Ссылка на материал: https://ficbook.

net/readfic/8208119

Делириум
Направленность: Слэш
Автор: rikookie (https://ficbook.net/authors/153034)
Беты (редакторы): ks_you (https://ficbook.net/authors/3337081)
Фэндом: Bangtan Boys (BTS)
Пэйринг и персонажи: Чон Чонгук/Ким Тэхён
Рейтинг: NC-17
Размер: 359 страниц
Кол-во частей: 12
Статус: завершён
Метки: Слоуберн, Похищение, Сложные отношения, Моральные дилеммы, ООС,
Драма, Психология, Hurt/Comfort

Описание:
Чонгук хочет так, чтобы раз и навсегда. Обоюдно, с чувствами и доверием,
понимая, что отпустить – значит лишиться шанса обрести собственное счастье.
Тэхён, оказавшись запертым в четырех стенах не по собственной воле, его
мнения почему-то не разделяет.

Посвящение:
Моим дорогим котятам из птс ♡

Публикация на других ресурсах:

Разрешено только в виде ссылки

Примечания:
Делириум (лат.) — бред, безумие.

Наверное, я хочу заранее извиниться. Работа не планируется тяжелой, но всё,

что я могу сейчас сказать: от боли никто не застрахован.

Ваши отзывы мне всегда будет приятно почитать, и хочу пожелать всем тем, кто
будет следить за этой историей, сил и терпения, потому что я, как никто другой,
умею лениться.
 Оглавление

Оглавление 2
pt. 1 3
pt. 2 17
pt. 3 36
pt. 4 62
pt. 5 87
Примечание к части 111
pt. 6 112
pt. 7 150
pt. 8 184
pt. 9 222
pt. 10 255
Примечание к части 300
pt. 11 302
pt. 12 340
Примечание к части 366
pt. 1

Тэхён пытается идти прямо, чтобы вдруг не свалиться с тротуара на

проезжую часть. На улице поздняя ночь: ни людей, ни машин, слышен только
треск фонарей и завывание ветра. Он проверяет время – 2:43, – и устало пыхтит,
запихивая вибрирующий телефон обратно в карман. Опять Хосок звонит. Он,
конечно, уговаривал остаться и посидеть с ними еще немного, мол, все они
знают, что это такое, когда твоя жизнь катится к чертовой матери. Оставайся до
утра, Тэхён, твердили ему, а завтра уже будешь думать, что делать.

Парень со злостью пинает встретившийся ему на пути камень на проезжую

часть и ежится от холода. Да ни черта они не знают. Ни один из них. Даже если
его и могут понять, то точно не там, откуда он только что ушел. Может быть,
Хосок и хороший друг, но предложил он Тэхёну остаться до утра только лишь из
жалости. А Тэхён ненавидит, когда его жалеют, так что нет уж, увольте. Он
доберется до своей съёмной квартиры, арендная плата которой висит на носу,
купит в магазине через дорогу бутылочку пива, чтобы с утра не умирать от
головной боли из-за похмелья. Придет домой и рухнет на постель, не
раздеваясь, а утром продолжит страдать и ненавидеть Вселенную за то, что она
с ним так подло обошлась.

Да, это самый лучший план за всю его жизнь. Магазин, дом, сон, нытье.
Отлично.

Он, теперь уже с энтузиазмом, пинает камень, который отлетает на проезжую

часть и впечатывается в дверцу белого Ниссана, который в этот момент
проезжал мимо. Твою же мать. Только этого Тэхёну не хватало для полного
счастья. У него нет денег на то пиво, которое он хотел взять в долг у владелицы,
что уже говорить об оплате выпрямления вмятины и покраске двери? Но, может,
пронесет?

Автомобиль тормозит у тротуара чуть поодаль от Тэхёна. Не пронесет. На улице

действительно ни души. В этом районе вообще ночью ходить не стоит, но Тэхён
подумал, что красть у него все равно нечего, а еще он достаточно пьян для того,
чтобы почувствовать себя неуязвимым и отправиться домой почти в три часа
ночи через суперопасный район. Очень умно.

С водительской стороны открывается дверь, и из машины вылезает парень,

которого Тэхён заранее ненавидит. Те, кто разъезжают на таких машинах,
гребут деньги лопатами. Вот бы и ему одну такую лопату денег. Разве он
многого просит?

Брюнет неторопливо обходит машину, а Тэхёну становится жарко от стыда.

Господи, какой же он идиот. Почему он пнул этот дурацкий камень на проезжую
часть? Ну, или тот мог хотя бы ради приличия отрикошетить от двери и
припечатать ему по голове – не пришлось бы мучиться.

— С Вами всё нормально? — обеспокоенно интересуется незнакомец. Тэхён на

секунду впадает в ступор. Он этому парню, вроде как, камнем по ужас какой
дорогой тачке припечатал, а тот спрашивает, нормально ли с ним всё? Нет, не
очень. Но Тэхён, сообразив, всё же неуверенно кивает, пока незнакомец с
неподдельной тревогой наблюдает за ним. — Точно?

3/367
Он тяжело сглатывает, пытаясь сфокусировать взгляд на парне напротив: на
вид тот, возможно, чуть старше него самого. И крупнее раза в два, как минимум,
а таких Тэхён обходит стороной. От них веет деньгами, связями, харизмой,
интеллектом, в коем он не может с ними тягаться. Если быть честным – он
проигрывает им по всем пунктам.

— Чонгук, — мягко говорит брюнет и протягивает руку.

Тэхён не двигается и пытается вспомнить, как он оказался здесь и кто этот тип.
Почему вместо того, чтобы просто разрубить его по частям и сложить в
багажник этой белоснежной, чистенькой машины, этот некий Чонгук
беспокоится и…

— О! — тут же спохватывается Тэхён и жмет протянутую ему руку. — Ким Тэхён.

Не стоило, наверное, говорить своё полное имя, но язык работает быстрее

головы. Та вообще сейчас на контакт с этим миром не настроена – Тэхён всё еще
не понимает, кто такой этот Чонгук и почему он такой подозрительно
приветливый.

— Слушай, извини… — неуверенно говорит он. — Я просто проходил мимо и…

— Тебе не холодно в этом?

Что?

— Что? — переспрашивает Тэхён, а Чонгук неловко поджимает губы, кивая

головой на расстегнутую куртку на нем. — Да, прохладно, но всё… — Чонгук
открывает дверь пассажирского сидения и чем-то шуршит, а затем протягивает
Тэхёну бутылку воды, — …нормально, — тихо заканчивает он.

— Я вижу, что ты выпил. Еле стоишь.

— Прости за дверь, я не сп…

— Ничего страшного, — Тэхён, все еще сбитый с толку, держится за бутылку,

которую протягивает ему парень. Он не верит своим ушам и уже собирается
возразить, пока его банковский счет просит закрыть свой рот, но Чонгук говорит
быстрее: — Это всего лишь царапина, могло быть и хуже. Если бы ты попал мне
под колеса, например.

Ладно, в этом есть своя логика.

Чонгук отпускает бутылку, на что Тэхён ему благодарно кивает. Не нравится ему
этот парень. Хотя, может быть, то, что его не заставят платить штраф – это
всего лишь дар свыше, а не проверка Вселенной на бдительность? Возможно, та
наконец-то поняла, что многовато жести для одного человека и решила
сжалиться?

В любом случае, как бы там ни обстояли дела, Тэхён понятия не имеет, что
говорить и должен ли он вообще поблагодарить Чонгука? Наверное, стоит
сказать спасибо, что тот не стал закатывать истерик и тыкать ему в лицо
мобильником с номером своего папочки. С трудом верится, что на такую машину
можно заработать самому. Тэхён бы вот не смог.
4/367
— Спасибо, — остается надеяться, что теперь до дома получится добраться без
происшествий. А Чонгук так долго смотрит на него, пока он закрывает бутылку,
что по спине пробегают мурашки: то ли от холода, то ли от какого-то странного
предчувствия. Очень нехорошего, стоит сказать. — И спасибо, что не заставишь
меня оплачивать ремонт?

Чонгук тихо смеется.

Так тихо, что Тэхён отчего-то снова сглатывает. Он вздрагивает, когда мимо на
бешеной скорости проносится мотоциклист, которого он до этого и не слышал.
Фонарь, у которого они стоят, трещит, а ветер внезапно стих, но Тэхёну отчего-
то по-прежнему холодно и хочется закутаться в куртку с головой. Уйти от
Чонгука подальше. Оказаться дома в родной постели и плевать на этот магазин.
Он уже даже согласен проснуться утром с головной болью, лишь бы забыть этот
вечер, как страшный сон.

— Ты мне ничего не должен, — говорит Чонгук и пожимает плечами, а Тэхён

думает, что это хорошо.

«Очень хорошо», – слышит он эхо своего пустого кошелька.

— Тогда еще раз спасибо за… — он машет рукой на поцарапанную дверцу,

надеясь, что Чонгук сам додумает. Ему уже просто хочется оказаться подальше
от этого типа, его непонятный смех вызвал у Тэхёна только панику, в ответ не
захотелось даже улыбнуться. — И за воду тоже спасибо.

Он поднимает бутылку перед собой, нервно сглатывая, а Чонгук по-доброму

улыбается ему в ответ. Только почему-то веет от него чем-то совсем не добрым.
Тэхён не такой уж и спец в людях, но от этого человека ему хочется быть
подальше. Просто на всякий случай. Возможно, большую роль играет атмосфера:
приглушенный свет фонаря, пустынная улица, неблагополучный район и… Он
смотрит на прозрачную бутылку, которую держит перед собой. В той плавает
что-то смутно напоминающее не до конца растворившийся стиральный порошок.

Куда мог ехать этот парень в три часа ночи? Да куда угодно, верно? Что такой,
как он, забыл в этом районе? Ну мало ли, всякое бывает, правда же?.. Тэхён
чувствует, как начинает дрожать и, кажется, вовсе не от холода. Он
вздрагивает, улавливая движение боковым зрением, но паника отступает почти
сразу, когда брюнет делает шаг назад.

— Ты невероятный, но мне пора, ладно? — говорит Чонгук, обходя машину, а

Тэхён слишком уж облегченно выдыхает, понимая, что всё еще жив. На это
брюнет легко улыбается, наблюдая за ним и стоя уже по ту сторону автомобиля.
Подождите, что? Невероятный? — Думал, я тебя убью за то, что ты мне дверь
поцарапал? — он кладет локти на крышу и цыкает, недовольно морщась. — Нет,
с трупами слишком много мороки.

Да. Действительно, чего это он? С какого бы перепуга его кто-то стал убивать
посреди улицы, да еще и таким тупым способом типа… отравленной воды? Или
что это там плавает в бутылке.

— А это… — неуверенно спрашивает он, — точно вода?

5/367
Чонгук не перестает улыбаться, чем вызывает еще больше подозрений. Хотя он
ведь собрался уехать, а это значит, что ему ничего не нужно.

Да?

— Нет, это не просто вода, — парень тут же меняется в лице, становясь

серьезным.

Да, Тэхён так и знал. Его отравили. Теперь он умрет где-нибудь в канаве по пути
домой, потому что напился со своими друзьями-отморозками, которые ведь
предлагали остаться. Но Ким слишком гордый, поэтому он пошел домой один
посреди ночи, а теперь умрет. Это так тупо, что он даже не может подобрать
слов.

— Это вода с сахарозой. Мне помогает в такой ситуации, как у тебя, —

усмехается брюнет. — Можешь оставить себе, мне не жалко.

Тэхён немного удивляется и до сих пор не может подобрать слов, потому что его
предположения действительно невероятно глупые.

— Спасибо?

— Пожалуйста, — улыбается парень.

Он забирается в машину и заводит автомобиль, пока Тэхён пытается собраться с

мыслями. Вода совсем не помогла, и, кажется, он даже еще больше опьянел.
Окно пассажирского сидения медленно открывается, и Чонгук спрашивает:

— Подвезти?

Его лица не видно, но не очень-то и хочется. Голос у Чонгука приятный, можно

сказать, мягкий и успокаивающий, но почему-то рядом с ним Тэхён не чувствует
себя в безопасности. В багажнике было бы уютнее, чем под чужим взглядом,
пробирающим до дрожи. Хочется, чтобы этот парень просто убрался отсюда уже
куда-нибудь подальше на своей крутой, испорченной Тэхёном тачке и больше
никогда не попадался на глаза. Он не вызывает доверия, так что Тэхён кидает
тихое: «Спасибо, не стоит», – и двигается с места в сторону дома.

Странная ситуация. Самая странная из всех, что происходила с ним за

последний… За всю жизнь, если так подумать. Тэхён кидает взгляд через плечо,
но Ниссан до сих пор стоит на месте, а в голове мелькает до ужаса идиотская
мысль: Чонгук собрался за ним следить. Само предположение настолько глупое,
что Тэхён мысленно отвешивает себе подзатыльник и мечтает уже скорее
оказаться дома в теплой постели. Почему-то внезапно становится плевать, что с
ним будет завтра. Не имеет значения даже то, что, возможно, теперь придется
вернуться домой в Тэгу, потому что больше ему здесь делать нечего.

Неосознанно он снова возвращается к мыслям о Хосоке и понимает, что до

смерти ненавидит его. Потому что завидует. И эта зависть с каждым днем все
больше и больше портит их отношения, ведь у Хосока всё хорошо. У Хосока всё
даже лучше, чем Тэхён мог бы мечтать: своя квартира, отличная успеваемость,
родители, которые в трудную минуту могут помочь материально.

У Тэхёна, конечно, тоже есть родители, но в его семье слова «материальная» и

6/367
«помощь» вызывают лишь недоуменные взгляды. Он вздыхает, вспоминая, как
еще пару дней назад мечтал о том, чтобы просто окончить университет,
получить престижную работу, найти человека, с которым проведет оставшуюся
жизнь. Нормальная жизнь – разве это такая уж большая проблема? Он хотел бы
быть в состоянии обеспечивать себя, будущую семью и помогать родителям,
несмотря на то, что те и пальцем не пошевелили, чтобы помочь ему оплачивать
учебу.

Ким знает, что такое настоящая помощь, испытал на собственной шкуре, и он

понимает, что просто должен своим родителям, вот и всё. Он их сын, и он обязан
им помогать. Жаль, что теперь такому наполеоновскому раскладу событий
придется помахать ручкой.

Тэхён вдыхает ледяной воздух полной грудью, чувствуя, как приятная прохлада
течет по горлу. У него начинает кружиться голова, из-за чего он
останавливается на месте, опираясь плечом о кирпичную стену. Как-то резко
стало нехорошо. Не стоило, конечно, так много пить у Хосока, но хотелось хоть
ненадолго забыть о нависших над ним проблемах.

Он внезапно особенно остро осознает, насколько сильно хочет вернуться в

детство. В то время, когда утром его ждал приготовленный бабушкой завтрак. И
пока он бы уплетал за обе щеки еду, то наслаждался бы ароматом пионов, что
принес с собой из сада порыв ветра через открытое окно на кухне. Но глоток
тяжелого, спертого воздуха возвращает его в реальность. Его тошнит от запаха
бензина и пыли, кирпичная стена даже через куртку ощущается, как ледяная
глыба, в кармане ни гроша, а из еды дома на завтрак только заплесневелый
лимон.

Он смотрит на бутылку расфокусированным взглядом, пытаясь до чего-то

додуматься, но его будто по голове булыжником приложили. Не помогает ни
вдох-выдох, ни счет до десяти, ни ущипнуть себя за руку. Перед глазами все
плывет настолько сильно, что приходится опуститься на корточки. Какого черта
происходит? И если это всего лишь вода с сахарозой, то почему та до сих пор не
растворилась?

Слышится шум мотора и белый Ниссан плавно останавливается рядом. Хлопает

дверь со стороны водительского сидения, а Тэхён откидывает голову на
ледяную стену, пытаясь сфокусировать взгляд на Чонгуке, который
присаживается перед ним и забирает из рук бутылку.

— Я ведь предложил подвезти.

— Не трогай меня, — тихо, но все-таки получается сказать. — Что в этой

гребаной бутылке?

— Как я и сказал: вода с сахарозой, — голос звучит в голове эхом. Руки

тяжелеют, а тело становится настолько ватным, что Тэхён даже не хочет
попытаться подняться с холодной земли. — Ну, может быть, там не только
сахароза. Если ты не заметил, там еще и лимон, — Чонгук неловко улыбается, и
ситуация кажется максимально абсурдной. — На самом деле, очень сложно
перебить запах медикаментов, но мяты у меня дома не нашлось, так что
пришлось импровизировать.

— Ты чокнутый, — выдыхает Тэхён, из последних сил пытаясь удержаться в

7/367
сознании, а Чонгук смеется. Тихо и хрипло. — Не трогай…

Он не успевает договорить, чувствуя, как его подхватывают чужие руки,

отрывая от земли. Тэхён пытается закричать, но голова будто налилась свинцом.
Не получается пошевелить даже пальцем. Веки тяжелеют, отдаляются голоса и
шум ветра. Его окутывает тепло салона автомобиля, и всё, что он успевает
сделать прежде, чем отключиться, так это подумать, что Вселенная, мать её,
никогда не была на его стороне.

*****

Звучит спокойная приглушенная музыка, а Тэхён почему-то чувствует себя так,

будто его мозги пару раз перемололи в блендере. Все кости ломит, руки затекли,
и он пытается сообразить, откуда доносится этот металлический звон.

— Не делай слишком резких движений, — доносится до него чей-то голос. Это

Хосок? Почему он в его квартире? Тэхён пытается вспомнить, как вообще
добрался до дома, но не выходит. — Твой организм обезвожен. Нельзя было
мешать снотворное с алкоголем, так что если тебе вдруг станет плохо, то лучше
скажи сразу, потому что я очень люблю этот ковёр.

Он пытается открыть глаза, но в них будто засыпали песка. В горле пересохло, и

Тэхён медленно, но начинает понимать, что звон этот издает он сам каждый раз,
когда шевелит рукой. Понять – понял, но смысла уловить до сих пор не может. У
него далеко не сразу получается разлепить веки, но когда выходит, то перед
собой он видит белоснежный потолок. Тот почему-то кружится и, кажется,
останавливаться не собирается.

— Хосок… — хрипит он, пытаясь прочистить горло.

За ночь голос почему-то осип, а еще ужасно хочется пить.

— Сядь и выпей это, — командует голос откуда-то сбоку, и это совсем не Хосок.
— Тэхён, тебе нужно это выпить.

Тэхён, кажется, сейчас поедет крышей. Последнее, что он помнит, как выходил
из дома Хосока. На улице было очень холодно, а он был в одной ветровке. Еще
ему постоянно названивали и просили вернуться обратно, потом он, как
последний идиот, пинал камни, а потом… Воспоминания с головой накрывают
его: белый Ниссан, какой-то странный парень и бутылка воды, а после – ничего.
Пустота.

Паника застилает здравый смысл, и он резко принимает сидячее положение,

успев об этом пожалеть практически сразу же. Вода, которую ему протягивали,
расплёскивается по неосторожности Чонгука – он подошел слишком близко.

— Успокойся, — Чонгук говорит спокойно, но с нотками раздражения. Он

отряхивает мокрую руку и что-то бубнит себе под нос. — Вот же…

— Ты?

Чонгук замирает, наблюдая за тем, как Тэхён открывает рот, не зная, что
8/367
сказать. Всё тело сковывает паника, когда он понимает, что его рука закована в
кандалы. Он смотрит на Чонгука широко раскрытыми глазами и, кажется,
забывает, как дышать.

Его что, похитили?! Похитили за то, что пнул этот тупой камень? Это же полный
бред! Кто похищает людей за подобное? Только если психи, коим Чонгук
наверняка является. Если бы только Тэхён знал, что всё так обернется, он бы
последовал совету Хосока и остался у него на ночь. Если бы только Тэхён знал,
он бы никогда не стал жаловаться на свою жизнь, потому что та, кажется,
собирается доказать, что хуже быть может.

— Перестань паниковать, — хмурится Чонгук и спокойно, но осторожно

протягивает стакан с водой. Тэхён смотрит на него с ужасом. — Я ничего туда не
добавлял. Это просто вода.

— Ты говорил то же самое, когда… — Тэхён не знает, что сказать.

Он быстро дышит, пытаясь переварить только что полученную информацию, и

натягивает покрывало на себя, рефлекторно пытаясь от Чонгука закрыться. Тот
вздыхает, отходит в другой угол комнаты и возвращается уже со стулом,
который ставит напротив.

Тэхён успевает разглядеть комнату: небольшая, с одноместной кроватью, к

которой он прикован, шкаф, встроенный в стену в другом конце комнаты, дверь
плюс стол у противоположной стены и два стула. Один зачем-то стоит
отвернутым в угол. Но это последнее, что Тэхёна сейчас волнует. А главное –
здесь есть окно. Небольшое, почти у самого потолка. Кажется, на улице сейчас
раннее утро или поздний вечер, и уже ясно то, что до окна будет проблематично
добраться, будучи прикованным, но если сдвинуть кровать…

Чонгук садится перед ним, всё еще держа в руке стакан.

— Выпьешь это, и я объясню, что происходит, — Тэхён нервно сглатывает,

переводя взгляд с окна на него. — Я ничего туда не добавлял. Если не веришь, —
он отпивает воды и на секунду улыбается. — Как видишь, я всё еще жив.

Но тут же он становится серьезным, протягивая стакан, который Тэхён осушает

в пару глотков. Так же быстро Чонгук забирает его и ставит рядом со своим
стулом – безопасное расстояние от кровати.

— Я же извинился за то, что... — хриплым голосом говорит Тэхён, но его

перебивают, махая рукой.

— Нет-нет, машина здесь ни при чем.

— Тогда почему?..

— Ты должен быть здесь, — звучит так, будто обжалованию данное решение не

подлежит. Должно быть, Чонгук просто ненормальный. Он наверняка
сумасшедший, а с такими стоит быть осторожней, поэтому Тэхён решает лишний
раз не шевелиться. И не смотреть тому в глаза. — Я ничего с тобой не сделаю, —
убеждает его Чонгук.

Тэхён, не глядя на парня, демонстрирует закованную в кандалы руку и гремит

9/367
цепью. Отвратительное чувство. Он будто собачка на привязи. Сердце от страха
стучит, как бешеное, но главное сейчас – не поддаваться панике, что совсем
немного невозможно.

— Это мера безопасности, — объясняет ему брюнет.

— Какая к черту мера безопасности? — тихо и ошарашенно спрашивает Тэхён,

поднимая взгляд.

Ему страшно. Страшно за собственную жизнь. Он боится Чонгука и не может это

контролировать, потому что никогда не был в такой ситуации и даже
представить не мог, что будет.

— Послушай, — тихо выдыхает он. — Пожалуйста, Чонгук…

Тэхён не знает, что сказать, потому что есть вероятность, что Чонгук даже не
станет его слушать, если начать умолять его отпустить.

— Ты должен быть здесь, Тэхён, — снова спокойно повторяет парень, глядя ему
в глаза.

Наверное, это какой-то глупый розыгрыш. Хосок мог без проблем подобное
подстроить. У него есть деньги, связи, так что мешало ему подговорить этого
типа «похитить» его, чтобы припугнуть или пошутить? Тэхён готов поверить в
самое нелепое объяснение этой ситуации. Он сжимает покрывало так сильно,
что костяшки белеют.

— Тебе нужно отдохнуть, но для начала я объясню кое-что, — Чонгук

разглядывает сжавшегося в углу кровати Тэхёна. — Во-первых, стены здесь
звуконепроницаемые. Окно тоже, — он кивает головой в сторону того самого
окна. — Я не люблю шум, крики, истерики и ругань, так что лучше, если ты
просто будешь делать то, о чем я прошу тебя.

Тэхён чувствует, как начинает закипать. Несмотря на страх, он злится. Из-за

несправедливости или чего-то еще – неважно, потому что какое право имеет
этот парень командовать им? Если надо будет, Тэхён найдет деньги и оплатит
ремонт этой чертовой машины, лишь бы его оставили в покое. Однако Чонгук
сказал, что не в машине дело, но так ведь даже лучше. Раз не в ней, то кто дал
ему право похищать кого-то, потому что у самого едет крыша?

— Делать то, что ты говоришь? — ошарашенно выдыхает Тэхён. — С какой стати

я должен?

— С такой.

— Ты совсем…

— Не зли меня, пожалуйста, — Чонгук медленно откидывается на спинку стула,

скрещивая руки на груди. — Если ты не будешь слушаться, то о последствиях
пожалеем мы оба. Я не хочу делать тебе больно, но если ты не оставишь мне
выбора… — он ненадолго задумывается, хмуро глядя куда-то в стену. — В
общем, просто не ори и не доводи меня.

— Это какая-то шутка?

10/367
Лучше бы Чонгуку побыстрее признаться в том, что Хосок это все подстроил.

— Нет, — вздыхает он. — Это не шутка.

— Передай Хосоку, что я сломаю ему нос, как только ты отпустишь меня.

— Твой друг к этому никакого отношения не имеет, и никуда я тебя отсюда не

отпущу, — злобно говорит брюнет, из-за чего Тэхён чувствует, что его
собственное напряжение уже достигло просто космических пределов. Он так
сильно нервничает, что, кажется, его сейчас стошнит.

К горлу подкатывает ком паники, пока Чонгук сверлит его недовольным

взглядом. Выглядит он так, будто не шутит. Тэхёну очень не нравится эта не
шутка. Должно быть, у Чонгука какие-то проблемы в жизни, раз он решился на
подобное, а еще он знает, что Хосок тэхёнов друг. Может быть, ему нужны
деньги, и он собрался требовать выкуп?

— Чонгук, — зовет он парня, когда тот поднимается с места. Но он садится

обратно, видимо, поняв, что Тэхён всё-таки настроен на разговор. На самом деле
максимум, на что он настроен, это – заблевать ковер, но пока что держится. —
Если тебе нужны деньги…

Чонгук смеется. Заливисто и громко, чем походит на полного психа. Только вот
Тэхён не понимает, что такого смешного он сказал, а парень тем временем
вытирает глаза от слез.

— Нет, мне не нужны деньги, — наконец говорит он.

— Тогда что тебе нужно?

Брюнет какое-то время смотрит на него нечитаемым взглядом, от которого у

Тэхёна по спине мурашки. Ему слишком некомфортно рядом с Чонгуком. Он
жуткий и достаточно пугающий, так что желание Кима зарыться с головой под
одеяло вполне себе обоснованное.

— Ты, — пожимает плечами парень, а Тэхён подвисает.

— Я?

— Да, ты.

— Зачем?

— Зачем человеку нужен другой человек? — Чонгук склоняет голову на бок и

хмурится.

— Да мало ли зачем…

— Верно. Спрошу по-другому, — он ненадолго замолкает, пытаясь

сформулировать вопрос, и после короткого молчания спрашивает: — Для чего
обычно съезжаются люди?

Тэхён всеми своими извилинами пытается понять, к чему клонит этот парень, но
11/367
никак не выходит. Совсем. От слова катастрофа полная.

— Чтобы жить вместе? — осторожно предполагает он, а Чонгук кивает.

— А живут они вместе при каких обстоятельствах?

— Если один из них похитил другого?

Брюнет снова тихо смеется, но Тэхёну здесь одному, наверное, не весело.

— Если они любят друг друга, — подсказывает ему Чонгук и смотрит так, будто
открыл другому какую-то вселенскую тайну.

У него точно не все дома. Такое определенно лечится, только еще знать бы, как
убедить в этом Чонгука. Специалистов в мире на любой вкус и цвет, и если бы
Чонгук позволил Тэхёну оказать ему хоть какую-то помощь, то он ведь только с
радостью.

— Но мы с тобой не… — Тэхён пытается подобрать слова помягче, чтобы

случайно Чонгука не разозлить. — Мы с тобой не в таких отношениях.

Не в таких отношениях. Идеально. Если быть точным, они вообще ни в каких

отношениях. Один сумасшедший пошел в три часа ночи до дома пешком, второй
этим воспользовался. Арифметика проста. Тэхён думает, что он идиот, каких
свет еще не видывал. Кто в здравом – ну, почти – уме примет что-то выпить у
незнакомого человека? Чонгук заговорил его, и он даже не понял, что делает.
Спасибо, что жив остался. Прикован к постели в доме сумасшедшего, но жив.

— Ты хотел сказать, что мы с тобой друг другу никто, — высказывает его мысль
парень, и Тэхён видит, что тот не злится. И, кажется, вполне адекватно
воспринимает всю эту ситуацию, если данную ситуацию вообще можно назвать
адекватной. Но если так, то Тэхён не понимает, почему тогда он никак не может
прекратить вжиматься в стену, лишь бы оказаться от Чонгука подальше. — Ты
не любишь меня, я это прекрасно понимаю.

А что случилось с «Я тоже тебя не люблю»?

— Но если ты понимаешь, тогда почему…

— Если я тебя сейчас отпущу, — Тэхён тут же вскидывает на него взгляд. —

Этого не произойдет, не переживай, — и моментально тушуется, пребывая в
полнейшем замешательстве. — Куда ты пойдешь?

— Домой?

— Куда? — смеется парень.

— К себе домой. Я не пойду в полицию, обещаю. Ты мне ничего не сделал, вряд

ли у меня получится что-то доказать.

— Я не об этом, — всё еще улыбается он. — Ты говоришь о помойке, за которую

платишь деньги? Той, в которой таракан на таракане и сосед по ночам долбится
в твою дверь, потому что слишком пьян для того, чтобы понять, что это не его
квартира? Где в холодильнике, кроме запаренного рамена трехмесячной
12/367
давности, больше ничего нет? — Чонгук кивает сам себе и весело усмехается. —
Дом, милый дом. Мой гараж и то менее антисанитарный, чем то место, в котором
ты жил.

«То место, в котором ты жил», — у Тэхёна очень много вопросов.

Что значит «жил»?

Откуда Чонгук знает о квартире?
Откуда знает о рамене?
Сколько у Тэхёна есть времени, прежде чем его начнут распродавать на органы?

Он закашливается, и Чонгук поднимается с места, забирая с собой стакан, чтобы

налить воды. На столе, помимо графина, стоит ноутбук, и только сейчас Тэхён
замечает, что играет классическая музыка. Кажется, это... Да он понятия не
имеет, потому что не особо разбирается в классике, чтобы определить
композитора на слух, и… почему классика? Должно быть, Чонгук тот самый тип
сумасшедшего, который ловит кайф от своего эстетизма.

— Я не хочу тебя обидеть, — говорит брюнет, отдавая Тэхёну стакан, который

тот принимает, случайно касаясь своими пальцами чужих. Чонгук на это никак
не реагирует, а у Тэхёна по позвоночнику пробегает ток, и его передергивает. —
Но забудь о том сарае, в котором ты жил.

— Это моя квартира, — обиженно парирует он.

— Она была твоей. Больше ты там не живешь.

— Какое право ты имеешь решать, где…

— Тэхён, — обрывает его парень и смотрит глаза в глаза. — Я хочу позаботиться

о тебе.

— Кто ты вообще такой?

Чонгук молчит, но, кажется, он раздумывает не над ответом, а о том, стоит ли

его озвучивать. Тэхён сжимает пальцами стакан. Если разбить его, получится ли
Чонгука убить? Это, конечно, крайние меры, он ведь ничего плохого ему не
сделал. Только лишь похитил, знает о друзьях, рамене и соседе-дебошире, но до
этого можно легко додуматься, если знать, что твоя жертва – студент. Точнее…

— Я тот, кто может дать тебе всё то, что бы ты ни попросил, — вырывает его из
мыслей Чонгук.

— Тогда отпусти меня.

Парень кривится, поджимая губы.

— Всё, кроме этого.

— Сними наручники.

Чонгук раздражённо выдыхает.

— Всё, кроме того, что непосредственно касается твоей свободы. Не проси меня
13/367
тебя отпустить, погулять по дому или по комнате. Я не доверяю тебе.

— Не доверяешь мне?

Тэхён готов задохнуться от несправедливости. Все, что говорит Чонгук, звучит,

как минимум, абсурдно. Почему именно Тэхён шел ночью там, где мимо
проезжал этот парень? Почему он не остался у Хосока? Зачем, Господи, он
вообще вышел утром из дома? Зачем четыре года назад уехал из Тэгу?

Он ударяется затылком о стену и жмурится. Неужели у него и без всего этого

мало проблем?

— Не убивайся так, — говорит Чонгук. — Тебе повезло, что с тобой я, а не кто-то

другой, — да, просто ужас, как повезло. — Сегодня ты будешь отдыхать, а
завтра я подумаю, с чего мы начнем.

— Что это значит?

Тэхён уже даже не хочет попытаться понять, что происходит. Он ставит стакан
на пол и в поражении опускает руки на постель, прикрывая глаза под
пристальным взглядом брюнета. Видимо, придется здесь задержаться – Чонгук
выбора не предоставляет.

— Это значит, что ты не будешь сидеть здесь без дела. Я не дам тебе заскучать,
— он смотрит на наручные часы, и Тэхён осматривает комнату на наличие
настенных. Его оставили без часов, отлично. — Я вернусь часа через два, в
туалет хочешь?

Тэхён мотает головой из стороны в сторону. Из него будто все силы высосали
одним только разговором, и вряд ли он сейчас сможет подняться с постели.
Голова всё еще кружится, однако стоит взять на заметку то, что, возможно,
Чонгук его освободит, чтобы сводить в туалет. Если только не принесет бутылку
или что-нибудь еще.

— Тебе нужно поспать еще немного, — Тэхён на это невесело усмехается. — Не

относись к моей заботе с таким скептицизмом. Если бы я не хотел, чтобы ты
хорошо ко мне относился, то ты бы сейчас не сидел здесь, а валялся бы в
подвале изнасилованным. Я бы пользовался тобой, пока мне бы это не надоело, а
затем избавился бы самым мерзким способом, — Тэхён распахивает глаза, с
ужасом глядя на Чонгука. — Теперь ты понимаешь, о чем я говорю? — мягко
спрашивает он. — Я бы не смог с тобой так поступить.

— Почему я? — ошарашенно смотрит на него Тэхён.

Чонгук отводит взгляд, проводя языком по зубам, жмет плечами, будто он не

знает. Как будто так сложились обстоятельства. Словно Тэхён просто оказался
не в том месте не в то время.

— Я хочу тебе помочь, — говорит он наконец. — Хочу, чтобы ты не переживал о

том, что будет с тобой завтра, — Тэхён что-то сомневается, что он сможет не
переживать по этому поводу. — Хочу, чтобы ты остался.

— А у меня есть выбор?

14/367
— Нет, конечно. Больше нет, — хмурится он. — Я не дам тебе и шанса сбежать
отсюда. Я, если честно, не хочу, чтобы ты пытался.

Оно и понятно.
Только всё еще не понятно почему.

Тэхён молчит, рассматривая собственные руки. Кандалы неприятно натирают

кожу, а на фоне играет уже какая-то другая мелодия: что-то тихое и
успокаивающее. Может быть, Чонгук сможет его понять? Сможет поставить себя
на его место и отпустить. Если не сейчас, то немного погодя наверняка, раз ему
ничего не нужно, кроме… Кроме самого Тэхёна.

— Откуда ты меня знаешь?

— Это долгая история, — увиливает от ответа брюнет. — Я расскажу чуть позже.

— А куда ты сейчас уйдешь?

— У меня есть дела, — Чонгук поднимается с места, отодвигая стул к стене. —

Когда я вернусь, ты должен спать, а я приготовлю ужин и разбужу тебя, что-
нибудь хочешь?

— Сколько сейчас времени? — игнорирует его вопрос Тэхён и замечает, как

Чонгук сжимает челюсти. Видимо, он и правда старается держать себя в руках.
Такая себе перспектива – быть убитым в первый же день по собственной
тупости. — Я не привередлив в еде. Но скажи, сколько сейчас времени.

— Почти восемь вечера.

Он замечает, как брюнет расслабляется в плечах, выключая музыку и забирая со

стола ноутбук.

— Чонгук, — окликает его Тэхён. Он поднимает руку, демонстрируя ему кандалы

и морщится, не зная, как помягче попросить Чонгука над ним сжалиться. —
Мне…

— Больно?

— Да.

— Хорошо, — кивает он, заставляя Кима хмуриться. — Отдыхай, Тэхён.

«Хорошо, я обязательно подумаю над тем, что можно с этим сделать»​ или
«Хорошо, я рад, что тебе больно»?

Чонгук не выходит через единственную дверь в комнате. Он уходит через шкаф,

оставляя Тэхёна только догадываться, как отсюда устроен выход. Это…
необычно и очень пугает.

Куда Чонгук сейчас поехал? Как устроен выход? Для чего в комнате дверь, если
это вовсе не выход? Возможно, это ванная, и, если так, то Чонгук хорошо
постарался. Если шкаф – единственный способ покинуть эту комнату, то для
начала Тэхёну нужно разобраться, как там всё устроено, а сделать он это
сможет, только когда Чонгук освободит его от оков. Проблематичная ситуация,
15/367
мягко говоря.

Пару минут Тэхён пребывает в прострации, пытаясь понять, как до этого вообще
дошло. Как жизнь за секунду успела обернуться катастрофой? Болен Чонгук или
нет, в одном Тэхён уверен точно – он влип и влип по-крупному. Стоит ли сейчас
предпринимать какие-то попытки убежать? А если бежать, то… куда? Чонгук
ненавязчиво напомнил ему о том, насколько жалкая его жизнь. Но чтобы
удерживать человека вот так – это ведь совсем не нормально, и Чонгук должен
это понимать. Пусть он знает о Тэхёне. Пусть он знает о Хосоке, о его месте
жительства или что-то еще, но с чего Чонгук взял, что он знает Тэхена? Почему
он думает, что если его дома ждет только холод и голод, он не захочет туда
вернуться? Он всегда возвращался.

Наверное, Чонгук одинок. Может быть, у него нет семьи или близких друзей, во
что верится с трудом – у всех есть друзья. Даже у такого, как Тэхён, который
только и делает, что отталкивает всех своей нелюдимостью. И как бы ни бесили
его близкие люди, он их любит. Любит и не променяет свободу на жизнь в
клетке. Для начала Чонгук понимает, что они друг другу никто – это первый шаг
на пути к освобождению. Они знакомы-то от силы чуть меньше суток, это если
считать то время, пока Тэхён спал.

Он понятия не имеет, что его ждет через пару часов, когда вернется Чонгук. Не
знает, что делать, и как долго его собираются здесь держать. Вспоминая, что из
близких у него только Хосок – вся надежда на него одного. Только вот Хосок не
спохватится, если Тэхён внезапно исчезнет. Он не станет бегать по городу, как
угорелый, вряд ли наведается на квартиру, потому что Хосок Тэхёну друг, а вот
Тэхён Хосоку – просто парень, который иногда заглядывает выпить. Парень,
которого периодически жаль.

Тэхён нехотя осознает, что помочь ему может только он сам. Страх дышит ему в
затылок, и он понимает, что до смерти боится Чонгука и того, что творится в его
голове. Ким возводит взгляд к потолку.

У Вселенной, однако, до тошноты дерьмовое чувство юмора.

16/367
pt. 2

Чонгук будит Тэхёна, когда на улице уже темно. Или ещё темно, потому
что второму кажется, что он проспал целую вечность, так что Ким бы не
удивился, если бы Чонгук сообщил, что уже поздняя ночь или раннее утро. Было
сложно поверить в то, что он до сих пор в этой комнате, стены которой
выкрашены в серый цвет. Специально была подобрана краска или нет, он не
знает, да это и не так уж сильно его волнует, когда Чонгук пододвигает откуда-
то взявшийся столик к его кровати. Тот просто идеально гармонирует с
безжизненностью этой комнаты, такой же серый и жалкий, как и настроение
Тэхёна после сна.

Он косится на еду: рис с овощами, мясо с острым соусом, миска супа с

водорослями и рыбой, листья салата и вода. Если Чонгук действительно
приготовил всё это сам – во что верится с трудом, – то стоит отдать ему
должное. Только вот Тэхён все еще не рискует есть, сонно глядя то на поднос,
то на Чонгука.

— Я ничего туда не добавлял, — монотонно талдычит брюнет, сидя на стуле

напротив кровати.

— Где ты был?

Чонгук устало вздыхает:

— Ездил по делам.

— Сколько сейчас времени? — он смотрит на часы и сообщает, что уже половина

второго ночи. — Ты сказал, что уедешь на пару часов.

— А ужин, по-твоему, сам себя приготовит?

Тэхён хмурится и пытается понять, что такого он сделал, чтобы к нему так
относились. Хорошо или плохо – он пока не понял, но немного странно от того,
что ему готовили есть почти до двух ночи. Непривычно. И он вообще ни черта не
понимает.

— Ты приготовил это сам? — спрашивает он в сотый раз за этот вечер, на что

Чонгук закрывает глаза руками, что-то бубня себе под нос.

— Если я это попробую и не умру, тебе станет легче?

— Мне станет легче, если ты отпустишь меня.

— Исключено, — мотает он головой.

— Сними хотя бы это? — Тэхён звякает цепью. — Чтобы я мог нормально поесть.

— Исключено. Это тебе никак не мешает.

— Она слишком короткая, — продолжает настаивать он, пытаясь довести

Чонгука до белого каления.

17/367
— Просто ты пессимист, — ошарашивает его брюнет. Извините, он что, должен
радоваться, что его приковали к постели и заперли в комнате, из которой
единственный выход – шкаф? Тэхён вообще уже не уверен в том, что находится
в здравом уме, про пессимизм и заикаться страшно. — Она не короткая, а
достаточно длинная, чтобы дотянуться до еды, — объясняет ему Чонгук. — Если
ты не поешь, я просто выкину это, а ты будешь ждать завтрака. Если не
захочешь завтракать, я разозлюсь и начну пичкать тебя таблетками, чтобы
возместить потерю необходимых витаминов. Тебе не понравится, но дальше
лучше, — спокойно продолжает он. — Со временем, из-за недостатка солнечного
света и голода, ты наверняка заболеешь, потому что твой организм ослабнет
настолько, что…

— Хорошо! — взмахивает рукой Тэхён, нервно поглядывая на Чонгука. Он понял,

что спорить с этим человеком просто бесполезно. — Но можешь ты хотя бы не
смотреть на то, как я ем?

— Мне уйти?

— Было бы неплохо, — кивает Тэхён.

А еще было бы неплохо, отпусти его Чонгук. Очень даже неплохо. Было бы
просто чудесно.

— Я вернусь через… — он снова смотрит на часы, а Тэхён замечает тени,

залегшие у брюнета под глазами. — Ты не против, если я вернусь утром?

Чонгук только что спросил что? Не против ли Тэхён, что тот вернется утром? Ким
ненадолго зависает, потому что по идее, если Тэхён правильно понял, его
должны были морить голодом и пытать, ведь обычно так и поступают с
пленниками. Ему очень сложно понять, что прямо сейчас происходит в чужой
голове, но времени для того, чтобы это выяснить будет наверняка
предостаточно, так что Ким отвечает на вопрос брюнета утвердительным
кивком, и тот зевает, прикрывая нос кулаком. Да, определенно очень странный
парень.

— Ты разбираешься в замках? — спрашивает Чонгук, задвигая стул.

— Что?

— В замках разбираешься? Типа дверных.

— Нет?

— Если ты, — вздыхает парень, — попробуешь запихать что-нибудь в замок на

наручнике, а это что-нибудь сломается и останется внутри, я вряд ли смогу тебе
с этим помочь. Так что, будь добр, если хочешь, чтобы я снял это, не пихай туда
палочки, ложку или что-нибудь еще. Договорились?

— А если запихаю?

Чонгук скрещивает руки на груди и смотрит на него, хмурясь.

— Если запихаешь, будешь до конца жизни ходить с этой штукой, — говорит он

спокойно. — Сначала ты сотрешь кожу до крови. Наручник будет ржаветь, из-за
18/367
чего рана начнет гноиться и не сможет зажить. Пока мы его не снимем, не
помогут ни антисептики, ни мази, так что из-за этого придется отпилить тебе
кисть, чтобы снять его, — он на секунду задумывается. — Можно, конечно,
попробовать распилить наручник, но это долгая работа, на которую у меня нет
времени. К тому же я не смогу сделать этого, не покалечив тебя. Так что к чему
обрекать себя на еще большие страдания, если можно просто…

— Господи, — мотает головой Тэхён. Просто не верится, что Чонгук объясняет

ему всё так, словно он ребенок, да еще и выдумал подобный бред, чтобы
запугать. Хотя, честно признаться, у него немного получилось. — Я не буду
ничего туда пихать, так уж и быть.

— Я бы всё равно не смог отпилить тебе руку.

— Усыпить меня ты смог, — злобно смотрит на него Тэхён, на что парень легко
пожимает плечами.

— Я не буду за это извиняться. Тебе лучше здесь, чем там, где ты жил, — Чонгук
отодвигает дверцу шкафа, но Тэхён его окликает, чуть ли не подрываясь с
места. — Что?

— Когда ты всё объяснишь?

— Не сегодня. Я устал и хочу отдохнуть, — он снова замирает на месте и

смотрит на Тэхёна. — В туалет хочешь?

— Нет.

Чонгук недовольно хмурится.

— Тогда тебе стоит пить больше жидкости.

— Я учту, — с сарказмом отвечают ему. — Спасибо, что так бережно относишься

к моему мочеиспусканию.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Веревка и мыло, — бормочет Тэхён себе под нос, но потом вспоминает, что он
плохо ориентируется во времени. — Часы.

— Часы?

— Настенные или обычные, плевать. Мне нужны часы.

А еще пистолет или топор, но пока что можно обойтись и часами. Время –
лучший и самый беспощадный убийца. Да и вряд ли Чонгук сжалится и притащит
ему набор юного киллера. Просить телефон или компьютер наверняка так же
бесполезно, так что придется довольствоваться малым.

— Что насчет завтрака? — спрашивает брюнет.

— Плевать.

— Тебе и гвозди сойдут?

19/367
— Если для того, чтобы ты выпустил меня отсюда, мне придется съесть тарелку
гвоздей, то да, сойдут.

Чонгук тихо смеется, наблюдая за тем, как Тэхён палочками набирает рис и
нюхает его, проверяя на наличие какого-нибудь странного запаха. Но ничего не
почуяв, кроме аромата пряных специй и голода, отправляет его в рот,
принимаясь заворачивать мясо в лист салата.

— Тэхён, — зовет его Чонгук, и парень поднимает взгляд. — Может, пока что ты
этого просто не понимаешь… Я надеюсь, что это так. Несмотря на то, что я
принуждаю тебя, я желаю тебе всего самого лучшего, — тихо говорит он. — И
независимо от того, как ты относишься ко мне сейчас, я уже лучше всех тех
людей, кто оставил тебя, когда ты нуждался в помощи.

— Я тебя об этом не просил, — так же спокойно звучит в ответ.

— Я знаю, — устало говорит Чонгук. — Но это не значит, что помощь тебе не

нужна.

— Это и не значит, что мне нужна именно твоя помощь, — закипает Тэхён. — Я
что, просил, чтобы какой-то незнакомый тип напоил меня странной дрянью и
приковал наручниками к кровати, пока буду в отрубе?!

— А чем это отличается от твоей прежней жизни? Ты был связан по рукам и

ногам, тебя держали на коротком поводке, разве есть раз…

— Убирайся, — шипит Тэхён.

Чонгук не двигается с места, но в итоге решает не спорить, коротко кивая и

кидая напоследок: «Доброй ночи, Тэхён». А Тэхён в сердцах отбрасывает
палочки на поднос, ударяясь затылком о стену. Кто позволил этому человеку
ворошить его душу? Какое право имеет Чонгук копаться в нем, выворачивая
наизнанку? Он всего лишь психопат, возомнивший о себе больше нужного.

Из-за страха перед прошлым и будущим Тэхён слышит, как в ушах стучит
сердце. Господи, как много о нём знает Чонгук на данный момент? Он ведь
может знать и то, что Тэхён больше не может продолжать учебу. Может, именно
поэтому Чонгук и сказал о том, что все от него отвернулись? Кто его вообще
разберет.

Как много ещё времени придется провести в этих стенах? Выходов из этой
ситуации может быть только два: либо Чонгук отпустит его, либо нет. И оба
варианта, на самом деле, имеют одинаково ужасный исход.

*****

Утром Чонгук будит Тэхёна, забирая поднос с почти нетронутым ужином –

аппетит после ночного разговора внезапно пропал, – оставляя на столике у
кровати завтрак. У Тэхёна миллиард вопросов, но их либо активно игнорируют,
занимаясь своим делом, либо отвечают односложно и сдержанно. На вопрос
«Кем ты работаешь?», Чонгук ответил: «Да так», на любое предложение об
20/367
освобождении он говорит: «Исключено», а на просьбы рассказать о себе хоть
что-нибудь, он повторяет: «Не сейчас».

— Если не сейчас, то когда? — злится Тэхён, пока Чонгук наматывает ему на

ногу бинт, чтобы железо не натирало кожу.

— Позже.

— Не сейчас, позже, исключено, — передразнивает его голос Тэхён. — Ты другие

слова знаешь?

— Я не хотел обидеть тебя вчера, так что завязывай с этим, — говорит брюнет,
надевая на ногу, видимо, вторую часть комплекта от тэхёновых наручников.
Цепь в этот раз заметно длиннее.

Если пнуть Чонгука и забрать у него ключи, то получится ли сбежать? Куда

пинать, как сильно, чтобы он случайно тут не помер, и какой именно ключ из
всей той связки, что он носит с собой, открывает эти долбаные наручники? А
какой – дверь в шкафу? Тэхён своим гениальным умом додумал, что там есть
дверь: когда Чонгук приходит, слышно три коротких щелчка и, возможно, это
повороты ключа в замке. Только вот что за дверь, достаточно ли одного ключа
или же там несколько замков? Скоро голова лопнет от такого количества
вопросов, так много ему не приходилось думать еще никогда в жизни.

— Сколько я уже здесь? Неделю, месяц? — пыхтит от злости Тэхён.

Если Чонгук не рассказывает ничего о себе, то стоит знать хотя бы, сколько
времени он здесь торчит. И сколько еще будет.

— Меньше двух дней.

— У меня день рождения через три дня.

— Неправда, — смеется Чонгук, надевая ему на ногу наручник, цепь которого

уже прикована к ножке кровати.

— Хочешь сказать, что ты знаешь, когда мой день рождения? — с вызовом

смотрит на него Тэхён сверху вниз, пока парень ищет нужный ключ, чтобы
закрыть наручник.

— Тридцатое декабря, тысяча девятьсот девяносто пятый год рождения, —

Чонгук принимается снимать наручник с руки. — Родился и вырос ты в Тэгу,
потом смог поступить на филолога, но из-за того, что руководители узнали о
том, что ты трахаешься со спонсором, который выделял деньги на твое обучение
из бюджета университета, потому что учился ты дерьмово, тебя оттуда выгнали
после третьего курса. Из-за этого ты ведь и напился у своего друга? — Чонгук на
секунду замолкает. — Знаешь, Чон Хосок действительно лучший из всех твоих
друзей, несмотря на твоё плохое отношение к нему, — Тэхён замер, глядя
широко распахнутыми глазами на брюнета, который уже освободил его руку. —
Ты хочешь знать, что мне о тебе известно? — спрашивает он, но Тэхён не
отвечает. — Всё. Я знаю и имя спонсора, и имена твоих бывших руководителей.
Знаю, как зовут твою бабушку и её милого пса, с которым ты был готов играть
сутками, когда выпадала такая возможность. Я знаю твоих родителей и их
соседей, даже то, что у одной женщины из дома, в котором ты жил, на днях
21/367
умер муж. Господин Чхве был очень приветливым человеком, мне жаль его. И,
пожалуйста, давай без вопросов, на которые ты сейчас всё равно не получишь
ответ.

Всё, на что способен Тэхён, которого загрузили информацией сверх меры, так
это молча хлопать глазами и стараться не выдавать своего шока. Выходит
очень, очень плохо, потому что Чонгук всё понимает и улыбается, открепляя
лишнюю цепь, и протягивает Тэхёну тюбик с мазью.

— Ты… — выдыхает Ким, пытаясь подобрать слова, но те никак не приходят в

голову. — Ты просто…

— Да, я просто, — спокойно говорит брюнет. — Просто знаю о тебе достаточно,

чтобы понимать.

— Ты сумасшедший, — выпаливает он.

Чонгук молчит, вертя в руках цепь. Возможно, он предвидел то, что его сочтут
больным на всю голову, но на то есть свои основания.

— Может быть, я сумасшедший, — жмет плечами парень. — Я знаю, что принять

такое трудно. Я и не надеялся, что мне будет легко, — усмехается он.

— Будет легко что?

— Тебе нужно что-нибудь? — снова уходит от ответа.

— Да.

— Я не отпущу тебя, наручники не сниму, погулять не разрешу, телефон не дам.

— И чем я, по-твоему, должен заниматься весь день, будучи прикованным к

кровати, от которой даже отойти не могу? — Тэхён проверяет время на наручных
часах, которые принес ему Чонгук – 12:47, – и его до сих пор потряхивает от того,
насколько этот парень посвящен в детали его личной жизни. — Я хочу принять
душ и переодеться.

— Позже.

— Я тоже умею готовить и могу помочь с обедом.

— Эм, — брюнет морщится. — Нет, не умеешь.

— Тогда научи меня.

— Может быть, однажды.

— Я с ума сойду здесь, — не унимается Тэхён и замечает, что Чонгук задумался,

оглядывая комнату. — Если бы мне можно было ходить хотя бы по комнате, я бы
не ныл так много.

— Исключено.

Тэхён стонет, ударяя руками по кровати. Да откуда он, блин, вылез такой
22/367
упертый?

— Ну, хотя бы, когда ты будешь приходить, можно мне хоть пару минут
походить без этой штуковины? — он смотрит на Чонгука умоляющим взглядом,
пытаясь воззвать к его человечности, но тот поджимает губы и молчит. Тэхён
резко выдыхает, откидываясь спиной на стену, и говорит загробным голосом: —
Дай угадаю. Исключено.

— Давай сделаем так, — Чонгук ставит стул спинкой вперед и кладет на нее
руки, удобно располагаясь. — Если до конца следующего месяца, — Тэхён тут же
начинает возмущаться, но его затыкают взмахом руки. — Дослушай. Если до
конца следующего месяца мы продержимся без происшествий, я позволю тебе
выйти во двор. Тебе действительно нужен свежий воздух, но сейчас я не могу
тебе его предоставить. Только если вышибу стену и организую отсюда вид на
изгороди.

— Неплохо звучит. Я про дыру в стене.

— Исключено, — иронично говорит Чонгук. — Душ ты сможешь принять вечером

после ужина, в обед я принесу чистую одежду и постельное. И чтобы ты не
сошел с ума, я и спрашиваю: тебе что-нибудь нужно? Понимаю, что обычно ты ни
черта не делал, но здесь это не сработает. Если ты сам не выберешь себе
занятие, это сделаю я.

— Хочешь, чтобы я занимался самообразованием в четырех стенах? — он

скрещивает руки на груди.

— Тебе и двадцати стен было бы мало, чтобы начать что-то делать.

— Знаешь, — зло выдает Тэхён, — мне кажется, что ты лучше меня знаешь, что
мне нужно.

— Так и есть.

— Это сарказм, Чонгук.

— На данный момент это правда, которую ты отказываешься принимать.

— Уйди, — резко говорит Тэхён и отворачивается, начиная сверлить стену

взглядом. Чонгук бесит его до ужаса, и он не может это контролировать от слова
совсем. Он и не хочет. — Сейчас же.

Чонгук не двигается с места, разглядывая свои руки, а затем тихо говорит:

— Я хочу, чтобы ты понял, почему я так поступаю. Тебе кажется, что это не
справедливо, ты наверняка постоянно думаешь: «Почему я?», но если тебе
станет легче, я тебя не выбирал. Ты сам нашелся.

— И что это вообще значит? — бурчит Тэхён, продолжая глядеть в стену.

— Два года назад ты был в кафе, в которое я случайно заглянул, и был ты там не
один, — Чонгук говорит спокойно, а парень переводит на него ошарашенный
взгляд. Было в тоне Чонгука что-то такое, что заставило Тэхёна думать, будто
эта «встреча» могла оказаться не самой первой, но почему он предпочел
23/367
вспомнить именно этот день, Ким не знал. — На тебе была рубашка салатового
цвета и белые джинсы – это было почти что самым лучшим, что я увидел в тот
день, — он мягко улыбается, а Тэхён давит своё непонятно откуда вылезшее
желание спросить, что было самым лучшим. — Ты заказал фирменный
малиновый чай, но вместо него принесли два кофе без сахара, тот, который пил
он, — фыркает Чонгук, играясь с кольцом на пальце. — Жаль, что ты не видел
себя со стороны. Первой моей мыслью было то, что я ещё не встречал человека
более печального, — виснет молчание, а затем Чонгук почти шепотом и совсем
не к месту добавляет: — Тебе очень идет салатовый цвет.

Тэхён сглатывает. Он прекрасно помнит этот день. Помнит, что его заказ
перепутали, но у Минсока не было времени, чтобы ждать, пока его переделают,
несмотря на то, что это – секундное дело. А после кафе, чуть позже в машине,
Тэхён снова сделал то, за что ненавидел себя следующие пару лет.

Он прикрывает глаза, стараясь дышать ровно.

Неужели с того дня прошло целых два года?

— Я буду отпускать тебя ненадолго, пока нахожусь здесь, если ты разрешишь

мне кое-что сделать.

— Что тебе нужно? — морщится Ким.

Кажется, он согласен ненавидеть себя еще больше, лишь бы Чонгук оставил его
в покое хоть ненадолго. Из-за этой мысли от самого себя становится противно.

— Я хочу тебя перекрасить.

— …что? — это не совсем то, что Тэхён ожидал услышать.

— Тебе идут светлые оттенки, — объясняет Чонгук. — Когда мы впервые

встретились, ты был блондином. И, знаешь, несмотря на всё то, что тебе тогда
приходилось переживать, ты выглядел… — он внезапно хмыкает. — Это ведь он
заставил тебя перекраситься?

Тэхён чувствует, что что-то в словах Чонгука не вяжется, но он откладывает эту

мысль на потом, недовольно фыркая в ответ:

— Это не твоё дело.

— Я знаю, что он. Знаю, что ты не мог сказать слова против, потому что иначе не
видать тебе его финансирования, и сейчас я не хочу, чтобы ты думал, что всё
было зря.

— И если ты все это время знал, — он сглатывает ком, стараясь не выдать своей
глупой обиды на жизнь, — то где ты был раньше?

— Это сложно объяснить.

Тэхён в неверии мотает головой, мысленно прокручивая чонгукову фразу: «Два

года назад». Два чертовых года. Неужели и правда прошло так много времени?
Что вообще происходит в черепной коробке этого парня? Возможно, Чонгука в
детстве часто били по голове, хоть и дурачком он не выглядит.
24/367
— И что, ты просто хочешь перекрасить меня?

В ответ Чонгук только молча смотрит, медленно моргая, на что Тэхён

вскидывает брови, как бы спрашивая: «Это всё?». Молчание затягивается до тех
пор, пока брюнет не отводит взгляд. Он поднимается с места, сообщая, что
вернется примерно через час. Напоминает, что руку нужно обязательно
обработать и тормозит у шкафа, когда Тэхён окликает его. Это становится
каким-то ритуалом. Просто одному в четырех стенах ужасно скучно и, может
быть, немного страшно, и пока что только Чонгук может составить ему
компанию. Однако сейчас Тэхёна мучает лишь чистый интерес, он не знает, как
спросить, а потому неловко начинает:

— Ты говорил про то, что мне… Как я... — Чонгук склоняет голову на бок,
вопросительно глядя в ответ. — Ты не договорил, потому что задал мне вопрос.

Брюнет хмурится, пытаясь вспомнить, что он там говорил и о каком вопросе

вообще идет речь, а когда до него доходит, его губы расплываются в широкой
улыбке. Тэхён тем временем жалеет, что спросил об этом.

— Ты о том, как ты выглядел? — не перестает улыбаться Чонгук. Кажется, его

это всё веселит, но видя, что Тэхёну до смерти неловко, он вздыхает, улыбаясь
более мягко. — Я уже говорил об этом. Ты невероятный.

Он оставляет Тэхёна наедине с тишиной и бешено бьющимся сердцем. Чонгук

умеет вызывать противоречивые эмоции, и Ким думает, что если бы они смогли
договориться, каким-то образом замять эту непонятную ситуацию, то, может
быть, они бы продолжили их общение после. В те моменты, когда они
разговаривают, Чонгук не кажется таким уж плохим человеком и почему-то его
совсем не хочется ненавидеть.

*****

Тэхён практически сразу же забирает свои мысли назад по поводу того, что
Чонгука совсем не хочется ненавидеть, когда они разговаривают. Тот принес
обед почти ровно через час, а затем стопку книг, но на все просьбы отпустить
его, как они и договаривались, ответ один: «Сначала мы тебя перекрасим».

— И когда это свершится? — допытывается Тэхён.

— Перед душем.

Пока Чонгук разбирает книги на столе, Тэхён сверяется со временем и стонет:

— До вечера еще так долго…

— Я нашел, чем тебя занять.

— Я не просил.

— Тебе будет полезно кое-что узнать, — говорит брюнет, протягивая ему книгу.

25/367
— Ты сам будешь решать, что мне можно читать, а что нет? — разглядывает ее
Тэхён.

В голове мелькает мысль, что он всё равно здесь не задержится, а потому можно
Чонгуку немного подыграть.

— Для начала я хочу, чтобы ты понял разницу между мной и настоящим

психопатом, коим ты меня считаешь, — из книги вырвана куча страниц. Ким
хмурится, поднимая на брюнета взгляд. — Я вырвал лишнюю информацию, чтобы
ты не забивал себе голову всякой ерундой.

— Это книга.

— Ого, серьезно? — наигранно удивляется он, и Тэхён недовольно цыкает.

— В ней должно быть развитие сюжета и…

— Для тебя это будет что-то вроде краткого пособия, — перебивает он. — Эта
книга основана на реальных событиях. Девушку похитили и держали в плену
восемь с лишним лет, — Тэхён вскидывает брови. — Я хочу, чтобы ты понял
разницу между мной и тем человеком, который сделал это с ней.

— Восемь лет? — он в неверии раскрывает книгу, пробегая глазами по первым

строчкам. — И что случилось с ней потом? Ты что, вырвал концовку?

— Может быть, однажды я расскажу тебе, как сложилась ее жизнь после этого.

— Я прочту, но…

— Без но. Ты прочтешь.

— Тебе сейчас куда-нибудь нужно? — Тэхён откладывает книгу в сторону и

надеется, что Чонгук скажет «нет». Но тот дергает головой, непонимающе глядя
в ответ. — Просто спрашиваю.

— Не бывает у тебя просто так, — хмурится он. — И нет, сегодня у меня

выходной.

Окей, его подловили, но то, что у Чонгука сегодня выходной, уже о многом
говорит. Например, о том, что не стоит пытаться сбежать в… А какой сейчас
день недели?

— Если тебе никуда не надо, то, может, ты покрасишь меня, и я уже приму душ?

— Я же сказал: вечером.

Раздраженный выдох сам по себе срывается с тэхёновых губ.

— Почему ты такой принципиальный? Ты ведь ничем не занят. Я хожу в этой

одежде у…

— Ладно.

Чонгук разворачивается и уходит, а шкаф закрывается прежде, чем Тэхён

26/367
успевает что-то сообразить. Он открывает рот, как рыба, пытаясь понять, что
только что произошло. Чонгук вот так просто согласился, и его практически не
пришлось уговаривать? Сенсация или прогресс – неясно, что именно, но это уже
маленькая победа. Глядишь, однажды получится уговорить его на что-нибудь
покрупнее, чем пара минут без цепи.

На что-нибудь вроде полноценной свободы.

*****

Возвращается Чонгук настолько быстро, что Тэхён не успевает соскучиться по

его компании. В руках у него краска для волос, полотенце, постельное белье и
чистая одежда, – в какой-то момент Тэхёну показалось, что его готовятся
провожать на тот свет. Но брюнет, сложив вещи на стол и игнорируя все
вопросы, закрывает дверь, вид которой для Кима – почетного обитателя столь
незапланированного курорта – до сих пор остается загадкой. Он чем-то щелкает
и раздается тихий писк, пока в тэхёновой голове зреют самые разные и дикие
догадки: всё, от сигнализации до заминированной кислотой двери. Вряд ли,
конечно, Чонгук мастер на все руки, но не хочется однажды остаться без лица.

— Будешь делать то, что я говорю, — Чонгук встает напротив кровати, глядя на
Тэхёна сверху вниз.

— Это обязательно?

— Догадайся.

— А если попробую сбежать?

Брюнет усмехается, щелкая ключом в замке наручника.

— Попробуй.

Чонгук забирает стул, унося его за единственную имеющуюся в комнате дверь, и

Тэхён понимает, что оказался прав насчет ванной.

— Ты не такой уж и страшный, когда злишься, — он осторожно поднимается с

постели, чувствуя стопами мягкий ворс ковра, и искренне этому удивляется.
Когда ты насильно прикован к постели двое суток, успеваешь многое за это
время обдумать, и такие мелочи, как эта, почему-то вызывают трепет. — Так что
я не боюсь тебя, Чонгук.

— Тэхён, — вздыхает брюнет, а Ким отшатывается, когда поднимает голову и

понимает, что Чонгук впервые находится так близко к нему. Он даже не слышал,
как тот подошел. — Я ещё ни разу на тебя не злился.

— Ты сломал палочки пополам, когда пришел забирать вчерашний ужин.

Он помнит сжатые челюсти и недобрый взгляд. Когда Чонгук со злостью ломал

деревянные палочки, у него вены на руках вздулись так, что Тэхён без проблем
смог представить свою шею, окольцованную чужими ладонями. Жуткая картина,
которая до сих пор не выходит из головы. Проблема в том, что Чонгук не кричит:
27/367
говорит спокойно и уверенно, но его поведение все эти двое суток противоречит
собственному умиротворительному тону. Но несмотря на это показное
спокойствие и каменное лицо, с каким Чонгук ломал бедные палки, которые ему
ничего не сделали, Тэхён, наверное, первый раз за эти пару дней по-настоящему
занервничал. Он не хочет Чонгука злить, в данной ситуации подобное не в его
интересах.

Что творится сейчас в чонгуковой голове, кто бы знал. Тэхён пытается выискать
в чужом взгляде хоть какой-то намек на то, что происходящее – глупое
дурачество. Сейчас Чонгук скажет, что пошутил насчет краски, снова посадит на
цепь и будет утверждать, что всё это никакой не розыгрыш. Тэхёну от мысли,
что так оно и есть, немного не по себе.

Большую часть вопросов касательно увлечений, которые Ким задает, пока

брюнет находится с ним, тот пропускает мимо ушей, либо кидает ненавистное
«Позже». «Исключено» уже тоже входит в список презираемых Тэхёном слов.
Когда он отсюда выберется, то вычеркнет их из своего лексикона к чертовой
матери раз и навсегда, а если кто-то вдруг в радиусе ближайших ста метров
произнесет хоть одно «волшебное» слово, то Тэхён за себя не ручается.

Чонгук машет рукой в сторону ванной, пропуская парня вперед, и тот обходит
его за метр, так и не сумев выкинуть из головы инцидент с палочками. Тэхён
хочет быстрее покончить с вонючей, в прямом смысле слова, покраской и
принять долгожданный душ. Остается надеяться на чонгукову адекватность,
что, возможно, громко сказано, но всё-таки хотелось бы принять душ в
одиночестве, а не под пристальным надзором едва знакомого тебе человека. Это
совсем немного нервирует, не считая того, что еще и смущает. И до смерти злит.

Однако стоит Киму зайти в ванную, он замирает напротив зеркала, хватаясь за

спинку стула. Дерево чуть ли не трещит, пока он в отражении пялится на дверь
позади себя. Обычную деревянную дверь, наверняка это второй выход из
ванной. С ума сойти... На что Чонгук рассчитывал, запирая его в комнате,
мучаясь с выходом из шкафа, если здесь есть дверь. Дверь! Тэхён бы никогда в
жизни не подумал, что будет радоваться какому-то куску дерева. Скорее всего
она ведет в другую спальню и вряд ли – в коридор.

— Садись, — командует Чонгук, а Ким старается не подавать вида. Он

разжимает спинку стула, пытаясь вести себя так, словно в его голове только что
не случилась парочка глобальных переворотов. — Краска должна хорошо лечь,
не такой уж ты и темный. Минсок, — Тэхёну показалось, что имя было
произнесено чуть резче нужного, — не принял тебя таким, каким ты был, когда
вы познакомились. Неужели ему нравятся шатены?

Не подавать вида, что Тэхёна волнует то, что он, возможно, скоро сможет
выбраться отсюда, оказалось проще некуда. Он сразу же вспыхивает от злости,
пока Чонгук смешивает краску. И спасибо, Господи, что здесь есть ванная, иначе
в комнате было бы просто нечем дышать. И не спасибо за то, что здесь есть
Чонгук и его идиотские вопросы.

— Тебя это не касается, — холодно бросает Ким, кидая взгляд на дверь.

Ручка на месте, замок имеется. Но почему тогда Чонгук заморочился с выходом

из шкафа? Или, может, он просто делает вид, что уходит, а сам сидит в шкафу,
пока Тэхён не уснет? Наверное, это одно из самых тупых его предположений за
28/367
последние двое суток. Или за всю жизнь.

— Я просто пытаюсь понять, — Чонгук старается говорить примирительным

тоном, но Тэхён не позволит трогать ему Минсока. Трогать Минсока для него то
же самое, что ковырять открытую рану: неприятно, больно, просто невыносимо.
— Можешь высказаться, если хочешь. Я знаю, что он поступил как мудак, когда
весь университет трещал о тебе.

— Тебе обязательно это делать, да? — щурится Тэхён. — Ты пытаешься

настроить меня против него, но я не буду на твоей стороне, ясно? Можешь
оскорблять его и презирать сколько угодно, но без меня.

— Ты любишь его? — Чонгук наклоняет голову вбок, глядя ему в глаза через
зеркало, а Ким только хмыкает.

— Он мне никто.

— Вы были вместе два с половиной года, — брюнет еще раз трясет баночку с
краской, закрыв пальцем горлышко, а затем зарывается свободной рукой в
перчатке в тэхёновы волосы, зачесывая челку. — Не могут люди, встречающиеся
два с лишним года, быть друг другу никем.

Тэхён вздрагивает, когда чувствует холодную краску. Он так сильно злится, что
хочет Чонгуку врезать от души, с чувством. Можно ведь без проблем поймать
момент, подскочить и забить его до смерти стулом… Такого, конечно, не
произойдет, но просто прямо сейчас очень хотелось бы воплотить задуманное в
жизнь.

— Да что ты вообще понимаешь? — кидает Ким.

— Я понимаю больше, чем ты, — он делает пробор пальцем, заставляя парня

наклонить голову вбок. — Я говорю это не потому, что считаю себя умнее тебя.
Хотя так и есть, — Тэхён нагло фыркает. — Просто тебе это свойственно.

— Свойственно что?

— Отрицать очевидное и верить в то, что ты сам выдумал.

В ванной стоит сильный запах аммиака, из-за чего Тэхён старается дышать
реже, всё еще не выпуская из головы мысль о второй двери.

— Ни черта ты не понимаешь, — хмурится он, сидя с закрытыми глазами, пока

Чонгук копошится в его волосах. И голове в целом.

— Я понимаю, что не уважаю таких жалких людей, которые думают, что деньги
решают всё.

Тэхён резко открывает глаза, сталкиваясь взглядом с Чонгуком в отражении. Он

не хочет произносить вслух то, что вертится на языке, потому что ему хотелось
бы верить в то, что этот мир небезнадежный, что не всё для него потеряно. Но
тот как будто нарочно пытался доказать свою никчемность. Тэхёну это
признавать неприятно, но он говорит громко и четко, будто иначе и быть не
может:

29/367
— Деньги решают всё, Чонгук.

Брюнет останавливается и устало вздыхает. Он смотрит на него так, словно

Тэхён только что сморозил глупость, которая свойственна пятилетнему ребенку,
по крайней мере, таким Ким себя почему-то и ощущает, находясь под чужим
осуждающим взглядом.

— Это всего лишь одна из твоих установок, — Чонгук делает паузу, о чем-то
задумавшись, а затем набирает воздух полной грудью, продолжая копошиться в
его волосах. — Этот человек купил тебе пропуск в мир, который ты не мог себе
позволить: клубы, дорогие рестораны, кафе, пятизвёздочные отели. Он
оплачивал твое образование, делал тебе дорогие подарки, и неужели ты
принимал это всё, как должное? — Тэхён отводит взгляд, уставившись на
упаковку краски с дебильным рекламным лозунгом «Ведь ты этого достойна!», и
сглатывает. — Разве он смог купить тебя? — Ким не отвечает. — Тэхён, — снова
зовет его Чонгук, — он смог тебя купить?

— Он купил меня, — Тэхён игнорирует дрожь в своём голосе, а Чонгук резко

замирает и хмурится.

Это то самое откровение, которого хотелось бы избежать. Ким и сам не понял,

как успел это произнести, его вынудили, но признание далось настолько легко,
что он не жалеет.

Чонгук опирается грязными руками на спинку стула, рассматривая лицо парня в

отражении, и снова зовет его, заставляя поднять взгляд. Тот не высказывает
сожаления и не кричит о помощи, Тэхён просто-напросто осознал, что ему
плевать. Да, его купили. Он был бы идиотом, если бы упустил шанс получить
хоть какое-то образование. Даже таким образом, продавшись от и до. Минсок
заваливал его подарками, хотя Тэхён ни разу за все эти два с лишним года у
него ничего не попросил. Он не требовал денег или каких-то других подачек,
всего лишь спал с этим парнем, сопровождал в клубы, ночевал в отелях, у
Минсока дома, однажды даже на работе, а затем получал оплату – какие-нибудь
безделушки, которые продавал практически сразу же, чтобы выслать родителям
деньги или оплатить аренду квартиры. Вряд ли Минсок верил в то, что Тэхён
настолько неуклюжий и постоянно «теряет» его презенты, но тому было
откровенно всё равно. Их отношения носили взаимовыгодный характер.

Без ссор, конечно, не обходилось, потому что, может быть, подарков Тэхён и не
требовал, зато о чуть большем внимании чуть ли не умолял. Ему было бы
достаточно получить хоть немного уважения – то, чего Минсок ему дать так и не
смог.

— Ты думаешь об этом, да? — спрашивает Чонгук, но вопрос скорее

риторический. — Ты, может, не поймешь меня сейчас, — он снова спокойно
берется за дело, пока Тэхён наблюдает за его руками. — Он купил твоё тело, а
не тебя. Не деньги делают человека личностью.

— Да какая к черту разница?! — с пылом спрашивает Ким, дергая головой, из-за

чего Чонгук вынужден остановиться. — Он купил меня. Я не знаю, что
происходит в твоей голове и почему оно там происходит, но нравится тебе это
или нет, я продался. За деньги! И не жалею об этом.

Только Ким собрался с духом и решил высказать Чонгуку всё, что у него
30/367
накопилось за эти двое суток, тот обрывает его легко брошенной фразой, из-за
которой внутри что-то с хрустом трещит:

— Жалеешь.

Чонгук хорошо усвоил одну простую истину: слова – камни.

И кидает он их очень метко.

*****

После разговора о Минсоке, Чонгук не доводил Тэхёна подобными вопросами

следующие пару дней, но он и не давал возможности подумать о побеге,
надоедая своими мыслями вслух. В тот день он молча поменял постельное,
вручил Киму чистую одежду, полотенце и скрылся за дверью ванной, позволяя
принять душ в одиночестве. Возможно, он понимает, что вещи, которые он
говорит, Тэхёна задевают, потому что после таких разговоров Ким упрямо
молчит. Выводы, к которым он приходит после разговоров с Чонгуком, ему не
нравятся, и скорее всего тот делает это нарочно. Он как будто пытается
перестроить чужое мышление, из-за чего Тэхён злится и ненавидит парня в эти
моменты, одновременно с тем пытаясь понять, почему он не хочет говорить с
Чонгуком о Минсоке и что заставляет его так сильно злиться. Тот ведь
наверняка знает, что делает, только вот Тэхён, к собственному счастью, не
настолько идиот, чтобы вестись на подобные провокации.

Ким поджимает губы, глядя на своё отражение и внезапно осознавая, что после
их разговоров о Минсоке он настолько глубоко уходит в себя, что забывает о
своих планах на побег. Чертов Чонгук и его психологические штучки.

Когда брюнет оставил его в ванной, конечно же, Тэхён первым делом проверил
дверь с надеждой на то, что ту забыли закрыть. И нет – закрыть её не забыли.
Вот так сюрприз. Он разглядывал замок, пытаясь придумать, чем и как его
можно расковырять. Или, может, хотя бы сбить ручку, но в ванной не было
ничего, кроме шампуня, мыла и свежей одежды. Есть небольшая вытяжка, сетку
которой Тэхён тоже пытался отломать, чтобы раздобыть кусок пластика, но всё
бесполезно. Единственный выход – выкрасть у Чонгука ключи. Во всей той
связке, которую он таскает с собой, наверняка ключи от каждой двери в доме,
потому что пока брюнет искал ключ от наручника, Тэхён насчитал около десяти
штук. Зачем ему их столько?! Если это его очередной план, чтобы Тэхёна
запутать, то отлично. План работает на ура, потому что Ким прекрасно
понимает, что за пару секунд, которые он может выиграть, подобрать нужный
ключ просто не получится.

Чаще всего для всех комнат в доме используется только один. Ключ от всех
дверей. Вряд ли в связке есть ключи от дома, гаража или офиса, где может
работать парень, потому что если бы Тэхёну на глаза попалась такая коллекция,
он бы обязательно поинтересовался, что это такое и какие двери открывают эти
ключи. И вряд ли Чонгук – человек широкой души, который готов поделиться
своими скелетами в шкафу. В буквальном смысле. Так что связку он наверняка
оставляет дома, когда куда-то уходит. В ней два ключа от наручников, минимум
один от двери в шкафу, а остальные…

Тэхён зарывается пальцами в волосы, тяжело вздыхая. Он понятия не имеет, как

31/367
будет отсюда выбираться, но дверь в ванной он взломать попробует. Чонгук
сюда даже не заходит. Только вот он начинает подозрительно коситься на Кима,
который стал проситься в туалет чаще, чем дышит.

Теперь, когда Чонгук приходит, он снимает с Тэхёна кандалы, как и обещал.

Один раз Ким даже демонстративно полез в шкаф, чтобы посмотреть, как
устроен выход, пока Чонгук наблюдал за ним, покачиваясь на стуле. Он
усмехался, когда тот вернулся ни с чем, абсолютно разочарованный. На двери
подсвеченная зеленым панель с кнопками: шестизначный код – немного не то,
что ожидал увидеть там Ким. Работает он или нет? Может, бутафория? Потому
что если здесь пароль плюс какой-то ключ – Тэхён уверен в этом, хоть он и не
нашел дверного замка, – то что не так с дверью в ванной? Он бы не особо
удивился, если бы та оказалась вратами в ад, например.

На все вопросы о том, как работает выход, Чонгук только скептически выгибает
бровь, мол: «Ты действительно думаешь, что я распишу тебе пошаговую
инструкцию?», а на просьбы Тэхёна отпустить его, уже начинает конкретно
беситься, хоть и не показывает этого. Просто Ким многое подмечает для себя.
Несмотря на то, что Чонгук утверждает, что якобы он еще ни разу на Тэхёна не
злился, верится в это с трудом хотя бы из-за инцидента с палочками и одного
момента, когда блондин попытался с Чонгуком снова договориться. Второй не
хотел идти на уступки, хоть убей, и с одной стороны – Тэхён его понимает.
Окажись он на месте похитителя, то его ужасно бесило бы чужое нытье. Скорее
всего он бы даже не стал церемониться и пичкал свою жертву
транквилизаторами, чтобы не докучала, и повезло бы той, если бы Тэхён её не
грохнул однажды по чистой случайности.

Чонгук и правда почти не злится. Иногда у Тэхёна складывается ощущение, что

тот просто наблюдает за ним, как за зверушкой, которую заводят себе, надеясь,
что в один прекрасный день она станет потакать всем хозяйским прихотям. Кима
такая перспектива очень нервирует.

— Ты сбегаешь от меня в ванную? — спрашивает Чонгук, когда парень

возвращается в комнату и берет второй стул, который всегда стоит отвернутым
в угол непонятно почему. Иногда Чонгук делает по-настоящему странные вещи.
— Ты был там уже шесть раз за эти два часа.

— Я ходил в туалет, — спокойно отвечает Тэхён, подставляя стул к стене, пока

брюнет наблюдает за ним, оторвавшись от работы.

Кем именно он работает, Тэхён до сих пор не знает, но тот приносит с собой
ноутбук и постоянно что-то печатает, пока Ким занят изучением каждого угла
комнаты. Чонгука так же не интересует то, что именно делает Тэхён. Он может
наблюдать за ним, улыбаясь или просто пытаясь понять, что тот творит, прямо,
как сейчас.

— Шесть раз за два часа.

— Из-за того, что я постоянно сижу здесь, меня начала мучить жажда. Наверное,
мой организм пытается восполнить недостаток свежего воздуха таким образом,
— он встает на стул и приходится привстать на носочки, чтобы выглянуть в
окно.

— Много же свежего воздуха в воде, — наигранно задумавшись, говорит брюнет.

32/367
— А ещё ты ни разу за эти два часа не притронулся к кувшину. Не то чтобы я
тебе не доверяю, но ты находишься здесь в какой-то степени не по своей воле,
так что…

До Тэхёна не сразу доходит, что сказал Чонгук, пока он разглядывает живые

изгороди во дворе. Комната находится на первом этаже, а окно выходит во двор,
который огорожен высоким забором – это он понял. Чонгук только что сказал
про то, что Тэхён находится здесь не совсем добровольно – это вот непонятно.

Блондин отрывается от своего занятия, вскидывает брови и смотрит на Чонгука

так, словно у того внезапно отросла вторая голова.

— В какой-то степени не по своей воле? — переспрашивает он. — Серьезно? Ты

похитил меня.

— Я помог тебе.

— Я тебя об этом не просил! — Тэхён принимается считать до десяти, стараясь

держать себя в руках. Все их разговоры касательно похищения заканчиваются
одинаково: Чонгук сажает его на цепь и уходит на чертову кучу времени. —
Ладно, мне плевать. Если тебе так больше нравится, можешь думать, что я
вообще сам к тебе напросился.

— Мне нравится эта идея.

— А мне – нет.

— Но ты сам это предложил.

— Я не умею принимать правильные решения и давать стоящие советы, которые

не выйдут мне позже боком. Ты мне никто, чтобы осуждать.

— Я и не собирался осуждать тебя, — Чонгук отворачивается и принимается

дальше печатать, пока Тэхён разглядывает его. Очень опасно поворачиваться к
человеку, у которого в распоряжении стул, спиной.

С одной стороны, всё выглядит так, словно Чонгук Тэхёну доверяет, но с другой
стороны Ким понимает, что тот пытается контролировать каждый его шаг. Ещё
блондин понял, что того на самом деле очень легко вывести из себя, и грань эта,
которую он смог нащупать, невероятно тонкая.

Ким откладывает идею со стулом на потом и игнорирует верещащий во всю

глотку инстинкт самосохранения. Он спрыгивает со стула и легко опирается
локтем на плечо Чонгука, но тот даже внимания не обращает, пока Тэхён изо
всех сил борется с собой, чтобы не убирать руку. За все эти дни Чонгук ни разу
не сделал ему больно, не применил физическую силу, чтобы доказать своё
превосходство, не накричал, но Тэхёна немного потряхивает, потому что он не
привык к тактильным контактам с этим человеком. Но ведь если он будет
относиться к Чонгуку, не как к человеку, который запер его в четырех стенах, а
как к... другу, возможно... тот ведь тоже проникнется к нему дружескими
чувствами, разве нет? Может быть, сейчас он не может его выпустить только
потому, что боится осуждения, а если он начнет Тэхёну доверять, то отпустит
его, и позже Ким будет говорить, что это было самое странное в его жизни
знакомство и вряд ли его кто-то переплюнет.
33/367
Чонгук бегло печатает что-то на английском, а Тэхён жалеет, что забивал на
английский в университете.

— Минсок всегда рассказывал мне о своей работе, — буднично говорит Ким, а

Чонгук согласно мычит в ответ, не обращая на него никакого внимания. —
Однажды он даже привел меня к себе в офис, чтобы показать, как там все
устроено.

— Наверное, это было мило с его стороны, — отвлеченно отвечает ему парень, а
Тэхён вздыхает.

— Да, это было очень мило. Знаешь, однажды мы с ним...

Чонгук резко хватает его за запястье и смотрит недобрым взглядом в ответ.

Тэхёну хватает пары секунд, чтобы понять, что его сейчас, кажется, опять
посадят на цепь и оставят в одиночестве.

— Что ты хочешь от меня? — с наигранным спокойствием интересуется брюнет.

— Мне нечем заняться.

— Я сижу здесь только потому, что ты меня об этом попросил. Я работаю,

придумай себе занятие, — он отпускает его руку, окидывая взглядом с ног до
головы.

— Я хочу выйти.

— Это мы уже обсуждали.

Да, обсуждали. Около сотни раз, пока Тэхён адаптируется в новом месте.

Он никогда не проводил так много времени в замкнутом пространстве. Да, он

читает книги, которые приносит ему Чонгук. Он прочел и то самое «Краткое
пособие», в котором описывалось просто зверское отношение похитителя к
бедной девушке, но только вот Тэхён не десятилетняя девочка. Его не занимают
пазлы и книжки, он хочет на улицу, как никогда раньше. Хочет бесцельно
бродить по дому, смотреть телевизор, самостоятельно заваривать себе чай или
кофе. Он хочет слушать, как закипает чайник, как щелкают выключатели, как
жарится еда и пищит микроволновка. Ему необходимы эти мелочи, иначе он
просто сойдет с ума. Ему нравилось чувствовать запахи, нравилось убирать
бардак, который ждал его каждый день дома. Мало того, что его лишили таких
простых радостей жизни, Чонгук отказывается от элементарных разговоров.
Тэхёну не интересно говорить о себе, но брюнет всегда переводит стрелки,
отнекиваясь или просто игнорируя какие-то личные вопросы.

Тэхёну надоело обсуждать.

Он хочет знать о Чонгуке хоть что-нибудь, но его попытки обрываются на корню

и терпят полный крах. Даже тот монстр, что был надзирателем бедной
десятилетки, и то казался более общительным. Из тех страниц, что Чонгук не
вырвал, Тэхён действительно понял, в чем разница между психопатами и
Чонгуком. Первые вполне себе общительные люди и создают жертве условия
комфорта: похититель с девочкой играл, разговаривал, рассказывал ей о себе, а
34/367
Чонгук… Как же он Тэхёна раздражает.

Ким плетется до кровати и заваливается на нее, натягивая на себя покрывало и

отворачиваясь к стене, не замечая того, что Чонгук за ним наблюдает. Тэхёну
обидно до смерти. Да, они договорились, что в конце следующего месяца, если
они продержатся без происшествий, ему можно будет выйти во двор. До этого
судного дня еще тридцать пять дней. Ким не планирует торчать здесь так много
времени, но хочется разбить голову о стену, стоит только представить, что
тридцать пять дней придется провести в этой коробке с одним единственным
окном и Чонгуком, которого можно без проблем посылать в разведку. Если бы он
однажды попал в плен, то скорее бы помер, чем что-то рассказал о себе.

Мысль об убийстве уже не кажется такой уж плохой.

Тэхён слышит какое-то мельтешение за своей спиной, затем тихий писк, почти
бесшумный хлопок двери и три щелчка. Чонгук ушел, не став приковывать его к
постели. Парень резко оборачивается и в комнате действительно никого нет.
Ноутбук брюнет забрал, стул задвинул, а второй вернул на место в угол. Тэхёна
этот гребаный стул невероятно раздражает, как и всё в этой комнате.

Он подрывается с постели и бежит в ванную ко второй двери. Дергает ручку, но

та до сих пор не поддается, что не становится для Тэхёна сюрпризом. Он стучит,
но не в надежде, что Чонгук откроет ему с той стороны, а чтобы кое-что
проверить, и действительно – за дверью пустота. Тэхён более чем уверен, что
она ведет в другую комнату, но если выбить ручку сейчас, не будет ли его там
поджидать Чонгук? Может быть, таким образом он проверяет его? И если по ту
сторону Тэхён внезапно с ним встретится, то вряд ли его снова оставят одного
не прикованным к постели.

Он делает шаг от двери. Во-первых, неизвестно, куда ушел Чонгук, зачем и как
скоро вернется, так что выламывать эту штуковину сейчас очень рискованная
затея. Во-вторых, если начать кричать, то… в чем смысл, если услышит его тоже
только Чонгук, который этому явно не обрадуется?

Дверь Тэхён оставляет в покое, возвращаясь обратно в постель с бешено

бьющимся сердцем. Ещё слишком рано для таких необдуманных поступков.
Сначала он дождется, пока вернется Чонгук, выяснит у него хоть что-нибудь, а
уже после – распланирует взлом и бегство во всех красках. Пока что его совсем
немного волнует то, что Чонгук вот так ушел, не спросив не нужно ли чего
Тэхёну, потому что он еще ни разу не уходил молча, и это настораживает.

Когда он вернётся?
Вернётся ли?
Если с ним что-нибудь случится, Тэхён ведь об этом даже не узнает.

Как отсюда выбираться в том случае, если Чонгук внезапно исчезнет?

35/367
Примечание к части Немного неинтересной информации:

Этнология – обобщающая наука о народах, преимущественно первобытных.

Этнография – всё та же наука о народах, но исследующая их происхождение,
расселение, быт и культуру.
Этимология – раздел лингвистики, изучающий происхождение слов.

И приятного чтения ( ▿ )

pt. 3

Чонгук не хотел оставлять Тэхёна, не приковав к постели, но

натыкаться на очередную провокацию с чужой стороны он не хотел всё-таки
больше. Поэтому из-за своей же беспечности Чон нервничал все те пару часов,
пока готовил обед, но вернувшись и обнаружив, что блондин дремлет почти в
том же положении, в котором был, паника сразу же отступила на второй план,
позволяя другим мыслям начать играть на нервах.

В комнате Тэхёна всегда тепло, но немного душно по сравнению с другими

спальнями, и Чонгук действительно очень хотел бы вывести парня отсюда хоть
ненадолго, но пока что просто не может.

Ким Тэхён – человек, которому доверять очень сложно. Однако Чон старается
ради их отношений, хоть и делает это крайне осмотрительно, при этом пытаясь
создать для Тэхёна видимость выбора. Не дай ему Чонгук и этой малости, тот бы
просто от него закрылся. Чон, конечно, мог бы заставить того слушаться и не
потакая кимовым прихотям, но в чем тогда смысл всего этого, если его начнут
ненавидеть? У Тэхёна и так в голове целая куча того, над чем придется
работать, чтобы он перестал прятаться от правды и прекратил относиться к себе
с таким скептицизмом.

Как оказалось, Тэхёну невероятно сложно мириться с тем, что он не хуже других
людей. Он продолжает говорить о человеке, который обеспечивал его
существование, так, словно Ли Минсок – центр Вселенной. Возможно, для Тэхёна
очень долгое время так и было, и наверняка поэтому ему сложно перенастроить
себя на другой лад, но Чонгук не хотел бы становиться центром его Вселенной
только из-за денег, и до недавнего времени такая мысль ему в голову не
приходила. Он хотел бы быть для Тэхёна кем-то большим, чем человек, который
обеспечивает его существование, помогает выжить. Ему необходимо стать кем-
то значимым не столько ради себя, сколько ради Тэхёна.

Чонгук хотел бы, чтобы Ким хоть ненадолго забыл о Минсоке, о том, кем из-за
него он себя считает – мальчиком для эскорта – и хоть раз услышал себя со
стороны. Не тогда, когда он жалуется на прошлую жизнь или ворчит по любому
поводу, а когда рассказывает о том, чем по-настоящему увлечен.

Тэхён обожает культуру. Он любит узнавать новое о мире, в котором живет, о

людях, которые его окружают. Когда у него случается хорошее настроение, он
пересказывает Чонгуку пройденный в университете материал по этнологии и
даже этимологии с этнографией, которые не входили в его систему обучения.
Видимо, он действительно обожал то, чем занимался, несмотря на то, что очень
часто забивал на сами лекции. Ким рассказывает о таких вещах, которые они
вряд ли проходили на занятиях, поэтому скорее всего большую часть
36/367
информации он находил сам или штудировал какие-нибудь исторические
передачи. Тэхён умеет удивлять.

Он кажется невероятно воодушевленным, когда с чувством рассказывает о том,

как сильно обожает аромат цветущих яблонь или сезон дождей, думая, что
Чонгук его не слушает. Однако Чон, чаще всего сидя к парню спиной, сам не
замечает, как перестает печатать, вникая в чужие размышления, и понимает,
что Ким намного, намного сложнее и глубже, чем Чонгук изначально
представлял.

Тэхён хочет слышать, видеть, прикасаться, чувствовать, жить. Он пропускает

всё, что любит, через себя, живо представляя, например, как гладит Чаппи, и
описывая Чонгуку, какая мягкая на ощупь у него шерсть.

Чон дал ему знать, что не оценил выбранное для собаки имя:

— Типично американская кличка.

— Кажется, английская, — хмурился Тэхён.

— Ненавижу англичан.

— Почему?

— Они убили Дамблдора.

За всю эту неполную неделю Тэхён первый раз смеялся.

Чонгук бы не сказал, что тот постоянно всем недоволен. Несмотря на то, что
чаще всего он нюхает еду и проверяет ее на наличие странных запахов, он всё
равно Чона благодарит. Скорее всего он не до конца понимает, в какой ситуации
оказался, а еще Чонгук знает, что тот пропадает в ванной не просто так. Пока у
Тэхёна есть цель, пусть эта цель заключается в том, чтобы сбежать от Чонгука,
он не впадет в апатию. Пока он думает, что отсюда есть выход – с ним всё будет
нормально.

Брюнет ставит поднос с обедом на столик и осторожно присаживается напротив

кровати, пробуя на вкус мысль о том, что Тэхён не совсем такой, каким Чонгук
его себе представлял, наблюдая за ним со стороны.

Белые пряди рассыпались по подушке, ресницы тихонько подрагивают и лицо у

Тэхёна такое расслабленное, каким Чон видит его очень редко. Он невероятный,
хоть и не понимает этого, и Чонгук готов сказать ему это столько раз, сколько
потребуется.

Этого Ким тоже не показывает, но стоит сделать комплимент его внешности или
знаниям, он не отнекивается, а принимает так же с благодарностью, которая
выражается в смущении и даже злости, пускай он и не произносит ничего вслух.

Чонгук понимает, что Тэхёну тоже хочется знать хоть что-то о единственном
человеке, которого видит каждый день, но пока что он не готов ко всему тому,
что может вылить на него Чон. Он дает ему информацию постепенно и очень
выборочно. Если Тэхён узнает что-то лишнее, это может обернуться настоящей
катастрофой.
37/367
Слышно, как тикают тэхёновы часы, подстраиваясь под удары сердца, и Чонгук
поднимает руку, осторожно касаясь мягких волос, стараясь Тэхёна не разбудить.
Он прикрывает глаза и тихо вздыхает, проходится рукой по макушке,
вспоминая, как про себя проклинал перчатки, в которых пришлось Тэхёна
красить.

Чону невероятно тяжело находиться рядом. Тяжело контролировать свою злость

и раздражение, ведь он такой же человек, и ему свойственно испытывать
подобные эмоции. С Тэхёном по-настоящему тяжело, но без него, кажется, было
в тысячу раз хуже. Узнай это он, то явно бы не оценил подобное, снова кидая
ненавистное «психопат», а Чонгук молча бы это перенес. Его не особо задевают
подобные вещи, хоть это и неприятно. Больше всего его задевает только
показное безразличие. Тэхён задает вопросы, но если узнаёт какую-то
информацию о Чонгуке, то делает вид, что ему всё равно, и вопрос был задан
вовсе не из интереса. Наверное, именно поэтому он с таким усердием пытается
вытащить из Чона хоть что-то.

Чонгук понимает: тот считает себя жертвой обстоятельств, и, если ему так
проще переживать происходящее, пусть продолжает считать так и дальше. Рано
или поздно Тэхён сдастся. Не может он так долго контролировать свои эмоции,
однажды он все равно перестанет делать вид. Это вопрос времени, Чонгук
подождет. Он ждал два с половиной года, подождет и еще столько же, если
понадобится. Если, конечно, сможет.

Главное, что он понял, так это то, что не хочет переделывать Тэхёна под себя,
не хочет, чтобы тот потакал всем его прихотям. Не хочет его ломать. Он хочет
только научить того относиться к себе с уважением. Киму не стоит
воспринимать свой выбор выживания в этом мире так категорично. Для такого
человека, как он, нет ничего постыдного в том, что он продался ради того, чтобы
обеспечить своё будущее, но что самое интересное – будущее своих родителей.

Если бы Тэхён только знал, как много у них общего, он бы никогда в жизни не
встал на сторону Ли и принял бы чонову точку зрения.

К тому же, Чонгук соврал бы, если бы сказал, что никогда не мечтал о том, чтобы
Тэхён продался и ему.

Он так живо и ярко представлял их нормальное знакомство, отношения, то, как

Чонгук помог бы пережить ему разрыв с Минсоком, даже набил бы тому морду,
если бы потребовалось, а оно потребовалось бы. Но проблема в том, что Чонгук
не любит делиться. Касается это чего-то или кого-то, не столь важно, но есть в
этом мире вещи, которые Чон не может объяснить даже себе. Жадность до
определённой личности, что носит имя Ким Тэхён – одна из.

Чонгук хорошо запомнил, как Тэхён поморщился, когда он сказал, что ему кое-
что нужно. Не сложно догадаться, о чем тот подумал, но в тот момент Чону
показалось, что он сможет его ударить, лишь бы выбить из его головы весь этот
бред. Секундная, но очень неприятная мысль отрезвляюще полоснула по
сознанию, когда он представил, как причиняет Тэхёну боль. Поэтому он
спокойно выдохнул и попытался понять, чем была вызвана такая реакция, и на
самом деле понял – Ли Минсок. Вся проблема в нем. Он – проблема.

Пока этот человек сидит в голове Тэхёна, они никуда не продвинутся. Пока
38/367
Тэхён будет соотносить все действия Чонгука с поступками этого ублюдка, он не
станет Чону доверять. Доверие рушит один человек, а доверять перестаешь
всем людям разом.

Проблема.

Чонгук пропускает чужие мягкие волосы через пальцы и невесело хмыкает. С

Тэхёном у него будет очень много проблем, но он к ним готов, как никогда
раньше.

Он наклоняется и осторожно прикладывается губами к макушке парня, вдыхает

еле уловимый запах краски, и от одних только мыслей ему становится жарко.

Он его не отпустит.
Понимает, что не сможет, даже если попытается.

У Тэхёна нет выбора. Он будет ненавидеть, презирать, сопротивляться. Ему

будет больно – это очевидно. Чонгук попробует свести эту боль к минимуму,
надеясь причинить тому как можно меньше вреда, но когда Тэхён такой –
спокойный и беззащитный, – очень хочется послать все планы к чертовой
матери. Хочется лечь рядом, прижать к себе, почувствовать тепло его тела,
ощутить каждый выдох и просто не отпускать. Возможно, взять силой, даже
если всё, что Чон получит в итоге, будет презрение и ненависть – мысли,
которые он старательно от себя гонит.

Поначалу Чонгук злился и ненавидел, потому что зависеть от человека, который

тебе никто, хотеть им обладать – самое страшное, что случалось с ним в жизни.
Тэхён этого пока не понял, но Чон надеется, что до того и не дойдет, иначе Ким
может начать дергать за ниточки, давить на совесть, манипулировать. В таком
случае Чонгук просто не сможет держать злость при себе. Он хочет обоюдно, с
чувствами и доверием, но пока что получает только настороженный взгляд,
отвращение и скептицизм. Очень раздражает.

К счастью, мысль об убийстве была ему противна так же, как и то, что Тэхён
может его никогда не принять. Возможная смерть Кима его не на шутку пугала.
Мысль о похищении и насильном удерживании, конечно, тоже радости не
прибавляла. Первое время.

Чонгук на самом деле и сам не заметил, как оборудовал комнату для Тэхёна.
Однажды он просто залез в чулан и в голове, где-то на периферии сознания,
мелькнула мысль, что в нем слишком много места для обычной кладовки. Идея
развилась сама собой. Чувство восторга из-за того, что он сможет вытащить
Кима из того болота, в котором он обитает, со временем начало неприятно
давить, но Чонгук не любит обманывать самого себя: его желание обладать
поселилось в сознании задолго до. Проблема всегда была только в отсутствии
плана, однако его наличие означало бы толчок к реальным действиям.

В итоге ремонт он сделал сам. Вынес весь мусор, нужные вещи переместил в
гараж, избавился от полок и деревянного пола. Заменил старое окно, объединил
комнату с соседней ванной, обил стены звуконепроницаемыми панелями, провел
свет, скрупулёзно всё заштукатурил и перекрасил стены в серый.

Чонгуку нравится серый, Тэхёну, как он понял, не особо.

39/367
Тот за эти дни умудрился изрисовать стену у кровати зеленым карандашом, и
сделал он это специально. Стал делать еще чаще, когда увидел выразительное
лицо Чонгука, который с ужасом глядел на эти каракули в виде разноцветных
спиралей и нитей, сплетенных между собой. Тэхён абсолютно внезапно
заделался художником-самоучкой, так он сам это объяснил.

Почему он нарочно пытается вывести Чонгука из себя – объяснять почему-то не

захотел.

— Я не пытаюсь раздражать, это не в моих интересах, ты ведь чокнутый

похититель и всякое такое, — с сарказмом парировал он, ведя линию по стене от
одного края кровати до другого. — Это горизонт, который я мечтаю увидеть
снова, — заявлял невозмутимо спустя какие-то три дня заточения.

«Это убийство моих нервных клеток», — вздыхал про себя Чонгук.

— Я хочу, чтобы ты больше мне доверял, — не так давно заявил Ким после того,
как у него не получилось с первой попытки угадать код и панель загорелась
красным с тихим «пи-ип».

Чонгук на это рассмеялся, заявляя, что да, обязательно. Особенно после того,
как Тэхён попытался выбить окно, и попытка успехом не увенчалась.

— Чем быстрее мы найдем общий язык, тем лучше, — продолжал настаивать он,
с невозмутимым видом тыкая кнопки, а Чонгук еле удержался от шутки о том,
что общий язык Тэхён ищет немного не в том месте.

Чон хотел бы большего, Тэхён не дает ему даже минимального. Те редкие

прикосновения, которые блондин себе позволяет только для того, чтобы позлить
– этого недостаточно. Чонгук не хочет его торопить, но и сдерживаться он не
хочет. Однако пока что всё, что он может, его невероятно жалкий максимум –
это наблюдать за тем, как размеренно во сне дышит парень.

Слишком красивый, чтобы быть настоящим.

Слишком раздражающий, чтобы быть выдуманным.

Видит Бог, как сложно Чонгуку дается самоконтроль. Он не из тех людей, кто
ждет удобного случая, и, если что-то от Чона зависит, он действует. С Тэхёном
действовать – себе дороже, но и бездействие, к сожалению, тоже не обеспечит
им долго и счастливо.

— Тэхён, — негромко зовет его брюнет, проводя рукой по мягким волосам.

Тот не просыпается, а у Чонгука в голове непрекращаемый поток мыслей,

которым необходимо сказать: «Стоп». Но он почему-то не говорит, а Тэхён сонно
мычит, все еще не осознавая того, насколько близко находится Чон. Что его
ладонь в тэхёновых волосах до сих пор аккуратно перебирает пряди. Он не
открывает глаза, но уже пытается проснуться, что-то сонно бормоча, и Чонгук
знает, что пожалеет о том, что собирается сделать. Знает и всё равно
наклоняется, чтобы поцеловать: быстро, пытаясь урвать хоть немного чужого
тепла. Проникает языком в рот, пользуясь тем, что Тэхён ни черта не
соображает, отходя после сна. Он даже тянется ладонями к лицу Чонгука, не
сопротивляясь и лениво целуя в ответ, но когда Тэхён раскрывает глаза, всё
заканчивается, не успев начаться. Финита ля комедия.
40/367
Чонгук немного придурок, это лично для него не новость. Он прекрасно
понимает, что делал, делает и будет еще делать, но сейчас ему определенно
стоило держать себя в руках. Жаль, что осознал он это только после того, как
Тэхён оттолкнул его от себя, брезгливо вытирая губы.

Это тоже очень сильно раздражает. Тэхён раздражает. В данный момент

сильнее, чем Чонгук вообще мог себе представить. Он начинает что-то кричать,
когда Чон встает, пытаясь понять, стоил ли поцелуй этих криков.

Определенно стоил, жалеть Чонгук об этом не собирается, а Тэхён закатывает

истерику на пустом месте.

— Помолчи, — беззлобно говорит Чон, устало проводя ладонью по лицу.

Тэхён не затыкается. Ожидаемо, но все еще очень раздражающе.

— А дальше что? Изнасилуешь, пока я буду спать?! — он злится, и Чонгук это

прекрасно понимает. — Может быть, накачаешь меня наркотой, как тогда? — не
успокаивается Тэхён.

И да, Ким имеет на это полное право, только вот он забыл одну маленькую
деталь, а терпение Чона внезапно лопается, как мыльный пузырь. Он накрывает
рот блондина рукой, прерывая поток оскорблений, впечатывает его головой в
стену, и тот морщится от боли.

— Я же попросил тебя помолчать, — у Чонгука в глазах опасный блеск, и Тэхён

перестает дергаться, загнанно дыша через нос. Он первый раз по-настоящему
его боится. — Ты, кажется, кое-что забыл, но я напомню: это не курорт, и в моём
доме ты всё-таки не гость, так что прояви хоть немного сдержанности. Ты
видишь, что я пытаюсь идти тебе на уступки, и существует всего лишь одно
правило, которое я озвучил тебе ещё в первый день. Припоминаешь? —
вскидывает брови Чон. — Никаких истерик, криков и ругани. Я ненавижу шум, —
цедит он сквозь зубы.

Тэхён не шевелится, глядя на Чонгука со страхом в глазах. Он прекрасно

понимает, кто из них сильнее, потому даже не пытается что-то предпринять.
Только медленно поднимает руку, касаясь пальцами запястья Чона, будто бы
просит убрать.

Чонгук медленно убирает ладонь, глядя Киму в глаза. Тот сглатывает и говорит
четко, но с дрожью в голосе:

— Если у меня нет никаких прав в этом доме, то зачем? — он не стал озвучивать
мысль до конца, но Чон и так всё прекрасно понял.

«Пока что нет», — хотелось бы ответить, но Чонгук легко выдыхает:

— Потому что я захотел тебя.

— Почему я?

Чон хотел бы ответить честно. Хотел бы дать слабину, опуститься перед

кроватью, уткнуться носом Тэхёну в колени, попросить того зарыться пальцами
41/367
ему в волосы. Он хочет открыться, объяснить, показать, дать Тэхёну то, что он
желает – чувства. «Но» напрашивается само собой.

Но нельзя.
Нельзя так сильно, что самому от этого больно, потому что Тэхён его не поймет
и не примет. Ни сейчас, ни завтра, ни через месяц – он не примет Чонгука. Может
быть, через пару лет.

— Почему? — снова повторяет свой вопрос.

— Ты позволил мне, — тихо говорит Чон.

Тэхён непонимающе мотает головой, пока Чонгук надевает на ногу наручник,

сидя у постели. Он щелкает ключом, целует Кима чуть ниже коленки, отчего тот
вздрагивает и тянется его оттолкнуть, но Чонгук отстраняется сам.
Отворачивается и уходит, игнорируя просьбы Тэхёна остановиться. Тот что-то
кричит и успевает запустить в стену стаканом, но Чон вовремя закрывает дверь
шкафа, вводит пароль – 161021 – и металлическая дверь бесшумно скрывается в
стене. Чон легко два раза надавливает на стену перед собой, раздаются два
щелчка и третий после того, как дверь закрывается за его спиной.

Чонгук оказывается по ту сторону тэхёновой клетки. Выходит из шкафа,

окидывая взглядом свою спальню, и понимает, что сегодня он здесь уснуть не
сможет. Вряд ли сегодня вообще получится уснуть.

Не только Тэхёну стоит научиться сдержанности, но Чонгук и сам не ожидал,

что так выйдет.

Он не хотел этого делать. Поцеловать хотел, но никак не злить, не подрывать

фундамент закладываемого им доверия, не нарушать свое же слово, что не
тронет его. И ведь придется туда вернуться, хотя сейчас он предпочел бы этого
больше никогда не делать. Можно было бы оставить Тэхёна погибать от
голодной смерти, но зрелище, которое рисует воображение, заставляет сердце
пропустить удар.

Завтра он извинится. Тэхён – человек и заслуживает человеческого отношения, а

Чонгук иногда слишком уж импульсивный. Сейчас не самое подходящее время,
чтобы руководствоваться чувствами, но он так устал.

Чон горько усмехается сам себе. Докатился. Он всего лишь сделал то, что
должен был уже давным-давно, всего-то. Только почему-то счастья он до сих пор
не испытывает; в его голове вообще всё складывалось немного иначе. Очень
иначе, если быть честным с самим собой.

Чонгук осознает, что сейчас за стенкой бесится и ненавидит его то самое, о чём
он непрерывно думал два с лишним года. Тэхён наверняка попытается снять с
себя кандалы, и сложно представить, что он чувствует, находясь в четырех
стенах, в клетке, где день за днем ничего не меняется. Куда приходит один
единственный человек, благодаря которому он всё еще жив.

Все-таки Чонгук тоже Тэхёна ненавидит за то, что тот так привязал его к себе.
Ненавидит и волнуется за него.

Парень устало вздыхает, окидывает комнату взглядом, всем своим существом

42/367
ощущая пустоту целого дома – то, от чего он сбегает к Тэхёну. К единственному
человеку в его жизни, благодаря которому он все еще жив.

А отличается ли его собственная клетка хоть чем-нибудь?

Ответ, увы, неутешительный.

*****

Кофе-машина уже третий раз за десять минут издает короткий писк, но Чонгук
не двигается с места, сидя за кухонной стойкой с пустым стаканом и глядя в
стену.

Ночь выдалась на славу отвратительной. Было ужасно холодно, противно от

самого себя, потому что сделанное отменить нельзя. Почему никто ему не
сказал, что забота о ком-то – это так сложно?

Аппарат снова тихо пищит, напоминая о себе, и Чонгук думает, что он будет
самым настоящим идиотом, если испортит отношения, которые еще даже не
успели начаться. Он всю ночь думал о том, что Тэхёну сказать, а чего говорить
вовсе не стоит, но в итоге пришел к выводу, что Ким из тех людей, кто привык
сотрудничать, если это несет в себе какую-то выгоду.

Не самая лучшая мысль на его счет, но это, возможно, поможет Чону загладить
вину и вернуть все в прежнее русло. Сейчас все средства будут хороши, но
позже Чонгук обязательно подумает над тем, чтобы отучить Кима от
взаимовыгодных отношений. Точно подумает, сразу после того, как выпьет
кофе, решит их небольшие распри по поводу этого недопоцелуя и хорошенько
выспится. Остается только надеяться, что это произойдет в максимально
ближайшем будущем.

Он заторможенно кивает сам себе, переводя взгляд на пустую кружку.

Как там Тэхён?

Спал ли он или тоже не мог уснуть?
Боится ли он?

Вдруг за эту ночь с ним что-нибудь случилось, а он даже не мог позвать Чонгука.
С этим определенно надо что-то делать, об этом Чон тоже обязательно
подумает.

Кофе-машина пищит в пятый раз.

Подумает сразу после того, как выпьет хоть каплю этого чертового кофе.

*****

Вернувшись в спальню Кима, Чонгук даже испытал какое-то облегчение от того,

что Тэхён с ним не разговаривал. Он сидел на постели в позе лотоса,
откинувшись головой на стену и неотрывно наблюдал за тем, как Чон убирает
осколки стакана. Выглядел блондин не таким уж и уставшим, а значит, пару
43/367
часов все-таки поспал.

Чонгуку это на руку как минимум потому, что так больше шансов, что Тэхён его
поймет. И не на руку потому, что сил злиться у него сейчас куда больше, чем
могло бы быть, если бы он тоже провалялся всю ночь без сна.

— Поговорим? — спрашивает Чон, ставя стул на привычное место перед

кроватью. Тэхён предсказуемо не отвечает, продолжая молча за ним наблюдать.
— Ладно, можешь слушать, говорить тебе сейчас не обязательно.

— Ты не хотел.

Чонгук не ожидал услышать от Кима хоть что-нибудь, но то, насколько уверенно

прозвучал его голос, ввело Чона в замешательство. Он сразу же потерял мысль,
с которой хотел начать, потому что Тэхён выбрал неожиданную для него
тактику.

Либо он не хочет повторения ситуации, поэтому решил вести себя покладисто – у

него тоже в распоряжении была целая ночь для того, чтобы подумать, – либо он
просто пытается убедить в этом самого себя.

Чонгук не хочет, чтобы его поняли неправильно.

— Это именно то, чего я хотел, — он говорит спокойно, но уверенно, не пытаясь

скрыть своих мотивов. Брюнет вздыхает: — Ты ведь не думал, что...

— Я не об этом, — снова перебивает его Тэхён.

В его взгляде ни капли паники, напряжения или злости, и всеми движениями он

выражает лишь усталость или как будто смирение со своей участью, но Чонгуку
в это слабо верится. Он скрещивает руки на груди и хмурится, позволяя Киму
продолжить.

— Ты хотел меня поцеловать, — Тэхён на секунду отводит взгляд, моментально

выдавая этим всю свою нервозность. — Но не хотел такой реакции.

Прямо сейчас Чонгук хотел бы только пошутить, что логичнее вывода он не

слышал в жизни, но по сути Ким ведь оказался прав. Чонгук бы поверил в то, что
Тэхён и правда всё понимает, если бы в его словах не было этой вопросительной
интонации, но он её игнорирует.

— Прости, Тэхён, — Чон смотрит ему в глаза, пытаясь говорить искренне. — Ты

прав, я хотел, но не сейчас, а твоя реакция... — он пожимает плечами. — Ты
имеешь право злиться, и это не разрешение, а констатация факта.

Тэхён молчит, всё хуже и хуже сдерживая свои эмоции. Он бегает глазами по
комнате, о чем-то задумавшись, а затем говорит очень резко:

— Я приму твои извинения при условии, что ты...

— В качестве извинения я отвечу на любой вопрос, — Ким тут же широко

распахивает глаза, а затем недоверчиво щурится. — Отвечу максимально честно
на что угодно. Постараюсь.

44/367
— Любой вопрос? — спрашивает блондин, забыв о своём собственном условии, а
Чон кивает. — Если я, например, спрошу, кем ты работаешь?

— В таком случае я расскажу всё о своей работе.

Тэхён подтягивает к груди ноги, растеряв всё свое наигранное спокойствие, и

пытается что-нибудь сообразить, пока Чонгук изо всех сил борется с
сонливостью, а затем спрашивает:

— Что входит в это «всё»?

— Всё, что ты захочешь знать, если оно не выходит за рамки вопроса.

— И каким образом я должен определить эти дебильные рамки? — хмурится он.

— Если я не смогу рассказать о каких-то деталях, то... — Чонгук разводит руками

в стороны.

— Короче говоря, ты нихрена мне не расскажешь, если не захочешь.

Брюнет нехотя кивает.

— Типа того.

— То есть я могу спросить даже о том, сколько комнат в доме или, например,
сотовый номер твоего соседа? — щурится Тэхён.

— Если сотовый номер моего соседа каким-то образом облегчит твоё

пребывание здесь, то я схожу узнать его лично прямо сейчас. А комнат в доме, —
Чон задумался, — Четыре спальни, не считая твоей, плюс гостиная, кухня,
комната отдыха, мой кабинет и библиотека. Есть чердак и гараж.

Тэхён резко меняется в лице и смотрит на Чона отчего-то с ужасом.

— Библиотека? — брюнет кивает в ответ. — В каком смысле?

Чонгук выгибает бровь, вопросительно глядя в ответ, но Тэхён смотрит на него с

не менее вопросительным выражением лица.

— Обычная... библиотека, — заторможенно объясняет он.

— С книгами?

— Вроде того, да.

— Ты что, Скрудж Макдак?

— Кто? — хмурится Чон.

Тэхён недоверчиво окидывает спальню взглядом, нервно теребя пальцами

уголок пледа. Возможно, он не ожидал того, что дом окажется таким большим,
но Ким об этом никогда не спрашивал. Знал бы Чонгук, какую реакцию это
вызовет, рассказал бы в первый же день, лишь бы понаблюдать за ничего не
понимающим парнем.
45/367
— Я понимал, что ты богатый, но... — он смотрит на Чона, перетаскивая себе на
колени подушку. — Библиотека.

Чонгук мягко улыбается, понимая, что Тэхёну ужасно неловко. Сколько бы денег
ему не дали, он вряд ли бы спустил всё на себя, и Чон знает о том, что парень
высылал деньги родителям и помогал бабушке, оплачивал счета, но одежда и
другие вещи были подарены Минсоком. Тэхён не привык себя баловать,
несмотря на то, что имел доступ к черной карте. Он брал лишь то, что ему было
необходимо, в остальное время действуя по указке Ли, и Чонгук закусывает
губу, чтобы сдержать очередную глупую улыбку, рвущуюся наружу от осознания
того, насколько Ким всё-таки честен в своем отношении к деньгам.

Слишком уж громкими были его слова о том, что деньги решают всё, учитывая
то, что он скорее будет есть рамен трехмесячной давности, чем сам потратит на
себя хоть одну вону. Неудивительно, что Ли таскал его по ресторанам.
Наверняка так и не сумел заставить хоть раз воспользоваться своим положением
и ни в чем себе не отказывать.

— У Минсока ведь тоже всё это есть, — ради интереса решает напомнить ему
Чон.

— Не библиотека, — задумавшись, говорит он, а затем спрашивает: — Насколько

ты богат?

— Тебе сказать количество нулей на моём счету?

— Я хочу два вопроса вместо одного, — отрезает Ким.

— Исключено.

Чонгук думал, что Тэхён начнет с ним спорить, но он кусает губы, задумчиво
глядя куда-то в сторону.

— Я хочу знать, кем ты работаешь и какие у тебя планы... на меня, — говорит он,
продолжая смотреть мимо Чона.

— Мы договорились. Выбери что-нибудь одно.

Чонгук не горит желанием отвечать на второй вопрос, надеясь, что Ким выберет
первый вариант, но он молча показывает пальцами «два», и Чон тяжело
вздыхает.

— Что именно ты хочешь знать? — он откидывается на спинку стула, а Тэхён

пожимает плечами.

— Всё. Как долго ты собрался меня здесь держать? Зачем?

Брюнет окидывает Кима задумчивым взглядом.

— По-моему, я отвечал на эти вопросы уже далеко не раз.

— Что значит твоё вчерашнее: «Ты позволил»?

46/367
Чон дергает головой.

— Этот вопрос не относится к нашей теме.

— Тогда что ты планируешь со мной делать дальше? Держать здесь до конца

жизни? — вскидывает брови блондин. — Меня ведь будут искать.

— Я постараюсь сделать всё для того, чтобы не нашли, — честно признается он,
потирая глаза. — Я бы посоветовал тебе смириться, попытаться привыкнуть, но
это ведь бесполезно, разве нет? Мои слова тебя не убедят.

— Ты сумасшедший?

Чонгук хмурится, но не из-за вопроса, а из-за этой странной интонации, с

которой он был задан. Не иронично, без сарказма, немного неловко, будто Тэхён
просто хочет знать ответ на заданный вопрос и не пытается его этим задеть.

— Нет, я не сумасшедший, — в тон ему отвечает Чон.

— Тогда я не понимаю, зачем ты это делаешь.

Чонгук тяжело вздыхает, медленно поднимаясь с места и присаживаясь на

постель рядом с напрягшимся парнем. Он проводит ладонью по лицу, пытаясь
снять с себя усталость, но сонливость из-за суточного бодрствования не могут
победить даже три чашки кофе. Чонгук смотрит на Тэхёна, а затем переводит
взгляд на его руки, которые тот сцепил в замок.

— Я сказал, что люди съезжаются вместе потому, что любят друг друга, —
начинает Чон, глядя парню в глаза. — Я выразился немного неверно и хочу,
чтобы ты правильно меня понял. Во-первых, я не позволю никому тебя найти,
сделаю всё для того, чтобы ни одна живая душа не узнала о том, что в этом
доме есть кто-то, кроме меня. Во-вторых, когда я еще в первый день пытался
донести до тебя свою мысль, я не имел в виду то, о чем ты мог подумать, —
Тэхён хмурится, пытаясь понять, о чем говорит Чонгук. — Я нужен тебе и не
отрицай этого, — Ким хмурится еще сильнее и уже более недовольно. — И ты
нужен мне.

— С чего ты взял, что раз я тебе нужен, то ты нужен мне?

— Я так думаю.

Ким неверяще усмехается.

— Ты лишил меня права выбора. Я мог бы найти человека, с которым буду готов
провести всю жизнь, которого любил бы, а вместо этого... — он морщится, мотая
головой. — Я вообще не понимаю тебя.

Чонгук благодарен ему и за то, что прямо сейчас он хотя бы пытается понять.

— Тэхён, — он смотрит Киму в глаза, сдерживая желание дотронуться до него,

пока тот сидит так невозможно близко, касаясь своим коленом чонового бедра.
Он впервые не сбегает и даже не кажется напряженным, и из-за такой мелочи
сердце в груди начинает биться быстрее. — Любовь – это выбор, а не чувства,
пойми меня правильно. Ты можешь влюбиться и позже об этом пожалеть, а
47/367
можешь осознанно выбрать человека, которого будешь любить до конца жизни.
Поверь, когда мы впервые встретились, я не думал, что дойдет до этого, — он
обводит комнату рукой. — Я хочу быть честным с тобой, но я не могу тебе
доверять, потому что ты считаешь меня ненормальным.

Ким молчит, а затем неожиданно спрашивает:

— Ты точно меня ни с кем не перепутал? Мы ведь совершенно случайно на улице

встретились.

— Я не экстрасенс, чтобы знать всю личную информацию о первом встречном.

— Но камень и машина.

Чонгук не хочет углубляться в подробности того дня. Если Тэхён узнает, что
Чону просто невероятно повезло, то вряд ли оценит и поздравит с этим, а итог у
той ночи был только один – эта комната наконец обрела своего постоянного
жителя. Уже не имело значения то, как именно это произошло.

— Лучше бы ты заставил меня оплатить починку двери, — равнодушно говорит

блондин, понимая, что ответа не дождется.

— Ты бы ненавидел меня.

Тэхён открывает рот, чтобы что-то сказать, но решает этого не делать, глядя на
Чона, и только нервно усмехается в ответ. Чонгук был готов к чему угодно, но не
к тому, что парень помотает головой, кинет подушку на место и скажет:

— Выглядишь просто ужасно, как будто сотню лет не спал.

Чон хмурится, вопросительно глядя в ответ. Подозрительно, что Тэхён первый

раз за всё время пребывания здесь отметил его состояние. Либо это прогресс,
либо надвигающаяся катастрофа, только в чем она заключается, Чонгук пока не
понял.

— Отпустишь меня или ты куда-то собрался? — спокойно спрашивает парень,

указывая пальцем на кандалы.

— Ты пытаешься сделать вид, что всё нормально? — интересуется Чон,

выуживая из кармана ключи.

— Всё максимально хреново, но я переживу. Не первый раз, — честно признается

блондин, и Чонгук, освободив его, убирает ключи обратно в карман.

Тэхён за ним зачем-то наблюдает.

— Что ты опять задумал? — устало вздыхает Чон.

— Я просто хочу знать, ты собрался делиться информацией о себе только тогда,

когда косячишь или?..

— Я подумаю об этом, — Тэхён недовольно смотрит в ответ, и Чонгук

поправляется: — Я не говорю о том, что собираюсь, как ты говоришь, косячить. Я
подумаю о том, чтобы рассказывать тебе о себе.
48/367
Блондин неожиданно ложится, сдвигая Чона ближе к краю, касаясь ладонью его
спины, но у Чонгука по позвоночнику пробегают мурашки от такого простого
жеста.

— Какая проблема в том, чтобы просто взять и рассказать мне что-то сейчас? —
он кладет руки под подушку, а у Чона в голове мелькает мысль, что Тэхён здесь
хоть как-то, но успел обжиться.

Нарисованные на стене линия горизонта, дымящиеся чайники и нечто, похожее

на птиц-птеродактилей – прямое тому доказательство.

— Я подумаю, — обещает Чонгук.

— Тебе обязательно так много думать?

— Не без этого.

— Ты правда выглядишь так, как будто сейчас грохнешься в обморок.

Чон кивает, но не может уловить тэхёнового посыла в этих словах.

— Всё нормально, в обморок я не грохнусь.

— Уверен?

Чонгук снова устало вздыхает:

— Чего ты хочешь?

— Я подумаю о том, чтобы рассказать тебе об этом.

— Ты не в том положении, чтобы скрывать от меня свои нужды, — напоминает

ему брюнет.

— Мне ничего и не надо.

Голос у Тэхёна тоже уставший, и тому наверняка стоит еще отдохнуть. И

позавтракать, но Чонгук, кажется, сожжет дом, если пойдет готовить в таком
состоянии. Он молча кивает, чувствуя, что начинает тяжело соображать, и
поднимается с постели, когда его неожиданно хватают за руку.

Он поворачивает голову, опуская взгляд на чужую руку, которая вцепилась в

чоново запястье мертвой хваткой. Либо это из-за упадка сил хватка Тэхёна
кажется слишком крепкой.

— Куда ты? — не отпускает его блондин, а Чонгук сдвигает брови, пытаясь

понять, что с ним такое происходит.

— Готовить завтрак.

Ким тянет его обратно на постель, усаживая рядом, пока сам разглядывает Чона
с до ужаса серьезным выражением лица.

49/367
— Я не шутил про обморок, — грубым тоном говорит он. — Ты выглядишь очень и
очень фигово. Не хочу, чтобы ты где-то там случайно умер, а я остался здесь
похороненным заживо.

Чонгук и не думал, что Тэхён переживает за него, но теперь хотя бы понятны его
опасения. Он всего лишь беспокоится о самом себе, и это абсолютно нормально
в данной ситуации. Вернее сказать, было бы нормально при условии, если бы
Ким не задумал какую-то очередную глупость, которую Чон пока что просто-
напросто не понял.

Но это всего лишь вопрос времени.

Как и всё остальное в их отношениях.

*****

Тэхён наблюдает за тем, как меняется выражение лица Чонгука с удивленного

на непонимающее, а затем Ким тянет его за руку, усаживая на постель.

Чонгук наверняка понял, что он не просто так сказал о том, что выглядит брюнет
фигово. Тэхёну сложно делать вид, что всё нормально и ничего не происходит,
особенно после того, как Чонгук объяснил ему о том, что любовь – это выбор.
Ким решил, что согласен с ним, Чонгук говорил убедительно, спокойно и очень
устало.

Тэхён готов смириться с тем, что любовь – это выбор, но с Чонгуком он мириться
не собирается. Слишком уж непредсказуемый он человек. Слишком сложный,
чрезмерно думающий, хоть и понимающий. Блондин мысленно кривится и
поправляет сам себя: понимающий, но слишком тупой для того, чтобы понять
такую элементарную вещь, как то, что он всё-таки похитил человека и
удерживает его насильно.

Тэхён рад, что Чонгук осознает, что поступок его нормальным не является. Тэхён
даже готов поверить в то, что этот парень не сумасшедший, но... Нет, не готов.
Не до конца. Он не может верить словам Чонгука, пока торчит в этой спальне.
Он всё еще вспоминает, как проснулся, ощутив во рту чужой язык, и его
передергивает от того, насколько низко все-таки готовы опуститься люди, чтобы
получить желаемое.

Чонгук извинился, но Тэхён не простил, пусть брюнет и ответил на его вопрос.

Если он думает, что ответ на вопрос сможет загладить такой косяк, то Чонгук не
иначе, как идиот. Либо он слишком умный, чтобы понять то, что его извинения –
не извинения, а гребаная сделка. Да, Тэхён привык к тому, что Минсок
заглаживал свои мерзкие поступки какими-то подачками, но печально, что ни
один из этих двоих не понял того, что было бы достаточно пары слов: «Такого
больше не повторится».

Тэхёну противно потому, что Чонгук ничем от Минсока не отличается, что значит
– подобное может повториться. А затем он снова придет и скажет, что готов
отвечать на вопросы.

Ким пережил кучу дерьма в своей жизни, потому что Ли был далеко не подарок,
и Чонгук – всего лишь чуть более усовершенствованная версия: немного добрее,
50/367
умнее, сильнее и чокнутее. И то не факт, что Минсок не смог бы переплюнуть
его в безумии.

Блондин ёжится, неосознанно потирая поясницу, а Чонгук прослеживает его

жест и отводит взгляд, моментально напрягаясь. Будто он знает, что скрывает
ткань футболки.

— Можно мне задать еще один вопрос? — спрашивает Тэхён, отпуская руку
брюнета, и двигается еще чуть ближе к стене, надеясь, что Чонгук сам поймет,
чего он от него хочет.

Чонгук понимает – всё написано на его лице, но только он наверняка не может

додумать, зачем Киму нужно, чтобы тот лег.

— Ты сказал, что я могу узнать, что угодно, если оно не выходит за какие-то там
рамки.

Чонгук долго молчит, а затем коротко кивает, а Тэхён неуверенно цепляется

пальцами за его футболку и тянет на себя, без слов пытаясь заставить брюнета
лечь. Тот, кажется, не собирается этого делать, с интересом наблюдая за чужой
рукой.

Возможно, Чонгук думает, что Ким пытается его соблазнить, но от одной только
мысли, что ему снова придется целоваться с этим человеком, желудок готов
вывернуться наизнанку.

— Спрашивай, — говорит брюнет, чуть улыбаясь, а Тэхён поджимает губы.

Чонгук дал понять, что не ляжет, пока Тэхён его об этом напрямую не попросит.
Вот же.

— Можешь лечь? — нехотя выдавливает из себя блондин. Его очень раздражает

чужое наигранно удивленное лицо.

— Лечь?

— Принять горизонтальное положение, — он старается говорить, не сжимая при

этом зубы.

Тэхён видит, что Чонгук борется с самим собой: он очень хочет спросить зачем,
одновременно с тем очень хочет этого не делать. И когда брюнет все-таки
сдается, Ким старается сдерживать собственное ликование.

— Мне ужасно интересно, что творится в твоей голове прямо сейчас, раз ты
позволил мне разделить с тобой постель, — говорит Чонгук, ложась на бок
лицом к нему и подкладывая под голову руку.

Он не улыбается, не хмурится и его лицо почти не выражает никаких эмоций, но

Тэхёну кажется, что он начинает понимать выражение «Глаза – зеркало души».
Чонгук смотрит на него с такой измученной, мягкой нежностью, что Ким
поспешно отводит взгляд и сглатывает. На незнакомцев так не смотрят.

Так смотрят на тех, кого понимают.

На тех, за кого больно.
51/367
Тэхён никогда не сможет так посмотреть на человека, который лишил его
свободы. На человека, который никогда в жизни не сможет понять, что это
такое, когда тебя ставят перед фактом вечного заточения в четырех стенах – это
слишком страшно осознавать, – лишая надежды на любое спасение.

— Там происходят всевозможные глупости, — хрипит Ким, больше пытаясь

убедить себя в том, что его мысли по поводу вечного заточения – крайне
дурацкие и им в его голове не место.

Он специально дал понять Чонгуку, что что-то задумал. Если тот будет это
понимать, то будет ко всему готов, а, следовательно, когда Ким что-то натворит,
злиться он не станет.

Не если, а именно когда.

Тэхён прекрасно понимает, что Чонгук ему не доверяет, но он слишком сильно

любит наблюдать за тем, что Ким будет делать, так что вряд ли станет
препятствовать. Ровно до тех пор, пока его это забавляет.

К собственному сожалению раньше, но к счастью сейчас, Тэхён знает, насколько

сильно изматывают бессонные ночи, иногда оставляя без капли сил даже для
того, чтобы раздеться, прежде чем лечь спать. Не говоря уже о том, чтобы быть
в состоянии на кого-то злиться. Но в сегодняшний рацион ни раздевания, ни
злость не входят. Он очень на это надеется.

Входит только небольшая разыгранная сценка с попыткой Чонгука разговорить

и узнать, что скрывает вторая дверь в ванной.

— Ты хотел что-то спросить, — напоминает ему брюнет, и Тэхён видит, что тот
борется с тем, чтобы не закрыть глаза.

— Не совсем. Я хотел кое-что рассказать, а после задать вопрос, но сначала мне

нужно сформулировать мысль, — Ким не до конца решил, что именно будет
говорить, но если он будет рассказывать что-то невероятно скучное, то скорее
всего Чонгука просто вырубит.

А он доберется до ключей.

— Я никуда не тороплюсь, — сонно и тихо бормочет тот в ответ.

— У тебя сегодня выходной?

— Нет.

— Значит, ты скоро поедешь на работу?

Уголки губ брюнета чуть приподнимаются и он говорит тихо:

— Нет, — а после короткой паузы добавляет: — Точно не сегодня.

— Боишься, что натворишь дел в таком состоянии и тебя уволят?

Тэхён скорее неосознанно понижает голос, разглядывая лицо напротив: Чонгук

52/367
закрыл глаза, всё-таки сдавшись усталости. Он весело хмыкает:

— Хотел бы я на это посмотреть.

— Как ты относишься к моим родителям? — внезапно спрашивает Ким,

наблюдая за тем, как брюнет хмурит брови.

У Чонгука они аккуратные. На его лице нет щетины, никаких царапин или
шрамов от бритья, не считая одного на щеке. Тэхён как-то хотел спросить,
откуда он, но брюнет, кажется, поняв, какой именно вопрос сейчас прозвучит,
кинул на Кима предупреждающий взгляд. Видимо, это личное, а Тэхён не из тех,
кто любит ковырять чужие раны. У него своих хватает.

— Твои родители? — переспрашивает Чонгук. — Это утро становится всё

страннее.

— Мне нужно знать.

— Они... обычные.

— А твои необычные?

Брюнет резко распахивает глаза: от нежности во взгляде не осталось и следа,

только холод и злоба в глубоких черных омутах. У Тэхёна от неожиданности
спирает дыхание, и он опускает взгляд на чонову футболку. Видимо, родителей
тоже трогать нельзя. С Чонгуком вообще очень легко понять, о чем говорить не
стоит. Буквально обо всём, что касается его, например.

— Что значит мои родители «обычные»? — старается уйти от темы Ким.

— Это значит, что они такие же, как и многие другие родители, которые любят
своих детей, — холодно отзывается брюнет, и Тэхён все еще не хочет поднимать
взгляд.

— Ты знаешь их и ты относишься к ним?..

Брюнет вздыхает, расслабляясь, и закрывает глаза.

— Нормально. Они не плохие люди, но и на приз «родители года», конечно, не

тянут.

— Моя мать работает на двух работах, а отец пьет.

— Но он тоже работает, — напоминает ему Чонгук.

— Ты говорил, что не уважаешь таких жалких людей, которые думают, что

деньги решают всё. Мои родители так думают.

Тэхён наблюдает за расслабленным лицом напротив, внезапно осознавая, что

рад тому факту, что с Чонгуком ему не надо сдерживаться в словах. Ему не
стыдно говорить о подобных вещах, потому что они друг другу – никто.

— Тэхён, — спустя пару минут тишины говорит брюнет, — прежде чем я отвечу
на это, скажи мне кое-что. Не отвечай сразу, мы никуда не торопимся. Если бы
53/367
ты получил всё, что есть у меня: образование, работа, деньги... Ты ведь этого
всегда хотел, да?

— Да, — не совсем уверенно отвечает Ким.

— Так вот если бы ты получил это всё прямо сейчас, надолго бы тебе хватило
того чувства, которое ты ошибочно привык считать счастьем?

— Да?

— Нет, — спокойно отвечает Чонгук. — Я ведь просил тебя подумать.

— Ответ останется прежним, — уже более уверенно говорит Ким.

— Хорошо, — вздыхает парень. — А что, если я скажу тебе, что ты просто не

знаешь, чего хочешь?

— А ты, конечно, знаешь, как обычно, лучше меня.

Чонгук медленно открывает глаза, сталкиваясь с недовольным тэхёновым

взглядом, но Ким и не думает отводить глаза в этот раз.

— Ты хочешь получить не образование, не работу и не деньги. Ты хочешь знания,

любимое дело и счастья для своих родителей, — брюнет чуть наклоняет голову,
смотря на него исподлобья. — Но пойми уже, что деньги не равно счастье. Ты не
сможешь дать им то, чего они якобы хотят не потому, что ты плохой сын, а
потому, что они такие люди. Ты понимаешь, о чем я говорю? — Ким хмурится и
не понимает. — Деньги не делят людей на плохих и хороших. Твои родители
такие, какие они есть – хорошие люди, которым иногда очень сложно. Я могу
прямо сейчас перевести деньги на счет твоей матери, чтобы твоя семья
ближайшие пару лет вообще ни в чем не нуждалась. Сделаю это анонимно,
конечно. Это ударит по моему бюджету, но я никогда в жизни не стану об этом
жалеть, если узнаю, что твои родители стали самыми счастливыми людьми на
планете, как тебе идея?

Тэхён ошарашено смотрит на брюнета, пытаясь понять, шутит ли он. Кажется,

не шутит, а от того страшнее, и Ким мотает головой из стороны в сторону.

— Нет.

— Почему? Ты ведь хотел много денег, чтобы осчастливить их.

— Я не... Нет, это...

— Ты хотел не этого? — предлагает ему мысль Чонгук.

— Нет.

— Ты уже не думаешь, что они моментально станут счастливы, если на них

свалятся миллионы?

Ким всё-таки опускает взгляд, не сумев выдержать уверенного чужого.

— Нет, не думаю.
54/367
— Вот и я, Тэхён, не думаю, что твои родители хотят именно этого. Они хотят
счастья для тебя, а ты – для них. Деньги откроют тебе большую часть закрытых
дверей, но за ними ты не найдешь ничего из того, что ищешь. Вещи, о которых
ты мечтаешь, не являются материальными. Теперь ты понимаешь? — Тэхён
ничего не говорит. — И я отвечаю на твой завуалированный вопрос: нет, я не
считаю твоих родителей жалкими и никогда не считал. Они вырастили такого
человека, как ты, а это, поверь, очень многого стоит, — Чонгук прикрывает
глаза. — Я знаю, почему ты был с Минсоком, и твое желание обеспечить
родителям и себе хорошее будущее не то, чего стоит стыдиться. Ты хотел как
лучше, но не знал как правильно, так что, пожалуйста, не жалей об этом.

Тэхён жалеет, что не может уйти и запереться где-нибудь прямо сейчас. Всегда
ли так больно, когда кто-то говорит о том, что ты не сделал ничего плохого?
Чонгук не должен так говорить, и Ким знает, что не должен верить его словам,
но ему безумно этого хочется. Принять себя и не думать о прошлом, о том, что
он пережил. Может быть, Чонгук и правда понимает немного больше, у него есть
деньги, он знает, что такое власть над кем-то, но все-таки он никогда не
побывает на месте Кима. Даже если потеряет всё, что у него есть, он ведь
никогда не поступит так, как поступал Тэхён, из-за этого становится еще
противнее от самого себя.

— Посмотри на меня, — спокойно говорит Чонгук, но Тэхён не хочет.

Ему надоело это чувство. Чувство того, что кто-то может оказаться прав в том,
что Ким не сделал ничего плохого. Но он сделал. Сделал.

— Посмотри, — снова тихо просит брюнет, и Тэхён неохотно поднимает на него

взгляд.

Хотел бы он знать, что о нем думает Чонгук на самом деле, безо всех этих
добрых слов, политых лестью. Он делает это лишь для того, чтобы Тэхён
перестал сопротивляться, но он не перестанет. Он не сможет, потому что
виноват в первую очередь перед самим собой.

— Не делай из своего поступка всемирную катастрофу. Всегда будут люди

лучше тебя или хуже, намного хуже. Я намного хуже тебя, Тэхён. Так что не
уделяй так много времени своим душевным мукам, ради Бога, — Чонгук устало
вздыхает. — Если ты хочешь быть лучше, просто старайся стать лучше, не так
уж и сложно, разве нет? — он на секунду приподнимает уголки губ, закрывая
глаза. — Ты хотел спросить что-то.

Тэхён долго смотрит на спокойное лицо брюнета, а затем говорит:

— Ты уже ответил.

— Надеюсь, тебе станет легче.

Тэхёну странно. От того, что человек, похитивший его, лежит рядом, пытаясь
бороться со сном. Странно от того, что прямо сейчас, в эту самую секунду, Ким
почти не против.

Чонгук придурок, да. Но он умный придурок. И он определенно хуже Тэхёна в

своих поступках, себя с ним Ким не сравнивал, а, может быть, стоило бы хоть
55/367
раз.

И Чонгук был откровенен с ним, поэтому Тэхён думает, что нет ничего страшного
в том, если он попросит его лишь об одном. Он никогда ничего подобного не
просил, ни у кого. И дело не в самой ситуации, а в том, что Ким привык терпеть
дискомфорт, но в этот раз он не хочет. Он не сможет, это слишком мерзко.

— Чонгук, — брюнет мычит в ответ, а у Кима бешено бьется сердце, потому все-
таки ему страшно говорить об этом. Он не доверяет Чонгуку, но все равно
просит: — Не делай так больше.

Тэхён уверен, что его поймут правильно, но парень ничего не отвечает, из-за
чего блондин успевает смириться с тем, сколько гадостей может натворить
Чонгук. Почти успевает заново начать его ненавидеть, но тот неожиданно
говорит:

— Не пока ты спишь, это отвратительно даже для меня.

— Но ты все равно сделал это.

— Потому что я плохой человек, — просто говорит брюнет. — Плохим людям

свойственны плохие поступки. Но это не значит, что они не жалеют о них.

— Ты жалеешь?

— О том, что я хотел поцеловать тебя и сделал это? Нет. Я бы сделал это снова.
О том, что ты спал, да, жалею.

— Ты воспользовался моим положением.

— Что я могу на это ответить? Мне жаль, что ты не влюблен в меня и не можешь
со мной смириться.

— Говоришь как эгоист, — хмыкает Ким.

— Я эгоист, плохой человек, психопат, похититель. Помни об этом, когда

думаешь, что ты не так уж и хорош для кого-то.

Ким уже пытался вразумить Чонгука, но сейчас ему кажется, что он

действительно мог бы хоть немного прислушаться к нему.

— Может, отпустишь меня? — легко спрашивает Тэхён. — Мы могли бы...

— Не могли бы, — тут же отрезает брюнет.

— Почему ты так уверен в том, что нет?

Чонгук морщит нос и какое-то время молчит, а затем говорит полусонно:

— Я не отдам тебя никому. Извини.

Тэхён закусывает губу, прикрывая глаза и погружаясь в свои мысли. Стоит ли

Чонгука выгнать прямо сейчас или стоит попытаться вытащить у него ключи?

56/367
Его собственничество выходит за рамки нормальности, но как Ким понял, Чонгук
весь вне этих рамок. Однако как он может работать с другими людьми? Как он
может кем-то управлять? Учитывая то, что он пошутил о том, как хотел бы
посмотреть на своё увольнение, значит, работают на него. И как добиться от
Чонгука ответов на интересующие Тэхёна вопросы – этого Ким так и не понял.
Единственное, что он осознал: простить Чонгука за поцелуй без согласия
почему-то сложнее, чем кажется.

— Чонгук, — почти шепотом говорит блондин. — Ты до сих пор не назвал мне

своего полного имени.

Брюнет никак не реагирует, размеренно дыша — всё-таки уснул, — и Тэхён

решает, что ключи ему определенно нужны. Он опускает взгляд на чоновы
передние карманы, в которых явно ничего нет. Аккуратно приподнимается на
локте, наблюдая за чужим безмятежным лицом, и тянет руку к заднему карману
джинсов парня, не спуская с его лица глаз. Ким пытается осторожно нащупать
карман, а затем медленно засовывает туда пальцы, пытаясь достать до ключей –
он помнит, что Чонгук убрал их сюда. Вроде как.

— Они в другом кармане и мало чем смогут тебе помочь, поверь, — бормочет
брюнет, а у Тэхёна сердце ухает больше от разочарования, чем от испуга.

Чонгук медленно садится на постели, разминает шею и говорит о том, что идет
готовить завтрак, пока Ким мысленно желает, чтобы тот сгорел. Но вспомнив,
что ему это, возможно, придется есть, тут же забирает свои мысли обратно.

— Чон Чонгук, — хрипит брюнет, и до Тэхёна далеко не сразу доходит, что тот
первый раз представился полным именем. — Приятно познакомиться. И в
следующий раз, когда захочешь меня полапать, просто скажи. Я не стану
сопротивляться тебе ни в чем, — он задумывается и поправляется: — Кроме того
момента, когда ты попытаешься меня убить.

— К сожалению, — с сарказмом говорит блондин и садится на постели в позу

лотоса, — я не могу этого сделать. Я мог бы убить кого-то только в целях
самозащиты, если какой-нибудь придурок попытался бы убить меня или
изнасиловать. Например.

Чонгук кивает:

— Хороший пример. У нас не дойдет до такого, — он поднимается с постели,

кидая у двери уже более тихо, но блондин все равно слышит: — Я надеюсь.

Тэхён внезапно остро осознает, что тоже очень на это надеется.

*****

Ворох черных линий в центре стены криво поднимается вверх, а на конце

длинных лучей, больше походящих на стебель бобового дерева, нарисована
половина белого круга. Тэхён понятия не имеет, что нарисовал, ему абсолютно
все равно. Он запутался, пытаясь разобраться в том, что чувствует, и боится уже
сам не знает чего.

57/367
Чонгука нет полтора часа. Либо он уснул, либо на завтрак сегодня вручную
собранные овощи, выращенные самим Чоном – Тэхён бы не удивился.

Чон Чонгук. Сколько огромных противоречивых эмоций он умудряется вызвать в

одном маленьком Ким Тэхёне.

Тэхён очень запутался. Не только в самом себе, но и в Чонгуке. Чего он

добивается, пытаясь убедить Кима в том, что в его поступках нет ничего
плохого?

Говорит ли Чонгук искренне?

Можно ли ему доверять?
Правильный ли это поступок – испытывать эмоциональную привязанность к
тому, кто похитил и ограничил тебя в доступе к внешнему миру? Тэхёну
становится не по себе, когда уходит Чон, и ему спокойно, когда тот находится
рядом.

Стоит ли внешний мир того, чтобы так к нему рваться?

Стоит. Конечно он стоит того. Но тогда почему мысли о побеге, скором
освобождении больше не приносят прежней радости? Тэхён не чувствует, что
его вдохновляет такая цель – бежать как можно дальше отсюда просто потому,
что удерживать человека насильно никто не имеет права.

Свобода.

Получи он ее, что делать дальше? Возвращаться к Минсоку глупо,

отвратительно, противно. Блондин морщится и берет серый карандаш, рисуя
рядом с половиной белого шара небольшой пустой треугольник. Серый плохо
видно, поэтому приходится обвести его черным по контуру, оставив серый цвет
стены внутри. Так даже лучше.

Такие люди, как Ли Минсок, должны быть на месте Чон Чонгука –

бесчувственные психопаты, каким Чонгук ведь и правда, вроде как, не является.

Кто тогда такой Чон Чонгук? Человек, который напоил Тэхёна снотворным, запер
в этой комнате, вернул Тэхёну любимый цвет волос, подарил море книг,
отзывается на любую просьбу о помощи. Который пытается убедить его в том,
что прошлое не больше, чем просто прошлое, а каждый новый день – это новый
ты.

Кто такой Чон Чонгук?

Ким берет желтый карандаш, но передумывает и хватает оранжевый. Он рисует

в центре белого полукруга небольшой круг и закрашивает его. Затем он берет
красный и объединяет черный треугольник с оранжевым кругом тонкой линией.

Чонгук наверняка спросит, что это значит, он всегда так делает, даже если Ким
рисует птицу, которая означает только птицу. Сейчас Тэхён понятия не имеет,
что нарисовал. Он не умеет объяснять то, что приходит ему в голову, просто так
захотелось.

За спиной блондина раздается два щелчка, а затем еще один. Комнату

моментально окутывает теплый аромат корицы, и Тэхён слишком резко
оборачивается – Чонгук никогда не кормит его сладостями на завтрак, так с чего
58/367
бы вдруг?

— Какой сегодня день недели? — зачем-то спрашивает Ким.

— Суббота.

Чонгук оставляет завтрак на письменном столе и ставит стул напротив кровати,

указывая развернувшемуся к нему лицом Тэхёну за спину.

— Что это?

— Понятия не имею, — честно признается парень.

— Выглядит интересно.

— Не знаю, что ты нашел в этом интересного, просто каракули.

— Это что, желтый? — тычет пальцем Чон на маленький кругляшок, но Тэхён

мотает головой.

— Оранжевый.

— О чем ты думал, когда рисовал это?

Тэхён открывает рот, но тут же закрывает его и сам оборачивается, чтобы

посмотреть на свой рисунок. Сначала он очень путался в мыслях – его взгляд
следует по черным переплетенным линиям, – затем он думал о себе и о том, что
не понимает, чего хочет – белый полукруг, а после он думал о Минсоке – пустой
черный треугольник, а затем...

Оранжевый круг внутри белого полукруга.

Ким отворачивается от стены. Он не хочет знать, почему сделал это. Зачем

добавил оранжевый в белый, зачем объединил фигуры красной линией. Ему
неинтересно.

— Завтрак? — спрашивает он вместо ответа.

— Сначала я хотел поговорить.

— Я могу есть, пока мы будем разговаривать.

— Нет. Я тоже до сих пор не завтракал, так что, думаю, мы сможем пережить
еще пару минут без еды.

Чонгук ведет себя по-прежнему уверенно, но Тэхён чувствует в его движениях

напряжение и нервозность.

— Почему сладкое? — спрашивает Ким о завтраке, а брюнет кидает взгляд на

рисунок за его спиной.

— Почему оранжевый?

Тэхён моментально напрягается, будто Чонгук понял, кого или что он изобразил
59/367
на стене. Но скорее всего он спрашивает из-за того, что Ким еще ни разу не
пользовался этим цветом.

— О чем ты хотел поговорить? — он научился уходить от темы у Чона.

Брюнет вздыхает и серьезно смотрит на него. Тэхёну это почему-то очень не

нравится.

— Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня, — начинает Чонгук, и блондин хмурится.

Разговор не предвещает ничего хорошего. — Я знаю, что если ты немного
подумаешь, то сможешь меня понять.

— Не нагнетай атмосферу, — просит Ким.

— Ты знаешь, зачем ты здесь.

— Потому что нужен тебе? — Чонгук кивает, но сказать, зачем пришел, до сих
пор не решается. — И тебе... что-то нужно? От меня.

Тэхёну было легко до этого додуматься, он и сам понятия не имеет почему. Но

всё-таки он удивился, когда Чон снова кивнул в ответ.

— Я не хочу тебя к чему-то принуждать.

— Но? — настороженно интересуется блондин.

— Но иначе мы ни к чему не придем, — Чонгук, видимо, заметив панику на

чужом лице, помотал головой. — Я обещал, никакого насилия. Мы договорились.

Тэхён перестал бы паниковать, если бы Чон не выделил слово «договорились»

какой-то странной интонацией.

— Ты хочешь получать ответы на свои вопросы, а я хочу... — Чонгук подбирает

слова, пытаясь завуалировать главную мысль, которая сама приходит Тэхёну в
голову.

«Меня».

Он пытается сдерживать свои эмоции, но у него как-то не получается.

— Не думай сразу о плохом, — спокойно просит его брюнет. — Для примера: ты

хочешь получить ответ на свой вопрос, я хочу поцеловать тебя.

— Ты совсем...

— Нет, — мотает он снова головой, выставляя перед собой руку. — Ты мне не

обязан, я знаю. Но и я тебе не обязан ничем, пойми это, — Чонгук внезапно
вздыхает, чуть наклоняясь вперед и говоря уже менее деловым тоном, даже как-
то рассеянно. Слишком непривычно для него. — Я не знаю, как объяснить это
лучше. Не хочу принуждать тебя, но ты в курсе, во что вылилось мое нежелание
принуждения. Я просто хочу получить... — он указывает руками на Тэхёна. —
Тебя. И я не могу дать чего-то большего, чем просто ответы на твои вопросы.
Больше этого только свобода, а мы об этом уже говорили.

60/367
Ким хмурится и молчит, сжимая губы. Поцелуй за ответ на вопрос – большая ли
это цена?

— Какие вопросы? — после долгого молчания говорит он, пока Чонгук не сводит
с него глаз.

— Всё, что захочешь, — почти шепотом говорит Чон.

— Других вариантов нет?

Брюнет облизывает губы, а затем резко – отчего Ким пугается, потому что это
совсем не свойственно ему – встает с места, приседая на корточки у кровати
прямо напротив Тэхёна. Он жмурится, а затем открывает глаза, цепляясь за края
кровати, и Тэхёну кажется, что Чонгук очень сильно хочет вцепиться в него.
Всем своим видом он выражает какие-то душевные метания, и у него настолько
болезненное выражение лица, будто прямо сейчас он оголил перед Кимом душу,
ожидая чего-то. Он первый раз за всё время показал настоящие эмоции? И
молчит, опуская голову, пытаясь собраться с мыслями.

Тэхён сглатывает и в неверии округляет глаза, одергивая себя от того, чтобы

приблизиться к Чонгуку. Злость отступила, а на ее место пришло искреннее
непонимание. Может быть, немного страха. И за кого? За Чона? С какой стати?

И почему вот эти настоящие, вылезшие впервые за все время глубокие чувства
Чонгука, которые он всё это время держал под контролем, — это... боль?

Брюнет вздыхает, видимо, приводя себя в чувства, а Тэхёну страшно. Страшно

потому, что он в эту самую секунду осознал, что делает Чонгуку больно, совсем
не желая этого и даже не осознавая. Разве такое возможно? Тэхён ничего такого
не планировал.

Он ведь хочет быть лучше, и если не для себя, то хотя бы для кого-то. Пусть хоть
ненадолго, ничего ведь страшного не произойдет, ведь так? Ничего страшного,
если он поможет Чонгуку.

Новый день – новый ты.

Поцелуй за ответ на вопрос – большая ли это цена?

Вовсе нет.

61/367
pt. 4

Чонгук вцепился в постельное руками, сжимая пальцы до побелевших

костяшек, пугая этим Кима. Он весь как натянутая струна: плечи напряжены,
дыхание тяжелое и Тэхёну страшно, потому что он понятия не имеет, что
должен делать. Он просто должен сказать, что согласен на поцелуй ради ответа
на вопрос, чтобы Чонгук успокоился? Должен ли он вообще что-нибудь ему
говорить? Скорее не так.

Сможет ли он сказать сейчас что-нибудь, не причинив ещё больше боли?

Тэхён никогда не сталкивался с подобным: чтобы кто-то мог настолько сильно

нуждаться в его согласии, чтобы кто-то настолько от него зависел. Должно быть,
Чонгуку тоже невероятно страшно это осознавать, и выходит, что всё время он
чувствовал вот это – безнадежность, страх, боль, отчаяние? Тэхён не может
определить, он не хочет думать о том, что всё это может соединиться в одном
человеке, о том, что подобное можно переносить в одиночку. Это слишком
неправильно, и так ведь не бывает, не у таких, как Чонгук.

Таких, как Чонгук, вообще не бывает.

Тэхён не встречал в своей жизни человека настолько понимающего, и от этого

ему становится еще хуже. Осознавать, что никто из твоих близких никогда не
будет знать о тебе столько всего, сколько бы лет вы ни провели вместе – это
ломает представления о тех, кто всегда был рядом, поддерживал. Кто, казалось,
мог понять.

Тэхён может понять Чонгука, потому что тоже любил. Не так, конечно, – он и не
думал, что бывает вот так – и не настолько глубоко, но он хотел, пытался.
Отказывался от своего комфорта в пользу другого – Минсока, – отдавал, терпел,
был рядом, если требовалось. Он пытался любить, и не его вина, что Ли это
оказалось не нужно, а Тэхёну стало намного легче, когда он осознал, что Минсок
просто такой человек. Его было не так уж сложно отпустить, да и выбора он как-
то не предоставил. Чонгук был прав в одном точно: деньги не делят людей на
плохих и хороших. На плохих и хороших людей делят люди.

Минсок плохой – Тэхён разделил, а Чонгук, он ведь совсем другой вид плохих
людей. Такие, как он, осознают свои ошибки и пытаются стать лучше, если не
для самих себя, то хотя бы в глазах других. Ким не знает, что из этого хуже:
когда человек не скрывается за масками или когда прячет истинные эмоции от
мира за ширмой непоколебимости, которая в любой момент может рухнуть. У
Чонгука театр одного актера, а Тэхён оказался непрошеным зрителем. Ему
случайно (или же специально?) показали закулисье, куда он не просился... Не
просился ли?

Он, конечно, хотел знать о Чонгуке хоть что-нибудь, но это не касалось его
души. Тэхёну нужна была информация, но он получил нечто большее, чем мог
себе представить, а теперь сидит и смотрит на парня, который пытается
справиться со своими демонами в одиночку, и не знает, что делать дальше.

Тэхён не умеет правильно.

Он только учится, поэтому осторожно и очень неуверенно протягивает руку,

62/367
чтобы коснуться опущенной головы брюнета. Тэхён не знает зачем, но
физический контакт ведь дает понять, что ты не один в этой комнате, и Чонгук
должен попытаться справиться с эмоциями, о которых Тэхён не просил. Ему
стыдно за то, что он увидел это, и страшно от того, что он и есть этому причина.
Чонгук, сам того не понимая, взвалил на него ответственность за свои чувства, и
если бы Тэхён мог отказаться от такого груза, если бы мог забыть, сделать вид,
что ничего не было, то сделал бы это, не задумываясь. Но он не может, потому
что виноват в чужой боли.

Он проводит ладонью по мягким волосам, и Чонгук чуть приподнимает голову,

тычась макушкой Киму в ладонь, как зверек, который просит ласки у хозяина.

Кто из них двоих настоящий пленник?

Из комнаты можно сбежать. Из города, из страны, если сильно захотеть даже с

планеты, но от себя ведь не сбежишь. От того, что чувствуешь, можно бегать
очень и очень долго, пока не поймешь, что траектория бега – замкнутый круг.

Пытался ли Чонгук отказаться от своих чувств?

Ненавидит ли он их?
Ненавидит ли он за это Тэхёна?

Ким зарывается пальцами в чужие волосы и замечает, как брюнет

расслабляется.

— Я согласен, — спокойно говорит он сразу же, как только смог убедиться в том,
что голос не задрожит.

Физический контакт с Чонгуком, те же прикосновения – для него это всё

слишком непривычно и странно. Ему странно перебирать черные пряди, которые
на ощупь оказались мягче, чем выглядят. Чонгук кажется человеком, а не
похитителем, психопатом, эгоистом и кем-то там еще. Он кажется... почти
обычным.

— Согласен? — глухо звучит в ответ, потому что Чон уткнулся лицом в постель.

— Согласен на твоё условие. Я хочу задать вопрос, ты хочешь... — он делает

паузу, стараясь этого не представлять, — меня поцеловать.

— Почему ты согласен? — спокойно спрашивает Чонгук.

Даже в такой ситуации он пытается понять тэхёновы поступки и их мотивы, и

Ким закатывает глаза, мысленно ругаясь. Не скажет же он, что ему Чонгука
жаль, мало ли, как тот на это отреагирует.

— Потому что я хочу знать о тебе больше, раз у меня нет возможности выйти
отсюда, — и это часть правды.

— Ты не боишься?

— Тебя? — хмурится Ким.

— Мыслей, которые обычно приходят тебе в голову, когда ты до чего-то

додумываешься.
63/367
Иногда Тэхёну кажется, что Чонгук телепат, но потом он вспоминает, что этот
парень следил за ним... а сколько он за ним следил?

— Ты можешь ответить на один вопрос прямо сейчас? Он касается меня, —

говорит Ким, пока Чонгук, по всей видимости, наслаждается тем, что он делает с
его волосами.

— Что за вопрос?

— Сколько лет ты следил за мной?

Чон молчит, и Тэхён не понимает, стоит ли ему ждать ответа или...

— Не так уж и много, — внезапно говорит он. — Меньше двух лет.

— Для тебя два года – это не так уж и много?

— Это не много, учитывая то, что мы не общались лично, и мне почти всегда
приходилось самому находить информацию о тебе.

— Почти всегда самому? — округляет глаза Ким. — То есть кто-то находил для
тебя информацию обо мне? — Чонгук молчит и, кажется, отвечать не собирается.
— С ума сойти.

— Я никого не просил следить за тобой, если ты об этом подумал. Просто у меня

были... приближённые к тебе люди, которые могли мне что-то рассказать за
разговором. Между делом. Я никого не нанимал и никогда ничего не требовал у
тех, кто мог что-то о тебе знать. Их отношение к тебе меня не касалось, я
должен был убедиться в том, какой ты человек, лично.

— И кто эти люди, которых ты знаешь? Хосок? Он есть в числе этих людей?

Чон тихо смеется и поднимает голову, а Тэхён не видит в своем вопросе ничего
смешного и убирает руку, но её тут же перехватывает за запястье чужая ладонь.

— Нет, я же говорил, что твой друг действительно просто очень хороший друг,
не больше. За ним я тоже пару раз наблюдал, мне нужно было знать, что тебя с
ним связывает.

— У меня не так уж много знакомых, и ни один из них не упоминал никаких

Чонгуков, — Тэхён говорит напряженно, удерживая себя от того, чтобы не
выдернуть руку из чужой хватки.

— Люди не любят говорить обо мне, — жмет он плечами и, поднявшись с пола,

садится на кровать.

Тэхён неосознанно пытается отстраниться, подаваясь назад, но ему не

позволяет сделать этого чертова стена.

— Я бы рассказал о тебе кому-нибудь, — спокойно говорит он.

Тэхён понимает, что не сможет долго заговаривать Чонгуку зубы, потому что
рано или поздно он его поцелует, что нужно пережить. Согласие дано. Только
64/367
вот Ким уже мечтает забрать его обратно.

— Что бы ты рассказал?

— Я собирался рассказать Хосоку о том, что встретил какого-то придурка на

крутой тачке, и он не заставил меня платить штраф за порчу имущества.

Чон устало улыбается.

— А если бы я отпустил тебя сейчас, что ты рассказал бы ему, когда вернулся?

Он опускает их руки на постель, поглаживая тэхёнову ладонь большим пальцем,

а Ким старается игнорировать это неприятное и непонятное ему чувство тепла.
Чонгук старается быть с ним милым, но Тэхёну это совсем не нужно. Прямо
сейчас ему бы немного личного пространства и сладкий завтрак – теперь он
понял, почему Чон приготовил сладости. У Тэхёна стресс, и это только начало.

Он отводит взгляд, первый раз в жизни настолько сильно боясь обычного

поцелуя, чувствуя, как бешено бьется сердце. Даже его первый поцелуй с
парнем в кабинке школьного туалета не был таким волнующим.

Волнующим? Неверное слово. Скорее пугающим, но никак не волнующим. По

отношению к Чонгуку не может у него быть «волнующих» чувств, он просто
хочет хоть чем-то Чону помочь... Не может ведь их быть, верно?

— Я бы сказал... — начинает он, но замолкает.

Что он сказал бы Хосоку, если бы внезапно вернулся обратно? Тэхён понимает,

что он и словом бы о Чонгуке не обмолвился ни одной живой душе, скорее всего
наврал бы о том, что уезжал домой на какое-то время, и от этой мысли
становится не по себе, но почему-то она кажется правильной. Он бы не пошел в
полицию и не подал бы заявление. Что он делал бы, если бы Чонгук отпустил его
прямо сейчас?

Тэхён понятия не имеет.

— Я не знаю, — говорит он.

— А если мы отбросим тот факт, что я похитил тебя?

— Сделать вид, что ничего не было? — хмурится блондин.

— Именно. Ты просто гостишь у меня, а завтра, например, идешь к своему другу,

что бы ты ему сказал?

Тэхён по-настоящему задумывается, пытаясь представить все так, как ему

нарисовал Чон, а затем неуверенно говорит:

— Я бы сказал, что познакомился с одним человеком.

— Что за человек? — спрашивает Чонгук.

— Парень, у которого дома своя гребаная библиотека.

65/367
Брюнет тихо смеется, не отпуская его руку и уже, по всей видимости, взяв под
контроль свои эмоции.

— Он, наверное, богат, раз у него есть своя библиотека, — говорит Чон, а Тэхён
кивает.

— Видимо, чертовски богат, раз рвет книги, лишь бы я не узнал, хорошая там
концовка или плохая. И он так и не сказал мне, кем работает.

Чонгук вздыхает:

— Я расскажу, обещаю. Почти сразу после того, как поцелую тебя.

— Почти сразу? — щурится Ким.

— Я хотел бы немного отдохнуть, а после я расскажу тебе всё о своей работе.

Всё, что смогу рассказать.

— Тогда... — Тэхён окидывает его взглядом, и понимает, что парень

действительно выглядит очень уставшим. — Ты придешь позже?

— С информацией о себе – да.

Ким понимает, что поцелуй Чонгук хочет сейчас, но как себя на это настроить?
Как заставить ладони перестать потеть от волнения? Нет-нет, никакого
волнения. Это страх. Почему он вообще так переживает из-за подобного? С
Минсоком приходилось делать вещи намного, намного хуже поцелуев.

Тэхён поднимает взгляд, а Чонгук наблюдает за ним, склонив голову набок и

чуть заметно улыбаясь. Может быть, он понимает, что Тэхёну страшно и
неловко, потому и веселится.

— Ты хочешь, чтобы я...

— Тэхён, всё нормально, — брюнет хватает его под локоть, притягивая ближе. —
Это поцелуй, а ты боишься его так, словно он – последнее, что ты сделаешь в
своей жизни.

— Он не будет последним, — тут же осознает Ким.

Он не подумал о том, что это долгосрочная сделка.

— У тебя было много вопросов ко мне.

Чонгук сидит по правую сторону от него и, придвинувшись ближе, опирается

рукой о кровать, оказываясь с ним лицом к лицу.

— Я не высосу из тебя душу, не переживай.

Чонгук разглядывает его, а Тэхён возводит глаза к потолку, лишь бы не видеть

чужого взгляда. У Чонгука он невероятно тяжелый, и его просто невозможно
вынести, тот словно проникает в каждую клетку мозга, щекочет нервы. Чонгук
смотрит так, как будто знает, что происходит в Тэхёне лучше самого Тэхёна.

66/367
— Кто-нибудь уже говорил о твоей нездоровой любви к Гарри Поттеру?

— Ты первый, — усмехается он. — И если ты о дементорах, то стоит сказать, что

в моих кругах читать подобное является нормальным.

— В твоих кругах – это в клубе анонимных любителей Гарри Поттера?

Чонгук смеется.

— К сожалению, нет.

— Наверное, печально это осознавать, — смотрит ему в глаза Тэхён.

— Не печальнее, чем то, что ты тянешь время, потому что боишься какого-то
поцелуя.

Чонгук прав, и Ким просто тянет время. Он знает, почему боится, почему
начинает разговаривать, когда молчание затягивается. Он нервничает и
чувствует себя слишком неловко, нелепо, словно его голым выставили посреди
площади. Когда Чонгук смотрит на него, ощущения точно такие же.

— Никогда не видел, чтобы ты смущался, — сладко говорит Чон, явно

наслаждаясь последующей реакцией блондина, который округляет глаза и не
знает, что сказать.

— Это не смущение! — раздраженно выдает он, хоть и понимает, что Чонгук

прав.

— Как скажешь, — продолжает улыбаться парень. Он поднимает руку, проводя

пальцами по щеке Кима, а тот вздрагивает из-за прикосновения, но не
отстраняется. — Я не хотел пугать тебя этим или принуждать, — Тэхён сам
додумывает, что Чонгук говорит о проявлении своих эмоций. — Просто... — он
замолкает, и Киму кажется, что парень переступает через себя, когда начинает
говорить: — Я никогда ни о ком не заботился. Это сложнее, чем кажется –
ставить чьи-то потребности выше своих. Сложно предугадать твою реакцию или
мысли по тому или иному поводу. Я бы даже сказал, что чаще всего это
невозможно, несмотря на то, что я пытаюсь тебя понять.

— Иногда мне кажется, что ты умеешь читать мысли, — признается Тэхён,

стараясь игнорировать невозможно короткую дистанцию между их лицами.

— Я знаю, что тебе нужно. Знаю, что ты любишь, что выберешь, но иногда я не
понимаю твоих действий или слов. Ты говоришь одно, а на лице у тебя написано
совсем другое. В такие моменты я не знаю, чему мне верить – тебе или своей
интуиции.

— Я тоже не доверяю тебе, думаю, это нормально.

Чонгук тепло улыбается.

— Ты доверяешь мне, — уверенно говорит он, а Ким хмурится.

— Нет, не доверяю.

67/367
— Если бы не доверял, не думал бы о том, что в конце месяца сможешь выйти на
улицу. Ты бы не ел приготовленную мною еду и не согласился бы на моё условие.
Ты никогда не сомневался в этом, потому что знал, что я сдержу своё слово. Я
рад, что ты способен прислушиваться, но тебе стоит научиться честности.

— Я почти не вру тебе, — серьезно говорит блондин, а Чонгук кивает.

— Знаю. Меня не задевают твои обманы, даже когда я узнаю о них. Мои слова о
честности относятся к честности перед самим собой, а мелочи, которые ты
иногда пытаешься от меня скрыть, — он пожимает плечами, — не так уж и
важны. Они не причинят вреда ни тебе, ни мне – это главное. Я уважаю твоё
личное пространство и стараюсь не надоедать вопросами, иногда даже своим
присутствием, но тебе одиноко. А еще когда ты один, то любишь думать о том,
что твоего внимания вовсе не стоит.

— Например, Минсок, — недовольно говорит Тэхён.

Это они уже проходили.

— Например, Минсок, — повторяет за ним Чон. — Я не заставляю тебя

ненавидеть его, но ты ничего не говоришь. Совсем.

— Потому что не хочу говорить о нем.

— Нет ничего страшного в том, что ты будешь иногда рассказывать мне о своих
мыслях, — мягко говорит Чонгук. — Всё, что ты расскажешь мне, останется
твоим в любом случае. Я не стану использовать это против тебя. Никогда.

Тэхён сглатывает и опускает взгляд. Он устал от разговоров о Минсоке, потому

что Чонгук всегда делает это – пытается что-то узнать. Но почему он так рвется
знать о нём хоть что-то, Ким искренне не понимает.

— Я не хочу говорить о нем с тобой, — признается он и надеется, что его не

спросят: «Почему?», но Чон спрашивает тут же, и Тэхён не знает, как это
объяснить. — Может он просто остаться в прошлом?

— Если ты хочешь, чтобы он остался в прошлом, зачем ты так часто думаешь о

нем?

Ким вздыхает:

— Можем мы просто... не говорить о нем?

— Ты боишься.

— Я не боюсь его, — мотает он головой.

— Не его, а чего-то.

— Прекрати, — просит он и зажмуривается.

Кажется, еще немного, и он сорвется, если Чонгук продолжит давить на него в

том же темпе. Еще немного, и Тэхён не простит себя за слабость.

68/367
Чон долго молчит, пока блондин восстанавливает дыхание. Слишком
эмоциональное утро. Самое тяжелое и самое долгое в его жизни.

— Единственное, о чём я хочу тебя попросить, прежде чем мы больше никогда

не вернемся к этой теме, пока ты сам не будешь к этому готов, — наконец
говорит Чонгук, снова касаясь его щеки и заставляя открыть глаза. — Не
сравнивай себя с ним. Не сравнивай с ним ни меня, ни даже то, что происходит
между нами. Ты видишь, что это отличается. Разница между мной и Минсоком в
том, что он не хотел причинять тебе боль, потому что ему было плевать, но он
мог это делать, поэтому делал. А я хочу, — буднично говорит Чон, и Тэхён
хмурится. — Не так, как ты себе это представляешь, не физически. Но я никогда
не смогу. Где-то в глубине души я ненавижу тебя за то, что ты просто есть, но
эта ненависть – ничто по сравнению с тем, что я чувствую, когда осознаю, что ты
действительно существуешь.

Тэхён не должен верить ни единому слову. Он и так слишком часто думает о

том, что привязывается к человеку, который этого не заслуживает. Чонгук –
эгоист. Он похитил его, запер и пытается переделать, но...

Разве Тэхёну не становится легче? Разве Чонгук говорил хоть что-нибудь, что
может навредить? Тэхён давно не чувствовал себя так спокойно рядом с кем-то.

Возможно, Чонгук прав, и Ким действительно ему доверяет, пусть и противится

этому, однако какая ему в таком случае выгода? Тэхён не хочет думать о том,
что Чонгука волнует его эмоциональное состояние, о том, что тому
действительно не все равно и он не ищет выгоды только для себя.

Это всё слишком неправильно.

— Я тот человек, который знает о тебе очень и очень многое, — тихо продолжает
Чон, — и меня не отталкивает твоё прошлое. Оно часть тебя, оно в какой-то
степени уже и часть меня, но, знаешь, при этом всём... Посмотри на меня, Тэхён,
— блондин нехотя переводит на парня взгляд, пытаясь справиться с
накатывающей истерикой, и мотает головой, умоляя этого не говорить. — При
этом всём...

— Не надо, — просит Тэхён дрожащим голосом. — Я понял.

— Но я хочу это сказать.

— Чонгук, — предупреждающе говорит блондин.

Чон медленно сокращает между ними расстояние, сначала замирая перед лицом
блондина, а затем осторожно, даже немного боязно сминая в поцелуе чужие
губы, из-за чего сердце у Тэхёна пропускает удар.

Чонгук неторопливо размыкает кимовы губы своими, сплетая их языки, а Тэхён

не знает, куда деть руки. Куда деть самого себя, как сбежать от возможности
чувствовать и от внезапно нахлынувшей слабости. Чонгук целует его медленно,
тягуче и устало, зарываясь ладонью в волосы на затылке и не позволяя
отстраниться.

Тэхёну стыдно признавать то, что он и не пытается этого сделать. Ему по-
настоящему противно, когда он вспоминает, как Чонгук поцеловал его, пока он
69/367
спал. Но в то же время он чувствует, как скручивает все внутренности, как
напрягаются мышцы, горят легкие, а сам поцелуй с привкусом идиотской
корицы, окутавшей комнату – терпкий, одновременно с тем сладкий.

Тэхён себя ненавидит и хочет выцарапать из груди это мерзкое, противное

тепло, щекочущее ребра. Ненавидит за эту секундную слабость, когда позволяет
себе ответить на поцелуй. За то, что Чонгук не оставляет это без внимания,
скользя ладонью по шее и притягивая ближе. Позвоночник прошибает током, и
Ким жмурится в поцелуе, надеясь, что Чонгук не заметит мурашек, этой
внезапной слабости в теле и дрожи, из-за которой Тэхён на грани сухого
всхлипа, потому что это приятно, а оттого неправильно. Его давно никто не
касался так.

Ни один человек не касался его с такой осторожностью – Чонгук на деле едва ли

позволяет почувствовать свои прикосновения. Даже во время поцелуя он
соблюдает дистанцию, позволяя касаться себе лишь кимовой шеи или руки.

И когда Чонгук разрывает поцелуй, Тэхёну кажется, что он сейчас провалится

сквозь землю от стыда за то, что ему подобное могло понравиться. С этим
человеком.

Нет-нет, не могло, это неправильно.

В ушах шумит кровь, и он не сразу понимает то, что Чонгук целует его снова,
всего лишь быстро касаясь его губ теплыми и влажными своими и выдыхая в них
шепотом:

— Ты невероятный.

А затем он, видимо, тоже позволяет себе секундную слабость, наклоняясь к шее
и запечатлевая на нежной коже легкий поцелуй, за который Тэхён очень хотел
бы Чонгука ударить, потому что он не позволял этого делать. Такого уговора у
них не было.

Но Ким не шевелится, когда брюнет встает с постели. Тэхён не смотрит на него,

переводя дыхание и пытаясь справиться со своим телом, которое реагирует
слишком остро на подобные вещи. Не так, как должно. К сожалению, ему не
объяснишь, что человек, который только что его касался, по факту является
преступником. Чонгука стоит упечь за решетку хотя бы за одну вещь – за то, с
какой легкостью он говорит: «Ты невероятный». За то, что уважает
пространство Тэхёна и не пересекает границы недозволенного. Киму нужна
психотерапия, иначе он сойдет с Чонгуком с ума.

Тэхён смотрит брюнету вслед и уже не знает, что из этого всего правильно. Не
знает, как быть, что делать, о чем думать – в голове полный бардак, а Чонгук
тем временем будничным тоном сообщает, что вернется ближе к четырем часам
с обедом.

Вот бы он притащил радий или цианид на закуску, Ким бы сейчас не отказался

от экскурсии в ад. Куда угодно, лишь бы не оставаться здесь наедине с
ароматом этого поцелуя.

Дверь за парнем закрывается, и Тэхён понимает, что Чон Чонгук – самый

жестокий человек, которого он только встречал в своей жизни. В его руках
70/367
такие страшные вещи, как понимание, доброта и искреннее желание помочь.
Тэхён окажется идиотом, если позволит ему изменить себя, если позволит
подобраться ближе.

Он прикрывает рот ладонью, задерживая дыхание, чтобы не дай Бог не

сорваться из-за того, что позволил Чонгуку переступить какую-то новую черту.

Кажется, Тэхён всё-таки идиот.

*****

К тому моменту, как Чон возвращается, Тэхён успевает принять душ (утопиться
не получилось), позавтракать и поизводить себя непрошеными мыслями, пялясь
в потолок или царапая на стене зигзаги красным карандашом. В комнате первый
раз настолько жарко, и Ким грызет карандаш, допуская мысль о том, что мог
заболеть.

Чонгук не так давно приносил ему еще одно «Краткое пособие по выживанию», в
котором девушка погибла из-за того, что просто заболела, а Похититель не
позволил ей выйти из комнаты. Он ей ничем не помог, и с того самого момента
Тэхёна не покидает чувство, что если он заболеет, Чон не позволит ему выйти
отсюда. Умереть в этих стенах – это теперь то, о чем он старается не думать. Не
настолько Чонгук монстр, да и никакой он не монстр в принципе, и обязательно
позаботится о его здоровье.

Тэхён слышит, как открывается дверь, и замирает с карандашом во рту,

продолжая пялиться в стену. Панель с кодом пищит, и блондин садится на
постели, наблюдая за Чоном.

Он выглядит по-прежнему уставшим, но вряд ли это из-за того, что он семь

часов подряд думал о том, что очень хочет, чтобы его стошнило собственными
внутренностями. Тэхён вот думал об этом. Всё дело в том, что он не хочет
делать поцелуи привычкой, ему сложно мириться с тем фактом, что Чонгук –
человек. Однако если другого выхода нет, то всё нормально. В следующий раз
он уже точно не будет рыдать в душе из-за того, что Чонгук заставляет его
испытывать настолько противоречивые чувства.

— Ты вообще спал? — спрашивает брюнет, подталкивая к кровати столик.

— Я плохо себя чувствую.

Чон замирает, вопросительно глядя в ответ.

— Тебе плохо?

— Здесь очень душно.

Чонгук не церемонится и кладет ладонь Киму на лоб, глядя на него сверху вниз
серьезным взглядом, а затем мотает головой.

— С тобой всё нормально.

71/367
— Но я очень странно себя чувствую, — продолжает настаивать блондин.

Чонгук одаривает его задумчивым взглядом, но ничего не предпринимает.

Тэхёну стало нехорошо после того, как он позавтракал, но он не хочет думать о
том, что Чон мог что-то подмешать ему в еду. Тэхён ведь не мог так быстро ему
надоесть, да и какой ему смысл убивать Кима с помощью пищи? Это просто
очередная невероятно глупая мысль.

— Ты мало спал, а на завтрак было сладкое, так что неудивительно, что ты

странно себя чувствуешь, — говорит он, принимаясь разбирать принесенные им
же ранее книги. — Ты хотел знать о моей работе, так...

— Нет, — перебивает его Тэхён, забирая поднос со столика себе на колени и

отправляя в рот пласт маринованного имбиря. Парень морщится от резкой
остроты, но его хотя бы перестает тошнить. — Я передумал.

Чонгук кидает на него взгляд из-за плеча.

— Передумал?

— Мне интересно знать, кем ты работаешь, но кое-что я хочу знать все-таки

сильнее.

Кажется, Чон напрягается, недобро глядя в ответ. Он наблюдает за тем, как

Тэхён заворачивает в лист салата кусок свинины, одним уверенным движением
добавляет соус и засовывает целиком в рот, тщательно пережевывая. Чонгук всё
это время не шевелится, и Тэхён прекрасно понимает почему.

Он выглядит уверенным в том, что делает, и брюнет может только догадываться

о том, какой вопрос пришел Киму в голову. Он ведь может отомстить за что-
нибудь и спросить о чоновых родителях, например, или о том, откуда все-таки
его шрам, о детстве. В общем, о чем-то, чего Чонгук старательно избегает, и он
знает, что должен будет ответить, чтобы в очередной раз не подорвать доверие
Кима.

Тэхёну, к счастью, стало намного лучше после того, как он выплакал свои
переживания в душе. Он думал о Минсоке, родителях, прошлом и в один момент
почувствовал, что всё не так уж и плохо. Всё могло бы быть намного хуже.
Намного. А пока что новый день – новый ты.

Новый день – новые проблемы, благодаря которым забываешь о старых.

Тэхён усмехается, делая глоток чая, и, конечно, он мог бы поиздеваться над

Чоном, выдерживая интригу, но все-таки это не в его характере. Хотя
напряженный Чонгук выглядит очень забавно до поры до времени.

— Ты сказал, — начинает он, — что как-то раз увидел меня в кафе с Минсоком, —
Чон кивает, медленно откладывая книги в сторону. — Тебе понравилось то, как я
выглядел.

— Да, — спокойно отвечает Чонгук.

— И тебе нравились мои светлые волосы.

72/367
— И?

— Я не был блондином. Тогда в кафе я был шатеном уже пару месяцев, так
сколько, говоришь, знаешь меня? — вскидывает он брови, и теперь усмехается
Чонгук.

— Ты не спрашивал о том, сколько я знаю тебя. Ты спросил, сколько лет я следил

за тобой, и я ответил: чуть меньше двух лет.

— Когда ты впервые увидел меня?

Чонгук вздыхает, выдвигая стул и ставя его на привычное место.

— Ты уверен, что не хочешь спросить о моей работе? — он присаживается

напротив, а Ким снова делает себе конвертик и отправляет в рот, кивая в ответ.

— Если ты, конечно, сам не захочешь рассказать мне о своей работе сразу после
того, как ответишь на вопрос о твоём первом разе, — говорит он, прожевав, и
понимает, насколько странно звучит эта фраза, а Чонгук тихо смеется.

— О нашем первом разе, — поправляет он.

— Нет-нет, не приплетай к этому меня.

— Но ты ведь при этом присутствовал.

— Но ты ведь сам там что-то для себя решил, — больше спрашивает Тэхён, чем
утверждает.

Чонгук молчит, задумчиво наблюдая за тем, как блондин ломает печенье и

макает его в йогурт.

— А если ты не поверишь? — спустя пару минут спрашивает Чон.

— Почему ты думаешь, что я не поверю тебе? — брюнет на это усмехается, но

ничего не отвечает. — Выдерживаешь драматичную паузу? — выгибает бровь
Тэхён, глядя на него и облизывая пальцы от йогурта.

Но когда он понимает, что Чонгук наблюдает за его действиями, то берет с

подноса салфетки и отводит взгляд.

— Что, если я скажу, что ты сам назвал мне своё имя?

Тэхён замирает и хмурится. Он медленно переваривает заданный вопрос и точно

понимает, что быть такого не может.

— Ты прав, я не поверю.

— Зря, — улыбается Чонгук.

— Этого не может быть, я бы запомнил тебя.

А если Чонгук действительно его с кем-то перепутал? Или...

73/367
— А-а, — закатывает глаза блондин. — Ты про то, что я сказал тебе свое имя,
когда зарядил камнем по твоей машине, да?

— Я про нашу с тобой первую встречу два с половиной года назад в туалете
клуба, пока ты пытался привести себя в чувства, а я избавлялся от наркотиков,
которыми тебя напичкали, — Тэхён, кажется, бледнеет и округляет глаза. —
Название «Барракуда» тебе о чем-нибудь говорит? Помнишь звёзды?

Тэхён помнит. И название это ему говорит о многом, в этом клубе он встретил
Минсока, туда же тот его последующие пару лет и водил. В этом же клубе он
первый раз попробовал «звёзды». Наркотик, который не так уж давно начали
распространять в подобных заведениях – темно-синие таблетки с белыми
вкраплениями. Они похожи на ночное звездное небо, Тэхён в курсе всей этой
бредятины, но только вот звучит это красиво ровно до тех пор, пока ты не
испытаешь это сомнительное удовольствие на себе. Тошнит и ломает после
одной таблетки, смешанной с алкоголем, все следующие сутки, да так сильно,
что хочется просто вывернуться наизнанку, а самого эффекта Ким даже не
запомнил. И больше никогда не принимал от Ли настолько сомнительных
презентов, хотя не то чтобы у него был выбор, когда он пробовал их первый раз.
Тогда он был полнейшим идиотом и выпивал всё, что ему заказывали
незнакомцы, даже не думая о том, что те могут что-то подмешать ему в
алкоголь. Как поступил с ним Минсок.

— Я помню клуб, — говорит Тэхён.

— Там мы впервые встретились. Там же ты назвал мне свое имя и... — Чонгук
почему-то рассмеялся. — Очень неудачно пошутил.

— В каком смысле?

— Это то, о чем я не могу рассказать, давай немного попозже. Ты ведь не

помнишь ничего из этого, верно?

Ким мотает головой, почему-то чувствуя себя обманутым. Он разглядывает лицо

Чонгука, его всего, пытаясь выискать хоть что-нибудь, что могло бы показаться
знакомым, но не выходит.

— Что произошло в тот день? — спрашивает блондин, а Чон вздыхает.

— Ничего хорошего. Ни с тобой, ни со мной.

— Я ничего не помню из того дня, — признается Тэхён. — Не только тебя, если

это действительно правда.

— Во-первых, это было слишком давно, поэтому шанс, что ты вспомнишь хоть
что-нибудь с того дня, равен меньше, чем нулю. Во-вторых, тебе было немного
не до меня, ты познавал все прелести побочных эффектов звёзд.

— Мы что, правда познакомились в тот день? Как нормальные люди?

Чонгук хмыкает:

— Если ты считаешь такое знакомство нормальным, то что-то вроде того. Ты

назвал мне своё имя.
74/367
— И больше ничего?

— Ты... — Чонгук неловко морщится. — Много чего говорил, но мы не будем об

этом.

— Два с половиной года, — неверяще повторяет блондин. — В тот день ты уже

всё решил?

— Всё? — хмурится Чон, а Тэхён обводит комнату рукой. — Нет. В тот день я
просто хотел помочь тебе, но... Всё сложно.

— Насколько сложно?

— Где-то между максимально и очень, — вздыхает брюнет.

— Есть ли что-нибудь, — спустя пару минут молчания говорит Тэхён, — чего ты

никогда мне не расскажешь?

Чонгук задумывается и закусывает губу – он еще никогда так не делал. Или же

Тэхён просто этого не замечал.

— Нет, такого нет. Но есть то, за что ты по-настоящему возненавидишь меня,

несмотря на то... — он хмурится и молчит, видимо, пытаясь сформулировать
ответ. — Я не хотел бы, чтобы ты ненавидел меня за то, что на самом деле
никакого отношения ко мне не имеет, несмотря на то, что... — Чон снова молчит,
а затем трет пальцами лоб и раздраженно выдыхает. — Когда ты узнаешь о
моей семье, не сравнивай меня с ними. Я знаю, что это неизбежно, но всё-таки
постарайся вспомнить, что я никогда бы не сделал тебе больно или... — он
зарывается пальцами в волосы, пытаясь справиться со своими эмоциями, а
Тэхёну жутко от того, что Чонгуку настолько тяжело даются разговоры о его
семье, и тот моментально начинает нервничать и злиться. — Просто не
сравнивай, они...

— Чонгук, — тихо перебивает его Тэхён, замечая, что у брюнета дрожат руки, но
он скрещивает их на груди, нервно облизывая губы. — Я не могу обещать, что не
буду этого делать, если однажды что-то узнаю о твоей семье, но точно могу
обещать, что не собираюсь судить по ним о тебе.

— Ты не сможешь сдержать это обещание.

— Я уже понял, что ты не лучшего о них мнения. Не знаю, что они сделали с
тобой, но... — Чонгук резко переводит взгляд на него, а Тэхён выставляет перед
собой руку, пытаясь дать понять, что не собирается говорить ничего плохого. —
Я хочу сказать, что понимаю, почему ты такой.

Чонгук злобно хмурится, и Ким понимает, что сказал совсем не то, что хотел
донести. Он не умеет говорить так же, как Чон. Не умеет вправлять мозги и
объяснять по-человечески. Возможно, он слишком глупый или неопытный для
таких вещей, потому что никому из его знакомых никогда не нужна была
подобная поддержка.

— Понимаешь, — медленно говорит Чон, — почему я такой? Какой такой?

75/367
— Я имел в виду...

А что он, блин, вообще имел в виду?

— Тэхён, — серьезно смотрит на него брюнет, — если ты сейчас скажешь что-

нибудь, чего я не хочу слышать, это плохо закончится.

Ким поджимает губы, вспоминая слова Чонгука о том, что он хочет сделать
Тэхёну больно, но не может. Насколько это правда, выяснять не хочется.

Блондин убирает поднос на столик, бегая глазами по комнате, а затем хватает

чай и допивает его, жалея, что это не что-нибудь покрепче.

— Я не умею выражать свои мысли так, как делаешь это ты, — наконец говорит
Тэхён. — Я не знаю, что хотел сказать, но я точно не пытался тебя разозлить или
задеть.

— Я не злюсь, — продолжает хмуриться Чонгук, а Ким вскидывает брови мол:

«Серьезно?» — Может быть, немного, но не из-за твоих слов.

Тэхён кивает так, как будто он что-то понял, хоть ничего и не понял.

— Я хотел сказать, что ты не кажешься плохим человеком, — говорит он.

— Но? — требовательно спрашивает Чонгук.

Видимо, сегодня он совсем не в настроении.

— Но когда ты злишься – это всё-таки страшно, — негромко говорит Ким.

Чонгук хмурится уже не так сильно.

— Ты боишься меня?

— Нет, — мотает блондин головой.

— В данный момент?

Тэхён не отвечает, поднимая на Чона взгляд, а затем еле заметно жмет плечами.
Возможно, он и правда немного боится его, потому что вчера вечером Чонгук
ясно дал понять, что его не стоит выводить из себя. Тэхён до смерти
перепугался, когда тот впечатал его в стену.

— Знаешь, родители не позволяли мне заводить домашних животных по

некоторым причинам, — внезапно меняет тему Чон. — Поэтому, когда я был в
Тэгу и наблюдал за тем, как ты играешь со своей собакой, я не понимал, чего ты
ей так радуешься. И почему она так рада видеть тебя.

— Чаппи очень старый пес, я вырос с ним и люблю его, — говорит Тэхён,
игнорируя вопрос, который вертится в голове: «Хочешь сказать, что теперь
понимаешь?».

— Я не считаю тебя домашним питомцем, чтобы ты понимал. Да, я могу

разозлиться, но когда ты злился на своего пса, которого рад видеть в любом
76/367
настроении, разве ты хотел сделать ему больно?

— Ты... сравниваешь меня с глупой собакой.

— Это ты сравниваешь меня с глупой собакой, раз думаешь, что я наброшусь на

тебя только потому, что ты сказал то, что мне не нравится, — говорит спокойно
Чон. — Я всего лишь стараюсь избегать неприятных моментов.

— Вчера ты...

— Разозлился на тебя, я в курсе.

Тэхён не уверен в том, что это хороший вопрос, но все равно спрашивает:

— Есть ли какая-то причина, по которой тебе не нравится шум?

— Есть ли какая-то причина, по которой ты любишь его создавать? — парирует

Чонгук и вскидывает брови.

— Когда меня пытаются целовать, пока я сплю, например?! — тут же вспыхивает

от злости блондин, но моментально успокаивается. — Но ладно, мы это уже
обсудили, и я всё понял.

— Не понял, — говорит Чон, и Тэхён вопросительно смотрит в ответ. — Ты

можешь злиться, может быть, кричать, если тебе станет легче, я переживу. Но
только не из-за меня и не на меня.

Блондин хмурится, пытаясь понять слова Чонгука, и неуверенно спрашивает:

— То есть ты просто не хочешь, чтобы я... злился на тебя?

Чон долго смотрит на него, а затем кивает, вгоняя Тэхёна в ступор. Нормально
ли это? Конечно, никто не любит, когда на него злятся, но в случае с Чонгуком
по шкале от одного до десяти это странно на все двести.

Выходит, что единственное правило этой комнаты не «не издавай шум», а «не
кричи на меня».

Неужели «я ненавижу истерики и ругань» равно «я ненавижу, когда кто-то на

меня кричит»?

— А если я начну звать на помощь? — осторожно спрашивает Тэхён.

Чонгук ничего не отвечает, а затем чуть заметно мотает головой, давая понять,
что этого делать совсем не стоит.

Он не говорит о последствиях, не угрожает, но Тэхён видит в чужих глазах

сожаление. Чонгуку действительно не нравится мысль о том, что он может
сделать Тэхёну больно, и он избегает этого всеми способами. Даже когда
попадается тема, которая Киму откровенно неприятна, они не развивают её до
тех пор, пока Тэхён сам этого не захочет.

Почему-то от этой мысли сердце болезненно сжимается, хотя, казалось бы, стоит
радоваться.
77/367
Тэхён прислоняется головой к стене, разглядывая брюнета, который тоже
наблюдает за ним.

— Можно вопрос? — нарушает молчание Ким, а Чонгук жмет плечами, тем самым
не обещая ответа. — У тебя есть сейчас домашние животные?

Брюнет немного удивляется, но отвечает, мотая головой:

— Нет.

— Почему?

Чонгук собирается что-то сказать, но замирает, о чем-то задумываясь, а после

жмет плечами.

— Не знаю.

— Ты постоянно дома, так что мог бы кого-нибудь себе завести, — Тэхён

проводит невеселую параллель с собой.

— Я уже говорил тебе о том, что не умею заботиться о ком-то.

— Ты умеешь, — искренне говорит блондин, не понимая, зачем делает это.

— Это большая ответственность.

— Ам, — Тэхён подбирает слова и тычет пальцем в самого себя. — Позволь

напомнить, что ты тут человека похитил. Для тебя это не настолько большая
ответственность, как какая-нибудь драная кошка, за которой даже следить не
надо?

Чонгук смеется, согласно кивая в ответ.

— Я подумаю над этим.

— Подумай, потому что животные – это одна из тех причин, из-за которой
хочется жить и возвращаться домой снова и снова.

Чонгук улыбается.

— Мне есть ради чего возвращаться домой.

— И ты снова делаешь это, — вздыхает блондин.

— Делаю что?

— Сравниваешь меня с домашним животным, вот что.

Он снова глубоко вздыхает, понимая, что в комнате все-таки невыносимо душно,

а в голове странное чувство легкости. А если у него что-то серьезнее простуды?
Вдруг он умирает, а Чонгук не может это понять?

— Ты уверен, что со мной всё нормально? — спрашивает он, чувствуя, как сильно
78/367
стучит сердце.

— Абсолютно.

Тэхён наблюдает за тем, как Чон спокойно возвращает стул на место, и начинает
сомневаться в честности этого человека. Всё-таки он действительно похитил
его, но какая ему выгода от того, если Ким здесь умрет? Если он вообще умрет
когда-либо.

Он облизывает сухие губы, вспоминая утренний поцелуй, и желудок скручивает

почему-то от мысли о том, что Чонгук не знает, о чем он сейчас думает.

Тэхён хмурится, обращая этим на себя внимание Чона, который собирался

забрать поднос.

— Что случилось? — спокойно спрашивает он, а Ким щурится, окидывая парня

недоверчивым взглядом с ног до головы.

— Ты ведь не стал бы мне ничего подмешивать в еду?

— Зачем? — всё так же спокойно звучит его голос.

Зачем? Отличный вопрос. Тэхён хотел бы знать – это он слишком остро

реагирует на всё или Чонгук и правда такой ублюдок, готовый пичкать его
наркотиками ради... Ради чего-нибудь.

Блондин смотрит Чону в глаза, а тот вскидывает брови, и Ким отметает своё
предположение про Чонгука-ублюдка. Всё-таки он получил то, что хотел, так что
и правда зачем?

— Здесь очень душно, — говорит он.

— Ты очень мало спал последние дни, очевидно, что это будет сказываться на
твоём состоянии. Всё, что я могу сделать, это посоветовать тебе закрывать
дверь в ванную после душа. Но температура в комнате совсем не изменилась,
так что лучше просто отдохни, — Чонгук выглядит немного обеспокоенным, хоть
и старается не показывать этого. — Тебе что-нибудь нужно?

— Куда ты?

— Мне надо немного поработать, но я могу...

— Нет-нет, — мотает головой Тэхён, — я хочу поспать. Хватит с меня этого дня.

— Тогда я вернусь вечером. Уверен, что ничего не нужно?

Блондин снова окидывает Чона взглядом, отмечая то, что во что бы тот ни
оделся, одежда всегда выглажена и хорошо на нём сидит. На нем никогда нет
ничего яркого или лишнего: никаких рубашек со странным принтом, никаких
дырок в штанах, никаких украшений, не считая одного кольца и часов. Чонгук
минималист и поддерживает порядок. Ему не нравится шум, он слушает
классику и почти никогда не повышает голоса; он начитанный, умный парень,
который проводит дома очень много времени. Возможно, это из-за того, что
сейчас у него есть Тэхён.
79/367
Но.

— Что ты делал в ночном клубе? — задумчиво спрашивает блондин.

Чон молча смотрит в ответ, а затем улыбается.

— Я не кажусь тебе человеком, который любит подобные заведения, —

утверждает он.

— Я ошибаюсь?

— Ошибаешься, но не совсем. Меня обычно действительно не интересуют такие

места, но я никогда не был против немного повеселиться.

— И как ты обычно развлекаешься?

— Ты наверняка меня не так понял, и я давно уже не развлекаюсь, — усмехается

Чон.

— Из-за меня? — брюнет кивает в ответ. — А что было до меня?

— Ты хочешь знать, встречался ли я с кем-нибудь? — в этот раз кивает Тэхён. —

Я никогда никого не любил и не заводил длительных отношений. Кое-что было
вынужденно, о чем-то я жалел, но меня никогда не интересовали люди, как... —
он задумался, подбирая слова. — Меня никто никогда не интересовал. Кроме
тебя.

Тэхён не встречал таких людей, как Чонгук, и не знает, что ответить. Это...
ненормально? Или нормально? Он не сталкивался с подобным – чтобы кто-то
посвящал все свое свободное время кому-то одному. Чтобы кто-то посвящал всё
свое свободное время ему.

— Слушай, — вздыхает Чон, — для тебя это может быть странным, но для меня –
нет. Меня никогда никто не интересовал, потому что все те, кого я знаю, они
одинаковые, но не в плохом смысле. И я не встречал никого лучше тебя не
потому, что таких не существует, а потому, что таких не существует лично для
меня. Ты понравился мне, и сначала я совсем не понимал, что в тебе такого
особенного, но потом понял.

— Что ты понял? — Тэхён кашляет, потому что, оказывается, он не дышал всё это
время.

Из Чонгука почти невозможно вытащить что-то подобное, пока он сам не решит

рассказать.

— Ты не был особенным, Тэхён, — мягко говорит он. — Не был ровно до того

момента, пока я не решил это для себя. Я сделал тебя таким, я хочу, чтобы ты
чувствовал себя таким, потому что ты тот человек, благодаря которому я был
готов меняться и работать над собой, как бы ты ни ненавидел меня, — он
присаживается на корточки перед кроватью, устало вздыхая. — В моей жизни
больше не будет кого-то подобного: либо рядом со мной ты, либо никто. Ты
знаешь, кто такие моногамы? — блондин отрицательно мотает головой. — Такие,
как я. Если ты умрешь раньше меня, если решишь однажды уйти, я никогда не
80/367
стану искать тебе замену. Я буду продолжать тебя любить, потому что ты – мой
человек, — Тэхён не сопротивляется, когда Чонгук берет его ладонь и
прикладывает к своей щеке. Он сжимает руку Тэхёна так крепко, будто боится,
что тот вот-вот исчезнет. — Ты особенный для меня, и ты невероятный. Помни об
этом, когда боишься меня и думаешь, что я могу причинить тебе боль просто
потому, что захочу этого.

— Но если я попытаюсь сбежать? — аккуратно спрашивает блондин, пытаясь

побороть дрожь во всем теле.

Чонгук болезненно жмурится, а затем открывает глаза, глядя Тэхёну в самую

душу, и надломленным голосом говорит:

— Ты попытаешься.

Ким закусывает щеку изнутри. Чонгук прав – он попытается. Чон не может

сделать ему больно ровно до тех пор, пока Тэхён не даст ему повода. Вот, что он
пытается до него донести. Чонгук хотел бы сделать ему больно, только чтобы не
дарить надежду на то, что он никогда его не тронет. Чтобы не обманывать
ожидания Кима на свой счет.

На самом же деле он может, и он причинит столько боли, сколько потребуется.

Если это поможет Тэхёна удержать рядом с собой, то Чонгук готов к тому, что
его возненавидят. По всей видимости, он давно это для себя решил. Теперь
Тэхён прекрасно понимает, что случится, если он попытается сбежать, Чонгук
честно ответил на его незаданный вопрос.

Больно будет обоим.

*****

Чонгук оставляет Кима одного до самого вечера, но за то время, что Тэхён был
один, он успел кое-что понять – он боится задавать вопросы. Лимит на
бесплатные исчерпан, а платить за новые он не готов.

Совсем не готов к тому, что Чонгук снова поцелует его, и не как человек,
который хочет заполучить его тело, а как тот, кто хочет его душу. Тело, душу,
чувства, эмоции – Чонгук стремится получить это всё, но Тэхён совсем не рад
такому раскладу событий.

В одни моменты Ким уверен, что Чонгук одумается. Он вполне адекватный

человек. Добрый, понимающий и отзывчивый, но всё же...

Преступник. С четким планом по завоеванию руки и сердца? Тэхён долго

смеялся с этой мысли, но то больше походило на накатывающую истерику. Он
смеялся даже с того, что боится поцелуя. Глубокого, нежного поцелуя с
человеком, к которому он не имеет права испытывать какие-либо чувства.

Чонгук продолжает проводить с Кимом всё своё время, и либо он совсем не

разговаривает, занимаясь работой, либо пытается что-то узнать о Тэхёне,
который теперь боится задавать вопросы любого характера. Но пару дней
спустя после их первого поцелуя, несмотря на то, что Тэхён каждую ночь
81/367
изматывал себя мыслями о всяком, он по привычке снова спросил о том, кем
Чонгук работает, но тот мило улыбнулся, тем самым напомнив, что за ответ
требуется плата. Ким сделал вид, что ничего не было и просто ушёл от темы.

Тэхён разрывается: он хочет знать хоть что-нибудь, хочет спрашивать, получать

ответы, объяснения, но стоит только вспомнить о «плате», его энтузиазм тут же
испаряется. Если бы он только мог отключить чувства и не испытывать вину из-
за обычного поцелуя, всё было бы намного проще. И если Чонгук специально
выбрал этот метод, лишь бы Тэхён перестал задавать вопросы, то отлично, его
очередная гениальная идея, которая работает. Чертов умник.

Тэхён назло ему решил взять себя в руки и попросил у Чона календарь. Он
выбрал день – суббота – и сделал рядом с числом едва заметную пометку, давая
себе время подготовиться, попытаться совладать с самим собой и своими
чувствами.

Просто-напросто дожить до субботы. Пережить поцелуй, задать вопрос,

получить ответ. Не так уж и сложно, да?

Он стал острее воспринимать обычные прикосновения, ссылаясь на временное

недомогание, но Чонгук каждый день твердит о том, что он абсолютно здоров и
советует пить больше воды. Он советовал больше есть, пить, закрывать в
ванную дверь, отвлекаться чтением или чем-нибудь ещё, и он совсем перестал
приковывать Кима к постели, но Тэхёну ничего из этого не помогает, и мнимая
свобода, к сожалению, не решает всех проблем. Он по-прежнему не может
нормально спать и рассказать Чонгуку, что всё дело во снах, тоже не может, как
и понять, почему ему снится подобный бред. Это всё слишком.

Но время не ждет, пока он соберется с духом, так что Тэхён для себя решил, что
если их поцелуи будут происходить по определенным дням, то это станет что-то
вроде неизбежной надобности. Распланированный график не позволит ему
забыть, кто такой Чонгук и что он сделал. А Чонгук за эту неделю сделал очень
многое – он ни разу его не тронул. Он не торопил, не выпрашивал вопросы, не
напоминал специально об их сделке, одним словом, не давил на Тэхёна,
возможно, позволяя привыкнуть к подобному положению вещей.

Однако в субботу утром – запланированный день для вопроса о работе Чонгука –

Тэхён вел себя тише обычного, когда Чон принес ему завтрак. Но несмотря на то,
что Ким, казалось, всё уже решил и распланировал, брюнет почувствовал что-то
неладное, постоянно хмурился и спрашивал нормально ли всё с Тэхёном, а он
только кивал головой в ответ, мол: «Замечательно», крича глубоко внутри.

Но всё-таки он осознал, что чем дольше тянет с такой элементарной вещью, тем
дальше они от взаимопонимания. И когда Чонгук, собираясь уходить, задает
фирменный перед сном вопрос, не нужно ли чего Тэхёну, Ким кивает.
Неуверенно и едва заметно, но Чон замечает и молча ждет, стоя у выхода.

Блондин ничего не говорит и двигается с центра кровати немного вбок, давая

Чонгуку понять, что он хочет, чтобы тот присел.

— Ты весь день очень странно себя ведешь, — задумчиво говорит брюнет и с

места не двигается.

Тэхён вспоминает, что Чонгук никогда не сделает того, что он хочет, пока его не
82/367
попросишь об этом напрямую.

— Можешь сесть? — спокойно спрашивает он.

Чон неторопливо возвращается и присаживается рядом. Он выглядит немного

нервным, но в то же время слишком заинтересованным тем, что опять пришло
Тэхёну в голову. Ничего нового. Он всего лишь пытается себя перебороть.

Но он готов к тому, что Чонгук его поцелует, от подобного всё-таки не умирают.

— Я хочу, чтобы ты рассказал мне о своей работе, — Тэхён старается говорить,

не выдавая своей нервозности, а Чонгук понятливо улыбается и даже тихо
смеется.

— Ясно, — говорит он. — Ты поэтому весь день такой тихий? — Тэхён не

отвечает, отводя взгляд. — Чего ты так боишься?

Блондин снова смотрит на него, и Чон вскидывает брови, дожидаясь ответа.

— В каком смысле?

Не то чтобы Тэхён не понял, что именно Чонгук имеет в виду, просто отвечать он
не хочет.

— Ты целую неделю не задавал мне вопросы, потому что боишься того, что я
могу потребовать от тебя, а мне было интересно, насколько тебя хватит. Но
почему ты так боишься поцелуя? Я мог бы понять, если бы ты был неопытным
шестнадцатилетним школьником, но ты взрослый человек.

— Это неправильно, — озвучивает свои мысли Тэхён, а Чонгук его не понимает.

Его опыт и возраст здесь совсем ни при чем.

— Что, прости? — беззлобно усмехается брюнет.

Тэхёну почему-то очень сложно говорить Чону о своих мыслях на этот счет. Он
не знает, как Чонгук воспримет их: разозлится или нет.

— Ты похитил меня, и это неправильно, — всё-таки признается он, а брюнет

удивленно смотрит на него. — Издеваешься?

— Издеваюсь?

— Чему ты так удивляешься? — начинает злиться Ким.

— Я ожидал чего угодно, но... — Чонгук дергает головой, разглядывая Тэхёна. —

Что именно для тебя неправильно?

— Всё, что касается тебя, — со злостью выдает блондин, и он не совсем

понимает, почему злится.

— Меня много чего касается, мы контактируем каждый день, — задумчиво

говорит Чон и спустя пару минут молчания говорит: — Ты что-то чувствуешь?

83/367
Он спрашивает серьезно и без насмешки, так, словно просто пытается Тэхёна
понять. А Ким злится. Изо всех сил злится, но он помнит слова Чонгука о том, что
нельзя злиться из-за него и на него.

Тэхён не умеет это контролировать.

— Ничего я не чувствую, — цедит он сквозь зубы.

— Хорошо, — спокойно кивает головой Чон. — Но если ты хочешь понять, почему

ты так боишься, то всё-таки стоит рассказать об этом мне. Я не собираюсь
радоваться тому, что мог понравиться тебе или вызвать еще какие-то подобные
чувства. Поверь мне, Тэхён, они временные и мало чего значат сейчас. Я бы
сказал, что они не значат ничего.

Ким чувствует себя оскорбленным. Но он ведь не должен обижаться на то, что

Чонгук обесценивает его чувства, верно?

— В каком смысле, ничего не значат?

Брюнет жмет плечами.

— Ты совсем меня не знаешь, но нет ничего плохого в том, что ты можешь

понять меня или чувствовать ко мне что-либо. Ты добрый человек и стараешься
понять мои поступки, а без эмпатии это невозможно. Это абсолютно нормально.

— Это неправильно, — снова повторяет Ким, а Чонгук выгибает бровь.

— Кто тебе это сказал?

— Я это сказал! — повышает голос Тэхён, но тут же одергивает себя, когда Чон
становится серьезным и недобро смотрит в ответ.

Но извиняться перед Чонгуком – то, что он точно никогда делать не будет.

— Ты считаешь это неправильным, потому что моё поведение идет вразрез с

твоими стандартами о психопатах, и тебе было бы намного проще ненавидеть
меня, если бы я принуждал, заставлял и требовал, а не предлагал, не так ли?

Тэхён представляет такое развитие, и оно ему совсем не по душе.

— Мне было бы проще, если бы ты не похищал меня.

— Я знаю, — просто говорит Чон. — Мы сошлись бы, как нормальные люди, я смог
бы добиться твоего расположения, ты хотел бы этого?

Тэхён соврал бы, если бы сказал, что не думал о нормальных отношениях. Всё
действительно могло бы получиться, если бы только Чонгук осознал, что совсем
необязательно насильно запирать кого-то в четырех стенах, чтобы влюбить в
себя. Тэхён позволил бы себе чувства и не убивался бы из-за них, но не в такой
ситуации.

— Тэхён, просто скажи мне, что именно ты считаешь неправильным из того, что
чувствуешь.

84/367
— Всё, — загробным голосом говорит Ким.

Чонгук вздыхает, закидывая ногу на постель и сгибая, чтобы повернуться к

блондину целиком. Кажется, сейчас начнется очередное вправление мозгов.

Может быть, на это Тэхён и нарывался. Он слишком запутался в том, что должен
чувствовать, и в том, что нет, а Чонгук умеет разложить по полочкам всё
правильное и не очень.

— Во-первых...

— Откуда в тебе столько терпения? — перебивает его блондин.

Чонгук удивленно смотрит на него и кивает чему-то в своих мыслях.

— Я не самый терпеливый человек, и ты можешь меня раздражать.

— Конечно, могу, — хмыкает Тэхён, — но почему ты не кричишь, например, или

не просишь заткнуться, если тебя что-то раздражает?

— Чем это мне поможет? — жмет он плечами. — Однажды я уже попросил тебя
помолчать, и ты швырнул в стену стакан.

— Я целился в тебя, — хмуро признается Тэхён. — Ты буквально заткнул меня.

Злой Чонгук – большая редкость, и Ким этому рад, если так подумать.

— И ты не чувствовал себя неправильно, когда злился на меня, но стоит тебе

начать испытывать что-то другое, ты делаешь из этого очередную катастрофу.

— Поставь себя на моё место, — просит Тэхён.

— Это ответ на твой вопрос, почему я такой терпеливый: я поставил себя на твое
место. А теперь назови мне три моих качества, которые тебя так раздражают и
кажутся тебе неправильными.

Тэхён понял, что раз он поднял эту тему, Чонгук не оставит его в покое.

— Понимающий, — говорит он и чувствует, что ему ужасно неловко, но Чонгук

внимательно его слушает, кивая, чтобы он продолжил. — Почему я вообще
должен хвалить тебя? — внезапно говорит он.

— Ты не хвалишь меня, это совсем другое.

Тэхён хмурится, понимая, что с одной стороны Чон прав, но с другой – пошел он к
черту.

— Просто поцелуй меня и ответь на вопрос, — быстро говорит блондин и злится

из-за того, что Чонгук усмехается.

— Я был бы рад услышать это, но не тогда, когда ты считаешь свои чувства

неправильными, но раз ты не хочешь об этом говорить...

— Я не хочу считать тебя хорошим человеком! Это ты хочешь услышать?! —

85/367
Тэхён срывается на крик. — Я не хочу думать, что мы можем быть в чем-то
похожи. Не хочу понимать тебя, не хочу сочувствовать, не хочу испытывать
снова то, что было, когда ты поцеловал меня. Не хочу знать о тебе ничего, не
хочу быть здесь, не хочу, чтобы ты помогал мне, чтобы выслушивал и... — он
бьет кулаком по кровати. — Не хочу тебя знать, видеть и слышать!

Тэхёну страшно, он дрожит. Он боится поднять взгляд и посмотреть на Чонгука,

потому что в голове тот самый вечер, когда он попросил его заткнуться и
показал свою силу. Тэхён не хочет испытывать это снова, но он устал от
раздирающих его эмоций и противоречий, устал чувствовать себя
неправильным.

— Не хочешь ничего из этого? — внезапно холодно, но по-прежнему спокойно

спрашивает Чон, а у Тэхёна дрожат руки.

Дрожит тело, голос, и он не может ответить, только мотает головой из стороны

в сторону, давая понять: он не хочет. Почему ему так плохо от того, насколько
холодно звучит голос этого человека? Чонгук – никто. Он ему никто. Похититель,
преступник, психопат, эгоист, просто плохой человек.

— И ты не боишься пожалеть об этом? — легко спрашивает Чонгук, но Ким

слышит злость и напряжение в его голосе.

Боится. Тэхён очень боится, но так ему будет легче. Так ему станет намного
лучше, если Чонгук даст ему повод для ненависти. Пускай делает то, чем пугал –
это страшно, невероятно страшно, но Тэхёну нужен повод сопротивляться ему,
иначе он просто сломается.

— Ты готов ненавидеть меня до конца своей жизни?

Тэхён понимает, что это – точка невозврата, хочет сказать, что нет, он совсем не
готов. Но он больше не может находиться здесь без цели, поэтому активно
кивает в ответ. Он чувствует, как по щеке стекают слезы, и ненавидит себя за
эту слабость.

Кровать прогибается, когда Чонгук встает с нее, а Тэхён начинает отсчитывать

удары своего быстро бьющегося сердца.

Он обещает себе ни за что не жалеть об этом.

86/367
pt. 5

Чонгук смотрит на плачущего парня и встает с кровати, замечая, как

тот вздрагивает. Тэхён боится его. Прямо сейчас, в эту самую секунду, он просит
о поводе для ненависти, и Чон может ему дать то, что он так желает.

Он оставляет Кима одного в комнате, уходит, не говоря ни слова. На кухне из

шкафчика он выбирает один из бутыльков, предназначенных Тэхёну, добавляет
капли в воду и возвращается в спальню блондина, который его уже совсем не
ждал. На его лице удивление и страх, когда Чон молча протягивает ему стакан,
и парень принимает его дрожащей рукой. Он нюхает воду и хмурится, чувствуя
запах медикаментов и ментола, ничего не говорит, но и пить не решается.

— Пей, — требует Чонгук.

Тэхён смотрит на него со страхом в глазах и выпивает воду, отдавая Чону

стакан. Блондина трясет, потому что он по-настоящему боится, прямо как в тот
день, когда Чонгук немного погорячился.

Брюнет неторопливо подходит к столу, ставит стакан, снимает с руки часы,

замечая, что Ким наблюдает за каждым его действием.

— Ты будешь ненавидеть меня в любом случае, — говорит Чонгук. — До тех пор,

пока кое-что не поймешь. Надеюсь, что это последний раз, когда я объясняю
тебе подобные вещи.

Он возвращается к постели и смотрит на парня сверху вниз. Красивый.

Потерянный, беззащитный, но самый сильный из всех, кого Чонгук когда-либо
знал. Он садится на постель, а Тэхён не может успокоиться, рвано вздыхает и
жмурится, когда брюнет тянет к нему руку. Он сделал свой выбор.

Чонгук притягивает Кима к себе, сгребает того в объятья, надеясь, что Тэхён не
начнет вырываться. Но вместо сопротивления получает очередной всхлип.

— Ты должен понять, Тэхён, — он садится удобнее, так, что блондин утыкается

лицом ему в грудь, а Чонгук говорит ему в макушку. — Ты имеешь право на то,
чтобы тебя любили, в таком деле не бывает тех, кто достоин и нет. Можешь
ненавидеть меня за это, можешь кричать, закатывать истерики, но не думай, что
ты не заслуживаешь кого-то, кто всегда будет готов позаботиться о тебе. Ты
боишься того, что я окажусь таким же, как все, но кто эти все, Тэхён? Ты
встречался с двумя людьми за всю свою жизнь. Одного оставил сам, второй
оставил тебя, — он чувствует, как сжимаются чужие ладони на его футболке, и
прижимается губами к волосам, говоря тихо: — Я похитил тебя. Насильно
заставил сменить место жительства, пресек общение с бывшими знакомыми,
держу здесь в четырех стенах и наблюдаю за тобой. Ты меняешься. Ты очень
быстро учишься, так что научись еще одной вещи ради самого себя – не забивай
себе голову неправильными мыслями, из которых следуют неправильные
выводы. Ты чувствуешь то, что должен, не запрещай себе таких вещей. Ты
влюбишься или уже влюбился в меня, осознание подобного приходит намного
позже, чем ты думаешь, но это было почти неизбежно, пойми меня правильно.
Это не то, из-за чего стоит волноваться, потому что я никогда в жизни, — он
отрывает Кима от себя, заглядывая в его зареванные глаза. — Никогда не
использую тебя себе во благо. Я поступаю плохо, удерживая тебя здесь, но тебе
87/367
станет легче, обещаю. Не ломайся, а подстраивайся под свои чувства и
принимай их. Никто не говорил, что это неправильно, ты сам так решил просто
потому, что тебе очень страшно.

Тэхён закрывает глаза и утыкается Чонгуку лбом в грудь, снова всхлипывая.

— Ты придурок, я абсолютно точно не влюблен в тебя, — говорит он, и Чон едва

разбирает его слова.

Он закатывает глаза, поражаясь тому, что из всех его слов Тэхён выделил
именно это, хоть оно и не стало для Чонгука сюрпризом.

— Это слишком страшное слово для тебя. Неправильное, да? — вздыхает

брюнет. — Ты испытываешь ко мне симпатию, так лучше?

— Что ты дал мне? — игнорирует его Ким.

— Всего лишь успокоительное и обезболивающее, ничего больше.

Тэхён напрягается в его руках, неконтролируемо вздрагивая от сухого всхлипа.

— Обезболивающее? — осторожно спрашивает он.

— О чем ты думаешь? — хмыкает Чон. — Утром у тебя голова раскалывалась бы.

Я, конечно, мог бы устроить тебе настоящий ад, но ни один из нас этого не
хочет. Я дам тебе кучу поводов для ненависти, но физическое насилие, о
котором ты просишь, к ним не относится.

— Ненавижу тебя, — злобно выдыхает Тэхён, крепче цепляясь за него. — Как же

я тебя ненавижу.

— Я тоже тебя ненавижу, — устало и тихо говорит брюнет и прикладывается

щекой к мягким волосам, а затем зарывается в них носом. — Обожаю тебя.

— Пожалуйста, отпусти меня, — едва слышно, дрожащим голосом шепчет Тэхён,

и Чонгук чувствует, как того трясет. — Пожалуйста. Пожалуйста, Чонгук,
обещаю, что я не пойду против тебя, мы можем попробовать, как нормальные
люди, прошу, — быстро говорит он.

Чонгук не говорит «нет», потому что знает, что это причинит Киму боль. Но что
бы он ни сказал ему, ситуацию это не исправит.

— Мы и так нормальные люди, — говорит брюнет.

— Нет, это ненормально, — мотает Тэхён головой.

— Что именно для тебя ненормально? То, что я запер тебя здесь против твоей
воли?

— Да, — злобно выдыхает блондин.

— То, что ограничиваю тебя?

— Да!
88/367
— И помогаю тебе? Желаю тебе всего самого лучшего? Ты думаешь, что я не
понимаю тебя, не понимаю, почему ты хочешь выйти, но я как раз-таки понимаю
почему, а ты вот не совсем. Фактор свободы для тебя так важен? Что, если не
выйдет у нас нормальных отношений вне стен этого дома? Я, например, не готов
делиться тобой с другими, это повлечет за собой неприятные для нас обоих
последствия. Придётся потратить много нервов, — немного раздраженно звучит
его голос. — Или, может быть, ты всё-таки хочешь понимания и уважения? В
спокойной обстановке рядом с тем, кто может тебе это дать.

Тэхён почему-то сразу же притих после слов об уважении. Он ничего не говорит,

пытаясь дышать более спокойно, не давясь воздухом, и немного расслабляется.
Кажется, Чонгук начинает понимать, почему тот считает всё это ненормальным.

— Ты думаешь, что раз я запер тебя здесь, то мне плевать на твоё мнение? —
немного удивленно спрашивает Чон, но Тэхён не отвечает. — Господи... Тэхён,
ты просто...

Он мотает головой, возводя глаза к потолку от невозможности этого парня.

Сколько еще раз он должен сказать, что всё это только ради Тэхёна? Сколько
истерик ему нужно пережить, прежде чем до Кима дойдет, что всё это делается
только ради его блага.

— Ты решаешь, когда мне завтракать, обедать, ужинать, — хриплым голосом

говорит блондин. — Что читать, носить, делать, есть.

— Я облегчил тебе жизнь, а не усложнил её.

— Мне не нравилась моя жизнь, но я сам решал, когда мне просыпаться и когда
возвращаться домой. Я скучаю по дому в Тэгу, по свежему воздуху и по Чаппи.
Даже по прежним проблемам, — искренне говорит он.— Я не хочу сойти с ума
здесь.

— Тогда говори со мной. Я обещаю дать тебе всё, что смогу, лишь бы тебе не
было скучно или одиноко.

— Ты не сможешь заменить всех людей в моей жизни.

Чонгук переводит взгляд на рисунок – белый полукруг с оранжевым пятном

внутри.

— Я попытаюсь, — обещает он, проводя ладонью по спине парня. — Но говори со

мной, Тэхён, пожалуйста. Я хочу понимать тебя.

Тэхён рвано вздыхает, почти окончательно успокоившись, и спустя пару минут

говорит:

— Мне было страшно одному в этом городе, — тихо начинает он, а Чонгук
замирает, вслушиваясь в каждое слово. — Когда я только переехал, у меня
никого не было здесь, но спустя полгода я познакомился с Минсоком. Один мой
знакомый, который учился со мной в группе, предложил сходить проветриться,
можно сказать, взял меня на слабо, потому что я никогда не был в клубах. Мы
приехали в «Барракуду», но этот придурок свалил и оставил меня одного, долго
ждать проблем не пришлось. Почти сразу же меня попытался подцепить какой-
89/367
то мужик, сказал, что никогда не видел меня здесь, назвал какие-то цифры, а я
тогда не сразу понял, что это его цена за... ночь со мной, — он замолчал и
потерся лбом о грудь Чонгука. — Я вежливо отказал ему, он всё понял и
предложил заказать мне выпить в качестве извинения. Я выпил. Не знаю, что он
подмешал мне, но он пытался увести меня оттуда, пока какой-то парень не
спросил, чем именно он меня напичкал. Это был Минсок. Он помог мне,
предложил выпить чего-нибудь, чтобы я пришел в себя, но после этого я
проснулся в незнакомой квартире, бедро невыносимо жгло, и это...

Он сглатывает, не решаясь продолжить. Чонгук знает, что это такое. Он

скользит ладонью по пояснице, забираясь под край футболки, отчего блондин
вздрагивает, но Чон аккуратно проводит пальцем по едва заметному на ощупь
шраму от сигареты.

— Тогда Минсок сказал, что он помог мне и спас от того придурка, который
сделал это, — продолжил он. — Минсок много курил, он курил и в тот момент,
когда врал о том, что помог мне. Когда напивался, то курил еще больше, а если
что-то принимал... У меня семь шрамов. За это я ненавижу его больше всего, не
знаю, зачем я терпел, но он действительно помогал мне, помог перевестись в
другой университет, в котором был спонсором, и стабильно оплачивал моё
обучение. Я просто, — его голос дрожит, — не хотел разочаровывать родителей.

Семь шрамов. Чонгук знал лишь о двух, а Тэхён считал их и наверняка помнит
расположение каждого, и эта мысль неприятно бьет под дых.

— Я ненавижу его, — говорит Чон.

— Он не самый плохой человек в мире, — зачем-то пытается оправдать его

Тэхён.

— Это не мешает мне ненавидеть его. Семь, — неверяще и зло выдыхает

брюнет. — Семь.

— Это н...

— Вот что, послушай, — внезапно перебивает его Чонгук. — Считай за мной. Ты.

Тэхён поднимает голову и не совсем понимает, что от него хочет Чон, но

неуверенно спрашивает: «Один?», и брюнет кивает, продолжая:

— Самый.

— Два.

— Невероятный, — Ким отсчитывает три. — Человек.

— Четыре.

— В, — пять. — Моей.

— Шесть, — дрожит у Тэхёна голос.

— Жизни.

90/367
Ким тихо выдыхает, не досчитав, и прикладывается лбом к чоновой груди.

— Мы избавимся от них, и ты больше об этом не вспомнишь.

Чонгук хотел бы прикоснуться к каждому шраму, мягко поцеловать, дать понять

Тэхёну, что они – прошлое, с которым его больше ничего не связывает.

— Избавимся?

— Обещаю, однажды. А пока что я сделаю всё, чтобы ты о них не вспоминал.

Чонгук хочет его вылечить от этой неуверенности, замкнутости. Хочет вытащить

из Тэхёна наружу всё то, что тот спрятал глубоко в себе, похоронил под толщей
плит злости и обиды. Те самые яркие чувства и эмоции, которые он боялся
показывать, не хотел ими кому-то надоедать, Чонгуку они нужны. Они есть, и он
сделает всё для того, чтобы помочь Тэхёну.

Минсок залез не в голову. Он залез ему в душу, перевернул там всё с ног на
голову, искалечил, залатал для вида, чтобы было. И это «чтобы было» Тэхён
принимал за помощь и доброту.

— Ты такой идиот, — беззлобно говорит Чонгук.

Ким отцепляется от него, окончательно успокоившись. Он отодвигается

подальше, восстанавливая между ними дистанцию, и вопросительно смотрит в
ответ, а Чонгук немного разочаровывается, чувствуя, как тепло Тэхёна заменяет
холод.

— Констатирую факты, — объясняет Чон, и Тэхён пытается понять, что он имеет

в виду.

А Чонгук ничего в виду не имеет. Он дорожит Тэхёном, за ним в огонь и в воду,

хоть на край света, но некоторые его мысли настолько глупые, что Чонгук сам
себе поражается. Что он нашел в этом человеке?

И ответ: «Всё» его вполне устраивает.

— Я, вроде, не сделал ничего плохого, так что заглаживать вину мне незачем, —
говорит он спокойно.

Тэхён снова совсем не понимает, о чем он говорит и выгибает бровь, мол: «Не
сделал ничего плохого?».

— Зачем ты снял часы? — спрашивает он, а Чонгук пожимает плечами.

— Я собираюсь остаться с тобой.

— Что?

— На ночь. Я не оставлю тебя сегодня одного.

— Нет, — отрезает блондин.

— Да, — в тон ему отвечает Чонгук.

91/367
— Я не могу спать с тобой, — Тэхён не смотрит Чону в глаза, отчего-то
нервничая.

— Не можешь?

— Не могу, — мотает он головой.

Почему не «не хочу»?

Чонгук смотрит на паникующего Кима, который нервно теребит край футболки и

покусывает губы. С Тэхёном происходит что-то, чего он не знает? Пока он спит?
Неужели всё дело...

Чон с интересом смотрит на блондина и склоняет голову набок.

— Можешь, — обжалованию не подлежит. — Я расскажу тебе что-нибудь о себе.

— Кем работаешь?

— Нет, — мягко улыбается Чонгук и видит, что Ким в чём-то борется с самим
собой.

Блондин смотрит на календарь позади Чонгука, а затем ему в глаза и уверенно

кивает.

— Ладно, я хочу знать, кем ты работаешь, так что... можешь поцеловать меня, —
говорит он и закрывает глаза.

Чон вспоминает его слова: «Не хочу испытывать снова то, что было, когда ты
поцеловал меня». Что было с Тэхёном, когда он поцеловал его во второй раз?
Чонгук отдал бы всё, чтобы узнать это.

«Не боишься испытать что-нибудь не то?» — очень хочет спросить он, но вместо
этого говорит:

— Ты сам меня поцелуешь.

— Что? — распахивает глаза блондин.

— Слишком много «что» для одного вечера, ты слышал, что я сказал.

Видно, что Тэхён в замешательстве и пытается понять, как дело приняло такой
оборот. Он наверняка не подумал об одной маленькой детали.

— Ты говорил что-то вроде: ты хочешь задать вопрос, а я хочу поцеловать тебя.

Ты хочешь, — напоминает ему Ким, а Чонгук кивает.

Он прекрасно помнит, что сказал.

— Я сказал: для примера, ты хочешь получить ответ на свой вопрос, я хочу

поцеловать тебя. Тебе стоит слушать меня внимательней.

— Для примера. Это нечестно, — хмурится он, а Чонгук пожимает плечами. — Ты

92/367
аферист?

— Что? — вскидывает брови брюнет.

— Слишком много «что» для одного вечера, ты слышал, что я сказал, —

передразнивает его Тэхён.

Чонгук хмыкает:

— С чего такие выводы?

— Все эти незначительные на первый взгляд слова ты используешь против меня.

Знаешь как и что сказать, тебя очень сложно упрекнуть в чем-то.

— А ты хотел бы, — утверждает и улыбается Чонгук.

— Если бы мог.

— Ты всё ещё можешь попытаться м...

Чонгук сам себя тормозит. Он хотел сказать, что Тэхён может попытаться им
манипулировать? С помощью своего тела и наигранных чувств, да, Чонгук
поддался бы, но доверять бы так никогда и не начал.

— Всё еще могу что?

— Поцеловать меня и получить ответ на свой вопрос, а я подумаю над тем, чтобы
пойти спать к себе.

По Тэхёну видно, как ему становится неловко, когда Чонгук говорит о том, что
он останется спать здесь. Чон хотел бы знать наверняка, а не строить догадки,
но спросить у Тэхёна напрямую – выдать самого себя.

Ему совсем не стоит знать о том, что Чонгук время от времени кое-что
подмешивает в кимову еду. Низко с его стороны, совсем неправильно, и он
думал, что оно совсем не действует, потому что Тэхён почти не жаловался на
свое состояние. Только спрашивал, почему в комнате так душно.

Чонгуку почти не стыдно.

То, о чем Тэхён не знает, ему совсем не повредит. И Чон добавлял афродизиак в
его питьё не для того, чтобы тот накинулся на него, а чтобы привык к новым
чувствам, попытался свыкнуться с ними. По всей видимости, это его и довело,
слишком остро он реагировал на все прикосновения, несмотря на то, что Чонгук
сократил дозу до минимума, так и не рискнув использовать экстази или ЛСД, как
планировал изначально. Тэхёну это больше ни к чему.

Чонгук не жалеет ни о чем. А почему Ким не может спать рядом с ним – это для
него чистый интерес. Может, это неконтролируемые разговоры во сне? Или он не
может справиться со своим телом и дрожит, пытаясь посильнее укутаться в
одеяло, стараясь не думать о чем-либо? Или же это эротические сны.

Чонгук хотел бы узнать, что именно происходит с Тэхёном, пока он спит, но всё-
таки не под действием чего-либо, а когда он спокоен. Разговаривает ли он во
93/367
сне? Может быть, он любит спать, раскинув ноги в стороны, или наоборот,
свернувшись в клубок? Чонгук никогда не следил за ним спящим, и он хотел бы
ощутить на себе его размеренное, спокойное дыхание. Хотел бы снова
почувствовать то тепло, которое исходит от Тэхёна. Хотел бы иметь
возможность прикасаться, когда захочет, не боясь нарушить дистанцию,
обнимать так, как пару минут назад. Чувствовать его всего. Не отпускать.

Но ничего страшного, если этого не случится в ближайшие дни. Месяцы, годы.

Чонгук и правда до смерти терпеливый, в буквальном смысле.

— Я не... — Тэхён не знает, что сказать, поглядывая на брюнета, а тот его не

торопит. — Ты можешь сделать это сам?

— Могу, конечно, но какой в этом смысл, если ничего не будет меняться и ты

будешь продолжать бояться всего на свете?

Ким опускает взгляд, явно чем-то расстроенный, и Чонгук не хочет думать, что
это из-за него.

Он прекрасно понимает, что Тэхён сделал шаг ему навстречу, когда рассказал о
Минсоке и о том, что тот периодически делал с ним. Возможно, этим он пытался
что-то до Чонгука донести, но что именно? Он боится, потому что думает, что
Чон сделает ему больно? Это они обсудили, так что не вариант. Либо он
поделился с Чонгуком чем-то очень ценным для него, надеясь, что он поймет и
будет более снисходительным к нему? Может быть, расскажет что-то о себе.
Правда за правду – это не так уж и плохо, да и Чонгук всё-таки виноват перед
ним из-за тех же добавок.

Чон наблюдает за блондином, который проводит рукой по волосам, покусывая

губы. Тэхён нервничает, и Чонгук решает, что хватит с него на сегодня. Он
приподнимается и вытаскивает из-под себя плед, заставляя Кима тоже немного
привстать. Скидывает обувь и ложится на бок, как в тот день, когда Тэхён
пытался вытащить из его кармана ключи, и кивает головой на место рядом с
собой.

— Я уйду сразу же, как только ты уснешь, — мягко говорит Чонгук, и Ким без
колебаний ложится рядом, позволяя укрыть себя. — Я бы хотел что-нибудь
рассказать тебе о себе, но история моей жизни... Это сложно.

— Между максимально и очень? — спрашивает Тэхён, и Чон смеется, а затем

кивает.

Тэхён хочет знать. Хочет знать очень многое. Может быть, ему было бы проще
Чонгука принять, если бы он понял, что у того тоже была и есть своя жизнь.

— Когда-то мой отец был главным редактором журнала, — говорит Чон, замечая,
как Тэхён поднял на него горящий интересом взгляд. — Журнал, в котором он
работал, решили прикрыть, потому что бизнес совсем не шел, а владелец
разорился. Его жена при разводе отсудила почти всё имущество, а денег, чтобы
держать коллегию из пары десятков человек, у него просто не осталось. Мой
отец залез в долги и выкупил место владельца. Он сменил направление,
добавил новые разделы, сделал что-то вроде развлекательно-новостного
журнала, а через пару лет появился я.

94/367
— Твой отец?..

— Давно умер.

Тэхён о чем-то задумывается, а потом округляет глаза и приподнимает голову,

неверяще глядя на Чона.

— Ты... владеешь собственным журналом?

— Почти.

— Почти? — Ким укладывается обратно.

— Куча формальностей о передаче прав владельца мне.

— Разве тебе не перешли эти права по наследству? Или твоей матери?

Чонгук мотает головой и вздыхает.

— С этим всё тоже очень сложно. Можно сказать, что я главный, но это всего
лишь слова, потому что формально есть человек, который стоит выше меня. С
этим сейчас ничего не поделать.

Тэхён хмурится, явно не понимая, как такое возможно, но он никогда не имел

дело с документами и законом.

— Не пытайся этого понять, я же сказал: всё сложно. У меня есть кое-какие

права на этот журнал, я получаю приличный процент от продаж, поэтому ни в
чем не нуждаюсь.

— Тебя не раздражает, что какой-то человек занимает твоё законное место

владельца? — хмурится Ким.

— Всё, — Чонгук морщится, — совсем не так.

— Всё сложно, я понял.

— Именно, — соглашается Чон и только потом до него доходит, с какой

интонацией это было сказано. — Не ёрничай.

— Ты почти владелец журнала, — повторяет блондин. — Полувладелец.

— Можно назвать меня просто совладельцем, — смеется Чонгук.

Тэхён ничего не говорит, думая о своём, пока Чонгук разглядывает его.

Он и правда невероятный. Весь целиком от кончиков ресниц до кончиков

пальцев. Милый – когда молчит или думает, красивый – когда искренне смеется.
Чонгук хотел бы найти в нем какой-нибудь изъян, но ничего. Пусто. В голове
ноль идей, когда дело касается недостатков Кима. Тот может быть всяким:
раздражающим, надоедливым, вредным, но почему-то Чонгук не считает это
недостатками. Стандартный набор стандартного человека.

Тэхён от и до – обычный человек. Просто один из семи с половиной миллиардов

95/367
людей на Земле, но в то же время он – один. Второго такого никогда не будет, и
Чонгук не хочет его потерять. Ему уютно с Тэхёном, тепло, комфортно и просто
приятно находиться рядом. Разговаривать, когда им есть, что обсудить, спорить
о том, кто лучше: Фредерик Шопен или Луи Армстронг, несмотря на то, что у
этих двоих абсолютно разные музыкальные направления. Каждый остается при
своём мнении – это Чонгуку и нравится. Тэхён будет отстаивать то, что любит.
Он может поддаться его влиянию и измениться эмоционально: стать более
спокойным, понимающим, восприимчивым к чужим проблемам, но всё, что
касается его вкуса – остается при нём. Тэхён не меняется кардинально, он
дополняется, растет и совершенствуется. Делает то, что Чонгук от него ожидал.

И он приподнимается, сокращая между ними расстояние, и делает то, чего

Чонгук не ожидал уже совсем никак.

Он целует его. Не углубляя поцелуя, всего лишь касаясь его сухих губ своими
влажными, задерживается на пару секунд и чуть отстраняется, обдавая губы
Чона горячим теплом от выдоха.

Тэхён близко. Он один заполняет всё пустое, что есть в Чонгуке. Смотрит на
него, и Чон видит сладкие карамельные омуты. Нугу, золотой мед и все тягучие
сладости мира в одних его глазах. Это горячий сахарный сироп, и Чонгук
понимает, что таких, как Тэхён, никогда не будет. Ни у одного из семи с
половиной миллиардов не будет таких глаз и взгляда, благодаря которому
Чонгук готов ему совсем всё простить. Но простит ли его Тэхён?

Чон чуть подается вперед, снова касаясь мягких губ блондина своими, и тот не
отстраняется, едва заметно подаваясь навстречу. Тэхён борется с самим собой,
и ему страшно, но кто сказал, что Чонгук совсем ничего не боится?

Он вдыхает чужой выдох, наслаждаясь запахом Тэхёна: он пахнет чем-то

легким, его собственный аромат Чонгук не мог бы описать словами – это
невозможно. Ещё Тэхён совсем немного пахнет ментолом из-за успокоительного.

Чонгук просто хочет наслаждаться этим моментом вечно, не хочет ничего

портить своей несдержанностью и жадностью. Ему не нужен целый мир, пока
Тэхён позволяет. Пока касается его лба своим лбом, отстраняясь, облизывая
губы и тяжело дыша. Чонгуку не нужны все богатства мира, когда Тэхён снова
легко касается его губ своими.

Это невероятно сладкая пытка, которая заканчивается, когда блондин едва

ощутимо проводит кончиками пальцев по его щеке. Он отстраняется,
отворачиваясь, и Чонгук утыкается ему носом в шею, втягивая любимый запах.
Тэхён дает понять, что больше ничего Чон не получит, он кладет руку ему на
плечо, немного отталкивая.

Чонгук вынужден оторваться. Нехотя, с болью в сердце, он сам отстраняется,

укладываясь на место, и Тэхён делает то же самое. И он не смотрит на Чонгука,
потому что боится самого себя. Ему, как обычно, неловко, стыдно и неправильно.

Но раз он сам Чонгука поцеловал, пускай так, не подпуская ближе, не позволяя

прочувствовать, – это больше, чем ничего.

Для Тэхёна это ведь на самом деле очень и очень много.

96/367
 *****

Чонгук смотрит на бутылёк в руке, а затем на миску с супом, который он

приготовил на обед. Стоит ли продолжать поить Тэхёна этим?

С его последнего срыва прошло уже пару дней, но он продолжает жаловаться на

духоту и стал каким-то чрезмерно вредным. То он психует, потому что у него не
выходит пройти уровень в игре – Чонгук принес ему свой планшет, перекрыв
доступ к вай-фаю, предварительно загрузив туда игр, – то вода в душе слишком
холодная, то ему жарко, то йогурт тошнотворно сладкий. Чонгук не делает эти
идиотские йогурты собственноручно, их не сделать менее сладкими, он не
волшебник. К тому же в них совсем нет сахара.

Он понимает, что Тэхёну тяжело. Его организм реагирует на добавки в еде, но

Ким не понимает, что с ним происходит, что происходит с его телом. А
происходит с ним одно – неудовлетворение со всеми вытекающими для Чона
последствиями: капризы, вредность и попытки бунтарства. Чонгук добивался
совсем не этого, но он получит, что хотел, потому что блондин хоть и понемногу,
но начинает открываться ему и больше не боится прикосновений.

Тэхён не говорит о том, что это всё «неправильно». Он пытается если не

принимать свои чувства, то хотя бы мириться с ними, хоть как-то пытается
свыкнуться. Что угодно, лишь бы он не изводил себя ненужными мыслями.

Чонгук закрывает бутылёк и убирает его в шкафчик. Больше он не будет поить

Тэхёна этой дрянью. Их отношения стали относительно стабильными: никаких
ссор, никаких глупых обид, никакого недопонимания. Хоть Чон и осознаёт, что
это временно, потому что Тэхён все чаще стал поднимать тему выхода из
комнаты.

«Когда это произойдет, Чонгук?»

«Ты обещал в конце месяца, помнишь?»
«Как ты меня терпишь?»

Никак. Чонгук не терпит – он мирится, точно так же, как и Ким со своими
собственными чувствами. Он был готов к тому, что рано или поздно Тэхён начнет
его раздражать, но нарочно это будет или нет, понятия не имел. Сейчас ему
кажется, что всё дело только в добавках к еде, поэтому если Тэхён перестанет
быть таким перевозбужденным, он хоть немного угомонится.

Чонгук очень на это надеется.

Прежде чем зайти к Тэхёну, Чон проверяет камеру – у входа в спальню никого
нет – и открывает дверь. Блондин сидит на полу у кровати, скрестив руки на
груди, и хмуро смотрит на Чонгука, который ставит поднос с обедом на столик.

— За кого ты меня принимаешь? — внезапно спрашивает он, и Чон выгибает

бровь, вопросительно глядя на парня. — Я похож на того, кто ест словари на
завтрак, обед и ужин? Откуда я могу знать синоним к слову суггестия? Откуда
мне знать, что оно вообще нахрен значит?!

Чонгук цыкает. Он думал, что Тэхён додумался до чего-то пострашнее, но это

97/367
всего лишь игра, которая выводит его из себя уже третьи сутки подряд.

— После того, как ты подбираешь синоним к слову, тебе пишут его значение.

— Я понятия не имею, что оно значит до того, как увижу его описание, я не
экстрасенс, — фыркает блондин. — Избавься от этой игры и скачай что-нибудь
нормальное.

— Суггестия – то же самое, что и внушение.

— Раз ты такой умный, сам этим и занимайся, — протягивает он Чонгуку

планшет.

— Там куча других игр, почему ты просто не можешь сам её удалить, если она
тебе не нравится? — спрашивает брюнет.

— Просто разберись с этим и ничего не удаляй, — противоречит сам себе Тэхён,

пододвигая столик к себе ногой. — Еще я не могу пройти уровень в конфетах.
Сделай с этим что-нибудь тоже, — он выдавливает из себя: — Пожалуйста.

— Я не люблю такие игры, — говорит Чон, запуская приложение. С экрана на

него смотрят разноцветные, жутко улыбающиеся чупа-чупсы. — Какой кошмар.

— И я о том же, — поддакивает ему блондин. — Надо вытащить пять садовых

гномов за двадцать ходов, но эти тупые коробки, которые постоянно
появляются, просто выводят меня из себя. Поэтому подростки такие чокнутые.
Они просто играют в это, тут любой сошел бы с ума.

Чонгук тихо смеется, а Тэхён принимается за еду, в первую очередь отпивая

немного сока. Он всегда так делает. Чон выучил его привычки, знает, что тот
делает глоток чего-либо, прежде чем начать есть. Потом он ест основное,
иногда даже вперемешку со сладким, поэтому Чонгук зарёкся не давать Тэхёну
сладкое во время основного приема пищи.

Чонгук наблюдает за парнем, который ест суп, а потом внезапно осознает, что
нет ничего сладкого, и смотрит на Чона, ничего не понимая.

— Йогурт? — спрашивает Тэхён.

— Что йогурт?

— Где он?

Чонгук пожимает плечами, переставляя конфетки в игре.

— Ты сказал, что он слишком сладкий.

— Но я не говорил, что не хочу его больше видеть.

— И то верно, — соглашается Чон и смотрит на него. — Чуть позже я поеду в

магазин, могу купить что-нибудь, что ты хочешь.

— Ничего, — тут же говорит блондин, и Чонгук вздыхает.

98/367
Всегда одно и то же.

— Тэхён, я не заставляю, а предлагаю, потому что хочу сделать тебе приятное. Я

не разорюсь, если потрачу пару лишних тысяч вон на какой-нибудь десерт, ты
же любишь сладкое. Просто скажи, что тебе нравится, я выберу сам.

Ким задумывается, а у Чонгука остается последний ход, который ему совсем

ничем не поможет в данной ситуации: один вытащенный садовый гном из пяти.
Тэхён был прав, эта игра может свести с ума кого угодно и психика подростков
действительно очень слабая. До этой игры Чон и не знал, что у него тоже.

Он запускает уровень заново, и Тэхён говорит:

— Мне понравилось то, что ты приносил мне, когда... — он задумывается. —

Когда я спросил у тебя, почему на завтрак сладкое.

— С персиками?

— И корицей, — кивает Тэхён.

— Тогда надо купить персики.

Тэхён замирает с ложкой у рта, глядя на Чонгука, который уже готов разбить
планшет о стену. Честное слово, если эти чертовы гномы не вылезут оттуда, он
разберет эту штуковину на атомы.

— Ты сам приготовил это? — спрашивает удивленно блондин, а Чонгук хмуро

кивает, двигая конфету с уродливым, улыбающимся лицом. — Как?

Последний ход, и он снова проиграл.

— По идиотскому рецепту, как еще готовят люди? — злится он, запуская уровень
заново.

— Вау, — говорит Тэхён.

Когда до Чонгука доходит, что произошло, он отрывается от игры и переводит

взгляд на парня, который сидит, прислонившись к кровати спиной, и допивает
сок.

— Я говорил, что умею готовить, — напоминает ему Чон.

— Да, но сладкое. Это сложно.

Не сложнее, чем за двадцать ходов вытащить хотя бы три дурацкие фигурки

дурацких садовых гномов.

— Не заморачивайся из-за этого, — говорит Тэхён. — Просто купи что-нибудь с

фруктами или кремом. Может быть, с орехами, но только не с кешью. Терпеть не
могу.

— Я приготовлю то, что ты хочешь.

Ким молчит, но спустя пару минут говорит:

99/367
— Спасибо.

Чонгук поднимает на него взгляд, но Тэхён не смотрит в его сторону,

разглядывая ковер и поглаживая его ладонью.

Он уже думал о том, чтобы завести какое-нибудь животное. Тэхёну было бы не

так одиноко, пока его нет, но Чонгук действительно полный ноль в дрессировке,
если это собака, например, и вряд ли он сможет научить кота не гадить по
углам. Чужих экскрементов, которые он может обнаружить в своих ботинках
однажды утром, Чон точно не переживет. Животное не поведется на
манипуляции, грубой силой его не заставишь слушаться. Слишком сложно. Было
бы удобнее, если бы Тэхён сам занялся чьим-либо воспитанием.

И только Чон собирается спросить, кто Тэхёну нравится больше, тот говорит
первым:

— Мы не можем выйти пораньше? — немного неловко и боязно спрашивает

блондин, на что Чонгук прикрывает глаза. А еще он опять проиграл тупым
конфетам. — Ты мог бы хотя бы показать мне дом, не обязательно выходить на
улицу. Если ты боишься, что я закричу, то можешь просто завязать мне рот.

Чон хмурится. Он, конечно, не доверяет Тэхёну настолько, но чтобы завязывать

ему рот. И о какой прогулке по дому вообще может идти речь? А если кто-
нибудь внезапно решит его навестить, и Тэхён закричит?

— Исключено.

— Ты не даешь нам шанса, — спокойно говорит блондин, и Чонгук окидывает его

скептическим взглядом.

— Это не сработает, ты же понимаешь. Я даю нам шанс, пока уверен в том, что
ты здесь в безопасности, только рядом со мной.

— В доме я тоже буду только рядом с тобой. Что насчет завязанного рта? — не
отстает Ким.

— Я не собираюсь делать этого.

— Тогда придумай что-нибудь, — требовательно говорит блондин.

— Тэхён, — резко выдыхает Чонгук. — Что в слове «исключено» ты не понял?

— Ничего не понял. Я пообещал, что сделаю то, что ты скажешь. Обещал

молчать, не отходить от тебя, можешь связать меня и возить в тележке по дому.
Я согласен хоть на железную деву, но покажи. Мне, — четко и с паузами
произносит парень. — Свой. Дом.

Тэхён никогда ничего не требовал до этого момента. Он спрашивал,

интересовался можно ли, но не требовал.

— Зачем? — легко спрашивает Чон.

— Я хочу знать, как ты живешь. Хочу выйти, но обещаю вернуться сюда и слова
100/367
против не скажу.

— Я и так могу рассказать тебе, как я живу.

Тэхён молчит, но его недовольное лицо говорит за него. Он мотает головой и

явно злится, может быть, даже обижен, но Чонгук боится так рисковать.

— Я делаю то, что ты говоришь. Ем то, что ты даешь мне, хотя мог бы устроить
голодовку, и что бы ты делал в таком случае? Как бы ты запихивал в меня еду
или таблетки, которыми пугал? Насильно, да? Сомневаюсь. Ты бы просто снова
довёл меня, и я бы начал есть, так это всё происходит. Я не хочу выводить тебя
из себя, сплю, ем, дышу, живу так, как ты этого хочешь, — Тэхён серьезно
смотрит Чону прямо в глаза. — Я всего лишь хочу выйти отсюда хоть на пару
минут. Ты можешь что-нибудь придумать, Чонгук, я знаю это.

«Ты бы просто снова довёл меня, так это всё происходит», — вертится в голове
Чона.

— Снова довёл бы тебя? — переспрашивает он, а Тэхён объяснять это, видимо,

не собирается.

Как бы не хотел Чонгук это признавать, он действительно не стал бы насильно

запихивать в Тэхёна что-либо. Ким умный, поэтому он не отказывался от еды ни
разу. Никогда не пытался голодать, хоть и понимал, что это действенный способ
заставить Чонгука шевелиться. Он мог бы делать много чего, но делает только
то, что ему говорят, и либо он предпочел тактику беспрекословного подчинения,
устраивая небольшие сцены со своими истериками лишь для вида, либо он
делает всё, что ему говорят для того, чтобы просто суметь найти компромисс в
будущем.

Он хочет, чтобы Чонгук пошёл ему навстречу.

— Я подумаю, — брюнет смотрит на него с беспокойством.

— Опять подумаешь? — немного безразлично спрашивает Тэхён, и Чону не

нравится такая резкая смена тона.

Тэхён не верит его словам.

— Я не выпущу тебя отсюда просто так, — хмуро выдает Чонгук.

— Поцелуй – это не так уж и страшно, я переживу, — немного неловко говорит

блондин, опуская взгляд.

Чонгук имел в виду совсем не это. Он открывает рот, чтобы Тэхёну всё
объяснить, но решает этого не делать. Нечестно ли это по отношению к нему?
Еще как.

Чон окидывает парня взглядом, пока тот продолжает водить по ковру ладонью,
по всей видимости, нервничая. Хорошо ли то, что Тэхён решил, что Чонгук
потребует с него плату за это? Он понимает, что это всё-таки совсем не хорошо.

— Я не об этом, — говорит брюнет, и Ким поднимает на него взгляд. — Я не

позволю тебе выйти, пока не буду уверен в том, что ты не сможешь сбежать. Ты
101/367
мне ничего не должен за то, что я выпущу тебя.

Чонгук совсем немного жалеет о том, что его совесть не позволяет ему
воспользоваться ситуацией. Тэхён очень хочет выйти, и, возможно, Чон мог бы
потребовать что-нибудь большее, чем обычный поцелуй. Но так будет правильно
по отношению к Тэхёну. Так будет просто правильно в любом случае.

Чонгук на это очень надеется.

*****

На следующий день Чон относительно был готов к тому, что выведет Тэхёна из
комнаты.

Он придумал план, который заключался в том, чтобы, во-первых, сменить все

замки на окнах, чтобы Тэхён в случае чего не смог их открыть. Во-вторых, о
непредвиденных визитерах он позаботится почти так же – просто запрёт ворота
к дому и главную дверь на все имеющиеся замки. Двери на задний двор будут
закрыты на ключ, дверь, ведущая на террасу на втором этаже, – тоже. Из этого
дома для Тэхёна не будет существовать выхода, но Чон не мог уговорить себя на
то, чтобы воплотить задуманное в жизнь и выпустить Кима.

Он провел весь день в мыслях о том, что Тэхён попытается сбежать. Может
быть, он даже попытается оглушить Чонгука чем-нибудь?

Чон чувствовал себя параноиком. А если Тэхён действительно закричит? Если

попытается вырваться? Если Чонгук случайно покалечит его в попытке
остановить? Воображение рисовало различные варианты развития событий, пока
пару дней спустя до Чонгука не дошло то, что он совсем перестал приковывать
Тэхёна к постели, а тот ни разу не попытался подловить его на входе в комнату.
Тот, конечно, мог спросить о пароле, но прекрасно понимал, что ответа не
получит. Он лишь однажды попытался вытащить у Чонгука ключи и то только
ради того, чтобы проверить, что скрывается за дверью в ванной.

Ни черта за ней не скрывается. Тэхён бы очень разочаровался, узнав, что там.

Точнее, чего там нет – выхода уж точно.

Лучшее, что Чонгук смог придумать, так это приковать Кима к себе в буквальном
смысле. Временно он забрал наручники, чтобы заменить цепь на плотную
веревку. Так оно не будет звенеть и привлекать чье бы то ни было внимание,
хотя, если быть честным с самим с собой – вряд ли кто-то услышит даже крик
Кима.

Чонгук сумеет его вовремя остановить в случае чего, да и соседи Чона не имеют
привычку вмешиваться в его жизнь. Он даже не знает, как те выглядят. Он даже
не уверен в том, что в соседних домах вообще кто-либо обитает, но
подстраховаться лишним точно не будет.

Тэхён стал более спокойным после того, как Чонгук перестал поить его всякой
гадостью. Почти перестал. Он сократил дозу и даёт ему несколько капель раз в
три дня отдельно от еды, добавляя их в воду или чай, и этого вполне
достаточно, чтобы Ким не забывал о том, что он может к Чонгуку испытывать.
102/367
Что он должен испытывать.

Чонгук старается не думать о том, что Тэхён может снимать напряжение в душе,
пока их разделяет одна лишь дверь. Он старается не думать об этом, когда
готовит Киму сладкое или когда наблюдает за тем, как он ест. Когда Тэхён
рисует, играет в игры или читает. Чонгук старается не думать о том, как он
выглядит в душе, когда возбужден, стоя под струями воды и пытаясь довести
себя до сладкого исступления.

Чонгук понял, что он не умеет не думать, но он держится ради Тэхёна, ради их

отношений.

Он держится, занимая свою голову мыслями о том, что Тэхён увидит его дом.
Увидит то, как живет Чонгук, чем занимается, и Чона от этого немного трясет.
Он нервничает, а оттого злится, боясь, что всё может пойти совсем не по плану,
но если он хочет, чтобы Тэхён доверял, то придется начать доверять и ему.
Каждый чертов день вплоть до выходных Ким убеждает Чонгука в том, что не
закричит, не попытается сбежать, убить или ранить. Насколько это правда,
Чонгук планирует узнать.

Лучше бы Тэхёну об этом не врать.

*****

В субботу утром Чонгук проснулся раньше обычного, потому что слишком сильно
нервничал. Он выпил кофе, приготовил завтрак и отнес его Киму, который,
видимо, только недавно проснулся. Чон не говорил о том, в какой именно день
собирается его выпустить, чтобы, если что, застать того врасплох.

Он и правда становится параноиком.

— Я дочитал философский камень, — сонно говорит Тэхён, отпивая кофе. Он сам

попросил у Чона книги по Гарри Поттеру. — А потом я играл в ту игру с
бургерами, и мне снилось, что вместо философского камня у меня в кармане был
кусок котлеты, а этот лысый мужик очень хотел есть и поэтому пытался
отобрать её у меня. Это было очень стрёмно.

Чонгук безэмоционально смотрит на блондина, думая о своём, пока тот что-то

рассказывает, а затем парень машет рукой, возвращая Чона в реальность.

— Что? — немного отстранённо спрашивает брюнет.

— Ты не выглядишь уставшим, — хмурится Тэхён. — Что-то не так?

Чонгук не хочет выпускать его из комнаты. Он боится. Но мотает головой, а Ким

кивает, указывая ему за спину на стол.

— Что это?

Чонгук не оборачивается. Он должен сказать, что разрешит ему сегодня выйти

из комнаты, но никак не может этого сделать. Тэхён хмурится и снова машет
рукой, пытаясь привлечь к себе внимание.
103/367
Слишком много Тэхёна. Слишком много повсюду, он занимает все чертовы
мысли, он везде, в каждом движении, каждый вдох только ради него одного и
Чонгук не знает, что должен с этим делать. Если Тэхён сбежит, он не знает, что
сделает с ним.

Он зарывается пальцами в волосы.

Что он будет делать? Будет искать, обязательно. Но Тэхён не сумеет далеко

убежать, все окна заперты и зашторены, двери закрыты, острые предметы по
возможности Чонгук попытался спрятать. Но всё по-прежнему сложно.

— Чонгук, не веди себя так, — как-то странно говорит блондин, и только тогда
Чон обращает на него внимание.

— Что?

— Не веди себя так, — повторяет Тэхён. — Пожалуйста.

— Как так? — не понимает Чонгук.

— Ты выглядишь чем-то очень обеспокоенным, мне... не по себе.

Чон вздыхает, зачесывая волосы и приводя их в порядок. Он должен довериться

Тэхёну. Должен позволить выйти из комнаты, показать ему то, как живёт,
почему он этого так боится?

— Чонгук, — зовет его блондин и хмурится.

— Прости, Тэхён, — выдыхает Чон.

Он поднимается с места и, игнорируя вопросы парня, оставляет его в комнате

одного, а затем он снова очень тщательно проверяет каждое окно в доме и все
замки, пытаясь успокоиться. Тэхён не сможет сбежать, это невозможно.

Чонгук, кажется, боится уже совсем не этого.

Он устало выдыхает и прикрывает глаза, прислоняясь лбом к холодному стеклу

окна, которое он проверял последним. Что если Тэхён его осудит? Если ему не
понравится то, как Чонгук живет? Может быть, его не устроит интерьер в какой-
нибудь из комнат или что-нибудь ещё. При ремонте Чонгук тщательно всё
выбирал. Он сам составлял цветовую гамму для каждой из комнат, выбирал
материалы, мебель, постоянно советуясь с дизайнером. Но что, если Тэхёну не
понравится ничего из этого?

Чон резко вздыхает, приводя себя в чувства. Ничего страшного, всё можно будет
переделать. Снова и снова, пока Тэхёну не начнет нравиться, это не так уж и
сложно. Что угодно, лишь бы тот чувствовал себя комфортно в этом доме.

И когда Чонгук возвращается в комнату Кима, тот сидит на том же месте и

хмурится, окидывая его обеспокоенным взглядом. Он ничего не говорит,
наблюдая за тем, как Чон подходит к столу и надевает себе на руку один
наручник.

104/367
— Иди сюда, — зовет он Тэхёна, и парень неуверенно поднимается с места,
подходя ближе. — Руку.

Он молча позволяет приковать себя. Их будет разделять всего лишь метровая

веревка, и когда до Тэхёна доходит, что происходит, он округляет глаза.

— Мы...

— Не подходить к окнам, дверям, шкафам, — не дает сказать ему Чонгук. — Ты

не будешь шариться в моих вещах. Смотреть, но не трогать. Если закричишь – я
заткну тебя. Выкинешь что-нибудь неожиданное – больше никогда в жизни
отсюда не выйдешь. Не делать резких движений, в мой кабинет тебе доступ
закрыт.

Тэхён, кажется, не может определиться радоваться ему или нет, поэтому он

только активно кивает головой, соглашаясь со всеми условиями.

— А говорить? — спрашивает он.

— Что говорить? — не понимает Чон.

— Можно будет?

Брюнет задумывается, но кивает. Хотя, наверное, было бы лучше, если бы Тэхён

обошелся без комментариев по поводу его вкуса.

— Не нервничай из-за этого, я обещал, что не попытаюсь сбежать, — старается

успокоить его Ким.

Если бы он только знал, что Чонгук нервничает уже совсем не из-за этого.

На выходе Чон приказывает блондину отвернуться и открывает дверь, вводя

пароль. Вторую дверь, которая обычно скрывает вход в комнату, Чонгук давно
перестал закрывать, так намного быстрее. Когда они оказываются по ту сторону
кимовой спальни, Тэхён первым делом глубоко вздыхает.

Чонгуку показалось, что он собирается закричать. Он отбрасывает эти мысли и

берет блондина за руку – так его удобнее контролировать, а Тэхён этому не
сопротивляется, он только кидает на Чона странный взгляд, пока тот достает
тапочки из-под кровати, а затем подталкивает их к блондину. Не хватало только,
чтобы тот заболел.

— Это твоя спальня или?...

— Моя, — нервно отвечает Чонгук, поглядывая на парня.

Тот обувает тапочки, рассматривая, кажется, всё до мельчайших деталей, и

когда он понимает, как именно располагается его собственная комната, то
хмурится и говорит:

— За второй дверью в ванной...

— Стена, — кивает Чон. — Раньше ванная была соединена с моей спальней.

105/367
— А где ты моешься?

— На втором этаже есть еще ванная.

Тэхён кивает, но он явно разочарован тем, что узнал. Вряд ли он думал о том,
что открыв вторую дверь, наткнется на стену.

Блондин разворачивается и тянет Чонгука за собой, он открывает дверь,

немного неуверенно проходя дальше по коридору и оказываясь в гостиной,
которая объединена с кухней. Позади него лестница на второй этаж, а направо –
библиотека, в которую он напрочь отказывался верить.

— Где твой кабинет? — спрашивает Ким.

— На втором этаже, он заперт.

— Что это? — он указывает на раздвижные двери справа от себя, игнорируя ту,

что в конце коридора.

— Комната отдыха.

Тэхён молча направляется туда. Он не торопится, рассматривая всё вокруг, и

Чонгук даже по его выражению лица не может понять, что тот думает, но когда
блондин открывает двери, он удивляется и вскидывает брови, оборачиваясь к
Чону.

— Это ты называешь комнатой отдыха? — поражённо спрашивает он, и Чонгук

не понимает, что не так. — С каких пор домашний кинотеатр называют комнатой
отдыха? Почему ты не запер меня здесь?

Чонгук так же не понимает, шутит Тэхён или нет, но тот кажется по-настоящему
удивленным.

— Библиотека, переводя на человеческий с твоего, это городской архив или что-

то типа того? — спрашивает он.

— Библиотека – это просто... библиотека, — заторможенно отвечает Чон.

Он внезапно чувствует себя очень неловким идиотом. Никто не осматривал его

дом так досконально, никого не интересовало, что скрывает каждая дверь.
Никого, кроме Тэхёна.

Ким таскает его за руку по всем спальням за собой, когда они поднимаются на
второй этаж. Он спрашивает о том, кто был в этих комнатах, для кого они
сделаны, и Чонгук молчит о том, что для него. Всё в этом доме только для него и
ради него. Чон переделал весь дом сразу после того, как обустроил Тэхёну
комнату. Он думал о том, что может ему понравиться, поэтому спальни на
втором этаже в разных оттенках.

Тэхёну понравились все. Ему понравилось всё.

Когда он сказал о том, что у Чонгука очень «милый» дом, то Чон почувствовал
острое желание его обнять. Блондин рассматривал книги на полках,
завороженно проводя пальцами по корешкам, и всё, о чем мог думать Чонгук,
106/367
было то, как он прижимает Тэхёна к книжным полкам. Как он целует его,
забывая напрочь обо всех их уговорах, ссорах, о том, что Тэхён этого совсем не
хочет.

Чонгук хочет.

Он сжимает чужую ладонь всё крепче, боясь отпустить, одновременно с тем

боясь сорваться, пока Ким пытается разобрать английское название одной из
книг.

Не трогать Тэхёна вне стен его комнаты, он может закричать. Он закричит.

— Откуда столько книг? — пораженно спрашивает он, оборачиваясь к Чонгуку, и

тот пытается собраться с мыслями.

— Многие из них принадлежали моему отцу, он любил читать.

— И ты любишь?

— А по мне не скажешь? — хмыкает Чонгук.

— Мне не стоит спрашивать, что с ним произошло? — Ким пытается быть

аккуратным, царапая ногтем корешок книги, а брюнет вздыхает. Стоит ли
Тэхёну знать об этом? Вряд ли. — Я обещал, что не буду судить по ним о тебе.

— Я говорил не об отце, — мотает головой Чон. — Он был хорошим человеком, но

он покончил с собой.

По Тэхёну видно, что он не ожидал такого расклада событий, а потому он

теряется и не знает, что сказать, но Чонгук успокаивает его:

— Это было очень давно.

— Спрашивать о том, почему он...

— Это не то, чем я мечтаю с кем-либо поделиться, — перебивает его Чонгук. —

Не стоит.

— А твоя мать?

— Не надо, — недобро смотрит на него Чон. — Всего понемногу, Тэхён.

Блондин кивает, разглядывая книги на стеллаже за спиной Чонгука, в то время

как он сам рассматривает его при нормальном дневном свете. Невероятный.

Всего понемногу, Тэхён.

Чонгук делает шаг ближе, заставляя Кима резко отступить на шаг назад и
врезаться спиной в стеллаж.

— Не бойся меня, — тихо просит Чонгук, а блондин, кажется, не дышит.

Чонгук не может больше наблюдать, он хочет чувствовать Тэхёна. Хочет, чтобы

тот перестал избегать его прикосновений, чувств, признаний и всего остального.
107/367
Он хочет подарить ему всю ту нежность, что берег для него, хочет быть
причиной каждой улыбки, смеха или даже истерики.

Быть для Тэхёна кем-то большим, чем никем.

Блондин смотрит на него полными испуга глазами и сжимает чонову ладонь, то

ли пытаясь вразумить, то ли надеясь. Тэхён не шевелится, когда Чонгук
подходит ближе, когда кладет руки ему на талию, когда касается носом его
виска. Рядом с Тэхёном всегда тепло. Рядом с ним всегда жарко.

— Со мной ты никогда не будешь ни в чем нуждаться, — тихо говорит Чон,

обдавая теплом щеку блондина. — Я отдам тебе всё, что у меня есть, я
постараюсь сделать всё, о чем попросишь, если ты согласишься принять меня.

Он чувствует горячее дыхание на своей шее, потому что Тэхён дышит тяжело.
Загнанно, как зверёк, который попал в ловушку. Чонгук стоит настолько близко,
что чувствует, как сильно бьется чужое сердце. От страха ли?

— Не убегай от меня, — выдыхает он блондину в висок, следом целуя в него, а

Тэхён цепляется за его свитер.

Чонгук чувствует короткую вибрацию в заднем кармане джинсов, игнорирует её

и смотрит блондину в глаза, пытаясь понять, о чем тот думает. Но Чон понятия
не имеет, как Тэхён выражает свои чувства, его лицо ни о чем не говорит, он сам
ничего не говорит, только смотрит на Чонгука, не моргая. Ждет ли он или
боится?

Чонгук не хочет знать ответ на этот вопрос. Он устал сдерживать свои чувства,
но когда он приближается к лицу блондина, тот тихо говорит:

— Я не хочу чувствовать себя виноватым перед самим собой, — Тэхён смотрит на

него, и он невероятно близко, настолько, что Чонгук чувствует его дыхание на
своих губах.

Чон касается его лба своим и усмехается.

— Я рад, что вся проблема в твоих моральных принципах, а не во мне.

Тэхён недолго молчит, а затем делает глубокий вдох и говорит ровным,

уверенным голосом:

— Ты хороший человек, который делает плохие вещи ради моего блага. Не

заставляй меня пожалеть.

Чонгук сдвигает брови, пытаясь понять, о чем не должен заставлять Кима

пожалеть, а затем распахивает глаза, чуть отстраняясь и неверяще глядя на
блондина.

Он дарит Чонгуку шанс.

— Иди мне навстречу чаще, чем раз в месяц, — продолжает он. — Считай это
моим условием.

Чонгук впечатывает парня в стеллаж, глубоко целуя его. Несдержанно, жадно,

108/367
горячо, так, что Чон чувствует, как в груди расцветает пламя. Оно лижет ребра,
заставляя его жадно глотать воздух в поцелуе, а Тэхён только успевает охнуть,
прежде чем Чонгук начинает покрывать его губы короткими поцелуями,
прижимая Кима ближе к себе. Тэхён позволил, он согласился, принял, дал шанс.
Чонгук сделает всё для того, чтобы ни один из них об этом не пожалел. Блондин
тяжело дышит и просит Чонгука остановиться, когда тот отрывает его от полок,
заключая в свои объятья, и зарывается носом в волосы.

Тэхён дает шанс их настоящим отношениям.

«Ты самый невероятный человек в моей жизни», — он вспоминает свои же слова

и реакцию блондина, который пытался сдерживать слезы. Если бы Чонгука
попросили описать счастье, он сказал бы: «Ким Тэхён».

— Не убей меня, — глухо звучит голос блондина, когда Чон сжимает его крепче.

Он чувствует, как бешено бьется его собственное сердце, как часто дышит
Тэхён, как он еле заметно дрожит. Блондин отстраняется, обхватывает
ладонями лицо Чона, собираясь что-то сказать, и тот прикрывает глаза,
накрывая руки Тэхёна своими, сжимая их крепче.

— Я хочу знать о тебе больше безо всяких условий и сделок, — серьезно говорит
блондин, и Чонгук смотрит на него, кивая в ответ. — Я верю, что мы сможем к
чему-нибудь прийти, если ты будешь прислушиваться к моим просьбам.

— Даю слово. Но это и не значит, что я буду делать абсолютно всё, о чем ты
меня попросишь, я не смогу. Не сейчас. Так что в пределах разумного.

Блондин вздыхает:

— Неразумного с меня уже хватит.

— Как тебе дом? — внезапно спрашивает Чонгук.

Кроме «милый» он не добился от Тэхёна ни одного слова. Блондин отстраняется,

вздыхая и окидывая взглядом потолок – библиотека объединена в два этажа.
Тэхён прочищает горло и облизывает губы, а Чонгук хочет поцеловать его снова.
Снова и снова.

— Я не сомневался в том, что он будет похож на тебя.

— Похож на меня? — хмурится Чон.

— Чисто, стильно, — он обводит взглядом высокие стеллажи, — со своими

причудами и сюрпризами. У тебя красивый дом, Чонгук, не стоило из-за этого
так нервничать, — видимо, Тэхён все-таки понял, из-за чего Чон так переживал.
— Кто обустраивал мою комнату?

— Я сделал всё сам.

— А другие спальни?

— Всё выбирал я.

109/367
— И цвета? — как-то странно спрашивает Тэхён, Чонгук кивает. — А твой
любимый цвет?

Чонгук молчит, пытаясь понять, до чего Ким мог додуматься, но он совсем не

может уловить суть его вопросов.

— Серый.

— Серый, — медленно повторяет за ним Тэхён. Чонгук хотел бы знать, что

происходит в его голове прямо сейчас. — Твоя личная комната отдыха. Ни
мусора, ничего лишнего, только то, что тебе так нравится.

— Это не клетка для тебя, — наконец понимает его Чон.

— Я знаю, — говорит Тэхён. — Она для тебя.

Ким легко пожимает плечами, он совсем не имел в виду ничего плохого.

Констатация факта. Может быть, он в чем-то прав, но Чонгук совсем не хочет об
этом думать, он хочет лишь...

— Не делай так больше, — Тэхён показывает пальцем на стеллаж и на себя, не

глядя на Чона. — Мне показалось, что эта штука рухнет прямо на нас.

— Все стеллажи закреплены, здесь безопасно.

— Всё равно не делай, — мотает головой блондин.

Чонгук согласно кивает. Но ничего не обещает. Он проверяет время и говорит о

том, что ему пора готовить ужин, а Тэхён не просится ему помочь, не умоляет
побыть в доме еще немного. Он понимает – не всё сразу. Но на входе в свою
комнату, предварительно сняв тапочки, говорит:

— Всё-таки я был прав насчет библиотеки тире городского архива, никогда не

видел столько книг в одном доме, — Чонгук смеется. — И я был бы не против,
если бы ты запирал меня в комнате отдыха время от времени. Там даже окон
нет.

Чонгуку эта идея не кажется такой уж плохой, он кивает:

— Я подумаю об этом.

Он снимает с себя и Кима наручники, надеясь, что Тэхён не заболеет из-за

одного выхода в дом, всё-таки он уже давно сидит в четырёх стенах. Тот его ни
о чем не просит, спрашивает только лишь, во сколько он принесет ужин, а после
ответа – в семь – Чонгук уходит, закрывая за собой дверь.

Ему сложно поверить в то, что Тэхён согласен попробовать отношения. Тэхён
согласен принимать его чувства чуть больше, чем до этого, но и требовать он,
конечно, станет больше – это не такая уж и проблема. Ким имеет право знать о
чоновом прошлом. Почти обо всём.

Он достает мобильный, который вибрировал уже три раза: два пропущенных и

одно сообщение.

110/367
Минсок: «Главный редактор прощается с нами, я не хочу разбираться с этим
дерьмом, так что ты летишь на конференцию в начале недели. Я позаботился и
заказал билеты, правильный вариант ответа: конечно, Минсок, я уже собираю
свои шмотки.».

Чонгук морщится и прислоняется затылком к стене. Он совсем не рассчитывал

на то, что проблемы появятся так скоро. Чертов редактор, что ему теперь делать
с Тэхёном? Такие вопросы никогда быстро не решаются, и не может же он
оставить его одного на черт знает сколько, запертым в комнате.

Или всё-таки может?

Примечание к части

Извините, что пришлось проигнорировать некоторые вопросы в отзывах к

предыдущей главе, я не хотела вам спойлерить. И спасибо большое за ваши
мысли, каждый раз, когда я читаю чье-то мнение относительно персонажей или
работы, то улыбаюсь, как умственно отсталая.

111/367
Примечание к части (Не)большое лирическое отступление.

Кто-то уже знает, что не так давно моя мама перенесла операцию, поэтому у
меня иногда не было времени даже на поспать (не говоря уже о Делириуме), но
сейчас ей уже намного лучше, так что я сделала вот это... И даже седьмая глава
уже в большом процессе, вау. Спасибо большое за то, что вы терпеливо ждёте
продолжения, плюс ко всему этому Бета тоже просила передать её
благодарности вам за то, что многие желали ей успешной защиты диплома. Она
защитилась! И она проводит за моими главами _очень_ много времени, так что я
хотела бы сказать отдельное спасибо и ей, а то я часто творю всякую дичь после
её правок... Терпения ей.

Приятного Вам чтения!

pt. 6

Тэхён наливает кофе, добавляет в него сахар и неторопливо

размешивает, чувствуя на себе чужой взгляд – Чонгук наблюдает за ним, снова и
просто всегда. Чон позволил ему выйти из комнаты, не став приковывать к себе,
чего Тэхён совсем не ожидал. После экскурсии по дому блондин вернулся в свою
спальню, а на следующий день Чонгук пришел утром с новостью о том, что Киму
дозволено выйти из комнаты.

У Чонгука было явно хорошее настроение... Потому что Тэхён был послушным?
Хотел бы он знать ответ на этот вопрос.

И вот Ким здесь, на кухне, сам приготовил себе кофе, потому что Чонгук помнит,
что ему нравится делать будничные вещи. Но все-таки он боится обернуться и
взглянуть на Чона, потому что тот обещал взять с него плату за свою щедрость.

«Будешь должен», — на его губах играла добродушная усмешка. Тэхён понимал,

что это не больше, чем шутка, сказанная ироничным тоном.

Он хотел так думать.

Ким вздрагивает, когда чувствует ладони на своих бедрах, которые

поднимаются выше, немного задирают футболку, продолжая скользить по
спине, ребрам, а затем опускаются к его животу. Тело отзывается на приятные
прикосновения, и Тэхён покрывается мурашками, случайно проливая немного
кофе, когда на его шее отпечатывается тепло легкого поцелуя. Он не ожидал,
хоть и понимал, что Чонгук словами не разбрасывается.

Он хочет поцелуй?

— Чонгук, — блондин сглатывает ком в горле.

Он принял Чона, да, но ведь... Тэхён ведь согласился принять Чонгука совсем не
ради этого.

— Невероятный, — шепчет ему Чон на ухо.

Он скользит ладонями ниже, под пояс его штанов, немного царапая ногтями
кожу бедер, а Ким задыхается, цепляясь руками за край стола. На кухне
112/367
слишком жарко, рука горит от пролитого на неё горячего кофе, а Чонгук
обхватывает губами его мочку уха, заставляя колени подкашиваться. Он
вдавливает его тело в столешницу, задирая футболку и покрывая шею
поцелуями, и Тэхён просит:

— Пожалуйста, Чонгук.

— Что «пожалуйста, Чонгук»? — брюнет прикусывает кожу на плече и ведет

носом к волосам, вдыхая запах Кима.

Что именно он просит?

Тэхён знает, что его не тронут, пока он не будет к подобному готов, Чонгук
всегда держит своё слово, но... Он мог бы нарушить его один раз. Простил бы
Тэхён? Себя – навряд ли.

— Не надо, — выдавливает блондин.

— Что не надо? — глухо звучит в ответ.

Тэхён не знает. Ему просто ничего не надо от Чонгука кроме того, что он уже
даёт.

Ким чувствует медленно накатывающую пульсирующую боль в висках и

вздрагивает, когда его плеча касаются. Он открывает глаза, видя перед собой
размытый силуэт, но даже полусонным ему не составляет труда угадать, кто это
может быть.

— Что не надо, Тэхён? — глухо звучит знакомый голос.

Рука ужасно затекла, и он вытаскивает её из-под головы, понимая, что не может

даже сжать ладонь. А затем он чувствует запах сигарет. Резкий, терпкий,
душащий, а после – жгучую боль в ладони, и он подрывается на постели,
ударившись обо что-то головой и тяжело дыша. В висках начинает пульсировать
с удвоенной силой, рука болит, и Тэхён пытается понять, что только что
произошло, как слышит голос Чонгука:

— Если я появлюсь на конференции с синяком под глазом, все очень удивятся, и

я объясню им, что у моего молодого человека, которого я, к слову, похитил,
просто-напросто сработал инстинкт самосохранения. Немного запоздало, но
сработал, — недовольно говорит Чон, и Тэхён сонно смотрит на него.

«У моего молодого человека», — фраза непривычно режет слух.

— Извини, — хрипит блондин и пытается пошевелить онемевшей рукой.

— Что это сейчас было?

Тэхён фокусирует взгляд на Чоне, пытаясь справиться с головной болью, однако

лучше ему не становится.

— Мне приснился кошмар, — объясняет блондин, чувствуя, как колотится

сердце.

113/367
Он покрывается мурашками, кутается в плед и зажмуривается, но головная боль
не отступает, а Чонгук смотрит на него отчего-то испуганными глазами и
выдыхает неожиданное: «Твою мать». Тэхён кидает взгляд на столик с едой и
понимает, что его сейчас стошнит от одного только её вида, и Чон подходит
ближе, заставляя Тэхёна взглянуть на него. А после касается его руки и
присаживается на корточки, утыкаясь лицом в постель. Кажется, Чонгук еле
сдерживается от того, чтобы не начать кричать.

Тэхён сам прекрасно понимает, что заболел – его колотит, но ничего поделать он
с этим не может. А почему Чон так убивается, он понятия не имеет, как будто
Ким тут умирает.

— Я говорил тебе, что чувствую себя странно, — хрипит блондин, и хрипота эта
вовсе не из-за сна.

— Я ведь думал, что это... — Чонгук не договаривает. — Господи, я просто идиот.

Тэхён кивает и ловит на себе недовольный чонов взгляд.

Он пытается начать относиться к Чонгуку немного проще. Хоть каплю. После

прогулки по дому Тэхён был Чону по-настоящему благодарен, и он много обо
всём этом думал.

Последнюю неделю Ким спал невероятно мало, пытаясь решить внутренний

конфликт относительно Чонгука. Он так сильно боялся, что тот сделает ему
больно, но в тот момент, когда этого не произошло и вместо наказания Тэхен
получил немного искренности, он был благодарен Чонгуку всем сердцем. За то,
что он не тронул его, за то, что не так уж сильно разозлился на кимово
признание, за то, что доказал свои собственные слова. В тот момент Тэхён
понял, что Чонгук при всём своем грозном временами виде не собирается
вестись на подобные провокации. Он сдержанный, верный своему слову человек,
он тот, кто поддержит, выслушает, успокоит, примет Кима любым.

Это... неправильно. Неправильно? Он уже не уверен.

Ещё два дня назад Тэхён бы душу продал за то, чтобы тем самым человеком,
который был бы готов ради него на всё, оказался кто-нибудь другой, а сейчас он
уже не уверен, что найдется в мире тот, кто будет относиться к нему с таким
теплом, пониманием и трепетом.

Чонгук был прав во всём: Ким хочет уважения, принятия и заботы, которой он
никогда не знал, и ему всё равно невероятно страшно признавать тот факт, что
Чонгук готов дать ему это всё за просто так. Так ведь не бывает.

Однако с Чонгуком бывает всякое.

Тэхён понимает, что если бы он не принял предложение Чона, то однажды

просто сломался бы и единственный вариант, самый безболезненный – он
надеется – принять Чонгука. Искренне.

Он долго думал о том, что будет, если он однажды сбежит. Что, если Чонгук не
найдет его? Вдруг он покончит с собой? Тэхён не желает ему подобного – таких
переживаний, участи, которую он якобы заслуживает за свой проступок.

114/367
Чонгук хороший человек, не умеющий правильно любить, но и Тэхён ведь тоже
этого не умеет.

Во время экскурсии по дому Ким чувствовал на себе чужой взгляд постоянно –

цепкий, липкий. Чонгук наблюдал за ним, потому что хотел понять, просчитать
каждое действие. Для чего? Он не доверяет. Но Тэхён очень устал бороться с
самим собой, устал делать вид, что согласен слушаться, устал противиться
помощи.

Важен ли ему фактор свободы, как спрашивал Чон? Да, невероятно важен, но
другими путями он не получит никакой свободы, ни один из них её не получит.
Не будет никакой свободы от своих собственных мыслей, которые мучают Тэхёна
вот уже почти месяц. Он так устал сопротивляться пускай неправильной, но
заботе – это выше его сил. Он не хочет сопротивляться.

Не только Чонгук не может сбежать от самого себя, поэтому Тэхён выбрал

принятие. Он попытается. Он дал себе слово, что постарается понять Чонгука,
помочь ему, им обоим пережить данный этап ради того будущего, которое
может у них сложиться. Это сложно. Невероятно сложно, но не невозможно.

Фундамент заложен: Чонгук обещал прислушиваться – Тэхён верит его словам.

— Извини, — говорит блондин, надавливая пальцами на виски.

— Ты не должен извиняться за это, я сам виноват. И что мне теперь с тобой

делать? — бормочет себе под нос Чонгук.

— Ты можешь дать мне обезболивающее, например, — предлагает Ким.

— Я совсем не об этом. Вот же чёрт, — Чон выглядит немного потерянным. Он

берет Тэхёна за руки, чувствует его жар и снова ругается себе под нос. — Я не
злюсь на тебя из-за того, что ты заболел, просто в данный момент... Сейчас не
самое подходящее для этого время.

Блондин хмурится, вырывая свои ладони из чоновых.

— Подожди минуту, я скажу своему организму, что сейчас не время, —

недовольно говорит он. — Ты не слушал меня, когда я говорил тебе, что со мной
что-то не так.

— Теперь я хотя бы понимаю, почему ты постоянно вредничал, — задумчиво

говорит он, кажется, прослушав всё, что сказал Тэхён.

Вредничал?

Чон хмурится, достает телефон и принимается что-то печатать, затем снова

смотрит на блондина, а телефон тихо вибрирует. Чонгук выглядит чем-то очень
обеспокоенным, и Тэхёну это совсем не нравится.

— У нас есть четыре дня, включая сегодня, это – максимум. Мы должны вылечить
тебя, — говорит брюнет, убирая телефон в карман.

— Что случится через четыре дня?

115/367
Чонгук долго смотрит на него, а затем говорит:

— Я уеду по работе.

— И в чём проблема? — осторожно спрашивает Ким, а брюнет облизывает губы и

вздыхает, зарываясь пальцами в волосы.

— Всё...

— Не сложно, — перебивает его Тэхён, догадавшись, что тот хочет сказать. —

Просто объясни, что такого страшного в том, что тебе нужно съездить на
работу? Она же, в конце концов, не в другой стране, — фыркает он, но Чонгук
проводит ладонью по лицу, и блондин прикрывает глаза. — Не говори, что...

— Главный офис находится в Нью-Йорке, конференцию не могут перенести еще

дальше. Я вылетаю в среду вечером, а до этого момента... — он вздыхает и
мотает головой. — Я не могу не полететь и оставить тебя здесь в таком
состоянии тем более не могу.

Тэхён даже не думает заикаться о том, чтобы попросить Чонгука взять его с
собой. Он хотел бы, но сейчас это наверняка бессмысленная затея.

— На сколько дней ты улетаешь? — ему тяжело говорить, а голова буквально

готова взорваться.

Тэхён не привык демонстрировать кому-то свои эмоции, когда ему плохо,

поэтому он изо всех сил старается сдерживаться, но Чонгук окидывает его
обеспокоенным взглядом.

— Не вздумай вставать, я скоро вернусь, — он поднимается, наливает Киму воды

и протягивает тому стакан, игнорируя вопрос, а Тэхёну сейчас совсем не до того,
чтобы хоть как-то на это отреагировать. — Я съезжу за лекарствами, а ты
должен постараться уснуть.

— Голова раскалывается, — он возвращает Чонгуку стакан.

— У тебя температура.

— Да правда, что ли? — вскидывает он брови, а брюнет молча кивает головой на

постель, указывая, чтобы Тэхён лег.

— Я принесу обезболивающее. Одеяло? — тот отрицательно мотает головой. — И

еще одно одеяло на всякий случай.

— Это ведь не станет для тебя поводом выпускать меня отсюда еще реже?

Чонгук убирает волосы с его лба, прикладывая ладонь и целуя парня в лоб через
нее, а Тэхён чувствует небольшое облегчение от холодной руки. Чонгук немного
странный, но он точно не даст ему здесь умереть.

— Это станет поводом выводить тебя на свежий воздух чаще, чем раз в месяц, —
говорит он.

— И слушать, когда я говорю о том, что странно себя чувствую.

116/367
Чонгук вздыхает:

— Сейчас вернусь.

Чон возвращается через пару минут с таблетками и просит Тэхёна хоть немного
поспать.

— Что такого страшного случилось, что ты должен лететь чуть ли не на другой

конец света ради какой-то конференции? — бормочет блондин, но Чонгук только
обещает рассказать всё немного позже.

Он уходит, оставляя Тэхёна в одиночестве, и Ким боится думать о том, что с ним
будет, если Чонгук уедет, а ему станет еще хуже. Чон точно не бросит работу из-
за его болезни.

«У моего молодого человека», — снова болью отдается в голове.

Тэхёну непривычно слышать подобное. Дав согласие на отношения, он получил

звание парня Чонгука, и тот так легко это принял, будто иначе быть и не могло.
Конечно, Чон обрадовался, да так, что Тэхён испугался, как бы ему на голову в
тот момент не рухнула пара здоровенных книг. Он совсем не ожидал того, что
Чонгук бросится его целовать, «непредсказуемость» – второе чоново имя. Или
третье, сразу после «человек-загадка».

Понемногу он открывается Тэхёну, и тот не ожидал того, что кто-то в семье Чона
мог покончить с собой. Это... не совсем нормально, но на то должны быть
причины, и Чонгуку явно больно об этом говорить. Он прячет свою боль за
злостью, холодностью и внезапной отстраненностью, пытаясь запугать Тэхёна,
чтобы тот перестал задавать вопросы. Но теперь у Кима появились...
привилегии? Он имеет право спрашивать о прошлом того, с кем по сути
встречается. Если это вообще можно назвать отношениями. Тэхён понятия не
имеет, чем их общение отличается от утра вчерашнего дня, например, когда они
ещё не были ни в каких «отношениях».

Мой молодой человек.

Не парень или возлюбленный. Чонгук был прав в том, что Тэхён его совсем не
знает. Все его знания о Чоне сводятся к тому, что у того всегда всё сложно где-
то между максимально и очень. Он сам очень сложный, но понять его – не такая
уж большая проблема, если он начнет рассказывать о себе чуть больше, чем
ничего. Проблема только в том, что Тэхён впервые в своей жизни боится чужого
прошлого. Что-то сделало Чонгука таким, какой он есть. Что-то заставило его
пойти на преступление, и Ким хочет знать, что стало тому причиной.

Или кто.

*****

Когда Чонгук возвращается, он тихо зовет Тэхёна, а тот и не заметил, как

задремал. Голова раскалывается, все кости ломит, и единственное, чего он хочет
сейчас – спать. Но Чонгук заставляет его принять лекарства и выпить еще
117/367
стакан воды. Тэхён думал, что его стошнит.

Чон сидит на постели, молча наблюдая за ним, и Тэхён хочет попросить его уйти.
Ему слишком плохо, и он совсем не в состоянии с брюнетом спорить или терпеть
его взгляд и присутствие. Он просто хочет немного отдохнуть.

— Главный редактор давно собирался уйти со своей должности, а я до сих пор

не нашел никого на его место, — тихо говорит Чон. — Я не знаю на сколько уеду,
поэтому, пожалуйста, Тэхён, — он проводит ладонью по его голове, а Киму
кажется, что у него болят даже волосы, — постарайся выздороветь до того, как я
уеду. Я понимаю, что ты не специально и не можешь это контролировать, но
просто... Не думай ни о чем и слушайся меня, я обо всём позабочусь.

Ким едва заметно кивает, почему-то чувствуя облегчение от того, что рядом всё-
таки кто-то есть. Он бы очень хотел увидеть сейчас Хосока, Тэхён и не думал о
том, что может начать по кому-то скучать.

Интересно, Хосок хоть вспоминает о нём?

— Как я буду готовить себе, если ты уедешь? — спрашивает блондин.

— Я уже всё решил, не думай сейчас об этом.

— А если что-то случится?

— Тэхён, — морщится парень. — Я не могу остаться, но обещаю решить эту

проблему как можно быстрее.

— Два дня? Три?

— Возможно.

— Я даже не смогу связаться с тобой.

Чонгук молча смотрит на него, а затем опускает взгляд, находя руку Кима под
одеялом.

— С тобой всё будет хорошо.

— А с тобой? — смотрит на него блондин.

— Я знаю, что ты переживаешь о том, что с тобой будет, если я вдруг внезапно
умру. Но я не планирую этого в ближайшие пару десятков лет.

— Никто не планирует умирать в авиакатастрофе.

— Никакой авиакатастрофы не будет, — Чонгук крепче сжимает его ладонь. —

Не говори глупостей.

— А если ты решишь, что тебе надоело?

Брюнет хмурится.

— Надоело? — переспрашивает он.

118/367
— Что тебе надоело заботиться обо мне. Вдруг внезапно в Нью-Йорке ты
поймешь, что устал от всего этого, и не захочешь возвращаться.

Грудную клетку сдавливает от боли, и Тэхён не хочет знать, зачем говорит всё
это. Почему вообще что-то чувствует из-за подобной мысли.

Чонгук наклоняется, прислоняется лбом к плечу блондина, и говорит:

— Ты ведь сам знаешь, что такого быть не может. Но если ты хочешь слышать о
том, что нужен мне, ещё чаще, то ты нужен мне. Навсегда только ты, поэтому я
вернусь. Я обожаю, люблю, хочу только тебя, — он тяжело вздыхает, а у Тэхёна
скручивает внутренности. — Если бы ты не болел, я бы поцеловал тебя.

Чонгук больше не спрашивает о том, можно ли, он ставит перед фактом. Тэхён
понял, чем отличаются их отношения от вчерашнего утра – не только у него
одного появились привилегии. Он мог бы сейчас съязвить, спросить с какой,
собственно, стати, но Чонгук... Теперь Чон имеет право, и от осознания такого
неизбежного факта почему-то становится немного легче. На один внутренний
конфликт меньше.

— Если хочешь лететь больным, я не собираюсь тебя останавливать.

— Я не боюсь заболеть, — улыбается Чон и смотрит на Тэхёна, а тот почти не

слышит его. — Я не хочу, чтобы все мои работники слегли следом за тобой.

Блондин хмурит брови и согласно мычит в ответ, слабость в теле только

усиливается. Он понимает, что это всего лишь болезнь, но чувствует он себя так,
как будто действительно умирает.

— Тебе хоть немного полегчало? — спрашивает Чонгук, а Тэхён мотает головой,

сколько позволяют силы. — Совсем плохо?

Ким даже кивать в ответ не хочет, и брюнет поднимается с постели. Он

оставляет Тэхёна одного, но тот не слышит никаких щелчков и писка – Чонгук
оставил дверь открытой, но сил, чтобы подняться, не осталось.

— Комнату нужно проветрить, иначе тебе никогда не полегчает, — вернувшись,

говорит Чон. — Ты сможешь встать?

Тэхён даже не хочет пытаться.

— Зачем?

— Сегодня ты поспишь в моей спальне. По утрам я проветриваю весь дом, там

прохладнее, так что тебе станет лучше, — Чонгук присаживается у постели.

— Ты не можешь просто оставить дверь открытой?

— Это не поможет, Тэхён. До того, как я уеду, комнату надо хорошо проветрить,
чтобы ты снова не заболел, но это сложно сделать, потому что окно здесь не
открывается.

— Ты не боишься? — блондин открывает глаза, сталкиваясь взглядом с

119/367
Чонгуком, а тот не отвечает, заметно нервничая.

Конечно, он боится Тэхёна выпускать. Глупый вопрос.

— Мне будет намного спокойнее ночью, если я буду знать, что с тобой
происходит.

— Ты будешь спать со мной? — осознает Тэхён.

Он думал, что Чонгук оставит его в своей спальне одного.

— Назови хоть одну вескую причину, по которой я не должен делать этого, —

вскидывает брови Чон.

— Ты, — смотрит на него парень.

Он помнит, что обещал себе попытаться Чонгука принять, но его собственные

сны не дают ему покоя.

— Ты боишься, что я что-то сделаю с тобой?

— Нет, — врет блондин.

— Тэхён, ты думаешь, что я совсем идиот? — немного раздраженно спрашивает

Чонгук. — Я могу быть немного несдержанным в какие-то моменты, но не тогда,
когда тебе плохо. Ради всего святого, подумай хоть раз головой, не
ориентируясь только лишь на чувства, и прекрати уже бояться того, что ты сам
себе придумал. Мне казалось, я ясно дал понять, что ты в безопасности.

Тэхёну нечего на это ответить, потому что Чонгук снова прав. Ким
ориентируется на свой страх, совсем забыв данное ему обещание – никакого
насилия. Чонгук просто беспокоится и хочет помочь. Переступает ради него
через собственные страхи, выпуская из комнаты на... целую ночь? Он понимает,
что Тэхён не может кричать, у него ни сил, ни голоса.

Блондин коротко кивает и приподнимается, каждой клеткой чувствуя боль, всё

его тело ломит, а голова кружится, когда он поднимается с постели.

Когда Тэхён уже собирается лечь в чонову кровать, тот говорит, что ему в
первую очередь необходимо переодеться. Чонгук дает ему свежую одежду, и
блондина немного тошнит от приторного запаха порошка. И пока Чон забирает
лекарства из его комнаты, он переодевается, надев только футболку, оставив
чистые штаны на столике у кровати. Ему жарко, больно, и он хочет умереть хоть
ненадолго, потому что сил терпеть головную боль уже нет, обезболивающее
совсем не помогло. Но Тэхён забирается под одеяло и чувствует облегчение,
когда касается головой холодной подушки, а Чонгук кладёт его лекарства на
тот же столик.

Он куда-то уходит и возвращается с мокрым полотенцем и чем-то горячим в

кружке.

— Ты должен это выпить, — Чон присаживается рядом с ним на постель.

Тэхён невероятно рад тому, что у Чонгука большая кровать. Он может не

120/367
переживать по поводу того, что ночью тот будет лежать слишком близко, как
если бы брюнет решил остаться спать в его комнате, чтобы не выпускать из
виду.

— Что это? — спрашивает Ким, присаживаясь на постели, и сам забирает у

Чонгука полотенце, прикладывает к щеке и облегченно выдыхает.

— Это снимет жар и поможет тебе уснуть.

— Оно же горячее, — хмыкает блондин, а Чонгук улыбается, протягивая ему

кружку, которую Тэхён все-таки принимает.

— Ты становишься таким невыносимым, когда болеешь, я и не знал, —

продолжает улыбаться Чон.

— Наслаждайся.

— Я не жалуюсь.

Тэхён отпивает горячей жидкости и морщится от горького привкуса.

— А стоило бы, — советует Ким. — Так поступил бы любой нормальный человек.

— Выходит, что для тебя нормальный человек – тот, кто не способен

контролировать собственные эмоции и высказывает недовольство по любому
поводу, не разобравшись в ситуации до конца.

— Я не разобрался в ситуации до конца? — Чонгук пожимает плечами, ничего не

отвечая. — И почему ты не жалуешься на то, что я становлюсь невыносимым?

— Капризы – это тоже проявление эмоций, которые ты пытаешься сдерживать,

— спокойно говорит Чонгук, наблюдая за тем, как Тэхён отпивает из кружки. —
Ты становишься нервным, дерганым, вредным и злишься по любому поводу,
именно поэтому я прошу тебя больше говорить со мной о том, что ты
чувствуешь.

— Ты сказал, что не знал, что я становлюсь невыносимым именно тогда, когда

болею, — напоминает блондин. — Разве это как-то влияет?

— Из-за недомогания тебе не хватает сил сдерживаться.

— Я не заметил разницы между обычным мной и болеющим мной, — не понимает

Тэхён.

— Ты становишься более откровенным. У тебя сильный жар, и я не удивлюсь,

если ты начнешь бредить во сне.

— Что? Нет, — он замирает с кружкой у рта.

А если ему снова приснится Чонгук?

— Это ведь поможет, да? — обеспокоенно спрашивает Тэхён, приподнимая

кружку, а Чон едва заметно улыбается. — Чего ты веселишься?

121/367
В этот раз Чонгук не может сдержаться и тихо смеется, отвечая:

— Жар спадет, так что больше ты не будешь разговаривать, пока спишь.

Блондин облегченно выдыхает, а затем округляет глаза, глядя на замершего

Чона, который смотрит в ответ так, как будто он удивлен сам себе.

— Что значит, — медленно говорит Тэхён, — больше не буду?

Чонгук явно не собирался этого говорить.

— Я имел в виду... — брюнет прочищает горло.

— Я разговаривал во сне? — Тэхён прикрывает глаза, прикладывая к щеке

полотенце. — Что я сказал?

— Это всего лишь сон, Тэхён, — серьезно говорит Чонгук. — Я не знаю, что
именно тебе снилось, но сны – не побуждение к действиям.

— Что я сказал? — снова спрашивает Ким, ставя пустую кружку на столик.

Чонгук мотает головой, давая понять, что он не ответит на его вопрос. Может,
оно и к лучшему, Тэхёну будет хотя бы не так стыдно.

— Постарайся уснуть, — мягко просит Чон и проводит ладонью по ноге

блондина. — У нас всего лишь четыре дня.

Тэхён отворачивается от Чонгука и чувствует ладонь на своей спине, а вместе с

тем внезапно щекочущую нервы панику. У него всего лишь четыре дня, прежде
чем Чонгук оставит его одного, и Тэхён не должен бояться остаться в
одиночестве на какие-то пару дней.

Но он боится.

*****

Чон будил Тэхёна несколько раз днём и один раз вечером, чтобы дать лекарства,
и после последнего приёма тот долго не мог уснуть, пока в итоге снова не
задремал.

Чонгук заботится о нем, как может, и Тэхён делает всё, что тот ему говорит,
потому что быстрее выздороветь – в его собственных интересах. Откуда Чон
знает столько всего обо всём, Тэхён может только догадываться, но вспоминая
то обилие книг, которое хранится в библиотеке, многое встаёт на свои места,
так что будет правильнее спросить: «Чего Чонгук не знает?».

Ким просил принести ему что-нибудь почитать или хотя бы позволить немного
поиграть, но Чонгук забраковал все его просьбы, командуя очередной отбой.
Тэхён опухнет от такого количества сна.

Он снова только проснулся и молча наблюдает за Чонгуком, который сидит

рядом, откинувшись на спинку кровати и печатая что-то в ноутбуке. А ещё на
122/367
нем очки. Тэхён никогда не видел, чтобы Чон носил очки. Он понятия не имел,
что они ему нужны.

Блондин шевелится, привлекая этим внимание, и Чонгук кидает на него быстрый

взгляд, а затем смотрит на время. Он снимает очки, убирая их вместе с
ноутбуком на столик, и потягивается, разминая шею.

— Как ты себя чувствуешь? — Чон сползает ниже, ложится, опираясь головой на

руку, и смотрит на блондина.

— Ты носишь очки? — вместо ответа спрашивает Тэхён, а Чонгук поджимает

губы.

Он трет глаза свободной рукой и устало вздыхает.

— Иногда. Так тебе стало лучше?

— В каком смысле иногда?

— Тэхён, — резко выдыхает парень и накрывает ладонь Кима, лежащую на

подушке, своей, чуть сжимая. — Ответь на мой вопрос.

— Днём ты носишь линзы, верно? — додумывает Тэхён. Он не знает, почему этот

факт его так зацепил, а Чонгук отпускает его руку, ложится на спину и смотрит
в потолок, ничего не отвечая. — Ты много читаешь и много работаешь.

— Дело не в этом, — тихо говорит Чон. — Я не смогу сейчас рассказать об этом,

спроси что-нибудь другое.

— У тебя всё в порядке? — зачем-то спрашивает он, и Чонгук усмехается.

— Полная катастрофа, а ты как думаешь?

— Из-за работы?

— И из-за неё тоже.

— И из-за меня, — хрипит блондин, рассматривая профиль парня.

— Ты не проблема, — устало говорит Чонгук. — Ты единственный, кому я ничего

не должен, кроме искренности.

Тэхён не знает, что на это ответить, и он все-таки немного боится спрашивать о

чоновых проблемах.

— Тебе идёт, — вместо вопроса говорит Ким, и Чонгук смотрит на него, ничего
не понимая. Блондин кивает головой на столик. — Очки. Тебе идёт.

После того, как Чон весь изнервничался, когда показывал Тэхёну дом, Ким
понял, что Чонгук тоже умеет бояться осуждения. Он кажется уверенным в себе,
пока дело касается чужих проблем, но стоит заговорить о его собственных или
же о том, что ему не нравится – Чон уходит от темы, закрывается и злится. Он
боится того, что Тэхён может не принять его вкусы или недостатки, поэтому
старается быть идеальным во всём.
123/367
Но недостатки и делают Чонгука обычным человеком, которого Тэхён может
попытаться понять. К тому же Чон прагматичный, оттого его вкус максимально
простой, но в то же время тонкий и изящный. Ким не уверен в том, что Чонгук
понимает это.

— Тебе нравится? — скептически смотрит на него брюнет, а Тэхён пожимает

плечами.

— Почему нет?

— Почему да?

— Ты переживаешь из-за этого? — неуверенно спрашивает парень.

— Плохое зрение – это не совсем то, что обычно привлекает людей.

— Это не ответ на мой вопрос, — спокойно говорит блондин, и Чон покусывает

щеку изнутри, а затем коротко кивает. — Поэтому ты не рассказывал мне об
этом?

— Ты хочешь знать, не говорю ли я тебе о своих недостатках, потому что

стыжусь их? Нет, я не стыжусь таких вещей, но желание понравиться тебе
сильнее моего здравого смысла.

— Мой инстинкт самосохранения тоже подкачал, все мы не без греха.

Чонгук тихо смеется, и Тэхён давит в себе желание улыбнуться в ответ. Он не

может улыбаться подобной шутке, учитывая то, что это и не шутка вовсе.
Брюнет ложится на бок лицом к нему, устало выдыхая:

— Тебе стало лучше хоть немного?

— Мне намного лучше, — Ким окидывает взглядом спальню.

— Уже начинаешь строить план побега?

— А можно? — потягивается блондин и задирает голову, разглядывая серо-

белые узоры на стене.

Он уверен в том, что не должен чувствовать себя так комфортно рядом с

Чонгуком, как сейчас.

— Не хотелось бы.

— Тогда немного попозже, а то у меня до сих пор всё ужасно болит, и я совсем
не готов шевелиться.

Чонгук хмыкает:

— Ты думал, что сможешь выздороветь за один день?

— Я надеялся, что твои чудодейственные равно премерзкие на вкус снадобья

поставят меня на ноги за несколько часов, — Чон касается его лба и хмурится. —
124/367
Я хорошо себя чувствую.

— У тебя температура.

— Я не чувствую её.

— Это очень плохо, Тэхён, — недовольно говорит брюнет и тянется к лекарствам

через него.

Ким не дышит, но случайно касается руки Чонгука, на которую тот опирается, и

понимает, что он и правда снова весь горит. Он прижимается лбом к холодной
чоновой руке.

— Ты должен поесть, — говорит брюнет, отстраняется и кладет ладонь Тэхёну

на лоб, а тот накрывает ее своей, чувствуя облегчение от прохлады, несмотря на
то, что ему не так уж и плохо. Было, когда он только проснулся. — Я не могу
кормить тебя одними только таблетками, это неправильно.

— Мне кажется, что меня стошнит, если я съем хоть что-нибудь.

— Совсем ничего не хочешь?

Он поднимает взгляд, молча рассматривая замершего над ним Чонгука, и

понимает, что тот не сможет дать ему того, что Тэхён на самом деле хочет.
Чонгук не готов подарить ему свободу, разве сможет он сделать это однажды?
Тэхён должен верить в то, что Чон сможет. Он почти верит в то, что однажды
Чонгука вовсе не придется уговаривать, тот сам многое понимает – не быть их
отношениям в подобных условиях.

Блондин едва заметно мотает головой в ответ на его вопрос.

— Если ты поправишься, то перед моим отъездом мы можем что-нибудь

посмотреть. Ты ведь хотел.

— Там? — вскидывает брови Ким, и Чонгук кивает. На самом деле для Тэхёна
«там» – это где угодно, лишь бы вне стен его комнаты. — А если я не
поправлюсь?

Чонгук молчит. Он смотрит на него с вымученной нежностью, и Тэхён понимает,

что тому тоже совсем не весело от мысли о том, что он должен оставить Кима
одного. Чонгук боится того, что может произойти, пока Тэхён будет заперт в
одиночестве. Он не сможет с ним связаться, не сможет проследить, он
разрывается между работой и собственными желаниями, и это настолько явно,
что Тэхён не понимает, как сразу не заметил такой элементарной вещи. Чонгуку
больно, а Тэхён, к несчастью, давно с болью на «ты».

— Ты боишься? — осторожно спрашивает он, и Чон болезненно жмурится.

Он вздыхает, а Тэхён убеждается, что за болью, ко всему прочему, кроется

страх. Возможно, Чонгук не знает, что ему делать. Впервые он не может
справиться с ситуацией, потому что оказался на перепутье. С одной стороны –
проблемы на работе, которая значит для Чона очень много, раз это его
«наследие». Он дорожит тем, что осталось от его отца. С другой стороны –
Тэхён, которым Чонгук дорожит не меньше.
125/367
Чон выглядит очень уставшим, и Тэхён уже не уверен, что у того красные глаза
только лишь из-за долгой работы за компьютером. Ему немного не по себе от
осознания того факта, что он беспокоится за Чонгука.

Брюнет опирается на локоть, опускает голову и утыкается Киму в живот лицом,

сжимая свободной рукой его талию. Их разделяет одеяло, но Тэхён чувствует,
как тяжело Чонгук дышит, пытаясь привести себя в чувства.

— Если с тобой что-то случится, пока меня не будет... — Чон сглатывает и делает
вдох, не продолжая мысль.

Тэхён не уверен в том, как именно он должен поступить в данной ситуации. Но

искреннее принятие ведь в любом случае подразумевает в себе и помощь?..

Он протягивает руку и проводит ею по чоновым волосам, а тот неожиданно

хватает его ладонь, крепко сжимая, до боли, но Тэхён молчит, чувствуя теплый
поцелуй на своих пальцах.

— Я не хочу любить тебя настолько сильно, — шепчет брюнет и направляет

чужую ладонь своей, зарывая пальцы Кима в свои волосы.

Чонгук чего-то ждет от Тэхёна, но тот неуверенно и медленно принимается

перебирать его пряди. Какой ответ он хочет получить на своё признание? Его
желание «не любить» ситуацию совсем не изменит.

Правильно ли вообще то, что Тэхёну неприятно это слышать?

— Я не хочу оставлять тебя, — снова тихо говорит Чон, а блондин замирает.

Он ведь тоже совсем не хочет оставаться запертым в одиночестве на чёрт знает

сколько дней. Чонгук может не вернуться.

— Что будет, если ты не поедешь?

— Ничего хорошего, — парень трется лбом об одеяло.

— Что ты сделал с моими документами?

Возможно, Чонгук догадывается, к чему ведет Тэхён, но почему он его не

останавливает?

— Очень хорошо спрятал.

— Но они у тебя, — утверждает блондин, и Чон мычит.

Тэхён не решается задать интересующий его вопрос, у него в голове их вообще

уже сотни.

Почему Чонгук ничего не объясняет?

Почему он так спокойно отвечает?
Он ждёт, пока Тэхён спросит самое главное?

— Ты думал о том, чтобы взять меня с собой? — наконец выдыхает Ким.

126/367
— Думал ли я о том, чтобы провести с тобой в Нью-Йорке время, показать тебе
город, чужую страну? Да, уже примерно сотню раз, — Чонгук поднимает голову
и чуть приподнимается, оказываясь с Тэхёном лицом к лицу. Он выглядит так,
словно ждал этого вопроса, хотел, чтобы его задали. — Я хочу взять тебя с
собой. Хочу показать тебе мир, но не хочу показывать миру тебя. Даже если
получится арендовать самолёт, — Тэхён округляет глаза, пока Чонгук
продолжает сбивчиво и быстро говорить, — будут другие люди, с которыми тебе
придется контактировать. Ты не знаешь языка – это плюс, но ты умный, а в
данной ситуации это всё-таки минус, так что...

— Стоп! — Ким закашливается, отворачиваясь от Чонгука. Он вздыхает,

прочищая горло, и ему больно говорить. — Когда ты узнал о том, что улетаешь?

— Вчера днем.

— У тебя ведь наверняка куча вариантов того, что делать со мной, да? — Чон
кивает. — И один из них – взять меня с собой в Нью-Йорк. Распланированный
вариант.

— Сейчас ты попытаешься убедить меня сделать это, — хмурится Чонгук.

— Ты думаешь, что я хочу воспользоваться ситуацией?

— Я думаю, что ты достаточно умен как раз-таки для того, чтобы сделать вид,
что не собираешься пользоваться этой ситуацией, — Чонгук недовольно смотрит
на него, а Тэхён не знает, что на это ответить.

Конечно, он может воспользоваться ситуацией, но какой в этом толк? Если

Чонгук очень захочет вывезти его из страны, он сделает это. Ким Тэхён без
документов будет просто никем, тем более в Америке. Если даже он попросит
помощи, то как выкрадет свои документы у Чонгука? Где достанет деньги на
обратную дорогу? Как он сделает это без знания идиотского английского языка?
Чужой город, страна – то, к чему он совсем не готов, но это лучше, чем
оставаться взаперти.

— Я поеду с тобой. Я хочу поехать, если ты позволишь, и я не стану просить о

помощи, просто буду слушаться тебя, если ты разрешишь мне кое-что сделать,
— хрипит Ким, а Чонгук разглядывает его. — Ты обещал прислушиваться к моим
просьбам, мы ведь... встречаемся?

Чон замирает, о чём-то задумавшись, но затем коротко кивает. Тэхён видит, что
он не воспринимает его слова всерьез, они оба понимают, что отношения в их
случае и правда вещь очень сомнительная.

— Подумай о моей просьбе, Чонгук, — просит блондин и выдает на одном

дыхании: — Я хочу позвонить домой, — Чон тут же мотает головой, отстраняясь
от Тэхёна, и что-то бормочет себе под нос. — Ты дал мне слово.

— И я сказал: в пределах разумного.

Ким хватает его за руку, не позволяя встать с постели, и Чонгук снова мотает
головой, говоря тем самым, что тема закрыта.

127/367
— Я не хочу, чтобы родители беспокоились обо мне. Я только скажу, что у меня
всё нормально, ты ведь сам знаешь, что сейчас я не вру, — Чонгук смотрит на
него, ничего не отвечая. — Ты сказал, что знаешь, когда я обманываю тебя, и ты
знаешь, что я доверяю тебе. Ты готов на многое ради меня, если не на всё...
Кроме моего контакта с другими людьми, конечно, я понимаю это, но с твоих
собственных слов: мои родители обычные люди, которые любят меня. Мне нужен
всего один звонок, я ведь не давал тебе поводов не доверять мне.

Чон хмыкает:

— Ты здесь не по своей воле – это веский повод не доверять тебе.

— Но ты ведь хочешь взять меня с собой, значит, что хоть немного, но

доверяешь мне. Ты позволил мне выйти из комнаты, и сейчас я здесь, а не там.

— Я доверяю себе, — резко отвечает Чонгук, и Тэхён понятия не имеет, как

уговорить его на один звонок.

Он не хочет создавать проблемы своей семье. Его могут начать искать, это
привлечет слишком много внимания и к нему самому. К Чонгуку. Единственное
преступление, на которое сейчас способен этот парень – залечить Тэхёна до
смерти.

Блондин сжимает чужую руку, чувствуя, что он должен уговорить на это Чона, и
выдыхает:

— Прошу тебя. Пожалуйста, Чонгук.

Тот долго молчит, разглядывая их руки, а затем начинает говорить тихо и

спокойно:

— Ты сказал, что не хочешь жалеть о своём решении, и я тоже не хочу жалеть о

том, что может произойти. Один вопрос – один ответ, и я позволю тебе сделать
это, но только при мне, — Тэхён неуверенно кивает, Чонгук выглядит немного
раздраженным и напряженным. — Почему ты согласился?

Тэхён ожидал подобный вопрос. Чонгук боится, что он мог согласиться на

отношения, преследуя для себя выгоду, но...

— Не ври мне. Я прощу тебе ложь в любой другой ситуации, но от твоего ответа
сейчас очень многое зависит, — серьезно смотрит на него Чон. — Он может всё
изменить.

— Я часто думаю о том, чтобы сбежать, — спокойно, но немного боязно отвечает

блондин, и Чонгук хмурится еще сильнее. — Я планировал сделать это однажды,
но не сейчас, потому что, может быть, это и вовсе не понадобится. И я хочу,
чтобы ты доверял мне не просто так, а потому что... — Тэхён рвано вздыхает,
собираясь с мыслями. — У нас есть шанс на нормальные отношения, и если бы я
знал о тебе чуть больше, если бы ты доверял мне, я бы тысячу раз подумал,
прежде чем поступать необдуманно и оставлять тебя. Я не хочу, чтобы ты что-
нибудь сделал с собой или со мной, если я сбегу, и я хочу знать о тебе хоть что-
нибудь не из любопытства, а потому что... Иногда ты пугаешь меня, потому что я
тебя совсем не знаю. В такие моменты я хочу выбраться из этого дома и никогда
больше с тобой не встречаться, но большую часть времени я думаю о том, что
128/367
ты... Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что это всё ни к чему не приведет,
если так продолжится.

— Ты боишься меня... потому что не знаешь обо мне ничего? — заторможенно

спрашивает Чонгук, и Тэхён кивает.

— Все мои знания о тебе сводятся к тому, что ты самый необычный и пугающий
меня человек из всех, кого я когда-либо знал, — он молчит, а затем немного
неловко добавляет: — Я не знаю, как должен вести себя с тобой.

Кажется, Чонгук не ожидал подобного ответа, и Тэхён до сих пор не уверен в

том, что тот ему верит. Но он старался говорить от чистого сердца.

Он хочет получить всю ту искренность, которую ему обещали.

— Твои родители думают, что ты продолжаешь учебу. Время от времени я

переписываюсь с твоей матерью от твоего имени, — Ким удивленно смотрит на
Чонгука, а тот, кажется, до сих пор пытается собраться с мыслями после его
ответа. — А твои друзья думают, что ты вернулся домой в Тэгу.

— Ладно, — немного растерянно отвечает Тэхён. — Но я все равно хочу

поговорить с мамой.

Чон кивает, явно думая о своём, и блондин укладывается на место, натягивая на

себя одеяло.

— Я не знаю, как рассказывать тебе какие-то вещи о себе, которые...

— Ты ведь рассказал о своём отце.

Чонгук усмехается:

— Это было самым легким.

— А что с твоей матерью? Она жива? — брюнет задумчиво кивает. — Ты

видишься с ней?

— Очень редко.

— Ты немногословен, когда дело касается твоей семьи.

Чон вздыхает, ложится лицом к Тэхёну и вскидывает брови.

— Потому что это деликатная тема и мне не нравится говорить о моей семье.

— В тебе много странностей, но большая часть из них безобидная, несмотря на

то, что какие-то вещи в тебе меня очень раздражают, — пожимает плечами
блондин.

— Что именно тебе не нравится?

Тэхён неловко морщится, закусывая губу, и сомневается в том, что ему стоит
озвучивать все свои мысли, но Чонгук ждет.

129/367
— Если говорить чисто гипотетически, то я бы хотел парня, а не заботливую
мамочку тире психотерапевта.

Блондин пытается сдерживать смех, наблюдая за чужой реакцией. За тем, как

Чон сначала ужасается, потом просто удивляется и после этого неверяще
мотает головой.

— Мамочка-психотерапевт? Знаешь что? Я считаю, что слишком много

откровений прозвучало за последние пять минут, я не был к такому готов.

— Я не сказал, что это плохо.

— Да, там была пометка, что тебя больше всего раздражает, — напоминает
Чонгук и усмехается. — Ты ведь просто не понимаешь, что к чему.

— И что к чему?

— Подумай, почему ты считаешь меня таким чрезмерно заботливым, я ведь

правильно понял определение мамочки? — Тэхён кивает. — И подумай о том,
почему я так много разговариваю с тобой о твоих чувствах.

— Ты пытаешься помочь.

— Да, помочь тебе привыкнуть ко мне.

— Да, мамочка-психотерапевт, я понимаю.

Чонгук смеется, а затем внезапно переворачивается, нависая над Тэхёном,

который напрягается и распахивает глаза от удивления.

— Ты не понял, Тэхён, — Чон смотрит ему в глаза и едва заметно улыбается. Он

лежит между его ног, опираясь на локоть, и говорит ровным голосом, пока
блондин не шевелится. — Я помогаю тебе привыкнуть ко мне не в
эмоциональном плане. Нет, это, конечно, тоже, но сейчас ты не готов к
настоящим отношениям со мной, потому что дергаешься от моих прикосновений,
но мы медленно к чему-то движемся. Больше тебе не кажется это смешным?

Тэхён вспоминает обещание Чонгука не трогать его, пока он болен, и поэтому

показательно устало вздыхает.

— Что ты будешь делать, когда я совсем перестану бояться тебя? — он смотрит

Чону в глаза, а тот снисходительно улыбается в ответ.

— А что ты будешь делать, когда поймешь, что меня вовсе незачем бояться? —
Чонгук наклоняется и трется носом о его шею, а затем касается нежной кожи
губами, отчего у блондина учащается дыхание. — Твоё тело и твои чувства
говорят мне: «да», но твой взгляд, сердце и душа всегда кричат: «нет», будет ли
когда-нибудь иначе? — Тэхён молчит, чувствуя, как Чонгук неторопливо целует
его снова. — Я покажу тебе Нью-Йорк. Может быть, Францию? В Норвегии тоже
очень красиво, и в Швейцарии тебе должно понравиться, у них лучшие десерты,
которые я когда-либо пробовал.

Тэхён рассматривает потолок, чувствуя тепло чужого тела даже через одеяло.
Он знает, что Чонгук хочет большего, чем поцелуи, он ждал этого... два года?
130/367
Невероятно.

— Меня увидят люди, — осторожно напоминает ему блондин. — Я не хочу, чтобы

это стало проблемой.

— Это станет проблемой. Старайся всегда, — он поднимает голову, серьезно

глядя в ответ, — всегда находиться рядом. Не разговаривай ни с кем. Мы
обсудим все детали, но это – главное.

— Но раньше я ведь контактировал с людьми, а ты... наблюдал за мной.

— До тех пор, пока ты не попал ко мне, я не думал, что ты нужен мне настолько.
Чувство собственничества имеет свойство прогрессировать, это я осознал чуть
позже.

— Иногда ты говоришь как робот, — неловко улыбается блондин, пытаясь

игнорировать это глупое чувство значимости для кого-то.

В данной ситуации оно совсем не к месту, но менее приятно от этого не

становится.

— Сколько претензий за один вечер... — вздыхает Чонгук. — Есть еще что-

нибудь, что ты хочешь мне сказать?

— Да.

— Я слушаю.

Тэхён молчит, а затем смотрит Чонгуку в глаза, пока тот терпеливо ждет,
разглядывая его лицо.

Чонгук не плохой человек. Ему сложно справляться со своими эмоциями, он

старается контролировать свою злость или раздражение и всегда с пониманием
относится ко всему, что узнает от Тэхёна. Возможно, Чонгук был не прав в том,
что он намного хуже него, Ким бы не смог постоянно относиться с таким
пониманием к кому-либо, но он ведь и не любил никогда так сильно.

Тэхён чувствует сладкое тепло, растекающееся под ребрами, и понимает, что,

наверное, первый раз настолько искренне Чонгуку благодарен.

Чон вскидывает брови, дожидаясь ответа.

— Спасибо, — негромко говорит он, а Чонгук как-то растерянно смотрит в ответ.

— Я знаю, что раз ты запер меня здесь, то несешь за меня ответственность, но
тем не менее ты мог бы не делать всего того, что делаешь для меня. Ты какой-то
новый вид преступников. Зло во имя добра.

— Ты всё ещё считаешь меня преступником? — грустно улыбается парень.

— Я не могу думать иначе, но я хочу попытаться, если ты сможешь начать

доверять мне.

У Тэхёна скручивает внутренности, когда Чонгук наклоняется к нему и целует в

уголок рта, не требуя большего. Не требуя ничего – это дорогого стоит.
131/367
— Я надеюсь, Нью-Йорк хоть немного изменит твоё отношение ко мне, — говорит
он и поднимается с кровати, а блондин хмурится и разглядывает потолок.

Разве его отношение к Чонгуку совсем не изменилось? Он только что искренне

поблагодарил его, он стал более терпеливым к его присутствию,
прикосновениям и к нему самому в целом. Тэхён разжимает кулаки и разминает
пальцы, чувствуя, как покалывает ладони из-за того, что ногти впивались в
кожу.

В этот раз тело кричало: «нет», пока сам он пытался заставить говорить свою
душу.

Иначе быть может, Чонгук.

Всё-таки Тэхён тоже надеется, что Нью-Йорк изменит хоть что-нибудь.

*****

Тэхён чувствует, что идет на поправку. Чонгук заставляет его больше есть, пить,
продолжать принимать лекарства. Он работает только в спальне, а Ким уже
может говорить, не испытывая боли. Лишь немного дискомфорта, но то вовсе не
из-за болезни, а потому, что в Чонгуке что-то изменилось.

Возможно, на него как-то повлияли слова о чрезмерной заботе и психотерапии,

но как бы там ни было, он больше не лезет Тэхёну в душу со своими
расспросами, перестал спрашивать не нужно ли ему что-нибудь, дав понять, что
если Ким чего-то хочет, то может сам об этом попросить. Он по-прежнему
заботливый, но... молчаливо заботливый, и это раздражало Тэхёна ровно до того
момента, пока Чон не начал рассказывать о себе.

Теперь Тэхён знает, что Чонгук не любитель сладостей и овощей, но ему

нравятся швейцарские десерты и «рататуй». Его любимый цвет – серый, а
лучшее время года по его мнению – самый пик осени, объяснил он это тем, что
Финляндия осенью похожа на сказку, и он дал Тэхёну слово, что они
обязательно там побывают. О встрече с родителями, друзьями или бывшими
знакомыми речи быть не может.

Чонгук обещал, что позволит позвонить ему домой в день их вылета, а Тэхёна
каждый раз пробирала дрожь, когда он представлял себе их поездку. Как они
пройдут регистрацию? Досмотр? Не натворит ли Чонгук глупостей? Доедут ли
они хотя бы до аэропорта без лишних проблем?

Почему он так стремится разлучить Тэхёна со всем его прошлым? С семьей,

друзьями, со всеми, кто был у него «до».

Чонгуку важно быть его единственным «после».

Тэхён не покидал спальню Чона три дня, изредка проводя время в своей. Он не
пытался сбежать, когда оставался в комнате один, несмотря на то, что знал –
дверь не заперта. Если быть честным с самим собой, то у него и мысли подобной
не возникало. Ему по-прежнему не доверяют, но дают чуть больше свободы или
132/367
же её видимость, но это уже очень много по сравнению с тем, что было.

В Чонгуке определенно что-то изменилось, а Тэхён, кажется... сдался?

Он провел в своей комнате почти месяц, не покидая её ни разу. Теперь же он

мог находиться в двух комнатах без чужих возражений. Если Чонгук уходил в
душ на втором этаже, он всё-таки Тэхёна запирал, но Ким видел, что Чонгук
борется с самим собой.

Ему тяжело далось решение позволить Тэхёну жить в его спальне на время
болезни – он не перестал бояться того, что тот попытается сбежать. Он
проветривает комнату, когда блондин спит, но стоит тому проснуться, Чонгук
закрывает и зашторивает окно, запирает дверь на ключ и ложится обратно в
постель, пока Тэхён не начинает будить его.

Чонгук мало спит. Он решает все вопросы с документами, и если ему нужно
уехать, он снова запирает Кима в его комнате. Тэхён и не думает спорить.
Чонгук делает это ради него – сопротивляется собственным страхам, борется со
своим недоверием, пытаясь подарить чуть больше свободы. И, кажется, он
понемногу свыкается с тем, что у Тэхёна появилось чуть больше свободного
пространства.

Ким понял, чего так боится Чонгук. Дело было вовсе не в его свободе, потому что
если бы Чон был чуть более уверен в том, что сможет проследить за Тэхёном, то
давно позволил бы гулять ему по дому без лишних разговоров.

Проблема кроется в другом. Чонгуку не нравится слышать о незнакомых ему

людях из уст Кима. Ему не нравятся люди. Он без труда слушает о родителях,
друзьях, прежних отношениях, но если Тэхён упоминает незнакомых ему людей
из прошлого, Чон напрягается, начиная расспрашивать всё от и до о каком-то
человеке.

Чонгук – собственник, и это не стало новостью. Чонгук – самый ревнивый

человек, которого Тэхён когда-либо встречал, это немного удивило.

Чон всегда показывал себя как человека, который может совладать со своими
эмоциями, взять под контроль чувства, но когда речь заходит о незнакомых ему
людях – он не до конца понимает, почему Тэхён может хорошо о ком-либо
отзываться кроме тех, кого Чонгук уже знает и так. Он не показывает ревность в
открытую, только смотрит на Кима, хмуря брови, когда слышит чье-то имя
первый раз.

Минсок никогда ни к кому не ревновал, он не беспокоился о том, что Тэхён

может оставить его.

Чонгук беспокоится обо всём, что касается его, и Ким нехотя испытывает
благодарность за то, что, несмотря на чоново недовольство, тот не просит его
помолчать и не затыкает, говоря о том, что ему неинтересно знать подробности
его прошлого. Чонгук относится к нему с уважением, даже если какие-то вещи
ему слышать неприятно. К тому же он не может удержаться от соблазна знать о
Тэхёне каждую мелочь.

— Знаешь, из всех твоих знакомых, которых я знаю, Чон Хосок по-прежнему

является самым адекватным, — бурчит Чон после очередной истории Тэхёна о
133/367
его друге со школы.

— Ты ведь и Хосоку написал, что я вернулся в Тэгу? — блондин приподнимается,

когда Чонгук встает с постели и кивает. — И что он ответил?

— Начал предлагать помощь.

— И что я ответил ему?

— Поблагодарил и отказался, — Чон потягивается. — Ты был очень вежлив с ним,

он, наверное, удивился.

— Очень смешно, — улыбается Ким, и Чонгук смеется, сообщая, что завтра у них
вылет, так что вечером они могут что-нибудь посмотреть. — И я смогу позвонить
домой.

— Да, — тут же хмурится брюнет, — и это тоже. Пожеланий на завтрак, как

обычно, никаких?

Он отпирает дверь, глядя на парня, и кивает сам себе, понимая, что спецзаказа
не дождется.

— Есть одно, — тормозит его Тэхён, и Чонгук окидывает его скептическим

взглядом.

— Ты никогда не просишь того, что пришлось бы мне по душе, так что что-то
подсказывает мне, что это не касается завтрака.

— Касается напрямую, — с важным видом отвечает Ким, а Чонгук молча ждет

продолжения. — Я хочу помочь тебе его пр...

— Не сегодня, — тут же перебивает он Тэхёна.

— Какая разница когда?

— Ты всё ещё болеешь.

Тэхён немного удивляется такому ответу, он думал, что причиной снова станет
желание Чонгука никуда его не выпускать.

— Я могу просто посмотреть, как ты готовишь?

— В доме холоднее, чем здесь.

— Дай мне надеть что-нибудь теплое, — настаивает Ким, и Чонгук вздыхает, но

Тэхён не дает ему сказать. — Можешь просто прицепить меня к чему-нибудь. Со
стулом, например, очень неудобно бегать, если я вдруг решусь.

Чон смеется и проверяет телефон, покусывая губы. Он просит немного

подождать и уходит, больше ничего не говоря. Он позволит Тэхёну помочь ему
приготовить завтрак? Он ушел за наручниками?

Чонгук снова не запер дверь. Тэхён садится на самый край кровати, поджав ноги
под себя, и ждет. Чего он ждет? Чонгук не стал запирать дверь и ушел.
134/367
Далеко ли?
Разозлится ли он, если Тэхён выйдет без разрешения?

Блондин поднимается с места и берется за дверную ручку с бешено бьющимся

сердцем. Чонгук разозлится, если он выйдет. Он ведь может подумать, что Тэхён
собирался сбежать, но он просто хочет выйти из комнаты. Можно ли?

Как Тэхён уже понял, кто-то там наверху забыл отсыпать ему инстинкта
самосохранения.

Он открывает дверь и натыкается на удивленный взгляд Чона. Брюнет держит в

руках толстовку, молча наблюдая за тем, как Тэхён медленно закрывает дверь
обратно.

Зачем он это сделал?

Блондин отходит от двери, и Чонгук заходит в спальню, окидывая парня

взглядом с ног до головы.

— Далеко собрался? — нарушает молчание Чон, и Тэхёна сковывает страх.

Он не понимает почему. Он просто не хочет, чтобы Чонгук запер его в комнате. В

одиночестве, наедине с тишиной, которая давит на него со всех сторон.

— Я хотел выйти, — сглатывает блондин.

— И почему не вышел? — Тэхён не знает, что ответить, поэтому коротко

пожимает плечами. Чонгук протягивает ему толстовку и, кажется, не злится, но
Ким не уверен ни в чем. — Я попросил немного подождать.

— Я помню.

Брюнет вздыхает:

— Я запугал тебя? — Тэхён молчит, потому что не знает ответа на этот вопрос. —
Я учусь доверять тебе, но ты самый нетерпеливый человек в моей жизни.

— Ты самый терпеливый в моей.

— Противоположности притягиваются и тому подобное. Надевай это.

— Не такие уж мы и разные, — глухо звучит голос Кима, когда он натягивает

через голову толстовку.

— В чем мы, по-твоему, похожи? — как-то странно спрашивает Чонгук, и блондин

фыркает.

— Иногда мне кажется, что я такой же чокнутый, как и ты.

— Приму за комплимент, — выгибает бровь Чон, а Тэхён поправляет кофту и

запихивает руки в карманы.

Она ему немного большевата. Или много. Разве Чонгук носит подобные вещи?
135/367
— Я имею в виду то, что запутался, — объясняет блондин, и Чон открывает ему
дверь, пропуская вперед. — Я уже не знаю, что правильно, а что – нет.

Он осматривает стены и коридор так, как будто видит впервые, и Чонгук

направляет его в сторону кухни, не отходя ни на шаг.

— Старайся не думать о таких вещах.

— Я не могу не думать о них, — Тэхён присаживается на барный стул за стойкой

лицом к гостиной.

Когда Чонгук позволил ему выйти из комнаты в первый раз, Тэхён мало чего
запомнил, не считая библиотеки и комнаты отдыха, – это удивило его больше
всего. Гостиная выполнена в бежевых, коричневых и черных оттенках, а кухня –
в белых и серых тонах. Единственное, что заметил Тэхён при первой экскурсии, –
ни одной фотографии. Ни одного растения, не считая искусственных цветов в
некоторых комнатах. Дом выглядит так, словно в нём на самом деле никто не
живет, всегда чисто и прибрано, ничего лишнего, все вещи на своих местах.

— Правильного и неправильного не существует, есть только твоё отношение к

чему-либо, — объясняет Чон, опираясь руками на столешницу. — К тому же всё
познаётся в сравнении. Ты сам недавно сказал мне спасибо за то, что я делаю
для тебя, этого всего могло бы и не быть.

Тэхён согласно мычит, вытаскивает перечницу из подставки и ставит рядом с

ней. Ему хочется нарушить установленный на кухне порядок.

— Зачем ты сделал это? — спрашивает Чон.

— А что, ты уже чувствуешь себя очень некомфортно? — блондин подпирает

подбородок рукой, глядя на парня снизу вверх.

— Ей место в подставке.

— Кто это сказал?

— Она для этого и предназначена.

Тэхён серьезно смотрит на Чонгука, который молча смотрит на него в ответ. А

затем блондин ровным голосом говорит:

— Правильного и неправильного не существует, есть только твоё отношение к

чему-либо.

Чонгук фыркает и убирает перечницу на место.

— Я плохо отношусь к беспорядку, ты уже должен был это понять.

— А мне нравится, — невинно заявляет Тэхён.

— А мне – нет.

— И как же нам ужиться вместе в таком случае? — вскидывает он брови.

136/367
— Молча, — парирует Чон.

— Определись, Чонгук. То ты просишь меня больше с тобой разговаривать, то

говоришь молчать.

— Я не понимаю, — задумчиво хмурится брюнет. — Это на тебя свежий воздух

так влияет или обстановка?

— Или чувство свободы, например. Я хочу разрушить твой дом, — Чонгук

замирает, и Тэхён понимает, что, кажется, перегнул палку.

— Тебе не нравится?

— Я не об этом, — объясняет блондин, и Чон сдвигает брови, наблюдая за ним. —

Мне комфортно здесь, но это твой дом, поэтому я хотел бы устроить здесь хаос.

— Чтобы позлить меня, — утверждает Чонгук и усмехается. — Не сказать, что я

удивлен, это вполне в твоём стиле. Хочешь что-нибудь?

Тэхён задумывается. Кажется, у Чонгука сегодня хорошее настроение и он

совсем не злится.

— Долго готовится та штука с персиками? — спрашивает блондин, а когда Чон

отворачивается, чтобы взглянуть на время, он снова вытаскивает перечницу из
подставки.

— Нет, к тому же мы никуда не торопимся, — он переводит на Тэхёна

недовольный взгляд. — Поставь на место.

Блондин цыкает, но на место ничего не убирает.

— Ничего, если на завтрак будет сладкое? — спрашивает он.

— Тебя еще не тошнит от персиков? — Тэхён мотает головой. — Можно сделать с

яблоками, но готовиться это будет дольше.

— Чем персики отличаются от яблок?

— Яблоки нужно пассеровать, прежде чем запекать, — объясняет брюнет, и

Тэхён морщится.

— Что с ними нужно делать?

— Обжаривать, — продолжает терпеливо пояснять парень.

— Жареные яблоки? — Чон кивает. — Это вообще нормально?

— Это не я придумал, — пожимает плечами Чонгук.

— Видимо, кому-то было очень скучно, раз он решил пожарить яблоки. Лучше
персики.

Чонгук достает из холодильника ингредиенты и отдает Киму персики. Он даёт

137/367
ему нож и просит очистить те от кожуры и косточек, а Тэхён удивляется, когда
видит готовое слоёное тесто, которое Чон достает из пачки.

— Я думал, ты сам его готовишь.

Ким закатывает рукава и принимается счищать кожуру, чувствуя, как по

пальцам начинает течь сок, и встает, чтобы не запачкать кофту.

— Знаешь, я, конечно, люблю тебя, но всё-таки не настолько, чтобы готовить

слоёное тесто самостоятельно.

— Это сложно? — спрашивает он и облизывает пальцы, наблюдая за тем, как

Чонгук что-то отсчитывает на пластах.

Он старается не обращать внимания на то, с какой легкостью Чон признается

ему в своих чувствах.

— Я не пробовал, но точно сложнее, чем обычное.

Чонгук кидает быстрый взгляд на Тэхёна, возвращаясь к тесту, но тормозит и

снова обращает всё свое внимание на блондина. Тэхён замирает. Он понятия не
имеет, на что Чон так отреагировал, и спросить не может, потому что боится
прожевать дольку персика. По рукам стекает сок, капая на столешницу, и
брюнет говорит ровным голосом:

— Положи нож.

— М? — хмурится Тэхён, не понимая.

Чонгук осознал, что дал ему нож? Как-то поздновато.

— Пожалуйста, положи нож.

Тэхён аккуратно кладет нож, стряхивает сок с рук, пережевывая фрукт, и Чонгук
выглядит по-настоящему чем-то недовольным. Или довольным? Он слишком
серьезный, чтобы можно было что-то сказать по его лицу.

Чон внезапно сдавливает его щеки пальцами, притягивая к себе, и накрывает

губы блондина своими, а тот распахивает глаза, когда Чонгук углубляет
поцелуй. Он не может прикоснуться к Чону, потому что не хочет его пачкать, а
по подбородку бежит сладкий сок, и брюнет слизывает его, позволяя Тэхёну
глубоко вдохнуть. Он не ожидал. Снова.

Чонгук чертовски непредсказуем.

Он вдавливает Кима в столешницу, проскальзывая языком меж раскрытых губ, и

кладет руку ему на затылок, раскатывая по их языкам сладкий вкус персика.
Тэхён вдыхает через нос, и голова кружится от приторного аромата, а Чонгук
отстраняется, облизывая губы. Он смотрит на Тэхёна с какой-то жадностью: его
глаза блестят, грудь тяжело вздымается, а рука соскальзывает с затылка Кима
на его талию.

— Персики лучше яблок, — буднично говорит Чон.

138/367
— Да, — в шоке выдыхает блондин.

Он должен Чонгука оттолкнуть.

Он должен?

Тэхён никому ничего не должен. Он повинуется секундному порыву и сам

впивается в губы Чона поцелуем. С болью, ненавистью, всем тем отвращением к
самому себе. С жадностью и непреодолимым желанием что-то доказать. Себе,
Чонгуку, им обоим. Может быть, наконец понять, почему он уже давно не
испытывает ничего, кроме чувства собственной значимости.

Чонгук относится к нему с трепетом, со всей той нежностью, которая топит его
ледяную непоколебимость. Она просачивается даже в моменты злости,
зализывает острые углы чонгуковой ярости, сглаживает, превращая в оружие
против Тэхёна – понимание и принятие. Заботу, доброту, обожание. Любовь.

Тэхёну больно не чувствовать ничего, кроме благодарности. Он боится,

запутался, устал, хочет свободы от самого себя.

Он обвивает шею Чона руками, не касаясь его липкими ладонями, и желудок

скручивает в узел, когда Чонгук скользит пальцами по его животу, едва царапая
кожу ногтями.

Тэхён ненавидит его.

Он вдыхает через нос, углубляет поцелуй, сплетая их языки, и ладони Чона

мягко скользят через талию на спину, прижимая ближе к себе и обнимая.

Тэхён благодарен ему.

Возможно, больше, чем кому-либо в своей жизни. Чонгук – не герой, но он

пытается быть для Тэхёна самым лучшим. Он жадный, эгоистичный собственник,
был таковым и для Кима, однако же на самом деле Чонгук – всего лишь человек
с самым печальным и теплым взглядом, который Тэхён когда-либо видел. Со
своими страхами, ошибками прошлого, недостатками, странностями.

Чонгук не особенный. Может быть, он и правда немного чокнутый, но Тэхён всё

больше начинает сомневаться в адекватности всего остального мира. Он
пережил столько трудностей в своей жизни, что может с уверенностью заявить:
Чонгук – не одна из них.

Его бы осудили. На Тэхёна бы презрительно посмотрели и плюнули бы ему вслед,

если бы он отказался от чужой помощи в данной ситуации. Его тоже сочли бы
сумасшедшим, ненормальным, чокнутым, потому что он всего лишь... хочет
помочь человеку, который влюблен в него?

Он хочет счастья и для себя. Неужели это – много?

Чонгук не виноват в том, что не умеет любить, и если верить его словам, он
вообще никогда никого не любил. Никого кроме. Тэхён его первый,
единственный и последний.

Ким сам разрывает поцелуй, тяжело дышит и крепче обнимает брюнета за шею,
пряча лицо. Что-то в нем начинает давать сбой. Сердце или душа, что-то сказало
139/367
«да» в этот раз.

— Всё нормально? — мягко спрашивает Чон, поглаживая парня по спине.

— Нет, — честно признается Тэхён и сглатывает ком в горле.

Противный ком из сотни лезущих наружу слов, которые не должны быть сказаны
Чонгуку. Кому угодно, лишь бы не ему, ради всего святого, что есть в этом мире.

А ничего святого в этом сумасшедшем мире и нет.

— Мне очень плохо, — тихо признаётся Тэхён.

— Ты отдохнешь от этого места, — неспешно отвечает Чон. — Обещаю, тебе

станет лучше.

— Я хочу поговорить с мамой, — Чонгук молчит. — Наедине.

— Тэхён...

— Пожалуйста, — у него дрожит голос. — Мне надо поговорить с ней. Просто

поговорить о кое-чем очень важном, я не стану рассказывать ей о тебе, — голос
переходит на хриплый шепот. Так говорят умирающие. — Чонгук, прошу.

Чон молча гладит его по спине, стараясь успокоить, и Тэхёну совсем немного
становится легче. Он должен поговорить с кем-нибудь, а мать – единственный
человек, которому Тэхён может доверить свою боль.

— Сейчас? — негромко спрашивает Чон, и парень кивает в ответ, шмыгая носом.

Слёз нет. Только привкус горечи на губах, ком из невысказанного в глотке и

балласт противоречивых чувств, что не даёт сердцу выбраться из дебрей
привычно неправильной симпатии к человеку, который, вроде как, эту симпатию
уже заслуживает. Или не. Или не симпатию.

Тэхён пленник своих собственных чувств, которых не может себе объяснить.

Тэхён не понимает, почему он, попытавшись принять Чонгука искренне, после

поцелуя всё равно чувствует себя так, словно его протащили голым через
лужайку.

Унижения больше, чем боли. Никакого облегчения от принятия своей симпатии

он не испытывает, так что же он делает не так?

Тэхёну не хочется бежать, он хочет запереться в своей комнате и услышать

голос близкого ему человека, который точно сможет дать какой-нибудь совет.

— Как я могу быть уверен в том, что ты позвонишь именно ей? — спрашивает
Чон, отпуская парня и подталкивая к раковине, чтобы тот вымыл руки.

— Можешь сам набрать её номер.

— Сколько времени тебе потребуется?

140/367
Тэхён задумывается, смывая сок с пальцев.

— Я не знаю. Я давно не говорил с ней.

— Десять минут? Пятнадцать? — Чонгук обеспокоенно наблюдает за ним.

— Я понимаю, что ты нервничаешь, — он вытирает руки протянутым ему

полотенцем и смотрит Чону в глаза. — Но я дал слово, что ничего не расскажу о
тебе. Я не планирую обзванивать все свои контакты и просить о помощи, я
просто хочу поговорить со своей матерью.

— И если ты не сдержишь своё слово? — голос Чонгука внезапно звучит серьезно

и ровно, как-то по-деловому.

— В таком случае ты можешь оказаться в тюрьме, я полагаю. Я бы не хотел

этого, ты сам знаешь.

— Когда ты умолял отпустить тебя, то сказал, что не станешь звонить в

полицию.

— Я не стану, но моя мать, если что-либо узнает обо всей этой ситуации, – да, —
просто объясняет Тэхён. — Она импульсивная женщина. Она затаскает тебя по
судам в том случае, если тебя не посадят, а мой отец скорее всего убьет меня за
то, что я создал им так много проблем. К тому же он не в курсе моих...
отношений. Так что он убьет меня дважды. Закончится это всё тем, что ты
останешься на свободе, потому что я не сомневаюсь в твоих связях, а мои
родители спустят все деньги, которых у них нет, на какого-нибудь охренительно
дорогого адвоката, так и не добившись справедливости. Ну и чего ты
улыбаешься?

— Звучит убедительно.

— Поэтому ты такой счастливый?

— Я просто рад, что ты не идиот, — признается Чон, но улыбка тут же исчезает,

а взгляд становится холодным. — Если ты не сдержишь своё слово, Тэхён, я
очень, очень сильно разочаруюсь в тебе.

Кажется, Чонгук хотел сказать: «Очень сильно разочарую тебя». Тэхён не хочет
испытывать на себе все прелести разочарования Чонгука, он не готов к его по-
настоящему темной стороне. Та есть, в этом не сомневается ни один из них.

— Я буду здесь, — медленно проговаривает Чон, доставая из кармана телефон и

протягивая его Тэхёну. — Приготовлю завтрак. А ты позовешь меня сразу же, как
закончишь. Никаких сообщений друзьям, один звонок миссис Ким. Я узнаю обо
всех удаленных тобою операциях, будь то сообщение или что-нибудь еще, это
понятно? — блондин кивает и хватает телефон, но Чонгук не отпускает
мобильник, хмурясь. — Пойми, если понадобится, я увезу тебя отсюда. Кто бы ни
узнал о том, что ты находишься в этом доме, он не успеет добраться до нас, мы
будем уже очень далеко, потому что ближайший полицейский участок почти в
часе езды.

— Час?! — Тэхён распахивает глаза шире, а Чонгук выгибает бровь.

141/367
— Ты думал, я в центре Сеула тебя поселил? С клиникой и полицией под боком?

— Где мы находимся? — выдыхает блондин.

Чонгук окидывает его недовольным взглядом, видимо, не решаясь доверить эту

информацию, но всё равно отвечает:

— Кёнджу. Мы за городом.

Тэхён совсем не думал о том, где они сейчас. Он не помнит, сколько часов был
без сознания, и Чонгук мог увезти его куда угодно. А то, что Чон работает
удаленно, очень многое объясняет. Главный офис находится в Нью-Йорке, так
что ему незачем жить в городе и ездить на работу каждый день. К тому же
Чонгук не любит шум, а здесь всегда очень тихо – Тэхён не придал этому
значения.

— Кажется, я перехвалил тебя, — говорит Чон.

— С ума сойти, — мотает блондин головой. — Мы так близко к Тэгу.

— Я думаю, что лимит у тебя всё-таки должен быть, — хмурится Чон. —

Двадцать минут, максимум – полчаса, пока я готовлю.

Тэхён кивает. Он сомневается в том, что ему потребуется больше десяти минут.

Чонгук идет с ним и проверяет окно в спальне, напоследок окидывает комнату

взглядом, пока Тэхён устраивается на постели и ищет в списке контактов номер
своей матери.

— Ни слова обо мне, — напоминает Чон, и блондин кивает, прикладывая к уху

телефон и слушая гудки.

Чонгук закрывает за собой дверь, а у Тэхёна пульсирует в висках от волнения.

Он давно не испытывал этого чувства и его немного мутит, когда на том конце
звучит женский голос.

Он ведь столько всего может рассказать.

— И года не прошло! — ворчит женщина в трубку, а Тэхён не может сдержать

глупой улыбки. — Я звонила тебе кучу раз, чего мне эти твои эсэмэски! Не
можешь звонить хотя бы раз в неделю ради приличия? Когда ты приедешь
домой? Руки чешутся влепить тебе подзатыльник.

— Привет, мам, — тихо смеется парень.

— Привет, мам? Совесть бы поимел, тебе не стыдно? Как учёба?

— Всё нормально.

— Нормально? Должно быть очень хорошо либо отлично, ты опять ни черта не

делаешь? — тараторит женщина. — Когда ты приедешь?

Тэхён вздыхает и сглатывает. Он может рассказать? В любом случае, куда бы не

увез его Чонгук из Кёнджу, родители ведь будут знать, что произошло, его
142/367
будут искать. Он создаст всем столько лишних проблем. Это было бы очень
глупо с его стороны.

— Сейчас я не могу приехать, у меня завал по учёбе, может быть, в следующем

месяце, — он следит за тем, чтобы его голос не дрожал.

Он обещал Чонгуку шанс.

Он дал ему слово.

— Как Минсок? — парень закусывает губу и жмурится. Он знал, что этого

вопроса не избежать. — У вас всё хорошо или ты наконец-то нашел себе
девушку?

— Мы расстались.

Женщина цыкает в трубку.

— Я знала, что так будет. Лицо у него такое прямо неприятное, симпатичное,
конечно, но не для тебя.

Тэхён грустно усмехается:

— Что значит не для меня?

— Он мне никогда не нравился, я чувствовала, что он не твой человек.

— Ты говорила, что он хороший человек, — напоминает ей Тэхён.

В голове всплывают сотни разговоров с матерью, когда он приезжал в Тэгу. За

обедом они часто обсуждали их с Минсоком отношения. Всё то, о чем Тэхён мог
ей рассказать.

— Я говорила это, чтобы ты не расстраивался. Те, у кого есть деньги, — хмыкает

женщина, — все они одинаковые, так что не вздумай унижаться перед ним и
помни, что сколько бы мы с тобой ни ссорились, никто не будет любить тебя
сильнее, чем я.

Тэхён кидает взгляд на дверь. Бывает ли такое?

— А если кто-то всё-таки будет любить меня сильнее, чем ты? — почему-то у
него сбивается дыхание.

— Ты опять себе кого-то нашел? — высоким голосом спрашивает она. — Его я

тоже не увижу? Хоть одного мужика притащил бы в дом. Он симпатичный?

Тэхён часто моргает. Он не подумал о том, что ему могут начать задавать
вопросы о Чонгуке. Он дал слово не говорить о нем ничего, но это ведь...
безобидная вещь.

— Да, — выдыхает парень.

— Что да? Лучше бы ты остался в Тэгу, я бы сама тебе кого-нибудь нашла, а то

тянет тебя на всяких по уши влюбленных, которых хватает на неделю.

143/367
— Я встречался с Минсоком два года, — напоминает ей Тэхён, но та его уже не
слушает.

— У нас сосед симпатичный, его я хотя бы знаю, — ударилась в рассказ

женщина, и Тэхён снова не может сдержать улыбки. — Редко его вижу,
воспитанный молодой человек.

— Мам.

— Никогда не видела его с кем-то, а он тебя, кстати, знает. Вы с ним учитесь

вместе, как его там...

— Мам! — требовательней зовет её Тэхён.

Он смотрит на телефон: прошло уже десять минут от отведенного времени, а у

него еще столько вопросов.

— Отец знает, как его зовут, они обсуждали его машину как-то раз, — задумчиво
говорит она. — То ли Чхве... Нет, это вообще сын нашей соседки, ему шесть.
Такой умный мальчик растет! А этого... Чонгук... Чонгук! Знаешь его? — Тэхён
замирает, а с лица спадает улыбка. — Говорил, что у вас есть общие предметы и
вы иногда пересекаетесь. Он мне сказал, что вы ходите вместе на латынь, а я и
понятия не имела, что ты учишь её... Ты же учишь её? Но за каким чертом тебе
вообще эта латынь?

— Что ты сказала? — переспрашивает он.

— Чем ты там занимаешься? Всё опять прослушал? Я говорю, сосед у нас

симпатичный, но, может, у него подружка какая есть, хотя ни с кем его не...

— Нет, — перебивает её парень. — Чонгук?

— Чонгук, Чонгук. Представляешь, живет в нашем доме. Знаешь такого? —

тараторит она. — Спрашивал про тебя, я и подумала, может, он из этих. Как ты.

Тэхён знал, что Чонгук следил за ним. Знал. Но о том, что его собственные
родители знают человека, который держал его запертым в комнате почти целый
месяц... Невероятно. Так он боялся не того, что Тэхён позвонит в полицию, а
того, что он может упомянуть его имя в разговоре с матерью?

Блондин вздыхает. Его немного злит эта ситуация.

— Что он спрашивал обо мне?

— Интересовался, как дела у моего сына, а я ему говорю: мне бы тоже хотелось
знать, как дела у моего сына, знаешь ли, дорогой. Говорил, что видел тебя в
университете, но ты вечно в каких-то делах, — вздыхает женщина. — А я ему
говорю: Тэхён-то? В делах? Не смеши меня. Родной матери позвонить не может.

— Когда это было? — хмурится Ким.

— Да вон недавно, может, неделю назад. А что он делал в Тэгу? У вас был какой-
то перерыв?

144/367
Тэхён бы очень хотел знать, что Чонгук делал в Тэгу неделю назад.

— Нет, скорее всего он отпрашивался, — задумчиво говорит он, пытаясь

вспомнить, когда Чон последний раз надолго уезжал.

— И ты не можешь отпроситься, чтобы съездить домой? И кого я...

— Мам, что делать, если в тебя влюбился человек, которого ты не любишь? —

снова перебивает её Тэхён.

Он не хочет разбираться с тем, что Чонгук делал в Тэгу, спросит об этом чуть
позже у него лично. Тэхён в первую очередь хочет разобраться в самом себе.

— С чего ты вообще взял, что тебя кто-то там любит? Ты хорошо подумал? Или
опять, как этот, на две недели...

— Два года, а не две недели. И я уверен в том, что меня любят, — тихо говорит
он, надеясь, что Чонгук не станет подслушивать.

Почему-то злость отступает, а на её место приходит приятное чувство тепла в

груди, смешанное с легким волнением. Он первый раз сказал об этом вслух.

Чонгук действительно очень сильно любит его. Он доказывает это каждый день
– его поступки, слова, все его признания кричат об этом, он учится любить
Тэхёна так, как тот этого хочет.

— Ну тогда ты дурак, что ли? — громко спрашивает женщина, а дверь в спальню

открывается, и Чон показывает пальцем на время. — Что делать, что делать...
Это девушка? — с надеждой в голосе спрашивает она, а Тэхён смотрит на
Чонгука, который спокойно наблюдает за ним в ответ и скрещивает руки на
груди.

— Нет, не она.

Он слышит тяжелый вздох в трубке, а затем усталый голос. Он знает, что на том
конце ему тепло улыбаются.

— Ты не найдешь человека, который будет готов любить тебя до конца жизни,

так что выбирай с умом. Как я тебя учила?

Но ведь Чонгук точно будет любить его до конца жизни, он сказал об этом уже
примерно тысячу раз.

— Сначала думай, потом делай, — в один голос с ней говорит Тэхён, а Чонгук
усмехается и согласно кивает.

— Но знаешь, что я скажу тебе? Много думать иногда тоже вредно, — она
весело хмыкает. — Да если б я думала, я бы не вышла замуж за твоего отца и ты
бы не появился, но я люблю вас обоих, бездари. Все мы ошибаемся, это
нормально, главное – научиться не жалеть о своих поступках. Я не жалею ни о
чем, хотя мне, конечно, всё до смерти осточертело, — вздыхает она, — но я
счастлива, потому что... Да почему нет?! Пускай Ынхо говорит за моей спиной
гадости о моей семье, потому что твой отец – алкоголик, и для нее это, видите
ли, неправильно. Никто не помешает мне пойти и рассказать ей о том, что у её
145/367
мужа любовница страшна, как смерть. Твой отец пускай и алкаш, зато верный
алкаш.

Тэхён смеется и отводит взгляд. Ему тоже всё осточертело, он так же устал
жалеть о своих поступках. Будет ли он каждый раз чувствовать себя виноватым
после поцелуя с человеком, для которого значит очень и очень многое? Он
постарается меньше думать, чтобы попытаться по-настоящему наладить с Чоном
отношения, потому что... Да почему нет?

Он сделает это, потому что хочет нормальных отношений. Кто посмеет

помешать ему построить что-то с Чонгуком? Тэхёну всегда мешал только он сам.

— Спасибо, мам.

— Но ты всё равно хорошо подумай, — серьезно говорит она. — Пьющие мужики

– не те, кого стоит добиваться.

— Я уже подумал, — легко отвечает парень.

— И до чего додумался?

Тэхён чувствует аромат сладких персиков и корицы и облизывает губы. Чувство

вины сменилось чем-то лёгким, тем, что вполне могло бы вдохновить его на что-
то. Он чувствует себя более уверенным в своих желаниях.

— Ни до чего хорошего, конечно же, — вздыхает он, слыша смех на другом

конце.

— Это точно мой сын. Звони мне чаще, чем раз в месяц, иначе я сама приеду и
тебе не поздоровится, — обещает она.

Чонгук присаживается на постель и протягивает руку, когда Тэхён,

попрощавшись, сбрасывает звонок. Он отдает телефон Чону, и тот вертит его в
руке.

— Как поболтали?

— Знаешь, — облегченно вздыхает блондин. — Я тут узнал, что учусь в одном

университете с каким-то Чонгуком, — хмурится он, а Чон усмехается.

— Серьезно? Не знаю таких.

— Он не так давно был в Тэгу и спрашивал обо мне у моих родителей, —

вскидывает брови Тэхён.

— Может, этот Чонгук волнуется за тебя.

— У него квартира в том доме, где они живут. Моя мать хорошо о нём
отзывается.

— Да? — улыбается Чон.

— Она не уверена в том, что у него никого нет, — с наигранной досадой говорит
блондин, а Чонгук цыкает ему в тон.
146/367
— Да, обидно. Вдруг у него уже есть кто-то, в кого он влюблен?

— Думаешь?

Брюнет пожимает плечами.

— Моё чутье подсказывает мне, что он занят. А ты что думаешь?

— Я? — удивляется Тэхён. — Я знаю о нем только со слов матери: воспитанный

молодой человек.

— Уже неплохо.

— Что ты делал в Тэгу? — уже серьезно спрашивает парень.

— Был по делам, решил заехать поздороваться, — легко отвечает Чон.

— И как долго ты уже с ними «здороваешься»?

— Чуть больше года.

— Невероятно, — мотает Тэхён головой.

Он не злится. Немного удивлен, но не злится, потому что ему стало намного

легче после этого разговора.

— Я не знакомился с ними специально. Твоя мать очень приветливая женщина, я

не смог пройти мимо. Она, собственно, не оставила мне выбора, когда узнала о
новом соседе, — Тэхён хмыкает. Это и правда очень похоже на неё. — Тебе стало
лучше?

Он кивает.

— Но я всё еще не могу поверить в то, что у тебя квартира в том же доме, где
живут мои родители.

Тэхён не жалеет о том, что не стал ни о чем рассказывать. Поведение Чонгука

резко изменилось, и Ким почти не чувствует давления с его стороны. Он не
ощущает себя пленником, запертым в четырех стенах. У него есть голос, право
выбора, к нему прислушиваются, позволяют намного, намного больше, чем
раньше.

Они и правда к чему-то движутся, это чувствуется.

— Я продам ту квартиру, — серьезно говорит Чонгук и вертит телефон в руках,

кажется, чувствуя себя немного неуверенно. — Ты не расскажешь, о чем вы
говорили?

— Кажется, я обманул тебя, — вздыхает Тэхён, но Чон спокойно смотрит на него.

— Мне пришлось кое-что рассказать о тебе.

— Ты бы и так не удержался.

147/367
— И ты не переживаешь из-за этого? — Чон молчит. — Точнее, ты не будешь
злиться?

— Она помогла тебе? — Тэхён кивает. — В таком случае я не вижу причин для
злости. Я попробовал поверить тебе на слово, и если сегодня не нагрянет
полиция, значит, твоё слово чего-то да стоит.

— Сейчас оно не значит для тебя ничего?

— Для меня оно значит всё и даже больше, — Чон смотрит ему в глаза. — Значит
ли оно что-нибудь для тебя?

— Я ничего не сказал ей, — искренне говорит блондин. — И она просила звонить

чаще, чем раз в месяц, иначе приедет лично, и мне не поздоровится.

— Я не сомневаюсь в ней, — смеется Чонгук.

— Когда мы обсудим правила? — Тэхён замечает резкую смену настроения Чона,

тот становится серьезным и хмурым. Он молча вертит телефон в руках, и
блондин зачем-то спрашивает: — Ты не хочешь брать меня с собой?

Он ведь знает, что Чонгук хочет.

— Хочу, — тут же отвечает парень. — Я очень хочу взять тебя с собой, так что
сделаю это. Просто ты должен понимать, что... — он вздыхает и трет глаза.

Тэхён прекрасно всё понимает. Чонгук очень долго никуда его не выпускал, он
привык, что Ким сидит взаперти под его надзором. Привык заботиться, знать,
что тот не сможет сбежать. Его успокаивает то, что Тэхён действительно почти
не знает языка, к тому же ему будет некомфортно рядом с чужими людьми.

Ему будет нужен Чонгук.

Он протягивает руку и кладет ладонь на чонову, а тот разворачивает свою,

крепко сплетая их пальцы – это не ощущается как-то неправильно, Тэхёну
наполовину всё равно, а наполовину... Он пока не понимает. Чон очень сильно
нервничает, таким обеспокоенным Тэхён не видел его ни разу.

— Я обещаю попытаться не создавать проблем. Просто говори мне, что я должен

делать.

— Просто всегда оставайся рядом со мной, — хрипит Чонгук, крепче сжимая его
руку.

Тэхён понимает, что для Чона за этими словами кроется нечто большее, чем
просто просьба слушать его на протяжении всей поездки. Ким видит, уже на
интуитивном уровне чувствует, понимает, что Чонгуку это очень важно, он
слишком много времени провел с ним для того, чтобы не понять.

— Обещаю, Чонгук, — кивает он.

Единственный оставшийся у Тэхёна вопрос: «Почему для него так важно сделать
вид, что за этим обещанием не скрывается нечто большее?»​.

148/367
Он не хочет признаваться себе в том, что, кажется, уже и так знает ответ.

149/367
pt. 7

Чонгук открывает глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Будильник

тихо пищит, неприятно, но терпимо, хотя уже порядком надоело просыпаться
каждое утро ни свет ни заря. Но всё ради Тэхёна.

Тэхён.

Чон подрывается на постели, окидывает взглядом комнату – никого, постель со

стороны Кима смята, холодная. Нет, нет, нет. Пять часов утра, куда он мог
деться?

Парень впопыхах накидывает футболку, натягивает штаны, пытаясь справиться

с накатывающей паникой. Успокоиться. Нужно успокоиться. В спальне Кима нет,
в его собственной комнате – тоже, и у Чонгука сердце в пятки уходит, когда
дверь ванной открывается, а блондин смотрит на него удивленным взглядом.

— Пять часов утра, — хрипит Чон, проводя рукой по лицу. — Какого чёрта,
Тэхён...

Парень поджимает губы, видимо, пытаясь сдерживаться, но он явно хочет

рассмеяться или отпустить колкую шутку. Ему весело, потому что Чонгук и
правда очень испугался, но он и так мало спал все эти дни, постоянно
нервничал, пытаясь решить все вопросы с документами и вывозом Кима из
страны. Не вывозом. Их путешествием – такая формулировка Чону больше по
душе.

Он распланировал их поездку от и до: билеты в первый класс, который, к

чоновому сожалению, не удалось выкупить целиком, потому что их места были
забронированы слишком поздно, досмотр. Он узнал, не висят ли на Тэхёне
какие-нибудь штрафы. Чон всё проверил, чтобы не возникло никаких проблем.
За домом будут присматривать, а до аэропорта они доберутся на его машине,
которую позже отгонят обратно. В голове часто всплывала фраза Кима о том,
что всё в этом мире решают деньги, но Чонгук по-прежнему с этой мыслью не
согласен. Никакие деньги не помогут ему привязать Тэхёна к себе. Никакие
миллионы не помогут его в себя влюбить.

Весь вчерашний день они обсуждали выдвинутые Чоном правила: никаких

разговоров с другими людьми, по возможности зрительный и абсолютно точно
любой физический контакт также под запретом. Тэхён только кивал и изредка
задавал вопросы по типу: «Что, если?».

Что, если кто-нибудь сам прикоснется к нему? Чонгук объяснил, что устраивать
публичную казнь не собирается, он просто проследит за тем, чтобы никто не
нарушал их личное пространство. Досмотр не считается.

Что, если кто-нибудь решит познакомиться? Не решит. Никто не знакомится в

аэропорту. Чонгук провел много часов в аэропортах разных городов, стран,
чтобы с уверенностью заявить – людям плевать друг на друга, любой продолжит
молча заниматься своими делами, даже если увидит, что ты никуда не
торопишься. На вопрос: «Как часто ты сам хотел с кем-либо познакомиться в
аэропорту?» Чон не ожидал получить ответ: «Я никогда не летал».

150/367
Он терпеливо объяснил, что, конечно, бывали такие случаи, когда чрезмерно
болтливые индивидуумы не отставали до самой посадки. С Тэхёном такого не
произойдет, и если он всегда будет находиться рядом с Чоном, то они доберутся
до Нью-Йорка без лишних проблем.

Он думал над тем, чтобы попросить Кима вести себя естественно, но не стал.
Тэхён всё понимает. И он виновато улыбается, вытирает мокрые волосы
полотенцем, наблюдая за напуганным Чонгуком.

Конечно, он испугался. Стоило только проснуться и не обнаружить Кима рядом,

как он уже привык, первая мысль: «Сбежал». Только потом приходит осознание –
куда бы он сбежал без ключей? Куда бы он сбежал, дав Чону слово? Далеко бы.
Чонгуку сложно начать ему доверять настолько, чтобы позволить бодрствовать,
пока сам он крепко спит.

— Я не мог уснуть, — признается блондин. — Лучше поспать в самолёте, я

думаю. Мне стоило оставить тебе записку? — невинно спрашивает он.

Издевается.

— За последние три-четыре дня в сумме я спал часов семь, так что не шути с
такими вещами, — серьезно говорит Чон. — Я сейчас очень плохо понимаю
шутки.

Тэхён ничего не отвечает, а Чонгук замечает, как сильно у блондина отросли

волосы. В Нью-Йорке он сводит его в салон. Хотя, наверное, будет лучше вызвать
парикмахера в номер.

Чонгук всегда останавливается в одном и том же отеле, так что проблем с

заселением никаких не возникнет, учитывая то, что номер забронирован
заранее. Но оставлять Кима там на весь день одного... Тэхён не знает языка,
станет ли это проблемой? Он не должен выходить из номера, потому что иначе
не попадет обратно, пока Чонгук не вернется в отель, настолько ли он
безрассудный?

Господи, ну почему он такой?

Тот Тэхён, которого знает Чонгук, на самом деле просто максимально

безрассудный.

*****

Чон проверяет время, оставляя чемодан у входной двери, пока блондин

наблюдает за ним из кухни, попивая чай, приготовленный Чонгуком. Аппетита
нет, а волнение, пробирающее до костей, практически невозможно
контролировать, стоит только вспомнить о том, что Тэхён выйдет из этого дома.
Он выйдет из дома, сядет в машину, позже в аэропорту пройдет досмотр,
регистрацию и сядет в самолёт. Всё будет нормально. Волноваться не о чем.

Не о чем... Тэхён ведь часто бывал на улице, встречался с друзьями, посещал

кафе, университет, что может пойти не так?

151/367
Чонгук запускает пальцы в волосы. Да что угодно может пойти не так, он не
сможет контролировать Тэхёна на людях. Он боится того, что парень может
выкинуть. Вдруг тот вспомнит, что это такое – когда нет никакого контроля,
когда только ты решаешь, что тебе можно, а что нельзя. Сможет ли Чонгук в
таком случае держать себя в руках? Он обещал себе, что не станет злиться.

Чонгук хорош в обещаниях. Но он, по его собственному мнению, довольно-таки

плох почти во всём том, что касается выходок Кима.

— Ты нервничаешь, — слышит Чон спокойный голос и хмурится.

— По-твоему, не должен?

— Я думаю, мы справимся.

Чонгук присаживается напротив парня, а тот двигает к нему чашку чая.

— Что тебе сказала миссис Ким, что ты стал таким спокойным? — его долго
мучил этот вопрос.

— Сказала, что мой отец – алкоголик, а я – бездарь, — брюнет смеется и чуть ли

не давится чаем. — И пьющие парни – это не те, кого стоит добиваться.

— Эта информация тебя настолько умиротворяет?

— Она сказала, что счастлива, — задумчиво говорит Тэхён.

— Вау, — усмехается Чон. — Как она может быть счастлива, если её матрас из
поролона, а не из денег?

— Деньги не решат всех проблем, — тихо звучит в ответ.

— Прости? У меня начались слуховые галлюцинации из-за недосыпа или ты

только что сказал, что деньги не решат всех проблем?

Тэхён вместо ответа улыбается.

Чонгук вспоминает их первую встречу на обочине дороги. Парень дрожал от

холода, страха, он не знал, что делать после того, что с ним произошло, и,
очнувшись в незнакомом месте, будучи прикованным к кровати, он так боялся.
Он умолял его отпустить. Кричал, закрывался от Чона, пытался оказаться
подальше.

Сейчас они делят одну постель. Тэхён чувствует себя расслабленным, отпивая
чай, а через пару часов они будут лететь в Нью-Йорк. Тэхёну не может не
понравиться другая страна, он обожает чужую культуру. Чонгуку далеко не всё
пришлось по душе во всех тех странах, в которых он побывал, но Ким, он уверен,
в любой сможет найти что-нибудь удивительное. Ему это свойственно – находить
хорошее даже в самом безнадежном.

Чонгуку становится немного легче. Он много думал о словах Тэхёна, когда тот
сказал, что не знает, как ему стоит себя вести. К тому же необычный и
пугающий – не то, чего Чон добивался.

152/367
— Ты часто оказываешься прав, — блондин пожимает плечами. — Я бы сказал,
что ты прав всегда.

— Я тоже могу ошибаться.

— Да, но ты стараешься... исправить свои ошибки, загладить вину, если она

есть, и у тебя точно есть совесть.

— А у тебя нет? — вскидывает брови Чон.

— Есть, но... — парень морщится. — Знаешь, я бы вряд ли стал меняться ради

кого-то.

— Но ты меняешься.

Чонгука устраивает то, что Тэхён готов меняться хотя бы ради самого себя.

— Это ведь происходит неосознанно, я почти ничего не замечаю.

— Привести пример? — спрашивает Чонгук, и Ким кивает. — Вспомни первый

день, когда ты попал ко мне, — Тэхён хмурится, он всё прекрасно помнит. —
Тебе не понравится мой вопрос, но ответь честно ради самого себя. Ты до сих
пор считаешь, что Минсок неплохой человек?

— Нельзя было выбрать другой пример? — фыркает блондин.

Вопрос этот явно риторический, и парень задумывается, царапая ногтем

столешницу.

— Я спрашиваю это не для того, чтобы потешить своё самолюбие. Просто ответь:
да или нет?

— Он не самый плохой человек, — отвечает Ким.

— Это я уже слышал. Но?

— Я не понимаю, что ты ещё хочешь услышать.

— Ты считаешь, что все его пожертвования оправдывают его поступки? —

смотрит на него Чон и вскидывает брови.

— Нет.

— Ты бы согласился вернуться к нему сейчас, если бы он продолжил оплачивать

твоё обучение?

Тэхён часто моргает, растерянно глядя на Чона.

— Нет, не согласился бы.

— Вот тебе и пример: ещё месяц назад ты был готов вернуться к нему при
первой же возможности, но сейчас ты понимаешь разницу. Он помогал тебе, да,
можно сказать, делал хорошие вещи, но при этом он вёл себя как самый
настоящий ублюдок. Я сделал плохую вещь, но уважаю твоё мнение, личное
153/367
пространство и так далее, — Чон задумывается. — Как ты там сказал? Зло во имя
добра? Очень подходящее определение. Но скажи ещё кое-что, почему ты не
согласился бы?

— Ты сам сказал, что я понял разницу.

— Это одна из причин, — кивает Чонгук. — Но она не самая главная.

Тэхён закусывает губу, наверняка пытаясь найти ответ на вопрос: «Почему?».

— Я не знаю, — говорит он. — Я просто не хочу этого делать.

— Почему-то же ты не хочешь этого, — Ким тяжело вздыхает, недовольно глядя

в ответ. — Тебе не нравится этот разговор, но это отличный пример твоих
изменений.

— Ты лучше меня знаешь, почему я не хочу. Наверняка это что-то сложное где-то
там, очень глубоко внутри меня, — машет он рукой, а Чонгук смеется.

— Ты просто научился себя уважать. Сейчас ты практически не задумывался об

ответах на мои вопросы, а раньше тебе и суток было бы мало для этого.

— При чём здесь уважение и скорость моих ответов? — возмущенно спрашивает

Ким. — Как у тебя вообще получается связать подобные вещи?

— Уважение включает в себя уверенность. Ты всё для себя решил и осознаешь

тот факт, что заслуживаешь хорошего отношения.

— Вообще-то, я и раньше этого хотел, — блондин выгибает бровь.

— Просто хотеть и что-то чётко для себя решить – это не одно и то же, ты ведь
понимаешь.

— Ну, теперь-то, — хмыкает Тэхён. — Конечно, понимаю.

— Тебя раздражают мои поучительные речи, я в курсе.

— Нет, — серьезно смотрит на него Ким. — Они не раздражают меня, просто... Не

приводи таких примеров, я не хочу портить себе настроение.

— Это горькая правда, — пожимает плечами парень.

— Знаешь, твоя еда никогда не бывает невкусной, а тем более горькой, так что
сделай что-нибудь подобное и с правдой, ты ведь способный.

— Только ты можешь сравнивать кулинарию и философию, — Чон проверяет

время и снова начинает нервничать. — Нам пора ехать.

Он встаёт из-за стола, мысленно вычёркивая пункты в голове: вещи, документы,

всё собрано, комната Тэхёна спрятана от чужих глаз. Чонгук понятия не имеет,
на сколько дней они уезжают, так что всё необходимое можно будет купить в
Нью-Йорке.

— Давай начнем нервничать, когда появятся проблемы, — предлагает Ким,

154/367
останавливаясь рядом с чемоданом у двери.

Чонгук знает, что скрывать свою нервозность он не умеет, но Тэхён прав. Чон
окидывает его взглядом и тяжело вздыхает.

— Ты дал мне слово, — напоминает он Киму, и тот кивает в ответ. — Если честно,
больше всего меня успокаивает то, что с самолета невозможно сбежать.

— Я мог бы попытаться, — с важным видом говорит Тэхён, а Чон усмехается. —

Но, знаешь ли, меня не каждый день похищают, а потом берут с собой в
Америку, так что я, пожалуй, воздержусь, а на обратном пути посмотрим.

Чонгук рассматривает парня, отмечая, что тот не выглядит уставшим. Тэхён

почти окончательно выздоровел, и с тех пор, как Чон позволил ему выйти из
своей комнаты, он стал более... ярким. Он чаще улыбается, меньше ворчит, все
истерики сошли на нет, Тэхён стал мягче. Притягательнее. Он выглядит
слишком хорошо для того, чтобы Чонгук не переживал об их поездке. Глупо
думать, что кто-то сможет его увести, но мысль эта настолько неприятная и
едкая, что Чон непроизвольно хмурится, протягивая руку и касаясь костяшками
щеки блондина. Тот не вздрагивает, не напрягается и не спешит быстрее
избавиться от его прикосновения, просто молча наблюдает за Чонгуком с
нейтральным выражением лица.

Тэхён непозволительно красив. Когда улыбается, морщится, обижается,

принимая насупленный вид. Чонгуку с каждым днем всё сложнее и сложнее
говорить ему «нет», особенно когда Тэхён слушается его.

Блондин использует запрещенный приём и чуть наклоняет голову, чтобы

потереться о руку Чона. Тэхён жесток ровно настолько же, насколько красив. Он
режет без ножа одним своим понимающим взглядом, зная, что Чонгуку это
нужно. Он осознает, что тот очень хочет ему верить.

Чон неспешно притягивает парня к себе, давая понять, чего хочет, а когда Тэхён
не отталкивает и подается навстречу, то мягко касается его губ своими и сразу
же чуть отстраняется, чтобы выдохнуть:

— Ты знаешь, что я люблю тебя. Надеюсь, хотя бы эта правда не кажется тебе
горькой.

— Она как очень питательный завтрак, — в губы говорит ему Ким.

— Ты не любишь питательные завтраки, — он смотрит парню в глаза.

Непривычно, что Тэхён настолько расслабленный рядом с ним. Что-то в нём

вчера сломалось, когда он ответил на поцелуй – с болезненной нежностью,
одновременно с каким-то безумным желанием. Но только вот желанием чего?
Чонгук так и не понял, но осознал одно: Тэхён меняется ради него.

Он не понимал, что правильно, а что – нет, его чувства смешались, и теперь он

раскладывает всё по полочкам. Пытается отделить симпатию от уже поблекшей
неприязни. Ему всегда было дорого даже то, что и гроша не стоит, но Чон не
торопит его и даёт время привыкнуть к чему-то новому. Тэхён готов для этого
самого нового, это видно по одному его взгляду и нескованным движениям, он
что-то чётко для себя решил, и Чонгук надеется, что позже Ким не пожалеет об
155/367
этом.

— Скажу по-другому, — Тэхён закусывает губу. — Как тот завтрак, когда у тебя
очень хорошее настроение.

Чонгук задумывается, а когда до него доходит, то держать себя в руках

становится еще сложнее. Тэхён только что сказал, что признания Чонгука для
него... сладкие? От осознания тянет в паху, что сейчас очень не вовремя.

— Ты напрашиваешься, а у нас не так уж много времени, — брюнет хмурит

брови.

— Тогда, наверное, тебе стоит поторопиться, — звучит в ответ.

Откуда столько смелости?

Чонгук коротко целует Кима в губы и отстраняется, пытаясь сдержать улыбку,

потому что Тэхён хлопает глазами и не понимает, что только что произошло.
Брюнет протягивает ему куртку и достает ключи от дома.

— Я поторопился, как ты и посоветовал, — будничным тоном отвечает Чон. —

Думаю, мы можем идти, если, конечно, ты не хочешь, чтобы я поторопился
снова, но чуть помедленней.

Тэхён отводит взгляд и забирает куртку. Сейчас он наверняка хотел бы этого

поцелуя, но ни себе, ни тем более Чону не признается в этом. Ему намного
проще, когда инициатива исходит от Чонгука, потому что так не приходится
искать себе оправданий.

Чонгук поворачивает ключ в замке и чувствует, как Тэхён касается его

предплечья.

Что ж, взять Кима с собой в Нью-Йорк – одна из самых безрассудных идей за

последний месяц. К сожалению, она действительно одна из, потому что Чонгук
понял одну простую для себя вещь – ему нравится баловать и приятно удивлять
Тэхёна. Он сомневается, что однажды это хорошо закончится, к тому же их
отношениям нужно время. Им нужны испытания и парочка бытовых ссор, но не
сейчас, конечно же. Сейчас Чонгук не отказался бы послать этот Нью-Йорк куда
подальше, закрыть глаза на все проблемы, взять Кима и запереться с ним в
спальне навсегда. В тепле, комфорте, без лишней нервотрёпки болтать с ним до
утра, делиться прошлым, обнимать, сладко целовать. Горячо любить.

— Мы не опоздаем? — вырывает его из мыслей Тэхён.

— У нас есть ещё одно дело, прежде чем мы уедем.

— Что за дело?

Чонгук понимает, что Тэхён боится, будто он сейчас передумает. В его руке
ключ, остался один оборот, и они выйдут на улицу. Тэхён выйдет.

Можно ли назвать мир враждебной средой? Чонгук уверен, что да. Но вот
последний оборот, он открывает дверь и пропускает блондина вперед, наблюдая
за каждым его действием. Тэхён сдерживает улыбку. Разумеется, он рад
156/367
оказаться на улице спустя столько дней заточения. Он выходит за порог,
оглядывается по сторонам и оборачивается к Чону, который закрывает дверь.

— Так и что за дело? — переспрашивает блондин и чуть ли не светится от

радости, разглядывая всё вокруг.

— Самое идиотское в моей жизни, — хмурится Чонгук.

— Ещё хуже, чем то, что ты берешь меня с собой в Америку?

— Америка – это полбеды.

— Вау, — Тэхён садится в машину, когда Чонгук убирает чемодан в багажник,

после занимая место за рулём. — Что может быть хуже Америки? — не отстаёт
Ким.

Чонгук вздыхает и смотрит на парня, а затем с натянутой улыбкой выдаёт:

— Моё желание угодить тебе.

— Возможно, я придираюсь, — говорит блондин, пристёгиваясь, — но сейчас ты

не выглядишь так, словно желаешь мне угодить.

— Сейчас я желаю, чтобы ты немного помолчал, пока я не передумал, — Чонгук

открывает ворота, заводит мотор, и Тэхён неожиданно спрашивает:

— Можно назвать это сюрпризом?

Чон немного теряется, он не думал о такой трактовке. Он просто хотел немного

порадовать Тэхёна, но слово «сюрприз» ему в голову не приходило. Только если
«первая по идиотизму идея, которая может всё разрушить».

Но он учится доверять.

— Можешь назвать это, как хочешь, — отвечает Чон.

— Я не очень люблю сюрпризы, — Тэхён сегодня на удивление болтливый. — Но

ты заинтриговал меня.

— Я рад.

— Ты не выглядишь так, будто...

— Тэхён! — Чонгук крепче сжимает руль, когда они выезжают на дорогу. —

Пожалуйста, помолчи.

Блондин затихает и отворачивается к окну, а у Чона на душе кошки скребут.

Тэхён ведь просто очень счастлив выйти из дома впервые за долгое время. Он
провёл в заточении без солнечного света и свежего воздуха больше четырех
недель, так что его хорошее настроение – естественная реакция в данной
ситуации.

Чонгук вздыхает.

157/367
— Я знаю, что ты рад выбраться из дома, — говорит он, — но наши эмоции сейчас
немного отличаются.

Или много.

— Ты боишься, поэтому нервничаешь. Я помолчу, если тебе от этого становится

легче, — отвечает Ким, продолжая рассматривать пейзажи за окном.

Чонгуку совсем не становится легче от его молчания.

— Я переживаю из-за того, что что-то может пойти не так, а не из-за тебя, —
говорит Чон спустя несколько минут тишины. — Хотя, конечно, я нервничаю и из-
за тебя тоже, глупо было бы это отрицать.

— А почему я не нервничаю?

— Тебя переполняют положительные эмоции.

— Но я ведь тоже думаю о том, что что-то может пойти не так в аэропорту, — он
поворачивается к Чонгуку. — Но я не переживаю из-за этого.

— Ты доверяешь мне, так что тебе не о чем переживать.

— А ещё я очень хочу побывать в Нью-Йорке.

Чон кидает на него взгляд и снова обращает всё внимание на дорогу. Это очень
честно со стороны Тэхёна – признаться в подобном желании. Он ничего не
теряет, ничего Чонгуку не должен, знает, что выбора в любом случае нет,
поэтому смириться ему с подобным проще.

К тому же Тэхён просто хочет полететь, поэтому он согласен Чона слушаться. Он

первый раз за всё это время сказал, что чего-то хочет.

— Ты хочешь полететь, потому что не горишь желанием оставаться запертым в

одиночестве, — Чонгук специально не стал превращать это в вопрос.

— Да, но... я всегда мечтал побывать в другой стране. Те, кто жил в пригороде
Тэгу в моём детстве, отличались от тех, кто живёт в самом городе. А те, кто
живёт в другой стране, – это ведь... Даже мы с тобой очень разные, а те, кто
живёт буквально на другом конце света, и подавно будут отличаться.

— Я не хочу тебя разочаровывать, — хмурится Чонгук. — Но многие из тех, кто

живёт на другом конце света, отличаются от тебя в большинстве своём только в
самую худшую сторону.

— Я ведь тоже не святой, — пожимает плечами блондин.

— Нет, Тэхён, дело не в этом. Ты очень... мягкий человек.

Ким усмехается.

— Если я не ищу выгоды, соглашаясь на отношения с собственным похитителем,

то это не значит, что я мягкий человек.

158/367
— Дело опять же не в этом, хотя это тоже тот ещё показатель, — Чон проверяет
время, у них два часа до вылета. — Давай не будем развивать эту тему.

— Мне интересно, что ты имеешь в виду.

Чонгуку не нравится этот разговор, потому что он уверен, что Тэхёну не

понравится его ответ. Он снова может начать слишком много думать, и ничем
хорошим это не закончится.

— Если ты ответишь, я обещаю молчать до самого Нью-Йорка, — говорит Ким.

— Я не хочу, чтобы ты молчал до самого Нью-Йорка, — серьезно отвечает Чонгук.

— Тогда, если ты не ответишь, я буду молчать до самого Нью-Йорка.

Чон усмехается, дергая головой.

— Если я отвечу, то никакого сюрприза тебе не будет, — хмыкает он, а Тэхён

снова отворачивается к окну.

— Я верю, что оно стоит того, раз ты считаешь эту идею тупой.

— Я не помню, чтобы говорил, что считаю эту идею тупой, — выгибает бровь Чон,
кидая на парня взгляд.

— По одному твоему недовольному виду стало всё ясно.

Чонгук смеется. Иногда Тэхён невероятный в самом плохом смысле этого слова.
Вредный, язвительный и нахальный. Но в то же время он действительно очень
мягкий человек.

Мягкий человек, которого на самом деле очень легко сломать.

*****

Чонгук останавливает машину у маленького неприметного дома, каких в

пригороде сотни, а Тэхён что-то бубнит себе под нос, двигая фигуры конфет в
игре. Как его ещё не тошнит от неё...

— Мы при... — блондин поднимает голову и замирает.

Он резко оборачивается к Чону и молчит. Удивлён, в замешательстве, в шоке –

всё это идеально описывает его состояние. Ким не моргает, глядя на Чонгука, а
тот облизывает губы. В машине тихо, на улице раннее утро, поэтому людей
совсем не видно, тем более в этой части города.

Чонгук осознаёт риск, на который идёт.

— Дома никого нет, — говорит Чон, а Тэхён откладывает планшет на приборную

панель.

— Чт...
159/367
— У тебя будет пять минут.

— Но дома никого нет, — Тэхён не понимает, но когда до него доходит, он

хватает Чонгука за руку.

— Ты говорил, что скучаешь по своему псу.

— Чонгук, ты... Но... — он запинается и не знает, что сказать. — Это же всего

лишь собака, — выдыхает он.

— По которой ты скучал.

Тэхён выглядит перевозбужденным.

— Я могу?..

— Пять минут, Тэхён, — говорит Чон и чувствует, как его руку сжимают.

— Ты пойдешь со мной?

Чонгук мотает головой.

— Ты был прав, эта идея тупая, — повторяет он слова Кима.

— Нет! Эта идея... она просто... — Тэхён сглатывает. — Спасибо, Чонгук.

— Пять минут.

— Пять минут, — уверенно повторяет он за Чоном.

— Ты пойдешь туда, погладишь пса, скажешь ему что-нибудь милое, или как это
у вас всё происходит, и вернёшься ровно через пять минут.

Тэхён ярко улыбается в ответ и активно кивает.

Тэхён обожает Чаппи, он проводил с этим псом времени больше, чем с людьми,
когда возвращался в Тэгу. Он отпускал его с цепи, и Чонгук, даже сидя в
автомобиле напротив дома, мог слышать, как бабушка Кима кричала, что он
перероет все её грядки. О ком именно она говорила, Чонгук утверждать не
решается.

— Не заставляй меня нервничать, Тэхён.

— Пять минут, — повторяет он, отстегивает ремень и хватается за дверную

ручку, оборачиваясь к Чону. — Можно?

У Чонгука сердце сжимается от страха, но он сдержанно кивает.

— Следи за временем, — последний раз напоминает он, и Тэхён пулей вылетает

из машины, заставляя Чона хмуриться.

Это одна из самых безопасных проверок. Одна из самых глупых, но, вроде как,
безопасных. Чонгук проверяет время, начинает отсчет пяти минут, опирается
160/367
руками на руль и кладет на них голову.

Он пытается доверять. Кажется, он сойдет с ума от страха по истечении пяти

минут, но Тэхён будет счастлив. Чонгук берёт его с собой в Нью-Йорк, он привез
Кима к дому его бабушки, чтобы он увиделся... с собакой.

Он определенно идиот. Из подстраховки у него только надежда на то, что Тэхён

помнит о данном Чону обещании. Это ведь и называется доверие?

Прошло две минуты.

Тэхёну не нужно заходить в дом, будка Чаппи находится на заднем дворе.

Никакого лая или скулежа со стороны дома, в машине стоит звонкая тишина.
Чонгук слышит собственное громкое дыхание и чувствует, как сильно бьется
сердце. Это очень опрометчивый поступок с его стороны.

Четыре минуты, осталась одна.

Тэхён наверняка не появится с точностью до секунды, но Чонгуку важно, чтобы

он просто появился. Он дал ему пять минут, прибавляя к этому в голове еще
одну на всякий случай, успокаивая себя тем, что Тэхён может заиграться.

Чонгук ведь не сможет без него. Невозможно любить кого-то настолько сильно,
но он любит всем своим сердцем, и если Тэхён предаст его, нарушит своё
слово...

Дверь со стороны пассажирского сидения открывается, и Чон поднимает голову,

глядя на запыхавшегося парня, который улыбается во все тридцать два и
пристегивается. Чонгук кидает взгляд на время.

Пять минут еще не прошло, а от Тэхёна не ускользает чужая нервозность и

растерянность.

— Ты мало спал все эти дни, плюс эта твоя работа, так что я не хочу, чтобы ты
ещё больше трепал себе нервы. Ты ведь тоже человек, — сбивчиво говорит Тэхён
и смеется. — Он потолстел, представляешь? Я не видел его почти полгода, с ума
сойти.

Чонгук прослушал почти всё, что сказал парень, тот выглядит таким довольным,
что Чон даже не знает, что сказать. Он беспокоится о том, что Чонгук мало спал?
О его работе и о том, что Чон так сильно переживает?

— Выглядишь так, будто не ожидал, что я вернусь, — говорит Тэхён. Чонгук

откидывается на сидение и продолжает молча на него смотреть. — Ты как будто
первый раз меня видишь.

Кажется, он и правда видит Тэхёна впервые. Он никогда не имел дело с

подобным, никому кроме себя не доверял. Чонгук без плана – не Чон Чонгук, но в
этот раз он полагался только на слово самого дорогого человека в его жизни и
не ошибся. Будет ли так всегда?

Чон был готов положить мир к ногам Тэхёна. Сейчас он достаточно просветлен,
чтобы понять – Тэхёну мир не нужен. Ему нужен просто человек.

161/367
«Ты ведь тоже человек».

— Скажи хотя бы, что ты рад, что я не сбежал, — напоминает о себе Ким.

— Я рад.

— Это второй раз за это утро, когда ты говоришь, что рад, хотя по тебе совсем
не скажешь.

— Я рад, что позволил себе отпустить тебя, — признаётся Чон. — Хотя я,

кажется, уже начинал сходить с ума.

— Когда время почти вышло?

— С первой же секунды, как ты вышел из машины.

Чонгук наклоняется к Тэхёну, притягивает его к себе и целует в висок. Он

облегченно выдыхает, зарываясь пальцами в светлые волосы.

— От тебя пахнет собакой, — говорит Чон.

— Потому что я гладил собаку, — весело отзывается парень.

Чонгук прикрывает глаза. Тэхён очень быстро привыкает к нему. Что же такого
он для себя решил, что в один миг стал таким... тёплым? Отзывчивым,
понимающим, даже немного ласковым. Ему всё ещё не всегда комфортно, он
часто смущается, но всё равно принимает всю заботу, которую Чон пытается ему
подарить.

— Спасибо, — шепчет ему в висок Чонгук и отстраняется.

Ему было очень важно сказать это.

Тэхён хватает его за руку и не даёт отстраниться, открывает рот, чтобы что-то
сказать, но молчит. Он снова вздыхает, но так и не решается, пока Чонгук
терпеливо ждёт.

— Поторопись... немного помедленней, — просит Ким.

Тэхён, наверное, никогда не перестанет его удивлять.

Чонгук снова наклоняется к нему и касается его губ своими, он чувствует, как
Тэхён сжимает его руку, сам подаваясь вперед и целуя в ответ неторопливо. Чон
столько всего хотел бы ему сейчас сказать, но вместо этого он первый углубляет
поцелуй, сплетая их языки – медленно, сладко до невозможности, а ещё...

Он отстраняется с характерным чмоком и смотрит Киму в глаза.

— От тебя пахнет собакой, — снова говорит Чон.

— Чаппи облизал меня, — улыбается блондин, а Чонгук закрывает глаза.

— Тебя облизала собака.

162/367
— А потом ты.

— Я поцеловал тебя, а не облизал, — хмыкает Чон. — Салфетки в бардачке.

— Чаппи тоже очень любвеобильный, и ему иногда тоже бывает одиноко, —

блондин достает салфетки, а Чонгуку не нравятся эти «тоже». — С ним нужно
играть, развлекать его, любить, кормить, и он будет готов убить за тебя.
Некоторым так мало нужно для счастья.

Разве это мало?

— Когда-то ты жаловался, что я сравниваю тебя с глупой собакой, — напоминает

ему Чонгук и отъезжает от дома, смотря в зеркало заднего вида. — Теперь ты
делаешь то же самое со мной.

Не хотелось бы, чтобы машину запомнили.

— Времена меняются, — пожимает Тэхён плечами. — Знаешь, я думал о том, что

бабушка натравила бы на меня всех соседских собак, если бы увидела нас. Было
бы весело.

— Она тоже не в курсе твоих отношений?

— Никто, кроме моей матери, не знает.

— А твой друг?

— Хосок? — уточняет Ким. — Нет. Скандал в университете быстро замяли, никто

из студентов ничего не узнал. Он думает, что меня исключили за
неуспеваемость.

— Он бы понял тебя.

Чон проверяет время – еще час до вылета.

— Мне не стоит спрашивать, откуда ты столько знаешь о нём?

— Было сложно следить за тобой и не пересекаться ни с кем из твоих знакомых,

— объясняет Чонгук.

— И со сколькими моими знакомыми ты пересекался? — брюнет в ответ

пожимает плечами. — Ну а из тех, с кем я общался очень тесно?

— Со всеми.

— И с бабушкой?

— Это было всего лишь один раз и вышло абсолютно случайно, я даже не следил
за тобой в тот день.

Тэхён молчит, о чем-то задумавшись, а затем снова спрашивает:

— И с Минсоком тоже?

163/367
Чонгук, кажется, на секунду почувствовал запах сигарет.

— Да, — отвечает он далеко не сразу.

— У тебя есть друзья, Чонгук?

— Только хорошие знакомые.

— У меня есть один друг, с которым ты поладил бы, — Тэхён водит ногтем по
стеклу. — Он умный, очень много читает, всегда хорошо учился, настоящий
полиглот, и, наверное, родители гордятся им. Сейчас он работает переводчиком.
Я часто думаю о том, что ты мог выбрать кого угодно.

— Я выбрал тебя не за твои знания.

— Да было бы за какие знания выбирать, — хмыкает блондин. — Поэтому я и не

понимаю, что ты во мне нашел.

Чонгук не может сдержать улыбки.

— Вот чёрт, да ты ведь абсолютно прав, — говорит он. — Не подскажешь, где

живёт этот твой супергениальный друг?

— Мама сказала, что вечно меня тянет на всяких по уши влюбленных, которых
хватает на две недели, — вздыхает Тэхён. — Ты продержался дольше всех.
Четыре недели. Абсолютный рекордсмен.

— Два года, раз уж на то пошло, — смеется Чон.

— Почему два, а не два с половиной?

— Может быть, и два с половиной, — пожимает плечами Чонгук. — Я не могу

сейчас этого утверждать. Но только два года назад я начал следить за тобой,
потому что понял, что мне это нужно.

— Ты проснулся однажды утром и такой: «Хэй, тот обдолбанный звёздами

парень из клуба, где я был полгода назад, вроде, ничего такой, влюблюсь-ка я в
него!», так это было? — выгибает бровь Ким, а Чонгук кивает в ответ.

— Что-то вроде того.

— А если серьезно? Что такого произошло, что всё привело... вот к этому, — он
обводит рукой салон автомобиля.

— Мы с тобой встретились, немного поговорили, но тогда мне было плевать на

тебя. Я хотел помочь, но ничего не мог сделать. Может быть, и мог, но... не
видел смысла, — он замолкает.

— А что случилось потом?

Чонгук не хочет говорить об этом, и, если так подумать, он бы вообще предпочел

не поднимать никакие темы из прошлого, но Тэхён хочет знать.

Чон облизывает губы, сворачивая в сторону аэропорта.

164/367
— Я очень много думал о тебе с того дня. Если говорить вкратце... — он устало
вздыхает. — Ты попросил помощи. Не напрямую, конечно, но это была твоя
правда с долей шутки, а мне было всё равно по большей части. После этого я
увидел тебя в кафе спустя полгода.

— Тот день?

Чонгук кивает.

— Разница была колоссальной: ты больше не смеялся над своими проблемами. Я

потратил так много времени на то, чтобы выкинуть тебя из головы, но, как
видишь, ничего не вышло. Поэтому я решил похитить тебя.

— А как насчет других вариантов? — хмурится блондин.

— Мне все они не по душе, — легко отвечает Чонгук.

— Ты просто был в кафе, увидел меня, что-то там понял, а потом приехал домой
и такой «что ж, пожалуй, мне придется похитить его»?

— Нет же, — Чон кидает на него недовольный взгляд, и Тэхён ждет

продолжения. — Никуда я не приезжал, всё решил там.

— Посреди кафе, глядя на меня?

— Да.

— Прости, Чонгук, но всё-таки ты очень и очень странный.

Чон молча припарковывает машину на автостоянке, откуда её позже заберут,

обдумывая то, что сказал Ким. Двигатель замолкает, и салон погружается в
тишину.

— Тэхён, — вздыхает Чон. — Тебе кажется, что это нелогично, но я просто

решил, что могу и хочу это сделать. Я начал узнавать тебя, постепенно
влюбляясь в твой характер, твои увлечения, во всё, что было связано с тобой. Я
захотел стать для тебя идеальным человеком, который... — он задумывается. —
Знаешь, что? Я понятия не имею, как объяснить тебе то, что чувствовал. Я
просто первый раз в жизни понял, что передо мной человек, с которым я готов
разделить своё будущее. Я узнал о тебе много всяких мелочей, попытался
понять. До сих пор пытаюсь и за все эти два года я ни разу не пожалел ни о чем,
что касается тебя. Ты всегда оправдываешь мои ожидания, удивляешь меня,
делаешь то, что мне и в голову бы не пришло. Ты непредсказуемый, интересный
человек, не принижай свои знания и самого себя тоже, — Чон находит его
ладонь и гладит пальцем тыльную сторону, борясь с тем, чтобы снова не
поцеловать Тэхёна. — К тому же в некоторых вещах ты разбираешься намного
лучше меня. Я не спорю с тем, что выбрал странный вариант, но иначе я бы
просто не смог.

— Совсем бы не смог? — Ким закусывает губу и выглядит немного печальным.

— Что я, по-твоему, делал все два года? Пытался с собой договориться. Иногда.

165/367
— Что ты чувствовал всё это время, наблюдая за моей жизнью со стороны?

Чон хмурит брови.

— Единственное, что я могу сказать, – я бы никогда и ни за что не пожелал

подобного тебе, как больно мне бы ни было за все эти два года, — Тэхён едва
заметно сжимает его пальцы. — И прекрати винить себя в чём бы то ни было, —
Ким замирает. — Ты не можешь быть виноватым в том, что я люблю тебя. Это
только мой выбор. Договорились?

Тэхён кивает.

Чонгук по одному его взгляду видит, что они не договорились.

*****

Тэхён боится летать – это первое, что выяснил Чонгук, когда самолёт пошел на
взлёт.

Они без лишних проблем сдали багаж, прошли досмотр, регистрацию,

дождались посадки и заняли места. Чон не собирается врать себе в том, что он
хотел прикрыть Тэхёна чем-нибудь. Либо он параноик, либо все действительно
пялились на них. Скорее всего дело было в том, что он постоянно держал Кима
за руку – так удобнее. И приятнее. У этого вообще очень много плюсов, и когда
Тэхён спросил, сколько им лететь до Нью-Йорка, стоило только самолету
взлететь, а Чонгук ответил: «Чуть больше половины суток», Ким вцепился ему в
руку мертвой хваткой.

Он попросил закрыть иллюминатор и немного дрожал, пытаясь дышать ровно.

Чонгук объяснил, что к этому быстро привыкаешь, а реакция на первый полёт у
всех разная, кого-то может даже стошнить. Тэхён утверждал, что близок к
этому, все первые полчаса, пока не принял лекарства и не задремал.

Им обоим нужно отдохнуть. Чонгук хотел бы сделать это наедине с Кимом, а не

на борту самолёта среди кучи людей, где единственная радость в том, что
можно хотя бы по-человечески поспать. Плюс all inclusive пассажирам первого
класса. А ещё отсюда не сбежать. Но Чон забил бы на все эти удобства, лишь бы
побыстрее оказаться в Нью-Йорке, в их с Тэхёном номере, где Кима никто не
увидит. Дело даже не в этом... Лишь бы быстрее остаться с ним один на один –
так правильно.

Чонгук прикрывает глаза, сплетая свои пальцы с тэхёновыми, и парень что-то

бурчит во сне.

Не увидит никто, кроме прислуги, которая приходит убирать номер.

Чонгук распахивает глаза, сверля взглядом панель со встроенным мини-

телевизором.

Видимо, этот полёт будет очень долгим.

166/367
 *****

Четырнадцать часов показались вечностью. Тэхён совсем не жаловался, потому

что, как бы ни было грустно это признавать, он привык проводить кучу часов без
дела в замкнутом пространстве. Чонгук не стал шутить по этому поводу, у него
не осталось на это сил.

Ким не разговаривал весь полёт. Он проспал большую часть времени, а Чонгук

спал почти всё время, так что голова у него просто раскалывалась.

Ко всему прочему, разница во времени слишком огромная, чтобы вот так просто
привыкнуть. Когда они улетали из Тэгу, было десять утра, в Нью-Йорке же
сейчас двенадцать дня, и Чонгук с болью думает о предстоящей конференции.

Чон расписался на ресепшене и попросил лишь один ключ для номера, пока
Тэхён с интересом осматривал помещение, магазины за окном и проходящих
мимо людей. Он успел оценить суматоху, творящуюся на Манхэттене в
обеденное время, но в отеле, к счастью, очень тихо и безлюдно.

— Семнадцатый этаж, номер люкс на имя Мистера Чона, — на идеальном

английском с легкой улыбкой и ровным голосом сообщает девушка, протягивая
брюнету ключ-карту. — Подать обед в номер или забронировать столик в
ресторане?

— В номер, — Чон задумывается. — Всегда всё подавать сразу в номер.

Всё внимание Кима почему-то переключилось на Чонгука. Тот разглядывает его

с неподдельным интересом, окидывая взглядом с ног до головы, и брюнет
выгибает бровь, как бы спрашивая: «Что?».

Тэхён ничего не говорит, переводя взгляд на девушку, которая продолжает

непринужденно улыбаться.

— Могу я кое о чём Вас попросить, Мари? — задумчиво спрашивает Чонгук,

разглядывая Кима в ответ.

— Разумеется, Мистер Чон.

Чонгук знает эту миниатюрную, добродушную, одновременно с тем строгую

девушку уже несколько лет. Слишком часто случается то самое «дерьмо», с
которым Минсок не горит желанием разбираться.

Чон радушно улыбается и говорит ровным голосом:

— Если Вы увидите этого молодого человека разгуливающим по отелю без моего

сопровождения, я должен буду об этом узнать.

Девушка не менее радушно улыбается в ответ и спокойно кивает. Она прекрасно

понимает, в какой момент стоит сделать максимально непринужденный вид.

— Конечно, Мистер Чон, — Чонгук забирает ключ. — Приятного Вам и Вашему

молодому человеку отдыха.

167/367
— И ещё, — вспоминает он. — Мне нужен стилист. Завтра в номер.

— Для каких-то определенных целей? — она что-то печатает в компьютере под

стойкой.

— Ужин.

— Заказать столик?

— Нет, я уже.

— Удобное для Вас время? — поднимает она взгляд, а Чонгук смотрит на Кима и
обращается к нему:

— Ты хотел бы посмотреть город? — он понимает, что это глупый вопрос, но

Тэхён тут же оживляется и кивает, и Чон снова переводит взгляд на девушку. —
В пять часов.

— Все данные с напоминанием за час до события будут в Вашем календаре, — её

губы трогает очередная улыбка.

Когда они заходят в лифт, Тэхён продолжает за Чонгуком наблюдать, и Чон

вопросительно смотрит на него.

— Я не помню, чтобы у нас был запрет на разговоры перед другими людьми. Что
за странный взгляд?

— Ты очень хорошо говоришь по-английски.

— Откуда ты можешь знать, что я говорю на нём хорошо?

— Ты говорил почти так же, как и та девушка, совсем без акцента, — пожимает
Ким плечами. — Где ты его выучил?

— Отец занимался со мной в детстве.

— Ты знаешь только английский?

Двери лифта открываются, и Чонгук пропускает парня вперед.

— Немного французский, пару фраз на немецком, могу спросить по-итальянски,

где находится пекарня, — усмехается Чон, уже закрывая за собой дверь номера.

Тэхён с интересом рассматривает всё вокруг, и Чонгук хотел бы перенести

конференцию на ближайшее никогда-нибудь, чтобы отдохнуть от пережитого
стресса.

— Этот номер выглядит просто чертовски дорогим, — говорит Ким, трогая

лепестки цветов, что стоят на столике почти у самого порога.

— Этот номер больше, чем просто чертовски дорогой, но все мои расходы
компенсирует компания.

— Можно я немного позавидую тебе? — морщится блондин.

168/367
Чонгук вздыхает. Было бы чему завидовать.

— Через три часа конференция. Я вернусь вечером, ужин принесут в номер,

просто откроешь дверь. Пообедать мы успеем.

Тэхён выглядит немного растерянным.

— Конференция сегодня? — Чон пытается вспомнить, говорил ли об этом, и,

кажется, да, дней пять назад. Он кивает. — Если ужин принесут до того, как ты
придешь, то во сколько ты вообще придешь?

— Я не знаю, — он садится на диван и давит пальцами на виски. Голова сейчас

взорвется. — Иди сюда, — зовет он Кима и жмурится.

Он открывает глаза, но рядом никого, и вдыхает воздуха, чтобы позвать Тэхёна,

но чувствует, как его тянут за плечи назад, заставляя откинуться на спинку
дивана. Ким зарывается пальцами ему в волосы, и Чонгук немного
расслабляется, когда тот начинает неторопливо перебирать пряди.

— Сколько обычно длится конференция? — спрашивает Ким.

— Обычно часа три-четыре, но в этот раз мы будем решать вопросы посерьезнее,

нежели оставлять ли в названии журнала уголки у букв или закруглить их.

Тэхён тихо смеется.

— Что за бред...

— Это часть моей работы, — вздыхает Чон.

— А если вы не найдете главного редактора?

— Их как грязи, — фыркает брюнет.

— Тогда в чём проблема?

— Найдем ли мы хорошего редактора – это правильный вопрос.

— Разве в таких случаях не бывает запасных вариантов? — хмурится Тэхён. —

Это ведь... ты.

Чонгук усмехается. Он берет одну руку Кима, целует в ладонь и оставляет её на

своем плече. Он очень хочет остаться с Тэхёном. Может быть, бросить работу не
такая уж и плохая идея? Никаких тебе конференций, никаких проблем. Никаких
денег.

— У меня был человек на замену, — говорит Чонгук. — Он есть, и он идеальный

кандидат на эту роль.

— Но?..

— Некоторых его кандидатура не устраивает. Сейчас он работает дизайнером,

хотя он прекрасный редактор и просто талантливая личность. Я дал ему это
169/367
место, я знаю, что он справится с любым объемом работы, плюс ко всему
прочему он хороший руководитель, но мой соруководитель сделает всё для того,
чтобы я не получил то, что хочу.

— Идиотизм, — бурчит Тэхён. — Он уже меня раздражает.

Чонгук невесело усмехается. Разозлится ли Тэхён, когда узнает о том, что его
бывший спонсор и тот, кто вставляет Чону палки в колёса – это один и тот же
человек?

— Что ты ему сделал? — спрашивает Ким.

— Я просто не такой, как он.

— Ты не такой, как я, но я ведь не ненавижу тебя за всё то, что произошло.

— Поэтому рядом со мной сейчас ты, а не кто-то другой, — он немного сползает

вниз и откидывается затылком на спинку дивана, открывая глаза. — Как насчет
исцеляющего поцелуя?

— Стоило мне один раз ответить...

— И я уже готов зацеловать тебя до смерти, — заканчивает за него Чон.

Тэхён едва заметно улыбается. Если бы Чонгук не знал его, он бы мог подумать,
что тот просто устал, но дело явно не в этом.

— Тэхён, — вырывает его из мыслей Чон, и блондин опускает взгляд на парня. —

Сделай, пожалуйста, так, чтобы одним вопросом у меня стало меньше, и
расскажи, что с тобой происходит.

— Что со мной происходит? — хлопает глазами Ким.

Чонгук лениво выпрямляется и кивает на место рядом с собой. Тэхён перелезает

через спинку, садится, поджимая ноги под себя, и молча смотрит на Чона.

— Спрошу иначе, — говорит брюнет. — Почему ты выглядишь так, будто не

понимаешь, что творишь? Я думал, ты что-то для себя решил.

— Я решил, — Тэхён отводит взгляд.

— Тогда почему ты сомневаешься?

— Я не сомневаюсь в своём решении.

Чонгук вскидывает брови.

— Тогда что ты делаешь? — Тэхён молчит, подбирая слова. — Только не говори,

что снова не знаешь, что правильно, а что...

— Я узнаю тебя, — перебивает его Ким, и Чонгук впадает в ступор.

— Хорошо, и?

170/367
— Я узнаю, что тебе нравится и как тебе нравится, — внезапно на одном
дыхании говорит блондин и отводит взгляд.

Он поправляет волосы и, кажется... смущается? Чонгук обессиленно стонет, тем

самым привлекая к себе внимание Кима, а тот весь напрягся и смотрит на него
как-то растерянно.

— Однажды ты доведешь меня до очень плохих вещей, — Чон давит пальцами

на переносицу, пытаясь совладать со своими эмоциями.

Тэхён милый. Он смущается и пытается понять, что Чонгуку нравится. Он

действительно основательно задумался об их отношениях, отбросив все свои
сомнения в правильности данной ситуации? От одной только мысли о том, что
Тэхён может попытаться ему угодить по-настоящему, становится дурно.

На носу конференция, и разве сможет Чон думать о чем-либо, кроме того, что
Тэхён пытается узнать его предпочтения?

Что и как тебе нравится.

В животе ухает, и Чонгук проводит ладонью по лицу, поднимая взгляд на Кима.

Он выглядит немного помятым после перелета, на щеках едва заметный
румянец, все губы искусаны, и он говорит:

— До насколько плохих вещей я могу довести тебя?

У Чонгука внутри что-то переворачивается от этого глубокого и тихого голоса. И

он понимает, что до невероятно плохих вещей. До чертовски сумасшедших идей
и самых необдуманных поступков.

Он хватает блондина за ногу и тянет на себя, опрокидывая на диван спиной, и

тот распахивает глаза, напрягается, но не сопротивляется. Лежит спокойно,
загнанно дышит и совсем... не боится, всего лишь растерялся от неожиданности.
Невероятно, совсем ведь не боится.

— Я же вижу, что ты всё равно сомневаешься в том, что делаешь, — смотрит ему
в глаза Чон, но переводит взгляд ниже, на губы, шею и опускается, чтобы
оставить поцелуй на дернувшемся кадыке. — Но, пожалуйста, не сомневайся,
Тэхён. Всё, что ты делаешь для меня, – правильно, — он покрывает шею
блондина лентой легких поцелуев до самой скулы и закидывает его ноги себе на
спину, чувствуя сбитое дыхание парня. — Ты изумительный, — он выдыхает ему
прямо в губы: — Такой горячий. Сводишь меня с ума, и я готов убивать за тебя,
если потребуется. Чисто теоретически, знаешь.

Теоретически ли? Чон не хочет пугать Тэхёна.

Чонгук сглатывает и сжимает пальцами его бедро, утыкаясь носом в шею.

Сейчас держать в руках нужно себя, а не Тэхёна. Но держать его так приятно.
Тепло. Кажется, у Чонгука сломался выключатель, и от метки «тепло»
температура подскочила до метки «синее пламя под рёбрами» за долю секунды.

Тэхёна хочется не отпускать. Его очень хочется.

Чонгук чувствует руки на своих плечах, эти неуверенные прикосновения

171/367
заставляют его сильнее прижаться к Киму. Тот ведет ладонями ниже, по
предплечьям, перемещает руки на бока Чона и толкает его голову своей,
заставляя приподняться и взглянуть на себя.

Тэхён принимает его. Он старается, ломает между ними барьеры,

перестраивается, узнаёт, в то время как сам Чонгук боится довериться ему на
какие-то пять минут.

Хватило пяти минут, чтобы заложить прочный фундамент доверия. Пять минут,
которые чуть ли не свели с ума. Хватает секунды, чтобы осознать – Тэхён не
замышляет что-либо, он здраво мыслит, пытаясь строить настоящие отношения,
такие, какие он хочет сам. Медленно, но верно. Чонгуку стоит хоть на секунду
перестать думать о возможном предательстве и подумать о том, что он может
для Кима сделать.

Но поездка в Тэгу и полёт в Нью-Йорк – это ведь очень много, разве нет?
Наверное, пора уже понять, что это не много. Это нормально для отношений.

Почему доверять в открытую так сложно?

Тэхён облизывает губы и приподнимает голову, чтобы первым коснуться губ

Чона. Сладкий. Он ел карамель в такси, но вряд ли дело только в ней, просто это
– Тэхён. Весь от и до сладкий, желанный, обожаемый. Чонгук боится сделать ему
больно, боится увидеть в его глазах разочарование, неприязнь или дикий страх,
подобное не должно происходить между ними.

Тэхён мягко целует его, сжимая пальцами чонову футболку. Пытается уговорить
себя или сдерживается? Он тянется руками вверх и обхватывает брюнета за
шею, зарывается пальцами в его волосы на затылке и раскрывает губы Чона
своими, углубляя поцелуй. Тэхён не стесняется, он наслаждается, пускай до сих
пор к подобному не привык. Привыкнет, у них куча времени.

Чонгук целует его в ответ немного несдержанно, ведет ладонями по бедрам

чуть выше, под свитер, касаясь нежной кожи, и чувствует мурашки. Он
разрывает поцелуй, и Тэхён жадно глотает воздух, когда Чон спускается к его
шее. Тэхён – один сплошной соблазн и провокация. Он запрокидывает голову,
открывая доступ к шее, и Чонгук впивается губами в кожу, пересчитывает
пальцами рёбра, а Ким горит. Он горячо дышит, Чонгук чувствует ладонью, как
сильно бьется его сердце, и не верит. Тэхён рядом, он принимает и отдаёт,
жертвует, дарит. Сильнее зарывается пальцами в его волосы, сжимая пряди, и
внезапно вздрагивает, когда раздаётся звук оповещения.

Телефон Чона тут же начинает звонить, и он ругается себе под нос, выуживая
мобильный из кармана. Минсок. Он не может говорить с ним при Тэхёне.
Дурацкая конференция, тупой главный редактор. Чонгук просто невероятно зол.

Он сжимает челюсти, сбрасывая звонок. Почему его не могут оставить в покое

хоть на пару минут? Пара минут наедине с Тэхёном – это слишком много для
него? Слишком щедро со стороны Её Величества Вселенной?

— Конференция, — Тэхён говорит так, словно тоже успел о ней забыть.

Он успел забыться, отвечая на поцелуи и поддаваясь чоновой провокации, его

ласкам. Чонгук прямо сейчас хочет что-нибудь жестоко сломать, Ким и правда
172/367
доведет его однажды своей внезапностью и искренностью.

— Конференция, — стонет Чон, утыкаясь лбом парню в грудь.

— Ты сможешь решить эту проблему, — Тэхён гладит его по волосам, а его голос
притворно заботливый. Он улыбается. — Ты ведь Чон Чонгук, совладелец
журнала, стратег, преступник, классный повар, без десяти минут мой парень и
знаешь, как спросить по-итальянски, где находится пекарня. Все лучшие
редакторы мира хотят, чтобы ты стал их начальником.

— Что значит без десяти минут твой парень? — поднимает Чон голову и
выгибает бровь.

— Чонгук, с которым я встречаюсь, никогда не пустит ситуацию на самотёк и

решит любую проблему в два щелчка.

— Как много веры в меня одного, — вздыхает брюнет и поднимается с Кима,

снова сбрасывая звонок. — Мне нужно собираться. Весь номер будет в твоём
распоряжении, не вздумай выходить отсюда без меня. Прежде чем открыть
дверь, проверяй, кто пришёл. Открывать только тем, кто приносит еду, — он
снова сбрасывает Ли. — Пообедаем мы вместе, а ужин принесут в семь вечера.
Могу заказать тебе что-нибудь ещё, — он смотрит на блондина, а тот мотает
головой.

— Ничего не нужно.

— Тэхён, — брюнет присаживается у дивана. — Я работаю ради тебя, так что не

бойся что-то просить у меня, если тебе этого хочется.

— Я могу увлечься.

— Мы оба знаем, что не можешь. Я могу заказать что-нибудь из того, что ты

любишь, и попросить, чтобы подали до ужина.

Тэхён задумывается, закусывая губу.

— Пицца, — говорит он. — Настоящая американская пицца.

— Тебе не понравится, — морщится Чон.

— Я хочу попробовать. И что-нибудь сладкое?

— Если ты скажешь что-нибудь с персиками, я не поленюсь и отвезу тебя

обратно в Кёнджу.

Ким поджимает губы, пытаясь сдержать улыбку.

— Тогда выбери сам из того, что я ещё не пробовал, — говорит он.

— Пицца и сладкое, — вскидывает брови Чон. — Я, кажется, понимаю, почему

обычно сам выбираю, что ты будешь есть.

— Это вкусно, — улыбается парень.

173/367
Чонгук бегло целует его и отстраняется, выдыхая:

— Ты вкусный. Поужинаешь со мной завтра?

Тэхён немного теряется от такой быстрой смены темы и хлопает глазами.

— Что?

— Я приглашаю тебя на свидание, — Чонгук усмехается, наблюдая за тем, как

Тэхён не знает, что ответить. — Я планировал показать тебе город, а вечером
поужинать с тобой в ресторане. Ты можешь сказать нет, если не хочешь, мы...

— Хочу! — Тэхён сам для себя говорит это неожиданно резко.

Чон хмурится и молчит, недоверчиво глядя на парня, а затем спрашивает:

— Мне стоит об этом беспокоиться?

— Нет, — он всё ещё пытается понять, что только что произошло. — Я просто не
ожидал, что ты... — он запинается.

— Что я что?

— Просто не ожидал.

— Тэхён, — требовательно говорит Чон.

— ...что ты станешь спрашивать меня об этом, — договаривает парень, и Чонгук

не удивляется.

С их отношениями это предсказуемо, хотя хотелось бы, чтобы всё было немного
иначе и Тэхён не удивлялся, когда Чонгук спрашивает его мнение. Он делает это
не так уж и редко, но для Кима многое в новинку. Вряд ли Минсока интересовал
его выбор, а если и интересовал, то Чонгук не хочет об этом знать.

Он всё равно лучше него. Во всём.

Обжалованию не подлежит.

Завтра они идут на свидание.

*****

Чон отточенным движением поправляет манжеты и прячет руки в карманы брюк,

проходя через холл и отмахиваясь от назойливой секретарши. После
конференции он зол, нервничает и очень устал.

Когда Чонгук прибыл в офис, он уже был немного раздраженным. В отсутствие

Минсока он планировал сам назначить главного редактора, получив подпись Ли
заранее, и он совсем не ожидал увидеть Минсока в конференц-зале. По
телефону он сообщил о своём скором прибытии в Нью-Йорк, и Чонгук был почти
не против, им есть что обсудить, но парень с нахальной улыбкой сидел напротив
него всю конференцию и отметал все предложенные Чоном рекомендации.
174/367
Главный редактор не сможет вступить в должность, пока не будет подписей от
них обоих. Соглашение.

С Минсоком они никогда не могли прийти к соглашению. Конечно же, он в

первую очередь забраковал вариант с кандидатурой Кима младшего на роль
главного редактора. Его не убедили слова Чонгука о том, что это единственный
человек, которому можно доверить руководство журналом, потому что: «То, что
он твой хороший друг, не значит, что он так же и хороший руководитель.».

Минсок раздражает. Он выдвигает в качестве кандидата человека, который в

этой сфере без году неделя, утверждая, что тот мастер своего дела. Таких
«мастеров» Ли предоставлял ему уже сотни. Они не придут к соглашению.
Самый верный вариант – дать обоим кандидатам испытательный срок и
позволить комиссии принять решение, а это затянется. Чертовски затянется, но
другого выбора, увы, нет.

Либо можно просто набить Минсоку морду. Тоже ничего так идея, Чонгука очень
вдохновляет.

Он сворачивает к лифту и чуть ли не врезается в Ли, который выставляет руки

перед собой и тихо смеется.

— Куда так несёшься? — Чон не отвечает, молча глядя на парня в ответ. — Да

ладно тебе, Чонгук, нашел из-за чего злиться. Вот пройдет испытательный срок,
твой Сокджин станет новым главным редактором, и ты сразу заживешь долго и
счастливо!

Чон сводит брови к переносице.

— К чему тогда весь этот цирк, если ты согласен отдать ему место редактора?

— Во-первых, — Ли загибает палец, — обожаю выводить тебя из себя. Во-

вторых... да всё, пожалуй.

— У меня и без этого хватает проблем, — сухо отзывается Чонгук.

— Ты такой проблемный мальчик, — морщится Минсок, но резко становится

серьезным. — Но, знаешь, на самом деле есть одна причина. Я не отпущу тебя из
Нью-Йорка, пока не узнаю то, что мне нужно.

— Почему ты думаешь, что я не могу согласиться на твоего кандидата в главные

редакторы и просто уехать?

— Ну-у, — недовольно тянет Ли. — Кто сказал, что я подпишу документы?

— Это и твоя проблема тоже.

— Ты же понимаешь, что мне плевать, если журнал пойдет ко дну. Это только
твоя проблема, Чонгук, и тебе нужна моя помощь, как я могу оставить св...

— Просто передай мне свои права, компания выплатит тебе компенсацию, —

перебивает его Чон.

Они проходили это тысячу раз, и ответ всегда один и тот же.
175/367
— Ты разбиваешь мне сердце, совсем не меняешься, — улыбается Ли. — Ничего
страшного мне от тебя не нужно. Просто мне не нравится, что ты... — он
вскидывает брови, — игнорируешь меня.

— Ты звонишь, когда я не могу разговаривать.

— Да, очень странно. Ты внезапно стал таким занятым, подружку себе завел?
Открываешь новый бизнес? Может быть, это собачка? Я ведь не в курсе твоих
увлечений.

— Собачки – это по твоей части, — усмехается Чон, а Минсок щурится.

— Не стоит шутить о таких вещах здесь, — он обводит рукой холл. — Предлагаю

перенести наш клуб любителей грязно пошутить в один неплохой бар
неподалеку.

— Я пас, — Чонгук делает шаг, но его тормозят рукой в грудь.

— Я предложил лишь из вежливости, — тихо и серьезно говорит Ли. — Выбора у

тебя, увы, нет.

Он смотрит Минсоку в глаза и не видит ничего, кроме насмешки, холода и

неприязни. У Тэхёна теплый и уютный взгляд, успокаивающий, солнечный, когда
тот смеется. Как он только мог так долго терпеть этого человека? Как Чонгук
сам его терпит? Почему и зачем?

Выбор ведь есть всегда... хватит ли Чону сил сделать правильный?

*****

Он не собирался напиваться. Он ненавидит это дело, особенно в компании

такого человека, как Ли.

«Ли Минсок», – плюётся Чон про себя, скидывая ботинки в коридоре номера. Он
желает Минсоку неизбежной авиакатастрофы, когда тот решит вернуться в
Сеул.

— Ты переехал и не говоришь куда, к кому мне теперь заглядывать в гости? —

выдыхал Ли вместе с дымом.

Чонгук действительно переехал, не сказав никому ни слова. Все люди, с

которыми он хотел бы поддерживать связь, не живут в Сеуле. Все, кроме Тэхёна,
а Тэхён теперь с ним. С ним, его, только для него. Навсегда.

Чон опирается лбом о стену, пытаясь держать равновесие. Главное, что он не

разболтал ничего Ли. От одной только мысли о нём Чона выворачивает... либо
это наружу просятся два стакана ёрша, черт знает сколько скотча и отвертка,
которая была напоследок.

Чонгук практически не пьет, а оттого он чувствует, что завтрашняя прогулка по

городу скорее всего накроется медным тазом из-за его состояния. Тэхён. Он ведь
176/367
так хочет увидеть город. Свидание.

Чон скидывает пиджак по пути в спальню и смотрит на время – два ночи. Тэхён
наверняка уже спит, но Чонгук только обнимет его всего разок и сразу же ляжет
спать. Какой-то жалкий один раз.

Он толкает дверь в спальню плечом, свет у кровати не выключен, но Ким

безмятежно спит. Спал, пока Чонгук не толкнул дверь сильнее нужного и та не
ударилась о стену с грохотом. Блондин вздрагивает, жмурится и фокусирует
взгляд, сонно разглядывая Чона.

Невероятно милый.

— Чонгук? — он смотрит на время, а брюнет подходит к кровати, забирается на

постель с кимовой стороны прямо в одежде и утыкается лицом ему в живот. —
Занимательные у вас конференции, — хрипит парень.

Тэхён принимается гладить Чона по голове, а тот готов мурчать от того, что
Тэхён стал с ним таким нежным и ласковым.

— Ты же знаешь, — глухо звучит голос Чонгука, — что я люблю тебя?

— Знаю.

— Я хочу, чтобы ты помнил об этом завтра утром, когда я не смогу показать тебе
город, как обещал, — бурчит Чон.

— Ничего страшного, Чонгук, — тихо звучит в ответ, и рука Тэхёна продолжает

неторопливо гладить его по волосам. — Как прошла конференция?

— Отвратительно. Это почти что самое мерзкое, что происходило со мной... в

жизни, — заикается Чон. — Я бы бросил всё это ради тебя. Всё и всех послал бы
куда подальше, забрал бы тебя, увёз... Куда ты хочешь, чтобы я тебя увёз?

— Диснейленд, — пытаясь сдерживать смех, говорит Ким.

— Увёз бы тебя в Диснейленд ото всех, — но до Чонгука доходит, что он только

что сказал, и он вздыхает. — Жестоко с твоей стороны смеяться над пьяным и
влюбленным человеком.

— Извини, — смеется Тэхён. — Не смог удержаться.

— Но я увезу тебя и в Диснейленд, только попроси, — он поднимает голову и

смотрит на Кима.

— Сделаешь всё, о чём попрошу? — Чон кивает. — Ответишь на любой вопрос?

— Это нечестно, — он снова утыкается лицом в одеяло. — Ты жестокий, Ким

Тэхён.

— Разве ты бы не воспользовался ситуацией на моём месте?

— Да как бы я мог... — он замолкает, а затем выдает: — Я бы смотрел по

обстоятельствам.
177/367
— Я считаю, что у нас благоприятные обстоятельства, и ты мог бы рассказать
мне что-нибудь о себе. То, о чем не решился бы рассказать.

Чонгук многое не решился бы ему рассказать, даже находясь в таком состоянии.

— Я ненавижу твои любимые персиковые слойки, они слишком сладкие, —

признаётся Чон.

— Я не об этом, — улыбается парень. — Ты ведь понял.

Чонгук тяжело вздыхает.

— Что ты хотел бы узнать? Спрашивай, пока сыворотка правды действует, но

знай, что завтра я буду очень на тебя зол.

— Будешь злиться на меня? — невинно звучит в ответ, и Чон обнимает Тэхёна за

талию, сильнее зарываясь лицом в одеяло.

— Разве я могу?

— Однажды ты уже был очень зол, — задумчиво говорит Ким. — Мне не

понравилось.

— Прости. Я боялся, что ты натворишь глупостей, к тому же ты кричал.

Тэхён молчит, перебирая пряди его волос. Он уже давно понял, что на Чонгука
это действует успокаивающе.

— Почему ты боишься рассказывать мне о своей семье? — тихо спрашивает Ким.

— Я ведь обещал, что...

— Я помню, Тэхён. Я помню все твои обещания, помню, что ты хочешь знать обо
мне больше безо всяких условий и сделок. Но... — он запинается. — Мне не
страшно говорить о своей семье. Мне сложно.

— Твоя мать? — осторожно интересуется Тэхён. — Это ведь из-за неё?

— Да, — выдыхает Чон.

— Она жива, но у вас... плохие отношения?

Чонгук поворачивает голову и смотрит на зашторенное окно, находит руку Кима,

целует её и переплетает их пальцы.

— Помни, что ты мне обещал, — говорит Чон. — Не суди по ним обо мне.

Тэхён только угукает в ответ и ждёт. Он ждёт откровения, хоть чего-нибудь, что
Чонгук готов рассказать ему о своём прошлом.

— Моя мать больна.

— В смысле... она чем-то болеет?

178/367
— Нет, Тэхён, — серьезно говорит Чон. — Сейчас она находится в пансионате для
психически больных. О ней неплохо заботятся, большую часть времени она
чувствует себя хорошо, мне позволяют видеться с ней, но... Я езжу туда только
для того, чтобы оплатить её содержание.

— Она, — неуверенно говорит парень, — больна?

— Сумасшедшая ли она? Да. Но она была такой не всегда.

У Чонгука кружится голова и его подташнивает. Лучше бы ему прийти в себя до

завтрашнего вечера ради их с Тэхёном свидания.

— Что с ней не так?

— Делирий, — ровным голосом отвечает Чон. — Алкогольный делирий.

— Звучит не так уж и страшно, — гладит он его по голове свободной рукой, но

замирает и шипит от боли, когда Чонгук сильнее нужного сжимает его ладонь.

— Извини, — шепчет Чон и пытается высвободить свою руку, но Тэхён не

позволяет этого сделать, крепче сплетая их пальцы.

— Всё нормально, но можно в таком случае поподробнее?

— О чём именно? — он прислоняется губами к костяшкам Кима.

— Что за делирий, например?

— Она очень много пила, допивалась до галлюцинаций, бредила, делала... много

не совсем нормальных вещей. Отцу надоела такая жизнь, надоело так стараться
ради неё.

— И после этого он?..

— Нет, не совсем.

Чон понимает, что Тэхён сейчас пытается успокоить его – говорит заботливым
тоном, не позволяет отпустить его руку, и Чон совсем не ожидал, что после пары
слов о том, что творилось в его жизни, может стать легче. Он никогда этим не
делился, ни с кем.

— Я был ребёнком, — говорит Чонгук. — Она могла прийти посреди ночи,

поставить стул в углу комнаты и просто... наблюдать за мной. Я никогда не спал
в эти моменты. Она могла внезапно начать говорить о чём-то, тихо, но я слышал
её. Когда отец стал запирать меня в спальне на ключ, она ломилась в дверь и не
могла успокоиться до тех пор, пока дверь не открывали и она не занимала своё
место. Потом я узнал, что то же самое она делает и в их с отцом спальне, даже
если он не спит, а работает, — он говорит ровным голосом, чувствуя, как на
душе отчего-то становится легче. — Она каждый раз возвращалась из больницы
другим человеком. Казалось такой... нормальной, пока всё не начиналось снова.
Каждый раз я думал: «Куда уж хуже?», но она всегда доказывала, что хуже быть
может. Каждый чёртов раз. Она ненавидела нас.

— Просто так? — неверяще выдыхает блондин.

179/367
— Думаешь, было за что? Каким я, по-твоему, был в детстве, Тэхён? Я уважал её
и слова против ей не говорил даже после смерти отца, сколько бы часов ни
провёл... — он замолкает. — Я ей был не нужен.

— Что она сделала? — Тэхён поглаживает его ладонь большим пальцем,

перебираясь второй рукой с затылка на шею, и проводит ногтями под воротом
рубашки.

Приятно. Чонгуку нужен такой человек, как он. Рядом с Кимом можно
расслабиться, когда получается не думать о проблемах, но стоит ли Тэхёну
знать подробности? Он ведь может начать проводить неправильные параллели.

Чонгук вздыхает. Ким обещал не судить, а чоново откровение ведь поможет

Тэхёну лучше понимать его?

Поможет или оттолкнет?..

— Мне всегда доставалось за двоих, но я терпел, — начинает он. — Я мог

пережить её истерики, крики, меня не пугала боль, моя мать не пугала меня.
Мне просто было жаль, что она не умеет держать себя в руках, не может хоть
раз выслушать меня. Никогда не выходило достучаться до неё и вразумить.
После смерти отца она начала пить ещё больше, и всё, что я делал, она считала
неправильным. Сколько бы ни старался ради неё, она не хотела слушать меня, а
наказание всегда было одним, — он замолкает, прикрывая глаза.

Прошлое давит на горло, в нос ударяет запах спирта, сигарет, вареной рыбы,
какой его мать кормила бездомных кошек. Отлавливала, приносила в дом. У
Чонгука никогда в жизни не было домашних животных. Только уличные,
больные, озлобленные и потрепанные жизнью коты или псы. Счастливчики жили
у них максимум неделю, после – Чон не хочет вспоминать подробности.

— Она могла выпустить на мне пар, а после этого я оказывался запертым в

чулане.

Тэхён перестаёт гладить его.

— Она запирала тебя? — переспрашивает он, а Чонгук устало вздыхает. Он

присаживается на постели, но Ким не позволяет отпустить его руку. — Чонгук,
всё нормально.

Чон пытается вырвать свою ладонь из хватки блондина, но тот цепляется в его
руку своими обеими и не отстает. Он выглядит шокированным, но осторожно,
немного боязно придвигается ближе, наверняка пытаясь не спугнуть.

— Я не собирался сравнивать её с тобой, если ты этого боишься, — Тэхён говорит

тихо.

Чонгук этого невероятно боится, но поступки его матери никак не относятся к

тому, что он сделал с Тэхёном. Он просто решил, что так будет лучше. Может
быть, он ошибся, Чонгук иногда сам сомневается в правильности принятых им
решений, но Ким, крепко держащий его за руку, доказывает обратное. Решение
Чонгука похитить его было единственно правильным.

180/367
Что, если он и правда ненормальный? Тэхён столько раз называл его чокнутым,
можно ли ему доверять? Почему он так внезапно решил, что хочет отношений?
Не попытался сбежать, ведь шансов было уже предостаточно. Тэхён не
использовал ни одного и вместо этого он сам дал шанс Чонгуку. Вдруг они оба
просто-напросто сумасшедшие?

Чонгук готов на всё ради Тэхёна. Тэхён готов на всё ради... чего? Кого? Самого
себя, он не скрывает это. Чон ценит его честность и готов ей же с ним
поделиться.

— Мне было двенадцать, когда отец умер, — он смотрит перед собой, потому что
так говорить проще, чем глядя Киму в глаза. — За нами присматривал брат
матери, он жил недалеко, заглядывал почти каждый день, пока однажды не
увидел, как мать закапывает кошек в саду, — он невесело усмехается. —
Стивену Кингу бы это понравилось, настоящее кладбище домашних животных.
Знаешь, она правда была неплохим человеком для кого угодно, но не для меня.
Для меня её просто никогда не было. Не было времени, сил, терпения. Я воровал
книги из кабинета отца и прятал их в кладовке под полками в самый дальний
угол, потому что знал, что скоро окажусь там, и в этом моя интуиция никогда
меня не подводила, — он на минуту замолкает, позволяя Тэхёну переварить
полученную информацию, а затем задумчиво добавляет: — Знаешь, провести
месяц взаперти со всеми удобствами не так страшно, как провести полжизни в
старой, пыльной кладовке почти без света и еды. Всё познаётся в сравнении.

Его руку сжимают еще крепче, и он не обращает на это внимания, пока сбоку не
раздается тихий всхлип. Кажется, Чонгук немного трезвеет, когда смотрит на
Кима. Тот плачет. Пытается вытереть слезы одеялом, отпустив его ладонь, и
плачет. Из-за него. Нет, не так. Он плачет за него.

— Тэхён? — Чонгук немного в растерянности.

— Прости, — мотает головой парень.

— За что? — не понимает Чон.

— Почему ты решил рассказать мне об этом? — Ким смотрит на него и ждёт

ответа.

— Я пытаюсь доверять тебе так же, как ты доверяешь мне.

Тэхён зарывается лицом в одеяло и всхлипывает, мотая головой, а Чонгук по-

прежнему ничего не понимает.

— Прости, — глухо звучит голос Кима. — Прости, я не собирался возвращаться.

— Куда возвращаться?

Блондин убирает одеяло и пытается сдерживаться, но рыдания рвутся наружу, и

он ничего не может с этим сделать. Чонгук впервые не понимает, что с ним
происходит. Возможно, он слишком долго сдерживался, и теперь его боль берёт
своё. Как это глупо – недооценивать такую силу, без которой человек не знал
бы, что такое счастье.

Всё познаётся в сравнении.

181/367
Подобные эмоции можно подавлять очень и очень долго, но они ведь копятся, а
не исчезают, а затем превращаются в то, что сейчас происходит с Тэхёном.

Печаль умеет говорить лишь на языке слёз. Боль – на языке душащих всхлипов.

— Когда ты отпустил меня, — всхлипывает Ким, — я не собирался возвращаться.

«Я не хочу, чтобы ты трепал себе нервы».

«Ты ведь тоже человек».
Довольная улыбка и счастливое «Представляешь, он потолстел!».

Чонгук чувствует обиду, которая раздирает грудную клетку изнутри. Она

скребётся когтистыми лапами, переворачивает всё вверх дном, но при этом ему
не хочется жалеть себя. Всё-таки иногда боль – это всего лишь боль. Тэхён не
собирался к нему возвращаться, но важно не это.

— Почему ты вернулся? — ровным голосом спрашивает Чон, а Ким запускает

пальцы в волосы.

— Я испугался.

— Ты так сильно меня боишься.

— Я испугался за тебя, — он давится всхлипом. — Я хочу помочь тебе, но не

знаю, что должен делать. Я хочу... Я не... Я не знаю! Мне не было так страшно
ещё никогда в жизни. Я всё для себя решил, мне нужны эти отношения, всё, что
ты готов мне дать, но я никогда не смогу дать тебе столько же взамен, разве это
честно?

— Тэхён...

— Если бы ты не похитил меня, всё было бы проще! Мне бы не было так страшно.

— Страшно? — не понимает Чон.

— Страшно... — запинается парень, — влюбляться в тебя.

Чонгук осознавал то, что с его к Тэхёну отношением это станет неизбежно, он
предупреждал, но Ким понял это только сейчас. Он не знает, почему вернулся,
он боится за Чонгука, переживает из-за его прошлого, хочет заслужить его
доверие, признаваясь в подобных вещах, разве это не показатель?

Чон неторопливо разворачивается к парню, садится к нему лицом и протягивает

руки.

— Тэхён, — зовет он Кима, и тот начинает рыдать ещё сильнее, но тут же

подается вперед, позволяя прижать его к себе. — Я не злюсь, но мне неприятно,
— говорит ему в макушку Чонгук. — При этом я всё ещё люблю тебя и не требую
того же, просто не ври мне. Ни о своих чувствах, ни о чём-либо другом – этого
будет достаточно. А твои переживания за меня окупят всё остальное, и помни,
что я всегда готов помочь и выслушать.

— Не злишься? — Тэхёну трудно говорить.

182/367
— Ни капли.

— Прости, — чуть ли не скулит Ким, а Чонгук вздыхает:

— Прощаю.

Что-то подсказывает ему, что они ещё далеко не раз причинят друг другу боль.
Сколько ещё всего им предстоит узнать друг о друге. Чонгук не сомневается в
том, что у Тэхёна переживаний на весь Нью-Йорк хватит, но хватит ли ему
самому сил помочь их Киму пережить? Он чувствует, как чужие руки обнимают
его за талию, и слышит тихий всхлип.

Чонгук железно уверен в том, что сил ему хватит на них обоих. Их обязательно
хватит. Больше им никто не сможет помочь.

183/367
Примечание к части Простите, я до сих пор не ответила на отзывы к предыдущей
главе, мне почти что стыдно... Я всегда читаю их, поэтому обязательно отвечу на
них в любом случае. Но пока что хочу сказать большое спасибо за все приятные
слова, которые вы пишите, за ваши мысли и пожелания.

Приятного чтения, сладкие.

pt. 8

Тэхён смотрит на телефон Чона, который звонит уже четвертый раз

подряд. Входящий от какого-то Джина, и он не уверен, стоит ли будить Чонгука
ради этого? Он наблюдает за Чоном уже двадцать минут, сидя на его стороне
постели, потому что тот перебрался на его место, как только Ким проснулся, и
второму всё ещё немного стыдно перед Чонгуком за свои вчерашние эмоции.

Правильно ли он поступил, рассказав о том, что не собирался возвращаться?

Тэхёна это, откровенно говоря, больше не волнует. Он рассказал о том, что
грузом висело на душе с того самого момента, как он вернулся в машину.
Сначала Тэхён вообще не поверил, что Чонгук говорит серьезно: он отпустит его.
Одного. Пусть на пять минут, но разве это была здравая мысль с его стороны?
Определенно да. Чонгуку страшно, но он меняется и учится доверять.

Сначала Тэхён просто побоялся бежать, мало ли, что Чон натворит, если догонит
его. Воображение рисовало тысячу и один вариант окончания того утра, и Ким
был уверен, что есть только один верный вариант, который не повлечёт за собой
последствий. Однако, вернувшись в машину, он понял, что никто в случае чего
бросаться за ним в погоню не собирался. Чонгук просто ждал его, и не было
никакого единственно верного варианта. Чон не сидел наготове с лассо и
револьвером, не наставил по округе ловушек и капканов, всего лишь ждал,
отсчитывая секунды вслух и наверняка надеясь на то, что поступил правильно.
Чонгук первый раз по-настоящему доверился ему.

Тэхён отплатил ему тем же. Доверился, рассказав о том, что мешало ему быть
искренним, а Чон... простил. Без лишних слов, не требуя извинений, платы за
кимово признание и не упрекая в том, что данное им Чонгуку обещание ничего
не стоит.

Тэхён не хочет, чтобы его слова перестали иметь хоть какой-то вес, подобное
будет означать, что они сделали тысячу шагов назад. Тэхён не думал, что
оступиться настолько легко. Доверие Чонгука – шаткий, хлипкий мостик, на
котором Ким пытается балансировать. Что-то не даёт ему упасть. Или кто-то.

Чон проводит рукой по постели с одной стороны, чем привлекает внимание

Тэхёна, который прожигал взглядом его телефон. Затем Чонгук проводит рукой
по постели с другой стороны и когда натыкается на ногу Кима, то лениво
переворачивается на спину и смотрит на него, щурясь от дневного света.

— Сколько сейчас времени? — хрипит Чон.

— Почти двенадцать часов. Какой-то Джин звонил тебе уже четыре раза, —
Тэхён кивает головой на телефон.

— Почему ты тут сидишь?

184/367
— Я ждал, пока ты проснешься, — Чонгук окидывает его сонным и хмурым
взглядом, забирая телефон. — Ты не объяснил, почему вернулся так поздно и в
таком состоянии.

— Прости за это и не трогай больше мой телефон, договорились?

Тэхён поджимает губы и опускает взгляд на свои руки. Чонгук недоволен. Его
голос звучит немного раздраженно, так что, видимо, прощение не дастся Киму
просто так. Он понимал, что то, о чём он Чонгуку рассказал, будет неприятно
услышать, но к такому холодному отношению Тэхён совсем не был готов.

— Чонгук, прости, — тихо говорит он, не глядя на парня. — Я знаю, что ты очень
переживал, когда отпустил меня, и я...

— Я ведь сказал, что не злюсь, — перебивает его Чон, что-то печатая в

телефоне. — Мы ведь всё выяснили.

— Да, но ты... — Тэхён не знает, как сказать.

— Что я?

— Выглядишь немного раздражённым.

Чонгук поднимает на Кима взгляд и снова хмурится, а тот смотрит куда угодно,
лишь бы не на Чонгука. Почему-то подобное отношение заставляет его
почувствовать укол обиды.

— Тэхён, — Чон усмехается. — Я понимаю, это плохо, но мне приятно, что ты

чувствуешь себя виноватым передо мной. Значит, тебе не всё равно, — он
блокирует телефон и двигается ближе, чтобы прикоснуться губами к бедру
Кима. — Я раздражён не из-за тебя, так что, пожалуйста, не принимай это на
свой счёт, — мягко говорит он. — Просто я внезапно вспомнил, что мой
соруководитель – мудак, — уже более злостно выплевывает Чонгук.

Тэхён первый раз слышит, чтобы тот настолько плохо отзывался о ком-то. Чон
иногда может сказать что-нибудь неприятное о Минсоке, но подобное
происходит невероятно редко.

— Он что-то сделал?

Тэхён запускает пальцы Чону в волосы, и тот трётся лбом о его бедро. Он отдает
себе отчет в том, что намного приятнее, когда злость Чонгука направлена не на
него, настроение в момент подлетает до сотни. Тэхёну больше по душе быть
«успокоительным», чем «внешним раздражителем», потому что Чонгук сейчас
единственный, кто у него есть.

— После конференции мы поехали в бар, мне пришлось согласиться. Он отверг

моего кандидата на место главного редактора, — Чон хмыкает. — Не то чтобы я
удивился, знаешь. Но сегодня он почему-то подписал документы о его
назначении.

— Разве это плохо?

185/367
— Он поднял на уши весь архив какого-то чёрта, и что бы он там ни искал, уже
явно нашел то, что хотел, раз подписал документы, — Чонгук вздыхает. — Давай
не будем об этом. Сегодня никакой работы, я твой почти на весь день.

— Почти на весь?

— Ты спрашивал про моих друзей, так вот Джин – самый хороший знакомый, ему
я отдал место главного. Он сейчас подъедет, чтобы я подписал документы, все
формальности останутся за ним.

— Он, — заторможенно говорит Тэхён, — приедет сюда?

— Да.

— Я встречусь с ним?

— Это не самая хорошая идея.

— Он ведь твой друг, — выдыхает Ким.

Почему-то ему кажется очень важным встретиться хоть с кем-то, кто знает
Чонгука не один день. Хотя будет ли толк от этого Джина, если Тэхён совсем не
знает языка?

— Хороший знакомый, — поправляет его Чон. — Я хочу попросить тебя побыть

здесь, когда он придёт.

— Но, может, я всё-таки могу?..

Чонгук поднимает голову и смотрит на Кима.

— Тэхён, — недовольно говорит он.

— Обещаю вести себя тихо.

— Это правда плохая идея, — брюнет мотает головой. — Не из-за тебя, а... Джин
– своеобразная личность.

— Если ты позволишь, то я твой до конца дня, — повторяет он слова Чона.

— До конца дня? — хмыкает парень.

— До... конца поездки?

Чонгук скептически смотрит на него, явно не вдохновившись столь щедрым

предложением. Он и так знает, что Тэхён его до конца поездки. Формально всё
так и есть, но ведь Ким не дал своего согласия на это, разве подобное
считается? Хотя они ведь встречаются, так о каких правилах и формальностях
может идти речь? Он бы еще документ на подпись потребовал... Тэхён знает, что
ведет себя опрометчиво, но почему нет?

— Я... твой, — он надеется, что Чон поймет всё правильно, и тот меняется в лице,
становясь серьезным.

186/367
— Не раскидывайся такими словами, Тэхён, — он смотрит Киму в глаза. — Я
добиваюсь твоего расположения и полного доверия не просто так.

— Разве я не должен принадлежать тому человеку, с которым встречаюсь? —

Чонгук растерянно смотрит на него. — Разве человек, с которым встречаюсь я,
не должен принадлежать мне?

— Я принадлежу тебе, — уверенно говорит Чон.

Тэхён смотрит на него, едва заметно улыбаясь. Подобное слышать приятно. Он

рад, что Чонгук действительно не злится, не раздражен из-за него и не
обижается. Ким проводит ногтем по скуле парня, и тот прикрывает глаза,
отворачивается, утыкается лицом в постель и жалобно стонет.

— Ты – манипулятор, тебе кто-нибудь говорил это? — он переворачивается на

спину и отодвигается от Тэхёна.

— Я просто хочу увидеться с человеком, который хоть немного знает тебя. Вы

давно знакомы?

— Лет шесть.

— Хороший знакомый... Это весомо, — подводит итог Тэхён, а Чон хмыкает.

— Не для тех, кто живет в разных концах света и видится только на работе. Я
доверяю ему управление, а не свои переживания и секреты.

— Но ты доверяешь ему, а это уже многое значит, — пожимает Ким плечами. —

Так мне можно увидеться с ним?

Чонгук зажмуривается и поворачивается к нему спиной.

— Не смотри на меня так, — ворчит он.

— Я бы правда очень хотел встретиться с твоим другом. Поделись со мной своей

жизнью хоть немного.

Чон снова стонет и накрывает голову подушкой. Он не хочет знакомить Кима с

кем-либо, но и отказывать ему не хочет. Тэхён двигается ближе – он чувствует,
что Чонгук уже сломался под его уговорами – и проводит ладонью по спине
парня.

— Чонгук, пожалуйста. Тебе не о чем волноваться, я не собираюсь выдавать ему

все твои секреты прямо с порога, просто он знаком с тобой.

— И что в этом такого?

— Ты доверяешь ему, значит, он хороший человек, разве нет? — брюнет в ответ

вздыхает. — Также это значит, что он не станет говорить о тебе плохо. Тем
более он заедет ненадолго, а после этого мы друг для друга до конца дня.

— Ты мастерски научился использовать себя себе же во благо, не заметил? —

Чон оборачивается, смотрит на него и выгибает бровь.

187/367
— Это природный дар, а не приобретенный навык.

— Манипуляторами не становятся, да? — Тэхён улыбается в ответ, и Чонгук

вздыхает. — Не улыбайся так ему.

— Не улыбаться твоему другу, договорились, — кивает Ким. — Пускай он

подумает, что я просто очень серьезный парень, которому не до шуток, ведь я
встречаюсь с его боссом. Думаю, он поймет.

— Что ты вообще имеешь в виду? — смеется Чонгук.

— Ты очень серьезно относишься ко всему, особенно если это связано с работой.

У тебя всегда есть запасной план и тысяча решений одной проблемы.

— Разве это плохо?

— Ну, ты организованный. Уверен, что это отличное качество для руководителя,

— отвечает Тэхён, а Чон скептически смотрит на него.

— Но это не ответ на мой вопрос.

— Я не думаю, что это плохо.

— Но? — серьезно спрашивает Чонгук.

Тэхёну интересно, каким образом разговор перетек из непринужденного в

выяснение проблемы Чонгука: «Что не так с моей организованностью?». Парень
вздыхает. Чон просто такой, какой он есть, зачем он всегда так стремится
выяснить, что именно Тэхёна не устраивает? Конечно, он хочет быть идеальным,
но Ким сомневается, что меняться кардинально – правильный подход. Но Чонгук
ведь не станет менее организованным, если Тэхён расскажет ему, что не так,
верно?..

— Тебе не хватает спонтанности, — говорит он, и Чон хмыкает.

— Спонтанность ни к чему хорошему не приведёт.

— Нет, я имел в виду не то, что тебе стоит перестать строить планы на будущее.
Запасной вариант – это хорошо, — Чонгук внимательно слушает его. — Я о том,
что ты... планируешь буквально всё.

— Что всё?

— Что есть на завтрак, обед и ужин. Сегодня мы встретимся с твоим другом,

вчера ты заранее извинился за то, что не сможешь показать мне город, вечером
по расписанию будет свидание, — Тэхёну неловко говорить об этом. — Ты ведь
наверняка заранее подумал о том, что будешь делать завтра, то есть уже
сегодня, еще в тот момент, как только понял, что напьешься. В твоей голове
никогда не бывает мысли: «Плевать, решу по ходу дела»?

— Ты считаешь меня скучным? — хмурится Чон, а Тэхён впадает в ступор.

— Нет.

188/367
— Ты задумался.

— Я не считаю тебя скучным, Чонгук, — искренне говорит Ким. — Мне нравится

проводить с тобой время, но я думаю, что иногда ты перебарщиваешь с
планированием, а потому нервничаешь, когда что-то идет не по плану. Тебе
стоит хоть иногда отдыхать от мысли, что будет, если.

Чонгук долго молчит, а Тэхён переживает, что мог сказать что-то не то, но тому
ведь и правда стоит думать не так много. Чонгук постоянно работает, в его
голове наверняка куча идей и мыслей, от которых у Кима к вечеру голова просто
раскалывалась бы. Чонгуку нужны выходные от самого себя. Они всем нужны, и
Тэхёну тоже.

— Хочешь спонтанности? — спрашивает Чон, а Тэхён мотает головой.

— Хочу, чтобы ты отдохнул и хоть на один день перестал беспокоиться о чем-

либо. Ты распланировал мой побег лучше меня, но не учёл тот факт, что бежать
от тебя я не собираюсь. Отдохни от своих мыслей хоть немного, — неуверенно
заканчивает Ким.

Ему не по себе от того, насколько серьезно смотрит на него Чонгук.

— Тэхён, — тот по его тону понимает, что, кажется, всё-таки сказал что-то не то.
— Если ты когда-нибудь ещё раз скажешь, что понятия не имеешь, что я в тебе
нашел, мы поссоримся, — он садится на постели, тянет Кима за руку к себе и
целует его в висок. — Я правильно понял, что ты просишь меня забыть о работе
на сегодня?

Тэхён облегченно выдыхает, потому что никто и не собирался на него злиться.

Привыкнет ли он хоть когда-нибудь к тому, что Чонгук всегда так добр к нему?

— Я прошу тебя побыть тем Чонгуком, который ни о чем не волновался и не

думал, когда был заперт со мной наедине.

— Дай мне пять минут.

— Что? — не понял Тэхён.

— Не двигайся с места, — говорит Чон и скрывается за дверью ванной.

Тэхён смотрит на закрытую дверь, а чужой телефон едва слышно вибрирует где-
то под одеялом. Чонгук велел не трогать. Это его личное пространство, куда
Тэхён не должен лезть, да и телефон в любом случае запаролен. Он проверил,
пока Чон спал. Просто на всякий случай.

Чонгук выходит из ванной через пару минут и рукой подзывает Тэхёна, который
до сих пор в замешательстве, но молча подползает на коленях к краю кровати и
указывает пальцем в сторону телефона.

— Твой...

Ким не успевает договорить, как его вовлекают в поцелуй. Чонгук не

скромничает, проскальзывая языком меж раскрытых губ и обхватывая ладонями
его лицо. От него пахнет мятой. Сладкой, освежающей, и Тэхён вдыхает в
189/367
поцелуе через нос, хватаясь за руки Чона.

— Я мечтал сделать это со вчерашнего дня, — выдыхает Чонгук, разорвав

поцелуй.

Аромат мяты приятно щекочет горло, и Тэхён облизывается, притягивая парня

обратно к себе. Нет ничего неправильного в том, что он тоже может хотеть
Чонгука поцеловать, как и нет ничего постыдного в том, что второй это
понимает. Чон, кажется, действительно знает Тэхёна лучше него самого.

Чонгук упирается коленом в постель, неторопливо целуя в ответ, и скользит

руками по шее, ребрам, ниже к талии, чтобы забраться ладонями под футболку.
Телефон снова вибрирует, и Чон разрывает поцелуй, недовольно выдыхая, но
Тэхён за шею притягивает парня обратно, не позволяя ответить. Ему надоело
бояться. Надоело ограничивать себя, зная, что Чонгук никогда не поймет его
действий неправильно. Тэхён просто хочет поцеловать его, почему он должен
чувствовать себя как-то не так? Это обычный вкусный поцелуй, заставляющий
лёгкие гореть.

Чонгук улыбается.

Может быть, не совсем обычный. Возможно, это первый настоящий поцелуй,

который Тэхён искренне хотел получить. Он привык к теплу Чонгука, привык к
его заботе, любви, честности. К его прикосновениям. Ким не собирается корить
себя за это.

Чон одной рукой обхватывает Тэхёна за талию, прижимая к себе, а второй шарит
по постели в поисках телефона. Вибрация стихает, и парень отстраняется. Он
тяжело дышит, прикладывая телефон к уху, но дарит Киму еще несколько
коротких поцелуев, прежде чем рассмеяться в трубку. Что его рассмешило?

Тэхён скользит ладонями по груди Чона и упирается лбом ему в плечо, переводя
дух, пока парень с кем-то болтает на английском. Возможно, это тот самый
Джин, с которым он сегодня встретится.

Тэхён прикрывает глаза. Чонгуку нравится, когда инициатива исходит от него.

Ему нравится отдавать и получать взамен, Ким и сам знает, что это приятно –
такого у него самого на самом деле никогда не было. Об этом он мечтал. Он
отрывает голову от чонового плеча и осторожно касается кожи губами. Он не
хочет знать, что на него нашло, не хочет искать себе оправдание. Они ведь
встречаются, разве нет? Забота друг о друге и желание сделать второму
приятно – это неотъемлемая часть отношений.

Он касается губами теплой кожи ещё чуть левее, двигаясь к шее и чувствуя, как
рука на его талии сжимается всё крепче. Чонгук прикрывает глаза и что-то
бормочет в телефон, теряясь в мыслях, когда Тэхён прислоняется губами к вене
на шее. Он чувствует чужой пульс и не отстраняется.

«До насколько плохих вещей я могу довести тебя?», — его до сих пор интересует
этот вопрос.

Тэхён облизывает губы, пока Чонгук что-то тараторит в трубку, но тут же

запинается, когда Ким прикусывает кожу на шее и всасывает её, чтобы оставить
засос. Зачем он это делает? Почему нет?
190/367
Чонгук что-то сбивчиво говорит собеседнику и сбрасывает звонок. Он
откидывает телефон на постель и хватает Кима за скулы, заставляя взглянуть
на себя: тяжёлое дыхание, сжатые челюсти и совсем не нежный взгляд.
Голодный.

— Обдумывай свои поступки, потому что однажды ты можешь оказаться не

готов к их последствиям, — Чонгук говорит тихо, но его взгляд и хрипота
пробирают до костей.

Тэхён улыбается. Чонгук ведь ни за что не тронет его до тех пор, пока не
убедится, что Тэхён готов впустить его в своё сердце. А он готов?

— Веселишься? — вскидывает брови Чон.

— Это не скрыть воротником рубашки, — продолжает улыбаться парень. — На

работе будут пускать слухи о твоих возможных интрижках?

— Я сам их пущу, если ты добивался именно этого, — Чонгук коротко целует его
и отпускает. — Джин уже здесь.

— Мне переодеться или так сойдёт?

— Может, ещё смокинг тебе заказать? — недовольно спрашивает Чон.

— Думаешь, успеют доставить?

Чонгук щурится, пока Тэхён невинно смотрит в ответ, а в коридоре хлопает

дверь.

— Чонгук! — доносится из коридора. — Девушка на ресепшене, конечно, очень

радушная, но как насчёт того, чтобы в следующий раз предупреждать её о том,
что я собираюсь приехать? Мне не понравилась её завуалированная просьба
уйти, которую я расшифровал как «я тебя не знаю, катись отсюда к чёрту». Ау-у,
Мистер Чон? — он идет от гостиной до спальни, стуча каблуками туфель по
мрамору, и толкает дверь плечом, держа в руках папку с документами. — Ты не
мог позвонить на ресепшен заранее? Я скинул тебе около сотни сообщений.

Тэхён удивляется, когда понимает, что понимает, что говорит этот парень. Тот
переводит взгляд на Тэхёна, и до Кима доходит, что он не спросил у Чонгука,
знает ли его друг о чоновых... отношениях.

Незнакомец спокойно разглядывает Кима, сидящего на постели. Он переводит

взгляд на Чонгука и говорит недовольным тоном:

— Надень штаны ради приличия.

— Знакомься, — Чон смотрит на Тэхёна, указывая рукой на незнакомца на пороге

спальни, — Ким Сокджин.

— Тот самый дизайнер? — Тэхёну не приходило в голову, что «Джин» может

быть сокращением имени.

— Он самый, — кивает Чонгук и указывает рукой на Тэхёна, и тот замечает, что

191/367
Чон немного нервничает. — Ким Тэхён.

На лице Сокджина проскальзывает удивление.

— Так он не плод твоего больного воображения, а реальный человек?

Чонгук рассказывал о нём кому-то? Что, если он не хотел знакомить его с

Джином, потому что тот может что-нибудь не то ляпнуть? С ума сойти. Чонгук
рассказывал о нём... Как много этот человек знает?

— Ким Тэхён? — недоверчиво косится на него парень.

— У тебя куча дел, так что давай я просто подпишу документы и ты поедешь в
офис, — Чонгук натягивает на себя одежду.

— Алекс взял выходной, поэтому я хотел разобраться с этим завтра, никаких дел
у меня нет, — спокойно отвечает Сокджин, поправляя пиджак, накинутый на
плечи.

— Есть, — настойчиво повторяет Чон.

— Нет.

Чонгук что-то отвечает ему по-английски, и парень в ответ кивает.

— Точно, — усмехается он. — Куча дел, как я мог забыть. Выпишешь мне премию
за послушание.

— Какая, к чёрту, премия? — хмурится Чон.

Он убирает телефон в карман и протягивает Тэхёну руку, чтобы тот слез с

кровати.

— Какая премия? — выгибает бровь Сокджин и переводит взгляд на Тэхёна. —

Чонгук говорил, ты на филолога учишься.

Чон что-то резко и очень недовольно отвечает по-английски, подталкивая Тэхёна

в сторону гостиной.

— Что ты так нервничаешь? — интересуется Сокджин, следуя за ними и

располагаясь на диване напротив. — Я всего лишь спросил о его специальности.
Вы, кстати, уже обедали? Я голодный как волк, закажешь что-нибудь? — он
смотрит на Чона, а тот сжимает челюсти, но на парня это никак не действует.
Он неторопливо раскрывает папку и принимается искать документы. — Только
не курицу, меня от неё уже тошнит.

Тэхён не может сдержать улыбки и ловит на себе недовольный взгляд Чонгука.

— Хочешь что-нибудь? — всё равно мягко спрашивает он у Тэхёна, пропуская

через пальцы его волосы.

Сокджин наблюдает за ними и не скрывает своего интереса.

— Пицца и правда была отвратительной, так что лучше выбери сам. И что-нибудь
192/367
сладкое?

Чон хмурится после фразы о сладком и давит пальцами на висок. Он говорит

что-то Сокджину, и Тэхён только сейчас вспоминает, в каком состоянии Чонгук
вчера вернулся. Должно быть, ему плохо, но он умело это скрывает.

— Не отвечай на его провокационные вопросы в случае чего. Он журналист, сам

не заметишь, как выложишь ему всю свою подноготную, — говорит Чон, кивая на
своего друга, и бросает на Сокджина предупреждающий взгляд. — Я быстро.

— Никакой курицы, пожалуйста. Я не против спаржи и помидоров, — говорит

парень. — Если не сложно, то лучше закажи мне феттучини и скажи, чтобы
добавили побольше зелени. Не откажусь от стейка. Спасибо.

Чонгук ничего не отвечает и уходит, оставляя их наедине. Сокджин откладывает

документы на столик и разглядывает Тэхёна настолько внимательно, что тому
становится неловко.

— Я до сих пор с трудом верю в то, что ты тот самый Ким Тэхён, — задумчиво
говорит парень и откидывается на спинку дивана.

Он закидывает ногу на ногу, все его движения плавные и уверенные, ко всему

прочему стиль Ким Сокджина чем-то напоминает минималистичный стиль
Чонгука: начищенные до блеска туфли, брюки с идеально ровными стрелками,
выглаженная рубашка и пиджак, накинутый на плечи. От Сокджина веет
аристократизмом, каким-то порядком и строгостью. Его речь неторопливая, а
сам он кажется очень вежливым человеком и выглядит несколько старше Чона.

— Чонгук рассказывал обо мне?

Сокджин непринужденно улыбается.

— Он не удержался.

Тэхён понятия не имеет, от чего там не удержался Чонгук. Ему неизвестно, что
именно тот говорил своему другу, но Тэхён не может не улыбнуться в ответ. Ким
Сокджин к себе располагает.

— Что... он говорил? — спрашивает Тэхён, но дизайнер едва заметно мотает

головой.

— Я, конечно, люблю его подначивать, но выдавать секреты – не очень, так что

лучше спроси у него сам. Почему-то я уверен, что он с радостью тебе расскажет.

— Кто и что с радостью ему расскажет? — спрашивает Чон и садится в кресло,

протягивая Сокджину руку.

Тот передаёт ему документы.

— Я сказал, что ты с радостью ему расскажешь о том, что мне известно, верно?
— Чон не отвечает, подписывая второй лист. — Первое время он со всеми
вежливый, а потом вот такой, — говорит Джин Тэхёну, а затем смотрит на
Чонгука. — Как там моё феттучини?

193/367
— Поешь дома.

Сокджин усмехается.

— Я помешал? — он кидает взгляд на его шею, а затем на Тэхёна, и когда до

того доходит, что Джин имеет в виду, щёки начинает щипать от стыда.

Ким отводит взгляд, прикрывая рот рукой.

— Помешал, — спокойно отвечает Чонгук, подписывая третий лист. — Не ты

первый, не ты последний.

Тэхён бы очень хотел, чтобы тот помолчал и перестал вгонять его в краску.

— Трудно поверить, что спустя столько лет ты решил начать строить личную
жизнь, — выражение лица Сокджина смягчается, когда он переключает своё
внимание на Тэхёна. — Никогда не слышал, чтобы он так о ком-то отзывался,
поэтому я и подумал, что ты ненастоящий. Честно признаться, я приятно
удивлён.

— А мне лично, — отвечает за Тэхёна Чонгук, — трудно поверить в то, что спустя
столько лет ты внезапно перестал быть вегетарианцем и начал есть феттучини.

— Что я могу сказать? Я уже не тот, что прежде, — усмехается парень и

подмигивает Тэхёну, пока Чон не видит, выравнивая документы. — Мы тут
немного поболтали, пока ты отсутствовал, и знаешь, что я хочу тебе сказать?

— Что же? — с наигранным интересом спрашивает Чонгук, протягивая ему

листы, которые дизайнер прячет в папку.

Тэхёну весело наблюдать за их общением. Кажется, Сокджин – любитель

наводить смуту.

— Я, если честно, такого не ожидал, но... — Джин смотрит на Тэхёна. — Прости,

но могу ли я рассказать ему о том, что ты сказал мне? Я бы хотел услышать его
мнение по этому поводу.

— Я не думаю, что это отличная идея, — серьезно говорит Тэхён, решив

подыграть ему. Чонгук выглядит шокированным и переводит на него взгляд, а
Ким смотрит на свои руки. — Ты ведь сам сказал, что не выдаешь чужих
секретов.

Джин задумчиво кивает головой.

— Тогда извини, Чонгук, я, можно сказать, дал слово. Думаю, это честно, что я не
рассказал ему о твоих секретах, а тебе не расскажу о его. Но я определенно в
замешательстве на ближайшую неделю от этой информации.

— Что?.. — хмурится Чон, а Джин поднимается с места и протягивает Тэхёну

руку через столик.

— Был рад познакомиться, Ким Тэхён, — он пожимает ему руку, пока Чонгук
сверлит их взглядом. — Надеюсь однажды поговорить в более спокойной
обстановке. Твоя тайна умрёт вместе со мной. Всего хорошего, — он обходит
194/367
Чонгука. — Увидимся в «​Лайн», Мистер Чон. И когда встречаете гостей,
пожалуйста, надевайте хотя бы штаны, чтобы не смущать их. У меня боязнь
голых мужских бёдер после одного не самого приятного случая, но Вы, Мистер
Чон, и сами знаете какого.

Теперь уже хмурится Тэхён. Что такого натворил Чонгук, что Сокджин боится
его голых ног?..

Чонгук провожает своего друга, перекидываясь с ним парой фраз на

английском, возвращается к Тэхёну и присаживается рядом. Он серьезно
смотрит на него, пока Ким пытается не выдать своего хорошего настроения.

— Что... — в один голос говорят они, и Чон машет рукой, не давая парню
продолжить. — Не было никаких неприятных случаев, связанных со мной. Он
просто любит вводить людей в заблуждение. Что ты сказал ему?

Тэхён не знает, стоит ли признаваться Чонгуку в том, что Сокджин просто решил
пошутить. Он пожимает плечами, ничего не отвечая, и улыбается.

— Ты бы не стал ничего ему рассказывать, — не очень уверенно говорит Чон. —

Он это придумал?

— Он придумал и то, что ты говорил ему обо мне?

— Нет, я действительно рассказывал ему о тебе.

— Но ты сказал, что не делишься с ним своими переживаниями и секретами, —

задумчиво говорит Ким. — Так же ты говорил, что не позволишь никому обо мне
узнать.

— Я доверяю Джину, поэтому могу иногда... не сдержаться и поделиться с ним

чем-то. И я говорил совсем не так. Теперь это лишь наполовину правда, так что
забудь эти слова, — слишком уж серьезно объясняет парень, и Тэхён вздыхает.

— Не нервничай, Чонгук, ничего я ему не говорил, как и он ничего не говорил

мне... Он только лишь объяснил, что ты с радостью поделишься со мной тем, что
ему обо мне известно, — пожимает Ким плечами.

— И всё?

— И всё.

Чонгук молча разглядывает его, а затем сладко улыбается.

— Он ведь и правда помешал, — его телефон тихо вибрирует, и Чон прикрывает

глаза. — Сегодня явно не мой день.

— Думаю, никто не умрет, если ты на один день выключишь телефон, разве нет?

Чонгук отклоняет входящий. Он кидает взгляд на Тэхёна, а затем снова на

телефон.

— Никакой работы на сегодня, — он что-то печатает, а затем выключает

телефон и кладет на столик. Двигается ближе и целует парня в плечо, сдвинув
195/367
ткань в сторону. — Только ты.

По номеру разносится тихий приятный звон.

— И прислуга, — улыбается Тэхён недовольному Чонгуку.

— Давай вернемся домой прямо сейчас?

Чон не дожидается ответа и идет открывать дверь, а Тэхён закусывает губу.

Домой. Он не считает дом Чонгука своим, но так считает сам Чон. У Тэхёна
всегда был только один дом, в который он раньше мог вернуться, – к родителям
в Тэгу. Чонгук же без задней мысли дарит ему крышу над головой, место рядом с
собой, он хочет, чтобы его жильё стало Тэхёну родным.

Он вспоминает комнату, в которой провел целый месяц: книги, рисунки,

календарь с вычеркнутыми днями, отмеченную едва заметной точкой субботу –
день, когда он уговаривал себя Чонгука поцеловать. Прошло так мало времени с
того дня, но Тэхён уже так... привык. Ему комфортно рядом с Чоном, он не
вызывает раздражения, злости, отвращения. Ничего, кроме спокойствия и
странного теплого чувства от осознания того, что ты действительно кому-то
нужен. Он нужен Чонгуку не на неделю, не на год и не на два. Тэхён верит в то,
что, как минимум, до конца жизни. Это пугает, одновременно с тем заставляя
сердце пропустить удар. Тэхён нужен. Он важен.

— Я хочу кое-что показать тебе сегодня вместо обещанной мной прогулки, —

говорит Чонгук, возвращаясь, и Ким поднимается с места. — Мы перекусим, а
потом прокатимся до...

Тэхён обвивает шею брюнета руками, затыкает его поцелуем, и Чон, недолго
думая, прижимает его к себе. Тэхён не умеет выражать благодарность иначе,
всё, что он может дать Чонгуку, – взаимность и немного себя. Может быть,
много. Он зарывается пальцами в волосы на затылке Чона и слышит, как
закрывается дверь номера.

— Что это? — Тэхён облизывает губы.

Дыхание сбилось, и он упирается лбом в лоб Чонгука, а тот оставляет на губах

Кима легкий поцелуй и усмехается.

— Кто-то понял, что не дождётся своих чаевых.

Тэхён прикрывает глаза, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Он не видел

того, кто принес обед, так что теперь при виде любого из работников отеля
будет чувствовать себя просто максимально неловко. Господи, какой позор.
Второй раз за это утро.

— Не знаю, что с тобой сегодня происходит, но этот день постепенно становится

лучше. Решил соблазнить меня, чтобы я потерял бдительность? Я в восторге от
твоих методов.

— Они уже второй раз за сегодня выходят мне боком, — признается Тэхён.

— Взгляни на эту ситуацию под другим углом: тебе они выходят боком только
потому, что ты чувствуешь себя неловко перед другими, а мне они наоборот
196/367
поднимают настроение, тебе тоже. Разве это плохо? Не стоит волноваться о
людях, которые видят тебя впервые. Я бы сказал, что о людях вообще
волноваться не стоит.

— Тебе просто нравится всё, что я делаю, — констатирует Ким, а Чонгук

морщится.

— Ну-у, — тянет парень, — я тебя, конечно, обожаю, но иногда ты делаешь вещи,

от которых я всё-таки не в восторге.

— Например? — Тэхён кидает взгляд Чону за спину, выискивая глазами десерт

на столике, но не находит и недовольно смотрит на парня.

— Мне не надо далеко ходить за примером, твоё лицо говорит за тебя. Прости,
но все персики остались в Кёнджу.

— И в отеле на кухне внезапно закончился весь сахар? — с сарказмом

интересуется Тэхён, а Чонгук улыбается.

— Прямо с языка снял. Они приносили свои глубочайшие извинения и обещали

исправиться в ближайшее время.

— Стоит ли мне верить в это?

Чон целует его, выдыхая в губы:

— Я единственный, кому тебе стоит доверять.

— Не много ли Вы на себя берете, Мистер Чон? — отчеканивает Тэхён.

— Ровно столько, сколько тебе требуется для того, чтобы не волноваться за своё
будущее и о своих чувствах.

Ким не знает, что на это ответить. Иногда Чонгук и правда слишком много на
себя берет, решает, что и как ему будет лучше. Разве это и есть
взаимопонимание?

— Тэхён, я не говорю тебе: «Расслабься и ни о чем не думай, я сделаю всё сам», я

просто хочу, чтобы ты знал, что можешь на меня положиться, — объясняет Чон,
видимо, поняв всё по его лицу.

Может ли Тэхён? Не придется ли ему снова проходить через всё то, через что он
прошел с Минсоком? Неужели в отношениях бывает вот так – взаимно?

Чонгук легко касается его губ своими, и Тэхён, отбрасывая неприятную мысль,
отвечает на поцелуй.

Чонгук дал обещание – не предавать.

*****

Тэхён разглядывает магазин техники из салона автомобиля, пока они стоят на

197/367
светофоре. Чонгук вызвал для них личного водителя из «Лайн». Ким сегодня
вообще впервые услышал название журнала от Сокджина, до этого ему и в
голову не приходило поинтересоваться, но когда он узнал о том, что Чон
совладелец «Лайн», все вопросы о его заработке отпали сами собой. Тэхён
понимает, что Чонгук далёк от слова «нищета». Он даже не уверен, что оно есть
в чоновом лексиконе. В Нью-Йорке «Лайн» повсюду: рекламные билборды,
стенды, вывески, – всё кишит новостями и вырезками интервью звёзд из
журнала. Чонгук купил Тэхёну последний выпуск, а тот и сам не знает, зачем
попросил его об этом.

Развлекательный журнал... С интервью мировых звёзд? Сокджин – журналист.

Теперь понятно, почему Чонгук отдал ему место главного редактора, – Джин
наверняка очень хорошо ладит с людьми. Он знает, что сказать, чтобы
заинтриговать человека, Тэхён ощутил это на себе.

Они едут уже больше получаса, пейзаж за окном постепенно меняется с

каменных джунглей на плотно выстроенные вдоль дороги дома, а журнал давно
бегло пролистан. Ким всё равно почти ничего не понимал из того, что там
написано, и он пытается хоть как-то отвлечься от мыслей о заработке Чонгука.
Тот ведь может перебраться в любую страну, купить себе дом и жить, ни в чём
не нуждаясь, найти себе кого-то более достойного на роль спутника жизни.
Почему Чон такой... обычный? Он управляет компанией с оборотом в миллионы
долларов в год, но он обычный. Хотя со своей маленькой странностью в виде
домашней двухэтажной библиотеки. И клеткой для человека, которого похитил.

«Я работаю ради тебя».

Чонгуку не нужны деньги, признание, он не стремится к несметным богатствам,

при этом он не расходует свой капитал впустую. Чонгуку всего лишь нужен
Тэхён. Какой-то Ким Тэхён из Тэгу, у которого нет ничего. Что Тэхён сможет дать
ему взамен?..

— Ты много где побывал, — задумчиво отвечает Тэхён только для того, чтобы
поддержать разговор, хотя большую его часть он прослушал.

— И ты побываешь, — Чон сплетает их пальцы.

Окна машины затонированы, они отгорожены от водителя, так что Тэхён даже
не видел его, когда садился в автомобиль, поджидавший их у выхода из отеля. У
Кима такое ощущение, словно они в бункере.

— Ты хотел бы? — негромко спрашивает Чонгук, пока Тэхён разглядывает их

руки. — Знаю, что хотел бы, поэтому давай перейдем сразу ко всем тем «но»,
которые заставляют тебя испытывать муки совести.

— Муки совести?

— Ты не слушаешь меня, — подводит итог Чон, и Тэхён поднимает на него

взгляд.

— Нет, я слушаю.

— Нет, не слушаешь. Я рассказал, куда мы едем, на что ты кивнул в ответ и

никаких радостных криков за этим не последовало. Я разочарован, — Тэхён
198/367
ничего не отвечает, а Чонгук подносит его руку к губам и оставляет теплый
поцелуй на костяшках. — Ты ведь понимаешь, что я шучу? Что тебя так сильно
беспокоит?

Тэхён должен рассказать ему? Минсок был для Тэхёна пропуском в мир, который
прежде был закрыт, а плата всегда была одинаковой. Но с Чонгуком так не
может быть. Не должно. Чонгук не средство для достижения цели. Кто для него
Чонгук?

Тэхён вспоминает прежние отношения с Ли, и по коже бегут мурашки от

отвращения, желудок скручивает от болезненных воспоминаний. Какой же он
всё-таки идиот. Он чуть сползает на сидении и кладет голову Чонгуку на плечо,
чувствуя, как тот крепче сжимает его ладонь. Тэхёну проще говорить с ним, не
глядя в глаза.

— Я не хочу, чтобы ты содержал меня, как... — он не собирается произносить

имя Ли вслух. — Я мог бы пойти работать, может быть, учиться, но я понимаю,
что ты не сможешь этого... Тебе... — Тэхён устало выдыхает: — И почему всё так
сложно?

Он чувствует, как его макушки касаются чужие губы.

— Ты очень честный человек, Тэхён. Тебя начинает мучить совесть из-за моего к
тебе отношения, но это не плохо, — машина останавливается, но Чонгук не
двигается с места, продолжая держать Кима за руку. — Ты хочешь учиться?

— Хочу заниматься хоть чем-нибудь.

— Как насчет домашнего обучения?

— Нет, — хмурится Тэхён. — Я не совсем это имею в виду. Я должен что-то

делать.

— Кому ты что должен? — спокойно спрашивает Чон.

— Тебе? Это ведь не благотворительная акция в конце концов, я живу за твой

счет.

— Да, ты прав, — неожиданно для Тэхёна говорит парень, и Ким поднимает

голову, активно кивая в ответ.

— Видишь, ты сам это понимаешь!

Чонгук пожимает плечами и говорит:

— А что я, по-твоему, понимаю?

— Ты согласен, что я живу за твой счёт, — начинает перечислять Тэхён, пока Чон
наблюдает за ним с нечитаемым выражением лица. — Ты обеспечиваешь меня –
это не плохо, потому что, во-первых, ты сам виноват во всём этом. Во-вторых, это
всё равно не должно быть так, потому что... Не знаю, не должно быть и всё. Я
понимаю, что для тебя это мало что значит, потому что ты не бедствуешь, со
мной почти никаких затрат, но... Я не знаю, что хочу сказать, но ты ведь понял?

199/367
Чонгук спокойно кивает и молчит. В машине стоит полная тишина, пока Чон
обдумывает его слова. Может, не обдумывает, но он наверняка понял, что Тэхён
имеет в виду.

— Ты думаешь, — хмурится Чонгук, — что должен мне.

Он просто не хочет сидеть у Чона на шее, не хочет сидеть взаперти.

— Да. Хотя нет, подожди, это не совсем то, что я... — парень мотает головой, но
Чонгук не дает ему продолжить.

— И ты совсем не думал о том, что тебе нечего мне предложить, кроме самого
себя?

Тэхён замирает, глядя на парня. Что, если все его желания исходят из того, что
ему просто-напросто нечего Чонгуку дать? В какой-то степени, возможно, но у
него ведь и правда больше ничего нет. Чон долго смотрит на него, а затем едва
заметно мотает головой, будто чем-то разочарован. Нет, не разочарован... Так,
словно ему неприятно. Может быть, даже немного больно, судя по тому, как он
хмурится и отводит взгляд. Но что такого сказал Тэхён, что это вызвало
подобную реакцию? Стоит ли вообще расстраиваться из-за такой мелочи...

— То есть, — продолжает Чонгук, — твоё согласие и всё, что ты делаешь,

например, это, — он указывает пальцем на засос, оставленный Тэхёном, — всё
это просто исходит из желания отплатить мне за то, что я трачусь на тебя?

Ким хлопает глазами в ответ и не знает, что сказать. Так ли это?.. Нет, это всё-
таки какой-то бред, всё ведь совсем наоборот.

— Нет, подожди, — он машет рукой и недовольно смотрит на Чона. — Всё

вообще не так.

— Ты действуешь из желания заглушить свою совесть?

— Да нет же! В смысле, я, конечно, мог, но это... — он указывает на шею

Чонгука. — Я не пытался ничего заглушить. Я просто хотел сделать это, поэтому
сделал.

— Работать ты хочешь, потому что?..

— Потому что не хочу чувствовать себя балластом, — признаётся Тэхён. — Я

знаю, что ты так не считаешь, но так считаю я.

— Как ты обычно уговариваешь себя? О чем ты думаешь, прежде чем

поцеловать меня? — внезапно серьезно спрашивает Чон. — Ответ «ни о чём» не
принимается, я всё равно не поверю.

Тэхён не хотел бы говорить, это довольно личная вещь, но он всё равно неловко
выдаёт:

— Почему... нет?

Чонгук вскидывает брови.

200/367
— Почему нет? — переспрашивает он, и Ким пожимает плечами. — Ты хочешь
что-то делать для того... — он задумывается, а затем спрашивает: — Ты хочешь
чувствовать себя со мной на равных?

— Наверное, да.

Чонгук кивает так, словно всё понял, хотя Тэхён сам не до конца понимает, чего
он хочет.

— Нам нужно время, — говорит Чон. — У нас должны быть временные рамки для
всего, потому что ты и сам понимаешь, насколько нестандартны наши
отношения.

— Это мягко сказано, — вздыхает Тэхён.

— И ты так же должен понимать, что я не могу позволить тебе просто взять и

пойти работать, — он разводит руками, а Тэхён кивает. Чонгуку стоит привыкать
к его социализации постепенно. — Я мог бы нанять тебя, но ты...

— Я не могу работать на тебя.

— И я о том же, — соглашается Чон. — Для начала мы вернемся домой, а после я

могу поговорить с Джином. С ним можно работать на расстоянии, но для этого
ты должен, как минимум, знать язык. Он что-нибудь придумает для тебя.

— Английский, — морщится Тэхён.

— Я больше никому не могу доверить тебя. К тому же, поверь, английский

пригодится тебе, куда бы ты ни поехал. А ты поедешь.

— Куда? — не понимает Ким.

— Ах, да! — преувеличенно наигранно вспоминает Чонгук. — Совсем забыл, что

ты не слушал, о чём я тут сам с собой разговаривал все полчаса. В таком случае
считай всю прослушанную тобой информацию сюрпризом.

— Мы опять куда-то едем?

— Давай обсудим это позже, у нас не так уж много времени до вечера. Мне
кажется, что тебя будет не оторвать от этого занятия.

— Что за занятие? — Тэхён успел забыть, что они ехали сюда с какой-то
определенной целью.

Чонгук до сих пор выглядит каким-то задумчивым, и Тэхён понимает, что не

ошибся в том, что Чон до сих пор переживает. Тот долго молча смотрит на него,
а затем спрашивает:

— Ты уверен, что всё нормально? Я имею в виду, что ты не должен себя

заставлять. Ты можешь сказать мне, если тебе некомфортно в те или иные
моменты, я попытаюсь сдерживаться.

Тэхён удивленно смотрит на Чона, тот заметно нервничает и, говоря всё это, он
выглядел немного растерянным и даже милым.
201/367
— Если бы меня тошнило от тебя, я бы дал тебе знать, — честно отвечает Тэхён.

— Здорово, — кивает Чонгук. — Спасибо. Это тот ответ, о котором я мечтал.

Ким смеется, чувствуя облегчение от того, что между ними больше нет этого
непонятного напряжения. Чонгук улыбается в ответ, а Тэхён снова думает:
«Почему нет?». Он тянет Чона за рукав, сокращает между ними расстояние, но
замирает у его лица, глядя парню в глаза.

— Я не чувствую себя некомфортно рядом с тобой, — искренне говорит Тэхён. —

Я не уговариваю себя и не заставляю.

— И ты бы дал мне знать, если бы тебя тошнило от меня.

— Да, я бы дал тебе знать, — снова смеется Ким.

— Запомни одну важную вещь, — Чон цепляет его подбородок пальцами. —

Запомни это, Тэхён, ради самого себя. Я не покупаю твои поцелуи. Я не куплю ни
сантиметра тебя. Если я за что-то и платил бы тебе, то только за то, чтобы ты
улыбался.

— Как романтично, — морщится Ким, а Чонгук задумчиво смотрит на него.

— Перестарался?

— Перестарался.

Он коротко целует Тэхёна, и тот не успевает продлить поцелуй хоть ненадолго.

— Говори мне, если я перегибаю палку.

— Ты перегнул её еще тогда, когда описывал, как я выглядел в кафе, —

признается Ким.

— Ты хорошо выглядел, как и всегда, — улыбается Чонгук.

— Я прямо-таки слышу хруст дерева.

— Ты выглядел средне, на твердую семерку из десяти, — исправляется Чон и с

преувеличенно серьезным видом кивает, подтверждая собственные слова.

— Неужели настолько плохо? — спрашивает Тэхён полушепотом, а затем

смеется, видя, что Чонгук растерялся.

Чон хмыкает:

— Иногда ты такой невыносимый.

— Еще вчера я был невероятным, — Чонгук выходит из машины и протягивает

руку Тэхёну.

— Времена меняются.

202/367
— Да уж, — Ким осматривается, но обстановка ему ни о чем не говорит, он всё
еще не понимает, куда и зачем они приехали. — Никогда бы не подумал, что
окажусь в Нью-Йорке с человеком, который...

— Влюблен в тебя, — подсказывает Чонгук, и Тэхён соглашается, хотя он имел в

виду совсем не это.

Через несколько минут они уже стоят в вестибюле здания, куда привел его Чон.
Парень за стойкой, кажется, ждал их – он начинает что-то с Чонгуком
обсуждать, пока Тэхён разглядывает помещение. Почему-то обстановка
напоминает ему больницу, а бейдж парня и его сиреневая форма только
усиливают это ощущение. Тэхён вопросительно смотрит на Чона, а тот тянет его
за собой, когда из ниоткуда появившаяся женщина просит следовать за ней.
Повсюду на стенах семейные фото с животными, различные пейзажи, цветочные
поля. Всё это и правда напоминает больницу, а резкий запах медикаментов,
ударяющий в нос, когда они проходят очередной коридор, только подтверждает
все догадки.

Женщина останавливается перед выходом в закрытый внутренний двор,

счастливо улыбается и о чем-то говорит. Чонгук сдержанно кивает, открывает
дверь и подталкивает Кима в спину. Куда его привели и зачем? Почему он
должен был кричать от радости, как говорил Чон?..

Тэхён не сразу понимает, что слышит собачий лай, а затем перед ним
проносится ретривер. Пёс резко разворачивается и возвращается, садится перед
Кимом, продолжая активно вилять хвостом, и часто дышит. Он не может усидеть
на месте и встряхивается, а затем громко гавкает.

— Ветеринарная клиника, совмещенная с приютом, — говорит Чонгук.

Ким не может выдавить из себя ни слова. Они садятся за столик под навесом,
чтобы скрыться от солнца. В огромном дворе с десяток работников и целая свора
собак: одни валяются на кушетках, греясь на солнце, другие играют с
персоналом, третьи гоняются друг за другом. На одном из столиков, поджав
лапы под себя, лежит чёрный кот и жмурится, не обращая внимания на собачий
лай.

— Я подумал, что тебе это понравится, — говорит Чон и о чем-то спрашивает у

подошедшей девушки, которую Тэхён даже не заметил. Та одета немного иначе,
чем остальные, она что-то записывает в блокнот и треплет подбежавшего пса по
голове. — Тэхён?

— Да?

Чонгук опирается локтями на стол и смотрит на Кима, а тот протягивает руку

ретриверу, но вместо того, чтобы обнюхать её, пес тычется носом в руку, требуя,
чтобы его погладили.

— Выглядишь очень удивленным, — Чон кивает девушке, что принесла им

напитки, но Тэхён так и не может ничего сказать.

Чонгук привез его в приют, потому что подумал, что ему понравится. Тэхён
неверяще мотает головой, наконец выходя из ступора, опускается на колени и
зарывается пальцами в мягкую шерсть пса, который заваливается на спину и
203/367
высовывает язык.

— Кажется, тебя здесь знают, — первое, что говорит Тэхён, не в силах сдержать
улыбки, и смотрит на Чона, а пес подрывается с места и лезет мордой Тэхёну в
лицо.

— Я спонсирую три ветеринарные клиники и несколько приютов, это один из

них. Люди могут приходить сюда, чтобы отдохнуть, я сам часто здесь бываю,
когда прилетаю по работе. Помогает снять стресс.

Ким распахивает глаза, в шоке глядя на парня.

— Ты спонсируешь приюты, — повторяет Тэхён.

Почему-то ему сложно в это поверить.

— Это я и сказал.

— Почему именно их?

Чонгук пожимает плечами.

— Животные лучше людей. Они ценят заботу, многие вообще любят тебя без
какой-либо на то причины, — Чон гладит кота, который перебрался с соседнего
столика на их, и Тэхён садится на место, наблюдая за ними.

— Ты спонсируешь приюты, но так до сих пор себе никого не завел.

— Помнишь, я говорил о большой ответственности? — Тэхён кивает. — Ты

сказал, что ты недостаточно большая ответственность для меня, но дело не в
том, что я не могу позаботиться о какой-то глупой кошке, — Чонгук повторил его
же слова. Он чешет кота под ошейником с подвеской в виде солнца, а тот
спокойно сидит, прикрыв глаза и наслаждаясь. — Ты говорил, что благодаря им
хочется возвращаться домой. Животные определяют твоё место жительства,
они привыкают жить на одном месте. Жестоко отбирать у них дом, к которому
они привыкли.

— Ты собрался переезжать? — спрашивает Тэхён, а Чон хмурится в ответ.

— Если ты этого захочешь.

— Что плохого в том, что дома тебя будет ждать тот, кто любит тебя без какой-
либо на то причины? К тому же, я бы не хотел, чтобы ты переезжал, — он не
может принимать за Чона такие решения и отказывается брать на себя
ответственность за его дом.

Чонгук окидывает взглядом площадку, а ретривер кладет голову Тэхёну на

колени.

— Я думал об этом после твоих слов еще тогда, — говорит Чон. — Ты хотел бы
кого-нибудь?

— Да, — честно отвечает парень. — Я люблю животных.

204/367
— А я тебя.

Чонгук всегда говорит подобные вещи с невероятной легкостью, сейчас он

выглядит расслабленным. Он играется с кошачьей подвеской, а Тэхён садится
ближе к Чону, осматривается по сторонам и немного нервно поглядывает на
кота.

— Сделай для меня кое-что, пожалуйста, — просит Ким, чувствуя, что дышать
становится сложнее. Чонгук кивает, предлагая ему продолжить. — Когда мы
вернемся, обещай, что... Пообещай мне, что я больше не окажусь запертым там.

Чон окидывает его взглядом, а затем наклоняется вперед и берет руки Тэхёна в
свои. Он не решается ответить и выглядит чересчур серьезным. Настолько, что
Тэхён чувствует неприятное расползающееся под ребрами чувство обиды,
потому что Чонгук выглядит так, словно не может этого обещать.

— Если мы поссоримся, то... — Чонгук смотрит ему в глаза. — Кто из нас будет
спать на диване?

— Я не хочу ссориться, — так же серьезно отвечает Тэхён, а Чон опускает

голову.

Тэхён слышит тихий смех, а затем Чонгук смеется уже громче и говорит:

— Извини, но ты такой милый, — он целует его в запястье.

— Ты можешь пообещать мне это?

Чонгук вздыхает:

— Наверное, я больше не смогу этого сделать. Не переживай, я обещаю, что не

запру тебя там в одиночестве.

— Нет, Чонгук, не только в одиночестве.

— Чего ты конкретно хочешь? — Чон чуть наклоняет голову.

— Не хочу видеть эту комнату. Находиться там тем более.

— Мы вообще можем перебраться в другую спальню, — предлагает Чонгук.

Наверное, так он будет чувствовать себя куда комфортнее, чем если бы Тэхён
поселился в спальне на первом этаже. Второй намного безопаснее.

— Хорошо, — без лишних раздумий соглашается Ким.

Если переезд на второй этаж – единственное чоново условие, то Тэхён не

против. Он и в гараж согласился бы переехать, лишь бы больше никогда не
возвращаться в тот бункер.

— Тебе не кажется, что мы становимся какими-то слишком уж нормальными? —

выгибает бровь Чонгук, а Ким вздрагивает, когда чувствует, как что-то царапает
его ногу.

205/367
Он опускает взгляд и замирает, когда енот встает на задние лапы и протягивает
Тэхёну кусок печенья.

— Что это? — спрашивает он, и енот протягивает обгрызанное печенье Чону.

— Это Паскаль, — говорит Чонгук, берет печенье и откладывает его на стол. —

Он любит угощать других своей едой, которую уже пожевал.

— Милый, — улыбается Тэхён, пока животное нюхает его стул. А затем

признается Чону: — Ты, оказывается, тоже.

— Считаешь меня милым?

— Ты много делаешь для других. Эти приюты, твой друг. Я.

Прямо сейчас он хотел бы Чонгука даже поцеловать, он хотел сделать это еще в
машине. Очередное не имеющее никакого смысла желание, за которое ему не
стыдно, но вокруг слишком много... всего. Тэхён кидает быстрый взгляд на
чужие губы, и Чонгук усмехается. Он всегда всё замечает.

— Никто не смотрит, — говорит Чон.

Он до сих пор держит Тэхёна за руку, а тот, даже сидя спиной к площадке,
переживает о том, что кто-то обратит на них внимание. Паскаль тянет лапку, и
Чон возвращает ему печенье, поглядывая на Кима.

— Кто-нибудь заметит, — отвечает тот.

— Тэхён, мы пришли сюда вместе, держимся за руки, я даже поцеловал тебя, —

Чон снова оставляет поцелуй на его запястье. — Как, ты думаешь, мы выглядим
со стороны сейчас? Не тянем на лучших друзей.

— Ты знаешь, как смотрят люди, когда видят подобное? Неприятно видеть в их

глазах отвращение.

— Ты видишь это в моих глазах? — Чон смотрит на него. — В моём взгляде ты

никогда не наткнешься на отвращение или ненависть.

— Я знаю, но...

— Смотри только на меня, — требует Чонгук. — Если ты хочешь поцеловать

меня, я готов попросить всех отвернуться ради этого. Паскаль, иди поешь в
другом месте, — он смотрит на енота, что сидит рядом со стулом и грызет
печенье, которое у него пытается отобрать пёс, а затем снова на Кима. — Я
никому не позволю заставлять тебя сомневаться в правильности своих желаний.

Тэхён смеется. Чонгук тоже бывает безрассудным. Он не переживает за свою

репутацию, не боится осуждения тех, кто для него ничего не значит. Тэхёну
определенно есть чему поучиться у него, но он прятался всю жизнь, потому что
Минсок не позволял себе таких вольностей на людях. Поцелуи за закрытыми
дверями – то, к чему легко привыкнуть. Отвыкать только вот невероятно сложно.
Ким хмыкает собственным мыслям. Пора уже перестать сравнивать, потому что
Чон и Ли – небо и земля.

206/367
Смотри только на меня.

Тэхён смотрит и не видит ничего из того, что могло бы его оттолкнуть или
заставить сомневаться. Взгляд Чонгука чистый, искренний, уверенный.
Настойчивый. Иногда Киму и правда необходим толчок в нужном направлении,
он и сам это понимает.

Тэхён отпускает руку Чона и кладет ладони ему на колени, опирается на них и
тянется поцеловать, но вздрагивает, когда пёс громко гавкает.

— Честер! — рявкает на него Чонгук, и тот виновато скулит, ложится на землю и

прикрывает лапами глаза.

— Ты обидел его, — говорит Тэхён.

— Он первый обидел меня, я всего лишь отплатил тем же. Зато теперь он не
смотрит.

— Зато теперь на нас наверняка смотрят все остальные, — вздыхает Ким. — Это
было громко.

— Ничего страшного, я переживу, — он притягивает Тэхёна к себе и легко

касается его губ своими, а затем говорит: — Я спокоен, когда люди знают, что
мы в отношениях.

— Собственник, — упрекает его Ким.

— Манипулятор. Думаешь, мы стоим друг друга?

Тэхён сминает чужие губы в поцелуе, вдыхая через нос и впиваясь пальцами в
колени Чона. Они не стоят друг друга. Слишком разные, одновременно с тем
слишком похожи. Противоположности? Скорее они – две части одного целого.
Чего-то огромного, ненормального, собранного из всего понемногу, а затем
расколотого надвое. Специальная акция: два по цене ничего. Чонгук не найдет
другого, потому что не хочет, Тэхён – потому что не сможет. Если быть честным
с самим собой, он и не станет пытаться. Надоело.

Для Чонгука он – Ким Тэхён. Не мальчик для удовлетворения больных желаний,

не очередное безвыгодное вложение, не тот, с кем можно обходиться как с...
никем. Тэхён и правда научился себя уважать – он знает, чего хочет.

Он вовлекает Чона в поцелуй, обводит языком кромку зубов и не дает

отстраниться, притягивая одной рукой за шею. Честер скулит, толкая Тэхёна
носом в ногу, а Чонгук ведет ладонями по бедрам Кима, впиваясь пальцами в
ткань. Он толкает языком язык Тэхёна и отстраняется, тяжело дыша.

— Мне стоит чаще возить тебя по приютам, — Чон прочищает горло и отпивает
газировки. — Однако сейчас я бы предпочел остаться с тобой наедине.

— Ты возьмешь кого-нибудь? — Тэхён решает перевести тему.

Чонгук усмехается, дергая головой. Он хотел что-то сказать, но остановил себя,

снова отпивая из стакана.

207/367
— Возьму, — Чон кидает взгляд на Паскаля, который в очередной раз
протягивает ему печенье. В этот раз то почти съедено. — Но не сегодня. Честер,
иди сюда, — зовет его Чонгук.

Пёс виновато опускает голову, продолжая вилять хвостом. Он подходит к Чону и

высовывает язык, когда тот чешет ему за ухом.

— Ты нравишься им, — говорит Тэхён.

— Им нравятся все.

— Ты не хотел бы забрать кого-то из этих двоих?

— Паскаль, который жуёт всё, что попадается ему на пути? — Чон выгибает
бровь. — Честер, который кинется облизывать грабителя и позволит тому
почесать своё пузо. Они милые, однако выбор весьма сомнительный. Это не то,
что нам нужно.

— А что нам нужно?

— Узнаешь, — улыбается Чон. — Вообще, весьма проблематично перевозить

животных с одного конца света на другой, если ты не в курсе.

Тэхён совсем об этом не подумал. Ладно он, но даже Чон, который летел далеко
не первый раз, весь извелся, что говорить про пса, который и минуты посидеть
на месте не может?

— Как ты смог кого-то так быстро выбрать? Разве тебе не нужно найти
идеальное животное?

— Он не идеален, — хмурится Чон. — Но хотя бы умеет отличать хорошее от

плохого, а печенье от куска поролона. К тому же он просто не станет есть ни то,
ни другое – минус одна проблема.

— Тебе нужно что-то практичное, ненадоедливое, тихое и воспитанное.

— Ты, — пожимает плечами Чонгук.

— Спасибо, — сладко улыбается Тэхён с явным сарказмом. — Я понял, что нужен

тебе, что ты хочешь остаться со мной наедине и взять меня.

Чон цыкает:

— Иногда ты понимаешь слишком много. Некоторые шутки остаются шутками.

— В каждой шутке есть доля правды.

— Ты что, флиртуешь со мной? — щурится Чонгук, а Тэхён делает вид, что что-то
стряхивает с его джинсов. — Давай останемся жить здесь, собаки и свежий
воздух хорошо на тебя влияют. Слишком хорошо для того, чтобы быть правдой.

— Мне здесь нравится. И в Кёнджу мне нравится, — он молчит, а затем говорит:

— И ты мне нравишься.

208/367
— Ого, серьезно? — наигранно удивляется Чон.

— Нравишься как человек, Чонгук. Ты делаешь много хороших вещей для тех,
кто тебе дорог, работаешь ради всех вокруг, но не для себя. Кто-то должен
позаботиться о тебе, потому что сам ты не способен отпустить ситуацию и
отдохнуть.

— Не хочешь позаботиться обо мне? — усмехается Чон.

— Хочу, — серьезно отвечает Тэхён, и Чонгук перестает улыбаться. — Я

благодарен тебе за многие вещи, поэтому и хочу чем-то заниматься. Не для того,
чтобы иметь возможность откупиться от тебя, а чтобы ты не волновался о том,
что со мной делать, потому что однажды ты бы подумал об этом или уже думал.

— Я бы хотел, чтобы ты занимался тем, что тебе по душе, — Чон стучит пальцами
по столу. — Тебе стоит найти любимое дело.

— Я хотел бы помогать тебе.

— Ты был бы самым сексуальным секретарём в мире, не искушай меня.

Тэхён не хотел испытывать неловкость, но в груди всё равно расцветает тепло

от пристального взгляда Чонгука, а ладони потеют.

— Прошу прощения, Мистер Чон.

— Если бы ты только был моим секретарем...

— Пей свою газировку, — перебивает его Тэхён, двигая стакан Чону. — Молча.

— Властный и сексуальный секретарь, — задумчиво тянет парень. — Меня бы так

надолго не хватило.

Тэхён не отводит взгляд, зная, что Чон имеет в виду. Он пытается держать себя
в руках, но Тэхён согласен признаться в том, что сам забывается, когда Чонгук
целует его. Когда касается его бережно, желая подарить тепло, боясь
навредить. В эти моменты Тэхён забывает обо всём, что так беспокоит его, хотя
еще недавно он хотел оказаться от Чона подальше. Но сейчас рядом с Чонгуком
ему... спокойно.

Тэхён облизывает губы, вытирая вспотевшие ладони о штаны. Очередное «да»

от сердца в пользу Чона.

*****

— Тебе не кажется, что это слишком? — спрашивает Тэхён, разглядывая одежду,

лежащую на постели.

Они хорошо провели время в приюте и только полчаса назад вернулись в отель.
Честер почти не отходил от Тэхёна, постоянно бегал вокруг, лаял и толкал Кима
в ногу носом, чтобы тот наконец встал и поиграл с ним. Тэхён сдался, хотя он не
планировал заставлять Чона нервничать, но тот оказался не против.
209/367
— Всё нормально, пока ты в поле моего зрения и не флиртуешь с работниками,
— говорил Чонгук, улыбаясь.

Тэхён знает, что тот не шутил и был напряжен, хотя пытался выглядеть
расслабленным. А Честер оказался самым гиперактивным псом, с каким Киму
когда-либо приходилось видеться. Это точно не то, что им нужно. Он не
сомневается, что Чонгук выберет им того, кто устроит их обоих, но пока что его
волнует кое-что другое.

— Не нравится? — Чонгук подходит к нему и обнимает со спины, но Тэхён никак

не реагирует.

Чон решил над ним поиздеваться?

— Где ты это взял? — Ким прикрывает глаза.

— Купил.

— Зачем?

— Потому что тебе это идет.

Перед Тэхёном на постели рубашка почти такая же, какая была на нём в тот
день, когда Чонгук увидел его в кафе, и белые джинсы. Чего он этим
добивается? Пытается восстановить тот день на свой лад? Тэхён будет
выглядеть в этом так же, как и два года назад, не считая цвета волос.

— Тебе идут светлые оттенки, — говорит Чон. — Почему ты так переживаешь?

— Два года назад я был в кафе в этом же.

Чонгук разворачивает его к себе, обнимает за талию, и Тэхёну почему-то

становится обидно. Он обнимает Чона руками за шею, пряча от него лицо и не
понимая, почему тот постоянно напоминает ему о прошлом.

— Тэхён, не своди всё к одному, — говорит Чон и целует его в висок. — Я знаю, о
чем ты думаешь. Всё совсем не так, — тот ничего не отвечает. — Я выбрал это,
потому что тебе это идёт, ни больше ни меньше. Вот и вся причина. Не придавай
вещам того значения, какого у них нет. К тому же ты не будешь выглядеть так
же, как в тот день, — парень смотрит на Чона и выгибает бровь. — В этот раз, я
надеюсь, ты будешь улыбаться и не думать слишком много.

Ким хмыкает:

— Перегибаешь палку, — хотя ему всё равно становится немного легче от того,
что Чонгук всё понимает и не подтверждает его догадки.

— Я готов перегнуть её сотни тысяч раз, — Чон целует его в скулу и спускается
поцелуями к шее, обнимая крепче. — Я подумал, что всё-таки если захочу
сказать тебе самую романтичную и слащавую вещь в мире, я сделаю это, и ты
меня не остановишь, — он оставляет свой последний поцелуй на плече и
отстраняется. — У тебя десять минут.

210/367
Тэхён никогда бы в жизни не подумал, что Чонгуку так сильно нравится делать
комплименты. Постепенно они оба стирают границы, которые ранее боялись
переступить: Чонгук открывается ему с новой стороны, а Тэхён всё меньше
переживает о своих действиях. Чон, конечно, и раньше не был груб с ним, не
кричал, но теперь, когда Тэхён готов и даже хочет получать всю его заботу и
нежность, это ощущается совсем иначе. Иначе, потому что еще неделю назад
Киму было просто всё равно. Тогда он согласился на отношения, потому что по
большей части смирился со своей участью, но сейчас это ведь никакое не
смирение. Он знает, что может сказать слово против, а Чонгук прислушается к
нему, и ему совсем не обязательно мириться с тем, что его не устраивает.

Чонгук ему нравится. Наверное, глупо отрицать и то, что Тэхён, кажется,
действительно немного... влюблён. Радует, что от осознания данного факта не
становится тяжелее. Да и с чего бы?

Чон возвращается в спальню и разводит руками, потому что Тэхён до сих пор не
переоделся. Ким тяжело вздыхает. И на что он только подписывается,
признаваясь себе в своих же чувствах?

*****

Тэхён бы никогда не подумал, что будет нервничать из-за какого-то свидания,

однако же он искусал все губы, пока они ехали до ресторана. Там они поднялись
на лифте, откуда их проводили в отдельный зал, и Чонгук, заметив нервозность
парня, взял его за руку.

— Мило, что ты переживаешь из-за этого, — улыбается Чон.

— Я не собирался, — признается Тэхён и замирает перед столиком.

Ресторан находится на сорок восьмом этаже: панорамные окна открывают вид

на город, в самом мини-зале звучит тихая музыка, голубой свет едва приглушён,
но в контрасте с огнями города на фоне это выглядит так, что Тэхён забывает,
как дышать. Они приехали намного позже запланированного времени, и город
успел погрузиться во тьму. Тэхён переводит взгляд на довольного Чона,
которому явно нет никакого дела до вида на ночной Нью-Йорк. Ким не силён в
комплиментах, чаще всего он говорит подобные вещи, ориентируясь на чувства,
которые испытывает в тот или иной момент, но, возвращаясь к виду города, он
не может сказать ни слова.

Тэхён видел много красивых вещей в своей жизни, он побывал во многих

ресторанах Сеула благодаря Ли, но то никогда не было сделано ради него.

— Ты знал, что мне понравится, — Тэхёну кажется, что он говорит невероятно

тихо, потому что до сих пор не в силах собраться с мыслями.

— Я был уверен, — Чонгук не может перестать улыбаться, видя, какой эффект

произвело выбранное им место для ужина.

Он проводит ладонью по спине Тэхёна, и тот занимает место за столиком.

— Это больше, чем просто красиво, — только спустя пару минут говорит Ким, а
211/367
Чонгук продолжает на него смотреть. — Вид там, — Тэхён указывает пальцем на
окно, — а не здесь.

— У меня свой вид, — Чон опирается локтями на столик. — Что ты чувствуешь?

— Я не смогу это описать.

— Захватывающе, да?

Тэхён смотрит на Чонгука, кивает, а второй легко улыбается и говорит:

— Так я себя чувствую, когда смотрю на тебя.

— Так не бывает, — хмыкает Ким.

— Придется поверить мне на слово, — Чонгук продолжает смотреть на парня,

пока тот собирается с мыслями, чтобы его отблагодарить, но не успевает этого
сделать. — Я мог бы показать тебе «Лайн».

— Что? — выдыхает Тэхён.

— Мы не задержимся здесь, поэтому я мог бы провести экскурсию, если тебе

интересно. Завтра я разберусь со всеми делами окончательно, и мы можем
возвращаться домой, но... — он пожимает плечами. — Мы могли бы задержаться
или, может быть, заехать куда-нибудь по пути.

— Я смогу побывать в твоём офисе? — Чон кивает. — И увидеть этот волшебный

конференц-зал, в котором тебе наливали?

Чонгук смеется:

— Наливали мне не там, но увидеть конференц-зал ты сможешь.

— Я хочу побывать в «Лайн». Что значит «заехать куда-нибудь по пути»? — Тэхён

теребит салфетку, а Чон не отвечает, улыбаясь в ответ. — Ты говоришь о...

— Мы можем поехать куда угодно. Я ведь обещал показать тебе мир.

Тэхён уже второй раз за этот вечер чувствует то, что не может описать словами.
Ему становится тяжело дышать от волнения или же от внезапно нахлынувших
чувств – он не понимает, что с ним происходит. Когда он был заперт, то не
воспринимал слова Чонгука всерьез, а тот ведь не шутил, когда говорил о том,
что хочет показать Тэхёну весь мир.

— Я сам могу выбрать, если ты не знаешь, куда хочешь поехать, — предлагает

Чон, но Тэхён мотает головой.

— Мы можем поехать куда угодно?

— В пределах разумного, конечно, но я сомневаюсь, что ты выберешь какую-

нибудь Антарктиду.

Тэхён закусывает губу. Он сомневается, что то, что он хочет, входит в «пределы
разумного» Чонгука. Он смотрит на Чона, пока тот терпеливо ждёт его ответ, и
212/367
Тэхён решается:

— Тэгу.

— Мы и так там побываем.

— Нет, ты не понял, я хочу...

— Я понял, Тэхён, — Чонгук переводит взгляд на ночной город. — Я понимаю, что

ты хочешь увидеться с родителями. Если нам нужны нормальные, как ты
говоришь, отношения, то я не могу тебе этого запретить. Хотя могу, конечно, но
ничего хорошего из моих ограничений не выйдет, это мы выяснили, когда ты
побоялся сбежать. Я должен больше доверять тебе.

Тэхён уже в который раз находится в полном замешательстве. Он не думал, что

Чонгук так просто согласится на это, но теперь Тэхён уверен, что Чон, как и он,
понимает – не быть их отношениям в подобных условиях. И не факт, что Чонгуку
это решение далось с такой же легкостью, с какой он об этом говорил.

— Это твоя семья, так что будет разумным не лишать тебя возможности с ними
встретиться.

— Так щедро с твоей стороны, — с преувеличенной благодарностью говорит

Тэхён и прикладывает ладонь к своей груди.

— Думаешь, щедро?

— Ещё как, Чонгук, это очень... благородно, знаешь. Позволить мне увидеться с
моей же семьей, — он не собирался язвить, но не смог удержаться, а хорошее
настроение Чона лишь придало ему уверенности.

— Я рад, что ты не боишься хотя бы шутить, — смеется Чонгук.

— Подожди, мы и не до такого доживём.

— Поверю на слово и всё-таки я спрашивал не о Тэгу.

— Я не знаю, что нам будет по пути, — говорит Тэхён.

— Что угодно.

— Как насчет Атлантиды?

— Это, конечно, в пределах разумного, — соглашается Чонгук с серьезным

видом, а Ким едва сдерживает смех. — Может, тогда и в Эльдорадо заскочим?

— А Хогвартс? Англия будет нам по пути?

— Ты такой непросвещенный, — Чон выгибает бровь. — Англии не существует.

— Скажи это Королеве Елизавете, — хмыкает Тэхён.

— Я скину ей эсэмэс. Пускай уже перестанет жить иллюзиями, Великобритания –

вымысел.
213/367
Ким больше не может сдерживаться и искренне смеется. Раньше ему не было
так легко рядом с Чоном, он боялся сказать лишнего или задеть его, но,
возможно, у них и правда есть что-то общее. И почему он вообще так переживал
из-за свидания?

Чонгук протягивает ему раскрытую ладонь, и Тэхён, недолго думая и уже

перестав смеяться, вкладывает в неё свою. Чон обхватывает его руку своими
обеими и касается губами костяшек, отчего у Тэхёна по позвоночнику пробегает
ток. Он покрывается мурашками, сам не зная почему это вызвало такую реакцию
на обычное прикосновение, и облизывает пересохшие губы.

— Я не могу показать тебе Атлантиду, но зато могу пообещать, что не стану

препятствовать твоему желанию увидеться с семьёй. Это честно. Ты меняешься
ради меня, несмотря на то, что я скорее всего не заслуживаю этого с точки
зрения морали, но... — Чонгук мотает головой, словно не может поверить в
собственные слова. — Ты и правда невероятный. Я уже не уверен, что
заслуживаю тебя. Точнее, я никогда не был в этом уверен на все сто процентов.

— Лишь на девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента? —

серьезно спрашивает Тэхён, а Чонгук тихо смеется.

— Да, именно так, — он тяжело вздыхает. — Я хотел бы... Я прекрасно понимаю:

того, что я сделал, не отменить. Мне во многом предстоит научиться себя
контролировать, но если это ради тебя, то я готов, — Чонгук смотрит ему в
глаза, сжимая ладонь всё крепче, а Тэхён сглатывает. В нем что-то ломается от
этих признаний. — Ты имеешь право злиться на меня, ненавидеть, помнить мой
поступок, и меня никогда не сможет оправдать всё то хорошее, что я делаю для
тебя, пока ты не согласишься это принять. Я хочу владеть тобой. Не как вещью,
а... Я не смогу отказаться от мысли, что ты принадлежишь только мне, за это
извини. Пускай уже поздно, но это будет честно с моей стороны – осознанно дать
тебе выбор и расставить все точки над i, — Чон молчит, позволяя Тэхёну
обдумать полученную информацию, но у Кима в голове полный сумбур. Слишком
много мыслей, эмоций и чувств. — Ты согласишься на отношения со мной?

Чонгук... даёт ему выбор?

— А если я скажу нет? — Тэхён боится пошевелиться.

— Не то чтобы я чертовски в себе уверен, но ты можешь сказать «нет» лишь для

того, чтобы поизводить меня.

— Но что, если я действительно скажу нет? — серьезно спрашивает он, чувствуя,

как сильно бьется сердце.

Чонгук даёт ему выбор. Он перекладывает ответственность за ранее принятые

им решения, и если Тэхён скажет «да» – это будет значить «да», а не «ладно,
посмотрим, что из этого выйдет».

Чон кусает губы, сжимая его ладонь. Тэхён видит, насколько сильно тот боится
его ответа.

— Если ты скажешь нет, — говорит он, но замолкает. А затем повторяет: — Если

ты скажешь нет...
214/367
Тэхён видит его боль, он слышит, как надломленно звучит его голос, потому что
Чонгук разрывается. Честно ли заставлять его испытывать подобное, если Тэхён
всё равно готов дать своё согласие?

Чон отпускает его руку и проводит ладонями по лицу, будто пытаясь стряхнуть с
себя ненужные эмоции, но у него ничего не выходит.

— Если ты скажешь нет, я... — он снова не может продолжить мысль.

У него нет вариантов или же их слишком много? Все они представляются

нерадужными. Но Тэхёну нужны эти отношения не из чувства жалости и он не
боится Чонгука. Может быть, он совсем немного боится за него, но это мелочи по
сравнению с другими, по-настоящему весомыми причинами, по которым он готов
дать своё согласие. Тэхён готов взять на себя ответственность.

— Чонгук, — зовет он парня, и тот смотрит на него, хмурясь. — Я согласен.

— Ты согласен лишь потому, что знаешь, что я не могу отпустить тебя.

— Нет. Я действительно хочу этого, ты и сам знаешь, что это правда.

Чонгук долго смотрит на него, а затем спрашивает:

— Что будет, если ты скажешь нет?

Видимо, он так и не смог выбрать единственный вариант из всевозможных.

— Ничего не будет, — пожимает плечами Тэхён. Он улыбается, хотя сам не знает

из-за чего. — Потому что я не хочу говорить тебе нет.

— Тогда ты сумасшедший, — подводит итог Чонгук.

— Мы что, поменялись ролями?

— Было бы неплохо, если бы ты сходил по мне с ума, но я реалист. И ты не

поверишь, но я хочу поцеловать тебя, — преувеличенно серьезно говорит Чон.

— Что, прямо сейчас? — наигранно удивляется Тэхён. — Быть не может. Хотя,

если честно, мне казалось, что ты хочешь этого всегда.

— Да, но сейчас больше всего.

Ким хмыкает:

— Нет.

— Нет?

— Что в слове «нет» ты не понял? — улыбается Тэхён, вспомнив, как Чонгук

боялся выпустить его из комнаты.

— Получить отказ, оказывается, неприятно.

215/367
— Особенно, когда тебе чего-то очень хочется, да? — с сочувствием спрашивает
Ким.

— Издеваешься.

— Имею право. Но ответ остается прежним.

Чонгук о чем-то задумывается, а затем с серьезным видом выдает:

— Но после свидания я сделаю это.

Тэхён опирается локтями на стол и кладет голову на сцепленные в замок руки.

— Посмотрим, — сладко улыбается он, а Чон щурится в ответ.

— Вредный.

— Наглый, — парирует Тэхён.

Чонгук не поцелует его после ресторана. Тэхён зарекается сделать это первым.

*****

Дверь номера с грохотом захлопывается, когда Чонгук толкает её ногой,

прижимая Кима к стене и углубляя поцелуй. У Тэхёна до сих пор в голове лёгкий
туман после двух бокалов вина, хотя небольшая прогулка после ресторана
помогла ему хоть немного привести мысли в порядок.

Чонгук поцеловал его первым ещё в лифте, и Тэхёну было сложно удержаться от
язвительного комментария по этому поводу поначалу, но после – все мысли
растерялись, когда он ответил на чонов поцелуй.

Тэхён зарывается пальцами в волосы парня, когда тот отстраняется, чтобы

глотнуть воздуха. Он вытаскивает рубашку Кима из-за пояса, запускает под неё
руки и оглаживает теплую кожу, едва касаясь своими губами его губ.

— Неужели ты собрался воспользоваться моим положением? — выдыхает Тэхён,

чувствуя, как ладони скользят по ребрам. — У тебя нет совести.

Чон усмехается:

— Ты преувеличиваешь степень своего опьянения. Просто скажи мне нет, если

хочешь, чтобы я оставил тебя в покое.

Он ловит губами губы Кима, когда тот собирается отвернуться, кусает и нежно
зализывает собственные укусы поочередно, отчего у Тэхёна под рёбрами всё
горит. Он расстегивает пуговицы рубашки Чонгука и стягивает её, оглаживает
плечи ладонями, а затем притягивает парня к себе за шею, горячо целуя.

Тэхён позволяет себе маленькую вольность. В конце концов, он всё еще может
сказать «нет». Он ведь может? Ему ведь хватит сил вовремя Чонгука
остановить?..
216/367
Он отмахивается от собственных назойливых мыслей, позволяя Чону
несдержанно целовать себя. Тот осыпает Тэхёна поцелуями от губ до шеи,
отрывает его от стены, подталкивая в сторону спальни и обдавая горячими
выдохами плечо.

Тэхёну хватит сил остановиться. Он не настолько безвольный, чтобы ложиться

под парня, которого знает без году неделю.

— Чонгук... — сглатывает Тэхён, когда Чон прижимает его к себе.

Он чувствует его жар даже через рубашку. Тэхён садится на постель, тяжело
дышит и пытается собраться с мыслями. Он не должен. Не должен, но Чонгук
так нежно, тягуче и глубоко целует его, затыкая верещащую в рупор совесть.
Смущение отступает на задний план, он не может контролировать своё
возбуждение, и Чонгука он контролировать тоже не может.

Тэхён не должен.

Он ведет ладонями по торсу парня, хватается за ремень его брюк, чувствуя, как
Чонгук кусает в шею. Он всасывает кожу губами, а затем проводит языком,
скользя ладонями по бокам Кима, и валит того на постель. Тэхён боится. Чон
замечает его сомнение и тормозит сам себя, смотрит на парня, нависнув над
ним, и проводит рукой по щеке, а затем делает глубокий вдох, приводя себя в
чувства, и сладко целует в уголок губ.

— Просто скажи мне нет, Тэхён, — теплым голосом говорит Чонгук. — Всё будет
нормально, не переживай об этом.

— Я не переживаю, просто... — Тэхён тяжело дышит, отпуская чонов ремень, и

ведет ладонями по груди парня. Замирает и смотрит тому в глаза, а затем
выдыхает едва слышно: — Я хочу правильно.

Ким прикрывает глаза и облизывает губы. Правильно? Тэхён хочет нормальных

отношений. Чистых, искренних, без предательств, боли, измен. Без ссор,
истерик, постоянного выяснения кто прав, а кто нет. Он хочет взаимопонимания,
открытости, честности и... Чонгука. Чон сможет дать ему это всё. Он ведь
сможет?..

— Однажды я могу разочаровать тебя, — говорит Чон. — Но никогда не предам и

не оставлю. Тэхён, — зовет он парня, цепляя пальцами за подбородок, чтобы тот
открыл глаза. Ким смотрит в чёрные омуты, и Чонгук так близко, запредельно
близко для человека. — Я люблю тебя, и это навсегда. У нас впереди вся жизнь,
так что я не боюсь получить отказ сейчас. Ты волен сам принимать подобные
решения.

— Сваливаешь всю ответственность на меня, — говорит Тэхён, Чон усмехается и

целует его, а затем отвечает:

— Ты хотел равноправия, я даю его тебе.

— Я первый раз в жизни выясняю подобные вещи, прежде чем... — Тэхён не

договаривает и мотает головой от невозможности поверить.

217/367
Он точно ненормальный, что уже, в принципе, не новость.

— Неловко? — усмехается Чон.

— Не то слово.

Чонгук неторопливо проводит ладонью под рубашкой, он улыбается, глядя на

Кима, и опускается, чтобы запечатлеть осторожный поцелуй под кадыком.

— Не мучай себя, — говорит Чон и ложится рядом с ним на спину.

Чонгук не расстроен, потому что всё понимает, но Тэхён все равно чувствует
укол вины. Не мучая себя, он мучает Чона, но тот прав и в том, что у них впереди
еще... вся жизнь? Хотелось бы в это верить.

Тэхён ложится на бок к Чонгуку лицом, находит руку парня и сплетает их

пальцы – это помогает чувствовать себя не так виновато.

— Тебе понравилось? — Чон переводит на него взгляд.

Он выглядит немного сонным и уставшим, и Тэхён вспоминает, в каком

состоянии тот вернулся вчера, наверняка за эту ночь снова не выспался. Ким
улыбается в ответ.

— Без преувеличения, это было лучшее свидание в моей жизни. Спасибо.

— Я слышу какое-то «но» в твоей интонации, — вздыхает Чонгук, а Тэхён

улыбается еще шире.

— Ничего серьезного.

— Это потому, что я не могу показать тебе Атлантиду, не так ли?

Тэхён цыкает:

— Угадал.

— Мы в отношениях всего несколько часов, а ты уже чем-то недоволен.

— Почти месяц... — задумчиво говорит Ким.

— Это было совсем не то, — хмурится Чонгук.

— Я не об этом. Почти месяц я просидел в четырех стенах. Как такое можно

простить?

— Никак, — он смотрит Тэхёну в глаза. — Для этого и жизни мало будет.

— Но я ведь простил, — Чонгук мотает головой в ответ, словно просит его не

говорить глупостей. — Конечно, я не забуду этого никогда, мне было очень
страшно. Но могло быть и хуже.

— Хуже?

218/367
— Мне повезло.

— Повезло? — с ужасом спрашивает Чон, а Тэхён смеется.

— Мне повезло с тем, что ты влюблен в меня. Хотя, наверное, это не самое
главное, — размышляет он вслух. — Я не знаю, как это объяснить, но одной
любви здесь мало. Я не обесцениваю твои чувства, а говорю о том, что твоё
желание сделать меня счастливым – оно ведь сыграло большую роль, ты так не
думаешь? Еще плюс ко всему интеллект, твоя неконфликтность, неуверенность
в себе. Вообще, скажи спасибо моей матери, что она научила меня ценить
искренность, иначе я был бы сейчас либо очень далеко от тебя, либо мёртв, а ты
несчастен. Ты бы покончил с собой, если бы я сбежал? Иногда я думаю об этом.

Чонгук молча смотрит на Тэхёна, не моргая, а затем медленно говорит:

— Больше никакого алкоголя.

— Разве я не прав? — Ким выгибает бровь.

— Большое спасибо твоей матери за то, что она научила тебя ценить чувства
тех, кто не всегда этого достоин. И я бы не покончил с собой, если бы ты решил
сбежать.

— Ценить чувства и искренность – для меня разные вещи. Когда я неискренне

извинялся за свои косяки, то получал за вранье. Так что твоё искреннее желание
хоть как-то попытаться загладить вину передо мной мне очень нравится, —
Тэхён подпирает голову рукой и смотрит на сбитого с толку Чона. — Что бы ты
сделал, если бы я сбежал?

Тот недолго молчит, а затем отвечает:

— Нашёл бы тебя.

— А если бы я ненавидел тебя? Если бы мне было плевать на всё то, что ты
делаешь? Если бы я отвергал все твои чувства, любое твоё доброе действие по
отношению ко мне, если бы мне просто-напросто было бы противно от всего
этого?

Ким наблюдает за тем, как меняются эмоции на чужом лице: от замешательства

до чего-то болезненного. Чонгук отводит взгляд и задумывается, но Тэхён не
собирался вытягивать из него ответы на свои вопросы. Он понимает, что вино
развязало ему язык, что Чонгуку неприятно слышать подобное, но это ведь
могло бы произойти, глупо такое отрицать.

Тэхён отпускает руку Чонгука, проводит ладонью по щеке Чона, отчего тот
прикрывает глаза, накрывая его руку своей. Ким ложится ближе, утыкается
носом в шею парня и чувствует, как его за талию притягивают ближе. А затем он
признается, так и не дождавшись ответа:

— Я рад, что не возненавидел тебя.

Он кладет ладонь ему на грудь и чувствует, как бьется сердце. Слышит, как
дышит Чон, понимает, что тот переживает обо всём на свете, даже о том, чего
не случилось и никогда не случится. Но несмотря на его волнение, Тэхён
219/367
ощущает лишь умиротворение. Самое обычное, лёгкое, пойманное моментом.

— Если бы ты ненавидел меня, я бы пытался заставить себя отпустить тебя, —

тихо говорит Чон. — Если бы ты сказал мне нет... — Тэхён вспоминает, как он
переживал из-за этого в ресторане. — Я бы никогда не простил себя за то, что не
способен построить отношения с единственным человеком в этом мире, который
имеет для меня значение. Скорее всего я бы возненавидел себя, но позволил бы
тебе... — Чонгук сглатывает, а Тэхён приподнимается над ним, но парень не
открывает глаза. — Я не хочу врать тебе.

— Ты бы не отпустил.

— Никогда, — едва слышно выдыхает Чон.

Он открывает глаза, те влажные от слез, и у Тэхёна спирает дыхание. Какая, к

чёрту, разница, что сделал Чонгук, если всё это было ради него одного?

— Я бы никогда не отпустил тебя, — повторяет Чон.

Чонгук сделает для него что угодно. Достаточно слова, взгляда, возможно, всего
лишь щелчка пальцев, и он положит мир к его ногам. Отдаст всего себя без
остатка, будет любить искренне, всегда будет рядом. Ручной влюбленный
цербер? Скорее тот, кто никогда не оставит, не даст оступиться и поддержит,
когда это будет нужно.

— Обещаешь? — спрашивает Тэхён.

Одним вопросом он превращает нежеланное для Чона признание в клятву,

которая ему необходима, и тот облегченно выдыхает: «Обещаю».

Бежать от того, кто открывает тебе глаза на мир и настоящие, чистые,

искренние чувства – сумасшествие. И не меньшее сумасшествие – понимать, что
прежде до твоих чувств на самом деле никому не было дела. Как всё-таки
отвратительно устроен этот мир. И как только могут в нём сосуществовать
настолько разные люди?

Чонгук так сильно боится не уберечь его чувства.

— Мне кажется, — серьёзно говорит Тэхён, — что я действительно влюблен в

тебя.

— Извини.

— Нет уж, — щурится Ким. — Я не прощу тебя за это.

— Видимо, мне придется каким-то образом попытаться загладить свою вину, —

устало улыбается Чонгук.

— На первый раз обойдемся предупреждением, но не превышай уровень

допустимых мною чувств.

Чон обхватывает лицо Кима ладонями, притягивает его к себе и коротко целует.

— Я обещаю дать тебе больше свободы.

220/367
— Позволишь мне прогуляться?

— Что? — улыбка исчезает с губ Чонгука.

— Прогуляться по району. Одному.

— Ты с ума сошел? — парень хмурит брови. — Ты даже языка не знаешь.

— Уже знаю несколько фраз, — Тэхён пожимает плечами. — Я мог бы побродить

где-нибудь недалеко от отеля.

— Это плохая идея.

— А как же твоё обещание?

— Я не собираюсь нарушать его, — серьезно говорит Чон. — Но эта идея

действительно очень плохая. Это незнакомый для тебя город, ты не знаешь
языка, я буду нервничать. Давай повременим с этим. К тому же завтра мы едем в
офис.

— А когда мы вернемся в Кёнджу? Ты ведь позволишь мне выходить из дома?

Тэхён понимает, что он давит на Чона, но тот должен постепенно привыкать к

его какой-никакой, но самостоятельности.

— Давай поговорим об этом, когда вернемся в Кёнджу? — предлагает Чонгук. —

Пожалуйста, не проси меня об этом здесь.

— Я подниму эту тему, как только мы сойдем с трапа, — ровным голосом говорит
Тэхён, а Чон усмехается и неверяще мотает головой.

— Ты упертый.

— Но послушный.

— Упертый, вредный манипулятор, — напоминает ему Чонгук, натянуто

улыбаясь.

Тэхён вздыхает и отвечает лаконично с такой же натянутой улыбкой:

— Знаю.

Он и не надеялся, что сможет прогуляться один по Манхэттену, зато в Кёнджу у

Чонгука теперь точно не будет выбора. Своим мыслям Тэхён улыбается уже
более искренне.

Чонгук всё чаще просто не в силах ему отказать.

221/367
pt. 9

Тэхён проводит ладонью по гладкой поверхности стола, осматривая

конференц-зал, а когда Чонгук закрывает дверь, парень слышит его тяжелый
вздох. Неудивительно, что Чон устал, он до сих пор борется со своими страхами
и из-за этого находится в постоянном напряжении, и Тэхён понимает его, но всё
же он не согласен идти на уступки, которые напрямую касаются его свободы.
Так что выход у Чонгука только один – смириться с тем, что Тэхён хочет
контактировать с другими людьми.

— Тебя и здесь все любят, — Ким стучит пальцами по стеклу, едва заметно
улыбаясь совсем другим мыслям.

Сегодня утром он впервые проснулся в чьих-то объятиях. Раньше Чонгук,

находясь с ним в одной постели ночью, никогда не нарушал его личное
пространство, но сегодня парень проснулся от чужого горячего дыхания ему в
шею. Тэхёну непривычно, что кто-то подбирается так близко к нему, к его
чувствам. Ему странно от того, что кто-то может разделять его желания и
мысли, что кто-то так же, как и он сам, может нуждаться в человеческом тепле.
Чонгук обнимал его со спины и размеренно дышал в шею, близко и горячо –
Тэхён ощущал каждый его вдох и выдох. И ему нравилось. В тот момент он
почувствовал себя защищенным, одновременно с тем впервые по-настоящему
ответственным за чужие чувства.

Чонгука легко задеть. Тэхён знает, какие именно темы доставляют ему
дискомфорт, чего тот старается избегать, несмотря на то, что большую часть
своих эмоций Чон сознательно контролирует. Но время от времени, в те самые
уже нередкие моменты искренности, он отпускает себя и позволяет. Нарочно
или же неосознанно он показывает Тэхёну то, что чувствует на самом деле:
неуверенность, боль, горечь от осознания собственной безвольности. Чонгук и
сам прекрасно понимает – он даст Тэхёну всё, что тот попросит, и даже больше,
потому что боится всё разрушить.

Их абсолютная схожесть в одном – оба считают себя недостаточно идеальными

друг для друга. Чонгук боится оказаться «недостойным» из-за своих
недостатков, которые тщательно скрывает. Тэхён боится... А чего он сейчас
боится?

Он замирает на месте и не замечает, как Чонгук оказывается рядом. Тот лениво

разворачивает парня лицом к себе и облизывает губы, разглядывая того с ног до
головы.

— Тебе идут костюмы.

Тэхён опирается бедрами о стол, откидывает полы пиджака и искренне

улыбается:

— Нравится?

— Я надеялся, что ты смутишься, — ровным голосом отвечает парень, на что

Тэхён хмыкает. — Как тебе «Лайн»?

Он мысленно воспроизводит их путь по всему «Лайн» до самого конференц-зала

222/367
и чувствует, что отчего-то его переполняют эмоции, хотя на самом деле в офисе
не на что смотреть. Чонгук показал ему отдел дизайнеров, свой кабинет и
кабинет Сокджина, который выглядит так, словно оттуда вынесли всё, кроме
стола, компьютера и одной единственной картины – оригинал обложки первого
выпуска, вышедшей под руководством Кима. Но даже при такой «богатой»
обстановке у Тэхёна складывается впечатление, что бывший дизайнер рад своей
работе намного больше Чонгука.

— Ничего страшного, что нас видели сотрудники? — улыбается Тэхён, а Чонгук

подходит ближе и тянет парня за карманы брюк на себя.

Уступать Чонгуку своё право на свободу он действительно не хочет, но и чтобы

парень постоянно чувствовал себя напряженным – тоже.

— Я ведь говорил, что сам пущу слухи о своих возможных интрижках, — Чонгук
говорит ему на ухо, негромко, словно кто-то может их услышать.

— Слухи? — нервно смеется Тэхён, чувствуя ладони, скользящие по талии и

дальше, за спину. — Та женщина подавилась кофе, когда ты поцеловал меня.
Видел её лицо?

— Нет, я ведь целовал тебя.

— Знаешь, твоё поведение – это не собственничество, — Тэхён поправляет

пиджак Чонгука, а чужие губы касаются его виска. — Это эгоизм.

— Я эгоист, — парень пожимает плечами.

— Выглядишь так, словно тебе абсолютно всё равно.

— Если бы тебе не нравилась моя уверенность, ты не был бы таким довольным,

— Тэхён открывает рот, чтобы возразить, но не находит ответа. — Люблю те
моменты, когда тебе нечего сказать.

— Я не... довольный, — он чувствовал себя уверенным, пока Чонгук в очередной

раз не подловил его.

— Как тогда назвать это твоё выражение лица?

— Я чувствую себя неловко, — Чонгук чуть отстраняется, чтобы заглянуть ему в

глаза. — Очень.

— Неловкий и довольный, — Тэхён задыхается от возмущения, особенно когда

видит, что Чонгук говорит серьёзно. А после добавляет: — Невероятный.

Тэхён рвано вздыхает и отводит взгляд, потому что не может вынести чужого,
пронизывающего до костей, такого, что спирает дыхание. Как можно говорить
об этом так?

— Забавно, но, — Чонгук усмехается, — твоя реакция на то, что я говорю,

постоянно меняется. На всё, кроме этого.

— Мне сложно привыкнуть.

223/367
Тэхён прочищает горло, а Чонгук напрягается, когда дверь конференц-зала
открывается. Сокджин заходит и показательно медленно запирает дверь,
щёлкнув замком под ручкой.

— Вот так это делается, если тебе не нужны лишние проблемы, — спокойно
говорит он, обращаясь к Чонгуку.

— Что, если нужны? — его голос звучит весело.

Сокджин молчит, а затем, кинув короткий взгляд на Тэхёна, говорит:

— Если нужны, то я сам могу сообщить мистеру «Я-Твоя-Головная-Боль», что ты

сейчас находишься в конференц-зале со своим молодым человеком.

Улыбка тут же исчезает с лица Чонгука, он снова напрягается, а Тэхён

задыхается от того, что его прижимают к себе слишком крепко.

— Чонгук, — хрипит он парню в плечо и вдыхает полной грудью, когда Чон

отстраняется. Он растерянно смотрит на Тэхёна и ничего не говорит. — Снова
этот идиот?

Сокджин вздыхает:

— Хоть кто-то в этом здании может отзываться о моём начальстве подобным

образом, не боясь лишиться работы, — он переводит взгляд на Чонгука. — Я
сказал, что ты подойдешь через пару минут.

Чон делает вдох, собирается с мыслями и кивает Джину, который снова

показательно открывает дверь и после оставляет их наедине. Тэхён
вглядывается в лицо Чона и проводит ладонью по его спине, давая понять, что
всё нормально.

— Он должен был уехать сегодня, — Чонгук заметно нервничает. — Подождешь

меня здесь?

— Это надолго? — Тэхён понимает, что Чон чувствует себя виноватым, когда тот
пожимает плечами. — Чонгук, всё правда нормально. Я подожду тебя здесь, а ты
разберешься со своей проблемой.

Парень вздыхает:

— Это может затянуться.

— Как тогда с баром?

— Нет уж, — хмурится он.

— Я буду ждать столько, сколько потребуется. Удачи.

Тэхён целует его в щёку, а Чонгук притягивает парня к себе и настойчиво целует
в губы, не позволяя отстраниться. Тэхён хмурится, потому что это не просто
несдержанный поцелуй, он впервые неправильно грубый, и Ким обхватывает
лицо Чона ладонями, чуть отстраняется и смотрит парню в глаза.

224/367
— Чонгук, — Тэхён вскидывает брови, и Чон вздыхает, пытаясь привести себя в
чувства. — Ты всего лишь поговоришь с этим Пожирателем душ, заберешь меня,
а затем мы вернемся в отель. Я никуда отсюда не денусь.

— Извини, — он облизывает губы. — Закроешь дверь?

Тэхён смеется оттого, насколько неловко прозвучал голос Чона, но кивает:

— Если так тебе будет спокойнее. Не переживай, ни один из твоих сотрудников

не заявится сюда и не перепохитит меня. Хотя одна женщина очень странно на
меня смотрела, — Тэхён щурится. — Подозрительно.

— Перепохитит, — ровным голосом говорит Чон.

— Переукрадёт? Возьмёт во временное пользование? Изымет меня?

— Это не смешно.

Тэхён кивает и задумывается, а затем говорит с важным видом:

— Я понял. Переворует, — Чонгук ничего не отвечает, пока парень едва

сдерживает смех. — Или...

— Достаточно, я понял тебя.

— Перепленит.

Тэхён искренне смеется, а Чон мотает головой.

— Тебе доставляет удовольствие тот факт, что мне нечего на это ответить, не
так ли?

— Еще как, — улыбается Тэхён и замечает, что Чонгук сам старается не

улыбаться в ответ.

Значит, он забыл о своей проблеме и хоть немного расслабился.

— Я постараюсь вернуться как можно быстрее.

Он целует Тэхёна напоследок уже более мягко и тягуче, словно пытается

продлить момент, но, честно признаться, Тэхён сам не хочет, чтобы Чон уходил,
ему не нравится находиться в одиночестве. Тем более здесь.

— Я быстро, — Чонгук пятится спиной к двери. — Постараюсь. Не забудь...

— Закрыть дверь, — кивает парень. — А если кто-то постучится, как мне понять,
что это ты?

Хотя он сомневается, что кто-нибудь решит сюда заглянуть.

— Я буду кричать на весь этаж.

— Это вряд ли, — Тэхён выгибает бровь.

225/367
— Тогда я просто постучу пять раз, — предлагает Чонгук.

Прежде чем выйти, он дарит Тэхёну еще один поцелуй, совсем легкий, и в горле
пересыхает от ласкового прикосновения чужих губ. Ким щёлкает замком и
прислоняется лбом к холодной двери, а затем медленно выдыхает.

Чонгук становится просто невыносимо уютным.

*****

Тэхён не ожидал, что Чонгук вернется через каких-то пятнадцать минут.

Услышав пять негромких ударов, он даже хотел пошутить над парнем и не
открывать дверь, но быстро понял, что идея эта больше чем просто дурацкая,
так что до отеля они добрались без лишней нервотрепки. К тому же у Тэхёна
было слишком хорошее настроение, которое в какой-то степени граничило с
понятием счастья, когда после «Лайн» они по пути заехали в кондитерскую.
Персиковых слоек там не нашлось, но зато был большой ассортимент чизкейков,
и Тэхён выбрал тот, что украшен киви, чему Чонгук искренне удивился.

— Если тебе понравится, я не смогу приготовить это дома самостоятельно, —

говорит Чон, когда двери лифта открываются на их этаже.

— Думаешь, это сложно?

— Я не люблю готовить сладкое, потому что многое мне приходится пробовать

самому, — он достает ключ, с которым у них возникли небольшие проблемы.
Чонгук понятия не имеет, куда делся предыдущий, поэтому пришлось просить
на ресепшене дубликат. — Мне хватает т...

— Не продолжай, — просит Тэхён и ставит чизкейк на столик в коридоре, чтобы

снять пиджак.

Он чувствует, как чужие ладони скользят по предплечьям, стягивая с него

пиджак, а губы касаются затылка. По спине бегут мурашки, когда он слышит
глубокий вдох и чувствует, как от выдоха щекочет шею, в точности как было
утром. Чонгук и правда умеет быть ненавязчиво нежным, но Тэхён скидывает
ботинки и выскальзывает из чужих рук. В конце концов, он имеет право на
флирт, так что он усмехается и кидает на Чона взгляд из-за плеча, направляясь
в сторону спальни, чтобы наконец переодеться, но замирает перед входом в
гостиную.

Усмешка исчезает, а сердце, кажется, останавливается. Тэхён не слышит, что

ему говорят, когда его взгляд пересекается со взглядом Минсока: парень сидит,
откинувшись в кресле, и вертит в руках ключ-карту от их номера, разглядывая
Тэхёна с ног до головы.

— Какой, — Ли морщится, — неприятный сюрприз. Я, конечно, знал, что что-то

здесь нечисто, но ты – последний, кого я ожидал увидеть, — Минсок с явным
разочарованием мотает головой, тяжело вздыхая.

А у Тэхёна земля уходит из-под ног, он смотрит на Чонгука, пытаясь понять хоть
что-нибудь. Он ведь спит? Ли не может быть настоящим, и Тэхён не против
226/367
проснуться прямо сейчас, чтобы всё было так же, как и этим утром: в постели с
Чоном, чувствуя его тепло, но вместо этого у Тэхёна перехватывает дыхание,
эмоции берут верх над ним, а к горлу подступает противный ком.
Отвратительно.

— У нас теперь и... — Минсок машет рукой, подбирая слово. — И шлюхи будут
передаваться по наследству?

— Чонгук... — у Тэхёна от злости дрожит голос, и он делает глубокий вдох,

который ему совсем не помогает.

Чонгук делает шаг к нему, но Тэхён делает шаг назад, упираясь спиной в косяк.
Он смотрит парню в глаза, пытаясь найти в его взгляде хоть что-нибудь, кроме
сожаления. А ничего кроме там и нет.

— Объясни, — цедит Ким сквозь зубы.

Тэхён боится моргнуть, пошевелиться, сделать вдох, боится того, что Чонгук не
сможет найти этому объяснения.

— Очень умно с твоей стороны – не рассказывать ему обо мне. Я тоже не горел
желанием тобой хвастаться, — язвит Минсок, обращаясь к Чону, а затем смотрит
на Тэхёна, который до сих пор не может поверить в то, что Ли сидит перед ним в
кресле. — Ты, должно быть, думаешь, какого чёрта вообще происходит, но, если
честно, я бы и сам хотел это узнать, потому что мне лично непонятно, что ты
забыл здесь. Дадим слово моему недалёкому брату.

Ли указывает рукой на Чонгука, а Тэхён медленно переводит на того взгляд,

задержав дыхание.

— Брату, — произносит он одними губами.

А когда Чон тянет к нему руку, Тэхён дергается от неё, как от огня. Он пятится
спиной в сторону спальни, не сводя взгляда с чужой руки, и понимает, что
Чонгук называет его имя, но Тэхёна тошнит.

Хлопок двери звоном отдается в ушах, комната кружится, а пелена слёз

застилает глаза. Тэхён беспорядочно дышит, пытаясь привести себя в чувства,
но ничего не выходит. Не помогает.

Брат.

Ким истерично смеется, зажимая ладонью рот, но, кажется, его сейчас стошнит
от волнения. Невозможно ведь. Этого просто не может быть. Тэхён мотает
головой, отказываясь верить в это сумасшествие, медленно подходит к кровати
и опускается на нее. Колени трясутся, ноги совсем не слушаются, его всего
лихорадит, а в голове – хаос.

Чонгук бы не поступил так с ним. Нет, нет, нет. Он делает очередной вдох-
выдох, пытаясь бороться с нахлынувшим чувством отвращения. Разочарование,
безысходность – всё это глупые чувства, в которых наверняка ведь нет
необходимости. Стоило остаться и выслушать то, что скажет Чонгук, потому что
нельзя верить Ли на слово. Ему никогда нельзя было верить.

227/367
Брат.

Тэхён прячет лицо в ладонях и сжимает челюсти, пытаясь справиться с

внезапной головной болью. В висках неприятно пульсирует, а в горле по-
прежнему стоит ком, из-за которого тяжело дышать. Каждый вдох выходит как
всхлип, но он ведь не плачет. Только прикусывает щёку и старается не думать о
том, что Ли делает в их номере, о том, что прямо сейчас он находится за дверью,
о том, что он...

Тэхён в сердцах ударяет по кровати кулаком, хватает подушку Чона и,

подскочив с кровати, швыряет её в окно, а та беззвучно отлетает от стекла и
падает на пол. Ничего не происходит, легче не становится: Минсок находится в
соседней комнате, Чонгук – там же, и этих двоих что-то связывает. Хочется
вцепиться в эту чертову подушку зубами и выпотрошить её к чёртовой матери!

Чонгук бы рассказал ему об этом, не стал бы молчать. Он бы так не поступил. Он

бы ни за что не поступил так с Тэхёном.

*****

Спустя десять минут – Тэхён следил за временем, пытаясь не думать лишнего, –

дверь в комнату тихо открывается. Парень сидит на полу у окна, вцепившись
пальцами в подушку, и делает вид, что не замечает, как Чонгук подходит к
кровати и садится. Он делает вид, что не считал шаги Чона от самой двери, что
не чувствует того, насколько сильно бьется сердце и как дрожат руки, а за
окном, ко всему прочему, несправедливо ясный день, резко контрастирующий с
его душевным состоянием.

Тэхён неторопливо поворачивается к Чонгуку, пытаясь сохранить нейтральное

выражение лица, при этом он боится взглянуть на Чона. Боится увидеть то, что
даст ему повод верить словам Ли, боится слушать, боится... до смерти боится
того, что может услышать.

— Это ведь неправда, — голос у Тэхёна сиплый.

Оказывается, сложно контролировать себя, когда ты встречаешь человека,

который почти уничтожил тебя, но Тэхён старается.

Чонгук ничего не отвечает, и Ким поднимает взгляд: парень сидит, сцепив руки
в замок, и только смотрит в ответ, заставляя Тэхёна отвести взгляд, потому что
он не может, не хочет видеть в чужих глазах вину. Чонгук всем своим видом
говорит, что готов всё объяснить, и Тэхён хочет зарядить в него чем-нибудь
тяжелым, но он только сильнее впивается пальцами в наволочку. Ему неприятно
находиться здесь, в этом городе, в этом номере рядом с Чонгуком, и, кажется,
Тэхён слышит, как выдуманная для него Чоном идиллия рушится, когда тот
говорит:

— Нас было двое, — тихо и виновато, а Тэхён прикрывает глаза, пытаясь

сдерживать свои эмоции. — Чон Минсок – мой брат, теперь ты знаешь.

Тэхён как-то нездорово, тихо смеётся и мотает головой, пытаясь сдержать

слёзы. Пускай он походит на умалишенного, но единственный ненормальный
228/367
здесь вовсе не он.

— Его родство с сумасшедшей могло испортить его идеальную репутацию, так

что Минсок сменил имя сразу, как только получил компанию в своё управление.
Он открыл свой бизнес под новым именем, чтобы не зависеть от того, что
оставил нам отец, но в «Лайн» Ли до сих пор числится как Чон.

— Замолчи, — цедит Тэхён.

— Нам приходится контактировать, но лишь по работе, — Чон недолго молчит, а

затем говорит: — Я узнал о тебе от него.

— Заткнись! — Тэхён срывается на крик. Он смотрит Чонгуку в глаза, и

понимает, что всё это было всего лишь... чем? Чем это, черт возьми, было для
него? — Ты понимаешь, что ты ненормальный?!

Чон дергается, как от пощечины, а Тэхён поднимается с пола и прижимает

подушку к груди, чтобы унять дрожь. Хотя, кажется, его всего трясет от
ненависти, злости и несправедливости. Чонгук ещё смеет обижаться на то, что
он назвал его ненормальным!

«Есть то, за что ты меня возненавидишь».

«Я могу разочаровать тебя, но никогда не предам и не оставлю».
«Я люблю тебя и это навсегда».

Тэхён закусывает губу, сдерживая всхлип, и смаргивает непрошеные слезы.

— Я объясню, если ты согласишься выслушать, — говорит Чонгук.

— Зачем мне тебя слушать, если всё и так ясно? — нервно смеется Тэхён.

— Что тебе ясно? — с болью в голосе спрашивает парень.

— Ясно, что ты просто...

Псих? Сумасшедший?

— Ты обещал, Тэхён.

— Обещал, что не буду судить тебя по твоей семье, — напоминает он Чонгуку. —

Не буду. Я сужу по тому, что ты подобрал меня после того, как твой... — Тэхён
мотает головой от невозможности поверить в этот бред. — Сразу же после того,
как твой брат вышвырнул меня за ненадобностью. Охренеть, какой ты
благородный на его фоне! Огромное спасибо!

— Я не подбирал тебя.

— Похитил, — исправляется Тэхён. — Верно, ты накачал меня снотворным, увёз

черт знает куда, приковал и... Да иди ты к чёрту!

Чонгук поднимает на него взгляд, но ничего не говорит. Он встает с кровати, а

Тэхён дергается и врезается спиной в окно.

— Даже не думай подходить, — злобно выплевывает Тэхён, на что Чонгук лишь

229/367
хмурится, продолжая медленно приближаться, тем самым загоняя Кима в угол
спальни.

Тэхён спотыкается о шторы, отчего чуть ли не падает, однако сохраняет

равновесие и упирается спиной в стену, когда Чонгук забирает у него подушку
из рук и кидает ту на пол. Он делает шаг навстречу Тэхёну, но замирает, когда
парень закрывает лицо руками, а после, больше не в силах сдерживаться,
всхлипывает:

— Ты же обещал мне.

— Тэхён... — тепло выдыхает Чонгук.

И его собственное имя этим голосом звучит слишком больно. Так, что хочется
закрыться, спрятаться, завернуться в эту чёртову штору, потеряться в этом
дурацком городе, навсегда заблудиться, да что угодно, лишь бы подальше от
самого большого зла в этом мире, которое делает ещё один шаг ему навстречу.

— Ничего ведь не изменилось, — голос звучит невероятно близко, а после Тэхён

чувствует руки на своих предплечьях и всхлипывает еще громче. — Я по-
прежнему люблю тебя.

Чонгук режет без ножа, выворачивает наизнанку, бьет в самое сердце и ведь
попадает, потому что какая, к чёрту, любовь? Сколько уже можно ошибаться в
людях? Никого нельзя подпускать настолько близко, а Чонгук подобрался ближе
всех и ударил больнее, чем все вместе взятые до этого, а они ведь даже никто
друг другу! О каком доверии может идти речь, если он скрывал подобное так
долго?

Они ведь друг другу никто?.. Чонгук за такой короткий период времени успел
стать кем-то большим. Он, чёрт бы его побрал, успел.

— Не трогай меня! — требует Тэхён, упираясь ладонями парню в грудь. — Это...

отвратительно.

— Что отвратительно?

— Всё это!

— Ты правда считаешь мою заботу о тебе отвратительной? — но вместо ответа

Чонгук получает всхлип. — И я тебе отвратителен?

Тэхён бьет его в грудь ладонью, пытаясь оттолкнуть, но руки совсем не

слушаются.

— Он же твой брат!

— К сожалению, — Чон не может подойти ближе, но он стирает пальцами слезы

с щёк Тэхёна. — Не дай ему всё разрушить. Ради нас. Пожалуйста, Тэхён, —
парень мотает головой, отказываясь слушать, и всё равно слышит негромкое, но
уверенное: — Не отталкивай меня, прошу.

Сколько ещё всего скрывает Чонгук?

230/367
— Я ведь не врал тебе.

— Он молчал, но ты мог сказать, чтобы не было этого... — Тэхён открывает глаза,

но ничего не видит из-за слез. — Чтобы я не...

Чонгук берет его ладонь и сдвигает её на сердце.

— Это ведь ничего во мне не меняет. Я люблю тебя, — получается невероятно

легко, но Тэхён мотает головой:

— Не надо.

— Ты ведь знаешь, что люблю.

— Нет... — выходит жалобно, а сердце стучит как бешеное.

— Тысячу раз да, — Чонгук убирает его руки со своей груди и подходит ближе, а
Тэхён не может сдержать громкого всхлипа, когда Чон обнимает его, прижимая
к себе. — Ничего не изменилось. Он по-прежнему всего лишь человек из твоего
прошлого, он не стоит ни одной твоей эмоции, не стоит ни капли тебя. Прошу,
пойми, что все мои чувства к тебе остались на своём месте, зачем мне врать об
этом? Я ведь дал тебе обещание.

Почему Чонгук не может понять, что дело вовсе не в Минсоке?

— Ты... — Тэхён впивается пальцами в его рубашку. — Чего ты ждал два с

половиной года?

Чон недолго молчит, а затем обнимает Тэхёна крепче и касается губами виска:

— Я ждал, пока он отпустит тебя.

— За каким чёртом, ты, придурок?! — парень дергается, но Чонгук не позволяет

ему вырваться и выдыхает:

— Он бы уничтожил нас обоих.

Тэхён загнанно дышит, пытаясь понять эту идиотскую логику, но он не понимает

от слова совсем.

Чонгук обманул его.

Или же нет?

— А сейчас он что, — парень отстраняется и заглядывает Чону в глаза, —

порадуется за нас?!

— А сейчас ты не зависишь от него во всех смыслах, так что он не тронет тебя.

Не сможет.

Тэхён сглатывает, когда до него доходит то, что Чонгук зависит от своего
соруководителя, а значит, он зависит от Ли. «Лайн» зависит от Минсока.

— Что насчёт тебя? — севшим голосом спрашивает Тэхён.

231/367
Чонгук зарывается носом в его волосы, так и не дав ответа, а парень
несдержанно бьет его по груди.

— Прости меня, — искренне выдыхает Чон. — Прости.

Тэхён пытается отстраниться, но Чонгук вцепился в него мертвой хваткой и не

отпускает. Часто дышит, впиваясь пальцами в спину Тэхёна, а тот в последний
раз ударяет Чона в грудь и обмякает в чужих руках, потому что Чонгук всё равно
не отпустит его сейчас, он сам дрожит – наверняка от страха. Тэхён тоже
дрожит, но больше от обиды и всепоглощающего чувства несправедливости.
Почему всё это происходит именно с ним? Почему?

Ему не было неприятно увидеть отвращение на лице Минсока, ощутить на себе

его неприязнь, даже оскорбление не причинило столько боли, сколько
виноватый взгляд Чонгука, который вывернул всю душу наизнанку, оголил
нервы. Тэхён еще никогда в жизни не чувствовал себя настолько уязвимым.

— У него была уйма времени, почему он ничего не сказал мне? — Тэхён всего
лишь хочет знать почему. — Если бы я знал об этом... Почему ты ничего не
сказал мне?

— Я...

— Два с половиной года и ни одного упоминания о тебе.

— Он ненавидит меня не меньше, чем я его.

— Он твой брат! — Тэхён пользуется моментом и отталкивает Чона. — Как такое

возможно?!

Парень молча смотрит на него, а затем, видимо, что-то для себя решив,
вытаскивает рубашку из брюк, отчего Тэхён инстинктивно напрягается и делает
шаг назад, врезаясь в столик у двери. Чонгук расстегивает пуговицы, снимает
запонки, прячет те в карман брюк, а Тэхён боится пошевелиться, но замечает,
как сглатывает Чонгук от напряжения, как у него дрожат руки, когда тот кидает
снятую рубашку на постель и протягивает руку Киму. Чонгук не дожидается и
сам берет руку Тэхёна в свою, глядя парню в глаза. Он боится. Его страх
настолько очевиден, что Тэхён теряется, совсем не заметив, как перестал
дышать, а Чонгук кладёт его ладонь себе на бок. Он ведет ею чуть дальше, за
спину, и Тэхён опускает взгляд, чувствуя пальцами неровность кожи.

— Ты думаешь, что раз нас связывает кровное родство, не может быть никакой
ненависти? — Чонгук говорит спокойно, соскальзывая ладонью на запястье
Кима, а тот ведет пальцами по стянутой шрамами коже. — Все братья ссорятся,
верно? И всё же поворачиваться спиной к Ли опасно для жизни, — ровным
голосом говорит Чонгук. — Хотя лицом, собственно, тоже.

Чонгук крайне редко ходил перед ним без верха, еще реже поворачивался
спиной, было просто невозможно заметить подобное. Тэхёна разрывает от
противоречивых эмоций, он опускает взгляд на шрам на его щеке и чувствует,
как злость вмиг стихает, однако невысказанные оскорбления оставляют
неприятный, противный осадок как на языке, так и на душе. Ему не хватает
смелости злиться на Чонгука, из-за чего он злится уже на самого себя.

232/367
— Он долго наблюдался у психиатра. Проблема в том, что Ли всегда было
плевать на всех вокруг, но при этом всё внимание нашей матери было
направлено на старшего сына. Гордость семьи. Тот, кто первым унаследует дело
отца, — Чон усмехается, однако Тэхён чувствует за этими словами что-то
большее, чем обычное разочарование. Нечто, похожее на давно душащую
Чонгука обиду. — Однажды я рассказал нашему дяде, что мама ловит животных
не для того, чтобы помочь им. Он пришел проведать нас, а Минсок тогда... Без
подробностей, — хмурится парень, а у Тэхёна скручивает желудок от
отвращения. — Животных отпустили, но до этого момента со мной в кладовке
весело проводили время три-четыре кошки, они постоянно сменяли друг друга,
так что, знаешь, я не успевал привязываться к ним, а собак держали в кабинете
отца. Мать убедила своего брата в том, что с Минсоком всё нормально, а тот на
следующий день разбил мной стеклянный стеллаж, — Чон указывает пальцем на
шрам на щеке. — Я пытался поговорить с ним.

Тэхён не знает, что сказать. Поговорить в такой ситуации – это вполне в стиле
Чонгука.

— Минсок никого не слушал, но при этом он никогда не был идиотом. Садистом –

да, но не идиотом, — Чон с болью смотрит Тэхёну в глаза. — Поэтому ему всегда
доставалось всё самое лучшее. Но когда ему достался ты, — он сжимает
челюсти. — Это было слишком.

Тэхён сглатывает и вспоминает, что кое-что до сих пор беспокоит его. Почему-то
сейчас это кажется важным:

— О чем я говорил с тобой? Тогда, в клубе.

Чонгук недолго молчит, а затем признается:

— Ты попросил меня позаботиться о тебе, когда выпадет такая возможность.

Сначала ты веселился, шутил, несмотря на своё плачевное состояние, а после...
Это не было шуткой, Тэхён, это был крик о помощи. Я понял это позже, чем
хотелось бы.

— Я же был не в себе... — Тэхён жмурится.

— Я знаю.

— И я понятия не имел, кто ты такой, — он давит пальцами на виски. — Я даже

не запомнил тебя!

— Зато я знал тебя. И запомнил.

Он отворачивается от Чонгука и проходится по комнате, собираясь с мыслями.

Как он мог такое кому-то сказать? Он что, совсем ненормальный?..

Минсок. Вот кто ненормальный. Тэхён ненавидит его всем сердцем, он

чувствует, как закипает кровь в жилах от одной только мысли о нём. Ли просто
отвратительный, мерзкий ублюдок, каким место в сумасшедшем доме.
Наблюдался у психиатра... Тэхён хватается за голову и кидает взгляд на шрамы
на пояснице Чона: круглые, стянутые по краям и разных размеров. Их не много,
но среди них Тэхён заметил и пару шрамов от сигарет, и он едва удержался от
того, чтобы не поморщиться.
233/367
Минсок просто псих. С собственными шрамами Тэхёну было несложно смириться,
но лишь сейчас, увидев подобное на теле другого человека, он понял, что Ли
просто-напросто садист. И никакой он не герой-помощник, а сам Тэхён просто...
Насколько низко он опустился, наглотавшись таблеток и попросив незнакомца о
помощи? Ниже него только Ли, мучающий бедных животных и людей, которые
ему ничего не сделали. Отвратительно. Тэхёну не жаль, что он встречался с
Минсоком лишь из-за денег, ему жаль, что он позволил тому себя приручить, и
он ведь, как самый настоящий идиот, вернулся бы к Ли после всего того, что
пережил, если бы не поступок Чонгука. Он вернулся бы к Минсоку, даже если бы
Чонгук попытался познакомиться с ним как нормальный человек, и даже если бы
тот ухаживал за ним, Тэхён бы не принял его заботу, потому что продолжал бы
считать себя недостойным подобного теплого отношения.

Однако Чонгук помог ему поднять свои стандарты и чувство собственного

достоинства. Как он это сделал? Всего лишь влюбившись в Тэхёна по-
настоящему? У Чонгука никогда и в мыслях не было вытирать о него ноги, он всё
это время всего лишь хотел помочь Тэхёну полюбить самого себя, пускай
преследуя и личную выгоду. Он помог Тэхёну увидеть в себе не мальчика для
битья, а человека со своими вкусами, предпочтениями и точкой зрения. Чонгук
помогал. Минсок чуть ли не уничтожил всё то хорошее, что есть в Киме.

И кто из этих двоих настоящий преступник? Тэхён совсем запутался в мыслях,

чувствах и даже самом себе. Окончательно.

— Почему ты не сказал сразу? — спрашивает он, кидая на Чонгука взгляд, а тот

отвечает после недолгого молчания:

— Я боялся, — вот так просто.

У Тэхёна по непонятной ему причине сжимается сердце. От боли из-за того, что
Чонгук не рассказал раньше или же из-за того, что Тэхён узнал о нём самом?
Возможно, дело ни в том, ни в другом.

Тэхён знает, что Чонгук и без того считает себя далеко не самым идеальным
человеком, и насколько же страшно ему было рассказывать о своём прошлом?
Насколько неприятно было показывать то, что оно ему оставило? Теперь Тэхён
понимает, почему Чонгук с такой ненавистью отзывался о Ли, у него самого
закипает кровь лишь от одной мысли о Минсоке.

— Тэхён, прости меня, — Чон вырывает его из мыслей, его взгляд полон
сожаления, отчаяния и волнения, которое Тэхён чувствует на себе.

Чонгук признаёт свою вину, он нервничает и переживает, но разве так сложно

было рассказать обо всём раньше? Хотя, зная его отношение к собственной
семье и вспоминая те моменты, когда Тэхён пытался узнать о ней хоть что-
нибудь, становится ясно, почему тот боялся. Теперь более чем понятно, почему
он просил не судить его, однако Чонгук и Минсок – небо и земля, здесь своё
мнение Тэхён менять не собирается. Всё зло, совершенное Чонгуком, было на
благо одного лишь Тэхёна.

— Обними меня, — севшим голосом просит он, но Чонгук не двигается с места,

растерянно глядя на парня.

234/367
— Ты ведь злишься?

Чон подходит ближе и обхватывает дрожащими ладонями лицо Тэхёна, который

сглатывает заготовленное оскорбление. Он не сможет сказать подобное Чону,
глядя ему в глаза.

— Злюсь, — честно отвечает парень. — И я не простил тебя.

Чонгук облизывает губы и кивает в ответ, он и сам понимает, что Тэхён и без
того прощает ему многое. И почему он вообще это делает? Ах да, у него ведь
тоже есть чёртовы чувства, которые Чонгук вырастил в нём, и те не позволяют
ему говорить гадости Чону прямо в лицо.

— Что мне сделать для тебя? — негромко спрашивает Чонгук.

— Я попросил обнять меня, — Чон отпускает его лицо, скользит ладонями по

бокам, за спину, и прижимает Тэхёна к себе. Близко, крепко, и парень
закусывает губу, сдерживая слёзы. Ему сейчас крайне важно не чувствовать
себя одиноким. — Я хочу домой, — дрожащий голос выдает его состояние, и
Чонгук кивает в ответ.

Он осторожно целует Тэхёна в висок, затем щёку, пока не начинает покрывать

короткими извинительными поцелуями всё его лицо, а Тэхён отворачивается,
чуть отстраняясь.

— Чонгук.

— Извини, — выдыхает тот. — Я расскажу тебе всё, что ты захочешь узнать, —

он, по всей видимости, пытается загладить вину подобным образом.

— Ты бы рассказал мне об этом когда-нибудь сам? — Тэхён не стал уточнять о

чём именно, он хотел бы забыть этот день как страшный сон.

Он хотел бы выкинуть Минсока из головы, и он совсем не к месту вспоминает,

что в коридоре на столике остался брошенный им чизкейк. Мысль острая, потому
что в тот момент Тэхён чувствовал себя окрылённым. Он действительно ощущал
себя значимым, любимым и нужным, это никуда не делось, но сейчас он
находится в непонятном состоянии, пытаясь определиться с тем, какие чувства
зреют в нём после произошедшего.

Раздражение.

— Я убеждал себя в том, — говорит Чонгук, — что ты никогда об этом не

узнаешь.

Обида.

— И ты мог бы жить с этим?

— Если бы я видел, что при этом тебя ничего не беспокоит, то да, смог бы.
Извини, — парень сжимает его крепче в своих объятиях и едва слышно
выдыхает на ухо: — Прошу, не думай об этом. Ты ведь влюблён в меня – это
единственное, что имеет значение.

235/367
Боль.

— От любви до ненависти один шаг, ты ведь знаешь об этом?

— Такое бывает только у тех, кто не умеет извиняться и прощать, — Чонгук

трётся носом о его висок. — Мы умеем.

— Мы, — невесело усмехается Тэхён.

Чонгук смотрит ему в глаза, проводя ладонью по его спине, и молчит. Он молчит
так громко, что Тэхён не может этого выдержать, он чувствует, как сильно
дрожат его собственные руки, губы, как сильно бьется сердце.

Страх.

— Вы говорили, — утверждает Тэхён, и Чон кивает. — Что он сказал?

— Ничего интересного.

— А обо мне? — Чонгук не отвечает. — Тоже ничего интересного?

— Он выразил свою точку зрения по поводу наших отношений. Меня она не

устроила.

— Вы разговаривали десять минут.

— Его мнение было очень... развернутым, поэтому, когда он перешел на

личности, мне пришлось прибегнуть к крайним мерам, — видно, что обсуждать
их с Минсоком разговор Чонгук не хочет.

— Ты прочитал ему лекцию о том, как важно уважать друг друга?

— С ним это никогда не работало. В целом разговор вышел продуктивным: я

объяснил, что у меня есть всё для того, чтобы испортить его репутацию, а он в
самой грубой форме обещал меня уничтожить.

— Это связано с «Лайн»?

— Если ты хочешь вернуться домой, то мне стоит забронировать билеты, —

уходит от ответа Чон, и Тэхён, кажется, догадывается почему.

— Что он сказал обо мне?

Чонгук сжимает челюсти и отводит взгляд: он злится, хоть и всеми силами

пытается это скрыть.

— Я никогда не повторю этого, — тихо говорит Чон, а Тэхён не чувствует ничего,

кроме чистого отвращения к Минсоку.

Он злится, одновременно с тем он испытывает благодарность. Разве так бывает?

С Чонгуком по-прежнему спокойно, Тэхёну стало легче, стоило только тому
обнять его. Рядом с ним Тэхён чувствует себя защищённым, знает, что его
никогда не оскорбят, не унизят и не высмеют, поэтому он, возможно, и попросил
об объятии. Чонгук понимает и принимает все его слабости. Принимает его
236/367
неуверенным, временами даже жалким.

— Я не считаю тебя ненормальным, — немного неловко говорит Ким.

— Я хотел, чтобы ты знал, но боялся, что это повлияет на твоё восприятие, — он

гладит Тэхёна по спине, но ощущение такое, словно Чонгук пытается успокоить
самого себя. — Должно быть, он вытащил ключ, когда я разговаривал с ним, но,
может быть, оно и к лучшему. Теперь ты знаешь, но... — Чон сжимает его ещё
крепче в своих объятиях, выдыхая на ухо: — Мне так жаль, Тэхён.

Тэхён проводит ладонью по шрамам Чона, а тот прижимается ближе, продолжая

стискивать парня в своих объятиях. Он ещё долго не простит себя за это – Тэхён
уверен. Ким думал, что это он настрадался с Минсоком, но чувствуя, как Чонгук
хватается за него, словно утопающий, как боится того, что Тэхён оттолкнёт
лишь из-за родства с тем, кто причинил ему самому немало боли... Тэхён уверен,
что Чонгук искал того, кто сможет его понять. Возможно, поэтому он ждал так
долго, и теперь становится ясно, почему ему было больно наблюдать за Тэхёном
со стороны – Чонгук знал, через что тот проходит.

— О чём бы ты ни думал, Тэхён, пожалуйста, помни, что ты для меня самое

ценное, что есть в этом мире, — негромко говорит Чон.

— Но ты...

— Я знаю, — перебивает его Чонгук и делает глубокий вдох, приводя себя в

чувства, прежде чем сказать: — Я не самое ценное для тебя.

Тэхён прикрывает глаза, закусывая губу. Он – единственная ценность Чонгука. У

того ко всему прочему никогда не было нормальной семьи, вероятно, не было и
места, которое он хотел бы называть домом до тех пор, пока Тэхён не появился в
его жизни, пока Чон сам не выбрал себе дом.

Тэхён стал Чонгуку семьей. Он стал его домом. Человеком, к которому Чон готов
возвращаться снова и снова.

И Тэхёну искренне жаль, что он не чувствует того же.

*****

Полёт до Тэгу занял очередные четырнадцать часов, так что у Тэхёна было
много времени на то, чтобы всё обдумать, хоть он и не планировал этого.
Хаотичные мысли сами лезли в голову, вызывая в нём новый внутренний
конфликт – очередная головная боль.

Билеты Чонгук забронировал в тот же вечер, пока Тэхён вяло ковырялся вилкой
в чизкейке, не удосужившись даже разрезать его, сидя в кресле напротив того,
в котором сидел Минсок. Чонгук не трогал его, не пытался поговорить, позволяя
принять новое потрясение, а Тэхён представлял, как выглядит со стороны,
однако ему было плевать на опухшее от слёз лицо. Хотя даже он сам заметил,
что его взгляд потух из-за новой неопределенности.

Как он должен поступить?

237/367
Чонгук во время полёта всячески пытался отвлечь его от неприятных мыслей,
предоставил полный доступ к своему прошлому, но Тэхён не горел желанием
пользоваться данной привилегией сейчас. Честно признаться, ему не хотелось
ничего. Ещё честнее – весь полёт ему было откровенно хреново.

Тэхён выпустил пар – перед вылетом он принял душ и смог наконец отдаться
эмоциям, а если Чонгук и заметил, что глаза у него снова были красные, то
решил тактично промолчать. Вместо того чтобы заваливать Кима вопросами о
его состоянии, он позволял себе лишь сдержанные, успокаивающие
прикосновения. Чонгук понимает: всё не нормально и это его вина. Тэхёна ко
всему прочему весь полет мучила мигрень из-за того вороха мыслей, который
никак не удавалось разобрать и разложить по полочкам, так что в Тэгу он
прибыл в более чем отвратительном состоянии.

Он хотел бы всё, что произошло в Нью-Йорке, оставить там же: встреча с

Минсоком, свидание и даже признание Тэхёна в своих чувствах к Чонгуку. Те,
конечно, никуда не делись, но последнее, чего Тэхён сейчас в принципе хочет –
чувствовать. Он хочет отдохнуть от эмоциональных потрясений, принять новое
положение дел, несмотря на то, что оно действительно ничего не меняет в их
отношениях, как Чонгук и сказал, но Тэхён устал настолько, что не запомнил
поездку из Тэгу в Кёнджу. Он не спрашивал у Чонгука, откуда в аэропорту
машина, когда он увидится с родителями, что Чон чувствовал, когда его
отталкивала собственная семья – последнее вертелось в его голове навязчивой
мыслью. Тэхён не злился, но его всё же немного неспокойное состояние
подначивало его причинить Чонгуку боль, только вот Ким молчал. Почему?
Потому что семью не выбирают. И это глупо – отыгрываться на Чонгуке за то, в
чём он не виноват. Он не виноват, что Минсок его брат.

У Тэхёна действительно было много времени, чтобы подумать, и у Чонгука было

много времени для того, чтобы успеть извиниться добрую тысячу раз, но вместо
этого он практически весь полёт держал Тэхёна за руку. Смотрел тепло, с
сожалением и лишь изредка что-то говорил, чаще в шутку, но один раз Тэхён
даже непроизвольно улыбнулся. Он сделал вид, что не заметил, как в этот
момент рука Чонгука крепче сжала его ладонь.

Тэхён прекрасно понимает, он видит и чувствует, насколько сильно переживает

Чон. Его руки трясутся, когда он достает ключи от дома и вставляет в замочную
скважину. Он, кажется, до смерти боится мыслей Тэхёна, и тот хотел бы
объяснить Чонгуку, что всё не так уж и плохо и не стоит так волноваться, потому
что Ким многое понимает и принимает. К его собственному сожалению, он
привык прощать больше нужного, оттого иногда невероятно тошно, но что
странно – не сейчас. Сейчас Тэхён просто очень устал от всего произошедшего и,
наверное, от Чонгука всё-таки тоже.

Дом встречает их тишиной. У Тэхёна нет ощущения, словно он вернулся домой,

но почему-то на него не давит пустота стен, как это было до поездки: здесь ни
картин, ни фотографий, ни ужасных статуэток на полках, подаренных
родственниками, но Тэхёну спокойно в этой обстановке, намного уютнее, чем
было в отеле. Здесь ему тише.

Чонгук запирает входную дверь, помогает парню снять куртку и относит вещи
на второй этаж, в их новую спальню, кажется, совсем не волнуясь о том, что
Тэхён вышибет дверь и помчится от него сломя голову. Чонгук держит своё
238/367
слово, и это отзывается в груди чем-то странным, но чувство настолько
эфемерное, что за усталостью Тэхён просто не в силах его разобрать. Он и не
хочет.

Чон возвращается со второго этажа, а обнаружив, что Тэхён не сдвинулся с

места, подходит ближе и спрашивает:

— Устал?

Тэхён лишь кивает в ответ, но спать ему совсем не хочется, только если
отвлечься от всех мыслей. Может, Чонгук выслушает его? Тэхён хотел бы
выплеснуть все эмоции и переживания, поделиться ими, разобраться. Может
быть, перестать испытывать эти дурацкие чувства.

Чонгук окидывает его обеспокоенным взглядом, и Тэхён сам понимает, что

сейчас он не в лучшем состоянии, однако даже при всех своих внутренних
переживаниях ему казалось, что он будет чувствовать себя во сто крат хуже,
когда они вернутся в этот дом. Он думал, что тишина и пустота будут давить, а
они оказались его панацеей, и впервые за сутки Тэхён в состоянии свободно
вздохнуть. Так, словно в этом доме его больше ничего не сковывает.

— Хочешь, я сделаю тебе ванну? — предлагает Чонгук, а парень проверяет

время – на часах только восемь вечера – и мотает головой. А затем
передумывает и молча кивает. — Я приготовлю что-нибудь, пока ты будешь в
ванной, ладно?

— Я не хочу.

— Тэхён, — Чонгук вздыхает. — Ты ничего не ел со вчерашнего дня, а один-

единственный сэндвич, съеденный тобой в самолёте, – это не еда. Я понимаю,
что сейчас у тебя может не быть аппетита, но не доводи себя. Прошу.

— Кофе? — спрашивает Тэхён, а Чонгук впервые за прошедшие сутки позволяет

себе объятие.

Он, хоть и немного неуверенно, прижимает Кима к себе, и тот чувствует чужой
облегченный выдох.

— А что насчёт еды?

Тэхён ничего не отвечает, но немного расслабляется и позволяет себе обхватить

Чонгука руками за шею. Может быть, тишина, спокойствие и чрезмерно
заботливый Чонгук – это то, что ему сейчас очень нужно, злиться почему-то
совсем не хочется. Тэхён хочет лишь, чтобы кто-нибудь позаботился о нём,
чтобы ему не пришлось ни о чём думать и волноваться. Господи, как же он устал
переживать.

— Хорошо. Кофе, — вздыхает Чонгук, так и не получив ответа, а затем впервые

за прошедшие сутки спрашивает: — Как ты себя чувствуешь?

— Бывало хуже.

— Значит, плохо, — подводит итог парень.

239/367
— Не так уж и...

— Злись и грусти, если нужно, — перебивает Чонгук. — Тебе намного быстрее

станет лучше, если ты ударишь меня или что-нибудь сломаешь. Может, хочешь
отомстить?

Тэхён хмыкает:

— Я не хочу мстить тебе. Ломать вещи тоже не хочу, мне будет достаточно
ванны.

— Хочешь посмотреть что-нибудь? — Чонгук отстраняется и смотрит ему в глаза,

а Тэхён устало усмехается:

— Настолько виноватым ты себя чувствуешь, что позволишь мне смотреть

фильмы и пить кофе на ночь глядя?

Чонгук молчит, а после признается:

— Я переживаю за твоё состояние и сделаю всё, чтобы тебе стало лучше, даже
если это лучше включает в себя литры кофе и ночные марафоны фильмов. Я
знаю, что виноват, но мне больно видеть тебя таким.

— Каким?

— Удрученным.

Тэхён устало смеется, так, словно он находится на последнем издыхании, пока

парень гладит его по спине. Чон, наверное, единственный, кто может подбирать
такие слова, чтобы описать его состояние.

— Да, я очень удручен тем, что произошло, но сейчас я правда всего лишь очень
и очень устал. И да, хочу что-нибудь посмотреть.

— Я сделаю тебе ванну, — Чон целует его в висок и тянет за руку, но Тэхён
останавливает его.

Когда нервничает Чонгук, он перенимает его настроение, а быть нервным и

волноваться – это не то, чего Тэхён сейчас хочет, поэтому он идет на
компромисс:

— Я поем. Но ты можешь заказать что-нибудь на дом, чтобы не готовить самому?

Чонгук едва заметно улыбается, кивает и тянет его за собой на второй этаж.
Наверху, на небольшой площадке, расположены пару кресел и столик перед
дверью, что ведет на террасу. Налево – две гостевые спальни, направо – кабинет
в самом конце коридора, и Чонгук останавливается перед ним, кивая головой на
соседнюю комнату.

— Я выбрал эту.

Тэхён понимает: это всё потому, что кабинет Чона находится буквально за
стенкой, а напротив комнаты – ванная, и если Тэхён будет выходить из спальни,
а дверь в кабинет будет открыта, то мимо Чонгука не проскользнуть.
240/367
— Завтра тебе станет лучше, — кажется, Чон пытается убедить в этом самого
себя, но Тэхён пожимает плечами. — Тебе станет лучше.

Парень немного неуверенно приближается, чтобы клюнуть Кима в губы, а тот

слабо смеется с этого недопоцелуя:

— Я не злюсь на тебя.

— Ты устал, — Тэхён кивает в ответ. — Устал от всего пережитого, я знаю, —

утверждает Чонгук. — Тебе нужно отдохнуть.

— Сразу же, как только ты позволишь мне принять ванну.

— Отдохнуть от меня.

До Тэхёна не сразу доходит то, что сказал Чонгук, но он замирает и просит того
повторить.

— Я не говорю, что устрою тебе отпуск, но... — Чон вздыхает. — Пускай это
будет ещё один сюрприз.

— О сюрпризах не сообщают с таким недовольным лицом.

— По твоей логике это значит, что сюрприз хороший, разве нет? — Чонгук устало
улыбается. — Ты только посмотри на себя. Для человека, который не очень
любит сюрпризы, ты слишком оживился.

Тэхён часто моргает и действительно чувствует себя более оживленным. Что

Чонгук имеет в виду, говоря, что Тэхёну нужно от него отдохнуть? Он ведь всё
равно не позволит ему куда-то уйти или уехать... Или позволит?

— Всё, что так будоражит тебя, вгоняет меня в депрессию, — невесело

усмехается Чон.

— Надеюсь, так будет не всегда.

Чонгук ничего не отвечает, пропуская Тэхёна в комнату, а сам направляется в

ванную, оставив двери открытыми. Ким осматривает спальню и чувствует, что
она намного уютнее той, в которой они спали раньше: бежевые оттенки
нравятся Тэхёну куда больше серых, к тому же комната меньше прежней.
Парень вдыхает полной грудью запах новой мебели, скидывает обувь и
плюхается поперек кровати, смяв под собой покрывало, а затем
переворачивается на спину, свесив голову с самого края. Из ванной доносится
шум воды, а когда Чонгук заходит в комнату, её окутывает легкий аромат
карамели.

— Я на кровати в грязной одежде, — Тэхён смотрит на парня вверх ногами, а тот

подходит и присаживается перед ним на корточки. — Будешь ругать меня?

— Ты взрослый человек и сам понимаешь, что лежать на кровати в грязной

одежде – явно не очень хорошо. Ты ведь сам будешь спать здесь.

Тэхёна внезапно одолевает дикий интерес к тому, что приготовил ему Чонгук,
241/367
потому что это первая мысль за последние сутки, которая не вызывает в нём
диссонанса. Неужели Чон действительно позволит ему отдохнуть? От себя? К
тому же тот факт, что Чонгук беспокоится и выглядит крайне недовольным этой
идеей, в значительной мере поднимает Тэхёну настроение. Вдруг тот
действительно готов его отпустить хоть ненадолго?

— Насколько плох этот сюрприз? — спрашивает он и переворачивается на

живот, чувствуя слабое головокружение.

— Настолько, что я хочу его отменить.

Тэхён тут же хмурится:

— Но ты ведь не отменишь?

— Знаешь, иногда у меня такое ощущение, — говорит он, задумчиво глядя куда-
то мимо Кима, — что когда одному из нас хорошо, второй при этом обязательно
страдает.

Тэхён пожимает плечами:

— Ты не страдал в Нью-Йорке, я тоже, — Чонгук выгибает бровь, и парень

исправляется: — Ни дня, кроме последнего. Но в целом это всё равно было...

Тэхён пытается подобрать подходящее слово, но на ум ничего не приходит. Он

отбрасывает мысль о том, что произошедшее в Нью-Йорке останется там же,
отстраняется от неприятных чувств, которые испытал, когда узнал о Минсоке, и
действительно не может подобрать слов. Они провели там каких-то несколько
дней, но Тэхёну впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь. Нью-Йорк
огромный, по-своему красивый город, необычный, пускай с самой
отвратительной пиццей, которую только пробовал Тэхён, но это того стоило.
Когда они гуляли после ресторана по ночному Манхэттену, Ким чувствовал себя
невероятно вдохновенным. Влюблённым.

— Что бы там ни произошло, это всё ещё лучшая поездка в моей жизни, —
негромко говорит он. — Спасибо, Чонгук.

— Я бы хотел отмотать время назад. Возможно, рассказать тебе обо всём

раньше, чтобы ты не чувствовал себя так, словно я... — Чон вздыхает и проводит
ладонью по лицу. Смотрит Тэхёну в глаза и не решается договорить.

«...словно я предал тебя».

— Я не могу злиться, — признается Тэхён.

— Можешь.

— Не могу, — он мотает головой и пожимает плечами. — Я не хочу. Не понимаю

почему.

— Ты понимаешь больше, чем можешь себе представить. Просто ты не способен

сам себе это объяснить.

— Объясни мне, — просит Тэхён и подпирает голову рукой. — Почему я не могу

242/367
злиться на тебя?

— Потому что я люблю тебя, — Чонгук берет его свободную руку и оставляет
поцелуй на костяшках. — Ты ценишь мои чувства, знаешь, что всё это по-
настоящему, поэтому и вынужден это беречь.

— Я не мог так быстро смириться с тобой.

— Правда? — Чонгук усмехается и проводит ладонью по щеке парня, наклоняясь

ближе к его лицу. — Думаешь, ты до сих пор не смирился с тем, что я что-то
значу для тебя?

Тэхён прикрывает глаза, когда Чонгук касается его губ своими уже более
уверенно. Чон отстраняется и снова целует его, неторопливо сминая губы
своими, но не углубляя поцелуй, и Тэхён понимает, что Чонгук ведь
действительно что-то да значит для него, но насколько много? Где эта тонкая
грань, которую Тэхёну никак не удаётся нащупать? Он ведь перестал считать
Чонгука плохим человеком не просто так, тот вложил в него многое от себя,
однако и отобрал он весомо. Благо, соглашаясь на отношения, Тэхён изначально
понимал, что пожертвовать придется многим. Только он, конечно, и не думал,
что многим – значит самим собой.

Он чувствует шероховатость чужих губ, которые продолжают дарить ему

короткие, осторожные поцелуи, и чуть отстраняется, облизывая собственные
пересохшие, а Чонгук замирает перед ним и неожиданно спрашивает:

— Я ведь по-прежнему что-то для тебя значу? — звучит так отчаянно, что Тэхён
теряется, но, кажется, начинает его понимать.

Чонгук тоже человек, ему также свойственно переживать и быть в чём-то

неуверенным, иногда ему нужна отдача – на этом ведь и строятся отношения.
Тэхён не видит причин что-то от Чона скрывать, тем более когда это касается их
обоих. Он мог бы злиться, мог бы закрываться от Чонгука, требовать извинений,
просто требовать и требовать за то, что тот молчал, но Тэхён, к счастью или же
к сожалению, может понять его поступок, а Чонгук прекрасно бы понял его
злость. Взаимопонимание во всей красе. Не о таком мечтал Тэхён, но понимает и
то, что Чон по-настоящему сожалеет обо всём произошедшем, тот ведь не
планировал оставлять плохие эмоции от этой поездки. Чонгук никогда бы не
стал планировать разочарование Тэхёна.

И что Чонгук для него значит? Абсолютно ничего и одновременно с тем всё
возможное – это просто смешно, неправильно, нелепо и... ничего нового.

Ким смотрит парню в глаза, и тот действительно ждет ответа. И ведь боится его
услышать, судя по тому, как крепко сжимает ладонь Тэхёна, с какой
болезненной нежностью смотрит туда, как будто в самую душу, пытаясь понять
истинные чувства. Увидеть то, что вслух не произносят. И разве Тэхёну есть о
чём молчать с Чонгуком? Определенно есть, а оттого и болит, жжёт где-то в
области сердца – это рвутся наружу чувства.

Тэхён высвобождает свою руку из чоновой и касается его щёки, очерчивая

пальцем шрам.

Он сдаётся. Чонгук хочет чувствовать себя значимым, Тэхён хочет сделать для
243/367
него хоть что-нибудь несмотря на произошедшее, потому что он устал думать о
том, что правильно, и готов к нормальным отношениям.

Устал, устал, устал. Устал сопротивляться, злиться на самого себя, быть в чем-то
неуверенным, так что Тэхён, кажется, уже смирился с родством Чонгука и
Минсока. Что оно меняет? Ни-че-го, потому что Минсок – не больше, чем ничего
не значащее прошлое, Чонгук – настоящее, то, что, может быть, Тэхёну и было
нужно. А может быть, и нет. Так к чему гадать?

Ким едва заметно кивает в ответ, просто не в силах сейчас высказать всё, что
накопилось в душе, а после наклоняется и утыкается лицом Чонгуку в шею.
Сдался. Насовсем ли?

— К сожалению для тебя, ты всё ещё в меня влюблён? — Чон проводит ладонью
по его волосам, а затем запускает в них пальцы.

— Я не жалею об этом, — легко признаётся Тэхён.

— Даже после того, что узнал?

— Вы не похожи. Абсолютно, — он замечает мурашки на шее Чонгука от своего

дыхания. — Я считал тебя ужасным человеком первое время, но на самом деле
ты ведь... — Тэхён слабо смеется от невозможности в это поверить. — Ты ведь
вместо того, чтобы выйти из себя, попытаешься выяснить, в чем проблема у
твоего собеседника и обсудить её. Первое время мне было и правда страшно,
казалось, что ты едва сдерживаешься, чтобы не прикончить меня, а узнав тебя
получше, пускай немного, я просто... Господи, Чонгук, да как тебе смелости
хватило похитить меня?

Он поднимает голову и смотрит Чону в глаза, а тот отвечает не сразу:

— Было страшно.

— Но ты сделал это.

— И я не жалею. Вот где ты сейчас: рядом со мной и влюблён в меня, разве это
мало?

Тэхён пожимает плечами:

— Для меня это не так уж и много.

— Что для тебя много?

Ким опускает взгляд и решает не углубляться в детали, но сейчас ему

действительно ничего не стоит находиться рядом с Чонгуком и испытывать
чувства по отношению к нему.

— Моя ванна, — напоминает Тэхён, но Чон не двигается с места, а после всё же

поднимается с пола и целует парня в макушку, тихо отвечая:

— Что бы ты ни был готов мне отдать – это всегда много, Тэхён.

Ким чувствует, как учащается сердцебиение и сбивается дыхание. Он утыкается

244/367
лицом в покрывало и шумно выдыхает, пытаясь понять, в кого он такой идиот,
что в очередной раз прощает Чонгуку невозможное.

Его ведь похитили. Напоили снотворным, увезли в другой город, посадили под
замок.

— Тэхён! — доносится голос из ванной, и парень поднимается с постели, вдыхая

аромат карамели.

Похитили... Тогда почему он чувствует себя таким, пускай уставшим, но

расслабленным, когда глубже вдыхает сладкий аромат пены? Почему вместо
того, чтобы бежать куда подальше, он снимает с себя рубашку и кивает, когда
Чонгук сообщает ему, что сходит в душ на первом этаже, а после закажет им
ужин? Почему Тэхён, несмотря на обиду, не злится на Чона, а лишь отмечает для
себя, что ванная на втором этаже куда больше, чем на первом? И тоже намного
уютнее.

Чонгук – хороший человек, он всего лишь хочет позаботиться, уберечь. Он изо

всех сил старается понять Тэхёна, чтобы помочь тому разобраться во всём том,
что он спрятал от себя самого.

И это его Тэхён назвал преступником? К нему же он что-то чувствует, к тому, кто
так неумело оберегает его? Тэхён искренне благодарен Чонгуку за терпение, за
его тёплое отношение, и он просто не в состоянии сдержать усталой улыбки.
Плюс ко всему Чонгук иногда просто до смерти не уверен в себе, и после
вопроса о его значимости Тэхён в этом до конца убедился. И, возможно, хотел бы
всё-таки попытаться это исправить, а почему именно сейчас, он и сам не
понимает.

Он опускается в горячую воду, чувствуя, как расслабляются мышцы, и

откидывает голову на бортик ванны.

Всё-таки последнее время его «заточение» всё больше напоминает какой-то

курорт. Тэхён верит, что Чонгук даст ему больше свободы, как и обещал, но,
разумеется, что и к этому они будут идти постепенно. Честно говоря, сейчас
Тэхён даже не против посидеть взаперти, потому что его эмоциональное
состояние оставляет желать лучшего, а вот нежиться в ванне, проводить время
за фильмами или чтением не кажется такой уж плохой идеей.

Ему бы только хоть немного отдохнуть от их с Чонгуком отдыха.

*****

Тэхён вздрагивает, когда слышит стук в дверь, а после та бесцеремонно

распахивается. Кажется, он задремал и поэтому чувствует себя немного
отдохнувшим, а Чонгук уже с мокрыми волосами, в домашней одежде и по-
прежнему уставший.

— Я успел заказать нам поесть, помыться, выбрать фильм, разобрать чемодан и

забрать доставку, а ты до сих пор развлекаешься, — Чон усмехается и кладёт
принесенное им полотенце на тумбу.

245/367
— Я, вообще-то, не одет, — сонно бормочет Тэхён и поворачивает голову в
сторону Чонгука. — А ты вот так бесцеремонно вламываешься в ванную.

— Ты уснул.

— Я отдыхал с закрытыми глазами.

— Да, спал, — не отстает Чонгук. Он подходит и проводит ладонью по слегка

влажным волосам. — Это опасно, Тэхён. Давай ты всё-таки помоешься, а я
подожду тебя на кухне, договорились?

— Может, потрёшь мне спинку? — парень вскидывает брови, а Чонгук, наоборот,

хмурится:

— Я ведь соглашусь.

— Вот это угроза, — устало смеется Тэхён. — Как будто я только что не попросил
тебя об этом.

Чонгук может подумать, что его просьба – обманный манёвр, но только вот Тэхён
не планирует выпрыгивать из ванны и голышом бежать через весь Кёнджу. Он и
правда чувствует себя намного лучше, а настроение поднялось до уровня
безобидного флирта со своим... парнем. Тэхён покрывается мурашками.

Он не знает, что на него нашло, но с Чонгуком ему намного лучше, чем в

одиночестве, потому что, возможно, как бы он от него ни устал, присутствие
Чона ему сейчас необходимо.

Тэхён читает этикетки на косметических средствах, выставленных в ряд,

выбирает шампунь с ароматом мёда и протягивает Чону. Тот вертит флакон в
руках и вздыхает:

— Настолько тебе нравится сладкое.

— Для чего-то же ты его купил, — пожимает плечами парень. — И это что,

детская пена?

— Обычная пена, — Чонгук окидывает ванну взглядом.

— Но она сладкая.

Чон молчит, пока Тэхён мочит волосы, полностью скрывшись под водой, а когда
он выныривает, то парень спрашивает:

— Ты что, ел пену?

— Она сама попала мне в рот, — он вытирает лицо руками, зачерпывает пену
пальцами и протягивает руку Чонгуку, который открывает шампунь. —
Попробуй.

— Я, пожалуй, откажусь от столь соблазнительного предложения, — Чонгук

опускается на колени перед ванной и командует: — Повернись.

Но Тэхён не убирает руку. Он играет пальцами в воздухе, на которых медленно

246/367
лопаются пузырьки, и подносит руку к лицу Чона.

— Уверен?

У Тэхёна кружится голова из-за духоты и вкусных ароматов карамели и мёда,

окутавших ванную, а у Чонгука, ко всему прочему, до ужаса серьезное лицо,
когда он смотрит на пальцы Кима. То ли горячая ванна на него так повлияла, то
ли осознание того, что Чонгуку не менее важно чувствовать себя значимым, но
Тэхён сгибает пальцы, оставляя вытянутыми указательный и средний, на
которых почти не осталось пены, и касается ими губ парня. Те мягкие, не такие,
какими были, когда Чонгук целовал его последний раз, а затем они
размыкаются, и Тэхён чувствует пальцами прохладную влагу. Чонгук проводит
языком между пальцами несколько раз, задержавшись на подушечках, а у
Тэхёна температура тела контрастирует с остывшей водой в ванне, ему снова
жарко оттого, что Чон не сводит с него взгляда.

Тэхён хочет убрать руку, но Чонгук ловит его за запястье и целует кончики
пальцев.

— Вкусно? — интересуется Ким, а тот отпускает его руку и выдавливает на

ладонь шампунь.

— Невероятно, — вздыхает парень.

Тэхён поворачивается к Чонгуку спиной, позволяя запустить пальцы себе в

волосы. Он чувствует, как горят щёки, но убеждает себя, что всё это из-за того,
что в ванной ужасно жарко, а не из-за того, что Чонгук назвал его невероятно
вкусным, потому что сама пена просто отвратительно горькая...

Зачем он это сделал? Потому что Чонгук наверняка мечтает об ответных

признаниях, хочет быть уверенным в том, что его чувства не безответны, а Тэхён
не умеет выражать свои как-то иначе, и если не словами, то действиями он не
против подарить Чонгуку немного взаимности. Даже если иногда тот её по-
настоящему и не заслуживает.

*****

Чонгук помог вымыть Тэхёну голову, а после ушёл разогревать остывшую еду,
перед этим попросив закругляться с водными процедурами, и через десять
минут Ким в одной длинной футболке и нижнем белье сидел напротив Чонгука,
который с завидной сосредоточенностью раскладывал еду по тарелкам. Тэхён
чувствует себя настолько хорошо после того, как подремал в ванной, что решил
не надевать штаны, и Чонгук от этого, кажется, не в восторге. Либо в восторге,
но не признаётся.

Тэхён просто не хочет чувствовать себя чужим в этом доме. Он понимает, что
усталость отступила, а на её место пришло уютное спокойствие после
небольшого отдыха в горячей ванне, плюс массаж головы, как приятный бонус.
Чонгук и правда чрезмерно заботливый, а Тэхёну это и правда иногда очень
нужно. Сегодня то самое очень, и это кажется важным, несмотря на то, что еще
пару часов назад Ким размышлял о том, что его бывший спонсор – родной брат
его похитителя тире бойфренда. Собственно, он всё для себя решил по этому
247/367
поводу: мыслям о Минсоке больше не место в его голове, а для Чонгука – больше
взаимности. Он только надеется, что поступает правильно.

Тэхён чешет пальцем висок, берет палочки и принимается за еду. Оказывается,

он ужасно проголодался, ну или же у него проснулся аппетит, а Чонгук
окидывает его скептическим взглядом и наконец нарушает тишину:

— Вопрос: что именно произошло в ванной?

— Я заигрывал с тобой, — Тэхён отвечает сразу же и настолько легко, словно то,

что произошло, было для них чем-то обыденным.

Но, в конце концов, сколько можно думать о том, что и как должно быть в
нормальных отношениях? Тэхён захотел – сделал, никаких объяснений ему
больше не нужно. Ему искренне надоело искать оправдания своим действиям,
да и какой толк от этих оправданий? Они – одна сплошная головная боль.

Можно ведь, забыв обо всём, хоть раз по-человечески пофлиртовать со своим
парнем?

Чонгук вздыхает:

— Вопрос исчерпан. Ты уверен, что тебя хватит на фильм?

— Нет, но я хочу посмотреть что-нибудь. Спрашиваешь, потому что боишься

уснуть раньше меня?

— Не думаю, что ты куда-то денешься в таком виде, — хмыкает Чонгук.

— Нравится?

— Глупый вопрос, Тэхён.

— Можно мне хоть немного поделать вид, что я не замечаю твоего облегчения
из-за того, что я не злюсь, и восторга из-за того, что не стесняюсь тебя?

Чонгук задумывается, а затем говорит ровным голосом:

— Я не верю в то, что ты совсем не злишься, и это далеко не восторг, — Тэхён

поднимает на него взгляд, а Чон спокойно продолжает: — Скорее, влечение. Но
ты и сам это знаешь.

Тэхён дожевывает рис и молчит, да и что ему на это ответить? Он и правда

почему-то не злится, а в голове всплывает вечер их свидания, прогулка, горячие
поцелуи после и чувство вины перед Чонгуком из-за того, что Тэхён оказался не
готов к большему. Он понимает, что с Чонгуком это будет не просто секс, с ним
вообще не бывает чего-то простого, потому что все его прикосновения, объятия,
даже незамысловатые поцелуи – во всём проскальзывает нежность, обожание и
сладкий трепет. Наверное, сейчас Чонгук был бы ещё более ласков с ним, зная,
что ему есть за что извиняться.

И почему он думает об этом именно сейчас?

Тэхён долго откладывал эту мысль на потом. Ему не хотелось думать о том, что
248/367
однажды он согласится разделить с Чонгуком постель, своё тело, как минимум
потому, что он боится. Вдруг занятие любовью – это точка невозврата? Что, если
Чонгук потеряет контроль или забудется, или...

Кусок в горло больше не лезет. Тэхёну внезапно становится некомфортно сидеть

здесь без штанов перед ним, хотя, казалось бы, что в этом такого? Чонгук к тому
же никогда не отрицал своего влечения, он не хотел, чтобы Тэхён понял его
неправильно, и всегда уточнял свои желания, говорил напрямую, не стесняясь.
От одной только мысли о Чонгуке в подобном ключе у Тэхёна сбивается
дыхание.

Почему именно сейчас? Что с ним такое происходит? Его эмоциональный

диапазон за последние сутки шире, чем за всю сознательную жизнь, и чувства
так быстро сменяют друг друга, что становится не по себе.

Влечение.

Тэхён нервно облизывает губы и ничего на это не отвечает, продолжая молча

ковыряться в рисе. И если снаружи он выглядит немного растерянным, то лучше
Чонгуку не знать, что творится у него внутри. Однако Тэхён понимает, что глупо
обманывать самого себя, он остро реагирует на всё, что связано с их физическим
контактом, будь то объятия или поцелуи. И уже сидя в комнате, пока на экране
мелькает заставка американского триллера, Тэхён хмурится. Он не может
перестать думать о словах Чонгука за ужином все первые полчаса, из-за чего в
висках начинает ныть, а тот, словно чувствуя его напряжение, запускает пальцы
в ещё немного влажные волосы парня. Движения Чона приятные и
успокаивающие, и Тэхён совершенно внезапно для самого себя хочет показать
Чонгуку, что он правда не злится на него из-за того, что тот молчал о Минсоке,
что они вместе и это не пустой звук. Показать, что его чувства небезответны и
важны Тэхёну, что он готов, что его тоже… влечёт. Тэхён сглатывает. Он
поднимает голову с плеча Чона и смотрит на него: тот лежит с закрытыми
глазами, откинувшись на спинку дивана, и фильм – последнее, что его сейчас
интересует. Чонгук устал после перелёта, и у него дьявольская выносливость,
раз до сих пор остались силы Тэхёна успокаивать вместо того, чтобы пойти
спать, но Тэхёну ведь и не плохо вовсе.

— Что такое? — спрашивает Чон, даже не пошевелившись.

Тэхён сглатывает от неуверенности и приподнимается на месте, осторожно

перекидывает ногу через колени парня, чтобы сесть, а Чонгук медленно
открывает глаза и окидывает Кима сонным взглядом.

Наверное, Тэхён сошел с ума, но почему-то его это совсем не беспокоит. Его
беспокоит только это странное чувство одиночества, от которого его спасает
лишь присутствие Чонгука. Почему рядом с ним легче, если всё то, что
случилось, его же вина?

В комнате темно, а фильм мелькает яркими вспышками, что сопровождаются

криками и пистолетными выстрелами, а после – звенящая тишина и
непроглядная темень. Тэхён уверен, что Чонгук не видит его лица, когда экран
озаряется теплым светом – по звуку похоже на зажигалку, и он делает вдох,
выкидывая мысли из головы и чувствуя, как внутри него тоже что-то зажигается.
Лёгкие сдавливает словно тисками, когда он ведёт ладонями по груди Чона, а
затем наклоняется и целует его так, как Чонгук не целовал его с той самой ночи
249/367
после свидания. Тэхён хочет вложить в этот поцелуй все свои чувства, передать
через него свою уверенность и желание, может быть, доверить Чонгуку своё
отчаяние, и тот, кажется, это понимает, обхватывает его за талию и прижимает
к себе, между поцелуями обещая шёпотом, что станет легче. Он целует Тэхёна
так же беспорядочно, в темноте то и дело промахиваясь мимо губ, но тому
внезапно нравится эта неслаженность, нравится то, как крепко держит его
Чонгук, то, как он забирается руками под футболку, нежно касаясь
разгоряченной кожи. Тэхёну кажется, что всё это происходит не с ним. Что не
бывает вот так, когда тянет к человеку, который запер тебя в четырех стенах,
перекрыл доступ к внешнему миру, влюбил в себя столь быстро, что Тэхёну
иногда страшно это признавать. Неужели ему и правда так мало нужно?
Немного заботы, внимания. Понимания.

Разве это мало?

У Чонгука так легко получается ценить мелочи вроде той, что Тэхён просто
находится рядом, ничего не отдавая взамен.. Тому, конечно, тоже совсем не
сложно ценить искренность, не сложно быть благодарным за хорошее
отношение, но сдерживаться так, как Чонгук, он не в силах, ему сложно
контролировать чувства, рвущиеся наружу, – они раздирают его изнутри. Это
адский коктейль из пережитой острой обиды и внезапного сладкого
возбуждения.

— Тэхён, — выдыхает Чонгук, разрывая поцелуй, — сейчас тебе лучше…

— Мне это очень нужно, — перебивает его парень тихо и едва разборчиво,
оставляя мокрые поцелуи вдоль яремной вены.

Чонгук болезненно жмурится и сжимает челюсти, когда Тэхён запускает

дрожащую руку под резинку его штанов и обхватывает полувозбуждённый член,
сглатывая слюну.

— У меня нет презервативов, — тяжело выдыхает Чон.

— А в Нью-Йорке, значит, были, — Тэхёну самому тяжело говорить, а ещё ко

всему прочему неловко.

— В номере люкс всё включено, — объясняет Чонгук, облизывая губы.

Он очерчивает ладонями бока Тэхёна, его рвано вздымающийся живот, и

вздрагивает с тихим стоном, когда Ким проводит большим пальцем по
чувствительной головке, размазывая выступившую смазку.

— Ты хочешь меня и не позаботился об этом заранее, — звучит с упрёком.

— Я ведь не думал, что до этого дойдет по-настоящему. Не сейчас, — признается

Чон и хочет поцеловать парня, но тот отстраняется, выбивая из легких Чонгука
весь воздух несколькими медленными движениями руки, и говорит:

— А до чего это, по-твоему, должно было дойти?

Парень тяжело дышит, вновь и вновь облизывая пересохшие губы, а Тэхён

надеется на одно – ему станет легче. Пускай лишь на одну волнующую его душу
мысль будет меньше, но это ведь уже хоть что-то.
250/367
— В моей голове при реальном раскладе событий ты сбегал сотни тысяч раз.

Тэхён наклоняется к его лицу, чувствуя, как чужая ладонь скользит по его
животу и ниже, и с пылом выдыхает Чонгуку в губы:

— Да после такого я просто обязан попытаться сб...

Он сглатывает застрявшее в горле слово, когда теплые пальцы сжимаются на

его плоти, и утыкается лбом Чонгуку в плечо. Он дрожит, чувствуя
разливающееся горячее тепло в груди, когда Чон принимается неторопливо его
ласкать, а Тэхён напротив хотел бы поторопиться. Он касается губами шеи
парня и глухо стонет, толкаясь в чужую ладонь, а Чонгук свободной рукой
обхватывает его за талию, прижимает вплотную к себе, и руку Тэхёна заменяет
чужая, сжимая их члены вместе.

Чонгук решил помучить его, не иначе. Это сладкая пытка, включающая в себя и
короткие сухие поцелуи, и мокрые долгие, такие, что не хватает воздуха в
лёгких, и когда Тэхёну начинает казаться, что он сейчас кончит, Чон
останавливается. Он свободной рукой гладит его бедра, поднимается выше, по
ребрам, задевая чувствительные соски пальцами, при этом неторопливо целуя,
так, что после второй такой релаксации с прерыванием оргазма у Тэхёна
начинает кружиться голова. Совсем немного, и он непроизвольно вздрагивает,
потому что не может контролировать расслабленные мышцы, и хмурит брови,
крепко обхватывая Чонгука руками за шею, после касаясь его горячих губ
своими.

В голове ни одной мысли, а телом завладело то самое чувство, которого Тэхён не

испытывал уже очень давно. Он острее ощущает все прикосновения,
отзывающиеся дрожью в ногах, каждый поцелуй для него, как глоток
раскаленного железа – плавит внутренности, стягивая всё воедино. Необходимо,
болезненно, сладко.

— В тебе определённо есть садистские наклонности, — говорит он, не

отстраняясь, и чувствует выдох от усмешки, а затем снова дрожит, когда Чонгук
сильнее прижимает их члены друг к другу.

— Ты куда-то торопишься?

— Может и тороплюсь, — вымученно звучит в ответ.

И Тэхён задыхается, когда Чонгук приступает к очередной неторопливой пытке,

сцеловывая сорвавшийся с его покрасневших губ стон. Тэхён не в силах думать,
ощущая, как тепло собирается комом внизу живота, и ему кажется, что ещё
никогда в его жизни не было чего-то столь интимного, запредельного.

Он кладёт голову на плечо Чонгука, впивается пальцами в спинку дивана и

ближе прижимается к парню, а после понимает, что уже снова готов кончить
после нескольких неторопливых движений. Тэхён не глядя находит запястье
Чона, вдавливает пальцы в кожу, не позволяя тому остановиться, – только не
сейчас, – и, чувствуя своё же семя на их руках, прикусывает плечо Чонгука через
футболку, чтобы заглушить протяжный громкий стон, который отдаётся
вибрацией в голове.

251/367
Тэхён не знал, что бывает так. Что позволив Чонгуку взять контроль над своим
телом, можно получить такое удовольствие, после которого не хочется
шевелиться, и когда кончает Чон, парень покрывается мурашками от горячего
поцелуя в шею, наслаждаясь воцарившейся тишиной и спокойствием.

— У тебя крепкая хватка, — выдыхает Чонгук, а Тэхён разжимает затекшие

пальцы, которыми всё это время впивался в чужое запястье.

Возможно, останется несколько синяков, но Чонгук ведь сам... виноват? Тэхён

прямо сейчас готов отпустить ему все грехи, если позже он повторит это с ним
снова, и Тэхёну не стыдно признаться себе в том, что это было невероятно.
Возможно, он хотел бы повторить это завтра, потому что сейчас он чувствует
себя опустошенным, а ему ещё нужно найти силы, чтобы хотя бы подняться с
парня.

Чонгук гладит его по спине, а Тэхён пытается привести дыхание в норму, но,
честно говоря, он мог бы уснуть прямо так, сидя у Чона на коленях, удобно
устроившись на его груди, и в пик своей усталости он удивляется тому, что
парень настолько нежен с ним: он целует Кима в скулу, щёку, висок, сдвигает
пальцем волосы со лба и беззлобно усмехается:

— Я всё ещё садист?

Тэхён согласно мычит и лениво отвечает:

— Самый страшный человек в моей жизни.

— Уверен?

— Абсолютно.

— Тогда мне стоит стараться лучше, — вздыхает Чон.

А Тэхён не хочет представлять себе это «лучше», ему достаточного того, что
было и есть. Чонгук буквально живёт ради него одного, заботится, как ни о ком
другом, и Ким, спустя пару минут, когда крики в фильме стихли, негромко
говорит:

— Иногда я думаю, что ты намного лучше меня.

— Выходит, всё-таки я не садист?

— На самом деле ты хороший человек, Чонгук, — парень лениво моргает, глядя

на профиль Чона. — Иногда странный, но хороший.

— Наверное, пора уже начать принимать это за комплимент.

— Ты лучше, чем думаешь, — Тэхён приподнимается, но Чонгук, кажется, занят

собственными мыслями. — Знаешь, ты научил меня тому, что быть неидеальным
– нормально, но сам ты в это, кажется, не очень-то веришь.

От собственных слов у Тэхёна что-то трещит на задворках сознания. Он

надеялся, что мыслей станет меньше, но, кажется, их лишь прибавилось,
чувства усилились, не отпускают и давят на горло, как будто хотят отомстить за
252/367
то, что от них пытались избавиться.

Чон переводит на него взгляд.

— Я хочу быть лучшим для тебя.

— Ты и так неплохой, — но Чонгук скептически выгибает бровь. — Ты лучший из

всех моих парней, устраивает? — хмыкает Тэхён.

— Нет.

— Ты и правда нереально наглый.

Чонгук смеется, стягивает с себя футболку и вытирает о неё руку, а у Тэхёна

приливает кровь к щекам, когда парень протягивает футболку и ему. Кажется,
это пик неловкости по меркам Кима, потому что казалось, невозможно
чувствовать больше, чем он сейчас, но к адской смеси ревущих чувств
добавилось ещё и смущение. Прекрасно.

— Я бы просидел так с тобой всю жизнь, — Чонгук проводит ладонями по его

бёдрам, слегка царапая ногтями кожу, отчего Тэхён весь покрывается
мурашками.

— Но тогда я не получу свой сюрприз.

Чонгук тепло улыбается, глядя парню в глаза, а затем выдыхает и выглядит уже
по-настоящему уставшим.

— Прости меня, Тэхён.

Он прекрасно понимает, за что извиняется Чонгук, но ничего не отвечает.

Наверное, по его поведению и так всё ясно, только дурак бы не понял, что Тэхён
просто-напросто отчаялся, однако он благодарен Чону за то, что тот не
остановил его, не стал читать нотации и ковырять открытую рану.

Он откидывает грязную футболку в сторону, ложится на грудь Чонгука и

опускает голову ему на плечо, чувствуя жар обнаженного тела.

— Я же сказал, что не злюсь, — повторяет Тэхён свои собственные слова.

— Но тебе сложно.

— Сложно, — соглашается он, а Чонгук запускает пальцы в его волосы.

— Тебе просто нужно время. Станет легче, — он целует парня в висок и

откидывает голову на спинку дивана, прикрывая глаза. — Обещаю.

Тэхён трётся щекой о его плечо, чувствуя, как Чонгук неторопливо перебирает
пальцами его волосы. По-домашнему уютно. И Ким не чувствует ни обиды, ни
злости, ничего из того, что, как ему кажется, он должен испытывать после того,
что пережил. Тэхён ведь в состоянии злиться, но, честно говоря, это не то, чего
он хочет. Он мечтает о спокойствии для себя и для Чонгука.

Ещё совсем недавно он боялся Чона задеть, думал, что беречь чужие чувства
253/367
неимоверно сложно, но ведь куда сложнее добиваться от человека того, чего он
не испытывает. В таком случае зачем Тэхёну искать то, что и так уже у него
есть? Зачем, если Чонгук готов доказывать ему свою любовь каждый день. Ким
ценит его открытость, потому что Чон не просто доказывает ему свои чувства,
он открывает перед ним душу, при этом ведь беспрерывно боясь быть
отвергнутым.

Тэхён протискивает между ними руку и касается груди парня, хочет

почувствовать сердцебиение, изо всех сил борясь с нежелающим покидать его
чувством одиночества. Что его глупому сердцу ещё нужно?

Ким смаргивает непрошеные слёзы и закусывает губу, когда чужая ладонь

скользит по спине, успокаивая.

— Это пройдёт. Я обещаю тебе, — повторяет Чон.

Чонгук сказал, что станет легче. А Тэхён, наверное, просто идиот – он ему
беспрекословно верит.

254/367
pt. 10

Чонгук заглушает мотор, а Тэхён окидывает взглядом вывеску кофейни,

которую видит первый раз в своей жизни.

Чон будил его минут десять, постоянно напоминая о том, что у них осталось не
так уж много времени на сборы, а Тэхён бурчал, что он никуда не торопится, а
потому можно было бы и не устраивать сюрприз в такую рань – три часа дня, –
на что получил в ответ недовольный взгляд и команду пошевеливаться. Тэхён
вообще был бы не против весь день проваляться в постели.

Поднявшись с кровати только к обеду, он пожаловался Чонгуку на боли в

мышцах, а когда до него дошло, что эти боли вызвало, он молча поднялся с
постели и направился в ванную, чтобы немного охладиться после воспоминаний
о просмотре фильма. Чонгук сказал, что они могут посмотреть его снова. Тэхён
согласился.

И всё же проснулся он беспокойным: всю ночь его мучили кошмары, и чувства,

пережитые в них, оставили неприятный осадок. Тэхёну казалось, что
случившееся в Нью-Йорке было одним из этих кошмаров, сном, чьим-то
вымыслом, но никак не реальностью, а их с Чонгуком вечер за фильмом был
более чем настоящий, жаркий, заставляющий щёки гореть от одной только
мысли о нём. Особенно хорошо он помнил то, что так и не смог сдержать эмоций
и плакал у Чонгука на плече, пока не закончился фильм, признавая тем самым
своё отчаяние. Что-то в нём изменилось, пока он сидел у Чона на коленях, пока
грелся в его объятиях, наслаждался спокойствием и чувством того, что он по-
настоящему не одинок.

И всё же думать о том, что за реформы произошли в его собственном сознании,

Тэхён не хочет, и сейчас он лишь пытается понять, что они забыли в Тэгу у
кофейни, которая находится в Богом забытой глуши.

— Разрешишь мне самому купить себе кофе? — с улыбкой интересуется Тэхён. —

Я мог сделать это и в Кёнджу, мне не принципиально.

Чонгук показательно тяжело вздыхает:

— Я ведь совсем идиот, чтобы везти тебя в Тэгу ради кофе, который ты можешь
выпить и дома.

— Я подозревал, но решил тебе этого не говорить.

— Ты стал смелым, — улыбается Чон.

— Тебе показалось, — невинно говорит парень и отворачивается к окну, но

чувствует, как Чонгук чем-то тычет ему в плечо.

Он оборачивается и видит протянутые ему мобильный и кредитную карту.

— Тебе стоит прочесть переписку с твоим другом.

Чонгук выглядит нервным, а Тэхён молчит, сопоставляя в голове полученные

данные, и когда до него доходит, он распахивает глаза, удивленно глядя на
255/367
Чона.

— Хосок?! — парень кивает в ответ. — Это ты имел в виду, когда говорил, что
мне нужно от тебя отдохнуть?

— Я думаю, тебе это пойдёт на пользу, — он сам запихивает Тэхёну в карман

карту и телефон. — Я отлучусь по делам ненадолго, вернусь минут через десять-
пятнадцать, но не буду вас беспокоить, сяду подальше и займусь работой. А вы
поболтаете, чтобы он наконец перестал тебе написывать, — недовольно говорит
Чонгук. — Объясняю в общих чертах: ты работаешь официантом в кафе
недалеко от дома, снимаешь квартиру с другом, который категорически против
незнакомцев – это на случай, если он захочет взглянуть, как ты устроился. В
Сеул возвращаться не собираешься, видеться с ним чаще... — он задумывается,
глядя на Тэхёна. — Чаще раза в месяц не планируешь.

— Он мой единственный близкий друг.

— Вы живёте в разных городах. Есть ли необходимость в этих встречах?

— Чонгук, — с упрёком говорит Тэхён, и тот вздыхает.

— Планируешь видеться с ним, когда у тебя появится свободное время, — не

очень уверенно говорит он. — Мы решим это по частоте его сообщений, хорошо?

— И я могу оставить себе телефон.

— Не слышу вопросительной интонации в твоём голосе, — задумчиво говорит

Чонгук.

— Потому что её там нет, — Тэхён отвечает уверенно.

Он понимает, что Чонгуку сложно даются такие решения, но тот ведь не может
контролировать каждый его шаг, если хочет, чтобы Тэхён отвечал взаимностью.
Ким не горит желанием ссориться из-за таких мелочей, которые в их отношениях
никакие и не мелочи вовсе, поэтому, поборов раздражение, берёт Чона за руку и
переплетает их пальцы, вздыхая:

— Я ведь в состоянии сам отвечать на сообщения, адресованные мне.

Чон ничего не отвечает, крепче сжимая его руку.

— Чонгук.

Тот едва заметно кивает в ответ, а Тэхён осторожно скользит пальцами по

запястью парня, где утром увидел несколько небольших синяков, оставленных
им же предыдущим вечером. Он не испытывает мук совести по этому поводу, но
к щекам приливает кровь всякий раз, как он вспоминает о том, что между ними
произошло. Прежде Тэхён так не реагировал.

— Я не против, если ты будешь читать мою переписку, если так тебе будет
спокойнее, к тому же я доверяю тебе. Но я не хочу общаться со своей семьей и
друзьями раз в месяц или как повезет только потому, что ты разрешил. В конце
концов, мы должны находить компромиссы. К тому же это безобидные звонки и
сообщения, я ведь буду находиться рядом с тобой.
256/367
— Ты точно уверен, что он тебе нужен?

— Чего ты боишься? — хмурится Тэхён. Он чувствует, что сдерживать

раздражение становится сложнее. — Ты привёз меня на встречу с другом, даже
оставишь нас наедине, почему какой-то телефон ставит тебя в тупик?

Чонгук долго молчит, прежде чем ответить:

— Я, должно быть, невыносим.

— Время от времени, — не отрицает Тэхён. — Но ты такой, какой есть, и,

несмотря на твою вредность и желание всё контролировать, я умудрился
влюбиться в тебя, что значит, всё не так уж и плохо.

Чонгук уставился куда-то мимо него, то ли обдумывая информацию, то ли

пытаясь договориться с самим собой. Тэхён понимает, что давит на него, но он
ведь имеет полное право на личное пространство, то всё равно будет
контролироваться Чонгуком, так почему он боится этого дурацкого телефона?

— Забавно, — невесело усмехается Чон. — Я готов отдать тебе всё, что у меня
есть, но при этом я не в состоянии позволить тебе пользоваться своим же
телефоном.

Тэхён сверлит Чонгука взглядом.

— Не в состоянии?

— Может, это будут какие-то особые дни? — предлагает парень.

— Ты ведь уже согласился, — напоминает ему Тэхён.

Он чувствует, что начинает выходить из себя.

— Я... это ведь... не то чтобы.

— Что? Да ты... — Тэхён не знает, что сказать, потому что сейчас Чонгук
действительно просто невыносим.

Ким отстегивает ремень, но когда собирается открыть дверь, та блокируется, и

он слышит спокойный голос Чона:

— Я не могу отпустить тебя, пока ты, как минимум, на меня злишься.

— Я не злюсь, — голос Тэхёна тоже звучит спокойно, но внутри он, кажется, весь
горит из-за чужого упрямства.

— Я мог поверить в это вчера, но сейчас – навряд ли. Послушай...

— Открой дверь. На эту встречу я ведь всё ещё имею право? Или ты уже и в этом
не уверен?

— Тэхён, — вздыхает Чон. — У нас есть время, чтобы...

257/367
— Я не хочу ссориться, — поворачивается к нему Ким. — Но и выяснять
отношения сейчас тоже не хочу. Я верну телефон, не переживай.

— Да послушай ты меня...

— Пожалуйста, Чонгук, давай не сейчас.

— Тэхён! — рявкает Чон.

В машине повисла тишина. Чонгук тяжело выдыхает и проводит ладонью по

лицу, пытаясь снять с себя раздражение, а Тэхён не знает, почему он так быстро
вышел из себя. Обидно, что Чонгук не доверяет ему таких вещей, при этом
устраивая встречу с другом. Как будто он боится, что Тэхён будет уделять время
кому-то, кроме него, но ведь кроме Чонгука у него сейчас никого и нет.

— Я пытаюсь сказать, что ты можешь оставить телефон себе.

— Правда разрешаешь? — не сдержавшись, с сарказмом спрашивает он. —

Большое спасибо.

Чонгук хмурится и выглядит недовольным, а это очень злит Тэхёна. Он должен

понять, что не может ограничивать общение Тэхёна с людьми, которые ему
дороги; понять, что Тэхён и так идёт ему навстречу: позволяет ограничивать
себя, принимать за себя решения – так ведь не может продолжаться вечно.

Тэхён убеждал себя в том, что они будут идти ко всему постепенно, но, кажется,
ему не хватит терпения на такой долгий путь.

— Может, прекратишь язвить? Я пытаюсь поговорить с тобой, — спокойно

говорит Чонгук.

Тэхён чувствует, что находится на грани, а всё потому, что он уже вторые сутки
эмоционально нестабилен, и из-за кого, собственно?

— А может, ты прекратишь уже считать меня своим домашним животным и

поймешь, что я сам в состоянии контролировать свою жизнь?

— Ты-то в состоянии?

Тэхён замирает, а Чонгук прикрывает глаза, понимая, что не стоило этого

говорить. Однако Тэхён разочарованно кивает в ответ, потому что он, возможно,
действительно не способен взять свою жизнь под контроль. Без Чонгука, точнее,
без человека, который сумел бы направить его, Тэхён вряд ли бы смог взять себя
в руки, у него не было бы никакого желания двигаться дальше, скорее всего он
просто продолжал бы думать о том, чтобы вернуться к Ли. Внезапная мысль о
Минсоке заставляет Тэхёна вздрогнуть от отвращения.

— Прости, — Чонгук тянется к его руке, а Тэхён и не сопротивляется, позволяя

тому переплести их пальцы. — Я совсем так не думаю. Я знаю, что ты способен
контролировать свою жизнь, принимать важные решения и отвечать за свои
слова и поступки.

— Однако ты попал в точку. Как обычно.

258/367
Несколькими словами Чонгуку удалось выбить из него всю злость и
раздражение, оставив лишь обиду, но что Тэхёна так разозлило и почему?
Неужели всё дело лишь в личном пространстве? Так ли оно ему необходимо на
самом деле, что у Тэхёна в груди заклокотало раздражение, стоило Чонгуку
немного с ним поспорить?

— Ты – человек, которого я люблю, а не домашнее животное. Со своими

желаниями, даже требованиями, я понимаю это, — мягко говорит Чонгук. — Я
забочусь о тебе так, как умею, и даже если временами это выходит плохо, все
мои поступки идут от сердца, — Чонгук сжимает его ладонь крепче, а затем
отпускает и отключает блокировку дверей. — Я не хотел задеть тебя, извини.

Тэхёну не становится легче от его слов ни на йоту. Он открывает дверь и

выдавливает из себя негромкое:

— В таком случае иди к чёрту вместе со своим сердцем.

Он уверен, что Чонгук слышал его. Тэхён просто не смог удержать язык за
зубами, и он ругается себе под нос, чувствуя, как его окутывает стыд. Кто его
тянул за язык? Что на него нашло, и почему он так разозлился?

Ему становится искренне противно от собственных слов, он хотел бы забрать их

обратно, извиниться, потому что прекрасно понимает, что Чонгук заботится о
нём так, как умеет, и действительно делает это от чистого сердца. Тэхён
чувствует себя неблагодарным придурком.

Это не первая их ссора, но первая такая, что на Тэхёна так сильно давит чувство
вины, потому что он обидел Чонгука вместо того, чтобы принять извинения или
хотя бы просто промолчать. Он ведь и без этого отстоял свой телефон, да и
вообще... Подумаешь! Тэхён ведь совсем чуть-чуть задел Чонгука, к тому же тот
первый начал.

Парень хмыкает собственным мыслям и спотыкается, едва удержав равновесие,

слышит знакомый смех и поднимает голову, а в углу кофейни за одним из
дальних столиков сидит Хосок и искренне смеется. Точно над ним.

Тэхён не может сдержать глупой улыбки, почти забывая о том, что он только что
обидел человека, который... Который, вообще-то, первым обидел его. Но он
понимает, что ведет себя как ребёнок, а потому делает глубокий вдох,
успокаиваясь, и решает, что перед Чонгуком он должен извиниться, просто чуть
позже.

— Как тебя официантом вообще взяли? — смеется Хосок, а Тэхён скидывает

куртку и садится напротив него.

Он чувствует себя очень странно, потому что никогда раньше не испытывал к

Хосоку подобных чувств. Тэхён, оказывается, скучал.

— Месяц не виделись, а ты так сильно изменился. Снова, — Хосок указывает

пальцем на его волосы. — Да и в целом выглядишь неплохо.

— Неплохо, — улыбается Тэхён.

Не невероятно, как говорит Чонгук, а просто неплохо и оттого странно, даже

259/367
немного непривычно, но почему-то Тэхёну это кажется таким искренним. Хосок
всегда был таким?

— Виделся с Намджуном на днях, он передавал тебе привет, — с улыбкой

говорит Хосок.

— Как у него дела?

Тэхён улыбается, вспоминая, как описывал Чонгуку своего супергениального

друга-переводчика, и понимает, что всё-таки он перегнул палку, потому что
Намджун, может, и супергениальный, но вместе с тем супербеспорядочный.
Улыбка Кима блекнет. Он в таком случае просто супернеблагодарный.

— У него всё хорошо. Но у Намджуна по-другому, в принципе, и не бывает, он же

оптимист до мозга костей, — улыбается Хосок.

Он теребит салфетку и смотрит в сторону, а потом прямо Тэхёну в глаза:

обеспокоенно, немного боязно, словно знает, что творится у Кима в голове.

— Я не умею врать, ты же знаешь, — внезапно говорит Хосок, а Тэхён кивает и,

заметив, что парень как-то поник, напрягается. — У меня не получится вести
себя непринужденно, пока я знаю, что у тебя какие-то проблемы.

— С чего ты взял? — хмурясь, спрашивает Тэхён.

— Ты не выходил на связь ни с кем из нас после того, как мы последний раз

собирались. Намджун искал тебя, хотел помочь, он ведь даже в Тэгу приехал,
потому что ты не отвечал на звонки, а эти твои странные эсэмэс, — Хосок тоже
хмурится, при этом начиная активно жестикулировать. — Ты как будто под
кайфом их писал. «Спасибо, пожалуйста, хорошего тебе дня, Хосок». Но я
говорю о том, что... В общем, благодаря Намджуну мы в курсе, что твои
родители не в курсе.

У Тэхёна кровь отливает от лица.

— Он говорил с ними?

Тэхён не хотел показывать своей паники, но голос выдал его с головой.

— Намджун ничего им не сказал, это твоё личное дело. Наверняка есть причины,
по которым ты не стал говорить родителям о своём исключении, но, Тэхён, —
Хосок смотрит на него с нескрываемой тревогой. — Мне, например, совсем не
сложно помочь тебе, буду только рад, ты ведь мой друг. Но если тебе
действительно не нужна помощь, то я тоже только рад, ты просто объясни, что
происходит. Возможно, тебе пришлось тяжело после всего этого, но это ведь не
повод ставить крест на своих друзьях. Я прав?

Тэхён совсем теряется и не знает, что ответить ему. Он ведь не может

рассказать о том, что живёт в другом городе, ещё и с каким-то парнем, что у
него отношения, личная жизнь.

Или может?

— Я кое с кем встречаюсь, — неожиданно для самого себя говорит Тэхён,

260/367
чувствуя, как колотится сердце.

Наверное, ему давно стоило признаться.

Хосок удивляется, но не так сильно, как Тэхён представлял себе это. Хватит ли
ему смелости сказать главное?

— И только поэтому ты не брал трубки?

— Он очень ревнивый, — сглатывает Тэхён.

— Ну а... — Хосок замолкает, уставившись на него, а потом хмурится и

вытягивает голову вперед, словно не расслышал. — Кто он?

Тэхён опускает взгляд на свои руки. Ему страшно рассказывать Хосоку об этом,
ко всему прочему он уже давно не вёл полноценного разговора с кем-то, кроме
Чонгука, поэтому очень нервничает. Плюс ко всему он волнуется о том, что мог
по-настоящему того обидеть.

— Мой парень, — ровным голосом отвечает Тэхён и поднимает взгляд.

— Очуметь... — выдыхает Хосок, и выглядит он шокированным. — Сразу скажу,

что я понятия не имел... Даже не догадывался.

— Я в курсе.

— Он... — Хосок руками вырисовывает фигуры в воздухе, словно показывает

какие-то формы, — прям мужчина?

— Да, он определенно мужчина, — Тэхён улыбается такой реакции.

Хосок не говорит, что ему противно, в его взгляде лишь удивление, может быть,
даже заинтересованность, но Тэхён так долго держал свои отношения в секрете
ото всех, что признаваться в подобном всё равно невероятно сложно. Настолько,
что у Кима от волнения разболелась голова.

Интересно, Чонгук был бы рад услышать его слова? Он ведь впервые сказал об
этом кому-то.

— И как давно вы встречаетесь?

— Чуть больше месяца, — врёт Тэхён, пытаясь хоть на минуту избавиться от

мыслей о Чонгуке.

— Не пойми меня неправильно, но у вас отношения, как, ну, отношения или ты

просто, ну...

— У нас отношения, — тихо смеется Тэхён над реакцией друга.

— У меня очень много вопросов, — Хосок внезапно как-то счастливо смеется. —

Очуметь! Фу-ух, — он делает вид, что вытирает со лба пот. — Я уж думал, как
повежливее подсунуть тебе номер хорошего нарколога.

Он вытаскивает из кармана визитку и кладет перед Тэхёном.

261/367
— Нарколога? — хмурится Ким и берет в руку карточку.

— Я думал, ты влез в долги, потому что на чём-то сидишь. Не брал трубки,

отвечал как-то странно, врал всем вокруг, даже родителям, внезапно пропал
невесть куда, — он прикладывает руку к груди и облегченно выдыхает. — Аж
гора с плеч.

Тэхён сначала глупо пялится на визитку с номером специалиста, а после не

сдерживается и искренне смеется.

— Спасибо, пригодится, — продолжает смеяться Ким и прячет визитку в карман

куртки.

— Надеюсь, нет! — с ужасом и на всю кофейню говорит Хосок.

Бариста кидает на них безразличный взгляд, продолжая натирать кофейный

аппарат, и Хосок предлагает уже что-нибудь заказать, потому что «Я приехал
сюда из Сеула ради тебя и этого отвратительного кофе».

Тэхён с удовольствием соглашается и изо всех сил старается не думать о

Чонгуке, потому что сейчас он со своим другом, которого не видел больше
месяца. Он старается не думать о том, что скажет Чону, когда сядет в машину, о
том, как поведет себя и какие слова будут правильными.

Тэхён совсем не заинтересован в том, чтобы на протяжении всей встречи

прокручивать в голове их будущий с Чонгуком разговор.

Что-то подсказывает ему, что он не сможет не думать об этом.

*****

Тэхён проговорил с другом два с лишним часа. Они, кажется, успели обсудить и
вспомнить всё совместное прошлое, даже тот этап их жизни, когда Хосок
внезапно увлёкся игрой на скрипке и планировал превратить это занятие в дело
всей своей жизни, пока преподаватель музыки не разбил его мечты вдребезги,
сказав, что у Хосока абсолютно отсутствует слух и чувство ритма. Тэхён в то
время только начал осознавать то, что его никогда в жизни не влекло к
противоположному полу.

Каждый раз, когда дверь в кофейню открывалась, Тэхён неосознанно

оборачивался, надеясь увидеть Чонгука, но тот так и не появился, из-за чего Ким
изрядно нервничал. Он дал себе слово не думать об их ссоре, но, как назло, в
голове вертелись слова, сказанные им в порыве злости, и те с каждым разом
звучали в мыслях всё более жёстко и обидно.

Тэхён проверял телефон всякий раз, как отворачивался Хосок. Вдруг Чонгук
напишет, что Тэхёну пора закругляться? Или он задержится. Может, у него
машина сломалась или лопнуло колесо по дороге до кофейни. Из окна не было
видно парковки, а потому Ким понятия не имел, ждёт ли его Чонгук. Тэхён
осознавал, что мысль очень глупая и волноваться наверняка не о чем, но... он
волновался. И ничего не мог с этим поделать.
262/367
Чонгук стал ему дорог.

Тэхён уверен: ему есть что терять, и именно поэтому за свои слова он извинится.
Всё-таки обесценивать чьи-то попытки искренне о тебе позаботиться, отвечать
на пускай неумелую, но доброту неблагодарностью... Да Тэхён просто не умеет
быть таким, его не научили плевать на чувства людей.

Ким чуть ли не пропустил мимо ушей фразу Хосока о том, что ему уже нужно
возвращаться в Сеул, а Тэхён, наверное, впервые осознаёт, что Хосоку он
действительно не безразличен, как друг, что тот искренне готов помочь и даже
приехать в Тэгу, если Киму вдруг потребуется компания. Тэхён поборол в себе
желание подняться с места и обнять друга и мог лишь слушать его истории,
пока позволяло время, но мысли о другом не давали уловить сути чужих слов.
Чонгук так и не появился в кофейне ни разу за все эти два с лишним часа. И,
выйдя на улицу, Тэхён выдохнул, когда увидел машину Чона, стоящую
неподалеку. Внутри у него что-то перевернулось, стоило только осознать, что он
почувствовал облегчение, что его ждали, и это несмотря на то, что Тэхён
понимал: Чонгук не оставил бы его ни под каким предлогом. Он бы просто не
смог.

Ким попрощался с другом, на всякий случай записал его запасной номер и

отказался от предложения подвезти, а после, пытаясь побороть растущее в
груди волнение, двинулся в сторону автомобиля Чонгука. У Тэхёна вспотели
ладони, ему невероятно стыдно за свои слова, и извиниться он должен, потому
что эти два часа, проведенные в кофейне, больше походили на самоистязание,
чем на отдых, который ему обещали.

Тэхён не умеет забывать то, что говорил в порыве гнева, совесть не позволяет.
Он совсем не умеет не чувствовать себя виноватым, а особенно перед теми, кто
заботится о нём.

Когда Тэхён занимает своё пассажирское место, Чонгук молча заводит мотор,
машина двигается с места, но Тэхён по-прежнему молчит. В его голове столько
мыслей, столько всего вертится на языке, десятки вариантов извинений, но он
молчит, чувствуя, как сдавливает горло от злости уже на самого себя. Разве так
сложно сказать: «Извини»? Он не может себя заставить даже взглянуть на
Чонгука.

Чем тот занимался два с лишним часа? Ждал его в машине? И за всё это время
ни одного сообщения, ни одного звонка, он и в кофейне не появился. Если он так
боится Тэхёна отпустить, оставить с кем-то наедине, почему он не пришёл?
Неужели слова Тэхёна настолько сильно его задели?.. Глупости.

Тэхёну некомфортно молчать, когда столько всего хочется сказать, а когда он

наконец собирается духом, оборачиваясь к Чонгуку, тот паркует машину. Ким
только и может, что в панике разглядывать дом, в котором живут его родители.
За всеми своими мыслями он даже не заметил, куда они едут.

Мотор затихает, а Чон говорит:

— Ты хотел увидеться с родителями. Твоего отца нет, но миссис Ким дома, так
что ты можешь... — Чонгук не договаривает.

263/367
Тэхёна немного тошнит от волнения, но он не уверен, что причина в том, что
Чонгук устроил ему встречу с мамой. Он делает вдох, но не может выдавить из
себя извинений, боится к Чону прикоснуться и не понимает, в чём дело. Неужели
извиняться всегда так сложно? Как Чонгук может делать это с такой легкостью?
Или же ему каждый раз так же тяжело, как и Тэхёну сейчас?

— Ты опять будешь ждать меня? — Тэхён прочищает горло, потому что его голос
дрожит от волнения.

— Да.

Безо всяких «У тебя час на разговор, я засекаю», никаких «Я буду следить за

временем, отсчёт пошёл» и даже без «Я напишу, и ты должен ответить, чтобы я
не волновался». Чонгук просто будет его ждать. Снова...

— Пошли со мной, — Тэхён наблюдает за лицом Чона, а тот хмурится. — Она всё
равно знает тебя.

— Это другое.

— То же самое, — каждое слово дается Тэхёну с большим трудом. — Идём.

Чонгук выглядит недовольным, но не успевает ничего сказать, потому что Ким

выходит из машины и захлопывает дверь прежде, чем парень успевает открыть
рот. На улице ветрено, так что Тэхён ёжится от холода, и ему становится легче,
когда он обвиняет Чона в том, что тот заставляет себя ждать. Тэхён ведь
замерзает.

Чонгук явно никуда не торопится: выходит из машины, окидывая взглядом

улицу, а после и самого Тэхёна, включает сигнализацию и выглядит как-то
смиренно. Только вот как бы Чон ни пытался не показывать своего беспокойства,
он сейчас наверняка усиленно думает и, может быть, ищет пути отступления.
Тэхён же на «своей территории» чувствует себя намного увереннее. Хотя он не
до конца понимает, зачем он это делает.

А что он, собственно, делает?

Собирается представить Чонгука своей матери, как кого? Хорошего друга?

Одногруппника? Кем там Чонгук приходится ему по всей этой истории?

— Мы с пустыми руками и без предупреждения, — говорит Чон. — Это

невежливо.

Парень?.. Тэхён сможет представить его как своего парня? Что он вообще
творит?

— Ты не уверен, — утверждает Чонгук.

Он достаёт ключи от машины, собираясь вернуться, но Тэхён хватает его под

руку и тащит в сторону дома. Он ведёт к себе домой своего парня-преступника,
родного брата своего бывшего неадекватного спонсора и собирается
представить его матери как человека, с которым встречается.

Адекватен ли сам Тэхён? Он уже не уверен. Чонгук время от времени вынуждает

264/367
его делать то, до чего прежде Ким бы просто не додумался, однако как бы ни
печально было это признавать, Тэхёну комфортно в их общем безумии, даже
если временами он не против отдать своего заботливого мучителя под трибунал.
Иногда Чонгук заслуживает наказания. Сейчас, например, потому, что
заставляет Тэхёна испытывать муки совести из-за того, что он посмел оскорбить
сердце человека, который это самое сердце готов положить к его ногам. Или
уже положил.

Как бы там ни было, Тэхён поступил неправильно: оскорбил чужие чувства,

желая защитить свои. Он не должен трогать чувства Чонгука, непозволительно –
делать больно другому человеку просто потому, что ты зол. Наверное, если бы
он Чону врезал, то чувствовал бы себя и то менее виноватым, чем так, задев за
живое. Чонгук ранее открыл перед ним душу – Тэхён, можно сказать, в неё
плюнул.

Ким единственный из них двоих, кто способен на подобное, он также

единственный, кто не в состоянии выдавить из себя какое-то «Прости». Уж
лучше он натворит глупостей, чем исправит ситуацию простым путём – в этом и
есть весь Тэхён.

Он стучит в дверь, не слушая, что говорит ему Чонгук, потому что тот способен
заставить его сомневаться в своих решениях. Когда дверь открывается, у Тэхёна
начинает бешено стучать сердце, стоит миссис Ким вскрикнуть чуть ли не на
весь дом. Она тянет руки к его лицу, хватает за щеки и целует, громко
тараторит, а отстранившись, приветствует их обоих широкой улыбкой.

— Чонгук-а! — она тянется и к лицу Чона, пока Тэхён с ужасом наблюдает за

происходящим, а после та, словно о чем-то вспомнив, вздрагивает и забегает в
квартиру. — Заходите-заходите! — кричит она уже из кухни, а Тэхён не успевает
её остановить.

Он прокручивает в своей голове сцену со счастливым выкриком его матери

имени Чонгука: это выглядело так, словно они знакомы не первый год, и эта
реакция совсем не тянет на «Я иногда заглядываю поздороваться», как когда-то
говорил Чон.

Тэхён наблюдает за тем, как Чонгук закрывает за ними дверь – два оборота
ключа вправо плюс щеколда, – все его движения уверенные и механические. Он
снимает куртку, скидывает обувь, пока Тэхён продолжает молча на него
смотреть.

— Не думай, что я здесь частый гость, — говорит Чон, закатывая рукава свитера.
— Миссис Ким гостеприимная женщина, а у меня отличная память, от этого не
избавиться.

Чонгук хоть и рядом, но ведет себя немного отстраненно, а у Тэхёна сердце

болит из-за собственных слов. Он слегка неуверенно цепляется пальцами за
свитер парня и тянет, пытаясь обратить на себя внимание. Всё внимание
Чонгука и так достается только ему, но сейчас Тэхён, наверное, впервые
чувствует в нём такую острую необходимость. Он сглатывает, когда Чон смотрит
на него, и открывает рот, чтобы извиниться, но его перебивает грохот посуды,
сопровождаемый громким криком:

— Мальчики! — Чонгук устремляет взгляд в сторону кухни, а Тэхён

265/367
разочарованно выдыхает. — Вы куда-нибудь торопитесь?

— Нет, миссис Ким.

Тэхён вздыхает еще громче и недовольно хмурится. Почему-то ему кажется, что
в любой другой день Чонгук сказал бы, что они спешат, но, видимо, не сегодня.
Сегодня Чонгук дарит ему свободу, а ещё он, кажется, разочарован. Тэхён
чувствует это, потому что тот даже не пытается урвать поцелуй, пока они
наедине, никаких прикосновений или взглядов в его сторону, наполненных
трепетным обожанием. Те больше безразличные или же отсутствуют вовсе –
такого прежде ни разу не было.

Тэхёну, честно признаться, не нравится.

— Так, может, останетесь на день? — миссис Ким выходит из кухни, вытирая

руки полотенцем, и разглядывает их.

Тэхёну не нравится и то, что он не хочет оставаться на ночь в доме собственных

родителей, а точнее, он не хочет, чтобы Чонгук оставался здесь с ним. Но
оставаться без него... Тэхёну отчего-то неспокойно из-за этих мыслей.

— Мам...

— Что «мам»? Твой Сеул от тебя никуда не денется. Чонгук, я ведь права?

Тэхён может лишь наблюдать за тем, как Чон улыбается ей в ответ. Он смотрит
на Тэхёна и неожиданно для того разочарованно говорит:

— Скоро начнется экзаменационная неделя, так что сейчас каждый день на

счету. Мы ненадолго.

— Чонгук-а, я всё хотела спросить, почему ты решил снова пойти учиться? —

внезапно спрашивает она.

— Разве знания бывают лишними? — пожимает плечами Чон, получая в ответ

широкую улыбку и одобрительный кивок.

— Я рада, что у Тэхёна есть такой наставник.

— Он мне не наставник, — с недовольной интонацией встревает в их диалог

парень, а миссис Ким только отмахивается от его слов кухонным полотенцем.

— Редко встретишь человека, который относится к собственному времени с

таким уважением, — говорит она, а Тэхён не понимает, какого черта происходит.
— Наверное, с работой и учёбой у тебя и на отношения совсем времени нет? — с
досадой звучит её голос.

— Вообще-то... — начинает Тэхён, но его снова перебивают:

— Вы стали так хорошо ладить! Тэхён ведь даже не знал, что ты наш сосед, —
счастливо улыбается женщина.

— Ты его имя вообще полчаса вспоминала, — бубнит под нос Тэхён, снимая с
себя куртку.
266/367
— Тебя не смущает, что у него нет девушки? — серьезно спрашивает миссис
Ким, а Тэхён разводит руки в стороны и не даёт Чонгуку ответить:

— Почему это вообще должно кого-то смущать? Мам, мы...

— Тэхён рассказывал мне про одну девушку с вашего... как его там?.. Потока, —
спокойно продолжает она, а Тэхён морщится. — Кажется, очень приятная особа,
а он всё никак не решится за ней приударить.

— Ничего я ей не рассказывал, — обращается Тэхён к Чонгуку, а тот усмехается:

— Правда?

— В смысле, я о том, что... — он изо всех сил пытается собраться с мыслями.

Слова матери сбили его с толку, но, разумеется, он не мог ей ничего

рассказывать, потому что, как минимум, все его действия последний месяц
контролировались Чонгуком, а как максимум, – он исключён из университета.

— Знакомься, — говорит Тэхён, обращаясь к матери. — То есть вы и так

знакомы... — нервно вздыхает он.

Тэхёну было бы проще, если бы Чонгук сам всё объяснил, может, хотя бы взял
его за руку, чтобы успокоить, подтолкнул его к этому. Заставил?.. Да, Тэхёну
было бы проще, если бы его вынудили, потому что сейчас он очень нервничает, а
Чонгук не имеет никакого отношения к этой ситуации, потому что рассказать
миссис Ким об их отношениях – идея, от и до принадлежащая Тэхёну.

А когда он вообще решил это сделать? Тэхён наверняка поступает безрассудно,

как обычно руководствуясь лишь своими чувствами, а такое до добра не
доводит.

— Мы встречаемся, — не даёт он себе передумать.

Дыхание совсем сбилось, а ещё Чонгук именно сейчас не сводит с него взгляда,
уже не такого безучастного, как несколько минут назад. Сейчас Чон, кажется,
чересчур пристально разглядывает его, как будто пытается найти что-то за всей
этой нескрываемой паникой.

Миссис Ким удивленно смотрит на них:

— Вы?

Тэхёна ставит в тупик этот вопрос.

— Мы в отношениях не так давно, — объясняет за него Чонгук, а Ким подходит

ближе и берёт его за руку, едва сумев побороть собственную неловкость. — И
Тэхён...

— Мальчики! — машет полотенцем миссис Ким. — Да разве об этом

рассказывают с такими лицами? — смеется она. — Я ведь только рада, если у вас
всё хорошо, взрослые ведь люди в конце концов! Чего сразу-то не сказали? Я тут
как дурочка...
267/367
Да, Тэхён взрослый человек, который прячется от собственной матери за плечом
Чонгука, другого взрослого человека, который, кажется, все-таки обиделся на
него.

— Давайте-ка за стол! — командует миссис Ким и скрывается на кухне.

Она продолжает греметь посудой, а Тэхён делает глубокий вдох, не отпуская

Чонгука, только крепче цепляясь за его руку, потому что боится, что без этого
извиниться так и не сможет. Чон смотрит на него и не предпринимает никаких
действий, даже не пытается переплести их пальцы, поэтому Тэхён делает это
сам, гулко сглатывая.

— Чонгук, прости, — говорит он. — Я разозлился и... всё.

Чон тихо смеется, а у Тэхёна на душе становится легче, когда парень поднимает
их руки и оставляет поцелуй на его костяшках.

— Всё хорошо, Тэхён, не переживай. Ссор нам, к сожалению, не избежать, но

спасибо, что извинился.

— То есть ты не злился? И не обижался?

— Может быть, немного, но это нормальная реакция. К тому же я действительно

был не прав.

Чонгук отпускает его руку и указывает в сторону кухни, откуда их снова зовут, а
Тэхён не совсем понимает, что происходит. В каком смысле Чонгук не обиделся?
Какого чёрта он тогда ведет себя именно так?

— Но если ты не обижен, тогда почему... — Тэхён не договаривает.

— Что почему?

И правда, что? Что он собирался спросить?

Почему ты не смотришь на меня?

Почему не пытаешься поцеловать, прикоснуться?

Тэхён только сейчас осознал, насколько глупые вопросы вертятся в его голове,
но Чонгук ведь и правда ведет себя немного иначе. Или много, раз Тэхён это
почувствовал. Хотя скорее дело здесь в том, чего он не почувствовал – близости.
Чонгук ведет себя так, словно они просто хорошие друзья, как будто у них нет
своих секретов ото всех, и он утверждает, что не обижен. Ложь.

Но у Тэхёна не получается извиниться получше, потому что Чонгук сам

заталкивает его в кухню, а говорить об этом при матери он не хочет, это
слишком личное. Это только между ними.

Находясь дома, пока мама накрывает на стол, отметая все предложения ей

помочь, Тэхён чувствует себя... непривычно правильно. Чонгук не обижен, но по-
прежнему отстранённый, хотя, возможно, всё дело в том, что он чувствует себя
неуверенно, находясь здесь. Однако Тэхён бы так не сказал, наблюдая за тем,
как тот перекидывается парой фраз с миссис Ким, а после смотрит на него,
268/367
отчего Тэхён теряется.

— Может, перестанешь витать в облаках и поговоришь с матерью? — с упрёком

говорит женщина.

— Что? — смотрит на неё Тэхён.

— Я спросила, почему ты снова покрасился? Нравится быть белой вороной?

— Мне... нравится этот цвет, — задумчиво говорит Тэхён.

На самом деле, он нервничает, потому что Чонгук сейчас находится в его руках.
Тот, можно сказать, на вражеской территории, потому что Тэхён мог бы без
зазрения совести выложить всё матери, но молчит. Чон сдержал своё обещание,
дал ему больше свободы, только вот внезапно эта свобода доставляет Тэхёну
дискомфорт. Ему стало бы спокойнее, если бы Чонгук перестал вести себя как
дальний родственник, ну или хотя бы больше говорил с ним.

— Ты посмотри на него! — пыхтит женщина, а Тэхён, кажется, снова прослушал,

что она говорила. — Ох, эти молодые, всё никак не налюбуешься?

Тэхён чувствует, как кровь приливает к щекам, а Чонгук тепло улыбается его
матери. И ведь в самом деле, Тэхён впервые за долгое время оказался дома, так
что может он побыть эгоистом и не волноваться о том, что происходит? Не
думать о Чонгуке?

Может, конечно. Но так ли он хочет быть эгоистом?

*****

Тэхён облегченно выдыхает, закрывая дверь в свою комнату. Его мать решила,
что Чонгуку будет интересно взглянуть на хлам, который Тэхён там хранит, и
она не ошиблась, выталкивая их из кухни после ужина.

— Здесь не на что смотреть, — хмурится Ким, когда Чонгук окидывает взглядом

его спальню. — От многих вещей я избавился, когда переезжал в Сеул.

— Но ты возвращался.

— Зимой, бывало, — кивает Тэхён, смотря Чону на спину.

— Что здесь было?

Тэхён хмурится, подходя ближе, а Чонгук указывает рукой на книжную полку,

покрытую тонким слоем пыли. На месте, где раньше стояла фоторамка, остался
след.

— Наверное, мама решила избавиться от ненужного до моего приезда, —

невесело говорит он. — Ничего особенного.

Это было единственное фото Тэхёна с Минсоком. Должно быть, мама убрала
рамку после того, как Тэхён рассказал ей о расставании, может быть, чуть
269/367
позже, чтобы, вернувшись, он не наткнулся на это первым делом.

— Это похоже на тебя, — говорит Чонгук, осматривая спальню, а после и самого

Тэхёна, который не понимает, что у него общего со всем этим старьём. — Уютно.

— Я уютный? — улыбается Тэхён.

— Очень, — устало улыбается Чонгук в ответ.

Тэхён закусывает губу и сцепляет пальцы в замок, потому что ему внезапно
становится неловко от того, что Чон в его комнате. У него тоже есть
определение для Чонгука, но немного иное, и, наверное, тому было бы приятно
его услышать.

— Не будешь спрашивать, о чем я говорил с Хосоком? — интересуется Тэхён

вместо признания.

И почему только говорить приятные вещи так неловко?

— А ты не будешь злиться, если спрошу?

Тэхён кидает на Чонгука взгляд и понимает, что тот, наверное, и правда не

обижается, но он и не доволен происходящим.

— Тебе не нравится то, что я привел тебя сюда, — говорит Тэхён.

Чонгук искренне удивляется:

— С чего ты это взял?

— Ты... — Тэхён задумывается, но что он может сказать? — Я просто чувствую,

что что-то не так. Чонгук, я правда не хотел этого говорить, мне жаль, что...

— Тэхён, — мягко зовет его Чон, и парень нервно сглатывает, делая вдох и
медленный выдох, успокаиваясь. — Почему ты так нервничаешь?

— Не знаю.

— Не верю.

Тэхён молчит. Разве может он рассказать, что нервничает из-за того, что Чонгук
определенно ведет себя совсем иначе. Тэхён нервничает уже не меньше
четырех часов: он волновался в кафе, переживал всё то время, пока сидел на
кухне за ужином, даже миссис Ким несколько раз спросила, точно ли всё
хорошо. Всё хорошо, ведь так говорит Чонгук, только вот в этот раз Тэхён
почему-то ему не верит.

— Ты ведь уже извинился, — спокойно говорит Чон, рассматривая книги на

стеллаже. — Думаю, одного раза всегда достаточно, если этот один раз
искренний.

Так Тэхён извинился искренне или же нет?.. Он совсем запутался.

— Тебя беспокоит что-то другое? — смотрит на него Чонгук.

270/367
— Не знаю.

Чон вздыхает:

— Сегодня у нас получаются просто крайне непродуктивные разговоры. Если не

хочешь говорить, то можешь рассказать, о чём вы беседовали с твоим другом. Я
присяду?

Он указывает пальцем на кровать, и Тэхён кивает, а после подходит и

присаживается рядом, продолжая наблюдать за Чонгуком. Его лицо не меняется,
он выглядит расслабленным и даже улыбается, когда замечает, что за ним
пристально наблюдают.

— Думаешь, у меня есть причина обижаться на тебя и молчать об этом? —

усмехается Чон. — Что ты пытаешься увидеть?

— Ничего, — явно врёт Тэхён, а Чонгук только смеется в ответ, делая вид, что
верит. — Из-за тех сообщений, которые ты писал Хосоку, он подумал, что я
подсел на наркотики.

— С чего он это взял? — недовольно хмурится Чон.

— Ты был слишком вежлив с ним.

— Но ты никогда не грубишь, — напоминает Чонгук и добавляет: — Почти.

— Но и так, как ты, я не разговариваю точно.

Чонгук отвечает не сразу:

— Зато теперь ты можешь общаться с ним сам.

— Так всё дело в телефоне? — щурится Тэхён.

— Какое дело? — искренне не понимает парень.

— То, как ты ведешь себя, — Тэхён старается говорить спокойно, но стоит ему
подумать о том, что Чонгук хочет забрать телефон обратно, то снова чувствует
раздражение.

— А как я себя веду? — Чон выгибает бровь, на что парень пожимает плечами. —
Это твой телефон, Тэхён, и, поверь, я быстро привыкаю к вещам, которые мне не
по душе. Не смотри так, ты и сам знаешь, что мне сложно тобой делиться, при
этом я всё же и правда не могу запереть тебя ото всех навсегда.

Тэхён собирался начать возмущаться, но раздражение вмиг испарилось, потому

что он понимает, что Чонгуку сложно делиться им с другими. С этим сейчас
ничего не поделать.

— Дай тебе волю, и ты буквально привяжешь меня к себе, — Тэхён вспоминает,

как тот соорудил наручники для прогулки по дому.

— Да.
271/367
— Да? И даже не попробуешь отрицать?

— Зачем? — улыбается Чонгук. Он чуть наклоняется в сторону Тэхёна, а тот

замирает. — Нам бы никогда не пришлось расставаться, если бы мы были
связаны.

Чон чуть наклоняет голову набок, рассматривая его лицо, а после выпрямляется
и проверяет время.

— Ты можешь поговорить с миссис Ким наедине, — он смотрит на Тэхёна,

который ожидал чего угодно, но не того, что Чонгук упустит возможность его
поцеловать.

Что с ним происходит?

— Думаю, она этого хочет, — продолжает Чонгук. — А я подожду тебя в машине.

— Ладно, — растерянно отвечает парень. — Как долго?

Чон хмурится:

— Как долго я буду ждать? — в ответ Тэхён кивает. — До тех пор, пока ты не
появишься. Или ты думаешь, я куда-то уеду без тебя?

Тэхён только сейчас понимает, насколько глупый его вопрос, но Чонгук и правда
поставил его в тупик своим поведением.

— Ты можешь подождать здесь, — предлагает он.

— Не стоит.

— Почему? — хмурится Тэхён. — Тебе, вроде, было уютно здесь.

— Тэхён... — Чонгук улыбается и мягко касается ладонью его спины. — Будет

лучше, если я подожду тебя в машине.

— Уверен?

Парень кивает:

— Так мне будет комфортнее. Пожалуйста, пойми меня правильно.

Тэхён не знает, что ответить, потому что всё своё внимание он сконцентрировал
на ладони, что осторожно гладит его по спине. Он не привык к такой
сдержанности, потому что прежде Чонгук искал повод к нему прикоснуться,
обнять; использовал каждый шанс, любой удобный момент, чтобы держаться как
можно ближе. Сейчас же Чон сдержан, но, наверное, он действительно
чувствует себя не в своей тарелке, так что Тэхён кивает в ответ, немного
расслабляясь.

Когда Чонгук прощается с миссис Ким, Тэхён с другого конца коридора

наблюдает за тем, как его мать что-то шепчет парню, а тот смеётся в ответ. Она
не отпускает его ещё несколько минут, заставляя Кима хмуриться. О чём они
272/367
говорят? Может, это Чонгуку стоило остаться и побеседовать с ней наедине, а
Тэхён подождал бы в машине?

Когда дверь за Чоном закрывается, Тэхён чувствует себя странно. Он дома, но

почему-то прежнего ощущения уюта, трепета по отношению к месту, в котором
он вырос, Тэхён не испытывает.

— Что ты сказала ему? — спрашивает он у матери, заходя за ней на кухню.

— Сказала, что ты балбес, и попросила его присматривать за тобой, — хмыкает

она, а затем тепло улыбается и подходит к Тэхёну, чтобы стиснуть его в своих
объятиях. — Сделай лицо попроще, ничего страшного я ему не говорила. Как я
соскучилась, Тэхён, ты бы только знал!

Он обнимает её в ответ, чувствуя сладкий аромат пудры и помады, отчего в носу

начинает щекотать. А когда женщина отстраняется, чтобы сделать им чай, при
этом продолжая болтать, Тэхён понимает, что всё-таки он тоже искренне скучал.
Пускай его мать ворчит и отчитывает его по пустякам, но она желает ему всего
только самого лучшего, как Чонгук и говорил. Наверное, Тэхён должен был
пережить то отчаяние, которое испытал в первые дни, оказавшись запертым,
иначе он, кажется, и не осознал бы, насколько дорога ему семья.

— Рассказывай, — вздыхает миссис Ким, а Тэхён не успевает сделать и глоток

чая.

— Что рассказывать?

— Почему ты врёшь собственной матери.

У Тэхёна сердце уходит в пятки. Неужели она знает, что его выгнали из
университета?

— О чём ты? — спокойно спрашивает он.

— Дурачка из себя не строй. Когда мы говорили, ты и словом не обмолвился о

том, что вы уже встречаетесь, — она указывает пальцем в сторону выхода,
намекая на Чонгука, а после с грустью смотрит на сына. — Я же всё вижу, Тэхён.
У вас всё хорошо?

— Да. Всё нормально, — как-то глупо отвечает он.

— Уверен?

— Уверен.

— Точно? — не отстаёт та.

— Мам, — вздыхает Тэхён. Он вообще не хотел бы обсуждать это сейчас. — Всё

нормально, с чего ты взяла, что что-то не так?

— Ты весь вечер какой-то задумчивый и молчаливый, а Чонгук был веселее,

когда приезжал последний раз. Ты не врёшь мне? У вас точно всё хорошо? —
тараторит она. — Может, вы поторопились с отношениями? Или вы поссорились?

273/367
Тэхён совсем растерялся.

— Мы немного... — он пытается подобрать слово. — Повздорили.

— Я же говорила, — грозит она ему пальцем. — Что ты натворил?

— Я? — в шоке выдыхает он.

— Ну а кто ещё?

Тэхёну кажется, что он сейчас лопнет от несправедливости.

— С чего ты взяла, что я виноват?

— А ты не виноват? — хмыкает женщина, и Тэхён открывает рот, чтобы

возмутиться, но закрывает обратно.

Да, в этот раз он и правда виноват, но ведь до этого... Но ведь Чонгук был
виноват сильнее, когда умолчал о Минсоке.

— Я виноват, но...

— Ты извинился? — перебивает она его и хмурится. — Разве я так тебя

воспитывала?

— Но Чонгук тоже виноват, — Тэхён не знает, что ещё ответить.

Он чувствует себя десятилетним мальчиком, которого отчитывают за то, что он

снова напакостил.

— А он извинился? — Тэхён кивает в ответ. — И почему тогда ты ходишь с таким

кислым лицом?

— Потому что он не... — парень замолкает, пытаясь держать себя в руках. — Он

не понимает некоторых вещей.

— Ты ему эти вещи объяснил? Сказал, что тебе не нравится?

Тэхён только собирается ответить, что, конечно, он сказал, но замирает,

обдумывая её вопрос, и только после этого кивает. Он сказал Чонгуку, что хочет
иметь доступ к телефону и самостоятельно отвечать на звонки.

— Он тебя услышал?

— Да, он...

— Ясно. А ты его? — снова перебивает она Тэхёна, а тот задумывается над её

словами.

Услышал ли он Чонгука? Но Чонгук ничего не говорил ему по этому поводу. Он

редко выражает свои мысли, крайне редко говорит о том, что ему не нравится, и
молчит о том, что его не устраивает.

Тэхён хмурится, наблюдая за тем, как миссис Ким разочарованно качает головой
274/367
и цыкает. Он не услышал Чонгука, потому что отказался его выслушать. Тэхён
ругается про себя, снова чувствуя укол вины, ведь когда Чонгук просил его
послушать, Ким не давал ему и слова вставить, а теперь он удивляется, почему
Чон такой молчаливый и отстраненный? Какой же он идиот...

— Из-за чего хоть поссорились? — спрашивает женщина.

— Да так, — задумчиво отвечает Тэхён. — Мелочи.

Он обещает себе обязательно поговорить с Чонгуком, может быть, даже

обсудить то, что не устраивает их обоих. Чонгук не может постоянно молчать о
таких вещах, ему ведь могут надоесть ссоры и истерики, потому что Чонгук
такой же человек, и ему иногда тоже нужен тот, кому он может открыться.

Чон хоть раз говорил о чем-то, кроме своих чувств к Тэхёну? Он столько терпит и
при этом умудряется брать на себя и чужие проблемы. Как ему только это
удается?

— Я идиот, — вздыхает парень.

— Вчерашние новости, дорогой мой.

— А ты не можешь хоть немного побыть на моей стороне? — возмущается Тэхён,

а его мать искренне удивляется:

— Разве я не на твоей стороне? Я люблю тебя и согласилась с тобой, потому что

ты признал свою ошибку. Молодец. Но думаешь, что раз Чонгук мягкий человек,
то им можно помыкать? — грозно спрашивает она, а Тэхён распахивает глаза,
шокированно глядя на мать.

— Помыкать? — неверяще спрашивает он. — Я? Чонгуком? Мам, да он вообще...

Тэхён закрывает рот, стискивает зубы и шумно вдыхает через нос, пытаясь
успокоиться. Он ничего ей не расскажет, он обещал Чонгуку.

— Что «он вообще»? — щурится женщина. — Наверняка бегает за тобой, как

собачка, а ты и рад. Думаешь, я не знаю ничего?

— И что ты знаешь? — злобно пыхтит Тэхён.

— И тебя знаю и таких, как он! С виду весь такой приветливый, вежливый, на
первых порах души в тебе не чает, а потом начинает пропадать ночами,
возвращается под утро пьяный, на ногах еле стоит.

— Чонгук не пьет, — морщится Тэхён. — Не говори глупостей, не начнет он

пропадать ночами.

— Когда он в один прекрасный день решит, что ты ему больше не нужен, что ты
будешь делать? Начнет шариться по барам, ночевать в отелях, а тебе будет
врать с три короба.

— Чонгук – хороший человек, — цедит Тэхён. — Вспомни, что ты сама говорила о

нём до того, как узнала, что мы встречаемся. Он никогда не станет шариться по
барам и ночевать в отелях.
275/367
— Это ты так думаешь, — не успокаивается женщина. — Вспомни Минсока!

Тэхён вздрагивает.

— Мам! — злится он. — Я не думаю, а знаю, что Чонгук так никогда не поступит.
Он заботится обо мне и помогает мне, — его голос начинает дрожать. — Хватит
говорить о нём гадости. Я вообще жалею, что рассказал тебе об этом!

Миссис Ким молча смотрит на него, а после вздыхает:

— Полегчало?

— А должно было? — хмыкает Тэхён и скрещивает руки на груди.

— Чонгук и правда хороший человек? — внезапно спокойно спрашивает она.

А Тэхён закусывает губу, кивая в ответ:

— Очень.

— Помогает тебе и заботится о тебе? — Тэхён снова кивает. — Тогда почему ты

не делаешь этого для него? — мягко спрашивает она.

— Я...

Тэхён не в силах найти ответ на этот вопрос. Он не помогает Чонгуку, потому

что первое время тот отвергал его помощь, а после Тэхён и не пытался что-то
сделать для него. Он не заботится о Чонгуке, потому что... Тэхён честно не
знает.

Миссис Ким кладет ладонь Тэхёну на голову и притягивает его к своей груди,
начиная гладить по волосам.

— Прости, дорогой. От тебя иногда так сложно добиться правды, но, наверное,
Чонгук и правда хороший человек, раз ты так говоришь. Я рада, что ты в этом
уверен. Тебе хорошо с ним? — Тэхён шмыгает носом и кивает. — Он не обижает
тебя?

— Мам, я взрослый человек...

— Поговори мне тут. У взрослых что, какой-то особый набор чувств, что они
обижаться не умеют?

Тэхён задумывается, а после отвечает:

— Иногда он запрещает мне... что-нибудь. Например, видеться с друзьями или

просто делать то, что мне хочется.

— И что будет, если ты всё равно сделаешь то, что тебе хочется?

Он открывает рот, но не отвечает. А что будет, если Тэхён ослушается Чонгука?

Тот дал обещание не запирать его, не предавать; обещал, что никогда не тронет
против его воли, – что он в таком случае будет делать?
276/367
— Я не знаю, — честно признается парень и слышит, как его мать хмыкает.

— Ну ты молодец, дорогой мой. Так значит, это он тобой помыкает?

Тэхён убирает от себя её руки и выпрямляется на стуле.

— Он не помыкает мной.

— Ты позволяешь ему себя контролировать, не одно и то же?

— Он просто... ревнует.

Ревнует, не хочет делиться, мечтает быть связанным с Тэхёном, чтобы никогда

не расставаться, запереться с ним ото всех, увезти на другой конец света
подальше от людей. Вот и всё.

— И что дальше? Это его проблемы.

— Нет, это не...

— Если ты разделишь с ним его же ревность, чем это вам поможет?

— Я понимаю его, — уверенно говорит Тэхён, а миссис Ким смеется:

— То есть ты так же его ревнуешь и запрещаешь ему всё подряд? Ну вы

молодцы.

— Я...

Тэхён уже устал не находить слов. Он никогда даже не думал о том, что Чонгуку
можно что-то запрещать или ревновать его, тот ведь всё равно всё своё время
проводит только с Тэхёном. Конечно, не считая тех моментов, когда разбирается
с работой или встречается с кем-то по личным делам, но он ведь... Ревновать
Чонгука, да это даже звучит смешно. Только почему-то Тэхёну смеяться совсем
не хочется.

Он понимает, что его мать по привычке начинает наводить смуту в его чувствах,
хочет решить всё за него, но Тэхён и сам способен решать, что ему чувствовать,
делать и как быть с Чонгуком. Это только их отношения, которые далеко не
каждый способен понять и принять. Они оба ведь работают над собой: Тэхён
меняется, Чонгук ради него – тоже, разве это не показатель того, что они оба
идут друг другу навстречу и стараются исправить общие проблемы?

Тэхён мысленно закатывает глаза, потому что его навряд ли поймут и

поддержат, если он хоть словом обмолвится о том, что Чонгуку просто нелегко
делить его с людьми.

Выходит, что рассказывать об их проблемах кому-то – глупо. Тэхён очень

жалеет, что не понял этого чуть раньше.

*****

277/367
— Нам надо поговорить, — серьезно заявляет Тэхён, поворачиваясь к Чонгуку,
когда тот закрывает входную дверь.

Парень от неожиданности замирает, удивлённо глядя на Кима.

После разговора с матерью Тэхён всю дорогу до Кёнджу думал, что та

несправедливо говорила о Чонгуке то, что Тэхёну было неприятно слышать, и
даже сравнила его с Минсоком. Он убеждал себя в том, что она не права, но с
каждой минутой начинал злиться на самого себя ещё больше: неужели он и
правда позволяет Чону собой помыкать? Слово просто отвратительное, Тэхён не
в состоянии с ним смириться.

Пускай во время разговора с мамой он перевёл тему, но мысль о том, что Чонгук
помыкает им, не покидала его ни на минуту. Несмотря на то, что здравый смысл
подсказывал ему: «Всё это глупости», уверенность Тэхёна в благих намерениях
Чонгука пошатнулась, а всё благодаря матери.

— О чём ты хочешь поговорить? — буднично интересуется Чон и ставит пакет с

продуктами на стол.

Тэхён не знает, когда тот успел съездить в магазин, но ему, честно говоря, всё
равно. Хотя Чонгук мог бы и сказать ему об этом.

— Что-то случилось, пока ты разговаривал с миссис Ким? — продолжает Чон, а

Тэхён кивает. — Хочешь, чтобы я угадал или сам расскажешь?

— А ты сможешь угадать?

Чонгук хмурится, окидывая парня взглядом.

— Ты вернулся неспокойным. О чём вы говорили? — осторожно интересуется он.

— О нас, — честно признается Тэхён, а Чонгук выгибает бровь. — О нас с тобой.

Чон понимающе кивает, а Тэхён даже не знает, что именно он хочет ему сказать.
Спросить напрямую, не пытается ли Чонгук им манипулировать? Помыкать?
Действительно ли он ездил по делам или же просто устал от присутствия Кима и
хотел побыть в одиночестве?

У Тэхёна сердце сжимается, когда он допускает мысль о том, что уже надоел
Чонгуку, поэтому тот и оставил его с Хосоком наедине. Поэтому не хотел
находиться в его доме и предпочел подождать в машине. Тэхёну неприятна
мысль о том, что сейчас он может нуждаться в Чонгуке больше, чем тот в нём,
что рано или поздно тот, как и Минсок, начнёт пропадать и игнорировать его.
Хотя из уст миссис Ким всё это звучало как какой-то бред.

— Тэхён, — обеспокоенно зовет его Чон. — Что случилось?

Тэхён сглатывает и ничего не отвечает, чувствуя, как сдавливает горло от

нахлынувших эмоций. Разве Чонгук способен помыкать им? Разве Тэхён может
ему надоесть?

— Почему ты так странно себя ведешь? — дрожащим голосом спрашивает Тэхён.

278/367
— Как я себя веду? — хмурится Чон.

Разве Тэхён способен объяснить как? Способен признаться Чонгуку в том, что он
переживает, что у них что-то не так, что тот внезапно стал таким отстраненным,
отчего Киму не по себе.

— Ты сказал, что придёшь в кофейню и... займёшься работой, — Тэхён теребит

замок куртки, заставляя себя говорить.

Иначе Чонгук не узнает, что не так, и не ответит на его вопросы. Будет считать,
что с Тэхёном всё отлично, однако с тем всё внезапно плохо после разговора по
душам с собственной матерью. Кто тянул её за язык? Вдруг она права во всём, и
Чонгук рано или поздно просто исчезнет? Устанет притворяться в один
прекрасный день, скажет, что ошибся или ему показалось, что он влюблён,
нарушит своё обещание, пожмёт плечами и отпустит Тэхёна. Вот так просто
отпустит.

— Я подумал, что ты, возможно, хочешь отдохнуть от моего надзора, поэтому

решил подождать в машине, чтобы не мешать вам, — спокойно говорит Чонгук и
подходит ближе, заглядывая Тэхёну в глаза: — Что тебя беспокоит?

Тэхён не знает.

Он требует больше свободы, а получив её, не знает, что делать и как себя вести.
Боится доверять. Требует от Чонгука откровений о своём прошлом, но, получив
полный доступ к нему, не знает, какие вопросы задавать. Кажется, он и сам уже
не знает, чего хочет и что его беспокоит.

Лишь в одном он уверен точно, и этого он хочет наверняка.

Тэхён подаётся вперед и обхватывает руками Чонгука за талию, крепко обнимая.

Утыкается лицом ему в шею и прикрывает глаза, а когда чувствует, как его
спины касается чужая ладонь, то только сильнее прижимается к совсем сбитому
с толку парню.

— Что же такого вы обсуждали с миссис Ким? — в голосе Чонгука слышится

лёгкая улыбка, и Тэхёну от этого становится легче.

— Ты напился в Нью-Йорке, — говорит он, чувствуя, как Чонгук недовольно

вздыхает. — Тогда ты, выходит, был с Минсоком?

— Почему так внезапно?

— Что вы делали? — игнорирует его вопрос Тэхён. — Ты вернулся очень поздно.

— Я не заметил, как перебрал, а когда понял это, то поспешил вернуться в

отель. Тогда я плохо соображал, что делаю или говорю.

— Тебе ведь не нравятся шумные места, верно?

Чонгук одной рукой гладит его по спине, а второй касается скулы, проводя по
щеке большим пальцем, отчего Тэхён немного успокаивается.

279/367
— Если ты хочешь спросить что-то конкретное, то хватит ходить вокруг да
около, — мягко просит Чон. — Я отвечу на любой твой вопрос.

— На любой?

— Абсолютно.

Голос Тэхёна звучит глухо:

— Тогда чисто теоретически. Если бы ты напился, и тебя соблазнили, то...

— Не продолжай, — осторожно перебивает его Чонгук. — Этого никогда бы не

случилось. Я хоть раз давал тебе повод сомневаться в моём отношении к тебе?

Да, сейчас. Своим странным поведением.

— Нет, — отвечает Тэхён.

— Ещё вопросы?

Ким задумывается, а после говорит:

— Когда мы сегодня ссорились, ты хотел что-то сказать мне, но я не хотел тебя

слушать.

— Я просто хотел спокойно всё обсудить и прекрасно понимаю, почему ты вышел

из себя. Всё нормально, не переживай, — убеждает его Чонгук.

Тэхён просовывает ладонь между ними и кладёт ту Чону на сердце. Мама была
права во многих вещах: он совсем не заботится о Чонгуке, не помогает ему, но
она наверняка была неправа в том, что Чонгук помыкает им.

Тэхён делает глубокий вдох и медленно выдыхает. Ему стоит научиться

отделять чужое мнение от своего и перестать путаться в мыслях. Чонгук не
поступил бы так с ним, он просто не такой человек.

— Чонгук, пожалуйста, прости, — он говорит негромко, закрывая глаза. — Мне

стыдно за то, что я сказал. Я знаю, что ты заботишься обо мне так, как умеешь, и
я... Можно мне тоже хоть иногда заботиться о тебе? По-настоящему.

Тэхён поднимает голову и смотрит на Чонгука, у которого на лице отражается

полное непонимание.

— По-настоящему? — переспрашивает он, и Тэхён кивает. — Что это значит?

— Позволь мне и узнаешь.

Чонгук долго молчит, прежде чем спросить:

— Но могу я всё-таки узнать заранее?

— Нет, не можешь, — тут же отвечает Тэхён, а когда Чон открывает рот, говорит
первым: — Давай сделаем кое-что.

280/367
— Что же?

— Мы можем на один день представить, что я схожу по тебе с ума, а ты – мой

пленник?

— Ролевые игры?

Тэхён пожимает плечами:

— Называй как хочешь. Смысл в том, что целый день, начиная с самого утра, ты
будешь подвергаться моим психологическим и физическим пыткам, — серьезно
говорит он, а Чонгук скептически выгибает бровь.

— Что с тобой сделала миссис Ким? Где мой Тэхён?

— Твоего Тэхёна нет, — он отстраняется от Чонгука, снимает куртку и проверяет

карманы.

Того Тэхёна, которого Чонгук себе придумал, и правда ведь не существует.

Когда же он это поймет и примет? Тэхён искренне хочет позаботиться о Чоне,
если тот позволит, но первым делом он хочет показать Чонгуку, как он себя
чувствует, будучи ограниченным в действиях и желаниях.

— Что значит «подвергаться психологическим и физическим пыткам»? —

недовольно спрашивает Чон.

— Согласись и узнаешь.

— Предлагаешь мне на целый день стать тобой, — повторяет Чонгук, и Тэхён

согласно мычит в ответ. — Я не смогу не наслаждаться твоим вниманием.

Ким улыбается:

— Посмотрим.

Он откидывает куртку на диван и прячет руки за спину, из-за чего Чонгук

прищуривается, разглядывая его.

— Ты поменяешься со мной на день местами, — уверенно говорит Тэхён. —

Можешь продолжать заниматься работой, своими делами, но ты и слова не
скажешь мне против – это, во-первых. Во-вторых, от тебя не должно исходить
никакой инициативы. Ни в чём.

— И что делать, если я захочу поцеловать тебя?

Тэхён задумывается, а после отвечает:

— У тебя лимит до трёх поцелуев за все следующие сутки.

— Всего три?! — возмущается Чон.

— А ты когда-нибудь получал от меня больше трёх в день? — Тэхён выгибает

бровь, а Чонгук задумчиво хмурится. — Никогда. Потому что вся инициатива
исходит от тебя.
281/367
— Разве это плохо? — серьёзно спрашивает Чон.

— Нет, но раз мы меняемся ролями, я буду решать, что, как и где.

Чонгук добродушно усмехается, качая головой. Тэхён знает, что он

стеснительный и нерешительный, когда дело касается проявления чувств по
отношению к Чону, однако сейчас, представляя, что всё это будет сделано для
того, чтобы Чонгук наконец понял, как его действия выглядят для Кима, тот
готов через себя переступить. Он согласен побороть собственную неловкость, а
иначе Чонгук не поймёт, как его поступки влияют на Тэхёна. Он и сам хочет
побывать на месте Чона, чтобы понять, что тот чувствует, решая проблемы,
выполняя дела по дому и делая то, что взбредёт ему в голову. Манипулирует ли
Чонгук им?

Правда, Тэхён не знает, как он это выяснит, но в любом случае Чонгук не умрёт
от того, что один день побудет под чужим контролем. Хотя, может, и умрёт из-за
своего желания всё контролировать самостоятельно.

— Значит, у меня лимит до трёх поцелуев за двадцать четыре часа, потому что
вся инициатива будет исходить от тебя? — уточняет Чонгук.

— Всё так, — соглашается Тэхён. — И последнее: ты будешь делать всё, что я

говорю.

Чонгук хмыкает:

— И с чего ты взял, что делаешь всё, что я тебе говорю?

Кажется, Чонгук всё-таки не до конца понимает то, что Тэхён уступает ему
почти во всём, отказываясь от прежнего себя в пользу Чона. Ким пытается
провести параллель между своими действиями и его, чтобы тот наконец понял,
как он поступает каждый раз, когда Тэхён не соглашается с ним. И находит то,
что нужно.

«Я желаю тебе всего только самого лучшего. Пускай сейчас ты этого не

понимаешь, но я уже лучше всех тех, кто оставил тебя».

— Ты будешь делать то, о чём я попрошу, потому что всё это пойдёт на благо
наших отношений, — говорит Тэхён.

Чонгук вздыхает, дёргая головой, и прячет руки в карманы джинсов,

задумываясь о его словах.

— И многое ли я смогу понять, будучи на твоём месте? Мои чувства ведь не

отключить.

— У меня тоже есть чувства к тебе, так зачем их отключать? Тебе всего лишь
нужно делать то, что я говорю.

— А если ты будешь делать то, что мне не нравится? — интересуется Чонгук.

— Буду. Ты, конечно, можешь сказать мне об этом, а я уже буду решать, стоит
ли мне к тебе прислушиваться.
282/367
— Я так не делаю, — недовольно говорит Чонгук.

— Дело ведь не в том, как и что ты делаешь, а в том, как это вижу и ощущаю я.

Тэхён сжимает в руках статуэтку, которую достал из куртки, продолжая

держать руки за спиной, а Чонгук подходит ближе, всерьез задумавшись о его
требовании.

— Я буду волноваться, — негромко говорит Чон.

— Я понимаю. Но если ты доверишься мне, то ничего страшного не произойдёт.

— Просто доверить тебе всего себя на целый день, так? — Тэхён кивает в ответ.
— Что ты хочешь доказать мне?

— Не доказать, — исправляет его Ким. — Всего лишь показать тебе, как я себя
чувствую, пока ты контролируешь мою жизнь.

Чонгук раздумывает над его предложением какое-то время, а Тэхён терпеливо

ждёт. Он наблюдает за сосредоточенным парнем, а тот чешет нос и тяжело
вздыхает:

— Ну ладно. Покажи мне, как ты себя чувствуешь.

— Начнём завтра утром, — Тэхён едва заметно улыбается и показывает Чонгуку

статуэтку золотого пса, которую взял из дома. — Я взял это для тебя. Мне было
тринадцать, когда бабушка нашла Чаппи, она же подарила мне это. Говорила,
что надо загадать желание и потереть его нос, чтобы то сбылось.

Чонгук смеётся, забирая сувенир у Тэхёна.

— Ты же теперь просто пытаешься отвлечь меня... И как желания, сбывались?

— Никогда, — пожимает Тэхён плечами. — Но ты всё равно можешь попробовать,

вдруг я просто не нравлюсь этой штуковине. Поставишь её в кабинете или где-
нибудь ещё.

Чонгук долго рассматривает пса, а после усмехается:

— Сегодня ведь твои правила ещё не действуют, так?

Он подходит к Тэхёну, подталкивая его назад, а тот упирается ногами в спинку

дивана и чуть ли не падает, но Чонгук вовремя успевает обхватить его рукой за
талию.

— Может, попробуешь быть более сдержанным сегодня? — предлагает Ким,

чувствуя тёплые губы на своей щеке, и прикрывает глаза.

— Мне не хочется.

Чонгук игнорировал его прикосновения целый день, но, кажется, то и правда

было лишь потому, что Чон чувствовал себя неуютно в чужой обстановке. Сейчас
же он расслаблен, его ленивые поцелуи заставляют и Тэхёна успокоиться. Но
283/367
Чонгук не отпускает его ни через минуту, ни через пять, продолжая неторопливо
целовать в щёки, шею, скулы, но не касается губ, и Тэхёна посещает мысль,
будто парень нарочно избегает поцелуя. И это при том, что он возмутился, когда
Тэхён заявил о трёх поцелуях за сутки?

Ким сжимает свитер Чона в ладонях и отворачивается, не позволяя парню

поцеловать себя в щёку, а после замирает. «Неужели Чонгук ждёт от него
инициативы?», — мысль настолько яркая, что Тэхён не сомневается в ней ни на
секунду.

— Что такое? — спрашивает Чон.

Ким смотрит на него с прищуром, ведёт взглядом по носу, губам, открытой

вырезом шее и, подцепив края свитера, забирается под него ладонями. Он
проводит пальцами по животу Чона, отчего тот прикрывает глаза и снова
тянется к шее Тэхёна, но парень не позволяет ему приблизиться, слегка
отталкивая руками, из-за чего Чонгук открывает глаза, и выглядит он
недовольным.

— Хоть минуту побудь сдержанным, — говорит Ким. — Завтра тебе нельзя будет
трогать меня.

— Ты уверен, что завтра сможешь восполнить необходимое мне количество

прикосновений к тебе в день? — улыбается Чонгук.

— Ты сомневаешься во мне? — Тэхён щурится.

— Видишь ли, в чём дело, — вздыхает Чон, ведя ладонью вниз по его спине,
после запихивая руку в задний карман его джинсов. — Не то чтобы я сомневался,
но... Да. Такой момент присутствует. Всё же в этом мы отличаемся: тебе
приходится тяжелее, чем мне.

Тэхён хотел бы поспорить с Чонгуком, потому что прикосновения того никогда

не были ему в тягость, они его никогда не раздражали, а лишь вызывали
приятное чувство значимости. Это чувство Тэхён тоже хотел бы ему показать.
Всё же будет лучше, если он покажет Чонгуку не только плохие стороны его
контроля, так что Тэхён надеется, что Чон сможет понять, каково это, когда
любимый тобой человек ограничивает тебя. И каково, когда не боится искренне
любить.

*****

— Ты спишь целую вечность, — доносится до Чонгука бодрый голос.

Он медленно открывает глаза, чувствуя какую-то тяжесть на спине, проводит

рукой по второй половине кровати по привычке, а сонный разум подсказывает
ему, что его тело оккупировали.

— Я приготовил завтрак, — говорит Тэхён. — Ты должен встать, одеться,

умыться и спуститься на кухню, договорились?

Чонгук приподнимается на локтях, тянется к телефону, чтобы проверить время,

284/367
но того не оказывается на прикроватном столике. Он хмурится и шумно
вздыхает, понимая, что Тэхён сидит на нём, а после, когда тот начинает водить
ногтями по его голой спине, сдаётся и валится обратно на постель, утыкаясь
лицом в подушку.

Когда Тэхён предложил провести мини-эксперимент, Чонгук его идею не оценил,

но согласился, потому что... Потому что Тэхён этого хочет. Он хочет показать
ему, как чувствует себя, находясь под вечным контролем. Многое Тэхён просто
не в состоянии выразить словами в силу своей замкнутости, поэтому наглядно
показать Чонгуку то, какими он видит их отношения, – не такая уж и плохая
идея. Просто Чон нервничает из-за этого. Он не знает, что его ждёт, не знает,
как будет вести себя Тэхён, что будет делать и говорить. Самое неприятное –
Чонгук боится разочароваться в том, каким его видит Ким. Особенно после всего
того, что произошло между ними за последнюю неделю.

Когда Минсок встретил их в номере, мир для Чонгука, казалось, остановился.

Тэхён дрожащим голосом требовал объяснений, в его глазах отражалась боль,
речь была пропитана отчаянием, когда он утверждал, что это не может быть
правдой. Чонгук нарочно не пытается оградиться от этих воспоминаний,
бережёт их, поскольку Тэхён не оттолкнул его и принял вместе с этой
неприятной правдой. Простил. Кажется, даже начал больше открываться, когда
обо всём узнал, словно откровение Чонгука придало ему уверенности. Он хочет о
Чонгуке позаботиться, кажется, не понимая, что Чон может разочароваться в
самом себе. Хотя, наверное, Киму и не стоит думать об этом. Тэхён искренен в
своём желании наладить их отношения, установить баланс, поэтому если
Чонгука постигнет разочарование в самом себе, Тэхён, он уверен, и это захочет
исправить. Даже если он и неопытный в понимании самого себя, то людей он
чувствует, а оттого волнуется, когда в их поведении что-то меняется, как вышло
и с Чонгуком.

Тот не нарочно избавил Тэхёна от своей тактильности на целый день, просто так
вышло. Хотя, может быть, в глубине души Чонгук сделал это с целью получения
отдачи. И он, можно сказать, не просчитался, когда после их с Тэхёном
разговора, вечером, тот предложил снова что-нибудь посмотреть, в открытую,
почти без стеснения намекая на продолжение их первого занимательного
просмотра фильма. И когда Тэхён лежал на нём, уткнувшись лицом в шею, и
хрипло, едва слышно стонал на выдохах от удовольствия, Чонгук был согласен
на любую его самую безумную идею, которую тот предложит.

Тэхён становится откровенным.

— Ты ведь умный мальчик, — говорит Ким, продолжая выводить узоры на его

спине одной рукой, а второй гладить по голове. — Должен знать, что много
спать – вредно для здоровья, так что поднимайся.

— Сколько времени? — хрипит Чонгук.

Ему непривычно, что Тэхён такой раскованный и нисколько не стесняется перед

ним. Кажется, его идея очень его вдохновила, но Чонгук вовсе не против.

— Шесть утра, конечно, — голос Тэхёна звучит серьёзно, но довольно.

— Видимо, я зря надеялся, что раз ты сегодня главный, то мы весь день будем
валяться в постели, и я достигну сотни лимитов разрешенных мне поцелуев, —
285/367
бубнит Чонгук в подушку.

— Ты каждый день будишь меня ни свет, ни заря. Вот и получай.

— В двенадцать часов дня люди обедают, а ты только просыпаешься.

Тэхён хмыкает:

— И какое мне есть дело до других людей? Не стоит обращать на них внимания –
это твои слова.

— Ладно, встаю, — вздыхает Чонгук, но тут же хмурится. — Подожди. Что ты

сказал про завтрак?

Он поворачивает голову и смотрит на парня из-за плеча, а тот улыбается:

— Я приготовил завтрак.

Чонгук окидывает его скептическим взглядом.

— Ты ведь не умеешь готовить.

— Я умею пользоваться интернетом, — спокойно отвечает Тэхён. — У нас век

современных технологий, если ты вдруг забыл. Я почитал статьи о правильном
питании, к тому же ко всем рецептам прилагаются видео с процессом готовки.

— А где мой телефон? — хмурится Чонгук.

— Я его спрятал.

— Тэхён...

Ким наклоняется и оставляет поцелуй на его скуле, а после давит ладонью ему
на голову, заставляя лечь обратно, и принимается неторопливо выцеловывать
шею. У Чонгука мышцы становятся ватными, когда Тэхён прокладывает дорожку
лёгких поцелуев от кадыка до позвонков на спине, опускается ниже и
задерживается губами между лопаток. Прислоняется лбом к спине Чонгука и
осторожно ведёт ладонями по бокам вверх, а после зарывается пальцами одной
руки в волосы и приподнимается, чтобы прислониться губами к мочке его уха и
прошептать:

— Так я чувствую себя, когда ты целуешь меня.

У Чонгука по телу проходит дрожь, мысли спутались, и он впервые не знает, что

ответить Тэхёну, а тот поднимается с него и последний раз целует в плечо.

— Жду на кухне.

— Нет-нет, подожди, — просит Чон, протягивает руку и обхватывает ей бедро

парня.

Но Тэхён ерошит его волосы и убирает его руку от себя, игнорируя просьбу
немного поваляться в постели и поправляя съехавшую с плеча футболку.

286/367
— Я жду, — говорит он тоном, не терпящим возражений.

Чонгук шумно вздыхает и обессиленно стонет в подушку. Он не представлял, что

Тэхён может быть таким. Что, оказывается, он умеет быть настолько
решительным, собранным и, чёрт бы его побрал, таким соблазнительным.

Сколько же всего ещё Чонгук не видел? Он знает, каким нежным бывает Тэхён,
горячим, притягательным, но таким он видит его впервые. Встречи с Хосоком и
миссис Ким определенно пошли ему на пользу и придали больше уверенности,
хотя Чонгук знал, что миссис Ким может ввести Тэхёна в заблуждение: потому
тот и начал задавать странные вопросы, потому и решил поговорить.

Чонгук впервые в жизни покидает тёплую постель с таким удовольствием, а

приведя себя в порядок, спускается на кухню, где за стойкой его ждёт Тэхён. У
Чона в груди расцветает тепло всякий раз, как он видит Тэхёна таким
домашним, а когда тот поднимается с места, Чонгук замирает, с интересом
наблюдая за парнем, который подходит к нему и мягко целует. Его губы горчат
от кофе, но Чонгук только глубже вдыхает плотный, терпкий кофейный аромат,
когда Тэхён углубляет поцелуй, позволяя насладиться моментом. Он
неторопливо ласкает язык Чона своим, вцепившись в его футболку, а когда
отстраняется, Чонгук не в состоянии отпустить его.

Всё это выше его сил, вне его контроля, что-то запредельное и прежде не
пережитое, и он притягивает Тэхёна обратно, нетерпеливо целует его,
забираясь ладонями под футболку. Но Ким осторожно убирает его руки от себя,
однако поцелуя не разрывает, шумно вдыхая носом. Чонгук понимает, что Тэхён
настроен серьезно, а потому это считается первым поцелуем из трёх,
дозволенных ему.

Когда он отстраняется, заглядывая Тэхёну в глаза, тот сглатывает. Всё же ему

сложно побороть своё смущение. Каким бы решительным Тэхён ни выглядел,
Чонгук видит, как дрожат у него руки, когда он берёт руку Чона и оставляет
поцелуй на ладони, а после сгибает его пальцы, сохраняя тепло своих губ в его
руке.

Чонгук поражается каждому его действию. Крепче сжимает ладонь, чувствуя

тяжёлое биение собственного сердца, и запрещает себе к Тэхёну прикасаться.
Раз сегодня тот переступает через себя, Чонгук будет сдерживаться и позволит
ему управлять собой, своими чувствами.

— Так я чувствую себя, когда ты делишься со мной своей жизнью, — говорит

Тэхён, а Чонгук проводит пальцами по ладони, которую парень одарил
поцелуем.

— Можно каждый день будет таким? — вздыхает он.

Тэхён садится за стойку, вскидывает брови и улыбается:

— Это вряд ли.

Чонгук снова вздыхает, но уже разочарованно:

— А так ты себя когда чувствуешь?

287/367
Парень пожимает плечами, а после задумывается. Чонгук садится напротив него
и опускает взгляд на миску с пибимпапом, отчего теряет дар речи.

Тэхён не умеет готовить. Как он смог сделать пибимпап? Сладкие кусочки

жареной морковки, свежего перца, стручковой отварной фасоли лежат на рисе.
Жареная курица и вареное разрезанное яйцо, украшающие тарелку посредине,
выглядят настолько аппетитно, что Чонгук недоверчиво дёргает головой,
поднимая взгляд на парня.

— Когда ты успел это приготовить? — спрашивает он.

— Я встал в четыре утра, — Тэхён опирается локтями на стол и наблюдает за

реакцией Чонгука с улыбкой.

— Ты нашёл рецепт в интернете? — Ким кивает. — Но ты ведь...

— Не умею готовить, — хмыкает Тэхён. — Я ведь просил тебя научить меня, но

так как этого не случилось, то пришлось импровизировать. Оказывается, это не
так уж и сложно: сварить то, пожарить это и готово.

Чонгук не слышал, как Тэхён проснулся, как оставил его одного и как вернулся.
Он даже не почувствовал, как Тэхён сел на него, потому что спал слишком
крепко, видимо, просто вымотавшись за все эти дни. И вместо того, чтобы уйти,
как всегда боится Чон, Тэхён встал в четыре утра и приготовил ему завтрак. Он
вообще скорее всего впервые в жизни готовил что-либо, и это что-либо стало
завтраком для Чонгука.

— С ума сойти, — говорит Чон.

— Сначала попробуй, а потом можешь сходить с ума.

— Не влюбляй меня в себя ещё больше, — просит парень.

— А это возможно? — Тэхён с искренним интересом смотрит на Чонгука.

А тот тепло улыбается в ответ:

— Оказывается, да.

*****

Первую половину дня, вплоть до самого обеда, Тэхён запрещал делать Чонгуку
что-либо. Он дал ему книгу, принес ноутбук из спальни в гостиную, но даже тот
вскоре отобрал. Сам же он убрался в доме, один раз пропал на полчаса, а когда
Чонгук нашел его в библиотеке, разбирающим старые книги по стеллажам,
Тэхён выгнал его и велел сидеть в гостиной, пока он не освободится, при этом
между словами он вставлял короткие поцелуи, так что Чонгук просто не смог
ему возразить. Сегодня он и не имел на это права.

Чон умирал со скуки. Кажется, в какой-то момент его даже начало трясти от
безделья – он не может проводить свои дни подобным образом. Он не помнит,
когда вообще последний раз весь день ничего не делал. Тэхён спрятал и
288/367
ноутбук, но Чонгук согласился провести день по правилам Кима, так что даже
пока тот был занят в библиотеке, Чон не мог отправиться на поиски лэптопа –
это значило бы, что он жульничает.

Теперь он понимает, почему Тэхён время от времени вредничает: у него

свободного времени вагон и маленькая тележка, и это учитывая то, что он
провёл в таком режиме целый месяц. Чонгук бы сошёл с ума с таким графиком,
и всё-таки прежде он действительно не мог понять Тэхёна до конца, пока не
пережил... несколько часов его дневного ритма. Катастрофа.

Но сейчас, сидя в кресле с книгой в руках, Чонгук наблюдает за тем, как Тэхён
что-то читает в телефоне. Он спросил у Чона, что ему лучше приготовить на
обед, а после взял мобильный, сел за стойку и начал штудировать интернет в
поисках рецепта. На все предложения Чонгука помочь тот отвечал отказом.

— Мне ведь совсем не сложно, Тэхён, — говорит Чон, захлопывая книгу. — Я

делаю это каждый день.

Ким вздыхает, спрыгивает с барного стула и неторопливо подходит к

улыбающемуся Чонгуку. Кажется, сдался.

Он наклоняется к Чону, приподнимает пальцами голову за подбородок и

касается его губ своими: осторожно, трепетно и так, что у Чонгука пересыхает в
горле от этого нежного прикосновения.

— Нет, — отрезает Тэхён и собирается уйти, но Чон успевает поймать его за руку
и притянуть обратно.

Он разглядывает губы Тэхёна, отмечая для себя то, что от его поцелуев Чонгук,
кажется, никогда не устанет. Разве могут они ему надоесть? Ни в жизнь.

— Это будет второй, а сейчас только час дня, — говорит Ким, пока Чонгук
наблюдает за его губами, а после он шумно вздыхает.

— Один раз, Тэхён, пожалуйста, могу я... — он не договаривает, глядя парню в

глаза, и тянет его за руку, чтобы посадить к себе на колени.

Но Тэхён не поддаётся: он не двигается с места, упираясь рукой в подлокотник

кресла, заставляя Чонгука скорчить болезненную гримасу.

— Не будь таким жестоким, — просит Чон. — Несколько минут, и я отпущу тебя.

Тэхён молчит, глядя на руку Чонгука на своём запястье, а после смотрит ему в
глаза и говорит серьёзным тоном:

— Либо второй поцелуй из трёх, либо ничего.

— Тэхён... — хмурится Чон.

— Ты выбрал ничего.

Ким высвобождает руку из хватки Чонгука, а когда тот ловит его за бедро,
прижимая коленом к креслу, грозно смотрит на парня сверху вниз.

289/367
— Отпусти.

Его тон холодный, и Чонгуку не кажется, что сейчас Тэхён играет с ним. Взгляд
его потемнел, а сам он весь напряжен.

— Я не хочу, чтобы ты трогал меня, раз не можешь выполнить всего три моих
требования, — говорит он, глядя Чону в глаза.

А у Чонгука сердце начинает болеть от такого Тэхёна. Неприятное чувство

прогоняет всё влечение, заменяя то клокочущим в груди раздражением. Он
отпускает ногу Тэхёна, потупив взгляд и нахмурившись, и второй раз за день не
знает, что ответить, потому что Ким поставил его в тупик своей злостью.

Однако Тэхён не уходит, а присаживается на подлокотник, опирается рукой на

второй, оказываясь напротив лица Чонгука, и касается ладонью его щеки, говоря
вполголоса:

— Так я себя чувствовал, когда ты не позволял мне выйти из комнаты, запрещал

общаться с близкими мне людьми и даже помогать тебе, потому что боялся, что
я сбегу. Запомни это ощущение. Надеюсь, оно больше никогда не повторится.

Тэхён проводит большим пальцем по его щеке, наклоняется, запечатлевая на

губах Чона поцелуй, а после целует ещё раз, но чуть левее, прямо в уголок губ, и
прижимается своей щекой к щеке Чонгука.

«Я не хочу, чтобы ты трогал меня, раз не можешь выполнить всего три моих
требования».

Подобное Чон сегодня слышал впервые. Впервые видел во взгляде Тэхёна

столько холода, отстранённости и безразличия. Это ведь совсем не в его
характере, когда он только научился быть таким? Он ведь... не мог быть таким
всегда?

Чонгук мысленно возвращается в первые дни заточения Тэхёна, перебирая в

памяти их разговоры, первые истерики Кима, его злость, ненависть, шок от
происходящего. Мольбы отпустить.

Чон не двигается с места, когда Тэхён отстраняется и тепло улыбается:

— Не думай о плохом. Главное ведь то, что я влюблён в тебя.

Он поднимается с подлокотника и возвращается за стойку, продолжая смотреть

видеорецепты, а Чонгук смотрит перед собой нечитаемым взглядом, чувствуя
то, чего он так боялся. Ещё и фраза Тэхёна звучала как жалкая насмешка или
попытка оправдать свои собственные действия.

Чонгук прикрывает глаза.

Неужели это он заставил Тэхёна подавить свою злость? Ведь так и было, когда
он буквально запретил Киму злиться и кричать, требовал сдерживать эмоции и
это при том, что буквально несколько дней назад просил его об обратном: он
просил Тэхёна злиться, а после удивлялся тому, что тот не хочет этого делать.

Чонгук, помогая привыкнуть Тэхёну к тому, что тот испытывает к нему, вместе с
290/367
тем заставил Кима запереть в себе негативные чувства, запретил высказывать
плохие, неприятные мысли, а поэтому, выходит, что Тэхён просто-напросто...
терпит его? Разумеется, он влюблён, но как, должно быть, он устаёт сдерживать
столько эмоций. Чонгук знает, что он не идеален. Однако он никогда прежде не
думал о том, что своей заботой, эгоизмом делает Тэхёну только хуже.

Выходит, что он всё это время калечил, а не помогал?

«Главное ведь то, что ты влюблён в меня», – но это ведь совсем не главное, а
Чонгук действительно так сказал? Он отчаялся в тот момент, когда Тэхён узнал
о Минсоке, испугался, что Ким возненавидит его. Так что же ещё он мог сказать?

— Тэхён, — загробным голосом зовёт его Чон, но сам поднимается с места и

подходит к насторожившемуся парню.

— Извини, Чонгук, — говорит он. — Я не хотел злить или расстраивать тебя.

Чон хмурится, а после обхватывает лицо Тэхёна ладонями и коротко целует два
раза, достигнув лимита. Он вовсе не заслужил даже этих трёх поцелуев, потому
что он не имел права запрещать Тэхёну чувствовать те или иные вещи. Чонгук
просчитался. Он поступил недостойно, но ведь он хотел как лучше... Однако
вышло то, чего он старался избегать – Чонгук запретил Тэхёну чувства, на
которые тот имеет полное право.

Всё это время понять Тэхёна было так просто, одновременно с тем это казалось
невозможным.

Чонгук запускает пальцы в волосы, собираясь сказать Тэхёну что-нибудь.

Наверное, будет лучше извиниться, объяснить, но Ким, сидя на стуле,
притягивает его к себе за карманы джинсов и прижимается головой к груди,
обнимая за талию. Чонгук касается ладонью его головы и не знает, с чего
начать. Что сказать и как будет правильно?

— Ты ведь понял? — спрашивает Тэхён и, упираясь подбородком ему в грудь,

смотрит в глаза чистым взглядом, а Чонгук кивает. — Хорошо. Я рад.

— Рад?

— А чего ты ещё ждешь? — интересуется Тэхён.

— Мы могли бы...

— Обсудить это? Не хочу.

— Не хочешь? — хмурится Чонгук, а Тэхён пожимает плечами:

— Ну да, так бывает, представляешь? Один человек что-то предлагает, второй

этого не хочет.

— Прости, — задумчиво выдаёт Чон, глядя куда-то мимо парня. — Я...

— Всё нормально, тебе не обязательно объяснять мне свои поступки, — мягко

говорит Тэхён, толкая его лбом в грудь, чтобы Чонгук обратил на него внимание.
— Достаточно будет и того, что ты перестанешь распоряжаться моими
291/367
чувствами, — Чон кивает в ответ. — Зачем ты потратил все попытки?

Он сразу же понял, что Тэхён говорит о поцелуях.

— Я не думаю, что заслужил это, так что постараюсь сдерживаться, — отвечает

парень.

Тэхён недолго смотрит на него, а затем выпрямляется на стуле и спрашивает

будничным тоном:

— Разве я не объяснил, как чувствую себя, когда ты меня целуешь? — Чонгук

кивает, потому что, кажется, он запомнит это чувство на всю жизнь. — Тогда
почему ты лишаешь меня возможности насладиться этим чувством, придумывая
себе наказание?

Чонгук морщится и понимает, что он только что снова решил всё за Тэхёна.

— Господи, и где ты только всему этому научился? — спрашивает он.

— У своего парня, — улыбается Тэхён.

Чонгук чувствует, что его распирает благодарность за то, что Тэхён такой. Он не
требует объяснений, не ищет причин, просто просит больше не поступать с ним
подобным образом, и Чонгук не понимает, как не разглядел этого в нём раньше.
Он был так занят тем, что пытался Тэхёна изменить, не подумав о том, что тот
меняться не хочет, и что тому это и не нужно вовсе.

— Перестань, — просит Тэхён и берет его за руку, а Чон вопросительно смотрит

в ответ. — Думать так много. Перестань.

Тэхён раскрывает его ладонь и прикладывает к своей щеке, и Чонгук подходит к

нему вплотную, становясь между ног парня и касаясь его лица второй рукой. Он
гладит большими пальцами его щёки, глядя Киму в глаза, и, наверное, впервые
так ясно осознаёт ту мысль, что Тэхён по-настоящему понимает многое.
Наверное, ему совсем необязательно понимать самого себя до конца, чтобы
находиться в гармонии со своими чувствами. Ему не требуются объяснения
Чонгука, почему происходит та или иная вещь, почему он чувствует что-либо. Он
делает это, потому что хочет.

Это и есть его Тэхён. Такой, каким Чонгук должен его любить. Сможет ли он с
этой мыслью смириться?

— Поможешь мне приготовить обед? — спрашивает Тэхён.

Чонгук совсем не ожидал подобного расклада событий.

— Разве я не должен молча наблюдать за тобой?

— Сегодня мы живем по моим правилам, — пожимает тот плечами.

— И что я должен буду понять в процессе?

Тэхён задумывается, а после легко отвечает:

292/367
— То, что я просто хочу, чтобы ты помог мне приготовить обед.

Чонгук теряет дар речи. Тэхён за несколько минут разрушил его представления
об их идеальной жизни, сумев показать иной вариант.

*****

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Тэхён.

После обеда он хотел заставить Чонгука прогуляться, но дождливая погода

испортила все его планы, поэтому он позвал с собой Чона, взял его ноутбук и
решил провести остаток дня в постели. Чонгука не интересует фильм, который
включил Тэхён, он лежит у Кима на коленях, наслаждаясь массажем головы.
Кажется, он даже задремал в какой-то момент. Ему было тяжело из-за
неприятных мыслей, но пальцы Тэхёна, перебирающие его волосы, то и дело
ненавязчиво скользящие по шее и обратно, расслабляли и успокаивали, но
вопрос парня вырвал Чонгука из дрёмы.

— Хорошо, — сонным голосом хрипит Чон.

— Нравится? — интересуется Тэхён, пропуская его волосы через свои пальцы, а

Чонгук согласно мычит. — И ты совсем не думаешь о том, что я сказал тебе?

— Конечно, я думаю, Тэхён, — устало вздыхает парень. — Я думаю об этом уже

третий час подряд.

— И как ощущения?

— Мы что, поменялись местами? — усмехается Чонгук и до него тут же доходит,

что они действительно поменялись сегодня местами. — Я чувствую себя очень
странно. Как минимум потому, что уже два часа просто валяюсь в постели
вместо того, чтобы работать.

— Было бы неплохо, если бы ты научился отдыхать.

Чонгук задумывается, а после отвечает:

— Может, составить график.

Тэхён гладит его по волосам, а в его голосе слышна улыбка:

— Неужели ты услышал меня.

Чонгук грустно улыбается в ответ, но улыбка эта медленно исчезает, а меж

бровей залегает складка. Он безучастным взглядом разглядывает кадры,
мелькающие на экране ноутбука в негативе из-за того, что лежит он слишком
низко. Ему уютно с Тэхёном в постели, Чонгук согласен смотреть эти скучные
фильмы сколько угодно, но на сердце по-прежнему тяжело.

Какой же он всё-таки дурак. Был, есть, будет ли? Да, ему было трудно отпускать
Тэхёна, давать тому больше свободы, но сейчас это кажется чем-то невероятно
простым. Сейчас сердце Чонгука болит о другом: Тэхён терпит его, принимает,
293/367
мирится с тем, какой Чон есть, не пытается его переделать. Да и если быть
честным, то разве Тэхён смог бы заставить Чонгука измениться до того, как он
его услышал?

Чон прикрывает глаза и тяжело вздыхает.

— Я прямо-таки слышу, как работает твой мозг, — говорит Тэхён, отпивая кофе,
а после ставит кружку на прикроватный столик. — А по твоим бесконечным
вздохам могу сказать, что ничего хорошего ты не думаешь.

— Я был не прав, — говорит Чонгук.

— Да, я знаю, но какая уже разница?

— Я и правда эгоист, Тэхён, — с болью выдыхает Чонгук. — Что ты чувствовал,

когда я запрещал тебе на меня злиться?

— Наверное, мне было обидно.

— Наверное?

— Я больше не хочу думать об этом.

Он ставит фильм на паузу, убирает ноутбук на столик и заставляет Чона поднять

голову, а после встаёт прямо на постели, чтобы перешагнуть через Чонгука и
плюхнуться перед ним. Чонгук лежит поперёк кровати, наблюдая за тем, как
Тэхён забирается к нему под одеяло, и не может сдержать смеха.

— Господи, что ты творишь... — беззлобно смеётся над ним Чон. — Мог бы

попросить меня лечь нормально.

— Может, мне не нравится лежать нормально.

Тэхён закидывает ногу ему на бедро, подкладывает руку под голову и возится
на месте, удобно устраиваясь, пока Чонгук с улыбкой наблюдает за ним. Тэхён,
который не боится выражать свои чувства, на самом деле вот такой. Таким
Чонгук помнит его до того, как забрал себе ото всех. Таким он ещё никогда не
видел его рядом с собой.

Ким тычет пальцем ему в живот, привлекая внимание.

— Да прекрати ты думать, — хмурится он. — Проведи время со мной, а не со

своими мыслями обо мне.

— Ты другой сегодня, — озвучивает Чонгук ему свою мысль и, не сдержавшись,

находит руку Тэхёна под одеялом, осторожно переплетая их пальцы, а после
прижимая к своей груди.

— И какой я?

Чон задумывается. Сегодня Тэхён такой простой, открытый, как будто...

— Свободный, — его голос звучит едва слышно.

294/367
Сердце Чонгука обливается кровью. Он хотел быть сильным для Тэхёна, хотел
стать тем, на кого тот всегда сможет положиться, хотел заменить ему всех,
быть для него целым миром, но сейчас Чон понимает, что всё совсем наоборот.
Тэхён заменил ему всех людей, он значит для Чонгука столько, что тому даже
думать об этом больно.

Тэхён двигается ближе и приподнимается, просовывает руку под голову парня,

чтобы тот уткнулся лицом ему в грудь. Чонгук понимает, что тот делает, только
после того, как Тэхён чуть отстраняется и проводит пальцем по его виску,
стирая мокрую дорожку.

— Мы так часто делаем друг другу больно, — негромко говорит Тэхён, прижимая
Чонгука к себе. — Оно ведь того стоит?

Чонгук не в состоянии дать ответ на этот вопрос, он только сильнее

прижимается к парню, вдыхая его запах, которым пропитана футболка Кима.

— Я не хочу... — шепчет Чон ему в грудь. Он сглатывает, приподнимается выше

и целует Тэхёна в оголившуюся ключицу. — Я не хочу делать тебе больно.

— Как думаешь, сколько вторых шансов я ещё смогу тебе дать?

— Я не знаю, Тэхён, — болезненно жмурится Чонгук, утыкаясь лицом парню в

шею. — Не знаю.

— Чонгук.

— Да?

Чон отстраняется от Кима и ловит его взгляд: чистый, спокойный, немного

усталый, но Тэхён слабо улыбается, а после подается вперёд и толкает лоб
Чонгука своим. Его рука ложится на сердце Чона, и он спрашивает:

— Оно моё, верно? — на что Чонгук кивает. — Два сердца для меня одного – это
слишком много, так что... — он берёт ладонь Чона и прикладывает ту к своей
груди. — Ты можешь забрать это, если пообещаешь позаботиться о нём.

Чонгук стискивает челюсти, сгребая пальцами футболку на груди Кима.

Заслуживает ли он Тэхёна, его доброту и его прощение? Ответ не
утешительный, но Чонгук всё равно обещает позаботиться. Он никогда не
откажется от того, что Тэхён готов ему отдать. Никогда не откажется от
поцелуя, за которым тянется Тэхён, не воспротивится ни одному его
прикосновению. Он целует Тэхёна со всей той болью, что прятал от него, и со
всей той нежностью, которая предназначена лишь ему одному. Чонгук не
замечает, как руки Кима забираются под его футболку, задирают её до самого
подбородка, и Чон сам снимает ту через голову, припадая обратно к губам
Тэхёна.

— Пожалуйста, — между поцелуями шёпотом просит парень, — скажи, что ты

ездил в магазин не просто так. Прошу тебя.

Чонгук болезненно жмурится в последующем поцелуе, потому что Тэхён стал с

ним вот таким: открытым, просящим и оттого невероятно соблазнительным. На
его щеках проступает румянец, когда Чонгук отстраняется, чтобы ответить, но в
295/367
итоге он не может сказать ни слова. Вместо этого он поднимается с Тэхёна, а
после кидает на постель смазку и пачку презервативов, которые достал из
ящика прикроватного столика. Ким, наблюдавший за Чонгуком, разглядев, что
тот кинул на кровать, ложится обратно и шумно выдыхает.

Чонгук не знает, что это значит, он понятия не имеет, о чём думает Тэхён, но,
когда он опускается на постель, парень цепляется пальцами за край футболки.
Он крепко сжимает ткань и, словно не в силах себя пересилить, прикрывает
глаза. Чонгук наклоняется к его руке и оставляет первый поцелуй на тыльной
стороне ладони, второй – между костяшками, обещая быть нежным без слов, а
Тэхён наблюдает за ним, плотно сжав губы. И сдаётся. Он стягивает с себя
футболку и покрывается мурашками, когда Чонгук сразу же целует его над
сердцем, осторожно опускается поцелуями к животу, подцепляя пальцами
штаны, а приспустив те, замирает.

Одно дело знать о шрамах Тэхёна, совсем другое – видеть их, иметь
возможность к ним прикоснуться. Чонгук понимает, почему тот так нервничал:
Тэхён ведь ненавидит их. Тот запускает пальцы Чону в волосы и тянет вверх, но
Чонгук обхватывает его запястье, не позволяя себя отстранить, и опускается с
поцелуем на дрогнувший низ живота прямо между двумя багровыми точками.

— Не трогай, — едва слышно просит Тэхён и сглатывает.

Чонгук оставляет второй поцелуй чуть левее, двигаясь к шраму.

— Не бойся. Семь, верно? — вспоминает он.

В этот раз его губы ложатся на багровую точку, размером с пуговицу, а Тэхён
вздрагивает. Он начинает елозить по постели, и Чонгук сжимает руками его
бёдра, а после, оторвавшись от живота, стягивает с парня штаны вместе с
бельем.

Тэхён сгибает ноги в коленях и прикрывает лицо рукой, закрыв глаза. Его грудь
тяжело вздымается, а пальцы рук слегка подрагивают, когда Чонгук разводит
его колени в стороны. Он невесомо проводит пальцами по внутренней стороне
бедра парня, не касаясь ещё одного шрама, а после опускается, чтобы
поцеловать. Не удержавшись, скользит языком по немного стянутой коже,
наслаждаясь солоноватым привкусом, и Тэхён крупно вздрагивает, когда Чонгук
всасывает кожу рядом со шрамом, отчего член парня возбужденно дёргается,
требуя прикосновений.

Чонгук отстраняется, чтобы размазать пальцем слюну по оставленному им

засосу, но больше не успевает ничего сделать, потому что Ким поднимается и
накрывает его губы своими. У Чонгука стягивает все внутренности, когда язык
Тэхёна скользит по его, руки парня тянутся к шнурку на поясе его штанов, и Чон
утопает в ощущениях. Поцелуй Тэхёна горячий, чувственный и уверенный, а его
движения сквозят решительностью и желанием: руки дрожат, когда Тэхён в
нетерпении распутывает шнурок.

Чонгук осторожно останавливает парня:

— Куда ты постоянно торопишься?

— А почему ты постоянно такой медленный? — тяжело дышит Тэхён.

296/367
— Люблю растягивать удовольствие. А ты разве нет? — улыбается Чонгук,
касаясь его губ. — Насколько мне помнится, это ты вчера просил быть
помедленнее.

— Это ведь другое, — вспыхивает Ким.

Чонгук вспоминает их вечер за фильмом: то, как Тэхён ласково очерчивал

пальцами его ребра, а чуть позже впивался этими же пальцами в запястья Чона,
останавливал его руку, не позволяя довести себя до оргазма. Просил не
торопиться.

— Согласен, — тихо выдыхает Чонгук ему в губы и осторожно толкает в грудь,

чтобы накрыть парня собой. — Это совсем другое.

Чон обхватывает пальцами член Тэхёна, заставляя того хмурить брови от

неторопливых движений своей руки, и тот толкается бедрами в его ладонь,
прерывисто дыша. Чонгук покрывает его шею поцелуями, опаляя кожу шёпотом:

— Это совсем другое, Тэхён, ты ведь знаешь.

Он замирает над лицом парня, жадно впитывая его эмоции: взгляд Тэхёна
понимающий, а оттого кажется тёплым. Он сладкой патокой обволакивает душу,
забирается в самые тёмные закоулки сознания, чтобы согреть. Чонгуку всегда
тяжело давался самоконтроль, он не скупился на слова и признания, но сейчас
всё то, что он хотел Тэхёну сказать, вылетело из головы. Не осталось ничего,
кроме самого сокровенного:

— Я так люблю тебя.

В глазах Тэхёна блестят слёзы, и он прикрывает веки. На ощупь тянется к

штанам Чонгука, чтобы стянуть те с парня, помогая себе ногами; приподнимает
голову, чтобы поцеловать его в губы и стонет, когда Чон пальцем размазывает
по головке выступившую смазку.

— Чонгук, — на полувсхлипе зовёт его Тэхён и хватается руками за бёдра Чона,

прижимая того ближе. — Прошу...

Чон замирает, не успев Тэхёна поцеловать, а тот распахивает глаза,

разглядывая лицо Чонгука. Ресницы парня слиплись, щёки заалели, и он...
просит. Так отчаянно, так сладко для слуха Чонгука.

— У нас всё по-особенному, я знаю, — негромко говорит Тэхён, целуя его в скулу,
а после в щёку. — Я знаю, что ты очень любишь меня, что убьёшь ради меня.
Теоретически, — вспоминает он слова Чонгука, продолжая торопливо покрывать
поцелуями его лицо. — Знаю, что у нас всё сложно, странно, даже как-то по-
идиотски временами, и ты искренне стараешься любить меня, но сейчас... Я
просто хочу тебя. Очень.

Чонгук прикрывает глаза и упирается лбом парню в грудь, шумно выдыхая, а тот
запускает пальцы в его волосы и, притянув обратно к себе, глубоко целует,
давая понять, что всё нормально. Что у них ещё есть шанс всё исправить. У
Чонгука есть шанс.

297/367
Чон шарит рукой по постели, находит смазку и выдавливает на пальцы,
отрывисто целуя Тэхёна. Дышать становится тяжелее, лёгкие распирает от
горячего воздуха, и в паху болезненно ноет. Тело требует разрядки, но Чонгук,
не торопясь, размазывает смазку между ягодиц Тэхёна. Сколько у него не было
секса? Месяц, полтора?

Как именно он снимал напряжение, пока Чонгук был занят работой или делами
по дому? Как он доставлял себе удовольствие, с мыслями о ком?

Чон давит на кольцо сжатых мышц, проталкивая осторожно сперва один палец,
смазанный гелем, следом и второй, а Тэхён бесшумно выдыхает, прикрывая
глаза и облизывая губы. Он опускает руку на свой член, но Чонгук, продолжая
неторопливо проталкивать скользкие пальцы глубже, наклоняется и вбирает в
рот головку, широко проводя по ней языком. Тэхён вздрагивает от
неожиданности, не сдержав стона, и поджимает пальцы на ногах, опуская
ладонь на голову Чона. Он не знает, куда спрятаться от ощущений, ото всех
своих чувств, сжимая волосы Чонгука в кулаке, когда тот вбирает его член
наполовину и толкает пальцы в припухший комок нервов, заставляя Тэхёна
прикусить ребро ладони и жалобно застонать.

Чонгук всего лишь хочет доставить удовольствие любимому человеку. Он хочет

Тэхёна. Очень хочет. До боли в паху, до искр перед глазами, до сладкого
головокружения. Хочет быть в нём, с ним, хочет Тэхёна под кожу, так, чтобы
навсегда, чтобы никакими путями их не разъединить и ничем Тэхёна из себя не
вывести. Он отдаст ему и сердце, и тело, и душу, позволит забрать всё, что есть.

Чонгук уже давно для Тэхёна. Только вот Тэхён до сих пор не для него.

Чон массирует пальцами тугие стенки и чувствует, что пальцы Кима сжимают
его волосы до боли, под языком пульсируют вены, а в горло ударяет струя
семени. Тэхён стонет, собирая покрывало свободной рукой и крупно дрожа. Он
хочет двинуться выше, избавиться от пальцев Чона в себе, но стоит Чонгуку ещё
немного помассировать железу, Тэхён весь напрягается, крепко зажмуриваясь, и
стонет во весь голос, содрогаясь от второго внезапного оргазма. Он дрожит как
осиновый лист, сжимает колени и переворачивается на бок, утыкаясь лицом в
постель, когда Чонгук приподнимается, облизывая губы и сглатывая остатки его
семени.

Чонгук не хотел доводить его до такого состояния: Тэхён тяжело дышит, а его
мышцы то и дело непроизвольно подрагивают; он покрывается мурашками,
когда Чон осторожно целует его в плечо.

— Тэхён, — ласково зовёт его Чонгук, проводя ладонью по спине. — Всё хорошо?

Тэхён активно кивает в ответ и дрожащей рукой стирает мокрую дорожку на

подбородке Чона, после облизывая палец, губы, а следом и губы Чонгука,
запуская язык ему в рот. Он снова позволяет Чонгуку устроиться между его ног,
принимает три пальца в себя, стараясь расслабиться, и запускает руку под
резинку боксеров, обхватывая пальцами твёрдую плоть парня.

Тэхён откровенный, горячий, он плавится в руках Чонгука и плавит Чонгука. Его

хриплые стоны бегут по венам горячей карамелью: тягучие и липкие; он
сжимает пальцы Чона собой, ласкает его член и кусает губы, как будто он
тоже... Конечно, он тоже.
298/367
Чонгук не знает, на сколько его ещё хватит, когда Тэхён просит быть чуть
медленнее, стоит Чону добавить смазки, чтобы протолкнуть четвертый палец в
горячее нутро парня. Тэхён поддаётся его ласкам, отвечает на все поцелуи так,
словно изголодался, он не боится просить Чонгука быть осторожным с ним, быть
нежным, мягким, не боится просить поцеловать себя.

«Что ты будешь делать, когда я совсем перестану тебя бояться?».

Что Чонгук может сделать? Любить. До умопомрачения, до боли в груди, до

вспышек под закрытыми веками, когда Тэхён сам насаживается на его пальцы.
Но, простонав, тот отпихивает руку Чона и переводит дыхание.

Чонгук стягивает с себя бельё и устраивается между ног парня, который

неотрывно наблюдает за ним. В его взгляде сквозит страх вперемешку с
желанием, он следит за тем, как Чон вскрывает зубами пакетик с
презервативом, а наткнувшись на взгляд Чонгука, кажется, перестаёт дышать.
Он хочет что-то сказать, но не решается, словно чего-то боится. Или кого-то.
Может быть, даже самого себя.

Чонгук выдавливает на ладонь немного смазки, размазывает её по презервативу

и между ягодиц Тэхёна, а парень продолжает наблюдать за Чоном, не моргая.
Тот наклоняется, запечатлевает на покрасневших губах поцелуй, но Тэхён не
сводит с него взгляда, даже когда Чонгук медленно заполняет его собой. Тэхён
глядит ему в самую душу, болезненно хмурится, стиснув зубы, показывает
Чонгуку, что ему больно. Вновь становится перед ним совсем уязвимым, и Чон
тонет в калейдоскопе чувств.

Он бережно ведёт ладонями по бёдрам Тэхёна и выше, по бокам, рёбрам, не

разрывая поцелуя, находит его руку, переплетает их пальцы. Души. Выходит из
него, чтобы вновь толкнуться бёдрами, вырывая из груди Тэхёна тягучий стон,
который не уходит дальше губ Чонгука. Все стоны лишь для него, все поцелуи,
тёплые или же наполненные болью взгляды, каждый выдох, прикосновение.
Нежность или же отчаяние, влюблённость и ненависть, страх Тэхёна, его слёзы,
тело, сердце, его трепет и благодарность – Чонгук хочет это всё. Для себя
одного. Навсегда.

Он обещает позаботиться о Тэхёне между поцелуями, крепче сжимая его ладонь

и неторопливо толкаясь между его ног. Обещает, столько всего обещает, кусая,
после облизывая его губы, и проскальзывает между ними языком, сталкиваясь с
языком Тэхёна, который не отпускает его. Ким двигается в такт толчкам
Чонгука, их ладони над его головой сжимаются крепче, горячее дыхание одно на
двоих, и желание – тоже.

— Хочешь, я буду любить тебя авансом? — шепчет Тэхён ему в губы, а Чонгук не
может удержаться от голодного поцелуя и стонет парню в рот, вбиваясь между
его ног.

Но стоит Чону отстраниться, Тэхён свободной рукой зарывается в его волосы и

наклоняет его голову к себе, опаляя горячим дыханием мочку уха:

— Я люблю тебя, Чонгук. Прямо сейчас. Не рассчитывай услышать это завтра.

Чонгук шумно вдыхает у самой шеи Кима, заламывает брови, не в силах

299/367
сдержать эмоций, и хрипло, надрывно стонет, кончая в презерватив, когда Тэхён
вбирает губами мочку его уха. Чон не может остановиться, продолжая вбиваться
между ног парня, а когда его движения всё же сходят на нет, он замирает,
утыкаясь лицом Тэхёну в шею, и тяжело дышит.

Его мышцы подрагивают, когда Тэхён невесомо водит ногтями по его спине,
ягодицам и бокам, из-за чего кожа покрывается мурашками. Чонгук переводит
дыхание, а его голос звучит глухо, когда он сипло говорит:

— Если я не услышу этого завтра, то повтори сегодня это снова.

— Я люблю тебя, Чонгук, — нежно говорит Тэхён, отчего парня пробирает дрожь.

Если сегодня Тэхён любит его авансом, Чонгук хочет запомнить это чувство.
Запомнить его слова и добиться от него искреннего признания. Однажды.
Однажды Тэхён скажет это не авансом. Чонгук сделает всё возможное для
этого, он обещает это в первую очередь самому себе.

Чон поднимается с парня, осторожно выходит из него, снимает презерватив,

после завязывает и откидывает в сторону. А когда разрывает зубами новый
серебряный пакетик, то ловит на себе немного испуганный взгляд Тэхёна.

— Пожалуйста, — говорит Чонгук, опускаясь к губам парня, которые

раскрываются в беззвучном стоне, когда он раздвигает его ягодицы и снова
толкается между его ног. — Пожалуйста, Тэхён... Скажи это сегодня столько раз,
сколько сможешь.

— Завтра я этого...

— Не скажешь, я понимаю. Хотя бы сейчас. Это...

— Важно для тебя, — тяжело дышит Тэхён, а Чонгук кивает, опускаясь с

поцелуем ему на шею, и говорит:

— Я люблю тебя.

А Тэхён, расслабившись под ним и очерчивая пальцами рёбра, выбивает из груди

Чона весь воздух:

— Я тебя тоже.

Чонгук в его шёпоте тонет.

Примечание к части

Я совсем забыла, что мне нужно ответить на отзывы к предыдущей главе, у меня
реально беда с памятью, поэтому сделаю это чуть позже, но хочу сказать
спасибо большое, что вы делитесь своими мыслями и чувствами, мне нереально
приятно получать оповещения об отзывах (здесь мем с каким-нибудь плачущим
чуваком и сердечками). Особенно важно получать их под конец работы, потому
что чем мы ближе, тем волнительней что-то отдавать вам. Правда жутко
волнительно...

300/367
Бета передает свои извинения, если вдруг в тексте встретятся ошибки, она
устроилась на работу и устаёт, поэтому может что-то упустить (но она всё равно
очень старается сделать всё хорошо), по этой же причине глава задержалась на
приличное время, но я знаю, что вы поймёте нас и поддержите.

Не назову это визуализацией, нооо... нет, назову, ловите бонусом:

1) https://vk.com/doc222631029_518944389
2) https://vk.com/doc222631029_518944417
3) https://vk.com/doc222631029_518944446
4) https://vk.com/doc222631029_518944468

Ещё у меня есть песня, которая подходит ко всей этой ситуации, я долго её
хранила, но так как я не переношу текстовые вставки, а кому-то интересно, то
можете сами глянуть текст и перевод, чтобы прочувствовать ситуацию в конце
главы: billie eilish - i love you

И я не могу не поблагодарить вас за почти тысячу оценок на работе, я не смогу

описать свою благодарность словами, но мне очень ценно то, что эта работа,
которая так много для меня значит, нравится стольким людям. Это волшебно, я
очень вас люблю ♡

301/367
Примечание к части Warning!Последующие главы не будут отбечены, но
публичная бета всегда в открытом доступе, и я прошу прощения за такое долгое
ожидание. Мне действительно стыдно за это, несмотря на то, что у меня просто
нет возможности заниматься Делириумом постоянно, и это последняя глава в
этом году, мы с вами увидимся уже в следующем. До конца осталось совсем
немного, поэтому, надеюсь, вы запасетесь терпением на меня. И спасибо
большое за отзывы, на которые я элементарно забываю отвечать, у меня
(не)большие проблемы с памятью, но я обещаю исправиться.

Надеюсь, глава поднимет вам настроение, не грустите, милые ♡

pt. 11

Чонгук осторожно садится на кровать и не может сдержать улыбки:

Тэхён спит, закутавшись в одеяло с головой, а стоит Чону стянуть то, парень
даже не шевелится, продолжая мирно сопеть.

Они уснули очень поздно – от этой мысли у Чонгука мурашки по коже и глупая
улыбка на пол-лица. Он любил Тэхёна горячо и нежно до самого вечера и ещё
долго после, пока они оба совсем не выбились из сил. Чонгуку, честно
признаться, за это немного совестно, хотя с другой стороны... Нет, Чонгуку
совсем не совестно за то, что он провёл лучшую ночь в жизни со своим любимым
человеком. Кому за такое вообще бывает стыдно?

Он стягивает одеяло с плеча Тэхёна, опускается к его шее и целует вереницу

багровых пятен, оставленных им же. Ночью он обещал Тэхёну, что скоро тот не
сможет отличить где шрамы, а где его, Чонгука, поцелуи, и своё обещание Чон
сдержал.

Тэхён недовольно мычит, натягивая одеяло обратно, и, кажется, вставать не

собирается, но Чонгук стягивает то до самого пояса, не давая парню укрыться.

— Нет... — сонно хрипит Тэхён и покрывается мурашками от холода. — Даже не

думай, что я сегодня вылезу из постели.

— Вылезешь, — улыбается Чонгук, а Ким смотрит на него сонным взглядом.

— Пожалуйста, Чонгук, иди поработай, ты же любишь это.

Тэхён пытается отобрать у него одеяло, чтобы укрыться целиком, но парень ещё
слишком слаб после сна, поэтому ничего не выходит, и он обреченно вздыхает.

— Ты сам говорил, что мне нужно больше отдыхать, — продолжает улыбаться

Чонгук. — Я послушал тебя, составил график, так что сегодня у меня выходной.

— Ты молодец, правда, — сонно бормочет парень, — но, пожалуйста, Чонгук... У

меня всё болит, и я хочу спать.

— Я кое-что приготовил для тебя, — мягко говорит Чон. Он накрывает Тэхёна

обратно и зарывается носом в его волосы, оставляя в них поцелуй, а парень
довольно мычит. — К тому же у нас гости, так что я уже сделал тебе ванну.

Тэхён тихо угукает в ответ, пока Чонгук молча наблюдает за его расслабленным
302/367
лицом. Воспоминания их вечера и ночи до сих пор слишком яркие, так что Чон
прекрасно понимает, как Тэхён устал. Он сам, впервые за долгое время,
оказался в таком состоянии, что кое-как заставил себя подняться с постели и
навести порядок в комнате, потому что должен был встретить Джина. Чонгук
благодарен ему за то, что тот добрался от аэропорта на такси, и потому за ним
не пришлось ехать.

Тэхён внезапно начинает ёрзать, переворачивается на живот, лицом к Чонгуку, и

лениво перекидывает руку через его бедро. Казалось бы, простой жест, но Чон
улыбается, скользя ладонью по руке парня, чтобы сплести их пальцы. До Тэхёна
наконец доходит, что сказал Чонгук, и он, медленно открыв глаза, возводит на
парня сонный взгляд.

— Гости?

Из коридора доносится звук шагов, и на пороге их спальни возникает Ким

Сокджин, держа в руке чашку с кофе. Он окидывает комнату оценивающим
взглядом и смотрит на Тэхёна, коротко кивая ему в знак приветствия, но Чонгук
накрывает парня одеялом с головой, не давая сказать ни слова. Не то чтобы
Чонгук против, просто у него слишком хорошее настроение и поэтому Тэхёна
хочется немного подразнить.

— Доброе утро, Тэхён. Отличная комната, — кивает Сокджин и отпивает из

чашки. Он чмокает губами, рассматривая потолок. — Цвета невероятные, всё так
гармонирует! У человека, проделавшего столь огромную работу над этим домом,
определенно есть вкус. И всё-таки если этот дом – не шедевр, то что же?

— Сам себя не похвалишь, никто не похвалит? — хмыкает Чонгук.

— Кто, если не я, господин Чон? — улыбается бывший дизайнер. — Я пришел

сказать, что твоя маленькая прелесть разбила кружку.

— Моя маленькая прелесть даже с постели подняться не в состоянии, не говоря

уже о том, чтобы бить мои кружки.

Джин натянуто улыбается:

— Я очень рад наблюдать за твоей семейной идиллией, но было бы неплохо, если

бы ты всё прибрал. У меня аллергия на беспорядок.

— На правду, видимо, тоже, — усмехается Чонгук.

Он прекрасно знает Джина, знает, что он совсем не такой, каким кажется на

первый взгляд, и что он нарочно вводит Тэхёна, высунувшего голову из-под
одеяла, в заблуждение. Ему просто это нравится, а Чонгук просто привык: они с
Джином слишком уж давно знакомы, чтобы Чон относился серьёзно ко всему,
что тот говорит.

— Что за прелесть? — спрашивает Тэхён, глядя на Чонгука.

— Ох, Чонгук, — Джин делает прискорбное лицо и замолкает на секунду, но

после говорит: — Так ты не сказал ему.

Чонгук старается сдерживать улыбку, наблюдая за лицом Тэхёна, который с

303/367
плохо скрываемым беспокойством смотрит на него:

— Чонгук?

— Не волнуйся, — успокаивает его Чон, проводя ладонью по бедру. — Он обо

всех сюрпризах сообщает с таким лицом, словно кто-то умер.

— Твоя кружка испустила дух, — Джин делает глоток кофе. — Разумно, что я
буду горевать по ней.

Тэхён со странным лицом смотрит на Джина. Он уже не выглядит сонным и даже

пытается не рассмеяться.

— Пожалуйста, иди и проследи за ним, — обращается Чонгук к другу.

— Ох, я понял, — Сокджин щурится, глядя на них двоих. — Ты хочешь, чтобы я

оставил вас наедине. Но так, как вы хотите, не будет, мистер Чон, потому что
это я хочу остаться наедине без вас.

— Я не возражаю, — усмехается Чонгук. — Можешь остаться наедине без нас.

— Ради всего святого, обещай не плакать по мне, когда я повернусь к тебе

спиной.

— Договорились, не буду.

— А то я, ну, знаешь... — Джин выходит из комнаты, но останавливается на

пороге, говоря как будто по секрету: — Не переношу нытиков.

— Ага, как скажешь, — кидает Чон ему в спину.

Тэхён тихо смеётся, глядя на Чонгука, а из коридора доносится голос Сокджина:

— Ох, и ты уже тут, Прелесть моя! Нет-нет, тебе туда пока что рано, иди-ка
сюда... Вот так, пошли. Твой новый милый папочка занят моим непутёвым
боссом-узурпатором, не стоит их отвлекать, — его голос медленно отдаляется. —
Глядишь, наш с тобой дорогой юный нудист остепенится и перестанет доставать
меня своими бессмысленными звонками посреди ночи.

— Мистер Ким, коридор не настолько длинный! — поторапливает его Чонгук, а

Тэхён не может перестать смеяться.

— Подслушивать не хорошо, господин Чон!

Чонгук качает головой, наблюдая за смеющимся Тэхёном, и не может

удержаться от улыбки и короткого утреннего поцелуя, легко шлепая парня по
бедру через одеяло.

— В ванную, — командует он.

Тэхён морщится, но садится на постели, оказываясь к Чонгуку лицом к лицу, и

Чон гладит парня по голой спине, разглядывая его сонного и улыбающегося.
Чонгуку невероятно приятно видеть его таким – волшебное зрелище,
вызывающее в нём искреннее умиротворение.
304/367
— О чём он говорил? — спрашивает Тэхён.

Его голос всё ещё хриплый из-за сна, хотя, может, это ещё и из-за его
нескончаемых стонов прошлой ночью. Чонгуку сложно не вспоминать то, как
крепко держался за него Тэхён, каким горячим он был, каким нестерпимо
нежным. Он так наслаждался, что его хотелось всё больше и больше, с каждым
движением, поцелуем, вдохом. Чонгук понимает, что секс есть секс, что он не
должен быть до него таким жадным, но с Тэхёном всегда хочется большего.

— Я ведь сказал, что кое-что приготовил для тебя, — улыбается Чонгук.

— Что? — щурится парень.

— Узнаешь сразу же, как примешь ванну и спустишься вниз, — пожимает

плечами Чон.

Он ещё никогда не видел, чтобы Тэхён так быстро поднимался. Тот принял ванну
со скоростью света, не став засиживаться, оделся наспех и впервые не начал
стесняться, когда Чонгук в открытую разглядывал его, мысленно очерчивая
ладонями его бёдра и талию. Сколько же поцелуев он оставил на этом теле? Не
счесть. Тэхён и не подумал смутиться, даже когда Чонгук подошел к нему, чтобы
прижать к себе со спины и запустить ладони под домашнюю рубашку парня,
воплощая собственные мысли в жизни: он оглаживает его живот и опускается с
поцелуем на шею. У Чонгука затянуло в паху от одного только запаха медового
шампуня, который больше других пришелся Тэхёну по душе.

— Ты так к нему торопишься, — вздыхает Чонгук. — Я уже ревную.

Тэхён оборачивается, а у него в глазах детский задор: он догадывается, что

приготовил ему Чонгук, так что не может сдержать предвкушения. Парень
выкручивается из объятий и тянет Чона за собой из спальни, изо всех сил
пытаясь сдерживать эмоции, а Чонгук успевает лишь подумать о том, что
никогда ещё не видел его таким заразительно счастливым. И он старается не
вспоминать тот неприятный инцидент, который произошёл, когда Тэхён
запретил к себе прикасаться.

— Прелесть, я прошу тебя, — доносится голос Джина с кухни, а Тэхён сбегает по

ступенькам, чтобы поскорее взглянуть на животное. — Если наш босс увидит
твою пушистую задницу на столе, мы получим оба, ты же понимаешь? Причем
мне достанется просто за компанию.

Чонгук тут же хмурится, когда видит, что кот сидит на столе рядом с
разделочной доской, на которой Сокджин режет овощи для своего салата,
попутно болтая с новым пушистым другом. Ещё бы они не были друзьями: Джин
волок животное с самого Нью-Йорка, за что Чонгук ему, конечно, искренне
благодарен. Ему очень нужен был этот кот, он ведь обещал Тэхёну и хотел
сделать ему сюрприз, и лучшего кандидата на роль домашнего питомца он не
нашёл.

Чонгук недовольно смотрит на «сюрприз», скрестив руки на груди. Он не

переносит беспорядок и грязь в доме, но всё-таки не может устоять от смешка,
когда животное, проигнорировав Тэхёна, узнало его и село на край стола, как
обычно ожидая ласки. Тэхён даже не обратил на это внимания. Он подходит и
305/367
гладит кота вместо Чонгука, улыбаясь во все тридцать два; тычется носом ему в
голову, пушистую грудь и живот, взбивая шерсть и наслаждаясь тем, что
животное мурчит, реагируя на его прикосновения, пока Сокджин убирает
чёрные волоски с разделочной доски.

Чонгуку даже кажется, что впервые в его доме находится так много живых
существ, которые не вызывают у него раздражения. Хотя, как бы печально ни
было это признавать, так и есть.

— Не балуй его, — говорит Чонгук, обращаясь к Тэхёну и сталкивая кота со

стола, но тот принимается тереться о его ногу. — Что ты хочешь на завтрак?

— Ох, не балуй его, — повторяет его фразу Джин, имея в виду уже Тэхёна.

— Делай, пожалуйста, свой противный салат молча, — парирует Чонгук. —

Тэхён?

Ответа Чонгук не получает, а, обернувшись, видит, как парень уже валяется на

голом полу у спинки дивана, поймав кота в ловушку, но тот и не пытается
вырваться, лишь задирает голову повыше, когда Тэхён чешет ему шею.

— Ну всё, — говорит Сокджин, указывая ножом на Чонгука. — Ты его потерял, и

это только твоя вина. Это карма, Чонгук. Прелесть победила.

— Его зовут не Прелесть, — он достает из холодильника кусок мяса и кладёт на

стол перед Сокджином.

Чонгук опирается локтями на мраморную поверхность и улыбается, наблюдая за

Тэхёном. Тот лег на спину, положив кота на себя, и гладит его, пытаясь
поцеловать в морду, но кот противится, отворачиваясь, а Чонгук не понимает,
почему он не сделал этого для Тэхёна раньше. Животное мало что изменило бы в
их отношениях, но Тэхёну было бы не так одиноко. К тому же, оказалось, что
наблюдать за тем, как парень возится с кем-то, кто теперь принадлежит только
им, – приятно.

— Скажи честно, тебе совсем не жалко бедную курицу? — вырывает его из

мыслей Джин.

— Про какую курицу конкретно ты говоришь? — интересуется Чонгук, не сводя

взгляда с довольного Тэхёна.

— К твоему сожалению, я не о себе.

Тэхён перестал мучить кота и спокойно рассматривает его подвеску в виде

монеты, на которой выгравировано солнце.

— Ого, ладно, — говорит Сокджин, хмурясь и глядя на Чонгука. Тот поднимает

на него непонимающий взгляд. — Этот кот, видимо, и правда того стоил, да? —
Джин внезапно понижает голос, продолжая нарезать себе салат: — Ничего не
хочешь рассказать?

— Например?

Чонгуку всегда казалось, что он мало чем делится с Сокджином. Они не лучшие
306/367
друзья, но хорошие приятели: всегда поддержат друг друга и понимают с
полуслова. В конце концов, Джин единственный, кто знает о семье Чонгука
больше, чем ничего. Если быть точнее, то Джин знает всё, а это очень дорогого
стоит, и доверие – самый ценный ресурс в их отношениях. Плюс Джин никогда не
поднимает темы прошлого первым, а Чонгук только и может, что благодарить
его за это, заодно продвигая по службе, потому что Чону кажется, что Джин
достоин места владельца журнала куда больше, чем он. Сокджин увлечен этой
работой, чуть ли не живёт в офисе и готов посвятить журналу всю свою жизнь, а
Чонгук... Чонгук, по правде говоря, увлечён только Тэхёном и мыслями о нём.
Ему же он готов посвятить всю свою жизнь, если только тот позволит. И всё же
Чонгук не может бросить работу из-за Джина, потому что тот не задержится в
«Лайн» под руководством Минсока, а пока Чонгук у руля, никто не тронет его
лучшего работника. Дилемма.

— Можешь объяснить, например, почему он живёт с тобой. Я понимаю, ты не

привык делиться со мной такими подробностями, но не торопитесь ли вы? —
негромко говорит Джин, а Тэхён пытается почесать кота под ошейником. — Во-
вторых, почему он не на учебе? Насколько мне помнится, ты говорил, что
собираешься это дело с Ли замять и помочь Тэхёну вернуться в университет.
Ещё интересен такой момент, а то я всё никак не мог спросить после вашей
поездки: почему ты выглядишь настолько влюбленным, как бы сказать помягче...
идиотом. Ты себя со стороны видел?

Чонгук задумчиво хмурится и впервые чувствует себя так странно. Его только
что... отчитали?

— Всё сложно, — уклончиво отвечает он, а Джин одаривает его скептическим

взглядом.

— Лапшой с моих ушей можно накормить полмира, дорогой мой друг, —

спокойно отвечает тот.

О чём Сокджин не знает – это Тэхён. Да, Чонгук много говорил о нем, потому что
удержаться было невозможно, хотелось излить душу хоть кому-нибудь, а
больше у Чонгука никого и нет. Однако Сокджин знает совсем другую историю,
которая максимально разнится с тем, что произошло на самом деле при их
знакомстве. Чонгук не смог бы поделиться подобным даже со своей родственной
душой, если та вообще имеется, потому что похищение человека... Ну, по закону
– это преступление, по мнению Чонгука – единственный способ получить то, что
хочешь. Того, кого хочешь – Тэхёна. Так, как хочешь – себе, навсегда, без
возврата.

Однако сейчас Чонгук хочет ещё и терпения на самого себя, он должен взять
себя в руки, иначе ничего не выйдет. Тэхён ему показал, объяснил, дал
прочувствовать, что это такое – боль от осознания собственной бесполезности,
боль от сдерживания собственных эмоций, которые тебе запретили выражать,
боль от непонимания. Он не хочет, чтобы Тэхён переживал подобное. Никто не
захотел бы оставаться рядом с человеком, который заставляет испытывать тебя
такие вещи на себе. Чонгук обязан измениться.

— Хорошо, можешь не рассказывать, но я ведь знаю тебя. Догадываюсь, что он,

видимо, с небес снизошел, раз живет у тебя под боком, — тихо и с улыбкой
продолжает Джин. — Прекрасный парень, я правда очень рад за тебя. Простой,
добродушный, понимающий, ещё и так стойко воспринял всю эту историю с Ли,
307/367
— он усмехается: — С ума сойти, ты в отношениях с живым человеком.

— Извини? — смеется Чонгук.

— Не принимай близко к сердцу. Я просто рад, что дожил до этого момента.

Теперь о тебе есть кому позаботиться, ты больше...

— У него есть имя? — спрашивает Тэхён, глядя на Чона.

«...не один».

Чонгук надеется, что их с Тэхёном отношения наладятся, что они сумеют решить
все разногласия и достичь баланса. У них обоих много работы.

— Можешь назвать так, как хочешь. Он теперь наш, — улыбается Чон.

— В приюте его звали Прелестью не просто так, — с ухмылкой встревает

Сокджин.

— Его не звали так в приюте, — отрицает Чонгук. — Только ты его так зовёшь.
Поедешь со мной в магазин? — мягко обращается Чон к Тэхёну, а тот активно
кивает в ответ, кажется, немного удивившись.

— Надо купить ему кошачьи штучки, — говорит Сокджин. Он берет мясо,

разрывает упаковку, вываливает то на доску и принимается нарезать. — Тэхён,
ты никогда не хотел стать вегетарианцем?

— Я люблю мясо, — легко отвечает парень, а Чонгук ставит сковороду на плиту,

оставив перед Джином миску.

— Тебе очень повезло, — вздыхает Сокджин, когда Тэхён берёт из миски кусочек
нарезанной курицы. Кидает коту на пол и невинно улыбается, заметив
недовольный взгляд Чонгука. — У меня вот врожденная непереносимость белка
в любом виде. Для меня мир не имеет красок, потому что я вынужден питаться
листьями и макаронами с мерзким веганским сыром в то время как вы, мясоеды,
жуёте своё сочное жареное мясо, заливая жиром десять подбородков и одежду.

Тэхён с сочувствием смотрит на него, а Чонгук морщится:

— Никто из нас так не ест – это, во-первых. Во-вторых, — он переводит взгляд на

Тэхёна, — нет у него никакой непереносимости. Я бы советовал вообще
отнестись к нашему гостю, как к новому предмету интерьера и не слушать его.

— Во-первых, — спокойно говорит Сокджин, — это невежливо по отношению ко

мне. Даже как к предмету интерьера. Во-вторых, у меня в руках нож, у тебя –
правда обо мне, так кто из нас победит в этой битве? Та самая ситуация, в
которой твой умелый язычок максимально бесполезен.

Тэхён хмурится и странно смотрит на Сокджина, а Чонгук поясняет:

— Он имел в виду, что я люблю препираться и острый на язык.

Тэхён наконец понятливо кивает, вызывая у Джина улыбку:

308/367
— Здорово же иметь личного переводчика. Ты уже выбрал имя для Прелести?

— У него правда не было никакой клички в приюте? — в этот раз Тэхён

обращается к Джину.

Он сел на стул и затащил кота к себе на колени, не выпуская из рук, но тому,

кажется, вполне комфортно. Чонгук знал, что не ошибся с выбором. Им нужен
был кто-то не просто тихий или воспитанный, им нужно было терпеливое
животное для Тэхёна. Наблюдая за тем, как парень заставляет сесть кота у себя
на коленях словно ребенка и гладит тому пузо, Чонгук в этом ни на секунду не
сомневается.

— Кажется, в документах об усыновлении они назвали его Дарси, — серьёзно

говорит Джин.

— Но ты можешь выбрать любое имя, которое тебе нравится. Он привыкнет, —

настаивает Чонгук.

— Мистер Дарси, — игнорирует его Сокджин. — Этот кот такой же важный

индюк. Они с ним и правда похожи, не находишь?

— Я не понимаю, о ком ты, — неловко улыбается Тэхён.

— Прискорбно, — безразлично говорит Джин, продолжая нарезать мясо. — В

любом случае, кто бы ни дал Прелести это имя, если они хотели показать этим
всю его напыщенность, то стоило назвать его мистер Чон.

Тэхён смеется, когда Чонгук с нейтральным лицом забирает у Сокджина миску с

мясом.

— Очень смешно, — безэмоционально говорит Чон.

— Ещё скажи, что я не прав.

— Почему ты считаешь его напыщенным? — спрашивает Тэхён.

— Ну, он вот тебе нравится? — парень указывает ножом на Чонгука, и тот не

скрывает своего недовольства развязавшейся темой. Но Тэхён, поймав взгляд
Чона, спокойно отвечает:

— Да.

— Так вот он гордится этим и даже не пытается это скрыть. В «Лайн» о тебе
ходят самые разные слухи. Никто ведь прежде не видел, чтобы их начальник,
появляющийся в офисе раз в десять лет, приводил на работу какого-то милашку,
устраивал ему экскурсию, да ещё и лобызался с ним у всех на глазах. Я уверен,
что он получает от этого скрытое удовольствие. Может, и не скрытое, тебе
виднее.

— Ради всего святого, помолчи, — хмурится Чонгук.

— Обо мне правда ходят слухи? — искренне удивляется Тэхён, а Чонгук тяжело
вздыхает и жалеет, что не смог забрать кота самостоятельно. Сокджин
любитель попусту потрепать языком, как бы это ни вылилось во что-нибудь
309/367
нехорошее.

— Конечно, — хмыкает Джин. — Кто-то считает тебя ещё одним наследником,

игнорируя все слухи об отношениях, кто-то думает, что всё это ради пиара
имени Чон, но самая популярная версия это, конечно, то, что ты один из его
молодых любовников, который хочет отхватить побольше денег. Люди любят
громкие сплетни, — Сокджин переводит взгляд на Чонгука. — Если тебе
интересно...

— Мне не интересно.

— Слухи дошли до того, что вас застукали в конференц-зале за очень

неприличными делами.

— Отлично, — безразлично кидает Чон, замечая, как Тэхён отводит взгляд,

сильнее стискивая кота.

— Конечно, отлично, не тебе ведь разбираться с этим. Кстати...

— Тэхён, — перебивает Чон Сокджина, — если поедешь со мной, то собирайся.

Желательно побыстрее.

— Ах, вот так всегда! Стоит мне начать говорить правду, которая тебе не
нравится, ты сбегаешь. Конечно, обычно на другой конец света, но из
собственного-то дома тебе всё равно не сбежать, — злорадно улыбается он. —
Удачной вам поездки и помните, что я, как законный крёстный отец, буду строго
оценивать выбранные вами провиант и принадлежности для Прелести.

Чонгук только и может, что наблюдать за Тэхёном, который кидает на него

быстрый взгляд, пытаясь не выдавать своего смущения, но что именно того
смутило, он может только догадываться. Парень спрыгивает со стула вместе с
котом на руках и утаскивает его, по всей видимости, в их спальню. Хорошая
новость для Чонгука в том, что Тэхёну понравился сюрприз. Плохая – кажется,
кровать теперь придётся делить на троих.

*****

— Чонгук, — зовёт его Тэхён, и парень отрывается от чтения состава кошачьего

корма, а обернувшись, видит телефон, направленный на него. — Фотоотчёт для
твоего странного друга, который прислал мне уже двенадцать сообщений.
Скажи: «Я люблю мистера Дарси».

Тэхён фотографирует его, пока Чонгук хмурится, стоя с пакетами корма в руках,
и спрашивает:

— Ты всё-таки решил оставить ему это имя?

— Может быть, — пожимает плечами парень, окидывая взглядом витрину с

кормами, а после тележку для принадлежностей, которая уже наполовину
забита кошачьими «штучками». — Этот кот попал в хорошие руки, я не
сомневаюсь, — улыбается Тэхён. — Но зачем ему это? — он достает небольшую
упаковку с изображением розовых кошачьих когтей на ней. — Что это вообще?
310/367
Кошачьи накладные ногти?

— Это защита от его когтей, — объясняет Чонгук, принимаясь дальше читать

состав корма, и слышит тяжелый вздох Тэхёна.

Честно признаться, Чонгук не думал, что с котами столько мороки. Для них
придумано столько принадлежностей, что глаза разбегаются, и Чон понятия не
имеет, для чего предназначены большая часть из них, а ещё эти дурацкие
корма... Они вообще ничем не отличаются, так как он должен выбрать что-то
хорошее? Он полный профан в заботе о животных.

Поездка до магазина прошла в уютной тишине. Тэхён изредка говорил что-то о

Сокджине, лестно отзываясь о нём, и Чонгук поймал себя на мысли, что он даже
рад приезду этого человека. Джин нравится Тэхёну, ему нравятся его шутки и
истории о работе, а Чонгуку нравится чувство спокойствия. Он впервые не
волнуется о том, что что-то может пойти не так.

Чонгук чувствует, как его осторожно берут под локоть, а после он замечает руку
Тэхёна, ухватившуюся за его. Парень спокойно стоит рядом, и Чонгук поднимает
голову, вопросительно глядя на него.

— Ты волнуешься о нём, это... мило. Но просто выбери любой из них, — немного

неловко говорит Тэхён, кивая на упаковки корма. — Это кот, так что ему всё
равно: говядина это, курица или рыба, на вкус они почти одинаковые. Чаппи
тоже ел корм, так что я знаю.

— Знаешь?

Тэхён поджимает губы и отвечает не сразу:

— Пробовал.

— Ты ел собачий корм, — без особого энтузиазма говорит Чонгук.

— Мне было любопытно, к тому же полезный опыт, как видишь. Можешь

доверять мне. Просто возьми этот и пошли, — Тэхён хватает пачку из его рук и
кидает в тележку, толкая Чонгука к кассе.

Чон не успевает ничего сказать, лишь молча соглашается с тем, что, может
быть, он и правда слишком дотошен в некоторых вещах, но раз у Тэхёна есть
опыт в уходе за животными, то Чонгуку не стоит так сильно напрягаться.

На кассе Тэхён смиренно ждёт, пока он оплатит покупки, но, не сумев себя
перебороть, Чонгук проводит ладонью по его спине и легко касается губами
виска – обычный, будничный жест, из-за которого Тэхён прячет взгляд. Он не до
конца привык к проявлению своих чувств даже наедине с Чонгуком, не говоря
уже о чем-то подобном на людях, так что он старается скрыть собственную
неловкость перед молодым кассиром, которому и так нет никакого дела до них.
Возможно, Чонгуку нужно было это сделать, чтобы отвести душу: он не
прикасался к Тэхёну с того самого момента, как они утром вышли из спальни,
держал руки при себе, чтобы не смущать парня при Сокджине и на людях. Но
когда Тэхён рядом с ним такой спокойный и домашний, кажется, уже совсем к
нему привыкший, Чонгуку сложно удержаться от прикосновений. Он не хочет
сдерживать свои тёплые чувства, для чего-то ведь те ему даны.
311/367
Когда Чонгук занимает своё место за рулём, Тэхён тянет его за рукав, привлекая
внимание, и сам приближается, чтобы Чонгука поцеловать: неторопливо,
касаясь его щеки ладонью и шумно вдыхая в поцелуе. Тэхён как будто стал ещё
более ласков с ним, более чувственен. Он отстраняется, чтобы пристегнуться, и
Чон заводит мотор, наслаждаясь спокойствием, которое дарит ему парень, а
после говорит:

— Давай кое о чём договоримся, — Тэхён вопросительно смотрит на него и

кивает, предлагая продолжить. — Ночью никаких котов в спальне.

— Ладно, я подумаю, — улыбается Ким.

— Подумаешь? — Чонгук усмехается. — Хорошо, подумай. Но не удивляйся,

когда это животное отвоюет мою половину кровати.

— Не переживай, я не дам тебя в обиду.

Тэхён протягивает руку и запускает пальцы в его волосы, а Чонгук бы с

удовольствием прикрыл глаза, если бы ему не нужно было следить за дорогой.

— Ты можешь помочь мне с английским? — через несколько минут спрашивает

Ким.

Чонгук свободной рукой обхватывает его ладонь, убирая от своих волос, и

подносит к губам, чтобы поцеловать в костяшки.

— С удовольствием, Тэхён.

— А кто такой мистер Дарси? Какой-то персонаж? — хмурится парень.

— Герой романа. Я поищу для тебя эту книгу.

— Спасибо, — Тэхён замолкает, но его поведение кажется Чонгуку немного

странным. Парень долго молчаливо смотрит на дорогу, а после решается
спросить: — Когда уедет Джин?

Чонгук смеётся:

— Как все эти вопросы связаны друг с другом?

— Я думал о том, что... — Тэхён замолкает и снова говорит: — Твой друг, он...

Чонгук не перебивает его, позволяя собраться с мыслями, но он чувствует, что

Тэхёну говорить тяжело и даже неловко. Однако всё же после недолгих
раздумий тот выдаёт:

— Я не хочу, чтобы твой друг слышал нас.

Чонгук хмурится, пытаясь понять, о чём говорит Тэхён и почему ему так тяжело
далась эта мысль, а когда до него доходит, то брови медленно начинают ползти
вверх. Чон впервые растерялся, не зная, что ответить.

Тэхён говорит о сексе, и он не хочет быть услышанным Сокджином. Он,

312/367
наверное, не переживет, если однажды утром Джин начнёт отпускать шутки по
этому поводу. Чонгук собирается объяснить, что тот уедет через несколько
дней, потому что офис находится под присмотром его заместителя, и у самого
Джина много работы, но ему не хватает слов.

— Он будет спать на первом этаже, — вместо объяснения отрезает Чон.

Тот факт, что их спальня и спальня Джина находятся в разных концах дома,
должен Тэхёна успокоить. Это не первый раз, когда тот удивляет его подобными
мыслями, но больше всего Чонгука поражает то, что Тэхён всё-таки решился
сказать ему об этом. Чонгук сплетает их пальцы, крепче сжимая руку парня,
приводит дыхание в норму и тихо усмехается, не сдержавшись:

— Всё-таки никакого кота в спальне? Я правильно понял?

— Зависит от того, о чём ты подумал.

Чонгук кидает на него быстрый взгляд: Тэхён смотрит на него с улыбкой. У него
сегодня явно отличное настроение.

— И о чём я мог, по-твоему, подумать? — интересуется Чон.

— Я говорил о том, что мы, например, можем смотреть фильмы. Ты ведь сам
знаешь, что спецэффекты всегда очень громкие, а твой друг с дороги и устал.

— Громкие спецэффекты, — смеётся Чонгук. — Ты такой заботливый.

Волнуешься о том, что Джин не выспится.

— Всё-таки он гость.

— Между прочим, не такие уж спецэффекты и громкие. Они наоборот очень

приятные для слуха, а какая шикарная графика! Могу любоваться ей до конца
жизни, — Чон качает головой, а Тэхён смеётся. — Джину действительно лучше
спать на первом этаже. Боюсь, если он узнает, насколько качественные фильмы
мы смотрим, то захочет поучаствовать в кинопоказе и поделиться опытом.

— Фу, — продолжает смеяться Тэхён.

— Имеешь что-то против его фильмов? — Чон вскидывает брови, а парень

несильно толкает его в плечо. — Думаю, с его голосом спецэффекты будут
достаточно громкими, чтобы разбудить половину Кёнджу.

— Прекрати, — Тэхён не может перестать смеяться, пока Чонгук загоняет

машину во двор.

Ворота за ними закрываются, и Чон заглушает мотор, наблюдая за Тэхёном. Он

не может сдержать улыбки от его искреннего смеха и притягивает парня к себе,
чтобы уткнуться лицом ему в шею и оставить поцелуй. Тэхён пахнет сладким
мёдом и порошком. Он стал более раскован в своих действиях и поэтому, даже
не думая, всего лишь повинуясь моменту, обвивает шею Чонгука руками. Он
удивляет Чона тем, что заставляет его поднять голову, и сладко целует,
перенимая инициативу на себя. Смех Тэхёна сходит на нет, но неловкая улыбка
до сих пор играет на губах, когда он спрашивает:

313/367
— Ты ведь понял?

— Понял что? — Чонгук говорит ему в губы. — То, что мы с тобой, оказывается,
заядлые киноманы, любящие спецэффекты погромче? Да, понял.

— Чонгук, — смеётся парень, а Чон говорит уже серьезно:

— А если ты о том, что Джин может услышать нас ночью, пока мы занимаемся
любовью, не волнуйся об этом. Он сам выбрал спальню на первом этаже. К тому
же он всегда спит в наушниках, — Чон замолкает, но говорит через несколько
секунд: — Под ужасно странные космические мелодии. Иногда это похоже на
какие-то ирландские напевы.

— Занимаемся любовью, — повторяет Тэхён.

— Мне нравится, как звучит. Что думаешь?

— Пойдёт, — парень пожимает плечами, и Чонгук смеется:

— Пойдёт. Отлично, я рад, что тебе нравится.

— Помни, что я сказал бы тебе, если бы меня от чего-то тошнило, — улыбается

Ким, за что получает поцелуй и последующий тяжёлый вздох:

— Попробуй такое забыть.

Чонгук выходит из машины, закрывает дверь со своей стороны и

останавливается, наблюдая за тем, как Тэхён поправляет волосы, щурясь от
света. Парень обходит машину и поднимает взгляд на Чонгука: тёплый, в
отличие от холодного вечернего солнца, и чистый. Тэхён не умеет врать, он
всегда искренен в своих намерениях и словах, в своих поступках и эмоциях.
Глаза выдают его с головой. И Чонгук искренне рад, что Тэхён стал чувствовать
себя свободней рядом с ним. Рад, что тот становится более смелым в действиях
и выражениях, во всём, что привык скрывать. Видеть его таким ярким, живым и
настоящим – очень ценно. Чонгук не надеялся, что всё так сложится. Он и не
мечтал о таком.

— Что? — непонимающе улыбается Тэхён. Он подходит ближе и запахивает

пальто на груди Чона.

— Кажется, я влюбился, — задумчиво говорит Чонгук, а парень понимающе

кивает в ответ:

— Снова? Ты ужасно влюбчивый. Я его знаю?

— Вряд ли, — вздыхает Чон. — Хотя, может быть, вы пересекались. Чисто

случайно.

— Он хотя бы хороший человек?

Чонгук хмурится, разглядывая безэмоциональное лицо Тэхёна, и отвечает:

— Иногда он может быть до смерти привередливым, но это мелочи по сравнению

с его достоинствами.
314/367
— Правда? — Ким опускает взгляд, скромно улыбаясь и выкручивая пуговицу на
пальто Чонгука, а тот серьезным тоном продолжает:

— Я не помню, чтобы хоть когда-то говорил ему о том, что он очень заботливый,
понимающий и тёплый человек. Я полагаю, он слышал о том, что я люблю его
уже сотни тысяч раз, как и то, что он невероятный, но, мне кажется, я никогда
не говорил ему о том, что мне нравится видеть его счастливым, — Чонгук
смотрит на Тэхёна, но тот не поднимает взгляд, вслушиваясь в его слова, а
улыбка медленно исчезает с его лица. — Мне нравится смотреть, как ты
улыбаешься, и слышать, как смеешься. Ты очень красивый в эти моменты и не
только.

— Чонгук, ты...

— Мне нравится выбираться с тобой куда-то, и я ценю то, что ты стараешься

меня понять.

Он протягивает руку Тэхёну, но тот ныряет ладонями под края пальто и

обнимает Чонгука за талию, удобно устраиваясь в его руках. Чон прикрывает
глаза, зарываясь носом в светлые волосы, и не может поверить, что это
происходит с ним. Он хотел получить себе Тэхёна навсегда, но это Тэхён
получил Чонгука навсегда себе.

— Так что да, Тэхён, — продолжает он. — Ты хороший человек. Ты лучший из

всех. В тебе тепла больше, чем в тысяче чёртовых солнцах.

— Если ты хотел довести меня, то у тебя вышло, — бубнит Тэхён, шмыгая носом.

— Нет, я не хотел, — улыбается Чон.

— Я стал нытиком из-за тебя.

— Не говори глупостей, — Чонгук гладит его по спине. — Ты всегда таким был,

причем здесь я?

Он чувствует, как Ким толкает его в грудь, и слышит его смех вместе с
ворчанием, но тот замолкает, когда Чонгук говорит:

— Знаешь, в Кёнджу есть несколько хороших университетов. Если ты

действительно хочешь работать на Джина, и если тебе интересно это дело, то, я
думаю, ты мог бы...

Чонгук не договаривает, а Тэхён поднимает голову и смотрит ему в глаза,

кажется, не веря в то, что он сейчас сказал. Чонгук и сам не верит. Однако он
думал об этом слишком долго, думал об их будущем и работе, об их отношениях
и многих других вещах, и пришел к выводу, что будет лучше, если всё будет
идти своим чередом. Чонгуку сложно представить, как будет складываться их
жизнь, когда Тэхён пойдет учиться: захочет ли он? Станет ли отвергать
материальную помощь, учитывая, что он не может оплачивать обучение
самостоятельно? Если Тэхён откажется учиться за его счёт, то всё станет
сложнее.

— Университет? — переспрашивает парень, и Чонгук кивает. — Ты уверен?

315/367
— Нет, — честно признается Чон. — Но этот выбор за тобой. Я буду рядом в
любом случае.

Тэхён выглядит растерянным, но Чонгук успокаивает его:

— Тебе некуда торопиться. Ты можешь подумать и выбрать то, что хочешь, но

если тебе понадобится моё мнение, то я с радостью помогу тебе определиться,
— Чонгук замолкает, но добавляет: — И стать одним из редакторов Джина.
Может быть. Если ты всё-таки решишься.

— Поможешь, будешь рядом, поделишься своим мнением, да еще и с радостью,

плюс, как я вижу, совсем не станешь убеждать меня работать на твоего друга,
— стараясь не улыбаться, говорит Ким. — Что ты за человек такой?

— Просто пытаюсь быть нормальным.

— И лучшим.

— Да, и это тоже, — вздыхает Чон.

— Что я могу сказать? — Тэхён всё-таки улыбается. — У тебя начинает неплохо

получаться.

Тэхён всегда улыбается искренне, если не язвит, и Чонгук не стал бы врать о

том, что он невероятно красивый в эти моменты. Он мог бы наблюдать за
Тэхёном вечность и ещё немного, и ему никогда бы не надоело. Парень тянется
за поцелуем, и Чонгук подаётся вперед, сталкиваясь с ним губами. Он
сцеловывает тихое «Спасибо» Тэхёна вместе с его улыбкой, отвечает на его
благодарность нежностью, на его прикосновения – тёплыми объятиями.

Чонгук понимает, что будет самым настоящим идиотом, если из-за своего
эгоизма и желания взять жизнь Тэхёна под контроль он потеряет его. И чем
быстрее Чонгук привыкнет к тому, что Тэхёну можно доверять, что на его слова
можно положиться, тем быстрее всё наладится.

И пора бы им начать что-то менять не только в отношениях, но и в самой жизни.

*****

Чонгук вертит в руках статуэтку золотого пса, подаренную Тэхёном, и

откидывается в кресле, прокручивая в голове прошедший день. Дверь в кабинет
открывается без стука, но Чон даже не поднимает взгляда.

— Вот это совпадение, — раздаётся голос Джина. — Я тоже решил спрятаться

именно здесь. Какая приятная встреча.

Парень садится на диван и закидывает ногу на ногу, отпивая из кружки, а после

едва заметно морщится.

— Ты не пьешь кофе вечером, — смотрит на него Чонгук, а Сокджин пожимает

плечами.
316/367
— Да что-то захотелось. Крепкий, правда, нынче кофе.

— Пахнет так, словно в нём все тридцать градусов, — усмехается Чон.

— Ошибаешься, друг мой, — Джин разглядывает напиток в кружке и выпивает

остатки залпом, морщась. — Сорок два градуса и лёгкое вишнёвое амбре,
обещанное производителями, которого я почему-то не почувствовал. Нашёл на
твоей кухне.

— Я не храню дома алкоголь.

— Значит, кто-то его тебе подбросил, — уверенным тоном говорит Сокджин. —

Не знаю, кто это был, но он сделал это чертовски вовремя.

— Ты ходил в магазин, пока нас не было, — утверждает Чон.

— Кажется, меня раскрыли. Какая досада, — парень улыбается. — Я решил

раскрасить твои серые будни, можешь не благодарить. Ещё много осталось.
Кстати! — вспоминает он. — У меня ведь даже повод есть.

— И какой?

— Мне тут птичка нашептала, — Джин понижает голос, — что ты предложил

Тэхёну выбрать университет.

Чонгук ничего не отвечает, возвращаясь к изучению статуэтки. Верно, он

предложил Тэхёну выбрать университет. Чонгук не представляет, как всё
сложится, что решит Тэхён, чего он захочет, поэтому ему всё же немного
страшно. Сложно избавиться от чувства тревоги, от мысли, что что-то пойдет не
так. Сложно представить себе, как Тэхён будет учиться, проводить по полдня на
занятиях вдали от Чонгука. Но Чон обещал помочь, и если Тэхён останется с ним
таким же, каким был последние дни, то Чонгук готов ко всему. Чёрт возьми, да
если Тэхён навсегда останется с ним таким тёплым и ласковым, Чонгук позволит
ему баллотироваться в президенты, если тот этого захочет. Если бы только
каждый день был таким.

— Он задавал мне много вопросов о работе редактора, пока ты тут медитировал.

Расспрашивал о плюсах и минусах, — вырывает его из мыслей Джин. — Только
вот в будущем он не хочет работать в «Лайн».

Чонгук хмурится, поднимая взгляд на друга, а тот подпирает щёку кулаком.

— Что ты на меня так смотришь? Это не я владею второй половиной компании.

Чон трёт лоб, тяжело вздыхая:

— Я совсем забыл о нём.

— Повезло тебе, — хмыкает Джин. — Мы вот с Тэхёном о Минсоке помним, и оба

не горим желанием работать под его руководством. Только вот у меня уже
выбора нет, а у него есть. И ему, слава Богу, хватает мозгов не рваться работать
в такой обстановке. Тебе самому-то нравится? — он вскидывает брови, но ответа
не дожидается. — Я давно предлагал тебе подать на него в суд, пока он не
317/367
сделал это первым. Ли ничего не делает для компании, а ты работал как
проклятый ради этого журнала. Чонгук, поверь мне, нет человека, который не
встал бы на твою сторону.

— Подать в суд, — устало усмехается Чон. — Ты хоть знаешь, сколько времени

это займет?

— Ты куда-то торопишься? — Джин выгибает бровь. — Я не давлю, но ты

избавился бы от многих проблем. Сам знаешь, сколько неприятностей
доставляет нам Ли.

Чонгук качает головой, ставя статуэтку пса на стол перед собой.

— Я не полечу в Нью-Йорк.

— Я не могу заставить тебя, — с преувеличенно серьезным видом кивает Джин.

— Но я могу попытаться тебя замотивировать. Не только ты у нас гений-шмений,
я тоже, между прочим, ничего такой.

Чонгук смеется над его словами и скрещивает руки на груди, глядя на друга. Он
готов его выслушать и прекрасно понимает, что работать под руководством
Минсока – невыносимо, однако слишком много но, которые не позволят ему всё
бросить и заняться делами компании прямо сейчас. Может, позже.

— Ты готов к моему гениальному плану? — спрашивает Джин, прикладывая

палец к виску, и Чонгук кивает. — Отлично, следите за мыслью, мистер Чон. Я
осознаю тот факт, что без нашего Маленького Принца ты и носа не высунешь из
страны. Однако! Преимущество в том, что Тэхён, как бы сказать помягче...
ровным счетом нихрена не делает. Я прав? — Чонгук хмурится, но не
опровергает его слова. Выпивка развязала язык Сокджину. — Когда он сказал
мне про университет, уже в тот момент в моей голове созрел самый гениальный
план, который тебе только доводилось слышать в своей жизни.

— Ближе к делу.

— Не. Торопи, — Джин делает паузу. — Меня.

Чонгук вздыхает, а Сокджин прикрывает глаза, делая вид, что настраивается на

объяснения.

— Мой план заключается в том, что... — он не успевает договорить, как

раздаётся тихий стук, и дверь кабинета медленно открывается. — Здравствуй,
Тэхён, давно не виделись.

— Аж целых десять минут, — улыбается парень. — Вы чем-то заняты?

— Присаживайся, я всё объясню, — Джин хлопает по дивану рядом с собой, а

Чонгук молча наблюдает за ним. — Итак, план такой, — Сокджин серьезно
смотрит на Тэхёна, который ничего не понимает, а после снова на Чонгука. И на
одном дыхании выдает: — Берём Тэхёна, едем в Нью-Йорк, выбиваем из Ли всё
дерьмо, живём долго и счастливо.

В кабинете виснет тишина, которую первым нарушает Чонгук:

318/367
— Что ж, спасибо, что поделился, но это не тот план, который нам нужен.

— Отличный план, — возмущается Тэхён, и Джин протягивает ему руку для

пожатия. — Мне нравится.

— Мы не можем, — хмурится Чонгук, обращаясь к Сокджину. — Ты понимаешь,

сколько времени займет разбирательство? Это может растянуться и на полгода,
и на год.

— Тэхён, — обращается к парню Джин. — Насколько я понял, ты не против

работать на меня после окончания учёбы, не так ли? При условии, что Ли
оставит свой пост.

— Да, но я не могу поступить в университет сейчас, — он смотрит на Чонгука, а

тот поджимает губы. Происходит то, что он предсказывал: отказ от
материальной помощи. — Уже слишком поздно.

— Поздно? — не понимает Чон, и оба парня удивленно на него смотрят.

— Вступительные экзамены проходили месяц назад, — объясняет за него Джин.

— Ты вообще в курсе, какой сейчас месяц, год? Заглядывайте в календарь
почаще, мистер Чон.

— У меня почти год для того, чтобы подготовиться к следующим экзаменам и

попробовать получить бюджетное место, — продолжает Тэхён, но тут Сокджин
его перебивает:

— И это подводит нас к чему? Языковая практика, — он разводит руками. — Ну

кто научит его английскому лучше американцев?

— Англичане, — задумчиво отзывается Чонгук.

— Ты сам сказал мне, — улыбается Тэхён, — что Англии не существует.

Чонгук наблюдает за улыбающимся парнем и хмурится, обдумывая слова

Сокджина. Языковая практика для Тэхёна, пока сам он будет мотаться по работе
и отвоевывать вторую половину компании у Ли? Звучит как какое-то безумие.
Они ведь только начинают нормальную жизнь.

— Ты понимаешь, — начинает Чонгук, глядя Тэхёну в глаза, — что нам придется

жить в другой стране, может, два месяца, может быть, и полгода?

— Необязательно, — встревает Джин. — Я уверен, что Ли не станет воевать с

тобой так долго. У него свой бизнес, и если мы правильно выберем время, мы
можем застать его врасплох. Он не сможет разорваться, а если он не явится в
суд на слушание, то есть большой шанс, что права автоматически перейдут
тебе. Умно? Умно. Ты не найдешь изъянов в моём плане. И не пытайся.

— Да, гений-шмений, — вздыхает Чон, а Тэхён смеется. — Я понял.

Идея Сокджина звучит, конечно, здорово, только вот Чонгук знает Минсока. Он
знает своего брата, и что тот будет стоять на своём до конца. Минсок не из тех,
кто вот так просто сдаётся. К тому же «Лайн» – его последний рычаг давления
на Чонгука, и будет сложно скинуть Ли с его, ко всему прочему, законного места.
319/367
— Ну и о чём тут ещё можно думать? — спрашивает Джин и толкает Тэхёна в
ногу. — Скажи ему, что план просто супер, и погнали.

Тэхён не ожидал такого от Сокджина, и, кажется, он совсем не понимает,

почему тот так странно себя ведет, но, принюхавшись, спрашивает:

— Ты что, пьяный?

Джин удивленно смотрит на него и возмущается:

— Как ты можешь говорить такое обо мне? — он поднимается с места. —

Господин Чон, подумайте над моим предложением и соглашайтесь, — и на
пороге снова обращается к Тэхёну: — Кстати, пока наш дорогой друг и любовник
решает дела насущные, может, поможешь мне приготовить не веганский ужин?
Чтобы с сочным мясом, ГМО и другими вашими любимыми отравляющими тело
прелестями.

Тэхён смотрит на Чонгука, о чём-то задумавшись, и после кивает Джину, а тот,

ворча, что его посмели оклеветать таким словом, как «пьяный», закрывает за
собой дверь в кабинет. Комната погружается в тишину, и Чонгук поднимается с
места, чтобы пересесть к Тэхёну. Парень сам двигается к нему, удобно
устраиваясь спиной на груди и откидывая голову Чону на плечо, а тот не может
устоять перед ароматом медового шампуня и зарывается носом в светлые
волосы. Они сидят в тишине, пока Тэхён перебирает пальцы Чонгука.
Рассматривает его кольцо, сплетает их руки, а Чонгук, прикрыв глаза,
наслаждается тишиной. И Тэхёном. Наслаждается его присутствием,
непринужденностью и ненавязчивыми прикосновениями. Должен ли он
заставлять его жить в другой стране, учиться на журналиста, чтобы потом
работать в «Лайн»? Обязательно ли всему быть таким сложным?

— Тэхён, — зовёт его Чонгук.

— М-м?

— Ты действительно хотел бы работать в «Лайн»?

Парень пожимает плечами:

— По-моему, это хорошее место, а Джин – отличный руководитель, как ты и

говорил, — в его голосе слышна улыбка. — Правда, он немного странный, но мне
нравится его работа. Он занимается интересными вещами, когда дело не
касается управления.

Чонгук молчит, разглядывая их сплетенные руки, и спрашивает после долгого

молчания:

— Что мне делать?

Тэхён поднимает голову, удивленно глядя на него, и переспрашивает:

— Что тебе делать?

— Можно попытаться отсудить права у Ли, но жить в Нью-Йорке... — Чонгук

320/367
усмехается: — Языковая практика.

— Если ты единственный, кто может избавиться от Минсока, то почему бы тебе

не попробовать это сделать? — Тэхён переплетает их пальцы. — Я хотел бы
работать с тобой в будущем, если у нас всё сложится. Хотел бы поступить здесь
в университет и получить бюджетное место.

— Но если ничего не выйдет, — осторожно спрашивает Чонгук, — ты позволишь

мне помочь тебе?

Тэхён ничего не отвечает, но, к удивлению Чона, кивает в ответ после недолгих
раздумий.

— Но я всё равно хочу попытаться.

— Могу я просто купить тебе этот чёртов диплом, свесить всю работу на Джина
и ни о чём больше не волноваться? — голос Чонгука звучит отстранённо.

— Как будто ты сможешь ни о чём не волноваться, — улыбается Тэхён, а Чонгук

тяжело вздыхает в ответ. — Я не знаю, как обстоят дела с правами на журнал,
поэтому мне сложно давать тебе какие-то советы. Но если, как и сказал Джин,
ты выбьешь из Минсока всё дерьмо, то это будет круто.

— Круто.

— Очень круто, — смеется парень.

— Ладно, очень круто – это уже не так уж и плохо. Очень мотивирует.

Тэхён снова смотрит на него, но уже без прежней улыбки и искренне говорит:

— Я верю, что если ты чего-то захочешь, то ты это получишь. Ты что, забыл? —

возмущенно спрашивает он, а Чонгук выгибает бровь. — Стратег, преступник,
отличный повар, кто-то там ещё.

— Без десяти минут твой парень и знаю как спросить по-итальянски, где
находится пекарня, — вспоминает Чон.

— Ты уже мой парень. Что насчёт новых итальянских слов?

— Не знаю ни одного.

— Сойдёт и так. Я верю, что ты разгромишь его в пух и прах с таким багажом, —
хмыкает Ким. — Я поступлю в университет, мы будем воспитывать мистера
Дарси, а Минсок пускай подавится своим грёбаным одиночеством.

— Ого, — смеется Чонгук. — Ты страшен в гневе.

— Это были слова Джина, — задумчиво говорит Тэхён. — Но он прав: Минсок

никогда не будет счастлив.

— Ему плевать на это.

Ким недолго молчит и тихо отвечает:

321/367
— Я знаю.

Кабинет снова окутывает уютная тишина, а Тэхён поворачивается к Чонгуку и

всматривается в его лицо, пока тот так же молча наблюдает за ним.

— Джин ждёт, — говорит Тэхён.

Чонгук ничего не отвечает. Он бы просидел так до самой ночи, а после до утра и

до следующего вечера. С Тэхёном время утекает сквозь пальцы, Чонгук теряет
ему счёт.

— Если я всё-таки решусь разобраться с делами, ты ведь согласишься поехать со

мной в Нью-Йорк? — спрашивает Чон, а Тэхён улыбается:

— Языковая практика.

— Это и правда неплохая идея. Я подумаю об этом, — обещает Чонгук.

Тэхён подаётся вперёд, коротко целуя его, но Чон притягивает парня обратно,
накрывает его губы своими и наслаждается сладким ароматом его шампуня при
вдохе. Он раскрывает губы Тэхёна своими, чтобы скользнуть языком в его рот, и
заставляет парня сесть себе на колени. Чонгук за весь день соскучился по
долгим поцелуям, по постоянной торопливости Тэхёна, однако сейчас тот и сам,
словно растягивая удовольствие, ласкает язык Чона своим. Он тяжело дышит в
поцелуе, собирая в ладонях футболку Чонгука, а, отстранившись, делает
шумный вдох. Кажется, он тоже скучал по этому.

— Я решил, что твоя языковая практика началась только что, — сообщает ему
Чонгук, и Тэхён тихо смеется:

— Ты хорош в языках.

— Только в языках?

— Ну, во всём остальном ты тоже довольно неплох, — немного неловко говорит

Тэхён, а Чонгук вздыхает:

— Ты бы знал, как меня вдохновляют подобные комплименты. Я хорош, неплох и

тебя от меня не тошнит. Это восхитительно.

Тэхён смеется и утыкается лицом ему в шею, пока руки Чонгука гуляют по его
спине под полюбившейся домашней рубашкой. Чон чувствует губы на своей шее
и немного неуверенный поцелуй чуть ниже скулы. Тэхён пробует, изучает, а
Чонгук прикрывает глаза, но распахивает их, сжимая руками талию Кима, когда
чувствует зубы на своей коже и лёгкую боль, которая проходит через несколько
секунд.

— Не надо дразнить меня, — говорит Тэхён, проводя пальцем по месту укуса. —

Я умею делать комплименты.

Парень поднимает голову, оказываясь перед его лицом, и Чон пораженно

смотрит на него. Тэхён никогда не... кусался. Он смеется, наблюдая за лицом
Чонгука, и будничным тоном говорит:
322/367
— Я спрашивал, когда уедет твой друг, потому что это был самый
восхитительный секс в моей жизни, и я хочу это повторить, — парень играется с
его кольцом, и Чон видит, что он всё равно немного нервничает. — Это ведь и
правда было... занятие любовью, да? Это никогда не было чем-то особенным для
меня, просто способ получения удовольствия, но... — Тэхён рвано вздыхает,
совсем растерявшись: — Никто не был со мной таким нежным, Чонгук. Никогда.
Спасибо.

Чонгук делает шумный вдох, притягивает парня к себе и дарит ему короткий
поцелуй, крепко обнимая.

— А ты пленных не берешь, да? — спрашивает Чон. — Тебе ведь наверняка

совсем не жаль меня сейчас.

— Это был комплимент, — бубнит Тэхён.

— Спасибо, что бережешь мои нервы и выдаёшь такие комплименты, только

когда я эмоционально стабилен. Поговорим об этом ночью.

Тэхён поднимается с него и вздыхает, заставляя Чонгука поперхнуться:

— Надеюсь, ночью мы будем не разговаривать, — Ким смеется с того, что Чон

жалобно стонет на весь кабинет. — Джин сделает мне выговор за то, что я так
долго шёл, я уверен. И знаешь что? Назло ему это будет лучший ужин в твоей
жизни, вот увидишь. С сочным мясом, всякими ГМО и другими отравляющими
наше тело прелестями, — Тэхён кивает в подтверждение своих слов. — Я не дам
этому нью-йоркскому вегетарианцу отравить наш ужин своим полезным
питанием. Это будет отличный вечер, и пускай кто-нибудь только попробует его
испортить.

— Твой боевой настрой чудесен, — улыбается Чонгук. — Я на тебя рассчитываю.

Тэхён закрывает дверь в кабинет, а Чон шумно вздыхает, проводя ладонями по

лицу, и запускает пальцы в волосы.

Тэхён непривычно смелый, а Чонгук впервые в жизни настолько хорошо провел

день. Он не волновался о том, что делает Тэхён, просто наслаждался его
компанией, успел совсем забыть о работе, Минсоке, обо всём, что его так
беспокоило. Чонгук чувствует себя отдохнувшим.

И то, что Тэхён верит в него, верит в то, что он сможет избавиться от Ли,
придаёт столько сил. Ему всего лишь-то нужно было пойти Тэхёну навстречу,
показать тому, что прислушивается к его просьбам. Чонгук сам стал чувствовать
себя свободнее, и если Тэхён согласен остаться, согласен поступить в
университет и даже примет его помощь, то, может, ему действительно стоит
рискнуть и попытаться лишить Ли прав на компанию? Избавиться от него раз и
навсегда.

Чонгук кидает взгляд на статуэтку золотого пса и проверяет время. Во всяком

случае, у них ещё есть несколько дней до вылета, чтобы разобраться со всеми
делами, а Минсок подождёт.

Весь мир подождёт, потому что Тэхён обещал ему лучший в жизни ужин.
323/367
 *****

Чонгук неторопливо покрывает шею Тэхёна нежными поцелуями, чувствуя

пальцы в своих волосах и ощущая едва уловимую дрожь в теле парня. Слух
ласкает тихий стон, когда Чонгук толкается между раздвинутых ног. Тэхён
старается быть тише, чем предыдущей ночью, хотя вероятность того, что Джин
услышит их, равна меньше, чем просто нулю. Ким мечется по постели, теряясь в
ощущениях, впивается пальцами в предплечья Чона, горит. Наслаждается.

Время давно перевалило за полночь и, кажется, остановилось. Обещанный

Тэхёном ужин прошел действительно хорошо, даже учитывая вопросы
Сокджина: что случилось с ванной в его спальне и куда делась кладовка. Чонгук
больше не хотел думать о том, что происходило в той комнате, но подвыпивший
Тэхён отшутился, сказав, что у Чонгука в доме априори не может быть никакого
хлама, соответственно, кладовка ему просто-напросто не нужна.

Тэхён был расслабленным, болтая с давно захмелевшим Джином о будущих

перспективах, когда Ли оставит свой пост, а Чонгук молча слушал грандиозные
планы друга относительно компании. Он, будучи в трезвом уме, понимал, что
просто ничего не будет, что ему нужно запастись терпением на ближайшие
полгода, если не до конца жизни. Однако когда Тэхён искренне удивился и
обрадовался тому, что Чонгук всё-таки решил отсудить права у Ли, Чон поборол
в себе глупое и необдуманное желание прямо сейчас собрать вещи и рвануть в
этот чёртов Нью-Йорк. Джин был прав, говоря, что рядом с Тэхёном он ведет
себя как самый настоящий влюбленный идиот. Чонгук и не думал, что это
настолько очевидно. Он многое для себя открыл за последние несколько дней.

Например то, что Тэхёну нравится собирать его волосы в кулак и контролировать
их поцелуи. Ему нравятся прикосновения, теснота и тяжесть чужого тела, о чём
он невинно сообщил Чонгуку, собирая со стола посуду после того, как Джин
отправился спать. Чонгук поперхнулся водой, услышав комплимент по поводу
своего тела. Он попросил Тэхёна оставить посуду, сам убрал остатки еды в
холодильник, и его, кажется, впервые в жизни не волновал беспорядок,
оставленный ими на ближайшую ночь. Грязная посуда никуда не денется,
болтливый Тэхён – да. Выбор Чонгука был очевиден.

И он наслаждается своим решением, сцеловывая с опухших губ Тэхёна влагу;

чувствуя вибрацию в горле от наконец несдержанного стона и бережно
подхватывая парня за бедро свободной рукой. Тэхён подрагивает от сладкой
истомы, кончая уже третий раз за последний час, – Чонгук согласен с тем, что
ему нравится растягивать удовольствие. Нравится доставлять его Тэхёну,
нравится это приятное чувство значимости для него. Парень давно отрезвел, а
Чонгук, кажется, стал наоборот немного пьян от его бесконечных поцелуев в
губы, шею, скулы и даже плечи. Его ласка – панацея. Словно бальзам на душу
после долгого и без того отличного дня, так что Чонгук попросту не
выдерживает, активнее толкаясь между его ног и кончая, заглушив собственные
стоны очередным мокрым поцелуем.

Чон, честно признаться, вымотался. И он искренне рад тому, что на улице

глубокая ночь, а завтра ему не нужно вставать ни свет ни заря.

324/367
Он осторожно поднимается с Тэхёна, тяжело дыша. Завязывает презерватив,
откидывает его на пол к другому использованному и дарит Тэхёну, томно
наблюдающему за ним, усталый поцелуй. Парень тянет Чонгука за запястье,
немного по-хозяйски укладывая его рядом с собой так, что Чон упирается лицом
ему в грудь, чувствуя, как его волосы начинают перебирать пальцами. От Тэхёна
исходит немного специфичный запах смазки, пота и чего-то сладкого, чем
пахнет только он. Чонгук чувствовал этот запах в его комнате дома в Тэгу, и
даже старая спальня, которой Чон сторонится, вся пропитана этим странным,
сладким ароматом. Он ведет носом по груди Тэхёна, делая тихий вдох и горячий
выдох, из-за которого парень покрывается мурашками.

— Если я поеду с тобой, — немного сонно говорит Ким, — то я хочу встретиться с

Хосоком. И с Намджуном.

Чонгук хмурится, но Тэхён этого не видит, продолжая перебирать пальцами его

волосы.

— Намджун?

— Я говорил о нём. Он работал переводчиком, но, оказывается, его уволили,

поэтому он вернулся в Сеул, — неторопливо объясняет Тэхён. — Хосок рассказал
мне.

Чонгук расслабляется, вспоминая их разговор об этом супергениальном друге

Тэхёна, и усмехается.

— Что смешного? — интересуется Ким.

— Я помню его.

— Помнишь? — его рука в волосах Чона замедляется.

— Мы встречались.

Чонгук не знает почему, но эта встреча сейчас вызывает в нём совсем иные
чувства, нежели раньше.

— Ты следил за ним?

— Не за ним. За тобой, — он оставляет поцелуй над сердцем Тэхёна.

Те дни, когда он не мог контролировать желание знать о Тэхёне каждую мелочь,

кажутся такими далёкими. Сейчас Чонгук намного более сдержан в своих
порывах.

— Он выходил из магазина, — говорит Чон. — Мы случайно столкнулись с ним,

перекинулись парой фраз. А потом у него порвался пакет прямо перед машиной.

— Я помню этот день, — смеется Тэхён.

— Он посмотрел на меня и сказал, что не нуждается в жалости, потому что

неудачники такие же полноценные люди, как и все, — Чонгук неосознанно
улыбается, слыша смех Тэхёна. — Я помог ему собрать продукты и закинуть их в
машину, а когда вернулся в магазин, чтобы найти тебя, то так и не нашел. Тогда
325/367
я не знал, что вы знакомы.

— Так это был ты? — удивлённо спрашивает Тэхён, а Чонгук поднимает голову и
непонимающе смотрит на парня. — Я помню тебя. Я стоял на кассе и видел всё,
что произошло, а когда вышел, то ты зашёл в магазин через другой вход. Я даже
думал о том, чтобы подождать, пока ты выйдешь, и чем-нибудь отблагодарить,
но Намджун сказал, что ты куда-то торопился, поэтому мы уехали.

Чонгук хмурится, наблюдая за Тэхёном, который задумчиво говорит:

— Мы могли бы встретиться тогда. Это было так давно.

— Всего лишь год назад, — не соглашается с ним Чонгук.

— Кто знает, как обернулся бы этот год, — Тэхён грустно улыбается, и Чон снова
тычется носом ему в грудь, оставляя короткие поцелуи на мокрой коже.

— Прости мне мою неуверенность, — вздыхает Чонгук. — И одержимость. Я

боялся встретиться с тобой лицом к лицу ровно настолько же, насколько хотел
этого.

— У нас бы вряд ли что-то вышло тогда, — Тэхён накручивает на палец прядь

волос Чона. — Но мы могли бы стать отличными друзьями.

Чонгук недовольно хмыкает, просовывая колено между ног парня, и хватает его
за бедро. Он ведёт ладонью по мягкой коже выше, к ягодицам, продолжая
медленно подниматься поцелуями по ключицам к шее, и дыхание Тэхёна снова
становится тяжёлым от таких откровенных манипуляций. Чонгук
проскальзывает языком в его рот, чувствуя, как сам снова начинает
возбуждаться от совсем тихих стонов Тэхёна из-за того, что его член трётся о
бедро Чона.

Тихая мелодия телефонного звонка заставляет Чонгука разорвать поцелуй и

нахмуриться. Это не его телефон. Кто звонит Тэхёну посреди ночи?

Он тянется к мобильному вместо озадаченного Кима и показывает ему экран, на

котором белым по чёрному выведено «Мама». Тэхён поднимается на постели,
подключаясь к звонку, пока Чонгук настороженно наблюдает за его реакцией.

— Что случилось? — хмурится он, глядя на Чона, но обращаясь явно не к нему. —

Нет, не сплю.

Тэхён молча вслушивается в голос из динамиков и нервно облизывает губы. Он

выглядит немного растерянным, и Чонгук искренне жалеет, что он не может
слышать, о чём с ним говорят. Но через несколько секунд парень расслабляется,
облегченно выдыхая.

— Как это произошло? А отец? — спрашивает Тэхён. — Он не может? — и

замолкает, получая незамедлительный ответ. — Да, я... Ладно. Хорошо. Я
постараюсь.

Он сбрасывает звонок и нервно кусает губы, заставляя Чонгука беспокоиться.

— Что случилось? — очередь Чона задавать этот вопрос.

326/367
Тэхён поднимает на него взгляд, но, кажется, не знает, как объяснить.

— Мама в больнице, — спокойно отвечает он. — Ничего смертельного, но она

сломала ногу.

Тэхён сглатывает и шумно вздыхает. Он собирается с силами и смотрит на

Чонгука с такой жалостью, что у того к горлу подкатывает противный ком. Но
поводов для паники нет, чего он так волнуется? Не умирает же миссис Ким в
конце концов.

— Она не может ходить, — говорит Тэхён, и Чон кивает, предлагая продолжить.

Но парень толкает его в грудь, заставляя лечь, и сам пристраивается рядом,

положив голову ему на плечо. Чонгук мысленно готовится к тому, что сейчас
может услышать, при этом он бережно обхватывает Тэхёна за плечи, прижимая
к себе и давая понять, что всё нормально.

— Отец уехал в Пусан на целых три месяца. О ней некому заботиться, кроме
меня, — немного неуверенно говорит парень, но тут же поспешно добавляет: —
Она сказала, что прогнозы хорошие, всё быстро срастётся, даже учитывая её
возраст, и...

— Тэхён, — мягко перебивает его Чонгук, поглаживая по спине. — Ты хочешь

сказать, что тебе нужно в Тэгу?

Парень жмурится, как от зубной боли, и кивает, явно ожидая вердикта. Но что
Чонгук может ему сказать? «Нет, ты никуда не едешь»? Судя по реакции, Тэхён
ожидал именно этих слов.

— Её нужно забрать из больницы? — спрашивает Чон и получает в ответ кивок.

— Когда?

— Завтра до обеда.

— Что потом?

— Она будет на больничном. Бабушка могла бы за ней присматривать, но у неё...

— Тэхён, — снова перебивает его Чонгук. — Всё нормально. Я понимаю.

Тэхён облегченно выдыхает, прикрывая глаза. Чонгук и правда понимает: о

миссис Ким нужно позаботиться. Она одна из самых дорогих людей для Тэхёна,
так что удерживать его сейчас он не может и не станет. Возможно, это проверка
на выносливость, шанс доказать Тэхёну, что он будет рядом, что бы ни
случилось; поможет, если того требует ситуация.

— Мы будем видеться, — говорит Тэхён, поднимая голову и обеспокоенно глядя

Чонгуку в глаза.

— Конечно, будем. Я еду с тобой.

— Что? — не понимает Ким.

327/367
— Сначала мы заберём миссис Ким. Ей потребуются лекарства, я полагаю, и
постоянный уход. Можно было бы нанять кого-нибудь... — Чонгук вздыхает,
замечая предсказуемо недовольный взгляд Тэхёна. — Но я знал, что эта идея
тебе не понравится. Поэтому давай сойдёмся на том, что я буду помогать тебе
присматривать за ней. Я не посягаю на твою территорию, и жить с вами не
стану, ладно?

Тэхён обдумывает его слова, пока Чонгук разглядывает его лицо, пропуская
волосы парня сквозь пальцы. Серьезно задумавшийся Тэхён, оказывается,
выглядит очень соблазнительно, но это если отбросить мысль о том, что им
какое-то время придется жить отдельно друг от друга. Чонгук на такое никак не
рассчитывал, и, выходит, что и войну с Ли придется ненадолго отложить. Джин
вряд ли разочаруется, скорее даже не удивится. Чонгук делал это далеко не
единожды.

И всё же от мысли о том, что Тэхён будет находиться не с ним, будет засыпать
один, Чонгуку... неприятно. Как называется это чувство? Кажется, грусть. Ему
это определенно не нравится.

— Ты слышал, что я сказал? — спрашивает Тэхён, а Чон непонимающе смотрит

на него.

— Повтори.

— Мы в отношениях, — неловко начинает Тэхён, и Чонгук невольно улыбается. —

Мы даже, вроде как, планируем совместное будущее.

— Звучит чудесно, когда это говоришь ты.

— Спасибо, — безразлично говорит Тэхён, кажется, вообще проигнорировав этот

комплимент. Он водит ногтем по груди Чона, явно нервничая. — Я не знаю,
насколько это правильно, но если ты хочешь, то мы могли бы поехать вместе.
Тебе не нужно посягать на мою территорию, мы ведь... вместе, в смысле
встречаемся. И, наверное, мама будет рада видеть тебя. Правда, последний раз
она вывела меня из себя разговором о тебе, но ты ей определенно очень
нравишься. Не думаю, что она будет против, — неловко заканчивает Тэхён.

— Будет против чего? — хмурится Чонгук. Он чувствует, как Тэхёну неудобно

говорить обо всём этом.

— Ты мог бы остаться со мной, я думаю, — наконец говорит парень. — Но,

выходит, что поездку придется отложить, но даже если бы я поехал в Нью-Йорк,
то пришлось бы объяснять родителям...

Чонгук приподнимается на локте, заставляя Тэхёна подняться с него и лечь

рядом. Он не до конца понимает, что только что произошло.

— Ты предлагаешь мне жить в Тэгу с тобой? — напрямую уточняет Чонгук.

Тэхён молча смотрит на него, и у Чона в голове мелькает мысль, что он что-то не
так понял.

— Тебе не обязательно мне помогать, я просто подумал, что раз ты работаешь

дома и вряд ли оставишь меня одного, то вместо того, чтобы мотаться в Тэгу
328/367
каждый день, мы могли бы...

— Если ты думаешь, что я откажусь, то извини, но это самая глупая мысль,

которая только посещала твою голову, — серьезно говорит Чонгук. — Подумай
хорошо. Не делай этого, если ты сам этого не хочешь.

— Я хотел бы, — тихо отвечает Тэхён, вызывая в Чонгуке бурю смешанных

чувств: от легко объяснимого трепета до полного замешательства. — Но я буду
работать.

Чонгук очень хочет сказать: «Не будешь», – но вместо этого он перебарывает

самого себя, спокойно отвечая:

— Если нужно.

Тэхён доверяет ему. Он согласен принять помощь Чонгука, согласен пустить его
в свой дом, в котором рос, и наверняка он ждёт ответного доверия и от Чона.
Что тот может сделать? Согласиться, поддержать, просто быть рядом – так ведь
обычно поступают люди? Чонгуку всё равно, потому что во всяком случае это то,
что будет делать он. Ему придется преодолеть свой страх и чувство
собственничества, но пока это ради их с Тэхёном отношений, Чонгук готов
попытаться.

Мысль, что Тэхён будет работать, отзывается в нём чем-то неприятным, но

предложение Кима жить с ним в Тэгу затмевает все плохие чувства. Чонгук
склоняется над лицом Тэхёна, вглядываясь в его черты, и проводит ладонью по
щеке; накрывает его губы сначала нежно, а после немного несдержанно, сминая
своими и увлекая в глубокий поцелуй. Тэхён отвечает с пока ещё непривычным
для Чонгука желанием. Он тянет Чона на себя, отрывается от его губ и
принимается оставлять поцелуи на его шее и плече: смазанные, мокрые и
горячие. Тэхён невероятно быстро привык к их интимной близости, что, кажется,
во время секса его смутить уже и вовсе невозможно. Но, оставляя поцелуи на его
рёбрах и опускаясь всё ниже к животу, Чонгук замечает его смущение. Он ещё и
в первый раз понял, на что таким образом реагирует Тэхён.

Губы Чонгука опускаются между двумя бордовыми точками, а стоит ему

скользнуть языком по одной из них, втягивая кожу в поцелуй, Тэхён шумно
выдыхает. Это первое его самое чувствительное место, которое нашёл Чонгук, и
он рад тому, что на улице сейчас глубокая ночь. Только для них двоих.

И ему уже искренне плевать на то, что завтра ему вставать ни свет ни заря.

*****

Чонгук пристегивает ремень, пока миссис Ким болтает с Тэхёном о том, что она
и не надеялась, что её заберут вовремя, и что еда в больнице, к её большому
удивлению, оказалось очень даже неплохой.

Чонгук решил тактично молчать до самого дома, потому что на его предложение
купить инвалидную коляску для удобного перемещения, Тэхён кинул на него
недовольный взгляд. «Пустая трата твоих денег», — смог прочесть в его глазах
Чонгук и успеть не согласиться с ним. Не будет ведь миссис Ким весь месяц
329/367
безвылазно сидеть дома. Даже если Тэхён будет против, Чонгук уверен, что его
решение как раз-таки правильное. Он уверен, что они с Тэхёном смогут найти
компромисс.

— Чонгук, — вырывает его из мыслей женщина. — Спасибо, что согласился

помочь. Тэхён сказал, что у вас какой-то там отпуск.

— Академический, — вставляет своё слово парень.

— Да-да, — отмахивается миссис Ким. — Чего только не придумают. В моё время

не было никаких отпусков. Мы работали, учились, пахали как в последний раз,
при этом успевали ходить на свидания. Тэхён вот весь в своего отца. Какой же
он был бездарь! А вот завёл семью, появился сын, так он сразу за голову взялся.
Правда пить начал, но это, видимо, на радостях. И ты, дорогой мой, — она легко
хлопает ладонью по сиденью Тэхёна. — Стоило только найти правильного
человека, который тебя, упёртого, сможет выносить, так дела сразу в гору
пошли. Ни одного звонка от тебя, ни одной жалобы. Я с перепугу подумала, что
тебя из университета исключили, — Чонгук замечает, как парень напрягается, —
а ты, оказывается, всего лишь-то с нашим Чонгуком познакомился. Немного
образумился, а то совсем начал с ума сходить... от этого своего. Я очень за тебя
рада, — Тэхён отворачивается к окну, никак не комментируя её слова, и Чон
хотел бы перевести тему, но миссис Ким не даёт ему и рта раскрыть. — Чонгук,
ты сам как? Тяжело, конечно, когда всё висит на одних твоих плечах. Ты хоть
отдыхаешь?

Чонгук улыбается, вспоминая, как долго Тэхён уговаривал его составить график
работы.

— Стараюсь.

— Здоровье – это самое главное. В любом возрасте его нужно беречь, — серьезно
говорит миссис Ким и снова переходит на будничный тон: — Я подумала, что раз
отец уехал, а Чонгук останется у нас, то можете занять нашу спальню. Но если
увижу, что ваш кот дерёт мои занавески, не поленюсь встать и обрить его
налысо.

— Тебе нельзя ходить, — смеется Тэхён.

— Дорогой мой, — устало говорит женщина, — человека, проработавшего

тридцать лет на фабрике, не напугать сломанной ногой. Вы только скажите мне,
как давно вы живёте вместе? Почему я об этом ничего не знаю?

Тэхён растерянно косится на Чонгука, который спокойно отвечает:

— Жить вместе выгодно, учитывая, что приходится платить за аренду квартиры

и университет.

Миссис Ким отчего-то тяжело вздыхает, но ничего не говорит. Чонгук понимает,

что она не станет лезть в их личную жизнь. Сколько бы женщина ни отчитывала
Тэхёна, она не станет осуждать его за поспешно принятые решения. По крайней
мере, точно не в присутствии Чонгука, поэтому поездка до дома проходит в
относительной тишине.

Тэхён помогает матери подняться до квартиры, пока Чонгук забирает их вещи,

330/367
свой ноутбук и переноску с мистером Дарси. Они взяли не всё самое
необходимое, поэтому Чонгук уверен, что ему ещё далеко не раз придется
съездить домой. Он отдаёт вещи Тэхёну через порог и забирает у него список
лекарств.

— Я уже хочу обратно, — шепчет ему Тэхён, чтобы не быть услышанным

матерью.

Чонгук прячет список в карман, кидая взгляд в сторону гостиной, и выводит

Тэхёна на лестничную площадку, прикрывая входную дверь.

— Ты ещё можешь передумать, — говорит негромко парень, на что Чонгук

беззлобно усмехается.

Ему стоило понять сразу, что Тэхён предложил ему поехать с ним и даже
предоставил выбор не просто так. Тэхёну нужна поддержка. Миссис Ким – не
монстр и не тиран, но она умеет убеждать других в своей правоте, умеет давить
на своего сына. Чонгук в таком случае тем более не может оставить его наедине
с матерью. Неизвестно, что может произойти между ними за ближайший месяц,
да и просто, находясь рядом с Тэхёном, Чонгук чувствует себя куда спокойней,
нежели без него.

— Я не передумаю, — говорит Чон и коротко целует нервничающего парня. — Я

вернусь часа через полтора.

Тэхён кивает в ответ, шумно вздыхая, и неожиданно обнимает Чонгука за талию,

укладывая голову ему на плечо.

— Последний раз, когда я остался с ней наедине, это закончилось тем, что я
думал о твоих изменах.

Чонгук проводит ладонью по его спине.

— Ты ведь знаешь меня, — от этих слов ему самому становится тепло, а Тэхён
угукает в ответ. — И знаешь, что в моих действиях нет скрытого смысла. Если у
тебя появятся вопросы, ты всегда сможешь мне их задать. Мне нечего скрывать
от тебя. К тому же она просто волнуется, в этом нет ничего страшного. Я могу её
понять.

Тэхён кивает в ответ, и из квартиры доносится крик его имени. Он целует

Чонгука напоследок и закрывает за собой дверь, а Чона на самом деле
интересует сейчас лишь одно: насколько чуткий сон у миссис Ким.

*****

Чонгук скидывает обувь и направляется на кухню прямо в пальто, чтобы

оставить пакеты. Он едва успевает сдержать усмешку, когда видит, как миссис
Ким, опираясь одной рукой на костыль, пытается зажечь плиту.

— Чонгук, это ты?! — кричит она, и Чон осторожно ставит пакеты на стол,
привлекая её внимание. — Мамочки, чего ты такой тихий?

331/367
— Что вы делаете?

— Чай, конечно, — удивленно говорит она. — Будешь?

— Миссис Ким, — улыбается Чонгук, — вам нежелательно ходить. Давайте я.

Он относит пальто и возвращается, чтобы поставить чайник. По шуму из ванной

становится ясно, что Тэхён скорее всего в душе. Либо он сбежал туда от
нежеланных разговоров.

— Посиди со мной, Чонгук, — просит женщина, когда Чон подает ей чай. Он

находит вторую кружку и делает себе кофе, а миссис Ким неожиданно говорит:
— Тэхён совсем врать не умеет. У него всё на лице написано. Я спросила у него,
почему вы живёте вместе, так он повторил всё то же самое, что сказал ты, — она
тяжело вздыхает, а Чонгук садится рядом с ней. — У него всё хорошо?

Чон мягко кивает и улыбается в ответ.

— Ладно, — успокаивается женщина. — А то я переживаю, у меня сердце за него

неспокойно. Спасибо, что помогаешь ему.

— Мы помогаем друг другу, — спокойно говорит Чонгук.

Он привык к таким беседам. В своё время они происходили очень часто.

— Это очень хорошо, — она понижает голос. — Когда вы приезжали, Тэхён

рассказывал, что вы ссорились. Не сердись на него.

— Я не могу на него злиться, — признается Чонгук и хмурится, размешивая

кофе. — К тому же это я был неправ.

— Вы молодцы, — она говорит еще тише: — С этим-то всё было совсем иначе, ты
же знаешь. Он не говорил, но я ведь всё видела. И вы так мало знакомы, а он
уже так изменился. Да он бы раньше ни в жизнь не согласился так надолго
уехать из Сеула. Я знаю, что постоянно норовлю залезть не в своё дело, —
качает она головой. — Но я же люблю его. Сколько я плакала, когда он уезжал
обратно.

— Вам не о чем переживать, — Чонгук неосознанно говорит так же тихо.

— Вы очень быстро съехались. Чонгук, зачем? — она обеспокоенно смотрит на

Чона, и тот признается, пытаясь не улыбаться:

— Я настоял. Так спокойнее и комфортнее. Тэхён замечательный человек и

очень заботливый, наверняка это в нём от вас.

Миссис Ким смеется, легко ударяя Чонгука по плечу.

— Вот подхалим, — продолжает смеяться женщина.

— И в мыслях не было, — улыбается парень в ответ.

Чонгук слышит, как открывается дверь ванной, и отпивает кофе, а Тэхён даже
не удивляется, зайдя на кухню и взглянув на них двоих. Он подходит к пакетам,
332/367
и Чонгук отставляет чашку, улавливая сладкий аромат медового шампуня,
который он забрал из дома специально для Кима. Пока они живут с миссис Ким,
Чонгук постарается сдерживать свои порывы относительно Тэхёна, чтобы не
смущать его при матери.

И у него действительно получается сдерживать данное самому себе слово, пока

Тэхён нарезает мясо для ужина, время от времени подкармливая им кота.
Миссис Ким захотела вздремнуть, а Чонгук собирался заняться работой. Он
забрал ноутбук на кухню, решив, что с Тэхёном ему будет уютнее, однако
уютнее – не значит проще. Чонгук не сводил с него взгляда всё то время, пока
парень разделывал мясо, чистил овощи, промывал зелень, неторопливо нарезал
ровными кольцами лук и закидывал голову назад, шмыгая носом. Чонгук понял,
что не написал ни слова.

Он оставил работу и помог Тэхёну доготовить ужин, получая за свою железную

выдержку награды в виде поцелуев и ненавязчивых прикосновений. Тэхён в
такой скромной обстановке – на небольшой душной кухне – выглядел по-
особенному домашним. И даже когда они ужинали вместе с миссис Ким,
обсуждая её несносную соседку, постоянно ломающийся телевизор и мистера
Кима, который будет спать в коридоре на голом полу, если ещё раз явится
домой пьяный, – Чонгук в этот момент ни капли не жалел о том, что отказался от
идеи снимать квартиру неподалёку.

Чон оставляет ноутбук на столе в их с Тэхёном спальне и слышит, как

закрывается дверь.

— Не знаю насчёт замечательности и заботливости, но болтливостью я точно

пошёл в неё, — вздыхает парень и падает поперёк кровати, прикрывая глаза.

— Ты слышал наш разговор, — улыбается Чонгук.

— Я слышал, что ты пришёл, и я знаю свою мать. Она бы не оставила тебя в

покое, пока всё не выяснила, — немного раздраженно говорит он, и Чон
забирается на постель, становясь коленями по бокам Тэхёна. — Что ты делаешь?

Чонгук снимает часы и откладывает их на столик, а после заставляет парня

снять футболку, удобно устраиваясь на его бёдрах. Тэхён покрывается
мурашками и прикрывает глаза, когда Чонгук оставляет поцелуй между лопаток
и принимается массировать его плечи.

— Расслабься, — просит он. — Если она увидит, что ты перестал быть

напряженным рядом с ней, она успокоится.

— Её успокоит только полный контроль моей жизни.

— Тэхён, — осекает его Чонгук. — Я понимаю твоё раздражение, но ты сам

даёшь ей поводы для неприятных вопросов. Прояви снисхождение, покажи ей,
что ты её сын и что у тебя всё хорошо. Она успокоится, вот увидишь.

Тэхён вздыхает и морщится от боли, когда Чонгук начинает массировать его

лопатки, и тот, заметив это, сбавляет силы. Тэхён и правда выглядит
непривычно напряжённым, как будто он скован по рукам и ногам, находясь
рядом с собственной матерью. Так ведь быть не должно.

333/367
Чон ведёт ладонями по позвоночнику, пересчитывая пальцами косточки, мягко
скользит ладонями по бокам и опускается, чтобы оставить поцелуй на пояснице
чуть выше шрама, скрытого домашними штанами. Тэхён заводит руки за спину и,
найдя руки Чонгука, тянет его вверх, заставляя чуть ли не лечь на него и
прижаться грудью к его спине. Чонгук лишь недавно начал понимать, что в его
руках Тэхён чувствует себя более защищённо. Он не собирается отрицать того,
что ему это льстит.

Чон оставляет поцелуй на его щеке, зарывается носом в волосы, и Тэхён наконец
расслабляется: Чонгук чувствует, как спадает напряжение в его спине и
дыхание становится тише.

— Тэхён, — зовет его Чон, говоря у самого уха, и парень вопросительно мычит. —
Не хочешь прогуляться?

Тэхён открывает глаза и удивленно смотрит на него.

— Сейчас? — Чон пожимает плечами, а Тэхён мешкает несколько секунд,

теряясь в эмоциях, но всё же улыбается: — Пошли.

Он надевает футболку обратно и, кажется, даже не думает переодеваться в

нормальную одежду, но учитывая то, что на улице почти полночь и нет людей,
Чонгука это ни капли не беспокоит. Миссис Ким, занятая просмотром
телевизора, начала выгонять их из дома с большим энтузиазмом, когда Тэхён
спросил не нужно ли ей что-нибудь.

— Мне нужно, чтобы вы прогулялись и отдохнули, — командует женщина. — И

открой окно в спальне и в своей комнате, пускай проветрится. Идите-идите,
погода в последнее время замечательная, — машет она руками. — Только
осторожнее, ночь всё-таки.

— Мы ненадолго, — говорит Чонгук, надевая пальто.

— Наверное, — добавляет Тэхён, выходя из комнаты, но миссис Ким даже не

реагирует.

Они одеваются быстро, а выйдя на улицу, Чонгук не может сдержать тихого

смеха, потому что Тэхён выглядит, как привидение в домашних бежевых штанах
и серой футболке с накинутой на плечи черной курткой.

— Ты не привлекаешь внимания. Совсем, — говорит Чонгук, и парень запихивает

руку в карман его пальто, сплетая их пальцы. — Оденься ты так в тот день,
когда я...

Чон прикусывает язык, ругая себя за то, что он вспомнил именно тот самый
день, а Тэхён спокойно говорит:

— Это было, но останется только между нами. Меня уже давно не бросает в
дрожь от этих воспоминаний, не переживай, — он молчит, но добавляет: —
Может быть, иногда. Немного. Всё-таки представь, если сейчас к нам кто-нибудь
подъедет и захочет поболтать.

Чонгук морщит нос:

334/367
— Я не собирался болтать с тобой.

— Тебе было хоть немного страшно? — Чон кивает в ответ. — Что ты чувствовал,
когда забрал меня?

— Я волновался, — он задумывается.

Что он чувствовал в тот самый день, когда Тэхён потерял сознание? Чонгук
помнит, как у него тряслись руки, как бешено колотилось сердце, как он боялся,
что Тэхён возненавидит его. Что будет считать ненормальным.

— Было страшно, что кто-то запомнит машину, найдёт нас. Я не знаю, сколько
лет дают за похищение человека, но ничем хорошим это бы всё равно не
закончилось.

— Закончилось, как видишь, — усмехается Тэхён.

— Всё только начинается, — не соглашается с ним Чонгук. — Мы только

начинаем понимать друг друга.

Тэхён сжимает его руку в кармане крепче и серьезно говорит спустя несколько
минут тишины:

— Не знаю, как так вышло, что я просидел целый месяц запертым в одной
комнате, а теперь у нас кот, мы живём у меня дома и идём есть чипсы в парке.

— Мы идём есть чипсы в парке? — смеется Чонгук.

— Определённо, — подтверждает парень. — И ты будешь их есть. И не только

их. Забудь о своих швейцарских десертах навсегда, сегодня ты попробуешь мою
вторую любимую сладость в мире.

— Я догадываюсь о первой, — улыбается Чонгук.

— Персиковые слойки, — воодушевленно говорит Ким.

— Персиковые слойки, — повторяет за ним Чон.

— Ты должен приготовить их маме, она такая же сладкоежка. Она влюбится в

тебя после первого укуса.

— После первого укуса меня? — Чонгук смеется, когда Тэхён толкает его своим
плечом. — Ты влюбился после первого укуса?

— Если ты про слойки, то... — парень хмурится, задумавшись. — Нет. Тогда ты

поставил мне условие, и я ненавижу тот день, если честно. А если ты про себя,
то... — Тэхён останавливается у автомата с закусками и смотрит на Чонгука: —
Может быть. Знаешь, я укусил тебя и стал каким-то странным. Уже не хочу
чипсы. Превращаюсь в зануду.

— Я скуплю тебе весь автомат, если не перестанешь паясничать.

— Как страшно, — безразлично говорит Тэхён и тычет пальцем в зелёную

упаковку печенья.
335/367
Они покупают сразу несколько пачек, потому что Тэхён обещает, что больше
Чонгук не сможет есть ничего, кроме этого печенья. Чон никогда не видел
столько вредной еды, сколько они купили, потому что, как оказалось, Тэхёна
очень вдохновляет то, что Чонгук не пробовал большую часть из его любимых
сладостей и прочих продуктов сомнительного питания. Он пощадил Чонгука,
сделав упор на солёных вредностях, и выбрал несколько пачек своих любимых
чипсов, солёных палочек и острых нори.

Чонгук не уверен, что Тэхён знает значение слова «пощада».

Добравшись до небольшого парка, они расположились на скамейке подальше от

фонаря. На улице кромешная тишина: ни завывания ветра, ни гула автомобилей.
Лишь Тэхён, бурчащий себе что-то под нос и роющийся в пакете в поисках
первого орудия пыток, и Чонгук, наблюдающий за ним. Он давно... никогда не
чувствовал себя так: настолько спокойно и хорошо.

Тэхён вручает ему бутылку газированной воды, забирается на скамейку прямо с

ногами, сняв кроссовки, и усаживается в позу лотоса. В его руках три пачки
непонятно чего, и он с таким серьезным лицом выбирает, что Чонгук будет
пробовать в первую очередь, что Чон не может сдержать смеха.

— Смешно тебе, — комментирует его смех Тэхён. — Посмотрим, как ты будешь

смеяться, когда я заставлю тебя это всё попробовать.

— Сначала обуйся, — говорит Чон, и парень поднимает на него взгляд, выгибая

бровь. — Слишком холодно для того, чтобы ходить босиком.

— Я не хожу, а сижу.

— Я не буду ничего есть, пока ты без обуви, — недовольно хмурится Чонгук. —

Мне кажется, что тебе холодно. Двигайся, — он хлопает по своим ногам.

Тэхён кладет ноги Чону на бёдра, а тот запахивает на них полы своего пальто.
Как он и предсказывал, холодные.

— Я не покажу тебе, с чем они, — говорит Тэхён, доставая из пачки чипсину. —

Попробуешь и скажешь, как тебе.

Чонгук вздыхает и открывает рот. Что он вообще творит? Посреди ночи в парке
ест чипсы, которые отродясь не ел, со своим... молодым человеком? Парнем?
Возлюбленным? Всё сразу.

Он пережевывает и выносит вердикт:

— Мне не нравится.

— Я знал, — Тэхён открывает другую пачку. — Поэтому они были первыми.

Слишком пряно, да? Мне тоже не нравится паприка.

— Они слишком сладкие для того, что должно быть солёным.

Тэхён продолжает кормить его закусками: солёными палочками со вкусом

рёбрышек, нори со вкусом сладкого лука и красного перца, с которых Чонгук
336/367
плевался дальше, чем видел, обычные чипсы со вкусом томата, которые
оказались не такими уж и плохими на вкус, как он себе изначально представлял.
Чонгук сомневается, что пошел бы на подобный эксперимент ради кого-то
другого. Тэхён командует выпить воды, и Чонгук с удовольствием делает это,
всё ещё пытаясь избавиться от остроты на языке и в горле, но вода не помогает.

— Это ты должен жевать очень внимательно, — говорит Ким, открывая

последнюю пачку. — Это моё любимое. Скажешь что-нибудь плохое, я пойду
домой босиком.

— Если я скажу, что они средней паршивости, это будет считаться за

комплимент? — серьезно спрашивает Чонгук, и Тэхён саркастично улыбается:

— Если я скажу тебе, что ты средней паршивости, ты примешь это за

комплимент?

— Понял.

Парень пихает ему в рот двухцветное печенье в виде морды какого-то

животного – Чонгук не успел разобрать – и пристально наблюдает за его лицом.
Настолько, что Чону становится немного не по себе: у него словно нет права на
ошибку.

— Ну как? — спрашивает Тэхён, а Чонгук берет печенье из его рук и

рассматривает упаковку.

Он ничего не отвечает, пробуя ещё одну, и нюхает пачку.

— Ну и воняют же они, — морщится Чон, доставая ещё одно печенье, и

закидывает его в рот. — А на вкус ничего.

— Тебе правда нравится или ты говоришь так, потому что я сказал, что пойду
домой босиком? — без особого энтузиазма интересуется Тэхён.

— Они пахнут как корм мистера Дарси, запах действительно просто

отвратительный, — отвечает Чон. — Но я не стал бы врать по поводу своего
вкуса, только чтобы угодить тебе. Вполне съедобно. Всяко лучше всего того, чем
ты кормил меня до этого. Хотя томатные чипсы тоже неплохие.

Тэхён улыбается, доставая печенье из пачки, и нюхает его, а после отправляет в

рот.

— Они и правда пахнут как кошачий корм, — говорит он. — Я никогда этого не
замечал.

— Ну, ты у нас спец по собачьему корму, откуда тебе было знать, — с серьезным
видом объясняет Чонгук, а Тэхён начинает смеяться. — Ты уже пробовал корм
мистера Дарси или ещё не успел? Не объедай животное, я куплю тебе этого
печенья столько, сколько захочешь.

Парень продолжает смеяться, поедая печенье, пока Чонгук наблюдает за ним. В

свете уличного фонаря, с немного растрепанными волосами, в домашней одежде
и босиком Тэхён, кажется, не может стать ещё более родным. Но Чонгук каждый
день влюбляется заново, узнавая его настоящего.
337/367
— Смотришь так, как будто ты по уши в меня влюблён, — улыбается Ким.

— Нет, — несерьёзно хмурится Чон. — Просто думаю о том, что ты ешь моё
печенье без спроса.

— О, значит, оно уже твоё?

— Я попробовал его первым, значит, моё, — по-деловому объясняет Чонгук, и

Тэхён снова смеётся, показательно доставая ещё одно печенье из пачки. — С
ума сойти. У тебя просто ни стыда ни совести. Позор тебе, Ким Тэхён. Ты самый
бесстыдный человек, которого я только знаю.

— Я тоже тебя люблю, — продолжает смеяться Тэхён.

Но когда до него доходит, что он только что сказал, то смех сходит на нет, и
улыбка медленно исчезает с его лица. Он сделал это ненамеренно, но у Чонгука
на короткий миг затрепетало сердце. Не от признания, а от того, насколько
легко Тэхён это сказал.

— Видишь, к чему приводит поедание моего печенья. Ты уже сам не свой, —

разбавляет Чонгук затянувшуюся тишину, и Тэхён неловко улыбается, опуская
взгляд на свои ноги, которые Чон продолжает греть под пальто. — Купим ещё, а
завтра я приготовлю персиковые слойки, и все обитатели дома влюбятся в меня
после первого укуса.

— Но не мистер Дарси, — тихо смеётся парень.

— Он уже и так в меня влюблён. Идём? — Чонгук проводит ладонью по его ноге,
но Тэхён двигается к нему ближе.

Он съезжает ногами на голую скамью, заставляя Чона недовольно хмуриться, и

притягивает его к себе за шею, чтобы поцеловать. Пальцы Тэхёна холодные и
резко контрастируют с горячей кожей Чонгука, отчего тот покрывается
мурашками. Он подхватывает Тэхёна рукой за талию и отвечает на поцелуй:
язык Тэхёна неторопливо проскальзывает между его губ и проходится по кромке
зубов. У Чонгука кровь закипает в жилах от этого ленивого, тягучего поцелуя, и
он первым останавливает Тэхёна, осторожно отрываясь от его губ, чтобы снова
поцеловать: быстро и едва уловимо, – это всего лишь лёгкое касание губ к
губам, но Тэхёну, кажется, впервые настолько этого мало. Он зарывается
пальцами в волосы на затылке Чонгука и молчит, хотя явно хочет что-то сказать.
Молчит долго, протяжно, не нарушая восстановившийся ритм биения сердца, а
Чон поднимает его кроссовки с земли и надевает ему на ноги. Заботливо
поправляет штаны. Тэхён не отпускает его, даже когда Чонгук ищет в полутьме
замок его куртки и застёгивает ту по самое горло. Он держится пальцами за
собачку, успокаиваясь, потому что Тэхён наконец-то в тепле, и тянет парня на
себя, мягко целуя напоследок.

— Может быть, — задумчиво говорит Тэхён, глядя ему в глаза.

Чонгук не задаёт вопросов. Он знает, что это «Может быть» не имеет никакого
отношения к его собственным словам, но думать о большем он не станет, как бы
ему ни хотелось.

338/367
Для таких громких слов ещё слишком рано.

339/367
pt. 12

Тэхён закрывает ноутбук и шумно выдыхает. Первую неделю после

уроков английского с Намджуном, голова буквально была готова лопнуть, а
сейчас он к ним относительно привык и даже не станет пить обезболивающее.

Парень разминает шею и проверяет время. Чонгук уже должен был вернуться с
очередного слушания, которое прольёт немного света на его шансы заполучить
компанию в собственное владение. Однако в спальню никто не заявлялся,
Чонгук не зашёл спросить, как продвигаются занятия с Намджуном, как в целом
прошёл день. Тэхён за эти два месяца их проживания в Нью-Йорке успел
привыкнуть к таким будничным, можно сказать, семейным вещам. И если Чонгук
не появился на пороге спальни, то либо он ещё не вернулся, либо не хотел
прерывать занятие плохими новостями.

Тэхён его выучил. Он начал замечать то, что Чонгук скрывает от него какие-то
плохие новости или даже своё плохое настроение, дабы не расстраивать лишний
раз, ещё когда они жили в Тэгу и присматривали за миссис Ким. Тэхён быстро
понял, что читать настроение Чонгука намного легче, чем казалось изначально.

Два с половиной месяца назад Чонгук на заявление о том, что Тэхён нашёл
подработку в кафе недалеко от дома, мило, чуть ли не со скрежетом зубов
улыбнулся и поддержал. Он мило улыбался, и когда Тэхён захотел встретиться с
Хосоком и Намджуном перед отъездом, как они и договаривались; когда Тэхён
заводил тему о своём поступлении в университет или говорил о будущей работе;
когда Тэхён просто делал что-то не так.

Чонгук привык улыбаться, когда ему плохо или если ему что-то не нравится.
Мысль эта была громом среди ясного неба, и Тэхён пользуется этим знанием,
потому они с Чонгуком заботятся друг о друге. За все эти месяцы они ни разу не
вышли на конфликт, решали проблемы или назревающие ссоры мирным путём, а
неугасающие тёплые чувства Чонгука только больше подогревали Тэхёна идти
ему навстречу во всём.

Тэхён влюблён. Он уже забыл, какие чувства испытывал при их первой встрече,
те стали блеклыми и далёкими, словно Тэхён до выхода из заточения и Тэхён
после – два разных человека. Впрочем, то же самое касается и Чонгука. Говорят,
что выше головы не прыгнешь, но, кажется, они оба смогли это сделать,
продолжая прислушиваться друг к другу.

Тэхён простил. Возможно, он чересчур мягкосердечный человек, но он простил

не только поступок Чонгука, но и отношение Минсока к нему прошлому. Что
было, то прошло, верно? И Тэхён говорит это себе, отдаваясь своей новой жизни
с головой, отдаваясь подготовке к учёбе, отношениям. Отдаваясь Чонгуку.

Тэхён готов двигаться дальше, готов вносить вклад в собственное счастье,

которое Чонгук изо всех сил старается ему обеспечить. Он перенимает чужие
привычки, доброе отношение Чонгука к нему и уже давно понимает кое-что
очень и очень важное: они становятся семьёй. Пускай не самой обычной, со
своими проблемами, но они вместе, и они... счастливы? Да, Тэхён действительно
очень счастлив в данный момент, несмотря на небольшие трудности в их жизни,
и вряд ли кому-то удастся убедить его в обратном.

340/367
Даже если Чонгуку страшно, даже если он переживает или нервничает, он не
говорит категоричного «Исключено», только лишь пытается убедиться в том, что
Тэхён уверен в своём каком бы то ни было решении на все сто процентов. И если
Тэхён уверен, то Чонгук делает главное: поддерживает его. Ким в свою очередь
учится быть заботливым и честным, старается не скрывать своего настроения
или же чувств, которые очень многое значат для Чона. Их отношения начали
развиваться с сумасшедшей скоростью, стоило только Чонгуку осознать то, что
Тэхён – не его собственность, что он – свободный от его указов человек,
способный сам нести ответственность за свою жизнь.

Чонгук невероятно добрый и отзывчивый, и он не даёт начать сомневаться в

этом ни на секунду, поэтому Тэхён и остаётся рядом с ним. Поэтому Тэхён хочет
быть с ним, и именно поэтому он не скупится на отзывчивость в ответ.

Он находит Чонгука на диване в гостиной с мистером Дарси на груди. По

правилам аренды им нельзя было въезжать в коттедж с животными, но Чонгук
быстро решил эту проблему, добавляя к месячной плате за жильё пару сотен
долларов. У Тэхёна, между прочим, тоже есть деньги, которые он заработал в
Тэгу, но те бережно сложены и ждут своего часа. Чонгук, к счастью, не
интересовался, куда Тэхён собирается их потратить, но вскоре наверняка
поймёт: у Чона день рождения через два месяца, а у Кима грандиозные, по его
личному мнению, планы. Хотя Чонгуку во всяком случае приятно любое его
внимание.

Тэхён осторожно присаживается на диван рядом с парнем, стараясь не

потревожить его сон, но Чонгук тут же, не открывая глаз, протягивает ему
раскрытую ладонь, и Тэхён без лишних раздумий вкладывает в неё свою руку и
несильно сжимает в ответ.

— Спросить, как всё прошло? — раздаётся его охрипший от долгих занятий

голос.

Чонгук слабо улыбается в ответ:

— Паршиво.

Тэхён всё понимает и без лишних слов. Минсок как с цепи сорвался, когда узнал,
что Чонгук собирается отсудить у него права на компанию, и разбирательство
длится уже целых два месяца, кажется, без каких-либо шансов на победу. Тэхён
не разбирается в законах, но он точно знает, что поддержка в такой ситуации
играет немалую роль, поэтому он старается понимать и быть рядом. В какой-то
степени это делается и ради него. Вероятнее всего, именно ради него это и
делается в первую очередь, но Тэхён об этом не думает.

— Насколько всё плохо?

— Скажем так... — вздыхает Чонгук и трёт глаза пальцами, второй рукой

продолжая сжимать ладонь Тэхёна. — Я надеюсь на то, что ты отнесешься к
моей проблеме с пониманием, если я вдруг потеряю «Лайн», — Тэхён ничего не
отвечает, а Чонгук открывает глаза и устало смотрит на него. — Пощады не
будет?

— Я просто разрываюсь между нормальным ответом и саркастичным, —

признаётся Ким, заставляя Чонгука усмехнуться. Его свободная рука ложится на
341/367
щёку Чона, успокаивающе поглаживая: Тэхён знает, что Чонгуку сейчас очень
нужна его забота. — Что говорит Джин?

— Он, кажется, всерьёз задумался о том, чтобы подбросить Минсоку наркотики.

Сказал, что если мы проиграем это дело, то его уже ничего не остановит от того,
чтобы разукрасить его физиономию.

— Идея с наркотиками не так уж и плоха, — невинно бубнит себе под нос Тэхён,
а Чонгук выгибает бровь, но вряд ли действительно ждёт ответа.

Он спихивает с себя мурчащего мистера Дарси и двигается к спинке дивана,

хлопает ладонью по месту рядом с собой, и Тэхён пристраивается рядом,
кутаясь в чужие объятия. Ухо опаляет ещё один усталый вздох, его собственные
руки бережно скользят по груди Чонгука, обнимают того за талию, а носом
Тэхён утыкается куда-то парню в шею. На нежной коже он оставляет
целомудренный поцелуй, а Чон только крепче обнимает его в ответ.

Тэхён привык к такому проявлению чувств, привык вот так лежать в тишине, под
рубашкой пальцами вырисовывая на коже Чонгука незамысловатые узоры, и
вслушиваться в его спокойное дыхание. Кажется, он и не заметил, как они
сблизились до того, чтобы просто наслаждаться тишиной в компании друг друга.
Тэхён совсем не заметил, как полюбил эти умиротворяющие его душу моменты,
как начал позволять себе проявлять чувства. Это случилось само собой.

— Если бы я мог чем-то помочь, — он первым нарушает тишину и чувствует, как

рука Чонгука неторопливо скользит по его спине туда и обратно.

— Ты помогаешь больше, чем думаешь.

— Если бы я был крутым юристом, а не филологом...

— Это уже был бы не ты, — перебивает его Чонгук. — Хотя, мне кажется, ты бы
так соблазнительно выглядел, сыпля непонятными мне юридическими
терминами.

— Административная ответственность, — шепчет Тэхён, скользя пальцами по

животу парня, и поднимает голову, чтобы взглянуть тому в глаза. Чонгук
мечтательно мычит в ответ, забираясь рукой под футболку Кима и вызывая у
того мурашки. — Закон о защите прав граждан. Апелляция, статья. Уголовный
кодекс.

— Сдаюсь. Кажется, я завёлся, — вздыхает Чонгук. — Мой адвокат совсем не

сексуальный. На слушаниях ещё хуже, чем на конференциях.

Чонгук опускает взгляд и тихо смеется, замечая, что Тэхён смотрит на него с
искренним сочувствием, мило заламывая брови.

— Ты справишься, — убеждает его Ким. — Я говорю это не потому, что ты

должен, а потому что ты просто это заслужил. Мы все на твоей стороне, ты же
знаешь.

— Последнее слушание в следующий понедельник.

— Я могу чем-нибудь помочь? — Тэхён не надеется, что Чонгук позволит ему

342/367
лезть в дела компании, но помочь морально он всегда готов.

Хотя если бы Джин попросил его подбросить наркотики Минсоку без ведома
Чонгука, то Тэхён согласился бы, не раздумывая. Даже если бы это повлекло за
собой некоторые неприятные последствия.

— Твоя помощь будет как нельзя кстати, — внезапно серьезно говорит Чон,
хмурясь. — Окажи мне услугу...

Тэхён приподнимается на локтях и, не дав Чонгуку договорить, накрывает его

губы своими, целуя уже привычно уверенно, нежно, шумно вдыхая носом. Чужие
руки задирают края его футболки, скользя по коже, пальцы очерчивают талию и
сцепляются в замок на спине, внезапно прижимая вплотную к животу Чонгука,
отчего Тэхён давится воздухом.

— Я млею перед твоим желанием помочь мне, — бормочет Чон парню в губы. —
Но попросить я собирался не об этом.

— Я знаю, — невинно заявляет Тэхён и тихо смеется с выражения лица Чонгука.

— Надеюсь, что я никогда не привыкну к твоим выходкам.

— Я об этом позабочусь, — обещает парень. — О чём ты хотел попросить?

— Не знаю, как так вышло, — устало вздыхает Чонгук, — но Джин последнее

время прислушивается к тебе больше, чем ко мне.

— Может, потому что я не игнорирую его советы, а принимаю их к сведению? В

отличие от некоторых.

— Ты разве не должен быть на моей стороне?

— А ты разве не должен быть благодарен за то, что у тебя есть такой крутой
редактор, который готов уничтожать конкурентов буквально голыми руками
ради тебя? — Тэхён выгибает бровь, а Чонгук морщится.

— Об этом я и хотел попросить. При встрече просто намекни ему, что

противозаконные действия по отношению к Минсоку могут привести его к
тюремному заключению, — меж бровей у него залегает складка. — Я
беспокоюсь. Он может быть безрассудным, если ситуация того требует.

— Ну, на то вы и лучшие друзья, я полагаю, — саркастично говорит Тэхён,

получая в ответ смешок. — Но ладно, так уж и быть, побуду немного твоим
тайным агентом.

Чонгук устало смотрит на парня и кивает в знак благодарности. Тэхён и сам

заметил, что Сокджин последнее время пропускает слова Чонгука мимо ушей,
потому что и тот поступает так же. Они оба беспокоятся за «Лайн», за своё
будущее, и Тэхён не говорил об этом, но не так давно Джин запивал горе виски
и плакал на их кухне, пока Чонгук был в офисе. Он допился до такого состояния,
что начал выбалтывать Тэхёну не только свои секреты, но и секреты Чона – как
они познакомились, каким Чонгук был шесть лет назад, – а потому тот день
никак и никем не комментируется.

343/367
И Тэхён часто видит во взгляде Джина благодарность за молчание, потому что
этот поступок его совсем не красит. Для людей он – Ким Сокджин, главный
редактор журнала «Лайн», первый помощник владельца журнала, сдержанный,
холодный и эмоционально неприступный человек. Тэхён не уверен, что Чонгук
хоть когда-то видел его таким расклеенным, каким Джин был в тот день, но
утверждать этого не решается.

— До понедельника ещё много времени, — невзначай напоминает Тэхён, а Чон

мычит, заинтересованно глядя на него. — Ты давно не отдыхал, и тебе нужно
снять стресс.

Чонгук усмехается и ненавязчиво водит ладонями по спине парня, опускаясь

ниже, и его рука ложится на ягодицу, продолжая выводить невидимые узоры на
ткани домашних штанов.

— Будем честными друг с другом: это не помогает тебе бороться со стрессом, —

ровным голосом говорит Тэхён.

— Когда мы боролись с ним последний раз? — наигранно хмурится Чон, словно

пытается что-то вспомнить.

— Позавчера.

— Ты хотел сказать: целую вечность назад.

— Я хотел сказать, — всё так же спокойно говорит Тэхён, — что тоже хочу тебя,
но...

— Разве здесь нужно «но»?

— Но, — настойчиво продолжает Ким. — Нам стоит куда-нибудь выбраться. Или

хотя бы провести немного времени вместе.

— Я уделяю тебе мало времени, — руки Чонгука замирают, а сам он хмурится,

серьезно глядя Тэхёну в глаза, но тот качает головой, спокойно отвечая:

— Со мной не нужно нянчиться. Я понимаю ситуацию и просто хочу, чтобы у тебя

были силы перед предстоящим слушанием, а потому тебе не помешает хорошо
провести время в компании меня.

Чонгук устало вздыхает:

— Я люблю тебя, представляешь?

Тэхён представляет. И он тянется к Чонгуку за поцелуем и лаской, не скрывая

своих намерений: желание разделить постель с Чоном давно перестало
смущать, и Тэхён не помнит, когда последний раз стыдился себя или своих
мыслей, находясь рядом со своим парнем. Между ними теперь есть только
обоюдное влечение, страсть, нежность, даже любовь Чона, которой хватает на
них двоих.

И Тэхён не уверен только лишь в том, что ему хватит смелости признаться: его
влюблённость выходит за рамки, грозясь перерасти в нечто более серьезное.
Грозясь перерасти в то, что он три месяца назад пообещал Чонгуку авансом.
344/367
 *****

Входная дверь тихо хлопает, до Тэхёна доносится шуршание одежды, по звукам

ясно, что Чонгук вернулся не один, а наверняка с Джином. Сегодня было
последнее слушание, сегодня всё должно было решиться для них, и у Тэхёна
сжимается сердце, когда он смотрит на подавленного Чонгука, присевшего у
порога на тахту, и Сокджина, который пустым взглядом смотрит куда-то мимо
него, опираясь спиной на входную дверь.

Тэхён немного неуверенно подходит ближе и осторожно присаживается рядом с

Чонгуком, а тот упирается лбом в сцепленные в замок руки. Тэхён слышит тихое
«Прости», и в его мозгу происходит замыкание: Чонгук не должен извиняться
перед ним. На самом деле Тэхён до последнего надеялся на то, что они
выиграют это дело, потому что в течение недели Чонгук пребывал в хорошем
настроении, и Джин постоянно шутил, уверенный в том, что правда на их
стороне. Но сейчас выходит так, что Чонгук потерял то, что оставил ему отец, и
Тэхёну искренне больно думать о том, какие чувства сейчас может испытывать
Чон.

— Ты не должен извиняться передо мной, — хрипит Тэхён, проводя ладонью по

его спине.

— Он прав, Чонгук, — бесцветным тоном говорит Джин, глядя куда-то перед

собой. — Это не наша вина.

— Мы виноваты, — цедит Чон сквозь зубы, а Тэхён отчаянно мотает головой.

Он хочет поддержать их, сказать хоть что-нибудь, но вместо этого сглатывает

ком в горле, потому что ему действительно обидно. И Тэхён чувствует, как его
ненависть к Ли разгорается с новой силой, но он подумает об этом позже, а пока
что он подбородком опускается на плечо Чонгука, обхватывает его руками за
талию и рвано вздыхает.

— Мы могли сделать это раньше, и ничего подобного бы не произошло, — голос

Чонгука звучит злобно, а Тэхён уже и не помнит, когда последний раз видел его
таким.

— И кого ты собрался в этом винить? — язвительно хмыкает Джин. — Меня?

Давай, мне терять уже нечего. Между прочим, господин Чон, — с высокомерием
говорит он, — если бы не твоя привычка откладывать дела на попозже, всё было
бы нормально!

— Значит, это моя вина, и извиняться мне всё-таки есть за что, — спокойно
говорит он и переводит взгляд на Тэхёна, который и пошевелиться боится,
наблюдая за ними двумя. Должен ли он вообще вмешиваться? — Прости, Тэхён.
Мне правда очень жаль.

— Чонгук... — выдыхает Ким.

Он искренне не понимает, почему перед ним вообще должен кто-то извиняться.

345/367
— Нет, дорогой мой друг, — встревает Сокджин. — Ты должен пасть ниц и
молить о прощении, я ведь прав, Тэхён? — он вскидывает брови, глядя на парня,
а тот, кажется, бледнеет.

Какого чёрта Джин шутит в такой ситуации?

— Умолять его о прощении я буду немного иначе, — нагло усмехается Чонгук,

заставляя Сокджина прикрыть глаза вместо того, чтобы демонстративно
закатить их.

Тэхён сидит истуканом, положив руки на колени, и не понимает, что происходит.

— Кажется, мы перестарались, — нарушает тишину Джин, пока Тэхён сверлит

взглядом Чонгука, который выглядит подозрительно виноватым.

— Что? — Тэхён чувствует себя идиотом, когда Чон ярко улыбается и берет его
ладонь в свою.

— Мы сделали это.

— Сделали что? — Ким по-прежнему в ступоре.

— Ну вот, допрыгался со своими розыгрышами, мы его сломали, — говорит

Сокджин, впихивая Тэхёну бутылку вина, которую всё это время прятал за
спиной. — Как наш дорогой друг и любовник сказал: нам очень жаль. Твоего
любимого не нашлось, потому что кое-кто не хотел сглазить нашу удачу и решил
не покупать выпивку до окончательного решения суда. Не буду тыкать
пальцами, но один из нас троих полный неудачник, потому что не позаботился о
том, что будет пить его бойфренд, заранее.

— Моя вина, — соглашается Чонгук, а Тэхён начинает понимать, что здесь

происходит.

И с этим пониманием приходит злость на Чонгука, который смеётся, получая в

ответ прищуренный взгляд, полный желания врезать ему.

— По-вашему, это смешно, господин Чон? — с сарказмом говорит Тэхён.

— Директор Чон, — мило улыбается Чонгук. Он оставляет поцелуй на тыльной

стороне ладони Тэхёна и крепко сжимает её обеими руками. — Единственный и
неповторимый.

Тэхён ещё с несколько секунд злобно пялится на Чонгука, но внезапно его

злость сменяется удивлением, а следом восторгом, когда он осознаёт, что всё
это была грёбаная шутка, и они победили. Чонгук победил! «Лайн» отныне
принадлежит только ему, если Тэхён понял всё правильно.

— Ты не шутишь?! — он смотрит на Чона широко распахнутыми глазами, а Джин

на кухне напевает, кажется, американский гимн. — Всё? Это конец?

Чонгук мягко кивает и выглядит он по-настоящему счастливым, а Тэхён

прижимает бутылку к себе, сдерживая эмоции. Должен ли он так остро на это
реагировать?

346/367
В этот самый момент он чувствует такое сильное облегчение от того, что Минсок
просто больше не сможет вмешаться в их жизнь. Он теперь не может ничего,
его последний рычаг давления на Чонгука пропал, и от осознания таких простых
фактов, что теперь волноваться не о чем, журнал никто не тронет, Тэхёна
пробивает на эмоции. Особенно когда Чонгук обнимает его, зарываясь носом в
волосы и шепчет на ухо о том, сколько всего они смогут сделать. Он говорит об
этом так, как будто Минсок всё это время изводил именно Тэхёна, как будто тот
являлся какой-то непреодолимой преградой, отделяющей их от полноценно
свободной жизни, как будто иногда он был стеной и между ними.

— Только я, мой главный редактор, ты и ещё несколько тысяч человек, —

говорит Чонгук ему прямо в ухо и целует в мочку, продолжая крепко прижимать
к себе. — Он проиграл, Тэхён. Всё лучшее теперь со мной.

А Тэхён даже не корит себя за то, что впивается в спину Чонгука пальцами и
плачет под импровизированный американский гимн, доносящийся с кухни.
Кажется, он плачет из-за всего того, что между ними успело произойти, из-за
всех тех эмоций, которые испытал когда-то, но которым не давал волю. Тэхён
ненавидит эти моменты слабости, но он рад за Чонгука, за Джина, потому что
они – хорошие люди, которые заботятся о нём, которые дают ему то, о чём Тэхён
всегда мечтал.

Чонгук дарит ему то, чего у Тэхёна не было никогда, а ещё он нежно проводит
ладонью по его волосам и заботливо собирает пальцами слёзы с его щёк. Ким
понемногу успокаивается, когда Чонгук целует его: легко и непринуждённо,
сперва в уголок губ, а затем и в губы. Достаточно настойчиво для того, чтобы
Тэхён понял, насколько парень взбудоражен, но и достаточно сдержанно для
того, чтобы понять, что они в доме не одни. Их уединение подождёт.

У Тэхёна на периферии сознания мелькает мысль, что он хотел бы, чтобы Хосок и
Намджун тоже были бы здесь. За последний месяц Тэхён очень сблизился с
ними, общаясь по скайпу или в их новом общем чате на троих. Может быть,
Чонгук согласится познакомиться с ними нормально, когда они вернутся домой?

Тэхён шмыгает носом и отвечает кивком на вопрос Чонгука точно ли всё

нормально, а по его спине ползут мурашки от переизбытка эмоций: он счастлив.
И он очень сильно хочет привезти это приятное чувство домой.

*****

Подготовка к переезду в Корею заняла неделю, потому что улететь и свесить

всю работу на Джина не представлялось возможным. В конце концов не ему
заниматься решением юридических проблем, но он всё равно занимался этим
вместе с Чонгуком, потому что, как Тэхён понял уже очень давно, он
действительно хороший друг, даже если Чонгук продолжает считать его
«приятелем» спустя шесть лет их общения. Сейчас Тэхён видит и понимает
намного больше, и он благодарен Чонгуку за то, что тот ничего не скрывает от
него, когда Ким наконец решается начать задавать интересующие его вопросы.
Касается это работы, семьи или просто чего-то личного, Чонгук терпеливо
отвечает на всё. Даже если не очень хочется, он рассказывает Тэхёну о своём
детстве, семье, о том, как любил своего отца, как однажды попал в больницу из-
за истощения или о том, как жил со своим дядей, пока мать снова не вышла из
347/367
больницы. Правда, Тэхён поднимает подобные темы очень и очень редко, потому
что не хочет ворошить прошлое Чонгука, считая главным то, что сейчас у них
всё хорошо. Хотя мелких стычек иногда избежать не получается, но даже так,
при всём их обоюдном прошлом и проблемах, которые они постепенно
преодолевают, это всё ещё лучшие отношения Тэхёна за всю его жизнь. И,
несмотря на абсурдность ситуации, эти отношения кажутся самыми
правильными.

Тэхён лишь один раз встретился с Ли, когда был в офисе Чонгука, и то вышло
совершенно случайно. Он был бы рад больше никогда не пересекаться с
человеком, которого и человеком назвать трудно. Его высокомерный взгляд,
противная ухмылка и всё то, о чём он говорил, лишь усиливали в Тэхёне чувство
отвращения. Больше не было страха, не было сожалений о потраченных годах на
эти отношения, как и не было уважения или тем более каких-либо тёплых
чувств.

Если Тэхёну и было жаль, то только лишь Ли, потому что его нахальное
поведение и грубые высказывания резонировали со спокойным, сдержанным и
каким-то по-настоящему взрослым поведением Чонгука, и это при том, что Ли –
его старший брат. Правда, в один момент Тэхёну показалось, что Чон готов
порвать задницу собственного брата в клочья, но всё обошлось, потому что
Сокджин пригрозил Ли охраной и любезно, со всей своей профессиональной
тактичностью, заявил, что единственное, что он может сделать для компании в
последний раз – убраться из неё к чёртовой матери. Его губы в этот момент
расплывались в сдержанной, даже дружелюбной улыбке, но Тэхёну казалось,
что такая сдержанность, какой обладали главный редактор и директор
компании присуща лишь самым настоящим акулам бизнеса. Их улыбка
располагала к себе, а взгляд кричал о том, что «лучше бы тебе быть сейчас где-
то вне поля моего зрения».

Он гордился тем фактом, что его окружают личности, помогающие развиваться

и расти ему самому. И всё-таки немного, но Тэхён грустил о том, что потерял так
много времени зря, думая, что богатства обеспечат ему счастье.

Чонгук способен обеспечить ему счастье, это человек, который просто будет
рядом, которого Тэхён сможет полюбить, о котором сможет заботиться. Такие,
на первый взгляд, простые, но на самом деле невероятно сложно достижимые
радости жизни и помогают Тэхёну становиться лучше. Чонгук помогает ему.
Кажется, у Тэхёна и правда появилось то, о чём он всегда только и мог, что
мечтать. Можно ли назвать это везением? Даже если и нет, Тэхён считает, что
так и есть. Может, он глупый и чего-то не понимает, но он пытается и старается
ради самого себя, ради их с Чонгуком отношений, и тот никогда не оставляет
без внимания те мелочи, которые Тэхён делает ради него.

И он накрывает сковороду крышкой, отпивая из бокала, когда слышит, как

закрывается входная дверь.

Они вернулись домой несколько дней назад, и Тэхён, преисполненный

вдохновения, не знал, как унять собственное желание сделать для Чонгука что-
нибудь приятное, поэтому он, собственно, и мариновал мясо по рецепту из
интернета часа три. Главное, чтобы оно того стоило, потому что Чонгук хоть и
любит Кима до смерти, есть то, что ему не нравится, он никогда не станет.

Чон окидывает кухню удивлённым взглядом. Куртка остаётся на стуле, он по

348/367
привычке закатывает рукава рубашки и моет руки, пока Тэхён с прищуром
разглядывает его, взбалтывая вино в бокале.

— И много ты уже выпил? — усмехается Чонгук.

— Я только начал.

— Есть повод?

— Есть, — отвечает Ким и мило улыбается.

Чонгук, кажется, ждёт продолжения и подходит к парню, чтобы бегло

поцеловать его и забрать бокал из рук. Он пробует вино, кидает взгляд на
бутылку и дёргает головой.

— Мы действительно что-то отмечаем, судя по этикетке, но я понятия не имею

что, — признаётся Чонгук. — Я о чём-то забыл?

— Я решил, что сегодня ровно четыре месяца, как мы познакомились.

Чонгук вскидывает брови.

— Ты решил?

— Я не помню, когда именно ты украл меня, но уверен, что четыре месяца уже
прошло.

— Мы что, решили называть вещи своими именами? — недовольно бурчит Чон, а

Тэхён обвивает его талию руками, чувствуя, как тёплые ладони скользят под
футболку.

— Да, мы называем вещи своими именами, — устало вздыхает Тэхён и

поднимается руками выше, обхватывая ими шею Чонгука. Он касается губами
его скулы, щеки и шепчет на ухо: — Ты украл кое-что ещё, ты в курсе?

— Вариант с твоей девственностью, к сожалению, отпадает, так что у меня ноль

предположений.

Тэхён несильно хлопает его по спине. Может, Чонгук и не был его первым в
сексуальном плане, но он точно был самым нежным и ласковым в их первый раз.

— Ты украл моё сердце.

— Ого, — усмехается Чон. — Сколько ты выпил? Мне не кажется, что ты только

начал.

— Разве не романтично? — Тэхён встречается с ним взглядом и вскидывает

брови.

— Да, это очень... — Чонгук кивает в подтверждение своих слов и, кажется,

сдерживает смех.

— Слащаво, да? — стонет Тэхён, утыкаясь лицом ему в плечо.

349/367
— Ты это сказал, не я. Но мне всё равно приятно, — Чонгук целует его куда-то в
волосы. — Знаешь, я очень рад, что ты стараешься быть искренним, но я не хочу,
чтобы ты спился.

Он взбалтывает бутылку и проверяет, сколько в ней осталось вина, а после

Тэхён слышит тяжёлый вздох:

— Только начал, значит.

Обнимать Чонгука приятно. Обнимать его, пока он обнимает в ответ, приятно

вдвойне, и Тэхён ведет пальцем по его скуле, играется с волосами и нежно
целует в шею. Может, он немного пьян – действительно лишь немного, – потому
что нервничал из-за предстоящего разговора. Он уже сказал Намджуну с
Хосоком, что хотел бы познакомить их с Чонгуком, и те согласились, только вот
сам Чонгук ни сном ни духом об этой ситуации. Тэхёну, учитывая то, что в нём
плещутся полтора бокала полусладкого, уже почти не страшно. Вернее, ему
совсем не страшно, но он забывает о своих целях, продолжая целовать Чонгука
в шею. Он знает, что это приятно, знает, какие чувства это вызывает в Чоне, и
знает, что возбудиться тот может на раз-два. Тэхён немного теряет связь с
реальностью, забывая о том, что он приготовил ужин и собирался просто
приятно провести этот вечер. Хотя Чонгука, кажется, ничего не смущает.

Его ладони очерчивают талию Кима, задирая футболку, съезжают ниже и

ложатся на бёдра, а Тэхён никогда не был примером сдержанности, поэтому его
поцелуи становятся горячее и настойчивее. Дыхание сбивается, опаляя нежную
кожу горячим воздухом, а затем его губы находят губы Чонгука. Пальцы
путаются в его волосах, язык скользит меж его губ, увлекая в мокрый поцелуй, а
Тэхён вспоминает, что его целью на сегодняшний вечер был не секс. Нет, это,
конечно, тоже входило в его планы, потому что он соскучился по чужому телу
над собой или же под, неважно, но всё-таки.

Чонгук сам разрывает поцелуй и выключает плиту, не выпуская из рук

прилипшего к нему Тэхёна, а тот тяжело вздыхает и внезапно чувствует себя
немного уставшим.

— Я, вообще-то, хотел поговорить, — вспоминает Ким, а Чонгук чмокает его в

висок и отпускает, чтобы налить воды.

— Если так ты пытался завладеть моим вниманием, то у тебя вышло. Я весь твой.

— Ты же и так мой, — полупьяно бубнит Ким, залезая на стул и вызывая у

Чонгука улыбку на пол-лица, а после принимает стакан из его рук и тут же
осушает его до дна.

— О чём ты хотел поговорить? — Чонгук открывает крышку и принюхивается к

содержимому, а затем одобрительно кивает: — Пахнет вкусно, выглядит
съедобно. Но, знаешь, твой пибимпап – это по-прежнему лучшее, что я когда-
либо ел.

— Могу готовить только его на завтрак, обед и ужин, — усмехается Тэхён,

наблюдая за тем, как Чонгук пробует соус и вскидывает брови в удивлении. — Я
хочу, чтобы ты поехал со мной кое-куда, чтобы встретиться кое с кем.

Чонгук замирает с ложкой у рта и переводит хмурый взгляд на Тэхёна, который

350/367
поджимает губы и в целом, наверное, выглядит немного виноватым. Он знает,
что Чонгук не любит шумные места и посиделки, если среди людей есть хоть
кто-то, с кем он не знаком.

— Кое-куда и кое с кем, — медленно повторяет Чон, возвращая крышку на место.

— Странно, но почему-то мне кажется, что я знаю, о чём ты говоришь.

— Я о моих друзьях, — Чонгук кивает, предлагая продолжить. — Я знаю, что ты

не очень это любишь, но я подумал, что было бы здорово, если бы ты
познакомился с ними, — начинает тараторить Тэхён, пока Чонгук молча
наблюдает за ним. — На самом деле я думал об этом ещё в Нью-Йорке, почему-то
мне кажется, что они бы понравились тебе. Вернее, я не то чтобы в этом уверен,
но просто они хорошие люди, и ты даже однажды говорил с Намджуном, — Ким
активно жестикулирует, а его голос звучит явно выше обычного. — Мы можем
поехать к ним. Может быть, встретиться в клубе, хотя я знаю, что тебе не
очень...

— Тэхён, — устало перебивает его Чонгук, и Ким закрывает рот. — Я с

удовольствием встречусь с ними.

Парень облегченно выдыхает и непроизвольно улыбается, потому что было бы

ужасно неловко отменять встречу, ссылаясь на занятость Чонгука.

— Ты мог бы пригласить их, если хочешь.

— Что? — с глупой улыбкой спрашивает Тэхён, а Чонгук лишь пожимает плечами

в ответ. Он сказал то, что сказал, и Тэхён его прекрасно расслышал. —
Пригласить сюда? — парень соскакивает с места и становится напротив Чонгука,
пытаясь понять шутит тот или говорит серьёзно. И Тэхён не видит ни намёка на
смех на его лице.

— У нас есть где спать, так что проблем с их размещением не будет, — Чонгук
действительно говорит серьезно. — Утром они смогут спокойно уехать. Я знаю
Хосока, говорил с Намджуном, и они не кажутся мне буйными. Но если им
неудобно добираться до Кёнджу...

— Нет-нет! — Тэхён отрицательно мотает головой и чувствует, как его

переполняет благодарность. — Я позвоню Хосоку завтра утром, уверен, что они
будут только за. Ох, вот блин... — он облегчённо смеется, пока Чонгук как-то
слишком пристально разглядывает его лицо. — Я не думал, что ты согласишься.
Это ведь шум и выпивка, и ты их почти не знаешь.

— Думаю, всё будет хорошо, — Чонгук тепло улыбается, а Тэхёну хочется

застонать от невозможности поверить в то, что Чон действительно согласен
принять его друзей у себя дома.

Тэхён напоминает себе о том, что сравнивать эти отношения с его прошлыми он
не имеет права. Это совсем другое, что-то новое, чего Ким никогда не знал, и он
ныряет ладонями Чонгуку под руки, обнимая его и легко целуя. Подобные
поступки – большой показатель того, что Чонгук не собирается скрываться от
близких Тэхёну людей, что у них серьёзные отношения, у них сожительство, две
щётки в одном стаканчике, одни чувства на двоих и даже кот, подаренный
самим Чонгуком. Это какое-то сумасшествие, потому что Тэхён никогда в жизни
не чувствовал себя таким правильно счастливым. Наверное, в прошлой жизни он
351/367
спас чёртову планету или же просто в этой уже достаточно настрадался.

Пальцы Чонгука путаются в его волосах, а Тэхён отстраняется лишь для того,
чтобы выдохнуть «Спасибо», которое спотыкается о губы Чонгука, вызывая в его
взгляде нежность. Он продолжает рассматривать лицо Кима, а тому, как обычно,
становится неловко от такого пристального внимания. Даже несмотря на то, что
он немного пьян, Чонгук умудряется его смутить, говоря будничным тоном:

— Ты невероятный, ты ведь знаешь это?

— Я догадывался, — нервно усмехается Тэхён, утыкаясь лицом в шею парня,

чтобы спрятать пылающие щёки. Хотя жарко ему уже совсем не из-за смущения.

— Ко всему прочему так сложилось, что я люблю тебя.

— Как удачно, — бубнит Тэхён, чувствуя, как Чонгук руками давит ему на
поясницу, прижимая ближе к себе.

— И мне, наверное, ни в жизнь не надоест повторять это тебе. Я говорю это не

просто так, — Тэхён мычит в ответ, вытаскивая рубашку Чонгука из джинсов. —
Тебе пора начать привыкать к тому, что это и твой дом тоже, поэтому ты не
спрашиваешь у меня разрешения и не ждёшь моей милости, а лишь обсуждаешь
со мной принятое тобой решение. Договорились?

— Определённо, нет, — неторопливо отвечает Тэхён, ловко расстегивая

пуговицы рубашки.

— Ну, я так и думал, — без особого энтузиазма звучит в ответ. Чонгук и сам
прекрасно понимает, что Тэхён ещё долго будет привыкать к тому, что он такой
же полноправный владелец этого дома, как и Чон. — Мы будем работать над
этим.

— Мы можем поработать над этим этажом выше? — интересуется Тэхён,

поднимая на Чонгука взгляд.

Тот смотрит долго, прямо в глаза, вынуждая парня сглотнуть от этого тяжёлого,
пропитанного возбуждением молчания.

— Сначала я хочу то, что ты приготовил.

— Мы быстро, — настаивает Ким, но Чонгук обхватывает его запястья руками, а

затем сплетает их пальцы, не отрывая взгляда от его глаз.

У Тэхёна от такой интимности немного кружится голова, потому что он

действительно хочет подняться в спальню прямо сейчас и раствориться в
собственных острых чувствах, которые и заставляют его быть таким
настойчивым. Но Чонгук приближается к его лицу и невесомо целует. Он
выглядит чересчур серьёзным, но Тэхён соврёт, если скажет, что сейчас его это
совсем не возбуждает.

— Быстро не получится, — словно извиняясь, говорит Чон, проводя костяшками

по щеке парня, который чуть наклоняется к его руке, не желая разрывать
контакта. — Я хочу то, что ты приготовил, потому что это приготовил ты. После
этого я хочу принять душ, может быть, с тобой, потому что мне нравится твоё
352/367
тело, оно великолепно. Мне кажется, я говорю и без того очевидные вещи, но
всё же... — Чонгук продолжает рассуждать вслух, а у Тэхёна пламя в груди
лижет рёбра от одних только его слов. — Затем я хочу запереться в спальне и
заниматься с тобой сексом... любовью, пока ты не скажешь мне «хватит».

— Я не уверен, что смогу сказать это, — едва слышно и завороженно отвечает

Тэхён, а Чонгук тепло улыбается в ответ:

— Я на это очень надеюсь.

*****

Встреча с Хосоком и Намджуном в выходные проходит слишком хорошо для

того, чтобы быть правдой.

Они приехали под вечер, и Тэхён даже почти не нервничал, представляя

друзьям своего парня. Кажется, очередной камень упал с его души и дышать
стало как-то легче, когда он наконец смог рассказать им о своих планах на
будущее. Об их с Чонгуком планах, об учёбе, о том, что хочет стать редактором.
А ещё он очень удивился, посреди ночи спустившись на кухню за стаканом воды
и обнаружив Чонгука, который активно беседовал с Намджуном. Они обсуждали
дальнейшие занятия Тэхёна по английскому, и тот не ошибся, когда думал о
том, что Чонгуку действительно понравился бы его супергениальный друг.
Может быть, он хотел бы быть хоть наполовину таким же целеустремленным,
как Намджун, может быть, он совсем немного завидует его складу ума, потому
что прежде Чонгук не уделял кому-то столько внимания. Он лишь на секунду
отвлёкся на Тэхёна, когда тот появился на кухне, и начинал внимательно
слушать новый рассказ Намджуна о том, как его выперли из фирмы за
недостаточный профессионализм.

Когда Тэхён уходил с кухни, он также остался без какого-либо внимания со

стороны обоих, и когда он уже сидит на кровати в их с Чонгуком спальне, в
голову лезет совершенно глупая мысль: он ревнует. Это действительно очень
глупо с его стороны, он и сам понимает, но факт того, что Намджун умнее и
интереснее как собеседник, отрицать нельзя, и он ревнует Чонгука к нему не
как к потенциальному сопернику, а просто... чисто по-человечески. В конце
концов он имеет на это право, и осознание этого неприятного чувства бьёт под
дых.

Тэхён ревнует. Он никогда не чувствовал подобного по отношению к Чонгуку, он

даже не думал, что вообще однажды сможет начать его ревновать, это казалось
чем-то нелепым и смешным. Как будто рядом с Чоном он может чувствовать
лишь что-то хорошее, и плохое никогда не коснется их отношений. Но сейчас
Тэхён ясно это осознаёт: коснётся. Он и забыл, что тоже умеет быть
собственником, забыл, как ссорился с Минсоком, когда тот давал поводы для
ревности.

Тэхён убеждает себя в том, что постарается так не делать. Вся его ревность
идёт из неуверенности в самом себе, а не из-за того, что Чонгук однажды
сможет его предать. Ещё одна глупая мысль, которая почему-то заставляет
Тэхёна хмуриться, чувствуя, как что-то сжимается в груди. Наверное, он впервые
за все эти месяцы по-настоящему осознаёт свои чувства к Чонгуку, понимает,
353/367
что те, кажется, успели разрастись до невероятных размеров и, может быть,
давно вышли за рамки влюблённости.

Тэхёну физически больно думать об измене, и он рад, что его доверие к Чонгуку
достаточно сильное, чтобы лишь одна мысль об их отношениях могла успокоить
его. Но Ким продолжает сидеть в ступоре, когда парень возвращается в
спальню. Он выгибает бровь, глядя Тэхёну в глаза, а после хмурится, заметив
его серьезное выражение лица.

— Что успело произойти за эти пять минут, пока мы не виделись? — он

присаживается рядом, а парень глупо открывает рот, не зная, что сказать. —
Выглядишь впечатлённым.

— Потому что я в шоке.

— Поделишься?

Тэхён качает головой:

— Не сегодня.

— Уверен? — Чонгук старается не давить, всего лишь интересуется, но Тэхён и

правда хочет сохранить эти слова, вертящиеся на языке, до особенного дня.

Он кивает в ответ и двигается ближе, закидывая одну ногу Чонгуку на бедро, и

утыкается носом ему в щёку, оставляя поцелуй на скуле, чем вызывает у парня
тихий смех.

— Обожаю твой совершенно ненавязчивый, лёгкий флирт.

— Ты ещё не видел хард версию.

— Надеюсь, что доживу до неё, — усмехается Чон, а Тэхён поднимает голову и

заглядывает ему в глаза.

— Как прошёл вечер?

— Честно? — парень морщится. — Лучше, чем я представлял себе изначально.

Было даже весело, что Хосок почти никак не реагировал на нас. Мистер Дарси
получил так много внимания, никто не остался обделённым. А Намджун... —
Чонгук хмурится и выглядит каким-то задумчивым. — Я говорил с ним о его
работе. Возможно, я даже дам ему место в «Лайн», пока он не нашёл что-то
получше. Нам нужны такие люди, как он.

Тэхён изо всех сил старается чувствовать чуть-чуть меньше ревности, чем есть
сейчас, и у него это даже получается, пока Чонгук не говорит:

— Он действительно такой, каким ты его описывал. Думаю, его родителям и

правда есть чем гордиться.

Тэхён согласно кивает в ответ, ведь Намджун на самом деле замечательный:

умный, начитанный, добрый, в меру строгий, очень целеустремленный и
рассудительный. Они с Чонгуком даже чем-то похожи.

354/367
— Ты не выглядишь счастливым, — замечает Чон, приобнимая парня за талию, а
тот игнорирует его вопрос и смотрит на Чонгука исподлобья:

— Значит, хочешь взять его?

Чон дёргает головой:

— О чём конкретно мы сейчас говорим?

— О работе, разумеется, — невозмутимо отвечает Тэхён.

Он думает, что показать Чонгуку свою «хард» версию флирта – идея не такая уж
и плохая. По крайней мере, это отвлечет его от глупой и безосновательной
ревности, ведь Чон во всяком случае с ним и влюблен в него, а не в Намджуна.
Да, эта мысль Тэхёна очень успокаивает.

Как бы Намджун вёл себя, оказавшись запертым в комнате на целый месяц?

Наверняка он был бы более осмотрительным, чем Тэхён, и вряд ли бы позволил
себе влюбиться в человека, похитившего его. А ещё он не гей, но это мелочи
жизни.

— Если о работе, то да, я хотел бы взять его к себе в команду, — отвечает Чон, а
Тэхён согласно мычит в ответ, зарываясь пальцами в его волосы.

— А если мы не о работе?

Его свободная рука забирается под футболку Чонгука, пальцы тянут за шнурок
штанов, лицо Тэхёна очень близко от лица Чона, но он не целует, действительно
дожидаясь ответа.

— Я должен сказать, что не хочу брать его или что хочу взять тебя? —
интересуется Чонгук, а Тэхён сползает на пол, становится на колени между его
ног и невинно отвечает:

— А ты подумай.

— Ты сегодня странный, — констатирует Чон, явно удивленный таким

поведением: Тэхён ещё ни разу не делал с ним ничего подобного.

Но всё бывает в первый раз.

— Я не заметил ничего странного в своём поведении, — ровным голосом звучит в

ответ, а руки Тэхёна немного задирают футболку Чонгука. Он наклоняется,
оставляя поцелуй на его животе, затем ещё один и ещё, замечая, что больше
Чону не смешно: он возбуждён.

Его тяжёлый взгляд пронизывает до костей, и Тэхёну становится жарко от одной

только мысли о том, что только он может оказывать на тело Чонгука такое
влияние. Кажется, тот действительно просто не в состоянии сказать Киму «нет»,
и их секс ещё ни разу не был «по-быстрому».

— Я пытаюсь понять, — говорит Чон, — вознаграждение это или наказание.

Возможно, ты рад, что я хорошо принял твоих друзей, — Тэхён ныряет рукой под
резинку белья, обхватывая ладонью член, а Чонгук шумно вздыхает. — Либо я
355/367
принял их слишком хорошо, и ты остался этим недоволен.

— Как я могу быть недоволен этим? — он прячет лицо, продолжая оставлять

поцелуи на животе Чона, пока рука скользит по его члену. Орган твердеет у
Тэхёна под пальцами, заставляя его сглотнуть вязкую слюну, а Чонгук запускает
пальцы в волосы Кима и, тяжело дыша, отвечает:

— Может, ты ревнуешь, потому что я впервые за всё это время уделял внимание
кому-то, кроме тебя. Если тебе непривычно, то в этом нет ничего страшного, —
его глаза прикрыты, а грудь тяжело вздымается.

Тэхён на секунду замирает, в очередной раз удивляясь тому, как мастерски

Чонгук умеет читать его чувства. Неужели он действительно знает Тэхёна
настолько? Ким на самом деле очень редко бывает очевидным в своём
поведении.

— Ревновать тебя к моим же друзьям – глупо, — он оттягивает штаны с бельём, а

Чонгук опускает взгляд, наблюдая за его действиями.

— Если ты так считаешь, — Чон явно не хочет перечить. — Но если тебе

интересно моё мнение: это вовсе не глупо. Научись принимать свои чувства
такими, какие они есть, и жить станет проще, — он облизывает губы и
заламывает брови, сжимая челюсти, когда Тэхён проводит большим пальцем по
головке, собирая выступившую смазку. Он чувствует явное превосходство,
лениво размазывая пальцем липкую жидкость, сводя этим Чонгука с ума. — К
тому же... — он хмурится, словно пытается вспомнить, что хотел сказать. —
Ревность, которая не выходит за рамки адекватности, может быть приятной.

— Тебе приятно, что я ревную? — Тэхён видит, что Чонгук не может найти рукам
место, то сжимая его волосы, то нежно пропуская сквозь пальцы. И Чон
усмехается, сталкиваясь с ним взглядом:

— Всё-таки ревнуешь?

Тэхён выпрямляется на коленях, оказываясь к Чонгуку лицом к лицу. Его взгляд

открытый и настойчивый, ладонь продолжает скользить по члену, размазывая
природную смазку, нежная кожа под пальцами ощутимо горячая, и Тэхён
несдержанно высказывается Чону в самые губы, продолжая смотреть ему в
глаза:

— Да, я ревную тебя к своему собственному другу, который даже не грёбаный

гей.

Принимать свои чувства такими, какие они есть, верно? Не прятаться от них?
Тэхён принимает своё полное негодование и даже немного злости. Хотя злится
он лишь на самого себя, потому что при всём искреннем понимании идиотизма
данной ситуации, чувство ревности не покидает его.

— Я бы не стал этого утверждать, — будничным тоном отвечает Чон, чуть

склоняя голову набок.

А у Тэхёна под рёбрами чёртов пожар от непонимания, возбуждения и злости на

Чонгука за то, что он продолжает его провоцировать и нагло усмехается,
заметив взгляд Кима. Чонгук просто играет с ним, а Тэхён, прекрасно понимая
356/367
это, всё равно ведется на его провокации и впивается в губы поцелуем, резкими
движениями руки вырывая из груди парня болезненный стон прямо себе в рот.

Поцелуй выходит каким-то отчаянным, жадным, Тэхён всё-таки не до конца

согласен мириться со своими чувствами. Его дыхание сбилось, взгляд трезвый и
крайне решительный – он практически не пил этим вечером, лишь немного за
компанию, – а в голове мысль, режущая без ножа: он злится, потому что любит.

Всегда ли это происходит так? Ещё вчера ты просто живёшь с человеком, не до

конца понимая, чем именно вызвана эта глупая, счастливая улыбка на твоём
лице, а сегодня ты сгораешь от чёткого осознания простого: ты любишь, и ты
чёртов идиот, ревнующий на пустом месте.

Тэхёну внезапно страшно, потому что он боится всё испортить, но Чонгук тихо
говорит в поцелуе:

— У меня есть только ты, — и это успокаивает.

Потому что у Тэхёна тоже есть только Чонгук. Ему действительно сейчас никто
не нужен, а друзья – просто приятный бонус, сохранившийся от старой жизни.

Тэхён облизывает губы, разрывая поцелуй окончательно, и смачивает рот

слюной, а Чонгук давится воздухом, когда парень обхватывает губами его член.
Ким толкает его рукой в живот, заставляя откинуться на спину, стягивает штаны
с бельём ещё ниже и впивается пальцами свободной руки в бедро Чона, не
позволяя ему двигаться.

Тэхён давно этого не делал, и он не помнит, когда вообще получал удовольствие

от этого процесса, но сейчас он изо всех сил старается игнорировать
собственное уже болезненное возбуждение, вбирая член глубже. Пальцы
Чонгука в его волосах сжимаются в кулаки, а Тэхён языком чувствует
вздувшиеся вены и врёт себе о том, что не хочет быть поваленным на постель, и
что он совсем не хочет получить удовольствие от ощущения Чонгука в себе. Он
врёт себе об этом, чтобы хоть немного сбавить возбуждение, которое всё
быстрее растет от хриплого дыхания Чона, его тихих стонов и поощрительного,
невнятного шепота.

Они в доме не одни, и от осознания этого, Тэхёна пробирает дрожь. Он тяжело

дышит, всасывая в рот головку, проводит языком по уретре, собирая терпкую
смазку, а Чонгук ругается сквозь зубы, крепче сжимая пальцы в волосах парня.
Тэхён знает, что делает. И он знает, что возбуждает Чонгука, знает, что он
любит и как.

Он отрывается от своего занятия, продолжая дрочить ему рукой и облизывает

губы, восстанавливая сбитое дыхание.

— Как тебе моя хард версия флирта? — интересуется он, а Чонгук нервно
усмехается, опуская на парня взгляд.

— Так ты флиртуешь, — хрипло смеется он и стонет сквозь смех, когда Тэхён

обводит языком головку.

Смех сходит на нет, дыхание учащается, и Чонгук хмурит брови, продолжая

облизывать пересохшие губы. Он шепчет имя Тэхёна, смешанное с чем-то вроде
357/367
«чёрт побери», и ему всё сложнее сдерживаться, когда Ким, почти задыхаясь,
вбирает его член и сжимает горло. Он знает, что скорее всего не сможет
разговаривать после этого, знает, что глотку будет саднить, но здравый смысл
покинул его в тот самый момент, как он решил ответить на чувства Чонгука
взаимностью.

Всё, что он чувствует – желание доставить Чонгуку удовольствие. Ещё, может

быть, слабое головокружение от жара чужого тела и недостатка кислорода. Но
мучительное удовольствие, которое дрожью отзывается в теле, когда в горло
ударяет струя семени, а до ушей доносится облегченный стон, того стоят.

Тэхён не собирался глотать, но он давится, и это выходит по инерции, и Ким

морщится от ощущения того, как вязкая жидкость стекает по пищеводу.

— Все твои мучения того стоили, — выдыхает Чонгук.

Он поднимается и стирает со лба испарину, пока Ким заботливо надевает его

бельё обратно. Он даже завязывает шнурок, а в награду получает самый
сладкий поцелуй, который Чонгук только мог подарить ему: медленный,
чувственный и нежный.

— Воды? — заботливо интересуется парень, а Тэхён молча кивает в ответ, не в

состоянии говорить больше от неловкости, нежели боли. — Ложись, я принесу.

Он забирается в постель и, оставшись в одиночестве, шумно вздыхает, чувствуя

терпкий запах пота Чонгука, окутавший комнату. Возбуждение отступать,
кажется, не собирается, и Тэхён, не видя иного решения проблемы, запускает
руку в штаны и обхватывает изнывающий от боли член. Чонгук наверняка
удивится, может быть, даже поперхнется, когда вернётся со стаканом воды и
найдет Тэхёна, ублажающего самого себя.

Но ведь Ким обещал: он ни в жизнь не даст Чонгуку привыкнуть к его выходкам.

*****

Тэхён провожает взглядом выезжающую со двора машину Хосока и лениво

машет друзьям рукой, провожая в добрый путь. Он был очень рад провести с
ними время, наконец познакомить их с Чонгуком, но, оказывается, когда
Намджун вне поля зрения Тэхёна, то он нравится ему намного больше.

Тэхён сейчас не чувствует ревности или злости, но ему предстоит много

работать, если он хочет стать настолько же хорошим собеседником, как и
Намджун, а это совсем немного, но заставляет нервничать. Успокаивает то, что
Чонгук уже и без того считает Тэхёна достаточно образованным и интересным
человеком, только вот сам Тэхён, к сожалению, так не считает, а потому
следующую неделю он проводит в библиотеке. Его запала хватает ненадолго,
потому что философия усыпляет, от классической литературы Тэхёну физически
плохо, а научная фантастика заставляет Кима закатывать глаза.

Он понимает, что вряд ли сможет привить себе любовь к классике, а потому

залпом глотает детективы и триллеры, которые Чонгуку, оказывается, не менее
интересны, чем Тэхёну. Чон, правда, первые дни удивлялся такому порыву к
358/367
чтению и совсем немного беспокоился, но в итоге решил не вмешиваться.

Тэхён вытаскивает книгу со стеллажа и пугается, когда на пол падает стопка

листов, разлетаясь во все стороны. Книга возвращается в стеллаж, а парень
присаживается на корточки и хмурится, разглядывая книжные листы. Он
аккуратно собирает их, встречая знакомые имена героев, и понимает, что это те
вырванные страницы, от которых когда-то Чонгук избавился, дабы он не узнал
концовку. Тогда Тэхён жил у него неделю, может, две, хотя ощущения такие,
словно это было несколько лет назад. Сложно поверить, что с тех пор прошло
каких-то четыре месяца.

Тэхён пустым взглядом смотрит на листы и понимает, что он не скучает по дням

своего заточения. Он даже искренне удивляется тому, что Чонгук вообще когда-
то поступил так с ним: подобное совсем не в его характере.

Листы остаются на столике, а Ким делает кофе и поднимается с чашкой на

второй этаж. Он негромко стучится и открывает дверь, не дожидаясь ответа, а
Чонгук отрывается от работы и тепло улыбается, но его улыбка быстро
сменяется хмурым взглядом, когда мистер Дарси проскальзывает в кабинет
вслед за Тэхёном и устраивается на кожаном диванчике.

— Он не может вот так просто врываться в мой кабинет, — бурчит Чонгук, а

Тэхён смеется, оставляя чашку кофе на столе перед Чоном. — Это
неуважительно.

— Так уж он воспитан, и это не наша вина, — Ким опирается руками о края

столешницы и мило улыбается в ответ, когда Чонгук отпивает кофе. — Я хотел
попросить тебя кое о чём.

— Я догадался.

Тэхён молчит, пытаясь собрать мысли в кучу и понять, о чём именно он хочет
Чонгука попросить.

— Я хочу... — он начинает очень неуверенно и замолкает, а Чон спокойно кивает

в ответ, предлагая продолжить. — Я хочу попасть в ту комнату.

Чонгук моргает, переваривая полученную просьбу, и отставляет чашку на стол.

— Зачем?

Закономерный вопрос, на который у Тэхёна нет ответа. Он просто хочет

вернуться туда в самый последний раз, понять, какие чувства вызывает в нём
эта клетка. Он пожимает плечами в ответ, не зная, чем объяснить своё желание,
и тут же у него появляется ещё одно:

— Можно от неё избавиться?

Эмоции, связанные с той комнатой, подавляют. Тэхён успел забыть о ней, но

подсознательно он всегда помнил, что в этом доме есть место, из которого
нельзя выбраться, пока Чонгук этого не захочет, ведь только он знает пароль от
двери.

— Когда я вспоминаю о ней...

359/367
Тэхён не договаривает, но по нему наверняка видно, что ничего хорошего он не
чувствует, вспоминая об этом месте, а Чонгук серьёзно смотрит на парня,
поднимается с места и подходит к нему, утягивая в объятия. Его губы касаются
виска Кима, ладони осторожно скользят по спине, и в ухо раздается тихое:

— Мы избавимся от неё. Сегодня, завтра, когда захочешь.

Он обнимает Чонгука в ответ, облегчённо вздыхая, как будто тот мог ответить
«нет» на его вопрос.

— Это не сильно отвлечёт тебя? — виновато спрашивает Тэхён.

— Это ведь не отвлекало меня, когда я создавал её.

Тэхён чувствует себя неуютно, заходя в спальню на первом этаже, где спал
Джин, а потом и Хосок с Намджуном, которые отказались ночевать в разных
комнатах, посчитав личное пространство друг друга чем-то неважным.

Чонгук кладёт ладонь ему на спину, пристально всматриваясь в лицо Тэхёна, но

кроме неловкости он не чувствует ничего. И даже эта неловкость по большей
части вызвана воспоминаниями, в которых Тэхёну снились эротические сны с
Чонгуком, когда он болел.

Он очень хорошо помнит, как Чонгук боялся, не доверял, сомневался, злился и

нервничал, испытывая постоянный стресс. Как мало он спал, скрывал от Тэхёна
всякие мелочи вроде своего плохого зрения или каких-то фактов о семье.
Вспоминать и думать об этом очень странно, как будто это происходило не
между ними.

Сейчас их отношения совсем другие: они стали очень близки и хорошо понимают
друг друга, не боятся доверять или делиться переживаниями. Даже Тэхён,
будучи крайне замкнутым человеком, старается показывать Чонгуку свои
чувства, и это, по его мнению, небо и земля, по сравнению с тем, что было между
ними раньше. Они так сильно изменились за такой короткий период времени.

Чонгук открывает шкаф, несколько раз давит рукой на деревянную панель, и та

с тихим щелчком отходит от стены, открывая вид на чёрную железную дверь.
Камера выключена, а Чон вводит пароль – 161021, – впервые не скрывая его от
глаз Тэхёна, после чего раздаётся тихий щелчок. Третий по счёту, Тэхён
навсегда запомнит этот звук.

— Это что-то значит? — интересуется Ким, не решаясь сделать шаг в комнату,

когда Чонгук отходит в сторону, пропуская его.

— Ты о цифрах? — Тэхён кивает. — Двадцать первое октября две тысячи

шестнадцатого года. День, когда мы встретились.

Ким шумно выдыхает, приводя нервы в порядок. Ему пора перестать удивляться
тому, что Чонгук может читать его настроение с такой лёгкостью. Тэхён часто
забывает о том, что Чону известно о нём почти всё.

— Мы можем сделать из неё ещё одну комнату, либо можем вернуть кладовку. И
у нас наконец-то будет две ванных, — хмыкает Чонгук, но замечает, что Тэхён не
360/367
решается шагнуть внутрь. — Тебе не обязательно заходить туда. Я могу просто
избавиться от неё.

Но Ким отрицательно мотает головой и глубоко вздыхает. Ему страшно. По

совершенно понятной ему причине он боится этого места, но, с другой стороны,
он испытывает волнение и даже трепет, ведь здесь всё началось. Его взгляд
цепляется за календарь на стене, за заправленную кровать, стопку книг на
столе и маленькое окно под самым потолком. Тэхёну больно видеть это место,
внезапно навалившаяся на его плечи тоска отзывается чем-то неприятным в
груди.

Ему и правда очень жаль, что всё началось таким образом, что всё началось в
этой комнате. У него не было выбора, он не имел права даже думать о том,
чтобы пойти против Чонгука. Он ломал вещи, бил посуду, изрисовывал стены,
кричал, переживал самые сильные истерики в своей жизни. Он, чёрт возьми,
кричал.

Тэхён всегда плакал, закусив угол подушки или заткнув рот одеялом, но здесь
он мог не сдерживаться. Сколько слёз он пролил в этих четырех стенах за один
лишь месяц, сколько всего пережил.

Тэхён часто плакал по себе, его узкий спектр эмоций, его замкнутость не
позволяли перекидывать ответственность за собственные чувства на других. Он
плакал, потому что был недостаточно силён, чтобы пойти против Чонгука;
потому что позволял Ли унижать себя; потому что его семья несчастна; потому
он сам был несчастен. Наверное, он бы не протянул долго с таким
мировоззрением.

Спас ли его Чонгук? Помог ли он на самом деле или это лишь иллюзия?

Тэхён смаргивает слёзы и шумно вздыхает, чувствуя тёплые руки на своей

талии. Чонгук обнимает его со спины, укладывает голову на плечо, не нарушая
звенящей тишины, пока Тэхён разглядывает рисунок на стене: жёлтый круг
внутри белого полукруга.

Чонгук помог. Пускай он выбрал самый неправильный метод, но он вытащил

Тэхёна из очень дурных и мерзких чувств. Тэхён на тот момент давно перестал
себя жалеть, считая, что к нему относятся так, как он этого заслуживает.

Чонгук толкает его голову своей и нежно целует в скулу, а Тэхён накрывает его
руки ладонями, крепко сжимая в ответ.

Чонгук спас его от чего-то очень и очень плохого.

Ким шмыгает носом, не сумев сдержаться, и Чон медленно разворачивает его к

себе, чтобы прижать ближе.

— Мне очень жаль, — шепчет Чонгук, разбивая сдержанность Тэхёна вдребезги.

Он плачет, хватаясь за Чонгука; плачет ему в плечо, глотая слёзы, потому что
всё это действительно было между ними. Между ними было столько боли,
непонимания, отрицания и недоверия. Столько неуверенности и страха.

— Я бы хотел отмотать время назад, — тихо признаётся Чонгук, успокаивающе

361/367
поглаживая Тэхёна по спине. — Если бы я точно знал, что мы придём ко всему
тому, что у нас есть сейчас, я бы никогда так не поступил с тобой. Но это
произошло, и мне очень жаль, Тэхён. Я не могу ничего изменить, — Чонгук
говорит словно в пустоту.

Но Тэхён слышит его, и каждое слово причиняет так много боли, но вместе с ней
приходит и осознание того, что он верит в чужие слова. Он верит, что если бы
Чонгук мог, то он бы всё исправил, поступил бы иначе, не истощая Тэхёна
эмоционально. Он бы никогда не запер его в этом месте, а если и запер бы, то
только вместе с собой, чтобы точно знать, что Тэхён испытывает, безвылазно
проводя время в четырех стенах. Тэхён верит, и он не злится. Он не чувствует
неприязни или сожаления, скорее всепоглощающую грусть и немного отчаяния,
продолжая крепко держаться за Чонгука.

Чонгук отдал ему всего себя, все свои тёплые чувства, терпение и доверие. Он
сумел показать Тэхёну, что такое настоящая забота, и он бережно стирает с щёк
Кима слёзы, не позволяя углубляться в раздумья о прошлом. О том плохом, что
хотелось бы забыть.

Тэхён знает одно: он никогда не сможет выбросить это из памяти. Но, крепче
обнимая Чонгука и вдыхая его уже такой родной запах, он твёрдо уверен, что
хотя бы может попытаться это сделать.

*****

Через полторы недели от комнаты не остаётся ничего, что хоть как-то могло
напомнить Тэхёну о том, что в ней происходило. Маленькое пространство
постепенно становится кладовкой, стены красятся в коричневый цвет, их снова
снизу доверху украшают обычные пластиковые полки, и в соседней спальне
больше нет никакого тайного хода в шкафу. Лишь дверь в ванную и новые обои,
выбранные Сокджином, которого, к счастью, не волновало, зачем Чонгуку
потребовалось обновлять интерьер спустя каких-то полгода проживания в этом
доме.

Тэхён чувствовал себя чертовски хорошо, малюя стены коричневой краской,

стирая все воспоминания о собственной тюрьме. Он выпустил пар, когда
отдирал ненавистные ему серые обои в спальне, помогая рабочим. На него
странно косились, но Чонгук позволил делать ему с этой комнатой всё, что душе
угодно, и Тэхён сделал, посоветовавшись с Джином. Он выбрал нежный
персиковый цвет, чем-то напоминающий бежевый в их с Чонгуком спальне, и
этот тёплый оттенок нравился ему куда больше безжизненных серых стен.

Тэхёну даже дышать стало как-то легче, когда в доме не осталось мест, где он
может оказаться по-настоящему запертым ото всех. Только если добровольно.
Только если с Чонгуком наедине, спрятавшись ото всех.

Правда, у Тэхёна уже совсем нет времени прятаться. Последний летний месяц
пролетел незаметно за всей подготовкой к экзаменам и занятиями по
английскому с Намджуном, за помощью Чонгуку и даже перевозом некоторых
старых вещей из квартиры в Тэгу. Тэхён захотел забрать свои школьные
альбомы и прочий ненужный ему хлам, по которому успел соскучиться. Альбомы
были бегло просмотрены на один раз, а после нашли место в новенькой
362/367
кладовой, которая вряд ли когда-либо снова понадобится Чонгуку, так что Ким
без зазрения совести прятал туда всё то, что мозолило ему глаза.

А просмотр альбомов натолкнул его на мысль, которая успела стать навязчивой

целью к концу месяца перед самым днём рождения Чонгука. Проблема была
только в том, что Тэхёну нужно было каким-то образом выпроводить того из
дома на несколько часов, и в день икс он не придумал ничего умнее, как заявить
Чону:

— С мистером Дарси что-то не так.

Он только проснулся, поэтому изображать вселенскую грусть не составляет

особого труда. Чонгук хмурится, переставая размешивать кофе, его взгляд
падает на кота, развалившегося в кресле кверху пузом, а бровь вопросительно
выгибается, требуя объяснений.

— Он кричал ночью, — объясняет Тэхён.

— Кричал?

— Я никогда не слышал, чтобы он так громко мяукал. Может, у него что-то

болит? — парень жалобно смотрит на Чонгука, а тот пожимает плечами:

— Либо он просто просился на улицу.

— Ну, я так не думаю, — не соглашается с ним Тэхён, вгоняя Чонгука в ступор

своей настойчивостью.

— И что ты предлагаешь? — Чон хмурится, разглядывая грустное лицо парня,

который заметно оживляется и будничным тоном выдаёт:

— Нужно, чтобы ты свозил его к ветеринару.

— Сейчас? — Тэхён кивает в ответ, а Чонгук проверяет время и вздыхает, дёргая

головой. — И когда нам стоит с ним вернуться?

— Сразу после приёма, разумеется, — парень выглядит невозмутимо, хотя он

прекрасно понимает, что ему не удастся обвести Чонгука вокруг пальца, и тот
наверняка понял, что Тэхён просит его об этом не просто так.

Если бы мистер Дарси действительно был чем-то болен, Ким сам потащил бы его
в больницу той же ночью пешком, топая босиком через весь Кёнджу.

— Мы доберемся до клиники минут за десять, сам приём будет длиться от силы

минут пятнадцать, учитывая, что он абсолютно здоров и счастлив быть таким
толстым, — спокойно объясняет Чонгук.

Тэхён задумывается и прекрасно понимает, что ему не хватит сорока минут для
того, чтобы свершить задуманное.

— Часа через четыре?

— Чем мне заниматься четыре часа? — нервно смеется Чонгук.

363/367
— Погуляй. Или ты мог бы навестить маму, думаю, она будет рада тебя видеть,
— предлагает Тэхён. — Кстати, с днём рождения.

— Ты вспомнил, — без особого энтузиазма говорит Чон и усмехается: — Как

неожиданно. Спасибо. Это ведь не ты пытаешься выпроводить меня из дома на
четыре часа. Чем вообще можно заниматься четыре часа?

Чонгук подходит к парню и коротко чмокает его в губы, вызывая у того улыбку:

— У меня сегодня действительно много работы.

— Никаких сюрприз-вечеринок, ладно?

— Не уверен, что могу это обещать, — морщится Тэхён. — Ты просто... попытайся

понять меня, когда вернёшься домой, а я, возможно, буду не один.

— Я отказываюсь это понимать.

— Это ведь всё для тебя, — Тэхён тепло улыбается, сплетая их руки, а Чонгук
устало вздыхает, не в силах сопротивляться ему.

— Заеду к миссис Ким, а потом прогуляюсь по супермаркету в гордом

одиночестве, — он оставляет ещё один поцелуй Тэхёну и берёт ключи от
машины, потрепав кота по животу. — Тебе что-нибудь нужно?

— Только чтобы ты вернулся живым через четыре часа.

— Не уверен, что могу это обещать, но я попытаюсь, — наигранно хмурится Чон.

— Ты уж попытайся.

Входная дверь закрывается за парнем, погружая дом в тишину, а Тэхён хлопает

в ладоши, пугая резким звуком мистера Дарси, и вздыхает.

У него сегодня действительно очень много работы.

*****

Приготовление всего, что запланировал Тэхён отнимает невероятно много

времени и сил. Мало того, что ему нужно распихать распечатанные их с
Чонгуком фото из Америки в рамки, Тэхён ещё должен ровно вкрутить саморезы
в стены, чтобы эти рамки было куда вешать. Несколько фото он оставил в
гостиной на стеллаже рядом с расставленными им же статуэтками, которые он
собирал последние два месяца втайне от Чонгука. Большую часть фото Тэхён
развесил в коридоре, собирая голыми ногами всю пыль и грязь, оставшуюся
после его импровизированного ремонта.

Мистер Дарси спрятался под столиком в гостиной, не привыкший к такому шуму

и хаосу, который успел устроить Ким за несколько часов отсутствия Чонгука. Но
Тэхён действительно гордился результатом, стоя с перфоратором наперевес и
разглядывая фотографии, большую часть из которых делал Джин. А в кабинете
он оставил свою любимую: Тэхён лежит на коленях Чонгука, пытаясь закрыть
364/367
лицо от солнца рукой, но Чон не даёт ему это сделать. В тот день они втроём
выбрались в парк отметить победу над Ли небольшим пикником.

Тэхён тогда на самом деле весь извёлся от дикой жары, но вечером они уже
вдвоём с Чонгуком прогуливались по улицам пригорода, просто наслаждаясь
друг другом. У них не осталось фото с того вечера, но Тэхёну это и не нужно. У
него есть воспоминания, целый Чонгук и много дней впереди, чтобы это
повторить.

А пока что он устало вздыхает, доставая швабру, чтобы навести порядок, и

отписывается Сокджину о том, что ему стоит поторопиться, на что получает
незамедлительный ответ: «Ким Тэхён, к моему большому сожалению, я не умею
летать быстрее самолёта».

Во всяком случае на момент сообщения у Тэхёна до прихода Чонгука оставался

ещё час, которого хватило для того, чтобы навести порядок и заказать еду из
ресторана. Он мог бы и сам попытаться приготовить обед, но это заняло бы
слишком много времени, и Тэхён понимает, что рассчитал всё правильно, когда
дверь открывается, а на пороге появляется Чонгук с какими-то пакетами.

— Я отнекивался, как мог, — устало вздыхает парень и ставит пакеты на стол. —

Но твоя мать откуда-то знает о моём дне рождения. Ты случайно не знаешь, кто
мог ей рассказать об...

Чонгук закрывает рот, цепляясь взглядом за фото, повешенное над стойкой. Его
лицо не выражает ничего, пока он молча его разглядывает: на нём Тэхён,
прижавшийся лицом к морде мистера Дарси.

Взгляд Чона плавно переходит на парня, который с широкой улыбкой и

трепещущим сердцем наблюдает за его реакцией, а после на противоположную
стену, украшенную другими фотографиями. Тэхён не помнит, сколько именно он
их напечатал, но фотографий хватило на то, чтобы оставить в каждой комнате,
кроме гостевых, и даже чтобы немного заполнить их новый альбом.

Тэхён неторопливо подходит к Чонгуку, пытаясь сдерживать улыбку, когда

парень удивленно вскидывает брови, глядя на статуэтки в стеллаже.

— Я подумал, что было бы здорово, если бы мы были, как какая-нибудь самая

слащавая пара на районе, — говорит Тэхён. — Куча фотографий, бабушкины
салфетки, вязанные с любовью, толстый кот и счастливые мы.

Чонгук ничего не отвечает, поднимая руку и касаясь ладонью щеки Кима. Он

притягивает парня к себе, целует нежно и ласково и с благодарностью смотрит
ему в глаза, согласно кивая в ответ:

— Даже если для этого нам придётся захламить дом всеми статуэтками мира, я
согласен, — тепло говорит Чонгук ему в самые губы.

Тэхён не может сдерживать свою глупую улыбку на пол-лица:

— Знаешь, что ещё я сделал? — Чон вопросительно мычит в ответ. — Купил тебе
фотоаппарат.

— Ты сделал что? — удивляется тот, и в этот момент входная дверь открывается,

365/367
а на пороге появляется Сокджин.

— Я сделал ещё кое-что... — внезапно напрягается Тэхён.

Он слышит собачий лай, и вслед за Сокджином на пороге их дома появляется

ретривер, радостно виляя хвостом.

— Я обожаю ваше семейство и вас двоих, разумеется, тоже очень обожаю, —

говорит Сокджин, хлопая дверью, и без доли стеснения проходит на кухню,
наливая себе в стакан вина, позабыв обо всех правилах приличия. Во всяком
случае, думает Тэхён, Джин имеет право вести себя здесь как дома. — Но я не
нанимался извозчиком, так что это был последний раз. За вас, господин Чон, и
поздравляю с пополнением, — он поднимает стакан и выпивает всё до дна, пока
Чонгук с самым забавным лицом, которое Тэхён только видел, пялится на пса,
бегающего вокруг них.

— Я сплю, а эти двое мне снятся, — говорит он, поднимая взгляд на светящегося
Кима, который отрицательно мотает головой.

— Две Прелести для этого дома – слишком много, — встревает Сокджин, пихая в
рот лист салата. — Поэтому второй будет Лапочкой.

Честер садится перед Джином, выпрашивая у него еды и продолжая

возбуждённо вилять хвостом, а Чонгук обнимает Тэхёна крепче. Он прижимает к
себе так сильно, отчаянно, что Киму кажется, будто его хотят придушить. Но
сам он нежно обнимает Чонгука за шею и замирает, когда слышит негромкое: «Я
люблю тебя, ты же знаешь это?».

Тэхён оставляет сладкий поцелуй на щеке парня и шепчет, опаляя дыханием

мочку уха:

— Я тебя тоже. С днём рождения, Чонгук.

И теперь в этом шёпоте они тонут вместе.

Примечание к части

Мне очень сложно поверить в то, что работа, на которую я потратила почти 9
месяцев, подошла к своему логическому (или не) завершению, я очень старалась
не разочаровать в первую очередь саму себя, потому что я не хочу быть
человеком, который не получает удовольствия от того, что делает, и, честно
признаться, я горжусь тем, что эта работа будет в статусе "закончена". Пускай в
ней есть недочеты, ошибки, но это моё и я это сделала (впервые в своей жизни я
написала что-то настолько масштабное). И пускай для нас с вами эта история
подошла к концу, у Тэхёна с Чонгуком всё только начинается.

Я хочу сказать спасибо большое тем, кто постоянно поддерживал меня отзывами
(и здесь, и в пабле, даже в личных сообщениях), спасибо за ваши мысли,
рассуждения, чувства, которые вы подарили Делириуму и мне в том числе.
Спасибо ♡

Я не знаю, когда именно я решусь взяться за сборник, но как только я захочу это
сделать, как только я немного отойду от этой работы, начну по ней скучать, так
366/367
я сразу же дам вам об этом знать, а пока что мы говорим Делириуму "пока".

Ещё раз спасибо вам большое за поддержку, я люблю вас и не прощаюсь ♡

367/367