
провонял своим запахом весь мой кабинет, у него был прикрыт зад, так что
прости, не смог разглядеть: потек он или нет. Но он прислал вместо себя
другого мальчика из своего подчинения. Тот просидел здесь намного дольше и
был спокоен как удав, понимаешь? Чувствуешь разницу? Тэхен —
нестерилизованный течный омега. Понимаешь, к чему я клоню?
— Либо он никогда не был шлюхой и нагло пиздит мне в глаза, либо его по
каким-то причинам не стерилизовали, — наконец понял Чонгук и потушил
сигарету в пепельнице. — Я тебя понял. Скажу Хосоку узнать о нем побольше
информации. Возможно, он что-то нароет. Спасибо, — произнес альфа и сбросил
вызов.
Он еще несколько секунд задумчиво смотрел в окно, а затем перевел взгляд
на кровать, с которой послышался громкий стон.
— Чонгук, опять… — простонал Чимин. Альфа не заставил себя долго ждать,
тут же подошел к постели и, устроившись меж разведенных стройных ног,
утянул младшего в крепкий поцелуй, сжимая в ладонях талию. Он так дрожал…
Эти двое снова не догадывались о том, что кто-то третий был совсем не рад
очередной течке Чимина.
Мин Юнги, лежа в своей комнате, в постели, мучился уже несколько часов.
Весь особняк и его территория насквозь пропахли нежной лавандой и ежевикой.
Альфа вымученно простонал и, накрыв лицо подушкой, глубоко вдохнул
запах постиранной наволочки — не помогало. Он бы с удовольствием уехал
куда-нибудь на эти несколько дней, но обязанности не позволяли ему такой
роскоши.
— Ебаная жизнь… — тихо пробормотал он, крепче сжимая подушку руками.
Сегодня ночью в этом особняке не смогут уснуть трое.
***
Машина затормозила у главного входа в бордель так же резко. Тэмин только

недовольно посмотрел на альфу, но ничего не сказал ему, отстегиваясь и выходя
из машины. Хотелось как можно скорее избавить себя от общества этого
человека, выпить с Тэхеном вина и пожаловаться на трудный день.
Но уже у дверей Тэмин спиной ощутил чужое присутствие и обернулся.
— Не тормози, дорогой, я хочу расслабиться. Зови своего друга, пусть лично
подберет мне лучших мальчиков. Кредитки принимаете? — хохотнул он,
подталкивая парня вперед себя.
Тэмин поежился от прикосновения, но послушно направился вперед.
— Жди здесь, — Тэмин кивнул на барную стойку и поднялся в кабинет
Тэхена. Он там теперь сидел безвылазно, разве что прерывался на душ и сон.
Даже ел парень теперь там же. Удивительно, как он еще не потерял форму.
— Чон Хосок заебал меня, но он здесь и сказал, чтобы ты лично отобрал для
63/596
него лучших мальчиков. Хочет сам посмотреть и выбрать. Не отпускай его
отсюда, пока не вернет, иначе мы лишимся какого-нибудь работника, — с ходу
выпалил Тэмин, устало падая на софу, и распустил волосы, принимаясь
массировать кожу головы. Он даже не обратил внимания на то, что Тэхен
растянулся прямо на полу с ведром мороженого и смотрел какую-то слезливую
мелодраму на ноутбуке.
—Я тут, вообще-то, расслабляюсь, — фыркнул парень и облизал ложку.
Фильм пришлось поставить на паузу.
—Тебе в любом случае стоит поспешить, пока он не положил на кого-нибудь
глаз и не увел у нас шлюху, которую замочит в порыве страсти, Тэхен. Даже
если мне очень хочется дать тебе расслабиться.
Совсем нехотя Тэхен поднялся с пола и отдал Тэмину ведро ванильного
мороженого.
Даже если сейчас работать совсем не хотелось, он все равно направился к
Джуно. Сейчас только он знает, кто из работников пока что не занят. И, на
самом деле, Тэхен послал бы все к чертям и остался бы лежать в своем
кабинете, спихнув Чон Хосока на альфу, но им нужны были деньги, а для этого
парня он мог увеличить цену хотя бы раза в полтора. Знает же, что Чон Хосок
может себе это позволить.
Спустя всего минут десять перед Хосоком в линейку выстроились пять
мальчиков. Тэхен стоял у стены и курил, внимательно следя за альфой, но пока
что он не говорил ни слова.
— Они не новички? А то мне уже хватило новичков. Ты же понимаешь, что
если кто-то из них будет косячить, он к тебе не вернется, — усмехнулся Хосок,
изучая омег хищным взглядом. Те тут же сжались, а один даже испуганно
обернулся на Тэхена. Он ведь не позволит ничему такому случиться, верно?
Иначе зачем он сел в кресло главы.
— Они не новички. Это лучшие свободные сейчас мальчики. Можешь выбрать
двоих, если захочешь, но тебе придется их вернуть в целости и сохранности,
иначе весь следующий год ты будешь оплачивать товар самостоятельно, а мы
будем отдавать твоему брату в два раза меньший процент от прибыли, чем
договаривались. Уверен, что хочешь взять кого-то и не вернуть? Или, может,
покалечить? — усмехнулся Тэхен.
— Ты сегодня какой-то скучный. Устал или течка скоро, а гормоны не дают
тебе держать лицо и язвить? — рассмеялся Хосок, но вдруг шлепнул себя по лбу.
— О, прости, я забыл, вы шлюхи ведь не течные. Надеюсь, ты никогда не хотел
детишек, а то после такой работы о них ведь можно забыть.
Хосок рассмеялся, даже не представляя, что во многом попал в точку, но
Тэхен и бровью не повел.
— Я хочу этого. Посередине. Его одного будет достаточно. Заплачу после
того, как верну его, — спокойно сказал он и, допив виски из стакана, поднялся.
— Ты не ознакомился с правилами? Сладкий, ты их никуда не заберешь,
будешь трахаться здесь, чтобы я знал, что мой мальчик точно будет в порядке.
Бить, оставлять засосы, царапины и синяки нельзя, иначе будешь оплачивать
ему лекарства и каждый день восстановления. Мои малыши очень ценные, я
тебе за каждого из них и глаза выцарапаю, и член отрежу. Надеюсь, мы
общаемся на одном языке, и ты меня понял? — сладко улыбнулся Тэхен и
поправил волосы, тряхнув головой.
— Развлекайтесь.
Он забрал Джуно и остальных омег с собой, оставляя Хосока и его выбор
одних, но строго-настрого наказал Джуно стоять под дверью и слушать, чтобы
вмешаться, если вдруг что-то пойдет не так.
Это Чон Хосок, и ожидать от него можно было всего.
Тэхен поднялся в свой кабинет и снова растянулся на полу, положив ладонь
64/596
на глаза и тяжело выдыхая. Задел за живое, надо же. Если бы он только знал,
насколько был прав, скольких трудов и сил Тэхену стоило сейчас не дать своей
маске треснуть. Дерьмо…
— У меня скоро течка, — сказал Тэхен и тяжело выдохнул, опуская руку на
низ живота. Он всегда чувствовал, что она начиналась, потому что организм и
правда начинал дурковать.
—Я почувствовал. От тебя несет ещё сильнее. Сильнее, чем раньше, —
спокойно отметил Тэмин, продолжая уплетать мороженое, даже не глядя на
друга. Он и правда устал.
— Тебе придется взять все дела на себя. Учитывая, как я чувствую себя
сейчас, мне будет максимально хуево. М-да. Не думал, что скажу это, но от
жирного урода был толк. Пусть морально это было отвратительно, но физически
он помогал мне справиться с ними. Без помощи альфы это максимально хреново.
Даже грустно, что в моем распоряжении нет такого же шикарного члена, как у
Чон Чонгука.
Тэмин поморщился.
— Я сделаю вид, что не слышал сейчас последнего предложения. Иди спать,
Тэхен, пока твой мозг не подкинул тебе еще каких-нибудь «гениальных» идей.
Ты напрягаешь меня с того самого дня, как съездил к Чонам в особняк, потому
что имя «Чон Чонгук» и твое вот это «шикарный член Чон Чонгука» вылетают из
твоего рта минимум два раза в день. Не понимаю, у тебя просто недотрах или ты
в него втюрился с первого взгляда?
— Боже, Тэмин-а, что ты несешь? — рассмеялся глава борделя и поднялся с
пола, направляясь к себе. — Спокойной ночи.
Тэхен закрыл дверь в свою комнату, оставляя Тэмина одного, зная, что те
несколько дней, что его не будет, парень отлично справится. А Тэхену стоит
достать все игрушки, которые у него есть, и положить где-нибудь рядом с
кроватью, чтобы хоть немного облегчить свои страдания.
И сейчас он думал, что не надо было страдать хуйней, стоило просто поехать
на операцию вместе со всеми, чтобы сейчас не мучиться вот так.
*Нож Боуи - крупный нож (тесак) с характерной формой клинка, на обухе

которого у острия выполнен скос, имеющий форму вогнутой дуги. Форма ножа
служит для удобного нанесения режущего или секущего удара. Этот нож
используется как боевой или охотничий.
65/596
Gossip
Ночь была тихой. За окном не было слышно ни шума ветра, ни

посторонних голосов.
Чимин тяжело вздохнул, ворочаясь в постели, что насквозь пропахла его и
Чонгука феромонами, и чуть поджал губы, глянув на альфу.
Чонгук мирно спал, приобняв одну подушку рукой, лежа на животе. Его
сильная спина вздымалась, когда он делал вдох, отчего даже сейчас было видно
слабо напрягающиеся при дыхании мышцы.
Омега задумчиво обвел пальцем контур драконьей головы, набитой в районе
лопаток. Почти вся спина была скрыта под черными рисунками, не оставляя ни
единого клочка чистой кожи. Разве что поясница была еще не тронута. Пока что.
Течка мучила Чимина четыре дня подряд и закончилась только сегодня. Они
легли спать пару часов назад. Чонгук был вымотан, и трогать его не хотелось, а
вот омега уснуть не мог.
Он встал с места, накинув на плечи легкий, не очень длинный шелковый
халат, натянул белье и нажал на ручку двери, тихо выходя из комнаты главы
клана Чон.
— В общем, он мне совсем не нравится. Наглый, пиздец, — послышался голос
Хосока, который явно был чем-то, а точнее, кем-то недоволен.
— Я нашел на него кучу информации по просьбе Чонгука, посмотрим, что он
на все это дело скажет. И знаешь что, Шуга? Странно, что он сомневался в том
факте, что этот омега шлюха, — добавил он. Послышался негромкий звон
стаканов. Судя по всему, он был не один.
— У него были причины для сомнения. И я просил обращаться ко мне по
имени, — отозвался низкий, хрипловатый от множества выкуренных сигарет
голос. Чимин узнал в этом голосе начальника охраны и личного телохранителя
мирно спящего сейчас Чонгука.
Прозвище «Шуга» мужчина получил еще тогда, когда находился в самых
низах клана, за светлую кожу и любовь к сладкому, до скрежета зубов, кофе.
Кличка прижилась, однако она ему совсем не нравилась.
Юнги и Хосок спелись еще при первой встрече. Когда Чимин присоединился к
боргате, Шуга еще не был начальником охраны, но за Хосоком везде следовал
как тень. И вроде бы их отношения были исключительно рабочие по началу, но
желание Хосока заполучить к себе в приближенные кого-то, кем он мысленно
восхищается, было сильнее всяких рабочих отношений. Да и кто ему запретит?
Правда, обида на Чонгука за то, что Юнги после повышения стал его личным
телохранителем, несколько отдалившись от Хосока, все еще присутствовала.
Некое детское разочарование. Но что уж поделать, если Юнги и правда слишком
хорошо выполнял свою работу, в отличии от тех, кто раньше ходил за Чонгуком
в качестве охраны?
— Да в рот я ебал все эти его сомнения, веришь? Там невооруженным глазом
все видно. Лишняя работа для меня. Пока выясняю, чем там занималась какая-то
шлюха, вокруг могут твориться реально важные дела, смекаешь? — фыркнул
Хосок.
Юнги криво усмехнулся и, взболтав виски со льдом в стакане, внезапно
замер, оборачиваясь ко входу в гостиную.
— Что? — тут же настороженно поинтересовался Хосок, взглянув на
напряженного альфу, но практически сразу понял в чем дело, стоило только
почувствовать усилившийся запах лаванды и ежевики. Пару дней назад в доме
было невозможно находиться. Сам Хосок покинул особняк на несколько дней,
потому что спать на одном этаже с течным омегой без возможности «помочь» —
невыносимо. Ему было искренне жаль тех альф из охраны, которые не могли
66/596
принимать подавители. Они значительно снижали скорость реакции, а не только
заглушали посторонние запахи. Неудивительно, что в особняк обычно
набирались по большей части только крепкие беты и омеги в качестве прислуги.
Чимин вошел в гостиную, обтянув халат на бедрах, и, приобняв себя за
плечи, прошел к альфам.
— Почему не спите так поздно? Два часа ночи, — проговорил он, осторожно
опустившись в кресло и закинув ногу на ногу, с интересом оглядев стоящий на
журнальном столе виски, ведерко со льдом и нарезанный на маленькое блюдце
лимон.
— Ты нам папочка? Гонишь деток спать? — усмехнулся Хосок.
Юнги вполне ожидаемо замолчал. Его взгляд скользнул по стройным ногам,
по едва прикрытым бедрам, по ключицам, что выглядывали из лацканов халата.
Альфа провел языком по губам и, отведя глаза в сторону, выпил стакан виски
залпом, тут же наливая себе еще. И на кой черт Чимин пришел к ним в таком
виде?
— Боже, ты такой… — фыркнул омега, глянув на Хосока. — Лучше налей мне
что-нибудь выпить. Только не вот эту горькую дрянь, — попросил он, указав
пальцем на виски.
Хосок тихо хохотнул.
— Ручки есть? Вот и наливай себе, что угодно. Я в душе не ебу, что ты пьешь.
Ты знаешь, где бар, — сообщил он, сморщив нос.
— Он пьет белое сухое Шардоне. Domaine de la Romanee-Conti, — внезапно
произнес Юнги так, что Чимин даже рта открыть не успел. Он глянул на альфу,
чуть поджимая губы, и медленно кивнул. — Я налью.
Мужчина встал с места и, отставив стакан, направился в сторону большой
стеклянной секции, где стояли вина. Он взял нужную бутылку и ушел в кухню за
штопором под внимательным взглядом Чимина, который его мотивов по-
прежнему не понимал. И, честно сказать, понимать не хотел.
Хосок тихо хмыкнул, также проследив за начальником охраны взглядом, но
ничего не сказал. Поговорит об этом с Шугой позже. Он уже не раз замечал
нездоровый интерес своего друга (а Юнги он считал таковым) к этому омеге. И
если учесть, что кое-каких фактов Юнги не знает и знать не должен, это могло
быть для него опасным.
— Ты весь особняк провонял своей чертовой лавандой. В первую ночь я уж
думал подрочить на тебя втихую, но, как истинный джентльмен, съебался на
пару дней. Цени мое прекрасное воспитание, — произнес вдруг Хосок, а Чимин
поморщился.
— Ты такой мерзкий. Был бы воспитанным — не говорил бы мне этой хуйни,
— фыркнул Чимин, а затем заинтересованно глянул на альфу.
— Я тут услышал, что ты нарыл информацию на того парня из борделя. Есть
что-то интересное? — поинтересовался вдруг он, наклонившись ближе к Хосоку.
Чимин говорил совсем тихо, на грани слышимости, потому что он, вообще-то, не
должен был интересоваться такими вещами.
— Для тебя ничего нет. Эта информация для Чонгука, детка. Можешь даже
не пытаться. Если он посчитает нужным поделиться с тобой, то сделает это сам.
Я не хочу, чтобы он вырвал мне язык за то, что я болтаю тут с тобой, — спокойно
отозвался Хосок, кивнув парню в сторону Юнги. Альфа подошел к Чимину и
протянул ему бокал с вином.
Омега тихо вздохнул и, бросив сухое «спасибо», забрал вино из рук мужчины,
отпивая и тут же довольно жмурясь.
— Чонгук спит? Измотал моего несчастного брата, животное, — фыркнул
Хосок.
На мгновение в гостиной повисла тишина. Чимин ничего не отвечал,
потягивая вино. Он и сам сильно вымотался. Надежда была лишь на то, что он
67/596
выпьет, и организм немедленно потребует крепкого и здорового сна.
Взгляд Юнги все еще блуждал по омеге. Он не мог заставить себя не
смотреть на красивое лицо, оторвать взгляд от пухлых, на вид очень мягких губ.
От маленьких ладоней, что держали бокал не за ножку, как положено, а
обхватывали его полностью. Это не было изящно, но было очаровательно. Альфа
еще ни разу не выпивал в его обществе.
Каждый выход в свет сопровождался его пафосным лицом, глупым смехом и
хлопаньем ресницами. Чимин никогда не влезал в разговоры своего альфы, по-
дурацки дул губы, если его обделяли вниманием, и иногда так же глупо шутил,
виляя бедрами при ходьбе и закатывая глаза, если деловой разговор
затягивался надолго. Первое впечатление каждого, кто видел Чимина —
беспроглядно тупая блядь, которого Чонгук таскает с собой лишь по той
причине, что он безбожно красив. Юнги знал его немного иным. Да, возможно,
Чимин немного глупый и наивный мальчик, которого вообще черт знает как
засосало в этот жестокий круговорот преступности, но он однозначно не блядь,
коим его принято считать в кругу других кланов. Читает какие-то сопливые
романы, до восторженного писка любит мелких собак, особенно биглей, и всегда
пьет одно и то же вино. Занимается в зале, подолгу разглядывая свое тело и
делая глупые фотографии в зеркало, выкладывая их в социальные сети.
Кажется, иногда ходит в тир в подвальной части особняка, но Юнги более чем
уверен, что для Чимина это просто способ скоротать время, который навязал ему
Чонгук.
Черт возьми, что может быть хуже, чем влюбиться в глупого и наивного
омегу, который, даже живя в таком мире, не хочет снимать с носа розовые очки?
Играет с Чонгуком, как с огнем, иногда говорит ему напрямую такие вещи, от
которых остается только челюсть с пола подобрать. Шуге все время казалось,
что омега не до конца понимает, с кем он связался, пусть с Чонгуком они
довольно давно вместе. Главе клана Чон ничего не стоит снести парню голову за
очередной выпад, но он, почему-то, этого не делает. Хотя и особой любви между
ними альфа не видит. О прошлом Чимина он вообще не знает ничего, от слова
«совсем». Просто в какой-то момент он появился в особняке вместе с Чоном и
больше никогда его не покидал.
— Я хочу спать, но не могу уснуть, — тихо пожаловался Чимин, вытянув
стройные ноги и отвлекая Юнги от его мыслей, заставляя взглянуть на омегу.
— Так пиздуй в кроватку, господи. Ты поныть сюда пришел? Мы тут
разговаривали вообще-то. Если уж говорить о поведении, то негоже омеге
влезать в диалог двух альф и начинать ныть что-то там про свои желания
поспать, — возмутился Хосок и, протянув руку, отобрал уже пустой бокал из рук
омеги. — Давай, вали в койку, — добавил он, указав пальцем в сторону выхода
из гостиной.
— Я вам мешаю? — поинтересовался Чимин, изогнув бровь.
— Нет.
— Да, — отозвался Хосок вслед за Юнги и тут же перевел на начальника
охраны недоуменный взгляд.
— Чува-ак, что за дела? — расстроенно выдохнул Хосок и слабо пнул Юнги по
колену. — Я не могу при нем говорить о Ким Тэхене, а мне нужно высказаться,
смекаешь? Не тупи, прошу тебя.
— Ты уже много о нем сказал, но ничего по делу, — коротко ответил Юнги, а
Чимин взглянул на альфу. Он впервые говорил в таком тоне, и как-то даже
немного непривычно. Его голос чувствовался лучше, когда он говорил вот так,
длинными предложениями и спокойно, расслабленно. За шесть лет Чимин ни
разу не слышал от него больше пары слов в ответ на реплики Чонгука или
Хосока, потому что он всегда был с головой в работе, в образе этого чертового
телохранителя или начальника охраны. Если так подумать, Чимин вообще
68/596
впервые видел его пьющим. Они часто так сидят в гостиной? Сколько всего он
упустил?
— Ты на чьей стороне, а? — продолжал возмущаться Хосок, но еще немного
повздыхав, замолчал.
— Правда, Мини, пиздуй спать, — попросил Хосок, обратившись к Чимину его
уменьшительно-ласкательным прозвищем. Так они с Чонгуком часто называли
его раньше, до его совершеннолетия. И по привычке это могло проскальзывать и
сейчас.
Чимин больше ничего не сказал, только встал с места и, оставив бокал на
столике, вышел за дверь. Он не удостоил взглядом никого из них, только надул
губы, будто расстроился.
Снова повисла неловкая тишина, перебиваемая лишь тиканьем настенных
часов.
— Ты ходишь по охуенно тонкому льду, Юнги, — внезапно произнес Хосок,
задумчиво покусывая губы.
— В плане? — тут же отозвался альфа, переведя на Чона младшего
внимательный взгляд.
— Думаешь, незаметно? Как ты раздеваешь его глазами или как
заглядываешься у бассейна. Я уже давно заметил, что ты неровно дышишь к
Чимину, но мой тебе дружеский совет: держись от него подальше. Если заметил
я, значит, заметит и Чонгук. А если он заметит — ты не жилец. Чимин — омега
моего горячо любимого братца. И если он скажет мне разделать тебя на части и
закопать на заднем дворе дома, то я так и сделаю, друг. Ты ведь меня знаешь, —
проговорил Хосок и, встав с места, похлопал Шугу по плечу, удаляясь из
гостиной.
Юнги посмотрел вслед альфе и, тихо хмыкнув, залпом допил виски из
стакана. Друг, значит.
***
Чонгук сидел в кабинете уже с самого утра. Когда он проснулся, Чимина

рядом не было. Судя по всему, омега, стоило только закончиться течке, ушел в
свою комнату среди ночи. Такое бывало часто и стало каким-то привычным
делом. Они никогда не спали вместе, быть может, только первое время, но
находиться рядом постоянно, даже во сне, было слишком для них обоих.
В кабинете было тихо, за исключением тех моментов, когда Чонгук начинал
печатать или перебирать бумаги на своем столе. Он хорошо поспал и
расслабился за эти четыре дня, но огромным минусом такого «отдыха» было
скопление вставшей на месте работы, которую он никому не доверял. Теперь
вообще неизвестно, когда он сможет вылезти из своего кабинета.
Дверь открылась так же резко и громко, как и всегда, когда внутрь входил
Хосок. Чонгук снова невольно дернулся к пистолету, но увидев брата, вернул
правую руку на клавиатуру ноутбука.
Чон-младший подошел к столу и, бросив на него папку, сел в кожаное кресло
напротив, закинув ногу на ногу.
— Все о твоем личном хуесосе, — равнодушно он, достав из кармана
сигареты, чтобы закурить.
Чонгук оглядел папку, которая была брошена прямо на важные документы, и
перевел убийственный взгляд на Хосока.
— Ты помял мне договоры, — негромко произнес альфа, все же взяв папку в
руки и осторожно отложив в сторону документы, что были ею примяты.
— Не будь педантом. Просто посмотри по-быстрому и задай пару тупых
вопросов, чтобы я слинял отсюда как можно быстрее, братец. У меня есть еще
69/596
делишки, — хмыкнул он.
Чонгук вздохнул и открыл папку. В руки тут же попала фотография омеги.
Кажется, здесь он еще совсем ребенок. Большие глаза, темные, слегка
вьющиеся волосы. Он стоял рядом с омегой и альфой, что явно были его
родителями, и широко улыбался забавной квадратной улыбкой.
— Он, кстати, довольно молоденький. Младше Чимина, — вдруг произнес
Хосок, с удовольствием наблюдая за тем, как лицо Чонгука меняется со
спокойного и безразличного на напряженное.
— Не говори мне, что у меня отсосал ребенок, — пробормотал Чонгук, тут же
перелистывая страницу и хаотично ища глазами строку с возрастом. Еще один
небольшой пунктик: быть растлителем малолетних совершенно не входило в его
планы.
— Я бы сказал, чтобы увидеть твое перекошенное ебало, но, к сожалению,
ему двадцать три. Забавно знать, что у отбросов вроде нас есть какие-то
моральные принципы, — хохотнул альфа.
— У меня нет замашек педофила: трахаться с детьми — это, блять, мерзко.
Даже если они шлюхи, — фыркнул Чонгук и оглядел фотографию, где Тэхену на
вид лет пятнадцать, не больше. Все такой же улыбчивый, немного лопоухий из-
за не очень удачной стрижки. Из гадкого утенка в ошеломительно красивого
лебедя, надо же.
— Ну, некоторые так не думали. В общем, родился малек в Тэгу, в не очень
обеспеченной семье. Папа — Ким Хесон, учитель начальных классов. О нем все
отзывались как о добром и довольно нежном омеге. Тэхена он растил таким же,
— проговорил Хосок, решив, что так будет быстрее, чем если бы его брат начал
читать.
— Красивый, — произнес Чонгук, оглядев фотографию взрослого омеги.
Теперь понятно, на кого Тэхен был похож почти как две капли воды.
— Ага. Отец — Ким Сонджу, обычный офисный работник. Тэхен у них был
пай-мальчиком. Эдакая тепличная роза, вечно всеми любим, мягкий и открытый,
всегда всем помогал и прочая херня. Учился на отлично, волонтером бегал,
котиков спасал, — хохотнул Хосок и потер затылок. Чонгук чуть поджал губы,
перелистывая страницы и внимательно слушая брата. Это не вязалось с
нынешним образом Тэхена.
— В общем, в середине августа, восемь лет назад, его родители летали на
Чеджу к каким-то дальним родственникам. Тэхен поехать не смог из-за учебы,
но когда пришло время встретить родных в аэропорту, ему сообщили о том, что
его любимые родители к нему не вернутся. Помнишь ту авиакатастрофу, из-за
которой вся Корея гремела? Мы с тобой мельком слышали на приеме у отца, —
напомнил Хосок, а Чонгук, помедлив, кивнул, — ну вот, они были в том самолете.
— Погано, — негромко бросил Чон, и Хосок на удивление согласно кивнул.
— Да. Парня взяли под опеку дядя, старший брат его отца, и его муж. Не
знаю, чем он им помешал, но в сентябре его продали в бордель за кругленькую
сумму. Ему было пятнадцать, напоминаю, чтобы увидеть твою скривленную
рожу. Видишь, кому-то нравится ебать детей, — хохотнул Хосок, а Чонгук и
правда скривился.
— В низах он пробыл недолго. После первой течки его начали подкладывать
под мужиков, он оказался умелым парнем и быстро вошел в «элиту». Всего через
год, несмотря на возраст, стал одним из самых оплачиваемых. Могу сказать, что
Сонг Тэбин не закрывался все это время во многом благодаря его рту. Проблема
была в том, что его имени среди тех, кому делали стерилизацию, я не нашел. В
«элите» всех стерилизуют так же, как и вне ее. По слухам он очень нравился
жирному ублюдку. Возможно, с помощью мальца он хотел продолжить род,
когда тот подрастет и сможет выносить ему ребенка, а может, нужен был под
рукой симпатичный течный омега. Точно знаю, что он его трахал лет с
70/596
семнадцати. Я бы на месте Кима выпилился, если бы мне пришлось лечь под эту
тушу, — скривился Хосок.
— Значит, не врал. И правда шлюха, — хмыкнул Чонгук, оглядев еще одну
фотографию Тэхена, видимо, сделанную не так уж давно. Максимум около года
назад.
— Были сомнения? Ну, блять, это все неважно. Самое интересное, ты
слушаешь? О том, что Тэбин трахал парнишку, в борделе никто не знает, кроме
Джуно, этого милашки Тэмина и кое-кого еще, кто приближен к Джуно. Тэхен об
этом не треплется, тщательно скрывает. Хотя если бы меня пару раз трахнул
этот мудак, я бы тоже не хотел, чтобы кто-то об этом узнал. Но так вот, когда
его все это в прямом смысле заебало, и когда в борделе несколько раз
произошли инциденты с летальным исходом среди шлюх, наш малыш начал
копать под Сонг Тэбина с подачи Джуно, поддержкой которого заручился хуй
знает каким способом. Но с ним он вроде не трахался. Хотя я ничему не
удивлюсь. Это тот мужик, что вечно ходил за Тэбином раньше. Голова у парня
варит отлично, он очень быстро настроил и без того агрессивных шлюх против
Сонга. Хитрая мразь пообещал мальчикам золотые горы в обмен на помощь в
смещении их хозяина с насиженного места. И за ним пошли. Потому что он все
это затеял и был единственным, кто осмелился на подобную авантюру. Все об
этом думали, но никто не хотел брать на себя ответственность, — Хосок немного
помолчал и выдохнул сигаретный дым в сторону. Чонгук внимательно слушал
его, не перебивая, продолжая скользить взглядом по страницам. Даже на
сигарету отвлекаться не хотелось.
— Месяца три-четыре назад это произошло. Тэхен накачал Тэбина наркотой,
афродизиаком и виагрой, все заказывали у нас. Позвал шлюх, штук пятнадцать,
тех, кто согласился. У Тэбина и так с сердцем было не очень, а тут одно на одно.
Наркотик, виагра, потому что иначе у него не стоял, и пятнадцать мальчиков,
что скакали на нем несколько часов подряд. А мелкая шлюха в лице Ким Тэхена
— сидел и с упоением наблюдал. Развлекался, так сказать, — усмехнулся Хосок,
— охуенно, правда?
— Животному — животная смерть, — просто ответил Чонгук, облизывая губы.
— Знаешь, сдохнуть, пока тебя седлают красивые мальчики, не такая уж и
плохая смерть, — бросил альфа и потянулся.
— Он хитрый, братец. Хитрый и изворотливый. Совсем не невинный.
Парадоксально, потому что я говорю не о физическом состоянии его жопы.
Нужно признать, это, блять, умно. Может он и хочет казаться тупой шлюхой, но
буквально несколько дней назад эта «тупая шлюха» отъебала тебя по всем
фронтам. И договор, и отмена налога. Вот тебе и пустоголовая блядь, Чон
Чонгук.
Чон задумался, откладывая папку в сторону и потирая виски. В голове не
укладывалось, что нечто подобное можно провернуть так спокойно.
— А документы? Кому официально принадлежит бордель? —
поинтересовался он.
— По завещанию он должен был принадлежать Джуно, но что-то мне
подсказывает, что хитрый лис обошел и его. Вполне возможно, что по
документам бордель принадлежит теперь Тэхену, но об этом я еще не узнавал.
Узнать?
— Нет. Я сам, — спокойно произнес Чонгук, а Хосок простонал.
— Блять, да я с кем разговаривал вообще? Не связывайся. Себе дороже. Я бы
и договор с ним разорвал, нахуй такие сотрудничества.
— Я не первый год в бизнесе, Хосок. А он только вылез в свет. Смекаешь? —
альфа вздернул бровь.
— Смекаю. Но отец бы тебя за такое сотрудничество по головке не погладил.
Они оба мгновенно умолкли. Хосок поджал губы и поморщился. Нахрена он
71/596
вообще это ляпнул?
— Когда ты в последний раз был на могиле отца? — ожидаемо
поинтересовался Чонгук, вызывая со стороны Хосока скрежет зубов.
— Лучше заткнись, Чонгук. Ты ведь знаешь: я к этому уроду ни ногой. Пускай
в гробу перевернется, дерьма кусок, — выплюнул он и встал с места. Лицо
Хосока сквозило серьезностью и раздражением, и таким оно бывало крайне
редко.
— Он уже умер. К чему твоя ненависть? За восемь лет ты ни разу не съездил
к нему. — проговорил Чон и встал с места, обойдя стол и присев на его край,
сложив руки на груди. Хосок усмехнулся. Он немного помолчал, подняв взгляд к
потолку, и облизал губы.
— Лучше схожу к папе.
— И чем же отец хуже папы? Есть большая разница в том, чтобы навещать
могилы обоих своих родителей или одного?
— Знаешь что, блять? Иди-ка ты нахуй, Чонгук. В отличии от ублюдка, что
звал себя моим отцом, папа не ломал мне жизнь, — тихо и напряженно
проговорил Хосок и, бросив окурок прямо под ноги Чонгука, направился к двери.
— Адьос. Удачного разбора полетов с одной хитрой шлюхой.
Дверь за Хосоком захлопнулась. Кабинет снова погрузился в тишину.
***
В борделе все было спокойно. Пока Тэхен мучился с подарком от природы,

проклиная всех вокруг, себя и свое желание в пятнадцать не трогать органы и
сохранить все функции организма, чтобы иметь возможность в будущем жить
нормальной и обыкновенной жизнью.
Последние пару месяцев до смерти в эти несчастливые для омеги несколько
дней его забирал к себе Сонг Тэбин, заставляя Тэхена ненавидеть свое тело в
разы сильнее, чем сейчас, потому что оно, черт возьми, наслаждалось под этим
ублюдком и требовало его, заставляя обоих глотать таблетки горстями. Тэхена
— чтобы не залететь, Тэбина — чтобы стоял.
Интересно, как его сердечко выдерживало такие марафоны, и почему он не
скопытился раньше? Тэхен был бы совсем не против, если бы смерть настигла
жирного урода в один из оргазмов.
Воспоминания заставили поморщиться, и омега, поднявшись с постели,
достал чистые простыни. Стоило бы заменить те, что пропитались его потом и
смазкой, сходить в душ и лечь спать, даже если сон тоже был похож на пытку.
Вопреки своим планам, парень заправил сигарету в мундштук и настежь
раскрыл окно. В комнате было просто до ужаса душно и жарко. Тэхен жадно
втянул носом свежий воздух и прикурил. Ноги еле держали, и пришлось
опереться на подоконник, чтобы не свалиться. Все равно сейчас в борделе
совсем немного посетителей, если они заметят запах, работники (их Тэхен так и
не мог называть шлюхами, даже мысленно) спишут его на афродизиаки и
предложат своим клиентам еще каких-нибудь веселых веществ, продажа
которых не только стабилизировала прибыль и увеличила ее, но и привлекла
новых клиентов. А прошло ведь всего несколько дней.
Тэхен самодовольно улыбнулся, скользнув языком по губам. Взгляд
зацепился за приближающийся к главному входу темно-серый Jaguar. Машина
была смутно знакома. Кажется, он видел ее где-то. Кажется…
— Блядство… — тихо прошипел Тэхен и быстро захлопнул окно, спрятавшись
за тюль, разглядывая братьев Чон, что тут же вышли из автомобиля, как только
он остановился.
От одного взгляда в сторону Чонгука в голове омеги тут же всплыли
72/596
воспоминания о том, как же хорошо было отсасывать этому альфе. От одних
лишь мыслей Тэ почувствовал, как по бедрам потекла смазка, обессиленно
заскулив. Он не сдержался и с силой ударил стену кулаком. Они наверняка
почувствуют его запах, наверняка будут задавать вопросы позже. И какого
черта им обязательно нужно было приехать именно сегодня? Не могли
подождать еще дня три? Одно сплошное издевательство!
— Тэмин-а… — позвал Тэхен, прекрасно зная, что его друг сидел в его
кабинете за стеной и трудился, пока сам хозяин борделя вообще не мог
заставить голову работать. Единственное, о чем молодой глава мог думать
сейчас — смазка, что течет по ногам, и дикое желание ощутить кого-нибудь в
себе. Даже подавители не помогали. Тэхен пил их пачками, но облегчения не
было совсем.
— Если ты про Чонов, я иду их встречать. Успокойся и не высовывайся, я все
улажу. По крайней мере попытаюсь. Что-то нужно? — спросил Тэмин, не
открывая двери. Он предпочитал не входить к Тэхену, иначе уж точно провоняет
его запахом, а носить на себе запах чей-то течки, во-первых, неприятно, во-
вторых, все точно учуют запах течного омеги сильнее, если Тэмин спустится к
гостям после посещения комнаты Тэхена. После операции аромат Тэмина и без
того стал слабым, поэтому перебить запах макадамии своим у него не вышло бы.
— Член в мой зад. Еще немного и я буду умолять кого-нибудь из наших
мальчиков трахнуть меня, — простонал Тэхен и сделал глубокую затяжку.
— Ты такой мерзкий, когда у тебя гормоны по мозгам хреначат. Я пошел
встречать наших новых партнеров, а ты сиди и не высовывайся. Я маленький и
хрупкий, двух альф сдержать уж точно не смогу, так что не прибавляй мне
работы и не пытайся устроить никаких приключений на свой зад, Тэхен. Ты
понял меня? — строго спросил Тэмин, а услышав из-за двери приглушенное
«угу», вышел из кабинета и спустился в главный холл. Таких гостей нельзя было
оставлять одних.
Чонгук, стоило войти в бордель, заинтересованно оглянулся. Слишком давно
он здесь не бывал. Ни надобности, ни желания. Если бы не Хосок, который
предложил ему примирение после того разговора в кабинете, он бы точно
никуда не вышел сегодня. Несмотря на то, что примирение Чонгук мог бы
организовать и дома за бутылкой виски, пришлось поддаться уговорам. Брат
был слишком убедительным. Даже скопившиеся дела пришлось отложить еще
на пару часов.
— Добрый день, — поздоровался Тэмин, подойдя ближе и коротко
поклонившись обоим. Чонгука он видел, кажется, впервые, в отличии от Чона-
младшего. Мужчина казался той самой влажной мечтой любого омеги. Красивый,
высокий, его терпкий запах ветивера был подавляющим. Не будь Тэмин
стерилизованной шлюхой, он бы наверняка смог понять Тэхена, который только
и мог, что болтать о Чон Чонгуке и его члене без умолку двадцать четыре на
семь с тех пор, как отсосал ему. Брат Чонгука выглядел не менее
презентабельно. Если не обращать внимание на поведение и манеры, можно
было счесть его за достойного альфу. Но как бы хреново Тэмин не относился к
Чон Хосоку, его приходилось уважать так же, как и его брата. Про этих двух
альф говорили слишком много. За умение внушать трепет и страх им обоим
нужно отдать должное, с этим братья Чон справлялись уже на протяжении
восьми лет. Да так хорошо, что ни один клан и вякнуть в их сторону не смел:
боялись.
— А что же, хозяин этого места не поприветствует нас? — оскалился Хосок.
Он прекрасно догадывался о состоянии Тэхена и, нужно сказать, приехали они
очень вовремя. Даже неожиданно для самих себя. А еще ему бы хотелось
выбесить Тэмина так, чтобы тот хоть на секунду потерял чертово
самообладание, но не получалось. Кажется, оно у этого омеги было на высшем
73/596
уровне. Даже жаль, мог бы и развлечь Хосока. Разве он не обязан был
облизывать таких клиентов, как братья Чон, с головы до ног? Скука смертная.
— К сожалению, он сейчас занят, но настрого наказал мне, чтобы я подобрал
для вас лучшие комнаты и лучших мальчиков, если вы навестили нас, чтобы
воспользоваться нашими услугами, — Тэмин говорил вежливо, грамотно и
спокойно. Очень убедительно. Он тоже не производил впечатления того, кто не
брезговал раньше работать шлюхой.
Услышав слова омеги, Чонгук тихо хмыкнул. Он огляделся и потянул носом
воздух, облизывая губы, на мгновение даже прикрывая глаза. Не мог не учуять.
Тэмин мысленно заматерился, но продолжал стойко держать лицо, не отводя
взгляда от альф. И дураку понятно, к чему именно так принюхивался глава
клана.
— Я почувствовал его запах еще на подъезде к борделю. Слишком сладко.
Запоминающийся аромат. Можешь сказать Тэхену, что мы знаем его маленький
секрет, — усмехнулся старший из братьев. — Но раз уж он и правда не может,
тогда постарайся привести ко мне того, кто меня удовлетворит. Если, конечно,
ты не можешь предложить свою кандидатуру.
— Я не продаюсь, — спокойно и уже в который раз напомнил Тэмин.
— Мне все продаются. Или просто добровольно раздвигают ноги. Но не
будем тратить мое время. Я пришел сюда расслабиться, а не пиздеть, —
проговорил Чонгук, оглянувшись на Хосока, который окинул заинтересованным
взглядом омегу на шесте и, подойдя ближе, бросил несколько крупных купюр к
его ногам, хмыкнув.
— Хорошенький, — с явным намеком произнес Хосок, еще раз скользнув
взглядом по стройным ногам танцующего омеги, который только из-за правил
этого места не мог прекратить танец ради подбирания брошенных ему денег.
Тэмин ничего не сказал, даже бровью не повел. Бросил тихое «следуйте за
мной» и провел альф мимо темной дубовой двери в кабинет, где сидел обычно
Тэхен.
Чонгук на мгновение остановился у двери, скользнув языком по внутренней
части щеки и усмехнувшись. Никто не заметил, как он сжал в кулаки руки в
карманах брюк. Этот чертов аромат еще в прошлый раз нашептывал ему
сделать множество грязных вещей с его носителем, а сейчас, учитывая, в каком
он был состоянии, просто сводил с ума. Не особо умно оставаться в борделе во
время течки, когда вокруг куча голодных альф. Судя по всему, Ким Тэхен еще и
не пользуется услугами телохранителей. Хотя Чонгук был уверен в том, что,
даже в таком состоянии, этот парень мог за себя постоять и отгрызть руки по
локоть, если к нему хоть кто-то попробует прикоснуться. Это возбуждало. И речь
не только о желании, но и о диком интересе.
— Господин, — настойчиво позвал Тэмин, отвлекая Чонгука от своих мыслей.
За раздумьями альфа даже не заметил, как омега открыл для него комнату,
жестом приглашая войти. Хосок буквально секунду назад скрылся в соседней,
бросив едкое «не оплошай, братишка». Даже сейчас не смог промолчать.
Чонгук молча вошел в комнату, даже не став толком разглядывать
растянувшегося на постели омегу, потому что чертов запах чертового Ким
Тэхена напрочь лишал его мозг способности здраво мыслить. Неясно откуда, но
в голове стучало только одно желание: прийти туда, где он прячется, и трахать
так долго, пока ему не станет легче. И внутренне это желание раздражало
сильнее, чем казалось внешне.
Не стоило ему приезжать сюда сегодня. Черт бы побрал всех этих течных
омег! Он ведь сразу сказал Хосоку, что ему не надо сюда, потому что у Чимина
только-только закончилась течка, на протяжении четырех дней которой, они
трахались почти без перерыва. Но слова Хосока о том, что удовольствие
младшего, незаслуженно обиженного братишки, и их примирение важнее, даже
74/596
если ебался четыре дня подряд, все же уговорили его. И вот, он здесь, уже
натягивает на свой член шлюху, даже не разглядев ни лица, ни фигуры. Нужно
было в кого-то вставить. Нужно было разрядиться. И этим кем-то, к сожалению,
был не обладатель роскошного запаха макадамии.
Тэхен тем временем сидел в душе, прижав колени к груди, и едва ли не
рыдал от собственного бессилия, потому что в этот раз ему было особенно
плохо. Он давно не проводил течку без альфы, и чувствовать себя вот так было
нестерпимо. Еда не лезла, его буквально тут же начинало подташнивать,
прибавляя к нерадужному состоянию еще одно неприятное ощущение, и Тэ
решил вообще ничего не есть. Было просто чертовски больно, и каждый раз,
когда мышцы внутри сводило очередной судорогой, он, закусывая ладони, тихо
скулил.
Даже игрушки не приносили ему совершенно никакого облегчения. Если бы
кто-то видел его сейчас…
— Братья Чон знают о твоей маленькой особенности, — серьезно произнес
Тэмин, беспардонно войдя в душ к Тэхену, громко хлопнув дверью.
Он даже не постучался и наплевал на то, что кожа впитывала запах чужой
течки. Этот вопрос был слишком важен, чтобы оставить его на «потом». Они не
для этого так тщательно скрывали все от не обитающих в борделе людей, вешая
на уши лапшу всем гостям, что чувствовали запах Тэ в эти несколько дней. Всем
говорили о новых афродизиаках, и все охотно верили. Мало ли что мог
придумать глава борделя? Чонгук решил их почтить своим присутствием совсем
не вовремя.
— О чем ты говоришь? Я ничего не понимаю, — Тэ обнял себя слишком
сильно, сжимая колени пальцами так, будто бы пытался оставить синяки. Мозг
не соображал, новый приступ накрыл всего несколько минут назад.
— Я говорю о том, что они в курсе, что ты не стерилизован, Тэхен. Чонгук
почувствовал и узнал твой запах, или нарыл инфу, черт его знает. Насколько я
помню, ты глубоко зарыл всю эту информацию, а сейчас мы, кажется, все
похерили. Я надеюсь, что они не в курсе об истории с Тэбином. Никто ведь не
знает о том, что именно он делал с тобой, а если узнали они, то могут узнать и
другие. Ты меня понимаешь? — серьезно произнес Тэмин, измеряя шагами
маленькую ванную комнату. Тэхену, в его новом положении, и без того будет
нелегко из-за того, что он работал шлюхой, а если другие узнают еще, что Тэбин
регулярно потрахивал его, с ним вообще никто не захочет иметь никаких дел.
Это было чертовски важно.
И если братья Чон действительно разнюхали об этом информацию,
удивительно, что они не разорвали договор.
Тэхен, кажется, все еще не особо понимал, о чем вообще идет речь. Омега
закачал головой и тихо всхлипнул, уткнувшись лицом в свои колени. Хотелось
просто плакать, и он ни о чем не мог думать, кроме как о том, насколько ему
хреново.
— Тэ, блять, вруби свой гормонально нестабильный мозг, пожалуйста.
Почему меня это волнует больше, чем тебя, я не понимаю?
— Потому что меня сейчас не волнует ничего, кроме отсутствия члена в моей
заднице, Тэмин-а. Мне так хуево, ты даже не представляешь. Уходи, я не хочу
рыдать при тебе.
Тэмин тяжело вздохнул и сел на крышку унитаза. Кажется, он не собирался
никуда уходить.
— Я уже видел, как ты рыдаешь. И даже не один раз. Ты вообще не способен
выдавить из себя хоть одну адекватную мысль? На отсутствие члена в твоем
заду ты уже жаловался сегодня. Дважды.
— Боже. У Чонгука есть Чон Хосок. Он о ком угодно достанет информацию, и
плевать, как хорошо ее прячут. Я не думаю, что им эта информация обо мне как-
75/596
то пригодится. Пока они не разорвали со мной договор, все нормально. Умоляю
тебя, Тэмин, не заставляй меня разговаривать и думать, правда, мне вот сейчас
максимально хуево. Съебись отсюда сводить балансы.
— Джуно уехал, — между делом проговорил он, будто бы игнорируя все, что
сказал Тэхен до этого. — И в следующий раз тебе придется уехать из борделя.
Тобой несет даже на улице, Тэхен. У меня за сегодня пять клиентов спросили
про «течного омегу, которому очень хочется оказать помощь». Раньше ты не пах
так сильно, но сейчас я действительно волнуюсь. Это небезопасно. Кивни, если
понял меня, и я уйду, — Тэхен тут же кивнул и сделал воду горячее. Пусть и
нельзя было вариться в кипятке, он просто не знал, что делать, чтобы стало хоть
немного легче.
Тэмин тихо вздохнул и, встав со своего места, молча вышел за дверь. Не
хотелось еще больше раздражать своим присутствием Тэхена.
***
Три дня прошло с того момента, как Чонгук посетил бордель вместе с
братом. И ровно три дня в носу все еще навязчиво ощущался запах макадамии,
такой отчетливый и мягкий, словно совсем недавно, максимум сутки назад, он
имел удовольствие делить с омегой одну постель. Однако это было не так.
Просто мозг слишком сильно зациклился на приятном аромате и на одном
конкретном омеге, что с каждым днем интересовал лишь сильнее. Было
интересно, сколько еще всего этот мальчишка мог хранить в закромах своей
памяти?
— Приехали, — вздохнул Хосок и, выйдя из машины, потянулся.
Чонгук вышел следом за ним и тут же поморщился. На улице было темно.
Они остановились в пригороде, недалеко от лесополосы. В воздухе пахло хвоей,
а ветер слабо покачивал вековые корейские кедры, что возвышались на десятки
метров над землей. Если пройти вглубь, за эти деревья, можно было
невооруженным глазом увидеть один из складов, что так же принадлежал
Чонгуку и выглядел довольно неприметно в сравнении с тем, где обитал
Намджун.
— Напомни мне, почему этим не занимается Ким, блять, Сокджин? —
фыркнул Хосок и глянул на вышедшего с водительского сидения Мин Юнги,
который ослабил галстук и практически сразу закурил, опершись копчиком о
капот машины.
— Потому что к ним с мужем приехал тесть, чтобы увидеть внука, — мрачно
оповестил Чонгук, вздохнув и сунув руки в карманы.
— Прекрасно. У него там семейный ужин, значит, а мы идем делать грязную
работу, — продолжал недовольно бубнеть Хосок, проверяя наличие кобуры с
пистолетом на своем поясе.
— Не говори, что ты не рад. Это я обычно не езжу на такие разборки, но раз
уж тут такое дело… Ты уверен, что твои «птички» не ошиблись? —
поинтересовался Чонгук у брата и подошел к Юнги, молча протянув к нему руку.
Начальник охраны, ни секунды не колеблясь, предложил ему пачку своих
сигарет, из которой Чонгук тут же вытянул одну и закурил.
— Бля, ты стебешься? — поморщился Хосок. — Я когда-нибудь ошибался с
такой херней?
— Нет. Просто чувствую разочарование. Казалось бы, проверенный
поставщик. — Чонгук явно был разочарован, но старался не демонстрировать
своих чувств. Зажав сигарету между зубов, он уверенной и твердой походкой
направился вперед.
Юнги тут же двинул следом, переглянувшись с Хосоком. Ситуация и правда
76/596
вышла неприятной. Лю Мунбин был одним из поставщиков их оружия на
протяжении двух лет. Ни единого прокола, ни единой погрешности. И в какой-то
момент так глупо подставился, видимо, решив, что он здесь самый умный и
может играть с кланом Чон без особых последствий для себя любимого.
Глупость, не иначе. Да, она свойственна людям, но ведь если на кону стоит твоя
жизнь, можно быть и поаккуратнее, верно?
Чонгук подошел к двери склада, открыв ее без особых усилий, и прошел
внутрь. Здесь не стояло таких же хитроумных замков, как на главном складе
Намджуна, но по периметру всегда расхаживала охрана. Как и сейчас.
Внутри было просторно. Высокие потолки, приглушенный свет. Посреди
склада уже стояла пригнанная лично Лю Мунбином фура, у которой и крутился
альфа грубоватой наружности. На лице виднелся шрам, что рассекал щеку и
бровь, лысая голова была забита на затылке каким-то настолько мелким
рисунком, что и не сразу поймешь, что именно там изображено. Из-за старости
узор расплылся, и черная краска начала выцветать. Он что-то печатал в своем
мобильном и вздрогнул, когда услышал присутствие посторонних. Но вот
увидеть лично Чон Чонгука вместо Ким Сокджина, он явно не ожидал.
— Господин Чон, — тут же произнес он, криво ухмыльнувшись и коротко
поклонившись, — не ожидал увидеть здесь тебя лично.
Чонгук поморщился, бросив сигарету себе под ноги, и мельком оглядел фуру,
подойдя к прицепу.
— Привез товар? — без приветствий начал он, с грохотом открыв двери сзади
и тут же войдя в кузов, отряхнув руки.
— Конечно. Все, как и всегда. Пятьсот единиц M4A1-S. Тип патрона: 5,56×45
миллиметров. Двадцать пять патронов в магазине и семьдесят пять в запасе.
Глушитель надевается и снимается легко и быстро, лично проверил. Все в
лучшем виде, как и договаривались. — просто ответил мужчина и вальяжно
уперся плечом в край кузова, наблюдая за Чонгуком.
Чон откинул брезент с одного из ящиков и, вскрыв тот, достал винтовку,
взвесив ту в руках.
— Напомни, о чем мы договаривались. По цене, — бросил Чонгук. Мужчина
нахмурился и поджал губы.
— Две тысячи девятьсот за единицу. В долларах, — бросил он, явно не
понимая, к чему клонит Чонгук, который тихо хмыкнул и, достав кейс с
патронами, открыл его, внимательно оглядев и проведя языком по внутренней
части щеки.
— Отлично. В сумме выходит один миллион четыреста пятьдесят тысяч
долларов. Плюс патроны. Исправь, если я не прав.
Мужчина промолчал и, видимо, напрягся. Его глаза скользнули к Хосоку,
который лениво оглядывал склад, и к Юнги, молча следящему за ним самим, не
отводя взгляда.
— То есть я могу не пересчитывать оружие, и тут будет ровно столько, за
сколько я заплатил? Я обычно такой херней не занимаюсь, но вдруг ты хочешь
мне что-то рассказать?
Лю Мунбин поморщился и тут же выпрямился в спине, сжимая руки в кулаки.
— Мы два года вместе работаем, Чон. Хоть раз, я дал тебе повод усомниться?
— поинтересовался он, сморщив нос.
Чонгук шумно выдохнул и глянул в сторону Юнги.
— Шуга, хочешь что-нибудь спросить у господина Лю? — поинтересовался
он. Мунбин усмехнулся.
— Что у меня может спросить твоя мелкая шав… — начал было он, но
ответить не успел. Юнги, стоящий позади, легко ударил его по ногам и, пока
мужчина падал, перехватил рукой чужой затылок, с неожиданной для своей
комплекции силой ударяя его носом о край кузова. Послышался чужой вой и
77/596
противный хруст.
— Где десять процентов обещанного товара? — сухо поинтересовался Юнги,
в то время как Хосок, стоящий сзади, громко засмеялся, с явным восторгом
разглядывая представшую его глазам сцену.
— Какого хера? — взвыл Мунбин, попытавшись вырвать из залома одну из
рук, и подняться с колен, но Юнги только сжал его руку и затылок сильнее,
снова ударяя мужчину носом в дверь кузова, разбрызгивая по серому бетону
кровавые капли.
— Где десять процентов товара? — еще раз поинтересовался он, но мужчина
от боли пытался собрать глаза в кучу и оглядеться, явно потеряв ориентацию в
пространстве.
— Бля, полегче. Если ты сейчас выбьешь ему мозг, он ничего не ответит, —
спокойно предостерег Чонгук и спустился из кузова фуры вниз, кивнув Хосоку,
который помог Юнги дотянуть дезориентированного мужчину до одного из
стульев, и, усадив на него, подобрал с пола никому ненужную веревку. Этого
добра на складе было навалом.
Чонгук уселся на невысокий ящик напротив и принялся закатывать рукава
рубашки.
— Давай я тебе все объясню. За пятьсот единиц товара я должен заплатить
тебе один миллион четыреста пятьдесят тысяч долларов. Проблема в том, что
при выгрузке в порту тебя заметили с другими людьми, которые забрали один из
ящиков на борт другого судна. Один ящик — пятьдесят единиц. То есть десять
процентов от пятисот. Внутри фуры десять ящиков, но даже тот, который я
открыл, был неполным, когда работаешь с оружием, такое заметно
невооруженным глазом. Я знаю, как выглядит ящик с пятьюдесятью единицами
M4A1-S. И винтовок там недостаточно. Значит, люди, которые тебя видели, не
ошиблись. Если объяснять короче, то я плачу тебе полную сумму, но товар
получаю не весь, смекаешь? Может, тебе покажется, что сто сорок пять тысяч
долларов, которые бы я отдал тебе за воздух, это не так уж много для кого-то
вроде меня, но если бы я каждому своему поставщику прощал такую сумму, я бы
разорился, — Чонгук пожал плечами и развел руками, тихо вздохнув.
Он поджал губы, кивнув Юнги, который отпустил уже крепко привязанного к
стулу мужчину и отошел в сторону.
— Ты мог перепродать одну винтовку. Да, блять, хоть десять. Неплохо
заработать. Но ты решил, что ты умнее меня, и я не замечу, что не хватает, сука,
пятидесяти штук. Пятидесяти! Ты наглый или просто тупой? Все никак не могу
понять, — поинтересовался Чон, изогнув бровь и наклонившись вперед,
упершись руками в колени.
— Кого-то мне это определение напоминает, — негромко хохотнул Хосок, все
еще стоящий в стороне. Чон только быстро глянул на брата и хмыкнул. Даже
сейчас не мог прекратить напоминать ему о Тэхене. Словно это было
единственным подъебом, который он смог придумать. И, кажется, затянется это
надолго.
Мужчина тяжело дышал ртом из-за сломанного носа, волком глядя на
Чонгука, но ни слова не произнося.
— Кому ты продал мое оружие? — не став больше разглагольствовать,
поинтересовался Чонгук.
— Если ты думаешь, что после этого я тебе что-то скажу, то ты дохуя
наивный, Чон. — усмехнулся вдруг Мунбин, сплюнув кровь в сторону Чона.
Чонгук поджал губы, глянув на сгусток крови у своих ног, и перевел
многозначительный взгляд на Хосока.
— Развлекайся, братец, — просто ответил он, и в глазах Мунбина, который до
этого был излишне самоуверен, вдруг промелькнул ужас. Кажется, о Хосоке он
позабыл. И очень зря.
78/596
Чон-младший подошел к нему, доставая пистолет из набедренной кобуры,
разглядывая свою новую игрушку, так любезно преподнесенную ему старшим
братом. Взгляд его был жадным и азартным, а Мунбину впору было бы начать
умолять Чонгука просто убить его, но теперь мужчина и слова выдавить из себя
не мог. Хосок надвигался на него темной тучей, не предвещая ничего хорошего.
— Стой, Чонгук, давай поговорим! — все же воскликнул он, но тут же
сорвался на крик, даже не услышав за ним раската выстрела. Казалось, боль
пронзила все его тело, он больше не чувствовал вообще ничего, а в ушах
звенело.
— Все так вопят, когда я простреливаю им колени. Это и правда так больно?
— с невинным интересом спросил Хосок, направляя дуло пистолета на свою
ногу. Интересно было проверить ощущения, но он вовремя отвел оружие в
сторону, мотнув головой. — Наверное, я еще нужен брату с двумя ногами. А ты
— нет.
Засмеявшись, он прокрутил пистолет в руке и вновь перехватил тот
поудобнее.
— Бах! — выдохнул Хосок. Раздался выстрел, громкий крик, а из строя вышло
уже второе колено заложника. Лицо Чона-младшего выражало лишь
наслаждение всем происходящим. Чонгук не шевелился и наблюдал за братом,
не вмешивался, не торопил его, давал младшенькому вдоволь наиграться с
новой игрушкой. Пока та не испустит дух.
И как он еще не сорвал голос?
Юнги же был напряжен. Чем бы не занимались эти двое, он ни на мгновение
не терял концентрации и был готов в любой момент ликвидировать любого, кто
будет угрожать здоровью и жизни его босса.
— Вы все — больные ублюдки! — выплюнул Мунбин и взглядом, полным
ненависти и боли, посмотрел на Чонгука. — Я продал партию небольшой
группировке в Китай. Ты доволен? Отпусти меня!
Чонгук дернул бровью и посмотрел на обернувшегося Хосока, встречаясь с
братом взглядом. Ему даже не нужно было ничего говорить, чтобы брат понял
его и вернулся к своей жертве.
Чон Хосок обошел мужчину и, придержав его голову, тихо хмыкнул.
— Внимательно посмотри на того, кого ты предал. Разве ты не знал о
последствиях? Думал, он тебе простит это, позволит себя наебать один раз,
второй, третий и разбогатеть за его счет? Ты и правда настолько тупой? Не
отводи взгляда от него, смотри внимательно. Потому что это, ах, какая досада,
последнее, что ты увидишь.
Голос Хосока был обманчиво милым и спокойным. Даже, скорее,
успокаивающим. Он разговаривал с поставщиком так, словно объяснял
двухлетнему ребенку, почему нехорошо забирать чужие игрушки в свой дом.
В любом случае пальцы альфы уже легли на закрытые веки и слегка
надавили. Мунбин дернулся и задышал чаще.
— Ты думаешь, тебе просто так сойдет все это?! — воскликнул он.
Чонгук кивнул брату, чтобы тот остановился. Хотелось послушать, вдруг
лысый ублюдок скажет ему что-то интересное? И пусть Хосок был не очень
доволен, но даже если не перестал давить на глаза, по крайней мере не
продолжал усиливать это давление. — Я приду к тебе после смерти, ты,
ублюдок! Думаешь, все, в чьей крови ты искупался, оставят тебя? Кем ты, блять,
себя возомнил?!
— Я — власть, — спокойно и кратко напомнил Чонгук и усмехнулся, зубами
достав из пачки сигарету.
По ангару снова разлетелся истошный вопль, за которым никто даже не
услышал мерзкого звука лопнувших глазных яблок. Только Хосок почувствовал.
Он довольно облизал губы и вытер окровавленные ладони о выцветшую одежду
79/596
пленника.
— Кстати! Я тут недавно прочитал, что если вырвать человеку язык, он
захлебнется в собственной крови из-за сильного кровотечения. Там, вообще,
специальные щипцы нужны, чтобы не повредить орган, но я бы слишком много
времени потратил на их поиски. Вырезать ножом тоже неинтересно, так что я
взял обычные пассатижи. Не знаю, что из этого получится, но очень хочу
попробовать. Мы же можем задержаться еще минуток на десять? — Хосок
обернулся на старшего брата.
— Я никуда не спешу, — просто ответил Чон, одобрительно кивнув.
Хосок широко улыбнулся и перевел взгляд на Юнги.
— Подержи ему голову, а? Давай, ты же не хочешь, чтобы мы тут совсем
долго торчали, да? Я бы Чонгука попросил, но он наверняка откажется, потому
что не умеет веселиться.
Юнги поморщился и глянул на Чонгука.
— Да в первый раз, что ли? — усмехнулся альфа, ответом дав понять, что
спасать он Юнги от этого не собирается.
— Не будь брюзгой, Шуга, я обещаю, как в прошлый раз не будет. Ни капли
крови на твоей одежде. Наверное. — тут же проговорил Хосок, приложив руку к
сердцу.
Юнги вздохнул, поняв, что ему не отвертеться, так что исполнил просьбу
Хосока, вспоминая его слова о том, что если вдруг Чонгук прикажет ему
разделать своего личного телохранителя на заднем дворе дома, он так и
сделает. И тем, кто вопит от боли в руках Чон Хосока рано или поздно может
стать он, Мин Юнги.
— Ненавижу вас! Ненавижу вас всех! Вы — ебнутые чудовища! — истерил Лю
Мунбин, но на его вопли никто не обращал внимания. Много чести.
— Держи голову и разожми ему челюсти. Мне же надо как-то ухватиться за
его язык, — командовал Хосок, пытаясь поймать язык совсем не
предназначенным для такого инструментом. — Бля, он слишком вырывается.
Держи его, ты что, превратился в слабого омегу? — младший Чон хмурился. — Я
ему сколол зуб. Блин, прости, чувак, зубки твои я трогать не хотел, честное
слово. Мне только язык нужен. Тебе жалко, что ли? Все равно же сдохнешь.
Хосок был единственным, кто целиком и полностью наслаждался тем, что
происходит здесь. Всем остальным, а в особенности Лю Мунбину, хотелось,
чтобы это все просто закончилось как можно скорее. Исход в любом случае всем
им хорошо известен.
Чон-младший, сумев, наконец, ухватить язык пассатижами, рванул орган и
посмотрел на кусочек мышцы, зажатой инструментом, с искренней досадой.
— Ну блин! Целиком не получилось! — протянул он, дуя губы и не обращая
внимания на истошный вопль, на то, как у его жертвы срывался голос,
смешиваясь с хлюпающими звуками. Юнги поморщился. Рев Мунбина его
оглушал.
Чонгук шумно вздохнул и спрыгнул с ящика, кивнул Юнги в сторону, чтобы
тот отошел.
— Слишком громко, — бросил он, достав свой пистолет, и, обойдя Мунбина,
вытянул руку вперед. Послышался еще один громкий выстрел, которым Чон
прострелил ему затылок, даже глазом не моргнув, лишь вновь перехватив
сигарету пальцами.
— Эй! Ну и нахера ты это сделал? Сам дал мне игрушку, и сам отобрал? Ты,
блять, совсем не любишь меня. Как ты мог так поступить, Чонгук-а? — с
искренней обидой протянул он.
— Пора домой. Позвони Намджуну, пусть уберется здесь и перегонит товар
на центральный склад. Поехали, я заебался сегодня.
Чонгук похлопал брата по плечу и направился в автомобиль. Нужно
80/596
выспаться, чтобы решить завтра парочку очень важных вопросов по сбыту
товара. Его люди уже должны были нагнать тех, кто забрал часть его поставки,
но Чонгук проверит их работу завтра.
81/596
Neutrality
Енсу прижал к себе стройное тело омеги, погладив его пальцами

вдоль позвоночника. Они лежали так уже минут пять, просто касались друг
друга, и каждый думал о своем.
— Выходи за меня, — тихо засмеялся альфа, заглядывая в лицо
возлюбленного, изучая каждую ресничку Тэиля, каждую выделившуюся от
улыбки мимическую морщинку.
— Как только Юджун подрастет и примет мои дела, тут же соглашусь, будь
уверен.
Они снова замолчали и продолжили вот так лежать. Оба знали, что все это
ложь, и вместе им быть, к огромному сожалению обоих, не суждено. Но оба с
этим давно смирились и уже не расстраивались. Людям в их положении в целом
расстраиваться было несвойственно.
— Есть что-то новое? — спросил глава клана Мун, не поднимая глаз на
одного из самых дорогих людей в своей жизни.
— Да, есть. До меня тут дошел слушок, что Сонг Тэбин больше не
возглавляет тот убыточный бордель, теперь там молодой глава, омега. И ему,
если мои источники не пиздят, всего лишь двадцать три года. Это значит, что он
совсем еще юн и неопытен. Будет моей легкой добычей.
— Ого, в таком юном возрасте стал главой, пусть даже и борделя, это все же
похвально, — хмыкнул омега и замолчал, чтобы выслушать дальше.
— Да, но меня совсем никак не волнует это. Больше всего мне интересен тот
факт, что он заключил договор с Чоном и теперь торгует его наркотой у себя.
Это мне не очень нравится, бизнес Чонгука и его прибыль и без того огромных
размеров. И я вот что подумал: может быть, нам стоит рассказать ему о том, что
бордель имеет право стать нейтральной территорией? Это будет выгодно всем,
кроме Чонгука. И мы все сможем свободно проникать на его территорию,
подберемся к нему еще ближе. Заодно можно будет узнать условия их
сотрудничества и предложить ему что-то более выгодное.
— Чонгук может разволноваться по этому поводу. Если он начнет
подозревать неладное, это может стать опасным для нас, — предостерег Тэиль,
поднимая глаза на альфу, но тот только мотнул головой.
— Плевать. Мы все равно будем в безопасности. Понял? Я очень хорошо все
продумал. А теперь иди сюда. Хочу тебя еще раз, а потом посижу немного с
сыном.
Енсу подтянул омегу на свои бедра и крепко поцеловал, сжимая талию в
своих объятиях. Когда они вот так целовались, альфе казалось, что за этого
человека и умереть не жалко.
***
Вечер был тихим и спокойным. Откуда-то издалека, сквозь открытое

нараспашку окно, до ушей молодого омеги долетал шум автострады и салюта.
Кто-то что-то праздновал, но Тэхен пока что не мог никуда выйти из своего
кабинета. Хотя он бы с удовольствием сел в свой автомобиль и просто покатался
бы по вечерним улицам Сеула, который, без преувеличения, никогда не спит. С
удовольствием заехал бы на Хондэ, чтобы посмотреть на уличных танцоров и
прогуляться. Скушать по дороге рожок вкусного мороженого и отправиться
пешком до самой реки Хан. Ненадолго забыть о своих обязанностях и
почувствовать себя нормальным человеком.
Течка начала отступать еще вчера вечером, а сегодняшним утром вообще
82/596
перестала беспокоить и мучить тело. После таких периодов Тэхен становился до
ужаса сентиментальным, но никогда не позволял себе потерять лицо перед
другими.
Может быть, он съездит на могилу родителей этой ночью? Даже если их там
нет, и это не имеет никакого смысла — сидеть и разговаривать с серым
надгробием — он все равно нуждается в этом.
Мысли прервал стук в дверь. Если Тэмин или вернувшийся, наконец, Джуно,
стучали к нему в кабинет, значит, они были не одни. Тэ тут же выпрямил спину и
сцепил руки в замок. Поправлять на себе одежду не было никакой
необходимости. Он ведь всегда исключительно неотразим!
— У тебя важный посетитель, — спокойно известил Джуно и пропустил в
кабинет Тэхена главу клана Юн, с которым Тэхен еще не был знаком, однако
видел его фотографии и знал, что это и правда важный человек.
— Ого! Юн Енсу собственной персоной? Чем обязан такой чести? Я думал, Вы
не рискуете пересекать границу с кланом Чон, — беззаботно рассмеялся
вставший со своего места омега. Тэхен обошел стол и, подойдя к статному
мужчине, пожал его руку, коротко поклонившись.
— И правда, это было слегка опрометчиво с моей стороны. Но у меня есть
деловое предложение, так что, уверен, цель оправдывает средства. Надо же,
слухи не врали, вы действительно безумно красивы.
Внимательный взгляд Енсу скользил по утонченным чертам лица, отмечая
каждую деталь, и он не мог отрицать, если смотреть на этого человека слишком
долго, можно лишиться головы. Неудивительно, что он сумел заполучить
выгодный для себя договор с семьей Чон.
— Комплименты — это потрясающе, господин Юн, но я все же уверен, Вы
проделали путь до стен моего заведения не для того, чтобы поболтать о моей
красоте. И не для того, чтобы воспользоваться услугами моих мальчиков, что
досадно, ведь мои цветы лучшие во всем Сеуле. В таком случае, что же привело
Вас ко мне? Буду благодарен, если Вы будете кратки, потому что у меня есть
еще дела.
Тэхен мог быть вежливым, если это было необходимо. А сейчас он буквально
чувствовал, что не может позволить вести себя так же, как он вел себя с Чон
Чонгуком. Да и настроение было совсем не тем. Лучше уж держаться холодно и
отстраненно.
— Проницательность — прекрасное чувство для бизнесмена. Я хочу сделать
деловое предложение. Даже, если быть точнее, дать дружеский совет.
Тэхен вдруг рассмеялся и сел за стол. Он достал из тумбы невысокий стакан
и банку сладкой газировки кислотно-голубого цвета.
— Дружеский совет? Интересно. Не знаю, когда мы с Вами успели стать
друзьями, но почему бы мне не выслушать? Я весь внимание.
Полные и аккуратные губы осторожно коснулись кромки стакана, и Тэхен
сделал глоток, внимательно глядя на нежданного гостя. Енсу присел в кресло у
стола и сложил ногу на ногу. Отсюда чужой запах ощущался лучше, хотя он уже
почувствовал этот сладкий ванильно-ореховый аромат, стоило только двери в
кабинет открыться.
Тэхен же, в свою очередь, изучал альфу взглядом. Он держался совсем не
так, как держался Чонгук. Приехал один или его охрана ждет снаружи? Каким-
то образом пересек границу ради того, чтобы дать ему, Тэхену, «дружеский
совет». Что-то здесь было не так, интуиция подсказывала, но он все равно хотел
послушать. А вдруг ему предложат что-то стоящее?
Запах крепкого черного кофе был очень приятным, и Тэ с удовольствием
вдыхал его.
— Вы знаете о том, что бордель может провозгласить себя нейтральной
территорией, но с позволения и согласия всех кланов, конечно же? Или, по
83/596
крайней мере, большинства.
— О… — Тэхен забавно вытянул губы, отставив стакан с газировкой в
сторону, и заинтересованно оглядел мужчину. За дверью его кабинета
послышался чей-то смех, судя по всему, кто-то из мальчиков вел клиента к
комнатам.
— Я не знал об этой информации. Никогда не слышал, — честно ответил
Тэхен, а в его глазах Енсу отчетливо увидел вспыхнувший интерес.
— Об этом не особо распространяются, думаю, вы должны понимать почему
именно. Учитывая, что бордели всегда находятся на чьей-либо территории,
главам кланов невыгодно открывать свои границы для свободного въезда
посторонних людей, с которыми они могут быть не в лучших отношениях. Я
имею в виду не шестерок, а рыбок покрупнее, если вы понимаете, о чем я.
— Вы хотите сказать, что если я получу нейтральность для своего борделя,
то ко мне будут ездить не только шестерки, но и люди с большими кошельками?
— тут же поинтересовался Тэ, упершись руками в стол и даже склонившись чуть
ближе.
— С очень большими кошельками, — подтвердил Енсу, так же склонившись к
своему собеседнику и усмехнувшись. Кажется, он не ошибся. Этот парень и
вправду кажется легкой добычей для кого-то вроде него. Неужели Чонгук
настолько ослабил хватку, что позволял такому юному, жадному до денег,
неопытному омеге занимать этот пост?
Тэхен тихо хмыкнул, откинувшись обратно на кресло, и задумчиво провел
тонкими длинными пальцами по пухлым губам. Взгляд устремился куда-то в
сторону стены, на которой висела красивая картина.
— У Чон Чонгука большой кошелек, — протянул вдруг он, заставляя Енсу
странно уставиться в его сторону. О кошельке ли он вообще говорит? Если нет,
то эта информация была явно лишней, но уж точно многое объясняла. Кажется,
Чон Чонгук не брезгует связями на стороне, и если так подумать, он вполне мог
посадить на место главы борделя своего любовника в виде этого мальчика. И
если это действительно так, то у Чонгука очень плохой вкус на омег. Нельзя же
случайно выбирать их по принципу «тупой и еще тупее».
— А какие для меня минусы? В чем подвох? — поинтересовался Тэ, отвлекая
Енсу от неутешительных мыслей о вкусе главы клана Чон. Ну хотя бы об этом
парень додумался спросить.
— Никаких минусов, кроме недовольства Чонгука. Бордель ведь на его
территории. Но если сначала вы договоритесь со всеми главами кланов, и они
дадут свое согласие на нейтральность этой территории, то у Чона не будет
особого выбора. Я поясню. Даже в нашем мире есть определенные правила,
которых придерживается каждый клан. Если добро даст большинство кланов, а
Чон откажется от этой затеи, то это будет прямым намеком на развязывание
войны между кланами. Нейтральная территория представляет собой место, где,
даже во время военных действий между кланами, люди каждого будут
находиться в полной безопасности. Никаких перестрелок, штурмов, убийств —
только место для того, чтобы перевести дух или провести переговоры. И Чон,
отказываясь от нейтральности территории борделя, при условии, что остальные
согласны, практически прямым текстом заявит, что он не желает безопасности
ни своим людям, ни нашим, а значит, ему это невыгодно и, скорее всего, у него в
планах напасть на кого-либо из нас, или просто перебить всех одного за другим.
— Интересно. То есть мой бордель станет чем-то вроде абсолютно
безопасного и неприкосновенного места? — спросил Тэхен, облизывая губы. Ему
было откровенно плевать на то, какую там борьбу ведут между собой кланы.
Главное, что он услышал — свободная от разборок этих «больших кошельков»
территория. Даже в условиях войны. И если так он мог обезопасить себя и своих
работников. Что ж…
84/596
— Я могу подумать? Почему вы уверены, что другие главы кланов
согласятся? —
поинтересовался Тэ, мило улыбнувшись и достав из тумбы мундштук и
сигареты.
— Конечно, можете. А они не будут против хотя бы потому, что хотят
обеспечить безопасность своим людям. И если вдруг надумаете, первым делом
езжайте в клан Тен. Он ближе к Вашей границе, и я думаю, что Тен Джеха
найдет для вас немного времени, — усмехнулся Енсу и встал с места. — Приятно
было пообщаться. И да. Во избежание проблем для вас и для меня, вам лучше не
говорить Чонгуку о том, с кем вы разговаривали. Он такого не любит. Я оставлю
вам визитку. Звоните, как надумаете. — произнес мужчина и достал из
внутреннего кармана пиджака визитку белого цвета, на которой не было ничего,
кроме номера телефона.
— Без проблем, — закивал Тэхен и так же встал с места, чтобы проводить
мужчину до двери. — Всего доброго. Я подумаю над вашим предложением, —
произнес он напоследок, прежде чем за мужчиной закрылась дверь.
Оставшись в одиночестве, омега выпил залпом стакан немного выдохшейся
голубой газировки и задумчиво облизал губы от сладости. Предложение было
интересным, поэтому он все же склонялся к тому, чтобы принять его, но об этом
чуть позже стоит поболтать с Джуно. Он более опытный и дальновидный, он
может дать ему хороший совет.
Тэхен поднялся из-за стола и, взяв ключи от своего Ford'а, вышел из
кабинета, прихватив с собой планшет. По дороге он наткнулся на Тэмина.
— О! Я хочу покататься, не теряйте. Скажи Джуно, что я решил ненадолго
отлучиться, хорошо? Вернусь через пару часов.
Он поцеловал даже не успевшего ничего ответить друга в щеку и быстро
сбежал вниз по лестнице, покидая стены места, которое теперь называл своим
домом.
Сев в машину, Тэхен подключил планшет к аудио-системе и, включив музыку
погромче, выехал с парковки, направляясь навстречу сумеркам. Он напевал
какую-то песню, пока ехал по дороге, отключив совершенно все мысли в своей
голове. Омега сложил крышу и опустил все окна. Ночь была теплой, так что он
наслаждался встречным ветром, треплющим волосы, совершенно не обращая
внимания на проезжающие мимо автомобили. Плевать на всех, ему нужно
расслабиться. Выговориться.
Тэхен решил не ехать на Хондэ. Сейчас он направлял машину к кладбищу,
где под серой могильной плитой никого не было. Но у Тэ не осталось даже
фотографии родителей, только воспоминания, которые почти стерлись. Все, что
он помнил — теплые и крепкие объятия отца, который обнимал мальчишку при
каждом удобном случае, даже если просто желал ему доброго утра, и всегда
яркую и нежную улыбку папы. Даже их запахи стерлись из памяти.
Лучше бы он не помнил, как пах Сонг Тэбин…
Тэхен не был на их могиле уже полгода, а за это время столько всего
произошло, он просто обязан поделиться с ними.
По дороге омега купил букет белых магнолий, которые отец дарил папе
раньше на каждый день рождения. А сейчас Тэхен позорно не мог вспомнить
даже точную дату их смерти.
Кладбище встретило его тишиной и почти полным отсутствием хотя бы
легкого ветерка. Здесь, казалось, никогда не проникали никакие звуки
внешнего мира и всегда было прохладно, даже в самый жаркий летний день.
Дорогу к могиле самых дорогих и любимых людей Тэхен тоже никогда не
сможет забыть, он безошибочно находил ее даже в темноте.
Омега положил букет у могильной плиты и присел рядом с ней, прямо на
траву, закуривая сигарету через мундштук.
85/596
— Давно я к вам не заходил, да? Нужно было разобраться с делами, но вы
ведь наверняка и без того знаете, чем я занят сейчас, верно? Уверен, что
никогда не оставался без вашего присмотра, хотя мне очень часто хотелось,
чтобы вы вообще не видели и не знали, как я живу после вашей смерти. Вы бы
оба не одобрили. Вы бы не допустили, чтобы я так жил, — Тэхен грустно
усмехнулся и поднял слезящиеся глаза к небу. А вдруг они где-то там? — Я
сделал все, чтобы не иметь возможности жить нормальной жизнью. У меня
сейчас, знаете, все есть. Вот, машину купил себе. Она бы вам понравилась, я
точно уверен. Хотя отец наверняка сказал бы, что она слишком вульгарная, —
парень тихо засмеялся, вспоминая, как мужчина хмурил брови, когда был чем-то
недоволен. Тэхен тогда сразу разглаживал пальцами выделяющуюся морщинку
на переносице, а сейчас лишь затянулся сигаретой и опустил глаза. — Больше
не видать мне тихой, уютной квартирки на окраине Тэгу. Мне так жаль, что…
наверное, я стал вашим самым большим разочарованием. Уверен, каждый раз вы
думаете: «как же так вышло?». Я всегда думал, что у меня нет выбора, но
иногда задумываюсь, а что, если он был? Может быть, я просто не заметил чего-
то? Мне правда жаль.
Тэхен замолчал, делая глубокую затяжку и, обняв свои колени, снова поднял
глаза к небу. Ночь была темной, но в небе не было видно ни одной звезды.
— А я все равно думаю, что не может вот так продолжаться всю мою жизнь.
Уверен, однажды я найду того, кто вытащит меня из всего этого. Вы только
верьте в меня, ладно? Не разочаровывайтесь, я обещаю исправить свою жизнь.
Даже если для этого мне придется влезть в очень опасные дела и авантюры, я
обещаю выжить и выбраться из этого.
Тэхен стряхнул ярко-алые в темноте искры с сигареты, вынув ту из
мундштука, и поднялся с земли, отряхивая черные джинсы.
— Поеду домой, иначе не замечу, как простыну. Обещаю, что совсем скоро
вернусь, больше не буду оставлять вас одних так надолго. Честное слово.
Тонкие пальцы коснулись холодного могильного камня, и Тэ поджал губы.
Ему так никто и не ответил. Даже ветер не коснулся волос. Он общался с
мертвой тишиной.
***
Тэхен вышел из машины сразу, как подъехал к борделю, замечая черную

иномарку Юнги у главного входа. Начальник охраны смерил парня взглядом и,
потушив сигарету, отстранился от капота, коротко кивнув Тэ в сторону своего
автомобиля.
— В машину. Господин Чон хочет тебя видеть, — сообщил Юнги, а Тэхен
расплылся в хищной улыбке, прижав к груди планшет.
— Как мило с его стороны! Он по мне так сильно соскучился? — усмехнулся
омега, но к машине прошел, практически сразу садясь на заднее сидение.
Начальник охраны проследил за ним взглядом и, заняв свое место, нажал на
педаль газа, выезжая на дорогу. Не ему рассказывать Тэхену о том, зачем он
понадобился Чонгуку, но судя по настроению его главы, мальчишка где-то
конкретно проебался.
Через привычные полчаса, проведенные в Сеульских дорогах, они оказались
в особняке. Правда, Тэ ни на минуту не отлипал от своего планшета, даже когда
вышел из машины, с очень сосредоточенным лицом вглядываясь в его экран. И
черт знает, чем именно он занимался, но по тому, как он хмурил брови и
задумчиво поджимал губы, казалось, что чем-то до жути серьезным. Даже
забавно было видеть его таким.
Тэхен уже привычно прошел к кабинету и остановился у двери, упершись
86/596
рукой в стену.
— Обыщешь меня, господин телохранитель? — предложил он, но Шуга лишь
молча отошел чуть в сторону и незаинтересованно отвернулся.
— О, ну надо же. Я заслужил доверие? Вау! — усмехнулся Тэ и, войдя в
кабинет, все так же не отрываясь от планшета, прошел в сторону стола, и
плюхнулся в кресло.
Чонгук отложил в сторону тяжелую на вид черную папку и вскинул бровь.
— Может, оторвешь взгляд от своей игрушки и посмотришь на того, к кому
ты приехал? — поинтересовался Чон, сложив ладони в замок и упершись в них
подбородком.
— Может. Когда ты прекратишь вырывать меня с рабочего места каждый
раз, как тебе взбредет в голову меня увидеть. Соскучился? — Тэ, проводя по
экрану планшета длинным пальцем и задумчиво хмурясь, внутри себя был очень
доволен собственной провокацией.
— Почему к тебе приезжал Юн Енсу? — перевел тему Чонгук, не став
отвечать на глупые вопросы омеги. Ему сейчас явно было не до игр с этим
парнем.
На несколько секунд в кабинете повисло молчание. И только Чонгук хотел
поинтересоваться, почему у омеги дар речи пропал, как тот задумчиво протянул:
— Голубой или сиреневый?
— Что? — Чонгук притормозил, даже чуть склонившись ближе, а Тэ тихо
простонал и закатил глаза так, словно желал увидеть свой мозг изнутри
черепной коробки.
— Я спрашиваю, голубой или сиреневый? Что непонятного-то, господи? —
фыркнул Тэхен и встал с места, внаглую обойдя стол и присев на его край со
стороны Чонгука, повернув планшет в его сторону.
— Смотри. Видишь вот этот сиреневый милый плащик и голубой тренч?
Какой из них выглядит лучше? — напрямую спросил он, склонив голову на бок.
Чонгук несколько секунд пялился в экран планшета, а затем перевел
тяжелый взгляд на лицо омеги.
— Ты, блять, издеваешься? Я задал тебе вопрос, — напомнил он, явно
начиная раздражаться, постукивая пальцем по темной столешнице.
— Да отвечу я тебе на вопрос, имей совесть, ты вырываешь меня к себе в
особняк, когда в твою голову взбредет! У меня, вообще-то, тоже есть дела. Пока
я не выберу себе что-то из этого, ничего тебе не скажу, — фыркнул Тэхен и
повернул планшет обратно к себе, надувая губы. Послышался громкий вздох со
стороны альфы. Вздох, полный терпения.
— От тебя столько проблем… Нужно было прострелить тебе голову при
первой же встрече, — хмуро сообщил Чон.
— Ну так и прострелил бы. Уже давно мог ответить мне на вопрос и
услышать ответ на свой, — снова недовольно пробубнел Тэхен, скользя взглядом
по экрану.
— Голубой, — наконец выдохнул Чон, откинувшись на спинку кресла и
потерев переносицу.
Тэхен оживился, заерзав на месте, и довольно улыбнулся.
— Ой, а плащ тоже есть в голубом цвете. И в кремовом! Зачем так сложно?
Что я должен делать с этим? Нужно с чем-то определиться, у меня не так много
денег на шмотки осталось, а еще надо кроссовки прикупить… — задумчиво
бормотал он.
— Ты выводишь меня из себя. Оно все одинаковое, блять, просто выбери уже
хоть что-то и отвлекись от блядских шмоток, — едва не прошипел Чон, встав со
своего места и нависнув над омегой огромной и очень раздраженной скалой.
— Ты такой скучный, Чон Чонгук. Ты вроде неплохо одеваешься, а тренч от
плаща отличить не можешь. Фу, — сморщился Тэхен и полез в небольшую сумку,
87/596
висящую на своем плече, чтобы найти свою банковскую карту. — Сейчас оплачу
и поговорим. Только там еще пару шмоток из корзины убрать надо, подождешь
пять минуточек? Блин, где эта чертова карточка… — поспешно бормотал Тэхен,
буквально вытряхивая все содержимое прямо на стол Чонгука под его, мягко
говоря, охуевший взгляд.
— Сейчас, секунду… Она точно была где-то здесь!
— Блять, дай сюда, — тихо прошипел Чон и, забрав из рук омеги планшет, по
памяти ввел реквизиты своей карты в нужные строки, оформив заказ и отбросил
планшет в сторону.
Тэ замер, глянув на подтверждение об удачно прошедшей оплате. На все
шмотки, что были у него в корзине. И плащ, и тренч, и невероятный брючный
костюм от Gucci, на который он собирался копить со следующего месяца.
— О… — только и смог протянуть он, заторможенно убирая со стола Чона
свои вещи. — Спасибо, наверное? Там правда не все было нужно, то есть…
— Мне похуй. Веришь? А теперь ответь мне, какого черта к тебе приезжал
Юн Енсу? — повторно поинтересовался Чонгук, складывая руки на груди и
опираясь бедром о край своего стола, откатив кресло в сторону.
— Ко мне приезжали с деловым предложением. Какого рода было это
предложение, тебя касаться не должно, — наконец произнес Тэхен, сморщив
нос.
— Ты понимаешь, что находишься на моей территории? — уточнил Чон,
изогнув одну бровь и облизав губы.
— Понимаю. Но бизнес мой. Я знать не знал, кто ты такой, и выбора между
другими территориями у меня не было. И у нас, вообще-то, партнерское
соглашение. Я тебе не раб и не подчиненный, я твой партнер, который и так
работает на твоих условиях, отдавая восемьдесят пять процентов прибыли от
наркотиков, продавая их у себя. Если у тебя какие-то проблемы с другими
кланами, то это не мое дело. Разбирайся с кланом Юн напрямую и меня в это не
втягивай. Я в душе не ебу, как там у вас устроены ваши великие
взаимоотношения, и знать не хочу, — проговорил Тэхен, нахмурившись и прижав
к груди планшет.
Чонгук шумно выдохнул, потерев переносицу, и качнул головой.
— Не связывайся с Юн Енсу, если не хочешь оказаться в полной жопе. Он
никогда ничего не делает просто так, — сообщил Чонгук, поджимая губы. На
слова Тэ он ничего ответить не мог. В конце концов он сам заключил с ним
договор, и отношения с этим омегой у них были явно не совсем стандартные,
чтобы просто прострелить ему башку, если он отказывается говорить о том, о
чем, в принципе, и не обязан.
Тэхен равнодушно пожал плечами.
— Сам разберусь, с кем иметь дело, а с кем нет. Я не ребенок, своя голова на
плечах имеется. И прекрати, наконец, вытаскивать меня из дома, когда тебе
вздумается. Я тебе что, портативная колонка? Захотел послушать — взял и увез?
Со мной это так не работает.
— А что ты мне предлагаешь, самому к тебе ездить? У меня, по-твоему,
времени дохера? — поинтересовался Чон, на что Тэхен снова закатил глаза.
— Боже, за что ты послал мне этого человека? Мы живем в двадцать первом
веке, Чон Чонгук, — сообщил Тэ, подойдя к столу и взяв ручку и бумагу, даже не
подумав о том, что это может быть важный документ. — Захочешь поболтать —
звони. Захочешь полюбоваться, там в углу будет такая кнопочка, которая
включит видеосвязь, и…
— Я понял, — сухо фыркнул Чон, беспомощно наблюдая за тем, как на одном
из расчетников вырисовываются острые цифры.
— Вот видишь, какой ты сообразительный! Проявляй креативность решений!
А теперь прости, но мне пора бежать, — усмехнулся он и, помахав Чонгуку
88/596
рукой, без всяких колебаний вышел за дверь.
Альфа пару секунд смотрел на лист бумаги, кусая щеки, а затем достал из
кармана мобильный, записав в него номер Тэхена под гордым именем «наглая
шлюха», самодовольно хмыкнув.
И что это за сравнение с портативной колонкой?..
***
Красный Ford Мustang остановился у высокого забора, обвитого плющом.

Тэхен выглянул в окно, стянув с носа солнечные очки, и ярко улыбнулся, когда
охрана без всяких вопросов открыла перед ним ворота.
Дом главы клана Тен был значительно меньше, чем особняк Чонгука.
— Кажется, у кого-то реально большой кошелек, — задумчиво пробормотал
Тэхен, вспоминая фонтан у главного входа и часть сада, которая располагалась
за особняком Чона. Тут все явно выглядело скромнее, хотя дом был отделан со
вкусом, под темный кирпич, с большой террасой, на которой стоял мягкий диван
и низкий кофейный столик.
Тэ вышел из машины, захлопнув дверь, и огляделся, смело подходя к
главному входу. Там уже стоял какой-то мужчина, и только по отсутствию
указательного пальца Тэ понял, что перед ним именно тот, к кому он приехал.
— Рад видеть вас здесь, Ким Тэхен. Не думал, что вы и правда приедете так
скоро. — усмехнулся высокий статный мужчина лет сорока, пожав руку омеги.
— Не хочу задерживать такие важные дела, — просто ответил Тэхен и после
учтивого жеста со стороны Тен Джеха прошел к тому самому дивану, присев на
него и еще раз оглядевшись. Довольно уютно.
Они с мужчиной уже созванивались до этого, но Тэхен был сторонником
очных встреч для решений подобных важных для себя вопросов. Тем более раз
он заключает с этими людьми партнерство, стоит знать их в лицо.
— Вина? — тут же предложил мужчина, пока бета из прислуги ставил перед
ними тарелку с легкими закусками.
«Вот это я называю гостеприимством. Кому-то нужно поучиться у старших.»
— мысленно фыркнул Тэхен, а сам улыбнулся и покачал головой.
— Нет, спасибо. Я за рулем и хочу уехать на своей машине, — улыбнулся он,
грустно вздохнув, потому что вина, вообще-то хотелось.
— Я могу предоставить вам своего водителя и машину на время поездки к
клану Мун. Обещаю вам полную безопасность. К вечеру, если захотите забрать
машину, он привезет вас сюда, а бокал вина, выпитый днем, никак не навредит,
— предложил он еще раз и сделал короткий жест рукой, призывая бету открыть
бутыль с красным вином и разлить то по бокалам.
— Тогда я не буду против. Но только один бокал, — кивнул Тэхен, взяв
протянутое вино в руки и пригубив то, облизал губы. Вкусно.
— Давайте поговорим о цели вашего визита, — напомнил Джеха, на что Тэ
поспешно кивнул. Он не чувствовал себя некомфортно, да и страха тоже не
испытывал. В конце концов зачем кому-то ему вредить?
— Вы, должно быть, слышали от главы клана Юн, что я хочу сделать свой
бордель нейтральной территорией, верно? — поинтересовался омега, облизав
губы и взяв наколотое на шпажку канапе.
— Да, я слышал. И я сразу могу дать вам свое согласие. Это выгодно для всех
кланов, тем более что некоторые из моих людей и так довольно часто посещают
ваш бордель, в то время как те, кто стоит чуть выше, не могут себе позволить
такого из-за ограничений на пересечение границы, установленных кланом Чон,
— сообщил альфа.
Тэхен, не ожидавший, что все пройдет настолько гладко, растянул губы в
89/596
широкой улыбке.
— Правда? Это отличная новость. Я могу рассчитывать на поддержку от вас в
этом вопросе? — поинтересовался он, на что Джеха кивнул.
— Безусловно.
Тэ еще раз мягко улыбнулся и вновь пригубил вино. Если все так же легко
пройдет и с другими кланами, то на это не уйдет так много времени, как он
предполагал.
Уже через полчаса абсолютно бессмысленных разговоров об обустройстве
террасы и дома в принципе, Тэхен сидел в новеньком черном Porsche, удивленно
пялясь на того, кого ему предоставили в водители. А это был, ни много, ни мало,
сам правая рука Тен Джеха, который, к тому же, довольно часто посещал самого
Тэхена. И вот теперь, когда омега знал больше о порядке пересечения границы,
он все думал, как и почему личный помощник главы клана обходил запрет.
— Удачной поездки, — пожелал глава Тен, захлопнув за благодарно
кивнувшем Тэхеном дверь автомобиля. Теперь оставалось приехать в клан Мун,
глава которого тоже согласился на встречу сегодня.
— Нам ехать чуть меньше получаса, если не встанем в пробки, — известил
мужчина, посмотрев на своего пассажира в зеркало заднего вида.
— Не ожидал тебя увидеть. Как дела? — пока они ехали, можно было и
поболтать, Тэ все равно забыл телефон в бардачке своей тачки, так что сейчас
ему было даже нечем себя развлечь.
— Нормально. Ты стал чуть более разговорчивым после того, как поднялся?
— альфа тихо засмеялся. — Жаль, что ты больше не работаешь и теперь вроде
как неприкосновенная персона. Хотя я уверен, ты рад. Выглядишь теперь совсем
уж хорошо.
— Я всегда хорошо выглядел. Но да, я рад.
— Не буду спорить.
В салоне повисла тишина. Они никогда особо не разговаривали, этот
мужчина, имени которого Тэхен даже не мог вспомнить, всегда приходил к нему
поздним вечером, трахал уже и без того уставшего омегу раз или два, просил
ему отсосать напоследок, молча одевался и уходил.
— У меня есть вопрос, который очень меня интересует. Но можешь не
отвечать, если не хочется, — водитель кивнул. — Каким таким образом ты
пересекал границу кланов, если это позволено только шестеркам? Ты ведь
правая рука главы, как у тебя получалось пройти незамеченным, если, мне
кажется, Чон Чонгук в курсе, когда я чихнул, и кто сказал мне «будь здоров»?
— Отличный вопрос. Но отвечать я тебе на него не буду, извини. У всех
должны быть профессиональные тайны.
Тэхен только фыркнул, но больше ничего не сказал. Ну и ладно, если не
хочет говорить и так хорошо скрывает информацию, которой омега все равно не
знал как распорядиться, он лучше посмотрит в окошко и покурит, чем будет
пытаться его разговорить. Тем более он знает только один проверенный способ,
а сейчас использовать его не было никакого желания. Это ведь был не Чон
Чонгук, которому отсосать не только не жалко, но и приятно.
Закурив, Тэхен вспомнил дурманящий запах ветивера, но тут же мотнул
головой, чтобы прогнать мысли. Потому что Чонгука было слишком много в его
голове.
Спустя две выкуренные Тэхеном сигареты, автомобиль въехал на
территорию красивого особняка с панорамными окнами по всему периметру.
Здесь было так красиво и современно, а постройка, судя по всему, была совсем
свежей. Хозяин этого места определенно обладал безупречным вкусом.
Выйдя из Porsche, омега с интересом огляделся. Здесь был как будто бы
маленький райский уголок. Ясно было, что все это стоило огромных денег, но
при этом не было никаких излишеств. Ровные дорожки, выложенные темной
90/596
плиткой, и идеально выстриженный газон — больше из ландшафтного дизайна
не было ничего. Хотя в дальнем углу участка виднелся совсем небольшой
искусственный пруд.
— Приветствую, — раздался со стороны главного входа мягкий и глубокий
голос, а в дверях показался омега. И, несмотря на то, что лицо выдавало его
возраст, а на вид ему было около тридцати, выглядел он утонченно, свежо и
очень молодо. Тем более Тэхен знал, что на деле ему за тридцать пять.
Идеально выглаженная шелковая белая рубашка, широкие брюки со стрелкой.
Он весь сквозил лоском, и Тэхен даже не сразу сообразил, что ему тоже следует
поздороваться.
— Если Вы голодны, мы можем пройти в гостиную. Если нет, можем
поболтать у пруда. Не думаю, что наш разговор займет много времени, —
продолжил говорить глава клана, никак не обратив внимания на то, что с ним до
сих пор не поздоровались.
— Ох, я слышал, что Вы красивы, но не думал что настолько. Здравствуйте.
Простите, что так нагло пялюсь, люблю разглядывать все красивое, — спешно
проговорил Тэхен, поклонившись своему будущему партнеру, и перевел взгляд
на пруд. — Я не голоден, так что Вы можете не приглашать меня в дом.
Кажется, Вы не из тех, кто любит в своем жилище посторонних людей, —
предположил Тэхен.
Тэиль только кивнул. Если этот мальчик и был, как сказал Енсу, обделен
мозгом, то проницательностью природа его наградила-таки. Главное, чтобы он
еще что-нибудь не пронюхал.
— Мне звонил Юн Енсу, — начал мужчина, проходя вперед и уводя Тэхена в
сторону пруда. — Он предупредил, что вы заедете сегодня, рассказал о цели
вашего визита. Давно бордели не просили нас о таком. А зря, давно пора бы.
— То есть я получаю Ваше согласие? — Тэхен сунул руки в карманы, следуя
за хозяином особняка. В ответ он получил кивок.
— Правда, мне было бы интересно узнать, какие отношения связывают Вас и
главу клана Чон? Не поймите меня неправильно, я лишь проявляю беспокойство.
Омегам в нашем положении стоит быть осторожными и предусмотрительными. Я
лишь не хочу, чтобы из-за подобных решений и идей пострадали Вы и Ваш
бизнес.
Тэхен буквально кожей ощущал его лицемерие и обман. Этот омега ни капли
не беспокоился о нем. Видимо, он просто хотел вытащить из Тэхена какую-то
информацию, важную для себя. Других предположений не было.
— Большое спасибо Вам за беспокойство, это и правда очень ценно. Но я не
совсем понимаю, что Вы имеете в виду, — может, Тэхен и был неопытен в чем-то,
но точно не был глупым. Однако притворяться тупеньким у него выходило на
отлично. — Здание моего борделя просто находится на территории клана Чон.
Более нас ничего не связывает.
— Ладно. Я Вас понял, — потянув губы в слабой улыбке, произнес омега,
окинув Тэхена взглядом. Или мальчишка не так уж и глуп, как сказал Енсу, или
этих двоих и правда ничего не связывает.
— В любом случае Вы можете ожидать моего одобрения и поддержки. Не
стану Вас больше задерживать, — наконец закончил Тэиль и коротко кивнул Тэ,
таким образом показывая, что разговор окончен.
Тэхен, который и слова вставить больше не успел, только мило улыбнулся и
тут же направился на выход. Разговор продлился не дольше пяти минут. Не то
чтобы он сильно расстроился, домой пораньше приедет, но чувствовал себя,
мягко говоря, как дерьмо. На него посмотрели как на дерьмо, поговорили как с
дерьмом, и как дерьмо выставили за пределы особняка.
Парень сел в машину и тихо фыркнул себе под нос.
— Сученыш.
91/596
И лишь после этого машина двинулась с места, увозя его обратно к особняку
Тен. В любом случае он получил одобрение и поддержку своей идеи, а на
остальное плевать. Осталось еще три клана, включая Чона. И с ним, кажется,
проблем будет больше всего.
***
Звонок в дверь раздался слишком внезапно. Чимин, проходящий мимо,

удивленно уставился на дверь особняка и переглянулся с Хосоком, что
показался на лестнице.
— Чего уставился? Открывай. Дворецкий носится где-то на кухне, — фыркнул
Хосок. Чимин недовольно насупился.
— Кто может звонить в дверь особняка, который напичкан до зубов
вооруженной охраной? — буркнул Чимин, но дверь все же приоткрыл, удивленно
уставившись на курьера, боязливо поглядывающего на пару охранников за его
спиной.
— Доставка. Из онлайн-магазина одежды, — негромко проговорил парень,
судя по отсутствию яркого запаха, бета, и омега перевел пристальный взгляд на
охрану.
— Мы все проверили. Он чист, только одежда в пакетах, — пробасил один из
них.
Хосок появился рядом с Чимином и заинтересованно выглянул за дверь.
— Шмотки? Мы отродясь ничего таким образом не заказывали. Ну, раз
принесли, заберем, халяву все любят. Даже мы, — улыбнулся альфа, пожимая
плечами.
— Тут должен расписаться господин Чон Чонгук, — чуть дрогнувшим голосом
произнес доставщик, и Хосок с Чимином снова переглянулись.
— У него крыша едет на старости лет? Кризис среднего возраста подкрался
незаметно. Может, отобрать у братца карточки, пока он не перешел к магазину
«на диване»? — усмехнулся альфа, а Чимин закатил глаза.
— Распишись и забери, — просто бросил он и отошел чуть в сторону, чтобы
охрана внесла штук десять фирменных пакетов, если не больше.
— Дай распишусь в твоих бумажках. Чон Чонгук, Чон Хосок, какая нахуй
разница, правильно? Одно лицо, — хмыкнул Хосок и, расписавшись в листе
доставки, кинул планшет обратно парню, так что тот едва успел словить.
— Gucci? — удивленно проговорил Чимин, оглядев пакеты.
— Чонгук! — тут же громко позвал Хосок, упершись руками в бедра. — С
каких пор ты носишь ширпотреб от Gucci?
Чонгук, который как раз поднимался с цокольного этажа, держа в руках
какую-то папку, изогнул бровь и подошел ближе.
— Это для Тэхена, — просто ответил он, оглядев кучу пакетов и тут же
услышав громкий смех со стороны брата.
— Бля-я-я, ты стебешься? Для Тэхена? Ты теперь шлюху по имени называешь
и заказываешь ему вещички? Ха-ха, не могу! Как ты до этого докатился? —
воскликнул он, едва не сгибаясь пополам от смеха.
Чимин шумно выдохнул и скрестил руки на груди.
— Ты серьезно? Он ведет себя как тупая наглая блядь, а ты в ответ
покупаешь ему кучу брендовых шмоток и отдаешь в личное пользование своего
телохранителя, который возит его по городу туда-сюда?
— Просто прикажите отвезти это к нему в бордель, — бросил он, открыв
папку в своих руках. — Или я должен отчитываться?
Чонгук посмотрел сначала на одного, а потом и на другого, приподняв бровь.
Оба тут же замолчали.
92/596
— Пойду найду козла отпущения, который поедет сегодня к одной наглой
шлюшке, которую моему братцу хочется усадить на свой хуй, — весело пропел
Хосок, направляясь на выход, оставляя Чимина и Чонгука наедине. Пусть
развлекаются.
— Ты не должен ни перед кем отчитываться, просто твое поведение очень
странное. Я начинаю не на шутку беспокоиться о тебе. Если что, не думай, что я
ревную или еще какая-нибудь херня в этом духе, но твой интерес к нему — это,
блять, на тебя не похоже.
Чонгук недовольно поджал губы, но подойдя к Чимину, потрепал его по
волосам.
— Если мне нужно будет, чтобы кто-то из вас обо мне беспокоился, я
обязательно дам знать. Не забивай свою очаровательную голову всяким хламом,
ясно? А теперь мне нужно работать, — альфа развернулся, возвращаясь
взглядом к папке, что читал до этого, и направился по лестнице на второй этаж
в свой кабинет, пока омега наблюдал, как кто-то из шестерок забирает пакеты
со шмотками.
Мотивы Чонгука и его отношение к такому странному персонажу, как Ким
Тэхен, были для Чимина чем-то совершенно непонятным и необъяснимым.
Но это, кажется, волновало только его одного, потому что альфа, сев за свой
письменный стол и закурив, преспокойно вернулся к работе, снова закапывая
себя в кучу бумаг и документов, ведение которых он не мог доверить кому-то
другому. Но для начала ему было интересно, как там дела с прибылью. Тэхен
теперь отсылал ему деньги раз в неделю, а не раз в месяц, так что уже можно
было сравнить с предыдущими показателями.
Расчеты омеги были очень хороши и убедительны, сейчас только хотелось
узнать, правдивы ли? А еще было очень интересно, сам ли он просчитывал все
это или поручил такое занятие Джуно?
Тэхен не производил на Чонгука впечатление глупого омеги, одержимого
деньгами, красивыми тачками и дорогими шмотками. Нет, он был уверен, что за
этим образом скрывается хороший и глубокий ум, холодный расчет и
безграничная хитрость.
Каким-то ведь чертовым образом у Тэхена получалось очень ловко им
манипулировать.
Пепельница постепенно наполнялась окурками, стрелки на часах отсчитали
уже полтора часа с тех пор, как Чонгук сел за работу. Все это время он даже
головы не поднял ни разу, да и течения времени не замечал, полностью
поглощенный своими обязанностями. После течки Чимина он все еще не мог
разобрать огромные стопки документов. А еще нужно было согласовать проезд
других кланов через его границы, их работу в порту.
Чон обреченным взглядом посмотрел на огромную стопку бумаг с пометкой
«срочно» и, поджав губы, нажал кнопку на стационарном телефоне, которым
пользовался для связи с прислугой или Юнги.
— Принесите мне кофе и ужин в кабинет, — сказал он и откинулся в своем
кресле. Глаза требовали перерыва хотя бы в пару минут.
Дверь в его кабинет распахнулась совершенно внезапно. Чонгук дернул руку
к пистолету по старой привычке, но тут же убрал ее в сторону, ощутив сладкий
запах макадамии, а затем оглядев его владельца, совершенно не понимая, что
Ким Тэхен делает здесь в такое время. Стрелка часов приближалась к полуночи.
— Ты такой щедрый иногда, знаешь? Я решил, что раз ты мне все это купил,
значит, должен оценить. Заодно, если мне что-то не подойдет, оставлю это у
тебя, просто вернешь. Ну или выбросишь. Что ты обычно с таким делаешь, я не
знаю. Кстати говоря, ты был прав, голубой тренч выглядит просто потрясающе!
— Тэхен говорил быстрее, чем до альфы доходил отсутствующий в словах
смысл. Пока он щебетал, уже раскидал по полу пакеты.
93/596
— Я сейчас тебе такое покажу, ты сразу поймешь, что у меня хороший вкус!
— продолжал вещать омега, совершенно неожиданно стягивая с себя мягкий
кашемировый свитер, на мгновение красиво прогнувшись в пояснице под
вопросительный взгляд Чонгука.
— Боже, ты что, так и будешь на меня пялиться? Отвернись, я скажу тебе,
когда можно будет смотреть.
Чонгук не отвернулся, смотрел мальчишке в глаза и задавался вопросом, что
он здесь вообще делает? Что за чертовщина происходит в его кабинете? Но
главный вопрос заключался в другом: как заставить себя перестать скользить
взглядом по ровным и четким линиям гибкого тела, ключицам и острым плечам?
— У тебя вообще никакого воспитания и уважения к прекрасному мне, Чон
Чонгук! — недовольно фыркнул Тэхен, надувая губы и отворачиваясь, теперь
открывая альфе обзор на свою спину, позволяя разглядеть родинку под левой
лопаткой. И лучше омеге не знать, что с этой спиной уже успел вытворить глава
клана. К сожалению, только в своей голове.
Тэ надел какую-то рубашку молочного цвета и повязал белый шарфик на
шею, поворачиваясь к мужчине, и даже покрутился вокруг себя, чтобы получше
продемонстрировать обновку.
— Здорово, да? Она правда немного просвечивает, но это ничего страшного,
я думаю. Я же не с открытым задом щеголять буду, верно? Ты скажешь хоть что-
нибудь? Это ведь ты купил. Нравится? — Тэ был недоволен, ведь с тех пор, как
он вошел в кабинет, альфа и слова ему не сказал, даже не поздоровался, только
смотрел с напускным безразличием. Как будто бы омега не замечал, как чужие
глаза скользят по его коже.
— Нравится, — наконец сухо выдал Чонгук.
— Ты такой зануда! Ну ладно, я не буду показывать тебе все, так и быть. Но
костюм ты должен увидеть. Хочу носить его на голое тело, но перед тобой тут я
раздеваться не буду, так и знай.
Чонгук закурил, наблюдая за тем, как Тэхен избавляет тело от рубашки и
лишь после этого принимается рыться по пакетам, как будто нельзя было это
сделать одетым. Его спина снова прогнулась в области поясницы. Плечи были
широкими относительно талии, но не слишком. Аккуратные и в какой-то мере
даже хрупкие. Омега вообще был сложен идеально, чего только стоили его
бедра и длинные ноги. Без одежды все его тело наверняка выглядело
потрясающе. Чону казалось, что сейчас над ним очень жестоко издевались,
потому что запах макадамии ощущался сильнее.
Нужно будет навестить Чимина, как только этот омега уйдет восвояси, а
работу он, видимо, будет заканчивать глубокой ночью или на рассвете, потому
что Ким Тэхена вообще не волновало, занят ли Чонгук в эту самую минуту или
нет.
— Ты меня слушаешь? Я кому рассказываю?! — Тэхен топнул ножкой,
состроив самое недовольное лицо, какое только мог и накинул на хрупкие плечи
пиджак. — А еще я решил сделать свой бордель нейтральной территорией. Раз
мне тут вещи привезли, я решил убить двух зайцев сразу и…
— Ты что решил, прости? — уточнил Чонгук, вскинув брови. Он ослышался?
— Решил убить двух зайцев сразу. Боже, зачем ты перебиваешь меня и
переспрашиваешь то, что я сказал за секунду до этого? Тебе нужно поучиться
манерам! — Тэхен подошел к зеркалу и принялся вертеться у него, внимательно
разглядывая свое отражение с таким лицом, словно сейчас в мире не было
занятия важнее, кроме как любоваться на себя любимого.
Только вот Чонгука его ответ не удовлетворил.
— До зайцев, Тэхен, — уточнил альфа и, затушив сигарету, поднялся с места,
надвигаясь на ничего не подозревающего омегу, слишком занятого
самолюбованием.
94/596
— Говорю, решил объявить свой бордель нейтральной территорией, чтобы
немного расширить бизнес. Или не немного. Но в любом случае мне это будет
полезно и…
— Нет.
Тэхен недовольно цокнул языком и повернулся к альфе лицом, едва ли не
встречаясь носом с его плечом. И сейчас он был спокоен и серьезен, все
щебетание и поверхностность вмиг куда-то исчезли.
— Мне кажется, ты меня не понял. Я не спрашивал твоего разрешения, я
сказал, что так решил. А раз я так решил, значит, так и будет, — сморщив нос,
проговорил Тэ.
Чонгук стоял близко, смотрел ему в глаза, будто бы вел какую-то немую
войну внутри себя. Но Чон и правда боролся с желанием сломать ему шею
немедленно, сию секунду, пока этот омега не пробрался еще глубже.
Только Чонгук не мог так сделать. Он лишь схватил наглеца за горло под его
тихий писк и сделал шаг в сторону, вжимая стройное тело в стену.
— Воу, как и Юнги, любишь погрубее? Мне тяжело дышать, так что я был бы
тебе благодарен, если бы ты меня отпустил, — тихо прохрипел Тэ, невольно
перехватив руку мужчины за запястье обеими ладонями.
В глазах чертового Ким Тэхена не было и капли страха. Чонгуку ничего не
стоило сейчас свернуть ему шею или развернуть и трахнуть так грубо, как он
того заслуживает, даже если против его воли, но альфа этого не делал. Он и сам
не знал почему. Не знал и злился от этого только сильнее. А омеге все еще не
было страшно.
— Ты играешь с огнем. Я сказал нет. Ты не услышал меня? Это моя
территория и только я решаю, позволить ей стать нейтральной или нет. Теперь
услышал?
— Ох, прости, пожалуйста. Но, во-первых, хочу известить тебя, господин Чон,
что другие пять кланов уже дали мне свое согласие, и сейчас Джуно составляет
для меня семь экземпляров необходимых документов. Это значит, что ты не
можешь отказаться, — Тэхен плавно провел ладонями по его рукам, положив их
на крепкие плечи, и так же медленно опустил ниже, по груди, скользя
кончиками пальцев по прессу. Кажется, у Чонгука не только член потрясающий,
но и тело. И вообще, его аромат дурманил, но Тэ не поддавался, не велся на
сильные и подавляющие все его омежье естество феромоны, даже если внизу
живота от каждого вдоха все напрягалось. Чонгук наверняка и сам чувствовал
то же самое, не зря ведь смотрел на него голодным зверем, находясь
непозволительно близко.
— А еще, должен предупредить, — продолжал Тэ с ласковой улыбкой, — что
люди клана Юн знают, где я сейчас. Если вдруг я отсюда не выйду живым, тебе
придется перед всеми ними объясняться, почему ты меня убил. Я не хочу
создавать тебе проблемы.
Чонгук мысленно кипел от каждого слова, от того, как близко был Тэхен, как
он вел тонкими ладонями и изящными пальцами по его телу через ткань
рубашки.
Хотелось прострелить ему голову, чтобы, черт возьми, перестал играться с
ним. Никто до Ким Тэхена не позволял себе такого поведения. Никто не уходил
безнаказанным. Но сейчас омега снова выдал такие железные аргументы, с
которыми Чонгук не мог поспорить. Откажется — у других кланов возникнет
много вопросов, убьет прямо здесь — исход тот же.
— Ты такая мразь, Ким Тэхен. Так вот для чего тебя посещал Юн Енсу. Сто
раз подумай, прежде чем связываться с такими людьми. Он в сотни раз хитрее,
чем ты. Ты даже не представляешь, в какие игры собираешься влезть. Они
растопчут тебя как букашку, — прохрипел Чон, едва ли не скалясь.
— А ты что, переживаешь за меня? — усмехнулся Тэхен, без зазрения совести
95/596
опуская ладонь на чужую ширинку, сжимая его сквозь ткань брюк, впитывая в
себя его запах и раздразнивая. Стоило бы остановиться, иначе просто так он
сегодня отсюда точно не уйдет. — Может, тебе стоит снова прийти ко мне и
снять кого-нибудь? Такой напряженный. Тебе точно нужно как следует
расслабиться.
Чонгук шумно выдохнул и на мгновение прикрыл глаза, склонившись ближе к
уху Тэхена.
— Если только я смогу снять тебя, — шепнул Чон. Со своей физиологией он
ничего не мог поделать, а запах омеги, ощущение пульса под сжимающей шею
ладонью сносили крышу напрочь, вообще лишали любой возможности подумать
головой, которая находится на плечах, а не той, которую так провокационно
сжимает своими тонкими пальцами Ким Тэхен.
— Мы это уже обсуждали. Уберешь руку с моей глотки? Было бы здорово, мне
немного сложно разговаривать, — усмехнулся Тэхен, чувствуя дыхание альфы на
своих губах и впервые в своей жизни отчаянно сопротивляясь желанию
поцеловать кого-то. И снова война взглядов. Неясно, кто в ней побеждал, но Чон
убрал руку, опуская ее вниз, к стройной талии. Альфа склонил голову, проводя
носом по линии челюсти, вдыхая мягкий аромат макадамии. Казалось, совсем
немного, и он мог бы коснуться нежной кожи губами.
Только их с Тэхеном планы были совсем немного разными, а принимать
правила игры альфы младший, кажется, не собирался. Он прикрыл глаза, тихо
вздохнув и закусив губы, а затем ловко и юрко выскользнул из его хватки и, как
ни в чем не бывало, застегнул на себе пиджак. Омега прошел к столу и сел в
кресло у стола, закуривая через мундштук.
От Чонгука голову вело, но пока еще рано было показывать, что это желание
может быть взаимным. И поддаваться ему тоже рано. Тэхен хотел распробовать
его, прежде чем окунаться с головой в то веселье, которое предвкушал.
— Я рассчитал твою прибыль, отдам тебе расчеты для ознакомления.
Договор через пару дней тебе на подпись завезет Джуно. Хочешь что-нибудь
обсудить? Твои условия? Обещаю над ними подумать, и, возможно, принять
парочку из них.
Поправив рубашку и мотнув головой, Чонгук, все еще стоя к нему спиной,
снова закурил. Он чувствовал собственное возбуждение и усмехался. Чтобы его
кто-то вот так оставлял со стояком?..
Ким Тэхен был той еще сучкой. Может, стоит переименовать его в телефоне?
— У меня есть условия, — Чонгук вернулся за стол и глубоко затянулся. Этот
парень был ненормальным, черт возьми. — Ты будешь сотрудничать только со
мной. Будешь продавать только мою наркоту. Я поставлю в твой бордель своих
ребят из охраны. Если тебе нужны будут новые шлюхи, ты будешь брать их у
меня и больше ни у кого другого. Обозначишь это в договоре — я его подпишу.
На другие условия я не пойду. Это тебе ясно?
Тэхен засмеялся и облизал губы.
— С тобой приятно иметь дело, господин Чон. Во всех смыслах.
Омега бросил в пепельницу недокуренную сигарету и, поднявшись, молча
подобрал с пола кучу пакетов. Но, заметив в одном из них папку со своими
расчетами, положил ее перед Чонгуком на стол.
— Ознакомься с продуктом моего интеллекта. Не пропадать же трудам.
Он усмехнулся и вышел из кабинета. И чего было так беситься, если он все
равно сделал все так, как хотел Тэхен? Когда уже Чонгук усвоит одно очень
простое, но важное правило — если Тэхен что-то хочет, он это получает. Вне
зависимости от желаний всех остальных.
Чонгук, откинувшись на спинку кресла, проследил взглядом за уходящим
главой борделя, и, стоило только двери за ним закрыться, в его кабинет
осторожно постучал и вошел бета. Ужин подан, только вот аппетит у Чонгука
96/596
уже совсем не к еде, а к тому, кем пропах весь кабинет, не давая забыть, как его
руки скользили по сильному телу.
Одно он понял точно: Ким Тэхен так сильно зацепил его, что сопротивляться
было невозможно. Сколько дней прошло с тех пор, как он увидел этого омегу
впервые? Наглый, беспардонный, совершенно невоспитанный и нетактичный.
Типичная шлюха. На первый взгляд. На деле же — искусный манипулятор,
который знает, где и как надавить, как вывернуть ситуацию так, чтобы у него,
Чонгука, не было выбора. И он ведь совершенно не боялся его, как будто бы
наперед знал, что Чонгук не причинит ему вреда, не трахнет против воли, не
пустит пулю в лоб и не свернет шею. Как будто каждый его шаг был просчитан.
Не стоило выпускать его из хватки. Надо было развернуть лицом к стене и
трахнуть…
Но Тэхен уже ушел, а судя по рыку автомобильного движка с улицы, даже
уехал. Чонгуку оставалось только выкурить еще пару сигарет.
Альфа несколько минут сидел за своим столом, бездумно пялясь в сторону
окна и перебирая в пальцах фильтр сигареты, прежде чем взять в руки телефон
и набрать номер Хосока.
На удивление тот не заставил долго ждать и практически сразу поднял
трубку, отвечая на звонок Чонгука.
— Вау, я тебе что, нужен? Или ты решил узнать, как у меня дела? Если так,
то все отлично, я прямо сейчас собираюсь поехать в бордель твоего хуесоса, а
пока что нахожусь в борделе на Юге, — сообщил Хосок, а Чон только тяжело
вздохнул.
— Ты мне нужен дома. Прямо сейчас. Максимум минут через пятнадцать, —
сухо отозвался Чонгук.
— Ты такой интересный, братец, — фыркнул и альфа, — у меня будто своих
дел нет. Я тут, вообще-то, в поисках информации блуждаю, а ты…
— Хосок. У нас могут быть проблемы. Просто притащи свой зад сюда, это не
телефонный разговор, — настоял Чонгук. На несколько секунд на том конце
телефона повисло молчание, и лишь после Хосок ответил непривычно серьезным
голосом.
— Я тебя понял. Буду максимум через двадцать минут.
Чонгук удовлетворенно кивнул и, заблокировав мобильный, отложил его на
стол, задумчиво оглядев свои руки.
Хосок вошел в его кабинет, как и обещал, через пятнадцать минут. Точный,
как часы. Дверь уже привычно с грохотом распахнулась, и младший Чон прошел
к креслу, вальяжно опускаясь в него и поднимая брови. В кабинете сильно пахло
макадамией, выдавая совсем недавнее присутствие Ким Тэхена.
— Ну и? В чем проблема? Мальчик, которым здесь все провоняло, оказался не
так уж хорош? — тихо усмехнулся Хосок, заставляя Чонгука тихо хмыкнуть.
— Еще не пробовал. Пока что. Есть дела по-важнее. У меня есть подозрение,
что клан Юн что-то мутит. Этот Юн Енсу давно напрягает меня, но сейчас
особенно, — Хосок внимательно слушал брата, даже не перебивал и не юлил. —
Помнишь, ты говорил о том, что этот хмырь приезжал в бордель? — альфа
моргнул. — Он надоумил эту наглую сучку отделиться от моей территории и
уйти в нейтралитет.
Хосок присвистнул.
— Если это так, то все очень хуево. Согласие остальных уже есть?
— Я последний.
Чонгук откинулся в кресле и глубоко затянулся.
— Етить-колотить, братишка. И ты все еще не пробил ему дырку в голове? Да
какого хуя? У тебя только член работает, когда эта шлюха рядом? Так давай я
сам избавлю нас от проблем, ты только скажи, я даже согласен не мучить его
особо. С шлюхами я привык иначе разбираться. Что за хуйня, братец?
97/596
— Завали ебальник, будь добр. Без моего приказа и волосок с его головы не
упадет, это ясно? — услышав недовольное «ясно» от младшего брата, Чонгук
удовлетворенно хмыкнул. — Внимательно следи за кланом Юн, особенно за Енсу.
Я хочу знать, сколько раз в день он срет, и кто подтирает ему зад, когда он
чихает и кого трахает. А главное, что он замышляет. И передай Юнги, пусть
усиливает охрану. Везде.
— Ладно. Раз ты так настаиваешь, — хмыкнул Хосок и поморщился. —
Надеюсь, после того, как ты отымеешь разок эту шлюху, твои мозги встанут на
место, и в его хорошенькой голове будет зиять дыра. Он приносит слишком
много проблем и в целом раздражает, — сообщил альфа и, встав с места, вышел
из кабинета брата под его недовольный взгляд.
98/596
Deal
Тэхен влетел в комнату Тэмина совершенно внезапно, распахнув

дверь и захлопнув ее за собой, едва ли не с разбега плюхаясь на кровать друга.
Тэмин вздрогнул, сонно потерев глаза, и оглянулся сначала на часы, а затем
и на нарушителя своего спокойствия, который внезапно затих и замялся на
кровати.
— Тэ-тэ, уже давно за полночь. В чем дело? — недовольно поинтересовался
он, жмурясь.
— Я хочу его, — тут же выдохнул омега, крепко сжав одеяло руками.
— Кого? — простонал Тэмин и упал назад на кровать, укрывая голову
подушкой. Слушать бредни этого парня в первом часу ночи, когда он, наконец,
может с чистой совестью выспаться, отдав смену Джуно, в его планы не
входило. Но Тэ…
— Да не спи же ты, блять! — воскликнул он, стягивая подушку с головы
Тэмина, встряхивая его за плечи. — Тэмин, я хочу Чон Чонгука! — воскликнул он.
Тэмин шумно выдохнул и лег на спину, уставившись в потолок и
скривившись. Как будто это было новостью.
— И что?
— Как что? Ты не понимаешь? Я прямо… Хочу. Очень сильно. Он буквально
час назад зажал меня у себя в кабинете, когда я сообщил ему о нейтральности
борделя и…
— Погоди. Ты за этим к нему ездил? Ты ведь говорил, что едешь ему шмотки
показывать. Мне казалось, вы еще не у всех кланов взяли согласие, —
нахмурился он.
— У всех. У меня ведь было пару дней. Скоро документы будут готовы, и
Джуно поедет отдавать все это на подпись. Чонгук согласился кстати, но суть
ведь не в этом, Тэмин-а… — заныл Тэхен, потянув парня за руку. Ему было
просто необходимо высказаться прямо сейчас.
— Я хочу его так сильно, что у меня колени подкашиваются. Никогда в жизни
никого не хотел так поцеловать, как его. Он был так близко и так пах… У меня
все тело судорогой сводило. Я уверен, что он хочет меня не меньше, он мне
шептал такие вещи на ухо, черт возьми, я едва не умер на месте. Но я молодец,
я от него улизнул, но блять!..
Тэхен шумно выдохнул и упал на кровать рядом с парнем, раскинув руки и
заехав одной из них прямо по плечу друга. Тэмин недовольно зашипел.
— Прекращай. У тебя просто давно не было секса, а он довольно хорош
собой, вот тебе и кажется всякое, — буркнул он, поджимая губы и садясь на
постели.
Тэхен только тихо вздохнул и сморщил нос. И почему его никто не понимал?
— Предатель. Не кажется мне ничего, я вообще не могу прекратить о нем
думать. Если мне выпадет шанс с ним переспать, когда все семь экземпляров
будут подписаны, я его не упущу. Ты даже не представляешь, какие там мышцы.
Да я только от прикосновения к ним чуть не потек, понимаешь? — Тэхен перевел
взгляд на друга. Тэмин смотрел скептически. — Ну и хуй с тобой. С каких пор ты
стал таким вредным?
— Шлюхой было работать проще. Давай поговорим об этом завтра. Ляжешь
со мной? — уже тише и мягче спросил омега и откинул одеяло, сгребая Тэхена к
себе и обнимая его. — Засыпай.
***
99/596
Неделя прошла довольно быстро. Тэмин приехал на склад Намджуна около
получаса назад, чтобы подписать очередной договор о поставке товара в
бордель. Вроде бы приехал по делу, но все эти полчаса, потратив на подписание
договора лишь пару минут, они не могли прекратить болтать.
Раздался негромкий смех Тэмина. Он сжал в руках чашку с чаем и качнул
ногой, сидя в кресле в кабинете Намджуна. И кажется, только дурак будет пить
чай в доме наркоторговца, к тому же еще и альфы, но страха почему-то не было.
— В общем, абстракционизм — это моя отдушина. Но когда дело касается
«Черного квадрата», я не понимаю, что я забыл в этом стиле живописи, —
признался Намджун, вызывая у Тэмина еще одну мягкую улыбку, которую он
спрятал за чашкой.
— Но ты ведь понимаешь суть, верно? Не это ли самое главное? Или на
сложность рисунка ты обращаешь не меньшее внимание? — поинтересовался
Тэмин, кивнув в сторону картины черного квадрата, которая на самом-то деле
висела в кабинете альфы. За это Тэмин и зацепился, когда они начали разговор.
В очередной раз.
— Понимаю. Тотальная пустота. Сродни смерти или черной дыре. Ныряешь с
головой и понимаешь, что ничего дальше этой пустоты и не будет. С одной
стороны это шедевр, созданный рукой мастера, а с другой… — вздохнул
Намджун, прокрутив в пальцах ручку и взглянув на омегу. — Кстати говоря, ты
начал приезжать довольно часто.
Альфа отметил это, словно надеясь заметить на лице Тэмина смущение, но
тот лишь отмахнулся.
— Товар заканчивается очень быстро. У меня нет выбора, потому что договор
на каждую поставку заключается отдельно. Мы не знали, что это будет иметь
такой спрос, — просто пояснил он, а Намджун понимающе замычал.
— Как насчет того, чтобы увеличить поставки? — поинтересовался он, взяв в
руки папку с документами, которую привез Тэмин.
— Я поговорю с Тэхеном по приезде, — пожал плечами омега. — Пока что
хватит и этого, не утруждай себя. Ты куда-то собирался перед моим приходом,
верно? Услышал от людей наверху, — Намджун, глянув на время, кивнул. Пора
было собираться.
— Да, ты прав. Я обещал посидеть с тобой полчаса. Время прошло слишком
быстро, я и не заметил, — усмехнулся он, взглянув на часы еще раз и открыв
тумбочку, чтобы найти в ней какие-то бумаги.
Тэмин несколько минут молча наблюдал за мужчиной, который не спешил
его прогонять, и попивал чай. Только после того, как Намджун взял пистолет,
перезаряжая его, стало понятно, что едет он совсем не на прогулку.
— Не забудь поставить свою подпись, — младший кивнул на нужную строчку
и поднялся, готовый уходить, чтобы не мешать.
Дилер, все еще держа в руке пистолет, подошел к парню и, поставив подпись
в нужной графе, посмотрел на него, едва заметно втягивая носом легкий запах
бензоина.
— Не слови пулю в лоб, — вдруг сказал он тихо и поднял глаза, вслепую
забирая папку со стола. — Иначе мне не с кем будет поболтать о картинах.
— Буду стараться, — заверил его альфа.
Тэмин, с трудом разорвав зрительный контакт, выскользнул из кабинета
альфы, чувствуя, как пылают щеки, как громко стучит сердце под ребрами. Он
зажмурился и ударил себя кулаком в грудь.
— Придурок. Еще одного течного омеги в стенах нашего борделя только не
хватает. Идиот.
***
100/596
Ночь, только свет фонарей освещает судно, прибывшее в порт только что.
Сейчас здесь нет ни души, никого, кому они бы не доверяли.
— Слишком спокойно, тебе не кажется? — тихо спросил Намджун, оглядывая
пришвартовавшуюся стальную громадину, с которой тихими отголосками
доносились голоса моряков и контрабандистов.
— Да. Не нравится мне это. Надеюсь, все пройдет гладко.
Сокджин обещал семье приехать домой пораньше, не хотелось бы
разгребать какое-нибудь дерьмо сегодняшним вечером. Подул неприятный
ветер с моря, наводящий на головах мужчин самые настоящие беспорядки, но
никто из них не обратил на это внимания.
Оба замолчали, наблюдая как к кораблю подъезжает трап, как с него
спускается слишком высокий для корейца мужчина с густой шевелюрой
вьющихся волос. Он улыбнулся альфам слишком широко и добродушно для
преступника. Эта улыбка напоминала скорее ту, с которой встречают обычно
старых друзей, по которым безумно соскучились после долгой разлуки.
— А я уж думал, про нас забыли! — рассмеялся поставщик, не спеша
перебирая огромными ногами по ступенькам трапа. Сокджину показалось, что
этот мужик может раздавить их с Намджуном как букашек, вот настолько он
был большим. — Не очень радушно вы встречаете гостей. Но да и ладно. Товар
сейчас начнут выгружать, мы ведь никуда не торопимся?
— Было бы неплохо поспешить, — выдохнул Намджун. Он планировал
разобраться с этим как можно скорее и выспаться как следует. В последнее
время навалилось слишком много работы. Времени на отдых не оставалось, а
все те минуты, в которые он мог расслабиться, альфа предпочитал проводить в
окружении омег.
— Тогда не стану задерживать вас надолго, — произнес мужчина и протянул
руку к документам, которые Сокджин держал в руках.
— Как поживает господин Чон-старший? — между делом поинтересовался
поставщик, внимательно скользя взглядом по документам в своих руках и
оставляя подписи на нужных страницах.
— Как и всегда. Весь в работе. Ничего, что стоило бы Вашего внимания, не
происходит, — тихо хмыкнул Сокджин.
Намджун хотел добавить, что с Чонгуком они не виделись довольно давно,
но успел лишь открыть рот, как раздался выстрел, и в этот же момент мужчина,
держащий документы в руках, рухнул вниз.
Альфы среагировали моментально. Намджун выругался и, согнувшись,
пробежал в сторону больших грузовых контейнеров вместе с Сокджином.
Послышался рев автомобиля. Из проезжающего мимо тонированного джипа
показалась рука, держащая оружие. Люди, которые разгружали корабль,
мгновенно выхватили оружие, стреляя в ответ на оглушающую автоматную
очередь, донесшуюся из автомобиля.
— Блять. Как чувствовал, сука, — прошипел Намджун, достав из кобуры
пистолет и сняв тот с предохранителя.
— Нужно звонить Чонгуку, — шумно выдохнул Сокджин, сжимая в руке
револьвер, на который Намджун тут же опустил взгляд.
— Ебаный в рот, ты прикалываешься? Револьвер на перестрелку? Тебе здесь
ебаная дуэль? Кто у нас поставщик оружия, ты бы еще камнями в них покидал,
— зашипел альфа, пихнув Сокджина в плечо и тут же пригнувшись от
выстрелов, что пришлись как раз на тот контейнер, за которым они сидели.
— Так вышло. И это Магнум, ничего люди не понимают, — тихо пробубнел
Сокджин, заряжая пистолет под недоуменный взгляд Намджуна.
— Говорил мне папочка не водиться с долбаебами, но мне поставили в
напарники Ким Сокджина, — фыркнул дилер. — Напишу Чонгуку жалобу на тебя
101/596
придурка.
Намджун отстреливался от повылезавших из других автомобилей людей,
исполняющих непонятно чей приказ, довольно метко попадая в жизненно
важные органы. И все бы хорошо, но он не заметил, как со спины к ним
подобрался враг.
Сокджин тоже не успел среагировать. Раздались два выстрела: от первого
Намджун почувствовал жгучую боль в плече, от второго враг рухнул замертво.
— Сука, — зашипел дилер, понимая, что правой рукой отстреливаться он
больше не сможет. Ну хоть не башкой словил пулю, и то хорошо. Он ведь
обещал.
Сокджин поморщился, замечая поблескивание крови на рукаве. Надо было
увести Намджуна отсюда. Искать еще одного настолько надежного наркодилера
ни у кого в клане не входило в планы. А в особенности у Чонгука.
Пули свистели прямо над их головами, заставляя обоих пригибаться.
— Надо убираться отсюда, пока мы не превратились в решето, — серьезно
сказал Сокджин, понимая, что прямо сейчас вставляет в барабан последние
шесть патронов. После того, как он использует их, у него больше не будет
никакого шанса защитить себя.
— Мне говорили, что надо оставлять больных умирать на поле боя. Учитывая,
что у тебя закончились патроны, думаю, я так и поступлю. Пойду искать
укрытие, а тебя оставлю подыхать. Потому что адекватный человек никогда не
возьмет с собой на дело ублюдочный магнум, блять. Может, у тебя там под
плащом колчан со стрелами припрятан? Робин Гуд ебаный. Сука, как неудобно
левой рукой стрелять! — воскликнул Намджун, морщась.
— Ты так много пиздишь в первый раз с момента нашего знакомства. Может,
тебе чаще плечо простреливать, чтобы с тобой по душам болтать? — Сокджин
не тратил патроны, оценивал обстановку, искал пути отступления, когда
заметил открытую дверь в одно из служебных помещений, закрыться которой не
давала чья-то мертвая туша. — Видишь открытую дверь? — Намджун кивнул,
пытаясь наполнить магазин одной рукой. Выходило, мягко говоря, хреново. —
Тогда пиздуй туда. Я следом — прикрою тебя. Если готов, то давай, пошел!
Нужно было ловить момент, пока снайпер отвлекся. Иначе мозги их обоих
потом будут собирать по всему порту.
И огромное спасибо магнуму за отсутствие осечек в такой ответственный
вечер, потому как добрались они до укрытия без новых дыр в телах.
— Звони Чонгуку. Я осмотрюсь здесь и поищу тебе аптечку. Однорукий дилер
звучит как хуйня на палочке.
Намджун взял телефон из внутреннего кармана пиджака, мысленно
обматерив себя за то, что убрал его с левой стороны, и теперь плечо ныло с
новой силой. Он слишком давно не ловил собой пули и сейчас подставился очень
и очень глупо.
Снаружи, судя по звукам, все еще творился полный пиздец.
— У нас проблемы, — с ходу выпалил дилер, как только гудки в динамике
прервались. — На поставку напали. Я ранен, Сокджин в норме, здесь
перестрелка и лучше бы прислать подкрепление, иначе мы останемся без
товара.
— Понял, — спокойно ответил голос в трубке, и разговор прервался.
Намджун шумно выдохнул, отбросив телефон в сторону, прямо на пол, и
оглядел свою руку. Что ж… Оставалось надеяться лишь на то, что Сокджин
найдет здесь хотя бы что-то, и в рану не попадет много грязи. Ходить без руки в
планы Намджуна явно не входило.
— Здесь нихера нет, — отозвался Сокджин и поморщился. — Дозвонился
Чонгуку?
— Конечно. Думаю, скоро здесь будет подкрепление, — отозвался Намджун.
102/596
Им повезло, что буквально за несколько дней до поставки Чон на кой-то черт
усилил охрану, иначе перестрелка бы закончилась слишком быстро. Наверняка
он предвидел такой исход. Интересно, кому перешел дорогу Чонгук в этот раз.
Хотя гадать здесь было бесполезно: слишком много врагов вокруг.
Буквально через минут пять снаружи послышался визг шин и, судя по
громким звукам стрельбы и матам, к какой-то из сторон и правда прибыло
подкрепление. Намджун приподнялся, выглянув за дверь, и тут же отшатнулся,
заметив, как совсем рядом упал труп незнакомого ему мужчины.
— Там Чонгук, — со знанием дела заявил Сокджин и перехватил пистолет из
рук Намджуна, перезарядив, — я одолжу?
— Нахуя? У тебя же есть чудесный магнум, — фыркнул дилер, но в ответ
получил лишь укоризненный взгляд.
— Пиздуй. Но там их не много, — хмыкнул он, и Сокджин кивнул, тут же
выходя за дверь.
Звуки стрельбы стихли, к удивлению, довольно быстро. Намджун привстал со
своего места, зажимая рану ладонью, и с опаской выглянул наружу. Как и
ожидалось.
— Вы быстро, — хмыкнул он, замечая на себе хмурый взгляд Чонгука. —
Хосок не с вами?
Альфа стоял возле своего Jaguar'a, держа в зубах сигарету и наблюдая за
тем, как Юнги ходит между трупами, выискивая что-то взглядом. Их люди
собрались возле судна, продолжая свою работу так, словно ничего и не
произошло.
— Отправил его к Чимину. Повезло, что мы были недалеко, — коротко
пояснил Чонгук и оглянулся на Джина, который присел на капот его автомобиля
и так же закурил. — Ты сказал, что ранен, так что мы спешили.
— Я не слышал полицейских сирен, — вдруг отметил Намджун и огляделся.
Трупов было… Достаточно. И кто этот бессмертный, что решился напасть на
судно, а главное, знал о поставке?
— Я уже звонил в окружную полицию. Скоро пришлют труповозки, — коротко
пояснил Чонгук и тихо вздохнул, потерев переносицу. Давно у него не было
таких проблем, и это, мягко говоря, раздражало.
— Все время забываю, что с правительством твой клан на «ты», — фыркнул
Намджун.
— Живой, — вдруг отозвался Юнги, оторвав руку от пульса на шее какого-то
мужчины. Чонгук тут же подошел ближе и присел на корточки. Клановых
татуировок в видимых местах не было. Но догадки о том, что это люди клана
Юн, слишком прочно засели в голове.
— Забираем. Пускай Хосок повеселится и выбьет информацию. Намджун,
поедешь с нами. Нужно сделать что-то с твоей рукой, — отозвался Чонгук и
первым прошел к машине.
Юнги без лишних вопросов и слов загрузил тело наемника в багажник
дорогого автомобиля и сел на водительское место. Им стоило поторопиться.
— Гадство. Из-за этой хуйни теперь решать проблемы с окружным
прокурором. Сука. Найду, кто, блять, меня сдал — убью на месте, даже
разговаривать не буду, — Чонгук закурил вторую. Он злился и нервничал.
Никто ничего не ответил ему. Все знали, что в таком состоянии главу клана
лучше не трогать, если нет желания попасть ему под горячую руку. А там и пулю
в лоб словить недолго.
Оставшийся путь они проехали в тишине. Только тело в багажнике,
пришедшее в себя, истерично орало и стучало, умоляя о свободе.
— Могу заткнуть, — предложил Юнги, повернув голову к главе клана, но тот
лишь отрицательно мотнул головой.
— Плевать. Хочет орать и истерить — я с удовольствием послушаю, как эта
103/596
крыса умоляет меня ее отпустить.
Юнги и не ожидал другого ответа в принципе, но спросить был обязан.
***
— Где-то прямо под моим носом бегает крыса, а я в упор ее не вижу. Клан
Юн подбирается ко мне, они уже слишком близко. И они так хорошо шкерятся от
Хосока, что теперь я каждый их шаг узнаю только лишь в тот момент, когда
происходит какой-то пиздец, — Чонгук расхаживал по кабинету, закуривая косяк
с травкой. Кажется, сейчас это было единственным, что могло его успокоить.
— Ну давай рассуждать логически. Это очень поможет тебе, я уверен, —
Намджун скинул дырявый пиджак и дырявую рубашку на пол и, вылив на вату
спирт, зажал ее щипцами и принялся промакивать рваную рану, даже не
морщась. После того, как он довел себя едва ли не до смерти, травив тело
наркотой в таких масштабах, что и представить страшно, его болевой порог был
настолько высоким, что альфа почти не ощущал боль. Любой другой на его
месте вопил или стонал бы, но Намджуну не составляло труда вытерпеть
неприятные ощущения.
— Кто-то узнал о поставке, что она будет именно сегодня. Узнал о
расположении охраны, обо всех путях отступления, что есть в порту. Кто это мог
быть? Кто мог посмотреть документы на поставку, где увидел бы даты даже
мельком и запомнил их? Кто-то, кто близок к тебе. Или, наоборот, это был кто-то
из шестерок, которые могли бы проговориться где-то? Скажем, шлюхе в
борделе, которая могла бы работать на клан Юн и передать Енсу эту
информацию? Подумай хорошенько.
Намджун бросил пулю, которую только что вытащил из плеча, на свою
одежду, валяющуюся на полу, и снова стал промакивать рану спиртовым
тампоном, прижигая кожу. Шрам будет уродливым, но Намджуну плевать.
Сейчас его тело, по крайней мере, не разлагается.
Чонгук несколько секунд изучал взглядом камин, прежде чем его губы
сжались в тонкую линию, а взгляд стал темнее и напряженнее.
— Ким Тэхен. Он был у меня, когда я проверял документы, мог увидеть что-
то, недавно общался с главой Юн. И к нему в бордель ходит много моих
шестерок, — задумчиво проговорил глава клана и бросил окурок в горящий
камин. — Я убью эту суку.
— Не горячись. Нужно подумать хорошо, сопоставить факты и… Эй! —
воскликнул Намджун, глянув на уже закрывшуюся за спиной Чонгука дверь, и
тяжело вздохнул. — Ни капли терпения, — буркнул он и недовольно зашипел,
когда начал избавлять края раны от разорванной кожи. В целом не его дело,
кого там глава клана собирается убивать.
Чонгук, стоило выйти из особняка, сразу занял водительское место своего
серого Jaguar'a, даже не пристегнувшись, и сорвался с места.
Внутри все буквально разрывало от злости и негодования. Чтобы какая-то
блядь так легко обвела его вокруг пальца? Немыслимо! Кажется, Чимин был
прав на счет того, что альфа думает совсем не той головой, которой стоило.
Умный и хитрый? Конечно, Ким Тэхен такой. И сейчас, судя по сложившимся
обстоятельствам, это лишь в очередной раз подтвердилось. И единственным
идиотом во всей этой дебильной истории был никто иной, как сам Чон Чонгук.
Разве можно оставаться спокойным, когда осознаешь, каким долбоебом ты
оказался? Вот и Чон не мог.
Он приехал к борделю за рекордные двадцать с лишним минут. На улице
была глубокая ночь, но это место кипело полной жизнью. Развратной и
вульгарной.
104/596
Альфа вышел из машины, громко хлопнув дверью и заблокировав ту уже
тогда, когда входил в сам бордель. Куча танцующих тел сливались в единую
массу. Громкая музыка долбила по ушам так, что хотелось зажать их руками.
Мальчик, что танцевал на шесте у самого входа, совершенно бесстыдно выливал
на обнаженную грудь шампанское из бутылки под всеобщий одобрительный гул.
Чонгук с трудом прошел мимо толпы, толкая тех, кто мешал ему, откидывая
загребущие руки шлюх со своих плеч. Сейчас у него была одна конкретная цель
на одного конкретного омегу. И целью явно было не удовлетворение
собственных желаний. Злость и раздражение лило через край.
Альфа поднялся по широкой витиеватой лестнице, переступая сразу через
две ступени, и подошел к дубовой темной двери, без колебаний раскрывая ее и
встречаясь с абсолютной темнотой. Однако сквозь дверь справа, что вела в
жилую комнату, лился приглушенный теплый свет, который обычно излучал
ночник.
— Спишь, мразь? — тихо спросил он, скрипнув зубами, и достал из
набедренной кобуры пистолет, сняв его с предохранителя.
Войдя в комнату, он обнаружил Тэхена, спящего к нему спиной в позе
эмбриона. Пока люди Чонгука умирали благодаря ему и Юн Енсу на пару, он
просто безмятежно и спокойно спал?
— Хорошо спится? — громко спросил он, с силой пнув кровать, отчего Тэхен,
проснувшись слишком резко, сел на постели и испуганно захлопал глазами. Его
взгляд был растерянным и сонным, он уж точно не понимал, почему Чонгук
здесь в такой час, почему он буквально кипит от злости, источая тяжелый запах
ветивера, почему смотрит на Тэхена вот так. — На том свете, блять, отоспишься!
Чонгук даже не стал обходить кровать, слишком уж огромной она была,
только схватил все еще ничего не понимающего омегу за волосы и, не обращая
внимания на его вскрик, притянул к себе, чтобы прижать лопатками к своей
груди, уперев холодное дуло пистолета прямо в подбородок.
— Ты, сука, работаешь на Енсу? — спросил он. — Отвечай!
— О чем ты говоришь? — Тэхен ничего не понимал, кроме того, что Чонгук
почему-то злится и в прямом смысле прижимает к нему готовый в любую минуту
выстрелить пистолет. И вот когда до только что проснувшегося мозга дошло
осознание второго, ему стало по-настоящему страшно. — Я ничего не сделал, —
жалобно всхлипнул омега.
— Снова пиздишь мне?! Да еще и так откровенно. Ты, гнида, бесишь меня.
Какую еще информацию обо мне ты слил Юн Енсу? Отвечай, блять, пока я не
прострелил твою башку.
— Я ничего ему не говорил! — воскликнул Тэхен, вцепившись руками в
запястья Чонгука и зажмурившись. Внутри все на мгновение опустилось, а к
горлу от испуга подкатила тошнота. Он не до конца осознал в чем дело, не
успел натянуть на себя привычную маску ехидства и безразличия, и сейчас,
когда понимал, что в любой момент может зажмуриться и больше никогда не
открыть глаза, стало жутко.
— Ты, блять, издеваешься надо мной? Ты сказал ему о поставке, думаешь, я
совсем идиот? Только у тебя был доступ к информации. Решил, что можешь
играть со мной? — прошипел Чонгук, сильнее сжимая светлые пряди, потянув их
так, чтобы омега запрокинул голову.
— Я ничего не сделал, клянусь! Он просто говорил со мной о нейтральности
борделя, я не сказал ему ни одного лишнего слова. Я не понимаю… — всхлипнул
Тэхен, чувствуя как от боли и страха начинают слезиться глаза. Сколько бы
говна не происходило с ним, ему никогда в жизни не приставляли настоящий
пистолет к голове.
— Хоть перед смертью, сука, мог бы не пиздеть мне.
От этих слов Тэхен испугался еще сильнее, а услышав, как палец альфы лег
105/596
на курок, отчего металл оружия тихонько лязгнул, и вовсе впал в панику.
— Нет, пожалуйста! — взмолился он, чувствуя, как по щекам текут слезы.
Неужели он умрет вот так вот? А главное, за что? — Пожалуйста, я правда
ничего не делал. Я не понимаю, о чем ты говоришь, пожалуйста! Я не вру тебе,
прошу, не надо… не надо.
Курок Чонгук так и не спустил, потому что эта игра была слишком
убедительной, и в его голове поселились сомнения: а вдруг и правда не он?
Убивать невинного (хоть Тэхена таковым назвать сложно) человека было для
Чонгука чем-то непозволительным.
От размышлений и рыданий омеги мужчину оторвала вибрация телефона в
кармане брюк. Он бы проигнорировал, но какая-то внутренняя чуйка твердила
ему, что трубку поднять необходимо, и звонок важен.
— Заткнись, блять, — альфа грубо оттолкнул парня на кровать, недовольно
поджимая губы на его громкие всхлипы. Поднявшись и достав телефон из
кармана брюк, он направил пистолет в сторону сжавшегося на постели омеги,
держа его на мушке.
— Ты пропустил все веселье, братишка! — раздался в динамике голос
Хосока. У него, кажется, было очень хорошее, в отличие от Чонгука, настроение.
— Хосок, — тут же шикнул Чонгук, подгоняя брата. Слушать его бредни в
такой ситуации не хотелось от слова «совсем».
— Короче говоря, это клан Тен. Они узнали о поставке от кого-то сверху,
распоряжение давал помощник главы, — сообщил Хосок, и Чонгук чуть поджал
губы, оглянувшись в сторону Тэхена, который осторожно, дрожащими пальцами
натягивал съехавшую с плеч пижамную рубашку обратно, прерывисто дыша и
тихо всхлипывая.
— Ты уверен? — поинтересовался Чонгук.
— На миллион процентов. Клан Юн здесь не при чем, на удивление там были
только люди Тен. А ты вообще где, а? Я так-то лично хотел поболтать. Неужели
есть что-то важнее произошедшего? — фыркнул Хосок.
— Я перезвоню, — коротко ответил Чонгук и тут же сбросил вызов, опуская
пистолет, направленный все это время на дрожащего омегу.
Тэхен еще несколько секунд прерывисто дышал, во все глаза глядя на
опущенный пистолет, но лишь поняв, что опасность отступила, сменил
испуганное выражение лица на раздраженное. Да этот идиот чуть его не
пристрелил за то, о чем он не имел ни малейшего понятия!
— Ты что, совсем ебанутый?! — спросил он с такой искренней обидой и
чувством облегчения одновременно. От осознания, что он сегодня не умрет,
слезы хлынули с новой силой, и омегу вновь накрыла истерика. — Ты меня чуть
не застрелил! Что я тебе сделал, конченый обмудок, блять?!
Тэхен запустил в альфу подушку, которую тот даже ловить не стал,
задумчиво глядя на Тэ. На грубые слова от омеги в свой адрес ответить было
буквально нечего. Не будет же он извиняться перед ним. Не в том статусе.
— Ну, не застрелил же, — констатировал Чонгук, пожимая плечами. Вторую
прилетевшую в него подушку он все же поймал.
Омега, немного отойдя от своего гнева, стал снова плакать, продолжая
сыпать обвинениями и оскорблениями и пытаясь найти что-то еще, что можно
кинуть в абсолютно спокойного Чонгука. Только второму это очень быстро
надоело. И слезы эти…
Что-то внутри альфы орало, призывало успокоить его, не давать в обиду
даже самому себе. Чонгук не понимал, был ли это голос разума или инстинкты,
но игнорировать их не получалось. Удивительно, что это все начало стучать по
голове только сейчас, а не когда Чонгук прижимал к мальчишке дуло пистолета.
— Убери свой блядский пистолет и выметайся, придурок! Пошел вон отсюда!
— воскликнул Тэхен и, подобрав с кровати какую-то мягкую игрушку, кинул ее
106/596
альфе в голову.
Чон пригнулся, уходя от летевшего в него плюшевого кролика, и недовольно
зыркнул в сторону омеги.
— Истеричка, — фыркнул он, опуская взгляд на пистолет, что все еще
держал в своей руке. Недолго думая, альфа возвел предохранитель и опустил
пистолет на пол, тут же демонстрируя омеге свои руки, как бы говоря ему, что
опасность миновала, теперь все хорошо.
— Я не собираюсь в тебя стрелять. Просто небольшой промах. Все люди
ошибаются. — закивал он, а глаза Тэхена, кажется, стали еще больше.
— Промах, серьезно? Издеваешься? Ты под чем-то? Или ты по жизни такой
неадекват?
Чонгук шумно вздохнул и потер переносицу. Столько шума из ничего. Он
обошел кровать и поймал вырывающегося и пытающегося отодвинуться
подальше омегу за предплечья. Тэхен стал вырываться только сильнее, пытаясь
пнуть Чона, излучая страх, который альфа ощущал слишком отчетливо. Теперь
Тэхен будет бояться его? Может, надо было сразу так сделать?
— Отпусти! Ты… Ублюдок, ясно? Я сказал тебе уебывать отсюда! —
воскликнул омега, все же пнув Чона по бедру, отчего тот недовольно зашипел и
встряхнул его.
— Да посмотри же ты на меня. Успокойся, все нормально.
— Нормально? Ты меня чуть не… не… — Тэхен снова начал всхлипывать,
глядя на Чонгука большими испуганными глазами, что снова стали наполняться
слезами. От того, что этот человек вновь оказался так близко, стало не по себе.
Ладонь легла на горло омеги, слабо сжав и притянув парня к себе поближе.
— Давай поговорим. Никто в тебя сейчас не стреляет. Успокойся, —
настойчиво потребовал Чонгук, поджимая губы.
Тэхен шумно выдохнул, прикрыв глаза и правда пытаясь восстановить
дыхание. От рыданий в горле стоял ком. И то, что Чон сжимал его шею, никак не
помогало успокоиться.
— Конченный… — все еще тихо шептал он, хлюпая носом.
Чон тихо хмыкнул, оглядев красивое даже после слез лицо перед собой, и
чуть прищурился.
— Ну, каким родился, — пожал он плечами, склонив голову на бок. Неясно,
что именно двигало им сейчас, но он, неожиданно для самого себя в первую
очередь, провел носом по чужому подбородку, чувствуя влагу от слез.
Тэхен замер, кажется, прекратив всхлипывать и даже дышать, и уставился
взглядом куда-то за плечо альфы. Чон делал подобное раньше, когда зажимал
его у стены, и, кажется, происходящее его не особо сильно смущало. Запах
макадамии теперь, после испытанного омегой страха, казался ошеломляюще
сильным и кружил голову.
— Ты так пахнешь… Хочу тебя… — шепнул Чонгук, снова разглядывая лицо
напротив, и на мгновение замер, опуская взгляд на приоткрытые губы. — Не
бойся меня, — прозвучало как просьба, и Чонгук все же склонился, преодолев
несколько сантиметров между их губами за считанные секунды.
Тэхен не мог пошевелиться, даже ответить толком не мог. Только что Чонгук
разбудил его каким-то грохотом, чуть не пристрелил и теперь вот целовал.
Целовал так, что сопротивляться ему было невозможно.
Глаза закрылись сами собой, губы сами ответили на поцелуй и принялись
двигаться в унисон чужим губам. Всего пара движений и Тэхен уже даже думать
забыл о том, что этот человек каких-то пять минут назад едва не лишил его
жизни. Но теперь Тэхен уж точно не мог ему сопротивляться. Даже когда
Чонгук, перехватив одной рукой стройную талию, придвинул его ближе к себе.
Но и это расстояние показалось альфе слишком большим, и он, недолго думая,
подхватил омегу под бедра, опускаясь на кровать.
107/596
У Тэхена мысли в голове поначалу прыгали, но теперь все разбежались,
попрятались по углам и закоулкам, не высовывались и позволяли наслаждаться
усиливающимися феромонами их обоих, мешающимися в воздухе, движениями
губ и языка, от которых колени дрожали, а живот сводило приятными спазмами.
Нависнув сверху, Чонгук, наконец оторвавшись от нежных губ, внимательно
посмотрел в уже опьяненные глаза напротив. В полутьме не было видно зрачков,
но это было и не нужно, потому что взгляд Тэхена и то, как он потянулся за
поцелуем снова, выдавали его. Природа уже сделала свое дело, и теперь они
вряд ли смогут оторваться друг от друга прежде, чем станут еще ближе.
Сжав ладонью тонкую талию, альфа медленно опустился к нему, но целовать
стал не губы, а шею и подбородок, забираясь рукой под тонкую ткань пижамы,
касаясь нежной кожи, заставляя Тэхена разочарованно выдохнуть и млеть от
ласк одновременно. Чонгук слышал его потяжелевшее дыхание и не мог
остановиться, хотел превратить это дыхание в стоны, такие громкие, чтобы уши
закладывало. Хотелось заставить его кричать, срывать голос от удовольствия, и
как бы эти желания не пьянили его обычно холодный рассудок, сейчас они
пугали.
Осознав, что чтобы раздеть его, придется разобраться с пуговицами, Чонгук
не сдержал тихого, почти утробного рыка, прикусывая кожу на шее, и дернул
полы пижамы в стороны, безжалостно разрывая легкую ткань рубашки. Он
ожидал возмущений, но Тэхен, страдающий вещизмом, даже не пискнул, только
призывно выгнулся, желая ощутить его руки кожей.
Омега буквально сходил с ума под ним, желал, вожделел его, пьянел от
каждого движения, прикосновения, поцелуя, хотел большего. Он вдруг осознал,
что от этого контраста между разъяренными глазами человека, готового
свернуть ему шею голыми руками, и пьяным, желающим только его одного
взглядом, бросает в жар и дрожь. И справиться с собой невозможно.
Словами не передать, как Чонгуку нравилось ощущать его тонкие пальцы и
нежные ладони на своих плечах, на груди.
— Ты собирался со мной поговорить, — тихо усмехнулся Тэхен, обхватывая
чужие бедра ногами и чуть приподнимаясь, чтобы скинуть рубашку со своих
плеч.
Чон оторвался от чужой шеи и изогнул бровь.
— Хочешь поболтать?
— Хм… Думаю, мы сможем сделать это после, — хмыкнул он. Тэхен хочет —
Тэхен получает. И плевать, что всего несколько минут назад он готов был
выпнуть Чонгука за порог. Он ведь говорил Тэмину, что использует любой шанс.
Омега не разрывал одежду Чона, он ловко справлялся с пуговицами,
подставляя шею под опаляющие поцелуи, которые из изучающих превратились в
голодные. Чонгук ласкал кожу языком, прикусывал, срывая с губ пьяные вздохи,
и судя по усилившему запаху, жаждал продолжения не меньше самого Тэхена.
Какой уж там рассудок и здравый смысл, когда сопротивляться инстинктам
становится невозможно, и оба желают друг друга так сильно, что голову ведет.
Чонгук собирался трахнуть самую дорогую в Сеуле шлюху, а Тэхен хотел
отдать ему всего себя без остатка, встретиться с его демонами, которых умело
раздразнил, лицом к лицу, и еще раз показать им, что совсем не они правят
балом. Так случилось только потому, что Тэ позволил ему это.
Снова посмотрев на мягкие губы, по которым скользнул язык, отчего они
слабо поблескивали в полумраке ночника, Чонгук вновь поцеловал его, позабыв
о том, что шлюх он, вообще-то, не целует. Но от того, как Тэхен отвечал ему, как
поддавался навстречу, ведя пальцами по уже голому торсу, так нетерпеливо
скидывая с крепких плеч рубашку, с желанием поцеловать его еще раз бороться
было бесполезно. Даже пытаться не хотелось.
Крепко обхватив коленями узкие бедра альфы, Тэ двинул бедрами ему
108/596
навстречу, прижимаясь к его паху своим, и выдохнул в поцелуй тихий стон.
Смесь их запахов сводила с ума, и оба не могли надышаться этим сочетанием.
Если бы только можно было описать весь спектр эмоций и то безумно сильное
желание, накрывшее их обоих… Но сейчас ни у кого из них в голове не было ни
единой мысли.
Тэхен перехватил Чона за плечи, ловко потянув его на себя и
перевернувшись, оседлал крепкие бедра. Он заглянул в черные глаза и
оскалился, как будто бы только что победил его, наблюдая, как губы альфы
раскрываются в тихом, но тяжелом выдохе, стоило только накрыть ладонью его
возбуждение, стянутое тканью строгих черных брюк.
— Что, тебя еще никогда не укладывали на лопатки, Чон Чонгук? —
поинтересовался Тэ, изогнув бровь, и изучающе провел пальцами по рельефному
прессу.
Тело у Чонгука и правда было потрясающим. Тэхен с удовольствием
рассмотрел бы каждый чернильный узор на его руках, шее, плечах и спине, но
сейчас было не до того. Сейчас он был слишком занят расстегиванием чужой
ширинки и наблюдением за пляской чертей в черных глазах.
— Просто позволяю тебе делать то, что у тебя лучше всего получается, —
хмыкнул альфа, а Тэ игриво прикусил кожу на чужой шее, засмеявшись.
— Ох, правда? Так ты уже признаешь, что я хорош? Мы еще не начали, это
мне льстит.
Может быть, этот альфа и воплощал в себе все влажные фантазии каждого
омеги в этом городе, но никто из них уж точно не смог бы заполучить его в
собственное распоряжение. Вряд ли кто-то из них был способен удержать
внимание такого, как Чон Чонгук.
Стоило только Тэхену расправиться с брюками, спустив их с бедер главы
клана, он без промедления опустился вниз по его телу, выводя на идеальной,
потрясающе пахнущей дымом и горьким шоколадом коже узоры языком. Тэхен,
наконец заполучил его. Даже если и пришлось ради этого пережить то, что
произошло. Ничего, он отомстит ему чуть позже. Обязательно.
Чонгук сжал выбеленные волосы на затылке, тут же бесцеремонно опуская
омегу глоткой на свой член, довольно усмехаясь тому, как умело он принимал на
всю длину. Наблюдать за тем, как скользят по его стволу губы, которые он
целовал несколько минут назад, было сплошным удовольствием.
Чонгук видел, как трепещут его ресницы, отбрасывая длинные тени на кожу,
как старательно он принимает его до самого конца, задерживаясь на основании,
когда губы касались лобка. Наблюдал, с какой жадностью Тэхен тянет носом
запах ветивера, как он от каждого вдоха сжимает изящными пальцами лежащее
рядом одеяло все сильнее.
Но смотреть на него так долго не было ни терпения, ни желания, так что
альфа довольно грубо оторвал омегу от себя, усмехнувшись на громкий пошлый
звук, и скинул его на постель рядом с собой, чтобы тут же прикусить кожу на
загривке и стянуть с фигурных бедер пижамные штаны. Тэхен без лишних слов
встал на четвереньки, призывно прогибаясь в пояснице. Даже непонятно, это
профессиональная привычка или он действительно так сильно хочет Чона, что
всем своим видом кричит об этом?
— Так течешь от меня… Теперь у меня есть личная шлюха, — самодовольно
усмехнулся альфа, даже не спрашивая, скорее констатируя факт. Потому что в
таких вопросах он никогда не сталкивался с отказами.
— У тебя для этого звания есть Пак Чимин, — хмыкнул Тэхен и тут же
вздрогнул, застонав и опуская голову на сложенные руки, потому что Чонгук,
наскоро облизав пальцы, без промедлений проник в гибкое тело двумя сразу,
совсем не церемонясь с ним, собирая выделившуюся смазку. Такой как Тэхен не
разменивает себя на частые случайные связи, вряд ли он вообще спал хоть с
109/596
кем-то с момента смерти Сонг Тэбина, подготовка не будет лишней.
Чон склонился, скользнув поцелуями и укусами вдоль позвоночника,
чувствуя, что тело под ним начинает слабо подрагивать. Не передать словами,
насколько сильно это льстило ему, какое удовольствие он получал от того
факта, что Ким Тэхен, так призывно выпятив задницу, подается навстречу. Это
заводило. Хотелось бы ему не тратить ни на что времени и просто трахнуть его,
но Чонгук, может и был жестоким человеком, но уж точно не садистом. Если
только совсем немного.
— Трахни меня, — сорвалось с губ омеги вместе с долгим протяжным стоном,
больше похожим на скулеж.
Разве можно было отказать ему, когда он так призывно подается бедрами
назад, сжимая пальцы внутри себя в нетерпении, и так обильно течет…
Кажется, никто еще не тек от него так сильно, и Чонгук не стал заставлять его
ждать дольше, просто вынул из него пальцы и, позабыв о всякой защите,
которой никогда не пренебрегал с шлюхами, вошел в него с одного толчка, с
удовольствием наблюдая, как Тэхен выгибается под ним. Как он вздрогнул,
громко застонав, вскидывая голову.
Он был таким откровенным, нисколько не скрывая своего наслаждения от
происходящего в этой комнате, желания. Но Чонгуку было мало, он хотел
увидеть еще больше. Хотел, чтобы он места себе не находил от удовольствия,
чтобы ему было так хорошо, что он даже не мог бы стонать. Может быть,
заласкать его до такой степени, чтобы он рыдал от наслаждения? Стоит
попробовать, но не сейчас. В следующий раз. И Чонгук отчего-то был уверен, что
этот следующий раз у них будет.
Сейчас он, даже не давая омеге толком привыкнуть к себе, стал двигаться
внутри него, резко входя до самого основания, с силой надавив на его затылок,
указывая, где его место. Унижал? Нет, всего лишь напоминал о том, кто он
такой, замечая, что Тэхену это, кажется, нравится. Омега, не сдерживая стонов,
прижался грудью к постели, вытягивая руки и сминая тонкими пальцами
простыни. На его губах мерцала пьяная полуулыбка, но иногда она вновь
растворялась, заставляя Тэ кусать свои губы.
Толчки были быстрыми, резкими и грубыми, словно они куда-то спешили.
Пошлые шлепки заполнили комнату, не прерываясь ни на миг. Эта поза была
потрясающей хотя бы потому, что Чон мог видеть, как красиво прогибается
смуглая спина с ровной ложбинкой вдоль позвоночника, как вздрагивают плечи
омеги, когда он входит особенно глубоко, задевая головкой члена простату.
Но Чонгуку слишком сильно хотелось видеть его лицо сейчас. Как оно
меняется, когда он входит в него на всю длину? Как он жмурится, как
приоткрывает губы в своих бархатных протяжных стонах. Хмурит ли он брови
или приподнимает их? Желание увидеть его было таким сильным, что он
покинул горячее тело и лег рядом.
Тэхен разочарованно выдохнул, но быстро сообразил, что ему нужно делать
и оседлал бедра альфы. Но направлять в себя твердый член, влажный от
собственной смазки, не спешил. Он стал имитировать, двигая бедрами так,
будто бы Чонгук снова был в нем, ведя короткими ноготками по крепкому
прессу, чувствуя, как мышцы чужого живота сокращаются от этого дразнящего
прикосновения. Он победно улыбнулся на тихий выдох со стороны альфы,
заглядывая в его глаза.
— Не ты ли просил трахнуть тебя? Дразнишь меня? — немного раздраженно
спросил Чонгук, сжимая бархатную кожу на фигурных бедрах, но вопреки
своему недовольству помогая ему двигаться, останавливая ладони у косточек
бедер и облизывая свои губы. Стоило лишь взглянуть на него снизу вверх, чтобы
понять, как Тэхен красив в такие моменты, почувствовать, как плавно и гибко
двигаются его бедра под чужими руками.
110/596
— Хочу, чтобы ты сорвался, — усмехнулся Тэхен, глядя на него сверху, ведя
ноготком по твердому соску альфы, заставляя того недовольно зашипеть и
ударить проказника по ягодице, опустив широкую ладонь с громким шлепком.
Только вот Тэхену нравилось, и альфа быстро это понял по его тихому стону и
закушенной нижней губе.
Тэхен был невероятно сексуален. От него вело голову, и Чонгук понимал, что
очень и очень долго не сможет забыть этой близости с ним.
Наконец перестав мучить их обоих, омега все же приподнялся и, направив в
себя член, опустился на него, глядя Чонгуку в глаза, наблюдая за эмоциями на
его, обычно спокойном лице. И Чон занимался тем же самым, наслаждаясь
ощущением жара его тела. Альфа шумно выдохнул, слушая, как с губ омеги
срывается стон, и одобрительно усмехнулся.
Но ждать больше никто из них не собирался. Чонгук снова ощутимо и со
звонким шлепком опустил ладонь на ягодицу, сжимая ее пальцами, с
наслаждением наблюдая за тем, как Тэхен откинул голову, срываясь на громкий
несдержанный стон, ускоряя движения своих бедер, опускаясь на него быстрее,
резче, до самого конца.
Чонгук и сам прикрыл глаза, наслаждаясь его движениями, шумно выдыхая
сквозь сжатые зубы, опуская его на себя, помогая двигаться и держать быстрый
темп, усмехаясь на хлюпающий от смазки звук соприкосновения их бедер. До
чего же охуенно было трахать Ким Тэхена!
Альфа приподнял его бедра и, упершись пятками в матрас, сам стал
двигаться ему навстречу, ускоряя темп движений, даже если Тэхену казалось,
что быстрее уже просто не может быть. Он заставлял его сходить с ума, срывать
голос в стонах, сжимать основание своего члена, чтобы не кончить слишком
быстро.
— Хорошо во мне? — бесстыдно спросил омега, облизав губы, опускаясь к
нему. Тэхен стонал ему прямо в губы, прикусывая их, сжимая его волосы в
пальцах. И черт знает, почему Чонгук позволял ему столь своевольно вести себя
в постели. Может быть, потому что ему самому это до звезд перед глазами
нравилось?
Альфа не ответил ему, переворачиваясь с омегой, и, закинув его ногу на свое
плечо, с силой сжал тонкую щиколотку, продолжая трахать его так же безумно,
так же быстро, откидывая его руку в сторону, не давая продолжать ласкать
себя.
— Хочу, чтобы ты кончил. Кончай, — приказным тоном сказал Чонгук. Так
низко, что Тэ застонал от одного только его голоса. Он бы не обманул, если бы
сказал, что это был лучший секс в его жизни. И самый безумный, потому что
сама ситуация, благодаря которой они оказались в одной постели, была
абсурдной.
— Не кончай в меня, — прошептал омега, выгибаясь, хватаясь за изголовье
кровати, не замечая, каким голодным и завороженным взглядом изучает его
Чонгук сейчас, в который раз отмечая про себя, что этот омега красив просто до
безумия, сексуален настолько, что не хочется выпускать его из постели. Или
выпускать, но раскладывать на любой удобной поверхности, не давая
передышки, трахая раз за разом. И до чего же хочется кончить прямо в него,
только… Чонгук его услышал.
Оба были на пределе, но Тэхен должен кончить первым, так решил Чонгук. И
он, держа темп, стал двигать ладонью по его члену быстрее, лаская большим
пальцем головку, заметив, как Тэхен вздрагивает и сводит брови к переносице,
раскрывая губы в немом стоне, и выгибается сильнее, стоит Чонгуку
прикоснуться к нему так.
— Кончай, — снова повторил он, склонившись ниже и проводя языком по
солоноватой коже его шеи, наконец чувствуя его усилившуюся дрожь и то,
111/596
насколько сильно он стал сжимать Чонгука в себе, заставляя альфу
сдерживаться из последних сил. Он едва успел выскользнуть из горячего тела,
кончая вместе с Тэхеном, мешая их сперму на плоском животе омеги. И черт
возьми, как же красиво он выгнулся и вздрогнул от полученного оргазма.
Оттого насколько сильно его накрыло, Тэхен даже не сразу пришел в себя.
Он лежал в постели, разглядывая потолок, и тихо постанывал, словно еще не
отошел до конца. Он даже не сразу заметил, как Чонгук, отстранившись, стирал
останками его пижамы сперму со своей ладони и низа живота.
Вся комната пропахла их близостью.
Закончив, Чонгук бросил пижаму омеги, не став утруждать себя тем, чтобы
помочь ему вытереться. Альфа просто поднялся с постели и принялся одеваться,
готовясь уходить. Если он задержится, то точно не сможет оторваться от него
еще несколько часов, пока не выжмет все силы и соки из них обоих.
Тэхен, не особо стесняясь своей наготы, собрав превратившейся в ненужную
тряпку пижамой сперму со своей кожи, игриво усмехнулся и перевернулся на
живот, потянувшись. Взгляд скользнул по мужчине, что, не говоря ни слова,
застегивал на себе рубашку. И все же с ним было безумно хорошо, Тэ с
удовольствием бы повторил. Ни один из его бывших клиентов не переплюнул бы
Чонгука. А может, у него просто давно не было секса?
— Ни слова мне не скажешь? Было так хорошо, что речь отняло? —
рассмеялся Тэхен, встречаясь взглядом с Чонгуком. Альфа поправил ворот
рубашки, мельком оглядев себя в зеркало, и зачесал назад длинноватые волосы,
убирая челку с глаз. Кажется, пора было завязывать их в пучок. Он словно
вообще не думал и не хотел говорить о том, что произошло.
— Я пошел, — коротко оповестил Чон, подобрав свой пистолет с пола, и
направился к двери. Со стороны постели послышалось недовольное цоканье
языком.
— Подожди, — окликнул Тэхен, когда Чон уже почти подошел к двери.
Омега грациозно соскользнул с кровати и, подойдя к мужчине все в таком же
обнаженном виде, перехватил его за воротник, притянув к себе. Он даже не дал
Чонгуку что-то сказать, просто поцеловал его. Так мокро и развязно, что глава
клана не сдержал тихого выдоха, положив руку на его поясницу, прижав
обнаженное тело к своему, перехватывая инициативу поцелуя, проникая языком
в податливый рот. Но Тэхен, начав это первым, первым же и отстранился, громко
чмокнув губами.
— Заходи еще. Только без оружия. Не люблю, когда моей жизни угрожают. —
сморщив нос, оповестил Тэхен и мило улыбнулся.
Чонгук не ответил и, в последний раз окинув Тэ взглядом, вышел из спальни
омеги, облизывая губы. Чертов парень. Кажется, Чонгук конкретно проебался.
Пришел прибить и что в итоге? Кажется, Пак Чимин был прав. В этом Чонгук
убеждался не первый раз.
Альфа вышел из борделя и, сев в машину, закурил. Чон даже не заметил, как
из открытого окна за ним наблюдает так же курящий Ким Тэхен, водя пальцами
по своим губам в перерывах между затяжками, слабо улыбаясь своим мыслям.
Тэхен хочет — Тэхен получает. Даже если он хочет Чон Чонгука.
Мотор автомобиля зарычал, и серый Jaguar двинулся с места, унося хозяина в
сторону его дома. Чонгук взял в руки мобильный, набрав нужный номер, и
бросил телефон на соседнее сиденье, слушая короткие гудки из динамиков
аудиосистемы. Трубку взяли быстро. На другой стороне линии послышался
немного сонный и мягкий голос.
— Да?
— Чимин. Для тебя есть работа.
112/596
Killer
Свежий ветер, поднимая пыль, пронесся по улице, забирая с собой

мелкий мусор и зелёную листву. На крыше двадцатиэтажной высотки он
ощущался сильнее, пронизывая тело лёгким холодком и забираясь под тонкую
байку, норовя сорвать с головы капюшон.
Человек, лежащий на крыше, повел плечами и крепче перехватил рукоять
винтовки, прикрыв один глаз и взглянув в прицел, проверяя окрестности.
Стойка, на которой стояла винтовка, жалобно скрипнула после движений
парня, и он, недовольно зашипев, поправил ту, возвращая в обратное
положение. Стрелять было лучше без нее, но так оружие долго не подержишь.
За пару часов неподвижного лежания на холодном бетоне руки начинали
затекать, а допустить промашку — разочаровать босса. И этого делать было
нельзя. Слишком уж многим он был обязан своему покровителю.
Одиннадцать лет назад
Чонгук вышел из черной иномарки с тонированными стеклами, недовольно

вздохнув и поправив на плече рюкзак. Взгляд упал на вышедших следом
телохранителей, которые молча встали позади него.
— Вы вечность за мной таскаться будете? Уж до тира я и сам дойти могу, —
недовольно сообщил он, поджимая губы и оглядывая двух грузных альф.
Мужчины были одеты в черные костюмы и выглядели довольно презентабельно,
в отличии от их молодого господина, наследника бизнеса Чон Донсу. Парня было
невозможно вытащить из высоких военных берц, черных джоггеров и таких же
черных футболок, словно он вообще не признавал других цветов.
— Это приказ вашего отца, молодой господин, — ответил один из мужчин, а
Чонгук тихо хмыкнул, пожав плечами и сунув руки в карманы.
— Ладно. Если вам так нравится, можете ходить за мной до конца моих дней.
В следующий раз напомните отцу, что мне семнадцать, а не семь, а то вдруг он
вам поручит мне жопу подтереть.
Чонгук прошел ближе к зданию и, остановившись в зоне для курения,
похлопал себя по карманам, достав из джоггеров пачку сигарет и зажигалку, тут
же закуривая и усмехаясь. Охрана, естественно, последовала за ним, и сейчас
оба мужчины стояли довольно близко, лишь переглядываясь.
— Ваш отец запретил вам курить, — напомнил телохранитель, заставляя
Чона изогнуть бровь и выдохнуть дым в сторону.
— Правда? Какая жалость. Придется курить ему на зло, — усмехнулся он и
предложил мужчинам пачку с сигаретами. Те лишь вновь переглянулись, но
взяли по одной, так же закуривая.
Да, Чонгук злился из-за того, что эти два мужика постоянно таскались за
ним, но скорее на отца, чем на них. В отличие от Хосока, он давал себе отчет в
том, что им это так же не нужно, как и ему самому. Это лишь прихоть отца, и
ослушаться они не могут. Угрожать убийством за простое и добросовестное
выполнение приказа — прерогатива Хосока, но никак не Гука. Лучше иметь
хорошие отношения с парнями, тогда каждый из них в случае проеба прикроет
его зад перед отцом. Так думал Чон и еще ни разу не прогадал.
На курение ушло от силы минут пять, и уже вскоре они вошли в здание, где
Чонгук проходил обучение и тренировки в стрельбе. Сегодня его инструктора не
было на месте, но отец настоял на том, чтобы его сын приехал сюда и
позанимался самостоятельно, не полагаясь на того, кто его обучал. Чон с
нетерпением ждал, когда отец обустроит тир в их доме на цокольном этаже,
тогда не пришлось бы ездить в эту дыру.
113/596
Парень поздоровался с бетой, что был на ресепшене, и тот, даже не
спрашивая имени, отдал ему карточку, по которой Чон мог пройти к камерам
хранения, чтобы оставить вещи, а затем на стрельбище.
Парни из охраны устроились в креслах в зале ожидания, а Чон, кивнув им,
направился в нужную зону. Из вещей на нем был лишь рюкзак со сменной
футболкой, на случай если во время тренировки он вспотеет, и, оставив его в
шкафчике, парень со спокойной душой направился к мишеням. Он занимался в
VIP-зоне, где стрелять могли не более двух-трех человек за раз. Обычно это
место пустовало, но сейчас, войдя внутрь, Чонгук услышал выстрелы, тут же
оглядываясь.
У одной из стоек стоял молоденький парень. Хрупкий, низкого роста, с
высветленной макушкой. Можно было бы удивиться, что этот хлюпик вообще в
состоянии удержать пистолет, но стойка парня была правильной и уверенной, а
руки даже не вздрагивали от отдачи пневматического пистолета.
Чонгук тихо хмыкнул, пройдя к соседней стойке, и занялся перезарядкой
оружия. Паренек не обращал на молодого альфу никакого внимания, а значит, и
Чон не будет.
Гук подготовил пистолет и, решив надеть наушник лишь на одно ухо, встал в
стойку, вытягивая перед собой руку. Он выстрелил несколько раз, чуть морщась
от отдачи и оглушающего грохота. Он бы надел второй наушник, но отец всегда
говорил, что в стрельбе нужно не только видеть, но и слышать. Щелчок затвора,
спуск курка, сам выстрел — все эти звуки были важны, пусть Чон и не понимал
почему.
Стрельба никогда не давалась ему легко, в отличии от брата, что был на год
младше него. У Хосока не просто хорошо получалось — ему нравилось.
Нравилось чувствовать отдачу, слышать грохот от выстрела — все это
доставляло ему удовольствие. Ему, но не Чонгуку. Наверное, именно поэтому из
четырех произведенных выстрелов в цель попало только два.
Чон поджал губы, опуская вниз пистолет и недовольно морща нос.
— Ебанина, — фыркнул он, мельком глянув на свою мишень, которая
подъехала ближе, а затем невольно взглянул на мишень парня, который снял
наушники и, надув пухлые губки, с удовольствием отметил точное попадание в
десятку несколько раз подряд, так что центр мишени был насквозь продырявлен
и разорван в клочья.
«Омега?» — подумал Чон и принюхался. Однако как такового запаха у парня
не было. Либо он слишком молод, либо принимает сильные подавители. И какого
черта вообще здесь делает омега? В стрелковом клубе их днем с огнем не
сыщешь, а тут этот. Да и одет довольно простенько. Как вообще попал в VIP-
зону?
Мишени практически одновременно отъехали назад по нажатию кнопок, и
Чон отвел от парня взгляд. Правда, он не мог не смотреть, когда они начали
стрелять.
Выстрел, еще один, омега каждый раз попадал в цель, и Чонгук, который
уже в очередной раз выстрелил по краям из-за рассредоточенного внимания,
недовольно сжал челюсть, едва не скрипнув зубами. Он старался, правда, но
этот мальчишка словно и вовсе не напрягался, пока стрелял. Это раздражало.
Раздражало, что кто-то левый намного лучше него.
Чонгук выпустил последнюю пулю, которая вообще пролетела мимо мишени,
и только хотел выругаться, как со стороны послышался тихий смешок.
Альфа обернулся, замечая, что этот парень снял наушники и внимательно
посмотрел в его сторону.
— Тебе смешно? Что смешного ты увидел? — поинтересовался Чонгук,
откладывая пистолет и так же смещая наушники на шею.
— Твоя стойка неправильная. Твои руки согнуты в локтях сильнее, чем
114/596
нужно, — спокойно и просто произнес омега. Его голос был высоким и мягким, но
смотрел он на Чона так, будто видел перед собой кусок дерьма. Настоящая сука.
— Ты что, инструктором заделался? — поинтересовался Чонгук, сухо хмыкнув
и еще раз оглядев парня с ног до головы. Сомнений не было, это омега. И на вид
ему не больше пятнадцати. Мало того что мальчишка-омега пытался его, Чон
Чонгука, поучать, так он еще и младше него. Неслыханная дерзость.
— А ты что, руки из задницы себе отрастил? Не умеешь стрелять — не
берись. Еще отстрелишь себе ногу и из-за такого как ты инструктор Бек не
позволит никому больше заниматься в одиночестве. А я терпеть не могу, когда
кто-то мешается у меня под ногами. — фыркнул мальчишка.
Чонгук изогнул бровь и шагнул к парню, сунув руку в карман и
наклонившись, чтобы заглянуть в его глаза. Мальчик был раза в полтора его
меньше, уж точно на целую голову ниже. Пистолета из руки альфа так и не
выпустил, крепко держал оружие.
— Зазнавшаяся сучка хочет, чтобы его проучили? Ты ведь понимаешь, что
если я сейчас прострелю тебе башку, мне за это ничего не будет? —
поинтересовался Чонгук, а омега только усмехнулся и пожал плечами.
— Знаю. А еще я знаю, кто ты такой. Сынок владельца ресторанного и
клубного бизнеса, но что-то мне подсказывает, что это лишь прикрытие.
— Ты много болтаешь для мальчишки, который черт знает каким образом
попал в эту зону и в этот клуб. Где ты берешь деньги, чтобы за это платить, если
даже одеться нормально не можешь? — Чонгук с нескрываемой неприязнью
— Я здесь за заслуги, а не за деньги. В отличие от тебя, — усмехнулся
парень.
— Раз ты такой умелый, покажешь, за какие именно заслуги тебя сюда
взяли? — поинтересовался юный альфа и оперся одной рукой о стойку.
Омега равнодушно пожал плечами, кивнув на мишень в виде человека
— Ты мне не нравишься. Представь, что эта мишень — ты. И смотри
внимательно. — бросил юноша и, не надев наушники, вскинул руки с
заряженным пистолетом, практически не целясь и сразу начиная стрелять.
— Правая рука, — произнес он, попадая в названную цель, — левая нога, —
еще один выстрел, — левое плечо. Сердце. Голова. И… — омега опустил оружие
чуть ниже и очередным одним метким выстрелом попал мишени между ног.
Чонгук невольно опустил руку на пах, инстинктивно прикрыв самое дорогое,
отстранившись от стойки, и облизал губы, переведя взгляд с мишени на омегу.
— Как тебя зовут? — поинтересовался он, а парень расплылся в улыбке,
опуская пистолет вниз.
— Чимин. Меня зовут Пак Чимин.
— Пак Чимин, — повторил Чонгук задумчиво. Нет, известных Паков в их
кругах точно не было. Значит, он не из «сливок общества». — Где ты научился
так стрелять?
— Сам. Это не так уж сложно. Нужно только желание и твердая рука, —
заявил омега, улыбнувшись.
— Намекаешь на то, что я не могу держать оружие? — фыркнул Чон. Слова
омеги с каждым разом возмущали все больше и больше. И ведь знает, с кем
говорит, зачем тогда продолжает выделываться?
— Не намекаю. Ты можешь держать оружие, но делаешь это неправильно. И
не стесняйся держать пистолет двумя руками. Не сомневаюсь, что ты сильный
альфа, но вот из-за твоих выебонов прицел сбивается после отдачи. Научись
сначала держать его двумя, — посоветовал Чимин и протянул альфе свой
заряженный пистолет.
Чон несколько секунд изучал оружие в маленькой ладони, щурясь, но все же
подошел ближе, перехватив тот двумя руками и встав в стойку. Омега
115/596
усмехнулся и слегка приподнял ладонью его локоть, тут же получив в ответ
гневный взгляд.
— Просто совет. Твой инструктор небось и слово лишнее боится сказать
такому как ты.
— Он говорит, что я хорошо стреляю.
— Вот и я об этом, — вздохнул омега. Чонгук произвел несколько выстрелов,
и они были точнее, чем прежде. Наверняка это потому, что оружие он держал
двумя ладонями. Омега был прав.
— Вот видишь? Так ведь легче. Поверь, тем, в кого ты стреляешь, абсолютно
пофиг, двумя руками ты будешь держать пистолет или одной, — заявил Чимин,
довольно улыбнувшись. Этот омега и правда слишком много болтал.
— С чего ты взял, что я буду стрелять в людей? — Чонгук усмехнулся и,
перехватив пистолет, принялся перезаряжать его. В конце концов, это он
делать умел отлично.
— Природная чуйка, — засмеялся в ответ парень.
На несколько секунд на стрельбище повисла тишина. Молчание не было
неловким, скорее, говорить было особо не о чем. Взгляд Чонгука метнулся в
сторону омеги, который вновь принялся стрелять. И вновь в сто раз точнее, чем
Чон. Альфа не мог не удивляться тому факту, что даже стреляя так хорошо,
омега продолжает ходить тренироваться.
— Ты можешь мне помочь? Я хочу научиться. Я должен, — вдруг попросил
Чон, как только звуки выстрелов стихли. Чимин оглянулся. На несколько секунд
он показался растерянным, но после лишь отвернулся и пожал плечами, словно
это все для него было не таким уж и важным делом.
— Могу. Мне не сложно.
На губах Чонгука появилась ухмылка. Он взял свой пистолет и, подойдя к
Чимину, встал рядом с ним. Отец говорил, что не стыдно просить помощи у тех,
кто в чем-то лучше тебя, особенно в его возрасте. А значит, этим советом
пренебрегать не стоило.
На стрельбище они закончили довольно быстро. Час прошел как несколько
минут, и Чон даже не успел заметить, как втянулся. Он впервые слышал критику
в свой адрес, находясь в этом месте. И, признаться, это было намного
интереснее, чем стрелять вхолостую и каждый раз слышать лишь то, как
прекрасно он справляется, хотя это было не так.
Чонгук стянул с тела футболку, переодевая ее на свежую, и обернулся на
Чимина. Омега оставил свои вещи через пару ячеек от него и сейчас усиленно
делал вид, будто они незнакомы. Будто не он на протяжении часа, даже будучи
младше, исправлял каждое действие Чона.
— Хочешь, я подвезу тебя до дома? Где ты живешь? — вдруг подал голос Гук,
а омега оглянулся. Он поджал губы и покачал головой.
— Не нужно. Я на метро, мне так спокойнее. И отец ждет меня дома, нельзя
задерживаться.
— Боишься, что я скажу водителю отвезти тебя в лес? — хохотнул Чонгук, а
Чимин невольно насупился и отвернулся. Брови Чона взлетели вверх, выражая
его удивление. Этот мальчишка и правда был о нем такого мнения?
— Эй, расслабься. До метро отсюда почти десять километров, довезу хотя бы
до него. Ты мне еще нужен, будет не прикольно, если ты вдруг умрешь.
— Мне четырнадцать, — вдруг выпалил Чимин и, на самом деле, черт знает
зачем он вообще об этом сказал. Кажется, и Чонгук этого не понял.
— Ну, поздравляю. Мне семнадцать. Обмен ненужной информацией
закончили? Тогда давай к машине. Довезу тебя до метро, если не хочешь, чтобы
вез к дому. Это быстрее, чем ехать на транспорте, да и твой отец не будет долго
ждать. В благодарность за инструктаж, — усмехнулся Чон.
Чимин задумался, кусая губы, и накинул на плечи ветровку. В целом ничего
116/596
же ему не сделает этот Чон Чонгук, верно? Может, его и вправду решили вот так
отблагодарить. Решив, что так оно и есть, омега закинул на плечо шоппер и
поспешил за Чоном, слабо улыбнувшись. В целом, не такой уж и плохой этот
сыночек богатея.
Они спустились в холл, и двое грузных альф поднялись с кресел, странным
взглядом уставившись в сторону Чимина. Омега невольно сжался под
пристальными взглядами и остановился за плечом Чонгука.
— Что? Подвезем моего нового знакомого до метро. Я налаживаю связи, все
по наставлению отца, — усмехнулся Чон и направился на выход, к автомобилю,
сдав на ресепшене свою карту вместе с Чимином. Телохранители переглянулись,
но пошли следом, так ничего и не сказав.
Честно признаться, омега даже подходить к таким машинам боялся, не то
что в них сидеть. Было немного неуютно. Он копошился на месте, поглядывая на
Чонгука, который переписывался в телефоне с каким-то «Хосок — идиот» (Чимин
подсмотрел совершенно случайно). Оба охранника сидели впереди, и один из
них уверенно вел машину, лишь единожды обмолвившись о том, что им, вообще-
то, нужно ехать в другую сторону.
— А ты учишься в какой-нибудь элитной школе, да? — тихонько
поинтересовался Чимин, глянув на Чона. Альфа отвлекся от телефона и,
заблокировав тот, небрежно бросил дорогой мобильный на сидение рядом с
собой.
— Не-а. На дому. А ты? — поинтересовался он, кажется, действительно
заинтересовавшись этим вопросом.
— В обычной средней школе. В государственной. У отца нет денег на
частные, — проговорил омега, усмехнувшись.
— О… Здорово там, наверное, да? У тебя наверняка много друзей, —
задумчиво улыбнулся Чонгук и сел поудобнее, чтобы хорошо видеть
собеседника. Чимин даже удивился такому интересу, неоднозначно пожав
плечами.
— Ну… Обычно. Альфы и омеги учатся вместе. У меня в классе двадцать
человек, но я ни с кем не общаюсь. Они все идиоты.
В машине раздался смех Чонгука. Он склонил голову на бок и улыбнулся.
— А ты, значит, умный? Если бы я учился как ты, то общался бы со
сверстниками столько, сколько душа пожелает. Ты даже не представляешь, как
тебе повезло.
— Мне повезло? Да у тебя денег куры не клюют. Что захочешь, то и
получишь. И не нужно ездить в эту дурацкую школу, где все пытаются казаться
круче, чем есть на деле.
Чонгук тихо усмехнулся и отвернулся к окну. Его взгляд на мгновение
показался Чимину грустным.
— В чужом саду трава зеленее, — коротко изрек Чон, заставив парня тихо
фыркнуть.
С тех пор пролетел месяц. Все это время Чонгук едва ли не каждый день
ездил на стрельбище. Отец поощрял его желание научиться стрелять, а Чон
активно пользовался этой возможностью. К тому же он часто видел Чимина, и
парень продолжал тренироваться вместе с ним. Если бы Чонгук сказал, что
приезжает сюда ради общения с обычным парнем, которого не трогает тот
жестокий мир, в котором живет Чон, он бы не соврал.
— Это максимально тупое задание. Ненавижу домашнюю экономику, этот
предмет взрывает мне мозг, — заныл Чимин, усаживаясь рядом с Чоном на
скамью. Они только закончили тренироваться и сейчас сидели в раздевалке, где
Чон удобно устроился на лавке, крутя в пальцах ручку.
— Не ной. Я не понимаю, почему ты считал расход бюджета на закупку по
этой формуле, — негромко проговорил он, нахмурившись, а Мини подсел ближе.
117/596
— Ну…
— Ты капусту для кимчи закупаешь как на промышленном производстве? Или
просто на пожрать? Откуда такие суммы? Знаешь, сколько кимчи можно купить
за эти деньги? Или ты будешь делать его на продажу? Тут около тонны выходит.
Не знал, что ты столько жрешь. А с виду тощий, будто кислородом питаешься, —
усмехнулся Чонгук и тут же получил звонкий шлепок по плечу. Правда,
внимания на это не обратил. За месяц общения это казалось каким-то обычным
делом.
— Слишком много вопросов, Чон Чонгук. Если я принесу еще одну «С», а не
«А+» по домашней экономике, то отец меня…
Чимин вдруг замолчал и поджал губы.
Чон оторвался от написания правильной формулы и поднял взгляд. Альфа
перекинул одну ногу через низкую лавку и сел к Чимину лицом. Он давно все
понял. Понял, почему Чимин каждый божий день ходит в синяках, списывая все
на одноклассников, но мальчишка упорно молчал. Не говорил правды, а альфа
не давил. Всего месяц прошел, он не обязан был рассказывать о себе всю
подноготную. Но злости это не приуменьшало.
— Чимин, — настойчиво позвал Чонгук, поджимая губы. Парень тихо
выдохнул и хотел встать с лавки, но альфа словил его за кисть, усаживая
обратно и поднимая рукава светлого свитшота. Худые, чуть смуглые руки были
полностью усыпаны пожелтевшими от времени синяками. Однако Чон знал, что
если поднять одежду выше, под ней найдутся совсем еще свежие. Но делать
этого он не стал.
— Это ведь не одноклассники, — поморщился он, а омега открыл рот, чтобы
что-то ответить, но промолчал, только поджав губы. — Не ври мне, окей? Не
хочешь говорить — не говори, но я, блять, не идиот. Не рассказывай мне про
драки в школе. Я впервые общаюсь с кем-то за пределами своего мира, но даже
находясь там, я понимаю, что может происходить здесь. С тобой. Почему он это
делает? Почему твой папа не останавливает его?
— Потому что у меня нет папы. Он мертв, — довольно резко отозвался Чимин,
вырвав руку из крепкой хватки и натянув рукава до самых пальцев. — Тебе не
понять меня. Сколько угодно говори об этих «мирах», о том, что тебе завидно и
прочую чушь. Ты не поймешь, потому что…
— Мой папа умер, когда мне было шесть. А моему брату пять. Не говори о
том, что я этого не пойму. Может, мы и из разных миров, но все дети любят
своих родителей одинаково, если они этой любви достойны, — сухо отозвался
Чон и встал с места. Он впечатал в грудь Чимина тетрадь и, перехватив рюкзак,
направился к выходу. — Я тебе все исправил. Жду в машине. Подброшу до
метро.
Чимин несколько секунд растерянно смотрел вслед Чону, глубоко выдыхая, а
затем зажмурил глаза. Он никогда не общался с кем-то так же, как с ним. Он бы
не соврал, если бы сказал, что этот парень из богатой семьи единственный, с
кем он вообще может поговорить. И потерять не только собеседника, но и, как
Чимин считал, друга, было бы для него невыносимо. Даже если Чон его за друга
не считал.
— Мой папа умер при родах. Я не знал его, — внезапно произнес он,
заставляя Чонгука остановиться и обернуться.
— Я видел его на фотографиях. Он был очень красивым. И по рассказам отца
очень добрым. Знаешь, я… Я очень на него похож внешне. Отец любил меня.
Очень сильно любил. Он много работал, чтобы прокормить меня после смерти
папы, покупал мне игрушки и… Он был настоящим, хорошим отцом. Но чем
старше я становился, тем больше я был похож на папу. Он впервые ударил меня,
когда мне исполнилось двенадцать. В мой день рождения он много выпил, хотя
отмечали мы его вдвоем. Сказал мне, что папа умер из-за меня. Что я лишь его
118/596
жалкая копия, которая никогда не заменит ему оригинал. Сказал, что первое
время боролся… Боролся с желанием задушить меня в колыбели, когда я
плакал. Он не высыпался из-за этого, а ему нужно было работать, чтобы были
деньги на еду. И няню для меня, потому что одного он меня оставить не мог.
Больше у нас никого не было. И когда я попытался его успокоить и попросил
уйти спать, он ударил меня по лицу так сильно, что я вывихнул челюсть. Мы
поехали к врачу только утром, а всю ночь я плакал и не мог уснуть. Мне было
больно и обидно. Я не понимал, в чем я виноват? Если бы была возможность
выбрать: я или папа, я бы выбрал жизнь для папы, потому что без него я никому
не нужен, Чонгук. И в больнице мне пришлось сказать, что я упал, когда
баловался. Нам поверили. Отец почувствовал безнаказанность. Стал чаще пить.
И каждый раз, как он выпивал, я терпел побои. Но так было раньше. Сейчас ему
не обязательно быть пьяным, чтобы поднять на меня руку.
Чимин замолчал, прикусывая пухлые губы и неотрывно глядя на Чонгука. Он
не ждал жалости, нет. Но видеть абсолютно непроницаемое лицо перед собой —
было жутко. Тогда Чимин очень явно осознал их с Чоном отличие — Чонгук не
испытывает жалости, слушая подобные истории. Единственное, что мелькнуло в
его глазах — гнев.
— Твой отец — ублюдок, Чимин. Он не был хорошим отцом, не обманывай
себя. Он тебя не любит, — коротко бросил он, заставляя парня вздрогнуть и
сделать шаг назад, но Чон продолжил, — но это не значит, что ты не нужен
остальным. Если живешь, так живи. Такой человек, как твой отец, заслуживает
лишь только смерти. Он дерьмо. Знаешь, что делают с дерьмом бродячие коты?
— поинтересовался он, сунув руки в карманы и подойдя ближе к Чимину,
заглядывая в его глаза. Омега замотал головой, то ли не зная ответа, то ли не
желая отвечать.
— Бродячие коты закапывают дерьмо в землю, Чимин. Я не кот, но в моем
мире поступают точно так же, — хмыкнул он, вздернув одну бровь.
Чимин почувствовал холодок на спине и поежился. Он впервые видел
Чонгука таким и еще раз отметил для себя очередное отличие между ним и
собой. Это пугало, но это было реальностью.
— А ты поможешь мне закопать его в землю? — совсем тихо спросил омега,
подняв на альфу доверчивый взгляд.
В глазах Чона промелькнуло удивление, прежде чем он выпрямил спину и
громко засмеялся, протянув руку и взъерошив мягкие светлые волосы Мини.
— Ну, для чего-то ведь нужны друзья? — бросил он, заставляя омегу
расплыться в улыбке. Чонгук назвал его своим другом.
Восемь лет назад. Месяц со дня смерти Чон Донсу
Разряд молнии озарил небо, раскрасив его голубоватым свечением. Гром

раскатом ударил за несколько секунд до этого, и тучи обрушили на Сеул
крупные капли дождя.
Хосок затянулся сигаретой, шумно вздохнув, и потер затылок, перебирая
пряди волос. На улице было свежо и прохладно, то, что нужно, после довольно
теплого октябрьского дня. Однако стоял на улице он уже довольно давно, и
продолжать заниматься прокрастинацией было бы интереснее в постели. Он
бросил окурок в пепельницу, собираясь зайти в дом, но внезапный свет фар за
воротами отвлек его от сего действа, заставляя обернуться.
Охрана у входа тут же подошла к двери, открыв ее и начиная с кем-то
говорить. Брови Хосока на мгновение вздернулись вверх и он глянул на часы.
Полночь.
— Кого там принесло, блять, — тихо фыркнул он, шагнув по выложенной
плиткой дорожке прямо к воротам, морщась от каплей дождя, что попадали на
119/596
лицо.
— Пожалуйста. Вы не можете не знать, я приходил иногда, я… — вещал
ужасно знакомый мягкий голос, заставляя Хосока ускорить шаг.
— Проваливай, сука. На тебя собак спустить? Или парней-альф из охраны?
Они быстрее разберутся, — хмыкнул один из них, что стоял на посту.
— Не надо альф. Я просто… Чонгук, он… — всхлипнули за воротами вновь.
— Эй, блять. Ну-ка съебись в сторонку, — окликнул Хосок, и охранник,
обернувшись, тут же низко поклонился.
— Молодой господин. Это не стоит вашего внимания. Какая-то заблудшая
шлюха требует пропустить его в дом и выглядит…
— Закройся, — прервал Хосок и выглянул за калитку. Его глаза тут же
расширились, стоило заметить перед собой знакомую худую фигуру. Лицо
Чимина было в крови. Пухлые губы разбиты так, что оставалось лишь надеяться
на то, что зубы целы. Рубашка буквально повисла на плече, а обычно аккуратно
уложенные волосы взлохмачены и вымочены дождем, капли которого ручьями
стекали по лицу и дрожащему телу.
— Хоби! — воскликнул он, громко всхлипывая и буквально бросаясь на шею
Хосока, который перехватил талию омеги одной рукой, слушая громкий плач.
— Тихо. Чимин, блять. Тише, слышишь? Сейчас, — Хосок поморщился, кое-как
отцепив его от себя и глянув в сторону охранника, что, кажется, склонился еще
ниже.
— Еще раз, сука, к нему так обратишься — будешь соскребать свои яйца со
столового ножа. Смекаешь? — поинтересовался он у альфы, и тот лишь закивал.
Хосок оглядел служивого пренебрежительным взглядом и направился в
сторону особняка, придерживая Чимина, который не мог до конца разогнуться,
за талию. От омеги слышались едва ли не истеричные всхлипы и попытки что-то
сказать, но из-за того, что слов было не разобрать, Хосок чувствовал
нарастающее раздражение.
— Блять, я не умею успокаивать людей, слышишь? Ты меня бесишь, Мини.
Прямо сейчас. Очень сильно, — тихо прошипел альфа, входя в дом и направляясь
к лестнице, чтобы подняться в комнату Чонгука. Тот был так вымотан сегодня,
что наверняка лег спать раньше, чем обычно.
Дверь в комнату Чона распахнулась совершенно внезапно. Альфа, который
смазывал заживляющей мазью недавно набитый рукав, обернулся. С его губ
почти сорвались нелестные слова в адрес брата, но увиденное заставило
застыть на месте.
— Забери этот рыдающий раздражитель. Когда люди плачут, я их убиваю, а
не успокаиваю. А его я убивать не хочу, — фыркнул Хосок и тут же отпустил
Чимина от себя.
Чонгук сделал несколько быстрых шагов навстречу, подхватывая упавшего в
его руки Чимина. Омега, кажется, заплакал лишь сильнее, крепко обняв Чона за
шею.
— Он сказал… Что скормит меня бездомным собакам. Что задушит, пока я
буду спать, если останусь. Что позовет своих дружков, чтобы они меня… —
Чимин замолк, снова сорвавшись на всхлипы, и Чон, положив одну руку на его
затылок, поджал губы, глянув в сторону хмурого Хосока.
— Никто тебя не тронет. Чимин. Посмотри на меня. Тебе нужно умыться,
пойдем, — тихо проговорил Чонгук, подняв лицо Мини за подбородок и оглядев
масштабы ущерба. Раньше его уебок-отец никогда не бил по лицу. Что
изменилось за тот месяц, что они не виделись?
Хосок уселся в кресло у кровати, закинув ногу на ногу, и нервно забарабанил
пальцами по подлокотнику, проводив Чимина и Чона, ушедших в ванную,
взглядом.
Чонгук, подведя омегу к раковине, помог ему умыться, плотно сжимая губы в
120/596
тонкую линию и слушая всхлипы, что начали понемногу стихать. Холодная вода
отрезвляла.
— Твоя рубашка порвана. Сними ее, я дам тебе футболку, — приказным
тоном сказал Чонгук и обернулся, чтобы взять из стопки с чистой одеждой белую
выглаженную футболку. Чимин натянул порванную рубашку на плечо, шмыгнув
носом, и запахнул ее на груди.
Альфа несколько секунд смотрел на омегу, а затем, тяжело вздохнув,
положил рядом с Мини одежду и отвернулся, закрыв глаза рукой.
— Не смотрю, — бросил он, и Чимин стал кое-как расстегивать порванную
рубашку дрожащими пальцами. Ткань неприятно липла к коже, а стоило
избавиться от испорченной вещи и надеть сухую одежду, она даже показалась
ему теплой.
— Спасибо. Прости, что я вот так без предупреждения. Я даже не смог
принести свои соболезнования по поводу смерти господина Чон. Ваш отец был…
— Наш отец был жестоким человеком, грамотным главой клана и хуевым
отцом. Не надо, Мини. Все нормально, — бросил Чонгук и обернулся, когда
почувствовал прикосновение к плечу. — Но уж явно получше твоего. Да.
Поговорим? — негромко поинтересовался он и, получив в ответ кивок, вошел
обратно в комнату.
Чимин прошел за ним следом, стянув с ног кроссовки, и забрался на кровать
рядом с Чонгуком, обняв себя за плечи.
— Он был пьян. Снова. Я даже не понял, что сделал не так. Я только
напомнил ему, что у меня завтра день рождения, что мне исполняется
семнадцать, и я уеду, чтобы его не тревожить. А он просто вошел в мою комнату
и стянул за волосы с кровати. И потом говорил много… Ужасных вещей, —
негромко выдохнул Чимин, притянув колени к груди и ткнувшись в них
подбородком.
— Прости, что я вот так пришел. Ты ведь теперь глава клана. Наверняка
много работы, — шепнул Мини, а Чонгук вздохнул, опершись о спинку кровати
лопатками и пожав плечами.
— Мы не обо мне говорим.
— О чем здесь говорить? Это не изменится до тех пор, пока он не убьет меня
или не сдохнет сам, — тихо усмехнулся омега и, немного подумав, лег на плечо
Чонгука, оглядев его обнаженный торс и забитые татуировками руки.
Хосок, молчавший до этого, поджал губы и поморщился, наклоняясь вперед.
Он познакомился с Чимином в тот же год, что и Чонгук. В один из дней старший
брат попросту привез омегу с собой и под удивленный взгляд отца повел его к
себе в комнату, сообщив, что в запретах и наставлениях не нуждается.
Младшему Чону было банально интересно, что происходит между этими двумя,
особенно если учесть, что тогда Чимину едва исполнилось пятнадцать. Однако к
счастью или сожалению, находясь с омегой в столь близких отношениях, Чонгук
ни разу не подумал о нем как о потенциальном партнере. По крайне мере тогда.
Правда, с каждым годом игнорировать тот факт, что Чимин омега, было все
сложнее. Это не помешало Хосоку, как и его брату, завести с Чимином близкую
дружбу. Парень был интересным, начитанным, а еще потрясающим стрелком. И
было неважно, пневматический это пистолет, ружье или винтовка. Это Хосока в
нем и зацепило. Он готов был поспорить с любым, что любил Чимина не меньше,
чем его брат. Немного нестандартная дружба этих троих не смущала никого,
кроме, пожалуй, отца, который уточнял несколько раз, не поебывают ли они его
вдвоем, что звучало крайне мерзко.
— Хочешь, я его убью? — внезапно подал голос Хосок, а его взгляд
изменился на предвкушающий. — Вспорю ему брюхо и повешу на собственных
кишках. Можем отрезать уебку член и ему же его скормить. Или выдавить глаза,
отрубить руки. Хочешь?
121/596
— Хосок… — тяжело вздохнул Чонгук, едва не простонав, а Чимин закачал
головой.
— Не хочу.
— Зря, — с сожалением хмыкнул Хоби, поморщившись, а Чонгук осторожно
опустил Чимина на постель, чтобы сесть.
— Ты не будешь его убивать, Хосок. Мы можем это сделать, но не будем. Это
его отец. Он сам должен разобраться с тем, как с ним поступить, — сухо ответил
Чон. — Кстати говоря. Уже полночь, верно? — усмехнулся он и достал что-то из
тумбы, протянув Чимину.
Омега приподнялся на постели, уставившись на дубовую коробку в руках
Чонгука, и неуверенно взял ту в руки.
— Это мне?
— Ну… С днем рождения, — усмехнулся альфа, разведя руками. Хосок
хохотнул. Не при таких обстоятельствах Гук хотел отдать этот подарок.
Чимин несколько секунд медлил, прежде чем все же открыть коробку и
замереть. Внутри лежал укомплектованный черный «Глок». На его рукояти была
красивая гравировка с инициалами Чимина. Омега несколько секунд смотрел на
оружие, не решаясь взять то в руки, но затем достал подарок из коробки, тут же
извлекая магазин из рукояти, проверяя наличие патронов в нем.
— У тебя ведь не было своего, верно? Держи его при себе. И да, — Чонгук
протянул руку, убрав пряди светлых волос с лица парня, — желаю избавиться от
всего, что тебе мешает, Мини, — проговорил он, слабо улыбнувшись.
Омега поджал разбитые губы, закивав, и поставил пистолет на
предохранитель, положив его в коробку и привстав на коленях, чтобы обнять
альфу вновь.
— Использую его с умом, — тихо шепнул он, болезненно улыбнувшись, когда
Чонгук слабо похлопал его по пояснице.
— Очаровательная картина, сейчас блевану. Позовете, если наконец
решитесь делать маленьких Чон Чонгуков, я посмотрю и порадуюсь за вас, —
бросил Хосок и встал с места под насмешливый взгляд Чонгука и возмущенный
Чимина. В целом ему не привыкать.
Настоящее время
Уже промелькнула мысль о том, что пора бы сваливать отсюда, пока не

засекли, но в прицеле замелькало знакомое лицо. Чимин присмотрелся: тот, кто
нужно. Личный помощник и правая рука Тен Джеха. Без охраны, совсем один и в
назначенном месте встречи со своей порцией свинца. Правда, опоздал, но этот
парень никогда не отличался пунктуальностью.
Хотя даже этого лишнего часа для него не жалко. Исход ведь в любом
случае один.
Великодушно позволить ему оглядеться, сделать пару последних шагов и
спустить предохранитель. Прицелиться получше, чтобы быть уверенным, что
пуля точно достигнет своей цели. Нельзя допустить промаха. Даже пробить
трахею, плечо или сердце для него — осечка. Только в голову, чтобы одна пуля
сделала свое дело наверняка.
Тихо выдохнув, снайпер опустил палец на спусковой крючок. Секунда на то,
чтобы удостовериться в точности прицела и нажать на спусковой крючок. Тихий,
благодаря глушителю, выстрел, сильная отдача в плечо, от которой снова будет
синяк на нежной коже, и он наблюдает сквозь прицел, как тело падает
замертво, а на асфальте расплывается багровое пятно чужих мозгов.
Дело сделано.
Чимин тихо, все еще лежа на животе, собрал свою винтовку, сложил ее в
футляр, надел на лицо маску, надел черные очки и натянул капюшон посильнее,
122/596
чтобы никто не видел его пепельных волос. Ничего не должно выдать его.
Спустившись с крыши и выйдя из здания через черный ход, ничем не
примечательный парень бросил чехол с оружием в багажник ничем не
примечательного автомобиля, взятого в аренду, и скрылся с места преступления
в неизвестном направлении.
Взгляд скользнул по электронному циферблату. Он задержался на полтора
часа, но, по крайней мере, вернется не с пустыми руками.
Вернув автомобиль в аренду, он сел в свой Lexus и только сейчас включил
телефон, тут же набирая номер своего начальника, если его можно назвать
таковым.
Пока он ждал гудки, омега наконец смог скинуть с головы капюшон, стянуть
эту дурацкую маску и очки с лица, выжимая из своей крошки сто тридцать,
потому что его тачку тоже никто не посмеет тормознуть.
— Все сделал? Хвоста нет? — с ходу спросил Чонгук. — Ты задержался.
— Некоторые люди не отличаются пунктуальностью. Но все чисто, я его
убрал. Еду домой.
— Умница, — удовлетворенно хмыкнул Чонгук и замолк, но не сбросил
звонок, будто бы знал, что это не все, о чем с ним хотели поговорить.
— Чонгук-а-а-а, — протянул омега, — я хочу свою награду за успешно
выполненное задание. Ты же не допустишь, чтобы я остался без подарка за
верную службу, правда? — из динамика донеслось не особо довольное «ага», на
которое парень только усмехнулся. — Хочу браслет из новой коллекции Cartier.
Всего лишь тридцать тысяч долларов.
— Блять, Чимин… Ладно. Закажи за мой счет. Номер карты ты знаешь.
Голос Чонгука был недовольным.
— Что за тон? Ты не особо-то жалел бабла на эту шлюху из борделя, который
постоянно шатается к тебе в кабинет. Я все вижу! Он тебе просто отсосал, а я
несколько часов лежал на холодной крыше и морозил свой зад. Еще и убрал не
просто кого-то там, а личного помощника главы другого клана, и мне просто
повезло, что этот болван без охраны ходит, даже если на своей территории. Так
что сверху еще хочу личного массажиста на месяц. Я ведь знаю, что ты любишь
меня.
— Могу лично устроить тебе недельный курс массажа простаты, малыш, —
хмыкнул Чонгук. — Не наглей. Браслет заслужил, а насчет массажиста я
подумаю. Мне надо работать. Дома встретимся.
Чонгук сбросил звонок, а Чимин только усмехнулся. Он ведь знал, что это
Чоново «я подумаю» значит: «все будет, но чисто из вредности я скажу иначе».
Осталось только поскорее добраться до дома, полежать в горячем джакузи,
расслабиться и отогреться, а потом можно и к Чонгуку в кабинет наведаться.
После дела Чимину всегда нужно было потрахаться. Но сначала нужно будет
согреться.
***
Джуно въехал на территорию дорогого особняка из темного кирпича и

вышел из машины. Он уже бывал здесь ранее, когда главой их борделя был еще
Сонг Тэбин. Он лично привозил мальчиков для Тен Джеха или кого-то из его
подчинения, если тот хотел развлечься. Просто потому, что глава клана Тен был
падок на опасные развлечения. Джуно этот человек не нравился никогда,
потому что чаще всего шлюх он либо не возвращал вообще, либо возвращал в
таком состоянии, что после они не могли работать вовсе или очень долго
восстанавливались. Этот человек был садистом, а от таких ничего хорошего
ожидать не стоило.
123/596
Но на Тэхена он произвел положительное впечатление, а Джуно не стал
рассказывать ему об истинной сущности этого человека. Пока что не стоило
раскрывать мальчишке глаза, пусть хоть где-то поверит в хороших людей. Даже
если они главы мафиозных кланов.
Джуно поднял глаза на раскрытое окно, из которого доносился
раздраженный голос Тен Джеха, и постарался прислушаться. Однако ничего,
кроме интонации, было не разобрать.
— Господин разговаривает по телефону. Подождите здесь, пожалуйста, —
известил гостя бета и жестом указал на кресло у журнального столика на
террасе. Джуно кивнул и прошел на указанное место.
— Принесите чай, будьте добры. Черный, без сахара и прочих изысков.
Бета кивнул и удалился, а Джуно, откинувшись в плетеном кресле, весь
обратился в слух, пытаясь услышать и разобрать слова. О чем он говорит,
почему так сильно недоволен? Интуиция подсказывала: случилось что-то
важное.
— Он перешел все границы! — наконец удалось разобрать. — Я могу в
отместку убить Чон Хосока? За то, что он убил моего личного помощника. Кем
этот малец возомнил себя? Я соберу армию! Мне плевать, ты слышишь? Это уже
перебор. Нужно ускориться.
Дальше голос стал стихать, и разобрать что-то было невозможно. Джуно
кивнул, когда перед ним поставили чашку с чаем и только сейчас положил папку
с подготовленными документами на стол. Мужчина, сделав осторожный глоток,
устремил взгляд вдаль, с наслаждением вдыхая свежий воздух. Здесь дышалось
намного легче, чем в городе. Где-то вдалеке запела птичка, и Джуно прикрыл
глаза, слушая ее мелодичный свист. Ему бы отдохнуть, но оставить Тэхена
одного… Пока что было еще слишком рано, а Джуно слишком дорожил этим
мальчишкой, чтобы так просто кинуть его в свободном плаванье без поддержки
и опоры.
— Доброго дня, — поприветствовал Джуно хозяин дома, наконец, выходя к
нему. Мужчина тут же открыл глаза и, поднявшись, коротко поклонился. —
Заставил ждать Вас.
Они пожали друг другу руки. Джуно мотнул головой и присел обратно.
— Ничего страшного. На природе я готов ждать хоть целую вечность. У вас
здесь хорошо.
Тен Джеха только усмехнулся и сел на диванчик, напротив мужчины. Он не
особо любил всю эту пустую болтовню, но не поддержать диалог было бы совсем
невежливо, тем более, что Джуно уже сам раскрыл папку и протянул ее
мужчине.
— Забавно. Раньше ты в тайне от Чон Чонгука привозил мне мальчиков, а
теперь привозишь мне такие важные договоры, — Джеха дернул бровью,
внимательно изучая содержимое документа. Пусть они с Ким Тэхеном
созванивались несколько раз после личной встречи, обговаривая детали, то, что
он читал сейчас… — Кто составлял договор?
— Мы с Тэхеном вдвоем занимались им, — спокойно ответил Джуно, отпивая
чай из чашки. Он выглядел спокойно и расслабленно.
— Вот как? Выглядит так, будто бы его составлял Чон Чонгук.
— Вы ведь понимаете, — начал Джуно, глядя прямо на мужчину, — так как
бордель находится на территории клана Чон, под его защитой и
покровительством, нам пришлось пойти на некоторые уступки, чтобы получить
согласие.
Глава клана Тен только рассмеялся, мотнув головой, продолжая чтение.
— Насколько мне известно, Ким Тэхен умный мальчик и обратился к Чону
после того, как получил согласие других пяти глав.
Джуно и бровью не повел, но откуда этой информацией обладал Тен Джеха?
124/596
Его это слегка напрягло, хотя внешне он оставался спокойным.
— Да, это так. И тем не менее не думаю, что вы предоставили бы нам защиту
того же уровня, что у клана Чон. Если в целом документ Вас устраивает, было бы
хорошо подписать его как можно скорее. Тэхен ждет меня с отчетом.
Джеха тихо рассмеялся и кивнул, полностью погружаясь в чтение документа.
Джуно больше не отвлекал его, пил чай небольшими редкими глотками и
прислушивался к звукам природы. Он наслаждался легким ветерком, доносящим
до него запах хвои и лесных цветов, тихим пением птиц где-то вдалеке.
Никакого шума машин, никакого городского гула, что не стихает ни днем, ни
ночью. Только абсолютное спокойствие, которого альфе уже не хватает.
Наверное, пора уходить на пенсию.
Джеха, дочитав документ, достал из внутреннего кармана пиджака паркер и
принялся ставить свои подписи на всех семи экземплярах, рядом со своим
напечатанным именем.
— Мне вот интересно, — начал он, вырывая Джуно из его идиллии, — как же
так вышло, что Сонг Тэбин умер, а на его место вы посадили совсем еще
зеленого мальчишку, который вряд ли понимает, в какие сети его могут впутать
шесть глав мафиозных кланов? В особенности клан Чон.
— Боюсь, я не в праве обсуждать такие вещи. Но при следующем разговоре с
Тэхеном, вы можете сами задать ему этот вопрос. Если у него будет желание, он
ответит. Я могу идти? — спросил Джуно, убирая все документы обратно в папку.
Тен Джеха поднялся с места, за ним вслед поднялся и Джуно, и они крепко
пожали друг другу руки.
— Обязательно задам этому очаровательному мальчику пару вопросов при
личной встрече. Хорошего дня.
Джуно коротко поклонился мужчине и размеренным, уверенным шагом
направился к своему Subaru. Здесь, на террасе главы клана Тен, было очень
хорошо, но не в его обществе. Джуно никогда не питал особой симпатии к этому
человеку, но они с Сонг Тэбином были во многом очень похожи, так что без
проблем и разногласий вели тайные дела, черт знает каким образом скрывая их
от семьи Чон. Даже от Чон Хосока, спрятаться от глаз и ушей которого, было
задачей не то, чтобы не из легких, скорее, просто невыполнимой.
Хотя, может, Чонгук знал об их темных делах, просто не вмешивался? Черт
их разберет этих мафиози. Джуно никогда не понимал, что у них на уме.
Он сел в машину и, отложив папку на пассажирское сиденье, завел
двигатель, чтобы сдать назад и, когда автоматические ворота открылись,
выезжая с территории особняка. Мужчина выдохнул и сказал голосовому
помощнику в своем телефона позвонить Тэхену. Из динамиков автомобиля
раздались протяжные гудки.
— Что-то случилось? — спросил Тэхен сонным голосом. Полдень, а этот
мальчишка только проснулся. Джуно помотал головой, глянув на часы, но решил
ничего не говорить по этому поводу. Тэхен — это Тэхен, и ничего его не
исправит.
— Думаю, нам следует поспешить с подписанием договора. Так что я хочу
объехать сегодня всех. Сейчас я, как и договаривались, направляюсь к Чхве
Юнхо, потом к Мун Тэилю. Позвони остальным и договорись о времени.
Тэхен вымученно простонал в трубку и зевнул, нисколько не скрывая своего
нежелания созваниваться сейчас с кем-либо.
— К чему такая спешка, Джуно-я? — протянул он. По интонации было
понятно, что сейчас омега обиженно дует губы и морщит лоб. Джуно умилился
бы, но ситуация была довольно серьезной и требовала скорейшего разрешения.
— У меня есть подозрения, что война кланов не за горами. Если она
начнется, учитывая наше местоположение, нас быстро сметут. Мы ведь с тобой
этого не хотим? Я слышал, как Тен Джеха разговаривает с кем-то по телефону. И
125/596
судя по обрывкам фраз, которые я услышал, Чон Чонгук убил его личного
помощника. В ответ Джеха хочет убить Чон Хосока. Нам нужно как можно
скорее отделяться от клана Чон. Вряд ли Чон Чонгук бросится спасать тебя и
твое дело, даже если ты находишься под его покровительством.
Тэхен тяжело вздохнул, обдумывая полученную информацию.
— Хорошо. Я сейчас обзвоню всех, только… к Чон Чонгуку я поеду лично. Так
что тебе остались всего четыре человека, Джуно-я. Помогу тебе в этой скучной
работе с документами. Как раз я хотел развеяться сегодня вечером. Да и с Чон
Чонгуком мне надо переговорить. Хочу взять парочку новеньких к нам в
бордель.
— Ладно. Я жду от тебя информации.
Джуно, конечно, понимал, что Тэхен вовсе не собирался брать новых людей в
бордель. Хотя даже если он не соврал сейчас, это наверняка было лишь
предлогом для того, чтобы увидеть Чон Чонгука. Может быть, Ким Тэхен и умел
делать вид, что его совершенно ничего не беспокоит, но Джуно ясно видел,
насколько глава клана Чон интересен этому юному омеге.
Только вот пытаться его предостеречь от этой связи было бесполезно. Тэхен
в таких вопросах точно не стал бы никого слушать, это Джуно знал наверняка.
***
После короткого: «Я буду у тебя через полчаса, сладкий», Тэхен сел в свой
красный Ford Mustang и, выжимая сто двадцать, мчался по трассе, включив
музыку, подпевая Элтону Джону, иногда пальцами отбивая ритм о руль.
Может быть, все было не так уж и радужно, но раз сейчас он мог
наслаждаться жизнью, моментом, дорогой и хорошей музыкой, почему Тэ
должен отказывать себе в таком удовольствии? Настроение было отличным и
даже не потому, что он ехал к Чон Чонгуку, хотя Тэмин полчаса твердил
обратное. Оно было отличным просто потому что.
Потому что у Тэхена был хороший день, потому что сегодня он выспался,
потому что сегодня не было совсем никаких проблем. Джуно подписал договоры
со всеми и в каждом из семи экземпляров осталась лишь одна свободная графа
для подписи Чон Чонгука. Так почему же ему грустить? Все было хорошо.
Тэхен за пару поездок в этот дорогущий особняк уже успел выучить каждый
поворот и свободно ориентировался на тускло освещенной трассе. Ехать
осталось совсем недолго, вдалеке уже виднелись огни охраняемого всеми
способами особняка. Тэхен бы не удивился, если бы узнал, что о его приезде
Чонгуку докладывают заранее при помощи каких-нибудь орбитальных
спутников или квадрокоптеров, патрулирующих близлежащие пути подъезда.
Ворота, как Тэхен уже привык, открылись для него без лишних вопросов, но в
этот раз его не встретил Мин Юнги, к Тэхену вышел какой-то бета.
— Я провожу Вас к господину, — сказал парень лет двадцати на вид. Тэхен
только кивнул, заглушая двигатель, но ничего не сказал. Вышел из машины и
молча проследовал за мальчишкой, прихватив папку с документами и, конечно
же, не забыв про свой телефон. Так, на всякий случай.
— Господин сейчас отдыхает у бассейна, так что просил проводить Вас туда
же. Подать Вам вина? — спросил бета, огибая главную лестницу, чтобы пройти к
заднему двору прямо через особняк, не делая крюк вокруг огромного дома.
Тэхен дернул бровью. Он что, заслужил достойный прием в этом доме?
Забавно. Удивительно, чего можно добиться, переспав с кем-то единожды. Что
же будет, если они потрахаются снова? Чонгук, как заботливый папик, подарит
Тэхену новую тачку или купит для него всю новую коллекцию от Gucci?
Забавный он, этот Чон Чонгук.
126/596
— Бокал белого полусладкого или розового вина будет неплохо. Только не
французское. Ненавижу французское вино.
Бета кивнул и, открыв перед гостем двери, ведущие на задний двор,
пропустил парня вперед. Дальше он не будет сопровождать омегу.
Тэхен уже увидел Чонгука, тот как раз вылез из бассейна и опустился на
один из шезлонгов. Непривычно было видеть его не в рубашке и строгих брюках,
а в одних лишь плавках, да еще и на отдыхе. Он умеет расслабляться и даже
делает это время от времени, надо же.
— Я привез документы, — радостно известил Тэхен, кладя папку на столик
рядом с альфой, присаживаясь на соседний шезлонг и доставая свои тонкие
ментоловые сигареты и черный мундштук.
Чонгук тихо хмыкнул, окидывая его оценивающим взглядом.
— В том и была цель твоего визита, разве нет? — усмехнулся альфа и взял
документы, изучая их.
— Может, я соврал тебе по телефону, а на самом деле приехал потому, что
хотел тебя увидеть? — прямо спросил Тэхен, встречаясь с вопросительным
взглядом Чонгука, спокойно его выдерживая. Неясно, сколько они вот так
смотрели друг на друга, но взгляды отвели одновременно. Чонгук на
документы, а Тэхен на бету, что принес ему бокал вина, молча поставил на
столик и удалился.
— Ты разве не за рулем? — спросил Чонгук, больше не поднимая на омегу
глаз, продолжая читать документы. Нужно было удостовериться, что все в
порядке, прежде чем он поставит свою подпись в последней графе.
— За рулем. Один бокал не помешает мне нормально доехать до дома. Или
ты все-таки переживаешь за меня? — усмехнулся Тэхен и, пригубив вино,
подошел к бассейну, опуская в воду тонкие пальцы. — Теплая.
— Можешь искупаться, если хочешь.
Усмехнувшись на такое предложение, парень мотнул головой и вернулся на
шезлонг, вытягивая ноги и закидывая одну на другую. Он так и не закурил,
полностью отвлекаясь на вино.
— Откажусь, спасибо. Давай поскорее закончим с этим, и я поеду домой. Хочу
отдохнуть, у меня был тяжелый день.
Тэхен нагло врал, но кому до этого какое дело?
Чонгук подумал было предложить ему отдохнуть прямо здесь и остаться
спать в одной из гостевых спален, но промолчал. Тэхен все равно откажется.
Или, что хуже, согласится, надумав себе слишком много. А альфа был очень
осторожен и предусмотрителен в таких вещах.
Оба замолчали. Тэ разглядывал голубую подсветку бассейна и отблески
фонарей на поверхности воды, Чонгук читал строчку за строчкой в каждом
пункте, и никто никому не мешал, но им обоим было комфортно молчать рядом
друг с другом. Хотя сейчас, кажется, никто из них об этом не задумывался.
Тэхен даже не обращал внимания на то, что Чон сейчас рядом с ним в одних
только плавках, с мокрыми, зачесанными назад волосами, источает свой
потрясающий запах совсем рядом — только руку протянуть и можно
прикоснуться. Омега был мыслями совершенно не в этом месте. Он вспоминал
родителей, отдаленно слышал их голоса.
В его воспоминании они веселились вместе с ним, еще маленьким и
беззаботным, в аквапарке, скатываясь со своим отпрыском по очереди на
перегонки с горок, выполняя его глупые поручения. Они смеялись, смеялся
вместе с ними и Тэхен. И в этом воспоминании он был так счастлив, что не мог
сдержать слабой, но теплой улыбки в реальности.
— Я подготовил новый договор о нашем с тобой партнерстве, — Чонгук очень
жестоко вырвал его из приятных воспоминаний своим голосом, заставляя
младшего тихо вздохнуть, тряхнув высветленными волосами. Он взял бокал вина
127/596
и сделал глоток, наконец переводя взгляд на альфу.
— Что там изменилось, за исключением того, что мы с тобой уже
обговаривали? — спросил Тэ, получив в ответ только короткий отрицательный
жест.
Тэхен, недолго думая, допил свое вино в один глоток и пересел на шезлонг
Чонгука, как будто бы невзначай положив руку на его колено, сжав его, изучая
при этом документ очень внимательным взглядом. Альфа перевел на его руку
заинтересованный взгляд, никак не препятствуя прикосновению, не убирая его
ладони. Хочет — пускай. Даже если этот омега нагло дразнится сейчас, Чонгук
не собирается лишать его такого удовольствия и лишаться его сам. А
прикосновения Тэхена были для него приятны.
— Ты все же хочешь единолично защищать меня и даже дать мне личную
охрану? Как мило. Буду расценивать это как беспокойство обо мне, — Тэ провел
по губам языком, сдерживая довольную ухмылку, а затем убрав руку с
накаченного бедра, взял ручку Чонгука и подписал оба экземпляра договора,
убирая свой в папку, с которой приехал.
Он поднял глаза на Чонгука, внимательно разглядывая его лицо, будто бы
размышляя над чем-то, как вдруг притянул альфу к себе за шею, целуя его
напористо, нисколько не стесняясь того, что вокруг ходят люди из охраны, Мин
Юнги, совершающий обход, а из окна за ними наблюдает Пак Чимин, которого
не заметил никто из этих двоих.
Альфа был совсем не против этого поцелуя, он быстро перехватил
инициативу, проникая языком сквозь мягкие губы, намазанные бесцветным
бальзамом, и ровный ряд зубов в податливый рот, встречаясь с его языком.
Чонгуку нравилось целовать его настолько развязно, чтобы ощущать, как их
запахи в одно мгновение усиливаются, смешиваясь в воздухе, окутывая
каждого, оседая в носу так навязчиво, что они перестают чувствовать все, кроме
смеси их феромонов.
Только Тэхен как-то слишком быстро отстранился и скользнул языком по
своим губам, слизывая общую слюну, не отводя от глаз Чонгука своего
пристального, пронзительного взгляда.
— Мне понравилось с тобой целоваться. Не смог удержаться. Пока.
Тэхен даже не дождался ответа. Забрал папку с документами и ушел, не
оборачиваясь, оставляя Чон Чонгука смотреть ему вслед и тихо закипать.
Потому что он, вообще-то, не позволяет омегам так себя вести.
А о том, что ему нужно было договориться о покупке новых людей в бордель,
Тэхен попросту забыл. Чертов альфа напрочь вышибал ему все мозги. Ну, почти
все.
Автомобиль Чимина: https://mycityauto.com/wp-content/uploads/2021/03/Lexus-LC-

2021-1.jpg
128/596
Friendship
Тишина разбавлялась частыми гневными вздохами и голосами.

Пятеро глав кланов сидели все в том же небольшом помещении, устроив
внеочередное собрание после случившегося. Конечно же, никто не мог
игнорировать смерть того, кто был максимально приближен к главе клана Тен.
— Этот маленький ублюдок еще не понимает, во что ввязывается! Я устрою
ему сладкую жизнь. В последние минуты своей жизни Чон Чонгук будет молить
меня о том, чтобы я его пощадил, рыдая и пуская сопли! — прорычал Тен, ударив
рукой по столу. — А его садиста брата я подвергну еще более жестоким пыткам.
Удавлю его собственными кишками, пока он будет рыдать и звать на помощь
дохлого папочку.
Тэиль, по обыкновению сидящий рядом с Енсу, закатил глаза.
— Я говорил Вам не спешить. Говорил послать людей и нападать после
разгрузки судна, когда лишние люди уедут, а не во время этого, — сухо ответил
глава клана Юн, уже привычно чувствуя, как Тэиль сжимает его колено под
столом, словно умоляя держать себя в руках.
Тен Джеха возмущенно выдохнул и оскалился.
— Ты много болтаешь и нихера не делаешь, Енсу. Все просишь ждать, но
чего? Чего нам ждать? Когда Чон Чонгуку надоест сидеть без дела, и он пойдет
рубить наши головы одну за одной?
— При всем моем уважении, Джеха, — хрипло проговорил Чхве Юнхо,
усмехаясь, — но если мы поторопимся, то головы нам снесут быстрее. Уберут по
одному. Я хочу отправить этого выблядка на тот свет не меньше тебя, но это не
мешает мне думать, прежде чем что-то сделать.
Тен хмыкнул и поморщился. Старик Чхве его раздражал. Тем, что до сих пор
старался удержать власть своего клана этими мерзкими трясущимися руками,
что строил из себя самого умного, опираясь на свой преклонный возраст. Но при
этом, Джеха уверен, был тем еще трусом, прячась за спиной своего молодого
сына.
— И что ты предлагаешь? — поинтересовался Ли Сихван, постукивая
пальцами по часам на своей руке. Быть может, это привычка, а может, он вновь
куда-то дико спешил.
— Я предлагаю сделать ответный шаг и убить Чон Хосока. Я уже говорил об
этом Енсу и повторюсь сейчас — кровь за кровь. Это то, чем я жил всю свою
жизнь.
— Вы, наверное, сошли с ума, господин Тен. Убить правую руку и убить
родного брата — два разных понятия, — вмешался Тэиль, чувствуя, как Енсу
рядом напрягается.
— Чон Хосок, в первую очередь, правая рука этого молокососа, да и… Что в
таких делах может понимать омега? Ваш клан вечно всех жалеет, не вступает в
войны, и сейчас только благодаря черт знает чему ты, Тэиль, вмешался в это
дело, — прошипел Джеха.
— Понимаю побольше вашего, если знаю, что убить Чон Хосока — это
самоубийство. Чонгук не пожалеет никого, если его брат будет мертв. Это как
войти безоружным в клетку со львом, не иначе. Он не идиот и поймет, что в этом
замешаны Вы. Мы потеряем союзника и ослабим позиции, если Вы поступите
подобным образом, — твердо ответил Тэиль и прикусил губы.
— Но я не безоружен. А Чонгук не лев, а щенок, возомнивший себя царем
зверей. Вы мне поможете в том, чтобы начать войну против него. Разве не для
этого мы объединились? Чтобы убрать его и его ебанутого братца! Да и,
думаете, Чон Хосок достоин того, чтобы из-за него Чонгук развязал настоящую
войну и потерял свое достоинство в глазах правительства?
129/596
В помещении на мгновение повисло молчание. Джеха оглядывал каждого
присутствующего и видел лишь опущенные в стол глаза. Лишь Енсу смотрел
прямо и твердо, с долей раздражения. Словно он, Тен Джеха, ничего здесь не
значит.
— Когда-то, когда Чонгук еще был ребенком, а его отец тесно сотрудничал
со мной, — вдруг хрипло начал глава Чхве, перебирая сморщенными от старости
пальцами, — я приехал со своим сыном Хосоком к ним в дом. Моему сыну было
около двенадцати, а Чонгуку от силы лет пять-шесть. Его брат, Чон Хосок, сидел
на ковре в гостевом зале и играл с машинками, возя их по ковру, пока Чонгук
устроился в кресле и лишь наблюдал. Мы с Донсу отошли поболтать о нашем
сотрудничестве, и я оставил сына с ними. Через пару минут из гостиной
послышалось: «Нет, это я Хосок! Так меня назвал папа! Ты мне врешь!». Я
подумал, что это забавно. Что маленький Чон Хосок не знает, что все имена
могут повторяться между собой, что он не единственный такой на Земле.
Посмеялся, но потом услышал вскрик своего старшего, и мы с Донсу немедленно
вернулись обратно. Знаешь, что я увидел? Ма-а-аленький, хрупкий Чон Чонгук с
огромными оленьими глазами, такими наивными, чистыми, стоял перед моим
трусом-сыном, подняв настоящий пистолет. Он сказал: «Ты сменишь имя, потому
что мой брат такой один. Только он может быть Хосоком. Если ты этого не
сделаешь, я убью тебя». Донсу был так зол. Он забрал пистолет у Чонгука и
заорал: «Где ты его взял? Где ты взял это, Чонгук»? Пистолет был заряжен. Но
маленький мальчик еще не знал, что нужно снять его с предохранителя. Он
только смотрел на отца, а его чистый и невинный взгляд стал злым и таким,
словно не забери у него Донсу пистолет, он бы выстрелил в отца не
задумываясь. Он сказал: «Я взял его в твоем кабинете. Ты сам сказал, что все,
что я захочу, будет принадлежать мне». Донсу позвал своего мужа, и тот увел
детей. Рыдающего Хосока, который жался к Чонгуку, и его самого. Он до
последнего смотрел на моего сына так злостно, будто готов порвать его на
клочки голыми руками. Как оказалось, пистолет взял не Чонгук, а Хосок. Донсу
по неосторожности оставил его на столе в кабинете и не запер дверь. Он
извинялся. Очень долго извинялся передо мной, а я злился на себя. Потому что
мой двенадцатилетний сын оказался под прицелом пятилетки и чуть в штаны не
наложил от испуга. Это глупая история. Глупая и старая, но знаешь, что из нее
можно вынести? Чонгук с детства берет то, что захочет. Прикрывает своего
брата даже в блядских мелочах. И если в пять лет этот мальчик с оленьими
глазами был готов убить за то, что кого-то зовут так же, как и его брата, как
думаешь, что он сделает в двадцать восемь, держа в руках половину Сеула и его
окраин, если какой-то Тен Джеха снесет его брату башку?
И снова тишина. Тен Джеха шумно выдохнул и качнул головой.
— Это было давно. Идиотская история. Она ни о чем не говорит.
— Тогда ты глуп, — парировал Чхве, разводя руками.
— Довольно. Ты не будешь никого убивать, Джеха, — твердо произнес Енсу,
прерывая этих двоих.
— Кто ты такой, чтобы мне указывать, Енсу? Я жажду мести. Мне плевать,
что будет делать с этим Чон Чонгук, я хочу увидеть, как он рыдает над трупом
своего брата. И пока он будет морально разбит, если уж он так его любит, я убью
и его. Нанесу удар. Найму лучшего киллера, которого только найду!
— Тогда делай это без нас, — внезапно отозвался Ли Сихван, откинувшись на
спинку стула. Тен уставился в его сторону и, тихо хмыкнув, обвел всех взглядом.
— Жалкие трусы! Я повешу голову Чон Хосока над своим камином. А затем
доберусь и до жалкого выблядка, от которого у всех вас поджилки трясутся! —
выплюнул он и, с грохотом откинув стул, встал с места, выходя из помещения.
Дверь захлопнулась. Тэиль нервно прикусил язык и взглянул на Енсу.
— Мы лишились союзника.
130/596
— Мы отсеяли идиота. Давайте вернемся к обсуждению дальнейших
действий. Дела клана Тен больше нас не касаются, — просто ответил Юн, достав
из папки документы.
***
— Короче, если тебе интересно знать, что я думаю, то я в жопе. Но не в той,

которая может понравиться нам с тобой. Хотя у нас разные вкусы, ты же
поебываешь Мини. У меня на него не встает, если это не течка, — задумчиво
выдал Хосок. Чонгук только дернул бровью, но его лицо осталось таким же
невозмутимым.
— А что я, по-твоему, должен был сделать? Постелить клану Тен ковровую
дорожку ко всем своим поставкам? Или сообщать о времени прибытия грузовых
судов, чтобы он не утруждал себя слишком сильно? Не я начал это дерьмо, но я
его закончу, — проговорил Чонгук и замолчал, опустив взгляд на бумаги в своей
руке.
— Посиди дома, пока я со всем этим не разберусь. Твои птички могут
передать тебе необходимую информацию через средства связи. Или приехать
сюда в крайнем случае. Ты ведь понимаешь, что…
— Ой, бля-я-я, — Хосок перебил брата, не дав ему договорить, и поморщился.
Такое поведение он позволял себе только наедине, — ты что, переживаешь, что
мой прекрасный хуец кто-то отстрелит? Братец, это реально заебывает. Я
поехал развлекаться, у меня, в отличие от тебя, личной домашней шлюшки нет.
Так что аrrivederci*, господин. Я ушел, трахну кого-нибудь, у меня член чешется
от недоеба.
Хосок поднялся с кресла и махнул брату рукой, не оборачиваясь.
— Хоби, не выводи меня. Шлюху можно и на дом заказать. Я убил правую
руку главы клана Тен, моя правая рука — это ты. Не факт, что он будет мстить,
но если решится, то твоя безопасность для меня важнее, чем твои тупые
желания, — голос альфы прозвучал серьезно и холодно. Но Чонгук и правда
раздражался в подобных ситуациях. Он искренне не понимал, почему Хосок
относится ко всему этому настолько несерьезно.
— Я в следующий раз позову тебя, чтобы ты мне сраку подтер. Расслабься,
Гук-и, ничего со мной не случится. Понял? Ради твоего спокойствия я поеду к
твоему личному хуесосу в бордель. Это ведь у нас теперь нейтральная
территория, и убивать меня там ну никак нельзя, да? Вот я и посмотрю,
насколько гениальное решение бывшей шлюхи нам помогает. Хотя я все еще
сомневаюсь, что звание «бывшей шлюхи» верно, — Хосок сделал задумчивое
лицо и, ухмыльнувшись брату, показательно толкнул языком щеку, вытянув губы
трубочкой, и направился на выход, махнув рукой снова.
Хотел того Чонгук или нет, Хосок все равно вышел из его кабинета и
направился прочь. Не в его стиле прятаться на дне или (что еще более позорно)
за спиной брата. Потому что должно быть наоборот. За спиной брата место
Чонгука. Так отец учил всю его жизнь, но после его смерти отчего-то всегда
выходило наоборот.
Чон-младший спустился в гараж и сел в свою тачку, выезжая с участка.
Если бы все было нормально, он бы открыл все окна и включил музыку
погромче, но сейчас слишком опасно ехать настолько открыто. Хотя если бы он
заботился о своей безопасности должным образом, взял бы тачку кого-нибудь из
охраны. Да того же Юнги. Но свою малышку Чон Хосок ни на что не променял
бы. Если только на новенькую, но такую же единственную.
Со скоростью почти в двести километров в час, Хосок долетел до борделя
Тэхена за пятнадцать минут по пустым ночным дорогам. Часы показывали почти
131/596
час ночи, но альфа был уверен в том, что личный хуесос его брата, называть
которого иначе он не намеревался, уж точно устроит ему превосходный прием и
исполнит любой каприз. В прошлый раз за них двоих Чон Хосок отвалил этому
омеге кругленькую сумму. А на бабки Тэхен был падок.
Войдя в бордель, Хосок осмотрел танцующих на шестах омег и тихо хмыкнул,
кидая тому, что справа, купюру под ноги. Он трахал этого мальчика в прошлый
раз. И еле сдержался, чтобы не грохнуть его, потому что его лицо и голос очень
сильно напоминали альфе тень его грязного прошлого. Того, о ком он
вспоминать не хотел.
— У меня буквально нет отбоя от важных гостей, — довольно улыбнулся
Тэхен, подходя к Хосоку, окидывая его оценивающим взглядом. Как будто бы
подсчитывал: на какую сумму одет альфа сегодня.
— О, личная соска моего братца! Смотрю, поднимаешь качество сервиса?
Глядишь, скоро сможешь взять грамотного бету на должность хоста, чтобы не
бегать и не встречать гостей лично.
Тэхен только тихо рассмеялся и провел большим пальцем по нижней губе.
Провоцирует? Скорее дразнит. Наверняка догадывается, что Хосок его и
пальцем не тронет.
— Сладкий, а ты завидуешь. Я почти уверен. Но ничего, можешь выбрать
кого-нибудь похожего на меня, раз оригинал тебе не по зубам. Только смотри,
аккуратнее со словами, я на нейтральной территории могу и в обслуживании
тебе отказать, — проворковал Тэхен с очаровательной улыбкой. И почему он
нравился Чонгуку? Хосок откровенно не понимал, почему у его брата настолько
хуевый вкус.
— Ты так много пиздишь. Мне все меньше и меньше хочется оставить у тебя
свои денежки. Короче, малыш, мне нужна отдельная комната и симпатичный
мальчик, который будет подливать мне алкашку и держаться подальше. Так что
обеспечь мне бутылочку рома, хотя бы двадцатилетней выдержки, и укрытие.
Ты же у нас теперь и таким заведуешь, так что работай на благо клиентов. И
меня здесь нет, даже если будет спрашивать Чонгук. Запомнил или это слишком
большой объем инфы для твоего мозга? Давай бумажечку, я запишу где-нибудь.
А то у вас, шлюх, даже бывших, слишком много разъебанных дыр — влетело и
вылетело.
Тэхен начинал закипать, но не показывал этого, разве что глазами уже
испепелил Чон Хосока бесчисленное количество раз.
— Пойдем. Обеспечу тебя временным пристанищем. А то вздумаешь уехать в
другой бордель, тебя там грохнут, и Чонгук, пока будет за тебя непутевого
мстить, не сможет уделить прекрасному мне свое внимание.
Хосок подозрительно прищурился.
— Откуда знаешь? — поинтересовался он. Тэхен лишь неоднозначно пожал
плечами и улыбнулся.
— Я хозяин борделя, сладкий. Я много чего знаю.
Тэхен подошел к бару, шепнул что-то парнишке за стойкой и, забрав
бутылку, поднялся по лестнице. Пройдя мимо своего кабинета, Тэ направился
дальше по коридору, уводя альфу от шумной музыки. По дороге омега набирал
кому-то сообщение в телефоне. Видимо, предупреждал о заказе.
Больше они не разговаривали. Тэхен только вручил ему бутылку рома
двадцатилетней выдержки, как Хосок и заказывал, и оставил его в одиночестве
перед дверью. Говорить в любом случае больше было не о чем.
Хоби вошел в комнату, оглянувшись на мальчишку, который уже был внутри.
Парню на вид было около двадцати, и, судя по осторожному взгляду, он знал,
кто его клиент.
— Боишься? — усмехнулся альфа, хищно оглядев парня и поставив бутылку
на стол рядом с креслом, усевшись в него. Омега закачал головой, так и не
132/596
раскрыв рта, — Правильно делаешь. Подлей мне ром и отойди подальше. Не
попадайся мне на глаза, просто наливай, — приказным тоном произнес Хосок.
Он расслабленно откинулся на спинку кресла и, взяв в руку наполненный
ромом стакан, сделал крупный глоток, жмурясь. Приятный на вкус.
Глаз открывать не хотелось, но и сидеть так постоянно он не мог. Поэтому
просто молчал, разглядывая потолок, и пил. В голове витал целый рой мыслей.
Почему все произошло именно так? И думал он не об убийстве правой руки
главы клана Тен, нет. На него было насрать. Он думал о себе. О Чонгуке. И о
своем отце. Хотя можно ли вообще называть его отцом?
Шестнадцать лет назад
Хосок, широко улыбнувшись, крепко сжал рукой перила балкона и ветку

плюща, что обвивала стену дома. Он делал так уже не раз, пытаясь взобраться
на второй этаж в комнату старшего брата, который закрывался там каждый раз,
как начинал заниматься.
Он долез до второго этажа, кряхтя, и заглянул через балконную дверь,
удерживаясь за перила.
— Какие проблемы в экономической сфере наиболее распространены в
нашей стране? — строго спрашивал преподаватель, молодой, высокий и
стройный омега. Он преподавал Чонгуку сразу несколько предметов: бизнес,
право и экономику. В свои двенадцать Чон неплохо управлялся со всем этим, и,
не смотря на то, что отец приучал юношу к прекрасному уже с этого возраста,
нанимая для своего сына множество преподавателей-омег, мол, не будет ходить
по размалеванным шлюхам позже, насмотревшись сейчас, молодой
преподаватель Чонгука интересовал мало. К тому же ему было всего
двенадцать, а политики отца он не понимал. Ведь проще нанять какого-нибудь
альфу или бету, чтобы он ни на что не отвлекался, раз отцу так нужны его
знания.
— Напряженные отношения с некоторыми соседними странами, стареющее
население, негибкий рынок труда, безработица среди молодежи, монополия
крупных корпораций и высокая зависимость от экспорта, за счет которого
формируется около сорока процентов внутреннего валового продукта. Плюс
нарастающее давление региональных конкурентов. — быстро и четко ответил
Чон, прокрутив в пальцах ручку.
— И кто же для нас региональные конкуренты? — поинтересовался омега,
присев на край стола и усмехнувшись. Чон поднял на омегу взгляд исподлобья и
изогнул бровь.
— Япония и Китай. Это очевидный вопрос. Вы уже спрашивали.
— Правда? Ну, скажем так, мне хотелось спросить еще раз, чтобы точно
удостовериться в твоих знаниях. Ты умный мальчик, Чонгук, — начал было
омега, но внезапные звуки копошения со стороны балкона отвлекли
преподавателя.
— Псс… Чонгук-и. Братец, — позвал Хосок, уже собираясь перелезть через
перила в комнату.
Чонгук так же обернулся и встал с места. Еще не хватало, чтобы этот идиот
себе что-нибудь расшиб. Чон ведь говорил ему — не лазить по стенам в его
балкон.
— Ты охренел, Хосок? Свали с моего балкона! Какого черта? У меня занятия!
— воскликнул Гук и вышел на балкон. Хосок хохотнул и, прежде чем брат успел
словить его за шиворот, ловко зацепился рукой за ветви плюща и сполз вниз.
— А то что будет? — поинтересовался он, ухмыльнувшись. — Тебе ведь
надоело сидеть там, спускайся и давай походим по территории, — предложил
альфа, а снизу послышался громкий собачий лай.
133/596
— Ты серьезно? Что не понятно в словах «у меня занятия»? И я запретил
лазить на мой балкон. Тебе это в голову вбить нужно, чтобы ты прекратил? —
голос Чонгука был полон возмущения и недовольства. Он даже не слышал, что
преподаватель позвал его несколько раз и вышел на балкон, так же упираясь
руками в перила и глядя вниз.
— Хосок. Я скажу твоему отцу, если ты будешь срывать занятия Чонгука, —
серьезно произнес омега, нахмурив брови.
— А я скажу отцу, что Вы вертите жопой перед моим малолетним братом.
Ему всего двенадцать! То, что он на вас дрочит по ночам, не значит, что Вам
тоже можно! — воскликнул вдруг он, вгоняя Чонгука в ступор, а омегу в краску.
— Да что ты такое говоришь! — воскликнул омега, а Чонгук крепче сжал
руками перила.
— Я убью его, — прошипел он и, развернувшись, направился на выход из
комнаты.
И минуты не прошло, как Чон выскочил из двери главного входа, выбегая на
улицу. И он действительно бежал. Хосок, конечно, попытался удрать, но через
мгновение послышался визг омеги с балкона и лай собаки, а два брата
покатились по зеленому газону, сцепившись.
— Я прибью тебя! — заорал Чонгук под громкий смех Хосока, который
пытался прикрыться руками во время сильных ударов, а затем нанося те в ответ.
Все бы было прекрасно, и Гук, будучи уже сейчас чуть крупнее Хоби,
несомненно вдарил бы брату по лицу больше чем два раза, но Фея, огромных
размеров доберман, грозно зарычав, вцепилась в ногу старшего под его вскрик,
потянув Чона в сторону. Неудивительно, что она защищала именно того, с кем
проводила больше времени.
— Фея, фу! Фея! — тут же воскликнул Хосок, вскочив с места, а Чон,
потянувшись, попытался отцепить собаку от своей штанины.
Хоби перехватил собаку за ошейник, с трудом оттянув ее в сторону, а Чонгук,
стоило ей разжать челюсть, отполз в сторону.
— Сидеть, Фея! Плохая собака! Что ты натворила? — причитал Хосок, присев
рядом с ней и хмурясь. Чонгук, тяжело дыша, стер кровь с разбитой губы и
потянул наверх разорванную штанину, оглядев свежие следы от зубов. Не
сильные, на ноге остались вмятины и легкий кровоподтек, но это было
нестрашно.
— Хорошая псина! Она тебя защищала, придурок, — фыркнул Чон и поднялся
с места, отряхнувшись. Трава прилипла к рубашке и штанам, которые пришли в
негодность, — не ругай ее. Если бы не Фея, я бы тебе нос сломал, понял?
Хосок насупился.
— Ты просто…
— Что здесь происходит? — грозный голос отца прервал Хосока. Он тут же
встал на ноги и взглянул на Донсу, за спиной которого маячил тот самый омега и
двое альф из личного состава охраны главы клана.
— Отец… — начал было Чон, но голос омеги его прервал.
— Ваш младший сын залез на балкон Чонгука и начал говорить
отвратительные вещи. А когда Чон спустился вниз, он натравил на него эту
мерзкую псину, — поморщился преподаватель, скрестив руки на груди. Чонгук и
Хосок растерянно переглянулись.
— Я не натравливал на него Фею.
— Она просто защищала Хосока, потому что я…
— Достаточно, — он снова прервал этих двоих и поморщился, — Хосок,
подойди ко мне.
Маленький альфа, сжавшись, сделал несколько шагов в сторону Донсу,
отпустив собачий ошейник, и затравленно взглянул в сторону Чонгука, который
остался стоять на месте, но смолчать просто не мог.
134/596
— Отец. Он не натравливал на меня Фею, так вышло, потому что я…
— Замолчи, Чонгук. С тобой я поговорю позже, — мужчина глянул в сторону
старшего сына, а затем, не долго думая, достал пистолет из кобуры на бедре
своего охранника. Чонгук почувствовал, как внутренности опустились куда-то
вниз, а Хосок сделал неуверенный шаг назад, когда мужчина снял пистолет с
предохранителя и протянул его ему рукоятью вперед.
— Помнишь, что я говорил тебе, Хосок? Ты должен защищать своего брата.
Ты растешь для того, чтобы когда-то стать для него помощником и верным
приближенным, его правой рукой. Сдохнешь, но брата защитишь. Это не тебе
держать в руках бразды правления, ты нужен для другого.
До Чонгука дошло слишком быстро. Он глянул на собаку, затем на Хосока,
который, словно все еще не понимая, протянул руку к пистолету и крепко сжал
рукоять.
— Не надо. Отец, что ты такое говоришь? Фея ведь наша. Она ничего плохого
не сделала! Отец! — Чонгук пытался обратить на себя внимание, докричаться,
уже был готов закрыть собаку собой, но один из охраны, шагнув в его сторону,
придержал парня за плечи. Хосок несколько секунд с непониманием смотрел на
оружие в своих руках, а когда до него наконец начало доходить, его тело пробил
холод, а губы часто задрожали.
— Отец, я не могу. Пожалуйста. Фея не хотела, — всхлипнул Хосок,
оглянувшись на собаку, которая, свесив язык на бок, с непониманием смотрела в
их сторону, все еще сидя на месте.
— Мне плевать, хотела она этого или нет. Она напала на твоего брата и
должна понести за это наказание. Убей тупую псину, пока я не приказал сунуть
ее в мешок и бросить в воду. Лучше уж быстрая смерть, ты так не считаешь?
— Нет… Нет, я не могу! Отец, пожалуйста! Отец! — Хосок не сдержался от
слез, вскрикнув, когда мужчина, потеряв терпение, перехватил его за руку и
повернул в сторону собаки, заставив вскинуть руки с пистолетом.
— Стреляй! — заорал он, встряхнув Хосока за шкирку, не обращая внимания
на его плач, что буквально перерос в вой.
— Что ты творишь?! Не надо! Это наша собака! Она наша! Ты не посмеешь! —
воскликнул Чонгук, попытавшись вырваться из хватки альфы, что держал его,
но что мог сделать двенадцатилетний мальчик, едва не впадающий в истерику,
против взрослого по-настоящему огромного мужчины?
Фея доверчиво глядела в сторону Хосока, лишь заскулив от резкой перемены
атмосферы, и встала с места, прокрутившись вокруг себя и вновь сев мордой к
своему хозяину. Руки Хоби ходили ходуном, дрожали так, что он едва мог
удерживать пистолет.
— Стреляй, блять! Стреляй, пока я не выпустил ей кишки и не задушил ими
же прямо при тебе! — заорал Донсу.
Хосок не сдержал вскрика, зажмурив глаза и нажав на спусковой кручок.
Раздался выстрел. Собака взвизгнула, а когда он осмелился открыть глаза,
увидел лишь ее труп, лежащий в луже крови. Ноги вмиг ослабли, как и все тело.
Подвело, не удержало, заставило упасть на колени, громко зарыдав и выпустив
из рук пистолет.
Чонгук не мог закрыть глаз, как Хосок. Он неотрывно смотрел на мертвое
животное, свесив руки вдоль тела, как только его отпустили, а его дыхание
участилось. Шумный вдох и шумный выдох. Еще раз и еще. В ушах стоял писк и
громкие рыдания Хосока, который подполз к собаке ближе и дрожащими
пальцами огладил черную гладкую шерсть.
Донсу удовлетворенно хмыкнул и сунул руки в карманы брюк.
— Ты молодец, Хосок. Я горжусь тобой.
— Гордишься?! — внезапно заорал Чонгук, шагнув в сторону отца. Его руки
сжались в кулаки, а ноздри раздувались от шумного тяжелого дыхания. —
135/596
Ненавижу тебя! Ненавижу! Это была моя собака! Моя собака, мой брат! Мое, мое,
мое!
Резкий звук пощечины заставил Чона прийти в себя. Он, широко раскрыв
глаза, коснулся ладонью горящей щеки. Омега, все это время стоящий позади
Донсу, закрыл рот руками и побледнел. Вряд ли он догадывался, что из-за его
слов может произойти нечто подобное.
— Твоя жадность тебя погубит, Чонгук. А теперь отойди. Уведите Хосока в
комнату и уберите труп, — коротко бросил он уже охране, а Хосок, вымазывая
руки в крови, вцепился в собаку, испуганно взглянув в сторону отца и альфы, что
начал подходить ближе. Если он сейчас заберет Фею…
— Не тронь, — прорычал Гук, и альфа остановился, оглянувшись на его отца.
Донсу только изогнул бровь.
— Я сам похороню ее, — проговорил Чонгук, отшагнув назад, — и сам отведу
Хосока в комнату. Это моя собака. И мой брат. Все здесь мое, — упрямо
прошипел он, выделяя голосом слово «мое», и, подойдя к Хосоку, присел рядом с
ним на корточки, отшвырнув руки охранника в сторону. Его взгляд был не хуже,
чем у голодного волка, который за любой неверный шаг готов порвать на куски.
— Господин Чон, — произнес охранник, глянув в сторону Донсу, но тот лишь
отмахнулся.
— Пускай делают, что хотят. Мне нужно на встречу. Господин Хван, —
обратился он к омеге, который только сейчас начал подавать признаки жизни,
широко раскрытыми глазами глядя на мужчину, — я провожу вас. Пойдемте.
Пускай дети развлекаются.
Омега закивал и, еще пару раз обернувшись, поспешил за мужчиной. Лишь
когда все четверо покинули двор, Чонгук смог оторвать взгляд от их спин,
переведя его на Хосока.
— Он сказал… Что повесит Фею на ее кишках. Он бы… Вспорол ей брюхо. Он
бы достал все внутренности, замотал бы их вокруг ее горла. Ей бы было так
больно. Это все я виноват. Это все я. И из-за меня папа тоже… — зашептал
Хосок, слабо покачиваясь на месте, все еще крепко прижимая собаку к себе за
шею.
— Хосок… — прервал Чонгук, поджимая губы, — отпусти Фею. Давай
похороним ее? Давай. Вставай. Ты ни в чем не виноват. Слышишь? Ты ни в чем не
виноват, — повторял Чон, забирая из рук Хосока Фею и опуская ее на траву. Его
руки тут же крепко обняли Хоби за плечи, прижимая к себе и слабо поглаживая.
Они похоронили Фею тем же вечером. Чонгук самолично попросил у
садовника лопаты и копал землю около часа. Копал, пока Хосок держал в руках
уже остывшее тело некогда любимого домашнего питомца, а потом так же
закидывал труп землей. Это был последний раз, когда они видели Фею. И
последний раз, когда Гук обнимал Хосока вот так. И тот раз, когда объятия
повторились… Лучше бы причины для этого никогда не существовало.
Альфа просидел так минимум час. Когда он пил последний стакан рома,
перед глазами уже немного плыло. В такие моменты он ужасно контролировал
себя. Но пока что прекрасно осознавал происходящее. И лучше бы ему уйти
отсюда, потому что даже дыхание омеги, что стоял позади, начинало
раздражать.
Хосок встал с места, покачнувшись и удержавшись за стол, едва не сбросив с
него стоящий там стакан. Омега вздрогнул, прижав к груди почти пустую
бутылку, но поддержать мужчину побоялся. Мало ли что?
Альфа поморщился, тряхнув головой и взяв стакан со стола, залпом допил
оставшееся, направляясь на выход. Его действительно шатало, но ему, кажется,
136/596
было все равно. Он даже не взглянул на вышедшего вслед омегу, который
попытался его окликнуть, но, естественно, ответной реакции не получил.
В голове были только мысли о том, какое же он слабовольное дерьмо.
Сколько лет прошло с тех пор, как умер отец? А призраки ненависти преследуют
его до сих пор. Он никогда не был для него любимым сыном. Он не знал, что
такое отцовская ласка. С самого начала он, как и говорил отец, не был тем, кто
возьмет в руки бразды правления, у него не было амбиций и потенциала, как у
Чонгука. На него никто не надеялся, и единственное, чего от него ждали — это
защита старшего брата. Но даже сейчас Чонгук его, двадцатисемилетнего
мужчину, видел все как того же одиннадцатилетнего мальчика, который не то
что его — себя защитить не мог. И если Гук так считает, то в чем же тогда весь
смысл его существования? Для чего он переживал все это в детстве? Для того
чтобы Чон продолжал защищать его? Не так все должно быть. Должно быть
наоборот.
Все его мысли подтвердились, когда он вышел из борделя. Хосок в упор
взглянул в сторону знакомого автомобиля, нервно хохотнув. Мин Юнги, оторвав
задницу от капота, серьезно глянул на него и открыл заднюю дверь своей
машины. Однако Чон-младший не собирался идти к нему. Он показательно
достал из кармана ключи от своей машины и, покачнувшись на лестнице,
направился к ней. Шуга шумно выдохнул, цокнув языком, и прошел вслед за
ним, глядя на то, как Хосок роняет ключи и, матерясь, едва не падает вслед за
ними, наклоняясь, чтобы поднять.
— Ты пьян. Я отвезу тебя домой и скажу охране пригнать твою машину, —
проговорил Юнги и придержал Хосока под руку, которую тот мгновенно вырвал
из его ладони.
— Пошли нахуй твои охранники. Ни одна падаль не сядет за руль моей
детки, — произнес Хосок и, еще раз оглядев Юнги, криво усмехнулся, — и ты
тоже иди нахуй. Передай Чон Чонгуку, чтобы он беспокоился о своей заднице, а
не о моей. Он ведь тебя послал? Конечно. Сам бы ты хуй сюда приехал.
Юнги еще несколько секунд наблюдал за тем, как Хосок, упершись рукой в
крышу своей машины, на мгновение закрыл глаза, тряхнув головой. Видимо,
выпил он немало.
— Чонгук — ебаный альтруист, не иначе. Отдал шлюхе территорию за просто
так, прислал за мной своего личного телохранителя. Ты же теперь за ним
постоянно ходишь, теперь вот и ко мне прибежал? Ах, простите, еще ты возишь
этого хуесоса туда-сюда по городу. Как я мог забыть, — Хосок тихо засмеялся и
поднял взгляд к небу. Из-за городского смога звезд было не видно. На несколько
секунд повисла тишина, перебиваемая лишь приглушенной музыкой из борделя.
— Прекращай. Ты ведь знаешь, почему он так делает.
— Потому что считает меня ребенком? Или бесполезным сумасшедшим
идиотом, за которым нужен глаз да глаз, потому что он о себе позаботиться не
может. А может, все и сразу. Конечно, куда уж мне до него. Умный, сильный,
справедливый. Парень с картинки. Мечта, блять. Весь такой правильный и
могущественный, что блевать охота. Его все боятся и все уважают. Отец его
обожал. Он был бы горд. Наверное.
— Хосок. Он не считает тебя хуже себя. Он знает, что ты тоже можешь о себе
позаботиться. И он любит тебя. Никогда не скажет этого, но это правда. Это
нормально — бояться за безопасность тех, кого любишь, — проговорил Юнги и,
подойдя ближе, осторожно сжал плечо Хосока пальцами, заставляя того
обратить взгляд на себя.
— О-о-о, он чего-то боится? — усмехнулся альфа и сморщил нос.
— Все чего-то боятся, — коротко ответил Юнги, медленно проведя мужчину к
своей машине.
— Да? И чего же тогда боишься ты? — поинтересовался Хосок и остановился
137/596
у открытой двери автомобиля, развернувшись к нему и сунув руки в карманы. —
Хотя нет, не говори. Ты не один здесь такой дохуя проницательный. Ты боишься,
что один хорошо знакомый нам омега никогда не посмотрит в твою сторону. Я
прав? — поинтересовался Хосок и заглянул в потемневшие глаза своего
собеседника.
— Прав, конечно. Но ты не бойся. Смысл бояться реальности? Ему насрать на
тебя. Ты никогда не будешь рядом с Пак Чимином, Юнги. Знаешь, почему? Ты
вот здесь, — Хосок кивнул на сухой асфальт, — а он вон там, — и перевел взгляд
на небо и пошатнулся.
Юнги несколько секунд смотрел на Хосока, встречаясь с ним взглядом, а
затем вдруг криво оскалился, приподняв уголок верхней губы.
— Я знаю, — просто ответил он и подтолкнул Чона-младшего в салон своего
автомобиля.
Альфа, шумно закряхтев, залез в машину и тут же посмотрел на Шугу, что
занял водительское сиденье и, заведя мотор, двинулся с места.
— А чего боишься ты? — внезапно поинтересовался Юнги, глянув на альфу
через зеркало заднего вида.
— Я? — Хосок усмехнулся и перевел взгляд в окно. — Я больше ничего не
боюсь.
***
— Я знаю, ты меня не ждал, но… — Сокджин ввалился в кабинет Намджуна

и, когда мужчина поднял на него взгляд, продемонстрировал бутылку текилы. —
Я не с пустыми руками.
— Пароль.
Лицо наркодилера было совершенно безэмоциональным, отчего Сокджин
даже растерялся.
— Какой еще пароль, ты что, опять принимаешь? — Джин дернул бровью, но
на его вопрос никак не отреагировали.
— Пароль, — снова повторил Намджун.
— Бля, друг, ты меня пугаешь. Что я должен сказать?
— О, бухлишко принес? С которого я не пьянею, — голос Намджуна был
непроницаемым, но Сокджин заметил в глазах каплю сожаления. — Какого
хрена приперся, несостоявшийся Робин Гуд? Хочешь ограбить меня и отдать все
деньги беднякам?
Сокджин закатил глаза и цокнул языком, проходя, наконец, в кабинет и
садясь рядом с другом в кресло.
— Придурок. Теперь до конца жизни будешь мне припоминать это? Я не
специально с магнумом на перестрелку приперся. Когда, вообще, в последний
раз у кого-то хватало яиц нападать на поставку Чонгука? Пиздец! — Сокджин
фыркнул и с намекающим стуком поставил бутылку на стол. Он и лайм принес, и
соль захватил, но Намджун как будто бы не спешил доставать рюмки, снова
утыкаясь взглядом в экран ноутбука.
Сокджин только сейчас заметил фиксатор на его руке. Даже если этот
парень не чувствует боли, в фиксаторе ему уж точно было не очень-то удобно.
Альфа даже ощутил что-то вроде укола совести.
— Так чего ты приперся? — еще раз спросил Намджун, закрывая крышку
ноутбука.
— Меня выгнали из дома, — грустно вздохнул Сокджин. Вид у него при этом
был крайне несчастным, как у побитой собаки, не иначе.
— Твой милый муженек узнал, что ты ходишь на свои мафиозные дела с
револьвером доисторического происхождения? — Намджун засмеялся, получив
138/596
от друга удар в здоровое плечо и возмущенное пыхтение рядом.
— Я слишком мало времени уделяю семье.
Намджун хмыкнул и, поднявшись, достал две рюмки из стеклянного
шкафчика. Хоть этот человек и практически не пьянел после всех
экспериментов, поставленных им самим на себе же, у него была здесь целая
коллекция различного вида бокалов, стаканов и рюмок для разных видов
алкоголя. Только лишь разных бокалов для вина было пар шесть, точно не
меньше. Сокджин не понимал, зачем он их здесь держит, если почти не пьет, но
никогда не интересовался.
Наркодилер подал другу небольшое блюдце и нож, чтобы он все подготовил
самостоятельно, и Джин принялся за работу.
— Он знает, что ты работаешь на Чонов? — спросил Джун, усаживаясь
обратно в свое кресло и откидываясь на спинку. Поработать сегодня уже не
выйдет, так что он может расслабиться и понадеяться, что текила хоть немного
опьянит его.
— Нет, конечно. Он знает, что я занимаюсь нелегальными поставками
оружия для мафии. Очень осуждает это, но слишком любит меня. Постоянно
думаю, что испортил ему жизнь. Лучше бы он был замужем за каким-нибудь
офисным клерком, а не за таким как я.
Сокджин поджал губы, хмуря брови, разливая алкоголь по рюмкам. Он
частенько приходил к Намджуну, чтобы излить душу. Этот альфа был слишком
умным, чтобы испытывать излишнее сострадание к кому бы то ни было, потому
всегда трезво оценивал любую проблему и выдавал действительно хорошее
решение.
Иногда Сокджин приходил и к Чонгуку, но в последнее время у него и без
старого друга было слишком много проблем и забот. Лучше уж не беспокоить
его лишний раз.
— Так оставь его, знаешь же, что и он, и твои дети, будут в безопасности,
если тебя не будет с ними рядом. Ты отлично шифруешься, но вдруг однажды ты
проколешься на чем-нибудь? Невозможно скрывать что-то вечно, рано или
поздно ты все равно подставишь их под удар.
— Я эгоист, — рассмеялся вдруг Джин.
Намджун с мягкой улыбкой покачал головой, снимая с руки фиксатор. Эта
штука откровенно раздражала, а пить текилу одной рукой было слишком
проблематично. Все равно боли он не чувствует. Про себя дилер решил, что
никогда его больше не наденет. Ну, если только ночью.
Джин придвинул ему рюмку поближе и насыпал на руку немного соли.
Первую рюмку они выпили не чокаясь, закусили, как положено, и расслабленно
откинулись в креслах. Намджун взял со стола сигареты и закурил.
— Хорошая, — спокойно заметил он, кивнув на бутылку. Первая затяжка и
струйка сизого дыма взлетела к потолку. Он проследил за тем, как Сокджин
взял его сигареты и, достав одну, прикурил. — Ты же бросил? Хосок стебал тебя
по этому поводу, я точно помню.
— У меня стресс! — фыркнул Сокджин и, зажав сигарету зубами, разлил
алкоголь по рюмкам снова. Он, кажется, планировал напиться.
Дилер покачал головой, тихо усмехнувшись, и прикрыл глаза, затягиваясь.
— Завидую тебе, — вдруг выдал он, не замечая, каким удивленным взглядом
на него уставился Джин, но все равно решил пояснить, — семья, дети. Я бы,
наверное, тоже хотел. Не сейчас, но когда-нибудь. Но с моим организмом
столько хуйни было, что плодить я смогу только мутантов, а омеги рядом со
мной тупо текут и ничего не могут с собой поделать. Хотя мои сперматозоиды
живее всех живых, прикинь? Повезло, что Чонгук нашел мне нормальную
печень, а то я сдох бы от цирроза еще года три назад. Но она все равно нахрен
не воспринимает алкоголь, и я ничего от него не чувствую, кроме вкуса.
139/596
— Так, а нахрена ты вообще это делал? — фыркнул Джин. Он никогда не
понимал, что может сподвигнуть человека на подобные опыты над собственным
телом и мозгом. Тем более в таких объемах, в которых экспериментировал над
собой Намджун.
— Было интересно. Я не просто тестировал уже существующую наркоту,
чувак, я создавал новые виды. А какой торчок сможет мне нормально и с
научной точки зрения описать свои ощущения? Никакой, только я. Просто в
какой-то момент я понял, что умираю. Я постоянно сам исследовал собственные
анализы, обследовал себя, чтобы отслеживать изменения в организме, а потом
понял, что проебался, и не заметил, как мое тело начинает буквально
разлагаться. Чонгук спас мне жизнь. И я благодарен ему за то, что он ценит мой
мозг в целом и меня в принципе, даже если очень часто не слушает меня из-за
собственной вспыльчивости.
— Подожди! — Сокджин наклонился к другу и внимательно заглянул в его
лицо. — Ты что же, — говорил он тихо, словно собирался узнать какой-то секрет,
— копался в собственном дерьме?
Выражение лица Намджуна было спокойным, он только дернул бровью и
взял рюмку с текилой, затянулся в последний раз и оставил окурок дотлевать в
пепельнице, ожидая, когда Джин додумается насыпать соль на его руку.
— Фу! Вы, врачи, такие мерзкие.
Они выпили еще раз, и Намджун, съев дольку лайма вместе с цедрой, снова
расслабился в кресле и закурил вторую.
— Но теперь я могу без стыда сказать, что моя жизнь принадлежит ему.
Чону. Если он отправит меня на задание, в котором мне надо будет сдохнуть за
него, я пойду не раздумывая. Тупая верность и чувство долга, да? Все мы тут
этим связаны. Знаешь, он молодец. Окружил себя теми, кто в непомерном долгу
перед ним. Хотя ты свой должок уже выплатил, но все равно не оставляешь его.
Сокджин горько усмехнулся и выпил еще рюмку без Намджуна. Надо было,
потому что на него снова нахлынули воспоминания о том, как отец булькал
кровью, задыхаясь из-за простреленной трахеи. Как он лично вез коробку с его
головой и как бросил ее Чонгуку в ноги. И даже похорон у его отца не было.
Могилы тоже не осталось, предатели такого недостойны.
— Он позволил мне создать семью в стороне от всего этого. Мои дети не
узнают о том, кто я такой, во всяком случае надежда на это все еще есть. Но, ты
знаешь, у меня есть страх. Страх того, что если они однажды узнают, что
именно сделал отец с их дедушкой и какую жизнь прожил на самом деле, они
убьют меня. Так же, как я убил своего отца, убьют просто потому, что наши
взгляды не сойдутся. Ведь я мог выбрать его, а не Чонгука. Родному отцу я
предпочел друга, потому что это было справедливо в моей вселенной. И сейчас
справедливо, но… Никто не дает мне гарантий, что однажды они не сделают так
же. Радует только, что они не знают о том, насколько этот мир жесток на самом-
то деле. Но я костьми лягу, но не позволю им этого узнать.
Намджун хмыкнул. И правда. Жестокий мир. Но они все уже в одной лодке и
связаны так крепко, что если кто-то один пойдет на дно — утонут все, и никто не
спасется. Даже Чон Чонгук.
*аrrivederci - (с итал.) до свидания
140/596
Ties
Войдя в кабинет, Тэмин с удивлением обнаружил, что здесь никого

нет. Наверное, альфа был чем-то занят, но его в любом случае нужно было
дождаться, так что, оставив небольшой рюкзак из кожи под розовое золото,
омега поправил на плечах легкую кремовую рубашку и прошелся по кабинету,
оглядывая полочки с коллекционными мишками. Он не знал, что это за
коллекция и откуда она, но осознание того, что наркодилер, увлекающийся
абстракционизмом, собрал коллекцию разноцветных мишек, заставило его мягко
улыбнуться. Намджун был интересным как загадка, которую хотелось поскорее
решить.
Взгляд Тэмина снова зацепился за картину, и он подошел к ней, внимательно
разглядывая работу художника. Хоть это и не был оригинал, все равно стоил
бешеных денег.
Однако уединение его быстро рассеялось запахом шафрана, почувствовав
который, омега даже не обернулся.
— Стоит еще расширить поставки? — усмехнулся Намджун, как всегда, не
здороваясь. Видимо, он не любил тратить время на пустые формальности.
— Не нравится, что я приезжаю так часто? — прямо спросил Тэмин и,
оторвавшись от созерцания произведения искусства, сел в кресло, привычно
закинув ногу на ногу. Альфа уже положил с его стороны необходимые
документы.
— Наверняка у тебя есть и другие дела, кроме как мотаться ко мне.
Тэмин не ответил, только бросил на мужчину мимолетный лукавый взгляд и
приступил к заполнению документов. Все стандартно, он уже мог заполнить эти
бумажки с закрытыми глазами.
— Тогда можешь пометить, что мы хотим увеличить поставку в полтора раза.
Больше не надо, иначе нам негде будет хранить. Да и мне ведь еще нужно
будет перевозить это все. Хотя Чон Чонгук, вроде как, позаботился о том, чтобы
наши тачки не трогали, но я все равно не уверен.
Кивнув, альфа забрал бумаги и сам сделал необходимые пометки, даже не
глядя, как Тэмин накидывает на плечо тонкую лямку рюкзака и направляется на
выход, не прощаясь с ним. Это тоже было привычно для них обоих.
Только лишь у самой двери он вдруг обернулся.
— К нам привезли выставку Поллока и Ротко. Не хочешь составить мне
компанию? Я планировал поехать прямо сейчас, так что если у тебя есть время…
Предложение было интересным, а потому Намджун, оторвавшись от
документов, окинул омегу внимательным взглядом.
— С чего такая честь? Не любишь ходить куда-то один?
— Не люблю. И раз ты спрашиваешь… Можешь считать это свиданием.
Альфа приподнял бровь. Бывшая шлюха и бывший наркоман — отличная
пара. Им, конечно, только на свидания и ходить.
— Предпочитаю не ходить на свидание с теми, с кем еще не трахался, —
спокойно выдал он и вернулся к своим бумажкам. На самом деле он пошутил, во
всяком случае уж точно не имел ввиду то, что сказал. Надеялся сбить Тэмина с
толка, но услышав тихий стук и шорох одежды, заметил, что парень бросил свой
рюкзак и рубашку на пол. Его лицо было совершенно спокойным, когда он
расстегивал ремень на облегающих джинсах, чтобы снять и их.
— Что ты делаешь? — поинтересовался мужчина, улавливая носом
усилившийся аромат бензоина.
— Настойчиво зову тебя на свидание, позволяя не нарушать собственные
принципы.
Даже если прекрасно понимаю, что о них ты мне нагло напиздел.
141/596
Тэмин избавился от всей одежды и, совсем ничего не стесняясь, подошел к
альфе. Он устроился на его бедрах, заглядывая в спокойные глаза напротив.
Омега с интересом провел пальцами по выкрашенным в стальной цвет волосам,
наслаждаясь прикосновением. Они были жесткими, но ему понравилось. И то,
что решив больше не задавать никаких лишних вопросов, Намджун положил
ладони на его бедра, чуть сжав их, тоже было хорошо.
Мгновение, показавшееся вечностью, в которое они смотрели друг другу в
глаза, оборвалось в тот момент, когда Намджун сорвался и за затылок притянул
мальчишку к себе, целуя его, словно изголодавшийся любовник. Как будто бы
они не касались друг друга уже целую вечность.
Тэмин даже растерялся от такого напора по началу, но поняв, что от
неистовых движений чужого языка в его рту плавится мозг, ответил с тем же
рвением, даже не замечая, как отказавшееся от всякого контроля тело
прижалось к крепкому торсу альфы.
Недолго думая, наркодилер подхватил мальчишку под ягодицы и, сделав
пару шагов, бросил его на диван, разорвав поцелуй. Он сам ни о чем не думал
сейчас, потому что оба крутились в таком мире, где о последствии близости с
кем-то думать противопоказано, не принято и неприемлемо. Что толку грузить
мозг себе и тому, кого хочется трахнуть, если эта близость может стать первой и
последней за всю вашу жизнь? Хотя бы потому, что кого-то могут грохнуть в тот
же день.
Сбросив с себя футболку и наплевав на то, что руку тревожить ему не надо,
Намджун навис над мальчишкой, тотчас обрушая на его шею неистовые
поцелуи, но не оставляя после себя ни единого следа. Метить друг друга —
прерогатива подростков, в этом альфа был глубоко убежден.
Тихий выдох на несдержанный укус был наградой, но Намджуну хотелось
большего. У Тэмина всегда при разговоре был мягкий и тихий голос, а сейчас
захотелось заставить его кричать так, чтобы он охрип к чертям. Тем более, судя
по тому, как он поддавался навстречу каждому движению, нетерпеливо
расстегивая ширинку черных джинсов, он и сам желал того же.
Только этого всего Намджуну показалось мало, и он, оторвавшись от нежной
кожи ключиц, к которым спустился, перевернул омегу на живот одним
движением, и тот, ясно поняв, чего от него хотят, призывно встал на
четвереньки и, усмехнувшись, обернулся на мужчину через плечо.
— Нравится вид? — бесстыдно спросил он, хитро щуря глаза.
Подняв на парня взгляд, скользящий до этого по плавному изгибу бедер,
Намджун дернул бровью и со звонким шлепком опустил ладонь на упругую
ягодицу, явно причиняя боль, но замечая, что дернулся Тэмин вовсе не от нее. И
стон его тоже не был болезненным.
— Не болтай слишком много, — хмыкнул альфа и провел пальцами меж
ягодиц, нетерпеливо облизывая губы.
— Течешь от меня, — констатировал он и без проблем ввел внутрь сразу два
пальца, явно не жалея юное тело.
Но он уже понял, что Тэмину нравится пожестче. Еще одна удивительная
схожесть, от осознания которой у альфы в трусах все напряглось еще сильнее.
Этот чертов мальчишка, интересно, знал, насколько сильно заводил его? А
стоило лишь единожды поговорить о картине, под которой сейчас Намджун
собирался его трахнуть.
— Не трать времени, — выдохнул омега, опуская голову.
Намджун даже не думал, что стерилизованные шлюхи могут так течь. Судя
по всему, Тэмин хотел его не меньше. Интересно только, в какой конкретно
момент у него появилось это желание, но Джун спросит об этом потом. Может
быть.
Сейчас он лишь вынул пальцы, как Тэмин того и хотел, и поднялся, чтобы
142/596
взять презервативы. Учитывая прошлое этого омеги, осторожность не помешает,
даже если он знал, что шлюхи элиты у Сонг Тэбина всегда были чистыми, и за их
здоровьем он тщательно следил.
Тэмин же даже с места не двинулся и позы не сменил, стоял, прогнувшись в
пояснице, и внимательно следил глазами за альфой. Даже себя не касался, как
послушный мальчик, хотя от усилившегося аромата шафрана голову вело
нещадно, и все сторонние мысли из нее улетучивались. Все, кроме тех, что
вопили о желании поскорее узнать, как трахается Ким Намджун.
Быстро найдя в своем столе коробку с презервативами, Намджун взял из нее
одну короткую ленту и вернулся на свое прежнее место. Тэмин сам его
спровоцировал. Главное, чтобы потом не пожалел, потому что Намджун просто в
силу своей природной ебанутости не любит ни долгих прелюдий, ни долгих
подготовок, ни нежностей в постели. Наверное, даже Чон Чонгук, от которого
жесткостью веет издалека, трахался иначе.
— Какой покорный. Даже не шелохнулся, — усмехнулся дилер, вернувшийся
на свое место. Он спустил с бедер уже расстегнутые джинсы вместе с бельем, не
утруждая себя полным избавлением от одежды, и раскатал по члену латекс.
— Не хочу расстраивать папочку, — тихо прошептал Тэмин, срываясь на стон
от поощрительного шлепка, а в следующее мгновение на еще один, потому что
Намджун с одного резкого толчка вошел до упора.
Но он прекрасно знал и видел: Тэмин наслаждается. И в голосе его не
слышно боли, в движениях, в том, как он подается назад, вздрагивая и
прогибаясь вновь каждый раз, как альфа оказывается внутри него полностью. И
он не чувствовал и капли притворства ни в его голосе, ни в его движениях.
— Нравится звать меня «папочкой»? — усмехнулся Джун и, намотав
крашеные волосы на кулак, потянул омегу на себя, заставляя вскинуть голову.
— Только если тебе нравится, когда я так тебя называю, — жалобно
проскулил он, получая в ответ еще один шлепок, вскрикивая и сжимая альфу
внутри себя в ответ.
Намджун с наслаждением опустил взгляд, наблюдая, как он двигается в
этом теле, и сам едва сдержал стон, шумно выдохнув сквозь зубы и запрокинув
голову. До одури хорошо. Он и не помнил, когда в последний раз наслаждался
близостью с кем-то так же, как с этим мальчишкой.
— Нравится. Малыш хочет еще? — правила игры приняты, и останавливаться
никто из них не собирается. — Кончишь без рук.
У Тэмина от этого низкого властного голоса колени разъезжались, и он бы
упал лицом в диван, потому что дрожащие руки удерживали его с трудом, но
вот ладонь Намджуна держала за волосы так крепко, что не оставляла ему
выбор положения. И от этого тоже было по-своему хорошо.
А Намджун, не щадя его, двигался быстро и резко, натягивая мальчишку на
себя, надавливая на его поясницу, чтобы не смел прогибаться меньше,
наслаждаясь тем, как он едва ли не вскрикивает от каждого проникновения, а в
перерывах тихо и сбито шепчет это чертово «Еще, папочка». И плевать на то,
что они не закрыли дверь на замок. Если кто-то сейчас захочет войти в кабинет,
непременно получит пулю в лоб. В таком состоянии альфу лучше не беспокоить:
все внутренние демоны были выпущены наружу, они плясали и наслаждались
кратковременной свободой.
— Сейчас кончу, — тихо протянул Тэмин. Только вот Намджуну не нужно
было этого сообщать, он и сам прекрасно чувствовал, что омега на пределе. Он
так сильно и часто стал сжиматься внутри, что у альфы, кажется, мозг
окончательно расплавился. Он дважды наотмашь ударил его по ягодицам и не
сдержал тихого стона, кончая с ним одновременно.
Тэмин запачкал кожаную обивку, но сейчас дилеру было на это откровенно
плевать, потому что отпустив таки длинные волосы, он пытался прийти в себя и
143/596
осознать реальность.
С таким, как Тэмин, он не прочь был бы не просто повторить это все еще раз.
Он подумал, что было бы неплохо спать с мальчишкой при каждой их встрече.
Но нужно было возвращать мозги в работоспособное состояние.
Парень был в прострации еще какое-то время, но Намджун, вернувшийся в
реальность быстрее, прибрался за ними и, уложив омегу отдыхать на уже
чистый диван, прикрыл его пледом и разместил его ноги на своих, закуривая.
Покурить после такого секса было едва ли не необходимостью.
— Расскажи мне, — прервал тишину альфа, — как ты попал к Сонг Тэбину?
Тэмин прикрыл глаза и тихо вздохнул, возвращаясь воспоминаниями в тот
далекий вечер, когда его жизнь стала… другой.
Flashback
Мальчишка шестнадцати лет тайком прошмыгнул через черный ход клуба, в

котором работал нелегально. Но его милые огромные глаза и тело, в сочетании с
долгими уговорами и хорошим минетом, уговорили директора дать подростку
работу. Тэмин был единственным из мальчиков, кто не танцевал здесь приваты,
но это не мешало ему хорошо зарабатывать.
— Привет, малыш, — раздался у гримерки голос директора, и Тэмин мягко
улыбнулся ему, помахав ручкой, — сегодня надо особенно постараться, у нас
важные гости. Ну, ты знаешь, что делать.
— Все будет в лучшем виде, босс.
Омега вошел в гримерку, здороваясь с такими же, как он, омегами и
парочкой альф в дальнем углу. Кто-то из них уже был готов, кто-то наносил
последние штрихи грима и блесток на тело, а кто-то только подбирал себе
костюм на сегодня. И все здесь были по разным причинам, но с одной целью:
деньги.
Тэмин вот пытался заработать на обучение в университете. Из-за него,
кстати, он и опоздал. Он готовился к поступлению за два года, прекрасно
понимая, сколько денег и сил уйдет на поступление вместе с обучением, и время
от времени, если находил в интернете какие-нибудь задания, которые давали
студентам-искусствоведам, с удовольствием их выполнял. Сегодня, например,
омега писал эссе по Кондинскому и так увлекся, что не заметил, как проморгал
время выхода на работу.
— Что за важный гость, никто не знает? — усмехнулся парень с безвкусным
сценическим именем Джонни. Тэмину этот парнишка никогда не нравился, но
сейчас он не особо обращал на него внимания, доставая из своего рюкзака
кружевное черное белье. Почему-то босс настаивал на том, чтобы он выступал в
этом белье каждую ночь, будто это было какой-то отличительной чертой именно
его, Тэмина. И даже если ему это не особо нравилось, что же, ничего страшного,
он потерпит, раз клиенты кайфуют, когда оставляют под резинкой черного
кружева свои купюры.
Быстро переодев свои обычные и любимые трусы на неудобное кружево,
Тэмин вздохнул, застегивая запахивающуюся белую юбку на бедрах. Выглядело
это совсем не сексуально, во всяком случае, Тэмин видел на себе только
безвкусные тряпки, слабо напоминающие одежду в принципе, но клиентам
нравится, когда он одет вот так. Да и на глаза сегодня он хочет надеть маску,
чтобы и лица особо видно не было.
Двадцать минут быстрых сборов и вот он уже полностью готов. Только что
он закончил с макияжем, осталось только взять белую рубашку без рукавов и,
вместо того, чтобы застегнуть ее на пуговицы, завязать на талии, оставляя
открытым плоский животик и сеточку ребер на груди. Скоро у него начнется
течка, а значит, он еще неделю не сможет сюда приходить. Сегодня нужно
144/596
будет особенно постараться, заработать побольше.
Мальчишка прошел за сцену. Скоро была его очередь выходить к публике, но
он не особо переживал, только выглядывал из-за кулис, изучая гостей, пытаясь
понять, кто же из присутствующих тот самый важный клиент. Но у него так и не
вышло.
— Твой выход, — напомнил один из менеджеров и подтолкнул мальчишку на
сцену. Тот, как всегда, выступал один. Так ему нравилось больше, тем более он
сам всегда продумывал свои выступления, ему только лишь подбирали костюм
под его идею.
Свет софитов слепил, и Тэмин так и не видел публику, поэтому у него, к
сожалению, не вышло выцепить глазами ни одного человека в VIP-зоне, хотя он
все выступление пытался сделать это, не забывая взаимодействовать с первыми
рядами. Его нельзя было трогать, но он все равно призывно вилял бедрами,
когда ему протягивали купюры, позволяя грубым мужским рукам убирать деньги
в его белье. Даже если бумажки неприятно кололи кожу на лобке — ничего
страшного, он потерпит.
Только вот, когда выступление кончилось, и Тэмин прошел обратно за сцену,
чтобы немного передохнуть, его под руки подхватили какие-то огромные
грузные альфы и потащили его к выходу.
Тэмин испугался, пытался что-то кричать и вырываться, но его никто не
слушал. Даже посетители, для которых он танцевал только что, не обращали на
него никакого внимания.
— Каждый раз такая хуйня. Заткнись или мы тебя вырубим, — пробасил
альфа, держащий мальчишку под левую руку, больно сжав ее, заставив тихо
захлюпать носом и продолжать плакать уже беззвучно. Он не понимал, что
происходит, но его затолкали в черный автомобиль и зажали с двух сторон два
огромных, по сравнению с омегой, тела. Хотелось кричать и вырываться, но было
так страшно, что он только сжался в маленький хнычущий комок и даже не
просил его отпустить.
Спустя пару минут, автомобили целым кортежем направились куда-то в
зимнюю ночь, увозя Тэмина в неизвестном направлении.
Он не помнил, где и сколько раз машина поворачивала, но после, когда его
вытащили на холод, ощутил, как сильно он дрожит. Его провели в какое-то
здание по темной деревянной лестнице и усадили в кресло. Следом за альфами
вошел грузный мужчина, принеся с собой успокаивающий аромат морского
бриза.
— Свободны. Оставьте нас и позовите сюда Тэхена. Он как раз должен был
вернуться.
Мужчины поклонились своему хозяину и ушли, оставляя Тэмина наедине с
ним. Мальчишка не отрывал взгляда от альфы, боялся его, хоть и всхлипывал
уже меньше.
— Кто вы такой? — дрожащим голосом спросил он.
— Меня зовут Сонг Тэбин. А тебя — Ли Тэмин. Тебе шестнадцать лет и ты
нелегально работал в стриптиз-клубе, потому что при собеседовании очень
уговаривал директора дать тебе работу, а потом отсосал ему, и он тебя принял.
Твоя история мне хорошо знакома. Как и то, что ты из неблагополучной
многодетной семьи и пошел работать для того, чтобы оплатить обучение в
университете. Теперь о нем придется забыть.
Тэбин сел за свой стол и откинулся в удобном кожаном кресле, скользя по
омеге оценивающим взглядом, под которым Тэмину и вовсе захотелось
исчезнуть.
— Ты девственник? — спросил мужчина и, получив в ответ кивок,
удовлетворенно улыбнулся. — Отлично. Продадим это подороже. Я дам тебе
наставника, он все тебе объяснит. Ты все еще не понимаешь, где оказался? —
145/596
Тэмин замотал головой в отрицательном жесте и всхлипнул. — Это бордель.
Теперь будешь жить и работать здесь. Я тебя забрал. Да, лучше не пытайся
сбежать, а то я тебя найду, и мои ребята сломают тебе ноги. Или еще что
похуже. Спрос на тебя без ног будет тоже, но тебе вряд ли такое понравится, я
думаю.
После короткого стука в дверях показался омега, на которого Тэмин тут же
обернулся. Сладковатый и очень приятный запах макадамии, что он носил на
себе, так подходил утонченным чертам его лица… Волосы были выкрашены в
фиолетовый, и ему это, определенно, очень шло.
«Красивый!» — промелькнуло в голове Тэмина.
— Вы звали меня? — спросил он слишком низким для омеги, но мягким и
бархатным голосом, приятным слуху.
— Да. Твой новый подопечный. Объясни ему, что к чему. Мальчик еще
девственный, так что никакой практики. Умой его и переодень во что-нибудь.
— Пойдем, — тихо и как-то нежно сказал омега и, бережно обняв Тэмина за
плечо, поднял его с кресла и, прижав к себе, увел из кабинета.
— Я не понимаю… — всхлипнул мальчишка, стоило им покинуть альфу и
оказаться в коридоре.
— Тише. Все будет хорошо. Веришь мне? Не волнуйся, я о тебе позабочусь.
Меня зовут Тэхен, кстати. Ким Тэхен.
— То есть он просто выкрал тебя? И тебя что, не искали? — Намджун

хмурился, поглаживая тонкие щиколотки.
— Может и искали, но никто не знал, где я работаю, так что… Думаю, поиски
быстро бросили. У меня было пять старших братьев и один младший, как ты
думаешь, как скоро пьющие родители заметили отсутствие одного ребенка,
который и без того дома почти не появлялся? Мне кажется, они скорее
подумали, что я просто сбежал, нежели действительно заволновались о моем
исчезновении.
Тэмин пожал плечами, как будто бы ему все равно.
— И сколько тебе лет сейчас? — до Намджуна вдруг дошло, что этот
мальчишка может быть еще слишком мал.
— Мне девятнадцать. Но я никому не скажу, что меня только что трахнул
альфа, которому почти тридцатка, — засмеялся омега. — Уверен, ты и не
подозревал о моем возрасте. Да и если бы я не захотел, мы бы не переспали.
Намджун тихо хмыкнул, но решил не развивать тему их разницы в возрасте.
Потом подумает об этом.
— А что Тэхен?
— Тэхен стал моим другом. Он разговаривал со мной, успокаивал, обучал. Он
научил меня всему: этикету, поведению, как держать лицо перед клиентами. И
еще черт знает откуда доставал для меня книги и биографии художников,
которые я просил. Если бы Сонг Тэбин не забрал меня просто потому, что ему
приглянулась моя милая мордашка, я бы учился на искусствоведа. Я ведь рано
пошел в школу, на год раньше, чем мои сверстники, и поэтому уже в семнадцать
поступил бы. И мне, уверен, понравилось бы учиться. Думаю, если бы я закончил,
то был бы действительно хорошим специалистом в своем деле. Работал бы в
какой-нибудь галерее и вел экскурсии. Было бы здорово. Но я вожу от тебя
наркоту в бордель, из которого даже со смертью Тэбина для меня нет выхода.
— Почему? Уверен, Тэхен отпустил бы тебя.
— Он предлагал, — Тэмин кивнул и закрыл глаза, — но я слишком люблю его,
он не справится один, а кроме меня и Джуно, он больше никому не доверяет.
Джуно, я уверен, скоро отойдет от дел, тогда, кроме меня, Тэхену больше никто
146/596
не сможет помочь.
— Это какой-то бессмысленный акт самопожертвования, — фыркнул
Намджун. Теперь он совсем не понимал этого омегу.
— Может быть. Но я все равно не смогу вернуться к нормальной жизни. И ты
не сможешь. Никто не сможет, даже Тэхен, несмотря на то, что это самое
большое его желание. А теперь поднимай свой шикарный зад, Ким Намджун, и
своди меня на выставку Ротко. Свою часть сделки я выполнил.
***
Хосок шумно выдохнул, понуро глянув в окно автомобиля, и чуть поджал

губы. Он слишком давно не ездил с водителем, предпочитая подобным вылазкам
свой автомобиль и скорость явно побольше, чем была сейчас на спидометре.
После того, как он напился два дня назад, Чонгук приказал Юнги не выпускать
его из виду. Конечно, Хосок сопротивлялся этой «ужасной несправедливости»,
но в итоге решил, что личный телохранитель его брата — не такая уж и плохая
компания. Хотя теперь называть его телохранителем Чонгука было бы
неправильно. В последнее время Шуга делал все, что угодно, но не охранял
покой своего босса из-за его же личных прихотей.
— Ты плетешься как черепаха, — недовольно выдохнул он, сунув сигарету в
зубы и закурив. Юнги оглянулся на Хосока, на мгновение оторвав взгляд от
дороги, и пожал плечами.
— Я еду девяносто. На знаках ограничение в семьдесят и перед нами
колонна машин. — сообщил он, на что Хоби только тяжело вздохнул и
поморщился, перехватив сигарету пальцами.
— С каких пор для тебя это проблема?
— Окей, погоди пару минут, может, у моей тачки появятся крылья, и я
взлечу.
В машине снова воцарилась тишина. Хосок недовольно пыхтел, а Юнги вел
машину, все же, перестраиваясь в другую линию и увеличивая скорость.
— Бля, здесь недалеко есть старбакс. Давай по кофе? — предложил вдруг он,
а Юнги вздернул бровь.
— Чонгук отправил тебя в прилегающий клан за долей, а не попивать кофе в
старбаксе. Ты же помнишь, что на тебя идет охота? — уточнил он. Хосок ответил
очередным недовольным вздохом, запуская руку в волосы и перебирая пряди.
— Блять, меня начинает это раздражать. Мы просто возьмем кофе и уедем,
что может случиться? Или мы едем в старбакс, или я, блять, клянусь, отхуярю
тебе что-нибудь, пока ты будешь спать. Член, например. Чтобы ты уж наверняка
не тыкнул им когда-нибудь в Мини. Тебе еще нужен член?
Юнги поморщился, но стоило увидеть указатель к старбаксу, все же свернул
к зданию, заставляя Хосока победно усмехнуться.
— Боишься за свой член? Все равно ведь не используешь. Когда ты в
последний раз был с омегой?
— Мне просто надоело твое нытье, — спокойно и коротко ответил Шуга,
вызывая у альфы порцию смеха.
Мужчины вошли в кофейню и подошли к прилавку. Юнги осмотрелся и,
немного погодя, встал за плечом Хосока. Вокруг было довольно много людей.
Омеги, альфы, беты, пары с детьми. В целом ничего подозрительного.
— Доброго дня, — поздоровался милый омега за прилавком, расплывшись в
широкой улыбке, — что будете заказывать?
Хосок тихо усмехнулся и оперся руками о прилавок.
— Мне как обычно и очень сладкий американо для парня за моей спиной, —
просто ответил он. Мальчишка закивал. Юнги оглядывался еще несколько
147/596
секунд, прежде чем до него дошел смысл сказанных Хосоком слов.
— Ты здесь постоянник? — тихо шепнул он, глядя на то, как омега мило
улыбнулся и направился выполнять заказ.
— Ага, — спокойно отозвался Хосок, отходя к столику, что был ближе к
стойке, и садясь за него.
— Понимаешь ведь, что такие места при твоем положении стоит обходить
стороной? — поинтересовался Юнги и осторожно присел рядом.
— Здесь дохуя народа. Гражданские. Не думаю, что Тен Джеха настолько
тупоголовый кретин. К тому же это еще не факт, что он ко мне полезет.
Смекаешь?
— Ваш заказ, — произнес омега, подошедший к столику. Юнги даже
удивился тому факту, что тот вышел из-за стойки. Юноша на вид был
ровесником Чимина, возможно, даже младше. Он мило улыбнулся, поправив
форменную кепку на каштановых волосах, и сделал шаг назад, несколько раз
обернувшись на Юнги, который, кинув сухое «спасибо», отпил немного кофе из
стакана. Кажется, в парнишке он вообще не был заинтересован.
— Шуга. Приглядись. Мальчик, что надо. Смотрит на тебя, — бросил вдруг
Хосок, усмехаясь.
Юнги изогнул бровь и, цокнув языком, мельком глянул на парня за стойкой.
— Я на работе, — сухо отозвался он, заставляя Чона младшего рассмеяться.
— Ты импотент? Посмотри на него, в твоем же вкусе. Невысокий, стройный.
Течет отлично, — бросил он, загибая пальцы. На мгновение Юнги показалось,
что он ослышался. Он уставился на Хосока, а он, заметив его взгляд,
ухмыльнулся.
— Я же говорю, я здесь постоянник. Мальчика зовут Джонен, ему двадцать
три. Работает здесь с того момента, как я начал сюда ходить. То есть года три
точно. Так вышло, что я совершенно случа-айно трахнул его в подсобке, не
пропадать же добру. Так что он проверенный, можешь спокойно брать.
Юнги шумно вздохнул и сделал еще один глоток кофе. Его все это не
интересовало. Если послушать обо всех похождениях Хосока, то можно смело
заявить, что он переебал половину Сеула, если не больше. К тому же Юнги все
еще напрягал тот факт, что эта кофейня была выбрана Хосоком неслучайно.
Он еще раз огляделся, задерживая взгляд на посетителях. Вот милая
семейная пара с ребенком. Мальчику от силы лет пять, он довольно чему-то
улыбается, болтая ногами в воздухе, и лопочет с родителями на своем сложном
детском языке. Вот одинокий мужчина, лет пятидесяти, читает какую-то книгу,
держа ее у лица. Двое совсем молоденьких смеющихся омег, парочка, что,
наплевав на правила приличия, плотно прижимается друг к другу и о чем-то
воркуют. Еще одна пара с ребенком постарше, и еще один сидящий в
одиночестве мужчина, который стучит пальцами по столу и говорит с кем-то по
телефону на повышенных тонах.
Юнги прищурился. Взгляд снова метнулся к мужчине с книгой. Одной рукой
он удерживал книгу, а вторая лежала на его… Бедре под столом? Альфа быстро
перевел взгляд к воркующей парочке, замечая как омега, целуя своего
«бойфренда», украдкой взглянул на них. Мужчина, говорящий по телефону и
стучащий пальцами по столу, вел крайне странный диалог, особенно, если
учесть, что голос его был раздраженным.
— Одну собаку без сопровождения не отпустишь. Ага. Ты это мне
рассказываешь? Без каких к черту отходов? Так не бывает. Не в этой ситуации.
Хуже не будет, поверь.
— Хосок, — Шуга прервал длинный монолог альфы, который все еще болтал
о своих похождениях, — пойдем отсюда. Допьешь кофе в машине.
— Бля, да успокойся, а? — поморщился Хосок, но Юнги настойчиво встал с
места, заставляя альфу, вздохнув, подняться следом. — Окей. Расскажу твоим
148/596
внукам, если доживу, какое ты ссыкло и…
Договорить и дойти до двери Хосок не успел.
— Вниз! — рявкнул Юнги, перехватив Хосока за шею и буквально заставляя
согнуться, а затем послышался выстрел, звон разбитого стекла и крики.
— Блять! — выругался Хосок, тут же опрокинув один из столов и
спрятавшись за него.
В этот же момент Юнги, выхватив пистолет, одним точным выстрелом
уложил на пол стройное тело молодого омеги, который за секунду до этого
вскочил с колен «своего» альфы и произвел первый выстрел.
Юнги не прогадал с теми, на ком заострил внимание. Однако сейчас это
мало чем могло помочь. Люди, непричастные к этому дерьму, в панике пытались
выбежать, но, по своему несчастью, лишь попадались под пули тех, кому было
плевать на человеческую жизнь. Для людей, что пришли убить Хосока, была
лишь одна цель — хорошо выполненное задание.
Юнги опрокинул еще один стол, усевшись за него, и оглянулся в сторону
двери. И какого черта они сели так далеко? Какого черта они вообще сели?!
Хосок, недовольно зашипев, достал пистолет, и еще один выстрел убрал
мужчину, что пару минут назад сидел с книгой в руках, а сейчас решил
подбежать поближе с одной очень явной целью. Помещение было большим, не
удивительно, что все стреляли из укрытий, надеясь не нарваться на пулю.
— Нам нужно к машине! — громко прикрикнул Юнги, оглянувшись на Хосока.
Тот только кивнул и снова выглянул из-за стола, едва успев отпрянуть, когда
мимо его лица пролетела пуля.
На деле, это и так было понятно, Шуга просто озвучил факт, и Хосок где-то
глубоко внутри скрипнул зубами, раздражаясь. Но сейчас явно было
неподходящее время для того, чтобы спорить.
Один из мужчин, не выдержав того, что ни Юнги, ни Хосок не высовываются,
ринулся к ним, повторяя ошибку товарища (если они таковыми вообще были), и
именно в этот момент Юнги, сделав один точный выстрел, смог покинуть свое
укрытие, бегом направившись к двери и прихватив по пути Хосока за шиворот.
Он слышал, что им вслед еще стреляют, но им оставалось пробежать лишь пару
метров, прежде чем они смогли бы покинуть злосчастную кофейню.
Уже у двери Хосок решил обернуться и как раз вовремя, последний
оставшийся альфа, который несколькими минутами ранее перебрался за стойку,
прицелился и произвел выстрел. Ровно в этот же момент в его грудь попала
пуля от Хосока, а Юнги, заматерившись, перехватил плечо в районе бицепса.
Они выбежали на улицу, и Хосок, забрав из рук Шуги ключи, занял
водительское сидение, заводя машину.
— Я говорил, что это, блять, опасно! — рявкнул Юнги, простонав и зажав
рукой свое плечо.
— Откуда я знал, что Тен реально такой пизданутый, что устроит бойню в
месте, где есть гражданские? Это он нарушил негласные правила, так что не
беси меня, сука! — рыкнул в ответ Хосок, вжимая педаль в пол и срываясь с
места. Шумно дышащий Юнги на соседнем сидении совсем не помогал
успокоиться. Вдалеке послышался рев полицейских сирен.
— Блядство… — тихо прошептал Хоби, лавируя между машинами и
направляясь к их особняку. Это было единственным и известным ему
безопасным местом.
— Позвони своему брату, — произнес Юнги, серьезно глянув в сторону
альфы, но тот лишь поморщился, поглядывая в зеркало заднего вида. Хвоста в
виде полиции за ними не было. По крайне мере пока что. — Позвони, Хосок, он
все равно узнает. Не может не узнать.
— Блять, просто закрой ротик, а? Не пизди слишком много, иначе я в тебе
разочаруюсь. Мне нравилась твоя молчаливость, давай не изменять привычкам?
149/596
Шуга усмехнулся, но замолчал, прикрывая глаза и крепче сжимая руку над
раной. Убеждать Хосока в чем-то было так же бесполезно, как молить его о
пощаде или просить Чонгука об отсрочке по уплате долга (если ты не Ким Тэхен,
конечно же).
***
— Нахуя?! — рявкнул Чонгук, запуская руку в волосы и расхаживая туда-сюда

по кабинету, от стенки до стенки, словно измерял все помещение своими
шагами. Вот лично Хосок уже посчитал. Двенадцать широких шагов его брата
между двумя стенками. Нехилый кабинетик, но как использовать эту полезную
информацию?
Они с Юнги сидели на длинном диване у выхода, уставившись в сторону
Чона, и, признаться, каждый из них мечтал покинуть это место как можно
скорее. Только вот Юнги не мог, потому что Намджун зашивал его плечо, а
Хосок, потому что не хотел нервировать брата еще больше.
— Ты, блять, осознаешь, что натворил? — уже тише заговорил Чонгук, сделав
несколько резких шагов в их сторону и присев на корточки, заглядывая в глаза
брата. Хосок лишь подумал о том, что его глаза были по-настоящему огромными
сейчас. Кажется, за это его в детстве негласно прозвали Бемби. Вот только
чистоты и добра в них сейчас было не увидеть. Злость, неверие, словно он все
еще сомневался в том, что Хосок мог его так подставить.
— Сходил попить кофе? — просто ответил Хоби, пожимая плечами, а глаза
Чонгука стали еще больше, хотя казалось, что больше уже невозможно.
— Ты, блять… — Чонгук прикусил щеку изнутри, толкнул ее языком, а затем
встал с места, отойдя на шаг назад. Его взгляд все еще был направлен на
Хосока, а голова качнулась в отрицательном жесте.
— Погибло восемь гражданских. Двое детей. Одного из них зацепил ты.
Мальчик-омега. Пять лет, Хосок. Пулю твоего пневмата нашли у него меж ребер.
— Я не хотел смерти ребенка, Чонгук, это случайность и… — Хосок не смог
договорить, потому что Чон продолжил уже громче.
— Правительство начало сомневаться в том, что я заслуживаю их доверия.
Нарушение договора с ними ведет к потере части контролируемых мной
территорий. Они потребуют у меня порт, Хосок, потому что прекрасно понимают,
что через него можно взять под контроль меня. Другие кланы воспользуются
этим, будь уверен. Тот же Юн без труда сможет заговорить им зубы и оформить
договор на порт на себя. Люди начинают бояться. Куча недовольных,
посчитавших это за теракт, написывают верхушке и требуют найти и осудить
виновных. Как ты думаешь, в какую сумму мне обойдутся ваши с Юнги головы? А
в какую сумму обойдется попытка возместить нанесенный правительству
ущерб?
— Не знаю, — сухо бросил Хосок. Юнги, сидящий рядом, вздрогнул, когда
Намджун продел нить в его кожу, и мельком глянул на Чонгука.
— Не знаешь, — усмехнулся Чонгук, присев на край своего стола и облизав
губы. — А сколько стоит жизнь убитого по случайности, конечно же,
пятилетнего мальчика? Его родителей, парня, который там работал. Он, кстати,
был младше Чимина. Жизнь какого-то аджуси, который случайно забрел не в то
место и не в то время?
Хосок молчал. Он не находил ответа, а внутри начинало закипать
раздражение. Да, он случайно попал в какого-то там неизвестного ему
мальчика, но какого черта сейчас Чонгук приписывает ему всех остальных? Это
он убил их? Или мерзкие ублюдки клана Тен? Они, конечно, мертвы, но их босс
вполне может понести за это соответствующее наказание. Причем здесь он или
150/596
Юнги?
— Ну что, Хоби? Попил кофе? Надеюсь, было вкусно, — бросил он и прошел к
своему креслу, опустившись в него и закурив. Облако сизого дыма отделилось от
губ Чонгука, рассеиваясь в воздухе.
— Я не виноват в том, что Тен Джеха нарушил договор. Это его проблемы, а
не твои. — наконец произнес Хосок, поднимая взгляд на Чонгука. Альфа вскинул
брови и снова усмехнулся, затягиваясь сигаретой.
— Да ты что? Они были убиты на моей территории. Наш мир — это не
песочница, Хосок. Людям из правительства плевать, кто начал первый. Их убили
в моей области, значит, и отвечать за это мне. Они не будут лезть в разборки
кланов. Надеюсь, не нужно объяснять, почему?
Снова воцарилась тишина. Никто ничего не говорил. Намджун молча
выполнял свою работу, лишь слушая. Он поговорит с Чонгуком позже.
Дверь тихо открылась. Внутрь заглянул Чимин. Он заметил на себе
напряженный взгляд Чонгука и, вздохнув, вошел внутрь. Омега уже был в курсе
произошедшего, и оставаться за дверью больше не хотелось.
Его взгляд мельком упал на Юнги, который взглянул на него в ответ, слабо
потянув губы в своем фирменном оскале.
— Больно? — негромко спросил Мини, лишь после подумав о том, каким же
тупым был этот вопрос.
— Нет, — без иронии ответил Шуга, отведя от парня взгляд. Смотреть на
него слишком долго при Чонгуке было чревато. Как бы ему не хотелось делать
это.
Омега тихо вздохнул и, пройдя к столу Чона, присел на одно из кресел,
поджимая губы.
— Что ты планируешь делать? — негромко поинтересовался он, на что альфа
только безэмоционально глянул в его сторону. Его взгляд и лицо всегда были
такими, когда он был чем-то разочарован или зол.
— Поеду к правительственным сукам, чтобы попытаться спасти свой зад и
задницы этих двоих заодно, — негромко бросил он, кивнув на диван, где сидели
альфы.
— Юнги тоже? — немного удивился Чимин.
— Конечно. Потому что кто-то вместо того, чтобы охранять жопу моего
слабоумного братца, решил попить кофе вместе с ним.
— Слабоумного? — усмехнулся Хосок, стоило только Чону договорить. Он
встал с места и, сделав несколько шагов к столу, уперся в него руками. Его
взгляд изменился. Теперь он не выглядел виноватым скорее абсолютно
безумным. Это было ближе к правде, будто Хосок сейчас вовсе не контролировал
себя. Чонгук напрягся. В воздухе повисли тяжелые запахи ветивера и
кардамона. Чимин почувствовал слабость в ногах, прикусывая губы. Ему и так
было несладко из-за присутствия Намджуна, а эти двое… Намджун оторвался от
Юнги.
— Эй. Спокойнее, парни, — проговорил он, заклеивая рану Шуги
медицинским пластырем.
— Скажи мне еще раз, что я слабоумный, — прошипел Хосок, наклоняясь
ближе к Чону, который так же встал с места и прикусил щеку.
— А как мне тебя назвать? Ты все время твердишь, что можешь позаботиться
о себе сам. Что тебе не нужен мой присмотр. И что произошло сейчас?
— Иногда мне хочется всадить тебе пулю в лоб, но я вовремя вспоминаю, что
ты мой брат.
Чонгук молча достал пистолет из верхнего ящика и, сняв предохранитель,
прокрутил тот в руке, протянув его рукоятью к Хосоку.
— Давай, — просто ответил он, а Чимин тут же поднялся с места, перехватив
пистолет первее, чем это мог бы сделать Хосок, даже не смотря на то, что он
151/596
вряд ли бы вообще это сделал.
— Хватит. Не при всех. Пожалуйста, — тихо попросил он, оглядев этих двоих,
что не сводили с друг друга буравящих взглядов. — Хоби, пожалуйста, — еще
раз шепнул он, коснувшись рукой плеча альфы.
Хосок еще несколько секунд смотрел на Чона, а затем, сбросив руку Чимина
со своего плеча, на мгновение сжал маленькую ладонь, разворачиваясь и выходя
прочь из кабинета. Дверь громко хлопнула, а дышать стало немного легче.
***
Чон вышел из здания правительства, шумно выдохнув и сунув в зубы

сигарету. На улице начинало темнеть. Где-то уже были включены фонари, мимо
проезжали машины. Не сказать, что переговоры прошли плохо. Скорее, было
немного неприятно выслушивать гневные реплики засевших там упырей,
которые только и делали, что разглагольствовали о неправильности и дикости
произошедшего. Да и сумма, что ему придется оставить в кошельках этих
имбецилов, была увесистой.
Чонгук потер большим пальцем переносицу, зажимая сигарету меж
указательным и средним, и направился к темно-серому Jaguar, садясь за руль.
Раздражение, граничащее с усталостью, поселилось где-то глубоко внутри.
Он ехал вперед, точно зная, где именно ему нужно свернуть, чтобы дорога
привела к борделю Тэхена. Знал, но не понимал, почему мозг ведет его именно
туда.
В помещении снова царил хаос. Громкая музыка, визжащие омеги, что
танцевали у шестов или были зажаты прямо на диванах, на которых сидели. На
Чонгука сразу обратили внимание, и, к сожалению, это были не только шлюхи.
Он почувствовал на себе взгляды некоторых альф и бет, принадлежащих другим
кланам. Конечно, теперь ведь они могли беспрепятственно посещать это место.
Стараниями Тэхена.
Чон хмыкнул и, поднявшись по лестнице, без стука вошел в кабинет, просто
открыв темную дубовую дверь. Тэ сидел за своим столом, перебирая какие-то
бумажки, а рядом с ним что-то тихо вещал Джуно. Оба тут же подняли взгляд на
вошедшего.
— Я же сказал меня не бе… — начал было Тэхен, но заметив Чонгука,
расплылся в ухмылке. — Какими судьбами? — поинтересовался он, изогнув
бровь. Чонгук промолчал, многозначительно глянув в сторону Джуно. Альфа
замялся на несколько секунд, прежде чем Тэ кивнул ему, позволяя выйти, что
Джуно немедленно и сделал. Дверь за ним закрылась.
— Так зачем ты пришел? Хочешь рассказать мне что-нибудь интересное? —
омега облизал губы, внимательно наблюдая за тем, как Чонгук подходит к нему
ближе. Запах от него исходил тяжелый, да настолько, что Тэхен вмиг
почувствовал, как его бросило в жар, но попытался не показывать вида. И не
терять лицо, даже если Чонгук уже видел, как он плачет.
Альфа все еще молчал, он миновал расстояние от двери до кресла Тэхена
буквально за пару шагов, за предплечья поднимая его и целуя. И вообще, Чонгук
не очень любил целоваться даже с Чимином, шлюх и вовсе не целовал никогда,
но с этим парнем хотелось иначе. Его губы, особенно когда он скользил по ним
языком, буквально умоляли их поцеловать. И самое приятное было в том, что
Тэхен всегда отвечал на его поцелуи с рвением, отдачей, он целовался
потрясающе, и Чонгук не соврал бы, если бы сказал, что от поцелуев с этим
омегой у него срывает крышу.
Наверное, именно поэтому он сейчас здесь.
Недолго думая, мужчина прижал Тэхена к себе за упругие ягодицы, но
152/596
стоило лишь услышать довольное мычание в поцелуй, он и правда сорвался,
разрывая поцелуй и усаживая омегу на его собственный письменный стол.
— Ты куда-то спешишь? — рассмеялся Тэхен, но совсем не был против. Он
легко откинулся на столешницу лопатками, а его рука смахнула в сторону
стопку важных бумаг. Чонгук, лишь увидев это, ухмыльнулся, устраиваясь меж
его ног и чувствуя, как омега обнимает его за бедра.
Все мысли разом покинули их головы. Губы встретились, сливаясь в еще
более жарком, тягучем и глубоком поцелуе, словно каждый из них пытался
взять первенство.
Тэхен тихо засмеялся сквозь этот поцелуй, потянув руки к пуговицам на
рубашке Чона, расстегивая одну за одной, а Чонгук, не сговариваясь, помог ему
с этим, стянув рубашку со своих сильных плеч и откинув ее в сторону.
— Кто-нибудь может войти, — с придыханием зашептал Тэ, позволяя чужим
ладоням скользнуть по своей коже на талии и ребрах, сдержав тихий стон.
— Плевать, — коротко бросил Чон, опускаясь губами к шее и ключицам,
наконец стягивая с Тэ шелковую белую рубашку с непростительным вырезом
прямо через голову и прокладывая дорожку поцелуев по плоскому животу.
Омега прогнулся в пояснице, застонав и пьяно улыбнувшись. Его пальцы
вцепились в плечи Чона и, черт возьми, он готов был поклясться, что никто и
никогда не касался губами его кожи с таким желанием, словно пытаясь
заласкать каждый открывшийся виду сантиметр.
Чонгуку нравилось то, как он отзывался на прикосновения губ к нежной
коже, как сжимал его плечи изящными, будто нарисованными пальцами, как
едва заметно вздрагивал и нетерпеливо скользил языком по губам. Чонгук вдруг
осознал, что сейчас, видя его вот такого перед собой, ему хочется не просто
снять свое напряжение, как это обычно было с Чимином. Ему хочется подарить
этому телу как можно больше удовольствия, чтобы после оргазма он приходил в
себя еще долго.
И эти мысли заставили злиться на себя самого. Какого черта он вообще об
этом думает?
Вопреки своим мыслям он лишь продолжал скользить по коже языком и
губами, оглаживая руками стройные бедра и расстегивая свободного кроя
брюки. Как этот омега вообще додумался скрывать такие ноги под слоем
несоразмерной ткани? Его тихие вздохи, слетающие с припухших от поцелуев и
покусываний губ, ласкали слух.
Брюки упали на пол вместе с бельем, полностью открывая вид на стройное и
подтянутое тело. От него действительно сложно было отвести взгляд, и Чонгук,
тяжеловато дыша, отпрянул, расстегивая свои брюки, изучая взглядом
лежащего на столе парня, что не прекращал обнимать его бедра ногами. Была
бы возможность, он бы дольше разглядывал эти идеальные пропорции и
песочный тон кожи, но Тэхен не позволил зависать слишком долго. Он обнял
мужчину за шею, на секунду приподнявшись, и снова потянулся за поцелуем.
— Мне слишком сильно понравилось целоваться с тобой, я же говорил, —
зашептал он во влажные от дыхания и поцелуев губы, вновь впиваясь в них и
жмурясь от удовольствия. Тонкие пальцы обводили контур каждой татуировки
на теле Чонгука, скользили по спине и плечам, переходя на крепкую грудь. Они
обвели каждый кубик пресса, косые мышцы его живота, наконец подобравшись
к паху и помогая Чону стянуть белье и брюки. Он тоже не хотел терпеть.
Тэхен расплылся в ухмылке, поднеся свою руку ко рту и облизав ладонь. По
одному только взгляду альфы можно было понять, что это завело его не хуже,
чем абсолютно голый омега на столе.
— Блять, ты… — тихо выдохнул Чон, не в силах оторвать от этого зрелища
взгляд.
Тэ абсолютно невинно улыбнулся, лишь после опуская ладонь вниз и
153/596
обхватывая член Чонгука, лаская его и с удовольствием отмечая, что этот
сильный мужчина в его умелых руках таял, словно лед в жару. Альфа опустился
вниз, утыкаясь носом в чужую шею и шумно выдыхая. Запах ветивера усилился,
смешиваясь с макадамией, заставляя Тэхена почувствовать легкое
головокружение, а смазка, что уже давно стекала по его коже, закапала на стол.
Тэ прикусил губы, зажмурившись, стоило лишь почувствовать, как Чонгук, вновь
усыпая поцелуями его шею, скользнул двумя пальцами меж его ягодиц, пока не
входя, лишь дразняще лаская, заставляя нетерпеливо заерзать на месте и тут
же получить в награду ощутимый укус на сгибе шеи и плеча. Из горла омеги
вырвался едва слышный, смешанный с наслаждением и недовольством скулеж.
Чтобы какой-то Чон Чонгук и вот так кусал его, наверняка оставляя следы?
Хотя…
Чон не хотел мучить его слишком уж долго. Стоило руке Тэ ускориться,
лаская его ощутимее, размазывая по головке члена выделившуюся смазку, он
без особых проблем проскользнул в него пальцами, заставляя омегу прогнуться
и застонать, запрокинув голову, обнажая шею для еще большего количества
ласк и поцелуев.
И альфе нравилось потакать его желаниям, нравилось дарить ему ласки и
слушать в ответ тяжелое дыхание или наслаждаться его тихими стонами. И
сейчас Чонгуку хотелось, чтобы он полностью сосредоточился на своих
ощущениях, потому он перехватил ласкающую его ладонь за запястье и,
отстранив ее, прижал к столу над головой омеги. Чонгук с упоением наблюдал,
как Тэ самолично вкладывает вторую руку в его захват, полностью отдавая
контроль над собой. Словно признавая покорность, только вот в глазах ее не
было ни на грамм. И осознание, что не он здесь правит балом, заставило снова
раздражаться, глубже вводя пальцы в него, но получая в ответ только
довольный стон и усмешку на губах. Тэхену определенно нравилось
происходящее.
— Кажется, ты торопился… — выдохнул омега, заглядывая в глаза Чонгука
затуманенным от вожделения взглядом.
Он не сдержался. Наплевав на всю подготовку, он вынул пальцы и просто
резко толкнулся в горячее нутро. Чон сдавленно застонал в шею омеги, в то
время как Тэхен, выгнувшись под ним, вскрикнул от наслаждения,
непроизвольно дернув руками, словно на мгновение он хотел высвободиться из
крепкого захвата.
Альфа не начал двигаться сразу, поцеловал Тэ за ухом, прикусил хрящик, и
лишь после двинул бедрами, выходя почти до конца и вновь толкаясь внутрь. Их
дыхание стало тяжелым, Тэхен крепче сжал ногами поясницу партнера,
приподняв свои бедра, словно желал, чтобы он наконец задел головкой члена
простату, и стоило этому произойти, зашелся в громком стоне, жмурясь и кусая
губы. Было хорошо, он не мог этого отрицать. Он хотел этого мужчину не
меньше, чем он его. Чонгук провел носом по его шее, подбородку, начиная
двигаться ритмичнее и глубже, упершись свободной рукой в стол. Тэхен видел,
как перекатываются мышцы под кожей альфы, когда он напряжен, от каждого
его движения, и от этого удовольствие казалось еще более ярким, чем прежде.
От каждого его движения внутри перед глазами, которые омега жмурил,
проносились миллионы разноцветных звезд, а сам он не мог сдержаться, не мог
не вдыхать их смешавшиеся ароматы, от которых внизу живота все
внутренности сжимало приятным, сладким спазмом.
— Сегодня можно кончить в тебя? — выдохнул Чон, прикусывая губу, когда
вновь вошел до упора. Ему было так чертовски хорошо внутри этого тела, что не
хотелось останавливаться ни на миг, не хотелось покидать его. Хотелось
заполнить его собой изнутри, чтобы он еще долго пах им. Чонгук был уверен,
что если оставить в Тэхене свой след, его запах станет еще более потрясающим,
154/596
даже если и без этого от него крышу сносит.
— Нет, но… Я исправлю это, — едва не проскулил он, закатив глаза и
запрокинув голову в громком стоне, потому что Чонгук не удержался и прикусил
горошинку твердого соска.
А соски у Тэхена тоже были потрясающими. Ровные, идеально очерченные
ореолы с темной маленькой родинкой под правой горошиной, которую Чонгук,
словно в извинениях, принялся ласкать языком, срывая с нежных губ протяжные
бархатные стоны. Но альфе тоже до одури нравилось целоваться с ним, так что
он решил не лишать их обоих этого удовольствия, поднимаясь колючими, но уж
точно приятными укусами по шее, и накрывая жаждущие внимания губы, теперь
толкаясь в него еще резче, по-прежнему не отпуская тонких запястий из
захвата.
Тэхен сам отдал ему свои руки. Сам подчинился. Грех было упускать такой
шанс, даже если это была лишь иллюзия.
Тэ чувствовал, что он на пределе. Чувствовал и сдерживался, как мог, крепче
сжимая коленями бедра Чона, жмурясь, поджимая пальцы на ногах и думая
лишь о том, как же сильно он хочет продлить это удовольствие.
Чонгук, отстранившись от его губ и выдыхая в медовую кожу шеи сквозь
зубы, чувствовал, как он сжимает его, и сам сдерживался из последних сил.
Выходить из него не хотелось. Хотелось толкнуться глубже, до самого упора,
кончить внутрь и услышать еще один громкий и блаженный стон. Однако вместо
этого он резко вышел из парня, чувствуя, как тот сжался сильнее, кончая с
громким стоном, и сам излился на внутреннюю часть его бедер, шумно дыша и
утягивая Тэ в поцелуй. Он слышал, как тот постанывает в его губы, еще не
отойдя от оргазма, и расплылся в ухмылке. Если каждый их секс будет таким же,
как и их два раза, он готов продолжать это настолько долго, насколько сможет.
— Хочу еще, — выдохнул Тэхен в поцелуй, только сейчас чувствуя, что у него
затекли руки от мертвой хватки. Даже запястья немного ныли, но ничего
страшного. Ему было чертовски хорошо сейчас.
— Нужны салфетки.
— Плевать мне на салфетки. Хочу еще.
Тэхен был упрям и жаден, а Чонгук… Он тоже хотел еще. Так что альфа,
вышагнув из болтающихся на щиколотках брюк и белья, поднял Тэ со стола и
понес в его спальню, где с удовольствием бросил на мягкую постель, пачкая ее
смазкой омеги и своей собственной спермой, стекающей по его коже.
***
Тэхен, лежа рядом с мужчиной, внимательно разглядывал его. За окном была

уже ночь, но они только закончили, поэтому пытались отдышаться, даже не
разговаривая. Тэ был уверен, что его хватит и на третий раз, но пока что не
спешил, лишь выравнивая свое дыхание.
Чонгук, лежа на спине, прикрыл глаза рукой и даже не смотрел в его
сторону. Он выглядел задумчивым, покусывая свои щеки, постукивая пальцами
руки по прохладной простыне.
— Что произошло? — совсем тихо спросил вдруг Тэ, осторожно подползая
поближе. Чон отнял руку от глаз, окинув омегу непроницаемым взглядом
— Ничего, что касалось бы тебя, — просто ответил он, явно не намереваясь
раскрывать всех своих душевных терзаний и гнева, что он испытывал из-за
произошедшего.
Тэхен недовольно надул губы и, сев на постели, накинул на свои бедра
покрывало. Его глаза подозрительно сузились.
— Правда? Ну что ж, тогда послушаю, что об этом говорят другие в моем
155/596
борделе. Кстати, где-то я слышал, что твои люди во главе с Чон Хосоком зачем-
то напали на гражданских, и поэтому у тебя…
Тэ договорить не успел. Послышался громкий смех Чонгука, и омега вскинул
брови, фыркнув.
— Что? Что в этом смешного?
— Это бред, Тэхен, — отсмеявшись отозвался Чонгук. Он качнул головой,
несколько секунд разглядывая красивое лицо с очаровательно надутыми от
обиды губами, а затем протянул руку и перехватил Тэ за запястье, утягивая его
на подушки. С губ альфы не сходила слабая усмешка. Он подпер голову рукой,
повернувшись на бок, и уставился взглядом куда-то мимо Тэхена, за его плечо.
Словно он был здесь и одновременно не здесь вовсе.
— Клан Тен решил открыть охоту на Хосока, — вдруг негромко произнес
Чонгук, поморщившись. — Ты наверняка уже знаешь. Люди из клана Тен Джеха
по его приказу застали Хосока в одной кофейне на моей территории, началась
перестрелка. Вот и все. — коротко рассказал он, все еще не считая нужным
смотреть на Тэхена. Омега только тихо вздохнул. Он чувствовал, что Чонгук не
спокоен не только из-за перестрелки и своего брата. Было что-то еще, о чем он
не говорил.
— Твой брат жив. Что тогда не так? Волнуешься ведь, я чувствую.
Чонгук усмехнулся и изогнул одну бровь. Словно то, что сказал Тэхен, было
бредом. Эмоции на его лице сменялись слишком быстро, будто он сам еще не
решил, какую именно маску следует держать перед этим омегой.
— Людей жаль. Гражданских, — внезапно произнес Чонгук, заставляя Тэ
изумленно взглянуть в его сторону и чуть приподняться. — Детей. Дети уж точно
не виноваты в том, что творят взрослые дяди, которым захотелось поиграть в
войну. Но страдают почему-то всегда они. И в настоящих войнах, и в подобных.
Там был мальчик, пять лет. Омега. Хосок его зацепил. Не специально, конечно,
но кому от этого легче? Его выжившему отцу, который потерял и мужа, и
ребенка в один день? Или дедушкам, которые хоронят тех, кто должен был
хоронить их?
— Никому не легче, — тихо ответил Тэ, поджимая губы.
— Вот и я о том же. Дерьмо это все. Но выйти из этого… — Чонгук цокнул
языком и покачал головой. — Без вариантов.
Повисла тишина. Чон перекатился на спину, разглядывая потолок, а Тэхен
думал о его словах, не сводя с альфы внимательного взгляда. Не такой уж
Чонгук и мудак, если так подумать.
— Хочешь, расскажу тебе сказку? — вдруг поинтересовался омега, а Чон тут
же глянул на него так, словно увидел перед собой идиота.
— Нахера?
— Бля, просто послушай, ладно? — фыркнул Тэхен, собираясь с мыслями и
укладывая голову на свою руку, проводя пальцами по татуировкам на плечах и
руках мужчины. По договору он не мог разглашать никакой информации, что
слышал от других кланов, сохраняя тот самый нейтралитет. Черт знает почему,
он не мог себя пересилить и сказать все в открытую, ведь их никто не услышал
бы за закрытыми дверьми его спальни. Но мало ли.
— Эм… — Тэ старательно задумался, морща лоб, а затем щелкнул пальцами,
указывая на набитую на плече Чона татуировку орла, пожирающего змею.
Кажется, это был отличительный знак семьи Чон, если он все верно помнил.
— Жили-были два орла. Братья, — начал он, а Гук, лишь услышав это, чуть
приподнялся, серьезно и внимательно взглянув на Тэхена. Его взгляд мельком
скользнул к двери, а после вновь застыл на омеге, который задумчиво кусал
губы. — Как-то раз эти братья поссорились с медведями. Очень злыми, но
глупыми медведями, — продолжил Тэхен, старательно вспоминая фамильную
метку клана Тен. — Эти медведи хотели украсть из гнезда орла одну ценную
156/596
вещь. Самый старший орел, грозный и сильный, очень разозлился и приказал
своему другу… Эм… Лучнику? — неуверенно пробормотал Тэхен, а Чонгук
хмыкнул, прикусив губу, чтобы сдержать смех.
— Орел лучнику? — переспросил он, на что Тэ скривился.
— Не перебивай меня! Лучнику! Так вот. Он приказал лучнику убить медведя,
который хотел украсть его ценную вещь. Лучник выполнил свой приказ. И тогда
старший медведь захотел убить брата грозного и сильного орла. У него не
вышло это сделать. И тогда он… Узнал каким путем летает брат орла в замок
одного прекрасного принца, — проговорил Тэ, самодовольно улыбнувшись, в то
время как Чонгук лишь сильнее напрягся.
— Он узнал и приказал другим злым медведям встать по длине всего пути
молодого орла и расставить ловушки. Чтобы они убили его и… Отправили
крылья его брату. А еще они очень хотят узнать, где же прячет сильный орел
своего лучника. Узнать и убить его тоже.
Тэхен замолчал, не сводя взгляда с Чона. Альфа тихо выдохнул, присев на
постели, и взял пачку сигарет Тэхена с тумбы, покрутив ее в руках.
— Я тебя понял, — просто ответил он и тихо усмехнулся, — Спасибо.
Чонгук не понимал, почему омега так сильно подставляется для него, пусть и
завуалированно, но сливая информацию. Не знал, стучит ли он так же кому-то
на Чонгука, но сомневаться в нем не хотелось. Тэхен… Будто бы в этот самый
момент был настоящим, без своих масок, притворства и ерничества. Даже более
настоящим, чем во время секса, хотя Чонгук всю жизнь считал, что человек
раскрывается полностью именно во время физической близости.
И черт знает почему, но Чона искренне тронули его большие и честные
глаза, которыми Ким Тэхен смотрел на него, снова укладывая голову на своей
руке. И сейчас поцеловать его снова хотелось нестерпимо сильно. Настолько,
что Чонгук оставил в пепельнице сигарету, которой так ни разу и не затянулся.
157/596
Imminence
Уже с самого утра Чонгук знал, что провести собрание всех членов
своей семьи было необходимостью. Даже когда он ехал домой, выйдя ночью из
борделя, он только и делал, что думал об этом.
И сейчас, сидя в гостиной перед боргатой в полном составе, он успел тысячу
раз пожалеть о том, что собрал всех вместе в одном помещении. Их вроде бы и
немного, но шума от этих троих…
— Прекрати! — возмущался Чимин, недовольно глядя на Хосока и обиженно
дуя губы.
— Я? Я не виноват, что Сокджин назвал тебя мелочью! Я просто продолжил
развивать эту тему с его подачи! Тебе двадцать пять, пора прекращать
воспринимать такие вещи близко к сердцу, — парировал альфа, залипая в своем
мобильном.
— Я не называл его мелочью, я сказал, что он все такой же хрупкий и
маленький. — поморщился Сокджин, искоса поглядывая на тяжело
вздохнувшего Чонгука, который уже на протяжении пятнадцати минут пытался
рассказать им что-то «пиздец какое важное», но каждый раз встречался с
какими-то трудностями.
— Можно мы после обсудим то, насколько Чимин маленький, а сейчас вы все
же выслушаете меня до конца, блять? У нас тут дело посерьезнее, нежели его
комплекция. — поинтересовался Чон, постукивая пальцами по подлокотнику.
Мини насупился и сложил руки на груди. В его взгляде плескалось
недовольство. Кажется, и всем его альфам в семье (а их он иначе как «семья»,
назвать и не мог) уже ближе к тридцати, и он давно не ребенок, а дразнить его
продолжают точно так же, как в семнадцать. Будто они дети, а не взрослые
серьезные люди с кучей проблем мирового масштаба.
Чонгук дождался абсолютной тишины, не обращая внимания на то, как
Чимин и Хосок перекидываются между собой недовольными взглядами, и
расслаблено выдохнул.
— Ко мне поступила информация о том, что клан Тен начал активнее
интересоваться моим киллером, — серьезно заговорил Чон, обращая взгляд на
Чимина. Омега поджал губы, наполняя стакан, стоящий на низком журнальном
столе, соком. Не сказать, что совсем неожиданно. Скорее, наоборот, вполне
ожидаемо. Он и раньше убивал высокопоставленные в мафиозной среде лица, но
впервые убил правую руку настолько весомого клана. А Тен, как и остальные
четыре клана, не включая Чонов, таковым являлся.
— Интересно. Какая еще информация поступила к тебе, обойдя меня? В
борделе твоего хуесоса, а только его я сейчас и могу посещать благодаря уебку
Джеха, все омеги как воды в рот набрали. Не говорят о других, боятся.
Нейтральная территория все-таки, — поморщился Хосок. Его совсем не радовал
тот факт, что теперь он был словно без глаз и ушей. Некоторые верные ему
птички еще продолжали доносить крупицы информации, звоня или отправляя
сообщения, но после произошедшего их значительно поубавилось. Говорить не
при личной встрече мало кто хотел, опасаясь за свою жизнь.
— Еще я знаю, что и в бордель Тэхена ты теперь вряд ли сможешь ездить
беспрепятственно. Люди из клана Тен узнали, какой дорогой ты едешь, поэтому
есть вероятность, что там тебя и попытаются подрезать и убрать, — добавил
Чон, зубами достав из пачки сигарету. Он буквально каждой клеточкой своего
тела чувствовал, что Хосок начинает закипать.
— Охуеть, какая неожиданность! — воскликнул альфа, скривившись. — И кто
же твой нынешний осведомитель? Просто интересно, какой уебок временно
забирает у меня мою работу.
158/596
На губах Чонгука появилась усмешка. Он закурил и повел плечами, думая
над тем, стоит ли отвечать. В любом случае всем присутствующим он доверял
почти так же, как самому себе. Так есть ли смысл что-то скрывать?
— Ким Тэхен.
Стоило этому имени сорваться с губ Чонгука, Хосок перевел на брата
озадаченный взгляд. Чимин и Сокджин переглянулись.
— Погоди-погоди… Я не ослышался? — Хосок дернул бровью в недоумении.
— Ты доверился блядище, которая обвела тебя вокруг пальца, перестав платить
за «крышу» и обманом сделав свою территорию нейтральной? Ты в конец
ебанулся, братец? Нет, я знал, что ты с ебанцой, но настолько?
Чонгук пожал плечами, мол, да, и что такого? Хотя сам понимал, насколько
дико все это звучит.
— Ким Тэхен — это тот омега, которому ты простил долг за отсос? Новый
хозяин борделя рядом с территорией Тена? — решил уточнить Сокджин, который
внимательным взглядом изучал своего друга. Это неосторожное поведение было
несвойственно Чонгуку. Был ли повод для беспокойства?
— Он бы не стал мне врать насчет этого. Да и смысл? Думаешь, Тен Джеха
попросил бы его о том, чтобы я спрятал тебя получше? Или предупредить о том,
что они ищут киллера, чтоб повеселее было? Это, блять, идиотизм, подумай сам.
Эта информация — не ложь. Тем более ты хоть представляешь, как он
подставился, слив мне их планы? — голос Чонгука сквозил уверенностью. Он ни
капли не сомневался в том, что Тэхен сказал ему правду.
— Ну конечно, как может соврать смазливый омега, которого ты так активно
засасывал у бассейна пару дней назад. Ангел во плоти, он ведь и врать не умеет,
да? — усмехнулся Чимин, словив на себе настороженный взгляд Чонгука.
— А теперь подумай и скажи еще раз, — твердо и с ноткой раздражения
произнес Чон. Омега лишь отвел взгляд, отвлекаясь на стакан с соком в своих
руках. Вступать с Чонгуком в распри было абсолютно бесполезной затеей. Когда
тот упрется, против него и с танком не пройдешь.
— Ладно. Если подумать логически, то информация вряд ли может нам
навредить, скорее уж, наоборот, — наконец произнес Сокджин, запуская руку в
волосы, — каков план действий? Если память мне не изменяет, киллером
считают меня.
— Да. Поэтому ты заляжешь на дно. Я выделю тебе охрану, если
понадобится. Поставку от итальянцев примет Намджун, я и Хосок. Съезжу к
нему, чтобы все проверить и помочь. Чимин так же будет выходить со мной в
свет, как и раньше. Через пару недель нам нужно будет приехать в Чунчхон на
прием к господину Кан и его мужу. Хочу расширить влияние в провинции
Канвондо и начать там постройку гостиницы и пары клубов.
Чонгук задумчиво коснулся пальцем виска, явно уйдя мыслями далеко от
криминала. К счастью или сожалению, кроме теневого бизнеса, легальным
приходилось заниматься столь же активно.
— Окей, это все отлично, но что делать мне? Сидеть без дела как Сокджин?
Так у него хоть детишки есть, он развлечется. А я чем заняться должен? С
Шугой круги по особняку наматывать? — поинтересовался Хосок, изогнув бровь.
Его такое положение дел в корне не устраивало.
— Помочь мне здесь. Например, разобраться с бумагами по легальщине. Я не
успеваю просмотреть все отчеты от председателей.
— Заебись. Ты меня за легальные бумажки усадить хочешь? Лучше убей
нахуй, я с этим дерьмом возиться не буду. Я в этом ничего не смыслю.
Чонгук шумно вздохнул и серьезно глянул на Хосока. Его упертость в такие
моменты начинала напрягать.
— Ты учил все это точно так же, как и я. Работал с этим, пусть и реже. Ты —
моя правая рука, Хосок, и пока у меня есть вопросы, которые могут стоить нам
159/596
всем жизни, хочешь ты этого или нет — помочь тебе придется, — серьезно
произнес альфа. Хосок только отвел взгляд, недовольно скривившись и
причмокнув губами. Все это и без слов было понятно, и, конечно же, он мог и
должен был с этим всем помогать. Но банальная неуверенность в своих знаниях
о ведении подобных дел заставляла отпираться. Хосок без труда мог
самостоятельно провести переговоры, если это было нужно, заключить
выгодную сделку на поставку оружия или наркотиков, даже на людей, но сидеть
и думать о том, сколько прибыли приносит банальное проживание гостей в тех
или иных отелях их фирмы, ну или, например, о повышении качества ебучих
услуг — уж увольте.
— Сходи проветрись и позови ко мне Юнги. Хочу поговорить с ним насчет
усиления охраны на комплексах и для нас, — попросил Чонгук, обратившись к
Хосоку. Альфа отвлекся от своих мыслей и удивленно вздернул брови, будто
растерялся. Он только хотел добродушно согласиться помочь с этими сраными
документами и уточнить пару вопросов, но тут его буквально выставляют из
общей гостиной.
— Да почему я? Тебе прислуги в доме мало? Я ебу, где он шатается? Может, у
него обход или…
— Господи, какой же ты нытик, — недовольно произнес Чимин и встал с
места. Чонгук озадаченно глянул омеге, который собирался выйти из гостиной,
вслед.
— Ты куда собрался?
— Поищу нашего начальника охраны. Он вроде как у себя в это время
должен быть. — сообщил омега, уже собираясь выйти, но Чонгук окликнул его.
— Стоять. Это не твоя забота. Не нужно омеге шататься по комнатам альф,
даже если это начальник охраны. Ты вроде как господин в этом доме, —
серьезно произнес Чонгук.
— Бля, так а я кто?! — возмущенный голос Хосока заставил всех обернуться
на него, а Сокджин рассмеялся.
— Ну, ты не сравнивай. Омега главы клана и его брат, правая рука. Кто,
вероятнее, должен ходить и искать в доме начальника охраны?
— Прислуга должна, — фыркнул Хосок, вынуждая Чимина закатить глаза и
покинуть гостиную, вручив виновнику торжества свой стакан сока, к которому
он так и не притронулся. Поэтому он уже не увидел, как раздраженный Чонгук
пнул брата по колену ногой и получил такой же пинок в ответ. Что бы не
говорили, но детство в жопе альф играет лет до сорока, если не дольше.
Омега прошел в крыло дома, где располагались комнаты некоторых людей
из прислуги и охраны. Ему несколько раз приветливо кланялись, а альфы, что
встречались в проходах, спешили отвести взгляд. Кажется, Чонгука они боялись
больше, чем желали поразглядывать красивого омегу своего босса.
— Простите, — Чимин остановил молоденького парня из охраны, и тот тут же
беспомощно оглянулся, словно пытаясь понять, точно ли обратились к нему, —
где сейчас ваш начальник?
— Господин Мин? У него перерыв. Вон та, крайняя комната слева. С балконом
на сторону бассейна, — указал парень, и Чимин благодарно поклонился, пусть и
не низко, но явно смутив альфу, который поспешил скрыться из виду.
Чимин и забыл о том, что мужчина каждый раз выходит на этот балкон по
утрам.
Омега подошел к указанной двери и, немного повременив, тихо постучал в
нее. Он никак не ожидал, что в ответ ему послышится грозный рявк.
— Я сказал, блять, не трогать меня, Джебом! Еще раз постучишь в эту дверь
во время моего перерыва, и я сломаю тебе руку.
Чимин распахнул глаза, пару раз озадаченно похлопав ресницами. Джебом?
Кто-то из подчиненных. Его такой ответ явно не устроил. Омега громко фыркнул
160/596
и постучал второй раз уже настойчивее, практически тут же нажимая на ручку и
распахивая дверь.
— Я тоже рад вас видеть, Мин Юнги, — произнес он, останавливаясь на
пороге и ловя на себе взгляд удивленных глаз.
Альфа стоял перед зеркалом в одних лишь брюках и крайне криво пытался
перебинтовать свое плечо. И стоило ему понять, кого он только что едва не
послал нахер, приняв за настойчивого подчиненного, что лез со своей помощью
совсем не к месту, опустил взгляд и коротко поклонился.
— Простите. Не думал, что это могли быть Вы.
— Ничего, — мягко улыбнулся Чимин, оглядевшись. Комната была довольно
уютной, пусть и небольшой. Односпальная кровать у стены, прямо рядом с
балконом, напротив письменный стол и шкаф из красного дерева. Здесь же была
небольшая узкая дверь, ведущая в ванную комнату. Ничего лишнего, совсем.
Даже не было каких-то мелких вещей, что могли бы рассказать о хозяине чуть
больше. За все эти годы Чимин был здесь впервые.
— Вы по какому-то вопросу? — прервал тишину Юнги, который наконец
поднял на Чимина взгляд. И стоило лишь сделать это, отвести было уже
невозможно. Красивый, изящный, как и всегда, в светлой свободной рубашке,
что открывала красивую шею и ключицы, в таких же светлых джинсах, что
выгодно подчеркивали стройные ноги. Как вообще можно было не смотреть,
когда он, вот такой, стоял всего в паре метров?
— Ах, да, — опомнился Чимин и чуть прикусил пухлые губы, уже привычным
движением зачесывая назад пепельные волосы, — Чонгук хотел увидеть тебя,
что-то уточнить касательно людей из охраны.
Чимин посмотрел на мужчину и, немного подумав, сделал шаг вперед,
оказавшись ближе. Терпкий аромат можжевельника отчего-то показался
достаточно сильным.
— Я могу помочь? Так будет быстрее, — кивнул он в сторону плеча альфы, но
Юнги лишь поморщился и с трудом оторвал взгляд, отворачиваясь к зеркалу,
чтобы закончить.
— Не нужно, — отказал он, но омега не спешил никуда уходить.
— Глупо отказываться от помощи, если она нужна. Ты делаешь это
неправильно. Дай, — произнес Мини и все же забрал бинт из рук мужчины,
разматывая то, что он успел накрутить. Именно накрутить, потому что
бинтованием назвать это было можно только с очень большой натяжкой.
— Сядь, пожалуйста, на кровать, — попросил омега, и Юнги, сдавшись,
сделал несколько шагов назад, усаживаясь на постель.
Мини победно улыбнулся и, сбросив легкие туфли, залез следом, усаживаясь
позади и подгибая ноги под ягодицы. Так было удобнее. Он вряд ли мог понять
или почувствовать, как от этого невинного жеста вся сущность альфы едва ли
не заходится в конвульсиях.
— Ты обработал швы? — негромко спросил омега, придирчиво оглядывая
рану. Та была совсем еще свежей, а кожа вокруг нитей загрубела и покраснела,
выделяя сукровицу с прожилками крови. Не очень приятное зрелище, но для
Чимина — привычное. У Чонгука было и похуже, только он все это намертво
забил чернилами, так что шрамы можно было ощутить лишь при прикосновении,
но не увидеть.
— Да, — коротко ответил Юнги, не отрывая взгляда от зеркала, лицом к
которому они сидели. И смотрел он лишь потому, что через него мог наблюдать
за каждым действием Чимина, что принялся за перевязку. Он делал это
осторожно, но умело, словно он как минимум отучился на медбрата. Знал бы
этот омега, скольких усилий стоило Юнги сидеть вот так, не вдыхая аромат
ежевики и лаванды полной грудью.
— Чонгука часто ранят. Намджун научил меня, когда я был еще подростком,
161/596
— слабо улыбнувшись произнес Мини, разрывая бинт на конце, чтобы завязать.
И, спрятав оторванные хвостики, заботливо огладил чужое плечо. От этого
неожиданно нежного жеста сильные плечи мужчины напряглись, а Мини,
почувствовав смущение, осторожно слез на пол, натянув туфли на ноги.
— Чонгук ждет тебя в гостиной. Поторопись, пожалуйста, — попросил он и
направился к двери, однако, стоило лишь положить ладонь на ручку, он
услышал хриплое «спасибо» себе вслед. Омега кивнул, потянув пухлые губы в
улыбке, и вышел из чужой комнаты. Руки отчего-то слабо подрагивали, а внутри
все ликовало от одной лишь мысли, что этот неприступный, как скала, альфа
позволил ему сделать нечто подобное.
Чимин не стал уходить сразу. Он немного потоптался у двери, словно
собирался дождаться мужчину, но когда понял, что это как минимум выглядит
глупо со стороны, неспешно поплелся в сторону гостиной. Он не мог объяснить
себе, почему так поступает. Да и думать об этом, если честно, совсем не
хотелось.
Юнги нагнал Чимина почти у самой гостиной. В отличии от омеги, мужчина
шел широким шагом, явно спеша, поэтому он даже чуть обогнал его, придержав
для парня дверь и пропустив его вперед себя.
В гостиной остались только Сокджин и Чонгук. Они негромко
переговаривались о чем-то, совместно просматривая документы из тяжелой
черной папки, и когда Чимин окликнул их, Чон поднял взгляд.
Юнги остановился у выхода, внимательно взглянув на своего босса.
— Сколько человек у нас есть в охране? — прямо спросил Чонгук, у которого
не было времени на лишние разглагольствования.
— Пятьсот двадцать девять человек, — сухо и четко ответил Юнги. Он даже
не задумывался, когда давал ответ.
— А свободных? — тут же поинтересовался Чон.
— Около двухсот. Плюс-минус двадцать человек.
— Мало, — заключил альфа, задумчиво пожевав губами и приложив палец к
виску. Взгляд Чонгука был задумчивым.
— Отбери пятнадцать человек в личный кортеж боргаты. Пятерых
проверенных отправишь к Сокджину, ими он будет распоряжаться
самостоятельно. Пятерых для Чимина. Четверо ни на шаг не должны отходить
от Хосока. Оставшийся и ты будете при мне. Остальных раздели между
складами с товаром. Охрану нужно усилить везде. И да… — Чонгук задумчиво
оглядел Чимина. Омега лишь прищурился. Такой взгляд у Чонгука был всегда,
когда он собирался сказать что-то, что Чимину очень не понравится.
— Пару надежных отправь к Ким Тэхену в качестве личных сопровождающих
и усиль охрану на его объекте. Если с ним что-то произойдет — будут отвечать
головой.
Омега тихо хмыкнул и прошел к креслу, чтобы сесть в него. Как и ожидалось.
Что-то подсказывало Чимину, что одним поцелуем у бассейна эти двое уже не
ограничивались. Сокджин лишь слабо улыбнулся. Все это время он молчал. Да и
что сказать, если он отчетливо увидел в глазах Чонгука внутреннюю борьбу,
когда он говорил о Ким Тэхене?
— Свободен, — сказал Чонгук, и Юнги тут же развернулся и покинул
помещение. Ему нужно было поработать.
— Я поеду домой тогда. Жду координации с охраной и если понадоблюсь —
звони, — получив кивок от главы клана, Сокджин вышел из гостиной, оставляя
Чонгука с Чимином наедине.
Омега забрал стакан сока, к которому так и не притронулся, и выпил его
полностью, не торопясь оставлять своего друга в одиночестве, размышляя о его
последних словах.
— Так значит, охрана отвечает головой не только за твою семью, но и за Ким
162/596
Тэхена, — усмехнулся Чимин и закинул ногу на ногу. — Это занятно. Такое
внимание с твоей стороны. Тэхен явно наслаждается.
Чонгук молчал, внимательно слушал и смотрел на младшего, давал ему
выговориться.
— Ты знаешь, я впервые вижу, чтобы тебя так сильно заботил другой
человек. Не хочешь об этом поговорить?
— Нет, я не хочу. Ты ревнуешь? — Чонгук усмехнулся. Это было забавно.
Особенно, если учесть, что спал он не только с Чимином, и тот прекрасно об
этом знал. Запретов на отношения с другими у них не было.
— Нет. Смысл тебя ревновать, если у нас с тобой простой уговор? Мы все еще
лишь друзья. Просто думаю, стоит ли мне подыскивать для себя другого альфу
или еще рано? Ты хоть заранее предупреди, если вдруг втюришься в него.
Чонгук тихо засмеялся и мотнул головой, возвращаясь к документам. Не
втюрится. Это ведь простое увлечение. Но сейчас ему нужно было поработать.
Да и Чимин, поняв, что разговор закончен, и ответа он не дождется, вышел из
гостиной. Стоило бы переодеться и спуститься к бассейну, чтобы немного
расслабиться. Вся эта ситуация сильно давила, и усталость давала о себе знать.
***
— У нас проблемы, — выпалил Джуно, едва ли не влетая в кабинет Тэхена, и

только было омега хотел пожаловаться альфе на него же, как за его плечом в
проходе встали двое полицейских.
Тэхен поднялся из-за стола, растерянно глядя на людей в форме, которых
так близко видел впервые, кажется. Если кто-то из продажных полицейских и
заходил к ним, они всегда были в гражданском, от обычных преступников и не
отличить.
— Вы владелец этого заведения? Нам нужен Ким Тэхен, это вы? — спросил
один из них, беспардонно отодвинув Джуно с прохода, входя в кабинет по-
хозяйски вальяжно.
— Я… А по какому вопросу, господа? — Тэхен поднялся из-за стола. Уж чего,
а такого он точно не ожидал. Какого черта, вообще, полиции понадобилось сюда
заявляться? Сердце тревожно забилось, и он взял в руки телефон. Кажется,
теперь его мог спасти один только телефонный звонок. Благо, соображал он
быстро.
— По вопросам о роде деятельности вашего заведения. Предоставьте
документы на данное предприятие. Даже интересно, как вы завуалировали
бордель в документах.
Омега засмеялся и смахнул с уголков глаза невидимые слезинки.
Единственное, что оставалось делать — это играть. А играть он умел, пожалуй,
лучше всего на свете.
— Бордель? Рассмешили, господа! Хорошо, я предоставлю Вам все, что
захотите. Но для начала сделаю один очень важный звонок. Своему адвокату,
хорошо? И как только он приедет, мы с вами обязательно пообщаемся насчет
деятельности данного увеселительного заведения, — Тэхен очаровательно
улыбнулся и быстро нашел в телефонной книге номер Чонгука.
Гудки, казалось, длились целую вечность. Пока омега слушал их, он успел
подойти к окну, открыть его и закурить.
— Ты не вовремя, я сейчас занят, — сходу выпалил Чонгук. Его голос звучал
холодно и отстраненно. На такое отношение к себе любимому Тэхен тихо
фыркнул. Сразу вспомнилась искренность альфы, с которой в прошлый раз он
рассказывал о том, что ему безумно жаль погибших в перестрелке детей. И куда
все это делось?
163/596
— Ко мне пришли полицейские. Просят предоставить документы и все такое.
Кажется, ты должен меня ограждать от такого внимания, разве нет?
В трубке повисло тяжелое молчание, а затем послышался вздох.
— Не показывай им никаких документов, даже своих, ты понял? Я сейчас
приеду и со всем разберусь.
— Но… — начал было омега, но его прервали.
— Никаких документов, Тэхен, ты меня услышал? — Тэ оглянулся на
полицейских и поморщился. Он даже не сразу обратил внимание на то, что
мужчина звал его по имени.
— Услышал. Давай скорее, — омега скинул вызов и обернулся на двух
мужчин, изучающих книжные полки под напряженным взглядом Джуно. —
Господа, — обратился он к стражам порядка, — придется немного подождать,
когда мой адвокат до нас доедет. Буквально полчаса. Надеюсь, вы располагаете
временем? Могу предложить вам вкусный холодный чай, бокал вина, стакан
виски или просто воды с лимоном.
Джуно усмехнулся. Тэхен иногда был просто верхом гостеприимности.
Интересно только, как этот мальчик умудрился получить такое воспитание,
попав в бордель уже в шестнадцать. Наверное, его семья и правда была
хорошей и интеллигентной. За исключением дяди, продавшего мальчишку.
Мысли невольно закрутились вокруг того, кому Тэхен имел смелость позвонить.
Неужели сам Чон Чонгук оторвет зад от кресла и правда примчится сюда по
первому зову? Верилось с трудом, но, кажется, Тэ держал все под контролем.
— Чай со льдом было бы хорошо, — отозвался один из них, второй кивнул, и
Джуно, словив взгляд главы борделя, кивнул ему и удалился, оставляя Тэхена с
двумя альфами наедине.
— Мы можем ничего не дожидаться, просто посмотрим документы. Во всяком
случае начнем их изучать, чтобы не задерживаться. Вам ведь тоже хочется
избавиться от нашего общества как можно скорее, господин Ким, к чему такая
нерасторопность? Вы ведь уверены в том, что с документами все в порядке. На
кого оформлено данное заведение? — настаивал тот, что повыше. Он буквально
давил и напирал, словно надеялся застать омегу врасплох. Второй молчал с того
момента, как пришел сюда. Вот только взгляд его, что периодически пробегался
по омеге, вызывал у парня желание спрятаться куда подальше, чтобы не
чувствовать его на себе. Так смотрели на него клиенты всего около года назад,
и это было не самым приятным ощущением.
— Мой адвокат запретил мне с вами разговаривать и уж тем более
показывать любые документы, даже мои личные. Понимаете? Я ведь совсем
ничего не смыслю в этих делах, — рассмеялся мальчишка и, затянувшись,
закрыл крышку ноутбука. — Чего вы хотите от простого омеги? — Тэхен
очаровательно похлопал глазами, изящно сжав в тонких пальцах мундштук.
Полицейский рассмеялся вместе с ним, но вдруг подошел непростительно
близко, нависнув над мальчишкой, заглядывая в его глаза так, словно он был
голодным хищником, нашедшим для себя блеющую овцу без присмотра.
— Не беси меня. Давай документы, какой к черту адвокат? — прошипел он,
но Тэхен, кажется, не особо испугался. Во всяком случае, внешне оставался
спокойным, но не переставал так же очаровательно хлопать глазками, делая
вид, что совсем не понимал, что происходило. Да и вообще, разве можно
полицейским так себя вести?
— Ничего не понимаю. Он уже скоро приедет и предоставит вам все
необходимые документы. Видите ли, чтобы я не натворил глупостей в таких
ситуациях, он запер все документы в сейфе, даже мой паспорт, и не сказал мне
от него код. Представляете, какая несправедливость? Я даже не могу взять
собственный паспорт, чтобы купить сигарет! — начал Тэхен, неся откровенную
околесицу, но какое ему дело, если нужно потянуть время хотя бы до прихода
164/596
Джуно? Он тоже не дал бы его в обиду. — Но я знаю, что мой адвокат делает это
только и исключительно ради моей же безопасности, поэтому я не обижаюсь на
него, — дверь в кабинет открылась, и вошёл Джуно, держа в руках поднос с
двумя стаканами чая со льдом. Благо, он вернулся. Полицейскому пришлось
отстать от Тэхена, и, забрав чай, он по-хозяйски развалился на софе, вытягивая
ноги.
Тэхена такое поведение раздражало, но он не стал возражать. Чтобы не
натворить глупостей до приезда Чонгука. Он ведь точно ему поможет.
Омега затушил сигарету в пепельнице и подошел к открытому окну, ожидая,
когда же увидит темно-серый Jaguar. Наверное, это было впервые, чтобы он
ждал его приезда так сильно, но в данной ситуации, кажется, даже Джуно
нервничал.
Еще бы, если сейчас они не разберутся с этими полицейскими, не то, что их
лавочку прикроют, так еще и посадят за проституцию, распространение
наркотиков и пособничество организованной преступности. За такое им грозит
срок длиной на всю жизнь, а Тэхен совсем не хотел провести остаток жизни за
решеткой.
Чонгук был действительно оперативным. Спустя двадцать минут нервных
шагов одного полицейского за его спиной и нарочито громких вздохов второго,
Тэхен увидел в окне автомобиль альфы и еще несколько черных машин, что
ехали вслед за ним. Чонгук вышел из машины, захлопнув за собой дверь, и что-
то коротко бросил Юнги. Он словно по инерции поднял голову вверх, к окну
Тэхена, и остановился. Омега облегченно выдохнул, встретившись с Чонгуком
взглядом. Теперь можно больше не переживать.
— Вот, видите, мой адвокат на месте. Сейчас он поднимется сюда, и мы
сможем с вами решить все вопросы, — лучезарно улыбнулся Тэ, повернувшись к
остальным присутствующим. Правда, никто не разделял его веселья, разве что
Джуно стал чуть более расслаблен, его плечи опустились. И сейчас этот самый
«адвокат» наверняка поднимался по лестнице к его кабинету. Интересно, как
долго бы смеялся Чонгук, услышав, какой род деятельности приписал ему
Тэхен?
Юнги открыл дверь и, обведя всех тяжелым взглядом, вошел в кабинет
первым. Альфа подошел к Тэхену, молча становясь рядом с ним, но
поворачиваясь к омеге спиной. Тэхен не сразу понял, зачем это, но с места
двигаться не стал. У Чонгука, вошедшего в кабинет с несколькими грузными
альфами за плечами, явно был план и причина отправить Юнги поближе к Тэ.
— Удивительно видеть стражей порядка в таком месте, господа. Мне
кажется, вы ошиблись адресом, — без приветствия начал Чонгук. Он был зол,
это чувствовалось по тяжелому запаху, который подавлял, кажется, всех альф в
небольшой коробочке кабинета. Тэхен собирался сесть за свой стол, но Юнги
резко выставил руку в сторону.
— Стой, где стоишь, — холодно, спокойно и тихо сказал альфа.
Тэ хотел было искренне возмутиться, потому что в смысле? Он в своем
кабинете ходит, сидит и лежит там, где хочет! Но поразмыслив, что в данной
ситуации лучше прислушаться к тем, кто приехал помочь, остался стоять, только
подошел ближе к окну. Дышать запахом Чона было невыносимо. Особенно после
того, что между ними произошло.
Незнакомцы, назвавшиеся полицейскими, напряглись. По одному лишь их
виду было понятно, что они, скорее всего, понимали, что перед ними совсем не
адвокат. В конце концов, какой адвокат будет ходить с таким количеством
охраны?
— Нам просто нужно проверить документы, это проблема? — фыркнул один
из полицейских. Его сослуживец все так же молчал.
— Ты проверил их удостоверения личности? — обратился Чон к Тэхену,
165/596
который растеряно моргнул и помотал головой, вынуждая Чонгука тяжело
вздохнуть. Кажется, этому мальчишке еще слишком многому нужно научиться,
чтобы вести свой бизнес без проблем. Вроде и умный, но до такой элементарной
вещи как проверка документов не додумался. А может, дело было во
внезапности ситуации? Чон допускал, что омега мог попросту растеряться. Не
каждый день его навещает полиция. Чон снова посмотрел на мужчин. — Будьте
добры в таком случае ваши удостоверения. Все же, вы должны были предъявить
их сразу, прежде чем требовать какие-то документы.
Судя по напряжению альфы, который тоже стал источать более тяжелый
запах, о вкусе которого Тэхен все никак не мог определиться в своей голове (это
было похоже на полынь и ель одновременно), ему совсем не нравилось, что
Чонгук так сильно давит на него. Мужчина в форме поднялся с софы, ровняясь с
Чоном. Тэхен, наблюдая за ними, прикурил сигарету даже не через мундштук.
Надо было как-то все же заглушить смесь запахов всех альф, что решили
помериться силой на одной территории.
Полицейский достал из внутреннего кармана форменной куртки
удостоверение так же, как и его товарищ, и едва ли не ткнул его в лицо Чона,
который окинул мужчину холодным взглядом и скользнул глазами по строкам и
фотографиям этих двоих.
— Теперь мы можем посмотреть на документы? — поинтересовался альфа,
изогнув бровь.
Чонгук сделал пару шагов назад, не отворачиваясь, и присел на край стола.
Его руки были сложены на груди, а взгляд изучающе скользил по этим двоим.
Он вновь выглядел задумчивым.
— Какой номер участка закреплен за вами? — поинтересовался он, и
мужчины переглянулись.
— Третий, — в один голос ответили они, но один из мужчин, что говорил
чаще, явно начинал раздражаться.
— Какое это имеет значение?
— Огромное, — парировал Чон, скользнув языком по губам и чуть
прищурившись. — Могу я узнать, на основании чего проводится обыск? У вас
ведь есть ордер?
— Обыск? Разве это можно назвать обыском? Мы просто хотим взглянуть на
документы.
— Именно так это и называется, — Чонгук тихо усмехнулся. Представление
было ему по душе.
— Нам поступила информация, — наконец заговорил второй, окинув Тэхена
за плечами Юнги взглядом, — что в этом заведении предоставляются
сексуальные услуги. У нас это запрещено.
— У нас это где? В стране? Конкретно в этом районе? Проституция? —
уточнил Чонгук, а мужчина кивнул.
— Этот человек оказывает клиентам заведения услуги сексуального
характера и…
Чонгук тихо засмеялся, опустив голову и весело глянув на возмущенного
Тэхена. Даже он понял, что именно не так в формулировке предложения.
— О-о-о… К сожалению многих, он их не оказывает, — покачал головой
Чонгук, вздыхая. Пора было заканчивать этот цирк.
— Ладно. Напомните мне, по какой статье его будут судить, если это
подтвердится? — поинтересовался он, наконец, оторвавшись от стола.
Мужчины переглянулись. Альфа, что все время болтал, чуть поморщился.
— Если вы адвокат, то должны знать статью, по которой будут судить
вашего подопечного.
— Забыл, — Чонгук развел руками и шагнул чуть ближе. Его взгляд из
веселого слишком быстро стал тяжелым, а на лице не виднелось ни тени
166/596
прежнего веселья. — Так что, напомните мне?
Тэхен тревожно оглянулся на Джуно, который так же подошел к нему ближе
и встал рядом с Юнги.
Самым глупым действием, которое только могли выкинуть эти двое, было бы
вытаскивание оружия, а именно это «полицейские» и сделали. Чонгук
среагировал быстро — перехватил альфу, что был ближе к нему, за руку и отвел
пистолет в сторону, а в следующее мгновение их уже сбили с ног грузные
охранники. Тэхен не успел даже сообразить, только во все глаза смотрел на
двоих прижатых к полу и вырывающихся альф, непроизвольно вцепившись в
плечи Юнги, который недовольно нахмурился на этот жест, но ничего не сказал.
Чонгук отшагнул в сторону, расстегивая рукава рубашки и закатывая их до
локтей. Юнги, кажется, с момента прихода сюда ни на миллиметр не сдвинулся
со своего места, только повел плечами, чтобы скинуть с себя чужие руки.
— Статья двести сорок два уголовного кодекса Республики Корея, — начал
Чонгук, не отводя от мужчин, что зло смотрели на него, взгляда, — лицо,
которое с целью получения дохода принуждает или склоняет другое лицо к
вступлению в половую связь подлежит наказанию в виде каторжных работ на
срок не более трех лет или штрафа в размере не более пятнадцати миллионов
вон.
Альфа присел на корточки перед самым болтливым и взял с пола
оброненный пистолет, сняв тот с предохранителя и приставив его к голове
мужчины.
— Чонгук, — тут же позвал Тэхен, нервно замявшись на месте. Он только
сейчас понял, что его дыхание сбилось. Если смотреть на то, как кого-то
укладывают на землю ему не в первой, то на размазанные по полу его
собственного кабинета мозги смотреть не хотелось от слова «совсем». Противно.
Да и боязно как-то. Совсем немножко.
Однако Чон внимания на него не обратил.
— А это статья двести пятьдесят часть первая. Знаешь, о чем она?
Умышленное причинение смерти другому человеку. Наказывается смертной
казнью, или каторжными работами на пожизненный срок, или на срок не менее
пяти лет. В моем случае это не наказывается никак. Знаешь, кто я? —
поинтересовался Чонгук, поглаживая большим пальцем рукоять пистолета и
чуть сильнее вжимая тот в голову альфы.
— Догадываюсь, — коротко прошипели ему в ответ.
— Отлично. На кого ты работаешь?
В ответ лишь молчание. Чонгук поджал губы и обернулся на Тэхена.
— Иди в комнату, — произнес он, а омега тут же возмущенно фыркнул,
надувая губы.
— Я имею право знать! Они ко мне тут приперлись, чтобы требовать мои
документы. — проговорил парень, оставаясь стоять на месте.
— Боишься крови? — тут же поинтересовался Чонгук, а Юнги тихо
усмехнулся, краем глаза заметив как побледнел омега. Крови он не боялся, а
вот того, что здесь может произойти — очень даже.
— Пойдем, Тэхен, — тихо проговорил Джуно, наконец подав голос, и
аккуратно придержал Тэ за локоть, проходя к комнате.
— Если ты мне здесь что-нибудь заляпаешь… — попытался пригрозить Тэхен,
но Джуно все-таки запихнул омегу за дверь и закрыл ту за собой, не давая ему
закончить свою мысль.
Чонгук удовлетворенно хмыкнул, а в следующую секунду кивнул одному из
своих охранников, что держали болтливого «полицейского», и послышался
противный хруст его заломанной назад руки и громкий, полный боли крик.
— На кого ты работаешь? — повторил свой вопрос Чонгук.
— Молчи, блять! — рявкнул второй, а охранник потянул сломанную руку
167/596
вверх сильнее, вызывая очередные вскрики и всхлипы.
— Тен Джеха! Тен Джеха… — выдохнул скулящий от боли мужчина, а
подбородок Чонгука заострился, как только он сжал челюсти.
— Трепло… — разочарованно выдохнул его напарник и уткнулся носом в пол.
— Для чего он вас послал? — поинтересовался уже Юнги, который присел
рядом с Чонгуком.
— Документы… Ему нужны были документы, чтобы узнать, кто официальный
владелец борделя и есть ли у Кима договоры с вами. Он хотел… Узнать, есть ли
поставки в бордель, и напасть на нее, если да.
Чонгук поднялся на ноги и передал пистолет Юнги.
— Не пачкайте здесь ничего. Отвезите их к Хосоку. Может, он узнает что-то
еще. — бросил Чонгук. Истерик от омеги он не потерпит. Если попросил ничего
не пачкать, значит, так тому и быть.
— Ты, — он посмотрел на Юнги, — подожди меня снаружи. И не наводите
панику снизу, идите через служебный вход.
Шуга кивнул, бросив охране короткое «вырубите их», а Чонгук молча вошел
в комнату Тэхена.
Джуно оторвался от кресла, в котором сидел все это время, а омега, что
стоял у окна, сжимая в пальцах мундштук, обернулся. От Чонгука до сих пор
исходил слишком тяжелый запах ветивера.
— Ты же ничего мне там не испачкал? — негромко спросил Тэ, прикусывая
губы, а Чонгук качнул головой.
— Моим людям нужно показать, где можно выйти, не напугав клиентов, —
произнес он, многозначительно глянув на Джуно. Альфа оглянулся на Тэхена.
Ему совсем не нравились взгляды этих двоих, направленные друг на друга, не
нравился их стиль общения. Не нравился тот факт, что Чонгук лично приехал
сюда по первому зову омеги. Все это лишь навевало мысли о том, в какую
задницу может влезть Тэхен, проявляя такой интерес к этому человеку. К очень
опасному человеку.
Но Тэхен лишь кивнул Джуно, и тот, тяжело вздохнув, вышел.
— Что с ними будет? — спросил Тэ, отвернувшись к окну и затягиваясь
сигаретой. Подрагивающие пальцы выдавали его эмоциональное состояние, да и
голос был тихим. Этот мальчишка точно не привык слышать, как ломаются кости
и как люди кричат от боли. Слишком нежный, если такое слово вообще можно
применить к шлюхе, пусть и бывшей.
— Отдам Хосоку, пусть развлекается и вытаскивает из них информацию.
После их убьют.
Тэ тихо хмыкнул. Этот Чонгук кардинально отличался от того, что лежал в
его постели совсем недавно, и едва ли отличался человечностью от него самого.
Этот Чонгук, что стоял сейчас за спиной, мог не поведя и бровью вынести
смертный приговор или просто пустить пулю в лоб.
— А если я оступлюсь, меня тоже отдашь Хосоку? — спросил вдруг Тэхен.
Чонгук подошел к нему и осторожно, даже как-то ласково, коснулся тонкой
ткани рубашки на остром плече. Его пальцы пробежались по легкому шелку,
собирая тот в неосторожные складки и пуская мурашки вдоль позвоночника
омеги. Он даже прикрыл глаза, словно пытался прочувствовать этот момент, и
прикусил свои губы. Он бы никогда не подумал, что прикосновения человека
могут вызывать у него такие чувства.
— Если ты предашь меня, я лично тебя убью. Потому что предателям место
только в земле. Но ведь тебе я могу верить, так?
— Это будет быстро? Если вдруг такое когда-то произойдет, — еще тише
спросил Тэ. Он оставил сигарету в пепельнице и повернулся к альфе лицом,
пытаясь разглядеть что-то на дне черных зрачков, только сейчас понимая, что
радужка вокруг них не такая черная, как ему казалось, а в солнечном свете,
168/596
падающем сквозь окно спальни, можно даже заметить золотистые вкрапления.
Альфа так ничего и не ответил, лишь скользнул взглядом по красивому лицу.
— Мне пора уходить. Я оставлю с тобой пару своих людей. Скажу Юнги,
чтобы он прислал еще. И пусть… Как там зовут твоего помощника? Тэмин? Пусть
он тоже ездит с охраной к Намджуну.
Тэ кивнул, а альфа, получив положительный ответ, направился к выходу,
убирая руку с хрупкого плеча.
— Чонгук… — позвал вдруг омега, когда мужчина уже подошел к двери,
заставляя его остановиться и оглянуться. — Позвони мне, когда приедешь
домой.
Чон не сразу понял этой глупой просьбы, но в глазах Тэ так отчетливо
плескалось беспокойство, что отказать ему было бы глупо и даже жестоко. Да и
он так волнительно поджимал губы.
Альфа рассмеялся, потому что эти слова казались до одури нелепыми, но
очень очаровательными.
— Я позвоню.
Тэхен кивнул и снова отвернулся к окну. Он не любил прощаться. И не любил
смотреть, как кто-то уходит. А беспокойство за Чонгука… Просто они были
физически близки, и эта связь была приятна омеге, он не хотел, чтобы этот
человек пострадал. А судя по тому, что он услышал, Чонгук собирался ехать ни к
кому иному, как к Тен Джеха, нарушившему договор о нейтральности. Ведь
теперь в дела Тэхена никто не имеет права вмешиваться, но он попытался. Тэ
все услышал. И сейчас ему казалось, что этого мужчину он больше никогда не
увидит, ведь в своей голове Чонгук уже вынес ему смертный приговор.
***
Темно-серый Jaguar, за рулем которого сегодня был Юнги, подъехал к

воротам загородного особняка главы клана Тен. Чонгук хотел было уже
позвонить Джеха, но их все же пропустили внутрь. Ждали, что к ним прибудут
гости? И все же Чон был уверен в том, что этот ублюдок откровенно боялся его.
А если нет, то он еще глупее, чем думал о нем альфа.
Вместе с Юнги они вышли из автомобиля, замечая, что Тен Джеха уже стоял
на крыльце своего дома с двумя охранниками за спиной. Раз побоялся выходить
без них — Чонгук прав. Страх удивительная вещь. Он толкает на глупости, и Тен,
к сожалению или счастью, не оказался исключением. После заявления Чонгука
на прошлом приеме, Джеха как никто опасался за свою шкуру, решив нанести
удар первым. И в этом была его ошибка.
— Не ждал тебя в моем доме, Чонгук. Особенно после того, как ты приказал
своему киллеру убить моего личного помощника. Зачем пожаловал? — мужчина
говорил с явной издевкой, но альфа не обращал внимания на его тон. Он лишь
подошел ближе, чтобы не орать через всю территорию особняка, и остановился
у крыльца.
— Да вот, решил поинтересоваться, почему ты нарушаешь договор и
отправляешь к Ким Тэхену подставных полицейских? Даешь им задание, чтобы
они нарыли на меня документы, хочешь попытаться перехватить еще одну мою
поставку. Ты затеял опасную игру, Джеха, неужели не знаешь, чем это чревато?
Каждый, кто пытался перейти мне дорогу, в конце концов умирал, а я забирал
себе территории. Неужели ты хочешь закончить так же? — Чонгук тихо
усмехнулся и, привычным движением руки достав сигареты из кармана,
прикурил. Он не сводил взгляда со своего оппонента, удерживая холодный и
колючий зрительный контакт. Джеха же рассмеялся. Ему все это казалось
забавным. Чон Чонгук казался ему забавным, особенно с этими нелепыми
169/596
угрозами.
— Мне кажется, именно ты не понимаешь, с кем связался. Мне ведь ничего
не стоит убить тебя прямо сейчас. Твой телохранитель хорош, но вас всего лишь
двое, ты на моей территории — никуда не сбежишь. Если я щелкну пальцами, ты
даже в тачку не сядешь. Стоило взять с собой побольше людей, раз ты приехал
на серьезный разговор. Ты так не думаешь?
Чонгук криво ухмыльнулся. Этот идиот, кажется, решил устроить для него
еще одно представление.
— Ты не станешь убивать меня. Давай я тебе все объясню. Если сейчас я
отброшу коньки на твоей территории, мои люди придут к тебе мстить за меня.
Будь уверен, ведь место главы клана унаследует Хосок. Ты ведь не думаешь, что
он оставит мою смерть безнаказанной? Он доберется до тебя. Убьет медленно,
такими способами, о которых ты даже не догадываешься. Возможно, будешь
молить его о смерти, если будет чем, он в последнее время увлекся вырыванием
языков. Только вот смерть он не подарит, пока не наиграется. Знаешь, что слухи
о жестокости моего брата — совсем не слухи, Джеха? И я этим горжусь. Так что,
ты все еще хочешь убить меня или мы обсудим твои безосновательные действия
на моей территории?
Мужчина тихо хмыкнул, сунув руки в карманы.
— Ты глупец, если думаешь, что твоя власть продлится вечно. Тебе осталось
недолго. Помяни мое слово, Чонгук, и года не пройдет, как ты будешь гнить в
тюрьме. Или в земле. Хотя ты вряд ли сможешь выбрать, что тебе больше
нравится.
Джеха говорил абсолютно серьезно, кажется, искренне веря в свои слова, а
вот Чонгук снова едко усмехнулся.
— Я уже слышал это бесчисленное количество раз, Джеха, даже не помню
имен тех, кто говорил мне об этом. Но одно я могу сказать точно: все, кто сулил
мне скорую кончину — мертвы. Ты выбрал не того соперника. Стоит
остановиться, пока ты не потерял все, но поверь, если ты продолжишь пытаться
убить моего брата или как-либо помешать моим делам — я лично приду за твоей
головой. Мне объяснить еще более доступным языком?
— Ты знаешь, я вот все думаю. А о ком ты будешь горевать больше: о Ким
Тэхене или о Пак Чимине? — внезапно произнес Джеха, спускаясь на
выстриженный газон. — Какая из шлюх тебе дороже? Что-то после того, как я
организовал покушение на твоего брата на твоей же территории, ты ко мне не
приехал, но стоило мне потревожить простую блядь, и вот, ты тут как тут. Это
удивительно. Может быть, мне стоило организовать покушение на него? Ты
довольно часто приезжаешь к нему в бордель. Я знаю, что ты спишь с ним. Не
противно трахать проститута? Мой помощник, которого ты убил, трахал его.
Половина шестерок из моего клана трахали его. Может, мне стоит забрать его к
себе и отдать моей охране? Пускай и они развлекутся. Они быстро напомнят
этому зазнавшемуся мальчику, что его место под альфой с членом во рту, но
никак не во главе борделя.
Чонгука эта угроза не то, чтобы задела, но заставила напрячься. Значит, уже
многие в курсе их с Тэхеном связи, значит, уже ходят слухи, а это совсем
нехорошо. С другой стороны, чего он ожидал, приезжая к омеге и при всех
заходя в его кабинет, каждый раз задерживаясь в нем на несколько часов? Об
этом все равно рано или поздно узнали бы.
— Не забывай о том, что у нас всех подписан договор с Тэхеном о
нейтральности территории, и если хоть волосок упадет с его головы — ты
будешь нести ответ перед всеми главами кланов, а не только передо мной. Ну а
если ты еще хоть раз кинешь угрозу моей семье…
— Что ты сделаешь? Убьешь меня? Давай, вот он я, перед тобой, — Джеха
усмехнулся, всплеснув руками, и наигранно покрутился вокруг своей оси. —
170/596
Правда, тебя тут же убьют мои ребята, но… Давай, Чонгук. Стреляй хоть сейчас.
Да только у тебя кишка тонка. Потому-то тебя и не уважают так, как уважали
твоего отца. Потому главы других кланов ни во что не ставят тебя. Ты — худшее
из всего, что за свою выдающуюся жизнь сделал твой отец. Если бы Донсу
видел, какими жалкими выросли его дети, он бы лично убил вас обоих еще при
рождении. Передай брату, чтобы он был осторожнее. Иначе его голова очень
скоро будет висеть над камином в моей гостиной.
Глава клана Тен развернулся и вернулся в дом, а Чонгук, бросив сигарету на
ровный газон, чуть поджал губы. Разговор был окончен. По крайне мере, так
решил Тен Джеха. Ну что ж, раз он так настаивает… Значит, Чон будет решать
все на свое усмотрение. А могли бы и договориться. Наверное.
Чонгук прошел к автомобилю, сев на заднее сиденье. Юнги тут же вывел
машину с территории особняка и как можно скорее поехал в сторону их дома.
Гук закурил вторую сигарету прямо в машине. Этот человек уж точно был
недалекого ума. Неужели за столько лет он так и не принял вспыльчивого
характера главы клана Чон? В голове сейчас была одна мысль — он раздавит
клан Тен словно букашку.
Он действительно готов был с ним договориться, установить какой-никакой,
но мир, даже несмотря на все проблемы, созданные этим мужчиной, но тот
захотел иначе, и то, куда он пытался надавить, кем он пытался угрожать,
заставило Чонгука понять: Джеха не остановится. А значит, Чон остановит его
сам.
Достав телефон, альфа по памяти набрал номер брата: так было быстрее,
чем искать его среди бесконечного списка контактов. И стоило лишь
послышаться короткому «да» на том конце линии, Чонгук заговорил:
— Я убью ублюдка Тен Джеха. Готовь людей к ночи. Сейчас же.
— О-о-о! Братишка очень зол? — в голосе Хосока слышались радость и
нетерпение. Ему никогда не нравился Джеха. Да, признаться честно, он не
нравился никому. Слишком занудный, истеричный, словно омега на сносях.
— Как я приеду, обсудим план. Мне нужно около сотни, сегодня ночью этот
урод умрет.
— Не говори мне, что ездил к нему поболтать, дипломат хуев, — Хосок
громко цокнул языком, догадавшись, словно по щелчку пальцев. Он слишком
хорошо знал Чона. — Надо было просто нагрянуть и придушить этого придурка,
а ты все ведешь себя как чекист. Кажется, твои навыки дипломатической
беседы прихрамывают, братец. Это все твоя блядь, передай ему, что он через
член подсасывает твой мозг, пусть перестанет.
— Хосок, — предупреждающе произнес старший, — меня заебали твои
шутки. Найди обновленный план особняка Тен Джеха, он должен быть у тебя.
И… Чимину ничего не говори, я сам с ним поговорю. И мне нужен Намджун. Не
думаю, что его больное плечо ему как-то помешает.
— Понял. И все равно ты не умеешь развлекаться, братишка.
Чонгук хмыкнул и скинул вызов, отворачиваясь к окну.
— Так значит… Война больших кланов? — тихо спросил Юнги. Он уже знал
ответ, но как к этому относится Чонгук, было интересно. Совсем немного.
Чон лишь тихо усмехнулся, промолчав. Ответ и правда был очевиден.
***
После разговора с главой клана Тен Чонгук не то, чтобы нервничал, скорее
был раздражен. А в предстоящем деле нужна была холодная голова. Поэтому
сейчас, чтобы успокоить и привести мысли в порядок, альфа спустился в свой
подвал с идеальной звукоизоляцией и принялся за заточку лезвий для своих
171/596
баллистических ножей. Сегодня эти крошки понадобятся ему. Да и пока там все
готовятся, у него есть время на себя и успокоение своей нервной системы.
Мысль о том, что он кое-кому не так давно дал обещание, посетила голову
совершенно внезапно. Чонгук протянул руку к мобильному, набрав нужный
номер, просто включил громкую связь и отложил телефон на стол, чтобы не
мешался.
— О, ты все-таки позвонил сказать, что дома? — в голосе Тэхена слышалась
усмешка.
— Ну, ты же переживал. Наверное, весь там извелся, пока я решал важные
вопросы, неженка, — Чон подначивал парня на том конце линии с равнодушным
тоном, но услышав недовольное пыхтение из динамика, едва ли смог сдержать
улыбку.
— Ничего я не извелся. Чем занимаешься? Этот звук на фоне не очень
приятный, во всяком случае, через динамик звучит отвратно.
— Точу ножи, — бросил Чонгук и, немного подумав, задал самый простой на
свете вопрос. — А ты?
Бессмысленный разговор, но заканчивать его почему-то не хотелось. Может
быть, именно так и общаются все нормальные люди? Ну те, что живут за
пределами их больного мира.
— А я жду, когда мне привезут огромную пиццу. Такой стресс! Я просто
обязан был заказать себе что-нибудь вкусное после всего, что случилось, —
Тэхен вздохнул. — Мою радость омрачает только то, что курьер с моей огромной
и самой вкусной пиццей в мире задерживается. Но ты все равно должен мне
завидовать.
Чонгук рассмеялся и мотнул головой, убирая заточенное лезвие в сторону,
чтобы взять другое и продолжить свою работу.
— Тогда скажи ему, что если он задержится и в следующий раз, то с ним
буду разбираться лично я.
— Хочешь, чтобы я несчастных курьеров пугал твоим именем? Хорошо. Если
после такого они будут приезжать вовремя, то я согласен, — Тэхен, кажется,
был совершенно расслаблен. Во всяком случае, альфа не чувствовал в его голосе
ни напряжения, ни неловкости. — Хочу потом поехать покататься. Проветрить
голову, может быть, заеду в одно красивое место.
Слова омеги заставили Чонгука напрячься. Он выпрямил спину и прочистил
горло.
— Сегодня лучше воздержаться от покатушек, Тэхен, — предупредил Чон
вмиг посерьезневшим голосом. Омега только недовольно фыркнул.
— Ты ограничиваешь мою свободу? Мы не в таких отношениях, уж увольте! —
решил уточнить он.
— Предупреждаю об опасности.
Тэхен вздохнул, понимая, что Чон Чонгук, судя по всему, еще не решил
сложившуюся проблему, а значит, опасность не миновала. Не миновала она в
первую очередь для самого Чонгука.
— Тогда я хочу что-то взамен. Скажем… Хочу браслет от Cartier. Всего лишь
двадцать семь тысяч долларов.
— Это тот, который с белым, розовым, желтым золотом и бриллиантами? Я
такой не так давно купил Чимину. Может, что-то еще? Взамен на то, что ты
останешься дома в безопасности? Кажется, это ты у меня в долгу, а не наоборот,
— Чонгук скорее мягко подначивал омегу, чем упрекал его.
— Вот как? Не хочу такой же, как у твоего омеги. Тогда… Придумал, я хочу с
тобой на шопинг! Если ты пообещаешь свозить меня на шопинг, я точно
останусь дома, в тишине и спокойствии. Буду есть свою крутую пиццу и
смотреть фильмы, пока ты там играешь в войнушку.
— Чонгук. Мы готовы, — раздался в динамике голос Хосока. Тэхен решил ни
172/596
звука не произносить, чтобы не выдать себя.
— Мне пора, — негромко отозвался Чонгук, махнув брату рукой, мол,
свободен, но тот задержался у выхода, вздернув брови и прислушавшись.
— Не забудь выделить для меня денечек в своем плотном расписании, Чон
Чонгук. Я записал тебя на диктофон, ты обещал свозить меня на шопинг.
Хосок, лишь услышав это, недовольно закатил глаза. Идиотизм чистой воды.
Его братец теперь и по мобильному с этим парнем болтает? Расскажи кому — не
поверят.
Чонгук рассмеялся на слова Тэ и скинул вызов, теперь уже собирая свои
ножи со стола с идиотской улыбкой, которую либо просто не замечал, либо
пытался игнорировать ее и собственное эмоциональное состояние. Ему бы
думать о том, как он подомнет под себя еще один клан, а не о том, что Тэхен
слишком очарователен…
Уже сидя в машине, Чонгук, задумчиво разглядывая контакт омеги, совсем
неожиданно для себя открыл функцию изменения. Вместо «наглая шлюха» над
номером контакта всплыла «Неженка».
173/596
Примечание к части Бронированный Pit-Bul VX Намджуна: https://pin.it/6Wna9F8
Insurgent
Теплый июньский дождь крупными каплями барабанил по лобовому

стеклу, которые с тихим частым стуком сметали дворники. На этот звук никто не
обращал внимания, каждый был сосредоточен на своих мыслях. Чем ближе они
были к воротам чужого особняка, тем больше этих самых мыслей крутилось в
голове каждого из трех мужчин.
— Ты думаешь о смерти, когда мы занимаемся таким? — нарушил молчание
Хосок, поворачивая голову к брату, глядя на него внимательно, словно пытаясь
заглянуть под его непроницаемую маску. Совершенно нечитаемую.
— Каждый раз, — сухо ответил Чонгук, не поворачивая головы, продолжая
наблюдать за черным пейзажем, который невозможно было разглядеть в
темноте леса.
— Прощаешься с кем-нибудь?
Хосоку интересно. Они с Чонгуком редко разговаривали по душам, а в такие
моменты… В такие моменты иначе не выходило. Хотелось почувствовать рядом
кого-то живого, понять, что не одинок в своих мыслях, что все, кто окружают
сейчас, также сильно не хотят умирать, не хотят здесь кого-то оставить. Хосок
не боялся смерти. Но оставлять Чонгука без защиты и своей душевной компании
в планы не входило. Да и куда ему умирать? Не весь виски еще выпит, не все
омеги в Сеуле испробованы.
— Каждый раз, — так же бесцветно бросил глава клана. Словно на диске
включили песню на повтор. Она не отличалась от той, что играла только что. А
эмоции старшего по прежнему были не ясны Хосоку, он смотрел так же
внимательно, ожидая, когда маска безразличия исчезнет с мертвенно-
спокойного лица.
— С кем?
Юнги вел автомобиль, не отрываясь от дороги. Впереди еще десять машин с
охраной. Достаточно, чтобы прикрыть их при въезде на территорию особняка.
Позади двадцать. В каждой машине по четыре бойца. На зов Чонгука приехали
все кого звали, никто не закрысил, никто не попытался укрыться от опасности в
теплом доме, и Юнги был горд каждым из этих славных и преданных хозяину
ребят, даже если их наружность выдавала самых настоящих отморозков.
— С семьей.
На мгновение маска треснула: Чонгук с горечью во взгляде поджал губы, но
быстро вернул себя в прежнее состояние, и лицо его вновь стало
непроницаемым. Хосок все увидел, все понял. Больше ему ничего не нужно
было.
В салоне автомобиля снова воцарилась тишина, пока Чон, чуть приоткрыв
окно, не закурил.
— Вам не кажется, что слишком тихо? — поинтересовался вдруг он, выдыхая
сигаретный дым в сторону. — Если у него нет охраны по дороге в особняк, то он
настоящий придурок. Наши круглосуточно следят за всеми путями подъезда.
Джеха либо совсем конченый, либо же нам стоит ждать засады. Только из-за
ебаного дождя, я ничего дальше асфальта разглядеть не могу.
Юнги это все тоже не нравилось, больно уж спокойно на их пути. Ни одной
преграды. Не мог ведь Тен Джеха не усилить охрану после разговора с
Чонгуком.
— Исходя из того, что я услышал из пересказа вашего охуительно
конструктивного диалога, он думает, что у тебя кишка тонка что-то сделать, —
Хосок пожал плечами и тоже закурил.
174/596
Юнги не отвлекался на них, потому что доля секунды невнимательности
может стоить трех жизней. И жизнь Юнги в этой тройке была не самой ценной.
Хотя ему, вообще-то, тоже хотелось покурить перед такой заварушкой. Ему
тоже есть с кем прощаться, даже если этот кто-то об этом не знает.
— Если он сомневается во мне настолько, то смысла стрелять ему в голову
нет, там все равно пусто, — Чонгук прищурился, пытаясь прислушаться к
внутреннему чутью, которое предательски молчало, напрягая альфу еще
сильнее.
— Мы почти приехали. Охраны на подъезде действительно нет, наши
беспилотники не увидели никого, кроме пары белок. Ребята спереди передали,
что у них все спокойно, — сообщил Юнги.
Чонгук скрипнул зубами так, что это, кажется, услышали все.
— Считает меня настолько никчемным? Очень жаль, Джеха.
— Пиздишь, — усмехнулся Хосок и похлопал старшего брата по колену,
замечая ухмылку на его губах.
— Прорвемся, братишка. Нам нельзя сомневаться. Помнишь, как говорил наш
уебок-отец? «Стоит усомниться лишь на секунду, и пуля, вылетевшая из дула
твоего пистолета, уже встретилась с тобой, так и не настигнув противника».
Пусть наш с тобой отец — это то еще утиное дерьмо, а слова он говорил верные.
Не сомневайся. Уж точно не в себе. Сегодня я не дам тебе сдохнуть.
— Утиное? — уточнил Чонгук, зацепившись за слово, что вызвало в голове
временный ступор, переводя взгляд на брата.
— Утки жрут всякую херню и срут практически ее не перерабатывая. Думаю,
наш дорогой отец появился на свет таким же образом. Иначе я даже не знаю,
как наружу смог вылезти такой дерьмовый человек.
Именно в этот момент салон автомобиля внезапно озарила вспышка спереди
и несколько первых автомобилей взлетели на воздух, подорвавшись. Юнги резко
ударил по тормозам, так что Хосок с громким матом едва не влетел в спинку
переднего кресла носом, уронив сигарету и быстро затушив ее носком
кроссовка, а Чонгук успел ухватиться за ручку над головой, но дернувшись,
прожег своей сигаретой кожу переднего сиденья. Колонна остановилась, и
Чонгук закрыл окно со своей стороны. Даже маленькая щелочка могла стоить
ему жизни.
— Наконец-то! Я уж думал, Тен Джеха и правда конченый, — фыркнул Чонгук
и, достав телефон, набрал номер Намджуна. Тот взял трубку мгновенно, словно
все это время сидел и ждал, когда же глава клана соизволит позвонить ему. —
Пора, в нас тут стреляют.
На первые машины и правда напали, но до автомобиля Чонгука еще не
добрались. Либо они просто не знали, в какой именно машине он сидит, либо
были идиотами, но для альфы были актуальны оба варианта.
— Не пустишь меня поучаствовать в веселье? — грустно вздохнул Хосок,
глядя на яркие вспышки выстрелов, мелькающие в темноте. Обе стороны
стреляли друг в друга вслепую.
— Нет, мы с тобой повеселимся в особняке. Путь нам расчистят другие. Если
ты сейчас здесь пострадаешь, кто же тогда не даст мне сдохнуть? — усмехнулся
Чон, глядя на довольное лицо брата, словно он только сейчас осознал
собственную важность. — Походу у них были какие-то укрытия, если
тепловизоры на беспилотниках ничего не засекли.
— Я слышу вертолет, — вдруг сказал Юнги, явно напрягшись, пытаясь
разглядеть хоть что-нибудь через лобовое стекло. Хосок и Чонгук принялись
делать то же самое, не открывая окон.
— Вижу. Со стороны Намджуна летит. Бля, я не взял с собой базуку, так-то
мог бы сбить его. У Тен Джеха есть в арсенале вертолет? Не думал, что он
настолько богатый дяденька, — хмыкнул Хосок, но уже в следующее мгновение
175/596
его лицо вытянулось в удивлении.
— Либо он кривой и стреляет по своим, либо он за нас. Не помню, чтобы мы
обсуждали вертолет. Он у нас вообще был? — со стороны леса то и дело
раздавались взрывы, озаряющие своими вспышками дорогу и сидящих в
автомобилях людей.
— Какого… — пробормотал Чонгук, морщась, не отрывая взгляда от
вертолета. Он не разделял восторга и радости брата. Откуда здесь взялся
вертолет, и какого черта кто-то идет против четко выстроенного плана?
— Нашим даже ничего не надо делать, — хмыкнул Хосок.
— Сюда кто-то идет, — коротко бросил Юнги и кивнул на освещенную
фарами дорогу перед собой. Кажется, люди из уцелевших машин впереди ушли
к стороне леса, поэтому и остановить этого идиота явно было некому. Шуга
тяжело вздохнул, достав пистолет, когда заметил, что мужчина вслепую
стреляет по окнам пустых машин спереди. Вряд ли он догадывался, где именно
заседает Чон, и проверял таким образом каждый имеющийся на пути
автомобиль.
— Убери его по-быстрому, пока не дошел до нас, — бросил Чонгук, и Юнги
кивнул. Он уже хотел открыть окно и пристрелить парня, что подобрался
слишком уж быстро, но совершенно внезапно, стоило лишь Юнги нажать на
кнопку открытия окна, голова мужчины разлетелась вдребезги, словно ее
раздавило изнутри.
— Ебаный в рот! — восторженно воскликнул Хосок, даже склонившись чуть
вперед. Юнги озадаченно глянул на почти безголовый труп и поморщился,
нажимая на кнопку стеклоподъемника. Зрелище… Не особо приятное, но
впечатляющее. Хорошо, что на Юнги не попало, а с машины все смоется
дождем. — Если стреляли из вертолета, то это охуенно метко. Какой там калибр
был, что его так разнесло?
Метко. Вот именно, это было слишком метко! И только это сейчас крутилось в
голове Чонгука. Хосок спрашивал о калибре, а в голове всплывали одни и те же
догадки. Он знал только одно-единственное оружие в их арсенале, что могло
сотворить с черепом человека нечто подобное. И у этого оружия был лишь один
единственный владелец.
Чонгук взял телефон и набрал номер Чимина, слушая затянувшиеся гудки.
— Если честно, мне не очень удобно с тобой разговаривать, — ответил омега.
— А ты где? — нахмурившись спросил Чонгук. Его подозрения ему совсем не
нравились, потому что у них был уговор: Чимин никогда и ни в коем случае не
ввязывается в подобные разборки.
— Давай пониже! Я, конечно, охуенный, но не Господь Бог, — раздался в
динамике его громкий голос, обращенный явно не к Чону. — Да ладно, —
продолжил омега разговор с главой, — скажи еще, что тебе не нравится мое
представление. Я просто в который раз спасаю твой зад. Да и сверху видно
лучше.
— Какого черта? Где ты взял вертолет? — Чонгук не то, чтобы негодовал,
скорее, был не очень доволен тем, что омега принял такое решение
самостоятельно, не посоветовавшись не только с ним, но и с Хосоком, который
совершенно не скрывал своего удивления, кажется, догадавшись, в чем дело. Но
здесь был и тот, кому о наличии у омеги таланта стрелка знать совсем не
обязательно.
— У Сокджина. Я послушал ваше обсуждение плана и понял, что ты не
слишком уж тщательно прикрыл свой зад. Я говорил тебе о том, что этого не
хватит, но ты меня не послушал. Поэтому я позвонил Сокджину и попросил у
него средство передвижения. Он дал мне вертолет, и вот я здесь. Кстати, очень
вовремя. Я хотел лететь к особняку, но мы заметили вспышки с воздуха.
— Хорошо. Я поговорю с тобой позже. А сейчас… Немедленно прикажи
176/596
прекратить это дерьмо, пока я не спустил с тебя и Сокджина по три шкуры, —
Чонгук сбросил вызов и многозначительно посмотрел на брата.
— Это человек Сокджина, — приврал он, прекрасно зная, что брат и так
поймет, о ком он говорит. — Чимин сказал ему, что мы поехали на дело, и
Сокджин послал к нам подмогу. — бросил он, оглядываясь на Юнги. Хосок
только хмыкнул.
— Кажется, кто-то огребет по самые гланды по приезде, — пропел он, также
глянув на Шугу. Альфа, сидящий за рулем, только чуть поморщился. Он слушал
как раз с того момента, когда заговорили о Чимине, и сейчас в мыслях невольно
возник образ омеги, который будет «огребать». Не очень приятная картина.
— Мне передали, что все чисто. Вертолет расчистил нам путь. Сейчас уберут
тачки с дороги и двинемся дальше, — сообщил Юнги. В его ухе была гарнитура,
через которую альфе передавали информацию их люди, участвовавшие в
перестрелке в начале колонны. Судя по удаляющемуся шуму лопастей, Чимин
прекрасно понял предупреждение Чонгука. Альфа не готов был рисковать
жизнью омеги из-за помощи, в которой он не нуждался. Они и без того были
готовы к засаде.
Спустя несколько минут ожидания, когда все трое смогли, наконец,
нормально выкурить по сигарете, колонна двинулась вперед.
— Жаль, я толком не увижу, как Намджун на своей детке протаранит ворота,
— вздохнул Хосок.
Тачка у Намджуна для таких случаев была подходящей. Военный
внедорожник Pit-Bull VX был буквально незаменим для таких вот вылазок. Если
раньше им приходилось выдерживать довольно продолжительные обстрелы, то
теперь все стало проще. Один таран железных ворот от бронированного
красавчика и вот, Чонгук вместе со своими людьми уже может легко войти на
чужую территорию, нужно только лишь зачистить ее и убрать всех вражеских
крыс.
Но теперь, стоило преодолеть засаду, альфа уже не сомневался в успехе
этого предприятия. Половину людей они все равно уже положили, в этом он был
уверен.
Колонна снова остановилась, чтобы дать подъехавшему Намджуну место для
разгона. Да и без него они все равно не заедут на территорию.
— Обожаю это! В него стреляют, а ему похуй! — Хосок веселился словно
ребенок и ерзал от нетерпения. Жаль только, что перед ними были еще
несколько автомобилей, перекрывающих альфе обзор. А так хотелось бы
подойти поближе и посмотреть, как от тяжелой брони отскакивают пули. — Ву-
ху! — громко воскликнул он и принялся с силой хлопать Чонгука по бедру, когда
наркодилер наконец протаранил ворота особняка Тен Джеха.
— Хосок, — недовольно зашипел Чонгук, потерев место ударов на своем
бедре, и перевел взгляд вперед.
Началось. Несколько машин заехали на территорию особняка, и Юнги,
вырулив чуть в сторону, чтобы обогнать впереди идущих, подъехал ближе,
останавливаясь недалеко от протараненных ворот.
— Может, нашему внезапному помощнику с вертолетом не нужно было
улетать сразу после того, как он обстрелял идиотов в лесу? — поинтересовался
Хосок, усмехнувшись. Чонгук только фыркнул.
— Он свою работу сделал. Не нужны нам лишние лица в особняке. Да и что
бы он здесь сделал? Сбросил бы пару гранат? Здание и прилегающая
территория мне еще пригодятся.
Альфа пока не стал выходить из машины, хотя на самой территории
перестрелка уже началась, но они были за пределами ворот. Из машин, что
ехали за ними, уже вышли люди, и сейчас они направлялись внутрь, чтобы
зачистить территорию. Чонгук в такие месива уже не совался: статус не
177/596
позволял. Будь это лет пять назад, молодой глава несся бы впереди всех с
оружием наперевес. С большой силой приходила большая ответственность. Все
понимали, что если он пострадает, то рухнет буквально все. Так что Хосок даже
не особо спешил вылезать, хотя у него откровенно чесались руки взяться за
пистолет и пристрелить кого-нибудь.
Выстрелы вскоре стали доноситься до них все реже и реже. Чонгук достал
пистолет из набедренной кобуры и, сняв его с предохранителя, щелкнул
затвором, приводя оружие в рабочее состояние. Хосок и Юнги без лишних
вопросов так же достали свое оружие. Пора было разобраться с этим ублюдком,
он наверняка прячется где-то в особняке.
Юнги вышел из машины первым и внимательно осмотрелся. Особняк и его
территория неплохо освещались, и сейчас заметить кого-то, кто угрожал бы
жизни Чонгука, было легче, так что он, осмотревшись по сторонам, открыл для
босса дверь машины.
Хосок вышел сам.
— Кажется, ребята закончили снаружи. Но я уверен, что внутри тоже что-то
будет. Должен же я хоть немного повеселиться! — радостно воскликнул Хоби и,
размяв шею, двинулся вперед. Следом шел Чонгук, Юнги замыкал, прикрывая
спину главы клана. Все были наготове.
Хосок поднял голову, внимательно оглядывая окна, замечая, что свет горит
почти во всех, но в некоторых…
— Блять, — выругался он, замечая черный силуэт в окне. Благо, у них были
умелые люди — их снайпер снял вражеского раньше, чем тот, кого он убил, смог
бы что-то сделать. За его спиной тут же раздался второй выстрел. Это Чонгук
заметил в другом окне такую же фигуру.
— Снайперы такие же дебилы, как и хозяин. Хоть бы на пол легли, —
фыркнул альфа, двигаясь ближе к дверям, в которые уже заходили люди.
Осталось только найти Тен Джеха в этом доме, но пока что… Было слишком
тихо, словно дом пустовал. — Это все?..
Чонгук огляделся, пнув ногой край трельяжа, стоящего у самого входа. Он
держал пистолет наготове, но вокруг и правда никого не было. Его люди
оглядывались в поиске хоть кого-нибудь. Но было пусто.
— Обыскать весь особняк. Всех найденных убить, — коротко скомандовал он,
и его люди разбрелись в стороны. Особняк был не особо большим: два этажа,
подвал и одно крыло. Но ни прислуги, ни самого Тен Джеха и его людей. Словно
они перебили всех, кого могли, еще на подходе.
— Думаешь, сбежал? — негромко поинтересовался Хосок, морщась. Чонгук
лишь пожал плечами, проходя в гостиную и оглядываясь там. Юнги следовал за
ними, прислушиваясь к каждому лишнему шороху, держа оружие наготове. Но
пока что единственное, что он слышал — это топот их же людей.
— Мог. Или мы в очередной засаде, — бросил Чонгук и прищурился, увидев
на журнальном столе большой белый конверт. Он заинтересованно скользнул по
нему взглядом, подойдя ближе, и взял в руки, бесцеремонно вскрыв.
— Читать чужие письма нехорошо, братец, — хохотнул Хосок и уселся в
кресло. И без этого было понятно, что в доме и правда пусто. Чон-младший был
уверен, что Джеха позорно сбежал с группой оставшихся людей. Только вот
куда? К кому-то из других глав за подмогой? Это вряд ли, учитывая, насколько
горделив этот идиот.
Чонгук не обратил на слова брата никакого внимания. Он заглянул внутрь,
увидев скрепленные листы личного дела, и тут же достал те, открывая
документы.
Описать то, что он почувствовал, вряд ли было возможно. Легкое смятение,
смешавшееся с раздражением и неверием. Его обдурили.
С документов на него смотрел совсем еще юный Тэхен. Информация о нем
178/596
была распечатана на нескольких листах. Начиная от юношества и закачивая
прошлым месяцем, когда он купил себе машину.
— Блять, — тихо прошипел Чон и тут же обернулся на Юнги.
— Здесь есть отступная дорога, ведущая к городу? Не та, по которой мы
ехали? — тут же спросил он, и Шуга неуверенно кивнул.
— Если только через лес. Насколько я знаю, по ней ехать дольше минут на
пятнадцать.
— Что там у тебя? — полюбопытствовал Хосок, заглянув через плечо брата и
скользнув глазами по фотографиям.
— О, твой хуесос. Он на него инфу собрал и здесь оставил? — хмыкнул он, а
когда до него дошло, присвистнул.
— Воу. Ход конем. Хитро. Побежишь спасать его, как принц на белом коне? —
усмехнулся Хоби, а Чонгук молча развернулся и направился в сторону выхода.
Пока он шел от террасы к машине, даже не обращал внимания на капли дождя,
падающие на лицо и волосы.
— Мы должны перехватить их, если они еще не в городе. Юнги, свяжись с
ребятами, которых ты приставил к Киму. Пускай берут его и везут в мой
особняк. Немедленно. Намджун пусть остается здесь.
— Да ты прикалываешься? — удивлению Хосока не было предела. — Я
надеюсь, ты спасаешь его из-за мирного договора, а не потому что ты трахаешь
еще и его. Правда же? — в голосе Хосока сквозила надежда.
— Не хочу давать Джеха повод для радости, даже если это последнее дело в
его жизни, — сухо бросил Чон, набирая номер Тэхена, который, как назло, не
брал трубку. Неужели Джеха опередил его? Но после того, как первый вызов
был автоматически сброшен, Чон позвонил снова.
— Разве можно быть таким настойчивым? Мы разговаривали с тобой не так
давно, уже соскучился по мне? — голос Тэхена был… обычным. Вряд ли в данный
момент к его виску был приставлен пистолет, но Чонгук решил на всякий случай
уточнить.
— У тебя все нормально? — сходу спросил альфа, садясь в машину на заднее
сиденье и закуривая сигарету. Его эта ситуация конкретно раздражала, потому
что сейчас Чон чувствовал себя как играющий с кем-то в догонялки школьник,
которого обводят вокруг пальца самыми элементарными приемами, и он их
вроде как уже выучил вдоль и поперек, но противостоять им все еще не в силах.
— Мне привезли мою огромную и офигенно вкусную пиццу, я пью под нее
вино и смотрю крутой сериальчик. Тэмин и Джуно дали мне выходной после
сегодняшнего стресса.
— Очень рад за тебя, но придется закругляться. Люди из охраны
предупреждены. Когда они придут за тобой, езжай вместе с ними в мой особняк.
Ты понял?
— Никуда я не поеду! — искренне возмутился Тэхен. — С чего это? Я тебе не
мальчик по вызову, Чонгук. Хочешь трахаться — приезжай сам, нечего меня…
— Тэхен. Послушай меня и езжай в особняк, — настойчиво повторил альфа,
хмурясь. Какого черта Тэхен вообще спорит с ним?
— Назови мне хоть одну вескую причину, по которой я должен это сделать?
— Чонгук молчал, не отвечал, надеясь на благоразумие омеги. Он пытается
этому несносному мальчишке жизнь спасти, а тот не только требует
объяснений, да еще и упрямится. — Что-то случилось, да? Что-то серьезное и
поэтому ты не говоришь? Ладно. Я поеду. Но я хочу услышать объяснения, как
только ты приедешь, Чон Чонгук! Потому что из-за тебя у меня сплошной стресс!
Второй раз за день!
— Сразу бы так, — фыркнул альфа и скинул вызов.
Юнги занял водительское место и тронулся. Машина выехала с территории
особняка, и за ними увязались еще три автомобиля. Ехать втроем было глупо и
179/596
небезопасно.
Хосок молчал лишь первые пять минут, то и дело поглядывая в сторону
Чонгука, но все же не выдержал.
— Блять, ты с ним трахаешься, да? С этой блядью, — бросил он, словив на
себе тяжелый взгляд Чонгука.
— Да что? — искренне возмутился Хоби, морщась. — Тебе ответить сложно?
— Да, я с ним переспал. Что дает тебе эта информация? — поинтересовался в
ответ Чонгук, вскинув одну бровь, но тут же поморщился от оглушительного
возгласа брата.
— Так и знал! Ты всерьез его трахаешь. Пиздец. С каких пор тебя потянуло
на шлюх? Тем более на постоянке. Сколько раз ты уже с ним ебался?
— Почему мы не можем проехать пару километров в тишине? — тяжело
вздохнул Чонгук, потирая переносицу.
— Потому что мне интересно. Ты хоть предохраняешься? Если ты заразишь
чем-то Мини, он тебе шею свернет. А я ему помогу, потому что, блять, не мог
пару получше для простого траха найти?
Чонгук молчал. Отвечать на вопросы Хосока, тем более столь глупые, не
было никакого желания. Он лишь поглядывал на свой мобильный, толкая языком
щеку — явный признак его усталости и раздражения.
Никто из них не заметил, как напряженно сжимает руль Юнги, вдавливая
педаль газа в пол. Он уже не раз замечал, что Чонгук не брезгует одноразовыми
связями с другими омегами. Вопрос, знает ли об этом Чимин? Если нет, то Шуге
даже думать не хотелось, что будет с парнем, если это вскроется. Беспокоило ли
его это? Однозначно. Чимина он любил сильно и искренне, как бы глупо и
безнадежно это не было. И даже думать о том, что кому-то вроде этого омеги
можно изменить, было противно. Да и с кем? Со шлюхами, что и мизинца его не
стоят?
До города оставалось всего пару километров. Лесополоса заканчивалась, а
дорогу начинали освещать фонари. Юнги чуть сильнее вдавил педаль газа в
пол, набирая скорость.
— Впереди едет тачка. Только что показалась из-за лесополосы. Похожа на
машину Джеха, — сообщил начальник охраны.
Хосок ухмыльнулся, выглядывая из-за переднего сиденья, вглядываясь в
регистрационный номер автомобиля. На такие вещи память у него была
отменная, но сейчас ситуацию усложнял усилившийся дождь: дворники едва
справлялись.
— Точно он! Зуб даю, это этот ушлепок! Подберись поближе, я ему заднюю
шину пробью, пусть прокатится с ветерком. Если водитель у него не косой, то от
заноса не сдохнет. Ты ведь все еще хочешь получить его голову? — усмехнулся
альфа, мельком взглянув на старшего брата и, получив в ответ одобрительный
кивок, открыл окно.
Машина Джеха начала петлять из стороны в сторону, а из переднего окна со
стороны Хосока высунулся какой-то мужик с пистолетом. Судя по всему, он
пытался прицелиться в Юнги.
— Ты только не петляй, я его и так сниму, — Хосок прицелился и выстрелил.
Правда, выстрел прошелся вскользь по крыше машины, а Юнги резко сдал
вправо, уходя от выстрела в ответ, который с треском прострелил боковое
зеркало.
— Блять, говорю же не петляй! — воскликнул Хосок, сев обратно, едва
удержавшись, когда машина вновь вильнула, заставляя Чонгука и Хосока
пригнуться, потому что пуля попала в лобовое, благо со стороны пассажирского
сидения.
— Не буду петлять — сдохнем, — прошипел Юнги, сбавляя скорость и
позволяя двум машинам, что были позади них, выехать вперед и прикрыть их. —
180/596
Прижмите их. — добавил альфа, коснувшись гарнитуры в ухе пальцами.
Чонгук все это время молчал, напряженно вглядываясь вперед сквозь завесу
дождя и удерживаясь рукой за ручку.
Два громоздких автомобиля нагнали машину Джеха, пытаясь прижать ее к
обочине, однако, меткий парень, что едва не пристрелил Юнги несколько минут
назад, снял одного из них. Их машина запетляла и начала постепенно
сбрасывать скорость, так что Юнги пришлось вильнуть в сторону, чтобы
объехать остановившийся Джип, из которого выбежали еще трое и пересели в
машину, что ехала за автомобилем Чонгука, оставляя погибшего товарища.
Впереди послышался грохот и скрежет металла, когда их люди подрезали
машину Тен Джеха, заставляя ту вильнуть, а стрелявшего спрятаться внутрь.
— Открой мне люк, — попросил Хосок, отбросив свой пистолет и
обернувшись, чтобы взять с задней панели спрятанный в футляр автомат.
— Собираешься их изрешетить? Джеха нужен мне живым. Не задень наших.
— напомнил Чонгук, а Юнги лишь выполнил просьбу Хоби.
— Не ссы, — хмыкнул Хосок. Порыв ветра занес внутрь влагу, и Чон
поморщился, придержав вылезшего в люк брата за ремень джинс.
— Ну, погнали! — громко сообщил Хосок, прежде чем послышалась
автоматная очередь. Чон не отводил взгляда от дороги, как и Юнги, а не
успевший залезть обратно в машину альфа, что стрелял в них, безвольно повис
из окна машины, болтая руками от встречного ветра. — Лошара, — фыркнул Чон-
младший и опустился вниз, чтобы поменять в автомате магазин и снова вылезти
в люк, щурясь от встречного ветра. Еще и дождь заливал глаза. Виляние
машины Джеха тоже никак ему не помогало, если уж быть честными. Если он
сейчас пробьет этому мужику бензобак, Чонгук получит только прожаренную
тушку.
Секунда, очередная автоматная очередь по колесам и машина на полной
скорости запетляла сильнее, водитель попытался выровнять уходящий в занос
автомобиль, да только у него ничего не вышло, и машина, с визгом попытавшись
затормозить, улетела в кювет, перевернувшись один раз. Юнги снова ударил по
тормозам, останавливаясь и тут же сдавая назад, чтобы подъехать ближе.
Машины с их людьми тоже притормозили.
— Блять, если он сдох… — тихо прошипел Чонгук, глянув на брата, но
вопреки всем его подозрениям, из перевернувшейся машины вылезли два
человека. Тен Джеха был одним из них.
Чонгук открыл дверь своей машины, выходя из нее, и уверенным шагом
направился вперед, мельком оглядев все еще крутящиеся по инерции шины
автомобиля, что лежал в кювете на крыше. Тен Джеха закашлялся, выползая на
коленях к зеленой траве, и попытался встать. Послышался выстрел — это Юнги
под недовольный вздох Хосока убил второго выжившего. Болтающееся до этого
из окна тело вывалилось из окна и теперь валялось на траве в крайне
неприглядном виде, Хосок заинтересованно остановился у него, разглядывая то
месиво, что осталось от некогда живого человека. Кажется, перевернулась
машина на его сторону.
— Косточки торчат, — произнес Хосок, пнув тело где-то в районе груди, а
Юнги поморщился и закатил глаза. Чонгук, лишь увидев Джеха, уже не обращал
ни на брата, ни на начальника охраны никакого внимания. Только зачесал
мокрые волосы назад, они мешали обзору.
— С мягкой посадкой, — съязвил он, оглядев Джеха, что сухо усмехнулся и
оперся спиной о дерево позади себя, присев и прижав к себе сломанную руку.
Судя по тому, как неестественно она выгнулась у плеча, сломана рука была у
основания.
— О, спасибо. Ты очень добр, — усмехнулся мужчина, не сводя с Чона
взгляда.
181/596
— Вертолет, серьезно? Это было дико, Чонгук. В твоем стиле, но признаться,
я не ожидал. Ты испортил мне планы, — поделился альфа. — Не думал, что ты
нагонишь столь быстро. Пара моих людей уехали вперед, так что, вполне
возможно, мальчик, которого ты трахаешь, уже мертв.
— С чего ты взял, что меня это интересует? — любезно поинтересовался
Чонгук, достав из крепежа на ноге баллистический нож.
— С того, что ни к одной шлюхе за весь твой богатый сексуальный опыт ты
не ходил дважды. Думаешь, только ты за всеми следишь? — усмехнулся
мужчина. — Ты так глуп, мой мальчик! Я вижу, что на самом деле…
Договорить, что он там видит, Джеха не успел: лезвие баллистического ножа
отлетело от рукояти и с противным звуком вошло аккурат в правую глазницу.
Мужчина даже не успел понять, что именно произошло. Второй его глаз так и
остался открыт, а тело съехало на землю.
— Ты чего наделал?! — воскликнул Хосок, подойдя ближе. — Ты фильмов не
смотрел? Злодей должен договорить свою охуительную речь до конца и
поменять мировоззрение главного героя! Бля, Чонгук… — Хосок шумно
вздохнул, даже не заметив, как брат отошел от него на шаг, в сторону Джеха, и
прокрутил в руке только что вынутый из крепежа нож Боуи со всей силой, на
которую только был способен, вгоняя лезвие во вторую глазницу по самую
рукоять. Из глаз трупа вниз стекли кровавые слезы, пропитывая некогда
белоснежную рубашку, окрашивая ее красным. Крупные капли дождя
разбавляли кровь, увеличивая багровые пятна на ткани.
Чонгук не то, чтобы по природе своей был садистом, нет. Он просто не
собирался слушать отбросов вроде Тен Джеха, которые угрожали его семье и
обсуждали его связи. Особенно сексуальные. Особенно с Ким Тэхеном. Его
откровенно раздражало, когда кто-то пытался лезть в его дела. Даже для семьи
это было непозволительно. Но еще больше вывело из себя именно то, что старик
попытался намекнуть Чонгуку на то, что у него есть чувства к Тэхену.
— Ау, — Хосок чуть поморщился. — Что он такого сказал? — хохотнул он,
оглядев раздраженного брата, что вытер выпачканную в кровь руку о белую
рубашку трупа.
— Ничего, что стоило бы внимания. Он хотел себе твою голову над камином.
Можешь немного поиграть. Научиться делать чучело или что там тебе нравится?
Сделаем так, как он хотел. Только голову повесим не твою, — бросил Чон и
направился к машине. Его работа здесь была окончена.
— Тогда езжай домой. Я приберусь здесь, — улыбнулся Хосок, — и
оставшихся крыс уберу.
Чонгук одобрительно кивнул и сел на заднее сиденье машины, которую Юнги
быстро повел в сторону их дома.
Альфа тут же достал телефон и сигареты. В целом, прошло не так много
времени, но Тэхен уже должен был добраться до его дома. Хотелось убедиться в
том, что он в безопасности. И это вовсе не по той причине, о которой пытался
ему сказать Тен Джеха.
— Где ты? — спросил Чон, стоило только гудкам прекратиться.
— Сижу в твоей гостиной под пристальным взглядом твоего омеги, который
отказался приносить мне вина и греть пиццу, которую я взял с собой, чтобы
поделиться, потому что она и правда вкусная. Поэтому я не дам ему ни кусочка.
Буду давиться холодной пиццей, но съем все один. И тебе тоже не оставлю.
Судя по голосу, Тэхен был ну очень расстроен.
— Ясно. Вот и сиди. Я скоро приеду.
— Так опасность миновала? — с восторгом и какой-то надеждой спросил Тэ.
Чонгуку показалось, что он точно знает, как в этот же момент омега выпрямился
и широко раскрыл и без того большие глаза.
— В точку.
182/596
— Супер!
Тэхен первым завершил вызов, и Чонгук, вздохнув, отбросил телефон в
сторону, затягиваясь сигаретой, глядя в окно, не замечая на себе мельком
брошенного взгляда Мин Юнги. Обида за Чимина и не думала уходить. Омега
волновался о Чоне настолько, что напряг Ким Сокджина с этим чертовым
вертолетом, а Чонгук, стоило всему этому закончиться, первым делом позвонил
своему любовнику.
К особняку они приехали через минут сорок. Чонгук вышел из машины,
быстрым шагом направляясь к дому, но стоило ему войти в гостиную, как взгляд
упал на одиноко пьющего вино Чимина, что сидел в полупрозрачном халате с
каким-то журналом на коленях. И, кажется, здесь был только он.
— Где Тэхен? — сходу выпалил Чонгук, обращая на себя взгляд омеги. Мини
вскинул брови и закрыл журнал, откинув его на низкий стеклянный столик. Его
глаза изучающе скользнули по лицу Чонгука, словно пытались прочесть его
эмоции, а затем переключились на Юнги, что остался стоять за спиной Гука,
странно поглядывая в сторону омеги.
— Если тебя только это интересует, то он уехал сразу после того, как ты ему
позвонил. Даже коробку с пиццей забрал, решил, что, цитирую: «даже этот
вкусный маленький кусок заберу с собой, потому что ты ужасный сноб, Пак
Чимин», — передразнил Тэхена младший и поморщился. Этот омега казался
Чимину до запредельности глупым, когда дело не касалось выгодных ему
вещей. По крайней мере, вел он себя именно так, и что Чонгук в нем нашел,
Чимин искренне не понимал.
— В смысле уехал? — переспросил Чонгук, прикусывая щеку и мельком глядя
на мобильный в своих руках. Он задумался на мгновение, словно что-то решая,
но быстро очнулся, качнув головой.
— Ладно. Плевать. Пойдем, — альфа прошел к лестнице, прекрасно зная, что
Чимин пойдет за ним, но пока что молчал. Он собирался поговорить с парнем,
объяснить ему, что хоть он и помог им, но поступил опрометчиво.
Чимин тяжело вздохнул, нехотя встав с дивана, и направился следом,
правда, задержался рядом с Юнги, глядя на удаляющуюся к лестнице спину
Чона.
— Вам не обидно? — вдруг тихо спросил Шуга. Его взгляд был странным,
словно сочувствующим и одновременно напряженным. Мини даже не сразу
понял, что Шуга имеет в виду, и лишь когда до него дошло, губ коснулась слабая
улыбка.
— Мне плевать. Пока я под защитой и мне ничего не угрожает — мне
плевать, — тихо ответил он и направился к лестнице, правда, остановился,
когда почувствовал на себе внимательный взгляд и услышал шаги.
— Юнги, — альфа обернулся, — я рад, что ты в порядке.
И, сказав это, Чимин поспешил отвести взгляд и подняться в комнату
Чонгука. Не следовало заставлять его долго ждать.
— Как прошло? На тебе ни царапинки, — полюбопытствовал омега, закрывая
за собой дверь чужой спальни, но не успевая больше и звука издать, как
оказался прижат за горло к массивной черной двери.
— Ты очень беспечный. Я трачу огромные силы, лишь бы сохранить твою
личность в тайне ото всех, подставляю Сокджина, который согласился
прикрывать тебя, в то время как ты звонишь ему же, берешь вертолет, каких-то
людей и спешишь ко мне на помощь. Я справился бы сам, а ты так глупо
подставляешься, Мини. Что за своеволия? Ты даже не обсудил со мной: стоит ли
тебе во все это ввязываться. А если бы у Хосока была с собой базука, и он просто
снял бы тебя? А потом мы бы собирали твой разорванный от взрыва обгоревший
труп рядом с особняком Джеха.
Чонгук не душил его, но за горло держал крепко, глядя в глаза омеги
183/596
напротив, что даже не пытался вырываться из мертвой хватки. Знал, что этим
только сильнее разозлит альфу. От него и без того несло чертовым ветивером
слишком сильно.
— Он отправил со мной человека, который даже не знает, как я выгляжу. И я
был в балаклаве все время, Чонгук. Ты можешь не переживать, это был
проверенный Сокджином человек, и я точно так же, как и ты, не хочу, чтобы кто-
то узнал, кто я на самом деле. Я был осторожен. Я пытался с тобой поговорить,
но ты так спешил, что даже не стал меня слушать. А что я должен был делать?
Лучше уж я прикрою тебя, немного подставившись, чем после твоей смерти
меня пустят в расход. Ты ведь знаешь, что так и будет. Так что я тебе немного
помог и тут же убрался оттуда. Приехал домой на такси, эти люди даже не
видели меня. Все в порядке, правда. Я не настолько идиот.
Альфа поджал губы и отпустил шею Чимина, отходя от него на шаг, потирая
переносицу.
— Еще раз выкинешь нечто подобное без моего ведома и защищать себя
придется тебе самому. Я не собираюсь бегать за тобой, как за ребенком,
объясняя, почему именно тебе так делать нельзя, — сообщил Чонгук и принялся
расстегивать ремни с ножнами, обхватывающими крепкие бедра.
Чимин, тяжело вздохнув, потер свою шею и подошел к мужчине ближе.
Омега убрал руки Чона от его ремней и поднял на него взгляд. Он стянул с
альфы легкую черную футболку, промокшую почти насквозь от дождя, скользя
маленькими ладонями по сильной груди.
— Не злись. Все ведь хорошо. Ты и Хоби живы, я тоже. Это ведь самое
главное, верно? Тен Джеха…
— Мертв, — коротко бросил Чон, позволяя омеге раздевать себя, не отводя от
его лица взгляда. Чимин был красивым. Даже очень. Наверное, если бы Чонгук
смог когда-нибудь в него влюбиться, жить всем им было бы немного проще. Будь
Чимин его мужем, он бы ни на шаг не отпустил его от себя и не позволял бы
пачкать руки кровью. Но омега был лишь другом и любовником. И сейчас Чонгук
собирался воспользоваться им как вторым вариантом. Тем более Мини был
совсем не против.
Омега все понимал. Он всегда ждал Чонгука с таких вот вылазок, потому что
после них альфе нужно было расслабиться, так что он без лишних вопросов
опустился перед ним на колени, расстегивая крепежи с лезвиями на крепких
бедрах и лишь только избавившись от них, принялся за джоггеры.
Больше они не разговаривали, потому что никому из них это было не нужно.
Чимину тоже было необходимо расслабиться.
Чонгук шумно выдохнул, прикрывая глаза, когда омега стянул джоггеры
вниз и без колебаний обхватил еще не вставшую плоть губами, беря до самого
конца. Он ласкал его языком, помогая себе ладонью и не сводя взгляда с альфы,
что возбудился, стоило лишь почувствовать эти прикосновения и влажность
горячего рта.
Правда, долго ласкать Чона у омеги не вышло. Альфа запустил руку в его
волосы и, сжав их у затылка, отстранил от себя, кивнув в сторону кровати.
Чимину не нужно было слов, чтобы понять, что именно от него хотят. Он
развязал пояс халата, сбросив тот на пол и открыв виду стройное обнаженное
тело, и сделал пару шагов назад, обвивая руками шею альфы. Они не
целовались, нет, но Чонгук мягко прикусил кожу на его подбородке, срывая с
пухлых губ шумный выдох, и уронил омегу на постель, нависая над ним.
— Не знал, что ты умеешь пользоваться еще и базукой, — усмехнулся альфа.
Он сплюнул себе на руку и, опустив руку меж их тел, без колебаний ввел в омегу
два пальца разом, кажется, даже не думая сегодня проявлять хотя бы
маленькую частичку ласки. Но их секс всегда был таким после того, как Чонгук
убивал.
184/596
— Сокджин хороший учитель, — усмехнулся Чимин, зажмуривая глаза. —
Может, ты будешь трахать меня, а не разговаривать?
Чонгук тихо рассмеялся.
— Не хочешь поболтать, пока я растягиваю тебя? Ладно, — альфе, вообще,
было все равно.
Он перевернул омегу на живот и, подтянув его бедра к себе, вошел в него с
одного плавного толчка.
И все, вроде бы, как всегда, с ним все так же хорошо, но чего-то не хватает.
Чонгук, сколько себя помнил, всегда от секса с Чимином получал разрядку не
только физическую, но и моральную. Ему нравилось учить этого мальчишку для
себя, нравилось наблюдать за тем, как с каждым разом он справляется с чем-то
все лучше и лучше. Нравилось осознание, что все, что он умеет — заслуга только
лишь его, Чон Чонгука. Но сейчас… Он не мог объяснить себе в чем дело, не мог
понять, почему не может сосредоточиться на своем удовольствии? На
удовольствии Чимина. Как будто что-то не так, неправильно. Как будто бы кто-
то другой должен быть в его постели сейчас. К примеру тот, кто с таким
невинным беспокойством во взгляде просил Чонгука позвонить, когда он
приедет домой.
Следующий толчок оказался слишком резким и глубоким. Чимин крепко сжал
одеяло руками, зашипев, и выгнулся в пояснице. Нет, ему нравился такой секс.
Нравился столько, сколько он себя помнил, потому что, по сути, другого и не
пробовал, но практически всегда одновременно с грубыми толчками Чонгук
покрывал его плечи или грудь укусами и поцелуями, шептал что-то на ухо,
лаская хрящи языком и задевая зубами сережку, но сейчас что-то неуловимо
изменилось в его поведении. Чонгук словно никак не мог сосредоточиться.
Толкался так же глубоко, приносил такое же удовольствие, но делал это словно
на автомате. Он не шептал пошлостей ему на ухо, не покрывал кожу поцелуями,
лишь уткнулся носом меж чужих лопаток, шумно дыша.
Чимин не сдерживал стоны, потому что от происходящего там, позади, было
хорошо. Просто хорошо и все.
— Чонгук… — тихо позвал Чимин, попытавшись обернуться, но Чон лишь
перехватил его за затылок и уткнул лицом в подушку.
— Не сейчас, — коротко бросил он в ответ, наконец отвисая и принимаясь
целовать худые плечи.
И все равно что-то было не так. Чимин чувствовал это, но решил об этом пока
что не думать. Уж лучше сосредоточиться на том, что происходит внутри, на
движениях их тел, на мимолетных укусах, на том, как альфа крепко сжимает его
бедро, толкаясь внутрь.
Но надолго Чонгука все равно не хватило, и он снова выпрямился, решая
просто закончить то, чего и начинать, наверное, не стоило. Может быть, он даже
извинится перед Чимином за это немного позже. А может быть и нет. Но сейчас
он опустил ладонь на член омеги, целенаправленно подводя его к разрядке.
Чимин тихо застонал, ощутив чужую ладонь на своем члене, и закусил губы.
Из его горла все еще вырывались тихие стоны, и он не мог остановить их,
потому что ему было хорошо, не смотря на то, что Чон вел себя не так, как
обычно. Альфа всегда растягивал их секс, всегда ласкал так, что можно было
сойти с ума, и сейчас, физически, Чимин чувствовал, что ему хорошо. Тогда
почему бы и не стонать, если это было так?
Ему хватило нескольких грубых движений внутри и быстрых движений
ладони, прежде чем омега излился в ладонь Гука, срывая с губ альфы шумный
выдох и сжимая его в себе. Чимин хотел податься бедрами назад, чтобы
мужчина тоже получил разрядку, но Чонгук вышел из него, садясь рядом. Омега
подался бедрами в пустоту.
В комнате повисла тишина. Чимин лег на постель, повернувшись на бок, и
185/596
внимательно взглянул на сильную татуированную спину Чонгука, что сидел на
краю, вновь натянув на бедра не снятые до конца джоггеры.
— Что с тобой происходит? — тихо прошептал омега, наблюдая за тем, как
Чонгук берет с полки новую пачку сигарет и закуривает, изучая взглядом стену
напротив.
— Не знаю, — сухо отозвался альфа и вновь замолчал, выдыхая в сторону
сизый сигаретный дым.
— Поговорим об этом? — Чимин поднялся с постели и взял из ящика тумбы
влажные салфетки, чтобы вытереть себя. Чонгук же задумался, прислушиваясь
к шорохам за спиной. Он размышлял, стоило ли говорить с другом, а если и
стоит, то что ему сказать? Он и сам не может понять, что с ним творится, и
почему его мозг выкидывает такие финты.
— Нет.
Чонгук снова затянулся и зачесал длинные волосы назад.
— Тогда я пойду.
— Иди. Подготовь приглашения для всех глав на прием у Тен Джеха от его
имени. С утра они должны быть отправлены, займись этим.
— Хорошо. Спокойной ночи.
Альфа кивнул, и Чимин, накинув на себя халат, завязал его и тихо покинул
спальню, подумав, что выпить вина после такого было бы совсем неплохо. А еще
можно приказать сделать ему кальян и сесть у бассейна. Расслабиться, почитать
и не думать о том, что могло стать причиной таких странных изменений в
поведении Чонгука. Хотя Чимин догадывался об этой причине, но верить в нее
не хотелось. И не потому, что он ревновал или, что смешно, был влюблен в
Чонгука, а потому что причина эта была альфы совершенно недостойна. И в этом
Чимин был глубоко убежден.
***
Все главы кланов, будто бы сговорившись, приехали практически

одновременно. Чудно! Даже не стоило никого ждать или же объясняться с ними
по-отдельности. Нужно отдать должное их пунктуальности.
Мужчины вошли в пустой коридор, где их никто не встречал, тихо
переговариваясь между собой. Не хватало только главы клана Ли, но его Чонгук
уже не ждал, получив письмо с извинениями. У него были какие-то неотложные
дела. Но это ничего, Чонгук уж как-нибудь переживет его отсутствие, а важные
новости ему передадут другие.
— Может, господин Тен образумился, — предположил Тэиль, сунув руки в
карманы укороченных строгих брюк.
— Было бы неплохо, но мне не хотелось бы продолжать сотрудничать с ним,
понадеемся на то, что это просто прием. Непонятно только, к чему такая
срочность? Надеюсь, причина веская, — хмыкнул Чхве, потягивая сигару.
— Чона не видать. Интересно, появится ли он? — озвучил свои мысли Енсу, и
как раз в этот момент к ним из гостиной вышел Чонгук. Альфа был привычно
одет в черные брюки и темную рубашку с закатанными до локтей рукавами, а
под руку его держал Чимин, вальяжно улыбаясь присутствующим. На них тут же
обратили внимание, ведь никто не видел, как и когда эти двое сюда приехали.
Старик Юнхо прикусил язык, осознав, что только что едва ли не
проговорился об их союзе и словил на себе строгий взгляд Енсу и Тэиля. Вот
же…
— Не видел, чтобы вы приезжали, — Чхве решил перевести тему. Так ему
казалось, все поскорее забудут о его оплошности. Да и Чонгук, скорее всего, не
услышал его слов.
186/596
— Потому что мы не приезжали. Мы ждали вас здесь, — спокойно известил
Чонгук, усмехаясь, стоило лишь заметить, как эти трое переглянулись.
— Что Вы имеете в виду? — вежливым тоном поинтересовался Тэиль, не
показывая своего вмиг возросшего внутреннего напряжения. Ему все это не
нравилось, он буквально чувствовал подвох. Теперь оставалось лишь надеяться,
что это не западня и не ловушка, что он сможет уехать отсюда живым. Чонгук
уже не единожды устраивал массовые казни, а если вдруг он узнает, что у них
есть и был союз, он перебьет их всех разом.
— Где Тен Джеха? — сухо спросил Енсу, решив задать тот вопрос, который
интересовал его сейчас больше всего. Первая мысль, которая пришла ему в
голову: «Джеха перешел на сторону Чона и сдал их всех с потрохами». И это уж
точно не лучший расклад событий для всех них. Единственное, что хотелось
сделать сейчас — немедленно отправить Тэиля домой, к их сыну. Но разве этот
омега послушает его в такой ситуации?
— Он в гостиной. Уже заждался, наверное, — развернувшись вместе с
Чимином, Чон направился обратно в гостиную. Остальные же, хоть и опасались
его, но все же направились следом.
— А вот и наши гости! Не только Тен Джеха заждался, братец, я тоже! —
нараспев произнес Хосок, что сидел в гостиной на диване. Альфа встал с места и
указал рукой за свою спину. — С ним, кстати, теперь совсем невесело
разговаривать.
Над камином, криво прибитая к деревянному основанию, висела голова Тен
Джеха, из одной глазницы которой торчало лезвие баллистического ножа Чона,
на месте второго было скорее месиво. С обрубка шеи на деревянный паркет все
еще капала кровь, собираясь в небольшую запекающуюся лужицу.
Глава клана Мун закрыл рот рукой, чувствуя подкатывающую тошноту. Он
видел трупы, сам убивал не единожды, но чтобы вот так глумиться над
мертвыми… Никогда он не позволял этого ни себе, ни своим людям.
Хосока такая реакция омеги позабавила. И все же, какими бы сильными они
не пытались казаться, все равно были неженками. Что Ким Тэхен, что Мун Тэиль.
Только вот второй был на ступень выше. Эти его манеры, вкус, сдержанные
жесты и всегда холодный взгляд. За ним Хосоку всегда было интересно
наблюдать.
Чхве скривился и подошел ближе, оглядев лужу крови у своих ног.
Доигрался. Внутри не было ужаса, скорее негодование. Попасться Чону на таком
дерьме, как нападение на его же брата… Ожидаемая скорая кончина.
— Что все это значит, Чонгук? — нахмурился Енсу. Раз Чонгук убрал главу
клана, значит, теперь это его территории. И он снова обходит их не на один, на
десять шагов.
— Так уж вышло, что Тен Джеха угрожал мне и моей семье. Устроил
покушение на моего брата. Но вам ведь всем это наверняка известно. Так что мы
с ним обсудили сложившуюся ситуацию и пришли вот к какому соглашению: его
голова висит в его гостиной, а я забираю его территории, — бросил Чон,
отпуская талию Чимина.
Омега фривольно облизал губы, проведя пальцами по груди своего альфы, и
подошел ближе к Хосоку, приняв из его рук бокал вина. Отпив пару глотков,
парень не смог удержаться — взглянул на голову над камином и потянул губы в
слабой усмешке.
— Достойная кончина для безмозглого инсургента, — едва слышно
пробормотал Чимин, на что Хосок усмехнулся.
— Это глумление над умершим. Сними это бесстыдство со стены, Чонгук, —
прохрипел Чхве, морщась и отходя ближе к Енсу.
— Я думал об этом, — протянул Чонгук, также взяв из рук подошедшего
ближе брата бокал вина, — ведь он уже начинает пованивать, но я еще пока что
187/596
потерплю. Нравится вид. И да, так как все его владения теперь числятся за моим
кланом, будьте осторожны при своих передвижениях.
— Ты угрожаешь нам? — прямо спросил Чхве Юнхо. Чонгук на этот вопрос
рассмеялся. Чимин, прикрыв рот ладошкой, глупо захихикал, будто специально
вторя альфе.
— Да что вы? Как можно было так подумать? Глупости. Просто обозначаю
свои территории, вот и все. За этими словами не скрывается никакого тайного
смысла или скрытого подтекста. Разве что хочу предупредить о том, что вас
ждет, если кто-то попытается навредить моей семье.
— Это можно было сделать словесно. Мы не самоубийцы, Чонгук, — бросил
Тэиль, взглянув на голову Тен Джеха, — и не мародеры. Глава клана достоин
того, чтобы его похоронили по-человечески.
— Я бы с удовольствием, — холодно отозвался Чон, склонив голову на бок, —
но совсем недавно мои собаки плотно пообедали. Думаю, через некоторое время
они сами достойно захоронят то, что осталось от Тен Джеха.
Енсу направился на выход первым. Здесь ему больше нечего делать. За ним
следом вышел старик Чхве. И только Тэиль, не отрываясь, смотрел на омегу,
пожирающего Чонгука таким восхищенным взглядом, будто бы был готов прямо
сейчас упасть на пол и вылизывать его ботинки. Это было отвратительно в чуть
меньшей степени, чем голова Тен Джеха над его камином. Кажется, он хотел
повесить там голову Чон Хосока?
— Чимин, — обратился вдруг глава клана Мун к омеге, что тут же перевел на
него растерянный взгляд, невинно хлопая ресницами. — Каково это — спать с
чудовищем?
Губы молодого омеги растянулись в довольной улыбке.
— Очень горячо, — проворковал парень и покрепче прильнул к своему альфе.
Краем глаза Тэиль заметил, что они собираются поцеловаться, но отвернулся
от этих двоих раньше, чем их губы соприкоснулись. Теперь Чимин казался ему
еще отвратительнее, чем до этого. Раньше Тэиль думал, что он просто глупыш,
но нет. Кажется, у Чонгука вся семья была с приветом…
— Провожу наших гостей. Можете потрахаться тут. Тебе же нравится вид,
братишка! — засмеялся Хосок, оставляя этих двоих наедине и закрывая за собой
двери.
***
Обнаженный Тэхен блаженно растянулся на постели, наслаждаясь легкими

поглаживаниями вдоль позвоночника. Альфа, подставив руку под голову,
скользил по смуглой коже кончиками пальцев, разглядывая красивое лицо
перед собой. Казалось, что еще немного и омега начнет урчать от удовольствия.
Слишком уж довольным он выглядел.
Сегодня Тэ впервые приехал к Чонгуку, а не наоборот. Альфа настоял на
этом, сославшись на растущие слухи и интерес к их отношениям. Видимо, после
случая с Тен Джеха он стал осторожнее, но Тэхен не возражал. Им обоим и
правда не следовало бы афишировать свою связь.
— Из-за жары я все еще ни разу не надел тот голубой тренч, который ты мне
купил, — пожаловался вдруг омега, на что Чон тихо и хрипло рассмеялся.
Временами парень казался таким невинным, хотя крутится в таком мире и в
такой среде, где о невинности давно пора бы позабыть. Но ощущение, что
именно рядом с ним, с Чонгуком, Ким Тэхен позволяет себе снимать свою маску
и становиться собой, льстило.
— Ничего. Однажды обязательно наденешь.
Чонгук перестал касаться нежной кожи и, перевернувшись на спину,
188/596
потянулся к пачке сигарет. В прохладном воздухе комнаты разлетелся запах
жженого табака.
— Я хочу, чтобы ты сходил к Намджуну, — вдруг сказал глава клана. Тэхен
повернулся к нему лицом, приподнявшись и подозрительно прищурившись.
— Это еще зачем?
— Чтобы он тебя осмотрел. И чтобы подобрал тебе таблетки. Или я буду
использовать презервативы. Я заебался вытаскивать, чтобы не кончать в тебя, —
Чонгук говорил спокойно и буднично, словно они обсуждали какие-то простые
бытовые вопросы.
— Мне не нравится секс в презервативах, — фыркнул Тэхен, сморщив нос, —
они натирают, иногда соскальзывают и, вообще, мне не прельщает ждать по
пять минут, пока кто-то разбирается с тем, как правильно натянуть резинку.
Чонгук тихо усмехнулся и изогнул бровь. Его взгляд снова скользнул по
стройному телу и длинным ногам, которые Тэхен зачем-то начал поочередно
поднимать в воздух, придирчиво оглядывая их. Словно пытался найти какой-то
изъян, но, не находя его, удовлетворенно улыбался сам себе.
— Не нравится в презервативах? Как же ты пережил столько лет своей
прежней профессии? Или мне стоит беспокоиться? — поинтересовался он,
словив тонкую щиколотку и опустив ногу Тэ вниз, на свое бедро. Пальцы вновь
начали оглаживать кожу у колена и бедра, вырисовывая на ней известные
одному Чонгуку узоры.
— Это прозвучало грубо, Чон Чонгук, — оповестил Тэхен, усмехаясь. — Но
тебе не о чем беспокоиться. Шлюхи и презервативы — понятия неразделимые.
Может, ты очень сильно удивишься, но ты первый альфа, который взял меня без
них. У нас в борделе было строгое правило на счет защиты, без нее мы могли
отказать клиентам в обслуживании. Здоровые работники — залог успеха.
— Тогда на кой хер вас стерилизовали?
— Знаешь, нередко наши мальчики влюблялись в своих постоянных
клиентов. А беременность, случайная или запланированная, не лучшее, что
могло ожидать Сонг Тэбина как владельца, — грустно улыбнулся Тэхен. Омега
убрал свою ногу с бедер Чонгука и сел на постели, потянувшись.
— Сходи к Намджуну, — продолжал настаивать Чонгук, не сводя с Тэхена
взгляда.
— Не пойду. Ты забыл о его особенности? Я и десяти минут в его обществе не
выдержу, а ты говоришь про целый осмотр. Почему именно он? Я могу пойти в
любую более-менее хорошую клинику, просто это ж надо позвонить, записаться
на прием и все такое. Я об этом забываю.
— Пойдешь, — не терпящим возражения тоном произнес Чонгук и затянулся,
чуть нахмурившись. Опять этот омега пытается с ним спорить. — Он
единственный, кому я доверяю, и уж точно не разболтает кому-то о твоих
секретах. Мы оба понимаем, что я имею в виду. Придумаешь что-нибудь, чтобы
не истекать от его феромона, Тэхен. Договорюсь с ним и поедешь. Ясно?
Тэхен что-то недовольно буркнул себе под нос и поднялся с мягкой постели
альфы, чтобы достать из брошенной на пол сумки сигареты и мундштук. По
вещам, разбросанным по полу, можно было проследить их путь до кровати. Ему
не очень нравилось, когда Чонгук заставлял его делать что-то, но омега
понимал, что сам альфа так часто ему уступал, что и ему самому не помешало
бы сделать то же самое. Хотя бы один раз.
— Я хочу расширить бордель, — перевел тему Тэ, закурив и вернувшись к
Чонгуку, удобно устроился на его бедрах, оседлав альфу. Он не хотел
заканчивать эту совместную ночь сейчас. Хотел немного поговорить,
передохнуть и продолжить. — Не хватает места. Нужна совещательная комната,
хорошая переговорная. И мне нужно больше мальчиков, моих не хватает, они
работают слишком много и быстро устают. Если бы можно выкупить соседнее
189/596
здание и привести еще шлюх… Десять, к примеру, было бы хорошо.
— Обратись с этим вопросом к другим главам. Твоя территория теперь
гарантирует им безопасность и укрытие, а значит, ты должен быть готов
спрятать кого-то, предоставить жилье в обмен на услуги. Они сами должны быть
заинтересованы в том, чтобы расширить твое заведение. Я выделю тебе на это
деньги, но тебе следует научиться вести дела независимо от меня. Раз уж ты в
это ввязался.
Тэхен задумался и кивнул. Среди глав ему было приятно общаться с Тен
Джеха, но его уже не было в живых. Юн Енсу очень сильно напрягал омегу, от
этого мужчины слишком веяло опасностью, а вот Мун Тэиль совершенно ему не
понравился. Слишком высокомерный, слишком важный, а еще красивый до
одури, воспитанный, интеллигентный. В общем, он очень сильно раздражал
Тэхена.
Омега затянулся, наслаждаясь легкими прикосновениями альфы к своему
бедру, его блуждающим по коже взглядом. В полумраке светильников Чонгук,
совершенно обнаженный, под ним смотрелся чертовски хорошо. Тэхен
наслаждался его видом.
— У тебя шрам на бедре, — вдруг тихо сказал Тэхен, проведя по продольной
неровности на коже пальцами. — Откуда он?
— Получил его, когда подавил первое восстание. Оно случилось после того,
как умер отец, и я встал во главе клана. Тогда мне было двадцать, и многие не
верили в то, что я смогу вести за собой такую огромную преступную
группировку. Я наследник по крови, так что единственным способом отстранить
меня от дел было убийство. Как видишь, я жив, — рассказал Чонгук.
Тэхен лишь поджал губы, опуская взгляд на чернильный рисунок, тянущийся
с плеча к ключице. Пальцы изучающе скользнули по сильной груди, плечам, по
ребрам, на которые местами заходила татуировка со спины. Если прислушаться
к ощущениям под пальцами, можно было ощутить и другие неровности, что
оставили после себя ранения. На плече, на боку, странный блеклый след на
ключице, похожий на порез. Тэ не стал спрашивать о них, но был уверен, что в
каждый шрам на этом сильном теле была заложена своя история.
— Знаешь, у меня в борделе очень неспокойно. Все очень напряжены, они
обсуждают… Обсуждают страшные дела. Я боюсь, что может начаться война
кланов, и тогда будут страдать невинные люди. Но она ведь не начнется,
правда? Джуно говорит, что тогда все изменится, и в опасности буду даже я,
потому что все знают, что ты со мной спишь.
Омега не мог скрыть свое волнение на счет происходящего. Он никогда не
ввязывался в подобное, и от одного слова «война» по спине неприятно бежали
мурашки. Но Тэ больше переживал не за себя, а за то, что могут погибнуть еще
гражданские, потому что тем, кто варился в абсолютно прогнившем преступном
мире, было совершенно плевать, стреляют они в альфу, омегу или маленького
ребенка.
— Война уже началась, неженка, — коротко констатировал Чонгук.
Тэхен внимательно взглянул на мужчину и, отложив в сторону мундштук,
склонился, оставляя на губах альфы крепкий поцелуй. Стоило закончить этот
разговор, чтобы забыться обоим, потому что никто не хотел сейчас думать об
этом.
190/596
Примечание к части Эллиджио Санторро: https://pin.it/7swSlRj
Карлос Санторро: https://pin.it/3tu82Mf
Desire
В последний день июня Сеул утонул в ярких золотых лучах

палящего солнца, от которого Енсу щурился, выйдя из здания сеульской
администрации. На небе не было ни облачка.
На экране телефона из-за солнца почти ничего невозможно было разглядеть,
так что альфа, только лишь сев на заднее сиденье дорогого представительского
Audi и спрятавшись за наглухо тонированными стеклами, смог набрать нужный
номер телефона.
— Скажи мне, что все получилось, — раздался в трубке нежный голос омеги.
Тэиль явно переживал за исход переговоров.
— К сожалению, мне нечем тебя порадовать. Они слишком боятся влияния
Чонгука, боятся, что если они перекроют ему порт, он может объявить им войну,
а он все-таки контролирует, благодаря Тен Джеха, большую часть Сеула. Я их
понимаю, конечно, но это немного раздражает. Не знаю, как к нему
подступиться. После того, как он поглотил клан Тен, его силы и влияние стали
еще больше. Дьявол, он поглотил целый клан за одну ночь!
Тэиль на том конце провода тяжело вздохнул.
— Ему всего-то нужно было добраться до Джеха, и судя по слухам, это было
несложно. Господин Тен никогда не отличался предусмотрительностью, словно
надеялся на свою удачу. Если погоня и правда была, ему следовало взять с
собой кортеж. Его погубила собственная глупость, не только лишь влияние
Чона.
— Я понимаю, — тихо выдохнул Енсу, потерев переносицу.
Тен Джеха и правда подложил им свинью. Из-за его тупости сейчас все
планы летели в бездну, в то время как этот идиот спокойно наблюдает за ними с
того света.
— У нас есть какой-нибудь план? — тихо спросил Тэиль. На том конце
провода послышался детский голос, и на мгновение омега отвлекся, непривычно
нежно отвечая ребенку. Непривычно для кого бы то ни было, но не для Енсу.
Альфа знал своего омегу именно таким. И пусть остальные могли лишь гадать
об их связи, и о том, от кого у Тэиля ребенок (которого никто и никогда не
видел), они были друг для друга семьей. Иногда Енсу задумывался: почему все
это с ними происходит? По сути, и Чонгук, и он сам лишь защищают свои семьи.
Исключением было лишь то, что Енсу защищал свою от Чонгука, а тот — от всех
остальных. Не будь Чонгук столь жаден до власти, быть может, и защищать
никого бы не пришлось. Хотя наверняка, если не Чонгук, был бы кто-то другой.
— У нас нет плана. Но в кратчайшие сроки мы должны им обзавестись, —
тихо вздохнул альфа. Идея о перетягивании на свою сторону правительства
успехом не увенчалась. — Но я знаю, что на днях к нему должна приехать
большая поставка из Италии. Вроде как ее должен доставить непосредственно
его партнер. Он там в итальянской мафии, кажется, очень крупная шишка.
Может быть попробовать перетянуть его?
— Неплохая идея. Не знаешь, что именно он заказывает в Италии? Путь
оттуда неблизкий, неужели не затратно перевозить груз из такой далекой
страны? Не понимаю. Ведь Китай, Тайланд, Филиппины намного ближе к нам,
рукой подать.
— Не уверен, никто не хочет раскрывать его тайны. Но мне кажется, что
почти все, что он имеет и продает, он берет из Италии. Возможно, даже людей.
Енсу приоткрыл окно и закурил. Уж лучше сейчас, ведь когда он приедет к
191/596
своей семье, сигареты будут для него непозволительной роскошью. У них с
Тэилем был уговор: при Юджуне курить нельзя. Достаточно и того, что отец
травит себя этим.
— Тогда и правда можно попробовать. Но тебе нужно узнать об этом больше.
Мой информатор, как ты помнишь, перешел на сторону Чонгука и теперь верно
служит ему. Мне неоткуда достать информацию.
— Ты так и не скажешь мне, кто это был? — поинтересовался вдруг альфа, а
Тэиль нервно выдохнул.
— Мы уже обсуждали. Это больше не имеет никакого значения. Так ты
придумаешь что-нибудь?
— Да, придумаю. Выбора-то нет. Ладно, закрываем на сегодня тему Чон
Чонгука. Я приеду через десять минут.
— Ты останешься на ночь? — голос Тэиля сквозил надеждой. Он, кажется,
очень соскучился.
— Да, малыш, я останусь.
— Отлично. Юджун скучает по тебе. Я отпущу повара домой и приготовлю
нам ужин, хорошо?
— Хорошо. Кладу трубку.
Енсу сбросил вызов и перевел взгляд за окно. Не хотелось ни о чем думать,
по крайней мере, не сейчас.
Уже вскоре машина заехала на территорию особняка клана Мун. Альфа
вышел из автомобиля, не дожидаясь, когда водитель откроет для него дверь, и
на губах появилась улыбка.
— Ты приехал! — громко закричал маленький хрупкий омега почти семи лет
отроду, широко расставив руки в стороны, и едва ли не запрыгнул на шею
мужчины, разбросав на ходу маленькие коллекционные машинки.
— Приехал. Скучал по мне? Папа сказал, что ты не хочешь заниматься с
учителем Каном, — уже строже произнес мужчина, подняв ребенка на руки и
глянув в сторону особняка.
Тэиль, по-домашнему нежный, стоял у открытой настежь входной двери,
опершись плечом о ее косяк и приобняв себя за предплечья. На губах его играла
мягкая улыбка.
— Учитель Кан скучный, — фыркнул омега, надув пухлые губы и тут же
слезая с рук мужчины, когда тот подошел к Тэилю. — Я покажу тебе, что
нарисовал сегодня! — воскликнул он и убежал вверх по лестнице, что вела в
детскую на втором этаже.
— Ты опоздал на две минуты, — заявил омега, приобняв мужчину за шею и
касаясь его губ мягким поцелуем.
— Ммм… Надеюсь, господин Мун меня простит. По крайней мере, ночью я
очень постараюсь, чтобы заслужить прощение, — шепнул мужчина, заставляя
Тэиля тихо рассмеяться. Дверь в дом закрылась. Сейчас их мысли были лишь о
семье.
***
Сеул накрыла глубокая ночь, когда братья Чон в компании Намджуна и Юнги
приехали за поставкой от итальянцев. Да, в идеале здесь должен был быть
Джин: обычно глава клана не утруждал себя принятием поставок, но сегодня
дело было даже не в том, что Сокджину нужно было залечь на дно. Итальянские
партнеры Чонгука решили погостить у него и привезти груз лично, проделав
тяжелый и долгий путь. Так что не встретить их было бы верхом неприличия. А
итальянских друзей Чонгук ценил очень и очень высоко.
За спинами стоящих у Jaguar'а альф было несколько машин и вооруженные
192/596
люди, которые прочесывали закрытую на время поставки территорию порта. Да,
Тен Джеха уже не было в живых, но как думал Чонгук, ослаблять охрану на
грани войны было бы безрассудно.
Чонгук отстранил сигарету от губ, выдохнув дым в сторону, и тихо
усмехнулся Хосоку, который по пятам ходил за Намджуном, вслушиваясь в его
разговор по телефону. Дилер уже минут пятнадцать болтал с хорошо известным
им омегой о предстоящем походе на очередную выставку, пытаясь согласовать
графики.
Правда, подслушивать разговор Хосоку быстро надоело. Он вернулся к брату,
присев рядом с ним на капот Jaguar, и так же достал сигареты.
— Скучно — пиздец. Почему мы так рано приехали? — фыркнул он, пнув
попавшийся под ноги кусок гравийки, и снова огляделся. Юнги ходил рядом с
парнями из охраны, иногда коротко переговариваясь и проверяя время.
Поставка должна была прибыть с минуты на минуту, но пока что судна видно не
было.
— Займи себя чем-нибудь. Ты прекрасно справлялся, пока ходил хвостом за
Намджуном, — тихо усмехнулся Чонгук, стряхивая пепел вниз.
— Мне надоело. Он говорит на непонятном мне языке. Я, блять, совсем не
понимаю людей, которые находят целые миры и смыслы в мазне, которая
похожа на случайный выброс краски на бумагу.
— У каждого свое видение прекрасного. Ты же находишь что-то в
размазанных по полу кишках, — засмеялся Чон и предложил сигарету брату. Тот
не стал отказываться, протянул руку, взяв сразу две, и одну заложил за ухо.
— Я не нахожу в этом ничего прекрасного. Это вынужденная мера и
развлечение. Быть может, совсем немного, банальный интерес.
— Ты такой отбитый, Хоби.
— Я знаю, — рассмеялся альфа, показав брату средний палец. Чонгук только
тихо усмехнулся и отвел взгляд на свои ноги. Он сделал еще две глубокие
затяжки и зажал сигарету зубами, оставляя ее во рту.
— Мне перестал нравиться секс с Чимином, — внезапно заявил Чонгук, а
Хосок, который только что закурил, подавился сигаретным дымом,
закашлявшись.
— В смысле? Ты точно со мной хочешь об этом поговорить? Я не особо
подходящая кандидатура для этого.
— А с кем мне поговорить? С Юнги? Или с Намджуном, которому так-то похуй
на мой секс, — поинтересовался Чон, изогнув бровь.
— Ну, мне так-то тоже похуй, — пожал плечами Хосок и тут же получил
толчок в плечо, от которого едва не свалился с капота.
— Ну и пиздуй тогда ходить за Намджуном. Развлекай себя сам, — заявил
Чонгук, заставляя брата рассмеяться и снова сесть рядом.
— Да ладно. Сейчас так скучно, что я готов поговорить даже о твоем сексе,
на который мне похуй. Так с чего ты там взял, что тебе разонравился секс с ним?
Чимин разучился сосать?
— Нет, — перейдя на серьезный тон, проговорил Гук, вглядываясь в темноту
на воде, — физически все так же круто. Мне приятно, ему хорошо. Но морально…
Я не получаю никакой разрядки. Раньше было иначе. Знаешь, то чувство, когда
потрахаешься, и кажется, что все, в целом, не так уж плохо?
— Ну, — нетерпеливо протянул Хосок.
— Ну так вот сейчас, когда я с ним потрахался, легче не стало. И в процессе
мозг не отключался ни на секунду.
На несколько минут воцарилось молчание. Они молча курили, иногда
переглядываясь. Чонгук, наверное, не особо ждал от младшего каких-то
советов, потому ни о чем не спрашивал, а на языке Хосока так и вертелся вопрос
о личном хуесосе его брата. Однако тему о нем он поднять не решался, зная,
193/596
чем это может закончиться. Обычно Чонгук начинал раздражаться и переводить
тему, словно одно упоминание о Ким Тэхене вызывало у него тошноту, поэтому
Хосок никак не ожидал, что Чонгук заговорит о нем сам.
— И если тебе интересно, я в душе не ебу, почему так веду себя с Кимом. Вы
спрашиваете у меня, что со мной происходит и почему я до сих пор не пробил
ему голову, но я сам не знаю ответа. Потому что хотел сделать это как минимум
дважды.
Хосок совершенно внезапно рассмеялся и поиграл бровями, ловя на себе
напряженный взгляд Чонгука. Тот, кажется, совсем не понимал приступа этого
внезапного веселья.
— Бля, братец, ты не обижайся, но это охуеть как сопливо прозвучало. Не
говори мне, что влюбился в шлюху.
— Не думаю, что способен на подобные чувства. Но каким еще словом
обозначить мое к нему отношение — не знаю, — совершенно серьезно ответил
Чонгук, и Хосок тут же прекратил смеяться, уставившись на него.
— Бля, не расстраивай меня.
— И не пытаюсь. Трезво оцениваю ситуацию. Он хорош собой. Он умный и
даже не отрицай этого. Его поведение нетипично, он привлекает к себе
внимание. И мы оба прекрасно знаем, что он мне интересен и, наверное, именно
поэтому до сих пор жив. Меня восхищает тот факт, что он целиком и полностью
сделал себя сам. Ему никто не помогал выжить, в отличие от того же Чимина. И
несмотря на то, через что ему пришлось пройти, могу с уверенностью сказать,
что он не потерял свою веру в людей. У нас с тобой ее никогда не было.
Чонгук закурил вторую сигарету и обратил внимание на забегавших вокруг
людей. На горизонте показалось грузовое судно, но ни он, ни Хосок не спешили
отрываться с мест. Кораблю еще нужно было время, чтобы пришвартоваться к
берегу.
— Знаешь, — вдруг довольно серьезно начал Хосок. Его взгляд изменился на
спокойный, с долей грусти, — когда я влюбился в него, у меня было точно так
же.
Он сказал это тихо, зная, что Чонгук все равно расслышит и поймет, даже
если он не назвал имени. И альфа понял. Прикусил изнутри щеку, напрягаясь, и
внимательно взглянул на Хосока.
— Он, правда, не бесил никогда, наверное, этим и зацепил. Не скажу, что
очень умный, покладистый, нет. Взрывной, вечно в движении. Пронесся по моей
жизни как ебаный ураган. И я нихера не смог сделать, даже оправдать своих
поступков. Это был первый и последний раз, когда я влюбился, братец. Так что
будь осторожен. Чувства нам не на руку и мы все это знаем, — Хосок замолчал,
и, кажется, эта речь была даже трогательной, если бы он вдруг не продолжил:
— особенно чувства к шлюхам и хуесосам! Вот это, блять, вообще не айс. Уж
лучше удавиться! — рассмеялся он и встал с места.
Чонгук вымученно простонал, закатив глаза, и поднял задницу с капота
Jaguar'а. Недокуренная сигарета была безжалостно брошена на асфальт и
притоптана носком дорогих туфель.
Судно со скрежетом пришвартовалось к берегу и спустило трап.
Юнги громко приказал начать разгрузку, и Намджун, наконец, оторвался от
телефона, подойдя ближе к братьям Чон.
— Я на палубу, проверю свой товар, — сообщил он, и Чонгук одобрительно
кивнул, позволяя дилеру скрыться среди остальных людей, что принялись за
разгрузку. Большие ящики несли по несколько человек, загружая их в длинные
прицепы фур.
— Где он? — поинтересовался Хосок, не сводя взгляда с выходящих с палубы
людей. Но среди них не было того, кого они ждали.
— Без понятия. Должен быть на корабле, — коротко ответил Чонгук, пытаясь
194/596
вспомнить примерный маршрут его основного поставщика. Как он понял, на
корабле он плыл не сначала, а взошел на борт на одной из остановок судна,
когда то было ближе к Корее. На мгновение показалось, что он и вовсе не
приехал, решив отложить свой приезд и не предупредив об этом Чонгука, но
буквально через пять минут томительного ожидания альфа показался среди
других людей. И он был не один.
Высокий статный итальянец шел к ним в сопровождении пяти массивных
охранников, таких, что Юнги на их фоне казался маленьким щенком. Черные как
смоль волосы были уложены назад, открывая узкое лицо с такой же черной
щетиной. Густые брови, выразительный взгляд и дорогой костюм-тройка, что
лишь подчеркивал сильное, до тошноты пропорциональное тело. Весь вид
итальянца так и кричал: «посмотрите на меня, у меня в руках крутятся
миллиарды, а эти золотые часы на руке стоят как твои две почки и сердце
сверху». Карлос Санторро не был наследником по крови, как Чонгук. За сорок
три года жизни он всего добился самостоятельно, власть он захватил, устроив
переворот. Но во всей этой шикарной картине приковывал взгляд не он. Рядом с
мужчиной ровной и уверенной походкой вышагивал омега. Стройный,
длинноногий, с таким лицом, словно над ним десятки лет работали лучшие
скульпторы этого мира. Пухлые губы, точеный профиль, темные развевающиеся
от ветра идеально прямые волосы подчеркивали каждую черту красивого лица.
Омега был одет в черную со свободным воротником рубашку, а на длинной шее
красовалось массивное золотое колье. Брюки с высокой посадкой красиво
опоясывали и подчеркивали стройную талию. Элиджио Санторро не был
молодым любовником альфы — был мужем, что не смотря на свой молодой
возраст (а он был всего на год старше Чонгука), выносил для Карлоса троих
прекрасных детей. И все бы хорошо, но уголки его пухлых губ были всегда
опущены вниз, будто омега всю свою жизнь был чем-то недоволен.
— Ебать, это его муж? — тихо прошептал Хосок, не отрывая взгляда от
омеги. Чонгук быстро зыркнул в сторону брата и потянул губы в улыбке.
— Не пялься, идиот, иначе Карлос выколет тебе глаза, — прошипел он сквозь
зубы, не убирая с лица улыбки и делая шаг вперед.
— Ciao mio amico coreano! [Привет, мой корейский друг!] — воскликнул вдруг
Карлос, отпуская мужа от себя и подходя ближе к Чонгуку, под охуевший взгляд
Хосока обхватывая щеки альфы руками и слабо хлопая по одной из них под
полный терпения взгляд Чонгука, который и не думал убирать улыбки с лица. —
Non ti vedo da un'eternità, sei maturato! [Я не видел тебя целую вечность, ты
возмужал].
Хосок, стоя рядом, пытался разобрать хоть слово, но когда понял, что дело
гиблое, перевел взгляд на омегу. Элиджио недовольно надул губы, прошипев
что-то сквозь зубы в сторону охраны. Один из альф мгновенно накинул на его
плечи меховую жилетку, в которую омега закутался, бросив короткое «grazie» в
благодарность. Кажется, это было единственным словом, которое знал Хосок. А
Чонгук тем временем уже вовсю болтал с Карлосом на свободном итальянском,
совсем не обращая внимание на своего брата.
— Sono contento di vederti. Non hai detto che saresti venuto con tuo marito [Рад
тебя видеть. Ты не сказал, что приедешь с мужем], — произнес наконец Чонгук,
когда мужчина убрал руки от его лица. Его взгляд устремился в сторону
Элиджио, который лучезарно улыбнулся и, игнорируя взгляды Хосока, подошел
ближе к мужу, позволяя обнять себя за талию.
— Eligio voleva una pausa dai nostri figli. Non potevo rifiutarglielo. Un giorno ci
capirai [Элиджио хотел отдохнуть от наших детей. Я не мог ему в этом отказать.
Когда-нибудь ты нас поймешь], — рассмеялся итальянец и чуть крепче сжал
талию супруга, переводя взгляд на Хосока.
— Questo è tuo fratello [Это твой брат]? — внезапно поинтересовался Карлос,
195/596
и три пары глаз устремились на немного стушевавшегося Хосока. Не особо
приятно осознавать, что говорят о тебе, но ты, блять, ни слова не понимаешь из
сказанного.
— Sì. Hoseok. Ho parlato di lui quando ero in Italia [Да. Хосок. Я рассказывал о
нем, когда был в Италии], — тут же бегло ответил Чонгук, и Хоби, натянуто
улыбнувшись, подошел ближе.
— Что они, сука, про меня говорят? — сквозь улыбку во все зубы
поинтересовался он. Его вопрос остался неотвеченным. Чонгука прервал
Элиджио, совершенно внезапно подавший голос.
— A h, è carino. Mia cara, lo voglio per la notte [Ах, он симпатичный. Дорогой, я
хочу его на ночь], — выпалил омега, прильнув к мужу и надув губы. Карлос
громко рассмеялся, а Чонгук прикусил губы, мельком глянув на знатно
охуевшего от смеха по непонятным причинам Хосока. Он все еще ничерта не
понимал и то, что глядя на него, кто-то смеется, начинало не просто напрягать,
а очень сильно раздражать.
— Блять, Чонгук, я клянусь, что убью тебя нахер, если ты не скажешь мне, о
чем они говорят, — едва не прорычал альфа, а Чон, вздохнув, похлопал его по
плечу под заинтересованные взгляды итальянцев.
— Расслабься. Помнишь, я рассказывал тебе про их маленькое увлечение? Ты
понравился Элиджио, — сообщил Чонгук, а Хосок застыл, раскрыв губы в форме
буквы «о». Конечно, он помнил.
Для всех окружающих Санторро казались вполне себе обычной семейной
парой. Но мало кто знал об их совсем необычных наклонностях. Не смотря на то,
что Элиджио выносил уже троих, и они вполне приличные родители, оба
позволяли себе немного расслабиться и заняться совсем уж непристойными для
семейных пар вещами — сексом втроем. Практиковали они это довольно часто,
едва ли не постоянно, причем не было какой-то особой разницы между альфами
и омегами. Если они находили кого-то, кто был им симпатичен, предложение
поступало незамедлительно. Когда-то это предложение поступило и Чонгуку.
Нужно сказать, охерел он тогда знатно. Двадцатитрехлетний парень впервые
приехал в Италию, где его приняли как гостя в доме Санторро, и едва ли не с
порога в лоб услышал предложение переспать от мужа Карлоса. При самом же
Карлосе. Кажется, итальянцы еще долго будут вспоминать выражение его лица,
с которым он посмотрел на Санторро-старшего. Предложение он, к счастью или
сожалению, не принял. Не то чтобы это звучало непривлекательно, но когда
смотришь на омегу, который носит под боком трехлетнего ребенка и ругается с
мужем по поводу того, что все няни вокруг полное дерьмо, желание отпадает
как-то само собой.
— Так. То есть мне предлагают трахнуть божественно красивого омегу
вместе с его мужем? Скажи, что я согласен и могу снять штаны хоть прямо
сейчас, — серьезно произнес Хосок, а Чонгук усмехнулся и качнул головой.
— Quindi tuo fratello accetta l'offerta [Так твой брат принимает предложение]?
— поинтересовался Карлос и неспешно поднялся на палубу вместе с мужем и
Чонгуком. Хосок, конечно же, последовал за ними, бросая нетерпеливые взгляды
в сторону брата, — A mio marito piaceva tuo fratello [Твой брат очень понравился
моему мужу.]
— Non credo che andrà bene. Non è bravo a scopare [Я не думаю, что он
подойдет. Он не умеет хорошо трахаться], — спокойно ответил Чонгук, вызвав
очередную порцию смеха от Карлоса и обреченный вздох со стороны омеги,
который окинул Хосока взглядом, вдруг протянул руку и вытянул сигарету из-за
его уха, потянув губы в усмешке.
— Что ты им сказал? Меня берут третьим? — тут же поинтересовался Хосок,
попытавшись аккуратно словить руку омеги, но тот лишь игриво засмеялся и
прошел вперед своего мужа, приняв зажигалку из его рук и закурив.
196/596
— Не-а. Они пошутили, — спокойно отозвался Чонгук, остановившись у
ящиков с оружием. Чон-младший уставился в его сторону, а затем в сторону
омеги, что проворковал что-то на итальянском в сторону своего супруга.
— Блять, да что за день такой? Ты сто процентов сказал им какую-то хуйню,
Чон Чонгук. Я, сука, тебя всю жизнь знаю. — возмутился Хоби, наблюдая за тем
как Чонгук достает оружие и передергивает пустой затвор, пожимая плечами.
— Не понимаю, о чем ты, — ответил альфа, внимательно оглядывая партию.
— Ой, иди ты нахуй, — шикнул Хосок и, развернувшись, отошел в сторону,
чтобы так же закурить.
— Hai intenzione di contare le scatole [Будешь пересчитывать ящики]? — уже
серьезно поинтересовался Карлос, подойдя ближе к Чонгуку. Альфа уперся
руками в край одного из ящиков и опустил оружие обратно внутрь.
— No. Non credo ce ne sia bisogno [Нет. Я не думаю, что в этом есть
необходимость], — просто ответил Чонгук и закрыл ящик, отходя в сторону и
отряхивая руки. Карлосу он доверял как себе. Как своей семье. Он уж точно
знал, что человек, который очень многому научил его, взявшись за
сотрудничество, не мог его обмануть. — Mi hai portato delle persone [Ты привез
мне людей]?
— Sicuro. Otto alfa e dieci omega. Tutto come hai chiesto [Конечно. Восемь альф
и десять омег. Все, как ты просил], — отозвался Карлос и присвистнул кому-то из
своих людей. Буквально через несколько минут ожидания на палубу вывели
восемнадцать человек. Кто-то из них был перепродан, кто-то увезен в Корею за
долги, а кто-то и вовсе уехал по своему желанию.
Чонгук оглядел их, сунув руки в карманы и подойдя ближе. Судя по запаху,
некоторые из них не принимали душ уже довольно давно. Взгляд скользнул по
миловидному лицу дрожащего то ли от страха, то ли от холода омеги, и по его
стройному телу.
— Хосок, — громко позвал Чонгук, и альфа, бросив сигарету за борт, подошел
ближе, — вот этого и еще одного на твой вкус заберем к Тэхену. Сразу же.
Остальных попридержим на Юге. Альф на перепродажу, — произнес он, и Хо,
тихо хмыкнув, взял парня под руку. Тот попытался вырваться, но альфа
встряхнул его и поморщился.
— Не рыпайся, — угрожающе шикнул он, совсем не думая о том, что его не
понимают. Угрожающего тона заплакавшему омеге должно было хватить. Так и
вышло. Он, всхлипывая, пошел следом за Хосоком, который вытянул из группы
людей еще одного симпатичного омегу и подтолкнул его в сторону своих людей.
— В машину к охране их.
— Consiglio di andare in un bordello [Предлагаю поехать в бордель], —
произнес Чонгук, глянув на итальянцев. И, судя по тому, как они переглянулись,
идея им понравилась. — Beviamo qualcosa e rilassiamoci [Выпьем и расслабимся].
— Hoseok viene con noi [Хосок поедет с нами]? — поинтересовался Элиджио,
глянув за борт в сторону альфы, который передал двоих омег Юнги и стоял у
одной из фур с бумагами, наблюдая за разгрузкой.
— No. Deve prendere l'arma [Нет. Он должен отвезти оружие], — просто
ответил Чонгук и глянул в сторону вышедшего к ним Намджуна.
— Товар в порядке. На какой склад везти? — поинтересовался подошедший
альфа, кивком поздоровавшись с итальянцами.
— Раскинь между основным и теми, что в городе, — попросил Чонгук, и Джун,
что на данный момент был заинтересован лишь работой, коротко кивнул.
— Andiamo con la mia macchina. Il tuo autista può riposare oggi [Поедем на моей
машине. Ваш водитель может отдохнуть сегодня], — бросил Чонгук и
направился к Jaguar'у, где его уже ждал Юнги, передав выбранных омег охране.
Их должен был сопровождать кортеж.
197/596
***
— О! Какие высокопоставленные гости ко мне пожаловали! — Тэхен вышел к

главе клана Чон и двум высоким итальянцам, широко улыбаясь, кажется, только
Чонгуку, совершенно не замечая никого больше.
— Так и скажи, что облизываешься на мой социальный статус, — с холодной
усмешкой произнес Чонгук, глядя на омегу сверху вниз, с присущей его взгляду
высокомерностью.
— Раскусил меня. Мне казалось, у меня хорошо выходит притворяться
невинной овечкой, — Тэхен захлопал глазками, лучезарно улыбаясь.
Карлос и Элиджио с интересом разглядывали его, тихонько переговариваясь
между собой. Они скользили по омеге оценивающими взглядами, задерживаясь
на открытой спадающей с одного плеча полупрозрачной кофты ключице, на его
шее, губах. Элиджио особенно восхищенно разглядывал тонкие, изящные
пальцы с кучей массивных колец. Им было интереснее изучить, с кем они могли
бы развлечься сегодня, и, кажется, одна кандидатура им уже приглянулась. В
конце концов, они проделали долгий и трудный путь, так что расслабиться им
обоим просто необходимо.
— Я привез тебе подарки, — произнес Чонгук, решивший пока что никак не
комментировать заинтересованность итальянцев главой борделя, и кивнул
своей охране. Из-за плеча Чона вышел огромных размеров альфа, держащий под
руки двух симпатичных мальчиков-омег. Однако выглядели они немного
замучено, а судя по запаху, душа они не видели уже несколько дней.
Стоящий чуть в стороне от всей этой делегации Юнги уже трижды отказал
работникам сего заведения, чувствуя, что начинает закипать. Он даже подумал,
что, быть может, ему следует обсудить с Тэхеном данный вопрос? По крайней
мере, тогда многозначительные взгляды и улыбки шлюх больше не будут
направлены в его сторону.
— О… как мило, — выражение лица Тэ не выражало никакой радости. Он
скривил губы в подобии брезгливой улыбки. Ему, может, и было жалко
мальчиков, но о том, что от их запаха могут разбежаться клиенты, он думал
больше.
— Ты же хотел пополнение в бордель. Позже приедешь ко мне на склад и
выберешь еще нескольких. Двоих или троих. О процентах договоримся. И да,
они ни слова на корейском не понимают, можешь не стараться. Подарок
прямиком из жаркой Италии. — Чонгук выглядел довольным, однако Тэхен его
радости не разделял.
— И что я должен с ними делать? У нас тут никто итальянский не знает. Это
публичный дом, а не лингвистический центр. Боже… Тэмин, подойди,
пожалуйста, — попросил он, обернувшись на омегу, обсуждающего что-то с
клиентом. Тэмин попросил мужчину подождать и подошел к Тэхену.
— У нас пополнение. Возьми этих мальчиков и позаботься о них, хорошо?
Джуно справится один в зале. И да, они не понимают корейского.
— А какой они понимают? — спросил младший, приподняв бровь.
— Итальянский.
— Потрясающе… — тихо вздохнул Тэмин. — Ладно, я разберусь, — он забрал
у мужчины омег и повел их наверх.
— Нам нужна комната, чтобы посидеть и расслабиться. Составишь нам
компанию? — поинтересовался Чонгук, проводив омег взглядом и переведя его
на Тэхена. Если была возможность выпить с этим омегой, то почему он должен
отказывать себе в таком удовольствии?
— Почему нет, — улыбнулся Тэ и, развернувшись, направился по лестнице
наверх, чтобы увести делегацию в свободную комнату, все еще не замечая
198/596
заинтересованных взглядов иностранцев, теперь уже направленных на его
бедра.
— Egli è così bello [Он такой красивый]! — восхищенно выдохнул Карлос, чуть
приблизившись к Чонгуку, который лишь тихо усмехнулся, скользя взглядом по
его фигуре.
— Possiamo divertirci con lui? Jungkook, parlagli della nostra offerta. Pagheremo
un sacco di soldi [Мы можем с ним развлечься? Чонгук, скажи ему о нашем
предложении. Мы хорошо заплатим], — ворковал Элиджио, положив руку на
плечо альфы, отойдя от своего мужа.
Чонгук оглядел ровную спину Тэхена и едва заметно вздернул бровь. Не
удивительно. Элиджио был падок на красивых людей. И на красивых омег. Даже
странно, что именно он выбирал их для проведения ночи, а не Карлос.
— Glielo chiederò un po' più tardi [Спрошу чуть позже], — согласился Чон.
Тэ вошёл в комнату первым, позволяя гостям расположиться в помещении, а
затем, улыбнувшись, снова отошел к двери.
— Я оставлю вас на пару минут. Надеюсь, ты не дашь своим итальянским
друзьям заскучать, — бросил он, глянув в сторону Чона, и вышел за дверь.
— Pensavo stesse con noi. Perché se n'è andato [Я думал, он останется с нами.
Почему он ушел]? — Элиджио, кажется, расстроившись, рухнул на диван,
недовольно поджав губы.
— Non preoccuparti. Prenderà dell'alcol e tornerà. L'ospitalità è soprattutto per lui
[Не переживайте. Он возьмет алкоголь и вернется. Гостеприимство для него
превыше всего], — Чонгука не то, чтобы напрягал такой повышенный интерес
итальянских друзей к Тэхену, скорее, наоборот, это было забавно. И то, как
омега дул губы под снисходительный и ласковый взгляд своего мужа, тоже.
Тэхен вернулся в комнату в сопровождении нескольких своих сотрудников.
Он поставил на стол белое полусладкое вино и бутылку виски той же марки, что
стояла дома у Чонгука. Альфа даже задумался на мгновение: Тэхен был
настолько внимательным или это простое совпадение? Другие омеги оставили
на столе несколько бокалов под вино, стаканов под виски и тарелки с легкими
закусками и удалились, повинуясь взмаху ладони хозяина.
Элиджио взял со стола бутылку вина, сосредоточенно прочитал то, что было
написано на английском, и разлил вино в пару бокалов.
— Amo l'odore di macadamia. Ha un profumo incredibile [Обожаю запах
макадамии. Он пахнет просто потрясающе]! — омега, говоря о Тэхене, смотрел
на него так же, как и Карлос. Изучающе и немного жадно. А тот, ничего не
понимая, только глупо хлопал ресницами и улыбался. — Digli che è molto bello.
Direi straordinariamente bella. Sicuramente la sua pelle ha un buon sapore quanto
l'odore [Скажи ему, что он очень красивый. Я бы сказал — потрясающе красивый.
Наверняка его кожа на вкус так же прекрасна, как и на запах].
Чонгук тихо хмыкнул, изогнув бровь, и взглянул на Тэ, который явно пытался
вслушаться в слова омеги и хотя бы примерно понять, о чем идет речь.
Прекрасна ли его кожа на вкус? Чонгук знал точный положительный ответ, но
говорить об этом не стал бы. Да и зачем кому-то эта лишняя информация?
— Я ничерта не понял, но, кажется, говорят обо мне, — негромко
пробормотал Тэхен, неловко улыбаясь итальянцам в ответ и протягивая руку к
Чону, сжимая край его рубашки. — Что они говорят? Хотя бы в общих чертах
переведи.
— Ладно, — Чонгук посмотрел в глаза Тэхена и осторожно отцепил его
пальцы от рукава своей рубашки, — у них есть маленькое развлечение: ребята
любят приглашать в постель третьим того, кто им приглянется. Они хотят тебя.
Готовы заплатить любые деньги, потому что Элиджио считает тебя красивым.
Всего, что наговорил муж его делового партнера насчет запаха и кожи
омеги, Чонгук решил опустить.
199/596
Тэхен кивал на слова альфы, но на последней фразе прищурился, хитро
усмехнувшись.
— Ммм… А ты? Тоже считаешь меня красивым?
Чонгук окинул омегу оценивающим взглядом, на который Тэ довольно
ухмыльнулся и вздернул подбородок. По одному лишь поведению было понятно,
что он наверняка знает ответ.
В полумраке бра его кожа приобретала медовый темноватый оттенок, а
глаза, скрытые сегодня линзами орехового цвета, завораживали отблесками на
искусственной радужке. Открытая ложбинка над ключицей выделялась
красивой полутенью, и даже пальцы, которыми он изящно держал бокал белого
вина, казались длиннее, чем были на самом деле. С его красотой было трудно
спорить, но сейчас Чонгук поймал себя на мысли, что если задерживать взгляд
на деталях, можно ненароком забыть как дышать — настолько прекрасен он
был.
— Да, — равнодушно ответил Чон. Знал бы Тэхен, какое восхищение
скрывается за этим монотонным, равнодушным голосом.
— Можно ли считать, что ты только что сделал мне комплимент? — омега
нетерпеливо облизал губы, а на дне зрачков заиграл маленький огонек.
— Почему нет? Это лишь подтверждает то, что у меня отменный вкус. Они
ждут твоего ответа, — напомнил мужчина про итальянцев и закурил. — Думай
быстрее, иначе они предложат тебе и вовсе баснословную сумму, и отказать ты
не сможешь. На свои развлечения эти двое обычно не скупятся.
Тэ, услышав слова Чонгука, вздернул бровь.
— О, то есть, ты все еще считаешь меня падким на большие деньги, которые
можно заработать, раздвинув ноги? Буду знать.
Тэхен поджал губы и задумался. Итальянцы выглядели красиво и утонченно,
да и деньги борделю бы не помешали. Будь он все еще тем, кем являлся
несколько месяцев назад, он бы согласился не раздумывая. Но разве он не
отказался от ранее привычного образа жизни ради себя же самого? Именно
поэтому слова Чонгука злили.
Чонгуку же было просто интересно: согласится он или нет. Да, он спал с
омегой и шлюхой его уж точно не считал. Слова слетели с губ прежде, чем он
успел подумать, хотя это было для него несвойственно. Но то, что Тэхен и
правда задумался — казалось странным. Возможно, Тэ был плохим выбором для
собственнической и жадной натуры альфы. Чимину он выбора никогда не давал,
да Чимин в нем и не нуждался, ему самому не хотелось спать ни с кем, кроме
Чона-старшего. И тот факт, что человек, который делит с ним постель
практически на постоянной основе, сейчас размышлял о том, согласиться ли на
секс за деньги, немного раздражал.
— Передай, что я вынужден отказаться. Сейчас приведу им мальчиков, пусть
выберут кого-нибудь другого, — наконец произнес Тэхен и, поднявшись с
кресла, вновь вышел. Итальянцы проводили его удивленными взглядами.
Особенно Элиджио, а после оба уставились на Чонгука.
— Ti ha presentato le sue scuse. In cambio, ti porterà i migliori ragazzi che puoi
scegliere [Он передал вам свои извинения. Взамен он приведет для вас лучших
мальчиков, вы сможете выбрать], — Чонгук затянулся сигаретой и откинулся в
кресле.
— È tutto a causa tua! Se tu non fossi sempre così cupo, nessuno ci rifiuterebbe
affatto [Все из-за тебя! Если бы ты не ходил таким угрюмым все время, нам бы
вообще никто не отказывал]! — воскликнул вдруг Элиджио, звонко шлепнув
мужа по плечу.
— Me [Я]? — альфа тут же не на шутку завелся. — Sembri un blocco di pietra
[Это ты выглядишь как каменная глыба]!
— Blocco di pietra? Hai una coscienza? Ho portato tre bambini per te! Dov'è il tuo
200/596
rispetto, feccia [Каменная глыба? У тебя есть совесть? Я выносил для тебя троих
детей! Где твое уважение, подонок]?! — возмущенно выдохнул омега и, взяв в
руки диванную подушку, с силой ударил той супруга.
Чонгук тихо вздохнул и подпер рукой голову. Для полного расслабления не
хватало попкорна. Казалось, что он смотрит итальянскую драму, но ругань этих
двоих была до того ожидаемой и привычной, что и сказать было нечего.
Тэхен вошел как раз в тот момент, когда Элиджио влепил супругу звонкую
пощечину, округляя и без того большие глаза и переводя взгляд на абсолютно
спокойного Чонгука. Кажется, ругающаяся пара даже не заметила того, что
омега вернулся.
— Какого черта здесь творится? — тихо прошептал Тэхен, не решаясь
подойти ближе.
— Семейная драма. Через минут пять успокоятся, — отозвался Чонгук,
протянув омеге бокал вина, — присаживайся.
Тэхен тихо фыркнул и присел рядом с Чоном, в то время как итальянцы не
стихали ни на секунду.
— Что они говорят? — поинтересовался омега, отпив вино, и Чонгук чуть
— Элиджио, омега, расстроился из-за твоего отказа и подумал, что в этом
виноват его муж. Карлос назвал Элиджио истеричкой и получил по морде.
Теперь у Элиджио болит ладонь, и он второй раз сообщает Карлосу о том, что он
ублюдок, который его не ценит. Сейчас они проклинают предков за появление
друг друга на этом свете. Это если вкратце, — пояснил Чонгук и протянул
Тэхену тарелку с сыром, откуда омега незамедлительно взял кусочек.
— Не хочу замуж, — тихо засмеялся Тэ, глядя на то, как эти двое снова
садятся на диван и начинают говорить уже чуть тише. Чонгук изогнул бровь и
глянул в сторону парня.
— Если будешь таким же, как Элиджио, уж поверь, ни один здравомыслящий
кореец тебя замуж не позовет, — хмыкнул Чонгук. — Но они итальянцы. У них
горячая кровь и взрывные нравы, так что для их менталитета такое поведение
является абсолютной нормой.
Тем временем в комнату вошел Джуно, а за ним следом пятеро юных омег.
Все красивые, утонченные. Тэхен внимательно следил за их внешним видом и не
скупился на уходовые процедуры для своих мальчиков, настолько хорошим
главой он был.
Итальянцы, кажется, наконец отвлеклись от ругани, придирчиво оглядев тех,
кого им привели. И, кажется, остались удовлетворены, выбрав того, что
посередине, позволив Джуно увести оставшихся. Карлос подал юному омеге
руку, усадил его на диван меж собой и мужем, и вновь начал переговариваться с
Чонгуком о чем-то. Тэхен даже почувствовал себя лишним на этом празднике
жизни. И зачем Чонгук предложил ему посидеть вместе, если Тэ и слова
разобрать не может, а альфе приходится постоянно переводить ему?
— Они хотят увезти его с собой. В мой особняк, — вдруг сообщил Чонгук,
отрывая омегу от его тяжелых дум.
— Чтобы я потом его по всему Сеулу искал? С доблестной полицией на пару.
Нет, благодарю, мне опыта общения с этими ребятами хватило в прошлый раз, —
Тэхен показательно закатил глаза и сделал глоток вина.
— Это были подставные полицейские, Тэхен. Ненастоящие, — выдохнул
альфа, выпуская вместе со словами сизый дым.
— И что? Сплошная нервотрепка! С тех пор, как ты появился в моей жизни,
Чон Чонгук, стресс стал моим постоянным спутником. Я спокойно себе занял
место главы, совершал революцию и продвигал реформы, а потом появился ты и
принес в мою жизнь кучу проблем, — искренне возмутился Тэхен, заставляя
альфу рассмеяться.
201/596
— Ты сам это начал. Мог бы тихонько платить мне налог на территорию, я бы
еще очень долго не знал о твоем существовании. Но ты решил иначе, — Чонгук
пожал плечами и сделал глоток виски. — Поедешь после ко мне?
— А Чимин не против того, что я приезжаю к тебе?
— Тебя волнует то, что говорит и думает Чимин?
Альфа приподнял бровь. Странно, что Тэхен вообще спросил об этом. Совесть
заиграла?
— Не особо, — Тэхен поймал на себе выжидающий взгляд альфы, ведь ответа
он так и не дал. Но если выбирать между тем, чтобы просто уснуть или провести
несколько часов с Чонгуком, вернуться домой и уснуть, он выберет второй
вариант, даже если от всех этих разъездов туда-сюда он совсем не высыпался. В
любом случае оставаться у Чона на ночь в его планы не входило, как и каждый
раз до этого. — Я поеду.
Чонгук кивнул и перевел взгляд на итальянцев. Карлос что-то говорил
своему мужу, поглаживая внутреннюю сторону бедра омеги, что сидел меж
ними, как будто дразнил. Элиджио в свою очередь все еще недовольно дул губы,
с подозрительным прищуром поглядывая на Чонгука.
— Vuoi essere accompagnato in una stanza privata? Secondo le regole
dell'istituzione, le puttane non dovrebbero lasciare queste mura [Распорядиться,
чтобы вас проводили в отдельную комнату? По правилам заведения шлюхам
нельзя покидать эти стены], — пояснил Чонгук.
— Hai interpretato correttamente le nostre parole a questo ragazzo [Ты
правильно истолковал наши слова этому мальчику]? — внезапно спросил омега.
— Penso che tu non voglia condividere. Sei sicuro del suo rifiuto [Я думаю, ты не
хочешь делиться. Ты уверен в его отказе]?
Чонгук тихо хмыкнул и отпил немного виски, облизывая губы. Либо Элиджио
был слишком проницательным, либо Чонгук плохо скрывал свое желание.
Потому что делиться и правда не хотелось.
— Ne sono sicuro [Я уверен], — просто ответил он.
— Avanti, amore mio. Abbiamo bisogno di riposare [Давай, любовь моя. Нам
нужно отдохнуть], — прервал их диалог Карлос и встал с места, поднимая вслед
за собой шлюху и подав руку своему мужу.
— Нужно проводить их. Пусть ребята отдохнут, — произнес Чонгук, и Тэхен
кивнул, поднявшись с места, решив лично проводить итальянцев до комнаты.
Однако Чонгук не остался в одиночестве надолго. Омега вернулся буквально
через пару минут. Он скинул с ног туфли и, блаженно простонав, уселся в кресло
рядом с Чоном, вытянув ноги и по-хозяйски положив их на чужие колени. Альфа
бросил на парня вопросительный взгляд.
— Наглости тебе не занимать, Ким Тэхен, — оповестил он, разглядывая
аккуратные стопы и тонкие щиколотки, что выглянули из-под колошины брюк.
— Пожалей меня, у меня был ужасно тяжелый день. Конец месяца, мне
нужно разобраться с зарплатами, налогами и амортизацией. А еще у меня тут
страховые взносы, — негромко пробубнил Тэхен. Чонгук издал странный
хрюкающий звук, едва не выплюнув виски обратно в стакан. — Что? —
возмущенно фыркнул Тэ, обиженно дуя губы.
— Страховые взносы? В нелегальном борделе? — поинтересовался он,
надеясь, что он не ослышался.
— Ну, да. А что здесь такого?
— Да нет, ничего. А отпускные у твоих шлюх тоже есть? Если нет, то
попробуй — отличная идея. А еще можешь позволить им заводить семьи и
многодетным выплачивать льготы. Ну или там путевки в оздоровительные
поездки на Чеджу для детей. И пенсионеров. У тебя есть шлюхи-пенсионеры? —
поинтересовался Чон, изогнув бровь.
— Ты ужасный человек, Чон Чонгук, ты знаешь об этом? — недовольно
202/596
пробубнил Тэхен, выглядя совершенно расстроенно.
Чонгук потянул губы в слабой улыбке и толкнул щеку языком. Тэхен
выглядел забавно.
— Этот ужасный человек собрался делать тебе ужасно хорошо этой ночью.
Может, я все же не такой плохой?
— Смотря как ты будешь это делать, — игриво рассмеялся Тэ, прикрыв глаза,
когда Чонгук опустил руку на его ногу, едва ощутимо поглаживая щиколотку.
— Есть пожелания? Я во внимании, — усмехнулся Чонгук внимательно
наблюдая за омегой. То, насколько приятны ему были прикосновения мужчины,
ласкало самолюбие.
— Ну, не знаю. Всегда было интересно отсосать кому-нибудь на скорости за
сотню километров в час, но как-то не было подходящих кандидатов для таких
экспериментов, — Тэхен в своих речах был совершенно открыт, и в его глазах
читался вызов.
— Не боишься разбиться?
— Нет, если за рулем будет тот, кому я доверяю.
Чонгука такой ответ устроил. Он в один глоток допил виски из своего
стакана и скинул ноги Тэхена со своих колен.
— Поехали. Воплотим твои желания в реальность.
Тэхен на мгновение широко раскрыл глаза и поспешил встать с места,
натягивая на ноги туфли.
— Серьезно? — усмехнулся он, поспешив вслед за альфой, который уверенно
вышел из комнаты и оглянулся на стоящего рядом с дверью Юнги. Тэхену он не
ответил, решив, что вопрос о серьезности намерений Чонгука был скорее
риторическим.
— Поезжай домой с охраной. Ключи, — коротко бросил Чон и вытянул руку к
начальнику охраны. Шуга без лишних вопросов вложил ключи от машины в руку
своего босса и проводил его тяжелым взглядом. В целом, не ему напоминать о
том, что садиться за руль выпившим — очень херовая идея. А в том, что альфа
пил, Юнги не сомневался.
Чон вышел из борделя, разблокировал двери Jaguar'a и занял водительское
место.
Кажется, Тэхен доверял ему настолько, что даже спрашивать о выпитом или
о том, насколько это вообще может быть опасно, он не собирался. Он собирался
исполнить свое желание с этим человеком. А Чонгуку, к слову, очень льстило
доверие омеги.
Они молчали, пока Чонгук заводил двигатель, пока выруливал с парковки. Но
стоило только выехать на пустую ночную дорогу, альфа мельком посмотрел на
Тэхена, встречаясь взглядом с искусственными ореховыми радужками.
— Можешь начинать. Или мне и правда выжать сотню? — усмехнулся
мужчина.
Тэхен нетерпеливо облизал губы и кивнул, тут же расстегивая ширинку
строгих брюк. Он не собирался ждать дольше, и без того знал, что Чонгук
исполнит его желание, даже если оно в какой-то степени безумно. Они живут в
таком мире, где вопрос адекватности и разумности порой попросту не стоит и
даже не упоминается вскользь, так к чему лишние сомнения? Тем более если то,
что сейчас произойдет будет приятно им обоим.
Высвободив пока еще расслабленную плоть из плена одежды, Тэхен нырнул
под руку альфы и жадно потянул носом дурманящий запах ветивера, закрывая
глаза. Чонгук пах потрясающе, и сейчас его запах постепенно усиливался,
становился тяжелее, концентрируясь в паху и рассеиваясь по салону
автомобиля. Им хотелось наслаждаться как можно дольше. Но сейчас Тэхен,
придерживая член ладонью, провел по нему языком и втянул в рот, ощущая, как
постепенно, но быстро он твердеет на языке. Сверху раздался тяжелый выдох.
203/596
Чонгук на мгновение опустил глаза на высветленную макушку и усмехнулся,
мотнув головой, возвращая взгляд на дорогу.
— На скорости в моей машине мне еще не отсасывали. Мы едем сотку, как ты
и хотел.
Тэхен, стоило лишь услышать о показателе спидометра, расслабив горло,
опустился до самого основания, втянув щеки. И сейчас единственное, о чем
жалел Чонгук, так это о том, что не мог увидеть лица омеги, но в красках
представлял, как подрагивают удивительно длинные пушистые ресницы на
прикрытых глазах, как жадно он втягивает носом запах его феромона, как его
губы скользят по стволу. И альфа сжал руль сильнее.
— Хочу трахнуть тебя на весу у стены.
Стоило лишь только озвучить и мозг добродушно подкинул картинку, на
которой возбужденный Тэхен громко и без стеснения выстанывает имя альфы, а
на его коже играют оранжевые отблески пламени от камина в его комнате. И то,
что на мгновение всплыло в сознании, до того понравилось альфе, что он не
сдержал пусть и сдавленного, но стона. Хотя такие звуки в постели были для
него несвойственны, но с Тэхеном было хорошо до одури. И он знал, что и омега
наслаждается тем, что происходит. Иначе почему сладкий и дурманящий запах
его макадамии стал таким явным?
Омега старался, он опускался почти до конца, помогая себе ладонью, чтобы
держать быстрый темп, внезапно замедлялся, выпускал плоть изо рта и водил
по головке губами, особое внимание уделяя уретре, зная, что это альфе
нравится так сильно, что тот опустил руку и сжал высветленные волосы на
затылке. Тэхен запомнил, что Чонгуку больше нравится, когда он водил губами
по стволу, а не языком, и он искренне старался доставить ему удовольствие.
Необъяснимо, но ему хотелось, чтобы каждый раз с ним был для мужчины
особенно запоминающимся.
Даже если отсасывать ему на такой скорости — весьма опасная авантюра, и
она уже сама по себе довольно запоминающаяся.
— Давай, малыш, я хочу почувствовать твою глотку, — прохрипел Чон и снова
надавил на затылок омеги, с наслаждением отмечая его покорность, потому что
Тэхена не нужно было просить дважды.
Он был старательным, внимательно слушал все пожелания и исполнял их,
хотя было непонятно: делает он это из личного желания или это попросту
рабочая привычка?
Но сейчас об этом совершенно не хотелось думать, да и если Чонгук
подумает еще о чем-то, они точно разобьются.
Ощущения, как по стволу скользит влажный язык, сдавливая венки и
прижимая его к небу, как головка упирается и проскальзывает в узкую глотку,
были слишком приятными, и с каждым мгновением бороться с желанием
закрыть глаза было все труднее.
— Я буду трахать тебя до тех пор, пока у тебя не закончатся силы, —
выдохнул альфа. Сейчас он ощущал необъяснимую злость, ведь не мог оторвать
Тэхена от себя, усадить на свои бедра, войти в него. Он не мог ничего — только
сжимать руль до скрипа обтянутой на нем кожи.
— Кончай. Не сдерживайся, — хрипло произнес Тэхен, выпустив член изо рта
всего на секунду и теперь, вновь приняв его до основания, ускорил свои
движения, продолжая помогать себе ладонью.
В любой другой ситуации Чонгук бы сдерживался еще какое-то время, чтобы
продлить свое удовольствие, чтобы оно было больше, но сейчас это
действительно было опасно. Причем самым странным для него было в этой
ситуации то, что он больше волновался не о своей собственной сохранности, а о
сохранности пассажира, на воплощение желания которого он согласился
настолько опрометчиво.
204/596
Но сдерживаться дальше было и правда бессмысленно, и на мгновение,
которое могло бы стоить жизни обоих, альфа прикрыл глаза, кончая.
— Доволен? — усмехнулся он, возвращая свое внимание дороге, мгновенно
сбавляя скорость.
— Да, — усмехнулся Тэхен и, застегнув ширинку Чонгука, словно ничего и не
было, откинулся на сиденье и закурил. — Ты никого из нас не угробил, когда
кончал, так что я доволен.
— Ну, повторять этот эксперимент мы с тобой не будем. Разве что однажды
ты войдешь в мое доверие настолько, что я подпущу тебя к капоту этой тачки.
Но об этом я еще подумаю.
— Вот как? — Тэхен усмехнулся и приоткрыл окно, чтобы не дымить в салоне.
— А Чимин уже получил тот уровень доверия, когда его можно трахать на
капоте твоей тачки?
Чонгук усмехнулся и изогнул бровь, переключив фары на ближний свет,
когда мимо них по встречной полосе проехала машина.
— Ревнуешь?
— О, нет. Сугубо личный интерес. Мы не в тех отношениях, чтобы я ревновал,
мне абсолютно плевать, сколько у тебя таких как я, — рассмеялся Тэхен,
пристегнув ремень и скинув с ног обувь, чтобы поджать колени к груди. Чонгук
еще ни разу не видел, чтобы кто-то сидел так в машине, и это было забавно. То,
с каким довольным видом омега поглядывал в его сторону, потянув губы в
хитрой улыбке.
— Таких как ты — ни одного, — серьезно произнес Чон и взглянул на Тэхена.
Лицо омеги мгновенно приобрело растерянный вид. Он захлопал глазами,
смутившись ответа, и громко фыркнул, отворачиваясь к окну.
— Ну да, конечно. Расскажи это мальчикам поглупее. На меня не действуют
твои тупые подкаты.
— Ага, — усмехнулся Чонгук, закивав, — однозначно не действуют. Попробую
на ком-нибудь другом.
К особняку они подъехали через минут пятнадцать. Чонгук вышел из
машины, направляясь к главному входу, и глянул на Тэ, что шлепал рядом,
примяв пятками задники дорогих туфель.
— Новая мода, в которой я ничерта не смыслю? — поинтересовался он, а
омега звонко рассмеялся, входя в здание.
— Ага. Старый ты, Чон Чонгук. Сколько там тебе, под тридцатник? Надо было
мне найти любовника помоложе.
— А я твой любовник? — следом поинтересовался Чонгук, поднимаясь по
лестнице к своей комнате и разглядывая идущего впереди него омегу. Тому,
кажется, было весело. По крайней мере, широкая квадратная улыбка с его губ
не исчезала ни на секунду.
— Хм… Дай-ка подумать… — Тэ притворно нахмурился, надув и без того
пухлые губы, и передразнил Чонгука, на его манер касаясь пальцем виска.
Чонгук не сдержал тихого смешка, открыв дверь в комнату. Тэхен, не меняя
выражения своего лица, спиной вперед вошел в комнату.
— Ты меня передразниваешь? — изогнув бровь, поинтересовался Чонгук. Тэ
приметил столько деталей, черт возьми. Он и правда был столь внимательным?
Это даже удивляло.
— Я? Глупости какие, — возмутился Тэхен и приобнял подошедшего мужчину
за шею, прикусывая нижнюю губу и делая еще один шаг назад, позволяя
прижать себя спиной к стене. В комнате было темно, горел лишь камин,
разожженный заботливым дворецким. — Думаешь, я подражаю? Не совсем.
Сейчас я тебе все объясню, — внезапно выдал Тэхен фразу, которую Чонгук
зачастую использует в своем лексиконе.
— Ах ты… — тихо выдохнул Чонгук и практически мгновенно впился крепким
205/596
поцелуем в губы рассмеявшегося Тэхена, который крепче обнял за шею
мужчину, чувствуя, как их зубы сталкиваются в этом поцелуе из-за
несдерживаемой Тэхеном улыбки.
— Накажешь меня за этот проступок, господин Чон? — зашептал он в чужие
губы, позволяя приподнять себя за бедра и крепче прижать спиной к
прохладной стене, тут же обвивая ногами чужие бедра.
— Наказать? Нет. Ты же только этого и ждешь, — усмехнулся Чонгук,
опускаясь поцелуями к подбородку, по линии скул, к шее, проводя по ней носом
и втягивая сладкий запах макадамии.
Тэхен уже ничего не отвечал. От того, как альфа вел носом по его шее, как
крепко зажимал меж своим горячим телом и холодной стеной, голова шла
кругом. Тэ прикрыл глаза, полностью расслабляясь в чужих руках, откидывая
голову назад и тихо выдыхая.
Губы Чонгука касались нежной кожи, оставляя слабые отметины, которые
сойдут за пару часов, и именно в этот момент он, наконец, чувствовал себя так,
как нужно. В голове не было мыслей — перед ним лишь Тэхен. Его тихое
дыхание, его руки на плечах и шее Чона, длинные пальцы, которые зарываются
в отросшие черные волосы, стягивая с них резинку и распуская пучок. Тэхену
так нравилось больше. Он не мог ничего с собой поделать.
Чонгук на мгновение опустил Тэхена на пол, стягивая с него полупрозрачную
кофту, чувствуя, как руки Тэхена, что отчего-то подрагивали, быстро
справлялись с пуговицами на его рубашке. Стоило лишь освободить Чонгука от
верха, и Тэхен, кажется, даже перестав дышать, провел пальцами по забитым
татуировками рукам, осторожно, едва касаясь кожи кончиками пальцев. По
спине альфы пробежали мурашки. И он бы в жизни не смог себе объяснить,
почему он, заядлый любитель секса, чувствует себя так от одних лишь невинных
прикосновений. Не смог бы, но и пытаться не стал, только закинул руки Тэ на
свои плечи, стянув с него свободные брюки и белье, и снова прижал к стене,
припадая губами к уже обнаженной коже выступающих ключиц.
Видел бы Тэхен, насколько красиво он сейчас выглядит. Возбужденный,
кусающий свои губы и прикрывший глаза. Его ресницы подрагивали, отбрасывая
тень на щеки из-за горящего в камине огня, его пухлые губы раскраснелись от
их поцелуев и были приоткрыты, а голова откинута к стене. Его шея полностью
открыта. Кусай, целуй, ласкай — твори, что хочешь, но Чонгуку хотелось
целовать не только ее. Все его тело, каждый отдельный сантиметр привлекал
настолько, что становилось страшно.
Он не знал, что это такое, но понимал, что такая одержимость кем-то ни к
чему хорошему не приведет. А иначе, как одержимостью, Чонгук назвать это не
мог.
Смазка медленно стекала по бедрам Тэхена. Он никогда не тек настолько
сильно, если это была не течка, но с Чонгуком в такие моменты он едва ли мог
сдерживать себя. Он хотел его до безумия, жадно исследовал руками и губами
его лицо, шею, цеплялся так крепко, будто не желал, чтобы его отпускали.
— Держись крепче, — зашептал Чонгук, сжав под коленом ногу, закинутую
Тэхеном на его бедро. Альфа провел по нежной коже от колена к ягодице и по
ней, с удовольствием ощутив слабую дрожь, когда собрал пальцами смазку,
осторожно и даже мягко проникая пальцами в парня, и сорвал с его губ тихий
стон. Тэхен прикусил губы и снова потянул их в слабой улыбке.
Он позже, быть может, расскажет Чонгуку, что никто и никогда не хотел его
настолько сильно. И он никого не хотел так же. Никто не брал его у стены, не
касался так ласково, не целовал его шею, шепча что-то неразборчивое. Может,
его бывшие клиенты и были хороши в сексе, но все они не могли дать Тэхену
главного — эмоций. Тэ никогда не приходилось сдерживать улыбки, никогда не
хотелось утонуть в человеке, который занимался с ним сексом, с головой. Быть
206/596
может, в этом и есть разница в понятиях «заниматься сексом» и «заниматься
любовью»? Потому что сейчас Тэхен занимался с Чоном любовью. Даже если сам
Тэхен был уверен в отсутствии чувств к этому человеку. Просто это очень
глубокая взаимная симпатия. В этом он был уверен.
— Поцелуй меня, — тихо зашептал Тэ, сильно кусая свои губы, сдерживаясь
черт пойми от чего. В горле стоял ком, и он не мог себе объяснить почему. От
радости, от накатывающих слез или от дикого возбуждения.
И Чонгук, не медля ни секунды, поцеловал, продолжая растягивать его еще
несколько минут, а затем вынул пальцы и расстегнул свои брюки, спуская их с
бедер.
Тэхен не успел ничего больше сказать, попросить, только громко простонал,
стоило лишь Чонгуку оторвать его от пола. Крепко обхватив ногами бедра
альфы, Тэхен с силой прикусил губу, почувствовав, как Чон уперся головкой меж
его ягодиц, опуская омегу на себя. Он вошел плавно, до упора, дав время
привыкнуть, прежде чем начал двигаться. Чертовски неудобно, даже немного
тяжело было удерживать Тэ на весу, но разве это сейчас важно? От одного лишь
вида стонущего омеги, который хватался руками за его шею, можно было
понять, что ему нравилось.
— Чонгук, — тихо позвал Тэ, не зная, о чем он вообще хотел попросить, но
позвать его по имени было так же необходимо, как вдохнуть новую порцию
воздуха.
Омега подался навстречу бедрам альфы, вскинув голову, и снова не сдержал
своего голоса. Чонгук не стал медлить, мгновенно целуя открывшуюся шею,
касаясь солоноватой от пота и одновременно горьковатой от парфюма кожи
языком, смыкая на ней зубы.
Тэхен замычал что-то нечленораздельное, заведя одну руку назад, словно
пытаясь удержаться за стену из-за глубоких толчков внутрь, и даже не заметил,
как Чон, подхватив его удобнее, сполз вместе с ним ниже, бережно укладывая
на пол и нависая сверху. Толчок, еще один, они прервались лишь на мгновение,
чтобы оказаться на полу, и возобновить движения с новой силой.
Омега прогнулся в спине, хватая ртом недостающий воздух, и Чонгук также
не сдержал тихого стона, чувствуя, как крепко парень сжал его в себе.
Блики огня от камина освещали смуглую кожу Тэхена. Языки пламени играли
на его теле причудливыми тенями, и Чон готов был поклясться, что эта картина
выглядела в тысячу раз прекраснее, чем в его голове. Он не мог отвести глаз,
ловя ими взгляд омеги, и они, не сговариваясь, потянулись к друг другу,
целуясь, прижимаясь крепче.
— Il mio sole, — внезапно тихо выдохнул Чонгук в поцелуй, зная, что Тэхен не
поймет его. И, на самом деле, он и сам вряд ли запомнил бы то, что сказал в
порыве страсти, на пике эмоций.
Тэ не знал перевода, но это прозвучало так нежно и горячо одновременно,
что в голове словно взорвался маленький фейерверк, заставляя его заскулить и,
выгнувшись, кончить, крепче обнимая руками шею Чонгука, который кончил
почти одновременно с ним, едва успев выскользнуть из горячего тела.
Они молчали. Тяжело дышали, восстанавливая дыхание, и ни на миг не
отстранялись, словно это положение было самым удобным из всех возможных.
Чонгук, как и всегда, пришел в себя первым. Он поднялся с Тэхена, нашел
салфетки и принялся самолично вытирать его от следов недавнего безумия. По
комнате все еще разносилось громкое дыхание омеги, восстановить которое тот,
кажется, был не в силах. В камине громко треснуло и яркие искры взмыли вверх,
озарив его лицо чуть ярче на короткое мгновение.
— Останешься у меня? — спросил альфа, собирая использованные салфетки,
и, подойдя к камину, выбросил их.
Тэхен тихо усмехнулся на вопрос, размышляя над своим ответом. Пол
207/596
неприятно холодил тело, и парень, поднявшись, завернулся в покрывало с
постели и сел у камина на шкуру, откинувшись спиной на кресло.
— Нет. У себя спать привычнее. Нет твоего Чимина, который буравит меня
тяжелым взглядом и Чон Хосока, не упускающего возможность подначить. Но я
буду благодарен, если ты освободишь небольшую полку для того, чтобы я мог
перевезти к тебе часть моих вещей.
— Хорошо. Я скажу прислуге, — кивнул Чон и подал Тэхену бокал вина,
присаживаясь рядом с ним.
— У тебя холодно по ночам. А я у себя в комнате настежь открываю окна,
потому что жарко, — зачем-то поделился своими наблюдениями Тэхен. Быть
может, он хотел бы развить свою мысль дальше, провести параллель, только вот
замолчал, решив, что это не нужно никому из них. Он отпил вина и сел поближе
к Чонгуку, обнявшему его за плечо. Альфа, не отводя глаз и, казалось, не
моргая, смотрел на пламя в камине.
— Завтра ближе к вечеру, как мы с Карлосом разберемся с делами, я думаю
свозить их на шопинг. Элиджио обожает шмотки и всякие побрякушки. Могу
взять тебя с собой, заодно и выполню свое обещание.
Тэхен тихо засмеялся, представляя, как будет пытаться разговаривать с
итальянцем, который ни слова на корейском не понимает, но все же кивнул.
— Хорошо. К вечеру освобожусь от всех своих дел. Но я хочу поехать на
своей тачке.
Чонгук только фыркнул, но ничего больше не сказал, лишь забрал бокал из
пальцев Тэхена и снова утянул его в поцелуй. Он ведь сказал, что не отпустит
омегу, пока у него не закончатся силы.
***
— Совсем забыл, — Тэхен достал из прямоугольника, который он назвал

сумкой, лист с рецептом и отдал его Чонгуку, внезапно пролетев до альфы едва
ли не через весь торговый зал. Еще утром Тэхен, как и хотел Чонгук, посетил
Намджуна, чтобы тот выписал ему рецепт на противозачаточные. Они ведь
договорились, что он сходит, и Тэ согласился, а значит, он не мог больше
игнорировать просьбу Чона.
— Что это? — спросил Чонгук, даже не пытаясь прочитать то, что написано
на бумажке.
— Рецепт на таблетки. Или ты думаешь, я сам их буду покупать? Да после
того, что я пережил этим утром, ты мне еще сверху должен. Так что, милый,
справься, пожалуйста, с покупкой таблеток, которые нужны для тебя в первую
очередь, самостоятельно, — Тэхен оставил на щеке Чонгука поцелуй и,
обворожительно улыбнувшись ему и Карлосу, ушел обратно к Элиджио.
Чонгук недовольно нахмурился ему вслед, но опустив взгляд на рецепт, тихо
вздохнул и убрал лист с назначением в карман брюк. В целом, Тэхен был прав,
но только вот никому до него не удавалось настолько умело крутить Чон
Чонгуком. Без последствий. И альфа все еще не понимал, как омеге это, черт
возьми, удавалось.
— Allora qual è il tuo omega? Jimin o Taehyung [Так кто из них твой омега?
Чимин или Тэхен]? — спросил Карлос, закинув ногу на ногу. Они с Чонгуком
устроились в зоне отдыха на диванчиках, пока Тэхен и Элиджио ушли вдвоем.
Кажется, им даже не нужен был переводчик, чтобы взаимодействовать. Чонгук
даже не подозревал, что Тэ настолько коммуникабельный, чтобы общаться не
зная языка.
— Questo è Jimin. Perché lo chiedi [Чимин. Почему ты спрашиваешь]? — Чонгук
слегка напрягся. Он бы с удовольствием закурил, но здесь курить было нельзя
даже ему, так что приходилось терпеть, наблюдая, как Тэхен смеется вместе с
208/596
Элиджио. Главное, чтобы эти двое не спелись. Если Тэ станет таким же
темпераментным, Чонгуку придется тяжело. А у альфы на этого мальчишку еще
были планы. И в них уж точно не входило перевоспитание после влияния одного
итальянца.
— Perché vedo il tuo sguardo. Ricordo che quando era appena iniziata la nostra
storia d'amore con Eligio, lo guardavo allo stesso modo, ragazzo mio. Sei giovane con
lui, per questo non riesci a nascondere nulla. Ma capisco le tue motivazioni. Vuoi
proteggerlo [Потому что вижу твой взгляд. Помню, когда наш роман с Элиджио
только начался, я смотрел на него точно так же, мой мальчик. Вы с ним молоды,
оттого и скрыть ничего не способны. Но я понимаю твои мотивы. Ты хочешь его
защитить], — Карлос улыбнулся как-то по-отечески, похлопав Чонгука по плечу,
и поднялся с дивана, размяв шею. — Lasciamoli in guardia e usciamo a fumare?
Sono così rapiti che non noteranno la nostra assenza [Давай оставим их на охрану и
выйдем курить? Они так увлечены, что не заметят нашего отсутствия].
Чонгук кивнул и поднялся вслед за старшим. За ними тут же двинулся Юнги,
но Чон, обернувшись на него, остановил начальника охраны.
— Оставайся здесь и присмотри за ними. Отправь со мной других.
Юнги молча кивнул и жестом отправил за боссом двух ребят для
сопровождения, а сам, оставаясь на расстоянии, наблюдал за Тэхеном и
Элиджио. Первого этой ночью Юнги самолично вез из особняка в бордель. Он
прекрасно понимал, что Чонгук снова изменял с ним Чимину, но наблюдая
сейчас за ним издалека, лишь морщился. В его вселенной этот омега с Пак
Чимином и рядом не стоял. Чонгук наверняка делает ему больно, даже если
Чимин и сказал, что ему плевать. Почему-то Юнги не верил ему.
— Юнги-я! — окликнул его вышедший из примерочной Тэхен. Этот омега… Не
имел даже никакого уважения к возрасту, чем раздражал только сильнее. Найти
бы хоть одно рациональное объяснение, почему такой человек как Чон Чонгук
держал рядом столь невоспитанного мальчишку… — Где Чонгук?
— Вышел. Скоро вернется, — голос Юнги был спокойным, и ни один мускул
на лице не выдавал его неуважения к этому человеку. В конце концов, он был на
работе. Здесь его мнения никто не спрашивал.
Тэхен только как-то обиженно надул губы, но вновь скрылся в примерочных,
к которым направлялись альфы, уже вернувшиеся из комнаты для курения. Они
о чем-то расслабленно переговаривались на итальянском. Юнги их не слушал.
Вскоре все четверо под охраной проследовали к машинам, но остановились у
автомобиля Чонгука.
— Забери вот это, — Тэхен всучил Чонгуку несколько пакетов, которые альфа
оплатил буквально несколько минут назад.
— Ты не в состоянии довезти свои шмотки до моего дома самостоятельно? —
недовольно спросил Чонгук, хотя пакеты с брендовыми надписями уже держал в
руках.
— Нет, я устал и хочу домой. А у тебя дома есть прислуга, которая может
разложить мои вещи. Так что я поехал, мне еще нужно поработать сегодня. Не
скучай, я уверен, Чимин не хуже меня умеет согревать твою постель, — Тэхен
пожал плечами так, будто ему было все равно. Чонгук же на это только хмыкнул
и отдал ему взамен пакетик с таблетками, которые приехали под заказ прямо к
торговому центру, пока они шатались вслед за омегами по залам с кучей
одежды.
— О. Здорово. Намджун как раз сказал, что после начала курса месяцочек
нельзя трахаться. Чем раньше начну курс — тем лучше.
Тэхен смотрел на Чонгука совершенно серьезно, альфа даже растерялся на
мгновение, не понимая, шутит он или говорит серьезно. Его бровь дернулась
вверх, но уже через мгновение лицо вновь приняло безразличное выражение.
Тэхен вдруг рассмеялся.
209/596
— Даже если твое лицо спокойное, взгляд выдает тебя с головой. Я пошутил.
Могу написать тебе, когда доеду домой, если хочешь. Тем более у тебя хорошая
компания, уверен, ты не будешь скучать. Они, конечно, странные, но кто в
нашем мире отличается адекватностью, да? — Тэхен решил больше не
задерживать Чонгука и его гостей, оставил в уголке губ мужчины короткий, но
теплый поцелуй и сел в свою машину, тут же складывая крышу. Слишком
хорошая погода, чтобы прятаться. Тэ надел на глаза солнцезащитные очки и
отправил итальянцам воздушный поцелуй, уезжая первым.
— Sembra che tu sia stato cacciato [Выглядишь так, словно тебя отшили], —
Карлос тихо рассмеялся, но понимающе кивнул, получив в ответ только тяжелый
вздох. Он как никто понимал, что как бы умело они не распоряжались людьми,
как бы их не боялись, трепеща и уважая статус и заработанную репутацию глав,
есть те единственные, кого сами альфы ослушаться не в силах.
210/596
Enamored
С самого утра над особняком ходили тучи, то скрывая солнце,

отбрасывая на землю неприятные, холодные тени, из-за которых все краски
блекли, то, наоборот, открывая его, заставляя щуриться от слепящих лучей.
Чимин не любил такую погоду: уж лучше проливной дождь, барабанящий по
карнизу, или ясное голубое небо. Что-то определенное. Сегодня даже выходить
к бассейну, плавать в нем и читать не хотелось. Вообще, в целом, чем-то
заниматься не было желания, но чтобы совсем уж не бездельничать, Чимин
спустился в тренировочный зал. Альфы из охраны, которые время от времени
использовали это помещение для собственных тренировок, поспешно покинули
его, стоило Чимину лишь войти. По приказу Чонгука они не задерживались
рядом с омегой, избегали с ним зрительного контакта, не пялились лишний раз,
чтобы не схлопотать по шее.
Единственные двое, кто остался — Чон Хосок и Мин Юнги, дерущиеся в
рукопашную. Хотя назвать это боем язык не поворачивался, скорее уж Юнги
отрабатывал свои приемы под названием «Десять способов уложить на мат Чон
Хосока».
По залу раскатом отразился громкий хлопок тяжелого тела о маты, и Чон-
младший застонал, раздраженно ударяя рукой рядом с собой несколько раз. Но
бороться против Юнги, даже несмотря на то, что он с травмой, было
практически бесполезно.
— Я заебался, — фыркнул он, недовольно поджимая губы.
— Не в форме сегодня? — без злорадства поинтересовался Юнги. Альфы все
еще не заметили чужого присутствия. Еще бы, Хосок излучал настолько
тяжелый запах кардамона, что он, кажется, полностью глушил нежную,
успокаивающую лаванду Чимина, стоящего в стороне.
— Ага.
— А мне показалось, тебе нравится, когда тебя куда-нибудь укладывают, —
подал голос Чимин и подошел ближе к матам, усмехаясь. Улыбка на его губах
была полна злорадства. Где он еще увидит такую приятную глазу картину?
Хосока швыряют по залу без всякого сожаления.
Юнги тут же выпрямился, словно стоять в расслабленной позе перед
Чимином ему не позволяет… Что? Собственный статус? Омега не хотел об этом
думать, только окинул взглядом стойку начальника охраны и вновь посмотрел
на Хосока.
— Может, и ты хочешь меня уложить, малыш? Хотя, учитывая, что последние
несколько ночей Чонгук провел не с тобой, а с одной известной нам шлюхой, ты,
скорее, хочешь, чтобы уложили тебя. Можешь прийти в мою комнату, я тебе
напомню, каково это, когда укладывают. Чон-старший, Чон-младший — между
нами не такая уж большая разница, верно? — усмехнулся Хосок и уже было
потянулся к щиколотке Чимина, но тот вовремя отступил от него на шаг. Хоби
недовольно поджал губы и забарабанил пальцами по мату. Вставать на ноги
никакого желания не было, а вот продолжать стебать Чимина — это он с
радостью.
— Ну, не знаю. Мне тут Элиджио сказал, что хотел взять тебя третьим, да
только Чонгук его отговорил, приведя аргумент, что ты плохо трахаешься.
Чимин выглядел так, словно это самая грустная новость, которую только
пришлось услышать в стенах этого особняка, а Юнги не сдержал тихого смешка,
тут же замаскировав его кашлем в кулак. Не пристало такому серьезному
человеку смеяться с грязных шуточек в адрес его, вроде как, господина и друга
в одном лице.
— Чего, блять? Так вот что этот ублюдок им наплел! Я знал, что все не просто
211/596
так! Где он, я ему яйца в анус засуну, — тут же встрепенулся Хосок и сел,
прищурившись.
— Он работает, но ты, конечно, можешь попытаться. Я у него потом узнаю,
как ты справился.
— Справлюсь на отлично, только доберусь до этого куска дерьма. И он
называет меня своим братом? Сукин сын.
Альфа, кряхтя, встал с места, и, не оборачиваясь, направился на выход. Весь
его вид кричал о том, что он чертовски недоволен сложившейся ситуацией, но
единственное, что он на самом деле смог бы сделать Чонгуку — подстебнуть его
в ответ, да так, чтоб он на всю жизнь запомнил.
Чимин и Юнги проводили бормочущего себе под нос ругательства Хосока
взглядами. И только когда дверь за ним закрылась, Юнги позволил себе тихо
рассмеяться. И это был первый раз, когда омега услышал его смех и увидел
расслабленное лицо с улыбкой, демонстрирующей ряд верхних зубов и десен.
Странная улыбка, но она не портила его лица. Чимину показалось, что он на
мгновение завис, удивленный тем, что увидел. Мин Юнги не настолько
бесчувственный, каким хочет казаться?
— Как твоя рана? — спросил вдруг Мини, кивнув на все еще
перебинтованную руку альфы.
— Намджун снял швы вчера, — привычно холодным тоном ответил Юнги.
Тень его улыбки сошла с лица так же быстро и внезапно, как и появилась.
Чимину даже стало грустно от этого, но всего лишь на мгновение, мимолетно.
— Кажется, тебе еще не следует нагружать себя слишком сильно. Не стоило
ли повременить с тренировками?
— Вам не стоит беспокоиться об этом, — вновь равнодушие в голосе. И
казалось, наступившую паузу, повисшую над ними, выдержать невозможно. Кто-
то из них должен неловко попрощаться и уйти, но омега этого не хотел.
Находиться рядом с этим мужчиной было комфортно, даже если тот молчал
большую часть времени.
— Научи меня тем приемам, — выдал Чимин первое, что пришло в голову.
Омега не собирался думать о мотивах своих действий и желаний, просто
поддавался им. Он в последнее время и без того беспокоился о многих вещах,
так что сейчас совсем не хотелось тратить свое время на подобные глупости. В
нынешних реалиях, кто знает, сколько ему вообще осталось?
— У Вас достаточно охраны, чтобы защитить. Сомневаетесь в людях, которых
для Вас отобрал господин Чон? — Юнги смотрел прямо и спокойно. Он был тем
единственным, кто склонял голову, но не склонялся. И единственным, кто
смотрел Чимину в глаза, кроме Чонгука. И это необъяснимым образом
завораживало. Взгляд внимательный и, казалось бы, холодный, но было в нем
что-то иное. Незримое, тонкое, что и уловить невозможно.
— Нет, не сомневаюсь. Но если Чон Хосок заебет меня своими шуточками,
было бы прикольно уложить его на лопатки, используя какой-нибудь приемчик.
Он от меня такого явно не ожидает. Ты только представь его лицо, когда я
уложу его в первый раз, умора ведь!
Юнги снисходительно улыбнулся и мотнул головой, в который раз удивляясь
Чимину. Альфа все никак не мог понять, в какие моменты этот парень бывает
настоящим? Или каждое новое лицо, которое он демонстрирует начальнику
охраны — одна из граней его личности, и на деле Чимин намного глубже, чем
может показаться со стороны? Если так, сколько еще секретов он скрывает за
невинными взмахами ресниц и глупой болтовней на приемах?
Вопросы множились в голове, но в реальности Юнги кивнул. Нужно было
подумать: какой прием лучше показать Чимину, чтобы он запомнил. И, главное,
чтобы Чон Чонгук за это не четвертовал его после того, как узнает. А в том, что
он узнает, не было никакого сомнения.
212/596
Шуга окинул Чимина внимательным, оценивающим взглядом, и задумался.
Омега был довольно хрупким, по крайней мере, с виду. Вряд ли он любитель
потягать тяжести и показать свою силу, и он уж точно будет послабее альф.
Значит, нужно что-то простое, что возможно выполнить даже новичку.
— Хорошо, — наконец отозвался Юнги, — научу Вас одному приему, для
которого не нужно располагать большой физической силой. Я покажу его на
Вас, чтобы Вы поняли, а потом потренируетесь на мне.
Чимин кивнул и сделал пару шагов вперед. Именно столько отделяло его от
начальника охраны и теперь он стоял к мужчине вплотную, заглядывая ему в
глаза.
Юнги завис. Всего на секунду сорвался взглядом ниже, чем были глаза
омеги, ведь устоять было практически нереально.
— Должен сразу извиниться, если вдруг оставлю на Вашем теле синяки, —
тихо проговорил он, поджимая губы. О чем он, черт возьми, думает?
— Они меня не беспокоят, не волнуйся, — просто отмахнулся Чимин. От
снайперской винтовки синяк с плеча всегда сходил около недели, так что омега
давно уже перестал обращать внимание на фиолетовые пятна, появляющиеся на
теле. Парень улыбнулся и развел руки в стороны, — Я готов.
— Ладно. Тогда так. Одну руку нужно закинуть противнику за плечо, как при
объятии, но схватиться за одежду в районе лопаток. Примерно здесь, куда
дотянется ладонь, чтобы было удобно произвести захват, — объяснил Юнги,
делая то, о чем говорит. Сейчас самое главное было не думать о том, что лицо
Чимина к его непростительно близко. — Второй рукой нужно перехватить под
локтем, вот здесь. Лучше браться за одежду, но если ее здесь нет —
перехватить крепче, — Чимин ощутил хватку на своей руке, такую крепкую, из
которой захочешь — не вырвешься. — Затем шаг за противника. Так, чтобы
левая, в данном случае, нога была между его. После этого не пяткой, а икрой
следует удар под колено, и вы переворотом укладываете противника на пол, —
только после своих объяснений Юнги сделал то, о чем говорил. Всего секунда и
Чимин, все еще удерживаемый альфой, лежал на матах, тихо выдыхая. Его лицо
вновь было близко, и Чимин только сейчас, впервые увидев его вот так, мог
разглядеть отсутствие морщин на спокойном лице, немного потрескавшиеся
губы, что на вид все равно были мягкими. И на последнем он так же завис, но
пришедший в себя альфа, сделавший шаг назад, заставил очнуться.
— Еще раз объяснить и показать или попробуете сами?
В своей голове Юнги ни на миг не прекращал материться. Не нужно было
соглашаться, ему следовало отказать, сославшись на то, что по приказу Чонгука
ему вообще запрещено прикасаться к этому омеге. За такое и руки отрубить
могут. И как теперь спать по ночам после того, как настолько близко увидел
лицо того, в кого безнадежно влюблен так много лет?
Но сейчас слишком важно было не позволить своему телу отреагировать на
близость с объектом желания вполне естественным образом.
Чимин самостоятельно поднялся на ноги и, немного замявшись, подошел
ближе. В этом ведь не было ничего ужасного, верно? Простая тренировка.
— Я сам хочу попробовать, — произнес он и, полностью переключившись на
результат своей работы, подошел ближе, практически вплотную.
— Так… — тихо выдохнул Мини и положил одну руку за шею мужчины,
задумчиво поджимая губы и поднимая взгляд на альфу, явно ища в его глазах
одобрение с первых же действий.
Юнги шумно, но терпеливо выдохнул и качнул головой.
— Что Вы делаете?
— Захват? — неуверенно предположил Чимин, а мужчина перехватил его под
локоть, чуть отстранив от себя.
— Боюсь, если Вы будете делать захват именно так, то противник будет
213/596
сражен близостью, а не приемом. Вы обнимаетесь или деретесь?
Шуга вопросительно вскинул бровь, не сдержав тихой усмешки, когда
заметил смущенный взгляд омеги.
— Ты сам сказал, что это делается так же, как и в объятиях! — возмутился он
и, не дожидаясь ответа, крепко перехватил мужчину за одежду и под локоть,
сделав шаг за Юнги, и сильно ударил того икрой под колени, роняя мужчину на
маты. И все бы хорошо, но вот равновесие с тяжелым альфой «в объятиях»
удержать оказалось не так-то просто, и Чимин, с громогласным «ой-ой»,
завалился рядом, подвернув ногу и оставшись сидеть на матах.
— Не так, да? Не понимаю, — растерянно проговорил он, разглядывая
лежащего на мате мужчину, который, прикрыв глаза рукой, кажется… Смеялся?
Тихо смеялся при Чимине уже второй раз за день. Это было очень странно, и
парень вновь растерялся. Определенно, сегодня самый странный день в его
жизни.
— Что смешного? — недовольно насупился омега, пихнув мужчину в плечо
рукой и отползая от него чуть подальше.
— Эм… — Шуга, тихо выдохнув, покачал головой и сел, внимательно взглянув
на Чимина, — Зачем держать меня в то время, как я падаю на маты? Конечно,
более тяжелое тело потянет Вас за собой.
— Но ты ведь держал, — возразил Чимин, скрещивая руки на груди.
— Чтобы Вы не ударились.
Альфа сказал это серьезно, на несколько секунд задержав взгляд на Чимине.
Омега поджал губы, отвернувшись, и снова встал на ноги. От таких взглядов в
его сторону сердце заходилось, как бешеное. От его слов — билось вдвое
сильнее. И вроде бы это было естественно. Юнги — телохранитель, он не
должен причинить ему вреда, у него такая работа — защищать и охранять, но
слышать эти слова, сказанные с долей заботы, было до того приятно, что щеки
залились румянцем, а на губах появилась глупая улыбка.
— Хорошо, я могу еще раз? — поинтересовался Чимин, собравшись духом, и
Юнги кивнул. Альфа подошел к нему ближе, и Мини снова повторил свои
действия. Захват, шаг, удар под колени. Шуга с громким хлопком рухнул на
маты, одобрительно кивнул, а Чимин, что на этот раз остался стоять на ногах,
довольно улыбнулся.
— Неплохо. Вы быстро учитесь, — честно проговорил Юнги, и Мини, присев
рядом, закивал.
— Конечно. Я ведь умный парень, — засмеялся он. И альфа, лишь услышав
его смех и улыбку, не сдержался.
— Умный и красивый. Целый набор.
В тренировочном зале повисла тишина. Чимин растерянно взглянул на
мужчину, приоткрыв свои пухлые губы так, словно хотел что-то сказать, но Юнги
его оборвал, переводя тему.
— Если хотите попробовать еще раз, то сейчас самое время.
Он поднялся с места, а в голове крутились лишь мысли о том, что он
полнейший идиот.
— Я… Немного устал. Мы можем сделать перерыв? — негромко
поинтересовался Чимин. Проще сделать вид, что он ничего не слышал, и что его
сердце не стучит о ребра как ненормальное на протяжении всей тренировки и
прямо сейчас. Юнги, немного подумав, качнул головой.
— Мне нужно сделать обход через пятнадцать минут. Так что лучше нам
отложить эту тренировку, — хрипло отозвался мужчина, а Чимин, поникнув,
кивнул.
Альфа коротко склонил голову и, немного погодя, направился к выходу. Он
уже почти подошел к двери, когда Чимин окликнул его.
— Господин Мин. Что означает твоя татуировка ликориса и змеи? — вдруг
214/596
спросил он, заставляя мужчину остановиться и обернуться. Он внимательно
посмотрел на омегу и изогнул бровь.
— Я… Просто увидел ее, когда мы тренировались в зале вместе в прошлый
раз. Если это что-то личное, ты можешь не говорить. Прости, это глупый вопрос,
да? — с сожалением пробормотал омега и опустил взгляд. Он никак не ожидал,
что мужчина заговорит.
— Вы знаете древнюю китайскую легенду о духах Манжу и Сага? — спросил
Юнги и, сделав шаг в сторону одного из тренажеров, присел на край его
сидения. Чимин закачал головой.
— Нет. Никогда не слышал.
— Когда-то, давным-давно жили два природных духа — Манжу и Сага. У них
были разные обязанности: Манжу должен был приглядывать и опекать цветы
ликориса, а Сага присматривал за его листьями. Великая сила Любви соединила
эти два духа — встретившись однажды, они не смогли противостоять ее силе.
Верховный Бог прогневался на них, узнав, что они покинули свой пост, и сурово
наказал. По его указу они должны были нести свою службу дальше, но при этом
не могли больше встречаться друг с другом. Так и появился ликорис, одно из
названий которого звучит как «манжусага». В корейском варианте его называют
«сан чо», в переводе «цветы скучают по листьям, а листья — по цветам».
Поэтому у ликориса отмирают листья, когда появляется цветок, и, напротив,
погибают цветки, когда начинают расти листья. Ликорис несет в себе значения
смерти и одиночества.
Чимин прикусил губы. Безусловно, он не ожидал столь грустной легенды и
значения, но услышать это из уст Юнги было чем-то важным.
— А змея? — тихо спросил он. Альфа, услышав второй вопрос, тихо
усмехнулся и, ничего не ответив, поднялся с тренажера.
— Хорошей Вам тренировки, господин Пак.
Дверь за альфой закрылась, погрузив тренировочный зал в тишину. Чимин
остался со своими мыслями один на один.
***
— Не сильно занят? — спросил заглянувший в кабинет Джуно.

Тэхен сидел за ноутбуком и сосредоточенно печатал что-то одной рукой,
обмахиваясь веером. Погода после трех часов дня наконец определилась со
своим настроением, и теперь солнце нещадно палило. Кажется, открытые окна
совсем не спасали от жары, если и вовсе не усугубляли ситуацию. Складывалось
ощущение, что жар здесь исходит даже от мебели.
— Могу прерваться, если разговор важный. Хотя я как раз хотел тебя
спросить по поводу итальянских мальчиков.
Джуно прошел в кабинет и опустился на софу, вытягивая ноги и ослабляя
галстук на шее. На него эта жара в силу возраста тоже слишком сильно влияла,
переносить ее было сложно. Уж лучше затяжные дожди и ливневые грозы, чем
это невыносимое, монотонное пекло, даже если первая половина дня была
достаточно прохладной благодаря гуляющим по небу тучам.
— Уже не выглядят такими запуганными. Тэмин хорошо о них заботится, они
даже начинают понемногу учить корейский. На их девственность уже есть
покупатели, готовые хорошо заплатить, но я думаю, нам стоит подождать еще
немного и поднять цену.
— Разумно. Так и сделаем. Доверяю это тебе. О чем хотел поговорить? —
Тэхен напечатал что-то еще и закрыл крышку ноутбука. — Почему этот старый
пердун не обзавелся кондиционером в своем кабинете? Теперь понимаю, почему
от него летом так воняло, — фыркнул Тэхен.
215/596
— Мне казалось, дела идут в гору и мы можем позволить себе купить
кондиционер для тебя?
— Куда там? С этим расширением… Мальчики просят прикупить им нового
шмотья, а я тут просчитал смету и охренел от цифр. Хотел купить себе
постельное из первоклассного сатина, но с грядущими расходами мне нового
постельного еще месяца два не видать. Есть, конечно, идея попросить у
Чонгука, но я еще размышляю над этим.
Стоило лишь услышать имя главы клана Чон, так беззаботно сорвавшееся с
губ омеги, Джуно напрягся и нахмурился.
— Хотел с тобой поговорить об этом.
Тэхен тут же нахмурился и напрягся. Все эти серьезные разговоры о Чон
Чонгуке раздражали. Он думать-то об этом не хотел, не то, чтобы говорить. Да и
пускать кого-то в свою голову не было никакого желания, даже если Джуно,
оказав парню в свое время тотальную поддержку, заслуживал этого.
— Ты дорог мне, Тэхен, не смотри так. Я просто переживаю. Что между вами
происходит?
— Я не понимаю твоего желания опекать меня. Ты слишком сильно
беспокоишься, — Тэхен ответил уклончиво, всем своим видом показывая, что
обсуждать данную тему не собирается.
Джуно тяжело вздохнул.
— Ты похож на моего сына, когда не прячешься за своими масками. Не
отталкивай меня.
— Так все дело в том, что я напоминаю тебе твоего ребенка, который умер? Я
не он, Джуно. Мне жаль, правда, но не стоит проецировать, ты же понимаешь?
— Тэхен вздохнул и откинулся на спинку своего кресла, сняв очки с носа,
оставляя их болтаться на шейной цепочке.
— Дело не только в этом. Я беспокоюсь о тебе и хочу оградить от опасности.
Не стоит ли прекратить все, пока еще не слишком поздно? Их семья опасна.
Послушай, Тэхен, я знаю, о чем говорю.
Тэхен недовольно нахмурился и, поджав губы, заправил сигарету в
мундштук. Его это все раздражало.
— Ты никогда не задумывался, почему я работал на этого ублюдка Тэбина
столько лет и предал его, сделав все, чтобы посадить на место главы тебя? —
спросил мужчина и, поднявшись с софы, пересел в кресло напротив письменного
стола Тэхена, чтобы быть ближе к нему.
— Нет, Джуно, я предпочитаю не задумываться над мотивами поступков
людей. Потому что в нашей реальности благими они никогда не бывают. Но я
благодарен тебе за то, что ты помог мне и, конечно же, я у тебя в долгу, ведь
сам вряд ли смог провернуть что-то подобное. И тем не менее это не дает тебе
никакого права вмешиваться в мои отношения и мою постель, — серьезно
проговорил омега и затянулся. Курить в такую жару было тяжеловато, но он
нервничал.
— Так вышло, Тэхен, что мой сын работал на Тэбина. Он был таким же
мальчишкой, как ты и Тэмин. Неважно, как это получилось, но Сонг обещал, что
мой мальчик будет в сохранности, а я помогу ему отработать долг. Нам
оставалось выплатить совсем немного, буквально месяц, и мы могли быть
свободны, но Тэбин отправил его к Чонам. Я не знаю точно: был ли это Чон
Чонгук или Чон Хосок, но после того, как они использовали моего сына по
назначению, они отдали его альфам из охраны. О, те, конечно, поразвлекались
вдоволь. Я так же не знаю: участвовал ли в этом Мин Юнги. Но Енджэ привезли
ко мне в крови и синяках. И он умер у меня на руках, Тэхен, от внутреннего
кровотечения. Это было, как раз когда Тэбин уже спал с тобой, а случаи
убийства и пропаж шлюх участились. Они опасны, Тэхен. Я не могу и не хочу
потерять человека, которого люблю так же сильно, как собственного сына. А с
216/596
ним… С ним тебя не ждет ничего хорошего.
— Я сам разберусь со своими отношениями, Джуно. Они в любом случае
никого не касаются. Спасибо тебе за заботу и за беспокойство, но я в этом не
нуждаюсь.
Джуно горько усмехнулся и мотнул головой. Пытаться переубедить Тэхена в
чем-либо было бесполезно, он знал это, но попытаться стоило.
— Тэмин ответил мне то же самое. Вы, ребята, слишком похожи, ты
буквально воспитал и сделал из него собственную копию. Но это неплохо. Я
лишь надеюсь, что у вас все будет хорошо, Тэ-тэ. Не буду больше отвлекать тебя
от работы.
Тэхен кивнул, но слова Джуно теперь не давали покоя. И за последние он
особенно зацепился.
— Подожди! — окликнул омега мужчину уже у самых дверей, и тот
задержался, обернувшись. — У Тэмина кто-то появился?
— Тебе следует спросить об этом у него. Но нам в любом случае стоит
сосредоточиться на другом, Тэхен. Слишком тихо стало в последнее время, тебе
не кажется? Словно что-то серьезное готовится. Как затишье перед бурей… Вот,
что пугает меня.
С этими словами Джуно вышел, оставляя главу борделя в одиночестве. И
после услышанного парню очень сильно захотелось позвонить Чонгуку,
спросить, все ли хорошо, и не назревает ли какой-то серьезной проблемы.
Хотелось, чтобы альфа успокоил и унял все разрастающиеся в груди страхи, но
Тэ остановил свою руку, так и не дотронувшись до телефона.
Он выглядел бы слишком глупо, если бы взял и позвонил ему сейчас.
Тэхен невольно вспомнил рассказ Джуно о его сыне. Енджэ… Он помнил
этого мальчишку, но никогда бы не подумал, что он — родной сын правой руки
борделя. Они не были похожи внешне, ничто не выдавало их родственной связи.
Но еще больше беспокоило омегу другое: кто из братьев Чон отдал мальчишку
охране? Ему почему-то казалось, что Чонгук противник напрасных жертв и не
стал бы убивать без особой причины. Тем более шлюху. Пожалуй, это было
вполне в стиле Чон Хосока. Или просто Тэхен в силу близкого физического
контакта с Чоном-старшим идеализирует его?
Думать об этом не хотелось. Омега тихо вздохнул и затушил скуренную до
фильтра сигарету.
Следовало бы ему поговорить с Тэмином. Насколько нормально, когда
лучший друг скрывает свои отношения? Хотя в последнее время они довольно
сильно отдалились друг от друга. Нужно было наверстать упущенное.
Тэхен спустился в кухню и стащил из морозильной камеры контейнер
сладкого мороженого с топпингом соленой карамели, и нагло, без стука,
ворвался в комнату Тэмина, который, улучив свободную минутку, беззаботно
болтал с кем-то по телефону.
— Я перезвоню, — быстро сказал он и сбросил звонок.
— Что за тайные телефонные разговоры, которые нельзя продолжить при
лучшем друге? Или я больше не твой лучший друг? — фыркнул Тэхен и сел
рядом с парнем, поставил контейнер между ними и, открыв его, вручил ложку
Тэмину, который смотрел на парня с неким удивлением. Странно было, что Тэхен
пришел к нему вот так среди дня. Обычно разговаривали они исключительно в
темное время суток, когда освобождались от дел. Но в последнее время вечера
Тэхен проводит не с ним.
— Что-то случилось?
Тэхен пожал плечами, зачерпывая мороженое своей ложкой и отправляя его
в рот.
— Ничего особенного, кроме того, что я узнаю о твоих отношениях не от
тебя.
217/596
Тэмин тихо засмеялся. Так вот, в чем было дело? Ким Тэхен во многих вещах
больше походил на ребенка, чем даже Тэмин, что был младше. Он и сам не знал,
как у Тэхена получилось с такой жизнью сохранить какую-то детскую
непосредственность. Это было удивительно.
— Ну, ты же мне о своих тоже ничего не рассказываешь, — парировал
младший и также отправил в рот ложку с мороженым.
— Это другое, мы просто трахаемся, — Тэхен обиженно надул губы, словив
на себе скептический взгляд омеги. — Что?
— Ты со своими клиентами «просто трахался», Тэхен, а с ним ты спишь по
другим причинам. Уверен, если бы у тебя не было к нему чувств, ты бы не
уезжал к нему так часто. Ты последние несколько ночей не был в борделе.
Приезжаешь под утро, и тебя всегда привозит его личный телохранитель. Кому
ты рассказываешь о простом трахе? Не ври мне. И себе не ври, иначе потом, в
один момент, осознаешь жестокую реальность, в которой ты без памяти
влюблен в Чон Чонгука, и охуеешь от жизни, не зная, что с этим делать и как
дальше жить. Я только хочу надеяться, что если ты в него и правда влюбился, то
это взаимно. Игра в одни ворота — довольно грустно.
Тэхен, слушая друга, продолжал уплетать мороженое, задумываясь над его
словами. Он и сам уже понимал, что между ним и Чонгуком происходит что-то
такое, чего происходить не должно. Но они оба, кажется, погрязли в этом
настолько, что ни у кого из них не выходит сопротивляться. Их будет и дальше
засасывать в эту трясину.
— А у тебя что? — тихо поинтересовался он.
— У меня? Все нормально. Ким Намджун интересная личность, да и выглядит
хорошо, учитывая его возраст и прошлое. Не хочу ни о чем думать, но мне
нравится с ним разговаривать. Мы ходим на всякие выставки современного
искусства, на те самые, которые ты называешь мазней на пару с Чон Хосоком. Он
покупает мне мороженое в кафе, а сам всегда берет себе виски, от которого не
пьянеет. Он забавный. Часто что-то ломает. Не знаю, Тэхен, может быть, я в него
тоже влюбился? Спать с ним хорошо. Нам просто комфортно друг с другом и все,
никто не устанавливает никаких рамок, так что… А вот тебе установить рамки
было бы хорошо.
Тэхен вздохнул и откинулся на спинку дивана.
— А я познакомился с итальянцами. Я так понял — один из них партнер
Чонгука, а второй его муж. Они забавные, даже фотку мне позволили сделать.
Смотри, — Тэхен открыл фотографию в телефоне и протянул его к Тэмину
ближе, чтобы тот ее рассмотрел. Но парень внезапно начал тихо смеяться.
— Ты прости, но я вижу тут только влюбленного Чон Чонгука. Ты его охмурил.
Не удивлюсь, если в ближайшее время он выкинет что-то, что очень сильно тебя
удивит, — заявил Тэмин, чем очень удивил своего собеседника. Тэхен
непонимающе захлопал глазами.
— Что, например?
— Не знаю, признается тебе в любви до гробовой доски? — Тэмин рассмеялся
на озадаченное выражение лица друга, а Тэхен только фыркнул и махнул на
него рукой. Ну и глупости.
***
Тэхен не знал, какой уже раз они сходят с ума в руках друг друга, но,
казалось, еще совсем немного и сквозь темные шторы начнут пытаться
пробиться первые рассветные лучи. Но никому из двоих, чье шумное дыхание
заполняло комнату, не было дела даже до солнца. Волновал только человек
напротив и ничего больше. Тэхен сгорал в ненасытных, крепких руках, зная
218/596
только лишь, что ни с кем никогда в его недолгой жизни так хорошо еще не
было. И был уверен, что не будет. И это чувство горело на кончиках его пальцев,
которыми он касался взмокших чернильных узоров на сильной спине и руках.
Чонгук сдавленно застонал во влажную шею омеги, сжав его бедро,
изливаясь внутрь. Они перепачкали все постельное, но это никого из них не
тревожило. Тэхен, выгнувшись и вскрикнув, кончил следом.
— Чонгук… — шепотом позвал он.
Тэ хотел было попросить о передышке, хотя бы совсем небольшой, в
несколько минут, но Чон уже скользил чувственными поцелуями по его шее,
собирая губами проступившую с испариной соль и сладость чужого феромона,
сходя с ума от дрожи тела под собой, от того, что его дыхание сбилось вновь,
так и не успев восстановиться.
До чего же он был прекрасен, черт возьми… Каждая их ночь была безумнее
предыдущей, вот и эта тоже.
Тэхен не сдержал стона, понимая, что Чонгук уже опустился губами на его
живот, собирая с него белесые подтеки, не брезгуя, ведя языком по коже столь
жадно, будто в любое мгновение кто-то неведомый и очень сильный может
забрать омегу из его крепкой хватки. Ким никогда не видел, чтобы с его телом
обращались вот так, никогда не чувствовал себя столь важным и необходимым,
но то, что происходило сейчас, заставляло его дрожать и теряться в ощущениях.
Это было столь прекрасно, что, он уверен, до конца жизни будет помнить
каждый миг этой ночи, каждое их общее движение и взгляд Чонгука, горящий
чем-то неизвестным, но настолько красивым, что глаз оторвать невозможно.
Даже сейчас Тэхен, не отрываясь, смотрел в его глаза, пока он опускался все
ниже и ниже, неясно чем движимый. Но его язык коснулся члена, и омега, без
сил наблюдать за этим, упал головой на подушку, закрывая глаза ладонью.
— Боже, что ты творишь? — сдавленно зашептал Тэ, кусая губы.
Он ведь сам делал это бесчисленное количество раз стольким мужчинам, что
не счесть, но его так никто не ласкал, никто не касался. Никто, кроме Чонгука,
творящего внизу живота какие-то невообразимые вещи, от которых в очередной
раз Тэхен не мог сдержать голоса, путаясь в длинных темных волосах, сжимая
их на затылке.
Чон ласкал его умело, совсем не брезгуя, опускаясь до самого основания,
сжимая в глотке и оглаживая рукой стройные бедра и подтянутый живот,
испачканный спермой.
Тэ бы спросил, почему альфа делает это, он с удовольствием рассказал бы,
что никто еще не дарил его телу подобных ласк, он поделился бы, насколько
приятна эта сладкая нега, текущая по венам, истома, сковавшая все его
существо, но ощущения были такими сильными, что не давали ему и слова
вымолвить. Только стоны один за другим срывались с губ.
Чонгук никогда не испытывал удовольствия от подобных ласк, хоть и дарил
их другому омеге не раз, но сейчас наслаждался до того, что внизу его живота
снова болезненно тянуло. Дурманящий запах макадамии был здесь еще сильнее,
он затягивал мозг своей пеленой, не давая думать о чем-то другом. Но Чон и не
мог ни о чем думать, только лишь о том, что ему хочется подарить Тэхену все
ласки и удовольствия этого мира, чтобы он забывал свое собственное имя,
задыхаясь, но никогда не смел забыть имени того, кто ему эти ласки подарил.
— Хочу… Хочу тебя, — сумел прошептать Тэхен. Могло показаться, что его
мольба, словно оставшись озвученной не до конца, оборвалась протяжным
глубоким стоном. Но Чонгук столь сильно хотел потакать всем его прихотям и
желаниям, что, отстранившись, уложил одну его ногу на свое плечо, крепко
сжав щиколотку, и в одно плавное движение оказался внутри податливого тела,
и оно тут же прогнулось от ощущений, о котором грезило.
— Гук-и… — слетело с нежных искусанных и зацелованных губ, стоило
219/596
Чонгуку оказаться внутри полностью и сделать первое движение. И от того, как
прозвучало его имя, сорвавшееся с уст тянущего к нему руки Тэхена, у альфы
перехватило дыхание.
Нежное прикосновение к щеке омеги, встреча их взглядов и Чонгук, опустив
ногу парня на свое бедро, наклонился к Тэхену, целуя его губы. Руки
перехватили тонкие запястья, и Чонгук сплел с ним пальцы, сцеловывая стоны с
его губ и чувствуя, как крепко Тэхен сжимает пальцами его ладони. Это было
настолько хорошо… Не представлялось возможным оторваться от него хотя бы
на мгновение.
Альфа чувствовал, как сердце заходится в груди не пойми от чего, но не
сопротивлялся ему, двигался и ласкал так, как оно велело, целовал его так, как
никого еще в своей жизни не целовал, сходил с ним с ума, срываясь в пучину
удовольствий, где только двое и больше никого, где весь мир перестает
существовать и все теряет значение, только человек, что обнял бедра ногами и
сжал чужие ладони так сильно, словно боится умереть, если отпустит их хотя бы
на мгновение.
И от этого чувства не было страшно, было до черноты и взрывающихся перед
глазами звезд хорошо. Было настолько прекрасно, что все земные удовольствия
меркнут по сравнению с этими ощущениями. Чонгуку не хотелось никуда
отпускать его. Сегодня уж точно. Выжать бы из его тела все соки, чтобы он и
думать не смел о возвращении в свой дом.
— Чонгук, я… — договорить омега снова не смог, с еще одним громким
стоном кончая и выдыхая следом другой блаженный стон, уже более тихий, но
не лишенный удовольствия, когда ощутил, как Чон кончает глубоко в него,
толкнувшись в последний раз особенно сильно.
Они оба приходили в себя еще, кажется, несколько минут. Никто не смел
пошевелиться или разомкнуть ладони, они не могли надышаться запахом кожи
друг друга, смесью их феромонов. Оба потерялись в пространстве и времени и
не хотели возвращаться в реальность, потому что в их забытии было слишком
хорошо, в нем они были в безопасности от всего прочего мира. Здесь их ничего
не могло потревожить.
Но всему приходит конец. Чонгук осторожно отпустил узкие ладони, едва
сумев побороть в себе желание поцеловать каждую из них, и вытер Тэхена
салфетками, которых в пачке почти не осталось. Все они, использованные,
валялись вокруг кровати белыми островками, на которые лучше не наступать.
Тэхен все еще молчал, часто дышал и не открывал глаз, не спешил очнуться.
Чонгуку показалось, что он засыпает, изможденный и уставший от близости, и
альфа, осторожно поднявшись, бережно укрыл омегу одеялом и, накинув на
плечи покрывало, валяющееся на полу, вышел на лоджию, закуривая. Тревожить
Тэ совсем не хотелось, да и подумать в одиночестве не помешает.
Чонгук окончательно и бесповоротно осознал: он очень сильно влип. Влип
настолько, что безмятежно спящий в его постели омега был столь сильно
необходим рядом… Черт, Чон впервые в жизни не хотел тревожить чужой сон,
переживая об этом до такой степени, что вышел на лоджию ночью, полностью
обнаженный, чтобы выкурить сигарету после секса.
Из окна был виден бассейн, у которого на шезлонге лежал Чимин, читая под
фонарем очередной роман. Он тихо засмеялся, прикрыв ладошкой рот.
Привычный жест, он наблюдал за этим бесчисленное количество раз, но сейчас,
глядя на него, понимал, что им обоим необходимо поговорить и обсудить один
очень важный момент. Чонгуку следует определиться и дать эту
определенность омеге. Чимин уж точно это заслужил.
От мыслей отвлек Элиджио, вышедший к младшему. До ушей Чона донеслись
отголоски итальянской речи, которой Чимин владел хоть и не так свободно, как
альфа, но поддержать примитивную беседу все же мог. Однако с такого
220/596
расстояния разобрать хоть слово было невозможно, и, оставив это занятие,
Чонгук затушил сигарету в пепельнице и вернулся к спящему Тэхену.
Омега тихо сопел в постели, завернувшись в одеяло, и мужчина, присев на
край кровати, осторожно приблизился к его умиротворенному лицу, оставляя на
лбу теплый поцелуй. Чонгук снова не узнавал себя, но контролировать
собственные порывы был не в силах. Просто не мог им сопротивляться. Не мог
сопротивляться чарам Ким Тэхена.
— Я уснул? — совсем тихо прошептал Тэ и зашевелился.
— Задремал минут на пять. Спи, утром Юнги отвезет тебя в бордель. Или я
сам отвезу. Хочешь?
Тэхен помотал головой и выбрался из-под одеяла. На этот раз он не стал
подбирать с пола одежду, которую они раскидали, подошел к шкафу и, взяв
свежие вещи, направился с ними в сторону ванной комнаты. Чонгук не стал его
останавливать, даже если хотел, он лишь проследил за ним глазами и снова
достал сигарету. Нужно было закончить все это после их первого раза или, еще
лучше — не начинать вовсе, ведь теперь, казалось, пути назад у них не было.
Точнее, его не было у Чонгука. Но в таком случае и у омеги тоже. Даже если он
все еще пытался сопротивляться тому, что расцветает внутри него. А в том, что
чувства были взаимны, Чонгук не сомневался. Он видел его влюбленность на
протяжении каждого мгновения их близости, в том, как Тэхен тянулся за
поцелуями и отдавался его рукам, как сходил с ума от ласк, в том, как
задыхался в стонах.
Стоило лишь вспомнить, альфа вновь ощутил тяжесть внизу живота. Но
Чонгук, не став поддаваться приятным воспоминаниям, взял с прикроватной
тумбы свой телефон и набрал выученный наизусть номер начальника охраны.
Тот поднял трубку незамедлительно, словно сидел и ждал, когда босс позвонит
ему.
— Будь готов через минут пятнадцать увезти Тэхена. Возьми машину
охраны, не свети моими тачками, — коротко объяснил альфа и скинул вызов.
Тем временем из ванной комнаты вышел Тэ, одетый во вполне обычные
штаны и объемный худи, скрывающий все достоинства его фигуры. И тем не
менее в такой одежде он выглядел таким уютным и каким-то домашним, что
теперь вовсе не хотелось отпускать его. Стоило бы сгрести мальчишку в охапку
и уложить спать вместе с собой, чтобы тот не разъезжал ночью по небезопасным
улицам Сеула. Но Чонгук бы этого никогда не сказал.
— Боже, словно животные, — тихо проворчал Тэхен, начиная подбирать свои
вещи, разбросанные на полу. Чонгук не сдержал тихой усмешки.
— Нужно было сложить все строчка к строчке и немного потерпеть? —
поинтересовался он, изогнув бровь и выдохнув дым в сторону подошедшего
омеги.
— Я такого не говорил, — хмыкнул Тэ и, отведя руку Чонгука в сторону, в
которой он держал сигарету, коротко поцеловал его в губы.
— Тебе неуютно здесь спать? — поинтересовался Чон, потянув омегу за руку,
чтобы тот наконец отпустил свои шмотки и сел рядом с ним на постель.
— Предпочитаю засыпать в своей постели. Я уже говорил, ты вообще меня не
слушаешь, — фыркнул Тэхен, забрав у Чонгука свою руку, решив не садиться
рядом. Черт его знает, чем эта короткая и невинная близость может
закончиться, а зад ему еще нужен. Например, чтобы сидеть и работать завтра
утром, разбирая кучи бумажек.
— Мне нужно ехать, Чонгук. Мне, конечно, льстит тот факт, что тебе
нравится мое прекрасное общество, но я дико устал и хочу спать, — заявил он и
украдкой сделал пару шагов назад, к двери.
Чонгук шумно выдохнул, решив не отвечать. В конце концов, Тэ всегда был
настолько же игривым, как и сейчас, не стесняясь отпускать колкие фразочки в
221/596
сторону альфы.
— Я провожу, — бросил мужчина, встав с постели, и натянул на голое тело
валяющиеся у двери брюки. Идти в покрывале ему не позволяло положение.
— Что, боишься, что меня украдут по дороге к двери? — хохотнул Тэ, получив
в ответ усмешку.
К машине, прямо на улицу, они шли в тишине. Тэхен чувствовал на себе
тяжелый взгляд альфы, но сознательно игнорировал его. Мало ли, что там у Чон
Чонгука в голове.
Юнги уже ждал в заведенной машине, поэтому, когда они подошли ближе,
Тэ мог бы незамедлительно сесть внутрь, однако Чон, открыв для парня дверь,
перехватил его запястье, задержав.
— Что? — Тэ вопросительно вскинул бровь, хитро взглянув на альфу.
— Напиши мне, когда доедешь, — коротко произнес Чонгук и, придержав Тэ
за затылок, мягко поцеловал припухшие после долгих поцелуев губы.
Омега не смог сдержать слабой улыбки, качнув головой.
— Такие просьбы — это привилегии омег. Не ты ли с них смеялся? К тому же,
меня везет твой личный телохранитель. Не доверяешь ему? Так, может,
отправишь со мной кого-нибудь надежнее? Или целый кортеж охраны,
почувствую себя важной шишкой! — тихо засмеялся он, но заметив тяжелый
взгляд Чона, замолчал и коротко кивнул.
— Я напишу.
Сейчас было совсем не то время, когда он мог бы ослушаться. И Тэхен это
прекрасно понимал.
222/596
Danger
— Что на камерах? Уже посмотрели? — спросил Юнги, быстрым

шагом пересекая двор, направляясь к воротам. Его подчиненный, Чхан, ростом
был чуть выше мужчины и именно он доложил начальнику охраны об утреннем
происшествии и сейчас направлялся вместе с мужчиной к месту происшествия.
— Посмотрели, я сразу направил запрос. Ребята сказали, что труп выбросили
около получаса назад, но на машине не было ни марки, ни модели, ни
регистрационных номеров. Все стекла наглухо затонированы, кто за рулем тоже
не видно, но наверняка шестерки, которых не отследить. Труп похож на главу
борделя нейтральной территории, которого вы вчера отвозили. Но мы все
видели его мельком, не можем опознать.
Юнги тихо сматерился про себя. Если там и правда лежит Ким Тэхен, одному
Богу известно, какая реакция на его смерть может быть у Чон Чонгука. О
природе их связи Юнги мог только предполагать.
Он вышел за ворота. Взгляд тут же остановился на лежащем в траве теле.
По прическе, одежде и спине можно было сразу узнать Ким Тэхена, но Юнги
хотел удостовериться, прежде чем сообщать об этом боссу.
— Ебаный свет, нам будто бы мало проблем… — негромко пробормотал Шуга.
Мужчина подошел ближе и осторожно приподнял труп за плечо. Парень уже
остыл, а значит, проверять пульс бессмысленно. Но его лицо представляло из
себя буквально кровавое месиво. Казалось, даже если отмыть его от крови —
узнать будет невозможно. Судя по состоянию, в лицо его били не один раз и,
кажется, совсем не руками или ногами. Скорее тяжелой арматурой или, на
крайний случай, кастетом. Иначе и не объяснить, как можно превратить лицо
человека в нечто подобное.
Поджав губы и встав с корточек, мужчина достал телефон.
— Позови сюда Чон Хосока. Я сообщу господину Чон.
Чхан коротко поклонился и сделал пару шагов в сторону, чтобы тоже
позвонить. Искать братьев по особняку слишком долго, а мертвеца лучше
поскорее убрать.
В трубке послышались гудки, прежде чем Чонгук наконец ответил сухим
«слушаю».
— У ворот выбросили труп, — с ходу сообщил Юнги.
Альфа, сидящий с утра пораньше в своем кабинете, вскинул брови и
поморщился. Труп? У его дома?
— И? — натолкнул он на мысль. Чувствовал, что начальник охраны замялся,
притихнув на пару секунд.
— Похож на Ким Тэхена, но я не могу точно опознать его. Вы можете
спуститься?
Внутри все похолодело.
— На Ким… Тэхена? — на мгновение запнувшись, переспросил Чонгук. Все
органы внутри скрутило тугим узлом, и альфа вряд ли заметил, как слабо
дрогнул его голос.
— Да. Так Вы…
Юнги не успел спросить, спустится Чонгук или нет, потому что уже в
следующие мгновение Чон с грохотом встал со своего стула, так что тот
откатился в сторону, и сбросил вызов, едва ли не бегом направляясь к двери. Он
судорожно прокручивал в голове вчерашний вечер, но в воспоминаниях
задержался на том моменте, как провожал Тэхена к машине. Как он без умолку
болтал, подначивая Чона, как поджал губы и пообещал написать, как только
доберется домой. Чонгук помнил, как спустя полчаса или чуть дольше Тэхен
позвонил ему и сонным голосом сказал, что уже лежит в постели, как жаловался
223/596
на Юнги, потому что телохранитель отказывался с ним общаться и развлекать
его на протяжении всей поездки. И как посреди этого рассказа он заснул, так и
не озвучив свои жалобы до конца. А Чонгук, как придурок, слушал его мирное
дыхание еще пару минут, прежде чем сбросить вызов.
А что, если там лежит именно он? Что, если ублюдки прекрасно понимали, в
каких отношениях они состоят, и что это значит для влюбленного по самые уши
Чон Чонгука, который до сего момента был уверен в том, что такие чувства как
«любовь» или «влюбленность» ему несвойственны?
Он не помнил, как именно и как быстро добрался до нужного ему места.
Выскочив за ворота, Чон-старший увидел как всегда равнодушного Юнги,
какого-то парня из охраны, имени которого не помнил, и Хосока, застывшего в
изумлении над бездыханным телом. Он даже не пытался отпустить какую-
нибудь шуточку по поводу данной ситуации.
— Чонгук, — позвал Хосок, но тот не обратил на брата никакого внимания.
Взгляд скользнул по фигуре, бедрам, затылку. И он на мгновение узнал в
теле Ким Тэхена. Его одежду. Ту самую полупрозрачную, спадающую с одного
плеча светлую кофту, когда-то белые брюки, сейчас испачканные в грязи и
почерневшей засохшей крови. Мозг предательски напомнил, как вчера Тэхен
тихо смеялся в поцелуй, обнимая за шею, как шептал что-то, закрывая глаза
ладонью, как выгибался в крепких руках, как приятно было, когда он путался
пальцами в волосах и сжимал их, как хватался за сильные плечи, жмурился от
удовольствия. И реальность происходящего ускользала.
Чонгук рухнул рядом на колени, хаотично зашарив дрожащими от чего-то
руками по стройному телу, и перевернул труп омеги на спину, замирая. Лицо
было изувечено так сильно, что в этом месиве вряд ли можно было опознать
хоть кого-то, но сознание, словно издеваясь, вырисовывало в нем черты до боли
знакомого лица.
— Блять… Блять! — едва ли не прорычал он, за каким-то чертом решив
проверить ладони. Он не хотел верить, что перед ним именно его омега (а
иначе, как своим, Чонгук его уже не считал). У Тэхена были совершенно
уникальные ладони, по ним Чонгук уж точно смог бы убедиться, и альфа взял
правую, уже холодную руку, внимательно оглядывая ладонь, изучая глазами
каждый палец, каждую царапину. Он снова замер на мгновение, казалось, даже
не дышал, во что-то вглядываясь, прежде чем с его губ сорвался вздох
облегчения. Такой громкий, что, кажется, услышал каждый присутствующий.
— Это не он.
Чонгук провел по лицу выпачканной в чужую кровь рукой, задержав ее на
подбородке, и задумчивым взглядом окинул тело.
— Ты уверен? — серьезно спросил Хосок, который все это время лишь
наблюдал, плотно поджав губы.
— На сто процентов.
— Намджун уже едет, чтобы забрать его.
— Уберите его в мешок и спустите в подвал. Пускай Намджун произведет
вскрытие и установит, кто это, — тихо бросил Чонгук и поднялся на ноги.
Кажется, тело еще не до конца отошло от испытанного шока, поэтому он слабо
покачнулся, направляясь обратно в дом. Один из слуг, оказавшийся рядом, дал
мужчине влажное полотенце, которым он тут же воспользовался. Руки все еще
были в кусках свернувшейся крови.
Вернув полотенец, альфа сунул подрагивающие руки в карманы брюк.
Пальцы нашарили в кармане пачку сигарет, и он закурил, глядя куда-то вперед
себя. Хосок пошел за ним по пятам, но пока что молчал, изучал брата глазами и
то, что он видел, ему не нравилось. Реакция Чонгука была странной,
несвойственной обычно спокойному и рассудительному альфе, коим он являлся.
Взгляд Хоби был настороженным, с прищуром. Но высказывать свои догадки
224/596
здесь, пока рядом сновала охрана, он не хотел.
До кабинета они дошли в абсолютной тишине. Чонгук сел за свой стол,
подкатив врезавшееся в стену кресло, и прикусил щеку. Он смотрел в
столешницу так, будто на ней был написан какой-то до невозможности
интересный роман, так что нельзя было и взгляда оторвать.
— Как ты понял, что это не он? — Чон-младший сел в кресло напротив и тоже
закурил, прерывая тишину. Ему и правда было интересно, потому что он сразу
узнал в мертвом теле главу борделя. Никого и близко похожего в их окружении
не было.
— По рукам.
— Чего? — Хоби подавился дымом и закашлялся. Он ожидал любого ответа,
но только не этого. Даже он Чонгука по рукам не узнал бы, если бы ему так же
раскроили лицо. Максимум по татуировкам.
— У него маленькая родинка на мизинце правой руки, — спокойно отозвался
Чонгук, хотя ладони его все еще предательски выдавали внутреннее состояние.
Он всеми силами боролся с диким желанием позвонить Тэхену прямо сейчас и
узнать, все ли у него в порядке.
На пару минут в кабинете снова повисла тишина. Чон-младший, плотно
поджав губы, не отводил взгляда от своего брата, глаза которого все так же
были направлены на столешницу. Держать свои догадки в голове больше не
имело никакого смысла.
— Ты любишь его.
В голосе Хосока была такая же уверенность, как если бы он сказал: «Чон
Чонгук — мой старший брат». Или «Чон Донсу был ублюдком». Чонгук нахмурил
брови и хотел было что-то ответить, но младший остановил его.
— Вот только не надо пиздеть мне, что это не так. У тебя руки трясутся. И
тряслись, пока ты осматривал труп. Ты вляпался по самые яйца, братишка, не
отрицай. Охуеть можно! Я и не предполагал, что у тебя такой…
— Я не буду это обсуждать, Хосок. У нас есть дела важнее моих чувств, —
прервал альфа начавшуюся тираду брата.
— Ты никогда не хочешь это обсуждать, Чонгук. Как будто думаешь, что у
тебя получается это скрывать. Так вот, нихуя не получается. Ни от семьи, ни от
посторонних. Ты понимаешь, что тебе угрожают им? И этот омега не случайно
похож на твоего горячо любимого хуесоса.
— Да, я, блять, это понимаю. И если тебе интересно, то мне это не нравится.
Поэтому я хочу, чтобы ты узнал, кто это сделал и что это за пацан. Если это
шлюха из борделя, то мне абсолютно насрать, но если это гражданский, который
снова умер на моей территории, то я собственноручно выпотрошу ублюдков,
которые это сделали и задумали угрожать мне вот так. Выясни это и доложи мне
все, что удастся узнать. А потом мы поговорим. Можешь идти, — сказал, как
отрезал Чонгук, и отвернулся на кресле в сторону. Однако, когда понял, что брат
все еще сидит на месте и сверлит его недовольным взглядом, вновь подал
голос.
— Хосок, блять. Пожалуйста. Я хочу это переварить.
Хосок тихо хмыкнул и, ничего больше не сказав, вышел из кабинета брата,
оставляя за собой шлейф потяжелевшего аромата кардамона, напоследок
показательно хлопнув дверью, демонстрируя свое недовольство.
Чонгук не обратил на это никакого внимания, только достал телефон и
позвонил контакту «Неженка», закуривая вторую сигарету подряд. Руки все еще
дрожали. Он впервые так сильно опасался за чью-то жизнь.
— Ты не можешь без меня жить, признайся, — бодрым и веселым голосом
оповестил Тэхен, подняв трубку.
— Где ты? — также без приветствия спросил Чон, сразу переходя к делу.
— В очень красивом месте. Но я не скажу тебе, где оно. Я все еще не особо
225/596
доверяю тебе, Чон Чонгук.
Чон как будто наяву увидел озорной прищур и игривую улыбку и обреченно
вздохнул, потому что Хосок на самом-то деле был чертовски прав.
— Не катайся без охраны. Я отправлю к тебе еще людей, двое будут
сопровождать тебя постоянно. У тебя ничего не пропало? Из одежды, — Чонгук
должен был удостовериться. Если те вещи, что были на трупе, принадлежат
Тэхену, значит, он в очень большой опасности. И опасность эта нависла над
омегой только из-за их связи. Наверное, было бы разумно разорвать ее, но они,
кажется, настолько погрязли друг в друге, что это уже не представлялось
возможным. Во всяком случае для Чонгука.
— Не смог найти парочку. Но мне казалось, я мог оставить у тебя… Чонгук?
Ты меня пугаешь. Что-то случилось? — голос на том конце стал напряженным. —
Я за версту ощущаю твое волнение.
— Забудь. Война кланов на пути становления. Решил убедиться, что с тобой
все в порядке.
— Ладно. Предположим, я верю тебе, хотя твой вопрос про шмотки тебя с
головой выдает, — громко фыркнул Тэхен. — Вообще, я хотел попросить твоей
помощи. У меня с утра пораньше было несколько деловых встреч и теперь у
меня на руках договоры, в которых я вообще ничего не понимаю. Хотел
попросить тебя перевести их с юридического языка на человеческий. Джуно
очень занят и не может помочь, — быстро перевел тему омега.
— Только если в обмен на это ты поможешь мне свести балансы. Ты вроде
хорош в бухгалтерских подсчетах. Я отправлю за тобой Юнги, когда освобожусь
от дел, — кивнул альфа и глубоко затянулся. Сигарета тихонько затрещала, и
после короткого выдоха мужчины в кабинете снова повисла тишина.
— Окей. Мне нравится такой обмен. Тогда вечером буду у тебя.
Чонгук после этих слов сбросил звонок, не прощаясь, как обычно, и, отложив
телефон, затянулся вновь.
Живой. Это не он лежал там, на траве, перепачканный черными, засохшими
кровоподтеками. Не его сердце навсегда остановилось. Как бы не было Чонгуку
жаль ни в чем не повинного мальчишку, умершего ради чужих грязных целей,
облегчение от того, что Ким Тэхен все еще жив, его сердце бьется, он все так же
может улыбаться и подначивать Чона, было сильнее.
Тэхен же, сидя на сложенном пледе у могилы родителей, облокотившись
спиной на раскинувшееся рядом дерево, закурил, глядя на небо сквозь
покачивающуюся от легкого ветерка листву.
— Всегда он так. Обсудит то, что ему нужно, и сбрасывает звонок. Ну не
говнюк ли? Так, о чем я говорил? М-м-м… А! Вспомнил. А еще у него глаза
красивые. Настолько черные, что зрачков не видно. Впервые встречаю такое. Но
если бы я вас с ним познакомил, он бы вам ни в коем случае не понравился, — с
теплой улыбкой проговорил Тэ. — Выглядит как льдина. Весь такой
неприступный, серьезный и с каменной физиономией. Кажется, его лицо
меняется только когда он занимается со мной сексом. Я надеюсь, что в такие
моменты вы перестаете за мной присматривать и отворачиваетесь, — стыдливо
засмеялся омега и, качнув головой, затянулся сигаретой через мундштук,
стряхнул пепел на траву и грустно вздохнул. — Даже если я понимаю, что буду в
опасности рядом с ним — не могу остановиться. Тэмин сказал, что я по уши
влюбился, а я даже не знаю: каково это, влюбиться в кого-то. То ли это самое, о
чем люди говорят? Я не уверен. Если бы вы были живы, я бы обязательно у вас
спросил. Хотя если бы вы были живы, я бы никогда с ним не познакомился. Жил
бы себе тихо и спокойно в нормальном мире. Бегал бы тайком от вас на
свидания. Было бы здорово. Я бы прилежно учился, но время от времени сбегал
бы с уроков, чтобы побыть с тем, кто украл мое сердечко, наедине хотя бы часок.
И берег бы свою честь для кого-то единственного. Наверное, я бы верил в глупое
226/596
«Однажды и навсегда», но сейчас я слишком испорчен, чтобы верить в это.
Даже Чонгук… Сколько у него было таких как я? И сколько еще будет? Уверен,
он разобьет мне сердце. Я наверняка знаю это, но ничего не могу с собой
поделать — бегу к нему по первому зову. Хотя я совсем не понимаю, что он
чувствует ко мне. И чувствует ли хоть что-то? Вам, наверное, виднее.
Тэхен затушил о землю сигарету и прикрыл глаза, вслушиваясь в шелест
листвы. Здесь, на кладбище, всегда было очень тихо, как будто мертвые
настолько любили тишину, что заглушали все посторонние звуки. Даже голосов
живых, стоящих над другими могилами, практически не было слышно.
— Я, наверное, пойду. Хочу найти здесь еще одного человека. Уверен, он где-
то недалеко.
Тэхен поправил букет белоснежных гортензий и, поднявшись, забрал с собой
окурки и плед, направляясь дальше вглубь кладбища. Его взгляд скользил по
надписям на надгробных камнях, в поисках вполне определенного имени. Пусть
у Тэхена больше не было здесь родственников, он искал того, кого никогда не
знал. Зачем? Неизвестно, просто хотелось прийти на могилу этого человека.
Спустя десять минут пустых скитаний, которые так ни к чему и не привели,
он уже хотел развернуться и направиться на выход, но взгляд зацепился за
темно-серое надгробие с выбитым на нем именем «Чон Донсу».
Нашел.
Тэ тихо выдохнул и подошел к могиле ближе.
— Первое сентября? Мне было бы грустно умереть в первый день осени, так и
не успев насладиться ей в последний раз, — поделился с камнем своими
мыслями Тэхен и оставил на могиле скромную белую розу. — Я не знаю, зачем к
Вам пришел. Просто подумал, что Вы могли бы быть здесь. Не знаю, каким
человеком Вы были, потому что ничего о Вас не слышал даже от вашего
старшего сына. Не знаю, насколько Вы могли бы гордиться этим, но он вырос
хорошим человеком. Насколько я могу об этом судить, во всяком случае.
Конечно, может быть, Вам это не очень интересно, но я все же хотел Вам
сказать, наверное, именно это. Судя по дате Вашей смерти, похоронили Вас в
тот самый день, когда дядя продал меня Сонг Тэбину. Это такое удивительное
совпадение, правда? Как будто бы наши жизни сломались в один момент… Но
сейчас это совсем неважно. Уверен, Вы знали этого старого ублюдка. Надеюсь,
Вам он не нравился также, как и вашему сыну. Хотя, может, Вы были таким же
мерзким, как и он…
Тэхен замолчал, скользя глазами по надгробию, которое ничего не могло ему
поведать. Человек, похороненный здесь, был уже давно мертв, он замолчал
навсегда первого сентября, восемь лет назад. От него наверняка остались
только выцветшие хрупкие кости.
Вздохнув и не прощаясь, Тэ развернулся и направился к своей машине, не
оборачиваясь. Он был уверен в том, что больше никогда не придет на могилу к
этому человеку. Но отдать ему дань уважения все же был обязан.
***
— Нихуя не видно! — возмутился Хосок, — Я же не буду искать человека по

ебучему кроссовку, который засветился, когда пацана выпихивали из машины?
Хуйня какая-то.
— Мы можем попробовать через полицию запросить записи с камер, чтобы
отследить маршрут. Но это придется делать тебе. Думаю, у меня будет много
другой работы. Я должен отправить к нему дополнительную охрану. Скоро в
борделе будет больше людей, чем в особняке, — недовольно заметил Юнги.
Они не закрыли дверь в комнату охраны, где обычно несколько ребят
227/596
круглосуточно просматривали камеры, и Чимин, вышедший из тира и
проходивший мимо, услышал их. Совершенно случайно. Но ему было слишком
интересно, так что он тихонько остановился у стены, опершись на нее плечом.
Уже весь особняк гудел о том, что утром у ворот выбросили труп, и Чимин не мог
не знать о произошедшем.
— Господин Чон отреагировал весьма… Эмоционально. Не видел его таким,
тем более без особых на то причин, — поделился своими наблюдениями Юнги.
— Она, сука, есть. И лучше бы я не знал причину его тупого поведения. В
любом случае, будем честными, я и сам охуел, потому что подумал, что это Ким
Тэхен. Даже знать не хочу, что было бы, если бы это и правда оказался его
трупак. Он, конечно, мерзкий, сам бы придушил, но блять…
Чимин прищурился и, решив не слушать дальше, оторвался от стены. Он,
вообще, намеревался переодеться и искупаться в бассейне, но это пока что
может подождать. Омега направился к кабинету Чонгука, чтобы поговорить с
ним. Давно пора было это сделать.
Постучав в кабинет трижды, Чимин тихо вошел внутрь и сел в кресло,
напротив Чонгука, внимательно оглядывая его. Альфа выглядел… Несобранным?
Морщился, раздражаясь, явно перечитывая одну и ту же строчку по несколько
раз.
— Я знаю, что случилось этим утром, — спокойно известил омега, встречаясь
глазами с Чоном-старшим, который в ответ раздраженно поджал губы и снова
уткнулся взглядом в ноутбук. Его лицо быстро обрело привычное спокойствие и
невозмутимость.
— Что думаешь об этом? — Чимин пожал плечами.
— Мне больше интересно, что ты об этом думаешь.
Чонгук промолчал. Отвечать он не хотел, по крайней мере, не готов был
вываливать то, что пока что пытался скрывать внутри себя, стараясь не
выдавать той бури, что кипела глубоко в груди.
— Хорошо, тогда я первый. Я думаю, что если ты хочешь сохранить его в
безопасности, тебе стоит объявить своим омегой его и перевезти в особняк. Но
ты не можешь этого сделать, потому что я нужен тебе на приемах по известной
нам обоим причине. Только все и так знают о вашей связи. Не думаю, что все
будут продолжать верить в наши с тобой счастливые отношения. Будь со мной
честным, Чонгук. Мне казалось, я твой друг и ты доверяешь мне. Это
изменилось?
Чонгук опустил крышку ноутбука, чтобы лучше видеть омегу, и откинулся в
кресле, встречаясь с Чимином взглядом.
— Давай по существу, Чимин. Или ты пришел сюда, чтобы обсудить мое
доверие к тебе?
— Мне стоит начать поиски альфы для себя? — не выдержал омега. — С тех
пор, как ты убил Тен Джеха, ты ни разу не прикоснулся ко мне, но он проводит с
тобой каждую ночь. У меня тоже есть потребности, Чонгук, кажется, мы
условились на взаимном их удовлетворении, но…
— Когда у него начнется течка, я хочу провести ее с ним, — оборвал
размышления Чимина альфа, неотрывно глядя на парня.
Этого Чимину было достаточно. Он кивнул, но уходить не спешил.
— Он знает об этом? — Чон коротко мотнул головой в отрицательном жесте.
Лицо его оставалось все таким же бесстрастным. — Тогда тебе следует с ним об
этом поговорить, чтобы между вами не было недопонимания, Чонгук. Это важно,
ты же понимаешь?
— А сейчас ты решил поучить меня галантности в отношении омег? — тихо
усмехнулся Чонгук, подперев подбородок рукой и поиграв бровями.
Чимин засмеялся в ладошку и качнул головой, заметно смягчившись. Этот
мужчина совсем не хотел его слушать.
228/596
— Я не хочу, чтобы из-за своих чувств ты стал уязвим для всех своих
недоброжелателей, — тихо и даже ласково произнес омега, внимательно
разглядывая лицо напротив. — А мы все знаем, что таких людей очень много. И
это заставляет меня беспокоиться.
— Не стоит, Чимин. Я всегда находил способы защитить свою семью и тех,
кто мне дорог. И ты останешься моей семьей. Несмотря ни на что, ты знаешь
это. Даже если он станет ко мне ближе, ты всегда будешь под моей защитой,
пока сам не захочешь уйти, — голос Чонгука был спокойным. Но даже если ему
было в какой-то степени горько от этого, таков был уговор. Отпустить его, когда
Чимин пожелает.
— Или пока я не предам тебя. Я помню, Чонгук. Ты только… Будь честен с
самим собой. Если ты и правда что-то чувствуешь к нему, тебе следует
приблизить его к себе как можно скорее. Даже если он мне не нравится, это не
значит, что я желаю ему зла.
Чонгук сухо усмехнулся и кивнул. Он прекрасно понимал, о чем говорит
Чимин. Он и сам весь день думает об этом, но говорить Тэхену о произошедшем
не хочется. Казалось, несмотря на все, через что омеге пришлось пройти, он так
и остался тепличной розой, которую нужно защищать от сквозняков. И вряд ли
этой розе понравится рассказ о том, что у дома Чонов выбросили изуродованный
труп, похожий на него. Скорее отпугнет. А отпугивать его от себя Чонгук не
хотел. Даже не смотря на опасность. Жадность ли это или эгоистичность, но
терять омегу в его планы не входило. Ни сейчас, ни потом. Даже если Ким Тэхен
об этом пока что не знал.
***
Удобно устроившись в кресле, поджав под себя ногу, вторую Тэхен без
зазрения совести перекинул через плечо сидящего на полу альфы. Чонгук, к
слову, против не был, скользя по икре пальцами, забираясь ими под брючину, он
сосредоточенно читал привезенные омегой документы, внимательно скользя
глазами по строчкам, чтобы уж точно ничего не упустить из виду.
— Кто твой бухгалтер? Тебе нужно его уволить, потому что он совсем не
умеет считать. Очень много ошибок, вообще не понимаю, как ты еще не
разорился с такими расчетами, — Тэхен почесал затылок, приподняв бровь и
тяжело вздохнул. — Я не разберу это и за одну ночь. Мне нужна вся финансовая
документация за месяц. А лучше за текущий год. Так кто твой бухгалтер?
— Ты видишь его перед собой прямо сейчас. Я собираю отчеты за пару
недель и все просчитываю, — фыркнул Чонгук. Отец, кажется, научил его всему,
но не считать деньги. Да и, если уж быть честным, на уроках по бухгалтерии
парень всегда едва ли не спал, думал о чем угодно, но только не о глупом,
скучном счете. Именно поэтому за ним часто приходилось пересчитывать тому
же Хосоку, когда суммы совсем уж неприлично не сходились с реальными
показателями. Кто же знал, что абсолютно неуравновешенный и неусидчивый
Хосок может быть намного лучше своего брата в чем-то подобном?
Тэхен рассмеялся и заправил за уши все еще влажные после душа волосы
Чонгука.
— Почему не наймешь кого-нибудь, кто в этом что-то понимает?
— Хосок обычно занят другим. А из тех, кому я доверяю, в этом разбираешься
только ты. Но мы с тобой знакомы не так уж долго, чтобы я попросил твоей
помощи раньше, — хмыкнул Чонгук.
— Так ты доверяешь мне? Буду иметь в виду. Такая честь!
Тэхен тихо засмеялся, а Чонгук не смог сдержать легкой улыбки. Слышать
его смех, особенно после того, что он видел этим утром, было даже необходимо.
229/596
Альфа бы никогда не подумал, что будет испытывать что-то подобное, но
чувства, бьющиеся в груди вместе с сердцем, были приятными.
— Уже второй раз слышу от тебя что-то про «красивое место». Расскажешь
мне о нем? — Чонгук не отрывал взгляда от документа и разговор его не
отвлекал. Даже наоборот, поговорить с ним хотелось.
— Нет, это мое тайное убежище, о котором никто не знает. Если вдруг ты
обидишь меня, должно же у меня быть место, куда я смогу от тебя сбежать.
Больше задавать вопросов не было смысла. У каждого из них были свои
секреты, Чонгук это понимал, но почему-то был уверен в том, что секреты
Тэхена безопасны, что он просто не может задумать ничего, что в какой-то
степени может навредить Чонгуку и его семье.
— Ладно, договоры от Мун и Ли можешь подписывать со спокойной душой.
Там все нормально. Они дают тебе прописанную сумму, ты используешь эти
деньги на строительство и после предоставляешь им отчет, что на расширение
было выдано такое-то количество денег, потратил столько, прикрепляешь чеки,
расчеты. Потом помогу тебе составить его. Только платежные документы не
выбрасывай. Смету делает Джуно или ты? — поинтересовался альфа, отложив
договор и взяв в руки бумаги от Чхве. Вот уж с кем следует быть осторожным.
— Я начал, Джуно закончит. Кстати! Я от тебя тоже хочу договор, — сказал
Тэхен, вдруг осознав, что договорился о юридической подоплеке вопроса со
всеми, кроме Чонгука.
— Договор уже составлен. Но он в моем кабинете, а я не хочу никуда идти, —
просто ответил альфа и для убедительности мягко огладил ногу Тэ от
щиколотки до колена.
Тэхен только кивнул. Ничего страшного, он изучит и подпишет его чуть
позже, а сейчас не помешало бы вернуться к цифрам, от которых, признаться,
уже немного устали глаза. Но он ведь обещал Чонгуку помочь с этим. Да и
прикосновения к коже были приятны, так что менять положение даже не
хотелось.
Несколько минут они провели в полной тишине, но нарушил эту идиллию
негромкий смех Чонгука. Тэхен удивленно глянул в его сторону, чуть опустив
крышку ноутбука, и нахмурился.
— Эй? Что там такого смешного? — поинтересовался он, пару раз легонько
ударив Чонгука пяткой, привлекая к себе внимание.
— Чхве… Старый ублюдок, — негромко пробормотал Чон, цокнув языком и
протянув договор Тэхену. — Пункт три-семь. Прочти внимательно, — омега взял
бумаги в руки и, морщась, внимательно перечитал написанное.
— И что не так? — фыркнул он, недовольно морщась. Тэхен на мгновение
почувствовал себя беспросветно глупым.
— Правда не понимаешь? — уточнил Чонгук и забрал документ обратно,
указав на нужное предложение. — По формулировке выходит так, что деньги ты
берешь у него в долг под проценты, в то время как он должен был выделить
тебе сумму на строительство в обмен на убежище в случае военных действий
между кланами. Понимаешь?
— Чего, блять? — возмущенно протянул Тэхен, забавно надув губы и,
выхватив у Чона договор, не очень удачно швырнул тот в сторону. Однако у
несчастного листка были свои планы, и он плавно приземлился обратно на
колени Тэхена.
— Вот ублюдок! Он что, считает меня совсем тупым? — продолжал
возмущаться омега, но внезапно замолк, кажется, глубоко задумавшись. — Если
бы не ты, я бы и не понял. Кажется, я и правда…
— Не неси чепухи, — усмехнулся Чонгук, прерывая гневную тираду омеги, —
он сделал это с расчетом на твое незнание документации и нюансов, а не
тупость. Когда я только возглавил клан и мне нужны были деньги на закупку
230/596
дорогостоящего товара для легального бизнеса, я обращался к Чхве. Этот
старый идиот выписал мне такие невъебические проценты мелким шрифтом в
середине договора, что если бы я его подписал, то отдавал бы до сих пор, —
Чонгук рассказывал о былом с легкой улыбкой на губах, хотя тогда у него были
почти те же возмущения, что и у Тэ сейчас, только более грозные и
раздраженные. — У него такая натура. Со всех пытается стрясти, ты не
исключение.
Тэхен расслабился и, немного погодя, потянул губы в слабой улыбке,
подписывая те договоры, которые уже просмотрел Чонгук.
— А у кого ты в итоге занимал? — все же поинтересовался он. Чонгук
впервые рассказывал что-то из своего прошлого. Это было необычно и навевало
странную атмосферу легкости и уюта.
— У него же и занимал. Просто напомнил о том, что я не совсем идиот.
— И он не пытался опять тебя обобрать?
— Нет. Но договор пришлось читать с лупой наперевес. Мелкого шрифта там
было много, — рассказал Чонгук, заодно и предостерегая Тэхена.
Тэ, не сдержавшись, громко рассмеялся. Сейчас и представить было сложно,
что кто-то может попытаться выкинуть нечто подобное с Чонгуком, а тогда он
ведь был столь же неопытен в этих делах. Тоже только начинал свой путь,
будучи еще более юным, чем Тэхен сейчас.
Чонгук повернул голову к омеге, услышав его заливистый смех, и качнул
головой, потянув губы в улыбке.
— Смешно тебе, да?
— Ага! Как представлю, — хохотнул Тэхен, но уже в следующее мгновение
удивленно распахнул глаза, замолчав.
Чонгук, задрав свободную брючину, оставил мягкий поцелуй на его колене,
нежно погладив щиколотку, и задержался губами на несколько долгих секунд,
прикрыв глаза. Словно пытался прочувствовать каждую неровность мягкой
кожи, что в мгновение ока покрылась мурашками от столь нежных
прикосновений.
Тэхена волной накрыли растерянность и смущение. Никто и никогда не
касался его вот так, никто не целовал его ноги, колени, не касался так нежно,
словно сам Тэхен сделан из хрупкого хрусталя. Неверное движение — и он
разобьется на миллиарды мелких осколков, что и собрать будет невозможно.
Омега поджал губы и, убрав ноутбук на подлокотник, запустил пальцы в
волосы альфы, мягко перебирая черные пряди. Чонгук, словно прирученный
дикий зверь, прислонился виском к тому месту, куда совсем недавно
прижимался губами, лениво скользя взглядом по строчкам в документе, который
держал в руках. Он не думал о том, как это выглядит со стороны. Если бы кто-
нибудь когда-нибудь увидел эту картину, то не поверил бы собственным глазам:
Чон Чонгук, имя которого угрожающе нависает над каждым неугодным, сидит у
ног омеги, целуя их и подставляясь под нежные прикосновения его ладоней.
— Чонгук, — тихо позвал Тэ, услышав в ответ вопросительное мычание, —
можно остаться у тебя на ночь?
Его вопрос прозвучал тихо, но как же громок был его смысл.
— Конечно, — так же шепнул в ответ Чон, оставив на его колене еще один
нежный поцелуй. — Долго еще будешь сидеть за моими балансами?
— Могу освободиться хоть сейчас, но я обещал тебе помочь, а работы тут
непочатый край. Боюсь, чтобы все это сравнять, мне нужно сменить место
жительства. Или ты можешь отдать мне все документы с собой, я все разберу
дома. Как тебе идея? — Тэхен сохранил все изменения в документах и, закрыв
крышку ноутбука, склонился, и провел носом по шее альфы, вдыхая запах его
кожи, терпкого геля для душа и влажных волос. Он все же решил закончить с
этим на сегодня. Иначе от усталости допустит еще больше ошибок и после
231/596
вообще не сможет ни с чем разобраться.
— Идея переехать ко мне? Я должен подумать, это слишком неожиданно.
— Нет, отдать мне документы. Или тебе настолько нравится мое прекрасное
общество, что ты готов проводить со мной каждый вечер? — омега игриво
улыбнулся, отстраняясь, чтобы заглянуть в задумчивое лицо Чонгука. Он
сегодня думал о чем-то весь вечер и хоть и был более открыт, чем обычно, но
все же что-то его беспокоило. Однако Тэхен решил не допытываться, не лезть в
душу. Если Чон захочет, он сам расскажет о своих беспокойствах.
— Мне понадобится пижама? — улыбнулся омега, решив не обращать
внимания на то, что Чонгук, вообще-то проигнорировал его вопрос.
Освободив альфу от веса своей ноги, Тэхен поднялся и подошел к шкафу. У
него не было здесь одежды для сна, только белье, несколько рубашек и кофт,
джинсы и брюки. Ничего, в чем было бы комфортно спать, а спать в одном белье
он не любил никогда, да и у Чонгука по ночам всегда было зябко. Так что,
недолго думая, парень раскрыл шкаф с той стороны, откуда мужчина обычно
доставал рубашки и, стянув с вешалки кипенно-белую, коих здесь было совсем
немного, стал переодеваться под задумчивый взгляд альфы.
Чонгук не сводил с него глаз, скользил ими по обнажившейся спине и острым
плечам, наблюдал, как лопатки ходят под кожей от движений рук, пока они не
скрылись за тканью его рубашки. Но позже взгляд спустился ниже, на ноги. Они
у Тэхена были потрясающими. Не тонкие, но изящные, ровные, абсолютно
правильной формы. Он весь был настолько идеальным и правильным, что
казался нереальным, нарисованным. Казалось, таких людей природа не смеет
создавать, но вот его создала. Наверное, специально для того, чтобы он, Чон
Чонгук, ощутил себя слабым.
Потому что с Тэхеном он не в силах контролировать желание быть
искренним, выпускал наружу то, что всегда считал слабостью. Чувства, как учил
отец, удел слабых, недозволенны ему. Они лишь показывают всем остальным,
что он такой же человек, как и они, тоже боится потерять кого-то близкого и
родного. И он всю жизнь всеми силами избегал этого. Только вот с Тэхеном так
почему-то не вышло. Он и сам не заметил, как чары омеги целиком и полностью
подчинили его чужой воле.
— Если ты продолжишь смотреть на меня и дальше, я всерьез подумаю, что
ты влюбился в меня и не можешь без меня жить, — Тэхен улыбнулся, подойдя
ближе, и протянул руку альфе, чтобы тот поднялся, и они легли, наконец, в
постель. В одной рубашке было довольно прохладно.
— Неужели ты расстроился бы, если бы узнал, что это так? — словно
невзначай поинтересовался Чон, поднимаясь, сжимая в своей руке изящную
ладонь Тэхена. И она казалась такой хрупкой в сравнении с его. Хотелось сжать
ее покрепче, но в то же время было страшно, вдруг сломает?
— Я бы не расстроился, но очень сильно напрягся, — рассмеялся Тэхен. Но
Чонгук был точно уверен, что в его голосе он не услышал и капли искренности.
Не было в этих словах того настоящего Ким Тэхена, ладонь которого сейчас
держал Чон.
Они легли на кровать, но сегодня Тэ не стал прятать лицо в груди альфы, не
отвернулся, чтобы прижаться лопатками к груди. Он лег лицом к Чону и,
натянув на плечи одеяло, поднял глаза на мужчину, скользя взглядом по его
губам, по ресницам, изучая родинку под губой и на кончике носа, едва заметный
шрам на щеке. Они просто смотрели друг на друга, все еще сплетая пальцы под
одеялом. Казалось, это похоже на сопливую сцену в подростковой мелодраме,
но Чонгук был готов поклясться, что ни один момент его жизни не имел такого
же огромного значения, как этот.
— Если бы я сказал, что хочу провести течку с тобой, что бы ты ответил? —
совершенно внезапно спросил Чон, наблюдая за реакцией, но лицо напротив
232/596
оставалось спокойным. На мгновение даже казалось, Тэхен задумался о чем-то
своем настолько глубоко, что даже не услышал вопроса, и только было альфа
собрался повторить его, как омега лег ближе к нему и заглянул в глаза. Взгляд
Тэ был испытующим, он задумчиво поджимал губы, как будто бы пытался понять
серьезность намерений.
— Что? — не выдержав, спросил Чон. Немного напрягал тот факт, что Тэхен
снова не отвечает на его вопросы сразу же, но он не торопил. Мало ли, о чем
омега мог размышлять сейчас?
— Пытаюсь понять, что движет тобой, когда ты спрашиваешь подобные
вещи, но не понимаю, — парень закрыл глаза и прижался лбом ко лбу альфы,
поджимая губы как-то болезненно, потому что сердце предавало разум. Ему не
стоило увлекаться этим мужчиной так сильно, не следовало бы сжимать
пальцами его ладонь под одеялом. Нужно было остановиться вовремя,
оттолкнуть его от себя сразу, как только он ощутил эту странную тягу, но
сейчас было поздно? Наверное, да, потому что сил оторваться у Тэхена не было.
— Я бы сказал, что ты спятил. Но, наверное, согласился бы. Если бы ты
предложил. Чисто теоретически.
Чонгук тихо хмыкнул, но больше ничего не сказал. Они поняли друг друга и
это главное. Теперь слова стали лишними и обоим хотелось лишь побыть друг с
другом наедине, немного забыться на маленьком островке мира и спокойствия,
где никто не угрожает, где не может произойти ничего плохого ни с кем из них.
Грядет что-то страшное. Что-то, что все изменит. Это витало в воздухе, оба
чувствовали, что перемены висят над их головами, но никто не хотел об этом
думать. Не сейчас.
Тэхен не заметил, как вместе с крепкими объятиями Чонгука, его нежно
укутал сон.
***
Гостиная, в которой сидели трое альф, была затянута пеленой сигаретного

дыма.
Старик Чхве, закашлявшись, отмахнулся от порции дыма, что была выпущена
губами его родного сына, сидящего в соседнем от него кресле.
— Так я могу рассчитывать на Вашу поддержку? — негромко отозвался Енсу,
зажимая сигарету губами и внимательно глядя на Чхве Юнхо, что недовольно
поджал губы.
— Как ты себе это представляешь? Хочешь, чтобы моя голова полетела
вслед за головой идиота Тена? К черту. Я не намерен рисковать. Почему этого не
могут сделать другие кланы? Тот же клан Ли, ну, или, чем черт не шутит, клан
Мун, — прохрипел старик.
— У других кланов есть не менее важные задачи. Я уже объяснил Вам, что
намерен атаковать Чона с нескольких сторон. Подорвать его репутацию перед
правительством, лишить надежной опоры и заодно прощупать почву, чтобы
знать, как действовать дальше. Вы же не думали, что союз был создан просто
так? Если бы я мог сделать все самостоятельно, я бы не просил Вашей помощи.
Никого из вас. Мне нужны гарантии того, что Вы и другие кланы помогут мне в
этом нелегком деле, а не придут на все готовое.
Енсу замолчал, мельком оглядев сына Чхве, который все это время сидел
молча, лишь слушал и иногда усмехался, выдыхая сизый дым. Енсу пока что не
мог разглядеть, что за человек предстал перед ним. Чхве Хосоку было уже за
тридцать, но он не спешил прибирать к рукам бизнес отца. То ли не был готов,
то ли выжидал. По одному взгляду на него было понятно, что двенадцатилетний
мальчишка, который в доме Чонов едва не получил пулю от ребенка,
233/596
испугавшись и обмочившись, давно вырос. В высокого, хорошо сложенного
мужчину, темные короткие волосы которого были выстрижены едва ли не под
ежик. Взгляд внимательный, осознанный, он смотрел на Енсу все то время, что
он сидел здесь, словно что-то взвешивал в своей голове, иногда потирая
клановую татуировку на своей шее.
— Мне не избежать наказания, если щенок Чон узнает, что это сделал
именно я. Взрыв на складе с боеприпасами… Это не сойдет мне с рук, —
недовольно отозвался Чхве, отвернувшись к камину и забарабанив пальцами по
подлокотнику.
— Сойдет, если не действовать опрометчиво, — наконец подал голос Хосок,
словив на себе внимательный и заинтересованный взгляд Енсу.
— Что ты в этом понимаешь, — тихо фыркнул Юнхо.
— Больше, чем Вы можете себе представить, отец. Я могу высказать свое
предложение? — поинтересовался Хосок, потушив сигарету в пепельнице и
закинув ногу на ногу.
— Я весь внимание, — отозвался Юн прежде, чем Чхве Юнхо озвучил свой
отказ.
— Отлично, — Хосок потянул губы в широкой улыбке. Альфа был вполне
симпатичным мужчиной, но о нем до сих пор было мало что известно. Отец то ли
тщательно оберегал своего единственного наследника от дел и других глав
кланов, то ли держался за власть в своем клане синими пальцами, не желая
уступать сыну.
— Мы можем замаскировать взрыв на складе под террористический акт.
Скинем с себя ответственность перед правительством, если пошлем туда
смертника. Заодно избавимся от свидетелей и соучастников, которым мог бы
развязать язык Чон Хосок. Нет человека — нет проблемы. У нас есть те, кто так
или иначе готовы пойти на смерть.
— И как ты зашлешь смертника, напичканного тротилом, на его склад,
идиот? — тихо фыркнул Чхве, но Хосок, что уже начал говорить, не остановился
после оскорбления со стороны отца, внимательно глядя на Енсу.
— Легко. Сыграем на страхе подчиненных Чонгука. Вам доводилось слышать
о пероксиде азота? — поинтересовался альфа, вздернув брови, и усмехнулся на
короткое покачивание головой со стороны Юна. — Как я и думал. Смесь
пероксида азота представляет собой белый порошок с мелкими гранулами. Его
нельзя отличить от того же кокса или китайского белого героина, если не
пробовать на вкус. Наш человек сможет провезти несколько центнеров
пероксида азота на склад под видом наркотиков. Почему я упомянул про страх
подчиненных? Ни один из них не осмелится позвонить Чонгуку и уточнить, точно
ли он направил на склад крупную поставку наркотиков для последующей
продажи. А наш смертник именно об этом им и сообщит. О срочной поставке
партии, которую Чон решил перевезти на склад, где отделяется товар на
погрузку. Насколько мы знаем, там хранятся боеприпасы, которые клан Чон
перепродает военным силам Вьетнама. Ядерные боеголовки, тротил, патроны…
После взрыва такой мощности здание сравняется с землей. Он потеряет
миллиарды вон. Погибнут люди, и следом за деньгами он потеряет доверие в
глазах правительства. Он уже подрывал его не единожды.
Хосок замолчал и, тихо усмехнувшись, хлопнул ладонью по колену.
— Откуда ты все это знаешь? — негромко поинтересовался Енсу, пока Чхве
Юнхо недовольно поглядывал на своего сына.
— Ах, это… Наркодилер Чона — талантливый химик. Этот мужчина мой
кумир. Пероксидом азота они подорвали поместье Ванов три года назад, когда
те решили расширить территорию в сторону Инчхона. Вместо поместья —
кратер; Ван, его муж и наследники мертвы, а Инчхон принадлежит Чону. Разве
не здорово уничтожить врага его же оружием?
234/596
— Ваш сын умеет думать, господин Чхве? Почему Вы прячете его в тени? —
усмехнулся Енсу, покачав головой.
— Потому и прячу, — отозвался Юнхо, отпив из стакана виски и глянув в
сторону Хосока, что расплылся в самодовольной улыбке. Теперь Енсу не примет
отказа. Выхода у него нет.
235/596
Sincerity
За окном едва светало, когда Чонгук, разлепив глаза, сонно

выдохнул и повернул голову на бок. Взгляд непривычно наткнулся на
завернутое едва ли не по самую макушку тело, прижимающееся к крепкому
плечу. В камине больше не стояло треска, огонь давно потух, и Чонгук подумал,
что когда Тэхен останется у него в следующий раз, нужно будет сказать
прислуге принести для него пару пледов, чтобы он не мерз так сильно.
Тэхен спал, тихо сопя и прижимая кулачки к губам. Первые лучи солнца
красиво играли на его лице, оттеняя длинные ресницы. Стоило бы закрыть
шторы на ночь, но вчера ночью об этом никто из них не подумал — они были
слишком увлечены простым разговором и созерцанием друг друга в полутьме.
Чонгук тихо усмехнулся. Впервые за долгое время ему не хотелось вставать
из постели. Тэхен выглядел до ужаса правильно сейчас, спящий рядом с ним, в
его доме.
Будить омегу не хотелось. Чонгук еще несколько долгих минут разглядывал
красивое лицо, что казалось идеальным даже во сне, прежде чем осторожно
убрать со своих бедер его ногу и встать с постели. Взгляд скользнул по
настенным часам. Восемь утра. Обычно он просыпался около шести. Чон и не
думал, что спать с кем-то ему будет настолько комфортно, что он проспит на
два часа дольше обычного.
То, что произошло вчера, было немного непривычным. Они просто уснули,
даже не прикоснувшись к друг другу, но и это казалось до того правильным, что
возмущаться по этому поводу не было никакого желания.
Внезапно раздался телефонный звонок. Альфа поморщился, поспешив к
мобильному, и чертыхнулся. Еще не хватало разбудить так сладко сопящего
Тэхена, чтобы потом выслушивать длинные речи о том, какой обмудок
додумался звонить в такое время. По меркам Тэхена — несусветная рань. Чонгук
был уверен в том, что парень, несмотря на большое количество обязанностей,
возложенных на него по статусу главы, не просыпался раньше полудня.
— Да, Хосок, — полушепотом ответил Чонгук, мельком глянув на омегу,
который недовольно поморщился, но, благо, не проснулся, просто прижал
колени к груди.
— Где тебя носит? Ты че, блять, спишь? — фыркнул Чон-младший, услышав
хрипотцу в голосе брата.
— Нет. Тэхен спит. Не хочу его разбудить.
На несколько секунд между ними повисло напряженное молчание.
— Он что, дрыхнет в нашем доме? — в голосе Хосока слышалось неприкрытое
возмущение, и Чонгук это заметил.
— Ближе к делу, — оборвал альфа, зажав телефон между плечом и ухом. Так
доставать из ящика чистое белье и носки было гораздо удобнее.
— Ты, блять, серьезно? Не помнишь? Кто будет провожать итальянскую
парочку извращуг? У них самолет через два часа.
— Блять, — Чонгук ругнулся и глянул на время еще раз. Он совсем забыл об
этом. Хотя, не удивительно, учитывая какая суматоха происходит вокруг в
последнее время. Да и в голове у него настоящий кавардак благодаря
безмятежно спящему в его постели омеге.
— Десять минут.
— Шевелись. Они уже ждут.
Хосок первым сбросил вызов, больше ничего не сказав, а Чону оставалось
лишь уйти в сторону ванной, чтобы привести себя в порядок. Он редко забывал о
подобных важных делах, и сейчас подумал о том, что ему в пору ставить для
себя напоминания или обзавестись ежедневником. Как говорил Хосок, он,
236/596
кажется, стареет. Иначе продолжал бы держать в своей голове подобные вещи
как и пару лет назад. Хорошо хоть общее здоровье его пока что не подводило.
Чонгуку и правда потребовалось десять минут на то, чтобы принять душ,
связать влажные волосы в тугой пучок и одеться. Он вышел в комнату, подходя к
двери, но остановился, стоило руке коснуться дверной ручки. Взгляд упал на все
еще спящего омегу, и он, повинуясь порыву, подошел к кровати, укрыв его
плечи, с которых тот успел сбросить одеяло. Он мог бы поцеловать его,
коснуться губами приоткрытых губ или лба, но одернул себя от подобной
нежности. И так было ясно, что он утонул в нем с головой. Мужчина подошел к
окну, задернув тяжелые шторы, чтобы солнце не светило в лицо Тэ, которое
парень усердно прятал в подушке, и наконец покинул свою комнату. У него было
много работы.
Тэхен проснулся ближе к одиннадцати. Омега сонно зевнул и, повернувшись
на бок, зашарил рукой по остывшим простыням. Альфы рядом не оказалось, и,
судя по всему, встал он уже давно.
Тэ тяжело вздохнул, сев на постели, и нехотя слез с кровати, поправив на
плече сползшую рубашку. Просыпаться в чужой спальне оказалось не так уж и
плохо. Омега поймал себя на мысли, что запах Чонгука, которым в этой комнате
пропиталось все, успокаивал.
Осознание того, что они просто уснули вместе, ударило под дых совершенно
внезапно, когда Тэ, стоя перед зеркалом в ванной, чистил зубы. Он выдохнул
удивленное «о» и потянул губы в улыбке, разглядывая себя. Он спал в одной
постели с Чонгуком. Они не занимались любовью, не касались друг друга как-то
неоднозначно. Не было ни малейшего намека на секс, лишь безграничная
нежность на протяжении всего того времени, что они лежали друг напротив
друга и просто разглядывали так, словно пытались впитать в себя каждую
запоминающуюся черту лиц. И крепко держались за руки, сплетая пальцы. В
груди приятно потеплело. Разве такое могло происходить с ним? Разве хоть
один альфа мог не требовать от него лишь секса, довольствуясь простым
совместным сном? Как оказалось, мог.
Настроение в считанные секунды перевалило отметку в сто баллов по сто-
бальной шкале.
Омега, напевая что-то себе под нос, натянул на ноги брюки, решив не менять
рубашку Чонгука на что-то более подходящее, просто заправил ее спереди, и
вышел за пределы комнаты. Несмотря на то, что изначально он считал, что в
особняке можно запросто заблудиться, найти дорогу до кабинета Чона
оказалось проще, чем он думал. У черной двери никого не было и Тэ, не
задерживаясь, без спроса толкнул ту от себя, нажав на ручку. Однако, кабинет
оказался заперт.
— И куда ты делся? — пробурчал Тэхен себе под нос, несколько раз постучав
в дверь, однако, когда ему не ответили, пожал плечами и направился на поиски
кухни. Он, конечно, мог бы уехать, раз Чона не оказалось в кабинете и спальне,
но вдруг он найдет его в других частях особняка?
Омега спустился вниз, в гостиную, но и там было пусто. Лишь довольно
хрупкий на вид бета стирал невидимую пыль с журнального стола, грациозно
орудуя пипидастром. Как будто обслуживающий персонал в этот дом
подбирается и по внешним данным тоже. Этот бета был миловидным и
утонченным. А красивых людей Ким Тэхен любил.
— Простите. Где я могу найти Чонгука? — тут же поинтересовался он,
подойдя ближе. Парень поднял на Тэ взгляд, окинув его с ног до головы, а когда
понял, кто именно перед ним стоит, коротко поклонился. Что ж, вежливость
прислуги в доме Чона была на нужном уровне.
— Господин Чон покинул особняк несколько часов назад, чтобы проводить
гостей из Италии. Я могу Вам чем-нибудь помочь? — тут же спросил бета.
237/596
Омега поджал губы, задумавшись. Ну, раз Чонгук уехал и не предупредил
его об этом, почему бы не воспользоваться гостеприимностью его прислуги?
— Вы не могли бы проводить меня на кухню? — тут же поинтересовался
Тэхен, лучезарно улыбнувшись.
— Я могу приказать приготовить для Вас завтрак и подать его к столу. Если
пожелаете.
— Я желаю увидеть кухню, — так же легко отозвался омега. Конечно, можно
было бы воспользоваться таким привлекательным предложением, но желание
осмотреть, как здесь все устроено, перевешивало желание абсолютного
комфорта.
Бета кивнул, наконец выпрямившись, и оставил пипидастр на журнальном
столике, явно рассчитывая к нему вернуться.
— Следуйте за мной.
Тэхен направился следом за парнем, по пути разглядывая убранство дома.
До этого он не особо здесь разгуливал, ограничиваясь гостиной, спальней и
кабинетом Чона. И только сейчас он по-настоящему смог оценить огромные
размеры особняка. Они, кажется, шли минуты три, если не больше, прежде чем
бета свернул в крыло, где по коридорам разгуливала охрана и прислуга. Все, кто
встречался им на пути, безоговорочно опускали головы в поклоне. Чувство
некого превосходства впервые в жизни поселилось в груди Тэхена. В таком мире
живет Чон Чонгук?
— Сюда, пожалуйста, — бета остановился у больших стеклянных дверей и
пропустил омегу вперед себя.
В кухне, что была больше похожа на ресторанную, царили чистота и запах
дезинфектора, которым обрабатывались все поверхности после готовки.
Холодильников было несколько, и Тэхен вздернул брови. Кажется, у Чонгука
хватает денег на то, чтобы обеспечивать питанием даже свою прислугу, раз уж
здесь столько всего. Но поваров здесь не было, видимо, они отдыхали в такое
время.
— Можете оставить меня одного? — поинтересовался омега и парень, не
сказав ни слова, вышел прочь, еще раз поклонившись.
Тэхен огляделся и, решив начать с ближайшего к нему холодильника, открыл
дверцу, окинув внимательным взглядом полки. Взгляд зацепился за яблоки,
мандарины и почищенный, уже кем-то заботливо нарезанный ананас.
Настроение все еще было отличным, и казалось, ничто не могло его
испортить, пока он напевал что-то себе под нос, вымывая найденные фрукты,
чтобы приготовить на завтрак фруктовый салат. Он даже не сразу понял, что
находится в кухне не один.
— Хорошее настроение?
Низкий голос Хосока оторвал Тэхена от его занятия. Омега вздрогнул от
неожиданности, обернувшись, и мгновенно сменил выражение лица на
пренебрежительное, расплывшись в ядовитой ухмылке.
— Лучше, чем ты можешь себе представить! — пропел он, возвращаясь к
нарезке яблока, закинув дольку себе в рот.
— Что ты здесь делаешь? — доброжелательностью от Хосока и не веяло. А
еще кое-что основательно напрягло Тэхена, стоило услышать, каким тоном
говорит с ним мужчина. С момента его появления в адрес омеги не поступило ни
одного подкола, и это было как минимум странно.
— Готовлю салат. У тебя, наверное, что-то со зрением. Сходил бы,
проверился. Ким Намджун отличный врач, как оказалось. Он тебе точно сможет
помо…
— Убирайся отсюда.
Голос Хосока прозвучал холодно и остро, прерывая омегу и задевая его
самолюбие. Альфа сделал несколько шагов в сторону Тэ, остановившись у
238/596
разделочного стола, и оперся на него руками.
— Что, прости?
— Не расслышал? Так может, не мне стоит провериться?
Альфа сделал еще один шаг вперед и покосился на нож в руке Тэхена.
Однако, это его нисколько не беспокоило. Хосок был уверен, что постоять за
себя этот мальчишка не способен.
— Не понимаю, чего ты от меня хочешь. Не нравится, что я готовлю для себя
на кухне? — пробормотал Тэ, невинно захлопав глазами. На Чонгука этот прием
действовал практически моментально, но он совсем не учел того факта, что Чон
Хосок — не его брат.
Альфа резко дернулся вперед, перехватив Тэхена за щеки, и больно сжал на
них свои пальцы, повернув его голову к себе. Омега рефлекторно выпустил нож
из руки, перехватив запястье мужчины, и попытался отшагнуть назад. Однако,
сделать этого ему не позволили.
— Я сказал тебе убраться, блять. Ты все портишь. От тебя одни проблемы.
Решил, что можешь вертеть им, как захочешь? Ты, сука, мне не нравишься.
— Я не миллион долларов, чтобы всем нравиться, — парировал Тэхен,
морщась и крепче сжимая запястье альфы, — убери от меня свои грязные руки,
если не хочешь, чтобы…
— Чтобы что? Нажалуешься на меня моему же брату? — усмехнулся Хосок,
сильнее сжав пальцы и скривившись. — Ты здесь никто и звать тебя никак. Ты
обманом отобрал наши земли, обведя его вокруг пальца, облизываешь с ног до
головы тех, кто идет против нас, таскаешь свою жопу в наш дом, расхаживаешь
по нему, словно все здесь, блять, принадлежит тебе. Думаешь, если попрыгал у
него на члене, тебе все дозволено? Ты не представляешь, во что ввязываешься.
Если что-то пойдет не так, я тебя уничтожу. Тебе нельзя доверять. И не думай,
что если смог развести моего брата, сможешь сделать это со мной.
— Отпусти меня, чертов ублюдок, — прошипел Тэхен, ударив мужчину по
руке, но тот лишь еще сильнее сжал его челюсть, заставив болезненно
выдохнуть. — Я ничего не сделал. Я вам, блять, помогаю. Я все силы бросаю на
то, чтобы у вас было безопасное место на случай войны. Это твоя
благодарность?
Хосок поморщился, оттолкнув омегу от себя, так что тот отшатнулся и
ударился поясницей о стальную столешницу.
Раздражал. Ким Тэхен его раздражал. Своим видом, своим поведением,
своими словами. Все в нем казалось одной сплошной ложью. Когда Чонгук
сказал о том, что любит его, Хосок не придал этому большого значения. У того
было много проблем, а здесь появился симпатичный на лицо мальчишка,
показавшийся ему интересным. Мало ли, что щелкнуло в его голове и за что он
мог принять эти чувства? Хосок допускал мысль о том, что это пройдет. Что это
лишь увлечение, которое вскоре сойдет на нет, ведь не мог его брат так
сглупить, доверившись черт знает кому. А что сейчас? Ким Тэхен остался в их
доме, без надзора, пытался войти в его кабинет, а Хосок стал невольным
свидетелем этой попытки, хер знает зачем, стоило лишь Чонгуку шагнуть за
порог дома. Неизвестно, что ему было нужно и чего он добивался. Но явно не
светлой и красивой любви. В нее Хосок не верил.
— Если ты ему навредишь, я убью тебя. И мне ничего за это не будет. Я
надеюсь, ты услышал меня. Был шлюхой, шлюхой ты и остался. Не забывай свое
место, блядская сука.
Хосок, не прощаясь, развернулся и вышел из кухни, хлопнув стеклянной
дверью так, что казалось, она может раскрошиться.
— Мразь, — выдохнул вслед омега, закусывая губы и касаясь рукой
ушибленной поясницы. Челюсть болела, казалось, на щеках остались синяки от
мертвой хватки Чон Хосока. Тэ подошел к раковине и умылся холодной водой,
239/596
чувствуя в коленях слабую дрожь. Он ведь… и правда испугался. Слова альфы
были обидными, но и Тэхен действовал в первую очередь не в его интересах,
посему и одобрение его было не таким уж важным. Чон Хосок волен думать все,
что пожелает, по каким причинам Тэхена должно это трогать?
Аппетит пропал, так что омега принялся убирать все, что достал, обратно в
холодильник. Он бы мог, конечно, оставить все на столе, здесь ведь большой
штат прислуги, но после того, что произошло в этом помещении пару мгновений
назад, даже их напрягать не хотелось.
Покончив с уборкой, Тэхен вышел из кухни и огляделся по сторонам, пытаясь
вспомнить обратный путь. Благо, на пути попался какой-то молодой охранник,
который, увидев его, уже развернулся, намереваясь уйти подальше.
— Подождите! — окликнул Тэ и парень все же остановился, развернулся к
нему лицом и низко опустил голову. — Вы не могли бы проводить меня до
гостиной? А еще распорядиться, чтобы мне подготовили машину и отвезли
домой?
— Конечно, пойдемте, — молодой альфа развернулся и, только сейчас
подняв голову, повел омегу по коридору. Он ничего не говорил, но Тэхен и не
хотел ни с кем разговаривать. Хосок снизил его настроение до отметки в минус
тысяча. — Передам Вашу просьбу господину Мину.
— Разве он не с Чонгуком? — удивился Тэхен.
— Нет, господин Чон распорядился, чтобы господин Мин оставался в
особняке сегодня. Он взял с собой других людей. Наверное, как раз для того,
чтобы он доставил Вас домой в целости и сохранности. Учитывая все эти угрозы
в Ваш адрес, неудивительно. Тот мальчишка, которого убили и правда очень
похож на Вас, но я не верил, пока не увидел Вас перед собой. Хотя мне нельзя
было смотреть, простите.
Охранник оказался на удивление болтливым.
Тэхен нахмурился. Утром он всегда плохо соображал, после внезапных
стрессов особенно, но сейчас вообще ничего не понимал. Какой-то мальчишка,
похожий на него. И что? Его убили? При чем здесь он?
— О каких угрозах идет речь, я не понимаю?
Если бы Тэхен видел лицо охранника, он мог бы увидеть тень раздражения.
— Вы разве не знаете? Вчера у ворот особняка выкинули тело. Все сначала
подумали, что это Вы, настолько мальчишка был похож на Вас. Наверное,
именно поэтому господин Чон так заботится о Вашей безопасности, что даже
оставил господина Мина Вас охранять.
Тэхен замолчал. Труп? Он вспомнил вчерашний телефонный разговор с
Чонгуком, то, с каким беспокойством и волнением альфа говорил с ним, его
странный вопрос, не пропало ли у Тэ что-то из одежды, как странно вел себя
альфа вчера. Тэхен ведь понимал, что что-то не так, но предпочитал не лезть,
мало ли, что у такого человека как Чон Чонгук может произойти и уж точно
лучше не знать, что у него там в голове. Неужели среди людей в борделе есть
тот, кому он не может доверять? Паззл сложился в голове сам собой.
Кто-то угрожал Чонгуку жизнью Ким Тэхена.
***
День был солнечным и жарким. Люди сновали по улицам, ехали с работы или
спешили по своим делам. Школьники, сбежавшие с занятий, бродили по городу
от нечего делать, а студенты заседали в кафе с ноутбуками, разбираясь со
своими проектами.
Небольшой грузовик подъехал к складу в центре Сеула. Мужчина, сидящий
за рулем, вышел из кабины и практически тут же наткнулся на охрану, на
240/596
форменной одежде которой было вышито громкое «секьюрити». Замаскировать
склад с наркотиками под склад с товарами и принадлежностями для отельного
бизнеса — неплохое решение. Никто даже не догадается, что здесь может быть
что-то не так. Официально трудоустроенная охрана, куча взяток на руки
служебных представителей — и дело в шляпе. Одного Чонгук не рассчитал:
даже временное хранение боеприпасов на подобном складе может привести к
весьма печальным последствиям.
— Куда? — хмуро спросил высокий мужчина, положив руку на кобуру с
пистолетом, висевшую на его поясе.
— Господин Чон приказал ввезти товар для отгрузки, — спокойно отозвался
водитель грузовика.
— Нам не поступало сообщений о том, что сегодня будет привоз.
Разворачивай.
— Господин Чон занятой человек. Он приказал — я привез. Или мне
развернуть машину, позвонить ему и сказать, что охрана не впустила? Я себе
проблем не хочу. Хотите — звоните ему сами. Только дверь откройте, мне
проехать нужно.
Альфа поморщился и спрятал слабо подрагивающие руки в карманы.
Охранник недоверчиво оглядел его и чуть поджал губы.
— Открывай. Посмотрим, что везешь.
Водитель пожал плечами и, подойдя к грузовику, открыл задние двери,
демонстрируя огромное количество черных запечатанных брикетов.
— Что внутри?
— Кокс. Открой — проверь.
Альфа уже хотел вскрыть один из брусков, взяв его в руки, но охранник
поморщился и отмахнулся.
— Черт с тобой. Проезжай.
Он отцепил с пояса рацию, попросив сослуживцев открыть дверь склада, а
водитель грузовика сел за руль, шумно выдыхая. Он на мгновение замер,
неуверенно глянув на свои руки, и замотал головой. Все на благо семьи. Его
мужу будет проще без него. И ребенка будет на что вытянуть, если так он
погасит долг перед семьей Чхве. Мужчина глянул на экран мобильного, где на
заставке стояла фотография омеги и маленького ребенка, лет шести от роду, а
затем написал короткое «люблю тебя» на номер мужа и грузовик тронулся с
места.
Клан будет гордиться его жертвой.
Буквально через несколько минут после этого центр Сеула сотряс взрыв,
ударная волна которого была настолько мощной, что сам склад сложился,
словно карточный домик, а в соседних зданиях повыбивало окна.
***
— Чонгук! Чонгук, блять! — Хосок бежал так быстро, словно это был забег с
призом в несколько тысяч долларов. Он пересек огромный склад Намджуна, за
считанные секунды подбегая к брату, который оторвался от прочтения
документации на очередную поставку и разговора с Намджуном, обернувшись
на Хоби.
— Летишь, как будто что-то горит, — хохотнул Намджун, но заметив
слишком уж бледное лицо Хосока нахмурился. — Что? Горит?
Он удивленно вскинул брови, а Чонгук глянул на протянутый мобильный в
его руке, замечая принятый звонок с хорошо известного ему номера. Хосоку
звонит заместитель члена парламента? Не ему? Чонгук мельком глянул на свой
мобильный, достав тот от кармана, замечая несколько пропущенных.
241/596
Неудивительно, учитывая, что он часто ставил мобильный на беззвучный, когда
работал, и все маловажные вопросы решались через его брата.
— Слушаю? — коротко произнес он, незамедлительно поднеся трубку к уху,
но то, что он услышал в ответ, заставило на мгновение отстранить телефон от
себя.
— Вы в своем уме?! Что было на этом чертовом складе?!
— На каком именно? — сухо поинтересовался Чонгук, прикусывая щеку. Ему
не нравился тон, в котором с ним, вроде как, пытались вести диалог.
— Чертов склад в районе Йонсан-Гу! Ты, черт возьми, в курсе, что он взлетел
на воздух?!
Внутри все похолодело. Чонгук во все глаза уставился на брата, что все еще
пытался отдышаться после бега, и стоящего рядом Намджуна, в глазах которого
читался немой вопрос. Он даже не заметил, что мужчина в порыве своей речи
перешел на «ты».
— Что значит «взлетел на воздух»? — сипло поинтересовался Чон.
— Мне каждое слово тебе разжевать? То и значит! Террористы это или ваши
очередные игры, мне плевать. Как объяснить людям? Сотни погибших, Чон
Чонгук! Сотни! У тебя там ни одного выжившего, ты в курсе? Что я, блять,
должен делать?
Чонгук не стал дослушивать. Он сбросил вызов, припечатав бумаги к груди
Намджуна, и быстрым шагом направился на выход, сжимая в руке телефон
Хосока.
— Подожди! Что нам делать-то, блять? Чонгук!
Хосок снова сорвался вслед за Чонгуком, одернув его за плечо, но тот,
развернувшись, совершенно неожиданно для брата перехватил того за грудки.
— Я, блять, не знаю! Я не знаю, что нам делать! Я не ебу, что там произошло,
не ебу, каким образом подорвали этот ебаный склад!
— Полегче! — ощетинился Хосок, отбив руки брата и оскалившись в его
сторону. Запахи ветивера и кардамона тяжело осели в воздухе помещения,
перебивая даже сильный запах феромона Намджуна, который поспешил к этим
двоим.
— Спокойнее, парни. Спокойнее. Если вы сейчас набьете друг другу морды,
проблема не решится. Чонгук, в чем дело? — спокойно заговорил Намджун, и
удивленно проследил за телефоном Хосока, который Чонгук, застонав,
отшвырнул на пол, и запустил руки в волосы, сжав те на загривке.
— Ты теперь решил мне телефон разъебать? — недовольно проговорил
альфа, подбирая смартфон и, проверив его состояние, недовольно посмотрел на
брата. Экран был разбит. Но это сейчас было не так уж важно, так что альфа
быстро переключился обратно на внезапно навалившуюся проблему.
— Склад в Йонсан-Гу подорвали. Много погибших и… — начал поспешно
объяснять Хосок, но его прервал Чонгук.
— Сто семнадцать миллиардов вон. Сто семнадцать миллиардов… — тихо
шептал он, подняв глаза к потолку.
Намджун закашлялся и поморщился.
— Сколько? — осторожно поинтересовался он.
— Семнадцать миллиардов вон за оружие и наркотики. Сто миллиардов
чистой валютой.
— Чистой валютой? — переспросил Джун, морщась.
— Блять, да что же ты такой непонятливый, когда это не надо? Мы храним
валюту в золотых слитках, так проще, без привязки к иностранной валюте. —
шикнул Хосок, а Намджун второй раз за день подавился воздухом.
— Откуда там золото? И сколько это?
— Около полутора тонн, — прикинул Хосок, а Чонгук, который сел на
корточки, не убирая рук от головы, снова тихо застонал, — хранили в
242/596
подвальной комнате с биометрическим замком. Из-за несущих конструкций
открыть ее можно было только Чонгуку и мне, а при взрыве ее бы…
— Ее бы засыпало, — догадался Намджун и поджал губы.
Осознание пришло к нему через пару секунд.
— Вот дерьмо! — воскликнул Чонгук и, поднявшись, пнул какой-то ящик.
Телефон Хосока снова зазвонил и, прочитав меж трещин имя председателя
парламента, недолго думая, мужчина протянул телефон главе клана.
— Я разберусь в ситуации и свяжусь с вами по результатам своего
расследования, — сходу, уже холоднее отчеканил Чонгук, приняв вызов.
Надевать маску непроницаемости он, благо, умел превосходно, даже если
внутри все кипело.
— Мы списали все на террористический акт и утечку газа, но ты же
понимаешь, что люди не дураки и этому практически никто не верит? Мы
прикроем эту новость другими, но ваша семья уже в который раз подрывает
наше доверие. Вы ведь понимаете, что наша доброта не безгранична? — голос
политика был спокойным и даже снисходительным. Но то, что он говорил… Чон
не знал, каким чудом еще не сорвался на этого идиота.
— Слушайте, Вы забываетесь. Я плачу Вам огромные деньги. Тем более тот,
кто осмелился взорвать склад, насолил и Вам тоже, и речь идет не только об
ущербе и погибших, но и о поставке оружия во Вьетнам, которая сорвалась.
Сорвалась из-за идиотов, которых я нанял работать через Вас по Вашему же
настоянию. Вы же понимаете, что Ваши, так сказать, доверенные лица,
пропустили мимо носа того, кто нанес мне миллиардный ущерб?
На том конце молчали несколько секунд, а затем послышался глубокий
вздох.
— Боеприпасы рванули? Там были боеголовки? — уточнил мужчина.
— Конечно, они все должны были быть отгружены сегодня ночью. И уймите
Вашего заместителя, он выбрал не того человека для выслушивания своих
щенячьих воплей. Как только у меня будет информация, я сообщу.
Чонгук наконец скинул вызов и обвел всех тяжелым взглядом.
— Поехали к складу. Мне нужен твой мозг, Намджун. С документами
разберемся позже. Хосок, с серверов нужно достать все записи с видео-камер.
Оно само рвануть не могло, значит, где-то там была крыса, или кто-то его
заминировал. Мы должны это выяснить. Но если там действительно проебались
имбецилы из правительства, я, блять, потребую с них моральную компенсацию,
за то, что выслушивал визг этой свиньи.
Чонгук сунул руки в карманы и, еще раз для убедительности пнув
попавшийся под ноги ящик, направился на выход.
Хосок очень шумно выдохнул, потерев переносицу, и оглянулся на
Намджуна, который поджимал губы и задумчиво разглядывал спину уходящего
Чона старшего.
— По лицу вижу, что ты хочешь выдать какую-то хуйню, — прищурившись,
пробормотал Хоби, а Намджун пожал плечами и усмехнулся.
— Знаешь шутку про террористов и правительство? — поинтересовался
альфа, поиграв бровями. Хосок тихо усмехнулся и качнул головой.
— Удиви.
— Как собаки никогда не кусают кормящую руку, так и террористы никогда
не нападают на государственные объекты, — выдал Намджун, а Хосок вместо
того, чтобы засмеяться, задумался.
— Это имеет смысл. Думаешь, они…
— Может быть. Пока не берусь утверждать, но этот вариант я бы не
исключал. Думаю, Чонгук и сам думает об этом.
Хосок ничего не ответил. Кивнул и ускорил шаг. Что-то ему подсказывало,
что вариант с правительством тоже нельзя исключать. Черт их знает.
243/596
***
— Мне казалось, мы с Вами в хороших деловых отношениях, господин Чхве.

Если честно, когда я прочел документы, то был неприятно удивлен
формулировкой вашего договора. Такое неуважение… Мне казалось, Вы
заинтересованы в том, чтобы нейтральная территория была к Вам благосклонна,
— вздохнул Тэхен и закинул ногу на ногу, подперев рукой подбородок. Весь его
вид говорил о его разочаровании и скуке.
— Мне казалось, нейтральная территория должна быть ко всем нейтральна,
а не благосклонна к кому-то, кто относится к главе этой самой территории
более… Как бы сказать? Кто к этому главе приближен? — мужчина, фыркнув,
перевел взгляд на работающий в гостинной телевизор. Он словно ждал каких-то
новостей.
— На что Вы намекаете? — омега нахмурился, надеясь, что неправильно
понял эти призрачные намеки старика.
— Например, на Ваши отношения с Чон Чонгуком. Он приставил к Вам
столько охраны, в борделе только его люди. Это не очень похоже на
нейтральную территорию, уважаемый господин Ким. Вы спите с ним и это
известно всем. Хочу Вас предупредить о том, что Ваша с ним связь может выйти
боком для вас обоих.
Чхве поморщился, оглядев Тэхена с головы до ног. Его не покидало
ощущение, что этот мальчик пытается казаться умнее, чем есть на самом деле.
— Это ужасная наглость! — воскликнул Тэхен, в возмущении складывая руки
на груди, — Моя постель не касается ни Вас, ни других глав кланов, которые
благоразумно в нее не лезут.
Они сидели в гостиной особняка Юнхо уже минут пять, но на протяжении
всей беседы старый альфа не ответил ничего дельного, лишь понуро кивал и
поглядывал в сторону телевизора, что на фоне показывал какую-то передачу.
— Я проверял Вашу внимательность, господин Ким, — бросил старик, а Тэ
уже в который раз за эти пять минут возмущенно выдохнул.
— Мы что, в школе? Или Вы считаете меня идиотом?
— Конечно, нет. Я исправлю документ. Но сами посудите, как я могу
доверить такую сумму некомпетентному человеку? Теперь я хотя бы уверен в
том, что Вы умеете читать документацию и знаете, с чем работаете.
Тэхен хотел возмутиться еще раз, но со стороны телевизора послышался
громкий голос диктора, разрезавший спокойствие, словно стальной наточенный
нож лист бумаги.
— В эфире экстренный выпуск новостей и с Вами Хан Мунбин, добрый день.
На складе крупной корпорации JD-Сorporation, принадлежащей молодому
бизнесмену Чон Чонгуку произошел взрыв, в результате которого погибло
триста двадцать три человека. Еще пятьдесят шесть числятся пропавшими. Их
поиски продолжаются. Выживших среди работников склада нет. По
предварительным данным произошла газовая утечка, но также не исключается
возможность террористического акта. Глава корпорации Чон пока никак не
комментирует ситуацию. Со стороны правительства семьям погибших будет
выделена компенсация в размере ста тысяч долларов.
На экране замельтешил знакомый силуэт. Тэхен обернулся уже тогда, когда
услышал имя Чонгука, широко раскрытыми глазами глядя в сторону телевизора.
Чон выходил из машины, плотно сжимая челюсти. Рядом с ним не было никого
знакомого кроме Мин Юнги, который расталкивал перед своим боссом
мельтешащих журналистов, чтобы он мог спокойно подойти к оградительной
линии. До сего момента Тэ был уверен, что видел Чонгука в не лучшем
расположении духа. Оказывается, нет. Казалось, что если бы он мог испепелять
244/596
взглядом, вокруг бы уже никого не осталось. Его челюсть была плотно сжата,
очерчивая острую линию подбородка, брови нахмурены, а руки спрятаны в
карманы. Видеть его в пиджаке было непривычно. Он словно всеми силами
прятал любые намеки на татуировки на своем теле, но даже сейчас выглядел
безупречно.
— Плохо. Очень плохо, — хрипло отозвался Чхве, застучав пяткой по полу и
потерянно глядя в сторону экрана.
Тэхен пришел в себя первым. Он подозрительно прищурился и, поджав губы,
оглядел сидящего перед ним альфу.
— Мне казалось, такое Вам должно быть только на радость. Не знал, что Вы
так тяжело переживаете потери своих конкурентов, — проговорил Тэхен, а
словив на себе взгляд мужчины, мгновенно состроил наиглупейшее выражение
лица, захлопав ресницами.
— Вот если бы кто-то из моих конкурентов потерял свое здание или склад,
если они вообще есть у других борделей, я бы такую пирушку закатил! Вина
побольше, мальчиков. Может быть даже альф. Закрылся бы на денек и отмечал,
— глупо хохотнул Тэ, мечтательно захлопав глазами.
Чхве поморщился и тихо вздохнул.
— Вы еще слишком юны и амбициозны, молодой человек, чтобы понять. И
слишком мало времени крутитесь в этом бизнесе. Чонгук не всегда следит за
тем, что творит. Зол он — а плохо всем остальным. И разбираться не будет, кто
прав, а кто виноват. Не хочу себе проблем, — сухо проговорил мужчина, а Тэ
сморщил нос.
— Вы сегодня только и делаете, что меня оскорбляете, — пробормотал он,
усиленно разглядывая свои ногти и переводя тему. — Так может, уже
переделаете документы и я уеду, чтобы не доставлять Вам неудобств?
— Я переделаю документы к завтрашнему дню и отправлю их, — хрипло
отозвался Чхве. — Можете ехать. Не стану Вас задерживать.
— Тогда буду ждать Вашего звонка. И подумайте насчет пирушки, —
улыбнулся Тэхен и, встав с места, направился к выходу. Уже у двери он
притормозил, не обращая внимания на дворецкого бету и достав из сумки
бесцветный бальзам для губ. Омега встал напротив зеркала, тщательно
обмазывая губы бальзамом, словно это была цветная помада, которой нельзя
выходить за контур. Правда, остановился он не просто так. К этому призвал
телефонный звонок в гостиной.
— Не нужно было этого делать… — обрывками до Тэхена донесся хриплый
голос Юнхо.
— Поздравлять с чем? Ты видел его лицо? Боги, зачем я согласился на твою
авантюру?..
Мужчина продолжил говорить, но дворецкий предусмотрительно подошел к
двери в гостиную и закрыл ее, выжидающе глянув на Тэхена, который никак не
выдавал себя. Продолжал стоять у зеркала, поправляя волосы, стряхивая
невидимые пылинки с рубашки и наконец оборачиваясь к мужчине.
— Спасибо за прием! Вам бы зеркало помыть, его как-будто стадо коров
облизало — все в разводах, — проворковал Тэ, лучезарно улыбнувшись и быстро
выпорхнув за дверь.
Омега прошел к машине, где его уже ждал личный охранник, которого
приставил к нему Чонгук, и сел внутрь.
Улыбка тут же сползла с лица и парень, облизав губы, достал мобильный.
— Куда едем? — поинтересовался мужчина, садясь за руль, а Тэхен покачал
головой.
— Не столь важно. Пока что к дому, а там посмотрим, — отозвался он.
Альфа кивнул и, заведя машину, выехал с территории поместья.
Тэхен несколько минут пялился в экран, прежде чем набрать нужный номер
245/596
и приложить телефон к уху. Послышались длинные гудки.
— Чонгук, я… — начал было Тэхен, стоило абоненту принять вызов, но в
ответ он лишь услышал напряженное рычание.
— Я занят. Не звони мне сейчас, — отозвался Чонгук и тут же сбросил вызов.
Тэхен удивленно уставился на экран мобильного, захлопав глазами, и набрал
побольше воздуха в грудь.
— Вот нахал! Кто тебя воспитывал? — воскликнул он и снова нажал на
кнопку вызова. И еще раз. И еще. Потому что Чонгук продолжал упорно
скидывать его звонки.
Но настойчивость омеги сыграла ему на руку и Чонгук все же поднял трубку
после четырех сброшенных вызовов.
— Ты ненормальный, Ким Тэхен? Я сказал тебе, что занят, если ты еще раз…
— Слушай меня сюда, Чон Чонгук. Если ты еще раз назовешь меня
ненормальным, свое дерьмо будешь разгребать самостоятельно. И мне будет
плевать, кто там подрывает твои склады. Я кое-что узнал и хочу тебе об этом
поведать. И между прочим, я сейчас ради тебя свой личный зад подставлять
собрался. Так что, слушаешь меня внимательно или сбросишь вызов снова?
Тэхен выпалил это быстро, практически не думая, а услышав в ответ лишь
напряженное молчание и тяжеловатое дыхание, потер ладонью шею.
— Отлично. Я… Был у Чхве Юнхо. У него шли новости на фоне и мы
одновременно узнали о том, что у тебя подорвали склад. В общем, он как-то
странно отреагировал. Начал говорить, что это очень плохо, а когда я спросил
почему он так считает, он сказал, что я просто ничерта не понимаю. Уже перед
выходом услышал, что ему позвонили и он сказал какую-то странную фразу…
Что-то вроде «не нужно было этого делать» и «Зачем я согласился на твою
авантюру».
Тэхен замолчал, поджимая губы, и уставился взглядом на затылок водителя.
— Он при тебе говорил по телефону? — поинтересовался Чонгук, а Тэ
покачал головой, словно альфа мог это заметить.
— Нет, я подслушал. Не до конца правда, там дворецкий дверь закрыл, и я
решил, что мне пора.
— Господи, Тэхен… — Чонгук тихо простонал. — Хвоста за вами нет?
— Хвоста? — переспросил Тэ и взглянул на альфу за рулем. Тот глянул в
зеркало заднего вида и покачал головой. — Нет. А почему должен быть? Я был
осторожен. Я, вообще-то, тебе помогаю, — фыркнул он.
— Так… Хорошо. Езжай домой, там поговорим. И больше никаких попыток
подслушать разговоры глав мафии. Услышал меня?
— Да. Буду считать твои наставления благодарностью за ценную наводку, —
недовольно буркнул Тэхен. — А домой к тебе или ко мне?
— Ко мне. Там безопаснее. Буду через часа два.
***
Тэхену пришлось оставить бордель на Тэмина, которому он в который раз

обломал свидание, и Джуно. Но Чонгук настаивал на том, чтобы Тэхен сидел у
него дома и «даже не думал никуда рыпаться». Так что парень, посидев еще
немного за балансами Чонгука, которые обещал свести, на свежую голову
закончил с ними довольно быстро и теперь через интернет заказывал
строительные материалы для борделя.
Из комнаты альфы он никуда не выходил. Последняя встреча с Чон Хосоком
давала о себе знать. Тэхен не хотел повторять этого. Не хотел снова
выслушивать, как его смешивают с грязью. Не хотел видеть этого мерзкого
презрения на дне чужих зрачков. Да и Чонгук, кажется, был слишком занят,
246/596
разгребая последствия взрыва на своем складе. Спустя обещанные два часа он
так и не приехал.
Но когда уже начало вечереть, альфа вошел в комнату и, встретившись с
Тэхеном глазами, устало выдохнул. Тэхен закрыл крышку своего ноутбука и,
оставив его на кресле, в котором сидел, подошел к мужчине и успокаивающе
обнял его. Он, может, не до конца понимал весь масштаб последствий, которые
Чонгуку теперь будет необходимо разгребать, но не поддержать его хотя бы
таким невинным способом не мог. Было тяжело ощущать, как сильные плечи
устало опускаются от гнета навалившихся проблем.
— И что ты делаешь? — негромко поинтересовался Чон. Ему такая нежность
была крайне непривычна. Он лишь тихо вздохнул и осторожно опустил руку на
чужие лопатки.
— Поддерживаю, как умею, — так же тихо ответил Тэхен. После этих слов
рука альфы прижала его к себе чуть крепче. То, что он чувствовал, отчасти
напоминало ему детство. Когда еще был жив папа, он всегда обнимал его и
Хосока, когда они чувствовали себя плохо или подавленно под гнетом отца. И
пусть эти объятия кардинально отличались, от них так же веяло безопасностью
и уютом. Не будь Чонгук таким уставшим, возможно, он бы даже испугался этих
мыслей.
Они простояли так несколько минут, прежде чем альфа все же ослабил
объятия.
— Я хочу в душ. Сходишь со мной?
Омега не ответил, просто молча отстранился и, взяв крупную по сравнению с
его собственной ладонь, повел мужчину за собой в сторону ванной комнаты. Уже
там он также молча принялся раздевать его, бросая дорогую одежду прямо на
пол, пока Чонгук снимал с запястья брендовые часы, и лишь после отправляя его
в сторону душа, расположенного за стеклянной перегородкой.
Чонгук тоже молчал, не ощущая необходимости говорить и рассказывать о
том, насколько дерьмовым у него выдался сегодняшний день. Он не
оборачивался на Тэхена, пока настраивал воду и даже когда ощутил нежные
объятия поперек живота и теплый поцелуй в затылок.
Омега осторожно развернул мужчину к себе лицом и оставил поцелуй в
уголке губ, словно желая показать, что ему, Тэхену, можно безоговорочно
верить, что он будет рядом даже в самую трудную минуту, даже если он говорит
об этом открыто. Слов для этого было не нужно.
Склонившись к мягким губам, Чонгук поцеловал их с несвойственной ему
нежностью, прижав стройное тело к себе, крепко обхватывая одной рукой
фигурную талию и осторожно поглаживая пальцами щеку. Ким Тэхен, казалось
теперь, был слишком хорош для него, но Чонгук был не в силах противостоять
собственным порывам и чувствам, не мог оторваться от него и перестать
самозабвенно целовать его. За столь короткое время, всего в пару месяцев,
Тэхен стал для него безопасным островком, который не хотелось покидать. И
взаимность, которую он ощущал в каждом движении губ, в том, как омега снова
стягивал резинку с его волос и путался в них пальцами, кружила голову.
Кажется, Чонгук окончательно потерялся в этом омеге, который теперь уж
точно не отпустит его из своих запутанных, но до безумия красивых лабиринтов.
Тэхен мягко отстранился, но стоило альфе потянуться к его губам снова,
провел носом по его шее, не давая поцеловать себя вновь и оставил на коже
теплый поцелуй.
— Я помогу тебе вымыться, — тихо проговорил он и, отстранившись, взял
гель для душа. Вспенив его на мочалке, омега принялся водить ей по крепкому
телу. Ему было приятно ухаживать за Чонгуком вот так, немного невинно. И
альфа с удовольствием позволял ему это, расслабляясь от прикосновений.
— А тебе помощь не нужна? — как бы между прочим поинтересовался
247/596
мужчина, оглянувшись через плечо, но Тэхен только уткнулся пальцами в его
щеку, чтобы тот отвернулся, и совсем тихо фыркнул.
— Не бойся, я самостоятельный мальчик.
Когда Тэ закончил, он подтолкнул мужчину к выходу и принялся мыться сам.
Ему тоже было немного беспокойно, но он предпочитал никак это не
демонстрировать. Чонгуку сейчас своих забот хватает, не стоило тревожить его
по пустякам.
Вышли из ванной комнаты они в такой же тишине, но вместе. Чонгук ждал
его, или же просто приводил себя в порядок, стоя у зеркала и сбривая едва
заметную щетину. Был ли это предлог, чтобы подождать, или необходимость —
черт его знает. Молчание, царившее все это время, не угнетало никого из них,
каждый думал о своем, но близость объекта влюбленности рядом словно не
позволяла ударяться в слишком пессимистичные мысли.
Завернутый в халат Тэхен забрался на свободное кресло с ногами,
промакивая волосы полотенцем и наблюдая, как альфа подходит к шкафу,
открывает его и достает оттуда черный классический костюм и рубашку под
смокинг.
— Куда-то собираешься?
— Да, я должен присутствовать на приеме в честь пятидесятилетия одной из
компаний. Для общественности мой бизнес вполне себе легальный, да и взрыв
произошел на складе, который по документам фигурирует как отельный. Мне
нужно заручиться поддержкой некоторых людей там. Заодно взгляну в глаза
главам других кланов, особенно Чхве Юнхо. Он слишком безрассуден.
Тэхен тихо хмыкнул и тоже подошел к шкафу, перебирая вещи, оставленные
здесь. Нужно бы привезти сюда еще что-нибудь.
Он выбрал белую свободную рубашку и черные укороченные брюки, тоже
принявшись одеваться под немного растерянный взгляд наблюдающего за ним
Чонгука.
— А ты куда собрался?
После этого вопроса они уставились друг на друга непонимающими
взглядами. Чонгук и словом не обмолвился о том, что Тэхен поедет с ним, а
омега не понимал, почему Чонгук задает ему такие глупые вопросы.
— На прием с тобой? — хлопая глазами, спросил парень.
— Разве я звал тебя составить мне компанию? Со мной поедет Чимин, Тэхен.
Так было и так будет. Тебе там нечего делать.
На такие слова омега дернул бровью и, недовольно фыркнув, продолжил
одеваться.
— Тогда я поеду домой. У меня тоже есть обязанности и я не могу
продолжать их игнорировать.
Чонгук недовольно нахмурил брови, застегивая рубашку и, поправив
воротник, принялся завязывать бабочку.
— Тебе не стоит покидать стены моего дома, Тэхен, это небезопасно. Ты
останешься здесь, как я и сказал ранее.
— Почему? Потому что кто-то подкинул тебе под ворота труп мальчишки,
похожего на меня? Или потому что придурок Чхве Юнхо подорвал твой склад и
предупредил меня о том, что мне опасно связываться с тобой? Читай свои
наставления кому-нибудь другому, Чон Чонгук. Не помню, чтобы я об этом
просил.
Внешне Тэхен был спокоен как удав, но по дерганым движениям его рук,
пока он заправлял рубашку в брюки, было понятно, что он злится и нервничает.
И Чонгука это тоже немного раздражало, но не настолько, чтобы показывать.
А всего лишь минуту назад все было хорошо.
— Откуда ты знаешь про труп?
— Не скажу, откуда знаю. Знаю и все. Ты забыл, с кем связался? Но раз ты не
248/596
отрицаешь, я так понимаю, что это правда. Мог бы рассказать о том, что мне
кто-то угрожает, а не молча приставлять ко мне еще людей из охраны. Я поехал
домой. Хорошо тебе развлечься сегодня вечером с Чимином.
— Даже не поцелуешь меня на прощанье? — усмехнулся Чонгук, провожая
парня взглядом.
— Ты же идешь с Пак Чимином? Вот его и поцелуешь.
Тэхен вышел, оставляя Чонгука собираться в одиночестве. Даже если он
волновался за мальчишку, бежать и останавливать его Чон был не намерен. В
конце концов, Тэхен в чем-то прав. Да, они влюблены, и никто из них не
собирался этого отрицать, но все же не в тех отношениях, когда Чонгук имеет
право его опекать, запрещать что-то и пытаться запереть дома. Хотя попытка,
пусть и вялая, была.
— Я видел пулей вылетевшего отсюда Ким Тэхена. Он чуть не сбил меня с
ног. Поругались? — спросил Чимин, войдя в комнату альфы.
С тех пор, как он был здесь в последний раз, запах стал совсем другим.
Теперь в спальне Чонгука не пахло ветивером с тонкими отголосками нежной
лаванды и ежевики, теперь здесь всюду очень отчетливо витал запах
макадамии, которую, казалось, уже ничем не вывести. Но омега не чувствовал
от этого ничего, кроме беспокойства.
— У кого-то несносный характер, но не мне его воспитывать. Ты готов? —
Чонгук наконец взглянул на Чимина, отмечая, что в кожаных штанах и черной
рубашке он выглядит великолепно.
— Как видишь, — он подошел к Чонгуку и, поправив его бабочку, взял
заранее подготовленные альфой запонки, принявшись застегивать их на
манжетах.
— Ненавижу всю эту мишуру. И почему на такие приемы принято надевать
чертов смокинг и бабочку?
— Потому что это не разборки глав мафий, на которые можно заявиться в
джоггерах и с открытыми по локоть руками, Чонгук, а празднование
пятидесятилетия корпорации, на которую приглашены сливки общества. И ты к
этим сливкам относишься так или иначе. Не пыхти, тебе идет смокинг. Тем
более ты должен выглядеть неотразимо, чтобы показать, что тебя не так уж
сильно волнует потеря склада. Как там говорил твой отец? Глава обязан в любой
ситуации сохранять лицо и личное достоинство? Что-то в этом роде.
— Почти в точку. Не знал, что ты так часто слушал жизненные наставления
моего отца, — хмыкнул Чонгук, наблюдая за неторопливыми движениями
миниатюрных ладоней с множеством серебряных колец.
— Я? Вот еще. Просто ты первые пару лет своего правления цитировал его
при любом удобном случае. Я тогда еще удивлялся, думал, что ты скучаешь по
нему. Но твою с ним связь я особо никогда не мог понять и не пытался этого
сделать. Надевай свой пиджак и пойдем, машина уже подана. Нехорошо
опаздывать.
Чонгук решил ничего не отвечать ему, лишь подал свой локоть Чимину,
чтобы тот по обыкновению взял его под руку и вышел с ним из комнаты.
Сели в машину они тоже в тишине и каждый думал о своем. Чимин листал
социальные сети и проверял музыкальные новинки, Чонгук, глядя в окно, не мог
отпустить мыслей о том, что Тэхен в своей ревности выглядит слишком
очаровательно, чтобы злиться на него, а Юнги усиленно пытался не отрывать
взгляда от дороги и не пялиться на омегу на заднем сидении, который выглядел
сегодня просто потрясающе. Он всегда выглядел потрясающе, но сегодня
особенно.
Шуге нельзя было отвлекаться от дороги, нельзя было терять контроль
ситуации ни на мгновение, но сидящий позади него Пак Чимин не позволял
сосредоточиться, хотя внешне мужчина никак не выдавал своего состояния.
249/596
Он искренне не понимал, почему Чимин все еще продолжает таскаться на
приемы с Чон Чонгуком, но не мог об этом никого спросить. С Хосоком они тему
его безответных чувств тоже больше не поднимали. Да и если уж быть честным,
то обсуждать их хоть с кем-то не было никакого желания. Хотелось только
оградить Чимина от всего, что хоть как-то задевало или обижало его.
Машина остановилась у входа в отель, в котором господин Сон, глава той
самой корпорации, снял банкетный зал. Чонгук вышел из автомобиля и помог
выйти Чимину, тут же уводя его.
— Немного лицемерия, малыш? Они будут выражать мне свои сожаления, но
я жду их только от одного человека, — спокойно проговорил Чон, взяв у
подошедшего официанта по бокалу шампанского и отдав один омеге.
— Для меня есть работа?
— В точку. Но сначала я хочу посмотреть в глаза одной трусливой мрази. И
еще нужно будет подойти к семейству Сон и поздравить их, но я сделаю это чуть
позже.
Чимин лишь кивнул и отпил шампанского, оглядываясь вокруг. Здесь были
несколько омег, которых он знал и которым уже приветливо помахал ручкой,
улыбнувшись, но подходить к ним пока не спешил. Он не отойдет от Чонгука до
тех пор, пока он не закончит со своими делами.
Сейчас альфа уже говорил с кем-то, обсуждая взорванный склад, вешая
лапшу на уши, что это какое-то дьявольское стечение обстоятельств, слишком
мощный взрыв газа и что-то еще, что Чимин предпочитал не слушать.
Омеге было откровенно скучно на таких приемах, а сегодня он и вовсе не
видел смысла скрывать этого.
— Соболезную Вашей утрате, господин Чон, — сочувствующе вещал один из
подошедших к ним альф. Мужчина, носивший фамилию Хван, приобнимал за
талию своего супруга и корчил наигранно соучастное лицо, пока Чонгук совсем
натянуто улыбаясь, кивал в ответ.
— К сожалению, я не могу повернуть время вспять. Мне жаль семьи
погибших, но я уже распорядился о выплатах должных компенсаций.
— Суммы, наверняка, огромные, — понимающе закивал мужчина. В его
глазах заиграл нездоровый блеск. Конечно, он ведь тоже владеет отельным
бизнесом, наверняка его радует тот факт, сколько должен выделить альфа из
своего кармана. Чонгук, сжав зубы, снова потянул губы в слабой улыбке.
— Да. Внушительные. Но мне это по карману.
«Ты таких денег в жизни в руках не держал, обмудок» — тем временем
мелькнуло в его голове.
— Ну, что уж говорить. Цены на акции вашей компании просто заоблачные.
Конечно, Вам это по карману. Расплатиться за пару подушек и одеял.
— Да, пару подушек и одеял, — Чонгук тихо засмеялся, а в голове снова
совсем не то, что на губах.
«А также несколько миллиардов вон под завалами, невъебическая сумма
выплаты семьям погибших и подорванные боеприпасы. Сорванный, блять,
контракт.»
Чимин, почувствовав, как напряглись руки Чонгука, замельтишил глазами по
залу и дернул Чонгука в сторону.
— Милый, там председатель Сон! Мы же хотели его поздравить? Пойдем,
пока никто другой не украл его у нас из-под носа, — заворковал он, а Чонгук,
словив настойчивый взгляд омеги, кивнул, пожав Хвану руку, направился в
сторону виновника торжества, незаметно вытерев ладонь о брюки и
поморщившись.
— Даже думать не хочу, почему у этого идиота постоянно такие потные
ладони, — пробурчал он, а Мини только засмеялся.
— Терпи, Чонгук-и. Работа у тебя такая — быть терпеливым, — омега
250/596
замолчал и, вспомнив несколько последних случаев, покачал головой. — Ну, та,
что легальная, — шепотом добавил он.
Время на деловом вечере тянулось медленно. Однако, когда наконец была
завершена торжественная часть, а в зале классическая музыка заиграла чуть
громче, Чонгук смог утянуть Чимина на танец, к остальным парам, искоса
поглядывая в зал.
Чхве он увидел. Но старый ублюдок, что пришел сюда вместе с сыном,
всячески его избегал, как и остальные главы кланов. Разве что главы Мун здесь
видно не было.
— Каков наш план? — шепотом спросил Чимин, приобнимая альфу за плечи
одной рукой.
— Видишь альфу рядом с Чхве? С короткой стрижкой. Узнаешь, кто это? —
так же негромко поинтересовался Чонгук, склонившись к уху омеги. Со стороны
это выглядело как непроизвольная, возможно немного неприличная нежность,
но за столько лет все к подобному поведению этой пары привыкли.
— Это его сын? Чхве Хосок? — немного неуверенно поинтересовался Мини.
— Он самый. Он редко бывает на приемах. Единственный наследник Чхве.
Бережет своего взрослого выблядка как зеницу ока.
— Ты хочешь…
— Да, Чимин. Это выгоднее. Посмотри на Чхве Юнхо. Сколько ему? Где-то под
семьдесят? Пару лет и он откинется сам. К власти может прийти его горячо
любимый и единственный сын, что для меня совсем уж не желательно. Я плохо
понимаю, что он из себя представляет. Плюс ко всему понадеемся на удачу и
узнаем, выдержит ли сердце старого уебка такую потерю. Уберем его — уберем
семейство Чхве. Два зайца одним выстрелом. В буквальном смысле, — Чонгук
легко прокрутил Чимина под своей рукой и снова крепко приобнял его за талию.
Омега не упускал возможности. Все то время, что он прижимался к Чону, его
взгляд скользил по лицу предполагаемой жертвы. Тату на шее, короткая
стрижка, широкие плечи, высокий рост. По мелочам — широкая улыбка и скулы,
острый подбородок. Каждая деталь была важна.
— Хоби достал информацию? — тихо спросил Чимин.
— Да. Каждый четверг он посещает бордель «Лагуна», что ближе к району
Кванджингу в восточной части Сеула.
— Неблагополучный район. Он под нашим руководством, но граничит с
территорий Чхве. Что его сын забыл на нашей территории и в таком районе?
— Ты сам ответил на свой вопрос. Эта пограничная территория с кланом
Чхве. Есть подозрения, что «Лагуна» может принимать у них поставки
наркотиков, но с этим я разберусь позже. Камер там не будет, территория моя,
крыша хостела напротив открыта.
— Я тебя понял, — просто ответил Чимин и выскользнул из рук Чонгука,
чтобы словить официанта с шампанским. Взгляд все еще скользил по Чхве
Хосоку, рядом с которым ошивался его беспокойный отец.
Мини уже хотел отвести взгляд и вернуться к Чонгуку, который стоял
неподалеку и уже вновь с кем-то разговаривал, когда Хосок совершенно
внезапно перевел взгляд на него. Они смотрели друг другу глаза в глаза
несколько секунд. На губах альфы заиграла насмешка, а по спине Чимина
против воли пробежал табун мурашек. Жуткий тип. Чонгук был прав. Его нужно
убрать и как можно скорее.
***
— Поезжай на кладбище, — спокойно отозвался Чонгук, взглянув на Юнги

251/596
— Хочешь заехать к отцу? — тихо поинтересовался Чимин, отвлекаясь от
мобильного.
Чонгук кивнул и вновь отвернулся к окну, замолкая. Кажется, сегодняшний
день полностью вымотал его, но альфа собирался еще и навестить могилу отца.
Откуда в нем это рвение, Чимин не понимал, но решил ни о чем его не
спрашивать. В последнее время Чонгук в целом делает огромное количество
странных вещей, к ним уже можно было бы привыкнуть. Да и о мотивах
некоторых его поступков лучше не интересоваться.
Они доехали в такой же тишине.
— Оставайтесь в машине. Вы оба.
Чимин только хотел было сказать, что это небезопасно, чтобы Чонгук хотя бы
взял кого-то из охраны автомобиля позади него, но тот уже ушел, глухо хлопнув
дверцей со своей стороны. Омега лишь глубоко вздохнул, провожая
удаляющуюся фигуру тяжелым взглядом.
Чонгук шел выученным маршрутом мимо могил, даже в темноте ясно
различая дорогу. Но стоило его взгляду упасть на могилу отца, к которой он
приблизился, альфа нахмурился. На траве лежала когда-то белоснежная, но уже
увядшая роза. При жизни этот цветок наверняка был очень красивым, но сейчас
он выглядел здесь несуразно. И кто, интересно, мог оставить его здесь?
Альфа развязал бабочку и, оставив ее висеть на шее, опустился у могильной
плиты на корточки. Столько лет прошло со дня смерти отца, а здесь совсем
ничего не меняется. Словно время застыло. Только увядшие цветы на могилах
утверждали обратное.
Чонгук достал телефон и, выбрав из последних вызовов необходимый
контакт, позвонил ему.
— Я занят сейчас, и у меня нет никакого желания с тобой разговаривать,
потому что я все еще на тебя злюсь, — упрямо сообщили ему из динамика.
Чонгук не смог сдержать усмешки в ответ. Этот мальчишка и правда позволял
себе такое поведение…
— И все же мне придется настаивать на том, чтобы ты меня выслушал, —
Чонгуку приходилось немного давить, но иначе до Тэхена было не достучаться.
В трубке послышалось недовольное сопение, но звонок омега не сбрасывал,
ждал. — Для каждого моего поступка есть причина, Тэхен. Я не беру тебя с
собой на приемы не по собственной прихоти, а ради твоей безопасности,
которую стараюсь обеспечить всеми доступными способами. Чимин живет со
мной под одной крышей и как бы не менялись наши с ним отношения, он будет
продолжать жить в моем доме. И там он в безопасности. Ты живешь в борделе, в
который доступ имеют все главы кланов. Ты там работаешь и спишь. И даже
если мои люди рядом с тобой, это не гарантирует тебе безопасность. Война
началась и она идет не просто между кланами, она идет против меня. Я не
сказал тебе о трупе, потому что не хотел беспокоить, но усилил охрану и это
все, что в моих силах. Ты понимаешь?
Из динамика послышался тяжелый вздох.
— Понимаю. Но почему это должно мешать мне злиться на тебя? — этот
вопрос был задан с такой серьезной интонацией, что Чонгук не сдержал тихого
смеха, коснувшись лбом надгробия отца.
— Ты знаешь, я приехал на кладбище. К отцу. У него здесь лежит цветок и
это очень странно, потому что его могилу навещаю только я.
— Он был настолько плохим человеком, что больше никто не приходит к
нему? — Тэхен не хотел говорить, что роза осталась здесь после его прихода.
— Паршивым, если честно. Но он сделал меня тем, кто я есть, и я его уважаю.
Чонгук замолчал, поднимаясь и побрел обратно к машине, все еще держа
телефон у уха.
— Мне пора. И спасибо за наводку на Чхве. Я сделаю все, чтобы подозрения
252/596
за слив информации не пали на тебя и твоя помощь мне не была тебе во вред.
— Хорошо. Я закончил с твоими балансами, но чтобы их получить, придется
тебе кого-нибудь прислать ко мне. У меня много дел в ближайшие пару дней.
Пока.
Это был первый раз, когда Тэхен сам завершил вызов, но теперь Чонгук по
крайней мере чувствовал облегчение. Он был честен с ним и с самим собой, и это
главное.
253/596
Misfire
— Мы рассказали все, что знали, чего еще ты хочешь? — взмолился

один из троих мужчин, сплюнув на пол очередную порцию крови изо рта. Он не
знал, сколько прошло времени с тех пор, как Чон Хосок начал допрос.
Пятнадцать минут или несколько часов?
— Ты меня за придурка не держи, блять. Я душу из тебя выбью, но ты мне
скажешь правду. Кто заказал вам этого мальчика?
Хосок уже хотел было замахнуться еще раз, но, услышав громкий лай
снаружи, остановился. Сначала в подвал вошли две отвратительные твари на
цепях, а затем уже крепко держащий те самые цепи Чонгук.
— Ты зачем привел сюда эту хуйню? — Хосок собак старшего брата не любил
и опасался. Эти существа не брезговали и даже любили человечину, особенно
живую и орущую от боли и страха. Чон-старший не раз скармливал им кого-
нибудь из неугодных. Мальчик и девочка, по три года отроду, брат и сестра
породы питбуль-мастиф, почуяв кровь, уже облизывались, не сводя с пленных
жадных взглядов.
Чонгук держал их за крупного плетения цепочки, крепящиеся к шипастым
ошейникам, не позволяя отойти от себя.
— Узнал что-нибудь? — спросил альфа, поглаживая одного из псов по голове,
глядя на животное с какой-то необъяснимой нежностью. — Тише, Герда, ты свое
получишь, не волнуйся.
Собака тихо заскулила, но все же села у ног хозяина и, высунув язык, тяжело
задышала, чуть запрокидывая голову и подставляясь под его ласку.
— Они говорят, что им поступил анонимный заказ, и они ничего больше не
знают, — фыркнул Хосок, стряхивая напряжение с руки и морщась.
— Но это же правда! Письмо доставили через почту, потом пришла посылка с
вещами, ее принес курьер, я его пробивал, он реально курьером работает и
учится в университете. Мы получили фото мальчика, похитили его посреди
улицы, в районе Кванджингу, избили, переодели в то, что было в посылке, и
выкинули, где было велено. Получили вторую часть оплаты и дело с концом.
Чонгук рассмеялся, отчего собаки нетерпеливо заерзали на месте, ощущая
истинное настроение хозяина, веселья в котором было, может, на грош, но
внутренне он раздражался.
— То есть, ты хочешь мне сказать, что не знал, у чьего дома выкидываешь
ебаный труп, и не думал о том, что это, возможно, не сойдет тебе с рук просто
так? Не думал, что я найду тебя и заставлю отвечать за ошибку?
Он задавал вопрос, но в голове понемногу складывалась примерная картина
произошедшего. Район Кванджингу, бордель «Лагуна» неподалеку от него, сын
Чхве Юнхо. Значит, дело вновь стоит за ними? Не слишком ли много дерьма
позволяет себе эта семейка?
— Слушай, мужик, мы свободные наемники. Нам подкинули работы и денег —
мы ее выполнили. Я представляю, кто ты такой, о тебе даже среди простых
убийц много разговоров. Но откуда мне было знать, что это твой особняк, блять?
Табличку на ворота повесь. «Здесь живет Чон Чонгук!» — сразу перестанешь под
воротами трупы находить.
Чонгук рассмеялся, но очень резко замолчал и сухо хмыкнул, кивая Хосоку,
который тут же, замахнувшись, ударил парня по лицу.
— Не знал, что ты мешаешь свою кровь с кровью падали, — брезгливо
заметил Чон-старший, оглядывая сбитые костяшки брата, который сегодня,
почему-то не захотел брать подручные инструменты для пыток, коих у него было
предостаточно.
— Я не в настроении пользоваться лишними железками, — альфа пожал
254/596
плечами и, обойдя пленных вокруг, заглянул каждому в глаза. — Вы думаете, мы
тут шутки шутим? Пора уже рассказать правду.
— Да мы все рассказали! — вскрикнул тот, что, кажется, был главарем.
Чонгук не различал их лиц в полумраке, эти трое казались близнецами,
словно все были на одно лицо.
— Тот, что посередине — главный? — спросил Чонгук у Хосока, чуть наклонив
к нему голову, но так и не отводя жесткого и холодного взгляда от троих
мужчин.
— Да.
— Тогда отвяжи тех, что по краям.
Хосок кивнул и принялся исполнять желание старшего брата. Он уже
понимал, что тот хочет сделать, знал, что сейчас будет, и хоть он видел это
много раз, все равно предпочел бы подобного не наблюдать. Не то чтобы он
брезговал, просто эти твари, которых Чонгук считал своими домашними
любимцами, здорово его нервировали. С ними было невозможно чувствовать
себя хозяином ситуации. Прикажи им Чон сожрать Хосока, они и глазом не
моргнут. Поэтому Хоби, несмотря на свою любовь к жестокости и крови, которой
славился, не любил это все. Собак Чонгука он буквально ненавидел. Они были
непредсказуемы, но Чонгука, вроде как, слушались безоговорочно. Он был
единственным, на кого эти твари ни разу не огрызнулись. Видимо, понимали, с
чьей подачи могут вдоволь отъедаться и лакомиться живой человечиной.
Чонгук же иногда развлекался вот так. Когда накапливалось, когда ему
нужно было получить эмоциональную разрядку, для которой не хватало секса.
Он спускал собак на всяких крупно насоливших ему идиотов, наблюдал, как их
жадные зубы вгрызаются в плоть жертв, разрывая ее на куски, окрашиваясь в
розовый цвет от брызжущей из ран крови.
— Не хочу на это смотреть, — честно признался Хоби.
— Ну, можешь подождать снаружи. Я закончу здесь сам.
Чонгук равнодушно пожал плечами, как будто его это не очень волновало, а
Хосок, закончив с развязыванием двух пленных, действительно вышел, оставляя
брата развлекаться в гордом одиночестве.
Он понимал, почему альфе это нужно сейчас. Судя по всему тому, что
свалилось на главу клана за последнее время, и то, как он общался, мужчина
едва ли сдерживал себя от того, чтобы не пустить пулю в лоб каждому, кто
пытался расшатать его и без того хлипкое эмоциональное состояние. А таких
было немало, и Хосок, как ни странно, тоже входил в их число.
Оставшись с пленными один на один, не считая двух скалящихся собак на
массивных стальных цепях, Чонгук улыбнулся им. Улыбнулся по-доброму, словно
не он держал двух чудовищ на привязи.
— Хотите жить? — участливо спросил он, глядя на двух, сжавшихся от
страха на полу мужчин. Те без промедления закивали, и Чон указал им рукой на
дверь, за которую не так давно вышел его младший брат. — Выход там. Бегите.
Бегите и не оглядывайтесь.
Двое тут же сорвались с места, рванув на выход, едва ли не запутавшись в
своих собственных ногах, пока поднимались. Чонгук пару секунд безучастно
смотрел им вслед, но, словно очнувшись и вспомнив, для чего вообще отпустил
обоих, откинул на пол цепи и погладил псов по головам.
— Взять их. Ваш обед убегает, крошки.
Собаки тут же сорвались с мест, нагнав жертв в несколько мощных прыжков.
По подвалу пронеслись истошные вопли боли, паники и страха смерти,
мучительной и жестокой. Они отражались от стен, от низкого бетонного потолка
и заставляли третьего связанного пленника пытаться активно выбираться из
пут. Альфа беспомощно брыкался на месте, опрокинув стул, к которому был
привязан, и широко раскрытыми глазами посмотрел в сторону спокойно
255/596
наблюдающего за его жалкими попытками выбраться Чонгука.
— Ты, блять, больной ублюдок! Ты ненормальный! Мы правда получили этот
чертов анонимный заказ, чего ты добиваешься? Наша смерть ничего не даст
тебе, слышишь?!
Он пытался перекричать громкие вопли и рычание собак, и пусть у него не
очень получалось, Чонгук разобрал каждое слово и рассмеялся, запрокинув
голову. Можно подумать, что убийство всегда преследует какую-то цель. Нет, в
их мире так происходит не всегда. Иногда убийство могло быть случайным, а
иногда, как сейчас, просто для того, чтобы наказать за тупой проступок и дать
выход бурлящим внутри эмоциям.
Вопли стали потихоньку стихать, но Чонгук все еще не отзывал животных
обратно к себе, смотрел на оставшегося в живых мужчину, которого накрывала
истерика от осознания скорой, такой же страшной, кончины. А он ведь и правда
хотел жить.
— Поведаешь мне еще что-нибудь интересное или тебе больше нечего
рассказать? — спокойно спросил Чон, но в ответ получил только нервное
мотание головой. — Ну, очень жаль.
Равнодушно пожав плечами, он свистнул, подзывая собак, и подобрал их
цепи, выпачканные в крови, запах которой уже пропитал, казалось, все
подвальное помещение. Собаки, ощутив, что хозяин вновь держит их цепи-
поводки, немедленно прекратили пялиться в сторону остывающих трупов и
стали ластиться к нему, облизывая окровавленные носы и зубы. Смотреть на это
любому более-менее здравомыслящему человеку было бы неприятно, но взгляд
Чона был пропитан нежностью и нездоровой любовью к этим ужасающим
существам.
Мужчина вышел вместе с собаками за дверь, оставляя пленника наедине с
разодранными трупами, куски тел которых валялись в крови.
— Закончил? — недовольно поинтересовался Хосок, отшвырнув сигарету на
пол и примяв ту ботинком.
— Как видишь.
Чонгук кивнул в сторону сыто облизывающихся питбуль-мастифов, которые
виляли хвостами и, капая окровавленными слюнями на бетонный пол,
подставлялись под редкие поглаживания по голове со стороны хозяина.
— Третий остался в живых, но я планирую отдать его Герде и Каю, —
сообщил Чонгук, поморщившись, когда пес попытался подпрыгнуть и упереться
грязными лапами в его грудь, но тут же был оттолкнут в сторону.
— И что мне с ним делать? Твои уродцы живут в разных вольерах, —
фыркнул Хоби, а Чонгук изогнул бровь.
— Это я должен решать, что ли? Позвони Намджуну. Он точно что-то
придумает. На крайний случай закиньте в морозильную камеру на производстве,
как замерзнет — разделите надвое циркуляркой. Малыши полакомятся
мороженым, — пожал плечами Чонгук, а Хосок усмехнулся.
— Мне нравится твой извращенный мозг, братец, ты знал? —
поинтересовался он, взяв в руки мобильный, чтобы набрать Намджуну.
— Догадывался.
Чонгук, замолчав, дернул собак к себе поближе и направился к машине, у
которой уже стоял Юнги, раскрыв багажник, чтобы впустить внутрь обоих псов.
— Эй, — внезапно окликнул Хосок и чуть прищурился, — раз ты так сильно
разозлился из-за трупа, похожего на твоего хуесоса, что бы с ними было, если бы
на месте безымянного омеги действительно оказалась эта блядь? —
поинтересовался вдруг он, склонив голову на бок.
Чонгук остановился, обернувшись на Хосока через плечо, и окинул брата
нечитаемым взглядом.
— Узнаешь, если еще хоть раз назовешь его блядью, — спокойно отозвался
256/596
он, заставляя брата напрячься.
— Ты ебанулся, Чонгук. Я твой брат.
— Ты мой брат и зовут тебя Хосок, верно? Я же не зову тебя ублюдком. Вот и
у него есть имя. Тэхен. Не сложно запомнить. Мне всегда казалось, что владение
информацией — твой конек.
Чонгук тихо усмехнулся и, подойдя к машине, отпустил собак, чтобы те
забрались в салон.
Уже через пару минут иномарка скрылась с поля зрения, а Хосок,
поморщившись, пнул попавшийся под ногу поддон.
— Дерьмо, — тихо прошипел он.
***
Проснувшись в своей комнате, Чимин сел на постели и сонно потер глаза.

Всю ночь его беспокоили тревожные сны, он не выспался. Странное чувство,
будто что-то может пойти не так, как запланировано, не давало покоя, терзало и
заставляло нервничать.
Но стоило ли предаваться своим беспокойствам? Конечно, каждое задание
было опасным, но он всегда был уверен в том, что Чонгук ни за что не пошлет
его на верную смерть. Скорее, альфа на пару с Хосоком сто раз все
перепроверит, прежде чем отправит Чимина выполнять свою работу.
Уверенность в тех, кто дает ему крышу над головой, слегка отрезвляла, не давая
негативному наваждению целиком поглотить разум. Контрастный душ
окончательно упорядочил мысли.
Невзрачная толстовка и мешковатые спортивные штаны скрыли хрупкое тело
омеги, и он, посмотрев на себя в зеркало, задержал взгляд на красивом, но
усталом лице, скрытом тенью капюшона.
Необходимо поспешить.
Чимин достал из ящика, расположенного в его гардеробной под стойкой с
верхней одеждой, зачехленную снайперскую винтовку и патроны. Он сел на пол,
скрестив ноги, и бережно открыл футляр, проводя кончиками пальцев по
холодному стволу. Стоило проверить, хорошо ли он прочистил ее после прошлой
вылазки, нет ли в ней каких-то неисправностей.
Скольких он убил из этого оружия за восемь лет? Он не мог вспомнить всех
лиц, не мог вспомнить, как именно каждый из них замертво падал от его пули.
Есть лишь одно лицо, которое он запомнит на всю свою жизнь. Лицо, даже
сейчас порой преследующее его в самых страшных кошмарах.
Flashback Шесть лет назад
Вернувшись домой из тира, Чимин с облегчением выдохнул. Было пусто. Отец

благоразумно куда-то уехал, получив от Чимина сообщение с потрясающей
новостью. Течка снова началась неожиданно. Она была не первой, но цикл был
настолько нестабильным, что угадать начало нового было сложно. То она
начиналась на месяц раньше, чем следовало, то задерживалась на все три. С
ним что-то было не так, и парень знал это, но обратиться за медицинской
помощью попросту не мог. Выигрыш с последних соревнований по стрельбе он
уже спустил на новые кроссовки и рюкзак. Это показалось ему более важным,
нежели поход к врачу.
Было так плохо, что хотелось выть. В голове лихорадочно крутилась мысль:
все так же мучаются или только он такой везунчик? Половицы тихо скрипели от
каждого шага дрожащих ног, которые едва ли держали его. Надо бы дойти до
душа, но ему было так больно, что, казалось, одно лишнее движение и от этой
257/596
чертовой боли омега попросту потеряет сознание.
У двери в его комнату, в которую можно было войти из кухни, стояли пустые
бутылки из-под какого-то алкоголя, и Чимин, случайно зацепив одну, со звоном
полого стекла уронил их все, тихо выругавшись. В чем была проблема выбросить
все это, а не оставлять вот так? Одна из бутылок покатилась в его комнату и,
проследив за ней взглядом, мальчишка тихо застонал, схватившись за дверной
косяк.
Обезболивающее не помогало, а подавители требовали рецепта, которого у
него не было. Уже четвертый раз… пережить бы его.
— Почему так сложно донести свое дерьмо до мусорного бака? — тихо заныл
Чимин, беспомощно оглянувшись. Самым простым решением было доползти до
бутылки на коленях, чтобы падать было не так больно в случае обморока.
Поэтому омега, опустившись на четвереньки, пополз вперед, едва ли не хныча
от того, насколько хреново он себя чувствовал. Парень подобрал чертову
бутылку, проклиная отца и свое существование на чем свет стоит, и выбросил ее
к остальной куче. Все равно здесь он был один, да и пока Чимин не сообщит
отцу об окончании течки, домой он не вернется. И все бы было хорошо, если бы
не было так плохо.
Добравшись до своей постели в том же неприглядном положении, омега
наконец скинул рюкзак со своих плеч и, с трудом переодевшись в пижаму,
аккуратно сложенную на краю его кровати, забрался под одеяло. Наконец
можно было выдохнуть, закрыть глаза и провалиться в небытие, но ком тревоги,
подкатывающий к горлу тошнотой, не давал расслабиться.
Чимин проворочался в постели несколько минут, жмурясь, словно это
помогло бы ему поскорее уснуть, но каждая секунда бездействия, проведенная
в постели, заставляла нервно подрагивать.
— Господи, да что ж такое… — заныл он и, немного подумав, оглянулся на
свой рюкзак. В голове зашевелились шестеренки, и он наконец понял, в чем
было дело.
Кряхтя, Чимин снова встал со своего места, чтобы добраться до рюкзака,
который он неосмотрительно кинул у шкафа с книгами, и достать оттуда
пистолет. Парень всегда носил его с собой, не рискуя оставлять огнестрельное
оружие в одной квартире с вечно пьющим отцом.
Подаренный Чонгуком «Глок» уверенно лег в маленькую ладонь, даря
чувство защищенности и спокойствия, и Чимин, вернувшись в постель, убрал его
на привычное место — под подушку. Кровать, как и половицы, тихо скрипела от
его движений, постельное давно потеряло свою белизну и отдавало желтым
цветом, одеяло не грело, но лучше уже так, чем совсем без него.
Чимин обвел свою комнату взглядом. Она была такой крошечной, старой и
неуютной… Если бы был жив папа, они, быть может, могли бы быть обычной
счастливой семьей, где ребенок не прячет под подушкой пистолет в страхе, что
отец может ему навредить. Даже если сейчас он уехал.
С такими мыслями парень провалился в спасительное забытие. Там было
темно, тепло. Там было безопасно. Кто-то очень теплый обнимал его, грел собой
и защищал. Может быть, там были папины руки, прикосновений которого он не
почувствовал даже со своим первым вдохом? Чимину нравилось так думать.
Размышлять о том, каким же был его папа до того, как покинул этот мир, и
каким бы он был, если бы остался рядом. Ему бы хоть на минуту действительно
увидеть его, прикоснуться, услышать, что он не виноват в его смерти. Что его
рождение не было ошибкой. Ведь все эти годы он, под давлением отца, думал
иначе.
Казалось, на пару часов стало легче, пока он, измотанный болезненными
спазмами, спал, не ощущая намокшей одежды. Так было до тех самых пор, пока
его не разбудил грохот в коридоре. Чимин, раскрыв глаза, по инерции сжался,
258/596
пытаясь посильнее закутаться в одеяло, как будто оно могло закрыть его от всех
проблем и приближающегося урагана. Сердце забилось в груди как бешенное, и
омега, лихорадочно нашарив под подушкой рукоять пистолета, покрепче сжал
его в ладони.
— Где ты, мразь? — громкий, злостный рык вернувшегося отца ударил по
барабанным перепонкам похлеще звенящего гонга. Он был пьян, судя по
грохоту, снова перевернул стулья, пока грузно шагал в сторону комнаты омеги,
споткнулся о кучу звенящих бутылок.
Чимин не ответил. Нужно было закрыть дверь, может, она спасла бы его?
Может, тогда его запах не распространился бы по всей квартире так сильно?
Может быть, тогда отец не вернулся бы домой? Так наивно было предполагать
подобное, но воспаленный мозг только и подкидывал эти варианты. Будто бы
это Чимин был виноват в том, что этот человек ступил на порог дома в этот
момент и в таком состоянии.
— Конечно, где тебе быть? Валяешься и истекаешь тут? Воняешь на весь
дом. Жалкое подобие! Фальшивка! Думаешь, можешь заменить мне его?
Хочешь, я тебе подскажу способ, как это сделать? Ты такая сука, Пак Чимин! Я
не хотел тебя! Надо было настоять на аборте, как я того и хотел, но ты
появился, блять, на свет и испортил мне жизнь! Ты забрал у меня его! Я помогу
тебе понять, насколько ты жалок. Тебе не стоило рождаться и отнимать у меня
все, что я имел!
Чимин не смог и слова вымолвить. Он слышал что-то подобное уже сотни раз,
но сейчас все, как будто, было в разы серьезнее. Глаза отца блестели не только
злобой и ненавистью к сыну, в них было что-то еще. Что-то странное, омега еще
никогда не видел, чтобы на него кто-то смотрел вот так, и на мгновение его
охватило непонимание. Мини сел на постели, сжав рукоять пистолета, скрытого
подушкой и углом одеяла крепче, и отполз к стене, упираясь в нее спиной.
— Зачем ты вернулся? Уходи! Убирайся прочь из моей комнаты! — крикнул
вдруг осмелевший мальчишка. Наверное, оружие в руке и правда прибавляло
ему недюжинной смелости.
Мужчина заливисто рассмеялся, но резко замолчал и смерил сына
презрительным взглядом.
— Ничтожество… — тихо прошипел альфа и, сократив расстояние в пару
крупных шагов, рванул на себя одеяло, срывая его с худого тела. Чимин
выпустил пистолет из руки, оставляя его лежать под подушкой, и попытался
натянуть одеяло обратно, но именно сейчас, как на зло, был слишком слаб,
чтобы попытаться удержать его в дрожащих ладонях.
— Что ты творишь?! Отпусти меня, черт возьми! Отпусти! — единственное,
что мог сделать Чимин, это начать брыкаться, когда крепкие руки перехватил
его лодыжки. Однако хлесткий удар по лицу, прилетевший аккурат в висок,
заставил потерять ориентацию в пространстве. Омега безвольно рухнул на
постель, жмурясь и прикрывая голову руками, ожидая новых ударов, но их не
последовало.
— Я здесь, чтобы показать тебе. Хочешь жить со мной в мире? За все нужно
платить. Я покажу тебе цену, — усмехнулся мужчина и буквально в следующую
секунду сильные руки перевернули мальчишку на живот. Ладонь альфы легла
на его затылок, вжимая сына щекой в подушку. — Лучше не сопротивляйся мне,
тварь, я и задушить в порыве могу. А ты с рождения так сильно цепляешься за
свою жалкую жизнь… Ты же не хочешь умирать, верно?
Чимин не понимал, что все это значит, зачем отец сделал это, для чего он
вернулся. Быть может, он просто не хотел понимать, ровно до того момента,
пока не ощутил, что тот потянул вниз резинку его пижамных штанов. Паника
накрыла словно по щелчку пальцев.
Память благоразумно стерла то, как он пытался отбиться от чужих рук, как
259/596
его то и дело били по ребрам и бокам, как отец придушивал его, пытаясь
воплотить свой омерзительный план в жизнь. Но он никогда не забудет того, как
нащупал под подушкой рукоять пистолета и только лишь по чистому везению
смог снять его с предохранителя, направить дуло за свое плечо и прострелить
отцу ключицу.
От неожиданности и силы выстрела мужчина отшатнулся, рухнув с кровати,
и громко вскрикнул. Чимин, перевернувшись на спину и захлебываясь слезами,
выставил дрожащие руки с пистолетом вперед.
— Ах ты! Сука! Я убью тебя, мерзкое отродье!
Мужчина словно и не заметил ранения и оружия в его руках. Он был
настолько пьян, что вряд ли даже понял, что произошло. Альфа вскочил на ноги,
ринувшись к кровати, и именно в тот момент, когда он почти достиг своей цели,
раздался еще один выстрел. Не промахнулся. Пуля вдребезги разнесла лоб
альфы, и мертвое тело, покачнувшись, рухнуло прямо на омегу, придавив его к
постели. Чимин дрожащими руками уперся в его плечи, сглатывая слезы, и с
трудом скинул труп на пол, приподнявшись на дрожащих руках.
Взгляд скользнул по кровавой луже, расплывающейся на ветхом полу, а
затем по огромной ране, что превратило некогда до страха знакомое лицо в
кровавое нечто. Чимин подавил рвотный позыв и, не чувствуя прежней боли,
словно ее никогда и не было, поднялся на ноги, направив пистолет на мертвого
отца. Он не сразу понял, что громкий, душераздирающий крик принадлежит
ему. Крича во все горло, омега выпускал в мужчину пулю за пулей, выплевывая
ядовитое «ненавижу», повторяя одно единственное слово как мантру.
Он стрелял до тех пор, пока не закончились пули. Спусковой крючок
несколько раз пусто щелкнул под его пальцем, и Чимин, рухнув на колени,
отполз подальше, упираясь лопатками в стену. Все тело била крупная дрожь. Он
часто задышал, глядя на брызги крови, которой были заляпаны стены, тумба,
кровать. Даже весь он был в крови. Его руки, его лицо. Истерика накрыла вновь.
Он громко зарыдал, лихорадочно шаря руками по своим плечам, до боли сжимая
их, и закачал головой. Он убил человека. Он только что убил собственного отца.
— Нет, нет, нет… Это все сон, это все сон. — тихо всхлипывал он, жмурясь и
качая головой. Где-то снаружи залаяла чужая собака, заставляя вздрогнуть.
Если кто-то сейчас войдет, если соседи сбегутся на шум…
Чимин встал на колени, быстро подползая к своей кровати и находя среди
своих вещей старенький телефон с разбитым экраном. Окровавленные пальцы
зашарили по списку контактов, и омега набрал тот единственный номер,
который был занесен в список важных. Он вздрагивал, когда слышал
посторонние звуки снаружи. Гудки тянулись издевательски медленно, словно с
перерывами в несколько минут. Вселенной будто было мало его страданий, и
она продолжала издеваться. Трубку наконец подняли.
— Чимин? — родной голос вызвал новую порцию рыданий. Омега едва ли не
завыл прямо в трубку, крепко прижимая телефон к уху, не на шутку пугая
собеседника.
— Чонгук-и… Я убил его, Гук-и, пожалуйста. Пожалуйста, помоги мне, —
неразборчиво зашептал он меж всхлипами. Альфа сориентировался практически
мгновенно.
— Где ты, Мини? Ты никуда не выходил?
— Н-нет, — заикаясь пробормотал омега, — он в моей к-комнате… Тут все в
крови, Чонгук-а, тут столько крови. Пожалуйста, забери меня отсюда.
— Я сейчас буду, слышишь? Никуда не выходи из дома. Возьми какие-нибудь
вещи, вымой руки и забери пистолет, который ты использовал. Ты слышишь
меня?
Чимин закивал так, словно его могли видеть, зашептав тихое «да», а затем
сам отложил телефон, вскочив на ноги и начав лихорадочно сбрасывать вещи из
260/596
шкафа на кровать.
Он старался не смотреть в сторону, где лежало остывающее тело, мелко
подрагивая, но стоило только резко нагнуться, чтобы поднять отброшенный на
пол пистолет, как колени подогнулись, а живот свело резкой болью.
Омега тихо заскулил, рухнув на пол, и свернулся калачиком, жмурясь. Он
пролежал так около минут пяти, с трудом соображая. Но когда раскрыл глаза,
взгляд уткнулся в лужу крови, у которой он лежал, и в труп мужчины. Омега
ожидал, что к горлу снова подкатит ком и его накроет паника, но этого не
произошло. Стало вдруг так… Спокойно. Кажется, это называлось стадией
принятия? Чимин не знал точно, но сейчас, глядя на тело, он вдруг понял, что не
чувствует ничего, кроме облегчения и отвращения к этому телу. Даже ширинку
расстегнуть успел, надо же.
Взгляд снова скользнул по изуродованному лицу, и омега, решившись,
протянул руку в его сторону, ткнув пальцем в холодную и липкую от крови щеку.
— Как тебе? Спокойно, правда? Ты, наверное, не встретишься с папой. Тебе
заказана дорога в ад. Ушлепок.
Чимин тяжело выдохнул и, застонав, перекатился на спину, кое-как встав на
ноги и подойдя к стене, у которой он сидел до этого. Стало вдруг плевать и на
вещи, и на то, что он убил человека только что. Всю жизнь. Всю свою жизнь он
терпел побои и унижения, а в самом конце этот человек, называвшийся его
отцом, хотел изнасиловать его. Так разве он не заслужил того, что произошло?
Омега нервно усмехнулся и покачал головой. Если бы у него был выбор,
поступить так же или быть изнасилованным собственным отцом, он бы
выстрелил в него снова.
За этими мыслями время вновь полетело стремительно быстро. Чимин не
услышал, как открылась входная дверь. Видимо, отец вновь забыл запереть дом
на ключ. Или не посчитал нужным. Раздались шаги, но Чимин не боялся. Больше
нет. Если это полиция, значит, так тому и быть, а если…
— Чимин, — голос Чонгука оторвал омегу от потока мыслей, и он поднял
безжизненный взгляд в сторону альфы.
— Я убил его, — зачем-то еще раз оповестил Чимин и указал рукой в сторону
трупа.
Чонгук опустил взгляд вниз, морщась и сглатывая. Нет, ему не было
противно на это смотреть. Причина нервяка крылась в другом. Запах течного
омеги разлетелся даже за пределы дома. Он почувствовал нежную лаванду и
ежевику еще с порога и несколько секунд собирался с мыслями, чтобы войти
внутрь.
— Ты не сказал, что у тебя течка. Ты…
— Он пытался меня изнасиловать, — перебил Чимин и поморщился.
Чонгук тяжело выдохнул и подошел ближе, присев перед Чимином на
корточки, коснувшись пылающей щеки и стерев с нее засохшую кровь.
— Ты весь горишь. Как ты себя чувствуешь?
— Я ничего не чувствую, — так же ровно ответил омега, прижавшись щекой к
руке друга и подняв на него затуманенный взгляд. Только по нему можно было
понять, что дело плохо.
Чонгук на мгновение прикрыл глаза, успокаивая мысли, что были не к месту,
и хотел подняться на ноги, но омега не позволил. Он перехватил его руку и,
встав на колени, подполз чуть ближе, заглядывая в глаза альфы.
— Ты меня хочешь? — внезапно поинтересовался он, а брови Чона взмыли
вверх.
— Ты спятил? Мы сидим возле трупа твоего чокнутого отца, вокруг литры
крови и ты, блять, мой друг. И тебе девятнадцать. Даже если ты уже взрослый
мальчик, твой первый раз не должен быть таким. Чимин-и, пожалуйста, возьми
себя в руки, — попросил Чонгук, но он никак не ожидал, что омега, словно
261/596
сорвавшись, обхватит его лицо руками и крепко поцелует сухие, плотно сжатые
губы.
Чон был готов оттолкнуть его, привести в чувства, потому что все это
казалось диким даже для него, но стоило омеге шумно выдохнуть в его губы,
что все это время не собирались двигаться в такт чужим, и обхватить его лицо
ладонями, как в голове что-то щелкнуло. Запах ветивера, сливаясь с запахом
лаванды, казался притягательным.
— Помоги мне, Чонгук. Всего раз, прошу тебя. Мне так больно, — тихо
зашептал Чимин, жмурясь и снова припадая к его губам.
Ситуация была абсурдной до такой степени, что хотелось рассмеяться, но
вместо этого Чон, запустив пальцы в волосы Чимина, крепко сжал их на затылке,
наконец отвечая на поцелуй и перехватывая инициативу на себя. Он ведь не
железный, запах течки будил в нем инстинкты, и они не давали трезво
соображать, не позволяли сопротивляться. И тут уж не до моральных устоев.
Мини тихо простонал, неумело отвечая, хватаясь за сильные плечи Чонгука,
и задрожал, стоило альфе скользнуть руками под его футболку и опрокинуть
парня на пол, устраиваясь меж его ног. Пижамные штаны вымокли в смазке еще
сильнее, и сейчас как никогда хотелось избавиться от них поскорее. Чонгук был
для него первым во всем. Стал его первым другом, первым, кто научил его
курить, первым, кто предоставил защиту от отца. Первым, кого он поцеловал.
Даже в том, что происходило сейчас, черт возьми, он был первым.
Альфа стянул с него футболку, позволяя омеге скинуть с себя пиджак и
расстегнуть рубашку. Маленькие ладони легли на обнаженные плечи,
скользнули по торсу, изучая, касаясь несмело, но с желанием, словно Чон был
единственным спасательным кругом для него.
Поцелуи заскользили по шее Чимина, срывая с губ тихие всхлипы и вздохи, а
пальцы оттянули резинку пижамных штанов и белья.
— Чонгук, — тихо позвал Чимин. Он хотел убедиться, что альфа уверен так
же, как и он. Что он не делает это по принуждению, и стоило столкнуться с ним
взглядами, заметив такое же дикое желание, омега потянул губы в слабой
улыбке, — я хочу тебя, Чонгук.
Альфа не ответил. Снова поцеловал крепко, необузданно. Ему было плевать,
что Чимин не умеет этого делать. Он всегда казался ему красивым, пусть он и не
смотрел на него как на потенциального партнера. Но сейчас все чувствовалось
немного иначе. Был ли это эффект из-за течки или другая причина — было
плевать. Чонгук стянул с парня штаны и, скользнув пальцами по его ягодицам,
собрал смазку, плавно проникая внутрь под шумный, удивленный выдох. Он бы
усмехнулся, если бы мог оторваться, потому что это прозвучало забавно. Но если
учесть, что у Чимина это первый раз, этого делать не стоило.
Он растягивал его аккуратно, бережно. Секс с девственником для Чонгука
тоже был впервые. Но, благо, к своим двадцати двум он успел переспать с парой
омег, научившись обращаться с ними так, как следовало.
Мини выгнулся, когда пальцы наконец задели простату, и не сдержал
громкого стона, тяжело задышав и упершись взглядом в потолок. Пальцы внизу
и поцелуи у шеи сводили с ума, заставляя полностью забыться.
— Еще… Коснись так еще раз, — тихо зашептал он, желая вновь
почувствовать это невероятное ощущение, и когда Чонгук вновь нажал
пальцами на простату, громко застонал, подавшись навстречу. Кто знал, что
секс во время течки — это настолько приятно? Да и выбор партнера наверняка
влиял на многое.
Ласки были долгими, мучительно-приятными, так что ногти Чимина
оставляли на плечах альфы бледно-розовые полосы. Тот не возмущался, не
говорил, что это неприятно, только шептал что-то на ухо, чего Мини даже не
разбирал.
262/596
Чонгук отстранился, вынув из парня пальцы, и звякнул пряжкой ремня,
впиваясь в его губы крепким поцелуем. Омега нетерпеливо заерзал, чувствуя
неприятную пустоту внутри, и потянулся рукой вниз, чтобы коснуться себя.
— Потерпи немного, — тихо попросил Чонгук, перехватив его руку, и
устроился меж стройных ног, закинув их на свои бедра. Чимин прикусил губы,
крепко обняв его шею, и вновь подался ему навстречу, стоило лишь ощутить,
как головка члена уперлась меж его ягодиц.
Первый толчок был плавным. Альфа не хотел причинить ему боль. Раз уж он
и вправду решился провести девственного омегу через течку, нужно было
держать себя в руках. Сложнее было контролировать Чимина. Он словно вовсе
не боялся боли, стараясь насадиться сильнее, и недовольно постанывал, когда
Чонгук удерживал его бедра, толкаясь сдержанно и плавно.
— Ты нетерпеливый, — констатировал Чон, войдя до упора и замерев,
прикусывая нежную кожу на шее омеги.
Чимин не ответил, только шумно выдохнул и практически тут же сорвался на
стон, стоило лишь Чонгуку начать двигаться. С каждым толчком контролировать
себя выходило все сложнее. Когда под тобой извивается течный омега, моля о
большем, мозг буквально плавится. Он и сам не заметил, как сорвался на
быстрый темп, вжимая Чимина в скрипучие половицы и ловя губами громкие
стоны. Он входил глубоко, резко, слушая пошлые шлепки кожи о кожу, не
сдерживая шумных выдохов.
Чимин никогда не чувствовал себя так же хорошо, как сейчас. Он вытянул
руки над головой, прогнувшись в пояснице, и не прекращал постанывать,
распахивая глаза. Взгляд снова зацепился за лужу крови, за лежащее в ней
мертвое тело, а на губах появилась безумная улыбка. Пока рядом с ним Чонгук
— ему ничего не страшно.
— Сильнее, Чонгук, пожалуйста, — сбивчиво зашептал Чимин, прикусывая
губы. Хотелось чувствовать его лучше, хотелось знать, что с этим действительно
сильным во всех отношениях человеком ему ничто не угрожает.
И Чонгук, желая доставить ему удовольствие, действительно поддался этой
прихоти, вбиваясь в юное тело, оглаживая руками талию и ловя взгляд,
направленный совсем не на него.
— Ты сумасшедший, — заключил Чонгук, усмехаясь, и словил чужое лицо за
подбородок, повернув голову омеги в свою сторону. Чимин громко застонал,
почувствовав, как альфа ускорился, беря его грубее, глубже, и не сдержался,
кончая на свой живот, пачкая себя и Чонгука. Альфа сделал еще пару крепких
толчков и излился следом, успев выйти из омеги в самый последний момент.
Их тяжелое дыхание заполнило комнату. Чонгук, отстранившись, натянул на
бедра брюки, застегнув их на себе, и сел рядом с Чимином на пол, потянувшись к
пачке сигарет в кармане своего пиджака, откинутого в сторону и чудом не
испачканного кровью.
— Полегчало? — хрипло спросил он, глянув на омегу и закурив. Чимин,
словно по щелчку пальцев пришедший в себя, задрожал, нашарив рукой свою
футболку и стерев с живота свою и чужую сперму. Нега все еще разливалась по
телу, но мозг вновь начинал работать в прежнем темпе.
— Я… Чонгук, я люблю тебя. Как друга. И если…
— Ничего не изменится, — тихо отозвался Чонгук и встал с места, — я тоже
люблю тебя. Как друга, Чимин.
Альфа подошел к кровати Чимина и, стянув с нее одеяло, накинул им почти
остывший труп. Он видел, как смотрел в его сторону Чимин. И во время секса и
сейчас. Еще одного приступа истерики им было не нужно.
Омега сглотнул и осторожно привстал с места. Он покачнулся, едва не упав,
но Чон быстро оказался рядом, подхватив парня под локоть и окинув
обеспокоенным взглядом.
263/596
— Мини, — позвал он и, когда Чимин взглянул на него, осторожно придержал
парня за талию, потянув в сторону шкафа, — накинь что-нибудь, и мы уберемся
отсюда.
— Но вещи… — начал было омега, однако его прервали.
— Я куплю тебе новые.
Чимин закивал, отстранив от себя альфу, и наспех натянул на себя белье,
старые рваные на коленях джинсы и растянутый свитер.
Чонгук, сжимая в зубах сигарету, не прекращал следить за парнем, даже
пока тот одевался. Его состояние беспокоило, и он уже примерно прикидывал, к
какому психологу нужно будет отвести омегу, чтобы не нажить себе и ему
проблем.
— Куда мы поедем? — тихо поинтересовался Чимин, пустым взглядом окинув
накрытый одеялом труп и закинув в маленький рюкзак какую-то мягкую
игрушку и окровавленный «Глок».
— Домой, — просто отозвался Чонгук, подняв на парня взгляд. — Мы поедем
домой, Чимин.
Present time
Без проблем пробравшись в здание через открытый и пустой черный ход,

Чимин вошел на крышу и расчехлил свою винтовку, поглядывая на наручные
часы. Он приехал быстрее, чем планировал, у него еще было время.
Заняв удобное лежачее положение, омега отрегулировал прицел и
посмотрел через него вниз. Здесь почти не было людей, но редкие прохожие все
же встречались. Скоро школьники будут возвращаться с занятий в свои дома, а
значит Чхве Хосоку лучше бы приехать поскорее. Чимину не нужны лишние
свидетели.
Чувство тревоги сменилось излишней уверенностью. Он точно справится с
заданием и исполнит волю Чонгука, уберет того, кто мешает им всем, и их клан
займет территорию клана Чхве. Пусть земли там немного, но его деньги смогут
покрыть убытки семьи Чон после того злосчастного взрыва.
Наконец, автомобиль с выученным наизусть номером, подъехал к «Лагуне».
Из него вальяжно вышел Хосок, поправив лацканы пиджака, и обернулся к своей
охране, что-то негромко бросив в их сторону. Альфа осмотрелся по сторонам и
остановился, сделав лишь пару шагов. Он стоял как вкопанный, казалось,
идеальнее момента не найти, но его голова медленно, словно в замедленной
съемке, повернулась в сторону, и он поднял глаза на крышу. Чимин прицелился
и положил палец на спусковой крючок. Сейчас или никогда. Он не должен
сомневаться.
Чимин вздрогнул как раз в тот момент, когда произвел выстрел, он сквозь
прицел словил взгляд мужчины. Чхве-младший как будто бы знал, что Чимин
здесь, целится в него, смотрит через прицел. На губах появилась кривая
ухмылка как тогда, на приеме.
Раздался глухой выстрел.
«Мимо!» — пронеслось в голове Чимина, когда охрана ринулась в сторону
своего господина и закрыла Чхве собой. Он что-то говорил, кивая в сторону
крыши, когда они усаживали его в машину. Руки Чимина до сих пор
предательски дрожали.
— Дерьмо, — тихо прошептал омега, вскакивая с места.
Нужно было срочно сворачиваться и убегать, пока за ним не послали хвост.
Не в силах отойти от этого пронзительного взгляда, словно прострелившего
сердце через прицел, Чимин быстро разобрал винтовку и убрал ее в чехол. Со
стороны двери на чердак послышался чей-то топот.
— Почему так быстро? — нервно проговорил Чимин, ринувшись к люку, через
264/596
который он залез на чердак, и закинул винтовку на плечо, проклиная ее тяжесть
и доставая из-за пояса подаренный Чонгуком «Глок», снимая его с
предохранителя. Омега спрыгнул в люк, почувствовав боль в ногах, и ринулся
прочь. На чердаке было темно, но он бежал, не оглядываясь, заранее изучив
план здания. Уже между самыми верхними этажами он заметил мелькнувшую по
стене тень и, нырнув за угол, выстрелил в ее сторону. Пуля с громким рокотом
застряла в бетонной стене, так и не нагнав преследователя. Он не понимал, где
человек, что гонится за ним, но судя по всему, показываться он не собирался,
преследуя его глухой тенью, мельтешащей на стене среди пролетов. Лишь по
ней Чимин мог понять, что этот человек рядом. Сердце билось в груди так
сильно и громко, что не давало услышать внешние звуки, прислушаться и
выявить более точное местоположение на слух.
Чимин, несколько раз глухо выдохнув, ринулся вперед. Если он не может
увидеть, значит, нужно бежать. Бежать со всех ног, не оглядываясь. Омега
сорвался с места, но стоило лишь ступить в полумрак одного из этажей, он
ощутил вспышку боли на ребрах, последующую за выстрелом. Раздался громкий
вскрик, и он едва не рухнул навзничь, с трудом удержавшись за перила. Страх
быть убитым подгонял, заставляя двигаться. Не чувствуя слез в глазах и дикой,
острой боли, он снова побежал вперед, зажимая рукой рану. Его преследовали,
хотели убить, и ему нужно во что бы то ни стало выбраться отсюда.
Не помня себя, он бежал по лестнице, лишь чудом не путаясь в своих ногах,
перепрыгивая через несколько ступенек сразу. Шаги позади его подгоняли,
заставляя не обращать внимания на ком паники, сдавивший горло. Пусть он
задыхался от страха, но все же несся по пролетам что было сил.
Выбежав на улицу, он на мгновение остановился, ослепнув от яркого солнца.
После полумрака черной лестницы, освещения на которой практически не было,
дневной свет ослеплял и больно резал глаза, но времени на то, чтобы прийти в
себя не было.
Чимин тряхнул головой, снова собираясь с мыслями и, разблокировав дверцы
синей Kia, бросил на заднее сиденье винтовку и сел за руль. Удивительно, как он
не промазал мимо зажигания ключом, а попал с первого раза, ведь его руки
предательски тряслись.
Он уже почти выехал на дорогу, как вдруг заднее стекло разбилось на сотни
осколков, осыпаясь в салон и заставляя Чимина вскрикнуть и сползти вниз на
сидении.
Хотелось выть. Они преследовали его, он был ранен и куда теперь ехать он
не знал. Оставался лишь единственный выход, ведь если Чонгук сейчас не
поможет ему, Чимин уж точно может попрощаться с жизнью.
Ощущение, как толстовка намокает от теплой крови, было отвратительным,
и омега тихо всхлипнул. Вот же дерьмо! Кто знал, что он будет здесь сегодня?!
Он с трудом успевал следить за дорогой, одновременно набирая
окровавленными пальцами знакомый номер.
— Чонгук! — громко воскликнул он, когда альфа взял трубку
— Что случилось? — в голосе главы клана сквозило беспокойство. Конечно,
не каждый день Чимин звонит ему с громким криком вместо приветствия.
— Я промазал. Они знали, что я там буду. Ты слышишь? — Чимин снова
вскрикнул от того, что боковое зеркало с его стороны снесло от пули. — За мной
погоня и я ранен. Вытащи меня отсюда, Чонгук, пожалуйста! Я не хочу умирать,
пожалуйста, помоги мне.
Эта ситуация до боли напоминала прошлое. То, о чем вспоминать вовсе не
хотелось. И снова единственным, кто мог ему помочь, был Чонгук.
— Тихо-тихо, Чимин, я сейчас придумаю, что делать. Не отключайся и не
позволяй им взять тебя. Понял? Я тебя вытащу. Держи телефон при себе, я
перезвоню и скажу тебе, что делать.
265/596
Чонгук скинул вызов, и, перестав слышать его голос, Чимин снова ощутил,
что ему просто до ужаса страшно. Он пытался затеряться в потоке машин, но на
самом деле лишь сильнее привлекал к себе внимание, петляя и постоянно
перестраиваясь из ряда в ряд с разбитым задним стеклом. Омега продолжал
слышать выстрелы, но от того, как вилял его автомобиль, ни в бензобак, ни по
колесам, ни, самое главное, в его голову так и не попали. Пока что.
Чонгук, шумно выдохнув, провел по волосам рукой и сжал зубы, открывая
нужную программу на компьютере, чтобы отследить местоположение Чимина.
Благо, жучок в его телефоне, установленный сразу после покупки, работал
исправно.
Хосок, который сидел вместе с ним в кабинете, слышал все от начала до
конца. Да и сложно было не услышать, когда в трубку так кричали. Он несколько
секунд сидел в кресле, крепко сжимая подлокотники, а затем вскочил с места,
подойдя ближе и упершись взглядом в экран ноутбука.
— Юнги должен быть недалеко от него. Звони ему, блять, сейчас же! —
рявкнул альфа, и Чонгук, не задумываясь, взял в руки телефон. Плевать на
сохранность их тайны, Чимин и его жизнь были во сто крат дороже.
Телефон Чимина зазвонил через пару минут, и он без промедления поднял
трубку, даже не взглянув на экран.
— Что мне делать, Чонгук? — снова спросил он, громко всхлипывая и с
трудом уходя от столкновения с затормозившей перед ним машиной.
— Господин, это я, — раздался в динамике спокойный голос Мин Юнги. Что
это все значило?! Но спросить Чимин не успел, Юнги продолжил говорить. — Я
вижу Вас по карте, скоро буду рядом. Вам нужно свернуть направо на
следующем светофоре. Поднажмите, он скоро переключится на красный, а Вам
ни за что нельзя останавливаться. Мы отвлекаем хвост от Вашей машины, так
что скоро выиграем Вам время. Вы слушаете меня?
— Да, — сипло пробормотал Чимин, чувствуя, что слезы застилают глаза, но
все же пытаясь сдержать их. Если он разрыдается за рулем, точно не выживет.
— Хорошо. Прибавьте скорости, я следую прямо за Вами, Вы видите меня? —
в зеркале заднего вида отразилось мигание фар. Чимин ощутил, что не может
больше справляться с паникой. Он резво свернул направо, подрезав какой-то
автомобиль, и помчался прочь, не останавливаясь. — Отлично, Вы справились.
Эта дорога ведет в сторону склада Ким Намджуна, но Вам нельзя ехать дальше
самому. Сейчас Вам нужно остановиться, пока погони нет. Вы слышите меня?
Но Чимин уже не слышал, он плакал, страх больше не давал соображать, и
он давил на газ, разгоняя машину до максимально возможной скорости,
заставляя двигатель реветь. Юнги просил остановиться, но вдруг это был не
Юнги? Вдруг это преследователи говорили его голосом, чтобы, когда Чимин
остановится, просто пристрелить его? Он даже не мог объяснить себе этот
глупый поток мыслей, взявшийся черт знает откуда. Сейчас казалось, что
опасность представляют все, если это не Чонгук.
— Почему здесь не Чонгук? Я не верю тебе! Ты тоже хочешь убить меня?!
Юнги тихо вздохнул. Он понимал, что парень просто не в себе от страха, вот
и несет подобную чушь.
— Господин Чон связался со мной, так как я был ближе к Вам. Вы должны
остановиться. Если Вы потеряете сознание от потери крови на такой скорости, я
уже не смогу Вам помочь. Вы слышите, господин? Остановите машину, я отвезу
Вас в безопасное место. У нас мало времени, ребята не могут дольше
задерживать тех, кто Вас преследует. Остановите машину, — голос Юнги был
отрезвляюще успокаивающим и твердым.
Чимин слишком резко ударил по тормозам, выехав на пустую загородную
трассу, ощущая, как ремень безопасности больно сдавил ребра, когда его по
инерции бросило вперед. Машина со свистом остановилась, за ним встал и
266/596
черный Range Rover, из которого вышел Мин Юнги. Он тут же открыл дверь и
отстегнул ремень плачущего Чимина.
Словами не передать, насколько сжималось сердце альфы при виде его
раненного, испуганного и беззащитного, дрожащего от произошедшего. И он тот
самый знаменитый снайпер семьи Чон? Подумать только… Как Чонгук вообще
мог это допустить, черт возьми?
— Винтовка на заднем сиденье. Забери ее, — судорожно зашептал Чимин,
всхлипывая, едва не задыхаясь.
Кивнув, Юнги забрал винтовку и закинул чехол на плечо, поражаясь, как
омега вообще носил на себе подобную тяжесть. В этой штуке было не меньше
десяти килограмм веса, но сейчас не время об этом спрашивать.
Он помог Чимину выбраться из машины и, придерживая его за талию, повел
к своему автомобилю.
— Мы поедем к Ким Намджуну, чтобы он осмотрел Вас. Ребята избавились от
преследователей, сбили машину в реку. Скорее всего, все те, кто преследовал
Вас, уже мертвы. На склад никто не осмелится напасть. Господин Чон уже едет
туда же, чтобы убедиться, что Вы в порядке, и решить, что делать дальше.
Чимин ничего не говорил, только всхлипывал и дрожал, зажимая рану рукой.
Крови было столько, что казалось, будто он уже не жилец. Ноги дрожали, омега
чувствовал, что слабеет.
Бросив винтовку на заднее сиденье, Юнги занял водительское место. Он
несколько секунд смотрел на дрожащего омегу, а затем осторожно протянул
руку к байке Чимина. Однако тот дернулся, как от огня.
— Мне нужно взглянуть, — серьезно произнес он.
— Ты… Можешь помочь? — шепотом спросил Чимин, и получив в ответ
утвердительный кивок, позволил мужчине приподнять край своей толстовки,
отвернувшись и зажмурившись.
Юнги несколько секунд смотрел на рану, а затем одернул байку обратно.
— По касательной, — коротко оповестил он и пристегнул ремень Чимина под
его растерянный взгляд.
— Я не умру? — как-то наивно поинтересовался омега, а Шуга совсем не к
месту усмехнулся, трогаясь с места.
— Нет, если быстро доедем. Останется только шрам.
— Ш-шрам? Если быстро доедем? — переспросил омега. На его теле
останется отвратительный шрам. Кто его такого захочет теперь, если он,
вообще, выживет? Наверное, глупо думать о подобном в такой ситуации, но от
этих мыслей он расплакался с новой силой, отворачиваясь к окну, чтобы Юнги не
видел его в таком состоянии.
Альфа, кажется, такой реакции не ожидал, поэтому благоразумно заткнулся.
Сказал, как есть, не следовало?
Он нажал на газ, ускоряясь, и направился к складу Намджуна. Судя по
бледности губ омеги, им следовало поторопиться, поэтому Юнги ехал
действительно быстро. Стрелка спидометра добежала до ста километров за
несколько секунд.
Они больше не разговаривали. Чимин постепенно успокаивался, ощущая себя
в безопасности, но ранение теперь, когда страх и паника отступили
окончательно, жгло и болезненно пульсировало. Юнги напряженно сжимал руль
в руках, внимательно глядя на дорогу и постоянно проверяя зеркала заднего
вида, чтобы, в случае чего, среагировать быстрее.
На подъезде к складу, вокруг которого обычно не было людей, за
исключением пары часовых на крыше, сейчас встречала охрана, оцепившая весь
периметр, чтобы ни одна мышь не проскочила мимо. Видимо, Намджун тоже
предпринял меры безопасности, выведя своих людей из спячки.
Юнги, покинув салон, обошел автомобиль и, открыв дверцу со стороны
267/596
Чимина, помог ему отстегнуть ремень безопасности. Он нахмурился, осторожно
убрав испачканную в крови ладонь омеги от толстовки. Сквозь дыру, в
испачканной и мокрой от крови ткани, виднелось ранение.
— Я понесу Вас. Держитесь за шею.
— Я в состоянии дойти сам, — тихо пробурчал Чимин. Сейчас, окончательно
придя в себя, он не хотел быть обузой.
— Не сомневаюсь. Вы очень сильный, но не время геройствовать. Если Вы
свалитесь по дороге, господин Чон отвернет мне голову. А она мне еще нужна,
— Юнги сыпал железными аргументами, чтобы омега тоже включил голову и
подумал, отвлекся от переполняющих эмоций и страха. И альфа удовлетворенно
кивнул, когда Чимин послушно обхватил шею альфы и позволил взять себя на
руки.
Жаль, что приходилось прикрываться тем, что состояние Чимина важно Чон
Чонгуку, а не ему самому, ведь альфа просто чертовски переживал за этого
парня, даже если прятал свои чувства за непроницаемой маской, настолько
качественной, что даже глаза не выдавали его душевного состояния, в
движениях рук была привычная размеренность и ни тени нервозности.
Намджун сам открыл дверь и пропустил их внутрь, ни слова не сказав. Он
молча шел следом, не задавая никаких вопросов.
Не так давно ему позвонил Чонгук и сообщил о том, что Чимин ранен, его
скоро привезет Юнги, и нужно вывести охрану на улицу, чтобы они
патрулировали подъезды и вход на склад, если вдруг за ними будет хвост. Глава
клана настоятельно посоветовал не задавать Чимину никаких лишних вопросов,
откладывая раскрытие его личности, которое теперь произойдет неизбежно. Но
и Юнги, и Намджуну Чонгук по крайней мере доверял. Они уже очень много раз
не словом, но делом доказали, что верны и преданны своему хозяину.
— Клади сюда, — Намджун кивнул на операционный стол, который привез в
небольшой кабинет аккурат после разговора с Чоном-старшим. Изначально
никто не знал, насколько ранение Чимина серьезно и не угрожает ли оно его
жизни.
Чимину было некомфортно в обществе Намджуна, его феромон действовал
на омегу как чертов сильнодействующий афродизиак, но стиснув зубы, он
терпел, и не позволял организму поддаваться. Непривычно долгое отсутствие
близости тоже давало о себе знать, то и дело заставляло мысли разворачиваться
в совершенно ненужное русло.
Юнги отошел в сторону и убрал руки за спину, предпочитая смотреть на
омегу издалека.
— Сними кофту, я посмотрю, — бросил Ким, натягивая на руки латексные
перчатки и включая все лампы, что у него имелись.
Чимин посмотрел на Юнги с каким-то страхом и… стеснением? Как будто
Юнги не видел его у бассейна в одних только плавках бесчисленное количество
раз и не разглядывал его рану десятью минутами ранее. Но сейчас заставлять
Чимина нервничать еще больше не хотелось, так что мужчина отвернулся и
лишь после этого услышал тихое кряхтение и болезненное шипение, шорох
упавшей на пол вещи.
— Все не так страшно. По касательной, даже ребро не задето, просто ткани
разорвало. Нужно только промыть и зашить.
— А шрам? Юнги сказал, что будет шрам… — тихо пробормотал Чимин.
Намджун тяжело вздохнул, упершись взглядом в спину телохранителя, и
покачал головой.
— Почти не будет. Во всяком случае, я постараюсь свести его к минимуму.
Как заживет, сможешь закрыть татуировкой. Я сделаю местную анестезию,
чтобы не было больно, но когда она отойдет — будет тянуть. Это нормально.
Твоей группы крови у меня нет и быстро я ее достать сейчас не смогу, так что
268/596
восстановишь сам. Я как-то не рассчитывал, что ты будешь под пули попадать,
— Намджун поправил латексную перчатку на левой руке и приступил к своей
работе.
Пока он обкалывал место ранения лидокаином, было больно, но лишь первые
пару минут, дальше он не чувствовал вообще ничего.
Чимин предпочитал не смотреть на то, что там делает Намджун, он
оглядывал кабинет, картину, которую он не понимал, стол с недопитой
стеклянной кружкой, в которой, судя по цвету, был остывший черный кофе.
— Мне казалось, ты не пьянеешь, — Чимин, зацепившись взглядом за
витрину, хранившую на своих полках различного вида бокалы, рюмки и стаканы,
решил нарушить тишину.
— Не пьянею. Разве это помеха, чтобы собирать красивую посуду для
алкоголя? — усмехнулся Намджун.
Чимин больше ничего не сказал, Юнги молчал, наркодилер продолжал
колдовать над раной. Было слышно, как тихо гудят лампы, наступила
оглушительная тишина.
Дверь в кабинет открылась резко, со стуком, и внутрь прошел Чонгук. Он был
обеспокоен, это читалось во взгляде, хоть его лицо и не выражало вообще
никаких эмоций.
— Что тут у него? — спросил глава клана, но обращался он не к Чимину.
— По касательной. Через недельку будет бегать. Зашью и отпущу на волю.
— Хорошо, — Чонгук подошел к омеге и ласково коснулся его волос. — Что
произошло?
Омега тихо вздохнул и облизал губы, собираясь с мыслями. Он и сам хотел бы
знать, что произошло. В целом, если отбросить эмоции и попытаться
восстановить в своей голове последовательность событий, все складывалось в
единую, более менее внятную картинку.
— Это была засада. То есть, они знали, что я буду там. Я уверен, Чхве еще со
времен приема был в курсе, что он — цель. Он мне прямо в прицел посмотрел,
понимаешь? Я уверен, он наверняка знал, что там именно я. Он так смотрел, что
у меня рука дрогнула и я промазал. Потом сразу собрал винтовку и побежал, но
на крыше кто-то был, я видел тень и слышал топот. Пытался пристрелить, но не
вышло, зато у него получилось. Я сел в машину и уехал, а потом позвонил тебе.
И… «Глок» остался где-то там, я даже не понял, когда именно его не оказалось у
меня в руках. Прости, я выронил его и понял это только сейчас. Я… мне так
жаль, Чонгук.
— Все нормально, не переживай об этом.
Чонгук достал сигареты и закурил под недовольный взгляд Намджуна,
отходя от омеги подальше. Пусть в его планы не входило раскрывать Чимина
этим двоим, но уже ничего не поделаешь. Чонгук не успел бы доехать быстрее
Юнги, а рисковать жизнью Чимина еще больше или бросать его на произвол
судьбы он не мог.
— Там Хосок с ума сходит. Порывался поехать к тебе, но я оставил его
приглядывать за домом, — проговорил Чонгук, а Чимин потянул губы в слабой
улыбке.
— Ничего. Приеду домой и мы с ним…
— Тебе нельзя ехать в особняк, — тихо прервал альфа и затянулся. —
Раскрывать тебя еще большему количеству людей я не намерен. Нужно где-то
спрятать тебя, пока я не разберусь с Чхве.
— Твой дом — мой дом, Чонгук. Я не уеду.
— Ты уедешь, Чимин, и это не обсуждается. Я бы отвез тебя в бордель к
Тэхену, но пока мы не разберемся с крысой, которая у него завелась, там тоже
небезопасно.
— Я могу сказать? — тихо спросил Юнги, обернувшись на Чонгука через
269/596
плечо. Альфа кивнул, позволяя подчиненному заговорить, — У меня есть
небольшая квартира. Я могу отвезти господина туда. О ней никто не знает, она
куплена по поддельным документам, да и я там почти не появляюсь.
— За ним нужно будет ухаживать. Во-первых, ему нужно будет постоянно
менять повязку. Когда отойдет обезболивающее и пройдет болевой шок, он вряд
ли сможет самостоятельно обслуживать себя. Хотя у Чимина достаточно сильное
тело, он все равно будет нуждаться в уходе.
— Он умеет ухаживать за ранениями. Ему не привыкать, — задумчиво сказал
Чонгук и кивнул сам себе. — Решено. Забирай его и вези, возьмите машину
напрокат, чтобы не привлекать внимание. Уход за Чимином на тебе, Юнги. Мы с
Хосоком сами дадим распоряжения охране. Чимин — твой приоритет. И я жду
постоянных отчетов о его состоянии. Уяснил? — Юнги лишь молча кивнул и
снова отвернулся, чтобы не смущать омегу.
— У меня есть Subaru, ей лет шесть, стандартный городской седан. Номера
легальные, могу дать ее. Только впишу Юнги в страховку и еще на ней нужно
соблюдать правила, могут остановить.
Чонгук одобрительно кивнул и подошел к Юнги, обсуждая с ним что-то, тихо
переговариваясь. Чимин понял, что это его шанс.
— Мне нужна твоя помощь, Намджун, — тихо прошептал он. Альфа, не
отвлекаясь от накладывания шва, кивнул головой, показывая, что внимательно
слушает просьбу. — Дай мне подавители. Они нужны мне.
— Ни в коем случае, — тихо, но твердо ответил мужчина, нахмурившись, —
мы это обсуждали. У тебя беда с гормонами, Чимин, тебе ли не знать?
Подавители сделают только хуже. Хочешь увеличить риск бесплодности —
выпишу без проблем. Но я так не думаю, поэтому придется либо терпеть, либо
справляться как обычно.
Чимин поджал губы и отвернул голову. Он чувствовал, что до течки осталось
совсем немного, и она настигнет его быстрее, чем рана затянется окончательно,
а значит, что рядом с ним в это время будет Юнги. Казалось, хуже просто не
может быть.
***
Намджун добродушно дал Чимину свежую одежду. Толстовка смотрелась на

нем немного неуклюже, но лучше уж так, чем надевать одежду, пропитанную
кровью и продырявленную пулей.
Чонгук лично усадил омегу в машину и поцеловал его в лоб, отчего у Чимина
появилось неприятное чувство, как будто бы с ним прощались. Но он об этом
ничего не сказал, только посильнее натянул длинные рукава толстовки на
мерзнущие пальцы.
Юнги сел за руль, держа в руке термокружку, и посмотрел на омегу, взгляд
которого был направлен куда-то сквозь пространство перед собой, но был
пустым. Словно за этот день он испытал столько эмоций, что теперь был
полностью опустошен. Он, казалось, даже не моргал.
— Пристегнитесь, — тихо попросил Юнги, и Чимин, так и не очнувшись от
безэмоционального транса, протянул ремень через себя и щелкнул им, вновь
садясь ровно. — Намджун сделал сладкий чай для вас, добавил туда женьшень,
сказал, чтобы вы выпили его.
Голос Юнги был все таким же спокойным, отчасти даже безразличным.
Чимин вдруг вспомнил, как альфа рассказывал ему про свою татуировку, какие
жесты и мимика присутствовали тогда и теперь ощущать от него только холод и
безразличие… Это огорчало, но он не мог объяснить себе, почему, просто делал
маленькие и осторожные глотки чая, наблюдая, как машина Чонгука уезжает и
270/596
скрывается из вида.
Юнги вырулил на гравийную дорогу и поехал за ним следом, но уже не
выжимал из машины все соки, не вдавливал газ в пол. Если их остановят, будет
нехорошо. Да и Чимин совсем слаб, ему бы лечь и отдохнуть, а не трястись в
машине.
— Теперь ты разочарован во мне? — тихий голос омеги был похож скорее на
шелест осенних листьев, чем на попытку что-то сказать. Но даже за шумом
двигателя Юнги услышал его.
— Удивлен, но не разочарован.
— Намджун дал мне лошадиную дозу какого-то успокоительного, и я,
наверное, отключусь раньше, чем допью этот чай. Не знаю, почему, но мне очень
хочется все тебе объяснить. Ты выслушаешь меня?
Если бы Чимин знал, что за коротким кивком скрывается нетерпение
услышать все, о чем омега хочет поведать, он не задавал бы таких вопросов.
— Мы с Чонгуком познакомились, когда мне было четырнадцать лет, а ему
семнадцать. Я занимался в тире. И это все, чем помимо школы позволял мне
заниматься отец. Но это было бесплатно, так что он не возражал. Так вот…
когда я встретил Чонгука, первое время он учился у меня стрелять, потому что у
него это, сказать честно, выходило просто ужасно, — Чимин сделал глоток
сладкого чая и облизал губы, прикрывая глаза от терпкого послевкусия, — Папа
умер, когда я родился и мой отец воспитывал меня один. К моим двенадцати он
начал сильно пить, иногда избивал меня, но иного выхода, как терпеть, у меня
не было. Даже после того, как Чонгук подарил мне пистолет, я терпел два года,
пока однажды он не заявился домой, когда у меня была течка, и не попытался
меня изнасиловать. В тот день я убил его. Конечно, я сразу рассказал об этом
Чонгуку, он приехал и забрал меня к себе, и в этот же вечер мы переспали, —
проговорил Чимин, благоразумно опустив тот факт, что переспали они у трупа
его отца, — Мы договорились о том, что будем помогать друг другу снимать
сексуальное напряжение, при этом для всех окружающих будем парой. Но это
было лишь прикрытием, потому что ему нужен был мой талант стрелка, а я не
хотел сидеть без дела и просто безвозмездно принимать помощь человека,
которому я дорог. Мне порой так сильно хотелось об этом кому-нибудь
рассказать… Но я не мог. Ради своей же безопасности. Меня не волнует то, что
он начал спать с Тэхеном. Я не ревную, догадываюсь, что у них взаимные
чувства и искренне рад за своего друга, если это действительно так. Не уверен,
но если вдруг ты проявлял беспокойство обо мне, то не стоило. Я люблю
Чонгука, но как хорошего друга, близкого человека и без его помощи, боюсь,
меня давно не было бы.
Чимин осознал, что его сентиментальность достигла своего предела.
Наверное, никогда еще в своей жизни он не был настолько чувствительным, как
сегодня. Была ли то наступающая течка или пережитые сегодня эмоции —
непонятно, но ему снова захотелось плакать. Даже если причины на это не
было. Но слезы все равно не проступали, успокоительное словно усыпило
слезные железы.
— Мне жаль, что Вам пришлось пережить подобное, — тихо ответил Юнги,
сворачивая с главной автострады на дорогу, ведущую ближе к центру города.
— А мне нет. Ты знаешь, я думаю, что все, через что нам приходится
проходить, делает из нас тех, кем мы являемся. И за любой опыт мы должны
быть благодарны. Даже если он негативный. Даже если я всеми силами
ненавижу и все еще чертовски боюсь своего отца.
Чимин замолчал, а Юнги нечего было сказать на это. Точнее, он мог бы
сказать очень многое, но не считал нужным делиться с омегой своими
наблюдениями и точкой зрения. Да и тому нужно отключить мозг и наконец
отдохнуть, а не рассуждать тут о ценности жизненного опыта, каким бы он ни
271/596
был.
Спустя минут десять по салону пронеслось тихое сопение.
Юнги остановился на светофоре, затормозив очень плавно, чтобы не
потревожить сон парня и осторожно забрал из его рук термокружку. Оставив ее
в специальной выемке, альфа не удержался и взглянул на омегу снова. Его
нежный аромат обволакивал легкие, казалось, проникая через нос в самые
потаенные закутки мозга, чтобы поселиться внутри. Юнги не представлял, как
проведет с этим мальчишкой неделю под одной крышей, в одном доме. Как
сдержаться?
Очнувшись от сигнала недовольных автомобилистов позади, альфа повел
машину дальше. Он загляделся на Чимина настолько, что не заметил как
светофор переключился на зеленый свет. Кажется, даже клаксоны донеслись до
слуха далеко не сразу.
Приоткрыв окно со своей стороны, Юнги закурил. Может, это немного не то,
чем Чимину стоит дышать сейчас, но Юнги так чертовски сильно хотел перебить
его дурманящий аромат, что не смог удержаться. Да и способа получше он не
знал.
К нужному дому они приехали через минут сорок. К вечеру весь Сеул был
забит машинами, пробок было не избежать, иначе дорога вышла бы вдвое
короче.
Юнги не хотелось будить Чимина, но как пронести его на семнадцатый этаж
многоэтажки и, не потревожив раны открыть входную дверь, он не представлял.
Чимин проснулся нехотя, от тихого голоса совсем рядом и осторожного
прикосновения к своему плечу. Он с трудом разлепил глаза и вышел из машины,
позволив придержать себя за талию. Уже когда они ехали в лифте, он не
удержался, уткнувшись лбом в плечо вмиг напрягшегося альфы, и прикрыл
глаза. Теперь ему стало понятно выражение «спать на ходу». Если бы ему не
нужно было переставлять ноги, он бы мог уснуть даже стоя.
— Проходите, — Шуга впустил Чимина в квартиру первым.
Внутри было немного места. Совсем узкий коридор, где они оставили обувь,
белый шкаф открытого типа, серые блеклые стены. Ремонт в квартире был
новым, но это не отменяло того факта, что квартира выглядела совершенно
необжитой.
— Где будет комната? — тихо спросил Чимин, морщась и проходя вперед,
замирая перед двумя закрытыми дверьми из черного дерева и аркой, что вела
на кухню.
— Эм… — Юнги замялся, морщась, и подошел к одной из дверей, что была
посредине, нажав на ручку и кивнув внутрь, — Здесь одна комната. Но я посплю
на диване в кухне.
Чимин вскинул брови и покачал головой.
— Разве нет какого-нибудь матраса или чего-то, что можно постелить на пол
в комнате? Спать на диване в кухне не особо удобно. Тебе ведь тоже нужно
отдыхать.
— Я смогу отдыхать. На диване в кухне, — твердо отказал мужчина и омега,
пожав плечами, вошел в комнату. Было немного неловко. Он приехал сюда,
буквально отобрал у человека спальное место, и это далеко не единственная
проблема, которая взвалилась на плечи Шуги по его вине.
В комнате было чисто, но прохладно. Такие же серые стены, полуторная
кровать у окна, шкаф, письменный стол и белый пушистый ковер. В высоком
ворсе при каждом шаге приятно утопали ноги.
— Обычно корейцы не кладут ковры в комнатах. Везде ведь пол с
подогревом, — заметил Чимин, замерев на месте и потоптавшись по мягкому
покрытию.
— Квартира в европейском стиле. После покупки я ничего здесь не менял,
272/596
кроме кровати. Прошлые хозяева оставили всю мебель и ковер, — пояснил
альфа, войдя внутрь, и открыл шкаф, чтобы достать постельное белье.
Чимин тихо вздохнул и прошел к постели, сев на ее край, оглядываясь.
Внимание привлекли огромные окна в пол. Вид был действительно
потрясающий. Чимин даже не думал, что у Юнги могла быть подобная
жилплощадь, и не где-то там, а едва ли не в самом центре. Хотя зарабатывал он
неплохо, можно было бы и догадаться о дорогой недвижимости.
— Вы голодны? — негромко поинтересовался альфа, положив постельное
рядом с омегой, но тот лишь закачал головой и тут же встал с места, чтобы
мужчина смог заправить постель. Правда, не рассчитал того факта, что
лидокаин, которым обколол его Намджун, начнет терять свои волшебные
свойства. Он громко охнул, приложив ладонь к ране, а Юнги дернулся в его
сторону, придержав омегу за локоть. Даже в такой ситуации он не распускал
рук.
— В порядке. Все нормально, правда, я не из хрусталя, — поморщился парень
и, отдышавшись, отошел чуть в сторону. Ему так сильно хотелось спать, что
стоило дать мужчине закончить и наконец скрыться в ворохе одеял.
Альфа недоверчиво глянул на него, но все же отвлекся, чтобы заправить
постель.
Чимин наблюдал за соседом поневоле несколько долгих секунд, но когда тот
начал стелить простынь, решился заговорить.
— Есть что-то, что можно подстелить? Я боюсь испачкать матрас.
Юнги вопросительно глянул на него и качнул головой.
— Я не думаю, что рана разойдется и Вы выпачкаете что-то кровью. Даже
если и так, то не страшно.
— Нет, — Чимин покачал головой и, не в силах преодолеть смущение, отвел
глаза к окну, — у меня течка. Со дня на день. Я не могу принять подавители по
определенным причинам.
Если бы он смотрел на Шугу в этот момент, то смог бы увидеть, как он
судорожно выдохнул и сжал челюсть, прежде чем продолжить свое занятие.
Конечно, поэтому запах омеги был таким сильным. Можно было и
самостоятельно догадаться об этом.
«Вот же дерьмо!» — пролетело в голове мужчины, но сам он произнес
совершенно другое.
— Все в порядке. Даже если что-то будет испачкано, можно сдать в
химчистку.
Иногда Юнги завидовал собственной выдержке и умению держать свои
эмоции под замком. Вот как сейчас, например. Потому что в своей голове он уже
трижды самоубился и проклял собственное существование.
— Прости, от меня столько хлопот. Мне стоило настоять на том, чтобы
остаться в особняке.
— Здесь безопаснее. Отдыхайте, я закажу продукты и приготовлю что-
нибудь. — отозвался Шуга, наконец отойдя от постели, чтобы взять из шкафа
свободную футболку для Чимина и одежду для себя. Он не хотел смущать парня
еще больше, поэтому отдал ему одежду для сна, и направился на выход.
— Юнги, — окликнул Чимин, когда альфа почти закрыл за собой дверь, —
Спасибо, что спас мне жизнь.
Шуга не ответил. Он только кивнул и, закрыв за собой дверь, направился к
кухне, практически сразу открыв несколько окон, чтобы впустить в квартиру
больше свежего воздуха. Альфа вытащил сигареты из кармана, нервно закурив,
и уперся взглядом в стремительно темнеющее небо.
— Полная задница, — негромко пробормотал он, прикрывая глаза. Да, он
однозначно влип как никогда.
273/596
***
Сидя в кабинете, Чонгук тихо, но нервно стучал пальцами по подлокотнику

кресла. Он уже минут десять смотрел на свой телефон и думал, что делать
дальше. Необходимо встретиться с Чхве лично, поболтать с ним, понять, что ему
нужно.
Чимин ранен, но если придерживаться теории о том, что Чхве угрожал
именно Тэхену, то вообще ничего не сходилось. В любом случае продолжать
рисковать омегой было неправильно.
Приняв решение, Чонгук взял телефон и, выбрав необходимый контакт,
позвонил Тэхену. Нужно спрятать его ото всех как можно скорее, чтобы угрозы,
нависшие над ним не воплотились в жизнь. Если еще и Тэ пострадает из-за него,
Чонгук себе уж точно не простит.
— Соскучился?
За голосом Тэхена в динамике можно было услышать шум автомобиля. Омега
куда-то ехал, а судя по качеству звука, он включил в машине громкую связь.
— Ты должен переехать ко мне.
Тэхен, услышав эту фразу, едва не перепутал газ с тормозом, но быстро взял
себя в руки и прочистил горло. И что ему на это отвечать?
— Когда ты будешь от меня окончательно без ума, предложение руки и
сердца тоже сделаешь, используя слово «должен»? Мне казалось, подобные
решения принимаются по обоюдному согласию, а не из чувства долга, — в
голосе омеги сквозило привычное озорство, и даже если сейчас оно было
немного не к месту, Чонгук все равно расслаблялся. Голос Тэхена действовал на
него странно.
— Я серьезно, Тэхен. Это действительно необходимо, так что это был не
вопрос или предложение, а констатация факта. Здесь уже нет места шуткам,
даже если мне нравится твой юмор.
Голос Чонгука звучал твердо и уверенно, а еще немного устало. Совсем чуть-
чуть.
— Предположим, что тебе это действительно нужно. Но у меня стройка,
Чонгук. Дела только пошли в гору, я не могу оставить бордель на Джуно и
Тэмина, только потому что тебе так захотелось. Меня не просто так сделали
главой, Чонгук, у меня есть обязанности.
— Я уверен, что где-то рядом с тобой водится крыса.
Тэхен громко фыркнул. Послышалось тихое шебуршание, чирк бензиновой
зажигалки и, наконец, выдох. Чонгук будто бы воочию наблюдал за тем, как
омега закуривает. Наверняка он снова забыл воспользоваться мундштуком. В
последнее время Чонгук все реже видел, чтобы парень курил через него.
— Ну и что? Я тоже уверен, и я ищу ее, но это не значит, что я должен
убегать, поджав хвост. Если что-то случится, я смогу за себя постоять и рядом со
мной постоянно находится охрана, которой я, вообще-то не рад. Но ради твоего
спокойствия, не возражаю им ходить за мной по пятам. Я не хочу к тебе
переезжать, извини.
— Чимина подстрелили.
— Когда? — в голосе Тэхена вдруг отразилось волнение. Неужели он
тревожился о Чимине? Или все же испугался за себя? Чонгук не спросит.
— Сегодня. И я не хочу, чтобы пострадал и ты тоже. Поэтому прошу тебя
переехать ко мне в самое ближайшее время. Лучше даже сегодня.
Тэхен тяжело вздохнул и снова затянулся.
— Он жив? — как бы Тэхен не относился к Чимину, он не желал ему смерти.
Он ее совсем никому не желал и, если уж быть честным, даже Тен Джеха ему
было жаль.
— Жив. Пока что я спрятал его. С тобой так не получится и… ты нужен мне
274/596
здесь. Твои дела можно вести дистанционно.
Между ними повисло тяжелое молчание. Тэхен усиленно соображал, Чонгук
не давил больше, ожидал его решения, надеясь на благоразумие и
сообразительность омеги, которые тот уже не раз демонстрировал.
— Хорошо. Ладно, я перееду. Сегодня вечером ближе к ночи, пока что у меня
есть дела. Но ты должен пообещать мне, что в доме меня не настигнет
опасность в лице твоего брата. Я знаю, что не нравлюсь ему, но это не значит,
что ему позволено лишать меня комфорта. Мы договорились?
— Да. Договорились.
Тэхен хотел было сказать что-то еще и уже открыл рот, но и слова не
проронив, затянулся, выдохнул дым и сбросил звонок, снова включая музыку.
Вот же черт… он, быть может, где-то в глубине души хотел бы жить с Чонгуком
под одной крышей, но чувствовал, что совершенно не готов к этому. А теперь у
него, в общем и целом, не было выбора.
***
Чимин тихо застонал, просыпаясь от жара собственного тела. Рана на ребрах

болезненно пульсировала, его белье намокало, заставляя чувствовать себя
отвратительно и мерзко. В небольшом проеме меж дверью и полом тихо свистел
сквозняк, заставляя омегу ежиться.
В дверь вдруг тихо постучали.
— Вы проснулись? — раздался с другой стороны голос Юнги. Он был здесь?
Чимин надеялся, что альфа сбежит куда-нибудь, когда услышит о том, что у
омеги приближается течка, но тот был слишком верным и преданным, всегда
беспрекословно исполнял все приказы Чонгука.
— Да, — тихо отозвался парень и натянул одеяло до ушей. У него ведь даже
одежды сменной с собой нет…
В комнату вошел Юнги и поставил у постели несколько пакетов.
— Там одежда, белье, и принадлежности для душа. То, что может вам
понадобиться. Я приготовил еду, Вам стоит поесть. Организму нужны силы,
чтобы восстанавливаться.
Юнги смотрел на Чимина, укрытого одеялом до носа, вдыхал его запах с
совершенно спокойным и непроницаемым лицом, а мозг предательски
подкидывал кадры из прошлого. Юнги на всю жизнь запомнил тот обход
территории, когда он заметил их с Чонгуком у окна и до ушей донесся его
нежный стон.
— Сначала схожу в душ. Я позову, если будет нужно что-нибудь. И после…
после душа нужно будет поменять повязку, наверное?
Альфа кивнул и молча вышел за дверь. Он подошел к открытому окну и
судорожно вдохнул полной грудью свежий воздух, пытаясь привести мозг в
рабочее состояние. Сигареты не особо помогали, но он курил снова. Хоть что-то
ведь должно помочь, верно? Как он будет спать сегодня ночью — неясно.
Чимин закопошился в ворохе из одеяла и подушки, и совсем нехотя встал с
постели, болезненно выдохнув. Худшая течка в его жизни. Ребра нещадно жгло,
низ живота болел так сильно, что он едва мог разогнуться. Ладони попросту не
знали, за что схватиться, касаясь то зашитого ранения, то живота.
— Господи, если это расплата за все совершенные мной убийства, то я
никогда больше так не буду, — тихо всхлипнул он, прикусывая губы.
Мини заглянул в пакет, который альфа оставил в комнате, и достал из него
белье и чистую футболку. Взгляд зацепился за шампунь и гель для душа в
сиреневых флаконах. Омега вскинул брови, оглядев их, и тихо усмехнулся.
Лавандовые. Словно Юнги настолько сильно заботился о его комфорте, что
275/596
подбирал их специально под его запах.
Дверь в комнату распахнулась через несколько минут. Чимин осторожно,
держась за стенку, вышел в коридор и прошел в ванную комнату.
Даже в ней все было тонко и со вкусом. Душевая кабина с раздвижной
стеклянной дверью, раковина с большим зеркалом над ней. Вся сантехника была
в нежно-серых, мягких тонах. Лишь плитка на полу выделялась резким
контрастным черным цветом.
Чимин стянул с себя одежду, морщась и удерживаясь рукой за край
умывальника. Он не решался взглянуть на себя в зеркало. Да и зачем
расстраиваться лишний раз, верно? Омега на сто процентов был уверен в том,
что выглядит просто ужасно.
Уже стоя под теплыми струями воды он понял, что по уши в дерьме. Живот
скрутило болезненной судорогой и он, тихо всхлипнув, опустился на корточки,
обхватив свои плечи руками. Сейчас даже боль от раны на ребрах, которую он
старался не мочить, отошла на второй план. По бедрам потекла обильно
выделившаяся смазка, закапав на кафельный пол и тут же утекая в слив вместе
с водой. Казалось, все пространство вокруг пропиталось запахом лаванды и
ежевики, обычно успокаивающим, но сейчас дурманящим, словно самый
сильный афродизиак.
Омега едва понимал, как стирал с себя капли воды, как натягивал одежду.
Из ванной он едва ли не выполз, крепко держась руками о стену и тут же
полной грудью вдыхая резкий и густой запах можжевельника.
Юнги не показывался. На кухне послышался глухой стук. Чимину было до
одури херово, но он все еще соображал, отдавая себе отчет в своих действиях.
Они в одной квартире с альфой, у него чертова течка, а тот не может сделать
ровным счетом ничего.
— Юнги, — тихо позвал Мини, кое-как дойдя до арки в кухню и заглянув
внутрь. Мужчина стоял к нему спиной, вцепившись в открытое панорамное окно
так, что белели костяшки. Он дышал редко, не часто, прикрыв глаза и едва ли
не на половину высунувшись, перегибаясь через французский балкон, пусть
делать это было нежелательно, хотя бы в целях их общей безопасности.
— Я сейчас подойду, чтобы сменить Вам повязки, — отозвался Шуга, даже не
повернувшись. Его тон был спокойным и холодным, словно ему было плевать.
Сильное напряжение выдавало тело.
— Юнги, — еще раз тихо, но настойчиво позвал Чимин. Альфа обернулся,
сильно сжав челюсть, словно даже просто смотреть он на него не мог. Но резкий
взгляд вмиг сменился на обеспокоенный, стоило лишь ему заметить, как омега
опирается о стену, едва ли не согнувшись пополам. Он сделал несколько шагов
вперед, чтобы подойти, но не успел. Замер на месте, когда Чимин продолжил
говорить.
— Проведи со мной эту течку, — выпалил омега.
Самообладания Юнги было не занимать. Он тихо вдохнул и шумно выдохнул
носом, на мгновение прикрыв глаза. Мужчина подошел к омеге и без лишних
слов поднял его на руки, чтобы унести в комнату и положить на кровать.
Чимина напрягало его молчание. После этих слов, что он вообще теперь
подумает о Чимине? Стало немного стыдно, совсем чуть-чуть, но не настолько,
чтобы отказываться от своей просьбы.
— Не игнорируй меня, — твердо произнес омега, уже оказавшись в постели и
словил запястье Юнги, который хотел молча покинуть комнату.
Альфа остановился, не став вести себя слишком грубо и вырывать руку из
цепкой хватки миниатюрной ладони. Находиться рядом было чертовски тяжело,
мозги плыли, но он все равно пытался заставить голову работать. Нельзя было
поддаваться на слова омеги, он потом не простит себе этого. Если бы только
Чимин знал, как тяжело ему сейчас, он бы не просил о подобном.
276/596
— Когда Вы придете в себя, Вы пожалеете об этом. Я должен защищать Вас и
заботиться и не имею права прикасаться к Вам так, как Вы того желаете. Это все
течка, господин, она закончится, и после Вы будете ненавидеть себя, да и меня
тоже за то, что сорвались. Мне тоже тяжело, пожалуйста, не испытывайте мой
самоконтроль.
Может быть, голос Юнги был спокойным и таким же холодным, как обычно,
но в его глазах Чимин увидел внутреннюю борьбу с желанием. Такую тяжелую,
что альфа почти капитулировал.
Потянув запястье на себя, Чимин усадил Юнги на кровать и, с трудом, но сев
в постели, внимательно посмотрел ему в глаза. Словно так они понимали друг
друга лучше, чем через слова.
— Я не пожалею. И ты не жалей. Я вижу, что и ты мучаешься, но мы можем
это исправить. Сделать так, чтобы нам обоим стало легче.
Альфа несколько долгих секунд смотрел в глаза парня, прежде чем
податься вперед. Он сорвался, не сдержал себя. Шесть чертовых лет он
потратил на наблюдение со стороны, подмечая каждый жест, каждое действие,
улыбку, грусть. Глаза Чимина казались ему целой вселенной, внутри которой
кружили галактики.
Поцелуй крепкий, одновременно нежный и ласковый. Если он мог вложить в
движения своих губ всю ту любовь, которую испытывал к этому омеге, то делал
это прямо сейчас.
Шуга зажмурился, не до конца веря в происходящее, и коснулся ладонями
пылающих щек Чимина. Омега, на мгновение потерявшись, не сдержал тихого
выдоха. Он не соврет, если скажет, что поцелуи никогда так не кружили ему
голову. Никто и никогда не целовал его так нежно и чувственно, хотя
сравнивать он мог разве что с Чонгуком.
Маленькие ладони коснулись рук Юнги, обхватив его запястья, но
отстраняться он не хотел. Отвечал на поцелуй, впуская чужой язык в свой рот,
жмурился и тяжело выдыхал, опаляя горячим дыханием кожу на лице мужчины.
Юнги отстранился лишь на мгновение. Но не дал Чимину и слова сказать,
склонив голову и коснулся губами его шеи. Все происходящее было похоже на
очередной несбыточный сон, где любимый столько лет омега наконец находится
в его руках.
Сжав талию сквозь ткань футболки, Юнги осознал, что уже не может
остановиться. Запах собственного феромона, распускающийся цветами вокруг
них, вплетался в нежную лаванду с отголосками усилившейся от течки ежевики,
образуя столь потрясающее и правильное сочетание, кружащие голову обоим,
что противостоять природе было уже бесполезно и бессмысленно. Им нельзя
было этого делать, но сейчас никто не мог об этом думать.
Чимин облизал пересохшие губы и, обняв плечи альфы, потянул его на себя.
Юнги повиновался, нависая над омегой. Подцепив легкую ткань футболки, он
потянул ее вверх, заглядывая в потянутые дымкой вожделения глаза, обнажая
бледную кожу. Но только наткнувшись на бинты альфа вспомнил о ранении и
это будто отрезвило, но лишь на мгновение.
— Я буду осторожен, — зачем-то сказал он вслух, снимая футболку через
голову омеги и тут же снова припадая к его губам поцелуем. Теперь, когда
можно было его целовать, Юнги, мечтающий об этом столько дней и ночей, не
мог остановиться.
Чимин едва успевал отвечать на эти поцелуи. Горячие большие ладони
касались его обнаженной кожи так нежно и аккуратно, изучающе, что внутри
все сводило от щемящего чувства восторга.
Шуга отстранился на миг, когда Чимин потянул края его футболки вверх,
чтобы обнажить торс мужчины, и взглянул на тело под собой. Омега, тяжело
дышал, смотрел на него открыто и доверчиво. Он верил его словам, готов был
277/596
отдать себя в руки Юнги, ни о чем не жалея. Мини наслаждался его
прикосновениями, слабо прогибаясь, когда мужчина, завороженно следя за
своими пальцами, мягко провел ими от самой щеки к шее, к вздымающейся от
тяжелого дыхания груди и поджавшемуся животу. Его кожа была такой же
мягкой, как и в его мыслях, но сам омега был в тысячу раз прекраснее.
— Нравится? — совсем тихо спросил Чимин, смущаясь своих же слов, но
мужчина не позволил неловкости овладеть им до конца. Снова склонился, целуя
шею и осторожно сжимая стройные бедра в своих руках.
— Не может не нравиться. — зашептал он в ответ, проводя носом по его
щеке, полной грудью вдыхая аромат омеги. Теперь он мог вдоволь им
надышаться, проглотить этот запах и позволить ему еще сильнее отравить душу
и тело своим ядом.
Сумеречный свет красиво отражался от бледной кожи, а ресницы Чимина
слабо дрожали, когда он, отдаваясь чужим ласкам, прикрывал глаза. Его
дыхание участилось, а простынь под бедрами окончательно вымокла. Но разве
было кому-то до этого дело, когда Юнги, целуя едва ли не каждый открывшийся
участок его тела, ласково оглаживал его талию и бедра. Когда он, словно
растягивая удовольствие, словно желая изучить каждый дюйм, не отрывался от
него ни на секунду?
Чимин изнывал. Он не знал, куда себя деть, цепляясь пальцами за
обнаженные крепкие плечи и наконец решаясь провести ладонями по сильной
спине и выступающим лопаткам, вызывая в теле альфы слабую дрожь.
Прикусив изгиб открытой для него шеи, Юнги подцепил резинку белья,
стягивая лишнюю ткань вниз и выпрямляясь, чтобы снять их с тонких
щиколоток. Чимин весь был таким маленьким, изящным и хрупким, что,
казалось, одно неверное движение — сломается. Поэтому несмотря на все свое
желание сорваться, альфа касался его осторожно, непривычно для приученных
к грубой силе рук.
Опустив ладонь ниже, он провел пальцами меж ягодиц, ощущая, как там
влажно, горячо, как сладкий запах опьяняет. Чимин задрожал в его руках на это
дразнящее прикосновение, тихо застонал и зажмурился.
— Не мучай меня, — попросил он, сорвавшись на шепот, сильнее сжав плечи,
но словно опомнившись, опустил руки на ширинку альфы, который, почему-то не
спешил раздеваться. А Чимину хотелось увидеть его, заглянуть внутрь, понять,
какие секреты скрываются под одеждой и за его молчанием.
Он бы и дальше продолжил об этом рассуждать, если бы Юнги не проник
пальцами внутрь.
— У меня нет презервативов. Так что это Вы меня мучаете, — выдохнул он
вдруг и снова укусил нежную кожу. Юнги не мог объяснить себе это желание, но
и сопротивляться ему был не в силах.
— Мне плевать. Я хочу тебя, слышишь? Посмотри на меня… Юнги, посмотри,
— умолял он, задыхаясь, ведь говорить, пока тело изнывает от желания, а альфа
продолжает вводить в него пальцы раз за разом, лаская изнутри, было
чертовски сложно. Но он не мог позволить ему останавливаться на этом. Чимин
хотел его всего целиком и без остатка и сейчас даже не был уверен, что дело в
течке. Но он мог бы подумать об этом после.
Альфа с трудом отстранился от влажной после поцелуев шеи, подняв на
Чимина взгляд, и тяжело выдохнул сквозь приоткрытые губы, касаясь пальцами
простаты и заставляя омегу сбиться с мыслей. Он прогнулся в пояснице,
застонав, и закрыл лицо ладонью, прикусывая пухлые губы.
— Вы просили посмотреть на Вас, — напомнил Юнги и, склонившись,
коснулся губами дрожащих пальцев Чимина, что прикрывали глаза. Омега
закачал головой, тихо всхлипывая, и подался руке Шуги навстречу. И снова
комнату заполнил громкий стон.
278/596
Мини обхватил руками сильные плечи, все же открывая лицо, громко
выдыхая сквозь приоткрытые губы, и поднял на мужчину глаза.
— Я хочу, чтобы ты взял меня, Юнги, — сбивчиво зашептал Чимин, касаясь
носом шеи мужчины, наполняя легкие запахом можжевельника. Сейчас он не
казался резким, скорее наоборот. Приятным, тягучим, мягкой патокой
оседающим на его языке. Омега целовал его шею, путаясь пальцами в темных
волосах, прижимал мужчину к себе ближе, обняв его бедра ногами.
Чимин звякнул пряжкой ремня мужчины, прикусывая его подбородок,
продолжая тихо постанывать, когда пальцы внутри ласкали чувствительную
точку. Хотелось наконец почувствовать его кожей, прижаться всем телом и
позволить овладеть собой. Сейчас мысли о том, что он ни за что не пожалеет о
содеянном, казались безоговорочно верными.
Альфа вынул из омеги пальцы, помогая ему стянуть с себя джинсы и белье,
откидывая одежду в сторону, и наконец устроился меж стройных ног, вновь
припадая к мягким пухлым губам поцелуем. От этого дикого ощущения, кожа к
коже, мысли окончательно покинули их головы. Словно не было никакой
опасности, не было войны кланов, лишь они одни в этой маленькой уютной
комнате, что на это время станет для них вселенной.
Может быть, стоило подготовить его еще немного, получше растянуть, чтобы
уж точно не было больно, но Юнги не мог больше сопротивляться желаниям
обоих. Он осторожно и плавно толкнулся внутрь, а мир перед глазами
разлетелся на миллионы осколков. Все потеряло смысл, когда он ощутил
единение с тем, кого любил долгие годы. И он все еще не верил в происходящее.
Казалось, еще немного и он проснется в суровой реальности, где Чимин не
целовал его шею, где не умолял посмотреть на него, в смущении, которое Юнги
еще не имел удовольствия наблюдать на его лице, закрываясь руками. Где он не
говорил о желании, не шептал просьбы взять его поскорее.
Все тело прошибла волна холода, а затем жара. Чимин едва не выгнулся,
ощущая его в себе полностью, но отозвавшееся вспышкой боли ранение,
заставило подавиться воздухом.
— Тише, — хрипло выдохнул Юнги, опуская руки омеги со своих плеч на
талию и сжал его бедра, — Я сделаю все сам.
Он не позволил Чимину сказать, ответить ему и даже нормально вдохнуть,
припадая к его губам и делая первое плавное движение в нем, ловя губами
протяжный сладкий стон, ощущая как маленькие ладони сжимают его ребра,
скользя по коже.
Юнги не знал, как же теперь остановиться, как после того, как все это
закончится, продолжать отказывать себе во взглядах, продолжать соблюдать
дистанцию, которой придерживался долгие годы. Распробовав любимые губы на
вкус, как теперь он сможет отказывать себе в поцелуях? Разве возможно будет
насладиться им вдоволь, пока идет течка?
В каждом движении было отчаяние, смешанное с нежностью и каким-то
очень красивым чувством, о котором Чимин ничего не знал. Он лишь подавался
навстречу, как мог, чтобы не позволять Юнги волноваться о себе, и тихо стонал
вперемешку с тихими всхлипами, пряча лицо в его шее. Было так хорошо, что
голова шла кругом.
Он не отказывал себе в том, чтобы касаться мужчины, скользил руками по
его телу, изучая так же, как изучал его альфа, целовал солоноватую кожу,
скользя по ней языком.
Шуга толкнулся глубже и тихо зашипел, когда Чимин, снова выгнувшись,
впился короткими ногтями в его спину, сжимая альфу в себе, а с его губ
сорвался громкий стон. Он не мог лежать совсем не двигаясь, его тело само
откликалось на приятные ласки, на движения внутри, глубокие, но осторожные.
Казалось, от того, что темп недостаточен, он сходит с ума, но он все никак не
279/596
мог попросить о большем, задыхаясь.
Юнги больше не говорил ему ничего, лишь перехватил тонкие запястья и
прижал их к постели по обе стороны от стройного тела. Такой Чимин был чем-то
невероятным, невозможным.
— Быстрее, Юнги, пожалуйста, — сбивчиво зашептал парень, едва найдя в
себе силы попросить, крепче прижимая его бедра к себе ногами.
Сорвавшись от просьбы, не в силах сопротивляться желаниям того, кого
любил больше жизни, мужчина стал двигаться чуть быстрее, каждый раз входя
до упора, ощущая, что он скоро сорвется, что еще немного и он не выдержит,
утонет в нем и захлебнется хмельным запахом.
Чувствовал ли Чимин то же самое? Удовольствие в его глазах — всего лишь
последствие течки или он и на трезвую голову наслаждался бы их близостью так
же самозабвенно? Сейчас хотелось позволить себе думать, что да, наслаждался
бы. Что рано или поздно он заметил бы Юнги.
В любом случае, его чувств хватит на них обоих. Чимин не чувствует к нему
ничего, кроме влечения, навязанного им природой, но сейчас, целуя его кожу,
губы и лицо, Юнги дарил хрупкому омеге все те чувства, что скрывал под замком
в своей груди, пряча как зазнобу глубоко в сердце.
Слова любви едва не сорвались с губ, когда он ощутил, как сильно
задрожало тело под ним, как сильно он сжимал Юнги внутри себя. Но прикусив
язык, чтобы не сболтнуть лишнего, мужчина опустил глаза и увидел, как Чимин
кончал на свой живот, красиво прогнувшись в пояснице.
Альфа чудом успел выскользнуть из его тела, кончая следом на белую кожу.
Юнги не сдержался, хрипло простонав на ухо омеге, и Чимин не соврал бы, если
бы признался вслух, что не слышал в своей жизни ничего более красивого и
правильного. И ему наконец стало легче. Голова сначала заполнилась пустотой,
а тело слабо подрагивало от разливающейся по нему неги.
Чимин пришел в себя, когда Юнги, успевший натянуть на себя белье и
джинсы, вытирал его кожу от следов их удовольствия.
— Вам следует сменить повязку, — сообщил он вновь спокойным голосом,
словно ничего не было. Жалел о том, что произошло? Чимин поджал губы и,
отстранив от себя руку альфы, ласково коснулся пальцами его щеки, встречаясь
с ним взглядом. Юнги всегда так смотрел на него? Так по-особенному. Чимин не
замечал…
— Я не жалею, — твердо и уверенно произнес он.
Юнги выдохнул, казалось, с облегчением и кивнул, укрывая Чимина одеялом,
чтобы не смущать еще больше. Хотя, признаться честно, Юнги никогда не
замечал за ним особой стеснительности. Чимин в который раз открывался ему с
новой стороны.
Интересно, получится ли когда-нибудь познать их все?
Юнги помог омеге сесть. Нужно было сменить его повязку и убедиться, что
недавняя близость была ему не во вред.
— Ты останешься спать здесь, со мной? — спросил Чимин, не отрывая
взгляда от сосредоточенного лица альфы. Юнги вел себя так, будто между ними
ничего не произошло и от этого омега чувствовал себя немного некомфортно.
— Я чутко сплю, поэтому приду, если Вы позовете.
— Юнги, — Чимин нахмурился и крепко сжал его запястье хрупкой ладонью,
— Ты отказываешься? Не очень галантно отвергать омегу, когда он предлагает
такое, — тихо и нервно засмеялся Чимин. У них было немного времени, пока
течка отступила, позволяя нормально поговорить, — Я свободен в своих
решениях и хочу провести это время с тобой. Не отвергай меня, это слишком
жестоко даже для тебя. Или я не в твоем вкусе? Мне казалось, тебе было
хорошо, разве нет?
Юнги поднял голову, вновь разглядывая маленькие галактики, искрящиеся в
280/596
глазах Чимина. Так много хотелось сказать ему, признаться в чувствах, обнять
его колени и умолять простить за то, что любил. Ему этого никто не разрешал,
но он не мог убить свое сердце и сколько бы ужасных деяний не совершил
Юнги, каким бы черствым не стал с возрастом, избавиться от чувств к этому
прекрасному человеку был не в силах.
— Я буду спать здесь. Но сначала следует сменить Вам повязку.
Чимин отпустил руку мужчины и кивнул. Решение, принятое им, было
правильным, он это чувствовал. Интуиция еще никогда не подводила его. Омега
был уверен в том, что провести течку вместе с Юнги, наверное, самое верное,
что он делал в жизни. Что-то еще более правильное, чем убийство садиста-отца.
***
Сигаретный дым оседал на пол комнаты под светом узкого высокого

торшера. Комната, погруженная в ночной мрак, озарялась лишь им.
Чхве Хосок задумчиво оглядел досье, которое держал в руках, и тихо
хмыкнул.
— Сколько же лет дорогой отец пляшет под твою дудку, Чон Чонгук, — тихо
хмыкнул он, отложив листы с мелким шрифтом в сторону и взяв из папки
следующие.
— Чон Хосок. Маленькая плакса из детства превратилась в настоящее
чудовище, чьим именем можно пугать взрослых дядек, что работают на
толстосумов, — усмехнулся Чхве-младший, продолжая читать вслух, — Двадцать
семь лет, холост, наблюдаются расстройства поведенческого спектра. Папа Чон
Миель, отец… — альфа усмехнулся и покачал головой, отложив лист в сторону.
Эти данные мало что давали. Все это он знал и без информатора, которому
отвалил
круглую сумму. Все было не то. Найти что-то дельное на братьев Чон было
практически невозможно.
Хосок взял еще два досье, заинтересованно взглянув на то, где была
фотография омеги. Даже здесь Чимин был симпатичным, хотя фотографировали
его в каком-то торговом центре, в маске и без макияжа. Изучать боргату по
второму кругу было совсем неинтересно, но данных на Чимина в этот раз было
чуть больше. Теперь каждый третий знал о том, кем является «безобидный»
омега Чон Чонгука. А омега ли он для него?
Мысли начинали путаться. Уж что Чон Хосок умел делать отменно — так это
помогать Чонгуку в сокрытии информации о своей семье.
Чхве тихо выдохнул и, сбросив все листы в одну кучу. Клан Чон, клан Ли…
Эти лица мелькали на страницах, смешиваясь в единую массу.
Мужчина достал еще одну папку, раскрыв ее и взглянув на фото. Губы
растянулись в слабой улыбке.
— Юн Енсу и Мун Тэиль. Какое совпадение, двое и сразу в одной папке, —
тихо хохотнул альфа, взглянув на досье более заинтересованно.
Взгляд скользил по каждой строчке, и в какой-то момент брови взметнулись
вверх.
— Это еще что за, — Хосок несколько секунд неотрывно смотрел на
фотографию, сделанную у дома Мун Тэиля. Омега стоял у входа, с улыбкой
наблюдая за тем, как неизвестный Чхве Хосоку ребенок с распростертыми
объятиями бежит навстречу Енсу.
На несколько секунд кабинет погрузился в тишину, прежде чем раздался
негромкий смех.
— Надо же, — пробормотал Чхве, окинув взглядом документы, лежащие на
его столе. Он положил перед собой досье Чонгука и Енсу, несколько секунд
281/596
напряженно вглядываясь в фото, и затянулся сигаретой вновь.
— Выбирать врагов нужно так же тщательно, как и друзей, отец, —
пробормотал он, тихо усмехнувшись, — ведь если крокодил хочет съесть твоего
врага, это еще не значит, что он станет тебе другом. Это же мне придется
прибирать за тобой после твоей кончины.
Хосок откинулся в кресле и потянул губы в усмешке. Он свои выводы сделал.
И они в корне отличались от видения его отца.
282/596
Captivity
— Не так уж холодно, не преувеличивай. К тому же, я отдал тебе

свою куртку, — хмыкнул Намджун, вставив ключ в зажигание, и, повернув его,
завел двигатель. Альфа снова с укором посмотрел на ноги Тэмина, — Я ведь
говорил тебе одеться теплее, а ты напялил шорты.
— На улице жарко было, пока я не спустился в пещеру, вообще-то. Ладно, не
смотри на меня таким несчастным взглядом. Мне понравилось, просто я и
правда замерз.
Намджун обреченно вздохнул и огляделся вокруг. Его взгляд зацепился за
вагончик с кофе, и он задумался на секунду. Все брали кофе со льдом и Тэмину
холодный напиток тоже нравился больше, но если взять ему горячий,
мальчишка уж точно согреется быстрее.
— Посиди.
Мужчина вышел из автомобиля, натянув на лицо черную тканевую маску, и
направился к небольшой веренице людей, ожидающих своей очереди сделать
заказ. Тэмину было забавно наблюдать за тем, как некоторые альфы
раздраженно оглядывались на Намджуна, а омеги едва ли не лужицей
растекались от его запаха. Наверное, он сам пребывал бы в таком же состоянии
все время, что находится рядом с ним, если бы не небольшая отсутствующая
деталь в его теле. Но, надо сказать, когда он позволял организму повестись на
феромон, эффект выходил потрясающим.
Тэмин стащил у альфы сигарету и открыл окошко, закуривая. Проверив
телефон, омега тихо фыркнул. Связи здесь не было, он не мог сбросить Тэхену
фотографии и узнать, как у него дела. Все ли нормально? В последнее время
происходило что-то до чертиков странное, было неспокойно, но рядом с
Намджуном все проблемы забывались как-то сами собой. Может, это и есть то,
что люди называют «влюбленностью»?
— Снова таскаешь мои сигареты? Мне не нравится, что ты куришь, —
серьезно проговорил Джун, сев в машину, и отдал Тэмину его кофе, — Грейся. А
это я заберу, — мужчина и правда забрал сигарету из тонких пальцев, заставляя
омегу нахмуриться.
— Порой ты ведешь себя так, словно ты мой родитель и это, если честно,
немножко бесит. Совсем капельку, — поделился своими мыслями мальчишка и
отвернулся к окну, делая глоток кофе. Намджун уже выучил, что ему нравится,
запомнил и попросил баристу добавить в кофе мятный сироп. Тэмин даже не
заметил, как его лицо сначала смягчилось, а после второго глотка он и вовсе
расплылся в довольной улыбке.
— Вкусно?
Омега только кивнул, но больше ничего не сказал, видимо, очень увлекся
напитком. Они ехали молча еще какое-то время, пока Намджун не притормозил
слишком резко из-за решившего их подрезать не самого умного водителя на
дороге. И в принципе, ничего страшного, альфа даже не поморщился, а вот
Тэмин протестующе замычал, вылив половину стаканчика кофе на свои шорты и
сиденье. А ведь он просто хотел добавить немного сахара!
— Надо было таранить придурка, блин, — омега недовольно надул губы и
тяжело вздохнул. Его белоснежные джинсовые шорты теперь можно будет
разве что выбросить, но уж точно не носить их.
— Чтобы ты расплескал кофе по всему салону? Прости, эта тачка мне
дороже. Да и у него с этим корытом вряд ли есть деньги, чтобы платить за
ремонт этой крошки, так что таранить его «машину» я не собираюсь. Нужно
быть дальновиднее.
Тэмин фыркнул и, недолго думая, отстегнул ремень безопасности и убрал
283/596
стаканчик в специальную подставку. Пользуясь простором салона, своим
маленьким ростом и миниатюрной комплекцией, омега перебрался со своего
места на сиденье Намджуна и удобно устроился на чужих бедрах, лицом к
альфе, чувствуя, что автомобиль постепенно замедляется и вскоре, свернув на
обочину, останавливается вовсе.
— Удобно так сидеть? — спросил дилер, поднимая глаза на мальчишку,
понимая, что вообще не может противостоять озорным огонькам в его глазах.
Кажется, у него появилась новая зависимость, и если от предыдущей он смог
избавиться, то этой сопротивляться было бесполезно. А Тэмин как будто бы
понимал это и нагло пользовался.
— Ты ведь понимаешь, что мы на чертовой трассе, мимо нас постоянно
проезжают машины и…
— И я еще несовершеннолетний, так что если нас кто-то увидит, то у тебя
будут проблемы. Да-да, я это знаю. А теперь скажи, что тебя это не возбуждает,
только имей в виду, что если ты и правда мне откажешь сейчас, лишишься
третьего лучшего минета в своей жизни.
Намджун тяжело вздохнул и перевел взгляд на пассажирское сиденье,
наблюдая на светло-бежевой коже кофейные подтеки.
— Меня убьют за эту тачку, малыш… Ты обеспечил мне проблемы, — строго
заметил альфа, глядя на мальчишку снизу вверх. Но Тэмина, кажется, не особо
волновали чужие трудности, виновником которых он стал, даже если это просто
глупое стечение обстоятельств.
— Вини в этом того, кто тебя подрезал, а не мою неуклюжесть. Так мы долго
будем разговаривать или ты сделаешь что-нибудь? — дернув бровями верх,
омега без стыда и совести опустил ладонь на ширинку мужчины. — Тебя так
легко возбудить. Мне это нравится.
Намджун хотел бы сорваться на него. Может, утащить его на заднее сиденье
и проучить как следует, но прерываться сейчас не хотелось, да и было слишком
интересно, что и как собрался делать этот мальчишка, так что он не мешал,
смотрел ему в глаза, сжимая его бедра в своих руках.
Сокджин, наверное, пристрелит его на месте, когда узнает, какими
непотребствами занимался Джун на пару с Тэмином в семейном автомобиле. Но
отказать омеге, ласкающему его сквозь плотную ткань черных джинсов, не мог.
Мальчишка так смотрел на него, что хотелось либо дать волю своим желаниям,
либо растечься в чертову лужицу под напором золотисто-карих глаз.
Чтобы машина не дернулась с места при лишнем движении, которое
неизбежно произойдет, Намджун вынул ключ из зажигания и бросил его за руль,
поднял рычаг ручного тормоза. Заблокировав двери, альфа за затылок опустил
мальчишку к себе, целуя его глубоко, требовательно и немного грубо, зная, что
Тэмину нравится именно так, когда он не сдерживает своих порывов, когда
позволяет всем внутренним демонам вырваться на свободу и плясать свои
дьявольские танцы.
Тэмин и правда тихо замычал в поцелуй, уже нетерпеливо расстегивая
джинсы человека, в которого, видимо, и правда без памяти влюбился. Он не
любил чертовы прелюдии, они с Намджуном были схожи в этом, да и в
подготовке не нуждался. Они едва не опоздали на эту экскурсию как раз из-за
того, что не видевшись слишком долго, занялись сексом в кабинете альфы, на
этот раз испытав на прочность его письменный стол.
Даже если они не собирались делать этого сейчас, Тэмину было просто мокро
сидеть там, куда он пролил кофе. Кто ж виноват, что Намджун остановил
машину на трассе и сжал бедра омеги так, что он уже ни о чем больше не смог
думать.
— Так сильно не терпится? — усмехнулся Намджун, прикусывая тонкую кожу
на шее. Тэмин даже не заметил, в какой момент поцелуя мужчина успел
284/596
расстегнуть его шорты и приспустить их с бедер. Когда он собирал пальцами
смазку, но, издеваясь, не проникал внутрь, омега не сдержал тихого стона,
скорее похожего на всхлип. И это было лучше любого другого ответа.
— Повернись ко мне спиной. Хочу входить в тебя до упора, малыш.
Намджун все чаще называл Тэмина ласковым и милым прозвищем «малыш»,
еще сильнее подчеркивая их разницу в возрасте, которая, кажется, устраивала
обоих. И омега соврал бы себе, если бы сказал, что ему не нравится как альфа
произносит это слово своим низким глубоким голосом, звучащим в такие
моменты слишком уж нежно и контрастно по сравнению с его действиями.
Юноша не без труда, но развернулся лицом к лобовому стеклу, только
сейчас, кажется, осознавая, что мимо них проезжает и правда довольно много
машин. Еще бы, пещера Кванмён — очень популярное место для туристов, их
здесь всегда много, как на въезд, так и на выезд. Но возможность быть
застуканными, как ни странно, заводила сильнее.
Он успел ухватиться за эту мысль лишь мимолетно, потому что уже в
следующее мгновение Намджун, не церемонясь, опустил мальчишку на свои
бедра, совсем тихо застонав от ощущения горячего влажного нутра. Стон
Тэмина был выше и мягче, нежнее, но тоже полным удовольствия, и он,
опершись о колени мужчины, принялся двигаться самостоятельно,
запрокидывая голову от удовольствия и жмуря глаза.
— Видел бы ты то, что вижу я, — восхищенно выдохнул дилер, проведя
пальцами вдоль позвоночника вверх, задирая футболку, обнажая для себя
идеально ровную, бледную кожу на пояснице, открывая вид на совершенно
прекрасные бедра, чтобы видеть каждое их движение, чтобы внимательно
наблюдать, как он входит в это юное тело раз за разом.
— Нравится? — бесстыдно спросил Тэмин, потянув губы в пьяной от
возбуждения улыбке.
Намджун на такую вольность лишь резко двинул бедрами вверх, отчего от
стекол отразился тихий звук шлепка их тел друг о друга.
— Глупый вопрос, малыш, — сказал альфа, сжав длинные волосы на затылке,
бесцеремонно оттягивая их назад, заставляя омегу запрокинуть голову и
обнажить шею, до которой в таком положении, к сожалению, было тяжело
дотянуться.
Если бы они были не в автомобиле, а в любом другом месте, Намджун
обязательно укусил бы его, провел языком, пробуя на вкус, может, оставил бы
свой след на нежной коже, словно какой-то подросток. Но сейчас мог только
смотреть и облизываться, злиться на Тэмина за то, что они сорвались в
автомобиле Сокджина, в котором, несмотря на простор салона, трахаться было
неудобно, и он даже не мог помочь мальчишке должным образом, только
опускал его бедра на себя раз за разом, чтобы Тэмин даже не думал
замедляться или сбиваться с ритма.
С неким раздражением альфа заметил, как мальчишка тянется к своему
члену рукой, и, не церемонясь с ним, перехватил ладонь и, заломав ее за спину,
прижал запястьем к позвоночнику. От этого действия Тэмин только сильнее
выгнулся и жалобно застонал, сведя брови к переносице. Но Намджун знал, что
ему на самом-то деле такое обращение нравится. Нравится настолько, что он
уже не раз провоцировал альфу на «наказание».
— Пожалуйста, — жалобно прошептал он, тут же срываясь на стон, не в
силах озвучить свою просьбу до конца. Слишком уж хорошо было. И смесь
шафрана и нежного, сладкого бензоила, который отчетливо ощущался только в
момент их близости, дурманила мозги обоим, заставляя отдаваться животным
инстинктам. И им было невозможно противостоять.
— Хочешь кончить?
Рука Тэмина соскользнула с колена мужчины, и он ухватился ей за
285/596
приборную панель, оставляя на темном пластике следы своих взмокших
пальцев. Он кивнул несколько раз, кусая и без того пухлые губы. Такой
хорошенький, черт возьми, что Намджун злился.
— Так кончай, малыш, — альфа обхватил его талию одной рукой поперек
впалого живота, помогая двигаться на своих бедрах, и сам стал поддаваться
навстречу. Пусть неудобно, он просто обязан подарить ему еще один
незабываемый оргазм, в искренности которого не сомневался, — Кончай.
Третий раз повторять не пришлось, потому что Тэмин, замерев, излился на
чертов руль и свои шорты, которые уже было не спасти. Он так сильно дрожал
от возбуждения и эмоций, так сильно сжимал Намджуна внутри себя, что альфа
не сдержался, кончая следом, заполняя мальчишку собой. И с губ Тэмина
сорвался довольный, удовлетворенный вздох.
— Думаю, твой кофе уже остыл, — усмехнулся дилер, оставив за ушком
теплый поцелуй, когда мальчишка откинулся спиной на его грудь.
— Плевать, выпью холодный. Ты отлично согрел меня.
Тэмин тихо засмеялся и размял запястье, которое Намджун отпустил.
Старший прижался лбом к его затылку, не спеша покидать. И он все еще
обнимал омегу, слушал и вдыхал их общий запах, его запах, который мог
распробовать.
— Рядом с Ким Тэхеном ты в опасности, и каждый раз как я об этом думаю,
мне хочется запереть тебя там, где тебя никто не найдет, даже он, — тихо, но
откровенно проговорил Намджун, заставляя омегу негромко вздохнуть.
— Тэхен переехал к Чон Чонгуку. Вчера ночью. Так что теперь на
нейтральной территории остались только мы с Джуно. Но ты не должен
переживать, я смогу за себя постоять. И у нас много охраны. Не волнуйся обо
мне.
Намджун только хмыкнул. Порой Тэмин немного раздражал юношеским
максимализмом и бесстрашием, но он был таким, какой есть, и в этом было его
очарование. Будь Тэмин не таким, пожалуй, Намджун никогда не взглянул бы на
него иначе, он так и остался бы «бывшей шлюхой и мальчиком на побегушках
Ким Тэхена».
Но сейчас отношение альфы было к нему совершенно иным.
— Салфетки в бардачке, малыш. Нам нужно ехать.
Как бы не хотелось провести остаток дня вместе, чтобы в случае самого
печального исхода не жалеть о потраченном впустую времени, Намджун не мог
оставить свои дела, как и Тэмин не мог оставить свои, а значит, им пора
возвращаться из своего маленького мирка в реальность, где война кланов
против человека, на стороне которого работал Ким Намджун, уже в самом
разгаре.
***
Дверь кабинета с грохотом распахнулась, и Чонгук вздрогнул, молниеносно

положив ладонь на рукоять пистолета, лежащего на столе. Эта привычка
выработалась за долгие годы, и избавиться от нее, кажется, не представлялось
возможным. Даже если к вот таким появлениям брата он давно привык.
— Блять, у тебя не было мыслей о том, что к двадцати семи годам уже можно
было бы научиться нормально открывать двери? — тихо фыркнул Чон,
скривившись, а Хосок, так же громко захлопнув дверь за собой, прошел к столу
и бросил перед Чонгуком папку с отчетом, выдерживая паузу. Чонгука такое
поведение брата слегка раздражало, но он терпеливо ждал, когда он заговорит.
— Не-а, это совсем не интересно. А так захожу и глаз радуется — с порога
знаю, что меня рады видеть. — хохотнул Хоби, скосив взгляд на ладонь альфы,
286/596
что все еще сжимала пистолет.
— Так обрадуй и меня, скажи, что нашел ублюдка из борделя Тэ. — Чонгук,
открыв папку, откинулся на спинку кресла, внимательно скользнув по тексту
глазами.
— Тэ? — переспросил Хосок, вскинув брови и проигнорировав слова брата.
— Что тебя смущает? — в тон ему поинтересовался альфа.
На несколько секунд в кабинете повисло напряженное молчание. Хосок
шумно и недовольно выдохнул, закинув ноги в обуви на соседнее кресло под
терпеливый вздох старшего брата. Лучше уж вовсе перевести тему, чем
услышать это премерзкое «Тэ», вылетающие изо рта Чонгука, еще раз.
— Нихера я не нашел, но если ты откроешь мой отчет, делать которые я,
если тебе интересно, ненавижу, то узнаешь, что того убитого омегу звали Син
Ынги. Он работал шлюхой в «Лагуне» два года. Загремел туда за долги мужа, но
быстро отработал и ушел около трех месяцев назад в поисках лучшей жизни. Но,
как обычно это бывает, лучшего он не нашел и вернулся работать блядью,
только не в «Лагуну», а в «Койота». — начал Хосок, усмехаясь, — Бывших шлюх
не бывает, я же говорил.
Чонгук поморщился, оглядев фотографию парня. В документах было сказано,
что ему всего двадцать пять. Ровесник Чимина. Милый на личико, но сейчас,
если смотреть его фото, было ясно, что он и Тэ словно небо и земля. Два
абсолютно разных человека, похожие, разве что, цветом волос и телосложением.
— «Койот» находится на территории Ли, если мне не изменяет память. —
задумчиво проговорил Чонгук, постукивая костяшками пальцев по столу. Хоби
потянул губы в широкой улыбке и кивнул.
— В точку, братец. Только на территории этого потрясающего клана нет ни
одного борделя с нормальным названием.
— Что на счет корма для животных? — поинтересовался Чонгук. Его рука
скользнула в тумбочку, и он, достав сигареты, закурил, чиркнув зажигалкой.
— Те три наемника? Ну, они и правда наемники. Хотя, скорее даже обычные
бандиты с улиц. Не принадлежат ни к одному клану, работали втроем около лет
пяти, сами на себя. Обычно выполняли грязные поручения от правительственных
рож и мафиозных кланов.
— И кто их заказал, естественно, неизвестно?
— Бинго! — Хосок щелкнул пальцами в сторону Чонгука, и тот поморщился,
отмахнувшись.
— Там был курьер, который доставил им одежду Тэхена. Пробил его?
— Ооо, ты бы знал, как я его пробил… — ухмыльнулся Хосок, замечая как
Чонгук вопросительно приподнял бровь. Приготовившись поведать
наинтереснейший по его скромному мнению рассказ, Чон-младший уселся в
кресло и поерзал, устраиваясь поудобнее, — Короче. Нашел этого паренька,
пришел к нему на хату. Оказалось, он омега. Живет в обычной съемной
квартире, учится в университете на что-то, связанное с кибербезопасностью,
подрабатывает курьером по объявлениям в интернете в свободное время. Я
позвонил в дверь, уже думал, как приложу его чем-нибудь в висок, а там, блять,
почти ребенок. Ему лет двадцать от силы, с глазами такими огромными. Вот как
у тебя в детстве были, будто кролик срать хочет.
— Хосок, — сквозь зубы прошипел Чонгук, потянувшись к тяжелому
степлеру, но альфа тут же поднял руки в примирительном жесте и глупо
улыбнулся, хлопая глазами. Хосока было не исправить.
— В общем, парень вежливо поинтересовался, кого я ищу, я сходу спросил, от
кого был заказ на шмотки, описал примерно какие. Он даже не сопротивлялся
особо, видимо, знатно прихерел, а может, его охрана за моей спиной смутила, но
он показал мне переписку с заказчиком. Вещи он забирал из ячейки в торговом
центре, вживую с заказчиком не общался. Пришел, ввел нужный код, забрал
287/596
шмотки и доставил по указанному адресу в район Каннам. Я уже по описанию
понял, что вещи у него забирал один из наемников. Номер заказчика, когда я
пробивал, оказался несуществующим и якобы никогда и ни на кого не был
оформлен, по мобильному они не говорили, так что даже примерно сказать, кто
это был, невозможно. У нас тупичок, братишка.
— Дерьмово, — пробормотал Чонгук, выдыхая дым в сторону и стряхивая
пепел в кружку с остывшим кофе.
— Ну и я уже собрался уходить, а он мне такой: «Хотите чай»? Ну а мне что,
отказываться? Я, естественно, захотел. Отправил охрану прочь, — продолжал
болтать Хосок, не обращая внимания на попытки брата его заткнуть.
— Хосок, я тебя прошу…
— Ну мы и разговорились немного, а потом плавно так в спальню перетекли.
Ты прикинь, он потрахался с незнакомцем! Причем как он трахался! Лицо-то,
конечно, у него детское, голосок тоже, но как он скакал на моем…
— Хосок, я сейчас блевану.
— Члене. Да. Почему только я должен выслушивать бредни про твой секс? Ты
мне брат, вообще? — фыркнул Хоби.
— Я не рассказываю тебе, кто и как именно скакал на моем члене, так что
будь добр, избавь меня от подобных подробностей.
Альфа замолчал, насупившись, а Чонгук потер пальцем висок, переваривая
полученную информацию. Каннам на его территории, значит, убили омегу в этом
районе. Сам он из «Койота» на территории Ли, который охраняет свои угодья
крайне трепетно, не пропуская ни одной мыши мимо своего носа. Вряд ли Чхве
сунулся бы на территорию Ли, чтобы устроить такую мелкую пакость в виде
предупреждения, раз он планировал взрыв на складе Чона. Догадки Чонгуку не
нравились.
Альфа молчал несколько секунд, прежде чем раздраженно постучать
пальцами по столу и поморщиться.
— Они, блять, сговорились все, что ли? Тен, Чхве, Ли. Что дальше? Юн Енсу
взорвет мой дом, а Мун Тэиль станцует на пепелище?
— Так быстро сдаешься? — хохотнул Хосок, поиграв бровями, а Чонгук
поднял на него мрачный взгляд. Запах ветивера осел в кабинете тяжелой тучей.
— В их мокрых мечтах. Этих ублюдков нужно поставить на место, и как
можно скорее. Если они и правда сговорились между собой, то стоит быть
внимательнее и постепенно выводить из спячки всех имеющихся на вооружении
людей.
— На счет Чхве Хосока, — подал вдруг голос Хоби, посерьезнев, — Я думаю,
нам подкинули информацию о его посещении «Лагуны», заведомо зная, что ты
захочешь его убрать. Я узнал об этом у своей птички, а он узнал об этом от
клиента. Не постоянного клиента. Мужик появился всего один раз, тема зашла к
этому довольно неожиданно, во время секса. Он просто заговорил о том, каких
влиятельных личностей обслуживал омега, а затем поинтересовался, не было ли
в его списке Чхве Хосока, ведь он любитель захаживать в бордели, особенно в
«Лагуну». На первый взгляд ничего подозрительного, но если пораскинуть
мозгами после произошедшего…
— Твоя птичка смогла описать человека, который подкинул эту информацию?
— Да. Но под это описание каждый второй подходит. Никаких особых
примет. Контроля посещения, как в борделе твоего хуе… В борделе Кима, там
нет. След теряется.
Хосок вздохнул и потер затылок. Он выглядел немного нервным, когда
заговорил о произошедшем, и от глаз Чонгука это не ускользнуло.
— Ты же не винишь себя в том, что произошло с Чимином? — негромко
поинтересовался Чон-старший, взглянув на брата, что наигранно громко
засмеялся.
288/596
— Без понятия, что такое «вина». Это что-то из алкоголя?
— А что, пьянит? — парировал Чонгук, вскинув бровь. Хосок пожал плечами.
— Окей, засчитано. Просто если бы я хоть на мгновение пораскинул мозгами
и подумал о том, что эта информация не просто так была вкинута за несколько
дней до покушения, то произошедшего можно было бы избежать, смекаешь?
Кажется, я теряю сноровку.
— Ты не виноват в том, что произошло с Чимином. Никто не в силах знать
наверняка, что может случиться на чертовом задании. — негромко проговорил
Чонгук, подкинув альфе пачку сигарет и зажигалку.
Хосок ловко перехватил летящие в его сторону предметы и тихо вздохнул.
— Как он там? Ты звонил? — Хоби поднял взгляд на брата, закуривая. Вина и
правда съедала изнутри похлеще серной кислоты. Он давно не чувствовал
ничего подобного, но стоило лишь подумать, что пережил Чимин, становилось
дурно. А если бы он погиб? Хосок бы никогда об этом не сказал, но за Чимина он
готов был вырвать кишки любой твари, что хотя бы не так взглянет в его
сторону. Достаточно и того, что произошло с ним в подростковом возрасте.
— Звонил. Юнги сказал, что он много спит и хорошо ест. Значит, он в
порядке. Нам сейчас не о нем нужно беспокоиться. — проговорил Чонгук, еще
раз заглянув в бумаги и зажав сигарету зубами, — В итоге мы имеем ровно
«нихуя». Занимательная история.
Чон встал с места, закрыв крышку ноутбука, и потушил сигарету в кружке,
направляясь к выходу из кабинета. Его брат практически мгновенно поднялся
следом, вопросительно глядя на широкие плечи Гука.
— Ты что, уже закончил, работничек? У тебя же кипа всякого дерьма перед
носом. — фыркнул он.
— Мне нужно забрать еще одну такую же кипу из своей комнаты. — мрачно
отозвался Чонгук, сунув руки в карманы. Он не обращал особого внимания на
мельтешащего рядом Хосока, думая лишь о том, как найти наиболее удачный
выход из сложившейся ситуации. Проблем было по горло. Полторы тонны золота
под завалами, которые все еще разгребают, непонятные действия вражеских
кланов, опасность, что нависла над всей его семьей лишь по той причине, что он
вовремя не заметил крыс в округе. Плюс ко всему взбудораженная
общественность и крайне негативное настроение правительства. Чудесная
ситуация, лучше и не придумаешь.
Чонгук вошел в комнату, пройдя к шкафу, чтобы открыть дверцу и
приложить палец к биометрии в сейфе. Документы он хранил не только в
кабинете. Оставлять абсолютно все в одном месте было бы глупой затеей.
Хосок несколько секунд помялся позади него, наблюдая за Чонгуком. Неясно,
что им движило, но мужчина прошел в сторону ванной и заглянул внутрь.
— Это что у тебя тут за хуйня? — громко поинтересовался он, отрывая
Чонгука от разглядывания документов и заставляя подойти ближе к ванной
комнате.
— Что именно?
— Вот это вот все, — Хосок обвел рукой полку у душевой кабины с кучей
каких-то банок и вопросительно изогнул бровь, взяв в руки одну из них.
— Не трогай здесь ничего. — поморщился Чонгук, но Хоби, кажется, уже
было не остановить.
— О! И как давно мой братец пользуется скрабами для тела? Хочешь, чтобы
жопа была как у младенца? — хохотнул он.
Чонгук бросил в его сторону красноречивый взгляд и, подойдя ближе, забрал
банку из рук Хосока, поставив ее на прежнее место.
— Это Тэхена. Он будет жить здесь. Точнее, живет здесь с прошлой ночи. —
невозмутимо ответил он, а Хосок, кажется, так и застыл на месте с глупой
улыбкой на пол лица.
289/596
— Мне только что показалось, что ты сказал мне о том, что Ким Тэхен будет
жить в нашем доме.
— Не показалось. Он будет жить здесь. Столько, сколько потребуется. Ты сам
знаешь, что в борделе небезопасно.
— Ты издеваешься? — тут же воскликнул Хосок, но Чонгук, не обращая на
него никакого внимания, направился в сторону выхода из комнаты. Однако,
стоило лишь коснуться ручки двери, его плечо крепко сжала чужая ладонь,
останавливая.
— Нет, блять, подожди. Это, сука, не только твой дом. Я здесь точно такой
же полноправный хозяин, как и ты. Меня спросить ты не хотел, прежде чем
тащить его сюда?
— А я должен отчитываться о своих действиях? Ты, кажется, немного не
понимаешь. Давай я тебе все объясню. Омега, в которого я влюблен, находится в
опасности из-за моего рода деятельности, — невозмутимо начал Чонгук,
стряхнув руку Хосока со своего плеча, — и он не может себя защитить. И не
сможет, если вдруг произойдет какая-нибудь херня, что взбредет в голову
ублюдкам, окружившим меня словно псины. У взрослых дядей это называется
«ответственность», Хосок. Я за него ответственен.
— С какого хуя ты вдруг стал ответственен за жизнь того, кто принес тебе
невъебическую кучу проблем? Единственное, что он может тебе дать, это его
задница. Он, блять, хоть что-то сделал, чтобы заслужить наше доверие? Он
трется среди твоих врагов ровно столько же, сколько трется и возле тебя. Не
факт, что ты единственный, под кем он любит постонать. Он же шлюха, — Хосок
пожал плечами, тихо хмыкнув, но отступил на шаг назад, почувствовав тяжелый
взгляд Чонгука и запах ветивера, что перебил его собственный. Сейчас в голове
альфы крутилось лишь одно желание: начистить Хосоку физиономию так
сильно, чтобы он, наконец, понял, как нужно относиться к Тэхену и разул свои
глаза.
— Он подставлялся и давал мне важную информацию не один раз, Хосок. У
меня нет причин ему не доверять. Прекращай это дерьмо.
— Ох, правда, что ли? Почему ты думаешь, что все это не может быть игрой?
Раз мы не можем найти предателя в его борделе, может, это он и есть? Что если
он в сговоре с Чхве и этот жест в виде «угрозы» был сделан лишь для
отвлечения внимания? Он же манипулирует тобой как опытный кукловод
марионеткой.
Хосок собрался слишком быстро. Он снова сделал шаг навстречу Чонгуку и,
будь они животными, наверняка давно бы скалились в сторону друг друга или
того похуже — сцепились бы насмерть. Но они, к счастью, были обычными
людьми.
— Ты сам себя слышишь? Он, блять, боится всей этой херни как огня. Он
омега, а не спец-агент из тупых американских фильмов. Возьми себя в руки и
прими мой выбор с уважением и достоинством. Или что, я тоже за всю жизнь не
заслужил твоего чертового доверия? Он будет жить здесь и это окончательное
решение, которое я не намерен обсуждать даже с тобой.
— Окей, раз ты не хочешь включать голову и решил довериться хер знает
кому, я сам добьюсь от него ответа на свои вопросы. Он вертится рядом с тобой
явно не из чувства чистой любви. Видимо, просто прижать его к кухонному столу
было не слишком действенным способом, чтобы узнать что-то дельное, —
неосторожно бросил Хосок и уже собрался выйти прочь, как Чон оттолкнул его
от двери.
— Ты, блять, что сделал? Ты адекватный? — едва ли не прорычал Чон,
получая такой же тихий рык в ответ.
— Я? Пока что ничего. Но если…
— Да если бы не он, блять, ты бы уже лежал рядом с отцом в земле! Это он
290/596
сказал мне о контроле подъездных территорий к борделю, чтобы твою тупую
башку не разнесли к чертям. И это он добился от каждого из глав, в том числе
меня, независимости, чтобы было где спрятать наши задницы в случае начала
войны. — прошипел Чонгук, грозно нахмурив черные брови. — Даже если
изначально его мотивацией были деньги и расширение бизнеса. Так это
нормально, думать о своем кошельке, и мы так поступаем, Хосок. Хватит вести
себя как обиженный жизнью школьник. Ненавижу, когда ты начинаешь
истерить.
Хосок несколько секунд смотрел на Чонгука, испуская тяжелый запах
кардамона, прежде чем слабо толкнуть брата плечом и направиться к выходу.
— Окей, делай, что хочешь. Но если он выкинет какую-нибудь хуету — я убью
его. И ты меня не остановишь. — коротко бросил Хосок, прежде чем выйти
прочь. Дверь за ним громко захлопнулась, оставляя Чона в кромешной тишине.
***
— Точно все забрал? — поинтересовался Джуно, удобнее устроившись на

пассажирском сидении и глянув на севшего за руль Тэхена. Омега небрежно
бросил бумаги на переднюю панель и пожал плечами.
Сейчас стоило поторопиться, ведь встреча с агентом строительной фирмы
должна была состояться всего через тридцать минут. Конечно, было бы здорово
выехать заранее, чтобы не лететь по трассе за сто двадцать километров в час,
пытаясь успеть, но Тэхен бы не был Тэхеном, если бы делал все вовремя. Дело
было столь же важным, сколько и интересным. Утвердить план строительства,
выбрать окончательный вариант дизайна и материалы. У него такие вещи
вызывали восторг. Кому не понравится создавать что-то свое с нуля? Даже если
это всего лишь пристройка к борделю.
— Ты спрашиваешь это уже третий раз, Джуно-я. Конечно, я взял все, что
нужно. — улыбнулся парень, заводя машину и выезжая в сторону трассы. За ним
практически сразу тронулся автомобиль с охраной. В нынешней ситуации без
этих ребят даже уединиться нельзя было со спокойной душой.
На самом деле Тэ с удовольствием бы поехал домой, если быть точнее, в
особняк Чонгука, чтобы отдохнуть после рабочего дня, возможно, заняться
бешеным сексом и уснуть с альфой в одной постели.
Вчера ночью, после его приезда, Чонгук не выпускал его из своих рук около
двух часов, не позволяя даже на секунду отвлечься. И, черт возьми, дарил
столько удовольствия, что голова шла кругом и все тело горело. Если бы у
Тэхена спросили, получал ли он такое удовольствие от секса хоть когда-нибудь
в своей жизни до встречи с Чоном, он бы ответил уверенное «нет». Ни один
половой акт с чисто механическими бесчувственными телодвижениями не
сравнился бы с тем, как альфа целует едва ли не каждый сантиметр его тела,
хрипло шепчет что-то абсолютно безумное и ласковое на ухо, на итальянском. И
даже если Тэ не понимал, что ему говорят, от этого все равно было хорошо.
На губах невольно появилась слабая улыбка, стоило лишь на секунду
поддаться приятным воспоминаниям.
— Рад видеть тебя таким искренне счастливым. — негромко отметил Джуно
через несколько минут молчания. Тэхен взглянул на альфу, притормозив на
светофоре, и улыбнулся шире, показывая свою квадратную улыбку во всей
красе.
— А я рад, что ты больше не ворчишь без повода, — закивал омега, — Знаешь
ли, Чонгук не так уж плох, как все о нем говорят. Ну, может иногда немного не
сдержан и…
— И убивает людей, — продолжил за него Джуно. Тэхен только тихо
291/596
фыркнул.
— Не хочу об этом говорить. Если так подумать, я тоже убил человека.
Косвенно, конечно, но все же.
Альфа замолчал, тихо вздохнув и отвернувшись к окну. Спорить с этим
мальчишкой было абсолютно бесполезно, особенно если дело касалось Чон
Чонгука. Да и если так подумать, в мире, в котором они живут, невозможно
выжить без жертв.
— Главное, что ты счастлив, и он обеспечивает тебе безопасность, Тэхен. Я
не буду говорить ничего против.
— И правильно. Это мои отношения, еще бы кто-то говорил мне, что делать.
— пробурчал омега.
— Так вы в отношениях?
Тэ хотел было открыть рот и сказать уверенное «да», но совершенно
внезапно для себя растерялся.
— Ну, мы не обсуждали… То есть, я ведь переехал к нему жить и мы, вроде
как, оба влюблены. Поэтому скорее да, чем нет.
Джуно рассмеялся и покачал головой.
— В мое время чтобы добиться отношений с омегой, нужно было предложить
ему встречаться напрямую. А до этого еще пару месяцев красиво поухаживать,
чтобы уж наверняка.
— Ну, к счастью или сожалению, сейчас не твое время. — усмехнулся Тэ,
хитро глянув на возмущенно насупившегося мужчину, — Что? В твое время не
шутили про возраст? — омега вскинул брови и хотел сказать что-то еще, но его
отвлек зазвонивший телефон. На экране высветилось имя его помощника.
— Да, Тэмин-а, — протянул Тэхен, тут же слыша в ответ недовольное
кряхтение.
— Тэ-тэ, ты забрал документы, с которыми я должен ехать к Намджуну. Я
просил тебя переложить их из папки на стол, но ты, кажется, забрал все с собой.
— страдальчески проговорил Тэмин.
Тэхен глянул на Джуно, что тут же потянулся к папкам, проверяя их
содержимое, перебирая бумаги, и виновато улыбнулся, когда мужчина достал те
самые документы и помахал ими перед носом Тэ.
— Упс. Прости, Тэмин-а. Я сейчас развернусь и привезу их тебе, хорошо?
— Не нужно. Я сам приеду за ними, охрана меня подвезет. Ты же поехал к
проектировщику за город? Это по пути, так что сбавь скорость, красавчик, иначе
я тебя не догоню. Окей? Кладу трубку!
— Хорошо.
Тэхен сбросил звонок и оставил телефон лежать на своих ногах.
— Я совсем забыл о его просьбе, — вздохнул омега. В последнее время
Чонгук занимал все мысли, напрочь выгоняя из головы даже важные вещи.
— Напоминает мне встречу с моим мужем. Тоже ничего в голове не
держалось, только о нем и мог думать целыми днями и ходить с глупой улыбкой
на лице, как идиот. А еще хотелось всех вокруг сделать такими же счастливыми,
как я.
— Я в этом плане эгоист, не хочу, чтобы кто-то был так же счастлив, как я, —
Тэхен тихо засмеялся, краем глаза поймав снисходительную улыбку старшего, —
Ну, если только он сам, ты и Тэмин-а. А остальные пусть катятся к черту.
Особенно его брат. Мерзкий тип. Я ему не нравлюсь и Чон-придурок-Хосок этого
не скрывает. Ходит вокруг меня как коршун, постоянно наблюдает. И прислугу
подговорил на то же самое. Поэтому я все равно не сижу в особняке. Пока
Чонгук занят своей работой и не может уделить мне время, там некомфортно.
Тэхен поморщился и, приоткрыв окно, закурил. Мундштук давно где-то
потерялся, и омега теперь просто зажимал сигарету пальцами, мешая сладкий
дух своих ладоней с горьким запахом табака. Джуно же просто наблюдал за
292/596
ним.
— Он не обижает тебя? — осторожно спросил мужчина, явно беспокоясь об
омеге.
— Нет. Думаю, гнева старшего брата он боится больше, чем ненавидит меня.
Они ехали еще несколько километров, прежде чем Тэ свернул на пустую
трассу. Вокруг уже начинало темнеть, а машин в округе было не видно.
Казалось, в будние дни вообще никто не выезжает за город и не возвращается в
город из удаленных частей Сеула. Хотя, судя по времени, многие уже давно
вернулись домой, и надобности вот в таких поездках не было.
Тэхен сделал музыку погромче, напевая себе под нос, а Джуно,
отвернувшись к окну, следил за пролетающими мимо пейзажами.
— Какого черта они делают? — фыркнул Тэ, глянув на зеркало заднего вида,
замечая, как машина охраны несколько раз круто вильнула и, вернув себе
управление, начала набирать скорость.
Джуно отвлекся от созерцания деревьев и оглянулся.
— Может, объезжали что-то?
— Что? Несуществующие ямы? Чонгук прислал ко мне каких-то идиотов. —
фыркнул Тэхен, немного сбавив скорость. Судя по тому, что машина охраны
начала их обгонять, что-то произошло и им следовало остановиться.
Тэ свернул на обочину, замедляя ход двигателя и встал аккурат за охраной.
Ему все это не нравилось, и, не скрывая собственного недовольства, парень
недовольно сморщил нос, открыв окно, когда двое охранников вышли из
машины и направились в их сторону.
— Какого черта? Я же сказал, что спешу. Они не могли позвонить, если дело
пиздец какое важное и не терпит отлагательств? — фыркнул Тэхен, глядя на
альф, что переглянулись и ускорили шаг, приближаясь к автомобилю с весьма
странными лицами. Их намерения были неясны.
Тэ растерянно захлопал глазами, глядя на них.
— Что-то произошло, наверное… — пробормотал Джуно, наблюдая за
мужчинами совершенно спокойно. Но увиденная на белоснежных рубашках
кровь заставила напрячься.
— Думаю, нам лучше поехать. Ты слышишь? Тэхен, дави на газ, блять, это не
охрана! — воскликнул вдруг Джуно, тряся омегу за плечо, наблюдая, как
наступающие опасностью альфы достают из-за пояса оружие.
— О чем ты говоришь? Кто это может быть, если не охрана. Что-то, наверное,
случилось. — хмуро проговорил Тэхен и, дернувшись, сбросив руку Джуно со
своего плеча, — У меня нет времени, я же говорил. Что происходит?
Тэхен крепче сжал руками руль и нервно выдохнул. Он ждал ответа, но его
не последовало. Парень уж хотел было сказать что-то еще или, может,
действительно вжать педаль газа в пол и помчаться как можно дальше?
Позвонить Чонгуку, чтобы тот помог? Но омега не успел выбрать ни один из
вариантов, второй охранник просунул руку в салон через открытое окно и
щелкнул ручкой двери, открыв ее настежь так резко и сильно, будто был готов
выломать.
— Какого черта? — прошипел Тэхен, — Забыл, как должен со мной
обращаться?
Однако, слушать его не собирались. Растерянность и раздражение
сменились тревогой, когда мужчина, ничего не ответив, протянул к нему руку.
Его накрыла абсолютная паника, когда грубая ладонь вцепилась в его волосы,
вытаскивая из машины.
Тэ вскрикнул, перехватив запястья мужичины руками, и буквально
вывалился из автомобиля на пыльный асфальт, ударяясь коленями. Все
произошло слишком быстро.
— Ты что творишь? Жить надоело? — рявкнул Джуно, рванув в сторону Тэ,
293/596
пытаясь ухватить его хотя бы за локоть и утянуть обратно в салон, однако
раздались два громких выстрела, и мужчина, с удивлением наблюдал как на его
груди расплываются кровавые пятна, сквозь вату он услышал крик Тэхена, глаза
которого расширились от испытанного страха и ужаса, но не осознал его.
— Джуно! — закричал он, попытавшись вырваться из крепкой хватки
мужчины, не обращая никакого внимания на боль от того, что каждый рывок
стоил ему волос. Головорез направился в сторону подъехавшего секунду назад
черного тонированного автомобиля, потащив Тэ за собой по земле.
— Какого черта?! Что ты творишь, отпусти меня! Джуно-я! Вставай, черт
возьми, Джуно-я!
Тэ словно был в какой-то прострации. Он до сих пор не мог понять, что
именно сейчас с ним происходит. Сердце колотилось так бешено, что казалось,
раскрошит ребра к черту. Было больно от того, как его тащили по земле, стирая
об асфальт дорогие брюки и кожу на выступающих косточках щиколоток, от
того, как крепко вцепились в его волосы. Глаза слезились, и было непонятно, от
чего именно. Страх сковал все тело, и оставалось только кричать, пытаясь
обратить на себя внимание потерявшего сознание Джуно, стараться вырваться,
брыкаясь изо всех сил. Тэ даже не слышал, как мужчины начали негромко
переговариваться сквозь его громкие вопли.
— Старик мертв? Нужно было стрелять в голову.
— К черту, давай быстрее. У нас было задание забрать шлюху Чона — мы его
забрали. Остальное меня никак не трогает. Он все равно сдохнет. — фыркнул
мужчина и зашипел, когда зарыдавший вдруг Тэхен впился короткими ногтями в
его запястье, словно только сейчас начал отходить от шокового состояния.
— Убери руки! Отпусти меня, блять! Вы убили его! Вы убили Джуно! —
наконец сообразив закричал он, упираясь всеми конечностями, когда его
попытались впихнуть в автомобиль.
Альфы были сильнее, хотел того Тэхен или нет, но в автомобиле он все равно
оказался и теперь не оставалось иного варианта, кроме как брыкаться, пытаясь
вырваться из хватки третьего человека, что попытался надеть на голову омеги
мешок и мгновенно получил крепкий укус в руку, вскрикнув.
— Сука! Да он блять, псих! — рявкнул мужчина и Тэ, воспользовавшись тем,
что его противник отпустил его руку, попытался ринуться прочь из машины.
Однако через мгновение ощутил сильную боль в районе шеи, практически тут
же обмякая и едва ли не задыхаясь от боли, что плавно распространялась по
всему телу.
Он даже не понял, как на его голову все же натянули мешок, а в машине
повисла тишина.
— Что ты ему вколол?
— Сульфозин. Поехали быстрее. Доза маленькая, он оклемается через пару
часов.
Это было последнее, что услышал Тэ, боясь пошевелиться или даже
пискнуть и получить очередную порцию боли. Он попросту отключился,
погружаясь в абсолютную густую тишину.
Если бы они провозились хотя бы на пару минут дольше их увидел бы Тэмин,
он ведь уже почти догнал машину Тэхена. И, надо отдать должное глазастости
охраны, что везли его.
— Здесь машина господина Кима, — оповестил низкий голос, заставив
Тэмина оторваться от своего телефона, в котором он искал информацию о «Ночи
Музеев». Он планировал вытащить на это мероприятие Намджуна. А потом было
бы здорово снять номер в каком-нибудь классном отеле и заниматься сексом
столько раз, на сколько хватит сил у обоих.
Тэмин с удивлением увидел открытую со стороны водителя дверцу и
огляделся.
294/596
— Охраны нет? Они ведь уехали с кортежем. — пробормотал омега, глянув в
окно и заметив автомобиль охраны, что стояла на пару метров дальше, чем
машина Тэ.
— Оставайтесь здесь, — спокойно сказал мужчина с переднего
пассажирского сиденья и двое альф покинули транспорт, принимаясь
осматривать местность. Но чувство необъяснимой тревоги не позволяло усидеть
на месте, и Тэмин, позабыв о наставлении старших, вылез из автомобиля,
быстрым шагом обгоняя охрану. Телохранители были неторопливы, внимательно
оглядываясь по сторонам, но заметив, что омега обгоняет их, ускорили шаг.
— Господин, Вам не стоит… — начал было один из альф, что нагнал Тэмина и
шел вплотную к нему, держа пистолет наготове. Прикасаться он к нему не имел
никакого права, потому мог лишь беспомощно шагать рядом, пытаясь воззвать к
разуму омеги, пока его напарник почти бегом направился к машине охраны.
— Я имею право знать, какого черта здесь происходит. — коротко отказал
омега.
Он надеялся, что когда заглянет внутрь машины Тэ, увидит там его,
вальяжно курящего и разговаривающего о чем-то с Джуно, но чем ближе он был,
тем яснее становилось: водительское место пустует. Вокруг было до мурашек по
коже тихо.
— Господин Ли, вернитесь в машину, это может быть небезопасно! —
предупредил охранник вновь, но омега его не слышал за пульсацией крови в
висках.
Вплотную подойдя к ярко-красному автомобилю марки Ford Mustang,
мальчишка замер, не в силах заглянуть внутрь. Пальцы мелко подрагивали, и он
все пытался заставить себя посмотреть, вдруг там внутри Джуно, но что-то
подсказывало, что ему совсем не понравится увиденное. Все тело сковала
непонятная тревога.
— Эй! Тут двое, оба мертвы. — громко констатировал один из
телохранителей, осмотрев тела оставленных в машине коллег. Мужчина поджал
губы, с этими двумя ребятами он неплохо общался. Вздохнув, почти шепотом
добавил, — После выстрелов в голову не выживают.
Мужчина, стоящий позади Тэмина, сжал зубы и уже хотел было нарушить
запрет, коснуться чужой руки и оттянуть подальше от машины, заглянуть туда
первым, но вздрогнул от громкого вскрика омеги, в два шага сокращая
расстояние между ним и собой.
— Джуно! Ты слышишь? Джуно, пожалуйста, ты ведь слышишь меня? —
Тэмину хотелось разрыдаться прямо здесь. Он без промедления залез в салон,
дрожащими руками придержав откинувшегося на сидении мужчину, и потряс
его за плечо. Джуно не отвечал, но было видно, как дрожат его ресницы,
слышно, как он почти беззвучно хрипел, пока мальчишка всеми силами пытался
вспомнить, уехал старший в белой рубашке или ярко-красной? В контрасте с
окровавленной вещью его кожа казалось совсем уж белой, губы сухими и
безжизненными. Он как будто умер, но словно все еще дышал.
— Господин Ли, позвольте, — пробормотал охранник, все же коснувшись
плеча Тэмина, чтобы вытащить его из салона, но омега лишь отбился от его рук
и громко всхлипнул.
— Позвони в скорую! Немедленно! Ты что, ослеп? — рявкнул он, а
телохранитель, сжав зубы, отошел от машины, достав из кармана мобильный.
Если они позвонят в скорую, это может принести Чону кучу проблем, а этот
мужчина все равно не жилец.
— Тэ… Тэмин… — хриплый голос и слабое шевеление губ заставило
мальчишку прийти в себя и снова обернуться.
— Его забрали. Ты должен связаться с Чон Чонгуком. Его больше никто не
сможет вытащить. И передай этому зазнавшемуся засранцу, что он… хреново
295/596
защищает Тэ-Тэ, — хохотнув, Джуно поморщился, пытаясь сдержать кашель, но
не вышло, и он ощутил, как в горло брызнула кровь, заполнив собой рот.
Не так он хотел умереть.
— Джуно, нет. Пожалуйста, — тихо зашептал Тэмин, беспорядочно
оглядываясь и, ничего не найдя, попытался зажать рану на груди мужчины
руками, громко всхлипывая и пачкая ладони в теплой крови.
— Его телефон там, на полу. Позвони Чонгуку, расскажи все. Двое из охраны
были предателями. Тэмин, ты понял? — мужчина громко закашлялся, отчего
кровь из его рта забрызгала панель и руки истерично всхлипывающего омеги, —
У меня мало времени.
Тэмин, поджав дрожащие губы, закивал, чувствуя, как щеки заливает
слезами.
— Береги себя, малыш Тэмин. И уезжай, если сможешь. Проживи хорошую и
долгую жизнь. И Тэхен… пусть тоже… пусть…
Джуно так и не договорил. Его сердце, болезненно сжавшись, остановилось
раньше, чем он смог закончить последние в жизни наставления для этих детей,
а глаза стали пустыми и безжизненными, в них больше не было теплоты.
Последний воздух хрипом покинул легкие. Он уже встретил свой конец.
Только лишь осознав это, Тэмин больше не сдерживал слез, прижавшись
ухом к груди мужчины, за ребрами которого теперь навсегда застыла тишина.
Он не обращал внимания на то, что его щека, волосы и руки были испачканы
липкой кровью.
Когда он так же плакал, его всегда утешал Тэхен. Он очень нежно обнимал,
гладил по голове, успокаивал своим мягким голосом, а теперь его не было. И
Джуно больше не было. По-настоящему. Это все было похоже на очень плохую
шутку, от которой совсем не смешно.
— Нужно доложить господину Чону, — сказал один из охранников, заглянув в
машину. Он уже собирался позвонить, но Тэмин, еще раз тихо всхлипнув, качнул
головой, стерев со щек слезы, еще больше выпачкав нежную кожу лица.
— Я сам. Я сам позвоню ему. — твердо прохрипел он, достав из-под сиденья
Тэхена его телефон. Омега легко разблокировал мобильный, зная пароль,
открыл список контактов и выбрал нужный. Милое «Зазнайка Чон» было так в
стиле Тэ…
Всего лишь пара гудков и трубку подняли. В динамике раздался непривычно-
нежный голос Чон Чонгука. Тэмин никогда не слышал, чтобы этот жестокий
мужчина разговаривал с кем-то в таком теплом тоне.
— Тэ? Я немного занят, перезвоню тебе…
— Его похитили. — оборвал омега, сжав зубы, чтобы подавить очередной
всхлип, — Джуно мертв. Ты облажался, Чон Чонгук. Ты, блять, так облажался…
— Где Тэхен и почему ты звонишь с его телефона? — тут же сухо отозвался
Чонгук, узнав голос Тэмина, а по звуку на той стороне линии было слышно, как
резко он встал из-за письменного кресла.
Вопрос Чона заставил рассмеяться, сползти на землю, схватившись рукой за
голову, только сейчас замечая следы борьбы на грунте обочины и черные следы
шин на асфальте.
— Приезжай на загородную трассу S3.
Не в силах сказать что-то еще, он сбросил звонок и пустым взглядом
уставился в экран. И вдруг стало страшно, ведь что он будет делать, если у
Чонгука не выйдет его спасти? Что делать, если Тэмин больше никогда не
увидит его? Единственного человека, которого мог назвать своим другом, самым
близким, самым драгоценным.
А Тэхен? Разве он это заслужил?
На глаза навернулись предательские слезы.
Охрана не решалась подойти и попытаться успокоить, да и это не входило в
296/596
их обязанности. Здесь уже ничего не произойдет, но они, держа руки на кобурах
с оружием, были в полной боевой готовности. Мальчишка же, ничего не замечая,
плакал, обнимая свои колени, и даже не слышал, как альфы переговаривались с
кем-то таким тоном, словно пытались оправдаться.
Тэмин не знал, сколько он так просидел, слезы, казалось, заполнили все его
существо, выливаясь из глаз, вырывались на свободу вместе с почти
беззвучными рыданиями. Может, прошло около часа или двух? А может всего
пять минут? Время летело так, что не разобрать.
— Малыш, — вдруг раздалось почти у уха, и Тэмин, ощутив теплые родные
руки, бросился в объятия неясно откуда появившегося здесь Намджуна. — Тише,
все будет хорошо, — успокаивающе приговаривал альфа, поглаживая
мальчишку по вздрагивающей от рыданий спине, — Пойдем со мной. Обхвати
меня ногами. Вот так, молодец.
Намджун поднял его и как обезьянку понес к своей машине. Он усадил омегу
в открытый багажник внедорожника на плед и осторожно отстранил его от себя.
— Я дам тебе успокоительное, ладно? — Тэмин отрицательно замотал
головой, закрывая окровавленное лицо испачканными липкими руками.
Намджун тяжело вздохнул, отнимая вымазанные ладони от лица и принялся
смывать с них кровь. — Нельзя так сильно плакать, малыш. Один укол и станет
легче. Поспишь немного.
— Не хочу уколов, — проговорил он кое-как, захлебываясь, наблюдая, как
грунт темнеет от воды, а кровоподтеки, смешиваясь с жидкостью, приобретают
прозрачно-розовый цвет. Намджун смывал с его рук кровь Джуно.
— Тогда таблетку, хорошо? Давай, не упрямься.
Тэмин наконец кивнул и снова сорвался на рыдания, сгибаясь напополам.
Джуно ведь и правда умер… он лично видел, как глаза того, кто практически
заменил им с Тэхеном отца, безжизненно уставились в пустоту. И стоило лишь
вспомнить об этом, он слишком явственно увидел эту картину перед собой и
ощутил, как к горлу подкатила тошнота.
Намджун заметил как мальчишка, вмиг побледнев, зажал рот рукой, благо
он успел отмыть от крови обе и, оставив коробочку с таблетками рядом с ним,
бросив туда же бутылку воды, помог омеге подняться и отвел его ближе к
кустам, куда того незамедлительно вырвало. Дилеру не было противно, он
собрал распущенные волосы, придержал их на затылке, нежно и успокаивающе
поглаживая сейчас особенно хрупкую спину, ожидая, когда Тэмина отпустит, и
приступ прекратится.
— Ничего, все нормально. Все? — Тэмин сплюнул мерзкую жижу и кивнул, но
выпрямившись, едва не рухнул, ощутив, как подкосились ноги. И хорошо, что
Намджун был рядом и тут же подхватил его на руки, не давая разбить открытые
разрезами на джинсах колени.
Дилер усадил его обратно в машину и подал бутылку воды, попутно стирая с
его лица кровь водой и салфетками. Тэмин тут же принялся полоскать рот от
остатков рвотных масс, ощущая, как горло теперь саднит, как слезы все никак
не прекращаясь продолжают стекать по щекам.
Альфа забрал у мальчишки воду и бумажной салфеткой вытер его нос и рот,
чтобы никакой мерзости не засохло на нежной коже, чистой стороной промокнул
слезы с щек и подал парню таблетку, чтобы тот выпил.
Хорошо, что телохранитель Тэмина додумался позвонить ему и сказал срочно
приехать, вкратце описав ситуацию. А, может, это заслуга главы клана. В любом
случае с Тэмином ни Чонгук, ни его брат не стали бы возиться, как и охранники.
Вряд ли кто-то из них волнуется о моральном состоянии омеги столь же сильно,
как Намджун.
— Он умер, — повторил зачем-то омега, осушив оставшуюся половину
бутылки воды в несколько крупных глотков. Он взял новую бумажную салфетку
297/596
и высморкался. — Тэхен сказал, что переезжает к Чонгуку для того, чтобы быть
в безопасности, а в итоге… А что, если они забрали его, чтобы убить?
— Если бы они действительно хотели его убить, они оставили бы здесь еще
один труп, Тэмин. Но раз его нет, значит, им что-то нужно. Откуда ты знаешь о
похищении?
Сейчас, когда Тэмин немного успокоился, с ним, несмотря на дрожащий
голос, можно было поговорить и выведать необходимые крупицы информации.
— Джуно рассказал мне. Перед тем, как…
Намджун увидел, что омегу сейчас снова накроет истерика и крепко прижал
его к себе, поглаживая по волосам как маленького. Он тихо приговаривал, что
все будет хорошо, что Тэмин сильный и справится даже с этим, что с Тэхеном
тоже все будет в порядке, и Чонгук обязательно вернет его целым и
невредимым. Вроде как у него даже вышло унять накатывающие вновь рыдания,
но резкий визг шин заставил вздрогнуть даже его.
Из серого Jaguar'a вышли братья Чон и двое из охраны. Тэмин заметил их и
вдруг с какой-то нечеловеческой силой оттолкнул от себя своего альфу.
Быстрым, уверенным шагом, он направился к двум мужчинам. Никто не заметил,
как омега достал из набедренного кармана складной нож, но подлетев к тому,
кто не смог защитить его друга, по чьей вине убили его близкого человека,
омега приставил лезвие к горлу Чон Чонгука.
Охрана мгновенно направила оружие на Тэмина, но жестом руки Чонгук
остановил их и заодно Хосока, что уже почти прижал дуло своего пистолета к
виску омеги.
— Ты виноват…— начал в полголоса Тэмин, но сразу после сорвался на
истеричные крики, — Это ты во всем виноват! Я сразу сказал ему, чтобы он
держался от тебя подальше, потому что с тобой опасно! Ты обязан защищать
его, но ты сегодня вернешься в теплую постель, а он? Ты слабак, Чон Чонгук, и я
ненавижу тебя! Ненавижу тебя, ты понял? Я убью тебя прямо сейчас, чтобы по
твоей вине ему больше не грозила опасность!
Тэмин кричал, обливаясь слезами. Успокоительное, может, и помогло совсем
немного, но сейчас омега его словно и не принимал вовсе.
— Какого черта ты молчишь? Я собираюсь убить тебя, слышишь?! —
выплюнул мальчишка, глядя в раздражающе-спокойные, полные терпения глаза,
и от этого тяжелого взгляда его рука неуверенно дрогнула, раня кожу на шее
альфы.
Чонгук скрипнул зубами, прикусив щеку, и на всякий случай завел руки за
спину, сжав ладони в кулаки, чтобы не было соблазна выбить из омеги всю дурь.
Он еще не опустился до того, чтобы целенаправленно избивать слабых.
— Джун, — предупреждающе прошипел Чон, бросив красноречивый взгляд
за спину дрожащего Тэмина.
Намджун, которого омега за своей истерикой даже не заметил, в несколько
быстрых шагов подлетел к нему, сжимая в руке шприц, и быстро всадил
необходимый укол в шею любимого человека, оттаскивая его, вскрикнувшего,
подальше. И пусть он обещал никогда не травить Тэмина наркотой, сейчас по-
другому было нельзя, иначе он не даст им ничего сделать, а у них каждая
минута на счету.
— Ненавижу тебя, — как мантру по кругу повторял Тэмин, оседая в руках
Намджуна, расслабляясь и в конце концов безвольно выронив нож из
расслабившейся ладони. Реальность потянуло черной дымкой и мир расплылся в
черноту. Сознание покинуло его.
— В следующий такой раз я не буду останавливать охрану, — бросил Чонгук
и провел пальцем по шее, убирая выступившую каплю крови и размазывая ее
между пальцев. Не так уж страшно. Сейчас есть вещи поважнее.
— Прости, он не в себе, — негромко проговорил Намджун, поднимая омегу на
298/596
руки и виновато глядя на хмурого Чона.
— Только поэтому я ничего не сделал. Отнеси его в машину и расскажи, что
узнал. Наши копы приедут минут через десять.
Намджун кивнул и, прижав омегу к себе, понес его к машине. Ничего, после
они поговорят, и он обязательно извинится. Поцелует хрупкие ладони так много
раз, чтобы непременно заслужить прощение.
— Вы с Намджуном просто два мазохиста, если вам такое нравится на
постоянке. Только ему нравятся мальчики помладше, а ты считаешь, что трахать
детей мерзко, — усмехнулся Хосок, наконец подав голос. Он достал самокрутку
с травкой внутри под хмурый взгляд старшего брата, поднявшего с земли чужой
складной нож. — Не смотри так, у меня от косячка мозги лучше работают. А нам
сейчас всем работающий мозг не помешает. Не хочешь? — спросил он,
протягивая косяк брату, но получив отрицательный жест головой, пожал
плечами и затянулся поглубже. Чонгук все же был тем еще занудой время от
времени. Даже сейчас какой-то там кусок металла был как будто бы интереснее
и важнее всего происходящего.
— Хороший нож. Интересно, откуда такой у бывшей шлюхи, — задумчиво
проговорил сам себе под нос Чонгук, переводя взгляд на удивительно
заботливого дилера. Таким он видел Намджуна впервые.
Сложив лезвие, Чонгук убрал нож в карман своих брюк, решив, что позже
вернет это оружие Тэмину лично в руки, вдруг оно важно для него.
Намджун заботливо подложил под голову Тэмина, лежащего на пледе в
багажнике внедорожника небольшую подушку, попутно узнавая у охранников
необходимую информацию, чтобы передать ее Чонгуку, и, закончив, вернулся к
главе клана, подобрав с земли телефон Тэхена.
— Среди охраны были предатели. Парни сказали, что с Тэхеном и Джуно
уехали четверо, но в машине всего два трупа. Два, не считая Джуно в машине
Кима. Покажу кое-что, — Намджун подошел к открытой машине омеги,
останавливаясь у дверцы и указал на испещренный разводами следов грунт, —
Думаю, его вытащили прямо из машины, и он был в сознании, сопротивлялся,
судя по следам. На асфальте они обрываются, но здесь следы шин, быстро
газовали, торопились. По камерам здесь слепая зона, точно ничего не видно,
хорошее место выбрали. Не случайно, знали, где лучше его похитить, но по
следам шин можно будет отследить машину, хотя бы установить марку, если
шины заводские. В головах телохранителей есть пули, по ним можно
попробовать отследить оружие. Может, повезет и будет что-то редкое. Хотя бы
клан постараемся установить, вряд ли наши посмели бы предать тебя. Надеюсь,
в стрельбе не использовали наше стандартное оружие. Если так, то дело дрянь,
мы вообще ничего сделать не сможем, кроме как попытаться установить
личности предателей. В любом случае, держи телефон при себе, похитители не
просто так забрали его, им уж точно что-то нужно от тебя. Думаю, ты и сам
догадываешься, что именно.
— Догадываюсь. И мне это не нравится, — сухо отозвался Чонгук и, еще раз
взглянув на следы противостояния на земле, отвернулся, закуривая сигарету.
— Думаешь, им нужен Чимин? — спросил Хосок, сжимая зубы и получая в
ответ сухой кивок.
Внешне Чонгук был совершенно спокоен, однако внутри полыхали пожары.
Хотелось разбить кому-нибудь лицо, спустить собак и смотреть, как острые зубы
разрывают плоть, слушать предсмертные крики и вопли, метать ножи в чье-
нибудь тело и с наслаждением слушать, как клинок разрезает кожу и кости.
Нужно было выпустить пар, но сейчас от него требуется максимальная
концентрация, иначе он совсем никак не сможет помочь Тэхену.
Вдали послышались сигналы полиции и Гук тихо выдохнул.
— Никогда не думал, что так сильно буду радоваться приезду полицейских,
299/596
— хмыкнул он и глубоко затянулся, прищуриваясь.
— Звонить Юнги? Нам нужно понять, кто был в кортеже твоего Кима. —
проговорил Хоби, оглядываясь на Намджуна, который прошел к своей машине и,
присев рядом с Тэмином, салфетками пытался убрать налипшую на волосы
кровь. Лучше, чтобы к его пробуждению на нем вообще не оставалось следов.
— Звони. Пускай приедет сюда и опознает убитых. — кивнул Чонгук. Вряд ли
их враг совершит два нападения за раз, к тому же, никому не известно, где они
скрывают омегу. Этот вариант был безопасен.
Звонок на мобильный раздался совсем невовремя. Юнги шумно выдохнул,
отрываясь от шеи Чимина, который тихо постанывал под ним, и глянул на
брошенный у кровати мобильный, облизывая губы.
— Не поднимай, — тихо зашептал Мини, перехватывая руку альфы, когда тот
потянулся к мобильному, и закачал головой, двинув бедрами, чтобы мужчина
продолжил. Течка еще не отступила и в этот момент, хотелось, чтобы тот на все
наплевал. Пускай сейчас разум был абсолютно чист, и занимались сексом они
скорее из удовольствия, чем из необходимости. Но Юнги, кажется, был
преисполнен ответственностью.
Он аккуратно высвободил руку из ладони Чимина и, выйдя из него под
разочарованный вздох, сел на постели, отвечая на звонок.
— Слушаю.
— Значит так. Сейчас поднимаешь свой зад и немедленно едешь по
высланному адресу. У нас ЧП, а у тебя минут тридцать от силы. Мини ни слова,
просто приезжай. Смекаешь? — бросил Хосок, а Юнги оглянулся на Чимина,
который растянулся на постели и терпеливо ждал мужчину, кусая припухшие от
поцелуев губы.
— Понял. Скоро буду. — тут же отозвался Шуга, а глаза Мини тут же
наполнились непониманием и тревогой. Он сел на постели, прижав ладонь к
раненым ребрам, и внимательно посмотрел на мужчину.
— Ты уезжаешь? Прямо сейчас? Что-то произошло?
Юнги провел по волосам рукой и, немного подумав, вновь устроился меж
стройных ног, бережно опуская омегу обратно на постель и припадая губами к
сладкой коже.
— Есть неотложное дело. — зашептал он, снова войдя в Чимина одним
грубым толчком, заставляя его застонать и схватиться руками за сильные плечи.
Комнату заполнили стоны и ритмичные пошлые шлепки. Оторваться от этого
тела не представлялось возможным даже в такой ситуации. Нужно отдать
должное омеге, что прекратил сдерживать себя, расслабляясь и полностью
отдаваясь ласкам мужчины. Не стоило затягивать.
Несколько минут глубоких толчков, ласк, и омега с громким стоном кончил,
сжимая альфу в себе, заставляя его излиться следом.
Мужчина отстранился практически сразу, поднявшись с постели, и подал
Чимину пачку влажных салфеток.
— Что-то произошло, и ты мне не говоришь. — негромко пробормотал Мини,
дуя губы и стирая с себя последствия их удовольствия.
— Все в порядке. Но у меня есть работа. Я быстро вернусь, а Вам стоит
отдохнуть.
Юнги собрал свои вещи, быстрым шагом направившись в сторону душа, а
Чимин, немного помявшись, взял в руки чужой мобильный. Сейчас у него было
дикое желание разблокировать его и посмотреть, кто именно звонил альфе.
Однако, в последний момент он одернул себя, отложив гаджет на место и
укрывшись одеялом по самые плечи. Кто он такой, чтобы позволять себе нечто
подобное?
Одно он знал наверняка: с Юнги было хорошо. Он заботился о нем так, как
умел. Готовил, менял повязки, несколько раз даже по просьбе парня смотрел
300/596
вместе с ним какой-то сериал. И его взгляд постоянно был направлен в сторону
омеги. Практически неотрывно. От этих взглядов по спине Чимина бежали
мурашки, а лицо заливалось румянцем. Никто и никогда не смотрел на него так,
как Юнги. В этом взгляде было что-то совершенно особенное, чего никогда не
было даже в глазах Чонгука, самого близкого ему человека.
Альфа собрался быстро. Когда он уходил из дома, омега уже дремал. Шуга
так и не смог подавить в себе желание поцеловать торчащую из-под одеяла
макушку и, прикрыв за собой дверь спальни, вышел из квартиры. У него
оставалось не так уж много времени.
Машина летела по трассе далеко за сто двадцать. Юнги буквально выжимал
из не такой уж мощной Subaru все соки, отчего та ревела, но все же прибавляла
в скорости. Когда он прибыл на место, уже стемнело, но о ситуации он узнал
заранее, еще раз позвонив Хосоку.
— Судя по следу, машина уехала в направлении Юго-Запада. — негромко
проговорил следователь, сидя у следов автомобиля за оцепленной территорией,
и указывая рукой нужное направление.
— Ага. То есть, он поехал дальше за город, но ни одна камера на трассе,
коих установлено предостаточно, не засекла ебаной машины? Издеваетесь? —
фыркнул Хосок, морща нос.
— Возможно, он резко газанул и оставил следы специально, чтобы запутать
следствие, а сам уехал в противоположном направлении в город, чтобы
затеряться было легче. — предположил мужчина и встал с корточек,
переместившись чуть ближе к середине дороги.
— А судя по следам крови вот в этом месте, пострадавший оказывал
сопротивление и был несерьезно ранен. Возможно, его тянули за собой и он
стесал ладони или колени. Следы незначительны, поэтому он был в сознании на
момент похищения и…
— Судя по тому, судя по этому, — нетерпеливо фыркнул Хосок и глянул на
Чонгука, что молча стоял рядом и, кусая щеки, перебирал в пальцах фильтр от
давно выкуренной сигареты.
— Это дерьмо было сказано мне моим человеком еще до того, как вы
притащили сюда свои задницы, — сухо отозвался Чонгук, поджимая губы, —
Лучше расскажите мне, какого, блять, хера, не работает ни одна камера в
загородном направлении. Они висят для вида? Мне казалось, я плачу достаточно
в карман вашего отдела, которому подконтрольна эта территория.
— Господин Чон. Я следователь. Это не в моей компетенции. Я могу лишь
предположить картину произошедшего. Тем более на данный момент, пока не
готовы никакие экспертизы. — тут же отозвался мужчина, тихо вздохнув.
Чонгук потер висок большим пальцем и усмехнулся. Конечно. Все не при чем,
старая песня.
Хосок хотел что-то сказать, но внезапно пойманый обонянием знакомый
запах остановил его на полуслове. Он обернулся практически одновременно с
Чонгуком, замечая подошедшего Юнги, а его брови взлетели вверх. Начальник
охраны насквозь пропах лавандой и ежевикой, да так, что даже его собственный
запах был практически неуловим.
— Ты, блять… — тихо шикнул Хосок, обернувшись.
Юнги даже бровью не повел. Остановился в паре шагов от Чонов и
внимательно посмотрел на Чонгука, который пытливо вглядывался ему в глаза с
абсолютно нечитаемым выражением лица.
— Мне нужно опознать убитых подчиненных. — напомнил Шуга, но ему не
ответили. Чонгук сделал несколько шагов в его сторону, остановившись совсем
близко, и наклонился к мужчине, шумно втянув носом воздух рядом с его шеей.
Юнги поморщился, но не отступил. Молча стерпел то, как его босс
принюхивался, сократив расстояние до непозволительно близкого.
301/596
— Если ты сделаешь ему больно — я скормлю твой член своим питомцам. Ты
меня услышал? — тихо поинтересовался Чон, чуть повернув голову, чтобы
искоса глянуть на каменное выражение лица начальника охраны.
— Да. Я Вас услышал. — коротко ответил Юнги и, получив в ответ кивок,
расслабленно выдохнул.
Чонгук сделал несколько шагов назад и кивнул в сторону машины из
кортежа.
— Там двое. Нужно опознать. — уже спокойнее проговорил Чонгук, словно
ничего и не было секунду назад, а Шуга направился в нужную сторону под
прищуренный взгляд Хосока.
— Я не понял. Он что, трахает нашего Мини? — полушепотом
поинтересовался Хоби, когда Юнги отошел, а Чонгук чуть поморщился.
— Он взрослый мальчик, Хосок. Сейчас это волнует меня меньше всего,
поверь. — пробормотал Гук, откинув фильтр от сигареты себе под ноги и
подойдя к машине Тэхена. Идти следом за начальником охраны не имело
смысла. Он все уже увидел и ничего нового бы самостоятельно не узнал.
Тело Джуно все еще было внутри, а рядом с ним порхал криминалист, делая
фотографии.
— Вскрытие проводить будем? Он умер от кровопотери. — поинтересовался
следователь, что подошел ближе и взглянул на Чонгука.
— Если пули в его груди нам чем-то помогут, то да. После… Подготовьте
тело к похоронам. Он заслужил достойного погребения. — негромко проговорил
Чон, потерев переносицу.
— Где хочешь его похоронить? — поинтересовался Хосок, опершись локтем
на плечо брата. Он для произошедшего был удивительно спокойным. Лишь
первые несколько секунд после того, как он узнал новость о похищении, можно
было распознать его истинные чувства. Но сейчас, будучи на людях, Чонгук
продолжал держать лицо. Словно это не он сорвался из кабинета за несколько
секунд и гнал по трассе так, что даже Хосоку было не по себе сидеть рядом с
ним.
— Узнаю у Тэхена, когда верну его домой. Он точно должен знать, как стоит
похоронить этого мужчину, — Чонгук снова перевел взгляд на криминалиста, —
Сколько дней вы сможете сохранять его в морге?
— Дней пять, дальше пойдут трупные пятна, и будут видны признаки
разложения. Добавится характерный запах, — сухо оповестил хрупкого вида
омега-криминалист, проверяя снимки в фотоаппарате.
— К этому сроку Тэхен точно будет на свободе.
Чонгук был уверен.
***
Сознание возвращалось медленно и болезненно, Тэхен ничего больше не

чувствовал, кроме боли. Казалось, от головы, ставшей тяжелой словно огромный
булыжник, это чувство ломотой распространялось по всему телу.
Он пытался открыть глаза, но у него не выходило, и было неясно, это из-за
тяжести век, что теперь были неподъемными, или из-за повязки на глазах. Мозг
отказывался соображать и даже страха не было.
Руки и ноги ощутимо затекли, казалось, он не в силах пошевелить даже
кончиками пальцев, настолько было плохо.
Вокруг были слышны голоса мужчин, низкие и грубые. Кто-то засмеялся
прямо над ним, но слов Тэхен разобрать так и не смог сквозь вакуум,
затянувший слух. Даже вдох дался с огромным усердием.
— Очнулся? Сладко пахнет. Сейчас даже завидую этому гаду, что он трахает
302/596
кого-то вроде этой сучки. Он же шлюха, наверняка обслуживает его в постели по
высшему разряду!
Смысл сказанного тоже не доходил, только смех получилось уловить и
осознать.
Захотелось разрыдаться как маленькому, но еще сильнее хотелось, чтобы
Чонгук забрал его прямо сейчас.
Мысль о том, что всего лишь пару часов назад он потерял не только свободу,
но и дорогого, близкого человека, даже не мелькнула в воспаленном от
препарата мозгу. В голове мучительно пульсировала лишь одна мысль: он хочет
домой в любимые руки. В безопасность.
303/596
Despair
Очнувшись от нездорового сна спустя несколько часов, хотя Тэхен в

жизни не смог бы сказать, сколько на самом деле прошло времени, омега
провел языком по пересохшим губам. Пить хотелось адски, и, кажется, это
первый раз, когда он осознал истинную ценность воды. Чего-то настолько
обыденного, что так просто можно заполучить в обычной повседневной жизни,
но сейчас слишком недоступного.
— Что, проснулся, наконец? — мужчина, голос которого был неизвестен
Тэхену, пару раз толкнул его ботинком в плечо. Глаза омеги все еще были
завязаны какой-то тряпкой, он не мог видеть своих надзирателей.
— Пить хочу, — тихо и хрипло проговорил омега. Его голос сейчас был похож
скорее на шелест.
— Пить? О, мне как раз нужно отлить. Открывай рот, малыш, — раздался
голос с другой стороны, и Тэ, услышав как звякнула пряжка ремня за гоготом
мужского смеха, сжался еще сильнее.
— Ладно, не издевайтесь. Дайте ему попить. Сдохнет от обезвоживания —
нам же влетит. Он должен быть в порядке. Во всяком случае, пока не поступит
других распоряжений, — третий голос был более мягким. Неужели, омега был
среди сборища этого быдла? Даже удивительно.
Тэхен дернулся, когда его рывком посадили на холодном бетоне, а что-то
коснулось его губ, и едва сдержал полный боли стон, только сейчас понимая,
как болит все тело, лишенное нормального кровоснабжения, затекшее от тугих
пут и долгого лежания на одном боку.
— Это бутылка с водой. Так ты хочешь пить или нет?
Пришлось довериться, ведь по большому счету омеге больше ничего не
оставалось. После осторожного первого глотка, последовало три жадных, но
бутылку отняли от его губ слишком быстро.
— Еще, — уже более уверенным голосом потребовал Тэхен.
— Я не хочу водить тебя в туалет слишком часто. Радуйся тому, что дают.
— Вы обеспечили себе проблемы, ребята. Я — глава нейтральной
территории, меня нельзя трогать. На нейтральной территории лежит запрет
любых военных действий, а я, как глава, неприкосновенен, вы…
— Боже, я и не думал, что он еще тупее тебя, Чонхо, — перебил омегу
четвертый голос и вслед за ним раздался смех еще нескольких, но все они
словно сливались в один, и невозможно было и приблизительно сказать, сколько
человек его окружали сейчас.
— Ты — шлюха Чон Чонгука. В первую очередь. Если бы ты интересовал нас
как «Глава нейтральной территории», или как ты там себя назвал, мы бы
разговаривали с тобой не здесь, — сказал единственный омега, и у Тэхена
закралось подозрение, что именно он был здесь главным.
— Чонгук не будет ничего делать, пока не убедится, что со мной все в
порядке. Дайте нам поговорить.
Тэхен звучал уверенно и твердо, он словно даже в такой ситуации не мог
потерять лицо, продолжал держаться. Но он понимал, что раз им что-то нужно
от Чон Чонгука, они уж точно не причинят ему вреда. Во всяком случае, в это
хотелось верить. И даже Джуно он будет оплакивать позже, когда останется
наедине с самим собой. Уж точно не в этом месте.
— Господин еще не выдвинул требований?
— Он и не будет делать это напрямую. Ты что, совсем идиот? Я сам их
выдвину. Как раз собирался звонить его папику. В целом, могу позволить им
немного поболтать, — голос омеги был даже каким-то скучающим, как будто бы
он каждый день вот так похищает людей и удерживает их в заложниках, словно
304/596
это уже превратилось в какую-то рутину и стало нудным и обыденным делом.
Тэхен услышал тихие шаги, шарканье рядом с ним. Звуки постепенно
стихали, чужие голоса отдалялись. Казалось, кроме омеги, в помещении не
осталось совсем никого. Будто разговор с Чонгуком был какой-то великой
тайной.
Спустя пару минут он ощутил, как к его уху прижали телефон. Из динамика
тянулись нудные, раздражающие гудки, такие долгие, что, казалось, можно
умереть.
Чонгук смотрел на свой телефон, нервно кусая щеку изнутри. Даже Хосок
непривычно молчал, позволяя ему остаться наедине со своими мыслями. В
кабинете альфы висела напряженная тишина.
— Чонгук, — все же начал говорить Хосок, надеясь, что сможет хотя бы
немного вывести брата из этого транса, однако, его прервал совершенно
внезапный звонок мобильного. Гук, практически не задумываясь, провел
пальцем по экрану и приложил смартфон к уху. Словно ему заранее было
известно о том, что им позвонят. Хотя какого исхода они ожидали после весьма
целенаправленного похищения?
— Слушаю.
На той стороне молчали несколько секунд, и Чонгук уже хотел было
повторить свое короткое «приветствие», как в динамике раздался любимый
голос.
— Чонгук…
— Тэхен, — голос Чонгука прозвучал так, словно только что с его плеч
свалился огромный груз. Он поднялся с места, шагнув в сторону окна, и сжал
рукой подоконник, напряженно вслушиваясь в неровное дыхание на том конце
провода, — Ты в порядке?
— Да, — Тэхен бы многое рассказал ему о своем состоянии, но не сейчас.
Позже, может быть, он поделится.
— Тэхен, слушай меня внимательно, ладно? Делай все, что они говорят. Не
перечь, не нервируй, даже не пытайся с ними играть. Ты меня слышишь? Я тебя
обязательно оттуда вытащу. Ничего не бойся, я пытаюсь найти тебя. Я скоро
заберу тебя домой, Тэ.
Слушая его утешающий, ставший слишком родным за такое время, голос,
Тэхен едва не позволил себе раскиснуть. Однако, не смотря на желание начать
всхлипывать прямо сейчас, лишь плотно сжал губы и закивал, словно Чонгук мог
его увидеть.
— Я понял, ты только… забери меня отсюда. Я…
Договорить ему не дали, слишком жестоко отняв телефон, прервав разговор,
не дав насытиться друг другом.
Тэхен, замолчав, поджал губы так сильно, что они превратились в тонкую
бесцветную линию.
— Все это здорово, такая драма, сейчас расплачусь, — фыркнул незнакомый
Тэхену омега, — А теперь слушай меня внимательно, красавчик. Нам нужен Пак
Чимин. Мы отдадим тебе твою подстилку только в обмен на… бывшую
подстилку? В целом, ты его уже не трахаешь, так что какая разница, верно? Я
дам тебе координаты места в день обмена, у тебя есть два дня. Завтра позвоню,
чтобы узнать твое решение. Мальчик у тебя симпатичный, у меня тут почти все
альфы по нему текут, так что… Лучше просто отдай нам своего милого
снайпера, и разойдемся с миром. Ты уяснил?
Чонгук, лишь услышав незнакомый голос, тут же кивнул Хосоку. Хоби быстро
поднялся со своего места, подойдя к ноутбуку, и открыл нужную программу.
Отследить звонок было делом нетрудным.
— Если хоть волос упадет с его головы, ты будешь собственноручно копать
для себя яму. Хорошо услышал? — тем временем продолжил Чонгук, мгновенно
305/596
сменив мягкий, успокаивающий тон на угрожающий. Стелиться перед хер пойми
кем он явно не собирался, даже если они держат в заложниках дорогого ему
человека. Тем паче, уважения или снисхождения эти люди не заслуживают.
— Ты даже не знаешь, кто я, солнышко, что ты мне сделаешь? Пытаешься
пробить звонок? Как видишь, на данный момент мы с твоим малышом находимся
ровно посреди Тихого океана. Буль-буль. Ты меня не достанешь, дорогой, лапки
коротки, — омега рассмеялся, а Хосок, сжав челюсть, обернулся к Чонгуку,
морщась. Собеседник не соврал. Именно там, судя по адресу, они и находились,
— Только имей в виду, что если завтра ты дашь мне отрицательный ответ… —
омега достал из кармашка рубашки небольшой нож и, раскрыв его, надавил
острием на небольшую ссадину на связанных руках. Он берездил ранку самым
острием, и Тэхен, который старался в первые пару секунд не издавать и звука,
все же не сдержал протяжного болезненного стона, — Я могу сделать ему
больно. Отдам его своим альфам, пусть напомнят ему о том, кто он на самом
деле. Нам будет весело развлекаться с твоей шлюхой. До скорой встречи, Чон
Чонгук.
Звонок прервался. Чонгук откинул телефон на стол и сжал кулаки едва ли не
до хруста побелевших костяшек. Он нервно выдохнул и низко опустил голову.
Вдох-выдох. Его дыхание было громким, альфа пытался успокоиться, дыша
полной грудью, но, все же не сдержавшись, со всей силы ударил кулаком по
столешнице.
— Дерьмо!
Хосок был единственным, кто видел брата в таком состоянии. Даже
Сокджину и Чимину он никогда не показывал этой своей стороны.
Чон-младший молчал. Он все это время слушал, что говорит Чонгук,
наблюдал за его мимикой, видел, насколько сильно старший брат переживает за
того, кто этого, по скромному мнению Хосока, совсем недостоин. Но, кажется,
повлиять на этот выбор он не мог и, быть может, стоило бы смириться, принять
его? Но этого уж точно не случится, если Чонгук выберет Тэхена и отдаст им
Чимина.
— Ты же не думаешь выполнять их требования? — спросил Хоби напрямую,
перекатывая меж пальцев зажигалку. Сейчас из-за напряжения, витающего
вокруг Чонгука, даже курить не хотелось.
— Конечно, нет. Чимин достанется им только через мой труп. Но и Тэхена
нужно вытащить. Невозможно установить, откуда они звонили? — Чонгук поднял
глаза на брата и, получив в ответ отрицательное качание головой, тяжело
вздохнул и подошел к раскрытому настежь окну.
— С подменой IP-адресов… Я еще не встречался, честно говоря, хотя дело не
столь уж сложное. Дерьмовая ситуация. Мы могли бы обратиться к копам, но
знаешь ведь, правительство сейчас не на нашей стороне. Они не станут лезть в
сами разборки, максимум, помогут разобраться с тем, что произошло на трассе.
Но у меня есть для тебя хорошие новости, — словив на себе скептический взгляд
Чонгука, Хосок поджал губы, выдерживая паузу, — Все золото, что было под
завалами, прямо сейчас везут в особняк вместе с уцелевшим супер-сейфом.
Намджун уладил все проблемы с партнерами по поводу сделки, они будут ждать
поставки в декабре, так что наш дилер на пару с Сокджином уже начали
работать в этом направлении. Все не так плохо. А хуесоса твоего мы вытащим,
братишка, не ссы.
Чонгук тихо хмыкнул и отвернулся к окну, разглядывая бассейн, на шезлонге
у которого Чимин не лежал уже слишком давно. Чонгуку вдруг показалось, он
целую вечность его там не видел.
— Хочу подумать.
Без лишних вопросов Хосок поднялся и вышел из кабинета главы клана. Что
ж, у него тоже были дела. Хотя бы попытаться установить, откуда им звонили,
306/596
позвонить в полицию и поинтересоваться ходом разбирательства дела он в
состоянии.
***
Пока Юнги тихо и молча готовил, Чимин, течка у которого благополучно

отступила так же резко, как и началась, сидел позади него за кухонным столом
и перебирал книги. Когда альфа заезжал в особняк за личными делами
посланных на охрану борделя Ким Тэхена людей, он заглянул в библиотеку, где
наугад выбрал около десяти книг. Он понимал, что Чимину может быть скучно в
маленькой квартире с выключенным телефоном и отсутствующим интернетом, а
находиться рядом двадцать четыре часа в сутки, как бы сильно не хотелось,
Юнги не мог.
— «Покорение ледников Антарктики: самая опасная экспедиция»? — омега
хохотнул в кулак и мотнул головой. Вряд ли ему будет интересно читать
подобное, — «Устройство автомата Калашникова. История создания лучшего
оружия и биография великого оружейного мастера». Если я снайпер, это не
значит, что кроме оружия меня больше ничего не интересует, — с мягкой
улыбкой проговорил он, — Вот эти три романа я заберу, и сборник сказок тоже,
это интересно. Хотя, в целом, про покорение Антарктики тоже интересно.
Остальное забери, ладно?
Юнги до этого никак не реагировал на слова омеги, скорее, просто из-за
незнания, как именно нужно это делать, что сказать? Удивительно, но ему было
немного неловко, он буквально не знал, что делать с Чимином и как себя вести
рядом с ним, если они были вне постели.
— Книги все равно пока будут здесь, потому что я не поеду в особняк в
ближайшее время. По крайней мере я так думаю. Во мне сейчас там нет
надобности.
Чимин сам себе кивнул и убрал все книги в комнату отдельными стопками.
Он подошел к старшему и обнял его со спины, удобно устроив голову на крепком
плече.
— Не мешаю? — омега ощутил, что Юнги мотнул головой и продолжил вот
так стоять.
— Чонгук ничего не сказал тебе?
— По поводу? — Юнги теперь, когда Чимин обнимал его со спины, даже
двигаться стал осторожнее, чтобы не ударить омегу локтем в поврежденные
ребра.
— Меня. Наверняка от тебя мной пахло за километр. Чонгук не мог не учуять,
у него очень тонкое обоняние.
— А, это. Только что скормит мой член своим собакам, если я Вас обижу.
Чимин тихо засмеялся и отошел в сторону, чтобы лучше видеть лицо Юнги.
Чутье подсказывало, что ему о чем-то не говорят, но предпочитал не лезть. Рано
или поздно он все равно узнает, что случилось. Видимо, еще не время. А, может,
Чонгук просто давал ему вдоволь отдохнуть и восстановиться после
пережитого.
— Тогда придется тебе сдувать с меня пылинки и окружать заботой, чтобы я
не обижался, — на альфу пристально смотрели глаза с озорным прищуром,
Чимин задорно улыбался. Юнги на несколько секунд завис на идеальном лице и
тихо вздохнул, вновь опуская взгляд на сковороду, в которой обжаривал мясо с
овощами.
— Я не то, чтобы против, — спокойно улыбнулся начальник охраны, заставив
омегу смутиться, словно первоклассника, который впервые в жизни получил
комплимент от красивого мальчика-альфы.
307/596
Чимин не привык к такому вниманию. Чонгук и Хосок, конечно, всегда
окружали его заботой, искренне любили его, но не так. По-другому. Совсем
иначе. И это невольное сравнение не давало ему покоя, он думал об этом
каждый раз, когда Юнги говорил что-то подобное или говорил какими-то
неясными намеками, которые Чимин просто в силу собственной неопытности в
делах романтических разгадать был не в силах.
То, что говорил Юнги часто заставляло его тушеваться, заливаться краской и
теряться. Он буквально не знал, что ему говорить, как отвечать и как себя вести
после подобных слов и фраз. Шутить было как-то неуместно, вдруг Юнги
обидится и перестанет говорить ему что-то подобное, а у него ведь в животе все
сводит приятными теплыми спазмами от всего этого. Нет, он ни в коем случае не
хотел этого лишиться.
— Я посмотрел документальный фильм, пока тебя не было. Про пингвина по
имени Стив. Он нашел себе пару и вырастил двух милых птенцов. А еще
пингвины очень мило катаются на пузиках. Но что мне понравилось больше
всего, так это… документальные фильмы про пингвинов самые веселые! А ты
знал, что у пингвинов тело покрыто огромным количеством перьев? Они
маленькие и жесткие, очень плотно… как бы это сказать? — Чимин поджал губы
и посмотрел куда-то в потолок, задумавшись на пару секунд, — Плотность их
оперения выше, чем у других птиц, вот. Хочу найти какой-нибудь подобный
фильм и показать тебе.
Юнги тихо засмеялся в кулак и прочистил горло. Чимин казался ему
забавным. Рассказывал какие-то бессмыслицы. И это тот самый снайпер,
наводящий ужас на весь Сеул? Кому расскажи — не поверят. Он и сам с трудом
верил, пока не взял в руки его винтовку.
— Мне нравятся хохлатые пингвины. С желтыми кисточками на голове. Про
них я бы с удовольствием посмотрел документальный фильм.
Глаза Чимина загорелись, и он даже вытянул шею, заглядывая альфе в
глаза.
— Правда? Я найду что-нибудь прямо сейчас! Это как в мультике про
пингвинов-серфингистов? — Чимин, восторженный находкой общего интереса,
едва не сорвался с места в комнату, чтобы приняться за поиски, но альфа
остановил его, перехватив запястье.
— Не торопитесь. Я должен буду уехать сейчас, у меня еще есть работа на
сегодня, так что давайте оставим это на вечер, хорошо? Мы обязательно
посмотрим, когда я вернусь.
Омега грустно вздохнул и погладил пальцами отвыкшую от ласк ладонь.
Наверняка и для Юнги это было странно. Все то, что происходит между ними
сейчас. Ему и самому, как казалось Чимину, было неловко порой. Неловко и
приятно, он видел смешение этих чувств на его лице.
— Расскажешь мне, что случилось? Я даже с Чонгуком связаться не могу. Он
сказал мне не пользоваться телефоном. Можно я позвоню с твоего?
Чимин и правда соскучился по Чонгуку, хоть и не видел его совсем недолго,
но когда он был в одиночестве, ему казалось, что время тянется буквально
бесконечно, даже дневной сон не спасал.
— Не думаю, что это хорошая идея, но я передам господину, что Вы хотели
поговорить с ним. Думаю, он не откажет Вам.
Чимин недовольно насупился и вернулся за стол, дуя и без того пухлые губы.
Сейчас он был похож на ребенка еще сильнее, но уж точно не на первоклассного
убийцу.
— Там что-то произошло, но ты не говоришь мне, что именно, и это меня
напрягает и немного беспокоит. С Чонгуком и Хосоком все хорошо?
— Они просто очень заняты навалившимися проблемами, Вам не о чем
волноваться. Тем более Вам сейчас лучше сосредоточиться на себе.
308/596
Чимин обиженно засопел и нарочно делал это достаточно громко, чтобы
перебить шипение овощей и мяса в сковороде. Юнги уже в который раз отвечал
одно и то же, но ведь понятно, что он что-то недоговаривает, а вытащить из
альфы информацию было просто невозможно. Казалось, начни Чимин пытать его
самым жестоким способом — не расколется.
Пусть он и понимал, что Юнги ничего не говорит, повинуясь приказу, но
Чимин всегда был в курсе всего, что происходит.
— Ваш обед готов. Давайте я сменю Вам повязку и поеду? Мне уже пора.
Без лишних слов омега, пока Юнги доставал аптечку с антисептиками и
бинтами, снял с себя футболку, принадлежащую все тому же Юнги. И пусть он
купил для Чимина необходимые вещи, парню по какой-то совершенно
необъяснимой для него причине очень уж хотелось носить вещи,
принадлежащие человеку, проявляющему к нему невероятную доброту и заботу.
Да и Юнги часто был вынужден уезжать, а так, казалось, что он всегда рядом.
С перевязкой они справились быстро и без лишних слов, однако, стоило лишь
Чимину надеть чужую футболку снова, Юнги склонился к нему и оставил на лбу
омеги нежный теплый поцелуй.
— Я постараюсь вернуться к Вам как можно скорее.
Чимин даже не смог посмотреть ему вслед или подняться и проводить
альфу, как следует. Сидел и глупо улыбался, заламывая пальцы на руках. Этот
поцелуй и тихий нежный голос, нежный только для него, Чимина, вызывали
табун мурашек по спине и порхание бабочек в животе. Казалось, он не должен
так реагировать на простые слова и действия, но поделать с собой ничего не
мог. Да и разве возможно такому сопротивляться?
***
— Может есть что-то еще, что Джуно передал тебе? — настойчиво спрашивал
Чонгук, в который раз получая в ответ только отрицательное мотание головы и
полные скорби по почившему человеку глаза, которые едва ли не наполнялись
слезами при упоминании Джуно.
— Не дави на него, — чуть нахмурился Намджун.
Чонгук поджал губы, но все же отступил. Он привык так допрашивать, но
Тэмин уж точно не был виноват в том, что случилось. Однако нервное
напряжение и недосып говорили сами за себя вселенской усталостью и
дерганностью. Он едва держал себя в руках, а сегодня так и не смог сомкнуть
глаз. Болезненный стон Тэхена и его «Ты только забери меня» гулом
раздавалось в ушах.
Юнги постучал в кабинет и тихо вошел.
— Я привез личные дела с фотографиями.
— Отлично, — кивнул Чонгук, обернувшись на своего телохранителя и вновь
перевел взгляд на Тэмина, — Посмотри фотографии и скажи, если кого-то будет
недоставать.
Тэмин кивнул и поднялся с дивана, на котором сидел вместе с Намджуном,
присутствующим здесь только и исключительно в качестве его моральной
поддержки, и пересел за стол Тэхена. С тех пор, как глава борделя уехал из этих
стен, его письменный стол пустовал, а в комнату перебрался Тэмин. Правда
сейчас, когда его лучший друг находился в руках злодеев, ему в этих стенах
было не по себе.
Юнги молча выложил на столе около двадцати однотипных фотографий,
словно на паспорт, и люди на них были все словно на одно лицо. Омега долго
вглядывался в изображения, иногда брал фото и разглядывал поближе,
откладывал его обратно и брал другое. Хосок нетерпеливо вздыхал, Чонгук
309/596
курил, но никто не смел торопить его, потому что если сейчас Тэмин не опознает
тех, кого недостает, они буквально застрянут в своем расследовании и уж точно
не смогут сдвинуться с мертвой точки.
— Я не уверен, они все похожи, — вздохнул он, — но мне кажется, что двоих
не хватает. Нет, я точно уверен, что видел кого-то еще, но здесь их фотографий
нет.
— Значит, точно был кто-то левый… — тихо проговорил Хосок, переведя
серьезный взгляд на Юнги.
— Нет, подождите. Вот этого человека я давно не видел, — Тэмин взял одну
фотографию и продолжил разглядывать остальные, — И этого тоже.
Омега протянул обе фотографии Юнги и начальник охраны внимательно
вгляделся в лица.
— Я никого не отзывал отсюда.
Повисло напряженное молчание. Чонгук сделал последнюю затяжку и
затушил сигарету в пепельнице, щуря глаза от дыма.
— Значит, двое неизвестных пробрались в бордель, убрали наших ребят и
встали на их места? Не вижу другого объяснения. Как мы или люди с охраны
могли не заметить подмены людей? Наши шестерки настолько тупые? — вопрос
был адресован Юнги напрямую, как и раздраженный взгляд главы клана.
— Я разберусь в этом.
Намджун обдумывал информацию, анализировал ее, потирая висок.
— Тэмин, ты сможешь составить фоторобот тех, кого не видишь на снимках?
— Я не уверен… — тихо проговорил омега, опустив голову.
— Да к черту, у нас нет на это времени. — хмуро проговорил Хосок, поймав
на себе строгий взгляд Намджуна. Альфа, поджав губы, замолчал.
— Я постараюсь. Могу попытаться, может быть у меня получится.
Намджун кивнул и взял свой планшет, который предусмотрительно взял с
собой как раз на такой случай. Он открыл в нем специальную программу и
положил на стол перед Тэмином, который тут же принялся за работу. Он
несмело водил пальцем по экрану, меняя овал лица, прически, носы, губы, глаза.
Пытался изо всех сил, но вот прошло полчаса, а результата все не было. У него
не выходило, а Чонгук и Хосок, то и дело поглядывающие на прогресс, который и
прогрессом-то назвать было трудно, давили на него своими тяжелеющими от
раздражения запахами.
— Не получается, — в конце концов сдался он и опустил руки.
— Блять, — Чонгук ударил рукой по столу, заставив омегу вздрогнуть и
сжаться еще сильнее, — Ты хоть в чем-то можешь быть полезен? Мне нужно
знать, кто его забрал, ты понимаешь?!
— Чонгук! — воскликнул Намджун, — Мы бы вообще ничего не узнали без
него. Я понимаю, что ты нервничаешь, но это не повод на него давить,
перестань, — он хотел было прочитать главе клана целую лекцию, но услышав
тихий всхлип, обернулся на мальчишку.
— Джуно умер, Тэхена нет, все обязанности легли на меня, я ни с чем не
справляюсь, — заливаясь хлынувшими из глаз слезами, вздрагивая от
накатившей истерики, кое-как проговорил омега.
— Проваливайте отсюда все. Ты слишком давишь, Чонгук, дай ему немного
времени. Ты мне начальник и я безгранично уважаю тебя, но даже тебе не
позволю так с ним обращаться. Я предоставлю тебе фотороботы в течение часа,
идет?
Намджуну показалось, он слышал скрежет зубов, но Чонгук все же вышел из
кабинета Тэхена, а вслед за ним удалились Хосок и Юнги. Им всем нужны лица
тех, кто посмел сотворить такое, потому и решили не мешать. В конце концов,
Намджун и правда справится лучше.
— Никогда не подумал бы, но из Намджуна получится хороший отец. Если он,
310/596
конечно, не будет ебать своих детей, — вдруг выдал Хосок и, довольный собой,
проверил сначала реакцию старшего брата, а после — лучшего друга. Оба
сохраняли на лицах непроницаемые маски.
— Фу, какие вы зануды.
Тем временем в кабинете Тэхена Намджун, у которого вышло успокоить
омегу довольно оперативно и быстро, уже вовсю составлял фоторобот
самостоятельно, опираясь на описания мальчишки, внимательно слушая его. Он
не встревал, не давил, терпеливо слушал и подбирал подходящие варианты.
Работа без давления у Тэмина пошла в несколько раз быстрее и уже вскоре
Намджун показал парню, что у них получилось.
— Да, такие точно были. Они и еще двое, которые погибли, были в кортеже
Тэхена в тот день, я уверен.
— Ты умница, малыш. Я отдам это Чонгуку и поеду по делам. Если буду
нужен тебе — звони. Не бойся меня беспокоить, договорились? — дилер
успокаивающе погладил парня по затылку и нежно поцеловал мягкие губы. — Я
привез тебе кое-что. Это не наркотики, витамины для мозга. Помогают
сконцентрироваться и повышают работоспособность, память становится лучше.
Тебе сейчас будет полезно. Не смотри на меня так, — вздохнул Намджун,
прекрасно понимая, почему на дне зрачков напротив плещется недоверие.
После прошлого раза он это заслужил, — Я бы не стал травить тебя
наркотиками. Поверь, малыш. Если не хочешь, не пей, ладно?
Тэмин тихо вздохнул и, поднявшись, прижался к груди Намджуна, закрыл
глаза и глубоко втянул его запах, желая наполнить им свои легкие. Он ничего не
говорил, да это сейчас и не нужно было. Нет необходимости описывать свое
моральное состояние, потому что Намджун и без того его понимает. Без слов, по
одному только взгляду.
Они стояли так пару минут, прежде чем Тэмин отстранился и отошел к окну.
— Приезжай ко мне на ночь. Не могу спать один.
— Приеду, малыш.
Дав обещание, Намджун вышел из кабинета. Он надеялся, что глава клана
Чон не ушел слишком далеко, но тот решил проветриться и вышел на улицу.
Если курение под палящим солнцем можно считать проветриванием, конечно.
— Все готово. Уже направил всем вам, пока шел, — известил Намджун и
протянул Чонгуку планшет, просто показывая результат проделанной работы.
— Отлично. Хорошая работа. Он точно уверен, что они выглядят именно так?
— Чонгук поднял глаза на мужчину и, получив в ответ утвердительный кивок,
отдал планшет Хосоку.
— Я хочу, чтобы ты узнал все об этих ребятах. Кто они, откуда, из какого
клана. Сколько раз в день обычно ходят срать мне знать не обязательно, но ты
должен добыть мне на них столько информации, сколько только сможешь, —
Хосок кивнул, принимая поручение, — Юнги, — Чонгук чуть повернул на личного
телохранителя голову, — Тебе нужно узнать, как именно они смогли пробраться
в охрану борделя и остаться незамеченными. Это брешь в системе охраны, и я
хочу, чтобы ты закрыл ее раз и навсегда. А еще лучше — придумал новую
систему контроля. Раньше за тобой таких проебов не было, а это именно твой
проеб, согласен?
— Да, босс. Я все узнаю.
— Если я больше не нужен, мне нужно ехать, — Чонгук отпустил дилера
кивком головы, и тот, сев в машину, принадлежащую Сокджину, скрылся из
вида.
Чонгук уже собирался сесть в машину, но Юнги сделал шаг к нему навстречу,
заставляя альфу остановиться.
— Господин просил Вас связаться с ним. Я не говорил ему о случившемся, но
он попросил ему хотя бы позвонить. Он скучает по Вам и беспокоится.
311/596
Чонгук хмыкнул, будто бы ему было абсолютно плевать на Чимина и его
чувства, но кивнул и сел в свою машину, хотя двигатель пока что не заводил,
думал. Он достал из бардачка складной нож Тэмина и задумчиво повертел его в
руках. Стоило бы вернуть его, и альфа, жестом приказав охране не следовать за
ним, вернулся в здание борделя.
Тэмин уже сидел за столом и перебирал какие-то документы. Его пальцы
мелко подрагивали после недавней истерики, но он держался, не позволял себе
раскисать и работал. Когда Тэхен вернется, ему явно тоже нужен будет отдых, а
значит у маленького омеги просто нет возможности и времени сидеть без дела,
жалеть себя и переживать о своем друге, о Джуно, жизнь которого оборвалась
столь несправедливо.
Заметив вошедшего в кабинет Чонгука, Тэмин поднялся из-за стола.
Выражение его лица было спокойным, но осунувшимся и измотанным, а глаза
немного покраснели и припухли от слез.
— Пришел поблагодарить тебя за помощь. И отдать это, — он протянул
омеге складной нож, и Тэмин растеряно принял его.
— Думал, уже не увижу его. Это отец дал его мне, когда я был маленьким.
Сказал, я должен защищать себя от опасности. Спасибо, что вернул и… прости,
что напал на тебя.
Тэмин вдруг ощутил стыд за ту свою истерику, наткнувшись взглядом на
красный порез на шее альфы. Удивительно, что его не пристрелили в тот
момент, как он приставил нож к его горлу. Тэхен бы не простил его, если бы
Чонгук пострадал по его вине.
— Забыли. Я должен ехать. Если понадобится помощь, можешь обращаться
за ней ко мне или Намджуну. И да, постарайся держать в секрете пропажу
Тэхена от остальных глав. Пока что не стоит, чтобы об этом знал кто-то. Можешь
сказать, что он занят на стройке. Или уехал на Бали. Что-нибудь придумай, в
общем, но о похищении не распространяйся.
— Хорошо.
Чонгук вышел, оставляя Тэмина одного.
Альфа ощущал просто титаническую тоску и тяжесть на плечах от
отсутствия Тэхена. В порядке ли он? Его кормят? Не холодно ли ему там, где его
держат? Это не давало покоя, гложило и скребло где-то внутри. Желание обнять
тонкую талию и вдохнуть его аромат полной грудью было таким огромным, что
кончики пальцев дрожали. Его рядом не хватало так сильно, что можно было
задохнуться. Потому Чонгук сделает все, чтобы вытащить его оттуда живым и
невредимым.
***
По комнате, освещенной одним только камином, разнесся мелодичный смех.

Тэхен разлил вино по бокалам, от смеха едва не пролив алый напиток на
дорогую животную шкуру. Они лежали у огня полностью обнаженные, потому
что очаг грел их. И они грели друг друга.
Омега еще смеялся, когда Чонгук поцеловал его, улыбался в теплые губы,
обнимая сильные плечи, водя пальцами по чернильным узорам на плечах,
ощущая под подушечками каждый шрам. И смех вдруг превратился в
восторженный вздох. Этот человек действительно принадлежит ему?
От этих мыслей бросило в жар и захотелось сгореть в крепких руках.
Чонгук едва слышно зашептал что-то на его ухо, уже привычно опаляя
нежную кожу горячим дыханием, а его руки крепко сжали стройную талию,
словно он ни на миг не собирался отпускать от себя Тэхена. Несмотря на
желание, его поцелуи сейчас отчего-то не обжигали. Они грели, словно тот же
312/596
камин у их обнаженных тел, касались каждого сантиметра смуглой кожи,
прерываясь лишь на итальянскую, непонятную Тэхену речь. Хотелось продлить
это мгновение до конца своей жалкой жизни. Хотелось всегда чувствовать себя
по-настоящему нужным, желанным, быть может, любимым.
Сон прервался чьим-то низким смехом рядом, и омега с удивлением ощутил,
что повязка не давит больше на глаза, которые он открыл впервые за все время,
что находился в плену. Даже если счет времени нарушился. Точно. Подвал,
приглушенный свет. Несколько альф сидели за каким-то дряхлым на вид столом,
скидывая на него карты, и громко переговаривались, не обращая внимания на
шевеления в стороне. Все помещение было больше похоже на подвал, нежели
на склад. Где-то вдалеке, если напрячь слух, можно было услышать мерный стук
капель воды о бетон.
Здесь, в реальности, было холодно, промозгло и сыро. Холод забирался под
кожу тонкими змеями, полз от ног и до самого горла, словно пытаясь удушить,
перекрыть дыхание. Тэхен впервые отчетливо ощутил, насколько сильно ему не
хватает Чонгука рядом, как безумно он в нем нуждается. Может быть, он не
просто влюблен в этого альфу? Может быть, он успел завладеть сердцем так
сильно, что без него оно больше не может биться? Может быть, Тэхен любит
его? Сейчас он так сильно желал, чтобы сон превратился в реальность, что мог
ответить на такие вопросы только уверенное «да».
Он почти не чувствовал ни рук, ни ног, голова болела от того, что он лежал
не вставая, не меняя положения тела. С губ едва не сорвался тихий жалобный
всхлип, но Тэ, сильно закусив губу, до отрезвляющей боли, подавил его, с
трудом сглотнув вставший в горле комок.
Этим людям он уж точно не покажет своего состояния.
— Я хочу в туалет, — хрипло и слабо, но достаточно громко, чтобы его
услышали, проговорил Тэхен, обращая на себя внимание нескольких альф.
Омеги среди них не было, и, может, именно в этом и была причина его
развязанных глаз?
Мужчины, что обернулись, негромко рассмеялись.
— Продрал глаза, наконец? Эти богатые ублюдки даже в таких ситуациях
умудряются вздремнуть. — усмехнулся один из альф. Тело его не было сильным,
он не выглядел, как какой-то бандит из представлений Тэхена. Обычный
мужчина, бледный, осунувшийся, больше похожий на офисного работника,
нежели на головореза.
— Я сейчас обмочусь, и вам придется подтирать за мной. — упорно
продолжил твердить Тэхен, с трудом перекатившись на спину, и тут же едва не
вскрикнул от резкой боли в руках, жмурясь. Это была плохая идея. Руки,
связанные сзади, оказались под всем весом его тела, и, черт возьми, это было
больно. Веревки сильнее впились в кожу, которую и без того успели натереть.
— Блять, я не поведу этого припадочного ссать. — проговорил один из альф.
Его голос Тэхену был знаком. Кажется, тогда в машине был он. Именно он
вколол ему что-то в шею и натянул мешок на голову. Мужчины переглянулись и
тот самый «офисный сотрудник», тяжело вздохнув, встал с места. Он подошел
ближе и, пыхтя, поднял парня за ворот рубашки, так что Тэ на пару мгновений
почувствовал приступ удушья и закашлялся. Ноги едва держали, дрожали так,
словно он сидел, подогнув их под задницу, как минимум часов двенадцать.
Тэхен сделал несколько неуверенных шагов вперед, но когда понял, что идти
все же может, наконец позволил себе оглядеться.
Мужчина крепко сжимал его связанные предплечья, толкая перед собой.
Дверь подвала открылась, но за ней, к несчастью Тэхена, был лишь
длинный, такой же промозглый и сырой коридор.
— Шевелись. Я не нанимался водить блядей по малой нужде.
Не будь Тэхен так напуган и обескуражен, он бы обязательно пошутил что-
313/596
нибудь о большой нужде, но сейчас не стал. Лишь прикусил губу, оглядываясь и
морщась. Он готов был поклясться, что буквально несколько секунд назад
уловил взглядом пробежавшую вдоль стены крысу. Хотелось выть от отчаяния и
брезгливости, но нет. Если сейчас он сдастся так просто, разве будет он тем,
кого воспитывал в себе долгие годы?
Одна из дверей в конце коридора внезапно открылась. В нее вошел еще один
альфа, а Тэ почувствовал запах свежести и сигарет. Кажется, эта дверь вела на
улицу. Значит, это не подвал?
Додумать Тэхену не дали. Его легко подтолкнули к двери, что была посреди
коридора левее, и отошли на шаг назад.
— У тебя минута. — сухо бросил мужчина, а Тэ непонимающе захлопал
глазами.
— Как я смогу сходить в туалет за минуту с завязанными за спиной руками?
Я даже ширинку расстегнуть не смогу. — пробормотал он, дернув руками.
Связаны крепко, ничего не скажешь. Еще и людей больше, чем в особняке
Чонгука. Словно они здесь не омегу держат, а альфу под два метра ростом с
несколькими судимостями за убийство с особой жестокостью, умеющего
перемещаться в пространстве.
— Меня не ебет. Не можешь снять — мочись в штаны. — отозвался мужчина и
закурил прямо в коридоре, тихо хмыкнув.
Тэхен соображал несколько секунд, прежде чем гордо вздернуть подбородок
и поморщиться. Этот абсурд доводил его до скрежета зубов.
— Вы издеваетесь? Туча чертовых альф на одного омегу. Что я сделаю, даже
если мои руки будут развязаны? Или вы боитесь, что я сбегу? О, поверь, если бы
я хотя бы знал, где нахожусь, я бы обязательно попытался. Но я, черт возьми, не
знаю, и…
— Блять, помолчи. Я понял-понял, — фыркнул мужчина и, недовольно
сморщившись, грубо дернул омегу за веревки. Он корпел над ними около
минуты, пока Тэхен переминался с ноги на ногу, прежде чем наконец снять их с
рук парня.
Омега тихо и расслабленно выдохнул, разминая затекшие запястья, и все же
шагнул за дверь, услышав предупреждающее «минута» уже себе в спину.
Туалет, мягко говоря, выглядел не очень. Это была скорее зловонная дырка в
полу, нежели что-то дельное. Тэхен брезгливо сморщился, закрыв нижнюю часть
лица ладонью, и едва сдержал рвотный позыв. Вариантов было не много. Или
были?
Он лихорадочно думал все это время, отвлекая себя от окружающего его
смрада. Что, если Чонгук задержится и его действительно начнут отправлять
ему по частям? Что, если он сунется сюда и его здесь… Убьют? Что он будет
делать, если уже второй дорогой его сердцу человек погибнет по его вине? И
идиот поймет, что это ловушка.
Тэхен судорожно выдохнул и, застегнув замерзшими пальцами молнию,
огляделся. Выход отсюда был лишь один. И он не мог не попытаться. Если не
ради себя, то хотя бы ради Чонгука. Возможно, это была самая глупая затея за
всю его жизнь, но разве он мог не бороться, если боролся даже когда это было
совершенно бессмысленно?
Омега несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, толкнув дверь от себя и
шагнув наружу.
Прежде, чем мужчина, стоящий у двери, успел хотя бы оглянуться, Тэхен,
как самый последний дурак, бросился к выходу. Он бежал, что есть сил, даже не
услышав громкого возгласа себе вслед, не чувствуя, как заплетаются его ноги.
На этот шаг толкало лишь отчаяние, граничащее с безумной глупостью и
призраком надежды. А вдруг у него получится выбраться?
Казалось, ему почти удалось. Рука коснулась ручки двери, дернула ее на
314/596
себя и тяжелая дверь уже приоткрылась, ударив в лицо потоком свежего
воздуха, но именно в этот момент чья-то ладонь схватила вскрикнувшего омегу
за волосы, грубо дернув на себя и буквально швырнув на пол. Кажется, с тех
пор, как ему было пятнадцать, мало что изменилось. Когда-то люди Сонг Тэбина
точно так же словили его в бездумной попытке броситься прочь, сбежать.
Тэхен подскочил практически мгновенно, не в силах сдержать истерического
возгласа, и снова попытался ринуться к двери, не обращая внимания на то, что
его удерживают на месте, беспорядочно ударяя мужчину по лицу и плечам.
— Отпусти меня! — он кричал так громко, что даже не услышал топота
позади, не знал, что на крики сбежались практически все, кто был с ним в том
помещении.
Уже не одни руки пытались удержать его на месте, и он, не видя, что делает,
вытворил первое, что пришло в голову, стоило лишь понять, что он снова в руках
похитителей — укусил. Даже не понял куда, лишь по громкому крику «Мое ухо!»
и привкусу железа во рту смог сообразить.
Его никогда не били по лицу так сильно. Никогда, ровно до этого момента.
Удар пришелся в скулу и раздался звоном в голове, да таким сильным, что Тэ,
отцепившись от своей жертвы, был откинут в сторону.
Он рухнул вниз, больно ударяясь локтем, из глаз посыпались искры от
количества боли и адреналина, от которого сердце было готово вырваться из
груди.
— Блять! Он откусил мне ухо! Он откусил его! — взревел «офисный
работник», зажимая окровавленной рукой рану.
— Да на месте оно, дебил! — рявкнули в его сторону. Тэхен уже не разбирал,
кто и что говорил, снова попытался подняться, но совсем не ожидал, что за этой
попыткой последует удар в живот. Такой мощный, что весь воздух из легких
выбило в одно мгновение. Он широко распахнул глаза, со свистом выдохнув, и
попытался прикрыться руками, но следующий удар прилетел в подбородок.
Больше не было сил пытаться встать. Удары посыпались градом,
сопровождаясь его громкими, надрывными рыданиями и попытками хоть как-то
защитить себя. Били ногами, не жалели, и это был явно не один человек. Все
тело сотрясалось от боли, страха, отчаяния и слез, которые так и не удалось
сдержать.
— Вы его убьете! Стоп, блять! Хватит! — рявкнул кто-то из них, но прежде,
чем град ударов перестал осыпать тело омеги, чья-то нога прилетела прямиком
в затылок, погружая омегу в темноту.
***
Вечернее небо озарилось закатом, расплываясь багровыми пятнами и

золотом над всем городом. Чонгук сидел за своим столом, глядя куда-то вперед
себя и крутя в пальцах бензиновую зажигалку в литом корпусе.
Его взгляд был сосредоточен на одной точке, словно он увидел на серой
стене что-то до ужаса интересное, но на деле мысли заполняли голову, словно
пчелиный рой.
Кто? Почему? Конечно, врагов у него немало, но сомнения насчет того, что
это могли быть люди из семьи Чхве очень плотно засели в его голове. В конце
концов, как он и думал до этого, Чхве Юнхо вряд ли решился бы делать что-то
еще после взрыва на складе. Но если это не Юнхо, а его сын? В этом был мотив,
иначе, зачем бы они потребовали Чимина в обмен на Тэ? А с другой стороны, тот
убитый мальчишка был из борделя на территории Ли Сихвана. Неужели, все они
объединились против него, а он не заметил? Или в этом виноват кто-то один? В
любом случае, отдавать этим ублюдкам Чимина он не собирался, и уж тем более
315/596
не смог бы оставить все как есть.
Сердце болезненно сжалось, стоило лишь подумать о том, что Тэхен
находится в руках черт знает кого. Волновался ли он за его сохранность?
Конечно, особенно если учесть, насколько этот омега остер на язык и горяч в
своих порывах.
«Только бы не наделал глупостей», — такие мысли крутились в голове Чона.
От дум и размышлений отвлек звук поступившего на его телефон сообщения.
Чонгук устало выдохнул, потерев лицо ладонями, и отшвырнул от себя
зажигалку и документы, лежавшие поблизости. Даже в такой ситуации он ни на
миг не мог оторваться от чертовой бумажной волокиты.
Экран мобильного призывно горел, уведомляя о сообщении с неизвестного
номера. Чонгук нахмурился, тут же открыв его, и уже в следующее мгновение
сильно прикусил щеку. Черты его лица заострились, а взгляд несколько раз
пробежал по строкам.
«Адрес N, территория Ли. Удачи в освобождении господина Кима. Тайный
доброжелатель.»
Альфа отложил телефон в сторону, тут же притянув к себе ноутбук, и забил
адрес в поисковую строку, внимательно оглядев местность на карте.
Заброшенный завод в пригороде. Вблизи, прямо у границы территории Ли
Сихвана.
— Что б меня, чертов Ли! — рявкнул вдруг он, ударяя по столу ладонью и
откидываясь в кресле.
Злость и раздражение, вскипающие в груди, так не кстати вырывались
наружу. Чонгук, привыкший вести себя довольно сдержанно, несколько раз
глубоко вдохнул, сжимая руку в кулак.
Как оказалось, уследить за всеми и сразу намного сложнее, чем он мог себе
представить. Эти ублюдки, словно стая оголодавших гиен, давили со всех
сторон и Чонгук впервые в жизни, на одно лишь мгновение почувствовал, что он
не всесилен.
Взгляд скользнул по выбеленному потолку. Солнце плавно заходило за
горизонт, бросая редкие всплески своих лучей на стены, и кабинет погружался в
приятный полумрак.
Успокоиться вышло лишь через несколько минут. И вот, снова немного
уставший, но бесстрастный взгляд уставился на экран мобильного. Звонил Хосок
и Чонгук, особенно в такой ситуации, не мог не поднять трубку.
— Короче, я узнал, откуда один из этих парней, что похитили Кима. Это…
— Клан Ли, — прервал Чонгук, снова закипая, лишь подумав об этом
ублюдке.
— Та-ак, чудненько. Кто-то опять выполнил за меня мою работу? —
проворчал Хосок. По звуку было слышно, что он садится в машину и захлопывает
за собой дверь.
— Ты опоздал буквально на пару минут. Мне пришло сообщение с точным
адресом с неизвестного номера. Сейчас я лишь убедился, что это не чья-то
шутка и, скорее всего, адрес действительно тот, что нам нужен.
Хосок немного молчал. Он тяжело выдохнул в трубку, и Чонгук готов был
поспорить, что брат сейчас привычным движением запускает руку в волосы на
загривке.
— Неизвестный номер? Чонгук, это может быть заманиловка. Ты же
понимаешь?
— А у меня есть выбор? У нас есть чуть больше суток для поисков. Пока что
мы узнали лишь о том, что один из похитителей из клана Сихвана. Сколько, как
ты думаешь, времени нам потребуется для того, чтобы найти адрес, который
может оказаться столь же неточным, и придумать план? — поинтересовался
Чон, вытянув зубами сигарету из пачки и закурив.
316/596
— Ну, блять, зато это будет безопаснее. Вдруг это вообще не то место,
которое нам нужно? — запротестовал Хоби.
— А вдруг то? Мы теряем время.
— А что нам от этого времени? Подумаешь, отхерачат они ему что-нибудь.
Пальцем больше, пальцем меньше. Вряд ли ж они тебе сразу руку по почте
отправят. Да даже если и ее, то…
— Хосок, пожалуйста, — раздраженно прорычал Чон, — Не мели чепухи. Он,
блять, попал в эти голодные до власти игры лишь потому, что связался со мной.
И я, черт возьми, вытащу его оттуда живым и невредимым, чего бы мне это не
стоило.
— Ты альтруист до мозга костей, братец, — проворчал Хосок, заводя машину.
— Я не альтруист, Хосок. Я чертов эгоист и собственник, потому что эти
выблядки протянули руки к тому, кто по праву мой. И не дай Бог хоть волос
упадет с его головы. Я собственноручно устрою для Сихвана самую мучительную
смерть, которая только может существовать.
— Хорошо, что твой хуесос не услышал про «по праву мой». Судя по его
говнистому характеру, за эту фразу ты бы долго расхлебывал свои любовные
дела, — усмехнулся Хосок, даже не заметив, как назвал Тэхена старым и
довольно приевшимся к губам прозвищем.
Чонгук смолчал. Знал, что отчасти Хосок сказал как есть, и как таковых прав
он на Тэхена даже не заявлял.
— Собери всех в особняке через часа полтора. — попросил он, решив
проигнорировать слова брата.
— Всех — это кого? Семейное собрание? Чимин еще…
— Нет. Не семейное, Хосок. Чимину не нужно знать, он точно не усидит на
месте, как только поймет, что он тоже замешан в деле. Я не хочу, чтобы он
нервничал и рвался в бой сломя голову. Его ранение не могло зажить так
быстро. Сокджин, Намджун и Мин. Они нужны мне здесь. Ничего не говори
Мини, и напомни об этом Юнги.
— У тебя есть какой-то план? — поинтересовался Хосок.
— Да. У меня есть план. И я хочу это обсудить. И да. Сможешь попробовать
пробить скрытый номер моего доброжелателя?
— Попробую. Но не думаю, что выйдет что-то дельное. Если это игры кого-то
из глав, они наверняка действовали предусмотрительно.
Чонгук сбросил вызов и еще раз глянул на скрытый номер. Собственный план
ему не нравился, но выбора действительно не оставалось. В конце концов, когда
его жизнь была без риска? Казалось, что никогда. С пеленок и он, и Хосок в
любой момент могли оказаться под прицелом врагов отца, а теперь — под
прицелом своих врагов. И развелось их слишком уж много.
Уже через полтора часа все, кого хотел видеть Чонгук, и правда были в его
кабинете.
Сокджин, который залег на дно сразу после того, как начали искать
снайпера Чонгука, выглядел обеспокоенно. Он, как и двое братьев, был близок с
Чимином. Омегу он считал своим хорошим другом, который довольно часто
подсказывал ему, как в той или иной ситуации угодить мужу и детям. Глядя на
него, Джин всегда думал о том, что Чимину бы свою семью где-нибудь в
спокойном месте, подальше от происходящего вокруг дерьма. Но тот словно
тень следовал за Чонгуком. И вот, к чему это привело. Именно такого всегда
боялся Сокджин. Того, что те, кто ему дорог, будут рядом с ним в опасности. Это
сейчас происходило с Чонгуком и, черт возьми, он бы даже врагу не пожелал
всего, с чем главе клана приходится сейчас сталкиваться и бороться. Бороться
изо всех сил, но при том с крайней осторожностью, ведь в случае ошибки
пострадают близкие и те, кто совершенно ни в чем не виноват. Даже если Ким
Тэхен не был таким уж невинным.
317/596
Стоило в помещение войти Юнги, удивленный взгляд Сокджина впился в его
спину. От начальника охраны слишком сильно пахло Чимином. И не нужно было
долго думать, чтобы понять, почему именно. Однако, Чонгук на это никак не
реагировал, а сам Джин решил не лезть не в свое дело, удобно развалившись на
диване рядом с Намджуном.
— Ну что, мой престарелый Ли Ха́ рви О́свальд, твой муж еще не выгнал тебя
из дома? — поинтересовался Намджун, поглядывая в сторону Сокджина, пока
Чонгук о чем-то негромко переговаривался с недовольным Хосоком.
— Кто? — переспросил Сокджин, изогнув бровь.
— Ли Ха́ рви О́свальд, — повторил Намджун, — убийца президента Соеденных
Штатов Джона Кеннеди. Он его застрелил. Правда, из снайперской винтовки, а
не из Магнума, но что мешает нам переписать историю? Правительство часто
таким грешит, чем мы хуже?
— Ты, блять, дебил. — поморщился Джин и, фыркнув, отвернулся от
Намджуна, скрестив руки на груди, — Когда ты уже забудешь?
— О-о-о, дорогой мой друг, еще не скоро. Я очень хорошо запоминаю
материал визуально. А твой грандиозный выход с револьвером был слишком
ярким для того, чтобы я это забыл.
Сокджин убийственно глянул на дилера, на что тот лишь широко улыбнулся.
Но оба мужчин тут же отвлеклись на голос Чонгука. Глава наконец заговорил
громче, обращая на себя внимание всех присутствующих.
— У нас есть местоположение Тэхена, и я принял решение о штурме здания
до того, как наступит день «обмена», — произнес он, а Хосок поморщился,
отойдя к окну, и присел на край подоконника.
Он уже несколько раз сообщил Чонгуку все, что думает об этом
«превосходном» плане. Переть черт знает куда, имея на руках лишь устаревший
лет так на тридцать план завода и не зная, не ждет ли его там засада — самое
тупое, что он только мог придумать. Тупое, но с другой стороны единственное
доступное им решение данной проблемы.
— Сокджин, мне нужен твой мозг. Ты лучше всех разбираешься в подобном
дерьме, — Чонгук кивнул в сторону плана здания, — и я прошу тебя о помощи.
Мы обсудим с тобой все детально и сообщим остальным о том, каков будет
точный план действий. Намджун, будь добр, займись оружием. Нам нужно
пятьдесят единиц скорострельных автоматов, по несколько магазинов на
каждый из них и тротил.
— Надеюсь, ты хочешь подорвать завод вместе с Ким Тэхеном? —
поинтересовался Хосок, ехидно сощурившись.
— Нет, Хосок. Я хочу подорвать его, когда мы будем уходить. Вызывать
труповозки после масштабных перестрелок между двумя кланами — херовая
идея.
— Ага. Предадим тела огню, я понял, — усмехнулся Хоби, склонив голову на
бок и внимательно глянув на кивающего Намджуна.
— Юнги. От тебя мне нужны лишь люди. И да, — Чонгук поморщился и,
немного подумав, достал из стола небольшую папку, бросив начальнику охраны.
Юнги даже не сразу понял, что именно происходит и начерта ему чужие
документы.
— Если что-то пойдет не так, увози Чимина в Италию, — просто отозвался он,
а Юнги, поджав губы, наконец заглянул внутрь, — Поддельные паспорта на вас
обоих, билеты, адрес и номер телефона человека, которому ты должен
позвонить. Разберешься по ходу дела, если до этого вообще дойдет. Ты меня
услышал?
— Господин Чон…
— Ты услышал меня, Юнги? — уже более серьезно поинтересовался Чонгук, и
Шуга, поджав губы, коротко поклонился.
318/596
До всех, кажется, только сейчас начала доходить вся серьезность ситуации.
Они едут черт знает куда и черт знает, что именно их там ждет. Именно поэтому
Хосок так долго и упорно доказывал Чонгуку о том, что на Тэхена ему, в целом-
то, насрать, но никак не на свою семью. Даже думать не хотелось о том, сколько
Чонгук может потерять из-за глупой ошибки. Из-за того, что попросту до одури
влюбился в мальчишку, который того не стоил.
— Сколько у нас времени? — наконец поинтересовался Сокджин, встав со
своего места, чтобы поближе рассмотреть план здания.
— До завтрашнего вечера. Послезавтра днем они планируют провести обмен,
мы должны успеть до него. И до того момента, когда они удумают Тэхена
перевезти в другое место. Шанс этого невелик, но он есть, а я не хочу рисковать
еще больше, — отозвался Чонгук, даже бровью не поведя на то, как все
присутствующие начали переглядываться между собой.
— Чонгук, это немного… — начал было Намджун, но замолчал, стоило лишь
Чонгуку сурово и холодно взглянуть в его сторону.
— Повторю еще раз. Последний. У нас нет выбора. Завтра ночью Ким Тэхен
должен быть в безопасности. Нравится вам это или же нет.
В кабинете повисла напряженная тишина. Солнце уже давно скрылось за
городом, и теперь уже луна тревожно заглядывала в широкое окно кабинета.
Сеул погрузился в ночь.
319/596
Reunion
Громкий, высокий голос разрезал тишину, отлетая от шершавых

стен эхом.
— Думаешь, ты бессмертный? — выплевывал неизвестный омега в лицо
Тэхена, глаза которого снова были завязаны. Руки и ноги скрепили грубыми
веревками, а пока его избивали, один туфель слетел с ноги, и теперь стопа
нещадно мерзла. Этот холод заставлял поджимать пальцы и слабо дрожать.
Если бы он расслабился, ему было бы легче переносить холод, но в такой
ситуации разве можно просто взять и расслабиться?
Тэ не знал, сколько времени прошло с того момента, как он предпринял
первую попытку бегства. По ощущениям несколько часов, на деле же —
практически сутки.
Однако, несмотря на слова Чонгука, он не собирался сидеть и просто ждать,
надеясь на то, что его не тронут. От самого себя было мерзко. Неужели он
ничего не стоит? Возможно, это попытка доказать самому себе, что он что-то
может, что он не будет сидеть и бездействовать, вылезет ему боком. Но для
себя Тэхен решил, что стерпит все, что бы эти ублюдки не делали.
Разбитые губы заложника потянулись от вопроса омеги в высокомерной
ухмылке.
— Хочешь убить меня? А попробуй. Потом будешь сам объясняться перед
главами других кланов за то, что сделал. А может, хочешь на мое место?
Тэхен не видел, как поморщился омега, презрительно оглядев пленника. Он
поднялся с корточек и отряхнул руки, как-будто испачкался.
— Закройте ему рот, чтобы не болтал слишком много. И он ваш.
Развлекайтесь с ним, как хотите. Главное — он должен остаться в живых. А я
посмотрю, как шлюха, наконец, исполняет свой долг. Это ведь твоя настоящая
работа, да, Тэхен?
Послышался скрип скотча, и Тэ, превозмогая боль, дернул руками, словно
надеялся, что если сделает это достаточно сильно, путы могут сами собой
разорваться, и у него снова появится шанс сбежать. Хотя бы от унижения, на
которое обрекал безразличный к его судьбе голос.
— Может, не стоит? Так и ртом поработает… — ухмыльнулся один из альф,
посмотрев на скотч в руках и подняв взгляд на своих соратников, пару раз
дернул бровями под одобрительный гул.
— Давай, попробуй засунуть свою соломинку в мой рот, малыш, останешься
без нее, — ядовито выплюнул Тэ, но больше говорить ему не позволили. Кто-то
больно схватил его за волосы и шею, не позволяя двинуться с места, кто-то
заклеил рот скотчем, от которого он вряд ли смог бы избавиться.
— К черту, он истеричный, уже двоих покусал. Вам стоит провериться на
бешенство, ребята. Мало ли, чем этот припадочный мог вас заразить, —
донеслось откуда-то сбоку. Кажется, со стороны двери.
Омега почувствовал, как все тело леденеет. Было просто чертовски страшно,
так сильно, что тело буквально сковало невозможностью пошевелить и пальцем.
Или это все холод? Тэхен не знал, но стоило ощутить, как чужая ладонь сильнее
сжала горло, он снова брыкнулся. Даже если это бессмысленно, было
невозможно просто опустить руки. Без боя он им не дастся.
Чьи-то руки перевернули на спину, отчего веревки больно впились в кожу и
передавили запястья, не давая пошевелиться, пока кто-то другой под
восторженные возгласы альф принялся расстегивать пуговицы рубашки.
— Да чего ты с ним церемонишься? О дорогих шмотках переживаешь? Рви
эти тряпки, — усмехнулся кто-то сбоку, и тут же послышались треск ткани и
тихий стук железных пуговиц, ударившихся и покатившихся по бетонному полу
320/596
в разные стороны.
Тэхен протестующе замычал, предпринимая еще попытки хоть как-нибудь
выбраться из-под хватки крепких рук, но он был слишком слаб, чтобы
сопротивляться должным образом. Или его мучители были слишком сильны?
— Хорошее тело. Такое нельзя прятать под бесформенными рубашками,
малыш, — по-мерзки слащаво выдохнули ему в лицо.
Тэхен не нашел ничего лучше, кроме как резко вскинуть голову и ударить
альфу лбом, удачно угодив в нос. Послышался болезненный стон, а в голове у
Тэхена зазвенело. Может, он сделал себе хуже, но он не мог не сопротивляться.
— Сука, — прошипел тот же мужчина, и Тэхен вновь потерялся в
пространстве от звонкой пощечины. Низкий смех альф стал едва слышным эхом.
Он обнаружил себя уже стоящим на коленях, вжатым щекой в холодный
шершавый бетонный пол. Больно, но он лишь зажмурился, с трудом проглотив
ком в горле. Насилуют? Не в первый раз, но если раньше можно было и
потерпеть, то теперь одна лишь мысль о том, что кто-то чужой прикоснется,
претила. Омега ощутил накатывающую тошноту, но усилием воли подавил ее.
Тэ сильно жмурился, задергавшись, когда пуговицу на его штанах
безжалостно оторвали, не потрудившись расстегнуть, и протестующе замычал.
Он уже готов был снова начать брыкаться, чтобы хоть как-то навредить тому,
кто собирался пристроиться сзади, но где-то со стороны двери раздался
громкий выстрел, затем второй. Тэхена, кажется, даже держать стали слабее, а
в помещении повисла тишина.
— Что за хуйня? — пробормотал незнакомый омега. В его голосе слышались
растерянность и замешательство. — Идите проверьте. Потом закончите.
Мужчины переглянулись между собой, словно решая, стоит ли оставлять
начатое. Будто бы они и не услышали тех тревожных выстрелов, на которые
стоило немедленно отреагировать.
— Бегом, идиоты. Сдохнуть хотите? — уже громче воскликнул высокий голос.
Тело Тэхена наконец отпустили, послышался топот. Омега завалился на бок,
прижимая колени к груди, чтобы прикрыть себя хоть немного, когда его
перестали держать, и, тяжело выдохнув носом, зажмурился до ярких пятен
перед глазами. Даже если его глаза завязаны, и слез никто не увидит, он себе
этого не позволит. В конце концов, его особо даже не трогали, а думать о том,
что могло бы быть, если бы их не прервали, смысла не было. Этого ведь не
случилось.
— Если твой ебырь пришел тебя спасать, я тебя у него на глазах прикончу, —
предупредил омега. Для подтверждения собственных слов он пнул ботинком
прямо по пояснице, срывая с заклеенных скотчем губ болезненный стон, и
стянул с глаз Тэхена повязку.
Тэ проморгался, щурясь от неяркого света, и хотел было повернуть голову в
сторону своего похитителя, но его с неожиданной для омеги силой перехватили
за волосы.
— Даже не думай смотреть в мою сторону, — зашипел парень где-то позади,
подтягивая Тэ, чтобы он поднялся на ноги. Пусть они и были связаны, стоять он
был еще в состоянии.
Тем временем в коридоре раздалось еще несколько очередей выстрелов.
Здание было огромным, неизвестно, в какой точно комнате держали Тэхена. А в
том, что он здесь, сомнений не оставалось. Иначе почему их машины стали
обстреливать еще на подъезде к заводу?
Юнги был отправлен к Чимину в тот же день, когда они обговорили все
нюансы, чтобы альфа был готов увезти мальчишку по первому сигналу Чонгука.
Если в ситуации с Тэхеном он мог лишь пойти на риск, довериться неясно кому,
то Чимина защитить был способен и обязан.
— Разделимся? — негромко предложил Сокджин, оглянувшись на братьев
321/596
Чон.
В целом, все было не так уж плохо, даже если учесть, что их грандиозный
план был буквально написан на коленке. Приехать, оценить обстановку,
отправить людей на осмотр здания снаружи и убрать лишних людей с
территории, проникнуть внутрь небольшой группой из пятнадцати человек. И
искать. Иного выхода и не было.
— Хорошо. Я пойду с четырьмя людьми по прямой. Судя по старому плану
здания, там есть несколько закрытых цехов и склад. Если ничего не найдем —
встречаемся здесь же, — отозвался Чонгук, поджимая губы и вытирая лезвие
любимого Боуи о джоггеры, чтобы спрятать нож в крепление. Вторая рука
сжимала рукоять крупнокалиберного пистолета Desert Eagle в ладони, не
выпуская ни на мгновение. Черт его знает, сколько здесь может быть людей, но
пока что им встретилось только семь человек.
В груди не было волнения, лишь уже привычное чувство удовлетворения,
когда он запускал пули и лезвие своего ножа в тела ублюдков, которые
оказывались слишком уж близко.
— Окей, я тогда обойду это крыло, а Джин-и отправим в подвал, —
скомандовал Хоби и, не став дожидаться Чонгука, коротко свистнул своим
сопровождающим, скрываясь за углом коридора.
Глава клана тихо и уверенно двигался вперед, прикрываемый своими
людьми сзади. Безусловно, он тоже участвовал во всем этом. Наверное, впервые
за несколько лет наконец вышел вот так, вместе со всеми в самое месиво, не
боясь получить пулю в лоб. Это ощущение было давно забытым, но сейчас Чон
невольно вспоминал, каково это нестись впереди всех, ведя людей за собой.
Штурм подобных зданий для них был привычным и простым делом, если только
не считать опасности, нависшей над человеком, который был виноват только в
том, что Чонгук как подросток влюбился в него.
— Надеюсь, ты не нарвешься на группы покрупнее, — бросил Сокджин и,
похлопав Чонгука по плечу, направился вместе с людьми в сторону ржавой
лестницы, ведущей к подвальным помещениям.
Они заглядывали в каждую комнату, но натыкались либо на пустоту, либо на
альф, не успевающих даже среагировать или сказать что-то перед смертью. Но
Тэхена все не было и каждый из них уже начинал тихо закипать.
Если вдруг омега не здесь, то где тогда?
— Ебаный пиздец, это здание больше сральника арабского шейха, — взвыл
Хосок, выпустив пулю в замок одной из запертых дверей, приоткрыв ее и
заглянув внутрь. Пусто.
— Может, в жопу все это дерьмо, поеду домой, накурюсь и к шлюхам? —
рассуждал он, ловя на себе усмехающиеся взгляды подчиненных.
— Господин Чон, здесь тоже дверь, — отозвался один из мужчин, который
прошел чуть вперед, чтобы оглядеться.
— Ну-ка, — Хосок подошел поближе к нужной двери, проверив патроны в
магазине, — Разойдитесь, — сказал он и, когда люди перед ним расступились в
стороны, с ноги выбил довольно хлипкую дверь, рассохшуюся от времени. Та с
грохотом открылась, ударившись железной ручкой о чудом уцелевший кафель
на стене.
Хосок, выставив пистолет вперед, шагнул в комнату и тут же присвистнул от
открывшейся ему картины.
Смутно знакомый ему омега стоял прямо в центре комнаты, сжимая горло
связанного по рукам и ногам Тэхена, рот которого был заклеен непрозрачным
скотчем, а кремовая рубашка, потерявшая свой цвет и свежесть, разодрана. На
ребрах и животе виднелись синяки и кровоподтеки. В глазах омеги на мгновение
мелькнула надежда, но стоило лишь заметить Хосока, он недовольно
нахмурился. Словно прямо сейчас был готов сесть на пол и выдать что-то вроде:
322/596
«лучше убей, но с этим имбицилом я никуда не пойду. Буду ждать до задницы
любимого Чонгука». И Хоби с удовольствием прибил бы парня самостоятельно,
но его останавливал пистолет омеги, уже прижатый к виску Кима.
— Оу, — подал голос Хосок, — выглядишь… Так себе. Хотя, если отойти
метров на семьсот и смотреть без бинокля, то в целом неплохо, — поспешил
заверить он, обращаясь к Тэхену. Если бы омега мог, он бы обязательно ответил
«огромное спасибо», но сейчас лишь тихо промычал и зажмурился от того, как
пистолет больно надавил на его висок.
Мальчишка, который на вид был ровесником Тэмина, если не младше,
раздраженно выдохнул.
— Шутки пришел шутить? Убери блядский пистолет, пока я не вынес этой
шлюхе мозги, — прошипел он.
— Ой, страшно до усрачки! — наигранно воскликнул Хосок и, цокнув языком,
вернул скучающее выражение лица, — Мне так-то насрать на него, если ты еще
не понял. Я здесь ради брата, — альфа усмехнулся и прищурился, опустив палец
на курок, — Ты мне кого-то напоминаешь. Уверен, уже где-то видел…
— Заткнись! — рявкнул омега, вдавив пистолет в висок Тэ сильнее, заставив
его тяжело и быстро задышать носом, жмурясь. Больно. И, черт возьми,
страшно. Одно успокаивало, если здесь Хосок, значит, где-то рядом и Чонгук. Он
точно не позволит ему умереть. Отчего-то Тэхен верил в это всем своим
сердцем.
— О! Точно, блять! — воскликнул альфа, щелкнув пальцами, — Тэхен, ты что,
не следишь за персоналом? — хохотнул Хосок, а Тэхен нахмурил брови. Ему
сейчас не до шуток, но что если Хосок вовсе не шутит? Омега снова попытался
обернуться на держащего его в заложниках парня, но ему не позволили, — Это
ж блядь из твоего развратного гнездышка. Готов поспорить, это он спиздил твои
шмотки и…
— Замолчи, блять! Ты ничерта не понимаешь! — воскликнул омега, а Тэхена
словно холодной водой окатило. Он только сейчас сквозь призму страха наконец
понял, что знает этот голос. Почему он не замечал раньше? Значит, крыса из его
борделя это этот парень? Но он ведь даже не знал его имени, а образ омеги
проступал в памяти очень смутно. Что он успел сделать человеку, который
работает на него по собственной воле?
— О, интересно, так я прав. И как ты связался с кланом Ли? —
поинтересовался Хосок. Его взгляд мельком скользнул к противоположной от
омеги стене. В ней, к несчастью для него, была еще одна дверь. Эти идиоты
держали пленника в проходном, мать его, зале. Хоби кинул многозначительный
взгляд на одного из своих людей и тот едва заметно, словно случайно, коснулся
пальцами гарнитуры в ухе. Так все, кто был на линии, могли услышать
происходящее в этой комнате.
— А не очевидно? Раз ты уже понял, кто я. — усмехнулся омега, изогнув
бровь.
— Ах, ну да. Ты же шлюха, — усмехнулся Хосок, все еще не опуская пистолет.
— Тогда я угадаю. Он парочку раз заглянул к тебе, влюбился в тебя в самую
первую встречу, сразу же признался в этом, а потом сказал, что ты будешь жить
с ним в сказочном замке и ни в чем не будешь нуждаться, если поможешь ему
подобраться к моему брату поближе через него? — Хосок кивнул на Тэхена и
прищурился, чуть склонив голову в бок, — Угадал?
Омега только удовлетворенно хмыкнул. Хоть кто-то здесь отличается умом и
сообразительностью. Однако, если б только этот мужчина знал, сколько деталей
он упустил и как прекрасно было время, проведенное с Ли Сихваном в его
комнате, даже если к удовольствию он получал еще и деньги. Если б он только
знал, как крепко мальчишка полюбил этого мужчину. Да он не только труп
шлюхи, весь мир был готов бросить к ногам этого альфы.
323/596
— Я даже не думал, что ты настолько глуп, — обратился Хосок уже к Тэхену,
— Только слепой не заметил бы подставы.
Хосок не то чтобы разочаровался в Тэхене, скорее еще раз убедился в том,
что этот омега уж точно недостоин его брата. Мало того, что он не заметил
крысу у себя под носом, так еще и позволил мелкому мальчишке обвести себя
вокруг пальца, попался, приумножив Чонгуку проблемы. За что его такого
вообще можно любить?
— Хватит болтать. Где этот ублюдок, твой брат? Я хочу смотреть ему в глаза,
когда спущу курок и убью его сучку. Я все равно уже нежилец, — усмехнулся
омега, покрепче сжимая рукоять своего пистолета, вжимая ее в висок Тэхена
посильнее, заставляя его наклонять голову в попытке хоть немного
отстраниться от оружия. Как будто это могло бы сохранить ему жизнь. Но даже
сквозь призму страха Тэ чувствовал, как дрожат руки парня, что держит его. Не
одному ему здесь было не по себе.
— Понятия не имею, — скучающе протянул альфа, безразлично пожав
плечами, — Вероятно, тоже ищет эту комнату. Это ведь ему надо свою дырку
для члена вернуть, а не мне.
Чон-младший и бровью не повел, когда противоположная к стене дверь
открылась и в помещение прокрался Чонгук, крепко сжимая оружие обеими
руками. Он направлял пистолет прямо в затылок омеги, но тот так дергался, то и
дело подтягивая Тэхена повыше, что Чон не мог произвести выстрел. А вдруг
промахнется?
— Давай поговорим еще немного. Если он тебе так уж сильно мешает,
можешь его на пол кинуть. Надо отдать тебе должное, таким потасканным, как
сегодня, я его еще ни разу не видел, — засмеялся Хосок, игнорируя
встревоженный взгляд заложника, направленный на него. Чонгука не было уже
слишком долго, все затягивалось.
И стоило лишь допустить эту мысль, как раздался выстрел, и Тэхен ощутил
теплые брызги крови на своем лице, вздрагивая и не сдерживая вскрик, что
сквозь скотч был похож на скулеж. Омега не сообразил, когда стал оседать на
пол от невозможности сохранять баланс на связанных ногах, когда
потяжелевшее за его спиной тело потянуло его вниз.
Но чьи-то крепкие руки не дали упасть, подхватили со спины, крепко прижав
к себе.
Происходящее было словно в замедленной съемке. Тэ перевел взгляд вниз,
прямо на пол, замечая кровавую лужу и какое-то месиво со стороны затылка
омеги, который всего секунду назад еще мог говорить. Парень задышал чаще,
так что плечи начали мелко вздрагивать, едва сдерживая новый рвотный позыв,
и Чонгук мгновенно закрыл его глаза ладонью, повернув к себе.
— Не на него смотри, на меня, — заговорил он, и Тэ, что зажмурился
мгновение назад, раскрыл глаза, глядя на Чонгука, как и было велено.
Облегчение от того, что все, наконец закончилось, смешивалось со стыдом за
свой внешний вид и за то, что не послушался, попытался сбежать, а затем
превратилось в неясно откуда взявшийся страх.
— Наконец-то. Я уж думал, ты никогда не пристрелишь его. Пойду проверю
периметр с моими ребятами. — отозвался Хосок, не желая смотреть на
любовную драму, и с несвойственной ему тактичностью, удалился.
Чонгук осторожно опустил связанного Тэхена на грязный пол, подальше от
трупа, и облегченно выдохнул. Здесь, живой. Не совсем здоровый, судя по
синякам, но живой. И даже если сейчас хотелось воскресить всех и каждого,
кого уже отправил на тот свет и убить еще раз, но уже более мучительно, даже
если внутри все сжигала злость за каждый синяк и ссадину, оставленные на
любимом теле, Чонгук смотрел на него с такой нежностью, с какой в жизни
никогда ни на кого не смотрел. Наверное, даже папа в детстве не удостаивался
324/596
таких взглядов от него.
— Только не дергайся, ладно? Будет больно, — предупредил он и принялся
осторожно отклеивать скотч от истерзанных ссадинами губ. Тэхен болезненно
зажмурился, но стон все же сдержал, и звука не проронив. Казалось, он даже
дышать перестал, сжимая руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладоней.
Когда липкая полоска, наконец, была снята до конца, Тэхен со свистом
вдохнул и облизал губы, собирая с них выступившую из ссадин кровь.
Неприятный привкус металла на языке заставил поморщиться.
— Тебя били, — с напускным спокойствием утвердительно произнес Чонгук,
развязывая его ноги, продолжая тихо кипеть внутри себя, потому что изящные
щиколотки, которые он целовал, были истерты грубой веревкой.
— Пытался сбежать, — тихо и хрипло проговорил Тэхен.
— Что с твоей одеждой? Тебя…
— Ты очень вовремя подоспел. Меня не тронули. Попытались, но выстрелы их
отвлекли, так что спасибо, что приехал сейчас.
Голос Тэхена был спокойным и, казалось, безразличным, но Чонгук видел в
его глазах гораздо больше эмоций, чем омега пытался показать. Может быть,
Тэхен просто понимал, что сейчас не время давать им волю и хотел поскорее
отсюда уехать, вернуться в особняк? В те условия, в которых он заслуживал
находиться.
Чонгук развязал руки омеги, но подняться ему не дал, спрятав оружие в
кобуру, поднял его на руки и понес подальше от этих чертовых сырых бетонных
комнат.
— Поехали домой.
Только лишь от того, как были сказаны эти слова, как сильно хотелось
услышать это всего лишь полчаса назад, Тэхен едва ли не позволил себе
всхлипнуть, но уткнувшись носом в шею и вдохнув любимый запах полной
грудью, все же нашел в себе силы успокоить свои эмоции и чувства.
Все хорошо. Теперь все точно хорошо.
Они шли не так уж долго. Тэхен закрыл глаза, зная, что снаружи будет не
один труп, и вряд ли они будут выглядеть более лицеприятно, чем то, что он
уже успел увидеть.
Свежий воздух казался каким-то особенным после пережитого. Тэхен дышал
им, дышал запахом ветивера, который, казалось, окутывал каждую клеточку его
тела, и желал лишь поскорее оказаться дома. Вдали от места, где он пережил
едва ли не самые страшные часы в своей жизни.
— В норме? — послышался голос Намджуна, и Тэ, с трудом оторвав лицо от
шеи Чонгука, взглянул в его сторону. Его резкий запах перебивал все те, что
были так нужны Тэхену, и ему это совсем не нравилось.
— Да. Отвези его в особняк, я приеду через пару часов. Нужно навестить Ли,
— отозвался Чонгук и, подойдя к машине, дверь которой услужливо распахнул
один из его людей, усадил омегу на заднее сидение. Вот только того, что Тэ еще
сильнее вцепится в его шею, он не предвидел.
— Тэхен, отпусти. Мне нужно…
— Тебе нужно отвезти меня домой. Чонгук, — хрипло позвал Тэхен, крепче
сжимая пальцами футболку на его лопатках, — Я никуда не хочу ехать без тебя.
Пожалуйста…
Он просил тихо, не повышая голоса. В словах не слышалось привычного
требовательного тона или недовольства. Лишь просьба.
Чонгук шумно выдохнул, на мгновение замерев, словно раздумывая над его
словами, а после кивнул, осторожно отцепив от себя пальцы омеги.
— Пару минут, — попросил он и, отстранившись, так и не выпустил его рук из
своих, обернувшись на дилера.
— Пускай Сокджин забирает Хосока в гости к Ли, а ты закончи здесь все. Не
325/596
хочу видеть даже кирпичи от этого здания. И да. Пускай привезут мне оттуда
сувенир в виде головы этого ублюдка. Все ясно?
Намджун тихо, понимающе хмыкнул и кивнул.
— Я понял. Передам все Хосоку. Езжайте, — проговорил он, еще раз глянув
на Тэхена, анализируя его состояние по внешним жестам и бегающим глазам.
Стоило самому позвонить Тэмину. Судя по взгляду омеги, по тому, как он
цеплялся пальцами за руки Чонгука до побелевших костяшек, он был не в себе,
хоть и пытался казаться безразличным к произошедшему. Уже то, что он молчал,
было само по себе странно, хоть и вполне объяснимо.
Чонгук сел в машину рядом с Тэ, попутно отстегивая от бедра кобуру и
ножны. Водитель, стоило двери закрыться, тронулся с места. За тонированными
стеклами пролетали лесные пейзажи и горы.
Но Тэхену было не до этого. Он подсел к Чонгуку поближе, уложив голову на
плечо альфы. Его пальцы заскользили по татуировкам на костяшках ладони
Чонгука, обрисовывая каждый узор, каждую букву. Чон лишь осторожно
приобнял его за плечо. Наверное, в такой ситуации стоило бы поговорить, но ни
один, ни второй ни слова не издали с тех пор, как машина выехала с территории
заброшенного завода.
Они ехали около нескольких минут, когда послышался грохот, и Тэхен
невольно обернулся. Небо позади окрасилось красным заревом. Это можно было
бы назвать красивым явлением, если бы омега не знал, что оно означает.
— Сложно убивать людей? — вдруг поинтересовался Тэ, снова укладываясь
на плече мужчины, прикрывая глаза от легких и приятных поглаживаний на
своих руках. Он говорил так тихо, что Чону пришлось склониться и
прислушаться, чтобы понять, о чем он спрашивал.
— Сейчас нет. Раньше да. — честно ответил он, чуть крепче сжимая ладонь
Тэхена в своей.
— Во сколько лет ты убил человека впервые?
Вопросы Тэхена казались странными. Особенно после того, что он увидел. Но
он спрашивал об этом так спокойно, словно они болтали о погоде.
— В шестнадцать. — Чонгук отвечал коротко и спокойно, так же тихо. Словно
боялся поднять голос, разрушив тем самым то спокойствие, которое витало в
машине.
— И… Как это было?
— Ничего особенного, Тэ. Отец сказал, я сделал. Это был человек, который
как-то перед ним провинился. Я поблевал пару минут после этого, не спал день
или два, не помню точно. Потом привык. Ко всему можно привыкнуть. Даже к
убийствам. Люди легко адаптируются, я не исключение.
Вопросы Тэхена, кажется, на этом закончились. Он тихо вздохнул,
потеревшись носом о плечо Чонгука, и замолчал. В машине повисла тишина,
разбавляемая лишь их дыханием и редким шорохом от нежных прикосновений к
друг другу.
***
— Пошевелись, — раздраженно выдохнул Ли, нервно дергая ногой и

поглядывая на часы. Водитель, не сказав и слова против, прибавил скорости.
Они ехали уже далеко за сто двадцать километров в час, но если его хозяин
просил ехать быстрее, приходилось подчиниться. Даже несмотря на то, что
нарушили они предостаточно.
Сихван покинул свой особняк сразу, как поступил сигнал тревоги с завода,
где они держали омегу Чонгука. Догадаться о том, что произошло, было
несложно. Но когда это подтвердилось, Ли предпочел обезопасить себя.
326/596
Каждому известно, что Чонгук делает с теми, кто пошел против него. А в том,
что Чонгук знает о причастности Ли к этому делу, не было никаких сомнений. В
конце концов, омега, что должен был помочь ему, и расположение завода
выдавали с головой.
Машина остановилась у большого особняка, мощеного камнем.
Сихван вышел наружу, не став дожидаться, когда откроют ворота для
машины, и подошел к охране.
— Ваш Господин на месте? — сухо уточнил он, и когда в ответ кивнули,
ступил на территорию. Быстрым шагом альфа добрался до двери особняка и
вошел внутрь. Его уже ждали. Он был уверен, что и Енсу уже сообщили о том,
что произошло. Неудивительно даже если он узнал об этом раньше Ли.
— Все пошло под откос! — воскликнул Сихван, влетая в гостиную, где горел
яркий свет, — Я говорил, что это провальная идея! И Чхве предупреждал тебя о
том, что все это дерьмо ни к чему хорошему не приведет!
Юн Енсу склонил голову набок, отпив из стакана с виски, и отставил тот на
широкий деревянный подлокотник кресла, сложив руки в замок.
— Но вы согласились. Не потому ли, что у этого плана был шанс? Все могло
пройти отлично. Если бы Чон Чонгук не узнал место, где вы его держите, все бы
прошло замечательно. Это твой прокол, Ли.
— Мой прокол? Да я в душе не ебу, откуда он узнал о месте, где я держал эту
суку. — скривился Сихван, раздраженно дернув ремешок на часах.
— А чей? Может быть, мой? Что ты, что Чхве — оба не справились с тем, что я
вам поручил. Всего лишь разобраться с двумя омегами, черт возьми. Убрать
одного и надавить при помощи второго.
— Поручил? Ты думаешь, мы твои цепные псы? Я держу в руках клан с того
же возраста, что и ты, Юн Енсу, сними с головы корону. Какого черта ты сидишь
на заднице ровно, в то время как мы подставляем свои ради твоих ебаных
гениальных идей? — прошипел Сихван.
Он хотел сказать что-то еще, но Енсу, встав с места, подошел чуть ближе,
окидывая альфу таким взглядом, словно смотрел не на главу союзного клана, а
на ведро с помоями.
— Эти ебаные гениальные идеи — единственные попытки сделать хоть что-
то. Если вы несколько лет назад даже не попытались сместить двадцатилетнего
щенка со своего места, позволив ему набрать силу, почему я должен
продолжать сидеть ровно и смотреть на то, как он поглощает клан за кланом,
семью за семьей? Мне есть, ради чего сражаться, Ли, а тебе?
Сихван, казалось, побагровел от злости. Он сжал зубы, проследив взглядом
за отошедшим к креслам Енсу.
— Я пришел просить у тебя защиты. Раз ты затеял это дерьмо, тебе и
расхлебывать. Мне нужно улететь и залечь на дно на время, пока сучонок не
успокоится. Я заблокировал счета и планирую перенести главный офис в
Америку. С тебя лишь проследить за моей территорией. Когда я вернусь, я
должен забрать то, что мое по праву. — сообщил он и, тихо хмыкнув, глянул на
часы. Словно он все еще спешил.
— Не беспокойся. Твоя территория ему не достанется, — отозвался Енсу,
отвернувшись от Сихвана, ища что-то в кресле.
— Отлично. Хоть в чем-то на тебя можно положиться. — бросил Ли и,
развернувшись на пятках, направился к выходу. Стоило сделать шаг,
послышался выстрел. Громкий, оглушающий. А за выстрелом лишь темнота.
Енсу тихо вздохнул, оглядев пистолет в своих руках, и отпил из стакана
виски.
— Чунхо, — он окликнул дворецкого, и когда престарелый альфа заглянул в
гостиную с невозмутимым лицом, кивнул на труп Сихвана, присаживаясь рядом
с ним и снимая с чужого запястья часы, — приберите здесь, пока меня не будет.
327/596
Чтобы к приезду Тэиля ни капли крови вокруг не осталось.
Он встал с корточек, сунув окровавленные часы в карман, и направился к
выходу, взяв из рук предусмотрительного дворецкого пальто.
— Как скоро Вас ждать, господин Юн? Стоит ли подать ужин к Вашему
возвращению? — дворецкий говорил так, словно секундой назад в этом доме
ничего не произошло.
— Ужин? Да. Не забудь, что Тэиль терпеть не может устричный соус. Он
приедет к ужину.
Мужчина тихо вздохнул и, глянув на время на часах, усмехнулся. Дело
оставалось за малым.
***
— Особняк чист, — громко сообщил Сокджин, выйдя на главный двор. Взгляд

на мгновение задержался на алом закате.
Хосок недовольно выдохнул сквозь зубы и потер затылок.
— Блять, как сквозь землю… Ублюдок. Ладно, — он кинул недокуренный
косяк на газон и, притоптав его носком ботинка, оглянулся на стоящих у входа
людей.
— Сворачиваем лавочку, ребята. Оставляйте человек пятнадцать на охрану
территории и в особняк. Пускай Чонгук решает, что делать дальше. — бросил он.
— Погоди. Ты знаешь правила. Мы не можем забрать территорию не убив
главу, Хосок, — тихо проговорил Сокджин, перехватив альфу за плечо.
Тот лишь поморщился.
— Какая разница? Он оставил территорию без присмотра, смотал хер знает
куда. Значит, то, что без присмотра, можно забрать себе. Верно? — усмехнулся
Хоби, пожимая плечами.
Сокджин лишь закатил глаза и, вернув пистолет в нагрудную кобуру,
поплелся к выходу.
— Чонгук будет недоволен.
— Ой, напугал, — хохотнул Хосок, — он всегда чем-то недоволен. Ты его лицо
вообще видел? Он как будто с фоткой из паспорта на ебале ходит. Пожизненно,
причем. Мне даже жаль его хуесоса. Прикинь, ты с человеком трахаешься, а у
него морда кирпичом и зубы как у кролика. Это как ночной кошмар. От такого и
до сонного паралича недолго.
Сокдждин хотел сказать что-то о том, что в жизни не слышал столько
оскорблений в адрес одного человека в течение минуты, но не успел.
Несколько тонированных джипов с визгом остановились у ворот, заставляя
охрану поднять оружие.
Хосок напрягся, вмиг замолкая, и чуть поджал губы. Он сразу понял, кому все
эти тачки принадлежат.
Дверь одного из джипов открылась.
Юн Енсу, отряхнув невидимую пыль со своего пиджака, вышел наружу и
огляделся с невозмутимым выражением лица.
— Какого хуя?.. — тихо прошептал Сокджин, встав за плечом расслабленного
с виду Хосока.
— Какими судьбами? — громко поинтересовался Чон-младший, потянув губы
в ухмылке, — Ли Сихван использовал функцию «звонок другу»?
— Другу? — тихо усмехнулся Енсу, изогнув бровь. Из машин начали выходить
вооруженные люди, но Хосок даже не дернулся с места, — Нет, о чем ты? Решил
узнать, какого черта Чоны забыли на моей территории.
— На твоей территории? — переспросил Хосок, вскинув брови. Он не
ослышался?
328/596
— Ну, конечно. Это моя территория, Чон Хосок. — повторил Енсу и, вынув из
кармана окровавленные часы, бросил их в ноги Хоби.
Хосок задержал взгляд на лице врага и опустил глаза вниз, но вслед за
часами не присел. Сокджин склонился первым, подняв украшение, и
внимательно оглядел его, нахмурившись при виде засохшей крови и стирая ее
пальцами с выгравированных инициалов: «Ли Сихван».
Хосок скосил взгляд на часы, и Сокджин, казалось, услышал, как тот
скрипнул зубами.
— По нашим негласным правилам территория принадлежит тому, кто убил
главу клана. Не так ли твой брат подмял под себя пол Сеула? — поинтересовался
Енсу, сунув руки в карманы брюк.
Послышался тихий смех. Хосок недобро оскалился и, забрав часы из рук
Сокджина, сделал шаг вперед, поравнявшись с альфой и заглянув в его глаза.
Его люди мгновенно вскинули оружие, но Енсу остановил их коротким
движением руки.
— Поздравляю с приобретением. Пускай эта земля служит тебе верой и
правдой. Там на заднем дворе мы отлично удобрили почву теми, кто не успел
уйти. Сможешь заняться земледелием. Я передам Чонгуку эту радостную
новость. — улыбнулся он и, похлопав Енсу по плечу, коротко, но громко
свистнул.
— По машинам.
Сокджин шумно выдохнул, почувствовав раздражение, и направился к
машине, куда секундой назад забрался Хосок.
Послышался визг шин. Семья Чон покинула территорию.
***
Чонгук вошел в особняк, крепко сжимая ладонь Тэхена в своей, второй

придерживая стройную талию. За все это время Тэ не издал больше ни звука,
кроме короткого разговора в машине, словно он просто смертельно устал для
бесед.
Они поднялись к комнате в сопровождении охраны, оставшейся стоять
снаружи, когда они вошли внутрь, и Тэхен наконец ослабил хватку своих
пальцев, отстраняясь от Чона.
Не так Чонгук себе представлял его спасение. Он был уверен, что Тэ будет в
ужасе после произошедшего, будет очень много плакать, впадет в истерику, но
тот держался и даже более того, был слишком тихим и это пугало. Альфа
всерьез переживал о моральном состоянии этого мальчишки, и о его
психическом здоровье.
— Тэхен, — тихо позвал Чонгук, но парень лишь качнул головой и, отойдя к
зеркалу, взглянул на себя, прикусывая губы. Его слабо дрожащие пальцы
попытались прикрыть разорванной одеждой грудь, но попытки были тщетны.
Выглядел он… отвратительно. Растрепанные грязные волосы, с брызгами крови
на выбеленных волосах, порванная одежда, синяки на запястьях, на скуле,
подбородке и по всему телу, разбитые губы. Не хотелось вспоминать, сколько
всего ему пришлось пережить в плену.
— Суки, моя любимая рубашка, — внезапно выдал Тэхен, сильно прикусывая
губы. Выражение его лица на мгновение стало таким, словно он вот-вот
расплачется. Из-за испорченной любимой рубашки, конечно же. А еще потому
что зубами впился прямо в ссадину.
— Тэхен, — снова окликнул Чонгук, подойдя чуть ближе, но парень легко
выскользнул из его рук, стоило лишь коснуться предплечий.
— Это не шутки. Намджун должен приехать через полчаса и осмотреть тебя.
329/596
— Я хочу в душ, — прервал Тэ, качнув головой, и направился в сторону
ванной комнаты, закрываясь там на замок.
Чонгук услышал щелчок, который вновь отделял их друг от друга и, тяжело
вздохнув, закурил. Поведение Тэхена заставляло всерьез волноваться. Он словно
хотел побыть один, но стоило ли оставлять его одного? Мало ли что он может
теперь надумать там, в своей голове. А вдруг он решит, что ему следует
держаться подальше от Чонгука, что тогда делать?
Эти мысли заставили напрячься сильнее.
Затушив в пепельнице недокуренную сигарету, Чон вскрыл замок своим
ножом Боуи и решительно ступил в ванную комнату. Его взгляд тут же
встретился с глазами Тэхена. Его взгляд был потухшим и затравленным, омега
только внешне демонстрировал спокойствие и стойкость духа.
— Тэ…
— Я не хочу, чтобы ты видел. Уходи.
Он пытался руками прикрыть множественные гематомы на теле, но их было
слишком много.
— Ты не один, Тэхен. Посмотри на меня, — он сделал шаг к омеге и, обхватив
его лицо руками, заглянул в глаза, — Сейчас я помогу тебе принять душ, ты
почистишь зубы, используешь кучу своих баночек, потом Намджун осмотрит
тебя, и мы, если хочешь, проведем весь вечер вместе. Я ни на миг от тебя не
отойду. Хорошо?
Омега, пусть не сразу и неуверенно, но все же кивнул.
И снова наступила тишина. Чонгук не знал, что спросить, а Тэхен ничего не
рассказывал. Не проявлял совсем никаких эмоций, как будто бы он отключил их
еще там, на холодном бетонном полу, и не мог включить обратно. Или не хотел.
Но Чонгук не давил, просто был рядом, так же молча.
К приезду Намджуна омега уже был чист, он сидел в кресле, забравшись в
него с ногами, и следил взглядом за Чонгуком, говорящим с кем-то по телефону,
слушал его голос, но совершенно не вслушивался в слова.
Стоило лишь услышать стук в дверь, Чонгук поспешно бросил короткое «я
перезвоню» и сбросил вызов.
— Ложись на кровать, я тебя осмотрю, — с порога сказал Намджун,
обращаясь к Тэхену и тот без лишних слов просто сделал то, что ему сказали.
Молча. Альфа даже удивился такой сговорчивости. По тяжелому взгляду
Чонгука было понятно, что такое поведение омеги его напрягает и очень сильно.
Поставив на прикроватную тумбу небольшой чемоданчик, дилер достал
медицинские перчатки и внимательно посмотрел на Тэхена, который просто лег
на заправленную постель и уставился взглядом в потолок.
— Развяжи халат. Я хорош, но рентгеновским зрением не обладаю, уж не
обессудь, — он ожидал, что Тэхен съязвит в ответ, но он продолжал молчать. В
любом случае сейчас Намджун сосредоточился на осмотре, проверяя общее
физическое состояние и серьезные повреждения. Он пальпировал живот,
слушал дыхание, сердце, измерил пульс, осмотрел каждый сустав на
повреждения.
— Все нормально. Если не считать синяков, то все в порядке. Оставлю мазь,
витамины, снотворное, если не сможет уснуть и успокоительное на случай
истерики. По одной таблетке. В остальном все хорошо, но если хочешь, можешь
отвезти его ко мне завтра, и я проведу полное обследование.
Чонгук кивнул и отвел дилера в сторону.
— Он молчит.
— Я заметил. Дай ему время. Он должен понять, что он в безопасности.
Нужно вывести его на эмоции. Как только он их выплеснет, ему станет легче и
он вернется в норму. В конце концов, он и правда держится. Если ничего не
выйдет, звони, но для первого дня после освобождения, его поведение вполне
330/596
объяснимо. Я поехал, — альфы пожали друг другу руки, и Намджун оставил их
наедине друг с другом.
Обернувшись, Чонгук наткнулся взглядом на стоящего у зеркала Тэхена,
обнимающего себя за плечи и сжавшегося так, что сердце щемило. Подойдя к
омеге ближе, Чон осторожно приобнял его за плечи, склонился, касаясь губами
теплой шеи.
— Не надо, — хрипло зашептал Тэхен, словно и вправду не хотел этих
прикосновений. Тогда почему же он позволил повернуть себя к Чону лицом,
почему крепче обнял его за шею, касаясь длинными пальцами стянутых
резинкой волос?
Чонгук скользнул поцелуями ниже, к плечам, и совершенно неожиданно для
себя самого опустился на колени, крепко обнимая бедра омеги, прижимаясь
щекой к впалому животу.
— Я, черт возьми, так виноват… Если бы я сразу понял, в чем дело, тебе
никогда не пришлось бы пережить нечто подобное. Я слишком плохо защищал
тебя и ты пострадал, Тэ. Если ты уйдешь от меня, поймешь на собственном
опыте, насколько небезопасно находиться рядом со мной и сбежишь, я пойму.
Ложь. Не поймет, не примет и не позволит этому случиться.
Тэхен где-то минуту молчал и смотрел на мужчину полными удивления
глазами, но смысл слов все же достиг сознания, и парень всхлипнул. Совсем
тихо, едва слышно, крепче сжимая футболку на его плечах пальцами,
растягивая ткань. Лишь через пару мгновений тихие всхлипы переросли в плач.
Он ведь чертовски испугался. Джуно умер, его застрелили на его глазах,
Тэхен видел, как его белоснежная рубашка пропитывается кровью, как
превращается в алую.
Воспоминания и осознание реальности вдруг стали накрывать и вырываться
наружу потоками горьких слез, остановить которые не выходило.
Чонгук поднялся на ноги, крепче прижимая к себе вздрагивающее тело,
которое так и норовило осесть на пол. Сильные руки не позволяли этого,
сжимали талию, плечи.
— Ты дома, все хорошо, слышишь? Все хорошо, mio sole, — тихо нашептывал
Чонгук, собирая губами соленые капли с щек, целуя глаза, ссадину на скуле,
разбитые губы. Он его всего расцелует, если это поможет уберечь от слез и
успокоить.
— Джуно…
— Мне жаль, Тэ. Правда жаль. Мы проведем церемонию завтра, я все
подготовил. Ты сможешь с ним попрощаться.
От осознания того, что старик Джуно все-таки умер, действительно умер,
взаправду, живот свело болезненными спазмами, и истерика накрыла с новой
силой. Никогда еще Тэхен ни за кого так отчаянно не хватался, как за Чонгука
сейчас. Сжимал тонкими пальцами сильные плечи, шею и волосы, шарил руками
по его телу, словно пытался найти, за что можно схватиться крепче, чтобы
наверняка не упасть.
От этих рыданий в груди Чонгука все предательски сжималось. Он стиснул
зубы, прикрывая глаза, втягивая запах макадамии у макушки, и ни на миг не
ослабляя хватки крепких объятий. Держал крепко, не позволяя упасть
потяжелевшему от горя и страха телу.
Тэхен не знал, что сделать, чтобы прекратить. Он выпускал свои эмоции едва
ли не впервые за несколько лет. Хотелось отвлечься, потеряться в руках Чонгука
так, чтобы никто посторонний его не нашел. Чтобы никто больше не напоминал
о случившемся, о том, что Джуно погиб по его вине. Да, Тэхен винил себя. Будь
он осмотрительнее, если бы он сразу нажал на газ, как и сказал Джуно, быть
может, они бы смогли всего этого избежать.
— Поцелуй… поцелуй меня, — сквозь громкие всхлипы зашептал омега, и Чон
331/596
не заставил себя ждать.
Альфа поцеловал крепко, но нежно, придерживая рукой его затылок, лаская
языком разбитые губы. И, наверное, это было то, что нужно Тэхену сейчас. Его
руки, его поцелуи, его голос. Ему нужен был Чонгук.
Он и сам не заметил, как поцелуй из нежного и успокаивающего перерос в
жадный, терпкий, как их ароматы вновь наполнили собой остывшую за время
непозволительно долгого отсутствия омеги комнату. Но сейчас, в объятиях
Чонгука не было зябко. Было уютно, тепло, правильно.
Шаг, еще один. Тэхен сам утянул альфу на постель, падая на нее лопатками,
обвивая чужие бедра ногами и шумно выдыхая, стоило чужим губам коснуться
шеи. Чонгук не знал, стоило ли делать это сейчас, но не мог не поддаться, когда
Тэхен так нуждался в близости. Если от этого ему станет легче, он попросту не
имел права отказать. Он впервые за долгое время настолько серьезно опасался
за чью-то жизнь и сохранность. Даже за Хосока было не так страшно.
Горячие ладони Чонгука скользнули под запах халата, и Тэхен, выгнувшись,
схватил ртом воздух, когда они задели стесанную кожу на его ребрах.
Чон на мгновение отстранился, подняв взгляд, и привстал, чтобы развязать
халат. Тэ не противился. Почему-то казалось, что именно Чонгуку абсолютно
плевать на то, насколько плохо может выглядеть его тело сейчас. Он хотел его
любым. Жаль, что лишь в такой ситуации они поняли это.
Альфа шумно выдохнул, чувствуя тонкие пальцы в своих волосах, и
опустился ниже, нежно касаясь губами ссадины на ребрах, поднимая на Тэ
взгляд.
Тэхен не мог понять, почему даже сейчас его глаза продолжает щипать от
слез. Он совсем тихо всхлипнул, подняв ладони к глазам, и наспех стер горячие
слезы, прикусывая губы. От той нежности, которую дарил ему Чонгук, в горле
стоял ком. Сейчас он, казалось, впервые задумался, а достоин ли он того, что
дарил ему этот человек? Но с другой стороны, он в жизни не сможет от этого
отказаться, ведь Чон Чонгук стал его безопасным местом, тем самым спасением,
которого он ждал долгие годы.
Тэхен ни на мгновение не сомневался в нем, не винил в том, что произошло с
ним, в том, что ему пришлось пережить.
— Тэ… — тихо прошептал альфа, отстраняясь от покрытой синяками и
ссадинами кожи, заглядывая в карие глаза напротив, но договорить ему не
дали. Омега приложил палец к его губам, призывая к молчанию и осторожно
стянул резинку с волос, высвобождая их из пучка.
Зарывшись в смольные пряди пальцами, Тэхен медленно притянул мужчину к
себе и оставил на его губах короткий теплый поцелуй. Секундный, но длиной в
застывшее мгновение, взгляд глаза в глаза, и поцелуй был уже тягучим,
нежным. Они в каждом движении губ рассказывали друг другу о том, как им
друг друга не хватало, как обоим было страшно, что больше никогда не
увидятся, насколько крепка стала их связь.
Даже если Тэхен все еще плакал, он слишком сильно нуждался в руках
Чонгука, эта близость была необходимостью, чтобы удостовериться, что теперь
он действительно рядом и больше никогда не позволит ничему подобному
случиться.
Чонгук осторожно придержал Тэ под лопатками, чтобы он приподнялся, и
стянул с его плеч халат, открывая вид на все его тело. Сейчас в его руках он
казался абсолютно беззащитным, в какой-то мере невинным. И Чон бы точно не
подумал так, будь он в трезвом уме. Но он был опьянен. Опьянен сильной
влюбленностью к человеку, что тихо и еще немного рвано дышал, успокаиваясь,
заглушая редкие всхлипы. Наверное, никто из них еще не занимался сексом вот
так — с дикой нежностью в отношении партнера. Такой сильной, что кружило
голову.
332/596
Тэхен развел ноги, прижав Чонгука к себе за поясницу, и крепко обнял его
шею, не отпуская от своих губ ни на миг. Его слабо подрагивающие руки стянули
с Чона футболку, огладили сильную грудь и плечи, покрытые чернильными
рисунками.
Альфа не сдерживал своих желаний — спустился поцелуями к длинной шее,
кадыку, к невероятно красивым ключицам, оставляя на них влажные следы.
Казалось, он целовал каждый открывшийся ему участок кожи, не упуская ни
единого дюйма.
Как бы уверенно руки Чонгука не ласкали Тэхена, как бы жадно он не
целовал его кожу, мужчина на самом деле до головокружения боялся, что омега
после произошедшего попросту уйдет от него, решив, что больше не хочет
находиться рядом и подвергать себя опасности. Но тот так доверчиво и открыто
льнул к сильным рукам и поддавался навстречу поцелуям, что один только
взгляд на него рушил все эти глупые мысли.
Чонгук не спешил. Он целовал его всего, каждую ссадину и посиневший
след, будто бы его поцелуи обладали магической целебной силой, но на деле
лишь хотел показать, что даже в таком виде Тэхен для него все так же красив,
идеален, как и раньше.
Он с удовольствием сжал бы тонкую талию в своих руках, но боязнь
причинить боль была сильнее желания, и Чонгук сдерживал себя.
Тэхен возбуждался от того, с каким желанием Чон касался его. Он уже не
мог сдерживать порывов, запуская пальцы в его волосы, сжимая крепче и
прижимая к себе, желая ощутить эти поцелуи и прикосновение языка ярче. И
Чонгук, поддаваясь ему, опускался ниже. Губы скользнули к груди, а руки
огладили длинные стройные ноги. Каждое прикосновение распаляло все
сильнее. Омега чувствовал, как смазка стекает меж его ягодиц на кровать,
наверняка пачкая чистые белые простыни. Но сейчас было так плевать, что
никто из них уже не обращал на это внимания. Чонгук опустил руку ниже, слабо,
но ощутимо сжав ягодицу ладонью, а с губ Тэ сорвался первый несдержанный
стон. Он выгнулся в пояснице, но тут же вздрогнул от вспышки боли. Тэхен не
подал виду, подставляясь под ласку, позволяя губам и языку альфы скользнуть
по его соску, который он тут же прикусил.
Тэхен провел руками по спине Чонгука, чувствуя, как под кожей
перекатываются литые мышцы, и от этих ощущений кончики пальцев
отзывались легким покалыванием. Приятно.
Чонгук провел пальцами меж ягодиц, пачкая их в теплой смазке, чувствуя,
как мозг начинает отказывать от сладкого дурманящего запаха, без которого не
сможет жить дальше. Он и представить себе не мог, что однажды настанет
день, в котором он будет настолько сильно нуждаться в ком-то.
Ему бы, по-хорошему, разобраться с дерьмом, творящимся вокруг, но если
Тэхен нуждается в близости, в нем самом, он не имеет никакого права и
возможности оставить его.
— Пожалуйста, — всхлипнул омега, жмуря глаза от нетерпения. Пальцы
Чонгука все еще ласкали его снаружи, затягивая с подготовкой. Он почему-то не
спешил начать растягивать омегу для себя, тянул время. Просто все еще не мог
поверить, что все это происходит на самом деле, что ему все это не снится.
— Чонгук… пожалуйста, — еще более жалобный шепот, его голос сорвался
от переизбытка эмоций и чувств, которые сейчас было невозможно
контролировать, но уже в следующее мгновение с губ Тэхена слетел протяжный
стон. Альфа не стал мучить его дольше, проник внутрь пальцами, жмуря глаза
от приятных ощущений. Даже так чувствовать его изнутри было потрясающе.
Тэхен облизал губы, подаваясь навстречу ласкам Чонгука и выдыхая еще
один стон, стоило лишь почувствовать, как альфа коснулся простаты. Они спали
в течение всего лишь нескольких месяцев, но даже за столь короткий срок
333/596
Чонгук успел изучить его настолько хорошо. Он точно знал, как доставить омеге
удовольствие.
Альфа спустился поцелуями ниже к плоскому животу, к паху, двигая
пальцами внутри, и обхватил губами вставший от возбуждения член, опускаясь
на него глоткой.
Тэхен, все еще не привыкший к таким ласкам, судорожно выдохнул, сжимая
волосы Чона крепче и опуская вторую ладонь на свои глаза. Казалось, если он
опустит взгляд вниз и просто посмотрит на то, как этот мужчина, совсем не
брезгуя, ласкает его, он точно лишится рассудка. И, черт возьми, это было так
приятно.
Чонгук проник пальцами глубже, растягивая Тэхена, и поднял на него
возбужденный взгляд. Ему бы посмотреть на его лицо, насладиться, но Тэ так
некстати закрыл глаза рукой и отвернул голову, закрывая весь обзор. Чон не
стал настаивать, полностью погрузился в свои действия, старательно лаская его
языком, втягивая щеки, беря до упора, касаясь носом лобка. Удовольствие этого
омеги сейчас, как ни странно, стояло на первом месте. Даже удовлетворение
собственных желаний и потребностей было неважным.
Омега не мог сдерживать стонов, срывающихся с его губ. Он закинул ногу на
плечо Чона, тут же получив поощрительное поглаживание, и подался бедрами
вперед. Ему было так хорошо, что перед глазами летали цветные круги. Он
хотел продлить это удовольствие настолько долго, насколько вообще смог бы,
но Чонгук вдруг отстранился, встав на колени и облизав губы.
— Перевернись, — тихо и уверенно велел Чонгук, но голос его был мягким,
заботливым. — Ты мне доверяешь?
Тэхен убрал ладонь с глаз и взглянул на мужчину, тяжело дыша, потому что
выровнять дыхание не выходило. Он как будто бы за пеленой возбуждения и
собственных чувств не понял, что ему сказали.
— Перевернись.
Тэхен не хотел от него отворачиваться, не хотел, чтобы Чонгук сейчас брал
его в коленно-локтевой, он нуждался вовсе не в этом, но доверял ему
безгранично и просьбу выполнил.
Чонгук едва не скрипнул зубами, заметив гематомы и на пояснице, но ничего
не сказал. Омега и без того наверняка стеснялся сейчас собственного тела, не
нужно ему напоминать о том, как оно выглядело.
— Расслабься, малыш. Ты ведь знаешь, я никогда не сделаю тебе больно.
— Знаю, — шепнул Тэхен, облизав губы, и закрыл глаза, ощущая обжигающе-
чувственные поцелуи на своих плечах.
Он бы мог сказать Чонгуку о том, что он не желает продолжать вот так, не
желает упираться лицом в постель, пока его будут брать сзади, но молчал.
Достаточно и того, что он просто рядом, целует его плечи, спину, поясницу,
оглаживая тело руками.
Тэ уже был готов к тому, что Чон просто возьмет его, пусть и не так нежно,
но никак не ожидал, что горячий язык скользнет меж его ягодиц, собирая
смазку.
Тэхен прогнулся, широко раскрыв и без того большие глаза, и застонал. В его
положении уже давно пора было забыть о таких чувствах, как смущение и стыд,
но как можно не смущаться, получая подобные ласки впервые в жизни?
— Чонгук, — тихо зашептал Тэ, попытавшись опустить бедра и коснуться его
лица, чтобы он прекратил, но Чон лишь перехватил его руку, сжав запястье, и
придержал стройные бедра, продолжая ласку.
Его язык кружил у входа, не проникая внутрь, но даже от этих ощущений
ноги Тэ предательски задрожали, и он обессиленно упал грудью на кровать, не
сдерживая стонов, комкая пальцами одеяло, цепляясь пальцами за держащую
его руку ладонь. Это, черт возьми, было слишком интимно, как будто ещё
334/596
сильнее подчеркивало их близость, единение. Возможно, кто-то мог посчитать
это грязным, но в голове не было ни единой подобной мысли. Их в один миг
вообще не стало.
— Боже, Гук-а, — не сдержавшись простонал Тэхен, несмело подставляясь
под ласки. От одной лишь мысли, что альфа делает это с ним, все тело
покрывалось мурашками. Не брезгует, ласкает без подсказки так, как ему
самому этого хочется.
Кажется, Чонгук решил стать тем, кто научит Тэхена не просто заниматься
качественным сексом, но любить. Признаваться через движения тел, ласки и
поцелуи, в то время как сам Тэхен учил Чонгука тому же самому. Он ведь
никогда и никого так не ласкал, считая, что в его положении и статусе это как-
то непозволительно, но с Тэхеном все это было неважно.
Омега больше не пытался уйти от прикосновений языка. Он, захлебываясь
стонами старался не выгибаться слишком сильно, чтобы не отвлекаться от
приятных ощущений на боль во всем теле.
Чонгук сжал ладонями его ягодицы, чтобы было удобнее ласкать Тэхена, и
прикрыл глаза. От столь активных ласк и движений языка немела челюсть, но
разве мог он прерваться хоть на секунду? Стоны Тэхена стоили того, чтобы не
останавливаться до тех пор, пока он не принесет ему еще большее
удовольствие. Он то проникал языком внутрь, то вновь начинал кружить им у
входа, заставляя омегу издавать тихие, протяжные стоны, подаваться бедрами
навстречу и разводить колени, открываясь перед Чоном еще больше. Хотелось
большего. Хотелось наконец ощутить его в себе, чтобы Чонгук заменил язык на
нечто более существенное. Потому что сил терпеть уже не было. Омега не
контролировал то, как разъезжались по скользким шелковым простыням его
колени, как он все чаще шепчет имя альфы, сокращая его до нежного «Гук-а». А
Чонгуку голову вело от этого обращения, от ощущений дрожащего в
удовольствии тела в его руках.
— Гук-и, пожалуйста… Я так хочу тебя, — горячо зашептал Тэхен, падая
бедрами на постель и шумно выдыхая, стоило поцелуям скользнуть выше, от
ягодиц к его лопаткам.
Чонгук отстранился, всего на мгновение, чтобы стянуть с себя остатки
одежды, а Тэхен перевернулся на спину, болезненно выдохнув, когда задел
ссадину на пояснице. Но ему было плевать на это сейчас. Главное, Чонгук прямо
перед ним и его взгляд. На Тэхена еще никто и никогда не смотрел вот так.
— Mi sembra di amarti, — вдруг тихо зашептал Чонгук, нависнув над Тэ и
заглянув в его глаза. Его пальцы заправили прядь волос Тэхена за ухо, а омега
лишь непонимающе взглянул на мужчину. Он не знал этого чертового
итальянского и, кажется, он еще никогда не жалел об этом так сильно.
Альфа не стал повторять на корейском. Лишь тихо усмехнулся, разглядывая
красивое лицо перед собой, и толкнулся в податливое тело, не сдерживая
тихого стона. Тэ, задрожав, выдохнул такой же тихий стон, а его руки обвили
плечи Чонгука. Они смотрели друг другу в глаза и не могли оторваться даже
тогда, когда Чон начал двигаться. Их дыхание касалось губ друг друга, но они
не целовались, не хотели прерывать этого взгляда, этого дикого желания
смешанного с нежностью в их глазах.
Тэхен дышал глубоко, прерывисто, сильнее сжимая пальцами плечи Чона,
когда он толкался особенно глубоко. Движения с каждым разом становились
сильнее, а эмоции от них — ярче. Они уже не сдерживали своих порывов —
стонали в унисон друг другу, целовались, касались. Руки Чонгука были
необычайно нежными этой ночью. Они гладили тело Тэ, нежно скользили
кончиками пальцев по неровностям на коже. И все равно этот омега казался
Чонгуку чем-то невероятным, неземным. Словно таких людей вообще не должно
было существовать в этой чертовой вселенной, но Тэхен почему-то появился в
335/596
его жизни и выбрал его. Альфа не мог прекратить думать: что хорошего он
сделал в этой жизни, что космос наградил его Тэхеном? Не его брата, не кого-то
из знакомых. На планете было семь миллиардов человек и из этих семи
миллиардов Тэ нашел именно его. Нашел и присвоил себе сердце Чонгука так,
словно это было предрешено с самого начала.
В происходящее верилось с трудом. Все, о чем думал Чонгук — разве ему,
жестокому убийце, покровителю всего этого преступного дерьма, могло так
повезти?
— Ho bisogno di te, il mio sole, — вновь не сдержался Чон, прошептав это во
влажную шею омеги, касаясь кожи губами.
Он ускорил движение бедер, понимая, что близок к разрядке, и опустил руку
на член Тэхена. Он ласкал его быстро, в такт своим толчкам, и Тэ не сдержался,
громко простонав и кончив. Чонгук, толкнувшись особенно глубоко, излился
следом, шумно дыша и крепче сжимая его тело в своих объятиях. Перед глазами
у обоих на миг взорвались красочные фейерверки. Они не могли отпустить друг
друга еще несколько минут. Казалось, даже не двигались. И Чонгук впервые не
отстранялся первым. Словно, если он сдвинется хоть на миллиметр, тело в его
руках исчезнет, словно мираж в пустыне.
— Гук-а, мне печет, — тихо захрипел Тэхен, заерзав под Чонгуком. Эта фраза
заставила альфу наконец прийти в себя. Он отстранился, покинув податливое
тело, и окинул Тэ внимательным взглядом.
— Тебе нужно в душ, — шепнул он, замечая капельки пота на потертой коже
Тэ. Конечно, пекло. И приятного в этом было мало, Чонгук знал на собственном
опыте.
Он погладил омегу по щеке, впервые за вечер вызвав на губах парня мягкую
улыбку, и отстранился, чтобы подать ему чистое мягкое полотенце.
В комнате повисла тишина, прерываемая лишь их дыханием и тихим
шипением Тэхена, когда он промокнул ранки и сморщил нос.
Чонгук натянул на себя белье и, отойдя к окну, приоткрыл его, чтобы
закурить. Взгляд то и дело возвращался к омеге в его постели. В камине тихо
потрескивал огонь. Языки пламени взмывали вверх, пожирая поленья,
отбрасывая на стены причудливые тени.
— Что значит «mio sole»? — вдруг негромко поинтересовался Тэхен, подняв
на мужчину внимательный взгляд. Чонгук сегодня особенно много говорил на
итальянском, но эти слова Тэхен запомнил лучше всего.
Чонгук тихо усмехнулся и пожал плечами.
— Не имею ни малейшего понятия, — сообщил он, заставляя омегу сначала
растеряться, а после недовольно насупиться. Тэ огляделся вокруг в поисках
своего мобильного, но внезапное осознание того, что телефона нет при нем уже
довольно давно, с самого момента похищения, заставило поджать губы и
остаться сидеть на постели.
— Мой телефон…
— Он в отделении полиции. Его забрал детектив. — отозвался Чонгук и,
немного подумав, подошел к постели. Он подобрал с пола свои брюки и, достав
из кармана мобильный, разблокировал его, подав Тэхену.
Омега несколько секунд смотрел на него, а затем потянул губы в слабой
улыбке, приняв предложенный мобильный и найдя в интернете переводчик.
Он несколько секунд пытался сообразить, как написать правильно,
задумчиво прикусив нижнюю губу, но ощутив вспышку боли в ссадине,
недовольно зашипел сам на себя и грустно вздохнул. Пальцы застыли над
клавиатурой. На помощь вновь пришел Чонгук.
— Последняя буква в слове «mio» это «о», — подсказал он, наблюдая за тем,
что делает Тэ. Омега исправил ошибку и, стоило ответу на его вопрос
отобразиться на экране, пару раз моргнул. Его уши и щеки, казалось,
336/596
покраснели практически мгновенно. Он не сдержал улыбки и, переведя взгляд
на необычайно спокойного Чонгука, подсел к нему ближе, заглядывая в глаза.
— Чонгук, — позвал омега, заставляя мужчину поднять на него взгляд и
прекратить отводить глаза в сторону. Словно он вообще не при делах.
— Чонгук, — еще раз позвал Тэ, доверчиво глядя в глаза мужчины. Но он
словно и сам стеснялся сказать в лицо то, что хотел, потому поспешно спрятался
в теплом изгибе шеи мужчины, для уверенности поглубже вбирая в легкие его
запах, — Если я твое солнце, тогда ты мой рассвет.
Он прошептал это тихо, словно это было сокровенной тайной, которую могли
знать лишь они вдвоем. Взгляд Чонгука в одно мгновение смягчился, стал
нежным, словно топленое молоко. Он нежно погладил Тэ по затылку и,
приподняв его лицо за подбородок, оставил поцелуй на лбу омеги.
Солнце и рассвет никогда бы не смогли существовать друг без друга.
337/596
Примечание к части Нам очень жаль, что мы задержали главу. В конце года
завал с работой у одного автора и сессия у второго. Надеемся на Ваше
понимание и желаем приятного прочтения
Difficulty
— Ты еще можешь отказаться, если не уверен. Тебе необязательно

этим заниматься, только скажи. Мои люди сами все сделают. Ты сможешь
увидеть его до того, как гроб закроется, малыш.
Чонгук предлагал это уже, кажется, раз третий, неуверенный в стабильном
моральном состоянии омеги. Он только вчера вернулся из заточения, а теперь
хочет вместе с Тэмином заняться подготовкой тела к похоронам. Но Тэхен был
непреклонен и, как и в прошлые разы, лишь отрицательно мотнул головой.
— Он и без того был один все это время, а должен был быть с нами. Это
меньшее, что я могу для него сделать.
Голос Тэхена был полон решимости и твердости, а Чонгуку оставалось лишь
в который раз поразиться силой его характера. Он легко перехватил ладонь
омеги, сплетая с ним пальцы, и, поднеся ее к губам, нежно поцеловал костяшки.
— Я буду ждать снаружи. Если ты поймешь, что не можешь — просто скажи
мне, хорошо? — Тэ кивнул, тихонько вздыхая. Он поправил черный галстук, что
будто душил его, и прочистил горло. Кто вообще придумал выглядеть так
официально на похоронах? Он с удовольствием надел бы удобную огромную
толстовку и закрыл разбитое лицо капюшоном.
Машина остановилась у низкого и невзрачного здания морга. Казалось, от
самих стен веет трупным холодом, и омега, выйдя из автомобиля, поежился.
Несмотря на слепящее солнце, ему вдруг стало очень зябко, и по коже побежали
неприятные мурашки. Он ведь, на самом-то деле, ужасно боялся. Боялся увидеть
хладное тело человека, которому обязан всем, что имеет, и окончательно
убедиться в реальности произошедшего. В его голове все еще теплилась слабая
надежда на то, что все это неправда. Но табличка у дверей с надписью «Морг»
настойчиво утверждала обратное.
Тэхен остановился между автомобилем, на котором они с Чонгуком
приехали, и главным входом. Он не мог решиться сделать еще несколько
чертовых шагов, войти внутрь и направиться в помещение, где Джуно уже
должен был ждать их.
— Тэ… Тэхен! — раздался позади знакомый голос, на который омега
обернулся. На него тут же налетел Тэмин, крепко обняв старшего. Тэ
незамедлительно обнял друга в ответ. — Я так испугался за тебя, Тэ…
Тэмин, судя по голосу, сдерживал слезы. Он слишком сильно сжимал Тэхена
в своих объятиях, больно сдавливая синяки, но тот почему-то терпел, не
отстранялся. Прекрасно понимал, насколько тяжело было мальчишке все это
время и, закрыв глаза, нежно, как маленького, успокаивающе погладил его по
голове.
Позади них Чонгук и Намджун пожали друг другу руки. Они принялись тихо
обсуждать какие-то дела, не торопя омег.
— Со мной все в порядке, слышишь? Пойдем, нас… Джуно ждет. Мы должны,
да? Пойдем.
Намджун открыл для них двери главного входа, и Чонгук вошел первым,
иначе они заблудятся в извилистых коридорах и бесконечных дверях этого
молчаливого места. Казалось, живые не должны здесь находиться, даже их
дыхание было слишком громким, чуждым для этих стен. И от всего здесь веяло
трупным холодом.
Тэхен крепко сжимал в своей руке ладонь Тэмина, ведя его за собой,
338/596
уткнувшись взглядом в спину Чонгука. Так было немного легче. Совсем чуть-
чуть.
— Вам сюда. Мы будем ждать снаружи, — Чонгук указал на дверь и встал в
стороне. Он уже сделал все, что мог, и если Тэхен уверен, что хочет сделать все
сам, альфа не имеет права лишать его возможности соблюсти традиции, даже
если основную их часть он упустил.
Подойдя к двери, Тэ тяжело выдохнул, уставившись на ручку, леденящий
металл которой крепко сжимал пальцами.
— Тэхен, — тихо позвал его Чонгук, желая еще раз предложить не входить
туда, но стоило услышать свое имя, парень уверенно опустил ручку двери вниз.
Чонгук больше ничего не сказал, наблюдая, как двое омег входят в холодную
комнату и закрывают за собой дверь.
— Здравствуйте. Мы уже вымыли его, одежда и все необходимое готово.
Сначала оденем его, а после, если пожелаете, я оставлю вас, и вы
попрощаетесь, — предложил работник морга, оторвавшийся от каких-то бумаг,
когда услышал, что к нему вошли.
Тэмин смотрел в пол. У него будто бы не хватало сил на то, чтобы поднять
глаза и взглянуть на Джуно. Он все еще помнил тот последний вдох, и как
сердце мужчины перестало биться. Увидеть жуткий шов на его теле,
оставшийся после вскрытия, было страшно. Увидеть его навсегда закрывшиеся
глаза тоже страшно. Ведь это все, в конце концов, происходит в чертовой
реальности.
— Давайте приступим, — пусть тихо, но уверенно проговорил Тэхен. — Не
думаю, что он хотел бы, чтобы мы слишком долго наблюдали его в таком виде,
— омега помнил, как педантичен был Джуно, когда дело касалось одежды и его
внешнего вида.
— Конечно.
Работник морга больше не разговаривал, прекрасно понимая, что его беседы
здесь будут никому неинтересны. Двое этих мальчиков наверняка были в
трауре. Он видел, как дрожат их руки и пальцы, помогал справиться с мелкими
пуговицами на смокинге.
Всего лишь спустя полчаса Джуно уже лежал в гробу, одетый в лучший
смокинг. Чонгук постарался, и Тэхен был ему благодарен. Позже он обязательно
скажет ему об этом.
В стороне тихо всхлипывал Тэмин. Он плакал с того самого момента, как
впервые прикоснулся пальцами к холодной коже. Тэхен себе слез не позволял,
хотя очень хотелось.
Работник морга тактично удалился и оставил их одних.
— Тэ, он ведь и правда умер… — не сдержался вдруг Тэмин и, заплакав,
припал ухом к груди, в которой, возможно, уже и сердца-то не было. В этой
груди навсегда застыла звенящая тишина, и Тэмин, осознав это, только сильнее
заплакал.
Тэхен погладил младшего по волосам и достал из внутреннего кармана
тонкую плоскую расческу. Он аккуратно зачесал волосы мужчины на правый бок,
как он всегда носил, и убрал расческу во внутренний карман смокинга Джуно.
Как будто бы Тэхен верил, что без нее мужчине где-то там будет трудно.
— Он бы не хотел, чтобы ты плакал, Тэмин. Представляешь, как он сейчас
расстраивается из-за того, что ты плачешь? Малыш, — ласково позвал его Тэ и,
оторвав от груди мертвого Джуно, прижал к себе.
Тэмин, скорее всего, просто устал от переживаний и всего, что на него
навалилось, потому и был сейчас таким эмоциональным. И Тэхен не знал, что
ему сказать, как поддержать или утешить. Ему самому было легче справиться с
произошедшим, свои слезы он выплакал вчера и больше себе такой роскоши
позволить не сможет. Во всяком случае не рядом с Тэмином, которому нужна
339/596
поддержка, а не размазывающий по лицу сопли друг, норовящий своими
слезами затопить добрую половину Сеула.
Он еще раз взглянул на Джуно и поджал губы.
— Катафалк ожидает, — сообщил работник морга. Тэхен кивнул ему и
аккуратно отстранил от себя Тэмина.
— Езжай с Намджуном в машине, хорошо? — спросил он, решив, что Тэмину в
одной машине с гробом делать будет нечего.
— Нет, я поеду с тобой.
Тэхен вздохнул, но кивнул. Он не мог решать за Тэмина, что для него будет
лучше.
Путь до кладбища он почти не запомнил. Только смотрел на покоящиеся на
крышке гроба глубокого черного цвета каллы. Даже, как сжимал руки Тэмина,
не помнил.
Чонгук не стал делать кремацию, выкупил на кладбище побольше земли, а,
может, договорился, черт его знает. В любом случае, спустя всего лишь час,
который по ощущениям Тэхена длился всего несколько минут, от Джуно
осталась только могильная плита с его именем.
— Его сына звали Чо Енджэ. За месяц до того, как они должны были обрести
свободу, Тэбин отправил этого мальчика в твой особняк, — тихо начал рассказ
Тэхен, разглядывая выбитые на камне буквы, — Его привезли оттуда в синяках,
и он умер на руках Джуно от внутреннего кровотечения. Я не обвиняю тебя в
этом, просто… вспомнилось, что он рассказывал мне об этом не так давно.
Говорил с тобой не связываться, потому что ты опасный человек.
Тэхен говорил в сторону Чонгука, стоящего рядом с ним, но взгляда от
могилы не отводил.
Чонгук молчал. Тэмин, которого Намджун обнимал за плечо, тоже. Он больше
не плакал.
— А когда мы ехали в машине, — продолжил Тэ после минутной паузы, — он
сказал, что рад за меня, потому что я счастлив. Сказал, что может доверить
меня тебе, ведь он видел, что ты всеми силами пытаешься меня защитить. И я
вот все думаю, когда он умирал, что он думал? Каким было его желание?
— Он сказал, что твой телефон выпал, и чтобы я позвонил Чонгуку, потому
что тебя никто не смог бы вытащить. Он сказал, что хочет, чтобы мы с тобой
были счастливы. А еще, чтобы я уехал подальше от Сеула, если только у меня
появится такая возможность, — спокойно рассказал Тэмин, опустив на черную
землю букет белоснежных лилий и тут же вернувшись в объятия дилера, нежно
поцеловавшего его в висок. Если бы Намджун мог, он отправил бы Тэмина
подальше от Сеула прямо сейчас. Только вот он уже понял, что мальчишка
никуда не уедет, убегать ведь совсем не в его характере.
Тэхен ничего не сказал, лишь развернулся на пятках и пошел куда-то.
— Не ходи со мной, — попросил он Чонгука.
Альфа тихо выдохнул и посмотрел Тэхену вслед. Тот, видимо, хотел немного
побыть один. Но и сейчас Чонгук не был уверен, что оставлять его в одиночестве
— хорошая идея.
— Он пошел к родителям, — Тэмин по одному только взгляду Чонгука понял,
что тот желает пойти за своим возлюбленным, но колеблется. — Они не так
далеко отсюда, он даже из видимости не пропадет.
— Не знал, что его родители похоронены здесь.
— Нет, — Тэмин покачал головой. — Могила пустая. От них даже праха не
осталось. Но с тех пор, как он стал главой, он часто сюда приезжает.
Чонгук кивнул, наблюдая за Тэхеном издалека. Вот почему он купил два
букета цветов по дороге сюда… Тогда Чонгук не придал этому значения, а
теперь понял, в чем причина. Он видел, как присев на корточки, омега уперся
лбом в серую могильную плиту, отвернувшись от них всех. Наверное, он сейчас
340/596
плачет, наконец оставшись в одиночестве. Но идти и успокаивать его не стоило.
Тэхен держался как стена, ему необходимо было выплеснуть эмоции, так что
альфа не стал мешать.
— Я хочу домой, — тихо сказал Тэмин и поднял голову, заглядывая в лицо
Намджуна снизу вверх. Их разница в росте была забавной. Тэмин и без того
выглядел маленьким и хрупким, а рядом с Джуном смотрелся совсем уж
крошечным.
— Поехали. Отвезу тебя, — кивнул дилер.
Двое начали отдаляться, оставляя Чонгука наедине с могилой Джуно, но
омега обернулся на него спустя пару шагов. Он будто бы хотел что-то сказать
главе клана, но открыв рот, закрыл его, так и не озвучив свои мысли. К Тэхену
он тоже не подошел, решив не нарушать его уединения, и они просто уехали.
Чонгук наблюдал за омегой издалека, задумчиво поджимая губы. Учитывая
все, через что ему пришлось пройти за последние несколько дней, его
поведение было вполне объяснимым, но даже так, альфа ловил себя на мысли,
что ему не хватает улыбки, озорного взгляда, заразительного смеха, остроумных
шуток и замечаний омеги. Тэхен как будто выгорел, опустошился, словно внутри
него больше ничего не осталось. Надо же, он даже не думал, что Джуно был так
дорог для него. А может, он просто чувствовал чертову несправедливость в том,
что мужчина умер вот так?
Черт его знает.
Тэхен подошел к нему только спустя полчаса. Его глаза были слегка
припухшими от слез, а уголки красивых губ печально опустились вниз. Чонгук
не стал ничего говорить, лишь обнял стройную талию и повел омегу подальше
от этого молчаливого места. Ему просто нужно немного времени, чтобы все это
пережить и упорядочить в своей голове. И Чонгук был готов дать ему сколько
угодно этого времени.
Дорога в машине тоже прошла в тишине, но Тэхен все время очень крепко
сжимал руку альфы в своей. И пусть Чонгук был к такому непривычен, для него
это очень многое значило. Тэхен нуждался в его молчаливой поддержке, и
альфа был готов стать для него самой сильной и крепкой в мире опорой.
От раздумий отвлек телефонный звонок. Не размыкая рук, Чонгук ответил на
него.
— Господин. Простите, что беспокою, но… — начал было Юнги, но его вдруг
перебил голос Чимина на заднем плане.
— Да к черту, отвези меня домой! Сколько можно? Этот засранец, твой
начальник, ни разу за все это время мне не позвонил. Ты слышишь, Чонгук? Я
сбегу из этой чертовой квартиры!
В трубке послышался тяжелый вздох Юнги, полный терпения, а затем
щелчок дверного замка.
— Простите. Он требует везти его в особняк. Не знал, что вы обучили своего
снайпера взлому замков, но он едва не сбежал отсюда.
— Можешь ему передать, что он немного не вовремя. Но в целом, ты можешь
осторожно перевезти его в особняк. Давай я тебе объясню. Осторожно, это
значит, что ни одна живая душа не должна знать, что он передвигается по
городу. Даже если это наша территория, нигде не безопасно. Услышал? —
Чонгук встретился со взглядом Тэхена и, поднеся к губам его ладонь, которую
держал в своей, беззвучно поцеловал тонкие пальцы.
— Понял. Мы будем на месте в течение часа.
— Мне казалось, твоя квартира дальше.
— Это так. Но, думаю, я срежу путь через объездную, чтобы доставить
господина Пака в особняк как можно скорее. Он сильно нервничает.
Чонгук хмыкнул и сбросил вызов.
— Что-то случилось? — поинтересовался Тэхен. В целом, он бы не обиделся,
341/596
если бы Чонгук предпочел не говорить ему о сути беседы. Но ему было и правда
интересно.
— Чимин рвется домой. Юнги скоро привезет его. Думаю, они подоспеют
аккурат к нашему приезду.
Тэхен бросил равнодушное «Хорошо» и отвернулся к окну, вновь замолкая.
Он задумался, а знает ли Чимин обо всем, что произошло с того момента, как
Чонгук отправил его в какое-то секретное место, о котором никому не говорил и,
кажется, даже сам не знал точного адреса? В курсе ли омега обо всем, что
случилось в последние несколько дней? Интересно, зажило ли его ранение?
Омега вдруг понял, что он до того потерялся во времени, что даже не знает,
какой сегодня день, который сейчас час. Не знает, сколько суток он провел в
заточении. Он потерялся во времени, и это было так странно, но при этом
комфортно. Стоило бы забрать телефон из полицейского участка…
— Точно. Мы можем заехать в полицию к тому детективу, который забрал
мой телефон? Он мне нужен. Тем более в нем все контакты, — попросил Тэхен. С
этим, конечно, можно было и повременить, но если у них обоих есть
возможность сделать это сейчас, почему бы и не заехать.
— Да, заедем, — Чонгук многозначительно глянул на водителя сквозь
зеркало заднего вида и получил в ответ молчаливый кивок.
Весь путь к полицейскому участку прошел в молчании. Тэхен неотрывно
смотрел в окно, перебирая кольца на пальцах, и, казалось, даже не дышал.
Чонгук касался его коленей, сжимая их и успокаивающе поглаживая, накрывал
его руки своей, когда он начинал заламывать пальцы, и наблюдал. Он понимал
состояние Тэхена. Нечто подобное он и Хосок испытывали после смерти папы,
когда еще были детьми. Не хотелось ни разговоров, ни окружающих — только
тишины и времени, чтобы привыкнуть к отсутствию столь важного человека в
своей жизни.
Они остановились у полицейского участка, и Чонгук вышел из машины, как
только водитель открыл для него дверь. Тэхен на вопрос о том, хочет ли он
пойти вместе, лишь едва качнул головой.
Альфа вернулся с мобильным довольно быстро. Он протянул телефон в руки
омеги и кивнул водителю, чтобы он ехал к особняку.
Тэхен опустил взгляд на разбитый экран и поджал губы. Пальцы огладили
мелкие трещины, а дыхание на мгновение стало прерывистым. Было страшно.
Страшно от осознания того, что в контактах есть номер человека, который уже
никогда не поднимет трубку.
Тэ разблокировал мобильный и, зайдя в историю вызовов, плотно поджал
губы. Последний исходящий «зазнайке Чону», входящий — звонок от Тэмина. А
перед ним, буквально за час до произошедшего, звонил Джуно, чтобы разбудить
его. Интересно, если бы Тэхен встал пораньше и выехал поскорее, можно ли
было всего этого избежать?
— Ты ни в чем не виноват, — словно прочитав его мысли, произнес Чонгук,
погладив Тэхена по плечам. Омега лишь потянул губы в дрогнувшей на миг
усмешке и покачал головой, укладываясь на плечо мужчины и прикрывая глаза.
С альфой он был не согласен, но в его объятиях было спокойнее. Тэ чувствовал
себя под защитой. Словно руки Чонгука остались для него единственным
безопасным местом во всем чертовом мире. Но он вдруг поймал себя на мысли,
что так было всегда. Кажется, даже в их самый первый раз.
Машина затормозила на территории особняка семьи Чон. Чонгук вышел
первым, открыл дверь для Тэхена и протянул ему руку. Омега сплел их пальцы,
встав со своего места, и неспешно прошел ко входу в дом.
Чон несколько раз огляделся, пытаясь найти взглядом машину, на которой
должен был приехать Юнги, но здесь ее не было. Наверняка уже загнали в
гараж. Не стоило светить этим мини купером у его дома.
342/596
Он оказался прав. Стоило переступить порог дома, из гостиной вихрем
вылетел Чимин, останавливаясь у лестницы. С его губ почти сорвались
нелестные слова в сторону Чона, но он замолк, во все глаза уставившись на
разбитое лицо Тэхена, что сильнее вцепился пальцами в руку альфы.
— Господи… — пробормотал он, разглядывая ссадины на красивом лице. —
Какого черта происходит? Мне хоть кто-нибудь объяснит, черт возьми, что здесь
творится?
Вслед за Чимином, очень тяжело вздохнув, вышел Мин Юнги. Он остановился
поодаль, поклонившись вошедшим, и сцепил руки за спиной. Он тоже не видел
масштаба трагедии и, честно говоря, был удивлен. Отделали омегу здорово.
— Мы поговорим позже, Чимин. В моем кабинете, не здесь, — отозвался
Чонгук, уже собравшись к лестнице, но Тэхен и с места не сдвинулся, поджав
губы и дернув его за руку, обращая на себя внимание.
— Мне нужно в бордель. Я хочу поработать, — вдруг произнес он, а Чонгук на
мгновение вздернул бровь.
— Прямо сейчас? Это не лучшая из идей, которая приходила в твою голову,
Тэ. Тебе нужно отдохнуть, — спокойно возразил он.
— Мне нужно отвлечься, Гук-и. Иначе я сойду с ума, — уже тише добавил
Тэхен, чтобы это услышал лишь его альфа.
Чонгук тяжело и не очень довольно выдохнул и глянул в сторону Юнги.
— Отвези его на работу. Ни на шаг от него не отходи. Сколько тебе нужно
времени? — поинтересовался Чон, снова взглянув на красивое лицо, а Тэхен,
прикусив губы, пожал плечами.
— Ладно, просто позвони мне.
Чонгук осторожно поцеловал Тэхена в лоб, заставляя его на секунду
зажмуриться, и отпустил его от себя. Он не имел права держать его здесь на
привязи. Тэхен был взрослым парнем, он сам мог решить, что будет для него
лучше. И если он считал, что работа поможет ему отвлечься, то Чонгук, как
никто, понимал его.
Альфа проследил за тем как Юнги молча вышел вслед за Тэхеном, и как за их
спинами закрылась дверь. Лишь после этого он обернулся к Чимину, что также
проследил за вышедшими взглядом, замявшись на месте.
— Ты хотел поговорить, — напомнил Чонгук и, сунув руки в карманы,
направился к своему кабинету.
Чимин пошел следом, про себя отмечая, что Чонгук выглядел вымотано.
Словно он несколько дней подряд не спал, держась на кофеине. Таким он был
обычно под конец месяца, когда разгребал кучи бумаг, но сейчас в нем что-то
неуловимо изменилось. Если в таких случаях он обычно безвылазно сидел в
своем кабинете и едва держался, чтобы не пустить кому-нибудь пулю в лоб,
раздражаясь от каждого шороха, то сейчас он просто был… Уставшим?
Измотанным?
Стоило оказаться в кабинете, Чонгук опустился в свое кресло и, откинувшись
на спинку, тяжело вздохнул, ослабляя галстук и расстегивая пару верхних
пуговиц на черной рубашке.
Чимин сел напротив него, неотрывно глядя на альфу, и выжидающе
прищурился.
— Чонгук… — начал было он, но Чон поморщился и поднял ладонь, призывая
замолчать и просто выслушать его.
— Кланы объединились против меня. После того, как тебя подстрелили, клан
Ли потребовал выдать тебя. Рычагом давления стал Тэхен. Они выкрали его,
когда он ехал в строительную компанию для подписания договора. Помощник
Тэхена, Джуно, мертв. Самого Тэ несколько дней держали в заброшенном заводе
на территории Ли. Тогда я еще не знал, где он и что с ним. Потом я получил
звонок, где мне кратко объяснили условия «сделки». Я отдаю им тебя, а они
343/596
отдают мне Тэ. Как видишь, и ты, и Тэхен сейчас в безопасности. Пришлось
немного повозиться, — проговорил он, закуривая и выдыхая сигаретный дым в
сторону. Сизое облако плавно осело в воздухе.
— Повозиться, черт возьми? Ты издеваешься? — воскликнул Чимин, щурясь,
— Я стал для тебя проблемой, и ты даже не сказал мне о том, что происходит.
Отправил меня черт знает куда, черт знает с кем, даже ни слова не сказав, хотя
Юнги сказал, что передал тебе мою просьбу связаться со мной, но ты этого так и
не сделал. Ничего мне не рассказал. Я имею право знать, если дело напрямую
касается меня, Чонгук. Ты не доверяешь мне? — вспылил омега. Он просто не
мог держать все это в себе. Действия Чонгука казались ему нелогичными,
неверными. Если он был в опасности, разве он не имел право знать?
— Черт знает с кем? А мне кажется, вы неплохо провели время, — хмыкнул
Чонгук, игнорируя все остальное, сказанное Чимином, и заставляя его
замолкнуть, отведя взгляд.
— Чонгук, — выдохнул он, на мгновение прикрыв глаза, — ты сейчас
раздражаешь меня сильнее, чем в детстве, когда ты доебывал меня с уроками
по экономике. Понимаешь мою степень раздражения? — фыркнул Мини, а
Чонгук тихо засмеялся. На мгновение атмосфера даже показалась
расслабленной. Чимин покачал головой, тяжело вздохнув, и в кабинете повисла
тишина.
— Как ты понял, где искать Тэхена, если не знал, кто его забрал? — уже тише
спросил омега, внимательно взглянув на мужчину.
— Сообщение с неизвестного номера. Мне прислали адрес и пожелали удачи.
Назвались тайным доброжелателем. Не знаю, кто это, но кто бы это ни был, я
ему благодарен. Номер мы пробить не смогли, его не существует. Ни на кого
оформлен не был. Странная херня, но об этом я подумаю позже. Слишком много
дерьма в последнее время.
— Что с кланом Ли?
На этом вопросе Чонгук напрягся. Он сильнее сжал пальцами сигаретный
фильтр и прищурился, толкнув языком щеку.
— Юн Енсу опередил нас. Он убил Ли до того, как мы успели его найти.
Теперь эта территория принадлежит ему.
— Клан Юн? — удивленно проговорил Чимин, вскинув брови, и приобнял себя
за плечи. Чертовщина. Кланы действительно решили объединиться против них?
Но тогда… — Зачем Юну убивать Ли, если они объединились?
— Территория, люди. Все это теперь в руках Енсу. Не думаю, что прежде чем
объединиться, они подписывали договоры о ненападении. Это преступный мир,
Мини, ты крутишься здесь не намного меньше меня, должен понимать, что
земли и люди в приоритете перед сомнительными связями. Ли хитрый уебок.
Сначала он мог быть за Юна, потом мог бы и переметнуться. Я думаю, Юн
обезопасил себя.
— А правая рука Ли? — поинтересовался Чимин, нахмурившись.
— Мертв. Хосок убрал его в особняке, когда они поехали искать Ли.
На мгновение в кабинете снова повисла тишина. Чонгук долго думал о чем-
то, потушив сигарету и подперев голову рукой, касаясь указательным пальцем
виска. Его взгляд неотрывно скользил по Чимину, словно он очень тщательно
обдумывал, стоит ли говорить сейчас Чимину о том, о чем он думал еще со
вчерашнего дня.
— Я хочу ввести Тэ в боргату. Хочу, чтобы он примкнул к элите клана, —
наконец выдал он, заставляя Чимина поднять на себя взгляд.
На удивление, омега был спокоен. Он только потянул губы в усмешке и
склонил голову на бок.
— Просто так ввести нового человека в элиту?
— Что ты имеешь в виду? — Чонгук вздернул бровь.
344/596
— Ну… Одно дело быть любовником главы клана, когда ты в приоритете, но
не являешься официальной частью семьи, как я. Другое дело быть супругом.
Сам посуди. Муж главы клана звучит внушительнее, чем любовник.
Полноправный хозяин. Его никто не тронет. Это самоубийство, посягнуть на
мужа главы. — внезапно произнес Чимин.
Чонгук сел в кресле ровнее, поморщившись, и уперся взглядом в стол. Он
словно думал несколько секунд, а затем усмехнулся.
— Мы знакомы от силы несколько месяцев.
— Это не помешало тебе сорваться за ним черт знает куда, подставляя свою
жизнь и жизни всей боргаты под опасность.
— А что насчет тебя? —сменил тему Чон. Идея Чимина показалась абсурдной
лишь в начале. Сейчас, немного обдумав это, Чонгук даже не сомневался.
Возможно, решение было верным. Или вовсе единственным?
— Я справлюсь, Чонгук. Я все еще часть боргаты. Все кланы уже в курсе того,
кто я. Все знают, что я киллер семьи Чон, и в бред вроде любовников уже никто
не поверит. Тем более все знают о твоей связи с Ким Тэхеном. Уверен, они уже
осведомлены о том, что ты спас его, так что нам больше нет смысла
притворяться парой.
— Я тебя понял. — Чонгук кивнул и, заглянув в мобильный, прочел
сообщение от Тэхена. Контакт «Неженка» сообщал о том, что он сел за работу, и
что он в порядке, не забыв написать о том, что Мин Юнги напрягает его своим
присутствием.
Чонгук тихо усмехнулся. Кажется, Тэхену стало немного легче. Или он умело
маскировал свое состояние, как делал это обычно.
— Что насчет Мин Юнги? — вдруг поинтересовался Чонгук. Чимин тут же
обратил все свое внимание на альфу и, облизав губы, повел плечами.
— А что насчет него?
— Ты просто спишь с ним? Это было немного неожиданно для меня. —
пояснил Чонгук, скользя по другу внимательным взглядом, словно пытался
считать его эмоции. Чимин только усмехнулся на его слова.
— Это просто взаимовыгода. Мне было хорошо с ним, ему со мной. У тебя
ведь теперь есть возлюбленный, не хочу в это вмешиваться. Я рад за тебя. Мне
стоило найти себе альфу на период течек сразу, когда ты только начал спать с
ним, но я ждал твоего решения. А потом Мин Юнги просто оказался рядом в
нужный момент. И я не жалею о своем выборе. Он повнимательнее, чем ты. Не
совру, если с ним мне было приятнее, — вдруг выдал Чимин, заставляя Чонгука
рассмеяться.
— О-о-о, только что ты разбил мне сердце и подкосил мое мужское
достоинство, Пак Чимин, — хохотнул он, потерев висок.
Чимин тоже засмеялся. Он пожал плечами, мол, говорю правду и только
правду, никаких претензий.
— Чонгук, — обратился он, когда они отсмеялись, и в кабинете стало тише, —
Я хочу вернуться в особняк. Мое место здесь, рядом с вами. С тобой и с Хосоком.
Я не уеду отсюда добровольно, так и знай. Мне надоело быть в неведении. Я
часть твоей семьи, поэтому…
— Твоя комната все еще твоя. Я тебя не отсылаю, Чимин. Пока тебе ничего не
угрожает, и ты в безопасности здесь, ты можешь оставаться. Это твой дом.
Чимин благодарно улыбнулся и кивнул. Он был рад, что они все решили.
— Мини, — окликнул глава клана омегу, уже подошедшего к двери его
кабинета, заставляя задержаться, — Подстриги мне волосы.
***
345/596
Тэхен тихо вошел в комнату, погруженную в привычный вечерний полумрак.
Здесь было даже немного душно от камина, так что омега первым делом широко
раскрыл балконную дверь и подошел к шкафу, чтобы взять сменную одежду.
Из ванной комнаты доносился плеск воды, и будь Тэхен в более позитивном
расположении духа, он обязательно составил бы Чонгуку компанию, но, к
сожалению, это было не так.
Оставив стопку с вещами на постели, он вышел на балкон, чтобы покурить,
пустым взглядом вглядываясь в блики фонарей в отражении бассейна.
Омега запустил пальцы в выкрашенные в темный каштан волосы, ставшие
значительно мягче после покраски и, поправив новую прическу, опустился в
кресло, поднимая глаза к небу. Стоило ли ударяться в размышления о
несправедливости жизни, если эти размышления не дадут ему ровным счетом
ничего?
Поймав себя на этой мысли, омега тихо усмехнулся и затянулся вновь,
поглубже, обращая свое внимание на наблюдающего за ним из прохода Чонгука,
одетого в какие-то свободные домашние штаны.
— Постригся? — спросил Тэхен. Глупый вопрос, конечно, ведь иначе, почему
волосы альфы стали короче.
— А ты покрасился. Мне нравится.
— Устал от светлых волос. Слишком ярко для меня сейчас.
Чонгук только тихо хмыкнул. Он прекрасно понимал внутреннее состояние
Тэхена, но слова Чимина не выходили из головы. Он думал над ними весь
сегодняшний день, и с каждой минутой они казались ему все более и более
логичными. Тем более отрицать свои чувства к этому омеге было бы глупо,
Чонгук еще ни за кого в своей жизни так не волновался и ни для кого не
подставлял свою жизнь под удар. Никто еще не будил в нем тех чувств и
эмоций, которые пробуждал Ким Тэхен, стоило ему только улыбнуться.
Слащаво звучит, но это действительно правда.
Опустившись на корточки перед ним, Чонгук сложил руки на остром колене,
тихо выдыхая. Как вообще ему об этом сказать? Он не подготовил кольца, а
Тэхен уж точно не хотел, чтобы это происходило вот так. Но у них обоих,
кажется, не было выбора.
— Мы должны сыграть свадьбу, — напрямую сказал альфа, не став юлить.
— А? — Тэхен не понял смысла сказанного. На мгновение ему даже
показалось, что он ослышался, настолько глупо прозвучало это предложение
сейчас, именно в этот момент.
— Свадьбу, Тэхен. — повторил Чонгук уже чуть громче, словно это могло как-
то спасти ситуацию.
Глаза омеги на мгновение расширились, став еще больше, чем прежде, но
удивление быстро сменилось прищуром, и губы дернулись в нехорошей
усмешке.
«Полный провал, Чон Чонгук», — мелькнуло в голове альфы, прежде чем Тэ
снова заговорил.
— Да ладно. Правда?
Омега скинул с себя руки альфы и бросил недокуренную сигарету в
пепельницу, резко поднимаясь с кресла. Он подошел к перилам балкона и,
облокотившись на них, глубоко вдохнул ночной воздух.
— Я так и знал, что так будет. У тебя болезнь такая, решать все за всех?
Почему мы должны? Почему я должен был к тебе переехать, а теперь должен
выйти за тебя? Наша связь и без того вызывает кучу вопросов, потому что я
глава нейтральной территории, Чонгук. Хочешь, чтобы у меня было еще больше
проблем? Бред. Я тебя не понимаю.
— Я не решаю за тебя. Я предоставляю тебе выбор. Мне важна твоя
безопасность, Тэхен.
346/596
— Выбор? — Тэхен от души рассмеялся, раздраженно поведя плечами, — И в
чем же, позволь узнать, заключается мой выбор? Либо я выхожу за тебя, либо
что? Что, Чонгук? — он обернулся на альфу, глядя на него прямо, не скрывая
своего отношения ко всей этой ситуации.
Чонгук толкнул языком щеку и поднялся на ноги, сунув руки в карманы. Его
взгляд скользнул по Тэхену, с ног до головы, словно он пытался понять, стоит ли
продолжать и загонять себя в еще более глубокую яму.
— Это не прихоть и не решение за тебя, Тэхен. Быть любовником главы клана
и быть его мужем — разные положения и понятия. Если ты будешь для меня
мужем, никто не посмеет тебя тронуть. Выбор есть, да. Но тебе это не
понравится. Я хочу обезопасить тебя и в случае отказа, я попрошу тебя уехать
из страны. Обеспечу тебя всем нужным и…
Омега едва не задохнулся в возмущении. Он глубоко вдохнул, силясь
успокоиться и в несколько шагов преодолел расстояние до Чонгука, заглядывая
в его глаза.
— Ты хоть понимаешь, что говоришь? И это твои условия? Бросить все и
уехать из страны, оставить здесь Тэмина, свою работу? Все оставить? Или что?
Выйти за человека, который даже с моим мнением не считается?
Чонгук начинал раздражаться. Омега перевернул все с ног на голову, или же
в голове Чонгука все это звучало куда мягче, чем было на самом деле.
— А что тебе здесь терять? — внезапно произнес Чонгук, поджав губы, —
Тэмина? Он может уехать вместе с тобой, если ты того пожелаешь. Я обеспечу
вас обоих, если это необходимо. Разве не этого ты хотел? Новая жизнь, с чистого
листа. Тебя больше ничто не будет связывать с твоим прошлым.
Тэхен нервно засмеялся и покачал головой, запустив руку в свои волосы.
— Господи, что ты несешь… Какая, к черту, новая жизнь, Чонгук? Я трахался
с мужиками за деньги сразу после своей первой течки, пока не выбился из этого
дерьма. Вот моя новая жизнь и я не собираюсь бросать все то, ради чего я
столько трудился, чтобы убежать от черт пойми чего. Даже если я хочу
нормальную семью, я прекрасно понимаю, что уже не смогу так жить.
— Тогда выходи за меня, — непреклонно произнес Чонгук, заглядывая в
глаза Тэхена. Он не видел проблемы. Если Тэхен не хотел уезжать, он мог
остаться и этим браком обезопасить себя. Так в чем же была причина всей этой
сцены?
Омега на мгновение прикрыл глаза, шумно выдохнув, и прикусил губы.
— Ты меня не слышишь, — пробормотал Тэхен, покачав головой.
— Скорее, не понимаю, — исправил Чонгук и получил еще одну усмешку в
ответ. Очень горькую усмешку.
— Тогда о каком браке может идти речь? Если бы я знал, что все будет вот
так, я бы никогда не связался с тобой, Чонгук. Лучше бы я отдал эти чертовы
деньги и никогда не имел с тобой никаких дел.
Тэхен неудержимым ураганом пронесся мимо Чонгука и последнее, что
услышал глава клана, был хлопок двери в их комнату.
Чонгук, конечно, предполагал, что реакция Тэхена на его слова может быть
отдаленно похожа на то, что произошло только что, но не настолько же, черт
возьми. Немного раздражало то, что омега метался черт пойми из-за чего, но
Тэхену было просто тяжело. Он еще не до конца отошел от всего, что произошло
с ним за последние несколько дней, а тут еще и ультиматумы. Но разве Чонгук
мог иначе? Не в этой ситуации.
Он опустился в еще теплое после Тэхена кресло и закурил. Не стоило сейчас
напирать на омегу еще сильнее, поэтому Чон не побежал за ним, куда бы он не
пошел, лишь позвонил Юнги и сказал, чтобы он проследил за безопасностью Тэ,
если тот вздумает куда-то умчаться. Оставлять его без защиты было нельзя.
Тэхен же решил, что побыть у бассейна в одиночестве — лучшая из всех
347/596
идей, когда-либо посещавших его.
Он сел на шезлонг и опустил голову, пытаясь успокоиться. Омега боролся с
желанием вернуться к Чонгуку и высказать ему в лицо что-нибудь еще,
накричать, сорваться, устроить скандал, чтобы альфа впредь держал при себе
подобные предложения и условия.
В конце концов, не отправит же он его прочь из этой страны насильно? Не
посмеет.
— Тяжелый день? — спросил Чимин, подошедший бесшумно. Он сел на
соседний шезлонг и поставил на каменный столик бутылку вина и два бокала,
как будто шел сюда к Тэхену с определенным намерением: выпить вместе с ним.
— Чонгук послал тебя? — Тэхен поднял взгляд на омегу, посмотрев недобро,
из-под темной челки, отчего глаза сверкнули в свете фонарей опасным
огоньком.
Но Чимин не боялся его. В конце концов, взгляд Чонгука был гораздо
тяжелее время от времени, и его омега всегда стойко выдерживал.
— Не думаю, что он в курсе того, что я пришел к тебе поболтать. Нет, я здесь
по собственной инициативе. Выпьем? — киллер, кивнув на бутылку, не стал
дожидаться ответа и просто молча разлил вино по бокалам.
Наблюдая за его действиями, Тэхен про себя задался вопросом, как эти
маленькие ручки могли на протяжении такого долгого времени держать
снайперскую винтовку? Как они могли принадлежать самому таинственному и
успешному киллеру Сеула? Если практически нулевое количество осечек можно
назвать успехом, конечно.
Тэхен взял бокал и просто осушил его, следом наливая себе еще.
— Он хочет, чтобы я вышел за него, — тихо сказал Тэхен и поморщился так,
словно эти слова причиняли ему физическую боль.
— Мне казалось, ты его любишь, — Чимин равнодушно пожал плечами и
перевел взгляд на отблески фонарей в воде.
Тэхен замолчал. Он поджал губы, устремив взгляд в сторону бассейна, в
котором красиво переливалась подсветка. Любит ли он его? Он знал, что чувства
есть, но еще ни разу не думал об этом настолько буквально. Можно ли назвать
то, что он испытывает, любовью? Или это простая влюбленность. Ответ пришел в
голову практически мгновенно, стоило лишь подумать о том, насколько сильно
он нуждался в этом человеке. Насколько сильно он млел от его прикосновений, с
каким удовольствием слушал и просто находился рядом. И, что казалось Тэхену
самым главным, рядом с ним он мог быть самим собой.
— Люблю. — не колеблясь ответил он, переводя взгляд на бокал в своей
руке.
— Тогда я не вижу проблемы в его предложении, — сделав небольшой глоток
вина, Чимин прикрыл глаза, смакуя напиток на языке.
— Проблема в том, что он сделал его не потому что любит и уверен в том, что
хочет, чтобы я был рядом с ним всю жизнь, а потому что он не видит другого
способа защитить меня.
Чимин тихо усмехнулся и посмотрел на своего собеседника. И чего это Ким
Тэхен вдруг стал с ним таким откровенным? Когда он шел сюда, даже не
надеялся, что у них действительно получится поговорить. Чимину казалось, этот
омега просто пошлет его на три буквы, но тот делился переживаниями.
Возможно, он не тот человек, каким Чимин нарисовал его для себя в своей
голове. А, может, он просто устал.
— Но раз он так отчаянно хочет тебя защитить, что делает предложение
провести с ним всю жизнь, почему ты исключаешь, что он любит тебя ровно
настолько, чтобы делать это предложение?
Тэхен тихо рассмеялся и осушил второй бокал в несколько глотков.
— Доброй ночи, Чимин, — попрощался омега и, поднявшись, направился к
348/596
гаражу.
Хотелось уехать отсюда. Ему нужно было поговорить с Тэмином. С тем, кто
был на его стороне и понимал, знал, чего на самом деле хочет Тэхен, а не с тем,
кто стоит на стороне Чонгука целиком и полностью.
Войдя в помещение, где стояли автомобили Чонгука, Тэхен обнаружил в углу
машину, накрытую белым чехлом. Он не помнил, чтобы Чонгук катался на чем-
то, кроме своего серого Jaguar'а. Тэхена одолевал интерес. Он резким
движением сдернул ткань с ярко-красного корпуса, обнаруживая свой Ford
Mustang.
Губы тут же вытянулись в тонкую линию.
В этой машине погиб Джуно, но ее внешний вид об этом молчал. На светлой
коже сиденья не было и намека на кровь или пулю, даже когда Тэхен открыл
дверцу с водительской стороны из салона донеслись лишь запахи и отдушки
после химчистки.
Чонгук позаботился и об этом.
Сев за руль, но оставляя дверцу открытой, а ногу на полу гаража, Тэхен
открыл бардачок. Ключи, его водительское удостоверение и документы на
автомобиль лежали там.
Руки на мгновение дрогнули, когда он поднес ключ к зажиганию, и омега
прикрыл глаза. Он попросту не может. Не может и не хочет сидеть за рулем
этой чертовой машины. Вина буквально затапливала с головой, стоило ему лишь
подумать о том, что смерти Джуно можно было бы избежать, если бы он
послушал мужчину и ринулся с места сразу, как тот заподозрил неладное.
Стоило всего лишь нажать на педаль газа.
Тэхен забрал свои права и достал из кармана брюк телефон, набирая номер
Мин Юнги. Чонгук дал ему его сразу после того, как Тэ переехал в особняк семьи
Чон.
Тихий звук вибрации раздался со стороны двери, что вела в дом и оттуда
вышел личный телохранитель главы клана. Собственной персоной, даже
болтать с ним по телефону не пришлось.
— Следишь за мной? Ах, ну да, конечно, ты же у Чонгука на коротком
поводке. Как я мог о таком забыть? — усмехнулся Тэхен, отняв трубку от уха. Он
сбросил так и не принятый вызов и, поднявшись, захлопнул автомобиль. Мин
Юнги снова не отвечал ему. Лишь смотрел в упор, а на лице не дрогнул ни один
мускул после слов омеги. — Отвези меня в бордель.
Юнги без лишних слов и препираний сел в автомобиль, принадлежащий
охране, и завел машину. От стен гаража тихим рычанием отразился звук
заведенного двигателя, и Тэхен привычно устроился на заднем сидении.
— По дороге остановись на заправке, я куплю сигареты.
Телохранитель даже не кивнул на просьбу, но Тэхен знал, что его услышали
и сделают, как велено. Юнги, может, и был противным в каком-то плане, но
работу свою исполнял хорошо. Даже если Тэхена порой раздражала его
молчаливость, сейчас она была очень кстати. Говорить с кем-то кроме Тэмина
омега не хотел. Он и так сказал слишком много лишнего Чимину, поддавшись
эмоциям.
Автоматическая дверь, ведущая из гаража к выезду, поднялась, и Юнги
вырулил к воротам, а оттуда на трассу, ведущую в город.
По пути он действительно остановился на заправке, но омеге выйти не
позволил, заблокировав его в салоне. Чонгук строго настрого наказал ему
заботиться о безопасности Ким Тэхена.
Стоит отметить, что молчаливость Тэхена, которую он обрел, кажется,
только после похищения, очень импонировала альфе. Много лучше, чем слушать
его болтовню сорок минут подряд, пока они куда-то едут.
Вернувшись в автомобиль, он передал Тэхену пачку сигарет, новенькую
349/596
бензиновую зажигалку в стальном корпусе и черный мундштук. Все как он
заказывал.
По салону разлетелся запах тлеющей сигареты и сизый дым, который омега
выдыхал после глубоких затяжек. Шум ветра из открытого окна перебивал
тихие выдохи со стороны Тэ. Оба по прежнему молчали.
— Как ты оказался в особняке, Мин Юнги? — вдруг спросил Тэхен, с
прищуром глядя на своего водителя в зеркало заднего вида. Юнги лишь
мельком взглянул ему в глаза и вновь вернул свой сосредоточенный взгляд к
дороге.
— Не думаю, что я обязан отвечать на этот вопрос. Можете спросить об этом
у господина. Он расскажет, если посчитает нужным.
Тэхен только хмыкнул, но больше ничего не спрашивал и не говорил, и так
понятно, что Юнги больше по душе ехать в тишине. И Тэхену было не до этого.
Весь оставшийся путь они провели в молчании. Омега снова вернулся
мыслями к тому разговору с Чонгуком, а Юнги думал о Чимине. Пусть он был
сконцентрирован на окружающей обстановке, чтобы заблаговременно заметить
опасность, если вдруг она нависнет над его подопечным, сердцем он был совсем
не в этой машине. Мысли крутились вокруг одного единственного вопроса: «что
будет теперь, после их возвращения в особняк»? После того, что между ними
было, осознать отдаленность Чимина казалось намного труднее, чем он мог
предполагать.
Автомобиль остановился у центрального входа в бордель, и Тэхен вышел из
салона, направляясь в здание.
Юнги незаметной тенью проследовал за ним сквозь дежурящих у входа и
ожидавших своих клиентов в холле шлюх и до самого кабинета.
Тэхен притормозил уже у двери и, обернувшись, изогнул бровь.
— Поговорить со своим другом я могу и без твоего присутсвия. Можешь
заняться своими делами, пока я буду занят своими. — произнес он, а
телохранитель лишь вздернул бровь.
— Господин Чон приказал обеспечить Вам безопасность. Это мои дела, —
сообщил он, а Тэхен тихо фыркнул.
— Передай господину Чону, чтобы он шел нахрен. Я не нуждаюсь в няньках.
Хочешь охранять — стой возле двери сколько душе угодно. — бросил он и
захлопнул дверь перед носом Юнги, заставляя альфу тяжело вздохнуть и на
мгновение прикрыть глаза. Оставалось лишь надеяться на то, что омега не
поступит опрометчиво.
Тэхен же, стоило очутиться в кабинете, уставился на сидящего за его столом
Тэмина. Мальчишка выглядел немного растерянным и уставшим. Он тут же
поднялся с места, отложив документы.
— Что случилось? — проговорил он, замечая, как плечи Тэхена опустились, а
взгляд заскользил по полу, потеряв всю спесь, что играла в нем секундой ранее.
— Справляешься здесь без меня? — слабо улыбнувшись, спросил Тэхен и
кивнул в сторону своей бывшей комнаты. Сейчас в ней обосновался Тэмин, чтобы
не бегать туда-сюда слишком долго. Все равно Тэхен переехал жить к Чону.
— Ну, ты уехал чуть больше часа назад. Но раз ты поинтересовался, я скажу,
что пока не могу понять, как ты справлялся с таким объемом работы и при этом
успевал пожить своей жизнью, — тихо усмехнулся Тэмин.
Они прошли в комнату, и Тэхен сел на кровать, подобрав с постели подушку
и обняв ее обеими руками. Он несколько секунд смотрел на взволнованного его
странным поведением Тэмина, пока омега не присел рядом с ним, коснувшись
его спины.
— Тэ, что-то случилось? — тихо спросил он.
Тэхен молчал еще несколько секунд, словно обдумывая свои слова. Он хотел
поговорить об этом с Тэмином, когда ехал сюда, но слова отчего-то застревали в
350/596
горле. Словно он боялся того, что может услышать в ответ.
— Чонгук сделал мне предложение, — наконец выдохнул он, замирая в
ожидании хоть какой-то реакции.
Тэмин на мгновение замер, перерабатывая в голове полученную
информацию, прежде чем его брови взметнулись вверх.
— Чонгук сделал что?
— Предложение, — мрачновато отозвался Тэхен, поджимая губы и обнимая
подушку чуть крепче, — Он сказал, что нам нужно сыграть свадьбу, чтобы я был
в безопасности. Потому что мужа главы клана никто не посмеет тронуть. Или
же…
Он замолчал. Об этом даже думать не хотелось.
— Или же что? — тихо прошептал Тэмин, касаясь плеч Тэхена, показывая, что
он рядом и готов выслушать его.
— Предложил уехать из страны. Вместе с тобой. Сказал, что обеспечит всем
нужным, поможет устроиться. Чтобы мы оба начали жизнь с чистого листа и все
в этом духе, — Тэхен тихо усмехнулся и покачал головой.
Тэмин молчал. Знал, что Тэ еще не закончил, и наблюдал за тем, как друг
достает мундштук и сигареты, прикуривая.
— Когда он только сказал об этом, я думал, что он сошел с ума. Это все
кажется таким неправильным… Все слишком быстро. А если уехать, то что тогда
будет? Раньше я мечтал об этом. Думал, что еще смогу прожить жизнь как
обычный омега. Выйду замуж, у меня будут прекрасные дети, любящий муж. Но
сейчас понимаю, что я не смогу. Сбежать от своего прошлого не смогу, Тэмин-а.
Мой муж либо всю жизнь проживет в неведении, пока я буду слагать красивые
сказки о том, как я учился где-нибудь за границей, либо будет жить с
осознанием того, что его муж — шлюха.
Он вдруг тихо засмеялся и покачал головой. Абсурд.
— Тебя останавливает только это? От того, чтобы уехать? — тихо спросил
Тэмин.
Тэхен немного помолчал, качая головой.
— Тэмин-а… Я люблю его. Чонгука. Я не смогу уехать. Ни от него, ни от своей
нынешней жизни. Ты был прав, когда говорил о том, что в один прекрасный день
я проснусь с осознанием того, что люблю его. Раньше это казалось таким
бредом, но сейчас стало жестокой реальностью.
— Отчего же жестокой? — слабо улыбнувшись, спросил Тэмин.
— Отчего? Хотя бы от того, что он глава мафиозного клана, убийца, и если я
выйду за него, я буду совершенно в другом положении. И мои дети будут
наследниками черного бизнеса. И я всю жизнь проживу боясь того, что когда-
нибудь либо мой муж, либо мой ребенок попросту не вернутся домой. И все это,
черт возьми, так быстро. Господи, мы знакомы всего несколько месяцев, — тихо
пробормотал Тэхен и, застонав, уткнулся лицом в подушку, отведя руку с
мундштуком в сторону.
— Если бы Намджун предложил мне, я бы вышел за него, — вдруг ответил
Тэмин, пожимая плечами и привлекая к себе взгляд Тэхена, что нервно хохотнул.
— Это другое.
— Не спорю. Быть мужем дилера и быть мужем главы клана — разные
положения. Но хоть раз в своей жизни, Тэ, прими решение не тем, что у тебя
здесь, — Тэмин коснулся пальцем виска Тэхена, — а тем, что вот здесь, — рука
плавно коснулась груди, и омега потянул губы в теплой улыбке, покрепче обняв
друга, — Тебе с ним хорошо?
— Лучше, чем ты можешь себе представить. — бросил Тэ, сморщив нос и
затянувшись сизым дымом.
— Тогда почему бы не решать проблемы по мере их поступления? Ты знаешь
его лучше, чем я, но неужели он будет насильно держать тебя при себе, если ты
351/596
вдруг захочешь развода?
— Не знаю, Тэмин-а. Мне кажется, это не в его характере. Но мы знакомы
слишком мало, чтобы делать какие-то выводы. К тому же, мне все еще кажется,
что он делает это лишь из желания защитить, а не потому, что действительно
хочет провести со мной всю жизнь.
— Тэ-тэ, послушай, — проговорил Тэмин, сев к омеге лицом, — ты этого не
узнаешь, пока сам не спросишь у него. Но если судить со стороны, разве он бы
бросился к тебе на помощь, рискуя своей жизнью и бизнесом, если бы не любил?
Если да, то он просто глупец. Но что, если он действительно любит тебя так же
сильно, как и ты его? Это лишь предположение, то, как я это вижу, и я ни в коем
случае не давлю на тебя. Просто… Мне кажется, ты слишком критичен к себе.
Ты словно не веришь в то, что тебя действительно могут любить. Почему ты
такого мнения о себе?
Тэхен пожал плечами и усмехнулся.
— Я всем твержу о том, кто я такой. Важная персона, глава нейтральной
территории. Но если так подумать, Тэмин, кто я на самом деле? Что во мне есть
такого, чего нет у других? Почему Чонгук, который действительно важная в
нашем мире шишка, обратил внимание на бывшую шлюху?
— Не начинай, — тихо фыркнул Тэмин, слабо ущипнув Тэхена за бок, — Если
полюбил, значит, было за что. Ты прекрасен, Тэ. Ты сам не замечаешь этого, но
оглянись вокруг. Все то, чего ты добился, ты сделал самостоятельно. Да, не без
помощи, но кто сказал, что тот же Чон Чонгук пахал в одиночку? У него есть
брат. Его боргата, или как он их там называет. Будь он один, он бы не был там,
где находится сейчас. Так же как и ты. В одиночку невозможно справиться
абсолютно со всем. Не недооценивай себя.
Тэхен тихо усмехнулся, убрав щипающую его руку Тэмина подальше, и пожал
плечами. Тэмин был прав. Абсолютно во всем. Осталось лишь осознать все это,
еще раз обдумать и наконец решить. Подумать сердцем, а не головой.
— Можно я заночую здесь? — тихо спросил Тэхен, получив в ответ мягкую
улыбку и кивок. Конечно же, Тэмин был не против.
***
Утром Тэхен вернулся в особняк. Он не обратил совершенно никакого

внимания на недовольный взгляд Юнги. Под глазами мужчины залегли легкие
тени — он стоял почти три часа под дверью, пока Тэмин не додумался сказать
ему, что мистеру Киму взбрело в голову остаться здесь на ночь. Только тогда
альфа смог оставить вместо себя пару проверенных людей и подремать хотя бы
несколько часов в комнате для персонала.
Тэхен, выйдя из автомобиля, неспешно направился в сторону особняка. В
голове роились мысли, словно его решение могло быть ошибочным. Однако,
сейчас он как никогда понимал, что оно единственное верное. Альфа
практически все свое время проводил в своем кабинете, поэтому сложности в
том, чтобы найти его, совершенно не было.
Он вошел тихо, приоткрыв дверь и заглянув внутрь. Не хотелось нарваться
на грубость с утра пораньше. Только сейчас Тэхен заметил, как альфе идет
новая прическа с уложенными назад волосами и выбритыми висками, хотя длину
волос было немного жаль. Тэ нравилось зарываться в них пальцами, сжимать у
корней, стягивать резинку перед близостью во время поцелуя.
Чонгук поднял взгляд, тут же встречаясь глазами с Тэхеном, и тихо хмыкнул.
Он словно знал, что с минуты на минуты откроется дверь и сюда войдет Тэхен.
Хотя, это было бы неудивительно. Глаз и ушей у дома предостаточно, кто-то мог
сообщить ему о его возвращении. Рядом с Чонгуком стоял Хосок, но он, лишь
352/596
окинув взглядом Тэхена, скривился и обратил взгляд на документы в руках
брата. Этот омега и его появление его никоим образом не трогало.
— Мог бы хотя бы сказать, что мне не стоит ждать тебя ночью, — негромко
бросил Чонгук, перекладывая бумаги в своих руках.
— Я подумал, — прервал его Тэхен. Не время для оправданий. Омега
посмотрел на стоящего над Чонгуком Хосока. Даже если этот человек находился
сейчас здесь, Тэ не собирался ждать дольше и заставлять ждать Чонгука, вновь
устремившего на него внимательный взгляд. Альфа сразу понял, о чем идет
речь.
— Я согласен. Буду ждать фейерверков. И да, желтое золото — отстой.
Выбери что-нибудь другое. У меня семнадцатый размер. — бросил омега и, тихо
усмехнувшись выражению лица Хосока, брови которого на мгновение
взметнулись вверх, отошел к двери спиной.
Чонгук прикусил губы, с которых сорвался вздох, сравнимый со вздохом
облегчения.
— Хорошо, — негромко проговорил он, подарив Тэхену ответную легкую
улыбку, прежде чем омега покинул кабинет в абсолютной тишине.
— Что за хуйню он здесь наговорил? Объяснишь мне свои глаза-сердечки?
Выглядишь как влюбленная антилопа. Взгляд такой же непробиваемо тупой, —
Хосок без зазрения совести делился своими наблюдениями и оценочными
суждениями.
Тэхену еще повезло, что Чон-младший ничего не сказал насчет заебанного
вида омеги. А Хосоку очень хотелось.
— Собери всю семью. В семь. На собрании все скажу.
— Если это то, о чем я думаю, то нахуй твои собрания, Чон Чонгук, —
фыркнул Хоби, забрав из рук брата бумаги и нервно перелистнув пару страниц,
— Я лучше в бордель поеду. Подстилка Намджуна хороших шлюх подбирает.
Чонгук никак не отреагировал на высказывание брата, стоило бы вернуться к
работе. Все, что необходимо знать Хосоку (хотя тот наверняка понимал, в чем
дело), он узнает вечером, вместе со всеми. Иначе распсихуется раньше времени.
Удивительно, что он держал язык за зубами сейчас, после того, что уже успел
услышать.
К вечеру, ровно в семь часов вся боргата, включая Чонгука, собралась в
кабинете главы клана. Чимин скучающе разглядывал что-то в своем мобильном,
Хосок, скрестив руки, дергал ногой, сидя на краю стола. Голоса Сокджина и
Чонгука, обсуждающие детали новой поставки от итальянских друзей и
отправку товара в Сингапур, разрезали тишину. Вся боргата была в сборе, но
Чонгук отчего-то не спешил начинать.
— И долго мы будем слушать о том, как лучше отправлять товар, самолетом
или судном? — поинтересовался Хосок, начинающий терять терпение. Он
буквально сидел на иголках. Уже знал, чего может ожидать, но слышать этого
не хотелось. Неужели он, черт возьми, был единственным здесь, кто
предчувствовал неладное? Все надежды на лучший исход разбила открывшаяся
дверь, в которой показался Тэхен.
Омега как ни в чем не бывало прошел в кабинет и, сев в соседнее от Чимина
кресло, ухмыльнулся, с неприкрытым удовольствием наблюдая за тем, как
кривится Хосок.
— Ты немного невовремя, зайчик. Тут большие мальчики будут обсуждать
взрослые дела, ты еще слишком мал, чтобы слушать подобное, — с приторной
улыбкой и недовольным взглядом сказал альфа. Сокджин, увлеченный
разговором с Чонгуком, только сейчас поднял голову и вопросительно изогнул
бровь. На собрании семьи впервые присутствовал посторонний человек. Ему
тоже было непонятно, что здесь делает Ким Тэхен, являющийся главой
нейтральной территории, но он был уверен, что Чонгук сейчас все им объяснит,
353/596
потому терпеливо ждал.
— Да, невовремя. Опоздал на пару минут, — хмыкнул Чонгук, не отрывая
взгляда от бумажек перед собой. Альфа мотнул головой и закрыл папку,
поднимая глаза на Сокджина. — После собрания закончим, — сказал он.
Джин кивнул и, подобрав со стола свой стакан с виски, прошел к Хосоку, сев
на диван рядом с Чимином.
Чонгук же, встав со своего кресла, подошел к Тэхену. Его рука легко
коснулась чужого плеча, чуть сжимая, а Тэхен, казалось, в одно мгновение
расслабился, стоило лишь почувствовать Чона рядом. Он точно не позволит
кому-то даже рта открыть в его сторону. Судя по тому, как Тэ продолжал
крутить большим пальцем кольцо на безымянном, он все еще нервничал, пусть и
не так сильно.
— Перейдем сразу к сути. С этого дня Тэхен находится не только под
защитой клана, но и становится официальным членом боргаты. Я сделал ему
предложение.
— Погоди-погоди, — тихо хохотнул Хосок, потянув губы в нервной усмешке,
уставившись на Тэхена. Омега поморщился от его взгляда и, казалось, только
крепче вцепился в кольцо на своем пальце. Пусть взгляд оставался столь же
холодным и надменным, он еще помнил о стычке с братом Чонгука. И повторять
он этого не хотел.
— После обручения, — настойчиво продолжил Чонгук, не обратив взгляд в
сторону Хосока, — я так же позволю ему участвовать в делах клана, если все
пойдет гладко. Как муж главы он станет столь же полноценным членом клана.
— Бля, да ты можешь сыграть свадьбу хоть с тюленем, при чем здесь дела
клана? — все же прервал Хосок, встав с места, — Он, насколько мне помнится,
глава нейтральной территории, а ты его к делам нашей семьи собираешься
допускать? Это так беспечно и тупо с твоей стороны, что я просто охуеваю. Так и
знал, что ты выдашь тут какую-то подобную дичь.
— Да ладно, скажи еще, что ты не предполагал такого развития событий с
самого начала, — скучающе проговорил Чимин и подпер подбородок кулачком.
— Предполагал. Но я не предполагал, что какие-то непонятные чувства
сделают из моего брата дебила.
— Дела клана не заканчиваются на черном бизнесе, Хосок, — поморщился
Чонгук, — Ты забываешь о том, что легальщину я тащу в одиночку без твоего
прямого участия. Я не буду впутывать его в «черное» дерьмо, так что расслабься
и дослушай до конца.
— Тэхен, ты залетел? — спросил вдруг Сокджин, прерывая перепалку между
братьями. Он задал вопрос, который крутился на языке с тех пор, как Чонгук
произнес слово «обручение».
— Что? Почему если мы решили узаконить отношения, я сразу залетел? —
удивился Тэ. В ближайшее время он даже думать ни о чем подобном не желал,
не то, чтобы слышать от кого-то. Особенно, если этот кто-то не Чонгук.
— Не знаю. Может, потому что Чонгук заядлый холостяк? Мне слабо верится,
что он реально хочет завести семью или связать себя узами брака, — Джин
пожал плечами и вернулся к своему виски. Не залетел и ладно. Ему было все
равно, вообще-то, просто захотелось утолить собственное любопытство. Чонгуку
он доверял безоговорочно, а раз тот доверял Тэхену, то и у него не было причин
сомневаться в этом решении. К тому же, если Тэхена действительно не будут
допускать до нелегальных дел, это погоды не сыграет. Причина явно была в
другом, и Сокджин примерно понимал, почему Чон решился на этот шаг.
— Блять, погодите секунду. Окей, ты там доверяешь ему, тебе нравится его
трахать и все дела, но ты же смекаешь, что допускать к делам клана того, кто
всего пару месяцев греет тебе койку, это как минимум тупо? — поинтересовался
Хосок, морщась. Он понимал, что ничего другого после услышанного быть и не
354/596
могло, но понимать — одно, а удостовериться в своей правоте — совершенно
разные вещи.
— Давай-ка я тебе все объясню, Хосок, — проговорил Чонгук, наконец
отпустив плечо Тэхена и сделав шаг в сторону брата, сунув ладони в карманы, —
Мне не важно, нравится тебе это или нет, но если статус мужа главы клана
поможет мне защитить его от дерьма, в которое я его же собственноручно и
втянул, то я это сделаю. Когда состоится церемония бракосочетания, он станет
таким же полноправным хозяином этого дома и членом моей семьи. Он, как и все
вы, не раз доказывал мне свою преданность, поэтому нравится тебе это или нет,
но это мой выбор, с которым тебе придется смириться и жить. В конце концов,
чувства тоже никто не отменял, — усмехнулся Чонгук, пожав плечами.
Хосок криво ухмыльнулся и, глянув на Тэхена, повел плечами.
— Чувства? О каких чувствах идет речь, Чонгук? Ты ставишь под угрозу
многолетнюю работу, — посерьезнев, шикнул альфа, морщась и шагнув
навстречу брату. Чимин практически мгновенно напрягся. Конечно, они бы не
подрались, но иной раз слова могут ранить намного больнее любого оружия. В
кабинете практически мгновенно повис тяжелый запах ветивера и кардамона.
Снова. Уже в который раз за последние несколько месяцев.
— Если бы у тебя была возможность защитить его таким же образом, Хосок,
ты бы не раздумывая сделал это. Хоть раз, черт возьми, поставь себя на мое
место, — внезапно произнес Чонгук. В кабинете повисла тишина, нарушаемая
лишь их дыханием.
Тэхен готов был поклясться, что он впервые видел в глазах Хосока эмоции,
что совершенно не вязались с его образом: растерянность, грусть, сквозившая
болью. Альфа вдруг отступил на шаг от Чонгука и, подняв руки в
примирительном жесте, тихо хмыкнул.
— Совет да любовь вам, блять, — выплюнул он, прежде чем выйти из
кабинета, громко хлопнув дверью.
Новый образ Тэхена: https://pin.it/5REErGT

Новый образ Чонгука: https://pin.it/3otN7aM
355/596
Примечание к части Свадебный букет Тэхена: https://pin.it/6HBI9nW
Орхидеи дарят только по-настоящему любимым людям, цветок означает любовь,
нежность, утонченность, интимность.
Автомобиль, подаренный Тэхену итальянцами:

https://speedme.ru/uploads/images/2021/10/29/2022_Lexus_LC500_Convertible-1.jpg
Wedding
Солнце, что все еще было видно на небе, плавно стремилось к

закату. За окном гулял совсем легкий ветерок, отчего аккуратно постриженные
ветви деревьев касались окна, едва слышно скребя по стеклу. На них то и дело
садились пощебетать лесные птицы, но стоило дереву начать покачиваться, они
улетали дальше по своим делам.
Тэхен шумно выдохнул, прикрыв глаза, но вдруг шикнул, когда костюмер
случайно ткнул его булавкой в бок, и скривил губы.
— Господи, все должно было быть идеально. Этот чертов шов разошелся
буквально на мне от того, что я поднял руку. Нужно было стоять и не дышать,
чтобы ткань осталась цела? Или я поправился? — фыркнул он.
Тэмин хохотнул и, подойдя ближе, поправил лацканы белого пиджака, в
который был облачен Тэ. Омега волновался, хоть и скрывал свои чувства. Это
было видно хотя бы по тому, как мелко подрагивали его пальцы, когда он
разглаживал незаметные складки на одежде. Конечно, не каждый же день
выходишь замуж.
— Там уже собрались люди? — поинтересовался Тэхен, мельком оглянувшись
в окно. Он терпеливо ждал, когда костюмер зашьет шов, и чертовски сильно
хотел наконец выйти туда, где его ждал Чонгук. Наверное, провести свадьбу в
американском стиле с легким фуршетом после церемонии было единственным
доступным для них вариантом. Чонгук не хотел ждать слишком долго, словно от
пары недель действительно зависела жизнь Тэхена.
— Да, целая куча хер знает кого и хер знает зачем. — Тэмин равнодушно
пожал плечами, подав Тэхену бесцветный блеск для губ. Омега постоянно кусал
их и облизывал, и те до неприличия сильно шелушились. Благо, все синяки с
лица и тела успели сойти вовремя. Стоит отдать должное стараниям и
бесчисленным баночкам с мазями, да вечерним капельницам с комплексом
каких-то витаминов, которыми Намджун пичкал омегу на протяжении двух
недель. Хорошо, что хоть катетер оставлял в вене и на ней не осталось
кровоподтека.
— У него целая куча бизнес-партнеров. Неудивительно, если они там
заполонили весь двор. — фыркнул Тэхен, сморщив нос.
Костюмер наконец обрезал нить и, удовлетворенно выдохнув, отошел на шаг
в сторону, оглядев омегу с ног до головы. Если бы у него не вышло исправить
ситуацию, он боялся, что мог бы и не вернуться домой сегодня. Пусть Чонгук и
был всем известен как крупный предприниматель в сфере гостиничного
бизнеса, мужчина подозревал, что это лишь прикрытие. Не может быть у
бизнесмена столько денег.
— Вам нравится? — взволнованно спросил он.
Тэ оглядел себя в зеркало, еще раз разгладив складки на костюме, и
прикусил губы. Белый костюм сидел идеально. Волосы были красиво уложены, а
на лице был совсем легкий макияж, скрывающий остатки былого побоища и
темные круги от почти бессонной ночи. Предсвадебная лихорадка не обошла его
стороной, и Тэхен предпочел закрыть все следы, пусть и едва заметные.
Наверняка Чонгук тоже выглядел потрясающе. В отличии от Тэхена альфа ночью
356/596
уж точно выспался. За все то время, что они жили вместе, Тэ понял, что
разбудить мужчину среди ночи так же невозможно, как поднять одной рукой
стокилограммовую штангу. Если он чувствовал, что в безопасности, то спал
очень крепко.
— Мне все нравится. Можешь быть свободен, — Тэхен махнул рукой в сторону
двери, и когда костюмер скрылся за ней, Тэмин засмеялся.
— Я вижу, ты основательно готовишься стать мужем главы клана.
— Мне нужно соответствовать. — усмехнулся Тэхен, гордо вздернув
подбородок, и они снова рассмеялись.
После похорон Джуно прошло чуть больше двух недель. И если первое время
Тэ едва мог заставить себя хотя бы потянуть губы в фальшивой улыбке, то
сейчас стало легче. Старика Джуно следовало отпустить на покой и
заслуженный отдых, а Тэмину с Тэхеном нужно было продолжать жить дальше,
да и бизнес не стоял на месте. Ребята были уверены, что их наставник и верный
друг тоже не хотел бы, чтобы они грустили и рыдали по нему день и ночь.
Все это время Чонгук буквально порхал вокруг него, словно Тэ какой-нибудь
опечаленный принц. Любые капризы исполнялись по щелчку пальцев, будто он
боялся, что Тэхен передумает и откажется от идеи сыграть свадьбу. Завтраки от
итальянского повара на их домашней кухне, нежные объятия перед сном и
выполненные обещания заканчивать с работой пораньше. Наверное, этого было
более, чем достаточно, чтобы прийти в себя и продолжить жить, пусть и с виной
где-то в глубине души.
— Скоро начинаем. Пойдем вниз, Тэ. — позвал Тэмин, отвлекая омегу от
своих мыслей.
Тэхен нервно кивнул и, еще раз тихо выдохнув, двинулся к двери, чтобы
спуститься вниз.
Решение о том, что к алтарю он пойдет в одиночку, далось нелегко. Он мог
бы попросить Тэмина, но тот был совсем еще юн для сопровождающего, а кроме
Чонгука, у Тэ больше никого не было. Ни отца, ни Джуно. И почему-то именно
второго сейчас не хватало больше всего. Омега, остановившись на крыльце,
поднял глаза к ясному небу.
— Надеюсь, вы радуетесь за меня где-то там? — едва слышно прошептал он
всем, кого любил и кого уже не было с ним рядом.
Молодой бета, один из прислуги, подал Тэхену букет из белых нежных
орхидей, нарушив его уединение.
— Подарок от господина Чона, — тихо сказал мальчишка и, поклонившись,
удалился. Тэхен ощутил себя идиотом, потому что именно о букете он совсем
позабыл.
Заиграла торжественная музыка. Тэхен устремил взгляд вперед и, казалось,
прекратил замечать все, что происходило вокруг него. Чонгук стоял у алтаря.
Красивый, высокий, с легкой улыбкой на губах. Лишь по глазам было понятно,
насколько ему нравится то, что он видел перед собой. Чонгук ни от кого не
скрывал своих чувств к этому омеге. Не просто так ведь они венчают свой союз
сегодня.
Чон соврал бы, если бы сказал, что не волновался. И это было странно,
непривычно. Буквально час назад ему выносил мозг брат, а сейчас он стоит и
смотрит на самого красивого омегу в этом чертовом мире. И этот омега станет
для него мужем. Единственным и на всю жизнь, в этом альфа был уверен даже
больше, чем в себе самом.
— Что с твоими глазами? — тихо засмеялся Тэхен, подойдя ближе и вложив
руку в ладонь мужчины. Он говорил шепотом, чтобы даже священнослужитель
не услышал их.
— И что с ними не так? — так же шепотом поинтересовался Чонгук, на
мгновение вздернув бровь.
357/596
— Они… большие. — немного задумавшись, ответил Тэ. Чонгук опустил
взгляд на их руки и, пожал плечами, вновь посмотрел в отражения целой
вселенной на дне любимых карих глаз.
— Это чтобы лучше тебя видеть. — парировал Чон, вызывая на губах своего
избранника улыбку. И даже несмотря на то, как они препирались сейчас, пальцы
Чонгука продолжали нежно поглаживать ладонь Тэхена.
Они замолчали, когда музыка прекратила играть, а священник открыл свою
толстую и тяжелую на вид книгу.
Дальше сердца у обоих бились как бешенные, и они, кажется, не слышали
толком, что там читал из своей книги священник, как и клятв друг друга.
Каждый тонул в глазах напротив, когда они отвечали священнику твердое и
уверенное «Да».
Нежный поцелуй, венчающий их союз, и со стороны гостей послышались
поздравления и аплодисменты.
Тэхен улыбнулся, ткнувшись носом в шею альфы, обнимая свободной от
букета рукой, и тихо выдохнул.
— Теперь ты официально, окончательно и бесповоротно принадлежишь мне
одному, — прошептал омега, вызвав тихий смех со стороны альфы.
— Точно. Окончательно и бесповоротно. Господин Чон Тэхен.
Чонгук поцеловал Тэхена в висок, и они вместе прошли мимо гостей за
праздничный стол. От свадебного танца оба отказались, решив, что потанцуют
они в конце вечера со всеми остальными гостями. Сейчас можно было немного
выпить, расслабиться и отдохнуть после такого нервного и волнительного для
обоих дня, а потом следует пообщаться с гостями, уделить им внимание.
— Мне нужно будет познакомить тебя с парочкой людей, но это просто
формальность. Расскажу о некоторых, с кем будешь пересекаться, но сейчас
давай выпьем и отдохнем. После подумаем о делах. — негромко проговорил
Чонгук, приобнимая Тэ за талию и проводя его к фуршетному столу, подавал
бокал.
Тэхен лишь кивнул. Сейчас совсем не хотелось иметь ничего общего с
бизнесом и работой, но это часть их жизни и от нее никуда не деться и не
сбежать, даже в такой важный для них обоих день.
— Наша служба безопасности всегда начеку? — усмехнулся подошедший к
Юнги Чимин. Альфа обернулся на него, скользя глазами по изящной фигуре в
красном костюме. Чимин выглядел потрясающе с этим широким поясом,
подчеркивающим тонкую талию и идеальные бедра. Юнги тихо выдохнул и
мотнул головой на предложенный бокал шампанского. Даже если он надел
смокинг, даже если сегодня праздник, ему следует сохранять трезвую ясность
ума. Мало ли, что может случиться, когда здесь так много разных людей,
включая глав всех мафиозных кланов. Да и если он выпьет, уж точно не сможет
сдержать себя от комплиментов в сторону омеги.
Чимин равнодушно хмыкнул и поставил предложенный Юнги бокал на
поднос проходившего мимо официанта.
— Снова не разговариваешь со мной?
— Мне казалось, Вы предпочитаете избегать моего общества после
возвращения в особняк, — телохранитель Чонгука пожал плечами и перевел
взгляд за плечо омеги, оценивая обстановку.
— Ничуть. Просто были дела поважнее. Но если сегодня вечером у тебя
будет пара свободных часов, можешь заглянуть в мою комнату. Я буду рад, если
ты составишь мне компанию.
Чимин удалился, не дожидаясь ответа. Он был ему не нужен. В конце
концов, если Юнги не захочет прийти к нему сегодня, Мини просто продолжит
поиски того, с кем можно было бы снимать напряжение, даже если кандидатура
Мин Юнги в этом плане прельщает ему более любой другой. Он заметил
358/596
сидящего за одним из столов Хосока и незамедлительно прошел в его сторону.
Лицо альфы было таким кислым, что невольно хотелось скривиться в ответ.
— Двое моих близких людей, одного из которых я считаю младшим
братишкой, — Хосок перевел многозначительный взгляд на подошедшего
Чимина, а затем кивнул на Юнги, — ебутся. Старший брат взял в мужья главную
сучку в Сеуле. Этот день полон траура. Откровенно не понимаю, какого хера ты
так доволен жизнью, — поморщился альфа, выпивая бокал шампанского залпом.
Чимин на его слова тихо рассмеялся.
— Поэтому ты решил напиться? Не грусти, милый. Я даже не думал, что тебя
так сильно беспокоит член Чонгука и мой зад. Если бы знал, спросил бы у тебя
благословение на секс с твоим другом. Мне о-очень жаль. — голос его звучал
наигранно, да и в глазах не было ни капли сожаления.
Хосок недовольно пожевал губу и цокнул языком.
— Ким Тэхен меня бесит.
— Чон Тэхен, — поправил Чимин.
— Чего?
— Чон Тэхен, Хосок. Он теперь выше тебя по статусу. Придется тебе
подчиняться его приказам и исполнять капризы. И не думаю, что с ним прокатит
твой стиль общения. Чонгук в нем души не чает, теперь ты вынужден смириться
с его положением.
— Хуй там плавал! Если эта шлюха надеется на мирное проживание под
крылышком моего братца, у которого мозг расположен в головке члена, когда
дело касается этого размалеванного парня, мне придется снять его чудные
розовые очки. Бля, ты посмотри на этих голубков, — он сморщился и указал
пустым бокалом в сторону Чонгука, который что-то шептал на ухо Тэхена, крепко
обняв его за талию и касаясь носом виска, вызывая на губах своего
новоиспеченного мужа нежную улыбку, — Меня сейчас стошнит, — Хосок взял
новый бокал и влил его в себя за пару глотков.
Чимин тихо засмеялся и обернулся на слоняющегося без дела Тэмина.
Намджун, видимо, тоже не упускал возможности решить дела своего бизнеса
сегодня, оставив мальчишку в одиночестве. Его стало даже как-то жаль.
— Тэмин, — окликнул парня Чимин и жестом подозвал его.
— Еще одна сучка, — пьяно протянул Хосок и взял новый бокал шампанского.
Хорошо, что официанты постоянно были рядом. — Будь с ним осторожен, он
может прятать в своих прекрасных туфельках складной нож.
— Я тоже рад видеть тебя, Чон Хосок. Смотрю, ты больше всех счастлив
сегодня. Кажется, даже больше старшего брата. Когда мы погуляем на твоей
свадьбе? — усмехнулся Тэмин и перевел взгляд на Чимина, протягивая ему руку
для рукопожатия.
— Кажется, мы до этого ни разу не разговаривали, — попытался вспомнить
Чимин и получил в ответ утвердительный кивок.
— Даже не виделись. Но я о тебе наслышан, Пак Чимин, — Хосок смерил омег
недовольным взглядом и отошел в сторону. У него не было никакого желания
поддерживать их светскую беседу.
— Чон Хосок ладит хоть с кем-нибудь? Иногда я думаю, он не ладит даже с
самим собой. Проблемы с головой? — язвительно поинтересовался Тэмин и отпил
шампанского.
Стоило лишь услышать это, Мини поджал губы и окинул Тэмина
пренебрежительным взглядом. Доброжелательность как ветром сдуло.
— Не думаю, что хочу обсуждать его с кем бы то ни было, — довольно
холодно ответил Чимин и сделал глоток шампанского, — Как в роли
исполняющего обязанности главы борделя? Слышал, ты неплохо справляешься.
И главам кланов ты нравишься больше, чем Чон Тэхен. Будь осторожен. Станешь
для них слишком удобным — сожрут с потрохами.
359/596
— Даешь мне дружеский совет? — на губах омеги появилась насмешка, —
Премного благодарен.
Чимин больше не притворялся глупой подстилкой Чон Чонгука, с
достоинством и гордостью являя миру свое истинное лицо. Все знали кто он
такой на самом деле, и скрываться под глупой осточертевшей маской больше не
было никакого смысла.
— Я говорю вполне серьезно. Так что не стоит пропускать это мимо ушей.
Если хочешь выжить, конечно же, — бросил Чимин, пожимая плечами.
— Все хотят жить, думаю, этот мальчик прислушается к вашим советам,
господин Пак.
Этот голос, Чимин, кажется, никогда не забудет. Он резко обернулся,
отвлекаясь от отошедшего в сторону Тэмина, и устремил взгляд на Чхве Хосока.
Альфа подошел к нему бесшумно, словно дикий зверь, вышедший на охоту. Его
взгляд, казалось, был вполне себе доброжелательным, но Чимин знал, что это не
сулило ничего хорошего. В конце концов, совсем недавно Чимин пытался его
убить, а Чхве-младший в свою очередь пытался убить его.
— Не знал, что Вы тоже приглашены на свадебный вечер, — произнес Чимин,
плотно сомкнув губы. Его пальцы крепче сжали ножку бокала. После
случившегося перед Чхве Хосоком Чимин испытывал необъяснимый страх. Он,
казалось, на всю жизнь запомнит, как мужчина посмотрел прямо в прицел его
винтовки за мгновение до неудачного выстрела.
— Оставим все это в прошлом. Сегодня праздник, а мой отец один из бизнес-
партеров семьи Чон. В легальном бизнесе, если Вы не забыли о его
существовании. — усмехнулся альфа, отпивая из своего бокала и делая шаг
вперед, чуть щурясь.
— Что такое? Вам со мной некомфортно? — нарочито удивленно
поинтересовался он, усмехаясь, — Отчего же? Мне казалось, это Вы пытались
меня убить. Если кому-то и должно быть не по себе, так это мне.
— Вы для этого ко мне подошли? Поиздеваться? — сухо поинтересовался
Чимин, отставив почти полный бокал на поднос проходившего мимо официанта,
и, приобняв себя за плечи, беспомощно оглянулся. Меньше всего на свете он
сейчас хотел общаться с этим мужчиной.
— О каких издевках речь? Хотел лишь сказать, что у Вас хорошо выходило
прикидываться глупой неосведомленной шлюшкой. Какое счастье, что у Вас все-
таки есть мозги, и какое несчастье, что они есть у Чонгука. Это было хитро.
Столько лет все искали его знаменитого киллера, а как оказалось… Темнее
всего под фонарем. Хорошая поговорка. Что будете делать теперь, когда все
знают? До Вас стало значительно легче добраться. Да и Чонгук сейчас наверняка
будет занят другим. У Вас еще остались недоброжелатели в нашем мире. И я
говорю не о себе. — он усмехнулся.
— Что Вы имеете в виду? — альфа был слишком близко, и Чимин сделал шаг
назад. От одного только его взгляда в животе все сворачивалось в тугой узел.
Ответить альфа не успел. Чимин, почувствовав прикосновение к своему
предплечью, обернулся, тут же упираясь взглядом в Юнги. Телохранитель
оказался рядом так же быстро и бесшумно, как и Чхве Хосок. Как будто эти двое
договорились довести омегу сегодня своими внезапными появлениями рядом с
ним.
— Господин Пак, простите. Вы не могли бы подойти в главный зал особняка?
Прислуга хочет уточнить что-то касательно торжества. — произнес он, не отводя
взгляда от омеги. Тот сообразил практически сразу. Он был безмерно
благодарен Юнги, что спас его от столь нежелательного общества, и тут же
развернулся, не прощаясь уходя прочь. Чхве Хосок ничего не сказал, смерив
Юнги взглядом.
— Неприлично так вмешиваться в беседу людей, которые находятся выше
360/596
тебя по статусу. — отчеканил он, отпив из своего бокала. Юнги холодно глянул в
его сторону и коротко поклонился.
— Прошу меня простить. Если у Вас есть какие-то вопросы касательно
бизнеса, Вам лучше обратиться к господину Чону. Он будет крайне рад
пообщаться с вами. На равных, — Юнги выделил последнюю фразу голосом. Чхве
Хосок сухо усмехнулся на эти слова. Предельно понятно. Вряд ли Чонгук
прекратит опекать Пака даже после обручения. Без защиты ни один омега не
останется. Прекрасный ход.
Чонгук поздоровался с каким-то мужчиной за руку под внимательный взгляд
Тэхена и, почти не останавливаясь, направился в сторону небольших уличных
фонтанов, где стояла группа дорого одетых альф и омег. Они уже минут
двадцать ходили туда-сюда и, к несчастью Тэхена, информации о каждом было
столько, что у него взрывалась голова.
— Зачем нам нужно было столько людей? Я не могу всех запомнить с первого
раза, Чонгук. Может, на этом остановимся? — тихо пробормотал он, жалобно
взглянув на мужа, но тот лишь тихо шикнул.
— Клянусь, это последний на сегодня. Я представил тебя только девяти
партнерам, не так уж все страшно. — проговорил он в ответ, потянув губы в
фальшивой улыбке, когда с ним поздоровался какой-то проходящий мимо омега.
— Кто это? — шепотом спросил Тэхен, оглянувшись. Некоторые омеги здесь
выглядели так, что он начинал сомневаться в том, что это его праздник.
Например, вот этот. Рубашку с таким вырезом не носили даже бляди в борделе
Тэ.
— Квон Миен. Младший сын председателя Квона, к которому мы сейчас идем
знакомиться. Я говорил тебе о том, что у меня несколько отелей в стране и за ее
пределами, помнишь? Он мой главный поставщик. В основном это мебель, двери
и прочие приблуды. У него три деревообрабатывающих завода. А еще он ходит
налево от своего мужа, снимая шлюх каждый четверг, прикрываясь рабочими
вопросами касательно моего с ним сотрудничества, и спит с мужем господина
Кана, с которым мы говорили пару минут назад. — пояснил Чонгук.
Тэхен тяжело вздохнул, мысленно выделив полку в своей голове для этой
информации, и кивнул.
Они подошли к людям, к которым направлялись, и Чонгук остановился,
поздоровавшись со всеми. Однако, один мужчина, скорее всего тот самый Квон,
значительно выделялся среди остальных — с ним Чонгук поздоровался за руку, а
не только кивнул, явно обозначив для остальных, с кем именно он хочет
побеседовать. И действительно, лишний народ тут же разошелся, направляясь
по своим делам.
— Я уж думал, Вы никогда ко мне не подойдете, — засмеялся мужчина.
— Что Вы, я просто долго пытался до Вас добраться. Сами знаете, как это
бывает, — усмехнулся Чонгук, осторожно коснувшись талии Тэ ладонью, —
Тэхен, это господин Квон. Как только разберемся с документами, с ним будешь
работать и ты, — представил он, и Тэ, улыбнувшись, протянул мужчине руку.
— Рад знакомству, — улыбнулся омега, едва не скривившись, когда мужчина
галантно поцеловал тыльную сторону его ладони. Неужели не было достаточно
простого рукопожатия? Каждый из альф так и норовил обслюнявить его руку
вдоль и поперек.
— Отчего же Вы, Чон, так долго скрывали от нас этого юношу? Мне казалось,
у Вас был другой партнер, — усмехнулся он, вскинув бровь.
— Обстоятельства. Никогда не знаешь, как сложится судьба. — пожал
плечами альфа. Квон засмеялся.
— Ваш муж действительно очень красив, — произнес он, окинув Тэ взглядом,
— Где же Вы нашли его?
— Мы познакомились на работе, — встрял Тэхен, лучезарно улыбаясь и уже
361/596
раз шестой пересказывая одну и ту же историю, которую они придумали за
несколько часов до торжества, — Я был управляющим в отеле Чонгука, того, что
на Каннамгу. Чонгук редко заходил к нам, в основном делами именно этого
отеля занимался его брат, но когда он пришел и мы поговорили с ним впервые,
кажется, оба влюбились с первого взгляда. Он позвал меня поужинать вместе в
этот же день, а я не смог отказать.
Чонгук только тихо усмехнулся. Честно говоря, придумал это сам же Тэхен.
Когда они поняли, что у них не было убедительной истории знакомства, Чонгук
уже спал, а Тэхен, резко сев на постели, растормошил его и еще минут
пятнадцать сетовал на их забывчивость, на ходу придумывая всю эту
откровенную херню. Ну, по крайне мере это звучало лучше, чем: «Он убил
прошлого главу борделя, который я контролирую, отсосал мне в моем же
кабинете через пару дней после нашего знакомства, я чуть не убил его по
чистой случайности, а потом мы трахнулись и понеслось». Когда сонный Чонгук
предложил сказать вот это, Тэхен едва не расплакался от того, насколько же на
самом деле абсурдно завязались их отношения. По крайней мере это не
отменяло того, что оба влюбились настолько сильно, что, казалось, дышать без
друг друга уже бы не смогли.
— Неожиданное, но приятное знакомство, — усмехнулся Квон.
— Именно так, — бросил Чонгук и отвлекся, когда какой-то мужчина
отсалютовал ему бокалом издалека.
— Пару минут, Тэ, я сейчас вернусь, — бросил он и, поцеловав Тэхена в висок,
оглянулся на Квона, — Прошу меня простить.
Тэхен едва не взвыл, стоило Чонгуку оставить его вот так, но внешне лишь
ярко улыбнулся и кивнул, отпуская мужа от себя. Мало ли, какие у него могут
быть дела с этим типом. Позже он обязательно выскажет ему все, что думает по
поводу вот таких неотложных бесед.
— Что ж, Тэхен, кажется, скоро мы действительно будем работать вместе с
Вами. Надеюсь, Чонгук поставит Вас на руководящую должность за мозги, а не
за положение в семье, — внезапно бросил мужчина весьма пренебрежительным
тоном, а Тэ, глянув на него, изогнул бровь.
— Ох, Вам не стоит беспокоиться. Я прекрасно управлюсь со всеми делами. В
конце концов, Чонгук будет иногда помогать мне, если возникнут вопросы. —
улыбнулся он.
— Хм, — протянул мужчина и криво усмехнулся, вдруг указав бокалом в
сторону Чимина, который вместе с Юнги шел в направлении особняка, — А Вас
не смущает присутствие бывшего любовника Вашего мужа на торжестве? —
поинтересовался он и тихо усмехнулся, — Не боитесь, что Вы лишь более
удачная партия, нежели мальчишка без имени?
Тэхен прикусил губы и вдруг потянул их в ухмылке.
— Ну, Вашего супруга же не смущает присутствие здесь мужа господина
Кана, — парировал он, а Квон громко закашлялся, подавившись шампанским.
— Ох, будьте аккуратны. Не стоит пить так быстро, иначе у моего мужа
станет на одного делового партнера меньше, — вздохнул Тэхен и заботливо
похлопал мужчину по спине.
— Что ж, я, пожалуй, пойду. Чонгук еще не со всеми меня познакомил, —
улыбнулся Тэхен и, учтиво поклонившись, со спокойной душой покинул все еще
кашляющего мужчину. Можно было вдохнуть полной грудью.
— Не жизнь, а сказка, — фыркнул он, зацепившись взглядом за Чонгука, что
стоял в окружении Чхве Юнхо и Юн Енсу, и направляясь к нему. Ну, будет знать,
как оставлять его со всякими сомнительными личностями наедине.
— Уж точно, стоит быть осторожными. У нас сменился председатель
правительства. Противный старик, тяжело подкупается, хочет провести ревизию
среди полицейских, чтобы найти всех, кто продался организованной
362/596
преступности, — сказал Енсу. Они явно обсуждали деловые вопросы, и Тэ даже
немного удивился. Они все так легко переключились с враждебности на
обычный разговор, что он на мгновение подумал, что ослышался.
Тэхен пожал каждому руку и заметно расслабился, ощутив на талии ладонь
Чонгука. Ему не особо интересно было, о чем они тут разговаривают, но в
обществе Чонгука он нуждался как никогда. Особенно учитывая то, каким
взглядом смотрел на него издалека стремительно пьянеющий Чон Хосок.
— Мои люди уже уладили эту проблему, так что советую вам как можно
скорее наладить с ним отношения, иначе ваш бизнес может пострадать. Вы ведь
знаете, хоть полиция и кормится за наши деньги, мы сильно зависим от их
благосклонности, — спокойно сказал Тэхен.
— Благосклонности? Ха! Чернь, падкая на купюры покрупнее, —
презрительно скривился Чхве Хосок и отпил шампанское из бокала.
Тэхен едва сдержал смех, замаскировал его под легкий кашель и взял с
подноса проходящего мимо официанта бокал шампанского.
— Вы выглядите сегодня еще лучше, чем обычно, — перевел тему Енсу,
улыбнувшись омеге.
— О, благодарю, — Тэхен по привычке коротко поклонился. Все же о хороших
манерах никогда не стоит забывать, особенно перед такими людьми, как Юн
Енсу. Чутье подсказывало Тэ, что от этого мужчины не стоит ждать ничего
хорошего.
— Что ж, раз Ваш муж теперь здесь, я бы хотел коснуться более значимой на
этот момент темы, — произнес Енсу и лицо его на мгновение показалось
напряженным, а не расслабленным, как всего секунду назад.
Тэхен ощутил, как рука Чонгука крепче сжала его талию, а тело мужчины
напряглось, пусть лицо по прежнему ничего не выражало. Они оба прекрасно
понимали, о чем пойдет речь.
— Нейтральная территория останется нейтральной. Замужество Тэхена
ничего не меняет, — прерывая всевозможные вопросы проговорил Чонгук.
Чхве Юнхо тихо усмехнулся.
— То есть Вы хотите сказать, что даже если отношения между нами станут
напряженными, а Ваш муж «совершенно случайно» услышит какую-то
информацию о том, что может Вам угрожать, он промолчит? — старик изогнул
бровь, окинув Тэ взглядом, а омега поднял взгляд на Чонгука. Не промолчит.
Конечно, не промолчит, все силы бросит на то, чтобы уберечь мужа от
опасности.
— А Вы будете обсуждать такие вопросы на территории нейтрального
борделя? — вопросом на вопрос ответил Чонгук, толкнув языком щеку — явный
признак постепенно вскипающего раздражения, — В таком случае, могу Вас
успокоить тем, что и на любой другой нейтральной территории, если бы она
была, каждый из нас мог бы иметь свои рычаги давления. Все можно купить. И
информация — не исключение. На такие случаи каждый глава клана имеет
власть над своими людьми и может заткнуть им рты прежде, чем что-то лишнее
просочится в свет. Нейтральность гарантирует Вам физическую безопасность. И
даже если мне в голову взбредет избавиться от Вас, я сделаю это явно не на
этой территории.
Енсу нечитаемым взглядом несколько секунд глядел на Чонгука, а затем
отступил на шаг, пожимая плечами.
— Что ж, физическая безопасность, это, пожалуй, единственное, чего мы
добивались при подписании бумаг о нейтральности. Мне этого достаточно. Мои
люди не будут распускать языки там, где не нужно.
С этими словами альфа отсалютовал бокалом и отступил, а Чхве Юнхо,
хмыкнув, так же отошел в сторону.
— Счастья в семейной жизни, Чон Чонгук, — хрипло бросил он.
363/596
Тэхен не стал вмешиваться в разговор между главами, молча вслушиваясь в
каждое сказанное ими слово. И, признаться, все это его совсем не радовало.
— Я поступил глупо, когда доверился им и выбил из тебя согласие на
нейтральность, да? — совсем негромко спросил он, встав перед Чоном и
заглянув в его глаза.
Чонгук только усмехнулся и качнул головой.
— Нет. Совсем не глупо. Мне было бы совсем туго без подобной территории в
такое время. А так я уверен в том, что где-то будет безопасный угол для моих
людей и тебя.
Тэхен хотел сказать, что для него нейтральная территория не такая уж
безопасная, но внезапный рев мотора со стороны ворот отвлек его внимание.
Казалось, очень многие в этот момент обернулись к воротам, услышав этот звук.
Губы Чонгука дернулись в ухмылке.
— Что там еще? Мы разве еще кого-то ждали? — недовольно фыркнул Тэхен,
прищурившись. Еще больше незнакомых людей на территории их дома он не
перенесет. Чонгук, казалось, его скептицизма не разделял, лишь перехватил
руку омеги и потянул за собой.
— Поверь, этих людей ты будешь рад увидеть. — усмехнулся он.
Они направились к выходу, и Чонгук коротким кивком приказал охране
открыть ворота. А уже через пару секунд Тэхен лицезрел перед собой красный
Lexus с откидной крышей, в котором сидели до ужаса знакомые ему люди.
— Taehyung! Bambino! Dio, il suo abito da sposa è bellissimo. Basta dare
un'occhiata! [Тэхен! Малыш! Господи, его свадебный костюм прекрасен. Ты
только взгляни!] — едва не завизжал Элиджио, выскакивая из машины, в
которой остался сидеть Карлос, ярко улыбаясь и подмигивая Чонгуку и Тэ.
Тэхен шумно выдохнул, и на лице появилась яркая квадратная улыбка. Они
провели немного времени вместе, но воспоминания об этом знакомстве прочно
засели в его голове. Он был искренне рад видеть семью Санторро на своей
свадьбе.
Он отпустил руку Чонгука и, сделав шаг вперед, словил в объятия омегу, что
продолжал громко говорить что-то на итальянском.
— Черт возьми, я нихера не понимаю, но я так рад, что вы здесь! — засмеялся
Тэхен, а Чонгук скрыл тихий смех за кулаком.
Элиджио продолжал громко вещать о чем-то, постоянно указывая рукой в
сторону своего мужа, а Тэ, вздохнув, покачал головой.
— Я не понимаю… Я…
— Он говорит, что ты прекрасно выглядишь. И что машина твоя. Их
свадебный подарок для тебя. — отозвался Чонгук, чуть приобняв Тэ за плечи, а
омега растерянно оглянулся.
— Машина? — переспросил он, а Элиджио закивал одновременно с Чонгуком,
словно он понял, что до Тэ наконец дошло.
— Ты ведь не хочешь больше садиться за руль своей, — пожал плечами
Чонгук.
На мгновение в груди Тэ что-то сжалось, и он, прикусив губы, усмехнулся. И
правда. Не хочет и не может.
— Grazie, — прошептал Тэхен в сторону улыбающегося омеги единственное
слово, которое он знал на итальянском. Но главным было то, что он вкладывал в
него, когда произносил. А благодарность его была безмерной. Наверняка и без
Чонгука, что всем своим видом показывал непричастность к подарку, тут не
обошлось.
Карлос вышел из машины, подкинув Тэхену ключи, и отошел к черному
тонированному джипу, остановившемся позади. Он открыл дверь,
перекинувшись с кем-то парой фраз, и уже через мгновение из него по одному
вылезли трое детей. Элиджио громко заговорил на своем непонятном языке,
364/596
отходя к мужу и подхватывая самого младшего, от силы трехгодовалого
ребенка, на руки. Тэхен даже брови вскинул, переглянувшись с Чонгуком.
— Они с детьми приехали?
— Видимо, Элиджио хочет показать тебе все прелести семейной жизни.
Поверь мне, после этого мы еще очень долго не захотим видеть в своем доме
детей. — улыбнулся Чонгук и достал из кармана пачку сигарет, чтобы закурить.
Тэхен усмехнулся. О детях он пока не задумывался. А как только увидел, как
двое старших промчались мимо них, едва не снеся охрану на своем пути, понял,
что действительно еще очень долго не будет о них думать.
***
Смеясь и целуясь, двое самых счастливых людей на Земле, ввалились в

комнату.
— Стой, подожди, — Тэхен оттолкнул Чонгука и отошел от него на шаг,
загадочно улыбаясь и глядя на него хитрым лисьим взглядом. Задумал что-то,
не иначе.
Чонгук только тяжело выдохнул и стянул с шеи галстук, изогнув бровь. Его
жадный взгляд ни на миг не упускал красивого стройного тела Тэхена, которое
омега оголял совсем неспешно, словно дразнясь.
— Подготовил для меня что-то интересное? — усмехнулся Чонгук, сделав шаг
к своему омеге, но Тэхен легко увильнул от потянувшихся к нему рук, тихо
засмеявшись и стянув с себя рубашку.
— Ты что, стал моим мужем и потерял всякое терпение? — поинтересовался
он, игриво поведя бедрами и стянув с себя брюки, внимательно наблюдая за
взглядом Чонгука.
Тэхен готов был поклясться, что заметил, как сглотнул мужчина, стоило ему
присесть на кровать в белых чулках, красиво облегающих стройные ноги. Они
крепились к тонкому кружеву, опоясывающему талию.
— Нравится, — скорее утверждал, чем спрашивал Тэхен, ухмыляясь. Он
скользнул ладонью под подушку и вытащил оттуда наручники. Повертев
игрушку на пальцах, он протянул железные браслеты Чонгуку.
Тот, кажется, не мог найти слов, но хотя бы соображал, что нужно делать.
Несомненно, Чонгук видел разное. Шалавы представали перед ним и не в
таких блядских нарядах, но только Тэхен мог в таком выглядеть утонченно,
желанно и настолько потрясающе, что дух захватывало.
Альфа перехватил тонкие запястья стальными оковами спереди и сам
переложил Тэхена на подушки. Чонгук поднял его руки к изголовью, за которое
Тэ зацепился пальцами, без слов понимая, чего от него хотят.
Ему нравилось наблюдать за альфой до подрагивающих от восторга
кончиков пальцев. Этот мужчина теперь и правда его бесповоротно и
окончательно? Тэхен словно все еще не мог поверить.
— Не двигайся, — тихо велел Чонгук, мазнув дразнящим поцелуем по
манящим губам и, поднявшись, стал раздеваться. Хотелось сразу избавить себя
от одежды, чтобы она больше не мешалась ему и не отвлекала от любимого
человека ни на мгновение.
Тэхен согнул ногу в колене и, облизав губы, внимательно посмотрел на мужа.
Тот, словно издеваясь, расстегивал пуговицы на своем чертовом смокинге очень
медленно. Еще дольше возился с запонками. Тэхен нетерпеливо кусал губы.
Теперь его терпение было на исходе. Чонгук дразнил, наверняка.
— Хватит глумиться над моей выдержкой, Чон Чонгук, — выдохнул Тэ, не
желая ждать ни секундой дольше.
Хриплый смех альфы, послуживший ответом, заставил тяжело выдохнуть.
365/596
— Ты что, стал моим мужем и потерял всякое терпение? — Чонгук не только
повторил его вопрос слово в слово, он еще и скопировал интонацию, уж точно
потешаясь над Тэхеном.
Но омега даже не успел возмутиться, потому что Чонгук скинул с себя
рубашку, обнажив свое тело, и один только вид заставил Тэхена закрыть рот.
Тело у Чонгука было потрясающим. И теперь оно окончательно и бесповоротно
принадлежало только ему одному.
— Ты выглядишь так соблазнительно… Мне нравятся чулки, — усмехнулся
альфа, наконец, устраиваясь меж разведенных стройных ног. Но Тэхену уже
слишком не терпелось.
— Хватит разговаривать со мной, Чон Чонгук. Поцелуй и трахни меня уже как
полагается мужу в первую брачную ночь, — нетерпеливо выдохнул омега,
прижимая поясницу мужчины к себе ногой. Нельзя быть таким жестоким.
Чонгук засмеялся, но его смех быстро утонул в чувственном поцелуе. Потому
что даже если Тэхен говорил о первой брачной ночи немного грубо, Чонгук знал,
что этот омега действительно беззаветно любит его. Иначе сегодняшний день
никогда не был бы таким счастливым. Его бы попросту не состоялось.
Крепкие поцелуи касались кожи на шее и плечах омеги. Чонгук словно
заново исследовал тело под собой, изучал, никуда не спеша. Тем более, когда у
них будет еще возможность провести первую брачную ночь в обществе друг
друга? Такое бывает лишь однажды, и оба отдавались чувствам с головой.
Грубость сменялась нежностью, а затем вновь возвращалась, когда оба того
хотели. Комнату заполнили шумное дыхание, тихие стоны и шепот. С каждым
своим словом Чон залезал в сердце Тэхену все глубже, теряя всякую надежду на
то, что когда-нибудь он сможет выбраться оттуда.
— Ты никуда от меня не сбежишь, Чонгук, — сквозь стоны зашептал Тэхен,
закидывая руки за шею альфы, путаясь в его волосах пальцами и жмурясь от
очередного грубого толчка и нежного поцелуя.
За своим безумием эти двое не замечали ни звезд в небе, ни необычайно
красивого золотого месяца, в контрасте с которым ночное небо казалось синим,
а не черным. Но это замечал Чимин, сидящий на крыльце дома. Он поднял
голову, сосредотачиваясь на небосклоне, просто любуясь им и подставляя лицо
легкому ночному ветерку. Было немного прохладно.
— Сколько ты знаешь созвездий? — спросил он, услышав рядом размеренные
тихие шаги. Это начальник охраны, Чимин точно знал. Видел, как совсем
недавно тот зашел за угол, чтобы провести обход.
— Несколько. Вы еще не легли отдыхать? — спросил Юнги, доставая
сигареты. С недавних пор он позволял себе более свободное поведение при
Чимине, чем перед другими, особенно, если они оставались наедине.
— Жду тебя удостовериться, что ты забыл о моем предложении, — Мини, не
опуская головы, перевел взгляд на мужчину, — Забыл, да?
Юнги мотнул головой, выдыхая дым. Конечно же, он не забыл, но явиться бы
не посмел. Его чувства были намного сильнее, чем даже он себе мог
предположить изначально. Стоило провести с этим омегой ночь и он свихнулся
на нем окончательно и бесповоротно. Как и думал, больше не мог сдерживать
своих взглядов в его сторону. Но с тех пор, как они вернулись, казалось, Чимин
не хочет продолжать эти отношения, если их секс на протяжении нескольких
дней вообще можно было так назвать, потому и ведет себя отстраненно. Даже
если омега нашел вполне логичное объяснение своему поведению, Юнги ему
почему-то не верил.
— Если ты тоже этого хочешь, тогда пойдем со мной, Мин Юнги. Если нет,
тогда можешь стоять здесь как статуя до завтрашнего утра. Быть может,
найдешь парочку новых созвездий, — усмехнулся Чимин, — но имей в виду, что
если ты не пойдешь со мной сейчас, то я больше никогда не позволю тебе
366/596
прикоснуться ко мне.
— Угрожаете? — поинтересовался он, дернув уголком губ.
— Нет, — Чимин пожал плечами, — лишь предупреждаю. Мне нужен альфа
на время течек, ты знаешь об этом. У Чонгука теперь есть муж и помочь он мне
не сможет. Так что мне лучше поскорее найти того, кому я смогу доверить себя
на это время.
— А мне Вы доверяете? — спросил альфа, вызывая у Чимина усмешку на
губах.
— Ты спас меня от смерти и заботился обо мне несколько дней не только из-
за ранения, хотя мог бы отказать мне и даже не смотреть в мою сторону. Тебе
хочется доверять. Тем более ты предан этому дому, а значит, и мне.
Чимин немного помолчал, все еще глядя на ночное звездное место, а затем
поднялся с места, потянувшись и словив на себе взгляд мужчины, усмехаясь. Он
не спешил, но уверенно пошел в сторону входа в особняк, лишь единожды
оглянувшись на начальника охраны. Словно одним только взглядом пытался
завлечь за собой.
Юнги хмыкнул, но сделав затяжку, направился за омегой следом, бросив
недокуренную сигарету на траву.
Нет, он пошел не потому что Чимин мог исполнить свою угрозу, а лишь
потому, что сегодня омега выглядел как никогда одиноким и беззащитным. А
может всему виной отсутствие Чонгука рядом? Теперь в обществе его некому
было защитить, хотя раньше рядом всегда находился глава клана. А когда он
рядом, многие просто не рискнули бы болтать опрометчиво, не взвешивая свои
слова по сотне раз.
***
День начался с хлещущего по щекам полуденного солнца, которое било в

лицо беспощадно, потому что ему ничего не мешало это делать. Шторы, какого-
то черта, были открыты.
После осознания солнца, пришло осознание шума. Кто-то, скорее всего
Тэхен, тихонько бурчал себе под нос что-то неразборчивое и шуршал вещами и
чехлами для одежды. И звуки были настырнее солнца, именно они заставили
почувствовать неладное.
— Тебе настолько не понравилась наша брачная ночь, что ты уходишь от
меня на утро после свадьбы? — хриплым ото сна голосом поинтересовался
Чонгук и, лежа потянувшись, удостоил, наконец, взглядом своего мужа.
Своего мужа. Звучит просто потрясающе.
— Доброе утро, — Тэхен счастливо улыбнулся во все зубы, — Глупости
говоришь. Я сразу понял, что ты просто хочешь сделать мне сюрприз, поэтому и
не заикаешься про медовый месяц. Мне вчера Элиджио весь вечер рассказывал
что-то про Италию, хотя я понял только… почти ничего. Наверняка ведь туда
поедем, и они приехали не просто так, да? Или не в Италию? Ты только скажи,
мне нужно взять побольше легких вещей или теплых? Мне ведь нужно знать,
какими вещами забивать чемодан, верно?
Чонгук проснулся моментально. Тэхен действительно совершенно серьезно
думал, что они куда-то поедут, ждал этой поездки, а сейчас вот с восторгом в
глазах и голосе собирал вещи в чемодан. То ли Элиджио со своими рассказами
об Италии действительно направил мысли омеги не в ту степь, то ли тот ждал
какого-то сюрприза изначально — черт поймешь.
Поднявшись, альфа осторожно словил тонкое запястье и заглянул Тэхену в
глаза. Тот немного растеряно уставился на Чонгука.
— Тэ, я не готовил сюрприз, потому что сейчас не могу никуда поехать. Мы
367/596
обязательно поедем, только позже, ладно? Не сейчас. Или… Хочешь, можешь
полететь с Элиджио и Карлосом в Италию, я уверен, Тэмин отлично справится с
борделем без тебя. — предложил мужчина, сжимая тонкое запястье чуть
крепче, когда почувствовал, что Тэхен дернул рукой.
Омега вспыхнул как спичка. Это произошло моментально, настолько резко,
что альфа даже не понял, в какой момент растерянный взгляд, который все же
искрился счастьем, стал таким… обиженным и немного ядовитым.
Руку, которую Чонгук держал в своих, Тэ все же с силой вырвал из хватки
мужчины.
— Ах, ну, хорошо. Тогда я поеду в Италию без тебя. Но к моему возвращению
подготовь документы на развод. — фыркнул Тэхен и демонстративно вздернул
подбородок и, отвернувшись от Чонгука, скрестил руки на груди. Он, нахмурив
брови, посмотрел на свой чемодан и недовольно поджал губы. Тэ сейчас
почувствовал себя настоящим идиотом, стоило лишь подумать, насколько глупо
выглядела эта ситуация. Сам себе что-то придумал и выставил себя дураком.
Ему даже самому было непонятно, он обижен на Чонгука за то, что тот
действительно не может поехать с ним в свадебное путешествие, или из-за того,
каким глупым чувствовал себя сейчас. Скорее даже второе, но раз уж играть
обиду, то играть до конца.
Чонгук терпеливо выдохнул. Характер у Тэхена золотым никогда не был, и он
любил его даже вот такого. Иначе Чонгук не стал бы делать его своим, и альфа
прекрасно об этом помнил.
— Не неси чепухи, Тэ, сейчас я не могу поехать, ты же знаешь, что дела
обстоят не очень хорошо, — голос Чонгука был терпеливым, мягким, он пытался
успокоить взорвавшегося от обиды омегу, но тот только показательно пнул ни в
чем не повинный чемодан и вышел из комнаты.
Останавливать его не стоило, Чон уже выучил, что ему нужно какое-то время
побыть одному, чтобы снова вернуть мозги в рабочее состояние. Тэхен в любом
случае придет к нему сам, и если не извинится, то просто сделает вид, что
ничего не произошло и у них все хорошо.
Собственно, так и вышло. Когда Чонгук, уже приняв душ и приведя себя в
порядок, спустился в столовую, где уже было накрыто на них обоих, Тэхен
неловко мялся, сидя за столом. Видимо, он и распорядился о том, чтобы
прислуга накрыла на стол для них обоих.
Присев на свое место, Чонгук по-хозяйски опустил ладонь на колено омеги и
поцеловал его в висок, показывая, что все в порядке.
— Я все еще обижаюсь на тебя, — на всякий случай напомнил Тэхен. Его
обиду выдавали только надутые губы, а Чонгук удивлялся тому, что как
капризный ребенок этот омега вел себя только рядом с ним. Кажется, такого
Ким Тэхена больше не знал никто. Исключением был, разве что, только Тэмин.
— Вот как? Придется мне придумать, как загладить свою вину, — убрав руку
с колена омеги, Чонгук принялся за завтрак. В доме было странным образом
тихо. Даже Юнги еще не мельтешил рядом. Немного непривычно, но должное
внимание глава клана решил обратить на это после завтрака. Пока что Тэхен
волновал его куда больше, чем отсутствие Мин Юнги на посту.
— Тебе смешно? Я хочу медовый месяц, Чонгук, как у всех нормальных
людей. Поехать в путешествие. Вот ты был заграницей хоть раз в жизни? —
Чонгук посмотрел на Тэхена таким взглядом, что омеге сразу стало понятно:
вопрос был глупым. Он был как минимум в Италии, и это заставило недовольно
поджать губы, — А я нигде не был. Понимаешь?
Чонгук вздохнул и сделал глоток кофе.
— Понимаю. И я не говорил, что мы никогда никуда не поедем. Просто не
сейчас, малыш. Я постараюсь сделать все, чтобы мы могли уехать как можно
скорее. И кто-то говорил, что не будет таким же, как Элиджио в замужестве, —
368/596
Чонгук скорее подкалывал омегу, напоминая его реакцию на тот скандал, что
итальянская парочка учудила в борделе при первой встрече.
Тэхен, вспоминая это, пнул альфу под столом, отчего тот тихо засмеялся.
— Я с тобой точно разведусь.
Оба замолчали, и было слышно только как вилки легонько ударяются о
тонкий фарфор тарелок. Каждый думал о чем-то своем. Чонгук — как устроить
хотя бы краткосрочное подобие медового месяца, Тэхен — что ему не хочется
оставаться в борделе сегодня до позднего вечера.
— А вечером у тебя будет время? — спросил омега. Ему хотелось хотя бы
вечер провести рядом с мужем. Может, поехать с ним к морскому берегу или
посидеть в хорошем ресторане. Да просто уделить время друг другу.
— Вечером мне нужно разобраться с человеком, который провалил мне
крупную сделку, Тэ. Я не знаю, во сколько приеду, поэтому если сильно
задержусь, просто ложись спать без меня, — Чонгук взял салфетку, что лежала
на его коленях, вытер ей губы и оставил на столе.
Нежный поцелуй коснулся виска омеги, и глава клана Чон отправился в свой
кабинет, чтобы поработать. За время приготовления к свадебному торжеству
бумаг накопилось столько, что хотелось зарыться в них с головой и не выходить
из кабинета в ближайшие несколько дней, только бы эта кипа наконец исчезла с
его стола. Краем глаза Тэхен уловил, что мужчина достал из кармана брюк
телефон, чтобы сделать звонок. В этот момент его посетила мысль, от которой
он отмахивался весь период приготовлений к свадьбе.
У них никогда не будет «как у всех нормальных людей» и он знал это с
самого начала. Поэтому он не хотел так быстро выходить за него, поэтому не
согласился сразу, сомневался. Теперь уже сомневаться поздно, но суровую
реальность стоило принять к сведению и держать в своей голове на случай, если
Тэхену вновь захочется чего-то нормального. Как у всех у них точно не будет.
***
В особняке Чхве в эту ночь было тихо. Не ходили слуги по коридорам, охрана
мирно сновала в округе, изредка переговариваясь и поглядывая в сторону
одного единственного окна, где горел свет. Старик Юнхо мог часами не
выходить из гостиной, потягивая виски и сигары, но в этот вечер его привычный
расклад времени был нарушен его же сыном.
— Отец, нам это и правда необходимо, ты всерьез не понимаешь? — Чхве
Хосок мог поклясться, что на его языке уже появились мозоли, пока он пытался
убедить своего отца в ошибочности его суждений.
— Нет, это ты не понимаешь, Хосок! — хрипло и раздраженно воскликнул
мужчина, зажимая сигару зубами, — Ублюдок Юн нас попросту раздавит. Наш
клан не имеет столько арсенала и мы не сможем дать ему отпор. Чон почти
проиграл. Он только вид делает, что уверен, но вспомни прием, ему пришлось
оправдываться перед нами за выбор спутника. Он понимает, что проигрывает. И
эту шлюху он, может, и любит, но свадьбу они сыграли не по любви, сынок, а
потому что Чон поджал хвост. Его похищали, Чону пришлось ставить под угрозу
свою жизнь и жизни своих людей. Конечно, он понимает, что даже статус главы
нейтральной территории не может гарантировать Тэхену полную безопасность.
Хотя так быть не должно.
— Вот именно! — Хосок перебил отца, полностью игнорируя его недовольный
взгляд. Этот спор длился почти час, и он уже утомился болтать об этом. Потому
что пора было действовать, а не чесать языками. — Ты же понимаешь, что это
клан Юн подговорил Ли похитить Ким Тэхена? Чонгук просто не стал копать
глубже, потому что у него сейчас слишком много проблем и он становится
369/596
неосмотрительным. Но Юн убрал Ли не просто так.
— Не соглашусь. Чонгук может быть в курсе или, по крайней мере,
догадываться. И не трогать Енсу потому что он в какой-то степени может быть
выгоден Чонгуку.
Хосок задумался. Это, в целом, тоже имело смысл.
— Тем не менее, отец, даже основываясь на твоих словах можно сказать, что
у Чона может быть парашют за спиной в качестве какого-нибудь
хитровыебанного дерьма. Он всегда ведет игру именно так. И в какой ситуации
окажемся мы, если клан Юн он все же уберет первым?
Юнхо недовольно шикнул и отвернулся.
— Ты хочешь, чтобы я заключил мир с этим щенком, наплевав на
договоренность с Енсу? Стоит только Чону узнать, в каком мы положении, он
поглотит клан не задумываясь. Этот жадный до власти выблядок пойдет на что
угодно ради приобретения нового куска земли и людей.
Чхве-старший скривился, сплюнув прямо на дорогой паркет. Ему словно было
настолько противно от одного лишь упоминания о Чоне, что он готов был
вывернуть весь желудок наизнанку прямо сейчас, только бы его сын закрыл свой
рот и прекратил нести этот откровенный бред.
— Ко всему прочему, после взрыва на складе можно забыть о любом
перемирии. Клан Чхве выбрал сторону для войны, Хосок.
Разговор прервался. Молодой альфа не успел даже рта открыть, когда на
телефон его отца поступил звонок.
Юнхо недовольно захрипел и, взяв мобильный из своего кармана, удивленно
вскинул брови.
— Что этой дряхлой свинье понадобилось от меня в час ночи, — тихо
проворчал он, словив вопросительный взгляд сына, — Генеральный директор
нашего фармацевтического завода. Чертов Бек, видимо, не знает о
существовании часов.
Однако, несмотря на недовольство, мужчина все же принял вызов, поднеся
телефон к уху. Хосок, сидящий в соседнем кресле, даже отсюда мог слышать
голос мужчины, потому и притих, отведя руку с бокалом виски в сторону.
— Да, Бек. Ты видел время, чертов ты идиот? — шикнул старик.
— Г-господин… Господин Чхве. Наше производство, оно…
Голос мужчины дрожал, слышались громкие всхлипы. Юнхо сжал трубку
крепче и невольно подался вперед, вставая с места одновременно с Хосоком,
встречаясь с сыном встревоженным взглядом.
— Да что, блять, произошло? Довольно, меня раздражают звуки, что ты
издаешь. — рыкнул Чхве. Его рука нервно дрогнула, как и голос собеседника на
том конце линии.
— Его больше нет. То есть, здесь люди, они чего-то требуют, они сказали
позвонить Вам… Никого не осталось, господин Чхве. Они все мертвы… Они все.
Все… — мужчина продолжал шептать это, словно в бреду, его дыхание и
всхлипы участились, а Юнхо гулко сглотнул, тут же чувствуя крепкую ладонь
Хосока на своем плече.
— Черт возьми, прекрати это нытье! Какого хера ты несешь? Я ни слова не
понял из того, что ты сказал, — прошипел Юнхо. Он чувствовал, как его ноги
задрожали, а воздуха стало словно в разы меньше. Он слышал каждое слово, но
хоть и понимал, что именно пытался сказать генеральный директор, верить в
собственные предположения и догадки не хотелось.
Неужели все пошло прахом?..
— Господин… Нет-нет, вы обещали! Не трогайте, я… я… — мужчина
договорить не успел. Послышался его вскрик, а затем совершенно странные,
булькающие звуки заполнили динамик телефона.
— Бек? Бек, ответь мне сейчас же! Что, блять, происходит?! — зашипел Чхве.
370/596
Еще несколько секунд стояла напряженная тишина, лишь после послышались
какие-то шевеления.
— Давай я тебе все объясню, — хриплый низкий голос словно опалил ухо
огнем. Ноги Юнхо подогнулись, и он остался стоять на месте лишь благодаря
Хосоку, что подхватил отца под руку и забрал из задрожавшей и опустившейся
вниз руки телефон.
— Чонгук, — отозвался Хосок. Этот голос никто из них не спутал бы с кем-то
другим.
Альфа на той стороне хрипло засмеялся и, судя по тихому выдоху, закурил.
— Твой отец не хочет говорить со мной, Хосок? Тогда передавай ему большой
привет. Буду рад съесть чашку паби¹ на его похоронах, — усмехнулся Чонгук.
— Какого черта ты творишь? — прошипел Хосок, усаживая побледневшего
отца в кресло и отходя на пару шагов в сторону.
— Я? Всего лишь отдал должное. Не люблю копить долги. Перерасчет и
беготня туда-сюда, чтобы отдать этот долг, утомляет. Я решил, что сегодня
подходящий день. Согласен?
— Ты, черт возьми… — договорить Хосоку не дали. Чонгук, даже не
прерываясь, лишь продолжил.
— У твоего отца был шанс не переходить мне дорогу. У всех у вас он был. Но
он ведь принял свое решение, верно? Ogni decisione conduce da qualche parte²,
Чхве-младший.
— Мне нужно с тобой поговорить, — прошипел Хосок, слыша другие голоса
на фоне.
— Прости, но меня дома ждут. Не хочу задерживаться на работе, я ведь
примерный муж, — усмехнулся Чонгук и, не дожидаясь ответа, сбросил вызов.
— Черт, — тихо пробормотал Хосок, глянув на экран телефона, — Я ведь
говорил, чтоб его!
Однако, стоило обернуться, взгляд наткнулся на посеревшее лицо Юнхо.
Мужчина тяжело дышал, сминая рукой ткань в области сердца. Как будто это
могло помочь ему.
— Отец, — Хосок подлетел к мужчине в одно мгновение, касаясь его
неестественно ледяных рук и заглядывая в лицо мужчины. Потребовалось
несколько секунд, чтобы взять себя в руки.
Чхве вскочил с места, рванув к двери, и выцепил взглядом охранника, что
проходил мимо.
— Вызови скорую, немедленно! Сейчас же! — рявкнул он.
Время до приезда докторов тянулось мучительно долго. Все это время Хосок
не отходил от седовласого альфы, беспокойно поглядывая в его сторону даже
тогда, когда он уже был в руках врачей. Истощенный, вялый, едва дышащий.
Его старику недолго осталось, он знал это уже давно. И лучшим выходом из
ситуации, который только мог прийти ему в голову — взять ситуацию под
личный контроль, чтобы позволить уйти отцу на заслуженный отдых. Он должен
умирать в спокойствии и в своей постели, но никак не так, как едва не умирал в
эту злополучную ночь.
— Я все сделаю правильно, отец. Поверь мне, — тихо говорил Хосок, сидя у
постели спящего мужчины.
Мир с кланом Чон — единственное, что могло их спасти.
1 - В Корее на похоронах в комнату, где находится тело, ставят столик с

фотографией умершего, три чашки с паби (рисовой кашей), три чашки (суль)
водки и три чашки с закуской. Как считают корейцы, эти три порции еды и водки
371/596
поровну делятся между покойником, духом неба и духом земли. Так же эти
продукты Корейцы едят на поминальной церемонии.
2 - "Ogni decisione conduce da qualche parte" (с итал. "Каждое решение ведет
куда-то")
372/596
Feelings
Утреннее солнце вновь прорывалось в комнату, совсем не жалея

двоих спящих в одной постели влюбленных. Кажется, они снова забыли завесить
шторы. Ночью было совсем не до этого. Когда они утопали в любви к друг другу,
им не было никакого дела до незашторенных окон.
Чонгук шумно выдохнул, морщась, и недовольно зашипел, с трудом
разлепляя глаза.
Первое, что он почувствовал — рука онемела настолько, что он, казалось, не
мог пошевелить пальцами. Тэхен же, тихо сопя, уютно устроил голову чуть выше
сгиба локтя, закинув на Чонгука ногу. Омега спал так практически постоянно —
прилипал, как колючка. Не хотелось даже знать, что будет, если Чон
отодвинется от него хотя бы на пару сантиметров дальше положенного.
Альфа осторожно приподнялся, высвободив свою руку из-под головы парня,
и сел на постели. Взгляд скользнул по красивому лицу, по которому лениво
бегали солнечные зайчики, по длинным пушистым ресницам, что совсем слабо
трепетали, словно Тэхен был на грани сна и реальности. Губы были чуть
приоткрыты, а грудная клетка совсем легко и редко вздымалась, доказывая, что
Тэхен все же крепко спит.
Чонгук никогда бы не подумал, что вместо того, чтобы вставать и сразу
уходить в свой кабинет, он будет подолгу любоваться человеком, спящим в его
постели. Но так теперь он проводил каждое свое утро. Словно магический
ритуал: проснуться, наблюдать за спящим Тэ, касаться его красивого лица,
проявляя небывалую нежность, пока никто не мог стать ее свидетелем. Сегодня
он тоже не смог себе отказать.
Альфа опустился на подушку, подставив руку под голову, и протянул ладонь,
мягко огладив щеку Тэхена, убирая с лица каштановые пряди. Тэ поморщился
сквозь сон, уводя лицо от навязчивых прикосновений, и, забавно причмокнув
губами, вовсе отвернулся, обнимая руками подушку.
Чонгук тихо хмыкнул и вновь придвинулся ближе. Рука скользнула по
стройной талии, забравшись под пижамную рубашку, а губы коснулись вкусно
пахнущей макадамией шеи, щеки, скользнули смазанным поцелуем у уха.
— Не смей будить меня раньше двенадцати, Чон Чонгук, — хрипло
пробормотал Тэхен, все же очнувшись от сладкого сна, и завел руку назад,
вопреки своим словам зарываясь пальцами в волосы мужчины. Губ коснулась
мягкая, довольная улыбка, и Тэ откинул голову, дав альфе доступ к своей шее.
— А мне кажется ты совсем не против, — так же хрипло ответил Чон,
усмехаясь.
— И минуты без меня прожить не можешь, — хихикнул Тэхен, съежившись от
мурашек, пробежавших по спине, когда альфа мягко прикусил мочку его уха и
откинул одеяло в сторону. Легко перевернув омегу на спину, Чон навис над ним
и устроился меж стройных ног.
— Протестую. Могу, когда работаю, — усмехнулся Чонгук, наслаждаясь
тихим смехом у своего уха и длинными пальцами, что сжали его плечи.
— Мы что, в суде? В таком случае протест отклоняется. Вы виновны в том,
что жить без меня не можете, господин Чон, — заявил Тэхен, но тут же шумно
выдохнул, стоило лишь Чонгуку поднять его рубашку и, спустившись ниже,
обхватить губами сосок, лаская языком и слабо прикусывая.
— Кажется, это мне стоит выдвинуть подобные обвинения в Вашу сторону,
господин Чон Тэхен, — губы растянулись в усмешке в то время, как пальцы
Чонгука скользнули по обнаженному бедру.
Вчера ночью, когда они ложились спать, Тэхену было слишком лень искать
свои пижамные штаны и белье, которые Чонгук в порыве страсти закинул в
373/596
неизвестном направлении, и омега уснул в одной лишь рубашке.
Знал бы он, как это сыграет им на руку утром. Сейчас Чонгук мог совершенно
беспрепятственно коснуться пальцами нежного чувствительного места меж
ягодиц. Но только от этого ощущения сам альфа не сдержал громкого выдоха.
— Так влажно, словно ты всю ночь ждал, когда я проснусь и прикоснусь к
тебе, — шепнул он, прикусывая горошину соска и плавно проникая пальцами
внутрь, тут же ощущая жар и узость мышц.
Даже если в прошлом у Тэхена было слишком много мужчин, даже если они
занимались сексом вчера ночью не один раз, наутро он снова был узким, и это
было потрясающе. Чонгука и правда восхищала эта способность любимого тела.
Тэхен тихо застонал, крепче сжимая пальцами волосы Чона и прогибаясь в
пояснице. Чувствовать его в себе было потрясающе, даже если это были лишь
пальцы. От одних только прикосновений можно было сойти с ума, и Тэхен
действительно не мог насытиться ими, подаваясь навстречу и разводя ноги чуть
шире. Он бы обязательно ответил Чонгуку, возможно, снова бы съязвил, но у
него попросту не хватило сил, а из горла вырвался очередной стон, стоило лишь
Чонгуку нажать на простату пальцами.
— Не нужно долго готовить меня, Гук-и, — зашептал он, выдыхая,
прикусывая губы. От этого нежного голоса у Чонгука голову вело. Никто и
никогда не называл его так ласково. Ни в постели, ни в жизни. Но с губ Тэ это
любовное прозвище звучало не просто позволительно, оно звучало правильно.
И все же, как бы Чонгук не любил потакать всем желаниям своего мужа, в
постели он мог себе позволить подразнить его, чтобы он изнемогал и желал
большего, просил и умолял своего альфу дать телу то, чего оно жаждет. А судя
по всему, тело Тэхена жаждало его постоянно. Иначе невозможно объяснить то,
насколько быстро Тэ заводился. Было достаточно нескольких поцелуев.
— Чонгук, — застонал Тэхен, кусая нижнюю губу, когда альфа вновь ввел в
него пальцы глубже. Хорошо, очень хорошо, но недостаточно. А Тэ не из тех, кто
будет ждать слишком долго, особенно если дело касается Чонгука, а его
действия и движения ничем не ограничиваются.
Омега тихо зашипел и, самостоятельно отстранив от себя руку,
перевернулся с Чоном, ловко оседлав его бедра. Его взгляд сверху вниз был
дерзким, словно он бросал мужчине, на которого смотрел свысока, вызов.
— С каких пор мои просьбы так нагло игнорируются? — усмехнулся он,
прижимаясь бедрами к уже вставшему члену, ощущая, насколько сильно Чонгук
возбужден, — Ты ведь хочешь меня, зачем тянешь?
— Люблю дразнить тебя, — зашептал Чон, приподнимаясь и стягивая с Тэ
рубашку, тут же припадая губами к его шее.
Тэхен не сдержал очередного шумного выдоха, покачиваясь на бедрах мужа,
кусая губы и вскидывая голову. Каждое прикосновение Чонгука разносило по
телу волны дрожи и удовольствия. Хотелось поскорее ощутить его в себе, еще
раз убедиться в том, насколько ему бывает хорошо, когда Чонгук вбивается в
его тело. Но теперь время тянул сам Тэхен, потому что ощущения были столь
потрясающими, что он буквально не мог прервать их, даже если знал, что все
будет в разы ярче, когда Чонгук окажется внутри.
Пальцы Тэ скользнули по татуированным плечам и рукам, по груди и прессу,
обводя каждую выделяющуюся от напряжения мышцу, и подцепили край белья,
освобождая член от мягкой ткани. Хотелось чувствовать его полностью, кожа к
коже.
И Чонгук его желание как всегда безоговорочно разделял. Он лишь помог
Тэхену окончательно стянуть с себя белье, вновь откинувшись на подушку
лопатками, а в следующее мгновение по комнате разлетелся стон омеги. Он
легко опустился на член Чона, придержав его рукой и выпачкав ладонь
собственной смазкой.
374/596
Чонгук прикрыл глаза, шумно выдыхая, и на мгновение замер. Чувствовать
Тэхена было хорошо, в нем было влажно, горячо и узко, так что все мысли в один
миг вылетали из головы, полностью погружая хозяина в наслаждение.
Тэхен уперся руками в грудь альфы, начиная двигаться, и вздрогнул от того,
как крепко Чон сжал его бедра, помогая набрать темп. Они могли быть до
бесконечности нежны к друг другу, могли часами ласкать друг друга и
пробовать найти что-то новое в телах, но ничто не могло заменить этой
близости. Когда они становятся продолжением друг друга.
И тогда секс перестает быть просто сексом. Это еще один способ для
каждого признаться в любви, рассказать, насколько сильны их чувства.
Знал бы омега, как сильно Чонгук любил эту позу. Любил видеть, как Тэхен
запрокидывает назад голову, раскрывая губы в нежных стонах или кусая их, как
по ним скользит язык, отчего они слегка поблескивают. Как он жмурит глаза или
сводит брови, когда опускается до конца и замирает. Нравится ощущать, как
мокро становится меж их тел, потому что пахнущая сладкой макадамией смазка
выделяется слишком сильно. И эти тихие влажные звуки от их движений тоже
нравятся.
Они могли бы не говорить о том, что любят друг друга, достаточно просто
двигаться друг другу навстречу.
Чонгук приподнялся на локте и за шею опустил Тэхена к себе, впиваясь в
губы поцелуем жадным и влажным, чтобы сцеловать каждый стон, чтобы Тэ еще
сильнее и крепче хватался за него, задыхаясь от удовольствия и собственных
чувств. Особенно, когда Чонгук сам толкнулся в него крепче и глубже, заставляя
омегу вздрогнуть.
И с каждым таким движением стоны Тэхена становились все громче. Он не
сдерживал себя ни в чем, да и зачем? Они мужья, они законно принадлежат друг
другу. Так смысл скрываться или сдерживаться? Плевать, даже если их будет
слышать весь особняк.
Каждый толчок отзывался в теле Чонгука волной удовольствия, он и сам не
сдерживал шумных выдохов, продолжая целовать любимые губы, словно
умалишенный. Тэхен был прав, когда говорил, что он и минуты не сможет
прожить без него. Чонгук нуждался в нем так же сильно, как Тэхен нуждался в
Чоне. Казалось, если когда-нибудь Тэхена не станет рядом, Чон потеряет весь
смысл своего существования. Никакие деньги, никакие люди не смогут заменить
его, и Чонгук останется здесь совсем один, с зияющей дырой в груди.
— Il mio sole, — тихо зашептал Чонгук, срывая с губ Тэхена жалобный вздох.
Слышать такое обращение к себе было настолько прекрасно, что в горле до сих
пор появляется ком, стоит лишь Чонгуку начать шептать это ему на ухо. Чонгук
еще ни разу открыто не сказал ему заветного «я люблю тебя». Но кому нужны
эти громкие слова, если признанием пропитаны все без исключения поцелуи,
прикосновения и движения? Разве это не есть любовь? То, как он глядит на него
по утрам, не зная, что иногда Тэ просыпается от этого взгляда, то, как касается,
как с беспокойством поглядывает, когда Тэ обиженно морщится и дует губы.
Когда-то Тэхен спросил у Джуно, как ему понять, что Чонгук испытывает то
самое сильное чувство? И тогда Джуно ответил: «Когда убьет за тебя человека».
И Тэхен, к своему счастью или сожалению, знал, сколько людей успело
погибнуть за его жизнь, за любовь Чонгука к нему — быть может, недостаточно
светлую, но крепкую и безграничную.
Придержав спину омеги, Чонгук перевернулся с ним, прерывая движения
лишь на секунду, но не покидая любимого тела. Секундная пауза, когда их
взгляды встретились, и, казалось, даже время остановилось сейчас. Вся жизнь
затаила дыхание, и они тоже боялись сделать вдох, теряясь в глазах друг друга.
Тэхен был таким красивым с порозовевшими от возбуждения яблочками щек,
припухшими влажными губами, раскрасневшимися от поцелуев, и с
375/596
разбросанными по подушке волосами, беспорядочно взъерошенными ото сна и
близости. Чонгук и правда боялся дышать, моргать. Вдруг он исчезнет?
И только омега хотел попросить его возобновить движения, потому что тело
изнемогало в истоме, Чонгук сам сделал это. И теперь была его очередь
смотреть на любимое лицо сверху вниз, вжимая его в мягкий матрас, двигаясь
быстрее прежнего. Чонгук подводил их обоих к разрядке. Но чтобы было
удобнее, он выпрямился, перемещая тонкую щиколотку на свое плечо и целуя
ее.
Он уже делал так однажды. И, как и в прошлый раз, у Тэхена от этого
действия сердце предательски пропустило удар. К такому нельзя было
привыкнуть.
Быть может, для многих Чонгук был тем самым монстром, без жалости
убивающим людей за деньги, территории, быть может, он действительно был
жаден до власти, поглощая клан за кланом, но для Тэхена он был вот таким —
нежным, любящим, исполняющим любые его прихоти, чего бы только не
пожелал омега. И Тэхен старался давать в ответ все, что мог — свою любовь,
свою поддержку, свою нежность, что копилась годами в груди, не находя
выхода. Рядом с Чоном Тэ не боялся быть слабым, не боялся показаться не тем,
кем его представляли. Рядом со своим мужем он мог быть собой.
Толчок за толчком выбивали из груди Тэхена громкие стоны, и, стоило лишь
Чонгуку двинуться особо глубоко и резко, он не сдержался, кончая с беззвучным
стоном на губах, прогибаясь в пояснице и хватаясь пальцами за изголовье
постели. Чон кончил одновременно с ним — невозможно было терпеть, когда его
так крепко сжимали в себе.
В комнате царила тишина, прерываемая лишь их шумным дыханием и
редкими звуками поцелуев. Чонгук не мог оторваться от губ Тэхена,
опустившись к нему и целуя без перерывов, ловя совсем тихие и слабые стоны
Тэ, что отходил от оргазма. То, как Тэхен постанывал уже после секса, тоже
было его особенностью. Чонгук еще ни разу за свою жизнь не слышал ничего
более прекрасного, даже подобного.
— Отпусти меня в душ, — тихо зашептал Чонгук, снова коротко целуя мягкие
губы и тихо усмехаясь, когда Тэхен протестующе замычал и крепче прижал к
себе, обнимая его за плечи.
— Ты помнишь, что я говорил тебе о клановых татуировках? — невзначай
поинтересовался Чонгук, все же выпутываясь из объятий Тэ и садясь на постели,
подбирая свое белье.
— Ага, помню, — отозвался Тэхен, повернувшись на живот и украдкой глянув
на забитую татуировками спину мужа. — Но я все еще не готов портить свое
прекрасное тело чернилами, — фыркнул он.
Чонгук лишь тяжело вздохнул.
— Это серьезно, Тэ. У всех кланов есть свой герб, своя метка. И если ты
принадлежишь клану, она обязана красоваться на твоей коже, хочешь ты того
или нет.
— Да помню я, — недовольно пробурчал омега, поджимая губы. — Но я
понятия не имею, какую часть своего тела мне менее жалко, чтобы отдать ее на
растерзания твоему мастеру. Почему вообще орел и змея? Вот куда я это всуну?
Мне это совсем не подходит.
Чонгук только усмехнулся и качнул головой.
— Не я это придумал.
— Ладно. Я подумаю до вечера и скажу тебе, где именно набью ее, хорошо?
Но взамен ты заберешь меня с собой в душ.
— Иди сюда, — без пререканий позвал Чонгук, потянув к Тэхену руки, и
омега, перевернувшись обратно на спину, обнял крепкие плечи руками, а ногами
обхватил бедра, чтобы Чонгук мог как обезьянку поднять его и унести в душ.
376/596
Тоже привычное для их совместного утра дело.
— Просто доедь до мастера сегодня вечером. Я дам тебе его телефон,
договорись с ним о времени, поболтай. Вместе с ним будет проще определиться
с местом. Эскиз у него уже есть, — продолжал вещать Чонгук, пока нес Тэ в
ванную комнату.
Тэхену оставалось лишь тяжело вздыхать и кивать, покрепче прижимаясь к
мужу, совсем слабо улыбаясь своим мыслям. И все же, одно его желание точно
исполнилось — его муж любил его настолько, что носил на руках в буквальном
смысле.
***
Уверенность Чхве Хосока в том, что домой он вернется к живому отцу, а не к

трупу, стремительно сходила на нет. Чхве Юнхо, возглавляющий клан уже
долгие годы был слаб здоровьем. Доктора не смели делать на его счет никаких
прогнозов, а это значило лишь одно: Хосоку необходимо в срочном порядке
наладить необходимые связи, чтобы отец хотя бы в этом плане мог быть
спокоен. Чтобы он знал, что даже если и оставляет клан на сына, тот не
находится в упадке. Это было единственное, что Хосок мог сделать для него на
данный момент. Только так можно было отдать отцу дань уважения.
Машину пропустили на территорию особняка не сразу, а самого Хосока
обыскали, как только он вышел из автомобиля и после, у кабинета Чонгука.
Последний и самый тщательный обыск производил Мин Юнги, которому
хотелось переломать руки каждый раз, как альфа касался ими тела наследника
Чхве.
Но у Хосока была гордость, было чувство собственного достоинства, и он
стерпел все эти манипуляции молча, со сжатыми зубами. Потому что он пришел
сюда не толковать собственные правила, он пришел заключать мир.
Именно об этом он должен думать, и как бы не бесил сейчас вид Чонгука,
ответственного за состоянии отца, на это необходимо было закрыть глаза,
забыть, подумать о том, что только этот договор может спасти клан от краха и
разорения.
Однако, стоило лишь увидеть Чона-старшего, что даже не удосужился
поднять взгляд на вошедшего, раздражение прилило с новой силой. Чонгук
демонстрировал собеседнику лишь те манеры, которых он, по мнению главы
самого крупного клана Сеула, был достоин. И сейчас он ясно дал понять Чхве
Хосоку лишь одно: он не достоин рукопожатия, не достоин приветствия, не
достоин даже беглого взгляда в свою сторону.
— Чон Чонгук, — тихим, угрожающим тоном произнес Хосок, и лишь после
этого хозяин дома указал ладонью на кресло перед собой.
— Даже не взглянешь на того, чьего отца ты едва не отправил прямиком в
могилу своим идиотским поступком? — на этот вопрос Чонгук наконец удостоил
гостя вниманием, посмотрел на него, но спокойный взгляд быстро сменился
заинтересованным. Он даже вздернул бровь, но все еще молчал.
— Что, я ни единого слова от тебя не достоин? Мне казалось, это ты едва не
лишил меня единственного живого родственника, а не наоборот, — заметил
Хосок.
Чонгук сухо усмехнулся и вернулся к прочтению документа. Он поставил в
нем подпись и отложил лист в сторону.
— Идиотским? Мне казалось, взорвать мой склад было более идиотским
решением, ты так не считаешь? К тому же, я мог бы посмеяться над такими
обвинениями, но по-человечески тебя понимаю, потому как сам был в такой
ситуации. Только мой отец не едва не отправился в могилу. Он отправился туда
377/596
прямиком.
Хосок терпеливо выдохнул, хотя параллель между Чон Донсу и его
собственным отцом раздражала.
— Видишь ли, — продолжал мужчина, достав сигареты, — я не имею никаких
претензий к твоему отцу, Хосок. Я имею претензии к Чхве Юнхо. Он сорвал мне
огромную сделку. Здесь ничего личного. Мы ведь не в розовых пони играем, если
ты до сих пор не понял. И методы у нас у всех одинаковые.
— Твой отец был мудаком, Чонгук.
Чон тихо усмехнулся, взглянув на фото отца, стоявшее на полке. Взгляд
Донсу был высокомерным и немного безразличным, он выдавал строгость и
дисциплинированность мужчины. Другого взгляда ни Чонгук, ни Хосок за всю
свою жизнь ни разу и не видели. Не было в нем ни отцовской любви, ни
нежности, присущей родителям, любящих своих детей.
— Может быть. Но он все же был частью моей семьи. Но ты ведь приехал ко
мне не для того, чтобы поболтать о наших отцах и сообщить, что твой почти
умер, верно? Ближе к делу, Хосок, мое время стоит дорого.
Чхве тихо вздохнул и потер виски, силясь успокоиться. Болезнь отца и его
инфаркт, почти полностью лишивший единственного родителя жизни, сильно
подкосили его моральное состояние, и мужчине требовалось немного времени,
чтобы прийти в себя. Чонгук ему это время давал, терпеливо ожидая, когда же
он скажет о том, ради чего решил посетить его дом.
— Я хочу предложить тебе сотрудничество, — решился Хосок. Чонгук,
откинувшись на спинку своего кресла, выдохнул струйку дыма в сторону.
— Скорее ты хочешь, чтобы я помог тебе остаться на плаву, — безразлично
сказал Чон. Он любил называть вещи своими именами, а не приукрашать их
красивыми словами, — Что я получу взамен?
— Важную информацию, которая будет полезной для тебя, — Хосок
внимательно следил за реакцией Чонгука, но он, кажется, даже не был
заинтересован, его взгляд ничего не выражал, кроме скуки и равнодушия.
— Важность и значимость информации я оценю самостоятельно. Раз
заикнулся, тебе придется все рассказать, потому что я даю тебе слово, если она
мне покажется действительно нужной, помощь от меня последует
незамедлительно.
— И почему я должен верить тебе на слово? — Хосок дернул бровью.
— Потому что я никогда не нарушал своего слова. И у тебя нет выбора, так
что я слушаю.
Вот почему отцу так не нравится Чон Чонгук. Он давил и выворачивал
ситуацию в свою пользу, даже если изначально его оппоненту казалось, что все
тузы он спрятал в своих рукавах.
— Хорошо, — вздохнул Хосок. Он еще несколько секунд собирался с
мыслями, разглядывая сидящего напротив него мужчину. Было непривычно
видеть, как Чонгук бессознательно крутил на пальце обручальное кольцо,
пялясь куда-то в сторону Хосока, но при этом словно глядя сквозь него. Будто
ему было настолько неинтересно находиться здесь, что он думал о чем-то
совершенно отвлеченном от происходящего здесь, в данную секунду.
— Во-первых, в круге приближенных к тебе людей есть крыса, посланная к
тебе кланом Мун. Этот человек внедрился в твои ряды много лет назад. Когда
точно, я сказать не могу. Он все еще где-то рядом с тобой, но я не уверен, что он
все еще работает на клан Мун, — наконец начал Хосок.
На лице Чонгука не дрогнул ни один мускул, разве что желваки поиграли под
кожей пару раз, но это была вся реакция главы клана. Словно он уже знал об
этом и успел избавиться от мерзавца, а слова Хосока пробудили в нем
неприятные воспоминания о предательстве, коих он не приемлет. Но он, по
крайней мере, внимательно слушал.
378/596
— Во-вторых, я уверен на сто процентов в том, что Мун Тэиль и Юн Енсу —
любовники. И в том, что сын Мун Тэиля, которого никто из нас никогда не видел,
совместный ребенок Тэиля и Енсу. Я долго и много копал под клан Мун.
На несколько секунд в кабинете повисла тишина. Чонгук толкнул языком
щеку, потушив недокуренную сигарету о дно пепельницы, и, закрыв ее
крышкой, сухо кивнул. Он информацию к сведению принял. Нужно было отдать
должное Чхве Хосоку, он не соврал. Информация и правда была интересной.
Чонгук бы даже не соврал, если бы сказал, что все это могло бы в определенный
момент сыграть ему на руку. И своих обещаний Чон на ветер действительно не
бросал.
— Я договорюсь с моими друзьями из Китая на контрактное производство на
фармацевтической фабрике. На самых выгодных для тебя условиях. Будете
производить медикаменты там, пока не восстановите завод. Но никогда не
забывай, Хосок, что дела твоего клана теперь зависят от меня целиком и
полностью. Если ты или Чхве Юнхо захотите перейти мне дорогу еще раз, я не
раздумывая вас уничтожу. Это мое последнее предупреждение.
Хосок кивнул и поднялся, протянув Чонгуку руку. Чон тоже встал с места и
пожал крепкую ладонь своего нового партнера. Возможно, самого преданного,
пусть и вынуждено. Но глава клана Чон не отпускал руки Чхве-младшего, глядя
ему прямо в глаза.
— Ты же понимаешь, что я бы действовал жестче, если бы не понял, кто
именно помог мне спасти Тэхена? — внезапно поинтересовался он, вскинув
бровь, — Ты здесь, живой и невредимый только потому, что жив он.
Мужчина сухо усмехнулся и, когда Чонгук отпустил его ладонь, сунул руки в
карманы. Порой Чон был пугающе проницательным. Хотя нельзя было исключать
возможность того, что его проинформировал Чон Хосок.
— И в качестве благодарности ты довел моего отца до инфаркта, и теперь он
балансирует на грани жизни и смерти? Буду знать, как ты благодаришь друзей.
— Я ведь не приставил нож к его горлу. — Чонгук безразлично пожал
плечами, — В состоянии его сердца виновато время, Хосок, но уж точно не я.
Чхве-младший лишь хмыкнул и, развернувшись, вышел из кабинета. В любом
случае он добился того, что задумал, и как бы к этому не относился его отец, он
знал, что это было верным решением. Союзников нужно выбирать правильно.
Жаль только, что за такое долгое правление и руководство кланом, его отец
не усвоил этого урока. Возможно, если бы он был чуточку умнее, они не
находились бы сейчас в таком плачевном состоянии, и Хосоку не потребовалась
бы помощь Чонгука.
Но этого они уже никогда не узнают.
***
Тэхен с самого утра посетил стройку, проконтролировал процесс, встретился

с дизайнерами и, внеся пару изменений в их чертежи, со спокойной душой
вернулся домой. Тэмин сказал, что он не нужен ему сегодня в борделе, и
отправил заниматься семейной жизнью.
Омега тяжело вздохнул.
Если б его муж еще был не так сильно занят целыми днями, чтобы ему было
чем заниматься.
Без дела Тэхен слонялся по территории особняка уже полчаса, которые по
ощущениям тянулись как несколько часов полного безделья. Онлайн-шоппинг
надоел, а на нормальный ехать в одиночестве не было никакого желания. У него
даже промелькнула мысль взять с собой Пак Чимина и пройтись по магазинам с
ним, но только представив в своей голове ситуацию, в которой муж и бывший
379/596
любовник Чон Чонгука прогуливаются по магазинам вместе как лучшие друзья,
Тэхена едва не стошнило.
Давненько в его голове не мелькало настолько бредовых идей, что он сам
начинал сомневаться в собственной адекватности.
Пнув ни в чем не повинный камушек гравия, омега застонал.
— Чем я, блин, должен заниматься? — спросил он в пустоту.
Парень огляделся, остановившись у фонтана, и поджал губы. Его взгляд
несколько секунд изучал миниатюрную статую Самсона, разрывающего пасть
льва, и он поморщился.
— Бедное животное, — фыркнул он и вдруг замер. Его словно осенило.
Чонгук как-то обмолвился, что у него есть собаки, но почему-то так и не показал
их омеге. А он ведь любил собак.
Можно провести какое-то время с ними. Тэхен был уверен, что в компании
двух очаровательных псов время пролетит совсем незаметно, а там недалеко и
до ужина в компании мужа, и до ночи. Если не любовью займутся, так хоть
поговорят.
Знать бы только, где именно их держат. Вроде как в вольерах, но в какой
части территории эти вольеры расположены, Тэ не знал. И как хорошо, что на
глаза попался какой-то огромный увалень из охраны, что совершал обход вместо
Юнги. Видимо, даже у начальника охраны были какие-то важные дела в этот
день. А вот у Тэхена их не было, и Юнги сейчас бесил его еще больше.
— Стой, — окликнул омега мужчину, и тот хотел было нагрубить, уже открыв
рот и развернувшись, но увидев, кто именно к нему направляется, низко
поклонился и прикусил язык. Если б нагрубил, мог бы и языка, и жизни
лишиться. — Где находятся вольеры?
— Господин? — непонимающе спросил охранник, не поднимая головы, застыв
в поклоне. Чонгук не позволял смотреть на Пак Чимина, когда тот был его
любовником, а на мужа и подавно смотреть не стоило.
Тэхен закатил глаза, не понимая, почему всем охранникам нужно
разжевывать свои вопросы. Действительно, все как на подбор. Безбожно
красивые омеги и беты, и непроглядно тугие охранники и вся служба
безопасности с Юнги во главе.
— Вольеры, в которых Чонгук держит своих собак, что непонятного? Где они?
— судя по тону, омега немного раздражался несообразительностью мужчины, и
тот поспешил ответить на вопрос.
— За крылом охраны есть служебные помещения, вольеры стоят там, только
вот…
Только вот Тэхен не дослушал его. Получив ответ на интересующий его
вопрос, он пошел в нужном направлении, не замечая, каким взглядом ему в
спину посмотрел человек из охраны, который не очень понимал, к чему довольно
нежному (по крайней мере на вид) омеге смотреть на этих чудищ и
интересоваться ими.
Если только он не разделял вкусов своего мужа. Но если это было так,
опасаться омегу стоило еще сильнее. Семейка, что надо.
Тэхен все шел и шел. Он уже думал, что заблудился, но услышал шуршание,
низкое поскуливание и голос Чонгука. Ровный и мягкий. Так он разве что с Тэ
разговаривал, и омега еще ни разу не слышал, чтобы его муж обращался так к
кому-то еще, помимо него самого.
— Умница, Герда, — приговаривал мужчина, — хорошая девочка.
Тэхен ускорил шаг, в предвкушении потянув губы в улыбке. Не терпелось
увидеть этих очаровательных созданий.
Чонгук был настолько сильно увлечен общением со своими питомцами, что
даже не сразу заметил самого Тэхена, стремительным шагом приближающегося
к нему. У омеги промелькнула мысль обидеться, но тут он обратил свое
380/596
внимание на собак, и улыбка медленно сползла с губ.
— Какая прелесть, — без былого энтузиазма и с явным сарказмом произнес
он, скривившись и остановившись недалеко от вольера, привлекая к себе
внимание. Чонгук поднял голову одновременно с собаками, что поднялись на
четыре лапы и принялись беспокойно принюхиваться. Вроде бы подошедший к
ним человек и пах хозяином, а вроде бы и нет.
— Что это за порода? Они… страшненькие. Я немного не так представлял
себе твоих собак, — Тэхен даже немного расстроился. Собаки больше были
похожи на нагоняющих страх волкодавов из какого-нибудь аниме, даже когда
они с радостью подставлялись под руки хозяина или доверчиво ложились на
спину, прося почесать животик, что альфа и делал.
— Питбуль-мастифф, — отозвался Чонгук и легонько оттолкнул от себя пса,
когда тот попытался встать лапами на его плечи и лизнуть хозяина в лицо. — Ты
немного невовремя сюда пришел, Тэ. Они сейчас будут есть, так что… может, мы
с тобой поболтаем немного позже? — спросил Чон. Он немного напрягся из-за
того, что Тэ был здесь. Ему уж точно не стоило видеть, как и чем питаются эти
собаки, иначе омега точно подаст документы на развод, что грозился сделать
уже на следующее утро после свадьбы.
— Может, хотя бы когда едят, они выглядят мило? — поинтересовался Тэхен,
пожимая плечами.
— Не думаю, малыш, — Чонгук нервно усмехнулся и оглянулся за спину Тэ,
словно он кого-то ждал.
— Я войду? Даже если они страшненькие, вроде добрые, — проговорил
омега, подходя ближе к клетке. Бойцовскую породу было видно издалека.
Большая голова, мощные грудные мышцы, пугающие челюсти и лапы пока что
вызвали только страх и совсем немного отвращение. Но провести немного
времени с животными хотелось. Тэхен не собирался отказывать себе, как всегда,
и уже собираясь коснуться прутьев пальцами, но Чонгук довольно резко
поднялся с места, отчего собаки настороженно зарычали в сторону омеги, и
положил руку на прутья в том месте, куда легла рука Тэхена, глянув в сторону
собак, что странно опустили головы к земле, обнажая острые зубы и капая
слюнями на пол вольера.
— Сидеть, — холодно отчеканил Чон, и псы, недовольно заурчав, закружили
на месте, все же выполняя команду. Альфа тихо выдохнул и перевел взгляд на
Тэ.
— Не стоит. Они агрессивно реагируют на чужих, а я не хочу остаться
вдовцом, со свадьбы даже недели не прошло.
Улыбка исчезла с губ Тэхена, превращая их в тонкую линию.
— Ха-ха. Охуеть, как смешно. Не знал, что ты бываешь настолько комичным,
дорогой. Но у меня есть вопрос. Почему на собак ты находишь время, а на меня
нет? — Тэхен скрестил руки на груди и все же отшагнул от вольера в сторону.
Мало ли, что эти совсем не милые существа могли выкинуть, раз вот так рычали
на него. Он был недоволен.
— Потому что ты можешь поесть самостоятельно, а к ним не входит даже
Хосок, Sole.
Тэхен хотел было сказать, что если бы они сожрали Чон Хосока, то он, Тэхен,
проникся бы к этим псинкам глубокой симпатией, но тут его взгляд наткнулся на
что-то совершенно непонятное в конце вольера. Он бы и внимания не обратил,
если бы одна из псин не подошла к этому странному «что-то», обнюхивая и
укладываясь рядом со своей добычей, начиная странно чавкать и хрустеть.
Пальцы? Кисть? Он же, наверное, ошибся? Омега как открыл рот, так и закрыл
его, нахмурившись.
— Чонгук?.. — позвал он супруга, чувствуя подкатывающую к горлу тошноту,
от которой поморщился, но взгляда не отводил, что-то не давало ему сделать
381/596
это. Наверное, желание убедиться в том, что рука — всего лишь муляж, и она уж
точно не принадлежит человеку, — А почему их игрушки такие странные? Ты
что, хочешь им все же скормить кого-то на подобие своего братца?
Смех Тэхена был немного нервным. Ну, не может же быть все настолько
плохо, верно? Не может быть.
Альфа вскинул брови, словив направление взгляда мужа и обернувшись, тут
же на мгновение прикрывая глаза и шумно выдыхая.
«Ну все, Чон Чонгук, это развод.» — промелькнула в его голове мысль
голосом Тэхена, прежде чем он сделал шаг в сторону, закрывая омеге вид на
Кая. Пес слишком некстати решил пожевать то, что осталось в вольере после
прошлой кормежки.
— Ну… это не игрушка, вообще-то, а их завтрак, Тэ.
Чонгук сказал это спокойным, будничным тоном. Тэхен сначала подумал, что
это его очередная неудачная шутка, но лишь встретившись с альфой взглядом,
понял: он не шутит. Он совершенно серьезно сообщил о том, что вот эти две
псины, радостно прыгающие вокруг него, которым Чонгук начесывал животы,
сожрали на завтрак вполне себе человеческую руку. А, может, и не только руку?
И кому эта рука, вообще, принадлежала? Они ее начали жрать, когда
человек был жив или мертв? Или, может, кого-то неугодного кинули в этот
вольер, и потому Чонгук попросил Тэхена не входить? Потому что собаки знают,
что все, кто не хозяин — еда, особенно, если в их клетке?
Последней мысли желудок Тэхена не выдержал, потому что в голове
возникла очень яркая картинка. Человек кричит и корчится в агонии боли, а две
собаки отрывают куски его кожи и плоти. Стоило в красках представить, губы
Тэхена задрожали, и он едва сдержал рвотный позыв, отходя чуть дальше и в
два шага добираясь до красиво подстриженных кустов, падая на колени. Всего
мгновение и он не выдержал, отвернувшись от Чона и выворачивая все, что ел
на обед, под эти же самые кусты.
Чонгук шумно выдохнул, проведя по лицу рукой, и уже собирался выйти из
вольера, чтобы помочь мужу, но взгляд зацепился за приближающегося Хосока.
Он нес размороженную, распиленную на два равных куска часть бедра с уже
порванной сильными челюстями кожей, и это нужно было отдать собакам.
Чонгук тихо заматерился, замахав Хосоку руками, чтобы он развернулся и
свалил отсюда нахрен, но, кажется, было поздно.
— Ты чего тут скачешь? Урок физкультуры? — хохотнул Хосок, подойдя к
вольерам и вскидывая брови, замечая у кустов Тэхена. И только омега поднял на
него взгляд, его глаза, кажется, стали еще больше, чем были до этого. Тэхену
показалось, что его отпустило, но увидев то, что Чон Хосок держал голыми
руками, тошнота накатила с новой силой.
— Учись на ошибках мужа, не занимайся спортом после еды, братец. У вас
тут групповое занятие? Давай позовем всю охрану и ты проведешь им мастер-
класс по аэробике, только удостоверься, что они пожрали достаточное время
назад, а то заблюют тут всю площадку, — продолжал язвить Хоби, но от
очередного страшного звука со стороны омеги поморщился, переведя взгляд на
него.
— Хосок, — тихо прошипел Чонгук, но его брат на это только равнодушно
пожал плечами.
— Окей, давай серьезно. Это нормально, что он блюет здесь? — спросил
Хосок, кивнув на Тэхена.
— Нормально, — пробормотал Чонгук и скомандовал собакам отправляться
на место и ждать. Он открыл для брата дверь вольера, и Хосок без вопросов
закинул куски человечины облизывающимся чудовищам, поморщившись на их
голодные взгляды, и отошел в сторону, чтобы брат тоже вышел.
— Обед, — спокойно сказал Чон, и животные тут же сорвались с мест и
382/596
набросились на принесенное им лакомство.
Альфа же подошел к Тэхену, присев рядом с ним на корточки, и хотел было
коснуться спины омеги, но он довольно резко откинул от себя руку мужчины,
заставляя его недовольно толкнуть языком щеку.
— О том, что ты настолько больной ублюдок, Чон Чонгук, нужно было
предупреждать до свадьбы, чтоб тебя, — хрипло сказал Тэхен, вытирая рукавом
розовой рубашки губы.
Чонгук хотел было снова коснуться плеча омеги, но он опять не позволил
этого.
Хосок с интересом наблюдал за семейной драмой. Может, после этого Тэхен
реально разведется с Чонгуком? Было бы здорово.
— О нет, не трогай меня, пока не вымоешь руки с мылом после этих чудовищ,
дорогой.
— Я тебя отведу в дом, пойдем. Помогу умыться, — предложил Чонгук, но
Тэхен только выпрямился и отошел от него на шаг.
— Знаешь, довыблевать обед я могу и сам. И вообще, поеду, пожалуй, в
бордель. За работой будет проще принять суровую реальность, в которой у меня
муж — конченый садист. До скорых встреч, — Тэхен резко развернулся и, махнув
рукой, пошел прочь.
А ведь Чонгук сразу говорил, что знакомство с его собаками Тэхена
разочарует. Папа в детстве учил Тэхена слушаться старших, они иногда
оказываются правы, черт возьми…
— Эй, а ты не хочешь за собой убрать? — крикнул Хосок вслед омеге,
игнорируя недовольный взгляд старшего брата, — Наблевал на только недавно
выстриженный газон. Хуевый из тебя хозяин дома, Тэхен-а! — продолжал альфа,
криво усмехаясь на показанный ему средний палец и громкое «Иди нахуй, Чон
Хосок!».
— Ходить нахуй — это твоя работа, хоть и бывшая, малыш!
— Хосок, ты договоришься, и я проедусь по твоему еблу. Не беси меня, —
сурово пригрозил Чонгук брату. — Займись делом и скажи, чтобы здесь
прибрались.
— Не будь занудой. Как ты, вообще, мог выбрать муженька с таким слабым
желудком? Хотя теперь мне даже интересно, как бы он отреагировал, если бы
узнал, что ты выдавливал глазки неугодным? О, мне теперь очень хочется
посмотреть на выражение его лица. Он после такого уж точно не даст тебе себя
трахнуть. Подольше поживем без маленьких Чон Чонгуков!
Ситуация Хосока веселила до невозможности. Следует отметить, это был его
первый приступ веселья со дня свадьбы.
***
Алкоголь до добра не доводит. Эта мысль не давала покоя, пока Чимин, не

очень ровной, но все-таки устойчивой походкой направлялся в подвал особняка
семьи Чонов. Он, на самом деле, искал Мин Юнги уже почти час, успел обойти
все служебные помещения и даже случайно наткнулся на вольер с собаками,
которые предпочли незамедлительно облаять его.
Самый опасный киллер Сеула убежал оттуда на подкашивающихся в
коленках ногах, и, кажется, у него все еще дрожали ручки. Если рассказать об
этом Чон Хосоку, с вероятностью в размере ста процентов он будет стебать
различного рода шуточками на эту тему примерно неделю. А, может, дольше.
Смотря, насколько это будет его развлекать. Чонгук обязательно ему подыграет,
а Тэхен… Тэхен, пожалуй, злорадно усмехнется. Юнги просто одарит
пренебрежительным взглядом. Но вероятность того, что его глаза не будут
383/596
выражать вообще ничего, конечно, больше.
— Где начальник охраны? — спросил Мини, поймав за руку мужчину с явно
выделяющейся среди черных волос проседью. Почему старики вообще работают
в охране Чон Чонгука? Если бы Чимин встретил его полчаса назад, он бы
обязательно спросил, но сейчас, к счастью, парень был чуть более трезв.
Способность держать язык за зубами благополучно вернулась.
— Он должен быть в мониторной, господин, — низко склонив голову,
пробасил мужчина. Чимин, не благодаря, продолжил свой путь в прежнем
направлении. Чутье не подвело его.
Его шаги глухим эхом отражались от выкрашенных в нежный голубой цвет
стен подвала, но стальная лестница, надо признать, уж точно не была
рассчитана на то, что по ней будет пытаться спуститься Чимин в не самом
трезвом состоянии. Нужно обязательно сообщить Чонгуку о необходимости
замены чертовой лестницы. И вон той лампочки, из-за которой омега, если она
мигнет еще хотя бы пару раз, словит эпилептический припадок.
Или стоит высказать Юнги? Эту часть дома должны обслуживать сотрудники
службы безопасности, которой Мин Юнги, вообще-то управляет и руководит.
Пожалуй, Чимин выскажет ему все напрямую.
Только вот спустится до него…
Миновав лестницу, парень мотнул головой и устало выдохнул, словно он
проделал огромный и очень тяжелый путь.
Справа от лестницы за стальной серой дверью находилась мониторная.
Иногда Юнги проводил время здесь, наблюдая за огромным количеством
изображений, передаваемых с бесчисленного количества камер, установленных
на территории особняка и за ее пределами. Так сказать, охранял покой клана.
Но Чимина на данный момент это вообще никак не волновало.
Он уверенно нажал на ручку и дернул дверь на себя, но она не поддалась,
даже не стукнула. Закрыто было наглухо.
И что он там делает? Почему закрылся, да и, судя по всему, не на один
замок. Бред какой-то.
Чимин дернул ручку снова, но история повторилась, ведь дверь все еще была
закрыта. Что, в целом, вполне логично, ведь ее не спешили открывать. И тогда
омега, не церемонясь, не думая о том, что в оружейной может находиться
Чонгук и заниматься своими ножами, а шум, вероятно, его потревожит, принялся
пинать дверь носком дорогих туфель.
Замок щелкнул, дверь приоткрылась, а в щели показался недовольный Мин
Юнги. Чимин мог поклясться, что если бы он выставил вместо себя какого-
нибудь бедолагу из охраны, Юнги без лишних разговоров взял бы пистолет и
прибил паршивца на месте, не беспокоясь о численности своих сотрудников. Но
так как это был Чимин, мужчина и слова не сказал, лишь громко выдохнул
носом, недовольно причмокнув губами. Но это были все эмоции, которые он
предпочел проявить. Взгляд оставался холодным, хоть и вопросительным.
Если бы омеге пришлось честно рассказать о том, что он чувствовал в этот
момент, сказал бы: «Стыд». Но в реальной жизни Пак Чимин никогда в этом не
признается.
Он бесцеремонно раскрыл дверь шире и, отодвинув Юнги со своего пути,
прошел в мониторную. Чимин не спрашивал разрешения начальника охраны, не
интересовался, не слишком ли тот занят. Ему, в принципе, было плевать на это.
Абсолютно ненужная информация.
— Вам сюда нельзя, — заметил Юнги бесцветным голосом, но дверь-таки
закрыл, да еще и на замок. Он включил кондиционер и вытяжку, поставил их на
режимы помощнее и закурил. Потому что после прошедшей ночи оставаться с
омегой наедине, да еще и в таком узком помещении, как мониторная, было
чревато определенными последствиями.
384/596
Юнги сел в удобное компьютерное кресло, глубоко затянулся и, выдохнув в
противоположную от омеги сторону дым, внимательно посмотрел на него. Он
вообще не понимал, что Чимин здесь делает и зачем пришел. Если пострелять,
то дверью он немного ошибся.
— На лестнице омерзительно мигает лампочка. Я почти словил приход, пока
спускался, — пробормотал Чимин, опустившись на небольшой кожаный диван и
надув губы.
По виду не скажешь, но по немного, едва уловимо заторможенной и чуть
более протяжной, чем обычно, речи, Юнги различил легкую степень
алкогольного опьянения. И ему это не понравилось. В последнее время Чимин
слишком часто прикладывался к бутылке, да и Шуга никогда не видел, чтобы он
пил больше одного бокала вина. Альфа ни разу за все их знакомство не видел
его пьяным даже настолько, как сейчас. Но, черт возьми, даже в таком
состоянии омега умудрялся выглядеть мило и нежно, сидя на диване и усиленно
разглядывая свои ладошки, пальцы которых перебирали край рубашки.
— Вас что-то беспокоит? — спросил мужчина, подняв глаза на омегу. Почему-
то ему подумалось, что он в праве задавать подобные вопросы. Чимин, после
прошлой близости, много говорил.
— Тебе важно, беспокоит ли меня что-то? Расскажи об этом кому-нибудь
другому, — колко ответил он. Юнги криво усмехнулся и перевел взгляд на
мониторы, но ничего не ответил.
Зато Чимин почувствовал себя грубым идиотом и опустил глаза вновь.
— Не хотел обидеть, — читать «Извини», — но о том, беспокоит ли меня что-
то, говорить не хочу.
Юнги молча кивнул и затянулся. Он не стал продолжать разговор или
пытаться спрашивать что-то еще, просто молчал. Если Чимину будет, что
сказать, он сделает это самостоятельно. Даже если Юнги жизненно необходимо
узнать, что именно тревожит омегу, он не в том статусе, чтобы ему доверяли
свои переживания. Он вообще в целом не особо понимал, что в формате их
отношений ему позволено, а что нет.
Пожалуй, простой разговор облегчил бы жизнь им обоим, но никто его не
заводил. Может быть потому, что никто не хотел возводить какие-то рамки?
Черт его знает…
Чимин первым не выдержал повисшей между ними тишины. Он задумчиво
жевал губу, разглядывая Юнги, который вообще перестал обращать на него
внимание, пока давящее молчание не доконало омегу вконец. Встав с места,
Мини подошел к мужчине ближе и, взяв подлокотник, повернул Юнги в кресле к
себе, внимательно посмотрев ему в глаза. И снова этот взгляд от начальника
охраны. Такой непонятный для Чимина, внимательный, казалось,
пробирающийся в самую душу, но в то же время совершенно
незаинтересованный, нарочито, словно фальшивка. Чимин и думать забыл, для
чего вообще сюда пришел, и неожиданно для всех присутствующих, опустился
перед ним на колени.
— Что Вы делаете? — тут же спросил Юнги, протянув руку и придержав
омегу под локоть, чтобы он немедленно встал. Такой тупой вопрос, но он
пытался воззвать к здравому смыслу. В конце концов, Чимин был не настолько
пьян, чтобы не отдавать себе отчет в своих действиях, а значит, до его разума
еще можно достучаться.
— Замолчи, — сказав без какой-либо интонации, опаснейший киллер Сеула
отмахнулся от мешающей руки Юнги и, глядя ему в глаза, принялся
расстегивать его брюки.
Он бы сказал, что таким образом пытается разобраться в себе, но не мог.
Даже в мыслях это звучало как слабость, а Чимин позволял себе быть слабым
только рядом с Чонгуком и иногда с Хосоком. Потому что больше никто, черт
385/596
возьми, ничего не знает о его гребаной жизни. И никому больше он не доверяет.
Исключение составляет только Юнги. Но не настолько, чтобы рассказывать
что-то личное.
А может и настолько. Однако, прежде чем сделать точные выводы, Чимин
предпочел разобраться в себе при помощи алкоголя, затем при помощи
общества Юнги, а теперь при помощи минета. В целом, это не такая уж плохая
градация. Мини, в принципе, не видел ни одного минуса.
За все те разы, что они занимались сексом, Чимин ни разу не был
инициатором, никогда не опускался перед этим мужчиной на колени, не ласкал
его так, только прикасался рукой. Он и сам не знал, почему. Быть может, ему
было необходимо ощутить некую степень единения с партнером для
приемлемости подобных ласк, а может понять, что они друг другу доверяют?
Черт разберет, что нужно было мозгу омеги, который в данный момент он сам не
понимал.
Не понимал, но усердно прижимал языком ствол к небу и втягивал щеки,
чтобы было приятнее. И ему, черт возьми, понравилось ощущение того, как член
Юнги твердел на языке. Ему понравилось чувствовать руку на своем плече и
слышать тяжелый шумный выдох сверху тоже было приятно.
Приятно, когда ласки ценят и оценивают, когда ими наслаждаются.
Здесь не было «Сейчас ты мне отсосешь, Пак Чимин, а потом я трахну тебя
вон у той стены», как обычно это бывало с Чонгуком. Юнги просто наслаждался
им, пока что не смея сжимать волосы на затылке, хотя очень хотелось, а Чимин
просто дарил ласку и делал это так, как сам того желал. Без наставлений, без
команд и условий. Делал так, чтобы Юнги получал удовольствие, ощущая
взамен, как в кончиках собственных пальцев пульсирует предвкушение. И от
этого ощущения Чимин не сдержал собственного стона.
А Юнги не мог оторвать от него взгляда. Он наслаждался, его тело
прошибало то жаром, то холодом от одного только осознания того, что
происходило в небольшой каморке прямо сейчас. Невозможно было отвести
взгляд от скользящих по напрягшемуся стволу пухлых губ. Но еще лучше было
установить зрительный контакт, чтобы потеряться в этом человеке
окончательно.
И казалось бы, о какой романтике и каких чувствах может идти речь, когда
наблюдаешь, как любимый человек отсасывает тебе, стоя на коленях посреди
мониторной в разгар рабочего дня? Но для Юнги на протяжении каждого раза,
что они оказывались в одной постели не было более романтичного и значимого
момента, чем этот.
Но смотреть на омегу в таком положении было слишком тяжело, нереально
сложно, и Юнги позволил себе вольность: осторожно перехватив его волосы,
трогать которые до этого не решался, альфа отстранил его от себя, поднял с
колен, глядя в глаза, поднялся сам и завис. Всего лишь на секунду,
показавшейся чертовой вечностью, потому что время в этот момент
остановилось.
Чимин сообразил первым и впился в губы Юнги жадным, собственническим
поцелуем. Если бы Юнги только знал, каких трудов омеге стоило не застонать в
его губы слишком откровенно от того, как крепко он сжимал ягодицы. И
насколько это было приятно.
Но Юнги не собирался затягивать. Он ни на миг не прерывал поцелуя,
заставляя Чимина буквально задыхаться от этой ласки, не стесняясь
прикусывать его губы, потому что ощущение дрожи в теле от каждого такого
укуса заводило сильнее. Альфа дернул пуговицу на явно дорогих брюках какого-
то именитого бренда, опустил вниз собачку и, недолго думая, дернул полы
рубашки в стороны. И он вообще не думал о том, как Чимин будет отсюда
уходить, потому что получить доступ к его телу, заласкать его кожу во всех
386/596
чувствительных местах было уж точно важнее, чем какая-то там тряпка. Даже
если она стоит как пара месячных зарплат Мин Юнги. Плевать.
Задыхающийся в поцелуе омега, хватающийся за плечи мужчины как за
единственное спасение, не успевал за ним. Он еще не знал, насколько жадным
до его тела был Мин Юнги, не понимал, что двигало альфой, заставляя мужчину
желать его так сильно и ласкать так чувственно, что Чимин забывал о
необходимости дыхания. Поцелуй — и кислород больше не нужен. И даже
разорванную рубашку можно не заметить.
Дернув брюки вниз и разорвав поцелуй лишь для того, чтобы заглянуть в
глаза напротив и увидеть в них такое же безумие, что было внутри Юнги,
мужчина усадил омегу на стол и опустился жадными поцелуями, смешанными с
движениями языка, на шею, от прикосновений к которой Чимин с ума сходил, и
уши. А когда Юнги вел языком по хрящику, Чимин никогда не мог сдержать
дрожи своего тела и скулящих стонов. Упустить такую ласку было бы
преступлением, идти на которое Мин Юнги совсем не хотел.
Наоборот, чем громче и жалобнее были сейчас его стоны — тем лучше.
Юнги стянул брюки вместе с бельем с тонких щиколоток и отбросил их в
сторону, уже прикусывая напрягшийся сосок, наслаждаясь маленькими
ладонями в своих волосах и стонами омеги, от которых у альфы едва не
подкашивались ноги, настолько потрясающе было слушать их.
Он подтянул Чимина к себе, перехватив его под коленями и, заглянув в
потянутые вожделением глаза, собрал пальцами выделившуюся смазку, введя
их внутрь. Альфа едва сдержал тихий рык, наблюдая, как глаза напротив
закатываются от удовольствия, как губы раскрываются в тихом стоне, и следом
по ним скользит язык. Захотелось поцеловать его, и Юнги не стал сдерживать
своих желаний.
Поцелуй был влажным, властным и нетерпеливым, как будто оба делились
друг с другом непреодолимостью своего желания. Чимин поражался тому, как
сильно холодный и безэмоциональный Юнги в жизни отличается от
нетерпеливого, жадного любовника, что сейчас так крепко прижимал его к себе.
Омега поражался мысли в своей голове, мелькнувшей красным огоньком: он
никогда и никого так сильно не хотел, как Мин Юнги.
Как объяснить это желание он не знал. Но как же стало хорошо, когда Юнги
ввел свои пальцы глубже и укусил нежную кожу шеи, не позволяя омеге думать
слишком много.
— Ну же… не тяни, — нетерпеливо прошептал он, опуская дрожащие руки на
кромку черных джинсов, принимаясь их стягивать с бедер. Ждать дольше Чимин
был не намерен, да и просто не мог.
— Презервативы. У меня их нет, — выдохнул альфа. И пусть он не
останавливал рук Чимина, но даже сейчас прислушивался к слабым отголоскам
разума.
— Плевать, — равнодушно сказал Чимин, кое-как справившись с ненужными
штанами начальника охраны, заглядывая ему в глаза и за ягодицы заставляя
прижаться к себе еще крепче. Если бы не неуместная сейчас гордость, омега
обязательно сказал бы, что у Мин Юнги гипнотизирующие глаза, которым он
безоговорочно доверял. Но он уберег их обоих от никому ненужных
сентиментальностей и занял свои губы губами Юнги.
Это «плевать» было для мужчины словно красная тряпка для быка. От одной
лишь мысли, что он сможет почувствовать его вот так, без всякой защиты, без
преград, по коже мужчины пробежали мурашки.
Он не стал терпеть долго. Чимин был таким влажным внутри, что его смазка
капала на рабочий стол, а комната, казалось, полностью заполнилась его
нежным ароматом. Запах омеги немедленно смешался с тяжелым запахом
можжевельника, образуя нечто невероятное. Эта смесь действовала на них
387/596
обоих хлеще самого сильного дурмана.
Чимин крепче сжал плечи мужчины пальцами, громко выдыхая и зажимая
рот ладонью, стоило лишь тому толкнуться внутрь, входя до упора. По телу
практически мгновенно разлилась сладкая нега, и омега, зажмурившись, все же
не сдержал стона. От каждого движения кружилась голова, Юнги толкался
глубоко, но не грубо, чуть медленнее, чем делал это вначале. Они спали всего
несколько раз, но альфа был столь внимателен к нему, что практически сразу
запомнил, как и что нужно делать, чтобы в его руках оставалось лишь сходить с
ума от удовольствия, и ни на что другое не хватало сил.
Комната заполнилась поскуливанием и тихими стонами, которые Чимин,
кусая губы, пытался сдерживать. Да, он был пьян, но ему совсем не хотелось так
сильно подставлять мужчину перед Чонгуком. Не стоило главе клана знать, чем
занимается его телохранитель на таком ответственном посту.
Юнги, не останавливаясь, целовал его шею, плечи, с которых спала
разорванная рубашка, и ловил себя на мысли, что в этом куске тряпки, в которую
превратилась дорогая брендовая вещь, Чимин выглядит еще более сексуально и
притягательно, чем даже в том чертовски соблазнительном красном костюме с
широкой лентой, подчеркивающей тонкую талию.
Но больше всего с ума сводили его стоны, тихие мольбы не останавливаться,
его руки, сжимающие плечи Юнги. То, как Чимин запрокидывал голову от
удовольствия, глядя куда-то в потолок, но от проникновения закатывая глаза.
Это было столь бесподобно, что не поддавалось ни единому сравнению, и Юнги
не мог оторвать от него взгляда.
Но даже то, что он видел, не могло затмить потрясающих ощущений. Нет,
это была не просто физиология, эти чувства были крепкими и сильными, они
напрочь лишали рассудка и рациональности, присущих альфе, кажется, с самого
детства.
— Еще… — продолжал шептать Чимин. В его голове с каждым новым
проникновением мыслей становилось все меньше и меньше. Теперь там не было
ничего, кроме удовольствия и чего-то еще. Чего-то, что заставляло его хотеть
то, что уже получил еще сильнее, отчего он так отчаянно хватался за сильные
плечи, отчего сходил с ума и теперь уже едва мог сдерживать голос, ставший
громче.
Юнги поднял взгляд к губам омеги, впиваясь в них крепким поцелуем,
заглушая ставшие слишком громкими стоны. Он не мог описать всех тех чувств,
что испытывал, держа его в своих руках. Такого недосягаемого, даже сейчас,
безбожно красивого, нежного. Альфа готов был восхвалять едва ли не каждое
его слово, движение, взгляд. Все в этом человеке казалось ему нереальным.
Разве возможно было влюбиться так сильно? Как он вообще мог позволить себе
влюбиться в такого недостижимого для него человека, как Чимин?
— Юнги, — сорвалось с припухших от поцелуев губ, и то, как Чимин назвал
его имя, заставило колени задрожать, а его толкнуться в чужое тело глубже.
Его тело говорило слишком о многом сейчас. То, как сильно и крепко омега
сжимал член Юнги в глубине нутра, давало понять: им осталось совсем недолго
наслаждаться друг другом, но альфа был намерен довести сначала его, а уже
после получать удовольствие самому. Так будет правильно.
Если бы у него был презерватив, он не раздумывая кончил бы, не покидая
Чимина, но сейчас был не тот случай. Юнги, как всегда, даже в такие моменты
не мог забыть о рациональном мышлении.
Сжав изящную талию, он стал двигаться чуть резче, так, что у Чимина от
каждого толчка из легких вылетал весь воздух, и он не успевал сделать вдох. И
ему не нужно было говорить, что он на грани. Омега прекрасно знал, что Юнги
чувствует его намного сильнее и лучше, чем Чонгук, в постели которого он был
столько лет.
388/596
Стоило лишь осознать эту потрясающую разницу, он бурно кончил,
подавившись стоном, с сожалением и одновременно восторгом ощущая, как
Юнги покинул его тело и излился на его живот. И даже этот момент был таким
интимным и значимым, что Мини едва не расплакался от накативших, непонятно
откуда взявшихся чувств, природу которых осознать было слишком страшно.
— Никак не могу взять в толк… — сквозь шумное дыхание прошептал Чимин,
путаясь во взмокших у корней черных волос, — Почему рядом с тобой я чувствую
себя… живым?
Чимин благоразумно не дал ему ответить, лишь поцеловал. Чувственно и
нежно. Поцеловал так, как не поцеловал бы никого и никогда. В каждое
движение губ он вкладывал все те эмоции, что пробуждались в истерзанном и
запертом сердце, замок от которого Юнги умело вскрывал, отвечая на ласку с
теми же эмоциями и чувствами, но уже осознанными и крепкими, давшими
глубокие корни.
389/596
Facet
Ранним утром Чонгук, уже одетый в строгую белую рубашку и

брюки, осторожно присел на постель и поправил тонкое одеяло, прикрывающее
стройное тело. Тэхен лежал на животе, обнимая подушку, отчего его силуэт
выглядел слишком уж соблазнительно. Но Чонгуку следовало уже выезжать на
совещание.
И все же он не сдержался, прикоснулся пальцами к обнаженной коже на
плече и оставил теплый поцелуй за ушком. Хотелось задержаться с ним рядом
еще хотя бы ненадолго, поглубже втянуть сладкий орехово-ванильный аромат,
чтобы раствориться в нем. Но нужно было ехать. Альфа нехотя поднялся и тихо
вышел из комнаты. Тэхен мог поспать еще пару часов, а у Чонгука было слишком
много работы сегодня.
В машине у ворот его уже ждал Юнги. Начальник охраны открыл заднюю
дверь серого Jaguar'а. Это действие было привычным как для Юнги, так и для
Чонгука, уловившего в воздухе запах можжевельника, смешанного с тонким
запахом лаванды и ежевики. В последнее время от Юнги пахло только так, а
Чимина было почти не видно, он словно на привязи, теперь находился только
рядом с начальником охраны и не желал общаться с кем-нибудь другим.
Чонгука это никоим образом не касалось, так что он не стал ничего говорить,
и ехали они в тишине. Мысли вновь вернулись к Тэхену, в их теплую постель.
Желание еще хотя бы раз прикоснуться к нежной коже и поцеловать его было
навязчивым, сильным. Сделать бы с его телом нечто такое, чтобы он задыхался и
просил еще, срываясь на шепот.
Альфа прочистил горло и открыл папку с документами. Какими бы
соблазнительными не были его мысли, отвлечься на работу было необходимо.
Сегодня на совещании следовало бы обсудить несколько важных вопросов. Как
минимум, касаемо того же Тэхена. Его необходимо ввести в бизнес, чтобы
Чонгук мог немного разгрузить себя, и, как бы парадоксально это не звучало, но
так он будет проводить с Тэ чуть больше времени. Может быть, если бы
ситуация на нелегальном поле деятельности стала бы чуть более стабильной,
они могли бы даже уехать куда-нибудь вдвоем? Хотелось показать этому омеге
мир.
За изучением документов, отчетов и графиков Чонгук не заметил, как они
заехали на парковку одного из крупнейших бизнес-центров Сеула, в котором
располагался головной офис сети его отелей.
Юнги молча вышел из машины и, оглядевшись, открыл дверь Чонгуку.
— Оставайся здесь, — произнес альфа, выйдя из салона автомобиля. — Я не
сделал тебе пропуск, ты не пройдешь пропускной пункт, а я не хочу опаздывать.
Подожди меня в лобби.
Юнги хотел было возразить, но один только взгляд босса заставил
промолчать и послушно кивнуть. Злить его с утра пораньше не стоило, как бы
сильно не хотелось оспорить такое решение.
Мужчины вошли в здание Regus Trade Tower вместе, но Юнги остановился с
другой стороны турникетов и проводил главу клана взглядом. Один из
охранников странно глянул на него, но альфа не обратил на это никакого
внимания и отошел в сторону, чтобы присесть на диванчик. Совещания у
Чонгука могли длиться пятнадцать минут, а могли и затянуться на долгие часы,
так что сколько придется здесь сидеть — неясно. Уж лучше расположиться с
комфортом и спокойно подождать, когда тот решит все свои дела.
Чонгук же без происшествий поднялся в лифте на сорок шестой этаж и по
магнитной карте вошел в необходимый ему офис. Он направился в комнату для
совещаний, по дороге кивая рядовым сотрудникам, которые кланялись ему в
390/596
знак приветствия. Пусть он не знал их имен, но они знали его как владельца
всего бизнеса, и отдавали дань уважения при встрече.
Немногим удается в двадцать восемь лет открыть сеть отелей не только
известных во всей Корее, но и также начать строиться за ее пределами.
Неудивительно, что большая часть тех, кто встречался на пути смотрели на него
с восхищением.
Чонгук вошел в кабинет, где за длинным прямоугольным столом члены
совета директоров сидели в полном составе. Лишь место во главе стола
пустовало.
— Доброе утро, — поздоровался Чонгук, в легком поклоне склонив голову.
Какой бы пост не занимал он сам, эти люди трудились на благо компании не
покладая рук, за что альфа уважал каждого из присутствующих. Да и
формальности и хорошие манеры в его статусе при общении с бизнесменами
необходимо было соблюдать и чтить.
— Доброе утро, — отозвались присутствующие, поднявшись со своих мест и
поклонившись главе.
Мужчина прошел к своему месту и, положив перед собой папку, раскрыл ее.
Остальные присели вслед за ним.
— Давайте начнем. Склад, который мы утратили, к сожалению, отстраивать
будет слишком дорого и долго, так что эту землю я передаю городу. Пусть наши
власти решают, что с этим делать и для чего использовать. Финансирование
пострадавших было весомым, но, насколько я вижу в отчете, полностью себя
окупило? — Чонгук взглянул на омегу средних лет, главного бухгалтера, Хван
Бо. Тот кивнул.
— Это так. Как мы и просчитали, люди, увидев как компания заботится о
пострадавших и семьях погибших не только сотрудников, но и случайных
прохожих, по злому стечению обстоятельств оказавшихся в зоне поражения,
обеспечили нам улучшение репутации и дополнительную рекламу среди
населения, так что прибыль во всех отелях сети поднялась в среднем от десяти
до двадцати пяти процентов. Теперь не только центральные филиалы имеют
стопроцентную загрузку, но и более мелкие, так же за пределами Сеула, в
пригородах и провинциях.
— Отлично. Однако склад необходимо сосредоточить в другом месте. Мне не
нравится вариант с арендой, пробейте крупные складские здания, подберите
подходящее, я хочу выкупить одно из них. Город достаточно заплатит за землю,
на которой находился утерянный склад, с этим не будет проблем. Мин,
займитесь этим, — Чонгук поручил задание начальнику подорванного склада,
который на момент взрыва, к своему счастью, лежал в больнице с сахарным
диабетом. Мужчина кивнул, — Посоветуйтесь с господином Бо. Через три дня я
буду ждать от Вас перечень самых выгодных для нас предложений. Если нужна
будет консультация строительного отдела — подключайте и их. Уверен,
господин Квон с радостью окажет Вам содействие.
Начальник строительного отдела учтиво кивнул Чонгуку, и мужчина
спокойно вернулся к своим бумагам.
— Теперь, что касается моего мужа, — стоило сказать об этом, Чон
неосознанно потер большим пальцем обручальное кольцо, — Филиал, что еще не
достроен, в районе Курогу. Насколько я помню, на место исполнительного
директора претендентов в компании нет. Поэтому исполнительным директором
станет Чон Тэхен. Назначение я подпишу на следующей неделе, когда нужные
документы будут готовы, мой секретарь уже собирает пакет. Работать по
большей части он будет дистанционно, как и я, поэтому я хочу, чтобы каждый из
вас выдвинул подходящую кандидатуру на должность его заместителя от своего
филиала.
— При всем уважении, господин Чон, — начал один из директоров, склонив
391/596
голову, не желая встречаться с холодным гневом в черных глазах своего
начальника. — У меня есть заместитель, который отлично справляется с работой
и который мог бы занять пост исполнительного директора без проведения
дополнительного обучения. У нас не будет времени на то, чтобы обучить кого-то
на столь ответственную должность в короткие сроки. Не лучше ли поставить во
главе того, кто знает, с чем имеет дело?
Чонгук поднял взгляд, изогнув бровь. Он смотрел на мужчину несколько
секунд, прежде чем вновь перевести взгляд на бумаги.
— Кто сказал Вам, господин Кан, что у него нет опыта в управлении и
ведении бизнеса? Не припомню, чтобы упоминал о том, что ему понадобится
обучение, я лишь попросил Вас всех выдвинуть кандидатуру заместителя. Это
проблема? — поинтересовался Чонгук, снова отрывая взгляд от документов.
— Нет, господин Чон, — коротко отозвался мужчина, и Чонгук
удовлетворенно кивнул.
— Еще вопросы? — тон альфы был спокойным и ровным. В конце концов,
спорить с ним никто из присутствующих не решался, иначе «Доброе утро» могло
бы стать не таким уж и добрым.
— Теперь поговорим касательно роста стоимости акций компании и о… —
Чонгук на мгновение прервался, нахмурившись, когда заметил что-то в бумагах,
которые держал в руках, — О качестве обслуживания в течение этого квартала.
— закончил он и перевел взгляд на одного из директоров. Мужчина гулко
сглотнул и спустился в кресле пониже, мгновенно ощущая усилившийся запах
ветивера. Ничего хорошего это ему не сулило.
Совещание шло еще около двух часов. Из кабинета все выходили явно не в
том расположении духа, в котором приходили в офис. В особенности это
ощущалось от Чонгука, хмуро поглядывающего в экран своего мобильного,
отвечая на бессмысленное сообщение Сокджина. Альфа интересовался, не пора
ли им с Тэхеном пополнить ряды гордых родителей в их скромной компании.
Признаться, такие малосодержательные разговоры немного разряжали
обстановку после долгих и нудных собраний, на каждом из которых
происходило едва ли не одно и то же. За чередой успехов обязательно шла
огромная ложка дегтя в виде мелких проколов, которые иногда приходилось
разжевывать по несколько раз за несколько часов. Сплошная рутина.
Альфа тихо вздохнул, потерев переносицу, и вошел в лифт, чтобы спуститься
вниз. Работа на этом не заканчивалась, по крайней мере дома его ждала кипа
бумаг по нелегальщине, которая, казалось, вообще не собиралась исчезать с его
стола, сколько бы времени Чон не уделял этим треклятым документам. И
следовало бы заехать к чиновникам, чтобы предложить им выкупить у него
землю, на которой располагался склад. Чем быстрее он решит этот вопрос, тем
быстрее получит деньги и тем быстрее сможет вложить их в покупку нового
склада. Он необходим, потому что им некуда принимать поставки, даже
мебелировка нового филиала, возглавлять который будет Тэхен, невозможна на
сегодняшний день.
Лифт останавливался дважды. На одном из этажей Чонгук коротко кивнул на
приветствие весьма симпатичного омеги, часто бросающего в его сторону
заинтересованные взгляды, на другом — какому-то мужчине, что был не в
костюме. Чон не обратил на это никакого внимания — не ему рассказывать
работникам о надобности официального внешнего вида при работе в подобных
офисах.
Он все еще поглядывал на экран своего телефона, тихо усмехаясь
очередному сообщению Сокджина, когда краем глаза уловил подозрительное
шевеление в стороне, а уже в следующую секунду его оглушил громкий визг со
стороны омеги.
— Привет от Юн Енсу, — низко сказал мужчина, сверкнув в ярком освещении
392/596
лифта серебряным стволом пистолета.
Чонгук действовал на автомате, он и сам не понял, как перехватил руку
незнакомого мужчины, держащего пистолет, и отвел тот в сторону ровно за
секунду до того, как послышался глухой выстрел.
— Блядство, — зарычал незнакомец и с силой ударил Чонгука под дых
коленом, отчего альфа от неожиданности выронил телефон и отступил на шаг,
согнувшись. Удар был такой силы, что в глазах на мгновение потемнело.
— Черт, — зашипел Чон, когда его оглушило очередным визгом омеги.
Мальчишка ринулся к кнопкам лифта и, черт возьми, вместо тревожной кнопки
нажал на стоп.
Нападавший не терял ни секунды и следующий выстрел уже мог бы прийтись
ровно в голову Чона, если бы тот не среагировал вовремя и не пригнулся, делая
быстрый шаг вперед и подхватывая мужчину над бедрами, с силой ударяя того
спиной в железную стенку лифта.
Он, черт побери, не может так глупо умереть здесь. Если он пострадает, вся
его семья будет в опасности. Но даже не они были сейчас перед глазами, а
широкая и светлая улыбка Тэхена, его заливистый смех. Только ради него он
должен, обязан вернуться домой. Иначе никак.
Громкий крик омеги, казалось, не прерывался ни на мгновение, но зато
возвращал Чонгука в реальность. Это могло привлечь лишние внимание, вряд ли
шахта лифта не пропускала этот, черт возьми, ультразвук меж этажей. Видимо,
так же подумал и нападавший.
— Заткнись наконец, тупая сука! — рявкнул он и, вместо того, чтобы
воспользоваться шансом и выстрелить в Чона, направил пистолет на омегу. Все
происходило настолько быстро, что выбить пистолет из его руки Чонгук
попросту не успел. Тихий, благодаря глушителю, выстрел отразился от стен и
омега рухнул вниз. Красное пятно мгновенно расплылось по полу лифта.
Возможно, это и было ошибкой мужчины. Не испугайся он того, что их
услышат, он бы смог пристрелить Чона не задумываясь. Но уже в следующее
мгновение Чонгук перехватил его запястье и несколько раз сильно ударил руку
мужчины об стенку лифта, выбивая пистолет из его ладони. Получив в ответ
пинок в живот, альфа отлетел на пару шагов назад, успев отфутболить пистолет
в противоположную от наемника сторону.
Мужчина мгновенно ринулся к пистолету, поскальзываясь на луже крови и
падая на колени, получая сильный удар ногой в живот и заваливаясь на спину.
Чонгуку стоило быть благодарным судьбе за то, что все складывалось в его
пользу из-за таких нелепых случайностей, и благодарным себе за то, что не
выходит из дома без мелкого холодного оружия. Он быстрым движением руки
вытащил короткий перочинный нож из кармана пиджака, ринувшись к мужчине
и прижав его к полу своим весом, садясь чуть выше его колен. И буквально за
мгновение до того, как нож врезался в чужую шею по самую рукоять, он
почувствовал резкую вспышку боли в боку. Казалось, он даже не услышал звука
выстрела, зажмурившись и зашипев.
В лифте повисла тишина. Чонгук сидел верхом на мужчине, а тишину
разрезало лишь его тяжелое прерывистое дыхание.
— Скоро лично вернешь ему привет от меня, ублюдок.
Понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и свалиться рядом,
падая на спину и зажимая рукой простреленный бок, слизывая с губ капли
крови, что попали на его лицо после того, как он с силой всадил нож в горло
мужчины. Противник дергался еще несколько секунд после этого, издавая
мерзкие звуки.
— Блять… — тихо усмехнулся Чон, застонав и приподнявшись. От боли в
глазах на мгновение потемнело, но он, удержавшись за перила, встал с пола и с
трудом подошел к кнопкам лифта, запуская его вновь. Его руки, одежда, весь
393/596
пол и стены лифта были измазаны кровью, словно картины в кабинете
Намджуна, абсолютно бессмысленными узорами.
Чонгук, нажав на кнопку первого этажа, с сожалением посмотрел на омегу.
Ублюдок проделал дыру в его животе. Стоило бы проверить пульс, что он и
сделал, с удивлением ощутив слабую пульсацию, свидетельствующую о жизни,
которую еще можно спасти. Глупо и слишком трагично было бы вот так умирать.
Заметив на полу свой телефон, альфа с трудом, скрипя зубами от боли, но не
проронив ни звука, поднял его и бросил в карман брюк. Очень опрометчиво было
бы оставлять его вот так вот.
Дверь лифта открылась и мужчине пришлось отпустить перила, за которые
приходилось держаться. Кровь из раны лилась как ненормальная, Тэхен его за
новую дыру в теле уж точно не похвалит, будет волноваться и нервничать. А
волновать его Чонгуку хотелось бы в самую последнюю очередь.
— Господин! — воскликнул один из охранников и ринулся, было, к Чонгуку,
заметив, как тот ладонью держится за красное пятно на некогда белоснежной
рубашке.
— В лифте парень. Омега. Еще жив. Вызывай скорую, быстро. И полицию, —
обрывисто говорил он, подходя к турникету, с другой стороны которого уже
подбежал Юнги, оглядев своего начальника с ног до головы и бросив короткий
взгляд в сторону лифта. Дерьмо. Чтобы он еще хоть раз слушал прихоти Чонгука
и не выполнял свою работу…
— Открой мне блядский турникет, — не сдержался Чонгук, раздраженно
рыкнув на стоящего у проходной охранника, который лишь растерянно хлопал
глазами. Чон чувствовал, что еще немного и грохнется в обморок. Кровь шла
слишком быстро, а перед глазами начинало темнеть. Хреново будет, если он
свалится прямо здесь, но благо мужчина все же сообразил и открыл турникет.
Юнги быстро смекнул и подхватил Чонгука, который едва не налетел на него
всем весом.
— Слушай внимательно, — начал он, пока личный телохранитель вел главу
клана до автомобиля под возмущенные возгласы охраны позади. Они просили
дождаться приезда скорой. — Звони Намджуну, пусть готовится. Мой телефон
вдребезги. Тэхену ни слова, пока я или не сдохну, или пока Намджун не скажет,
что все нормально. Не волнуй его попусту. Ясно?
Юнги кивнул и, открыв автомобиль, помог Чонгуку сесть в него. Его тело
тяжелело и, судя по необычно бледной коже, альфа лишился уже достаточного
количества крови. Времени было мало, и, стоило завести двигатель, Юнги вжал
педаль газа в пол. Они должны успеть. Потому что если он не довезет живого
Чон Чонгука до Намджуна, или если он умрет на операционном столе, Чон Хосок
закопает его на заднем дворе фамильного особняка Чонов.
Интересно, будет ли грустить по этому поводу Чимин? Юнги не хотел
проверять, потому и торопился изо всех сил.
Мужчина достал телефон из кармана брюк и через голосового помощника
позвонил Намджуну. Он взглянул на Чонгука в зеркало заднего вида и тихо
сматерился. Его голова безвольно болталась на груди, а значит, он потерял-таки
сознание. Время утекало как песок, и Юнги, проскочившего на красный свет, не
отпускала мысль, что он уже не успевает его догнать.
Он бесконечно уважал того, кого вез сейчас, кого защищал уже долгие годы.
Юнги прекрасно понимал, кто зависит от жизни Чон Чонгука. Чимин зависит,
слишком сильно и как минимум только поэтому Чонгуку нельзя умирать. Ни
сегодня, ни завтра. Иначе все окажутся в огромной опасности. Да и ему самому
не очень хотелось покоиться на заднем дворе, расфасованным по пакетам.
— Что случилось? — спросил Намджун с ходу, приняв вызов. Если ему звонил
Юнги, девяносто процентов — что-то случилось.
— Ранение. Возможно огнестрельное, я не уверен. Большая кровопотеря, он
394/596
без сознания. Я в десяти минутах.
Намджун на том конце провода вздохнул, но было слышно, как он куда-то
идет, хлопает дверью и начинает чем-то греметь. Скорее всего, приступает к
подготовке операционной.
— Куда ранение?
— В бок.
— Левый или правый? Это важно.
Юнги взглянул в зеркало заднего вида, чтобы убедиться.
— В левый.
Намджун больше ничего не спросил, видимо поняв, что Юнги ему никак не
поможет сейчас и более полной картины не поведает. Значит, придется самому
на месте разбираться, как сделать так, чтобы Чон Чонгук выжил. Но самое
главное — два пакета крови той же группы и резус-фактора, что у главы клана,
Намджун подготовил.
— Малыш, тебе стоит вернуться в бордель, — сказал он Тэмину. Мальчишка
ждал возвращения сорвавшегося черт знает куда альфы. Джун опустился перед
ним на колени и, взяв ладонь, поцеловал тонкие пальцы.
— Что случилось? Кто-то умирает? — хохотнул Тэмин, но заметив серьезный
взгляд мужчины, вздохнул, закивав. Он поцеловал Намджуна в губы,
склонившись к нему и обняв старшего за плечи. И как бы не хотелось продлить
поцелуй, ему и правда лучше поехать. После того, как он увидел умирающего
Джуно, он не был уверен, что не сорвется, вновь увидев кого-то, кто истекает
кровью.
— Будь осторожен на дороге. Там Мин Юнги гонит со всей дури. Я не буду
тебя провожать, мне нужно готовить операционную, — кратко объяснил
мужчина и, нежно поцеловав омегу в лоб, поднялся и вышел из своего кабинета.
Тэмин немного удивленно глянул альфе вслед. Мин Юнги? Гонит со всей
дури? Что там такое произошло вообще?
В любом случае, Тэмин найдет выход со склада и без Намджуна, а долгих
прощаний они оба не терпели. Легкого поцелуя было достаточно, даже если они
больше не увидятся.
Автомобиль, который с каталкой уже встречали люди Намджуна, подъехал к
зданию склада, аккурат к тому времени, как доктор закончил приготовления. В
подвале была оборудована операционная, построенная здесь как раз на такой
случай. Чонгук немного невовремя собрался умирать, потому что прямо сейчас
он лишил Намджуна чудного свидания в обсерватории и не менее чудного секса
в номере с панорамным окном и потрясающим видом на ночной Сеул. Хотя,
второе еще может состояться, потому что Чонгук, по опыту Джуна, в плане
постельного режима неадекватный и лежа лечиться не умеет.
Но если в этот раз ранение серьезное, ему придется научиться. Телу, все-
таки, уже не двадцать, ему уже не так легко восстановиться.
Надо сказать, он не очень обрадовался, когда Чонгука в операционную
завезли бледного, как мел, но уже полностью подготовленного. Операция, судя
по всему, будет не из легких.
***
Тэхен сидел в гостиной особняка, поглядывая на экран телевизора и тихо

усмехаясь, смотря какое-то глупое шоу, где люди едва ли не в грязи валялись,
чтобы получить в награду за пройденные на скорость испытания пару
миллионов вон. Рука на автомате доставала из большой чаши фундук, отправляя
орешки в рот, а взгляд был до того заинтересован, что он не отвлекался даже на
Чон Хосока. Мужчина спускался по лестнице и, хмурясь, смотрел в его сторону.
395/596
— Сколько можно жрать? Твоя жопа скоро не влезет в дверь, Ким Тэхен. Ты
заметил, что она стала вдвое больше с первой нашей встречи? — скривился он,
все же обращая на себя внимание.
— Столько, сколько захочу. И я Чон Тэхен, даже если тебе это не нравится, —
Тэхен, не отрывая взгляда от телевизора показательно вытянул руку с кольцом
на безымянном пальце и помахав ей Хосоку.
— Смена фамилии в бумажке не делает тебя Чоном, — на грани слышимости
бросил альфа, уходя в сторону выхода из особняка.
— Твои тупые подколы не делают тебя остряком в моих глазах, — громко
отозвался Тэ в ответ, тихо хихикнув.
После свадьбы Хосок Тэхена не трогал и как будто пытался обходить
стороной. А к тому, как этот идиот с ним разговаривает, омега, можно сказать,
привык. Этого было достаточно для комфортного проживания теперь уже в
своем доме.
Хосок поморщился, натягивая на ноги ботинки, и тихо заматерился, когда у
него зазвонил телефон. Увидев на экране номер Юнги, альфа поднял трубку,
прижав телефон к уху плечом. Все же, ему стоило разобраться со шнурками и
наконец покинуть дом, чтобы Тэхен, по-хозяйски восседающий на диване в
гостиной, не мозолил ему глаза. Чертову блядь так и хотелось придушить, но он
был бессилен перед Чонгуком. Чон-старший четко дал понять — если Хосок
тронет Тэхена, последствия будут плачевными, даже не смотря на их братскую
связь.
— Что надо? Вспомнил о том, что у тебя есть друг в моем прекрасном лице?
— поинтересовался он, но на фоне услышал лишь тяжелый вздох.
— Чонгук ранен. Он у Намджуна, я привез его сюда минут двадцать назад. —
коротко отозвался Юнги. Хосок на мгновение замер, но затем продолжил свое
занятие. Чонгука часто ранили раньше. Не новость.
— А чего он сам не набрал? Не хочет со мной разговаривать? — съязвил Хоби,
но, услышав напряженное молчание на той стороне линии, выпрямился и
мельком глянул в сторону гостиной, — Я, блять, не догнал сейчас. Ты чего
заткнулся?
— Пулевое ранение в левый бок. Это было покушение. Напали в лифте в
офисном здании. Он без сознания, сейчас под наркозом. Потерял много крови.
— Ты, блять, прикалываешься, да? На кой хер ему ты, если его чуть не
ебнули в собственном офисе, в ебаном лифте? — прошипел Хосок и на всякий
случай отошел подальше от гостиной, крепче сжав пальцами телефон. Но Юнги,
кажется, не горел желанием отвечать ему на все заданные вопросы.
— Он просил пока что ничего не говорить Ким Тэхену. Только в случае
летального исхода или когда он очнется.
— Ты чего мелешь, блять? Мин Юнги, какой летальный исход? Ты головой
приложился? Подойди к Намджуну, пускай выдаст тебе пару таблеточек, может,
перестанешь нести хуйню. — шикнул Хосок и замолчал, шумно выдыхая и
потирая переносицу.
— Набери мне, когда Джун закончит. Сразу же. Как ветер чтоб метнулся к
мобильному и позвонил мне, иначе я приеду к чертовому складу и вынесу тебе и
Джуну мозги, смекаешь, друг?
Юнги не ответил. Положил трубку сразу после того, как Хосок закончил свою
пламенную речь.
Хосок нервно перешагнул с ноги на ногу, поджав губы, и снял с ног ботинки.
Когда Чонгук, так сказать, выходил из строя, главенство над семьей брал на
себя его младший брат. Именно поэтому стоило остаться здесь, чтобы в случае
чего его не искали по всему городу. Враг ждать не станет, если вдруг Чонгук
решит любезно покинуть этот мир. В их жизни всякое могло случиться.
Альфа еще раз заглянул в гостиную, услышав тихий смех Тэхена, и
396/596
задумчиво потер затылок. Говорить Тэхену о случившемся пока действительно
не стоило, истерящего омегу рядом с собой Хосок терпеть не станет. Чимину
также необходимо скрыться в особняке и желательно даже на территории не
мелькать. А лучше им двоим держаться рядом с ним, чтобы тот мог
присматривать за обоими. Покушение, почти удачное убийство главы клана —
это серьезно. А учитывая, что у Чонгука еще нет наследников…
Альфа хотел было вернуться в сторону своей комнаты, пройдя обратно к
лестнице, но когда он уже почти дошел до конца, послышался звон разбитого
стекла.
— О состоянии пострадавшего главы корпорации Чон Чонгука на данный
момент ничего неизвестно. Свидетели заявляют об обширном ранении и
доставке пострадавшего в госпиталь. Предположительно ранение оценивается
как тяжелое. Нападавшим был альфа, его личность устанавливается. Перейдем
к следующим новостям, — громко вещали с экрана телевизора, на котором
отчетливо виднелась заблюренная съемка окровавленного пола и стен лифта.
Тэхен смотрел на экран, не отрываясь. Он не чувствовал, как осколки от
тарелки, что выпала из его рук, больно впились в ногу, а пальцы предательски
задрожали.
— Чонгук, — слетело с его губ, прежде чем он вдруг сорвался с места,
собираясь подняться по лестнице. Ему нужно к Чонгуку. Узнать где он, что с
ним, позвонить ему и услышать любимый голос. Такого ведь не могло
произойти? Не мог ведь он погибнуть от рук черт пойми кого среди дня?
Невозможно.
— Стоять! — вдруг рявкнул Хосок, словив Тэхена посреди лестницы, крепко
удерживая того за плечи и, кажется, даже делая больно. Но ему было
откровенно плевать. Перед ним стояла задача: не позволить Тэхену узнать о
случившемся раньше времени, и он успешно эту задачу проебал. Спасибо
новостям, что ворвались в экранное время посреди тупого корейского шоу.
— Отпусти меня, блять! Я должен ему позвонить, сейчас же! Я должен быть с
ним! — воскликнул Тэхен, отбиваясь от рук Хосока и быстрым шагом
направляясь в сторону комнаты, чтобы взять телефон и переодеться. Он поедет
к нему, где бы Чонгук ни был.
— Заебись, езжай. Тебя подбросить? Пускай твою тупую башку прострелят
где-нибудь в пути, может, у Чонгука станет на одну проблему меньше, — Хосок
вопреки своим словам пошел вслед за решительно настроенным омегой, чьи
дрожащие руки отворили дверь комнаты.
Тэхен не ответил, подхватил мобильный, набирая номер Чонгука и нервно
кусая губы, рвано выдыхая.
— Ну давай же, возьми трубку, — нервно зашептал он, измеряя шагами
комнату и оглядываясь в поисках первой попавшейся одежды.
Хосок тихо хмыкнул, опершись плечом о косяк двери, и сложил руки на
груди, наблюдая за омегой. Тот, кажется, на панике соображал совсем уж туго.
— Ты всерьез надеешься дозвониться ему сейчас? — коротко бросил Хосок,
когда заметил, что омега набирает тот же номер уже в третий раз.
Тэхен отнял трубку от уха, разглядывая фото Чонгука на экране, и сильнее
прикусил губу, чувствуя мерзкий металлический привкус во рту. Почему Хосок
так спокоен, черт возьми?
— Тебе совсем плевать на него? Ты его хотя бы любишь? Он же твой брат,
черт возьми, — уже тише произнес Тэхен, покачав головой, — ты еще больший
ублюдок, Чон Хосок, чем я думал, — буквально прошипел Тэхен. Страх
мгновенно сменился злостью, и он, раздраженно откинув мобильный на постель,
достал из шкафа джинсы. И он никак не ожидал, что Хосок, потерявший
терпение, подойдет ближе и резко одернет его за плечо, развернув к себе.
Ладонь альфы больно сдавила щеки Тэхена, а в глазах плескалось еще большее
397/596
раздражение, чем в тот раз на кухне особняка.
— Ты, тупая блядь, нихера не знаешь и не понимаешь. Так что закрой свой
членоприемник и послушай. Чонгук ранен, и сейчас он у Намджуна. Братец
решил, что говорить тебе о случившимся не стоит, потому что твоя тупая башка
мгновенно решит помчаться к нему на помощь. Но чем ты сможешь ему помочь?
Окей, сейчас ты выскочишь из дома, попрешь к нему, даже зная, где он
находится, а потом словишь пулю в лоб, потому что нападение на главу клана
подразумевает собой желание уничтожить клан полностью. И поверь мне, где-то
сейчас сидит ублюдок, который ждет твоего выхода в свет, чтобы размазать
остатки твоих мозгов по асфальту, — прошипел Хосок.
Тэхен поморщился от боли, ударив альфу по руке, чтобы тот наконец
отпустил его щеки, и сделал шаг назад, тяжело и рвано дыша носом. Такой Чон
Хосок пугал. Когда он оказывался ближе, чем в метре от него, он по-настоящему
пугал Тэхена, который совсем не знал, чего ожидать от этого повернутого.
— И что ты мне предлагаешь? Сидеть на заднице ровно и ждать, когда
Намджун позвонит мне и скажет, что я больше не увижу своего мужа? —
холодно отозвался Тэхен, вздернув подбородок.
Хосок шумно выдохнул, на мгновение прикрыв глаза и сосчитав до десяти.
На деле, нихера не помогал ему этот способ успокоиться. Он подошел к окну, на
всякий случай задернув шторы, и оглянулся на Тэ.
— Я предлагаю взять себя, блять, в руки, сесть здесь и не отсвечивать. Ты
там нахер никому не сдался сейчас, ни Чонгуку, ни Намджуну. Когда Джун
приведет его в порядок, он позвонит. Первое, что зацепило Чонгука в тебе —
был твой мозг. Не разочаровывай хотя бы его, иначе он поймет, что я был прав, а
ты туп, как пробка. Сделай хотя бы вид, что думаешь головой, а не жопой.
Хосок развернулся и, выйдя за дверь, громко хлопнул ей, заставляя Тэхена
вздрогнуть. Омега тихо выдохнул и, обняв себя за плечи, присел на край
кровати, глянув в сторону зашторенного окна. Ничего никогда не будет
нормально. Он знал, на что шел, соглашаясь на этот брак.
***
— Чем порадуешь, супер-доктор? — спросил Хосок, принимая вызов

Намджуна.
— Состояние стабильное. Он везунчик, потому что пуля прошла насквозь в
паре миллиметров от селезенки, никакие внутренние органы не повреждены. Но
он потерял много крови, так что я сделал ему переливание. Он скоро очнется.
Пару раз пытался проснуться во время операции. Вряд ли он останется здесь,
так что подготовьте ему постель. Горячие ванны нельзя, душ будет можно через
пару дней, когда рана хоть немного затянется. Обтирание — вот его спасение.
На перевязки я буду приезжать утром и вечером. Необходимые таблетки дам с
собой, распишу дозировки. Ему нужно максимально отдыхать и минимально
двигаться, так что скажи Тэхену, что секс на ближайшие пару недель
отменяется.
— Слышишь, Тэ? Дядя-доктор сказал, что выполнять свой профессиональный
долг тебе пока что нельзя, — Чон-младший криво усмехнулся в сторону Тэхена,
но тот продолжал смотреть взволнованно, расхаживая по гостиной. Его глаза от
волнения стали такими же большими как у Чонгука. Тупые, как у влюбленной
лани.
Чимин, сидящий в кресле напротив, отпил вино из бокала и тихо вздохнул,
наблюдая за обоими. Тэхен своим мельтешением вызывал у омеги легкое
головокружение, но он ничего не говорил. В конце концов, Мини тоже
волновался, только проявлялось это немного не так, да и волнение было не
398/596
только о главе клана. Только вот мысли о Мин Юнги он старательно прогонял из
головы, убеждая себя, что сейчас не время о нем беспокоиться.
— Я понял. Дай знать, как братишка проснется, я ему позвоню. Уверен, он
соскучился по моим подколам, — бросил Хосок в трубку.
— Уже. Слышу как он ворочается в койке. Я ушел.
Намджун скинул вызов сам. У него сейчас было занятие поважнее болтовни с
Хосоком.
***
Чонгуку показалось, что он открыл глаза, но перед ними была темнота.

Закрыл, открыл, ничего не изменилось. Сделал это снова, и никаких изменений.
Копошение и чей-то голос отдавались слуху эхом, от которого кружилась голова
и ничего не желало проясняться.
Хотелось спросить, не сдох ли он, но язык не слушался, как и голосовые
связки, а мозг в упор отказывался работать, как будто все извилины вдруг
превратились в тупое желе, и нейроны лишились возможности передавать друг
другу сигналы. Отвратительное ощущение.
Моргнув еще раз, альфа зажмурился от слишком яркого света. Намджун
светил фонариком в глаза, проверяя реакции зрачков, но Чонгук, отходя от
наркоза этого не понимал.
— Все нормально, скоро придешь в себя. Я бы делал дозу меньше, но ты
пытался проснуться посреди операции несколько раз. Понимаешь, что я говорю?
Чонгук вообще ничего не понимал. Картинка хоть и прояснялась, но была
слишком размытой, ничего не разобрать. Даже силуэт был ему непонятен.
Первое, что альфа почувствовал в своем теле — боль в боку. Туда его ранили,
это он помнил. Сейчас там уже не было той пульсирующей боли, как когда он
пытался добраться от лифта к выходу, теперь она стала тупой и тянущей,
надоедающей. От нее хотелось избавиться как можно скорее, тем более, что он
не мог уловить больше ничего, чтобы попытаться сосредоточить внимание на
чем-то другом.
Моргнув еще несколько раз, он уловил силуэт Намджуна и громко выдохнул.
Значит не умер.
Чонгук не помнил, чтобы наркоз отпускал его так долго. Он стареет?
Вспомнились шуточки Хосока на эту тему, и в голове зазвучал насмехающийся
голос брата.
— Мне нужно домой, — прохрипел Чонгук, снова закрывая глаза и опуская
голову на подушку. Голова кружилась и ему казалось, что он почти сел на
постели, хотя на деле лишь немного приподнял голову.
— Поедешь. Ты, честно говоря, немного заебал убегать, как только
открываешь глаза. Не думал, что лучше хотя бы денек отлежаться, чем
вскакивать и ехать куда-то прямо сейчас? — поинтересовался Намджун,
проверяя капельницу и вскидывая брови. Он хотел сказать что-то еще, но
заметив, что Чонгук потянулся к трубке от капельницы, что была вколота в его
руку, поспешил убрать ладонь главы клана подальше, — Я тебе выдерну, идиот.
Романов перечитал? Повредишь вену — штопать не стану. Отправлю твоему
мужу хладный труп, — фыркнул Намджун, и Чонгук сдался, тихо простонав и
откинувшись обратно на подушку.
Сознание постепенно приходило в норму. Он помнил, как сражался в лифте,
как сел в машину, а затем темнота. Не сдох — и на том спасибо.
— Отойду от твоего сраного наркоза и уеду. Скажи Мин Юнги, чтобы
подготовил машину, — сухо отозвался Чонгук. Намджун только тяжело
вздохнул.
399/596
— Поспи еще пару часов. Поедешь хотя бы к ночи, сейчас только шесть
вечера. Ты почти восемь часов проспал. Скоро станет легче, — проговорил он,
поджимая губы. — Я сделал тебе переливание. Ты потерял не много, но
достаточно крови. После такого лучше особо не дергаться.
— Мне нужно домой, — упрямо повторил Чонгук и выдохнул, прикрыв глаза,
— Ранение серьезное? Не помню, чтобы меня так вырубало. И крови было много.
— Поедешь, как оклемаешься, Чонгук, — настойчиво повторил Намджун. Он
мог бы заниматься сексом с Тэмином, а вместо этого штопал бессознательную
тушку, которая теперь пыталась сбежать. Только на словах, правда, потому что
двигаться Чонгуку было заметно тяжело, — Никакие органы не задело, просто
сквозное ранение. Дуракам везет, есть такая поговорка. Знаешь ее?
Чонгук хмыкнул и посмотрел на руку, из которой торчала игла капельницы.
— Вытаскивай это. Я должен ехать домой, — проговорил Чонгук, отчего-то
вмиг поменяв свое решение о том, что от наркоза ему нужно отойти. Что ему
мешает отойти от него в машине или дома, верно?
— Чонгук. Тебе нужно еще поспать.
— Вытаскивай. — упрямо повторил он.
Намджун вздохнул и, повернув колесико системы до нуля, осторожно
отклеил пластырь от кожи и вынул иглу. Он перевязал руку Чонгуку и помог ему
сесть на постели.
— Ненавижу наркозы… Все плывет, — выдохнул глава клана и зажмурился,
как будто бы это могло помочь ему сфокусировать зрение.
— Твоя рубашка с дырками и в крови, как и брюки. Не думаю, что Тэхену
стоит видеть это, согласен? — мужчина коротко кивнул, понимая, что подобное
может вызвать у омеги болезненные воспоминания о Джуно, а Тэ только начал
приходить в себя. Не стоило тревожить его психику, — Я дам тебе свою рубашку
и джинсы. Помочь одеться?
— Вот уж ширинку застегнуть я в состоянии самостоятельно, Джун. Давай
без вот этой хуйни, окей? — усмехнулся Чон и посмотрел на бинты, поджав губы.
— Я буду приезжать два раза в день: утром и вечером, — Намджун оставил
рядом с Чонгуком стопку одежды и даже чистые носки. Только белье было его,
Чонгука, — Пару дней попрошу тебя не принимать душ, Тэхен с радостью
поможет тебе с простыми обтираниями. Завтра привезу тебе специальные
пластыри, чтобы ты смог мыться. И, прошу тебя, хотя бы несколько дней
соблюдай постельный режим. Не надо сразу срываться и носиться по работе.
Тебе не двадцать лет, Чонгук, регенерация уже не такая быстрая. Не рискуй
своей жизнью попусту.
— Не нуди, Намджун. Я разберусь.
Под тяжелый вздох Намджуна, который сразу понял, что никакие его
рекомендации не будут исполняться, Чонгук принялся одеваться. Надо
признать, что еще никогда ему не было так тяжело и больно надевать джинсы,
но помощь от кого бы то ни было он, будучи в сознании, уж точно не примет.
Поэтому и его личный доктор стоял в стороне, даже не пытаясь помочь.
Легче всего было с рубашкой. Если бы только не головокружение, которое
накрыло, стоило лишь подняться с койки.
Но остановить его больше никто не пытался. Наоборот, Джун выглянул за
дверь, за которой, видимо, все это время находился Мин Юнги, и сказал ему
готовить машину к отъезду. Альфа немедленно принялся за исполнение
приказа, а Намджун вернулся к Чонгуку.
Стоило быть рядом, чтобы тот не покалечился еще больше.
— Ты обломал мне охуенный секс сегодня.
Чонгук тихо усмехнулся и мотнул головой.
— Ублюдок, что решил меня грохнуть, лишил меня охуенного секса на
неделю. Так что не пытайся мне жаловаться на несправедливости этого мира.
400/596
Намджун ничего не ответил, только хмыкнул и пожал плечами, мол, не
жалуюсь я, просто оповещаю.
Голова кружилась сильно, поэтому и до машины Чонгук шел с помощью
Юнги, иногда опираясь на его плечо. Оставалось лишь надеяться на то, что до
приезда домой он немного отойдет. Он даже чувствовал, что буквально с
каждой минутой двигаться и воспринимать окружающую его информацию
становилось легче. Особенно на улице, когда он смог наконец вдохнуть свежего
воздуха.
Чон сел в машину на заднее сидение, откинув голову на подголовник, и
прикрыл глаза.
— Езжай осторожно. Не тряси его слишком сильно по объездным дорогам,
лучше по трассе. Дольше, конечно, но хотя бы так, — негромко посоветовал
Намджун Юнги, что коротко кивнул в ответ и занял водительское место. Машина
тронулась с места, и начальник охраны оглянулся на своего босса через зеркало
заднего вида.
— Господин Чон уже в курсе того, что Вас ранили, — негромко проговорил он,
а Чонгук, приоткрыв глаза, еще несколько секунд пытался понять, почему Юнги
называет Хосока господином Чоном. Лишь после до него дошло, и он глянул на
свой испорченный пиджак, лежащий в машине, достав из кармана разбитый
телефон и поджав губы.
На заставке стояла фотография Тэхена со свадьбы, но сейчас из-за трещин
не было видно даже его лица. Чонгук попытался разблокировать телефон, чтобы
позвонить Тэхену, но когда понял, что экран попросту не реагирует, поморщился
и отбросил ставшую бесполезной технику в сторону.
— Дерьмо, — тихо пробормотал он, снова прикрывая глаза и потирая
ладонью ноющий бок, чувствуя кончиками пальцев неровности от бинтов.
— Он в норме? — негромко поинтересовался Чон, а Юнги кивнул, не подумав
о том, что Чонгук может этого не увидеть из-за закрытых глаз.
— Порывался поехать к Вам, но Хосок не позволил ему. Он, господин Пак и
Ваш брат сейчас дома.
Чонгук коротко кивнул и, расслабленно откинувшись на сиденье, посмотрел
в окно. Хотелось немного приоткрыть его, но учитывая ситуацию, лучше не
рисковать. Обидно будет следом за одним ранением получить сразу второе. В
лоб.
Тэхен наверняка там места себе не находит. В последнее время он остро
реагировал на все, особенно после свадьбы, но Чонгук списывал состояние
омеги на непрекращающиеся стрессы. О нем стоило бы заботиться чуточку
больше, но Чон просто не мог найти для этого времени. Постоянные проблемы,
которых, кажется, становилось все больше с каждым часом, не позволяли ему
находиться рядом с мужем хоть немного чаще.
— Завтра в десять будь готов отвезти меня в здание администрации.
Подготовь нескольких ребят, чтобы с нами были еще люди из охраны. Приставь
самых лучших и ответственных к Тэхену и Хосоку. Чимин пусть из дома не
высовывается. И нужно будет усилить охрану особняка.
— Будет сделано.
Юнги хотел бы сказать, что ехать куда-то завтра утром очень безрассудно,
но промолчал. Он уж точно не в том статусе, чтобы спорить с Чонгуком. Да и он
никогда не позволял себе валяться в постели, даже если был ранен.
Остальная дорога до дома прошла в тишине и спокойствии, они больше не
разговаривали. Чонгук даже ничего не сказал о том, что они поехали долгим
путем, понимал, что его тело не скажет спасибо даже за самую незначительную
ямку в асфальте.
Помочь себе выйти из машины альфа не позволил.
Хотелось курить, но после наркоза лучше бы ему воздержаться от никотина.
401/596
Его Чонгук решил заменить прохладным вечерним воздухом, который вдохнул
полной грудью.
— Не стоит задерживаться на улице, — предупредил Юнги.
Кивнув, мужчина направился к дому. От помощи своего телохранителя он
решил вновь отказаться. Предстать слабым он не мог себе позволить даже
перед собственной семьей, перед самыми близкими людьми. Они и без того
знают намного больше слабостей Чонгука, чем стоило бы. А Тэхен, увидев, что
Чонгук едва держится на ногах, будет волноваться и переживать еще больше.
Не нужно.
Однако, даже тот факт, что в дом Чонгук вошел самостоятельно и без
посторонней помощи, Тэхену легче не сделал.
Стоило едва услышать, как открывается входная дверь, омега обернулся и
сорвался с места, быстрым шагом выйдя из гостиной в сторону прихожей.
Чимин и Хосок успели лишь переглянуться, прежде чем пойти следом.
Тэхен остановился в дверях, и его взгляд скользнул по Чону, что остановился
на месте, не решаясь даже наклониться, чтобы снять обувь. Они просто
смотрели друг на друга несколько секунд, не отрываясь, глаза в глаза. Чонгук
думал о том, что омега сейчас зайдется в криках, сетуя на то, что Чонгук, идиот,
не хотел говорить о случившимся. Но вместо ожидаемой злости совершенно
внезапно для себя услышал тихий всхлип. Тэхен в несколько шагов добрался до
Чонгука, крепко обняв его за шею и спрятав лицо в ее изгибе, оставляя на
теплой коже альфы соленые капли.
— Ненавижу твою работу, Чон Чонгук, слышишь? Ненавижу.
Мужчина осторожно обнял омегу, чувствуя, как тот начинает дрожать и
плакать все сильнее и сильнее.
— Я жив, Тэ, все хорошо, — успокаивающе шептал он, но Тэхен не
успокаивался, наоборот плакал все громче. Его как будто бы накрывала самая
настоящая истерика.
— А если бы… если бы я тебя потерял? Ты хоть… ты понимаешь? — шептал
он, срываясь на горячие громкие слезы. Эмоции, что он держал в себе все это
время выходили наружу истерикой.
Хосок, стоящий в стороне, наблюдая за этой сценой, вдруг словил себя на
мысли, что сейчас, в эту самую минуту, Тэхен напоминает ему папу.
Единственного человека, который любил Хосока по-настоящему.
И он никогда не видел, чтобы хоть кто-нибудь переживал за Чонгука так же,
как папа, до этого самого момента.
Flashback
— Чем ты тут занимаешься? — спросил Чонгук, заглядывая за плечо

младшего брата, но тот быстро накрыл рисунок собой, немного смяв краешек
неловкими пальчиками.
— Не смотри! Еще нельзя смотреть! — щенок добермана сорвался с лежанки
и ткнулся носом в голую ногу Чонгука, защищая Хосока. Но Чон не боялся ее и,
отстав от брата, уложил Фею на спину, принимаясь чесать животик, улыбаясь на
громкое и довольное дыхание.
— Фея сегодня игривая. Хосок-а, а ты хочешь поиграть в поход? Давай
соберем рюкзаки как настоящие путешественники и отправимся в поход?
— Как в той книжке, которую вчера читал нам папа? — спросил Хосок,
перевернув листочек рисунком вниз и убирая карандаши в пенал. Папа всегда
просил их убирать за собой, даже если в доме есть прислуга.
— Да. Хочешь?
— Конечно!
402/596
Братья тут же нашли у Чонгука в шкафу пару небольших рюкзаков и
спустились в кухню, чтобы набрать провизии для будущего похода. Хосок не
спрашивал, как и куда они отправятся в поход, оба думали только о великом
путешествии, что ждет их обоих.
— Вы чего здесь? — спросил старший повар, большой и грузный мужчина,
которого Хосок почему-то боялся, а вот Чонгук наоборот — очень любил.
— Джусок-ним! — радостно воскликнул Чон-старший, не обращая внимания
на то, как младший брат трусливо спрятался за его спину. Увидел бы это отец,
Хосока ждал бы серьезный разговор, — Мы хотим поиграть в поход! Дай нам с
собой что-нибудь вкусное.
Взяв у брата рюкзак, Чонгук отдал оба низко и раскатисто рассмеявшемуся
повару. Хотят дети поиграть в великую экспедицию, пусть поиграют. Мужчина
сделал им коробочки с сандвичами, быстро скрутил кимпаб, заварил вкусный чай
в пару термосов и бросил по бутылке воды в рюкзаки.
— А нам точно хватит? — привередливо спросил Чонгук, взяв протянутый
поваром рюкзак.
— Ты сначала это съешь. За завтраком и половины тарелки не осилил, я все
видел.
Чонгук на такое замечание поморщился.
— Не люблю кашу. Не готовь ее больше на завтрак, — повар снова
рассмеялся и потрепал Чонгука по волосам. Он достал из кармана пару
карамелек и отдал их Чонгуку, зная, что тот обязательно поделится с братом.
Маленький альфа с грустью посмотрел на конфеты в своих ладонях, — Отец
запрещает нам есть сладкое, Джусок-ним.
— А ты ему не говори, и он ни о чем не узнает, — мужчина подмигнул, а
Чонгук, просияв улыбкой, убрал карамельки в карман шорт. Он обязательно
поделится ими с Хосоком, когда они выйдут за территорию особняка.
Чонгук повесил рюкзак на плечи, придержав лямки, и направился на выход
из кухни, по дороге перехватив за руку Хосока, который все продолжал
опасливо коситься в сторону повара.
— А мы возьмем с собой Фею? — поинтересовался мальчик, забирая свой
рюкзак у брата, цепляясь за его руку и вопросительно вскидывая брови. Чонгук
ведь главный в походе, значит, стоило у него спросить, прежде чем брать собаку
с собой.
Гук задумался, почесав указательным пальцем висок, и закачал головой.
— Не нужна нам Фея в походе. Она маленькая, ей всего несколько месяцев,
вдруг мы ее потеряем? А еще она ест жуков, которых я собираю. Гадость, —
заявил Чонгук, со всей серьезностью глянув на поникшего Хосока. Он закивал и
наконец отцепился от руки брата.
— А как мы уйдем в поход, если отец и папа не разрешают нам выходить за
ворота? — вдруг осенило Хосока, и он даже притормозил у выхода из дома.
Однако Чонгук, кажется, уже все придумал.
— Узнаешь. Давай, идем скорее. Иначе придет отец, и мне снова придется
заниматься с господином Хичолем корейским.
Чонгук потянул Хосока за руку, спускаясь на цокольный этаж особняка по
лестнице для прислуги, и опасливо огляделся. Благо, здесь никого не было.
— Нам сюда, — прошептал Чонгук и, подбежав к большой железной двери,
потянул ту за ручку. На удивление, дверь легко поддалась, а Хосок удивленно
вскинул брови.
— Отец не разрешает смотреть, что за этой дверью, Чонгук, — тихо
предупредил младший, но Чонгук на него только шикнул, призывая к молчанию.
— Там что, лабиринт? Как у минотавра? — зашептал он, проходя вслед за братом
и позволяя ему тихо закрыть дверь за собой. Чонгук на вопрос Хосока закатил
глаза.
403/596
— Ты что, глупый? Минотавров не существует. Это лабиринт отца. Главное
нам его здесь не встретить. Иначе никакого похода, так что тихо, — шикнул
Чонгук, приложив палец к губам, и помчался вперед первым.
Хосок быстро перебирал ножками, пытаясь успеть за братом. Он озирался по
сторонам, пытаясь понять, куда они выйдут. Но отстав от брата, Хосок, держа
лямки тяжелого для его маленьких плеч рюкзака, побежал, чтобы догнать его.
— Чонгук, подожди, — тихо заныл он, — Я устал, давай не будем бежать, —
попросил он, и Чонгук, взяв брата за руку, кивнул.
— Ладно, не будем бежать, но надо идти быстро, хорошо? Давай, поспешим.
— А ты уже ходил здесь, да? — посмотрев на старшего брата, Хосок в
любопытстве приподнял брови.
— Ходил. Хотел найти нам новое место для игр. Там есть поляна, я тебе
покажу.
Хосок довольно кивнул. Чонгук не просто так не брал его с собой, а для того,
чтобы показать ему новое интересное место, в котором они смогут поиграть,
поэтому он не стал обижаться, как изначально хотел.
— Только не надо собирать жуков, ладно? И червяков. Я знаю, что ты бросил
одного мне в капюшон вчера. Он там умер и высох, я сегодня утром увидел, —
грустно вздохнул Хосок. — А мог бы жить. Вдруг у него были дети, Чонгук?
Теперь они будут расти без папы.
Чонгук покачал головой. Он никогда не понимал излишней жалости
младшего к живым существам. И ладно бы он жалел птичек да собачек, Хосоку
было жаль даже муравья или мерзкого червяка.
— Мы пришли, — оповестил он и толкнул железную дверь. В глаза,
привыкшие к полумраку странного подземного хода, назначения которого дети
не понимали, ударило яркое летнее солнце, а кожи коснулся горячий воздух.
От контраста оба поежились.
Пока Чонгук закрывал дверь, Хосок потянулся, делая несколько шагов
вперед. Он обернулся и указал вперед.
— Это же наш дом! — удивленно воскликнул младший, замечая, что они
довольно далеко отошли от дома. Ну, точно лабиринт! Он же вывел их в самом
лесу, а выходили они из дома. И почему отец не рассказывал им о нем? Почему
не разрешал сюда ходить?
— Ага, — самодовольно хмыкнул Чонгук, поправляя лямки рюкзака. —
Здорово, правда? Пойдем, покажу тебе поляну. Это самое настоящее
путешествие, Хосок-а! Но сначала нам нужно пополнить энергию, держи.
Чонгук достал из кармана карамельки, которые дал ему повар Джусок, и
отдал одну младшему.
— А куда фантик? Если отец увидит у нас фантики, нам влетит, — спросил
Хосок. Чонгук развернул свою конфету, отправил ее в рот и помог брату сделать
то же самое, а фантики бросил на землю и потянул младшего за собой, —
Чонгук-а, мусорить нехорошо. Папа ругался бы, если бы увидел, как ты
разбрасываешь мусор, — взволнованно говорил младший, оборачиваясь на
подхваченные ветерком прозрачные обертки конфет.
— Папы здесь нет. Не говори ему и меня не будут ругать за то, что я
мусорил. Хорошо? Пойдем скорее, на поляне сейчас должно быть очень красиво.
Чонгуку не терпелось показать брату место, которое он нашел. Только бы
вспомнить, где она. Туда прямо или нужно повернуть налево после этого
большого дерева? Чонгук остановился, задумавшись и разглядывая оба пути,
прежде чем обернулся и понял, что крыша дома уже не виднеется за деревьями.
Ну и ладно, не так уж сильно ему нужно ориентироваться на дом, чтобы
вернуться к нему, когда они закончат играть.
— Мы заблудились? — спросил Хосок.
— Со мной ты точно не заблудишься, не бойся. Пойдем, нам сюда, —
404/596
уверенно сказал Чонгук и потянул брата прямо.
— А у меня зуб начал шататься. Передний. Не хочу, чтобы он выпадал, я
тогда буду шепелявить как ты, — поделился Чон-младший с братом, чем вызвал
тихий смех впереди.
— Наоборот. Он должен выпасть поскорее, тогда вырастет новый. Папа
сказал, что новые зубы будут с нами всю жизнь. У меня осталось совсем немного
зубов, которые должны выпасть. Я все пытаюсь расшатать один, но он не
поддается. Хочешь, я вырву тебе этот твой зуб, который шатается? —
предложил Чонгук, искренне желая помочь.
— Ты что? — Хосок закрыл от брата рот ладошкой, чтобы тот ни в коем
случае не добрался до его зуба, — Это больно будет! Не надо. Он сам выпадет.
Чонгук только пожал плечами.
— Ну как хочешь. А вот вдруг он не выпадет, и тогда у тебя будут все новые
зубы, а один старый. И всегда будет шататься. Тогда никакого печенья,
понимаешь? — проговорил Чонгук, сунув руки в кармашки шорт, а Хосок тихо
фыркнул.
— Так не бывает. Папа сказал, что они всегда у всех выпадают, и старых не
остается. — буркнул он, а Чонгук прищурился.
— Ах, папа сказал? Ну, тогда еще ты можешь начать что-нибудь есть, и твой
зуб выпадет, а ты не заметишь и проглотишь его. И он останется навсегда у
тебя в животе. Вот тогда-то и вспомнишь, что брат тебе хотел помочь, а ты
отказался. — заявил Чон-старший, а глаза Хосока испуганно расширились.
— Я не хочу его глотать, — пробормотал Хосок, закачав головой и потерев
свой живот. Что, правда останется? Что-то ему слабо верилось. Но раз старший
брат так сказал…
— Тогда давай я его вырву. Будет не больно. Честно, — заверил Чонгук,
обернувшись на брата. Хосок только надул губы в ответ.
— Я не хочу, чтобы ты лез ко мне в рот руками, — буркнул он.
— Тогда давай выбьем. Я несильно ударю, прямо по нему, и он выпадет, —
предложил Чонгук, делая еще несколько шагов, идя спиной вперед.
Хосок с сомнением посмотрел на Чонгука, который широко улыбнулся,
демонстрируя отсутствие переднего зуба, и нахохлился.
— Ну, ладно. Вот придем домой, тогда и попробуем, — согласился он. У
Чонгука зубы выпадали быстрее, а значит, и вырастут тоже быстро. Наверное,
Хосок даже немного завидовал старшему. Но раз Чонгук ему поможет, значит,
все замечательно. Он всегда был вот таким, умным и понимающим, ему ведь
было целых шесть лет! На целый год старше Хосока.
— Нам еще долго идти до поляны, о которой ты говорил? — спросил Хосок.
Хотелось кушать, даже в животе заурчало, и старший, услышав это, тихо
вздохнул, но тут заметил виднеющееся сквозь ветви озерцо.
— Давай остановимся здесь? Смотри, — он указал вперед и, взяв младшего
за руку, побежал вперед, — Тут озеро, Хосок-а! — воскликнул он, — Можем
покушать, а потом искупаться. Хочешь?
— У нас же нет плавок, Чонгук, как мы будем купаться? — спросил Хосок и
остановился, выдохнув, когда они были уже на берегу.
Чонгук задумался и почесал висок.
— А мы разденемся. И одежда тогда не намокнет. Тут никого нет, можно и
голыми купаться. Садись.
Чонгук сел на песок и потянул младшего брата за руку, усаживая его рядом.
Они достали контейнеры с тем, что им приготовил повар, и принялись кушать,
запивая все водой, потому что чай был слишком горячий.
— А в озеро можно будет пописать, когда я туда зайду? — спросил Хосок,
жуя свой кимпаб.
— Папа не разрешает так делать, но я вот что думаю. Если вода холодная, то
405/596
можно и пописать. Тогда вокруг тебя станет тепло, и ты быстрее привыкнешь к
воде. А еще можно дольше не выходить на берег, чтобы согреться, — с умным
видом сказал Чонгук.
Хосок согласно кивнул и продолжил кушать. Сейчас он чувствовал себя
свободным. Они могли делать здесь все, что хотели. Можно было бросить
фантик, спрятаться за спину старшего брата и крепко держать его за руку. Отец
такого не разрешал и ругал Хосока, даже если он приходил спать к Чонгуку и
обнимал его после кошмаров. Только папа за него всегда заступался. И Чонгук,
когда находил в себе смелость для этого. Но Хосок не обижался, понимал. Он и
сам боялся отца до дрожи в коленках.
Только сейчас думать об этом не хотелось.
Закончив с едой, ребята разделись и плюхнулись в воду. И оба потеряли счет
времени, вокруг раздавался только детский заливистый смех обоих, когда они
брызгали друг в друга водой или пытались друг друга утопить. Но вскоре и
правда стало холодно в воде, и Чонгук потянул брата на берег.
— Давай одеваться и возвращаться домой, — сказал старший, натягивая на
мокрое тело прилипающую футболку.
— Хочу еще здесь побыть, — капризно сказал Хосок и надул губы.
— Мы завтра еще придем, хорошо? Если нас хватятся и не найдут, у нас
будут проблемы, Хосок-а. Нужно возвращаться, ладно? Хочешь, я попрошу
Джусок-нима дать нам еще конфет?
Грусть тут же сменилась довольной улыбкой и размашистыми кивками.
— Хорошо. Пойдем.
Они оба оделись и, взяв рюкзаки, направились обратно к дому. Над лесными
деревьями виднелся закат, и солнце стремительно опускалось за макушки
высоких елей.
Чонгук задумчиво кусал свою щеку изнутри, оглядываясь, но уверенно шагал
вперед. Он точно помнил, что они проходили мимо вот этого большого камня,
поэтому и не говорил Хосоку о том, что не совсем помнит, как они шли в самом
начале. Жаль, не удалось показать ему ту поляну, о которой он говорил.
Наверное, она была немного ближе, но Чонгук попросту не заметил нужных
деревьев, вот и повел брата в другую сторону.
Они шли уже довольно долго, и если еще совсем недавно солнце виднелось
за пышными кронами, то сейчас на лес опустились мрачные сумерки, а воздух
значительно похолодел.
— Чонгук-а, а долго нам еще идти? — негромко заныл Хосок, дергая брата за
руку.
— Нет. Я помню, что мы вот здесь были, когда шли к озеру. Уже почти
пришли, — заверил его Чонгук, шмыгнув носом и утерев его тыльной стороной
ладони. Они натягивали одежду на мокрые тела, поэтому ткань слегка намокла
и теперь от каждого дуновения ветра, оба ежились. Было холодно.
— А разве мы тут уже не проходили чуть-чуть раньше, Чонгук-а? Не по пути
сюда, а вот прямо сейчас, — вдруг пробормотал Хосок, останавливаясь на месте
и оглядываясь. Чонгук так же остановился, чтобы не уходить далеко от брата, и
поджал губы.
— Нет, конечно. Я бы запомнил.
Хосок согласно кивнул и, подойдя ближе, взял брата за руку. Так ему было
спокойнее. Чонгуку, к слову, тоже, так что старший сжал ладошку в своей руке
покрепче и повел его дальше, пытаясь разглядеть среди деревьев впереди
крышу особняка.
От ветерка оба поежились, но Чонгук не спешил напоминать о горячем чае в
их рюкзаках.
— Мы заблудились, да? — осторожно спросил Хосок, замечая напряжение на
лице старшего, и поджал губы, тихо заплакав. — Я хочу к папе, Чонгук-а. Домой.
406/596
Хочу к Фее. Ее никто не покормит, если я не вернусь, — всхлипывая, Хосок
сквозь слезы делился своими страхами, утирая мокрые щеки от соленых
разводов. — Значит я не смогу подарить папе букет, который мы нарвали? Давай
больше никуда не пойдем? Давай останемся здесь, а? Нас обязательно кто-
нибудь найдет.
Чонгук вздохнул и, остановившись, обернулся. Он вытер брату лицо и
заглянул в глаза.
— Давай еще раз попробуем, ладно? Мне кажется, нам нужно свернуть вон
там, между теми деревьями и мы увидим крышу особняка. Если я ошибся, тогда
мы остановимся и попьем чая, ладно? Папа говорит, что нужно выпить горячий
чай, если холодно. Так и сделаем.
Хосок кивнул и, шмыгая носом, пошел за братом снова, глядя ему в спину.
Чонгук как будто совсем не боялся, и Хосоку казалось, что он тоже не должен. У
них ведь разница всего лишь в годик, значит, он должен быть таким же
храбрым, как старший. И, если уж быть честным, ему всегда хотелось равняться
на Чонгука, но вот в такие моменты, когда они куда-то вляпывались, особенно.
Свернув за деревьями, о которых говорил Чонгук, они ожидаемо не увидели
крыши дома. Старший тяжело вздохнул и посмотрел на Хосока.
— Прости… Кажется, мы и правда заблудились. Но я уверен, что нас будут
искать и обязательно найдут, поэтому давай не будем плакать? Попьем чай и
дождемся помощи.
Хосок тихо всхлипнул, еще раз утер с ресниц слезы и закивал. Если Чонгук
сказал не плакать, значит, он должен его послушаться. Чонгук никогда не
говорил ерунды, только правильные вещи. Поэтому Хосок опустился вместе с
ним на землю у дерева и достал из рюкзака термос с чаем, повторяя за старшим
братом. Тот уже не был горячим, скорее сильно теплым, и очень сладким. Таким,
как братья любили.
— Давай я уберу цветы в рюкзак, чтобы они не помялись, хорошо? — спросил
Чонгук и, получив кивок младшего, убрал небольшой букетик полевых цветочков
в рюкзак.
— А что, если нас никогда не найдут? — совсем тихо вдруг зашептал Хосок,
разглядывая ранки на своих коленках и принимаясь сдирать с них засохшие
корочки. Чонгук нахмурился, шмыгнув носом, и закачал головой.
— Найдут, Хосок-а. Обязательно найдут. Главное никуда отсюда не уходить,
и вот увидишь, папа и отец кого-нибудь за нами отправят, — уверенно заявил
он, отпивая чай из термоса и ежась от подувшего ветра, что сейчас, казалось,
забирался даже под ребра.
Хосок поежился и весь сжался от вечерней прохлады и Чонгук, заметив это,
обнял брата за плечо и прижал к себе поближе. Так и ему самому было теплее.
— А меня Хичоль хвалил недавно. Сказал, что я быстро запоминаю. Быстрее
тебя, представляешь? Но я ему не верю, думаю, он меня обманывает и слишком
много хвалит, чтобы я больше старался, — попытался отвлечься от мрачных
мыслей Хосок. — Как думаешь, что сегодня на ужин? — спросил он.
Они играли в воде после того как покушали и сейчас казалось, что в желудке
кроме завтрака не было совсем ничего. Кушать хотелось очень сильно. Стоило
бы оставить кимпаб, как Хосок хотел, но контейнер в его рюкзаке был совсем
пустым.
— Не знаю, Хосок-а, — вздохнул Чонгук. Он тоже хотел кушать, — Наверное,
что-нибудь вкусное. Жаль, что не токпоки. Отец запретил повару их готовить.
Сказал, это не полезно.
— А у тебя в рюкзаке ничего не осталось? — Хосок увидел, что старший
отрицательно мотает головой, и обнял теплый термос, прижавшись к Чонгуку
поближе.
— Если я сейчас усну, мне станет теплее и еще нас быстрее найдут. Давай
407/596
попробуем немного поспать? — предложил Чон-младший.
— Спи. А я буду тебя защищать и охранять твой сон, чтобы тебя не испугал
ни один червяк, — заверил Чонгук и обнял младшего покрепче.
Наступила тишина. Слышно было только как вечерние птицы перепрыгивают
с ветки на ветку, и как ветер тихонько шелестит листвой. Если бы они не
заблудились, Чонгуку бы это даже понравилось, но сейчас… было страшно. Что
они будут делать, если их и правда не найдут?
— В смысле их нигде нет? Ты в своем уме?! — рявкнул на весь кабинет Чон

Донсу, встряхивая мужа за плечи, — У тебя десять детей? Или сотня? Их всего
двое, как можно было просрать обоих за раз?
Чон Миель сжался в руках мужа, зажмурившись от страха, и Донсу
поморщился, отталкивая супруга от себя, чтобы меньше чувствовать назойливый
аромат корицы.
— Дай мне людей, мы поищем их за пределами особняка. Донсу,
пожалуйста…
— Можешь попрощаться с жизнью, если до рассвета не вернешь наследника
домой, — холодно и жестоко отчеканил мужчина и кивнул супругу на дверь.
Миель пустился прочь от кабинета мужа. Он бежал по коридору в комнаты
детей, чтобы взять для них теплые вещи. Они ведь наверняка замерзли. Обоих в
последний раз видели в шортах и футболках, и вряд ли они взяли с собой что-то
кроме еды и чая. Повар сказал, что в рюкзаках больше ничего не было.
Омега чувствовал, как дрожат его руки, как внутри все сжимается от мысли,
что его дети могли пострадать. Он корил себя за каждую царапину на
маленьких телах, а что делать ему сейчас? Когда они обнаружили, что детей нет
дома, время приближалось к ужину, и с того момента, как их видели в
последний раз, прошло больше пяти часов. За это время с ними могло случиться
все, что угодно, но Миель гнал от себя эти мысли, прижимая детскую одежду к
груди и выходя из комнаты, спускаясь по лестнице вниз.
Охрана уже ждала его. Несколько грузных мужчин глянули в сторону омеги,
но тут же отвели взгляд. Чон Миель был красив. Мягкие локоны спадали чуть
ниже подбородка, большие глаза ни на миг не переставали светиться
беспокойством. Разве что тогда, когда его дети были рядом, Миель мог
позволить себе нежные взгляды в их сторону, отпуская все свои тревоги.
— Поторапливайтесь, возьмите собак. Солнце уже село, мы должны найти их
как можно скорее, — проговорил омега, поспешно спустившись с лестницы и
выйдя из дома самым первым, не дожидаясь охраны.
Омега прикусил пухлые губы, оглядываясь, и уверенным шагом направился
за ворота особняка. На территории детей не было, здесь они обыскали все вдоль
и поперек. Если бы только Миель не отвлекся на звонок своего мужа и не ушел в
кабинет, чтобы найти бумаги, которые тот по стечению обстоятельств забыл на
столе своего кабинета, все было бы в порядке. Он не мог никого винить в
произошедшем. Ни повара, который просто приготовил для детей еду, ни
охрану. Вторые даже не видели их на территории прежде, чем они пропали.
Миель винил лишь себя за то, что не углядел, не был достаточно близок, чтобы
знать, куда они могли пойти.
— Хосок! Чонгук! — со всей силы закричал Миель, подходя ближе к лесной
опушке и оглядываясь в поисках хотя бы одной единственной зацепки, что
могла бы привести его к своим детям. Страх внутри смешивался с дикой злостью
на мужа. Он даже пальцем не пошевелил, стоило ему узнать, что Хосок и Чонгук
пропали прямо у них из-под носа. Он всегда был таким. Миель не любил его,
иногда ненавидел. Возможно, когда они только обручились, внутри теплились
початки светлых чувств, но они угасли слишком уж быстро. Стоило родиться
Чонгуку, Донсу открыл свое истинное лицо в полной красе. Ему было плевать на
408/596
Миеля, плевать на ребенка, единственное, что его волновало — деньги и бизнес,
которые можно будет передать в руки наследника. Он никогда не относился к
Чонгуку как к сыну. Ребенок словно был средством его успокоения, его
продолжением и будущим преступного клана, но не любимым сыном.
Те редкие разы, когда у них случалась близость… Каждый из них омега
вспоминал лишь с отвращением. И он все еще не знал, стоит ли называть
удачным стечением обстоятельств то, что после последнего раза, когда Донсу
взял его практически силой во время течки, Миель забеременел второй раз.
Иначе он бы узнал то, чего ему знать не следовало.
И вот теперь оба пропали. Но он обязательно найдет их. Будет искать
столько, сколько потребуется, не прерываясь на сон и еду, лишь бы оба были
целы и невредимы.
Рядом лаяли собаки, тихо переговаривались телохранители, иногда мужские
голоса звали детей, но больше ничего не было слышно.
Главное — не отчаиваться. Если верить в самое лучшее, оно обязательно
случится, верно? Иначе у него никогда бы не родились такие чудесные дети,
которые даже от слишком жестоких методов воспитания жестокими не
становились и всегда защищали друг друга.
— Хосок-а! — во все горло крикнул омега, направляя фонарик вперед,
освещая себе путь и оглядываясь по сторонам, — Чонгук-и!
Никто не откликался. Даже шорохи не выдавали детского присутствия,
словно кроме него самого в этом чертовом лесу больше никого не было.
Омега сглотнул предательский ком и подул на свои глаза, чтобы они хоть
немного высохли. Нельзя позволять себе плакать. Иначе он не сможет их найти.
Ему нужно быть сильным, только тогда он сможет помочь им.
Но как же хотелось отругать обоих за то, что заставили так сильно
волноваться! Вот только найдет их и отлупит обоих, даже если никогда этого
прежде не делал, обязательно накажет их необычайно строго. Только бы найти.
— Чонгук-а! — снова крикнул омега и набрал полные легкие воздуха, чтобы
позвать второго сына, но услышал вдалеке тихое и испуганное «папа». Один
раз, затем второй. Нет, ему точно не показалось. Голос Хосока, а затем и
Чонгука, оба звали его и омега ощутил, как сердце от радости и облегчения
пропустило удар.
— Они здесь! — громко оповестил омега и, не дожидаясь охраны,
ринувшейся за ним следом, бросился в чащу леса. Он не знал, куда бежит, лишь
слышал громкое «папа» и мчал со всех ног, не обращая внимания на корни
деревьев и ветви кустов, царапающие его открытые из-за укороченных брюк
щиколотки.
Миелю казалось, что он никогда так быстро не бегал. Перед глазами стояли
лишь его дети, голоса которых он слышал все ближе и ближе.
Он выскочил из-за деревьев, отмахиваясь от паутины, противно липнущей к
лицу, и замер, заметив Чонгука, крепко сжимающего руку Хосока. Дети со всех
ног бежали ему навстречу.
— Папа, — на выдохе воскликнул Чонгук и, отпустив руку Хосока, первым
бросился в родные объятия, сжимая шею присевшего к нему омеги так сильно,
что тот зажмурился, вдыхая еще сладковатый запах детской кожи полными
легкими.
— Господи, вы так напугали меня! А если бы я потерял вас? Ты хоть… ты
понимаешь, Чонгук, что бы я делал, если бы я вас потерял? — вдруг всхлипнул
омега, еще крепче прижимая к себе Чонгука и тут же отвлекаясь на
подбежавшего ближе Хосока, притягивая его к себе и обнимая так же крепко,
стараясь не показывать своих слез и пряча лицо в плечах своих детей.
— Но мы же нашлись, — тихо пробормотал Чонгук, отступая и глядя на то,
как папа оглядывает буквально каждый сантиметр тела Хосока, гладя его по
409/596
щеке.
— С вами все хорошо? Вы нигде не ранились? Точно все в порядке? —
продолжал спрашивать он, стирая слезы со щек тихо плачущего Хосока.
— Мы только хотели сходить в поход… — негромко пробормотал Чонгук и
вдруг полез в свой рюкзак, чтобы достать из него дикие лесные цветы,
сорванные неаккуратно, где-то даже с корешками. Мальчик протянул помятый
букетик своему папе под его недоуменный взгляд.
— Мы тебе нарвали… Думали, ты обрадуешься, — тихо пробормотал Хосок,
поясняя действия брата.
— Отец тебе никогда не дарит, а ты ведь их любишь, поэтому… — Чонгук и
договорить не успел. Миель сгреб их обоих в охапку, крепче прижав к себе, и не
сдержался, позволив себе громкие всхлипы. Где-то вдалеке залаяли собаки.
Охрана была почти рядом, и Чонгук прижал к себе Хосока и папу покрепче,
зажмурив глаза. Никто не должен видеть, как его папа плачет. Он этого не
позволит. Никогда.
Хосок мотнул головой, пытаясь стряхнуть с себя паутину детских

воспоминаний и вновь сфокусировал взгляд на Чонгуке, сжимающем челюсти уж
точно не от того, что ему не нравится обнимать омегу. Ему бы лечь, а Тэхен все
никак не мог успокоиться.
— Эй, — он отцепил от плеч брата тонкие руки и остановил Тэ, когда тот
снова ринулся обнимать его, — Ему надо лечь, Тэхен, а потом сможешь его
заобнимать хоть до смерти.
Чонгук нежно стер влагу с щек закивавшего омеги и стянул с ног обувь.
— Я правда в порядке. Но после наркоза ужасно хочется спать, так что если
ты уложишь меня в постель, будет здорово. Хорошо? Тэ, смотри, я живой. Все в
норме, правда. Пойдем.
Тэхен всхлипнул пару раз и взял мужа за руку, уводя его за собой в комнату
под недоуменный взгляд Чимина.
— С каких пор твое отношение к Тэхену стало таким лояльным? — хмыкнул
омега и допил вино в бокале до конца.
— Где Мин Юнги, я начищу ему еблишко за то, что мой брат чуть не
отправился на тот свет, — фыркнул Хосок, выходя из дома и всячески игнорируя
слова Чимина.
И вовсе его отношение к этой мерзкой шлюхе не стало лояльнее.
***
Чонгук уснул и правда быстро, а вот Тэхен не мог. Он успокоился от слез, но

был не в силах оторваться от альфы, перестать нежно и аккуратно перебирать
пальцами его волосы и разглядывать, как подрагивают во сне его ресницы. Не
мог оторвать взгляда от приподнимающейся на вдохе груди. Все это служило
подтверждением того, что его муж и правда жив.
Не очень цел, но по крайней мере жив.
Тэхен сидел бы так очень долго, но вдруг ощутил подкатывающую к горлу
тошноту. Привстав, он уже собирался встать с места и сорваться в ванную, но
тошнота, кажется, прошла.
«Показалось. Это все нервы, » — подумал Тэхен и лег обратно, чуть
нахмурившись. Но спустя буквально секунду омега ощутил, как к горлу
подкатывает мерзкий комок и быстро слез с постели, убегая в ванную комнату.
Ему казалось, что он прямо сейчас начнет блевать в чертов унитаз, у
410/596
которого он рухнул на колени. Только вот его так и не стошнило, а ощущение
прошло, словно его и не было. Странно. Быть может, его организм
действительно так реагирует на стресс?
Достав из заднего кармана телефон, омега обратил внимание на дату и на
мгновение впал в ступор. Нет, этого не может быть. Не может же, верно?
Открыв телефонную книгу, Тэ очень быстро принялся листать список
контактов до нужного. «Доктор-Афродизиак-Наркоман в третьем поколении»
нашелся довольно быстро, и Тэхен позвонил ему. Каждый гудок казался
чертовой вечностью.
— Мне нужно, чтобы ты меня осмотрел, — выпалил омега, стоило услышать,
что трубку взяли.
— Добрый вечер, Тэхен. Что случилось? Чонгуку плохо? — тут же
поинтересовался Намджун, а по голосу было понятно, что он совсем недоволен.
Конечно, он ведь отпустил Чонгука домой всего какой-то час назад.
— Не Чонгуку, и не задавай мне таких вопросов. Я не знаю, что случилось, но
мне нужно, чтобы ты меня осмотрел. Прямо сейчас.
Намджун тяжело вздохнул в трубку.
— Тэхен. Что случилось? — уже настойчивее повторил альфа, но в ответ
лишь услышал тяжелый выдох.
— Я странно себя чувствую. И течка… Черт, этого быть не может… —
забормотал Тэхен, а Намджун замолчал на несколько секунд, словно тщательно
обдумывал слова Тэхена, пытаясь из крупиц информации собрать полную
картину.
— Приезжай завтра. И возьми с собой охрану. Я буду ждать тебя утром.
Намджун сбросил вызов первее омеги. Тэхен так и остался сидеть у унитаза,
крепко сжимая в руке телефон.
— Этого просто не может быть… — тихо зашептал он.
Regus Trade Tower: http://photos.wikimapia.org/p/00/03/02/27/09_full.jpg

Папа Чонгука и Хосока: https://pin.it/1QQrxsk
411/596
Примечание к части 1 - Дядя
Love
Еще даже не прозвенел будильник, охране рано сдавать пост

дневной смене, и Юнги мог бы поспать еще как минимум час, но из его комнаты,
возможно, на все крыло охраны, разносились стоны бывшего любовника главы
клана, омеги, нагонявшего страх на весь Сеул.
Чимин цеплялся то за плечи начальника охраны, то за изголовье кровати, не
находя себе места, выгибаясь и сходя с ума от удовольствия в руках, так крепко
сжимающих его бедра и нежно касающихся впалого живота. От каждого
мимолетного прикосновения к коже хотелось задохнуться, потому что казалось,
что кроме них уже не нужно ничего, даже воздух.
Он, вообще, не планировал сюда приходить, но после прошлого раза сон не
шел, и поэтому он не дал спокойно лечь спать Юнги. Не дал ему и отдохнуть до
будильника, неведомым образом проснувшись раньше. Чимин умело соблазнил
его, и теперь они задыхались в общем удовольствии, ловя стоны друг друга
губами. А Юнги был не в силах отказать ему. Альфа слишком долго жил без
возможности прикасаться к этому телу, не позволяя себе даже надеяться, чтобы
теперь говорить ему «нет».
Простынь под ними сбилась, одна из подушек и половина одеяла валялись на
полу за своей ненадобностью.
Сквозь плотно завешанные шторы не пробивалось рассветное солнце, и
комната была погружена в полумрак, но Юнги отчетливо видел Чимина,
сжимающего его плечи, хватающегося за запястье, стоило ему лишь опустить
ладонь по животу ниже и обхватить его член. Юнги уже выучил, что омега с ума
сходит, если он массировал головку большим пальцем. То, как его накрывала
дрожь, как он жмурил глаза и едва не плакал от удовольствия, выглядело
слишком потрясающе. Удержаться и правда невозможно.
— Еще… — умолял Чимин, чувствуя, что он почти подошел к краю. Еще
совсем немного и он не выдержит, сорвется и окончательно потеряется в
пространстве и собственных ощущениях. — Юнги, я…
Юнги и сам был на грани, да и до чего же прекрасно было слышать
собственное имя, срывающееся с любимых губ со стонами, сцеловывать их. В
этих ощущениях можно было утонуть, смерть от них принесет лишь
наслаждение без капли сожаления.
До чего же Чимин был прекрасен.
— Люблю… — прерывисто сорвалось с губ телохранителя главы клана то, что
он так усиленно прятал в своем сердце, и уже в следующее мгновение,
сорвавшись на последний низкий стон, больше похожий на рык, Юнги вошел в
нежное тело до самого конца, кончая в презерватив. Сейчас Юнги искренне и от
всей души ненавидел эти треклятые резинки, хоть и осознавал их
необходимость.
Чимин, словно умалишенный, лишь услышав тихое «люблю», слетевшее с губ
Юнги, крепче сжал сбитую над головой подушку пальцами и зажмурился,
прижимаясь к Юнги бедрами так крепко, словно он желал стать единым целым с
человеком, что держал его в своих руках так бережно и нежно. Чонгук никогда
не держал его вот так.
Омега кончил следом, но отстраниться не позволил, пряча лицо от мужчины.
Тихий всхлип выдал его с головой, и Юнги застыл.
Он и правда сказал это вслух? Не удержал язык за зубами, сорвался и выдал
себя? Не смог удержать свои чувства в секрете? Позор. Но реакция Чимина на
признание была намного более странной, чем то, что Юнги проговорился.
412/596
— Вам настолько неприятно это слышать, что Вы плачете? — горько
усмехнулся мужчина, нежно вытирая слезы с глаз омеги, ведя пальцами до
висков по влажным дорожкам, найдя их безошибочно, пусть и не имел
возможности взглянуть на него. А жаль. Он был уверен, что Чимин красивый
даже когда плачет. И пусть он никогда не видел его слез, мог и смел с
уверенностью это утверждать. Потому что Пак Чимин сам по себе был
идеальным во всех проявлениях и ни что не могло разубедить Юнги.
— Нет, я… просто никогда не слышал этого прежде, — тихо сказал Чимин и,
прочистив горло, сел на постели спиной к Юнги, что лег у стены.
Альфа не нашел, что сказать, а омега не пытался продолжить свою мысль,
да и вообще хоть как-то продолжать разговор. Он лишь тихо выдохнул и,
поднявшись, ушел в ванную комнату, что располагалась в спальне начальника
охраны.
Мужчина проследил за ним взглядом и положил ладонь на свои глаза, горько
усмехаясь в пространство. Заполненная звуками и запахами комната
наполнилась звенящей пустотой, даже если аромат ежевичной лаванды был
слишком силен. А вдруг это последний раз?
— Ну и придурок же ты, — обратился начальник охраны сам к себе и стянул
презерватив.
С другой стороны, если бы Чимину это доставляло сильный дискомфорт или
признание было для него неприятным, он бы прямо сказал об этом. Омега
промолчал, видимо, пребывая в недоумении от услышанного, но ведь он не
оттолкнул. Не значит ли это, что у Юнги есть шанс? Пусть он призрачный и пока
что слишком эфемерный, но, кажется, уже мигает своим красивым золотым
светом на границе горизонта и небосклона. И за него очень сильно, нестерпимо
хочется ухватиться. И в вероятность такого развития событий невозможно
сильно хотелось верить.
***
Пробуждение сегодня далось тяжело. Открывать глаза и начинать новый

день не было никакого желания. Даже реагировать на трель будильника совсем
не хотелось, но мысли о том, что надоедливый телефон разбудит Чонгука,
которому необходим крепкий сон и много сил на восстановление, заставили
взять себя в руки и, отключив гаджет, тихонько уйти в душ.
Тэхен всеми силами старался не думать о том, что сейчас ему нужно будет
поехать к Намджуну с подозрениями, которые, как он надеялся, доктор без
труда развеет. Наверняка это все стресс.
Папа, когда давал юному Тэхену уроки по половому воспитанию,
рассказывал о том, что на продолжительные стрессы организм может
отреагировать даже длительными задержками, и в этом нет ничего страшного,
нужно просто оградить себя от волнений, уделить себе и своему отдыху больше
внимания, успокоиться. Возможно, понадобится даже сменить обстановку и
тогда организм сам себя восстановит и приведет в порядок работу всех систем.
За этими мыслями, намывая волосы шампунем с ванильным ароматом, Тэхен
подумал, что мог бы ненадолго уехать в Италию к семье Санторро, как и
предлагал ему Чонгук. Элиджио показывал Тэхену фотографию их виллы, виды
из гостевых спален, и омега был уверен, что ему понравилось бы жить там. Было
бы здорово посетить самые настоящие виноградники и винодельни, прогуляться
по побережью, наслаждаясь тем, как ступни утопают в горячем песке. Да, это
точно помогло бы ему расслабиться. Только вот Чонгук поправится и Тэхен
обязательно попросит отправить его в Италию хотя бы на недельку.
Самовнушение работало, и из ванной Тэ вышел уже в более спокойном
413/596
расположении духа.
Он подошел к зеркалу и, сбросив полотенце на пол, нахмурившись, стал
вертеться у него. Спереди, сбоку и сзади: Тэхен внимательно изучал себя со
всех сторон, задумчиво кусая губу изнутри и хмурясь. Вспомнились слова Хосока
о том, что его задница стала больше, но омега, видимо, ослеп, потому что
никаких изменений собственного тела он в упор не видел. Разве что… ладно, его
бедра и правда стали чуть пышнее, но в последнее время он слишком часто
заедает стресс, вот и вся причина. Да и Чонгуку вроде бы нравятся и такие
формы, так стоит ли переживать? Если бы что-то было не так, муж обязательно
сказал бы ему. Тем более Чонгук для этого достаточно прямолинеен, да и он не
из робкого десятка, чтобы молчать.
Тэхен фыркнул и, надев белье, снял с вешалки белоснежные брюки со
стрелкой. Но стоило ему застегнуть ширинку, омега едва не подскочил на месте
от будильника Чонгука, сработавшего слишком внезапно. Спокойствие было
безвозвратно разрушено.
— Нахрена ты поставил будильник на такую рань? — выдохнул Тэ, с
удивлением наблюдая, как Чонгук, хмурясь от боли в простреленном боку,
садится на постели, а затем и вовсе поднимается с нее. Ему словно вообще не
составило труда проснуться за несколько секунд, будто и не спал вовсе, а лежал
с закрытыми глазами. — Куда ты собрался?
Тэхен мрачнел и совсем не скрывал собственного недовольства.
— У меня куча работы, Тэхен. Доброе утро, — выдохнул Чонгук и снова сел на
кровать, шумно выдохнув и на мгновение зажмурившись. К такому быстрому
подъему его тело было не готово, и в глазах немного потемнело от того, как
резко он принял вертикальное положение. Наверняка это кровопотеря
сказывается на его самочувствии вот так.
— Какой работы? Ты совсем с катушек слетел? Тебя вчера чуть на тот свет не
отправили, а ты собрался работать? Намджун сказал, что тебе нужно отдыхать,
— возмутился Тэ, скрещивая руки на груди. Происходящее казалось бредом. В
него только вчера стреляли, он был под наркозом, едва не умер, а сегодня что?
— Ты не курочка-наседка, Тэхен. Расслабь свой прекрасный зад и не… —
Чонгук на мгновение поджал губы, замолчав. Наверняка хотел сматериться, но
понимал, что с Тэхеном стоило бы разговаривать помягче, так что подбирал
другое слово в своем лексиконе, не ругательное. — Не прочищай мне мозги с
утра пораньше. Не мне объяснять тебе, что дела бизнеса порой не терпят
отлагательств, — альфа выдохнул и потер внутренние уголки глаз. На самом
деле он бы с удовольствием поспал еще пару часов, но такой роскоши он себе
позволить не мог. Можно было купить что угодно, но только не время.
— Терпят, если вчера ты чуть не сдох. Блять, надо было и правда с тобой на
следующий день после свадьбы разводиться, ты мне только седых волос
прибавляешь, — Тэхен фыркнул и надел облегающую белую майку, заправляя ее
в брюки. — А лучше вообще не соглашаться выходить за тебя. Я полысею с тобой
на нервной почве, так и знай.
— Но ты не развелся, замуж за меня вышел и волосы у тебя не седые и все
еще прекрасные, — усмехнулся Чонгук и, все же поднявшись, направился к
ванной комнате. — А ты куда собрался? Еще довольно рано, а ты в последнее
время раньше десяти не просыпаешься.
Тэхен стянул с вешалки белый кардиган и надел его, не торопясь отвечать,
думая, что бы такое соврать, чтобы это было поубедительнее, при этом делая
вид, что занят оцениванием своего внешнего вида в отражении. Что ж, отчасти
это было правдой.
— Хочу взять у Намджуна таблеточек от стресса, потому что стал слишком
много жрать на нервной почве. Видишь ли, муж у меня недалекий. Вчера чуть не
помер, а сегодня собрался на какие-то деловые встречи. Дебил, не правда ли?
414/596
Не понимаю, как меня с ним судьба свела. А как вспомню, что он человечиной
кормит своих питомцев, опять тянет наблевать под кустиком.
Чонгук тихо засмеялся, но тут же прижал ладонь к ране, пожалев об этом.
Тэхен сильнее нахмурился, наблюдая за альфой, но предпочитая больше не
пытаться пилить мужа по поводу его здоровья. Все равно не послушает, так
смысл?
Но идея о таблеточках от стресса казалась не такой уж глупой.
— Намджун сказал, что приедет к тебе утром, чтобы сменить повязку. Не
стоит ли заехать к нему перед твоими мега-важными и неотложными встречами
с большими дядями? — лелея последнюю надежду на здравый смысл в голове
Чонгука, спросил омега.
— После встречи заеду, наверное. Скажи Мин Юнги, чтобы он отправил с
тобой кортеж, один никуда не мотайся. И вообще, — Чонгук остановился у
открытой двери в ванную и обернулся на Тэхена, — почему ты не попросишь его
приехать сюда? Я не хочу, чтобы ты выезжал за пределы территории особняка.
Тэхен на мгновение растерялся, ведь Намджуну и правда ничего не мешало
приехать сюда, только вот не притащит же он в особняк Чонов аппарат для
ультразвуковой диагностики, а рассказывать кому бы то ни было о своих
подозрениях Тэхен был не намерен. И здесь даже не понятно, будет хуже, если
это увидит Чон Хосок или Чон Чонгук.
— Потому что я не хочу ждать, когда он освободится, еще я не хочу сидеть
дома как принцесса в башне. И я все еще остаюсь главой нейтральной
территории. Формально во всяком случае. Если они меня тронут, потеряют
нейтральную территорию, а это никому не выгодно. Еще вопросы?
Чонгук хмыкнул и оценивающе скользнул по фигуре мужа взглядом.
Изящные щиколотки были соблазнительно выставлены на показ подворотами
брюк, майка обтягивала мягкие очертания тела, а белый кардиган крупной
вязки, струящийся красивыми складками вниз, придавал образу завершенности
и лишал пошлости. Тэхен был как всегда прекрасен.
— Чудно выглядишь, — как бы между делом бросил Чонгук.
Дверь в ванную комнату закрылась, щелкнул замок. Тэхен тяжело выдохнул
и потер виски. День только начался, а уже не с тех нот.
О каких вообще детях может идти речь, если отец может сдохнуть не только
от пули врага, но и от собственной глупости? И как можно до такой степени
забивать и класть болт на собственное здоровье? Тэхен не понимал. Не понимал,
почему гиперответственный во всех проявлениях Чонгук был таким беспечным,
когда дело касалось его состояния здоровья. Или он чувствовал себя настолько
непобедимым? Неужели он совсем не боялся за свою жизнь?
Тяжело вздохнув, Тэхен взял пачку сигарет, зажигалку и телефон. Он
покинул комнату и направился в гараж, по дороге позвонив Юнги, как и сказал
Чонгук. И сейчас альфа раздражал еще сильнее, потому что Тэхен к нему
прислушивался и делал, как тот просил, как всегда следовал его указаниям,
просьбам и советам, но Чонгук не спешил делать так же. Конечно, слушать его
просьбы стоило хотя бы потому, что в любой момент их всех разом могут лишить
жизни, но, черт возьми, такая покорность в себе жутко бесила, и омега не
понимал, когда Чонгук превратил его в ручного зверька? Он словно даже зубки
показывать разучился, не то, чтобы откусывать чью-то руку.
В гараже уже ждали несколько альф. Один из них, увидев Тэхена, открыл
заднюю дверь черного, наглухо тонированного автомобиля. Интересно, стекло
было бронированным или даже в такой внушительной тачке его могли убить?
— Я поеду на своей, малыш, даже не пытайся, — хмыкнул Тэ и подошел к
новенькому Lexus'у, подаренному итальянской четой Санторро.
— Мин Юнги настоял на том, чтобы Вы…
— Мин Юнги мне не начальник, сладкий. Раз ты работаешь на моего мужа,
415/596
значит, должен обеспечить мне защиту даже находясь в другой тачке. Если я
выражаюсь достаточно понятным языком, тогда открывай гараж. Из-за тебя я
опаздывать не собираюсь, — Тэхен сел за руль своей новой машины и закрыл
дверь. Он бы с удовольствием откинул крышу и поехал нормально, с ветерком,
но решил, что это будет уже слишком и его охрану от такого своеволия вообще
удар хватит, так что не стал перегибать.
С другой стороны, упрямство альф бесило. Они все такие упертые остолопы?
Тэхен не замечал, пока не вышел замуж за Чон Чонгука.
Надо было делать предложение Тэмину, пока его сердечко еще было
свободно, уезжать с ним на Канарские острова и жить душа в душу долго и
счастливо.
***
Тэхен быстрым шагом вышел со склада, нервно выдыхая, и сел в машину. Его
руки слабо подрагивали, а потерянный взгляд уперся в текст рецепта,
выписанного доктором.
Что теперь делать, омега не знал. Не знал он и как можно было быть таким
беспечным. Сколько раз он забывал про таблетки? Пожалуй, перерыв был лишь
во время похищения, день после него, а дальше Тэхен возобновил прием. Ну,
может быть, он пропустил не один день после возвращения домой из плена, а
два, но после совершенно точно продолжил глотать по таблетке каждое утро,
как и было предписано Намджуном. Но неужели тех нескольких раз было
достаточно?
Как сказал Намджун, прием противозачаточных сейчас никак не сказался на
ребенке, но прекратить его необходимо, чтобы не навредить.
— Господи, ну почему сейчас? — тихо простонал Тэхен, скомкав лист в руке и
прикрыв глаза. Невовремя. Так невовремя, черт возьми. Почему именно сейчас,
когда они находятся в таком подвешенном положении, его организм решил, что
пора?
По крыше и лобовому стеклу тихо застучал дождь крупными каплями. Он
усиливался стремительно. Казалось, всего секунда и все вокруг затянуло
дымкой от разбивающейся о земь воды. Этот шум немного успокаивал, но
недостаточно.
А с другой стороны, чего он ожидал? Пусть и была небольшая надежда на то,
что это всего лишь нервы, но если снять с самого себя иллюзию самообмана, он с
самого начала знал, что с ним происходит, просто отказывался в это верить и
пытался закрыться от правды. Так же делают маленькие дети, когда закрывают
ушки и кричат что-то неразборчивое. Только Тэхен давно не маленький мальчик,
ему от проблем не скрыться и не спрятаться, ему с проблемами жить, а в идеале
решать их.
Тэхен взял телефон с соседнего сиденья и по памяти набрал необходимый
номер телефона, решив, что так будет быстрее, чем искать имя в списке
контактов. Ему было жизненно необходимо поговорить с близким человеком,
спросить совета, потому что он совсем не знал, что ему делать. Сейчас
родителей рядом особенно не хватало.
— О, я как раз собирался тебе звонить! Там у рабочих какая-то беда с
мраморной плиткой, которую ты заказал для лобби. Я так и не понял, но,
кажется, они ее развернули и там около десятка плит разбились. Короче, они
спрашивали у тебя, могут ли они заказать еще. Позвони им, ладно? — с ходу
выпалил Тэмин. Было слышно, что он параллельно печатает что-то на ноутбуке.
— Тэмин-а, — тихо позвал Тэхен, — я в глубокой заднице, Тэмин-а… И вопрос
с чертовой плиткой — полная хрень по сравнению с этим.
416/596
Тэмин на том конце линии замолчал и даже печатать перестал. Он тихонько
вздохнул и перехватил телефонную трубку, приготовившись слушать.
— Что случилось? — уже привычный вопрос. С тех пор, как Тэхен и Чонгук
узаконили свои отношения, они с Тэмином созванивались только тогда, когда у
Тэ что-то случалось. И приезжать теперь он стал не только ради работы и друга,
но и потому, что в его жизни происходил какой-нибудь лютый пиздец. Тэмин не
обижался, понимал, что кроме него Тэхен больше ни с кем не может ничего
обсудить, потому слушал и успокаивал. Да и в последнее время его друг был
слишком эмоциональным.
— У меня… Боже мой, я залетел, Тэмин. У нас с Чонгуком будет ребенок, —
выдохнул Тэхен. Он открыл бардачок и посмотрел на пачку сигарет. Курить
хотелось очень сильно, но стоило потянуться рукой, он сам себя остановил. А
нужно ли ему это сейчас? Хочется, чтобы успокоить нервы, но так ли это
необходимо? А с другой стороны, почему нет?
— Не слышу радости в твоем голосе, — суховато сообщил Тэмин. Было
слышно, как он встал с кресла и пошел куда-то, хлопнув дверью.
Тэмин завидовал. Зависть грызла где-то глубоко внутри, потому что у него
такого никогда не будет. Другие люди решили этот вопрос за него и лишили
выбора, на который омега имел когда-то полное право. Но теперь выбирать было
просто не из чего.
— Что мне делать? Намджун сказал, что еще не поздно сделать… ну…
избавиться от него. От ребенка. Но он настаивает на разговоре с Чонгуком, а я…
Черт, какой бред! Я всего пару раз забыл про чертовы таблетки, когда он забрал
меня с этого ебаного склада! Если бы я знал, что его сперма такая плодовитая, я
бы даже глотать ее отказался, — Тэмин в динамике вдруг тихо засмеялся, и его
смех помог Тэхену немного расслабиться. Омега закрыл бардачок, решив все же
не брать сигареты и немного приоткрыл окно. Свежий воздух был сейчас
необходим, а от усилившейся влажности казалось, что дышать стало
трудновато.
— А в чем проблема поговорить с Чонгуком? Или ты кольцо на своем пальце
воспринимаешь только и исключительно как украшение? Думаю, Чонгук должен
был узнать об этом раньше меня.
Тэмин по крайней мере попытался вернуть мозг своего друга на путь логики,
с которого тот удивительным образом сбился. Хотя если знать о положении Тэ,
все его поведение становится вполне себе объяснимым. Удивительно, что сам
Тэмин не предполагал подобного.
— Чонгук — идиот, какие ему дети? Его вчера ранили, ты знаешь? Насквозь
прострелили бок, ладно хоть органы не задели. И что, ты думаешь, он сегодня
лежит в постельке и отдыхает? Как бы не так. Он проснулся утром, испугал меня
своим мерзким будильником так, что я чуть дара речи не лишился. Сказал, у
него много дел, которые требуют его решений и присутствия. То есть я должен
волноваться, что мой муж может умереть не только от вражеской пули, но и от
собственной беспечности и веры во всемогущество себя великого, — Тэхен
фыркнул. — Братец его тоже хорош, стебет меня каждый день и подкалывает
своими тупыми шутками. Чокнутая семейка!
— Мне казалось, Чон Хосок не помеха для тебя. Тэхен, слушай, ты ведь не
одинок. Тебе и правда нужно обсудить все с Чонгуком. Ты же не думаешь
избавляться от ребенка втихаря? Это как минимум очень нечестно по
отношению к Чонгуку.
Омега тяжело вздохнул и сполз на сиденьи пониже. Он прижимал трубку к
уху, кусал губы и смотрел на горизонт, за верхушки деревьев, потемневших от
дождя. Все происходящее было нереальным, словно сон. События развивались
слишком стремительно, он не успевал за ними.
— Сначала Чонгук зовет меня переехать к нему, потому что волнуется за мою
417/596
сохранность. Потом меня похищают, умирает Джуно и он говорит, что мы
должны пожениться, потому что в статусе его супруга меня никто не посмеет
тронуть, а буквально через неделю после свадьбы я узнаю, что жду ребенка?
Это слишком, Тэмин-а… слишком много для меня. Я не успеваю привыкнуть к
одной роли, как мне уже необходимо менять ее на другую. Это раздражает. Что
я должен делать? Намджун, от феромона которого я хотел сдохнуть, выписал
мне рецепт на витаминки для беременных. Сказал, что не закупает их, и мне
придется покупать все по списку самостоятельно. А я не хочу ничего покупать. Я
хочу выкурить сигарету, но мне совесть не позволяет. Блять, я столько лет
трахался с мужиками и беды не знал, но стоило оказаться в постели Чон
Чонгука, хватило одного раза, когда я не принял таблетку. Или двух… Не суть!
— Тэхен, — вздохнул младший. — Я с тобой скоро сам закурю, честное слово.
Ты один все равно не имеешь права ничего решать. Это и его ребенок тоже,
слышишь? Чонгук не бросит тебя в беде, он не просто так взял тебя замуж. Не
ради забавы, Тэхен-а. Серьезно. Беременность — это не конец света, Тэ.
Поезжай в аптеку, купи то, что Намджун тебе назначил, а потом домой и
расскажи все своему мужу. Я уверен, он тебя поддержит, Тэ-Тэ, и все будет
хорошо. Ты только не нервничай и не переживай лишний раз. Отныне нужно
заботиться не только о себе. А теперь езжай и будь осторожен на дороге,
особенно после вчерашнего покушения. О нем тут уже все болтают. И бригаде
строителей, или кто они там, позвони и реши вопрос с плиткой, я в твой
лакшери-ремонт вмешиваться не собираюсь. Разберись с этим до конца дня,
потому что у них работа завтра встанет, если ты ничего не уладишь.
Кивая на слова друга, Тэхен едва не заплакал. Он был так благодарен, что не
смог и слова сказать, но отключив вызов, посмотрел на смятый в руке лист
бумаги и, выдохнув, завел автомобиль. Тэмин был прав как всегда, стоило бы к
нему прислушаться и действительно меньше поддаваться эмоциям, больше
соображать головой и… нужно рассказать обо всем Чонгуку. Но сначала он
позвонит строителям и выскажет им все, что думает.
***
Тучи рассеялись так же быстро, как и появились на небосклоне, забирая с

собой проливной дождь. Воздух посвежел, но это быстро сходило на нет под
солнцем, поднявшимся высоко в зенит, когда Чонгук выходил из здания
правительства. Он сунул сигарету в зубы и сел в машину, глянув в сторону
охраны, что закрыла за ним дверь. Несколько крупных ребят тут же сели в
черные джипы, что ехали чуть впереди и позади автомобиля босса, образуя
своеобразный кортеж. Пусть без мигалок, не было никакого желания
привлекать к себе лишнее внимание. Да и Чонгук не сидит среди
правительственных рож, чтобы заботиться о свободном от остальных машин
пути по дороге домой.
Альфа выдохнул в сторону сизый дым, глянув на дорогие часы на своей руке.
Неплохо бы было еще заехать на оружейный склад, чтобы проверить поставку,
но можно попросить об этом Хосока. Кстати, о нем.
Чонгук нахмурился, поджимая губы, и отвернулся к окну, как только машина
двинулась с места.
Он так и не сказал брату о том, что нападавший на него придурок передал
ему «привет» от Юн Енсу. Теперь в его причастности даже не стоило
сомневаться. И его связь с Мун Тэилем… Если вспомнить слова Чхве-младшего,
то все произошедшее за последние пару месяцев постепенно собиралось во
вполне понятную картинку.
Если у этих двоих действительно есть общий ребенок, то Юн Енсу наверняка
418/596
мог бы покрывать некоторые дела своего любовника, как и Тэиль мог покрывать
Енсу. Не факт, что все произошедшее — стопроцентно их рук дело. Но ведь не
могли несколько пусть и больших, но довольно слабых кланов так внезапно
решить его задавить, не имея за спиной подстраховки. Вариантов было
несколько. Либо они обезумели от страха потерять свои территории, либо за
спиной каждого стоял кто-то, кто умело манипулировал ими, словно
марионетками в кукольном театре. И этим кем-то наверняка мог быть Енсу. Вряд
ли бы он позволил Тэилю сделать что-то без его ведома. Да и подосланный к
Чону наемник сказал все предельно ясно. Значит, ошибки не было? Эти славные
ребята и правда объединились против него под руководством клана Юн.
И скорее всего все те, кто окружал Енсу выполняли за него грязную работу.
Чонгук был уверен, что даже ту крысу Мун Тэиль подослал к нему по приказу
своего любовника. Маловероятно, что этот омега сам решился бы на подобное.
Именно потому, что он далеко не лишен ума, скорее всего Тэиль не пошел бы на
такой шаг самостоятельно. А вот ради любимого человека и отца своего
ребенка? Вполне возможно.
Юн Енсу знает, куда нужно давить Чонгуку. Что ж, теперь Чонгук тоже знает
его болевую точку и не воспользоваться таким шансом будет глупо, но об этом
он еще раз подумает чуточку позже.
Чонгук тихо усмехнулся, затянувшись сигаретным дымом.
— Это интересно… — негромко пробормотал он, облизав губы. Если так
подумать, надежды Енсу на мирное сосуществование с оставшимися кланами
после того, как он уберет клан Чон, были крайне сомнительны. Значит ли это,
что он собирался захватить территории Чона чужими руками, а после подобрать
под себя весь Сеул? Если так, то делал он это все из чувства жадности и
желания увеличить подконтрольные территории, или им движило нечто иное?
Например, беспокойство о судьбе своего ребенка.
За этими мыслями Чонгук сам не заметил, как машина подъехала к особняку.
Альфа тихо вздохнул, самостоятельно открыв дверь, и хмуро глянул в сторону
подбежавшей охраны.
— Я еще в состоянии передвигаться самостоятельно, — сухо оповестил
Чонгук, когда заметил, как один из мужчин попытался придержать его под
локоть. Прижав ладонь к ране на боку, мужчина с трудом вылез из машины,
сжимая челюсти от боли, но помощи от подчиненных не принял. Держаться за
кого-то в подобном ключе было унизительно. Да чего уж говорить, это было бы
полным провалом. Для каждого из подчиненных Чонгук должен был держать
лицо, и даже при ранении демонстрировать свою слабость он не мог. Альфа
согласился бы принять помощь от приближенного к нему Юнги или того же
Хосока, но никак не от тех, кто может в любой момент отгрызть его руку.
— Пришли ко мне Хосока, — бросил он в сторону Юнги и направился в дом.
Судя по времени, Тэхен должен был совсем скоро вернуться домой. Стоило бы
привести себя в порядок к его приезду, иначе омега от волнения снова будет
пилить Чонгука заботой. С ним, кажется, даже папа в детстве так не возился.
Поднявшись в свой кабинет, Чонгук устало опустился в свое кресло за столом
и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза. Сейчас казалось, что остаться в
постели на весь день было не такой уж плохой идеей, но альфа быстро отогнал
от себя эти мысли и достал сигарету. Он знал, что ему не станет от нее лучше,
скорее наоборот, но все равно закурил.
— Хуево выглядишь. Муженек перестал удовлетворять настолько, что ты
готовишься сдохнуть от спермотоксикоза? — раздался в кабинете ехидный
голосок Чона-младшего, которому Чонгук без стеснения показал средний палец.
— У меня есть важная информация на обсуждение и работа для тебя, так что
прикрой варежку и выслушай меня, пока я случайно не прострелил тебе бок
также, как его продырявили мне. Посмотрю, каким бледным от спермотоксикоза
419/596
без шлюх будешь ходить ты.
— Ну ты и зануда, Чонгук. Как твой членоприемник терпит тебя? Ты же
наверняка и в постели нудишь…
Чонгук приоткрыл глаза, стоило услышать, как Хосок назвал Тэхена, и сел
ровнее в кресле.
— Я вырву тебе твой поганый язык, Чон Хосок. Когда-нибудь мое терпение
закончится и у меня станет на одного брата меньше. Уверен, что тот год, что я
жил без тебя, был самым счастливым в моей жизни, — произнес он и потушил
сигарету в пепельнице под тихий ехидный смешок.
— Так и сквозишь счастьем. Вот, что семейная жизнь делает с людьми, —
хмыкнул Хоби, но замолчал, когда Чонгук угрожающе глянул в его сторону и
потянулся за дыроколом. Однако, даже это не заставило его остановиться.
— Ты знал, на что шел, когда брал его замуж, так что туши свой зад. Твой
муж навсегда останется для меня хуе… — договорить Хосок не успел, потому
что на этот раз тяжелый дырокол действительно полетел в его сторону, и если
бы Хосок не пригнулся вовремя, обязательно попал бы прямиком в лоб, может,
даже рассек его, но на этот раз лишь ударился о спинку кресла и рухнул на его
затылок. Пусть довольно болезненно, но не критично. Хотя обидно,
определенно, было. Даже очень.
— Придурок, — фыркнул Хосок, а Чонгук удовлетворенно хмыкнул и вновь
опустился в кресло, прикрыв глаза.
— Тот ублюдок, что пришел убить меня в офис, передал мне привет от Юн
Енсу, — произнес он, а Хосок тут же замолк и посерьезнел, внимательно
вслушиваясь в слова Чонгука.
— Значит, ты был прав на его счет.
— Да. И был прав, когда подумал, что кланы объединились против меня. Я
уверен, что у них есть предводитель. И поскольку после убийства троих из них
Юн крайне удачно оттяпал себе земли клана Ли, все становится слишком уж
очевидно. Не понимаю, почему я так долго сомневался в этом, — негромко
проговорил Чонгук и прикусил щеку с внутренней стороны, потирая ладонью
ноющий шов на боку.
— Недавно приходил Чхве Хосок, и он рассказал мне об интересной связи
между Енсу и Тэилем. По его словам, ребенок Муна — сын Юн Енсу. И тогда все
становится совсем уж складно. И то, почему Юн в первую очередь не напал на
приближенный к нему клан Тэиля, и почему слабый клан Мун до сих пор
держится на плаву, с каждым годом увеличивая свою мощь. И то, почему никто и
никогда не видел сына Мун Тэиля тоже приобретает вполне логичное
объяснение. Отец никогда нас не прятал от партнеров, но наследника клана Мун
никто не видел. Как и никто не знает, у него омега или альфа. Слишком уж
много секретов для одного ребенка.
Чонгук замолчал, приоткрыв глаза, и взглянул на Хосока, который задумчиво
пялился на дырокол в своих руках.
— Я пытался пробить ребенка Тэиля несколько лет назад, но ничего не
нашел на него. А потом ты поставил мне чудную задачу — прекратить
докапываться до детей и заняться кланом Ван.
— Потому что стратегически клан Ван в тот момент был важнее, чем ребенок
омеги из клана, который не представлял для меня никакой угрозы, —
поморщился Чонгук и заерзал на стуле. Сидеть было больно абсолютно во всех
положениях, и его это начинало дико раздражать.
— Хочешь, чтобы я нарыл информацию на Мун Тэиля и Юн Енсу? —
поинтересовался Хосок, щурясь и тут же получая в ответ кивок.
— И чем скорее, тем лучше. Он прекратил осторожничать. Возможно, он
больше не видит смысла скрываться. Хочу понять, как давно эти двое действуют
сообща. Только подумать, они так много лет водили нас за нос, страшно
420/596
представить. И, быть может, убийцей отца тоже является один из них? И кстати,
Чхве Хосок уверен, что клан Мун услужливо подкинул крысу в наши ряды, но он
не знает, стучит ли эта мразь о внутренних делах на сторону. Хотя, даже если
нет, меня это мало волнует. Я хочу, чтобы ты нашел мне гада, я лично отрежу
ему голову.
Хосок хмыкнул. Вот такой Чонгук ему нравился. Жестокий, не терпящий
предательства, рассудительный и расчетливый. За таким главой клана можно и
в самое пекло.
Но подняв глаза на старшего брата, альфа прищурился, склонив голову
набок.
— Чонгук, а ты нормально себя чувствуешь? — поинтересовался он. — Ты
бледный, у тебя испарина на лбу и руки трясутся. Ты же не собираешься склеить
ласты на самом интересном моменте нашей истории? — спросил он.
— Со мной все отлично, вряд ли я сдохну от дырки в теле, — будничным
тоном бросил Чонгук и, расстегнув пиджак, прижал ладонь к той самой дырке, с
удивлением замечая влажное пятно. Посмотрев на свои пальцы, Чон-старший
обнаружил, что испачкался в собственной крови и поджал губы.
— Наверное, шов разошелся. Ерунда. Мне нужно, чтобы ты съездил на склад
и проверил поставку оружия, завтра утром она должна быть распределена на
особняк и отгрузку.
Хосок вскинул брови и скривился.
— Да ты, блять, серьезно? — фыркнул он, встав с места. — Твоему
распрекрасному мужу не повезло с тем, какой ты у него долбаеб. В такие
моменты я думаю, что вы прям идеальная пара — стерва и баклан с острова
Долбаклюев, — фыркнул он, набирая номер Намджуна, даже не спрашивая у
Чонгука, нужно это или нет. Потому что спрашивать в такой ситуации было
бесполезно. Его брату дай волю — он даже без ноги умудрился бы побегать.
***
Входная дверь особняка тихо закрылась на автодоводчике, и Тэхен,

прижимая к груди покупку, стянул с себя обувь, оглядевшись. К нему тут же
выбежал дворецкий-бета, поклонившись и уже собираясь услужливо забрать из
рук омеги небольшой полупрозрачный пакетик, но омега лишь мотнул головой.
Отдаст — тот посмотрит, и прислуга будет шептаться.
— Спасибо, но я сам смогу донести его до своей комнаты. Руки еще на месте,
— сухо отчеканил Тэ, а мужчина лишь кивнул и отошел в сторону.
— Как Вам будет угодно. Есть особые пожелания к ужину? —
поинтересовался бета, а Тэхен, задумавшись, неспешно направился к лестнице.
— Чонгук хотел что-то из корейской кухни, мы давно не ели ничего
домашнего. Я был бы не против дакжима и пибимпапа, — произнес он, закивав
самому себе. Да, стоило поесть чего-то родного. Он все еще помнил, как тяжело
вздыхал Чонгук в последний раз, когда они ужинали вместе и к столу подали
заказанную Тэхеном лазанью. Тэ даже не сомневался, что Чон мог где-нибудь
между делами в городе перехватить в придорожном магазинчике токпокки,
которые, как выяснилось, он обожал и не ел часто лишь из-за огромной
калорийности блюда.
Омега тихо хихикнул своим мыслям, поднимаясь на второй этаж особняка, и
уже подошел к двери их комнаты, как та распахнулась прежде, чем он успел
коснуться дверной ручки.
Намджун столкнулся с ним нос к носу, а его брови тут же взметнулись вверх.
— О, — глаза Тэ, казалось, стали еще больше, чем прежде, и он неловко
прижал к груди пакетик из аптеки, на который тут же упал взгляд Джуна.
421/596
Одобрительный взгляд. Доктор мимолетно улыбнулся и снова взглянул на
Тэхена.
— Ты чего здесь делаешь? Проверяешь работоспособность собственноручно
собранного телепорта? — поинтересовался омега. Иного варианта того, каким
образом Намджун попал в их особняк настолько быстро, он не видел. Тэ всего
лишь заехал по пути в аптеку, ну, может, еще остановился у кофейни, потому
что ему смертельно сильно захотелось какао с маршмелло, посыпкой и взбитыми
сливками. Наверное, его задержало и то, что поехал он не самой близкой
дорогой к особняку, выслушав много недовольства от охраны по телефону. Они
каждую едва ли не секунду напоминали ему о том, насколько это опасно. Но
разве Тэ виноват в том, что ему попросту нужно было провериться? Иначе он бы
точно умер от перенапряжения собственных извилин.
Только упертым альфам-баранам, к которым Намджун пока что не относился
только благодаря своей башковитости, вряд ли представлялось возможным
понять такие простые вещи.
Намджун лишь качнул головой и отошел чуть в сторону, открыв дверь шире,
чтобы Тэ мог взглянуть на лежащего в постели Чонгука. Волнение тут же дало
знать о себе, пробежавшись мерзкими мурашками вдоль позвоночника.
— Передний шов разошелся. Слишком много двигался, — пояснил Намджун,
а Тэхен плотно поджал губы, делая шаг в комнату и прижимая к себе витамины
покрепче, будто бы сейчас именно они могли хоть как-то решить проблему. Он
так и знал, что ни к чему хорошему беготня Чонгука не приведет. Тот дышал
тяжеловато и часто, а на щеках был нездоровый румянец.
— Он…
— В порядке. Почти, — тут же заверил Намджун. — От перенапряжения и
боли у него поднялся жар, но я уже вколол ему жаропонижающее. Шов
подтянул, так что все должно быть в порядке. Ему не в первой. Не переживай
сильно, сам знаешь, что это сейчас совсем не полезно для тебя, — альфа был
серьезен. Он надеялся на благоразумность Тэхена.
— Я был бы благодарен, если бы ты распорядился подготовить комнату для
меня. Останусь на ночь здесь, на случай, если ему станет хуже или если он
снова захочет поскакать по особняку аки горная лань, — усмехнулся Намджун, а
в следующую секунду и он, и Тэхен вздрогнули от голоса со стороны, совсем не
заметив того, как к комнате подошел Хосок.
— Ты его лучше ни о чем не проси, хозяин из него так себе. Он умеет только
под кусты блевать, но я не уверен, что тебе нужны заблеванные кусты в
комнате. Хотя если есть желание, то я принесу вазон с бонсаем с первого этажа,
а этот все для тебя устроит, — съязвил Хосок, а Тэхен недовольно фыркнул,
надув губы. Честно говоря, сейчас он уже был не уверен, беременность
спровоцировала его желание выблевать весь свой желудок, или же осознание,
что Чонгук скармливает людей собакам.
Однако, решив не тратить свои силы на Хосока, Тэ попросту прошел мимо
него, чтобы спуститься вниз и распорядиться о подготовке гостевой комнаты.
Что бы там не говорил о нем Хосок, толку поддаваться на его провокации не
было никакого.
Тэхен на секунду подумал, что было бы неплохо попытаться найти подход к
брату Чонгука, но вспомнив, как тот угрожал ему, тряхнул головой. Ну и бред.
К такому человеку уж точно невозможно было найти подход.
Хосок лишь удивленно вскинул брови и тихо присвистнул.
— Ого, он что, промолчал? Может, он головой где-нибудь ударился, ты
проверил бы, — посоветовал он, глянув на Намджуна, но альфа лишь тяжело
вздохнул и вытолкал Хосока из дверного проема, закрыв за собой дверь.
— Прекращай его доводить. Мальчику и так не сладко, а тут еще твои тупые
подъебы. Ты знал, что твои шутки со временем начинают терять
422/596
оригинальность? Придумал бы чего поновее, что ли, — посоветовал Намджун.
— Теперь еще и ты против меня? Вся жизнь прожита зря. Спасибо, нахуй, от
всей души. Не знаю, чего ты добился моим расстройством, но мне вот сейчас
было очень больно. Очень. И теперь никто, никто, мой друг-наркоман, не сможет
собрать мое разбитое сердечко. Так и знай, что именно ты стал причиной моей
абсолютной бессердечности, — наигранно сообщил Хосок, схватившись за
сердце и разверулся на пятках, чтобы уйти в свою комнату.
— Пойду утоплюсь с горя, в джакузи с бутылочкой вискаря. А ты продолжай
херачить за почти бесплатно, добрый доктор, — Хоби помахал Намджуну рукой и
удалился с гордо поднятой головой.
Вечер опустился на Сеул приятными, мягкими сумерками, что отсвечивали на
линии горизонта розовым заревом.
Новоиспеченный господин Чон быстро распорядился о подготовке комнаты
для дилера и вернулся к их с Чонгуком спальне. Намджун все еще был около
двери, разглядывал вид из окна или просто зависал на течении воды в фонтане
— непонятно, но услышав приближающиеся шаги и легкий запах макадамии,
обернулся на Тэхена.
— Эта спальня свободна, — омега указал рукой на ближнюю дверь, за
которой скрылись несколько бет-горничных. — Они попросили полчаса, так что
ты можешь прогуляться или…
— Я найду, чем себя занять, — прервал Джун. Тэхен кивнул на его слова и
перевел взгляд на дверь, за которой сейчас спал Чонгук.
— Чем я могу помочь ему? — спросил Тэ. Голос сквозил беспокойством, был
тихим. Сейчас омега казался Намджуну скорее маленьким мальчиком,
потерявшем из виду папу посреди оживленной улицы, но никак не взрослым
человеком, занимающим высокий пост, мужем самого влиятельного во всем
Сеуле человека.
— Просто будь с ним рядом. Лекарства, которые я дал, сделают все
необходимое и приведут его в порядок. Но он должен оставаться в постели по
меньшей мере два дня. А теперь иди и тоже отдохни. С завтрашнего утра это
все желательно начать принимать, — Намджун кивнул на пакетик с витаминами,
который Тэхен все еще прижимал к себе, и направился в сторону лестницы. —
Закажу у вашего повара тар-тар и вискарь, который меня не берет. Бывай.
Дилер махнул рукой и скрылся за поворотом.
Вздохнув, Тэ вошел в комнату и поморщился. Здесь было душно и жарко,
словно Чонгук нагрел собой все пространство и, стоило заметить, что даже
камин не справлялся с этим настолько качественно.
Оставив пакетик на тумбе со своей стороны, омега подошел к балкону и
открыл дверь настежь, впуская в комнату вечернюю прохладу и кислород. Было
тихо, но дыхание Чонгука, тяжелое и частое, разбивало тишину.
Омега лег рядом с мужем и прикрыл глаза всего лишь на мгновение, так ему
показалось, во всяком случае. Но когда он открыл их и посмотрел на
электронные часы, с удивлением обнаружил, что проспал по меньшей мере пару
часов.
Тэхен осторожно убрал со лба Чонгука полотенце, которое уже высохло, и
присел рядом, тяжело вздохнув. Он прижался губами ко лбу мужа. Румянец на
его щеках или прошел вовсе, или в полумраке омега его не замечал, а лоб
Чонгука был не таким уж горячим. Но Тэ все равно опустил махровую ткань в таз
с холодной водой, отжал полотенце и вернул его обратно. Пусть температура и
не была слишком высокой.
Чон не проснулся даже к ужину, лишь пару раз открывал глаза, но когда
обнаруживал рядом спящего Тэхена, проваливался в дремоту опять.
Омега поджал губы, глянув на тумбочку, где стоял пакетик витаминов.
Подойдя ближе, он достал одну баночку и повертел ее в руках, зачем-то открыл,
423/596
понюхал. Запах был довольно мерзким, так что, поморщившись, Тэхен закрыл ее
и поставил обратно, но взгляда не отвел. Как будто эта баночка могла
подсказать ему, что делать дальше. Мысли о том, что он может промолчать и
просто избавиться от ребенка не покидали его голову. Но что, если после у него
больше никогда не появится возможности забеременеть? Что, если судьба не
просто так подкинула ему такой шанс? Сердце Тэ болезненно сжималось, стоило
ему лишь подумать о том, что он убьет зарождающуюся под его сердцем жизнь.
Их с Чонгуком ребенка. А что, если он сейчас расскажет обо всем предельно
честно, а Чон вежливо сообщит о том, что нахер ему все это не надо? Такой
вариант имел место быть.
Да, Чонгук любил детей. Точно любил, Тэхен слишком хорошо помнил, как он
говорил о погибших в той нелепой перестрелке детях. Видел, как он смотрел на
детей четы Санторро, пока те носились рядом и иногда пытались забраться к
нему на колени, называя забавным «zio"¹, одновременно пытаясь потрогать
букет Тэхена. Альфа даже не поморщился ни разу, терпеливо отвечал что-то на
итальянском и успел подержать на руках самого младшего омегу, засыпая
маленького ребенка комплиментами. Чонгук наверняка будет хорошим отцом.
Тэхен невольно улыбнулся своим мыслям и глянул на супруга. Его рука
потянулась к щеке мужчины, нежно обводя пальцами скулы и переносицу,
словно он изучал его лицо заново.
— Гук-а, — тихо позвал Тэхен, но не услышав ответа, на мгновение прикрыл
глаза, прикусывая губы. — Есть одна вещь, которую я должен тебе сказать.
Пусть все это так неожиданно и не вовремя. Но с другой стороны, разве такое
бывает вовремя? У нас… Будет ребенок. Я еще не знаю, кто, альфа или омега,
срок совсем еще маленький и… Мне так жаль, — вдруг тихо зашептал он,
ложась на спину и прикрывая глаза рукой, не в силах смотреть на спящего
супруга.
— Мне так жаль, потому что это все совсем некстати. Я так не хочу, чтобы
наш ребенок жил в таком мире. Чтобы я каждый чертов день только и думал о
том, что могу лишиться его или тебя. Я боюсь, что если решусь на это, в какой-то
момент мы попросту останемся одни, потому что кто-то из этих ублюдков
заберет тебя у меня. Я ведь… Я не думал, что все произойдет так быстро, и мне
очень страшно, Чонгук. Может, аборт — это действительно единственный
выход? Может, если его не будет, то нам обоим будет легче? И тебе не нужно
будет пытаться защитить нас двоих, рискуя собой. Я бы хотел увидеть его, но я
так не уверен. Может, он бы был похож на тебя? Или был бы милым и
стеснительным. Знаешь, таким обаятельным. Не знаю, в кого, потому что я
совсем не такой, но если бы он был, то наверняка самым красивым, добрым и
умным на всем свете. Но нужна ли ему такая жизнь вообще? Может, лучше ему
не рождаться вовсе? Я не знаю. Я так запутался и так сильно устал. Не знаю,
было ли у тебя и твоего брата счастливое детство, Чонгук? Нормальное детство,
как у всех других детей? Он ведь будет твоим наследником и как… как я должен
буду смотреть на него? Как я смогу наблюдать за его взрослением, зная, что
однажды ему придется распоряжаться, как и тебе, кто должен жить, а кто
умереть? Как я буду растить его и знать, что однажды его руки будут в крови
так же, как мои, твои, твоего брата. Как я могу обрекать кого-то на такую
жизнь, от которой сам мечтал сбежать?
Тэхен рвано выдохнул, лег к мужу поближе и стер соленые капли со своих
щек, пытаясь восстановить дыхание.
В комнате стояла такая тишина, что от этого становилось лишь хуже.
Хотелось во все горло закричать о несправедливости происходящего, но Тэхен
молчал. До боли кусал собственные губы, шмыгал носом и молчал. И вот, он
высказал все спящему Чонгуку, который его даже не услышал. Как теперь
собраться с мыслями и сказать все то же самое, когда альфа будет в сознании.
424/596
В чертовой тишине Тэ казалось, он слышал как по его венам бежит кровь.
— Тэхен, — вдруг тихо раздалось со стороны, но в этой тишине прозвучало
настолько громко, что омега вздрогнул. Что сейчас скажет ему Чонгук? А вдруг
и правда скажет ему отправляться к Намджуну и немедленно решать
возникшую проблему? А вдруг нет? Ожидание было мучительным.
Он медленно поднялся, чтобы видеть мужа, сильнее прикусывая губы и
встречаясь слезящимися глазами с внимательным взглядом Чонгука.
Альфа молчал, ничего не говорил, заставляя Тэхена чувствовать нервную
дрожь во всем теле. Словно это ему должны были или вынести смертный
приговор или милосердно подарить жизнь, а не небольшому скоплению клеток
внутри него.
— Я не… — начал было он, но договорить не успел. Чонгук осторожно взял
его ладонь в свою, поднеся ту к губам, и оставил на тыльной стороне мягкий
поцелуй, потянув омегу на свое плечо.
— Ты будешь хорошим папой, — тихо прошептал он, крепко обнимая мужа за
плечи и касаясь губами его макушки, зарываясь носом в сладко пахнущие
волосы.
На Сеул плавно опустилась ночь, окрасив небо звездным полотном. Где-то в
загородном доме два человека стали немного счастливее.
425/596
Parents
Яркое солнце стремилось сквозь занавески в комнату, норовя

скользнуть лучами по лицу спящих в постели людей. Тэхен сонно выдохнул,
потянувшись, и сел на постели, внимательно глянув на Чонгука, что лежал на
здоровом боку. Его тяжелая, расслабленная во сне рука безвольно покоилась на
талии омеги. Тэ даже не помнил, как уснул. В обрывках памяти лишь мелькали
моменты о том, как он прижимался к Чонгуку, тихо всхлипывая, и как тот нежно
шептал ему что-то в самую макушку.
От осознания того, что он все же рассказал Чону о своей беременности, по
телу прошла мелкая дрожь. Тэхен поджал губы и осторожно сел на постели. Он
хотел изучить инструкции по применению витаминов как можно скорее, так что,
раскрыв одну из них, омега скользнул по тексту сонным взглядом.
А Чонгук вообще понимал, о чем они говорили? У него, все же, был жар,
вдруг он вообще не вдуплял, что именно Тэ пытается до него донести?
— Черт, — тихо пробормотал Тэхен, морщась. Мозг придумывал проблемы на
пустом месте, высасывая их из пальца. Зачем он вообще об этом думает? Вот
если поймет, что Чон действительно был не в адекватном состоянии, тогда и
будет пытаться найти решение образовавшейся проблемы. Сейчас нет смысла
переживать.
Сев поудобнее, Тэхен вытащил из ящика тумбы ручку и принялся писать на
коробочках, согласно инструкциям, сколько раз и по сколько таблеток ему
нужно будет пить. Всего три упаковки, но найти нужную информацию на мелко
напечатанных аннотациях к препаратам оказалось процессом достаточно
трудоемким.
— Чем ты там шуршишь? — хрипло спросил Чонгук. Он уже пару минут
наблюдал за Тэхеном, но тот был так увлечен своим занятием, что совсем ничего
не замечал.
На голос омега обернулся и показал Чонгуку листочек, который читал.
— Намджун прописал витамины, — сказал он, не уточняя, по какому поводу,
желая удостовериться в том, что Чонгук все помнит. Объясняться второй раз не
было никакого желания.
— И поменьше переживать, наверняка, — улыбнулся Чонгук, протянув
ладонь, нежно погладил Тэхена по спине и сел, — Хочу умыться.
Альфа предпочел предвосхитить вопросы супруга о том, куда он собрался и
какого черта встает с кровати. Пусть Чонгук был не совсем в адекватном
состоянии к приезду Намджуна вчера, но его возмущения и часовую лекцию о
собственной беспечности он помнил во всех деталях.
Услышал бы кто, что Чон Чонгука обвиняют в беспечности… и плакала его
репутация безжалостного, но справедливого главы самого большого и
влиятельного клана в Сеуле.
— Эти до еды, эти после, а вот эти только вечером, — сказал омега сам себе,
запоминая баночки, — Осталось только с собой начать разговаривать и у тебя
будут все признаки сумасшествия, Ким Тэхен. А… нет. Чон Тэхен.
Покачав головой, омега поднялся и вошел к Чонгуку в ванную комнату. Судя
по шуму, он принимал душ, в который Тэ очень сильно хотел. Да и вместе
мыться намного приятнее, чем по одиночке, так что омега сбросил с себя
одежду и, подойдя к мужу со спины, оставил на его плече поцелуй.
Чонгук развернулся и заглянул в почти черные глаза, нежно убирая уже
намокшие пряди с красивого лица, прикасаясь к нему осторожно и бережно,
пытаясь вспомнить, проявлял ли он когда-нибудь такую же нежность хоть к
кому-то? Его руки были огрубевшими от оружия и убийств, от бесконечной
борьбы за свое место под солнцем, но Тэхену не хотелось показывать такого
426/596
себя. Даже если он уже не раз видел, как Чонгук убивает, именно с ним хотелось
быть нежным, особенно сейчас.
— Тебе нельзя долго быть в душе, — напомнил Тэ, накрывая ладонь альфы
своей и мягко улыбаясь. От него сквозило безмятежностью и спокойствием, и
Чонгук сам успокаивался рядом с ним.
— Нужно только голову помыть и я лягу. Поработаю сегодня из спальни.
Тэхен хмыкнул. Конечно, из спальни. Он еще обязательно Намджуна в
комнате оставит, чтобы тот наблюдал, тогда Чонгук точно не встанет с постели
без нужды и уж тем более никуда не поедет. После вчерашнего Тэхен ему в этом
плане не доверял.
— Может, тебе стоит уехать в Италию? Элиджио будет счастлив, если ты
погостишь у них. И тебе это будет полезно, отдохнешь там, отвлечешься от
проблем. И брата моего рядом не будет. И там… будет безопасно.
— Чонгук, — вдруг резковато одернул мужа Тэхен и поджал губы. Он не
хотел так громко. — Прости, — тихо извинился он. — Я и сам вчера об этом
думал. Но моя семья — это ты, Чонгук. И я не поеду без тебя. А если буду от тебя
отдельно, буду переживать еще сильнее, от этого уж точно никому не будет
хорошо. Не отсылай меня. Пожалуйста. Особенно сейчас, потому что мне…
просто чертовски страшно.
Он уже смыл пену с волос альфы и теперь мог прижаться к нему и целовать
влажную кожу, собирая капли с плеч, нежно, но крепко обнимать.
— Прикажешь подать завтрак? Я ужасно голоден, — негромко проговорил
Чонгук, невесомо проводя пальцами вдоль спины Тэхена, прикрывая глаза, когда
губы омеги коснулись его ключиц.
— Как только помоюсь сам, тут же отдам распоряжение, — кивнул он, и Чон
без лишних слов взял с полки его гель для душа, который пах чем-то
напоминающим то ли сладкую вату, то ли сахарную пудру. Он сам принялся
мыть Тэхена, потому что им обоим было слишком приятно заботиться друг о
друге.
Чонгук невольно бросил взгляд на низ его живота, но быстро отвел его. Не
верилось, что там под кожей, где-то внутри, развивается новая жизнь.
— Волосы нужно мыть?
— Нет, не нужно.
— Тогда иди.
Тэхен тихо вздохнул, нехотя отстранившись, и кивнул. Он только сейчас
подумал о том, что Чонгук, вообще-то, не смог даже поужинать, потому что спал
после своих великих похождений.
— Сейчас же прикажу подать завтрак тебе в комнату. Не нужно спускаться
вниз. Просто побудь в постели хотя бы немного, ладно? — уже мягче попросил
Тэ, а получив в ответ вздох и согласный кивок, улыбнулся, все же выходя из
душевой.
Чонгук проследил за парнем взглядом, и стоило двери в ванную комнату
закрыться за спиной его мужа, альфа провел по лицу руками и на мгновение
зажмурился, собираясь с мыслями.
— Дерьмо, — тихо прошептал он, не справившись с навалившейся на него
растерянностью. Когда Тэ заговорил о беременности вчера, Чонгук не спал. Не
спал с самого начала, решив не отвечать только потому, что пытался уснуть
после очередного нежелательного пробуждения. А когда услышал о
беременности, и слова вымолвить не смог. Он впервые в жизни почувствовал
себя настолько растерянным, что даже побоялся открыть глаза и сразу же
ответить на монолог Тэхена, только слушал и лихорадочно думал о том, что ему
делать. Он любил детей. Он любил Тэхена. Но как омега и сказал, все это было
настолько невовремя, что хотелось крушить все вокруг от бессилия. Как можно
было быть настолько беспечным? Мог бы и сам догадаться о том, что после
427/596
похищения Тэ было совсем не до чертовых таблеток. Однако, о том, чтобы Тэхен
сделал аборт, Чонгук даже не думал. Лишиться возможности держать на руках
плод их любви, их ребенка — что-то немыслимое, неправильное. Так не должно
было быть. В конце концов, за каждый свой поступок нужно нести
ответственность, Чонгук усвоил это правило еще в глубоком детстве. И если
сейчас им придется стать родителями для новой крохотной жизни, он сделает
все для того, чтобы стать хорошим отцом и мужем.
***
Впервые, наверное, за несколько лет, Юнги проснулся самостоятельно, а не

от звонка будильника, и это придавало ему чувство необъяснимой бодрости и
хорошего настроения. Наверное, именно это люди имеют в виду, когда говорят,
что утро доброе.
Чонгук сегодня оставался в особняке и дал телохранителю отдохнуть, во
всяком случае, в первой половине дня. После начальник охраны планировал
засесть в мониторной с парой сандвичей и кофе, а вечером было бы неплохо
вытащить Хосока на ринг, чтобы провести с ним парочку спаррингов. Да и в
целом посетить зал и тир было бы не лишним, Юнги давно не упражнялся, а ему
было необходимо держать себя в форме.
Это все Чимин. В последнее время омега был рядом практически постоянно,
в любую свободную минуту и он так умело соблазнял… Юнги просто не знал, как
ему отказать, как променять прикосновения к этому прекрасному телу и нежные
поцелуи на железо в зале и спарринг с Хосоком. Первое уж точно приятнее всего
прочего.
Но стоило перестать об этом думать. Подобные воспоминания сразу после
пробуждения имеют определенные последствия, а Юнги совсем не хочется
удовлетворять себя в душе. Грустная перспектива, да и он от этого отвык.
Поднявшись с постели, мужчина потянулся, хрустнул шеей в обе стороны и
принялся заправлять кровать. Альфа был слишком чистоплотен и не мог
оставить постель не заправленной на весь день. Может быть, так дают о себе
знать почти военные порядки, в которых его воспитывал отец? Если так
подумать… в голове остался лишь его образ, лица он толком и не помнил, хотя и
прожил с ним почти половину своей жизни. Странно.
Сделав всего шаг в направлении ванной комнаты, Юнги остановился,
услышав стук в дверь. Если это кто-то из охраны, ей-богу, он вышибет засранцам
мозги. Они ведь знают, что сегодня утром его трогать категорически нельзя,
вчера он настоятельно просил всем по смене это передать. Нельзя же быть
настолько тупыми, правда?
Решив, что это не стоит его внимания, Юнги прошел в душевую и стянул с
себя спальные штаны. Он встал под прохладные струи воды и тихо выдохнул.
Мужчина чувствовал себя выспавшимся, наверное, впервые за несколько лет, и
это не могло не радовать. Конечно, это, наверное, не очень правильно
радоваться тому, что Чонгука ранили, и он наконец засел дома, пусть и
ненадолго, но сейчас Юнги как никогда был благодарен нападавшему за
выпавшую ему возможность хотя бы немного отдохнуть.
Мужчина вылил на руку шампунь, вспенивая его на волосах, а в следующее
мгновение замер, искоса глянув в сторону двери в ванную комнату. Он словно
чувствовал, что не один здесь.
Его мысли подтвердились, когда дверь в ванную отворилась с легким стуком,
и внутрь вошел хорошо знакомый ему силуэт. Значит, в дверь стучала вовсе не
охрана, только вот…
— Мне казалось, входная дверь была закрыта на замок, — негромко
428/596
отозвался он.
Створка душа открылась, и Чимин, тихо усмехнувшись, вошел в душевую
кабину, успев скинуть с себя всю одежду.
— Ты всерьез думаешь, что какая-то дверь в этом доме сможет меня
остановить? — неловко засмеялся он, практически мгновенно прильнув к
прохладному от воды телу и приобняв Юнги за плечи.
Альфа только вздохнул, ничего не ответив, и приобнял стройную талию в
ответ, делая воду чуть теплее. Было странно то, как Чимин обнял его,
ткнувшись носом в его плечо, и замер. Словно что-то было не так. Раньше они не
особо нежились в объятиях друг друга, если были вне постели.
— Что-то не так? — тихо спросил Шуга, убирая влажные волосы со лба Мини
и касаясь его подбородка, чтобы заглянуть в красивое лицо и заметить в глазах
легкое беспокойство. Что-то действительно едва уловимо изменилось, но Юнги
не мог понять, что именно. Или это его признание так подействовало на омегу.
— Ничего. Все в порядке, — тихо отозвался омега и, не ожидая больше ни
секунды, прильнул мягкими губами к губам Юнги, жмурясь, зарываясь пальцами
в его волосы. Он целовал так отчаянно, так крепко и одновременно нежно,
словно пытался забыться в руках альфы, что так же желанно отвечал на
поцелуи любимого человека. Ощущение того, что Чимин ведет себя странно, вот
так цепляясь за него, ни на мгновение не покидало Юнги.
— Я чувствую, что что-то не так, — хрипло зашептал Юнги в поцелуй,
увильнув от очередной попытки Чимина впиться в его губы поцелуем, и чуть
нахмурился. — Вы можете сказать мне. Вы ведь знаете, это останется между
нами. Что Вас тревожит? — тихо спросил он, заправляя несколько влажных
прядей за ухо Мини.
Чимин молчал. Он не отвечал, смотрел куда-то в район плеча Юнги. Судя по
залегшей меж бровей складочке, омега усиленно думал о чем-то, размышлял, и
Юнги не давил на него. Стоило дать ему время, чтобы он подобрал слова, тем
более, судя по затянувшемуся молчанию, это давалось с трудом.
— Хочу запомнить, каково это, чувствовать рядом кого-то, для кого я важен,
— ответил, наконец, Чимин, подняв глаза, — Я пришел сказать, что… Что нам
стоит прекратить. Мне стоило бы быть умнее, верно? Надо было закончить все
это раньше, сразу, как мы вернулись сюда.
Юнги вдруг ощутил, как сердце пропустило удар. Так вот, как это
происходит? Вот, что чувствуешь, когда самый дорогой в мире человек говорит о
том, что хочет уйти. Но правда ли хочет? Может быть, просто боится?
Ожидая хоть какого-то ответа, Чимин тихо ненавидел себя. Страшно
представить, что сейчас чувствует Юнги, но он просто не может. Не может
позволить себе привязаться снова, потому что все, буквально каждый, кто
становится дорогим его сердцу, оставляет его. Папа, Чонгук. Всего лишь два
человека, казалось бы, но эти люди были для Чимина всем. И пусть они с
Чонгуком никогда друг друга не любили, были просто друзьями и сейчас это не
изменилось, но омеге, с тех пор, как появился Тэхен, просто не с кем поговорить.
А что, если сейчас он позволит себе привязаться к Юнги, и он тоже исчезнет?
Уйдет и оставит вместо себя пустоту, как тогда Чимин должен будет жить
дальше? Ему было просто чертовски страшно, безумно. И то, что Юнги молчал и
ничего не отвечал, заставляло бояться еще больше.
— Не верю, что Вы этого хотите, — бросил Юнги. Он сжимал тонкую талию в
руках, удерживая парня рядом с собой, потому что сейчас омега выглядел так,
словно был готов сбежать в любой момент.
— Откуда тебе знать, чего я хочу, а чего нет? Как вообще ты можешь
говорить о том, что я чего-то не хочу, с уверенностью? — Чимин был напуган
такой проницательностью и от этого злился. Злился, потому что Мин Юнги читал
его как открытую книгу, словно он уже знает все мысли в чужой голове. Только
429/596
вот Чимин уже принял решение, и пришел он не для того, чтобы это решение
изменить, он пришел, чтобы заняться прощальным сексом, а после просто
поставить мужчину перед фактом, и закончить на этом. Обсуждать все это он не
хотел.
— Вижу и чувствую, — вдруг серьезно произнес Юнги и внимательно
заглянул в его лицо.
— Я не хочу ничего об этом слышать. Просто… Если не хочешь, я пойду.
Отпусти, — произнес Чимин и попытался вывернуться из рук альфы, уже
собираясь выйти прочь.
Юнги всем своим естеством чувствовал, что если сейчас он ничего не
сделает, не остановит, позволит омеге выйти за эту дверь, то он больше
никогда не сможет держать его в своих руках, касаться, болтать о какой-то
ерунде, лежа в постели. Он потеряет все. Чимин был для него всем. Он никогда
не испытывал того, что испытывает сейчас, никогда и никого не любил столь же
сильно, как этого омегу все эти чертовы шесть лет. Каждое его движение, его
голос, его образ при первой встрече — все это Юнги хранил в своем сердце и
попросту не мог потерять. Иначе, для чего ему вообще пытаться выживать в
этом мире? Есть ли смысл продолжать делать что-то? Ради чего? Ради
заработка? Ради того, чтобы когда-нибудь прикрыть собой своего босса и отдать
за него жизнь?
Юнги не думал, что он делал, когда вдруг опустился на колени, крепко
перехватив бедра Чимина ладонями и взглянув на растерянное лицо омеги, что
замер на месте и прикусил губы, вскинув свои брови. Чтобы Юнги вот так вот
становился перед кем-то на колени, чтобы смотрел так ясно и преданно —
немыслимо.
— Что ты…
— Я влюбился. — перебил его альфа, не сводя своего взгляда с красивых глаз
омеги. Чимин попытался сделать шаг назад, но все же остался стоять на месте,
когда хватка на его бедрах усилилась, — Я влюбился шесть лет назад, и каждый
чертов день я был счастлив даже просто смотреть на Вас, не имея никакой
возможности прикоснуться. Вы были чужим, принадлежали другому мужчине,
разве имел я право хотя бы просто заговорить, зная, что Вам это не нужно?
Когда Вы попросили меня быть с Вами в ту ночь, после Вашего ранения, я просто
не мог отказать. Сопротивлялся своим желаниям, как мог, но оказался слишком
слаб для того, чтобы просто уйти. Это уже не влюбленность, не увлечение.
Увлечения не цепляют на несколько лет, когда даже мысли о том, чтобы
провести ночь или поцеловать кого-то другого вызывают отвращение. У меня
было именно так. И сейчас так же. Если я отпущу Вас сейчас, то это будет самой
большой ошибкой в моей жизни. Я готов дать Вам все, о чем бы Вы не
попросили, чего бы мне это не стоило. Я мир готов бросить к этим ногам, только
бы мне позволили просто остаться рядом и заботиться так, как было на
протяжении этих нескольких недель. Я счастливей себя в жизни не чувствовал.
— Прекрати. Пожалуйста… — Чимин пытался остановить его, отстранить,
упираясь в плечи, выйти отсюда, потому что все это напоминало чертову сцену
из любовной драмы. А в жизни не бывает как в кино. Жизнь жестока. Люди тоже
жестокие. Иначе не бывает. Иначе никто из них не оказался бы здесь.
— Вам страшно, но ведь мы одинаковые. Мне тоже страшно. Настолько, что…
настолько страшно отпустить Вас, что я стою на коленях и умоляю Вас не
оставлять меня. Дайте мне шанс, ведь все, что мне нужно — чтобы Вы были
счастливы.
Чимин молчал. Его руки безвольно опустились вдоль туловища, а сам он,
закрыл глаза, отвернул голову в сторону, только бы не смотреть на него.
— Счастлив… Может ли быть счастлив человек, который лишился
девственности с лучшим другом рядом с трупом отца, которого сам же и
430/596
застрелил?
— Может, — голос Юнги звучал уверенно и твердо, вызывая у Чимина только
горькую усмешку, — Если рядом будет тот, кто на болезненные воспоминания
сможет наложить счастливые, человек может быть счастлив. Вы можете.
Позвольте мне об этом позаботиться. Однажды Чон Чонгук сказал, что в постели
люди искренние, если они не шлюхи, и я с ним согласен. Я видел, какой Вы. Вас
тянет ко мне, иначе Вы не приходили бы.
— Я приходил, потому что хотел трахаться, вот и все, — нахмурился Чимин.
Его наблюдательность переходила всякие границы и мимолетная растерянность
вновь закипала внутри злостью.
— Люди не снимают вот так напряжение. Я тоже терял тех, кого любил. Отец
воспитывал меня в строгости, лишив детства и никогда не проявлял ко мне
отеческой ласки, папу я видел всегда где-то вдалеке, но даже не имел
возможности говорить с ним, а единственный человек, в которого я позволил
себе влюбиться еще в юношестве, умер на моих руках. Мне так же страшно, как
и Вам, но я не могу Вас отпустить. Не только ради себя, ради Вас. Ради Вас я Вас
не отпущу.
Чимин закрыл лицо руками, едва сдерживая свои слезы и понимая: они
действительно одинаковые. Две потерянные души, оба знают слишком много о
темной стороне жизни, оба росли в жестокости родителей, обоим было сейчас до
дрожи в коленях страшно. Так если они так сильно похожи, действительно ли то
решение, что он принял, которое озвучил, придя сюда, было верным?
Сдержать слезы не вышло, и Чимин медленно осел вниз к Юнги, прижимаясь
к его плечу как маленький мальчик, находя в его объятиях утешение и приют.
Находя в нем свою родственную душу, самую близкую и дорогую из всех людей,
коих он встречал на своем пути.
— Позвольте мне стать для Вас тем, кто никогда Вас не предаст, кто будет
ценить и любить Вас только за то, что это Вы, — тихо шептал Юнги, крепко и
нежно обнимая хрупкие плечи, на которых все это время был слишком тяжелый
груз. Чимина от него было необходимо освободить, защитить, спрятать от всего
мира, если это потребуется для его спокойствия и безопасности.
— Что мне делать? — спросил омега осипшим голосом, цепляясь за Юнги так,
словно он был для него единственным в мире спасением. Но с другой стороны,
если не спасением, то чем тогда был для него этот человек?
— Понимаю… неравенство наших положений тоже не прельщает Вам, но…
— Меня это никогда не волновало, — перебил Чимин, — Мое положение —
пустышка. Я просто друг главы клана, который спал с ним и тихо убирал
неугодных. Я не по крови стал частью этой семьи, — Чимин осторожно
отстранился и заглянул Юнги в глаза, а мужчина не мог оторвать от него
взгляда.
Красивый, даже когда плачет, как он и думал. И пусть умрет каждый, кто
считает иначе.
— Я тоже не знаю, что делать и как нужно вести себя в отношениях. Я не
умею устраивать свиданий и сюрпризов, во мне совсем нет ничего романтичного,
но если мы попробуем вместе, уверен, что-нибудь получится. Позвольте нам
обоим попробовать. Вместе мы во всем разберемся.
Чимин неуверенно кивнул и поцеловал Юнги. На этот раз не пытаясь
соблазнить его, чтобы переспать в последний раз и уйти, а просто целуя,
выражая свое согласие вот так. И пусть еще десять минут назад он был уверен в
том, что разорвать эту связь — самое верное решение, сейчас оно казалось
бредом.
Юнги был прав. Им обоим нужно дать себе и друг другу шанс, чтобы стать
счастливыми, и быть может тогда в их жизнях хоть что-нибудь будет
нормально? Может быть тогда они смогут быть счастливы?
431/596
***
Чонгук сидел в гостиной, неотрывно глядя на маленькие языки пламени, что

облизывали подкинутые в камин дрова. В помещении царила полутьма, а в руке
мужчины покоился стакан с виски. Кубики льда красиво переливались на свету
пламени, приковывая к себе взгляд, когда тот подносил стакан к губам.
Тэхен уехал еще утром и соизволил написать лишь тогда, когда на Сеул
опустились сумерки.
«Останусь на ночь в борделе, нужно помочь Тэмину разгрести кучу
документов. И хочу побыть с ним, мы давно не виделись. Встанешь с постели
куда-то, кроме туалета — я убью тебя с особой жестокостью, Гук-а. Люблю.» —
примерно так гласило сообщение, пришедшее на телефон главы клана, который
действительно провел весь день в кровати. Чонгуку казалось, что если он
полежит там еще день, как и было положено, от его задницы и спины ничего не
останется. Он в жизни не занимался документами в таких положениях и позах, в
каких занимался ими сегодня, ползая по кровати туда-сюда в попытках найти
более-менее удобную позицию.
Наверное, это мучение и сподвигло альфу все же выбраться из комнаты и
уйти вниз, чтобы немного расслабиться и подумать о том, что ему вообще
делать дальше. Вроде бы, все складывалось отлично, и будь они нормальной
семьей, то сейчас бы Чонгук танцевал вокруг Тэхена с бубном от счастья,
исполняя любую его прихоть и нося на руках по всему особняку, но
единственное, что он чувствовал сейчас — беспокойство. Легкое, не сильно
навязчивое, но оно щекотало нервишки, стоило отвлечься от работы и подумать
о произошедшем.
— Скучаешь? — поинтересовался Хосок, плюхнувшись в кресло рядом с
Чонгуком и забирая из его руки стакан с виски, без спроса отпивая пару крупных
глотков.
— Отдыхаю от твоего общества, — бросил Чонгук, чуть поморщившись и
забрав стакан обратно.
— От моего или от своего мужа? Что-то не видно его, он уже задрал тебя и
ты отправил его обратно в бордель? — хохотнул Хоби, поиграв бровями.
Чонгук только тяжело вздохнул.
— Он уехал поработать и провести время с Тэмином. Ему нужно иногда
отдыхать, особенно от твоих издевок. Думаю, я скоро дам ему пистолет и
разрешу стрелять тебе по коленям за каждый тупой подкол. Он с удовольствием
согласится, поверь.
— Вот так, значит, ты меня любишь, братец?
— Все на благо семьи. Довольный муж — залог счастливого брака. —
ухмыльнулся Чонгук, а Хосок недовольно скривился.
— Ну и хер с вами. Короче, касательно Мун Тэиля и Юна. Мне удалось кое-что
выяснить. Ребенок взрослеет, теперь прятать его как прежде не выходит. —
Хосок кровожадно улыбнулся и бросил на колени Чонгука конверт.
— Омега, ему шесть лет. Обучается на дому, редко куда-то выходит. В
последний раз его видели вместе с Тэилем в парке аттракционов недалеко от
Сеула, с кучей охраны, но без Енсу. А вот с Юном там есть интересная
фотография, можешь полистать. Он приезжал к Тэилю, чтобы провести время с
ребенком. Пришлось потрясти Чхве Хосока, чтобы он дал мне фотографии для
тебя. Здорово ты придумал с фармацевтическим заводом, кстати. Чхве теперь у
нас на коротком поводке, — ухмыльнулся Хосок и подпер голову рукой,
потянувшись за бутылкой и отпив прямо из нее под недовольный взгляд
Чонгука. Он терпеть не мог, когда Хосок пил из общей тары, пуская туда свои
432/596
слюни. Мерзость, да и только.
Чонгук достал из конверта фотографии, разглядывая Тэиля. Он шел по тому
самому парку аттракционов, держа ребенка за руку. Совсем еще маленький.
Такой забавный, кажется, что-то болтает, глядя на своего папу и держа в другой
руке огромную сладкую вату, что, казалось, была больше его самого.
— Я вот, что думаю. Можно было бы переманить Тэиля на свою сторону. Енсу,
конечно, отец его ребенка, но если пригрозить ему самим же ребенком, думаю,
выбор очевиден. Тэиль ведь омега, вряд ли он вдруг подумает, что его
несостоявшийся муж для него важнее сына.
— Что ты имеешь в виду? — тут же поинтересовался Чонгук, изогнув бровь.
— Я узнал расписание, по которому мелкого возят на какой-то кружок по
танцам. У меня теперь есть птичка в доме Муна. Почему бы не перехватить
ребенка и не пригрозить Тэилю…
Хосок даже договорить не успел. Чонгук поднял на брата взгляд, что в один
миг стал холодным, непроницаемым, и крепче сжал в руке конверт.
— Заткнись, Хосок. Даже не думай. Хоть волос с головы ребенка упадет, и я
обещаю тебе, ты соберешь свои шмотки и свалишь отсюда подальше. Головой
подумай. Мы не будем трогать ребенка. Он не виноват в том, что его родители
влезли в совсем недетские игры. А лучше я твою ногу на твоих же глазах
скормлю Герде, она давно облизывается в твою сторону, — фыркнул Чонгук, — У
нас правило. Мы не убиваем и не трогаем беззащитных.
Хоби фыркнул и удобнее устроился в кресле, раскидывая ноги в стороны и
скучающе подпирая голову.
— Ну и пожалуйста. Нет так нет, придумай чего получше, пока мы еще
можем думать. Енсу не пытался выйти с тобой на связь? — Чонгук отрицательно
мотнул головой, — Странно. Я думал, он попытается с тобой поболтать. Все же у
него не вышло тебя грохнуть, как по мне у вас после этого должно быть много
тем для разговора.
— Я хочу попытаться понять, какой будет его следующий шаг. Узнал еще
что-нибудь?
— В процессе. Завтра буду знать больше, птичка должна подготовить мне
папку с каким-то очень крутым содержанием. Сказал, что после того, как я ее
увижу, я захочу ему отлизать, так что я заинтригован.
Чонгук усмехнулся и мотнул головой. Хосока ничего не исправит, даже
могила.
— У меня будет ребенок, — будничным тоном сообщил Чон-старший,
взглянув на брата, разглядывающего огонь сквозь янтарную жидкость в
бутылке.
— Юмор у тебя всегда был отстойно-занудным, Чонгук, это не смешная
шутка, — хмыкнул он, взглянув на брата, но застыл, по одному только
выражению лица понимая, что он не шутит. — Бля, серьезно? Ты его обрюхатил,
или это он тебя охомутал?
— Хосок, блять, ты можешь хоть иногда быть серьезным? — устало вздохнул
Чонгук и залпом выпил остатки виски в стакане.
Поджав губы, младший вздохнул и почесал затылок. Пожалуй, раз Чонгук
был серьезен, значит и ситуация была серьезная.
— Не шутишь? — для пущей уверенности решил уточнить он и, достав
сигареты из кармана, прикурил одну и протянул пачку с зажигалкой Чонгуку.
— Какие уж шутки, — вздохнул мужчина, кивая на протянутые сигареты и
закуривая тоже.
— Ну, у нас омеги в семье редко рождаются, так что… надеюсь, мой
племянник будет не таким занудным как ты и совсем не будет похож на твоего
муженька. Хм, может, мне перестать его стебать на эти несколько месяцев? —
задумался он, подняв глаза к потолку и мотнул головой, — Не, бред какой-то.
433/596
— У меня нет светлых воспоминаний, связанных с отцом, — Чонгук хотел
поговорить откровенно о том, что мог обсудить только с братом, разделившим с
ним детство. — Но с другой стороны я понимаю, что это было необходимо. Но
вспоминая об этом мне хочется, чтобы мой сын помнил меня не таким, чтобы он
знал, что родители любят его. Хотя, блять, я вообще не хочу детей сейчас.
Забрав бутылку у брата, Чонгук налил себе в стакан еще и поглубже
затянулся. Ему наверняка не стоило курить и пить алкоголь из-за антибиотиков,
которые сегодня Намджун вколол ему уже дважды за день, но учитывая
обстоятельства… он нервничал.
— Ну, если срок еще маленький, это можно легко решить, пока не стало
поздно, — осторожно предложил Хосок, пожав плечами.
— Нет. Это не выход. Пусть Тэхен сам говорил о том, что рассматривает
такой вариант, потому что это невовремя и он не готов, его не рассматриваю я.
Даже если я сам не готов тоже.
— В таком случае я могу сказать уже сейчас, что ты будешь гораздо лучшим
отцом, чем ублюдок Донсу. Ты — не он, Чонгук. Ты на него даже не похож.
Знаешь, что меня всегда в тебе бесило? Что ты, блять, копия папы, даже глаза у
тебя такие же огромные как у него. Правда очень бесит.
Чонгук тихо хмыкнул и пригубил виски, разглядывая тлеющую сигарету в
своих пальцах, вспоминая глаза папы, его теплую улыбку, которой он никогда не
жалел для детей, и мягкие руки. А еще эти вечные шарфики, красиво
повязанные то на шее, то на сумках. И единственное украшение, которое он
носил — обручальное кольцо.
Flashback
— Кидай сюда! — громко проговорил Чонгук, выставив руки вперед, готовый

словить мяч, который кидал ему Хосок. Папа уже много раз говорил о том, что в
доме нельзя играть в мяч, но разве правила не созданы для того, чтобы их
нарушать?
— Я попаду в вазу и папа меня накажет, — недовольно пробубнил Хосок,
надув губы, а Чонгук тяжело вздохнул и скрестил руки на груди.
— Ну и трус же ты! Вот я совсем не боюсь. Даже если накажет, это совсем не
страшно. Папа просто запретит тебе есть сладости, разве это наказание? —
фыркнул он, а Хосок топнул ногой, кинув мяч в сторону и нахохлившись.
— А если отец? Если он накажет, а? — спросил он, ехидно ухмыльнувшись.
Чонгук на секунду растерялся, оглядевшись, а после расправил плечи,
словно так он будет казаться намного взрослее и круче, чем есть.
— Ну и пускай. Я его не боюсь. — уверенно заявил он. И, чтобы Хосок уж
точно убедился в его словах, уверенным шагом направился к выброшенному в
сторону мячу, взяв тот в руки и указав Хосоку вглубь коридора.
— Вот, иди туда. Я тебе его пну, а ты лови. Вон те две вазы будут воротами.
Если разобью, то это ты плохой вратарь, ясно? — заявил он, а Хосок, что-то
недовольно бурча, поплелся в нужную сторону.
Они любили играть в мяч, особенно на втором этаже, недалеко от лестницы.
Кабинет отца находился в другом крыле, поэтому они не мешали ему, а сейчас
тот и вовсе был где-то в гостиной вместе с папой.
— Готов? — громко поинтересовался Чонгук, когда Хосок встал между двух
больших ваз и чуть наклонился, выставив руки вперед.
Однако, ответить он не успел. Чонгук сильно пнул мяч в его сторону, и тот
полетел прямо в Хосока. Младший растерялся и, пискнув, отбежал куда-то в
сторону. Мяч с глухим стуком ударился в стену (буквально в метре от вазы), и
отлетел к лестнице, запрыгав по ступенькам вниз и остановившись прямо у
434/596
прикрытой двери в гостиную.
— Айщ… Балда, — бросил Чонгук, поморщившись, и указал рукой в сторону
одиноко лежащего у двери мяча, — Вот сам теперь за ним и иди.
— Но почему? — недовольно воскликнул Хосок, встрепенувшись и подбежав
ближе к брату, — Это ведь ты его туда запульнул!
— А ты не словил! Кто не словил — тот и идет, — закивал Чонгук.
Хосок тяжело вздохнул, насупившись, и зашаркал по полу ногами, спускаясь
вниз.
— Вот вырасту, и тогда заставлю тебя самого бегать за мячом. Всегда
будешь сам его приносить, а я ни на миллиметрик не сдвинусь. Правда-правда!
Так все и будет, — бурчал Хосок, спрыгивая с последней ступеньки лестницы и
уверенным шагом направляясь к мячу. Он наклонился к игрушке, взяв ту в руки,
и вдруг замер, услышав громкий голос отца. Кажется, тот злился? Опять кто-то
из тех больших мрачных дядек сделал что-то не так? Хоби не считал себя
любопытным, как говорил папа. Если только совсем чуть-чуть. И это самое чуть-
чуть заставило его остановится и заглянуть в щель меж дверью и косяком,
задерживая взгляд на отце и застывая.
— Тупая блядь! Ты хоть понимаешь, что будет, если это раскроется! —
рявкнул Донсу, потянув всхлипывающего омегу за волосы.
Миель, стоя на коленях, дрожащими руками вцепился в руку Донсу, жмурясь
и слизывая с разбитых губ кровь.
— Не говори ему… Я прошу тебя, не говори. Он твой сын, ты растил его…
— Мой сын?! — рявкнул Донсу, за волосы отшвыривая омегу от себя и
брезгливо морщась, словно он только что коснулся дерьма голыми руками.
— А когда ты раздвигал ноги перед этим ублюдком, ты думал о том, чей это
будет сын? Ты, мерзкий сученыш, хоть представляешь, что натворил? Я убью его
и это отродье.
— Нет! — воскликнул омега, подползая на коленях к Донсу и хватаясь рукой
за его штанину, — Прошу тебя, он всего лишь ребенок! Он ни в чем не виноват!
Убей лучше меня, только не тронь его, умоляю, Донсу. Осталась же в тебе хоть
капля человечности?
— Позор, которым ты укрыл всю семью Чон, не смыть даже твоей шлюшьей
кровью, Миель. — прошипел мужчина, пнув омегу в грудь, чтобы тот наконец
отпустил его штанину. Омега громко заплакав, упал на пол, прижимая руки к
груди.
— Прошу тебя, он всего лишь ребенок, — продолжал всхлипывать он, — Убей
лучше меня, слышишь? Убей меня, но не тронь его, он мой сын! Это мой мальчик,
Донсу!
Громкость его голоса нарастала, а Хосок, стоящий у двери, почувствовал, как
к горлу подкатывает ком. Он уже видел, как отец бил папу. Он делал это и
раньше, но Хосок боялся. Боялся, что отец накажет его так же, как наказал
Чонгука в тот раз, когда он выбежал и закрыл папу собой.
Хоби стиснул зубы, борясь с самим собой, и крепче сжал руками мячик, даже
не слыша голоса Чонгука, что звал его, но так и не получив ответа так же
спустился вниз.
— Хосок, ты чего там? — негромко спросил Гук, слыша, как всхлипывает его
брат, а следом и громкие голоса, и папин плач. Глаза мальчика расширились, и
он ускорил шаг, буквально сбегая вниз по лестнице и подбегая ближе к Хосоку и
заглядывая внутрь.
Стоило лишь понять, что происходит за дверью, Чонгук попытался за плечи
отвести брата в сторону, но тот скинул его руки с плеч и закусил губу.
Предчувствие чего-то плохого не давало уйти, а страх перед отцом не позволял
вступиться за папу, который всегда горько плакал в присутствии своего мужа,
но никогда не жалел для детей тепла и нежной улыбки.
435/596
— Знаешь, что? О, я поступлю куда лучше. Знай, что он никогда не узнает
правду, он будет носить мою фамилию и я сделаю все, чтобы он умер за своего
брата. У Чонгука впереди много трудностей и проблем, много сражений, но тот,
кто будет для него живым щитом, будет Чон Хосок. Просто хочу, чтобы ты это
знал.
Завершив свою речь, Донсу поднял руку и без промедления произвел
выстрел, не поведя и бровью. Всхлипы прекратились, а с последней упавшей
слезой оборвалась жизнь человека, единственным счастьем и отдушиной
которого были его дети.
Руки Хосока опустились от осознания. Он знал, что бывает, когда отец
стреляет в кого-то. Эти люди падают и больше не встают. Чонгук говорил, что
они умирают, но что это такое, маленький пятилетний Чон Хосок не знал.
Мяч со звоном отскочил от пола и покатился в сторону и этот звук был
слишком громким в тишине. Донсу нахмурился и за два шага подошел к двери,
распахивая ее и натыкаясь взглядом на Чонгука и Хосока, глядящих на него
перепуганными большими глазами, в которых при виде отца зарождалась самая
настоящая паника.
И Чонгук сообразил первым. Он схватил брата за руку и бросился в сторону,
но отец железной хваткой перехватил тонкое детское запястье старшего.
— Охрана, — громко позвал глава клана.
— Отпусти его! Не трогай Чонгука! Что ты сделал с папой? Почему папа не
встает?! Что ты сделал?! — завопил вдруг Хосок и бросился на мужчину с
кулаками, но Донсу, не церемонясь, отшвырнул от себя ребенка в сторону
подбегающих охранников.
— Нет! Не трогай! — Чонгук попытался вырваться из хватки отца, защитить
брата, но Донсу был слишком силен для шестилетнего ребенка.
— Отведите его в комнату и заприте там. Он наказан, — холодно сообщил
Донсу двум рослым альфам, и те без вопросов потащили Хосока за собой в
комнату, не обращая на слезы и просьбы отпустить никакого внимания. Здесь
вопрос вовсе не в человечности.
— За что, отец?! — Чонгук снова попытался вывернуться из захвата, но лишь
беспомощно дергал руками.
— Смотри, — Донсу затащил сына в комнату и развернул его лицом к
остывающему телу папы, смотрящего еще влажными глазами то ли прямо на
Чонгука, то ли просто в пустоту. От его головы растеклась багровая лужица,
волосы были испачканы и он, кажется, не дышал. Некогда белоснежный
шелковый шарфик на его шее, испачкался в крови.
— Что ты сделал?.. — спросил мальчик, из глаз которого хлынули слезы, и
попытался отвернуться, но отец не позволил.
— Он предал нас. Меня и тебя. Этот человек опозорил нашу семью и принял
свое наказание. Предательство нельзя прощать, кто бы не предал, даже если ты
будешь любить предателя больше жизни, его нельзя прощать. Не закрывай
глаза, Чонгук, смотри и слушай. Хосок — не мой сын и не твой брат. Но он
никогда об этом не узнает. Он будет твоим живым щитом и только так ты
должен относиться к нему. Отныне Хосок — твой слуга, раб и защитник.
Чонгук слушал его и не мог оторвать взгляда от тела человека, которого
любил больше жизни. Перед глазами все расплывалось от слез, но картинка
перед глазами плыла не от них. Чонгук задышал чаще, пытаясь схватить ртом
воздух, а затем последовала темнота. Густая, холодная темнота, из которой его
больше не смогут забрать родные любимые руки его папы. Никто теперь не
спасет ни его, ни Хосока.
Когда Чонгук открыл глаза, он уже был в своей комнате. По потолку бегали
черные тени ветвей растущего под окном клена, а из распахнутой балконной
двери дул совсем слабый летний ветерок.
436/596
Мальчик присел, потерев глаза, и подумал было, что ему просто приснился
страшный сон, потому соскочил с кровати и подошел к двери, чтобы выйти за
пределы комнаты и найти папу. Однако, стоило дернуть за ручку и выйти
наружу, взгляд наткнулся на идущих мимо слуг, один из которых держал в
руках большой таз и негромко переговаривался со вторым.
— Бедные дети. Лишиться папы в столь раннем возрасте, да еще и так.
Господин Чон, должно быть, сошел с ума, если…
— Тихо, — прервал второй и взглянул в сторону Чонгука, что мялся на пороге
своей комнаты, а от услышанного его глаза вновь заслезились. Не сон. А может,
он еще не проснулся? Может быть это просто сон во сне? Так ведь тоже
бывает…
— Юный господин, уже поздно. Вы должны быть в постели. Давайте я уложу
Вас? — предложил омега, отдав таз в руки своего напарника и присел рядом с
Чонгуком, что отшагнул назад и огляделся.
— Где Хосок? Где мой брат? — всхлипнул он, и слуги переглянулись.
— Он в своей комнате, господин. Наверняка уже спит. Ночь на дворе, Вам
тоже пора бы…
— Я хочу к своему брату, — тут же оборвал он и уверенным шагом
направился в сторону комнаты Хосока, выдернув руку из захвата омеги,
попытавшегося его остановить.
— Вам нельзя туда, Ваш отец запретил выпускать Вас из комнаты до утра. —
настаивал омега, шагая вслед за Чонгуком, который остановился у двери и
попытался открыть ее, но она оказалась заперта. Он забарабанил в дверь, чтобы
брат открыл ее, но затих, когда услышал тихий всхлип совсем рядом, прямо за
отделяющей их друг от друга дверью.
— Чонгук, мне страшно, — всхлипнули за дверью. Дыхание снова
перехватило и Чонгук, не сдержавшись, забарабанил по двери руками, не
слушая, что говорят ему слуги, призывая успокоиться и вернуться в постель,
пытаясь оттащить ребенка в сторону.
— Отпусти! — вдруг закричал Чонгук, отмахиваясь от чужих рук, — Он мой
брат! Мой! Ему страшно, ты что, не слышишь?
— Молодой господин, если Вы сейчас же не успокоитесь, нам придется
позвать Вашего отца.
Лишь услышав об отце, Чонгук на мгновение замер, тяжело дыша, а затем
перевел взгляд на омег.
— Зови. Пускай убьет вас всех за то, что вы не справились со мной. Пускай
застрелит, как папу. Я буду кричать, пока он не придет и не выстрелит вам в
голову. Всем вам! — прошипел он, и омега отошел на шаг назад. Чонгук оглядел
этих двоих и показательно набрал в грудь побольше воздуха, однако, стоило
лишь пискнуть первое «а», один из слуг закрыл ему рот ладонью.
— Тише. Мы откроем. Откроем, ладно? Только ненадолго, давайте с Вами
договоримся, юный господин? — тихо предложил омега.
Чонгук закивал и, стоило лишь двери открыться, тут же ринулся в комнату,
едва не столкнувшись лбом с Хосоком, который бросился в его объятия и
тихонько заплакал.
Вслед за младшим, слезы перестал сдерживать и Чонгук, прижимая брата к
себе и не слыша, как дверь тихонько закрылась за ним.
— Папа… Что он сделал с папой? Я звал его, а он не пришел. Он убил папу,
да? Папа теперь не придет? Совсем-совсем? — всхлипнул Хосок, утирая глаза
кулачками.
Чонгук не смог ответить, кривясь от слез и пряча лицо на плече Хосока,
жмуря глаза.
— Я тебя ото всех защищу. И от отца тоже. Только не плачь, пожалуйста. —
тихо проговорил Чонгук.
437/596
Девять лет назад
Дверь в дом тихо распахнулась. Чонгук поднял голову, отвлекаясь от

компьютера. Донсу, сидящий в соседнем кресле и слушающий отчет сына о его
третьей в жизни поставке наркотиков чуть приподнялся в кресле, обращая
взгляд на вошедшего в гостиную Хосока.
— Явился, — скривился Донсу, откинувшись обратно на спинку кресла и тихо
хмыкнув.
Хосок пьяно ухмыльнулся, опершись рукой о косяк двери, и зацокал языком.
— Разве так приветствуют любимых сыновей, дорогой отец? Я спешил,
каждую секунду думал о тебе, а меня тут, оказывается, не рады видеть. — с
наигранным сожалением Хосок покачал головой и, быстро вернув лицу
равнодушный вид, прошел дальше, плюхнувшись в кресло и сползая на нем
пониже, широко расставив колени.
— Где ты был? Тебя не было три дня, Хосок, — вздохнул Чонгук, отодвинув
ноутбук в сторону и вопросительно изогнув бровь.
— Хм… Мне самому интересно, где я был, — серьезно заговорил Чон-
младший, хмуря лоб, будто бы усиленно пытался вспомнить, — То там, то сям…
— Не неси мне здесь эту околесицу, — поморщился Донсу, — Твоя
язвительность сейчас не к месту. Тебе уже восемнадцать лет, Хосок, нужно
соображать, что творишь. Мне казалось, у тебя есть четкая задача, которую
выполнил за тебя Чонгук. Ты до сих пор не оформил ни одной поставки.
Бесполезное животное.
— Отец, — одернул Чонгук, морщась.
Донсу вскинул брови.
— Что, Чонгук? Думаешь, я не прав? Ты носишься с ним, как будто этому
идиоту все еще пять лет. Какую пользу он приносит клану?
— А твоя старая задница, скидывающая на Чонгука все документы, приносит
пользу клану? — поинтересовался в ответ Хосок. Донсу резко встал на ноги,
задев коленом журнальный стол, и с ненавистью глянул на Чона-младшего, едва
не скрипнув зубами.
— Я воспитывал тебя, ублюдок, не для того, чтобы выслушивать эту херню.
Еще хоть слово и поплатишься за это своей головой. Скажи спасибо, что терплю
тебя в этом доме уже восемнадцать лет, и ты до сих пор жив и здоров.
Чонгук шумно выдохнул, на мгновение прикрыв глаза, и мысленно досчитал
до десяти, потирая переносицу. Каждый раз, как Хосок срывался с цепи
одновременно с отцом, их особняк становился похожим скорее на поле боя, чем
на нормальный дом.
— Спасибо большое, отец! — притворно громко воскликнул Хосок и,
продолжая сидеть на кресле, поклонился тому в ноги, — Спасибо, что не убил
своего сына за восемнадцать лет его никчемной жизни, спасибо, что научил
меня разделывать человечину в шестнадцать, и спасибо, что убил моего папу
три дня и тринадцать лет назад! — громко сообщил он и в доме повисла тишина.
Чонгук раскрыл глаза, глянув в сторону Хосока, и его словно холодной водой
окатило. Точно. Годовщина смерти папы была три дня назад, когда Хосок уехал
куда-то без объяснения причин и вернулся только сейчас. За делами клана и
отцом, что постоянно стоял над душой и возил его с собой на сделки, Чонгук
даже не вспомнил об этом.
— Ты был у папы? — тут же спросил Гук, встав с кресла, чтобы пересесть к
Хосоку поближе.
— Был. Только не у него, а у могильной плиты, под которой лежат его
останки. — сухо отозвался Хоби, не сводя взгляда с отца.
— Долго еще будешь припоминать мне это? Как будто тебе что-то об этом
438/596
известно. — усмехнулся Донсу, уверенный в том, что его «сын» не имеет ни
малейшего понятия о причинах того убийства. О них знал только Чонгук, как они
и условились тринадцать лет и три дня тому назад.
— А что, такое забывается? Ты, вроде, не пироженку мою съел, чтобы забыть
и простить, а лишил меня родителя. Единственного человека, который меня
любил. — Хосок говорил с искренней обидой, но задерживаться здесь не
хотелось и он встал с места, чтобы уйти в свою комнату.
— Он много кого любил. Знаешь ли, это присуще шлюхам. — безразлично
бросил Донсу, будто бы это был известный всем неоспоримый факт.
Он сказал это так просто, словно не знал о последствиях своих слов.
Безопаснее было помахать красной тряпкой перед мордой быка, чем назвать
покойного Миеля шлюхой при его сыновьях. Донсу упивался тем, что даже после
таких слов эти двое не навредят своему отцу, лишь жалел о том, что Чонгук, его
единственная гордость, уподоблялся брату в такие моменты.
Хосок остановился, развернувшись, и резко бросился в сторону Донсу,
сорвавшись с места так быстро, что не перехвати его Чонгук, он бы обязательно
вмазал по этой наглой роже ублюдка, что лишил его папу жизни.
— Чтоб ты сдох, тварь! Ненавижу тебя, урод! — рявкнул Хосок, попытавшись
вырваться из крепкой хватки Чонгука и наконец ударить отца, стереть с его губ
эту наглую ухмылку.
— Я убью тебя собственными руками мразь! Убью, слышишь?!
— Довольно, блять! — рявкнул Чонгук, отшвырнув тяжело дышавшего Хосока
в сторону и встав перед ним.
Хосок несколько секунд смотрел на него, хватая ртом воздух, прежде чем
развернуться и с топотом подняться вверх по лестнице. Послышался громкий
хлопок двери в его комнату и в особняке повисла тишина.
— Рад, что хотя бы ты сегодня в себе, Чонгук. — равнодушно сказал Донсу,
глянув на широкую спину сына и снова присев в кресло, потянувшись за
стаканом виски. Словно здесь совсем ничего не произошло.
Чонгук развернулся, шагнув в сторону Донсу, и выбил бокал из его руки,
нависнув над креслом отца и заглянув в его глаза. В них плескалось столько
невысказанной злобы, что можно было бы испугаться, но Донсу спокойно
выдержал этот взгляд. Ни один мускул не дрогнул на его лице. И ни отец, ни сын
не придали значения звону разлетевшегося по полу стекла.
— Что, я ошибся? Ты все же не в себе?
— Ни Хосок, ни я — никто из нас никогда не простит тебе смерти папы.
Знаешь, — Чонгук глянул в сторону разбитого бокала и, отстранившись от
кресла, обошел отца с другой стороны, упершись руками в его спинку и
склонившись ниже, понизив голос до шепота, — я могу стерпеть все, что угодно,
но не тронь Хосока. Рано или поздно твое место займу я, кто знает, что взбредет
мне в голову? Тронут тебя — найду виновного и отомщу, тронешь Хосока — я
тебя уничтожу. И срать я хотел на последствия.
Донсу негромко засмеялся и покачал головой.
— Какие громкие слова, Чонгук. Подрасти еще немного, и тогда мы с тобой
поговорим о том, как правильно выбирать для себя врага по силам.
Чонгук отстранился и отошел к столу, закрыв ноутбук и взяв тот в руки.
— Мне все под силу. Даже ты. В этом мире и на этой земле нет ничего, с чем
бы я не справился. Если мне нужно будет убрать старое, чтобы дать жизнь чему-
то новому, я без колебаний сделаю это.
— Твоя жажда власти и вера в свою непобедимость погубит тебя, Чонгук, —
хрипло усмехнулся Донсу, глянув на разбитый стакан у кресла.
— Может быть. А может, наоборот. Кто знает, верно? — проговорил Чонгук,
поднимаясь наверх.
Донсу проследил взглядом за сыном и, взяв бутылку со стола, сделал пару
439/596
крупных глотков. Он растил их так, как считал нужным, но точно где-то осекся.
Эти двое вышли далеко за грань того образа, к которому он стремился.
— Я вырастил ублюдков, — обратился мужчина сам к себе, предаваясь
алкоголю. Чонгук закончит с работой на сегодня самостоятельно, а значит, он
может отдохнуть и напиться.
Чонгук замолчал. Они глядели на огонь, и он был единственным источником

звуков сейчас. Оба так глубоко погрузились в свои воспоминания, что не смели
прервать тишину.
— Знаешь, что раздражало меня до сих пор и, наверное, будет раздражать
всю мою жизнь? — вдруг спросил Хосок, не отрывая взгляда от оранжевых
языков пламени, пляшущих в камине на почерневших останках деревьев.
— Что?
— Я могу найти информацию о ком и о чем угодно. Но информацию о родном
отце я узнать не в силах. Столько лет пытался найти хоть что-нибудь, но ничего
не нашел. Наверняка этот ублюдок Донсу постарался, чтобы о бедолаге ничего
не было известно. Вряд ли он оставил бы его в живых…
Чонгук поднял на брата вопросительный взгляд.
— Ты знаешь?
— Папа вел дневник. Это, наверное, не очень хорошо было с моей стороны,
прочитать его, но… ты знаешь, почему они поженились? — спросил Хосок и
горько усмехнулся, — Потому что его отец задолжал Донсу денег за
покровительство и ему нечем было расплачиваться. И тогда он предложил
своего сына в качестве откупа. Су Миель был красивым, и Донсу согласился.
Папа писал, что он изнасиловал его еще до свадьбы, хотя тогда было принято,
что омега должен оставаться девственным до первой брачной ночи. И после он
брал его силой, а потом он забеременел тобой. А Донсу постоянно развлекался с
шлюхами. Только папа был этому рад, потому что он мог сосредоточиться на
своем и твоем здоровье. И он влюбился тогда в одного из партнеров Донсу. Его
звали Сынмин, папа ни разу не назвал его по фамилии в своем дневнике. Они не
могли видеться часто, но папа все же выбирался на свидания с ним. Они
впервые переспали, когда тебе было уже несколько месяцев и вскоре папа
узнал, что у него будет второй ребенок. И он испугался, потому что Донсу не
прикасался к нему, значит, ему нужно было избавиться от меня, но он любил
этого Сынмина и не мог убить ребенка от любимого человека. А потом одним
прекрасным вечером ублюдок Донсу напился и снова изнасиловал его.
Потрясающая жизнь, правда?
Голос Хосока дрогнул, словно он вот-вот расплачется. Совсем как в детстве.
— Помню, он писал, что это было ужасно больно, и он боялся, что случится
выкидыш, но счастлив, что сможет родить меня и пусть я буду носить фамилию
Чон, я буду жить. Он много писал о тебе. Он очень любил тебя, братец.
Чонгук молчал. Он не знал историю папы так подробно, как Хосок и понятия
не имел о его дневнике.
— Поэтому не говори, что ты будешь таким же отцом, каким был Донсу. Как
бы я не относился к твоему выбору супруга, Чонгук, ты гораздо лучший муж, чем
был твой отец, а значит и отцом ты будешь хорошим. И я благодарен тебе за то,
что ты всегда относился ко мне как к родному брату.
— Потому что ты и есть мой родной брат, Хосок. У нас один папа, это важнее.
Хосок усмехнулся и встал с кресла, тихо удаляясь из комнаты. Он и без того
сказал сегодня слишком много. Да и у него есть важное дело, неотложное, даже
если на Сеул уже опустилась ночь.
Не предупредив никого, Чон-младший рассекал темноту, вжимая педаль газа
440/596
в пол и затягиваясь самокруткой травки. Он ехал на кладбище к родителю,
который его любил. К человеку, который нежно обнимал его и гладил по голове,
тихонько напевая колыбельную на ночь. Хосок отчетливо помнил тихий нежный
голос, теплые глаза, руки и улыбку сквозь слезы. Помнил, как папа плакал и
улыбался, когда нашел их в лесу, и Чонгук подарил ему помятый и уже увядший
букет.
И жаль, что когда Чон Донсу был жив, у Чон Хосока не хватило смелости
пристрелить гада.
Как бы он не кичился, как бы не скалился, но Донсу был и остается по сей
день единственным человеком, которого боится Хосок.
441/596
Deceiver
— Смотри. Это голова, а вот это туловище, видишь? — Тэхен

закивал, не замечая удивленного взгляда Чонгука. Как среди движения этих
светлых и темных пятен вообще можно что-то увидеть? — Сейчас формируются
нервная, дыхательная, мочеполовая системы, зрительный нерв. Когда станет
побольше, можно будет разглядеть сердцебиение, но сейчас в сердце уже
четыре камеры.
Тэхен глядел в экран как завороженный. Прошел целый месяц с тех пор, как
он узнал о своей беременности, но на УЗИ он приехал впервые, не забыв
прихватить с собой и мужа, что не только не был против, но и сам изъявил
желание поехать.
Кажется, Тэ даже не замечал феромона Намджуна, из-за которого обычно
старался избегать альфу, настолько он был увлечен тем, что показывал ему
Джун на экране.
— Его рост сейчас… Около пятнадцати миллиметров.
— Такой маленький? — Чонгук посмотрел на свои пальцы, примерно
прикидывая размер. Полтора сантиметра — меньше фаланги его пальца. Что
вообще может быть настолько крошечным?
— Я напечатаю тебе фотографии. С вами обоими все отлично. Если начнешь
блевать по утрам, это нормально. Срок в шесть недель самый мерзкий, —
Намджун дал Тэхену пару салфеток и отвернулся, чтобы заполнить бланк. Он,
как и было положено доктору, вел записи и историю.
Тэхен недовольно бурчал себе под нос что-то о том, что с ним природа так
несправедливо не поступит, вытираясь от геля, и только сейчас, когда картинка
на экране монитора погасла, ощутил пленительный запах шафрана. Он так
сильно подавлял запах ветивера… удивительно, что Чонгук рядом с ним
оставался спокойным.
— Я подожду в машине, — сказал Тэхен и направился на выход, когда
закончил приводить себя в порядок, — Спасибо, Намджун.
Дверь за омегой закрылась, и Чонгук выдохнул.
— Чувствую себя слепошарым идиотом, потому что я вообще нихрена не
увидел. Как там можно что-то понять? — альфа фыркнул и скрестил руки на
груди, садясь на стул у письменного стола дилера.
Намджун тихо рассмеялся, продолжая заполнять данные в справках. Он
делал все это от руки, предпочитая физический носитель электронному, если
дело касалось семьи Чонгука. У него на компьютере, конечно, первоклассная
защита от Хосока, но лучше перестраховаться.
— Смотри, — Джун положил перед главой фотографию и, взяв карандаш,
принялся указывать им очертания, — Вот это голова, а вот это тельце. Он еще
эмбрион, у него не совсем отделены ручки и ножки, есть хвостик, но голову
хорошо видно.
— Хвостик? — переспросил Чонгук, изогнув бровь, а Намджун кивнул.
— Да, Чонгук. Хвостик. У всех эмбрионов есть хвостики, пока они
недостаточно сформированы. Видишь? — оно еще раз обвел что-то карандашом.
— Нет, это просто пятно, — вздохнул Чонгук и почесал затылок.
— Через пару недель будет видно лучше. Но Тэхену лучше не знать, что ты
слеповат и ничего не видишь. Кстати, насчет Тэхена. Он начнет сильно
утомляться, может даже падать в обмороки. Это нормально, организм сейчас
активно перестраивается. Если у него будет тянуть низ живота, это тоже
нормально, пусть не пугается. Могут быть резкие перепады настроения, его
гормональный фон нестабилен, отнесись к этому с пониманием. И он может есть
или хотеть странную еду или то, чего никогда не ел. Все временно.
442/596
Чонгук кивал, внимательно слушая, мотая на ус и уже прикидывая, каким
количеством работы себя завалить, чтобы не попадаться омеге под горячую
руку, если тот будет беситься. Может, к нему приставить Юнги? Слишком уж он
счастливый ходит в последний месяц. Даже обходы стал совершать реже,
поручая это своим помощникам и подчиненным, видимо, проводя все больше
времени с Чимином.
— Держи, — Намджун отдал Чонгуку папку с рекомендациями для Тэхена,
заключением и фотографиями с УЗИ. А теперь можно было поговорить и о
работе.
— Деньги с последней поставки я перевел на твой счет. Хосок сказал, что
они дошли. Еще наши китайские товарищи отправили вместо кокса какое-то
синтезированное дерьмо. Дай мне несколько ребят, хочу отправить им
предупреждение, что так делать не надо, и забрать деньги за товар.
— Кто-то траванулся? — уточнил Чонгук. Они не торговали палью. Конечно, в
продаже наркотиками в принципе нет и не может быть ничего хорошего, но и у
такого товара есть критерии качества, на соответствие которым Намджун
проверял каждую партию.
— Нет, я ничего не продавал от них, решил проверить сначала. Но китайцы —
ушлые мрази. Решили, что могут брать с нас деньги за качество, которого нет.
Но ничего. Один раз останутся без товара и деньжат, больше не будут так
косячить.
Чонгук кивнул и поднялся, еще раз открывая папку и пытаясь разглядеть на
фотографии то, о чем говорили Намджун и Тэхен. И все равно он ничего не
понимал, сколько бы не вглядывался и как бы не крутил папку. Бесполезно.
— Это все? — на всякий случай уточнил Чонгук, обернувшись на дилера и,
получив кивок, вышел из его кабинета, набирая номер Хосока. Пока он еще не
сел в машину к Тэхену, сможет решить с братом небольшое дельце. Омегу в
последнее время очень раздражало, когда Чонгук в его присутствии занимался
работой. Даже если он отвлекался на телефонный звонок, неважно. Но Чонгук
все понимал, пусть это и немного бесило его.
Альфа сел в машину и отдал мужу папку, переданную Намджуном. Дверь за
ним закрыл Юнги.
— Намджун сказал, что ты можешь быстро уставать, вплоть до обмороков, но
это нормально. И что если будет болеть низ живота, тревогу бить тоже не
нужно. Изменение гастрономических предпочтений и перепады настроения
также в порядке вещей, — кратко пересказал Чонгук и поднес ладонь Тэхена к
губам, нежно целуя его пальцы.
Омега кивнул, раскрывая папку, и, вынув фотографию из-под скрепки,
поднес ее ближе к лицу. Если Чонгук так ничего и не увидел, Тэхен разглядел
все очень отчетливо.
— Очень странно осознавать, что что-то настолько маленькое сейчас живет и
дышит где-то внутри меня, — задумчиво произнес омега.
Он сам как будто бы все еще не осознавал до конца свое положение, как
будто все это происходит не с ним, а с кем-то другим, до того странной и
чуждой казалась сама мысль о ребенке. Но совершенно определенно было лишь
одно: он точно был счастлив.
— Хочу чай с молоком, — выдал он. — Заедем куда-нибудь?
Чонгук посмотрел на Юнги через зеркало заднего вида, и тот кивнул. Раз
Тэхен хочет, выбора у него не было.
Альфа наблюдал, как Тэхен изучал фотографию по шестому кругу, скользил
по ней взглядом, хмурил брови, поднося снимок ближе к глазам или наоборот
отводя в сторону, а после нежно улыбался. Забавный.
— Полтора сантиметра — это размером с фасолинку? — спросил омега,
наконец убрав фото в папку и закрыв ее.
443/596
— Примерно так. Моя фаланга больше двух, значит, полтора сантиметра, это
где-то вот столько, — Чонгук прижал большой палец к среднему, демонстрируя
Тэ приблизительные размеры, и поцеловал омегу в макушку, улыбнувшись. Он
как будто засмущался, что было ему несвойственно, но очень мило.
Домой Тэхен вошел, прижимая к груди папку и отпивая свой чай с молоком
через трубочку, который, вообще-то, не очень вкусно пах, но Чонгук предпочел
об этом тактично умолчать. Намджун сказал проявлять к подобному понимание,
что все происходящее вполне нормально. Оставалось лишь надеяться, что это
разовая акция, и Тэхен не будет употреблять такой напиток на протяжении всех
девяти месяцев. И особенно на ночь в их комнате.
— О! — Хосок вышел из подвала, закрыл за собой дверь и сунул телефон в
задний карман, — Думал звонить тебе. Ребята связались с людьми Намджуна,
они вылетают через четыре часа. Завтра отчитаются тебе напрямую о
результатах.
Чонгук кивнул и отдал Тэхену, когда тот разулся, папку, которую омега
просил подержать.
— Как мой племянник? — спросил Хосок. Без желчи и обыкновенной для его
будней язвительности, вроде даже искренне поинтересовался.
Тэхену было это интересно и непонятно. Он, склонив голову вбок, задумался,
продолжая через трубочку всасывать самый мерзкий, по мнению Чонгука,
напиток. Но, видимо, его мозг решил, что можно показать Чону-младшему
первые фотографии малыша, так что омега протянул ему папку.
Вообще, альфа ожидал простого ответа «Все хорошо» или чуть более
развернутого, потому протянутой папке слегка удивился, но все же взял ее и
открыл.
— Это что? — спросил мужчина, разглядывая скопление черных и белых
пятен на глянцевой бумаге.
Вздохнув, Тэхен подошел ближе и встал рядом с ним, заглядывая в папку,
чтобы объяснить. Наверное, это был первый раз с момента их знакомства, когда
Тэхен был к нему так близко, да еще и по своей воле. Чонгук, наблюдавший за
ними со стороны, приподнял бровь в легком удивлении. Эти двое что, начали
переваривать друг друга? День становится все более и более странным.
— Вот это голова, а вот это тельце. Видишь? Тут даже ручки видно. Глаза,
наверное, еще не открываются. Намджун сказал, что зрительный нерв только
формируется и он сейчас размером с фасолинку, — омега, кажется, мог кому
угодно и сколько угодно рассказывать о том, что узнал на УЗИ от Намджуна.
Видимо, несмотря на смятение от своего положения, он был и правда счастлив.
— Тут же нихуя нет. — вполне серьезно произнес Хосок, щурясь и силясь что-
то разглядеть.
Тэхен тяжело вздохнул и очень терпеливо принялся объяснять вновь, ткнув
пальцем в нужную часть фотографии.
— Вот это — головка. Вот тут вот ручки и ножки, а вот здесь у него хвостик.
Он, наверное, будет похож на Чонгука, я уверен, — Тэхен закивал сам себе и
снова присосался к трубочке.
— Чего, бля? Это точно ребенок или в тебе сидит исчадие ада? Откуда у
детей хвосты? — скривился Хосок и мельком глянул на Чонгука, — Братец вроде
чуть менее стремный, у него хотя бы нет хвоста.
Тэхен нахмурился. Он забрал папку у Хосока и впечатал ее в грудь своего
мужа.
— Не давай ему больше ничего смотреть и читать, — омега вздернул
подбородок и ушел, недовольно топая ногами, вызывая приступ смеха у Чона-
младшего. Но недолгий, потому что Чонгук, не жалея, впиздячил ему
подзатыльник за шутку, хоть она и показалась ему смешной.
— За что? Я видел, что ты улыбнулся! — фыркнул Хосок и потер ушибленное
444/596
место, — Ты тоже увидел там голову и все то, о чем он тут пиздел? —
поинтересовался он, посмотрев на старшего брата, на что тот лишь тяжело
вздохнул.
— Нихрена я там не увидел. Намджун пытался мне объяснить, но я ничего не
понял. Только не вздумай сказать об этом Тэхену. И вообще, не нервируй его.
Хосок поднял руки, всем своим видом говоря, что вообще никогда не
занимался ничем подобным. Но Чонгук в любом случае надеялся на его
благоразумность. Хоть иногда она ведь должна быть, верно? Надежда на это все
еще была жива.
Со стороны спален в сторону лестницы вышел Чимин и махнул Чонгуку
рукой. В последнее время работы для него не было, и они с Чонгуком виделись
довольно редко.
— Хосок говорил, вы ездили к Намджуну. Все хорошо? — спросил он, и Чонгук
протянул ему папку, когда омега подошел.
Заинтересовавшись, разглядит ли на снимках что-нибудь Чимин, к ним
подошел Хосок. Они с Чонгуком внимательно смотрели на омегу, изучающего
снимки, ожидая его реакции. Может, у омег просто есть какой-то особый ген,
позволяющий видеть то, чего нет? С другой стороны, почему тогда видит
Намджун? Видимо, врачи и правда бесполые существа.
— Так мило! — сказал Чимин, — Здорово, что технологии позволяют
наблюдать за развитием малыша задолго до рождения, верно?
— Ты что, что-то понял там? Даже Чонгук не понял, хотя принимал в
создании Чужого непосредственное участие, — искренне удивился Хосок,
получая от брата легкий толчок в плечо, — Да за что в этот раз? Он же не Тэхен,
ему можно сказать, что ты нихуя там не видишь!
Чонгук вздохнул и закрыл папку, когда Чимин вложил в нее фото.
— Зайди ко мне через час, надо поговорить, — сказал Чонгук омеге и,
получив в ответ кивок, направился вверх по лестнице, оставляя друга и брата
одних. У него самого были дела.
— Дети — это счастье. Я бы тоже хотел однажды, — улыбнулся Чимин, глядя
вслед Чонгуку. Но от приятных мыслей отвлекло хихиканье Хосока рядом.
— Ты сначала у Юнги спроси, хочет ли он заводить Минов-младших, а то
неловко получится, если ты залетишь, а он не захочет воспитывать и съебет за
сигаретами в ларек. Лет на двадцать.
Чимин вздохнул и, показав Хосоку средний палец, пошел дальше по своим
делам, не обращая внимания на причитания и жалобы альфы о том, что все
вокруг к нему слишком жестоки, а ведь он ничего плохого не сделал и не
сказал.
Чонгук уже не слышал их. Войдя в комнату, глава клана не обнаружил в ней
Тэхена, но услышал его тихое бормотание с балкона и вошел на него. Омега
сидел в плетеном кресле, потягивая свой чай, который все никак не
заканчивался, и печатая одной рукой что-то в своем ноутбуке. Его
сосредоточенное лицо и хмурые брови говорили о том, что он работал. Оно и
хорошо, как раз Чонгуку нужно обсудить с ним дела, напрямую касающиеся
борделя.
***
Юнги, скрестив руки за спиной, ходил туда-сюда по комнате, размышляя о

том, что творилось на его душе. Да, он сам был инициатором, сам уговаривал
Чимина попробовать и ни на мгновение не пожалел об этом, но чем больше
времени они проводили вместе, чем откровеннее делился с ним Чимин о своей
жизни, о переживаниях и мыслях, о чувствах, тем тяжелее был груз тайны на
445/596
плечах альфы. Он желал разделить его хотя бы надвое, и желание это было
непреодолимым. Оно стучало по мозгам и щекотало нервы предвкушением
облегчения, словно Юнги уже разрешил этот вопрос в своей голове и был готов
поделиться.
Было нечестно скрывать столь важные подробности о себе и дальше, но с
другой стороны… будет ли знание такой информации безопасным для Чимина?
Даже если Юнги больше ни с кем не связан, может ли это быть гарантом защиты
омеги, который и без того достаточно страдал?
Размышления прервал сам Чимин. С некоторых пор он перестал стучать в
комнату Юнги и входил, даже не спрашивая, не занят ли альфа чем-нибудь.
Омега был абсолютно уверен в том, что между ними нет и никогда не будет
совершенно никаких тайн.
— Судя по лицу, ты размышляешь о глобальном потеплении или о
последствиях применения ядерного оружия Северной Кореей в отношении
нашей маленькой мирной страны, — улыбнулся Мини и закрыл за собой дверь, —
Что-то не так? Если тебя что-то тревожит, мы можем это обсудить.
Юнги кивнул и, взяв Чимина за руку, усадил его рядом с собой на кровать.
— Обязательно обсудим, когда будет, что обсуждать, — заверил мужчина и
поцеловал слишком миниатюрную по сравнению с его ладонь. Взглядом изучая
их разницу, Юнги улыбнулся маленькому мизинчику. Он едва дотягивал до
половины мизинца Юнги, и это было забавно и слишком мило. Слишком. Чимин
был слишком маленьким и милым. В который раз не верилось, что именно он был
тем самым первоклассным киллером, о котором даже люди в особняке ничего не
знали.
Но и эти мысли не могли заглушить тех, что крутились в голове альфы до
прихода Чимина.
— Тэхен и Чонгук не так давно вернулись от Намджуна, — сообщил Мини, и
Юнги не сдержал усмешки. Забавный.
— Знаю, я ведь возил их туда и обратно. Как всегда.
— Точно. Становлюсь рассеянным, — Мини неловко улыбнулся, разглядывая
лицо личного телохранителя Чонгука, поражаясь самому себе. И почему он
раньше не замечал того, насколько Юнги привлекательный, — Но я хотел
сказать не об этом, — Чимин постарался собраться с мыслями и прочистил горло.
— Они привезли фотографии с УЗИ и это… очень мило. Я помню Чонгука еще
подростком, каким он был до того, как умер Чон Донсу, а он совсем скоро станет
отцом. Это так странно и… здорово.
Юнги только кивнул на его слова, и это очень напрягло Чимина. Не то, что
Юнги не отреагировал на рассказанное каким-то определенным образом, а то,
что он словно даже не особо-то слушал его, пребывая где-то очень далеко в
своих мыслях.
— Что-то точно случилось, — уверенно сказал Чимин провел пальцами по
гладко выбритой щеке, приподнимая лицо альфы. Чимин заглянул ему в глаза,
пытаясь найти в них ответы, — Расскажи мне.
Юнги поцеловал любимые руки и, поднявшись, подошел к окну. Так ему
будет проще говорить, если он не будет видеть разочарования в глазах самого
дорогого на свете человека, который в последнее время был таким счастливым,
что Юнги, наблюдая за ним со стороны, все никак не мог нарадоваться.
— Мы обещали, что будем честны друг с другом и… есть одна вещь, которую
я от Вас утаил.
— Тебя, — перебил его Чимин, — мы условились, что ты перестанешь
формально со мной разговаривать. Мы равны, помнишь?
Юнги кивнул и тяжело вздохнул. Открыть правду и рассказать все, о чем
столько лет молчал, что приходилось скрывать даже от человека, ставшего
другом. От Хосока, что был к нему ближе всех до появления Чимина.
446/596
— Я не буду брать с тебя обещаний и клятв о том, что после этого рассказа
ты останешься рядом со мной и между нами ничего не изменится, но попрошу
внимательно меня выслушать, потому что это действительно важно.
Flashback
Восемь лет назад
— Это крайне важное задание. Чтобы не вызывать подозрений, станешь
наемником. После первого успешного дела сможешь внедриться в ряды
шестерок. Меня интересуют исключительно стратегические вопросы и решения.
Какой клан будет следующим, как он собирается действовать. Стань его
приближенным. В семью попасть удастся вряд ли, Чонгук крайне осторожен. Да
и, сдается мне, все вакантные места там уже заняты. Но ты можешь стать
вхожим в дом, уже это будет успехом. Как это устроить — решай сам. Со своей
стороны гарантирую тебе помощь и содействие. Машину мы тебе прикупили, она
ждет в гараже. Здесь документы, — омега, глава клана Мун положил на стол
желтый конверт и, изящным движением руки придвинул его ближе к своему
подчиненному, — Слухи о новом главе клана Чон ходят прескверные. Говорят, он
неуравновешен, и уже в первую неделю вместе с братом они убили порядка
пятидесяти человек. Мне необходимо понимать, что ждать от него, не угрожает
ли он мне.
Юнги кивнул и взял конверт в руки, но содержимое решил изучить позже.
Сейчас послушать главу клана было куда важнее.
— Хочу быть уверен, что малышу ничего не будет угрожать, — Мун Тэиль
откинулся на спинку стула, чуть расслабляясь. Тонкие пальцы нежно коснулись
скрытого шелковой рубашкой еще плоского живота, а на губах появилась
нежная улыбка. И пусть подчиненный не особо понимал и разделял радость
главы клана от его положения, но молча ждал продолжения наставлений.
— Надеюсь, ты понимаешь всю важность дела, — продолжил омега, глядя на
Юнги прямо, как всегда. Он никогда не игнорировал зрительного контакта,
всегда уверенно и немного высокомерно смотрел в глаза своего собеседника,
кем бы он ни был.
— Конечно, господин. Приложу все усилия, чтобы не подвести Вас и
оправдать возложенные на меня обязательства перед семьей Мун, — Юнги
низко поклонился.
Мун Тэиль, пока альфа не видел, улыбнулся на такую самоотверженность. Он
знал, кем и в каких порядках воспитывался этот мальчик, и был уверен в том,
что он сделает все, чтобы выполнить задание. Его родители уже очень долгое
время находились под влиянием клана Мун, и ради своего главы семья Мин была
готова на все, что угодно. В этот раз за покровительство они расплатились
своим сыном. Парень подавал большие надежды. Искуснее киллера, чем Мин
Юнги, в кланах было не сыскать.
— В конверте есть адрес и время. Там у тебя назначена встреча с
заказчиком. Ты должен взять заказ и выполнить его. Дальше справишься
самостоятельно, почву для тебя мы подготовили. Не подведи меня, и я буду
ждать результата, Юнги. Чем скорее, тем лучше. Ты можешь идти.
Коротко взглянув на своего главу, Юнги поклонился еще раз и вышел из
кабинета. Сегодня в особняке семьи Мун было непривычно шумно. Все
панорамные окна были настежь открыты, и легкие капроновые тюли слабо
колыхались от сквозняка. Птицы пели на деревьях неподалеку, было слышно
стрекотание кузнечиков и стрекоз.
Спускаясь по белоснежной лестнице из массивного черного дерева, альфа
мысленно прощался с этим домом. Черт знает, сколько еще времени он не
сможет побывать в местах, знакомых с самого детства. Даже если Юнги не был
человеком, что сильно привязывается к воспоминаниям, ему отчего-то было
447/596
грустно.
Семь с половиной лет назад

Юнги быстрым шагом пересек территорию особняка Чон и нашел взглядом
Хосока, что спешно направлялся в сторону дома. Он был в клане уже полгода.
Полгода ему понадобилось на то, чтобы влиться в ряды клана Чон и успешно
докладывать о мелочах Мун Тэилю. Но разве тому были интересны эти самые
мелочи? От Юнги ждали большего. Гораздо большего, и потому он старался изо
всех сил, день и ночь думая лишь о том, как именно он мог бы приблизиться к
Чон Чонгуку. Восстание против молодого главы пришлось весьма кстати. Тэиль
был оповещен об этом сразу, а уже вскоре на руках Юнги был список идиотов,
умудрившихся собрать против Чона немало людей. Никто не любил его, никто не
воспринимал двадцатилетнего выскочку всерьез.
Информатор клана Мун нагнал Хосока почти у порога дома и не нашел
лучшей идеи, чем попросту окликнуть его. И, кажется, Чон-младший не ожидал,
что кто-то может столь нагло прервать его путь до дома в сложившейся
напряженной ситуации.
— Мне нужно с Вами поговорить, — бросил Юнги, остановившись и подняв
тусклый взгляд на лицо Хосока. Правая рука юного главы клана вскинул брови и
тихо хмыкнул.
— Слушай, чувак, я не знаю, что ты там себе надумал и почему решил, что
можешь обращаться ко мне напрямую, но я сейчас, блять, совсем немножко
спешу. — тихо фыркнул Хосок, — И если не хочешь, чтобы я отрезал тебе твои
стальные яйца столовым ножом, то лучше займись своими прямыми
обязанностями, окей?
— Можете отрезать, но для начала выслушайте, — совершенно спокойно
сообщил Юнги, поджав губы, — У меня есть имена и фамилии людей, которые
возглавляют восстание против господина Чона. И можете быть уверены, они
достоверны.
Хосок прищурился. Он затянулся сигаретой, которую до этого задумчиво
крутил в пальцах, и обошёл Юнги вокруг, изучая парня со всех сторон. Здесь
точно есть какой-то подвох.
— Откуда тебе известно о том, что готовится восстание? — спросил парень,
подойдя к Юнги ближе. Он явно не хотел, чтобы содержание их разговора
услышала даже пролетающая мимо муха.
— Меня пытались завербовать и я собрал…
— Тсс, — прервал Хосок, приложив палец к чужим губам, и огляделся. Все
вокруг занимались своими делами и вряд ли обращали на них внимание. —
Знаешь бордель недалеко? На подъезде к Сеулу? — Юнги кивнул, получая в
ответ довольную улыбку, — Я буду там через час. Можешь забронировать для
нас комнату, мы с тобой пообщаемся. И подготовь мне доказательства, парень
со стальными яйцами, иначе я посчитаю тебя главным предателем. Ни с кем не
болтай о том, что знаешь. Ясно?
Юнги снова кивнул. Уж яснее не было, но это все еще был его шанс. Никто из
других шестерок и наемников, кто знал о подготовке восстания против нового
главы (пусть тот и унаследовал свой пост по крови), не нашел в себе смелости
хоть как-то передать информацию семье Чон.
Шесть лет назад

Юнги поморщился, потирая уставшую шею, и на мгновение прикрыл глаза.
Прошло почти два года с тех пор, как глава клана Чон Чонгук подавил восстание
против себя и своей семьи. За это время Юнги ни разу не позволил ему
усомниться в себе и своих действиях, но он, черт возьми, никак не мог взять в
толк, на кой черт ему нужно было переезжать в особняк, если Чонгук все равно
448/596
продолжает носиться по городу и остается здесь разве что на ночь, и то не
всегда. А несколько недель назад и вовсе притащил с собой какого-то омегу,
который даже из комнаты ни разу не вышел за все это время, и возился с ним по
вечерам.
Юнги сразу сообщил Мун Тэилю о том, что у Чонгука, кажется, была
маленькая слабость в виде неизвестного парнишки, но пока узнать что-то
большее Юнги не мог хотя бы по той причине, что видел его лишь единожды,
когда Чонгук привез его в особняк.
Он выпрямился в спине, встав ровнее, когда услышал шаги со стороны
лестницы, и мельком глянул на время. Чонгук уже опаздывал на вечерний
прием, и не дай Бог он потом скажет, что Юнги медленно ездит.
— Машина готова? — поинтересовался Чонгук, застегивая запонку на
рубашке и убирая волосы с глаз, мельком взглянув на Юнги.
— Да, господин. — коротко отозвался он и уже хотел было развернуться и
направиться к двери дома, чтобы открыть ее для Чонгука, как на лестнице вновь
послышался топот и незнакомый звонкий голос.
— Чонгук! Ты оставил телефон! — воскликнул он, а Юнги обернулся, уже
догадавшись, кто именно это мог быть.
Он должен был запомнить каждую черту человека, который, сам того не
подозревая, мог помочь клану Мун в их деле одним лишь своим существованием.
Должен был, но сердце предательски пропустило удар, а глаза неотрывно
смотрели на хрупкого омегу. Парень босиком, в одной лишь большой футболке и
шортах сбежал с лестницы, сжимая маленькими ладошками чужой телефон. Его
светлые волосы слегка вились, видимо, после душа и забавно пружинили при
каждом его шаге, а пухлые губы беспрерывно прикусывались зубами, словно он
нервничал, спускаясь сюда вот так.
— Я же говорил тебе не щеголять по дому в таком виде, Чимин, — тихо
вздохнул Чонгук, обернувшись, а омега забавно сморщил нос, щурясь и
протягивая Чонгуку телефон.
— В следующий раз просто брошу тебе его в окошко, потом не жалуйся, —
фыркнул он, а почувствовав на себе чужой взгляд, замялся на месте, глянув на
Юнги и сжав маленькими пальцами край своей футболки.
— Здравствуйте, — как-то неловко пробормотал он, собираясь уже
поклониться, но рука Чонгука вдруг уперлась в его лоб, заставляя омегу
выпрямиться.
— Боже, Чимин, — тихо выдохнул он, — Ты господин в этом доме. И ты не
должен раскланиваться перед моим телохранителем, понял? — бросил он и
Чимин усердно закивал. Он еще не привык к тому, чему учил его Чонгук. Жизнь
среди простых людей, без единой лишней воны в кармане, давала о себе знать.
— Это Пак Чимин, Юнги. Отныне будешь защищать его так же тщательно,
как и меня. Если однажды он начнет выходить из комнаты. — все же решил
представить Чонгук. Чимин неловко улыбнулся, а Юнги, словив эту улыбку
взглядом, окончательно и бесповоротно потерял себя.
Пять лет назад

— Это отлично. Нужно наградить твоего информатора, хоть он и затянул со
своим заданием. Его точно не переманят на ту сторону? — раздался из-за двери
знакомый низкий голос.
Вообще, Юнги не собирался шпионить за главой своего клана, но ему велели
не входить в кабинет, пока не позовут, а из-за приоткрытой двери весь разговор
было слышно слишком отчетливо. Даже если он не хотел подслушивать, это
получалось само собой.
— Я в нем уверен, — голос Мун Тэиля звучал убедительно и твердо, — Его
родители всю жизнь посвятили чести этого дома, Енсу. Он воспитан также и не
449/596
посмеет предать меня. Можешь в этом не сомневаться. Но сейчас есть вопрос,
который волнует меня гораздо больше.
— Я слушаю.
К сожалению, Юнги не видел второго, но по голосу и озвученному имени без
проблем установил личность. Юн Енсу, глава соседнего клана, опасный человек.
Чонгуку он не нравился, но и без этого разговора было понятно, что у альф
неприязнь вполне взаимна.
Юнги посмотрел на наручные часы и поджал губы. Он скоро должен
вернуться за Чонгуком в бордель, и если тот заметит отсутствие своего
телохранителя, это вызовет лишние вопросы.
— Что ты собираешься делать с его свитой? Ким Намджун хороший химик и
отличный доктор, нам стоило бы переманить его на свою сторону. Тем более у
него отлично настроены каналы поставок, было бы неплохо этим
воспользоваться. И Ким Сокджин…
— Не будь столь наивен. Ким Сокджин убил собственного отца, чтобы помочь
Чонгуку в подавлении восстания, вряд ли хоть что-то в этом мире способно
отвернуть его от хозяина. А этот безумный ученый… тебе не хуже меня известна
его история. Ты и правда думаешь, что они предадут своего идола? Брата
Чонгука я убью сам, лично. Этот гад успел слишком много моих ребят положить
такими способами, что вспоминая их обезображенные тела, у меня все ещё
кровь стынет в жилах. А его шлюху… как там его?
— Пак Чимин, — напомнил Тэиль.
— Точно. Его я отдам своим парням. Поверь, после такого он тоже не
выживет. Может это и жестоко, но мальчишке следовало правильно выбирать
сторону.
Юнги уставился в стену. Он хотел передать важную информацию о Чимине и
попросить неприкосновенности для омеги, но услышав этот диалог понял, что
Мун Тэиль не принимает решений в авантюре, в которую по стечению
обстоятельств оказался втянут Юнги.
И он не мог позволить того, чтобы Чимин пострадал. Этот мальчишка был
невинен, он все еще помнил, как он перебирал маленькими пальчиками
растянутый край своей футболки и пытался поклониться ему, Юнги, при первой
их встрече. И тот трепет, что он вызывал…
Разве мог Юнги позволить ему пострадать? Нет. И в ту самую минуту Мин
Юнги окончательно и бесповоротно выбрал для себя сторону. Сторону невинного
мальчишки Пак Чимина, который доверился главе клана Чон. А глава клана
доверял сохранность своей жизни ему, Мин Юнги. Значит и сохранность жизни
Пак Чимина также была на его совести.
Юнги резко развернулся на пятках, сбегая из фамильного особняка семьи
Мун. Сбегая от своего прошлого, которое стерлось в тот самый миг, как его
автомобиль покинул место, так тепло названное когда-то домом. Пора было
сделать правильный выбор. Сделать его самостоятельно, хотя бы раз в жизни.
Уезжая прочь Юнги был уверен, что Тэиль никогда в жизни не выдаст его,
потому что на первом месте для него собственная сохранность и жизнь его
ребенка. А стоит ему поведать Чонгуку о том, что омега когда-то вздумал
вмешаться в дела семьи Чон, наказание от Чонгука и его приближенных
последует незамедлительно. Чон Хосок будет во главе желающих расправиться
с омегой.
Да и в решениях Чон Чонгука Юнги никогда не видел ничего
несправедливого. Да, порой он был жесток, но безжалостность альфа проявлял
только по отношению к тем, кто предал его. И пусть его боялись, за страхом
крылось огромное уважение к молодому главе, который не только смог подавить
восстание в столь юном возрасте, но и уже сейчас, всего лишь после трех лет
правления, расширил унаследованную от отца территорию на четверть, если не
450/596
на треть.
Чимин слушал его, казалось, даже не дыша. Слушал и не мог убедить себя в
том, что это правда. Так тот человек, что уже столько лет защищает их, ставя их
жизни превыше своей — предатель?
— Нет, — тихо проговорил Чимин, запустив ладони в волосы, убирая их с
лица, и нервно засмеялся, вставая с кровати и отворачиваясь от Юнги, — Быть
этого всего не может. Ты бредишь, да? Или шутишь? Скажи мне, что это шутка,
Юнги. Прошу тебя.
Юнги плотно сжал губы, морщась, и прижался к окну лбом. Он попросту не
мог смотреть на то, как все надежды на счастливое будущее рядом с Чимином,
казалось, рушатся на его глазах. По его вине.
— Я рассказал правду. Я — та крыса, которую ищет Чон Чонгук. Был ей. Но с
тех пор, клянусь, я ни разу не связывался с Мун Тэилем. Я знаю, что это не
оправдывает меня и ни в коем случае не снимает с меня…
— Замолчи! Замолчи, черт возьми! — внезапно рявкнул Чимин, закрыв уши
руками и закачав головой, жмурясь. Он словно пытался отгородиться от знаний,
которые предпочел бы не получать вовсе.
— Господи, да как же ты мог… Что мне делать? Что мне делать с этой
информацией, Юнги? Почему ты просто… Просто не промолчал? Зачем?
Юнги тяжело вздохнул, и, обернувшись, сделал неуверенный шаг к Чимину,
готовясь к тому, что омега может закричать, оттолкнуть, послать его к чертям и
тут же пойти к Чонгуку, чтобы все рассказать. Но ничего из этого не
последовало. Чимин рвано выдохнул, до боли прикусив свои губы, и ткнулся
лбом в чужое плечо, сдерживая тихий всхлип.
Мысли беспорядочно метались в голове, разбиваясь о черепную коробку на
миллионы новых. Что ему делать теперь? Ничего не говорить? Предать Чонгука,
который с детства заботился о нем, считая другом, своим молчанием? Или
сказать и потерять человека, в которого он по уши влюблен? Влюблен
настолько, что готов поклясться — он в жизни не чувствовал себя счастливее,
чем весь этот месяц, проведенный в объятиях ставших родными рук.
— Если ты скажешь об этом Чонгуку, я пойму. Это будет правильно. — совсем
негромко отозвался вдруг Шуга, поджимая губы, а Чимин нервно усмехнулся,
слабо оттолкнув от себя мужчину и отшагнув к двери.
— Он убьет тебя, Юнги. В ту же секунду, как я открою рот, он убьет тебя, и
молись, чтобы это сделал он сам, а не Хосок.
Омега провел по лицу руками, приводя дыхание в норму, и снова покачал
головой.
— Мне… Нужно подумать. Нужно побыть одному и… — он снова зажмурился,
переваривая мысли. От мысленных метаний в голове хотелось во весь голос
закричать, а от несправедливости этого мира в груди было нестерпимо больно.
Юнги не ответил. Отпустил его от себя и коротко кивнул, не сводя с Чимина
внимательного взгляда, но прежде, чем омега коснулся ручки двери, окликнул
его.
— Я не врал о своих чувствах. И никогда тебя не обманывал. Потому что я
люблю тебя, — негромко проговорил он, словно от этого факта хоть кому-то из
них могло стать легче. Чимин только крепче сжал пальцами ручку двери и
кивнул.
— Я знаю, — тихо отозвался он, прежде чем выйти за дверь.
***
451/596
Намджуну пришлось напиться подавителями феромона, чтобы его запах хоть
немного могли терпеть окружающие люди, коих в картинной галерее было
слишком много. Воскресный поход в музей, который стал для них с Тэмином
традицией, пропускать было никак нельзя. Да и Тэхену следовало бы хоть время
от времени занимать свой кабинет.
Хотя нельзя не признать тот факт, что после свадьбы омега все чаще и чаще
находился в борделе и разбирался не только с делами и проблемами стройки, но
и заключал новые выгодные сотрудничества. Разве что, оборот наркотиков
теперь целиком и полностью контролировал Тэмин. Очень удобно, когда партнер
и наркодилер выступает еще и в качестве твоего парня.
Тэмин держал альфу за руку, бездумно глядя на картину, к которой они
подошли. Кажется, это полотно вызывало у Ким Намджуна неподдельный
интерес, иначе почему он уже, наверное, полчаса увлеченно рассказывает о нем
что-то?
— Что говоришь, она значит? — поинтересовался Тэмин, кажется, потеряв
нить рассказа. Его мысли сейчас были слишком далеко отсюда.
Намджун вздохнул, глянув на парня, и обвел картину рукой.
— Я говорил не о конкретно ее значении, а о творчестве Сая Твомбли в
целом. Он позволяет нам видеть вещи, понимаешь? Не те, что он изображает,
это уже другая проблема, а те, которыми он манипулирует: щепотка графита,
расчерченная в клетку бумага, желтая капля, черное пятно. Это искусство
обладает своим секретом, который обычно заключается не в том, чтобы
размазать вещество, а в том, чтобы дать ему тянуться.
Тэмин проморгался, сосредотачивая взгляд на картине, а затем и на ее
названии — «Итальянцы».
— Если присмотреться, здесь довольно четко видны фигуры людей, но
почему именно итальянцы? — поинтересовался он, а Намджун щелкнул
пальцами и усмехнулся.
— Попался. Ты совсем невнимательно слушал меня. Так работает
самовнушение, малыш. В названиях произведений Твомбли не следует
высматривать никакие аналогии, Тэмин-а. Если картина называется
«Итальянцы», не нужно искать в ней итальянцев, их можно найти только в
названии. Он знает, что имя обладает абсолютной силой внушения: написать
слово «итальянцы», значит увидеть всех итальянцев сразу, понимаешь? Это же
наблюдается и в посвящениях. У Твомбли их несколько: «Посвящается Валери»,
«Посвящается Татлину». И здесь тоже нет ничего, кроме самого названия
«посвящается». Высказывание: «я посвящаю» не имеет никакого другого смысла
кроме демонстрации восхищения и, возможно, любви.
Тэмин кивнул и, бросив взгляд на Намджуна, перевел его на картину.
— Мы можем уйти в любое время, Тэмин. Выставка будет идти еще две
недели, мы сможем приехать сюда в следующее воскресенье.
Намджун видел, что младший сегодня совсем не слушал его. Наверняка он о
чем-то думал или же его что-то беспокоило, но в любом случае своими мыслями
Тэмин находился где-то далеко от галереи, полотен Твомбли и даже самого
Намджуна.
— Правда? — уточнил омега и расслабленно выдохнул, получив в ответ
утвердительный кивок.
— Пойдем. Посидишь в машине, пока я хожу за кофе, и заодно соберешь
мысли в кучку, чтобы рассказать мне о том, что заставляет тебя так глубоко
погружаться в себя сегодня. Договорились?
Тэмин кивнул и, притянутый рукой Намджуна, положил руку ему на грудь,
шагая рядом. Своими объятиями мужчина укрывал от всего мира и проблем,
становилось немного спокойнее. Ему хотелось бы всегда чувствовать себя вот
452/596
так: защищенно и спокойно, в безопасности от всех ненастий. Чувствовать тепло
любимого человека.
Оставшись в автомобиле, Тэмин открыл бардачок. Пачка долларов, пачка вон
и пистолет. Омега хмыкнул и отодвинул новенькие банкноты в сторону,
обнаруживая под валютой паспорт. Не сдержав своего любопытства, омега
открыл его и пробежался взглядом по дате рождения. Двенадцатое сентября
девяносто четвертого года. Если этот документ был не подделкой, значит, день
рождения Намджуна будет через пару месяцев.
Но день рождения Тэмина наступит раньше. Через три недели. Странно, что
это была та информация, которой они не обменялись до сих пор.
Убрав все, как лежало, Тэмин взял телефон. Нужно было отметить дату
рождения Намджуна в календаре, чтобы ни за что не забыть подготовить
подарок для него. Даже если сейчас им совсем не до этого, омеге хотелось
сделать для дорогого сердцу человека что-нибудь особенное. Сделать его
счастливым.
— У них нет мятного сиропа, поэтому белый шоколад. Пахнет почти как ты. —
Намджун первым делом отдал Тэмину его кофе и лишь после сел в машину и,
открыв окно, закурил. Свой кофе мужчина оставил в подставке. Сначала он
покурит и выслушает мальчишку, а после расслабится. — Рассказывай.
— Ты не говорил, что твой день рождения двенадцатого сентября, — и пусть
это было совсем не то, о чем изначально хотел поговорить Тэмин, начал он
именно с этого.
Намджун тихо рассмеялся.
— Ты тоже не говорил, когда твой день рождения.
— Восемнадцатого июля. Скоро.
Намджун улыбнулся и кивнул. Он запомнит эту информацию.
— Хочешь подарок? Ты празднуешь?
— Хочу подарок. И отпраздновать. Я не отмечал день рождения с тех пор,
как оказался в борделе, но с тобой мне бы хотелось отпраздновать. Может быть,
нам удалось бы уехать куда-нибудь? Если это будет возможно, я был бы
счастлив.
Намджун запоминал каждое слово. Он очень постарается, чтобы у него
вышло устроить для своего малыша счастливый праздник. Главное, чтобы
обстановка не накалилась, а в их ситуации и мире полагаться на стабильность
очень и очень наивно. К сожалению.
— Но ты уж точно не об этом хотел поговорить.
Кивнув, Тэмин посмотрел вперед. Юный мальчишка в ярко-желтых бриджах
вдруг поднялся с лавочки и побежал вперед, налетая на словившего его в
объятия альфу. Счастливые и беззаботные влюбленные нежно поцеловались и
пошли куда-то, обнимая друг друга. У них впереди вся жизнь и счастливое
будущее, но их счастье было таким заразным, что Тэмин не сдержал нежной
улыбки, глядя на них.
Это отвлекло его всего на секунду, но мысли о том, что портило его
настроение, были слишком навязчивыми, и его улыбка померкла так же
внезапно как и появилась.
— Тэхен прислал сегодня фотографию с УЗИ. А потом позвонил, и он… так
счастлив. — вздохнув, Тэмин сделал глоток кофе и мотнул головой, — Не
подумай, я очень рад за него, это здорово и все такое.
— Однако, радости на твоем лице не видно, Тэмин-а. Мы всегда говорим
честно, — напомнил Намджун. Он, хоть и не был силен во взаимоотношениях
между людьми в силу своей природной замкнутости, но прекрасно понимал, что
радость за друга выглядит немного не так.
— Просто… я вспоминаю наш разговор, когда он узнал о ребенке и это…
делает мне больно. Не могу понять, как он вообще допустил мысль об аборте.
453/596
Не понимаю, потому что я ему завидую. У меня никогда не будет возможности
испытать это, я никогда не узнаю, что это такое, потому что Сонг Тэбин решил,
что иметь шлюх, которые могут залететь, до ужаса нерентабельно. А я бы так
хотел возвращаться домой и знать, что там меня ждет любимый муж и ребенок.
Я мог бы стать счастливым.
Тема была серьезной, Намджун этого не ожидал. Он даже представить не
мог, что Тэмина может беспокоить нечто подобное, но проблема была даже не в
этом…
— Я никогда не смогу тебе дать этого, Тэмин. Даже если бы ты мог иметь
детей, у нас не было бы смысла быть вместе, потому что я не уверен, что мои
гены стоит продолжать. После всего, что происходило с моим телом, не
удивлюсь, если у меня родятся четырехголовые сиамские близнецы-кровососы.
Но если серьезно… — Намджун осторожно коснулся бархатной щеки омеги и
улыбнулся. Совсем еще юный, но думает о таких вещах, — Откуда это в тебе?
Если я правильно помню, тебе девятнадцать лет. Рановато еще так серьезно
думать о семье и детях.
Тэмин пожал плечами и коснулся ладони, все еще нежно гладящей его щеку
Сплетя пальцы, он опустил их руки на свое бедро, разглядывая разницу. Мило и
красиво. У Намджуна очень красивые руки, но думал омега не об этом. Он
вспоминал свое детство.
— Мои родители не особо заботились о тех, кого произвели на свет в пьяном
угаре. Выпивка была для них дороже и важнее всех прочих забот. У меня был
младший брат и о нем кто-то должен был заботиться. Приходилось нянчить
мелкого и сейчас мне этого не хватает. Я хотел бы…
Намджун чуть крепче сжал руку младшего, поджимая губы, просто
напоминая, что он все еще рядом с ним и это не изменится несмотря ни на что.
Если только сам Тэмин не пожелает разойтись.
— Я тоже хотел бы, Тэмин-а. Но выбора я лишил себя сам. Однако, если бы не
этот выбор, мы бы не были с тобой знакомы. Легко рассуждать о том, что могло
бы быть, если бы повороты наших путей не были такими крутыми, но неужели
это то, на чем нам стоит сосредотачиваться? Стоит ли тратить на это свое
время? Посмотри на меня, — осторожно коснувшись подбородка, альфа
повернул лицо Тэмина, заглядывая в его глаза, — На данный момент вокруг нас
есть намного более важные обстоятельства, на которых нам с тобой необходимо
сконцентрироваться. Давай будем решать проблемы по мере их поступления? Я
обещаю тебе, что однажды ты будешь счастлив. Я еще не знаю, как это сделать,
но обязательно придумаю. Договорились?
Тэмин кивнул и, притянув Намджуна, поцеловал его, закрыв глаза. То, что
сейчас он рядом, и что Тэмин может положиться на него, рассказать все свои
проблемы, то, что волнует его, было важным и ценным. Намного весомее всех
переживаний.
Поцелуй не был долгим, но уж точно необходимым, чтобы убедиться, что не
одинок. Своеобразное подтверждение, что они в одной лодке.
— Я ничего не знаю о твоей семье. Расскажи мне.
Вздохнув, дилер размял шею и стряхнул пепел с сигареты на улицу. У него
половина сигареты стлела просто так, пока он, слушая мальчишку, погружался в
его переживания настолько, что забыл о том, что курил. Цокнув языком себе
самому, альфа затянулся и расслабленно откинулся на сиденьи.
— У меня хорошая семья. Папа — врач. Главный нейрохирург в центральной
областной больнице Сеула. До сих пор занимает эту должность, кстати. А отец у
меня химик. Трудится на благо фармацевтической промышленности. Сидит себе
тихонько в лаборатории и разрабатывает лекарства от рака, великое дело. Но
если тебе интересно, как я рос… — Намджун посмотрел на Тэмина, и тот
утвердительно кивнул, отпивая кофе. Кажется, напиток нравился ему вне
454/596
зависимости от сиропа. А говорил, что вкусно только с мятным, точно
выделывался тогда.
Альфа снова затянулся и выдохнул струйку дыма в окошко.
Кто-то дул мыльные пузыри неподалеку, они пролетали мимо автомобиля и
красиво блестели от ярких солнечных лучей. Тэмин на секунду отвлекся на них.
— Я почти ни с кем не общался. Оба моих родителя посвятили всю свою
жизнь науке, даже не знаю, как я получился у настолько сосредоточенных на
научных исследованиях людей. — Намджун на миг усмехнулся и продолжил, —
Их очень радовало, что я проявляю интерес и к фармацевтике, и к врачеванию. В
детстве я больше времени проводил с папой, изучал человеческий организм,
работу мозга и центральной нервной системы. Он даже брал меня с собой на
лекции для студентов медицинских университетов. Конечно, это было строго
запрещено, но он представлял меня как своего ассистента и я участвовал в
препарировании людей. Он многому меня научил. Говорил, я могу получить
достойный диплом хирурга даже несмотря на то, что на тот момент еще не
окончил даже старшую школу. Папа думал, что я пойду по его стопам и стану
врачом, и они с отцом очень сильно удивились, когда я поступил на химико-
фармацевтическое отделение онкологии. И с тех пор отец начал брать меня с
собой в лабораторию. Я там подрабатывал после занятий в университете. У меня
появилась возможность жить отдельно от семьи, и я поспешил ею
воспользоваться. А после начал ставить на себе опыты. Перестал общаться с
семьей, из университета меня просто отчислили за непосещаемость. Меня
нашел Чонгук и предложил сделку, на которую я согласился. Но пока я пришел в
себя, пока прошел курс лечения и реабилитации, родители уже похоронили
меня. Формально Ким Намджун уже много лет мертв.
Намджун выбросил окурок на асфальт и сделал глоток кофе.
Наблюдая за плывущими по небосклону легкими белоснежными облачками,
почти прозрачными, каждый из них думал о своем.
— Почему ты не дал им о себе знать? — спустя минуту молчания спросил
Тэмин.
— Потому что мне стыдно. Они знают, что у меня была наркотическая
зависимость и, когда я исчез, подавали в розыск. Меня искали, но я был немного
не в состоянии выходить на связь, и в конце концов меня признали пропавшим
без вести, а затем и мертвым. Родители похоронили меня, пусть так и будет. В
конце концов, они работают на благо общества и науки, спасают жизни. А я
продаю наркотики, Тэмин. Это уж точно не повод гордиться своим сыном. Зная
моих родителей, поверь, для них же лучше иногда посещать мою могилу.
Тэмин не стал больше задавать вопросов. Он опустил глаза на свой
стаканчик кофе, задумчиво ковыряя крышечку и обдумывая все то, что узнал о
Намджуне только что. Он словно открылся с другой стороны и это откровение
было для омеги очень ценным.
— Знаешь, я только что понял… кажется, у тебя самая адекватная семья из
всех людей, которые составляют на сегодняшний день мое окружение, —
хохотнул Тэмин. Намджун улыбнулся, наблюдая за действиями его тонких
пальцев. — У Тэхена тоже были хорошие родители. Только они умерли, и дядя
продал его в бордель за долги. Ты, должно быть, знаешь об этом. Тэхен даже
хотел найти его и отомстить, но, кажется, ему сейчас совсем не до этого.
Тихо засмеявшись, Намджун обнял мальчишку за плечо и, наклонив его к
себе, поцеловал в висок, прикрыв глаза.
— Выбери и забронируй нам любой отель, малыш. Раз есть время, не хочу
терять его. Покатаемся по городу, пока ты выбираешь.
Отдав омеге свой телефон, Намджун пристегнулся и, вновь закурив, выехал с
парковки у музея. Сейчас уже не имело значения, кто, кому и как именно сломал
жизнь. У них в настоящем столько забот, что найти бы время для близких. И
455/596
потом, пусть прошлое и сформировало каждого из них, с этим, конечно, не
поспоришь, но разве будущее не важнее? Неужели то, что происходит прямо
сейчас менее ценно, чем прошлое? Намджун знал об этой жизни не так много,
но в одном был уверен: прошлое хоть и является ключом к разгадке, таит в себе
ответы на многие вопросы, объясняет причины, однако то, как Тэмин гладит его
колено, выбирая отель для них, как он нежно улыбается своим мыслям, было
сейчас куда важнее их прошлого. Даже если в этом прошлом они по
отдельности были счастливы.
***
Чонгук подошел к зеркалу, поправляя воротник черной рубашки. Он

выглядел сосредоточенно, явно думая о предстоящей работе, и совсем не
замечал взгляда Тэхена, сидящего на кровати и обнимающего подушку.
Омега, казалось, вообще не отводил взгляда от своего мужа, хмурясь и
недовольно дуя губы.
— Кто вообще ездит на встречи так поздно, да еще и остается на ночь в
каких-то там отелях? — не выдержал он, громко фыркнув, и альфа тяжело
вздохнул, все же оборачиваясь. Они уже говорили на эту тему. Буквально
пятнадцать минут назад, после чего Тэхен, собственно, и надулся. Он,
нахохлившись и уйдя в кровать, недобро поглядывал в сторону супруга.
— Я могу объяснить еще пять раз, но это ведь не поменяет твоего
настроения, верно? — поинтересовался он, а Тэ хмыкнул, утвердительно кивнув.
Конечно, не поменяет. Он тут, между прочим, один остается, с ребенком под
сердцем, пока его муж собирается шататься по каким-то встречам на ночь
глядя. Одна из последних таких его вылазок едва не обернулась для Чонгука
смертью. Тэхен до сих пор неохотно отпускал его куда-то, а на встречи Чонгук
ездил минимум по разу в неделю, за исключением того времени, когда Намджун
и Тэ следили за его состоянием после разошедшихся швов.
— Тэ, этот отель в скором времени будет под твоим управлением, как только
его достроят. Я хочу, чтобы все прошло гладко, и ты не загружал себя лишними
делами, когда займешь свой пост. Поэтому мне нужно удостовериться в том, что
стройка не стоит на месте, а люди, которые будут с тобой работать, достаточно
квалифицированы, чтобы не скидывать на тебя свои задачи. Да и господин Кан
должен прибыть туда вместе с твоим будущим заместителем, которого он
советовал. Посмотрю, на что он годен, а заодно решу пару вопросов касательно
филиала Кана.
Чонгук наконец повернулся к Тэхену, прекратив поправлять одежду и
волосы, и внимательно взглянул на мужа, что крутил на безымянном пальце
кольцо.
— Я переживаю. Какое-то странное чувство, будто что-то не так, — негромко
отозвался Тэ, спустив ноги с постели и подойдя к тумбочке, чтобы достать из
нее никотиновый пластырь. Он не был уверен, что это хорошая идея, но без
сигарет было совсем тяжко. Бросать курить за один месяц у него выходило
совсем уж туго, со скрипом. Приходилось постоянно заедать свой стресс и
желание покурить. Еще, как назло, под руку попадалось исключительно что-то
мерзкое.
— Ты переживаешь всякий раз, как я куда-то еду, Тэхен. Прекращай, ты
слишком много нервничаешь, — настоял Чонгук, подойдя ближе к Тэ и забрав из
его рук пластырь, открыл его и принялся ждать, когда омега приспустит с плеча
халат. Чонгуку нравилось проявлять заботу даже вот в таких мелочах
— Эта херня вообще не помогает. Хорошо, что хотя бы трахаться нам пока
что можно, иначе я бы за себя не отвечал, — фыркнул Тэ, глянув на Чонгука, что
456/596
тихо усмехнулся и пожал плечами, — Весело тебе? Давай ты тоже не будешь
курить, а? За компанию. И в качестве моей поддержки. — предложил омега, а
Чонгук вскинул бровь.
— Отказываюсь. Я и так не курю рядом с тобой.
— Заботишься? — довольно ухмыльнулся Тэхен.
— Боюсь, что налетишь на меня и отберешь последнюю пачку. — парировал
Чон и тут же получил ощутимый толчок в плечо, засмеявшись.
— Придурок, — недовольно пробубнил Тэхен, поправив халат и снова сев на
край кровати, беспокойно оглядываясь на мужа.
— Оставить Юнги с тобой, чтобы тебе было менее беспокойно оставаться
одному? — напоследок спросил Чонгук, но получив в ответ отрицательное
качание головой, вздохнул.
— Я вернусь послезавтра утром, mio sole. Люблю тебя, — бросил Чон, и
получив в ответ мягкую улыбку, вышел за дверь. Как бы Тэхен не дулся на него,
но не мог даже на короткую разлуку недовольно супиться. Улыбку вспоминать
всегда приятнее, чем надутые в обиде губы.
Тэхену рядом нужен был он, а не Мин Юнги, и идиоту понятно, но Чонгук
попросту не мог остаться. Он и так старался быть рядом каждую свободную
минуту.
Альфа спустился вниз по лестнице, цепляясь взглядом за Хосока. Мужчина
тащил в руках папку с легальными документами, зажимая в зубах сигарету, и
остановился, окликнув брата.
— Хосок. Присмотри за Тэ, я уезжаю до послезавтра. Он нервничает. Если
что, наберешь мне, — попросил он.
Хосок остановился, перехватив пальцами сигарету, и недовольно скривился.
— Я за твоей истеричкой приглядывать не обязан. Если он будет выносить
мне мозг, я закрою его в комнате до твоего приезда или отправлю в бордель. В
багажнике, — фыркнул он, а Чонгук раздраженно сверкнул глазами.
— О, прости, я совсем не подумал, — Чонгук состроил такое лицо, как будто
чувствовал за свою просьбу вину, но после недобро улыбнулся.
В голове Хосока промелькнула мысль о том, что этих вот штучек его брат мог
понабраться только и исключительно у своего муженька. И от этого было не по
себе. Чем еще Ким (и плевать, что он уже Чон) Тэхен заразил Чонгука? Одними
кривляньями уж точно не обошлось. Главное, чтобы не сифилис, Хосок слышал,
что от него у людей носы отваливаются.
— В таком случае можешь съездить на точку вместо меня. Переговоришь с
Каном, заберешь у него документы о строительстве, согласуешь графики работы
бригады и дату окончания строительства. Еще Кан должен привезти
маркетинговый отчет, нужно будет проверить даты согласования…
— Да, блять, все. Я понял. Присмотрю, — недовольно скривился Хосок.
Чонгук победно ухмыльнулся и, пройдя мимо, хлопнул брата по плечу.
— Знал, что на тебя можно положиться. — бросил он и вышел за дверь,
оставляя после себя в особняке лишь тишину и очень недовольного брата.
Тэхен же, подойдя к окну, проследил взглядом за Чонгуком, что вышел из
дома и подошел к автомобилю, дверцу которого ему услужливо открыл Мин
Юнги. Тэхен махнул мужчине рукой и тихо вздохнул. Не стоило слишком долго
наблюдать за ним, провожать взглядом. Чонгук этого не любил, да и Тэхен лишь
еще больше расстраивался. Поэтому омега вернулся в постель, выключив по
дороге весь свет. Беспокойство не покидало его ни на мгновение. Сейчас
больше всего на свете хотелось вернуть Чонгука домой и спокойно уснуть в его
объятиях. Но этому, кажется, не суждено было произойти.
457/596
На печеньки авторам: ЮMoney
4100117578649384
458/596
Trouble
После пары часов путешествий по пустой кровати в попытках

удобно устроиться, Тэхена, наконец, сморил сон. В комнате неподалеку, крепко
обнимая подушку, тихо посапывал Пак Чимин. В такой час особняк погрузился в
спокойствие ночного отдыха, бодрствовали лишь охрана и Чон Хосок.
Благо, Тэхен не потревожил его, дал спокойно отдохнуть и расслабиться.
Чон-младший без зазрения совести даже забил на разбор легальных
документов. Ночь была такой тихой и спокойной, что не хотелось портить ее
работой с бумажками.
Прислуга по приказу оставила на балконе альфы кальян, и теперь Хосок,
читая непримечательные новостные заголовки, глубоко затягивался и выпускал
в небо клубы пара, окутывающего его. Давненько он не расслаблялся вот так, в
одиночестве и спокойствии.
Можно было бы еще использовать кокс, но Намджун по-братски предупредил
о том, что даже пробовать порошок из недавней поставки не стоило, и Хосоку
ничего не оставалось, кроме как скрепя сердцем смыть его в унитаз. Очень
жаль.
Вздохнув и заблокировав экран смартфона, альфа заметил что-то странное в
отражении темноты. Одна маленькая красная точка, какая бывает обычно от
прицела снайперских винтовок.
От прицела снайперских, мать его, винтовок.
И стоило этой мысли промелькнуть, альфа рухнул навзничь, закрыв голову
руками. Зацепленный им кальян покачнулся и упал, благо, рассыпав угли в
противоположной от него стороне, а окно со звоном разбилось от выстрела.
— Блять! — ругнулся Хосок шепотом, уползая по полу в комнату, соображая,
что ему делать и покрепче сжимая телефон в руке. Его маленький спаситель
будет очень сильно нужен ему, как только он выведет кого нужно из особняка.
Да и информации в нем слишком много, чтобы кидать смартфон просто так.
В голове рождался план действий. Забрать Тэхена, Чимина, спуститься с
ними в подвал, а оттуда, через тайный ход, вывести омег в лес. Тихо добраться
до бункера и рассказать Чонгуку о произошедшем. Не так трудно на первый
взгляд. Главное — не пристрелить во время всего этого действа Тэхена, который
в последнее время стал слишком уж эмоциональным.
Схватив с журнального столика пистолет, согнувшись пополам, Хосок
быстрым шагом направился на выход из комнаты.
Со стороны улицы раздался жуткий грохот и скрежет, а затем выстрелы.
Времени мало, тем более, что эти придурки, по ходу, протаранили их ворота.
Используют почерк Чонгука при штурме его же дома? Смешно.
Спокойствие мирной ночи было бесповоротно нарушено.
Хосок едва ли не бегом добрался до комнаты своего брата, распахивая дверь
и тут же цепляясь взглядом за Тэхена, что сидел на кровати и во все глаза
смотрел в его сторону, сжимая в дрожащей руке пистолет, направленный прямо
в сторону двери.
Хосок от неожиданности даже отшагнул назад, не сразу сообразив, что
пистолет был направлен на него исключительно в целях самозащиты, если вдруг
в комнату ворвется кто-то посторонний. И все бы хорошо, если бы омега не
сидел под одеялом и не держал пистолет так криво, даже не сняв
предохранитель. Слава богу, что он не пальнул в Хосока сразу, как тот вошел.
Омега еще и додумался не включать свет, иначе сейчас благодаря снайперам он
вряд ли был бы жив.
— Отложи, блять, его в сторону и вставай, — шикнул Хосок. На удивление,
Тэхен и слова против не сказал, тут же вскочив с кровати, но пистолет не
459/596
отпустил. Он крепко сжимал рукоять, но только лишь от того, как именно Тэхен
держал оружие, было понятно, что это первый раз. Вряд ли он сможет кого-то
застрелить.
— Что происходит? — дрожащим голосом спросил Тэхен, глядя на то, как
Хосок быстро хватает из шкафа первое попавшееся пальто, принадлежащее
Чонгуку, и кидает его в сторону Тэ.
— А сам не понимаешь? Видимо, решили, что раз Чонгука нет дома, значит,
можно временно взять помещение в аренду, — саркастически отметил альфа,
подкинув омеге кроссовки и обернувшись к двери, когда услышал шаги. Он
напрягся, готовый в любой момент выстрелить, но заметил лишь уже одетого
Чимина, который быстрым шагом вошел в комнату и глянул на Тэхена. Видимо,
тоже пошел в первую очередь именно за ним. Хосок тихо хмыкнул. Слишком
много защитников на одну блядь.
— Ты в порядке? — искренне беспокоясь спросил Чимин, а получив от Тэ
утвердительный кивок, подошел ближе, зачем-то приобняв омегу за плечи и тут
же направившись вслед за Хосоком. Альфа быстро вышел из комнаты.
— На особняк напали? Почему? — тихо спросил Тэхен, понимая, что Чимин
настроен к нему положительно, не то, что в начале их знакомства. Кажется,
омега не так уж плох, как казалось изначально.
— Не знаю, возможно, решили взять территорию под контроль, пока Чонгук
не дома, — негромко отозвался Чимин, поджимая губы и спускаясь в подвал,
глядя в спину Хосока.
— Их много?
— В душе не ебу, но судя по тому, что сюда еще никто не ворвался, наши
ребята неплохо справляются. Сейчас не тупите, идите за мной, доберемся до
укрытия в лесу и будем ждать Чонгука. Он три шкуры с меня спустит, если с его
дорогим муженьком что-то случится, так что, увы, остаться и раздать пиздюлей
этим охуевшим мразям я не могу. — не особо довольно отозвался альфа,
подходя к большой железной двери, и, приблизившись, пошире раскрыл глаза,
чтобы открыть биометрический замок. Руку можно и отрубить, а вот сетчатку
глаза подделать практически невозможно, а уж добыть, учитывая их охрану и
подавно.
— Секунду, — проговорил Чимин, отпустив плечи Тэхена, и побежал в
сторону тира. Подходящее оружие он нашел сразу, сунув Глок за ремень и,
быстро вернувшись обратно, зашел вслед за Тэхеном в открывшуюся дверь. Они
совсем не ожидали такого дерьма, но тем не менее были собраны. Омега
недовольно поджал губы на свои мысли.
В проходе было тихо, раздавались только их шаги. Тусклые лампы слабо
освещали бетонный пол и серые стены. Трое молчали, но Тэхен вдруг стал
хлопать себя по карманам свободной от пистолета рукой. Он что-то искал,
привлекая внимание Чимина.
— Что случилось? — не выдержав, тихо спросил омега.
— Не помню, взял ли я с собой телефон…
Тэхен был растерян, но все же держался хорошо. Не хныкал, не жаловался,
беспрекословно шел за Хосоком, доверяя ему свою жизнь. Чимин только сейчас в
полной мере осознал, что имел в виду Чонгук, когда сказал, что он, Тэхен,
нуждается в защите. И пусть Чимин тоже не был бесстрашным, он все же мог за
себя постоять.
— Блядство, как меня это бесит! — вдруг выругался Хосок и сплюнул в
сторону.
Один раз он решил покурить на балконе кальян, расслабиться как самый
обычный человек, но каким-то мудакам приспичило обломать ему весь кайф. И
пусть это было лучше, чем кома после некачественного кокса, все равно до
чертиков обидно.
460/596
— Они меня чуть из снайперской винтовки не замочили. И знаешь, что я
подумал в тот момент? — спросил альфа, обернувшись на Чимина. Омега
вопросительно приподнял бровь. — Что ты — конченая мразь.
Чимин едва воздухом не подавился от возмущения. Как будто бы он был хоть
как-то причастен к нападению. Омега даже не заметил, как Тэхен обернулся на
него, испуганно раскрыв и без того большие глаза.
— В том плане, что… Бля, это же пиздец! Я бы даже не понял, что сдох. Это
еще более бесчеловечно, чем выдавить глаза или натравить собак. Там хотя бы
понятно, что вот он, конец, а тут нихуя не поймешь, а уже откинулся и просишь
у Господа прощения за всех выпотрошенных мразей, — он бросил беглый взгляд
на побледневшего Тэхена и криво усмехнулся, — Ты только не блюй здесь.
Пожалуюсь на тебя Чонгуку, будешь сам убирать.
— Хосок. Заткнись, будь добр, — раздался позади голос Чимина, ставший
холодным.
Ему было нисколько не стыдно за все те жизни, которые оборвались
благодаря спущенному курку, но слова альфы неприятно задели его.
Хосок только хмыкнул, но решил ничего не говорить, чтобы не нервировать
Чимина и дальше. В конце концов, было куда веселее доставать Тэхена, ведь его
реакции, в отличии от Чимина, хотя бы были забавными, а не вот такими
безэмоциональными.
Они шли по длинному коридору около десяти минут, прежде чем Хосок
остановился у очередной двери, больше похожей на крышку. Она вела наверх.
Чон-младший так же отсканировав сетчатку глаза, откинул ее и, поднявшись по
железной лестнице, вышел первым, осторожно оглядываясь по сторонам.
— Чисто, вылезайте, — шепнул он, подав руку Тэхену, а затем и Чимину, тут
же закрыв дверь за собой. Тэхен несколько секунд задумчиво разглядывал этот
тайный ход, стыки которого Хосок наспех засыпал листвой.
— Не знал, что здесь такое есть, — негромко проговорил он, неспешно идя
рядом с Чимином вглубь леса, кутаясь в пальто Чонгука, вдыхая успокаивающий
и родной аромат ветивера. Он только сейчас подумал о том, что Чонгук тоже
может быть в опасности. Снова.
— Его еще наш гнида-отец построил, после нападения на особняк пару
десятков лет назад. Мы с Чонгуком тогда еще болтались где-то в районе его
яиц, и все у нас было чудесно. Хуй знает, почему его сперма решила, что здесь
нам будет лучше. Хотя, в принципе, хуй, как раз-таки и знает. Но его хуй давно
мертв и от него уже ничего не осталось, — скривился Хоби, а Чимин
— Фу. Ты хотя бы иногда можешь быть менее мерзким? — поинтересовался
Чимин, а Хосок сделал задумчивое выражение лица.
— Думаю, что нет. А теперь шевелите своими задницами, если нас засекут, я
брошу вас подыхать, — заявил он и ускорил шаг.
Тэхен недовольно фыркнул, глянув на Чимина, продолжающего крепко
удерживать его за плечи, словно он сам не мог идти так же быстро, как и эти
двое.
— Я все еще могу ходить самостоятельно, — тихо усмехнулся Тэхен в сторону
омеги, заставив его вмиг отчего-то смутиться и убрать руку.
— Это инстинктивно, — пояснил он и покрепче перехватил пистолет.
Хосок вдруг остановился и шикнул на них, тут же пряча Тэхена за свою
спину. Даже если омега Хосоку не нравился, если он не сбережет его, Чонгук
может решить, что хуй Хосока должен стать таким же мертвым, как и у их отца.
Тэхен пригнулся, а Чимин подошел ближе к альфе, вытягивая пистолет
вперед. Он пытался разглядеть темноту, различить в ней хоть что-нибудь, но
ничего не было, и это лишь сильнее нервировало. Умирать здесь никому из
троих совсем не хотелось.
461/596
Из-за дерева выпрыгнул огромный ушастый заяц, которого Хосок едва не
пристрелил.
— Сука! Тупое животное! — шепотом выругался он и раздраженно мотнул
головой. Вот же дерьмо. Если бы он выстрелил, их местоположение совершенно
точно обнаружили бы, а вдвоем с Чимином они, хоть и попытаются, но спасти
Тэхена даже ценой собственных жизней вряд ли будут способны.
— Вперед. Мы уже близко. Держите рты на замке и внимательно смотрите
наверх, можем нарваться на снайперов, — предупредил Хосок, обернувшись на
Чимина. Омега молча кивнул и покрепче перехватил пистолет.
Это, конечно, был не тот Глок, что подарил ему Чонгук на день рождения, но
и с ним было довольно комфортно.
Внимательным взглядом снайпера Чимин изучал деревья, ветви, в попытках
засечь на них хоть какое-то движение, если оно там будет. Но в темноте ночи
сделать это было крайне сложно.
Тэхен впервые видел Чимина таким собранным, серьезным и
сосредоточенным. Сильным. Омега словно открылся ему с другой стороны, и
мысли об этом немного отвлекали от происходящего, не давали предаться
страху и панике. В какой-то степени они даже успокаивали.
Наверное, у Чонгука все же хороший вкус?
— На месте.
Они подошли к пещере, расположенной в скале. Спуск вниз был довольно
крутым, насколько помнил Хосок, но включать фонарик на телефоне сейчас
было бы слишком рискованно.
Чимин отвернулся от них, держа оружие перед собой. Пока Тэхен с Хосоком
входят внутрь, кто-то должен прикрывать их спины, в конце концов. Будет
очень и очень глупо, если кто-то из них погибнет вот так, прямо перед
убежищем.
Тихо матерясь, Хосок спустился вниз, под землю.
— Иди сюда, принц. Только осторожно. Конечно, вряд ли ты пострадаешь от
травмы головы, она все равно пустая, но Чонгук расстроится.
Тэхен тихо вздохнул и сделал неуверенный шаг в темноту. Даже если глаза
уж более менее привыкли к ней, в пещере вообще ничего не было видно.
— Есть ли в этом мире способ заткнуть тебе рот? — вздохнул омега, щупая
пространство перед собой руками. Во всяком случае, пытаясь.
Его руку поймал Хосок.
— Я люблю шестьдесят девятую, но ты не в моем вкусе, — усмехнулся Чон-
младший, подхватывая Тэхена под подмышками и, приподняв его, просто
поставил рядом с собой. Пока он спускался бы сам, прошла бы вечность.
— Мой рот для тебя дороговат, — парировал Тэхен. И никто из них не
заметил, как Чимин закатил глаза. Неужели так тяжело заткнуться хотя бы
сейчас?
Хотя, быть может, они оба так вот отвлекаются? Вполне возможно.
— Мини, ты идешь или решил побыть нашим часовым? — раздался позади
омеги шепот Хосока.
— Думаю, что лучше сдохну здесь, чем проведу несколько часов с вами двумя
под землей. Слушать ваши препирания с друг другом — сплошное мучение, —
проворчал омега, но вниз спустился, зацепившись за руку мужчины и наконец
входя за дверь, которую тут же запер Хосок.
Альфа щелкнул выключателем на стене, и тихо усмехнулся, заметив, как
морщится и оглядывается Тэхен.
— Хоромы тебе под стать, Ваше Высочество. Располагайся. Плесень в ванной
комнате я выращивал специально для тебя, — съязвил он, проходя внутрь.
Мужчина устало рухнул на диван, потягиваясь.
Тэхен только фыркнул. Хотя, принц было терпимее, чем хуесос, стоило ли
462/596
сказать спасибо?
Омега прошел вперед, оглядываясь и замечая еще парочку дверей. В целом,
обустроено здесь все было очень даже неплохо для бункера. Диван, который
можно было разложить, кресло, небольшой журнальный стол, шкаф с какими-то
книгами и, кажется, кучей железных банок консервов.
— Здесь есть уборная, небольшая, но хоть что-то, — негромко проговорил
Чимин, указав Тэхену на одну из дверей.
— А там? — тут же поинтересовался омега, кивнув на вторую.
Чимин только тихо усмехнулся.
— Оружие. Чонгук хранит здесь боеприпасы на случай, подобный этому. —
пояснил он и кивнул на соседнюю дверь, — Там еще одна комната.
Тэхен закивал, мельком заглянув в маленькую ванную, и прошел к креслу,
сев в него и вытянув ноги. Он только сейчас почувствовал себя таким уставшим,
что хотелось закрыть глаза и попросту уснуть, но мысли о Чонгуке не давали
ему покоя. Потому лишь увидев, что Хосок кому-то звонит, он присел ровнее и
нетерпеливо заерзал на месте, вслушиваясь в гудки и чувствуя, как в волнении
сжимается сердце. Сейчас Тэхену было жизненно необходимо лишь услышать
родной и любимый голос. Знать, что хотя бы у него все в порядке.
— Связь хуевая, говорю сразу, так что не обессудь и скажи спасибо, что она
есть. На особняк напали. Я с Чимином и твоим муженьком в бункере, ждем,
когда ты как прекрасный принц на белом коне приедешь и спасешь наши
задницы, — сходу заявил Хосок и обернулся на грохот, что раздался со стороны
комнаты с оружием. Видимо, Чимина это интересовало больше, чем разговор
Хосока с Чонгуком.
— Я, блять, даже знаю, кто это все устроил, — Чонгук был раздражен.
Тэхену не хватало его, но если прикрыть глаза и уткнуться носом в ворот
пропахшего родным ветивером пальто, можно подумать, что он находится
сейчас где-то рядом.
— Юнги, разворачивайся и гони к Намджуну, — скомандовал мужчина и
вернулся к разговору с Хосоком, — Я возьму Намджуна и Сокджина, наведу там
порядок, а ты пока что присмотри за Тэхеном и Чимином. Отвечаешь за их
сохранность.
Хосок недовольно фыркнул, но против ничего не сказал, лишь обернулся на
Тэхена, завернувшегося в пальто его брата до самого носа.
— Окей, но на подходе к дому будь осторожен, потому что меня чуть не
замочил снайпер. Думается мне, что их там уж точно больше одного.
Тэхен сильнее вжался в пальто, услышав эти слова. Снайперы — это опасно.
Это очень опасно. Только вот Чон Чонгук не имеет права умирать. Он не имел
его и раньше, а теперь не имеет особенно.
— Хорошо, я предупрежу ребят. Дай мне поговорить с Тэхеном.
Стоило лишь услышать это, Тэ открыл глаза и едва ли не бегом сорвался к
Хосоку, вырывая из его рук спутниковый телефон. Омега не обратил внимания
на тихое и возмущенное «псих», сорвавшееся с губ Хосока, что встал с места и
ушел, оставляя Тэхена в одиночестве.
— Чонгук, — тихо позвал он и сейчас, наконец, понял, как сильно он
испугался, как чертовски страшно ему было все это время, и едва не
расплакался, но все же смог сдержать себя.
— Малыш… снова я подвергаю тебя опасности, — в трубке послышался
тяжелый вздох. Чонгук, кажется, действительно винил себя. — Ты в порядке?
— Это не твоя вина. Мы же оба знали, что просто так ничего не будет,
Чонгук, — кажется, это Чонгуку следовало бы успокаивать Тэхена, а не
наоборот, но сейчас, услышав эту титаническую вину и усталость в любимом
голосе, омега вдруг понял, что должен быть сильным ради него, — Я в порядке,
Чимин тоже. Я даже почти не испугался. Ну, если только совсем немного. Чуть-
463/596
чуть.
— Ни о чем не переживай. Там есть одежда, душ и еда, ложись отдыхать и
ни о чем не думай. Я наведу порядок и уже утром буду рядом с тобой.
Когда Чонгук говорил с Тэхеном, его голос становился необычайно ласковым
и нежным. Когда они переспали в первый раз, когда Чонгук приезжал в бордель,
чтобы разобраться с фальшивыми полицейскими, Тэ даже представить себе не
мог, что однажды этот мужчина будет разговаривать с ним подобным образом.
— Ты обещаешь?
— Обещаю, Тэхен.
Пара секунд молчания и омега сам сбросил вызов. Чонгук обещал, а значит,
пока он будет разбираться с людьми, напавшими на особняк, с ним уж точно
ничего не случится.
Чонгук, услышав в трубке гудки, отложил телефон в сторону и прикусил
щеку, переводя взгляд за окно. Юнги круто развернулся, отчего машина
вильнула, на ближайшем повороте, и мельком глянул на Чонгука через зеркало
заднего вида. Видимо, он услышал разговор, и на языке мужчины вертелся лишь
один вопрос. Чонгук словно предугадал его, тихо хмыкнув.
— Чимин с ними. В безопасности. Смотри на дорогу, — бросил он, а Юнги
благодарно кивнул, вжимая педаль газа в пол.
Чонгук набрал номер Намджуна, вкратце описывая ему ситуацию, а затем и
Сокджина. Пора и ему выйти из тени. Слишком долго Чонгук позволял ему
увиливать от своих обязанностей и наслаждаться жизнью обычного человека.
Пора было напомнить ему о том, к какому миру он принадлежит.
Уже через час все трое ехали в сторону особняка, прихватив пару десятков
людей. Лишним никто не будет, особенно в такой ситуации.
***
— Я уже все здесь обыскал. Ни омег, ни Чон Хосока. Словно сквозь землю
провалились. Его муж не мог поехать вместе с ним? — поинтересовался мужчина
в трубку, оглядывая подвальное помещение и чуть морщась. Они уже обыскали
каждую комнату, едва ли половицы с пола не снимали, готовые достать каждого
из них из-под земли, но особняк был пуст. Снаружи все еще слышались
выстрелы и голоса, шаги раздавались даже в доме, куда их группа смогла
проникнуть, найдя лишь нескольких слуг и парней из охраны.
— Они должны быть где-то там, — недовольно выдохнул Енсу, судя по
шагам, разгуливая по своей комнате. Он отправил туда одного из своих
помощников, возлагая на него большие надежды, но Чонгук словно и здесь смог
обвести их вокруг пальца.
— Ищите лучше.
— Мы поищем, но что делать, если их здесь не окажется? — поинтересовался
мужчина, подходя к странной железной двери с биометрическим замком, тихо
хмыкая. Здесь они еще не искали.
— Оккупируйте территорию, я пришлю еще людей. Чонгук живым мне не
нужен, если удастся, просто уберите. Его и его семейку. В первую очередь он и
его брат, с остальными разберемся позже. — бросил Енсу и тут же положил
трубку.
Мужчина тяжело вздохнул и, потерев затылок, подошел к двери поближе,
проводя по панели замка рукой и тихо хмыкая.
— Ну что за день? Все через зад, — негромко пробормотал он, достав из
кабуры пистолет и пару раз выстрелив в замок. Система жалобно запищала, гася
экран, и он тихо хмыкнул, попытавшись открыть дверь. Однако, та не
поддалась. Альфа почесал затылок, попробовав толкнуть дверь, но она даже и
464/596
не думала открываться.
— Дерьмо, — прошипел он и, отойдя подальше, сделал два быстрых шага
вперед, попытавшись выбить железную дверь плечом, что само по себе было не
очень умно, но когда и это не сработало, раздраженно фыркнул.
— Понаставят всякой херни, потом мучайся, — буркнул он и замер, когда
дверь вдруг чуть приоткрылась. Он почти тут же шагнул ближе, ухмыльнувшись
своей маленькой победе, но никак не ожидал, что дверь откроется шире и дуло
чьего-то пистолета упрется ему в лоб.
— Вас сюда не приглашали, — коротко оповестил Чонгук, пользуясь
растерянностью оппонента и нажимая на спусковой крючок. Кровь брызнула на
стену и пол, попадая на его руку и щеку, и Чонгук брезгливо поморщился,
стерев багровые капли с кожи запястьем.
— Начинайте, — бросил он и отошел в сторону, освобождая проход в дом для
нескольких десятков человек, Намджуна и Сокджина. Второй выглядел не
очень-то и довольно.
Чонгук никогда не подумал бы, что однажды ему придется брать штурмом
свой собственный дом, и сама суть происходящего вызывала в нем отвращение.
Конечно, он, Хосок и Чимин всегда были готовы к подобной ситуации, но
вряд ли кто-то из них рассматривал такую вероятность всерьез. Однако сейчас
звуки выстрелов и чьи-то предсмертные стоны были для него словно музыка для
ушей. Даже в разы приятнее, чем последний стон предателя, чье горло вспорол
лично Чонгук.
— Возьмите парочку людей в плен, я хочу удостовериться в своих догадках.
Отдам этих ублюдков Хосоку, пускай развлекается, — бросил глава клана
Намджуну и Сокджину, выдвигаясь вперед.
Всех снайперов они убрали на подходе к территории особняка. Беспилотники
и дроны, что были у них на вооружении, сослужили сегодня отличную службу.
Но это, к сожалению, не значило, что родной дом снова стал крепостью.
Чонгук где-то очень серьезно прокололся, в защите была огромная зияющая
брешь, которую после сегодняшней ночи он обязательно обсудит с Юнги, дабы
закрыть ее и больше никогда не допускать возникновения подобных ситуаций.
Ведь что бы они делали, если бы у них уже был ребенок? Если бы Тэхену
пришлось убегать, переживая не о собственной сохранности, а о сохранности
маленького беззащитного существа?
Представить страшно.
Но сейчас было необходимо собраться с мыслями и закончить зачистку
особняка.
Чонгук услышал шаги прямо за дверью и прижался к стене, взглянув на
пистолет в своих руках. Можно было бы, конечно, достать ножи и убивать врагов
бесшумно, чтобы те, кто находился в соседних комнатах даже не подозревали о
своей неминуемой кончине от рук хозяина территории и дома, на которые они
посмели посягнуть. Но сейчас хотелось иного. Хотелось, чтобы каждый из них
знал: по их души пришел Чон Чонгук.
Шаги становились все ближе, и Чонгук затаил дыхание. Незнакомец встал в
проходе, не решаясь войти в помещение. Оно и правильно, ведь здесь уже был
человек с пистолетом в руках, готовый оборвать его жизнь, и гад словно
чувствовал это, не решался сделать чертов шаг.
Чонгук ждал, его враг тоже. Они словно испытывали выдержку и терпение
друг друга, проверяли нервы на прочность. Только вот человек, застывший в
проходе, не учел того, как Чонгука воспитывали. Терпение было его вторым
именем и благодаря этому спустя несколько секунд альфа спустил курок,
пристреливая одного из оккупантов. Он отправил Юнги в другую сторону,
потому что сейчас, на поле боя, в защите телохранителя Чонгук не нуждался. Он
был максимально собран и готов дать отпор любому, кто захочет убить его.
465/596
Он обещал Тэхену встретить с ним утро.
***
Чимин тихо выдохнул, повернувшись в постели, и приоткрыл глаза,

уставившись на лежащего рядом с ним Тэхена, который пришел к нему ночью и
устроился у стены, выгнав оттуда Чимина. Наглость этого человека не знала
границ, потому что Чимин, вообще-то, очень долго нагревал себе местечко в
уголке, но Тэхен сказал, что-то вроде «Мне не нравится спать там одному,
поэтому я буду спать с тобой», а потом добавил, что с краю спать ему тоже
неудобно и уснуть он так не сможет, даже если будет очень долго пытаться.
Пришлось уступить.
Омега тихонько сопел, положив руки под щеку и забавно дуя губы, и,
кажется, совсем не собирался просыпаться. Признаться честно, Чимин не
понимал, как Чонгук спал с Тэхеном, потому что всю ночь омега, стоило лишь
уснуть, жался к нему, ворочаясь в постели, словно юла, и мало беспокоился о
желании Чимина выспаться и отвлечься от тяжелых мыслей. А их в голове было
слишком уж много.
Первую вахту нес сам Хосок. Он дал Чимину немного поспать, что, конечно,
сказано слишком громко, но тут уж точно была не его вина. Нужно отдать
Хосоку должное, потому что утром, около восьми часов, альфа проснулся и снова
сменил Чимина, не забыв съязвить о том, что он слишком плохо выглядит.
Мини осторожно встал с постели, стараясь не разбудить Тэхена, и прошел в
оружейную, услышав там тихий мат и лязг металла. Кажется, Хосок перебирал
имеющееся оружие.
— Доброе утро, — негромко бросил омега, опершись о косяк плечом, и Хосок
обернулся, зажав сигарету зубами.
— Доброе оно бы было, Мини, если бы я проснулся в постели с парочкой
голых омег по бокам от шикарного двойного минета. То, что происходит сейчас
вряд ли можно назвать «добрым утром». Сейчас оно максимально дерьмовое,
друг мой. — фыркнул он.
— Чем занимаешься здесь? — Чимин решил не поддерживать начатую
Хосоком тему. Его интереса к шлюхам омега не поддерживал, хоть и понимал.
— Разбираю хуйню, которую приобрел мой брат. Когда я был здесь в
последний раз, конкретно вот этой дряни, — альфа продемонстрировал Чимину
винтовку доисторической эпохи, — Здесь не было.
— Помнится мне, — губы Чимина потянулись в озорной улыбке, — Древними
видами оружия у нас увлекается Сокджин, так что я думаю, тебе нужно
спросить у него.
Хосок хохотнул, вспоминая возмущения Намджуна о той вылазке, и
затянулся, оставляя оружие в покое. В конце концов, быть может, с раритетом
стоило бы быть аккуратнее?
— У меня есть к тебе вопрос, — Чимин стал вдруг серьезным. Тэхен крепко
спал, а значит, они могли бы поговорить, — Почему ты так ненавидишь Тэхена?
Даже сейчас.
Хосок сел на корточки, глубоко затянувшись и взял коробочку с патронами.
Ему было интересно, найдутся ли здесь подходящие для этой винтовки. Судя по
состоянию, оружие повидало Вторую Мировую, если не Первую.
— Я не ненавижу его. Меня просто бесят шлюхи, вот и все, — мужчина пожал
плечами, продолжая свое занятие и даже не поднимая взгляд на Чимина.
— Ты ведь сам занимался сбором информации на него, знаешь, что он не по
своей воле начал работать в борделе. Учитывая, что он расправился с бывшим
главой и занял его место, устроив переворот, думаю, от работы он не получал
466/596
удовольствия.
Чимину было интересно, в чем причина такого отношения Хосока. Он всегда
был отбитым и немного не от мира сего, но уж точно ничего не делал без
причины, особенно, если дело касалось его личного отношения к другому
человеку.
— Может быть. Только вот даже когда он уже был главой, он использовал
все ту же валюту. Забыл, что он отработал свой долг, отсосав моему брату?
Немаленький долг, между прочим. Смекаешь?
Только было открыв рот, чтобы ответить, Чимин услышал, как дверь в бункер
открывается.
Рефлексы у обоих работали как часы. Не прошло и секунды, как на вход
были нацелены два пистолета, чему вошедший внутрь Чонгук несказанно
обрадовался. Раз так встречают, значит беспокоятся о защите и безопасности.
За такое можно только похвалить.
— Ты мог бы предупредить, — фыркнул Хосок, опуская оружие. Вместе с
Чонгуком все помещение заполнили запахи пороха и крови. Смерти. Чимин
ненавидел, когда от него так пахло.
— Позвонить на твой телефон, который тут не ловит? В следующий раз
заспамлю тебе голосовую почту, — заявил Чонгук и опустил взгляд на диван,
заметив там тихое копошение.
Тэхен просто перевернулся на другой бок и укрылся с головой. Ему явно не
нравились разговоры, мешающие спать, но почему из-за этого он должен
просыпаться?
— Почему он спит здесь? Есть же комната, — Чонгук оставил пакетик, в
котором, судя по звукам, находились баночки с лекарствами, рядом с Тэхеном и
осторожно коснулся торчащей из-под укрытия макушки омеги.
— Он пришел ко мне ночью и внаглую выгнал от стенки. Не мог уснуть, —
пояснил Чимин, наблюдая за тем, как Чонгук нежно гладит мягкие волосы мужа
и осторожно укрывает его одеялом покрепче. Чимин никогда не видел Чонгука
таким. Даже с ним он вел себя иначе, а сейчас смотрит и прикасается так
аккуратно, боясь разбудить.
— Вымылся бы для начала, — поморщился Чимин, кивнув Чонгуку, и тот
убрал руку от Тэхена, оглядев капли крови на ней и своей рубашке. Он успел
выпачкать даже лицо, но не потрудился привести себя в порядок прежде, чем
приехать сюда.
— Сейчас схожу, — негромко бросил Чонгук и, отойдя от дивана, устало, но
признательно глянул в сторону Хосока и Чимина. Только благодаря этим двоим
Тэ был здесь, целым и невредимым.
— Зачистили особняк? — поинтересовался Хосок, потушив сигарету о косяк
двери и бросив окурок в пустую банку от консервов, которую он успел
прикончить еще с утра.
— Да. Немного задержался, потому что к ублюдкам пришло подкрепление.
Нужно время на то, чтобы там прибрались. Но для начала я вымоюсь, посплю, а
потом подумаю о том, что нам делать дальше. — негромко проговорил Чонгук,
понизив голос, когда Тэхен недовольно замычал и заворочался.
— А что с Енсу? — тут же спросил Чимин, получая в ответ тяжелый взгляд.
Словно он только что махнул перед носом Чонгука красной тряпкой.
— Придушу ублюдка в ближайшее время. Он перешел все границы. — сухо
отозвался Чонгук.
— Уж побыстрее бы со всем разобраться и вернуться домой, — поморщился
Хосок, потянувшись и кивнув на Тэхена.
— Твой дорогой муженек вынес мне все мозги за этот вечер. В следующий
раз я оставлю подыхать его голодной смертью, потому что его скривленное
ебало на любой предложенный продукт вывело меня из себя. — сообщил Хосок,
467/596
а Чимин тихо хохотнул на вопросительный взгляд Чонгука.
— Он очень хотел марципан. На крайний случай хотя бы просто миндаля с
сахаром. Купи ему, когда выйдем отсюда, — пояснил омега, а Чонгук тихо
усмехнулся и кивнул, все же уходя в душ.
Тэхен проснулся только спустя несколько часов от запаха еды. Какого-то не
очень приятного, нужно заметить, запаха.
Он поднял голову, сонно морщась ото сна и оглядел ту часть комнаты, ради
которой не нужно было вставать с нагретого местечка. Первым человеком, кого
он заметил, был Хосок, разглядывающий картинки на трех мониторах, кажется,
с камер. Что он там пытался увидеть — загадка века, на которую лично Тэхену
глубоко плевать. Но тут его взгляд упал на спину Чимина. На переносной
одноконфорочной плитке он варил, кажется, рамен с какими-то консервами и
смесь этих запахов не вызывала ничего, кроме рвотных позывов.
Пришлось вставать с дивана и быстрым шагом уйти в ванную комнату. Никто
из присутствующих на движение со стороны не обратил никакого внимания.
Проснулся Тэхен, и ладно.
Умывшись и приняв легкий душ, омега переоделся в еще вчера
приготовленные для себя шорты, которые пришлось затянуть шнурком, чтобы не
спадали, и футболку. Даже если обычно он выглядел лучше и одевался дороже,
сейчас было не то время, чтобы возмущаться подобному и требовать у Чонгука
спасти из лап вторженцев его любимый пиджак от Chanel.
Освежившись, Тэхен вышел из ванной и только было хотел возмутиться
мерзкому запаху вновь, как его взгляд наткнулся на пакетик с витаминами. Раз
они здесь, значит, Чонгук принес их. Чонгук тоже здесь. Он вернулся, а Тэхен
этого даже не заметил.
— Где Чонгук? — спросил омега, взяв пакетик в руки и прижав его к себе.
Хосок указал пальцем на дверь спальни, даже не поворачиваясь. И, хоть
Тэхен был удивлен отсутствию язвительных шуток от него, он тоже ничего не
сказал, направляясь в комнату уверенным шагом.
Только когда ладонь коснулась ручки двери, он слегка поумерил свой пыл и
вошел в комнату тихо, на цыпочках, ведь Чонгук наверняка не спал всю ночь. Но
как он и обещал, утром был рядом.
Чонгук лежал в постели, укрыв лишь бедра, и обнимал подушку, на которой
спал. Живой и, кажется, невредимый. Тэхен тихо подошел к постели, отложив
пакетик с витаминами на тумбочку, и осторожно присел рядом, скользнув
пальцами по татуировкам на его спине, чувствуя каждую неровность и рубцы от
прошлых ранений. Он словно пытался найти что-то новое, но когда понял, что
все действительно в порядке, тихо вздохнул, зарывшись пальцами в черные
волосы на загривке.
Сейчас единственным желанием было лечь рядом и просто наслаждаться его
присутствием, чувствовать на теле его сильные руки, его дыхание на своей шее.
И Тэхен бы с удовольствием выполнил свое желание, если бы кровать не была
такой маленькой, и Чонгук не развалился бы посредине.
— Как ты? — хрипло прозвучал голос Чонгука, причем так внезапно, что Тэ
даже вздрогнул. Он все еще не мог привыкнуть к тому, что Чонгук просыпается
совсем незаметно и быстро.
— Это мне нужно спрашивать, — вздохнул Тэхен, слабо улыбнувшись.
Чонгук не ответил, только подвинулся на постели, а когда Тэхен осторожно
лег рядом, притянул его к себе, коснувшись губами его щеки.
— Давно ты приехал? — поинтересовался Тэхен, обнимая Чонгука в ответ и
вновь принимаясь перебирать пальцами его волосы.
— Не знаю. Я уснул около девяти, а сколько сейчас, я понятия не имею. Но по
ощущениям пару часов назад. — сообщил Чонгук, так и не открыв глаз.
— Так и есть. Сейчас всего лишь двенадцать, тебе нужно побольше
468/596
отдохнуть.
Чонгук тихо усмехнулся на это «всего лишь двенадцать» и прижал Тэхена к
себе покрепче.
В любимых руках становилось тепло и спокойно. Даже монотонное гудение
ламп совсем не беспокоило, не раздражало, и мерзкий запах рамена с мясом из
консервы больше не тревожил. Он сменился любимым ароматом дыма от костра
в осеннем лесу и послевкусием горького шоколада.
Чонгук оставил теплый поцелуй на виске и все же открыл глаза. Он не мог не
посмотреть на Тэхена, теплого, родного и совсем беззащитного. До помутнения
рассудка красивого. Подумать только, он чуть не потерял его этой ночью.
Никогда он не забудет вида покореженного железного забора, их пустой
спальни с расправленной кроватью, раскиданных тапок, которые Тэхен скорее
всего раскидал, когда сбегал. Не забудет и этого тихого «Чонгук» в телефонной
трубке, таким забитым и испуганным голосом, что в голове по мозгам била лишь
одна мысль: закрыть собой, защитить.
— Все хорошо, — тихо прошептал Тэ, подняв на Чонгука глаза и погладил его
по щеке.
Ничего не ответив, Чонгук прижал его к себе еще крепче и поцеловал
любимые губы. И если первые движения губ были пропитаны нежностью, спустя
лишь пару секунд они сквозили отчаянием, перерастающим в веру в то, что
только друг в друге они могут найти спасение.
Никто из них не думал сейчас о тонких стенах, о том, что за дверью есть
Чимин и Хосок, они наверняка услышат обоих. Нет. Они так сильно нуждались
друг в друге, что один только поцелуй стирал весь остальной мир за пределом
их объятий.
Чонгук опрокинул Тэхена на подушку, скользнув рукой под его футболку, и
разорвал поцелуй, спускаясь мягкими прикосновениями губ к шее. Он хотел его
и не мог себе отказать в этом, а Тэхен, шумно выдохнув, совсем не был против,
прикрывая глаза и слабо улыбаясь. Чонгук был рядом, живой, любимый. Он
касался его так бережно и одновременно с тем так желанно, что все мысли
испарялись из его головы.
Тэхен обхватил ногами узкие бедра, скользнув руками по сильным плечам и
спине, и прогнулся чуть сильнее, прикрывая глаза.
Каждое движение губ Чонгука, каждое его прикосновение отзывалось по
телу мурашками и мелкой дрожью. В его руках хотелось остаться навсегда,
спрятаться от всего происходящего, чтобы никогда не отпускал и сам не смел
уходить, подставляя свою жизнь опасностям, что ждали их за гранью их
счастливого мира, где только они вдвоем и больше никого.
— Я испугался за тебя. За тебя и за него, — совсем тихо прошептал Тэхен,
намекая на ребенка, не сдержав очередного шумного выдоха, когда Чонгук,
спустившись к его животу, провел языком чуть ниже пупка, слабо прикусив
нежную кожу.
— Я знаю, — так же тихо отозвался Чонгук. Он понимал, потому что боялся не
меньше. И пусть в голове в первую очередь мелькал лишь Тэхен, он списывал
это на привычку, на осознание того, что они действительно станут родителями
уже совсем скоро. И года не пройдет.
Но сейчас они были здесь, вместе, в безопасности. Могли касаться друг
друга, могли целовать, что Тэхен и сделал, отрывая Чонгука от своей кожи и
притягивая его к своим губам, потому что поцелуй сейчас ему нужен был как
воздух, больше всего на свете.
Тэхен не знал, что на него нашло, когда он вдруг перевернулся с Чонгуком, и,
двинув бедрами, прижался к его паху, едва сдержав тихий стон. Им стоило быть
потише, как бы не хотелось наплевать на всех, кто находился сейчас в общей
комнате. Но это не было первостепенным сейчас, потому что у Тэ от одного
469/596
этого движения окончательно и бесповоротно сорвало крышу. Иначе нельзя
объяснить его жадные и нетерпеливые движения, которыми он вел по крепкому
телу вниз.
Чонгук едва не сошел с ума, помогая ему двигаться на своих бедрах, когда
Тэхен обхватил его. После душа альфа не посчитал нужным одеться, что давало
сейчас его мужу полный доступ к телу. Тэ мог прикоснуться везде, где бы не
захотел.
Подцепив футболку, Чонгук потянул ее наверх, прерывая поцелуй всего
лишь на мгновение, давая им обоим секундную передышку, короткий вдох. Но
не слишком долгий, ведь без любимых губ оба задохнутся и сгорят. А в поцелуе
один воздух на двоих и, лаская друг друга, губы говорят что-то намного более
красивое и глубокое, чем «Я люблю тебя».
Тэхен поднял руки, позволяя стянуть с себя футболку, и тихо выдохнул,
когда Чонгук сел на постели, припадая губами к его шее и груди. Тэхен крепче
сжал пальцами его плечи, застонав, потому что руки Чона ни на мгновение не
прекращали крепко сжимать его бедра, помогая держать нужный темп. Сейчас
шорты так сильно мешали, хотелось ощутить его кожей, и Тэ чувствовал, как
они намокают от выделяющейся смазки, противно прилипая к коже. Но разве
было ему до этого дело, когда Чонгук вот так целовал его, касаясь губами едва
ли не каждого сантиметра его кожи.
До чего же необходимо было сейчас путаться пальцами в его волосах,
сжимать у корней, ни на мгновение не останавливая движений собственной
ладони по члену. И вдыхать любимый теплый запах полной грудью, чтобы через
легкие впитать его в себя еще глубже.
— Мой хороший, — прошептал Чонгук, прихватывая его губу зубами, но не
сильно, не чтобы причинить боль, а лишь распалить еще сильнее.
Уложив альфу обратно на спину, Тэхен чувственно прикусил кожу на его
шее, стягивая с себя шорты и опускаясь поцелуями ниже по крепкому телу. Он
внимательно следил взглядом за эмоциями на любимом лице, слушал его
дыхание, его совсем тихие, едва уловимые стоны, когда Тэ не сдерживал себя и
кусал его. Особенно чуть ниже пупка, с наслаждением отмечая, насколько это
чувствительное место.
Бросив ненужные, испачканные смазкой шорты на пол к футболке, омега
прикрыл глаза и провел языком по всей длине от основания до головки. Он по-
настоящему наслаждался этой лаской, потому что видел и чувствовал, слышал,
как наслаждается ей Чонгук. И Тэхен с восторгом ловил его жадный, желающий
взгляд, не смея прерываться и, кажется, с каждой секундой лаская его все
усерднее.
— Повернись. Я тоже хочу сделать тебе хорошо, — хрипло проговорил Чонгук
и облизал пересохшие от частого дыхания губы, — Давай, иди сюда.
Тэхен сначала не понял, чего хочет от него Чонгук. Когда он работал в
борделе, не многим нравилась подобная поза, а уж о взаимных ласках можно
было и вовсе забыть. Прошло уже столько времени, а Тэ все никак не мог
привыкнуть к тому, что Чонгук не просто не брезговал ласкать его ртом и
языком, ему это нравилось. Нравилось доставлять Тэхену удовольствие
всевозможными способами.
Омега тихо выдохнул, повернувшись на бедрах Чонгука, спиной к нему, и
снова приступил к ласке, прикрыв свои глаза и опустившись на член Чона
горлом, взяв до основания и зажмурившись. От стона, что не сдержал альфа, по
телу пробежали мурашки, а уже в следующую секунду Тэ и сам не сдержал
шумного выдоха, стоило лишь Чонгуку начать целовать его ягодицы и коснуться
языком колечка мышц, слизывая выступившую смазку.
Колени Тэхена задрожали, и он прервался, прислушиваясь к ощущениям,
кусая губы. Так хорошо, что он вовсе забывал о том, что ласка должна быть
470/596
взаимной. Но Чонгуку, кажется, было на это плевать. Для него удовольствие
Тэхена стояло на первом месте.
Тэ усиленно отогнал от себя мысли о том, что совсем недавно Хосок что-то
болтал ему о позе шестьдесят девять, и он все же вновь скользнул языком по
члену Чонгука, обхватывая губами головку, не сдерживая стона, когда Чон
проник языком внутрь, заставляя вновь потеряться в ощущениях.
Омега готов был поклясться, что никогда еще в своей жизни он не
чувствовал ничего подобного, потому что Чонгук, не испытывал отвращения, а
наоборот, сплошное удовольствие от того, как именно он ласкал Тэхена и его
реакций, без преувеличения трахал его языком, сжимая бедра.
Вскинув голову, Тэ не сдержал громкого протяжного стона, комкая пальцами
тонкое одеяло. Необходимо было хоть за что-то ухватиться.
— Боже, Чонгук… — голос был похож скорее на скулеж, с надрывом, потому
что эмоции, чувства и ощущения от подобных ласк были крышесносными. И
Чонгук ни на мгновение не прерывался, потому что он хотел именно так, чтобы
Тэ было хорошо до невозможности, чтобы он не думал ни о чем другом, только о
собственном наслаждении и о том, кому позволил быть своим мужем.
Если бы можно было выразить словами или действиями то, насколько
необъятна была благодарность и любовь Чонгука, он бы сделал это. Но, кажется,
целой жизни будет мало.
Вернув на член Чонгука ладонь, Тэхен сжал основание и обвел головку
языком, жмуря глаза. Сдерживать голос теперь совсем не выходило, не
представлялось возможным, и даже когда он медленно опускался на всю длину,
принимая его до конца, омега не сдержал протяжного стона. Чонгук тоже, пусть
и намного более тихого.
Было плевать на то, слышат ли их Хосок и Чимин, плевать, даже если Чон-
младший будет отпускать свои комментарии по этому поводу, потому что то, что
происходило сейчас здесь, между ними, уже нельзя было остановить.
Чонгук на мгновение отстранился, тяжело выдыхая, и облизал пальцы,
проникая ими в Тэ. Стон омеги подсказал, что он делает все верно, а то, как Тэ
крепче сжал бедро Чонгука ладонью, отпустив несчастное скомканное одеяло,
окончательно убедило в этом.
Тэхену до безумия хотелось ощутить в себе не только пальцы и язык. Без
сомнения, эти ласки дарили невероятное удовольствие, но как же, черт возьми,
ему не терпелось почувствовать в себе Чонгука, снова поцеловать его,
прижаться и простонать в губы о том, что ему до одури хорошо.
Только с Чонгуком Тэхен в полной мере научился наслаждаться тем, что
происходило в постели. Только с ним хотелось заниматься любовью, не
прерываясь даже на сон и еду, полностью отказываясь от внешнего мира. К
черту работу, все эти важные дела, что не терпели отлагательств, потому что с
ним было по-настоящему хорошо.
— Хочу тебя в себе, — тихо простонал Тэхен, подаваясь бедрами назад,
насаживаясь на пальцы Чона. Знал бы он, как такие фразы заводят его мужа. Он
действительно держался из последних сил. Хотелось сорваться, бросить его на
постель и погрузиться в этот сладостный жар, чтобы изящные пальцы хватались
за постельное, и тело в изнеможении выгибалось в его руках, но Чонгук не мог
допустить даже мысли о том, чтобы хоть как-то навредить Тэхену, сделать ему
больно или неприятно.
К пальцам добавились чувственные поцелуи и ласки языка, как будто Чонгук
не слышал того, какое желание только что было озвучено Тэхеном. Но омега
настолько потерялся в собственном удовольствии, что прижавшись лбом к бедру
альфы, совсем позабыл о том, что должен ласкать его в ответ.
Но Чонгук не напоминал ему. Наоборот, наслаждался его дрожью и
беспомощностью, его тихими жалобными просьбами больше не мучить,
471/596
движениями бедер, которые Тэхен вряд ли контролировал. Его громким
дыханием и тем, как он вдруг ударил кулаком по кровати, видимо, просто не
зная, как иначе выплеснуть все те эмоции, что бурлили сейчас внутри его
существа.
— Не медли… Чонгук, пожалуйста, — выдохнул он и зажмурился.
И этот тихий голос был последней каплей в чаше терпения альфы, потому
что он сорвался. Аромат Тэхена и без того сводил его с ума, но вкупе со всеми
остальными его метаниями, мольбами и просьбами, делал сопротивление и
вовсе невозможным.
Чонгук сбросил его тело с себя и навис сверху, приподнимая для себя его
бедра, прижимаясь к ним. И тихо застонав, прикусывая ушную раковину, потому
что уши у Тэхена чересчур чувствительные и пропустить их было бы
преступлением.
— Чонгук, пожалуйста, — вновь заскулил Тэхен, сильнее прижимаясь
бедрами, ощущая его член, вжимающийся меж ягодиц, скользящий из-за смазки,
но не проникающий внутрь. Было ощущение, что альфа просто издевается, но на
самом деле он просто не мог отказать себе в удовольствии послушать его голос
еще немного, ведь при каких еще обстоятельствах Тэхен будет вот так
откровенно и жалобно упрашивать его хоть о чем-нибудь?
Он решил не изводить его больше только спустя несколько долгих секунд,
придержав член у основания и наконец толкнувшись внутрь. С губ Чонгука
сорвался тихий выдох, а Тэхен, застонав, прогнулся в пояснице, удовлетворенно
улыбнувшись.
Бедра омеги нетерпеливо двинулись навстречу, желая ощутить движения
внутри себя как можно скорее. Хватит этих прелюдий и дразнящих ласк, от
которых обоим до головокружения хорошо, но недостаточно.
— Двигайся, Гук-и, — тихо зашептал Тэхен, облизывая губы и не сдерживая
своего голоса, когда он наконец толкнулся внутрь, крепко сжав рукой изголовье
кровати, чтобы держать равновесие и не наваливаться на Тэхена.
Омега скользнул тонкими пальцами по бедру альфы, заведя руку назад и
сжал ягодицу, чувствуя, как от каждого движения перекатываются мышцы под
его кожей. Бедра у Чонгука были просто потрясающими, на них, без
преувеличения, можно и нужно было молиться, но сейчас Тэхен мог только
поддаваться навстречу его движениям, то и дело скользя языком по искусанным
губам, чувствуя, как во рту все пересыхает из-за того, что он хватает им воздух.
Было так хорошо, что закружилась голова, и он прикрыл глаза, полностью
отдавая себя во власть Чонгука.
— Я так люблю тебя, — не сдержался от признания Тэхен. Приподнявшись на
руках, чтобы быть еще ближе, он двинулся назад, едва сдерживая собственный
вскрик от того, как резко и сильно альфа вошел внутрь его тела. Потрясающее
ощущение.
Чонгук не ответил. Не словами. Перехватив тонкую длинную шею, повернул
лицо Тэхена к себе и крепко поцеловал, показывая все свои чувства вот так,
действием, не в силах оторваться от любимого тела.
Он был благодарен судьбе за шанс обрести его, Тэхена, был благодарен
самому Тэ, что не оттолкнул его после всего того, что вытворял Чонгук, принял,
полюбил также сильно, взаимно и без остатка отдавая себя избраннику.
Тэхен сжимал его в себе так сильно и крепко, отчего у Чонгука темнело
перед глазами, и взгляд все никак не фокусировался на общей картинке перед
ним, лишь выхватывал какие-то отдельные детали: отблеск обручального
кольца, когда Тэхен накрыл его ладонь, сжимающую железное изголовье; изгиб
спины, немного липкой от проступившей испарины. Такой красивый и весь его.
— Не сдерживайся, — попросил Чонгук, опуская руку вниз, чтобы обхватить
член Тэхена и довести его до края, чтобы сделать его оргазм еще ярче. Пусть у
472/596
него перед глазами взорвутся миллиарды фейерверков, когда он достигнет
пика, потому что он заслуживает только всего самого лучшего и незабываемого.
Тэхен не сдержался, сжав зубы и громко простонав, кончая в ладонь Чонгука,
стоило ему лишь несколько раз провести по его члену рукой. Руки и ноги
задрожали от напряжения, и он упал грудью на постель, тяжело дыша и кусая
губы. Чонгук тоже должен был получить удовольствие, и Тэхен двинулся
бедрами ему навстречу, наплевав на свою усталость и слабость в ногах. Чонгук
кончил следом, шумно выдохнув и успевая выйти из Тэ в последний момент,
пачкая его бедро и постельное.
В комнате повисло молчание, прерываемое лишь их тяжелым дыханием и
нежными поцелуями Чонгука, что скользнули по плечам Тэхена.
Омега улыбнулся, тихо засмеявшись, когда Чонгук поцеловал его у уха.
— Щекотно, — сообщил он, перекатившись на спину и глянув на мужа, что
тихо усмехнулся ему в ответ и лег рядом, прикрывая ладонью глаза,
восстанавливая сбившееся дыхание.
— Мог кончить в меня, — негромко проговорил Тэ, скользнув пальцами по
татуировкам на плечах Чонгука, обводя рисунки, снова заново изучая каждую
чернильную линию на его коже.
— Мог, — отозвался Чонгук, пожав плечами и не найдя объяснение тому,
почему он этого не сделал.
— Нужно ловить момент, пока можно. Потом буду ходить с животом
наперевес, и все, никакого секса и ласк. — вздохнул Тэхен, задумавшись и
уложив голову на плечо Чонгука. Он словно позабыл о том, что альфа поспал
всего несколько часов после своего прихода.
— Почему без ласк? — спросил Чонгук, приобняв Тэхена за плечи и лениво
глянув в его сторону из-под опущенных ресниц.
— Ну, не знаю, может потому, что у меня будет огромный живот? — ему явно
это не особо прельщало. Ему нравилась его фигура.
— И как это должно мне помешать? — искренне не понял Чонгук, изогнув
бровь, а Тэхен скривился.
— Фу. Ты что, извращенец?
— Нет. Просто не понимаю, как наличие у тебя в животе нашего ребенка
может помешать мне любить тебя и твое тело так же, как и прежде, только и
всего.
— Просто признайся, что ты извращенец, — недовольно пробурчал Тэхен, дуя
губы.
Он подобрал с пола брошенную туда футболку и вытер себя от остывающих
на коже спермы и смазки. Позаботиться о Чонгуке тоже не было лишним, потому
омега взял его испачканную ладонь и принялся вытирать ее, не обращая
внимания на то, с какой любовью Чонгук смотрит на него, потому что этот
взгляд смущал. Совсем немного.
— Поспи еще хотя бы час, — предложил Тэхен. Чонгук наверняка устал после
бессонной ночи, пока разбирался с теми, кто напал на их дом, но альфа лишь
мотнул головой. Дополнительному часу сна он предпочел любовь Тэхена и не
жалел об этом.
— Нужно разобраться с нашей проблемой. Отдыхай, я схожу в душ, —
оставив нежный поцелуй на плече Тэхена, Чонгук сел на постели и подошел к
небольшому комоду, в котором были сложены его чистые вещи. — Витамины
пил?
— Нет, — омега потянул на себя одеяло и прикрыл бедра. Без Чонгука рядом
вновь становилось немного холодно, — Я еще не ел. Вообще, меня разбудил
запах еды, которую готовил Чимин, но пахла она отвратительно. Только не
говори ему, а то он расстроится.
— Нужно поесть, Тэ.
473/596
Чонгук напоминал о таком, потому что переживал за него. За них обоих. Он и
без того подвергал их опасности едва ли не каждое мгновение, просто потому
что любил и принадлежал своему клану, людям и бизнесу. И только лишь
поэтому чувствовал, что должен заботиться о Тэхене как можно лучше.
***
В автомобиле царила мрачная атмосфера, все четверо были напряжены

донельзя.
Намджун, ведя черный бронированный питбуль, мчал сквозь город по
территории клана Енсу в направлении его дома. Они уже отбили одну погоню
шавок Юна и это, кажется, разозлило Чонгука еще сильнее.
Юнги все это время не имел возможности связаться с Чимином, не знал, в
каком состоянии находится омега. Чонгук был немногословен, когда
рассказывал об этом. Сказал лишь, что он не ранен и чувствует себя хорошо, и
это раздражало. Ему было необходимо убедиться в словах босса лично,
услышать любимый голос, сказать ему что-то приятное, чтобы он улыбнулся.
— Почти приехали, — оповестил Намджун и прибавил газу. Необходимо в
кратчайшие сроки разобраться с Енсу и его наглым вторжением на территорию
Чон, с тем, как нагло он покусился на жизнь Тэхена, главы нейтральной
территории, угрожать которому категорически нельзя.
Никто не удивится, если после этого все деловые отношения с кланом Юн
нейтральная территория полностью прекратит, ведь это уже не первый раз. Но
пока Тэхен вынужден скрываться ради собственной безопасности и сохранности
наследника клана, все остается по прежнему.
— Скажи мне, друг, — Сокджин, сидящий на заднем сиденьи, наклонился к
Чонгуку. Альфа чуть повернул к нему голову, слушая, — Почему у тебя каждый
раз что-то случается именно в важные и значимые для моей семьи дни? В
прошлый раз у моего сына был день рождения, сегодня у меня годовщина
свадьбы. А-а-ащ, ты точно хочешь, чтобы мой прекрасный муж развелся со мной
и забрал у меня детей! А ведь у тебя тоже есть муж, неужели не знаешь, как
тяжело в семейной жизни, а?
— Можешь сегодня умереть, тогда твоему мужу будет не с кем разводиться,
— заметил вполне логичную вещь Намджун.
Его шутка разрядила атмосферу. Юнги немного расслабился, а Чонгук едва
заметно улыбнулся.
— Ты просто ужасный друг, Ким Намджун! Хочешь, чтобы мои детишки
остались сиротами? Мерзкий человек, — фыркнул Джин, откидываясь обратно
на сиденье.
— Ужасный друг приготовил тебе арбалет в подарок. Можем сделать вид,
что я знал о твоей годовщине и купил его специально к этому знаменательному
и важному событию, — усмехнулся Намджун, сворачивая с трассы к дороге,
ведущей прямо к особняку.
— Это зачем? — Джин решительно не понимал, какого черта именно арбалет.
— Потому что современный Робин Гуд, Сокджин-а, должен пользоваться
современными технологиями! Я ведь обещал тебе, что до конца твоих дней не
забуду тебе тот чертов револьвер, из-за которого я, если ты помнишь, словил
пулю.
Джин закатил глаза, скрещивая руки на груди. То, что Намджун никак не мог
забыть ему тот самый случай, немного раздражало его, но, кажется, веселило
всех вокруг.
— Держитесь крепче, — предупредил дилер и все тут же взялись за поручни,
установленные у окон. Таран — не шутки, а от мощного удара можно не только
474/596
нос сломать, но и череп проломить, а такой поворот событий не прельщал
сегодня никому из них.
Машина с громким лязгом въехала в ворота, снося их вместе с охраной, что
стояла у них, и Намджун поморщился.
— Опять бампер отмывать, ебаный свет. Неужели они не могут становиться
подальше? Или хотя бы снаружи, а не на территории особняка, чтобы уж точно
слышать и видеть, что нужно отойти в сторонку. — фыркнул он, а Чонгук тихо
хмыкнул, задумавшись.
Это было крайне странно, на самом-то деле. То, что никто не вышел
встретить их должным образом. Не попытались остановить машину, обстрелять
или подорвать, наоборот, словно даже не слышали, как они подъезжали.
— Будьте начеку, — негромко бросил Чон и вылез из машины вслед за
Сокджином и Юнги, которые тут же убрали нескольких ребят, что побежали в их
сторону. Из машин, остановившихся за Чоном, тоже вышли люди, однако, он
сомневался, что такое количество народа ему вообще понадобится. К ним
выбежало от силы человек десять, и их ребята, которых было больше двух
десятков, разобрались с наступающими довольно быстро.
— Не думаешь, что это может быть какая-то лажа? — негромко
поинтересовался Сокджин, опасливо покосившись в сторону дома.
— Думаю. Но это не отменяет того факта, что ублюдок пытался вырезать
мою семью и моего мужа в мое отсутствие, — отозвался Чонгук и прошел в
сторону дома, держа пистолет наготове.
Открывший им дворецкий, видимо, не обладая хотя бы толикой ума,
бросился прямиком к Чонгуку.
— Это территория дома Юн, Вы не смеете вторгаться сюда! — закричал
мужчина, но сказать больше ничего не успел. Чонгук без колебаний выстрелил в
голову, и альфа средних лет упал замертво.
Каждый, кто работает на Енсу — враг, и никакого сожаления глава клана не
почувствовал. Да и ублюдки, что работали на врага, убили его дворецкого. Око
за око.
Войдя в дом, Сокджин и Юнги убрали нескольких охранников, попытавшихся
их остановить, но на этом все. Больше никто не вышел их встретить, никто не
предпринимал даже жалких и бесполезных попыток остановить вторжение.
Никто не стрелял и не пытался убить, что было до того странно, что напрягало
всех и заставляло мужчин крепче сжимать оружие в руках.
Подойдя к кабинету, Чонгук с ноги вышиб дверь. Просто потому, что его все
это раздражало. Молчание и тишина, царившие в этом доме, бесили и
заставляли едва ли не скрипеть зубами. Как будто бы его настолько не
воспринимают всерьез, что не считают нужным даже попробовать остановить.
Только вот стоило ему сделать шаг в кабинет, он наткнулся на мерзкую
высокомерную улыбку Енсу и… удивленные глаза сенатора. Одного из тех, с кем
Чонгук сотрудничал.
Чонгук впервые за долгое время почувствовал, что такое растерянность, на
своей собственной шкуре. Он уставился прямо на мужчину, глядя внимательно и
неотрывно, прежде чем его лицо исказилось в гримасе раздражения.
— Какого хера здесь происходит? — поинтересовался он, а сенатор, что был
напуган стрельбой, начавшейся всего десять минут назад, подскочил на стуле,
оглядев Чонгука с ног до головы.
— Это я должен спросить у Вас, господин Чон! — воскликнул он.
Енсу расслабленно откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, и
глянул в сторону Чонгука, усмехнувшись. Его ситуация забавляла. Конечно, где
он еще увидит вот такое выражение лица Чона, растерянное и раздраженное
одновременно.
— Дерьмо, — тихо прошептал Намджун, стоящий за спиной Чонгука, а
475/596
Сокджин поджал губы, глянув на друга. Он так и знал, что произойдет нечто
подобное.
— Мне казалось, у нас с Вами уговор, господин Сон, — обратился к сенатору
Чонгук, — закрепленный не только словесно, но и на бумаге. Поэтому я жду
объяснений.
— Объяснений? Вы слишком давно потеряли доверие в наших глазах,
господин Чон. Взрыв на Вашем складе был последней каплей моего терпения. Я
полностью поддерживаю слова лидера нашей конкурирующей партии — Вы и
Ваши деяния выходят из-под контроля.
— Причем здесь мой склад? Мне казалось, я задал Вам вопрос о причине
Вашего местонахождения здесь, в тылу человека, который приходится мне не
просто конкурентом, господин Сон.
Чонгук сунул пистолет в кобуру на бедре, зная, что те, кто позади него, если
что-то пойдет не так, смогут прикрыть его.
Он шагнул в кабинет, выжидающе глядя на сенатора, который поморщился,
оглядев Чонгука с ног до головы.
— Не знаю, в какие игры Вы играете, господин Чон, — увиливая от вопроса
продолжил сенатор, — но господин Юн вполне услужливо предоставил мне
ценные сведения, которые укрыла от палаты правительства купленная Вами
полиция. Вещество, которым был взорван Ваш склад, смутно напоминает
вещество, которым был устроен взрыв на фармацевтической фабрике. Так же
мне хорошо известно, что именно его Вы используете, господин Чон, избавляясь
от конкурентов. Не ваших ли рук дело фармацевтическая компания семьи Чхве и
Ваш собственный склад, на котором находились наши люди и наше оружие? Я
бы с удовольствием выслушал, для чего Вы сделали это, и где Вы так хорошо
овладели актерским мастерством, господин Чон.
Чонгук не сдержал смешка. Тихого, сдержанного и не сулящего ничего
хорошего. Слова об актерском мастерстве его насмешили.
— Вам это кажется смешным?
— Хочу напомнить Вам, уважаемый сенатор, — обращение было произнесено
с нескрываемой издевкой, — что я внес в экономику нашей страны и города
огромные деньги. Кажется, не так давно Вы отправили своего сына учиться в
Соединенные Штаты? Не желаете ли вспомнить, кто именно сделал это
возможным?
Чонгук ненавидел мериться своими достижениями или кичиться тем, что он
сделал, но сейчас была другая ситуация, ведь сенатор, кажется, забыл, с кем
именно он разговаривает.
— Мне очень жаль, господин Чон, но благие деяния не оправдывают Ваших
преступлений, — мужчина, сложив руки на животе, раздосадованно покачал
головой и причмокнул губами, словно смакуя собственное огорчение, — Я
гарантирую Вам, что сегодня же доложу обо всем, что узнал, нашему
Председателю. Скажите спасибо, что он сейчас на важном заседании и не узнал
об этом прямо сейчас из нашего телефонного разговора. Уверен, господин Бо не
захочет более сотрудничать с таким человеком, как Вы, и сделает все, чтобы за
Ваши прегрешения Вы сегодняшним же вечером отправились за решетку. И
поверьте, господин Чон, я сделаю все, чтобы смертный приговор, который Вы
бесспорно заслужили за все погубленные жизни и колоссальный экономический
ущерб, привели в действие впервые за историю нашей великой страны. Мне
жаль, что я обманулся на Ваш счет, господин Чон.
Чонгук молчал, обращая свое внимание на Енсу. Желание пристрелить гада
прямо сейчас было нестерпимо большим, но он не мог. Обстоятельства теперь
были другими.
— Слышал, Ваш муж очень красив, — с сожалением вздохнул сенатор и
покачал головой. Чонгук, стоило мужчине упомянуть Тэхена, скрипнув зубами
476/596
вновь обратил на него свое внимание, — Потому не теряйте времени, господин
Чон. Проститесь с ним, пока у Вас еще есть такая возможность.
Хмыкнув, но промолчав, Чонгук направился к лестнице вниз, игнорируя
удивленные взгляды Сокджина, Намджуна и остальных сопровождающих его
людей.
Возможно, со стороны это выглядело как трусливый побег, но ситуация
стала гораздо серьезнее, чем была всего лишь полчаса тому назад.
— И ты ничего не сделаешь? Уйдем просто так? — воскликнул Сокджин,
стоило им сесть в машину, Чонгук потер пальцами переносицу и тихо хмыкнул.
— Ага, сейчас. Брошу Хосоку все свои проблемы и оставлю Тэхена одного с
ребенком на руках? Самому не смешно? — бросил он, задумавшись и глянув в
сторону особняка, как только автомобиль двинулся с места.
— Ты мог убить обоих прямо сейчас, — проговорил Намджун, но Чонгук лишь
— Если этот подонок настолько хитер, я не уверен, что ушел бы оттуда без
последсвий после прямого убийства сенатора.
Он немного помолчал, думал несколько минут, не обращая внимания на
напряженные взгляды Сокджина и Намджуна, направленные в его сторону.
Хорошо хоть Юнги не позволял себе так выжидающе пялиться на него.
— Сокджин. Убери его. По-тихому. До встречи с Председателем. Он не
должен туда доехать. — произнес наконец Чонгук, а Намджун и Сокджин
переглянулись.
— Ты только что сам сказал, что после убийства сенатора нам не сдобровать.
— серьезно произнес Джин, нахмурившись, а Чонгук тяжело вздохнул.
— Если не налажаешь, никто даже не поймет, почему он вдруг не вернулся
домой. Я сказал «по-тихому», Сокджин.
Чонгук достал телефон и через специальный код набрал Хосока. Тот, благо,
быстро поднял трубку.
— Есть работа. На смену тебе приедет Юнги, а мне нужно, чтобы ты выяснил
информацию за несколько часов. Помнишь того мерзкого старика из
правительства? Сенатора, с которым я общался. Да, этот. Мне нужно знать, кому
и какую информацию он успел передать обо мне за последние сутки.
— Понял. Моя тачка еще стоит в гараже? — спросил Хосок.
— Да. Смену не жди, Чимин справится.
Завершив вызов, Чонгук кивнул Намджуну, чтобы тот уезжал отсюда и
броневик, зарычав движком, резко сдал назад.
— Раз Енсу приплел в наши с ним разборки еще и политику, придется
действовать осторожнее. Сокджин, если все чисто, тогда можешь убирать его.
Заседания длятся до позднего вечера, у нас есть время, так что все в порядке.
Но свидетелей быть не должно.
Сокджин кивнул и застегнул набедренную кобуру. Цель была ясна.
***
I've never looked for trouble

But I've never ran
I don't take no orders
From no kind of man
I'm only made out
Of flesh, blood and bone
But if you're gonna start a rumble
Don't you try it on alone
Сокджин, нарушая все правила дорожного движения, какие только мог, мчал
477/596
по вечернему Сеулу, объезжая все пробки и громко подпевая старине Элвису,
который как никто другой понимал его.
На пассажирском сиденьи красовался букет белоснежных камелий, а рядом
бархатная коробочка с бриллиантовой подвеской. Семилетняя годовщина
свадьбы — не шутки, а он опаздывает. И пусть всю эту прекрасную картину
дополняет труп сенатора в его багажнике, избавиться от которого сегодня
Сокджин не успел.
Остановив автомобиль у дома, альфа вышел из машины и, забрав букет и
коробочку, направился к дому, но не сразу вошел внутрь. Мужчина подошел к
окну, заглядывая в него. Его муж стоял у подставки, на которой красовались
горшки с цветами, названия которых Джин все никак не мог запомнить, и
обрывал листочки. Рядом, на диване, лежали, прижавшись друг к другу двое
мальчишек. Они увлеченно листали какую-то книгу, читая ее вслух по очереди.
Стол, что тоже виднелся отсюда, был накрыт. Дом ждал только возвращения
хозяина, но Сокджину слишком нравилось наблюдать за ними вот так, украдкой,
когда они даже не догадываются об этом.
Но слишком долго наслаждаться этим было непозволительно, так что,
улыбнувшись, альфа поднялся по лестнице в открыл дверь.
— Папа, там отец! Отец вернулся! — воскликнул из гостиной младший Еджун
и, подбежав к родителю, едва не сбил его, присевшего на корточки, с ног.
Хорошо, что Джин убрал букет в сторону и маленький омега не сломал его.
— Чем ты там занимался? — спросил он, взглянув на сына, и поправил
воротник рубашки на тонкой шее. Еджуну нравилось выглядеть красиво даже
дома.
— Мы с Минсу читали книгу про Цезаря и Древний Рим! Ты знаешь, что те,
кто жил в Риме усовершенствовали всякие изобретения греков и потому Рим был
такой великой цивилизацией? — шепеляво спросил малыш, неловко заламывая
пальчики.
— А вот и нет! Это Древняя Греция была великой цивилизацией, потому что
они создали свои изобретения первыми, — Минсу скрестил руки на груди и
надул губы, заставляя Сокджина тихо засмяться.
— Ученые спорят об этом с тех пор, как установили связь двух цивилизаций,
но каждая, определенно, была по-своему выдающейся, — Сокджин пожал Минсу
руку. Старший сын был альфой и сам просил его именно о таком приветствии.
Поднявшись с корточек, мужчина обратил внимание на стоящего все это
время Хену, прислонившегося плечом к стене. Сколько бы лет не прошло, он был
все также прекрасен, как и в первую их встречу, но главное, что в глазах все
еще отражалось спокойное и тихое счастье их дома, особенно, когда они были
здесь все вместе.
Дети убежали обратно в гостиную, оставляя родителей наедине и Хену смог,
наконец, подойти к мужу, ближе.
— Ты опоздал, — сообщил он, нежно улыбаясь, — Снова работа?
Сокджин кивнул и отдал букет в руки мужа, нежно целуя его в лоб, потому
что их разница в росте была действительно велика. Хену едва доставал головой
до подбородка супруга.
— Знаешь, что они обозначают? — поинтересовался омега. Он любил цветы,
любил их выращивать, ухаживать за ними и Сокджин, никогда не жалея денег
на семью, помог ему открыть цветочную лавку, чтобы тот мог заниматься
любимым делом хоть сутки напролет.
— Восхищение и благодарность, — Джин обнял хрупкие плечи и притянул
Хену поближе к себе, чтобы оставить на любимых губах теплый поцелуй, —
Хочу, чтобы ты знал, — тихо прошептал он.
— Я знаю.
478/596
Ким Хену, муж Сокджина: https://pin.it/2U9P2Ue

4100117578649384
479/596
Frustration
Хосок обошел связанных ребят, вытирая окровавленный нож о

штанину, и качнул головой. Он уже не один лоскут кожи срезал с каждого, но
они молчали, и альфу это очень сильно расстраивало. Пленники не только не
выдавали ему никакой информации, они в целом молчали, словно были
бездушными предметами интерьера, а не людьми. Это раздражало.
— А-а-ащ, и что мне с вами делать? — обиженно надулся он, словно
маленький мальчик, — Впервые вижу таких упертых.
Он оперся о колени кулаками и наклонился к одному из них. Презрительный
взгляд, с которым он встретился, вызвал только наигранно-искреннюю улыбку, и
альфа свободной от ножа рукой погладил парня по волосам, словно утешал
ребенка, проявлял сострадание. Этой улыбке можно было даже поверить, если
бы не жестокость на дне черных зрачков.
— Давайте не будем усложнять друг другу жизнь, вы просто дадите мне
нужную информацию, и я просто пущу вам по пуле в лоб, а? — он приставил
пальцы к голове пленника и оттолкнул ее, — Паф, и все закончится. Даже
измываться особо не буду, честно. Зуб даю, м?
Взгляд безымянного заключенного оставался таким же презрительным и
прямым. Этот парень, даже когда Хосок срезал кусочек кожи с его плеча, не
кричал особо и смотрел на Чона-младшего словно на врага народа, с
нескрываемой ненавистью. Он сжимал губы и тихо мычал, но даже стона себе не
позволил, и не особо дергался.
— Вы такие упрямые, серьезно.
Альфа был искренне опечален. Он подошел к столику, на котором были
разложены металлические инструменты, используемые им для пыток, и
принялся перебирать, выбирая, какие лучше пустить в дело, чтобы развязать
упрямцам языки. На глаза попался зажим для языка, который Хосок с момента
покупки так и не испробовал, но как бы игрушка не манила, ее пришлось
отложить в сторону. Без языков эти двое вряд ли смогут что-то сказать.
— Если вам снять скальпы… нет, нужно что-то интересное.
Взгляд зацепился за гвозди и небольшой молоточек. Вот это было
презанятно. С таким простым набором можно придумать много интересного,
даже в его глазах, кажется, сверкнул озорной огонек, ведь пришедшая в голову
идея сулила сплошное веселье. К тому же была любопытна визуальная
составляющая.
— Эй, парни, — позвал он ребят из охраны, ожидающих его снаружи. Хосок
совсем забыл, что в этой небольшой пыточной, оборудованной в подвале
особняка, была сделана первоклассная звукоизоляция. Ведь пленники не
должны нарушать покой жителей дома, особенно, если эти жители такие
нежные как Тэхен или Чимин.
Никто не вошел и Хосок крайне раздосадованно вздохнул и поплелся к
двери. Все приходится делать самому. Вот так, кто-то из пленников попытается
убить его, а охрана даже не будет в курсе. Неловко как-то получается, снова
брешь в защите, которую они не усмотрели. Слишком уж много их в последнее
время.
— Мне нужна деревянная дощечка, — сказал Хосок, выглянув за дверь к
охранникам. — Нет, не одна. Две дощечки, — улыбнулся он, показывая два
пальца подчиненным, и обернулся на пленных, думая, что еще ему
использовать. — И кто-то из вас должен будет помочь мне. Тот, кто больше
любит веселиться, добро пожаловать в клуб по интересам. Кто из вас пойдет?
Давайте быстрее, пока я даю вам право выбора. Ну? Кто смелый?
Омега, на вид ровесник Чонгука, неловко поднял руку, чем удивил Хосока и
480/596
своего сослуживца. Он смерил добровольца заинтересованным взглядом и
довольно улыбнулся ему, хватая за руку и утягивая в комнату.
— Тогда ты принесешь нам две деревянные дощечки. И мне похуй, где ты их
возьмешь. Давай скорее, шевели булками, правой-левой, — поторопил мужчина
оставшегося охранника и закрыл дверь, наконец отпуская руку омеги. Слишком
уж легкий и нежный жасминовый аромат исходил от него, догадаться о поле не
составляло труда.
С такими нежными Хосоку еще не доводилось работать. Интересно,
насколько этот парень, что сейчас так неловко мялся, но заинтересованно
разглядывал инструменты Хосока, не решаясь к ним прикоснуться, вообще
способен дать кому-то отпор.
— Давно у нас работаешь? Не видел тебя раньше, — альфа изучал глазами
телохранителя, обходя его кругом. Пленники никак не мешали их беседе. — Ты
можешь потрогать их, если хочешь.
Хосок с неким восторгом наблюдал, как тонкая изящная кисть тянется к
инструментам и берет один из них уже уверенной твердой хваткой, как его
черные глаза рассматривают металл в свете тусклой лампы и изучают в стали
собственное растянутое отражение.
— Я работаю здесь всего неделю, господин, — тихо отозвался омега. Его
голос был мелодичным, черты лица утонченными и спокойными, только глаза
выдавали восхищение, и Чона-младшего это несказанно радовало.
— Имя и возраст?
— Хан Йонг, двадцать семь лет, господин. — омега учтиво поклонился и
вновь вернулся к игрушкам, — Начальник Мин забрал меня из обучающего
центра неделю назад, сказал, я готов служить семье Чон.
Кивнув, Хосок еще раз обошел омегу вокруг. Определенно, это был самый
неординарный экземпляр из всех, кто поступал в их особняк за последние пару
лет, да и если Юнги лично отобрал омегу на защиту дома, значит, парень
обладал определенным потенциалом. Этот Хан Йонг вызывал у Хосока
искренний интерес. Может быть, стоило бы присмотреться к нему и сделать
своим помощником? Тем более они одногодки, могут и поладить.
— Значит, ты довольно способный. Хорошо, мы это проверим. Иди посмотри,
где там твой дружочек с дощечками, я ненавижу ждать. Если он все еще ничего
не нашел, можешь пристрелить на месте, я разрешаю.
Омега поклонился, оставляя инструменты в покое, и вышел из помещения,
тихонько прикрывая за собой дверь, а Хосок не сдержался и скользнул взглядом
по подтянутой фигуре. Даже в костюме было видно все его достоинства.
— Хорош, а? — усмехнулся он, заметив, что один из пленников, тот самый,
молчаливый, тоже посмотрел омеге вслед. — Может быть, я его даже трахну
как-нибудь. Уверен, он отлично научился сосать, раз жил в нашем учебном
центре.
С будущими трупами можно было без зазрения совести делиться любыми
грядущими планами. Даже если они были личными, ничего страшного. Все равно
за пределы этой комнаты никто из двоих уже не выйдет живым.
Насвистывая себе под нос задорную мелодию, альфа прогулялся до
выключателей и, щелкнув парочкой, сделал свет поярче. Ему нужно было
хорошо видеть, чтобы воплотить задумку в реальность.
Омега вернулся с двумя дощечками, которые, кажется, были когда-то
цельной дверью и протянул свою находку Хосоку, поклонившись. На
белоснежном манжете виднелись свежие брызги крови, которые альфа отметил
с нескрываемым наслаждением.
— Действительно убил его? — усмехнулся он, забирая дощечки и просиял
еще больше, когда парень кивнул. Способный малый, схватывает все налету.
Настроение Хосока повысилось еще на парочку делений, — Умница, нам
481/596
бесполезные остолопы не нужны, так что ты только что сделал очень хорошее
дело на благо этого дома. А теперь сними с наших подопечных обувь и носки.
Мне нужно достать из них информацию, но они ни в какую не хотят говорить.
Хосок с восторгом наблюдал, как Йонг подошел к пленникам и принялся
избавлять их от обуви и носков, как было велено. Омега даже не морщился,
сохраняя холодное спокойствие на лице, только глаза горели азартом и
нетерпеливым ожиданием грядущего. Наверняка он умеет веселиться ничуть не
хуже самого Хосока. Хотелось это проверить.
— Как-то раз я вбивал одному мужику иглы под ногти. Он раскололся после
первой, конечно, но мне так хотелось украсить его, что я не смог себе отказать,
и наградил его потрясающими стальными ноготочками на руках и ногах. Но на
этих двоих у меня другие планы. Ты помнишь, как распяли Иисуса? — Хосок
говорил с воодушевлением, как будто наконец-то мог поделиться своим
безобидным хобби с кем-то, кого интересовало то же самое.
Омега кивнул, стягивая носок, который наверняка пах вовсе не цветами.
— Его распяли на кресте, вбив гвозди в стопы и ладони.
— Да! Но я хочу не в стопы, а в ногти. Даже если гвозди будут застревать в
костях — ничего страшного. Главное, чтобы они не сдохли от болевого шока,
мне нужна от них информация. Давай начнем с него, — кивнул альфа на
пленника, разувать которого принялся Йонг, — этот парень слишком
терпеливый, он меня раздражает побольше второго. Хочу его расколоть.
На губах заиграла кровожадная улыбка, и Чон-младший облизнул губы в
предвкушении. Он словно уже наслаждался этими громкими криками, которые
ожидали их впереди.
Удивительно, что жертвы не сопротивлялись. Они как будто с рождения
были готовы к этому самому моменту и знали, что сопротивление здесь
бесполезно и лучше не дергаться, что бы Чон Хосок не делал, к чему бы он не
подготавливался. Даже если это было варварское вбивание гвоздей в ногти на
ногах.
— Поставь его ступни на дощечку, но чтобы туда потом встала и вторая.
Вдруг у тебя получится-таки пробить ему кость, — объяснил Хосок и подошел к
омеге, подал ему молоточек и высыпал в ладонь гвоздей. Он взял ногу пленника
и зафиксировал ее, чтобы тот не дернулся и не испортил момент.
Ему нравилось наблюдать, как омега приставляет острый кончик гвоздя к
ногтю большого пальца, сосредоточенно закусывая губу и едва заметно
хмурясь. Приготовившись, он замахнулся, но буквально за секунду до
предполагаемого удара, остановил руку и поднял взгляд на связанного. Ему
будто бы не понравилось, что тот не смотрит.
Ведь действительно, как можно так плотно зажмуривать глаза, когда тело
ожидают столь прекрасные преобразования?
Лишь когда мужчина открыл глаза, Йонг ударил молотком, только не по
гвоздю. Он промахнулся и, кажется, раздробил ему одну из костей стопы. Его
лицо тут же стало расстроенным, несмотря на болезненный стон сверху.
— О, простите, я такой неловкий. Впервые в жизни держу в руке молоток,
представляете? Не переживайте, я прямо сейчас все исправлю, обещаю! —
омега обращался к своему подопытному, а в голосе и правда слышались нотки
сожаления. И когда он в следующую секунду вбил гвоздь точно в ноготь до
шляпки с одного удара, глаза Хосока засияли нездоровым восхищением.
Пленник сорвался на истошный крик. Видимо, это было даже больнее, чем
срез кожи или раздробленная кость. А, может, тело стало острее реагировать на
боль?
— Круто ты его! Давай во все сделаем? Он совсем не колется, — улыбнулся
Чон-младший и подал омеге укатившийся гвоздь с пола, — Если еще раз
промажешь, ничего страшного!
482/596
— Стой! — закричал пленник.
Йонг успел только взять гвоздь, даже не приставил его к ногтю, а узник уже
сдался.
— Малыш готов разговаривать со мной?
Смерив мужика, трясущегося от страха из-за недавних криков боли
соратника, брезгливым взглядом, Хосок дружелюбно улыбнулся решившему
пойти на сотрудничество парню. Он погладил его по волосам и похлопал по
плечу, кожа на котором была срезана, вызывая новые болезненные стоны.
Нравились ему такие звуки больше музыки, что поделать? Не отказывать же
себе в удовольствии. Этим он будет заниматься, когда вернется в бункер, где
обитает Ким Тэхен.
Но сейчас думать о неприятном не хотелось. Компания-то вокруг собралась
что надо!
— Так что, какие распоряжения вам дал Юн Енсу? — омега поднялся и на его
место присел Хосок, с интересом разглядывая почерневший вокруг шляпки
ноготь. Так плотно вбил, что даже внешнего кровотечения не было,
удивительно.
— Чтобы убить тебя. И Чон Чонгука, если он вздумает приехать к вам на
помощь, — выдохнул мужчина, не в силах прекратить морщиться от боли. Но его
слова удивили Хосока так сильно, что он даже оторвался от разглядывания
повреждений, нанесенных Йонгом минуту назад.
— Меня? То есть Ким Тэхен не являлся вашей целью? — уточнил он.
Мужчина мотнул головой.
— Нам сказали, что к нему позже отправят других, чтобы разобраться с
ребенком без вреда для омеги, он еще нужен как глава нейтральной
территории.
Хосок вздернул бровь и склонил голову на бок, недобро щурясь.
— Откуда вы знаете о ребенке? — задал он интересующий вопрос, а пленник
на мгновение зажмурился от боли, скрипнув зубами, когда случайно дернул
ногой.
— Этот омега малость туговат, раз так свободно разгуливает по детским
магазинам, пока рядом нет даже охраны. Он часто ее отсылает.
— Дальше, — с нажимом произнес Хосок. Ему не нравилось то, что он
слышал.
— Был приказ убить лишь тебя и твоего брата, по возможности. Но если
встретим Пак Чимина, его мы могли просто забрать с собой и делать все, что нам
захочется.
Мужчина рассказывал все как на духу, выкладывал подноготную и даже
делился планами Енсу на будущее. Об этом тоже нужно будет сообщить
Чонгуку, чтобы разобраться с ублюдком как можно скорее. Потерять
неродившегося племянника Хосоку не хочется в той же степени, в какой он не
может позволить пострадать Чимину.
— Пустить по кругу? — решил уточнить он.
— А что еще делать с шлюхами? Трахать, пока не сдохнут.
Хосок от души рассмеялся и достал из набедренной кобуры свой пистолет,
поманив омегу к себе жестом. Они наставили на узников оружие, сняли с
предохранителей, пристально глядя в глаза своим жертвам. Этот миг был
сладостен для обоих. Быть может, даже для умирающих он обладал особой
магией? Что может быть лучше, чем видеть перед смертью глаза своего
убийцы?
— И то верно, с шлюхами иначе нельзя. Только вот Чимин не шлюха.
Вслед за словами раздался выстрел, затем второй, и Хосок с наслаждением
смотрел, как из дыры во лбу ублюдка вытекают его мозги.
— Можешь развлекаться, — бросил он омеге, — Не забудь после вычистить
483/596
инструменты.
***
— Окей, — выдохнул Хосок, не выдерживая тишины, которую снова нарушил

Тэхен. Он хрустел уже третьим огурцом и очень нервировал Чона-младшего, — А
теперь объясни мне тупенькому, почему мы не можем просто завалиться к этому
мудаку домой и убрать его? Забор вы уже снесли, дело осталось за малым.
Сенатора Сокджин убрал, значит, осталось разобраться только с Енсу.
Чонгук тяжело вздохнул и потер переносицу. Он объяснял все это Сокджину
и повторять второй раз не было никакого желания. Но Хосок так испытующе
смотрел, что у Чонгука, судя по всему, не было выбора.
Тэхен откусил огурец громче обычного, создавая шум, который уже начинал
нервировать всех вокруг, но Хосок ничего не мог ему сказать, потому что тогда
они с Чонгуком поругаются, а им нужно обсудить важные детали.
— Потому что вопрос теперь не только в дележке территорий и войне между
кланами, вопрос в политике. Ты сам сказал, что Енсу объединился с партией
конкурентов. Демократы, что поддерживают нас, конечно, обладают бо́ льшим
влиянием, чем Свободные, но это не панацея. В политике все не так просто,
слишком много факторов, слишком много звеньев. Тем более Свободные
настроены по отношению ко мне очень агрессивно, потому что они знают, что
мой бизнес не совсем легален. Сенатор был единственным мостиком к их главе,
но мне пришлось его убрать и теперь мы вообще не знаем, что они могут нам
готовить, — Чонгук вздохнул. Все молчали и бункер погрузился в тишину. Даже
Тэхен перестал хрумкать, слушая мужа.
Чимин снова варил рамен. Он не участвовал в беседе, но внимательно
слушал ее и понимал, насколько плачевно их положение на данный момент.
— Я уверен, что Свободные сейчас потирают ручки и ждут, когда я совершу
ошибку, чтобы они смогли упечь меня за решетку и будь уверен, они сделают
это так быстро, что я даже не успею подумать об отъезде. Демократы, конечно,
помогут мне, тут я не сомневаюсь, потому что они мне должны, но если начнется
война политических партий, границы кланов, которые негласно установлены
между нами, сотрутся и всем нам придется делить территории заново. Ты
понимаешь, чем это чревато? Недалеко и до гражданской войны, Хосок. Нам
надо действовать осторожнее.
Хосок вздохнул. Ситуация была хуже некуда. Енсу, конечно, молодец, он
отлично все продумал, просчитал и обзавелся необходимыми связями и
поддержкой.
— Подожди, — окликнул Чон-младший, и Чонгук, кусающий губы, поднял на
него глаза, — Почему партия Свободных так сильно ненавидит тебя? Из-за того,
что им известно о твоем черном бизнесе?
— Да. Они там все помешаны на силе закона и правосудия.
Хосок сосредоточенно посмотрел на Чонгука, Чонгук на него, и Тэхен готов
был поклясться, он слышал тихий «дзынь», оповещающий о синхронизации этих
двоих, потому что их лица просияли одновременно.
— Это значит, — сказал прозревший внезапно Чонгук, — что для Свободных
Юн Енсу — кристально белый и законопослушный бизнесмен и все, что нам
необходимо сделать — это накопать на него достаточное количество
информации и ее подтверждений о том, что он замешан в черном бизнесе и
является главой мафиозного клана! Тогда его люди его же и уничтожат. И они
не только лишат его свободы, но и заберут в пользу государства все его
имущество. Но нужно сделать так, чтобы мое имя, твое или партнеров, которые
мне нужны, там не мелькали, и это единственная весомая загвоздка. Тэхен тоже
484/596
является его партнером, мы должны быть осторожны.
— Точно! Надо будет зачистить следы и дело в шляпе, — усмехнулся Хосок и
потянулся, как будто ему было действительно скучно. — А когда его заключат
под стражу, мы сможем его грохнуть.
— Нет, — Чонгук недобро усмехнулся и качнул головой, — Смерть для него
будет милосердием. Я сделаю все, чтобы Юн Енсу лишился всего, что имеет.
Всего, что ему дорого. Чтобы он каждый день просыпался и вспоминал о том,
что сам все погубил.
— Жестоко. Но мне нравится, — Хосок оскалился и расслабленно сполз в
кресле пониже. Все складывалось идеально, а трудности лишь усиливают азарт,
но ни в коем случае не пугают.
Тэхен брезгливо посмотрел на кастрюлю, которую Чимин поставил на стол.
Рамен пах для него омерзительно, а с мясными консервами и подавно.
Плавающая в бульоне лапша виделась то ли сваренными извилинами из
человеческих мозгов, то ли кишками, Тэхен так и не смог определиться, и
вызывала только рвотные позывы.
— Пойду в комнате посижу, — сообщил он, поднявшись с места, — Почисти,
пожалуйста, зубы после еды.
Хосок мерзко захихикал и подъехал к письменному столу, решив не
вмешиваться в семейную драму, а Чимин проводил омегу удивленным взглядом,
но быстро вернулся к своему занятию. Он накладывал для Хосока рамен в
отдельную тарелку, так как тот предпочитал есть у компьютеров.
— Я не так плохо готовлю, — возмутился парень, и, отдав мужчине его
порцию, обиженно сложил руки на груди, — В следующий раз пусть сам делает
себе еду.
Чонгук тяжело вздохнул и взял поданные ему палочки.
— Не обращай внимания, ему просто не нравится запах. Хосок вот тащится
от твоего рамена. Да, Хосок? — две пары глаз уставились на Чона-младшего так
пристально, что ему на мгновение показалось, будто кожа на спине накалилась
до невозможности и вот-вот вспыхнет.
— Лучшая еда на свете. Есть рамен от Мини в разы приятнее, чем кончить в
шлюху, — серьезным голосом поделился своими наблюдениями альфа, показав
присутствующим большой палец, но поворачиваться не спешил. Как и
приступать к еде.
— Фу! Ну ты и мерзкий тип, Чон Хосок, — фыркнул Чимин и, сев рядом с
Чонгуком принялся есть, — Нормальный рамен!
Чонгук тихо засмеялся и втянул лапшу с тихим хлюпаньем. Это, конечно, не
шик, но есть можно.
Младший брат главы клана вдруг с мычанием выпрямился, обращая на себя
всеобщее внимание. Он обернулся на брата и, оставив свою тарелку на
письменном столе, подъехал прямо на стуле к дивану.
— Чонгук, — сказал он совсем тихо, наклонившись к альфе и понижая тон
голоса едва ли не до шепота. В конце концов, Тэхену знать о том, что еще он
смог вытащить из пленников, не стоит, а он почти забыл об этом, — Есть еще
кое-что.
Чонгук тоже склонился к Хосоку, хоть и не особо понимал, к чему шепот. Но
всему ведь есть причина, верно? Просто так Хосок не вел бы себя подобным
образом, тем более в той ситуации, в которой они оказались.
— Юн в курсе беременности твоего муженька. Сказал, они планируют каким-
то образом избавиться от наследника так, чтобы это не повлияло на состояние
твоего ху… ты понял. Короче, тебе надо что-то придумать. А еще он часто
отсылает охрану, поговори с ним об этом.
На скулах заходили желваки, но глава клана лишь кивнул, полностью
погружаясь в свои мысли. Раз так, он обязательно усилит все меры
485/596
безопасности, связанные с его мужем, и раздумья об этом даже не позволили
разозлиться на младшего брата за то, что из его рта вновь едва не вылетело это
мерзкое прозвище.
От мыслей отвлек Чимин, который, кажется, последнюю крупицу
информации от Хосока пропустил, уйдя глубоко в свои мысли. С тех пор, как они
здесь оказались, омега был чересчур задумчивым.
— Когда мы вернемся домой, Чонгук? — спросил Мини. Ему хотелось
вернуться в особняк еще сильнее, чем когда они с Юнги были на той квартире,
да и необходимо было побыть одному, наконец. Но еще более невыносимо было
слушать, как Чонгук и Тэхен занимаются сексом, а происходило это почти
каждый раз, как эти двое оставались в закрытом помещении наедине. Да еще и
так громко!
— Когда они закончат с ремонтом. Думаю, еще пару дней побудем здесь.
Везти вас всех в гостиницу я сейчас не рискну, сам понимаешь. — произнес
Чонгук. Чимин только угукнул в ответ и тихо вздохнул, отправляя в рот палочки
с раменом.
Мысли о произошедшем не отпускали его, как и размышления над тем, о чем
сказал ему Юнги. Мужчина клялся, что он больше не сотрудничает ни с кланом
Мун, ни с Юн Енсу, тогда почему на душе скребли кошки, и мысли каждый раз
возвращались к тому, что все это могло произойти по его вине?
Чимин тяжело сглотнул еду, поморщившись от боли в горле, и тихо
прокашлялся. Снова он думает об этом. Даже аппетит пропал, и он стал как-то
неуверенно ковыряться палочками в лапше, опустив взгляд в стол.
— Что такое? — негромко поинтересовался Чонгук, заметив, как Чимин вдруг
поник отчего-то, но парень в ответ лишь качнул головой.
— Все хорошо, просто ситуация угнетает. Хочу домой, — негромко
пробормотал он, поджимая губы.
«Хочу домой, чтобы поговорить с Юнги.» — добавил его мозг недостающие
слова, и он тяжело вздохнул.
— Что, сам приготовил и теперь понимаешь, что это невозможно жрать? —
хмыкнул Хосок и вернулся к своей еде, не обратив внимание на убийственный
взгляд омеги, — Да ладно, Мини, не все так плохо. Пахнет приятно, Чонгук все
еще не бьется в конвульсиях, значит, твой рамен так же неплох, как и всегда. —
успокоил Хосок, принимаясь за еду.
***
Неделя. Прошла ровно неделя, прежде чем они наконец смогли вернуться в
особняк. Чимин хотел поговорить с Юнги сразу, как только представится
возможность остаться с ним наедине, но сейчас даже язык не поворачивался
обвинить его в чем-то. Когда Юнги приезжал в бункер, сделать этого не вышло,
потому что рядом сидел Тэхен, которому было слишком скучно в отсутствие
Чонгука, а теперь…
Юнги старался быть рядом каждую свободную минуту, заботился еще
больше и приносил Чимину собственного приготовления чай от простуды,
потому что когда они сбегали из особняка ночью, легко одетый Мини слегка
застудил горло. Вряд ли кто-то будет заботиться настолько трепетно, если до
этого сделал все, чтобы ты не остался в живых.
Омега сидел на краю постели, что все еще была смята после совместной
ночи с Юнги, и кусал губы, разглядывая их фотографию с Чонгуком и Хосоком,
стоящую на тумбочке у кровати.
Там они трое, стоя прямо у особняка, счастливо улыбались, глядя в камеру, а
в руках Чимина красовался небольшой бисквитный торт, который заказали ему
486/596
братья Чон ко дню рождения — он отмечал свои двадцать лет. Его первый по-
настоящему счастливый день рождения, и их единственная совместная
фотография.
Парень тихо усмехнулся своим воспоминаниям и сильнее прикусил губу,
сдирая зубами корочку от ранки, из-за чего губа вновь треснула. На языке
почувствовался противный металлический вкус.
Он больше не говорил с Юнги о его прошлом, но думал о том, что делать, как
и обещал. И этой ночью, когда мужчина засыпал рядом с ним, крепко держа в
своих объятиях, не сдержался от тихих слез. Казалось, этот выбор был самым
сложным в его жизни. С одной стороны родные, ставшие семьей люди, а с
другой стороны мужчина, который, казалось, действительно готов положить к
его ногам весь мир, не требуя ничего взамен. Чимин никогда не чувствовал того,
что чувствует сейчас. Любовь ли это? Когда ты начинаешь бояться за
сохранность человека, когда каждое его слово или нежное прикосновение
вызывает улыбку, и хочется дарить такое же счастье в ответ… как правильно
назвать эти чувства?
Чимин шумно выдохнул, проведя по лицу руками, и упал спиной на кровать,
прикрывая глаза. Нужно мыслить рационально.
Если он сейчас промолчит и скроет от Чонгука правду, рано или поздно он
все равно узнает, особенно сейчас, когда бросает часть своих сил на поиск того,
кто был подослан к ним много лет назад. Он делает это тихо, чтобы не спугнуть
ту самую, как он говорит, крысу. И если он узнает, что это Юнги, надеяться
будет не на что. Убьет. Мгновенно. Даже шанса на жизнь не оставит. Чонгук
никогда не прощал предательств, даже с Чимином он условился на том, что если
вдруг омега решит когда-то покинуть его, воткнув нож в спину, вряд ли ему
удастся бежать живым. А Юнги? Кто он такой Чонгуку? Простой телохранитель,
наемный рабочий. Он и глазом не моргнет, вынесет ему мозги, а то и хуже —
отдаст Хосоку, который уж точно не станет долго размышлять об очередном
мучительном способе лишить предателя жизни.
От одних лишь картинок перед глазами к горлу подкатывал мерзкий комок, и
Чимин зажмурился, силясь отогнать от себя эти мысли.
С другой стороны, что, если он скажет сейчас? Чонгук всегда к нему
прислушивался, часто пытался угодить, порадовать, дорожил им самим и его
мнением. Быть может, если он пойдет к Чонгуку прямо сейчас, расскажет все
как есть, убедит его в том, что Юнги уже много лет предан лишь их семье, тот
помилует его? Отправит куда-то подальше, но он все равно будет жить. Да,
Чимин лишится его, но лучше уж знать, что он сделал все возможное, чтобы
сохранить любимому человеку жизнь, чем будет ненавидеть себя и Чонгука за
то, что тот убил Юнги из-за трусливого молчания самого Чимина.
От мысли о том, что сегодня, быть может, Юнги обнимал его в последний
раз, перед глазами появилась пелена, а Чимин рвано выдохнул, сжимая руки в
кулаки.
— Да почему же все так? Почему все так, черт возьми? — тихо зашептал он,
проведя ладонями по лицу и тихо всхлипнув.
Все это было так несправедливо! Хотелось возненавидеть Юнги за то, что он
привязал к себе, показал каково это, когда безоговорочно любят, а потом
рассказал суровую правду о себе. И теперь Чимин метался между тем, что
хочется и тем, что правильно. Он был словно мотылек меж двух огней —
неминуемо сгорит при любом раскладе. Но выбрать что-то одно было
необходимо, хоть он все еще верил, что сможет одним выстрелом убить двух
зайцев разом.
Утерев слезы, Чимин поднялся с постели. Перед тем, как идти к Чонгуку
лучше бы ему умыться, чтобы не выглядеть таким опухшим, но сделав пару
шагов в направлении ванной комнаты, парень остановился. В голове мелькнула
487/596
мысль о том, что он лишь находит отговорки для себя самого, чтобы еще
немного потянуть время, а это неправильно. Если он сейчас же не расскажет
Чонгуку, потом, вероятно, не сможет на это решиться.
Ему всего лишь нужно было пройти несколько дверей по коридору, войти в
кабинет и рассказать все честно и без утайки. Всего лишь… Возможно, это
спасет Юнги, иного выхода Чимин не видел. Он готов был на все, что угодно,
даже упасть Чонгуку в ноги, только бы он жил.
Постучав в дверь кабинета главы клана, Чимин вошел после позволения и
сел перед письменным столом в удобное кресло. Обычно удобное, но сегодня
казалось, будто бы он сидит скорее на железном стуле, устроиться комфортно
на котором не представляется возможным.
— Что-то случилось? — спросил Чонгук, подняв на омегу взгляд. Он сразу
заметил следы припухлости и красные глаза, — Ты плакал? Юнги обидел?
В голосе Чонгука слышалось беспокойство и теперь за свое молчание было
чертовски стыдно. Совесть мгновенно активизировалась и принялась активно
пожирать изнутри.
— Нет, я просто… хочу кое-что рассказать тебе. Это важно, но я не знаю, как
мне начать, поэтому дай мне минуту, чтобы я собрал свои мысли в кучу, хорошо?
Пожалуйста.
Чонгук кивнул, но все еще хмурился. Хотя не торопил. Он закрыл ноутбук и,
отложив документы в сторону, закурил. Чимин вел себя странно, но он не стал
давить, ведь раз он пришел, значит, действительно хочет что-то рассказать.
Шумно выдохнув и опустив глаза, Чимин приступил. Он поведал Чонгуку обо
всем, что узнал от Юнги. О том, как он попал в клан, какие цели преследовал с
самого начала, помогая тогда еще новоиспеченному главе клана Чон подавить
восстание, как он отказался поставлять информацию в родной клан и полностью
перешел на сторону Чонгука.
Чимин на него не смотрел, не хотел видеть его глаз, не хотел знать, что
теперь Чонгук ненавидит Юнги и хочет убить его, хотя только что сам отдал
самого дорогого сердцу человека на суд.
— Я знаю, что он сделал, но… он столько лет защищал нас. И тебя. Он
рисковал жизнью, закрывал тебя собой, и я уверен, он будет верен тебе до
конца дней, если ты оставишь его работать здесь и дальше. Я сам возьму на
себя ответственность и…
— Давно ты знаешь? — перебил его Чонгук. Он затянулся и выдохнул струйку
дыма в сторону, думая лишь о том, что лучше бы Чимину сказать, что он узнал
об этом только что.
— Больше недели, — на губах альфы появилась горькая усмешка. Он был
настолько слеп? — Но я клянусь, я точно знаю, что он никак не замешан в
нападении на особняк!
Чимин поднял взгляд на Чонгука и потянулся к нему, чтобы взять за руку, но
мужчина не позволил. Он отмахнулся от тянущейся к нему ладони и поднялся
из-за стола. Чимину сейчас лучше бы не трогать его.
— Вот как… Я понял.
Чонгук не выдавал реакцию, не было ярости, не было криков и злости. И
лучше бы он избил Чимина за молчание прямо сейчас и самолично, чем эта
звенящая, оглушающая и слишком тяжелая тишина.
— Чонгук, я…
— Заткнись, Чимин, — строго и раздраженно бросил глава клана и достал
телефон из кармана. Он набрал чей-то номер и прижал смартфон к уху,
затягиваясь поглубже. Сигарета догорела до фильтра и Чонгук недовольно
оглядел предательницу в его пальцах. Пришлось возвращаться к столу, чтобы
оставить окурок в пепельнице.
— Хосок. Юнги уже уехал по моему поручению? Отлично. Скинь Чимину
488/596
адрес. Прямо сейчас.
Чонгук сбросил вызов и убрал телефон обратно, так и не повернувшись к
своему другу лицом. Хотя так ли уместно называть его другом сейчас, после
всего, что он узнал? Это вряд ли.
Альфа задумчиво смотрел в окно, как Тэхен, сидящий на краю бассейна
болтал ногами, опущенными в воду и подставлял лицо солнцу и теплому
ветерку. Можно ли быть уверенным, что и он однажды не воткнет ему нож в
спину?
— Поедешь на точку, — сообщил Чонгук, возвращаясь к их разговору. — Он
сейчас направляется в наш учебный центр, чтобы набрать новых людей в
охрану. Их должны были подготовить. Там хороший обзор, чтобы снять его. Ты
знаешь, что делать, Чимин.
Его голос был твердым. Чонгук уже решил: Мин Юнги предатель. Он был
предателем с самого начала, а значит, может предать еще раз. Предателей
нельзя оставлять в живых, предателей нельзя прощать. Тот, кто предал
однажды, обязательно предаст снова, так учил его отец с самого детства и так
думал сам Чонгук. Он был глубоко убежден в истинности этой мысли и во
многом благодаря ей все еще был жив.
Лишь услышав слова Чонгука, Чимин почувствовал, как внутри все вдруг
похолодело. Он будто бы слышал звон в ушах, не понимая, что Чонгук говорит
ему, а взгляд застекленел, словно мгновение назад ему пустили пулю в самое
сердце, не оставляя возможности выжить.
— Чонгук, я не смогу… — сипло произнес он, сжимая пальцами край своей
рубашки. Он держался из последних сил, правда пытался собраться, но у него не
вышло.
На что он надеялся? На то, что Чонгук, всю жизнь презиравший
предательства, скажет ему, что все в порядке и отпустит с миром? Глупо, очень
глупо! Хотелось выть от бессилия, и он даже не понимал, как вдруг зашелся в
тихих всхлипах, пытаясь схватить ртом воздух и вдохнуть так, чтобы в груди не
было больно.
Чимин плакал. Уронив голову на руки, он тихо плакал, сжавшись в маленький
комок, словно это хоть как-то могло разжалобить человека, что повернулся к
нему и взглянул с таким отвращением, словно все эти годы дружбы стерлись из
его памяти по щелчку пальцев, и секунды не прошло.
— Однажды я сказал тебе, что дам дом и семью, но лишь до того момента,
пока ты сам не предашь меня, Чимин. Ты знал об этом неделю и молчал, не
говорил ничего. Так может быть, ты с ним заодно? Может, и ты предатель? Если
ты хочешь, чтобы у тебя и дальше были дом и семья, Чимин, тебе придется
исполнить мой приказ и доказать преданность мне. Если ты откажешься, я
запишу тебя в один ряд с Мин Юнги.
— Я не смогу, — продолжал всхлипывать Чимин, качая головой, скребя
пальцами по собственному запястью. Он никогда не чувствовал такого бессилия,
как сейчас.
— Сможешь, блять! — внезапно рявкнул Чонгук, отчего омега сжался еще
сильнее. Чонгук никогда не повышал на него голоса, что бы он не творил, и
сейчас весь его хрустальный мир, собранный с таким трепетом, рушился на
глазах.
— О чем ты, черт возьми думал?! — воскликнул Чонгук, упершись руками в
стол, гневно глядя в сторону омеги. Его распирало такое дикое чувство злости,
что он едва мог контролировать себя, сорвавшись. Он был уверен в Мин Юнги
столько лет, доверял ему свою жизнь, Тэхена, все самое дорогое, что имел,
чтобы в итоге узнать о том, что этот человек мог убить каждого из них, не
моргнув и глазом? Откуда в словах Чимина такая уверенность в том, что тот, кто
предал их доверие, не продолжал сбрасывать информацию Юн Енсу? Откуда-то
489/596
ведь этот ублюдок узнал, что его не будет в особняке в тот самый вечер, кто-то
ведь нарыл информацию о его складах, о его передвижениях по городу, о
дороге, которой Хосок ездил в бордель Тэхена. Они искали людей, находили тех,
кто мог быть информатором вражеской стороны, убивали, не щадя, но откуда им
было знать, быть может, и те люди были лишь подставными, прикрывая главный
козырь в рукаве Мун Тэиля? Мун Тэиль… Гадюка, нашедшая себе удобное место
и положение, за которыми ни один человек не мог даже подумать о том, что на
деле за большинством неудач Чонгука мог стоять именно он. Мог ли быть Юн
Енсу марионеткой в умелых руках омеги? Мог ли он быть той самой шеей, что
поворачивала голову своего мужчины в нужную сторону, спуская с цепи, словно
гончего пса?
— Сука, — тихо прошипел Чонгук, потерев переносицу, а Чимин, подумав,
что это обращено к нему, заплакал с новой силой, содрогаясь всем телом, не в
силах остановить свою истерику.
— Чонгук, прошу тебя… Он не виноват, он так долго…
— Или туда едешь ты, или я отправлю к нему Хосока, — шикнул Чонгук,
прерывая Чимина на полуслове, — Поверь, при втором варианте этот ублюдок
будет мечтать о быстрой смерти. Он знает слишком много, Чимин. И он не уйдет
от меня живым.
Чонгук прикусил щеку, снова закуривая, и прикрывая глаза. Жестоко? Быть
может. Хосок и Чимин были лучшими среди всех, кто у него есть. Учитывая,
сколько раз Мин выходил сухим из прошедших сражений, без единой царапины
на теле, в том, что он киллер с огромным стажем, сомневаться не приходилось.
Подослать к нему любого другого из тех, кто имеется у Чонгука или найти
наемника — значит изначально потерпеть поражение.
— Чонгук, — в последний раз попытался Чимин, сжимая свои ладони, утирая
опухшие от слез глаза и щеки, едва видя хоть что-то перед собой от прозрачной
влаги.
— Пошел вон, Чимин. Говорить больше не о чем. Не уберешь его в течении
двух часов — клянусь, тебе лучше сюда не возвращаться.
Чонгук даже не взглянул в его сторону. Лишь слышал, как тот, продолжая
всхлипывать, поплелся к двери, и вышел прочь. Взгляд скользнул по Тэхену. Он
отошел от бассейна и заинтересованно разглядывал что-то у шезлонгов, сложив
руки за спину и наклонившись. Хотя бы ради его безопасности и безопасности их
еще не рожденного ребенка, Чонгук должен был поступить именно так.
Построить их счастье на несчастье близкого человека. Мерзко? Однозначно да,
но разве хоть когда-нибудь он был другим? Нет.
Но у Чимина не было возможности защитить то, что ему дорого. Он бегом
пустился по коридору в свою комнату за винтовкой, которую сейчас всей душой
ненавидел. Хотелось сломать ее к чертям, выбросить в ближайший мусорный
бак и сказать, что он не в силах сделать что-то в ее отсутствие.
Могло ли все быть иначе, не будь он киллером? Не подари ему Чонгук
оружие, могла ли его жизнь сложиться по-другому? Если бы он тогда в тире не
кичился перед сыном главы мафии своими умениями стрелять, какая судьба
ждала бы его? Может быть, он сбежал бы от тирана-отца в какую-нибудь
провинцию и встретил бы там хорошего человека, вышел бы замуж и сегодня
думал бы лишь о том… о чем думают простые люди каждый день. А быть может,
он бы умер в один из дней, когда отец вышел бы из себя и до смерти забил его, и
никто бы не пострадал и не умер от его руки. Быть может, тогда Юнги не
влюбился бы в него и остался жив, а они с Чонгуком даже не знали бы о
существовании друг друга. Хотелось повернуть время вспять, принять любое
решение, которое только могло помочь ему не попасть в ситуацию, где между
семьей и любимым ему придется выбирать.
Его сердце предало его же самого. Оно выбрало не того человека для любви.
490/596
Человека, которого теперь он вынужден лишить жизни.
Flashback
— Ты знаешь легенды кроме той, что уже рассказал мне о ликорисе? —

спросил Чимин. Уснуть сегодня выходило с трудом и он совсем не мог понять,
почему. И пусть объятия Юнги дарили покой и умиротворение, в сон так и не
клонило.
Если бы папа не умер, он бы рассказывал маленькому Чимину сказки на ночь,
и он под нежный голос мирно засыпал бы. Ему всегда нравилось представлять,
какие удивительные истории любящий родитель мог бы поведать, придумывал
их сам и засыпал. Тогда он был счастлив. Быть может, во всех нормальных
семьях так и происходило? Ребенок слушает от родителя сказку, засыпая рядом,
чувствуя себя в безопасности, нужным и любимым.
И сегодня хотелось, чтобы сказку на ночь рассказал ему Юнги, потому что
чувствовал он себя так же. Сейчас он в безопасности и любим человеком, чьи
пальцы мягко скользят по спине. Чимин устроил голову на его плече.
— Знаю одну. Ложись удобнее и внимательно слушай. Она очень красивая.
Чимин завозился в кольце крепких рук, устраиваясь удобнее и забавно
пыхтя. Юнги начал свой рассказ только когда тот успокоился и улегся, закинув
ногу на бедра мужчины, готовый слушать.
— В Небесном царстве у короля был сын. Омега. И звали его Ханьюл. Он был
очень умен, красив и прекрасен душой. И был у Ханьюла возлюбленный,
которого звали Кёну. Эти двое так сильно любили друг друга, что оставляли все
свои дела и обязанности, чтобы проводить вместе все свое время. Но настала
пора королю Небесного царства выдавать Ханьюла замуж за достойного жениха,
и Ханьюл рассказал отцу о Кену. Но Кену был обычным пастухом и не годился в
мужья принцу. Король Небесного царства очень рассердился на Ханьюла, ведь
тот так долго скрывал от него Кену, который ко всему прочему был
простолюдином. И тогда он отослал их обоих: Ханьюла на западный край небес,
а Кену — на восточный. Но король так сильно любил своего сына, что позволил
влюбленным встречаться один раз в году, седьмого июля по Лунному
календарю. Но у пары не было ни моста, ни лодки, чтобы перейти Млечный путь.
Они не могли встретиться, видели друг друга, но не могли дотянуться. От боли
разлуки оба так горько плакали, что слезы их превратились в ливень и этот
ливень обрушился на землю, вызывая наводнение. И тогда птицы взлетели и
построили из своих тел мост, жертвуя собой, во имя влюбленных. С тех пор
птицы каждый год седьмого июля по Лунному календарю взлетают ввысь, чтобы
стать мостом через Млечный путь. И день этот называется Чильсок. В Чильсок
всегда идет дождь. Это не наводняющий ливень, но напоминание о боли
влюбленных, которые могут провести вместе лишь один день в году.
— Почему все твои легенды такие грустные? — тихо вздохнул Чимин, поджав
пухлые губы и проведя пальцами по груди мужчины, по его плечу, нащупывая
шрам от пулевого ранения. Кажется, в тот раз он получил пулю за Хосока, когда
они пытались спасти свои жизни из засады в злополучном кафе.
— Жизнь сама по себе не очень веселая вещь, — негромко усмехнулся Юнги,
повернув голову в сторону омеги и заглянув в его лицо. Все еще не верилось, что
он вот так может смотреть на него вблизи, касаться и в открытую говорить о
своих чувствах. Пальцы скользнули по подбородку, по мягкой щеке и виску,
убирая светлые пряди за ухо.
— Но сейчас я счастлив, — негромко шепнул он, вызывая на губах омеги
улыбку. Такую же счастливую, как и у него самого. Жаль, что они упустили
шесть лет. Шесть лет, когда они могли бы быть счастливы.
491/596
Чимин не имел понятия, как вообще смог доехать до нужного адреса и не

разбиться: слезы застилали глаза так, что дорогу он едва мог разобрать, а
воспоминания о той легенде сейчас были слишком болезненными,
невыносимыми.
Ноги едва гнулись, когда он поднимался на крышу здания и, казалось бы,
привычно оглядывал город с высоты. Нет, сейчас даже чувства были другими.
Хотелось встать на самый край и шагнуть вниз, быть может, это бы уберегло его
от принятия решения? Но разве он мог? Быть может, хотя бы сейчас еще не
поздно исправить ситуацию, или он лишь врет самому себе, уже давно все
решив, выбрав сторону в своей голове?
Стрелок уже подготовил свое оружие. Натянув на голову капюшон, он был
готов исполнить преступный приказ. Ради себя и ради Юнги.
Можно ли убить человека ради него самого? Можно ли отправить его на тот
свет, пустив пулю в лоб и назвать это милосердием? Это почти тоже самое, что
отправить узника на гильотину, развести руками и радоваться, что он умрет от
безжалостного лезвия, а не от топора нерадивого палача, не умеющего еще
отсекать голову с одного удара.
Глядя в прицел винтовки, Чимин умолял Юнги не приезжать сюда. Мысленно
он просил альфу свернуть не туда, поехать в другое место, сбежать из Сеула. Да
все, что угодно, только не попадать в его прицел.
Но знакомая до боли машина заехала на парковку.
Омега тихо заскулил, роняя голову. Зачем он приехал сюда? Чтобы найти
смерть от рук того, кого безответно любил шесть лет и взаимно любил этой
ночью? Несправедливо.
Взяв телефон дрожащей рукой, Чимин позвонил человеку, научившему его
любить, человеку, которого собирался убить собственными руками. Он натянул
улыбку на губы и прижался к прицелу, чтобы видеть его. Это будет их
последний разговор, потому что… он должен исполнить приказ и ни на что
другое не имеет права.
Ответив на звонок, Юнги, судя по движениям его рук, заглушил двигатель.
Альфа расслабленно откинулся на спинку водительского сиденья. Кажется, он
улыбнулся.
— Привет, малыш. Что-то случилось? Обычно ты не звонишь, — по голосу,
обволакивающему слух через наушники, и правда улыбался. Юнги был искренне
рад его слышать, Чимин был в этом уверен. И от этого на душе заскребло лишь
сильнее.
— Мне скучно. Поболтай со мной немного, можешь? Десять минут, —
попросил омега. Его голос вряд ли выдавал его моральное состояние сейчас.
— Хорошо, давай поговорим. Десять минут у меня для тебя точно есть. Чем
занимаешься?
Юнги не догадывался, что происходит, просто говорил, интересовался. Как и
всегда принимал участие в жизни омеги. Он обещал, что они постараются друг
для друга, и он правда старался. Да, возможно он был не идеальным партнером,
но ведь ко всему можно прийти. Он так долго грезил об этом омеге, что не мог
позволить себе оплошать.
— Ничем особенным. Читал книгу, а в конце романа муж главного героя
умер, представляешь? Пятьсот страниц текста были написаны зря, концовка
разочаровала меня. Теперь всегда буду читать последнюю главу перед тем, как
приступить к произведению, чтобы не расстраиваться больше, — Чимин
прикусил губу, услышав смех в ухе. Реальность перестала восприниматься как
реальность. Они просто болтают, никто не собирается никого убивать. Это
просто не может быть правдой, совершенно точно не может. Наверное, ему
492/596
снится сон, на мгновение так показалось. Сейчас он проснется и весь этот
кошмар исчезнет, а Чимин окажется в постели мужчины, который как всегда
будет крепко обнимать его со спины и дышать в его шею, а Чимин долго будет
лежать, не шевелясь, и чувствовать его сердцебиение. Живого, теплого,
любимого.
— Да, очень несправедливо, я согласен. Раз ты позвонил… У меня сегодня
свободный вечер, так что я забронировал нам столик в ресторане. Помнишь, ты
говорил про местечко с живой джазовой музыкой? Пришлось дать взятку, у них,
оказывается, бронь на месяц вперед, но это ничего. Надень сегодня что-нибудь
красивое? Покатаемся по ночному Сеулу и переночуем в отеле с панорамным
видом на город. Хочу сделать тебя счастливым. Уверен, небольшой отдых
пойдет тебе на пользу.
Юнги был искренним, честным. Он и правда хотел, а Чимин едва удержался
от того, чтобы не разрыдаться от бессилия прямо сейчас. Он искусал все губы,
слушая его и крепко сжимая оружие онемевшими пальцами.
Альфа вышел из автомобиля и закрыл дверь, все еще держа телефон у уха,
прислушиваясь к повисшей тишине на линии. Он сказал что-то не то?
— Чимин?
— Хорошо, я… — омега прочистил горло и зажмурился, но лишь на
мгновение. Нельзя закрывать глаза, он хочет его запомнить, — Я выберу что-
нибудь.
— Мне уже пора, малыш, я…
— Стой! — закричал вдруг Чимин и увидел в прицел, что Юнги остановился.
Он навел оружие ровно на его голову, чувствуя слезы, стекающие по щекам. Не
сдержался, не смог. И руки дрожали сейчас так, что прицел ходил ходуном,
скользя то по его голове, то по лицу и шее. Пришлось шумно выдохнуть, чтобы
взять себя в руки и заставить тело перестать так сильно дрожать. Палец
уверенно лежал на спусковом крючке, готовясь нажать его, чтобы оружие
оборвало столь ценную жизнь. Был готов палец, но не Чимин. Только вот выбора
у него не было, даже если сейчас необходимо свое собственное сердце
разорвать на куски.
— Я люблю тебя, Юнги. Ты знаешь? Я, блять, никогда не испытывал этого, но
точно уверен. И одновременно так сильно ненавижу тебя сейчас… Смотрю на
тебя и ненавижу, Юнги.
Мужчина поднял голову. Осознание пришло за один короткий миг и он,
поджав губы, повернулся вокруг своей оси, видимо, пытаясь высмотреть его. Он
не был уверен в своей догадке, точнее, хотелось надеяться, что он был не прав,
но от одного только осознания, что он сейчас на мушке у Чимина, заставило где-
то внутри растеряться на одно мгновение.
Ведь сколько б раз он не закрывал других от пули, умирать вот так не
хотелось. Наверное, было бы легче умереть глядя Чимину в глаза, чтобы
последним, что он увидит, был любимый долгие годы человек. Но жизнь,
видимо, распорядилась так, что и этому сбыться не суждено.
— Где ты, Чимин-а? — тихо спросил он, поджимая губы. Он мог умереть в
любую секунду, стоит Чимину произвести выстрел. Быть может, его ненависть
была действительно настолько сильна после признания, но Юнги не чувствовал
ее этой ночью, когда Чимин, путаясь пальцами в его волосах, тяжело дыша,
суматошно шептал что-то ему на ухо. Не чувствовал ненависти и тогда, когда он
после занятия любовью крепко прижался к нему, обнимая, пряча лицо на его
плече. Что могло произойти всего за несколько часов разлуки? Значит, и Чонгук
уже знал о его проступке.
— Чимин, ответь мне, прошу. Где ты сейчас? — спросил он, но вопрос
прозвучал словно в пустоту. Ему на него не ответили, и, казалось, даже вряд ли
услышали, заходясь в слезах.
493/596
— Беги. Слышишь, Юнги? Пожалуйста, беги и не оглядывайся. Пожалуйста,
— умолял его Чимин, срываясь на громкие всхлипы и опуская прицел ниже. Он
не хотел видеть его лица, когда выстрелит. Не мог справиться с собой.
Юнги успел сделать лишь два шага, когда стрелок на крыше произвел
выстрел. Хлопок раздался в переулке, птицы взлетели высоко к светлому небу,
испугавшись громкого звука. Чимин, отпустив винтовку, горько, навзрыд плакал
на крыше здания, сжимаясь в комок.
Никогда ему не суждено быть счастливым.
— Даже если нас с тобой разлучат, я клянусь, что сам построю любой длины
мост, даже через самую быстротечную реку, чтобы добраться до тебя. Чтобы
никогда твои глаза не знали слез. Всегда будь уверен, как бы далеко мы не
были друг от друга, я всегда смогу до тебя дотянуться и спасти, Чимин. Что бы
не произошло. И даже если в конце мне придется отдать свою жизнь и покинуть
тебя в этом мире, знай, что моя душа найдет мост через Млечный путь, чтобы я
мог оставаться рядом с тобой и всегда заботиться о тебе.
В крепких и нежных руках Чимин сладко засыпал, зная, что так и будет. Что
бы ни произошло, как бы их не раскидала жизнь, они всегда будут рядом. Юнги
поклялся.
Доехав до борделя, Чимин вбежал в фойе, пробрался сквозь беснующуюся

толпу и громкую, отдающую в израненное сердце басами музыку. Его
перехватил Тэмин, просто чудом узнавший омегу.
Чимин смог только произнести имя Тэхена сквозь непрекращающиеся
рыдания и, крепко держа парня за руку, пошел за ним к кабинету человека,
который мог помочь. Единственного шанса на жизнь, избавиться от которой не
хватало смелости.
И стоило Чимину войти в кабинет, удивленный его состоянием Тэхен
оказался рядом в то же мгновение. Его рыдания разносились по всему
помещению и он даже не мог объяснить, что произошло.
Тэхен усадил его куда-то и вскоре протянул стакан с успокоительным, велев
выпить, потому что пока Чимина душила истерика, он уж точно не мог
рассказать всего, что случилось. Да и Тэ не смел даже предположить, что могло
довести Пак Чимина, всегда гордого, немного высокомерного и острого на язык
до вот такого состояния. Чтобы он в грязной отчего-то толстовке и спортивных
штанах, растрепанный и с опухшим лицом прибежал сюда и так горько плакал.
— Что случилось? — в который раз спрашивал Тэхен, чувствуя крепкую
хватку дрожащих пальцев на своем предплечье.
Чимин не заметил, как потрясенный увиденным Тэмин вышел за дверь. Во
рту стоял мерзкий привкус успокоительного, но он, кажется, наконец мог
говорить.
— Юнги… Юнги, он…
И снова рыдания. Тэхен тихо вздохнул и сел поближе, обняв за плечо, ведь
как бы они друг к другу не относились при знакомстве, о человечности забывать
было нельзя никогда и ни при каких обстоятельствах. В этом Тэхен был глубоко
убежден.
— Он обидел тебя? — предположил Тэ.
— Он предатель. Тот самый предатель, которого ищет Чонгук и он… он
сказал мне, что я должен убить его, и я… я поехал туда. И когда я с ним говорил,
я… Я не смог… Не смог его убить, — Чимин снова зарыдал навзрыд.
Не смог убить, но курок спустил. И дома лишился, и семьи.
— Я прострелил ему плечо и уехал, потому что я… не могу его убить, ведь… я
же люблю его. Если Чонгук узнает, что я отпустил его живым… Он сказал мне не
возвращаться, я просто не знал, куда мне пойти…
494/596
Тэхен собрал примерную картинку в голове, поджимая губы. Он прижал
голову Чимина к своей груди и обнял омегу покрепче. Чимин был меньше самого
Тэхена раза в полтора, хрупкий и маленький. Очевидно, что ноша, рухнувшая на
эти худые плечи была для него неподъемной. И он был уверен, что если бы и сам
Тэхен оказался в подобной ситуации, Чимин тоже помог бы ему.
— Чонгук сказал, он пошлет Хосока, если я не смогу и я… я не убил его. И я
теперь тоже предал его доверие. Тэхен, пожалуйста, помоги мне… помоги! —
цепляясь за одежду и руки омеги, Чимин не мог успокоиться, боялся, что прямо
сейчас, узнав все, Тэхен немедленно сдаст его Чонгуку и бросит к ногам главы
клана, словно провинившуюся шавку.
— Тише, Чимин-а. Сейчас тебе нужно успокоиться и отдохнуть, ладно? В
новом крыле еще ремонт, но рядом с кабинетом комната пустует, поживешь
пока там. А после того, как поспишь, мы с тобой сядем и спокойно обсудим, что
делать дальше, хорошо? И ничего не бойся, даже Чонгук не имеет власти здесь.
Пойдем.
Утерев другу (а теперь даже в этом были сомнения) своего мужа щеки, Тэхен
поднял его и, обняв, повел в место, где Чимин мог отдохнуть и прийти в себя.
Мысли о том, что Чонгук поступил крайне жестоко, заставив Чимина поехать
и убить своего возлюбленного собственными руками, не покидали головы.
Однако, Тэ был уверен, что и на это была причина. Они с Чонгуком еще успеют
об этом поговорить, но что бы ни было, Чимин останется в безопасности. Это
Тэхен мог ему гарантировать.
***
Так сильно Чонгук не злился даже когда узнал, что на его дом, мужа и
ребенка, который едва дорос до фаланги пальца, напали ублюдки из клана Юн.
Он вообще в принципе так сильно еще не злился. Никогда.
Но сейчас был чернее судного дня и каждый его взгляд метал молнии.
Мин Юнги благополучно скрылся, не оставив следов. Видимо, знание Хосока
и его методов дало свои плоды, этот ублюдок не оставил им ни единой зацепки,
кроме Чимина. Единственного, преданного Чонгуку, кто побывал на той
треклятой квартире.
И это, черт возьми, раздражало еще сильнее, ведь нет никаких гарантий, что
омега все еще предан ему. Хотя, учитывая то, что приказ он так и не выполнил…
его, на ряду с Мин Юнги следовало тоже записать в предатели, даже если
сердце отказывалось это принимать. Как сказал когда-то отец: «Даже если ты
будешь любить предателя больше жизни, прощать его нельзя».
Чонгук едва ли не с ноги выбил дверь кабинета и вошел внутрь.
То, как спокойно поднял на него взгляд Тэхен, неимоверно раздражало. Еще
больше, чем есть, хотя секунду назад казалось, что больше быть и вовсе не
может. Оказалось, он снова ошибся.
— Где он? — с порога спросил Чонгук, не обращая внимания на то, как Тэмин,
прижав ноутбук к груди, на цыпочках ретировался из кабинета и закрыл за
собой дверь. Быть свидетелем семейных ссор и разборок он не хотел, тем более
что Чонгук и правда был слишком зол, а Тэхен слишком спокоен.
— Кто? — омега смотрел на мужа прямо. Он не боялся его, его взгляда, его
власти, потому что они были равны.
— Не притворяйся идиотом, пожалуйста. Я прекрасно знаю, что ты
скрываешь Чимина. Блять, вы бы хоть его тачку от главного входа отогнали, раз
ты его прячешь. Я хочу с ним поговорить.
Тэхен ничего не ответил. Он, спокойно сохранив изменения в документе,
опустил крышку ноутбука. Он не торопился отвечать и раздражал этим Чонгука
495/596
еще сильнее. Играя с огнем, Тэхен изящно взял чашку, сделал глоток мерзкого
чая с молоком и с тихим фарфоровым звуком вернул чашку на блюдце. Он едва
слышно причмокнул губами и удовлетворенно улыбнулся, довольствуясь вкусом
той мерзости, что он пил.
Чонгук начинал закипать, но на Тэхена выплескивать этого не собирался.
Только сжал зубы и очень терпеливо выдохнул, на мгновение прикрыв глаза.
— Тэхен, — предупреждающе произнес он.
— Я не понимаю, зачем мне нужно было отгонять его машину. Разве же я
кого-то прячу? Если бы прятал, ты бы даже не знал, что он здесь.
Омега пожал плечами и сел удобнее. Перед Чонгуком сейчас сидел не его
муж, а глава нейтральной территории, бизнес-партнер.
— Я не наврежу ему, Тэхен. Мне просто, блять, нужно поговорить с ним.
Какого черта я вообще должен просить тебя об этом?
— Чимин находится на нейтральной территории под моей личной защитой,
Чонгук, и я не дам тебе ни поговорить с ним, ни увидеться. Не сейчас. Ты, черт
возьми, не в себе. К тому же, ты подписал договор со мной и любое его
нарушение равняется разрыву всех деловых отношений и отсутствию убежища
для тебя и твоих людей. А я совсем не хочу терять прибыльного клиента в твоем
лице.
Чонгук вскинул брови и, сухо усмехнувшись, отвел взгляд в сторону. Он
думал, что подобный тон Тэхен с ним больше использовать не будет.
— Прибыльного клиента, значит. Замечательно. Буду иметь в виду.
Они оба одновременно вздохнули, и Чонгук, обернувшись на заглянувшую в
кабинет охрану, коротко кивнул им, чтобы те убрались прочь.
Дверь закрылась и лишь после этого мужчина, внимательно взглянув на Тэ,
нахмурился, шагнув ближе. Мужчина присел на край его стола и, бросив еще
один беглый взгляд на мужа, уставился на свои руки. Он заметно нервничал, Тэ
впервые видел его таким. Кажется, даже когда на их дом напали нервозность не
была настолько ощутимой.
— Как он? — негромко спросил Чон, а Тэхен повернулся к нему в кресле и
уставился в мужа внимательным взглядом, словно думая, стоит ли давать ответ.
— А как может чувствовать себя человек, которому пришлось стрелять в
того, кого он любит? — поинтересовался омега, вытягивая ноги. От долгого
сидения за компьютером все тело затекло, а шея и плечи ныли тупой болью.
Неприятно, — Это было очень жестоко с твоей стороны, Чонгук. Ты ведь знал об
их отношениях.
— А что бы ты сделал на моем месте? — тут же спросил Чон, изогнув бровь,
— Стал бы ждать, когда этот ублюдок Мин подставит всю мою семью под удар?
Если уже не подставил.
— Но отправлять туда Чимина…
— Я знаю, — перебил Чонгук, находя на столе Тэ какую-то скрепку и
принимаясь гнуть несчастную в пальцах. Омега с интересом наблюдал за этим
действием. Скрепка была ни в чем не виновата, но если Чонгука это могло хоть
немного расслабить, ее жертва не будет напрасной.
— Но он был единственным, кто справился бы с этим, уж поверь мне, я знаю,
как работает Мин и чего от него можно ожидать. Или ты думаешь, он стал моим
телохранителем только из-за того, что верой и правдой дослужился до чего-то
подобного, раз за разом демонстрируя мне свою лживую преданность?
Тэхен пожал плечами, как будто бы ответ его не удовлетворил, да и причины
не особо волновали. В кабинете повисла тишина, нарушаемая только слишком
громкими басами с первого этажа. Даже стены и мебель, казалось, вибрировали,
но никто из присутствующих не обращал на это внимания.
— Ты же знаешь, что он жив? — спросил Тэ, подняв глаза на альфу. Ответом
был короткий кивок и поджатые губы. Чонгук таким раскладом был недоволен.
496/596
Очень сильно недоволен.
Совершенно очевидным было то, что и с Мун Тэилем необходимо
разобраться. Очень аккуратно, так, чтобы Юн Енсу не имел возможности им
помешать. Этот человек влез в дела чужого клана много лет назад, ему
поставляли информацию прямо из особняка, что омерзительно. И даже если
принять во внимание то, как самоотверженно Мин Юнги защищал семью Чон
столько лет, нельзя быть уверенным и слепо доверять его словам, как делал это
Чимин.
Но подлец сбежал.
— Мои люди так и не смогли отследить его. Даже Хосок. Чувствую себя
идиотом, которого водили за нос восемь лет, — бросив выгнутую во что-то
нечеловеческое скрепку на стол, Чонгук закрыл лицо руками и устало потер его.
Тяжелый вздох говорил лишь о том, насколько трудным было его положение
сейчас.
Для Тэхена эта минутка искренности была очень важной и показательной,
бесценной. Ведь каким бы грозным, строгим и всегда сильным ни был Чон
Чонгук, он все еще был человеком и только рядом с Тэ позволял себе проявлять
свои истинные чувства и эмоции.
Мотнув головой, чтобы прогнать непрошенные мысли, альфа подошел к окну
и сунул руки в карманы брюк. Наткнувшись пальцами на пачку сигарет, Чонгук
сжал ее в ладони. Курить хотелось нещадно, но рядом с Тэхеном он не курил,
придется терпеть. Что бы не происходило в его жизни, он не мог перестать
заботиться об омеге и о человеке, который еще даже не умел ничего, даже
самостоятельно дышать.
Омега встал с места, хотя тело настойчиво требовало сесть обратно и также
вытянуть ноги, и подошел к Чонгуку со спины. Тонкие ладони коснулись сильных
плеч Чонгука, мягко массируя сквозь ткань рубашки, словно это могло бы снять
моральное напряжение.
— Тебе нужно отдохнуть, Чонгук. Хотя бы один день, просто отложи все это
дерьмо и выдохни. Да даже если на пару часов ты отключишь голову, уже будет
легче. Давай я приеду домой, как закончу с бумагами, и мы вместе обсудим все
это, ладно? — тихо проговорил Тэ и, потянувшись, мягко поцеловал мужа в шею
сзади.
Чонгук не ответил, только мягко сжал руку Тэхена, чтобы тот отпустил его, и
обернулся, мельком глянув на соседнюю дверь кабинета, что вела в комнату,
раньше принадлежавшую Тэ. Вряд ли Чимин находился там.
— Чонгук, — негромко окликнул Тэхен, заставляя мужа остановиться уже у
самой двери. — Ты бы смог убить меня? Если бы я ошибся так же, как Чимин
или… — спросил он. Тэхен уже задавал этот вопрос. Казалось, это было
настолько давно, словно в прошлой жизни, хотя на деле прошло лишь несколько
месяцев.
Чонгук остановился, внимательно посмотрев на Тэхена и, кажется, сейчас в
полной мере понял, что имел в виду отец, когда говорил о том, что любовь
делает людей слабее.
Не смог бы. Именно его он ни за что не смог бы убить, потому что тогда он
лишился бы смысла всего своего существования, а Чонгуку было совершенно
понятно, что даже если не рядом с ним, то он желает всем сердцем, чтобы Тэхен
был здоров и счастлив. Чтобы он мог смеяться, улыбаться безумно красивой
квадратной улыбкой, такой же уникальной, как и он сам. Чтобы он мог
вернуться домой к тому, кто будет делать его счастливым. Все, что угодно,
только бы жил.
И он снова не ответил на этот вопрос, ведь сказать «нет», значит развязать
руки, но ответ «да» причинит омеге боль. А ранить его Чонгук бы себе не
позволил.
497/596
Одно он знал наверняка: за предательством столь близкого и важного в его
жизни человека, последовало бы глубокое разочарование. Еще более сильное,
чем сейчас.
498/596
Lifeless
Серая Ferrari неслась по трассе, обгоняя впереди идущие

автомобили. Как казалось альфе, все те, кто пытался пролезть вперед него,
тащились как черепахи. Если бы по городу можно было выжать больше двухсот
пятидесяти, он бы с удовольствием ускорился, однако, приходилось
довольствоваться тем, что есть, и ехать не больше ста двадцати.
Хосок недовольно поморщился, когда кто-то посигналил ему, и перехватил
пальцами косяк, высунув руку из окна и показав едущему рядом уроду средний
палец.
— В жопу себе посигналь, говна кусок, — шикнул он.
Настроения на разборки у него не было. Хорошо было бы остановить машину
посреди дороги и выбить дебилу все окна, но ни время, ни возможности не
позволяли. Он торопился. Торопился к Чимину, потому что то, что произошло,
выходило за всякие рамки. И то, как поступил ублюдок Мин Юнги, которого он
считал своим другом, и то, как поступил Чонгук, отправив Мини убить этого
дерьмоеда. В конце концов, мысль о том, что он сам бы с удовольствием, как и
обещал, расфасовал Мина по пакетам, не покидала его головы.
Хосок круто затормозил, прижавшись боком машины к обочине, и вышел из
тачки, громко хлопнув дверью. Взгляд скользнул по припаркованному болотного
цвета Lexus'у, принадлежащему Чимину, и мужчина нахмурил брови, входя в
заведение.
Днем здесь не было той суматохи, что бывала по ночам. Шлюхи отсыпались
после работы, чтобы к вечеру быть на высоте и продолжать приносить денежку
данному заведению. Повсюду сновали лишь уборщики и горничные, нося туда-
сюда стопки постельного белья, меняя его после полных разврата ночей.
Хосок узнал о произошедшем сразу, но Чонгук завалил его работой. В
надежде найти Мин Юнги, поручил это именно ему. Видимо, Чон-старший
рассчитывал на умения Хосока, только вот терпения его хватило лишь на день.
Это было бесполезно. Предатель пропал с радаров, словно его никогда и не
существовало. Лишь машину, что предположительно он угнал во время своего
бегства, нашли за пределами Сеула. Судя по тому, сколько крови было на
водительском сидении, пальнул в него Чимин нехило. Оставалось лишь верить в
то, что его труп валяется где-нибудь в канаве в пригороде. Хотя и вероятность
выживания ублюдка, которому удалось скрыться, исключать было нельзя.
Хосок бесцеремонно открыл дверь кабинета, лишь кивнув хорошо знакомой
ему охране, и шагнул внутрь, тут же натыкаясь взглядом на хозяина борделя.
Тэхен лежал на софе, вытянув ноги и поставив ноутбук себе на колени,
потягивая через трубочку мерзотный чай с молоком. Кажется, именно на
внезапную любовь омеги к этому напитку успел пожаловаться Хосоку Чонгук.
Чон попросту не переносил этого запаха и старался как можно меньше
контактировать с Тэ в те моменты, когда он пил это дерьмо. Хотя, по мнению
Хосока, это было не так уж и плохо. Пусть скажет спасибо за то, что его дорогой
муженек не ест рыбу с медом, икру осьминога со сладкими сдобными булками и
все в таком духе.
— Где Чимин? — поинтересовался Хосок, серьезно глянув на закряхтевшего
Тэхена, что с трудом уселся поудобнее и потер затекшую шею, морща нос.
— Вы как сговорились все, — недовольно забурчал он, — Сегодня ты, вчера
Чонгук. Нет его. Забудьте. Он не хочет никого видеть.
— Мне кажется, я не спрашивал, чего он там хочет. Мне нужно с ним
поговорить. Тебе, блять, сложно оторвать сраку и провести меня к нему? —
скривился Хосок, а Тэхен цокнул языком, поднимаясь с места.
— Нет, не сложно. Но вдруг ты выкинешь какую-нибудь херню, а мне потом с
499/596
этим разбираться? Знаешь ли, нейтральная территория на то и нейтральная, что
всякие ребята вроде тебя не могут устраивать здесь побоищ. А еще у тебя
зрачки как блюдца. Не внушаешь ты мне доверия, вот так вот.
Брови Хосока взметнулись вверх, и он криво ухмыльнулся.
— Что ж ты, блять, снова бесишь меня? Позвони ему и сам спроси, хочет он
видеть меня или нет, а потом будешь пиздеть, окей?
Тэхен тихо хмыкнул и, показательно достав телефон из кармана, присел на
край стола. Он набрал нужный номер, который заполучил совсем недавно, и
приложил мобильный к уху, вслушиваясь в гудки и неотрывно глядя на Чона-
младшего.
— Чимин? Тут Хосок пришел, сказал, что хочет поговорить. Да. Что? — было
заметно, как омега на мгновение растерялся, но затем быстро взял себя в руки,
закивав, словно собеседник мог его увидеть.
Он больше ничего не сказал, сбросив вызов, и глянул на самодовольную
рожу Хосока, коротко кивнув ему на дверь.
— Ну, пойдем. — бросил он, выходя первым.
Чимин все еще жил в соседней комнате. Омега выглядел не лучшим образом.
Красные глаза и опухшее от слез лицо, казалось, стали его верными спутниками
на эти сутки. Он даже не съел ни крошки из того, что принес ему Тэхен. А ведь
он так старался выбрать что-то подходящее для Чимина. Никакой благодарности
в собственных владениях!
Они даже не успели дойти до двери, как она открылась и из-за нее
показалась взъерошенная пепельная макушка. Омега выглянул к ним, но стоило
лишь заметить Хосока, его лицо в одно мгновение исказилось в болезненной
гримасе, и он, неожиданно для Тэхена, буквально налетел на Хосока, громко
всхлипнув и крепко обняв мужчину за шею.
Хосок ни слова не сказал, прикрыв глаза и прижав к себе стройное тело,
касаясь носом его волос.
Тэхен отошел на шаг, поджимая губы, и оглядел этих двоих. Он никогда не
видел, чтобы Чон Хосок касался кого-то столь же бережно, как он касался
сейчас Чимина, похлопывая парня меж лопаток и героически терпя всхлипы,
слышать которые он ненавидел.
Долго наблюдать за ними омега не стал и молча удалился в кабинет, чтобы
не мешать им. Ясное дело, что Чимину нужен рядом друг, но Чонгука он был,
наверное, не готов видеть, а с Тэхеном они никогда не были близки. Просто в
такой ситуации никто другой не смог бы ему помочь.
Хосок осторожно пошел в комнату и закрыл дверь, придерживая еле
волочащего ноги Чимина за талию. Он все понимал, но рыдания затягивались и
уже норовили перерасти в истерику. Нужно было приводить Чимина в чувства.
— Хочешь, дам тебе косячок? Поможет расслабиться и собрать мысли в кучу?
— серьезно предложил мужчина.
Чимин только замотал головой и, шмыгая носом, отстранился. Его лицо было
опухшим, а кожа вокруг глаз раскраснелась от того, насколько часто омега тер
ее в последнее время.
— Умоюсь и приду к тебе.
Лишь провожая парня взглядом, Хосок понял, что Чимин даже одет не в свою
одежду. Судя по разрезам джинсов, в которые была вшита крупная сетка,
обладателем шмоток был Ли Тэмин, больше в их окружении никто такого
шлюшьего ширпотреба не носил. Наверное, нужно было бы взять каких-нибудь
вещей Чимина и привезти ему, или зайти в магазин по дороге и купить, но Хосок
так торопился, что не подумал об этом. Стоило лишь выкроить час свободного
времени, он сломя голову помчал в бордель, не теряя ни минуты, и даже
Чонгука о своем отъезде предупредил уже на трассе.
Из ванной комнаты доносился шум воды, было слышно, как Чимин тихонько
500/596
сморкается, и это напомнило Хосоку, как мелкий простудился. У Чонгука не было
времени, чтобы ухаживать за ним, а вот ему, Хосоку, нравилось таскать для
Мини супчики с кухни и теплый чай, обязательно с медом, чтобы тот поскорее
поправился. Нравилось сидеть рядом и слушать, как Чимин, чихая каждые пять
минут, тихонько матерился на собственный нос, растирая его платками и
салфетками.
Чимина вообще всегда хотелось защищать, оберегать. Он нуждался в заботе
и любви, и хоть Хосок и дразнил его тем, что мелкий трахается с его братом, но
вниманием его проблемы никогда не обделял, прилагая все усилия, чтобы
решить их.
Выйдя из ванной комнаты, Мини обнаружил друга, распластавшегося на его
кровати, и нахмурился.
— В уличной одежде ты лег на мою свежезаправленную кровать, Чон Хосок.
Классно тебе тут валяться? — фыркнул Мини и, сбросив ноги альфы на пол,
забрался на освободившееся место и вздохнул. Парень сложился вдвое, прижав
колени к груди, и теперь казался еще меньше, чем был.
— Так у тебя тут сесть негде: одна только кровать и тумба. Что,
Членоприемник моего братца не смог найти тебе комнату поприличнее? — Хосок
мерзенько улыбался. Каких бы изменений не произошло в жизни Тэ и Чонгука, к
первому его отношение не поменяется, кажется, никогда.
Чимин сморщился так, словно только что съел огромный лимон целиком
вместе с цедрой.
— В другом крыле еще идет ремонт, а все соседние комнаты выглядят
также, только в них бонусом идут работники. Так что лучше уж здесь, чем
ночевать под мостом с бомжами и прочими неприятными личностями, — Чимин
решил не говорить о том, что в любом другом месте его бы нашел Чонгук. Омега
даже думать боялся о том, что он может с ним сделать, если увидит. Даже если
Тэхен сказал, что глава клана выглядел скорее обеспокоенным его состоянием,
а не недовольным осечкой, Мини не хотел рисковать.
Даже если в его жизни больше не осталось ничего, за что стоило бы
ухватиться, что делало бы его счастливым, свести счеты с жизнью не хватало
смелости. Хотя он всегда считал, что к суициду прибегают только трусы.
— Вы нашли его? — омега постарался, чтобы его голос звучал как можно
более равнодушно, но нотки беспокойства убрать все же не вышло. Хосок на
этот вопрос тяжело вздохнул.
— Нет. Не знаю, жив он или нет. Скорее всего скрылся. Чонгук хотел узнать у
тебя адрес его квартиры, в которой он тебя прятал, но его муженек не пустил,
так что…
— Ты сам приехал для этого? — Чимин усмехнулся. Он было решил, что
Хосоку не плевать.
— Нет. Я приехал, чтобы узнать, все ли у тебя в порядке, и побыть рядом,
Мини. Хотя, если ты мне скажешь, где эта квартира находится, я буду рад и
отправлюсь туда, чтобы лично придушить и четвертовать гада.
Голос Хосока отдавал металлическим холодом. Он был зол до такой степени,
что внешне демонстрировал лишь серьезность своих намерений и леденящее
спокойствие. У Чимина от этого тона кожа покрылась мурашками.
Как хорошо, что он не помнил дороги.
— Ничем не могу помочь, — они с Хосоком встретились взглядами. Глаза
альфы выдавали полное недоверие, — Нет, правда. Когда он вез меня туда, у
меня была истерика, а обратно я спал всю дорогу, потому что напился
обезболивающих. Так что я ничего не помню и даже не знаю, какой это район,
чтобы сузить вам круг поиска. Я даже не уверен, на нашей территории
находится квартира или нет. Не знаю, Хоби.
— А если б знал, сказал бы? — поинтересовался вдруг Хосок.
501/596
Чимин прикусил губы, сдирая с нижней корочку, и сильнее сжал пальцами
колени. Стоило бы сказать уверенное «да», но у него язык не поворачивался, и
он лишь отвел взгляд, услышав тихий смешок со стороны Хосока.
— Ясно. Ты слишком доверчивый, Мини. Не думал, что он мог сблизиться с
тобой ради того, чтобы узнать побольше информации, к которой его не
допускали? — поинтересовался Хосок, вскинув бровь, а Чимин тут же
нахмурился, закачав головой.
— Нет, он бы так не поступил.
— И после всего произошедшего ты можешь об этом говорить настолько
уверенно? — хмыкнул Хосок, скривившись.
— Если бы он хотел что-то узнать, он бы никогда не сказал мне о том, что его
подослал Мун Тэиль, — оборвал Чимин, болезненно кривясь и крепче сжимая
край джинсов руками, до побелевших костяшек, словно заставлял себя не
поддаваться эмоциям. Помнил, как сильно ненавидел Хосок слезы. Хватило и
того, что он стерпел их в коридоре.
— Он прекратил поставлять информацию, потому что влюбился в меня. Я
верю каждому его слову, Хоби, потому что не смог бы человек, который является
предателем, так самоотверженно защищать нашу семью. И меня. Сколько раз он
ловил пули за всех нас? Сколько раз спасал жизни? Мне не хватит пальцев рук и
ног, чтобы пересчитать.
Чимин замолчал, отведя взгляд, и снова потер глаза руками.
— А теперь… Теперь он невесть где, с раной в плече. Если он умер… Господи,
я никогда себя не прощу, если узнаю, что он мертв.
Хосок недовольно поджал губы, глянув на омегу, что по-прежнему сжимался
в маленький комок, силясь не заплакать.
— Было слишком наивно думать с твоей стороны, что Чонгук отпустит его
живым и постелит красную дорожку к твоим раздвинутым ногам, ты в курсе? —
поинтересовался он. Чимин тут же поднял взгляд на Хосока, заторможено
кивнув. Он уже привык к грубой манере речи Чона-младшего.
— Если я или Чонгук найдем его, он не уйдет от нас живым, ты же
понимаешь?
Чимин снова закивал, жмурясь, и шумно выдохнул. Было невыносимо
слышать все это. Словно его душу терзали заново каждым словом.
— Чонгук… Он испугал меня. Он так… Смотрел на меня, словно готов был
убить на месте. Он меня ненавидит? — тихо спросил Чимин, переводя тему.
Хосок замолчал. Он словно задумался на время, разглядывая скудное
убранство комнаты.
— Не думаю, что это можно назвать ненавистью. И… Нужно сказать спасибо
его дорогому муженьку, потому что только благодаря ему он отрекся от мысли
прикончить тебя на месте. Знаешь, эта блядь умеет убеждать, но я впервые
благодарен этой его способности. Но домой ты больше не вернешься. Я надеюсь,
ты понимаешь. Я бы хотел, быть может, но Чонгук… Он, как бы это сказать, хм…
Зол? Разочарован? Он считает, что ты должен был сказать ему сразу. Тогда
многих проблем можно было бы избежать, узнать у Мина что-то касательно
кланов Юн и Мун, чтобы стереть их с лица земли. А теперь мы словно тычем
пальцем в небо, полагаясь на удачу. Но ты сделал свой выбор. Не сказать, что я
или Чонгук его понимаем и принимаем, но Ким Тэхен — да. Он вчера весь вечер
ездил Чонгуку по мозгам, чтобы он отпустил тебя с миром. Так что даже если
уйдешь из борделя, Чонгук не станет тебя трогать.
— Значит, я буду жить, даже если покину нейтральную территорию? —
горько усмехнулся Чимин. У него было много времени для того, чтобы подумать.
Он боялся умирать. Не мог наложить на себя руки, но если бы пришлось умереть
от руки Чонгука за то, что он сделал — он бы смирился.
— Будешь. Но не в Сеуле, — внезапно отозвался Хосок, разглядывая свои
502/596
руки. Он словно не хотел говорить об этом, но говорил, зная, что кроме него
никто не поможет Чимину окончательно разобраться в ситуации.
— Не в Сеуле? Но мне… Некуда идти. — растерялся Чимин, прикусывая губы,
— Он настолько ненавидит меня?
— Да блять, — раздраженно шикнул Хосок, — Не ненавидит он тебя.
Останешься в Сеуле — тебе крышка. И не от Чонгука, уж поверь. У него
достаточно врагов, что лезут даже на его недомужа, ты думаешь, они не смогут
найти и прихлопнуть тебя ради любой крупицы информации? К тому же, ты
столько важных для других кланов людей положил, что они с удовольствием
соберутся вокруг тебя, чтобы отрезать себе кусочек в качестве сувенира.
Чимин опустил взгляд на свои руки. И правда, он прикончил кучу народа. И
даже если самих глав клана он не трогал, то вот их важных подчиненных,
помощников и пешек убирал без проблем. Наверняка список его врагов ничуть
не короче списка врагов Чонгука или Хосока.
Волнение о судьбе Юнги, которого он едва не убил, волнение о себе самом,
ведь что делать дальше он не знал, все это не давало рационально мыслить.
Хотя Чимин обычно старался держать себя в руках и не поддаваться эмоциям.
Сейчас не выходило.
— Уедешь отсюда к херам, начнешь новую жизнь. За деньги не беспокойся,
мы всем обеспечим тебя. За это, опять-таки, скажешь спасибо Киму.
— Чону, — поправил Мини и тихо хихикнул на то, как Хосок скривился.
Здорово, что рядом с ним Чимин смог, наконец, расслабиться.
— Да похер, вопрос-то не в этом. Вопрос, Мини, в том, что в бывшей шлюхе
человечности и сострадания побольше, чем во всех нас вместе взятых и идею о
твоей защите подал он, смекаешь? По крайне мере, у тебя будет шанс жить как
нормальный человек и ни в чем не нуждаться. Хотя, знаешь, может он через
тебя осуществляет свои мечты? Он-то с пузом и будущим багажом в руках
никому нахер не сдастся, если захочет свалить. — озвучил свои догадки Хосок.
Чимин качнул головой и лег, втискиваясь между стеной и Хосоком. Он
устроил голову на груди альфы и закрыл глаза, слушая его сердцебиение. Это
успокаивало.
Мужчина обнял его, замолчав и в комнате наступила тишина. Снаружи никто
не ходил, в соседних комнатах работники борделя отдыхали, даже часов,
которые хотя бы тикали не было. Но и так было уютно, потому что… а вдруг это
последний раз? Если Чимин примет решение уехать, тогда они больше не
увидятся, ведь вернуться ему будет нельзя.
— Я всегда хотел отправиться в Барселону. Или… в Лондон. В Лондоне,
наверное, очень красиво, как думаешь? Правда, британский английский — тот
еще мрак. Или на Гавайи. Я смотрел как-то документальный фильм, там очень
добрые и приветливые люди, море, куча пляжей, банановые плантации. Можно
было бы купить маленький домик и открыть свое небольшое кафе с корейской
едой, было бы здорово, да? — Чимин делился своими мыслями, мечтательно
улыбаясь. И хоть Хосок его беспечности не разделял, грубить не стал, только
обнял омегу за плечо покрепче и поцеловал в макушку.
Это были короткие мгновения такой вот их нежности друг к другу. Как бы
там ни было, Хосок всегда относился к Чимину как к младшему брату, пусть и не
по крови, о котором нужно заботиться.
— Мне пора возвращаться, Мини.
Чимин без вопросов поднялся с груди того, кто заменил семью, и проводил
Хосока взглядом. Вот так просто, ни слов, ни объятий, потому что всем так легче.
Но у двери альфа все же остановился.
— Мне жаль, что так вышло, Чимин. Я обязательно найду Мин Юнги и верну
ему все долги. И за то, что он разбил тебе сердце — в первую очередь.
И эти слова снова кольнули в самую душу. Но Хосок не чувствовал угрызений
503/596
совести за то, что сказал об этом снова, наоборот, он считал, что это правильно,
напомнить Чимину о первопричине его проблем.
Хосок всем сердцем желал, чтобы Чимин разбил свои чувства, заменил их на
что-то иное и выпустил, ведь тогда станет легче, он на собственном опыте
убедился в этом. Оставалось надеяться, что и Мини это поймет.
***
Вернувшийся от Чимина Хосок уже минут пять, наверное, сидел в кабинете

Чонгука и смотрел на брата в упор, но старший делал вид, что ничего не
замечает и продолжал спокойно работать.
Хосок уже и в кресле ерзал, и громко вздыхал, но Чонгук все равно его
игнорировал.
— Когда предоставишь мне отчет о делах Мун и Юн, который я просил тебя
сделать? — спросил Чонгук, не отрываясь от ноутбука и продолжая что-то
неугомонно печатать там. Этот парень был готов работать круглосуточно, как
будто отец добродушно при зачатии подарил ему ген трудоголизма.
— Почти закончил. Осталось уточнить пару деталей. А когда твой
благоверный сделает клановую татуировку? Я все еще не наблюдаю ее, хотя ты
говорил, что в течение этого месяца он все сделает, — и пусть это было совсем
не то, о чем Хосок хотел поговорить, просто к слову пришлось.
Даже у Чимина была татуировка их клана. Возможно, после всего
произошедшего омега ее сведет или забьет каким-нибудь другим рисунком,
чтобы она не мозолила глаза, чтобы не напоминала о временах, проведенных в
этом доме. Хосок не думал, что этот парень был здесь по-настоящему счастлив.
— После родов, Хосок. Сейчас делать татуировку ему нельзя. Но если ты так
сильно волнуешься, можешь попросить его нарисовать птичку и змейку хной.
Если будешь с ним милашкой, возможно, он согласится. В последнее время
Тэхен идет с тобой на контакт, а ты все еще нет.
Младший недовольно фыркнул и отвернулся. Мало ли, на какой там контакт
идет Ким Тэхен, это Хосока совершенно не касается.
— В любом случае, нам надо обсудить, что делать с Тэилем. Он подложил
мне под дверь коробку с дерьмом в лице Мин Юнги, которую я не замечал
слишком долго. Так что… думаю, его стоит убрать. Есть лишь одна проблема.
Хосок приподнял бровь. Какая проблема может быть в том, чтобы убрать
одного омегу и завладеть его территорией.
— Реально не понимаешь? — Хоби мотнул головой и достал небольшой
портсигар, в котором были припрятаны несколько самокруток. И хоть Чонгук и
посмотрел на это все не очень довольно, ничего не сказал. Он понимал, что
младший брат нервничал и даже знал, почему. — Меня волнует отсутствие
Чимина. Если бы он… Все еще был здесь и телом и сердцем, возможно, я бы
попросил по-тихому убрать Мун Тэиля.
— Мог бы, но он не с нами. Я бы передал огромное «спасибо» Мину за это, но
он, к его счастью, тоже сейчас не здесь.
Сделав глубокую затяжку, Хосок с благоговением на лице сполз в кресле
вниз. Он задержал дым в легких и, выдохнув его, расплылся в улыбке.
— Отменная трава. Надо будет заказать у Намджуна еще. Хочешь? Китайцы
охуенную травку выращивают. Даже лучше американцев, серьезно. Попробуй, —
Хосоку для Чонгука никакого удовольствия было не жалко. Только брат смотрел
на протянутый косяк с сомнением, — Да блять, просто затянись и расслабься
чутка, ты такой бесячий в последнее время, что я думаю найти себе новую
работу.
Чонгук тихо рассмеялся, но косяк все же взял и затянулся. И правда, даже с
504/596
Тэхеном в последнее время расслабиться у него не получалось, тот вечно был то
не в настроении, то у него что-то болело, то он опять пил омерзительно
пахнущий чай с молоком. Спасибо, он хоть не бегал блевать каждое утро, уже
хоть что-то хорошее.
Расплывшись в довольной улыбке на ставшее более спокойным и
расслабленным лицо брата, Хосок щелкнул пальцами.
— А? Хороша? А я говорил тебе! Все, хватит сосать мою травку, купи свою и
наслаждайся. Возвращай, — Хосок потянулся к косяку, но Чонгук вновь принялся
затягиваться, — Ты, блять, наглая морда! Какой из тебя старший брат, если ты у
младшего игрушки отбираешь? Отдай!
Рассмеявшись, Чонгук вернул самокрутку владельцу и тихо вздохнул. Все это
было, конечно, здорово, но им стоило бы вернуться к обсуждению дел.
— В этот раз нужно будет действовать тихо. Я думаю, раннее утро подойдет.
У тебя два дня, чтобы собрать на них информацию. Большой и громкий бой
сейчас — плохая идея, у нас не так много людей, к тому же нет Чимина, который
мог бы оказать поддержку с воздуха. И Юнги, как бы он меня не бесил, играл
важную роль на подобных мероприятиях.
— Разберемся и без них. Что-то да придумается, как-то ведь справлялись
раньше и без Мини, и без Мин Юнги. И сейчас будем делать так же. — бросил
Хосок, прикрывая глаза и наслаждаясь туманом в голове. Его совсем не заботил
тот факт, что курить траву столь часто не очень хорошая затея. В конце концов,
никто не знает, когда судьба подкинет ему шанс сдохнуть. Вдруг он умрет уже
завтра, даже не покурив? Наверное, даже после смерти будет жалеть об этом.
— Есть еще? — внезапно спросил Чонгук, кивнув на косяк в руке брата,
привлекая к себе внимание Хосока. Тот вскинул бровь, ухмыльнувшись, и полез в
карман за небольшим стальным портсигаром.
— Я бы сказал, что это последняя, но ты так давно не расслаблялся
подобным образом, что язык не поворачивается. — хохотнул Хосок и протянул
портсигар Чонгуку.
Альфа отложил в сторону документы, отодвигая ноутбук, и почти что сразу
закурил, чиркнув бензиновой зажигалкой.
— Твой муженек тебе шею не свернет? — ухмыльнулся Хосок, но Чонгук
лишь пожал плечами.
— Будет недоволен, но я вроде не сажал себя на цепь, когда заключал брак.
Я же не собираюсь укуриваться в хлам.
Хосок хмыкнул. И правда.
Смотреть на такого Чонгука — одно удовольствие. Он становится более
разговорчив, отодвигая проблемы на задний план, пусть и ненадолго, а в голову
невольно лезут картинки из глубокой молодости, скорее даже, юношества,
когда обоим было всего немного за двадцать. Злые, угашенные, лезущие на
рожон при любой возможности и каким-то чудом выигрывающие каждый бой.
Ничем не обремененные.
— Смотрю на тебя и все поверить не могу, что ты взял замуж омегу и скоро
станешь отцом, — внезапно перевел тему Хосок, разглядывая Чонгука.
Альфа потянул уголок губ в усмешке и покачал головой, задумчиво
разглядывая стенку напротив.
— Сам пока не до конца осознаю. — признался он, затягиваясь едким дымом
и выдыхая вверх. Дым из-за своей тяжести мгновенно начал оседать вниз,
окутывая стол легким маревом.
— Осознаешь, — возразил Хосок, словив на себе внимательный взгляд.
Чонгуку было интересно узнать, почему Хосок так думает.
— Ты стал осторожнее. Серьезнее. Печешься о сохранности брюхатого омеги
под своим боком. Недавно спрашивал у меня, не хочу ли я переехать в комнату
подальше от тебя, чтобы сделать в моей детскую. Детскую, чувак, смекаешь? Я в
505/596
этой комнате жил все то время, сколько себя помню, а сейчас мне придется
уступить ее какому-то еще не родившемуся пиздюку. Поправочка, еще не
родившемуся, но даже мной уже горячо любимому. Племянник, как никак. И
заметь, уступить я согласен. — хохотнул Хосок.
Чонгук нахмурился и потер указательным пальцем висок, зажимая сигарету
меж пальцев.
— Это будет удобно. Только и всего. Если он будет не в соседней комнате, а
через одну, есть шанс того, что если он заплачет ночью, мы его не услышим. А я
еще не до конца сбрендил, чтобы ставить колыбель в нашу спальню.
— А няни на что? — скривился Хосок и забрал портсигар, чтобы достать еще
одну самокрутку.
— Няня, Хосок, это охуенно, но за своим ребенком я буду присматривать сам,
вместе со своим мужем. Если омега, что будет его няней, сделает хоть что-то не
так или как-то ему навредит, я на месте придушу урода, но ситуацию это вряд
ли исправит. — тут же отозвался Чонгук, быстро находясь с объяснением.
— Не доверишь никому своего маленького Чужого? — хохотнул Хоби, а
Чонгук поморщился, потушив косяк в пепельнице.
— Нет. Я все еще помню, как один такой уронил тебя в детстве. Я же не хочу,
чтобы мой ребенок был таким же наглухо ебнутым, как и ты. — серьезно
отозвался Чонгук, а Хосок мгновенно скорчил недовольную гримасу.
— Умеешь ты испортить момент. Берешь от своего муженька только самое
худшее.
— Стараюсь. — кивнул Чонгук, разведя руками.
— Вот я сейчас скажу тебе кое-что, — после минутного молчания продолжил
Хосок, внимательно взглянув на брата, — но считай, что во мне сейчас говорит
трава, а не я сам. На деле твой Тэхен не такая уж бесполезная кучка проблем,
как я думал изначально. Я даже немного благодарен ему за то, что он отговорил
тебя от идеи достать Чимина из-под земли и прибить на месте. Потому что если
бы ты сделал это, возможно, я бы начал любить тебя на одну сотую меньше, —
оповестил Хосок.
Чонгук только тихо усмехнулся, глянув на обручальное кольцо на своей руке,
и коснулся его большим пальцем.
— Ты много за что должен быть ему благодарен. Но спасибо и на этом. —
бросил он, откинувшись на спинку кресла.
В кабинете вновь повисла тишина, но совсем ненадолго. Ее прервал Хосок,
подкинувший портсигар Чонгуку и заигравший бровями.
— Еще по косячку?
***
По прошествии двух дней Чонгук, Хосок и Сокджин приехали к особняку

Тэиля на штурм, проводить который решили все-таки ночью, а не ранним утром,
перед пересменкой охраны. Плюсы были не только в том, что охрана в особняке
в это время будет уставшая, но и сами ребята, специально прервавшие все свои
дела ради дневного сна, ночью будут уж точно бодрее, чем в пять часов утра. В
такое время скорее пришлось бы просить соратника подержать веки, чтобы
прицелиться, и никакой продуктивности.
Пригодились и хакерские способности Хосока. Он заглушил все изображения
на камерах подъезда и отключил сигнализацию, чтобы никто в доме не смог
подготовиться к их приезду. Если бы охрана спрятала Мун Тэиля, все было бы
зря, а этот омега сегодня должен был умереть.
Тихонько убрав охрану при помощи глушителей и баллистических ножей
Чонгука, которые были и правда бесшумными, ребята разбрелись по особняку,
506/596
чтобы найти виновника сего мероприятия и разобраться с ним.
Чонгук бывал в этом доме не раз, его даже допускали внутрь, и
единственное место, которое было дозволено посетить — кабинет главы клана
Мун. Туда он и направился, держа перед собой пистолет с глушителем в одной
руке и неизменного друга Боуи в другой.
Нужно отдать должное Мун Тэилю и тому, как он воспитывал прислугу. Здесь
умели драться хотя бы в рукопашную даже омеги, и Чонгуку уже пришлось тихо
расправиться с одним из них. Парень просто выбрал не ту сторону, только и
всего.
Несколько ребят шли за Чонгуком, оглядываясь по сторонам, ступая
бесшумно, как мышки. Нельзя было спугнуть добычу.
Панорамные окна были настежь открыты, отчего в доме было немного
прохладно, но так было каждый раз, когда Чонгук приезжал сюда. Видимо,
хозяева дома очень любили свежий воздух, потому и проветривали дом едва ли
не постоянно, если погода это позволяла.
Дойдя до кабинета, Чонгук убрал нож в ножны на бедре, оставляя в качестве
защиты один только пистолет. Ему хватит, чтобы защитить себя.
Дверь в кабинет раскрылась быстро и бесцеремонно. Мун Тэиль, сидящий за
компьютерным столом, вздрогнул, тут же поднимая взгляд.
Эмоции заскользили на его лице одна за одной, но Чонгук отчетливо заметил
мелькнувший в чужих глазах испуг, который омега тщательно скрыл за маской
непробиваемого спокойствия. Он словно уже знал, что они пришли, и даже не
пытался бежать или звать кого-то, лишь глянул на экран ноутбука в последний
раз и, облизав губы, заправил за ухо выбившуюся прядь волос. Омега закрыл
крышку компьютера и отодвинул его чуть в сторону. Больше он не понадобится.
— Вас было не слышно. Совсем. Профессионализм или просто устал от
помпезности? Наверное, вынеси ты ворота, как ты делаешь это обычно,
получилось бы фееричнее. — проговорил Мун, поднеся к губам чашку с
остывшим чаем.
Чонгук прищурился, не говоря ни слова, и прошел вглубь кабинета, прикрыв
за собой дверь, и вытянул наушник, по которому он мог связаться с остальными,
из уха.
— Решил не тратить лишнего времени на феерию, — бросил он, скользнув
взглядом по фотографии ребенка на стене. Он никогда не видел сына Мун
Тэиля, кроме того случая, когда Хосок принес целую папку с делом клана Мун.
— И правильно, к чему лишние расходы денег на ремонт и людей, верно? —
Тэиль поправил манжет белоснежной блузы и сложил руки на коленях, чтобы
дрожь в руках не была так сильно заметна, — Я удивлен, что спустя столько лет
ты докопался до правды. И судя по тому, что твоего хваленого телохранителя
нет рядом, я прав. Ты ведь поэтому пришел ко мне, Чон Чонгук?
Тэиль потянул губы в слабой улыбке, внимательно наблюдая за каждым
шагом Чона. Тот словно не спешил закончить начатое. Быть может, даже не
смотрел в его сторону, но Тэиль был уверен — внимательно слушал. И оказался
прав, заметив, как заиграли желваки на шее и лице альфы, стоило упомянуть
Мин Юнги.
— Хочешь поболтать на эту тему? — поинтересовался Чонгук, вскинув бровь
и пройдя к столу, садясь в кресло напротив Тэиля и упираясь локтем в его край,
сжимая в руке пистолет.
— Мне нечего терять. Возможно, я успею допить чай, пока мы будем
говорить. Почему я должен быть против? — отозвался Мун, пожимая плечами.
Он и правда потянулся к чашке, крепко обхватив ее обеими ладонями и заглянув
внутрь, с сожалением отмечая, что напиток почти закончился.
Чонгук отвернулся от фотографий и, держа руку с пистолетом опущенной,
скользнул по приговоренному к смерти Тэилю внимательным взглядом. Ему не
507/596
удавалось скрыть дрожь, но он все же держался с достоинством, распрямив
плечи и горделиво приподняв подбородок. Утонченный, как и всегда.
— Я подослал его к тебе восемь лет назад. Ты тогда только унаследовал
клан, был так несдержан, убивал людей направо и налево, не только своих,
кстати. Вы с братом были опасны, а я… как раз в то время я узнал, что у меня
будет ребенок. Ради его безопасности и собственного спокойствия я решил
внедрить в твои ряды Мин Юнги. Он был способным парнем. Пугающе
способным. И всю свою жизнь до определенного момента был верен лишь мне
одному. Он был воспитан в стенах этого клана, моим отцом, мной, его
родителями, что также были у нас в подчинении всю жизнь. Однако, спустя два
года он попросту прекратил выходить со мной на связь. Я до сих пор не знаю, в
чем крылась причина его окончательного ухода из клана, но я не посмел лезть
дальше. Не хотел раскрыть себя, поставить под угрозу жизнь своего ребенка.
Чонгук слушал внимательно, кусая щеку. Значит, Чимин был прав. Ублюдок и
правда прекратил поставлять информацию лишь из-за того, что влюбился? Еще
несколько месяцев назад Чонгук бы не понял его мотивации, но прекрасно
понимал сейчас. Однако это не избавляло Юнги от бремени предателя, который
на протяжении двух лет ставил их жизнь под угрозу.
— Юн Енсу попросил тебя об этом? О том, чтобы в рядах моего клана был
ваш информатор? — спросил Чонгук. Этот вопрос волновал его не меньше всего
того, что уже успел рассказать Мун Тэиль, — Этим поступком ты нарушил
негласные правила каждого, кто взял в свои руки правление кланом. Никаких
попыток вмешаться во внутренний устой клана. Если бы каждый из нас не
соблюдал его, в нашем мире творилась бы вакханалия.
Мун Тэиль негромко усмехнулся и скользнул дрожащими пальцами по своим
волосам, заправив пару прядей за ухо.
— Нет, это была моя инициатива. В те времена ты, приняв дела отца, решил
продолжить начатое и сильно прижимал клан Енсу. И я не смог закрыть на это
глаза. В конце концов, не тебе меня судить, Чон Чонгук. И ты, и я, на многое
пошли ради любимых, ты разве не согласен? Ты взял в мужья того, с кем не имел
никакого права связывать себя узами брака, лишь для того, чтобы защитить.
Глава нейтральной территории не тот человек, который должен быть под
покровительством кого-то из нас. Но он твой. Во всех смыслах, Чон.
Чонгук отвел взгляд в сторону окна, мельком оглядев территорию, и тут же
вернулся к Мун Тэилю. Он всем своим естеством чувствовал страх омеги, он был
практически осязаем — протяни руку и можно потрогать. Но тот все равно
продолжал держаться уверенно, словно не он доживает последние минуты
своей жизни.
— У меня есть к тебе просьба, Чонгук, — внезапно проговорил Тэиль. Чонгук
сухо усмехнулся.
— И после всего этого ты смеешь просить меня о чем-то? — поморщился он,
но Тэиль нахмурился в ответ.
— Ты должен понять меня. Нет, не так. Ты поймешь. Я отчего-то уверен, что
ты еще не настолько прогнил, чтобы отказать мне в этом.
— В чем? — с вызовом бросил Чон, изогнув бровь. Сейчас в его голове не
было ни единой мысли о том, что же мог попросить у него Тэиль в подобной
ситуации, да так, чтобы он ему не отказал.
— Я знаю, что твой новоиспеченный муж бегает по детским магазинам в
нерабочее время. Он в этом не очень осторожен. — заговорил омега и Чонгук
напрягся всем телом. Его взгляд, казалось, пробирал до костей, настолько
внимательно он начал смотреть и слушать Тэиля, стоило лишь тому заговорить
об этом, — У вас будет ребенок?
— Какое это имеет значение для тебя?
— Позаботься о Юджуне, — торопливо заговорил Тэиль, заметив, как Чонгук
508/596
щелкнул предохранителем пистолета, — Он еще совсем ребенок, омега. Ему
недавно исполнилось семь, только в этом году он пойдет в школу. У него нет
никого кроме меня и Енсу, поэтому, выполни мою просьбу. Пускай он будет в
безопасности. Пожалуйста.
Стоило заговорить о ребенке, глаза омеги едва уловимо заблестели. Он
глянул на фоторамку, стоящую на его столе, а затем и на Чонгука, задерживая
дыхание. Он увидел смятение в глазах альфы, всего на одно короткое
мгновение.
Мужчина отвел пистолет вниз, глянув на фото ребенка на стене и, немного
погодя, все же медленно кивнул. Он готов был поклясться, что услышал вздох
облегчения, сорвавшийся с губ Тэиля.
— У него есть отец. Он будет в безопасности, я передам его Енсу.
— Спасибо, — Тэиль сделал последний глоток чая и поднялся из-за стола. Он
подошел к окну в пол и полной грудью вдохнул ночной воздух, — Если хочешь, я
могу честно ответить тебе на один вопрос. Мне нет смысла врать перед
смертью, да и терять мне нечего. Тем более… ночь сегодня чудная, не
находишь? Хочу полюбоваться ей еще немного.
Чонгук задумался. Он понимал, что Тэиль просто тянет время, не хочет
умирать, что вполне естественно, но предложение его было интересным. В
конце концов, у Чонгука и правда был вопрос, ответ на который он искал вот
уже восемь лет.
— Ты знаешь, кто убил моего отца?
Омега улыбнулся и поднял голову, разглядывая золотой месяц в легкой
дымке сизых облаков. Они плыли, слегка закрывая острый кончик, окрашиваясь
желтым свечением, безразличные к тому, что происходило на грешной земле.
Безразличные к тому, что Мун Тэиль, так часто устремляющий свой взор к
небесам, этой ночью умрет и больше не сможет любоваться красотой ночного
неба.
— Знаю, Чонгук. Это был я, — сзади послышался то ли хруст пальцев, то ли
скрежет зубов. Но запах ветивера стал тяжелее, выдавая злость мужчины за
спиной, — Твой отец тогда делал все, чтобы разрушить клан Енсу. Он разрушал
его бизнес, как легальный, так и черный, переманивал его партнеров. Я понимал
его план: оставить Енсу без воны в кармане, чтобы он пришел к Донсу и
попросил у него денег. И я не мог этого допустить, подослал киллера. Твой отец
был плохим главой, отвратительным мужем и ужасным отцом, и я ни разу в
жизни не пожалел, что отправил к нему палача. Я видел вашего папу на
приемах, и даже если я был тогда совсем юн, никогда и ни у кого я не видел
таких печальных глаз, как у него. Но об этом ты знаешь не хуже меня, я уверен.
Хотя теперь у тебя на один повод больше, чтобы убить меня, верно?
Тэиль не оборачивался. Лучше уж он продолжит наблюдать за течением
облаков на небосклоне и миганием звезд, чем будет смотреть в глаза своему
убийце. Пусть он ждал этого, был уверен, что однажды Чонгук прозреет и
обрушит на него свою месть, но это совсем не значит, что он хотел умереть.
— Тот, кого ты подослал — жив? Эту работу для тебя тоже выполнил Мин
Юнги? — тихим, угрожающим тоном спросил Чон, разглядывая пистолет в своей
руке.
— Конечно, нет. Пришлось убить беднягу, чтобы он не проболтался. Никто
лучше клана Мун не умеет заметать следы.
Дверь в кабинет вдруг отворилась и на пороге показался маленький мальчик
в белоснежной ночной рубашке, на которого Чонгук взглянул пусть и удивленно,
но вскоре взгляд наполнился сожалением к нему. А Тэиль посмотрел на сына
взволнованно, особенно, когда позади него возник Чон Хосок, целясь ребенку в
макушку.
— Не смей этого делать, Хосок.
509/596
Посмотрев на брата хмурым взглядом, альфа все же подчинился и опустил
пистолет.
— Папа, а что происходит? У комнаты ходят какие-то люди. Я звал Лина, но
он не пришел, — растерянно сказал мальчик.
Чонгук обернулся на Тэиля и кивнул ему, позволяя подойти к сыну. Он тут же
сел на корточки и подозвал маленького омегу к себе.
Волосы на его голове торчали растрепанными кудряшками, лицо было
немного сонным. Он подбежал к родителю и обнял его.
— Покажи дяде свою комнату, хорошо? Он тебя не обидит, я обещаю. Потом
они отвезут тебя к отцу, переночуешь сегодня у него, ладно?
Чонгук понимал. Он позволял омеге проститься с единственным ребенком.
Он, вероятно, был для него важнее, чем даже Енсу, во имя и для которого он
совершил столько ошибок… Ошибок, которые привели их всех вот сюда.
— Ты, главное, не бойся. Будь храбрым, Юджун-а… — Тэиль отстранил от
себя ребенка и погладил его по голове, личику, не в силах насмотреться на свое
чадо, не зная, как правильно нужно прощаться, ведь к такому никогда нельзя
быть готовым.
Он взял руки сына в свои ладони и, жмурясь, целовал маленькие пальчики, в
последний раз вдыхая сладкий, молочный запах детской кожи.
— Всегда помни, что папа любит тебя, малыш, — попросил он, снова
прижимая ребенка к себе. Сейчас ради него он был готов даже на коленях
умолять Чонгука оставить его в живых и позволить уехать с сыном куда-нибудь
далеко, только бы не разлучаться с ним навеки.
— А почему ты плачешь? Не плачь, иначе я тоже буду горько плакать, пап, —
раздался детский голосок, и мальчик крепко обнял плечи омеги и прикрыл глаза.
— Я не буду плакать, мой малыш, не буду, честно. Больше никогда не буду
плакать, — тихо шептал омега, не в силах сдержать слез.
Он так крепко прижимал к себе свое дитя дрожащими руками, никак не мог
насытиться им. Услышал лишь тихое «Ребенок поедет с нами», сказанное
Чонгуком, видимо, брату. Теперь можно быть уж точно уверенным в том, что с
ним ничего не случится, ведь Чонгук никогда не нарушает своего слова, каким
бы оно ни было. Это было известно всем и даже Тэилю.
Отпустив малыша и поцеловав его в обе щеки и лоб, задержавшись на
последнем, Тэиль осторожно подтолкнул сына к Хосоку.
— Ступай, Юджун-а, тебе пора. Я люблю тебя, малыш, — прошептал он
вслед, провожая ребенка взглядом.
— Я люблю тебя, пап, — сказал он, улыбнувшись папе, и помахал ему рукой.
Но стоило двери закрыться, а Хосоку сделать с маленьким омегой лишь пару
шагов, в кабинете раздался тихий от глушителя выстрел, прервавший жизнь
человека, который просто пытался защитить своих любимых.
***
Чонгук вышел из машины, захлопнув за собой дверь, и остановился на месте.

Его пустой взгляд уперся в окно, где зачастую был виден силуэт Тэхена. Но
сейчас там была лишь темнота, словно он либо давно лег в постель и уснул, либо
сидел в гостиной.
Альфа оглянулся на машину, из которой вышел Хосок, на руках держа
уснувшего после долгой истерики ребенка, и поджал губы.
Юджун плакал почти всю дорогу. Хосок от его истерики медленно закипал, а
Чонгук отстраненно молчал, сжимая кулаки каждый раз, как в машине снова и
снова раздавался один и тот же вопрос: «Почему папа не поехал с нами?»
Он всегда думал, что когда убьет того, кто лишил жизни его отца, он
510/596
испытает злорадство, облегчение и то неописуемое чувство своей безграничной
власти, когда уверен, что вершишь правосудие. Но сейчас не чувствовал ничего.
Внутри было так пусто, словно только что он совершил огромную ошибку и
теперь не в силах ее исправить.
— Чонгук, — позвал Хосок, но тот даже обернулся не сразу, застопорившись
и медленно переведя взгляд на брата, — Ты в норме? Ты, блять, бледный как
мел. — нахмурился Чон-младший, поудобнее перехватив ребенка и
поморщившись, когда тот громче засопел и сжал маленькими пальцами лацканы
его рубашки.
— В норме, — сипло отозвался Чон и, прочистив горло, неспешно направился
в сторону особняка, — Передай ребенка охране. Пускай доставят его к особняку
Юн Енсу. В целости и сохранности. Головой за него отвечают.
Хосок ничего не ответил, проследив взглядом за братом, что вошел в
особняк, и поджал губы. Он, кажется, понимал, в чем дело.
Чонгук закрыл дверь особняка, снимая обувь, и тут же поднял взгляд в
сторону лестницы, услышав шаги.
Застыв на последних ступеньках, Тэхен, взволнованно взглянув на мужа,
поправил пояс шелкового халата.
— Ты не сказал, куда уехал. Я звонил, и там на улице… — нарушил тишину
Тэхен, но вдруг прервался. Он спускался сюда с явной претензией, но лишь
заметив потерянный вид Чонгука, мгновенно поубавил пыл. Что-то с ним было не
так. Кажется, он еще ни разу не видел альфу таким. Тэ был настолько растерян
от его странно-пустого взгляда, что не мог даже подобрать подходящего слова,
чтобы описать его. Задумчивый и несобранный?
— Эй, что случилось? — позвал Тэхен, хмурясь. Ему не нравилось это
напряженное молчание в ответ.
Омега спустился с лестницы, подойдя ближе, и осторожно коснулся щеки
мужчины, чтобы заглянуть в его лицо. С места он так и не сдвинулся, даже не
предпринял попытки пойти навстречу.
Чонгук на мгновение прикрыл глаза, полной грудью вдыхая мягкий запах
макадамии, и накрыл ладонь Тэ рукой, слабо сжав.
— Все в порядке. Работа, — отозвался он.
— Странная у вас работа, развозить каких-то детей на машине, — Тэхен
очень явно чувствовал, что ему недоговаривают, и это навевало пелену
беспокойства. Что-то определенно случилось, еще и картина, открывшаяся его
взору, когда он подошел к окну, была такой странной… Но Чонгук словно не
собирался ничего объяснять. Или просто не хотел.
— Я видел, как Хосок выходил из машины с ребенком и отдавал его охране.
Кто это? — напрямую спросил он.
Чонгук не ответил снова, лишь отстранил ладонь Тэхена, и направился к
лестнице. Но руки его не отпустил, потянул за собой, ведь в его обществе он
нуждался сейчас сильнее всего.
Словно почувствовав это, омега замолчал и пошел следом, поджимая губы.
Чонгук был сам не свой, словно на него только что упал слишком тяжелый груз,
под тяжестью которого его самого не стало. Будто бы он узнал больше, чем
способен вынести и это заставляло беспокоиться, ведь Тэхен даже не знал, куда
именно уезжал его муж с оравой людей и Хосоком.
Неспешно шагая по лестнице, благодарный Тэхену за наступившую тишину,
Чонгук смотрел себе под ноги и думал. Думал о том, что человек,
беспрекословно идущий вслед за ним, доверивший ему свое сердце и тело,
полагающийся на Чонгука абсолютно во всем, тот, кого он любит больше жизни,
слишком похож на человека, умершего всего лишь полчаса назад.
И эти мысли не давали покоя.
Тэхен ведь точно также подставлялся ради Чонгука, вспомнить лишь о том,
511/596
как он собирал слухи ради его защиты и передавал их. Пусть завуалированно и
не всегда понятно, придумывая сказки и небылицы, пусть намеками, но говорил,
предупреждал. Чонгук ведь всегда понимал, что если хоть одна живая душа
прознает об этом, Тэхену несдобровать, и речь здесь не о похищении ради
выкупа. Из таких мест живыми никогда и никто не возвращался.
Ступив в темную комнату, Чонгук подвел Тэхена к постели, усадил на нее и
сел рядом. Но сидели они так недолго. Всего лишь спустя мгновение альфа лег
головой на любимые колени.
— Ребенок, которого ты видел — Мун Юджун. И я только что убил его папу.
Голос Чонгука был тихим, интонация пустой и безжизненной, как и родитель
мальчика, но Тэхен чувствовал, что за этой безэмоциональной отреченностью
кроется нечто тяжелое. Тот самый груз, не позволяющий подняться.
— Убил потому, что он вмешался во внутренние дела моей семьи, угрожал
моей семье и подослал убийцу к моему отцу. Я не мог допустить, чтобы он
продолжал жить как глава клана Мун, коим он никогда не перестанет быть,
даже если не хотел убивать его. Но даже если и так, мы живем в слишком
жестоком мире и других инструментов у нас нет.
Тэхен молчал. Он чувствовал дрожащие пальцы на своих коленях и слушал,
давая мужчине выговориться. Как относиться к произошедшему он еще не
понимал.
— Я видел, как он прощается с сыном и в тот момент все внутри меня
буквально кричало от несправедливости. Потому что… все, что он делал —
просто любил людей. Любил тех, кто был дорог ему, заботился о них и защищал
всеми способами, что были ему доступны. Даже если эти способы были
ошибочны, если он рисковал собой ради любимых, он шел на все риски. Понимал,
что каждый шаг приближает его к смерти, и все равно делал все для счастья
своей семьи. И я не могу перестать думать о том, что мы все такие по своей
сути. Ты, я, даже ублюдок Енсу. Просто они оказались на той стороне, а мы на
этой, и теперь мы там, где находимся. Теперь у нас нет выбора, нет шанса.
— Чонгук… — Тэхен захотел прервать его.
— Выслушай, — его голос обрел былую твердость, и Тэ послушно замолчал,
— Дай мне обещание. Не раздумывая, здесь и сейчас дай мне обещание и
поклянись исполнять его до конца дней, Тэхен, сколько бы нам с тобой их не
осталось. Обещай, что ты никогда больше не будешь подставляться ради меня.
Никогда не будешь лезть в пекло, не будешь рисковать собой, чтобы сохранить
мне жизнь или облегчить ее.
Тэхен нахмурился, слушая Чонгука, и с каждым словом понимал, что внутри
все разрывает от несправедливости.
— То есть, — начал он, когда Чонгук замолчал, — Ты просишь меня не
спасать тебя, если ты окажешься в какой-нибудь заднице, на грани жизни и
смерти? Оставить все как есть, опустить руки и трусливо спрятаться там, где
никто не найдет, бросив тебя загибаться? — поинтересовался он, опустив руку
на плечо Чонгука и сжав его крепче, чем хотелось бы.
Чонгук молчал всего несколько секунд, прежде чем подняться с колен
Тэхена и серьезно посмотреть на него.
— Да, Тэхен. Это именно то, о чем я тебя прошу. — отозвался он. И говорил
это с такой легкостью, словно не хотел сейчас получить обещание, дав которое,
Тэхен оставит его, если они окажутся в опасности.
Губы омеги дрогнули, но он прикусил их, не сводя взгляда с черных глаз
мужчины. На радужке в этой полутьме отражались огоньки камина, и Тэхен бы
обязательно сказал ему, насколько он красив сейчас, но время было
неподходящим.
— Даже не смей просить меня о таком, Чон Чонгук. — тихо заговорил Тэ,
сжимая пальцами край своего халата, — Ты знаешь, насколько эгоистично это
512/596
прозвучало сейчас? Предлагаешь жить мне дальше, зная, что я мог спасти
своего мужа, но попросту бросил его разгребать все в одиночку? Я не для этого
выходил за тебя, Чонгук.
— Ты будешь не один, Тэхен. И когда родится ребенок, ты будешь обязан
позаботиться о нем в первую очередь. О нем и о себе.
Тэхен усмехнулся, на мгновение отведя взгляд в сторону и облизав губы. Он
долго думал, словно подбирая слова, и в итоге лишь закачал головой. Ладони
коснулись рук Чонгука, крепко сжав его запястья, и он вновь заглянул в глаза
альфы.
— В таком случае пообещай, что никогда не оставишь меня здесь одного. Не
умрешь, пока жив я. Тогда пообещаю тебе, что буду беречь себя. Сможешь ли ты
дать мне слово и сдержать его, Чонгук?
— Обещаю, — тут же произнес Чон. Он словно ни секунды не думал, когда
давал этот ответ.
— Тогда и я обещаю, — так же отозвался Тэхен.
Он нежно улыбнулся, опуская взгляд на их руки, поглаживающие друг друга
пальцы. Вот, что было правильным. И отблески огоньков на гладких гранях
металла, напоминающего, что они всецело принадлежат друг другу.
— Помнишь наши клятвы на свадьбе? Быть вместе до самого конца, что бы
ни случилось. Быть друг другу опорой, поддержкой и защитой. Вот, в чем смысл,
Чонгук. Мы будем жить, что бы ни было, ты и я. Все сделаем, но будем жить
ради друг друга, ради наших детей. Всегда делай все, даже невозможное,
чтобы возвращаться домой живым, и я буду делать все, чтобы жить ради тебя. И
ради нашей семьи, Чонгук.
Чонгук молчал, лишь кивнул, но сказать что-то был не в силах. Тэхен был
прав. И пусть очень завуалировано, но у него получилось донести то, что он
хотел сказать. Один не сможет жить без другого. Неважно, любят они друг
друга один год, двадцать или всего несколько месяцев. Себя без него альфа не
мог представить, без него все теряло свой смысл, жизнь становилась абсурдной
обузой и возвращаться в дом, в котором его не будет, он просто не сможет. И
Тэхен чувствовал то же самое. Они не смогли бы так жить.
Убить одного — убить двоих.
И что бы они не пообещали друг другу этой ночью, оба понимали, что это
ничего не изменит. Чонгук будет и дальше, не жалея живота защищать Тэхена,
подставляясь, преодолевая опасности, борясь с угрозами. Но и Тэхен будет
делать все то же самое.
Потому что любить и жертвовать — вещи равнозначные, одного без другого
не бывает. Но ради любви в жертву можно принести все, что угодно, даже
собственную жизнь.
Поцелуй стал необходимостью, и Чонгук, взяв лицо человека, который был
для него целой вселенной, притянул его к себе и нежно поцеловал любимые
губы, неустанно вдыхающие жизнь в его собственное существо. И Тэхен
отчаянно цеплялся за него, целуя в ответ, потому что без человека напротив ему
не было жизни.
— Mio Sole, — сорвалось с губ мужчины, и он прижал мужа к себе,
зажмуриваясь, — Меня без тебя не будет.
— Солнца без рассвета не бывает.
513/596
Desolation
Теплый, едва уловимый ветер трепал листья деревьев, разбрасывая

сорвавшуюся с ветвей зелень и лепестки цветов по округе. Стояла тишина, что
нарушалась лишь его легкими дуновениями.
Енсу присел на корточки, облизав сухие губы, и уставился пустым взглядом
на выгравированные на могильной плите буквы: Мун Тэиль.
Не верилось. Не верилось с того самого момента, как люди семьи Чон неделю
назад привезли ребенка в особняк, и он сам, стоило Юджуну уснуть, сорвался в
дом семьи Мун. Не верилось, когда он лично нашел бездыханное тело любви
всей своей жизни на полу в его кабинете с дырой от пули в затылке. Чонгуку как
будто не хватило смелости посмотреть в глаза своей жертвы перед смертью. Не
верилось даже тогда, когда он укачивал Тэиля в своих руках, молясь всем богам,
в которых он никогда не верил, чтобы его любимый открыл глаза и сказал, что
это лишь неудачная шутка. Только суровая реальность хлестала по щекам, не
жалея сил, она в один миг разбила его сердце и разорвала на тысячи кусков
душу — таких же неживых, как любимый в его объятиях. И запах, которым
хотелось дышать всю жизнь, окрасился багровой кровью.
Енсу ушел из особняка с ним на руках, оставив проклятые земли
ненасытному ублюдку Чону, ведь теперь по закону, они принадлежали ему. Енсу
даже не придал значения тому, что вошел туда абсолютно беспрепятственно.
Эта мысль посетила его уже значительно позже.
Он бы спросил за что, почему это произошло, но к сожалению знал причину.
Знал, но все равно желал мести. Желал возмездия: жизнь за жизнь, не иначе.
— Это твое окончательное решение? — уже во второй раз спросил он, крепко
сжав телефон пальцами, не смея убирать его от уха. Вдруг собеседник все же
передумает и примкнет к нему, чтобы довести начатое до конца? По плану Енсу
Хосок должен был продолжать делать вид, что работает на семью Чон и
поставлять информацию к их единственному оставшемуся в живых врагу прямо
из дома, который Чонгук даже после нападения считает своей крепостью.
— Окончательное и бесповоротное, господин Юн, — отозвался Чхве Хосок,
чиркнув на фоне зажигалкой. — Я соболезную Вашей утрате, но не собираюсь
повторять Ваших ошибок. Ваших и моего отца.
— Твой отец был бы очень разочарован, если бы узнал, что его сын
переметнулся на сторону врага, — проговорил Енсу, убрав с могильной плиты
упавший на нее листик.
— Какое счастье, что мой отец сейчас не в состоянии продолжать принимать
неверные решения, — голос сквозил неприкрытым сарказмом. Чхве Хосок был в
своем репертуаре.
— Не с твоей ли подачи Чонгук узнал о нашем ребенке? — вдруг
поинтересовался Енсу, поднявшись на ноги и оглянувшись на машину. В ней его
ждал Юджун. Единственное, что осталось у него от Тэиля. Его он не в праве
потерять.
— Как знать, — неоднозначно обронил Чхве, а рука Енсу сильнее сжала
трубку, так что побелели костяшки.
— Ублюдок, — шикнул Юн, но на той стороне линии прозвучали гудки,
заставляя его отнять трубку от уха и шумно выдохнуть, на мгновение прикрыв
глаза.
Енсу простоял так еще несколько минут, неотрывно глядя в сторону, где
глубоко под землей покоился его возлюбленный.
Ноги словно не хотели идти в сторону машины, будто вот здесь, рядом с ним
его место, и нигде больше в мире существовать ему не суждено.
Альфа часто заморгал, на мгновение зажмурившись, и снова присел рядом,
514/596
чтобы коснуться выгравированных букв пальцами.
— Спи крепко, любимый. Я обо всем позабочусь, — шепнул он, потянув губы в
мягкой улыбке и, не сдержавшись, все же проронил слезу, быстро стерев ее
ладонью.
Ему пора было идти. Он не мог скорбеть, зная, что в этом мире все еще
остался человек, который его безоговорочно любит, ждет и нуждается.
Юн подошел к машине, сдержав себя от желания остаться, и, открыв дверь,
сел на заднее сидение, кивнув своему водителю. Тот мгновенно тронулся с
места, подняв заслон между передними и задними сидениями, а Енсу глянул на
притихшего Юджуна, что сидел и смотрел в окно на деревья, скрывающие
кладбищенскую ограду. С того самого дня ребенок мало говорил, лишь плакал,
без конца повторяя, что скучает по папе и ждет его возвращения. Нужно отдать
ублюдку Чонгуку должное — он не навредил ни ребенку, ни его психике, не став
убивать Тэиля на его глазах.
— Куда мы поедем? — тихо спросил Юджун, все же не сдержавшись и присев
поближе к Енсу, обняв отца за руку и обиженно вздохнув. — Ты сказал, что нам
нужно съездить к папе, но мы не поехали домой. И ты не разбудил меня, чтобы я
с ним увиделся.
Юджун оттопырил нижнюю губу, сдерживая всхлип, и недовольно глянул на
Енсу. Ему было обидно, что они съездили к папе, а его даже не разбудили, чтобы
увидеться с ним.
Енсу прикусил губы, покачав головой, и отвернулся к окну.
— Папа улетел, Юджун. Я не думаю, что он вернется. Но я уверен, он тоже
скучает по тебе. И я по нему скучаю. Очень сильно, как и ты, — тихо проговорил
он, погладив захныкавшего омегу по голове.
— Но это нечестно! Он сказал, что потом тоже придет, а сам улетел? Без
меня? — всхлипнул он, заболтав ногами, не зная, как выразить свою обиду.
— Он не мог взять тебя с собой. Я уверен, он не хотел улетать. Другие
плохие дяди его заставили. Но он любит тебя, Юджун. Он бы никогда не оставил
тебя одного.
— Те дяди, что забрали меня, плохие, да? — удивился ребенок, утирая глаза
ладошками и поджимая губы.
— Да, Юджун. Плохие. Они делают много плохих вещей.
— Но дядя, который разговаривал с папой, был очень грустным, когда мы
ехали в машине. И он разрешил мне посидеть у него на коленях, чтобы смотреть
в окно вместе с ним, — Енсу насторожился, когда его сын заговорил об этом, и
внимательно взглянул на него. — Я думал, что ему грустно и он плачет, как я, но
он не плакал. Только молчал все время. И разрешил мне разглядывать рисунки у
него на руках, пока я не заснул. А еще почему-то попросил у меня прощения.
Разве плохие дяди так делают? — нахмурился Юджун, задумчиво потерев лоб
маленькой ладошкой.
— Делают, — твердо отозвался Енсу, так же отвернувшись к окну, — плохие
дяди мало чем отличаются от хороших и становятся плохими не по своей воле.
Выбора у них нет. Но это не делает их хорошими, Юджун. За все плохие дела
нужно платить.
— Деньгами? — удивился ребенок, отвлекаясь от разговора о Тэиле.
— Тем, что любишь больше всего, малыш. И он обязательно вернет мне этот
долг.
***
Со стороны могло показаться, что Чимин бездумно пялится в потолок,

раскинувшись звездой на кровати, но на самом деле в его голове прямо сейчас
515/596
шел активный мозговой штурм. Мысли, словно надоедливые жужжащие над
ухом в жаркий летний день мухи, все кружили и кружили, не давали покоя. Они
рождались, одна за другой, с какой-то невероятной, космической скоростью —
не уследишь.
Можно было бы воспользоваться благами от братьев, уехать куда-нибудь.
Например, в кругосветное путешествие. Побывать в настоящей саванне или
пустыне, съездить в Австралию и посмотреть на племена, сохранившие свой
вид, несмотря на сильнейшую эволюцию человечества. Можно было бы посетить
лазурные берега Франции или посмотреть на красивейшую природу Новой
Зеландии. Возможно, обосноваться на Гавайях в маленьком домике на берегу
моря и открыть уютный ресторанчик, преспокойно жить дальше вдали от
проблем и преступного мира. У Чимина была возможность начать жизнь с
чистого листа, стерев из памяти все, до этого самого момента, и с одной стороны
не воспользоваться этим шансом было бы очень глупо, если бы не одно «но».
Разве мог он забыть все, что здесь было? Доброту людей, заменивших
семью? Мог ли он забыть то короткое время, проведенное рядом с Юнги? То, как
он признался ему в своих чувствах, стоя перед ним на коленях и обнимая бедра
Чимина, не давая ему уйти, умоляя остаться и дать им шанс? Это было слишком,
но так ярко в памяти, кажется, не отпечаталось даже убийство отца.
Как можно забыть тех, кого любишь?
С другой стороны, если он возьмет и уедет прямо сейчас, что будет с Юнги?
Если тот прячется где-то в Сеуле, рано или поздно Чонгук и Хосок найдут его и
совершат свое правосудие. И как бы справедливо оно ни было, сердце Чимина не
могло с ним согласиться, не могло смириться со смертью человека, показавшего
каково это, когда любят по-настоящему.
Никогда он не забудет восхищения во взгляде пронзительных черных глаз,
когда Юнги просто смотрел на него, когда разглядывал его руки, видя в них что-
то красивое.
Чимин вытянул руку, разглядывая ладонь, пальцы. Что в этом можно было
найти красивого? Маленькая, несуразная ладонь, короткие пальцы, мизерный
мизинец. Ни у кого Чимин не встречал таких мизинцев, похожих скорее на
обрубыши, но уж точно не на пальцы. Но Юнги всегда смотрел на его ладони и
касался их с таким восторгом и трепетом, будто прикасался к чему-то
бесценному.
Невозможно позабыть их поцелуев после близости. Долгих, ленивых,
медленных. Когда они каждый раз словно изучали губы друг друга заново и
снова забывали, что нужно дышать. И не могли остановиться, а поцелуи
неизбежно превращались из тягучих в жадные, страстные. И снова становилось
жарко и сладостно-тяжело внизу живота.
Коснувшись подушечками пальцев своих губ, омега закрыл глаза, желая
ощутить вкус этих поцелуев еще хотя бы раз в своей жизни. И если бы он только
знал, что та их ночь будет последней, он бы вообще не позволил Юнги спать,
занимался бы с ним любовью до изнеможения, чтобы после не осталось сил.
Чтобы он не рассказывал Чонгуку о том, кем его личный телохранитель был на
самом деле. И тогда сейчас все было бы совсем иначе. Они могли бы быть
счастливы.
Поднявшись с постели, Чимин опустил ноги на мягкий ковер. Ступни приятно
утонули в длинном прохладном ворсе. Постепенно он нагревался, и было еще
приятнее, но омега одернул себя, задумавшись.
Может ли сейчас наслаждаться такими простыми мелочами Мин Юнги? Что с
ним вообще? Чимин ведь ранил его, серьезно ранил, он был уверен. Калибр его
винтовки был слишком крупным. А что, если пуля застряла в кости? Что если
Юнги истек кровью и уже даже не дышит? Он ведь мог умереть, если
скрывшись, не смог оказать себе первую помощь.
516/596
Замотав головой, Чимин звонко похлопал себя по щекам, приводя в чувство.
— Как ты вообще можешь думать о таком? Идиот.
Еще пара пощечин себе самому и взгляд снова стал сосредоточенным. Чимин
решил сфокусироваться и развить иную мысль: может ли он прямо сейчас
сделать хоть что-то, что позволит решить их ситуацию, изменить хоть что-
нибудь? Не может ведь он вечно здесь находиться? Тэхен помог ему, но и его
добротой нельзя злоупотреблять. В конце концов, пусть формально Чимин еще
принадлежит к клану Чон, фактически это было не так. Он действительно
остался без семьи и дома.
Рано или поздно нужно было бы начать учиться самостоятельной жизни.
Видимо, время пришло.
Но найти Юнги он все равно попытается, иначе в новой жизни не будет
никакого смысла. Вряд ли его сердце будет способно полюбить кого-то еще.
Даже если и способно, сам Чимин этого совсем не хочет. Ведь тот, другой
человек, разве будет рассказывать ему на ночь множество красивых легенд и
историй, чтобы было легче засыпать? Разве взгляд другого человека будет
приобретать краски от одного только нахождения рядом?
Вздохнув, Чимин накинул любезно предоставленную Тэмином джинсовку и,
забрав с прикроватной тумбы ключи от своей машины, вышел из комнаты. Вещей
у него с собой больше не было. Все то, в чем он приехал, Тэхен, скривившись,
выбросил. Он тогда с выражением полнейшего отвращения сказал, что в таком
ширпотребе ходить неприлично, поэтому Чимину необходимо как можно скорее
избавить свою жизнь от подобного мусора.
Нужно было с ним попрощаться, так что после короткого стука и
приглашения, он вошел в кабинет главы борделя и не сдержал тихого смешка.
Открывшаяся перед ним картина была слишком забавной.
Тэхен, видимо, не ожидая гостей, сидел за столом и не работал, а ел
марципановые шарики в какао, потому что на его столе было по меньшей мере
десять пустых оберток от этих шариков. И сейчас вероятно запоздало осознав
визит другого человека, стал быстро и очень неловко пытаться убрать мусор со
стола, только бы никто не узнал, сколько он слопал.
— Стесняюсь спросить, сколько времени ушло на употребление такого
количества марципана, — улыбнулся Чимин и подошел к столу Тэхена,
заглядывая в пакетик, который держал в руках глава борделя. — Попробую?
— Забирай все, потому что это такая дрянь! Не могу остановиться и
перестать это есть. Забери, пожалуйста! Держи, — он вложил упаковку в руки
Чимина и достал из-под своего стола крафтовый пакет из какого-то
супермаркета. Видимо, содержимое заставляло омегу серьезно решать в своей
голове какие-то глобальные проблемы, иначе объяснить выражение его лица
было невозможно.
Наблюдая за ним, Чимин закинул шарик в рот и кивнул.
— И правда вкусно. Хотя я не очень люблю марципан, но этот ничего.
— Нравится? Тогда забери вот это все, а? Больше не буду брать с собой
карту, я вообще не помню, как купил все это, серьезно. Но на кассе на меня
смотрели как на умалишенного, так что, думаю, я был не в себе. Хочешь? Только
не говори Тэмину, что это я купил, он уже и так ржет надо мной. Говорит, что
мой зад не помещается в штаны. А он, вообще-то, прекрасно помещается. Я
совершенно точно могу утверждать, что он сговорился с Чон Хосоком, ты
представляешь? Это предательство!
Чимин засмеялся и заглянул в протянутый Тэхеном пакет.
— Что тут у тебя? Содовая, кофейные ириски и… Тэхен, ты точно был не в
себе. Батончики из марципана, марципановые шарики, миндаль в сахарной
глазури, бисквит с марципановым кремом, марципановый круассан. Ты растишь
внутри себя марципанового принца? — Чимин не сдержал смешка на обиженно
517/596
надутые губы омеги. — Но твои бедра и правда стали пышнее. Но это
нормально, что ты стал больше есть, ограничивать себя в еде сейчас точно не
стоит. Ты все равно не сильно поправился, просто формы стали более мягкими,
это совсем неплохо.
Тэхен поджал губы. «Мягкие формы» даже звучат в его вселенной
мерзенько, так что он настойчиво отдал пакет в объятия омеги и что-то совсем
уж недовольно пробормотал себе под нос, отпивая чай с молоком. Да уж, вкусы у
него и правда стали странными. Какой нормальный человек, вообще, пьет чай с
молоком? Хотя в случае Тэ это было скорее молоко с чаем.
— Вообще-то я пришел попрощаться. И поблагодарить за помощь.
Глава борделя тут же стал серьезнее, а во взгляде на мгновение мелькнуло
сожаление. Как будто бы Чимин ему даже нравился на самом деле, и прощаться
с ним было немного грустно. Но оно быстро сошло на нет.
— Решил все же уехать? — спросил он, шурша пустыми обертками, которые
отправлял в урну, стоящую под столом.
— Для начала хочу попросить у Чонгука неприкосновенности для Юнги.
Постараюсь его найти, а потом, надеюсь, мы уедем вдвоем. Такой вот план, —
Чимину почему-то хотелось поболтать с Тэхеном напоследок откровенно,
рассказать ему о своих желаниях. Может быть, он даже искал его поддержки?
Хоть кого-то.
— Звучит отлично. Чонгук сегодня в неплохом настроении с утра, так что у
тебя даже может получиться с самым первым пунктом.
— Да, было бы неплохо, — улыбнулся Чимин и покрепче обнял пакет. — Тебе
точно все это не нужно?
Тэхен мотнул головой и махнул рукой так, словно Мини держал в своих руках
не объект его желаний, а мусор.
— Тогда я заберу, как раз давно сладкого не ел. Прощай, Тэхен.
На самом деле Чимин хотел бы сказать чуть больше, поблагодарить омегу
еще раз, но понял, что это было лишним, и молча вышел из кабинета, едва не
сталкиваясь с Тэмином. Парень спешил, бежал, еще немного и он бы впечатался
носом в дверь. Но лишь недовольно глянул на никуда не спешащего Чимина и,
обойдя его, вошел в кабинет, довольно громко захлопнув дверь. Видимо, у них
что-то произошло, но это его уже совсем не касается.
Улыбнувшись своим мыслям и обняв крафтовый пакет покрепче, Чимин
спустился по лестнице, прошел мимо барной стойки, которую бармен очень
тщательно натирал резко пахнущим спиртом спреем, то и дело хмуря брови.
Забавный. Мимо Чимина прошел один из работников борделя, но вдруг парень
осторожно коснулся его плеча.
— Извините. Вы ведь Пак Чимин, да? Я… Простите, — парень поклонился и
волнительно прикусил губу, не смея взглянуть на Чимина. Но ему явно нужно
было что-то сказать.
— Говори, я не откушу тебе голову. Ты что-то хотел?
— Да, я… Простите, что обратился к Вам. Вы не могли бы сказать, у Чон
Хосока… У него все в порядке? Я знаю, что недавно случилось с Вашим
поместьем, а он с тех пор не появлялся здесь.
Чимин тихо рассмеялся. Подумать только, шлюха, с которой Хосок наверняка
не церемонился и обращался грубо, печется о его шкуре. Рассказать Хоби — не
поверит и будет долго, очень долго ржать. Еще и мальчишку этого будет
стебать.
— С ним все хорошо. Не думаю, что тебе стоит о нем переживать.
Говорить больше было не о чем, так что Чимин развернулся и вышел из стен
борделя. Больше он никогда сюда не вернется и людей, которые здесь живут и
работают, тоже больше никогда не увидит. И от этих мыслей почему-то
становилось легче дышать, словно он только что скинул с плеч тяжелый валун.
518/596
Избавиться бы от оставшихся и найти Юнги.
Волнения больше не было и, устроившись в машине, от которой скоро
придется избавиться, Чимин включил погромче музыку на своем телефоне. Один
из любимых японских исполнителей пел о том, что парни, рожденные в
двадцатом веке, способны на все на свете, обязательно придут к своей мечте, и
все у них будет отлично. И в это хотелось верить всем сердцем.
Рассекая по Сеулу, нарушая правила, Чимин напевал себе под нос песню,
решив на время пути отключить голову, не думать вообще ни о чем. Так было
лучше и легче, ведь он, казалось, никогда еще в своей жизни не принимал
самостоятельных решений и не предпринимал сам никаких действий, чтобы
разрешить ситуации, возникающие в жизни. А теперь он словно птица, смог
выпорхнуть из гнезда и стал свободным. Теперь он больше никому ничего не
должен, только самому себе. И о Юнги он хочет позаботиться не ради него, а
ради себя самого. Ведь рано или поздно нужно было начать жить не для других,
а ради себя. И ради себя он сделает его самым счастливым на свете человеком.
Пришло время стать честным с самим собой.
Особняк привычно запустил автомобиль внутрь и Чимин, выйдя из него,
осмотрелся. По этому дому он будет скучать. По бассейну, в котором плавал
каждый день, по тому, как он беззаботно читал книги, лежа на шезлонге под
навесом, чтобы не загорать и сохранять бледность своей кожи. Ведь тогда ему
нужно было соответствовать образу, всегда выглядеть отменно. Он даже, как
Тэхен, следил за модными домами, выпрашивал у Чонгука шмотки из новых
коллекций.
Вряд ли он делал это ради себя. Но теперь все будет по-другому, в этом он
был уверен. Главное — отодвинуть гордость в сторону, ведь разговор с Чонгуком
вряд ли пройдет так же легко и беззаботно, как он успел себе представить во
время поездки.
Закинув чехол с винтовкой, тяжести от которой Чимин сейчас совсем не
чувствовал, он направился в дом, пытаясь в голове составить примерный план
разговора, продумывая, что и как он скажет. Даже если он был уверен в том, что
по плану их разговор уж точно не пойдет, попытаться стоило. Это прибавляло
хоть какой-то уверенности. Хотя он точно знал: она разобьется вдребезги, когда
он войдет в кабинет главы клана и встретится с его взглядом. Кажется, впервые
Чимин был не уверен, что сможет выдержать его, и это немного пугало, но он
лишь покрепче перехватил ремень чехла и выдохнул.
У него нет выбора.
Постучав в кабинет, он, не дожидаясь ответа, тихонько открыл дверь и
шагнул внутрь. Чонгук, сидящий за столом, поднял на него взгляд,
похолодевший в тот же миг, как только он увидел Чимина, а Хосок отошел от
брата в сторону.
— Я пришел поговорить, — осторожно начал Мини и, закрыв за собой дверь,
сделал лишь пару шагов, но не стал подходить близко. Он остановился ровно в
центре кабинета, ощущая потяжелевшую атмосферу. Запах ветивера давил как
и в тот день, когда Чонгук отправил его, Чимина, убить самого дорогого сердцу
человека. Даже кардамон Хосока потерялся в этом запахе.
— Не думаю, что нам есть, о чем говорить, — отстраненно сказал Чонгук и
многозначительно посмотрел на брата. Тот без слов все понял и направился к
выходу, но был остановлен Чимином, стоило с ним поравняться.
— Ты не мог бы отнести ее на склад? Мне она больше не понадобится, — он
снял винтовку с плеча и протянул ее Хосоку.
Чон-младший обернулся на брата и, получив кивок, забрал оружие у омеги.
Похлопав Чимина по плечу, мужчина вышел и оставил их наедине. Он в любом
случае был уверен в том, что Чонгук не причинит ему вреда, так что даже не
беспокоился ни о чем подобном. В голове даже мелькнула бредовая идея
519/596
поблагодарить об этом Тэхена, но решив, что стоит хотя бы на неделю завязать
с наркотой, он отверг сей бред.
— Я приехал за вещами. Возьму только самое необходимое и сразу уеду, —
начал Чимин. — Хоби сказал, вы обеспечите меня деньгами и все такое, но… не
нужно. Я заберу машину и уеду. У меня будет только одна-единственная просьба
к тебе.
Чонгук усмехнулся и, выйдя из-за стола, подошел к Чимину, заглядывая в его
глаза. И это был первый раз на его памяти, когда парень пытался избегать его
взгляда. Что, интересно, происходило в его голове? Но Чонгук не мешал ему
изложить ту единственную просьбу, о которой он говорил.
— Юнги. Я прошу тебя оставить его в покое. Ты можешь убить меня вместо
него, если это удовлетворит твою жажду крови, но его, пожалуйста, не трогай.
Даже будучи засланцем в наш клан, он помогал тебе и вряд ли ты бы подавил
восстание, если бы не он.
— Ты и правда думаешь, что…
Договорить альфа не смог, потому что Чимин вдруг упал на колени и низко
склонился к самому полу. И это повергло мужчину в самый настоящий шок,
потому что тот Чимин, которого он знал так много лет, никогда не падал на
колени и не унижался. Ни перед ним самим, ни перед другими, но сейчас он
стоял на коленях и умолял Чонгука сохранить жизнь предателя, которого по
своей глупости полюбил.
— Поднимись, — немного отойдя от шока велел мужчина, но Мини не
послушался.
— Пожалуйста. Позволь мне увезти его. Я клянусь своей жизнью, ты больше
никогда не услышишь ни о ком из нас, мы уедем из страны навсегда, будем
далеко отсюда. Мы больше никогда тебя не потревожим, не вмешаемся в твой
бизнес или разборки кланов, исчезнем.
— Чимин. Встань немедленно.
— Он — мой единственный шанс! — вдруг закричал омега. — Единственный
шанс на нормальную жизнь! Ты ведь и сам любишь, Чонгук. Я просто умоляю
тебя не отбирать у меня его, позволь нам уйти. Пожалуйста. Если его не будет, я
просто не знаю, как мне, черт возьми, дышать. Пожалуйста, прекрати поиски и
дай нам уйти. Прошу тебя.
Чонгук отвернулся. Смотреть на это было невыносимо, но еще более
невыносимо было это слушать. Он ведь его понимал, прекрасно знал, о чем
говорил Чимин.
Запах ветивера больше не был таким давящим.
Размышляя, Чонгук вдруг подумал, что Чимин столько времени был
несчастен, что заслужил этот шанс. Был ли он по-настоящему счастлив в стенах
этого дома те шесть лет, что провел в клане? Убивая одного за другим, разделяя
ночи с тем, кого никогда не любил, был ли он счастлив хотя бы раз? Порой он
улыбался, но вряд ли был живым.
По-настоящему живой человек сейчас позади него стоял на коленях и умолял
о сохранении одной единственной жизни. И мысль о том, что нужно сделать
выбор, который будет, наконец, правильным, от которого он не будет сожалеть
и мучиться угрызениями совести как после убийства Мун Тэиля, не давала покоя.
Она прочно засела в голове и отметала все сомнения, которые не успевали даже
пискнуть.
— У вас есть три дня на то, чтобы убраться из Сеула. И если хоть когда-
нибудь я узнаю, что вы решили вернуться, я не раздумывая убью вас обоих.
Решение было озвучено сухо, коротко и ясно.
Чимин одними губами прошептал беззвучное «спасибо», но не стал говорить
этого вслух. Не стал подходить к Чонгуку и обнимать его, как бы сильно не
хотелось, лишь поднялся, не переставая низко кланяться, и вышел из кабинета.
520/596
У него… получилось.
Омега быстрым шагом направился в комнату, что когда-то принадлежала
ему, и нашел в шкафу чемодан, раскрыл его и оставил рядом с собой. Он
закидывал туда вещи практически не глядя, лишь выбирая самое нужное и те,
что подороже, что можно было бы продать как и целую шкатулку дорогих
украшений. Один лишь браслет от Cartier стоил баснословных денег. Ему не
было жалко от мысли, что он расстанется с этими вещами, наоборот. Казалось,
как только он избавится от них всех, дышать станет немного легче, а жить —
проще. Он был окрылен мыслью, что у него есть шанс начать все сначала, найти
Юнги и стать по-настоящему счастливым, если он не оттолкнет его. И
одновременно чувствовалось, что глубоко внутри он подавлен от мысли, что ему
придется покинуть место и людей, взрастивших его, давших шанс стать тем
человеком, которым он являлся.
Чимин собрал все, казалось, за считанные минуты, хотя на сборы ушло
больше часа. Когда он вышел из дома, солнце начинало постепенно оседать за
линию горизонта.
Его никто не провожал, и даже если он нуждался в том, чтобы попрощаться
как следует, ему казалось, что он не имеет на это права. Да, они были вместе
столько лет, но он сам чувствовал, что поступил неправильно, предав доверие
семьи. Предав доверие Чонгука.
Омега остановился у машины, загрузив в багажник тяжелый чемодан, и
тяжело выдохнул, не сдержав порыва обернуться и посмотреть на особняк в
последний раз. Его взгляд скользнул по темному фундаменту, по входной
двери и бассейну, по балкону, с которого за ним так часто наблюдал Юнги.
Однако, стоило поднять глаза чуть выше, и он увидел Хосока.
Альфа стоял на балконе своей комнаты, сжимая в пальцах сигарету, и
неотрывно смотрел на него. Чимин бы спросил, почему он не спустится и не
проводит, не позволит попрощаться, но знал, что это не в характере Хосока. Он
как и его брат ненавидел прощания.
Мини неуверенно улыбнулся и, немного погодя, вдруг низко поклонился. Он
многим обязан и Хосоку. За всю свою жизнь Чимин не помнил ни одного раза,
чтобы альфа хоть как-то всерьез обидел его. Наоборот. Быть может, для кого-то
это показалось бы бредом, но Хосок был тем, кто готов был грудью лечь за его
защиту и сохранность.
— Спасибо, — одними губами прошептал Чимин, взглянув на Хосока в
последний раз и, помахав ему рукой, сел в машину, заводя двигатель.
Он уже не видел того, как альфа неуверенно поднял руку и махнул в ответ,
убрав от губ сигарету.
Хосок проводил удаляющийся автомобиль взглядом и сдвинул брови,
оглядев сигарету в своих пальцах.
— Береги себя, мелочь, — понизив голос изрек он и, потушив сигарету о
перила, скрылся за балконной дверью. Теперь ничего не будет как раньше. В
семье не убавилось людей, наоборот, они ждали пополнения, но где-то в
глубине Хосок чувствовал себя тоскливо. И он давно не замечал за собой
подобных эмоций.
Чимин уехал, даже не подозревая о том, что в еще одном окне стоял второй
человек, следя за его отъездом так же внимательно, как и Хосок. И так же, как
его брат, чувствовал тягость где-то в глубине своей черной как смоль души.
***
Тэхен недовольно выдохнул, заерзав на сидении, и сложил руки на груди.

Слушать то, как отчитывает его Чонгук за хождение по детским магазинам в
521/596
одиночестве, было уже невыносимо. Тэхен мог стерпеть первые три минуты, но
когда счет пошел уже на пятую, терпение медленно начало угасать.
— Ты должен держать при себе охрану, Тэхен. Постоянно. Я плачу им не за
то, чтобы они отсиживались в твоем борделе со шлюхами, пока ты в
одиночестве бродишь по местам, где можешь получить пулю в лоб, — уже раз в
третий повторял Чонгук, серьезно поглядывая на Тэхена и крепко сжимая
руками руль. Сегодня он вел машину самостоятельно, а охрана, в виде двух
автомобилей, напичканных здоровыми нелицеприятными ребятами, ехали за
ними и впереди, не позволяя никому вклиниться в один с семейством Чон ряд.
— Может, хватит, черт возьми? — не выдержал Тэхен и, замахнувшись,
ощутимо шлепнул Чонгука по плечу, вскидывая брови. — Я понял тебя с первого
раза, от того, что ты повторишь в десятый, лучше я уже не пойму. Еще хоть
минута твоих ворчаний и я сделаю все с точностью наоборот, ясно?
Он недовольно нахохлился, спустившись в сидении пониже и стянув с ног
туфли, складывая их в позе лотоса.
Чонгук прищурился, замолчав, но длилось это спокойствие недолго.
— Если бы ты понял с первого раза, то не предлагал бы мне сейчас
отправить охрану назад в особняк, потому что их вид портит тебе настроение, —
бросил он, а Тэхен, услышав, что тема вовсе не закрыта, опустил ноги вниз и сел
ровнее, волком глянув на мужа.
— Вот так, значит, да? Так нагло игнорируешь мои просьбы? Ты ужасный
человек, Чон Чонгук. Раз уж на то пошло, то когда тебе прострелили бок в
лифте, где был Мин Юнги? Или ты платил ему за то, чтобы он просиживал
штаны в мягком кресле на ресепшене? — съязвил он.
Чонгук тяжело выдохнул, поняв, что сейчас правда не на его стороне, и все
же не стал продолжать читать Тэхену нотации.
— Я переживаю за тебя, Тэхен. Прошу только поэтому, а не потому, что хочу
вынести тебе мозг, — проговорил он, опустив ладонь на колено Тэхена и
осторожно сжав его, не отрывая взгляда от дороги. Он надеялся, что этот жест
хоть немного успокоит Тэхена и поможет ему вернуться к здравому
рациональному мышлению.
Тэхен смягчился, услышав искренность в словах мужа, и вздохнул, скользнув
пальцами по его ладони. В конце концов, он знал, на что идет, когда соглашался
выйти замуж за Чонгука.
— Я больше не стану ходить в одиночку. Разве не поэтому мы сейчас едем
смотреть детские шмотки вместе? — усмехнулся он. Чонгук потянул уголок губ,
улыбнувшись, и кивнул. Мысль о том, что они станут родителями, все еще
воспринималась странно, словно во сне, но уже понемногу начинала
осознаваться ими обоими. Тэхен, по мнению Чонгука, свыкся с этим намного
быстрее. В конце концов, сейчас омега и правда был счастлив. И Чонгук, словно
заражаясь этим чувством, ощущал странное предвкушение и радость вместе с
ним. Непривычные, абсолютно чуждые ему чувства сейчас захлестывали с
головой.
Они остановились на нужной торговой улочке близ бутиков, и Чонгук,
припарковав автомобиль, вышел наружу, чтобы открыть дверь для Тэхена и
подать ему руку. Омега подготовился: уже держал в руках планшет с открытой
вкладкой нужного магазина и присматривал то, что им может пригодиться.
— Вот это миленько, надеюсь, найдем там такой, — проговорил он, ткнув
планшет Чонгуку в лицо и указав на какой-то детский комбинезон в виде
медведя.
Чонгук вскинул бровь, но спорить не стал, и кивнув, пошел вслед за мужем.
— Кстати, я недавно на сайте Cartier присмотрел пару симпатичных колец,
помоги потом выбрать. Вчера так долго пытался определиться, что у меня
разболелась голова, и я чуть не купил оба, но потом подумал, что если у меня
522/596
будет два, чтобы выбрать, какое надеть сегодня, я буду мучиться еще сильнее,
— серьезно сообщил он и тяжело вздохнул, протягивая планшет ребятам из
охраны, которые тут же избавили омегу от лишнего груза. — Быть красивым —
огромный труд!
Альфа лишь качнул головой и пропустил Тэхена в магазин первым, когда
дверь им открыл телохранитель.
— Ждите здесь, — скомандовал Чонгук своим ребятам и вошел в магазин
следом за супругом. Тэхен уже болтал о чем-то с омегой-консультантом,
рассказывая, что именно он хочет.
— Уже знаете пол? — спросил он.
— Нет, конечно, еще слишком рано. Но какая разница, верно? Я просто хочу
немного костюмчиков прикупить. Видел, у вас есть в виде мишки, панды, всякие
такие. Покажите их.
Консультант вежливо улыбнулся и повел будущих родителей вглубь
магазина. Тэхен, пока шел за ним, исследовал ассортимент взглядом, то и дело
указывая Чонгуку на разные вещички и находя милым едва ли не все, что он
видел. Этот восторг в его глазах альфа запомнит, пожалуй, на всю свою жизнь.
И почему он раньше не замечал, что Тэхен не просто безбожно красив и
харизматичен, но и настолько мил, что улыбка на губы просится сама собой?
Альфа прочистил горло, не желая слишком смягчаться при своих
подчиненных, неотрывно следящих за сохранностью их жизней.
— Все, я дальше сам, спасибо, — вежливо улыбнувшись, Тэхен махнул
консультанту рукой, и парень, поклонившись, отошел обратно ко входу.
Чонгук не особо участвовал в выборе вещей, все равно он в этом ничего не
понимал, как и не понимал, зачем им покупать вещи сейчас, когда еще даже пол
ребенка неизвестен. Вдруг они сейчас наберут всякого слишком милого шмотья,
а выяснится, что они ожидают не омегу, а альфу. Придется ехать снова? Но
Тэхен так сильно хотел прикупить что-нибудь для малыша, упрашивал Чонгука,
дуя губы и едва ли не топая ножкой, что под его напором Чонгук вынужден был
сдаться.
— Смотри! — Тэхен снял с ретейла тот самый костюмчик мишки и
продемонстрировал его Чонгуку. — Милота! Мне так нравится. А тебе? И даже
совсем не важно, какой будет пол, да?
Чонгук задумчиво посмотрел на этот костюмчик. Наследник мафиозного
клана в костюме медвежонка. Что может быть парадоксальнее, чем это? Ответа
на этот вопрос не было, пока Тэхен не продемонстрировал Чонгуку костюмчик в
виде онигири.
— Это ужасно, — совершенно серьезно прокомментировал Чонгук, получая в
ответ нескрываемую обиду на лице Тэхена.
— Ты просто зануда, Чонгук. Мы это заберем, — он протянул Чонгуку
костюмчик медвежонка и вернулся к изучению ассортимента магазина.
Держа детский костюмчик, Чонгук с интересом разглядывал его со всех
сторон. Это и правда было мило, спорить глупо, но контекст был и
действительно странным. Наверное, Тэхен просто хотел, чтобы детство его
ребенка ничем не отличалось от детства других детей, но… это, к сожалению,
невозможно. Учитывая их статус, дети, как и Хосок с Чонгуком, никогда не будут
ходить в школу, не будут много общаться со сверстниками. Домашнее обучение
— их единственный шанс получить образование. Причем обучение совсем не
такое, как в школе или университете, их программа будет намного обширнее и
труднее. Но иначе никак нельзя.
И костюм медвежонка со всем этим не очень-то вязался.
— Почему ты так зацепился за медведей? — Чонгуку было и правда
интересно, ведь на сайтах всех магазинов, которые просматривал Тэ, он в
первую очередь искал что-нибудь с изображениями именно этого животного. И
523/596
если по его запросу ничего не находилось, он говорил, что они ничего не будут
брать в этом магазине.
— Потому что папа говорил, что в детстве я был похож на медвежонка.
Поэтому… Я просто уверен, что малыш будет похож на меня. Хотя мне бы
хотелось, чтобы на тебя, но я точно знаю, что этого не будет. Мир ни за что не
выдержит второго такого же, как ты, а в таком же, как я, он определенно
нуждается!
Чонгук даже не нашел, что ответить на это, да и зазвонивший в кармане
телефон отвлек его.
Сделав пару шагов в сторону, мужчина взглянул на экран. Номер был не
определен, и в груди появилось странное ощущение беспокойства, но вызов он
все-таки принял.
— Как тебе семейная жизнь, Чон Чонгук? — из динамика раздался тихий
голос Юн Енсу.
Чонгук практически мгновенно почувствовал, как в груди заклокотало. Он не
мог описать это чувство, но тревога не покидала его с той самой секунды, как он
понял, с кем говорит. Несомненно, Юн Енсу был тем еще ублюдком, но если
задуматься, Чонгук, возможно, мог бы понять его. Он убил человека, который
был для Енсу целым миром. Как Тэхен для Чонгука. Но даже думать не хотелось,
что бы чувствовал сам Чонгук, если бы кто-то лишил его любимого жизни.
— Ты позвонил, чтобы только об этом спросить? — поинтересовался Чонгук,
поморщившись и глянув на стеклянные двери, за которыми стояла охрана.
— Нет, мне просто интересно, как тебе живется после того, как ты убил
Тэиля. Вижу, мало что изменилось для тебя после его смерти, — спокойно и
ровно озвучил свои мысли мужчина. Судя по звукам, он сейчас курил, отвечая не
сразу, и его дыхание мешалось с шумом ветра, так что приходилось
прислушиваться, чтобы все разобрать.
— Если ты хочешь услышать от меня слова раскаяния, то можешь смело
класть трубку. Я всегда предупреждал вас о том, что сделаю с каждым, кто хоть
как-то затронет мою семью. И мне плевать, кого нужно убирать, чтобы мои
родные были в безопасности, — сухо отозвался Чонгук. Он потер переносицу и
прищурился, внимательно вглядываясь в панорамное окно. Хотелось положить
трубку, что он, в целом, и собирался сделать, но голос Енсу не позволил ему.
— Я не имею ничего против твоего мужа, Чонгук, — начал вдруг Юн,
заставляя мужчину напрячься, — но обстоятельства вынуждают идти на крайние
меры. Ты никогда не думал, что если бы он не связался с тобой, то жил бы
вполне себе счастливо?
— К чему сейчас об этом говорить? — поинтересовался Чон и обернулся на
Тэ, стоящего у полок с одеждой и сосредоточенно читал что-то на этикетке. И
вроде бы, все было вполне спокойно, но в одно мгновение сердце в груди
сделало кульбит, стоило лишь Чонгуку посмотреть внимательнее — по лицу
Тэхена бегала дрожащая красная точка. Любой, кто хоть раз сталкивался с
подобным, знал, что может произойти в любое мгновение.
— Не смей, — дрогнувшим голосом произнес Чонгук и уже собирался сделать
шаг в сторону Тэхена, но голос Енсу вновь заставил его остановиться.
— Стой на месте, Чон Чонгук. Еще шаг — и вместо мужа у тебя останется
только могильная плита. Это я тебе гарантирую, — усмехнулся мужчина.
— Ублюдок, — тихо прошипел Чонгук, не сводя с Тэхена взгляда. Если он
когда-нибудь и чувствовал страх, так это сейчас. Никогда в жизни Чонгуку не
было так страшно, как в этот самый момент. Со страхом чувствовалась злость.
Злость на себя самого, за свою беспомощность в этот самый момент. Он
огляделся, в попытках найти хоть одно безопасное место среди витрин, но весь
чертов магазин был как на ладони.
— Гук-а, — позвал Тэхен, оторвавшись от этикетки и глянув в сторону альфы,
524/596
однако, заметив на его лице напряжение, нахмурился.
— Если он двинется в твою сторону, Чонгук, я убью его. Мгновенно, —
серьезно произнес Енсу, а Чонгук по инерции отшагнул от Тэ на шаг, когда он
хотел подойти ближе. На лице омеги появилось полное непонимание и даже
обида.
— Твоя работа меня заебала, — фыркнул Тэхен, сославшись на то, что у
Чонгука снова какие-то проблемы, связанные с рабочими вопросами, и подошел
к другой витрине, что-то бурча себе под нос. Мужчина облегченно выдохнул,
когда Тэхен бросил затею подойти ближе, и запустил руку в волосы, на
мгновение прикрыв глаза и собравшись с мыслями. И в этой ситуации это
казалось не таким уж простым делом.
— Чего ты хочешь? — негромко проговорил Чонгук. Он все не мог отвести
взгляда от Тэхена, от этой чертовой точки, направленной на его голову.
Охрана заметила его напряжение и только было кто-то из них хотел
двинуться к нему, Чонгук жестом остановил их. Одно неверное движение или
действие могло разрушить всю его жизнь, и тогда в ней не останется вообще
ничего. И даже в таком положении Чонгук собирался бороться за свою семью до
конца, до собственного последнего вздоха, но точно не до последнего вздоха
Тэхена.
— Хочу показать тебе, что может быть, — Тэхен снова повернулся к Чонгуку
лицом, но на него не смотрел, продолжал перебирать комбинезончики для
новорожденных, внимательно изучая понравившиеся вещички.
Чертова точка никуда не исчезала.
— Ведь если я сделаю так, — точка опустилась по лицу Тэхена на его грудь и
ниже, останавливаясь внизу живота. Там, где развивалась новая маленькая
жизнь еще ни в чем не повинного малыша, — он, вероятно, останется жить, но
потомства у вас уже не будет никогда. Здорово, правда? Я могу в любую секунду
лишить тебя всего, что тебе дорого. Эдакая безграничная власть над другим
человеком. Каково тебе быть по ту сторону от прицела, Чонгук?
— Ты не посмеешь, — поверить в реальность происходящего не выходило,
потому что никогда еще они не были в такой опасности, буквально на острие
ножа.
— Почему это? Меня с ним больше ничего не связывает, и, как глава
нейтральной территории, он мне больше не нужен. Хочешь проверить, посмею
ли я пристрелить его?
— Нет! — слишком громко выпалил Чонгук.
Тэхен вскинул на него удивленный взгляд, но, пожав плечами, вернулся к
своему занятию. Мало ли, на кого там повышает голос Чонгук? В последнее
время проблем было слишком много, и даже сейчас, когда Тэ надеялся, что его
муж сможет хоть немного расслабиться и развеяться, чертовы дела его не
отпускали. Это немного раздражало, но никто, кажется, не мог повлиять на
обстоятельства.
Если бы Тэхен только знал, насколько.
В динамике Чонгука раздался колючий смех. Юн Енсу откровенно издевался
над ним, выводил на эмоции и упивался своей властью, ведомый жаждой мести.
Только вот Мун Тэиль провинился перед ним и понес свое заслуженное
наказание, а Тэхен ни в чем не виноват, чтобы умирать вот так. Разве только
лишь в том, что он всем сердцем полюбил Чонгука и доверил ему свою жизнь.
— На самом деле, я лишь хотел показать тебе, насколько хрупок тот
прекрасный мир, который ты вокруг себя построил, Чонгук. Никогда не забывай,
что все может рухнуть в одночасье. Но раз уж ты спросил, чего я хочу… Я хочу,
чтобы территорию, на котором стоит фамильный особняк Мун, ты отдал мне.
Идет?
— Хорошо.
525/596
Чонгук согласился не раздумывая. Гектар земли не стоит и минуты жизни
Тэхена.
— Тебе повезло, что конкретно к твоему мужу я даже испытываю небольшую
симпатию и толику уважения. Но с его помощью, можно очень легко и просто
тобой манипулировать. Не забывай этот момент, Чон Чонгук.
Звонок прервался и точка на Тэхене исчезла.
Чонгук стоял как вкопанный. Он все еще боялся подойти к Тэхену, ведь…
Что, если он сделает шаг, и это будет фатальной ошибкой?
Но спустя минуту он не сдержался и в два шага оказался рядом, закрывая
Тэхена собой от окна и, прижав удивленного омегу к себе, поцеловал его в лоб.
— Поехали домой, Тэ. Давай оплатим все, что ты набрал и… Просто поехали
домой.
— Л-ладно…
Чонгук вел себя странно. Тэхен не понимал причин такого поведения, но в
один момент он ощутил дрожь любимых сильных рук и, казалось, слишком четко
услышал быстрое и громкое сердцебиение. Словно у загнанного в угол
животного, такое вот ощущение было от Чонгука сейчас. Но причины этого
поведения он выяснит позже. Сейчас, наверное, им и правда лучше убраться,
ведь без причины Чонгук себя подобным образом не вел бы.
***
Хосок тяжело вздохнул, скучающим взглядом обведя кабинет, и внимательно

посмотрел на Чонгука. Он ходил туда-сюда, грозно топая каблуками туфель,
раздраженно расстегивая пуговицы на рукавах рубашки, чтобы закатать их до
локтей. Альфа совсем не жалел пол своего кабинета — в его зубах была
сигарета, а истлевший пепел то и дело падал прямо на дорогой паркет.
— Может, посидишь немного? — поинтересовался Хосок, крутя в руках
какую-то фигурку, что он в наглую стащил со стола.
— Для начала я хочу понять, каким образом чертов Юн попал на территорию
нашего клана, да еще и протащил с собой снайпера. Вряд ли он сам лежал на
крыше соседнего здания и морозил свой зад, — шикнул Чонгук, на мгновение
остановившись, но лишь для того, чтобы смять сигарету в пепельнице и
закурить новую.
Сразу после того, как они с Тэ вышли из магазина, Чонгук послал пару ребят
в соседнее здание, чтобы найти ублюдка, засевшего там, но единственное, что
им удалось обнаружить — пару окурков от сигарет, что обычно курил Енсу, в
стакане из-под кофе. Он определенно был там, но Чонгук был уверен, что не
один. Среди людей Енсу были хорошие бойцы и снайперы, неудивительно, что он
прибег к такому методу воздействия на Чона.
— Кто ответственный за ту зону? — поинтересовался Чонгук. Хосок
неоднозначно повел плечами.
— Да мужик какой-то, я хуй знает, как его звать. Таким раньше Мин Юнги
занимался, но он благополучно съебался, подложив нам свинью размером в
восемь лет, — бросил Хосок и, глядя на брата, так же закурил.
Чонгук потер большим пальцем переносицу, прикрыв глаза и мысленно
досчитав до десяти. Все эти события выбивали его из колеи и он постепенно
терял самообладание. Злость, которую он чувствовал, была соизмерима с горой
Халласан¹.
— Найти всех ответственных и придушить на месте. В клочья разорву, как
только узнаю, что за шваль пропустила эту мразь на мою территорию, —
проговорил Чонгук, указав на Хосока сигаретой, которую сжимал в пальцах.
Чон-младший только кивнул. Ситуация была из ряда вон выходящей. Эти
526/596
козлы явно зачастили бегать туда, куда даже нос совать им было не положено.
— И нужно провести еще одну чистку в клане. Крыс среди своих я не
потерплю. Проверь каждого, где ходит, с кем трахается, во сколько срет и кто
подтирает ему зад.
Чонгук раздраженно выдохнул и наконец опустился в кресло за своим
столом, окинув лежащие на нем документы взглядом.
— Расслабь жопу, Чонгук, все сделаю, — отозвался Хосок, опустив взгляд на
свои руки, чтобы не встречаться глазами с обозленным на весь мир Чонгуком и
не подхватывать то же настроение.
На несколько минут в кабинете воцарилась тишина. Было слышно даже как
кто-то прошел по гравию под окном кабинета, как в вольерах залаяли псы и как
чертовы часы мерно тикали на стене, совсем немного раздражая. Лишь спустя
какое-то время Хосок, прервав целый поток своих мыслей, посмотрел на Чонгука
и произнес то, что Чонгуку явно не понравится:
— Съебывай отсюда. Бери своего муженька под ручки и вали нахрен. Пока
все не поутихнет. Он попытался один раз, попытается и второй, и третий. Он
явно затупил, потребовав лишь тот особняк, и сейчас пойдет дальше. Партия
тобой заинтересована, и не факт, что эти святоши реально такие же святые, как
о себе говорят. Если они захотят убрать тебя — уберут иным способом, мы все
это понимаем.
— Ты ударился головой? — спросил Чонгук, дернув бровью. Мысль об отъезде
не приходила к нему, да и не могла прийти, пока он оставался в здравом уме.
Зато Хосока она, по каким-то причинам стороной не обошла. Видимо, когда его
уронили в детстве, головой об пол приложили сильнее, чем Чонгук подозревал
до этой самой секунды. Иначе объяснить настолько бредовые идеи было
невозможно.
— Возможно и так, но ты сам видишь, что происходит. Напали на особняк,
мне нужно время, чтобы настроить работу охраны без Юнги, а тут постоянно
капают все новые и новые угрозы. Юнги, видимо, был ебаным гением, раз у него
выходило управлять всем этим и он находил время потрахаться, потому что я
вот его не нахожу, и другими делами не успеваю заниматься. Твой благоверный
здесь в опасности и тебе стоит подумать об этом в первую очередь, потому что
он, блять, кабзда насколько удобный рычаг давления на тебя. Если Енсу
приставит пистолет к его виску, ты сдашь весь клан, и не надо говорить мне, что
это не так. Ты даже думать не будешь, сделаешь все, чтобы он выжил. И это,
Чонгук, охуенно страшно, у меня от этих мыслей булки поджимаются. Я бы
посоветовал тебе отправить его в Италию к Элиджио на месяц, но один он не
уедет.
Поднявшись из-за стола, Чонгук подошел к креслам у камина. Здесь же на
столике стоял графин с бурбоном и пара стаканов, а алкоголь, кажется, был
единственным средством, которое может помочь вернуть холодное мышление.
Ему необходимо успокоиться и привести мысли в порядок.
Идея отъезда все еще казалась хреновой. Какой глава бросает своих людей и
удрапывает, поджав хвост? Трусливый, а Чонгук никогда не был трусом. Но
увезти свою семью… трусливо ли это? И вопрос был даже не в том, что подумают
о нем окружающие, вопрос был в его отношении к себе самому. Ведь что бы он
не творил до сих пор, ни за один поступок ему не было стыдно, даже за смерть
Мун Тэиля, но если он уедет вместе с Тэхеном…
Разлив янтарную жидкость по стаканам, Чонгук подошел к брату, отдал ему
один и, чокнувшись, залпом осушил хрустальный сосуд. Он вернулся к графину и
налил себе еще, решив, что вторую порцию бурбона он будет уже потягивать. Но
ему хотя бы удалось немного успокоиться.
— Тэхен в курсе, что его чуть не пришибли? — поинтересовался Хосок, ведя
стаканом у носа и наслаждаясь дубовым ароматом напитка.
527/596
— Конечно, нет. Ему это все ни к чему. Он с трудом восстановился после
похищения и смерти Джуно, а если узнает, что был на мушке, будет от каждого
дуновения вздрагивать. Он и без того с тех пор, как на особняк напали,
дергается от каждого шороха по ночам.
Чон-младший кивнул. Действительно, если бы Ким Тэхен узнал, что
происходит, он бы уже на своих двоих сбежал подальше отсюда, прихватив с
собой Чонгука подмышкой. Смерти этот омега боялся очень сильно, а особенно
сейчас.
— Слушай, — вздохнул он и посмотрел на главу клана, стоящего у окна. — Я
серьезно. Нет другого выхода, Чонгук. По крайней мере, дай мне время
выстроить защиту, окей? Намджун и Сокджин помогут мне, но вы двое
конкретно мешаете сейчас. Бери наш самолет и вези своего любимого в Италию,
погостите у Санторро. Заодно и медовый месяц, м? Отдохнешь, приведешь
голову в порядок. Хотя бы на неделю. Как только я закончу здесь, найду всех
крыс и закрою бреши, ты сможешь вернуться. Тэхена можно будет оставить там,
чтобы он нам не мешал, а мы с тобой наведем здесь порядок, чтобы ребенок
родился в безопасности. Потому что такими темпами, он не родится вообще.
Посмотрев на бурбон в своем стакане, который Чонгук собирался потягивать,
он, наплевав на планы, вновь разом опрокинул его и, даже не поморщившись,
проглотил.
— Если бы он все еще был жив, Чонгук, я сделал бы все, чтобы его уберечь. И
даже сбежал бы от тебя. Поэтому не думай, что я не понимаю, что именно ты
чувствуешь сейчас. Просто мне больше некого защищать и нечего сохранять,
кроме тебя и моего племянника, которого я очень хочу увидеть. И… — он тяжело
выдохнул, горько усмехнулся и залпом осушил стакан, — Спасай его, Чонгук. Ты
можешь спасти его, потому что пистолет на него наставляешь не ты.
Flashbak
Хосок тихо заматерился, входя в особняк, и стряхнул с кожаной куртки влагу.

За окном вовсю лил дождь. Сезон дождей в Корее начинался в середине июня, и
несмотря на то, что за окном шел дождь, в воздухе витала духота, от которой
хотелось спрятаться как можно скорее. Немудрено, что все обитатели особняка,
включая Чонгука и Чимина, предпочитали не вылазить лишний раз на улицу,
довольствуясь наличием кондиционеров едва ли не в каждой комнате. И совсем
неудивительно, что Чонгук, отмазываясь работой, отправлял Хосока по мелким
поручениям, заставляя вовсю носиться по всему Сеулу в поисках одного
задолжавшего им урода.
Хосок стянул туфли, с сожалением замечая, что дорогая кожа испачкана в
грязи от луж, и скривился. Этой беготне он бы предпочел другое
времяпровождение. Например, закрыться в комнате с еще одним обитателем
этого дома и никуда из нее не выходить на протяжении пары суток.
Альфа тихо усмехнулся своим мыслям и, убрав от лица влажные волосы,
направился к лестнице, но сделав лишь шаг к ней, остановился. Он заглянул под
легкую ветровку и вынул пистолет из кобуры. Вспомнив о том, что этот стальной
друг нуждается в перезарядке, Хосок развернулся и, открыв дверь, направился
по узкой стальной лестнице в подвал, где и располагалась оружейная.
Но стоило его ногам миновать последнюю ступень, до его ушей донеслись
странные звуки. Сначала сдавленный тихий стон, а затем шипение. Все это
принадлежало как минимум двум людям, скрывающимся в полумраке подвала.
И, казалось бы, ничего необычного. Может быть, кто-то из охраны решил вот
так средь бела дня выебать одного из омег-горничных, обычное дело, только вот
стон был таким знакомым, что в ушах зазвенело отрицание возможной жестокой
528/596
реальности происходящего. Хосок искренне верил, что он ошибается, но не мог
уйти не удостоверившись в неправильности своих догадок. Миндже наверняка
все еще нежится в своей постели, ведь раньше двух часов дня этот омега не
просыпается, кажется, из принципа.
Хосок щелкнул выключателем и весь подвал озарило ярким светом, а его
взгляду предстала потрясающая картина. Миндже, в которого молодой альфа
был влюблен, кажется, по самые кончики ушей, стоял на коленях перед каким-
то охранником и самозабвенно отсасывал ему, даже не останавливаясь. Он
смотрел Хосоку прямо в глаза и продолжал насаживаться глоткой на чужой
член, полностью игнорируя его попытки отстранить омегу от себя.
Хосок почувствовал, как сердце на мгновение ухнуло куда-то вниз, кажется,
достигнув самых пяток, а перед глазами картинка помутнела.
— Какого, блять, хера? — прошипел он, вздернув руку с пистолетом и
направив оруже прямо в сторону этих двоих.
Омега, шумно выдохнув носом, наконец отстранился и, стерев с губ слюну
пальцами, склонил голову на бок, не обращая никакого внимания в сторону
охранника, пытавшегося застегнуть на себе штаны.
— Тебя не было слишком долго, — томно протянул он, сморщив нос.
Тремя годами ранее

— Вы можете выбрать абсолютно любого, кто Вам будет по душе, —
торопливо заговорил рослый бета, поглядывая в сторону двух молодых парней,
сидящих на кожаном белом диване. Он знал о каждом из них не понаслышке —
всего несколько месяцев назад отец этих двоих был застрелен, а власть
перешла в руки старшего сына Чон Донсу. Глава борделя мало интересовался
тем, что происходит в верхах, главное, чтобы был доход и клан, под
покровительством которого он работал уже многие годы, продолжал исправно
защищать его от постороннего вмешательства за круглую сумму. И не столь
важно, сын это будет делать или же отец. Однако, он впервые видел братьев
Чон воочию.
Совсем еще зеленые, погодки, кажется, старшему из них было всего
двадцать. Даже странно было слышать что-то о том, что он активно занимается
расширением своих владений. И он бы не поверил в это, если бы у его борделя
не появились новые конкуренты — заведения, которые раньше никак не
пересекались с кланом Чон.
Чонгук выдохнул в сторону дым от самокрутки, заставив мужчину чуть
поморщиться и отвести взгляд. Пахло явно не простым табаком. Но он не
посмеет сказать ни единого слова против. Бета бросил беглый взгляд в сторону
омег, что переминались с ноги на ногу и поглядывали на обеспеченных
клиентов. В интересах каждого из них было завлечь к себе рыбу покрупнее, а
братья Чон, с недавнего времени, прекрасно вписывались в это понятие.
— Выбирай первым. Ты ведь впервые в таком заведении, — усмехнулся
Чонгук, качнув коленом и задев им ногу брата, что вскинул брови и скривился.
— Кто тебе сказал? Или думаешь, я тебе и отцу о каждом своем шаге
отчитывался? — поинтересовался Хосок и, потушив такую же самокрутку в
пепельнице, встал с места, оглядев стоящих в ряд юношей.
У всех взгляд одинаковый, как под копирку и каждый из них заинтересован
только в кошельке клиента. Кроме одного. Прислонившись плечом к стене,
омега в неприлично коротких шортах, разглядывал свои ногти с видом такой
вселенской скуки, что Хосоку захотелось зевнуть. Но такое не отталкивало,
наоборот, это необычное отличие завлекало и разжигало интерес.
— Тебе скучно? — альфа еще раз оглядел мальчишку издалека и, подойдя
ближе, взял его за подбородок, оглядывая лицо со всех сторон и втягивая носом
приятный запах жженого сахара. Нежная карамель совсем не вязалась с
529/596
хитрыми лисьими глазами и немного недовольным лицом омеги.
Взгляд колкий, он не тушевался, не дрожал, и даже брезгливо убрал руку
Хосока от своего лица.
— Я мог бы развлекаться, а вместо этого торчу тут, как принцесса на
выданье. Определяйся быстрее, твое хождение туда-сюда уже порядком
заебало.
Присвистнув, альфа мельком взглянул на хозяина борделя и вновь на шлюху.
Этот парень ему уж точно понравился. Даже если не внешне, хотя ножки
определенно были хороши, был в его глазах манящий огонек, противиться
которому не выходило.
— Беру этого, — коротко сообщил он хозяину и тот, поклонившись, учтиво
указал в сторону двери.
— Приятного отдыха.
Чонгук тихо хохотнул, глянув вслед брату. Младший поспешно перехватил
руку омеги, потащив его в указанную сторону, и окинул взглядом оставшихся.
Вкус у них с Хосоком явно разнился. Уж кто-кто, а Гук явно был меньше
заинтересован в наглых и высокомерных шлюхах.
Комната, в которую вошел Хосок, сильно отличалась от тех, что
предлагалась клиентам более мелкого звена.
Омега с интересом огляделся, всячески пытаясь скрыть во взгляде
любопытство, но от глаз Хосока это не укрылось.
— Что, впервые обслуживаешь клиентов с деньгами в кармане? —
поинтересовался альфа, изогнув бровь и подойдя к кровати, уселся на ее край.
Его взгляд снова зацепился за недовольное лицо омеги, который не спешил
подходить ближе, сложив руки за спиной и оглядевшись уже более явно. Смысл
скрываться, если заметили? Хозяин был бы недоволен.
— Какая разница, на каком члене мне скакать? Все равно процент тот же, а
итоговая сумма отличается на пару тысяч вон, — проговорил омега, пожав
плечами.
— Имя и возраст? — спросил Хосок, понимая, что за омегой наблюдать
банально интересно, даже если тот не приступает к каким-то более подходящим
для этой ситуации действиям.
— Ты проводишь мне соцопрос? Выявляете среднестатистический возраст
среди шлюх с определенным именем? — усмехнулся омега и, все же подойдя
ближе, стянул с себя футболку, открыв виду плоский живот с блестящей
капелькой в пупке.
— Предпочитаю знать, кого я трахаю, — просто отозвался Хосок, пожав
плечами и склоняя голову вбок. Забавный парнишка. За словом в карман не
полезет.
Омега усмехнулся и, отведя взгляд к картине на стене, принялся стягивать с
себя шорты.
— Тогда тебе на сайт знакомств, парень. Твой брат ошибся местом, в которое
стоило тебя привести. Но если накинешь пару сотен тысяч вон сверху,
возможно, я буду заинтересован в том, чтобы заполнить твои анкеты.
Хосок тихо хмыкнул и, достав из кармана кошелек, вынул из него несколько
крупных купюр, бросив на край тумбы.
Омега прищурился, глянув в сторону денег, и довольно ухмыльнулся.
— Миндже. Мне девятнадцать.
— И откуда ты здесь взялся в девятнадцать лет? — продолжал спрашивать
Хосок, разглядывая красивую фигуру парня. Омега без какого-либо стеснения
стянул нижнее белье и уселся на его бедра, сжав руками его плечи.
— Это уже другой вопрос. В анкете таких нет, значит и плата должна быть
побольше. Смекаешь? — улыбнулся он, глядя в глаза своему клиенту. Опустив
руку меж их тел, парень сжал член альфы сквозь джинсы и довольно облизнул
530/596
губы, — Мой размерчик.
Усилившийся от еще легкого возбуждения запах кардамона нравился
мальчишке. Он ловко справился с ширинкой и с благоговейной улыбкой
принялся ласкать альфу, не отрывая прямого взгляда от его глаз. Он был еще и
красивым, что уж тут. Определенно, самый приятный клиент из всех, кого
пришлось обслуживать за последнюю неделю. За это нужно постараться.
— Размерчик может стать еще лучше, если правильно обращаться с ним, —
довольно явно намекнул Хосок, ведя большим пальцем по нижней губе шлюхи,
чуть оттягивая ее вниз, обнажая ровный ряд белых зубов. Нельзя было не
отметить, как его глаза блеснули игривым огоньком предвкушения и Миндже,
не медля больше ни секунды, опустился на пол и принялся стягивать с Хосока
джинсы вместе с бельем. Его пальцы подрагивали, но Чон был готов поспорить:
от предвкушения. Иначе почему он так жадно изучает глазами его член?
— Оближи.
Короткий приказ омега принялся выполнять сразу и без увиливаний. Он
даже не стал использовать руки, только поднимал на Хосока довольный взгляд.
Этот парень был или помешан на сексе, или ему и правда понравился сам Хосок.
А может и все разом, не разберешь. Но от простых движений языка по уздечке,
уже стало слишком хорошо и Хоби пришлось прикусить губу. Не стоило так
скоро срываться на стоны от элементарных ласк шлюхи.
— Насколько глубоко ты можешь взять? — альфа откинулся назад, опершись
на локоть, чтобы продолжать наблюдать. Этот Миндже пусть и не был красивым,
но миловидное лицо и горящие глаза вызывали интерес, оторвать от него взгляд
не представлялось возможным и Хоби поддавался необъяснимым чарам омеги,
продолжая внимательно наблюдать за каждым его действием. Да и аромат
карамели был слишком приятным. Хотелось усилить его еще сильнее, но этим он
займется чуть позже.
Вместо словесного ответа на вопрос, Миндже обхватил головку губами и
медленно опустился на всю длину, и от этой ласки Чон, не сдержавшись,
откинул голову и совсем тихо застонал. Если бы он знал, что этот парень так
хорош, не тратил бы времени на всякую болтовню с ним, а тут же приступил бы
к делу.
Сосал он отлично. Хосок даже мог без зазрения совести и малейшей доли
лукавства сказать, что сейчас он мог довольствоваться лучшим минетом в своей
жизни. Никто еще так умело не обращался с его членом. Даже если он не так
давно начал посещать подобные заведения, Хосок уже успел опробовать далеко
не одну шлюху, но этот мальчишка и правда был умен.
Потянувшись к тумбе, альфа открыл ящичек и вытащил из него тюбик
лубриканта. Они очень удобно расположились прямо напротив зеркала и идея,
возникшая в его голове мелькнула настолько красочной картинкой, что хотелось
как можно скорее воплотить ее в реальность. Хотелось увидеть представленное
воочию, убедиться, что и в жизни это будет столь же горячо. А лучше, еще
горячее.
Перехватив ладонь омеги, которой он сжимал колено Хосока, он вылил
немного на его пальцы, заглядывая Миндже в глаза.
— Кончишь от своих пальцев. Хочу посмотреть, как ты готовишь себя для
меня, — пояснил он, наблюдая через отражение в зеркале, как омега заводит
руку за спину и размазывает смазку меж ягодиц, жадно ловя глазами каждое
движение. И пусть это наблюдение немного отвлекало от того, что Миндже
творил своим ртом, зрелище и правда было еще лучше, чем в его фантазии.
Особенно, когда тонкие пальцы, сразу два, скользнули внутрь.
Мальчишка не сдержал сдавленного стона, а Хосоку пришлось снова
закусывать губу, сжимая черные как смоль волосы на макушке шлюхи, заставляя
его задержаться в самом низу.
531/596
До сегодняшнего дня Хосок даже не подозревал, что секс может быть
настолько приятным занятием. Конечно, он всегда приносил ему удовольствие и
разрядку, но никогда настолько. Он готов даже задержать омегу на три часа,
заплатить любые проценты и неустойки, только бы попробовать с ним что-
нибудь еще. Слишком уж он хорош!
Спустя пару месяцев
— Ты где-то ударился головой? Я предполагал, что тебя в детстве уронили

головой вниз, но до сегодняшнего дня даже не думал, что травма настолько
серьезная, — Чонгук хмурил брови. Он был явно недоволен расточительным
обращением с их семейным бюджетом, на которое его пытался сподвигнуть
младший брат. — Мне осталось ко всему прочему только заняться
благотворительностью и начать гасить долги шлюх. Может, ты хочешь из
нашего дома сделать бордель?
— Блять, прекрати так душить, Чонгук, — Хосок фыркнул и достал из
серебряного портсигара самокрутку с травкой. Закурив, он расслаблено
откинулся в кресле, — Слушай, ты ничего не теряешь. Можешь не покупать мне
тачку на день рождения, я переживу. Я прошу тебя добавить мне всего лишь
пару миллионов вон, тебе жалко?
Хосок дулся как ребенок. Он совершенно не понимал и отказывался
принимать тот факт, что брат против такого приобретения, как личная шлюха. И
с какого, спрашивается, перепуга? У Чонгука был Чимин, с которым альфа
проводил едва ли не каждую ночь, в то время как его младший брат вынужден
кататься в бордель и платить за шлюху. Тем более он обещал Миндже, что
решит его проблемы. Он же не виноват, что приходится впутывать в дело Чон
Чонгука, который та еще заноза в заднице.
Недовольно дернув бровью, Чонгук закрыл крышку ноутбука и устало потер
виски. Работы после подавления восстания было невпроворот, их финансовое
состояние оставляло желать лучшего, да еще и разобраться со всей
бухгалтерией было слишком тяжело, а тут как с неба падает младший братец со
своими проблемами и просьбами выделить небольшую сумму денег. Как будто
без него проблем и затрат недостаточно.
— Слушай, я беру на себя всю ответственность. Пусть поживет у меня, ну? Он
даже из комнаты особо не будет выходить, а? Что ты теряешь? В конце концов, я
жгу бензин каждый вечер и плачу деньги за него, а так он будет у меня всегда
под рукой, смекаешь?
Поджав губы, Чонгук скользнул взглядом по воодушевленному лицу Хосока.
Он еще и словечек от этого омеги понабрался. Что дальше? Хосок предложит
шлюхе взять его фамилию и сыграет с ним свадебку? Потрясающая идея, чтобы
воплотить ее в жизнь.
— Ты без шуток влюбился в шлюху? Иначе я не вижу ни одного, блять,
весомого повода, по которому ты так рьяно печешься о его дальнейшем
существовании.
— Тебя ебет? — нахохлившись спросил Чон-младший, но под испытующим
взглядом брата сдался и отвел взгляд в сторону, затягиваясь поглубже.
Глупо было бы отрицать очевидное, поэтому он промолчал, не решившись
озвучивать вслух все, что думал и чувствовал. Что поделать, если Миндже так
сильно зацепил его, что сопротивляться было невозможно? Что Хосок мог, если
тонул в черных глазах омеги каждый раз, как видел его перед собой? И потом,
никогда еще он не встречал такую же родственную душу, какой обладал этот
парень, даже если в само понятие «душа» не верит никто из них.
— Ладно, — вздохнул Чонгук, понимая, что Хосок от него не отъебется даже
ради перерыва на секс или сон, и будет преследовать, пока он не сдастся, — Но
532/596
даже не вздумай просить у меня тот Ferrari, который заприметил на выставке.
Будешь кататься на другой лошадке.
Полгода спустя
Черный BMW стоял у скалистого обрыва с распахнутыми настежь дверцами.

Из салона на всю округу разносились басы и быстрый ритм клубной музыки, а в
свете неоновой подсветки автомобиля танцевали двое.
Их кровь напоминала по составу таблицу Менделеева, потому что то
количество веществ, которые они приняли за последние сутки, явно было не
очень адекватным. Но они все еще живы, а значит, ничего не помешает им
снюхать еще по одной дорожке первоклассного кокса.
— Хочу искупаться, — засмеялся Миндже и, стянув с себя футболку, бросил
ее в сторону, — Ты со мной?
Хосок нехотя отпустил из своих объятий омегу и, усмехнувшись, мельком
глянул на обрыв.
— Шутишь? Здесь метров двадцать, лисенок, — проговорил он, перехватив
омегу за руку. Конечно, закинулся Хосок сегодня в больших количествах, но
остатки разума твердили о том, что идея омеги — самое наитупейшее, что могло
прийти в его очаровательную голову.
— Не двадцать, а пятнадцать, там есть обозначения. Или ты боишься за свой
зад? — усмехнулся Миндже и, вывернувшись из рук Хосока, изогнул бровь.
— Не за свой. Мне будет совсем невесело, если придется вылавливать твой
труп из моря. Если, конечно, мне повезет и тебя прибьет куда-нибудь к скалам,
— фыркнул Хосок.
Омега закатил глаза и, отвернувшись, направился к обрыву.
— Блять, серьезно. Тут даже не видно, есть ли внизу камни. Ты, кажется,
перебрал, — пробормотал Хосок, пойдя вслед за парнем и снова попытавшись
словить его за руку, но стоило лишь сжать тонкое запястье ладонью, омега
обернулся на него и вырвал руку из цепких пальцев.
— Я не перебрал, Хосок. Я вполне осознаю, на что иду. Не вижу смысла жить
без риска, смекаешь?
Он обворожительно улыбнулся и, тряхнув волосами, отвернулся, подходя к
обрыву поближе и опуская взгляд вниз.
Хосок прикусил губы, неотрывно глядя на спину мальчишки, и чертыхнулся.
— Чтоб тебя, — прошипел он, стягивая футболку и подходя ближе.
Глаза Миндже мгновенно загорелись, а сам он едва ли не запрыгал на месте
от предвкушения, вцепившись в руку подошедшего альфы тонкими пальцами.
— На счет три, — проговорил Хосок, облизав губы.
Омега закивал, переминаясь с ноги на ногу, но стоило лишь прозвучать
заветному «два», приближающему их к неизвестности, он ринулся вперед,
потянув за собой Хосока и не став дожидаться окончания счета.
В один лишь миг перед глазами, казалось, пронеслась вся жизнь. Сердце
будто бы перестало биться на мгновение, а дыхание перехватило где-то в
районе глотки.
Хосок даже не понял, закричал он или Миндже, но уже через мгновение
ощутил боль в ногах и холод, пронзающий все тело.
Он потерял руку омеги, стоило лишь удариться о воду, а на то, чтобы прийти
в себя и всплыть на поверхность понадобилось несколько секунд.
Хосок вынырнул, закашлявшись, и огляделся, хватая ртом воздух.
— Миндже? — громко позвал он, не видя омеги рядом и, кажется,
молниеносно протрезвел от всей принятой за последние сутки наркоты. —
Миндже! — уже громче позвал он и вздрогнул, когда рядом послышался плеск, а
в плечи вцепились такие знакомые наощупь ладони.
533/596
Омега тяжело дышал, так же громко вдыхая, но стоило лишь понять, что
Хосок рядом и он держит его, говоря что-то нелицеприятное, он громко
рассмеялся, вытирая лицо от воды и открывая лисьи глаза.
— Ты, блять, совсем больной? Что смешного? — рявкнул Хосок, словно не он
всего пару минут назад согласился сигануть вниз с обрыва. — Я думал ты, сука,
разбился!
— Люблю тебя, — прервал возмущения Хосока омега, все так же широко
улыбаясь, а пыл Хосока мгновенно угас. Он слышал от омеги это впервые, и,
кажется, в этот самый момент влюбился настолько, что идея жить для того,
чтобы рисковать вместе с ним, уже не казалась такой уж бредовой.
Два года спустя
— А быстрее эта тачка может? — усмехнулся Миндже, заглядывая на

электронный спидометр новенькой Ferrari, о которой Хосок болтал без умолку
вот уже несколько месяцев. Всего лишь сто пятьдесят километров — чертовски
мало.
Положив руку на острую миниатюрную коленку, альфа чуть сжал ее и
скользнул ладонью меж уже призывно разведенных ног. Миндже всегда был
таким, готовый заняться любовью всякий раз, как Хосок оказывается рядом с
ним.
— Могу и быстрее, если согласишься быть оттраханым мной прямо на капоте
этой красотки, — предложил Хосок и убрал руку с колена омеги. Уж лучше тот
согласится без лишних соблазнений, сам.
Миндже тихо засмеялся и втянул уже заранее заготовленную дорожку кокса
с пластиковой карты Хосока. Осталось сделать такую же для него самого и он,
конечно, не откажется. Слишком заманчивым было его предложение, слишком
огромно было желание. На деле, он оседлал бы Хосока прямо сейчас, но чем
дольше тянется ожидание, тем приятнее получать желаемое.
Хосок не видел смысла отказывать себе в удовольствии, втягивая наркотик в
ноздрю. На мгновение перед глазами почернело, а кончики пальцев отдались
приятным покалыванием от разливающейся по телу неги. Ощущения были
потрясающими, но отсутствие ответа немного утомляло и он бросил мимолетный
взгляд на расслабленного Миндже.
— Так что? — поторопил он.
— Если выжмешь из нее хотя бы двести тридцать, нам будет, что обсудить,
— азартно прищурился парень, снова заглядывая за руль. Показатель
спидометра стремительно рос и приближался к отметке в двести километров в
час.
— Ты недооцениваешь эту крошку, ее максимальная скорость превышает
триста двадцать километров, лисенок, — гордо вздернув подбородок
похвастался Хосок, любовно поглаживая руль своей обновки.
— Уговорил. Тогда моя цифра — двести восемьдесят. Выжмешь — можешь
хоть дважды разложить меня на этой малышке.
Слова больше были не нужны. Хосок прибавил газу и машина принялась
плавно ускоряться. Она набирала скорость буквально за секунды и вот, у обоих
уже закладывало уши от быстрой езды, но это было настолько потрясающее
чувство, что оба, не сдержавшись, закричали во все горло, глядя вперед.
В окнах расплывалась картинка, потому что глаза просто не успевали
сфокусироваться ни на одной детали, машины, которые освобождали им полосу,
недовольно сигналили вслед, вызывая только приступы смеха у безбашенной
парочки. Кажется, они и правда подходили друг другу безоговорочно только
благодаря тому, что были «ебанутыми на всю голову», как выразился Чонгук.
Но что бы он понимал в веселье?
534/596
— Поехали на наше место? После того, как трахнешь меня, спрыгнем со
скалы. Как тогда, — смеясь предложил Миндже и, открыв окно настежь,
высунул голову навстречу ветру и снова громко закричал, кажется, посылая весь
мир нахуй.
Хосок чувствовал, как гнев смешивается с непониманием. Он смотрел на то,

как Миндже встает с колен, убирая прядь волос за ухо, как бросает
безразличный взгляд в сторону охранника, который все еще пытался справиться
с пряжкой ремня. Хосок никак не мог взять в толк лишь одну- единственную
вещь: что он сделал не так? Почему человек, которому он посвящал всего себя,
смотрит на него столь же холодно, как и на того парня, что бросил попытки хоть
что-то сделать с ремнем и попытался заговорить.
— Заткнись, блять! — рявкнул Хосок, ткнув пистолетом в сторону без конца
извиняющегося охранника и тот отшагнул назад, низко склонившись.
— Я у тебя, сука, спросил, какого хера здесь происходит? — воскликнул он,
переведя взгляд на омегу.
Миндже прикусил губу и пожал плечами.
— Ничего сверхъестественного. Я ему отсасывал, мне казалось, это ты с
первого раза мог бы понять, — бросил он.
— Господин… — начал снова мужчина, но Хосок, не сдержавшись, спустил
курок.
Послышался громкий крик и омега вздрогнул, обернувшись на истошно
вопящего альфу, сжимающего окровавленными руками свою промежность, а
точнее, то, что осталось от его члена от столь точного выстрела ниже пояса.
— Зря ты, хороший был член, — с нескрываемым огорчением вздохнул омега.
Его поначалу испуганный взгляд, наполнился непонятной досадой. Не за
совершенное, не за измену, а потому что было жаль охранника. Или его член?
Осознание этого привело к полному опустошению, но Хосок быстро ощутил,
как пустота заполняется гневом, отрицанием происходящего, разочарованием и
такой нестерпимой болью, что по щеке скатилась одинокая слеза и он отшагнул
назад, глядя в отрешенные глаза напротив.
Все тот же лисий взгляд, но почему сейчас он не видит в нем той любви, тех
чувств и страсти, что присутствовали в каждом мелькнувшем воспоминании?
Где это жадное желание во взгляде, направленном только на него?
— Почему?.. — вмиг севшим голосом задал вопрос Хосок. Единственный
вопрос, который был в его голове. — Миндже… Почему?!
Громкий крик отразился от стен подвала глухим эхом. От этого голоса
вздрогнул бы любой, но не Миндже. Он даже не боялся направленного в его
сторону спущенного с предохранителя оружия, из которого, потерявшему
сознание охраннику альфа только что прострелил яйца.
— Ты что, так и не понял, что бывших шлюх не бывает? — омега искренне
рассмеялся и, стерев с нижней губы остатки слюны, сделал шаг навстречу
Хосоку, — Брось. Просто замени его член собой и все будет окей, м? Было бы из-
за чего расстраиваться, будто это в первый раз.
Хосок снова шагнул назад от него, понимая, что с каждым словом омеги весь
его мир рушится. Прямо сейчас у него землю из-под ног выбивали. Как всем
известно, розовые очки бьются стеклами внутрь и сейчас было так оглушительно
больно, что сдерживать влагу в глазах больше не представлялось возможным.
— Заткнись, — тихо попросил Хосок. Он больше не хотел ничего слышать, это
было слишком больно, просто невыносимо. Он задыхался, смех Миндже душил
его. Человек, которому он отдал всего себя, с каждой секундой закапывал то,
что Хосок называл «взаимной и искренней любовью» все глубже.
535/596
— Забей, Хоби, пойдем в нашу комнату. Просто трахнешь меня как обычно, —
продолжал улыбаться он. Слезы Хосока и его боль вызывали в этом человеке
лишь смех и улыбку. Каждым жестом он топтал осколки разбитого сердца,
превращая их в пыль. И если бы Хосок знал, что любить кого-то так больно, он
бы никогда не влюбился.
— Заткнись. Заткнись!!! — закричал он громче, но Миндже, продолжая что-то
беззаботно лепетать, все пытался подойти ближе и тянул к Хосоку свои руки,
заставляя того отступать.
— Ты что, всерьез думал, что всего этого мне будет достаточно? Это
заебывает, трахаться с тобой одним постоянно. В борделе было веселее. Ты
забрал меня оттуда, но даже не спросил, хочу ли я этого. Ты запираешь меня в
этом доме, мотаешься хер знает где. Нахуя ты делаешь из произошедшего
трагедию, Хоби? — омега хихикнул, заправляя отросшие волосы за аккуратное
ушко, хрящик которого прошлым вечером Хосок самолично прокалывал, сидя на
полу у постели.
Картинка перед глазами плыла, любимый смех злорадным эхом отзывался в
ушах и болью в сердце. Хосок желал заглушить это все и сам не понял, как
нажал на курок. За одно мгновение его жизнь разделилась на «до» и «после»,
ведь только что он одним выстрелом лишил жизни человека, на губах которого
застыла вечная улыбка, радость от того, сколько боли он причинил тому, кто
посвятившему ему всего себя.
Хосок рухнул на колени рядом с ним, тяжело дыша, и выронил пистолет из
руки.
Он несколько секунд бегал взглядом по упавшему на пол бездыханному
телу, словно не осознавая, что именно сейчас произошло.
— Миндже, — неуверенно позвал он, словно не видел расплывающейся лужи
крови у его головы и залитого красной жижей лица.
— Миндже, — еще раз тихо проговорил он, протянув руку и убрав с лица
омеги волосы, пачкая пальцы и чувствуя, как сильно дрожат его руки.
Он не слышал топота позади, не слышал, как Чонгук влетел в подвал вместе
с парой человек из охраны, хаотично оглядываясь.
— Черт возьми, — тихо шикнул Чонгук, быстрым шагом добравшись до
Хосока и на всякий случай отшвырнув его пистолет в сторону ногой, опускаясь
рядом и крепко сжимая плечи брата, что даже не обернулся на него.
— Хосок, приди в себя. Хосок, — звал он, пытаясь обратить на себя внимание
и ощутимо встряхивая брата за плечи, наконец ловя его испуганный взгляд. Он
смотрел на Чонгука округлившимися глазами, красными и мокрыми от слез. Он
не знал, что ответить брату, как объяснить? Как сказать вслух, произнести, что
Миндже предал его? Что он изменил?.. Как повторить хотя бы мысленно, что он
делал это не единожды?
— Я его… Он мне… — начал было Хосок, а затем вдруг истерично хохотнул, в
ту же секунду разразившись громким смехом, оседая задницей на пол.
— Я убил его… Я, блять, убил его! — сквозь смех вещал он. Осознание того,
что только что он убил любимого человека, накрывало оглушительной волной.
Осколки сердца стали не просто пылью, они прекратили свое существование,
осталась лишь зияющая дыра в груди. Она болела, пульсировала, обрекая на
вечное одиночество, ведь единственный, кто его понимал, лежал сейчас в луже
собственной крови, смотрел перед собой пустым взглядом и улыбался. Даже
после смерти смеялся над наивностью Хосока. Абсурд!
— Блядская шлюха! Ненавижу, блять, ненавижу! — закричал вдруг он, а смех
постепенно сошел на нет, смешиваясь со всхлипами.
Чонгук бросил беглый взгляд в сторону лежавшего в стороне охранника и
поджал губы. Пазл быстро сложился в его голове и он осторожно приобнял
Хосока за плечи, похлопав по лопаткам и оглянувшись на стоящую за их
536/596
спинами охрану, коротко кивнув им на выход.
Он слушал тихие всхлипы, чувствовал, как крепко, до боли сжимают пальцы
Хосока его предплечья, и не находил ни единого слова, чтобы сказать хоть еще
что-то.
— Пойдем отсюда, — совсем тихо прошептал Чонгук и хотел было потянуть
парня за собой, но тот, оттолкнув его руки, самостоятельно поднялся с места,
утирая лицо и размазывая по нему свернувшуюся кровь.
— Убери отсюда эту блядь. Знать не хочу, где ты его зароешь, но подальше
от нашего дома, — сипло проговорил Хосок и, упершись одной рукой в стену,
поплелся к выходу из подвала.
В одночасье боль превратилась в ненависть. Ненависть к шлюхам, к самому
себе, ко всему живому.
Это был последний раз, когда братья обнимали друг друга.
1. Гора Халласан - самая большая гора в Южной Корее (1947,06м)
537/596
Deep
Тэхен заглянул в иллюминатор и тихонько вздохнул, разглядывая

крыло самолета. Стоило лишь представить, что они поднимутся высоко за
облака, как по телу пробежали неприятные мурашки. Чтобы избавиться от них,
он резко опустил шторку и, откинувшись на сиденьи, прикрыл глаза. Лететь
было страшно, это нагоняло неприятные и болезненные воспоминания о том
дне, когда от родителей, которых он любил всем сердцем, не осталось даже
праха.
Чонгук тоже заметно нервничал, проверяя отсутствие оповещений на экране
своего телефона, оттого и не замечал состояния Тэхена рядом с собой. Он был
слишком глубоко погружен в свои мысли касаемо отъезда. Так позорно он
никогда в своей жизни не сбегал. Он даже наказания отца всегда принимал с
достоинством и гордо поднятой головой, а тут… стыдоба.
— Простите, а сколько нам лететь? — поинтересовался Тэхен у стюарда,
готовящего борт к отбытию.
— Тринадцать часов в небе, господин. Наш самолет позволяет лететь без
дозаправок.
— Тринадцать часов на этой адской высоте? Чонгук, я передумал. Я согласен
пожить в бункере, серьезно, давай никуда не полетим, а?
Чонгук отвлекся от своих мыслей, но Тэхену ничего не ответил, только
немного раздраженно мотнул головой и поднял глаза на стюарда, все еще
стоящего рядом с ними.
— Принеси мне виски, — бросил он и омега, коротко поклонившись, ушел.
Тэхен печально посмотрел ему вслед, ведь его теперь буквально некому
было спасти. И вообще, как человек может себя комфортно чувствовать во
время полета? Это же издевательство и насилие над организмом.
Чонгук, переключив свои мысли на мужа, накрыл ладонь Тэхена своей,
успокаивающе сжал изящную кисть и, поднеся ее к губам, нежно поцеловал.
Пусть он и нервничал, но сейчас волнение Тэхена почувствовал сильнее
собственных угрызений совести, а тому волноваться никак нельзя. Потому они и
уезжают, чтобы волнений и стрессов у него было как можно меньше. А еще
чтобы он наконец был в безопасности.
— Почему у тебя дрожат руки? — спросил альфа. Он ощущал дрожь в
пальцах супруга так отчетливо, что, казалось, будто и его собственные руки
начинают подрагивать.
Омега тяжело вздохнул и лег головой на стол, хватаясь за сидящего
напротив Чонгука обеими руками. Даже несмотря на то, что в салоне играла
тихая и умиротворяющая музыка, Тэхену казалось, что она приближает его к
похоронам. А ему, вообще-то ни в коем случае нельзя умирать, особенно сейчас.
Это было так несправедливо! В конце концов, дверь самолета все еще открыта,
трап пока не отогнали, а значит, у него есть возможность сбежать.
— Тэхен? — молчание немного напрягало Чонгука.
— Боюсь летать. Думаю о том, что родители разбились на самолете, и не
хочу никуда лететь. Давай поедем на поезде, а?
— Тэхен, посмотри на меня, — голос Чонгука стал мягче и ласковее, он нежно
погладил супруга по волосам и мягко улыбнулся ему, когда омега поднял на
него глаза, — У меня отличные пилоты, все профессионалы своего дела. Этот
самолет — один из самых надежных, ты даже не почувствуешь полет. Все будет
отлично, mio sole. Как только взлетим, я велю устроить нам спальные места,
сможем немного полежать и поспать, даже не заметишь, как мы окажемся в
Италии. Тем более я ведь рядом с тобой, так что все точно будет хорошо, верно?
Расслабься.
538/596
Возражать этому мягкому голосу и сопротивляться ему было просто
невозможно. Тэхен лишь коротко кивнул и, отпустив руку Чонгука, снова открыл
шторку иллюминатора, наблюдая за сотрудниками технической службы.
Стюард тихонько поставил рядом с Чонгуком стакан виски и удалился.
Милый мальчик. Посмотрев ему вслед, Тэхен задумался, знает ли он, чем на
самом деле занимается Чонгук, или он благоразумно не задает лишних
вопросов?
— Ты тоже выглядишь напряженным, — заметил Тэ, взглянув на Чонгука,
отвлекаясь от своей боязни на проблемы мужа. Он знал, что они должны
улететь, потому что в Сеуле оставаться было опасно. И предложение Чонгука
было для него неожиданным, но приятным сюрпризом, особенно когда он понял,
что альфа полетит вместе с ним.
— Потому что я сбегаю как трус. Хоть и знаю, что это необходимо, но… Я
никогда не бросал своих людей и свою семью разгребать проблемы, в то время
как я сам буду греть свой зад на пляже в Италии. Не могу отделаться от мысли,
что совершаю ошибку, сбегая вот так.
Чонгук поморщился, толкнув щеку языком, и отпил из стакана виски. Его
взгляд уперся в иллюминатор, и смотреть на Тэ, который изучающе разглядывал
его, ему не хотелось. Он словно боялся увидеть в глазах мужа укор —
подтверждение того, что он действительно поступает подло.
— Ты не сбегаешь, Чонгук, — возразил Тэхен, привлекая внимание мужа
легким толчком ноги в его колено, — в конце концов, без тебя бы я все равно
никуда не поехал. Ты мне не рассказываешь всего, что мне хотелось бы знать,
но раз мы едем вдвоем, то причина так поступить наверняка веская. Ты не трус.
Какая разница, что подумают остальные, главное, что я это знаю, верно? И Хосок
тоже. Иначе он бы не выпроваживал нас из дома так активно, — фыркнул Тэхен.
Стоило лишь вспомнить, с какой довольной рожей Хосок закидывал чемодан
Тэхена в салон машины, желание съездить по его наглой ухмылке стало в разы
ярче. Тэхен в тот момент почувствовал себя героем какого-нибудь глупого
старого мультсериала «Том и Джерри», когда кот с самой наглой на свете
мордой выкидывал вещи мышонка Джерри из дома и радостно махал ему ручкой
вслед, а затем громко захлопывал перед его носом дверь.
Чонгук вздохнул, отпив еще виски из стакана, и отмахнулся. Все равно
менять свое решение уже поздно. К тому же, едет он совсем ненадолго. Главное
отвезти туда Тэхена и оставить мужа на попечительство семейства Санторро,
чтобы больше не бояться за его сохранность.
— Я вернусь в Корею через неделю, Тэхен, — вдруг заговорил Чонгук спустя
пару минут молчания. — Максимум через две. Но оставлять Хосока совсем
одного, оставлять клан без своей поддержки и мозгов я не буду, надеюсь, ты это
понимаешь.
Тэхен не успел ответить. Его телефон, лежащий на столе, завибрировал,
оповещая о звонке.
— Мы готовы к взлету. Пожалуйста, пристегните ремни, — известил омега по
громкой связи.
Однако, Тэхен не услышал его, ему было намного важнее ответить Тэмину на
все интересующие вопросы. А их было достаточно много, и даже когда казалось,
что он уже все рассказал и объяснил, всплывали какие-то мелочи и
нововведения, о которых Тэмин не имел ни малейшего понятия.
— Ты прикалываешься, Тэхен? Серьезно, какого хрена ты сменил пароль на
сейфе, блять, чем я должен расплачиваться с рабочими? Ты точно издеваешься
надо мной, — ворчал Тэмин в трубку. Было слышно, что прямо сейчас он
измеряет шагами кабинет, недовольно топая пятками.
— Разве я его поменял? — озадаченно спросил Тэхен, склонив голову вбок.
— Тэхен, пристегни ремень, — напомнил Чонгук, тут же вскидывая бровь,
539/596
потому что Тэхен шикнул на него и прижал указательный палец к губам.
Хорошо, что никто не видел, какую наглость позволяет себе его супруг.
— Нет, я правда не менял его, Тэмин-а. Может, ты что-то перепутал? Какую
последнюю цифру ты вводишь? — уточнил Тэхен. Его друг вечно путал тройку с
шестеркой на панели замка, а потом начинал злиться, что сейф не открывается.
Хорошо хоть не доводил его до полной блокировки, и на том спасибо.
Чонгук убрал от своего рта руку Тэхена и нахмурился. Его просьбу омега все
еще не услышал и даже то, что самолет начал движение, его не сильно
волновало.
— Я ввожу тройку, как и всегда. Ты же не думаешь, что я настолько тупой? —
голос Тэмина был таким возмущенным, что Тэхен невольно улыбнулся ему.
— Тэхен, пристегни ремень. — настойчивее повторил Чонгук. Но Тэ его
игнорировал.
— Попробуй шестерку, Тэмин-а, он сразу откроется. У меня взлет, так что я
кладу трубку! Позвоню через тринадцать часов, — Тэхен скинул вызов и
посмотрел на недовольного Чонгука, который одними глазами буквально молнии
метал в его сторону, — Что случилось? Я не мешаю тебе говорить по телефону,
когда ты принимаешь рабочие звонки.
— Ты как будто издеваешься надо мной, блять, — шикнул на него Чонгук,
поднимаясь с места, и прежде чем Тэ наконец сообразил, чего от него хотят,
самостоятельно застегнул ремень на омеге, волком глянув в его сторону.
— В следующий раз будешь болтаться по всему салону, и учти, ловить тебя
ни я, ни кто-то другой не будет. Пару раз так полетаешь, может, поймешь, чего
от тебя хотят, — проворчал Чонгук, а Тэ недовольно насупился, сложив руки на
груди.
— Я первый раз лечу на самолете, я что, знаю, может здесь можно как в
машине, ничего не пристегивать, — пробубнел он в ответ и немного сдвинул
ремень к низу живота, — Ты нас прижал, Чон Чонгук, — сообщил он.
Чонгук вздохнул, глянув на живот Тэ, и поджал губы.
— Он плоский, Тэхен. Никого я не прижимал.
— Ты его так затянул, будто пытался пристегнуть к креслу мой позвоночник,
а не меня.
Тэхен замолчал, отвернувшись к иллюминатору, но стоило только
почувствовать, как самолет начинает поднимать нос и отрываться от земли,
Тэхен еще сильнее вжался в кресло и уже самостоятельно затянул ремень под
тихий смешок со стороны Чонгука.
— Господи, если мы не долетим и разобьемся, я с тобой разведусь, так и
знай. Неужели нельзя было на корабле добраться до чертовой Италии, —
забормотал он.
— Это намного дольше. И поверь, несколько дней на корабле это не то, что
тебе бы понравилось в твоем положении. — убедил его Чонгук и осторожно сжал
руку посеревшего Тэхена. Он даже в иллюминатор больше смотреть не мог.
Облака сверху может и выглядели для кого-то красиво, но не для Тэ. Это
зрелище было смерти подобно, только о ней сейчас лучше не думать.
— Самолет безопаснее машины, Тэ. На машинах разбиваются в тысячи раз
чаще, чем на самолетах. Это вообще в принципе самый безопасный вид
транспорта, который только могло придумать человечество.
— Охотно верю, — фыркнул Тэхен, но руку Чонгука на всякий случай сжал
покрепче.
Страх не проходил даже тогда, когда ремни можно было отстегнуть, и
самолет набрал нужную высоту. Тэ закрыл иллюминатор и завистливо
поглядывал в сторону мужа. Чонгук, будто издеваясь, потягивал уже второй
стакан виски. Он бы и сам с удовольствием выпил, но ему было нельзя.
— А здесь есть чай с молоком? — с самым несчастным видом на свете
540/596
поинтересовался Тэ, глянув на Чонгука, который заинтересованно изучал что-то
в планшете.
Мужчина отвлекся и, немного подумав о своей тяжелой доле, подозвал
бортпроводника, попросив его принести для Тэхена мерзко пахнущий напиток.
— Что ты там говорил по поводу двух недель, кстати? Мы так скоро вернемся
домой? — поинтересовался Тэ, приняв у омеги из рук свой стакан с чаем и отпив
из него, довольно причмокнул губами.
Чонгук отложил планшет в сторону, покосившись на чай в руках мужа, и
повел плечами.
— Я вернусь через неделю или две, Тэхен. Ты останешься в Италии, пока я не
решу все вопросы и пока дома не станет безопасно.
От этих слов Тэхен растерянно открыл рот и тут же закрыл его. Он даже не
нашел слов для возмущения, черт возьми. И было неясно, Чонгук над ним
издевается или просто неудачно шутит? Ну, правда, не оставит же он его одного
в доме итальянцев, в незнакомой стране, языка которой он не знает и не
понимает, верно? Бред же.
— Не шути так, это жестоко. Я ведь начинаю волноваться, — вздохнул Тэхен.
— Еще что-нибудь желаете? Могу принести меню, чтобы вы ознакомились с
доступными блюдами, — вежливо предложил появившийся из неоткуда стюард,
глядя то на Чонгука, то на Тэхена, но на первого с нескрываемым
благоговением. И это не укрылось от глаз Тэхена.
— Мы вас позовем, спасибо, — нарочито-мило сказал он и, когда стюард
поклонился им, проводил парня недовольным, жгучим взглядом. От улыбки на
его губах не осталось и следа, — Ты ему нравишься. Если бы меня тут не было,
держу пари, мальчик немедленно попытался бы тебя соблазнить. Он точно
дрочит на тебя по ночам.
Тэхен был так серьезен, хмурил брови, глядя на Чонгука таким ревностным
взглядом, как будто и он тоже оказывал этому мальчишке какие-то знаки
внимания. Мужчина не сдержался от тихого смеха.
— Я такой смешной? Какого черта ты смеешься, Чон Чонгук? — Тэхен снова
пнул его по ноге под столом, надувая губы. Он не клоун, чтобы Чонгук с него так
хохотал.
— Очень смешной, если ты так серьезно об этом думаешь и ревнуешь меня,
mio sole.
Услышав ласковое прозвище, которое слетало с губ Чонгука чаще всего в
постели, Тэхен заметно смягчился. Он сделал глоток чая, опустив глаза, но его
взгляд недолго оставался таким, окрасившись в тоску. Его тяжелый вздох было
слышно даже за мерным гудением двигателя.
— Не хочу оставаться в Италии один, — его голос был тихим, словно он не
хотел, чтобы Чонгук услышал его.
— Ты не будешь там один, Тэ. Я помогу тебе освоиться, тем более, поверь,
Элиджио не позволит тебе сидеть на месте, вы каждый день будете куда-
нибудь ездить. К тому же, у них там трое детей, поиграешь с ними. Не думай об
этом так мрачно, у нас есть время. И потом, может быть за эти две недели
ситуация придет в норму и мы сможем вернуться вдвоем, тут может быть
всякое. Так что не грусти раньше времени, хорошо? — протянув руку, Чонгук
ласково погладил супруга по щеке, в который раз поражаясь тому, насколько
теплая и приятная у Тэхена кожа. Стоит лишь на мгновение прикоснуться и он
уже, кажется, не может оторваться. Хочется расцеловать его всего. — Лечь
хочешь?
Тэхен мотнул головой и обернулся на диван, задумываясь над вопросом уже
после того, как он дал Чонгуку ответ.
— Хочу переодеться. И… нет, все-таки лечь я тоже хочу. Ты полежишь со
мной?
541/596
Раз Чонгук так скоро уедет и оставит Тэхена одного неизвестно на сколько,
нужно ловить момент и проводить с ним так много времени, как только
возможно. Но мелькнувшей в голове мысли он не на шутку испугался.
— А что, если у тебя не получится разобраться с этим быстро? То есть… если
даже через год ты не решишь проблем, я что, должен буду оставаться с
ребенком на руках в чужой стране?
Терпеливо выдохнув, Чонгук отстегнул ремень безопасности и, поднявшись с
места, сел на корточки рядом с Тэхеном. Он бережно и осторожно взял его руку.
Чонгуку казалось, что странные мысли и резкие перепады настроения уже
миновали, но видимо, это было не так. Интересно, все омеги в его положении
обладают мнительностью и пессимистичным мышлением или это только Тэхену
повезло?
— Ты сомневаешься во мне? — спросил Чонгук, заглядывая в глаза напротив.
Тэхен был очень красив, даже если взволнован. Он отрицательно мотнул
головой, — Никогда не сомневайся. Я весь мир брошу к твоим ногам, Тэ, просто
обстоятельства складываются так, что нужно совсем немного подождать. Вот
увидишь, ты не успеешь и глазом моргнуть, как я уже наведу в нашем городе
порядок. Давай я оставлю твою сумку в туалете, чтобы ты мог переодеться и
умыться, а нам пока что подготовят диван. Отдохнем вместе, хорошо?
Тэхен кивнул и, склонившись, поцеловал Чонгука в лоб. Возражать его
словам не хотелось, да и спор сейчас не имел никакого смысла. Уж лучше быть
рядом друг с другом и просто провести время в объятиях любимого человека.
Это сейчас намного важнее всего прочего. И даже их проблем.
— Расстегни мой ремень, пожалуйста.
Чонгук выполнил просьбу Тэ и он, расслабленно выдохнув, потер низ живота.
Кажется, от страха он примотал себя к креслу так, что едва мог нормально
дышать и понял это только сейчас.
От того, что Чонгук все же может оставить его в Италии на более долгое
время, чем рассчитывал Тэхен, весело ему не было. Италия — это, конечно,
хорошо, да и Элиджио ему нравился, но от одной только мысли, что там он будет
без Чонгука, весь положительный настрой куда-то стремительно убегал.
Тэхен направился к туалету вслед за Чонгуком, мельком окинув взглядом
омегу стюарда, что тут как тут появился в поле зрения Тэхена, и прищурился.
Он ничего не сказал, только вошел внутрь, чтобы переодеться, забрав из рук
мужа сумку. В конце концов, в себе Тэ был уверен. И в Чонгуке тоже. У того
наверняка было много омег, но из всех существующих он отдал всего себя
Тэхену. Разве можно сомневаться в том, кто рисковал своей жизнью и семьей
ради спасения своего возлюбленного?
С этими мыслями Тэ самодовольно хмыкнул, оглядев себя в зеркале, и еще
раз убедился в том, что волнения насчет этого были беспочвенны. Омега
тихонько напевал себе что-то под нос, натягивая на себя белые домашние брюки
и свободную рубашку, и лишь на мгновение остановился, чтобы оглядеть свой
живот со всех сторон. Вроде бы ничего толком не менялось. Интересно, сколько
всяких шмоток ему придется купить, когда живот станет больше? Идея того, что
придется мотаться по магазинам и выбирать себе что-то новое и симпатичное
придавала еще больше хорошего настроения.
Может, Тэ не замечал того, с какой скоростью меняется его эмоциональный
фон, но из туалета он вышел в прекрасном расположении духа.
Правда, взгляд мгновенно зацепился за все того же стюарда. Видимо, парню
поручили разложить для них постель, но он буквально завис в проходе, держа в
руках стопку с постельным бельем и с упоением наблюдая за Чонгуком.
Мужчина без всякого стеснения стянул с тела рубашку, переодевая ее на
черную футболку, отойдя немного ближе к другим сидениям, чтобы не мешать
парню работать, когда он наконец соизволит явиться.
542/596
Тэ потянул губы в хищной ухмылке и осторожно подошел ближе к омеге,
остановившись рядом и так же оглядев Чонгука с ног до головы.
— Эта спина выглядит еще лучше, когда мы занимаемся сексом, — вдруг
заговорщицки зашептал Тэ, заставляя омегу вздрогнуть, — У нас в доме в одной
из комнат зеркальные потолки. О, поверь мне, наблюдать за этим одно
сплошное удовольствие.
Тэхен тихо вздохнул, надув губы, и достал из своей сумки упаковку с
бумажными платочками. Он положил их на стопку постельного и любезно
улыбнулся.
— Это чтобы вытирать слюни. Бери, не бойся. Я просто очень люблю спать с
ним, когда он без футболки, тебе может понадобиться.
Тэхен мило улыбнулся, похлопав так и не проронившего ни слова мальчишку
по плечу, и направился к Чонгуку. Не убирая с лица очаровательной улыбки,
Тэхен поцеловал супруга в щеку и поправил волосы у него на затылке. Даже
если и без того они лежали идеально, ему слишком нравилось прикасаться к
мужу.
— Как зовут нашего стюарда? Он так усиленно пускает на тебя слюни, что
забыл сказать мне свое имя, — спокойно поинтересовался Тэ. Ему на самом деле
не так уж сильно нужно было знать имя мальчишки, чтобы обратиться к нему, но
сообщить Чонгуку о своем недовольстве его персоной было просто необходимо,
— Надеюсь, что обратно ты полетишь без него, Чонгук.
— Чону. Ревнуешь меня к нему, серьезно? — Чонгук засмеялся, замечая, что
взгляд Тэ и правда горит раздражением, даже если на губах мягкая улыбка.
— Чону. Когда закончишь, закрой все шторки на иллюминаторах и погаси
свет в салоне, — отдал распоряжение Тэхен и сел в кресло, отойдя от Чонгука, —
Ты так сильно раздражаешь меня время от времени.
В том же ключе прошли все тринадцать часов их полета. Тэхен, за
исключением того времени, что он спал, доставал несчастного стюарда, отдавая
ему одно распоряжение за другим. Мальчишка так много бегал по салону,
исполняя капризы омеги, что у него не оставалось ни времени, ни сил на
невербальные заигрывания с Чон Чонгуком. И Тэхен был искренне счастлив,
лицезрея замученное лицо малыша Чону.
— А ты, оказывается, еще более стервозный, чем я предполагал, —
усмехнулся Чонгук, спускаясь по трапу самолета. Тэхен держал его под руку и
на высказывание мужа горделиво вздернул подбородок.
— Ему следует думать, прежде чем заглядываться на того, кто принадлежит
не ему.
— Так я — твоя собственность?
Чонгук довольно усмехнулся. Кажется, только что он нашел единственную
черту характера, совпадающую у них — собственничество. Они оба
собственники до мозга костей.
— Конечно. Что за глупые вопросы?
Тэхену открыл дверь водитель и главный телохранитель семьи Санторро, и
омега сел на заднее сиденье автомобиля, устраиваясь поудобнее. Надо сказать,
что после полета он чувствовал себя удивительным образом отдохнувшим и
свежим. Пожалуй, Чонгук был прав, ему и правда не стоило так сильно
переживать о перелете. В следующий раз перед взлетом не стоит так сильно
волноваться, тем более, они летают на частном самолете, и к нему уж точно
имеют доступ только самые проверенные и надежные люди, так что все хорошо.
— Signori, spero che il vostro volo sia stato piacevole? Ora raggiungeremo il molo,
e poi sullo yacht personale del signor Carlos, vi porterò alla villa. Se hai fame, ci
fermeremo in un ristorante. [Господа, надеюсь, ваш полет был приятным? Сейчас
мы доедем до причала, а после на личной яхте господина Карлоса, я доставлю
Вас на виллу. Если Вы голодны, мы остановимся в ресторане.] — мужчина
543/596
говорил так быстро, что Тэхен услышал только «Карлос» и «ресторан». К чему
так тараторить? Они ведь никуда не спешат.
Чонгук, заметив нахмуренные брови Тэхена, который, видимо, ничего не
понял, улыбнулся и, обняв омегу, поцеловал его в висок.
— Он сказал, что мы поедем до порта, а после на яхте отправимся до виллы,
но если хотим есть, можем заехать в ресторан. Я не хочу, но, может, ты голоден?
— Чонгук тоже выспался и пребывал в хорошем расположении духа, несмотря на
поднимающуюся вместе с солнцем жару.
Тэхен мотнул головой и расслабленно откинулся на грудь мужа, с
удовольствием вдыхая его запах. Кажется, сейчас это все, что его волновало,
даже если они провели друг с другом тринадцать часов, не оставляя ни на
мгновение, Тэхену и этого было недостаточно.
— Puoi tranquillamente andare al porto, Diego, grazie. Eligio da una lunga attesa
correrà per la villa come un uragano, dovremmo salvare i nervi a lei ea Carlos. [Ты
можешь спокойно ехать в порт, Диего, спасибо. Элиджио от долгого ожидания
будет ураганом носиться по вилле, нам стоит поберечь его и нервы Карлоса.]
Альфы с чего-то рассмеялись, но Тэ только окинул обоих взглядом и
отвернулся к окну. Они поехали прямо от самолета. Сейчас им нужно будет
пройти паспортный контроль, а после можно рассмотреть Рим из окна машины и
впервые в жизни поплавать на настоящей яхте по теплому Средиземному морю.
Даже звучит потрясающе. Тэхен ждал этого с нетерпением, ерзая на сиденье,
как будто не мог найти себе места.
Его взгляд постоянно цеплялся за красивые дома из кирпича и извести, а
руки сами поднимались вместе с телефоном, чтобы запечатлеть едва ли не
каждый метр узких улиц, которые они проезжали.
— Здания такие… Необычные, — негромко пробормотал Тэхен, широко
улыбнувшись, когда они проезжали мимо какой-то площади. Его взгляд
зацепился за величественное здание с множеством колонн и большим фонтаном
перед ним. Над крышей строения возвышались башни, а на них — огромных
размеров скульптуры с ангелами в колесницах. Тэ не смог сдержать
восхищенного выдоха, а Чонгук тихо усмехнулся, склонившись ближе к окну.
— Это площадь Венеции. Самый центр Рима и самая оживленная его часть.
Чуть дальше — Капитолийский холм, рядом с Римским форумом. Если бы мы
ехали вон той дорогой, — Чонгук указал рукой правее, а Тэ проследил за его
пальцем взглядом, — наткнулись бы на руины базилики Ульпия и колонну
Траяна. А это здание — дворец Бонапарте. Этот особняк в тысяча восемьсот
восемнадцатом году купил папа Наполеона Бонапарта — Летиций Рамолино.
Тэхен вытянул губы в форме буквы «о», а затем, прищурившись, внимательно
посмотрел на Чонгука.
— И откуда ты все это знаешь, господин Чон? — поинтересовался он, проведя
указательным пальцем по подбородку Чонгука.
Альфа усмехнулся, словив руку мужа, и мягко сжал его ладонь в своей.
— Изучал все, пока мы летели, чтобы тебя впечатлить, — альфа пожал
плечами, вызывая у Тэ тихий смех.
— Лжец, — сообщил он. Чонгук улыбнулся.
— Я здесь не в первый раз. Элиджио знает Рим как свои пять пальцев и очень
любит рассказывать все, что знает, когда к ним приезжают гости из заграницы.
Карлос отпускает его гулять по улицам, не боясь за его жизнь. Когда-нибудь и у
нас так будет, обещаю.
Тэхен тихо вздохнул и кивнул. Ему ничего не оставалось, кроме как
поверить. Чонгук всегда держал свое слово и в этом Тэхен еще ни разу не
усомнился.
Они доехали до порта не напрямую — водитель словно специально развозил
их по городу, а Тэ только и делал, что слушал рассказы своего мужа. Казалось,
544/596
он и правда знает этот город как свой родной.
Тэхен всегда мечтал побывать в Париже, думал, что влюбится в этот город с
первого взгляда, а сейчас вот так бесстыдно готов был отдать свое сердце Риму.
Уже через полчаса они выехали к береговой линии моря, и в этот раз у
Тэхена действительно перехватило дыхание. Он смотрел на волны, что
прибивало к берегу, на солнце, яркими всполохами золота отражающееся от
воды, и казалось, морю нет конца и края. Оно почти сливалось с небесным
сводом, отделяясь лишь едва заметной линией, и Тэхену вдруг стало жизненно
необходимо вдохнуть морской запах и убедиться, что все это ему не снится. В
Сеуле не было таких пейзажей, а до моря в Пусане он так и не доехал, хотя всю
жизнь мечтал увидеть его хоть одним глазком.
— Можно… Можно открыть окна? — вдруг зашептал он, взглянув на Чонгука,
говоря так тихо, будто боялся разрушить этот момент. И Чонгук, не сводя с Тэ
взгляда, кажется, влюбился в него еще раз, запоздало кивая.
Тэхен открыл окно со своей стороны и, прикрыв глаза, вдохнул полной
грудью. Он боялся, что ощутив запах вспомнит о Сонг Тэбине, что пах морским
бризом, но его природный аромат не шел ни в какое сравнение с тем, что он
почувствовал сейчас.
Лицо озарила широкая квадратная улыбка, и Тэ высунул руку навстречу
теплым потокам воздуха, ловя его длинными пальцами.
— Боже, здесь прекрасно. Теперь я, кажется, понимаю, почему ты так
одержим Италией, — засмеялся Тэхен. Он почувствовал себя таким счастливым
сейчас. Рядом сидел человек, который любил его всем своим сердцем и готов
был весь мир положить к его ногам, под сердцем — плод их любви, а перед
глазами бескрайняя водная гладь. Тэхен о таком и мечтать не мог, но сейчас все
это стало реальностью.
Он был счастлив, осознавая все это, а Чонгук был счастлив глядя на него.
Тэхен наслаждался дорогой до порта, с интересом разглядывая
белоснежные лодки и яхты, крепко держа супруга за руку. Он даже под ноги не
смотрел, только все вытягивал шею, чтобы лучше рассмотреть судна и их
паруса, развевающиеся на ветру итальянские флаги.
— Spero che il signore abbia apprezzato la bellezza della nostra terra. Ti aspetta
un viaggio in yacht. Devo ritirarmi dal capitano, ma il nostro staff è a tua disposizione
per soddisfare ogni tuo capriccio. [Надеюсь, господин оценил красоту нашего края.
Вас ждет путешествие на яхте. Я должен удалиться к капитану, но наш
персонал в Вашем распоряжении, они исполнят любой каприз.] — поклонившись
у трапа, сказал Диего, больше обращаясь к Тэхену, который ни слова не
понимал, но кивал ему, проходя на борт. Омега не стал дожидаться мужа,
подбежал к краю палубы и, упершись бедрами в фальшборт, расставил руки в
стороны и прикрыл глаза. Было приятно подставлять тело и лицо солнышку и
приятному морскому бризу.
— У нас тоже должна быть своя яхта, — поделился он своими амбициями с
обнявшим его сзади Чонгуком.
— Обязательно сделаю все, чтобы исполнить твое желание, mio sole. Будем
прилетать в Италию на частном самолете, а после плыть на своей яхте до
личной виллы. Почему ты хочешь только яхту? — Чонгук оставил нежный
поцелуй за ушком и отстранился, вставая рядом с мужем.
После самолета Чонгук был в непривычной белоснежной легкой рубашке,
заправленной в светлые джинсы и Тэхен открыл глаза, разглядывая его. Таким
он видел супруга впервые. Расслабленный, он не был обязан контролировать
каждый шаг и каждое действие, оглядываться по сторонам, ожидать опасности.
Здесь он и правда расслабился и Тэ надеялся, что они оба смогут отдохнуть.
— Было бы здорово отправиться на своей яхте в кругосветное путешествие и
объехать все теплые страны мира, ты согласен?
545/596
Тэхен горел энтузиазмом, а его глаза светились неприкрытым счастьем.
Чонгук давно не видел его таким. Наверное, правильно было бы сказать,
никогда, но от этой мысли его сердце болезненно сжалось. Захотелось сделать
все, чтобы его глаза горели таким ярким огнем каждодневно, чтобы
безоговорочное счастье было правилом, а не исключением.
— Это уже будет путешествие по теплым странам, Тэхен, а не кругосветное,
— улыбнулся альфа.
— Господи, дай мне сил, — вздохнул Тэхен, складывая руки замочком и
поднимая взгляд к небу, — Мне в мужья достался главный зануда Сеула.
Рассмеявшись, Чонгук перехватил руку Тэхена и повел его в сторону носа.
— Когда яхта начнет ход, здесь будет самый прекрасный вид. Только скажи,
если начнет укачивать, хорошо? Намджун дал таблетки для тебя на всякий
случай.
Тэхен кивнул и сам прошел вперед мужа к самому носу яхты, тут же хватаясь
за бортик и перегибаясь через него, чтобы увидеть море и, может быть дно. Но
так ничего и не разглядел. Страшно не было, Чонгук держал его сзади и Тэ был
уверен, он обязательно поймает его, не даст бултыхнуться в воду.
Ему не терпелось, все ждал, когда яхта придет в движение, и от этого
нетерпения он крутился туда-сюда в руках Чонгука, силясь разглядеть все
вокруг.
Он поднял голову вверх, жмурясь на солнце, и проследил взглядом за
пролетающими мимо чайками, парившими совсем рядом с водой. Они забавно и
очень громко кричали.
— Никогда не видел чаек, — вдруг заявил он, а Чонгук изогнул бровь в
сомнении.
— Они есть на реке Ханган, — бросил он, а Тэ лишь тихо фыркнул.
— Ты такой забавный, Чонгук. Ты думаешь, я много где разгуливал, пока
работал в борделе?
— Но ты довольно давно там не работаешь.
— После у меня не было времени на подобное. Так забавно выходит… Я,
вроде бы, уже и не обслуживал клиентов этого развратного гнездышка, но все
равно был к нему привязан, — грустно улыбнулся он.
Яхта пришла в движение, и Чонгук осторожно придержал тихо ойкнувшего
Тэхена за талию, чтобы он не упал. Таких приключений им было не нужно. Он
вдруг осознал, что они никогда не говорили с Тэ напрямую о своем прошлом.
Они уже мужья, но до сих пор знают друг о друге лишь какие-то вырванные
крупицы информации, что не имели особой ценности.
Тэхен подставил лицо ветру, тихо вздохнув, и прикрыл глаза. С одной
стороны, хотелось смотреть на то, что его окружало, а с другой — если вот так
зажмуриться, он буквально каждой клеточкой своей кожи чувствует, как его
касается ветер, как мелкие брызги соленой воды долетают до лица, рук и шеи.
— Мои родители улетели на Чеджудо без меня, — вдруг начал Тэхен, словно
он только что словил мысли своего мужа и решил раскрыть маленькую завесу
своего прошлого, — это могла быть моя первая поездка к морю, но я был так
завален учебой… Я готовился к экзаменам, хотел поступить в хороший
университет, когда закончу школу. Так и не смог определиться с будущей
профессией. Уже и не помню из чего выбирал. Но это явно было что-то связанное
со шмотками, — тихо хихикнул Тэхен. Он наконец открыл глаза и оперся спиной
о грудь Чонгука, который лишь молчаливо слушал его и касался пальцами его
талии, не смея даже перебивать и спрашивать что-то.
— Они не взяли меня с собой только потому, что мне нужно было учиться. А
еще у нашей школы жил мелкий пес по кличке Ириска, и я не хотел, чтобы он
умер от голода. Родители оставили меня одного, совсем ненадолго. Мне было
пятнадцать, я мог сделать сам для себя еду, сходить в магазин, и всего какая-то
546/596
неделя без них — пустяки. Если бы я только знал, что эта неделя растянется на
всю мою жизнь.
Тэхен тихо вздохнул и завел руку назад, погладив Чонгука по щеке и
улыбнувшись, когда мужчина сам прижался к его ладони. Настолько нежным
Чонгук был лишь для него.
— Но я ни о чем не жалею. Сейчас я думаю, что все сложилось так, как
нужно. Возможно, это жестоко, но если бы родители были живы, я бы никогда не
встретил тебя. Я помню их так отдаленно и эфемерно, даже запахи стерлись из
памяти… Не знаю, правильно ли это. Иногда думаю, могу ли я вообще позволить
себе быть счастливым, когда их нет рядом?
— Этого все равно уже не исправить. И ты не виноват, Тэхен. Ни в их смерти,
ни в смерти Джуно. Ты не знал, что это могло произойти.
Тэ поджал губы, услышав Чонгука, и слабо пожал плечами.
— Давай назовем ребенка Джуно, если это будет альфа? — вдруг предложил
Тэхен, а Чонгук тихо усмехнулся.
— Хочешь почтить его память? — поинтересовался он. Чонгук не был против.
В конце концов, этот мужчина был хорошим человеком.
— Он помог мне стать тем, кто я есть, Чонгук. Без него я бы пропал, — Тэ
потянул уголок губ и обернулся к мужу, заглядывая в его глаза.
— А если будет омега, то как назовем? — спросил он и затоптался на месте в
нетерпении. Ему было интересно, что мог предложить Чонгук.
Альфа задумался, устремив взгляд к горизонту, и прикусил щеку. Он молчал
долго, почти с минуту, и когда Тэхен уже хотел спросить еще раз, все же
заговорил.
— Миель. Чон Миель. Если будет омега, то назовем его так.
Тэхен кивнул. Красивое имя, но он никогда не слышал его.
— Так звали папу. Хочу, чтобы в этот раз Чон Миель был счастливым, —
совсем тихо сказал Чонгук, глядя вдаль.
Они уже вышли с порта, и яхта набирала скорость. Вид, открывшийся перед
ними, завораживал своей бесконечностью, и они, кажется, могли весь путь до
виллы провести на носу, глядя на голубой простор. Если бы только Чонгук не
ощутил вибрацию от урчания в животе Тэхена. За шумом двигателя и встречного
ветра звука слышно не было.
— Хочешь кушать? У тебя в животе урчит. Ты можешь сесть на диванчик, я
распоряжусь, чтобы нам подали что-нибудь.
Оставшийся путь был спокойным и завораживающе красивым. Тэхен
настолько не хотел уходить с палубы, что даже есть они сели на ней. Но Чонгук
нисколько не возражал, наоборот, тем более, он никогда не ел здесь, обычно
уходил в каюту и просил подать ему еду именно там. Неизвестно по какой
причине, но даже мысли о том, что можно поесть на морском ветру у него не
возникало.
Тэхен неустанно привносил в его жизнь что-то новое. Даже если это казалось
до ужаса элементарным, у Чонгука было слишком много вещей, которых он
никогда в жизни не пробовал. В который раз за прошедшие несколько месяцев
Чонгук убедился в том, как же ему повезло повстречать Тэхена и полюбить его
всем сердцем, даже если он все еще порой показывал свои зубки. В том и была
его прелесть. Он уважал Чонгука без страха.
Спустя полтора часа хода на горизонте показался остров, на котором
возвышалась вилла из белого камня. Она так ярко отражала солнце, что,
казалось, даже заснеженная верхушка Эвереста не была настолько
белоснежной. Сам же остров, зеленый, с невиданной Тэхену прежде
растительностью, был окружен золотым песчаным пляжем, а берег моря —
лазурно-изумрудный, даже отсюда, с яхты казался таким глубоким, словно дна у
него не было вообще.
547/596
Омега не мог перестать восхищенно вздыхать от раскинувшегося пейзажа.
Даже ставший родным фамильный особняк Чон теперь казался захолустьем, по
сравнению с этой красотой.
— Это охуеть как красиво, — тихо сказал Тэхен. Он, вообще-то, редко
использовал ругательства, но сейчас просто не знал, как на цензурном языке
выразить свои мысли в достаточной эмоциональной окраске.
Чонгук тихо засмеялся, словив ладонь омеги и нежно поцеловал палец, на
котором красовалось обручальное кольцо.
— Согласен. Но будь готов, что детишки не дадут тебе вдоволь
понаслаждаться видами. А учитывая, что Элиджио знает, что у нас будет свой,
он обязательно проведет тебе мастер-класс по воспитанию детей разных
возрастов. От этого я тебя, к сожалению, не спасу.
— Как бы Элиджио не потребовалось спасать от меня. Не думаю, что тебе
стоит переживать обо мне, — Тэхен хихикнул и замахал свободной рукой, уже
видя всю чету Санторро на причале. Они, как и положено хорошим хозяевам,
встречали своих гостей еще до того, как яхта причалила к берегу.
Дети особенно радовались при виде Чонгука. При каждом своем визите
Чонгук не упускал возможности поиграть с маленькими итальянцами. Любовь к
детям у него была всегда, в отличие от младшего брата, который их не то, чтобы
не любил, скорее был равнодушен. Но лишь до тех пор, пока маленький человек
не начинал плакать. Вот здесь Хосок был готов взяться за оружие. Но он просто
не выносил чужих слез.
Возможно именно из-за того, что отец убил папу, когда тот плакал.
Но думать об этом сейчас не хотелось.
Как только яхта причалила к берегу, а трап был спущен, Тэхен крепко
ухватился за локоть Чонгука и поспешил спуститься вниз. Элиджио болтал что-
то уже издалека, но стоило лишь Тэхену оказаться на земле, омега налетел на
него с объятиями, крепко сжав его руки и расцеловав несколько раз в обе щеки.
Тэхену было все еще непривычно принимать такие приветствия, тем более от
омеги, но он повторил за Элиджио. В конце концов, они в Италии, а не в Корее, и
правила приличия здесь, мягко говоря, разительно отличались от привычных им.
Хотя о каких приличиях может идти речь? Тэ мог сам с себя посмеяться,
учитывая свое прошлое.
— Alla fine, ho pensato che sarebbe passata un'eternità prima di vedervi entrambi
[Наконец-то, я уж подумал, что пройдет вечность, прежде чем я увижу вас
обоих], — возмущенно фыркнул Элиджио, обращаясь скорее к Чонгуку, в то
время как при взгляде на Тэ он мгновенно смягчался. Чонгук лишь цокнул
языком в ответ, больше обращая внимание на приветствующего его Карлоса, а
Тэ непонятливо заморгал, широко улыбаясь.
Элиджио вдруг опустил руку на живот Тэхена и что-то мягко заговорил.
— Vorresti da bere? Il nostro vino è davvero buono, non credo che danneggerà il
bambino. Solo tre bicchieri, che ne dici? [Хочешь выпить? Наше вино действительно
хорошее, я не думаю, что оно навредит ребенку. Всего три бокала, что
думаешь]? — поинтересовался Элиджио, но Тэ лишь покачал головой.
— Боже, я все еще не понимаю… Он спрашивает что-то о ребенке? —
поинтересовался Тэхен, обернувшись на Чонгука, а тот, тихо усмехаясь, ловко
забрал мужа из рук Санторро.
— Эй, — Тэ хотел было возмутиться, ведь Чонгук вдруг оторвал его от
Элиджио, но Чонгук решил объяснить ситуацию быстрее.
— Он очень интересовался, не хочешь ли ты выпить, и сказал, что бокал вина
тебе не повредит, — пояснил Чонгук, а Тэ тихо вздохнул, обернувшись на омегу.
— Я бы с радостью, но если что-то пройдет не так? — начал было он, однако
его прервали внезапные счастливые визги со стороны детей. Им наконец-то
позволили вырваться от своих гувернантов и они полетели в сторону Чонгука с
548/596
радостными воплями, наверняка намереваясь сбить его с ног. Вот уж кто был
действительно рад приезду семьи Чон.
***
Чхве Хосок не находил себе места. Он ходил у двери, ведущей в комнату

отца взад-вперед, хмуро разглядывая носки своих туфель. С самого утра глава
дома Чхве был сам не свой, как будто чувствовал и знал, что ему не суждено
дожить даже до заката. И даже если это нормально, когда дети хоронят своих
родителей, это жизнь, даже если у Хосока было достаточно времени морально
подготовиться к прощанию, он все еще не готов.
Дверь в комнату внезапно открылась, а из-за нее показался лечащий врач
семьи Чхве. Мужчина средних лет взглянул на Хосока, который обернулся на
него и, заметив взгляд альфы, полный нетерпения и надежды, покачал головой.
Всегда было тяжело разрушать надежды людей, тем более, когда они
возлагались на твои собственные плечи.
— Господин. Вам нужно попрощаться, — тихо сказал доктор и отошел от
двери, — Мне жаль, господин.
Мужчина виновато опустил глаза, не смея поднять их на наследника клана.
Он как мог продлевал и поддерживал жизнь Чхве Юнхо, но, к сожалению, не
вышло. Быть может, он сделал недостаточно? В любом случае, участь доктора
сообщить о том, что больше ничего нельзя сделать, только попрощаться, самая
тяжелая.
Хосок, поравнявшись с доктором в проходе, положил руку на плечо мужчины,
глядя прямо перед собой.
— Спасибо, доктор Чои.
Альфа кивнул, но больше ничего не сказал. Только вошел вслед за новым
главой, и встал у стены, чтобы не отсвечивать и не мешать последнему
разговору отца и сына.
В комнате было темно от сгустившихся над Сеулом туч и впору бы включить
свет, но Чхве Юнхо сказал, что хочет видеть небо, а не свет искусственных
лампочек, так что прислуга послушно раскрыла тяжелые портьеры и убрала
тюли от окон, чтобы серый небосклон было видно лучше. Они были готовы
исполнить любой приказ своего господина и не важно, последний он или нет.
Хосок сел на край постели и взял отца за руку. Глава дома сразу открыл
глаза и посмотрел на сына, по-отечески улыбнувшись.
— Обещай мне, Хосок… обещай наладить дела. Этот дом должен процветать.
Выбери… правильный путь. Но не забывай… у нас нет друзей. Даже этот
прохвост Енсу. Даже он не друг. Не забывай… своего отца, Хосок. Найди
хорошего омегу, чтобы род Чхве продолжал жить. Обещай, Хосок…
Ладонь суховатая и холодная, которую Хосок сжимал своими руками,
становилась все тяжелее. Чхве Юнхо было так тяжело говорить, что его голос
был похож скорее на шелест бумаги, он то и дело жмурил глаза от боли.
Видимо, смерть и правда дышала ему в затылок. Она уже крепко схватила его за
плечи, она сушила его губы своим холодным дыханием и они трескались,
немели, и говорить становилось все сложнее.
— Обещаю, отец. Я…
— Я очень горжусь… своим сыном. Хосок, ты… ты…
Узнать, что именно хотел сказать мужчина было не суждено. Его взгляд в
одно мгновение застекленел и был направлен не на Хосока, а сквозь него, он
стал навеки пустым и холодным, а аппарат, к которому был подключён Чхве
старший, оглушал монотонным писком.
— Дата и время смерти: двадцать шестое августа, девятнадцать часов и
549/596
двадцать три минуты, — диктовал доктор своему помощнику, пока Хосок
закрывал глаза отцу, — Примите мои соболезнования, господин.
Хосок не отпускал руки отца и людей не слушал. Он не услышал
соболезнований доктора, был слишком занят мысленным общением с отцом,
тем, что клялся ему принести клану и дому Чхве процветание, править с честью,
бок о бок с людьми, которые не предадут, ведь предательство для них хуже
смерти. Обещал быть справедливым, честным и прославиться, прославить дом
Чхве, чтобы люди сами приходили к нему и клялись в верности, руководствуясь
своими собственными желаниями. Обещал приумножить свое наследие, чтобы
наследник клана принял из его рук не жуткий кусок окраины Сеула, а
расцветший и большой клан Чхве, владеющий не одним лишь жалким
фармацевтическим заводом, но и несколькими стратегически важными
объектами, приносящими хороший и стабильно приумножающийся доход. Вот, в
чем состояла его клятва отцу.
Поднявшись с постели и оставив руку отца на его груди, в которой уже не
билось уставшее сердце, Хосок тихо выдохнул, не отводя взгляда от мертвого
лица. Сейчас оно выглядело так, словно отец просто спал.
— Сколько времени вам понадобится на подготовку к похоронам? — спросил
он у доктора, так и не взглянув на него.
— Думаю, пара дней. Необходимо сделать вскрытие…
— Никакого вскрытия, — перебил Хосок, — Похороны состоятся завтра утром.
Подготовьте его, с остальным я разберусь сам.
Доктор поклонился. Раз его господин отдал такой приказ, он обязан
подчиниться и сделать именно так. Он — человек подневольный и обязан
исполнять волю своего главы, даже если она ему не нравится, даже если он
считает эту волю ошибкой.
Развернувшись и оставив отца, Хосок вышел из комнаты и быстро сбежал по
лестнице на первый этаж.
К выполнению обещания он приступил немедленно. И первое, что нужно
было сделать — отправиться в дом семьи Чон, чтобы помочь им разобраться с
Енсу. Чонгук уехал, а значит, все они в опасности. Енсу обозлен на весь мир
после смерти Мун Тэиля, теперь он стал еще более непредсказуемым, нежели
раньше, его моральное состояние внушало тревожность и неуверенность. Да и
уж точно произошло что-то серьезное, раз Чон Чонгук решил в срочном порядке
увезти своего мужа отсюда, о положении которого не знал, пожалуй, только
ленивый.
***
За дверью кабинета Чонгука, на удивление, не было тихо. Даже несмотря на

то, что глава клана покинул столицу, еще было кому работать вместо него. В
конце концов, Хосок обещал, что уладит все, пока Чонгук будет отсутствовать, и
сейчас он как раз активно занимался этим вопросом. Ну или почти этим…
— Нашел! — воскликнул Хосок, гаденько засмеявшись и достав из полки в
столе серебряный портсигар. Он открыл его, опустившись в кресло, и достал
самокрутку, шумно вдохнув запах травы и блаженно улыбнувшись.
— Так и знал, что он периодически дует шмаль, — счастливо хохотнул он,
даже не обратив внимание на легкое покашливание со стороны дивана.
Сокджин и Намджун переглянулись, и первый, в итоге не выдержав,
негромко свистнул, отвлекая Хосока от такого чудного занятия, как
обнюхивание едва ли не каждого косяка в портсигаре.
— Хосок, мне казалось, мы шли искать какие-то документы, — осторожно
напомнил он, а Хосок только тихо фыркнул, усевшись в кресле удобнее и
550/596
наконец закурив.
— Господи, какие к черту документы? Чонгук перед отъездом подчистил все
мои заначки с травкой, сказал, что я должен оставаться трезвым, пока его не
будет. Но на трезвую голову всю эту хуйню я точно не разберу, — фыркнул он и
потер переносицу большим пальцем, сжимая косяк меж указательным и
средним пальцами.
— То есть мы прервали обсуждение всей этой херни и переместились в
кабинет, потому что тебя накрыло желание покурить травы? — поинтересовался
Сокджин, а Хосок, не видя в этом ничего страшного, лишь пожал плечами.
— Ага. Напомни-ка мне, на чем мы там остановились? — поинтересовался он.
Намджун тяжело вздохнул, еще раз мысленно поблагодарив всех богов за то,
что главой клана является именно Чонгук, и взглянул на альфу, что вальяжно
раскинулся в кресле.
— Я спрашивал, почему мы не можем попросту прижать клан Юн, если мы
знаем, что этот ублюдок ко всему этому дерьму причастен, — напомнил Джин, а
Хосок щелкнул пальцами.
— Ах, да. Точно.
— Тем более на территории Сеула осталось всего три действующих клана.
Наш, Юн и Чхве. Последний вроде как за нас, так что я вообще не понимаю,
почему бы нам его просто не прикончить. Давай так и сделаем? Это быстрее.
Опять политика? — предположил Сокджин и тихо вздохнул на короткий кивок
Чона-младшего.
— Но вопрос не только в ней. Если ты помнишь, то мы забрали земли кланов
Тен и Мун. Люди из клана Мун практически не поддаются вербовке, мои люди,
которые этим занимаются, докладывают мне, что почти никто из них не хочет
подчиняться нам, даже с вербовкой людей из клана этого истеричного Тена все
еще есть проблемы. Далеко не все за нас, даже внутри наших территорий, это
значительно осложняет дело, ты прекрасно знаешь, что у Енсу сильная армия. В
прошлый раз мы смогли так легко попасть на его территорию только потому, что
он нам это позволил сделать. Я уверен, он был в курсе, что я перехватил
сигналы камер наблюдения.
Сокджин тяжело вздохнул и посмотрел на Намджуна, но тот, кажется, был
слишком занят анализом поступивших данных.
— А теперь представь, что нам придется вот с таким, не побоюсь этого
слова, войском, переть на клан Юн. Да наши наших же поубивают, и у нас
вообще не останется последователей. Нет, нам нужно разобраться с этим
подонком именно так, как сказал Чонгук. На данный момент его план самый
логичный из всех, какие я слышал. Вопрос только в ебаных доказательствах. Но
пока что у меня по крайней мере получилось почистить информацию, которая
связывала Енсу с Чонгуком и Тэхеном. За исключением маленькой детали, —
Джин и Намджун подняли на него заинтересованные взгляды, — Свой экземпляр
договора с Тэхеном он наверняка где-то хранит и я хуй знает, как от него
избавиться. К тому же…
Хосока прервал стук в дверь и на пороге появился тот самый Хан Йанг.
— Что случилось, цветочек? Я занят, — непривычно-милым голосом
обратился Хосок к омеге и тот, зардевшись, низко поклонился.
— Извините, господин, к вам приехал Чхве Хосок, — омега склонился еще
ниже, как будто бы он чувствовал вину за то, что прервал своего господина, но
Хоби только плотоядно улыбался, разглядывая его, наслаждаясь покорностью.
— Зови моего дорогого тезку сюда, я с радостью с ним поболтаю.
Парнишка отошел от дверного проема и в кабинет вошел Чхве Хосок. Стоит
отметить, он был бледнее обычного, словно что-то произошло. Даже его спина
непривычно сутулилась, не было гордо вздернутого подбородка. Он выглядел
так, словно не спал уже как минимум вторые сутки.
551/596
— Хуево выглядишь, — Чон Хосок никогда не отличался дружелюбием и
тактичностью.
— Отец умер. Но я пришел не для того, чтобы сообщать скорбные новости. У
меня есть деловое предложение.
Хосок прищурился, затягиваясь косяком и кивнул, показывая, что
внимательно слушает своего собеседника.
Намджун закинул ногу на ногу и откинулся на спинку кресла, в котором
сидел, закуривая сигарету. Они с Сокджином коротко поклонились главе
содружественного клана, приподнявшись, получили от него короткий кивок в
ответ и теперь могли расслабиться.
— Ты не мог бы рядом со мной не дымить? — тихо попросил Сокджин,
склонившись к Намджуну. — Будь человеком.
Намджун бы съязвил что-нибудь про мужа, который обязательно разведется
с Джином, если почувствует исходящий от него запах сигарет, но благоразумно
промолчал. Не стоило даже заикаться о подобном в присутствии посторонних
людей.
— Прими мои соболезнования, — сухо кинул Чон-младший, потушив остатки
косяка в пепельнице. Он выглядел так, словно ему было абсолютно все равно и
на деле он не испытывал никакого сожаления к горю в семье Чхве. Хотя, если
подумать, так оно и было. Единственное, что интересовало Хосока в данный
момент — выполнение поручения Чонгука. Брат оставил его здесь ненадолго, и
если Чонгук вернется, а дело все еще не будет сделано, он попросту будет
глубоко разочарован в Хосоке и в том, что доверил такое важное поручение
идиоту. А идиотом Хосок себя не считал.
Чхве решил ничего не отвечать, уловив ту самую нотку безразличия, и
прошел внутрь, присев в одно из кресел. Сейчас перед ним был не Чон Чонгук, а
чего стоило ожидать от его брата — сплошная загадка.
— Так что за деловое предложение? Учти, если это какая-нибудь херня по
типу вы мне половину своих территорий, а я вам инфу, о которой я сам уже в
курсе, то можешь смело идти нахуй. Нам сейчас не до этого, — бросил Хосок.
Чхве хрустнул костяшками пальцев и покачал головой.
— Ты почти угадал. Я предлагаю информацию. Как и всегда. Но я уверен, что
именно этого никто из вас знать не мог. — заявил он.
Хосок прищурился, облизав губы, и ухмыльнулся, словно даже сейчас, зная,
что клан Чхве дружественен с ними, он ждет какого-то подвоха.
— А взамен?
— Всего ничего. Полная неприкосновенность моему клану и моим
территориям, и небольшой презент в качестве половины земель клана Юн. Когда
он падет. — проговорил альфа, щурясь.
Чон-младший покрутился в кресле вокруг своей оси, задумавшись, и отложил
на стол портсигар. Он вцепился в Хосока внимательным взглядом, очертив
каждую морщинку на его лице, и потянул губы в усмешке.
— Если эта информация будет действительно ценной — окей. Думаю, Чонгук
не будет против оттяпать тебе мелкий клочок земли. Но учти, что в случае
твоего нападения на нас, вдруг тебе такое в голову взбредет, Чонгук будет не
против вернуть все обратно и взять под свой контроль больше территорий, —
сообщил он. — А точнее, весь Сеул.
Чхве на мгновение отвел взгляд, тяжело вздохнув, и достал из закромов
пиджака тонкую папку, положив ту перед Хосоком.
Хоби заинтересованно придвинулся ближе, взяв папку в руки, и окинул
взглядом напечатанный на листах текст. Он молчал где-то с минуту, листая
страницы, и с каждой секундой его лицо становилось все менее
заинтересованным, в то время как Чхве нервно стучал пяткой по полу. Неужели
они уже в курсе каждого промаха Юн Енсу?
552/596
— Ничего нового, кроме, пожалуй, его вмешательства в выборы главы
партии. Мы в курсе того, кто подорвал наш склад, в курсе, что Енсу участвовал в
нападениях на некоторые владения политиков и уничтожал важные
стратегические объекты других кланов, — сообщил он, а Хосок тихо цыкнул
языком.
— Но его вмешательство в выборы главы партии это важная информация, не
находишь? — поинтересовался он, цепляясь за последний свой шанс получить
желаемое.
Хосок чуть сморщил нос и повел плечами.
— Да. Но где доказательства? И этой херни, и всего прочего? Если ты
думаешь, что мы сидим на сраке ровно, то ты охуеть как ошибаешься. Девяносто
процентов этой информации у нас есть — нет доказательств на все это дерьмо.
Он подчищал все за собой так активно… — фыркнул Хосок.
— Прямо как клан Мун, — вдруг отозвался Намджун, сидевший до этого
молча. Альфа устремил взгляд на брата Чонгука, замечая, как он мгновенно
помрачнел, откидывая папку на стол.
Клан Мун был крайне тесно связан с Юн. Неудивительно, если Тэиль
подтирал все дерьмо за своим мужиком. И тогда они в еще более глубоком
дерьме. Они искали убийцу своего отца несколько лет, и если бы Мун Тэиль сам
не признался в этом, искали бы еще столько же. Никто не убирает за собой
следы столь же тщательно, как клан Мун.
— Эта сука даже после своей смерти доставляет нам проблемы, — тихо
бросил Хосок.
— Мин Юнги был бы сейчас как никогда кстати. Он наверняка много знает о
клане Мун, если уж он являлся их воспитанником, — бросил Сокджин и тут же
вздрогнул от тихого стука. Хосок достал из портсигара еще один косяк и
откинул серебряную коробочку на стол, переводя взгляд на Чхве.
— Хочешь получить земли и неприкосновенность — найди нам
доказательства хотя бы нескольких его дел. И тогда поговорим. — произнес он.
Чхве Хосок сухо глянул на папку и, скривившись, встал с места.
— Дай мне несколько дней, — бросил он и тут же направился на выход, не
прощаясь.
— Поздравляю с повышением, кстати! — бросил Хосок ему в спину и
ухмыльнулся, когда дверь за Чхве закрылась.
Его мысли мгновенно закрутились вокруг Юнги. Этот ублюдок свалил так не
вовремя! Еще и Чимина за собой утянул. Не самостоятельно, конечно, это было
желание омеги, но черт возьми…
— Хосок, — начал было Намджун, чувствуя, как усиливается едкий запах
кардамона.
— Не пизди ничего, окей? Оставьте меня одного, — бросил он.
Сокджин тяжело вздохнул. Они просидели здесь несколько часов, но в итоге
зашли в тот же тупик. Они не могли сделать буквально ничего. Оставалось лишь
надеяться на то, что Хосок обезопасит клан, а Чонгук вернется и решит все, как
это было всегда.
Альфы покинули кабинет под тяжелый взгляд Хосока, и стоило им выйти
прочь, как Хоби потянулся к телефону, набирая номер брата. Стоило сообщить
ему о предложении Чхве Хосока и о смене главы клана Чхве.
***
После звонка брата, Чонгук, у которого поначалу даже вышло расслабиться и

отвлечься, вновь вернулся к своим тяжелым мыслям. Он смотрел прямо перед
собой совершенно отсутствующим взглядом, пытаясь придумать обходной путь,
553/596
предсказать дальнейшие действия Енсу. Нужно было обставить его, выиграть
немного времени, пока Чхве занимается сбором доказательств. Пожалуй, Хосоку
стоило бы поучиться у него сбору информации, нужно будет обязательно
попросить у новоиспеченного главы дома Чхве дать младшему братишке
парочку мастер-классов, даже если собирать информацию будет больше по
факту не о ком. Лишняя осторожность никогда не повредит.
Но в эти мысли как ураган ворвался Тэхен, с огромным количеством
брендовых пакетов наперевес. Он бросил все пакеты рядом с Чонгуком и уселся
к нему на колени, шумно выдохнув.
— Я в жизни не ходил по магазинам так много, как сегодня, — выдохнул
Тэхен. Довольно улыбаясь, он уложил голову на плечо Чонгука, нежась в
объятиях мужа и наслаждаясь ими. Они почти весь день провели по
отдельности.
— А еще Элиджио отвел меня на пляж. Не этот, а на другом конце острова, у
водопадов. Представляешь? Водопады с пресной водой впадают прямо в
соленое море! В жизни не думал, что однажды увижу нечто подобное!
Тэхен говорил так громко, быстро, щебетал, словно выпорхнувшая из клетки
птичка, воодушевленно и эмоционально, только Чонгук был так глубоко
погружен в свои проблемы и раздумья, что смог только безразлично промычать
в ответ.
— Что такое? — Тэхен поднялся с колен альфы и, присев перед ним на
корточки, нежно погладил по щеке, заглядывая в глаза, — Расскажи мне.
Тяжело вздохнув, Чонгук словил до безумия красивую ладонь и, поцеловав
тонкие пальцы, усыпанные кольцами, вернул Тэхена на свои колени. Хотелось
поглубже вдохнуть его аромат, погладив по еще узкой талии и едва заметному
бугорку внизу его живота. Это был весь его мир. Сегодня Чонгук понимал, что он
готов лишиться всего на свете, денег, связей, состояния, но только не его.
— Чертов Юн Енсу напрягает меня, даже находясь за тысячи километров от
моего местоположения, — негромко бросил Чонгук, недовольно морщась и по
инерции мягко поглаживая бедра Тэхена, — Я бы с удовольствием вынес ему
мозги самостоятельно, но есть некоторые моменты, которые не позволяют мне
действовать так, как я привык.
Тэхен тяжело вздохнул и прищурился, коснувшись серьги в ухе Чонгука и без
всяких сомнений сунул в колечко палец, оттянув мочку. Чонгуку словно было
абсолютно все равно, что омега издевается над его ушами, потому он
продолжил, никак не пресекая действий мужа.
— Если бы я сейчас остался в Сеуле, возможно, мне было бы спокойнее. Ты
был бы под присмотром Санторро, а я бы разобрался с этим дерьмом раза в три
быстрее. Есть ощущение, что мы тянем кота за яйца, пытаясь просчитать
следующий шаг этого ублюдка и не нападая в ответ.
— Но вы ведь не можете напасть, верно? И не можете сейчас сделать ничего
из…
— В этом и проблема, — перебил Тэхена Чонгук и наконец качнул головой в
сторону, чтобы Тэ прекратил совать пальцы туда, куда не нужно, —
Единственное, что мы сейчас можем сделать — это ждать. Набраться терпения,
которого у меня раньше было в избытке, и ждать подходящего момента, чтобы
сравнять клан Юн с землей. Но сейчас это терпение начинает заканчиваться,
потому что за последние несколько месяцев целая куча крыс решила, что может
вылезти из своих нор и пойти против меня. Скольких еще мне нужно уложить в
землю, чтобы они наконец поняли, что всего этого делать не стоит?
Тэхен слушал внимательно, не перебивая. Как бы ему самому не хотелось
сейчас продолжить делиться своими впечатлениями от этой прекрасной страны
и прогулки с Элиджио, переживания и мысли Чонгука были гораздо важнее
радостей Тэхена.
554/596
— Давай компромисс? — альфа поднял на Тэхена заинтересованный взгляд,
ожидая его предложения, — Проведи со мной хотя бы пару дней. Только со
мной. Устрой мне медовый месяц длиной в эти два дня, Чонгук. Без лишних
проблем, без переживаний о клане, без черного бизнеса. Только мы вдвоем. А
потом возвращайся в Сеул и делай то, что должен, разбирайся с проблемами,
решай дела, но как можно скорее, потому что даже один день без тебя будет
для меня пустым и тяжелым. Сделай все, чтобы я мог вернуться к тебе как
можно скорее, чтобы мы снова были счастливы в нашем доме. И не смей
умирать.
Глядя на золотую в лучах закатного солнца кожу, в его бездонные карие
глаза, Чонгук все не мог поверить, что этот человек и правда принадлежит ему.
Упертый, порой до невозможного капризный и своенравный, Тэхен обладал и
мудростью, и выдержкой, и рассудительным спокойствием. Этот человек был
действительно прекрасным, совершенным, с какой стороны не взгляни и каждый
день, каждую секунду Чонгук влюблялся в него заново и все сильнее.
— Идет. — без раздумий согласился он.
— Отлично. Тогда договорились. А сейчас пойдем, я попросил Элиджио
распорядиться, чтобы нам подготовили на пляж корзину с едой. Устроим пикник
на берегу моря, пока еще не село солнце. Не хочу терять времени и надеюсь,
что ты не сильно устал после перелета. Тем более море здесь потрясающее,
тебе понравится купаться в нем. Пойдем.
Чонгук отпустил Тэхена от себя, позволяя омеге цепляться за свою руку и
сжимая его ладонь в ответ, и поднялся с шезлонга. Тэхен слабо улыбался,
довольный своей маленькой победой, и потянул мужа в сторону пляжа,
блаженно щурясь на яркое закатное солнце.
— Тебе здесь нравится? — решил поинтересоваться Чонгук. Он прослушал
все то, что болтал ему Тэ до этого, потому нужно было попытаться искупить
свою вину и узнать еще хоть что-то.
— Шутишь? Здесь потрясающе, — улыбнулся Тэхен и, дойдя до мягкого
песка на пляже, с удовольствием зарылся в него босыми ступнями,
останавливаясь недалеко от берега. Там, на песке, уже был постелен плед у
которого стояла корзинка с фруктами и стеклянная бутылка с соком, стоящая в
ведерке со льдом.
Чонгук вздохнул, заметив, что кроме сока на этом пикнике ему ничего не
светит, и опустился на плед, расцепив с Тэ руки.
— Пока мы ехали к тому, другому пляжу, мы видели дельфинов. Самых
настоящих, представляешь? Там, конечно, были видны только спинки и
плавники, но я уверен, что они потрясающе красивые, — улыбнулся Тэ,
опустившись рядом с Чонгуком и поджав ноги под ягодицы, достал из корзинки
яблоко.
— А вдруг это были акулы? — поинтересовался Чонгук, налив сок в
стеклянный стакан и протянув тот Тэхену. Омега захлопал глазами на слова
Чонгука и нахмурился, с надутыми губами забирая свой стакан.
— Здесь не водятся акулы. — уверенно заявил он, а Чонгук оскалился в
ответ.
— Водятся, конечно. Элиджио тебе не говорил? Уверен, он должен был тебе
рассказать о любви акул к туристам.
— Знаешь, что? В таком случае тебе очень повезло, что акула не оттяпала
твоему прекрасному мужу ноги, потому что я помочил их до коленок, когда мы
сошли на берег, — фыркнул Тэ и недовольно насупился, стукнув засмеявшегося
Чонгука по плечу.
— Видимо, для акул ты недостаточно вкусный, — просто предположил Чон,
пожав плечами.
Он хотел получить в ответ еще один возмущенный взгляд, но Тэхен внезапно
555/596
расплылся в игривой улыбке и прильнул к Чонгуку плечом.
— А для тебя? Для тебя я достаточно вкусный, Чон Чонгук? — шепотом
поинтересовался он.
Чонгук отпил из своего стакана, скосив взгляд на мужа, и провел языком по
губам, словно действительно задумался над этим вопросом.
— Ты еще ни разу не плавал? — поинтересовался вдруг он, по мнению
Тэхена, разбив этим вопросом всю интимную атмосферу. Омега закатил глаза и
тяжело выдохнул.
— Нет, Чонгук, я еще не плавал. А ты не ответил на мой вопрос, — фыркнул
он.
Чонгук усмехнулся, встав с места и не задумываясь стянул с тела рубашку,
протянув Тэ руку.
— Пойдем. Заодно отвечу тебе на твой вопрос, — бросил он, а Тэ, глянув на
ладонь мужа, а затем и на море, вскинул брови, кажется, начиная понимать, к
чему все идет.
— Прямо там? — недоверчиво поинтересовался он.
Чонгук огляделся, отмечая, что на пляже они совершенно одни, и пожал
плечами.
— Прямо там, Тэхен.
Поднявшись с помощью Чонгука, Тэхен не отпустил его руку, а потянул
альфу на себя, закидывая ладони на крепкие плечи. Он бы с удовольствием
сделал несколько комплиментов его плечам, потрясающей фигуре, но был
слишком увлечен разглядыванием солнечных отблесков в красивых глазах,
подвисая на несколько секунд.
— Тогда тебе придется раздеть меня. Я ведь не буду заходить в воду
одетым.
Чонгук усмехнулся и скинул полупрозрачную шифоновую накидку с хрупких
плеч, не отрывая взгляда от глаз напротив. Кажется, они тонули друг в друге в
эти минуты, не разрывая зрительного контакта, потому что ничего важнее в
мире не существовало. Но стоило только вспомнить о том, как Тэхен закатывает
эти самые глаза во время близости, Чонгук осознал, что не хочет ждать ни
мгновения дольше, вытянув майку из белоснежных брюк и, нежно скользнув
пальцами вдоль позвоночника, провел носом по шее. Запах макадамии
раскрывался на его коже благоухающими бутонами, когда Тэхен возбуждался, и
кружил голову так сильно, как не кружил ее ни один афродизиак.
Невозможно было не наслаждаться им, таким податливым и красивым,
нежным, принадлежащим только ему одному.
Чонгук отстранился и опустился перед мужем на колени, продолжая
смотреть в его глаза и раздевать, расстегивать его брюки с удивлением
отмечая, что на Тэхене не было белья.
— Тебе было настолько жарко или ты просто сразу планировал меня
соблазнить?
— Рассчитывал на то, что на пляже мы будем совершенно одни, —
прошептал Тэхен и тут же тихо выдохнул, стоило лишь Чонгуку приподнять его
ногу, чтобы стянуть брюки, и коснуться губами внутренней части бедра.
Тэ крепче впился пальцами в плечи Чонгука, опуская взгляд и обводя
чернильные рисунки на его коже, пока Чон самозабвенно расцеловывал кожу
его бедер и низа живота, в особенности долго задерживая губы на этом месте.
Тэ мягко улыбнулся, в полной мере осознавая действие мужа, и осторожно
отстранил его от себя, игриво улыбнувшись.
— Ты сам звал меня в воду, а теперь задерживаешь на суше? — усмехнулся
он и, развернувшись, направился к морю, оглянувшись на Чонгука через плечо.
Мужчина не стал ждать еще одного приглашения. Стянул с себя остатки
одежды и ступил вслед за Тэ, перехватив его за руку, когда они входили в воду.
556/596
Небольшие волны мягко ласкали колени и бедра, а брызги от них долетали
до живота. Тэ рвано выдохнул и улыбнулся.
— Холодно. И, кажется, там немного глубоко, — проговорил он, указав рукой
чуть дальше и тут же прикусив губы, — я не умею плавать, Гук-а.
— Тебе сейчас и не нужно, — отозвался мужчина и осторожно подхватил Тэ
под бедра, входя в воду глубже.
Омега заойкал, стоило ощутить воду на животе, и крепче впился пальцами в
плечи Чонгука, засмеявшись. Однако его смех быстро утонул в крепком поцелуе.
Чонгук целовал его нежно, но напористо. Не было ни дня, когда бы он не скучал
по этим губам, по тихим вздохам и стонам, срывающихся с его губ. Дай ему
волю, и он бы всю жизнь ласкал Тэ вот так, доставляя ему удовольствие
поцелуями и ласками, в которых его хотелось утопить.
— Люблю тебя, — тихо выдохнул Чонгук, опускаясь по подбородку на
длинную шею, целуя каждый ее сантиметр, слизывая соленые капли морских
брызг и отсветы закатного солнца. Такой красивый и весь только его.
Чонгук не знал, чем и как заслужил Ким Тэхена, не знал, что он сделал,
чтобы этот человек согласился стать его навеки. Но сейчас хотелось лишь
благодарить его за это, дарить любовь и заботу, дарить лучшее в мире
наслаждение, чтобы Тэхен сходил с ума от поцелуев и ласк, от его рук и губ, от
каждого движения. Чтобы продолжал задыхаться удовольствием и дрожать, как
сейчас.
И можно даже не получить ласк в ответ. Одного только Тэхена в руках
достаточно, чтобы возбудиться.
Откинув голову и взглянув в распахнутое над их головами чистое небо,
окрашенное в розовый, Тэхен выдохнул тихий стон, сжимая смольные волосы на
затылке альфы, стоило ощутить проникновение пальца внутрь.
— Такой красивый, — как завороженный шептал Чонгук, проникая глубже и
ни на мгновение не отводя взгляда от омеги, наслаждаясь не только тем, что он
видит и слышит, но и его пальцами в своих волосах, ладонью на плече, крепко
сжимающей его, оставляющей тонкие полосы от коротких ногтей. Даже тем, как
приятно их обжигала соленая вода.
Тэхен никогда бы не подумал, что он однажды будет заниматься любовью
посреди Средиземного моря, с другой стороны Земного шара, за тысячи
километров от места, которое называл домом. Он даже не предполагал, что его
жизнь станет настолько красивой. Маленький мальчик, которого продали в
бордель, обрекая на вечное сексуальное рабство, смог выбраться так далеко,
что понять это умом было тяжело даже ему самому. Его маленький мир стал
целой вселенной, и эта вселенная держала его в своих объятиях прямо сейчас.
И пусть солнце уже почти полностью окунулось в горизонт моря, им обоим
было еще жарче, чем в итальянский полдень. Тэхен сходил с ума от любимых
рук, Чонгук сходил с ума от Тэхена.
— Обхвати меня ногами покрепче, — прошептал Чонгук, прижимая супруга за
поясницу к своему паху, проникая пальцами глубже, наслаждаясь тем, как
пахнет Тэхен, втягивая его запах, смешанный с морской солью и солнцем, до
головокружения.
Тэхен снова не сдержал стона, рвущегося с губ, и сделал так, как просил
Чонгук, крепко обхватив его бедра ногами. Они уже занимались любовью в
подобном положении, но тогда Чонгук прижимал его к стене, а сейчас вокруг
них была лишь вода и слабые волны. Ощущения были непередаваемыми, когда
водная гладь касалась кожи, лаская ее ничуть не хуже, чем руки любимого
человека, и Тэхен захлебывался в этих ощущениях. Сейчас их было слишком
много.
Он наверняка был влажным внутри, пусть из-за воды и не чувствовал этого,
но зато чувствовал Чонгук. Мужчина убрал пальцы и помог Тэ опуститься на
557/596
свой член. Омега блаженно застонал, закатывая глаза так, как любил Чонгук, и
уткнулся лбом в его плечо. Он чувствовал, как ноги дрожат от напряжения, но
не смел прерывать их удовольствие, не смел ослаблять хватку.
— Так хорошо, — тихо зашептал Тэхен, глянув на Чонгука. Он на мгновение
застыл в этом положении, словно пытался в полной мере прочувствовать
момент.
Тэхен сам уперся руками в плечи мужа, чтобы было удобнее двигать бедрами
и с губ сорвался вздох, стоило лишь Чону двинуться ему навстречу. Никто из них
сейчас не думал о том, как же неудобно было заниматься любовью в таком
положении. Они оба стремились доставить друг другу удовольствие, и от этого
было до одури хорошо.
Если умирать, то только так. Именно это было в голове Чонгука, когда он
держал Тэхена в своих руках, когда становился его продолжением. Когда их
сердца бились в унисон и дыхание одного вторило дыханию другого. Было так
хорошо, что и умереть не страшно, ведь лучше уже ничего не будет. Дороже
него ничего не будет, и лишиться его, значит лишиться дыхания, жизни.
Лишиться солнца, без которого все в мире покроется коркой непробиваемого
льда.
Только в его громком сбитом дыхании, на его губах плескалось счастье,
которое Чонгук алчно сцеловывал, не в силах утолить жажду, напиться жизнью
и им самим. Невозможно было насытиться жаром его тела, ласковым теплом,
которое Тэхен для Чонгука никогда не жалел и которого никогда не будет
достаточно.
— Мой… — шептал Тэхен, задыхаясь. Он хотел продолжить фразу, но то и
дело срывался на стоны, ему не хватало дыхания, чтобы закончить мысль и
слово «мой» было как будто на повторе, его Тэхен выдыхал даже в поцелуй,
которого тоже было недостаточно, даже если все ощущения были слишком
обострены, все чувства и эмоции бушевали внутри разъяренным океаном и от
переизбытка хотелось плакать.
Чонгук все понимал, чувствовал его лучше, чем самого себя и собирал губами
теплые слезы с любимых щек. Он помнил лишь один момент в своей жизни,
когда Тэхен плакал во время близости. И если тогда это были слезы, полные
страха и облегчения от того, что он жив, в руках Чонгука, то сейчас эти слезы
являлись проявлением благоденствия, которое они находили друг в друге.
Из-за положения и воды они не могли ускориться, и этих движений было
недостаточно и одновременно так много, что перехватывало дыхание. Тэхен
вскинул голову, снова громко застонав, когда Чонгук склонился и коснулся
губами его сосков, лаская языком, прикусывая зубами, но не доставляя боли.
В один момент Тэхену показалось, что у него кружится голова, и он открыл
глаза, глядя вверх, в розовеющее от заката небо. Сейчас было так хорошо, что
было плевать, даже если кто-то заметит их. Но единственными свидетелями их
любви были лишь чайки, парившие высоко в небе, волны, ласкающие их тела, и
солнце, что стремительно опускалось за горизонт, окрашивая своими лучами
воду.
Из-за тяжелого дыхания они не слышали даже шума прибоя. Единственное, к
чему прислушивался Чонгук, это голос Тэхена. Он ни на мгновение не смолкал.
Казалось, еще совсем немного, еще одно мгновение и удовольствие
взорвется внизу живота приятными спазмами, но Тэхен терпел, кусая губы, а
Чонгук продолжал вбиваться в любимое тело, оставляя яркие отметины на его
плечах, там, где никто кроме него не увидит. Все это было лишь для него и ему
не обязательно было метить Тэхена в видимых посторонним местах, чтобы
доказать, что он принадлежит ему.
— Мое солнце, — выдохнул Чонгук, содрогнувшись в оргазме, прижимая
любимого к себе так крепко, словно океан может в любой момент забрать его,
558/596
вырвать из рук и унести в свою в пучину.
— Мой рассвет, — вторил ему Тэхен, срываясь следом.
Полный любви и самых крепких и нежных чувств поцелуй скреплял их союз
как и тогда на свадьбе, и тонуть в этом можно было столь же бесконечно много,
как солнце неустанно окунается в море на закате день за днем с начала
основания мира.
Уважаемые читатели, следующая глава выйдет через две недели вместе с

эпилогом и будет последней. Части большие, поэтому придется подождать
немного дольше! С любовью, авторы <3
559/596
Talion
Самолет медленно шел на посадку, с каждой минутой приближаясь

к земле. Чонгук убрал рубашку от запястья, взглянув на часы, и тихо выдохнул.
Два дня прошли так, как он и обещал Тэхену — без лишних мыслей и
переживаний. Единственное, что металось перед глазами и в голове — локации,
в которых они занимались любовью и просто проводили время вместе. Хорошая
замена тяжелым мыслям. Впервые за несколько лет Чонгук чувствовал себя
отдохнувшим, а на холодную голову можно решить намного больше важных
вопросов, что нависали над ним все это время.
Как только шасси мягко заскользили по земле, Чонгук позвонил Хосоку. Он
мог сделать это и раньше, техническое оснащение самолета это позволяло, но
решил не тревожить брата раньше времени. Сейчас он точно должен был все
подготовить.
— За эти несколько дней я по тебе нихуяшеньки не соскучился. Если ты
приземлился в аэропорту Сеула, знай, что можешь разворачивать самолет
обратно к своему хуе…
— Полегче, Хосок. Еще одно слово и ты поздороваешься с дулом моего
пистолета. Не выебывай мне мозг и скажи, что ты сделал все, что я просил.
В голосе Чонгука отчетливо слышались стальные нотки, и Хосок
присвистнул. Видимо, пара дней в Италии с отключенным телефоном и головой
сделали свое дело: Чонгук отдохнул и вернулся еще более злым, чем уезжал. Но
рассудок его был холоден, а значит, они точно решат все свои проблемы в два
счета.
— Все сделал и уже почти приехал на место. И если твое настроение такое,
каким я его услышал, то я буду рад даже обнимашкам при встрече!
Если бы Хосок его видел, Чонгук обязательно показал бы ему средний палец,
но пришлось говорить ртом смачное «Иди нахуй» перед сбросом звонка.
Последнее, что услышал Чонгук в динамике телефона — заливистый смех брата.
Но это хорошо. Раз Хосок находится в приподнятом настроении, они точно
вытащат из очередного ублюдка всю необходимую информацию. Даже если его
нельзя калечить, Чон Хосок умеет запугивать и без этого.
— Господин, — из мыслей альфу вернул в реальность несмелый голос Чону,
— трап подогнали, Ваш водитель ожидает у самолета. Добро пожаловать домой,
господин.
Мальчишка поклонился, но Чонгук не обратил на него внимания, он махнул
ему рукой, чтобы Чону скрылся с глаз, и, подхватив свою сумку, направился к
выходу. Единственные, кого Чонгук не обделил вниманием — пилоты, которым
он молча, но благодарно пожал руки перед тем, как покинуть борт самолета.
Сюда глава клана Чон вернулся лишь с одной сумкой, в то время как с
Тэхеном у них было три и еще два чемодана впридачу. Омега не жалел места,
брал едва ли не весь свой гардероб, конечно, не забывая про туфли, украшения
и прочую лабуду. Когда они собирали вещи, Чонгуку даже показалось, что их
шкафы чудесным образом пустеют.
Сев в автомобиль, Чонгук расслабленно откинулся на сиденьи и посмотрел
сквозь тонированное стекло на провожающего автомобиль взглядом Чону.
Он снова позвонил брату, не сводя глаз с омеги.
— Еще один звонок, и я решу, что вместо своего мужа ты хочешь уложить на
лопатки меня, но это еще более мерзко, чем…
— Позвони в авиакомпанию, которая обслуживает мой самолет, — Чонгук не
стал слушать и перешел сразу к сути своего звонка, — и скажи, чтобы стюарда
заменили. Так, чтобы это не помешало его карьере, Хосок. Он просто мне не
подходит. Позвони прямо сейчас.
560/596
Чонгук скинул звонок и отвел взгляд от Чону. Он сделал это только и
исключительно из заботы о Тэхене, с которым был безоговорочно счастлив в эти
два дня.
Открыв галерею в телефоне, он взглянул на их совместную фотографию,
сделанную буквально вчера на закате. Тэхен придерживал соломенную шляпу,
чтобы ее не сдуло ветром, цветастая накидка спала с его плеча, открывая вид
на пару отметин, которые Чонгук оставил по неосторожности, и он смотрел с
такой нежностью… Чонгук помнил, как едва не растворился на дне черных
зрачков, и все же не понимал, что хорошее и когда он сделал, чтобы заслужить
его, сколько бы не думал об этом.
Он обещал Тэхену позвонить сразу, как только приземлится, но судя по
времени, омега не так давно лег спать и сейчас его будить точно не стоило,
пусть как следует отдыхает и поменьше волнуется. Элиджио очень заботливо
взял на себя поиск переводчика для Тэхена, чтобы он чувствовал себя
максимально комфортно без Чонгука и мог свободно общаться с семьей
Санторро, в том числе с детьми. Это поможет ему отвлечься от проблем и забот
и даже Тэмин после того единственного звонка в самолете больше не тревожил
омегу.
— В особняк? — негромко поинтересовался водитель, глянув на Чонгука
Чон оторвал взгляд от мобильного, вскинув бровь. Он только сейчас в полной
мере понимал, почему Юнги был не только его телохранителем, но и водителем.
Он знал о каждом его шаге и не задавал глупых вопросов, узнавая все наперед.
А еще он молчал. Да, пожалуй, тишина в машине была прекрасна. С момента,
когда Юнги подложил им свинью и благополучно смылся, Чонгук уже трижды
менял водителей. И каждый раз ему казалось, что он едет в низкосортном такси,
где каждый из шоферов пытался с ним поговорить. Этот пока что продержался
дольше всех. Пусть он и уточнял места назначения, но он хотя бы молчал и не
пытался шутить отстойно-тупые шуточки.
— На склад. Тебе должны были сообщить на какой именно, — негромко
отозвался Чон, вновь опуская взгляд в телефон.
Мужчина тихо охнул, явно вспомнив о наставлении Хосока, и тут же закрыл
рот, прибавляя газа.
Машина прибыла к нужному месту примерно через полтора часа. Чонгук
вышел из автомобиля, оставив в нем свою сумку, и направился в сторону склада.
Того самого, где несколько месяцев назад их пытался нагло наебать один из
поставщиков. За что и поплатился — сначала коленями, затем зрением и языком,
а после и жизнью. И Чонгук ни капли не сожалел о содеянном. Животному —
животная смерть.
Он подошел ближе, глянув на снятый амбарный замок, и тихо хмыкнул.
Видимо, Хосок все же выполнил его поручение и даже прибыл в назначенное
место раньше него.
Альфа вошел внутрь, прикрыв за собой дверь, и тут же ускорил шаг, стоило
лишь услышать знакомые голоса, спорящие на повышенных тонах.
— Да потому что, блять, я сразу тебе сказал! — воскликнул Хосок. —
Привезти целого и невредимого. Даже я, сука, понимаю значение слова
«невредимый», смекаешь?
— А что мне нужно было сделать? Он сопротивлялся! — воскликнул в ответ
Сокджин, а Чонгук наконец остановился у одного из грузовых контейнеров,
глянув на альф из темноты. Они даже не заметили его присутствия.
— Так ты бы по голове его тюкнул пару раз, нахера сразу в рожу?
— Так я и тюкнул. Рожа что, не на голове? Тебе бы анатомию подучить, не
было бы тупых предъяв, — фыркнул Джин.
— О, поверь, анатомию я знаю получше некоторых. Вот, например, если я
561/596
тебе сейчас выстрелю куда-то промеж глаз, то у тебя с обратной стороны мозга
не вылетит. Знаешь, почему? — язвительно отозвался Хосок.
Сокджин возмущенно выдохнул, ничего не ответив, а Хосок, громко стуча
каблуками туфель, отошел в сторонку, глянув на еще одно связанное тело,
лежащее на полу.
— А это ты нахера притащил? Да Чонгук тебя на месте порешает, когда
узнает, — фыркнул он, а Джин, закатив глаза, присел на стул рядом с
сенатором.
— Ну, а что я мог сделать? Этот парень, видимо, его водитель или что-то в
этом роде. Выскочил из машины, когда я вот этими прекрасными руками, —
Сокджин потряс ладонями в воздухе, — запихивал этого старого маразматика в
багажник. Удивительно, что не выскочил еще раньше, может, в телефоне
залипал, пока ждал начальство из борделя, — фыркнул он.
Чонгук, не в силах больше оставаться в тени, прервал их, негромко
прокашлявшись и шагнув ближе. Он вскинул брови, оглядев привязанное к стулу
тело сенатора партии Свободных. По словам Чхве Хосока, он довольно тесно
общался с Юн Енсу, а значит, побеседовать им было бы полезно. Было бы, если
бы он не был в отключке.
— О, а вот и наш герой-любовник. Как отпуск? — тут же поинтересовался
Хосок, отвлекаясь от угнетения мигом стушевавшегося Сокджина, сложив руки
за спиной и шагнув ближе к Чонгуку, что тихо вздохнул и обошел привязанного
к стулу сенатора со всех сторон.
— Это ты его так отделал? — спросил он, обращаясь к Сокджину, морщась и
оглядывая избитое в кровь лицо мужика.
— Не специально, клянусь. Он пришел в себя, когда я тащил его в машину и
съездил мне по лицу. Я вышел из себя, — негромко фыркнул Джин, а Хосок
хохотнул. Для Сокджина лицо было запретной зоной для ударов. Его лицо.
— А это… — Чонгук оглядел еще одно тело и не сдержал громкого вздоха.
Отойдя в сторонку, альфа нашел первый попавшийся стул, притянув его
поближе и сев напротив мужчины, закатывая рукава и открывая вид на
татуированную кожу рук. Разберется со вторым «сюрпризом» попозже.
— Кого ждем? Где Кай и Герда? — поинтересовался он. Хосок скривился.
— Твои бешеные уродцы чуть не сожрали одного из наших недалеких
ублюдков, который тащил их до машины, — сообщил он, а Чонгук вскинул брови.
— Вы что, не кормили их двое суток?
— Кормили. Просто кто-то решил, что твоих псин можно погладить. И
остался без пальцев, — поведал Хосок и равнодушно пожал плечами. Идиоты
всегда сами виноваты в своих проблемах.
Чонгук качнул головой и кивнул Сокджину, чтобы он позвал парней, и те
привели собак. К сожалению, как бы Чону не хотелось скормить ублюдка, что
сидел перед ним, своим малышам, в этот раз они нужны были лишь для
устрашения. А скормить его собакам было за что. По мнению Чонгука, конечно
же.
— Приведите эту тушу в чувства. Я в настроении для беседы.
Хрустнув шеей, Чонгук достал сигареты и закурил. Он блаженно прикрыл
глаза, затягиваясь, пока Хосок водил бутыльком с аммиаком под носом
сенатора.
Очухавшись, мужчина стал дергаться и кричать, чтобы его немедленно
освободили.
— Я высокопоставленное должностное лицо, у меня есть
неприкосновенность, вы не имеете права! Вас всех отдадут под суд и
пожизненно посадят в тюрьму! — кричал он, но как только взгляд альфы
сфокусировался после пробуждения, его губы задрожали от страха. — Т-ты?
— Ты слышал, Хосок? Он хочет упечь нас в тюрьму, — усмешка Чонгука
562/596
сквозила безразличием, и он, затягиваясь, не отрывал взгляда от политика,
беспомощно дергающего руками. Эту картину он видел сотни раз, и она была
слишком скучной, не вызывала никакого интереса.
— У меня есть пара вопросов, на которые тебе придется ответить, несколько
историй, которые тебе придется послушать и предложение, от которого ты не
сможешь отказаться. Если хочешь и дальше счастливо жить, конечно. Но если
нет, мои малыши как раз хотят кушать, и я с радостью отдам им тебя. Они очень
любят лакомиться подобными тебе отбросами. Очищают мир от дерьма, если
можно так выразиться. — кивнув головой в сторону облизывающихся на
сенатора мастифов, Чонгук с удовольствием отметил животный ужас на дне
зрачков мужчины. Но ужас быстро сменился на презрение, как будто бы он не
верил, что Чонгук и правда может сотворить с ним что-то подобное.
Очень зря.
— Я не буду сотрудничать с психами вроде тебя, Чон Чонгук. А за похищение
сенатора — с удовольствием упеку тебя за решетку, — выплюнул мужчина, едва
не брызжа слюной.
Чонгук затянулся, но выдохнув дым, посмотрел на сигарету в своих пальцах.
Ей можно было бы выжечь паршивцу глаз, но, к сожалению, пришлось данное
желание проигнорировать. Следов на его лице, оставленных Сокджином уже
достаточно. Даже их не должно было быть.
Раздавшийся со стороны собачий рык был как музыка для ушей. Чонгук даже
не думал, что может соскучиться по собакам за пару дней. Сенатор нервно
дернулся, когда две большие собаки, гремя цепями, служившими и ошейниками,
и поводками, подошли ближе. Мужчины, держащие их, отпустили железные
витки, и псы тут же сорвались поближе к своему хозяину. Чонгук потянул губы в
усмешке, наглаживая руками их морды.
— Сидеть, — негромко бросил он, и псы мгновенно уселись рядом,
размашисто виляя хвостами и поглядывая то на Чонгука, то на сенатора, тщетно
пытающегося отскочить на стуле подальше.
— Убери от меня это, черт возьми, — зашипел он, косясь на псов, но Чонгук
не слушал его просьбы. Ему необходимо было закончить то, ради чего они все
здесь собрались.
— Замолчи и послушай. Они в любом случае не тронут тебя, если я не
прикажу, — известил он. То, как громко от напряжения сглотнул сенатор, ничуть
не отвлекало от беседы, и Чонгук приступил к сути, — В последнее время вы
очень активно сотрудничаете с Юн Енсу. — заговорил он, опуская ладонь на
голову черного пса, почесывая его за ухом. Животное довольно прижало голову
к руке хозяина, настолько предано, что лицезреть это было мерзко, — Ваша
дружба очень мила, но когда я за ней наблюдаю, меня тошнит. Вы все такие
белые, пушистые и добропорядочные, законопослушные, хотите упечь меня за
решетку за мои темные делишки и копаете, копаете, пытаетесь доказать мою
вину, но заводите дружбу с человеком, который совершил ничуть не меньше
преступлений, чем я. Что ты скажешь, дорогой сенатор Канг, если я поведаю
тебе историю о том, что Юн Енсу вмешался и очень активно занимался
фальсификацией выборов главы вашей партии, чтобы продвинуть нужного ему
человека? Вы ведь начали с ним сотрудничать после того, как у вас сменился
глава, верно?
— Вранье, этого не может быть, господин Юн — уважаемый в наших кругах
бизнесмен, даже не пытайся опорочить его имя, Чон Чонгук. — выплюнул
сенатор и скривился. Словно он брезговал даже смотреть в сторону Чонгука и
двух совсем недружелюбных псов.
— Видимо, причинно-следственные связи отсутствуют в твоем мозгу. Хорошо.
А то, что он подорвал мой склад посреди Сеула и из-за взрыва погибли невинные
люди? Не только работники склада, большая часть которых даже не знала о
563/596
хранении на нем оружия, но и случайные прохожие, оказавшиеся рядом. Что ты
скажешь, если я расскажу тебе, что недавнее нападение на дом твоего коллеги,
сенатора Нам, тоже было устроено именно дорогим твоему сердцу Енсу? А
причина нападения в том, что Нам — умный человек, он понял, что с Юном что-
то не так и начал под него копать. Конечно, Енсу это не понравилось, но так как
с дипломатией у него не очень, как и с нервами, он действовал радикально и
бедный Нам замолчал, а вчера, насколько мне известно, и вовсе покинул партию.
— Все это немыслимая чушь! Даже если твои слова имеют определенную
логику, я в жизни не поверю, что господин Юн может действовать подобными
методами. Возможно ты не в курсе, но сейчас мы ведем переговоры с ним, чтобы
он вступил в наши ряды!
Чонгук присвистнул и выбросил сигарету в сторону, взглянув на Хосока.
Братья усмехнулись, глядя друг на друга, а Сокджин почувствовал, что у него от
этих двоих мурашки по коже. Пусть и он не был святым, но братья Чон,
действующие сообща, были действительно опасны.
— У меня имеется определенная информация, — Чонгук протянул руку, в
которую Хосок немедленно вложил папку и поспешил отойти подальше, когда
Герда подняла на него недовольный взгляд. Чонгук открыл папку и принялся
читать и листать страницы, сосредоточенно хмуря брови, — Что несмотря на
нашу с тобой тридцатилетнюю разницу в возрасте, твой муж не намного старше
моего. Хочешь я тебе расскажу, как это получилось? — взгляд Канга изменился и
теперь был злобным. Таким, словно он готов прямо сейчас выколоть Чонгуку
глаза, — Молчание — знак согласия, так что слушай внимательно. Когда твоему
мужу было всего лишь семнадцать лет, то есть девять лет назад, ты соблазнил
милого и очаровательного мальчика по имени… Сун Ханыль. И его родители
узнали об этом. Они хотели подать на тебя в суд, но ведь ты уже тогда был
сенатором партии Свободных и если бы твои коллеги узнали о том, что ты
сделал… О, уверен, они выбрали бы для тебя самое суровое наказание, ведь что
может быть более мерзким, чем сорокалетний мужик, трахающий ребенка, —
Чонгук выплюнул это сквозь зубы, скривившись. Пунктик на счет подобной грязи
никуда не делся из его головы.
— И тогда, чтобы сохранить свое место и репутацию, ты отсыпал родителям
этого мальчика круглую сумму денег и пообещал взять его замуж, когда он
станет совершеннолетним. И хоть обещание ты сдержал, конечно же,
исключительно из боязни за собственную шкуру, ты по сей день довольно часто
посещаешь бордели на моей территории и пользуешься услугами только
молодых мальчиков, несовершеннолетних. И вот здесь у меня уж точно много
доказательств, смотри, целая папка. — Чонгук закрыл уже ненужные ему
страницы и с громким стуком бросил папку к ногам мужчины.
— Кажется, сегодня ты тоже тайно посещал одно из таких мест, именно
поэтому тебя было так легко найти и «пригласить в гости». И если ты не хочешь,
чтобы я сегодня же обнародовал эти данные, тебе придется со мной
посотрудничать, хочешь ты того или нет.
Канг был уверен, что эту историю у него благополучно получилось замять, но
Чонгук, кажется, еще более угрожающий противник, чем он себе это
представлял.
— Чего ты хочешь?
Сокджин не сдержал смешка. Все и всегда становятся очень сговорчивыми,
если правильно надавить на них. Этот Канг не знает чести, но крайне озабочен
собственным положением и репутацией. Конечно, он сейчас все как на духу
выдаст.
— Очень сильно хочу отрезать и скормить тебе твой собственный член. Но
если по факту… Чем, помимо политических дел, занимается ваша партия? Есть
ли что-то, что может хоть как-то угрожать мне или моей семье?
564/596
Канг отвел взгляд. Он предал свои принципы не нарушать закон много лет
назад, когда впервые поддался на чары юного и прекрасного цветка по имени
Сун Ханыль. Он не смог остановиться и продолжал поддаваться чарам таких же
прекрасных цветов по сей день, а сейчас, чтобы сохранить чистоту своего
имени, вынужден выдать врагу информацию, которая спасет его и помешает
осуществлению их главной цели. А цель эта заключается в том, что Чон Чонгук и
все его окружение, вся его семья должны оказаться за решеткой. Сделать это
было тяжело, но у него не было выбора.
— Я жду, — поторопил его Чонгук. Он не собирался торчать здесь целый
день, у него была еще куча дел, требующих незамедлительных и решительных
действий.
— Мы ищем доказательства того, что ты замешан в черном бизнесе и к
двадцати восьми годам убил огромное количество народа, за что должен сидеть
в тюрьме пожизненно. Но так как ты подкупил почти всю полицию, и даже глав
департаментов, включая комиссара, это очень тяжело. Также мы уверены, что
твой муж, Ким Тэхен, тоже замешан в темных делах, но ты тщательно его
скрываешь. И вообще, по всем нашим базам Ким Тэхен умер в шестнадцать лет.
Услышанному Чонгук сначала удивился, но быстро вспомнил о том, что такую
практику использовал Сонг Тэбин. Чтобы пропажа несовершеннолетних омег не
вызывала вопросов, через своих людей в полиции он «убивал» мальчиков, при
необходимости мог даже сделать им пустую могилу с пустым гробом.
Неудивительно, если где-то на кладбищах Сеула есть могила Тэхена.
Насколько ему было известно, после совершеннолетия, все через тех же
продажных полицейских, Сонг Тэбин создавал для своих шлюх новые документы
и новую биографию. Очень удобно.
— Это все?
— Я больше ничего не знаю.
Чонгук погладил по голове Кая. Пес нетерпеливо ерзал на месте, вывалив на
бок язык, и задумался. Где-то со стороны пола послышался стон второго их
заложника. Надо же. О нем Чонгук уже успел позабыть. Он кивнул Хосоку, и тот
принялся развязывать сенатора, пока сам глава клана присел перед своими
питомцами на корточки, погладил завилявших хвостами собак по головам.
— В твоих же интересах, чтобы это было так. Иначе придется мне ловить
тебя снова, но на этот раз не для того, чтобы поболтать, а чтобы скормить тебя
моим прекрасным питомцам. Они очень любят трепыхающуюся человечину.
Сенатор с удивлением потер затекшие запястья, но вставать не спешил. Он
озадаченно смотрел на Чонгука, не понимая, что происходит.
— Ты просто отпустишь меня?..
— Не просто. Тебе придется молчать об этом разговоре. Учитывая компромат,
который у меня есть на тебя, мне ничего не стоит забрать тебя на дно вместе с
собой. Педофилов в наших тюрьмах особенно не любят, так что я надеюсь на
твою сообразительность. Если будут новости, касаемо меня, сообщай, Джин с
удовольствием поделится с тобой контактами. Жди доказательств виновности
Юн Енсу во всем, что я перечислил и еще в десятке совершенных им
преступлений. Надеюсь, что ваша партия сделает одолжение и самолично
сожрет этого ублюдка. И да, — Чонгук кивнул в сторону охранника сенатора, что
наконец открыл глаза и даже смог привстать, непонимающе поглядывая в
сторону всех собравшихся, — Этого человека придется оставить.
Сенатор возмущенно выдохнул и подбоченился, хмурясь.
— Этот человек пойдет со мной. Он из моего личного состава охраны и…
— И? — перебил Чонгук, вскинув брови и отвлекшись от псов, — Мне не
нужны лишние проблемы или свидетели. Помни о том, чего тебе может стоить
твоя упертость. Данные о тебе у меня на руках. Что тебе дороже, жизнь одного
из твоих людей или собственная репутация? Или, может быть, жизнь?
565/596
Сенатор оглянулся на охранника, который беспомощно забормотал тихое
«господин», пытаясь на коленях подползти ближе, и быстро отвернулся, сжав
зубы.
Чонгук сухо усмехнулся.
— Ожидаемо. Проваливай, пока я не решил, что наша сделка не состоялась.
Чонгук махнул рукой, и Сокджин, взяв сенатора под локоть, поднял его со
стула и увел со склада, конечно же, добросердечно вырубив перед выходом. Не
стоит их гостю знать даже примерно, где он находился.
— Какого черта! — рявкнул вдруг незнакомый мужчина, трепыхаясь и
пытаясь высвободить руки от тугой веревки, что связывала его запястья, — Я не
за этим шел к тебе работать, ублюдок! Вернись и забери меня сейчас же! Какого
дьявола это происходит? — заорал он.
Чонгук вскинул брови, глянув на мужчину, отвлекаясь от своих собак.
— Ты просто оказался не в то время не в том месте, — поведал он и кивнул
Хосоку. Понимая, что от него требуется, Чон-младший тихо вздохнул и достал
пистолет. Он насвистывал себе что-то под нос, пока закручивал на оружии
глушитель.
— Прости, чувак, работа. Вообще нихуя личного, — искренне, от всей души
произнес Хоби и подошел ближе.
— Вы, блять, уроды! Да вы знаете, что творите?! Вы все, все без исключения
должны в Аду гореть за то, что делаете! И ты, — орал он в спину Чонгука,
подобравшго цепи с пола, направляясь вместе с собаками на выход, — и твои
ублюдочные дружки, и твой потасканный половиной Сеула муж!
— Стой, — вдруг произнес Чонгук, а Хосок, уже готовый выстрелить и
прервать гневную тираду мужчины, опустил руку с пистолетом вниз.
— У-у-у, это ты зря, братишка, — хохотнул он, окинув вмиг замолчавшего и
дрожащего от гнева и страха охранника взглядом.
Чонгук развернулся, склонив голову на бок, и толкнул языком щеку.
— А теперь подумай и скажи еще раз.
Альфа, видимо, перейдя грань своего страха и истерики, вдруг негромко
засмеялся, упав спиной на пол и устремив взгляд куда-то в потолок.
— Я, блять, просто выполнял свою работу. А сейчас меня хотят убить за то,
что я работал на этого уебка и назвал шлюху шлюхой? Да все знают, что ты взял
замуж шмару. Его трахала половина нашего кордона, не делай вид, что это не
так. Убивай. Насрать. На все насрать! Я просто умру, — хохотнул он, — а тебе
всю жизнь жить с осознанием, что мой член, возможно, побывал во рту твоего…
Договорить он не успел, Чонгук в два шага дошел до него и с силой ударил
мужчину по лицу ногой. Его голова метнулась в сторону, и Чонгук, шумно
выдохнув, сплюнул на серый бетонный пол. Глава клана присел перед мужчиной
на корточки, похлопав его, стонущего от боли, по плечу.
— Фас, — громко и коротко скомандовал он, и собаки с громким рычанием и
лаем сорвались с места. Чонгук сам едва успел отойти в сторону, тяжело
выдыхая и прикусывая щеку.
Хосок скривился, слушая надрывные крики, на грани возможностей
человеческого голоса, и достал из пачки сигарету, отходя подальше.
У Чонгука было прекрасное настроение. Всего пару минут назад. Упоминание
прошлого Тэхена действовало на него как красная тряпка на быка, но люди, в
том числе и сам Хосок, отчего-то постоянно забывались. И сейчас, глядя на
Чонгука, с упоением наблюдающего за рвущими чужую плоть животными, он
мысленно решил для себя прекратить называть Тэхена «блядью». По крайней
мере, не при брате.
В нос ударил металлический запах растекающейся по полу крови и
разорванных внутренностей, от содрогающихся в предсмертных конвульсиях
тела то и дело отлетали ошметки кожи и мяса. Крики сменились на хрипы и
566/596
вскоре стихли вовсе, было слышно только как сильные челюсти разрывают
мышцы и сухожилия, хрустят костями. Животные с благодарностью
поглядывали на хозяина, ни на миг не переставая жевать.
Это длилось довольно долго. Чонгук успел отойти в сторону и, присев на
стул, снова закурил. Собаки больше не ели — игрались, тягая между собой
зубами что-то очень отдаленно похожее на кишки. Чону-младшему от этой
картины хотелось блевануть.
— Как думаешь, почему они не могут нарыть на меня доказательства? —
спросил Чонгук у Хосока, стряхивая пепел на пол и облизывая губы. Он вновь
говорил спокойно, будто не он получасом ранее вышел из себя, и словно не он
сейчас наблюдал эти отвратные игрища двух людоедов.
— Потому что мы неплохо заметаем следы и у нас куча полицейских в
распоряжении, которые активно нам с этим помогают? — предположил Хосок,
сев на стул, в котором недавно сидел сенатор Канг. Хосок заметно скривился,
потому что сиденье все еще было теплым. Немного мерзко, но не настолько,
чтобы подниматься.
— Нет. Это лишь вершина айсберга, а истинная причина состоит в том, что
Юн Енсу мелькает почти во всех моих делах. А он так сильно не желает
подставляться, что прикрывает меня. И Тэхена. И нам стоит этим
воспользоваться.
Чонгук любовно оглядел своих собак, коротко свистнув. Они тут же
отвлеклись и подбежали ближе, заставляя Хосока отодвинуться на стуле
подальше, пока Чонгук позволял Герде вылизать свои руки, пачкая их чужой
кровью.
— Нужно будет сделать им вольеры побольше, как только в домике Герды
закончится ремонт. Не хочу, чтобы они постоянно сидели взаперти после
рождения ребенка, — отозвался Чонгук, поморщившись, когда Кай попытался
лизнуть его в щеку.
— Что, признаешь, что эти плешивые полудурки опасны для общества? —
Хосок склонил голову на бок.
— Я этого никогда не отрицал. Займемся этим, когда все закончится. —
уверенно сообщил Чонгук. Им стоит поторопиться.
***
В гостиной стояла напряженная тишина. Чонгук уже несколько минут с

самым серьезным видом неотрывно смотрел в бумаги, которые принес с собой
Чхве Хосок, касаясь указательным пальцем виска.
— Говоришь, переговоры с Енсу перед взрывом на моем складе проходили в
вашем особняке? — уже второй раз интересовался Чонгук, поднимая взгляд на
Чхве. Альфа так же уверенно кивнул. За пару минут эти факты никак не
изменились, — И там не было никаких камер или звукозаписывающих устройств?
Чхве Хосок тяжело вздохнул и глянул на брата Чонгука. Он сидел на спинке
дивана, крутя на пальце какой-то брелок и заглядывал в документы в руках
Чонгука через его плечо.
— Никаких. Отец был против подобной электроники в доме, тем более в
личном кабинете и в гостиной, где он проводил много времени и переговоров, —
бросил он. Честно говоря, как бы печально это не звучало, Хосоку даже повезло,
что в доме ничего подобного не было. Еще неизвестно, как бы отреагировал
Чонгук, если бы услышал, что идею использования пероксида азота Енсу подал
именно он, своей собственной персоной.
— Но я не стал бы лгать. Енсу нужно было крупно подставить ваш клан, так
что место выбиралось крайне тщательно.
567/596
— И вещество, как я погляжу, тоже, — заметил Чонгук, а Чхве отвел взгляд
на подошедшего Сокджина. Альфа чувствовал себя свободно в доме друга,
потому принес четыре стакана для виски и бутылку с напитком самостоятельно,
поставил все это на стол и усевшись в кресло.
— Проще сказать, мы все в том же тупике, что и несколько дней назад, —
бросил Джин и, разлив виски в стаканы, сразу же взял один для себя, добавляя в
него лед.
— Не совсем. Енсу поутих, он не высовывается. По нашим данным, он даже
стен особняка не покидает с тех пор, как мы с Тэхеном улетели в Италию.
Хочешь, объясню тебе, почему? — Сокджин заинтересованно кивнул, глядя на
Чонгука, — Он что-то готовит. Я уверен, что он осторожно и тихо, как крыса,
связывается по закрытым каналам со своими людьми и теми, кто входил в клан
Мун, но остался верен ему. У него точно есть какой-то план. Нам стоит ожидать
удара в любую минуту. Он не делился с тобой своими идеями? — глава клана
взглянул на Чхве Хосока, но тот снова отрицательно мотнул головой.
— В последний раз мы говорили по телефону и все, чем он интересовался
сводилось к одному-единственному вопросу: буду я помогать клану Юн или
клану Чон. Больше мы не связывались и я, как видишь, здесь.
Чонгук кивнул и выпил виски из стакана залпом и отставил его обратно на
стол.
Солнце постепенно клонилось на запад, хотя на улице все еще было очень
светло, а сквозь открытые окна в гостиной гулял тихий сквозняк. Все глубоко
задумались над словами Чонгука. Это было логично, затишье всегда случается
перед бурей, а если посудить, Енсу и правда притих.
Чхве тяжело вздохнул и, взяв свой стакан с виски, залпом осушил его,
поднимаясь с места.
— Думаю, пока что больше не о чем говорить. Я свяжусь с вами, как только у
меня появится хотя бы одно доказательство на его дела, — негромко бросил
Чхве.
Чонгук только кивнул, больше ничего не сказав, и отложил бесполезные
документы на журнальный стол.
Он слышал, как Чхве выходит из дома, но не стал провожать его. С этим
прекрасно справлялся их новый дворецкий.
— Что будем делать? — негромко поинтересовался Сокджин.
— Видимо, ждать, — бросил Хосок и, упершись рукой в спинку дивана,
перемахнул через нее, устраиваясь рядом с Чонгуком. Он взял для себя стакан
виски и, поводив у носа, принюхался. Напиток был замечательным.
Он только хотел что-то сказать, как со стороны входной двери послышался
стук и грохот.
Чонгук на автомате потянулся рукой между подушек дивана, как и его брат,
и когда Чхве Хосок влетел обратно, то обнаружил три пистолета, направленных
на него тремя разными людьми.
— Ого, какие вы нервные, — негромко пробормотал он, нервно усмехаясь, а
затем вскинул брови, — Это, что, Магнум? Тысячу лет их не видел. Он работает?
— поинтересовался он, а Хосок, опустив оружие одновременно с братом,
оглянулся на Сокджина. Прошла ровно секунда, прежде чем по гостиной
разлетелся истеричный смех Чона-младшего, а Джин, что-то недовольно бубня,
спрятал пистолет в нагрудную кобуру.
— Ты, блин, реально с ним таскаешься? А чего не принял арбалет от
Намджуна? Слишком современно, дедуль? — сквозь смех спрашивал Хосок, едва
ли не скатываясь с дивана на пол.
Чонгук не сразу понял, о чем речь, потому тут же отвлекся от катающегося
по дивану от хохота Хосока и вопросительно вскинул бровь.
— Если ты что-то забыл, то мог просто позвонить в дверь. Уверен, дворецкий
568/596
бы открыл тебе. У нас просто так сюда не вламываются, — серьезно произнес он
и раздраженно отпихнул от себя Хосока. Младший брат все еще не мог
успокоиться и сейчас активно бил его по спине рукой.
— Мне позвонили мои люди. Только что доложили о том, что несколько
неопознанных командой людей сейчас находятся на лайнере, который должен
привезти мне поставку завтра. В твой порт, Чон. Врагов у меня немного и,
кажется, кто-то решил убить двух зайцев одним выстрелом, — сообщил он, а
Хосок резко перестал смеяться. Теперь три пары глаз были направлены на главу
клана Чхве.
Чонгук сухо усмехнулся и кивнул. Он поднялся с дивана, налил себе еще
виски и залпом выпил алкоголь. Взгляд зацепился за серебряный портсигар,
лежащий на журнальном столе, и он подумал было, что, вроде как, оставлял его
в кабинете перед отъездом, но не стал придавать этому значения. Сейчас были
дела поважнее. Он соображал, думал и взвешивал возможные развилки их
дальнейших действий, а чтобы делать это с более легкой головой, можно было и
покурить. Тем более план Енсу был совершенно понятен.
Ублюдку хотелось избавиться от всех конкурентов разом, чтобы стать
единственным держателем черного бизнеса в Сеуле. Тогда он выйдет и на
международную арену к более крупным игрокам. На данный момент такую
привилегию имеет только Чонгук, сотрудничая с кланом Санторро.
Только вот открыв портсигар, Чонгук обнаружил его пустым и, не колеблясь
ни секунды бросил в Хосока, съехавшего на диване пониже, видимо, в надежде
уйти от праведного гнева брата. Только он подставил свое темечко аккурат под
удар. Именно туда и прилетел портсигар.
— Ты, блять, сдохнуть хочешь? — зашипел Чон-младший, потирая норовящую
стать гигантской шишку.
— В следующий раз не единожды подумаешь, прежде чем пиздить у меня
траву, — объяснил свой поступок Чонгук.
— Так а какого дьявола ты все мои запасы уничтожил? Блять, у меня будет
сотрясение из-за тебя!
Чхве наблюдал за братьями. Они с Сокджином одновременно вздохнули и
переглянулись. Разборки братьев Чон — то еще развлекалово, конечно, но у них
тут вроде как ЧП, важные дела, которые требуют незамедлительных решений, а
эти двое решили поругаться из-за пары косяков.
Из внутреннего кармана Чхве Хосок достал обтянутый синим бархатом
портсигар и, вытащив из него самокрутку, протянул ее Чонгуку.
— О! Он тоже дует шмаль! Наш человек. — одобрительно улыбнулся Чон-
младший и, обиженно взглянув на брата уже без тени улыбки, протянул руку за
наркотиком. Чонгук не будет наслаждаться этим в одиночестве.
— У меня последняя осталась, извини, Хосок.
— Чонгук, отдай игрушку младшему брату, я тут пострадавший. Необходимо
срочно подымить, иначе все, я умру от мозговой опухоли, которую ты же мне и
устроил, и брата у тебя больше не будет.
— Отличная перспектива, — усмехнулся Чонгук, затягиваясь. Хосок только
недовольно бурчал на него, тихо, ничего не разобрать.
— А теперь вернемся к делу. Видимо, Енсу решил подставить меня и лишить
тебя поставки, зная, что без нее у тебя не будет денег даже продолжать вести
бизнес. Это чудесно, ведь тем самым он подписывает себе смертный приговор.
— все трое вновь уставились на Чонгука, явно не понимая, как именно он
собирается выйти сухим из подобной ситуации. Как осуществление плана Енсу
может навредить ему же — никому понятно не было тоже. Зато у Чонгука в
голове родился легко реализуемый план.
Только прежде чем рассказать его тонкости, Чонгуку нужно было совершить
один единственный телефонный звонок.
569/596
— Сокджин, набери мне сенатора Канга, я с ним поболтаю. Хочу уточнить
пару вопросов и после расскажу вам свой план, благодаря которому мы навсегда
избавимся от крысы по имени Юн Енсу.
Джин тихо вздохнул и, вытащив из внутреннего кармана пиджака старый
кнопочный телефон, набрал единственный номер, сохраненный в телефонной
книге. Он протянул аппарат Чонгуку и откинулся на спинку кресла.
— Ты что, человек-раритет? — шепотом поинтересовался Хосок и тут же
получил легкий пинок по колену.
— Это телефон на крайний случай, — шикнул он и тут же замолк, когда
слишком громкие гудки в телефоне оборвались.
— Все наши с тобой дела уже закончились сегодня днем, — тут же
послышалось в трубке. Чонгук рассмеялся на эту реплику. Порой люди умиляли
его своей наивностью.
— Только я решаю, когда наши дела закончатся, Канг. Расскажи-ка мне, есть
ли у вас информация о том, каким именно веществом были учинены последние
два громких взрыва в городе? Я имею в виду мой склад и фармацевтический
завод.
В трубке повисла тишина, и Чонгук снова затянулся, с грустью оглядывая
почти закончившийся в его пальцах косяк. Жаль, хорошая была трава.
Обязательно нужно будет связаться с Намджуном и попросить его подготовить
партию такой же травки только для него. И придумать, куда ее ныкать от
Хосока, чтобы ситуаций как сегодня больше не повторялось.
— Нет, я…
Чонгук скинул вызов. По растерянному голосу Канга было понятно: никто
ничего не знает. И это было им только на руку.
— Ты объяснишь, почему у тебя такой довольный вид и что ты там придумал,
в конце концов? — Сокджин от нетерпения аж начал ерзать в кресле. Глаза
Чонгука горели огнем, а раз так, он точно придумал что-то интересное.
— Ага. Скажи мне, Сокджин, где ты закопал тело сенатора?
— Почему вы так тесно связаны с политикой? — удивился Чхве Хосок. Сейчас,
наблюдая за ними и узнавая, как Чонгук ведет дела, он понимал, что по
организации работы и связей, его клан слишком отстал от клана Чон и ему до
этого уровня еще шагать и шагать.
— На территории Юн. Хосок, — он кивнул на Чона-младшего, — как-то
показал мне лазейку на его территорию, которая никак не охраняется и чтобы
если вдруг его найдут, подозрения не падали на кого-то из нас, я подкинул его
Енсу как презент.
— Отлично. Там пустырь? Сможем ли мы по-быстрому организовать там
склад? — Чонгук все еще собирал единую картинку их дальнейших действий и
даже если всем вокруг логика его вопросов была неясна, то для него самого все
было очевидно.
— Ну, чисто теоретически да. Там пустырь и полуразрушенное здание.
Насколько я знаю, Енсу использовал это место как склад боеприпасов для
отправки за границу, но кто-то из работников налажал со взрывчаткой и там все
разнесло. Сегодня там лес и руины. Теперь ты объяснишь?
Чонгук кивнул и, сделав последнюю затяжку, бросил окурок в пепельницу и
достал свои сигареты. Травка — это неплохо, но табак никто не отменял. Тем
более, что все то время, что он провел в Италии, он старался не курить вообще,
ведь рядом все время был Тэхен.
— Окей. Зуб даю, если этот мудак хочет меня подставить, а он хочет, он
будет использовать то же вещество, что и мы. Сейчас я вам все объясню. Мы
устроим на том месте склад, набьем его до отвала пероксидом азота. Дадим ему
взорвать лайнер. Насколько я понимаю, он не грузовой и там много мирных, так?
— Чхве кивнул, нахмурившись. Ему это не нравилось. И дело даже не в мирных и
570/596
их жертвах, а в том, что он от этого взрыва потеряет слишком много денег и
сорвет договор с малазийцами, который заключил с огромным трудом, — Мы
отправим туда наших полицейских уже после взрыва. Намджун подскажет им,
где и как можно обнаружить следы. А после укажем им на склад с этим
веществом, расположенный на территории Енсу, где ко всему прочему закопан
труп одного из сенаторов. А этот сенатор был в гостях у Енсу в день своей
смерти. Сотрем данные о том, что там был и я и поздравляю, господа, нам
больше не нужны никакие доказательства. Параллель с другими взрывами, в
том числе на фармацевтическом заводе Чхве, полиции не составит труда
провести. Юн Енсу упекут за решетку на долгие года. Я сделаю все, чтобы этот
приговор был пожизненным. Партия Свободных его за это сожрет с потрохами.
Хосок был готов аплодировать стоя. Может быть, Чонгуку стоит почаще
уезжать в Италию и трахаться вдоволь, чтобы его горшочек не переставал
генерировать вот такие гениальные планы?
— Интересно, — негромко усмехнулся Чхве и опустился в кресло, щурясь, —
А кто будет возмещать мне ущерб, принесенный этим гениальным планом? —
поинтересовался он. Чонгук только тихо усмехнулся.
— Поверь, это не такая уж большая плата, если дело касается безопасности
моей семьи. Я возмещу тебе полную стоимость товара, как только увижу цену в
заключенном тобой договоре, — бросил он.
Чхве удовлетворенно кивнул и глянул в сторону Сокджина, который вертел в
руках кнопочный телефон.
— Осталось лишь надеяться, что все пройдет гладко. Судя по
неаккуратности действий, Юн в бешенстве и руководствуется явно не разумом,
— усмехнулся он.
Чонгук затянулся сигаретой и, откинув голову на спинку дивана, оскалился.
— Не можешь доказать свою невиновность в деле — подставь другого.
Всегда срабатывало, — бросил он и прикрыл глаза.
Чонгук вдруг почувствовал, что устал. Во время полета он почти не спал,
работал, занимаясь вопросами безопасности, обучения и вербовки людей из
взятых под контроль кланов. И, конечно, сводил чертовы балансы. Вообще, он
хотел попросить помощи у Тэхена, но лучше ему сейчас как следует отдохнуть в
обществе Элиджио, а не считать бесконечные цифры.
— Сокджин, бери Хосока и займитесь организацией склада. Намджун вам
поможет, у него должны быть запасы. — Джин переглянулся с Чоном-младшим и
кивнул, но Чонгук качнул головой. — Не этого Хосока, Джин, а этого, — он
кивнул на Чхве и перевел взгляд на брата, — А ты удостоверься, что нигде не
всплывет информация, которая свяжет меня и Тэхена с Енсу.
— Я уже все сделал, ты прикалываешься? — возмутился Хоби. Он хотел
сделать что-то более интересное, чем просто копаться в компе.
— Удостоверься, Хосок. Почему я должен повторять дважды? — Чонгук
раздраженно дернул бровью. Он выглядел недобро и устало. Не лучшая смесь
его настроений.
— А ты что будешь делать? — поинтересовался Чхве.
— А я буду спать, потому что уже почти сутки на ногах. Вся связь с моим
братом.
Чонгук встал с кресла и направился на второй этаж. Прежде, чем он ляжет в
постель, он позвонит Тэхену и немного поболтает с ним. Завтра они точно не
смогут поговорить, а дальше… неизвестно, как сложатся обстоятельства и
сработает ли его план. Ведь если нет, у властей уж точно будут все карты, чтобы
посадить Чонгука.
Все зависит от того, будет ли удача на их стороне или нет, но предчувствие
было хорошим.
Альфа обвел взглядом непривычно пустую спальню и задержал взгляд на
571/596
стороне постели у окна, где спал Тэхен. И очень жаль, что прислуга уже сменила
простыни и сейчас они уже не пахли любимой макадамией, вдохнуть которую
было, казалось, жизненно необходимо. Всего лишь день разлуки, а Чонгук уже
скучал по нему.
Не зажигая света, Чонгук медленно приближался к кровати, на ходу
скидывая с себя одежду. Устало рухнув на постель, он приложил к уху телефон,
с закрытыми глазами слушая пустые гудки. Они длились словно целую вечность,
и Чонгук уже подумал оставить попытку и не тревожить Тэхена, но тот принял
вызов.
— Семь утра, Чонгук, ты издеваешься? — раздался в трубке хриплый сонный
голос. У Чонгука в голове мгновенно нарисовалась картинка, как Тэхен,
полностью обнаженный, лежит средь белых простыней с подушкой в обнимку,
потому что так спать удобнее, и сонно хмурится. И нестерпимо захотелось
оказаться рядом с ним, поцеловать плечо, вдохнуть запах кожи, зарыться лицом
в слегка вьющиеся волосы.
— Я не смогу связаться с тобой потом, поэтому решил позвонить сейчас.
Чтобы ты потом не волновался из-за моего отсутствия, — объяснил Чонгук и
улыбнулся на тихое мычание в трубке. По шорохам было понятно, что Тэхен
переворачивается, скорее всего, на спину.
— Почему не сможешь?
— Потому что у меня будут важные дела. Чем ты занимался вчера? —
поинтересовался он, решив поговорить о чем-то отвлеченном. Не хотелось никак
касаться проблем, разлучивших их.
Тэхен ничего не ответил, когда Чонгук сказал о важных делах. Только
тяжело вздохнул. И дураку понятно, что он попросту не хочет волновать Тэхена.
Наверное, им и правда стоило немного отвлечься.
— Мы с Элиджио ездили по городу. Смотрели всякие
достопримечательности. Я ел огромное мороженое из пяти шариков. Ну, как ел…
Пытался. Здесь такая ужасная жара! Оно начало таять, и я уверен, как минимум
два шарика просто стекло по моим рукам и это все пришлось стирать салфеткой,
— недовольно фыркнул Тэ. Чонгук засмеялся и буквально увидел, как его муж
недовольно дует губы и мило морщит свой нос с очаровательной родинкой на
кончике.
— Оно было вкусным? — поинтересовался Чонгук, а Тэ угукнул, по щелчку
пальцев меняя свое настроение. Теперь он звучал радостно.
— Очень. Я ничего вкуснее в жизни не ел. Думаю, когда приеду домой, буду
просить повара готовить мне такое мороженое вместо чая с молоком. Он же у
нас итальянец, — хмыкнул Тэ. Чонгук даже удивленно вскинул брови.
— Ого. Вместо чая с молоком? Ты решил меня пожалеть? — усмехнулся
альфа, укладываясь на кровати поудобнее.
— С чего вдруг мне тебя жалеть? Нет, конечно. Просто он вдруг стал таким
мерзким. Меня едва не вырвало вчера, когда я приготовил его для себя. Минут
десять сидел над унитазом и все ждал, когда мой желудок захочет убежать, но
он не захотел.
Чонгук снова не сдержал усмешки. Забавный. С ним он и правда забывал о
проблемах.
— Гук-и, — вдруг тихо позвал Тэхен, и Чонгук тут же внимательно
прислушался к его тихому голосу, — Ты только не умри там, ладно? Я…
— Все будет хорошо, Тэ. Я же сказал, что со всем разберусь, — прервал
Чонгук. Он даже не хотел, чтобы Тэ думал о подобном исходе. Этого не будет.
Не в этой жизни.
— Нет, ты не дослушал. Я просто иногда думаю о том, что если ты умрешь,
то красивых шмоток мне не видать, — вдруг заявил он. Чонгук впал в ступор на
пару секунд и тихо хмыкнул.
572/596
— То есть, ты не хочешь, чтобы я умирал, потому что в таком случае я не
буду тебя обеспечивать? — уточнил Чонгук.
Тэхен помолчал несколько секунд и тихонько засмеялся.
— Нет. Это… Не знаю, просто это все так странно. Я пытался пошутить, но
кажется, юмор у меня испортился вместе с приходом беременности, — буркнул
он. Они оба немного помолчали, и Тэхен вновь продолжил говорить.
— Я просто дико скучаю по тебе. И не знаю, что вообще буду делать, если ты
вдруг исчезнешь из моей жизни. Ты знаешь… Ты ведь знаешь, что я люблю тебя?
— совсем уж тихо заговорил Тэхен. И Чону, чтобы разобрать слова, пришлось
даже затаить дыхание. Сейчас они оба подумали о том, что слишком редко
говорят это напрямую. Словно эти слова имеют такой необъятный вес, что
просто так сказать их — это неправильно.
— Я тоже люблю тебя. Больше жизни, mio sole. И сделаю все, чтобы ты
вернулся ко мне поскорее. — тихо отозвался Чонгук. Ему показалось, что Тэхен
облегченно вздохнул, когда услышал это.
— Позвони мне как только сможешь, Гук-и, хорошо?
Только когда Чонгук пообещал позвонить, Тэхен наконец смог сбросить
вызов и уставиться в экран мобильного, где на заставке стояла их с Чонгуком
совместная фотография с пляжа. Элиджио сфотографировал их вдвоем, пока
они выходили из моря. Мокрые, счастливые, любимые друг другом. Тогда Чонгук
учил его плавать и ни на миг не отпускал его руки. И этот день тоже надолго
впечатается в память Тэ.
Омега чувствовал тревогу, но отчего-то был уверен в том, что Чонгук
сдержит свое слово. Как и много раз до этого момента. Горы могут стереться в
пыль, а океаны иссохнуть, но не их любовь к друг другу. И Чонгук был готов на
все ради этой любви, даже выйти победителем из ситуации, из которой,
казалось, не было выхода. Вот, во что безоговорочно верил Тэхен.
***
Было далеко за полночь, когда Енсу приехал на место с лучшим обзором.

Непривычно ясное небо над Сеулом предвещало грядущую пыльную бурю,
идущую к ним прямиком из Китая. Но это будет завтра, сегодня все было
отлично видно. Закурив сигарету, он наблюдал, как в порт входит лайнер.
Количество людей на нем знать не хотелось. Определенно, это большие потери,
но тем лучше. Чем больше людей погибнет сегодня, тем проще будет закопать
Чонгука и всех его приспешников глубоко под землю. И Чхве Хосока отправить
туда же.
Тогда Тэиль будет отмщен, а Юджуну больше не нужно будет переживать за
свою жизнь. Их ребенок будет в безопасности.
— Я хотел бы, чтобы ты был рядом со мной сейчас. Хотел бы сжимать твою
ладонь в миг нашей победы, — тихо прошептал Енсу.
И если раньше ему казалось, что за Тэиля можно было умереть, то теперь,
после его смерти, пришло самое страшное осознание. Он любил его больше
всего на свете. Любил так сильно, что вместе с любимым телом, души в котором
не осталось, он похоронил в земле часть своей души, оставив лишь маленький
кусочек, который отдал единственному, еще совсем маленькому человеку — их
ребенку. И другого такого не будет, потому что Тэиля больше нет.
Он лишился всех, кто был более или менее верен ему, лишился всех
сторонников, потерял все и самого себя в этой чертовой войне, и сегодня
поставил на кон все, что у него осталось. Они с Чонгуком уже не были
партнерами, чтобы заключать мир, игра зашла так далеко, что ничья стала
невозможной. Они должны определить победителя. И сегодня Енсу собирается
573/596
сделать ход конем, достать последний туз в рукаве. Чонгук должен лишиться
всего, что ему дорого.
В голове мелькнула мысль о том, с каким же наслаждением Енсу убивал бы
Тэхена на глазах Чонгука. Медленно, чтобы они поплатились сполна за то, что
отняли у него все. Эта фантазия была такой яркой… Енсу в красках представил
их истошные крики, мольбы, плач, как они беспомощно дергаются и ничего не
могут поделать, ведь исправить уже ничего нельзя, потому что победитель
совершенно точно определен. Он бы с удовольствием наблюдал мучения Чона,
его страх за единственного, кого он по-настоящему любил, был бы усладой для
глаз Енсу. Жаль, что тогда в магазине он не использовал возможность.
Чон Чонгук выигрывал слишком много раз в своей жизни, однажды он
должен повстречать равного себе и потерпеть поражение. Так почему же этим
равным не может оказаться он, Юн Енсу?
Яркая вспышка озарила порт. Послышался запоздавший за этой вспышкой
грохот, а Енсу на мгновение прикрыл глаза, потянув губы в усмешке. Он даже не
мог описать словами то, какое удовлетворение он испытывал сейчас. Погубить
врага его же оружием, как когда-то ему посоветовал это сделать Чхве Хосок.
Все было продумано, как он был уверен, до мелочей. Пероксид азота, который
использовал Чонгук, лайнер с мирными гражданами, на котором была поставка
для Чхве. Избавится от двоих разом, а после займет их места. Уничтожит все,
что хоть как-то будет напоминать ему о кланах. Найдет каждого ублюдка из
семьи Чона и вырежет без промедления, чтобы некому было мстить за
произошедшее.
Огонь на лайнере распространялся слишком быстро, а от взрывной волны
машина пошатнулась и окна тихо задребезжали. Енсу с упоением наблюдал, как
спасаясь от огня, люди начали прыгать за борт прямо в воду. Кто-то выныривал,
а кто-то, кому не повезло оказаться на верхней палубе, терял сознание от удара
о воду.
Крики доносились даже сюда, Енсу специально приоткрыл окно, чтобы
слушать их. Встречающие лайнер кричали и плакали, бились в агонии, желая
спасти тех, кто умирал в капкане огромного судна, пожираемого огнем, но
мужчина улыбался, затягиваясь сигаретой. Да, этой ночью кому-то не повезло,
но все те, кому сегодня суждено умереть, отдают свои жизни ради великой
цели. Им на Великом Суде это зачтется, вот, о чем думал Юн Енсу.
С другой стороны порта, совсем недалеко от подъезда к нему, наблюдающий
за истерией неминуемой смерти людей, Чонгук не думал совсем ни о чем. Его
голова была пустой, даже семьей не были заняты его мысли.
Он поморщился, когда яркие вспышки ослепили его взор, и прикусил щеку,
толкнув ее языком.
— Знаешь, — нарушил тишину сидящий на пассажирском сиденьи Сокджин,
— я всегда знал, что ты довольно жесток, но никогда не думал, что ты сможешь
настолько хладнокровно принести в жертву огромное количество невинных
людей. Мне всегда казалось, ты резко негативно относишься к такому. —
негромко отметил он.
Когда они обсуждали план действий, Сокджин отчего-то пропустил тот
момент, когда говорилось о том, что лайнер был пассажирским. Да, так
перевозить поставки было куда проще, они и сами грешили подобным, когда
денег на отдельное судно у клана было недостаточно, как и у Чхве Хосока
сейчас. Люди Чхве, заметив подозрительных личностей, могли бы обезвредить
их, помочь избежать стольких жертв, но единственное, что они услышали от
своего босса после его разговора с Чонгуком: «Все в порядке, я не сообщил вам
о том, что прислал новых людей». Чонгук осознанно пошел на этот шаг. И
Сокджин думал о том, что это, наверное, был их единственный выход из
сложившейся ситуации.
574/596
Чонгук горько усмехнулся, сложив руки на руле. Окна серого Jaguar'а были
плотно закрыты, ведь слушать панику толпы никому не хотелось. Они и без того
прекрасно знали, как она звучит. Они тоже были людьми. Да, с большим
количеством денег в карманах, с огромными связями и влиянием. Но у них были
чувства, и Чонгук яркий тому пример.
— Да. Я даже поименно знаю всех детей, которые умирают сегодня и
надеюсь на то, что они смогут спастись. Хоть кто-то из них, но у меня нет
выбора. Я не дамся Енсу так просто. Было еще несколько способов помешать
ему. И у этих способов, сейчас не важно, в чем они заключаются, были бы
намного меньшие жертвы или их не было бы совсем, но они в то же время были
бы менее эффективными. Если я не остановлю его сегодня, количество жертв
мирных граждан было бы еще больше. Для сохранения бо́ льшей крови, я
предпочту пожертвовать малой.
Сокджин ничего не ответил, но глядя на отражение огня в глазах Чонгука он
увидел чудовищный груз вины за смерть невинных людей. Кажется, такой
взгляд он видел у альфы впервые.
— Тебе тяжело это дается. Иногда я думаю, что сострадание это
единственное, что не удалось отнять у тебя твоему отцу, — усмехнулся
Сокджин. Его руки отчего-то слабо подрагивали. Он не курил, нет, но дрожащие
пальцы забрали из рук Чонгука пачку, и он достал из нее сигарету, чиркнув
зажигалкой. Словно это могло помочь. Сокджин на мгновение подумал о том,
что вот такими же простыми людьми на этом лайнере могли быть его дети и
муж. И от этого стало тошно.
— Потому что состраданию нас учил не отец. Быть может, он сейчас был бы
горд мной, но я бы предпочел получить гордость во взгляде папы. Думаю, он
сейчас глубоко разочарован во мне. Мы с Хосоком — это то единственное, что у
папы «сделать» не вышло. К сожалению. — Чон вздохнул.
Он отвел взгляд от охваченного огнем лайнера и, взяв свой телефон, набрал
номер и прижал гаджет к уху. Трубку подняли практически мгновенно, что не
могло не радовать. Его звонка ждали.
— Начинайте. Я жду все материалы послезавтра, как договорились. Мой
человек заберет их.
Сбросив вызов, мужчина завел автомобиль. Все прошло гладко, теперь дело
осталось за малым: дождаться отчета полиции, у которой в ближайшее время
будет очень много работы, а после предоставить все данные правительству.
И Тэхену не стоило знать, как именно Чонгук достиг цели. Чон боялся
увидеть разочарование и ненависть в любимых глазах. Даже если он будет
спрашивать, ответа не получит, ведь достаточно и того, что он знает, как много
и часто Чонгук омывает чужой кровью свои руки. Ее столько, что она заменила
собой его собственную. Так порой казалось, особенно первое время, когда глаза
тех, кого он лишил жизни, снились в бесконечных кошмарах.
Сегодня этих кошмаров не было. Жертв было так много, что они все слились
воедино.
— Тебе стоит залечь на дно, пока готовятся материалы. Даже в особняк
могут заявиться люди в форме, которые с радостью нацепят на тебя наручники,
— на всякий случай посоветовал Сокджин, глядя, как фары освещают асфальт,
на который они выехали, и разметка пунктирами исчезает под бампером, как
будто машина поедает краску с асфальта. Забавное ощущение.
— Мы уже позаботились об этом. Хосоку придется терпеть мое общество в
замкнутом пространстве на протяжении пары дней. Но, я уверен, он переживет.
Захвачу с собой пару бутылок бурбона и напьюсь с братом, как в старые добрые.
Когда мы совершали наши первые вылазки, всегда напивались вдвоем до
умопомрачения и трахали шлюх. Как-то даже в одной комнате. Хорошее было
время. — усмехнулся Чонгук, отвлекаясь от тяжелых мыслей в своей голове.
575/596
— Мерзость, — Джин рассмеялся, закачав головой, и посмотрел на Чонгука,
прикуривающего сигарету, — В начале твоего рассказа я даже позавидовал,
ведь у меня самого нет братьев. Но я даже не могу представить, как это,
трахаться, когда рядом твой брат занимается тем же самым. Мерзость, Чонгук!
— Знаю. Но тогда мы так не считали.
— Кажется, Хосок до сих пор думает, что это чудное развлечение. Может, он
застрял где-то в районе своих двадцати лет? — задумчиво предположил альфа.
Чонгук только усмехнулся и пожал плечами, — А что за история со спидболами,
кстати? — вдруг поинтересовался он и внимательно взглянул на Чонгука,
которого от одного лишь упоминания слабо передернуло.
— Даже вспоминать не хочу. Решил доказать Хосоку, что могу закинуться
этой адской смесью без особых последствий. Крутило и ломало меня еще дня
три после, я вообще мало что помню, честно говоря. Все как в тумане, а потом я
просыпаюсь в одной кровати с парой-тройкой омег, не чувствую ни запахов, ни
вкусов, голова тяжелая, будто меня чем-то огрели. Я даже на ноги не сразу смог
встать, до одежды пришлось ползти, потому что все, что ниже пояса, меня не
слушалось.
— А Тэхен знает про такие времена твоего мракобесия? — хохотнул
Сокджин.
— Может быть когда-нибудь я ему расскажу. Когда буду уверен в том, что он
на пару с Хосоком не будет припоминать мне это до конца моих дней.
Сейчас Чонгук был с ним совершенно согласен, картина отвратная, но тогда
казалось, что круче этого быть ничего в мире не может. Тогда адреналин бил по
мозгам и всем в мире было необходимо доказать свой статус. Дикие и
неудержимые, жестокие, безжалостные, расчетливые, они шли по головам, а
потом, закинувшись запрещенными веществами, заваливались в бордели или
шли на новое дело. Тогда казалось, что это и есть моменты, ради которых они
живут.
Сегодня приоритеты круто изменились, но определенно в лучшую сторону.
Быть может, Хосок тоже однажды встретит человека, который изменит его
приоритеты? Сейчас верилось в это слабо.
***
Хосок чуть хмурился, в который раз перелистывая страницы из толстой

папки, и крепко сжимал зубами сигарету, лишь иногда перехватывая ее
пальцами, чтобы стряхнуть пепел за открытое окно.
— Они уже нашли труп сенатора? — уже второй раз уточнял он, искоса
поглядывая на Чонгука, крепко сжимающего руками руль, поглядывая в зеркало
заднего вида.
— Спросишь об этом еще раз и я выкину тебя из машины, клянусь, —
негромко бросил он, поморщившись.
— Ну мы же должны убедиться в том, что все прошло гладко. У них и так был
затуп. Эти олухи вместо двух выделенных дней возились со всем этим дерьмом
пять. Знаешь, как мне было хуево сидеть в отеле с тобой в одном номере и
тухнуть под твой нудный бубнеж? — фыркнул он.
— Правда? А мне казалось, тебе понравилось. По крайней мере, твоя рожа
была не настолько недовольной, как это бывает обычно, когда я прошу тебя
заняться легальным делом, — костатировал Чонгук, пожав плечами.
Все действительно пошло немного не так, как они планировали изначально.
Полиция должна была найти труп сенатора за два дня и взять Енсу под стражу,
как подозреваемого, а склад должны были организовать еще раньше. Однако,
времени понадобилось немного больше. Енсу, словно что-то смекнув, выставил
576/596
на месте пустыря охрану. Нужно сказать спасибо Сокджину и Намджуну, они
успешно избавились от охраняющих эту местность ублюдков без улик и
провезли к заброшенному зданию пероксид. Тогда весь день Чонгук сидел в
номере как на иголках. Да и пятьдесят с лишним пропущенных от Тэхена,
которые он обнаружил, включив телефон, легче не сделали. Сейчас бы еще
разобрать, чего он опасался больше — своего злого, как собака, мужа, или того,
что его могут скрутить у здания правительства сразу, как он к нему подъедет.
Получив необходимые документы, тщательно изучив их, убедившись, что
итог их плана такой же, как они просчитали, Хосок и Чонгук с охранным
кордоном поехали к зданию, в котором заседало правительство. Обычно он
приезжал сюда, чтобы увидеться с людьми, сотрудничающими с ним, но сегодня
цель была другой.
— Возьми с собой охрану, — Хосок не был уверен в том, что никто из
Свободных не захочет прибить Чонгука просто из личной неприязни. Даже если
Чонгук несомненно мог постоять за себя, не хотелось повторения ситуации с
ранением, полученным в лифте. Везение не может быть вечным, лучше
перестраховаться лишний раз.
— Отправь со мной пару человек, — согласился Чонгук. Мужчина умело
припарковался и вышел из автомобиля. С заднего сиденья он забрал небольшой
чемодан и, поправив ненавистный галстук, спокойным шагом двинулся к
центральному входу, невольно поглядывая на дорогу.
Их автомобиль уж точно засекли камеры видеонаблюдения, а значит, если
вопросы со стражами порядка еще не были улажены, прямо сейчас сюда мчатся
полицейские. Не те, кому Чонгук платит деньги, а те, что готовы голову
сложить, но арестовать и усадить его за решетку очень надолго, а лучше
навсегда. Только вот поглядывал он не со страхом, не с волнением, а скорее с
предвкушением.
Миновав пафосное лобби с мраморной отделкой и тщательно полированным
полом — хоть как в зеркало смотрись — Чонгук прошел пост охраны молча и без
вопросов. Его здесь знали хорошо и даже здороваться старались потише, что
радовало. Пусть эти люди даже не представляли, чем он занимается на самом
деле, но уж точно догадывались и боялись. Боялись настолько, что кланялись
низко и за спиной ничего не говорили. И наверняка уважали, даже если без
одобрения. В одобрении Чонгук не нуждался никогда.
Хотя с другой стороны все это было немного удивительно. Видимо, партия
хотела сделать все по-тихому, не придав огласке имя виновного. А сейчас в их
глазах виновным был именно Чонгук. И никак иначе.
Поднявшись на лифте не на четвертый этаж, как Чонгук привык, а на второй,
он, выйдя из стальной коробки, кивнул встретившему его сопровождающему.
— Заседание началось десять минут назад. Но я не уверен, что Вы можете
там присутсвовать. — сообщил юный альфа. О нем Чонгук был наслышан от
председателя. Хороший способный мальчик, которому Чонгук был представлен
как советник по вопросам взаимодействия бизнеса и государства. Очень
удобная позиция, учитывая, что его легальный бизнес уже почти перешагнул
границы Южной Кореи. Еще немного и они доберутся до Китая, Японии, а там и
до Европы с Америкой рукой подать. Амбиции у Чонгука всегда были
грандиозными, а теперь было необходимо как следует постараться ради
наследника.
— Председатель сообщил тебе о том, что я приеду, верно? —
поинтересовался Чонгук, а парень, тихо вздохнув, согласно кивнул.
Председатель-то сообщил, но немного не тот, который созвал совещание на
этом этаже. Лидер действующей партии наказал провести Чонгука до зала
заседания, в котором собрались Свободные, обсуждая недавно произошедшее
дело. Тем не менее выжидающий взгляд Чонгука заставил парня наконец
577/596
сдвинуться с места. Он всего лишь исполняет поручение вышестоящего, какой
толк ему волноваться?
Парнишка открыл перед Чонгуком дверь. Он остался снаружи, чтобы стоять
у дверей и ждать выхода мужчины. Чона нужно было сопроводить обратно.
Слушать ход разговора он не имел права, даже если и выполнял он такое
странное поручение, как сопровождение Чон Чонгука в крыле, где работала
партия Свободных.
Стоило двери открыться, а Чонгуку войти внутрь вместе с двумя широкими
парнями за своими плечами, десяток глаз устремился в его сторону.
Среди них был и лидер партии, и сенатор Канг собственной персоной. Его
глаза, кажется, стали огромными, словно блюдца — помнил, что Чонгук обещал
ему в случае, если он хоть словом обмолвится об их «деловой встрече» на
складе около недели назад.
— Как вы попали на закрытое заседание, позвольте узнать? — возмутился
сидящий во главе длинного стола переговоров председатель партии, — Вас
должны были арестовать еще на входе, господин Чон.
Только его слова об аресте вызвали на спокойном лице холодную усмешку.
Чонгук оставался бесстрастным. Он лишь прошел чуть ближе, перехватив
деловой портфель в руке покрепче, и остановился у стола.
— И Вам добрый день, уважаемый председатель. Я бы с радостью поболтал с
Вами о том, что мне давно пора за решетку, но сегодня я не буду обсуждать
данный вопрос.
— Тогда позвольте спросить, какого черта Вы здесь делаете? — едва ли не
рыкнул мужчина и глянул на дверь и двоих грузных альф за плечами Чона. Там
что, не было их охраны? Кто вообще позволил ему войти сюда, да еще и с
посторонними? Он незаметно, как мужчине казалось, потянулся к тревожной
кнопке под столом. Полиция должна приехать незамедлительно, а Чон Чонгук
не должен уйти отсюда просто так.
— Терпение. Сейчас я все объясню всем присутствующим, — поделился
своими намерениями Чонгук и передал чемодан своей охране. Двое альф без
вопросов раскрыли его и, вынув стопку папок, принялись раздавать их
присутствующим. В голове альфы мелькнула мысль о том, что необходимо будет
поблагодарить Хосока за то, что он проинструктировал парней за его плечами
заранее. Не будет же Чонгук, в конце концов, сам ходить вокруг не очень
приятных ему людей и раздавать папки. Даже если от информации,
содержащейся в них, зависит его дальнейшая жизнь, — у меня имеется кое-что
намного более интересное для обсуждения.
— И что это? — спросил председатель, демонстрируя Чонгуку папку, но не
открывая ее. Как будто даже не желает заглянуть внутрь и прочитать хотя бы
пару предложений.
— А это, господа, отчет полиции о взрыве, прогремевшем пять дней назад в
порту и доказательная база, которая гласит, что взрыв лайнера, моего склада и
фармацевтического завода — дела рук Юн Енсу, с которым вы очень активно
сотрудничаете в последнее время. И не стоит забывать о том, что рядом со
складом Юн Енсу обнаружен труп одного из ваших сенаторов, который пропал
так внезапно.
— Ты решил поиздеваться напоследок? — поинтересовался мужчина, все же
открыв папку. Чонгук только потянул губы в усмешке.
— Как я могу? Всего лишь хочу предоставить информацию. К тому же, у
полиции есть предположение, что таким образом вы пытаетесь подорвать
доверие народа к действующей партии, во время правления которой происходят
все эти события. В конце концов, зачем же в ином случае ваша партия так
плотно связалась бы с криминальной личностью всем нам известного Юн Енсу.
Чонгук с упоением наблюдал, как после этих слов все мигом бросились
578/596
листать папки, пытаясь найти информацию, касающуюся непосредственно их.
Надо же, их внезапно заинтересовал собранный материал и так же неожиданно
резко перестала интересовать судьба их нового партнера. Ожидаемо.
Человеческий фактор, как не крути, все боятся лишь за самих себя, и
напрягаются только когда дело начинает касаться их лично.
— Расследованием остальных его нарушений законодательства нашей
страны занимается полиция. Надеюсь, что вы после подробного изучения всех
материалов свяжетесь с полицией и прекратите меня преследовать. Хорошего
дня, — Чонгук, не удостоив заседающих и шокированных его заявлениями
мужчин ни улыбки, ни, тем более, уважительного поклона, покинул зал в
сопровождении охраны.
Его работа здесь была окончена. За Юн Енсу уже должны были ехать, во
всяком случае он надеялся на расторопность сотрудников правопорядка, ведь
не стоит давать ему время и возможность покинуть пределы страны, а он
сделает это незамедлительно, если узнает, что у полиции появились
доказательства его вины в таких громких делах.
Преодолев путь обратно к выходу из здания ровной уверенной походкой,
Чонгук полной грудью вдохнул свежий воздух и прошел до автомобиля, на
пассажирском сиденьи которого расположился Хосок.
Заприметив брата, Хосок опустил стекло и ухмыльнулся.
— Судя по твоей довольной роже все прошло чудно, — пропел он, а Чонгук
усмехнулся, закуривая и останавливаясь у машины.
— Лучше, чем ты можешь себе представить. Жаль нельзя было
сфотографировать их вытянутые лица и повесить эту фотографию у себя над
столом, — усмехнулся Чонгук. Он уже был готов занять место за рулем, обходя
машину с обратной стороны, но внезапный визг полицейских сирен привлек его
внимание и заставил остановиться.
— Да, чтоб тебя… — тихо прошипел Чонгук, а Хосок, протянув тихое «у-у-у»
тихонечко прикрыл окно со стороны пассажирского сидения.
— Серый Jaguar с номером 33 DO 3564, оставайтесь на месте, — громко
оповестили из рупора, а Чонгук, тяжело вздохнув, затянулся сигаретой
поглубже и выбросил ее. Комиссар еще не решил этот вопрос?
Окружив их, стражи закона остановили свои автомобили и, направляя на
Чонгука оружие, выскочили со своих мест.
Альфа поднял руки, наблюдая за полицейскими с непроницаемым лицом.
Хосок не выходил из машины, созерцал происходящее с нескрываемым весельем
на лице. Он знал, что такое однажды может случиться и было интересно, как
Чонгук будет выкручиваться из сложившейся ситуации, потому он снова
приспустил окно. Хотелось послушать его разговор.
— Чон Чонгук, — рослый мужчина подошел к Чонгуку и, не дожидаясь
ответа, развернул его лицом к машине. Внезапный резкий удар грудью о капот
заставил Чонгука зашипеть, а Хосока заржать, разглядывая раздраженное лицо
брата через лобовое стекло автомобиля. Полицейский, заломив его руки за
спину, принялся скреплять их наручниками, — Вы обвиняетесь в организации
преступной группировки, незаконном отмывании денег, мошенничестве в особо
крупных размерах, сбыте наркотиков и оружия, сутенерстве и работорговле. У
Вас есть право хранить молчание. Все, что Вы скажете может быть использовано
против Вас.
Чонгук не сопротивлялся, только поморщился, когда наручники на руках
сильнее, чем нужно, обхватили запястья. Так вот, как происходит задержание
преступников?
Хосок уже не сдерживал смеха, постукивая кулаком по своему колену, пока к
нему не постучался другой полицейский.
— Выходите из машины, — велел мужчина, и Хосок, пожав плечами, открыл
579/596
дверцу.
— Так может я сразу на капот прилягу? Тебе как удобнее, чтобы я грудью
или спиной на него завалился? — поинтересовался он.
— Не ерничайте. Держите руки перед собой.
Хоби послушно поднял руки, демонстрируя безоружность и вот, всего
мгновение, и он лежит на капоте Jaguar'a напротив Чонгука. Они смотрят друг
на друга с усмешками и огнем в глазах.
— Как тебе? Сексуальненько, скажи? — шепотом проговорил Хосок, ойкнув,
когда за разговор его сильнее вжали в капот.
Охранники стояли растерянные, их глаза испуганно бегали, но они не
спешили ничего предпринимать. Это же полицейские, они не были уверены, что
могут устранять подобную угрозу. Да и как убрать такое количество
вооруженных людей средь бела дня у здания правительства?
— А я в чем обвиняюсь, офицер? — спросил вдруг Хосок, оборачиваясь на
полицейского.
— В пособничестве своему брату, в…
Он бы продолжил зачитывать длинный и подробный список, а также озвучил
бы его права, но у Чонгука во внутреннем кармане пиджака зазвонил телефон.
Громко и настойчиво.
— Офицер, вы не могли бы посмотреть, кто это? Не очень удобно, когда руки
за спиной, — используя максимально уважительную манеру речи, Чонгук,
обернувшись насколько это было возможно, взглянул на держащего его в
достаточно унизительном положении офицера. Только вот он не спешил ничего
делать, — Кажется, я имею право на телефонный звонок. Пусть это будет этот
звонок, офицер. Попрошу Вас поторопиться, у меня еще куча дел сегодня, Вы
отнимаете мое время. Телефон в левом внутреннем кармане пиджака.
Сухо матюкнувшись, мужчина довольно грубо заставил Чонгука выпрямиться
и развернул его к себе лицом. Он залез в карман пиджака и, достав смартфон,
не глядя принял вызов и включил громкую связь. Плевать, с кем он будет
разговаривать, такое лучше слышать. Чонгук, заметив звонок от Заместителя
генерального комиссара полиции, радостно возликовал. Его звонка он ждал
примерно в это время, и сейчас он оказался как никогда вовремя.
— Господин Чон, я хотел обсудить дело…
— Мне не очень удобно говорить сейчас, господин Сан. Видите ли, меня
задержали, так что я в наручниках. Только что закончил протирать капот своей
машины.
— Что? — мужчина явно опешил от данной информации, но Чонгуку
показалось, он услышал, как в кабинете что-то хрустнуло, а лицо полицейского,
который держал телефон в руке, исказилось в каких-то смешанных эмоциях. Он
словно пытался усиленно вспомнить, что за господин Сан и почему он говорит в
таком тоне, — Передайте телефон офицеру, который производил Ваше
задержание.
— Вы можете говорить с ним прямо сейчас, он Вас слышит, — Чонгук
взглянул на полицейского и потянул уголок губ в насмешке, — Это Заместитель
Генерального комиссара — Сан Хэджун.
Не оповестить о том, с кем офицеру придется болтать Чонгук не мог. Чего
только стоило его изменившееся на недоуменное и растерянное лицо! Хосок не
выдержал, засмеялся в голос, наблюдая за развернувшейся перед ним сценой.
Даже если у него немного затекла шея и устали глаза, оторваться было
невозможно.
— Здравствуйте, господин Сан, с Вами говорит офицер…
— Да мне плевать, как тебя зовут. Ты в курсе, кого ты пытаешься задержать?
Отпускай его немедленно и проверь данные по делу о взрыве. Вы совсем
охренели, принимать решения о задержании таких людей, не ставя в
580/596
известность начальство? Немедленно отправляйтесь в участок, разувайте глаза
и внимательно изучайте материалы дела, которые у вас в доступе уже больше
суток, остолопы. Тебе все понятно, или мне повторить второй раз?
— Понятно, господин Сан. А Чон Хосок?..
— У тебя что, даже остатков интеллекта нет? Всех отпускай и передай
своему начальнику, чтобы он связался со мной в течение часа. Господин Чон,
мне жаль, что такой инцидент произошел, я со всем разберусь. Позвоните мне,
когда Вам будет удобно поговорить со мной и обсудить некоторые данные
расследования.
— Конечно, господин Сан. Я позвоню через час-полтора.
Заместитель отключился первым, и Чонгук поднял глаза на полицейского.
Встречный взгляд был полон презрения, ненависти, но теперь, зная, какие
влиятельные люди стоят за спиной Чонгука, даже уверенный в том, что он
виноват во всем, что было перечислено ему при задержании, сделать ничего не
мог. Этот паршивец с высокомерной улыбкой прогнул под себя, кажется, все
начальство и правительство, иначе что он здесь делал?
— Вы освободите меня, офицер? — поторопил его Чонгук.
— Да-да, поторопитесь, а то я заебался так стоять, будьте любезны. Я как-то
не привык раком жопу подставлять, — отозвался Хосок.
Он, кажется, откровенно веселился. Ведь кто-то же успел вызвать на них
наряд полиции.
— Отпускайте их, — коротко скомандовал мужчина. Видимо, главным в этой
операции был именно он. Альфа все также грубо повернул к себе Чонгука и,
расцепив звенья наручников, отошел на пару шагов. Чонгук тихо выдохнул,
потерев запястья, и проследил взглядом за тем, как наручники снимают с
Хосока.
— Я надеюсь, правительство когда-нибудь откроет глаза и поймет, какую
змею на груди они пригрели, — выплюнул альфа в сторону Чона, который снова
полез в карман пиджака за сигаретами, и подбросил главе клана его телефон.
Чонгук только усмехнулся, взглянув на его экран, где все еще стояла
фотография Тэхена, и затянулся сигаретой. Ему нечего было ответить, а
ощущение того, что все понемногу идет в нужное русло, дало наконец спокойно
вдохнуть. Впервые за пару месяцев.
— По машинам, — громко сообщил полицеский, и когда все разбрелись по
своим местам, а автомобили отъехали от здания правительства, Хосок подошел
ближе к Чонгуку, ловя на себе его взгляд.
— Понравилось шоу? — поиграл бровями он, а Чонгук, оглядев свои запястья,
повел плечами.
— Довольно занимательно. Но повторять не хотелось бы. Еще бы узнать,
какой идиот вызвал сюда наряд. Хотя определенные догадки у меня есть, —
усмехнулся Чонгук, поведя плечами.
— Будешь перезванивать своему муженьку, если он не заплюет тебя ядом
через экран мобильного, можешь предложить ему поиграть в полицейских, —
съязвил Хосок, достав свой портсигар с травой и сунув в зубы косяк, закуривая.
— Ты не поверишь, но идея что надо. Обязательно ему предложу, — бросил в
ответ Чонгук.
Хосок только скривился и, пнув ногой какой-то камешек, прошел к машине с
пассажирской стороны. Он комфортно устроился в автомобиле и внимательно
оглядел свои запястья на предмет повреждений, но их не было.
— Поехали. У нас еще остались делишки в городе. Нас пять дней здесь не
было, — бросил Хосок.
Чонгук, согласно кивнув, сел в машину и завел двигатель. Им еще нужно
было немного поработать.
581/596
***
Пять месяцев спустя
Красный Lexus плавно затормозил возле здания суда и заглушил двигатель.

Тэхен шумно выдохнул, сморщив нос, и отодвинул водительское сидение
подальше от руля, положив обе ладони на округлый живот.
— Ты решил отбить мне все почки, а? Что за поведение? Еще не родился, а
уже дерешься, — фыркнул омега, погладив низ живота и оглянувшись на
здание.
— Так и знай, вернется твой отец и разговаривать будешь уже с ним, —
добавил он, закивав самому себе.
Он вернулся из Италии всего лишь около месяца назад и нужно было видеть
взгляд Хосока, стоило лишь Тэхену пересечь порог их дома. Если Чонгук замер,
глядя на него с огромной нежностью и даже восхищением, то его нерадивый
брат еще около часа катался по полу, а за Тэхеном закрепилось стойкое
прозвище «шар для боулинга». Хотя живот был не таким уж большим по мнению
самого Тэ. Наверняка вырастет еще.
Времени на то, чтобы Чонгук все уладил, ушло немного больше, чем они
рассчитывали. О том, каким путем Чонгук этого мира достиг, Тэхен догадывался,
но ни разу не поднимал эту тему при муже. Одно дело догадываться, а совсем
другое знать, сколько невинных жизней в ту ночь было отдано, чтобы они и их
ребенок смогли жить.
Тэ отвлекся от своих тяжелых мыслей, боковым зрением заметив движение
со стороны здания суда, и тут же потянул губы в широкой квадратной улыбке,
выходя из машины.
Чонгук нахмурился, заметив мужа, радостно машущего ему рукой, и
огляделся, коротко кивнув охране, что следовала за ним по пятам, в сторону
своей машины.
— Сколько еще раз мне нужно повторить тебе, что ездить за рулем в твоем
положении не особо безопасная затея? — поинтересовался он, подойдя ближе и
приобняв Тэхена. Омега мгновенно повис на его шее и игриво поцеловал в
подбородок.
— Сколько угодно раз, я все равно буду ездить за рулем. Беременность — это
не болезнь, Чонгук, и если я буду постоянно лежать в кровати, то умру от скуки,
— заявил он, снова улыбнувшись и словив губами вздох, слетевший с губ
Чонгука. — Расскажи мне о том, что я ужасно вредный потом, ладно? Я заказал у
нашего повара мега-классный итальянский обед, поэтому давай поторопимся,
пожалуйста. Тем более, я умираю от любопытства. Расскажи мне, как
продвигается дело.
Чонгук, сколь бы сильно не был против того, что Тэхен водит машину, да еще
и не особо соблюдая скоростной режим на дорогах, не мог запереть омегу дома,
ему в любом случае необходимо было ездить в бордель и делать там какие-то
свои важные дела. Однако, чем именно занимается Тэхен, он так и не говорил.
Альфа помог Тэхену устроиться на водительском кресле и, захлопнув
дверцу, сел на пассажирское сиденье.
— Пристегивайся, Чон Чонгук, тут тебе не твоя тачка. В моей машине свои
правила, которые требуют от тебя пристегнуть ремень. Иначе пойдешь пешком
или поедешь вместе с охранниками, — предупредил Тэхен, строго хмуря брови.
Нажав на кнопку, заводящую двигатель, он внимательно следил, как супруг
перетягивает через плечо ремень безопасности и щелкает им, делая то же
самое, — И не смотри на меня так, со мной это не работает.
— Тебе очень повезло, что я до смерти люблю тебя, Тэхен.
582/596
Победно улыбнувшись, омега закивал и надел на глаза солнцезащитные
очки.
— Да-да. Так как прошел суд?
Тэхен выруливал с парковки уверенно, держал руль крепко и, стоит
отметить, водил машину аккуратно, даже если позволял себе рискованные
маневры на дороге, так что в целом Чонгук был за него спокоен. Просто не
хотелось, чтобы за рулем ему стало плохо, даже если беременность — это не
болезнь.
— Суд — это самое долгое и нудное времяпрепровождение. Сколько мы до
него телепались, и еще неизвестно, как много заседаний придется вытерпеть,
хоть мне и не нужно присутствовать на каждом из них, это в любом случае та
еще тягомотина. Но судя по прокурору и судье, они оба хотят упечь Юна за
решетку на пожизненное. О смертной казни речи, конечно, не идет. Тэиль так
тщательно убирал за ним всякое дерьмо, что доказать одиночные убийства,
даже пропажи людей, в которых он явно виновен, не представляется
возможным. Но то, что ему на свободу больше не выбраться — в этом я уверен
на все сто процентов.
— Звучит даже как хорошие новости, которых я от тебя уже давно не
слышал. Кажется, ты устал, но пребываешь в хорошем настроении, — довольно
улыбнулся Тэхен, погладив мужчину по волосам. — Там на заднем сиденье
лежит папка с УЗИ, я заехал к Намджуну, прежде чем двигаться в твоем
направлении. Ты можешь посмотреть фотографии, они милые. На этих ты уж
точно все поймешь, я уверен.
Чонгук обернулся и забрал с сиденья песочного цвета папку, открывая ее, но
пока что не заглядывая внутрь, потому что Тэхен очень неаккуратно подрезал
другого водителя и ему вслед возмущенно сигналили.
— Почему ты не можешь водить аккуратнее и никого не подрезать, объясни
мне, пожалуйста, — вздохнул Чонгук.
— Потому что так неинтересно. И потом, все совершенно безопасно, просто
дядька-паникер попался, ничего страшного. Люди в возрасте не отличаются
смелостью, что странно. Терять ведь уже нечего, жизнь по факту прожита, было
бы чем дорожить, — Тэхен пожал плечами под тяжелый вздох мужа.
Что поделать, если Элиджио, язык которого под конец своего затянувшегося
проживания в Италии Тэхен даже начал понимать, учил его принципам
«правильного итальянского вождения, которым должен владеть каждый
уважающий себя муж мафиози»? Если нужно будет уходить от погони, Тэхен
справится без труда, это разве не плюс? Да и сколько времени они экономят? А
Чонгук просто зануда, в этом Тэхен был уверен как в себе самом.
Мотнув головой, Чонгук все же решил изучить содержимое папки. И, что
удивительно, на этих фотографиях он все равно ничего не понимал. Ему нужен
был Намджун, который все доходчиво объясняет. Хотя он и тогда ничерта не
понимал, но это уже неважно, главное делать умное сосредоточенное лицо,
тогда ни у кого не возникает вопросов, даже у Тэхена.
Но тот, лишь мельком взглянув на супруга, тихо засмеялся и мотнул головой.
— Ты и здесь ничего не понимаешь? У меня для тебя плохие новости, Чон
Чонгук, — рассмеялся он. — И не надо меня обманывать, что что-то там можешь
разглядеть. Знаю, что все это время ты мне нагло врал. Ким Намджун сдал тебя
с потрохами, да-да.
— Обязательно разберусь с ним при встрече за то, что он спалил контору, —
фыркнул Чонгук и закрыл папку. — Пол уже известен?
Пусть он и догадывался, но услышать подтверждение было как будто бы
жизненно необходимо, даже если сомнений не было.
— Да, и я сегодня еще раз убедился в том, что Чон Джуно звучит очень
красиво, согласен? Ты ведь и сам догадывался.
583/596
Тэхен был с одной стороны очень рад, что у них будет альфа, а с другой… за
дальнейшую судьбу первенца было страшно. Чонгуку пришлось нелегко, то и
дело нужно было преодолевать трудности, разлучившие их на несколько
месяцев и мысли о том, что их ребенку во взрослой жизни может быть так же
тяжело, если не еще тяжелее, нагоняли тоску. Никто не хочет своему ребенку
трудной жизни.
— Догадывался. Твой запах стал резче и немного тяжелее, так что
догадаться было нетрудно.
— Но он такой же вредный, как и ты. Отбивает мне почки и желудок. У меня
не токсикоз, понимаешь? Он из собственной вредности давит на мой желудок и
вся еда выходит наружу. Сплошные проблемы. Но в остальном все хорошо, и это
главное. Намджун сказал, что он немного больше, чем ему положено быть,
поэтому может быть тяжело. Как будто я уже сейчас этого не чувствую,
поясница постоянно отваливается.
Чонгук мог лишь успокаивающе сжать колено Тэ и продолжать всячески
обеспечивать его комфорт.
— Я вчера ездил в детский дом, — тихо и осторожно начал омега, мгновенно
ощущая потяжелевший запах ветивера в машине, — Не злись.
— Буду злиться, потому что мы уже обсуждали эту тему, Тэхен. Ты не
должен привязываться к этому ребенку.
Тэ качнул головой и поджал губы. С тех пор, как он вернулся в Сеул ему
почти постоянно хотелось курить, просто жутко, аж руки чесались. Особенно,
если он хоть немного напрягался, вот как сейчас. А от напряжения Тэхен всегда
становился нервным. Но все же стоило держать себя в руках.
— Послушай, пожалуйста, ладно? Я принял решение закрыть бордель и почти
уладил все юридические моменты и вопросы с мальчиками, которые на меня
работали. Осталось немного. Нейтральная территория при существовании двух
содружественных кланов совершенно никому не нужна, только лишние затраты.
Подумаю после рождения ребенка, чем хочу заниматься, но уж точно не тем, что
связано с проституцией. Тэмин остается без работы и я подумал, что… чисто
технически ты можешь исправить его документы, чтобы по дате рождения он
мог стать опекуном. Юджун, он… он ни с кем не разговаривает, не общается со
сверстниками, с воспитателями, не идет на контакт с психологом. Ему нужна
хорошая реабилитация и не в сиротском приюте, а в семье, Чонгук. Если мы
можем сделать доброе дело для этого ребенка и помочь ему восстановиться,
почему бы не сделать этого?
— Тэмин сам еще ребенок, а ты хочешь повесить на него судьбу
восьмилетки? Или сколько ему там? Неважно, Тэхен, мой ответ отрицательный.
Тэхен терпеливо выдохнул, дернув коленом, отчего сильнее вдавил педаль
газа в пол. Но глубоко вдохнув и шумно выдохнув, притормозил, сбавляя
скорость до приемлемой. Иначе Чонгук уж точно заберет у него машину и
больше не разрешит садиться за руль. А Тэхену, между прочим, очень нравилось
водить.
— Я с тобой в этом вопросе категорически не согласен, Чонгук. Тэмин
воспитывал своего младшего брата фактически самостоятельно, он научен
обращаться с детьми. Тем более он очень хочет своих, которых иметь не сможет
никогда. Почему бы не отдать ему Юджуна? От этого все только выиграют. И
пусть Тэмин забирает его и уезжает с ним куда-нибудь далеко от Сеула. Не
понимаю, почему ты противишься.
— Потому что этот ребенок может принести проблемы, Тэхен, — терпеливо
произнес Чонгук, прикусывая щеку.
— Какие проблемы может принести омега? — не сдавался Тэ, останавливая
на красном светофоре и обращая взгляд на мужа. — Боишься, что он все узнает,
прибьет Тэмина и приедет тебе мстить? Если у него будет любящий человек
584/596
рядом, этого можно будет избежать, Гук-а. Возможно, он даже ничего не узнает
о своем прошлом.
— Хорошо. В таком случае, что сказать ему, когда он подрастет и начнет
задавать вопросы? Как Тэмин сможет удержать его от глупостей, когда он
захочет сорваться в Сеул и натворить какой-нибудь херни, от которой сам же и
пострадает? Я не боюсь ребенка, Тэхен, но ему будет лучше в другой семье, что
не будет связана с криминальным миром ни на йоту.
Тэхен тяжело вздохнул и сжал руль покрепче.
— Но что, если его не заберут? Что, если он останется там? Я не оправдываю
действий его родителей, но Чонгук… Мы лишили его семьи, дома и…
— Чтобы выжить самим, — тут же отозвался Чон, перебивая мужа и
поднимая на него внимательный взгляд. — Ты живешь в этом мире уже много
лет, но до сих пор не можешь снять с носа розовые очки. И это прекрасно, пока
дело не касается чего-то подобного.
— Почему ты такой вредный? — нахмурился Тэхен, но тут ему сзади
засигналили другие автомобилисты, ведь светофор горел уже зеленым, а он не
двигался. Опомнившись, омега переключил передачу и красный Lexus сорвался с
места, за секунду разгоняясь до сотни.
— Я не вредный, Тэ. А вот ты не дальновидный. И даже не пытайся меня в
этом переубедить.
— Это уже переходит на личные оскорбления, — фыркнул омега, продолжая
хмурить брови, нервно почесывая за ухом. Курить хотелось ну очень сильно,
правда. Он искренне не понимал, почему Чонгук такой упрямый? Он всего лишь
хочет исправить ошибки.
— Это не оскорбление, а констатация факта. Сейчас тебе следует
сосредоточиться на себе и своем состоянии, а не на судьбе чужого ребенка,
отец которого не единожды угрожал твоей жизни.
— Да окей, но при чем здесь Юджун? Этот мальчик не сделал мне ничего
плохого, Чонгук, он мне не угрожал, не похищал меня и не убивал дорогих мне
людей. Он беззащитен и сейчас ему плохо из-за того, что взрослые решили за
него его судьбу. Тэмин может сохранить его прошлое в тайне, в конце концов,
они ведь никогда не виделись, он может просто не рассказывать ему, почему
это вдруг стало проблемой? Мальчику нужна психологическая помощь и дом, в
котором его будут любить, Чонгук. А если бы это был наш ребенок? Представь,
что кто-то мог помочь ему, но не помог, если бы он оказался в такой же
ситуации? Не будь жестоким, Гук-и, я знаю, что в тебе много хорошего и ты не
теряешь чувства справедливости. Не теряй его и сейчас и помоги мне поступить
правильно.
Чонгук тяжело вздохнул. Тэхен тоже был упрямым, но когда он вот так
говорил с ним мягко и ласково, находил даже в его темной душе что-то светлое,
его хотелось защитить от всего мира, его грязи и несправедливости, чтобы
никто даже думать не смел о том, чтобы обидеть его. Но сложнее всего не
позволять этого себе.
— Хорошо. Я тщательно обдумаю этот вопрос и скажу тебе, что решил. Но с
моим окончательным решением ты спорить не будешь. Мы договорились?
Мягко улыбнувшись Тэ кивнул. Он прекрасно знал, что Чонгук не примет
неправильного решения, поэтому и согласился с ним не спорить. Быть такого не
может, чтобы его супруг поступил не по совести. Ведь если все делать по
совести и справедливости, удача, должно быть, тоже будет следовать по пятам
и улыбаться. Как сегодня.
— Эй, Чонгук-а, — протянул омега и на мгновение взглянул на мужа,
растягивая губы в слишком милой улыбке для человека его статуса, — Я люблю
тебя.
585/596

4100117578649384
586/596
Примечание к части На печеньки авторам: ЮMoney
4100117578649384
Огромное спасибо нашим бетам. Самые лучшие, всегда приходили на подмогу,

подменяли друг друга и работали в быстром темпе, не теряя качества. Без Вас
обеих этой работы не получилось бы. Я очень рад, что у нас сложилась такая
потрясающая команда.
Читателям - приятного прочтения эпилога, слова от каждого автора ждут Вас в

самом конце)
Epilogue
Пять лет спустя
Тихий шум листвы нежно ласкал слух. В этом месте было тихо, как и всегда.
Лишь ветер, раскачивающий ветви деревьев, напоминал о том, что это не
картина, а реальный мир.
Тэхен выдохнул сигаретный дым в сторону, поудобнее перехватив пальцами
мундштук, и потянул губы в слабой улыбке. В последнее время он курил редко —
только когда не был дома или не мелькал перед глазами сына, что сделать было
крайне тяжело, если учесть, как ребенок был к нему привязан.
Его взгляд скользнул по могильной плите, а пальцы заправили прядь
немного отросших темных волос за ухо, в котором красовалась серьга с дорогим
камнем.
— Кстати, это мне тоже Чонгук купил. На нашу пятую годовщину, —
продолжил свой рассказ он. Омега уже около пяти минут пытался собраться с
мыслями, чтобы поговорить со своими родителями. Он так редко здесь бывал…
— Работы в последнее время очень много. И у меня, и у него. Мы едва
успеваем расслабиться, это так надоело. Хочу в отпуск, вы бы только знали
насколько. Может, у меня выйдет уговорить Чонгука еще раз съездить в Париж.
Ох, Париж… Вы бы видели, как там красиво. Но первые впечатления от Италии и
Рима все равно перекрывают все, что я чувствую, когда езжу в другие страны.
Когда мы были в Китае, я вообще не был в восторге. Вот правда, даже в Венеции
воняет меньше, чем в Пекине. Меня тогда тянуло поблевать и Чонгук странно
косился на меня. Осторожно намекал мне на то, что если я вдруг опять забыл
про таблетки, то второго ребенка он физически не потянет. Будто бы я сам был
бы в восторге, — фыркнул Тэхен.
Омега стряхнул пепел в сторонку и снова коснулся губами мундштука,
затягиваясь сизым дымом.
— Вы не подумайте. Чонгук прекрасный отец. Когда Джуно только родился,
он буквально не спускал его с рук, когда понял, что от его прикосновения
ребенок не сломается, — тихо засмеялся Тэ. — И сейчас он старается уделять
ему время. Он даже рассказывает ему на ночь сказки. Правда, очень
завуалированные, попутно пытаясь говорить со мной о делах. Вот в какой
детской сказке заяц будет подписывать договор о коммерческом
сотрудничестве с другим зайцем?
Тэхен и сам ненадолго задумался об этом и, не сдержавшись, засмеялся.
Чонгук был забавным в такие моменты. Он усиленно делал вид, что так и надо, с
самым серьезным на свете лицом рассказывая о каких-то партнерских
соглашениях между животными. Что удивительно, сказки отца Джуно нравились
намного больше, чем сказки Тэ.
Качнув головой, Тэхен стряхнул пепел с сигареты и затянулся. В последний
587/596
раз он был здесь пять лет назад, еще перед тем, как родился Джуно, а потом
все как-то не было времени. Он обещал себе, что завтра уж точно обязательно
приедет на могилу родителей и расскажет им все-все, что у него произошло. Так
прошел год, второй, третий. На четвертый он перестал себе обещать и стал
откладывать поездку на выходные или бесконечный понедельник.
Взглянув на свою руку, Тэхен большим пальцем ласково погладил
обручальное кольцо и нежно улыбнулся.
— Джуно потрясающий, он бы вам точно понравился. Я уверен, вы бы его
полюбили. Он похож на меня, во всяком случае, так говорит Чонгук, но если это
действительно так, я… не вижу минусов! В мире стало на еще одного красивого
человека больше, как же это может быть плохо, верно? Только вот повадки у
него такие же, как у отца и он… ох, Джуно не унаследовал от моего характера
ни грамма, зато от характера Чонгука взял едва ли не все. Он даже гувернантам
и нянькам не дает играть с ним в игрушки, потому что это его игрушки, а значит
никто не имеет права их трогать. Меня это сходство, если честно, пугает.
Конечно, он вырастет прекрасным главой и будет продолжать дело отца, только
вот… — Тэхен тяжело вздохнул и сменил истлевшую сигарету в мундштуке на
новую. — Характер Чонгука не единожды заставлял его принимать сложные
решения. Тяжелые. Я так хочу оградить Джуно от подобного, даже если знаю,
что это не в моих силах. Я всегда это знал, но столкнуться с реальностью
труднее.
Обернувшись на могильную плиту, Тэхен провел пальцами по имени отца и
нежно улыбнулся. Его образ почти стерся из памяти, но одну деталь он помнил
очень точно и четко.
— У Джуно глаза совсем как у тебя, отец. Ким Сонджу словно продолжает
жить в моем ребенке, и я за это тебе очень сильно благодарен. Даже если
физически ты не рядом со мной уже так долго, я вижу твои глаза каждый день и
это потрясающе. Вообще, — затянувшись, Тэхен расслабился, перестав лелеять
боль от потери своей семьи, — моя жизнь сложилась замечательно. У меня есть
все, о чем я мечтал. Чонгук любит меня, у меня есть чудесный сын, хорошая
работа, дом мечты. Я могу позволить себе хорошие машины и дорогие шмотки, о
чем еще мечтать, верно? Пять лет назад я боялся даже вслух произнести,
загадать что-то на будущее, но сегодня все хорошо.
Тэхен вдруг стукнул себя по коленке и покачал головой.
— Я так сумбурно рассказываю. Хотел еще кое-что рассказать про Джуно, но
перескочил на свою жизнь. Это все потому, что я слишком долго не был у вас.
Джуно, да… недавно он так рьяно защищал меня от Чонгука, я даже растерялся,
— глубокая затяжка, тихий выдох дымка из легких и можно продолжать. — У
Чонгука был день рождения недавно, всего неделю назад. И я решил
подготовить ему вечеринку-сюрприз. Он, конечно, не очень любит праздновать,
но я очень упорно пытаюсь приучить его к тому, что его день рождения — это
важный день. Неважно, в любом случае, я позвал всех близких людей, украсил
гостиную. Вы представляете? Сам лазил на стремянке под этот высоченный
потолок, пока охранники и дворецкий бегали вокруг меня и умоляли спуститься,
потому что боялись, что я упаду и сломаю себе шею. Но я жив, с украшением
справился. Даже повару на кухне помогал, а вы, вообще, представляете, где я и
готовка сложных блюд? Я не так плох, конечно, но у меня просто нет времени,
чтобы нормально освоить кулинарию. И вот, к назначенному времени, когда стол
накрыт, а шампанское разлито, к нам приехали Намджун и Сокджин, и даже
Хосок вел себя прилично. И все бы хорошо, вечеринка, казалось, проходит
гладко, но тут мне на телефон приходит сообщение от моего дорогого
муженька. Я его даже зачитаю!
Достав телефон из сумки-клатча, Тэхен открыл переписку с Чонгуком и
принялся листать ее. Пусть они переписывались не так много, предпочитая
588/596
человеческие звонки сообщениям, это все же заняло несколько минут.
— Вот! «Я сегодня задержусь, не жди меня и ложись спать, люблю.» Сказать,
что я хотел его убить — это ничего не сказать, — Тэхен кинул телефон на сумку
и посмотрел на плывущие над ним легкие облачка. — Естественно, я на него
обиделся. Забрал свою подушку и наше одеяло, потому что он провинился, нехер
после такого косяка греть свой зад под одеялом, и ушел в другую комнату. А он
приехал со своей работы, вы представляете, только утром! Нашел меня,
разбудил. А я на него был обижен и говорить с ним, естественно, не хотел. Но
слово за слово и мы начали спорить, довольно громко, кстати. Я даже в какой-то
момент подумал «Это развод, Чон Чонгук!» — Тэхен засмеялся. Сейчас эта мысль
казалась бредом. Собственно, она такой и была, даже в тот момент, но он так
сильно разозлился, и за свои труды было очень обидно. — Но внезапно посреди
нашего спора в комнату вбежал Джуно, закрыл меня собой от Чонгука. Он очень
долго и популярно объяснял своему отцу, что на папу, вообще-то, кричать
нельзя, потому что папа очень хороший и нежный, его нужно защищать, а не
обижать. Между прочим, Чонгук сам его этому научил. Нужно было видеть его
лицо в тот момент! Но он даже не разозлился, сказал Джуно, что он прав и
отступил. А Джуно потом обнимал меня и говорил, что никому не позволит меня
обидеть, даже отцу. Это было так мило, я думал, там же и расплачусь. Но он
такой собственник, что иногда даже обнимать меня Чонгуку не позволяет,
говорит, что только он может обнимать папу и даже отцу этого делать ни в коем
случае нельзя. Хотя я все равно считаю, что это мило и обязательно пройдет,
когда он станет постарше.
Тэхен улыбнулся своим мыслям и вздохнул. Чонгук тогда извинился. И,
признаться, был даже горд реакцией Джуно на произошедшее. Тэ, конечно, еще
пытался обижаться на Чонгука некоторое время, но это желание быстро отпало,
стоило лишь Чонгуку поцеловать его и утащить в сторону постели. Он думал об
этом, но не говорил. Не будет же он рассказывать своим собственным
родителям о том, как долго они мирились на всех возможных плоскостях одной
из гостевых комнат.
Тэ вынул истлевшую сигарету из мундштука и, бросив ее в стаканчик от
кофе, снова вернул свой взгляд к могиле родителей.
— Я ведь вам не рассказывал, почему назвал сына Джуно? Это долгая
история, но был один человек, который очень сильно помог мне, дал шанс
выбиться наверх, буквально сделал меня главой борделя, а впоследствие и
нейтральной территории. Джуно был потрясающим мужчиной. Он во всем
поддерживал меня, помогал, когда было трудно. Только благодаря ему я
выбился из простого работника элитного борделя в кресло главы. Если бы не он,
я бы не справился. Он погиб, пытаясь защитить меня. До самого своего
последнего вздоха он был рядом, и я так ему благодарен. Быть может, если бы
не он, я бы даже Чонгука никогда не встретил. Я… Скучаю по нему, и надеюсь,
вы не в обиде, — Тэ улыбнулся и осторожно встал с места, отряхнув темные
брюки от травы. Его рука коснулась выгравированных на могильной плите имен,
пальцы нежно огладили каждую линию.
— Мне пора. Я должен навестить еще одного человека, о котором рассказал
вам. И я постараюсь приезжать чаще. И когда Джуно еще немного подрастет,
обязательно приведу к вам вашего внука.
Тэ улыбнулся и, подхватив свою сумку и цветы, лежащие на земле,
направился вглубь кладбища. Память услужливо подкинула ему дорогу до
могилы Джуно, и он, подойдя к ней, снова присел на корточки, опуская цветы у
темно-серой плиты. Взгляд скользнул по окружению. В этом месте, немного
отдаленном от всех, даже был слышен гомон птиц.
Омега долго сидел молча, словно не мог подобрать нужных слов, прежде чем
прикусить губы и опустить взгляд на свои руки. Он все еще винил себя.
589/596
— Я скучаю, Джуно-я, — тихо зашептал он.
В машине было немного душно, и Чонгук, тяжело вздохнув, приоткрыл окно,

обернувшись на заднее сидение.
— Ты позвонил Намджуну на счет вчерашней поставки? — поинтересовался
он. Хосок, вскинув на него взгляд, тихо фыркнул.
— Позвоню позже, если ты не видишь, у нас тут важное дело.
Рядом с Хосоком, подогнув под себя ноги, сидел маленький альфа. Мальчик
усиленно пялился в телефон, где Хосок во что-то играл, и нетерпеливо ерзал на
месте.
— А папа скоро придет? — немного шепеляво поинтересовался он, посмотрев
на Чонгука.
Мужчина вздохнул, глянув на часы на своем запястье, и медленно кивнул.
— Скоро. Подождем еще немного и поедем домой, — отозвался он.
Джуно надул губы, прищурившись, и внимательно посмотрел на отца,
наблюдая, как он устало растирал лицо ладонями и, прикрыв глаза, откинул
голову на подголовник сидения.
Понадобилось несколько секунд, прежде чем ребенок, натянув на ноги
сброшенные сандалии, открыл дверь машины и вышел наружу.
— Ты куда это собрался? — возмутился Хосок, но Джуно лишь деловито
прошел к водительской двери и, открыв ее, уставился на Чонгука.
Чон вопросительно вскинул бровь.
— Что такое?
— Выходи. Папа сказал, что ты очень устал сегодня ночью, потому что
работал. Поэтому назад папу повезу я, — заявил он.
Хосок тихо хохотнул, наконец отвлекаясь от телефона, а Чонгук, тихо
хмыкнув, взял ребенка под подмышки, усадив на свои колени.
— Будешь возить папу по делам, когда получишь права, — бросил он.
Джуно недовольно нахохлился, но уже через мгновение переключил все свое
внимание на руль автомобиля, крепко сжав его маленькими ручками и
принявшись крутить его в разные стороны, довольно хихикая.
Чонгук позволял ему делать это, лишь наблюдал, но вздрогнул, стоило
ребенку с силой несколько раз ударить по клаксону, заставляя машину громко
сигналить.
— Ты меня зажал, — кряхтел маленький альфа, пока Чонгук не отодвинул
сиденье назад. Он удобнее устроил сына на себе, наблюдая, как тот, изображая
звук мотора, вертит рулем влево-вправо.
Забавный. Все готов сделать ради папы, искренне любит его и всегда
беспрекословно слушается. Кажется, Джуно позволял себе спорить только с
отцом, но Чонгук, не желая, чтобы детские воспоминания были полны страхов и
жестокости, просто не мог себе позволить быть грубее и строже. Хотя, даже
если Джуно пререкался с ним, все равно делал, как велено. Просто, видимо,
чувствовал в более сильном альфе конкурента, вот и показывал зубки. Благо,
знал и границы дозволенного.
— А когда я стану взрослым, я тоже буду работать по ночам? Совсем как ты?
— прервав свою увлекательную игру, Джуно обернулся на отца и обиженно
надул губы, словно уже получил ответ, который ему не понравился. — Я так не
хочу.
Не найдя себе развлечение лучше, Джуно снова нажал на клаксон, и
автомобиль, дверца которого со стороны Чонгука все еще была открыта
настежь, громко загудел. Но ему показалось слишком мало этих громких звуков
и он стал сигналить снова и снова, короткими и длинными гудками на все
чертово кладбище.
И если Чонгука эти звуки, как ни странно, убаюкивали, Хосока они
590/596
раздражали.
— Джуно! Прекрати и посиди спокойно и в тишине хотя бы пять минут, —
шикнул он и недовольно цокнул языком.
Если бы мелкого здесь не было, Хосок бы с удовольствием выкурил косячок,
но при Джуно, кажется, все старались не курить, даже Чонгук.
Теплый сентябрьский ветерок качнул открытую дверцу автомобиля и
полетел дальше по своим делам, унося сорванный с тонкого клена листочек, за
которым Чонгук проследил усталым взглядом. Если Тэхен задержится еще на
десять минут, он посадит за руль его или Хосока, но уж точно не будет в
состоянии вести машину самостоятельно.
— Но мне скучно! Когда папа придет? — Джуно время от времени позволял
себе и капризничать, особенно, если его ругали. На каждый плохой поступок у
него имелось логичное объяснение, как правило, даже не одно, а несколько.
Словно он заранее продумывал пути отхода. Юному стратегу было всего лишь
четыре года от роду.
— Тебе скучно? — Хосок решил уточнить просто для того, чтобы у него было
немного времени на придумывание остроумного ответа. Джуно кивнул и губы
его дяди расплылись в ухмылке. — Так посмотри, сколько цветов вокруг. Иди и
собери папе букет, он обрадуется!
Чонгук, кажется, мгновенно проснулся, услышав, что выдал Хосок, и
обернулся, убийственно глянув на него.
— Ты адекватный? — спросил он, не надеясь на положительный ответ, а
Джуно, с сомнением глянув на могилы, у которых были цветы, нахмурился.
Чонгук уже был готов удержать сына в машине и объяснить, почему именно
нельзя собирать цветы на кладбище, но маленький альфа и сам находил эту
идею сомнительным предприятием, о чем поспешил сообщить.
— Папа говорит, что эти цветочки уже подарили, — возразил он, а Чонгук,
посмотрев на него, довольно щелкнул языком и оглянулся на брата.
— Даже ребенок умнее тебя, — бросил он. Хосок закатил глаза.
— И вообще, — продолжил Джуно, начиная ерзать и болтать ногами, — я
подарю папе другой букет. Еще больше, чем букет, который приносит отец,
когда обижает папу. У меня уже есть карманные деньги, так что мне на много
цветочков хватит, — закивал он. Чонгук потянул губы в довольной улыбке.
— Чтобы купить папе такой большой букет, тебе придется еще немного
попрактиковаться с учителем Ваном в изучении алфавита. Тогда я дам тебе еще
пару тысяч вон и тебе точно хватит на большой букет, — кивнул Чонгук, и
ребенок, задумавшись закивал.
— Хорошо. Тогда поедем быстрее домой, как придет папа, чтобы я быстрее
выучил алфавит.
— Даже детьми управляют деньги, — фыркнул Хосок, снова залипая в свой
мобильный. Он, на самом деле, очень хотел домой. Они с Чонгуком ехали с дела,
когда Тэхен попросил заехать в один из отелей, в котором он работал, и забрать
его вместе с сыном, чтобы заехать на кладбище. Тэ частенько брал ребенка с
собой на работу, когда тот не желал оставаться с гувернантами. Конечно, он мог
поехать на машине с охраной, но отчего-то пожелал, чтобы именно Чонгук отвез
его сюда. Быть может, не хотел впускать в свой хрупкий мир посторонних
людей?
— Он ведь работает, — сказал Чонгук, пригладив волосы на затылке Джуно,
— занятия — это его работа. Логично, что за это он получает деньги. У нас было
так же.
Джуно довольно улыбнулся, когда отец сказал, что он работает, и вдруг
обернулся на Хосока, вскидывая брови.
— Дядя, а почему ты такой взрослый, но до сих пор живешь с нами и не
работаешь? — вдруг спросил он, а Чонгук издал хрюкающий звук, маскируя смех
591/596
под кашель.
— Чего? — возмущенно протянул Хосок, откидывая телефон в сторону и
упираясь локтями в колени. — Да я тут самый работающий из всех работающих,
ясно? Я, вообще-то, тоже деньги зарабатываю.
— Тогда почему ты не живешь отдельно? Это же наш с папой и отцом дом, а
ты большой, должен жить отдельно, — продолжал Джуно, хмурясь.
— То есть ты хочешь, чтобы я съехал? — прищурился Хосок. Джуно над его
вопросом серьезно задумался. — Ну, раз ты так хочешь, значит, я уеду и играть
тебе будет не с кем. Я обещал тебе сегодня футбол? Так вот забудь, маленький
изверг, никакого футбола, — заявил Хоби и Джуно тут же закачал головой.
— Нет-нет, тогда оставайся, — быстро и неразборчиво забормотал он,
принимаясь ковырять кожу на руле маленькими пальчиками, но Хосок
отвернулся к окну, делая вид, что смертельно обижен. Ребенку, конечно, такой
расклад не нравился, и он, повернувшись, перевалился между передними
сидениями назад и стал шлепать дядю по бедру и как на повторе звать его по
имени.
— Джуно, — позвал Чонгук, и когда ребенок замолчал и прекратил дергать
Хоби за штанину, едва не вываливаясь на заднее сидение, продолжил,
возвращая его на свои колени, чтобы наследник слушал его внимательно, —
Хосок — наша семья. Семья должна жить вместе. И у нас большой дом, разве
тебе жалко одной комнаты для своего дяди? — поинтересовался он. Джуно
снова закачал головой. — Вот и отлично. Больше не говори таких вещей.
Они были так увлечены, что не заметили, как Тэхен подошел к машине.
Омега открыл дверь, сел внутрь и Джуно широко улыбнулся ему и заерзал у
Чонгука на коленях.
— Ты пришел! — воскликнул ребенок и тут же потянулся к Тэ, чтобы обнять
его, а еще лучше пересесть на его колени и ехать вместе с ним впереди. Он ведь
уже совсем большой, но вперед его все еще не пускают, и это, вообще-то,
нечестно.
Но Тэхен, перехватив детские ладошки, поцеловал их и оставил нежный
поцелуй на лбу маленького альфы, улыбаясь ему.
— Беги назад, Джуно-я, нам пора возвращаться домой. Давай, — Джуно и
правда слушался его, поэтому только тихо вздохнул и, выбравшись с колен отца,
пролез между сиденьями назад, заваливаясь на Хосока с заливистым смехом. Не
захотелось ему выходить на улицу, закрывать и открывать дверцы. Лишняя
морока, правда. К чему все эти напряги, если можно просто перелезть?
И пусть Хосок был обижен на своего племянника и все еще показательно дул
губы, глядя на него, но все же помог ему устроиться и пристегнуться, и даже не
возражал, чтобы Джуно продолжил наблюдать за его игрой в телефоне. Раз
Тэхен здесь, значит, они сейчас будут обсуждать свои дела.
— Я разговаривал с Тэмином вчера. Они с Намджуном не виделись уже
полгода, не хочешь дать своему подчиненному хотя бы парочку выходных?
Хосок сам может принять поставку, не маленький же. В конце концов, твой
младший брат должен быть полезен еще хоть в чем-нибудь, кроме поприща
няньки для нашего сына.
Чонгук тяжело вздохнул, переглянувшись с Хосоком в зеркало заднего вида.
Их с Тэхеном вражда не закончится, кажется, никогда. До родов Тэхен был так
сосредоточен на себе и своем положении, что не замечал Чона-младшего, но
стоило Джуно появиться на свет, их война с каждым годом стала набирать
обороты, все больше и больше. И дня не проходило, чтобы эти двое не
подъебывали друг друга.
Хосок мотнул головой, но ничего не сказал. Здесь Чонгук и Джуно, напора
этих двоих в защиту Тэхена он не выдерживал никогда, так что, скрипнув
зубами, промолчал.
592/596
— Как у них дела? — Чонгук решил разбавить напряженную тишину в
машине. Она угнетала, а он и без этого безбожно хотел спать. Бессонные ночи с
каждым годом давались все сложнее, в конце концов, ему уже за тридцать.
Хосоку тоже, но он совсем не изменился.
— Все отлично, — Тэхен протянул руку и провел пальцами по волосам на
затылке Чонгука, поправляя пряди. Он заметил седой волос в темной копне, но
ничего не сказал. В конце концов, это было естественно, люди рождаются,
взрослеют, стареют и умирают. Так и должно быть, — Юджун делает большие
успехи в музыке, Тэмин сказал, что даже старается сам писать что-нибудь. Он
усердно учится, лучший в своем классе. Очень способный. Единственное, что
расстраивает Тэмина — он все еще спрашивает о родителях, но Тэмин,
разумеется, не отвечает ему. Он сильно привязался к нему, не хочет ранить, тем
более, Юджун, даже если знает, что Тэмин ему не родственник, зовет его папой.
Это очаровательно.
Чонгук удовлетворенно кивнул и потянулся за сигаретами, решив закурить,
позабыв от усталости о том, что сзади вместе с Хосоком Джуно залипает в его
телефон. Но получив от мужа по руке, тяжело вздохнул и бросил пачку обратно.
Они договаривались не курить при нем и это правило не стоит нарушать.
— Тэхен, ты не мог бы прочитать? Там сплошные страдания, а ты, ну, лучше
всех справляешься с прочтениям подобной ху… — Хосок едва не ругнулся, но
вовремя закрыл рот, глянув на племянника, — ерунды.
Не поняв, что и зачем ему протягивают, Тэхен взял телефон, сосредоточенно
хмуря брови. Чон Хосоку доверять было нельзя, черт возьми. Он может и
петарду дать в руки. Тэхен точно знал, что даже если этот человек будет
очаровательно улыбаться самой милой из своих улыбок, верить ему нельзя. Он и
брюхо с удовольствием ему вспорет с той же улыбкой.
Хотя в глубине души Тэхен был уверен, что у них с Хосоком, на самом-то
деле взаимная любовь, и семейные узы не обошли стороной даже их, только вот
сделать первый шаг к примирению, для обоих означает полное поражение и
капитуляцию, а из этой игры никто не хотел выйти проигравшим.
— Чимин написал, — осторожно сообщил он и поднял глаза на Чонгука.
Кажется, они не получали известий от Чимина с того дня, как он выехал из
борделя.
— Читай, — кивнул Чонгук, перестраиваясь в крайний левый ряд для
поворота на перекрестке и останавливаясь. Светофор призывал стоять на месте,
пока не придет время подать зеленый сигнал, разрешающий движение.
Прочистив горло, Тэхен сполз на своем месте чуть ниже и тихо вздохнул. Уже
по первым строчкам ощущалось то, как сильно Чимин скучал по дому. По своей
семье, которой лишился.
Только вот всем известно, что чтобы что-то получить, нужно что-то отдать,
как бы жестоко это ни было.
— Привет, Хоби! — с этого забавного восклицания начиналось письмо
Чимина, и Тэхен, произнеся такое простое предложение, тихо хихикнул,
слишком живо представив, как омега произносит это, горделиво вскинув
подбородок.
У нас все отлично. Мы много где были, знаешь? Первое время просто катались по
миру на автомобиле, были в Европе, в Китае, почти всю Америку объехали. Обе.
В Китай, кстати, поехали в первую очередь, а оттуда уже рванули смотреть мир.
Хотели определиться, где остановиться, и вот, только спустя пять лет сделали
выбор, представляешь? Я пишу тебе, кажется, с обратной стороны Земли. Я не
силен в географии, да и это совсем неважно, как далеко мы друг от друга, я
всегда так думал.
Мы поселились на Гавайях. Помнишь, когда ты приезжал ко мне, я говорил о
593/596
том, что было бы здорово купить маленький домик на берегу моря и открыть
корейское кафе или даже ресторан? Что ж, домик мы купили, и завтра я поеду
договариваться о здании, которое хочу взять в аренду под мое небольшое
предприятие. Юнги устроился работать телохранителем в какой-то фирме,
охранять важных дядек.
Несмотря на то, что иногда он не ночует дома, и я жутко за него переживаю, я…
так счастлив, Хоба. И очень скучаю. Я все не решался отправить письмо и не
знаю, отошлю ли это. У меня в черновиках много писем тебе и Чонгуку. Я даже
Тэхену написал! Было бы здорово увидеть, какой малыш родился у них с
Чонгуком, наверняка красивый и умный, но мне так хотелось бы на него
посмотреть. Обязательно скинь мне фотографию, я точно знаю, у тебя есть. И
поздравь от меня Чонгука с днем рождения. Я не уверен, что отправлю это
письмо сегодня, но я пишу его прямо сейчас, первого сентября. И еще я… хочу
попросить прощения. У тебя, у Чонгука. Я виноват перед вами и, конечно, пойму,
если не получу ответ на сообщение, но хотелось бы, чтобы ты написал хотя бы
пару слов. Должен же я знать, что ты не снаркоманился вконец! Но я все равно
очень люблю вас всех, Хоби, вы такие же важные люди в моей жизни, какими
были пять лет назад. И передай Чонгуку, что я был прав. Юнги и правда был
моим последним шансом и спасибо ему за возможность жить спокойной,
счастливой жизнью.
Навсегда ваш, Пак Чимин.
Тэхен улыбнулся, разглядывая прикрепленное к письму фото. Юнги в черно-

белой гавайской рубашке нежно обнимал Чимина и улыбался во все зубы.
Признаться честно, Тэхен не сразу узнал всегда хмурого и безэмоционального
начальника охраны и экс-телохранителя своего супруга, он разительного
отличался от того Мин Юнги, которого знал Тэ. Но Чимин и правда светился от
счастья. Мешковатая футболка и свободные шорты, кажется, делали его
визуально еще меньше, чем он был, а выкрашенные в розовый цвет волосы
выдавали детскую наивную душу когда-то самого безжалостного киллера Сеула.
Они все сильно изменились.
Протянув телефон владельцу, Тэхен обнял себя. Он внезапно осознал, что
тоже очень сильно скучает. По Чимину. И по Тэмину. Так много всего поменялось
в их жизни, что привыкнуть до сих пор было очень сложно.
— Что это за Чимин такой? — нахмурился Джуно. — Я никогда о нем не
слышал.
Как так? Все знали какого-то там Пак Чимина, а Джуно был не в курсе. Так
разве бывает?
Чонгук поджал губы, чуть крепче сжав руками руль, и это не укрылось от
взгляда Тэхена, что мгновенно коснулся его колена ладонью, мягко огладив.
— Это тоже семья, Джуно, — негромко отозвался альфа.
Надув губы и приложив пальчик к виску, как это делал Чонгук, Джуно
всерьез задумался над словами отца. Семья, значит?
— Если хен не уезжает, потому что мы семья, почему тогда этот Чимин не
живет с нами, отец? Ему нужно освободить комнату? Ты только скажи, я прям
сегодня освобожу, честно.
Тэхен тихо засмеялся и обернулся на Джуно, что потянулся к Хосоку и
заглянул в его мобильный. Хосок молчал, разглядывая присланную фотографию,
и Джуно никак не мог понять, что сейчас чувствует его дядя? Он выглядел
грустным.
— Иногда… Есть обстоятельства, — начал Чонгук, — из-за которых семья не
может жить вместе в одном доме. Чимину нужно было уехать, Джуно, чтобы
найти для себя другой дом вместе с другим человеком, которого он полюбил.
— А всем нужно уезжать из дома, если они кого-то полюбят? —
594/596
поинтересовался Джуно, хмурясь. — Тогда я никогда никого не буду любить и
всю жизнь буду жить с вами. — заявил он, а Хосок засмеялся, отдав ребенку
телефон, чтобы тот прекратил вытягивать шею и пытаться разглядеть
фотографию.
— Это прозвучало как угроза, — сообщил Хосок, а Тэхен улыбнулся.
— Не всем нужно уезжать, Джуно-я. Ты сможешь остаться, потому что ты
наш сын и когда-нибудь наш дом станет только твоим.
Джуно понятливо закивал и вгляделся в фотографию, тут же вытягивая губы
трубочкой.
— У Чимина розовые волосы? Он такой красивый. Он выглядит добрым. А
этот дядя рядом это тот человек, которого он полюбил? — продолжал он сыпать
вопросами.
Чонгук только шумно выдохнул. Сейчас он как никогда нуждался в том,
чтобы закурить, поэтому снова потянулся к пачке с сигаретами под
неодобрительный взгляд Тэхена. По крайней мере омега больше не противился,
лишь отвернулся к окну.
— Да, этот дядя тот, кого он полюбил. Взял и увез нашего Мини в какие-то
ебеня, — фыркнул Хосок и усмехнулся.
— Хосок, — шикнул Тэхен, когда тот ругнулся, но Хоби лишь отмахнулся.
— У нас сегодня день нарушения правил? — поинтересовался Тэхен, когда
Чонгук, опустив окно пониже, закурил под внимательный взгляд своего сына.
— А отец еще вчера курил в гостиной. Я видел. И у него в кабинете всегда
неприятно пахнет сигаретами. Я никогда не буду курить, — закивал Джуно,
выглядывая со своего кресла на Тэхена, что только тихо фыркнул и открыл окно
со своей стороны.
— Ой, не зарекайся. Твой отец тоже так говорил, — хохотнул Хосок и получил
в свой адрес еще один убийственный взгляд Тэ.
— А этот Чимин когда-нибудь приедет к нам в гости? — поинтересовался
вдруг ребенок.
— Мы с твоим отцом это обсудим, хорошо, малыш? — проговорил Тэ, и когда
его сын закивал, слабо улыбнулся, глянув на Чонгука.
Альфа стряхнул пепел с сигареты за окно и облизал губы. В голове был
сумбур. Ему однозначно нужно будет хорошо поспать.
Машина довольно быстро доехала до особняка. Хосок вышел первым,
прихватив с собой счастливо вопящего Джуно, усаживая его на свои плечи.
Тэхен не спешил. Он отстегнул ремень и, потянувшись к Чонгуку, мягко
коснулся его губ своими, вовлекая в поцелуй. Он чувствовал, что тот напряжен,
как запах ветивера после ухода Джуно становится тяжелее, но точно знал, как
это исправить.
— Тебе нужно расслабиться, — тихо зашептал Тэхен, потянув губы в
усмешке, когда Чонгук скользнул губами по его подбородку.
— Хочешь мне в этом помочь?
— Я имел в виду сон, Чонгук. Но если очень хочешь, я могу подумать. А ты
обещай подумать о том, чтобы связаться с Чимином. Пять лет прошло, Гук-и. Я
же вижу, что ты тоже скучаешь. Он — часть семьи.
Чонгук шумно выдохнул, нехотя отстраняясь, и откинулся на спинку сидения.
— Я знаю, Тэ. И подумаю об этом. В любом случае, я надеюсь, что он и
вправду в порядке.
Тэхен улыбнулся такой сговорчивости и, протянув руку, нежно погладил
мужа по щеке. Невозможно было не улыбнуться, когда Чонгук нежно прикасался
к его ладони губами, прикрывая глаза. Он прижимался к любимым рукам и не
прекращал целовать тонкие пальцы, изящностью которых не устанет
восхищаться всю жизнь.
— Спасибо, — вдруг тихо шепнул Чонгук, а Тэ удивленно вскинул брови.
595/596
— За что ты благодаришь меня? Я ведь вижу, что Чимин…
— Нет, — Чонгук качнул головой, — за все спасибо, Тэхен. За то, что был
рядом, когда вокруг был настоящий Ад, за то, что ты все еще здесь. За сына, за
твою любовь, пусть я до сих пор не понимаю, чем заслужил тебя. Если бы не ты…
Если бы не ты, mio sole, вся моя жизнь не имела бы абсолютно никакого смысла.
Тэхен опустил взгляд, улыбнувшись, и снова потянулся к мужу, мягко целуя
его в губы.
— Никогда не забывай, Чонгук, — встретившись взглядом с любимыми
глазами, Тэхен даже перестал моргать. Сколько бы лет не прошло, тонуть в этой
черной бездне он будет бесконечно долго. И жизни мало, чтобы насладиться, —
солнца без рассвета не бывает.
Kayl.Pleasure: Вот и закончилась эта история. В первую очередь я хочу выразить

огромную благодарность Хару, ведь без нее этой истории не суждено было бы
увидеть свет. И конечно же, огромное спасибо всем читателям, что
поддерживали нас своими комментариями, наградами и просто приятными
словами даже вне площадки ficbook. Знайте, что мы благодарны каждому из вас,
ведь ваше желание и ваши эмоции помогали нам писать эту работу с тем же
рвением, как мы и начинали ее сотворение. Возможно, то, что сейчас, написав
эту историю, я одновременно испытываю и радость и пустоту - это нормально. Я
не могу даже передать словами то, насколько сильно я прикипела к каждому из
созданных нами персонажей. Мы переживали вместе с ними, плакали и смеялись
вместе с ними, но каждая история должна иметь свое завершение. Мы не
прощаемся с вами, в наших головах уже созрела следующая работа, и мы
надеемся, что вы останетесь с нами и дальше. Берегите себя и помните, что
солнца без рассвета не бывает <3
Haru.77: Ну, что же. Я хочу сразу сказать, что она все нагнала. Я персона
бесчувственная и ни разу не плакал, хотя мне было очень больно писать сцену
убийства Мун Тэиля, она была и правда тяжелой.
Я безмерно благодарен читателям за то, что вы вдумывались в историю, строили
теории, задавали вопросы. Каждый отзыв здесь и на других площадках был
таким ценным, я буду хранить в сердечке каждый из них. Спасибо за прожитую
вместе с нами историю, я верю, что она продолжит жить. Спасибо Кайлу, что
терпела меня)
596/596

Borgata

Загружено:

Сведения о документе

Авторское право

Доступные форматы

Поделиться этим документом

Поделиться или встроить документ

Параметры публикации

Этот документ был вам полезен?

Это неприемлемый материал?

Авторское право:

Доступные форматы

Borgata

Загружено:

Авторское право:

Доступные форматы

Ссылка на материал: https://ficbook.

Публикация на других ресурсах:

Крупные капли дождя разбивались о землю, превращая когда-то

— Разве мы едем не в торговый центр? — поинтересовался Тэхен, глядя в

Восемь лет спустя, настоящее время

День был солнечным и жарким. В мае солнце пекло совершенно беспощадно,

Чонгук поправил ворот черной рубашки и оглядел себя в зеркало.

Прием прошел довольно удачно.

Юнги вышел из машины и, сделав одну глубокую затяжку, бросил сигарету

Чонгук сидел в кресле все с тем же нечитаемым выражением лица.

Шесть лет назад

— Пришел сразу, как освободился, — сообщил Тэхен, войдя в кабинет без

— Долго будешь сидеть и пялиться в окно? — бесцветный голос Юнги вырвал

В помещении, больше похожем на подпольное казино с одним игровым

— И где ты собрался брать деньги? Если он сказал тебе приехать к трем,

Восемь лет назад. Два месяца со дня смерти Чон Донсу

С наступлением первых заморозков Сокджин старался не находиться на

Двадцать два года назад

Шестнадцать лет назад

— Он не выйдет и сегодня? — негромко поинтересовался Сокджин, глянув на

Восемь лет назад

— Ты шутишь?! — возмутился Тэмин, всплеснув руками. Услышанное ранее

Новенький ярко-красный кабриолет Ford Mustang ехал строго по

Воздух в темной, не очень большой подвальной комнате особняка пах

Восемь лет назад. Два месяца со дня смерти Чон Донсу

Крупный шаг казался оглушающе громким в пустых коридорах поместья.

Внезапный выстрел вырвал альфу из воспоминаний. Звук этого пистолета он

После короткого звонка, в котором Хосока оповестили о том, что помощник

Машина затормозила у главного входа в бордель так же резко. Тэмин только

*Нож Боуи - крупный нож (тесак) с характерной формой клинка, на обухе

Ночь была тихой. За окном не было слышно ни шума ветра, ни

Чонгук сидел в кабинете уже с самого утра. Когда он проснулся, Чимина

В борделе все было спокойно. Пока Тэхен мучился с подарком от природы,

Енсу прижал к себе стройное тело омеги, погладив его пальцами

Вечер был тихим и спокойным. Откуда-то издалека, сквозь открытое

Тэхен вышел из машины сразу, как подъехал к борделю, замечая черную

Красный Ford Мustang остановился у высокого забора, обвитого плющом.

Звонок в дверь раздался слишком внезапно. Чимин, проходящий мимо,

Тэхен влетел в комнату Тэмина совершенно внезапно, распахнув

Свежий ветер, поднимая пыль, пронесся по улице, забирая с собой

Одиннадцать лет назад

Чонгук вышел из черной иномарки с тонированными стеклами, недовольно

Восемь лет назад. Месяц со дня смерти Чон Донсу

Разряд молнии озарил небо, раскрасив его голубоватым свечением. Гром

Уже промелькнула мысль о том, что пора бы сваливать отсюда, пока не

Джуно въехал на территорию дорогого особняка из темного кирпича и

Автомобиль Чимина: https://mycityauto.com/wp-content/uploads/2021/03/Lexus-LC-

Тишина разбавлялась частыми гневными вздохами и голосами.

— Короче, если тебе интересно знать, что я думаю, то я в жопе. Но не в той,

Шестнадцать лет назад

Хосок, широко улыбнувшись, крепко сжал рукой перила балкона и ветку

— Я знаю, ты меня не ждал, но… — Сокджин ввалился в кабинет Намджуна

*аrrivederci - (с итал.) до свидания

Войдя в кабинет, Тэмин с удивлением обнаружил, что здесь никого

Мальчишка шестнадцати лет тайком прошмыгнул через черный ход клуба, в

— То есть он просто выкрал тебя? И тебя что, не искали? — Намджун

Хосок шумно выдохнул, понуро глянув в окно автомобиля, и чуть поджал

— Нахуя?! — рявкнул Чонгук, запуская руку в волосы и расхаживая туда-сюда

Чон вышел из здания правительства, шумно выдохнув и сунув в зубы

Тэхен, лежа рядом с мужчиной, внимательно разглядывал его. За окном была

— У нас проблемы, — выпалил Джуно, едва ли не влетая в кабинет Тэхена, и

Темно-серый Jaguar, за рулем которого сегодня был Юнги, подъехал к

Теплый июньский дождь крупными каплями барабанил по лобовому

Все главы кланов, будто бы сговорившись, приехали практически