Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
ТЕМА НОМЕРА
Аннотация Abstract
В статье на основе выделения ключевых On the basis of the key problems of con-
проблем современных коммуникационных temporary communication processes and
процессов и основных стратегий анализа of the main strategies of communications
коммуникации в свете этих проблем пока- analysis the article demonstrates that one
зывается, что одним из возможных выхо- of possible ways out of current situation
дов в сложившейся ситуации мог бы стать may be a phenomenological analysis of a
феноменологический анализ жеста, про- gesture that provokes iteration or algo-
воцирующего повторение, или алгоритмы rithms of obviousness creation. All tradi-
создания очевидности. Все традиционные tional communication models assume the
модели коммуникации предполагают идею idea of a “single reality” captured in a
«единой реальности», зафиксированной в similar communication code that allows
сходном коммуникационном коде, что и semiosis to exist. At present we deal with
позволяет существовать процессу семи- a set of different irreducible to a common
озиса. В настоящее время мы имеем дело с basis “obviousnesses”. Therefore an atti-
набором различных и несводимых к общей tude to “quasi-reality” should be formed
основе «очевидностей», поэтому отноше- on the basis of its existence and on the
ние к «квазиреальности» должно выстраи- impossibility of thinking beyond those
ваться, исходя из ее существования и не- structures of a specific “obviousness”.
возможности существования мышления The patterns of the “culture of poverty”
вне этих структур создания специфичной studied by O. Lewis are analyzed as an
для каждого «очевидности». Анализиру- algorithm of obviousness creation. Pov-
ются паттерны «культуры бедности», про- erty is not a problem of the lack of re-
анализированной О. Льюисом, как алго- sources; poverty will be reproduced also
ритм создания очевидности. Бедность – не with the availability of resources since it
только проблема недостатка ресурсов, is about definite and heritable patterns of
бедность будет воспроизводиться и при behavior. At the same time not all poor
наличии ресурсов, поскольку речь идет об people are bearers of the “culture of pov-
определенных и наследуемых паттернах erty”, and, on the contrary, – the bearers
поведения. В то же время не все бедные of the “culture of poverty” may be found
люди – носители «культуры бедности» и, among wealthy strata. For instance, the
наоборот, носители «культуры бедности» post-soviet Russian elite’s mentality and
могут быть в небедных слоях. Так, в част- logic of action at first were determined by
ности, мировосприятие и логика действий the “culture of poverty” patterns that
6
PolitBook – 2016 – 4
постсоветской элиты России на первых were used by the G7 establishment in
порах были обусловлены паттернами 1990s and later by imposing situation
«культуры бедности», чем воспользовался frames that corresponded with that elite’s
истеблишмент стран «большой семерки» в logic of obviousness, and simultaneously
1990-е гг. и впоследствии путем навязы- demanded actions that were beneficial for
вания фреймов ситуаций, которые, с од- manipulators.
ной стороны, соответствовали логике оче-
видности этой элиты и одновременно тре-
бовали в рамках этих фреймов действий,
выгодных манипуляторам.
7
PolitBook – 2016 – 4
8
PolitBook – 2016 – 4
9
PolitBook – 2016 – 4
10
PolitBook – 2016 – 4
дет комплекс идей «жизнь непостоянна, шансов нет, везде обман и т.д.»,
что, скорее всего, приведет к трате этой суммы на роскошный отдых или
аналогичные вещи, дающие на короткое время «почувствовать себя бога-
тым» вместо «стать им». О. Льюис также обратил внимание на универсаль-
ность данных паттернов поведения – они воспроизводятся в разных странах
и в разные периоды времени.
Описание «культуры бедности», данное О. Льюисом, по сути конст-
руирует логику того самого феноменологического «жеста», показывая ту
самую «логику мира» (очевидность), которая и является «логикой дейст-
вия», постоянными алгоритмами принятия поведенческих решений. Опира-
ясь на них, легко смоделировать восприятие любого интересующего нас
смысла группой носителей данной культуры.
Обратим внимание на важный момент – речь идет именно о паттернах
поведения, которые будут воспроизводить «бедность» как социальное состоя-
ние. Очень частая ошибка в интерпретации идей О. Льюиса – отождествление
культуры бедных слоев и «культуры бедности». Не все бедные люди – носи-
тели «культуры бедности» и, наоборот, в небедных слоях могут быть носители
«культуры бедности». Подобное смешение допускают и многие российские
исследователи, анализирующие установки бедных людей и, констатируя, что
говорить о специфической для данного слоя культуре нет оснований.
Например, взаимодействие с новыми элитами постсоветских стран, и, в
частности, нашей страны истеблишмент стран «большой семерки» в 1990-е гг.
выстраивал, опираясь на то, что эти элиты являются носителями этой «куль-
туры бедности». Ввиду ограниченного объема статьи представим данный при-
мер предельно кратко. Действительно, если истеблишмент стран «большой
семерки» ориентировался на то, что мировосприятие и логика действий новой
элиты России на первых порах были обусловлены паттернами «культуры бед-
ности», то каковы должны были быть действия этого истеблишмента, необхо-
димые для навязывания желаемой стратегии поведения новой «элите»? Пре-
жде всего, эта элита не должны быть консолидирована и способна к консоли-
дации. Она должны формироваться быстро, не по принципу заслуг, выдвиже-
ния должны быть случайными, властная иерархия должна быть ликвидирова-
на, чтобы новая элита воспринимала получение власти как счастье момента,
случайный выигрыш. Для этих случайных выдвиженцев должен быть органи-
зован «праздник жизни» – то самое неограниченное (в том числе никакими
этическими рамками) потребление, о последствиях которого не задумываются.
11
PolitBook – 2016 – 4
Несмотря на случайность этой элиты, она должны ощущать свой статус и свою
значимость. Кроме того, ей должна быть гарантирована безнаказанность. Этот
ряд шагов используется, чтобы «подтвердить» картину мира, созданную алго-
ритмами, заданными паттернами «культуры бедности». Такая элита, не спо-
собная к стратегическому планированию, не будет критически оценивать си-
туацию, и пытаться что-либо менять в ней, скорее, напротив, выдвинет лишь
требование «продолжения банкета».
Шельмование существующих партийных и государственных структур
(вспомним суд над КПСС, разоблачения реальных и мнимых злодеяний КГБ),
создание и поддержка многочисленных альтернативных друг другу центров
власти, сжатые до безумия сроки выборов новых органов власти и сама эпо-
пея принятия новой Конституции в рекордно короткие сроки, ваучеризация
и залоговые аукционы, мгновенно делавшие богатыми небольшую часть и
нищими всех остальных, включение России во всевозможные организации,
где реально она не могла играть серьезной роли, но лидеры были среди ми-
ровых («большая восьмерка», структуры Россия – НАТО и др.), бесконечные
персональные контакты, в том числе неформальные (их число превосходило
среднее количество контактов лидеров на порядок) – список мероприятий,
«подтверждающих» для новой российской элиты наступление момента удачи
и предложение насладиться им, не задумываясь о прочем, а также «пра-
вильность» «общей философии» мира, создаваемой паттернами культуры
бедности, можно продолжать еще.
Более утонченной формой использования данных паттернов будет на-
вязывание более дифференцированных фреймов вновь возникающих ситуа-
ции, которые будут, с одной стороны, соответствовать логике очевидности
этой элиты и одновременно требовать в рамках этих фреймов действий, вы-
годных истеблишменту стран большой семерки. Однако эта форма начинает
использоваться уже позже и менее успешно.
12
PolitBook – 2016 – 4
Литература
1. Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или конец социаль-
ного. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2000.
2. Лакофф Д., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. М. 2004.
3. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Изд-ва «Ювен-
та», «Наука», 1999.
4. Моррис Ч.У. Основания теории знаков. Семиотика. Антология / сост.
Ю.С. Степанов. Изд. 2, испр. и доп. М., Академический проект; Екатерин-
бург, Деловая книга, 2001.
5. Остром Э. Управляя общим. Эволюция институтов коллективной
деятельности. М.: Мысль, ИРИСЭН, 2011.
6. Пинкер С. Язык как инстинкт. М.: УРСС, 2002.
7. Фуко М. Археология знания. Киев: Ника-Центр, 1996.
8. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. М., 1995.
9. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие
СПб.: Наука, 2000.
10. Хаузер М. Мораль и разум. Как природа создавала наше универ-
сальное чувство добра и зла. М.: Изд-во «Дрофа», 2008.
11. Fodor J.A. Concepts. Where Cognitive Science Went Wrong. Oxford
University Press, 1998.
12. Lewis O. The culture of poverty. Poverty in America / Ed. by L. Fer-
man, I. Kornblun, A. Haber. Ann Arbor: University of Michigan press, 1965.
References
1. Bodriiyar Zh. V teni molchalivogo bol'shinstva, ili konets sotsial'nogo.
Ekaterinburg: Izdatel'stvo Ural'skogo universiteta, 2000.
2. Lakoff D., Dzhonson M. Metafory, kotorymi my zhivem. M., 2004.
3. Merlo-Ponti M. Fenomenologiya vospriyatiya. SPb.: Izd-va «Yuventa»,
«Nauka», 1999.
4. Morris Ch.U. Osnovaniya teorii znakov. Semiotika. Antologiya. sost.
Yu.S. Stepanov. Izd. 2, ispr. i dop. M.: Akademicheskii proekt; Ekaterinburg,
Delovaya kniga, 2001.
5. Ostrom E. Upravlyaya obshchim. Evolyutsiya institutov kollektivnoi
deyatel'nosti. M.: Mysl', IRISEN, 2011.
6. Pinker S. Yazyk kak instinkt. M.: URSS, 2002.
13
PolitBook – 2016 – 4
14