Нижегородский филиал

Федерального государственного автономного образовательного

учреждения высшего образования

Национальный исследовательский университет

«Высшая школа экономики»

Факультет права
Кафедра уголовного права и уголовного процесса

Курсовая работа
по дисциплине
Уголовное право

на тему:
Уголовно-правовые и социально-психологические
вопросы борьбы с изнасилованиями.

НИЖНИЙ НОВГОРОД
2019
 2

Оглавление
1. Теоретические аспекты понятия «изнасилование» в российском
уголовном законодательстве
Уголовно-правовая характеристика изнасилования
Проблемные вопросы квалификации и отграничения изнасилования от
смежных составов преступлений
2. Социально-психологическая концепция противодействия изнасилованиям

Понятие и структура личности субъекта изнасилования

Особенности защиты половой неприкосновенности малолетних и
несовершеннолетних
Виктимологическая профилактика изнасилований
3. Методы противодействия изнасилованиям в российской и зарубежной
пенитенциарной системах
Международный опыт уголовно-правовой борьбы с преступлениями против
половой неприкосновенности и половой свободы личности
Выработка и реализация превентивных мер в отношении насильственных
преступлений сексуального характера в РФ
 3

ВВЕДЕНИЕ
В современной правовой действительности намечается проблема участившихся
преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы
личности. Согласно статистическим данным, удельный вес преступлений
данной категории с каждым годом неизменно возрастает, приближаясь к
критической отметке. В связи с тем, что изнасилование относится к числу
наиболее опасных насильственных преступлений, развитие превентивной
политики в этом направлении является приоритетной задачей
правоохранительных органов. Противодействие изнасилованиям становится
актуальной правовой проблемой, так как на сегодняшний день в отраслевом
законодательстве существует большое число коллизий и пробелов, требующих
экспертной оценки. Социально-психологические аспекты, связанные с
предотвращением изнасилований, также являются дискуссионным вопросом в
отечественном праве, главным образом по причине отсутствия исчерпывающей
нормативной базы, а также в силу оценочного характера некоторых категорий.
Обращение к проблематике
 4

1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПОНЯТИЯ «ИЗНАСИЛОВАНИЕ» В

РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ

1.1. Уголовно-правовая характеристика изнасилования

Для анализа юридической конструкции рассматриваемого преступления,
основополагающее значение имеет законодательная дефиниция изнасилования.
В соответствии с диспозицией части 1 статьи 131 УК РФ, изнасилованием
является «половое сношение с применением насилия или с угрозой его
применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием
беспомощного состояния потерпевшей». Из данного определения логически
следует вывод о том, что статья 131 УК подлежит применению только в
отношении лиц женского пола, следовательно, ответственность за данный вид
преступлений предусмотрена исключительно для мужчин. Законодатель
характеризует изнасилование как преступление с формальным составом, иными
словами, его следует считать оконченным соответственно с момента начала
полового сношения (п. 7 ПП ВС РФ № 16).
Рассмотрим более подробно уголовно-правовой состав изнасилования.
При характеристике преступлений против половой свободы и половой
неприкосновенности личности, к которым относится изнасилование, прежде
всего необходимо определить их объект. Половые преступления представляют
собой умышленные действия, посягающие на охраняемые уголовным законом
половую неприкосновенность, нравственное и физическое развитие
несовершеннолетних и малолетних лиц, а также на половую свободу взрослых.
Видовым объектом этих преступлений выступает совокупность общественных
отношений, обеспечивающих половую неприкосновенность и половую свободу
личности. Подчеркивается, что половая свобода, равно как и
неприкосновенность, являются элементом базовых конституционных прав и
свобод человека и гражданина: в статье 22 Конституции РФ провозглашается
право каждого на свободу и личную неприкосновенность. При этом половую
 5

неприкосновенность необходимо рассматривать в совокупности с половой

свободой личности, они соотносятся друг с другом как частное и общее.
Родовым объектом при изнасиловании считаются общественные отношения,
обеспечивающие законные права и интересы человека и обусловливающие его
личностную ценность. Основной объект изнасилования дифференцируется в
зависимости от возрастного критерия жертвы: если потерпевшая является
совершеннолетней, следует говорить о половой свободе как основном объекте
данного преступления, если же потерпевшая – несовершеннолетняя или
малолетняя, а также в случае если изнасилование было совершено с
использованием беспомощного состояния жертвы, то в качестве основного
объекта выступает половая неприкосновенность.
Под половой свободой следует понимать право лица самостоятельно выбирать,
с кем и каким образом удовлетворять свои сексуальные потребности. Принято
полагать, что критерии допустимости половой свободы устанавливаются
лицом, в отношении которого совершаются сексуальные действия,
самостоятельно, то есть женщина наделена исключительным правом
квалифицировать действия партнера как насильственные и оценивать, было ли
совершено посягательство на ее половую свободу. Половая
неприкосновенность, напротив, предполагает прямой запрет на совершение
любых действий сексуального характера в отношении несовершеннолетней или
малолетней либо женщины, находящейся в беспомощном состоянии. Если в
ходе посягательства на половую свободу или неприкосновенность личности
применяется насилие, то возникает дополнительный объект, которому
причиняется вред – здоровье потерпевшей.
Если при изнасиловании либо покушении на него умышленно причиняется
тяжкий вред здоровью потерпевшей, действия виновного будут
квалифицированы по соответствующей части статьи 131 и образуют
совокупность с преступлением, предусмотренным статьей 111. Действия лица,
умышленно причинившего в процессе изнасилования тяжкий вред здоровью
потерпевшей, что повлекло по неосторожности ее смерть, при отсутствии
 6

других квалифицирующих признаков следует квалифицировать по

совокупности преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 131 и частью 4
статьи 111. При совершении убийства в процессе изнасилования, после
окончания изнасилования либо покушения на него в целях сокрытия
совершенного преступления, либо по мотивам мести за оказанное
сопротивление, виновному следует инкриминировать пункт «к» части 2 статьи
105. При этом на основании действующей редакции статьи 17 УК РФ
совокупность преступлений, предусмотренных пунктом «к» части 2 статьи 105
и статьей 131, не образуется.
Особое значение для квалификации изнасилования имеет тот факт, что в
качестве потерпевшей женщина выступает в любом случае независимо от ее
отношений с виновным, которым может являться, например, муж или
сожитель. Кроме того, ПП ВС РФ № 16 закрепляет правило, согласно которому
мотив совершения данного преступления также не имеет значения для
квалификации.
Согласно диспозиции статьи 131 УК РФ, объективная сторона изнасилования
имеет сложный характер, так как проявляется сразу в двух формах: она
выражается в половом сношении с применением насилия или с угрозой его
применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием
беспомощного состояния потерпевшей. В соответствии с пунктом 2 ПП ВС РФ
№ 16, по смыслу статей 131 и 132 УК РФ под насилием следует понимать как
опасное, так и неопасное для жизни или здоровья насилие, включая побои или
совершение иных насильственных действий, связанных с причинением
потерпевшему лицу физической боли либо с ограничением его свободы. Под
угрозой применения насилия понимаются запугивание потерпевшей, а также
совершение иных действий, которые свидетельствовали бы о намерении
немедленно применить физическое насилие вплоть до причинения вреда
здоровью средней тяжести. На основании пункта 3 ПП ВС РФ № 16
ответственность за изнасилование с угрозой применения насилия наступает
только в тех случаях, когда такая угроза явилась средством преодоления
 7

сопротивления потерпевшего лица и у него имелись основания опасаться

осуществления этой угрозы. Кроме того, Пленум акцентирует внимание на том,
что и физическое насилие, и угроза его применения могут применяться как к
самой потерпевшей, так и к другим лицам (дети, родственники потерпевшей, а
также иные лица, в судьбе которых она заинтересована). В связи с этим можно
заметить, что часть 1 статьи 131 охватывает только угрозу причинения побоев,
легкого и средней тяжести вреда здоровью, а угроза убийством и причинением
тяжкого вреда здоровью полностью охватывается пунктом «в» части 2 той же
статьи. Существует ряд условий, позволяющих говорить о правомерности
квалификации в действиях виновного угрозы применения насилия. Прежде
всего, угроза должна восприниматься потерпевшей как реальная вне
зависимости от того, имел ли преступник намерение ее осуществить. Угроза
применения насилие в будущем не может рассматриваться в качестве средства
подавления сопротивления потерпевшей, так как она имеет возможность
предотвратить совершение преступления, например, обратиться за помощью в
правоохранительные органы. Кроме того, угроза иного характера, например, о
разглашении позорящих сведений о потерпевшей или ее близких, исключает
квалификацию по статье 131 УК. Следовательно, насилие применяется для
подавления возможного или действительного сопротивления потерпевшей, для
наличия в действиях виновного состава изнасилования насилие должно быть
реальным и иметь отношение к моменту совершения деяния, а не к будущему
времени.
Объективная сторона изнасилования, совершаемого в первой форме,
подразумевает половое сношение с женщиной вопреки ее воле и согласию и
имеет сложную структуру, так как состоит из совокупности обязательных
действий - физического или психического насилия и полового сношения.
Способы совершения этих действий подробно регламентированы в
законодательстве, поэтому не могут рассматриваться в качестве изнасилования
действия лица, склонившего женщину к половому акту путем обмана или
злоупотребления доверием, например, заведомо ложного обещания вступить в
 8

брак, хотя подобные ситуации часто встречаются на практике. пункт 15 ПП ВС

РФ № 16 Объективная сторона изнасилования, совершенного во второй форме,
то есть с использованием беспомощного состояния потерпевшей, предполагает
наличие следующих условий: 1) потерпевшая в силу своего физического или
психического состояния не могла понимать характер и значение совершаемых с
нею действий; 2) потерпевшая понимала характер и значение совершаемых с
нею действий, но не могла оказать сопротивление виновному. В обоих случаях
презюмируется обязанность преступника осознавать, что потерпевшая
находится в указанном состоянии.
Как отмечалось ранее, при совершении изнасилования в первой форме имеет
место двойственность насилия и полового сношения. Поэтому применение
физического или психического насилия с целью совершения полового
сношения, когда насилие является средством к достижению именно этой цели,
но при этом сам половой акт не был начат по не зависящим от виновного
причинам, следует рассматривать как покушение на изнасилование. В работах
некоторых исследователей затрагивается вопрос о квалификации
насильственных действий сексуального характера в отношении трансгендеров:
решение данной проблемы представляется особенно актуальным сегодня, в
условиях легализации хирургической коррекции пола лица. По мнению А.В.
Дыдо, при попытке совершения насильственных действий сексуального
характера в отношении трансвестита, если виновный добросовестно
заблуждается относительно пола жертвы, содеянное следует квалифицировать
по направленности умысла как покушение на изнасилование.
От покушения на изнасилование следует отличать добровольный отказ. Не
может быть признан добровольным отказ, который вызван невозможностью
дальнейшего продолжения преступных действий вследствие причин,
возникших помимо воли виновного. Если же лицо осознавало возможность
доведения преступных действий до конца, но добровольно и окончательно
отказалось от совершения изнасилования, содеянное им независимо от мотивов
отказа квалифицируется по фактически совершенным действиям при условии,
 9

что они содержат состав иного преступления. Отказ от совершения

изнасилования и насильственных действий сексуального характера возможен
как на стадии приготовления к преступлению, так и на стадии покушения на
него. (п.7 ПП)
Главной особенностью субъективной стороны изнасилования является
исключительно прямой умысел на совершение преступления, что обусловлено
юридической конструкцией состава данного преступления. Интеллектуальный
признак умысла при изнасиловании предполагает сознание субъектом того, что
совершаемые им действия носят общественно опасный характер, так как
совершаются помимо воли потерпевшей, либо в отношении лица, половая
неприкосновенность и нормальное половое развитие которого охраняются
законом. Волевой признак умысла в составе изнасилования неотделим от
общественно опасного характера преступного деяния и заключается в желании
добиться путем совершения общественно опасных действий определенной цели
(как правило, удовлетворения сексуальной потребности). Мотивы при этом
могут быть совершенно различными. Мотивация сексуальных преступлений
носит сложный характер. Основной мотив чаще всего заключается в
стремлении к удовлетворению половой потребности преступника. Однако,
наряду с этим, мотивами удовлетворения половой потребности могут
выступать также хулиганские побуждения, личные счеты с потерпевшей. Цель
совершения рассматриваемого преступления также состоит, в большинстве
случаев, в получении субъектом сексуального удовлетворения, поэтому
прослеживается ее взаимосвязь с общественно опасными действиями,
входящими в объективную сторону изнасилования. Тем не менее, в основе
мотивации виновного в совершении сексуального посягательства могут лежать
и другие цели. Для уточнения целесообразности вменения насильнику иных
тяжких последствий, явившихся последствием изнасилования, обязательно
необходимо устанавливать факт его вины по отношению к этим последствиям.
В целом мотивы, цели и эмоции при изнасиловании не имеют
 10

квалифицирующего значения, но могут учитываться судом при назначении

наказания.
Субъектом изнасилования в соответствии с уголовным законодательством
признается только лицо мужского пола, достигшее возраста 14 лет. В связи с
этим возникает закономерный вопрос, существуют ли условия, при которых в
качестве соисполнителя изнасилования может выступать женщина? А. Бохан
комментирует, что в большинстве соответствующих случаев, когда женщины
для содействия насильникам-мужчинам применяли насилие в отношении
потерпевших или высказывали угрозы в их адрес, были осуждены именно по
статье 131 УК РФ со ссылкой на статью 33 УК. По мнению некоторых ученых-
теоретиков, изнасилование, совершенное мужчиной при таком участии
женщины, когда она применяет насилие к потерпевшей с целью парализовать
ее сопротивление и обеспечить возможность мужчине совершить половое
сношение, должно квалифицироваться как совершенное группой лиц.
Считается, что такая трактовка не противоречит части 4 статьи 34 УК РФ, так
как статья 131 не содержит специального указания на субъекта преступления.
Аналогичной позиции придерживается Пленум Верховного суда РФ, который в
соответствующем Постановлении (ПП ВС РФ пункт 10) разъясняет, что
квалификация изнасилования как совершенного группой лиц применяется и к
тем случаям, когда лица, участвовавшие в изнасиловании, действовали
согласованно в отношении потерпевшей. При этом по 131 статье УК должны
квалифицироваться не только действия лиц, непосредственно совершивших
половой акт, но и действия тех лиц, которые содействовали им «путем
применения физического или психического насилия к потерпевшей». Исходя из
позиции Пленума, в данном случае речь идет о соисполнительстве в групповом
изнасиловании. В связи с более высокой общественной опасностью группового
изнасилования, которое рассматривается в качестве самостоятельной уголовно-
правовой категории, изнасилование должно квалифицироваться как групповое
и в том случае, когда только один из участников группы, выполняющих
объективную сторону посягательства, соответствовал всем признакам субъекта
 11

преступления. Основополагающим фактором здесь является факт

способствования членов такой группы друг другу в реализации объективной
стороны изнасилования, а также тот факт, что надлежащий субъект данного
преступления осознает, что ему оказывают помощь. Бохан + Саркисова

1.2. Проблемные вопросы квалификации и отграничения изнасилования

от смежных составов
Квалификация преступления, предусмотренного статьей 131 УК РФ, неизбежно
порождает трудности для правоприменителей, прежде всего, из-за отсутствия
единообразной судебной практики применения данной статьи и по причине
пробелов в праве. Несовершенство формулировок правовых норм,
предложенных законодателем, отсутствие необходимых рекомендаций
специалистов по реализации положений закона обусловили необходимость в
разрешении некоторых правоприменительных проблем. Действительно, о
наличии определенных проблемных вопросов при уголовно-правовой
квалификации изнасилования свидетельствуют как статистические данные,
подготовленные по материалам опросов работников правоохранительных
органов, так и анализ конкретных уголовных дел.
Во-первых, представляется дискуссионным вопросом выделение смежных
составов половых преступлений. В рамках главы 18 УК РФ предусмотрено
всего 5 составов преступлений против половой неприкосновенности и половой
свободы личности. Однако в доктрине уголовного права существует позиция,
согласно которой проведенное разграничение половых преступлений является
искусственным и не способствует решению поставленной перед национальной
уголовно-исполнительной системой задачи, а именно – тормозит формирование
единой правоприменительной практики. Напротив, выделение смежных
составов изнасилования приводит к усложнению квалификации половых
преступлений. Кроме того, следует отметить, что изнасилование зачастую
сопряжено с совершением иных преступлений, в частности, насильственных
действий сексуального характера, убийства, умышленного причинения тяжкого
 12

вреда здоровью, похищением жертвы. На наш взгляд, одной из главных

проблем, возникающих в данном случае, является необходимость доказывания,
насколько правомерно инкриминировать преступнику совокупность
нескольких преступных деяний вместо вменения двух отдельных составов
преступлений.
А.В. Дыдо, придерживающийся указанного мнения относительно
дифференциации половых преступлений, в целях решения проблемы
предлагает российским правоприменителям обратиться к позитивному опыту
некоторых зарубежных стран. Автор говорит о том, что законодательное
регулирование изнасилования в этих государствах базируется на принципе
равенства и неотвратимости наступления уголовной ответственности для
преступника, совершившего любое из насильственных преступлений. В
дополнение к ужесточению санкции, ученый предлагает разработать и
дополнить содержание Особенной части УК РФ универсальной нормой об
ответственности за насильственное действие сексуального характера, включая в
диспозицию определение изнасилования, и отказаться от дифференциации
половых преступлений по способу их совершения.
Во-вторых, в процессе квалификации изнасилования необходимо учитывать
возможность допущения преступником фактической ошибки, а именно –
заблуждение относительно возраста потерпевшей. В данном случае могут
возникнуть следующие ситуации: 1) преступник полагал, что потерпевшая
достигла так называемого «возраста согласия» (по российскому уголовному
законодательству это означает достижение потерпевшей возраста 16 лет) или
совершеннолетнего возраста; 2) преступник полагал, что возраст потерпевшей
меньше, чем в действительности. Безусловно, наиболее распространенным
является первый вариант, когда лицо, совершившее изнасилование, не
подозревает, что потерпевшая является несовершеннолетней. В данном случае,
в соответствии с пунктом 22 ПП ВС РФ № 16, «судам следует исходить из того,
что квалификация преступлений по соответствующим признакам (к примеру,
по пункту «а» части 3 статьи 131 УК РФ) возможна лишь в случаях, когда
 13

виновный знал или допускал, что потерпевшим является лицо, не достигшее

восемнадцати лет или иного возраста, специально указанного в диспозиции
статьи Особенной части УК РФ». Второй вариант, хотя и встречается реже, но
тем не менее требует пояснения. По мнению А.В. Дыдо, данный вид ошибки
характеризуется как добросовестное заблуждение относительно возраста
потерпевшей, то есть виновный думает, что совершает насильственный
половой акт с лицом, не достигшим возраста 14 или 16 лет, тогда как на самом
деле потерпевшая достигла указанного или более старшего возраста.
Правоприменители должны квалифицировать содеянное как покушение на
изнасилование малолетней или несовершеннолетней соответственно по
причине направленности умысла преступника на совершение изнасилования
при отягчающем обстоятельстве (пункт «а» части 3 статьи 131 УК РФ). Кроме
того, такая квалификация учитывает то, что фактически не был затронут
специфический непосредственный объект преступления – половая
неприкосновенность малолетней. Однако при квалификации предложенным
способом возникает правовая фикция: оконченное преступление
(изнасилование) рассматривается законодателем как покушение. Среди ученых-
теоретиков и правоприменителей преобладает мнение о том, что существование
данной фикции оправданно, так как умысел виновного, направленный на
совершение квалифицированного состава изнасилования, предусматривает
применение в отношении него более строгих карательных мер. Таким образом,
вместо оконченного простого изнасилования, предусмотренного частью 1
статьи 131 УК РФ, лицу следует инкриминировать покушение на
квалифицированный вид преступления, выражающийся в совершении
изнасилования несовершеннолетней.
В-третьих, проблемными вопросами квалификации изнасилования являются
использование беспомощного состояния потерпевшей, а равно применение к
ней особой жестокости. Проблема определения беспомощного состояния
жертвы изнасилования раскрывается в ПП ВС РФ № 16, где сказано, что
изнасилование следует признавать совершенным с использованием
 14

беспомощного состояния потерпевшей «в тех случаях, когда оно в силу своего

физического или психического состояния, возраста или иных обстоятельств не
могло понимать характер и значение совершаемых с ним действий либо оказать
сопротивление виновному». При этом обязательным условием является
осознание виновным лицом того факта, что потерпевший находится в заведомо
беспомощном для него состоянии. Одновременно с этим возникает вопрос о
правомерности признания состояния опьянения или сна беспомощным
состоянием жертвы изнасилования. В соответствии с ПП ВС РФ № 16, при
квалификации изнасилования над лицом, находившимся в состоянии
опьянения, судам следует исходить из того, что беспомощным состоянием
может признаваться исключительно такая степень опьянения (вне зависимости
от того, чем оно было вызвано), которая «лишала это лицо возможности
понимать характер и значение совершаемых с ним действий либо оказать
сопротивление виновному». Здесь подчеркивается, что обстоятельства
наступления состояния опьянения не имеют юридического значения, вне
зависимости от того, было ли потерпевшее лицо приведено в такое состояние
виновным или самостоятельно.
Президиум Верховного Суда РФ постановил, что сон нельзя отнести к
беспомощному состоянию лица, так как «сон является жизненно необходимым
и физиологически обусловленным состоянием человека». А. Бохан А. Бохан
ссылается на Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным
делам Верховного Суда РФ за 1999 г., где утверждается, что сон потерпевшего
не рассматривается судами как его беспомощное состояние. Кроме того, автор
акцентирует внимание на позициях А.Е. Меркушова и А. Вершинина. По
мнению первого из них, сон представляет собой оценочную категорию,
следовательно, квалифицировать его как беспомощное состояние потерпевшей
возможно только с учетом обстоятельств конкретного дела. Вершинин также
выступает за детальное исследование всех обстоятельств уголовного дела, но
предлагает собственную классификацию состояния сна. По заявлению
исследователя, только сон, вызванный в результате воздействия на организм
 15

психотропных веществ можно рассматривать как беспомощное состояние

жертвы при изнасиловании. Спорным вопросом квалификации сна как
беспомощного состояния является в том числе здоровый глубокий сон. По
мнению А. Бохана, потерпевшая в таком состоянии «неспособна осознавать
происходящее и оказывать сопротивление, и это охватывается умыслом
виновного, позволяя ему совершить половое сношение помимо воли
женщины». По утверждению судебных медицинских экспертов, вероятность,
что потерпевшая не проснется от действий преступника, крайне мала, так что
это скорее исключение из правил. Таким образом, позиция, согласно которой
сон может быть приравнен к беспомощному состоянию только как результат
постороннего вмешательства (то есть введение в состояние сна),
представляется наиболее оправданной.
Изнасилование, совершенное с особой жестокостью по отношению к
потерпевшей или к другим лицам, является квалифицированным составом
данного преступления, предусмотренным пунктом «б» части 2 статьи 131 УК
РФ. Согласно пункту 11 ПП ВС РФ № 16, «при квалификации содеянного по
пункту «б» части 2 статьи 131 … надлежит исходить из того, что понятие
особой жестокости связывается как со способом совершения изнасилования
или насильственных действий сексуального характера, так и с другими
обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой
жестокости». Дополнительным условием, которое необходимо для
инкриминирования виновному лицу данного признака, является установление
того, что его умыслом охватывалось совершение изнасилования с особой
жестокостью. Особая жестокость может проявляться в различных формах,
Пленум ВС РФ причисляет к таковым пытки, истязание, глумление над
потерпевшим, причинение ему особых страданий в процессе совершения
изнасилования, совершение изнасилования или иных действий сексуального
характера в присутствии его близких, а также иной способ подавление
сопротивления, воли потерпевшего лица, влекущий тяжелые физические либо
нравственные страдания самого потерпевшего или других лиц. В исследовании
 16

А.В. Дыдо выделяется ситуация, когда изнасилование, в подавляющем

большинстве случаев совершенное лицом с садистскими наклонностями,
влечет истязание потерпевшей уже после окончания непосредственно полового
сношения. Подобное поведение виновного так же, как и сам половой акт,
доставляют ему сексуальное удовлетворение, что объясняется наличием
психических отклонений. С учетом этого автором предлагается концепция,
согласно которой истязание потерпевшего лица после совершения
изнасилования должно квалифицироваться как единый, сопряженный с
изнасилованием преступный процесс; в таком случае, виновному также должен
вменяться квалифицирующий признак особой жестокости.
Таким образом, изнасилование в системе преступлений против половой
свободы и половой неприкосновенности личности занимает центральное место,
так как является наиболее распространенным составом из всех преступлений
данной группы. Тем не менее, российское уголовное законодательство не
содержит исчерпывающий перечень условий для надлежащей квалификации
изнасилования, поэтому роль судебной практики в этом вопросе неизменно
возрастает, расширяя возможности судебного усмотрения по вопросу о
вменении данного состава преступления. Как показывает практика,
подавляющее большинство изнасилований сопряжено с иными преступными
деяниями, наносящими угрозу жизни и здоровью потерпевшей. Именно
поэтому грамотная квалификация имеет определяющее значение для избрания
адекватной меры ответственности для преступника.
 17

2. СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ
ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ИЗНАСИЛОВАНИЯМ

2.1. Понятие и структура личности субъекта изнасилования:

криминологический аспект
Согласно классификации преступлений, сформировавшейся в специальной
юридической литературе, изнасилование следует относить к группе
насильственных преступлений. На сегодняшний день состояние
насильственной преступности в нашей стране характеризуется следующими
признаками. Во-первых, определяющими показателями данного вида
преступной деятельности являются ситуативный характер и широкая
распространенность в бытовой и досуговой сферах жизнедеятельности. В
целом в структуре насильственной преступности отмечается постоянное
возрастание доли предумышленных преступлений, большинство
изнасилований все же совершается с заранее обдуманным умыслом, что
свидетельствует о глубокой моральной деградации преступников. Ю. А.
Веретина. Во-вторых, негативной тенденцией насильственных преступлений
является изменение их эмоционально-мотивационной основы. Традиционным
мотивом совершения изнасилования является стремление к удовлетворению
половой потребности в грубой или извращенной формах, зачастую
сопряженное с хулиганскими побуждениями, которые имеют целью унизить
честь и достоинство потерпевшей. Сегодня в доктрине уголовного права
отмечается еще одна характерная черта насильственной преступности –
 18

повышение индекса жестокости, сопровождающееся резким снижением

общественной нетерпимости к преступным проявлениям. Как следствие,
педалируются такие элементы насильственных преступлений, как особая
жестокость, не обусловленная обстановкой их совершения, садизм и глумление
над личностью жертвы посягательства.
Совершение насильственных преступлений преимущественно характерно для
лиц мужского пола. Так, доля преступников-мужчин среди насильников
составляет 99-99,5%, что обусловлено психофизическими особенностями лиц
мужского пола и спецификой их социальных ролей. Исследователи-
криминалисты полагают, что мужчины по сравнению с женщинами более
ориентированы на агрессивность и насилие, обладают более широким
комплексом негативных пристрастий и чаще подвержены попаданию в
криминальные ситуации. В этом отношении заслуживает внимания мнение
М.А. Бутаевой, которая считает, что имеющиеся факты агрессии не столько
связаны с гормональными особенностями мужчин, сколько с их
безнаказанностью со стороны правоохранительных органов с молчаливого
согласия общества.
Изнасилование входит в группу насильственных преступлений, при
совершении которых физическое и психическое насилие над личностью
являются основным способом достижения преступной цели. Данной группе
преступлений присуще внутреннее единство, обусловленное социально-
психологическими характеристиками преступного поведения, в основе
которого лежит агрессивно-пренебрежительное отношение к личности, ее
неприкосновенности. Хотя индекс насильственной преступности в российском
обществе достаточно высок, следует выделить проблему повышенного уровня
латентности таких преступлений, которая обусловливается, в частности,
скептическим отношением населения к возможностям правоохранительных
органов. Вопросы латентности преступлений против половой свободы и
неприкосновенности личности являются особенно актуальными и подлежат
активному обсуждению среди отечественных и зарубежных исследователей. По
 19

общепринятому мнению, латентность изнасилований главным образом

обусловлена физиологическими и психологическими особенностями личности
потерпевшего лица. Характерное для современной уголовно-правовой практики
снижение возраста потерпевшего обусловливает его неспособность дать
правильную юридическую оценку совершенного посягательства. Кроме того,
латентность преступлений против половой свободы и неприкосновенности
личности объясняется факторами, обусловливающими образ жизни жертвы,
например, социально-демографическим, семейным, моральным,
профессиональным статусом личности, или же наличием беспомощного
состояния, угрозой насилия в отношении самих потерпевших или их близких.
Авдеева, Боуман
Дальнейший анализ личности преступника позволяет констатировать
противоположный проблемный момент - снижение возраста субъектов
насильственных преступлений. Как правило, большая часть изнасилований
совершается лицами в возрасте до 30 лет, на долю насильников в возрасте до 21
года приходится, по некоторым данным, около 70 % от общего числа
изнасилований; возрастная структура преступников во многом зависит от
характера посягательства. Кроме того, на основании практических данных
можно сделать вывод, что среди насильственных преступников значительно
увеличивается доля лиц, имеющих психические отклонения. Исследователи
объясняют эту тенденцию стремительным ростом уровня алкоголизации,
наркотизации и токсикотизации населения. Отмечается, что в механизме
насильственного преступного поведения факт нахождения субъекта в
состоянии алкогольного или наркотического опьянения приобретает
квалифицирующее значение. Криминологическое значение опьянения
определяется тем, что в этом состоянии лицо утрачивает адекватную реакцию
на внешние раздражители, хуже воспринимает контролирующее действие
окружающих, вследствие чего объективная сторона деяния выходит из-под
контроля виновного. На практике почти половина изнасилований совершается
 20

в состоянии алкогольного опьянения, и лишь незначительный процент — в

состоянии наркотического или иного опьянения.
Многие эксперты-криминалисты сходятся во мнении, что криминальное
насилие непосредственно коррелирует с низким уровнем культуры и пробелами
в интеллектуальном развитии. В связи с этим важное криминологическое
значение приобретает информация об образовании преступников.
Криминологическое значение имеет также род занятий субъектов,
совершающих изнасилование. Характеризуя ценз трудоспособности и
профессиональный ценз, можно отметить, что среди лиц, осужденных за
преступления против половой свободы и неприкосновенности личности,
максимальный удельный вес, как правило, приходится на трудоспособных лиц
без определенного рода занятий. Достаточно высокая доля виновных в
изнасиловании приходится на ранее судимых граждан, хотя в целом количество
рецидивистов по другим статьям преобладает. Необходимо отметить такую
особенность рецидивистов-насильников, как психологическая готовность к
совершению любого преступления, которая обусловлена антиобщественной
направленностью личности, при этом увеличение числа судимостей обратно
пропорционально доле виновных в совершении однородных преступлений.
Среди рецидивистов, совершивших изнасилование, существенную долю
занимают лица, впервые осужденные в несовершеннолетнем и раннем
молодежном (подростковом) возрасте. Учебник Криминология
Обобщая сказанное, мы пришли к следующим выводам. Прежде всего,
причинная основа и мотивы изнасилования формируются под влиянием
дефектов в воспитании и образовании, направляющая роль в данном процессе
принадлежит именно семье как первичной среде социализации индивида.
Ключевыми факторами, оказывающим влияние на личность виновного,
являются поведенческие особенности лица, его психофизическое состояние.
Как утверждают специалисты в области криминологии, сексуальное насилие
над женщинами в большей степени является следствием воздействия на
мужчин комплексных социальных и биологических факторов, «при этом
 21

первые (в виде воспитания, влияния социальных связей, степени собственной

реализации, окружающей обстановки и т. п.) доминируют, а вторые лишь
способствуют формированию склонности мужчин к тому или иному виду
поведения». Ю.А. Веретина Мотивы совершения изнасилований на
сегодняшний день усугубляются пропагандой насилия и жестокости со стороны
средств массовой информации, в результате насилие становится
разновидностью нормы. Некоторые исследователи полагают (М. Хегай), что
это является дополнительным фактором риска в распространении агрессии
против женщин.

2.2. Особенности защиты половой неприкосновенности малолетних и

несовершеннолетних
Защита половой неприкосновенности малолетних и несовершеннолетних детей
представляет собой сложную социально – правовую проблему. Важно
отметить, что насилие над детьми приобретает глобальный характер. Для того
чтобы определить механизмы защиты половой неприкосновенности
несовершеннолетних, необходимо проанализировать причины совершения
таких насильственных преступлений. По мнению Ю.С. Измайловой,
сексуальное насилие является разновидностью жестокого обращения с детьми,
главной причиной которого является «общий агрессивный фон общества».
Автор считает, что проявление агрессивности как первопричины жестокого
обращения с несовершеннолетними заключается в том, что, в соответствии с
общепринятыми взглядами, каждый должен наделяться правом на
самоутверждение либо на самозащиту, чтобы «восстановить чувство своей
значимости, необходимое для нормального существования».
Необходимость защиты детства, прав детей впервые была признана Женевской
Декларацией прав ребенка (1924 г.). Следующим шагом в этом направлении
стало провозглашение Генеральной Ассамблеей ООН в 1959 г. Декларации
прав ребенка, один из принципов которой провозглашал, что ребенок должен
быть защищен от всех форм небрежного отношения, жестокости
 22

и эксплуатации. В развитие перечисленных нормативно-правовых актов в

1989 г. была принята Конвенция ООН о правах ребенка. Впоследствии именно
международные нормы стали основой для формирования российской
ювенальной уголовной политики.
В национальной уголовно-правовой доктрине не выделяется такая форма
насилия над детьми, как сексуальное насилие: это объясняется тем, что
изнасилование как самое распространенное половое преступление посягает не
только на телесную неприкосновенность ребенка, но и на его честь и
достоинство, иными словами, одновременно сочетает в себе черты как
физического, так и психологического насилия. Более того, в УК РФ, в отличие
от уголовного законодательства некоторых других стран (Аргентина, Испания,
Румыния, Болгария, Франция), отсутствуют специальные нормы,
предусматривающие ответственность за преступления, совершенные лицами,
состоящими в родственных отношениях. Мы считаем, что это существенный
пробел в праве, который подлежит урегулированию в силу повышенной
опасности подобного посягательства. Полагаем, что изнасилование со стороны
члена семьи или другого родственника должно выделяться в отдельный
квалифицированный состав преступления. Тем не менее, правоохранительные
органы исходят из того, что насилие, совершенное в общественном месте по
отношению к незнакомому человеку, представляет гораздо большую
общественную опасность нежели аналогичные действия, совершаемые в семье,
по отношению к родственникам и тем более к детям (такой вид насилия
нередко воспринимается как неизбежный атрибут процесса воспитания).
Поэтому уголовные дела в связи с сексуальным насилием в семье, как правило,
возбуждаются незамедлительно только в случае наступления иных серьезных
последствий, образующих самостоятельный состав преступления – убийства
либо причинения тяжкого вреда здоровью.
При расследовании уголовных дел об изнасиловании детей крайне важно
своевременно распознать факт совершенного насилия с целью оказания
помощи несовершеннолетнему. Как показывает практика, зачастую ребенок не
 23

может рассказать взрослым о случившемся, поэтому необходимо обязательно

привлекать к расследованию специалистов по работе с жертвами сексуального
насилия. Изнасилование или совращение как отдельная категория жестокого
обращения с детьми, в первую очередь, оказывает влияние на психику ребенка.
Жестокое обращение с детьми и пренебрежение их интересами может
проявляться в разных формах, но общим последствием является серьезный
ущерб для здоровья, развития и социализации ребенка, и нередко – угроза его
жизни или здоровью.
Некоторые исследователи полагают, что для малолетних и
несовершеннолетних, в отличие от взрослых, уголовным законом
предусмотрена защита от любых сексуальных посягательств. Ю.С. Измайлова
приводит результаты работы американского социолога Дэвида Финкелхора,
который подразделяет сексуальные посягательства в отношении детей на три
категории:
1) сексуальную эксплуатацию детей, злоупотребление их беспомощностью для
непосредственного удовлетворения собственных сексуальных потребностей
взрослого или в коммерческих целях; 2) подавление детской сексуальности
посредством физического повреждения половых органов ребенка или
дискредитации, подавления его нормальных сексуальных интересов;
3) эротизация детей, то есть создание среды, которая может искусственно
стимулировать детскую сексуальность в ущерб другим задачам развития.
Фактически в международном масштабе предусмотрена уголовная
ответственность только за сексуальную эксплуатацию ребенка. Что касается
российского уголовного законодательства, то оно охраняет половую
неприкосновенность любого ребенка в возрасте до 18 лет. Согласно статьям
131-132 УК РФ, любые акты сексуального насилия в отношении
несовершеннолетних наказываются значительно строже, чем если речь идет о
взрослом, однако интерпретация этих норм во многом остается спорной.
Сегодня покушения на изнасилование детей и подростков осуждаются как с
моральной, так и с юридической точки зрения, и тем не менее частота
 24

совершения изнасилований над детьми не уменьшается. Вопреки

распространенному мнению о том, что большинство сексуальных покушений
совершают посторонние лица, в 4 случаях из 5 виновным является
представитель из ближайшего окружения ребенка, например, один из старших
членов семьи. Остро стоит проблема совершения изнасилований сотрудниками
детских учреждений (школ, лагерей отдыха, секций). Безусловно, общественная
опасность полового посягательства на несовершеннолетнего при его
совершении родственником или иным знакомым потерпевшему лицом
увеличивается. Поэтому нам представляются обоснованными предложения
специалистов о включении в действующее уголовное законодательство новых
квалифицирующих признаков половых посягательств на несовершеннолетних:
изнасилование родителями, другими законными представителями,
родственниками либо работниками образовательных организаций. Сенина
Принято считать, что абсолютно все взрослые, посягающие на половую
неприкосновенность несовершеннолетних – люди с психическими
отклонениями или имеющие отклонения на сексуальной почве. В
действительности педофилы, то есть люди, которых сексуально влечет
исключительно к детям, составляют в этой группе меньшинство.
Превалирующее количество изнасилований в отношении несовершеннолетних
приходится на мужчин, не имеющих психических отклонений, имеющих
собственную семью.
Несмотря на то, что статистические данные свидетельствуют о сокращении
числа преступлений против половой неприкосновенности, действительный
уровень преступности в этой сфере определить достаточно сложно, так как
большое количество преступлений сексуального характера не регистрируется
правоохранительными органами. Раскрытие любых половых преступлений
представляет значительную трудность, так как они совершается, как правило,
без свидетелей, а потерпевшие впоследствии в силу объективных причин
обращаются в правоохранительные органы лишь спустя некоторое время, когда
уже невозможно собрать доказательную базу, зафиксировав следы
 25

преступления. По данным председателя Следственного комитета РФ

А.И. Бастрыкина, жертвами сексуальных преступлений ежегодно становятся
около 10 000 малолетних и несовершеннолетних граждан. Хотя в структуре
общего уровня преступности изнасилования и иные сексуальные
посягательства в отношении несовершеннолетних менее распространены,
однако даже относительно небольшое количество подобных деяний вызывает
обеспокоенность специалистов.
Большую роль в процессе обеспечения половой неприкосновенности
малолетних и несовершеннолетних играет совокупность таких социально-
экономических факторов, как бедность и детская беспризорность. Дети, над
которыми отсутствует надлежащий контроль со стороны членов семьи или
государства, неизбежно становятся объектом сексуальной эксплуатации. Также
для решения проблемы насилия над детьми необходимо принимать во
внимание факторы информатизации и глобализации современного общества – в
этих условиях намечается тенденция к ослаблению цензуры и
культивированию насилия через средства массовой информации. Информация,
пропагандирующая насилие и жестокость, оказывает на детей
психотравмирующее воздействие, приводит к серьезной деформации
нравственного и правового сознания, побуждает к агрессивному и
антиобщественному поведению. Измайлова
В связи с этим следует отдельно остановиться на вопросе посягательства на
половую неприкосновенность личности со стороны самих
несовершеннолетних. По результатам исследования, проведенного
А.М. Смирновым, автор пришел к выводу, что жертвы сексуальных
правонарушений несовершеннолетних в основном подвергаются
изнасилованию, криминальному мужеложству и иным действиям сексуального
характера. По гендерному признаку жертвы сексуального насилия
несовершеннолетних распределяются примерно, но регистрируется тенденция
увеличения преступных посягательств гомосексуального. Для сексуальных
посягательств несовершеннолетних характерно преодоление сопротивления
 26

жертвы без приложения особых усилий, что связано не только с ее гендерными,

возрастными и физическими характеристиками, но и склонностью к
употреблению алкоголя, наркотических и психотропных веществ.
Несовершеннолетние насильники и их жертвы как правило социально
взаимосвязаны или являются представителями одной «референтной группы».
В преобладающем большинстве случаев сексуального насилия
несовершеннолетних поведение потерпевших являлось неосмотрительным и
неосторожным, а в некоторых случаях — сексуально доступным и
провоцирующим. Научные суждения по поводу вреда, наносимого жертвам
сексуального обращения со стороны несовершеннолетних, весьма
неоднозначны и противоречивы.
Несмотря на то что доля лиц, совершивших половые преступления в
несовершеннолетнем возрасте, в общей структуре преступности
несовершеннолетних незначительна это является серьезной уголовно-правовой
проблемой. Согласно анализу данных Судебного департамента при Верховном
Суде РФ (СДВС РФ) жертвы сексуального насилия несовершеннолетних
подвергались в большей степени изнасилованию (68 %) и в меньшей —
криминальному мужеложству и иным действиям сексуального характера (32
%).
Сложность и многогранность феномена сексуальной преступности требуют
разработки единого подхода к нейтрализации угрозы половой
неприкосновенности несовершеннолетних. Актуальность вопроса об уголовно-
правовой профилактике преступлений против половой неприкосновенности
несовершеннолетних подтверждается также на международном уровне.

2.3. Виктимологическая профилактика изнасилований

Криминологический аспект совершения насильственных преступлений и
изнасилования в частности невозможно рассматривать вне связи с
виктимологическими характеристиками. Только в этом случае удастся
избежать субъективной оценки обстоятельств дела, когда личность
 27

преступника и потерпевшего лица рассматриваются по отдельности. Личность

и поведение жертвы оказывают решающее влияние на формирование
преступного умысла и выбор способов его реализации.
В юридической литературе традиционно выделяют социально-одобряемое,
нейтральное и негативное поведение жертвы. Негативное поведение
объективно формирует ситуации провоцирующего характера или ситуации,
способствующие достижению преступной цели. В качестве жертв
изнасилований женщины нередко оказываются в силу своего аморального
поведения либо неразборчивости в связях, приобретении легкомысленных
случайных знакомств. В частности, по данным различных авторов, более 50 %
женщин содействовали изнасилованию своим поведением с преступником.
В механизме насильственных преступлений важную роль играет содержание и
характер взаимоотношений преступника и жертвы. На основании выборочных
исследований был сделан вывод о том, что определенный, хотя и небольшой,
процент жертв изнасилований являлись членами семьи или родственниками
преступников, более высокий процент – случайными знакомыми и абсолютное
большинство случаев (около 40 %) – незнакомцами.
Значимыми в криминологическом плане являются нравственно-правовые и
социально-психологические характеристики потерпевших, которые зачастую
осознанно принимаются преступниками в расчет. Среди них можно выделить
наличие судимости, состояние в криминогенной ситуации и сопротивление
посягательству. Для потерпевших от изнасилования наличие судимости, как
правило, не характерно, в в состоянии алкогольного, наркотического или
токсического опьянения находились около половины жертв изнасилований, из
них свыше 90% употребляли спиртные напитки или психотропные вещества
совместно с насильником. Анализируя количественные показатели
сопротивляемости совершению изнасилования, можно утверждать, что около
70% жертв изнасилований предпринимали попытки оказать сопротивление
преступнику. Вместе с тем, нельзя недооценивать взаимосвязь сопротивления с
 28

моментом окончания преступления: чем сильнее сопротивление насильнику,

тем выше вероятность неоконченного преступления.
В правовой литературе также употребляется термин «вина» в отношении
потерпевшего, однако в рамках виктимологии нельзя говорить о вине как о
качественной характеристике жертвы преступления. Именно поэтому
невозможно привлекать потерпевшую к ответственности за изнасилование,
даже если в ходе расследования были установлены факты провоцирующего
поведения со стороны женщины - уголовно-правовая санкция всегда
возлагается на преступника. По мнению А.М. Смирнова, поведение
потерпевших женщин, предшествующих совершению над ними изнасилования,
в большинстве случаев может быть охарактеризовано как провоцирующее,
аморальное и легкомысленное. В своем исследовании автор ссылается на
позицию отечественного социолога И.С. Кона, который убежден, что
«виктимное поведение либо слабо выраженная виктимогенная деформация» в
большей степени присущи молодым девушкам, что объясняется отсутствием у
них необходимого жизненного опыта, неспособностью адекватно оценивать
различные жизненные ситуации. Описанные качества потерпевшей
проявляются в том, что ее поведение в ситуации, предшествующей
совершению изнасилования (предкриминальная ситуация), приобретают вполне
определенный сексуальный подтекст, что создает у преступника ложное
впечатление обоюдного желания полового акта. Кроме того, для многих жертв
характерна неразборчивость и неосмотрительность в выборе знакомых, которая
выражается в том, что потерпевшие доверяют или вступают в контакт с
потенциальным насильником при обстоятельствах, не оправдывающих такое
доверительное поведение. Здесь речь идет о самонадеянном убеждении
избежать изнасилования. Жертвы сексуальных злоупотреблений в большей
степени относятся к числу неагрессивных, неспособных либо не желающих
оказывать сопротивление насильникам. Они обладают повышенной степенью
виктимности, что делает их доступным объектом сексуальных злоупотреблений
со стороны преступника.
 29

Обобщая характеристики жертв сексуального насилия, в том числе

совершенного несовершеннолетними, отдельные авторы предпринимали
попытки их классифицировать. Среди них, например, В. Н. Кудрявцев и
В. Е. Эминов, которые в основу типологии потерпевших ставят
взаимоотношения женщины с насильником. Некоторые (Ю. М. Антонян,
А. А. Ткаченко, М.А. Ковалева) придерживаются выделения поведенческих
особенностей жертвы изнасилования в качестве квалифицирующего признака.

3. МЕТОДЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ИЗНАСИЛОВАНИЯМ В

РОССИЙСКОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ПЕНИТЕНЦИАРНОЙ СИСТЕМАХ

3.1. Международный опыт уголовно-правовой борьбы с преступлениями

против половой неприкосновенности и половой свободы личности
Насилие против женщин как социально-негативное явление требует выработки
определенной стратегии борьбы с ним, главными направлениями которой
должны быть воздействие на лиц, совершающих подобные преступные деяния,
и воздействие на причины, которые порождают данное явление. Последствия
изнасилования имеют двойственную природу: в первую очередь, данное
преступление уголовно-наказуемо и предусматривает меру ответственности в
виде лишения свободы для виновного лица, во-вторых, в результате его
совершения наносится психологический вред потерпевшей. Поэтому
определяющее значение имеет выработка эффективных профилактических мер
по борьбе с насильственной преступностью.
Изнасилование как противоправное деяние находит отражение не только в
российском уголовном законодательстве, иностранные государства также
рассматривают его как одно из наиболее серьезных по своему характеру и
последствиям преступлений. Зарубежные правоприменители в своем
стремлении обезопасить личность от посягательств на половую
неприкосновенность и половую свободу разработали ряд документов, которые
 30

играют фундаментальную роль в реализации задачи по охране прав и свобод

жертв изнасилований и насильственных преступлений в целом. Среди них
Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 18 декабря 2007 г. № 62/134
«Искоренение изнасилования и других форм сексуального насилия во всех их
проявлениях, в том числе в ходе конфликтов и связанных с ними ситуациях»,
«Конвенция Совета Европы по предотвращению и борьбе с насилием в
отношении женщин и насилием в семье» от 11 мая 2011 г., «Конвенция Совета
Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных
злоупотреблений» от 25 октября 2007 г., «Европейская конвенция по
возмещению ущерба жертвам насильственных преступлений» от 24 ноября
1983 г.
А.Ю. Ключников, районный судья, останавливается на вопросе обязательств,
возникающих у государства в отношении потерпевших от половых
преступлений. По результатам исследования судебной практики Европейского
суда по правам человека (далее - ЕСПЧ), автор формулирует следующие 2 вида
государственных обязательств. Во-первых, к ним относятся материальные
обязательства, то есть введение в действие эффективного законодательства,
которое бы гарантировало защиту прав и свобод потерпевших от сексуальных
посягательств. Во-вторых, существуют процессуальные обязательства, которые
заключаются в обеспечении эффективной реализации указанного
законодательства. А.Ю. Ключников ссылается на исследование специалиста в
области международного и европейского права, П.Н. Бирюкова, который
придерживается концепции позитивных государственных обязательств,
выражающейся в возложении на государство специальных обязанностей в
какой-либо области с целью охраны личности от неправомерных посягательств.
В ходе анализа автором был сделан вывод, что ЕСПЧ прибегает к
расширительному толкованию термина «изнасилование», признавая таковым
любой половой акт, носящий недобровольный характер. При рассмотрении
уголовных дел об изнасилованиях ЕСПЧ комментирует положения «Конвенции
о защите прав человека и основных свобод» от 4 ноября 1950 г. (далее –
 31

«Конвенция о защите») для обоснования … характера данного преступления:

по мнению суда, оно посягает на право человека на половую свободу и
«распоряжение своей сексуальной жизнью как часть права на уважение частной
жизни». Вышеперечисленные обязательства государства также происходят из
толкования «Конвенции о защите» и тем самым приобретают еще большую
значимость в качестве «конвенционных стандартов», обязательных для
соблюдения государствами-участниками.
Следовательно, предотвращение насильственной преступности сводится к
обязанности неукоснительного соблюдения установленных стандартов,
закрепленных в нормативных правовых актах. ЕСПЧ по данному вопросу
подчеркивает значение следующих правил: соблюдение надлежащей формы
допроса потерпевшего лица работниками правоохранительных органов,
проведения консультации психологов и медицинских экспертов, независимость
процессуальных органов, обеспечение публичного контроля, своевременное
реагирование на нарушение конвенционных (основополагающих) прав
человека и гражданина и проведение процессуальных процедур (расследование,
дознание) с должной тщательностью. А.Ю. Ключников утверждает, что только
при совокупном соблюдении этих позитивных процессуальных обязательств
возможно добиться надлежащей реализации обязанности государства по
защите достоинства потерпевших и предотвращению их вторичной
виктимизации. Дополнительно выделяется принцип пропорциональности
совершенного преступления и уголовной ответственности за него, так как на
государство возложен ряд обязанностей в том числе в отношении виновного
лица: преступнику должна быть обеспечена эффективная защита от
бесчеловечного или унижающего достоинства обращения. Иными словами, в
обязанность государств входит соблюдение баланса интересов потерпевшего и
подсудимого, что обусловлено наличием у каждого человека права на защиту.
Обобщая сказанное, можно сделать вывод, что ЕСПЧ сформировало
минимальный «конвенционный стандарт прав потерпевшего от сексуального
насилия», имеющий целью введение единообразного качественного уровня
 32

защиты прав любого человека, вне зависимости от его национальной

принадлежности и иных обстоятельств.
Выяснение конкретных уголовно-правовых мер, принятых зарубежными
законодателями для предотвращения половых преступлений, требует не только
обобщения соответствующей судебной практики, но и анализа уголовного
законодательства разных стран. Е.В. Авдеева в своей статье дает оценку
конструкции состава изнасилования в национальных правовых системах
Франции, Норвегии, Голландии и ФРГ. По итогам проведенного исследования
автор констатирует, что регламентация международных стандартов в сфере
обеспечения прав и свобод человека отмечается сложностью и
неоднозначностью, которые обусловлены плюрализмом преобладающих
тенденций во всех сферах жизнедеятельности государств. Сравнивая причины
совершения преступлений против половой свободы и половой
неприкосновенности личности, Е.В. Авдеева заявляет, что в основном в
качестве предпосылок выделяется усиление миграционных процессов, либо
появления иных благоприятных условий для совершения преступлений данного
вида. Следовательно, этот фактор также необходимо учитывать в процессе
разработки уголовно-правовых методов по борьбе с изнасилованиями. В
заключение автор предлагает собственную формулировку превентивных мер,
направленных на обеспечение охраны личности от посягательства. К ним
относится, в первую очередь, модернизация правовой политики на
международном уровне, а именно – в части разработки согласованного
комплекса эффективных способов ликвидации условий и причин совершения
изнасилований. Во-вторых, акцентируется внимание на механизме защиты
потерпевших и их последующей реабилитации, который в настоящее время
нуждается в усовершенствовании, что требует скоординированных усилий
мирового сообщества.

3.2. Выработка и реализация превентивных мер в отношении насильственных

преступлений сексуального характера в РФ
 33

В соответствии с российским уголовным законодательством, за совершение

изнасилования предусмотрен лишь один вид основного наказания – лишение
свободы. Однако, как показывает практика, его широкое применение не
приводит к достижению главной цели превенции. Некоторые исследователи
полагают, что назначение судом лишения свободы в условной форме также не
способствуют достижению целей уголовной ответственности для виновного.
В качестве примера, который иллюстрирует данную проблему современного
уголовного законодательства России, приведем Федеральный закон "О
внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные
законодательные акты Российской Федерации в целях усиления
ответственности за преступления сексуального характера, совершенные в
отношении несовершеннолетних" от 29.02.2012 № 14-ФЗ (далее – ФЗ «О
внесении изменений в УК РФ»). С принятием этого закона условное осуждение
не применяется к осужденным за преступления против половой
неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего
возраста. Веретина
Представляет интерес принцип, закрепленный в ПП ВС РФ № 16, согласно
которому взаимоотношения между потерпевшей и виновным не имеют
значения для квалификации изнасилования. Думается, что его реализация
призвана создать дополнительную гарантию защиты для потерпевшей от
изнасилования: по статистике, каждая третья женщина подвергается
физическому насилию со стороны партнера, а более 10 000 женщин ежегодно
погибают от рук супруга или сожителя. Тем не менее, применение указанного
принципа усугубляется такими негативными обстоятельствами, как слабый
государственный контроль и отсутствие четкой законодательной
регламентации вопроса. В настоящее время многие исследователи сходятся во
мнении, что изнасилование является разновидностью домашнего (бытового)
насилия. В подтверждение этой позиции обратимся к статистическим данным:
как правило, большинство таких преступлений совершаются либо членами
семьи потерпевшей, либо ее близкими родственниками. Вероятнее всего, этим
 34

объясняется высокий уровень латентности сексуального насилия. Кроме того,

распространенные гендерные стереотипы порождают мнение о том, что
изнасилование в браке, например, нельзя рассматривать как преступление. Тем
не менее, согласно исследованию, проведенному в России еще в 2002 году, 18
% опрошенных женщин признали, что в их жизни имел место факт
сексуального насилия именно со стороны мужа. Проблема сексуального
насилия и домашнего насилия в целом является особенно актуальной на
сегодняшний день, так как фактически в нашей стране отсутствует единый
законодательный подход по регулированию правовых отношений внутри
семьи, а права и обязанности правоохранительных органов в соответствующей
сфере не имеют под собой законодательной основы.
Проведя анализ статистических данных официальных ведомств, мы пришли к
выводу о том, что удельный вес преступлений, сопряженных с
насильственными действиями, совершенными в отношении женщин как членов
семьи, достигает критической отметки. Исходя из данных Федеральной службы
государственной статистики, только за первое полугодие 2017 года было
совершено 13 887 преступлений против женщин в семье, в отношении супруги
количественный показатель за тот же период насчитывает 7 681 преступлений.
После обращения к официальной статистике Министерства внутренних дел РФ
была выявлена аналогичная тенденция: подавляющее большинство
потерпевших пострадали от действий насильственного характера в пределах
собственной квартиры, из них 73, 2 % - со стороны членов семьи, 91, 1 % - со
стороны супруга. Таким образом, именно семья остается основным местом
совершения изнасилований. С. Я. Саламова
В связи с этим хотелось бы прокомментировать введение в действие
Федерального закон от 7 февраля 2017 г. N 8-ФЗ "О внесении изменения в
статью 116 Уголовного кодекса Российской Федерации", более известного как
«Закон о декриминализации домашнего насилия». В соответствии с указанным
законом, лицо, совершившее побои или иные насильственные действия,
которые не повлекли последствий, предусмотренных в статье 115 УК,
 35

подлежит привлечению к административной ответственности, а его деяние

переквалифицируется из уголовно наказуемого преступления в проступок. Мы
полагаем, что принятие данного закона усугубляет проблему домашнего
насилия, а потерпевшие, в большинстве являющиеся женщинами, с точки
зрения уголовного права практически становятся беззащитными. В данном
случае инициатива принятия Государственной Думой РФ такого
законодательного акта провоцирует безнаказанность домашних дебоширов и
ставит под угрозу жизнь и здоровье потерпевшей: как уже было сказано,
изнасилование является формой домашнего насилия и зачастую совершается в
совокупности с другими преступлениями.
Очевидно, что выработка предупредительных мер против половых
преступлений требует устранения законодательной коллизии, описанной выше.
На наш взгляд, она сопряжена с еще одной распространенной проблемой, не
урегулированной российским уголовным законодательством, - определение
меры ответственности для потерпевшей, убившей виновного в ходе совершения
преступления. В судебной практике отсутствует единое мнение по этому
вопросу, поэтому решение принимается судом с учетом обстоятельств
конкретного дела в каждом отдельном случае, однако прослеживается общая
тенденция – осуждение потерпевших за убийство насильника, совершенное при
превышении пределов необходимой обороны (часть 1 статьи 108 УК РФ). Надо
отметить, что это прямо противоречит теории уголовного права, исключающей
ответственность для жертвы в подобной ситуации.
Правовое положение потерпевшего в уголовном судопроизводстве является
объектом исследования многих специалистов в соответствующей области
науки. От определения наиболее эффективных способов обеспечения
безопасности личности от сексуальных посягательств непосредственно зависит
успех функционирования всей уголовно-исполнительной системы, задача
которой состоит в том числе в выработке превентивных мер против
насильственных преступлений. А.И. Зорин считает, что Российская Федерация
уделяет особое внимание вопросам защиты потерпевших от преступных
 36

посягательств, так как данное направление деятельности подтверждает

конституционные основы статуса нашего государства, а именно – его
социальный и правовой характер. По мнению ученого, прежде всего
потерпевшие получают гарантию защиты своих прав в соответствии с
положениями Конституции РФ, в которой закреплена обязанность государства
охранять права потерпевших, а также обеспечивать им свободный доступ к
правосудию и реализации права на возмещение ущерба от посягательства
(статья 52). Проводя аналогию с уголовной политикой зарубежных стран,
автор соглашается с утверждением, что в международном праве, как и в
российском, главная роль в защите потерпевших отведена личности, ее правам
и законным интересам.
Представляется, что для нормального функционирования организационно-
правового режима защиты прав потерпевших от насильственных преступлений
(и изнасилований в частности) необходимо соблюдение некоторых принципов.
Например, А.И. Зорин считает целесообразным расширить возможности для
судебной защиты жертв сексуальных посягательств и вместе с тем
унифицировать нормы материального права, регулирующие их правовое
положение. Как заявляет исследователь, подобные новеллы в отраслевом
законодательстве «будут способствовать формированию единства
правоприменительной практики в уголовном судопроизводстве». Расширение
прав потерпевших, пострадавших от изнасилования, призвано обеспечить им
дополнительные процессуальные гарантии: в результате они приобретают
возможность участвовать в доказывании, в определении порядка уголовного
судопроизводства, в разбирательстве уголовного дела судами различных
инстанций, получения компенсации морального вреда и даже «инициирования
применения в отношении них мер безопасности». На сегодняшний день можно
говорить о значительной модернизации правового статуса потерпевшего в
уголовном судопроизводстве, установлении баланса между правами жертвы
преступления и правами виновного лица в уголовном процессе. Как итог,
обеспечивается соблюдение таких необходимых требований к
 37

судопроизводству по уголовным делам, как состязательность, законность и

обоснованность вынесенных решений.
Несмотря на общий позитивный фон развития правого статуса жертвы
преступления, требует дополнительной регламентации вопрос о наделении
потерпевшего от сексуального посягательства полномочием на участие в
избрании меры пресечения для обвиняемого. Действующее уголовное
законодательство исключает для потерпевшего возможность высказывать
мнение относительно выбора меры ответственности для преступника, что
воспринимается некоторыми исследователями (А.И. Зорин, И.М. Ибрагимов)
как существенный недостаток уголовно-процессуального законодательства.
Приверженцы данной позиции исходят из того, что этап избрания меры
пресечения подсудимому имеет определенное нравственное содержание, а
право голоса пострадавшего лица приобретает здесь определяющее значение,
давая ему уверенность в справедливом судебном разбирательстве. Таким
образом, узаконивание данной процедуры повысило бы нравственный аспект
уголовного судопроизводства, не нарушая принципа судебной
неприкосновенности при вынесении решения. Еще одним немаловажным
моментом, требующим пересмотра законодателем, является возможность
предоставления квалифицированной правовой и психологической помощи
несовершеннолетним потерпевшим от изнасилования и порядок
представительства их интересов в суде. Действующее уголовно-процессуальное
законодательство ограничивает возможность представительства для
несовершеннолетних старше 16 лет (пункт 2.1. статьи 45 УПК РФ), что
свидетельствует о нивелировании прав и свобод потерпевшего лица как
основного объекта уголовно-правовой защиты.
Из вышесказанного следует, что надлежащее правовое положение потерпевших
по российскому уголовному законодательству, как и сам процесс разработки
предупредительных, охранительных мер, защищающих личность от
преступных посягательств на половую неприкосновенность или половую
свободу, может быть достигнуто только за счет внесения качественных
 38

изменений в отдельные положения закона. Данные нововведения должны

отвечать требованиям своевременности, грамотности и оптимальности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
 39

БИБЛИОГРАФИЯ

НОРМАТИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ И ДРУГИЕ

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ДОКУМЕНТЫ
1. Конституция РФ // Российская газета. – 25.12.1993. - № 237.
2. Конвенция Совета Европы по предотвращению и борьбе с насилием
в отношении женщин и насилием в семье (CETS № 210) (Вместе с
«Привилегиями и иммунитетами…»). Принята 11.05.2011 в г. Стамбуле // СПС
КонсультантПлюс (дата обращения: 14.05.2019)
3. Резолюция № 62/134 Генеральной Ассамблеи ООН «Искоренение
изнасилования и других форм сексуального насилия во всех их проявлениях, в
том числе в ходе конфликтов и связанных с ними ситуациях». Принята
18.12.2007 в г. Нью-Йорке на 76-ом пленарном заседании 62-ой сессии
Генеральной Ассамблеи ООН // СПС КонсультантПлюс (дата обращения:
14.05.2019)
4. Конвенция Совета Европы о защите детей от сексуальной
эксплуатации и сексуальных злоупотреблений (CETS № 201). Заключена
25.10.2007 в г. Лансароте // Офиц. интернет – портал правовой информации
http://www.pravo.gov.ru/ - 16.12.2013.
 40

5. Конвенция о правах ребенка. Одобрена 20.11.1989 Генеральной

Ассамблеей ООН // Сборник международных договоров СССР. – Выпуск XLVI.
– 1993.
6. Европейская конвенция по возмещению ущерба жертвам
насильственных преступлений (ETS № 116). Заключена 24.11.1983 в г.
Страсбурге // Сборник документов Совета Европы в области защиты прав
человека и борьбы с преступностью. – М.: СПАРК, 1998. – С. 81-85.
7. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (ETS № 005)
(с изм. от 13.05.2004). Заключена 04.11.1950 в г. Риме // СПС КонсультантПлюс
(дата обращения: 14.05.2019)
8. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г.
№ 63-ФЗ (ред. от 23.04.2019) // Собр. законодательства РФ. – 17.06.1996. - №
25. – Ст. 2954.
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 04.12.2014 № 16
«О судебной практике по делам о преступлениях против половой
неприкосновенности и половой свободы личности» // Российская газета. - №
284. – 12.12.2014.
10. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации
№ 4 (2018) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 26.12.2018) // СПС
КонсультантПлюс (дата обращения: 19.05.2019)

ДИССЕРТАЦИИ, АВТОРЕФЕРАТЫ ДИССЕРТАЦИЙ

11. Дыдо, А.В. Изнасилование: Проблемы уголовно-правовой квалификации
[Текст]: автореф. дис. … канд. юрид. наук / А.В. Дыдо. – Владивосток,
2006. – 24 с.

МОНОГРАФИИ
12. Карагодин, В.Н. Расследование умышленных преступлений против
жизни, половой свободы и неприкосновенности несовершеннолетних
[Текст]: монография / В.Н. Карагодин. – М.: Проспект, 2018. - 320 с.
 41

СТАТЬИ В ЖУРНАЛАХ
13. Авдеева, Е.В. Половая неприкосновенность и половая свобода личности
в национальных правовых системах [Текст] / Е.В. Авдеева //
Международное уголовное право и международная юстиция. – 2019. -
№ 1. – С. 23-26.
14. Авдеева, Е.В., Боуман, Д.В. Криминологический анализ состояния,
динамики и структуры преступлений против половой
неприкосновенности и половой свободы личности в Российской
Федерации [Текст] /
Е.В. Авдеева, Д.В. Боуман // Криминологический журнал Байкальского
гос. ун-та экономики и права. – 2015. – Т. 9, № 4. – С. 828-839.
15. Бохан, А.П. Вопросы квалификации изнасилований (ст. 131 УК РФ) и
насильственных действий сексуального характера (ст. 132 УК РФ) [Текст]
/ А.П. Бохан // Уголовное право. – М.: АНО "Юридические программы",
2014. - № 5. – С. 32-35.
16. Бриллиантов, А.В. Насилие и угроза применения насилия при
совершении изнасилования [Текст] / А.В. Бриллиантов // Уголовное
право. – М.: АНО "Юридические программы", 2014. - № 5. – С. 35-38.
17. Веретина, Ю.А. Изнасилование как вид криминального насилия против
женщин [Текст] / Ю.А. Веретина // Вестник Волгоградского гос. ун-та.
Серия 5: Юриспруденция. – 2016. – Т. 15, № 2 (31). – С. 37-40.
18. Воронов, А. Убить насильника и не сесть в тюрьму [Текст] / А.
Воронов // ЭЖ-Юрист. – 2015. - № 32. – С. 16. URL: http://xn----
7sbbaj7auwnffhk.xn--p1ai/article/12279 (дата обращения: 07.05.2019)
19. Горбатова, М.А. Особенности квалификации группового изнасилования
[Текст] / М.А. Горбатова // Проблемы права. – 2016. - № 1 (55). – С. 161-
167.
20. Горбатова, М.А. Беспомощный потерпевший в уголовном законе и
судебной практике: некоторые вопросы квалификации [Текст] /
 42

М.А. Горбатова // Уголовное право. – М.: АНО "Юридические

программы", 2017. - № 5. – С. 39-42.
21. Дьяченко, П.А., Цымбал, Е.И. Уголовно-правовая охрана детей от
сексуальных посягательств: опыт России и зарубежных стран [Текст] /
П.А. Дьяченко, Е.И. Цымбал // Lex russica. – 2014. – Т. XCVI, № 11. – С.
1304-1315.
22. Зорин, А.И. Правовое положение потерпевшего в уголовном
судопроизводстве России (в контексте насильственных преступлений)
[Текст] / А.И. Зорин // Современное право. – 2018. - № 7-8. – С. 126-131.
23. Измайлова, Ю.С. Защита сексуальной неприкосновенности детей и
несовершеннолетних как сложная социально-правовая проблема [Текст] /
Ю.С. Измайлова // Вестник Тамбовского ун-та. Серия: Гуманитарные
науки. – 2012. – Т. 111, № 7. – С. 303-309.
24. Ключников, А.Ю. Позитивные обязательства государства в отношении
потерпевших от преступлений против половой неприкосновенности в
судебной практике Европейского суда по правам человека [Текст] /
А.Ю. Ключников // Российский судья. – 2018. - № 9. – С. 60-63.
25. Кулишова, А.С. Профилактика сексуальных правонарушений [Текст] /
А.С. Кулишова // Общество и право. – 2010. - № 5 (32). – С. 156-159.
26. Логинова, Л.В. Деятельность полиции в сфере профилактики
преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних
[Текст] / Л.В. Логинова // Вестник Санкт-Петерб. ун-та МВД России. –
2013. - № 2 (58). – С. 118-122.
27. Поезжалов, В.Б., Линкевич, А.Е. Критический анализ Постановления
Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 декабря 2014 г.
№ 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой
неприкосновенности и половой свободы личности» [Текст] / В.Б.
Поезжалов, А.Е. Линкевич // Евразийская адвокатура. – 2016. - № 2 (21). –
С. 26-29.
 43

28. Саламова, С.Я. Домашнее насилие в современной России: общая

характеристика [Текст] / С.Я. Саламова // Lex russica. – 2018. - № 9 (142).
– С. 129-138.
29. Саркисова, Э.А. Нормативное разъяснение вопросов квалификации
изнасилования: российский и белорусский опыт [Текст] / Э.А.
Саркисова // Уголовное право. – 2014. - № 5. – С. 89-93.
30. Сенина, О.А. Анализ соответствия уголовно-правовой охраны половой
неприкосновенности несовершеннолетних в России международным
нормам [Текст] / О.А. Сенина // Юридическая наука. – 2014. - № 3. – С.
79-81.
31. Смирнов, А.М. Виктимологическая характеристика посягательств
несовершеннолетних на половую неприкосновенность и половую
свободу личности [Текст] / А.М. Смирнов // Lex russica. – 2016. - № 9
(118). – С. 178-187.

УЧЕБНЫЕ И УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКИЕ
ИЗДАНИЯ
32. Комментарий к Уголовному кодексу РФ в 4 т. Том 2. Особенная часть.
Разделы VII —VIII [Текст] / В. М. Лебедев [и др.] ; отв. ред. В. М.
Лебедев. — М: Изд-во Юрайт, 2018. — 371 с.
44