Конспект.

Марта
Хименес. Женщины,
класс и политика
идентичности
феминистки, социалистки,
анти-фашистки·9 сен 2020

Ниже представлен
краткий конспект
статьи марксистской
феминистки Марты
Хименес «Женщины,
класс и политика
идентичности»
(«Women, Class, and
Identity Politics»). В
этом эссе Хименес
критикует
недостаточную
представленность
классового
анализа в теориях
интерсекциональност
и и социальной
репродукции, и
призывает
рассматривать класс
не как ещё одну
систему угнетения в
ряду других, но как
фундаментальную
материальную
структуру, лежащую
глубже исторически
изменчивых
категорий гендера,
расы, этничности и т.
д. и определяющую
то, как переживается
угнетённость по этим
категориям.
Статья марксистской
феминистки Маргарет Бенстон
The Political Economy of
Women’s Liberation (1969)
показала,
что материальная основа
женского угнетения —
производство
потребительных
стоимостей в доме и
экономическая зависимость
от мужа-добытчика; а
значит, путь к
освобождению женщины —
равное вовлечение в
производство и конец
приватизации
репродуктивного труда.
Бенстон показала, что
позиция женщин при
капитализме —
структурная, обеспеченная
капиталистической
экономикой, что домашнее
хозяйство — это анклав
докапиталистического способа
производства, служащий
капитализму, и что у женщин
рабочего класса в этой
системе две альтернативы: они
могут либо пытаться работать
как мужчины, либо заниматься
неоплачиваемым трудом. Этот
структурно-марксистский
подход к положению женщины
всё ещё остаётся
актуальным, и его следует
развивать.

Однако с момента написания

статьи Бенстон прошло много
времени. Феминистские
движения и исследования
стали развиваться: появились
радикально-феминистские
теории (объясняющие
угнетение женщин с помощью
концепта патриархата),
марксистские теории
(понимающие в качестве
источника женского угнетения
капитализм и эксплуататорские
отношения производства и
воспроизводства) и
социалистические теории
(объединяющие концепты
патриархата и
капитализма). Но, несмотря
на развитие теории,
укрепление движения и
многочисленные
политические и
экономические успехи
феминизма, улучшившие
положение женщин, на
структурном уровне они
всё ещё угнетены.

Со временем фокус
феминистских исследований
сместился, отходя от
универсализма и тотальности
радикальных и
социалистических теорий,
которые понимали класс и
гендер как монолитные
категории, и привёл к
появлению интерсекциональ
ности (которая исследовала
пересекающиеся отношения
класса, расы и гендера)
и теории социального
воспроизводства (которая
помещала в фокус социальное
воспроизводство в широком
смысле). Однако проблема
этих теорий в том, что они
отходят от марксизма.

Гражданские движения США в

защиту
дискриминируемых групп и
медийная политика
замалчивания классового
различия (в пользу, например,
разницы в уровне доходов)
привели к тому, что теперь
вместо класса говорят об
угнетённых идентичностях, а
Маркса если и читают, то
идеалистически. Цветные
женщины, создавшие
интерсекциональность,
показали сложные отношения
между социальной
стратификацией и системами
угнетения. Однако, говоря о
пересечении различных систем
дискриминации,
интерсекциональности, по
сути, превращается в форму
теории социальной
стратификации, которая
затушёвывает
фундаментальное классовое
противостояние. Кроме того,
в применении к женской
проблематике она
оказывается либо слишком
узкой
(концентрируясь только на
женщинах, угнетённых по
наибольшему количеству
осей), либо слишком
широкой (поскольку
рассматривает все
системы угнетения как
равноправные, не давая
женщинам никакого
привилегированного
положения). Теория
социального воспроизводства
тоже понимает
воспроизводство слишком
широко: вместо классического
марксистского фокуса на
биологическом
воспроизводстве и
воспроизводстве рабочей
силы, она также говорит о
воспроизводстве средств и
отношений производства,
воспроизводстве идеологии,
воспроизводстве способа
производства и т. д. А это
значит, что женщины исчезают
из фокуса, поскольку во всех
этих видах социального
воспроизводства
участвуют далеко не только
они. Для того, чтобы вернуть
феминистской теории точность
и актуальность, необходимо
вернуться к категории
класса и понять, как он
структурно определяет
угнетение женщин рабочего
класса.

Изначально марксистский
феминизм был теорией
социального воспроизводства
в строгом смысле. Сейчас она
понимается слишком широко и
утверждает, что социальное
воспроизводство находится в
сердце классовой борьбы. Но
нужно рассматривать
социальное воспроизводство
исторически и говорить именно
о капиталистическом
социальном вопроизводстве,
поскольку способ
производства всегда
определяет способ
воспроизводства. При
капитализме производство и
воспроизводство находятся в
противоречии, капитализм
постоянно лишает доступа к
воспроизводству разные части
рабочего класса, чтобы
сделать рабочую силу более
дешёвой. Именно поэтому
различные угнетённые группы
(женщины, небелые, мигранты)
составляют бóльшую часть
мирового рабочего класса.

Представительницы теории
социального воспроизводства
критикуют ранних марксистских
феминисткок (таких как
Бенстон) за то, что те говорили
только о классе и/или гендере,
не говоря о расе. Но это
ошибочное обвинение: они
говорили о структурном
положении женщин при
капитализме (как способе
производства), не отменяя
возможности эмпирического
влияния расы и других
идентичностей. в конкретных
капиталистических
обществах. Нужно разделять
два уровня анализа: анализ
капиталистических
обществ (где анализируется
конкретно-историческая
стратификация, различные
системы угнетения, а опыт
разных женщин различается) и
анализ капиталистического
способа производства (где
все женщины при капитализме
структурно находятся в одном
положении, независимо от
идентичностей). Также нужно
говорить о классе более ясно,
не путая его с уровнем дохода
или богатства: все женщины,
не имеющие частной
собственности на средства
производства, то есть
большинство
женщин мира, принадлежат к
рабочему классу и находятся в
одном структурном положении.
Однако внутри класса они
разделены социальной
стратификацией и различными
системами угнетения. И эти
два уровня важно
аналитически разделять и
понимать их взаимодействия.

Стремление избежать
«классового редукционизма»
приводит к потере категории
класса вообще, спутыванию её
с уровнем дохода или
уравниванием с различными
категориями угнетения. Что с
этим можно сделать? Во-
первых, показать, что класс
является более
фундаментальным уровнем
социальной реальности,
чем различные
идентичности. Во-вторых,
исследовать, как на уровне
конкретных обществ класс
фрагментирован
множеством способов
социальной
стратификации: гендером,
расой, религией,
гражданством, уровнем дохода
и т. д. На уровне анализа
способа производства почти
все люди — рабочий класс, но
на уровне анализа конкретных
обществ это единство
затемняется из-за
фрагментации по линиям
социальной стратификации.
Однако очень важно показать,
что принадлежность к одной
и той же социальной группе
или идентичности не
значит общности
материальных интересов,
которая может быть
только
классовой. Идентичности
раскалываются более
фундаментальным классовым
различием. Класс определяет
то, как конкретно будет
переживаться принадлежность
к различным идентичностям.
Например, политика
контроля за биологической
репродукцией, ограничение
права на аборт и т. д.
направлены не против женщин
вообще, а против женщин
рабочего класса (а значит —
против рабочего класса в
целом), поскольку женщины из
класса капиталистов всё равно
могут найти способы обойти
эту репродуктивную политику,
она на них фактически не
распространяется.

Подводя итог, необходимо

вспомнить, что большинство
женщин — это женщины
рабочего класса, и что они
составляют больше
половины мирового
рабочего класса. Это
объединяет их независимо от
того, сознают ли они эту
общность или нет, и от того, к
каким ещё идентичностям они
принадлежат. Нужно показать
связь между фундаментальной
реальностью
класса и различными
системами угнетения. Из-за
отсутствия осознания
классовой солидарности
различные группы внутри
рабочего класса борются друг
с другом, как будто их
интересы противоположны
(например, мужчины и
женщины). Но в
действительности мировой
рабочий класс объединяют
общие материальные
интересы, и нужно стремиться
строить рабочее движение,
основанное на солидарности
мужчин и женщин, а не
враждовать.