ОДНОЙ ЛЮБВИ МУЗЫКА УСТУПАЕТ…

Ничто, как известно не стоит на месте, «все течет, все изменяется», в силу
своих средств, возможностей и способностей собирая и усваивая то лучшее,
что дает современный мир и искусство Музыки.
На протяжении нескольких последних лет, благодаря совместному проекту
Казанской государственной Консерватории имени Жиганова и Бакинской
Музыкальной Академии имени Узеира Гаджибейли, преподаватели этих
учебных заведений получили возможность обмениваться педагогическим и
исполнительским опытом. Это, безусловно ценное и нужное творческое
начинание уже сейчас дает прекрасные результаты.
История наших консерваторий своими корнями связана с лучшими
традициями русской, советской исполнительской и педагогической школы. В
казанской консерватории, так же как и в бакинской, была давняя добрая
устоявшаяся традиция отправлять лучших, наиболее ярких своих
воспитанников, для получения дальнейшего образования в высшие
музыкальные учебные заведения Москвы и Ленинграда (Санкт-Петербурга).
После окончания обучения они привозили с собой в родные «alma mater»
приобретенные ими знания, и впоследствии, творчески развивая их,
создавали уже свои собственные исполнительские и педагогические школы.
Так в стенах казанской консерватории на протяжении долгих лет преподавал
ученик К. Н. Игумнова профессор Э. Монасзон, творческую и
исполнительскую индивидуальность которого высоко ценил скупой на
похвалы Константин Николаевич. В Бакинской Музыкальной Академии всю
свою жизнь преподавал другой «игумновец» – профессор Р.И.Атакишиев.
Обучаясь в классе К.Н.Игумнова в одни и те же годы, они привезли с собой в
родные учебные заведения полученные ими от своих наставников знания и
опыт, и творчески развив, создали на этих основах уже свои собственные
педагогические школы, которые продолжая жить и по сей день, дают
превосходные результаты.
 Московская Консерватория тех лет переживала эпоху своего наивысшего
расцвета. В профессорско-педагогический состав входила музыкальная элита
мирового уровня. Один, пусть даже самый краткий и неполный перечень
педагогов дает наглядное представление о том, что творческая «нить
накаливания» в те годы в стенах МГК была раскалена до красна.
В эти годы здесь преподавали такие личности как, Игумнов,
Гольденвейзер, Зак, Нейгауз, Оборин, Флиер, Мильштейн, Нежданова,
Барсова, Шостакович, Гедике, Голованов, Ойстрах и многие другие.
Несмотря на послевоенную разруху, холод и голод, культурная жизнь здесь
также «била ключом», благодаря чему студенты имели возможность
посещать концерты, спектакли, обогащая и расширяя не только общую, но и
прежде всего профессиональную эрудицию. Уже по возвращении в родные
вузы, они передавали весь полученный багаж знаний и умений своим
воспитанникам.
И вот теперь, благодаря возможностям интернета преподаватели
Бакинской Музыкально Академии получили счастливую возможность
приобрести исполнительский и педагогический опыт «присутствуя», на
концертах и мастер-классах разных лет своих казанских коллег. Так, большое
творческое удовольствие доставил концерт профессора Монасзона,
исполнившего в фортепианном дуэте со своей воспитанницей произведения
И.С.Баха и В.А.Моцарта. А педагоги кафедры струнных инструментов
получили возможность присутствия (пусть и опосредованного, благодаря
недавним записям) на одном из последних выступлений замечательного
исполнителя, педагога профессора Ирины Васильевны Бочковой. Концерт
камерной музыки, программа которого была составлена из произведений
композиторов-романтиков в исполнении И.Бочковой (скрипка), И.Лаптевой
(виолончель), О.Пятницкой (фортепиано), стал ярким событием последних
лет в стенах казанской консерватории.
Профессор И.Бочкова, так же, как и профессор Монасзон в свое время
окончила Московскую Консерваторию. Она являлась одной из ярких
воспитанниц профессора Ю.И.Янкелевича. Долгие годы ее педагогическая
деятельность протекала в стенах МГК им. П.И.Чайковского, а последние
несколько лет, вернувшись в родную казанскую консерваторию, уже здесь
она продолжила делиться своим богатейшим педагогическим и
исполнительским опытом. Нам кажется излишним перечисление
многочисленных профессиональных заслуг И.Бочковой, поскольку само ее
имя – знак высочайшего музыкального и педагогического качества.
Итак…Вернемся непосредственно к самому концерту.
Первое, что обратило на себя внимание, была слушательская аудитория,
собравшаяся в тот вечер в концертном зале. По радостному оживлению
было понятно, что в зале сидят люди, умеющие слушать и слышать, и
пришедшие сюда в предвкушении встречи с прекрасной музыкой в
исполнении замечательных музыкантов. Они пришли получить не только
эстетическое удовольствие, но и приобрести ценный профессиональный
опыт. Исполнители знают не понаслышке, «атмосфера» и «дыхание» зала
понимающего, увлеченного происходящим на сцене – это та необходимая
живительная среда, из которой концертант черпает вдохновение, создает
нечто сиюминутное в своем исполнении. Это та обратная связь, без которой
творческий процесс может быть сведен на «нет». Самое главное, что все
собравшиеся в тот вечер не обманулись в своих ожиданиях.
Первым произведением, прозвучавшим в тот вечер было произведение Р.
Шумана «Три фантастические пьесы» оп. 73 для скрипки и фортепиано. Это
произведение, изначально написанное для кларнета и фортепиано, в котором
объединены три разнохарактерные пьесы, каждая из которых снабжена
авторским пояснением и пожеланием к исполнению:1 – нежно и
выразительно; 2 – оживленно и легко; 3 – живо и с огнем. Они являются,
своего рода авторской транскрипцией, поскольку сам композитор, в целях
популяризации, переложил партию кларнета, для исполнения на гобое,
скрипке и виолончели. Искусствоведы, хорошо знакомые с идеями
«шумановского абсолюта» и его увлечением использования в названиях
своих произведений определения «фантастический».
Партию скрипки исполняла, как уже было сказано И.Бочкова, партию
фортепиано О.Пятницкая. Прежде всего хотелось бы отметить исполнение
Бочковой, которая несмотря на признаки явного недомогания, поразила
чистотой звука, звуковедением, умением соединить в единое целое все три
контрастные пьесы, в полном соответствии с авторскими ремарками. Музыка
Р.Шумана в ее исполнении жила, волновала, заставляла слушать и
сопереживать и, завороженно затихший зал прекрасное тому подтверждение.
Партия фортепиано в исполнении ее молодого коллеги, так же была
безупречна как в техническом. звуковом, так и в концертмейстерском
отношениях. Пятницкая смогла счастливо обойти все «подводные камни»
музыки композиторов романтиков: «перехлеста» чувств, чрезмерной
ритмической свободы, сумев при всех исходных составляющих сохранить
форму и содержание авторского замысла, создав цельный законченный образ.
Скрипке и фортепиано удалось, сформировать единый звучащий организм,
полностью соответствовавший словам Б.Асафьева о музыке Шумана: «Его
чувства чувственней, его лирика интимней». По мнению ученого, это
отличало шумановскую музыку от музыки других композиторов- романтиков.
Вторым произведением, прозвучавшим в тот вечер в исполнении
И.Бочковой и О.Пятницкой был «Дуэт для скрипки и фортепиано» оп.162 Ля
мажор Ф.Шуберта. Это 4-частное произведение часто называют «Сонатой
для скрипки и фортепиано», что вполне логично для многочастного
произведения. Исследователи творчества Ф.Шуберта считают, что в
последний период творчества, к которому относится и «Дуэт», композитор в
своих сочинениях для того же состава инструментов тяготел к творчеству
В.А.Моцарта и Д.Россини. Хотя, как считается этого влияния нет, по
близости интонационно-гармонического языка и приемам изложения все же
ощущается влияние моцартовских фортепианных сонат. Изящество,
утонченность, хрустальность звука, моцартовские гармонии, меллизматика,
ритмика все же сближают это произведение композитора-романтика с
музыкой венских классиков. Романтическая приподнятость и
эмоциональность, плюс отдаленные приемы классицизма создают в «Дуэте»
некий симбиоз этих двух музыкальных направлений. Безусловно, дуэту
Бочковой-Пятницкой удалось создать цельный музыкальный образ, с четкой
соразмерностью частей. Полнокровная, хорошего звучания фортепианная
партия, выдержанная в лучших традициях исполнения «романтической
музыки» и изящество, поющая виртуозность скрипки создали единый образ,
в котором один исполнитель, дополнял другого, нисколько не уступая, либо
же напротив, не заглушая его. Сложное в ансамблевом и техническом
отношении произведение прозвучало очень сыграно, слажено, ансамблево
точно.
Последним исполненным в тот вечер произведением было «Трио для
скрипки, виолончели и фортепиано» N 1 оп.49 Ре минор Мендельсона (в 4-х
частях). Оно считается одним из лучших в его творчестве. Исполнители
представители трех поколений музыкантов: И.Бочкова (скрипка), И.Лаптева
(виолончель) и О.Пятницкая (фортепиано).
В первой части (соната без вступления) в начале тему проводит виолончель.
И тут, безусловно хотелось бы отметить глубокий, грудной, благородного
тембра полнозвучный тембр виолончели И.Лаптевой. Это первое
впечатление, по мере дальнейшего исполнения, вкупе с прекрасной звучащей
технической стороной, однозначно производит очень хорошее впечатление.
Прекрасно дополняя друг друга, скрипка, фортепиано и виолончель смогли
создать единый поющий организм.
Во второй части (Andante con moto) - явно узнаваемы любимые и
популярные исполнителями и многочисленными любителями музыки
знаменитые «Песни без слов». И здесь в первую очередь хотелось бы
отметить прекрасный музыкальный вкус исполнителей. Помимо прочих
удачных моментов, порадовали сохранность формы, хорошо расставленные и
логично исполненные rubato и т.д. и, немало важно, что музыканты, прежде
всего сами получали удовольствие от совместного творческого процесса.
Третья часть- (Скерцо)- было исполнено изящно, грациозно, на «едином
дыхании».
На финале сочинения хотелось бы подробнее остановиться на исполнении
О.Пятницкой, которая и в предыдущих произведениях показала себя
отличным ансамблистом и чутким концертмейстером, а здесь
продемонстрировала прекрасную техническую оснащенность. В этом
произведении в целом, а в 4 части в особенности, по мнению исследователей
творчества Ф.Мендельсона, фортепианная партия была усложнена в
«шумановском стиле» самим автором – были усилены традиции
романтического направления. В финале в партии фортепиано используются
различные приемы изложения: россыпи мелкой техники и хроматизмов;
каскады октавных пассажей и перекаты восходящих и нисходящих арпеджио;
полнозвучие крупной техники. О.Пятницкой удалось с честью справиться со
всеми сложностями, и что особенно порадовало, что техническая
составляющая у нее не носила черт «спортивности», так называемой,
техники ради техники. Все было подчинено музыкальному содержанию. Это
же можно в полной мере отнести и к технической стороне исполнения
Бочковой и Лаптевой. Всем троим исполнителям удалось создать единый
поющий организм, слушающий, поддерживающий друг друга, и затаивший
дыхание зал яркое тому доказательство.
И в завершении…
Всем нам знакомо выражение: «незаменимых нет». Думается, что все же
оно не совсем справедливо, уж во всяком случае в искусстве. Уходят старшие
поколения замечательных музыкантов, расставляя печальные вехи. На смену
им заступают их воспитанники и следующие за ними создают, на основе
приобретенных ими школ своих наставников уже свои – иные школы с четко
узнаваемыми, одним им присущими чертами. И нам хотелось бы закончить
той же фразой А.С.Пушкина, цитата из которой была использована в
заглавии: «Из наслаждений жизни одной любви музыка уступает; но и
любовь мелодия»