50 Ю.А.

Эмер

УДК 811.1/.8
Ю.А. Эмер

ФОЛЬКЛОРНЫЙ ДИСКУРС: КОГНИТИВНО-ДИСКУРСИВНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ1

В статье представлена модель описания фольклорного дискурса. Предлагаемая модель

включает описание в качестве базовых социокультурные (условия бытования), коммуникатив-
ные (коммуникативная ситуация и ее жанровое воплощение), когнитивные (концептуальные
структуры) и языковые характеристики.

Ключевые слова: фольклорный дискурс, когнитивно-дискурсивное исследование, коммуникативные стратегии,

ценности, дискурсообразующие концепты.

Проблема описания фольклорного дискурса
к настоящему времени не решена, несмотря на то,
что1 в современных исследованиях понятие
«фольклорный дискурс» является частотным, до
сих пор не существует его целостного описания,
есть ряд отдельных наблюдений, чаще всего ка-
сающихся прагматического описания дискурса2.
В лингвистических работах предпринимаются
попытки когнитивно-дискурсивного описания
фольклорного дискурса [Мамонова 2004, Бухаро-
ва 2009]. Исследователи, описывая отдельные
жанры, фольклорное произведение, сосредоточи-
ваются на выявлении особенностей концептуаль-
ной системы, реконструируют отдельные фраг-
менты картины мира, не представляя модели опи-
сания фольклорного дискурса.
Цель данной работы – представить модель
описания фольклора как дискурса.
В нашем понимании дискурс есть речевая
практика, способ общения, детерминированный
культурно-историческими условиями его функ-
ционирования. Фольклорный дискурс в данной
1 «жанровый регистр», проживают/играют предпи-
Исследование выполнено при финансовой поддерж-
ке Министерства образования и науки Российской Федера-
ции в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кад-
ры инновационной России» на 2009–2013 гг. (тема: «Когни-
тивные модели текстопорождения в коммуникативном суще-
ствовании языковой личности»; государственный контракт
14.740.11.0567 от 05.10.2010 г.).
2
В настоящее время в прагматическом аспекте
фольклор рассматривается как средство социального само-
контроля, фольклорные жанры предстают как особые страте-
гии поведения [Адоньева 2004; Богданов, Христофорова
1998 и др.]. Интерпретация фольклорных текстов как рече-
вых действий, сопровождающих другие виды деятельности,
предполагает описание ментальных, социальных, коммуни-
кативных контекстов, в которых происходит данное фольк-
лорное действие. При анализе бытия фольклора в культуре в
функционально-деятельностном аспекте, фольклор трактует-
ся как инструмент организации жизни традиционного со-
циума, а фольклорные жанры интерпретируются как конвен-
циональные формы коммуникации.
работе трактуется как особый тип коллективной
речевой деятельности, обусловленный социокуль-
турной ситуацией, историческими условиями.
Компонентом этой речевой деятельности является
эстетически обработанный традиционный текст,
отвечающий общественным запросам и отра-
жающий коллективное знание, которое стабили-
зирует социум.
Фольклорный дискурс – специфическое об-
разование, он реализуется в ряде устойчивых
коммуникативных ситуаций, обслуживающих
разные сферы человеческой деятельности. Пере-
давая общее знание, он стабилизирует жизнь со-
циума, предлагая индивиду варианты поведения в
стереотипных ситуациях. Коммуниканты в фоль-
клорном дискурсе выступают как представители
одной социальной общности, при этом внутри
коллектива есть ряд гендерно, статусно, профес-
сионально детерминированных групп, каждая из
которых выполняет роль, предписываемую ком-
муникативной ситуацией. Отметим, что дискурс-
ные позиции во многом жанрово обусловлены,
коммуниканты, переключаясь на тот или иной
санную жанром роль, занимают жанрово обу-
словленную позицию. Так, при исполнении про-
изведений обрядовых и необрядовых жанров по-
зиции коммуникантов, принадлежащих к одному
социуму, будут различны. В ситуации заговора
статус коммуникантов не равен: заговаривающий –
обладает сакральными знаниями, является по-
средником между высшими силами и адресатом и
занимает активную позицию, адресат же, не вла-
деющий знанием, занимает пассивную, подчи-
ненную позицию. При исполнении песни комму-
никанты находятся в равных условиях, на равных
владея знанием, занимают активную позицию.
Одновременно, выбирая тот или иной текст,
исполнитель ориентируется не только на условия
коммуникации, но и на свое внутреннее состоя-

Вопросы когнитивной лингвистики

Фольклорный дискурс: когнитивно-дискурсивное исследование
ние, стремясь передать испытываемые чувства и
эмоции.
Предлагаемая далее модель описания вклю-
чает характеристику социокультурных (условия
бытования), коммуникативных (коммуникативная
ситуация и ее жанровое воплощение), когнитив-
ных (концептуальные структуры) и языковых
особенностей.
1. Социокультурные условия бытования
фольклора.
Для характеристики фольклорного дискурса
немаловажное значение имеют условия его бытова-
ния, поскольку целостное описание фольклора воз-
можно лишь в контексте исторического процесса.
А.А. Пелипенко выделяет три главные чер-
ты современной культурно-цивилизационной си-
туации, в качестве основных перечисляет сле-
дующие: 1. Глобализация. 2. Постмодерн как ос-
новная форма стихийного мировоззрения [Пели-
пенко 2006: 382].
Глобализация и постмодерн определяют
атмосферу современности и сказываются на куль-
туре в целом, и существовании фольклора в част-
ности. Глобализация как мощное мировое движе-
ние подразумевает унификацию и стирание на-
циональных границ. Прежде всего, это касается
экономических, политических сфер, где наблюда-
ется стремление создать трансрегиональные,
транснациональные, а потом и универсальные
системы. Культура в условиях расширения миро-
вых границ также подвергается унификации, пре-
вращаясь либо в «ничью», либо в интернацио-
нальную культуру. С детства человек осваивает
разные формы культуры, в том числе и чужие на-
циональные культуры, появляются новые куль-
турно-этнические образования, формируется меж-
национальная культура. Одновременно с желани-
ем освоить чужие культуры возникает процесс,
направленный на сохранение национальной само-
бытности, возрождение национальной культуры.
Современное общество сознательно обраща-
ется к фольклору как источнику национальной
идеи, понимая фольклор как компонент культур-
ного наследия, которое необходимо сохранять и
пропагандировать. В данном случае речь идет о
фольклоре прошлого, который незримо, но актив-
но участвует в формировании культурного контек-
ста XXI в. Как правило, находясь на периферии
культурной системы, фольклор прошлого, как и
культурное наследие в целом, оказывается востре-
бованным в переломные эпохи, когда культура
вынуждена приспосабливаться к новым историче-
ским условиям. В настоящее время активная про-
№ 2 (027) 2011 г.
51
паганда фольклора, разработка программ профес-
сионального и дополнительного образования, ак-
туализация фольклористических исследований
и т.д. демонстрируют осознание российским обще-
ством необходимости самоидентификации в со-
временном мировом пространстве, в том числе и с
помощью обращения к традиционной культуре.
Фольклор как жизнеспособная, саморазви-
вающаяся система существует и сегодня, являясь
частью актуальной культуры, а не только «куль-
турным наследием». Процессы глобализации, на-
правленные на создание новой политической и
экономической систем, лишенных национальных
границ, приводят к формированию общества, в ко-
тором на первый план выходит социальная иден-
тификация. Каждая из социальных групп, имея
собственную систему ценностей, картину мира,
выстраивает свой вариант культуры, где немало-
важное место занимает фольклор. На наш взгляд, в
основе современного фольклора лежит та же идея
самоидентификации, дифференциации отдельной
группы, индивида, что и в «классическом» фольк-
лоре. В нашем понимании «современный фольк-
лор» – это фольклор, бытующий с середины ХХ в.
по настоящее время, вне зависимости от среды су-
ществования. Современный фольклор не синони-
мичен понятию «городской», он является родовым
понятием по отношению к понятиям «деревен-
ский» и «городской фольклор».
Современный деревенский фольклор, об-
служивающий интересы деревенского, давно не
гомогенного коллектива, мозаичен, в центре сель-
ской традиции находится крестьянский фольклор,
соседствующий с фольклором других социальных
групп. Городской фольклор, который развивается
преимущественно в границах субкультур, пред-
ставлен разными формами и обслуживает множе-
ство социальных групп. В отличие от деревенского
жителя, горожанин играет одновременно больше
социальных ролей, входит в большее количество
субкультур, чаще оказывается в разных субкуль-
турных ситуациях (термин С.Ю. Неклюдова),
идентифицируя себя в каждой. И в деревенских, и
в городских субкультурах (в большей или меньшей
степени) есть определенное количество текстов,
служащих самоидентификации индивида, что дает
нам право утверждать, что современный фольклор
выполняет функцию социальной идентификации.
Фольклор при всех видимых различиях, «вторич-
ных особенностях» сохраняет общность ядерных
черт и выполняемых функций.
Возвращаясь к вопросу существования
фольклора в условиях глобализма, скажем, что
52
бытующий сегодня фольклор, приспособившись к
новым историческим условиям, удовлетворяет
потребности современного человека в националь-
ной идентификации (например, национальные
анекдоты, национальные обрядовые действия,
имеющие региональное варьирование (свадебный
и похоронный обряды)). И в то же время обнару-
живает проявление интегративности националь-
ных черт. Так, в русскую фольклорную картину
мира проникают некоторые стереотипы и ценно-
стные установки Запада, что является показателем
размывания национальных границ. К примеру, в
конце 90-х гг. ХХ в. в активный запас пришли
анекдоты о блондинках, практически обязатель-
ным элементом свадебной церемонии стало бро-
сание букета невестой и т.д. При всех модифика-
циях фольклор остается основной формой отра-
жения самосознания народа, всех входящих в не-
го социальных групп.
Актуализация субкультурной основы со-
временного фольклора обусловлена и господ-
ствующими в постмодернистском обществе тен-
денциями к релятивизации и поливалентности
ценностей, к мультикультурализму, к деполити-
зации. Отметим, что любая культура, в том числе
и народная культура, представляет собой сово-
купность субкультурных феноменов, однако в
традиционной культуре отдельные субкультуры,
имеющие свой фольклор, органично входили и
существовали по принципу взаимодополнитель-
ности с общенародным фольклором. Локальные
объединения в современном обществе базируются
на разных принципах, не всегда коррелирующих с
общекультурными, поэтому и субкультурная де-
терминированность в современном фольклоре
проявлена ярче. При этом, как мы говорили выше,
фольклор сохраняет функцию национальной
идентификации, продолжают бытовать тексты
разных жанров, квалифицирующиеся как русский
фольклор. Однако надо понимать, что общена-
циональный фольклор – это умозрительный кон-
структ, поскольку любой текст варьируется ло-
кально, субкультурно, индивидуально.
Одной из характерных черт постмодернист-
ского общества является творческая, свободная
личность, играющая культурными смыслами, соз-
дающая элитарные произведения. Элитарная
культура соседствует с массовой, характерными
чертами которой являются идеологический поли-
центризм, интернациональность, серийность, ак-
тивное использование фольклорной стилистики,
семантики. На смену активным формам традици-
онной культуры (пение, рассказывание) приходят
Ю.А. Эмер
пассивные (слушание радио, смотрение телевизо-
ра). Личное мастерство исполнителя становится
не важным, жанры, требующие его, постепенно
угасают, востребованными оказываются фольк-
лорные формы, «легкие» в исполнении. При этом
большее значение в современном фольклоре при-
обретают эмоциональные и эстетические ориен-
тации, идеологические же установки уходят на
периферию, поскольку у современного индивида
для удовлетворения идеологических потребно-
стей есть массовая культура, растиражированная
масс-медиа.
Итак, привычный комплекс «устное народ-
ное творчество» заменяется сложным многослой-
ным явлением, состоящим из традиционных жан-
ров, бытующих в современных условиях, совре-
менного фольклора, произведений «третьей куль-
туры». По справедливому замечанию И.Э. Ратни-
ковой, «динамику фольклорного дискурса сегодня
характеризуют два процесса: а) дробление фольк-
лорной информации, разрушение нарративных
структур сюжета, коллаж вместо повествования,
что соответствует особенностям самой современ-
ной культуры, признающей не столько ценность
сюжета, сколько знаковую эффективность образа;
б) дробление самого фольклорного пространства
на различные фольклорные «подпространства»:
школьный, тюремный, армейский, церковный
фольклор и т.п.» [URL: http://www. surm.md/in-
dex.php?option=com_content&task=view&id=296&Ite
mid=146].
При всем своеобразии разновидностей (вари-
антов) фольклорного дискурса у них есть ряд общих
черт: они являются результатом коллективного
творчества, отражают миропонимание определен-
ного коллектива, его потребность в передачи опыта
и общении, для них характерна традиционность,
способность к развитию, заимствованию новых
форм, включенность в другие дискурсы.
2. Коммуникативные характеристики.
Дискурсивно значимыми параметрами явля-
ются цель дискурса, коммуникативные стратегии,
участники дискурса, ситуация общения, жанры.
а) Цель фольклорного дискурса. Фольклор
участвует в регламентировании жизни социаль-
ной группы, отражая коллективный образ мыслей
и стиль жизни, которые приняты в данном социу-
ме. Целью фольклорного дискурса является пе-
редача коллективного знания, стабилизирующего
жизнь и участвующего в социализации индиви-
дуума в данном национально-культурном коллек-
тиве, в данной социальной группе. Фольклор вы-
полняет мировоззренческую, аксиологическую,
Вопросы когнитивной лингвистики
Фольклорный дискурс: когнитивно-дискурсивное исследование
нормативную, эстетическую, воспитательную, иг-
ровую функции. Он предоставляет социальной
группе возможность самовыразиться, является
средством общения.
б) Коммуникативные стратегии дискурса
соотносятся с его коммуникативными целями, яв-
ляются средством достижения целей. Под комму-
никативной стратегией мы понимаем «способ ор-
ганизации речевого поведения в соответствии с
замыслом, интенцией коммуниканта. В широком
смысле коммуникативная стратегия понимается
как сверхзадача речи, диктуемая практическими
целями говорящего» [Борисова 1999: 89]. Основ-
ными коммуникативными стратегиями фольклор-
ного дискурса являются изложение и объяснение
знания, оценка этого знания. Частные коммуника-
тивные стратегии, как правило, жанрово и ситуа-
тивно обусловлены. Так, частушка может выпол-
нять контактоустанавливающую функцию (моло-
дежные гулянья), в ситуации застолья в большей
степени реализуется развлекательная функция.
Немаловажное значение имеет и место
осуществления коммуникации. Одни фольклор-
ные жанры не имеют жесткой привязки к месту
исполнения, как правило, это необрядовый
фольклор, другие же, напротив, – предполагают
исполнение только в определенном месте и в оп-
ределенное время (обрядовый фольклор)1.
в) Ситуация общения. Фольклорный дискурс
обслуживает разные сферы деятельности коллек-
тива (от бытовых до бытийных), в каждой из кото-
рых используются разные формы фольклора: вне-
обрядовый, ритуальный и ситуативный [Путилов
1994: 160]. Бытовые, социальные и коммуника-
тивные условия располагают к появлению, вос-
произведению фольклорных текстов определен-
ного типа. Так, в армейском фольклоре наиболее
востребованным жанром оказывается армейский
афоризм, основными темами которого являются
специфика армейской жизни, отношения с «отца-
ми-командирами», женщина и любовь (подроб-
нее: [Головин, Лурье, Кулешов 2003]). К широко
бытующим в фольклоре коммунальных квартир
жанрам относятся былички и легенды о квартире
и доме, а также самодельные инструкции жильцов
(подробнее: [Утехин 2004]).
Коммуникативная ситуация2 находится в
тесной связи не только с дискурсом, но и с жан-
1
Необходимость контекстного анализа фольклорно-
го текста подчеркивали зарубежные и отечественные фольк-
лористы П. Бурке, М. и Ф. Херсковитцы, Б.Н. Путилов,
С.Ю. Неклюдов и др.
2
Вслед за И.Н. Борисовой, под коммуникативной си-
туацией мы понимаем «модель релевантных условий комму-
№ 2 (027) 2011 г.
53
ром, они взаимодетерминированы. Выбор жанров в
той или иной коммуникативной ситуации определя-
ется как задачами коммуникантов, так и возможно-
стями жанра. Так, фольклорные тексты песен и час-
тушек могут использоваться как в бытовых комму-
никативных ситуациях (например, бытовой разго-
вор), так и бытийных (например, праздник): А я
тут как-то сидела, сына не было, кажется, в бане
был, сижу, телевизор не могу смотреть, глаз бо-
лит, пять минут, а потом слезится, вот по теле-
фону с соседкой поговорю. «Ты, – говорит, – в ого-
роде была?». «Какой огород, сегодня не выходила,
да и ты бы не лезла в жару, че, молодая что ли?» –
говорю. А она мне: «Говорят, что я старуха, ну а
мне не верится, / Ну какая я старуха, все во мне
шевелится». Смеется… (Решеты, Новосибирская
обл.). Это ваше, а мы такое не поем, давайте вот
эту: «У Муромской дорожки стояли три сосны….»
(Турунтаево, Томская обл.).
Одна и та же коммуникативная ситуация
может обслуживаться несколькими жанрами (на-
пример, песни и частушки, прибаутки во время
праздничных застолий), в некоторых случаях в
коммуникативной ситуации используется лишь
определенный жанр, как правило это касается об-
рядового фольклора, (например, снятие порчи –
заговор). Необрядовые жанры полифункциональ-
ны, обслуживают разные коммуникативные си-
туации: например, песня исполняется как на
праздничном гулянье (основные функции: раз-
влекательная и объединяющая коллектив), так и
во время работы в одиночестве (функция – раз-
влекательная). Актуализация фольклорного тек-
ста, с одной стороны, детерминирована коммуни-
кативной ситуацией, когнитивными и идеологи-
ческими установками. С другой стороны, в самом
фольклорном тексте заложены определенные ус-
ловия, инструменты его актуализации, и это пре-
допределяет исследование фольклора как особого
типа дискурса» [Тубалова, Эмер, 2005: 180].
Фольклорный дискурс может взаимодейст-
вовать с разговорно-бытовым дискурсом (ситуа-
ция воспоминания, бытового разговора и т.д.),
праздничным (ситуация застолья, праздничных
мероприятий и т.д.), политическим (ситуация ми-
тинга, разговоров и т.д.) и другими дискурсами.
Коммуниканты, в зависимости от целей, устано-
никативной деятельности участника общения в данном ком-
муникативном событии, совокупность абстрактных катего-
риальных признаков последнего, позволяющих коммуникан-
ту отличить одно коммуникативное событие от другого, ори-
ентироваться в условиях коммуникации и строить в соответ-
ствии с этим свое коммуникативное поведение» [Борисова
2002: 15].
54
вок, выбирают/переключаются с одного дискурса
на другой: А как в колхозе жили, трудно, иногда
есть нечего было, мама болтанку сварит … да-
же частушка такая была «Как у нас в колхозе /
Сварили мерина. / Всю неделю кишки ели, / Поми-
нали Ленина» (Калтай, Томская обл.); А он летит
на повороте, ничего не видит, ну, и разбился. Ме-
сяц в больнице провалялся. … Говорят же: «Тише
едешь – дальше будешь». Не-а, глаза выпучит и
несется (Решеты, Новосибирская обл.).
г) Участники фольклорного дискурса. Дея-
тельностное описание фольклора как особого ви-
да коммуникации ставит вопрос об участниках
коммуникации. Информация о специфике фольк-
лорного дискурса может быть получена разными
способами: интервью с коммуникантами, анализ
текста, психолингвистический эксперимент. Во
всех случаях необходимо в первую очередь обра-
титься к личности коммуниканта. Общим для
фольклорной личности коммуниканта является
стремление в первую очередь передать ценност-
ные установки, миропонимание не свое, личност-
ное, а коллективное. Фольклорная личность, и в
традиционном, и в современном фольклоре, про-
являет себя в текстах как «я-для-других» [Ники-
тина 1993], говорит от имени коллектива, демон-
стрируя подчинение коллективным традициям,
установлениям.
Статусно-ролевые отношения между уча-
стниками фольклорного дискурса зависят от ва-
рианта адресатной позиции.
Любая социальная группа, объединенная
единым образом жизни, подчиняющаяся общим
законам (от социальных до этических), владеет
общим фольклорным знанием. При этом коллек-
тив представляет неоднородное образование, в
пределах одного сообщества выделяются разные
социальные группы, задающие социальные пози-
ции и стратегии речевого/неречевого поведения,
разный объем фольклорного знания находится в
активе/пассиве коммуниканта.
Коммуниканты, принадлежащие к одному
социуму, обладающие общим знанием, в каждой
коммуникативной ситуации играют разные роли,
соответственно занимаемой социальной позиции,
обладают правом транслировать определенное
количество знаний, фольклорные формы.
Материалы экспедиций дают достаточно
примеров, иллюстрирующих данное положение
(подобные примеры приведены в работах
С.Б. Адоньевой [Адоньева 2004]; С.Е. Никити-
ной [Никитина 1993] и др.). Так, отказ спеть пес-
ню, частушку мотивируется, например, изменив-
Ю.А. Эмер
шимся социальным статусом информанта:
Я раньше-то много пела, веселая была, а как сына
схоронила, так и не хожу никуда: на 9 Мая, на
День старшего поколения уже не ходила. Не до
веселья мне, сына нет, а я петь буду… (Решеты,
Новосибирская обл.). Исполнение неприличных,
по мнению информанта, песен сопровождается
комментарием: Извините меня старуху, это
жизнь же, столько лет служил, раньше же долго
служили, а бабы рядом не было, да и ей какого
без мужа. Есть еще такая песня, неприличная.
Посмотрите, сына нету? Ушел? Тогда спою…
(Калтай, Томская обл.).
В целом, фольклорный дискурс предполага-
ет активное участие коммуникантов в процессе
общения. Различные жанры фольклорного дис-
курса предполагают ведущую роль одного из уча-
стников, например, при воспроизведении частуш-
ки активную позицию занимает слушающий, при
пении песни – оба коммуниканта. Если песня ис-
полняется в кругу «своих», то коммуниканты уча-
ствуют в исполнении текста, если же для «чужих»
(собирателей, выступающих в роли слушающего),
то исполняет только адресант, сопровождая пение
комментариями.
Поскольку фольклорный дискурс есть
сложное смешение персонального (и в бытовой и
бытийном виде) и институционального дискур-
сов, участники фольклорного дискурса играют и
статусные и личностные роли. Мы рассмотрим
особенности характеристики участников в аспек-
те их коммуникативных позиций.
Адресант (говорящий). Адресантом в
фольклорном дискурсе выступает субъект, актуа-
лизирующий свою принадлежность к определен-
ному социуму. В зависимости от социального
статуса, половозрастных параметров, владением
знания выделяются частные типы адресанта: пе-
сельник, частушечник, знахарка, сказочница и др.
Адресант в фольклорном дискурсе пред-
ставляет сложное образование: автор-говорящий
(воспроизводитель текста) – субъект. Отметим,
что проблема автора-говорящего-субъекта, акту-
альная для филологии ХХ в. (Р. Барт, Ю. Кристе-
ва и др.), в фольклоре получает собственное ре-
шение. Центральное положение в названной
триаде занимает говорящий. В фольклорном дис-
курсе он многопланов, одновременно может яв-
ляться «воспроизводителем», автором, интерпре-
татором текста.
С одной стороны, фольклорная традиция
направлена не на увеличение количества текстов,
а на их сохранение, пусть и в вариативных фор-
Вопросы когнитивной лингвистики
Фольклорный дискурс: когнитивно-дискурсивное исследование
мах, поэтому чаще всего говорящий выступает в
качестве интерпретатора или рассказчика, певца –
воспроизводителя текста. С другой стороны, при-
надлежность фольклора к «вторичным модели-
рующим системам» позволяет рассматривать го-
ворящего и автора, как и в литературоведческой
традиции, как фигуры неидентичные, но доста-
точно близкие, исповедующие общие коллектив-
ные ценности, имеющие общие установки, свой-
ственные социуму.
Специфика соотношения «говорящий-ав-
тор» в фольклоре в первую очередь обусловлена
тем, что говорящий в фольклорном дискурсе не яв-
ляется автором текста в собственном смысле слова.
По мнению С.Б. Адоньевой, говорящий – «…автор
данного речевого события – актор, он в ответе за
то социальное действие, которое совершается по-
средством настоящего речевого акта» [Адоньева
2004: 56]. На наш взгляд, одно положение не от-
рицает другое, говорящий в разной степени, в за-
висимости от жанра, может участвовать в «творе-
нии» произведения, являясь соавтором коллек-
тивного автора. Конечно же, речь идет не об
осознанном авторстве, поскольку традиционный
текст говорящий получает «по наследству», он
существовал до него, а о привнесении изменений
в существующий текст, в расстановке отдельных
смысловых акцентов, что обусловлено конкрет-
ной коммуникативной ситуацией, присваиванием
этого текста1. Например, нами был зафиксирован
текст одной сказки от разных исполнителей
(женщины и мужчины): … и жили они долго и
счастливо, и умерли в один день… (Белый Яр,
Томская обл., В.И. Сорокина), … и стали они
жить в согласии, как Россия с Украиной (Кожев-
никово, Томская обл., А.И. Петров). Отвлекаясь
от гендерного аспекта, можно утверждать, что,
ориентируясь в кругу возможных реализаций сю-
жетов, предложенных традицией, говорящий ча-
ще всего свободно оперирует известным материа-
лом, избирая тактику построения текста, соответ-
ствующую данным обстоятельствам. Восприни-
мая текст как общее достояние, он не пытается
механически его воспроизвести дословно, а вно-
сит, оставаясь в границах допустимого, свое, и
даже создавая собственный текст, он не позицио-
нирует себя как автора. Проблему «автор-
говорящий-субъект» в фольклоре следует рас-
1 в рамках канона жанра, говорящий получает мак-
Ср. «говорящий не образует смысл высказывания, а
усматривает его в нем, особым образом организуя отноше-
ния между собственным опытом и дискурсивными страте-
гиями, данными ему для организации» [Адоньева 2004: 55].
№ 2 (027) 2011 г.
55
сматривать в ином ключе, чем в литературоведе-
нии, как «соавтор-говорящий-субъект».
Я сама-то не очень сочиняла, больше запо-
минала, а потом и пела, но несколько раз бывало
и сама, то часть переделаю, а как-то и сама
частушку сложила, мужу-то, тогда еще дружи-
ли, дали машину в совхозе, бензовоз, загордился,
все же от него зависят… вот и спела: Мой миле-
нок дорогой, / Меня не замечает. / Бензовоз дали
ему, / Колеса разбирает (Решеты, Новосибирская
обл.). Я внучкам иногда сказки рассказываю, … а
что вспомню, а где не вспомню, там и присочи-
ню… (Решеты, Новосибирская обл.).
Проблема «говорящий-субъект» (как часть
триады «автор-говорящий-субъект») в фольклоре
также получает своеобразное разрешение. Субъ-
ект фольклорного дискурса – это коллективный
человек, человек-статус, «я-для-других». При
этом говорящий при выборе текста, его исполне-
нии выступает не только в качестве транслятора
коллективных знаний, оценок, но и передает соб-
ственную позицию, которая созвучна коллектив-
ной: А песню такую знаешь «Виновата ли я»? Так
вот мы как-то редко ее пели, по-разному ее пели.
Как-то пришел парень, он с нашей подружкой гу-
лял, ухаживал, чего-то у них и было, а потом
ушел, нашел в соседней деревне. Так тут на
праздник появился, а мы пляшем, частушки поем,
и тут она-то, подружка, ни с того ни с сего и
запоет ее. Он-то покраснел и ушел» (Парабель,
Томская обл.). А частушки по-разному пели, когда
что помнишь, а когда к месту, если хочешь ска-
зать подруге, парню, вот и выбираешь, чтобы как
чувствуешь было. Я вот как-то разозлилась, с
детства вместе играли, а она тут нос задирать
стала, че попало про меня собирать, вспомнила и
вот и спела ей: Ты, подруга, ты, подруга, / Нос че
задираешь? / Твой язык что помело / Собирает
все гавно. Она как налетела: Ты че сочиняешь? А я
говорю: «Это не я сочиняю, это давно про таких
сочинили» (Решеты, Новосибирская обл.).
Важна количественная характеристика го-
ворящего: в фольклоре есть жанры, исполняю-
щиеся сольно (сказки, частушки и др.), коллек-
тивно (игровые, трудовые песни и др.), жанры,
предполагающие и сольное, и хоровое исполне-
ние (лирические песни, баллады и др.). В зависи-
мости от жанра изменяется и роль говорящего.
Если при исполнении сольных жанров, оставаясь
симум свободы в сотворчестве, воспроизведении
текста, то коллективное исполнение требует от
него иного: максимально точного воспроизведе-
56
ния текста, поскольку на первый план выходит не
информативная, а перформативная функция.
Адресатом фольклорных текстов являют-
ся члены социума. Адресат также имеет ряд ха-
рактеристик, дискурсивно, жанрово обусловлен-
ных (цель жанра, коллективное/сольное исполне-
ние и т.д.). Адресат, в зависимости от жанра, мо-
жет количественно различаться. Так, при испол-
нении лирической песни «задача» слушающего –
пережить тоже эмоциональное состояние, что ис-
пытывает и говорящий (исполняющий); при отга-
дывании загадки слушающий одновременно и
развлекается, и проверяет свое знание культуры,
ее кода. Конечно, создавая или воспроизводя
текст, говорящий ориентируется на адресата, учи-
тывает его возрастные, гендерные, социальные
характеристики. При этом адресат находится в
позиции «контролирующего» говорящего. Суще-
ствование в одной традиции, достаточно моно-
литной культуре/субкультуре, пусть с нескольки-
ми габитусами, обладание общим фольклорным
знанием приводит к тому, что информация, за-
ключенная в тексте, в большей/меньшей степени
уже известна слушающему. Его задача – оценить
тексты говорящего с точки зрения истин-
ности/ложности, правильности/неправильности не
только содержания, но и формы [Богатырев,
Якобсон 1971] определили этот феномен как яв-
ление большой и малой цензуры.
Отметим, что коммуниканты, как правило,
общаются непосредственно. Общение может быть
публичным/непубличным (исполнение песен,
частушек, былички и др.), межличностным (заго-
вор, песня и др.)/автоличностным (песня, частуш-
ка, пословица).
д) Жанры фольклорного дискурса. Неодно-
кратно исследователями подчеркивалось неудач-
ное использование литературоведческого термина
«жанр» по отношению к фольклору [Путилов
1994; Панченко 2005 и др.], поскольку фольклор-
ное текстообразование строится на иных принци-
пах, и тексты функционируют иначе. При этом
термин «жанр» утвердился в фольклористике, по-
скольку по справедливому замечанию Б.Н. Пути-
лова, «категория жанра нужна нам не для упоря-
дочения материала и внешней его характеристи-
ки, а для проникновения в «мир идей, эмоций, об-
разов», созданных в рамках данной жанровой
системы» [Путилов 1994: 325].
В настоящее время термин «жанр» исполь-
зуется в двух значениях: «1) как совокупность
произведений/текстов, характеризуемых общно-
стью художественного содержания, поэтической
Ю.А. Эмер
системы, функций, особенностей исполнения,
связей с вневербальными художественными фор-
мами (музыкой, танцем, театром); 2) как истори-
чески сложившаяся и реализуемая в конкретных
произведениях, в совокупности произведений (но
могущая быть сформулированной в виде ряда
универсалий) система содержательных, собствен-
но поэтических, функциональных и исполнитель-
ских принципов, норм, стереотипов, за которыми
стоят выработанные коллективным опытом пред-
ставления, отношения, связи с теми или иными
сферами действительности, социальными инсти-
тутами, бытом и т.д.» [Путилов 1994: 342]. В дан-
ной работе термин «фольклорный жанр» исполь-
зуется во втором значении.
Жанровое пространство фольклора разнооб-
разно1. Это объясняется природной полифонично-
стью фольклора, который призван закреплять опыт
социума, осознание им мира, его толкование окру-
жающей среды. «Фольклорный фонд любого этноса
строится по принципу объединения противореча-
щих один другому, дополняющих друг друга, слож-
но взаимодействующих жанров и разновидностей, а
внутри жанров – соответствующих текстов» [Пути-
лов 1994: 456]. Каждый жанр интерпретирует мир
через призму, заданную жанровыми особенностями:
у него своя эстетика, свой набор бытийных и быто-
вых ситуаций, свой хронотоп, часто особые языко-
вые средства. В настоящее время фольклорный дис-
курс есть многослойное явление, включающее жан-
ры деревенского и городского фольклора.
Остановимся подробнее на жанрах песенно-
го фольклора (песня и частушка).
1. Фольклорная песня2 и частушка, имею-
щие четкую эстетическую установку, восприни-
1
В науке проблема классификации фольклорных
жанров является одной из актуальных дискуссионных про-
блем (И.И. Земцовский, Р.С. Боггс, Б.Н. Путилов, В.П. Ани-
кин и др.).
2
Использование нами термина «современная фольк-
лорная песня» вызвано стремлением обозначить факт суще-
ствования новой фольклорной песенной жанровой системы.
Песня – жанр, в котором «выражено, главным образом,
идейно-эмоциональное отношение к событиям» [ЛЭС 1987:
257]. Понятие фольклорная песня является родовым по от-
ношению к жанровым разновидностям: балладной, романсо-
вой и повествовательной. С одной стороны, все перечислен-
ные разновидности песни являются синтетическим музы-
кально-речевым жанром, характеризующимся устностью и
коллективностью исполнения, изображением человека в от-
дельном его переживании. С другой стороны, каждую из
разновидностей песни отличает разное соотношение повест-
вовательного и эмоционального начала, особая композици-
онно-сюжетная организация, образная система, что учитыва-
ется нами при анализе.
Вопросы когнитивной лингвистики
Фольклорный дискурс: когнитивно-дискурсивное исследование
маются фольклорным коллективом как «контро-
лируемые формы с точки зрения речевого кано-
на» [Адоньева 2004: 9]. При этом степень «кон-
тролируемости» жанров различна. Если песня
предполагает коллективного говорящего (вариа-
тивность возможна в меньшей степени), то час-
тушка – одного говорящего. Отметим, что и пес-
ня, и частушка представляют образцы «чужой»
речи. Эти тексты, в том числе и многие из часту-
шечных, были созданы до исполнителя1, который
не создает текстовый смысл, а усматривает, до-
полняет, «корректирует» его.
Сравнение этих поэтических жанров позво-
ляет рассмотреть их в аспекте решения разных
социальных/коммуникативных задач.
Так, песня «не выполняет в быту никакой,
так сказать, прикладной функции» [Земцовский
1967: 7]. Она передает информацию, известную
всем исполнителям еще до реализации коммуни-
кативного акта, важным является сам факт совме-
стного исполнения. Выбор конкретной песни в
конкретной коммуникативной ситуации позволя-
ет исполнителю, не выражая собственной оценки
ситуации, представить позицию коллектива, ко-
торая является и его позицией. Песня призвана
передать душевное состояние, настроение, эмо-
ции человека, не актуализируя приметы истори-
ческого временного отрезка. В песне проявлены
этические ценности социума, которыми каждый
из его членов руководствуется в жизни.
Основным назначением частушки является
выражение экспрессивно окрашенного отклика
индивида на реальную бытовую/бытийную ситуа-
ции: «В частушке отсутствует разрыв между ис-
полнителем и содержанием песни. Она насквозь
индивидуальна … частушка всегда старается отра-
зить последние местные события политической и
социальной жизни» [Зеленин 1999: 462–465].
«Публичный рассказ» об экстремумах личного,
общественного события становится рефлексией
по этому поводу, позволяет высказать личную
оценку того или иного факта, соотнеся ее с кол-
лективной. В настоящее время в зависимости от
условий воспроизведения, актуализируется либо
информативная, либо развлекательная функция
частушки, которая становится основной. На пер-
вый план выходит комическая ситуация, испол-
нитель и аудитория воспринимают частушку от-
страненно, поэтому не всегда есть прямая связь
1
«Человек живет в чужих улицах, в городах, постро-
енных дедами… Человек живет не только в чужом доме, в
доме чужих дедов, но и в чужом языке» (Тынянов Ю.Н.).
№ 2 (027) 2011 г.
57
между частушечной ситуацией и реальной собы-
тием, персонажем и реальным человеком. Так, в
праздничном дискурсе при исполнении частушки,
как правило, актуализируется развлекательная
функция, информативная уходит на периферию.
Однако информанты отмечали, что в некоторых
случаях спетая частушка до сих пор воспринима-
ется как рассказ о реальных событиях: в с. Турун-
таево Томского района, когда на одном из празд-
ников информант, в хозяйстве которой действи-
тельно были овцы, спела частушку «Посмотрела в
тот конец – / Гонит Яшенька овец. / Яшенька,
Яшенька, / Какая ваша бяшенька?», то несколько
человек из присутствующих спросили ее: «А что,
у вас их так много, что муж их пасет?».
3. Когнитивные характеристики.
а) Ценностные установки фольклорного
дискурса. В фольклорном дискурсе отражается
коллективное сознание, ценностные ориентации
общества. Ценностные установки фольклорного
дискурса определяются целью фольклорного дис-
курса: передать коллективное знание, выражаю-
щее культурное и социальное самосознание со-
циума, отражающее его потребности, стабилизи-
рующее жизнь общества. К ценностям фольклор-
ного дискурса мы относим традиционность зна-
ния, невыделенность личности из социума, иде-
альность модели мира, нормативный контекст, эс-
тетические и этические штампы. Будучи приори-
тетными в фольклорном дискурсе, данные ценно-
стные установки определяют особенности по-
строения текстов, особенности языкового упот-
ребления.
б) Фольклорный концепт. Полная характе-
ристика фольклорного дискурса как речемысли-
тельного процесса невозможна без описания
фольклорных концептов, определяющих миропо-
нимание фольклорного коллектива. Фольклорный
концепт, являясь вариантом общекультурного
концепта, отличается от других дискурсивных ва-
риантов стабильностью содержания. Сохраняя
коллективное знание, аксиологические установки
этноса, фольклорный концепт является скрепой,
основой национальной картины мира.
В нашем понимании фольклорный концепт
как когнитивная единица представляет целостное
знание об экстралингвистических явлениях, зна-
чимых для фольклорного коллектива. Фольклор-
ный концепт есть совокупность культурно-
значимых смыслов, представлений, формирую-
щихся под влиянием фольклорного дискурса. Его
содержание отражает то, что является важным и
актуальным для фольклорного социума, с одной
58
стороны, и, с другой, – его содержание обуслов-
ливает содержание фольклорного дискурса.
Статус фольклорных концептов неодина-
ков, выделяются дискурсообразующие и недис-
курсообразующие концепты. Дискурсообразую-
щие концепты являются ключевыми, базовыми
для дискурса, вокруг них строится фольклорный
дискурс, они образуют концептосферу дискурса.
Для фольклорного дискурса таковыми выступают
концепты, отражающие ценности фольклорного
коллектива, экзистенциональные значимости,
концепты, которые становятся темой рефлексий,
обсуждений в фольклоре. Базовыми концептами
являются ЛЮБОВЬ, ТРУД, СЕМЬЯ и др., их со-
став ограничен. Поскольку названные концепты,
как правило, обозначают социальные, идеологи-
ческие ценности, отражают социальные и идеоло-
гические установки фольклорного дискурса, они
активно рефлексируются коллективом. На рас-
крытии дискурсообразующего концепта, который
является темой обсуждения, строятся тексты раз-
ных жанров (например, любовные песни, частуш-
ки о войне, пословицы о семье). Данные концеп-
ты взаимодействуют, вступая в отношения пере-
сечения с другими фольклорными концептами.
Недискурсообразующие концепты, обозна-
чающие натурфакты и артефакты море, берег, дом
и др., получают символическое наполнение имен-
но в фольклорных текстах, взаимодействуя с дис-
курсообразующими концептами.
Фольклорные концепты получает вербаль-
ную реализацию в тексте. Языковое своеобразие
воплощения фольклорного концепта обусловлено
спецификой этнокультурного эстетического кода,
заключенного в концепте.
4. Язык фольклора.
Особенности языкового воплощения фоль-
клорного дискурса определяются совокупностью
влияния вышеперечисленных факторов: цель,
участники, ценности, коммуникативные страте-
гии, хронотоп, жанры.
Понятие «язык фольклора» не имеет одно-
значного определения, в фольклористике под
языком фольклора понимают совокупность по-
этических формул, в лингвофольклористике –
язык фольклора интерпретируется как наддиа-
лектная форма языка (сродни художественному
языку), реализуемая в фольклорных текстах. По
нашему мнению, язык фольклора в лингвистиче-
ском понимании есть особая форма общенацио-
нального языка, сродни художественному языку.
Исследователи пытались описать феномен язык
фольклора, рассматривая его как систему языко-
Ю.А. Эмер
вых единиц, сосредоточив внимание на выявлении
изобразительно-выразительных средств [Оссовец-
кий 1958; Артеменко 1988 и др.], паратактических
конструкций, эпитетов, полипрефиксальных глаго-
лов, диминутивов, синтаксического параллелизма и
др. Описание показало, что по номенклатуре языко-
вые единицы фольклора мало отличаются от обще-
языковых. Своеобразие фольклорных языковых
единиц создается за счет приобретаемых эстетиче-
ских качеств, не свойственных повседневной ком-
муникации, оно обусловлено особенностями орга-
низации фольклорного текста, способом бытования
фольклора (подробнее: [Хроленко 1992]). В качест-
ве особенностей фольклорного слова исследователи
отмечают предельную обобщенность семантики,
ассоциативность, парадигматичность, семантиче-
скую диффузность, идиоматичность, вокативность
(способность актуализировать традиционные смыс-
лы), изофункциональность (синонимичность дру-
гим знакам культуры) [Сердюк 2002].
Предельная обобщенность семантики фольк-
лорного слова детерминируется обобщенностью
фольклорных образов. Лексические единицы,
объединенные тематическим значением, вступают
в синонимические отношения, замещают друг
друга в тексте без ущерба для смысла. В фольк-
лорном тексте видовые номинации могут исполь-
зоваться не только в качестве родовой у однотип-
ных реалий, но и в однотипных классах. К при-
меру, сосна, береза, осина выступают не только
как видовые обозначения хвойного/лиственного
дерева, но и как обобщающие понятия «дерева»
(под березою, под осиною; через волны-реки).
Символическая компонента в семантиче-
ской структуре фольклорного слова является ве-
личиной постоянной, потенциально заданной.
При этом нет четкой определенности между тема-
тическими группами лексики и символическим
значением. Так, калина может быть символом об-
манчивой красоты, горькой доли, неволи. Подоб-
ная диффузность символических значений объяс-
няется в первую очередь особенностями фолькло-
ра: устностью, коллективным авторством, много-
канальностью порождения информации, эволю-
ционированием символической системы
Семантическая диффузность слова проявля-
ется в насыщенности семантического объема сло-
ва, обозначающего широкий класс явлений,
предметов, действий. При этом диффузность обу-
словливает неопределенность значения фольк-
лорного слова.
Коннотативность фольклорного слова – ве-
личина обязательная, обусловленная особенно-
Вопросы когнитивной лингвистики
Фольклорный дискурс: когнитивно-дискурсивное исследование
стями фольклорного языка. Каждое фольклорное
слово несет устойчивую ассоциацию с совокупно-
стью фольклорных ситуаций. К примеру, лексема
лес связана с событиями, происходящими в чужом
пространстве, опасными для жизни человека.
В фольклорном слове присутствует обяза-
тельно оценочная компонента, что обусловлено
требованием фольклора: не просто строить мир,
но и оценивать его. Так, цветовые прилагатель-
ные в первую очередь выполняют оценочную
функцию: алая ленточка, желтый, лазоревый ва-
силек – положительная оценка.
Фольклорное слово обладает блоковым ха-
рактером, поскольку в нем заданы все свойства,
которые будут реализованы в тексте. «Контекст
определяет выбор слова, но выбор этот сравни-
тельно ограничен, и выбранное слово уже имеет
те коммуникации, которые органически подклю-
чаются в общие связи фольклорного произведе-
ния» [Хроленко 2008: 39].
Каждая из особенностей слова проявляется
в разной степени в зависимости от жанра. Так в
песне и частушке, в отличие от обрядового
фольклора, в большей степени реализуется дено-
тативная функция лексем. На первый план выхо-
дит изобразительно-выразительная функция, хотя
символический компонент в семантике также
присутствует. Например: лексема сад в любовных
песнях реализуют не только денотативное значе-
ние «место действия», но и коннотативное «свое
пространство». «Своим» является пространство,
освоенное человеком, оно полезно, требует забо-
ты и ухода. Как правило, окультуренное про-
странство, «вторая природа, созданная человеком
в процессе освоения мира. На территории «сво-
его» пространства происходят события, неопас-
ные для человека: встреча, объяснение, расстава-
ние и т.д., но эти события никогда не угрожают
жизни человека: Я поздно в садике гуляла, а дож-
дик брызнул на меня, я подругам говорила, что не
делайте, как я…, «Гуляла я в садочке, гуляла в за-
ливном, срывала те цветочки, что милый поли-
вал… (песня).
Итак, выявление специфики организации
фольклорного дискурса в когнитивно-дискур-
сивном аспекте позволяет исследовать не только
специфику фольклорной коммуникации, но и со-
отношение когнитивных структур народного соз-
нания и репрезентирующих их языковых единиц,
выявить наличие в сознании носителей фольклора
модели дискурса, структур репрезентации знаний,
обусловливающих его бытие.
№ 2 (027) 2011 г.
59
Список литературы
Адоньева С.Б. Прагматика фольклора. СПб:
Изд-во С.-Петерб. ун-та; ЗАО ТИД «Амформа»,
2004.
Артеменко Е.Б. Принципы народно-песен-
ного текстообразования. Воронеж,1988.
Богатырев П.Г., Якобсон Р.О. Фольклор
как особая форма творчества // Богатырев П.Г.
Вопросы теории народного искусства. М.: Искус-
ство, 1971. С. 369–383.
Борисова И.Н. Категория цели и аспекты
текстового анализа // Жанры речи 3. Саратов:
Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1999. С. 85–101.
Бухарова Г.Х. Башкирский народный эпос
«Урал-Батыр»: когнитивно-дискурсивный и кон-
цептуальный анализ: автореф. дис. … докт. фи-
лол. наук. Уфа 2009.
Головин В.В., Лурье М.Л., Кулешов Е.В.
Субкультура солдат срочной службы // Совре-
менный городской фольклор. М.: РГГУ, 2003.
С. 234–345.
Зеленин Д.К. Избранные труды. Статьи по
духовной культуре, 1917–1934. М.: Индрик, 1999.
Земцовский И.И. Русская протяжная песня.
Л., 1967.
Литературный энциклопедический словарь.
М.: Сов. энцикл., 1987.
Мамонова Ю.В. Когнитивно-дискурсивные
особенности лексики английской бытовой сказки:
автореф. дис. … канд. филол. наук. М., 2004.
Никитина С.Е. Устная народная культура и
языковое сознание. М., 1993.
Оссовецкий И.А. Язык фольклора и диалект //
Основные проблемы эпоса восточных славян. М.,
1958. С. 184–190.
Панченко А.А. Фольклористика как наука //
Первый Всероссийский конгресс фольклористов:
сб. докл. Т. I. М.: Гос. республик. центр рус.
фольклора, 2005. С. 72-95.
Пелипенко А.А. Проблемы изучения куль-
турного наследия в условиях глобализации //
Первый Всероссийский конгресс фольклористов:
сб. докл. Т. II. М.: Гос. республик. центр рус.
фольклора, 2006. С. 382–404.
Путилов Б.Н. Фольклор и народная культу-
ра. СПб., 1994.
Ратникова И.Э. Современный фольклорный
дискурс: социолингвистически. URL: http://www.
surm.md/index.php?option=com_content&task=view&i
d=296&Itemid=146 (дата обращения 15.04.09).
Сердюк М.А. Категория лица и ее художест-
венные функции в русской народной лирической
60 Ю.А. Эмер

песне: автореф. дис. … канд. филол. наук. Воро-
неж, 2002.
Тубалова И.В., Эмер Ю.А. Ценностная кар-
тина мира традиционного и современного фольк-
лора // Картины русского мира: аксиология в язы-
ке и тексте / Л.П. Дронова, Л.И. Ермоленкина,
Д.А. Катунин и др.; отв. ред. З.И. Резанова.
Томск: Изд-во ТГУ, 2005. С. 257–296.
Утехин И.В. Очерки коммунального быта.
М.: РГГУ. 2004.
Хроленко А.Т. Современная отечественная
лингвофольклористика: цели, проблемы и перспек-
тивы // Русистика сегодня. Функционирование языка:
лексика и грамматика. М.: Наука, 1992. С. 153–166.
Хроленко А.Т. Листая годы и страницы.
Курск, 2008.

Yu.A. Emer

FOLKLORE DISCOURSE: A COGNITIVE-DISCURSIVE STUDY

The article presents a model of folklore discourse description. The model includes description of
socio-cultural (conditions of existence), communicative (communicative situation and genre representa-
tion), cognitive (conceptual structures) and language characteristics as the basic constituents of the
model.

Key words: folklore discourse, cognitive-discursive study, communicative strategies, values, discourse-forming concepts.

Вопросы когнитивной лингвистики