АРХИВ
Продолжаем серию публикаций фрагментов из книги воспомина‑
В
оистину удивительная и немерк-
нуща мысль: талантливый че-
ловек чаще всего талантлив од-
новременно в нескольких сферах.
И не потому ли, что таланту свой-
ственно ощущать мир во взаимодей-
ствии, сцеплении сразу многих, раз-
нородных явлений действительности,
природы? Ему свойственно глубже,
масштабнее, в более ярких, чем дру-
гим людям, красках переживать окру-
жающее. Одарённость «поражает»,
захватывает личность в водоворот са-
мых неожиданных контрастов инте-
ресов, устремлений, поисков. Для неё
жизнь многомерна и бесконечна. Вот
таково, мне кажется, первое и самое
пронзительно-яркое впечатление,
складывающееся при встрече с Мари-
ей Соломоновной Неменовой-Лунц.
Она была словно озарена из-
нутри лучами любви к Искусству
во всех его родах и видах — к музы-
ке, поэзии, театру, живописи. В ис-
тории Московской консерватории
и музыкального образования стра-
ны М. С. Неменова-Лунц, вне сомне-
ний, заняла особое, уникальное по-
ложение. Ей принадлежит заслуга
организации первой в нашем вузе
кафедры концертмейстерского
мастерства, которая впоследствии
стала творческо-методическим цен-
тром подготовки концертмейстеров
Советского Союза. М. С. Неменова-
Лунц указала дорогу, по какой надо
идти, чтобы скорее и надёжнее гото-
вить молодежь к творческому труду
в данной области. С 1925 года про-
фессор начала вести в консервато-
рии занятия по художественному
ЕЖЕКВАРТА Л Ь Н Ы Й ЖУР Н А Л : ВС Е О М ИР Е Ф О Р Т Е ПИА НО
WW W .PIANOFO R UM . R U
54
ний Мстислава Анатольевича Смирнова (1924—2000), многие годы
бывшего заведующим кафедрой концертмейстерского мастерства,
деканом фортепианного факультета и проректором по научной ра‑
боте Московской консерватории.
О Марии
Соломоновне
Неменовой-Лунц
аккомпанементу, а в 1943 году уже
появилась кафедра. Это явилось ес-
тественным шагом замечательной
пианистки, ученицы А. Скрябина,
великолепной ансамблистки, по-
пулярного концертмейстера.
Занятия в классе Марии Соломо-
новны проходили в очень жизнера-
достной, подчас весёлой, именно ар-
тистической атмосфере. Живость
её, остроумие, рассказы о встречах
с великими людьми захватывали
необыкновенно. И, что крайне важно,
М. С. Неменова-Лунц всегда много иг-
рала в классе. Её исполнение на уроках
дышало воздухом большой эстрады,
ярких замыслов. Поражало звучание
инструмента, красота и одухотворён-
ность тембра рояля, филигранность
техники — особенно мелкой, плени-
тельной, жемчужной. Неслучайно
Мария Соломоновна училась у вели-
кого композитора-пианиста и окон-
чила консерваторию в 1902 г. с зо-
лотой медалью. Её имя — на самой
почётной доске отличия выпускни-
ков вуза в Малом зале. И как солист-
ка, и как партнер скрипачей, виолон-
челистов, певцов М. С. Неменова-Лунц
очень много сделала для пропаган-
ды русской музыки, которую она лю-
била беззаветно. Её концерты всегда
были переполнены слушателями, со-
бирали чуткую, особо преданную
музыке аудиторию, звучали одно-
временно благородно-возвышенно
и удивительно интимно, подкупающе
просто. Мария Соломоновна показы-
вала студентам множество специаль-
ных упражнений Скрябина, которые
он советовал молодым пианистам для
работы над качеством звука. (Одно
из них: извлечение трезвучий, септак-
кордов с различной динамикой и вы-
делением тех или иных ступеней). Во-
обще, Мария Соломоновна считала
первым требованием к концертмей-
стеру выразительное звучание фор-
тепиано. Попутно вспомню, как она
радовалась своему домашнему «Блют-
неру». «Когда за него сел А. Н. Скря-
бин, — рассказывала М. С. Неменова-
Лунц, — то воскликнул: «Да на нем
и уметь играть не надо, рояль сам бо-
жественно звучит!».
Остро ощущая тончайшую «нервную
ткань» каждого музыкального сочине-
ния, трепетно заботясь о понимании
того же студентом, Мария Соломоновна
не любила, даже больше — не выносила
попыток словами, красноречием подме-
нить ощущение живой музыки. «Расска-
занная музыка — это то же самое, что
и рассказанный обед».
С вокальным искусством у Ма-
рии Соломоновны складывались осо-
бые, своеобразные отношения. Всех
певцов она делила на две категории:
музыкантов и «звукоиспускателей».
Она весьма забавно изображала мо-
лодого вокалиста, исполняющего
на концерте какую-то арию и во вре-
мя фортепианного вступления по-
смотревшего на свои часы — то ли
от волнения, то ли от уверенности
в том, что «музыка начинается лишь
с вокальной партии». Еще смешнее
выглядело изображение солиста-
баса, в арии Руслана после вступле-
ния запевшего: «Чуют правду!». Чрез-
вычайно внимательна была Мария
Соломоновна к слову в вокальных

произведениях, к качеству самого
текста и к произнесению его певцом.
Над переводными текстами чаще все-
го иронизировала. «Перевод — что
муж: если верен — то некрасив. Если
красив, то неверен». Исходя из этого
её педагогическим правилом было
требование к студенту прочитывать
вслух словесный текст в том же тем-
пе, ритме, дыхании, которые ука-
заны композитором. А диктовалось
это категорической необходимо-
стью для пианиста, условно говоря,
петь с певцом (конечно, про себя),
не только повторяя звуковую и сло-
весную строчки, но предчувствуя то,
что намеревается делать солист. Ес-
тественно, таким исполнителем («со-
певцом») можно быть только, если
знаешь, что именно надо повторять,
что предчувствовать. Подобный «зо-
лотой» закон, знаю по опыту, спасал
и спасает в ансамбле всех поголовно.
Аналогичным является и совет про-
фессора проигрывать партии скрип-
ки, виолончели и других инструмен-
тов в соответствующих концертах,
камерных сочинениях. Только тогда,
говорила Мария Соломоновна, пиа-
нист в ансамбле и станет «рулевым,
а не просто гребцом». Для учеников
ее подобные пожелания делались
трижды убедительными, когда они
слушали на концертах М. С. Немено-
вой-Лунц, какого слияния с партне-
рами достигало её фортепиано в ка-
кой-то единый вдохновенно-живой
организм, как голос или скрипка
«купались» в переливах гамм и ар-
педжио, которые не просто насы-
щали гармонией, ритмическим узо-
ром, а своим тембром вселяли душу,
очарование, аромат поэтических
чувств. Ещё один, весьма полезный
педагогический приём использо-
вался в классе широко. Мария Со-
ломоновна любила задавать студен-
там несколько романсов различных
композиторов, созданных на один
и тот же поэтический текст (особен-
но на слова Пушкина, Лермонтова,
Тютчева, Фета).
М. С. Неменова-Лунц слышала
в жизни множество великих музы-
кантов, видела в театре гениальных
мастеров сцены, общалась со Ста-
ниславским, Качаловым, Москви-
ным и др. У неё была масса друзей:
Гольденвейзер, Нейгауз, Бекман-
Щербина, А. Александров, Щепки-
на-Куперник и много-много других.
И она необыкновенно интересно
о них рассказывала. На студентов,
конечно, это действовало магнети-
чески. В этих воспоминаниях скво-
зило опять-таки одно из коренных
её психологических свойств — она
жила с увлечением, с горением. Спо-
койствие, равнодушие и Неменова-
Лунц — антиподы, враги, невозмож-
ность. Даже в преклонные свои годы
Мария Соломоновна производила
в каком-то смысле противоречивое
впечатление. Перед вами был явно
пожилой человек, даже не совсем
физически здоровый, полудряхлый,
опирающийся на палку. Но тут же
вы видели не старуху, а зажигатель-
ную, интересную женщину, задор-
ную, несколько ироничную, моло-
дую. Кстати, Мария Соломоновна
обладала большим самообладани-
ем и смелостью. Однажды я вёз ее
на своей машине в Училище им. Ип-
политова-Иванова на встречу с педа-
гогами и учащимися. Вдруг в моторе
загорелись провода, пошёл сильный
дым. Я перепугался, выскочил ту-
шить. А Мария Соломоновна сиде-
ла абсолютно спокойная и по приез-
де в училище великолепно провела
беседу, играла, шутила. (Не поду-
майте, что она осталась равнодуш-
ной ко мне: она очень была оза-
дачена моей неудачей и проявила
потом само сердечное внимание.)
Дома Марию Соломоновну пресле-
довали порой немалые семейные
неурядицы. Но в консерватории
она никогда виду не подавала о сво-
их огорчениях, умела поразительно
держать себя. Сказывалась, думаю,
принадлежность к старой, настоя-
щей отечественной интеллигенции.
С неподражаемым юмором говори-
ла Мария Соломоновна: «Когда я иду
в консерваторию, я твердо знаю: бу-
дет неприятность. Я только не знаю
еще, какая именно…». Сама она
никогда не участвовала ни в каких
интригах, склоках. К подобной сто-
роне музыкального бытия относи-
лась философски-иронично. Види-
мо её внутренняя жизнь была столь
наполненной, содержательной, что
остальное всё казалось бесцветным,
Е ЖЕ КВА Р ТА Л Ь НЫ Й Ж У Р НА Л : В С Е О М ИР Е Ф О Р Т Е ПИА Н О
АРХИВ
третьесортным, мешающим. Одна-
ко Мария Соломоновна умела и дать
сдачи. Как-то в коридоре, возле дис-
петчерской Г. Г. Нейгауз при скопле-
нии студентов и педагогов чем-то
обидел Неменову-Лунц, выразив-
шись несколько свободно. На сле-
дующее утро Г. Г. пришёл в класс
к Марии Соломоновне с извинения-
ми. «Нет, Г. Г., — ответила М. С. — Вы
всё это сказали при всех, так пой-
демте туда же, в коридор, и Вы изви-
нитесь при окружающих».
Особую власть приобретали, ес-
тественно, воспоминания Марии
Соломновны об Александре Нико-
лаевиче Скрябине. И в них, повто-
рим, опять дышала неугасимая
жажда знаний, впечатлений, инте-
реса к людям. В молодости Немено-
ва-Лунц жила в Швейцарии, взвол-
нованно слушала беседы своего
учителя с Г. В. Плехановым и, навер-
ное, «краешком» участвовала в них
во время общих прогулок (М. С. дру-
жила и с женой Плеханова). Имен-
но от Марии Соломоновны я впер-
вые услышал знаменитый рассказ
о том, как Скрябин горячо убеждал
Плеханова в неограниченной вла-
сти человеческого духа, воли, жела-
ния над материальной, физической
стороной мира. В тот момент, когда
гуляющие переходили через мостик
над ручьем или речкой, Плеханов,
саркастически улыбаясь, обратил-
ся к Скрябину: «Вот Вы, Александр
Николаевич, пожелайте прыгнуть
с моста и не разбиться, а взлететь!»
Надо было слышать, как рассказы-
вала это Мария Соломоновна, как
и о многих иных эпизодах, связы-
вавших ее с великим композитором.
Вот тогда и еще глубже поймёшь, ка-
ким человеком и каким артистом-
музыкантом она была. Одно огром-
ное внутреннее течение питало
другое, сливаясь в единое покоряю-
щее откровение. Мария Соломонов-
на любила людей, и люди любили ее.
«На меня спрос, как на балерину», —
жаловалась она, разрываясь между
непрерывными приглашениями вы-
ступить, рассказать, поиграть, про-
консультировать, написать, прийти
с советом, с предложением, с помо-
щью. Все хотели с ней общаться, ее
послушать.
W W W . P IA NO F O R U M.RU
55