Ссылка на материал: https://ficbook.

net/readfic/10089251

D — потому что из Дэгу!

Направленность: Слэш
Автор: Park Tae Yoon (https://ficbook.net/authors/1472397)
Фэндом: Bangtan Boys (BTS)
Пэйринг и персонажи: Чон Чонгук/Ким Тэхён, Мин Юнги/Пак Чимин
Рейтинг: NC-17
Размер: 390 страниц
Количество частей: 22
Статус: завершён
Метки: Слоуберн, Сложные отношения, От врагов к возлюбленным, Мечты,
Первый раз, Нецензурная лексика, Драма, AU, Стёб, Учебные заведения,
Любовь/Ненависть

Описание:
Что будет, если неуступающие пусанские парни встретят на одной территории
школы сбежавших за мечтой парней из Дэгу?

— Вы в нашем городе, а, значит, следуете нашим правилам.

— Тогда советую отсосать нам в честь нашего приезда, иначе я не разрешу
сплёвывать.

Публикация на других ресурсах:

Разрешено только в виде ссылки

Примечания:
Считаю, тут нет главного/второстепенного пэйринга, обоим уделяется
достаточно внимания, разница лишь в скорости развития.

Печатную версию книги можно заказать здесь: https://vk.com/publisher_wavet

группа вк (закрытая, ссылки ниже без вступления не откроются):

https://vk.com/salun_ferus
плейлист: https://vk.com/audios-201751491?section=playlists&z=audio_playlist-
201751491_5
визуализация: https://vk.com/album-201751491_284103502
видео-эдиты: https://vk.com/video/playlist/-201751491_8
 Оглавление

Оглавление 2
D-0 3
D-1 8
D-2 19
D-3 41
D-4 65
D-5 87
Примечание к части 112
D - 6 113
D - 7 127
D - 8 150
D - 9 174
Примечание к части 191
D - 10 192
D - 11 207
D - 12 225
D - 13 239
Примечание к части 252
D - 14 253
D - 15 269
D - 16 283
D - 17 298
D - 18 320
D - 19 338
D - 20 364
D - 21 388
Примечание к части 405
D-0

Тэхён стоит у кирпичной стены заброшенной фабрики, прислонившись

спиной к нагретой солнцем поверхности, и смотрит на подошву своего
порванного кроссовка. Он пытался склеить их уже не один раз, но спустя два дня
всё повторяется, ярко намекая, что срок службы благополучно истёк. Конечно,
Ким уже слышал от своего друга, что пытаться что-то исправить – нет смысла,
легче купить новые, но Тэхён не хочет с ними расставаться. Да что там говорить,
у него элементарно нет финансовой возможности приобрести новую пару.

Услышав истошный крик, шатен стискивает зубы и сжимает чужую джинсовую

куртку, что висит на плече правой руки. Тэхён уже почти привык, холодок по
спине больше не бегает, на глазах слёзы не выступают, а совесть больше не
мчится просить прекратить это. Но в горле всё равно стоит большой, колючий
ком, сердце быстрее перегоняет холодную кровь, а музыка в наушниках не
заглушает чужие вопли, потому что левый, как назло, сегодня утром перестал
работать. Слава богу больше никто этого не слышит – фабрика находится на
достаточном расстоянии от оживлённых улиц.

Шатен поднимает взгляд чуть выше и видит рыжего кота, который не может
вытерпеть душераздирающей мольбы о прекращении происходящего, вжимает в
корпус телефона кнопку повышения громкости, чтобы рок-группа «5 Seconds Of
Summer» не позволила и этим крикам превратиться в сегодняшний ночной
кошмар. Рыжий навостряет уши, резко оборачивается и бросается бежать,
подсказывая, что всё закончилось.

Из-за угла фабрики выходит парень с выбеленными волосами, небрежно кидает

деревянную палку, которая раньше, кажется, была ножкой стула, в сторону,
забирает у Кима свою джинсовую куртку и достаёт из её кармана пачку дешёвых
сигарет. Когда он подносит ладони к зажатой меж тонких губ белой сигарете,
закрывая её кончик от дуновения ветра, чтобы раскурить, Тэхён замечает
разбитые косточки на внешней стороне руки, которые не успели зажить. Тёмно-
красная кровь поблескивает на солнце, если так оставить – запечётся и
покроется некрасивой коркой, которая будет каждый раз трескаться и болеть, но
обладатель ранений всё равно не даст их заклеить.

— А теперь пошли домой, — довольно проговаривает парень, поднимая с земли

свой чёрный рюкзак, небрежно скинутый по пути. — Я устал узнавать о твоих
проблемах от твоих же недалёких одноклассников, Тэхён. От того, что ты
молчишь, этим отморозкам достаётся в разы больше, чем если бы я узнал об этом
сразу.

Глаза-треугольнички с длинными опущенными ресницами всматриваются в лицо

Кима, где разбита нижняя губа, и обладатель весьма удивительного разреза
глаз лишь ухмыляется, решая, что тот, кто остаётся лежать за фабрикой, ещё
просто отделался.

Они всегда были разными.

Юнги боятся даже старшеклассники, учителя в его разборки с учениками

никогда не влезают, но и докладывать об очередной драке родителям не
забывают. Он парень сложный, своевольный, идёт против правил с жёлтым
баллончиком краски в руке, не терпит глупых людей и сообщает им об этом
3/405
лично в лицо. «Мразь» из уст Мина – обычное обращение, в круг друзей входят
конченные придурки из параллельного класса и Тэхён. Каким образом он туда
попал, не знает никто, кроме этих двоих. И только Ким в курсе, что на самом
деле Юнги не такой отбитый, каким всем кажется.

Мин почти погубленный мечтатель, его крылья обламывают раз за разом, но он

не сдаётся. Собственные родители щипцами растущие перья выдирают, одно за
другим, чтобы больно было до скрежета зубов, бросают их в огонь и заставляют
Юнги смотреть, как его надежда сгорает раз за разом. Они не одобряют его
стремление к музыке, считают это пустой тратой времени и в упор не видят
таланта сына. «Эти нелюди», как говорит Мин, и за сына-то его не держат –
мальчишка без будущего, бельмо на семейной фотографии, социопат. В
тринадцать к психологу пытались его водить, в итоге женщина чуть ли не со
слезами просила больше не приводить к ней парня. У Юнги просто аура такая,
оболочка защитная от этого мира, которая делает его невменяемым подростком,
но никто даже и не пытался его понять.

— Кажется, им достаётся в одинаковой мере, независимо от того, когда ты об

этом узнаёшь, — Тэхён идёт рядом, руки в карманы светлых отцовских брюк
прячет и поглядывает на разбитые костяшки бледных ладоней.

— Нет, — отрицает блондин, — я нахожу к каждому индивидуальный подход.

Этому я перебил все его кривые ноги – пусть учится следить за ними, а не
«случайно наступать» на других.

Тэхёна нельзя назвать слабым, он не видит смысла вступать в конфликт, когда

можно просто стерпеть. Он всегда был таким, сколько Мин его помнит с их
первой встречи. Она произошла перед кабинетом директора, где классный
руководитель разбирался с их родителями: у одного ученика проблемы из-за
одноклассников, а другой создаёт проблемы одноклассникам. Вот тогда-то
восьмилетний Тэхён, весь в пластырях с супергероями поделился одним с
девятилетним Юнги, вызвав к себе желание уберечь от жестокого школьного
мира.

У Кима семья не лучше: мать их бросила из-за постоянных пьянок отца, который
и понятия не имеет, что происходит в жизни сына. Брошенный на произвол
судьбы ребёнок, который, несмотря на своё положение, пытается просто
учиться, но на этом жизнь решила не останавливаться, подарив ему
одноклассников-отморозков. А всё из-за его особенности. Тэхён вообще-то гений
в своём роде, ему бы реализовывать свои творческие способности,
предрасположенность к живописи, а из карандашей у него красный, жёлтый и
синий. «Смешивай» – сказал отец.

— Как твои оценки?

— Думаю, среднюю школу смогу закончить хорошо, — Ким останавливается на

светофоре рядом с блондином и укоризненно бросает взгляд, — в отличие от
тебя.

— За себя беспокойся, мелочь, — цокает Мин, закатывая глаза и делая затяжку,

— а я что-нибудь придумаю.

У Юнги есть план, и он осуществил бы его уже давно, если бы был один. Но
судьба решила шесть лет назад подкинуть ему котёнка в виде паренька с

4/405
родинкой на кончике носа и разного цвета глазами, из-за которых по большей
степени его считают чудилой. Ким из-за этого пялится постоянно в землю, считая
свою особенность – никчёмной, которая только и может, что создавать
проблемы.

— Тебе надо обработать руки, — шатен уже предчувствует, как Мин снова
скажет, чтобы о нём не волновались, но всё равно тянется, не может просто
отвернуться.

— О своём лице сначала позаботься!

Тэхёну четырнадцать, у Юнги пятнадцатый год заканчивается, и они оба

пытаются взлететь.

● ĐǺỄǤỦ ●

Девчонкам нравятся плохие парни, а Юнги отлично вписывается в этот образ,

подходя по всем критериям. Его разбитые руки с набухшими венами, вид на
которые открывается из-за закатанных рукавов хлопковой рубашки, снова метко
забрасывают мяч в корзину, голос с хрипотцой от ломки переходного возраста
называет чьё-то имя, отчего у представительниц прекрасного пола
подкашиваются колени, соблазнительный язык очерчивает контур пересохших
губ, а взгляд цепляется за знакомую фигуру. И только смотря на одного человека
треугольнички сияют блеском жизни и счастья, находя удовлетворение в явно
большой толстовке цвета шоколада и разных глазах, которые прячут за длинной
чёлкой.

Юнги делает шаг и начинает двигаться к рабице, куда направляется объект его
интереса, читающий какую-то книгу, старается ступать как можно тише, словно
хищник, крадущийся к своей жертве. Мину шестнадцать, уголовная
ответственность повышается, но это не останавливает парня от расправы за
друга, к которому до сих пор у кого-то хватает смелости приставать. Блондин
резко хватается за металлическую сетку, заставляя Кима от неожиданности
вздрогнуть, и улыбается дёснами, наконец сумев привлечь к себе внимание.

— Один собираешься домой идти? — Мин смакует каждый момент прекрасных

глаз, взгляд которых закрыт для всех, кроме него.

— Я думал, ты со своей компанией остроумных подружек останешься.

Тэхёну пятнадцать, он научился язвить, высказывать своё недовольство,

остановившись пока на этом. Давать сдачи шатен так и не может. Он сильно
старается не понижать планку своей учёбы, остаётся делать уроки в школе,
потому что в родном доме покоя можно не ждать – отец приводит в дом женщин
и своих дружков для бутылочной компании.

— Мои остроумные подружки не клеят мне разноцветные пластыри с человеком-

пауком, — Юнги делает шаг назад и запрыгивает на забор, перелезая через него.

Он приземляется на чуть согнутые колени, слышит расстроенные голоса

одноклассниц, но смотрит только на Кима.

Девчонкам нравятся плохие парни, а Юнги влюблён в Тэхёна, путая это чувство с
переходным возрастом.

5/405
 ● ĐǺỄǤỦ ●

— Может быть в Кванджу?

Ким отрывает глаза от карты страны, свисая вниз головой с кровати старшего
брата, который сидит на полу и в отцовском ноутбуке загружает свои наработки,
рассылая их по музыкальным агентствам. Он делает это уже на протяжении
года, осознав, что выступлениями в Дэгу Мин добивается малого признания. Его
псевдоним известен в слишком узких кругах и то больше не как композитора с
электро-гитарой, а как того, кто выбивает кости одним ударом.

— Не думаю, что в Сеуле мы сможем выжить – столица слишком высока для двух
школьников.

— И мы туда обязательно заберёмся, — уверенно говорит Юнги, нажимая

указательным пальцем на enter и сопровождая образовавшуюся тишину
коротким ударом. — Но для начала что-нибудь поближе.

Тэхён хмурит брови, возвращается к карте, смотря на Сеул, который так и манит
к себе. Все знают, что там рождаются звёзды, но Мин повторяет, что им не
нужно туда ехать, чтобы блистать. Мечтатель с крыльями, заклеенными в
цветные пластыри.

— Тэджон? — шатен переворачивается на живот, слегка морщась от боли, но

стараясь не показывать это.

Два дня назад Тэхён пришёл в школу избитым, и Юнги весь день выпытывал,
какая мразь так осмелела, что посмела коснуться его. И только после школы,
когда пришло время расходиться, шестнадцатилетний Ким сломался и заплакал
другу в плечо, признаваясь, что это был собственный отец. Тэхён как и в детстве
продолжал молчать до тех пор, пока не мог больше этого выносить, и вот уже
третьи сутки он живёт у Юнги. Они смогут взлететь уже совсем скоро, как
только Мин достанет поддельные документы и деньги.

То, что он чувствовал к шатену год назад, осталось позади. Юнги так и не
признался другу в своих чувствах, которые посчитал не больше, чем за
бушующие гормоны. Как он может, когда Тэхён в нём своего старшего брата
видит?

— Уже лучше, — Мин поднимает уголки губ, стирая историю браузера.

● ĐǺỄǤỦ ●

Среди тишины, в которой самый громкий звук – это бег секундной стрелки в
настенных часах, слышны подчёркивания карандашей и ручек. Идёт проверочная
контрольная остаточных знаний нового учебного года в старшей школе.

Тэхёну уже восемнадцать, прошло пять лет с тех пор, как его лучший и
единственный друг сказал, что собирается уехать из этого города вместе с ним.
Годы пролетают один за другим, обстановка становится хуже, а цель, что их
сдерживает, тяготит душу, не позволяя им взлетать. Иногда Ким думает, что им
не удастся выбраться отсюда, а он не может вечно прятаться у Юнги.

6/405
Отношения у Мина с родителями ухудшились до того, что при последней ссоре
блондин ночевал у Тэхёна. Им просто некуда было идти, поэтому пришлось
вернуться туда, откуда Ким сбежал. Благо отец при посторонних не устроил
истерику, держал себя в руках и вообще ничего не сказал, несмотря на то, что
его сын не появлялся дома… сколько уже? Ему было всё равно.

Юнги за это время связался с плохой компанией, продавал наркотики, пытаясь

как можно быстрее заработать, и однажды даже просидел сутки в полицейском
участке. Удалось выйти, притворившись малолетним школьником, который не
соображает, что делает, решив разок попробовать. А однажды он вернулся в
полуживом состоянии, когда шестеро с работы решили избавиться от
конкурента, используя, как им показалось, вразумительный метод. Бывало Мин
вовсе не возвращался.

И вот, старшая школа. По плану, Тэхён должен был к этому времени перевестись
в другую школу совершенно другого города. Но это так и осталось мечтой двоих
парней с оборванными крыльями.

Внезапно дверь кабинета распахивается, в класс влетает старшеклассник с

платиновыми волосами, игнорируя возмущение учителя, чья проверочная
нарушена, и подходит к шатену, протягивая ему руку. Ладонь грубая от игры на
гитаре, треугольнички снова горят жизнью и счастьем, зная, что ему не откажут,
а если и убегать, то только с одним человеком, поверившим в него.

— Пора взлетать, Тэхён.

Юнги сейчас, наплевав на все правила, как и всегда, предлагает сбежать с урока
не их школы, не их города, шагнуть в новую жизнь, оставить щипцы позади и
расправить крылья.

Мину двадцать, он несёт полную ответственность за себя и за своего младшего

брата, готовый рискнуть всем, ради мечты.

И Тэхён с отчаянием хватает блондина за ладонь, встаёт из-за парты, роняя стул,
и убегает вместе с Юнги, игнорируя протесты не его учителя. Парни бегут по
пустому школьному коридору, вдыхая полной грудью запах цветущей вишни и
аромата юности, оседающий приятной надеждой на покорение вершин.

Ким покидает город в школьной форме с молодым композитором, у которого в

рюкзаке лишь украденный ноутбук, деньги, баллончик с жёлтой краской и банка
энергетика на двоих, а в свободной руке два билета на поезд.

Они делают свой первый шаг за мечтой в Пусан.

7/405
D-1

Посадка на поезд заканчивается, на перроне не остаётся людей,

которые направляются в известный своими пейзажами город, но двери по-
прежнему не закрыты в ожидании окончания времени остановки. Проводник
стоит возле дверей, поднимает левую руку в белой перчатке, чтобы посмотреть
на часы, и, удостоверяясь, что время подходит к отправке, делает шаг на
поверхность железных полов поезда. Не успев переместить и вторую ногу,
мужчина оказывается чуть ли не сбитым двумя школьниками, которые в
последний момент успевают забежать, гордо предъявляя свои билеты.

Запыхавшийся Тэхён лепечет извинения за внезапность и опоздание, пока Юнги

пытается унять дрожь в руках и крик в собственной голове «взлетать, взлетать,
взлетать!», потому что они наконец-то покидают этот чёртов город с
прогнившими людьми. И оба переводят взгляды на закрывающиеся двери,
которые отделяют их от внешнего мира и забирают с собой в новую жизнь. Мин
берёт младшего за руку, тянет за собой в вагон к их местам, чтобы провести
лучшие сорок минут их жизни, покидая Дэгу. В глаза бросаются два ряда тёмно-
синих пассажирских кресел, номера над ними и другие путники, что уезжают
отсюда. Тэхён не чувствует волнения или какой-то еле заметной грусти от того,
что покидает родной город – в сердце не осталось ничего, оно открыто лишь
для… Пусана? Об этом городе они раньше не говорили, да и Дэгу не уступает
Пусану.

Юнги останавливается перед пустующими креслами, пропускает шатена к окну,

где он сможет наслаждаться окраинами их родного города и наблюдать за
пейзажами, и грузно падает рядом, скидывая рюкзак на пол меж своих ног.
Блондин достаёт ноутбук, открывает его и бросает взгляд на количество
оставшейся зарядки – должно хватить.

— Почему Пусан? — Тэхён смотрит, как старший достаёт мятый файлик с

фальшивыми документами, кидая туда их паспорта, и терпеливо ждёт ответа, с
которым Мин не торопится.

Выбрать город оказалось не такой уж и большой проблемой, чем доставать

подделки, где Юнги указан, как единственный опекун несовершеннолетнего
Тэхёна, у которого родители попали в автомобильную катастрофу, и стабильно
зарабатывающий, чтобы обеспечивать младшего брата. Легенда слабая, но для
школы сойдёт.

— Мне пришли приглашения из двух разных агентств, — блондин заходит в

закладки браузера, теперь его ноутбука, и открывает сохранённую страницу. —
В первом предоставляется квартира и возможность посещения частной школы.
Агентство берёт полное покрытие расходов на себя, закупает нужную
аппаратуру и технику, словом, работай на него, и оно будет работать на тебя
ровно так же. Но там не было того, что есть в Пусане, — Юнги открывает вкладку
пусанской школы, куда, по-видимому, предстоит им ходить. — Обычная школа
неподалёку от агентства, с которым я заключу сегодня контракт. Жильё
предоставляется в общежитии, но не думаю, что это будет серьёзной проблемой,
покрытие расходов частичное… это всё неважно!

Мин разворачивает к Тэхёну ноутбук, показывая объявление на сайте школы, где

проходит набор в художественную студию. Обучение основам, выезд группой на
8/405
пленэр, мастер-классы от известных современных художников и возможность
организовать собственную выставку – и всё это в старшей школе.

Ким с испугом поднимает разные глаза, в одном из которых раскалённый песок

ночной Сахары, а в другом бесконечные льды Антарктиды, и не верит, что из
двух агентств, где лучшие условия для стажировки определённо не в Пусане,
Юнги выбрал то, где Тэхён мог бы реализовать и себя. Мин всегда такой: отдаёт
младшему больше, жертвуя лучшим вариантом – и Тэхён не понимает за что. Вот
только тот забитый малыш принёс в жизнь Юнги больше, чем все остальные
вместе взятые, сказал, что ему нравится его музыка, и верит, что парень сможет
добиться своим талантом и усилиями всех вершин. А тому Юнги из прошлого
нужен был лишь тот, кто в него поверит.

— Что бы ты там себе ни думал, выбор уже сделан, Тэхён, — опережает блондин.
— Сейчас мы приедем, подпишем контракт, возьмём ключи от комнаты
общежития и начнём новую жизнь. Я не успел послать заявку в школу, поэтому
мы должны и туда забежать сегодня, чтобы с завтрашнего дня уже пойти
учиться, — Юнги ещё раз смотрит на электронную карту города, стараясь
запомнить маршрут от вокзала, и достаёт банку энергетика, открывая её с
характерным шипением и протягивая младшему. — Ещё в агентстве есть и
другие направления, если хочешь, я узнаю это для тебя.

— Ты и так много сделал для меня, — тихо проговаривает Тэхён, делая глоток
газированного апельсинового напитка, что оседает на языке с приторным
сладким вкусом, и отдаёт обратно старшему.

— Ещё раз такое скажешь, я больше никогда не позволю клеить мне пластыри, —
угроза внушительная, учитывая, как Ким не может усидеть на месте, пока раны
Юнги не обработаны, ведь чаще всего они появляются из-за самого Тэхёна.

Теперь с расправами над смелыми бесхребетными существами, у которых,

видимо, в запасе ещё парочка жизней, придётся быть крайне осторожным –
подписав контракт, Юнги должен будет следить за своей жизнью в обществе и
не проливать на себя дурного света, как это было в Дэгу. Если начинать новую
жизнь, то с новой книги, где на предыдущих страницах не будет указано
скольких юный музыкант отправил на больничную койку, кем приходилось
работать, и сколько раз парень посылал городских рэперов в своих песнях.
Исключительно хороший композитор Suga-D. Над образом придётся хорошенько
поработать.

— Чёрт… сигареты оставил, — и бросить курить.

И так начинается их взлётная полоса.

Новый город встречает двух старшеклассников необъятными зелёными полями,

которые сменяются современным городским пейзажем с высотками и
бескрайним видом моря. Незнакомые обширные улицы завораживают не меньше,
чем пугают, но Юнги крепко держит Тэхёна за руку, проходя с ним через это
вместе. В душе ощущается какая-то свобода, скорее всего от незнакомых людей,
которые видят их впервые и совершенно не знают об их прошлом. Это
удивительное чувство лёгкости и трепета от предвкушения забирается под
чёрную толстовку мурашками и покалывает кончики пальцев.

9/405
Ким заворожённо смотрит на здание перед ними с вывеской лейбла и большими
невидимыми для других буквами «осуществление мечты», а потом переводит
взгляд на Юнги, который наверняка думает обо всём дерьме, что остаётся в
Дэгу, и рад наконец избавиться от него. Он уверенно поправляет лямку рюкзака
на плече, тянет за собой брата и заходит в стеклянные двери здания. Внутри
кипит жизнь, словно в самом настоящем пчелином улье, где каждый выполняет
свою работу: вестибюль переполнен людьми в костюмах, на вид важных персон с
лакированными туфлями и чёрными масками, которые немного помогают скрыть
свою личность, рабочими и даже обычными доставщиками посылок. Среди них
старшеклассники выглядят, словно потерявшиеся дети, перепутавшие
Макдональдс с агентством.

— Я могу вам помочь? — вежливо интересуется девушка в униформе,

заметившая гостей, которых в случае несанкционированного проникновения
необходимо вывести отсюда.

Она переводит свой взгляд на Тэхёна, который тут же отворачивается, опуская

голову, и прячет свои глаза за чёлкой.

— Да, — Юнги привлекает к себе внимание, вытягивая телефон с разбитым

экраном, где указано место и время встречи, — подскажите, как пройти к
нашему директору.

Девушка ещё раз окидывает школьников взглядом и вежливо указывает в

сторону лифта, называя нужный им этаж и дверь по счёту справа. Добраться до
агентства – уже половина дела, поэтому Юнги уже совсем не нервничает. У него
никогда не было этого болезненного страха перед разговором со взрослыми
людьми, он всегда считал, что находится с ними наравне, поэтому, постучав в
дверь директора, блондин уверенно заходит, встречаясь взглядом с мужчиной,
который ожидает этой встречи.

Тэхён не вслушивается в их разговор, осматривает кабинет, в котором стоят

достижения их лейбла, фотографии известных музыкальных поп-групп, сияющих
к этому времени в Сеуле, и мечтает, что однажды среди них будет и фото Юнги.
Кем он тут будет? Только композитором или ещё и исполнителем? Какую роль
здесь отведут ему и как скоро дадут собственное выступление? Мин не
заканчивал музыкальную школу, он создаёт музыку по своим ощущениям, поёт
песни непоставленным, но звучным голосом, над которым тоже придётся
поработать. Юнги – сольный певец, ему аккомпанируют лишь электронная
гитара и ударные из колонок. Что, если ему предложат вступить в группу?
Сможет ли он найти с другими людьми общий язык? Кажется, это пугает лишь
Тэхёна, потому что Мин бесстрашно оставляет свою подпись в контракте на
стажировку и пожимает руку мужчине.

Когда они выходят из кабинета в светлый коридор, Юнги улыбается, поднимает

руку, показывая зажатую меж пальцев банковскую карточку, и спешно комкает
копию контракта, убирая его в рюкзак.

— А теперь пошли спускать частичное покрытие расходов на шмотки, — Мин

кидает ключи от комнаты общежития туда же, — но сначала перекусим. Что
хочешь? Острую курицу в кисло-сладком? Чапчхэ? Чачжанмён? Пулькоги?

Тэхён вспоминает, как они откладывали деньги с обедов в школе, перекусывая

голым рисом, ради того, чтобы сейчас стоять на восьмом этаже здания

10/405
музыкального агентства. Даже не верится, что можно съесть что-то, чего они не
позволяли себе раньше.

— Токпокки? — предлагает Ким более скромное блюдо.

— Идеально, — одобряет Юнги и заворачивает в открывшиеся двери лифта,

сталкиваясь с выходящим оттуда парнем.

Высокий брюнет, держащий до этого баночку с банановым молоком, от

неожиданности столкновения сжимает ту в руках, расплёскивая остатки напитка
на толстовку Мина, который закусывает губу, пытаясь сдержать в себе порывы
громких, ругательных слов, и держится, ведь обещал начать новую жизнь. А
противно-белое пятно бесповоротно впитывается в чёрную ткань толстовки.

Они смотрят друг другу в глаза, явно ожидая извинений, но ни один из них не
считает себя виноватым. На вид брюнет похож на такого же трейни, приятной
мальчишечьей внешностью, скруглённым носом, оленьими глазами и не по
размеру одетый в мешковатую одежду. У него за спиной школьный рюкзак, а
значит, он не намного старше их самих, если не младше.

— Ты мне должен банановое молоко, — говорит парень, считая виновником

столкновения блондина, и тут Тэхён задерживает дыхание, понимая, что
парнишка явно не представляет, кому он это говорит.

— Очки себе купи, если людей не видишь, — огрызается Юнги, чувствуя, как
шатен пытается его потянуть на себя, чтобы предотвратить катастрофу, они
ведь стоят неподалёку от кабинета директора лейбла.

— Не привык опускать глаза так низко, чтобы увидеть кого-то, — звучит намёк в
сторону роста блондина, которого уже и Тэхён догнал, если не стал чуть выше, а
это больше всего бесило Мина, после чего тот долго мог отпинывать смельчаков
за школой или на заброшенной фабрике. — Обычно, на такой высоте передо
мной на коленях стоят.

Это конец. Ким громко сглатывает, понимая, что если бы не эта фраза, они могли
бы разойтись, но теперь надежда на мирное разрешение конфликта грандиозно
лопается розовым шариком терпения.

— Рот будешь открывать у моей ширинки, чмо банановое.

В ход идёт первая стадия, когда Юнги держит свои руки под контролем, но не
язык. В таких случаях у противника есть ещё шанс уйти с целыми костями, если,
конечно, он знает, с кем связался. А брюнет высокомерно поднимает одну бровь
и еле слышно выдыхает, видимо, точно так же не привыкнув уступать.

— Чонгук, — слышится голос девушки, которая вышла в коридор, завидев своего

подопечного, — ты снова опоздал. Поспеши.

Названный представитель, возглавляющий чёрный список Мина, вынужденно

удаляется, оставляя продолжение разговора на следующую встречу, а таковая
обязательно случится, ведь им суждено работать в одном агентстве. Брюнет
коротко окидывает стоящего рядом Кима взглядом, долго на нём не
задерживаясь, и уходит, пропуская парней из Дэгу в лифт. День обещает быть
долгим.

11/405
 ● ƁỦֆẴ₦ ●

— Бери подороже! — Юнги выхватывает у Тэхёна пару кроссовок и подводит его

к другому стеллажу. — Всё, что тебе сейчас нужно, это дорого одеться, чтобы
соответствовать нынешним старшеклассникам. Постарайся завести друзей в
этой школе, — блондин выбирает белую пару, нули которой начинают двоиться в
глазах младшего. — Между кучкой отличников и лучших игроков спортивной
команды, выбирай вторых – они по своей природе выгоднее будут. Пригласи их
поесть за свой счёт, попробуй влиться в их коллектив и вступить в команду, если
они занимаются баскетболом, так даже лучше – я тебя всему обучил, ты хорошо
играешь.

— Я не люблю такие компании, — Ким ставит кроссовок на место, — мне всего

лишь два года проучиться, тем более я смогу быть занят в художественной
студии, зачем мне друзья?

Мин складывает руки и смотрит в песочную радужку, взглядом посылая просьбу

слушаться его. Они выросли в разных жизненных ситуациях, но в той среде, что
побывал Юнги, миром правят популярные ученики, а ими становятся, если
попадёшь в правильную компанию.

— Мы берём их, — говорит блондин консультанту, прибавляя ещё одну пару

обуви. — Тэхён, забудь свою старую жизнь и выкинь этот ублюдский образ
отличника-одиночки. Чему я тебя учил?

— Если ударить в основание горла, есть риск удушья, поэтому лучше бить в
солнечное сплетение, а потом навесным ударом ногой заставить отхаркивать
свою гнилую душу, — выдаёт Тэхён заученные наизусть слова старшего брата.

Юнги уже и забыл про это, неловко начиная улыбаться продавщице, которая всё
ещё ожидает карту для оплаты. Шуга плохому не научит.

— Не то, — блондин слегка хмурится и мотает головой. — Тебя должны или

бояться, или уважать, или восхищаться тобой. В остальных же случаях ты
отнесёшь себя к серой желеобразной массе задротов, либо неудачников, а эту
тему мы уже проходили. Ни в коем случае не становись одиночкой – тебя сожрут,
прожуют и выплюнут. Два года, Тэхён! Я в этом году буду не так часто ходить в
школу, а в следующем – меня вовсе не будет. Я хочу для тебя лучшего будущего.
Поэтому не отказывайся от тусовок, пей много и звони, чтобы я забрал тебя, не
спи где попало.

Они – воспитанные жестоким миром дети, которых бросили родители, не

объяснив, как выживать в этом обществе. Юнги учился исключительно на своих
ошибках, поэтому передаёт свой накопленный опыт младшему брату, пытаясь
хоть как-то поставить его на ноги. Тэхён это понимает, он благодарен Мину, но
не может поступать, как он.

Заводить друзей сложно, ещё сложнее удержать их рядом. Ким не привык к

шумным компаниям, едва переносил встречи Юнги с его отмороженными
дружками, но пытался найти в этом что-то полезное. Мин наглядно показал, как
работают отношения с друзьями, а лучше сказать «полезными людьми» – они и
прикрывали его, и одалживали какие-то вещи, деньги, наконец дошло до
поддельных документов. Это тоже друзья с работы сделали. Юнги брал от

12/405
общества всё, что то ему задолжало.

— Хён, — шатен останавливается посреди торгового центра, поднимая пару

разных глаз на старшего брата, — ты сказал, что я могу попросить всё, что
захочу?

— Конечно, — на карте остаётся не так много денег, чтобы ещё хватило на

проживание до следующей выплаты, но Мин готов добавить из украденной
суммы денег у отца. — Что хочешь? Телефон? Беспроводные наушники, чтобы
слушать 5 Seconds of Summer, вместо криков, когда я ломаю кости?

— Линзы.

Тэхён всегда считал, что корень всех проблем в его глазах, не все, как Юнги,
считают, что они прекрасны, но озвучивает своё желание лишь сейчас. Ким
берёт за аргумент его же слова, что надо начинать новую жизнь, выкинув всё
старое. Пусть и глаза Тэхёна будут новыми.

Мин научил шатена многому, но так и не удалось научить любить себя. Наверное,
всё это из детства, родители не уделили его особенности должного внимания,
поэтому Тэхён и не может принять свою индивидуальность, называя уродством и
болезнью.

— И краску для волос, — неожиданно говорит Ким. — Твои волосы выглядят как
выблеванный комок кошачьей шерсти.

Юнги тут же поворачивается к витрине, смотря на своё отражение и проверяя на

наличие схожести описания с его волосами. Ну есть немного, в последнее время
парень не шибко следил за своим внешним видом, приготавливаясь к их отъезду,
поэтому волосы и правда выцвели, стали сухими и желтоватыми. И перед уходом
в их новый дом, парни заходят в ещё два магазина, приобретая последние вещи
из их списка для новой жизни.

Когда Юнги прочитал, что им предстоит жить в общежитии, он почему-то

представлял себе многоэтажку без лифта, чтобы трейни нарабатывали
хождением по лестнице, одну комнату, общий душ и туалет, похожий на
школьный, но его представления тут же разбиваются, когда, открыв незапертую
дверь, парни из Дэгу видят на пороге валяющуюся обувь.

Перед ними открывается вид на большую общую комнату с диваном посередине,

чуть дальше виднеется кухня, а по краям в стороны располагаются двери,
видимо, в комнаты. То-то Тэхён подумал, что мало дверей на этаже, когда они
только с лестничной площадки вышли. Общежитие – это высотка с целыми
квартирами, только живут в них не по одиночке.

Завидев внезапных гостей, обитатели этого тараканьего домика отвлекаются от

своих дел и устремляют пары удивлённых глаз на низкого блондина и шатена с
закрытым глазом из-за лежащей на нём чёлки и с покупками из торгового
центра.

— Частичное покрытие, да? — смеётся короткостриженый парень с ямочками на

щеках, не удивляясь, что очередные трейни спустили свои первые деньги на
шмотки.

13/405
Как показала практика, либо одежда, либо выпивка – третьего не дано. Хотя им
не объяснишь, что парни сбежали из Дэгу вот так, да ещё и толстовку пришлось
снять из-за придурка с молоком и мёрзнуть в одной футболке.

Даже с первого взгляда квартира выглядит шикарно для проживания за счёт

агентства, учитывая наличие холодильника, микроволновки, отдельного душа
(стоит ещё раз поблагодарить директора), весьма приятного внешнего вида и
отсутствия тараканов. Вот только Тэхён не ожидал, что ему придётся делить
личное пространство с кем-то, помимо Юнги. С Мином он, кажется, всю жизнь
прожил и совершенно не собирался делить квадратные метры с другими.

— И сколько личинок живёт здесь? — не скрывая своего недружелюбного

разочарования спрашивает Юнги, сбрасывая покупки на пол.

— Нас трое так-то, — отвечает тот, что прислоняется плечом к холодильнику, с

красными волосами и высокого, чёрт бы их побрал, роста. — Но третий
богатенький и тут просто числится, — парень подходит ближе и протягивает
руку, желая познакомиться со своими соседями. — Чон Хосок – вокалист скоро
дебютирующей группы, а это, — он указывает на другого, — сольный рэпер Ким
Намджун. Третий – неопределённый вокалист, с ним вам удастся познакомиться
в компании. Слышал, вы тоже вокалисты? Естественно, эта хата для работающих
горлом.

Намджун заливается смехом, оценив двусмысленную шутку, от которой Юнги не

в особом восторге, хотя звучит неплохо. Сложно будет ужиться вместе, если
сейчас не представиться и сразу показать свой дрянной характер, поэтому Мин
делает глубокий вдох и держит в голове мысль, что всё это ради Тэхёна и их
мечты.

— Мин Юнги, — блондин ответно пожимает ладонь, — сольный вокалист в жанре

рока, композитор. А это мой младший брат – Мин Тэхён, — шатен пожимает
Хосоку руку следом за старшим. — Тронете его, и я, богом клянусь, устрою вам
распятие, как у Христа.

— Я оценил, — подаёт голос Намджун, сравнивая степень угрозы с искренним

желанием убивать в треугольных глазах. — Так он не трейни?

— Нет, — отвечает Тэхён, — я первогодка старшей школы, а из семьи у меня

только брат.

Даже с теми, с кем им предстоит жить, надо придерживаться их выдуманной

легенды. Нельзя, чтобы кто-то узнал о побеге из дома и поддельных документах,
иначе им снова оборвут крылья, а они только начали заживать.

Указав новым жильцам на их комнату, Хосок возвращается к своим делам,

собираясь уже уходить на запланированную встречу и предупредив, чтобы дом
никогда не запирали, когда здесь кто-то есть. Юнги решает даже не
знакомиться с правилами квартиры вокалистов, просто потому, что никогда не
следует им, поэтому закрывает дверь комнаты и оценивает две расположенные
друг напротив друга кровати, письменный стол, вместительный шкаф и наличие
окна. А его любимая электро-гитара уже аккуратно приставлена в чехле к стенке
– доставили в целости и сохранности.

14/405
— Могло быть и хуже, — Тэхён падает на одну из постелей, занимая ту, что
ближе, и закидывает руки за голову. — Двухъярусная кровать, например… Двое
не так уж и много, да? Они выглядят неплохими парнями.

— Ненавижу рэперов, — сквозь зубы проговаривает блондин, быстро опустошая

пакеты и раскидывая вещи по местам. — Самодовольные петухи, которые только
и могут, что зачитывать, какие они невъебенные, расхуенные, ахуенные! Рэп –
это даже не песня, а скорочтение, положенное на музыку. Что может быть хуже,
чем срать в один унитаз с рэпером?

Тема с рэперами всегда напрягает Мина, и это не является секретом. То, что на
выступлениях Шуга поливал их грязью, высмеивая в своих песнях, знали все из
Дэгу, поэтому после представлений было ещё одно шоу, откуда кто-нибудь
всегда уходил с переломом.

— По крайней мере этот рэпер, кажется, любит вокалистов, — пытается

подбодрить шатен. — Постарайся и ты просто не говорить о музыке с ним, тогда
конфликтов не будет.

— А о чём нам ещё разговаривать будучи трейни музыкального лейбла?

Это не должно им помешать. Юнги понимает, что, оставив свою подпись на

контракте, ему придётся переступать через себя в каких-то определённых
обстоятельствах, прогибаться и выполнять условия. Это цена за мечту. Да и что
такого в этом Намджуне, по сравнению с Дэгу? Мин и не в такое попадал, уж
сможет справиться и ужиться с одним рэпером в разных комнатах, пересекаясь с
ним лишь в прихожей. К тому же сперва стоит уделить внимание Тэхёну,
подвести его к выгодной дружбе и удостовериться, что в школе у него будут
надёжные, выгодные друзья. Да и здесь неплохо бы найти общий язык с
жильцами, хотя с этим у Кима проблем нет, они ему понравились.

— Переодевайся, — блондин достаёт из рюкзака файлик с поддельными

документами, — пойдём в школу, Мин Тэхён.

Юнги двадцатый год идёт, он школу не закончил, и агентство попросило ещё раз
пройти выпускной класс, а Мину как-то всё равно – всё своё время он собирается
музыке уделять. Но пойти в школу становится удобным вариантом и для того,
чтобы следить за Тэхёном и помочь ему завести правильных друзей. Первый
месяц нужно походить на уроки, а потом просто забить, целыми днями утопая в
своей мечте.

Дорога в школу занимает чуть больше времени, чем до агентства, и чтобы

добраться вовремя к первому уроку, придётся вставать рано, в чём сразу
выражается большой минус. Однако само учебное заведение располагается на
достаточно большой территории, нисколько по своему внешнему виду не
уступая частной школе в другом городе: перед зданием площадка с
выстриженным газоном, позади виднеется футбольное поле и баскетбольная
площадка, чем тут же подмасливает Юнги – есть, где спускать пар, заменяя
заброшенную фабрику. Внутри школа чуть лучше той, что в Дэгу, хотя дело,
скорее всего, в новой обстановке, незнакомых видах и светлых кабинетах.

Тэхён рассматривает деревья, которые растут прямо под окнами, открытые

пустые классы, таблички и не замечает ничего необычного. Все школы
одинаковые – люди в них разные.

15/405
Встреча с директором проходит успешно. Юнги рассказывает о причине
переезда, хороших оценках младшего брата и об их семейном положении,
которое вынуждает Мина работать. Этим он даёт понять, что не всегда сможет
присутствовать на занятиях, отчего директор школы понимающе соглашается,
войдя в положение маленькой семьи Мин. Хотя схожести между ними не
находит. В завершение принятия учеников, мужчина показывает школу, классы,
в которых они будут учиться, и не забывает упомянуть о самых разных
возможностях реализовывать себя в кружках. Тэхён ничего больше не слушает,
после того, как звучит, что первого занятия в художественной студии ещё не
было, и продолжается набор желающих. Школа активно поощряет разного вида
деятельность, финансирует затраты и идёт навстречу, а всё потому, что любит
соревноваться с другими городами. Пусанские патриоты.

— Давай возьмём соджу? — Тэхён поднимает глаза на старшего брата, который

удивлённо смотрит на младшего, испугавшись его одинакового цвета песочных
глаз.

Точно, перед походом в школу он надел линзы, чтобы испробовать их, и купил
карие, чтобы не выделяться льдами Антарктиды. Но, кажется, Киму так и правда
комфортнее, он в землю не смотрит, взгляд не отводит и отросшей чёлкой
половину лица не закрывает. Когда-нибудь он поймёт, что его миры прекрасны,
и перестанет их прятать, а сейчас Юнги позволит им оставить все страхи в Дэгу.

— Завтра в школу, мелкий, — напоминает Мин, — если так хочется напиться,

давай на выходных выберемся куда-нибудь с твоими новыми школьными
друзьями.

— Но у нас и новые соседи, — намекает Тэхён для кого, собственно, стоит

сделать подношение. — Если уж выбирать нам особо не из кого, значит, надо
подмаслить тех, кто есть. Разве я не прав, хён?

Чертовски прав. Им жить с этими двумя парнями в одной квартире год, может,
больше, поэтому было бы неплохо установить контакт и наладить отношения.
Тем более с рэпером. Заодно Юнги сразу расставит все точки и выяснит, из
какого теста слеплен этот Намджун.

Блондин выдыхает, берёт зелёные бутылки за горла и складывает их в корзину с

продуктами, поддаваясь на провокацию младшего, который и правда хочет
напиться.

В Дэгу Тэхён себе такого не позволял в силу возраста и неумения, а здесь

решает создать себе другой образ, примерить на себя ту роль, что была
отведена брату. Тэхён не раз замечал, что Юнги стал для него примером для
подражания – хотелось быть похожим на него, вот только выбивать из людей
дурь Ким не может. Пусть это останется за Мином. Тэхён пробовал курить – Юнги
же и протянул ему сигарету. Сказал «хочешь?» и получил одобрительный кивок,
а потом шатен долго кашлял, пытаясь вдохнуть в лёгкие чистого воздуха, после
отравляющего никотина. Мин никогда ничего особо не запрещал младшему,
кроме наркотиков, потому что успел повидать, что те делают с людьми. В
остальном же – пожалуйста, пробуй, любимый братец, только рядом со мной.

Родитель из Юнги хреновый, от слова «совсем», но на роль старшего брата

16/405
отлично подходит.

— Хосок-хён! — неожиданно зовёт Тэхён, повергая в шок не только Мина,

который удивляется перемене младшего, но и самого Чона, сидящего на кухне у
распахнутого окна при выключенном свете. Курит и пытается делать это в тайне
от агентства.

— Божечки, — Хосок поспешно тушит сигарету до того, как включается свет, и

закрывает окно, избавившись от следов своего преступления, — напугал. Я не
намного старше тебя, можешь просто звать меня по имени, — парень переводит
взгляд на блондина, который поднимает уголки губ, увидев то, что не должен
был, и теперь имеет в рукаве туз.

— Где Намджун? — спрашивает Юнги, выкладывая на стол бутылки с алкоголем.

— Наше знакомство было несколько неправильным, пришло время это исправить.

— По контракту трейни нельзя пить, — серьёзно говорит Чон, — как хорошо, что
никто этого правила в нашей хате не придерживается! — тут же улыбается
парень, а Тэхён успевает своё сердце уронить, подумав, что его идея
правильного знакомства могла всё повернуть в неправильную сторону. —
Намджун вообще-то тоже за выпивкой пошёл, но я позвоню ему.

Тэхён облегчённо выдыхает и принимается выгружать продукты из пакетов, ловя

успокаивающий взгляд от старшего брата. Худшее позади.

Когда возвращается рэпер, они усаживаются на пол в гостиной, окружая себя

закусками и стопками соджу. Хосок набирает номер пятого числящегося здесь
вокалиста, который, как оказывается, не живёт, но бывает приходит, когда
вынуждает компания, и взглядом цепляется за краску для волос в руке самого
младшего из них, вскидывая бровями.

— О, давай покрашу, — предлагает Чон. — Я свой цвет меняю чаще, чем дышу,
знаю, как правильно осветлять и красить. Ах ты маленький мерзавец, — резко
восклицает парень, которому отвечают на звонок, — тебя не учили старшим
отвечать?! К нам тут новеньких подселили, не желаешь приехать и
познакомиться ради приличия? Ты что там, трахаешься? — Юнги прыскает
смехом, уже начиная любить красноволосого соседа за его прямолинейность. —
Не ебёт, кончай и приезжай!

— Следи за языком, — рядом садится Намджун, заканчивая приготовления, — у

нас тут несовершеннолетний.

— Который пьёт с вами, — говорит Тэхён, намекая, чтобы о его возрасте не

беспокоились.

Юнги не нарочно прожигает рэпера взглядом, поднимает стопку и пьёт за

знакомство, изредка поглядывая на шатена.

Так заканчивается их первый день в Пусане – в компании таких же мечтателей,

познавших себя в музыке, шумного и весёлого Чон Хосока и на редкость
неглупого Ким Намджуна, который за весь вечер ни разу не упоминает рэп. Быть
может, Юнги ошибался, и не все рэперы – самовлюблённые придурки, стоит
сделать исключение и начать смотреть на мир по-другому. А Тэхён расплывается

17/405
в улыбке, когда Хосок лепит из волос старшего брата рога, нанося краску, и
считает этот день лучшим в своей жизни.

Ну здравствуй, Пусан.

18/405
Примечание к части 5 Seconds of Summer — Red Desert
NEFFEX — Backstage

D-2

— Хён, — шатен ступает босыми ногами по полу, не пытаясь ходить

тихо, потому что времени на сон уже нет, — вставай. Нам нельзя опоздать в
первый же день.

Ким резкими, ритмичными движениями водит щёткой по нижним зубам, полируя

их до блеска, и останавливается у кровати старшего брата, который
максимально закрылся от этого мира под толстым пуховым одеялом. Мерзляк. То,
что Мин не поднимался в такую рань уже около полугода, если не больше (с тех
пор, как забросил учёбу, будет правильнее сказать), сказалось на подъёме,
сейчас ему трудно себя пересилить, чтобы пойти туда, где ему ничего для мечты
не дадут. Юнги считает, что в создании музыки ему не нужно иметь знания
последнего года обучения в школе.

Тэхён плотно сжимает губы, удерживая щётку во рту, и думает, за какой из

способов пробуждения ему достанется меньше всего. Юнги, конечно, любит
своего младшего брата, но не настолько, чтобы прощать ему жестокие виды
пыток с утра. Вылить воду или стянуть одеяло – просто детские шалости по
сравнению с тем, что выдумывает Ким. За что иногда получал потом. И в этот раз
шатен настроен действовать серьёзно, пребывая в хорошем настроении от того,
что они сегодня проснулись не в Дэгу.

Будучи студентами дневной формы обучения, Хосок с Намджуном встали

намного раньше, чем школьники, поэтому уже сидят за завтраком, когда им
доводится увидеть непривычную в их квартире сцену, которая открывает
истинное обличие нового вокалиста. А именно, как с громким хлопком Тэхён
запирается в ванной, выбежав из их комнаты, и спасается там от преследующего
его Юнги, который покрывает весь свет матом, являя для Чона и Кима новые
слова, бытующие в городе Дэгу. Непривычно видеть другую сторону старшего
брата, который вчера заявил, что устроит распятье для обидчиков, а сегодня
лично достанет лёгкие любимого братца, скрутит их в саксофон и будет играть
похоронную песню.

Спустя несколько минут оба уже сидят за столом, подкрепляясь перед первым
учебным днём, а все угрозы, прозвучавшие ранее, будто были вместо обычного
«доброго утра». Их соседям предстоит ещё многое узнать о братьях Мин.

Вчерашний пятый жилец так и не приехал, чем вызывал у Юнги поспешное

впечатление человека, с которым он точно не поладит. Хотя, если они не будут
видеться, то и проблем не будет. У Мина и так голова забита, там нет места для
какого-то сопляка. Кинув в рюкзак пару чистых тетрадей и свой блокнот с
наработками песен, блондин протягивает вещь Тэхёну – пусть пользуется, Юнги
всё равно не собирается учиться.

Ким натягивает новые кроссовки, окидывает взглядом слишком вычурный стиль,

который создаёт вид самого обычного старшеклассника, и закатывает рукава
белой рубашки, открывая вид на различные тонкие браслеты на запястьях. Тэхён
помнит каждый, они давались подарками в маленьких закусочных, при покупке
какой-то незначительной вещи или в игровом автомате – Юнги всегда отдавал их
19/405
брату. Сам он носит только парный красный браслет, а всё остальное его
тяготит, не любит он много вещей. А вот Мин одевается в свой привычный стиль
отбитого парня из Дэгу: кожаная куртка, светлые рваные джинсы, классические
чёрно-белые конверсы и белая футболка. Свою любимую самодельную биту жаль
у фабрики оставил.

— Мы опаздываем, — Тэхён забирает ключи у блондина, пока тот чертыхается,

вспомнив, что оставил телефон на кровати, и на носочках пытается вернуться за
ним, чтобы не оставить следов.

— Я в курсе, — доносится из комнаты.

Ким облокачивается на стену, удивляясь, что прозвучало не что-то вроде «школа

должна быть благодарна за то, что я вообще там появляюсь» или «Шуга не
опаздывает, это блядское время спешит на встречу со мной», а нечто
совершенно другое. Теперь быть пунктуальным крайне важно для него.

Погода оставляет желать лучшего, хотя Тэхён был уверен, что, когда он
проснулся, светило яркое утреннее солнце, а сейчас всё небо затягивает в
угрюмые серые облака. Ким не любит такую погоду – не ясно и не дождь, а что-
то пресловуто-среднее между этим. Будто погода решила поиздеваться и дать
людям предугадать, вымокнут они сегодня или всё обойдётся. Благо до школы
они добираются без необходимости испытывать судьбу.

Вчерашняя большая пустынная площадка перед школой сейчас наполнена

учениками, идущими на первые уроки, по пути встречаются сонные лица
старшеклассников, которые на данном этапе взросления предпочитают
проводить ночи бессонными, сияющие улыбки младшеклассниц, идущих в школу
только ради подруг, и ярких представителей богатого общества. Их в толпе
сразу заметно: они идут с высоко поднятой головой, не смотрят на других и
ведут себя как суки, думая, что весь мир принадлежит им. А всё почему?

Потому что, например, парень с розовыми волосами сейчас эффектно появляется

на парковке, выходя из примитивного для богатеньких детишек чёрного
ЛаФеррари, на ходу ставя свою заднеприводную малышку на сигнализацию. И
братья Мин, наблюдая за этой картиной поневоле, не понимают, сигнализация
так у него жутко пищит или это та толпа девчонок.

— И что, — Тэхён поворачивается к старшему, — мне с этим дружбу заводить?

— шатен склоняет голову набок, заглядывая в глаза-треугольнички, которые до
сих пор провожают розововолосого парня, намекая на напутствие завести
знакомство с выгодными людьми.

— Если он не гей, то да, — Юнги пожимает плечами, обозначая, что вариант

неплохой.

— А если гей, боишься, что меня затянет на тёмную сторону? — Ким поправляет
лямку рюкзака, не спеша следуя прямо за феей школы, который не улыбается
никому, кто встречается ему по пути.

Мин подозрительно молчит, а всё потому, что ещё будучи подростком понял, что
его ориентация стоит под серьёзным для карьеры сомнением. Он помнит тот
период, когда ему было стыдно находиться рядом с Тэхёном, потому что
возбуждался из-за него. Ссылаясь на переходный возраст и бушующие гормоны,

20/405
Юнги как-то справился со своими странными желаниями, но что делать, если
однажды они возьмут верх? Как тогда младший брат будет смотреть на него?

— О твоей же заднице волнуюсь, мелочь! — Мин закатывает глаза, решая, что

пока ничего не горит, можно и не признаваться. — Короче, — блондин замечает,
что богатая феечка скрывается в том же классе, где будет учиться Тэхён, —
присмотрись к нему получше. После урока встретимся тут.

Юнги забирает из рюкзака на плече младшего свою тетрадь, ручку и уходит,

хлопнув Кима по плечу. Тэхён слышит звонок, заходит в класс и
останавливается, ловя на себе заинтересованные пары глаз. На секунду его
пронизывает страх, заставляющий сжать лямку рюкзака сильнее, но потом
отпускает, когда парень вспоминает, что на нём надеты линзы. Никто его тут не
знает, это новый шанс.

— Представься, — просит женщина, которая, по-видимому, его новый классный

руководитель.

Ким проводит взглядом по лицам и останавливается на парне с ЛаФеррари,

находя в нём какое-то успокоение, как уже кого-то знакомого.

— Мин Тэхён из Дэгу, — легко проговаривает шатен и замолкает, не продолжая

дальнейшее описание своей личности в виде рассказа о хобби и предпочтениях.

В классе слышится шёпот. Его обсуждают – обычное дело, главное, что не его
глаза. Никто не должен об этом узнать.

— У тебя есть девушка? — внезапно спрашивает длинноволосая

старшеклассница, которая сидит слева от феечки.

Девушки с предвкушением задерживают дыхание, кажется, очень желая

услышать ответ. Они что, правда повелись на дорогие шмотки? Или этот
равнодушный взгляд, которым их одаривает Ким и, видимо, принятый за холод,
создавший образ крутого плохого парня? По крайней мере заинтересовать новых
одноклассников своей скрытностью удаётся легко.

— Пока нет, — Тэхён вспоминает советы старшего брата, который вообще-то

плох в отношениях, но весьма хорош в обольщении, — но если ты продолжишь
меня так откровенно раздевать взглядом, то сегодня же она появится.

В классе раздаётся протяженный гул парней, которые оценивают уверенность

новенького. Итак, успех в новой школе достиг ещё одной зелёной галочки:
внимание девушек и одобрение среди парней. Поймав на себе взгляд
розововолосого, Тэхён отводит глаза в сторону и садится за свободную парту у
окна, надеясь, что у Юнги тоже прошло всё удачно...

— Моё имя Бог, и ко мне не обращаться – господу насрать.

Юнги даже не пытается показать себя в лучшем свете, потому что знает, что
собранный образ из крупиц его терпения разлетится в первые же секунды
общения с ним. Но на удивление пусанские школьники, видимо, совсем
двинутые, раз их реакция заканчивается хлопками и приглашением сесть рядом.
Недолго думая, Мин делает пару ленивых шагов и, переместив взгляд на другую

21/405
часть класса, встречается с брюнетом, который сдвигает брови, узнавая
новенького.

Жизнь решила сыграть с Юнги злую шутку, ведь и он узнаёт своего

одноклассника – банановый чмошник, который пролил на него молоко в здании
музыкального агентства, оказывается обычным школьником, имея наглость
разговаривать так со старшими.

Мин опускается за пустующую парту, бросая свою единственную тетрадь и

стараясь не запоминать имена парней, что облепляют его. Это не ему тут нужны
друзья, Юнги через неделю-другую здесь больше не появится, но всё же
прислушаться к самой базовой информации про школу не помешает. Надо
узнать, какую роль здесь занимает банановое чмо.

● ĐǺỄǤỦ ●

— Ты блять не представляешь, кто мой одноклассник!

— Банановый парень, — тут же отвечает Тэхён, чувствуя на себе взгляды своих

одноклассниц, и тянет за собой старшего, уходя из их поля зрения. Видимо, он
успел узнать больше, чем Мин, поэтому пользуется переменой, чтобы кратко обо
всём рассказать. — Чон Чонгук тоже трейни, местный плохой парень, который
держит эту школу. Говорят, он без тормозов, в общем, как ты, только из Пусана.

— Второго, как я, нет, — Юнги проводит ладонью по волосам, пытаясь унять в

себе зудящее чувство от иронии их столкновения ещё и в школе.

Трейни? Не удивительно, что у него чувство собственной важности взлетело до

небес, если об этом знает каждый в школе. Местный плохой парень, который
пьёт банановое молоко в бутылочках – как смешно. Мин даже готов забыть
инцидент в агентстве, если этот Чонгук не будет попадаться ему на глаза, кроме
как в классе, и провоцировать его. Они бы могли ужиться в одной школе? Да и
если он трейни уже год, то и там сталкиваться не будут – у них разные уровни, и
Юнги надеется, что направления тоже.

— Что с розовым? — Мин возвращается к их главной задаче – приобрести

правильных друзей.

— Пак Чимин – сынок генерала нашей армии, воспитан стальной рукой, но вырос
вот в это, — Тэхён даже не поверил, что, имея отца, у которого по струнке ходят
войска, некий Пак ведёт достаточно разгульный образ жизни, как описывают
одноклассники. — Учится идеально и в круг своих друзей впускает только
избранных. На удивление ярый гомофоб – говорят, про ориентацию с ним лучше
не шутить. Он с Чонгуком двух парней чуть на тот свет не отправил…

— С кем? — переспрашивает блондин, понимая, что хороший вариант дружбы

медленно, но верно разбивается вдребезги. — С банановым? Эти два павлина
ещё и дружат, почему я не удивлён!

— Потому что твой план даёт сбой, хён. Они – два самых влиятельных ученика
этой школы, не считая хоккейной команды, где капитан – Чонгук. От них даже
директор без ума, потому что Пак постарался вывести школу в региональные по
фигурному катанию, а Чон, естественно, завоевать победы над другими
школами.

22/405
В жизни редко, когда идеи Юнги были чем-то испорчены или не завершились
нужным ему результатом. Он рисковал, но добивался своего, и чёртов Пусан,
видимо, решил показать, кто тут папочка.

То, что в этой школе приоритет – лёд, портит их возможность вступить в

баскетбольную команду, а наличие бананового парня, с которым не заладилось с
первой же секунды их встречи, как лидера школьной жизни, очень мешает своим
важным существованием. От его слова может многое зависеть, но это не должно
стать помехой. Не для этого Юнги десять лет своей жизни угробил на то, чтобы
уехать из ненавистного города. Не для того, чтобы вот так просто сдаться, Мин
ночами доводил свою музыку до оригинальности и совершенства звучания,
рассылая свои работы по агентствам и зная, что их могут украсть, ведь
полноценных авторских прав у него нет.

Обратного пути нет – только взлетать.

— Значит, меняем стратегию, — уверенно произносит блондин, заглядывая в

почти привычные глаза младшего брата. — Если влиться в успешную компанию
нет возможности, мы сами станем этой компанией.

Тэхён улавливает этот посыл, который звучит в голосе Юнги – он хочет затмить
лучших учеников школы и встать на их место, как это было в Дэгу. В той школе
Мин и правда был на месте нынешнего бананового парня.

— Не уверен, что эта идея удачная, — признаётся Ким, осознавая, что

столкновение двух похожих личностей добром в любом случае не закончится, а
ещё стоит вспомнить о контракте и последствиях необдуманных импульсивных
решений Юнги.

— Зато прогибаться не придётся, — Мин обнажает дёсны в своей искренней

улыбке, что светит только для младшего, — и раз тебя кто-то так хорошо
информирует, узнай про баскетбол. Мы соберём для директора лучшую команду.

Что это с ним? Ким впервые видит, чтобы Юнги чем-то так сильно загорелся,
помимо музыки. Этот пылкий взгляд и рьяный интерес захватить, по сути,
ненужную ему власть в школе только из-за Чонгука? А, может быть, Тэхён
преувеличивает и никакого столкновения не произойдёт – школа просто может
поделиться на две стороны. Ещё лучше.

На этой завершающей ноте нового плана и заканчивается перемена, не оставляя

иного выбора. Потому что, если Юнги что-то задумал, он уже не отступится от
этого.

На следующей перемене уже все старшеклассники и ученики средних классов

обсуждают двух новеньких, которые вызывают волну интереса. О них мало, что
известно, но один только их контраст на фоне друг друга заставляет девчонок
пускать слюни, ведь они ещё оказались братьями. Один холодный, равнодушный,
а второй пылкий и самоуверенный, называющий себя богом. И эта новость не
остаётся без внимания главной тройки этой школы.

Двое парней сидят на подоконнике в школьном коридоре, наблюдая через

стекло за блондином, который уходит с одноклассниками за школу, где обычно
курят, и молча прожигают его взглядом. Больше всего не хочется их обсуждать,

23/405
но и игнорировать тот факт, что они оба привлекают слишком много внимания,
раз заставили школу шевелиться, тоже не могут.

— Ваши агрессивные взгляды так заводят! — доносится голос девушки, что

подходит к парням, завершив тройку превосходства, и останавливается рядом с
брюнетом, чмокнув его в уголок губ, не имея возможности полноценно
поцеловать в губы из-за торчащей палочки чупа-чупса.

— Мне поебать на них, — отвечает Чонгук, вытаскивая сладость и притягивая

девушку к себе за талию, — а вот ты, кажется, раздевала новенького взглядом?
Совсем бесстрашной стала, Чжуо-ни?

Девушка кидает взгляд на Чимина, который сдал её, и опускает ладони на скулы
брюнета, вытянув губки и сдвинув бровки. Пак закатывает глаза и отводит
взгляд на блондина за окном, который втягивает в себя порцию никотина, сунув
одну руку в джинсы и посмотрев на него в ответ.

— Оппа, я люблю только тебя, — Кан Чжуо улыбается и сдвигает ладони чуть
ближе, заставляя капитана хоккейной команды выпятить губы, — в новеньком
ничего такого нет. Подумаешь, красивый и имеет не менее красивого старшего
брата, но у него нет того, что есть у тебя.

— Деньги и у него есть, Чжуо, — язвит Пак, — и член тоже, так что тебя ничего
не останавливает. Ты давно предлагала тройничок, смотри, какая возможность
выпала – новенькие братья!

Напряжение между Чимином и Чжуо начало расти где-то пару месяцев назад. До
этого они были лучшими друзьями, Пак никогда не смотрел в сторону девушки
своего друга с желанием или похотью, но на вечеринке Чимин стал свидетелем
не самой приятной картины. Девушка переспала с каким-то парнем из колледжа,
а потом умоляла Пака не рассказывать Чонгуку, обещая, что это было в первый
(да неужели) и последний раз.

Чон до сих пор об этом не знает, но скорее всего догадывается из-за постоянных
претензий со стороны друга к девушке и их странному поведению, но сам Чонгук
подозревает лишь о том, что Чжуо могла с кем-то поцеловаться по пьяни. Чжуо
сама по себе неплохая, красивая, у неё восхитительная фигура, нестандартная
для плоских сверстниц, животная неугасающая страсть и математическая
одарённость. Иногда кажется, что она умнее многих учителей в этой школе. Кан
может отдать себя на растерзание, когда Чонгука захлёстывают эмоции, с
которыми он не в силах справиться, и терпит его сложный характер. Словом,
девушка она хорошая, если бы временами не пропадала «на репетиторстве» со
студентами колледжей.

В поле зрения попадает новенький шатен, возвращающийся обратно в класс с

банкой энергетика, которую успел купить в магазине, и Чонгук не упускает
возможности показать, что принадлежит только ему. Брюнет притягивает Чжуо
ближе к себе, опуская руку с талии на ягодицы, и целует её, проталкивая язык в
послушный открытый ротик. Он жуткий собственник, любого отправит на
больничную койку за неё и не позволит, чтобы какой-то Тэхён на что-то там
надеялся.

Вот только на удивление шатен даже не смотрит в сторону этой тройки, будто их
там и нет, сделав старшеклассников в своих глазах пустым местом. Чимин от

24/405
такого высокомерия усмехается и оборачивается, смотря, как из глаз Чонгука
искры летят. Их никогда так ещё не игнорировали.

— Разве Мин не чудо? — издевательским тоном спрашивает Пак, завидев

неудовлетворённый взгляд девушки. — Ты ему не сдалась, Чжуо, можешь
расслабиться.

Девушка что-то отвечает Чимину, но Чонгук уже не вслушивается, пытаясь

понять, что изменилось в Тэхёне, ведь вчера, когда они столкнулись у лифта, он
вёл себя немного иначе. И всё-таки стоит проследить за братьями Мин, которые
вызывают у Чона странное предчувствие чего-то неизбежного.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Шатен открывает дверь помещения, отталкивая её в сторону, и заходит в пустой

класс, где пахнет чем-то специфическим, но не раздражающим. Взору
открывается уставленная стена в мольбертах, разных размеров холсты на
подрамнике и на картоне, прямые ватманы, сложенные большой стопкой,
пропитанные искусством палитры, на которых виднеются остатки масла, и
незаконченные работы натюрморта. Тэхён останавливается рядом с картиной,
всматривается в разнообразие цветов на ней, а затем переводит взгляд на
постановку – точь-в-точь.

Тут окна настежь открыты, но запах масляных красок всё равно не

улетучивается. Он впитался в стены, полотна, обстановку вокруг, став её
неотъемлемой частью. Ким смотрит на кисточки, что лежат на палитре,
всматривается в их огрубевшую разной формы щетину, размеры, они длиннее
самых привычных, которыми рисуют в начальной школе. Рядом стоит баночка с
золотистой, чуть гуще, чем вода, жидкостью, и открыв её, Тэхён понимает, что
запах как раз исходит не от самих красок, а от разбавителя для них. Тюбики
самих цветов лежат в хаотичном порядке, варьируются от пяти оттенков
каждого цвета, которые Ким с лёгкостью отличает по тональности. Это не три
цвета смешать.

— Вау, ты что, художник? — слышится девичий голос, который уже узнаваем для
шатена. — Так вот, откуда такая таинственная аура.

Кан подходит к парню, облокачивается руками на его плечо и заглядывает в

недорисованную картину одного из учеников. Будучи с математическим складом
ума, Чжуо никогда не могла понять искусства, что в нём такого сложного, если
надо просто взять и перенести на бумагу то, что видишь. Благо за неё на уроках
по искусству всегда рисовали другие.

— Я не художник, — отвечает Тэхён, чуть наклоняя плечо вниз, заставив тем

самым убрать с него руки, — просто я хорошо умею рисовать.

— А что ещё ты хорошо умеешь делать? — брюнетка встаёт перед новеньким,

сложив руки под пышным бюстом, и пристально смотрит в глаза – самое
уязвимое место для Кима.

Смотря в зеркало этим утром с самого возможного близкого расстояния Тэхён не

смог заметить линз и надеется, что этого не смогут сделать и другие, но внутри
всё равно что-то заставляет его нервничать от столь длительного зрительного
контакта.

25/405
— В баскетбол играть, — шатен убирает руки в карманы и разворачивается,
решив покинуть художественную студию, покой которой нарушает
одноклассница.

— Ты очень похож на брата, — Чжуо следует за Кимом, идя по школьному

коридору с ним наравне, пытаясь медленно проникнуться в его доверие, — но
сразу видно, кто из вас старший. Он так смотрит на тебя, будто ты самое
дорогое, что есть в его жизни.

— У нас нет родителей, — Тэхён говорит почти правду, потому что эти люди
наверняка даже не ищут их, может быть, только отец Юнги заметит пропажу в
виде своего ноутбука и только потом вспомнит, что у него есть сын, который мог
его украсть.

— Прости, — девушка тут же закусывает губу, подумав, что затрагивает

болезненную тему, — зато вы есть друг у друга.

Да, и это самое главное. Мин заменил Тэхёну бросивших его родителей, стал не
просто другом, но старшим братом и в какой-то степени даже отцом. Хотя его
методы обучения жизни несколько нестандартны, но благодаря им парень не
потерял ещё и себя.

— Ничего, — Ким останавливается перед развилкой между коридорами, —

встретимся в классе, Чжуо.

Девушка провожает шатена взглядом и думает, что стоит попробовать подойти к

его старшему брату. Может, от него она узнает больше.

А Чонгук, следящий за этой картиной, не хочет признавать, что его друг

оказался прав. Как только появится кто-то такой же, как он, Чжуо сразу
переключится на него, потому что ей всегда мало, и постоянство – не её стихия.

● ĐǺỄǤỦ ●

Мяч глухо отбивается об асфальт, перебойное дыхание слышится сбоку от

наступающего соперника, и парень резко кидает мяч игроку своей команды,
продолжающему наступление. Тэхён ловит передачу в прыжке, делает пару
шагов и пасует старшему брату, который забивает в кольцо.

В баскетболе, как в жизни – есть соперники и союзники, которые могут на тебя

положиться, и которым ты можешь доверять. Игра тем и хороша, что на поле ты
видишь сильные и слабые стороны участников, можешь заранее предугадать их
ход и воспользоваться этим. В жизни немного иначе. Ты можешь иметь
союзников, но они резко могут переметнуться на сторону соперников. Мин таких
крыс повидал и показал, что бывает, когда своих предаёшь. Единственный, кому
доверяет Юнги, сейчас устало поднимает уголки губ с другой стороны
площадки, ожидая передачу мяча.

Тэхён вообще дохляком был, кожа да кости, на физкультуре никогда не

занимался и от мячей шарахался. Юнги тогда его на площадку привёл и стал
учить играть в баскетбол, объясняя это необходимостью спускать пар. Если Ким
не мог вымещать свою злость на людях, значит, ему стоило делать это в игре.
Неудивительно, что банановый парень, который по слухам без тормозов, тоже

26/405
вымещает свои эмоции в хоккее, где правила дают разрешение на жесткую игру.

Поэтому сейчас, играя с лучшей командой пусанской школы, братья Мин вдоволь
выплёскивают накопившиеся эмоции от освобождения из их прежнего города. За
столько лет они научились читать мысли друг друга, что ни у одного из них нет
никаких сомнений – этот раунд останется за ними.

На задней площадке школы собирается немало учеников, чтобы посмотреть на

новеньких в деле, пропуская самую большую обеденную перемену. У Тэхёна по
вискам стекают капли пота, грудная клетка горит от напряжения, но рвение
старшего брата идти к своей цели заряжает и двигает дальше. Захватить эту
школу? Это будет несложно, как только им удастся хорошо изучить своих
соперников. А привлечь к себе внимание лучшей тройки не составляет труда,
потому что сейчас Чонгук и Чимин стоят за рабицей и следят за их игрой.

— Они хороши в баскетболе, — проговаривает Пак, оценивая страсть, с которой

играют новенькие: их встречные взгляды друг другу, маленькие, почти
незаметные немые слова на их губах, движения пальцами – парни отлично
понимают, что им надо делать.

— Вся эта шумиха так утомляет, — Чон запускает пятерню в волосы и проводит
до макушки, не находя в игроках ничего особенного. — Только потому, что они
новенькие, к ним столько интереса. Через неделю они станут обычным школьным
стадом.

— До тех пор, пока все не узнают, что они тоже трейни, — напоминает Чимин о
том, где впервые с ними встретился друг.

Чонгук усмехается и в упор не видит угрозы со стороны Минов. Всё это не более,
чем всплеск от упавшего камня в воду – скоро гладь перестанет колебаться.
Взгляд опускается на брошенный рюкзак у сетки и ту самую тетрадь, с которой
блондин сидит на уроках и что-то в ней черкает. Явно не примеры там решает.
Интерес заглянуть всё же уступает здравому смыслу, в котором Чону всё равно
на новых представителей их школы, а вот Чимин, проследив, куда падает
тяжёлый взгляд друга, не видит причин не спустить любопытство с поводка.

Как только игра заканчивается и парни расходятся, Пак задевает плечом

блондина, заставляя того уронить незакрытый рюкзак с плеча и выпасть ту
самую заветную тетрадь, а ещё удачно и листки из неё разлетаются. Чимин
встречается взглядом с Юнги, который выгибает бровь, ожидая извинений, если
только и этот на парочку с банановым не видит свою вину в произошедшем.

— Ой, я случайно, — наигранно удивляется Чимин и быстро садится, начиная

собирать листочки, считывая с них написанное, но из его рук быстро их
вырывают, не давая возможности увидеть что-либо ещё, кроме оставленной
везде росписи. — Сахар Ди? — Пак поднимает глаза, оказываясь наравне с, как
оказалось, композитором. — С сахаром всё понятно, но почему Ди?

— D – потому что из Дэгу, — Юнги спешно собирает с Тэхёном листы и встаёт,

складывая обратно в тетрадь.

Нет, он это нарочно. По ухмылке на лице видно, что этот розовый пытался что-то
разузнать, раз неподалёку за всем этим следит Чонгук.

27/405
— Ну что за сука, — небрежно добавляет блондин, ругаясь на испачканные
тексты.

— Что так недружелюбно-то?! — громко восклицает Пак, привлекая к ним

всеобщее внимание учеников.

Мин слегка сужает треугольные глаза, стараясь понять, что сейчас пытается
сделать этот бессмертный розовый кусок пусанского недоразумения. А у того в
глазах бесы прыгают и бегущая строка идёт, раскрывая свои намерения с
надписью «вы здесь никто». И Тэхён, завидев напряжение между этими двумя,
легко касается до ладони старшего, пытаясь его отвлечь.

— Может, мне тебе ручку поцеловать в честь знакомства? — Юнги резко

застёгивает молнию рюкзака, закидывая его обратно на плечо.

— Чего такой нервный, я же случайно с тобой столкнулся!

Чимин проводит ладонью по своему плечу, будто ему больно, и выставляет Мина
виноватым. Вот это актёрское мастерство. Юнги усмехается, делает шаг к Паку и
напряжённо проводит языком по губам, пока ещё намереваясь закончить это без
лишнего шума.

— Слушай, не устраивай тут сцены, — вполголоса произносит блондин, — ни

тебе, ни мне этого не надо. Будь хорошей девочкой, иди куда шёл.

Ох, зря Юнги добавил своё любимое унижение называть всех девочками, потому
что у Чимина на этом конкретный сдвиг. А всё началось с отца-генерала, который
в порыве ссоры кинул «как девочка», с тех пор для Пака это выражение как
красная тряпка для быка.

— Чего блять? — Чимин сжимает руку в кулак, чем даёт понять своему другу, что
он сейчас переступит через все последние предупреждения директора о драках
на территории школы. — Кого ты тут из себя строишь, Сахарный? Повыёбываться
решил? Тебя сразу расстроить или ты из ранимых? Вы в нашем городе, а значит,
следуете нашим правилам!

— Тогда советую отсосать нам в честь нашего приезда, иначе я не разрешу

сплёвывать.

Тэхён тяжело сглатывает, потому что из первой стадии, когда Юнги мог держать
себя под контролем, он медленно переходит во вторую. Шатен перемещает
взгляд на Чонгука, который улыбается краешком губ, но не спешит
облагоразумить своего друга. На них вся школа смотрит, потому что впервые
кто-то разговаривает таким образом с Паком.

— Ой, мальчики, — Чжуо вмешивается в перепалку, чем сильно всё портит. — Ну

не в первый же день, а? Давайте вы подерётесь на вечеринке сегодня у меня?

— Свали нахуй, Кан!

Чимин и правда завёлся, но двинуться с места ему не даёт подошедший Чонгук,

который вовремя обхватывает друга за плечи, решив, что на вечеринке будет
куда веселее, чем здесь. Он одаривает блондина взглядом сверху вниз и
улыбается, обнажая большие зубы, словно какой-то грызун, вроде лемминга или

28/405
белки. Только вот улыбка ему идёт больше, чем его угрюмый вид в безразмерной
одежде, но она всё равно неискренняя, потому что у глаз совершенно нет
морщинок, что свидетельствует о фальши.

— Да, — соглашается Юнги, — на вечеринке поговорим о правилах, блядская

феечка Винкс.

Тэхён хватает старшего за руку и тянет за собой, уводя Мина от ошибки, которая
совершится, если они сейчас не разойдутся.

— Не заблудись по дороге, Сахарный Мудак! — кидает в дорогу Чимин,

используя D в псевдониме, как Douchebag – мудак.

— Целуй меня в зад, эконом класс! — не разворачиваясь, посылает в ответ Юнги,

вытягивая средний палец вверх.

Пак сбрасывает с себя руку друга и протяжно выдыхает, проводя ладонями по

лицу. За последние два года его никто так ещё с ума не сводил, и этот блондин
первый, кто смог завести Чимина с пол-оборота, после собственного отца.

— Эти братья Мин действительно заслуживают нашего внимания, — Чонгук

складывает руки, заметив, что младший из них конфликты заметно не любит, и
на нём можно отыграться, чтобы отомстить старшему.

— Ещё бы, — соглашается Чимин, уже чувствуя у себя в ладони любимую биту, —
если он придёт на вечеринку, то уйти с неё самостоятельно он не сможет.

Две фигуры таких разных братьев из Дэгу скрываются за школьными дверями, но

не только Чонгук следит за ними. Брюнет переводит взгляд на Чжуо, у которой
на лице всё её впечатление от данной встречи и дикое желание увидеть
большее.

Сегодняшняя вечеринка будет яркой.

● ĐǺỄǤỦ ●

В наушниках играет очередная песня рок-группы, отвлекая от излишнего

внимания со стороны учеников новой школы. Тэхён устал за этот день, поэтому
совершенно не против показаться высокомерным парнем, что затыкает себе уши,
показывая, что у него нет никакого желания общаться. Мало того, что они в
центре внимания, как новые ученики, так ещё из-за столкновения с Паком и
Чоном интерес к ним увеличивается со скоростью разрядки аккумулятора в
телефоне, который выжимает последние силы на песню.

Pack up all your bags

Собирай чемоданы
Staying true to North
Двинемся точно на север.
You're the only one I'd do this for
Ты – единственный, ради кого я пойду на такое.

Они уже на своём Севере. Приехали в Пусан практически ни с чем, оставив всё в
Дэгу. Здесь они обретут то, что им надо, расправят крылья и двинутся в Сеул.
Неважно, через год, два или пять лет, но парни будут идти к своим мечтам.

29/405
Весь урок Тэхён чувствует на себе тяжёлый взгляд розового принца, который
явно думает не о том, как здорово, что братья Мин появились на их территории
школы, посмев заявить что-то о своих правилах, ведь Юнги ясно дал понять, что
не ставит их ни во что. И всё-таки этого следовало ожидать.

После занятий Ким подходит к выходу из школы, где скапливаются ученики, не

торопясь идти домой, и проходит мимо них, остановившись рядом со старшим
братом. Шатен вынимает наушники, музыка в которых закончилась несколько
секунд назад из-за разрядившегося телефона, и опускает взгляд на
содрогающиеся от дождя лужи.

— Дерьмо, — ругается блондин, смотря на проливной ливень, что устроила

сегодня погода. — Кажется, он не собирается быстро заканчиваться.

— Через сколько у тебя встреча? — интересуется Ким, убирая телефон в рюкзак.

— Полтора часа есть… — Юнги хмурит брови, когда младший делает шаг и
выходит под суровые капли дождя, позволяя себе тут же промокнуть. — Куда
пошёл?!

Девочки, стоящие неподалёку, начинают умиляться с Тэхёна на его безразличие

к погоде, и как он встряхивает мокрыми волосами, впервые за день
улыбнувшись, отчего, кажется, даже солнце сквозь тучи проясняется.
Выделывается перед всеми.

— Я первый займу душ! — выкрикивает Ким, отойдя на достаточное расстояние,

чтобы опередить старшего брата.

— Ах ты мелкий негодник! — Юнги тут же бежит за младшим, решив, что они всё
равно промокнут, а вот очереди в душ ждать не хочется, и ускоряется, потому
что Тэхён рванул вперёд.

А на их место встают Чонгук с Чимином, которые совершенно не удивлены

такому поведению Минов. Они не кажутся пусанским парням чем-то серьёзным,
просто их стоит поставить на своё место, чтобы Дэгу больше рты свои не
раскрывали. И Пак, достав ключи от ЛаФеррари, выходит под дождь, идя рядом с
Чоном, который раскрывает зонт. Впереди долгий вечер, и всем нужно как
следует подготовиться.

Вначале идея добежать до квартиры кажется не такой уж и плохой, но после

пятой минуты под проливным дождём Юнги понимает, что не стоило идти на
поводу у младшего. А ещё белая рубашка Кима облепляет его тело и
просвечивает, открывая городу вид на совершенно обычное, уверяет себя Мин,
тело старшеклассника. Юнги спал с девушками, его тело реагировало на
женский пол, но не так явно, как на мужской. Юнги уверял себя, пытался
исправиться, но с природой не поспоришь – не тебе выбирать, кем родиться и
кого любить. Поэтому блондин снимает с себя кожаную куртку, накидывает на
голову Тэхёна, заставляя его скрыться под ней, и уходит вперёд, не дав
младшему возможности возмутиться.

Когда они приходят в квартиру, Тэхёну кажется, если сжать сейчас Юнги в
объятьях, то из него вытечет вся вода, как из стираного плюшевого медведя.
Отличие только в том, что приступы нежности Мин не сильно любит, разрешая

30/405
лишь держать себя за руку. Всё это от недостатка любви в детстве, Тэхён
уверен, но всё равно игнорировал недовольства брата и обнимал его в постели,
когда они ночевали вместе.

— Стой, — Мин выставляет руку, не дав шатену пройти в комнату, — тут

раздевайся и полезай в душ.

— Но ты можешь пойти первым, — пожимает плечами Ким. — Тебе же через час

идти в агентство.

— Вот именно – через час, — старший пинает дверь ванной ногой и подталкивает
туда Тэхёна.

— Пошли вместе?

Юнги на секунду замирает, представляя, что будет, если он согласится, потому

что для Тэхёна это предложение ничего не значит – они же оба парни. В том-то и
дело, что парни. Младший снимет с себя эту чёртову рубашку, оголит ноги,
спокойно встанет под струи горячей воды, блаженно прикрыв глаза, приоткроет
губы и станет томно дышать, наслаждаясь приятной дрожью по телу от
контраста тёплых капель и продрогшего тела. Ещё тихо посмеётся и скажет своё
невинное «хён» осевшим от кайфа голосом.

— Быстро пошёл в душ, пока я тебя не закинул туда силой, — бросает Юнги,
прежде, чем скрыться в их комнате.

Через две минуты раздаётся шум воды, и Мин успокаивается, берёт себя в руки,
решая после похода в агентство как следует расслабиться, а ещё лучше
спустить пар с кем-нибудь. В идеале найти бы какого-нибудь парня на вечеринке
у одноклассницы Кима, но не стоит пачкать свой новый светлый образ в этом
городе, поэтому сойдёт любая старшеклассница, чьё сердце было сегодня
покорено. Блондин стягивает неприятно прилипающие джинсы и футболку,
находит чистые вещи и по пути на кухню закидывает их в ванную на стиральную
машину, чтобы Тэхён потом не разгуливал с полотенцем на бёдрах по шатким
нервам старшего.

Мин ставит чайник, кидает взгляд на время, подозревая, что студенты ещё не
скоро вернутся со своих пар, поэтому можно немного проявить любопытство и
попытаться найти хосоковы сигареты, которые он прячет точно где-то на кухне.
От привычки невозможно быстро избавиться, а Юнги сам начал в четырнадцать
курить, поэтому понимает Чона, который тайком, будучи трейни, продолжает
втягивать никотин. Это лучше, чем наркотики, да и курит Хосок по-тихому, что
плохого? Спустя несколько открытых дверец буфета, холодильника (ну там-то
точно искать бы не стали), выдвижных ящиков, Мин уже хочет сдаться, но резко
думает о росте. Поэтому парень ставит стул и забирается на него, посмотрев по
всем верхам кухонной мебели. И как же он оказывается прав.

Пачка лёгких, тонких сигарет, которые Юнги терпеть не может, свидетельствует

о том, что Чон пытается уменьшить дозу и бросить свою привычку. Похвально, а
вот Мина надолго не хватает, его ломает, отчего даже такие сигареты кажутся
неплохим вариантом. Блондин истёртыми о струны гитары пальцами подцепляет
скрученную трубочку, спускается к газовой плите и подкуривает, ощущая
приятную негу, заполняющую всё тело.

31/405
— Окно хоть открой, — звучит голос младшего брата, который незаметно
выходит из ванной, вытирая махровым полотенцем свои волосы.

Юнги стоит перед ним в одних лишь боксерах, когда Тэхён уже полностью одет.
Казалось бы, кого это должно смущать?

Ким ленивыми шагами уходит в комнату, заваливается на постель и прикрывает

глаза, пытаясь собрать пройденную половину дня по кусочкам. Их приход,
знакомство, слишком много информации об учениках, свалились ещё новые
предметы в этом классе, и Чжуо. Тэхёну она кажется фальшивой, хотя бы
потому, что, по словам одноклассников, встречается с Чонгуком, но ведёт себя не
как занятая девушка. Она целый день то и дело липла к нему, будто сам Чон
подослал к Минам, чтобы узнать о них побольше. Но они же не дети, чтобы вести
себя так.

Слышится голос Юнги, который говорит, чтобы Тэхён выпил горячего чаю, а
затем раздаётся хлопок двери в ванную. Шатен поднимается с мягкого
покрывала и уходит на кухню, распахивая окно и прислушиваясь к звуку
утихающего дождя. До сих пор сложно поверить, что они не в Дэгу. Но и мысли
не сводятся к вопросам, что там осталось и как живут без них те, кто их знает.
Просто знает об их существовании.

Ким достаёт с верхней полки кружки и заливает в них кипяток, положив только в
одну из них сахар, достаёт два рамёна и закидывает в кастрюлю, заливая той же
водой из чайника. Квартиру окутывает чудесный аромат их обычного обеда.
Юнги сейчас уйдёт, а Тэхён займётся поиском подработки – он не может больше
просто сидеть и ничего не делать. Если старший узнает, то наверняка будет
против, скажет, что ему надо лишь учиться и не беспокоиться о деньгах, но Ким
так не может. Надо с чего-то начать, стоит поискать для начала что-нибудь на
выходные. Наверняка есть подобная подработка для школьников.

— Где можно по-тихому достать яд? — раздаётся голос Хосока, который только
входит в квартиру, видимо, с Намджуном. — Не понимаю, за что он так ебёт нас!
В первую же лекцию! «Вы за корочкой пришли, молодые люди?» —
передразнивает Чон преподавателя, громко бросив что-то на пол. — Нет, блядь,
тебя повеселить!

— Придирается потому, что он знает твою будущую профессию, — рассуждает

Ким, — ты не будешь работать по специальности, вот он и не видит смысла тебя
щадить. О, — Намджун застаёт старшеклассника на кухне, который только
сейчас задумывается о том, где он будет учиться после школы, и будет ли
вообще, — малой, закинь и нам рамён по-братски.

Тэхён коротко кивает, прислушивается к хлопку двери, который оповещает о

выходе старшего, и начинает выставлять закуски. Вообще Ким не умеет
готовить, рамён – это его предел. Яичницу и ту может спалить, поэтому в Дэгу,
приходя к Минам домой, всегда готовил Юнги. У него обострён вкус, поэтому
парень предпочитает готовить кропотливо, при этом постоянно запивая всё
энергетиками. Тэхён помнит, как ему пришлось готовить завтрак, и он его
благополучно испортил, пересолив, а Юнги его похвалил за старание. Старший
не указывает только на ошибки, он видит мир иначе, и учит младшего
воспринимать свои поражения, как маленькие победы. «Потому что в следующий
раз ты не сделаешь одних и тех же ошибок».

32/405
— Хэй, давайте создадим беседу нашей хаты? — на кухню заходит Хосок, даже
не переодевшись в домашнюю одежду, собираясь лишь закинуть в себя обед и
пойти по делам дальше. — Юнги, дай свой номер.

— Прости, но ты не красотка с третьим размером, — отшучивается блондин,

садясь за стол рядом с младшим, и замечает, как тот протягивает смартфон.

Вот только Мин уверен, что его сейчас стоит на зарядке в комнате, и только
потом замечает трещины на своём телефоне. Только уже поздно – Хосок
набирает свой номер, тем самым узнавая набор цифр Юнги. Вырастил предателя.
Затем Тэхён и свой диктует, позволив добавить братьев Мин в беседу их
квартиры.

— Печенюшка – это пятый жилец? — интересуется Ким, заметив в списке

псевдоним, который отличается от остальных.

Тут есть «RapMon», не особо сложно догадаться, кому принадлежит этот

аккаунт, «Our Lord» – Господь Бог, несомненно, самому скромному из жильцов –
Юнги, «Rainbow» – вероятно, Хосок, который идентифицирует себя по цвету
волос, назвав себя радугой, Тэхён, которого Мин зарегистрировал, назвав под
цвет одного из глаз «Blue & Grey» и «Сookie» – тайный пятый жилец.

— Да, — отвечает Намджун, присоединившись к остальным, — он милый и в

первый день знакомства притащил две коробки печенья, которые сам в конечном
итоге и съел.

— Милый, пока про ориентацию разговор не заходит, — напоминает Хосок об

обратной стороне Печенюшки.

Юнги на секунду замирает, а потом кидает взгляд в сторону Тэхёна, который

продолжает есть как ни в чём не бывало. То есть он не заметил уникального
сходства описания тайного пятого жильца и розовой принцессы их школы,
который выглядит мило, но заводится при сравнении с девчонкой? Чимин ярый
гомофоб, наверняка ненавидит, когда парни шутят на эту тему. А ещё
информация о его роде деятельности остаётся неизвестной. Если Чонгук – его
лучший друг трейни, то и Пак мог бы быть тем самым неопределённым
вокалистом, имея статус богатенького мальчика из семьи генерала армии.

Подумав, что такого совпадения просто не бывает, Юнги закидывает в себя

остатки рамёна и принимается собираться в агентство. К счастью, ему как раз по
пути с Хосоком и Намджуном, который уже работает над своим первым
альбомом, поэтому парни предлагают взять такси в силу плохой погоды.

И Тэхён остаётся один. Он неторопливо моет посуду, возвращается в комнату и

достаёт ноутбук старшего, забивая в поисковик запрос о работе в Пусане.

● ƁỦֆẴ₦ ●

В музыкальном агентстве в одном из танцевальных залов звучит красивая

мелодия, и в приглушённом свете напротив зеркал мелькает силуэт парня,
который очень старается делать свои движения более плавными. Вены на его
руках вздулись из-за повторения одного и того же движения вначале, где он
должен подняться с пола на руках, тело знает все движения, но этого
недостаточно. Придёт наставник и снова скажет, что его танец – не хоккейная

33/405
площадка, а Чонгук по-другому не может. Он способен взять высокую ноту, петь
до нехватки воздуха, но не танцевать. Для него это преграда между ним и его
дебютом.

Брюнет останавливается, берёт пульт и переключает песню на начало. В

который раз? Он уже сбился. Чтобы быть трейни, нужно многим пожертвовать, и
директор намекал на хоккей. Единственное место, где Чон мог выпускать своих
демонов без сильного вреда другим и без порчи своей репутации, и то он должен
будет оставить. «У тебя может быть травма, и можешь попрощаться с
карьерой» – говорила менеджер. «Ты певец или хоккеист? Определись уже!» –
говорили знакомые трейни. «Как ты, только из Пусана» – сказал новенький
младший из братьев, сравнивая его со старшим.

Чонгук снова делает заезженные движения, прислушивается к музыке, точно

попадая в ритм, но думая о Минах. Значит, первый тоже не останавливается, а
второй наоборот, пытается остановить. Чимин сказал, что выпали из рюкзака у
блондина тексты песен, а, значит, он композитор, но не ясно до конца, какую
позицию занимает здесь. Точно только то, что этот Шуга серьёзно намерен
исправить устоявшиеся школьные правила.

Музыка резко прекращается, и Чон останавливается, поворачиваясь в сторону

аудиосистемы и пытаясь выровнять дыхание.

— Оппа! — Чжуо сокращает между ними расстояние и кладёт ладони на чёрную

футболку в районе груди, чувствуя учащённое сердцебиение. — Ты время видел?
Скоро начнётся моя вечеринка!

Брюнет переводит взгляд на Чимина, который подбрасывает другу бутылку с

водой и убирает руки обратно в карманы бомбера. Чон ловит бутылку, одним
прокручивающим движением избавляется от крышки и выпивает пол-литра
необходимой жидкости.

— Я не пойду, — на выдохе произносит вокалист, решив всё же сделать

остановку – толку от повторения никакого.

— Ну как так? — хмурит брови девушка, оборачиваясь на Пака, чтобы тот что-
нибудь сказал и заставил Чона пойти.

— Чжуо, мне сейчас не до блядовок, ясно? — Чонгук садится к стене и сгибает

гудящие ноги в коленях. — У меня мало времени, мне надо тренироваться.

— Подожду в коридоре, — резко говорит Чимин, отвлекаясь на сообщения в

телефоне, и уходит из зала для практики, закрывая за собой дверь.

В помещении образуется такая необходимая тишина после музыки, что до сих

пор заезженной пластинкой играет в голове. Но и это долго не продолжается.

— Оппа, — Чжуо приседает на корточки рядом с брюнетом, — не перетруждайся.

Хочешь, я помогу тебе расслабиться?

Чонгук прикрывает глаза и касается затылком горизонтальной холодной

поверхности, собираясь сказать, что расслабиться он уже никогда не сможет,
как внезапно чувствует аккуратную ладошку на своём паху. Брюнетка водит по
ткани спортивок, оглаживая реагирующий на движения член, и закусывает губу,

34/405
предлагая свой вариант расслабления, но на удивление Чон берёт её за запястье
и убирает руку от себя, шумно выдыхая.

— Не создавай мне ещё больше проблем, — твёрдо говорит вокалист, — просто

иди уже с Чимином. Повеселись за меня, малышка.

Чжуо целует Чонгука в губы, встаёт и уходит, получив официальное разрешение

повеселиться сегодня. А она теперь точно это сделает, зная, что Чон на
вечеринку не придёт.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён заканчивает выполнять домашнее задание, когда в беседу класса

приходит геолокация места сегодняшней вечеринки, которая начнётся через час.
Вместе с сообщением хлопает входная дверь, и Ким спешно заходит в историю
браузера и удаляет её, слишком громко закрывая после этого ноутбук. Сердце
колотится так, словно он пойман с поличным, хотя это было бы равносильно
преступлению против брата.

— Чего ты так реагируешь? — спокойно проговаривает Мин, снимая с себя

куртку. — Все мы смотрели порно – не грех.

— Я не смотрел порно, — Тэхён нервно сжимает ручку меж пальцев, следя, как
старший аккуратно возвращает гитару на место.

— Если я сейчас открою историю и там ничего не найду, ты так же продолжишь

упираться? — Юнги улыбается краешком губ, решив не наседать на младшего,
все они через это проходили. — Ладно, у тебя есть полчаса, чтобы закончить
свои дела, и мы идём к Чжуо.

Ким бросает ручку на тетрадь, игнорируя намёк на незаконченные дела, и

поворачивается к блондину, серьёзно смотря в его глаза.

— Ты реально собираешься идти на поводу у Пака?

— А ты не собираешься идти на первую школьную тусовку в нашу честь? — Юнги

тут же задаёт встречный вопрос, не требующий ответа, потому что решение уже
принято за двоих. — Во-первых, если мы туда не придём, это будет значить, что
мы засунули свои языки в задницы и забились в угол от грёбанной феи. Во-
вторых, я тебе с самого начала сказал, что тусовки – это билет в школьную
жизнь. В-третьих, давно ли ты перестал верить в меня?

— Но…

— Я рад, что ты помнишь те крики на заброшенной фабрике, — перебивает Мин,

закрыв тетрадь в клетку. — А теперь делай свои дела, пока я предупреждаю
наших соседей, что мы завалимся посреди ночи пьяные в хлам.

И поставив точку, Юнги уходит из комнаты, оставляя Тэхёна без выбора. Тут и
дураку понятно, что Чимин секунды отсчитывает до встречи с блондином, чтобы
отомстить ему за те слова, и в отличие от того раза, он точно не остановится. И
Чон не вмешается, если вообще не станет ему помогать.

Нет, Ким уверен в Юнги и его силе, просто у Пака рука набита самим генералом

35/405
армии, а у Чона не всё в порядке с тормозами – если они будут вдвоём, не факт,
что Мин сможет справиться с ними. А если Тэхён не пойдёт, то точно не сможет
присмотреть за старшим. Выбора не было изначально.

Басы играющей музыки слышны уже в самом начале улицы, отчего предчувствие
катастрофы обостряется за весь путь до места назначения. Тэхён ещё пару раз
пытался уговорить старшего остаться дома, сваливал всё на усталость дня, но в
итоге сейчас идёт рядом с Юнги, который выкуривает позаимствованную у
Хосока сигарету. Мину просто необходимо снять сегодня напряжение, а Киму не
помешает начать вливаться в настоящую жизнь старшеклассника. Нужный дом
помечен присутствием всё той же ЛаФеррари, припаркованной у газона, что
говорит само за себя: столкновения Дэгу с Пусаном не миновать.

Зашедших в дом Минов встречают с небывалой радостью: все девушки

постарались одеться откровенно, чтобы привлечь к себе внимание братьев,
надеясь, что им сегодня повезёт ухватить кого-нибудь из них. Конечно, ведь их
принцы уже заняты Чжуо, которая появляется в короткой чёрной юбке с ремнём
на бедре, такого же цвета блузе с открытой спиной и ярко-красной помадой. К
ночи она исчезнет с её губ.

— Мальчики! — хозяйка дома протягивает Минам по бутылке. — Как ваше

настроение?

— Увидел тебя и сразу поднялось, — Юнги толкается языком в щёку, окидывая

девушку неоднозначным взглядом с длинных ног до головы, — отлично
выглядишь, Чжуо-на.

Тэхён закатывает глаза и уходит к одноклассникам, решая как можно быстрее

напиться, чтобы не помереть тут со скуки. Взгляд привлекает большая картина в
гостиной, которая занимает две трети всей стены своим потрясающим видом
заката. Ким ненадолго засматривается, пока периферическим взглядом не видит
макушку розовых волос.

Чимин открыл лоб, уложив волосы назад, что, кстати, идёт ему больше, оделся
простенько и заливает в себя остатки алкоголя, настойчиво куда-то устремив
взгляд и не вслушиваясь в разговор хоккейной команды, с которой стоит. Тэхёну
не составляет труда сразу догадаться, в кого метает молнии Пак, потому что в
той стороне стоит Юнги с Чжуо. Вот только Чонгука нигде не видно. Он не
придёт?

— Хэй, — парень заставляет шатена отвлечься, — новенькие нашей школы

должны пройти обряд посвящения!

Услышав это, ученики заметно оживляются, ставя на край стола три красных
стаканчика и смешивая в них разные алкогольные напитки. Вокруг собирается
целая толпа, ожидая начала обряда посвящения, после которого братья станут
полноценными «своими» парнями. Ким слышит, как музыка переключается на
рок-группу, что всегда играет в его наушниках, и чувствует ладонь на своём
плече. Юнги кидает младшему взгляд, говоря, чтобы тот расслабился.

— Правила просты, — Чжуо встаёт рядом, — вам надо перепить нашего короля.

Девушка берёт маленькую дощечку и начинает освобождать стоящие бутылки от

36/405
крышек одну за другой, сбивая их резкими движениями дощечкой снизу-вверх.
Тэхён не верит количеству, потому что брюнетка открывает уже четвёртую и до
сих пор не останавливается. Неужели их «король» способен выпить столько?

Всё внимание устремлено только на них, и Ким чувствует, как начинают

холодеть его руки. А Юнги совершенно не удивляется, когда этим самым
королём оказывается не кто иной, как Пак Чимин. Парень со взглядом хищного
животного, готовящегося к охоте, подходит к столу и берёт красный стаканчик,
который они должны опустошить первым.

— На скорость, — добавляет Чжуо, подняв руку. — Готовы?

Тэхён хочет мотнуть головой, сказать «нет», но берёт стаканчик вслед за

старшим, успокаивая себя, что это – вечеринка, на которой нет Чонгука, а,
значит, опасности тоже нет, и они могут напиться. Должен же он когда-то
начать? Юнги всегда подталкивал его вперёд, вёл за собой за руку, учил не
сдаваться и идти до конца. А если до конца – значит, обратного пути нет.

— Начали!

Холодная жидкость скользит по горлу, Тэхён запрокидывает голову, пытаясь не

концентрироваться на противном горьком вкусе, чувствует, как с каждым
глотком воздуха становится меньше, и делает глубокий вдох после опустошения,
хватая следующую бутылку за горло. Чимин же будто сок пьёт, заглатывает и
губы облизывает, следя взглядом за братьями, которые не отстают.

Вокруг слышатся подбадривающие выкрики, музыка сливается с ними в

головокружительный ритм, под который подстраивается собственное сердце.
Вторая бутылка с грохотом возвращается на место, к горлу подступает чувство
тошноты, и Тэхён почти допивает третью, подносит руку к носу, делает большой
вдох своей рубашки, пахнущей порошком, и переводит взгляд на Юнги.

А Мин продолжает опустошать спиртное, не желая проигрывать, особенно Паку.

Чимин же выглядит на удивление трезвым, припадает губами к очередной
бутылке и приподнимает голову, открывая вид на двигающийся кадык. И Юнги
конкретно кроет от этого вида, алкоголь бьёт по вискам, заставляя внутри
проснуться то животное, которое парень пытался усмирить со своего
подросткового возраста. Сейчас же оно выбирается наружу. Мин тянется к ещё
одной, замечает, что они закончились, и смотрит на Пака, который пожимает
плечами, заверяя в ничьей.

Только Тэхён знает, что у Юнги нет слова «проиграть», что равносильно
«ничьей». Поэтому Мин хватает бутылку из рук Чжуо и опустошает её под крики
девушек. В этой школе теперь новый король вечеринок.

Оглушительная музыка вводит в какое-то пространство, в котором Пусан уже

кажется чем-то отдалённо родным. Свет разноцветных фонариков превращается
в полосы, сливаясь в настоящий водоворот, который затягивает Кима. Тэхён
улетает так, что оказывается в центре танцующей толпы, окружённый своими
одноклассницами. Басы музыки пульсируют под кожей, в доме становится
невыносимо жарко, отчего все начинают постепенно раздеваться, а животные
инстинкты просыпаться.

Юнги хищно поглядывает в сторону Пака, танцуя с Чжуо, но в какой-то момент

37/405
пропадает из виду, оказываясь рядом с ди-джеем. Блондин что-то говорит
парню, музыка затихает, и в колонках слышится бас гитара, играя недолгий
проигрыш песни. Мин берёт микрофон, расплывается в улыбке и подмигивает
Чжуо, вроде как посвящая выбранную композицию ей. Вот только она
адресована совершенно другому человеку. Хрипловатый от алкоголя голос
вызывает мурашки, Юнги начинает петь, заставляя всех вокруг впасть в
приятное удивление.

It’s never too late to get down and party

Никогда не поздно стать проще и оторваться
Switching from good to bad ’cause your naughty
Стать немножко плохой, побыть озорницей
Feel it inside oh inside your body
Прочувствуй это внутри, внутри своего тела
Let it come out with shots of Bacardi
Пусть это выстрелит вместе с бутылочкой Бакарди

Юнги смотрит на Чжуо, заставляя её с трудом держать себя в руках, чтобы не

сорваться у всех на глазах, потому что она нашла Чонгука, только из Дэгу. Толпа
в диком восторге, снимает молодого певца на камеры, который совсем не против
показать, кто тут король разрушенного королевства.

И на следующую строчку Мин переводит взгляд на Чимина, посвящая ему самую

вишенку торта припева песни.

Only good girls they go to heaven

Хорошие девочки попадают в рай
But the bad girls they get backstage
Плохие девочки идут за кулисы

Пак намёки очень хорошо понимает, сжимает зубы, отчего на его скулах заметно
напрягаются мышцы, и терпеливо ждёт момента, когда отомстит за это.

Ким оказывается в коридоре второго этажа, пытаясь найти ванную, встречает

девушку из класса брата, которая хватает его за рубашку и затягивает в
комнату. Музыка совсем немного стихает, в ушах слышится звон, и Тэхён
встряхивает головой, пытаясь понять, что с ним происходит, куда он шёл и где
оказался. Девчонка перед ним говорит что-то пошлое, проводит ладонями по
груди и трётся о пах, запуская руки под пряжку ремня. Ким чувствует, как его
накрывает возбуждение, предложение становится практически безотказным,
когда девушка встаёт на колени и припадает губами к члену через джинсы.
Желанный. В этой школе, в этом городе Тэхён желанный, потому что его никто
не знает.

Но внезапно все приятные чувства перекрывает рвотный позыв, и Ким выбегает

из комнаты, попадая каким-то невероятным образом в ванную. Парень падает
перед унитазом и опустошает свой желудок точно также, как ранее выпитые
бутылки. Боль проходит по мышцам живота, в уголках глаз скапливается влага,
а те три бутылки, кажется, вообще не заканчиваются. Тэхён проводит ладонью
по волосам, нажимает на слив и небрежно сплёвывает отвратительные остатки с
губ, облокачиваясь на ванну позади. Голова трещит, чувство тошноты не
проходит, шатен глубоко дышит и тянется к своему ремню, который каким-то
образом оказался расстёгнут.

38/405
Музыка на секунду усиливается, Ким слышит шаги и открывает глаза, пытаясь
сфокусировать взгляд на зашедшем.

— Херово выглядишь, братик, — Юнги опускается перед младшим, проводя

тыльной стороной по нижней губе, вытирая вязкую слюну. — Прошло только два
часа, а ты уже всё?

— Я сейчас сдохну, — на выдохе произносит шатен, находя в себе силы только

дойти до ближайшей мягкой поверхности, чтобы упасть и больше никогда не
вставать. — Мне кажется, я выблевал себе все внутренности.

Мин смеётся, понимая, что такое состояние было вполне ожидаемым, но до

одури офигенным, и Тэхён правда оторвался за этот вечер, который, кажется,
никогда не закончится. Старший хватает шатена за руку, помогает встать на
ноги и придерживает за талию, подводя к раковине. Юнги ополаскивает лицо
Кима холодной водой, что немного приводит в реальность, и говорит, что они
сейчас уйдут.

Тэхён не помнит, как они выходят на улицу, но чётко слышит слова Мина,
который оставил где-то свой телефон и ушёл, чтобы его забрать. Парень садится
на декоративный камень, открывает сунутую в руки бутылку воды и выпивает её,
чуть не поперхнувшись, когда видит приехавшего Чонгука, направляющегося в
дом.

Чимин больше не стал молчать, набрал другу короткое сообщение, что его
шлюха пустилась во все тяжкие, когда после феерического выступления Шуги, и
он застукал их обжимающимися на кухне: Чжуо совсем не сопротивлялась,
лапала блондина и стонала в поцелуи, позволяя трогать себя. Пак даже ради
интереса сложил руки и постоял немного, чтобы намекнуть о наличии отношений
у одного из ненасытных, но получил только насмешливый взгляд от Юнги.

Тогда он понял, что пришло то время, когда надо поставить парней из Дэгу на
место. Вот только потом Мин куда-то исчез. Одни говорили, что видели его с
братом, другие, что он уже на улице, а потом блондин сам попался на глаза,
вернувшись за телефоном. И вот тогда-то начинается самая интересная часть
вечеринки. В дом заходит Чонгук, стремительно проходит через толпу и толкает
Мина к стене, заставляя остальных расступиться.

Неожиданность на несколько секунд застаёт Юнги врасплох, но он быстро

понимает, в чём дело, когда удар о поверхность затылком приводит его в
чувства.

— Ты, блять, жить не хочешь больше?! — Чон хватает блондина за футболку,

слегка приподнимая, чем вызывает лишь усмешку.

— А в чём проблема, банановое чмо? — даже его треугольные глаза насмехаются

над парнем, отчего внутри всё выворачивает наизнанку. — Кажется, тебя здесь
не было, когда я успел тебя обидеть?

Чонгук с лёгкостью снова вбивает парня в стену и отталкивает, проводя

ладонями по смольным волосам.

39/405
— Ты свои кривые руки на кого распустил? — Чон взглядом находит Чжуо,
которая только спускается со второго этажа, и слышит смех.

Среди остановленной музыки звучит лишь надменный смех Юнги, который

отталкивается от стены и подходит к зверю, хлопнув его по плечу.

— Оу, так Чжуо что, твоя девушка? — Мин делает удивлённый вид, будто не знал
этого. — Слушай, я даже не подумал – она просто так легко отдалась, будто одна
из тех, кому можно присунуть разок. Ну ты в курсе, как они себя ведут, от шлюх
не отличить, — блондин чуть отклоняется, когда Чон сбрасывает его руку, но
снова встаёт прямо, наконец, забрав свой телефон у ди-джея. — Не люблю
раздавать советы, но, кажется, вам надо расстаться.

— Оппа, он врёт! — неожиданно говорит Чжуо, решив выставить виноватым

другого.

— Меня уже не ебёт! — Чонгук поворачивается к Мину, который никак в общем-

то не реагирует на слова девушки, только в который раз убеждается, что все
тёлки по натуре змеи.

— Ой да ладно, — Юнги периферическим зрением замечает младшего брата,

который заходит в дом, и решает, что пора уходить, — ну хочешь, засоси мою
девушку, чтобы обидно не было. Упс… незадача, её нет!

Чон вообще-то знает, что чёртов Мин не виноват, и Чжуо сама его
спровоцировала, это подтвердил лучший друг. Брюнет понимает, если он сейчас
ударит Юнги, это только на нём плохо отразится, но не может перебороть в себе
это собственническое чувство. Посмели тронуть то, что принадлежало ему.

— Твоё? — парень выдыхает. — Ладно, хорошо.

Чонгук поквитается с Юнги, забрав то, что принадлежит ему, поэтому кидает
убийственный взгляд на Чжуо и разворачивается, направляясь к выходу. Вот
только Мин поздно понимает, к чему это соглашение, и что парень направляется
вовсе не на улицу.

Чонгук подходит к Тэхёну, хватает его за рубашку, сжимая мягкую ткань, и

припадает к его губам, на глазах у всех целуя того, кто принадлежит Юнги.

40/405
D-3

Услышав приход братьев со школьной вечеринки, Хосок бросает взгляд

в нижний уголок экрана ноутбука на время и видит половину первого ночи. Он
быстро допечатывает последнее предложение в открытом вордовском файле,
нажимает на значок сохранения, имея привычку делать это после каждого
набранного абзаца – был печальный опыт, когда всё сбросилось и четыре часа
жизни парень выбросил на ветер.

Сняв с себя очки, Чон вытягивает руки над головой и разминается, направляясь
из комнаты, а когда выходит, впадает в шок: Юнги бессовестно достаёт заначку
хосоковых сигарет, вынимает сразу две, одну убирая за ухо, а вторую поджигает
от газовой плиты, шипя, когда зажимает её разбитыми губами. Блондин
открывает морозилку и достаёт кусок мяса, прикладывая его к другой щеке, где
уже проявляется отекающий синяк. На руках кровь, видно, уже не
принадлежащая ему, джинсы на коленке порваны и далеко не из-за модной
тенденции – нижняя часть ткани просто болтается, держась только с внутренней
стороны коленки. Мин-старший матерится, нервно делает затяжку, а потом
перемещает взгляд на Чона.

В треугольных глазах отчётливо видно количество выпитого алкоголя, удачную

вечеринку и неудачное её завершение. Из ванной слышится струящаяся вода,
Хосок перемещает взгляд на зеркало перед раковиной и видит, как Тэхён
отчаянно мылит свои губы.

— Каким долгим будет объяснение, если я его потребую? — ломает бровь Чон,
возвращаясь обратно к старшему из школьников.

Юнги неторопливо выдыхает дым, меняя руки местами, и улыбается одной

стороной, которая осталась невредимой, даже не зная, с какого момента начать.
Стоит упомянуть о самом первом столкновении с банановым парнем или сразу
перейти к той части, где их оттаскивают друг от друга?

— Хочу умереть, — доносится севший голос Тэхёна, который подходит к

старшему брату и отбирает у него целую убранную за ухо сигарету.

У шатена кончики волос сырые, глаза покрасневшие, будто всю дорогу до дома
он плакал, губы красные от натёртости, на языке привкус мыла и горло саднит.
Братья стоят на кухне, облокотившись на стол, и курят, явно пережив что-то
серьёзное.

— Хосок-а, мы хорошо повеселились. Правда, Тэхён-а? — говорит Юнги, вызывая

у второго лёгкую дрожь в руке.

— Захлопнись, — агрессивно отвечает шатен, чем вызывает у Чона удивление.

И милые братики умеют грубить старшим.

— Не делай из этого катастрофу, — блондин стряхивает пепел в тарелку и

переводит взгляд на ожидающего подробностей Хосока. — Если коротко: всё из-
за тёлки.

Красноволосый не сдерживается, почувствовав запах сигарет, поэтому встаёт

41/405
напротив братьев и достаёт из пачки последнюю, закуривая вместе с ними.

— Короче, — Юнги опускает руку с замороженным мясом и чуть запрокидывает

голову назад, чувствуя в мышцах шеи неприятное тянущее чувство. — Есть в
школе две принцессы: один капитан хоккейной команды, трейни, второй его
богатенький дружок, и бывшая первого – та самая цыпочка, с которой всё и
началось.

Хосок переводит взгляд на Намджуна, который выходит из своей комнаты,

решив послушать увлекательную историю поближе, потому что тоже не спал,
занимаясь своим альбомом, и услышать разговоры на кухне не составило труда.
Ким лишь коротко окидывает братьев взглядом, будто совсем не удивлён их
состоянию.

— Так вот та мне в штаны залезла, а потом прибежал её уже бывший парень. Я
предложил ему свою девушку поцеловать, чтобы так обидно не было, а он
выебнуться решил, смелый кусок дерьма.

— И что он сделал? — Намджун складывает руки, своим вопросом погружая

квартиру в тишину, в которой братья не хотели бы признавать случившееся.

И шатен судорожно выдыхает, втягивает в себя тлеющий никотин и опускает

глаза вниз, вспоминая тот самый переломный момент, когда его внутренний мир
потерпел крушение.

/ Часом ранее /

Чонгук припадает к губам Тэхёна, с силой прижимает того к себе за рубашку и

целует шокированного парня на глазах у Юнги, удостоверяясь, что это видит и
старший братик, и Чжуо. Пусть смотрит на кого Чон может поменять её – не
заслужившую ничего, распутную, двуличную девчонку. Брюнет пользуется
пьяным, запутанным состоянием младшего, напористо целует, сминая чужие
губы, за что получает удар справа от самого же Тэхёна, который спустя
несколько секунд приходит в себя.

У Кима сердце колотится с невероятной для него скоростью, руки трясутся от

смешанных чувств страха, непонимания сложившейся ситуации, ярости, паники
и очередного приступа тошноты. Шатен зажимает рот ладонью и выбирается
обратно на улицу под пристальный, но довольный взгляд Чонгука. Он выбрал
правильную болевую точку Юнги.

— Хуёво ты целуешься, мразь.

Мин скидывает с плеч куртку, делает несколько шагов, добираясь до брюнета, и

толкает Чона к стене, ударяя в солнечное сплетение. Вот только брюнет
успевает перехватить руку парня и сбивает того с ног, падая вместе с ним на
пол. Если Юнги падает, то обязательно тянет своего противника за собой, не
доставляя ему чести остаться на ногах.

Старшеклассники впервые видят кого-то, кто не уступает по силе капитану

хоккейной команды, нанося такие удары, от которых могут сломаться кости. И
никто из них не позволяет находиться сверху, перебрасывая друг друга на пол,
пока не вмешиваются хоккеисты, растащив обоих в разные стороны. У Чонгука
нехило так лицо помято, когда у Юнги только разбита губа, улыбка окровавлена

42/405
и щека покраснела. И Чон пытается вырваться, рычит, чтобы его отпустили, но в
конце концов, успокоившийся Мин уходит первым, обещая взглядом продолжить
в следующий раз, потому что его ждёт Тэхён. Блондин поднимает свою куртку,
останавливается у выхода и поворачивается, смотря в чёрные глаза.

— Что б ты знал, чмо банановое, — Юнги небрежно стирает кровь с губы, —

тёлки – это последнее дерьмо, из-за которого я бы стал надирать тебе зад.

Мин переступает порог дома и захлопывает дверь, давая понять, что сделал он
это за Тэхёна.

А шатен пытается собрать себя по крупицам, его всего трясёт, то ли от холода,

то ли от страха и шока. У него на глазах слёзы, он истерически смеётся и ладонь
у рта держит. Сломали мальчика.

/ Сейчас /

— Подумаешь, парень засосал, — пожимает плечами Намджун, а Тэхён глаза с

полопавшимися капиллярами на старшего поднимает, показывая всю боль от
пережитого и желание проснуться от кошмарного сна.

А Юнги внутри умер, увидев реакцию младшего на простой поцелуй. Он

облизывает свои губы с привкусом солёного железа от запёкшейся крови и
провожает уходящего шатена взглядом, которого снова истерика кроет. Сам
факт такого прикосновения с парнем вызвал у него такую реакцию, чем ясно дал
понять, что Мин мог лишиться единственного умиротворения в своей жизни,
если бы он тогда открыл свои чувства ему. Какую большую ошибку он совершил
бы.

Блондин бросает соседям, что всё нормально, и завтра Тэхён уже забудет обо
всём, кидает мясо обратно в морозилку и уходит в комнату. Если бы Мин знал,
что Чон такое вытворит, никогда бы не сказал ему тех слов, не стал бы
приставать к Чжуо. Вот только кто бы мог подумать! Какой адекватный парень
станет назло целовать другого парня?

Юнги тихо закрывает дверь, прислушивается к дыханию младшего, который

лежит на кровати, уткнувшись в подушку, и берёт со стола маленький футляр,
наполненный жидкостью. Он присаживается на край постели и опускает ладонь
в мягкие волосы, перебирая прядки на затылке. Оказывается, видеть чужие
страдания так больно, и Мин знает, что трезвым Тэхён будет смотреть на эту
ситуацию иначе, но убивается-то он сейчас.

— Малыш, не спи в линзах, — такое обращение Юнги использует редко, лишь

когда обстановка особенная между ними, и старший позволяет показать свои
чувства. Они уже не такие, как три года назад, не похожи на ту влюблённость,
но осадок от этого до сих пор вспыхивает фениксом в такие моменты.

Тэхён тяжело вздыхает, поднимается на локтях и открывает глаза, поочерёдно

избавляясь от искусственных радужных оболочек, почти прямо убирая их в
контейнеры. А потом шмыгает и валится обратно на подушку, тихо попросив
выключить свет. Юнги убирает линзы на стол, выполняет просьбу младшего и
возвращается к нему, в темноте освобождая шатена от одежды. Сам он уже не в
силах этого сделать, поэтому Мин сбрасывает рубашку на пол, за ней падают
джинсы, звонко ударяясь пряжкой ремня, а потом присоединяется и одежда

43/405
блондина. Старший залезает под одеяло к Тэхёну, пытается в темноте
всмотреться в лицо напротив, но видит лишь зигзаги и чувствует
головокружение, которое медленно забирает его в объятья сна.

— Хён, — голос Кима снова возвращает в реальность, отчего Юнги приоткрывает

веки и замечает, что слишком близко лежит к парню, чувствуя его дыхание
практически на своих губах. — Больно?

Юнги снова затащил провинившегося на фабрику, только в этот раз Тэхён не

слышал его криков. Старший снова вступился за него, и эти синяки и разбитая
губа – причиной снова стал Ким.

— Я пьян, малыш, мне не больно, — Мин не хочет говорить, что удары трезвого
Чона вполне равны по силе его собственным, но это только потому, что у
блондина координация движений была нарушена из-за алкоголя. При следующей
такой ситуации Юнги не даст брюнету даже задеть себя. — Спи.

— Я из-за глупости убиваюсь? — следует вопрос, который отголоском эха

напоминает детство.

Тогда Тэхён часто повторял этот вопрос. Он спрашивал, глупость ли то, что у
него нет друзей, плохие отношения с одноклассниками, глупость ли его рисунки.
Один раз Ким не спрашивал, а назвал себя глупостью, считая, что он попусту
бесполезен: родителям не нужен, живёт сам по себе, наивно полагая, что учёба –
это последнее, что он может делать.

— Нет, — Юнги проводит ладонью по щеке младшего, задевая большим пальцем

его нижнюю губу и проводя шершавой подушечкой вдоль по ней. — Твои
переживания и чувства – не глупости. Но они тоже не будут длиться вечно, —
блондин будто пытается стереть чужой поцелуй с родных губ, задумываясь о
том, чтобы оставить на них новый.

— Я до сих пор его чувствую, — брови на лице Тэхёна сползают ближе друг к
дружке, образуя маленькую складочку, а ресницы в темноте поднимаются и
опускаются, заставляя глаза блестеть время от времени от света из незакрытого
окна. — Это так… неправильно…

Юнги замирает, убирает палец с губ шатена, громко повторяя про себя
«неправильно». Что же он делает? Тэхён истерику пережил, настоящую
катастрофу, а он думает о том, чтобы стереть чужой поцелуй своим.

— … целовать того, кого не любишь.

Мин шумно сглатывает, распахивая глаза от яркого намёка, что вся проблема не
в том, что Тэхёна поцеловал парень, а в том, что это был Чонгук. У него до сих
пор работает детская установка, что поцелуи – это что-то особенное, нежели
просто процесс удовлетворения плотских желаний. Они как-то не обсуждали
тему отношений и любви, имея на это свои схожие взгляды, но не сталкивались с
этим так близко. Тэхён знал, что Юнги спит с девушками только потому, что ему
просто хочется, Мин знал, что младший ни с кем не встречался. Ему бы сначала
себя полюбить, а потом уже кого-нибудь другого.

— Не принимай это близко к сердцу, Чон просто мудак, — блондин чуть

приподнимается и касается губами лба Тэхёна, оставляя там свой, настоящий

44/405
поцелуй. — Всё, теперь думай только о моём поцелуе. И если понадобится, я
буду целовать тебя, пока ты не забудешь всё остальное.

— Спасибо.

Так и должно быть. Ким тихо засыпает в одной кровати с Юнги, потому что они
братья и ценят присутствие друг друга рядом. Можно ли это назвать любовью?
Мин думает, что можно, и он обязательно сохранит их маленький, заполненный
мечтой, мир.

● ƁỦֆẴ₦ ●

— Ключи отдай, — Чонгук протягивает руку в сторону друга, который не с

первого раза достаёт связку из заднего кармана, подкинув ключи зажигания с
брелком в виде печенья «OREO» брюнету.

— У тебя нет прав, — говоря это, Чимин всё равно не особо сильно противится
тому, чтобы Чон сел за руль.

— А у тебя в глазах двоится, так что опасность вождения у нас на равных.

Чонгук снимает ЛаФеррари с сигнализации и слышит противное до скрежета в

зубах «оппа!». Парень раздражённо прикрывает глаза, делает глубокий вдох и
разворачивается, смотря, как Чжуо перебирает длинными ногами по пешеходной
дорожке, стуча своими каблуками.

На улице холодно, вечеринка уже закончилась, когда после драки с блондином

Чон чуть не разнёс полдома в ярости от дерьма, что ему пришлось узнать за этот
вечер. Ещё и наставник по танцам снова высказал, что вокалист не вкладывает
душу в танец. О какой душе может идти речь, когда Чонгук в зале до потери
пульса пытается отработать сраные плавные движения, которые ну не выходят у
него?! Какая к чёрту концентрация, когда лучший друг присылает сообщение,
что его девушка в шаге от измены с композитором из Дэгу?! О каком
спокойствии и плавности Чонгук может говорить, когда у него внутри мосты
взрываются от проблем дома, в котором он уже даже не живёт?! Как можно
совмещать всё это, да ещё и держать себя в руках?

— Оппа, ты правда веришь Чимину? — Чжуо переводит взгляд на хмыкающего

розоволосого, который садится на переднее пассажирское и захлопывает дверь.
— Ты же знаешь, как он меня недолюбливает. Не так всё понял, когда я просто
разговаривала с Юнги…

— Я устал, Чжуо, — Чонгук проводит ладонью по лицу, чувствуя неприятную боль

от разбитого носа.

Несмотря на своё состояние, блондину удалось неслабо так накинуться на него.

Теперь Чон понимает, почему сравнение «нет тормозов» и «как ты, только из
Пусана» стояло рядом в словах младшего брата.

— Что ты хочешь от меня сейчас услышать? Кому я верю? Чимину. Потому что
Чимин приходит ко мне не только потрахаться, он не гуляет за моей спиной с
людьми, которых я ненавижу, и я у него стою на первом месте, потому что он в
курсе, что я чёртов собственник.

45/405
— Если ты меня бросишь, то опозоришься! — девушка сжимает ладони в кулаки,
повышая от безысходности голос. — Чем ты думал, когда полез целоваться к
парню на глазах у всей школы?

— Чем ты думала, когда чуть ли не заглатывала Мина?! — Чонгук заставляет Кан

закрыть рот, потому что сделать виноватыми других у неё не получится, не в
этот раз. — Ты меня опозорила перед всеми своей блядовщиной! Ты хотела
разнообразия? Так вот трахайся со старшим из братьев, а я буду с младшим, как
тебе такой вариант?!

Брюнет открывает дверь машины, садится, заводит мотор и со скрипом от шин

покидает этот дом, в который больше никогда не вернётся. Никаких вторых
шансов он не собирается давать, потому что люди не меняются. Чонгук
поддаётся возможности мчаться по ночной улице, увеличить скорость и выжать
из спортивной малышки всё, что она может, чтобы расслабиться. Снова хреновый
день хренового года. Чон прикусывает нижнюю губу до крови, слизывает
сочащуюся жидкость языком и сжимает руль с такой силой, что раны на кости на
тыльной стороне выпирают неестественно, будто сейчас выгнутся и сломаются.

— Ты серьёзно? — Чимин поворачивает голову к другу, заставляя своим вопросом

сбавить скорость и вернуться из водоворота мыслей.

— Насчёт?

— Трахать младшего, — напоминает о последних сказанных словах Пак, желая

услышать, правда это или просто вспышка гнева.

Потому что второй, кто пребывал в немом шоке от случившегося после самого
Тэхёна, был Чимин, не в силах поверить, что его друг вытворил подобное. Но
чёрт возьми, это же был Чонгук, тот самый парень, с которым они через огонь и
воду прошли. Не хотелось свою неприязнь к однополым отношениям показывать
по отношению к человеку, который стал ему братом.

— Что-то ему не особо понравился твой поцелуй – его даже вывернуло после.

Чон правда не видел в своих действиях ничего, кроме мести блондину, и даже не
вспомнил о том, что его друг просто ненавидит такие вещи. Пак всегда
критиковал модную тенденцию скиншипа, особенно между участниками
музыкальных групп – вроде как лучшие друзья, братья, семья, но в них заложен
какой-то сексуальный подтекст. К слову, Чимин тот тип людей, который вообще
не любит прикосновения, разве что только может позволить трогать себя
исключительным людям. Даже такой жест, как рука на плече, ему не нравится,
поэтому в школе все знали, что лишь Чон имеет право не держать между ними
дистанцию.

— Конечно несерьёзно, — брюнет выворачивает руль в сторону одноэтажного

дома и, не доезжая до гаража, глохнет, рано отпустив сцепление, и тяжело
выдыхает. — Но это неплохой вариант побесить старшего, ведь так? Шуга в нём
души не чает, он бы и не распустил руки, если бы я не сделал этого.

— Только не забывай, что этим ты бесишь и меня, — не скрывая неприязни,

предупреждает Пак и выходит из машины. — Если соберёшься и дальше так
развлекаться, удостоверься, чтобы я это не видел. И не дай бог ты с ним реально
переспишь, я выгоню тебя из дома, сожгу твои вещи и заставлю весь гей-клуб

46/405
вытрахать тебя в зад.

— Ты такой очаровательный, когда злишься, — улыбается Чон, резко

подхватывая друга на руки, — может ты просто ревнуешь? Строишь из себя
гомофоба, а сам слюни на меня тайком пускаешь?

— Весь. Гей. Клуб, — по словам цедит Чимин, показывая, насколько правдива его
угроза.

Чонгук резко отпускает друга и открывает дверь их дома, решая не шутить с

Чимином в его нетрезвом состоянии. Тишина в доме наступает практически
мгновенно, как только Пак касается головой подушки, что-то сонно прошептав, и
Чон, удостоверившись, что парень спит, уходит на кухню за чем-нибудь
холодным. Хотя сейчас это вряд ли уже поможет.

Они знакомы друг с другом, сколько Чонгук себя помнит. Правда, поначалу их
дружба не была такой: в младших классах они были примером для подражания
каждого ученика и яростными соперниками друг другу. Пак стремился привлечь
к себе внимания ровно столько же, сколько Чон отвлечь внимание от него. Они
ненавидели само существование их в одной школе, не переносили встречаться в
коридоре и делали всё, чтобы убрать другого из игры. Дело доходило даже до
драк, но в средней школе всё изменилось. Тогда их объединил общий соперник
из другой школы, который стал наводить в этой свои порядки. Вот тогда-то два
короля и вышли на защиту своей территории. С тех пор Пак и Чон стали
назваными братьями.

Вот только эта история была придумана для всех. Что же на самом деле их
объединило, знают только двое. И именно эта тайна связала их так, что они не
смогут никогда разойтись.

● ĐǺỄǤỦ ●

Утро встречает жильцов квартиры вокалистов телефонным сообщением,

содержание которого заставляет Хосока забыть, что из положенных восьми
часов сна он проспал всего три, прийти в себя за секунду и подняться с постели.
Он спешно натягивает на себя домашние штаны, закидывает упавшее на пол
одеяло и выбегает из комнаты, заворачивая в соседнюю.

— Джун, дружище, просыпайся! — Чон спешно стягивает с друга одеяло,

распахивает шторы и хватает пустые бутылки, стоящие в комнате уже неделю.
— К нам Наён едет!

Красноволосый вылетает на кухню, убирает бутылки в мусорный пакет,

стряхивает туда же пепел от ночных сигарет и открывает окно настежь. Затем
заходит в комнату к парням из Дэгу и открывает окно у них, взглядом не находя
второго.

На шорох и топот в их комнате просыпается Юнги, поворачивается на спину и

разлепляет глаза, пытаясь сообразить, что происходит.

— Юн, ты срочно должен подняться и привести себя в порядок, — слишком

быстро лепечет Хосок, отчего Мин пропускает несколько слов, теряя суть
сказанного. — В общагу сейчас приедет женщина, если она узнает, что вы пили,
нам всем конец!

47/405
— Чего?

Блондин стягивает одеяло, отчего вторая пропажа в виде младшего брата,

теперь видна. Тэхён спал рядом, а одежда обоих валяется на полу, придавая
всей картине неоднозначное значение.

— Оу, — Хосок на секунду мнётся, забывая повторить сказанное ранее, — у вас

что, инцест?

— Да мы не братья… — спросонья бурчит Юнги, а потом резко распахивает глаза

и встречается со смущённым взглядом Чона, который, вроде как, больше не
хочет затрагивать эту тему, поняв, что они братьями себя не считают. — То
есть… это не то, о чём ты подумал.

— Я позвонил Печенюшке, он уже летит! — кричит с кухни Намджун, убирающий

беспорядок, чем выручает Хосока, который быстро уходит.

Видимо, на такие проверки необходимо присутствовать всем жильцам, а

живущий здесь пятый, оказывается, тайком всё время ночует не на своём месте.
Богатый, вот и не хочет жить со всеми.

Юнги проводит ладонью по лицу, чувствуя, как головная боль пронзающим

треском ломает мышцы, которые неприятно болят после вчерашнего вечера.
Сколько времени? Сегодня воскресенье, Мин не планировал вставать вообще, но
по словам Хосока кто-то приезжает, и надо быть всем по струнке. Что-то вроде
проверки? Конечно, компания заинтересована в том, чтобы везде был порядок, в
первую очередь у трейни.

Парень собирает себя по кусочкам, медленно приходит в адекватное сознание,

надевает спортивные штаны, чувствуя, как в горле болит от дикого сушняка, а
желудок напоминает, что наличие еды сейчас очень не помешало бы. Но в
первую очередь душ. Подумав, что Тэхёну вставать необязательно, Юнги
укутывает младшего обратно в одеяло, поднимает их одежду, скидывая на стул,
и уходит, прикрывая за собой дверь.

Блондин не придаёт шумихе большого значения, не понимая, что такого в этой

проверке. Мин залезает в душевую, включает холодную воду и вздрагивает,
когда ледяные капли касаются горячего после сна тела. Душ придумали боги, не
иначе, потому что это самое лучшее средство для того, чтобы прийти в себя.
Через десять минут Юнги слышит, как хлопает входная дверь, и Намджун громко
приветствует пятого жильца, называя его Печенюшкой, а потом слышится
хосоково «если это не судьба, я не знаю, как это назвать».

У Мина желание поскорее выйти из ванной и познакомиться с неопределённым

вокалистом не возникает, поэтому он неспеша размазывает по лицу прохладную
пену для бритья и принимается приводить себя в божеский вид. Губа неприятно
болит, щека уже поменьше, и только сейчас Юнги вспоминает, что так и не
разобрался с феечкой школы. А что насчёт самого Пака? Передумал?

Ополоснув лицо, парень решает не заморачиваться по таким глупым вопросам,

убирает влагу полотенцем и выходит из ванной, готовый встретить некую
женщину, представ перед ней самым настоящим послушным ангелочком,
который вчера совершенно не вливал в себя несчётное количество литров и не

48/405
дрался со своим одноклассником. И когда Юнги заходит на кухню, то осознаёт
причину, по которой Хосок поверил в судьбу, потому что пятый жилец,
неопределённый вокалист, безумно любящий печенье и выглядящий мило, пока
речь не заходит про однополые шуточки, сейчас усмехается.

— Как же я сразу не догадался… — парень делает глоток напитка из баночки

через трубочку и расплывается в улыбке, — кто же ещё назовёт себя Our Lord?

— А вот ты на Печенюшку не смахиваешь, чмо банановое.

Чонгук втягивает банановое молоко, заглядывая за спину старшего Мина, чтобы

найти младшего, которого нигде не видно. Сейчас бы его реакция на появление
этого персонажа была бы бесценна.

— Оу, так это, — Намджун встаёт между ними, разряжая обстановку, — тот
смелый кусок дерьма, из-за чьей бывшей и произошло… всё?

Чон смеётся, искренне и громко, заполняя пространство своим голосом, положив

руку на рёбра, которые болят после вчерашнего, но это не мешает брюнету
злорадствовать судьбе их встречи не только в агентстве и школе, но и в
общежитии.

— Хэй, а где мой новый парень? — Чонгук облокачивается на стол позади,

устремив взгляд на дверь их комнаты. — Твой младший братишка, мой малыш.

— Да я тебя реально грохну, если ты ещё раз к нему подойдёшь!

Юнги уже двигается в сторону брюнета, как раздаётся звук открытой двери, и на
пороге появляется девушка в солнцезащитных очках, белой блузке, юбке-
карандаш и балетках. Всё слишком строго. Гостья убирает прядь коротких волос
за ухо и снимает очки, с улыбкой встречая вокалистов.

— Доброе утро, детишки, — дамочка снимает балетки и отдаёт в руки Хосоку

свою сумочку, проходя в гостиную, — надеюсь вы успели спрятать свои
развратные журналы, сигареты, выпивку и выпроводить малолетних девчонок,
потому что у меня сегодня нет настроения.

— Наён-нуна, мы не такие, — улыбается Хосок, — для тебя все наши двери

открыты.

Девушка прищуривается, смотря на двух парней, стоящих на кухне, и подходит,

удостоверившись, что ей не показалось.

— И в чём причина, Гуки? — Наён обращается к брюнету, который шумно

втягивает остатки бананового молока, строя милые глазки. Она знает про его
темперамент?

— Меня не полюбили, — Чон надувает губки, бросая обиженный взгляд на

Мина, якобы настоящая жертва здесь он.

— Ничего, сдружитесь, — говорит девушка, — не вы первые подрались, не вы

последние.

Наён разворачивается и уходит в первую комнату, оставляя Чонгука на

49/405
растерзание взбешённого Юнги. Конечно, трейни так-то запрещены публичные
отношения, не будет же Чон себя выдавать, что подрались они косвенно из-за
девушки на школьной вечеринке. Это погубит обоих. Вот только Мин
сдерживается из последних сил, ожидая, когда девушка покинет квартиру,
чтобы снова вправить мозги на место этому маленькому куску дерьма. Только
Наён как назло слишком долго осматривает квартиру.

Радует одно – Тэхён сейчас спит крепким непробудным сном и если не

проснётся, то так и останется в неведении, кто такой пятый жилец. Ему это знать
не обязательно, а Чонгук всё равно не будет здесь жить.

Увидев, как девушка подходит к комнате Минов, блондин резко подскакивает и

подходит, пытаясь намекнуть, что там спит очень уставший младший брат, и
будет лучше, если туда не заходить. Скептически посмотрев на молодого
композитора, Наён выгибает бровь и, не послушав парня, заходит внутрь, но на
её удивление в комнате и правда спит шатен, и ничего запрещённого с виду нет.
Девушка не решается проверять, позволяя школьнику выспаться, поэтому
выходит из комнаты и подхватывает свою сумочку. Контроль прошёл успешно.

— Рада вашему хорошему поведению, мальчики, — Наён смотрит на блондина и

брюнета, что друг друга хорошо так помяли. — И давайте уже взрослеть.

Хосок громко выдыхает, когда дверь квартиры снова закрыта, а угроза миновала,
потому что ему, видимо, есть, что скрывать. Намджун же больше всего
переживал, что расслабляться ещё рано, потому что теперь всё зависит от того,
насколько парни смогут спокойно разойтись.

А Чонгук молча встаёт, выбрасывает пустую бутылочку из-под молока и

направляется к выходу, будто несколько минут назад совсем не провоцировал
Мина, чем вводит того в ступор. Они и правда разойдутся вот так просто?

— Ах, да, — брюнет останавливается, когда уже кладёт ладонь на ручку

двери, — Господь Бог, будь так милосерден – не приближайся к Чжуо, иначе у
милого братишки могут быть очень большие проблемы.

— Захлопнул свою хуесоску и ушёл отсюда!

— Хён? — доносится голос Тэхёна, отчего сердце пускается в удар – шатен

выходит из комнаты, сонно потирая глаза и смотрит на брата. — Ты чего с утра
пораньше…

Ким хмурится, заметив, что все смотрят куда-то ему за спину, но повернувшись,
видит только закрывающуюся дверь.

И Чонгуку не выгодно раскрывать такой приятный козырь. Брюнет направляется

к лестничной площадке дома, напевая песню, и начинает вертеть ключи от
двери общежития вокалистов, где живут парни из Дэгу. Удача на его стороне,
потому что возможность свободно прийти в квартиру, в которой живёт милый
младший братик, просто уникальна. И Чонгук обязательно ей воспользуется.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён лежит на кровати, облокотившись на стенку и смягчив неправильную позу

для работы с ноутбуком подушкой, и между тишиной в две секунды, когда одна

50/405
песня переключается на другую, слышит игру на гитаре старшего брата. Шатен
вынимает наушники и ставит начинающуюся концертную запись Youngblood на
паузу, прислушиваясь к неизвестной ему композиции.

Юнги играет что-то новое, возможно, только что придумал. Добрый рэпер, с кем
он проторчал целое воскресенье, дал композитору из Дэгу свои музыкальные
игрушки, из-за чего в квартире целый день проходит музыкальный концерт.
Странно, что соседи до сих пор не пришли, чтобы потребовать уже прекратить
мучить музыкальные инструменты. Хотя, возможно, они сделали, как Хосок с
Тэхёном – наушники в уши и плейлисты на прослушку. Так как комната Чона
была рядом со студией (больше подходит под описание того, что в комнате
Намджуна), красноволосый плавно перебрался к младшему, сидя с другой
стороны кровати и работая над своим учебным проектом. Правда ненароком
один раз увидел, что Тэхён удаляет историю после того, как просмотрит
вакансии на работу, но ничего не сказал.

— Откуда такая безумная любовь к 5 Second Of Summer? — нарушает

воцарившуюся тишину, жалко, что только в комнате, Хосок, интересуясь
невероятному плейлисту младшего.

— От хёна, — пожимает плечами Тэхён, вспоминая те первые дни, когда Юнги

выбивал из обидчиков дурь, а младший не мог спокойно воспринимать это.

Пытался как-то уговорить Мина смягчить его способ разборки с проблемами,

часто просто убегал, чтобы не слышать и не видеть, что происходит на фабрике,
пока один раз Юнги не посадил его на старую железную бочку и не заткнул уши
наушниками, включив свою музыку.

— Как-то раз он дал мне послушать одну песню, — шатен решает не упоминать,
при каких обстоятельствах это произошло, — в ней парни пели о больших
планах, которых никто не понимает. Тогда хён часто говорил, чтобы я повторял,
что у нас всё в порядке, и мы будем двигаться к своим мечтам, которые не
понимают остальные, — Тэхён поворачивается к Хосоку, ловя на себе
внимательный взгляд, отчего немного смущается и опускает глаза. Ему сложно
будет привыкнуть к прямому обычному зрительному контакту с людьми. — И с
тех пор я слушаю эту группу, а хён уже нет. Он на своей музыке зациклен.

— А про что он пишет музыку?

Ким перебирает в голове самые подходящие варианты, пытаясь стереть те

тексты, где он посылает рэперов, и вспоминает одну для описания его основной
темы в песнях.

— Про мечты, — а ещё о тяжелой жизни брошенных подростков, проблемах и

взлётах. Юнги хотел бы, может быть, о любви что-нибудь сочинить, да вот
только мир обматерить хотелось больше.

— Это здорово, когда можешь петь о том, о чём хочешь сам, — говорит Хосок,
ведь им музыку будут писать композиторы, а не они сами. — Скажи, Тэхён, —
парень внезапно меняется, его голос становится тише, а глаза странно
сверкают, — по секрету, ты с Юнги… вы братья?

Тэхён вжимается головой в подушку, прекращает дышать, пытаясь понять суть

вопроса. Не мог же кто-то из них вчера в пьяном состоянии проболтаться об их

51/405
истинной связи? Если нет, то реально об этом догадаться самостоятельно?
Может, их показывали по новостям, как без вести пропавших?

— Я не понимаю, — решает притвориться Тэхён, не озвучивая ответ на вопрос.

— Просто, — Хосок проводит пальцем по переносице, — я вас не осуждаю ни в

коем случае, не подумай ничего такого! Вы ведёте себя совсем не как братья,
даже спите вместе. Вот я и подумал своей извращённой фантазией, что между
вами может быть что-то покрепче братской любви.

Ким хлопает ресницами, уставившись на старшего, отчего тот теперь даже не

хочет знать ответ на свой вопрос. Это молчание давит, словно и секрета
никакого нет, и он есть, но настолько запретный, что живые слышать об этом не
должны.

— Я голоден, — внезапно говорит Тэхён, закрывая ноутбук, — закажем пиццы?

— Пойду предложу парням, — Хосок быстро спрыгивает с кровати и торопливо

уходит, решая больше никогда не заводить эту тему.

Шатен провожает старшего взглядом и убирает ноутбук, так и не поняв, к чему

был тот странный вопрос, а потом получает подозрительное сообщение. Ким
смотрит на экран телефона, где светится коротко текст, который буквально
состоит из одного слова, и хмурит брови. Сегодняшний день полон тайн и
загадок, а ответы на них никто не хочет давать. Тэхён проводит по экрану, чтобы
ответить, но телефон не вовремя отключается, напоминая хозяину, что пятый
год службы подходит к его концу. А сообщение остаётся непрочитанным.

От: Печенюшка
Привет.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чимин замечает какой-то подвох, когда его друг, занимаясь приготовлением

простого блюда на ужин, слишком уж часто смотрит в телефон. Пак, вытирая
розовые волосы махровым полотенцем, встаёт у кухонного гарнитура и
складывает руки, ожидая, когда его любопытство соизволят удовлетворить. Явно
он там не инструкцию, как правильно кипятить воду смотрит.

Ещё утром, когда Чимин проснулся с жестким похмельем от возвращения Чона,

который был в приподнятом настроении, потому что «заимел туз в рукаве», Паку
показалось, что вчерашняя вечеринка продолжается, и он оказался прав. Потому
что Чонгук чересчур эмоционально высказался, что места в их маленькой
общажной квартирке заняли братья Мин. Чимин ссылается на то, что в
последние годы ничего интересного не происходило, ситуация вокруг Чона
только угнетала и давила на него, а тут просто появился повод спустить пар,
позабавиться с новенькими и перевести свой гнев, накопившийся за год, на
незнакомых ему людей. Всё же лучше, чем на родных. Бензина ещё подлила
Чжуо своей открытой изменой, отчего желание подмять парней из Дэгу под себя
взлетело до небес.

Чем бы дитя ни тешилось…

— Переписываешься со своей бывшей шалавой? — не сдерживается Чимин и

52/405
подаёт намёк, не забыв сделать акцент на «бывшей».

Пак не скрывает своей радости от их расставания, считая, что повод в виде

братьев очень хорошо вписался в причину. Нет, «спасибо» сахарному он не
собирается говорить, да и вообще с ним разговаривать, всё ещё ожидая, когда
его маленькая детка, спрятанная в багажнике ЛаФеррари, приласкает блондина
как она умеет.

Отец хотел научить сына играть в бейсбол, вот только вместо мячей Чимин
отбивает некультурным мудакам все конечности, не забывая под конец отвесить,
как от кручёного. А что ему будет? Он сынок генерала армии.

— Он меня игнорит?! — не верит Чонгук, смотря, что сообщение доставлено, но

остаётся непрочитанным.

Не дождавшись объяснений, Чимин подходит ближе, заполняя пространство

вокруг запахом миндаля своего супер-укрепляющего волосы шампуня, который
перебивает даже витающие на кухне запахи специй, и отбирает телефон друга,
смотря в одностороннюю переписку с неким Blue & Grey.

— Это… — Пак начинает догадываться о том, кто скрывается за этим аккаунтом,

судя по социальной сети, в которой Чон обычно не сидит, а потом выходит в
общие переписки и видит беседу «хата работающих горлом». — Зачем ты ему
написал?

— Он не знает, что это – я, — брюнет выхватывает телефон из рук Чимина,

блокируя его и бросая на стол. — Прикинусь хорошим мальчиком и стану с ним
общаться.

— А если младший в курсе, что Печенюшка – это долбанутый одноклассник

старшего братца, который его засосал? — парень встряхивает розовыми прядями
и подходит к кастрюле, забытой другом. — Только представь, как они обсуждают
тебя и твоё нелепое сообщение.

Чонгук серьёзно задумывается: ему и в голову не пришло, что так может быть.
Но он способен банально выкрутиться, что ошибся диалогом и хотел написать,
скажем, Хосоку, но из-за ников отправил не тому. Один – «радужный», другой –
«голубой и серый». В чём вообще смысл?

— Ведёшь себя как ребёнок, — Чимин закатывает глаза, наблюдая, как

засветился экран телефона, отчего Чон тут же, как человек-паук перекатывается
спиной по столу, хватает айфон и приземляется на ноги, затаив дыхание. Хуже
ребёнка.

От: Blue & Gray

Ну привет.

— «Ну привет»? — удивляется Чонгук, так и замерев в своей супергеройской

позе. — Что значит «ну»? Типа «ну и что ты от меня хочешь» или «ну я не против
с тобой пообщаться»?

Чимин решает промолчать, чтобы не высказать свои мысли, насчёт этого

наивного плана общаться с Тэхёном, словно Печенюшка – совершенно
незнакомый ему человек. Чону придётся изображать заинтересованность,

53/405
доброжелательность и стать почти другом.

— Бросай эти глуп…

— Он спросил, почему я не приехал знакомиться, — перебивает брюнет,

заваливаясь на диван, попутно набирая сообщения. — Тэхён не в курсе, кто я!

Пак выключает газ и достаёт посуду, решая не нарушать весёлую игру Чона. Всё
же он впервые за долгое время чем-то так увлёкся. Пусть развлекается, всё
равно это только ради забавы…

● ĐǺỄǤỦ ●

Юнги переводит взгляд на шатена, который, не глядя, берёт кусок пиццы и

тычет его мимо собственного рта, чем-то так увлечённый в своём телефоне, и
вздыхает, любовно касаясь перепачканного уголка рта младшего брата большим
пальцем и убирая соус, который потом благополучно слизывает. Хосок от этой
картины поперхнулся колой, на что Намджун заботливо стучит по спине,
беззвучно заверяя, что у друга просто бурная фантазия.

Мин видел, что Тэхён с кем-то переписывается, подумал, что это может быть та
девчонка с вечеринки, которая почти сделала младшему первый в его жизни
минет. Юнги узнал об этом, когда Ким истерил от поцелуя с Чонгуком по дороге
домой, и старший попросил вспомнить что-то хорошее с этой вечеринки. Тэхён
почти переступил через себя.

— Отлипни от экрана, — старший наливает в стакан шипучую колу и ставит

перед шатеном, — твоя девочка может дать тебе поесть спокойно?

— Это парень.

Намджун чувствует на себе взгляд Чона, который кричит хосоковым воплем «а я

же говорил!», потому что Юнги на глазах мрачнеет, словно это самая настоящая
ревность. Но вокалист ошибается, Мин лишь немного встревожился, ведь ему
важно, чтобы Тэхён не попал в плохую компанию, но и с расспросами он не
лезет – Ким уже не маленький, чтобы за каждый свой шаг отчитываться. Эту
вольность Юнги позволял себе в четырнадцать, пятнадцать, когда за Тэхёном
глаз да глаз нужен, но не сейчас.

А Ким не спешит раскрывать личность пятого жильца.

От: Печенюшка
Не говори своему брату, что общаешься со мной. Я был с утра в общаге, и мы не
поладили:(

От: Blue & Gray

Так это тебя хён так ласково выпроваживал.
Не скажу, что у него сложный характер, но ты явно в чём-то провинился. Без
причины хён не злится.

Тэхён отсюда слышит, как его собеседник хмыкает, признаваясь молчанием, где
на экране не высвечивается «печатает», что это правда. Ким даже сейчас сидит
на зарядке, хотя батарея показывает сто процентов, потому что не хочет, чтобы
аккумулятор снова сдох и сообщение осталось без ответа. Они переписываются

54/405
уже час, и этот вокалист оказывается неплохим, но занятым парнем. А написал,
потому что не успел представиться – утром Тэхён спал.

Молчание затягивается, шатен думает, что Печенюшка, должно быть, отвлёкся

на что-то, поэтому убирает телефон и вникает в разговор старших о трейни в их
музыкальном агентстве, что помимо певцов есть ещё и танцоры, и актёры. Тэхён
решает пока не рассказывать о тайной переписке с пятым из жильцов, решив не
озадачивать старшего брата ещё и этим. Ему хватает двух пусанских парней из
школы.

И тут же шатена пробивает током: завтра идти на уроки и видеть его. Ладно ещё
Чимин, он хотя бы руки свои не распускает, а Чонгук, вопреки своим же
принципам, вытворяет то, что произошло у Чжуо. Ким надеется, что все это
забудут, никто не станет вспоминать, особенно сам Чон. Юнги заверил, что
доходчиво объяснил банановому о дистанции, которая должна быть между ним и
младшим братом. Разбитая губа тому подтверждение.

Экран телефона выводит новое сообщение, Тэхён громко с причмокиванием

облизывает свои пальцы и тянется за андроидом, вставая с пола и уходя в
комнату, предупредив, что ляжет спать пораньше. Парень заваливается на
кровать, думая, что иметь подобный секрет от Юнги – не противозаконно, ведь
он сам говорил, что стоит завести друзей. И Печенюшка первый в Пусане, с кем
так долго общается Ким, даже одноклассники не вызывали такого интереса.

От: Печенюшка
Признаюсь, нашкодничал:)

От: Blue & Gray

Назовёшь своё имя?

Шатен смотрит на пропадающее «печатает» и, закусив губу, валится на

подушку. Не слишком требовательно получилось? Хотя Тэхён сам не назвал
своего, но, если пятый жилец познакомился с Юнги, наверняка услышал и имя
младшего брата.

Вибрация заставляет распахнуть глаза и уставиться в переписку с открывшимся

фото миловидного парня, который улыбается, делая селфи со своими друзьями в
комнате для практики в музыкальном агентстве. Он стоит спереди, его волосы
выкрашены в цвет молочного шоколада, а среди парней на фоне стоит Чонгук.
Да, это точно он – этот безразличный взгляд нетрудно узнать. Даже среди своей,
Тэхён посмеет предположить, команды он не улыбается. Но и не отказывает в
фотографии.

От: Печенюшка
Хёнджин (я справа).
Знаешь Чонгука? Он сказал, что знаком с вами.

От: Blue & Gray

Знаю.

На другом конце города Чонгук ломает бровь, перечитывая единственное слово

«знаю», за которым не следует, что-то вроде «знаю этого самовлюблённого
идиота, что засосал меня на вечеринке из-за девушки, которая ему изменила».

55/405
Рядом сидящий Чимин лишь хмыкает, говоря, что Тэхён не из тех, кто сразу
расскажет о таком, хотя план Чона, выставить себя трейни из своей же команды,
превосходный. Так у них будет тема для обсуждения – их общий знакомый.

Решив немного сподвигнуть младшего на нужную ему тему, Чонгук быстро

набирает сообщение, смахивая оповещение от Чжуо, которая пытается
дозвониться – проснулась.

От: Печенюшка
Ты с ним не в одном классе? Могли бы подружиться, он неплохой парень.

— Сам себя не похвалишь – никто не похвалит? — Чимин уже не осуждает друга

за эту глупую идею переписываться с младшим Мином, наоборот, подкидывает
идеи вариантов развития дальнейших событий. Всеми манипуляциями надо
умело пользоваться. — Он не будет жаловаться на тебя твоему же другу. Это всё
равно, что сейчас Тэхён стал бы рассказывать мне, какой ты еблан.

— Тогда мы сделаем так, что Хёнджин будет лишь посредником: ни за того, ни за

другого, — Чонгук допечатывает свою мысль, и сообщение снова отмечено
прочитанным.

На ответ «не думаю», Чон спрашивает «почему?» и получает молчание. Неужели

Чимин оказался прав? Но следует сообщение, которое заставляет игривую
улыбку исчезнуть с лица брюнета, поняв, что недооценил парней из Дэгу.

От: Blue & Gray

У него уже есть друг, и Чон дотошный собственник – он не станет подпускать к
себе ещё кого-то.

Тэхён хочет дополнить «особенно после измены девушки», но решает не

углубляться в причины. Вдруг его друзья об этом не знают? Тогда это будет
похоже на обсуждения за его спиной.

После этого приходит сообщение «видимо ты знаешь его лучше, чем я» со

смущающимся смайликом и пояснениями, что они не так хорошо общаются, как
хотелось бы. Да, они стажируются в одной компании и ходят обедать вместе, а
всё остальное время Чон проводит не с ними. Тэхёна это не удивляет, но и не
возникает интерес разузнать больше о том, каков брюнет вне школы: такой же
мудак или только прикидывается? Переписка затягивается, сон, которым грезил
Ким, уже отходит на второй план, меняясь местами с интернет-другом, который
обещает вместе сходить выпить кофе. Тэхён ненавидит кофе, но соглашается.

Юнги возвращается в комнату поздно, устало трёт глаза и замечает горящий

экран телефона – Тэхён до сих пор переписывается со своим другом. Наверное,
это хорошо.

● ĐǺỄǤỦ ●

Новая неделя в Пусане обещает быть тяжёлой, хотя адаптация за эти два с
половиной дня прошла успешно. Отношения с людьми выстраиваются как
никогда хорошо: Мин очень терпеливо относится ко всем, старается ради
младшего, чем зарабатывает немало знакомых как в школе, так и в агентстве. С
сожителями им очень сильно повезло, что Хосок, что Намджун (пора признать,

56/405
что стереотип о рэперах вдребезги был разбит) оказались очень крутыми
ребятами.

Юнги пялится на своё отражение в зеркале, активно водя щёткой по зубам, и

думает о будущем в этом городе, не забыв вспомнить пусанских королей. Надо
сделать поправочку, что не со всеми удалось выстроить благоприятные
отношения, но Мин уверен, что эти двое никак не помешают своим
существованием. Блондин наклоняется, умывает лицо и после обмакивает
полотенцем, проверяя наличие щетины. В кармане вибрирует пятый будильник,
Юнги его сбрасывает сам себе удивляясь, что слишком легко он проснулся
сегодня. Чего не скажешь о Тэхёне – он, должно быть, вообще заснул под утро,
потому что до сих пор спит. Интересный должен быть друг, раз младший столько
времени на него потратил.

Блондин уходит на кухню, попутно толкнув рукой дверь их комнаты, чтобы Ким
просыпался под шум, и открывает холодильник, принимаясь готовить завтрак.
Сегодня будет трудный день: начнётся суровая жизнь трейни с тренировками и
учёбой. А это значит, что Мин будет часто пропадать. Но всё же Тэхён тоже
нашёл себе дело – после школы его ждёт первый урок в художественной студии.
Да и новый друг заскучать не даст.

В школу братья Мин идут, разговаривая о чём-то нейтральном – баскетболе,

экзаменах, закусочной, куда можно наведаться во время обеда, и Пусане. Было
бы неплохо изучить город получше в какой-нибудь из не слишком загруженных
дней. Никто не вспоминал вечеринку – этих сплетен им хватит в школе. Тэхён
вынуждено провожает взглядом старшего брата, который скрывается в своём
классе, и заворачивает в свой, сталкиваясь с розововолосым.

Чимин своим стальным взглядом неприветливо осматривает шатена с головы до

пят, высказывая своё брезгливое отношение к их столкновению, и проходит в
класс первым, оставляя Тэхёна позади. Какой неженка, смотри как бы перелома
от прикосновения плечами не случилось.

Ким не обращает на это много внимания, заходит следом и направляется к своей

парте. Ему конфликты ни к чему, да и вроде бы пусанские парни остыли? Чимин
же не стал разбираться с Юнги на вечеринке, как он это планировал. Значит ли
это, что конфликт исчерпан?

Или это просто затишье перед бурей?

● ƁỦֆẴ₦ ●

— Во сколько заканчиваешь?

Чонгук поворачивается на голос друга, который бесцеремонно садится за стол к

хоккеистам, прерывая их беседу, и забирает с подноса брюнета йогурт – он их не
ест, а Чимин сидит на диете, поэтому один йогурт на обед – не такой уж и
сильный грех.

Команде спортсменов не привыкать, поэтому они просто продолжают разговор,

оставив капитана команды фигуристу.

— Игра в шесть заканчивается, потом в агентство, — отвечает Чон, забирая у

проходящей мимо ученицы чистую ложку с подноса и улыбается, подмигивая в

57/405
благодарность, а потом протягивает её Чимину и взглядом цепляется за экран
телефона.

Тэхён, похоже, хороший мальчик, на уроках не переписывается, на сообщения не

отвечает и вообще в сети не находится.

— Оппа!

Мысли о милом младшем братике прерывает девчачий голос, который

возвращает в реальность задуманного. Чонгук и так целую ночь потратил на
«голубо-серого», игнорируя все сообщения Чжуо.

Девушка останавливается перед столиком спортсменов, получая оценивающий

свист от парня из команды, потому что надела короткую юбку и полупрозрачную
блузку, от которой Чонгук всегда заводился. Ему нравилось, когда одежды
максимально мало и от неё можно достаточно быстро избавиться, и Кан этим
воспользовалась.

— Что? — безразлично откликается брюнет. — С Шугой не прокатило, ко мне

решила вернуться?

— Я виновата, — Чжуо опускает глаза вниз и заводит руки за спину, сцепив в

замок указательные пальчики. — Простишь меня?

Чонгук закусывает губу и опускает взгляд на розовую юбку, думая о том, что
девчонка не постыдилась приносить свои извинения при всех в школьной
столовой. А Чимин знает этот взгляд: друг сначала подинамит Чжуо, а потом
простит. Дурак. Он всё ещё не может так просто отпустить ту, что принадлежит
ему, тем более отдавать её этому блондину из Дэгу. Это уже принцип.

— Если бы всё решалось простым «прости», — хмыкает Чимин, которому не

нравится этот взгляд друга, допускающего мысли о прощении и их примирении.
По крайней мере так было всегда до этого, сценарий не меняется.

— Кажется, я ясно дал тебе вчера понять свои намерения, — Чонгук поднимает
глаза на девушку, намекая на разговор о братьях Мин, — ты думала, я пошутил?

Пак незаметно напрягается, ведь он тоже был свидетелем далеко не обычного

предложения со стороны брюнета, который явно использует его во всю: он уже
начал переписываться с младшим из Минов. Чон сказал другу, что это
несерьёзно и всё ради забавы. Поэтому, наверное, Чонгук тихо хихикал в три
часа ночи, пялясь в телефон, когда Чимин вышел за водой.

— Ты не можешь променять меня на… — девушка запинается, потому что не

может озвучить, что её парень (у Кан и в мыслях не было называть его бывшим)
намерен переспать с парнем.

— А ты ещё не поняла, на что я способен? — следующий намёк ярко напоминает

о поцелуе с шатеном в её доме на глазах у всех. Правильно, Чона не волнует, что
о нём думают, да и косо в его сторону никто не осмелится посмотреть. — Не
позорься и проваливай, свободная касса.

Парни удивлённо поднимают брови, в который раз лично удостоверяясь в

хладнокровии их капитана – если Чонгук сказал, то он от своих слов не

58/405
откажется. Все поняли, что он вчера порвал с Чжуо, но немногие думали, что они
снова сойдутся. Это оказывается не так.

Девушка закрывает рот и молча уходит, покидая столовую. Жестоко? Чимин

думает, что в самый раз. Такое не должно просто так сходить с рук. Пак
опустошает маленький йогурт, которого катастрофически мало, чтобы как
следует наесться, но ставит пустую форму на стол и наблюдает, как Чонгук
подхватывает свой телефон с пришедшим сообщением.

Blue & Gray снова в сети.

Чжуо рассержено подходит к своей однокласснице и выхватывает у неё длинный

кардиган, в котором она скрывает своё тело от глаз учителей. Хоть особой
формы в школе нет, но запреты на отдельные вещи всё же имеют место. Она
ведь специально для Чонгука так оделась, но даже это в нём не пробудило
желание иметь с ней хотя бы плотские отношения. Но у капитана команды
настолько задета гордость от её поцелуя с Юнги, что он готов заделаться в геи,
лишь бы показать, насколько сильна была совершённая ошибка.

Кан переводит взгляд на братьев Мин, которые возвращаются с набранной

баскетбольной командой из закусочной неподалёку. Юнги воспользовался своим
правилом, при котором нужно угостить друзей, чтобы заиметь с ними
отношения, а в данном случае, команду. К тому же неплохо было бы их узнать
получше, всё же в ближайший год теперь это их опора, на которой Мины
собираются прочно стоять за право претендовать на эту школу.

Тэхён идёт рядом, что-то печатает в телефоне, сдерживая поднимающиеся

уголки губ, даже не подозревая, что для него готовит сам Чонгук. Девушке его
нисколько не жаль, Чон им воспользуется ради усмирения своего же задетого
эго, а потом растопчет. А вот Юнги оказывается тем ещё лисом – наверняка ему
было известно, кто парень Чжуо, но несмотря на это всё равно проявлял к ней
знаки внимания. Не может быть такого, чтобы им никто не рассказал о её
отношениях. Но старший Мин вчера ясно дал понять, что не собирается отбивать
Чжуо и вообще никаким образом не претендует на неё, поэтому Кан необходимо
вернуть себе Чонгука. У неё просто не будет парня лучше, чем богатенький,
популярный, трейни-вокалист, капитан хоккейной команды и гроза Пусана.
Целый комплект без изъянов.

Вот только Чжуо видела лишь оболочку.

Чимин это знал всегда, и перед началом отношений его друга, говорил, что
Чжуо – пустышка, но Чон его не послушал. Младший же самый умный, в школу на
год раньше пошёл! А аргумент, что Пак вообще-то родился первым, для брюнета
ничего не значит.
А ещё Чимин знал, что «комплект без изъянов» очень дорого стоил Чонгуку.

Богатый? Чонгуку выплачивают охренительные алименты из-за случившегося

(именно после того самого момента, когда соперничество Пака и Чона перешло в
вынужденную дружбу).
Популярный? Таким его сделало собственное упорство, его тело и внешность –
это долгие упражнения и процедуры.
Трейни-вокалист? Идея Чимина была отправить младшего на прослушивание,
когда Чон ничем не хотел заниматься. Когда он, чёрт возьми, сидел сутками и

59/405
пялился в стену.
Капитан хоккейной команды? Только сама команда знала, как долго Чонгук шёл
к этому успеху, они видели его падения и разбитые в кровь руки, знали о его
неуправляемых вспышках гнева и то, что хоккей – единственное, что хоть как-то
его успокаивает.

Только Чимин в курсе, через что Чонгуку пришлось пройти, чтобы стать тем, кем
он является сейчас.

В чём стоит признаться, так это в том, что в школе им тесно. Хоккеисты нос к
носу встречаются в школьном коридоре с баскетболистами, одаривая друг друга
особым взглядом. Соперники.

Что объединило команду баскетболистов – так это общая неприязнь к

хоккеистам, которые возомнили себя центром вселенной. Конечно, бросив им
вызов, Мины сразу привлекли к себе внимание и желание следовать за ними.
Нет, никаких стена на стену не будет, драки группами – это зверство. А вот
соревнование за успех никто не отменял.

— Привет, котёнок, — Чонгук ловит на себе взгляд карих глаз, которые

отрываются от экрана телефона и чувствует вибрацию в кармане – отправил ему
сообщение. Это неописуемое чувство, когда человек даже не представляет, что
общается с тем, кого ненавидит больше всех.

— Где ты здесь котят увидел? — огрызается Тэхён, зная, что сейчас он не один,
старший брат рядом, он поможет.

Но пора уже самому за себя постоять, Юнги не может больше бить его
обидчиков. Однажды это выльется в скандал, который может повлечь за собой
серьёзную угрозу для мечты Мина. Тэхён себе этого не простит.

— И сразу коготочки выпускаешь, мне нравится!

Чимин переводит взгляд на блондина, который одним только взглядом уже

сорвался с цепи раза два, но не вмешивается.

— Чего ты хочешь? — вот так прямо задаёт вопрос Тэхён, вызывая удивление у
всех, кто слышит этот разговор. Ни продолжения колких ответов, ни
предупреждения, ни угроз, а прямой вопрос.

— Чтобы вы перестали выёбываться, — улыбка с лица брюнета стремительно

сползает, возвращая его истинную личность. — Раз уж приехали в этот город,
так будьте добры не лезть на лёд, если не умеете кататься.

— Суть игры как раз в том, чтобы одержать победу, — Тэхён не собирается так
просто отступать, ни сейчас, ни потом. — Лезть на лёд, чтобы научиться стоять –
разве смысл не в этом?

— Расслабься, банановый, мы не собираемся отбирать твой каток, —

вмешивается Юнги, — мы зальём свой.

Парни присвистывают, оценив качество и уверенность, с которой об этом говорят

парни из Дэгу.

60/405
Столкновения не избежать.

Благо звучит мелодия, приглашающая учеников на уроки, чем заметно спасает

накалившуюся ситуацию. Команды расходятся, ученики покидают коридоры, а
Чонгук открывает диалог, удостоверяясь, что эта игра достойна свеч, и печатает
сообщение, усаживаясь за парту. Играть придётся грязно, но красиво, и Чон
обязательно кинет котёнка в воду, чтобы знал своё место. А вот с Юнги придётся
знатно попотеть.

Сидя за партой Тэхён чувствует на себе уже другой взгляд, не Чимина – Чжуо.
Девушка смотрит на шатена и не понимает, почему Чонгук выбрал его. То, что
случилось сейчас на перемене только доказывает, что Мин младший испытывает
к парню неприязнь. На что Чон вообще рассчитывает? Добиваться его, чтобы
вскружить голову мальчишке и побесить этим старшего? Просто переспать с
ним? Ему самому не смешно?

От: Печенюшка
Сейчас ты менее общительный, чем был ночью. Что-то случилось?

От: Blue & Gray

Твой друг всех называет «котятами»?

Чонгук расплывается в улыбке, добившись после ночных откровений

расположения шатена. Теперь они могут его пообсуждать.

От: Печенюшка
Никогда не слышал от него ласковых слов. Может быть ты ему понравился?

От: Blue & Gray

У нас не задались приятельские отношения.

От: Печенюшка
Дай угадаю: он издевается?

От: Blue & Gray

Ведёт себя как мудак.

Чон встряхивает головой и скринит диалог, пересылая это Чимину. Остаётся

только направить всё в нужное русло, чтобы Чонгук в глазах Тэхёна стал
хорошим.

От: Печенюшка
Поверь, это нормально. Если бы ему было всё равно на тебя, он бы не стал
тратить своё время на подъёбы на издевательства. Чон не конченный мудак,
просто не доверяет людям и не умеет правильно выражать свои мысли. Он,
конечно, не сахар, но будет хорошим другом, если вам удастся поладить.

Как, однако, увлекательно унижать себя.

От: Blue & Gray

Он мне неинтересен.

— Ну что за… — Чонгук бросает телефон и лениво поднимает глаза на доску, где
уже немало написано, что должно оказаться было в его тетради, но настроения

61/405
на учёбу нет – Тэхён непреклонен.

Вообще-то с таким поведением, как у Чона, у нормального человека и правда не

появится желания стать друзьями. С чего бы это? Получается, Чонгуку придётся
самостоятельно предпринимать попытки сближения, потому что Хёнджин не
помогает. Печенюшка лишь может указать на другую сторону, которая всё же
есть в вокалисте, но не подтолкнуть к изменению мнения.

От: PJ
Ты бы ещё написал ему, что Чонгук так свои чувства выражает, и он вообще
тайно влюбился.

Сарказм Чимина не знает границ, но Чон несколько раз перечитывает, пытаясь

представить, что, если и правда выставить всё именно в таком свете? Чонгук,
ненавидящий геев (на самом деле ему плевать на гендер, от этого ни горячо, ни
холодно, пока дело не касается его), влюбился в Мин Тэхёна?

От: PJ
Не вздумай.

От: Печенюшка
Поздно.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён прощается со старшим, который отдаёт свой телефон младшему, потому

что у того сел аккумулятор, и говорит, чтобы писал Хосоку или Намджуну – они
все рядом, если что, передадут.

Ким направляется в художественную студию, обдумывая последнее присланное

сообщение, в котором Хёнджин предложил незаметно узнать, каковы истинные
намерения у Чонгука, сегодня вечером, когда они соберутся на практике. «Мне
не сложно, а тебе будет спокойнее. Он ни о чём не узнает, сохраню наше
общение в секрете» – аргументировал Хёнджин. Тэхён ничего не успел ответить.
Да что тут непонятного? Это же обычное столкновение учеников, никакого
подтекста тут быть не может.

Ким оставляет все раздумья в коридоре и заходит в помещение, где уже был
один раз до этого. Тут ничего не изменилось, за исключением появления
художников. В шатена выстреливают три пары удивлённых глаз: две девочки из
среднего класса и один парень, кстати, одноклассник. Ни для кого не секрет, что
Тэхён – один из нашумевших братьев Мин, холодный и высокомерный (такое
сложилось впечатление), под стать прям в компанию к Паку и Чону. Только вот
Мины вызов бросили, но от этого лучше не стали.

Художники эти не фанатели от богатеньких, модных парней, у которых понты,

ЛаФеррари и гитара за спиной, у них приоритеты – искусство, поэтому так
удивлены появлением этой персоны именно здесь. Не самое тёплое приветствие.

— Заблудился? — почти вежливо интересуется, кажется, Чонин.

— А похоже, что я ошибся дверью? — так же отвечает Тэхён, хотя прекрасно

знает, что в этом крыле больше нет никаких клубов по интересам. — Я пришёл
рисовать. Директор сказал идёт набор, а у меня есть желание вступить в ваш

62/405
клуб.

Чонин его явно недолюбливает. Конечно, классовое разделение учеников само

собой вызывает неприязнь у «обычных» учеников. Хотя Тэхёну показалось, что
художники должны быть не менее популярны, чем спортсмены.

— Пройдёшь экзамен – можешь вступать в клуб, — парень поправляет свои очки

и поднимается со стула, укладывая щетинную кисть за правое ухо. Привычка.

Ким внимательно смотрит, как из холстов Чонин выбирает среднего размера и

меняет его местами с тем, на котором сейчас рисует. Он достаёт кисти разной
толщины и выкладывает их, хватая с крючка новый рабочий фартук и протягивая
его шатену.

— Садись и напиши натюрморт.

Тэхён ни разу не рисовал натюрморты. Он простых основ-то не знает, правила

построения, свето-тени, перспективы, смешивания цветов и техники нанесения.
Ким максимум одним карандашом делал зарисовки животных и пейзажа из окна
своего дома.

— Я никогда не рисовал натюрморты, — признаётся шатен.

— Может, пейзаж? — предлагает девушка, хотя это ни разу не легче первого

варианта.

Шатен кидает взгляд в окно: школьный газон, густые деревья, вдалеке город и
пушистые, кучерявые облака. Красиво. Тэхён не может признаться, что не
рисовал маслом, что вообще по сути не рисовал, иначе Чонин скажет что-то
вроде «тогда зачем ты вообще пришёл?». Поэтому Ким берёт фартук, надевает и
перемещает холст так, чтобы было удобно смотреть на улицу. Он без понятия,
как будет рисовать и с чего начинать, но, как сказал хён «мы зальём свой каток».
Тэхён будет рисовать так, как видит.

Художники увлечённо смотрят, как старшеклассник берёт маленькую кисть –

зачем, когда большой можно сразу нанести подмалёвок (основные цветовые
пятна, вроде как разграничить небо и землю), и ставит ярко-зелёную точку где-
то сбоку на переднем плане (вообще-то с фона начинают). Чонин складывает
руки, замечая, что новенький не знает ни одной техники, да вообще ничего не
знает, потому что уже десять минут вырисовывает крошечной кистью дерево на
белом холсте. А Тэхён рисует ровно так, как видит – каждый листик, кору дерева,
солнечные лучи на макушке, траву у корней и это только передний план.

Чонин уходит за напитками, его место занято, и пока можно развеяться, а когда
возвращается, не верит глазам: девушки стоят вокруг шатена, который как
начал рисовать с левого нижнего угла, так и двинулся диагональю, вырисовывая
всё невероятно детально. У него нет «сцепления» с другими объектами
пейзажа – он будто принтер, что сразу печатает одним слоем. Удивительно. И
этот человек никогда не рисовал натюрморты?

Вообще никогда всерьёз ничего не рисовал.

— У него талант, — говорит самая младшая, убирая прядь коротких волос за ухо.
— И его нужно развивать.

63/405
— Полно ошибок, — подтверждает другая, — собственная техника, затруднения
с цветами, но эти ошибки – лишь в клишированном учении. Тэхён только что
сломал все рамки.

Ким даже кисти не меняет, рисует одной и улыбается.

Он начал заливать свой каток.

После успешного сданного экзамена художники с распростёртыми объятьями

принимают к себе новенького, пообещав всему научить. Тэхён, конечно, не любит
хвастаться, но сфотографировал свою недоделанную работу, чтобы потом всем
показать дома. Особенно Юнги. «Посмотри, хён, это – мой первый старт!»

Шатен устало трёт глаза, живопись – дело на самом деле сложное, вспоминает
про линзы и подставляет экран телефона, чтобы проверить, не сползли ли они.
Тэхён видит ледяную оболочку своего глаза и спешно проводит рукой по своей
одежде, после начиная выравнивать линзу обратно, чтобы скрыть свой секрет.
Ким промаргивается и оборачивается, чтобы удостовериться, что этого никто не
видел, и взгляд встречается с непредвиденным зрителем.

— Так и не скажешь, что ты носишь линзы, — улыбается Чонгук, сложив руки на

груди.

Он всё видел.

64/405
D-4

Тэхёна пробивает дрожь из-за воспоминаний из Дэгу, когда его

называли уродом и отпинывали за углом школы. Всё из-за разных глаз. Казалось
бы, какая мелочь – он не выбирал таким рождаться, так в чём он провинился?

«Это прикольно» – сказал Юнги в их первую встречу, сидя напротив мальчишки в

пластырях. «А мне нравится!» – заявил Мин при всех в школе, взяв шатена за
руку. «Ты невероятный» – шёпотом повторял хён, рассматривая контраст
любимых глаз в полумраке комнатного ночника у него дома. Да, он красивый, но
лишь для старшего брата, для остальных же – ошибка природы с дефектом.
Тэхён искренне надеялся, что в новом городе старые проблемы больше не будут
его преследовать. План купить линзы был идеальным, но только что грандиозно
провалился.

— Наверное, в первый день ты забыл их надеть, поэтому не увидел, какой я

ахуенный, — договаривает Чонгук.

Стоп. Он не знает, что это линзы лишь для цветокоррекции второго глаза. Чон
считает, у Тэхёна плохое зрение. Всего лишь.

Но дрожь не отпускает, шатен стоит на месте и молчит, смотря на уставшего

после хоккейной игры капитана команды. У того волосы влажные, скорее из-за
принятого наспех душа, надета лишь белая футболка-оверсайз, в руках
толстовка, за спиной рюкзак. Он выглядит уставшим, но это не мешает ему
показывать свой характер. Что там Хёнджин писал? Его издевательства – это
нормально, и просто такой способ выражения своего отношения к людям?

— Что в рот взял? — заменяет обычное «в рот воды набрал?» брюнет, которому
молчание начинает надоедать.

Чон делает шаг вперёд, на что Тэхён делает два назад. И вот тогда-то Чонгук
совсем перестаёт понимать происходящее. Ещё днём шатен огрызался, вызов
бросал, не боялся в глаза смотреть, а сейчас пугливо пятится назад, плотно
сжимая зубы. Что за реакция такая? Это страх? Тэхён испугался, потому что
сейчас без своего старшего братика? Он боится Чонгука?

Ради интереса брюнет делает ещё один шаг, и шатен упирается спиной в
стеклянную дверь – дальше отходить некуда. Ким не Чонгука боится, а своего
секрета, который практически был раскрыт, последствий и повторения истории.
Это тяготит и заставляет ноги не слушаться, сердце наращивать ритм и голову
кружиться. Тэхён мысленно пытается себя успокоить, что Чон не узнал, всё
хорошо и поводов для волнения нет, но это слишком трудно сделать.

В коридоре эхом раздаются голоса хоккейной команды, и, пользуясь моментом,

Тэхён разворачивается, открывает дверь и уходит, оставляя Чонгука в лёгком
недоумении. Появляются новые вопросы, на которые брюнет незамедлительно
хочет получить ответы. Что это сейчас такое было? Он испугался? В чём
причина? И как Мин младший вообще здесь оказался в такое время? Чон
понимает, что не получит желанных ответов… а вот Хёнджин может.

Тэхён идёт по улице, опустив глаза на асфальт, судорожно распутывает

65/405
наушники и глубоко дышит. Ему кажется, что все на него смотрят. Воткнуть
стержень наушников в телефон получается не с первого раза, шатен затыкает
уши и включает первое, что всплывает в аудиодорожке. И слышится голос Юнги.

Испуганное сердце тут же успокаивается, будто хён сейчас рядом и защитит его.
Он снова это сделает. Становится спокойнее, Тэхён сбавляет скорость своих
шагов и выравнивает дыхание, вслушиваясь в текст песни. У Юнги красивый
голос, мелодичный, местами резкий, что создаёт особый контраст, не звучит
прокуренным, хотя блондин давно уже пристрастился к табаку. Ким не
сомневается, что у старшего брата будет много фанатов: он искренен в своих
песнях, хорошо понимает проблемы людей и дарит им поддержку. Особенно
Тэхёну.

Шатен и так понимает, что всё внутри, в его маленьком забитом мирке. Он
боится быть собой, подумал, что с переездом в город, в котором его не будут
знать, сможет выстроить нового себя, сильного и смелого, но это оказывается
трудно.

Тэхён заворачивает в общежитие, холодными руками нащупывает ключи от их

квартиры и поднимается по лестнице, слушая другую музыкальную дорожку. Эту
песню он ещё не слышал – Юнги поёт о любви. Странно воспринимать от хёна
что-то подобное, но старший тем и пример, что пробует всё, накапливая тем
самым опыт. Неважно, получилось или нет, зато он попробовал и знает
наверняка, его это или стоит повременить. Ким поворачивает ключи и толкает
дверь, услышав нечто странное в тексте. Показалось?

Парень заходит внутрь, скидывает обувь и тянется к белому проводу наушников,

чтобы вытащить их, как снова в припеве слышит, как ему показалось, ошибку.
Вместо «she», что применительно к девушкам, Юнги поёт «he», адресуя спетое…
парню? Тэхён переключает песню на начало и начинает собирать иную картину,
представляя, что в песне рассказывается о симпатии к парню. И текст обретает
смысл, где были несостыковки, вроде «люди смотрят на нас, но это не важно».

Вообще-то Юнги никогда не относился отрицательно к однополым отношениям.

Да, грязные шутки проскальзывали, но никакого отвращения Тэхён прежде не
замечал. Ким и сам к этому нормально относится, всё же его Мин как-никак
воспитал, не привил неприязнь к любви, говоря, что она не поддаётся контролю.
Тогда почему ему пришла в голову идея написания такой песни? У него есть
знакомые, которые состоят в подобных отношениях или…

Шатен ставит песню на паузу, когда слышит английскую речь, которая страдает
у младшего, непонятные ему строчки, где звучит созвучное с родным словом, и
забивает их в переводчик, который исправляет неправильное написание и
выдаёт результат.

Let's go and plunge into the sands of the Sahara.

Пойдём и окунёмся в пески Сахары.
Let's go to the bottom of the Antarctic ice.
Пойдём на дно антарктического льда.

Совпадение? Или Юнги написал эту песню для него?

Ким открывает сведения о песне и видит дату добавления: Тэхёну пятнадцать, у

Юнги шестнадцатый год кончается, и он влюблён, внушая себе, что это

66/405
переходный возраст.

● ĐǺỄǤỦ ●

Блондин получает индивидуальный график всех занятий, вместе с этим

выдвинутые условия о диете, спорте и работе над песнями с продюсерами. Мина
пристроят к группе трейни, которые тоже пришли недавно, поэтому обещают,
что сложно не будет, но Юнги кажется, будто ему на год вперёд всю жизнь по
часам расписали.

Парень нажимает на кнопку лифта, быстро пробегает глазами по списку и

вздыхает, намереваясь повнимательнее прочитать попозже, как он это сделал с
копией контракта. Он устал, слишком много информации и потраченного
времени в агентстве, которого нисколько не жалко. Ради мечты можно и
работать до потери сил.

Звоночек лифта оповещает о прибытии, и Юнги заходит, встав с краю от группы

парней. И как назло среди них любимый до тошноты одноклассник. Чонгук не
замечает прихода блондина, уткнувшись в телефон, улыбаясь и отказываясь
показывать друзьям, с кем он переписывается. А он, оказывается, иногда может
вести себя как нормальный человек. Юнги тоже сейчас по боку, кто и что здесь
делает – ему бы до выхода добраться, встретиться с жильцами их общей хаты и
на такси поехать домой, потому что ноги просто отваливаются.

— Не успел расстаться с одной, уже другую подцепил? — наигранно удивляется

парень, не сдаваясь. — Тебе что, жалко показать её?!

— Хёнджин, — Чонгук меняется местами с рядом стоящим парнем, — уйми своего

тонсена, иначе я покажу ему что-то неприличное, за что нуна меня снова будет
ругать.

Мин усмехается на речь «короля Пусана», который в школе весь такой из себя
капитан хоккейной команды, за двор и бывшую засосать парня может, а сейчас
«нуна снова будет меня ругать».

— Тонсен, уймись, — выполняет просьбу Хёнджин. — У меня уже не хватает

фантазии на оправдания для вас, пожалейте своего лидера. А ты, — парень
резко оборачивается к Чону, отчего тот резко убирает телефон за спину, —
прекрати жадничать, никто у тебя не будет отбивать девочку! Если это не АйЮ,
конечно…

Чонгук хмыкает, ведь, будь это действительно та певица, он бы и намёка не дал,

что общается с ней. Однако, и этот собеседник не менее интересен.

Лифт останавливается, и первым из него вываливается Юнги, взглядом цепляясь

за стоящую фигуру Хосока у дверей. И его замечает Чонгук, который чуть было
не сдался под напором лидера, признавшись, что общается с парнем. Это было
так близко, а Чон даже не заметил чужого присутствия. Брюнет провожает Мина
взглядом, выходит с парнями и останавливается на улице, кинув взгляд на
часы – Чимин задерживается.

— Печенюшка! — кричит Хосок, привлекая внимание пятого жильца.

Чон с Мином не уходят, потому что ждут Намджуна, и в хосокову голову пришла

67/405
идея не игнорировать одиноко стоящего вокалиста. Певцы своих не бросают.

Чонгуку воспитание не позволяет игнорировать старших (Юнги не в счёт),

поэтому разворачивается и проводит ладонью по воздуху. И блондин снова
удивляется – он и так умеет делать.

— Что собираешься делать завтра? — интересуется Хосок, который явно

настроен пригласить куда-то младшего. Мин не хочет предполагать, что если
предложение было адресовано Чонгуку, то и с этим же Хосок обратится к ним.

— В больницу пойду, — парень тут же сливается, прекрасно зная, что Мины тоже
пойдут туда, куда хочет пригласить его Хосок. Вообще-то они и раньше неплохо
вчетвером выбирались, но сейчас нет никакого желания.

— Послезавтра? — не отступает старший.

— Фотосессия.

— Среда?

— Хоккейная игра.

— В четверг ты идёшь с нами в боулинг, — ставит точку Хосок, — Чимина бери,

будем играть парочками. Нам всем надо наладить отношения, потому что
пересекаться будем довольно часто, а слушать вашу ругань я не собираюсь.

Чонгук цокает языком и как обиженный ребёнок закатывает глаза, складывая

руки. Юнги бы сейчас съязвил, но очень устал для этого, поэтому лишь
усмехается от своей верной догадки, насчёт идеи Хосока. А тем временем
подходит Намджун, убирая флешку в отдел сумки с ноутбуком. Он, в отличие от
своего соседа за стенкой, при личном разговоре сказал Хосоку, что ни Юнги, ни
Чонгук не пойдут на уступки, поэтому пытаться свести их, наладить отношения и
подружить – гиблое дело. Они слишком похожи характерами, неуступчивые,
упёртые и решают проблемы силой. Поэтому Ким сказал, что вероятность
приятельских отношений между ними падает до двадцати пяти процентов.
Почему двадцать пять? Потому что нельзя упустить вероятность, что Тэхён будет
тем, кто может наладить с кем-то из пусанских хорошие отношения, и тогда
старшему брату ничего другого не останется, кроме как принять это.

Более покладистый характер Тэхёна определённо мог бы понравиться Чимину.

Намджун знаком с этим малым, видел, как тот вкладывает душу в танцы на льду,
знает немного о его детстве за железной стеной с огнестрельными игрушками,
поэтому как друг Мин младший ему бы подошёл. Видать, как успел понять Ким, и
у Тэхёна детство не сложилось.

Раздаётся автомобильный гудок, привлекающий внимание не только парней, но

и находящихся вокруг людей. Ко входу в здание подъезжает чёрная ЛаФеррари,
с характерным рыком останавливаясь перед парнями, откуда через
опускающееся затемнённое стекло появляется розововолосый парень. И первым
к машине подходит Хосок, опережая Чонгука, которому преграждают путь.

— Милая причёска, — Хосок облокачивается на крышу спортивной тачки и чуть

наклоняется. — Чимин, на четверг ничего не планируй, мы все вместе идём в
боулинг. Чонгук уже согласился, поэтому от тебя требуется только привезти

68/405
ваши задницы на место.

Пак вопросительно изгибает бровь, случайно бросив взгляд назад, увидев рядом
с Чонгуком своего заклятого врага – Юнги. Тот стоит как ни в чём не бывало,
даже не смотрит в его сторону, ожидая приезда такси, как и сам Чон, терпеливо
слушая трёп старшего о боулинге. Делать им нечего, как в игры играть с
парнями из Дэгу.

— Хорошо, — неожиданно соглашается Чимин, заставляя блондина обратить на

себя внимание. — Я как раз давно никому не надирал задницы законным путём,
почему бы лишний раз не самоутвердиться?

— А пальчики не сломаются шары поднимать, Пинки Пай? — всё же язвит Юнги,

не сумев сдержаться от явной провокации в его сторону. — Или… оу, они должны
быть уже натренированы собственным опытом?

Мин поднимает два пальца, сложенных вместе, но не видит ожидаемой реакции,

и тогда добавляет третий, для яркого намёка, после чего смысл сказанного
наконец доходит. Чимин глушит мотор, на что Намджун говорит короткое
«беги», но Юнги даже с места не сдвигается, нисколько не страшась феечку
старшей школы. Забавно провоцировать гомофоба, да ещё и получая такую
отменную реакцию. Может быть, стоит уделить этой розовой принцессе больше
внимания?

А за время раздумий Чимин уже достигает блондина, избежав всех остальных, но

в последний момент оказывается схвачен Чонгуком, который крепко начинает
обнимать Пака, силой сдерживая его в своих руках.

— Ах, какой у меня заботливый друг! — громко и наигранно говорит Чон,

заставив Юнги понять, что принадлежащий ему удар прерван далеко не из-за
собственного желания брюнета. — Я тоже так скучал, давай скорее поедем
домой учить уроки! До завтра, парни!

Мин оборачивается в сторону агентства, где и находится оправдание странному

поведению – там стоит девушка, которая в первый день встречи с банановым
парнем уличила его в повторном опоздании. Должно быть, менеджер их
команды, перед которой Чон вынужден скрывать и свои плохие поступки, и даже
Чимина. Когда Юнги оборачивается к дороге, ЛаФеррари со свистом шин
покидает временное парковочное место, оставляя за собой пыль.

Такси подъезжает почти сразу, парни устало залезают в него, а Намджун снова
повторяет, что ничего из похода в боулинг не выйдет: они точно поубивают друг
друга шарами. Юнги особо не вслушивается в разговор, облокачивается на
стекло автомобиля, смотрит на огни красивого города и неожиданно предлагает
парням выйти чуть раньше, чтобы зайти в магазин.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён дописывает решение уравнения, перелистывает учебник до его конца и

сверяет ответы. Как всегда всё правильно. Ким никогда не горел желанием быть
отличником, просто учёба – это всё, что он мог делать. Сначала Тэхён прятался в
ней, пытался найти гордость в глазах родителей за свою успеваемость. Потом он
просто не знал, что делать, ведь ничего другого, кроме как ходить в школу, Ким
не умел. А затем Юнги говорил, что, когда придёт время переезжать, нужно

69/405
иметь достаточно хороший табель оценок, чтобы без проблем перевестись в
другую школу. Учёба была простой безысходностью.

Сильного отвращения Тэхён не испытывал, иногда новые темы были

интересными, да и образование ценится в обществе. Скорее негативные эмоции
создавали сами ученики. Конечно, после раскрытия страшных издевательств над
Кимом, Юнги подарил младшему свободный проход в школу, но проблемы
никогда не уходили полностью. Иногда, чтобы отомстить Мину, месть вымещали
на Тэхёне, как на уязвимом месте, а потом просыпались на больничной койке.
Юнги даже один раз на колени опустился и просил у младшего прощения.

Мало, что изменилось, Чонгук поступил точно так же на вечеринке. И Тэхён

совсем не удивится, если на этом он не остановится.

Шатен устало облокачивается на спинку стула, поднимает свой телефон и видит

сообщение: Хёнджин уже едет домой. Они знакомы лишь сутки и только по
переписке, но создаётся ощущение, будто они хорошо понимают друг друга. Ни
Тэхён, ни Хёнджин не затрагивают личные, болезненные темы. Они обсуждают
своих животных в детстве, Хёнджин рассказывает, как его отшивают девчонки,
потому что в последнем классе младшей школы он был тощим, и его лицо было
всё в подростковых прыщиках, из-за чего девочки боялись заразиться. Хёнджин
рассказывает о своём друге, который сначала был его заклятым врагом,
сославшись, что и с Чонгуком они могут стать друзьями – никому неизвестно, как
повернётся их жизнь.

От: Печенюшка
Кстати, я узнал от Чонгука о его намерениях.
Конечно, я сделал это тайно, как и обещал!

От: Blue & Gray

Я почти кинул тебя в чёрный список.

От: Печенюшка
Ты жестокий.

Тэхён улыбается, смотрит на слово «печатает» ожидая не столько рассказа о

намерениях капитана хоккейной команды, сколько самого общения с
Хёнджином. Если бы не быстро разряжающаяся батарея, Ким бы и на уроках
переписывался с первым другом из Пусана. Да ещё каким талантливым – парень
скинул предзапись их песни, и пел он очень красиво. Ещё стоит признаться, что
вокальные данные и у Чонгука неплохи – тот красиво вытянул высокую ноту
своим поставленным голосом. Вот только Юнги поёт ничуть не хуже, при этом
нигде не обучаясь.

От: Печенюшка
Я, конечно, не спросил прямо, а издалека начал, вроде «я тут видел новенького,
не знаешь, кто он?». Чон рассказал, что переехали из Дэгу двое парней, учатся в
его школе. Сказал, что заинтересован тобой.
Я не понял, что это значит.

Тэхён перечитывает сообщение, которое никак не может уложиться в его голове.

Что значит «заинтересован»? Ким вспоминает их первую встречу перед лифтом в
агентстве, когда брюнет лишь на секунду окинул его взглядом. Вторую позади
школы, когда Чимин сцепился с Юнги, а Чонгук лишь прожигал нечитаемым

70/405
холодом своих глаз. Третья встреча оказалась куда разнообразнее – Чон
поцеловал его на глазах у всей толпы. После этого он заинтересовался так, что
при четвёртой встрече в школьном коридоре назвал его котёнком? Или после
того, как увидел почти раскрытый секрет, который скрывал Тэхён?

От: Blue & Gray

Это всё, что он сказал?

— Чимин, — Чонгук зовёт парня, который с громким «сука!» бросает свой

телефон на пол с открытой вкладкой «Пинки Пай», что значит розовую пони из
детского мультсериала, и удивляется, насколько богат внутренний мир старшего
Мина, раз он в курсе всех розовых существ. — Если я напишу «я, конечно, не
эксперт, но, кажется, Чонгук на тебя запал» – это будет слишком палевно?

— Мне блять тебе любовные советы ещё раздавать?! — кажется, сейчас не время
узнавать мнение друга, который пребывает в лёгком бешенстве.

Чон молча дотягивается до боксёрских перчаток, заботливо кинув их в руки

Пака, который наверняка пойдёт отбивать костяшки на задний двор, и берёт
пачку чипсов, которые, кстати, ему нельзя.

— Уложи его на лопатки, детка! — кричит Чонгук вслед уходящему Чимину и

ложится на диван.

— Захлопнись, папочка! — Пак громко закрывает входную дверь и пропадает.

— Вот можешь же шутить, когда хочешь…

Чон стирает предыдущее сообщение, решив, что у Печенюшки слишком мало

фактов, чтобы заявлять такое, да и по переписке он сказал, что особо хорошо не
знает Чонгука. Такое признание может стать ошибкой, которая повлечёт за
собой раскрытие его личности.

От: Печенюшка
Он сам похоже не знает, чего хочет.

Тэхён стоит у газовой плиты и греет руки над чайником, который поставил по
просьбе Намджуна – он написал, что они скоро подойдут. Шатен смотрит на
пришедшее оповещение и хватает телефон, открывая переписку.

От: Печенюшка
Если он будет тебя обижать, напиши мне, и я разберусь с ним по-мужски!

Ким открывает присланную фотографию, на которой Хёнджин бьёт Чонгука

большим плюшевым молотком, доказывая свою силу и способность защитить
младших. Внутри просыпается какое-то странное чувство. До этого только Юнги
заступался за него, а сейчас свою помощь предлагает Хёнджин. Это называется
дружбой?

Тэхён слышит какое-то шуршание со стороны гостиной, думает, что старшие

пришли, поэтому не обращает большого внимания, дописывая сообщение
Хёнджину, но всё же приходится прерваться, когда на кухне выключается свет.
Ким видит лишь голубой газ, а потом разворачивается в сторону прохода и видит

71/405
горящие свечи на торте, который несёт Юнги. Пять свечек по нарисованной
форме звезды стоят на ванильном креме, потому что шоколад Тэхён не любит, и
воткнуты немного криво из-за спешки для сюрприза. Но Ким совсем не понимает,
к чему это, пока Хосок не дудит в дудочку-язычок, а Намджун не поздравляет с
первой нарисованной картиной и поступлением в клуб. Но ведь Тэхён даже не
успел рассказать им, а Юнги уже всё узнал.

— Загадывай желание, художник, — Мин приподнимает торт и видит на фоне

мерцающего света блестящие слёзы младшего, который не ожидал всего этого.

Он никогда не получал столько внимания от родных людей, даже дни рождения

проходили с поздравительным супом и маленьким подарком первую половину
детства. Никто никогда не радовался его достижениями, хотя он старался, очень
сильно. А Юнги, пытаясь заменить ему родителей или хотя бы старшего брата,
делает целый праздник из простого вступления в клуб. Начала его взлёта.

— Эй, ты чего? — Юнги перехватывает торт в одну руку, а второй стирает слёзы.

— Это просто неожиданно…

Тэхён пытается улыбнуться, всхлипывает и берёт копну салфеток, которые суёт

ему в руки Намджун. Он быстро успокаивается, задувает свечи, совсем забыв
загадать желание. Потому что все, кого бы Ким желал видеть, уже рядом.

— И это всё? — Хосок включает свет, ослепляя всех вокруг, и начинает убирать
свечи из торта. — А как же Пусанские традиции?

Юнги не понимает о чём речь, ведь они что-то обсуждали в магазине, но

блондин как всегда думал только о Тэхёне, вместо того, чтобы слушать, но
вспоминает отрывки сказанного Чоном, когда этот самый торт в его руках летит
в шатена. Мин стоит в шоке, весь крем теперь на лице младшего, который
смеётся, поняв, что салфетки совсем не для слёз. Намджун быстро собирает всех
в кучу, вытягивает руку и делает их первую общую фотографию, запечатлев этот
искренний момент семейного счастья.

Подпись: Добро пожаловать в Пусан, детки!

Юнги потом долго ещё убирает салфетками остатки крема с волос Тэхёна,
который этим вечером особенно счастлив. Намджун говорит, что младший ещё
легко отделался, потому что на этом традиции не заканчиваются, и рассказывает
одну из своих постыдных историй, сильно насмешив этим Юнги. Мин в который
раз убеждается, что рэперы – это тоже люди, и вообще род деятельности не
зависит от характера самого человека. Хосок же просит перекинуть ему
фотографию первой нарисованной картины, чтобы отослать сестре, которая
потратила семь лет на учёбу, но кроме складок драпировки ничего рисовать не
научилась, из-за чего подалась в дизайнеры. Просто семь лет и несколько часов –
невообразимо!

Юнги гордится Тэхёном тихо, взяв его за руку под столом, но младший это
прекрасно понимает. Они вместе пойдут до самого конца.

В общую беседу приходит сообщение, отчего срабатывает оповещение на

каждом телефоне. Тэхён зажимает ложку во рту и открывает приложение, где в
их чате квартиры прислан скрин с фотографией их праздника и добавлено

72/405
сообщение.

От: Печенюшка
Поцелуйте за меня Тэхёна~

— Да он нарывается, — почти спокойно проговаривает Юнги, стараясь не

выхватить у младшего телефон и не отослать Чонгуку пару ласковых.

Вот только Тэхён сразу блокирует экран, когда высвечивается оповещение о

личном сообщении от того же участника. Так мило, что Хёнджин, несмотря на
разногласие с Мином, прислал это.

Хосок пинает блондина под столом, намекая, чтобы ни слова не было о Чонгуке,
потому что Тэхён (как они считают) не знает о личности пятого жильца. В какой-
то степени так и есть. Ким сидит со всеми ещё немного, потом моет посуду,
заверив, что справится сам, а старшим нужно отдохнуть, и остаётся на кухне,
открывая диалог с Хёнджином.

От: Печенюшка
В честь чего праздник? У тебя день рождения, и ты не сказал мне?

От: Blue & Gray

Это по поводу вступления в художественный клуб. Я сам не ожидал ничего
подобного.

От: Печенюшка
Старший брат тебя сильно любит, видно.

Любит. Тэхён вспоминает текст песни и разговор, который он отложил с Юнги,

так и не приняв решения, поговорить с ним об этом или нет. Старший никогда не
показывал ему эту песню, возможно, он хотел сохранить её в тайне, несмотря на
то, что все остальные песни Тэхён знает наизусть. Это навело на мысли, что
Юнги просто не хотел обременять младшего своими чувствами. Так же бывает?

От: Печенюшка
Значит, ты сегодня был в художественной студии в школе?

Чонгук резко понимает, что облажался, написав «студия» вместо «клуб», потому
что это место только в их школе так называют. Он просто получил ответ, откуда
так поздно шёл Тэхён, когда они пересеклись у выхода, и совершенно забыл, что
он не Хёнджин.

От: Blue & Gray

Да, и сначала мне там были не особо рады. Но теперь я буду часто там
пропадать.

Чон выдыхает – кажется, всё обошлось. Теперь появилась новая интересная

информация: младший Мин заделался художником и частенько будет оставаться
после уроков. Как хорошо, что все секции заканчиваются в одно время.

От: Печенюшка
Тогда я жду от тебя высоких результатов.

От: Blue & Gray

73/405
Планирую занять место Уильяма Тёрнера.

Шатен отправляет сообщение с именем одного художника, которого удалось

запомнить из перечисленных. В студии все были так удивлены, когда узнали, что
Тэхён не имеет представления о известных живописцах.

От: Печенюшка
Пирата?

Тэхён заливается смехом, прикрывает рот ладонью, чтобы не потревожить чужой

покой, потому что он сам запомнил этого художника из-за сходства с именем
персонажа серий кино. Ким поясняет своё заявление и уходит с кухни,
намереваясь пойти спать. Уже довольно поздно, все устали, особенно трейни, и
не хочется отнимать время отдыха у Хёнджина. Хотя и расставаться тоже не
хочется.

Шатен прощается, обещает написать завтра и ложится в постель, замечая, что

Юнги всё ещё не спит, работая над чем-то в ноутбуке, где на главном экране
теперь стоит их фотография.

— Хён, — Ким ещё раз думает, стоит ли уточнять про песню, спрашивая себя, а
настолько ли это важно сейчас.

— Что, малыш? — Юнги клацает пальцами по клавиатуре, переключая внимание

на младшего брата.

Мин всегда так трепетно относился к нему, никогда не переходил границы, если
предположить, что у него были (есть?) особые чувства. Юнги делал всё, чтобы
они не были заметными, и в то же время не ограничивал себя в братской любви.
Как ему это удавалось?

— Я тоже тебя люблю.

Блондин отрывает руки от клавиатуры, поворачивается к Тэхёну, который уже

лежит с закрытыми глазами под одеялом, и прислушивается к ровному дыханию.
Ким только что получил ответ на свой вопрос, когда заметил, что «малыш»
звучит не так часто, но в самые необходимые моменты.

А ещё понял, почему он не слышал эту песню – эти чувства уже прошли.

● ĐǺỄǤỦ ●

Утро начинается с маленького напоминания, что если парни продолжат в таком

темпе, то хронический недосып им обеспечен. Тэхён опять полночи
переписывался с Печенюшкой, а Юнги, услышав критику в свой адрес на одну из
песен, ту же половину ночи переделывал её. В итоге обоих пришлось будить
Намджуну, потому что Хосок заявил, что не хочет попадать в компрометирующие
ситуации. Однако Ким застал парней в разных постелях, разве что только у
одного из них ноутбук под рукой издавал разряжающиеся звуки о помощи.

Первым встаёт Тэхён со слипшимися в некоторых местах волосами, которые

стоило вымыть ещё вчера, что парень делает только сейчас. А после к нему же в
ванную заходит полуживой Юнги, пока Хосок заботливо готовит на всех завтрак,
в замедленном темпе перемешивая еду. Как же трудно совмещать учёбу с

74/405
жизнью. Через несколько минут все подтягиваются к столу, и даже водные
процедуры не придали желаемой бодрости. Намджун оповещает всех о
ненастной погоде, хотя сейчас вероятность дождя кажется очень низкой – на
небе ни облачка. Тэхён наливает в стакан апельсинового сока, пятернёй убирает
влажные волосы назад и попутно цепляясь палочками за закуску, которую Юнги
помогает взять и положить в тарелку.

— Кто первым придёт, тот закидывает стирку, — добавляет к погоде новость

Хосок, перемещая взгляд на младшенького, ведь все прекрасно знают, кто домой
вернётся первым.

— Мог бы просто попросить, — соглашается Тэхён, заметив отсутствие движений

со стороны старшего.

Ким поднимает глаза на вокалиста, вопросительно смотрит и ловит на себе

такой же взгляд от Намджуна. Юнги слышит, как звонко металлические палочки
ударяются о тарелку, смотрит на Тэхёна и понимает, в чём дело, когда тот
спешно поднимается и уходит, не дав себя поймать.

Он забыл надеть линзы.

— Чёрт, — ругается блондин, поднимаясь следом, — всё нормально, — спешит

заверить остальных, хотя, мать вашу, всё далеко ненормально, потому что у
Тэхёна полнейший сдвиг на своих разных глазах, психологическая травма, и
вообще это именно то, сокрытие чего давало ему надежду вырваться из своего
прошлого.

Юнги заходит в комнату, садится перед младшим, который у стены на полу

сидит и даже не видит смысла (спасения) надевать линзы. Всё стало известно.
Когда, казалось бы, с новым городом новая жизнь приходит, от старой всё равно
не избавиться уже никогда. Она будто прикованным грузом будет напоминать о
себе, пока не ворвётся и всё не испортит.

— Тэхён, посмотри на меня, — Юнги касается щеки шатена, снова заставляя его
показать целые галактики, которые не скрывал никогда лишь от одного
человека. — Ничего страшного не случилось, мы же оба понимали, что рано или
поздно парни узнали бы об этом. Давай вернёмся?

Да, Ким понимает это, но всё же думал, что у него достаточно долго получится
скрывать свою особенность. Трудно смириться с этим сейчас, ведь он так и не
понял реакции парней.

— Эй, Тэхён, куда ушёл? — в комнату залетает Хосок, грубо нарушая братское
уединение, и садится рядом с блондином, успев схватить младшего за руки до
того, как он подумает закрыться от них. — Чёрт, почему ты раньше не сказал?

— Знаешь, чувак, не круто скрывать такое от друзей, — Намджун заваливается

на кровать, за которой прячется Ким, и по-доброму проводит по его волосам.
— Мы, конечно, знакомы всего ничего, но эту красоту мог бы и показать.

— Просто признайся, — улыбается Чон, делая голос чуть ниже, — это Юнги
надоумил тебя прятать, чтобы мы не были ослеплены твоими глазами? Всё самое
лучшее себе оставляешь, да?! — с претензией красноволосый наезжает на Мина,
который даже теряется от такого напора.

75/405
Это не просто поддержка, чтобы успокоить его, нет. В голосах парней слышится
искренность, потому что они удивлены этим фактом, но не разочарованы или
испуганы. Отторжения от льда нет, Хосок и Намджун смотрят так же, как Юнги.

И всё-таки, может быть Тэхён ошибался, и виноват не он, а люди, что не

принимали его? Потому что всё не идёт грузом, а остаётся лишь в его голове.

● ĐǺỄǤỦ ●

На удивление сегодняшний день проходит очень спокойно, тихо, однотонно,

возможно, это из-за хмурой погоды и мерзкого моросящего дождя, который к
обеду становится сильным ливнем.

Тэхён сидит за столом рядом с Юнги и баскетбольной командой – обедать

приходится в школе, хотя еда тут не хуже, чем во вчерашнем заведении
неподалёку отсюда. Шатен снова прячет глаза за чёлкой, хотя надел линзы и
перед выходом заверил, что всё хорошо. Мин украдкой постоянно поглядывает
на младшего, всем говорит, что они плохо спали, поэтому такие уставшие. От
прошлой жизни в Дэгу, наверное, от которой они буквально сбежали. Эти раны,
что остались шрамами, всё равно будут болеть, долго, возможно, всю жизнь,
напоминая о том прошлом, ломавшем их крылья.

Но сейчас у них другая жизнь, другой город и другие люди, окружающие их.
Особенно Хосок и Намджун, которые были искренними и безумно удивлёнными
разным красивым глазам. Как Юнги и говорил, что гетерохромия была лишь
поводом для издевательств, потому что люди жестоки, а не Тэхён неправильный.

В столовой поднимается шум, в большинстве своём из-за девчонок, которые

пялятся на вошедшего капитана хоккейной команды, посетившего столовую. И
всё бы ничего, реакция оправдывается, ведь Чонгука и Чимина здесь боготворят,
пускать на парней слюни в порядке вещей, но Чон одет в чёрный костюм, белую
рубашку и лакированные туфли, что совсем на него не похоже. Юнги не видел
его на первых уроках, потому что тот просто не явился, но сейчас перед
школьниками возник какой-то двойник Чонгука, не иначе. Рубашка заправлена в
идеально выглаженные брюки, зауженные внизу, приталенный пиджак
открывает широкие плечи, правда отсутствие галстука всё же даёт надежду, что
этот парень всё ещё банановое чмо.

— Чего он так вырядился? — спрашивает Юнги у парней, которые даже не

оборачиваются, чтобы посмотреть, потому что и так знают, о ком речь. Не то,
чтобы Мина это волновало, просто Чимин, находящийся рядом, сидит в своём
привычном амплуа феи, излучая пафос и пофигизм.

Тэхён отвлекается от разглядывания чёрного экрана телефона, потому что

Хёнджин сегодня ничего не пишет, поднимает взгляд на обсуждаемый объект и
сталкивается с его глазами. Они смотрят друг на друга пару секунд, и Ким
разрывает непонятный зрительный контакт, поворачиваясь к старшему брату.

— Да у него это частенько, — отвечает одноклассник Мина. — Сначала все

думали, что он вечером на свидания ходит, ночует у подружки, а потом так в
школу приходит.

— А потом стали замечать, что это так только по вторникам, — договаривает

76/405
другой.

— И когда уроки заканчиваются в три, — подхватывает одноклассник Тэхёна,

ударив палочками в воздухе. — А когда уроков не так много, он приходит в
обычной одежде, вероятно, успевает перед чем-то заехать домой и переодеться.

— Короче, мы в это не посвящены, — договаривает первый игрок команды. — У

богатых свои причуды. Хотя странно, что Пак так никогда не приходил.

Тэхён украдкой снова смотрит на брюнета, который сегодня выглядит не особо

весёлым, молчит и равнодушно слушает друзей. Может, у них что-то в группе
трейни произошло? Хёнджин тоже подозрительно молчит сегодня.

Видимость на дальний столик перекрывает белая юбка в складках и ярко-жёлтая

толстовка, в воздухе тут же является запах клубники девичьих духов, отчего Ким
не сдерживается и громко чихает, привлекая всеобщее внимание.

— Будь здоров, котёнок, — Чжуо берёт стул от соседнего столика и со скрипом

провозит его по полу, двигая к шатену, затем садится рядом и забирает у
старшего Мина нетронутый кофе, пробуя на вкус – несладкий. — И ты без сахара
пьёшь, — разочарованно вздыхает девушка, возвращая напиток. — Ты тоже на
диете, как Чимин?

— Столиком ошиблась? — Юнги вопросительно изгибает бровь, отодвигая кофе в

сторону – использованное он не подбирает. — Твои конькобежцы вон там.

Чжуо показательно поворачивается в указанную сторону и проводит пальчиками

в воздухе, приветствуя своего бывшего и его лучшего друга – своего врага.

— Вообще-то я к Тэхёну, — Кан ставит локти на стол и опускает голову на

ладони, уставившись на одноклассника. — Котёнок, я знаю один очень
интересный секрет, который касается тебя, но за «просто так» не могу его
рассказать.

Ким переводит взгляд на Чонгука, который не смотрит в их сторону, а просто

печатает что-то в телефоне, игнорируя приход девушки к ним. Или только
делает вид, что не заинтересован в этом.

— И что ты хочешь? — Тэхён точно уверен, что никакого настоящего секрета,

который хранят братья Мин, Кан не знает, а значит, она имеет в виду что-то
связанное с Чонгуком и Чимином или вообще просто нашла причину
манипулирования шатеном.

— Помоги мне вернуть Чонгука, — Чжуо слышит, как усмехается Юнги, который
так и знал, что она захочет вернуться к бывшему, когда с новенькими ей
обломится. — Между прочим, пока вы не появились, всё было хорошо!

— Ещё обвини Тэхёна в том, что я с тобой сосался, — ещё минута, и Юнги точно
пошлёт девушку.

Вот только, говоря про секрет, Чжуо не блефовала, и это видно, потому что
сделка выгодна ей. Обманывать она бы не рискнула.

Тэхён замечает загоревшийся экран телефона и видит сообщение от Хёнджина.

77/405
Вот только сейчас открыть диалог не получится так, чтобы Юнги этого не
заметил, ведь они слишком близко сидят друг с другом.

— Мне есть, в чём обвинять Тэхёна, не сомневайся, — девушка чуть наклоняется

к шатену и останавливается. Она собирается ускорить месть Чона, чтобы тот
поскорее к ней вернулся. — Знаешь, почему Чонгук бросил меня? — Чжуо шепчет
так тихо, чтобы её слышал только Ким, который получает ещё одно сообщение.
— Потому что он запал на тебя.

Взгляд Тэхёна тут же сталкивается с брюнетом, который уже на грани своего

взрыва, ведь этот глупый младший братик не читает его сообщения, которые он
посылает, чтобы тот ушёл от Чжуо и прочитал их.

И Ким не может в это поверить. С одной стороны это кажется полным бредом, а с
другой – обстоятельства подозрительно удачно складываются в сторону
правдивости этого секрета. Да ещё и Хёнджин говорил, что Чон не всем столько
внимания уделяет.

— Не веришь? — Кан хихикает, потому что собирается уничтожить того, из-за

кого всё это и началось. Ведь это Тэхён при знакомстве с классом начал
флиртовать с ней, чем дал повод Чимину рассказать об этом Чонгуку. Из-за него
пошатнулся её беззаботный мир, в котором она была с Чоном. — Просто вспомни
мои слова, когда он станет уделять тебе чересчур много внимания. А если
позовёт гулять, то ты знаешь, где меня найти, котёнок.

Девушка подмигивает старшему братцу одноклассника и встаёт, сделав своё

дело, которое должно подтолкнуть Тэхёна к единственному для него спасению –
помощь Чжуо. Вот только её помощь будет полностью обращена к Чонгуку, а как
только тот наиграется и спустит пар, отомстив братьям Мин, то вернётся к ней.
Всё легко и просто.

Тэхён пытается понять, что только что произошло, и почему, если это было
секретом, Кан ему рассказала? Потому что знает, что у него не будет другого
выбора, кроме как прийти к ней? И что она в таком случае сделает?

Новость кажется абсурдной, особенно, когда хочется произнести её вслух. Тэхён

смотрит Юнги в глаза, пытается произнести «Чонгук в меня, кажется, влюблён»,
а эти самые слова застревают в горле, потому что ну слишком это
подозрительно. Чувства после поцелуя только в фильмах бывают, а с первого
взгляда у них точно никакой искры не проскочило. Тем более причина
расставания с Кан известна всем и каждому, и она далека от банального
«влюбился в другого».

— Пойду в художественную студию, — Тэхён встаёт, забирает свой поднос и

улыбается, пытаясь заверить, что причина его побега не связана с тем, что
сказала Чжуо, и отчасти это правда. — Чонин написал, попросил помочь.

Юнги кивает, отпуская шатена и чувствуя, что тот что-то скрывает. Между ними
не было секретов, да и Тэхёна всегда можно было прочесть, как водную гладь.
Раньше. Сейчас он вырос, имеет право что-то оставить при себе и пытаться
решить проблемы самостоятельно, если таковые имеются. Оба понимают, что не
получится всегда его опекать, и, кажется, это время пришло.

Блондин возвращается к разговору с командой, быстро бросив взгляд на столик,

78/405
откуда внезапно пропал Чон.

Тэхён сворачивает из школьного коридора на улицу, где сейчас никого нет из-за
дождя, что является хорошей возможностью уединиться. Ким облокачивается на
стену под крышей крыльца, достаёт телефон и открывает чат с Хёнджином, не
успев прочитать первое сообщение, как из его рук самым наглым образом
забирают мобильник.

Шум ливня удачно маскирует сбитое дыхание Чонгука, который раздражён таким
обращением к себе. Чтобы его ещё и игнорировали, не читая сообщения?

— Верни, — требует Тэхён, уверенно смотря прямо в глаза капитану хоккейной

команды.

Чон слегка удивляется тому, каким смелым резко стал младший Мин, хотя в
последнюю их встречу его в дрожь бросило, а потом тот вовсе сбежал.

— А то, что? — брюнет изгибает бровь и опирается рукой на вертикальную

поверхность рядом с Тэхёном. — Что ты мне сделаешь? Позовёшь старшего
братика? Валяй.

Влюблённые люди себя так не ведут. Ким ровно выдыхает, складывает руки и
скрещивает одну ногу, принимая расслабленную позу. Лучшая атака – это
спокойствие, именно оно начинает выводить людей из себя.

— Что тебе нужно? Снова хочешь заявить о своих правах, напомнить, что мы тут
не пусанские и без твоего разрешения не должны дышать? Или замену своей
девушке ищешь? — вот тут Тэхён перегибает, выставляя тот поцелуй на
вечеринке, как слабость Чонгука, который лишь сделал это назло своей бывшей.
— Ты не мой тип, прекрати меня преследовать.

Чон ушам своим не верит, отталкивается и делает несколько шагов, чтобы

переварить всё сказанное. У него раздвоение личности или да? Как в первый
день можно даже в глаза не смотреть, потом бросать вызов, бежать в испуге и
сейчас вот так отшивать, сравнивая Чонгука с навязчивой малолеткой, по уши
влюблённой? Ладно, есть ещё третья сторона, которая раскрывается в переписке
с Печенюшкой, где Тэхён самый обычный парень, не забитый и не дерзкий.

— Что тебе сказала Чжуо?

Невероятно, Чонгук и правда просто проглатывает этот наезд.

— Уён сказал, что баскетбольная игра между школами будет только через
полгода, — Тэхён выставляет палец, словно собирается вести счёт. — Чонин
предупредил, чтобы не было никаких опозданий, он этого не любит. Даён
призналась, что ей очень стыдно за то, что произошло на вечеринке, и мне
пришлось притвориться, что я ничего не помню…

— Я спросил про Кан Чжуо! — Чонгук перебивает шатена, сжимая в руках чужой
телефон до треска.

— А я говорю, что тебя не должно волновать, что Чжуо сказала мне, — Ким снова
убирает руку. — Все те, кого я назвал, тебе никто. Просто ученики, которых ты

79/405
даже не замечаешь. Чжуо тоже тебе никто, поэтому не надо лезть не на свой
каток.

Чонгук делает глубокий вдох, отворачивается, пытаясь держать себя в руках, но

Тэхён жутко бесит своей уверенностью в себе. Как же хочется сейчас его
ударить. Эти братишки явно не понимают, в какую игру собрались играть, и что
её исход далеко не от них зависит. Да Чон за один день может сделать так,
чтобы они в свой Дэгу вернулись первым же поездом.

Брюнет смотрит на телефон в руке, читает свои же отправленные сообщение и

начинает злиться ещё больше. Кто его вообще надоумил притворяться
Хёнджином? Пустая трата времени, никому ненужное фальшивое общение и
притворство… вот только по ночам Чонгук реально про свою жизнь рассказывал,
забываясь, кто он такой на самом деле. Теперь Тэхён знает немного лишнего, а
ещё он выворачивает наружу своими хлопающими глазами и ровным взглядом
без усмешки на лице.

Чонгук слишком быстро сдаётся, протягивает обратно телефон и ждёт, когда

шатен его заберёт. Тэхён, конечно, отказываться не намерен, поэтому хватается
за мобильник и притягивает к себе, но Чон не выпускает его из своей ладони.
Ким хотел было снова сказать, что эти игры его не интересуют, но Чонгук
внезапно бьёт парня в нос, заставляя того отшатнуться к стене и выронить
телефон, который разлетается на свои составляющие.

— Я в долгу не остаюсь, — бросает брюнет прежде, чем зайти обратно в школу.

Как Тэхён мог забыть, что за тот поцелуй он ударил капитана хоккейной
команды и не получил ничего в ответ. Кажется, сейчас разбитый нос как раз за
тот случай. Шатен опускается и начинает поднимать свой разбитый телефон,
замечая кровяные капли на полу. Сейчас получать подобные удары уже не так
больно, как раньше, ведь ко всему со временем привыкаешь.

Ким зажимает ладонью нос, запрокидывает голову и промаргивается, пытаясь

справиться с лёгким головокружением. Если Юнги узнает об этом, то будет в
ярости, и второй драки уже будет не избежать.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Когда Чонгук прожигал Чжуо и братьев Мин взглядом в столовой, Чимин сразу
понял, что кому-то из этих троих точно сегодня достанется. Когда первой ушла
Чжуо, а Чон остался на месте, варианты значительно уменьшились, и заметив
уход младшего, Пак понял, что нужно проследить за другом, который может
натворить лишнего. Особенно сегодня.

Просто такой день, очередной вторник, напоминающий Чонгуку об их ужасном

прошлом, которое он не может забыть до сих пор. Столько времени прошло, а
Кан так и не научилась в этот день вести себя нормально, чтобы не
провоцировать Чона.

Чимин останавливается в школьном коридоре, замечая через окно друга,

который выхватывает у шатена телефон, складывает руки, садится на
подоконник и наблюдает за реакцией Чонгука. Уж слишком сильно он желает
отомстить, раз позволяет себе столько эмоций, на него это не похоже. Где те
былые времена, когда всё решалось в одну ночь за гаражами? Чимин ещё раз

80/405
перечитывает сообщение, в котором прислано предложение сняться в рекламе
три часа назад, и снова блокирует телефон. Он просто представить себе не
может, что будет, когда отец увидит его по телевизору, танцующего, как лебедь,
передавая запах духов. Для начала, наверное, телевизор в окно вылетит, а
следом за ним и сам Чимин, который не достоин носить фамилию Паков. Танцы
ведь не мужское занятие.

Когда Пак поворачивается, чтобы проверить друга, то замечает, как Тэхён

зажимает разбитый нос, запрокидывая голову назад, и повернувшись обратно,
видит Чонгука. Тот огнём дышит, пытается успокоиться, потому что от одного
удара нисколько не полегчало.

Ничего, вечером они выберутся в город, чтобы развеяться. Не в первый раз

дерьмо в этой жизни разгребать.

Тэхён на уроке так и не появляется, видимо пошёл в медпункт отлёживаться. Без

него в классе снова стоит тишина, потому что девочки не обсуждают новенького,
который приковывает к себе всё внимание. Не появляется и Юнги, а это значит,
что о случившемся пока никто не узнал.

— Эй, Сакура Харуно, — в коридоре раздаётся раздражающий хрипловатый голос

старшеклассника, заставляющий всех обернуться на того, кому принадлежит
данное обращение.

Чимин останавливается не потому, что его позвал Сахарный парень, а потому что
это единственное чёртово аниме, которое ему нравится, и только что оно было
осквернено устами блондина. Кажется, Пак сейчас вторник сделает
официальным днём, когда надо надирать задницы братьям Мин. Чимин
медленно поворачивается, устремляя взгляд полный пафоса на Юнги, и даёт
себе обещание, что будет снисходителен к парню ради репутации в школе ровно
до того, как тот кинет ещё одну шутку про ориентацию.

— Где Тэхён? — Мин останавливается в шаге от Чимина.

— Я похож на того, кто должен это знать? — Пак изгибает бровь, складывая руки
на груди.

— Ты похож на клубничный торт со сливками: вроде ничего такой, а на вкус

слишком приторный, — Юнги осматривает парня сверху донизу, — не стоишь тех
нулей на ценнике. А ещё знаешь, где твой отбитый банановый дружок, который
так же внезапно исчез, как мой брат.

— Эти нули были поставлены не мной, — Чимин встряхивает головой, убрав

выпавшую чёлку, и вбирает больше воздуха. — Ты не знаешь меня, чтобы
утверждать, что приторный вкус – это недостаток.

— А ты дашь… — Мин нахально усмехается, смачивая губы, — … попробовать

себя на вкус, чтобы это понять?

Как они так быстро перешли с вопроса о Тэхёне на вкус Пак Чимина? У Юнги
внутри что-то шевелится, приятно пробегая мурашками по спине. Сейчас бы на
глазах у их одноклассников предлагать подобные двусмысленные вещи.

81/405
— Ублажай себя сам, пальцы имеются, куда вставлять уже знаешь, — терпение
Пака стремительно близится к нулевой отметке.

— А ты не покажешь мастер-класс? — Юнги возвращается к вчерашнему

разговору. — Опыта у тебя побольше будет.

— Иди нахуй, Сахарный мудак.

— На хуй ходить – твоя привилегия.

Чимин резко замахивается, но не успевает достигнуть своей цели, потому что

Юнги уворачивается и делает шаг назад. Но если Мин думает, что попытка
Чимина затолкать слова блондина обратно закончится на этом, то он сильно
ошибается, потому что первый удар Пака – разминочный, а второй – переломный.

● ĐǺỄǤỦ ●

— Получше стало?

Тэхён поднимает отяжелевшие веки, жмурится от люминесцентной лампы над

собой, и поворачивает голову в бок, смотря на медработника школы. Ким не
хотел сюда приходить, ему не первый раз разбивали нос до крови, но сейчас
стоит признать, что всех предыдущих Чонгук превзошёл с лёгкостью и одним
ударом, да так, что пришлось просить девочку из среднего класса проводить его
до медпункта и задержаться здесь на целый урок.

— Немного, — шатен говорит в нос, снимает мешочек со льдом и принимает

сидячее положение, намереваясь вернуться в класс.

— Теперь расскажешь, что случилось?

Мужчина, лет двадцати восьми, очень располагает к себе, имеет

необыкновенные кудри на голове и горячий чай с мелиссой и мятой, который
предложил прежде, чем лёд и обезболивающее. Он не стал сразу выяснять, что
явилось причиной повреждения, предоставив старшекласснику покой и нужную
первоначальную помощь.

— Просто небольшая неприятность, — Тэхён не любит жаловаться и никогда

этого не делал – вспомнить среднюю школу и претензии Юнги, что ему надоело
узнавать обо всём от одноклассников, но не от самого Кима.

— У этой неприятности фамилия Пак или Чон?

Шатен поднимает карие глаза на мужчину, который расплывается в улыбке,

получив ответ на свой вопрос. Неудивительно, что выбор падает сразу на этих
двоих – что Чон, что Пак оба без тормозов, заводящиеся с пол-оборота. Да и
далеко этот случай от самых первых: парни тут всю жизнь учатся.

— Они совсем не изменились с начальной школы, — мужчина протягивает

старшекласснику чашку чая и облокачивается на спинку своего стула. — Всё
пытаются кому-то что-то доказать, решая проблемы кулаками. Однако, они так
сдружились в средней школе, это просто удивительно, ведь до этого Пак и Чон
были яростными врагами друг другу.

82/405
Тэхён обхватывает чашку ладонями, грея их после льда, и замирает, смотря в
одну точку. Хёнджин тоже рассказывал, что он с лучшим другом были сначала
заклятыми врагами. Удивительно, что процент вероятности такого стечения
обстоятельств образовался так близко: Чон и Пак, Хёнджин и его лучший друг.
Что могло послужить такой перемене во взаимоотношениях? Что такого должно
случиться с Юнги и Чонгуком, чтобы они стали лучшими друзьями?

— Только драки после этого не закончились, — договаривает мужчина, — они

вдвоём стали всех задирать, маленькие негодники!

— Давайте сделаем вид, что я неудачно ударился о дверь? — Тэхён ставит чашку
на стол, наслаждаясь приятным привкусом напитка.

— Знаю я вас, парней – это ниже вашего достоинства рассказать учителям о

своих разборках…

— Дело не в учителях, — Ким вставляет аккумулятор в разбитый телефон и

включает его, посмотрев на мужчину. — Страшно будет, если об этом узнает мой
брат.

Кажется медбрат ещё не встречался с ним, но теперь имеет возможность

представить старшего Мина, раз шатен описал его таким сравнением.

Тэхён спускается с кушетки, благодарит за помощь и чай и уходит, прикрывая за

собой дверь. В диалоге висят два прочитанных сообщения, и Ким печатает
короткое «прости, я не смог ответить сразу», отправляя Хёнджину. Не читает.
Шатен убирает телефон с большой паутинкой трещин на экране и смотрит на
толпу людей в коридоре, не питая особого интереса к случившемуся там. Он
хочет обойти, но замечает, что причина всеобщего внимания является дракой, а
дальше не сложно догадаться, кто в ней может участвовать.

Ким видит Юнги и Чимина – тех самых парней, у которых нет тормозов, чтобы
остановиться самостоятельно, а разнимать их никто не спешит. Тэхён резко
сворачивает в толпу, отталкивает всех, чтобы пройти, и выходит одновременно с
подоспевшей командой хоккеистов, которые хватают Чимина, позволяя шатену
отвести своего старшего брата. Рано или поздно это должно было случиться.

— Хён, остынь! — Тэхён загораживает собой вид на Пака и подталкивает Мина в

свой класс, пряча от глаз подошедших учителей. — Ты сейчас круто
облажаешься, если продолжишь! Слышишь?

Юнги падает на стул, поддаётся младшему и перестаёт вырываться. Его бровь

разбита, снова треснула губа, которая только зажила после драки с Чоном, и
зубы окровавлены, отчего на языке неприятный привкус железа, а сплюнуть
некуда. Давно Мин не встречал такого противника, даже готов назвать его
потрясающим. О, они просто газ и зажигалка, бензин и спичка, порох и искра!
Убийственная смесь.

— Эй, — блондин прищуривается, переводя дыхание и указывая на Кима, — а у

самого чего нос опух? Это недоразвитое чмо свою сломанную руку приложил?
— Юнги уже называет её сломанной, ясно давая понять, что сделает, если это
окажется правдой.

— Это дверь, — Тэхён хватает рюкзак и открывает его, — если хочешь, можешь

83/405
преподать ей урок за то, что она так невовремя открылась.

Юнги цокает, закатывает глаза и взгляд устремляет в коридор, наблюдая, как

учитель разгоняет учеников по классам. Сейчас сюда Чимин придёт, ведь Мин
находится в их классе. Но парня резко отвлекают – Тэхён подхватывает
длинными пальцами старшего за голову и разворачивает к себе, заставляя сесть
ровно. Потом отклеивает от пластыря ненужные его составляющие и
приклеивает аккуратно на ранку, сосредоточенно подбирая нужный угол.

— Кто в этот раз? — Юнги не обращает внимания на то, как одноклассники

младшего брата косятся в их сторону, наблюдая, как Ким чересчур нежно
подхватывает чужие руки и начинает заклеивать их.

Тэхён переводит взгляд на верхний пластырь, потом опускается до скулы

блондина и возвращается к рукам.

— Панды и обезьянки.

Юнги удивляется, что картинки сменились на животных, но ничего не говорит.

У Тэхёна всегда были пластыри с супергероями, потому что он хотел, чтобы его
спасли, а сейчас ему они не нужны, потому что у него уже есть свой личный
герой. Герой, который тоже имеет своего ангела.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Дверной колокольчик звонко оповещает о прибытии покупателя, продавец

отвлекается от своей работы и всё внимание уделяет вошедшему
старшекласснику, узнавая его с первых же шагов.

— Лилии? — вежливо улыбается девушка и получает одобрительный кивок.

Чонгук стоит среди цветов, запахи которых перемешиваются между собой и

создают нечто неземное, отвлекающее от того, что находится по ту сторону
дверей. Он всегда здесь покупает цветы, но так и не назвал причину таких
периодических покупок. Девушка эта, бывало, беседовала с парнем, просто из
личного интереса узнать, к кому в таком виде приходит молодой человек и
покупает цветы, а именно лилии, что символизируют красоту и непорочность, но
старшеклассник вежливо отвечал, что не может этого сказать.

Когда букет сложен и завёрнут в крафтовую бумагу, обвязан закрученной

лентой, Чонгук оставляет сумму больше нужного и уходит. Дождь продолжает
литься, словно назло, нагоняя тоску и уныние. Брюнет идёт под чёрным зонтом,
игнорируя восхищённые взгляды прекрасного пола на свой внешний вид
идеального парня в костюме и с цветами, сворачивает на перекрёстке и заходит
в высокое здание. Кнопка лифта горит желтоватым оттенком, оповещая, что
скоро он прибудет на вызов. Чон сжимает цветы и заходит в лифт, вставая сбоку
от работающего здесь персонала.

Он так часто появляется здесь, что работники уже узнают его, называя меж
собой «чёрной вдовой». Не со зла, просто парень не находит утешения, отчаянно
продолжает приходить, хотя прогнозы не очень удачные.

Старшеклассник выходит на нужном этаже, отстукивает каблуками туфель

84/405
привычный ритм своей походки и останавливается перед дверью. Он заходит
внутрь, закрывает за собой и слышит звук кардиографа, который первым
заверяет о продолжении жизни. Чонгук подходит к столику, ставит лилии в
приготовленную заранее вазу, смотрит на увлажнитель воздуха рядом и
подходит к больничной постели, пробегая взглядом по женскому любимому
лицу.

Его мать уже как четвёртый год лежит в коме, сильно похудела, но не потеряла
своей былой красоты. Наверняка она бы сейчас улыбнулась, увидев сына,
назвала его «мой ласковый», несмотря на все замечания учителей, которые
вечно жаловались на разбои мальчишки, и обняла. Потому что Чонгук любит
свою мать больше всех на свете, и для неё он самый дорогой мужчина в её
жизни. Здесь же похоронена тайна, которая связывает Чона и Пака, и она так и
останется нераскрытой.

Прогнозы врачей неутешительны: говорят, из комы выходят, но редко, когда она

затягивается на такое время. Из-за этого у Чонгука развилась неконтролируемая
ярость, он пытается найти способ выплеснуть её куда-то, но ничего не помогает.
Ничто не успокоит его сердце. Что парню до денег, которые ему выплачивают,
до своего таланта, упорства и славы, когда нет того, кому можно было бы это
посвятить?

Когда Чонгук выходит из больницы, дождь уже заканчивается, оставляя после

себя большие лужи и желание напиться до беспамятства. Брюнет достаёт
телефон, чтобы набрать Чимину, но замечает сообщение, которое случайно
удаётся прочесть.

От: Blue & Gray

Наверное, у тебя тяжёлый день. Надеюсь, ты хорошо отдохнёшь после, потому
что нет ничего, с чем бы ты не справился, верно? Ты сам так писал. А я в тебя
верю.

Тэхён никогда бы так не сказал Чонгуку, не стал бы поддерживать его, да что

там, написать никогда бы не решился. От этого на душе становится ещё
отвратительнее, потому что где-то на задворках своего внутреннего мира Чон
хотел бы, чтобы эти слова были адресованы ему.

● ĐǺỄǤỦ ●

Время в художественной студии пролетает неимоверно быстро. Сегодня Тэхёна

учили базовым основам работы с маслом, знакомили с некоторыми правилами и
техниками нанесения красок. Чонин тоже иногда принимал участие, поправлял
девочек и украдкой следил за выполнением работы новенького. Девочки
считают, что младший Мин вполне мог бы привлечь к их студии много внимания,
если они устроят выставку его картин и обозначат, как художника. Тэхён не
вслушивается в планы других, а просто рисует, находя в этом что-то особенное.
Наверняка Юнги чувствует себя так же, когда пишет музыку. Вот, что значит
летать.

Ближе к вечеру художники расходятся, оставляя старшекласснику ключи,

потому что тот решает ещё немного поработать. Тэхёну спешить некуда – дома
всё равно пусто, брат с Хосоком и Намджуном вернутся поздно, а одному не
хочется там находиться. Ещё и Хёнджин сегодня не пишет.

85/405
Ким заканчивает работу, вымывает кисточки, убирает рабочее место и запирает
студию, выключив свет. Через полчаса закроют школу, а ночевать здесь не особо
хочется. Если в Дэгу Тэхён всегда спешил покинуть ненавистное учебное
заведение, то здесь уже нет стремления убегать. Просто уже не от кого. Пак и
Чон не слишком большая проблема, на фоне предыдущих, и Тэхён уверен, что
скоро им просто надоест, и они перестанут замечать друг друга.

Как же он ошибался.

— Ты так долго, — раздаётся чужой голос в тёмном школьном коридоре,

заставляя шатена остановиться и повернуться на звук. — Я уж хотел идти за
тобой прямо в студию.

Чонгук сидит на подоконнике, облокотившись на стекло позади, и поднимается,

направляясь прямиком к младшему Мину. Тэхён не двигается с места, не убегает
и не пятится назад. Он не боится Чона, даже при таких странных
обстоятельствах, когда в школе никого нет, их никто не увидит, и всё, что
произойдёт, останется только между ними.

— Навряд ли ты ждал меня, чтобы извиниться, — Ким видит всё тот же костюм,
только без пиджака, и смотрит в чёрные глаза напротив, ожидая объяснений.

Чонгук останавливается прямо за шаг до шатена, убирает руки в карманы брюк и

чуть наклоняет голову вбок, сам не веря в то, что он сейчас стоит здесь, вместо
того, чтобы выпивать в клубе с Чимином. Насколько сильно должно быть его
отчаяние, чтобы прийти к Тэхёну?

— Поужинай со мной.

«Просто вспомни мои слова, когда он позовёт тебя гулять»

Этого не может быть.

86/405
D-5

Тэхёну никогда не признавались в любви.

Из всего своего сексуального опыта он помнит пару девушек, с которыми он

сталкивался на сходках с Юнги, помогавших ему «взрослеть». Те, как узнавали,
что младший братик ещё совсем невинный, сразу лезли своими ручонками в его
штаны или языком в рот, утягивали в уборные клуба или местного притона,
наивно полагая, что Ким так и жаждет получить свой первый опыт. Только ему,
мягко говоря, было мерзко. Возможно из-за отца, который водил в дом новых
женщин, чем привил большую неприязнь к девушкам, а может из-за самого
факта, что парня хотели просто использовать. Он хоть и на помойке себя
подобрал, каждый день отскрябывая себя с асфальта, но случайный секс не
любил.

Из этого вытекает, что никаких отношений у Кима не было, и в своих чувствах

ему признаваться не спешили. Не говоря о Пусане, где по одному щелчку он
может получить кого угодно, потому что здесь он новенький, красивый,
холодный младший братик. Здесь Тэхён научился отказывать, хотя вариант на
вечеринке был очень даже заманчивый. Нет, тот, что касался Даён, а не
местного капитана хоккейной команды, который, как девушка из притона, на
поводу у своих желаний пошёл. Каких – остаётся только догадываться.

Но то, что сказала Чжуо, и то, что в половине восьмого вечера Чонгук ждал
Тэхёна в школе, один, специально сюда пришёл, да ещё и предлагает
поужинать, не вписывается ни в один сценарий. «Днём, пожалуй, устрою
сотрясение мозга, а вечером мы романтично погуляем – разве не здорово?»

— Как-то не горит желание разговаривать с тобой, — как грубо получается,

отчего Тэхён переступает на другую ногу, незаметно делая шаг назад, чтобы
успеть среагировать, если брюнету снова приспичит ударить его в нос, и,
поменяв своё положение, Ким замечает блеск на подоконнике, где сидел
брюнет, видит пустую бутылку.

Чонгук пьян.

— Я не прошу разговаривать со мной, — Чон удивлённо изгибает бровь, ещё раз

проскальзывая взглядом по парню перед ним. — Просто составь мне компанию.

— У тебя столько друзей, а ты пришёл к тому, кто тебя раздражает? Не утруждай

себя, — Тэхён поправляет лямку рюкзака и собирается уходить, наконец выяснив
причину этой встречи. — Я не собираюсь никому ничего рассказывать, если ты
боишься, что я буду жаловаться.

— То есть я могу избивать тебя, когда мне вздумается?

Ким крепко стискивает зубы, сильнее сжимает в руке рюкзак, стараясь не

выдавать себя. С чего он вообще это взял? Тэхён для него игрушка? Шатен
вообще перестаёт понимать, что происходит, и чего этот банановый от него
хочет.

— Тебе же не впервой, верно?

87/405
Внутри что-то слишком громко обрывается. Наверное, железный мост, который
так старательно выстраивал Тэхён, чтобы перебраться от прошлого,
стремительно рушится, а этот оглушительный звук – рвущиеся стальные тросы.

Как Чон узнал об этом? Не мог же он услышать это от Хёнджина, которому Тэхён
вскользь упомянул, что в прошлой школе у него были проблемы? Хёнджин не
стал бы об этом говорить Чонгуку, он же не такой.

— Что молчишь? — Чонгук вообще-то не знает наверняка, просто догадки,

сложенные из опеки старшего братика, иногда пугливого состояния шатена и
того, что он узнал из переписки. — Боишься, что все узнают, какой ты на самом
деле?

— Ужинай один.

Тэхён разворачивается и начинает уходить, стараясь себя успокоить, что Чон

ничего не знает, а раз так, то и помыкать собой нельзя ему давать.

— Мы все короли и королевы в новом разрушенном королевстве, — раздаётся

эхом мелодичный голос Чонгука среди школьных стен, это песня, о которой
знают Тэхён, Юнги и Хёнджин. Только они втроём в курсе, где и при каких
обстоятельствах звучала эта песня. — Но у нас всё в порядке.

Ким разворачивается, смотрит на довольную улыбку брюнета, который весело

продолжает петь и добивается своего. Шантажировать этим начнёт? Но не этот
вопрос больше всего волнует Тэхёна. Каким образом Чону удалось это узнать?
Или от кого. Уж точно не Юнги по секрету рассказал, как затыкал уши Кима и
включал свои песни, пока за фабрикой расправлялся с его обидчиками. Поэтому
выбора тут особо не остаётся.

— Хёнджин рассказал? — прямо спрашивает шатен, думая, что уже нечего

скрывать.

— Он бы так не поступил, — заверяет Чонгук, приняв решение, что рано ещё

выдавать личность Печенюшки. — Я сам прочитал уведомления, что приходили
на его телефон.

Тэхён должен развернуться и уйти, он не может вот так сдаться Чону, который
знает лишнее и теперь пользуется этим. С другой стороны, что такое один ужин?
Если Ким сходит, возможно ли, что Чонгук удовлетворит своё… желание или на
что там он вообще рассчитывает.

— Давай так, — вокалист закидывает свой пиджак на плечо и руки в карманы

убирает, понимая, что теперь Тэхён попался и никуда не сможет сбежать. — Ты
идёшь со мной, а я не упоминаю, что Мин Тэхён – фальшивка. Идёт?

Шантажирует. Ким вообще-то голодный, он мечтает поесть, даже не важно, чего

именно, хотя в кармане не так много денег, чтобы позволить себе пойти куда-то,
где богатенький капитан хоккейной команды может купить шведский стол.
Фальшивка. Звучит так же грубо, как и первоначальный отказ. Да, Тэхён и
правда от всех скрывает себя прошлого, но только потому, что хочет измениться.
Чон не имеет права называть его так только потому, что ничего не знает об этом.

— Идёт, — Ким перекидывает рюкзак на другое плечо, — я составляю тебе

88/405
компанию на один вечер, а ты не разговариваешь со мной.

Тэхён разворачивается, направляется к школьному выходу, заставляя Чонгука

усмехнуться от такой наглости и последовать за ним.

Чон вообще-то бутылку лимонада опустошил, пока ждал шатена, так что сейчас
полностью трезв и в своём уме, хотя последнее кажется подозрительным. Это
всё равно, что Чимин пригласил бы Юнги на ужин – глупо, бессмысленно,
странно. Двое ненавидящих друг друга людей проводят время вместе за столом.
Хотя Чонгук бы поспорил, потому что в этих ореховых глазах младшего Мина не
отражается злоба или ненависть. Тэхён смотрит как-то иначе.

Брюнет решает ускорить процесс сближения с Тэхёном, потому что Чжуо явно
руку к его плану приложит, чтобы помешать, и даже уже начала это делать. Чем
быстрее Чонгук разберётся с братьями Мин, тем же лучше – школа снова
вернётся в своё неспешное существование, и никто не будет переходить дорогу
всякий раз при встрече Паку и Чону.

Однако, теперь интересно кое-что другое, ведь догадка брюнета оказалась

правильной: в прошлой школе у Тэхёна были большие проблемы. Вот только из-
за чего? Он совсем не выглядит, как конфликтующий со всеми парень, сдержан,
только на язык острый, но явно дело не в этом. Из-за брата? Вот вдвоём они как
раз могли бы нарваться на неприятности, как в этой школе. И всё же школу они
не закончили в своём родном городе.

А Тэхён останавливается на дороге, понимая, что не разговаривать сейчас не

получится, ведь он даже не знает, куда идти, поэтому разворачивается к
капитану хоккейной команды и вздыхает. Плохая была затея соглашаться на это.

— И куда мы идём?

— Ты что, — Чонгук наигранно удивляется, показательно осматривается по

сторонам и указывает на себя, — со мной разговариваешь?

Придурок. Ким цокает и вздыхает, глазами цепляясь за остановку неподалёку, к

которой хочется подойти и уехать в общежитие. К чему он вообще здесь время
своё тратит, когда он так устал после рисования? Ах, точно, фальшивка. Чонгук
из разряда тех амбициозных парней, которые пойдут на всё, чтобы добиться
своего, и если захочет вывернуть наизнанку прошлое Тэхёна, то он это сделает.

— Ну раз уж ты переступил через свою гордость, — брюнет намекает на то, что

Тэхён заговорил с ним, придавая смысл этому, будто шатену интересно, — то
поговорим о Хёнджине? Это нейтральная тема для нас обоих, и мы не будем
создавать людям неловкость, когда молча будем есть в маленьком ресторанчике
неподалёку.

— Сколько лишних слов до ответа на мой вопрос, — Киму ничего не остаётся,

кроме как играть сегодня по правилам Чона. — Я с Хёнджином просто
переписываюсь.

— Я заметил.

Такое чувство, будто Чонгук ревнует, что дружеские отношения завели не с ним.

89/405
Пока они идут до «ресторанчика», который оказывается простой, но приятной
домашней закусочной, Чон рассказывает про их группу вокалистов и агентство в
целом. Тэхён не прерывает монолог, изредка пытается сдержать улыбку, когда
тема заходит о неловких ситуациях, случающихся у них, и делает вид, что его
это не интересует. Но Чонгук видит, что парень его слушает. А ему больше не
надо, Чон хочет сегодня разговаривать о простых вещах, далёких от своих
проблем и с кем угодно, кто не входит в его окружение. Хотя где-то в глубине
Чонгук готов признаться, что «кем угодно» должен стать именно Тэхён.

Он раздражает своей самоуверенностью, новой личностью, которую создал и

поддерживает, и которая оказывается сильной. Может быть, Тэхён и до этого
был гордым, но здесь это не прокатит. Лучше ему понять это как можно скорее.

Но чёрт возьми Тэхён умеет слушать, поддерживать, помимо австралийской рок-

группы у него хороший вкус в музыке – мусор не слушает. Он талантливый, и его
дерзость местами уместна и идеально вписывается в его ауру. Младший Мин не
имеет привычки вешаться на выгодных для него людей, он не смотрит на всех с
финансовой точки зрения, будучи сам не в лучшем положении. Чон даже готов
признать, что если бы не вся эта муть, что происходит с этой четвёркой, то,
возможно, они могли бы стать друзьями.

Тётушка, что работает в закусочной, оказывается, лично знакома с капитаном

хоккейной команды, и, увидев его, тут же спрашивает «как обычно?», на что Чон
соглашается, подправив, что сегодня всё в двойном экземпляре. А ещё сразу
платит. За двоих. С одной стороны, это его прихоть притащить сюда Тэхёна, а с
другой, кто он ему такой, чтобы ещё и платить за него? Но как комментирует сам
Чонгук «сиди и не выёбывайся».

Что ж, Пусан, твои люди достаточно непредсказуемы.

А Чонгук смотрит, как в ореховых глазах зажигается искорка, когда перед ним
ставят большую тарелку острой лапши. Оказывается, приятно кормить голодного
котёнка.

● ĐǺỄǤỦ ●

Юнги выходит из зала, набирает номер младшего брата, чтобы сказать, что он
задержится, и тот его не ждал, как замечает проходящую группу, с которой
вчера ехал в лифте. Чонгукову группу, только без него самого. Мин слышит
гудки, равнодушно провожает парней взглядом до лифта и прислоняется к
стене.

— Хён, я задержусь, — раздаётся голос Тэхёна, который решил, что Юнги

потерял его.

— Где ты? — старший слышит на фоне голоса, а значит, младший в каком-то

людном месте.

— Я… с Хёнджином в закусочной.

Юнги пытается вспомнить, где уже слышал это имя, но в голове только короткое
упоминание, что Тэхён с кем-то переписывался всё это время, и этот друг вполне
может быть этим Хёнджином. Вот только не Ким озвучивал это имя.

90/405
— Хорошо отдохни, — Мин коротко бросает взгляд на время, — я тоже вернусь
поздно.

— Хорошо, хён.

Блондин сбрасывает звонок, радуясь, что у Тэхёна наконец-то появился

настоящий (лжеХёнджин) друг. Юнги уже хотел было вернуться, но судьба так
складывается, что лифт, который приезжает за группой парней, выпускает
человека, которого Мин ну никак не представлял встретить здесь.

Чимин с поднятой головой в тёмных очках, со слоем тоналки на своём лице после
дневной потасовки с излюбленным Сахарком, выходит в коридор и встречается с
блондином. Секундная тишина, в которой Юнги соображает, что если Чонгук –
трейни, то его лучший друг тоже вполне может стажироваться тут,
заканчивается, когда Пак снимает очки и окидывает вокалиста взглядом с ног до
головы – тот даже не замаскировал царапины, а так и ходит в пластырях
младшего брата.

— Юно Гасай тоже поёт? — от Мина в очередной раз слышится сравнение с

розововолосым персонажем, отчего у Чимина на лице заиграли желваки. — Или
ты курьером подрабатываешь?

— Пак Чимин, — вовремя появляется девушка, предотвращая очередную

перепалку, — боже, я рада, что ты всё же пришёл. Ты нам очень нужен!

Парень переводит надменный взгляд на Мина, показывая тем самым, что здесь
он так востребован, что его приход – целый праздник для персонала. Чимин
вальяжным шагом скрывается за противоположной дверью, встряхнув своими
сахарными волосами напоследок, чтобы упрекнуть этим Юнги, ведь никто, кроме
него, не видит в Чимине пони, феечек и девушек из аниме.

Сам Юнги почти удивляется, потому что слух о том, что Пак хорош в фигурном
катании, подсказывает, что область, в которой он работает или практикуется в
этом агентстве, не музыкальная. Танцор – вполне реальнее, у него даже
телосложение идеальное для танцев. Длинные ноги, узкая талия, нереальные
бёдра и задница, на которой эстетично смотрелись бы ладони Мина. Вокалист
нервно сглатывает, ловя себя на мысли, что только что представлял в каком-то
роде себя с Чимином.

Наверное, он сходит с ума. Юнги убирает телефон и возвращается в зал, быстро

переключаясь с великолепного образа одноклассника своего брата на музыку.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чонгук улыбается, наблюдая, как рядом с ним Тэхён врёт, что находится с
Хёнджином, когда по другую сторону стола сидит злейший враг Минов.
Интересно, какая бы была реакция у Юнги, когда тот узнал, что его любимый
младший братик с Чоном? Превосходная! Но как и планировал брюнет, открыть
всю правду он сможет тогда, когда затащит Тэхёна в постель. Правда, учитывая
нынешние обстоятельства, это не получится сделать так скоро.

— И всё-таки, — брюнет останавливается перед кассой в кофейне, куда они

заходят по пути домой, потому что Чонгуку нужно взять для Чимина кофе, и
смотрит на шатена. — Почему вы бросили школу в Дэгу и переехали?

91/405
Кто-то упоминал, что они бросали школу? Тэхён подозрительно хмурится и
пропускает заказ, который делает Чон, думая о том, что стоит рассказать
полуправду, чтобы парень не стал копаться в этом.

— Юнги предложили контракт, мы и уехали – нас ничего не держало в прошлом

городе.

Чонгуку нравится разговаривать с таким Тэхёном – усталым после насыщенного

дня, спокойным, открытым. Как Ким разговаривает с Печенюшкой. Завтра всё
изменится, ведь договор только на один вечер, но Чон обязательно что-нибудь
придумает ещё. Нужно просто знать что-то большее.

— Теперь счастлив, сбежав оттуда?

— Да, — Тэхён облокачивается бёдрами на ограждение, — тут никто не тянет на

дно, не сажает в клетку и не режет крылья ржавой пилой. Тут даже дышится
свободнее, и загрязнённый воздух из лёгких, оседающий взвесью грязных слов,
постепенно выветривается, — парень неожиданно разоткровенничался,
погрузившись в свои мысли. — Там не было никого, кто хотя бы дал возможность
попробовать то, что ты хочешь.

Ни родители, ни учителя и тем более одноклассники – все они были для Тэхёна
дьяволами теперь уже прошлого.

— В Дэгу холодно, темно и больно. Там каждый день словно пытка, игра на
выживание, в которой каждое утро ты вынужден открывать глаза, зная, что и
этот день не изменится. Несправедливость, жестокость, классовое различие,
власть у тех, кто силён, безразличие, эгоизм – так бы я охарактеризовал Дэгу.

От чего же они сбежали? Нет, были вынуждены бежать.

Чонгук будто чувствует на себе эту тяжесть, что несёт позади себя Тэхён, отчего
становится не по себе. Хёнджину он такого не рассказывал, но сейчас вылил всё
на Чонгука. Может, это мольба о помощи? Шатен только сбежал и здесь
сталкивается с почти такими же проблемами, в виде Чона и Пака.

Не братья Мин такие, а прошлое сделало их таковыми. Они в этом не виноваты и

теперь пытаются существовать, борясь за своё будущее.

Чонгук знает это чувство взвеси в лёгких, когда каждый вздох даётся с трудом, а
перед глазами сплошной туман, и ты не знаешь, в какую сторону тебе идти и где
вообще выход. Будто загнанное животное в клетке. Чон не знал, что они так
похожи, и бегут от схожего прошлого. И он ещё хочет затащить младшего в
постель, чтобы отомстить старшему?

— Ваш заказ, — звучит приятный голос, и Чонгук отвлекается, уходя от шатена.

Тэхён не знает, почему только что это рассказал. Он просто заменил безразличие
со стороны родителей, проблемы в школе и утопленную мечту такими громкими
словами, свалив всё на город, в котором родился. Там он с Юнги просто выживал,
и совесть не мучает за такое «лестное» высказывание.

Ким проводит по волосам, отталкивается от заграждения, когда выходит брюнет

и чувствует запах кофе, а потом ловит сунутый ему в руки стаканчик.

92/405
— Я не пью кофе, — Тэхён поднимает глаза на Чона, который делает глоток из
своего стаканчика.

— Я знаю.

Брюнет уходит вперёд, оставляя неоднозначное чувство тепла, или это всего
лишь от напитка в руках. Ким пробует купленное на вкус и чувствует имбирь,
нотки мяты, сладкий медовый сироп, апельсин, лимон, корицу – чай. Такая
мелочь, откуда Чонгук узнал об этом?

Вокалист останавливается у перекрёстка и показывает в сторону общежития,

помогая не заблудиться, потому что в школу Мины идут по другой дороге.

— Тебе туда, — Чон ещё раз смотрит в ореховые глаза. — Как и договаривались,
ты не жалуешься, а я забываю, что ты фальшивый король разрушенного
королевства.

Парень ничего не позволяет сказать, а просто уходит первым, оставляя Тэхёна в

смутных мыслях о словах Чжуо. Сейчас Чонгук и правда слишком хорошо вёл
себя с ним, будто днём не разбил его телефон и не ударил. Или это связано с
особенным днём и местом, которое посещает старшеклассник, надевая костюм?
Скорее всего ответ на этот вопрос никогда не будет озвучен.

Тэхён разворачивается и переходит дорогу, держа в руке стаканчик с чаем,

откладывая этот вечер в своей памяти с надписью «непредсказуемый Пусан».

● ƁỦֆẴ₦ ●

Утро следующего дня начинается со звонка менеджера и напоминания о том, что

сегодня после школы Чонгуку нужно ехать на фотосессию. Но не звонок
заставляет брюнета подняться с постели и не Чимин, который говорит, что
выльет на младшего ледяную воду, если тот не встанет, а одно из
многочисленных других сообщений от Тэхёна.

День проходит быстрее обычного, а что самое странное – Чон ни разу не

упоминает кого-либо из братьев Мин.

Чимин, конечно, не догадывается, с кем друг провёл прошлый вечер, но ему и не

обязательно это знать. И без того проблем достаточно.

— Я бы согласился на твоём месте, — Чонгук быстро печатает ответ, устраиваясь

на подоконнике в коридоре школы. — Реклама приличная, не из дешёвых, и
позвали первым и единственным, ожидая ответа. Тебя.

— Тебе напомнить, что у тебя в родственниках нет генерала армии, — язвит Пак,
вынув изо рта чупа-чупс, — и что твоё занятие никто не осуждает? Эта реклама
будет везде, да, потому что компания востребована, а товар – новинка, но и
сынка генерала все узнают в лицо.

— Сколько у тебя времени?

— Три дня, — потому что сложно будет скрыть «автограф» от Мин Юнги на лице
парня.

93/405
Не так уж и много это, учитывая, что в день съёмок у Чимина встреча с
родителями. Стечение обстоятельств отстойнее некуда.

— Я бы всё равно согласился, — повторяет Чон. — Ты так и будешь тайком

ходить в агентство? Ладно сейчас ты тренируешься, а что будет, когда придёт
время выходить на сцену? А тебе придётся выйти, потому что ты дышишь
танцами.

Чимин это и так знает, но правда не может ничего сделать. Он зависим в какой-
то степени от отца, потому что отдельный дом, ЛаФеррари, шмотки – это всё
приобретено на деньги генерала. Не то, чтобы Пак был папеньким сыночком, но
и с роскошью жизни не может так просто расстаться.

Чонгук перестаёт получать сообщения, а значит, либо у Тэхёна разрядился

телефон, либо ему кто-то мешает это делать. Брюнет поднимает глаза и смотрит
в класс через открытую дверь, замечая Чжуо рядом с младшим Мином. Опять она
лезет не в свои дела.
Чон складывает руки и в открытую прожигает шатена взглядом, ожидая, когда
тот соизволит ответить.

Вчера чувство собственничества притупилось из-за рассказа Тэхёна. На самом

деле Чонгук не хотел бы этого слышать, знать, потому что эта информация очень
мешает его плану. Внутри появилась какая-то жалость или сочувствие, отчего
воспользоваться младшим Мином теперь кажется не так забавно, потому что Чон
станет одним из тех людей, от которых сбежал Тэхён. И что теперь делать?
Закрыть глаза на вторжение и выходки парней из Дэгу, только потому, что
жизнь их уже поимела? Давно ли Чонгук проникся милосердием и занимается
благотворительностью?

— Эй, Кан! — не сдерживается брюнет и привлекает к себе не только внимание

девушки и стоящего рядом шатена, но и всех в округе.

Чжуо улыбается, всё же заставив обратить на себя внимание, и поворачивается к

Тэхёну, продолжая что-то ему говорить. Чонгук поднимается с подоконника,
убирает телефон в задний карман и двигается навстречу, не дождавшись, когда
девушка подойдёт, а Чимин лишь провожает взглядом друга, который снова
бесится.

— Я же сказала, что он подойдёт, — самодовольно отвечает Чжуо, которая

минутой назад предложила небольшой эксперимент, чтобы вызывать ревность
якобы влюблённого Чонгука в Тэхёна. А главное, ревность по отношению не к
девушке, которую он бросил.

И Ким, услышав обращение к однокласснице из школьного коридора от капитана

хоккейной команды, лишь нервно усмехается, возобновляя вчерашнюю бредовую
мысль. В это не хочется верить, но вот он Чонгук, заходит в их класс и встаёт
рядом с шатеном, напротив Кан и голову чуть набок склоняет.

— Что делаешь?

— Флиртую, — бесстрастно отвечает Чжуо, обхватывая руку Тэхёна, который

ловит от одноклассницы беззвучное «вот видишь, я же говорила».

94/405
— Делай это с кем угодно, но не с ним, — предупреждает Чонгук, потому что
девушка явно мешает ему. — Он – фальшивка.

Ким перестаёт дышать и резко смотрит Чону в глаза. Они же договаривались,

так что парень творит?!

Одноклассники с любопытством прислушиваются к нарастающей страсти,

которая станет школьным обсуждением на день, и поглядывают в сторону
младшего Мина. О нём ранее не было ничего известно, и подобные подробности
были бы очень полезны.

— А ты, я посмотрю, прозрачный как стёклышко, — заступается Чжуо. — Может,

расскажешь всем, что на самом деле случилось между тобой и Чимином четыре
года назад?

Вот теперь сбит с толку Чонгук, ведь она не могла об этом знать. Кан не в курсе,
куда брюнет по вторникам в костюме ходит, а что случилось тогда, точно никто
из двоих, хранящих тайну, не мог проговориться, из чего следует, что она не
может знать. Но то, что она спросила, уже наводит на подобную мысль.

— Объединили свои усилия, — почти без натянутости и сжатых зубов

проговаривает Чон. Это была часть от правды, которую нельзя произносить
вслух.

— Да, и что же вы сделали? — Чжуо задумчиво облокачивается на плечо Тэхёна.

— Вроде бы, по легенде, вы вдвоём подрались с компанией из другой школы,
которые вас и объединили. Вау, какая история! Жаль, что слабовата, учитывая,
что всю жизнь вы терпеть друг друга не могли, а тут стали друзьями.

Блефует. Чимин знал, что выдуманная легенда будет слабовата, но для серой
массы школы сойдёт. Тогда Пак всю ситуацию в свои руки взял, буквально
поднимая Чонгука с пола и встряхивая его, чтобы тот пришёл в себя. События
четырёхлетней давности до сих пор снятся в кошмарах.

Чон на глазах становится уязвимым, почти теряется, но умело скрывает это от

чужих глаз. У каждого есть козырь в рукаве друг против друга, которым можно
воспользоваться и разрушить всё.

— Тэхёна я тоже терпеть не мог, — Чонгук резко переключает внимание на

шатена, — а сейчас он мне стал нравиться. Мы вчера неплохо провели время,
даже ужинали вместе.

— Я был с Хёнджином, — возражает Ким, намеренно намекая на их грубо

нарушенный уговор.

— Ты был со мной, — улыбается брюнет, — братику своему врать будешь,

котёнок.

Чонгук в открытую сейчас заявляет, что у них было негласное свидание? А ведь и
не опровергнешь, ведь это на самом деле правда. Получается, Чон сейчас
признаётся в своей симпатии, как и говорила Чжуо.

— Будь добра, — брюнет убирает руки в карманы и опускает взгляд ниже, —

убери свои руки от моего.

95/405
Вот тут не только Тэхён ловит шок и растерянность, но и Чимин, который стоит у
стены за дверью, ударив себя по лбу ладонью. Если Чонгук и хотел отомстить
старшему Мину, то должен был делать это максимально тихо и так, чтобы в
школе не узнали про совращение Тэхёна. Что вообще в голове у этого парня?

Чимин замечает Юнги, который так невовремя направляется к ним, и

отталкивается от вертикальной поверхности, немного отходя и разворачиваясь,
дожидаясь, когда блондин подойдёт ближе. Пускать его нельзя, иначе всё
полетит к чёртовой матери, поэтому Пак резко выставляет ногу на стену,
преграждая путь, и складывает руки, смотря на Мина таким взглядом, будто не
он тут свою растяжку показывает.

Юнги, конечно, останавливается, смотрит на розововолосого и хватает его за

щиколотку, не собираясь обходить.

— Хорошо гнёшься, значит? — Мин с нескрытой пошлостью задирает ногу парня

ещё выше, ставя её себе на плечо, и пальчиками забирается под кромку джинс.
Юнги просто кроет от этого, дыхание становится глубже, а глаза ловят чужой
неуступающий взгляд.

Чимин ненавидит, когда к нему прикасаются, ненавидит людей, их грязные руки,

души, но отступить тоже не может. Он чувствует собственные натянутые мышцы
и как сводит опорную ногу от такого положения, ощущая холодные пальцы на
щиколотке, которые выводят незамысловатые узоры, и взгляды в их сторону.

Юнги делает шаг ближе, не отпускает чужую ногу, заставляя Пака чуть ли не
потерять равновесие, если бы Мин не подхватил его за талию, притягивая к себе.

Эта позиция идеально смотрелась бы на льду – думает Чимин.

Эта позиция идеально смотрелась бы в постели – думает Юнги.

— Убрал от меня руки, — шипит Пак, а сам держится за плечи композитора,

пытаясь удержать равновесие.

— Не боишься упасть? — Юнги неосознанно поддаётся вперёд, вроде как

провоцируя танцора, но вроде и нет.

— Если упаду, я снова встану.

— Звучит, как жизненный девиз, — блондин крепче прижимает к себе Чимина,

неожиданно понимает, что с ним не воевать хочется, а кусать его. — Как насчёт
того, чтобы я не дал тебе упасть?

Звучит на самом деле прекрасно, как раз то, что нужно, потому что Чимин очень
боится упасть.

Ситуация выходит из-под контроля, потому что близость с парнем, особенно в

таком щекочущем нервы положении, представляется Юнги не как игра с
противником. Те спрятанные чувства, которые были запечатаны и подписаны,
как «подростковое», вырываются наружу, снова переворачивая весь внутренний
мир. Блондин такое только в шестнадцать к Тэхёну чувствовал и после него
больше ни к кому.

96/405
Внезапно опорная нога Чимина проскальзывает, и тот заваливается назад,
утягивая за собой Юнги, который падает на танцора сверху. На падение
оборачиваются все в классе, и глаза Тэхёна расширяются, когда он видит Мина,
под которым охает, чуть ли не стонет Чимин, ударившийся затылком.

И всё бы ничего – ну упали, с кем не бывает – если бы не картина,

развернувшаяся перед Юнги, потому что лежащий под ним Чимин просто
великолепен, глухо мычащий от жёсткого приземления.

— Блять, — блондин поспешно поднимается, сглатывая вязкую слюну, и

протягивает Чимину руку. Это же он стал причиной их падения, из-за чего образ
такого Пака будет преследовать его целый день.

— Ну ты и сука, — Чимин бьёт по руке перед собой, с трудом поднимаясь в

сидячее положение.

Только что сказал, что не даст упасть, а сам свалился следом. Все одинаковые,
ни на кого положиться нельзя.

Чонгук тут же подходит и помогает другу встать, придерживая его, и взглядом

посылая мгновенную угрозу всем, чтобы шли дальше – не на что тут смотреть.

— Иди хоть лёд приложи, — Юнги даже не обращает внимание на свою отбитую
коленку, не считаясь с этой болью, которая на фоне того, что было в Дэгу –
просто мелочь. — Жалко твою розовую головушку, Чёрный кролик.

— Засунь этот лёд себе в задницу!

— Ну только если с разнообразием совсем туго будет.

Чонгук усмехается на то, как быстро генерируются идеи в голове Мина, объясняя
его способности к сочинению. Хотя по таким словам это нельзя судить, но Чон
может, ведь он уже слышал одну написанную Юнги песню. Нет, её не Тэхён
Печенюшке скинул, а в студии их группе предложили эту песню взять как
дебютную, конечно, с согласия композитора Suga-D. И хотя Чонгук обозначен,
как неопределённый вокалист, который может быть и солистом, сам брюнет,
конечно, согласился бы взять эту песню – качественная лирика.

Парни расходятся на этот раз мирным путём, если не считать проклятия,

которые летят от Пака. Ему травмироваться ну никак нельзя, скоро снова
выходить на лёд, а через три дня съёмки рекламы, если он всё же осмелится.
Настроение, конечно, испорчено на ближайшие пару уроков, потому что Чимин –
лебедь гордый, в медпункт не пойдёт, удар сущий пустяк, поболит и пройдёт. И
не с таким приходилось сталкиваться.

Со звонком, когда в класс начинают возвращаться одноклассники и

перешёптываться о внезапном появлении парочки Мина и Чона, который заявил,
что Тэхён – его собственность прямо перед бывшей девушкой, кто-то из
одноклассников выражает мнение, что всё это – показуха перед Чжуо. На этом и
успокаиваются, видимо с приходом самого виновника слухов. Пак не видит,
уткнувшись в сгиб локтя на парте, и хочет немного полежать, прежде, чем
включиться в урок.

Но внезапно Чимин чувствует на своём затылке прохладу, приятную и

97/405
леденящую ушибленное место, касается ладонью мешочка со льдом, чтобы не
упал, и приподнимается, успевая заметить, как класс покидает блондин. Чтоб
его… На свою парту садится Тэхён, который ходил вместе со старшим братом, и
тут же достаёт телефон, открывая диалог с Печенюшкой. Пак опускает голову
обратно, позволяя льду уменьшить боль, и старается не думать о
происходящем – то, что Юнги принёс ему льда, не освобождает его от расправы
нисколько.

От: Печенюшка
Сделаю всё, что попросишь.

Тэхён и не сомневался, ведь Хёнджин чувствует себя виноватым, после того, как
узнал, что Чонгук прочитал их переписку и теперь шантажирует шатена этим.
Вокалист пообещал разобраться с Чоном и поменять пароль.

От: Blue & Gray

Спроси, что ему от меня нужно.
Я так точно с ума сойду! Ты хоть представляешь, что он вытворил сейчас? Ладно,
вчерашнюю прогулку можно аргументировать, как извинения, хотя я и в этом
уже сомневаюсь, а сейчас он сказал одной девушке «убери свои руки от МОЕГО».
Если что, она держала МЕНЯ за руку.

Чонгук приглушённо смеётся и стучит ногой, как кролик, под партой, читая
сообщение. О да, мысли Тэхёна идут в правильную сторону. Хорошо, что
младший Мин оказывается таким понимающим и догадливым.

От: Печенюшка
Может, он играется с тобой? Положись на меня, на фотосессии я его буду
пытать!

Наивный Тэхён, верит Хёнджину, даже не представляя, как Чон подстраивает

всё под себя, используя фальшивое прикрытие.

От: Blue & Gray

Ты говорил Чону, что я не пью кофе?

Брюнет внезапно замирает, понимая, что вчера он немного облажался. Ему

стоило бы лучше следить за тем, что знает Чонгук, и о чём узнал Печенюшка.

От: Печенюшка
Да, между делом Чон спросил, существуют ли люди, которые не любят кофе. Я
назвал тебя.

Юнги невольно переводит взгляд на капитана хоккейной команды, который

чересчур много последнее время зависает в телефоне, точно как Тэхён. Он сидит
недостаточно позади, чтобы заглянуть, да и никогда не имел привычку
подсматривать, но почему-то захотелось просто бросить на экран мимолётный
взгляд. Мин облокачивается на спинку стула и запрокидывает руки, будто
потягивается, замечая персиковый фон приложения, в котором у них есть группа
общежития. Только имя издалека не видно.

Вернувшись к скучным урокам, блондин решает заняться музыкой, пока

выдаётся более-менее свободные минуты во время литературы. Вот только
перед глазами не чистый лист, а Чимин.

98/405
Кажется, Юнги сильно влип.

● ĐǺỄǤỦ ●

— Старшеклассник?

Тэхён положительно кивает, вдыхая витающие в воздухе смешанные ароматы, и

пронзительно смотрит в глаза девушки напротив. Она убирает короткие волосы
за ухо и задумчиво смотрит на парня перед собой, сомневаясь, что принять его
на стажировку будет правильным решением, потому что он учится, а работа –
сильная помеха. Наверное, ошибка владелицы, что в объявлении она не указала
положение предполагаемого стажёра и добавила о готовности обучения, не
подумав, что к ней могут прийти школьники.

Парень перед ней красивый, привлечёт клиентов своей внешностью, не будет

бояться грязи и тяжёлой работы. Им и правда срочно нужен ещё один человек в
команду, а старшеклассник молодой и полный сил, отлично бы сюда вписался.

— Ты же понимаешь, что график трудно будет совмещать с учёбой? — девушка

решает обозначить все недочёты, которые повлияют на жизнь старшеклассника,
решив, что никто из родных мальчику об этом не рассказал, и он просто не
понимает, на что подписывается. — Все наивно полагают, что работать
официантом просто, но это большое заблуждение. Поверь, не все люди будут
оставлять тебе чаевые и благодарить. Бывает доходит до таких инцидентов, что
приходится полицию вызывать. Своё настроение ты оставляешь за дверью и
входишь сюда с улыбкой до ушей, даже если тебе настолько паршиво, что жить
не хочется. И… ты хорошо подумал об этом?

Тэхён не может больше позволять Юнги работать за них двоих. Вчера он

вернулся около часа ночи и сегодня не пошёл в школу. Ким не специально
увидел график на ближайший месяц, в котором был лишь один свободный
вечер – сегодня, и то, его удалось освободить, перенеся запланированные дела
на другой день. Тэхёну совесть не позволяет ничего не делать.

А ещё задел гордость Чонгук с ужином и оплатой за двоих. Тем, что было на тот
момент в кармане Тэхёна, невозможно было бы расплатиться. Ему уже
восемнадцать, в этом возрасте Юнги работал на двух работах, одна из которых
вполне могла бы стоить ему жизни, будучи связанной с запрещёнными
веществами.

— Да, — твёрдо отвечает шатен. — На учёбу это никак не повлияет, если Вы

позволите взять график ночных смен и выходные. Я вполне представляю, что
меня ждёт, — Тэхён специально ставит себя так, будто его уже приняли – Юнги
учил этому методу внушения: услышав, будто парень уже у них работает, люди
подсознательно с этим соглашаются. — Дайте мне две недели, и я покажу, на что
способен.

— Родители в курсе, что ты собираешься по ночам работать?

— У меня нет родителей, — честно отвечает Тэхён, — но есть старший брат, и он

тоже работает. Я хочу ему помочь.

— А сколько брату?

99/405
— Двадцать.

В голове девушки тут же проносится мысль, что парни, брошенные на произвол

судьбы, так и начинают подрабатывать, а потом забрасывают учёбу, бросают
школу, так и не закончив её, и всю жизнь работают официантами, барменами,
бариста и кем только придётся. Это значит жизнь себе практически
перечеркнуть, а самое главное, что, приняв на работу, это сделает девушка. Она
станет тем, кто угробит будущее парня.
С другой стороны, если не она, старшеклассника примет кто-то другой, и всё
пойдёт по тому же сценарию.

— Хозяйки сейчас нет на месте, и принятие работников на мне, — брюнетка

облокачивается на стол, смотря, как её напарница на этот день пока
справляется с заказами, позволяя подруге начальницы вести беседу с
потенциальным коллегой. — Не думаю, что она бы приняла тебя.

— Вы можете просто отказать мне, — Тэхён чуть поворачивает голову на бок, не

видя в этом ничего такого, за что могла бы совесть девушки её мучать.

— Давай я тебе утром напишу? — брюнетка достаёт свой телефон и протягивает

старшекласснику, предлагая ему записать свой номер. — Ты хорошенько ещё раз
подумаешь, я подумаю, и придём к выводу, хорошо? С братом ещё поговори – в
одиночку такое не решают в твоём… — она хочет сказать положении, но лишний
раз напоминать, что у парня нет родителей, нетактично, — возрасте.

— Спасибо, — Тэхён делает поклон и протягивает телефон обратно, — буду

ждать Вашего сообщения.

Это место достаточно далеко от общежития, но кафе Киму нравится, уютно

выглядит и народу тут достаточно много, а главное, есть ночные смены. Тэхён
думает, он вполне может справиться, если сократит время пребывания в
художественной студии – мечта мечтой, но работать надо. Чтобы получать
миллионы за картины, нужно заполучить признание, а, как известно, не все
художники успевают сделать это при жизни (какая ирония).

На телефон приходит сообщение от Хосока, который скидывает в беседу их

группы адрес боулинга, где они должны собраться через полчаса, чтобы
отдохнуть и наладить отношения. Там же будут Чонгук с Чимином. Хосок
хороший друг, хочет помирить тот детский сад, в который играют братья из Дэгу
с парнями из Пусана, но Тэхёну эта идея кажется не очень удачной.

Потому что упрёки в сторону розовых волос не прекращаются, как и тонкие

намёки и неоднозначные взгляды Чонгука в сторону Тэхёна. Они не
разговаривали после того случая, но Чжуо не переставала показывать
однокласснику скрытые чувства капитана хоккейной команды к нему. Во всём
этом стало смущать то, что девушка сначала пыталась вернуть бывшего себе, но
неожиданно сдалась и подталкивала Тэхёна к принятию того факта, что у Чона к
нему непростые чувства. Спрашивается, зачем это ей?

Хёнджин в тот день после фотосессии написал, что Чонгук подозрительно

переводит темы, и ничего узнать не удалось. Иными словами Тэхён на грани
между «всё это выдумка» и «просто принять чувства Чона», отвергнув их после
этого, конечно.

100/405
Шатен вбивает адрес в приложение карт и направляется на игру в боулинг,
которая точно не закончится простым примирением.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чонгук кидает взгляд в зеркало и лёгким прикосновением касается уложенных

косым пробором волос, которые блестят, словно шёлк, разливаясь зачёсом по
разные стороны. Кто бы подумал, что капитан хоккейной команды будет так
долго и тщательно собираться просто поиграть в боулинг? Но ответ весьма
прост – он собирается сразить Тэхёна.

Эти два дня Чон скрупулёзно придумывал план действий, по которому ему
удастся влюбить в себя младшего Мина. Стоит упомянуть, что его цель
поменялась, и затащить в постель больше не является первостепенной задачей.
И это не из-за того, что тогда шатен рассказал у кофейни! Просто после угрозы
Чжуо, в которой Чонгук упомянул свои права на новенького, Чимин ещё раз
напомнил, что вышвырнет из дома друга, если тот заделается в голубую
гвардию, ведь сначала «трахать младшего» было лишь угрозой для Кан. Да,
именно по этой причине.

Поэтому в голову пришла другая идея – всего лишь влюбить, а потом растоптать.
«Вроде упал я, а такое чувство, что головой ударился ты», – прокомментировал
Чимин, не видящий ровным счётом ничего в этом его грандиозном плане. Чон
выглядит так, будто сам не понимает, что хочет.

— Чимин, ну ты идёшь? — спрашивает брюнет, накидывая кожаную чёрную

куртку на белую футболку, завершив этим свой образ плохого парня.

— Не служба – не обязан, — отвечает Пак, заваливаясь на диван с влажными

после душа волосами.

Чонгук поворачивается корпусом к другу и кидает на него непонимающий

взгляд, ведь он сказал собираться ещё полчаса назад, а сейчас буквально до
встречи в боулинге осталось только доехать.

— Ты чего, сливаешься? — брюнет за несколько шагов преодолевает расстояние

между ними и складывает руки. — Мне тебя на руках понести?

— Это ты жаждешь встретиться с Дэгу, а я в этом не заинтересован, — Чимин

равнодушно выдыхает и включает телевизор, подхватывая бутылку воды и
игнорируя лежащую пачку чипсов, оставленных младшим.

— Так и скажи, что ссышь проиграть Юнги, — Чонгук хватает ключи от

ЛаФеррари, нарочно провоцируя друга, который терпеть не может проигрывать,
и к этому ещё прибавляет факт кому, а именно старшему Мину.

Брюнет выжидает пару секунд, а потом разворачивается и уходит, совершенно

серьёзно показав, что настроен сесть за руль любимой детки Пака.

На улице прохладно, вечер навевает что-то интригующее, отчего на лице Чона

сверкает улыбка, с которой он садится в спортивную машину на пассажирское,
начиная отсчёт до момента выхода Чимина из дома. Нет никаких сомнений, что
сказанное не останется проигнорированным, Пак – лебедь гордый, Чонгук это не

101/405
первый год знает.

От: Печенюшка
Чем занят?

От: Blue & Gray

Пока ждём в боулинге твоего дружка с его дружком, решили заказать пиццу.

От: Печенюшка
Надеюсь, ты не ешь с ананасами, иначе я буду вынужден заблокировать тебя.

Чонгук пристально смотрит на оповещение, что Тэхён печатает, искренне

надеется, что у него нет пристрастия к подобной экзотике.
Чон уже не в первый раз замечает, что примеряет на себя чужую личность,
переписываясь вот так с младшим Мином, будто ему не всё равно на парня,
важно, чтобы их вкусы совпадали, и проявляет слишком много эмоций для этого.
Чонгук оправдывается, что он всего лишь очень увлёкся игрой и ничего
многозначительного в этом нет.

Рядом хлопает дверь авто, и на водительское место опускается уже переодетый

Чимин в тёмных очках, отточенными движениями заводя мотор и снимая детку с
ручника – Чон не сомневался.

И Чонгуку приходит фотография, на которой Хосок с Намджуном как раз едят

ананасовую пиццу. Извращенцы.

Тэхён пробует такую впервые в жизни и не видит ничего особенного в ней, на

вкус просто немного отличается от традиционной. Ким вытирает руки
салфеткой, когда чувствует вибрацию, и открывает диалог, где видит не
сообщение, а оповещение:

Печенюшка заблокировал вас.

Шатен неожиданно смеётся, чем привлекает внимание сидящих рядом, и

убирает телефон, совсем не обижаясь. Он знает, что Хёнджин обязательно его
позже разблокирует.

— Ты не хочешь рассказать о своём друге нам, например? — Намджун вынимает

ананасы и ест их прежде, чем всё остальное, чем немного озадачивает сидящего
рядом Юнги, который совершенно не понимает логики происходящего. — Если
твой брат не спрашивает, кто это, это не значит, что нам не интересно.

— Да, — поддерживает Хосок, — ты же ещё гулял с ним в прошлый раз, когда

поздно вернулся.

Тэхён переводит взгляд на Юнги, который никак не отреагировал в прошлый раз,

когда Ким произнёс имя Печенюшки. Они же не поладили в самом начале, но
Мин совершенно не был против их прогулки вместе и ничего не сказал, когда
Ким вернулся домой. Значит ли это, что их конфликт больше не играет роли?

— Это Хван Хёнджин, — почти уверенно произносит шатен, всё ещё смотря на
брата, который уже знает это имя, но всё равно не понимает, что не так, потому
что из уст Тэхёна оно не звучит. Не от него Юнги слышал это имя.

102/405
— А, этот малый, — вспоминает Намджун участника группы, которую набрали
около двух лет назад. — Ходит легенда, что он – единственный, кто может
приструнить Чонгука, поэтому и является лидером новичков.

Юнги резко вспоминает тот самый момент, когда зашёл в лифт, где и столкнулся
с группой из агентства с Чонгуком, которого допытывали одногруппники, прося
сказать, с кем он переписывается.
— Хёнджин, уйми своего тонсена, иначе я покажу ему что-то неприличное, за что
нуна меня снова будет ругать.
— Тонсен, уймись. У меня уже не хватает фантазии на оправдания для вас,
пожалейте своего лидера.
Точно, тот высокий парень с пучком на голове, которого Юнги коротко
рассмотрел в отражение стены лифта. Так с ним Тэхён переписывается? Как они
познакомились? Тэхён не приходил больше в агентство, после того, как они
вместе ходили туда в первый день пребывания в Пусан. Остаётся вариант в
интернете.

Через десять минут в зале показываются пусанские короли старшей школы,

серьёзно настроенные на победу. Чонгук расплывается в своей очаровательной
улыбке, пожимает ладони Намджуну и Хосоку, а затем неожиданно подходит к
Юнги, которого не видел в школе, и хватает его за руку.

— Давай сблизимся, хён, — добивает Чон, заставляя Мина на несколько секунд

словить шок, а Тэхёна уловить тот самый посыл, с которым это сделано.

Чонгук серьёзно настроен присвоить младшего Мина себе, а для этого сначала
поладить со старшим.

— Банановое молоко в голову ударило? — Юнги убирает свою руку и уходит,

бросая взгляд на Пака, который даже не смотрит в их сторону. Значит, это не их
какой-то дебильный план.

Когда приходит время делиться на пары и записывать имена на табель очков,

Хосок ещё раз напоминает, для чего они тут, и записывает команды так, как
хочет сам. А именно он с Намджуном, Чимин с Юнги и Чонгук с Тэхёном. Намджун
лишь прыскает смехом, когда на табло высвечиваются имена, и лица игроков,
которые хотели друг друга победить, искажаются в полном недоумении. Хосок
их подружить хочет, вот и распределяет таким образом.

Сначала Пак с Мином возражают, хотят поменять игроков, но Чонгук неожиданно

кидает шар и сразу же сбивает страйк, тем самым запустив игру и не дав
возможности уже что-то менять. Ему же очень выгодно данное распределение.
Так и начинается великое противостояние, где Чимин и без игры двое на двое
хотел надрать Сахарному задницу. Перед тем, как бросить шар, Пак
демонстративно выбирает самый тяжёлый, проходится важной походкой и
замахивается, красиво приседая, будто реверанс тут делает. А Юнги не отводит
взгляда от того, как розововолосый делает плавные дурманящие движения,
лишь усмехаясь на это. Чимин даже не представляет, что вся его показуха
действует на композитора совершенно по-другому.

Намджун сбивает следом все кегли, равняя счёт первого круга. Пусанские,
несомненно, хороши, а теперь наступает очередь Дэгу. Но проблема в том, что
Тэхён ни разу не играл в боулинг, поэтому наугад берёт шар и чуть его не
роняет, прижав двумя руками к груди. Он оказывается достаточно тяжёлым с

103/405
непривычки, да и предыдущие парни так легко катали их, и Ким думает, что
ничего сложного в этом нет.

Юнги уже хотел подойти, но Чонгук оказывается рядом с шатеном быстрее,

забирая у него шар и заменяя его тем, что легче.

— Три пальца: большой, средний и безымянный, — начинает объяснять Чон,

догадавшись о неопытности в игре, берёт правую руку Тэхёна и заставляет
правильно взять, накрывая сверху своей. — Кистью руки не вертишь,
замахиваешься и бросаешь, легче с разбега.

Чимин цокает и берёт стакан с колой, смотря на это любовное представление.

Чонгук это не из-за их команды делает, а специально подбирается ближе к
Тэхёну, имея возможность по-особому прикоснуться к нему. А вот Юнги с них
глаз не сводит, собираясь убить брюнета, если тот задержится рядом с шатеном
дольше положенного, не забыв, как тот засосал Кима на вечеринке и обещал
забрать милого братика, называя его котёнком.

Тэхён внимательно слушает указания Чона, кивает и заводит руку назад, как
только брюнет отходит. Шатен делает разбег, но в последний момент, когда шар
надо отпускать, резко передумывает или не может его отпустить, поэтому
заводит руку над собой, чувствуя, что он сейчас выскользнет назад. Но Чонгук
успевает подхватить шар и Тэхёна, удерживая его за талию и прижимая со
спины к себе.

Шатен напрягается всем телом, и Чон это отчётливо чувствует, выдыхая на ухо
горячее «аккуратнее». Брюнет забирает шар и вручает его обратно в руки Кима,
предлагая попробовать с места.

— Эй, герой, — Хосок предотвращает срыв Мина, привлекая внимание Чонгука

первым и заставляя его отойти, — может, тебе в инструкторы пойти работать?
Зачем тебе этот вокал, когда ты такой горячий в боулинге?

Все переводят взгляд на Тэхёна, который толкает шар и сбивает восемь кегель
из десяти – неплохой результат для первого раза. Ким меняется местами со
старшим братом, который сверлит одноклассника недружелюбным взглядом, и
садится рядом с Чимином, откровенно смотрящим на шатена и оценивающим,
насколько быстро Чонгук с ним справится. И пропускает тот момент, когда Юнги
выбивает страйк, не уступая розовой феечке.

За счётом следят только Пак и Мин, остальные же просто наслаждаются игрой,

обсуждая ближайшие планы и Дэгу. На правах перемирия, которое устроили
парни, Чонгук спрашивает Юнги об их городе, но лишь то, кем он там был и как
стал писать музыку. О том, от чего они сбежали, Чон уже слышал, поэтому ему
стало интересно, каким образом он попал в их компанию и с чего начался путь
композитора. Только вот Мин не спешит открывать все карты однокласснику,
поэтому отвечает коротко и односложно.

Тэхён же проверяет телефон, ожидая, когда Хёнджин вытащит его из чёрного

списка, потому что шутка затянулась. Увидев это, Чонгук резко вспоминает о
своей роли, быстро достаёт телефон и разблокировывает парня.

От: Печенюшка
На первый раз прощаю.

104/405
Шатен резко переводит взгляд в телефон, сидя на диванчике, и его лицо озаряет
улыбка, пока он что-то печатает. Так он выглядит, когда переписывается с
Хёнджином? Чонгук засматривается на парня, осознав, как он возненавидит его,
если обман будет раскрыт. Ведь Хёнджин стал для него что-то значить, занимая
положение друга.

— Эй, приём, — Хосок машет рукой, привлекая внимание вокалиста, — мы на

улицу курить.

Тэхён говорит, что останется, Намджун уходит с Юнги и Хосоком, а Чимин лениво
поднимается и уходит за тройкой, оставляя друга наедине с его жертвой. Пусть
повеселятся.

Брюнет убирает телефон, игнорируя новое сообщение, и падает рядом с Кимом,

закидывая руку на изголовье дивана за него. Он два дня к нему не подходил и не
разговаривал, а сейчас может позволить себе немного большего.

— Хорошо справляешься для новичка, — хвалит Чон, замечая, как Тэхён не

реагирует на его близость рядом, лениво блокируя переписку с Печенюшкой и
поворачиваясь к брюнету.

Ореховый взгляд, в котором отражается равнодушие, кажется поддельным и

сейчас, находясь на достаточно близком расстоянии, Чонгук переводит взгляд с
одного глаза на другой и замечает что-то светлое внутри радужки. Но Тэхён не
даёт рассмотреть, тут же отворачиваясь.

— Спасибо.

— Когда долг отдавать будешь?

Тэхён хмурится, всё же отсаживается подальше и снова смотрит на брюнета, не

понимая, какой ещё долг тот требует.

— Думаешь, я бесплатно тебя покормил? — Чон расплывается в коварной улыбке,

точно следуя своему великолепному плану.

— Я отдам тебе деньги завтра, — Ким пожимает плечами, будто его это совсем
не задело.

— Мне не нужны деньги, — Чонгук чуть наклоняется и хватает Тэхёна за

подбородок, слегка поднимая его и смотря на сжатые губы бабочкой, — плати
натурой.

Ким чувствует, как по затылку пробегают мурашки, которые переползают на

руки и растворяются. Воспоминания с вечеринки ударяют в голову, отчего парень
заметно дёргается, вырвавшись, и ощущает перебойные удары собственного
сердца. Ему внезапно становится страшно, хотя он догадывается, что Чон с ним
лишь играет, но пересилить себя Ким всё равно не может.

— Погуляй со мной ещё раз, — договаривает Чонгук, заметив неподдельные

эмоции, чем слегка разочаровывается. Не этого он ждал.

— Я уже устал спрашивать, что тебе от меня надо, — Тэхён сжимает в руке

105/405
разбитый телефон, намереваясь выяснить всё сейчас. — То ты нос мне
разбиваешь, то гулять зовёшь, ты уж определись.

— Хочешь сказать, ты ещё не понял? — Чонгук заставляет шатена вспомнить

переписку с Хёнджином, в которой Ким даёт понять, что догадывается о некой
симпатии к себе от Чона. — И мои слова для Чжуо ни о чём тебе не говорят?
— Чонгук наклоняется ближе и переходит на шёпот. — Или ты хочешь, чтобы я
повторил это вслух?

Теперь отрицать очевидное будет глупо, остаётся только смириться с тем

фактом, что в Тэхёна втрескался парень. И не просто парень, а Чон Чонгук –
капитан хоккейной команды без тормозов, самодовольный, двуличный придурок,
у которого явно раздвоение личности, одна из которых требует пойти с ним
гулять, а вторая готова убить, как только Ким находится рядом с бывшей
девушкой. Хотя теперь это можно оправдать ревностью к нему.

Чонгук не чувствует никаких препятствий, поддаётся ещё ближе и прикусывает

мочку тэхёнового уха, отчего тот вздрагивает и покрывается мурашками,
отодвигаясь. Его реакция просто изумительна, и влюбить в себя окажется проще
простого.

— Знаешь...

Шатен резко оборачивается и окидывает Чона оценивающим взглядом, быстро

пробегая по уложенным волосам, крепкому телосложению, которое видно из-под
белой натянутой футболки, облегающим чёрным джинсам, рваным в коленях, и
неожиданно меняется прямо на глазах. Его смущение было не настоящим?

— Похоже, дело не в линзах, потому что я до сих пор не могу увидеть, в каком
месте ты ахуенный.

Чонгук в изумлении открывает рот, чтобы ответить на свои же слова, которые он

сказал в тот вечер, когда они столкнулись у выхода из школы, но не находит
ничего, чтобы ответить. Тэхён только что его унизил, обесценил липовые чувства
и личность брюнета.

— Что в рот взял, Чон? — снова повторяет его же слова Ким, скрещивая руки.

Он не даст собой помыкать, даже если на него имеются сведения о фальшивости

его личности, но пока Тэхён остаётся загадочным младшим братиком в школе, он
продолжит играть свою роль.

— А Хёнджину ты бы отказал?

Это нечестно, потому что так грязно играть нельзя, как и подобрать на этот
вопрос правильный ответ. Тэхён до этого момента вообще не думал об
отношениях, тем более с Хёнджином, но и отрицать, что Хван – хороший парень
для такого, не мог. Ким думал об ориентации в тот вечер, когда узнал о скрытых
годами ранее чувствах Юнги к нему, пытался представить себя с девушкой и с
парнем, но ничего толком понять не смог. А если подумать, что Хёнджин
предложил бы ему больше, чем дружбу, согласился бы на это Тэхён?

Парень уже много знает о Киме, им комфортно переписываться друг с другом и

обсуждать всё, что только придёт в голову. Хёнджин замечательный, добрый,

106/405
понимающий, может рассмешить и дать Тэхёну то, что ему так не хватало в
Дэгу. И пускай они ещё не виделись, но шатен почему-то сейчас не уверен, что
смог бы отказать.

— Мы вернулись! — звучит голос Намджуна, который нарочно крикнул издалека,

чтобы нарушить уединение оставшихся парней, потому что их взгляды слишком
напряжённые, что говорит само за себя: что-то за их отсутствие случилось.
Впрочем, не только у Чона и Кима.

Чимин почти дышит огнём, еле сдерживаясь, чтобы не достать из своей машины
биту, потому что Юнги снова не смог молчать, действуя ему на нервы. А ведь Пак
и так на грани срыва, потому что завтра ехать к родителям и принимать
окончательное решение насчёт съёмки рекламы. Они обсуждали это, пока
стояли на улице, и Мин спросил самое дебильное, что можно было сказать в этой
ситуации «а что тебе мешает пойти за своей мечтой?», выставив всё так, будто
Чимин сидит и ничего не делает, ожидая, когда мечта сама упадёт в его руки.

А что больше раздражает Пака, так это то, что блондин прав – он боится ради
мечты пойти на жертвы.

Вторую половину игры парни доигрывают быстрее, а победу одерживает самая

дружная команда Хосока и Намджуна. Кто бы сомневался. Чимин из-за нервов
стал кидать криво, удача Тэхёна от него тоже отвернулась, поэтому эти две
команды потерпели своё поражение. Идея Хосока о перемирии не увенчалась
большим успехом, хотя отношение Чонгука к Юнги резко поменялось. Хотя бы
они.

И расходясь, Чонгук долго прожигает Тэхёна взглядом, решая, что марать свои
руки может быть и не стоит – разбить его сердце сможет Хёнджин.

● ĐǺỄǤỦ ●

— Тэхён, линзы, — напоминает Юнги, надевая толстовку, взятую у младшего,

которая теплее, чем все его вещи.

Шатен снова потратил всё утро на переписку, поэтому сейчас спешно

собирается, забыв о самом главном. Ким с гордостью отослал Хёнджину кучу
сообщений, рассказывая, что его приняли на испытательный срок. Для него это
большой успех, и он бы поделился с Юнги, но как раз от него эта новость должна
остаться в секрете, поэтому весь свой восторг Тэхён вылил на разбуженного им
лидера вокалистов.

От: Печенюшка
Я очень рад за тебя. Постарайся на работе, удачи ;)

И почему это сообщение заставляет Тэхёна так глупо улыбаться?

— Лицо не треснет? — Юнги натягивает кеды и накидывает капюшон на голову,

забирая у младшего рюкзак из рук, чтобы тот обулся. — Что случилось с утра
пораньше? Даже глаза слепит, на тебя невозможно смотреть.

— Хёнджин… — Ким закусывает губу, пытаясь быстро придумать оправдание, по

которому будет поздно возвращаться домой, — предложил гулять после
тренировок вечерами. Так что теперь, как ты и хотел, я буду пропадать.

107/405
— У вас всё так серьёзно, — улыбается Юнги, толкая входную дверь наружу.

На первое время такое оправдание может сгодиться.

Странное выражение Мин подобрал для описания их дружбы, хотя оба брата
понимают, что уж слишком быстро они сошлись по переписке, но никто из них не
стал это обсуждать.

Сегодня в школе выдают табель успеваемости за неделю, в котором отражаются

остаточные знания после предыдущего года, поэтому ученики все на нервах. Для
многих оценки очень важны, поэтому они даже на каникулах ходили на
дополнительные занятия, что нельзя сказать о Юнги, который потерял целый
год. У него на выданном листе не самые высокие отметки, но вместо того, чтобы
думать об этом, блондин разрисовывает лист в нотах, тихо напевая себе под нос
новый мотив.

А вот Чимин, увидевший свои баллы, нервно сглатывает и сжимает в своих руках
бедный лист, заставляя многих обратить на себя внимание. Некоторые предметы
не дотягивают до высшей отметки.

— Второе место, — усмехается Чжуо, успев увидеть оценки Пака, — кому-то не

повезло. Я на третьем, — девушка встаёт и бросает свой лист на парту, —
признавайтесь, кто нас обошёл?

Чимин сжимает кулаки до такой степени, что они белеют, а всё потому, что кто-
то отнял у него необходимое ему первое место. Не для этого он всё терпел,
чтобы сегодня выслушивать от отца, что он не старается, ничего не делает,
кроме как разъезжает на ЛаФеррари, припоминая, что без его денег и имени –
парень никто. И добьёт обязательно, упомянув ещё и танцы.

— Мин Тэхён?! — Чимин слышит удивлённый голос Чжуо, которая прошлась по

рядам и увидела на пустующей парте лист одноклассника. — У него все
предметы сданы на высший балл!

Пак не верит. Если бы не этот Тэхён, который перевёлся в их школу, в его класс,
Чимин был бы на первом месте. Какого чёрта?! Кто этот парень такой, чтобы
забирать у Чимина всё, что у него есть?! Внутри всё просто полыхает адовым
огнём, Пак поднимается со стула, и в классе раздаётся скрежет ножек.

Чимин поднимает взгляд на вошедшего в класс Тэхёна, который

останавливается, не понимая, почему на него все смотрят, и толкается языком в
щёку – это его особый жест, перед тем, как окончательно слететь с тормозов.
Ким вопросительно поднимает бровь, когда Чжуо одними губами произносит
«уходи», но не понимает этого до тех пор, пока Пак не приближается и не
хватает его двумя руками за рубашку, прижимая к доске.

— Нахера ты существуешь?

Чимин хотел бы выместить всю свою злость на парне, отпинать его прямо здесь,
но понимает, что этим ничего уже не изменишь. Но чёрт возьми, если бы не он…

Пак с трудом разжимает руки и покидает класс, оставляя Тэхёна стоять вот так и
смотреть в пол перед собой. Эти слова делают так больно, возвращая в не такое

108/405
далёкое прошлое, когда Ким был виноват в том, что просто существует. Ничего
не меняется, потому что и здесь Тэхён ничего не сделал Паку, чтобы услышать от
него такое.

— Не принимай на свой счёт, — Чжуо подходит к шатену, протянув руку, чтобы

коснуться его плеча, — он просто…

Тэхён резко толкает руку девушки от себя и уходит вслед за Чимином, отчего все
в классе резко срываются со своих мест, выходя в коридор. И лишь одна девушка
убегает в другую сторону, потому что знает, что их остановить смогут только
двое людей. Может быть для других это драма, интрига, но Даён – одна из тех,
кто осознаёт, что эти разборки ни к чему хорошему не приводят.
Старшеклассница добегает до двери другого класса и сталкивается с Чонгуком,
который успевает её рефлекторно поймать.

— Оппа, там Чимин, — девушка переводит взгляд на Юнги, — и Тэхён…

Этого достаточно, чтобы догадаться, что происходит.

Чимин с трудом сдержался в классе, когда желание избить одноклассника было

подавлено большими силами, но сейчас, когда Тэхён толкает его в коридоре,
никакой спасательный ручник уже не поможет. Да плевать, Пак пытается
держать себя в руках и сейчас, если случайно сломает парню кости, не будет
признавать в этом свою вину.

— Назови мне хоть одну причину, чем тебе помешало моё существование! — Ким
отчаянно смотрит в глаза одноклассника, идя на поводу у своих эмоций. Он
столько натерпелся в прошлой школе не для того, чтобы и здесь всё это
повторилось. Никто не имеет права так обходиться с ним. — Что я тебе сделал,
чтобы говорить мне такое?!

— А тебя это задело? — усмехается Пак, начиная делать шаги наступления. — Ты

меня раздражаешь своим странным поведением, самоуверенностью, тем, как ты
спокойно просто выносишь всё это, вместо того, чтобы дать отпор, бесишь своей
лживой личностью, которую ты себе придумал, — Чимин не собирается молчать о
том, что услышал от Чонгука, — меня тошнит от таких людей, как ты,
фальшивка.

Тэхён чувствует в горле неприятный ком, который не даёт нормально дышать.

Ему обо всём рассказал Чонгук, он не сдержал обещания. Странно, как вообще
Ким смог понадеяться, что Чон окажется не таким мудаком, каким себя
показывает. И этот человек что-то говорил о своих чувствах? Лжец.

— Что, может уже пора рассказать всем, какой ты на самом деле? — Чимин
останавливается перед шатеном, замечая в его глазах растерянность и обиду.
— Долго ещё будешь строить из себя крутого мальчика? Как там было… мы
короли и королевы разрушенного мира?

— Долго ещё будешь строить из себя жертву? — повторяет Тэхён, понимая, к

чему всё идёт, но больше не собирается молчать. Он тоже слышал от парней о
проблемах Пака в данное время. — Да, я не такой смелый, каким пытаюсь
казаться, поэтому у меня странное поведение и скачет самоуверенность,
которую Юнги так старательно собирал по кусочкам. Я спокойно переношу всё

109/405
это и не даю отпор, потому что я понимаю реальную разницу между нами и
осознаю, что не справлюсь. Я сбежал из прошлого города и создал себе новую
личность, но это не повод называть мою жизнь существованием и меня
фальшивкой.

Тэхён закусывает губу, слыша звонок на урок, который все игнорируют.

— Но знаешь, что в отличие от тебя сделали мы? Сбежали в другой город прямо с
первого урока прошлой школы, в школьной форме с ноутбуком и банкой
энергетика на двоих в рюкзаке. Мы не стали мириться и терпеть, как это сейчас
делаешь ты.

— Ты нихуя не знаешь обо мне.

— Ты тоже.

Слова оказываются намного больнее, чем если бы Чимин просто избил его. Драке
не дают случиться вовремя подоспевшие Юнги с Чонгуком, которые заставляют
разойтись не только двух одноклассников, но и толпу школьников вокруг. Чимин
на удивление не ударил, хотя успел бы сделать это, лишь сбрасывает с себя руку
друга и уходит, только бы не видеть Минов.

Прости, Хосок, но твоему плану изначально было суждено потерпеть провал.

Чонгук, к своему большому удивлению, не услышал от Чимина ничего. Тот не

стал рассказывать о причине их конфликта и вообще молчал, никак не
комментируя произошедшее. Слова Тэхёна его задели не меньше, хотелось
послать всё к чёрту, бросить и напиться, вместо того, чтобы ехать к родителям.

Сам Тэхён на уроке так и не появился, а как выяснилось позже, он ушёл совсем,
прогуляв последнее занятие. Конечно, а что ему ещё остаётся, когда всё вот так
раскрылось? Пусть не полностью, но теперь поползут не самые приятные слухи о
нём и брате.

От: Печенюшка
Тэхён, ты здесь?
Ответь мне.
Тэхён, поговори со мной.
Чон написал мне, что у вас что-то произошло.

Чонгук нервно стучит ногой на переднем пассажирском, продолжая

безостановочно писать, потому что знает, что уведомления на телефон
приходят, и Тэхён их видит. Чону нужно знать, что сейчас происходит с младшим
Мином, даже не задумываясь над тем, что переживает за него. Или это только
Хёнджину он не безразличен?

— Найди в моём рюкзаке скомканный табель и расправь его, — просит Чимин, не

отвлекаясь от дороги.

— Не сворачивай, — говорит Чонгук, доставая необходимую вещь и понимая, что

это – второе место в классе. — Я могу поехать с тобой.

— Не стоит делать вид, что тебе есть дело до меня, — Пак резко переключает

110/405
скорости, — я знаю, что ты ждёшь ответа от Тэхёна, и мне ровным счётом похуй.
Мы никогда не были близки, нас просто связывает общее прошлое.

Чонгук поворачивается к другу и молча продолжает смотреть на него, чтобы

вывести из себя, и тот забрал свои слова назад. Да, может быть сначала они
были просто скованны, им приходилось находиться вместе, но то, что делал Пак
для Чонгука нельзя назвать притворством.

— Выходи, — Чимин останавливается напротив улицы, откуда Чону недалеко

остаётся дойти до дома, и снимает очки, протирая глаза.

— Рискни меня выгнать, — уверенно отвечает брюнет. — Если наше общение

вынужденное, то вышвырни меня из дома и сдай в полицию, свали всё на меня, а
я не стану отрицать.

— Ты всегда был таким упрямым, — усмехается Пак, вспоминая все те года,

когда они шли бок о бок, — капризным и избалованным, вынуждая людей
поступать так, как хочешь ты.

— Я рад, что ты это понимаешь, — Чонгук снимает Ла Феррари с ручника,

намекая, чтобы друг ехал дальше. — Пойми ещё, что я нужен тебе ровно
настолько, насколько и ты мне, и цены тебе не будет. Поезжай, я буду ждать
тебя в машине, а потом мы придумаем, что делать дальше.

Верно, они всегда что-то придумывают по мере того, как попадают в

безысходную ситуацию. И в этот раз выберутся.

От: Blue & Gray

Я не могу тебе рассказать.

От: Печенюшка
Боишься осуждения?

От: Blue & Gray

Жалости к себе.

Чонгук понимает, что если сейчас заверит, что на него можно положиться, то
Тэхён ему всё расскажет. И тогда обратного пути не будет. Это сравнимо с тем,
если бы Чон рассказал о том, что произошло четыре года назад, что мучает его и
отяжеляет, и что нельзя доверить таким людям, как он. Ведь Тэхён это
расскажет Хёнджину.

ЛаФеррари останавливается перед воротами особняка, где охрана тут же

подходит и просит опустить стекло автомобиля, прекрасно зная, кому
принадлежит эта машина. Чимин снимает очки, ловит одобрительный кивок и
жмёт на газ, заезжая на территорию дома, в логово к генералу.

Пак глушит мотор и выравнивает дыхание, прекрасно осознавая, в каком

состоянии покинет этот дом, из которого когда-то сбежал. Он забирает у Чонгука
мятый листок и смачивает губы. — Мы не стали мириться и терпеть то, что
сейчас делаешь ты. Иди нахер, Мин Тэхён!

— Ни за что не отдавай ключи, — Чимин протягивает связку Чонгуку, потому что

за второе место его могут лишить машины.

111/405
— Если придётся, я их проглочу, — заверяет Чон и провожает друга взглядом.

В такие моменты невольно задумываешься, что лучше иметь таких родителей

или не иметь их вообще?

Четверо парней с поломанными крыльями встретились на одной территории,

каждый из них чувствовал боль переломов, жжение от выдранных перьев и
тёплую стекающую кровь отчаяния. И только им решать, растить новые крылья
или обломать их остальным.

От: Печенюшка
Доверься мне, Тэхён.

Примечание к части

Юно Гасай — персонаж аниме «Дневник будущего»;

Чёрный кролик — персонаж аниме «Проблемные дети приходят из иного мира,
верно?».

112/405
D-6

Чимин входит в дом, где на пороге его тут же встречает прислуга,

опуская свои головы в уважительном жесте, проходит, не останавливаясь,
потому что эта вежливость и социальное разделение ему осточертели. Он не
хочет и на минуту дольше задерживаться здесь, поэтому проходит в гостевой
зал, сбивая от спешки дыхание, и чувствует на себе стальной взгляд отца. Пак-
младший нервно сжимает зубы и подходит ближе, протягивая правой рукой свой
табель, а левой придерживая другую руку в районе локтя – жест подчинённого,
потому что Чимин не хочет называть себя сыном. А затем парень встаёт на
колени, присаживаясь и молча ожидая реакции. Она не будет положительной.

— Ты в зеркало себя видел?

«И тебе привет, пап. Я не скучал нисколько и вообще бы не приходил, если бы не

твои деньги, потому что без них я – никто. Давай, напомни мне об этом», —
думает Чимин, не отвечая на вопрос, который адресован его розовым волосам.

— Второе место, — генерал небрежно бросает мятый листок на пол перед

сыном, — нарушение устава школы, — мужчина поднимается со своего места и
доходит до парня, давая понять, что ему сообщили о произошедшей драке, — и у
тебя ещё есть время на пьянки? Ты клялся мне, что проблем не будет.

— Я усердно учусь, — Чимин не смеет поднять головы, потому что не увидит в

тех глазах ничего нового, — конфликты со сверстниками бывают у всех в моём
возрасте, и я всего лишь…

— Не хочу слышать твои никчёмные оправдания, когда ты уже нарушил

обещание, — мужчина убирает руки за спину. — Мать не видит, во что ты
превратился. Совсем не стыдно так в родной дом приходить? Ты не себя своим
поведением и видом позоришь, а семью и родителей, которые не смогли
воспитать тебя! Единственный сын, и тот не смог оправдать элементарные
ожидания! Я плачу за твой отдельный дом, машину, все расходы покрываю, а ты
не приносишь ни единого плода благодарности! Чем ты вообще занимаешься?!

Иногда Чимин хочет, чтобы события четырёхлетней давности повторились,

только с другими людьми. Сколько ещё он будет вот так приходить и стоять на
коленях, слушая, как никчёмно он проживает свою жизнь? Сколько ещё он будет
мириться и терпеть это?

— Ты снова ходил в агентство.

Утверждение, за парнем снова следили. Чимин так долго отвергал предложения,

но не спешил расторгнуть контракт, потому что он нужен директору так же, как
танцы нужны ему. Только тогда он чувствует себя по-настоящему живым и
свободным. Все видят его талант, кроме собственных родителей.

— Ходил.

— И даже не собираешься оправдываться, что заходил за Чоном? — изгибает

бровь генерал.

— Нет.
113/405
Ложь никогда не помогала, потому что исход всё равно оставался одинаковым.
Чимин пытался тайно тренироваться, но даже это не осталось без доноса
генералу.

— Я собираюсь танцевать, — решительно произносит Пак младший, идя на

поводу своих эмоций.

Он всё ещё не может остыть после инцидента в школе, и сейчас в его голове
крутятся слова Тэхёна, которые только ещё хуже делают, указывая на
собственное бездействие.

И в тишине зала раздаётся звук пощёчины. Не больно, ведь морально Чимин уже
давно переломан не по одному разу. У него душа пугающая, мрачная, вся в
торчащих осколках стекла, в клетке которой до сих пор сидит маленький
мальчик, пытающийся перекрасить свои потрёпанные крылья в чёрный цвет,
чтобы их не было заметно на фоне тьмы.

— Как ты смеешь после всего заявлять подобное?!

— Я и петь научусь, — глаза Чимина блестят, но он не позволяет влаге

накопиться достаточно для того, чтобы на свету сверкнули слёзы. — Я буду
надевать полупрозрачные вещи, красить глаза, волосы, носить серьги и кольца.
Почему нет, если я уже разочаровал вас?

Чимин поднимается на ноги, потому что должен вставать после того, как падает,
и сжимает в ладони свой табель. Ждёт непонятно чего, второго шанса, ещё
одной бессмысленной клятвы или очередного унижения. Пак знает, что в голове
отца осталась последняя неозвученная мысль, которая сделала его таким
монстром без тормозов. «Давай, скажи, что я – девчонка».

— Я ухожу, — твёрдо говорит Чимин, обозначив, что не просто уходит сейчас, а

из дома и насовсем.

Уходит в свою жизнь, где будет сам решать, что ему делать и чем заниматься.

Парень опускает глаза и разворачивается, не чувствуя разочарования от

отсутствия любых слов, ведь он давно им стал чужим, и его даже не
останавливают. Наверняка отец решил, что Пак это несерьёзно говорит, а потом
сам приползёт, когда деньги закончатся. Глаза только неприятно щиплет, из-за
чего приходится запрокинуть голову и проморгаться, сделать глубокий вдох и
толкнуть чёртову дверь, покидая дом. На удивление ЛаФеррари всё ещё стоит на
месте, но это ненадолго – Чимин уверен, что отец лишит его всего.

Пак спускается по лестнице и садится за руль, тут же достав очки и спешно их

надев, поворачивает ключ зажигания, собираясь как можно быстрее отсюда
уехать. Чонгук видит разбитую губу и покрасневшую щёку, поэтому молча
достаёт бутылку с холодной водой из рюкзака и протягивает другу. Чимин берёт
руль одной рукой, а второй прикладывает бутылку к щеке, разворачивая машину
в сторону ворот. Больше сюда он никогда не вернётся.

— Ну, — Чимин давит на педаль газа, когда ворота оказываются полностью

открыты, и с характерным рыком спортивного авто покидает владение не его
семьи, — что будем делать дальше?

114/405
— Подпишем контракт с рекламой духов? — Чонгук чувствует, как Пак резко
тормозит, заносит машину, разворачиваясь на повороте, и вжимает педаль.

— Так и сделаем.

Пора смыть со своих крыльев чёрную краску – она больше не понадобится.

● ĐǺỄǤỦ ●

Время приближается к вечеру, Тэхёну надо подняться с кровати, потому что

скоро идти на первый день своей стажировки. Нет, Ким совершенно спокоен
после того, как выпил что-то и поспал сейчас, но, смотря на экран телефона с
присланными сообщениями от Хёнджина, шатен вспоминает, что у него снова
был небольшой срыв, который пришлось подавлять успокоительным. Ничего
страшного, зато он может сейчас отвлечься в месте, где должен оставить свою
личную жизнь за порогом, надеть улыбку и работать, даже если так паршиво,
что не хочется жить. Полезно будет научиться подавлять свои эмоции.

Ким садится на кровати, ощущая себя слегка разбитым, и видит перед собой
стакан воды, протянутый братом.

— Выпей.

— Ты почему не в агентстве? — у шатена голос хрипит, глаза покраснели, и

вообще он выглядит неважно. Как его можно было оставлять одного?

— Сейчас пойду, — Мин садится рядом и ждёт, пока младший допьёт до конца.
— Тебе лучше?

Тэхён кивает и отдаёт стакан, вытирая губы рукавом рубашки. Вообще-то ему
паршиво, неприятный осадок всё ещё остаётся, и от него вряд ли можно
избавиться – он уже осел в лёгких очередной тяжёлой взвесью. Но ведь они и не
с таким справлялись, верно?

Ким несколько раз заверяет Юнги, что тот может оставить его, и всё в порядке, а
затем закрывает за старшим дверь и возвращается в постель, открывая диалог с
Хёнджином. В глазах мелькают угловатые буквы, Хван так много написал, а
самое главное его отношение к Тэхёну никак не поменялось. Ким обо всём
рассказал ему, что происходило в прежней школе.

Диалог опустился в тишину, и шатен не решает её нарушать. Через час Тэхён

начинает собираться, надевает линзы, которые не помнит, как снял, одевается в
светлые цвета и смотрит на своё отражение в зеркале, прежде, чем выйти.

И всё же зачем-то он существует?

Снова клонит в сон, немного тошнит, и вообще надо бы закинуть в себя что-
нибудь поесть, потому что сегодня Ким только завтракал. Не думать о словах
Пака оказывается трудно, потому что он явно показал, как неправдоподобно
Тэхён строит свою личность, как плохо у него получается избавиться от
прошлого. Хотя это не так заметно, как если бы Чимин не услышал это от
Чонгука.
Вспомнилось обещание, такое же бессмысленное, как надежда, что Чон может

115/405
быть иногда не таким мудаком. Тэхён для него никто, как это было с самого
начала, так и остаётся. Его чувства поддельные, наверняка всего лишь игра, в
которой замешана Чжуо. Возможно, они до сих пор встречаются и просто решили
поглумиться над ним. Что ж, вперёд, пусть рассказывает всем о том, что узнал,
Тэхёну уже больнее не будет.

Парень заставляет себя съесть банан, берёт ключи и выходит из квартиры,

впервые сталкиваясь с жильцами своего этажа. Ну как… Ким его чуть дверью не
убивает, благо тот успевает среагировать и сделать шаг в сторону, вот только
сердце всё равно в пятки уходит.

— Прости, — Тэхён коротко осматривает пострадавшего, — не задел?

— Это мне уроком будет, — улыбается парень напротив, наверное, имея в виду
не ходить у стен с дверьми. — Не видел тебя здесь раньше, новенький трейни?
— сосед слегка хмурится, сбрасывая входящий вызов. — Вокалист? Тут вроде бы
Хосок с Намджуном живут.

— Брат нового вокалиста, — не вдаваясь в подробности, отвечает шатен, — Мин

Тэхён, брат Юнги.

— О боже, Шуга-D?

Сосед необычайно разговорчив, хотя видно, что обоих ждут дела. Тэхён почти не
удивляется тому, что имя Мина уже на слуху у участников агентства, потому что
такой талант трудно не заметить.

— Стоит ли мне с тобой подружиться, чтобы стать ближе с Шугой? — улыбается

парень. — Ли Тэмин, танцор, вокалист и твой лучший друг, — парень пожимает
ладонь Тэхёна, и кивает в сторону лестницы.

Нет, он не серьёзно намерен дружить с младшим только чтобы достать до

старшего, в его голосе отчётливо слышен смешок. Возможно, таким способом он
пытается расположить к себе новых людей, шутя и заранее заверяя, что готов
общаться.
Пока они выходят из здания, то успевают немного рассказать о себе, и в целом
Тэмин оставляет положительное впечатление. Он предлагает как-нибудь
встретиться вместе и погулять по-соседски, обозначив, что любит
коллекционировать людей.

Вот они – две противоположности – Тэхёну сложно впустить в свой мир людей, а
Тэмин рассылает всем открытки и распахивает двери, приглашая зайти любого.
Юнги назвал бы этого человека полезным для младшего, потому что у того
можно многому научиться. Поэтому Ким соглашается встретиться и говорит, что
Ли может зайти по-соседски к ним когда угодно.

Но на этом их пути не расходятся, потому что Тэмин предлагает подбросить

нового друга.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чонгук нервно стучит пальцами по экрану телефона, обновляя страницу каждые

десять секунд, потому что Тэхён ему не отвечает. Дело в том, что время почти
двенадцать ночи и смена для стажёра-официанта должна подходить к концу, а

116/405
значит, скоро парень должен пойти домой один, поздней ночью с расшатанными
нервами после истерики. Юнги его не встретит – работа должна остаться тайной
от него, а само кафе находится достаточно далеко от общежития, поэтому надо
Тэхёна встретить. Но дело в том, что он хотел бы видеть Хёнджина, но никак не
Чонгука.

Брюнет переводит взгляд на Чимина, который уснул на другой половине дивана,

и уходит в спальню за одеялом. Несмотря на то, что Пак впервые сделал что-то
по своему желанию (если не считать, что решение пойти против родителей
больше эмоциональное, чем разумное), он не выглядит свободным. Главное, что
сейчас Чимин здесь, а не снова напивается в клубе до беспамятства, как делал
это после каждой встречи с родителями.

Чимин и Тэхён сильно ранили друг друга, задели то, что нельзя трогать, сами
того не осознавая. Пак не станет извиняться, Мин не простит, и этот конфликт с
трудом сможет обрести другой поворот. Но Чонгук, знающий о произошедшем с
обеих сторон, просто не мог проигнорировать это и так просто оставить.

Чон накрывает Чимина одеялом, выключает телевизор и гасит свет, тихо

одеваясь, чтобы пойти к Тэхёну. Чонгук прекрасно понимает, что предал его,
когда рассказал Паку про ту песню и отношение к нему в прошлой школе, а
узнав всё до конца, стал чувствовать вину. Кто же знал, что над Тэхёном
издевались с младшей школы? Чонгук даже не догадывался, что причина была
не в его характере или в том, что Юнги нарывался на неприятности, а получал
младший брат. Тэхён чётко не сказал, почему это произошло, коротко обозначив
«потому что я существую». И здесь всё повторяется.
Чонгук никогда не проникал сочувствием к другим людям, но терпеть не мог
насилия без повода. Чон не безгрешен – сам занимается рукоприкладством, но
чётко может назвать причину каждого, кто получил от него. Взять Минов,
старший получил за то, что к Чжуо полез, а младший… Чонгук ударил его тогда,
потому что злился. Ничем не лучше остальных.

Брюнет паркует ЛаФеррари у кафе, глушит мотор и смотрит на циферблат –

время смены подошло к концу. Парень смотрит на панорамные окна уютного
здания, в котором прежде не был, и замечает Тэхёна, сбирающего с
освободившегося столика посуду и вытирающего его – вот, почему не отвечает.
Он улыбается гостям, а потом переводит взгляд на девушку, которая касается
его плеча и что-то говорит.
Когда нужно справиться с эмоциями, необходимо вымотать тело, поэтому Чонгук
подался в хоккей, Чимин бьёт грушу или танцует, а Тэхён пошёл работать.

Шатен пропадает на какое-то время из поля зрения, а потом выходит из кафе

уже без рабочего фартука, доставая из заднего кармана телефон.

Ким долго смотрит на неопределённый номер и сообщения от него. Кто-то

просит позволить ему приехать и всё объяснить. Чимин? На него это не особо
похоже.

— Тэхён.

Шатен останавливается и поднимает голову, оборачиваясь на голос владельца

неопознанного номера – Чонгук стоит под фонарём в пяти метрах от него, позади
автомобиль его друга, в руках ключи, а взгляд требовательно просит выслушать.

117/405
— Пожалуйста, давай поговорим.

— Ты сталкер? — Тэхён не оборачивается к брюнету полностью, оставаясь на

расстоянии от него. — Почему ты продолжаешь преследовать меня, даже когда я
отказал тебе?

— Это никаким образом не относится к моим чувствам, — Чонгук так говорит,

будто и правда что-то к нему испытывает. — Я хочу подвезти тебя и поговорить.

Улыбка, которую Чон видел в кафе, была такая красивая, но идеально

фальшивая. В этом весь Тэхён: собранный по кусочкам, бережно сшитый и
заклеенный пластырями, создавший себе не новую личность, а защиту, не маску,
а оболочку. Сейчас стоит тот самый парень из Дэгу, пытающийся делать что-то,
даже когда всё настолько хреново.

— Оставь меня в покое, — Ким снова говорит слишком спокойно, но сбито,

выдавая себя. — Я не верю ни единому твоему слову, не хочу ничего слышать и
знать. И прекрати узнавать обо мне от Хёнджина, пользуясь его добротой, он
мой друг, а не ты. Тебе не обязательно было выпрашивать у него адрес, потому
что вряд ли Хёнджин скинул тебе геолокацию и предложил меня встретить.

— Ты прав, — Чонгук убирает руки в карманы и делает неторопливый шаг ближе.

— Я снова выпросил сказать, где ты сейчас, потому что не могу оставить тебя
после того, что случилось в школе…

— А что случилось в школе?

Чон останавливается в двух шагах от Тэхёна, не понимая вопроса. Он делает вид,

что ничего не произошло?

— Я немного вспылил с Чимином, мы даже не подрались, — Ким убирает телефон

в карман и разворачивается к парню. — Что тебя заставило приехать в полночь
за мной?

Какой же ты глупый, Тэхён. Чонгук не может сказать, что буквально видит, как
шатену больно, но так хочет накричать на него, чтобы тот прекратил строить из
себя кого-то другого и был собой.

Ложь с Хёнджином слишком мешает, потому что Чонгук знает всё, но сказать не
может ничего.

— Раз с тобой всё в порядке, — от этих слов Тэхён метает взгляд в сторону на
прохожего, снова выдавая свою ложь, — то Чимина ваш разговор ранил. И я хочу,
чтобы ты просто сел в машину и выслушал меня, пока я буду везти тебя в
общежитие.

— Что мне ещё сделать, чтобы ты от меня отстал?

— Я не отстану, — искренне говорит Чонгук, — поэтому, чем быстрее ты сядешь в

чёртову машину, тем быстрее выйдешь из неё у общежития.

Тэхён уже сделал ошибку, когда пошёл в прошлый раз с Чонгуком, тогда и
показал, что может сдаться и сделать то, что от него хочет Чон. Поэтому сейчас
особого смысла сопротивляться нет, оба это понимают.

118/405
Ким вздыхает, разворачивается и молча возвращается назад, проходя мимо
брюнета к машине и садясь на пассажирское. В салоне тепло, затонированные
стёкла чуть приглушают свет уличных фонарей, пахнет тут цитрусом, но Тэхён
ничего не ощущает от присутствия в ЛаФеррари, ни трепета, ни восхищения, ни
гордости, что вообще в ней находится. Самая обычная машина.

Чонгук садится следом, коротко смотрит, как шатен пристёгивается и

поворачивает ключ зажигания, выворачивая на дорогу.

— Я знаком с Чимином с детства, — брюнет останавливается на первом

светофоре, хотя успел бы проехать, но специально тянет время. — Он всегда
хотел быть лучшим из всех, стремился победить в любых соревнованиях и не
терпел поражений. Сначала я думал, что он просто такой: принципиальный
перфекционист, который строит из себя важную личность, пользуясь богатым
положением своей семьи.

Тэхён продолжает смотреть в лобовое стекло на дорогу, не перебивая и никак не

реагируя на слова. Именно таким он и видит сейчас Чимина, только к этому
можно прибавить нарциссизм и неконтролируемую агрессию.

— Но я был неправ, — Чонгук сам об этом узнал не так рано, как хотелось бы.

Он не знал, сколько проблем доставляет Чимину, задевая его и не уступая, а тот

никогда не просил о помощи. Они стоят друг друга.

— Он делал это, потому что того требовал отец. Мне не понять, каково это, когда
родители видят в тебе не ребёнка, а причину похвастаться перед своими
знакомыми, когда ценится не твоя индивидуальность, а грамоты и оценки. И
когда Чимин нашёл то, что нравится ему, генерал запретил этим заниматься,
поставив перед фактом: танцы или его свобода. Он и правда ничего не мог
сделать, кроме как терпеть это и продолжать учиться.

Тэхён тоже не знает, каково это, когда родители тебя вообще замечают. Хоть
кто-то из его знакомых счастлив в семье? Шатен теперь знает немного больше, и
что причина срыва одноклассника далеко не в самом Тэхёне, но даже при таких
обстоятельствах Пак не имел права говорить такие громкие слова. Тэхён тоже не
должен был давить на его кровоточащую рану, в очередной раз напоминая
Чимину о его бездействии. Они оба виноваты.

Чонгук останавливается перед зданием общежития, поворачивает ключи,

создавая в салоне тишину, и поворачивается к Киму. Тот смотрит куда-то на
телефон в своих руках, нервно поглаживает его большим пальцем, пытаясь
осознать то, что происходит, только теперь с учётом открытой информации о
Паке. Тэхён также молча открывает дверь и выходит из машины, уходя в сторону
входа здания.

Чон понимает, что от этого Киму не станет легче, он не побежит к Чимину в

объятья, и не будет его жалеть, потому что сам ненавидит жалость. Но у него
есть Юнги, а у Пака – Чонгук, и пока есть люди, на которых можно положиться,
жизнь будет продолжаться.

Тэхён поднимается по лестнице медленно – шесть часов на ногах дают о себе

знать. Рюджин, подруга владелицы кафе, которая наняла парня,

119/405
предупреждала, что ватные ноги старшекласснику обеспечены, поэтому жертвы
были известны с самого начала. Шатен тихо заходит в квартиру, снимает обувь и
замечает на кухне горящий свет – кто-то до сих пор не спит, хотя время почти
час ночи.
Парень тихо доходит до дивана, скидывая по пути верхнюю одежду, и падает на
него, не желая ничего делать, особенно вставать… в принципе вставать. Этот
разговор с Чонгуком напомнил Тэхёну о родителях, только не своих. Родители
Юнги считали сына бельмом в родословной, не поощряли его занятия музыкой и
в итоге отказались. Оказывается, у него с Чимином есть что-то общее.

Шатен проваливается в сон, когда свет на кухне выключается, а Хосок с кружкой

кофе в руке накидывает на младшего Мина плед, догадываясь, что тайные
поиски работы окончены.

● ĐǺỄǤỦ ●

Хёнджин неожиданно затихает, несмотря на то, что наступили выходные, и он

должен быть свободнее от стажировки в агентстве. Хотя, если посмотреть на
Юнги, который, укутавшись в одеяло, усердно работает над музыкой, так и не
скажешь, что у вокалистов есть эти законные выходные.

Тэхён работал эти дни, заучивал меню и пробовал делать напитки. Рюджин
загружает парня по полной, не щадит и не делает поблажек, но кормит щедро,
говоря, чтобы парень ел больше, потому что ей не нужны обмороки.
Народу в кафе в выходные особенно много, девушки, которые заходили
компаниями, пытались узнать номер у нового красавчика-официанта, что не
могла не заметить Рюджин – стратегия милого старшеклассника отлично
работает на привлечение внимания.
«Мы обязательно ещё придём»
«Приведу сюда подругу, она должна покорить твоё сердце»
«Мне, пожалуйста, американо и десерт в виде твоей улыбки»
С Тэхёном откровенно флиртовали.

В конце последнего выходного Рюджин поинтересовалась занятостью стажёра в

плане отношений, на что получила ответ, что у него совсем нет времени (и сил)
за кем-то ухаживать. А когда они закрыли кафе и вышли на улицу, девушка
лукаво спросила, где же старший братик на ЛаФеррари, который забрал его в
первый рабочий день. Она приняла Чонгука за брата.
Тэхён, конечно, не стал вдаваться в подробности, но заверил, что к этому
человеку никакого отношения не имеет, у них было просто общее совместное
дело. Рюджин не поверила, лишь улыбнулась, потому что чужие люди таким
взглядом, как у брюнета, не смотрят.

Наступает новый учебный день, в который Киму не надо идти на работу. График
два через два позволяет уделять время учёбе и живописи, но если говорить
откровенно, Тэхён чувствует, что чем-то придётся пожертвовать. Мечтой? Юнги
из двух городов специально выбрал тот, в котором есть возможность
реализовать талант младшего, пожертвовал лучшими условиями стажировки
ради него, а Тэхён собирается это бросить? Подумав над этим, шатен решает
пожертвовать лишь теми днями, на которые будет выпадать работа, в другие же
он продолжит посещать художественную студию.

Кажется, Юнги собрался посещать школу в некоторые дни недели с наиболее

важными предметами и предупредил, что завтра его не будет.

120/405
Зайти в класс оказывается несложно, наверное, потому что Тэхёну уже нечего
терять. Он слышит перешёптывания одноклассников, которые всё ещё
обсуждают последнюю перепалку Пака и младшего Мина в коридоре, чувствует
взгляды на себе, но никак не реагирует. А вот столкновение лично с Чимином
проходит не так удачно, как хотелось бы.
Взгляд Пака так и твердит, как он ненавидит Мина, но вслух он предпочитает
это не озвучивать. Чимин лишь задевает Тэхёна плечом и проходит к своей
парте, игнорируя всех вокруг. После этого становится понятно, что при любой
неудачной возможности, очередного столкновения не избежать.

За целый день ни парни из Дэгу, ни короли Пусана не произносят друг другу ни

слова. Лишь Юнги негласно выражает своё разочарование по поводу нового
цвета волос Чимина – розовый ему шёл больше, наверное, потому что издеваться
над ним было интересно. А что придумаешь к пшеничным, чуть золотистым
волосам? Ничего интересного.

Дни начинают пролетать один за другим.

Тэхён подстраивает свою жизнь под график работы, на буднях возвращается
ночами, в которых на кухне обнаруживает накрытый ужин для него. С
Хёнджином они общаются не так часто, как в первые дни, но откровений между
ними становится больше.
Юнги погружается в работу, не только свою сольную, но и как композитор,
работая с продюсерами агентства над дебютной песней группы.
В школе Пак одаривает Минов лишь пренебрежительным взглядом, а Чон
неожиданно отступается. Что с ним происходит – неизвестно, да и Тэхёну не
интересно, больше к нему не подходит и хорошо. Зато пристаёт Чжуо. Когда
Юнги в школе нет, она всегда ходит с шатеном, но не говорит о Чоне.

Словом, начинается какое-то странное затишье перед бурей.

А первый ветерок от бури повеял ночью, когда Тэхён в очередной раз

возвращается с работы, потому что стажировка прошла, и он стал полноценным
работником. Тогда Ким возвращается в четыре утра, в конце полной смены, и
видит облокотившегося на спинку дивана Юнги, который демонстративно
бросает взгляд на время, а потом складывает руки, смотря на брата.

— Ты мне ничего не хочешь рассказать?

Недолго всё так гладко шло.

Тэхён снимает толстовку, оставаясь в футболке, и подходит ближе – Юнги ждал
его всю ночь.

— Я гулял, — вполголоса проговаривает Ким.

— Стабильные у тебя гулянки две через две ночи, — Мин прекрасно видит, когда
младший лжёт, да и приходы по ночам на протяжении месяца уж слишком стали
очевидными. — Зачем ты работаешь? Почему ты не можешь положиться на
меня? Я мало тебе даю? Тебе чего-то не хватает? Просто скажи мне, и я дам тебе
это…

— В этом и дело, хён!

Тэхён проводит рукой по волосам и вздыхает, чувствуя вибрацию от сообщения –

121/405
это Хёнджин интересуется, пришёл ли шатен домой.

— Ты дашь мне всё, чего бы я ни попросил, будешь сутками пропадать в студии,

пить один кофе, ходить в одном и том же, не ездить на такси и автобусах, но
достанешь мне звезду с неба! О себе не думаешь, подумай о моих чувствах к
тебе! — Тэхён срывается, выплёскивая все слова, о которых так долго молчал.
— Я чувствую себя обузой, зная, что ты делаешь это, потому что любишь меня, и
для тебя это нормально, но, хён, мне почти девятнадцать, ты в этом возрасте
пропадал намного больше, чем я, работал, жертвуя школой, шёл на риск,
приобретая поддельные документы, и всё это делал для меня, но чем могу
отплатить тебе я? Что я вообще сделал, чтобы заслужить тебя?

Ким всё ещё думает о словах Чимина – они так и не выветрились, только сильнее
въелись, оставшись болящей раной. Тэхён слабо, но понимает, что неправ,
только от этого не легче. Он наконец-то успокоился, когда нашёл работу, стал
думать, что приносит пользу, но боится, что сейчас Юнги попросит его бросить
это.

— Ты поверил в меня, когда все отвернулись, — Мин не хочет вспоминать Дэгу,

но единственные воспоминания, которыми он дорожит, связаны с Тэхёном. — Ты
заклеивал мои раны пластырями. Ты первый, кто достал для меня звезду с неба,
разве этого недостаточно, чтобы я сделал то же самое для тебя?

Тэхён и не знал. Юнги много чего скрывает от младшего брата, скорее всего,
никогда об этом не расскажет, но стоило бы чаще раскрывать некоторые вещи.
Они всегда были разные, и объединяла их только ненависть к городу и желание
взлететь, Юнги слишком рано повзрослел, а Тэхёна слишком рано бросили на
произвол, отчего он просто не видит таких вещей.

— Если хочешь – работай, — неожиданно говорит Мин. — Только обещай мне, что
когда перестанешь справляться, то остановишься или попросишь помощи. Тэхён,
не справляйся со всем в одиночку и не забывай, что убежали мы вместе.

Киму становится стыдно, наверное, от того, что скрывал это, когда мог открыто
поговорить. Они не просто названные братья, которые случайно встретились и
дружили на протяжении многих лет. Они семья. Та самая, о которой до этого не
знали оба. Поэтому им приходится учиться жить в этой семье и понимать, что
внутри нет такого понятия, как «один».

Кажется, ветер снова утихает.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Карта заблокирована.

Чимин смотрит на сообщение и усмехается, сжимая банковскую карту в своей

ладони до хруста и её перелома. Наконец-то до генерала дошёл смысл заявления
сына о том, что он уходит. Что ж начало перекрытия воздуха положено.

— Это отцовская? — Чонгук смотрит, как брезгливым движением Пак

выкидывает обломки карты в мусорное ведро и достаёт собственную, на которой
ещё есть деньги, заработанные на рекламе духов.

— У меня нет больше отца, — ровно проговаривает парень, оплачивая покупку в

122/405
школьном автомате.

Чимин снова пьёт только воду. Занявшись танцами, он ужесточил свою диету, и
Чонгуку редко, когда удаётся накормить парня, и то тот позволяет это сделать,
если блюдо не будет превышать суточную норму калорий. Так и до голодного
обморока недалеко. За месяц Пак стал усерднее работать над собой, своими
танцами, и отрицает, что всё это из-за слов Тэхёна.

А Чонгуку каждый раз становится всё труднее набирать сообщение от имени

Печенюшки. В тот вечер, когда он подвёз Тэхёна, Чон решил отступить от своих
планов мести. Это стало не нужно – парни прекрасно сосуществовали в одной
школе. Вот только оставить Тэхёна насовсем не получилось, и Чон продолжал
общаться с ним от имени Хёнджина. Ложь так и не всплывала на поверхность,
шатен не требовал встреч, решив дождаться, когда собеседнику будет удобнее.
Его рассказы иногда затрагивали то, о чём Ким умолчал в тот день, когда
рассказал о своём пребывании в прошлой школе – информация о родителях,
поддельных документах и разных глазах всё ещё оставалась секретом для
Печенюшки.

Чон часто злится на созданную им фальшивую Печенюшку, набирает сообщение,

где признаётся, что он – Чонгук, а потом стирает. Порывается ночами взять
ключи от машины и встретить уставшего после смены Тэхёна, прийти в
художественную студию и увидеть его работы не на фотографии, а в живую.
Особенно сильно Чон хотел приехать, когда парни в общежитии собрались
вместе отдохнуть, позвав ещё и Тэмина с его друзьями. Потому что… ревновал?
Тэхён упоминал о дружбе с соседом не один раз, но никаких конкретных мыслей
на его счёт не выдвигал. А Чонгуку хочется, чтобы сообщения у Тэхёна были
только от него.

Иначе говоря, бушуют волны в море, и когда-нибудь цунами накроет с головой,

потому что Чонгук стал зависим от Тэхёна.

От: Blue & Gray

Хёнджин, у меня снова разряжается телефон. Напишу из дома.

— Опять, — брюнет громко бросает телефон на стол, по которому уже пошла

трещина, и принимается за обед.

— Разрядился, — уже не удивляется Чимин, потому что в школе неврозы у друга

только из-за этого. — Если тебя это так напрягает, сходи и купи ему телефон.
Смотреть на тебя невозможно, ведёшь себя, как влюблённый идиот.

— Я не настолько сошёл с ума, чтобы любить его, — Чонгук переводит взгляд на

сидящего шатена со старшим братом. — Мне его просто жалко. Поэтому я
продолжаю играть роль его друга.

— Как щедро, сейчас разревусь, — Пак оборачивается и смотрит на Минов.

— Если тебе его так жалко, так стань другом в реальности, чего так мелочиться?

Вообще-то дело не в этом. Тэхён просто нужен Чонгуку, потому что тот хороший
собеседник? Да, дело, наверное, в этом.

Только Чимина это нисколько не радует. Он начинает ещё больше ненавидеть

Тэхёна, который не только первое место в классе у него забирает, но и

123/405
единственного нормального друга.

— Много чести, — отвечает брюнет.

— Поэтому месяц назад ты взял мою тачку и поехал к нему? — Чимин поднимает
взгляд на Чона. — Только не говори, что сделал это ради меня – я тебя блять
насквозь вижу. Мне твои хуёвые отмазки уже слышать тошно, потому что ты то
отомстить Кан хочешь, то преподать урок Минам, то тебе его жалко, то ждёшь
сообщения от него, когда он домой после работы вернётся. Если у тебя такие
серьёзные чувства к нему, может пойдёшь и признаешься уже?

— С голодухи поехал?

Чимин усмехается и бросает палочки, хватая телефон друга и поднимаясь из-за

стола.

— Ты чего творишь? — ответ на вопрос Чонгука приходит сам, когда Пак

разворачивается и направляется к Минам. — Чимин, вернись блять!

Но Пак не остановится. Ему надоело, он, откровенно говоря, заебался и сыт по

горло братьями Мин в их жизни. Танцор уверенно подходит к столу
баскетболистов и ловит на себе взгляды, а потом молча кладёт айфон на стол
перед Тэхёном с открытой перепиской. Хватает доли секунды, чтобы опустить
взгляд и ничего не увидеть, потому что телефон резко хватают, перекрывая
ладонью видимость для Тэхёна.

Только это был не Чонгук, который попытался схватить свой телефон следом, а
Юнги. Блондин кидает взгляд на последнее сообщение от пользователя Blue &
Gray и понимает за пару секунд, почему в телефоне бананового Тэхён называет
его Хёнджином. Потому что Мин не рассказал Тэхёну, кто пятый жилец и
скрывается за аккаунтом Печенюшки, а Чон этим удачно воспользовался.

Та самая волна окатывает Чонгука с головой, он не может произнести и слова в

своё оправдание. Всё раскрылось не так, как должно было, хотя парень вообще
надеялся, что этого никогда не произойдёт.

Юнги блокирует экран, возвращает телефон, бросив его на край стола к брюнету
и поднимается, забирая портфель Тэхёна, который никогда не носил.

— Вам пиздец, пусанские сосунки.

Пак самодовольно хмыкает и уходит в противоположную сторону, пока Чонгук

смотрит на Тэхёна и впервые чувствует разочарование. В себе. Он забирает свой
телефон и уходит, понимая, что сейчас шатен ничего не увидел, но Юнги не
станет обманывать брата и обязательно позже всё расскажет.

— Тебе обязательно надо было быть такой сукой?! — Чонгук с силой захлопывает
дверь школьного туалета, проходя по кабинкам и толкая двери, чтобы
удостовериться, что их никто не сможет услышать.

— Ты первым начал, — Чимин смотрит в зеркало на свои щёки, которые стали

значительно меньше, выключает воду, поворачиваясь к другу, и берёт бумажное
полотенце. — Это не я переписываюсь с тем, кого ты ненавидишь, не я сначала

124/405
пытался затащить Мина в постель, а потом внезапно заделался псевдо-другом.
Тебе его жалко? Тогда почему ты так трясся, когда я показал ему вашу
переписку?

— Потому что он мне нужен! — Чон проводит по сухим губам, чувствуя

неизбежность накатывающих чувств. — Я блять не знаю, что в нём такого, но
даёт мне больше, чем Чжуо, больше, чем хоккей, больше…

— Чем я?

Нет ничего хуже, чем обесценить значимость человека. Чимин даже усмехается,
потому что он сделал то же самое с Тэхёном месяц назад, назвав его жизнь
существованием. Что ж, пора поверить, что бумеранг в этой жизни существует.

— Когда тебе снова понадобится убрать труп, позови меня, — Пак задевает тему
четырёхлетней давности, переступая через годы молчания. — Я снова сделаю это
за тебя.

Чимин уходит, оставляя парня наедине с жуткими воспоминаниями того дня, а

Чонгук смотрит перед собой и опускается на пол, прислоняясь спиной к
холодной стене. Перед глазами лужа крови, испачканные руки и человек,
который больше не дышит. Руки неестественно сильно дрожат, Чон сжимает
зубы, начиная глубже дышать, чтобы не позволить воспоминаниям утопить его в
том дне, который истерзал всю его душу.

Тогда они сделали это, оба, только Чимин был тем, кто взял в свои руки
ситуацию и Чонгука, заставив его молчать. Именно это – та самая правда,
которая объединила двоих парней, ненавидящих друг друга. Пути назад нет – их
сковывает одна цепь.

Пак сидит весь последний урок на нервах, вертит пальцами ручку и думает над
тем, как уничтожить Тэхёна. Его не должно тут быть. Парень решает
воспользоваться родительскими связями в последний раз, вспомнив о генерале-
отце, находит в контактах телефона давно запылившийся номер знакомого сына
одного очень полезного человека и быстро печатает сообщение с небольшой
просьбой: «пробей по базе Мин Тэхёна и Юнги из Дэгу».

Ответное сообщение с заверением о принятии заказа немного успокаивает Пака,

решившего заставить новеньких покинуть эту школу, а в идеале город. По
окончании школьных занятий Чимин проходит прямиком к выходу, не став
дожидаться Чонгука – ему никуда не деться, вернётся, когда всё поймёт.

Пак выходит на парковку, перебирая пальцами связку ключей, и

останавливается, роняя их на асфальт. Он слышит смешки вокруг и не верит в
то, что это происходит на самом деле: его чёрная малышка вся исписана из
баллончика жёлтой краской, а на капоте стоит автограф Шуги. Чимина
переполняет недоумение, восторг от смелости, злость, ненависть и
единственное желание – отбить все кости композитору, не оставив ни одной.

Светловолосый наклоняется и поднимает ключи, игнорируя все взгляды вокруг, а

затем направляется к ЛаФеррари, заметив подъезжающий эвакуатор.

— Нет, нет, нет…

125/405
Чимин срывается с места, когда один из работников подцепляет тачку, и
добегает до мужчины, дрожащими руками хватая его за плечо.

— Почему вы забираете её?! — Пак ещё раз проверяет знаки, хотя уверен, что в
этом месте парковка не запрещена.

— Владелец пожелал пригнать свой автомобиль, — мужчина протягивает лист с

заявкой старшекласснику.

— Что за нахер, я – владелец!

— Кажется, ты не генерал Пак.

Карта, машина, что дальше? Любимый папочка решил перекрыть сыну весь
кислород и оставить его ни с чем? Чимин сжимает в руках альбомный лист с
приказом и смотрит, как расписанная ЛаФеррари фиксируется на эвакуаторе без
возможности остаться. Пак просто стоит и снимает ключи со связки, даже не
желая возвращаться в дом, чтобы их отдать.

Мужчина кивает в благодарность за добровольное сотрудничество и уже хочет

уйти, как старшеклассник неожиданно просит подождать минуту.
Светловолосый открывает багажник и достаёт единственную вещь, а потом
кивает, позволяя эвакуатору ехать.

Чимин запрокидывает голову к небу, вздыхает, крепче сжимая в руках биту и

переводит взгляд на экран телефона с двумя сообщениями: одно о недостатке
средств на счету, а второе заставляет Пака улыбаться, словно его жизнь сейчас
не превращается в развалины.

«Эти двое – без вести пропавшие и далеко не братья».

— Вам пиздец, братики.

126/405
D-7

Шкворчащее масло со сковородки напоминает о своей готовности,

попадая на тыльную сторону ладони шатена, который стоит возле плиты,
уставившись в одну точку с нарезанными кубиками мяса на доске.

На школьном форуме главная тема обсуждения – ЛаФерарри Пак Чимина, и

больше внимания уделяют не тому, что её забрал эвакуатор с парковки, а то, кто
расписал тачку, оставив свой автограф. Юнги даже не пытался сделать это
тайно – ему это незачем, надо было обозначить начало того пиздеца, который он
устроит пусанским королям. Остаётся только один вопрос. За что?

Отправляя Тэхёна домой, несмотря на занятие в художественной студии, Юнги

сказал, что расскажет всё вечером, а ему сегодня надо завершить некоторые
дела. Ким знает, что за дела. Вот только против кого – неизвестно, потому что
Чонгук себя довольно странно вёл с Чимином, будто они поссорились, ведь
первый явно не хотел, чтобы Мины видели его телефон. Что там может быть
такого, на что Юнги так отреагировал?

Неожиданно доска в руках пропадает, рядом оказывается Хосок, скидывает мясо

в сковороду и смотрит на старшеклассника, который явно находится где-то, но
не здесь.

— Просто нарежь пока овощи, — вокалист помнит, как Юнги упоминал, что
младший не умеет готовить, поэтому занимает Тэхёна другим делом, например,
тот неплохо умеет нарезать. Этот навык тоже не сразу дался – Ким поначалу
резал такими кусками, что приходилось просить его порезать так же ещё два
раза, но вскоре парень научился нарезать нужной толщиной без вреда своим
пальцам.

— Юнги тебе ничего не говорил?

Хосок складывает руки и поворачивается к шатену, наконец получая причину

чужих тяжёлых мыслей.

— Насчёт?

— Чонгука или Чимина? — Тэхён никогда не умел читать людей по лицам, эмоции
других всегда оказывались для него скрытыми, но сейчас он чётко видит одно.

— Нет, — ложь.

Вообще-то и Хосок, и Намджун в курсе, каким редкостным дерьмом оказался

Чонгук. Юнги даже попросил Чона, который сегодня оказался свободен, не
пускать Тэхёна никуда из квартиры для его же блага. Не хватало, чтобы Ким
снова проявил сочувствие своим обидчикам, как это было в детстве, когда он
прибегал на фабрику и просил не так сильно калечить их. Правда, Мин думает,
что Тэхён сам попросит убить Чонгука, когда узнает обо всём.

Только шатен не сможет больше доверять людям.

В кармане наконец вибрирует телефон, Ким бросает нож, достаёт мобильный и

открывает диалог. Хёнджина не было в сети с того момента, когда Тэхён написал
127/405
ему, что у него кончилась зарядка. А Хосок лишь опускает глаза, представляя,
насколько должно быть больно терять первого друга в своей жизни.

От: Печенюшка
Тэхён, если я окажусь плохим человеком, что ты будешь делать?

Ким перечитывает одно-единственное сообщение, не совсем понимая его смысл.

С чего такой резкий вопрос? Почему Хёнджин называет себя плохим человеком,
если это совсем не так. Тэхён знает его и не просто на словах: он знает, какую
музыку Хван слушает по дороге из университета, что ему хуже всего даются
танцы, то, что он тайком крадёт у лучшего друга печенье, к которому
испытывает особое пристрастие. Даже в курсе того, что вокалист не всем
рассказывает, а точнее, никому – то, что с родителями у него всё не так хорошо,
как хотелось бы, и его мать в тяжёлом состоянии. Хёнджин любит собак, но не
может завести себе никого, не умеет писать музыку, но великолепно поёт,
предпочитает вымотать тело, когда совсем плохо, и считает Тэхёна необычным.
Последнее он никак не прокомментировал.

От: Blue & Gray

Ты не можешь быть плохим человеком, потому что…

Тэхён замирает, понимая, что хочет написать нечто неоднозначное, и без

объяснений Хёнджин вряд ли его правильно поймёт. Но почему-то Ким не хочет
писать пояснения.

От: Blue & Gray

… плохие люди никому не нравятся. А ты мне нравишься.

Как человек, парень, друг, вокалист, лидер, собеседник – всё это просто
объединяется в одно целое, создавая самого Хёнджина. Тэхён смотрит на
последнее слово, которое в нынешнее время имеет более интимное значение. Но
нравиться может и кофе, и порода собак, и время года, люди тоже могут
нравиться, разве не так? Ким будто сам себя успокаивает этим, вместо того,
чтобы всё это написать.

От: Печенюшка
Давай встретимся?

Внутри что-то громко рушится, неожиданно и слишком громко, чтобы слышать,

как Хосок что-то спрашивает. Хёнджин впервые предлагает встретиться, да ещё
после того, как Тэхён написал такое. Шатен уходит в комнату, достаёт
контейнер с линзами и надевает их, чтобы выйти на улицу. Он прекрасно знает,
что по этим дням недели у него занятия вокалом и через полчаса закончит, а
значит, они могли бы встретиться у их агентства.

— Ты куда?! — Хосок слишком поздно замечает, как быстро Тэхён выбегает из

комнаты и надевает кроссовки.

— Прости, хён, я должен бежать, — шатену трудно сдержать улыбку и своё

колотящееся сердце, которое бежит вперёд него самого.

Старший не успевает даже дойти до старшеклассника, как тот пропадает за

дверью, не давая себя поймать. Не сегодня. А Хосок лишь выдыхает, доставая
телефон, чтобы написать Юнги. Не к добру был этот побег.

128/405
 ● ƁỦֆẴ₦ ●

Чонгук смотрит на время, в которое пользователь Blue & Gray был в сети
последний раз, и блокирует айфон с проигнорированным вопросом. Брюнет
открывает бутылку с водой и опустошает её большими глотками, чувствуя
ужасную жажду после часового вокала.

После раскрытия своей личности перед старшим Мином, Чон долго думал, что
ему делать. Нет, не в плане устрашающего обещания Шуги о расправе – эта
информация как-то мимо пролетела – а о том, как будет лучше узнать об этом
Тэхёну. В итоге он решил, что встретиться с Печенюшкой станет лучшим
решением, объяснить, почему так поступил и что собирается делать дальше.

Правда, Чонгук помнит, как Тэхён просил оставить его и говорил, что ничего не
хочет знать. Сможет ли и в этот раз он поступить так же хладнокровно?

— Чон, ты идёшь? — спрашивает Хёнджин, забирая свой рюкзак с пола – все

остальные уже собрались, чтобы пойти домой.

— Нет, идите.

Брюнет начинает медленно собираться, вспоминая о последнем не очень

удачном разговоре с Чимином. Тот совсем остервенел от своей голодовки,
навалившихся проблем, стресса и на фоне этого глупой ревности к Тэхёну. Пак
не особо был собственником, присущих этому типу людей качеств Чонгук не
замечал за другом, но младший Мин ему прямо жить не давал, когда Чон с ним
переписывался.

Конечно, как бы Чимин ни огрызался и что бы ни делал, он не позволит себе

оставить Чонгука. Его угрозы, вроде вышвыривания из дома, лишь для показа,
насколько он раздражён. Пак нуждается в Чоне ровно так же, как Чонгук в нём.

Брюнет не хотел тогда сказать, что Тэхён даёт ему больше, чем Чимин, этих
людей нельзя сравнивать. И это ошибка Чонгука, что он позволил Паку подумать
об этом, когда тот на грани безысходности из-за отца. Чон не должен оставлять
Чимина сейчас.

Поэтому брюнет накидывает джинсовую куртку и собирается прямо сейчас пойти

к другу. Надо бы проследить, чтобы он не натворил глупостей.

Звучит короткий звук сообщения, и Чонгук смотрит на экран, считывая

сообщение.

От: Blue & Gray

Я у выхода.

А ведь настоящий Хёнджин ушёл первым.

Пока Тэхён шёл по улице и пытался убрать эту глупую улыбку от предвкушения с
лица, то думал, а будет ли удобно Хёнджину встретиться с другом по переписке
на глазах у своих одногруппников? То, что им известно про Кима, было очевидно,
поэтому они, возможно, сразу поймут, кто он.

129/405
Заметив красный мигающий огонёк разряженного телефона, Тэхён быстро
печатает последнее сообщение Печенюшке, останавливаясь у входных дверей
здания – он на месте. Шатен убирает руки в карманы кожанки, которая
совершенно не сочетается с белыми кроссовками, но это всё сейчас неважно.
Совсем неожиданно вспоминается разговор с Чонгуком, который спросил,
ответил бы он, если бы на его месте был Хёнджин. Можно ли посчитать ответом
то, как быстро прибежал сюда Тэхён сейчас?

Обернувшись на знакомый голос, который Ким привык слышать лишь на видео,

Тэхён встречается с группой парней, покидающих агентство, а впереди идёт он.
Хёнджин выглядит привлекательно, необычно длинные волосы, забранные в
небрежный пучок, придают парню особый шарм, который несомненно очарует
всех вокруг, набирая тысячи поклонниц. И Ким не против быть в их числе. Ещё
Хван красиво улыбается, смеётся, прикрывая рот и закрывая глаза – эти мелкие
детали видеть вживую правда какой-то подарок судьбы.

Если бы этот подарок был ещё для Тэхёна.

— Хёнджин!

Лидер поворачивается на незнакомый голос, сталкивается взглядом с милым

парнем, но не узнаёт его, хотя тому известно имя Хвана.

— Привет, — вокалист показывает ладонью одногруппникам, чтобы те

подождали, и смотрит на сияющие глаза незнакомца. — Я тебя знаю?

Тэхён чувствует неловкость ситуации, не совсем понимая, к чему задан данный

вопрос. Хван не любит жестокие шутки такого типа, все его угрозы были на
уровне блокировки за пиццу с ананасами, он не может сейчас разыгрывать Кима.
Но либо Хёнджин прирождённый актёр, который всё это время скрывал свои
великолепные навыки, либо он каким-то образом правда не узнаёт шатена.

— Я с тобой уже больше месяца переписываюсь, — старшеклассник нервно

смотрит на его друзей, которые тоже не понимают происходящего. Вряд ли
Хёнджин намеренно станет делать вид, будто они незнакомы.

— Не совсем понимаю, о чём ты, — признаётся лидер. — У меня нет времени на

знакомства. Ты не ошибся?

Да, время у него всегда было забито, но Хёнджин мог половину ночи не спать, но
ответить на каждый вопрос. Несмотря на собственное расписание, в четыре утра
спрашивал, дошёл ли Тэхён до дома. Не может быть, чтобы Хван это резко забыл
или что вообще должно случиться, чтобы человек о таком не знал.

Ким судорожно достаёт из кармана телефон, который вот-вот отключится из-за

нехватки заряда в аккумуляторе, открывает их диалог и протягивает блондину,
указывая на его ник «Печенюшка».

— Это ведь ты, — Тэхён успевает открыть вложение и пролистать до недавно

присланного фото с группой, — это тоже ты, — утверждает шатен, перелистывая
на видео, но телефон отключается. — Ты назвал себя Печенюшкой, потому что
без ума от печенья, сам мне это недавно рассказывал.

130/405
В глазах читается отчаянная просьба прекратить это издевательство и уже
признаться, что розыгрыш вышел за рамки, идея была неплохой, но он заигрался.
Их первая встреча не должна быть такой, но в глазах стоящего напротив парня
нет ничего.

— Разве, — вмешивается другой парень, — Печенюшка это не…

— Эй, не хочешь объяснить, что происходит? — Хёнджин смотрит куда-то за

шатена, и, обернувшись, Тэхён встречается взглядом с запыхавшимся Чонгуком.

Этого не может быть.

Месяц назад у Кима был нервный срыв из-за того, что сказал ему Чимин. Он
чувствовал себя уязвимым, страх прошлых лет снова подступил тошнотворным
комом в горле, отчаяние захлестнуло парня так, что он не хотел никого слушать,
даже единственного родного человека. Тэхёну было больно, предательство Чона,
который рассказал о песне и о происходившем в прошлой школе, неприятно
ломало изнутри хрупкий построенный образ, скулы сводило от сжатых зубов и
глотку разрывало от крика.

Сейчас Тэхён чувствует лишь пустоту. Понятия «друг» и «Хёнджин» вспыхивают

и за секунду гаснут, оставаясь лишь догорать мелкими углями телефонной
переписки. Всё нахождение в Пусане, необыкновенные чувства от знакомства,
смешки ночью под одеялом, глупые игры на уроках, бесконечные слова и
предвкушение от встречи – всё это можно перечеркнуть жирной линией
собственной крови. За что?

Тэхён впервые кому-то настолько доверился, что открыл глубины своей души,
ночные кошмары, наивные мечты, пустив в собственное сердце. Он за свои
восемнадцать лет нашёл кого-то, кто по-настоящему ценил его существование
помимо Юнги, не видел в нём предмет насмешки и заверял, что он необычный. И
всё это – игра Чонгука?

— Прости, — Ким поворачивается к Хёнджину, человеку, которого он не знает, и

поднимает уголки губ, — я отнял твоё время, но больше не буду задерживать.

— Тэхён, подожди, — зовёт Чонгук, — позволь мне всё объяснить.

Шатен убирает руки в карманы и уходит, даже не повернувшись к Чону.

Вокалист порывается побежать за Тэхёном, но его хватает Хёнджин,

останавливая и давая парню шанс уйти. Теперь всё складывается, и лидер
понимает, в чём дело, намереваясь сейчас разобраться, какого хрена творит
Чонгук.

Ким не помнит, как оказывается на детской игровой площадке среди жилых

многоэтажек, он просто шёл куда-то, чтобы не возвращаться. Просто хочется,
чтобы это был очередной кошмарный сон, потому что для реальности уж
слишком жестоко и несправедливо. Однако это объясняет то, что Печенюшка не
понравился Юнги – они же встретились лицом к лицу тем утром. Ещё у Хёнджина
были постоянные оговорки: он назвал студией место, куда Тэхён ходил рисовать,
хотя принято называть подобные места школьными клубами, а Чон купил ему
тогда чай в кофейне, уже зная, что Ким не любит кофе. И бесился в школе
Чонгук, вечно спрашивая, о чём тот говорит с Чжуо, которая, похоже, была в

131/405
курсе происходящего. Конечно, узнать про песню и прошлое в школе Дэгу
оказалось не так сложно, ведь Тэхён сам ему обо всём рассказал. Ничтожество.

Весело ему было изображать безразличие и заинтересованность, изображая

друга?! Писать «доверься мне», прекрасно понимая, что человек верит тебе
настолько, что рассказывает о вещах, которые не хотелось бы вспоминать! При
этом прекрасно зная, как Тэхён ненавидит Чонгука. Приехать ночью после смены
в кафе после того, что случилось в школе! Ему же буквально час назад Тэхён
признался, что Хёнджин ему нравится!

Шатен, сидя на детской качели, чувствует холодные капли, упавшие на его

ладони, поднимает голову к небу, но видит лишь черноту ночного космоса, в
которой слабо мерцают звёзды. Это не дождь. Тэхён подносит руки к глазам и
касается стекающих по щекам слёз, не веря, что он сейчас плачет из-за этого
мудака. Ким не хочет этого делать, это слишком жалко, даже для такого, как он.
Только чем больше Тэхён убирает влажность, тем сильнее он начинает дрожать.

Хочется вырвать сердце из собственной груди, чтобы оно перестало так болеть –
шрамы там уже не заживают. Ким мог бы простить многое, что с ним
происходило, своих прошлых одноклассников, которые по глупости своей нашли
повод для издевательств, мать, которая устала от нищей жизни и
безысходности, на фоне которой случайно родился Тэхён, отца, которому не
нужен был этот ребёнок, парней из местного притона, которым задолжал Юнги,
а расплачиваться пришлось шатену. Ким мог бы простить Чимина, ведь на самом
деле не знаешь, насколько глубок чужой омут, скрытый под маской безразличия.
Но не Чонгука.

Тэхён позорно всхлипывает, закрывает лицо ладонями и глубоко дышит, пытаясь

взять себя в руки и успокоиться. Вот бы просто исчезнуть, потому что
невозможно начать жизнь с нового листа, просто изменив город. Дрогнувшие
качели скрипят, и на этот звук раздаётся лай щенка где-то совсем близко. И Ким
обращает на это внимание, только когда тот самый любопытный щенок вдруг
хватает его за белые шнурки и тянет на себя.

— Просто съешь меня, — шатен даже не двигается, чтобы не дать псу истерзать
свои кроссовки, но отвлекается от навалившейся усталости этой несправедливой
жизни.

Собаки куда лучше людей, они не способны предавать и лгать.

— К сожалению, люди не в его вкусе, — на соседнюю качель присаживается

хозяин, который коротким свистом зовёт к себе корги.

Это парень, примерно одного возраста с Юнги, в очках без диоптрий, в простой
мешковатой толстовке, спортивных штанах и шлёпках с пакетом в руке, видно,
вышел лишь до магазина со своим маленьким другом. Он не смотрит в сторону
Тэхёна, догадавшись, что может этим смутить, а Ким в свою очередь смотрит на
пса, который терпеливо ждёт хозяина.

— А вот перед шнурками он бессилен, — парень чуть качается, обхватив цепи

качелей сгибами локтей. — Ты ведь не местный? Люди, живущие здесь, знают,
что после двенадцати на улице опасно появляться.

— Потому что местный корги может оставить всех без шнурков?

132/405
Незнакомец искренне смеётся, всё же поворачивается к шатену и коротко
осматривает его вид, успев уловить разбитый тон голоса. От парня так и веет
навалившимися проблемами и желанием, чтобы его съели.

— Я могу тебе как-нибудь помочь? — брюнет не может просто уйти и не задать

этот вопрос, воспитание и человечность, которой у некоторых не хватает, не
позволяют ему этого.

Если бы только Тэхён знал, что ему делать, возможно и ответ на этот вопрос был
бы. Но Ким не представляет, как вернуться домой и сказать Юнги, что он всё
знает, как появляться в школе и сталкиваться с Чонгуком, как смотреть на экран
телефона и не видеть сообщений, которые так трепетно всё время ждал.

— Нет.

— Тогда, надеюсь, ты прислушаешься к моим словам, — владелец собаки-

гурманки поднимается и убирает руки в карманы, зовя за собой корги.

— Подожди, — Тэхён смотрит на парня, — так, что опасного здесь ночью?

Брюнет слегка улыбается, по-доброму так, словно с ребёнком разговаривает, и

выдыхает, оборачиваясь, чтобы найти свою собаку.

— После двенадцати начинается новый день – опасно оставлять свои сожаления,

которые стоит отпустить вместе со вчерашним днём, иначе жизнь станет
бесконечным кошмаром.

Парень пожимает плечами и разворачивается, медленно уходя к подъезду

одного из домов, заверяя:

— Не надейся, что встретишь другого корги, который сделает тебе одолжение и

съест тебя.

Тэхён не понимает этого человека, который появился в его жизни на пять минут
и придумал детскую страшилку со взрослым смыслом.
Но когда хозяин корги останавливается у двери и бросает взгляд на площадку,
то видит лишь тихо покачивающиеся пустые качели. Правильно, всё стоит
отпустить, как вчерашний день.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чонгук снова набирает один и тот же номер, но приевшийся голос сообщает, что
абонент находится вне зоны действия сети. Так глупо вообще надеяться, что
Тэхён ответит на его звонок, да что там, заговорит с ним. Чон правда хотел бы
рассказать, что это было не с целью издевательства над ним или насмешкой, он
не хотел ранить его чувства, а просто с ним общаться, потому что по-другому
Тэхён не подпускал к себе Чонгука в реальности. Конечно, такую цель их
общения брюнет использует сейчас, и он не собирается рассказывать, что
изначально это было ради мести. Потому что сейчас это уже не так.

Вокалист отталкивается от фонарного столба, к которому стоял прислонившись и

ждал, когда Тэхён вернётся в общежитие, потому что он куда-то пропал – Хосок
сказал, что шатен не вернулся, после того, как назвал Чона хуёвой печенюшкой.

133/405
Юнги дома тоже нет, и не к добру, что и Чимин не даёт о себе знать. Как
подозрительно они все пропали.

Чонгук идёт по улице и пытается придумать, каким способом можно получить

прощение. А потом останавливается: он реально думает об этом?

Капитан хоккейной команды, один из лучших трейни, которого пытаются забрать

к себе крупные лейблы, популярный в школе ученик думает, как получить
прощение у Тэхёна? Эта двойственность заставляет брюнета метаться из
стороны в сторону, оправдывая, что в общем-то он ничего не потерял – у него
куча знакомых, сильная команда, лучший друг, любая девчонка будет его,
только помани. А с другой стороны у него нет Тэхёна.

Чон так и не находит способа всё исправить, вернувшись к дому, где

обнаруживает, что у него нет с собой ключей. День заканчивается с каждой
секундой всё более ужасно. Чонгук уже хотел было снова набрать Чимина, как
замечает у двери уведомление – отключено электричество и горячая вода из-за
неоплаченных счетов. Генерал Пак забрал и дом, решив этим заставить сына
приползти к нему на коленях с извинениями.

Чонгук садится на ступени и вздыхает, потирая переносицу и пытаясь успокоить

вихревые мысли навалившихся проблем, в половине из которых виноват он сам.
Парень набирает номер друга и помимо гудков слышит знакомую мелодию
совсем неподалёку – по тротуару на фоне проезжающих машин идёт Чимин,
волоча за собой биту, которая царапается об асфальт, но это не заботит её
обладателя.

Пак бросает свою детку на территории дома и подходит к брюнету, забирая у

него из рук уведомление. Чонгук видит, что у парня все костяшки на руках
разбиты в сплошное месиво, кровь осталась засохшими полосами на пальцах, но
на лице ни царапины – бил он. Бросив взгляд на биту позади, Чон выдыхает, не
увидев на ней крови, значит самый ужасный исход можно исключить.

— Я могу заплатить, — говорит брюнет, поднимаясь, когда слышит звон ключей.

— Плати, — равнодушно отвечает Чимин, дрожащими руками пытаясь вставить

ключ, — я тут жить больше не собираюсь. Любимый папочка не позволит мне
этого.

У светловолосого хрипит голос неестественно, похоже, что он его сорвал, и

выглядит более раздражённым, будто только что не вернулся откуда-то, где
спускал пар. Единственным вариантом, с кем Пак мог встретиться, это Юнги, но
тот не стал бы просто терпеть, хотя по Чимину не скажешь, что его где-то
задели.

— И куда же ты пойдёшь? — Чонгук заходит следом за светловолосым, который

включает фонарик на телефоне и проходит в комнату, серьёзно собирая свои
вещи.

— Туда, где отец меня не достанет, и где по контракту должны жить все
трейни, — Чимин бесится, понимая, что придётся вызывать такси, ведь его же
машину забрали.

Пак собирается переехать в общежитие, ведь они были единственными, кто

134/405
жили вне стен агентства, а теперь, когда Чимин полноценно отдался
стажировке, он может перебраться поближе, а также не зависеть от отца.

— Руки вымой, — Чонгук не любит, когда Пак не смывает кровь, это напоминает о
том дне, а в последнее время слишком часто он стал упоминаться.

Чимин останавливается, вспоминает, как брюнету неприятно это видеть, и

хватает полотенце, смачивает его холодной водой и начинает небрежно тереть
костяшки.

— Ты обещал не бросать меня, — Чон поднимает глаза на друга, единственного,

кто поставил его на ноги и дал причину жить, смог забрать из прежнего дома,
заставить снова выходить на улицу и общаться с людьми. Кто видел его слёзы и
страхи, кто ночами просыпался вместе с ним от кошмаров и заверял, что всё
позади.

А Чимин, вопреки своей гордости и жажде лидерства, полностью перевернул

своё отношение к Чонгуку, выкинул их старое соперничество и взял на себя всю
ответственность. Пак просто не знал, что происходило у Чона, а когда это
выяснил, закрывать глаза уже было поздно. На самом деле их связал не случай
четырёхлетней давности, а причина этого случая.

— Собирай вещи и поезжай со мной в общежитие, — предлагает Пак, бросая

кровавое полотенце на пол. — У тебя там комната давно есть, не вижу никаких
проблем.

— Кроме той, что в этой квартире живут Мины? — Чонгук замечает, как
сбивается дыхание Чимина, когда брюнет упоминает о парнях из Дэгу. — С кем
ты был до того, как пришёл сюда?

Пак оставляет свои вещи и поворачивается к требующему правды другу, хотя

ответ, казалось бы, лежит на самой поверхности. Чимин перемещает взгляд за
парня, в зеркало и видит собственное отражение.

/ Часом ранее /

Чимин стоит у старой постройки, облокотившись на кирпичную стену, и смотрит

на вечерний город, подбрасывая биту в своей руке. Время уже подходит к своему
началу, и Пак прикрывает глаза, собираясь настроиться на прекрасную мелодию
сломанных костей.

Как странно, он никогда не хотел быть похожим на отца, но вырос точно таким
же – решающим проблемы через грубую силу. Сдвиги Пака, которые заставляют
его превращаться в монстра – вина отца, выискивание слабых мест всеми
доступными способами – привычка от отца, стальные удары – уроки отца. Этот
человек воспитал его таким.

Чимин очень устал, ему всегда было трудно учиться, но он вынужден занимать
первые места, чтобы дома его не ждал самый настоящий ад, и заниматься только
тем, что требовал от него отец. Пак не чувствовал в том доме себя как в семье –
он не знает этого понятия. Самым близким стал ему Чонгук, но и с ним Чимин
может вести себя грубо. Он по-другому особо не умеет, пытается учиться, как-то
привык и немного изменился за время проживания с ним, но из пропитавшейся
мраком души сложно вывести устоявшиеся привычки.

135/405
А теперь ещё и эти братья Мин – один на нервы действует, другой отбирает то
единственное, что делает Чимина человеком.

— С битами приходят неуверенные в себе люди, — раздаётся знакомый голос,

отчего Пак открывает глаза и видит его.

Юнги зажимает во рту сигарету, не скрывая от танцора свою пагубную привычку,

ведь знает, что стукачеством парни не занимаются. Его выбеленные волосы
растрёпаны, он устал, потому что пришёл после занятий в агентстве вопреки
тому, что у него ещё есть дела.

— А люди в своём уме знают, что не уйдут самостоятельно, когда я беру в руки
биту, — Пак отталкивается от стены и закидывает атрибут бейсбольной игры на
плечо.

— Значит те люди просто не понимают, что ты не так опасен, каким себя

представляешь, — Мин делает затяжку и неторопливо выдыхает, ударяя
большим пальцем по фильтру и стряхивая пепел. — Обиженный на весь мир
ребёнок, за которого до сих пор слюни подтирали купюрами с нулями, позволяя
делать всё, что ему вздумается. Каково это, когда отбирают соску? Трудно жить
становится, не правда ли?

— Да что ты вообще знаешь…

— О твоих взаимоотношениях с отцом – наслышан, — Юнги не двигается с места,

хотя прекрасно знает, что у Пака нервы толщиной с паутинку. — Про твоё
суровое детство, вынужденные первые места, грандиозные планы о карьере,
которые принадлежали не тебе, ни грамма родительской любви в золотой
клетке. Но разве всё это – не взаимный обмен?

Чимин смотрит, как оранжевый краешек сигареты вспыхивает при затяжке и

немного гаснет, оставаясь тлеть меж пальцев.

— Разве ты не понимал, что, получая деньги на счёт, машину, дом, твои спуски
насилия, было в обмен на твои усилия? — Мин ловит на себе взгляд чиминовых
глаз, в которые любит последнее время долго смотреть, но прощать их
обладателю ублюдские поступки он не намерен. — Проще говоря, между тобой и
отцом были условия, как у контракта: ты приносишь в дом оценки, идёшь по
стопам генерала и не позоришь фамилию, а он, в свою очередь, тебя
финансирует. Так почему ты продолжаешь строить из себя жертву? Ты первым
нарушил условия, вот и расплачиваешься по счетам.

— Ты что вообще несёшь?

— Пытаюсь донести до тебя, что ты просто боишься лишиться всего ради мечты.
Не знаю, к какому типу людей относишься ты, но есть те, которым мечта дороже
тысячи ЛаФеррари, желанней миллиардов на чёрной карте, и они делают всё,
чтобы её достичь. Они бросают дома, работают до изнеможения, отказываются
от помощи, которая идёт в ущерб мечте, и работают, пока они не встанут на
одну ступень с их кумирами. Они действуют, Чимин, а не ноют, пытаясь себя
оправдать.

Пак усмехается и поднимает глаза, цепляясь за крыши многоэтажек. Что за

136/405
чертовщина вообще происходит?

— Я сюда не мериться силой пришёл, — Юнги тушит бычок о кирпичи и бесячно

спокойно смотрит на светловолосого, — и не помогать тебе. За Тэхёна вы оба
ещё ответите, а пока просто возвращайся домой и посмотри в зеркало. Там, в
отражении, ты, а не твой отец.

Композитор ещё две секунды стоит перед разбитым парнем, на котором живого
места не осталось после его слов, задев то самое, что годами тлело внутри, и
уходит, оставляя Чимина позади.

— Хочешь отомстить? — Мин оборачивается, убирая руки в карманы. — Стань

лучшим.

Пак роняет биту на землю, смотрит на удаляющийся силуэт Юнги и не может

сдвинуться. Глаза застилает неприятная пелена обиды, злости на себя, и наружу
вырывается истерический смех. Чимин крушит всё, что попадается под руку,
спуская своих демонов, которые бесятся так, что дышать трудно. А самое
главное, что чёртов Мин Юнги оказался прав, и тут уже невозможно включить
свою гордость и сказать что-то в оправдание.

Его изнутри разъедает, ему больно так, что он опускается на землю и насильно
закрывает ладонью себе рот, чувствуя жгучие слёзы, спускающиеся на руки,
которые кровоточат и дрожат.

Только эта боль от растущих крыльев. Они ему понадобятся, чтобы взлететь.

/ Сейчас /

— Хочешь, поменяемся квартирами, — игнорирует последний вопрос Чимин,

продолжая собираться, — думаю, это не такая уж и большая проблема.

На фоне остальных-то.

— У меня есть козырь, — Пак открывает шкаф и в охапку сгребает с вешалок

рубашки, бросая их на постель и смотря на брюнета. — Поверь, после этого Юнги
и пальцем до тебя не дотронется.

— Что ещё за козырь? — Чонгук изгибает бровь, пропуская тот момент, что
Чимин считает, будто причина проблем в том, что он боится Юнги.

— Завтра и узнаешь.

Чимин открывает шкаф Чонгука и принимается доставать оттуда вещи.

Они обрывают последнюю связь с генералом, оставляя все сожаления во
вчерашнем дне.

● ĐǺỄǤỦ ●

— Как думаешь, нас вообще ищут?

Юнги поворачивается в сторону Тэхёна, который идёт рядом и смотрит под ноги,
наконец услышав хоть что-то от младшего с того момента, как они встретились.
У Кима глаза покраснели, щёки залились румянцем от ночного холода, но он не

137/405
стал рассказывать, что произошло. Тут и самому нетрудно догадаться.

— Мне кажется, нет, — Тэхён и правда сейчас думает об этом, пытаясь поступить
так, как ему посоветовал парень с милым корги – отпустить сожаления. У Кима
их на самом деле много, особенно тяжелы были те, что он привёз с собой из
Дэгу. — Может быть, они даже рады избавиться от нас? Я был нежеланным, ты
нелюбимым, от таких вещей люди избавляются. Зачем тогда заводить детей,
если в конечном итоге бросаешь их?

— Смотря, кому задавать этот вопрос, — Юнги подхватывает замёрзшую ладонь

шатена и обхватывает её, заталкивая в свой карман. Там тепло, и Тэхён тут же
двигается ближе, доверяя лишь одному человеку. — Наших родителей нельзя
назвать плохими, мы просто не оправдали их ожиданий. Мы сосредотачиваемся
на объективном отношении, но, согласись, что всё же нас не сдали в детский
дом, а вырастили в семье – с проблемами, хуёвым отношением и навязанным
мнением. Я не оправдываю их и вообще думаю, что никто особо пропажи не
заметил. Не хочу, чтобы ты думал об этом и ненавидел их. Просто отпусти,
ненависть – это не то, на что ты должен тратить время.

Мин переплетает их пальцы в кармане, крепко держит младшего и коротко

бросает взгляд на ночное небо. Отсюда звёзд совсем не видно из-за городских
огней. А ведь в Дэгу они часто выбирались через окно на крышу миновского дома
и смотрели на рассыпанные точки в темноте. Никто из них не знал название и
расположения созвездий, не могли отличить планету от звезды, но им нравилось
просто смотреть.

Юнги вспоминает то время, когда поднимал Тэхёна и нёс на спине с разбитыми

коленями. Это было в их вторую встречу, после похода родителей к директору.
Мин тогда собирался сбежать с урока вместе с одноклассниками, но его
остановили слёзы красивых разных глаз мальчишки. У старшего внутри будто
сработал рычаг, внутренняя, неприсущая мальчику забота проснулась, и Юнги
остановился, поменяв своё направление.

— Хочешь, — блондин останавливается, повернувшись к Киму, — понесу на

спине?

Чтобы ты был ближе к звёздам.

— Неудобно на спине будет руки греть, — отказывается Тэхён.

Зачем мне звёзды, когда у меня уже есть ты?

Юнги игнорирует взгляды встречных людей и не выпускает младшего, понимая,

что снова настают тяжёлые для них дни.

Если их родителей нельзя назвать плохими, то кого можно?

«Тэхён, если я окажусь плохим человеком, что ты будешь делать?» – написал
Хёнджин Чонгук, посчитав, что в глазах Кима он станет таковым, когда
откроется вся правда. И правильно подумал, потому что такое Тэхён не простит,
какую бы цель тот ни преследовал. Но, чёрт возьми, тот образ, который создал
Чон, выглядит и правда настоящим. Ким поначалу даже не верил, что такие
люди существуют, потому что нельзя быть настолько… идеальным? А теперь всё
встало на свои места – можно, если эта личность ненастоящая.

138/405
Интересно, а на что Чонгук рассчитывал, спрашивая это? Он правда
предполагал, что Тэхён скажет: «Ого, ты так оригинально растоптал меня. Давай
станем лучшими друзьями»?
Ким только сильнее сжимает ладонь брата, стараясь просто отпустить это, как
всё то плохое, что с ними происходило раньше. Они из Дэгу сбежали, от Чонгука
он тоже сможет.

Парни возвращаются в квартиру около часа ночи, и на удивление никто из

друзей не спит: Хосок стоит на своём излюбленном месте у кухонного окна и
выкуривает сигарету, а Намджун сидит за столом, подперев голову рукой,
нервно стуча пальцами о горизонтальную поверхность. Мин игнорирует
брошенную сумку у порога и снимает обувь, направляясь вперёд.

— Что за пижамная вечеринка? — Юнги стягивает с себя холодную толстовку,

покрываясь мурашками, и проходит на кухню, слыша, как Тэхён закрывает дверь
ванной, чтобы принять горячий душ и поскорее согреться. А ещё смыть с себя
позор и унижение, которое неприятно налипло и начало впитываться в кожу.

— Есть проблема, — сообщает Намджун, — хотя с какой стороны на это

посмотреть: с твоей – хорошая возможность убить без лишних свидетелей, со
стороны Тэхёна – катастрофа.

Юнги хочет поторопить друга, чтобы тот оставил свою философию и подошёл
ближе к сути, но открыв холодильник, чтобы взять бутылку пива, видит целую
упаковку бананового молока. И как бы никто из живущих здесь не имеет
пристрастия к данному напитку. Кроме одного.

— Что за херовина делает в нашем холодильнике? — блондин берёт бутылку и

закрывает дверь, избавляясь от крышки, после чего слышит шипение и резко
заносит пиво над раковиной, которое вспенилось и вылилось – дурной знак.

— Чонгук переезжает сюда, — говорит Хосок, складывая все пазлы в виде сумки
у порога, склада молока, незнакомого одеколона, витавшего здесь, и открытой
двери в комнату пятого вокалиста.

Юнги смотрит на Чона, потом на Кима и не ждёт от них шутки, потому что они не
стали бы так жестоко издеваться над Минами, зная, в каком положении сейчас
братья. Композитор прокручивает в голове принятую информацию, и, честно
говоря, не знает, что с ней делать.

— Какого хера этот кусок дерьма сюда переезжает?

— Отец лишил Чимина всего, в том числе и дома, где Пак жил с Чоном, —
объясняет Намджун коротко пересказанную причину брюнета, который лишь
зашёл бросить вещи и сразу ушёл. — Им просто ничего другого не остаётся,
кроме как переехать сюда. Так что это не очередной план вывести тебя из себя,
постарайся помнить об этом.

Если это не глобальная катастрофа, то Юнги не может придумать лучшего

описания для этого стечения обстоятельств. Пак и Чон в одном общежитии, а
второй в придачу в комнате напротив. И всё бы ничего, ведь Мин сможет надрать
банановому уши в любое время дня и ночи, если бы не маленький факт того, что
Тэхён просто перестанет появляться в квартире, чтобы не сталкиваться с
Чонгуком.

139/405
Проблем становится всё больше.

Тэхён выключает воду, встаёт перед запотевшим зеркалом и проводит по нему

ладонью, пуская взгляд по отросшим волосам, с которых стекают вниз капли
воды. Тело требует сна, которого в последнее время не хватает, поэтому шатен
думает, что может, например, завтра остаться дома. У него ничего не убудет,
если его оценки испортятся, зато Пак, может быть, перестанет смотреть на него
как на того, кто намеренно отбирает первое место успеваемости в классе.

Парень замечает чистую одежду на стиральной машине, которую занёс Юнги, и

накидывает на голову полотенце, начиная небрежно вытирать волосы, попутно
натягивая на себя домашние спортивки и безразмерную футболку. А потом
хлопает входная дверь.
Тэхён на несколько секунд замирает, пытаясь понять, кто решил пойти куда-то
так поздно ночью, а потом Ким вспоминает, что Юнги обещал разобраться с
Паком и Чоном. Что, если он решил сделать это сейчас?

Шатен стягивает с головы полотенце, бросает его на раковину и резко

направляется к двери, надеясь успеть догнать брата прежде, чем тот уйдёт.
Тэхён хотел было схватить ручку двери, чтобы открыть её, но она совершенно
неожиданно ускальзывает, и парень просто проводит по воздуху, начиная
падать вперёд.

Видимо судьба в этот новый день к Киму благосклонна, потому что вместо
жёсткого падения в коридоре, которое обошлось бы не одним ушибом, Тэхён
попадает в чужие руки, которые успевают его подхватить.
Холодные ладони располагаются на его спине, крепко удерживая шаткое
равновесие, тёплая грудь перед глазами вздымается при каждом вдохе, и Тэхён
утыкается в неё самым носом, ощущая знакомые нотки одеколона. Шатен
цепляется руками за куртку на плечах, но медленно начинает разжимать, когда
всё-таки встаёт на ноги, потому что осознание кто его держит больно ударяет
под рёбра, и отталкивает от себя своего спасителя.

Лучше бы не ловил.

— Какой ты лёгкий, — удивляется Чонгук, но скорее не с восторгом от

замеченного факта, а наоборот с волнением.

Тэхён ничего не отвечает, даже не задаёт вопроса, что он здесь делает, а просто
уходит, громко хлопая дверью комнаты. Оставил сожаления во вчерашнем дне
называется, а они сегодня лично пожаловали прямо в дом.

— Что происходит? — Ким смотрит на старшего, который заходит следом, и ждёт

объяснений появления этого человека у них в квартире. Он помнит, что
Печенюшка является пятым и последним жильцом этой квартиры, но, как все
уверяли, он лишь числится здесь, а сам живёт в собственном доме.

— Он будет жить здесь, — говорит Юнги, хотя сам от этого не в восторге,

выпуская бутылку пива из рук, которую забирает младший, делая несколько
больших глотков. — Их выгнали из дома, Хосок упоминал ссору Пака с отцом,
которая наконец дала последствия, — Мин не злорадствует, но думает,
избалованному Чимину независимая от родительских денег жизнь пойдёт на
пользу.

140/405
Конечно, конфликт с отцом – это и есть та причина, по которой месяц назад
Тэхёну напомнили о его никчёмном существовании. Если к этому прибавить те
новости, что со школьной стоянки увезли ЛаФеррари, то дом остаётся
последним, что можно было забрать у парня. И логичным вариантом становится
переехать в общежитие, что показывает стечение обстоятельств, никак не
связанных лично с больным желанием Чона издеваться над Кимом.

Но Тэхён не может просто взять и смириться, что ему не только в школе

придётся видеть эти лживые глаза, а ещё и в единственном месте, где он мог
спрятаться. Теперь такого места нет.

Киму очень бы хотелось заверить Юнги, что он справится с этим, ничего

страшного нет, и по сравнению с оковами в Дэгу – Чонгук в квартире не
выглядит такой уж серьёзной проблемой. Но Тэхён не может. Ему кажется, будто
Чон специально всё это делает и не оставит его, пока не добьётся своего. Что
ему нужно? Ким уже не раз задавал этот вопрос, на что каждый раз были разные
ответы. Сначала «не лезьте не на свой каток», потом «поужинай со мной», а в
конце «Хёнджину ты бы отказал?».

— Я устал, — тихо говорит Тэхён, игнорируя шаги в коридоре, которые

принадлежат пятому жильцу.

Он обязательно найдёт способ не пересекаться с ним, ведь у каждого свои дела:

у Кима занятия в художественном клубе и работа, с которой он возвращается в
четыре утра, а у Чона хоккей и занятия, которые должны посещать трейни.
Максимум продолжительность их встреч будет составлять с утра, когда все
просыпаются в школу и университет.

— Я позабочусь о тебе, — мягко говорит Юнги и закутывает младшего в одеяло,

выключая свет.

Пожалуй в данном положении Тэхён примет эту помощь, потому что один он
точно не справится.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Дверь дома остаётся приоткрытой, когда Чонгук снимает портфель и кидает его
на пол, слыша странные звуки со второго этажа.

— Мам?

Брюнет не может сдвинуться с места, потому что начинает догадываться, что

происходит. По позвоночнику пробегает страх, заставляющий оцепенеть, но
сознание отчаянно бросается вперёд. Чон сжимает зубы и делает несколько
шагов, ступая на лестницу, ведущую наверх. В ушах начинает громко звенеть, а
сердце наращивать свой ритм. Он слышит глухой звук, делает ещё шаг, и
глазами цепляется за банальный интерьер, не находя в нём ничего, что сейчас
пригодилось бы. Чонгук смотрит на деревянную дверь комнаты, звуки
постепенно стихают, застилая всё противным свистом в ушах. Парень касается
вертикальной поверхности и толкает дверь, за которой в глаза бросается яркий
дневной свет…

141/405
Чонгук резко садится на кровати, жадно глотает воздух и водит взглядом по
комнате, не узнавая её. На несколько секунд его накрывает паника, а потом он
слышит голоса и вспоминает, что ночью переехал из прошлого дома.

Давно ему не снились кошмары. В такие моменты всегда был рядом Чимин,
который возвращал младшего в реальность, где им уже не четырнадцать.
Скорее всего это из-за нового места.

Чон опускает ноги на пол, протирает лицо ладонями и смотрит на валяющиеся

неразобранные сумки с вещами. В них всё собранно спешно, поэтому наверняка
мятое, а времени гладить уже особо нет. Чонгук натягивает спортивный костюм,
решив появиться сегодня в школе в самом обычном образе, и выходит в коридор,
сонно направляясь к столу, за которым уже все собрались.
Так было всегда, он с Чимином никогда не спешили, предпочитая поспать до
самого последнего момента, поэтому Чон наливает себе чай и садится ко всем за
стол, морщась от запаха еды – он никогда не ест с утра.

— Не знал, что ты так хреново выглядишь по утрам, — озвучивает мысли почти

каждого находящегося здесь Намджун и допивает кофе, громко поставив чашку
на стол.

— Прикинь, я тоже человек, — брюнет кладёт три ложки сахара и начинает

неторопливо помешивать, бросая взгляд на Тэхёна.

— Не заметно, — язвит Юнги, посылая намёк на то, как парень поступил с

младшим братом.

Хосок надеется, что Чон окажется умным мальчиком и не вступит с Мином в

очередные распри, что обязательно наберут обороты и приведут к срыву одного
из них. Вообще-то напряжение между ними всегда висит раскаляющейся
проволокой, поэтому нет никакой гарантии, что они хотя бы когда-нибудь станут
относиться друг к другу проще.

Чонгука никто прощать не намерен, по крайней мере из Минов – слишком щедро

для него. А вот Хосок и Намджун приняли нейтральную сторону, когда брюнет
ночью им рассказал о том, почему он притворялся другим, и сказал, что ему
жаль. Дело в том, что все его слова не были поддельными, и парень
действительно сожалеет и осознаёт, что натворил.

— Утречка, работающие горлом! — восклицание со стороны входной двери

заставляет всех пятерых отвлечься от завтрака и повернуться в сторону только
что зашедшего Чимина, который держит в руке чашку с чаем. Намджун даже
удивляется, ведь в последнее время рацион танцора составляют вода и воздух, а
тут реальный зелёный чай без сахара.

Взгляд Юнги падает на разбитые руки Пака, которые при их вчерашней встрече
были ещё в порядке, а потом светловолосый с приторной, наигранной улыбкой
садится напротив Чонгука, между Хосоком и Тэхёном, закинув ногу на ногу,
совершенно не чувствуя себя гостем.

— Кажется, — Мин сдвигает брови, поставив чашку на стол, — никто не высылал

тебе приглашение по голубиной почте на наш завтрак.

— А я не завтракаю без младшего братика, — Чимин сверлит взглядом Тэхёна,

142/405
который максимально пытается делать вид, что его не волнует происходящее,
печатая сообщение Рюджин по поводу работы в праздник.

Конечно, он может выйти. И желательно не возвращаться.

— У тебя нет младшего братика, не прокатил аргумент.

— У тебя тоже его нет, но вы же тут сидите.

Телефон из руки Тэхёна падает на стол, став началом воцарившейся тишины, в

которой Чонгук резко поднимает глаза на своего друга, вспоминая, как вчера он
сказал, что у него есть козырь, по которому Юнги не сможет их тронуть. Это он и
есть? Но даже обладая этой информацией Чон не до конца понимает, что Чимин
имеет в виду.

— Ой, — Пак смахивает чёлку с глаз и ответно смотрит в глаза Мина, заверяя, что
он так просто не остановится, — я не это имел в виду. Конечно у тебя же есть
опекунство над братом, и фамилия у вас одна.

— Какого хера ты несёшь? — Юнги держится из последних сил, чтобы не

впечатать танцора в стену и не узнать, откуда ему известны такие подробности,
и что он собирается с ними делать. — Не можешь придумать повода, так закрой
рот и сиди молча.

— Посчитаю это разрешением приходить сюда, — довольно улыбается Чимин,

замечая, как Тэхён встаёт из-за стола первым и уходит. Преимущество тут на
стороне Пусана.

Через десять минут студенты уже покидают квартиру, попросив Мина держать
себя в руках настолько, насколько это возможно, оставшись наедине с парнями,
а Тэхён уже надевает кроссовки, когда его одноклассник с Чонгуком всё ещё
сидят за столом, тихо о чём-то разговаривая. Кажется, кто-то забыл, что им
придётся собственными ногами идти до школы.

Юнги подходит следом, накидывает свою кожаную куртку и смотрит на светлую

макушку, намереваясь отложить разговор с Паком на другое время, а затем
Мины уходят, хлопнув дверью, чтобы дать намёк, что и им пора проваливать.

— То есть как без вести пропавшие? — удивляется Чонгук, никак не

предполагая, что Юнги и Тэхён – не родные братья. Так и не скажешь, смотря на
них. Мин же любого за младшего порвёт, что это, если не братская любовь?

— Это не их родители подали заявление о пропаже, а учитель Тэхёна, — Чимин

складывает руки, собираясь уложиться в пять минут. — В последний раз он
видел ученика в первый учебный день, где прямо в середине урока пришёл Юнги
и утащил его за руку. С того момента их не видели ни родители, ни друзья, хотя
под вторыми имеются в виду знакомые Мина. У Тэхёна не было друзей, он – изгой
в прошлой школе. Постоянно наблюдался у врачей с побоями и царапинами. А на
следующий день в школе не появлялся ученик, который был причиной
издевательств над Тэхёном, но никто не заявлял в полицию, даже когда
попадали в больницу с переломами.

Несложно догадаться, кто мстил за младшего. Так, значит, они знакомы уже
довольно продолжительное время, раз сбежали вместе. И самое странное в

143/405
рассказе то, что заявили о пропаже не родители.
— Там не было никого, кто хотя бы дал возможность попробовать то, что ты
хочешь. В Дэгу холодно, темно и больно. Там каждый день словно пытка, игра на
выживание, в которой каждое утро ты вынужден открывать глаза, зная, что и
этот день не изменится. Несправедливость, жестокость, классовое различие,
власть у тех, кто силён, безразличие, эгоизм – так бы я охарактеризовал Дэгу.
Вот, от чего они сбежали.

— Как изложил мой достоверный источник, — продолжает Чимин, потягиваясь

на месте, — документы в школе – подделка. Никакого Мин Тэхёна не существует.
Есть Мин Юнги, участвовавший в батлах и попадающий под статьи за насилие,
торговлю наркотическими веществами, похищение несовершеннолетнего и
подделку документов, и есть Ким Тэхён, постоянная жертва издевательств.
Никому не нужные, сбежавшие за мечтой дети.

— И ты собираешься их этим шантажировать?

— Если придётся.

Чонгук не узнаёт Чимина. Неужели этот парень, который был так добр и
заботлив к нему, превратился в это из-за собственного отца? Он правда ничего
не чувствует? Даже Чон, которому не нравились эти парни не меньше, готов
просто закрыть на всё глаза и бросить двойную игру. Потому что жизнь уже
поимела их, а они встали и пошли дальше, волоча за собой истерзанные крылья,
заклеенные разноцветными пластырями.

— Не делай этого, — брюнет серьёзно просит Чимина не использовать самый

мощный козырь, который во многих ситуациях будет полезным, на что Пак гнёт
бровь, не понимая друга.

— Ты тут всего лишь одну ночь переночевал и всё? Мир, дружба, давай
потрахаемся?

— Не начинай, — Чонгук убирает чашки в кухонную раковину и уходит в комнату.

— А почему я не могу в очередной раз указать на то, что ты хуйню несёшь?

— Пак скрещивает руки и встаёт у дверного косяка. — Что такого произошло за
месяц? В чём дело?

— Дело в тебе, Чимин, — брюнет подходит к светловолосому и смотрит в глаза

напротив, пытаясь увидеть там хоть толику сочувствия. — Я не понимаю, почему
ты так зациклился на Тэхёне, что так и жаждешь отправить их в то дерьмо, из
которого они только выбрались. Кому как не тебе знать это ублюдское чувство,
когда ты не нужен родителям? Если тебе плевать на других, то зачем ты зашёл
тогда в дом?

Снова эта тема. Раньше даже при ссорах они никогда её не затрагивали, а
сейчас она стала вспоминаться слишком часто.

— А я должен был уйти и сделать вид, что ничего не видел? — Чимину

совершенно наплевать на параллель, которую Чонгук проводит между ними и
парнями из Дэгу. — И на следующий день смотреть на твою фотографию в
похоронной рамочке с цветочками в школьном зале?

144/405
— Ты мне очень нужен, — брюнет медленно выдыхает, уже не зная, как донести
до друга, что его затея настолько серьёзна, что может выйти из-под контроля, и
тогда начнутся настоящие проблемы. — Поэтому не ставь меня перед выбором, я
не хочу тебя терять.

Выбором между Чимином и жизнью других.

Чонгук не герой, и никогда не хотел им быть, просто он помнит вкус грязи и боль
от ран, которые очень долго затягиваются. Потому что на протяжении стольких
лет вражды с Паком, в конце-концов они стали близкими друзьями, и Мины
несильно от них отличаются. Точно, не Мины. Ким Тэхён и Мин Юнги.

Чимин ничего не отвечает, просто разворачивается и уходит, потому что пять

минут истекли уже давно, и, кажется, они уже опаздывают.

● ĐǺỄǤỦ ●

Сосредоточиться на школьной программе, тема которой обязательно будет на

экзамене, так и не удаётся, в силу слишком громких слов Пака.

Юнги вертит ручку между пальцев, пытаясь придумать, что он может сделать,
чтобы заставить Чимина молчать. Мин прекрасно понимает, что Пак сделал
сейчас первый удар, лишь намекнув на то, что ему известно, и он на этом не
остановится. Получается, чтобы предотвратить раскрытие правды, надо найти
подобный по силе секрет самого Чимина. Или продержаться как-то до
совершеннолетия Тэхёна, а там уже будет не важно, ведь его не смогут забрать
обратно в Дэгу.

Со звонком урока Юнги поднимается из-за парты и торопливо уходит к другому

классу, размышляя о чужом скелете, спрятанном в шкафу. Мин не любит
шантажировать людей, это не в его правилах давить на больные места, но пока
другого выбора он не видит.

— Твой братик уже ушёл, — звучит голос Чжуо, которая, завидев старшего из
Минов, решила оповестить, что того нет в классе.

Кажется, Юнги только что нашёл, кто мог бы знать о Паке намного больше, чем
кто-либо ещё.

— Быстро же ты сдалась, — неожиданно для обоих продолжает разговор

композитор, встав рядом с брюнеткой, которая улыбается подругам, чтобы те
оставили их вдвоём.

Проследив за ними взглядом, Кан тут же смахивает волосы за плечо и

складывает руки, сверкая красным новым маникюром, который выглядит
вызывающим ровно столько же, как её полупрозрачная блузка.

— Это не поражение, — Чжуо мило улыбается, явно не собираясь объяснять, что

подразумевает эта фраза. — Зато у тебя дела идут как по маслу – хороший
тюнинг ты сделал для ЛаФеррари. Так взбесить Пака не удавалось даже мне, я
немножечко завидую.

— Наверняка у тебя есть то, из-за чего Чимин может понервничать, — медленно
подводит Юнги, окидывая взглядом учеников вокруг.

145/405
— Сложно в этом мире прожить без козырей в рукаве.

Мин как знал, что у Кан точно что-то есть на парней. Они же дружат довольно
давно, их тут каждый знает, как тройку лучших учеников школы. Это всё равно,
что Юнги знает настоящий цвет глаз Тэхёна, правда, если бы они по каким-то
обстоятельствам разошлись (начиная думать об этом, Мин сомневается, что
такие обстоятельства вообще существуют), он ни за что не рассказал об этом
секрете.

— Давай поможем друг другу, — блондин смотрит девушке в глаза, — мне нужно
что-то на парней и очень весомое. Взамен проси, чего хочешь.

Нельзя этого говорить, особенно девушкам. Особенно Кан Чжуо.

На лице девушки сверкает лисья улыбка, потому что на самом деле она много,
чего хочет. И если раньше она получала это от Чонгука, то сейчас может
воспользоваться сделкой с Юнги.
Ей в принципе Чон и не нужен, вернуть она его желает лишь из-за статуса и
секса. А чувства – это дело приходящее и уходящее, как считала Кан. Да и сам
Чонгук, по её мнению, долго без хорошей разрядки не продержится, вряд ли в
таком случае Тэхён предложит ему свою задницу в помощь.

— Я собираюсь пройти прослушивание в следующем месяце, замолви за меня

словечко, папочка, — Чжуо начинает рассматривать свой маникюр, используя
букву в псевдониме D, как «Daddy», — и запиши со мной песню. Две? Альбом?
Подари мне альбом.

— Ты же понимаешь, что подари я тебе хоть десять альбомов, ты не станешь

айдолом, если у тебя нет голоса?

— Неужели бы я стала позориться? — самоуверенно отвечает девушка, пользуясь

отличной возможностью иметь связи с успешным начинающим композитором.

Юнги всей душой ненавидит таких людей, которые без особого упорства
поднимаются на вершины по канатной дороге, смотря, как остальные
взбираются своими силами, цепляясь за крутые скалы. Они делятся на тех, кто
покупает себе место, и тех, кто добираются за счёт других. И Мин сам становится
тем, кто откроет дверцу Кан.

— А стоит ли этого информация?

— Чонгуки не раз после озвучивания сильно напрягался, а Пак вообще двинутый

на эту тему, — Чжуо смотрит куда-то за Юнги и начинает улыбаться. — Я
посчитаю, что мы договорились, поэтому слушай внимательно. То, что случилось
четыре года назад – ложь. Чимин и Чонгук не дрались с учениками другой
школы, потому что избитым был только Чон, словивший депрессию после этого
на месяцы до такой степени, что посещал психолога. Да, Чимин-щи?

— Иди нахуй, Кан, — кидает проходящий мимо Пак, который несильно обращает
внимание на то, что Юнги о чём-то разговаривает с ней.

Не то чтобы это было необычно, просто Чимин считает, что Юнги немного
поумнее будет и не станет связываться с Чжуо. Это его огорчило? Не успевает
светловолосый зайти в класс, как его хватает Мин за рубашку и грубо толкает

146/405
внутрь, заставляя того немного наклониться, чтобы не потерять равновесие.

— Вышли все отсюда! — рычит Юнги на его одноклассников, которые не рискуют

воспротивиться – через окна в школьном коридоре всё равно всё будет видно, а
слышать, о чём они разговаривают, не столь важно.

Чимин лишь вздыхает, поправляет рубашку одной рукой, а потом ставит бутылку
с водой на первую парту, чтобы в случае чего она не мешалась.

— Интересно послушать, по какой причине ты снова прикасаешься ко мне, — Пак

запускает пятерню в высветленные волосы и слишком уверенно смотрит на
блондина. — Сегодня я не трогал твоего братика… или лучше сказать пассию?
Не знаю, кем он тебе приходится, раз ты так печёшься о вашем секрете – этого в
базе данных, к сожалению, нет.

— Закрой рот, — Юнги подходит почти вплотную к Паку, заставляя его чуть
прогнуться назад, — и послушай меня. Я правда могу пойти на многое ради
сохранения этого секрета, поэтому выбирай: либо ты забываешь фамилию
Тэхёна, либо я поднимаю весь Пусан, чтобы узнать, что случилось четыре года
назад. Ненавижу шантажировать, потому что это низко и подло, но с тобой,
видимо, по-другому не получится.

— А как же твоё «я не дам тебе упасть»? — Чимин расплывается в довольной

улыбке, имея не только официальные данные на парней из Дэгу, но и очень
интересные слухи. — Твои друзья поговаривают о беспорядочных связях на
вписках с особями, далёкими от женского пола.

— Ты бы пиздел поменьше, а то подумаю, что ты хочешь оказаться в их числе

подо мной.

— А Тэхён ревновать не будет? Чисто между нами: ты его трахаешь? Мне просто
надо сказать тогда Чонгуку, что малыш уже занят, чтобы он не напрягался
так, — Чимин выставляет между ними руку и касается указательным пальцем
груди композитора, надавливая и отстраняя его от себя. — Он же ради Ким
Тэхёна даже Кан бросил, притворился Хёнджином, потому что только так мог
разговаривать с ним, не спал ночами, пялясь в телефон и ожидая, когда Тэхён
напишет, что вернулся после ночной смены домой. А месяц назад, когда я довёл
твоего братика, Чонгук ночью поехал к нему, чтобы всё объяснить и
удостовериться, что он не окончательно разбит.

Какого хрена тут вообще творится? Мина это не волновало бы, если бы это не
было так сильно похоже на правду.

— Я это к тому, что мне тяжело видеть, как больно Чонгуку, — Пак снова убирает
волосы назад и вздыхает. — Поэтому, если ты трахаешь Тэхёна, скажи об этом
мне, потому что только я имею право разбить сердце моему младшему братику.

— И ты так спокойно говоришь о том, что Чонгук запал на Тэхёна? — Юнги

подлавливает Чимина, напоминая о том, каким ярым гомофобом его все считают,
а тут он якобы совсем не против, что его лучший друг испытывает такие
неправильные чувства, да ещё и переживает за него.

Вообще-то Чимин искренне надеется, что Чон ничего не испытывает к шатену, и

всё это он говорит, чтобы узнать, что между Юнги и Тэхёном. Только Пак не

147/405
догадывается, что большая половина его слов о Чонгуке – правда.

— Или это потому, что зачастую гомофобы являются латентными геями? — Юнги
встаёт спиной к коридору, откуда не видно, что делает блондин, и касается
подбородка Чимина пальцами, приподнимая его выше. — Ты пытаешься узнать,
свободно ли подо мной место?

Пак не отстраняется и не убирает руку, отчего Мин чувствует, как внизу живота
всё тянет, возобновляя приятные чувства лёгкой возбуждённости. Он сейчас
вполне мог бы податься вперёд, потому что между ними расстояние кажется
ничтожным, а Чимин как назло не предпринимает попыток сопротивления. Они
ведут слишком опасную игру, имея друг против друга достаточно информации,
чтобы уничтожить, когда один из них совсем не хочет этой войны.

— Так и знал, что ты – гей, — с отвращением проговаривает Чимин и убирает

руку композитора от себя, переводя взгляд на зашедшего Тэхёна. Он так и не
получил ответ на свой вопрос, думая, что они действительно вместе, поэтому у
Кима и были проблемы в прошлой школе.

— Я – да, — признаётся Юнги, ясно дав понять, что Тэхён к этому вообще никак
не причастен. Лучше, чтобы Пак узнал об этом здесь и сейчас, чем стал бы
выяснять это у Кима. — А ты?

Мин делает шаг назад, оставляя Чимину вопрос на размышление, а затем уходит,
покидая класс с Тэхёном.

Итог – Чимин разобрался в отношениях парней из Дэгу, добыл провокационную

информацию об ориентации композитора и понял, что зря не заткнул рот Кан
Чжуо раньше. А Юнги узнал слишком странную информацию о чувствах Чонгука
и то, что придётся копать на события, которые произошли четыре года назад.
Теперь он ещё и Чжуо должен дверцу в агентство открыть.

Этот день кажется бесконечно долгим.

— О чём вы разговаривали? — спрашивает Тэхён, протягивая старшему

жестяную банку энергетика.

— Им всё известно, — отвечает Юнги, останавливаясь у окна и поднимая глаза на

шатена, — кроме льда, — сразу же заверяет Мин, потому что узнать настоящую
фамилию и поддельные документы не так страшно, как невероятную
особенность Тэхёна. — Но пока Пак не собирается сливать это директору или
агентству.

А ещё у Чонгука настоящие чувства к Киму, но Юнги не торопится об этом

рассказать. Тэхёну сложно простить это предательство, ведь Хёнджин стал ему
первым настоящим другом, с которым он так тесно общался. Это больно, кому-то
довериться, а потом получить нож в спину.
Но будет ли Киму легче, если он узнает, что это не было запланировано, чтобы
заставить его страдать? Стоит ли менять его мнение о Чонгуке? А если Тэхён
ответит ему на чувства? Они что, станут встречаться? Любимый младший братик
и банановое чмо?!

— Как мы снова оказались в этом дерьме? — шатен с шипением открывает

отверстие у банки и делает глоток газированного напитка.

148/405
— Вопрос в том, как нам дожить до твоего совершеннолетия.

— То есть твоя карьера, которая может рухнуть, тебя не волнует?

Наверное, поэтому Пак подумал, что между ними что-то есть, раз они не братья.
Потому что то, как Юнги ставит приоритеты Тэхёна выше своих, показывает его
неподдельные чувства.

— Я не дам ему разрушить то, к чему мы так долго шли, — уверенно говорит Мин,
решительно собираясь идти на шантаж – единственное, что может послужить
ошейником для пусанских парней. — Обещаю тебе.

Тэхён снова хочет сказать, что старший слишком много берёт на себя, но что
может сделать он? Разве что только…

Со звонком братья расходятся по классам. Однако, Юнги вместо того, чтобы

заниматься музыкой или хотя бы уроками, ставит книгу в вертикальное
положение и достаёт телефон, открывая новую вкладку браузера, забивая в
строку новости дату четырёхлетней давности и город Пусан. Он не понимает,
почему так не сделала Чжуо, потому что ответ лежит где-то на поверхности,
среди… двух тысяч самых обсуждаемых новостей.

Блондин краем уха слушает новую тему, коротко смотрит на Чонгука, который,
кажется, мыслями тоже далеко от урока, и вновь возвращается к новостям,
прекращая листать ленту, когда видит похожую фамилию. Мин открывает
статью и медленно вчитывается в каждое слово, открыв самый жгучий секрет
школы – куда по вторникам Чон Чонгук ходит в костюме, и что случилось четыре
года назад.

Теперь на фоне этой новости то, что имеет против них Чимин – просто жалкая
бумажка от жвачки, потому что тут написана только та правда, которую открыли
два подростка.

А Чонгук, услышав вибрацию своего телефона, лениво перемещает взгляд на

пришедшее сообщение, которое он точно не ожидал увидеть.

От: Blue & Gray

Встретимся после уроков в художественной студии.

149/405
D-8

Школьный автомат показывает напитки, которые остались нетронутыми

учениками пусанской школы, и сбрасывает последнюю бутылку воды. Чонгук
наклоняется и достаёт её, ненадолго задерживая взгляд на этикетке.

Вообще-то она не привлекает внимание, и парень даже не читает, что на ней

написано – он думает о Тэхёне, который прислал ему сообщение. Это минимум
кажется подозрительным, максимум – безрассудным. За месяц общения с
Тэхёном, Чонгук понял одну важную истину: Ким не гордый и не злопамятный, но
его легко обидеть и ещё сложнее вернуть доверие. Не похоже, чтобы после того,
что натворил Чон, Тэхён захотел бы с ним даже элементарно поговорить.

Да, Ким умеет прощать и отпускать прошлое. Конечно, не сразу. Перед этим он
выплачет всю боль, что скопилась внутри, через слёзы, залечит свои раны,
дождётся, когда те затянутся, потому что они могут снова и снова открываться,
когда на них наступаешь, а, как известно, после такого появляются шрамы.
Тэхён их спрячет, и, когда они перестанут болеть, даже может показать их,
рассказав, что для него значит каждый.
Он может это сделать, но не сейчас. Поэтому Чонгук не понимает цель
присланного сообщения.

Брюнет медленно направляется уже по пустому коридору в другую часть школы,

где находятся кружки по интересам, и куда никогда не ходил он.
Художественная студия – это то место, где Чон хотел бы побывать лишь для
того, чтобы Тэхён показал ему свои картины. Он долго их рассматривал в
диалоге, увеличивал масштаб присланного фото и удивлялся, как из таких
крошечных мазков появляется целая картина.

Как из маленьких израненных кусочков появился такой Тэхён?

Юнги его собрал, лично приклеивал каждый, скрупулёзно искал части, которые
были раньше целым, и дрожащими руками соединял, боясь, что их снова
разобьют, не успели они схватиться. Мин теперь кажется совсем не таким, каким
себя показывал. Он же Тэхёна вырастил, на ноги поставил, когда сам стоял ещё
неровно. Совершенно чужой ему человек, которого связывала с Кимом лишь одна
школа. На что-то похоже, не так ли?

Чонгук замедляет шаг, подходя всё ближе к заветной двери. Уроки закончились
минут двадцать назад, и вокалист вообще-то некрасиво опаздывает.

Чон сам не понимает, почему, прождав на улице у общежития вчера столько

времени, пересилив себя ночью, когда он мог просто вытащить Тэхёна из другой
комнаты поговорить, не торопится сделать это сейчас. Это чувство вины его так
под рёбра бьёт? Странно было бы, если этого он не чувствовал, тогда это
означало, что произошедшая ситуация ему безразлична. Но ему не всё равно,
Чонгук хочет оправдаться, рассказать, что был искренен в общении с Кимом,
попросить прощения и… ещё шанс?

Им нужно общаться в первую очередь, как соседям по комнатам – успокаивает

себя брюнет, игнорируя беспокойное сердце. Просто, зная всё то, что пережил
Тэхён, Чон не может закрыть глаза на происходящее сейчас. Названные братья
по лезвию ножа ходят, который держит в руках Чимин, и с этим надо было что-то
делать. Да, проблема далеко не в выдуманных чувствах, которыми Чонгук хотел
150/405
задеть и отомстить Чжуо.

Наконец брюнет достигает открытой двери в художественную студию и

останавливается в проёме, цепляясь взглядом за сидящего на подоконнике
парня. Тэхён закинул ноги на стул внизу, прислонился головой к стеклу и сидит с
закрытыми глазами у распахнутого окна, которое позволяет воздуху внутри
кабинета смешиваться, выветривая запах искусства. Чонгук тихо подходит
ближе, выставляет руку на раму окна перед шатеном и наклоняется,
рассматривая его вблизи.

У Тэхёна достаточно глубокое и ровное дыхание, ресницы слегка подрагивают, и

чёлка, колышущаяся от ветра, щекочет лоб. Красивый. Чонгук подносит ладонь к
его лицу и невесомо касается мешающих волос, кончиками пальцев убирая их с
опущенных век. И тогда Чон замечает испарину у Тэхёна, но температура в
кабинете достаточно прохладная, душно тут никак не может быть. Парень
решает прикоснуться к Киму, но тот внезапно распахивает глаза и отталкивает
от себя чужую руку.

— Тебе плохо?

— А должно быть хорошо? — Тэхён разворачивается и слезает с подоконника,

поправляя толстовку и замечая перед собой протянутую бутылку воды.

— Выпей, тебе надо восстанавливать водный баланс.

Ким снова отталкивает руку и смотрит в глаза Чонгука, ненавидя себя за то, что
всё рассказал. Потому что за последние недели Тэхён не скрывал ничего,
признаваясь в слезах, описывая их, как попытку выплакать душу наружу, чтобы
она не болела. Наверняка вчера, когда они столкнулись в коридоре, вокалист
смог заметить покрасневшие его глаза. Отвратительно.

— Я не плакал из-за тебя, не льсти своему раздутому эго.

— Ты плакал из-за Хёнджина, — Чонгук берёт шатена за запястье и вкладывает

бутылку в его ладонь, а затем убирает руки в карманы спортивок, чтобы не было
возможности вернуть ему вещь. Вот только на ладони остался жгучий след –
Тэхён и правда горячий. — Почему ты написал мне?

— Чтобы ты выдвинул свои условия.

Чон совершенно не понимает, о чём речь, но, кажется, начинает догадываться,

учитывая утренний диалог, в котором прозвучал открытый намёк от Чимина.

А Тэхён не может позволить Юнги вытаскивать их в одиночку. Мин, глупый,

пойдёт на всё, даже рискнув собственной карьерой ради младшего, вот только
Ким прекрасно знает, что Юнги музыкой дышит. Она его кислородная маска,
позволяющая абстрагироваться от этого мира. Ему ничего не надо, лишь бы в
руках была гитара, на полу валялись листы с текстами песен, а рядом лежал
Тэхён.
Поэтому Ким подумал, что Чонгук единственный, кто хоть как-то может пойти
навстречу, из двоих. Ведь он притворялся другим, чтобы найти их слабые места,
возможность вернуть их обратно в Дэгу, но можно одержать победу и другим
способом.

151/405
— Проси всё, что хочешь, — Тэхён ставит бутылку с водой на стоящий рядом
мольберт и опирается на него же, борясь с усталостью в теле, — я всё сделаю. Ты
же этого хотел? Втирался ко мне в доверие, представляясь другом, пока
пробовал вешать мне лапшу на уши о своей влюблённости – ради мести. Ну как,
понравилось видеть меня таким? Жалким и разбитым, готовым пойти на всё.

— Ты совсем слепой? — раздражённо проговаривает Чонгук, хотя понимает, что

со стороны Кима всё именно так и выглядит. — Ты видел, чтобы я ещё за кем-то
приезжал ночью, чтобы поговорить? Ждал до конца смены, чтобы в четыре утра
получить сообщение, что он вернулся домой? Может быть, ты застал меня, когда
я ужинал с человеком, которого ненавижу? Платил за него, покупал чай, потому
что знал, что кофе он не пьёт? Просил снова со мной погулять? Ты видел ещё
хоть одного человека, который знает о моей матери?

Вот сейчас Тэхён бесит, потому что в упор игнорирует разницу между подделкой
и искренностью. Неужели в его глазах Чонгук настолько конченный мудак?

— Ложь в нашей переписке всего лишь одно имя, Тэхён. Всё остальное – правда.

— Мне сейчас бросаться тебе на шею или ты ещё что-то скажешь? — равнодушно
интересуется Ким, складывая руки.

Ему вообще-то простительно это неверие в слова Чонгука. Как вообще можно
после этого кому-то верить? Но Чон не хочет просто так с этим мириться,
оставлять всё как есть, подарив Тэхёну такой шрам, который никогда не
заживёт. Он в этом виноват и должен исправить то, что натворил.

— Ты сказал, что сделаешь всё? — уточняет брюнет, получая одобрительный

кивок. — Отлично. Тогда просто дай мне возможность заботиться о тебе. Отвечай
на мои сообщения, не игнорируй в школе, не отталкивай мою руку, когда я её
тебе протягиваю – вот, чего я хочу.

Тэхён опускает взгляд в пол, практически жалея, что не ушёл сейчас домой.
Толку от разговора никакого, сделки не произошло, по которой был бы чёткий
уговор. И снова эти пустые слова. У шатена в голове полный хаос, а ещё ему
душно, отчего хочется пить, но он не станет брать то, что принёс Чонгук.

Ким закидывает рюкзак на плечо, проходит мимо брюнета и направляется к

выходу, останавливаясь у двери и выключая свет. В кабинете становится
немного темнее, и, кажется, вместе со светом исчезает и терпение Чона.

— Куда ты пошёл? — брюнет разворачивается и сталкивается взглядом с

уставшим от него парнем, не понимая, что ему ещё сказать, чтобы Тэхён
поверил.

— Пойду поплачу, — равнодушно отзывается Ким, — ты же думаешь, я только

этим и занимаюсь.

Чонгук остаётся один, тяжело выдыхает и проводит по волосам, сильно

закусывая нижнюю губу. С чего он вообще взял, что Тэхён даст ему шанс?
Парень оборачивается и замечает бутылку воды, стоящую на мольберте, где
помимо неё стоит законченный пейзаж, подписанный в уголке двумя буквами –
М.Т. Не при таких обстоятельствах он хотел увидеть эту картину.

152/405
 ● ĐǺỄǤỦ ●

Грубые пальцы любовно перебирают струны гитары, легко задевая их и пуская

вокруг новую мелодию, которая, благодаря колонкам, разносится по всему залу,
где суетятся люди. Они готовятся к съёмке рекламы, на которую пригласили
композитора, чтобы тот посмотрел, как это проходит.

Чуть хрипловатый голос подпевает гитаре, Юнги даже не думает о том, что поёт
свою давно убранную на пыльную полку песню о любви в шестнадцать, которую
посвятил Тэхёну. Его не волнует, что мелодию к ней слышат все
присутствующие – они всё равно не знают, о чём она.

Гитара поёт о тёплых вечерах вдвоём, мимолётных взглядах, которые никто не

понимает и аккуратных касаниях – тех, когда маленькие пальчики приклеивали
пластыри. Струны плачут о тех временах, где любовь была прекрасным чудом,
которое вскружило голову, переворачивая мир вверх ногами. Гитара кричит о
переполняющих чувствах, о которых нельзя говорить вслух, отчего струны
натягиваются и, кажется, скоро сорвутся.

Юнги будто снова переживает то время, потому что эти же чувства снова
вырастают новым деревом.
В прошлый раз Мин срубил его благоразумием и здравым смыслом, вовремя
остановив себя, закопал ветки и распустившиеся бутоны, выкорчевал корни и
бросил в яму. А потом поджёг, чтобы оставить лишь пепел. На это ушёл год,
может быть, немного больше, и временами Юнги всё ещё ощущает запах тех
бутонов. Но сейчас пророс новый росток.
Мин мог бы и его выдрать с корнем, пока оно такое маленькое и беззащитное,
пока не вросло окончательно, зацепившись корнями за сердце, и не распустило
бутоны в голове, привлекая бабочек в лёгкие. Мог бы, но не делает этого.

Что композитора зацепило в Чимине? Его странные розовые волосы, ради

которых Юнги искал в поисковике таких же розовых персонажей? Или то, как
Чимин бутылку за бутылкой опустошал, облизывая свои губы после этого?
Понравилась эта горящая искра в его глазах? Или с ним было интересно играть?
«Мин не встречал такого противника, даже готов назвать его потрясающим. О,
они просто газ и зажигалка, бензин и спичка, порох и искра! Убийственная
смесь».
Теперь Юнги понимает, почему тогда подумал именно так. У них действительно
больше общего, чем казалось.

Всё бы ничего, если бы Пак не готов был их угробить.

— Юнги, давай повеселее? — просит главный менеджер. — Я сейчас расплачусь,

тушь потечёт, кто возьмёт на себя ответственность за это?

И всё-таки эта песня заставляет грустить.

Блондин перемещает пальцы левой руки на мажор аккорды и начинает играть

что-то из последнего альбома любимой австралийской группы, и Чимин, стоящий
позади, усмехается, заметив, как подрагивали руки музыканта на предыдущей
песне. Пак остаётся стоять там, смотря не на группу, которая готовит место для
его съёмок, а на Мина, тихо напевающего слова.

Он красиво поёт, прокуренным голосом первых сигарет, сорванным в

153/405
подростковом возрасте на батлах, переставляет грубые пальцы, что трогали
грязные деньги за наркотики, и эти же руки купили два билета до Пусана. У
Юнги в одной ладони банка энергетика, в другой рука Тэхёна, а дыры в джинсах
на коленях появились не из-за моды. Таким он приехал сюда. Чимин видит его
таким сейчас.

Нервно закусив губу, Пак отгоняет от себя эти жалостливые мысли, в которых он
не нужен родителям точно так же, как Тэхён и Юнги. Наверное, это всё из-за
Чонгука, вдруг вставшего на их сторону.

— Чимин, дорогой, иди сюда, — зовёт менеджер, смотря куда-то за Юнги.

Мин резко останавливается, разворачивается и видит, как по ступенькам ниже в

зал спускается танцор, проходя мимо композитора с поднятой головой, даже не
посмотрев в его сторону. Юнги аккуратно ставит гитару, поднимается с
неудобного стула за аппаратурой и догоняет парня, встав с ним наравне перед
девушкой.

— Его рекламу снимать сейчас будут? — догадавшись, уточняет блондин, на что

получает положительный ответ. — И что здесь делаю я?

— Будешь наблюдать, как происходят съёмки, в которых в будущем сам будешь

принимать участие.

— Я не танцую вообще-то, тебе гитара в моих руках ни о чём не говорит?

Все в компании привыкли, что молодой композитор из Дэгу разговаривает

неформально, позволяя себе такую роскошь, потому что «таланта у паренька
больше, чем у некоторых существующих композиторов». Директор, должно быть,
счастлив вовремя забрать к себе такого музыканта, поэтому закрывает глаза на
неформальное общение – не слишком уж и большая плата за контракт.

— Пока не танцуешь, — улыбается менеджер и плавно ускользает, якобы

декорацию не в том месте поставили.

Юнги смотрит на Чимина, тот нахально улыбается в ответ, но ничего не говорит,

просто уходит к визажисту, который приготовился наносить макияж. Мин
возвращается обратно к аппаратуре и закидывает ноги на спинку свободного
стула, убирая руки в карманы толстовки. Надо, так надо, посидит тут два часика,
посмотрит, чем Чимин так славится, что его все тут обожают.

Макияж затягивается на добрые полчаса, превращая Пака из папенькиного

сыночка, школьного короля с битой в руках в очаровательного, похищающего
чужие сердца парня. Ему подвели глаза и наклеили несколько блестящих страз,
в без того розовые губы добавили красного, из-за чего на фоне белой одежды
Чимин стал выглядеть слишком прекрасно для этого мира. Кажется, только что
было нагло похищено ещё одно сердце.

Пак поворачивается к сидящему композитору, долго смотрит, а потом одними

губами произносит «возбуждает?». Ох, такими темпами он точно скоро нарвётся
на неприятности.

Гляделки прерывает вбегающий Тэмин, который извиняется за опоздание и

активно машет Мину, заметив его. И Чимин, мягко говоря, недоумевает, откуда

154/405
эти двое знакомы, ведь Ли – танцор, и между прочим с ним в квартире Пак живёт
(одну ночь), а тот не упомянул, что лично знаком с Юнги. Ещё больше он будет
удивлён, когда Тэмин заявит о том, что является главным фанатом Шуги.

Но от этой сцены композитора отвлекает вибрация от единственного диалога, на

который стоит оповещение, поэтому Мин достаёт телефон и вводит пароль
чужого имени, открывая беседу их квартиры.

От: Blue & Grey

Где лежат таблетки?

От: Rainbow
В ванной за зеркалом. Ты плохо себя чувствуешь?

От: Blue & Grey

Немного.

От: RapMon
Я переложил их на кухню в верхний левый ящик.

Юнги закусывает губу и быстро печатает сообщение, потому что у Тэхёна нет
такого понятия, как «немного». Либо ему хреново, либо никак.

От: Our Lord

Насколько «немного»?

От: Blue & Grey

Хён, мне почти девятнадцать, можно я сам достану таблетку из верхнего ящика?
Я встану на стул, не переживай.

От: Печенюшка
Он врёт, у него температура ещё в школе поднялась.

Мин смотрит на присланное сообщение и не понимает, какого чёрта Чонгук об

этом знает, если в школе он специально контролировал, чтобы они не
встречались лишний раз.

От: Печенюшка
Я уже почти у общежития.
Так что я всё проконтролирую.

От: Our Lord

Подойдёшь к нему ближе, чем на метр, я тебе руки оторву и в горло запихаю,
чтобы ты сам попробовал найти у себя сердце, которого там нет.

От: Печенюшка
Метр, договорились.

Юнги усмехается на нахальство этого наглеца, готовый просто бросить всё и

поехать в общежитие, чтобы не оставлять Тэхёна наедине с… тем, у кого к нему
чувства вообще-то. Ещё хуже.

— Юнги, начинай проверять аппаратуру, — зовёт менеджер, — через десять

минут начинаем.

155/405
Мин смотрит на часы и проводит по волосам, засекая законный час, а потом
просто уйдёт, надеясь, что за это время ничего не произойдёт.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чонгук смотрит на непрочитанные сообщения в отдельном диалоге с Тэхёном и

блокирует телефон, заходя в двери здания общежития. Он помнит, что Ким себя
плохо чувствует, но тот ничего не сказал, даже не позволил себе помочь.
Упрямый.

Чон как знал, что сегодня надо было закончить пораньше (на самом деле хотел
ещё раз поговорить с Тэхёном, пока никого нет дома). Брюнет быстро добирается
до нужного этажа и проходит по коридору, надавливая на ручку двери, которая
оказывается не заперта. В коридоре темно, свет горит только на кухне, но
Чонгук никого не видит, хотя на столе открыта аптечка.

— Тэхён? — парень сбрасывает рюкзак, проходит дальше и замечает дверь

комнаты Минов открытой.

Брюнет заходит внутрь и окидывает взглядом пустую комнату. Тогда Чонгук

решает посмотреть в ванной, замечая горящий там свет, но незакрытую дверь.
Он слегка её толкает и прислушивается к подозрительной тишине, отталкивая
пугающие мысли о том, что Ким мог сделать с собой.

Чонгук распахивает дверь, находит шатена, сидящего на полу у ванной и

подогнувшего к себе ноги, и тут же опускается перед ним, хватая того за руки –
его всего трясёт.

— Тэхён, — брюнет пытается заставить посмотреть на себя, положив ладонь на

его щёку и заметив, какой он горячий.

— Нечем дышать, — еле выговаривает Ким, смотря куда-то в пол и прижимая

свои руки к груди, в которой бешено колотится сердце, и перебойно пытается
вобрать воздух, который, кажется, резко исчез из этой комнаты.

Учащение сердцебиения, ощущение удушья, затруднённое дыхание, дискомфорт

в области груди, озноб и повышенная температура – Чонгук знает, что это такое.
Осознание происходящего резко заставляет Чона обхватить Тэхёна и поднять
его на руки, перенося на свою кровать.

У вокалиста дрожат руки не меньше тэхёновых, ему впервые настолько страшно,

что время, кажется, летит слишком быстро, чтобы уловить происходящее.
Чон открывает одну за другой сумки из прошлого дома, находит нужную вещь и
возвращается к шатену, располагая бумажный пакет так, чтобы он прикрывал
область рта и носа.

— Тэхён, послушай, — Чонгук наконец ловит на себе взгляд… разных глаз, но тут
же отвлекается. — Делай медленные и непрерывные вдох носом и выдох ртом.
Слышишь? Давай вместе, — брюнет держит пакет у лица Кима и чувствует, как
он обхватывает его запястья, продолжая сильно дрожать, — повторяй за мной:
медленно вдох носом, медленно выдох ртом.

На пальцы Чонгука стекают тёплые слёзы, Тэхён пытается повторить за

156/405
вокалистом, но получается с большим трудом.

— На меня смотри, — требует Чон, не давая опускать взгляд, — опиши, что ты

видишь в этой комнате. Посмотри, что ты видишь?

Необходимо переключить фокус внимания на внешнюю среду и описывать то,

что происходит в реальности рядом. Тэхён проводит взглядом по тёмным стенам,
освещаемым лишь дальним светом из кухни, и закрывает глаза, начиная мотать
головой.

— Тэхён, прошу, посмотри на меня, — Чонгук продолжает удерживать пакет,

переместив ладони на его щёки, — опиши меня, давай.

Тэхён всматривается в черты лица, мелькающие раньше на фото с Хёнджином, и

они ошибочно кажутся родными.

— У тебя родинка на носу, — шатен опускает взгляд ниже, — и под губой.

— А глаза? Каким цветом…

Тэхён резко замирает, вспоминая, что не так давно снял линзы, и его главный
секрет только что был раскрыт. Он же сидит в жалких сантиметрах от Чонгука и
смотрит на него разными глазами. Дрожь снова начинает возвращаться, крупные
слёзы скатываются по разным сторонам, выдавая вторую волну паники, которую
нельзя начинать.

— А помнишь комнату Юнги в Дэгу? — Чон вспоминает ещё один метод –

позитивной визуализации, и думает, что именно это место должно было ярко
запомниться Тэхёну. — Закрой глаза, вспомни её. Там не такая уж и большая
кровать, но вам было удобно лежать вдвоём. Юнги играл тебе на гитаре? У него
были белые фонарики на стене…

— Фиолетовые, — исправляет шатен, ослабляя хватку на запястьях Чонгука.

— А плакаты вашей любимой группы?

— Юнги не любит плакаты, — Тэхён мелко подрагивает, облокачивается на

подушку и смаргивает оставшиеся слёзы. — У него был клетчатый плед, в
который он всё время меня закутывал, когда мы выходили смотреть на
звёзды, — парень тяжело сглатывает, воссоздавая в памяти тот уютный мир, где
он мог спрятаться ото всех. — У него всегда стояли банки с энергетиками на
столе вместо учебников, на полу валялись скомканные листы с неудачными
песнями. Окно у кровати всегда было открыто, потому что я любил слушать
дождь. Я… так хочу к Юнги.

Чонгук убирает бумажный пакет, замечая, что дыхание шатена

стабилизировалось, и проводит ладонью по его волосам.

— Я прямо сейчас ему позвоню, и он приедет к тебе, — Чон аккуратно

надавливает на плечи, чтобы Тэхён упал полностью на подушку, — а ты пока
полежи и подожди, хорошо?

Ким выглядит настолько разбитым, что, казалось, даже Юнги не сможет уже
склеить эти кусочки. Неужели Чонгук его довёл до такого состояния? Не надо

157/405
было ему приходить в художественную студию, ведь именно этот разговор стал
последней каплей, переполнившей предел.

Чон ещё какое-то время сидит рядом, удостоверяется, что Тэхён заснул, и тихо
уходит, прикрывая дверь так, чтобы осталась небольшая щель. На кухонном
столе брюнет находит телефон Кима, разряженный так не вовремя, раскиданные
таблетки и полупустой стакан воды. Он тихо всё убирает на место, находя
наверху пачку хосоковых сигарет. Они сейчас очень кстати. Правда посмотрев на
марку, Чон замечает, что теперь он курит другие. Или эти принадлежат Мину,
они тяжёлые, а такие Чонгук курить не может.

Он курит редко, только в самых дерьмовых ситуациях, и таких за жизнь было

пару тройку раз. Сейчас тоже хотелось.

Чонгук возвращается в свою комнату, садится на пол перед кроватью и

прислушивается к ровному дыханию Тэхёна. Впервые ли у него это? Случалось ли
подобное раньше здесь, в Пусане? Может, Ким не всё рассказал в переписке о
случившимся месяц назад с Чимином, назвав грубо «срыв», потому что это не он.
Юнги точно должен об этом знать. Но почему тогда они ничего не
предпринимают?

Входная дверь ударяется о стену, заставляя брюнета неохотно проснуться от

утянувшего его сна. Руку немного покалывает из-за неудобной позы, становится
ощутимо прохладно, и в закрытые глаза бросается яркий свет из коридора.
Чонгук понимает, что задремал на полу у кровати, облокотившись на её
поверхность, когда слышит голос Юнги.

— Выходи.

Чон сонно окидывает взглядом спящего Тэхёна, который за это время так и не
проснулся, поднимается и выходит, закрывая за собой дверь. Искусственный
свет неприятно бьёт по глазам, заставляя жмуриться и передвигаться по памяти
до кухни.

— Почему он у тебя в комнате? — тут же летит первый вопрос стоящего у окна

блондина, настроенного более менее спокойно на разговор. Скорее от того, что
Чонгук оказался рядом, когда его не было, в чём он благодарен ему.

— Так получилось, — Чон проводит по лицу и садится за стол, медленно

возвращаясь в пугающую реальность произошедшего. — Это его первая
паническая атака?

Взгляд треугольных глаз тут же устремляется на Чонгука, будто тот затронул то,
о чём нельзя говорить. Хотя им не привыкать, ведь они и так уже слишком много
узнали друг о друге.

— Как ты…

— Я знаю, как она выглядит, и что делать, — с какой-то недосказанностью

прерывает Чонгук, решая не заострять внимание на его действиях. — Вопрос в
том, почему ты ничего не делаешь, зная, что происходит. Панические атаки
просто так не исчезают, ему нужна помощь специалистов. Как давно они? Тэхён
принимает что-нибудь? Его родители… были в курсе?

158/405
— А ты сам как думаешь? — Мин делает нервную затяжку от того, что в чёртовых
глазах напротив видно неподдельное беспокойство. — Его всю жизнь доводили
такие же ублюдки, как ты, мать бросила, а отцу было не до него, им никто не
занимался. Знаешь, что отец говорил ему, когда Тэхён возвращался из школы с
ссадинами? «Раз получил, значит за дело». Какой человек останется в порядке,
когда твою жизнь обесценивают до существования? Далеко ходить не надо, ведь
произошедшее – твоих рук дело.

— Моих, — не отрицает брюнет, — но я готов взять за это ответственность. Дело

ведь в деньгах? У тебя просто нет возможности оплатить курс лечения, так?

— А ты смешной, — совершенно невесело говорит Юнги, доводя (первую ли?)

сигарету до её конца. — Больница – не школа, поддельные документы там
быстро вычислят. Тэхёна, как несовершеннолетнего, отправят обратно в Дэгу к
официальному опекуну, который даже не заметил его исчезновения, и в школу,
где учатся те уроды, что его доводили. Мы оба прекрасно понимаем, что с ним
будет без меня. А меня, после раскрытия всей правды, точно не будет рядом.

Чонгук теперь понимает истинную причину, по которой они не могут обратиться

за помощью. Когда, казалось бы, они высвободились из тех цепей, что
удерживали их всю жизнь, впереди оказывается ещё шаткий мост через
пропасть. Один неверный шаг и всё на исходную, только в этот раз второго
шанса может не быть.

— Никто об этом не узнает, — Чон коротко смотрит на дверь и снова

возвращается к старшему, — я не стану никому рассказывать, и Чимина
попробую убедить – на самом деле он умеет молчать…

— Я в курсе, как вы умеете хранить секреты.

Юнги не шантажирует, просто смысла скрывать не видит. Раз уж они всё друг о
друге знают, то пусть обе стороны понимают риск, на который могут пойти.

Мин нашёл инцидент, произошедший четыре года назад, в котором говорится о

несчастном случае с летальным исходом одного и глубокой комы второго.
Свидетели этому – двое подростков, со слов которых и приняли всё за правду.
Чонгук знаком с паническими атаками не понаслышке, ведь он и есть их жертва
в далёком прошлом, поэтому у него всё ещё хранятся бумажные пакетики,
которые всегда носит с собой Чимин.

— Хочешь, чтобы я тебе рассказал, как всё было на самом деле? — Чон отчётливо
помнит каждую секунду, каждое действие, что преследует его во снах, словно
это было вчера.

— Пытаешься этим сравнять наши знания о скелетах в шкафах? Мне этого не

надо. Я не собираюсь портить жизнь ни тебе, ни Чимину.

Юнги тушит бычок и выбрасывает его в мусорку, проводя пальцем по

переносице. Он понимает, что с психологическими проблемами тянуть нельзя, но
пока ещё не нашёл выхода из этой ситуации. У Тэхёна приступов было пару раз в
Дэгу и в прошлом месяце здесь. Периодичность между ними заметно
сократилась, а это ведёт к серьёзным последствиям, если ничего не делать.
Пичкать парня успокоительным уже не вариант.

159/405
— У Чимина много связей из-за отца, — Чонгук достаёт телефон и быстро
печатает сообщение, даже не получив разрешения от Юнги, — уверен, он
сможет договориться с кем-нибудь, чтобы Тэхёна приняли без документов.

— У тебя правда чувства к Тэхёну?

Брюнет перестаёт печатать, прислушивается к своему сердцу, которое

предательски делает два перебойных удара, будто его только что поймали с
поличным. В отличие от Чимина, Чонгук только делает вид, что презирает
нетрадиционную ориентацию, на самом деле относясь к ней нейтрально. И
похоже это «нейтрально» сделало свой ход в игре.

Если подумать, что Чон и правда стал чувствовать к Тэхёну нечто большее, чем
простое переживание и зависимость в общении, то это многое оправдывало бы.
Например, тот факт, что общение с командой сошло на нет, Чонгук перестал
ходить с ними гулять, оставаясь дома и переписываясь с Кимом. Его мысли
постоянно были заняты им, он как дурак улыбался в телефон, подолгу
рассматривая картины шатена, ждал его, старался поднять настроение и
безумно боялся раскрытия. Это всё похоже на влюблённость, как и сказал тогда
в столовой Чимин. Но так ли это на самом деле?

Чонгук чувствует необходимость в Тэхёне, словно в каждом новом дне, узнавать

его привычки, предпочтения, манеру выбора, вещи, которые вызывают у него
грусть, радость, знать его прошлое. Это давно перестало быть целью, чтобы
избавиться от парней из Дэгу, перестало быть местью для Чжуо и собственным
весельем, чтобы развлечься. Хочется Тэхёна себе, закрыть его от этого
несправедливо жестокого мира и никому не отдавать. Такие же чувства и у
Юнги. Тогда, может, Чонгук просто воспринимает Тэхёна как младшего брата?
Или же…

— Что с братишкой? — в квартиру влетает Хосок, запинаясь о брошенный

чонгуков рюкзак, но не падая, замечая тяжёлую ауру вокруг парней на кухне.

— Вас отвечать на сообщения не учили? — с претензией на пороге заявляется

Намджун. — Мы думали уже вытаскивать руки Чонгуку из горла!

Юнги смотрит на брюнета и сам получает ответ на свой вопрос. Не было

проблем…

— Есть разговор, — серьёзно говорит Мин, собираясь всё рассказать парням,

потому что происходящее набирает слишком резкие обороты, на которых
братьям больше не выстоять вдвоём.

● ĐǺỄǤỦ ●

Запах мяты медленно выводит из состояния сна, приводя чувства в работу после
весьма неудачного вечера. Разум постепенно начинает выдавать информацию
произошедшего, заставляя Тэхёна устало вздохнуть от осознания, что он снова
пережил приступ, который случился достаточно быстро после последнего. В
этом точно нет ничего хорошего.

Перевернувшись на бок, Ким врезается лбом в стену, не понимая, откуда она

взялась с этой стороны, и только после удара открывает глаза, понимая, что спал

160/405
не в своей комнате. В воспоминаниях звучит голос Чонгука, который просил
смотреть на него и повторял, чтобы тот медленно дышал. Шатен резко садится,
окидывает чужую комнату взглядом и встаёт, сбрасывая с себя одеяло,
пахнущее вокалистом.

Тэхён выходит из комнаты, проходит мимо дивана, на котором всё ещё спит
Чонгук, и направляется в ванную под взгляд старшего брата, стоящего на кухне.
Ким умывается холодной водой и понимает, что Чон видел то, чего не должен
был, и даже больше. Его глаза были без линз. Тэхён смотрит на серо-голубую
радужную оболочку в отражении зеркала и просто выдыхает. Он устал хранить
секреты и переживать из-за этого. Да и смысла больше нет строить из себя
другого человека, распрощавшегося с прошлым.

Вернувшись к старшему, который готовит на всех завтрак, Ким наливает в

кружку кипяток и добавляет заваренный мятный чай, принимая его как
успокоительное. Он и в прошлый раз так сделал, просто проснулся и пошёл в
школу, будто ничего и не было.

— Дома остаться не хочешь? — будто намекает Юнги, прося Тэхёна никуда не

ходить сегодня.

— Я уже выспался, — игнорирует посыл шатен, делая вид, будто вся проблема
лишь в его недосыпе.

— Я рассказал всё Намджуну и Хосоку.

Тэхён оборачивается и смотрит на старшего, быстро анализируя услышанное.

Всё, что осталось рассказать – это о документах и прошлом в Дэгу. Хранить это в
тайне больше нет необходимости, ведь теперь по соседству живут Чон и Пак,
которые в любое время могли бы проболтаться, и пусть друзья услышат это от
Юнги, чем от них.
Ким ничего не отвечает, просто принимает это и садится за стол, ещё раз
посмотрев на Чонгука, который начинает шевелиться.

— Столько тайн не было даже во вчерашнем детективном фильме, — напротив

садится Хосок, подпирая голову руками. — Как себя чувствуешь, малой?

Ким понимает, что парни не станут спрашивать о прошлом и примут этот секрет
так же, как узнали о его глазах.

— Простите, что заставил волноваться, — Тэхён делает глоток чая, и не успевает

среагировать, как из его рук забирают чашку и отпивают наглым образом почти
половину.

— Твои извинения приняты, — проговаривает Чонгук, возвращая чай шатену и

поворачиваясь к Юнги. — Хён, сделаешь и мне такой чай? Две ложки сахара,
спасибо.

Все провожают взглядом Чонгука, который после вчерашнего, видимо, подумал,

что заимел себе старшего брата в лице Мина, раз тот не оторвал ему руки.

А Тэхён смотрит на светлую поверхность жидкости в чашке на своё отражение

разных глаз. Чон ничего не сказал по этому поводу ни вчера, ни сейчас. Но он
сильно помог. Ким вспоминает, как Чонгук вытащил его из ванной на руках,

161/405
посадил к себе на кровать и достал бумажный пакет из своих вещей. Чон знал,
что нужно делать при панических атаках, потому что самому приходилось
сталкиваться? Его голос так успокаивал, тёплые прикосновения опаляли щёки,
он воспользовался тем, что Тэхён рассказывал о комнате в Дэгу, запомнив такую
незначительную вещь, как фонарики. Чонгук действительно запоминал каждую
мелочь из переписки.

Но самый главный вопрос – что делать дальше, если с каждым днём Пусан
преподносит всё больше проблем?

— Доброе утро, вокалисты и Тэхён! — доносится голос Чимина, который

приходит на завтрак с разрешением, которое в прошлый раз дал ему Юнги.

Пак хлопает входной дверью и вальяжной походкой направляется на кухню,

удерживая в руках бутылку воды, не изменяя себе. Вот только Ким сейчас сидит
без линз, и это значит, что танцор увидит его настоящие глаза. А Тэхёну
надоело, что толку, если об этом уже узнал Чонгук, который обязательно
расскажет Чимину?

Шатен ставит чашку на стол, выдыхает и поворачивается к танцору, ловя на себе

его взгляд.

— Привет, Чимин.

Пак останавливается, не достигнув кухни, и смотрит в разные глаза Тэхёна,

который в этот раз их не прячет. Просто ему больше нечего терять.

Кажется, недостающий пазл о причине издевательств в прошлой школе только

что был поставлен на место.

Чонгук стоит, наклонившись под струю холодной воды и подставив под неё
голову, чтобы как можно скорее проснуться. Первую половину ночи он совсем не
спал, прислушиваясь к каждому шороху, доносящемуся из его комнаты. Так,
наверное, вёл себя Чимин несколько лет назад, чувствуя то же беспокойство.
Вторую половину промучился на неудобном диване, на котором не единожды
засыпал Тэхён, возвращаясь поздно ночью с работы. Удивительно, как он только
мог высыпаться при таких обстоятельствах, да ещё и в школу после этого
ходить. Скорее всего братья из Дэгу наполовину состоят из энергетиков.

Услышав точно голос Чимина, брюнет выключает воду и накидывает на мокрые

волосы полотенце, начиная их вытирать. Им бы нужно теперь раньше вставать,
потому что из-за отсутствия автомобиля добираться приходится пешком, а
времени на это затрачивается куда больше, но мысли о насущных проблемах
перебивает Тэхён, который сидит на кухне без линз. Чимин увидит его.

Когда Чон вчера заметил настоящий цвет глаз Кима, то вспомнил о том вечере в
школе после хоккейной игры. Тэхён тогда сильно испугался, услышав о
предположении Чонгука о линзах, ведь он так пытался сохранить этот секрет.
Это оправдывает и странное наименование Blue & Gray, потому что цвет его
глаза серо-голубой, словно лёд. И навевает догадки, что это и является
причиной, по которой в школе у шатена были проблемы.
И сейчас Чимин может увидеть то, что так старается скрыть Тэхён.

162/405
Чонгук резко открывает дверь ванной комнаты, выходит из неё и видит Пака,
который разворачивается на шум и сжимает бутылку в своих руках до треска. А
затем громко ставит её на стол и направляется в сторону брюнета.

— Почему ты ничего не сказал? — Пак смотрит на Чонгука каким-то странным

взглядом, и голос у него раздражённый. Неужели это из-за того, что Чон не
рассказал ничего о цвете глаз Тэхёна? — Сложно было набрать мой номер? Всё
сам хотел решить? А если бы не получилось? Почему я узнаю об этом сам, а не от
тебя?!

Юнги, который подумал, что первый вопрос связан со смыслом раскрывшегося

секрета, перестаёт понимать о чём речь, ведь контекст очень подходит к
случившейся панической атаке Тэхёна. Но откуда бы Паку было знать об этом?

Чон, как и все присутствующие, сначала не понимает, о чём речь, пока не

замечает в своей комнате валяющийся бумажный пакетик. И тогда всё встаёт на
места: Чимин заметил его и подумал, что был приступ у Чонгука. В его глазах
страх и злость от того, что младший не позвонил ему, не попросил помощи. И
сейчас все могут впервые увидеть, как Пак думает о ком-то, переживает и
становится уязвимым, проявляя не присущие ему чувства. Чимину настолько
важен Чонгук, что такой факт, как гетерохромия Тэхёна, для него совершенно не
играет никакой роли.

— Это был не я, — озвучивает брюнет, вгоняя теперь в замешательство Чимина.

Пак хмурится, начинает складывать, что вчера все присутствующие были в

агентстве, кроме Чонгука, у которого не было ничего запланировано, и,
собственно, единственного, кто не проходит стажировку. Чимин оборачивается и
ещё раз смотрит на Тэхёна, который подозрительно храбр сегодня, раз дал
увидеть себя без линз. Вот только это не храбрость была, а отчаяние и
безразличие.

— Убогая шутка, — усмехается Пак и проводит пятернёй по волосам, получив

дозу адреналина в кровь с утра пораньше. — Передай ему, чтобы теперь не
вздумал пить энергетики.

Чимин теряет весь интерес находиться здесь, поэтому незамедлительно уходит,

не забыв хлопнуть дверью.

— Это что, только что была забота с его стороны? — не верит в услышанное
Намджун.

Вряд ли это можно назвать прогрессом в отношениях между Дэгу и Пусаном,

потому что Чимин всего лишь испытал те же чувства, которые были раньше
предназначены Чонгуку. Но он действительно дал совет, применяемый
абсолютно точно к Тэхёну.

Сам Ким продолжает пить чай, будто только что совершенно ничего не
произошло. И Юнги, смотрящий на младшего, начинает понимать, что придётся
рискнуть и принять помощь от Чонгука, как единственного, к кому хоть немного
может прислушаться Чимин… который оставил свою бутылку на столе.

● ƁỦֆẴ₦ ●

163/405
Школьный день не задаётся с самого утра.
Сначала парни опаздывают, причём подозрительно, что именно компанией из
четверых учеников – братьев Мин и Пака с Чоном. Разбираться с ними не
решаются, потому что вызывать в школу за опоздания (на самом деле далеко не
первого) особо некого – у троих родителей нет, а с генералом связываться
страшно. Поэтому обходятся предупреждением и наказанием в виде уборки
после уроков в спортивном зале. Радости особой эта новость не приносит, потому
что у Чимина нет никакого желания проводить своё личное время в такой
компании, ведь у него впервые за долгое время нет дел в агентстве.

Затем на новой теме из мыслей не выходит Ким Тэхён, который в школу линзы
напялил и сидел так, будто вчера ничего не произошло. Чимин весь урок ему в
спину смотрит, пытается понять поведение и неоправданный риск раскрыть
такое перед ним. О чём он только думал? Словил приступ и сдался? Решил до
конца все секреты раскрыть, чтобы больше ничего не осталось, из-за чего он мог
нервничать? С одной стороны правильно – избавился от лишних проблем, с
другой – разве Чимин не главная их проблема?

К обеденной перемене Пак вроде как перестаёт думать о панических атаках,

Тэхёне и Юнги, вернувшись в реальность, в которой ему скоро предстоит выйти
на лёд. Агентство, конечно, радушно приняло танцора под своё крыло,
заключили сразу десяток контрактов и выдвинули условие: бросить фигурное
катание. Как и Чону, Чимину сказали, что лёд – вещь непредсказуемая и опасная.
Он может с лёгкостью перечеркнуть всю карьеру, упади ты только раз
неправильно и сломай то, что не заживёт. Но слава, как сигарета – получи ты
внимание один раз, второй, и не заметишь, как станешь зависимым.

Чимин зависим.

Чонгук замечал за другом его изменения, что за словами «от меня требует отец»
скрывается «так требует моё эго». Возможно второе вылилось из первого, когда
родительская установка намоталась на мышление сына, который поставил себе
цель быть лучшим. Сначала это была учёба в классе, потом в школе, где Пак
пытался обойти Чонгука. Затем этот яд распространился на увлечение фигурным
катанием и танцы, забирая даже то единственное, что делало из Чимина не
куклу, а человека. «Быть первым» стало единственным правилом, не имеющим
исключений.

Чимин никогда не завидовал.

Если внимание и славу получал не он, то он себя скорее наизнанку вывернет, чем
станет завидовать человеку, который оказался выше него. «Я стану лучше» –
поставил себе новую цель Пак и шёл к ней. По этой ли причине он возненавидел
Тэхёна? Чем он лучше? Тем, что сразу влился в школу со своим братом –
успешным и талантливым композитором? Ким даже не трейни, но рядом с ним
всегда кто-то есть. Ему так просто удалось заставить Чонгука поменять своё
мнение, стать наравне с Чимином, который намного дольше с Чоном, намного
больше знает и сделал ради него нечто серьёзное. А что Ким? Присылал целый
месяц сообщения да свои картины и стал так дорог Чонгуку. Поэтому от него
необходимо избавиться.

Размышляя над этим, Чимин будто смотрит на себя в зеркало, но видит не своё
отражение, а отражение другого человека, зависимого, и отрицает, что это он.
Отражение слишком ужасное, но Чимин не такой, нет.

164/405
— Остолбенел от своего прекрасного отражения? — смеётся Чжуо, встав между
парнем и зеркалом в классе. — Сколько ты уже на водной диете? Мне кажется, я
вижу тебя насквозь.

Чимин переводит взгляд на Тэхёна, который лежит на парте, отказавшись

обедать, поэтому Юнги сейчас сидит рядом и что-то ему рассказывает.

Юнги – не менее интересная персона. Он еле стоит на ступенях, на которые

забрался, шаг в сторону и упадёт. Точнее, одно слово Пака, и братья пойдут на
дно. И при всём этом композитор будто не оглядывается назад на Чимина,
продолжает идти вперёд, рискуя всем. Как он так может? В чём секрет? Быть
настолько подбитым, но всё равно пытаться взлететь…

— Чего надо? — напрямую спрашивает Пак, не намереваясь постепенно

подходить к сути дела, потому что Кан ненавидит его, и это взаимно, а потому та
не станет просто с ним разговаривать.

— Как там план Чона трахнуть младшего Мина? — девушка складывает руки,
смотря на обсуждаемый объект. — Что-то я не вижу прогресса. Будто Чон
наоборот боится прикоснуться к Тэхёну.

— Тебя это не касается.

Чжуо не обязательно знать, что сейчас происходит между ними, особенно о том
факте, что Чонгук и правда стал нуждаться в Тэхёне так, что просит не ставить
его перед выбором. Настолько привык и проникся сочувствием, что готов встать
на защиту Кима. А всё почему? Потому что он даёт ему больше, чем хоккей и
Чимин.

— Они ведь хорошо общаются? — не прекращает брюнетка, делая вид, что

причёску поправляет, а сама следит за реакцией одноклассника. — Что бы у них
ни происходило, достаточно будет одного разговора, чтобы заставить Тэхёна
возненавидеть Чонгука.

Кажется, это уже произошло, когда ложь с Печенюшкой раскрылась. Что может
быть хуже?

И тут Чимина озаряет, что хочет до него донести Кан.

Он смотрит на девушку, которая улыбается, одним взглядом уверяя, что этого
будет более, чем достаточно, для лучшего результата. Тэхёну нужно просто
влюбиться, а затем, когда всё зайдёт слишком далеко, рассказать об истинных
намерениях Чонгука. Всего лишь «ты будешь трахаться со старшим, а я с
младшим, как тебе?». Это хуже, чем выдавать себя за другого человека.

Танцор смотрит на братьев, один из которых возвращается к себе в класс, и

думает, что ещё не всё потеряно. Чимин вернёт Чонгука себе любой ценой и не
позволит никому его отобрать.

А Чонгук отписывается лидеру, что скорее всего сегодня не придёт на групповые

посиделки трейни из-за наказания в школе и остальных планов. Из-за Тэхёна
вообще-то. Чон пойдёт с ним, если Ким будет сегодня рисовать или проводит до
кафе, даже просто посидит дома. У него же теперь есть официальное
разрешение от старшего брата, который на риск пошёл, доверившись Чону.

165/405
И выходя из диалога с одногруппниками, Чонгук смотрит на переписку с
Тэхёном. Так хочется написать ему и спросить, что он делает, хотя Чону всегда
было известно, какой у него урок. Но он был в сети два часа назад. Снова
разрядился телефон?
Брюнет вздыхает, убирает айфон и поднимает глаза на доску. Время тянется
невозможно медленно. Секундная стрелка почти достигает цифры, после
которой прозвучит звонок с урока, и все пойдут домой. А четверо
старшеклассников в спортивный зал.

Судя по всему Чимин не затрагивал тему гетерохромии Тэхёна ни с кем, потому

что за целый день он ничего не сказал об этом даже Чонгуку. Не спросил, знал
ли он, и вообще никак не стал пользоваться этой информацией. Поинтересовался
только, знает ли кто о том, что у Чона были такие же приступы. Намеренно или
нет, Пак явно в своих мыслях сравнил Чонгука и Тэхёна.

По окончании уроков брюнет не сразу уходит в назначенное место. Он знает, что

к этому времени Чимин уже опустошает свой запас воды, поэтому пошёл купить
ему ещё. И Тэхёну. Может быть, это просто человеческое сочувствие, не больше?
Никакие это не чувства, о которых вечером спрашивал Юнги и заявлял Чимин.
Неужели Чонгук самостоятельно не может в себе разобраться? Или со стороны
это слишком очевидно? Как вообще можно проверить наличие чувств?

Чон вспоминает начало отношений с Чжуо, пытается понять, что чувствовал в то

время, и похожи ли эти чувства на то, что происходит сейчас. Разница лишь в
возрасте, потому что на начало отношений с Кан, Чонгук скорее испытывал лишь
влечение, а сейчас эта смесь эмоций и желаний к Тэхёну обретает более
расширенное понятие: его хочется оберегать, скрыть от жестокого мира, порой,
даже от себя самого, элементарно смотреть на него и разговаривать обо всём,
что только придёт в голову.
Определённо чувства к ним разные.

Значит то, что парень чувствует к Тэхёну, действительно что-то более

серьёзное?

— И долго пялиться в автомат будешь? — слышится голос Чимина, который,

сложив руки, стоит у стены и смотрит, как младший залип в одну точку.

Сам он не пошёл в зал, потому что не хочет оставаться с парнями из Дэгу один
на один – ничем полезным эта встреча не обернётся.

— У меня к тебе есть просьба, — Чонгук наклоняется и достаёт две бутылки

воды, протягивая одну Паку. — Помню, ты говорил, что сделаешь всё, чего бы я
ни попросил.

— Всё, кроме твоей очередной попытки заставить меня поесть, — соглашается

Чимин, откручивая с усилием крышку.

Глупый, не понимает, что Чон как лучше хочет, а тот просто убивает себя,
отвечая «я ещё недостаточно хорош».

— Помоги Тэхёну.

Чимин останавливается, поворачивается к брюнету и смотрит на него, ожидая,

166/405
когда тот пояснит свои безрассудные слова. Нет, Чон серьёзно просит Пака
помочь тому, кого он желает уничтожить? Сначала танцор хотел рассмеяться, но
вспомнил разговор с Чжуо, поэтому на его лице появляется неоднозначная
улыбка.

— Каким образом я должен это сделать? — Пак снова идёт вперёд, поставив
перед собой задачу помочь наивному Тэхёну влюбиться в Чонгука. Как раз такое
внимание со стороны Чона, как помощь, будет весьма ярко отражаться на их
взаимоотношениях.

— Проведи его без документов к врачу.

— Думаешь, отец не мониторит каждый мой шаг? Он сразу же станет выяснять,

что за человека я пропихнул «без камер», — Чимин запрокидывает голову и
выдыхает, зачем-то начиная думать об этом больше положенного. — Разве что
могу представить его под твоим именем, но тогда тебе придётся ходить с ним.
Тебе оно нужно?

— Кажется, ты никогда не задавался этим вопросом, когда ходил со мной, —

Чонгук снова ставит наглядную параллель между ним и Тэхёном, чтобы Чимин
косвенно сравнивал их. Может быть, таким образом Пак сможет скоро изменить
своё отношение к нему?

Чимин ничего не отвечает, толкает двери спортивного зала вперёд и никого, кто
должен здесь находиться, не видит. Солнечные лучи проникают сквозь большие
высокие окна на размеченный линиями зал, где царит тишина и спокойствие,
вместо двух парней из Дэгу. Они сбежали?

— Эй, — раздаётся голос позади, и старшеклассникам тут же прилетает по

швабре в руки от Юнги, который возвращается с Тэхёном с рабочими
инструментами. — Давайте просто поскорее с этим закончим.

Тема с больницей опущена до следующего раза, однако, никакого отрицания от

Чимина не озвучено. Даже как-то удивительно.

Парни принимаются за своё наказание, рассредотачиваются по залу, принимаясь

каждый за свою работу. К ним заходит учитель, проверяющий наличие
провинившихся на месте, а потом оставляет ключи и уходит.

Юнги долго думает о том, следует ли ему поговорить с Чимином или оставить
всё на Чонгука, на тему разных глаз младшего, но сегодня оказывается довольно
тихо. Пак не подаёт намёков на возникновения неприятностей, а то, что с утра
он сказал, до сих пор не выходит из головы. Однозначного ответа на причину его
поведения нет. Возможно, настало то самое время, когда они могут поладить…

— Ты блять смотри иногда, куда прёшь!

Или нет.

Чимин недовольно шипит, когда сталкивается спиной с Юнги, который моет

полы, идя задом. Вот только в столкновении присутствует одна малюсенькая
причина, по которой виноват не он.

— Ты смеёшься? — Мин останавливается и облокачивается на швабру, полностью

167/405
поворачиваясь к светловолосому. — Ты вообще в курсе, что полы моются от стен
к выходу?

Конечно, Пак начал наоборот, вот и встретился с Юнги, который половину уже
домыл. Пол блестит с обеих сторон, оставляя лишь маленький недомытый
кусочек, на котором стоят двое парней.

Услышав перепалку, Чонгук выглядывает из-за трибун, не находя Тэхёна,

который ушёл выливать воду, и переводит взгляд на парней внизу.

— Не вижу разницы, — упирается Чимин, игнорируя правила, по которым

никогда не живёт.

— Ты как отсюда уйти теперь собираешься? — Мин толкается языком за щёку,

пытаясь не нервничать из-за этой незначительной оплошности, но в последнее
время все на нервах.— Пройдёшь по чистому и оставишь следы, какой смысл
мытья полов?

Пак демонстративно наклоняет голову в бок, осматривает композитора с головы

до ног и разворачивается, направляясь к выходу по сырому полу. Вот только он
ещё опускает швабру, которая тянется за ним, стирая его следы – так он и
ломает систему.

Юнги смотрит вслед танцору, не замечая, как собственные уголки губ

поднимаются от сломанного правила. У Чимина заметно другое мышление,
только зачастую он использует его не по назначению.
А танцор уже забирает ведро и уносит, оставляя швабру у двери.

— Круто, да? — улыбается Чонгук, смотря на удивлённого Мина. — Я примерно

так же был в замешательстве, когда мы начали жить вместе.

— Одного не пойму, как он перестал ненавидеть тебя, — Юнги принимается

домывать последний сухой островок, даже не ожидая, что на его фразу ответят.

— Всё просто, — Чон спускается с трибун, отряхивая ладони, — Чимину стало

страшно.

Голос брюнета разносится небольшим эхом по залу, заставляя Мина обернуться,

чтобы удостовериться, что их больше никто не слышит. Странно разговаривать с
Чонгуком так, словно они друзья, но, видимо, младший и правда хочет всё
изменить ради Тэхёна. Отчего Юнги надо постараться, чтобы принять это и
подпустить вокалиста к ним.

— Просто вспомни свою первую встречу с Тэхёном, — Чон о ней прекрасно знает,
не хвастается этим, но приводит параллели, которых становится слишком много.
— Когда ты увидел его перед кабинетом директора, что бросилось в глаза
первым? Это были даже не его разный цвет глаз, а пластыри и синяки.

И голос отца Тэхёна, который заверял, что у сына нет проблем. Юнги слышал это
и не понимал, как родитель может заявлять такое, когда его ребёнок
подвергается издевательствам. Тогда у Мина появилось странное, неприсущее
ему желание защитить мальчика от жестокого мира.

— С Чимином было нечто похожее, — продолжает Чонгук, скрещивая руки. — В

168/405
тот день он случайно оказался в моём доме только потому, что учитель попросил
занести мои оставленные тетради, так как мы жили почти рядом. И он стал
свидетелем…

Брюнет затихает, понимая, что может впервые кому-то рассказать правду о том,
что случилось несколько лет назад, буквально раскрыть её перед тем, кто ему по
сути никем не является. Всего лишь парень, приехавший из Дэгу, бросивший им
вызов и показавший то, что в этом мире является редкостью, вместе с безумным
стремлением к мечте. Тот, кто по большому счёту стал кнопкой, запустивший
обратный процесс в ту ночь вечеринки.

— … Чимин спас меня. Ему стало страшно, а страх многое может изменить. Даже
отношение к людям.

— Так это была не случайность? — Юнги не хотел это выяснять, ещё вчера он
сказал, что ему не обязательно знать подробности, но сейчас он понимает, что
случилось на самом деле. — Его убил Чимин?

— Мы сделали это вместе.

Чонгук смотрит в глаза старшему и ничего от него не скрывает, становясь вместе

с ними на одно тонкое лезвие. А теперь стоит задать вопрос: Чон Чонгук, разве
люди говорят о таком, только из-за человеческого сочувствия?

Со стороны коридора раздаётся грохот упавшего ведра. Ведь Чимин пошёл

выливать воду, а Тэхён до сих пор не вернулся.

Ким держит руки под струёй холодной воды, чувствуя, как температура ладоней
меняется, покалывая маленькими кристалликами его пальцы и заставляя их
неметь. Безумно холодно, но парень не спешит выключить воду, смотря на то,
как прозрачная жидкость огибает каждую неровность и скользит по руке, как
намокают загнутые рукава толстовки. Он всё никак не может унять дрожь в
пальцах.

А всё дело в том, что началось это после вчерашнего приступа, но до этого
никогда такого не происходило. Вывод только один – положение ухудшается и
при любом следующем потрясении может произойти нечто худшее. И он не хочет
говорить об этом Юнги, потому что это самое потрясение живёт с ними в
квартире, а его дополнение в соседней. Старший просто ничем не сможет
помочь.

Тэхён выключает воду, поднимает ладони и смотрит на пальцы, которые всё ещё
дрожат не из-за холода. Парень облокачивается на раковину, вздыхает и
прикрывает глаза, пытаясь собраться с мыслями и определиться, что делать ему
дальше. Перестать ходить в школу? Хотя бы не так часто – как вариант, так
будет меньше столкновений с потенциальными проблемами. Учёба? Она нужна
была лишь для перевода, а сейчас необходимо просто закончить школу. Работа.
На ней особо не возникает трудностей, поэтому оставлять её он не станет.
Художественная студия – придётся ограничиться редкими походами. Самое
главное сейчас не упасть, когда они только-только оттолкнулись от земли.

Шатен выходит на лестничную площадку, чтобы вернуться в спортивный зал ко

всем, но замечает наверху Чимина, который спускается с ведром воды. Они

169/405
останавливаются, смотря друг на друга и понимая, что сейчас они остались
вдвоём – удобный момент, чтобы наконец поговорить.

Пак делает медленный шаг на ступень ниже, затем ещё, сокращая между ними
расстояние.

— Тремор? — Чимин опускает взгляд на руки, которые Тэхён сжимает в кулаки,

пряча то, что уже замечено. — Теперь понятно, почему Чонгук так просил меня
воспользоваться связями, чтобы пропустить тебя к врачу без документов. Ты
просто в ужасном состоянии.

Ещё шаг, и между ними остаётся три ступени, а за спиной пустота.

— И знаешь, я не могу ему отказать, — Пак усмехается, потому что на самом

деле так и есть, — но ещё я сделаю это, потому что терпеть не могу психические
проблемы.

Потому что своих хватает.

— Что мешает тебе воспользоваться моим состоянием? — Тэхён прекрасно

понимает, что не по доброте душевной всё это делает Пак. Ничего между ними
не изменилось.

— Чувства Чонгука к тебе, — Чимин вздыхает как-то тяжело и ставит ведро воды,
всё ещё не понимая, правда Тэхён это не видит и не принимает или специально
игнорирует.

Киму если честно сейчас не до чувств к нему, совсем. Он не может всю жизнь
полагаться на других людей.

— Как тебе на свободе? — внезапно меняет тему Тэхён. — Хочется вернуться в

клетку, терпеть требования и запреты?

— Провоцируешь?

— А ты только в этом значении понимаешь мои слова? — шатен делает шаг

навстречу, раскрывая Паку то, что он прекрасно видит. — Я всё ещё раздражаю
тебя своим странным поведением, самоуверенностью, тем, как просто выношу
всё это. Ты до сих пор ненавидишь меня и при этом соглашаешься помочь – сам-
то слышишь, что говоришь? Хочешь меня добить, не упускай прекрасную
возможность, но не надо меня лечить, чтобы снова возвращать в ад.

— А ты бы отдал Юнги мне?

Тэхён слегка хмурится, не понимая сути вопроса, который явно неправильно

составлен. Киму не понятен ни сам вопрос, ни его смысл, будто они снова
перескочили с темы.

Увидев замешательство одноклассника, Чимин поднимает ведро и намеревается

уйти, как чувствует, будто под ногами пропадает ступень. Ведро из его рук
выпадает, с грохотом прокатывается по лестнице, а Пак хватается за перила,
ощущая резкую слабость в теле. Перед глазами появляются черные круги и за
секунду свет будто бы гаснет, и последнее, что Чимин чувствует, как его
подхватывают, не позволяя упасть.

170/405
 ● ƁỦֆẴ₦ ●

Юнги насыпает в бутылку несколько ложек сахара, взятого из кабинета, где

учителя чай пьют, и закрывает крышку, начиная взбалтывать содержимое, пока
возвращается назад. Нет ничего хуже сладкой воды, считает Мин, который
привык пить напитки без примесей.

Блондин останавливается перед Паком, который сидит на лавке под солнечными

лучами и раздражённо открывает глаза, когда на него попадает тень.

— Всё выпивай, — Юнги вручает парню бутылку и садится рядом с Тэхёном,

который на другом конце сидит и смотрит на Чонгука.

Пусанские поругались из-за того, что диеты Чимина довели его до «голодного»
обморока, на что потом тот заявил, что всё это нормально. И Чона понесло.

— Это отвратительно! — Пак отстраняется от бутылки после первого глотка,

когда замечает, что это всего лишь сладкая вода. Юнги совсем недавно вычитал,
что человека после подобного обморока надо напоить сладкой водой.

— Взял в рот и проглотил всё до капли, — грубо рычит Чонгук, которого Чимин не
слушал всё это время, когда младший просил поесть.

Что ни день, так что-нибудь обязательно случится.

Тэхён думает о последних словах, сказанных танцором, смотрит на старшего и

не видит с ним никакую связь. Предобморочный бред? Если такое, конечно,
существует. Может, таким образом Пак захотел прекратить их разговор, чтобы
он не переступил допустимую грань. Ясно осталось только одно: Чимин так
просто не смирится с происходящими изменениями.

Светловолосый через силу выпивает половину, повторяет, что ни в какую

больницу не пойдёт (потому что это точно дойдёт до агентства), а просто начнёт
есть. С трудом в это верится, потому что Чимин не тот, кто бросит то, чем так
долго занимался. И это не только о диете.

От школы парни расходятся: Юнги уходит в агентство, по пути провожая

младшего до квартиры, а Чонгук с Паком направляются подозрительно в другую
сторону. Тэхён, конечно, и не ждал элементарного «спасибо» за то, что не дал к
обмороку ещё и сотрясение мозга получить, когда он поймал танцора на
лестничной площадке. Но теперь задумывается над темой, которая начинает
проскальзывать всё чаще – о чувствах Чонгука к нему.

Ким уже размышлял об этом, и выводы уводили в пользу лжи, потому что Пак –
гомофоб, и не стал бы просто так мириться с этим, но появилась и другая версия.
Если вспомнить разговор Тэхёна с Чоном в художественной студии, то брюнет на
разрешение просить всё, что захочет, заявил, что хочет получить возможность от
Кима заботиться о нём. Странно, не правда ли? Если думать об этом, не зная о
возможных чувствах.
Но до этого Чонгук открыто заявлял подобное ещё месяц назад – тогда точно
ничего не могло быть, потому что его поведение выдавало. Неужели ложь
обернулась правдой?

171/405
Когда Тэхён возвращается в квартиру, то падает на диван, решая немного
полежать прежде, чем займётся делами. Только его излюбленное место для сна
после работы теперь пахнет Чонгуком. Он принёс его вчера в свою комнату,
сидел рядом, пока Ким не уснул, и проспал всю ночь на неудобном для многих
диване. Стоит взять вероятность возникновения чувств во внимание и
посмотреть, правда ли это.

А что, если правда?

— Тэхён.

Чужой голос пробирается сквозь пелену неглубокого сна, возвращая шатену

осознание того, что он уснул. Медленно открыв глаза, Ким фокусирует взгляд на
парне перед собой, который касается его волос, убирая их с глаз, и хмурится, но
не отталкивает руку.

— Тебе с работы звонили, просили передать, что сегодня ты им нужен, — Чонгук

протягивает телефон и поднимается, уходя на кухню.

Вопрос о том, почему Чон вдруг ответил на звонок, уходит на третий план, после
того, как шатен замечает накинутый на него плед и позднее время. Но главный
вопрос лежит у Кима на ладони в виде не его нового дорогого телефона, в
котором его сим-карта, карта памяти и фотография на главном экране, где он
перепачкан в торте. Тэхён пытается найти свой старый телефон, но его уже нет в
брошенном рядом рюкзаке.

— Где мой телефон?

— У тебя в руке, — Чонгук продолжает что-то готовить, будто совершенно не

понимает о чём речь.

Чон купил Тэхёну новый телефон – это очевидно, как и то, что его рук дело
перестановки содержимого прошлого телефона и ликвидация предыдущего.

— Мне он не нужен, — Ким поднимается с дивана и подходит к вокалисту,

протягивая вещь обратно. — Забирай и верни обратно мой.

— Кажется, — Чон щурит глаза, будто пытается что-то вспомнить, — ты был

согласен на то, чтобы я заботился о тебе. А твой неработающий прошлый
телефон приносил проблемы, — Чонгук не берёт протянутую вещь. — Если тебе
неудобно, тогда считай, что это нужно мне – я собираюсь тебе писать и получать
ответы без риска быть проигнорированным из-за разряженного аккумулятора.

Брюнет еле сдерживает улыбку. Он серьёзно собирается приучить Тэхёна

принимать его помощь.

— И я выбросил твой прошлый кусок металла, — добавляет Чон, закрывая

сковороду крышкой.

Ким молча кладёт телефон на стол и уходит в комнату, потому что времени на
разборки уже нет. Чонгук смотрит на подарок, который он вообще-то без
подтекста сделал, требовать за него ничего не собирался, и не понимает, в чём
причина. Гордый мальчик не принимает дорогие подарки? Или только потому,

172/405
что это сделал именно Чонгук?

— Да брось, — вокалист смотрит на экран телефона с милой фотографией, хотя

сначала вообще свою хотел поставить. — Сегодня ты же принял от меня бутылку
воды, что, так сложно…

Парня грубо прерывает входная дверь, которая хлопает, оповещая, что его
больше никто не слушает. Тэхён просто уходит. Если честно, Чонгука прежде так
ещё никто не динамил, но сейчас, стоя на кухне, Чон с уверенностью может
сказать, что и этот ход он предугадал. И может даже надеялся, что Ким оставит
телефон дома, потому что это становится отличной причиной побеспокоиться и
встретить его после работы.

173/405
D-9

— Юнги, дорогой, ты фальшивишь, — говорит девушка, в который раз

останавливая парня по просьбе звукорежиссёра.

Менеджер, работающий с солистами как вокалистов, так и танцоров (как же

Юнги повезло иметь того же, что и у Чимина), не понимает, что случилось,
потому что парень поёт и будто себя не слышит – ошибка за ошибкой. Девушка
входит в положение, ведь у старшеклассников идёт учебная нагрузка, помимо
стажировки, да и времени его обучения вокалу прошло сравнительно мало,
может, поэтому они не могут записать песню уже продолжительное время.

Юнги снова извиняется, просит перерыв и набирает номер младшего, который не

отвечает на сообщения с самого вечера. Всё бы ничего, если бы он не был в
квартире с Чонгуком и Чимином где-то поблизости, потому что у обоих сегодня
нет никакого расписания. Не то чтобы Мин не доверял Чону, но так и есть. Пока
особого доверия банановый не заслуживает, только кормит старшего
обещаниями.

Когда гудки заканчиваются, Юнги немного успокаивается и потирает глаза, тут

же чувствуя, как усталость пропадает, а вместе с ней тяжесть нервов.

— Малыш, ты как себя чувствуешь? — Мин упускает все другие переживания и

вопросы о том, почему младший не отвечал, задаваясь лишь одним вопросом.

— Малыш на работе, — звучит чужой голос. — Я пойду его встречать через два
часа, что-то передать?

Чонгук хлюпает остатками бананового молока, ожидая ответа с другой стороны и

вспоминая разговор с Чимином. В то утро, когда он достал информацию о парнях
из Дэгу, выяснилось, что они не кровные братья. Тогда возникает вопрос, какая
связь между ними, раз Юнги настолько старается не дать их раскрыть, печётся о
младшем и готов любого за него порвать? А когда у Тэхёна был приступ, он
сказал, что хочет к Юнги. И сейчас звучит ненормальное для друзей, слишком
сокровенное, нежное и чувственное «малыш».
Возможно ли, что Тэхён отклоняет любую помощь от Чонгука потому, что
находится в отношениях с Юнги?

Чон тут же откидывает эту мысль, сравнивая парней с собой и Чимином. У них
ведь тоже достаточно тесное общение, но это не значит, что они встречаются.

— Пусть позвонит мне, — доносится из динамика, — и куртку ему возьми, Тэхён

быстро замерзает.

Юнги отключается, убирает телефон и надевает наушники, снова становясь

перед микрофоном. Час уже поздний, люди в компании работают не по времени,
а по выполненным заданиям, поэтому вряд ли у Мина получится встретить
Тэхёна. Тем более, пора начать доверять Чонгуку? Скрепя сердце, закусывая до
боли губу, сжимая кулаки до белых костяшек, но позволяя Чону помогать, как
тому, кто может это сделать. Что более сейчас важно, так это не оставлять
Тэхёна одного.

● ĐǺỄǤỦ ●
174/405
Стрелка часов падает всё ниже, давно перевалив за отметку полуночи. Тэхён
удивился ещё два месяца назад, если бы ему сказали, что город ночью не спит,
но за время работы он убедился в этом сам. Людей сейчас, конечно, поменьше,
чем днём, в основном ночью посещают подобные заведения подростки,
студенты, некоторые приходят делать совместные проекты, отчего Ким
вспоминает Хосока, который часто не спит, выполняя задания.

Сегодня не смогла выйти сменщица, из-за чего Рюджин позвонила Тэхёну.

Правда, ответил не он. Принять его на работу оказалось верным решением:
парень трудолюбивый, вежливый, никогда не выходит из себя, даже когда из рук
всё валится – помнит Рюджин этот день, когда Мин был сам не свой. Ещё Тэхён
красивый, высокий, если одеть его не в мешковатую одежду, то сошёл бы за
айдола, чем кстати привлёк бы больше посетителей.

— Тэхёни, — девушка убирает в кармашек формы блокнот с ручкой и складывает

руки, прищуриваясь, — у тебя есть белая рубашка и что-нибудь, — брюнетка
смотрит вниз, — обтягивающее?

— Вы зовёте меня на свидание? — Ким выпрямляется и облокачивается на столик

позади.

— Разве я могу, — улыбается Рюджин, — при живом-то парне.

Тэхён слегка хмурится, ведь он не помнит, чтобы подруга хозяйки говорила, что
нашла себе нового парня. Они любят пообсуждать свои жизни, всяко лучше, чем
чужие, и Ким точно уверен, что никакого парня в последнее время не
упоминалось.

— Через пару дней будет праздник, — продолжает девушка, — хочу, чтобы ты

был в рубашке и обтягивающих джинсах, чёрных – остальное я принесу. Выйдет
весь коллектив, так что ты будешь на напитках стоять и улыбкой своей
очаровательной светить.

— Хорошо.

Белую рубашку можно позаимствовать у Хосока – у него вообще есть любого

цвета, а джинсы… В голове всплывает образ Чонгука, у которого чёрный цвет в
приоритете и подобное точно найдётся. Тэхён возвращается к работе,
выбрасывая эту мысль из головы – у Намджуна наверняка тоже есть, а размер
можно подогнать.
Проблема в том, что Киму придётся на напитках стоять. Всё бы ничего, он уже
научился делать красивую пенку на кофе и рисовать маленькие картины
молоком или натёртым шоколадом, просто дрожь в руках будет значительно всё
портить. До праздника есть ещё несколько дней, и стоит попробовать начать
пить успокоительное, может, пройдёт…

Когда Тэхён хочет узнать, во сколько заканчивает Юнги, то снова встаёт вопрос
о телефоне, который был успешно ликвидирован тем же Чоном. В последнее
время его стало слишком много. Не то чтобы он очень сильно раздражал, просто
после обмана с Хёнджином его побуждения помочь кажутся ненастоящими. А
если дело не в недоверии, то поведение у Чонгука становится похоже на то,
будто он слишком старается загладить свою вину. Но покупать дорогой телефон,
это перебор. «А доводить тебя до панической атаки – нормально?!», – вставляет

175/405
своё слово внутренний голос, который звучит, как Юнги.

Шатен встряхивает головой, слышит звоночек входной двери, оповещающий о

прибытии клиента, убирает тряпку и достаёт блокнот.

— Тэхёни, твой парень пришёл, — Рюджин хлопает работника по плечу и

забирает у него блокнот. — На сегодня ты свободен.

Ким непонимающе смотрит девушке вслед, а потом разворачивается к выходу и

видит Чонгука. «Разве я могу при живом-то парне», – сказала Рюджин, у которой
нет парня. Это у Тэхёна, оказывается, есть парень, который забирает его на
ЛаФеррари и отвечает на звонки, потому что «Тэхён сейчас спит рядом, ему что-
то передать?».

Чон же счастлив окончанию смены Кима больше, чем сам работник, даже не
поленился прийти в кафе, которое достаточно далеко находится от общежития,
пешком. Чонгук не видит отрицания его заботы в лице Тэхёна, который молча
разворачивается и направляется за девушкой, попутно снимая с себя рабочий
фартук. Вокалист заостряет внимание на том, как аккуратные пальчики
развязывают верёвочки на спине, цепляются за ткань и стягивают её с себя. И
Чонгук чувствует необъяснимую волну мурашек по спине, отдающие лёгким
чувством где-то в районе груди.

Сразу в памяти всплывают посты из интернета про бабочек в животе, которые

олицетворяют влюблённость. Чонгука само это слово пугает, потому что это
вроде как несвойственно ему. Он Тэхёна лишь защитить хотел, исправить то, что
натворил, а не влюбляться в него. Только осознание происходящего приходит
слишком поздно, даже после того, как на это обратили внимание двое других.
Трое.

— Хорошо вам добраться, — улыбается Рюджин, провожая парочку, которая «мы

не встречаемся» – ох уж этот смущённый старшеклассник.

Чонгук открывает дверь и пропускает Тэхёна, который хотел бы возмутиться, что

он ещё в силах самостоятельно толкнуть дверь, но ничего не говорит. Однако,
долго молчать не получается, потому что следом за этим на его плечи
опускается нагретая чонгукова куртка, в кармане которой новый телефон Кима.

— Послушай, — Тэхён останавливается на улице, просовывая руки в рукава,

потому что он убежал из квартиры так спешно, что не взял ничего тёплого. — Я
понимаю, что ты хочешь загладить свою вину, но, может быть, уже хватит? Я
тебя… — простил? Тэхён не может этого сказать, потому что чертовски сложно
простить такой обман и то, что случилось после него.

— Снова за своё? — Чонгук хватает Кима за куртку и притягивает к себе,

заставляя встать ближе. — За время общения с тобой я понял, что тебе надо
повторять слишком часто очевидные вещи, — парень начинает застёгивать
молнию, — а меня это, если честно, напрягает. Поэтому, если ты продолжишь,
мне придётся перейти на другие способы, чтобы донести до тебя мои слова.

— Могу облегчить тебе задачу: просто не разговаривай со мной.

— Мы это уже проходили.

176/405
Чонгук ведёт собачку молнии до воротника и не отпускает, а поднимает глаза на
радужную оболочку, которая скрыта под цветной линзой. Ему хочется ещё раз
увидеть это, рассмотреть получше то, из-за чего Тэхён такой уникальный. Но
Ким делает шаг и уходит вперёд, выводя брюнета из мыслей.

Добрую половину пути они идут на небольшом расстоянии друг от друга,

которое поддерживает разговаривающий по телефону со старшим братом Тэхён,
идя впереди брюнета. Он рассказывает о смене, отчего Чонгук позади, как
невольный слушатель, снова начинает ревновать, как во времена переписки с
фальшивым Хёнджином – Тэхён снова рассказывает всё не ему.

Чон осознаёт, что за доверием нужно будет получить и расположение, как друга,
за ним ещё несколько галочек в списке, который хочется разорвать и прийти уже
к окончательному финалу. А пока парень стоит на пункте «добиться
элементарного разговора».
Тэхён просто невыносим в такие моменты, когда берёт и молча уходит, будто не
догадывается, что в один прекрасный момент Чонгук не даст ему уйти. Вообще
рано или поздно внутренняя нетерпеливая сущность возьмёт верх, как это было
всегда.
Однако, сейчас Чон, представляя подобное, просто не может поверить, что
способен сделать это. Он себе разрешить не может прикоснуться к шатену,
сказать что-то, что ему нужно знать, но снова навредит. Всё, что Чонгук может,
это наблюдать, как Тэхён спит, аккуратно убирая волосы с глаз.

Но ведь можно обернуть всё таким образом, чтобы инициатором был не Чон?

Старшеклассник хватается за фонарный столб, ожидая, когда ладонь отдаст

своё тепло и станет холодной, а затем прячет свою улыбку, делая серьёзный вид.

— Я замёрз, — брюнет показательно останавливается и плечами поджимает,

намекая, что свою куртку он вообще-то отдал.

Тэхён останавливается следом, поворачивается и смотрит своим пустым

взглядом на парня, снова замечая в его поступке подвох. Он же мог принести
куртку Киму в руках, чтобы самому не мёрзнуть, но не сделал этого. С другой
стороны, начнём с того, что он вообще пришёл, когда время уже без пяти минут
утро. «Ты видел, чтобы я ещё за кем-то приезжал ночью, чтобы поговорить?
Ждал до конца смены, чтобы в четыре утра получить сообщение, что он вернулся
домой?» Если это – ложь, то она красивая и продуманная, а если правда, ответ
Тэхёна до сих пор не изменился. Он уже один раз отверг Чонгука, сделает это и
во второй.

Ким тянется руками к молнии, чтобы снять с себя куртку и отдать владельцу, но
вместо этого Чон протягивает перед парнем ладонь, привлекая внимание.

— Просто возьми и согрей, — брюнет вторую руку убирает в карман толстовки,

намеренно оставляя приготовленную. — У меня только руки замёрзли.

Тэхён благодарен Чонгуку за то, что оказался рядом в нужный момент, вытащил
его из своего мрака и успокоил, но это не значит, что теперь этой
благодарностью можно пользоваться, и они теперь друзья. Поэтому Ким быстро
расстёгивает молнию и стягивает куртку с плеч, положив её на вытянутую руку
брюнету, а затем уходит. И снова молча.

177/405
Чон нервно вбирает в лёгкие прохладный ночной воздух и смотрит в спину
шатена. Ничего, если бы Чонгук так быстро сдавался, то не оказался там, где
сейчас. Строптивости Тэхёну не занимать, и вокалист даже знает, в кого он
такой.

Вернувшись в общежитие, старшеклассники тихо заходят в квартиру, уловив

тишину спящих соседей. Тэхён тут же направляется в комнату, но не видит
Юнги, который должен был уже прийти. Когда Ким ему звонил, он выходил из
агентства, видимо, его кто-то задержал.
Шатен переодевается в футболку и спортивные серые штаны, снимает линзы,
потерев уставшие глаза, а потом кутается в одеяло и направляется на кухню. В
животе совершенно пусто, и в этот раз есть хочется больше, чем спать, поэтому
Тэхён рассчитывает, что подождёт старшего на кухне в долгожданном
одиночестве, но сегодня явно не его день. Да, новый начавшийся день, потому
что за столом уже сидит Чонгук, достав приготовленный им же ужин с вечера и
разложив всё на столе. Даже Киму палочки приготовил. Романтик.

И хотя они вместе уже ужинали, Тэхён не хочет этого повторять, но как назло
живот сдаёт своего хозяина, жалобно проскулив от манящего к себе запаха.
Бутылку взял, телефон и куртку, сейчас ещё и ужин (по времени так-то ранний
завтрак), а потом что? Одну кровать на двоих?
Ким встряхивает головой, выбросив дурные мысли, которые взялись на фоне
раздражения и усталости, а нервничать ему лишний раз не стоит. Поэтому шатен
переступает через себя и садится напротив вокалиста, достав одну руку из-под
одеяла и взяв палочки.

Чонгук берёт приборы следом, пытается стереть с лица полуулыбку, потому что
Тэхён на самом деле милый и домашний, ведь замёрз, после того, как куртку
снял, но ничего не сказал. А ещё у Чона появляется возможность снова
посмотреть в настоящие глаза, взгляд которых опущен на стол.

— Рис любишь? — вокалист любовно пододвигает чашу с рисом ближе к шатену,

как в слащавых фильмах.

Тэхён перестаёт жевать, поднимая взгляд на парня перед собой и несколько

секунд смотрит, ожидая, что этим самым заставит Чона смутиться за
собственный поступок, но тот двигает чашу ещё ближе, не скрывая улыбки.

— Ненавижу, — отвечает Ким, вопреки своим словам подхватывая рис и окуная

его в густой соус, после заедая сразу мясом.

— Почему тогда ешь?

Чонгук вообще-то не голоден и делает вид, что ест, на самом деле двигая
кусочки прожаренной свинины ближе к Тэхёну и подбрасывая ему овощи. Он
просто хочет проводить больше времени рядом, чаще разговаривать и получать
ответы, больше узнавать, как это было весь предыдущий месяц. А ещё услышать
смех. Ким вообще умеет смеяться?

— Потому что он напоминает Дэгу, — Тэхён опускает локти на стол и шмыгает,

начиная согреваться. — Я ненавижу его, потому что в Дэгу мы откладывали
деньги с обедов и ели голый рис. Вкус уже настолько приелся, что я просто
перестал замечать, но каждый раз начиная его есть, я вспоминаю ради чего мы
это начали, и желание сдаться отпадает сразу.

178/405
У Чонгука внутри что-то неприятно сжимается до слабых импульсов боли.
Неистово хочется сгрести шатена в охапку с одеялом, прижать к себе и
погладить по голове, заверив, что он хорошо справляется. А ещё пообещать, что
никогда не позволит ему больше есть голый рис.

Защёлка входной двери тихо закрывается, оповестив сидящих на кухне парней о

прибытии последнего жильца, который проходит прямиком на кухню, по пути
положив гитару на диван.
Юнги устало садится на стул между братом и Чонгуком, не в силах даже
самостоятельно поднять руки, на что Тэхён сразу же подносит завёрнутое в лист
салата мясо и позволяет съесть старшему со своих рук.

Сказать, что Чон в шоке, будет скудно для того, чтобы описать его эмоции от
произошедшего. В голову ракетой влетает недавняя мысль о том, что между
ними далеко не братские отношения, и взрывает надежду, над которой парень в
данный момент думает (надежда на что?). Он так и замирает, держа на весу
палочки, и смотрит на Юнги, не веря, что тот ничего не рассказал. Мин ведь
знает о чувствах брюнета и не упомянул, что чужое сердце занято?

— Это что сейчас было? — на удивление контроль над собой, который хронически
страдает, держится из последних чонгуковых сил.

— В семье так делают, не знал? — отвечает композитор, открывая рот для

второй порции.

Парочки так делают. А ещё улыбаются, хихикают и сок из двух трубочек одного
стакана пьют. Интересно, Чонгук им тут не мешает? Подождите… это что,
ревность?
Чон бросает палочки слишком громко, отчего на него поднимаются две пары
глаз, и вздыхает, пытаясь быстрее найти, чем отвлечься.

— Прости, — внезапно произносит Юнги, потянувшись за листом салата и начав

делать маленький свёрток из разных ингредиентов ужина. — Не хотел тебя
задеть.

Тэхён смотрит то на одного, то на другого, не понимая, откуда Юнги может

знать про семью Чона, если сам вокалист сказал, что о его матери никто не
знает. А Чонгук тут же перестаёт злиться, потому что слова Мина не были
издёвкой, хотя тот решил, будто брюнета задела именно эта фраза. Ведь
вокалист толком не успел узнать, что такое семья.

— Я не…

Чонгук не успевает договорить, как его тут же Юнги затыкает мясом,

завёрнутым в листе. Теперь в шоке сидит Тэхён, окончательно теряясь в
происходящем.

— Вот так делают в семье, — Юнги облизывает пальцы, испачканные в соусе, —

теперь ты знаешь.

Чон так сильно ошибался, ведь получается, он и правда не знает, что такое
семья. Это не обязательно люди, связанные одной фамилией, родством и
живущие под одной крышей. Это больше, чем любовники, больше, чем друзья, за

179/405
которых не жалко отдать многое в своей жизни. Юнги и Тэхён – семья, которая
начала тут расти, обретая Хосока и Намджуна.

Старшие приняли их такими – стоящими на пороге с покупками частичного

покрытия, возможно, немного разочарованными неожиданностью наличия
соседей, от которых им пришлось бы скрывать секреты, и просто сбежавшими за
мечтой детьми. Хосок и Намджун отругали Юнги за то, что тот скрывал от них
настоящие глаза младшего. Намджун лично учил Юнги сидеть за аппаратурой,
которую он впервые в жизни увидел так близко, до этого держав в руках лишь
гитару. Хосок кормил и укрывал приходящего после работы Тэхёна. Именно
парни пытались свести конфликт младших. Они не станут родителями для
парней из Дэгу, но будут старшими братьями. Теми, кого им не хватало. Семьёй.

Ким смотрит на Чонгука, который даже не догадывается, что Юнги очень редко
перед кем извиняется, а значит, ему не всё равно. Смог бы и Чон стать частью их
семьи?

— Не засиживайтесь долго, — Мин поднимается первым и, устало волоча своё

тело в кровать, уходит, оставляя младших одних.

Тэхён подрывается следом, поднимая одеяло, сползающее к полу, и заходит в

комнату, наблюдая, как старший стягивает с себя одежду, бросая её прямо на
пол перед кроватью – в школу однозначно не встанет.

— Что это сейчас было? — Ким невольно повторяет сказанные ранее слова
Чонгука, делая несколько маленьких шагов до старшего и заваливаясь на его
кровать. — Откуда ты знаешь про его семью?

— Из интернета, — блондин накутывается одеялом, смещаясь в сторону, чтобы

Тэхён поместился рядом. — Сложил их подозрительное поведение, сведения из
новостей, а потом, если тебе интересно, можешь спросить у него – Чон
расскажет. Их секрет тяжелее нашего будет… поэтому принимай его помощь, —
Юнги серьёзно смотрит на младшего, — что бы он ни делал, подвоха в этом нет.

Ким правда хочет понять, почему старший говорит так, будто уверен, что Чонгук,
мать его, тот самый парень, который на вечеринке взбесился из-за девушки,
поцеловал Тэхёна при всех, ударил в нос за то, что дерзко ответил (хотя об этом
Юнги не знает), обманывал всё это время и довёл до приступа – изменился и ему
можно доверять? Причина в его семье, о которой удивительным образом не
знает Тэхён? Или… в его чувствах?

— Почему ты так уверен в нём? — шатен стягивает со старшего одеяло, не давая

ему спать и требуя ответа прямо сейчас. Он должен знать, почему Юнги стал
видеть происходящее иначе. Не может же это быть только из-за того, что Чонгук
просто оказался рядом во время приступа?

— Ты поверишь, если я скажу, что это – предчувствие? — Мин хватает младшего

и валит на подушку, заставляя лечь рядом. — Знаю, что тебе нелегко, но Чонгук
сейчас единственный, кто может помочь. Я не хочу тебя потерять, поэтому давай
попробуем довериться ему?

Тэхён закусывает губу, осознавая, что Юнги не просто взял и поменял своё
мнение о парне, нет.

180/405
Он тоже пытается сделать шаг в кромешной тьме, надеясь, что там не про́ пасть.

●●● ƁỦֆẴ₦ ●●●

Тэхён смотрит на вырванную из тетради страничку, на которой написано время и

ещё пару несвязных между собой цифр, и не успевает задать вопроса, как этот
листик забирает Чонгук, подошедший в класс к парням как раз вовремя.

— Это время, этаж и кабинет.

Чимин отвечает на неозвученный вопрос, окидывая Кима небрежным даже

каким-то осуждающим взглядом, смотря на его рассеянность с самого утра.
Тогда младший чуть без линз не ушёл, а первым это заметил Пак, и как бы в
сознании промелькнул порыв сказать об этом, но потом возник вопрос «зачем?»,
и светловолосый забил – скажет кто-нибудь другой. Он ждал Чонгука вообще-то
и стал анализировать своё секундное благородное желание, как будто ему есть
какое-то дело до Тэхёна. Но, как и ожидалось, отсутствие линз заметил
выбегающий из-за опоздания Намджун, чем облегчил муки танцора.

— Я не могу сегодня, — Тэхён поднимает взгляд на одноклассника, который

изгибает бровь, как бы не спрашивая, может или нет.

Начнём с того, что прошедшие три дня Пак не пустил в сторону парней из Дэгу
ни единого язвительного слова, взгляда, усмешки, но так же продолжал
приходить завтракать, а два дня назад ещё и на ужине начал присутствовать.
Чонгук стал его притаскивать, чтобы удостовериться, что танцор ест. Никто
особо против не был, потому что молчащий Чимин – это восьмое чудо света, на
которое хочется любоваться.

На самом деле у Пака время резко сократилось из-за предстоящего выступления,

поэтому он решил экономить собственную энергию, не тратя её на братьев Мин.
Две ночи не возвращался в общежитие, приходил только на ужин, а затем снова
уходил. И, вопреки своему загруженному графику, Чимин нашёл время
договориться о приёме Тэхёна. А сегодня он, видите ли, не может! Но не это
было проблемой.

— Смоги, — Пак разворачивается, собираясь уйти, но тут же натыкается на

Чонгука, который встаёт перед ним, не пропуская дальше.

— Попроси перенести, — Чон возвращает листок, потому что в курсе, что Тэхён и
так сбежит сегодня с двух уроков на работу. У него просто нет сегодня времени
на врача.

Из-за того, что Чимин теперь пропадает, Чонгук стал более нервным, потому что
ругаться начали теперь они. Причиной было резкое отторжение младшего от
себя – Пак перестал рассказывать ему, где пропадает и куда ходит. А Чон ведь
понимает, что не только на танцы всё это время уходит, потому что скоро
соревнования по фигурному катанию, и Чимин наверняка по ночам посещает
каток. Ладно он нормально есть начал, но теперь ведь не спит!

— Я, блять, не генерал, чтобы приказы взрослым людям отдавать, меняя их

планы, — Чимин обходит вокалиста и уходит в коридор, чтобы не светиться
рядом с Дэгу. И так поползли слухи, говорящие о зарождающейся дружбе между
ними – Пака от этого мутить начинает.

181/405
За Чимина всё ещё говорит ядовитая ревность, отравляющая его день за днём.
Парень успокаивает себя мыслью, что долго это не продлится, придёт время, и
Тэхён разочаруется окончательно в Чонгуке. А старший братик сделает всё,
чтобы Чон больше не смог подойти близко к Киму. Всё закончится, может и не
happy, но точно end-ом, потому что единственным, кто сможет помочь Чонгуку,
будет Чимин.

— Я просто не пойду, — решает Тэхён, на что получает осуждающий взгляд со

стороны вокалиста.

— Неужели ты настолько незаменим на работе?

Чонгук надеется, что его вопрос не покажется со смыслом, будто Тэхёна может
заменить любой другой, но почему-то именно эта мысль сейчас закрадывается в
голову брюнета.

— Сегодня выходят буквально все сотрудники, — Ким даже экран телефона не

блокирует, потому что в групповом чате кафе идёт обсуждение планов на день с
самого утра.

Тэхён не может просто не прийти, да даже опоздать на два часа – хотя вообще
неизвестно, сколько там придётся просидеть у врача. Тем более прошло уже
четыре дня без панической атаки, разве это не показатель, что в срочном
лечении он не нуждается?

Был бы здесь Юнги, он бы быстро поставил младшему мозги на место, потому

что ему как раз выбор между работой и Тэхёном делать не придётся – работу
можно потерять и найти новую, а Кима нет. Но увы композитор решил взять
«выходные» на этой неделе, поэтому сейчас только Чонгук способен сделать то,
что на его месте несомненно сделал бы Юнги.

Сказать, что Чон добился многого после той посиделки ночью с братьями нельзя.
Да, Тэхён по какой-то причине стал относиться к вокалисту более терпеливо,
даже отвечает, когда в настроении (или нет, просто ответишь – Чон отстанет
быстрее), а вчера вообще и слова не сказал, когда Рюджин мило беседовала с
«парнем» своего сотрудника, пока Тэхён заканчивал уборку. Возможно, прогресс
выражается лишь в более терпеливом отношении к Чонгуку, но разве это уже не
маленький успех?

Остаётся теперь научить Тэхёна полагаться на него.

Ким только на секунду прикрывает глаза, а когда вновь открывает, то не видит

на парте свой телефон. Чонгук с серьёзным видом стоит рядом с
противоположной партой, пользуясь переменой и отсутствием большинства
одноклассников, и что-то печатает. Только вот что он может писать в телефоне
Тэхёна, где открыта беседа с сотрудниками кафе?!

— Верни на место, — требует Ким, уставший упрашивать Чона за эти дни не

действовать ему на нервы.

Тэхён прекрасно видит попытки вокалиста завоевать утерянное доверие,

скрытую помощь не только себе, но и Юнги, но эта чрезмерность начинает
надоедать. В один прекрасный момент Ким перестанет быть вежливым и

182/405
нарушит обещание, данное Мину, попробовать довериться брюнету.

— Вот как заговорил? — Чонгук усмехается, блокируя экран и складывая руки,

так и не выполнив просьбу. — Ещё несколько дней назад ты не хотел брать от
меня ничего, в особенности этот телефон. Я не верну тебе его, — заверяет
вокалист, — заберёшь у меня после того, как придёшь от врача.

Тэхён поднимается со стула и делает шаг, оказываясь почти между раздвинутых

ног старшеклассника, сидящего на краю чужой парты, и пытается выхватить
телефон обратно, на что Чонгук показательно заводит руку за спину, не давая
шатену и шанса.

— Забыл, как я ударил тебя на вечеринке? — Ким даёт понять, что он может
постоять за себя, напоминает о тех недалёких временах, когда его смелость всех
раздражала, и что сейчас ничего не изменилось. Да, Тэхён позволил увидеть
себя разбитым, но таким он будет не всегда.

— Забыл, после чего ты сделал это? — отвечает тем же Чонгук, прекрасно

понимая, что это всего лишь коготки котёнка, которые больше милые, чем
опасные. Ким не тот, кто первым начинает, следовательно, с кулаками на
капитана хоккейной команды он не полезет.

— После твоего психа из-за бывшей девушки, — намеренно напоминает Тэхён,

потянувшись за смартфоном, но попав в очень напряжённую ситуацию.

Чон перехватывает руку шатена и тянет его на себя, заставляя выставить

свободную руку на парту, позади вокалиста, чтобы не потерять равновесие и не
упасть на него. Ким оказывается на довольно близком расстоянии от Чонгука,
который так раздражающе улыбается, будто перед ним девчонка, что должна
незамедлительно покраснеть, выдав своё смущение.

— После нашего поцелуя, — напоминает брюнет, всматриваясь в глаза напротив.

— И ты это называешь поцелуем? — с какой-то усмешкой интересуется Тэхён.

Шатен отстраняется, чтобы не вызывать к ним лишнего внимания, которое уже

привлечено, и возвращается за парту. Что, он без телефона не сможет до работы
добраться? К тому же Чонгук уже не ребёнок, чтобы не понимать, насколько
серьёзна ситуация с работой, поэтому сейчас повыделывается и вернёт
мобильник обратно… или нет.

После звонка Чонгук подмигивает Киму и уходит, показательно прокрутив

телефон в своей руке и убрав в карман. Тэхён проводит по переносице, решив
сильно на этом не заморачиваться, ведь у него ещё есть время до начала
работы… но не до начала приёма у врача, который по времени начнётся после
этого урока.

А за всем этим наблюдала Чжуо через стекло класса из коридора, начиная

догадываться, что первоначальный план Чонгука дал сбой. Стоит ли ей как-то
помочь бывшему парню определиться со своим выбором?

— Эй, Чан-и, — девушка останавливает проходящего мимо игрока команды по

хоккею, подхватывая прядь своих волос, будто нервничает, и жестом ладони
подзывает парня ближе.

183/405
И Чимин, прежде, чем зайти в класс, бросает на Кан короткий взгляд – она ещё
определённо сыграет свою роль.

Чонгук из числа тех, которых можно назвать собственниками, присваивающими

себе даже людей. С одной стороны они всегда держатся рядом, надёжны, хоть и
зачастую требовательны, с другой – тебя это обязывает получать долю ревности.

Чон не из тех, кто читает чужие переписки. Даже когда он переносил из старого
телефона все данные в новый, парень избегал детального изучения
содержимого мобильного. Однако сейчас, имея доступ к маленькому кусочку
жизни шатена, Чонгук начинает чувствовать соблазн читать не только беседу
кафе, ожидая ответа от Рюджин. Ему всегда было интересно, есть ли кто-то, с
кем Тэхён переписывался так, как с Печенюшкой? Ведь это мог бы быть Тэмин –
любитель широкого круга общения. Или Чонин из художественной студии. Или с
девочками-художницами?

Чонгука начинает мучать собственная гордость, которая заявляет, что проверять

переписки – это последнее, что может сделать человек. О каком доверии тогда
может идти речь, которое так хочет заполучить Чон? Благо вовремя приходит
сообщение от Рюджин, отчего Чонгук расплывается в победной улыбке – он смог
решить проблему. Теперь остаётся только отправить Тэхёна в больницу, заверив,
что с работой всё улажено.

Только со звонком, когда брюнет направляется в чужой класс, его планы резко
прерывает своя же команда хоккеистов.

— Покурим? — Чан намекает на разговор, который явно не для ушей вокруг.

— У меня нет времени, — Чонгук делает попытку пройти мимо, но игрок его
команды толкает брюнета в плечо назад, не давая пройти.

— Дай угадаю, — парень наигранно задумывается, — спешишь к младшему

Мину? Не подозрительно ли ты кинул свою команду, променяв её на эту
фальшивку?

Чонгук резко переключает всё своё внимание на слова старшеклассника,

который упомянул Тэхёна, да ещё подобным способом, и его задевает не тот
факт, что команда настроена явно против него, а то, что Кима называют
фальшивкой.

— Ну пошли покурим, — соглашается вокалист, сворачивая с парнями в другую

сторону.

Оказавшись в школьном туалете, до которого ближе всего идти, парни

предусмотрительно проверяют наличие лишних свидетелей предстоящего
разговора, а затем встают напротив расслабленного Чонгука. В их глазах видно
сомнение в сторону капитана, даже с долей неприязни? И всё это из-за Тэхёна?

— У вас есть минута, чтобы объяснить мне, что происходит, — сразу

ограничивает Чон, потому что время не резиновое, он вообще-то спешит.

— Птички напели о твоём нездоровом влечении к Мину, — Чан решает взять на

184/405
себя выяснения волнующего всех вопроса. — Все ваши разборки крутятся вокруг
фальшивки: с Чимином ты поругался, команду свою бросил и даже с Чжуо
окончательно порвал. Вы всегда сходились, но сейчас ты нашёл кого-то
поинтереснее? Любопытство к необычной дырке появилось? Тебя и Мина видели
ночью в кафе на свидании. Как ты ему дверь придерживал, куртку с себя снял,
отдал ему и в квартиру с ним пошёл.

Смешно смотреть, как свои против капитана собрались идти, против того, кто их
собрал и вытащил на соревнования, кто разделял с ними победы и поражения. А
сейчас значит вот как?

— Ты предлагаешь мне начать оправдываться? — Чонгук вздыхает и складывает

руки, понимая, что быстро здесь не получится. — А не пойти ли бы вам нахер со
своими птичками?

— То есть ты признаёшь, что трахаешься с парнем?

— Закончили? — доносится голос Пака, который стоит у входной двери и слушает

высосанные обвинения.

Чон благодарен Чимину за появление здесь, иначе он бы точно не стал

сдерживаться. Нормальные друзья не поверят во всё это, а оправдывать то, чего
нет, Чонгук просто не видит смысла. И какие ещё такие птички об этом болтают?

— Что собираетесь делать дальше? — интересуется танцор, язвительной

улыбкой осматривая пятерых парней, которые против двоих уже ничего не
смогут сделать. Все знали, на что способны Пак и Чон. — Голову в толчок? Или
хотели поинтересоваться, где поблизости неплохой гей-клуб?

— Вы блять серьёзно? — не верит вратарь, потому что ни тот, ни другой не

спешат заверить, что сказанное является ложью и сплетнями.

А Чимин прекрасно знает, откуда эта информация, и что сегодня после уроков он
немного задержится, чтобы поговорить с одноклассницей. Она не должна
вмешиваться и портить то, что так старательно достигает Пак. И тем более
вплетать в это Чонгука.

— Больше ничего ваша птичка не упомянула? — танцор поворачивается к

зеркалу, поправляя пряди волос, чтобы пробор был ровным. — Например, что мы
лишь забавляемся с братьями, в особенности с младшим, на которого у нас
великолепные планы по его избавлению. Или то, что мы съехали в общежитие и
вполне естественно заходить в то же здание, где живут все трейни, — Чимин
поворачивается к хоккеистам и прислоняется бёдрами к раковинам позади. — А
шлюхам второй шанс не дают, к слову, о Кан – спасибо Сахарному, он наконец-то
показал её сущность.

Хоккеисты не сильно удовлетворены ответом, но ничего больше не говорят.

Лишь смотрят в сторону Чонгука, который теперь не вернётся в хоккей, к чёрту
его и команду, которая таковой не имеет права называться.

И только оставшись вдвоём, брюнет останавливает старшего, задержав его.

— Зачем ты сказал о планах на Тэхёна, которых нет.

185/405
— А что, мне стоило попробовать объяснить твоё трепетное отношение к Киму?
— Чимин сам не в восторге от услышанного, но давать слово Чонгуку было
нельзя, потому что по сути Чжуо сказала правду. — Смотри не заиграйся. Ты же
всего лишь его чувствами поиграть хотел.

Пак намерено намекает, заставляя Чонгука вспомнить, с чего всё это началось.
Только дело в том, что останавливаться он не собирался.

● ĐǺỄǤỦ ●

Громкий удар дверью выводит из состояния сна, как раз в тот самый момент,
когда на телефоне раздаётся мелодия будильника. Юнги сонно вылезает из-под
одеяла, тянется до телефона на полу и выключает его, снова закрывая глаза. Он
слышит спешные шаги в квартире, но не обращает на них внимания, пока их
обладатель не заходит в комнату.

— Хён, мне очень нужна твоя помощь, — Чонгук ставит на стол большую колонку
из своей комнаты, — отнеси это Чимину. Он будет на льду через полтора часа, я
просто не успею.

— Тэхён где?

Мин нехотя открывает глаза, смотрит на время – вообще-то уроки ещё не

закончились.

— В больнице на приёме, — Чон складывает свои чёрные джинсы и белую

рубашку, которую Тэхён приготовил с вечера, в свой рюкзак. — О нём не
волнуйся, я всё предусмотрел.

Всё, кроме уроков, с которых они сбежали.

— Мы вернёмся поздно! — напоследок оповещает вокалист и выбегает, даже не

поинтересовавшись, выполнит ли старший его просьбу.

Юнги снова проваливается в тишину отсутствия жильцов квартиры, на минуту

закрывает глаза, а потом поднимается. Он, конечно, мало, чего понял из того,
что сказал ему Чонгук, уловив лишь самую суть: о Тэхёне не волноваться и
занести Чимину колонку.

Стоя в ванной, к блондину приходит осознание того факта, что Пак всё же
устроил встречу с врачом без документов. Несмотря на своё явное отторжение к
Тэхёну, он всё равно выполнил просьбу Чонгука. Юнги так и думал, что
единственным, кого слушает танцор, является Чон. Этим, несомненно, хотелось
воспользоваться, но Мин решает пока оставить всё как есть. Сейчас они на той
стадии, когда проблемы поутихли.

Собравшись пойти на каток, композитор вспоминает маленькую особенность

Чимина, поэтому прежде, чем уйти, он решает прихватить с собой кое-что ещё.

Погода на улице слишком ясная, из-за чего Юнги приходится жмуриться и

подносить телефон к самым глазам, чтобы увидеть текст сообщения, которое
пишет Тэхёну. Он как всегда не отвечает, поэтому Мин быстро дополняет
предложением, чтобы младший ответил, как смог. Неплохо было бы заглянуть к
нему в кафе перед походом в агентство, а то там были уже все, кроме него.

186/405
Хосок сказал, что оно уютное, и коллектив приятный, а Намджун заметил, что
девушка с каре особенно следит за Тэхёном, постоянно держит его под своим
вниманием и помогает, когда молодые клиенты слишком долго флиртуют с ним.
Если поначалу Юнги не особо нравилось, что Тэхён стал работать, то к этому
времени осознал, что она пойдёт ему на пользу. Он больше взаимодействует с
людьми, учась плавать в этом мире. И на крайний случай официант всяко лучше
связи с продажей дури.

Мин подходит к закрытому стадиону, где залит каток, и только сейчас начинает
осознавать, что температура внутри гораздо меньше, из-за чего он быстро
замёрзнет. Но композитор как бы и не собирался там долго находиться, он же
пришёл лишь отдать колонку и уйти. Только увидев Чимина на льду, Юнги
вообще забывает обо всех остальных делах.

Пака привычнее видеть обычным: раздражённым, язвительным, грубым, с

надменным взглядом и сложенными руками. Юнги видел Чимина с разбитыми
костяшками на кистях рук, пьяным, испуганным, решительным, но не таким, как
сейчас. Таких людей называют вдохновлёнными, когда те полностью отдаются
своему занятию, уходят в свой мир, занимаясь любимым делом.

Чимин правда является лебедем, красивым, изящным, с крыльями, которые были

до этого привязаны тугим ремнём за спиной, с заживающими ранами, но это не
мешало демонстрировать их великолепие. Светловолосый тихо что-то напевает,
дожидаясь музыки, разогревается, выполняя базовые движения и скользя по
льду, будто родился на нём, пока не замечает незваного гостя. Лезвия коньков
резко тормозят, заставляя кристаллики льда отлететь в стороны, и парень
останавливается, смахивая чёлку назад.

И почему у него с таким телом и возможностями, такой дерьмовый характер?

Юнги знает ответ на этот вопрос, поэтому вместо того, чтобы протянуть колонку,
он суёт в ладони Пака бутылку с непростой водой. Чимину не хватает одного
важного составляющего, и из-за этого сказывается на его характере – это забота
и внимание, которые он в полной мере не получал от родителей.
К Чонгуку он привык, пустил парня в своё сердце. Самое время начать
подпускать к себе других.

— Что это? — танцор скептически косится на плавающие листики внутри, но не

возвращает обратно.

— Если угадаешь, я уйду сразу и не стану садиться вон там, чтобы посмотреть,
как ты катаешься, — Юнги довольно улыбается, просто вынуждая Чимина выпить
содержимое.

Пак, честно говоря, не против, хотя он тут совсем недавно, чтобы сильно устать.
А всё потому, что он задержался, чтобы поговорить с главной птичкой их школы.

Чимин отворачивает крышку и подставляет горлышко к губам, делая несколько

больших глотков. Вкус приятно оседает на язык, освежая не меньше прохлады
ото льда, и угадать составляющие оказывается слишком легко. Танцор вытирает
влажность с губ тыльной стороной ладони и закрывает бутылку.

— Лимон и мята.

— Попробуй ещё раз, — Юнги садится на скамейку, будто уверен, что Пак не

187/405
угадает правильные ингредиенты.

На самом деле Мин и правда добавил кое-что, что человек просто не заподозрит,
если ему не дать явную подсказку. Композитор заверит, что сделал это для
блага Чимина, и готов повторить, а если Пак узнает, он наверняка не будет в
особом восторге.

— Что-то цитрусовое, — танцор поднимает бутылку, посмотрев на дно, — и

сахар?

— Никакого сахара, — заверяет Мин, ведь прекрасно знает о задвиге на вкус

сахара, который ни Чимин, ни он сам не переносит.

— Яд? — решает съязвить Пак, начиная подключать телефон к колонке.

— Не льсти себе.

Чимин открывает свой особый плейлист и настраивается на репетицию новых

движений, которые, кстати, взяты из того самого столкновения с композитором
перед классом, когда Пак перегородил блондину путь ногой. Юнги показал, как
ещё умеет танцор, подав ему идею.

— Не собираешься уходить? — светловолосый поворачивается к Мину, который

самым наглым образом берёт чужую толстовку и накидывает себе на плечи,
устраиваясь удобнее.

— Ты не отгадал, — напоминает условие блондин, — а я устал идти сюда –

колонка тяжёлая, поэтому отдохну тут немного.

Ну конечно. Чимину вообще-то плевать на чужое присутствие, если ему не

мешают, хочешь восхищаться – ради бога, только слюни не пускай на лёд, а то
он неровным станет. Это правило распространяется на всех, но с недавних пор
было подвержено исключению: Дэгу здесь делать нечего.

— Когда ты сейчас пойдёшь в сторону выхода, выкинь эту толстовку в

помойку, — Чимин кладёт телефон рядом с колонкой и нажимает на
воспроизведение музыки, — а после таких, как ты, вообще лучше всё сжечь.

А вот и намёк на ориентацию. Недолго Пак продержался, не высказывая своё

недружелюбие к парням. Но тратить время на перепалку танцор не намерен:
разворачивается и направляется лёгкими движениями к центру. У него тут время
ограничено, поэтому в приоритете программа, а потом уже всё остальное и
Чонгук. Чимин его прикончит.

Из них двоих Чонгук выбрал Тэхёна, послав к Чимину Юнги.

Мин вообще-то тоже не горел желанием идти, но не выполнить такую простую

просьбу было бы очень невежливо – он же не переломится. Тем более у
композитора достаточно свободного времени сегодня и хорошее самочувствие
из-за прогулянных уроков во имя восстановления сна.

Из колонки льётся какая-то классическая музыка, что совершенно не подходит

под выстроенный в школе образ сыночка генерала, но так идеально вписывается
в манеру движений танцора. Чимин будто создан для этого. Резкие движения

188/405
идут в контраст с плавными, прыжки с громким приземлением вызывают лёгкое
беспокойство, потому что Юнги никогда не видел фигуристов, отчего ему
кажется, будто они ломают ноги чаще, чем сходят со льда.
Мин уверен, что вся ненависть, наполняющая танцора, образовалась
исключительно из-за запретов на то, что помогает ему дышать, потому что
сейчас он выглядит свободно и спокойно.

Чимин и правда не задумывается над тем, что находится за пределами этого

холодного поля. Здесь он ощущает себя в своей стихии, которой хочется
поддаваться, даже если она сыграет злую шутку – риск никто не отменял. Пак не
думает о менеджере, которая просит его бросить фигурное катание, об отце,
отрицающем любой вид танцев, о тех же одноклассниках, которые раньше
говорили, что это занятие не для него (после чего они вообще стали бояться
говорить что-то в сторону Чимина). Но единственными, кто никак не
комментировал его занятие, были братья из Дэгу.

Чимин останавливается, переводит дыхание и поворачивается в сторону

скамеек, чтобы удостовериться в прикованности чужого взгляда к себе, но Юнги
уже нет. Толстовки его, кстати, тоже.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён не должен нервничать. Сейчас он должен быть спокойным, открытым,

сосредоточенным на словах врача, который пытается найти корень проблемы,
спрашивая о взаимоотношениях и прося быть предельно честным. Но Ким не
может быть априори честным, учитывая, как он попал на этот приём. Он не
может рассказать о побеге из города, своих настоящих родителях, лишь коротко
упомянуть о сложности в семье и проблемах в школе. А ещё у Тэхёна не
прекращают подрагивать руки, потому что как назло часы висят прямо напротив,
где стрелка оглушительно громко намекает, что время открытия кафе уже
прошло, а он всё ещё здесь.

То, как на перемене прибежал Чонгук и сказал, что у него есть отличный
продуманный план, нисколько не успокоило шатена, потому что телефон Чон так
и не вернул. Следовательно Тэхён без понятия, кто сейчас в кафе, и как обстоят
дела.
«Давай попробуем довериться ему?» – предложил Юнги, только Ким не может.
Просто не может заставить чувствовать себя в безопасности, без риска быть
обманутым, даже когда действия вокалиста действительно не несут подтекста.

Врач, конечно же, замечает волнение старшеклассника, пропускает вопросы и

назначает приём некоторых лекарств, приглашая парня зайти к нему через
неделю. А когда шатен уходит, врач вспоминает друга сына генерала, который
около четырёх лет назад точно так же сидел перед ним. Между ними есть что-то
похожее.

Тэхён в последний момент успевает запрыгнуть в автобус, следующий мимо его

работы, и садится на заднее сиденье, медленно выдыхая и смотря на свои руки –
всё ещё содрогаются, а значит сегодня рисунки будут кривые и у большинства
чашек будут подтёки пенки. Запоздало приходит осознание, что Тэхён не
переоделся, и едет вообще в спортивном костюме, решив с утра не
заморачиваться с одеждой, а серые спортивки и толстовка с белой футболкой не
то, чего ждёт Рюджин.
Ким впервые за всю работу в кафе, можно сказать, подводит её. Она же с таким

189/405
упоением представляла, как будет выглядеть работник в рубашке с белым
верхом и чёрным низом, а Тэхён пообещал, что придёт именно так. И не пришёл
даже вовремя.

Но все мысли разом вылетают из головы, когда шатен заходит в наполненное

клиентами кафе и видит Чонгука с блокнотом в руке и искренней улыбкой,
просящий столик рядом подождать секунду. Он корявым почерком записывает
заказ, что очень неудобно делать навесу, смущённо просит показать название в
меню, чтобы правильно его списать, невинно притворяясь, что он здесь
новенький. Девушки из-за его невинно-приторной улыбки косяки прощают и
кладут чаевых больше, чем сама стоимость заказа.

Так вот, какой был его план – Чонгук вышел за Тэхёна, попросив Рюджин
постоять вместо него на напитках.

— О, пришёл, — девушка замечает своего работника, кивая ему в сторону

подсобки, — переодевайся быстрее, а то твой парень еле справляется. Чонгук!
— Рюджин спасает брюнета, привлекая его внимание, и показывает в сторону
уходящего Тэхёна.

Чон готов теперь шатена на руках с работы носить, потому что официант –
далеко не лёгкая работа, и сегодня он удостоверился в этом лично.

Брюнет передаёт листик с заказами другому официанту и заходит в подсобку

следом за Тэхёном, который вздрагивает, когда хлопает после него дверь.

— Как всё прошло? — Чонгук снимает с себя фартук и бросает его на коробки,
открывая свой рюкзак и доставая оттуда одежду для Кима. — Что сказал врач?
Назначил психотерапию? — вокалист суёт рубашку в руки Тэхёна, замечая его
дрожь в руках. — Ты вообще его слушал?

— Нет.

Ким вытаскивает из кармана скомканную бумажку со всем, что написал ему

врач, тоже заметив, что его не особо внимательно слушают, и начинает снимать
с себя футболку. Подумать только, Чонгук и о дресс-коде позаботился.

Так, может, всё-таки стоит положиться на него?

— Понятно, — Чон складывает рекомендацию и убирает под чехол своего

телефона, взяв и это на себя, затем расправляет взятые с собой джинсы,
поворачиваясь к Тэхёну. — Почему ты ничего не сказал о дресс-коде на сегодня?
Я случайно узнал от Рюджин…

Чонгук забывает как говорить, когда взгляд падает на расстёгнутую рубашку на

плечах шатена, выпирающие ключицы и плоский живот, длинные пальцы,
стягивающие спортивки и открывающие вид на бёдра. Бёдра, которые хочется
целовать. Чон ощущает, как в голове что-то давит, пытается внушить себе, что
он уже видел обнажённых парней, и те ничего не вызывали, а значит, Чонгуку
просто резко стало душно и плохо. Плохо настолько, что хорошо.

— Гордый просто, — отвечает Тэхён, забирая джинсы, — от тебя ничего не хочу

брать, не хочу иметь ничего общего и быть должен, — шатен скрывает за чёрной
тканью свою наготу, завершающим штрихом долго мучаясь с пуговицей, из-за

190/405
чего Чонгуку просто приходится смотреть туда. — Но не могу, потому что у тебя,
по всей видимости, какой-то договор с Юнги. Что-то вроде присматривать за
мной, пока его нет рядом? Это так предсказуемо. Вопрос только в том, как он
вообще на это пошёл.

— Все это замечают, кроме тебя.

В его голосе толика разочарования?

Конечно, у Чонгука сегодня даже разборки с командой хоккеистов были, потому
что в школе слухи пошли, ведь все видят неравнодушие брюнета к Киму. Даже
Рюджин подумала, что они встречаются только по одному взгляду от Чона уже
тогда, когда он приехал за шатеном месяц назад. Да сам Чонгук понял это
позже, чем многие, а Тэхён до сих пор не видит или не хочет признавать наличие
настоящих чувств.

Только оба понимали, что, озвучь это, Тэхён откажет.

— Слетают, — Ким цокает, натягивая спадающие джинсы, которые оказываются

немного велики.

— Мои нервы тоже… — тихо проговаривает Чонгук, расстёгивая на себе ремень.

Этот день будет невероятно длинным.

Примечание к части

Благодарю вас за поддержку! Вас правда стало так много, я в приятном

изумлении~

191/405
D - 10

Чимин подъезжает к выходу со льда, сходит на пол и садится на

скамью, принимаясь расшнуровывать коньки. Он вдоволь накатался, его щёки
порозовели, ноги начинает приятно тянуть, а в горле пересохло. Взгляд падает
на бутылку, что принёс композитор, и рука автоматически тянется за ней. В
отличие от Тэхёна, который ничего не хочет брать от Чонгука, Пак не такой – ему
без разницы в общем-то. Правда, не отпускает вопрос, что же такого добавил
Мин, что по вкусу не различишь так просто. По крайней мере Чимин уже час на
катке, и с ним ничего не произошло, а значит, там точно не яд и не слабительное
(Юнги до такого не опустится… да?).

Светловолосый допивает содержимое полностью, облизывает губы и слышит

оповещение сообщения, лениво вытаскивая телефон из кармана. Висит два
непрочитанных: от матери и неизвестного. Чимин заходит в новый диалог и
замечает прикреплённое видео, в котором… он ездит на льду.

На секунду Пак зависает, оборачивается, чтобы посмотреть, не следят ли за ним

прямо сейчас, но взгляд бегает по пустому помещению, не находя отправителя
сообщения. А потом слышится на записи голос, и Чимин понимает, кто настолько
бессмертный, чтобы снимать его. «Посмотри на свои ошибки», – сказал Юнги,
закончив запись.
Он сделал это не для личной выгоды, без умысла и без цели распространения,
потому что на видео Чимин неоднократно оступался, а для того, чтобы фигурист
посмотрел на себя со стороны и увидел недочёты. Значит, Мин ушёл не сразу, а
просто пересел на другое место, оставшись немного понаблюдать за Паком.

И отчего-то в голове проносится мысль, что посмотреть на свои ошибки

адресовано не только к фигурному катанию.

Юнги смотрит на прочитанное сообщение и ждёт ответное с угрозой, чтобы

танцора больше не снимали, но на удивление никакой реакции не следует.
Композитор блокирует экран и заходит в кабинет к менеджеру, поставив на стол
с кучей бумаг стаканчик с кофе, на что девушка отрывает взгляд от ноутбука с
открытой вкладкой расписания трейни и с благодарностью смотрит на парня.

— Откуда ты такой взялся? — менеджер устало откидывается на спинку кресла и

берёт стаканчик, позволяя себе небольшой отдых.

— Из Дэгу.

Юнги прекрасно понимает, что такое работа, когда нет разделения на суточный
режим. День, ночь – дела не будут ждать, особенно в таком агентстве, которое
готовится к выпуску группы, некоторых солистов, да ещё и активно продвигает
трейни. Мину совсем не сложно незначительными действиями показать, сколько
всего люди делают для других, чем несомненно заслуживают большего. Ведь за
практикой и обучением того же Юнги стоит она, хрупкая девушка, что
договаривается с преподавателями, директором, согласовывает расписания
других людей, своих подопечных, имея множество будильников в телефоне и
таская постоянно журнал в руках. Такие люди бесценны, иногда им нужно
напоминать об этом.

192/405
— Карамельный, — менеджер не перестаёт удивляться внимательности
композитора, и, может быть, был бы он чуть постарше, то возможно, пригласила
бы его на ужин, как коллегу.

Работающие с Мином давно заметили его способность располагать к себе людей.

Менеджер не знает, как у него со сверстниками, но со взрослыми он становится
практически на равных, позволяя чувствовать себя комфортно (хотя тут дело
ещё в неформальном общении). Ни для кого не секрет, что Юнги слишком рано
повзрослел, став родителем для младшего брата (к сведению, в отличие от
школы, Мин соврал агентству только про Тэхёна), поэтому он уже
сформировался, как личность, чтобы полностью окунуться во взрослый мир.

Юнги многих людей может вытащить.

Он делает это не потому, что хочет завести полезные отношения или иметь кого-
то в долгу. Скорее, блондин делает это потому, что знает, каково это, жить в
бесконечном кошмаре. Поэтому следующим, кого он вытащит, будет Чимин, но
Мин не станет делать всё за него, лишь подтолкнёт к пониманию правильного
решения.

Что уже сделал Тэхён.

— Менеджер Лим, — в кабинет входит девушка, занимающаяся хореографией, и

проходит до стола, остановившись рядом с композитором, — Чонгук снова не
пришёл! Я, конечно, человек понимающий, поэтому зашла сначала к вам. Знаю,
что парень талантливый во всём, кроме танцев, но это не повод не приходить на
занятия.

— Я разберусь, спасибо, — коротко отвечает менеджер, кивнув хореографу.

Юнги замечает, как девушка берёт карандаш, чтобы сделать пометку-

напоминание, и останавливает её, потому что знает, где сейчас Чон и чем занят.

— Позволь мне привести Чонгука, — в глазах Мина вспыхивает еле заметный

огонёк великолепного плана.

— Дорогой, это моя работа, — с улыбкой отвечает девушка.

— А я живу с ним и знаю, как заставить прийти.

Менеджер слышала, как жалуется хореограф на вокалиста, знает, что Чонгук

сложный парень, который не отличается терпением, хотя усердно занимается.
Тем, кто мог на него хоть как-то влиять, был Хёнджин, но и тот не может
следить за ним вне стен агентства.

— Хорошо, — соглашается девушка.

Юнги прячет улыбку, когда поднимается и уходит, направляясь в коридор, а

затем смотрит на время и сфотографированное расписание Пак Чимина. Как же
часто они теперь будут видеться.

● ĐǺỄǤỦ ●

Людей в кафе сегодня просто невероятно много. Девушки особенно постарались

принарядиться на праздник, все в юбочках, платьях, красивые, парни в рубашках

193/405
и с набитыми кошельками, чтобы купить самый сладкий десерт. А одинокие
подружки не могут пройти мимо очаровательного парня, рисующего на кофе
красивые узоры пенкой молока, и не попросить его номера. На что частенько
приходит смущающий ответ от вокалиста «очаровашка занят мной».

Чонгук никуда не ушёл, сидя чуть позади Тэхёна и наблюдая за работой,

аргументируя, что тоже хочет стать бариста, поэтому сейчас присутствует здесь
как ученик. Заодно мошкару отгоняет. А Киму ничего не остаётся, кроме как
улыбнуться и сказать, что это шутка.
Чон иногда помогает: забалтывает посетителей, когда Тэхён занимается
заказами, протирает стол, облитый пенкой, подаёт салфетки и всякие мелочи.

У шатена руки дрожат сильнее обычного, но внешне он никак не показывает

свои внутренние проблемы, улыбается (что Чонгук мог видеть только здесь),
подмигивает маленьким девочкам, рисуя им мультяшных героев, и вертится
прямо перед вокалистом, который, вообще-то не железный.
Рюджин ещё глаза ему накрасила подводкой и тенями слегка, притащила из
дома чокер и серьгу длинную, которую можно надеть без прокола. А Чонгуку
сиди и смотри, без возможности прикоснуться. Зато кофе за счёт заведения
можно выпить, Рюджин разрешила брать всё, что захочется, за отработанные
часы.

— Во сколько ты заканчиваешь работать?

Очередной вопрос, адресованный работнику кафе, прилетает Чонгуку вместе с

дотошным сообщением от хоккейной команды с вопросом, почему тот не явился
на тренировку. Парень вздыхает и закатывает глаза, вставая со стула и
останавливаясь рядом с шатеном. Почему всем всё приходится объяснять на
пальцах?

— Видишь этот ремень? — Чон указывает на пряжку, а затем опускает чуть

ниже. — И эти джинсы? Они принадлежат мне, как и тот, кто их носит.

— В двенадцать, — внезапно отвечает Тэхён, давая понять, что сказанное со

стороны брюнета рядом на самом деле несерьёзное заявление.

Девушка забирает свой кофе и уходит, неоднозначно улыбаясь. Только в отличие

от неё улыбаться Чонгуку вообще не хочется.

Дождавшись, когда рядом не окажется клиентов, Тэхён поворачивается к

вокалисту и складывает руки, возвращая себе привычный отчуждённый взгляд.
Вот ему в радость оправдываться перед клиентами, что его вынужденный сосед
по квартире не является его парнем.

— Будь добр, — Ким пытается держать себя в руках, которые и так сложно
контролировать, и слегка отклоняется, когда Чонгук подаётся ближе, в
ожидании продолжения слов. — Уйди, ты мешаешь.

— И это после всего, что я для тебя сделал? — недоумевает брюнет, возвращаясь
на свой стул, от которого уже спина на самом деле болит. — В любом случае я не
могу этого сделать – на мне нет ремня, джинсы свалятся по дороге, а такой
славы перед дебютом мне не надо, спасибо. К тому же, кто будет отгонять от
тебя этих ряженых, которые в тебе только «очаровашку» видят?

194/405
— А ты не думал, что я хочу кого-нибудь подцепить?

— Подцепи меня.

Чонгук ждёт реакции, не зная, как ещё донести до Тэхёна, что вообще-то он
делает это не назло, и помогает не потому, что Юнги попросил, а потому что так
хочет он.

Но Ким разворачивается и молча начинает приводить рабочее место в порядок.

Как же это молчание раздражает. Вокалист шумно выдыхает, показательно
встаёт и уходит куда-то, Тэхён уже не замечает, отвлекаясь на нового
посетителя. А на стуле остаётся его телефон, который Чон обещал вернуть после
врача.

● ƁỦֆẴ₦ ●

— Эй, Пак, — Тэмин раскрывает свои объятья для друга, но потом поднимает
руки вверх, делая вид, что потягивается, потому что ловит чужой взгляд и
вспоминает, что Чимин не любит, когда к нему прикасаются. А Ли вообще-то
очень тактильный, и с каждым разом не сгрести в охапку этого злого милашку
становится всё труднее. — А ты не думал себя в вокале попробовать?

— Нет, — Чимин вообще-то не от большого желания сейчас сидит в студии, а

потому что ему надо дождаться свою группу, которая будет записываться.

Поэтому Пак сейчас находится по ту сторону от парней, к которым уходит Тэмин,

листая ленту соцсетей. О вокале Чимин не думал ровно до тех пор, пока Чонгук
не начал заниматься дома, распеваясь и напевая песни постоянно, но тогда он
уже занимался танцами, и эта мысль надолго не задержалась в его голове.
Второй раз само как-то с языка слетело, когда Пак назло отцу сказал, что
научится петь, но сейчас танцор не думает, что ему было бы это по душе. Лучше
он останется с музыкой только в наушниках.

— Все пришли? — позади слышится голос продюсера, он оглядывает

присутствующих и проходит за рабочее место, рядом с которым устроился на
стуле танцор, закинув одну ногу на колено другой. — Чёрт, забыл… — ругается
мужчина, оставив папку на столе, и встаёт, решив перед началом быстро
сходить за забытой вещью.

И Чимин не обращает на происходящее внимания ровно до тех пор, пока за

спиной, у самой макушки, не раздаётся ещё один голос, заставляющий от
неожиданности вздрогнуть.

— Может быть, пересядешь с моего места?

Пак запрокидывает голову и встречается со взглядом треугольных глаз

композитора, который должен присутствовать на записях песен, обучаясь у
продюсера. Танцор смотрит на блондина снизу вверх, слегка хмуря брови,
потому что не любит это положение, и медленно выдыхает.

— Здесь хочу сидеть, — упрямо отвечает Чимин, замечая накинутую на плечи

свою толстовку, которую Мин не сжёг, и возвращается в прежнее положение,
уткнувшись в экран телефона. — И наблюдать, как это любишь делать ты, —
намёк в сторону видеозаписи.

195/405
— Если для тебя это так важно, так и быть, можешь посидеть у меня на
коленях, — снисходительно говорит Юнги, будто Чимин его тут упрашивает не
сгонять с нагретого места.

Танцор проводит языком по ряду верхних зубов и разворачивается вокруг своей

оси к композитору, останавливаясь взглядом на стаканчике кофе в его руке.

— Хочешь? — слишком уж дружелюбно интересуется Мин. — Без сахара, чёрный.

Чимин осознаёт, что со своими тренировками выпал на пару-тройку дней, но не

из реальности, в которой Юнги обещал устроить пиздец пусанским сосункам за
младшего братика, обманутого Чонгуком, раскрасил (бывшую) тачку своими
рифмами, не забыв оставить автограф. Может, всё, что он делает – неспроста?
Какой-то план, чтобы потом отомстить за Тэхёна?

И Паку резко хочется вбить в поисковик запрос «через сколько начинает

действовать цианистый калий».

Хотя есть ещё один вариант.

— Трахнуть меня хочешь?

— Временами, — Юнги серьёзно задумывается, — когда очень сильно бесишь.

— То есть постоянно?

Подловил. Только на самом деле не этого хочет Мин, который уже устал стоять и
ждать, когда освободят его место. То, что он начал лояльнее относиться к
Чимину, ещё не значит, что Юнги возьмёт и всё простит им. Чонгук хотя бы на
делах показывает, что хочет заслужить прощение, причём у самого Тэхёна, а Пак
пока особых надежд не внушает.

Хотя то, что о поддельных документах никто не знает, уже о чём-то говорит.

— То, что я гей, не значит, что меня привлекают абсолютно все парни, — Юнги
ставит Чимина на место, хотя в этом откровенная ложь.

Привлекает как раз-таки именно Чимин.

— То, что ты гей, уже делает тебя отвратительным.

— Так и передам Чонгуку.

А вот это уже выходит за рамки словесной перепалки, потому что оба понимают,
что Чон не просто так пытается вернуть доверие Тэхёна. Как бы Пак ни хотел
этого отрицать, но всё слишком очевидно.

Раздаётся слабый стук, который привлекает внимание к той стороне

звукозаписывающей студии от группы, ожидающей начала работы. Тэмин
указывает пальцем на кнопки, чтобы Юнги включил звук и их стало слышно, и
смущённо улыбается, произнося:

— Ваш микрофон был всё это время включён.

196/405
Они всё слышали.

Юнги пользуется моментом, резко поднимает стул за спинку, заставляя Чимина

слезть, опершись руками на стол, и садится на своё законное место. Он
нисколько не волнуется о сказанном, ведь Пак позаботится о своих соседях по
квартире, чтобы те забыли всё. Потому что это касается и Чонгука.

Благо продюсер возвращается, и Чимин просто не успевает ничего сделать,

потому что ударить хочется безумно в эту самодовольную ухмылку. И Юнги
показательно натягивает чужую толстовку, присваивая её себе, и ставит
стаканчик с кофе ближе к танцору, на что Пак молча разворачивается и
покидает студию. В другом месте подождёт.

● ĐǺỄǤỦ ●

Бесконечный день, наконец, подходит к своему завершению. Естественное

освещение в последний раз ласкает закатными лучами стены кафе, блестит
искрой на длинной серьге и исчезает, сменяясь светом искусственных ламп.

Тэхён поднимает левую руку, сжимает дрожащие пальцы и облокачивается на

стену позади, доставая из кармана телефон и печатая сообщение Юнги.

Чонгук больше не приходил. Кима это не особо волновало, ведь вокалиста очень
сложно обидеть, хотя, учитывая его поведение сегодня, всё может быть. Это из-
за того, что Тэхён сказал о своём желании кого-то подцепить? Которое было
озвучено назло, ведь шатену сейчас совсем не до отношений, в особенности на
одну ночь, которую хочется потратить на сон. Или потому, что Тэхён попросил
уйти? Возможно, Ким был слишком резок, если учитывать, что́ Чонгук сделал для
него сегодня: к врачу отправил, за него на работу вышел, даже сменную одежду
принёс и ремень свой пожертвовал. Определённо его стоит за это
поблагодарить, но позже, когда работа закончится и повода для нервов больше
не будет.

Если бы.

С очередным раздавшимся звоночком над дверью заведения, Тэхён

приветственно натягивает улыбку, понимая, что это последние на сегодня
клиенты. Половина работников уже ушла, осталась только малая часть, в
которую входит Тэхён – он всегда может работать, только вызови. Поэтому за
обслуживание берётся именно шатен, который находится ближе всех. Вот только
почему-то клиенты оказываются слишком знакомыми для того, чтобы быть
правдой.

— Удачно это мы зашли, — скалится первый из парней, делая неторопливые шаги

к Киму, у которого непозволительно сползает улыбка с лица. Почему кошмары
продолжают преследовать его даже после того, как он сбежал? — Эй, так вот,
куда ты пропал. Пусан, вау!

Тэхён не понимает, как в разгар учебного года его бывшие одноклассники

оказываются в другом городе, не хочет знать, зачем они здесь и на сколько
приехали. Ничего не хочет слышать.

— У нас сегодня акция, — Ким пытается игнорировать изнывающее чувство

197/405
внутри, напоминающее о тех днях, когда ломали сначала его, а потом их кости.
Он не должен думать об этом, встреча – лишь случайность, они вскоре уйдут.
— Два больших с собой, третье в подарок.

— У нас тоже, — перебивает второй, делая шаг ближе и всматриваясь в цветные

линзы, за которыми скрыт настоящий цвет глаз, и начинает вертеть связкой
ключей от автомобиля. — Ты выходишь покурить с нами, а твоя начальница не
узнает, что ты – пропавший мальчишка из Дэгу – в подарок.

— Проблемы?

Рюджин подходит к своему сотруднику и осматривает компанию из трёх

молодых человек, заметив издалека, что уж слишком долго они стоят при входе.
А Тэхён не хочет, чтобы правда раскрылась. Он потеряет работу в лучшем
случае, в худшем о его месторасположении станет известно всем, включая
официальных опекунов, а дальше всё по тому же сценарию.

— Мои старые… — шатен с трудом выговаривает слово, которое обрело смысл

лишь здесь, — друзья.

От друзей руки не трясутся так, что ни одной буквы в блокноте ровно не

запишешь. От друзей в лёгких воздух не заканчивается, будто из него уже
выбивают остатки его гордости, от таких людей не выворачивает наружу, потому
что другого выхода, кроме как пойти с ними, нет. Тэхён сейчас настолько жалок,
что не может ничего придумать, чтобы удержать ситуацию под контролем.

— Хэй, парни, — раздаётся голос, от которого у Тэхёна сердце замирает, резко и

неожиданно, а в голове только одно.

Мы все короли и королевы разрушенного мира.

— Не ваша тачка за поворотом? — Чонгук виновато чешет затылок, привлекая к

себе внимание. — Кажется, я случайно её помял.

Компания друзей уходит за виновником возникшей аварии, а владелец авто

обречённо вздыхает, ведь он только один раз выпросил у брата съездить на ней
до Пусана.

Чонгук идёт чуть впереди, уже не вслушиваясь в разговоры парней – он

достаточно услышал, когда пришёл встретить Тэхёна, достаточно увидел, с
какой пустотой может смотреть Ким на мир вокруг и как отчаянно может
называть ненавистных людей друзьями.

Тэхён не слабый, он невероятный и сильный, раз нашёл в себе силы улыбнуться

перед ними, заговорить и даже практически пойти у них на поводу, осознавая, к
чему это может привести. Ким не жалкий, раз делает это, просто он готов
пожертвовать собой, полагая, что это мало по сравнению с потерей мечты, что
он с Юнги привезли сюда.

Поэтому сейчас очередь Чонгука ознакомить приезжих с правилами Пусана.

— Ну и где вмятина? — парень подходит ближе к машине, чтобы в темноте

рассмотреть её поверхность.

198/405
— Вот здесь, — Чон любезно хватает того за затылок и толкает вперёд, оставляя
его головой ту самую вмятину на капоте.

Тэхён спешно выходит из кафе, которое остаётся закрывать Рюджин,

осматривает ближайшие парковки и пытается найти тот самый поворот, за
которым была оставлена машина. Его трясёт уже всего и волнует больше не то,
что, возможно, сейчас он перечеркнёт те спокойные дни без панических атак, а
то, что Чонгук ударил Тэхёна в нос, когда тот не ответил на простой вопрос про
разговор с одноклассницей.

Несложно представить, что сделает бывший капитан хоккейной команды,

лучший друг сыночка генерала с теми, кто посмел вести себя так с Тэхёном. С
его Тэхёном.

Шатен заворачивает за очередной угол и опускает взгляд чуть ниже линии

своего горизонта, замечая сидящего у стены Чона. Вокалист сидит на согнутых
ногах в одиночестве, гладит какую-то кошку, а вокруг ни души, ни машины, ни
бывших одноклассников. Остались только они и кровь на ладонях парня.

Кима одолевает стойкое дежавю, в котором он точно так же заходит за угол и

встречает Юнги с зажатой сигаретой и разбитыми незаживающими косточками
на тыльных сторонах ладоней.

— Прости, — извиняется Чонгук, прекрасно зная, что возвращает Тэхёна в то

прошлое, от которого он сбежал, снова заставляет чувствовать себя тем
брошенным мальчишкой и вставляет ему наушники в уши, включая песню на
повтор.

Но Чон просто не мог отпустить их безнаказанными. Сейчас можно возразить,

сказать, что парни вовсе и не планировали гнусно избивать Тэхёна только
потому, что делали это раньше. А вот пойти на шантаж, обещав рассказать о лжи
Минов, вполне. Впрочем, этим они и заманивали Кима, чтобы тот вышел с ними.

— Прости? — удивляется Тэхён. — Думаешь, мне от этого легче станет? Ты

сейчас дал им прекрасный повод сдать меня. Мне на себя плевать, но ты
прекрасно знаешь, что Юнги пойдёт за мной! Бросит всё и пойдёт!

— Они уже забыли дорогу сюда, — заверяет Чонгук, отталкиваясь от стены,

потому что те трое даже не посмеют упомянуть, куда этим вечером заходили в
Пусане.

— Считаешь, ты спас меня этим?

Чон понимает, что ничего хорошего за этим не стоит. Какие бы цели ни

преследовал Чонгук, этот поступок остаётся жестоким, как в отношении парней,
так и в отношении Тэхёна. «А, то есть бить тебя это было не жестоко?» – снова
вставляет своё слово внутренний голос Кима.

— Считаю, Юнги на моём месте сделал бы то же самое, — бросает неоспоримый

аргумент Чон, останавливаясь напротив шатена.

— Прекрати сравнивать себя с Юнги, ты – не он.

199/405
— А чем я отличаюсь? Тем, что знаком с тобой не десять лет? Тем, что не я взял
тебя за руку и не сбежал с тобой с урока на поезд до другого города?

— Юнги никогда не смотрел на меня так, как ты, — Тэхён облизывает губы и
тисками выдавливает из себя последнее слово, чтобы Чонгук наконец понял, что
больше всего он ненавидит, — с жалостью.

Чон нервно проводит грязной рукой по волосам, зачёсывая их назад, хватает

Кима за плечи, не позволяя развернуться и уйти, и пихает к стене. Сердце
бешено колотится, когда Чонгук останавливается у самых губ, сам себя за
ошейник дёргает, напоминая, что Тэхён не примет следующее его действие за
настоящие чувства. Потому что один раз вокалист уже так облажался на
вечеринке.

— Бесишь ты меня, Ким Тэхён, — брюнет поднимает взгляд и вгрызается в чужие

глаза, — так сильно, что не знаю, что с собой делать. Жалость? Ты правда
видишь в моих глазах сейчас жалость?

Тэхён снова отталкивает Чонгука, толкает в грудь, заставляя выпустить его, и

уходит, уже дав ответ на этот вопрос. Он предупреждал, правда, в тот раз
адресовано было Хёнджину, но Чон получил это, уж теперь сомневаться не
стоит, что Ким может смириться со всем, кроме жалости к себе. Он это чувство
никак отскоблить не может, оно въелось внутри, даже достать до него
невозможно. Как же всё это отвратительно.

С каждым днём, неделей всё больше давит понимание того, что поменять свою
жизнь вот так просто, купив билеты – полная чушь. Никакой фальшивый образ,
другой город и окружение не изменят самого себя.

Как жаль, что от себя невозможно избавиться так же просто, как от неудачных
строк новой песни, свёрнутых в мятый лист.

Чонгук идёт позади шатена на расстоянии, потому что если он подойдёт ближе,
то не сможет молчать, как это делает Тэхён. Чон уже кричит о своих чувствах и
точно уверен, что Ким не настолько глупый, чтобы этого не заметить, но всё ещё
не понимает, как можно видеть в его действиях жалость. Чем она вообще
измеряется? Желанием помочь?
Брюнет снова закипает, а выплеснуть никуда это не может. Такое уже было, и
Чонгук нашёл отдушину в хоккее, а сейчас даже податься некуда. Но хуже всего,
если он сорвётся на кого-то, а этим кем-то станет Тэхён, до которого никак не
дойдёт, что Чон делает всё это просто ради него.

В общежитие они приходят быстрее обычного, не говорят друг другу ни слова, и,

попав в квартиру, где ещё никого нет, Ким тут же направляется в комнату,
чтобы предотвратить любой возможный разговор. Хватит с него на сегодня.
Обидно только, что успокоить нервы так и не удалось.

Тэхён прислоняется спиной к двери, прислушивается к шагам в коридоре,

которые стихают в ванной, и смотрит на пустую постель. Юнги ещё не вернулся.
Никто не спорит, что зайди Мин в кафе и услышь всё то, что было сказано, он бы
поступил так же. Только, как кажется Киму, цели у них разные, и ему вовсе не
нужна такая помощь от Чонгука.
За эти несколько дней шатен смог смириться с порывами вокалиста помогать
ему, принять его помощь в виде бутылок воды, встреч после смены, телефона и

200/405
записи к врачу через Чимина. Тэхён даже принял тот факт, что пусанские парни
ничего не говорят в сторону его цвета глаз, не вкладывая в это никакого
подтекста – им просто без разницы. Но эта «забота» уж слишком приторная и
беспочвенная.

Шатен проводит ладонями по лицу, выдыхает и отталкивается от стены,

намереваясь налить себе стакан воды, а лучше найти на всякий случай
успокоительное. Не хотелось бы остаться с панической атакой наедине с
Чонгуком.
Ким выходит на кухню, включает свет и открывает дверцу верхнего шкафчика,
доставая уже свой личный склад препаратов, помимо общей аптечки. В голове
отдалённо звучат слова врача, который что-то назначил, но лист с названиями
парень отдал Чону, а разговаривать с ним сейчас нет желания.

Может быть, Тэхён неправ и просто не хочет признавать, что Чонгук делает это
бескорыстно? И дело далеко не в том, что говорила Чжуо?

— Твой организм ещё не привык к успокоительному за это время? — Чон

вырывает из рук шатена упаковку и бросает её в сторону на кухонный гарнитур.
— Хватит проглатывать то, что пользу тебе уже не приносит.

Чонгук реально не понимает, что сейчас снова доведёт его или только этого и
ждёт?

— Хватит следить за мной, — Тэхён не хочет принимать его помощь, не хочет

полагаться и доверять ему. Киму было хорошо с Юнги, с Хосоком, с Намджуном,
но он не собирается подпускать к себе Чонгука. — Хватит вести себя так, будто
имеешь на меня какое-то право. Я не вещь, не твоя собственность. Если причина
в чувстве вины, то прекрати, я не буду больше злиться на тебя. Хватит этих
заигрываний, ты мне не нравишься с первой встречи, и мнение моё уже не
изменишь…

— «Ты не можешь быть плохим человеком, — внезапно цитирует брюнет

сообщение, которое когда-то отправил Ким, — потому что плохие люди никому
не нравятся. А ты мне нравишься». Не твои слова?

У Чонгука тоже терпение где-то в районе ручника тормозов, которые вот-вот

откажут. Все в школе и области знают это, поэтому в первый же день
одноклассник Тэхёна упомянул, что у парня тормоза имеют свойство отказывать.
Чон тоже не может всё время быть милым и не обращать внимания на недоверие
к нему. Он правда старался, разве этого было мало? Что ему ещё сделать, чтобы
перечеркнуть то, что он натворил вначале?

— В боулинге, когда я спросил, отказал бы ли ты Хёнджину, разве ты не подумал,

что нет? По гордости бьёт, что этим светлым образом, которым ты наделил
другого, оказался настоящий я? Пытаешься внушить себе, что всё было ложью,
потому что тот, кто тебе понравился, был я, — Чонгуку бы замолчать по
большому счёту, потому что пульс у Тэхёна снова ускоряется и далеко не от
трепещущих чувств. — Не имею на тебя никакого права? У тебя ко мне есть
чувства, и из-за этого противоречия ты и отталкиваешь меня, придумываешь
отговорки, будто я жалею тебя или обманываю, чтобы поиздеваться. А раз у тебя
есть хоть маленькая крупица чувств к образу Хёнджина, то значит только я
вправе распоряжаться этими чувствами.

201/405
Тэхён снова отрицает, опускает взгляд вниз и думает, что с Хёнджином было
другое, облачный образ, а не личность. Чонгук не мог быть собой, чтобы,
ненавидя Минов, начать общаться с одним из них без умысла. Он заставлял себя
общаться, нельзя этого отрицать, а значит, если что-то и изменилось, то это
просто вошло в привычку.

Ким понимает, что толку объяснять что-то нет, да и желания, поэтому обходит
вокалиста и направляется в комнату. Только позади слышится нервный смешок,
а потом ощущается сильная хватка на своём запястье.

Чонгук знал, что однажды Тэхён нарвётся своим молчанием, и он нарвался.

Брюнет обхватывает Кима и затаскивает в свою комнату, громко захлопнув
дверь, перехватывает его руки и толкает на себя. Тэхён делает попытку
вырваться, но Чон неожиданно садится у стены, утягивая за собой шатена,
который падает в руки вокалиста, и прижимает того к себе, игнорируя его
нежелание находиться здесь.

— Успокойся, — почти рычит Чонгук, вжимая в себя Кима так, что между ними не
остаётся ни малейшего пространства. — Успокойся, Тэхён! Я не собираюсь тебя
отпускать, так что это бесполезно, пора бы уже это понять.

Тэхён лежит на груди вокалиста между его ног, слышит учащённые удары
чужого сердца и пытается выровнять дыхание. Он дрожит, но не из-за холода
или страха, а от начинающейся паники и застилающих глаза слёз. Ким устал, он
больше не может противостоять Чонгуку, потому что их силы неравны. И
придётся просить Юнги о помощи, иначе это превратится в ещё один кошмар, от
которого уже не сбежать.

— Я не хотел доходить до этой крайности, но ты просто не хочешь слышать

меня. Всему есть предел, Тэхён, моему терпению тоже, — Чон кладёт ладонь на
волосы младшего и аккуратно проводит по затылку, делая голос тише, потому
что Ким уже не вырывается. — Я от тебя многого не требую, да ничего мне не
нужно, лишь бы ты просто принимал мою помощь и не думал, что за этим что-то
стоит.

Чонгук чувствует, как намокает его футболка, и выдыхает, ударяясь затылком о

стену. Как же всё оказывается сложно.

— Не плачь, пожалуйста, я не хочу быть для тебя монстром, — вокалист плавно

водит другой ладонью по спине, надеясь, что не делает большую ошибку этим.
— Давай я тебя сейчас отпущу, и мы ещё раз спокойно поговорим?

— Я хочу уйти, — проговаривает Тэхён, стараясь сделать свой голос как можно
твёрже.

— Я дам тебе уйти, когда мы поговорим.

Ничего не отвечает, соглашаться не хочет, но и протесты не будут восприняты.

Чонгук протягивает руку в сторону кровати, всё ещё удерживая другой шатена
за спину, дотягивается до подушки и меняет их положение, приподнимая Тэхёна
и поворачивая его на спину, всунув подушку в руки. Это один из методов, чтобы
успокоиться, обнять что-то, что даёт психологическую защиту от внешнего мира.
Поэтому Чонгук перемещает одну руку на ладонь шатена, заставляя его
обхватить мягкую подушку, а второй подтягивает его за бедро повыше, позволяя

202/405
лечь на свою грудь.

Чон ненавидит себя, потому что Тэхён безвольной куклой подчиняется, видимо,
потеряв всякий смысл сопротивляться. Брюнет не подчинения себе желает, а
просто посидеть вот так и объясниться. Хочет, чтобы его касания не были
противны, и Ким мог найти в них безопасное место, но пока выходит всё
наоборот.

— Ты наверняка хочешь знать, зачем это мне, — Чонгук говорит ещё тише, тем
самым заставляя Тэхёна перестать всхлипывать, чтобы услышать его.
— Проявлять внимание и заботу к тому, кто меня раздражал и выводил из себя,
выглядит подозрительно, я тебя понимаю. Да ещё и пытаться верить после того,
как я обманул тебя, притворяясь другим. Твоё доверие дорого стоит, я уже успел
это понять и пожалеть, что не рассказал об этом раньше, чем ты узнал сам. Но я
тебе больше не врал.

Чон чувствует, как дрожь из тела уходит, Тэхён медленно успокаивается и

сжимает подушку у себя в руках. Чонгук отпустит его обязательно и расскажет
сам о произошедшем Юнги, чтобы тот сделал то, что не смог сделать он.

— Так вот у меня нет цели. Никакой. Просто четыре года назад мы были в
одинаковом положении, и к тебе на помощь пришёл Юнги, а ко мне Чимин. Они
оба сделали это, не преследуя никаких целей, потому что чужие люди резко
стали дороги. Кому, как не тебе, это знать? Возвращаться в дом, от которого
остаётся одно название, заклеивать самостоятельно раны и прятать их от всех,
кроме одного человека, рядом с которым ты можешь быть собой: слабым,
разбитым на кусочки и беспомощным. А теперь этот человек не всегда может
быть рядом, поэтому я хочу, чтобы ты мог доверять и полагаться на меня. Не
заменить Юнги, не дать тебе билет, а просто стать страховкой, пока ты с Юнги
карабкаешься вверх.

Тэхён вжимается спиной от руки на своей талии, вот только некуда

отстраняться, потому что Чонгук везде. Вокруг в комнате, позади, в руках, в
голове, в сердце – что здесь он делает? Вероятно, заскочил в виде остатка от
образа Хёнджина, который стал Тэхёну дорог.

— Будем учиться доверию, Тэхён, — рука Чона соскальзывает, давая сделать

глубокий вдох, и парень больше не удерживает шатена. Всё, что он хотел, уже
сказал. — Я тебя сейчас отпущу, открою дверь и больше никогда силой не
заставлю себя слушать. Если ты веришь в это обещание, то вернёшься на кухню,
если нет, уйдёшь в комнату и запрёшься.

Чонгук помогает Тэхёну подняться, забирает у него подушку и открывает дверь,

как и обещал, после их разговора. Но Ким почему-то не выходит, стоит и смотрит
в коридор, пытаясь усмирить противное зацикленное чувство и поверить во все
сказанные слова. Ему ничего другого не остаётся, загонять себя в замкнутый
круг он не намеревается, поэтому поднимает красные глаза на Чона и делает
шаг, покидая комнату.

И брюнет слышит, как закрывается дверь.

После этого разговора всё изменится, либо в лучшую сторону, либо окончательно
разрушив все попытки на примирение. Третьего не дано.

203/405
 ● ƁỦֆẴ₦ ●

Чимин сжимает в руках пару тетрадей, подписанных не его именем, и вздыхает,

сворачивая с привычного маршрута в сторону не своего дома. Вообще-то он не
сильно горит желанием заносить забытые вещи этим придурком из класса
старше, который до чёртиков бесит вот уже больше половины школьной жизни,
просто учитель попросил, потому что, видите ли, Паку по пути. А он что, не
может сделать доброе дело? Сын генерала должен показывать всем свой личный
пример. Поэтому парень нехотя подходит к дому и тянется к звонку, замечая, что
дверь оказывается незакрыта.

Достаточно большая щель открывает вид на чужой внутренний мир, в который

на самом деле немного любопытно взглянуть, но Чимин чертыхается и решает
просто бросить тетради перед дверью. Только Пак не обращается подобным
небрежным образом с вещами, ни своими, ни чужими, как бы ни ненавидел их
обладателя. Через щель виден небольшой столик с комнатным цветком, куда
отлично поместятся тетради, но зайти без приглашения опять-таки не может.
Тогда парень просто тянется к звонку, как внутри раздаётся какой-то глухой и
громкий звук, за которым слышится голос Чонгука. И всё бы ничего, если бы он
не умолял прекратить.

Чимин делает шаг назад, осматривается по сторонам в надежде зацепиться за

кого-нибудь взглядом, но в округе ни души. В горле образовывается неприятный
ком страха, осознание опасности тут же ударяет в голову, выбивая из неё любые
идеи, что делать в таких ситуациях. Паку никогда не было дела до Чона, он его
терпеть не может, мечтает, чтобы этот отпрыск свалил из школы, но сейчас
становится настолько страшно, что Чимин вопреки здравому смыслу толкает
ладонью дверь и заходит в дом. Изнутри отчётливо слышны голоса, доносящиеся
со второго этажа, куда уходит лестница справа. Пак, наверное, сошёл с ума,
потому что он бросает никому не нужные тетради, направляется наверх и
открывает дверь комнаты. И первое, что видит Чимин, это лежащее на полу тело
женщины…

Танцор просыпается в зале практики, роняет свой телефон, который держал в

ладони, и смотрит на дисплей, показывающий половину шестого утра. Пак
чертыхается и поднимается, забирая свои вещи, не веря, что ему снова снится
сон с воспоминаниями.

В отличие от Чонгука, на психику Чимина не сильно повлияло случившееся,

поэтому он не страдал различными последствиями, вроде панических атак,
депрессии и бессонницы. Всю эту ношу на себя взял Чон, оставив Паку лишь
установку защитить младшего любой ценой и скованную на его руке цепь. Ту
правду, что произошла в той комнате, знают лишь трое. Вот только третий уже
никогда не заговорит.
«На меня смотри, придурок! Слушай и запоминай, что ты будешь говорить
полиции…» Чимин тогда взял всё под свой контроль, он построит ложь, которая
была опубликована в новостях, как самозащита госпожи Чон и несчастный
случай с летальным исходом, свидетелями которого стали двое школьников. Пак
постарается, чтобы никто никогда не узнал, что он и Чонгук запачкали свои руки
сами, и никакой самозащиты с несчастным случаем не было.

Проблема только в том, что Чонгук стал слишком доверять Юнги и Тэхёну,
готовый рассказать им о том самом дне. Если уже этого не сделал. Из них двоих

204/405
о случившемся точно в курсе Мин, потому что некоторое время назад он поставил
условие, что если Пак не забудет настоящую фамилию Тэхёна, то он перевернёт
весь Пусан, чтобы узнать правду.
Никто не должен этого знать.

Светловолосый приходит в квартиру, где все ещё спят, бросает рюкзак и уходит
в душ. Чимин знает, что ему жутко не хватает сна, и по идее лучше остаться
сегодня дома, один день прогуляв школу, но зато выспаться, как это делает
Юнги. Чёртов Мин, который не выходит из головы, создавая ещё больше
проблем. Теперь и в агентстве они стали чаще видеться, что может быть хуже?

— Что я пропустил? — не слишком охотно спрашивает Пак, проходя на кухню к

вокалистам, перед этим заметив тяжелую ауру вокруг Чонгука. Они прожили
вместе достаточно, чтобы улавливать настроение друг друга с одного только
взгляда.

— Ничего, — опережает всех Тэхён, который точно так же ответил вчера Юнги.

Тогда Мин сел на кровать, рядом с младшим, коснулся его лба, проверив
температуру, потому что была большая вероятность очередного приступа. А на
вопрос Ким ответил «ничего», видимо не услышав, как Чонгук перед этим всё
рассказал Юнги, «просто устал».

— Какого хера, Чонгук? — Чимин поворачивается к брюнету, снова заставляя

всех присутствующих удивиться неожиданному вопросу, будто он всё знает.
— Ты в курсе, что ты вообще-то трейни? Только рискни пропустить ещё раз
тренировки, ненавижу, когда мне ебут мозги за тебя.

Юнги усмехается, решив умолчать, что тем, кто оповестил об этом Пака, был
именно он. Композитор тогда заверил менеджера, что знает способ, как
заставить Чона не пропускать занятия, и не обманул – Чимин единственный, кто
может это сделать. Поэтому вчера перед уходом домой нашёл Пака и намекнул,
чтобы он лучше присматривал за своим братиком.

Тэхён засматривается на чай с мелиссой, понимая, что Чонгук пропустил

тренировку как раз из-за него. И снова это напомнило о вчерашнем разговоре.
Может, Ким и не слышит его, не хочет понять, отрицая очевидное, но действия
вокалиста каждый раз подтверждают сказанное. Чонгук помогает, потому что
так хочет он и даже жертвует своим временем, не думая о последствиях.

Того времени, что Ким провёл в комнате, когда ушёл от Чонгука, хватило, чтобы
ещё раз обо всём подумать. Он правда пытался принять и понять всё то, о чём
говорил Чон, войти в положение, оправдать вчерашний жест, по которому его
заставили сидеть и слушать, потому что Чонгук тоже не железный – он пытался
всё объяснить, на что Тэхён каждый раз просто молча уходил. Даже признал,
что, может быть, в его глазах была тогда не жалость, и Чон вынудил бывших
одноклассников Тэхёна выйти, чтобы о его секрете не было известно другим.
Потом всплывают слова про Хёнджина, чувства, а Ким не хочет прощать это.

Что угодно, но не это, потому что Чонгук прав.

— А ты в курсе, что ты вообще-то человек? — брюнет поднимает взгляд на

Чимина. — Или думаешь, что сон – ненужное приложение? Я приходил к тебе

205/405
вчера, но где ты был?

— В отличие от тебя, я не пропускаю тренировки, тратя время на развлечения, —

Пак снова упоминает, с чего всё началось, обесценивая старания Чонгука
заслужить доверие Тэхёна, с которым он всего-то хотел поиграть.

— Лучше тратить время на развлечения, которые приносят удовлетворение, чем

доводить себя до мнимого идеала, который никому никуда не впёрся. Иметь то,
где можешь почувствовать себя живым, а не роботом, выполняющим приказы.
Как ты можешь упрекать меня в этом, когда на протяжении девятнадцати лет
тратил своё время впустую, выполняя чужие прихоти?

— Подерётесь? — вмешивается Хосок, заканчивая перепалку. — Вы оба хороши,

поэтому заканчивайте. Ты, Чонгук, не пропускай тренировки, у тебя дебют не за
горами, а ты, Чимин, завязывай с ночными гулянками в зале и приходи спать.

— Без отцовских наставлений обойдусь, мне хватило, — Пак уже жалеет, что
пришёл сюда, потому что отношения с Чонгуком становятся только
напряжённее.

Несложно догадаться из-за кого.

Чимин задумывается над вопросом Кима, который был озвучен на школьной

лестнице после уборки зала, и думает, почему и правда не сделал этого. «Что
мешает тебе воспользоваться моим состоянием?» У Тэхёна сейчас идеальное
психическое состояние, чтобы сломать без возможности восстановления,
рассказать о том, как Чонгук продумывал, что сделает с ним, как придумывал
ответы для переписки, как назло Чжуо сказал, что переспит с ним. Так почему
же? Потому, что Тэхён ещё не влюблён? Что на самом деле его останавливает?

Взгляд перемещается на Юнги, и Чимин сам себе удивляется – он только что

увидел своё отражение.

— Говорят, если день начинается дерьмово, закончиться он должен самым

лучшим образом, — Намджун смотрит на всех сидящих за столом и
очаровательно улыбается. — В десять в баре у набережной, протесты не
принимаются.

— Да, — соглашается Хосок, — всем надо расслабиться, а не крутиться в этой

рутине.

Они правы. И хотя затея с боулингом не принесла плодов, на пьяные головы

может произойти чего-угодно и не обязательно плохое.

Тэхён резко поднимает глаза на Чонгука и сталкивается с ним взглядом.

— Давай, — учиться доверию, Чонгук.

206/405
D - 11

Чонгук стоит в школьном коридоре, оперевшись на подоконник позади,

и ждёт, когда Тэхён вернётся из художественной студии.

Приходить в свободное время в чужой класс начинает входить в привычку,

просто, чтобы удостовериться, что никто не пристаёт к Киму.
Вокалисту хватило разборки с хоккеистами, чтобы осознать положение новостей
в школе на данный момент. Если к нему не побоялись подойти, то и Тэхёна
обязательно где-нибудь поймают, как только он окажется один, а лишний раз
нервничать ему нежелательно.

Ночью, к счастью, у Тэхёна не было приступа – вчерашнюю встречу с бывшими

одноклассниками и разговор с Чонгуком он смог быстро отпустить, правда,
разговаривать с последним не спешит. То, что утром Ким посмотрел на него и
сказал «давай», сомнительным образом намекает на их вчерашний разговор,
однако он мог и ответить на затею Намджуна расслабиться вечером.

— Попробуй, — перед глазами брюнета появляется бутылка, которую

протягивает Чимин.

Утреннего конфликта как и не было, ни Чимин, ни Чонгук не собираются

заострять на этом внимание, поэтому уже по пути в школу они разговаривали
как ни в чём не бывало. Пак не собирался уступать и меняться, а Чон всё
пытается достучаться до друга, который отказывается его слышать.
Единственным, мнение кого было для Чимина не чуждо, это Чонгук, и на данный
момент он перестал занимать эту роль. Пак отдалился, закрылся в себе и
пытается что-то сделать самостоятельно. И что теперь с этим делать?

Чон обязательно узнает причину такого поведения, но позже, а сейчас

открывает крышку и делает два больших глотка, совершенно ни о чём не
задумываясь, затем возвращает обратно, не отвлекаясь от сканирования
каждого, кто появляется в коридоре.

— Что-нибудь ощущаешь? — Пак складывает руки, смотря на друга, который

особо не концентрируется на вкусе.

— Фрукты и мяту.

Чимин отворачивается и вздыхает, потому что и он ощущает то же самое. Мин и

сегодня впихнул ему бутылку, аргументируя тем, что вода из автоматов в школе
просто ужасная, и пусть танцор пьёт хоть что-то вкусное, не забыв упомянуть о
секретной добавке, которую Пак ни за что не угадает. Конечно, это разжигает
интерес и азарт, потому что это похоже на вызов. Юнги будто играет с танцором,
дразнит и берёт на слабо. А всё потому, что он готовил этот напиток прямо
тогда, когда все сидели на кухне, и Чимин мог бы заметить, что он добавляет, но
слишком был сосредоточен на споре с Намджуном.

— Откуда это вообще? — интересуется Чонгук, заметив, что на бутылке нет

этикетки.

— Сахарный сделал, — хмурится Пак, — сказал, если угадаю, что он туда

добавляет, то он угонит мою детку-ЛаФеррари прямо у отца.
207/405
— А он уверен, что ты не догадаешься, — брюнет забирает бутылку и начинает
рассматривать жидкость в ней. — Если это что-то порошковое, что растворяется
в воде, то это точно где-то в буфете лежит на кухне. Можно просто прийти и
поискать немного.

С одной стороны Чимин не поклонник правил и честных сделок, а прийти и найти

эту самую добавку легко и просто, вопрос в другом. Станет ли Юнги оставлять
что-то на видном месте, если это, скажем, не просто безобидный порошок или
растворимая таблетка? Не будь он уверен в своей победе, не стал бы делать
настолько рискованные ставки. Только… Мин не сказал, что будет в случае, если
Чимин всё же не угадает. Чего потребует он?

— Вечером, после бара, — Пак неожиданно оживляется или даже пугается

осознания своего проигрыша и вариантов желаемого Юнги, — я задержу
Сахарного, а ты обыщешь кухню.

Чонгук кивает и думает, что Мин не станет добавлять что-то, что навредило бы
танцору. Чимин, конечно, уже много накосячил, но недостаточно, чтобы
добавлять по две капли яда медленного действия.

— Чимин.

Чон поворачивается к другу, пытаясь уловить, насколько он сейчас восприимчив

к информации, которую он хочет сказать. В школе, конечно, не место для таких
разговоров, но общество вокруг не даст Паку возможности поднять шум, а
значит заставит задуматься и хорошо обдумать, прежде, чем ударить младшего
под дых.

— Ты можешь сейчас ответить мне честно, — брюнет надеется, что эта

честность будет не той, которой обычно Пак пользуется, скрывая некоторые
факты «во благо», — что ты собираешься делать?

Чимин прекрасно понимает, что суть вопроса заключается не в ближайшем

будущем, танцах и фигурном катании или даже отношениях с родителями, а
именно намерения танцора к парням из Дэгу.

— Выяснить, что подмешано в воду, и убить, если это сах… — Пак неожиданно
замолкает, когда он ловит себя на мысли, что думает о Юнги.

Не то чтобы это вызывало какие-то сомнения в сторону его отношения к нему,

просто раньше Чимин всецело был сосредоточен на Тэхёне и планах, как от него
избавиться, чтобы не делить с ним Чонгука.

Неужели, Мин специально переключает внимание с младшего на себя? Поэтому

он стал приносить танцору воду, разговаривать с ним, помогать в виде снятия
его на видео, чтобы показать ошибки? Их разговоры всё ещё насыщены
колкостями и неприязнью, но Юнги и правда в мыслях стало больше, чем Тэхёна,
и сейчас тому подтверждение: вопрос Чонгука был направлен только на Тэхёна.

— И что ты собираешься делать, если скажу, что оставлять всё, как есть, я не
собираюсь? — Пак боковым взглядом замечает объект их обсуждения и
неискренне улыбается. — На что ты готов ради него?

208/405
Пойти против меня?

— Тогда зачем ты выгородил меня перед командой? — Чонгук напоминает о том

моменте, когда хоккеисты обо всём узнали, и Чимин пришёл к нему, чтобы
помочь, после чего даже разбирался с «птичкой», напевшей про эту новость.
— Почему остановился, когда была прекрасная возможность добить Тэхёна? Ты
узнал про его настоящую жизнь, причину издевательств в школе, прекрасно
знаешь о его состоянии, которое одним ударом вернёт его на дно.

— Потому что у тебя это получается лучше, и мне остаётся только смотреть, как
ты его разрушаешь.

На самом деле всё так и есть, потому что главная причина, по которой Тэхён
страдает – это Чонгук.
Он на вечеринке выкинул номер с поцелуем, он бесился из-за Чжуо и ударил
Кима в нос, именно Чон стал другом, растоптав всякое доверие к людям. И это
Чонгук убьёт всё живое, когда Тэхён узнает первоначальную причину «чувств»
вокалиста к нему.

— Я рад, что ты не собираешься шантажировать их поддельными

документами, — внезапно говорит Чон, намеренно обращая внимание танцора на
его же слова, что ему остаётся только смотреть. — Потому что я не отпущу
Тэхёна, а тебе прекрасно известно, что бывает, когда у меня решают отнять моё.

Не угроза и даже не предупреждение, Чонгук просто напоминает, что они

добиваются того, чего хотят. Оба переводят взгляд на Тэхёна, который заходит в
класс, даже не посмотрев в их сторону.

Остаётся только понять своё настоящее желание.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён смотрит на пустой листок в клеточку и незаконченное слово, упустив тот

момент, когда перестал записывать объяснения преподавателя, погрузившись в
свои беспокойные мысли. Он смотрит в одну точку, не моргает даже, потому что
ждёт, когда в дверь класса постучат люди из опеки, которые придут за ним.

Ким правда старался об этом не думать, поверить в слова Чона, что его бывшие
одноклассники уже забыли дорогу сюда и совершенно не пойдут на риск
рассказать классному руководителю о находке «похищенного» ученика. Им же
ничего не стоит это сделать, ведь тот, кто приложил к их внезапному
возвращению из Пусана руку, останется в другом городе. А месть – штука
липкая, впитывающаяся под кожу, проникающая в мысли и сердце, она не
оставит в покое, пока обидчикам не будет воздано. И проще всего вернуть
Тэхёна обратно в Дэгу и там уже с ним разобраться.

Чимин, сидящий чуть позади, замечает, как ручка в ладони шатена дрожит,
грудная клетка слишком сильно вздымается от глубокого дыхания, и перестаёт
писать, когда Ким оттягивает у шеи толстовку, будто она его душит.

Тэхён приоткрывает рот и начинает дышать чаще, прислушиваясь к каждому

шороху, перешептыванию, ударам мела о доску, и надеется не услышать стук в
дверь. Только не его.

209/405
Несколько часов, и он будет в ненавистном городе, школе и доме, где ему точно
достанется от отца за побег. Он не станет выяснять причину, даже слушать, а
просто пообещает убить в следующий раз, если парень выкинет что-то подобное,
потому что опека обязательно придёт проверить их дом. С утра отец выгонит из
дома в школу, где Тэхён будет вынужден встретиться лицом к лицу с
одноклассниками, от которых больше не сбежишь. А Юнги рядом не будет. Его
крылья вырвут с корнем, лишат всего, что ему дорого – музыки, карьеры, мечты,
Тэхёна. Он совершеннолетний и несёт ответственность, если похищение можно
легко опровергнуть, то подделку документов никак.

Что с ними станет? Ким не хочет представлять это дно, ущелье или бездонную
яму, куда они попадут, потому что это несправедливо и жестоко. В чём они
виноваты? В том, что хотят просто свободно дышать? Здесь они освоились,
прижились и привыкли немного, обрели друзей, опору, что поддерживает их
шаткое состояние и даёт надежду на будущее, которое с минуты на минуту
разрушит стук в дверь. Тэхён уверен в этом, он почти слышит его.

Ким чувствует обжигающую влагу на своих щеках, ручка выскальзывает из его

ладони и падает на пол, привлекая лишнее внимание. Он чувствует, как с
каждым вдохом кислород заканчивается, а сердце стучит громче, и это так
похоже на стук в дверь.
Тэхён поднимается со стула, понимая, что ему срочно надо уйти из класса, чтобы
его не нашли, не отвечает на вопрос учителя, почему ученик без разрешения
поднялся, и делает несколько шагов до того, как ухватиться за чью-то парту и
осесть на пол. Только не здесь и не сейчас.

Кажется, весь класс смотрит на него, не понимая, что происходит, и Тэхён

теряется в пространстве, прижимаясь спиной к холодным ножкам парты и хватая
себя за толстовку, пока не чувствует, как его голову поднимают и к носу
прижимают целлофановый пакет. Перед глазами всё плывёт, слёзы не дают
видеть реальность, в которой Чимин пытается достучаться до сознания шатена.

Пак был прав, когда сказал, что ему больше ничего делать не придётся – Чонгук
сделает всё сам, чтобы добить Тэхёна, но сейчас, посылая одноклассницу за
Юнги, Чимин хочет, чтобы его слова не становились правдой.

Это не то, что он хочет на самом деле.

Ким в его руках слишком сильно дрожит, никак не может успокоиться, а если
продолжит дышать через пакет, то потеряет сознание.

— Чёртов Тэхён, не вздумай сдаваться блять! — Чимин убирает пакет и даёт

шатену сделать глубокий вдох, хватая его за челюсть так сильно, чтобы болью
отрезвить, не позволяя закрыть глаза. Пусть реагирует на внешние факторы, но
не уходит в себя.

А Ким устал, и сдаться кажется разумным решением. Какой смысл бороться, если
в конечном итоге он оказывается на полу в полубредовом состоянии? Тэхён
слышит шаги, голоса и закрывает глаза в надежде, что вместе с картинкой
пропадёт и он сам, только в ту же секунду его подхватывают родные руки,
прижимают к себе и заверяют, что он в безопасности.

Юнги прячет младшего ото всех в своих объятьях, пока Чимин кричит, чтобы все
отошли, не создавая замкнутого пространства, и медленно гладит по голове,

210/405
улавливая среди шума тихие всхлипы и шёпот, который кажется криком.

— Они придут за мной, заберут тебя у меня…

Мин чувствует, как Тэхён сжимает в ладонях его одежду, пытается ухватиться
так, чтобы старшего не отняли у него, и впервые понимает, что не справляется с
этим. Чонгук был прав, когда говорил, что само это не пройдёт, запускать
нельзя, и тремор уже показал всю серьёзность ситуации, с которой Юнги ничего
не сделал. Что толку от похода к врачу?

— Тебя никто не найдёт, малыш, обещаю, — тихо шепчет блондин, ощущая, как
напряжение в теле младшего начинает слабеть.

Паника прекращается, а новые проблемы уже выстраиваются в ряд, потому что

её свидетелей в этот раз слишком много. Это обязательно дойдёт до директора,
который непременно будет настаивать на обязательном лечении.
На самом деле страшно не то, что их настоящие личности вновь под угрозой
раскрытия, а то, что последствия этого срыва будут куда серьёзнее предыдущих.

И страшно стало не только Юнги.

● ĐǺỄǤỦ ●

— Это ведь далеко не первый случай? — медбрату в принципе и не нужен ответ

на этот вопрос, он знает, что не первый, просто хочет услышать версию от
официального опекуна и понять, насколько высок занавес, которым прикрыта
правда.

Мин поднимает неподдельный обеспокоенный взгляд на мужчину, который явно

пытается сделать так, чтобы ему доверились, и складывает руки, перемещая в
сторону Тэхёна, который лежит с закрытыми глазами, прикрыв их согнутой в
локте рукой.

— Он был у врача вчера, — отвечает Чимин, стоящий за композитором,

соображая сейчас намного быстрее, чем Мин. — За день от этого не избавиться,
поэтому нет повода для вашего беспокойства, мы уже заняты этой проблемой.

Пак открыто намекает, чтобы медбрат не лез в это, хотя его побуждения помочь
не несут скрытый характер. В первую очередь забота о здоровье учеников – его
прямая обязанность, да и какой человек закроет на это глаза? Мужчина удивлён,
что пришли сюда не только братья, но и Чимин с Чонгуком, которые вообще-то
никогда не имели ни к кому отношения. Видимо, они как-то связаны с этим, раз
проявляют такое неравнодушие.

А у Чона внутри мосты взрываются из-за того, что причиной приступа Тэхёна
вновь стал он. Брюнет обещал помочь, довериться, и в итоге снова загнал Кима в
его клетку. Так паршиво Чонгук себя давно не чувствовал, отчего он согласен
больше не приближаться к Киму, если это хоть как-то поможет.

— Что ж, — мужчина поднимается со стула и убирает руки в большие карманы

белого халата, — если вы считаете, что у вас всё под контролем, то в этот раз я
не стану вмешиваться.

Юнги усмехается – так искусно ещё никто морально не давил.

211/405
Медбрат уходит, сказав, что ему надо отойти к учителям, чтобы оповестить их о
состоянии ученика, тем самым оставив старшеклассников наедине. По всей
видимости им есть, о чём поговорить.

Как только дверь медицинского кабинета оказывается закрыта, в воздухе

повисает слишком громкая тишина. Впереди много вариантов развития
дальнейших событий: Юнги запретит Чонгуку приближаться к Тэхёну, прикажет,
чтобы эти двое вообще держались подальше или предложит Киму уехать, снова.
Но ни один из этих вариантов не подходит.

— Спасибо, — блондин поднимает взгляд треугольных глаз на танцора, — что

помог.

— Ты бредишь? — Чимин усмехается как-то раздражённо и брови поднимает,

будто ожидал чего-то более разумного. — Или в ваших глазах я настолько
конченый, чтобы проигнорировать это?

Пака не это задевает, да ему в принципе ровно на всё, что о нём думают и
говорят, просто он правда испугался, и этот страх держит его до сих пор, хотя с
шатеном уже всё в порядке. Парень вновь почувствовал себя, как несколько лет
назад, когда Чонгук в припадке начал задыхаться, а Чимин ничего не мог
сделать, потому что элементарно не знал, что происходит.
Никто не хочет переживать такие моменты во второй раз.

Чонгук смотрит на Тэхёна, ждёт, когда Юнги наконец скажет слова, что вертятся
в его голове, и даже почти делает попытку встать и уйти самому, не дожидаясь,
когда его отошлют подальше. Здесь и так всё понятно.

— Заебали, — Чимин отталкивается от вертикальной поверхности и достаёт из

заднего кармана свой телефон, — я сейчас запишу Тэхёна на приём, мне насрать,
если это время будет у вас занято.

Пак уходит из кабинета, не специально хлопает дверью, оставляя Чонгука

наедине с последним решением, принятым Мином.

Юнги хотел сделать всё и сразу, и это его ошибка, что он не расставил
приоритеты, не смог вовремя решить проблему с состоянием Тэхёна, который
сам за этим не следит. Мин не должен был сваливать это на других, на Чонгука,
а должен был заняться сам. Вообще вину можно перекладывать с одного на
другого, но реальности это не изменит никак.

Тэхён убирает руку с глаз, вздыхает и принимает вертикальное положение,

садясь на кушетке и открывая вид на покрасневшие глаза. В них отражается не
панический страх, а усталость от всего. Ким понимает, что создаёт проблемы
другим, безответственно подходя к своему здоровью, за которое не Юнги несёт
ответственность, а только он сам.

— Очень хочется пить, — шатен вдруг смотрит на Чонгука, прося тем самым
принести воды.

Этот короткий взгляд можно трактовать разными способами, например, Ким

специально посылает брюнета за водой, чтобы он оставил братьев наедине, или
делает так, чтобы тот ушёл, потому что Тэхён боится Чонгука.

212/405
Вокалист ничего не говорит, встаёт и уходит, радуясь тому, что на него хотя бы
посмотрели. Чон готов вот так просто выполнять небольшие просьбы, изредка
ловить этот взгляд и держаться на расстоянии, лишь бы не обрывать всё, к чему
он шёл. Он не хочет терять Тэхёна, но делает всё, чтобы это произошло.

— Давай не будем резко всё менять, — Ким проводит ладонью по своим волосам
и смотрит на старшего, который явно сейчас уже ищет выход из этой ситуации,
наверняка думая, чтобы пожертвовать временем в агентстве. — Я не буду
пропускать приёмы у врача и не стану отвергать помощь Чонгука…

— Я уже не уверен, что его помощь поможет тебе, — Юнги помнит, как сам
просил Тэхёна попробовать положиться на вокалиста, но не подозревал, что всё
обернётся этим. — По-моему, каждый здесь понимает, что причиной твоего
срыва стал снова он.

— Причиной стали одноклассники, — Ким поворачивается в сторону

распахнутого окна и смотрит на сгущающиеся тучи, предвещающие плохую
погоду. Прямо под настроение. — Я тоже не в восторге от Чонгука и никогда не
был. Мне не нравится его чрезмерное внимание, то, как он принимает решения,
не согласовывая их со мной, и я не смогу простить ему обман с Хёнджином, но,
по-моему, — Тэхён смотрит на Юнги, возвращая ему его же слова, — каждый
здесь понимает, почему он это делает. И ты прекрасно знаешь, что причиной
конфликтов с Чимином выступаю только я. Потому что его Чонгук влюблён в
меня.

Тэхён не так давно осознал это, поняв искренность только после того, как ему
сказал сам Пак.
«А ты бы отдал Юнги мне?» Тогда на лестнице Ким не понимал этого вопроса, но
сейчас всё стало ясно. Чимин так привязан к Чонгуку, что боится его потерять.
Вся его натура, поступки и убеждения тесно связаны с этим, и именно поэтому он
так ненавидит Тэхёна. Если бы Пак попытался отобрать Юнги у него, разве Ким
не пошёл бы на нечто подобное?

— И знаешь, в чём настоящая проблема? — шатен не верит, что сейчас

расскажет то, что так старательно отрицал всё это время.

Он пытался себя переубедить, но вчерашние слова Чонгука только в очередной

раз доказали, что скрываться от реальности больше не получится. «Пытаешься
внушить себе, что всё было ложью, потому что тот, кто тебе понравился, был я. У
тебя ко мне есть чувства, и из-за этого противоречия ты и отталкиваешь меня».

— В том, что каждый раз, получая новое сообщение от Чонгука, я испытывал то,
что не должен был, — Ким облизывает пересохшие губы и натянуто улыбается,
смотря на старшего брата. — И выходит, что я по-настоящему отбираю его у
Чимина и ничего не могу с этим сделать. Я ничего не могу сделать с теми
чувствами, которые в реальности предназначены не Хёнджину, поэтому я только
больше нервничаю, пытаясь уничтожить в себе всё.

Юнги знает, как больно с корнем вырывать то, что так красиво расцвело, и видит
в Тэхёне себя в шестнадцать лет. Мин тоже уничтожал свои чувства ради них
обоих, будущего, в котором они должны быть вместе, но лишь как братья. Это
сложно и чертовски больно.

213/405
— И я собираюсь закончить то, что начал. Не позволю, чтобы эти фальшивые
чувства перечеркнули всё, к чему мы пришли, — Тэхён дотягивается до своей
толстовки, которую с него сняли, и надевает её обратно, скрываясь от мира под
капюшоном. — От этого всем станет проще.

Всем, но не тебе.

Чимин, стоящий у стены за дверью, поднимает взгляд на Чонгука, который

подходит с бутылкой воды, и усмехается, не озвучивая вслух «кому это всем
станет проще?». Ведь на самом деле Тэхён сначала убьёт себя, затем Чонгука, а
те, кому они дороги, не смогут видеть их страдания.

Если раньше они пытались не дать другим подрезать свои крылья, то сейчас
делают это своими же руками.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Наверное, каждому хотя бы раз в жизни приходилось испытывать это давящее

чувство, когда приходится мириться с тем, что ты оказываешься неправ, и
принять чужую сторону, лично пройдя по своей же гордости.

Пак сейчас стоит на крыльце школы и смотрит на ливень, игнорируя

окружающих, потому что думает теперь только об одном. Он не собирается
перешагивать через себя только потому, что Тэхён на грани психического
расстройства адекватно реагирует на происходящее, собираясь пойти на
жертвы ради того, чтобы не подвергать опасности их мечты. Чимину на самом
деле должно быть всё равно на то, что шатен там собирается делать со своей
жизнью, чувствами, но почему-то теперь внутри скребёт непонятно откуда
взявшаяся ответственность за его психическое здоровье, будто в этом виноват
он.

Отчасти так и есть. Весь этот снежный ком лепили Чон с Паком, и не обрати они
внимание на этих двух новеньких вначале, возможно, у Тэхёна не возникло бы
больше панических атак после Дэгу, а Чонгук не стал бы испытывать к нему
чувства, заставляющие его делать выбор.
А если бы они вообще не приехали сюда, всё было бы как раньше: ключи
ЛаФеррари между пальцев, банковская карта под чехлом телефона, их
отдельный дом, где они только вдвоём и… никаких танцев.

Это ведь Тэхён занял первое место в классе, он назвал Пака притворяющейся
жертвой, вынудив его на конфликт с отцом, который освободил танцора от
клетки. Это Ким стал тем самым трамплином, позволяющим Чимину
почувствовать, что у него вообще-то тоже за спиной есть крылья, мечта и
близкий человек, которого он не хочет терять.

Так сложились обстоятельства, одно слово о мечте, одна протянутая рука и два
билета на поезд круто повернули целых четыре жизни в сторону к неизвестной
цели. И Чимину стоило бы понять – всё, что он может сделать с решением
Чонгука, это лишь принять его, но не изменить, идя на риск раскрытия правды о
том, с чего всё началось.

— Куда Чонгук увёл Тэхёна? — прилетает вопрос от композитора, который

останавливается перед Паком, потому что он только что был в медицинском
кабинете, а медбрат сказал, что Ким ушёл с Чоном.

214/405
Чимин переводит взгляд куда-то за блондина, уже собираясь ответить, как резко
решает этого не делать. Слишком много ушей вокруг.

— Пошёл показать, как пройти до больницы, вы же не местные, совершенно тут

не ориентируетесь.

Юнги хмурится, потому что Пак сказал совершенно другой день и время приёма,
да и Тэхён уже был в больнице, и нужды его туда провожать нет. Мин
складывает руки, поворачивается к улице и смотрит в сторону, где за его спиной
на самом деле стоит команда хоккеистов, собиравшихся покинуть школу. Только
все вынуждены стоять и ждать, когда ливень утихнет.

Так Чимин намеренно соврал, чтобы их уход не был замечен, а главное, чтобы
никто не знал, куда. Только Юнги не может понять, почему Тэхён ушёл, когда
сам говорил, что собирается покончить со своими чувствами.
Или ушёл, чтобы это и сделать?

— Не волнуйся, — тихо говорит танцор, отталкиваясь от вертикальной

поверхности стены, не собираясь больше тратить время на пустое ожидание
перемены погоды. — Чонгук теперь дышать рядом боится и приведёт твоего
братика обратно домой, как они поговорят.

Чимин делает шаг в сторону улицы, первые капли попадают на светлые волосы,
но его неожиданно тянут назад, отчего он на пару секунд дезориентируется,
попадая в чужие руки. Толпе учеников, стоящих рядом, не сильно заметно, как
Юнги ухватился за футболку танцора и затянул того обратно, но Пак отчётливо
ощущает, как чужая ладонь придерживает его за талию, чтобы он не упал. Это
прикосновение длится секунду, не больше, не несёт в себе скрытого мотива,
чего можно вполне ожидать от Мина, но Чимин отчётливо чувствует его, отчего
до макушки пробегают мурашки.

Он ненавидит, когда его трогают.

Но вопреки всем ожиданиям, вроде блондин потребует всё же сказать, где его
младший брат или, что ещё абсурднее, скажет Чимину не мокнуть под дождём, а
то заболеет – нет, Юнги уходит с крыльца школы первым. Танцор усмехается,
когда смотрит в спину удаляющемуся вокалисту, и поверить не может, что тот
сделал это специально, чтобы выглядело, будто это Чимин пошёл за ним, потому
что идти им в одну сторону.

Пак поправляет лямку рюкзака и следует за Юнги – плевать ему, кто первый.
Только уходя с территории школы, Чимин бросает короткий взгляд в сторону
катка, на котором этим днём не будет никого. Почти.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чонгук продевает длинные белые шнурки в небольшие дырочки, один за другим

меняя их местами и затягивая всё выше. Он сосредоточено тянет их на себя,
чтобы нога держалась крепко, и оборачивает оставшуюся длину вокруг, делая
впереди маленький бантик. Брюнет поднимает голову и смотрит снизу вверх на
Тэхёна, который сидит на скамье и смотрит на белые коньки на своих ногах.
Острые лезвия блестят от искусственного освещения, а по телу пробегает
холодок ото льда впереди.

215/405
— Не сильно затянуты? — бережно интересуется Чон, пытаясь увидеть в глазах
шатена хоть что-то кроме пугающей пустоты. Он всегда выглядит таким после
панических атак? Неживой куклой, которую захотел – взял, сказал, и она пошла
за тобой. — Тэхён, не молчи, пожалуйста.

Когда Чонгук пришёл за Кимом и предложил сходить в одно место, чтобы

отвлечься от происходящего, он не понял, что согласие от него было не столь
желанным, как вынужденным. Тэхён просто кивнул, и они ушли.
Чон правда пытается что-нибудь сделать для него, но каждое его решение
оказывается неверным. Ещё двадцать минут назад он считал, что катание на
льду отвлечёт шатена, а сейчас чувствует себя так, будто снова заставил его
пойти с ним, и единственным выходом для Кима было согласиться.

— Я не умею кататься, — признаётся Тэхён, стараясь смотреть куда угодно, но не

на Чонгука.

За прошедший урок, что он провёл с медбратом, Ким думал о словах Юнги,

которые были озвучены после признания Тэхёна в своих чувствах. Он больше не
отрицал их, как пытался делать это раньше – зачем? Ким и правда привязался к
Хёнджину, думал о них, не как о друзьях, и даже поставил его почти наравне с
Юнги. Тот образ, что был в переписке – это Чонгук, ложь которого заключалась
только в имени.
И сейчас ему надо либо закончить всё это, либо принять решение, которое
повлияет на все остальные. А после этого пути назад уже не будет.

— Давай учиться, — брюнет поднимается и протягивает руку. Он знает, что Тэхён

не умеет кататься, а это отличный способ, чтобы научиться доверять человеку.

Сейчас Кима не пугают возможные падения, и как бы жестоко это ни звучало, но

он привык.

Падал в своей жизни Тэхён чаще, чем вставал.

Не настораживает внезапная идея Чонгука пойти именно сюда, когда вообще-то

Тэхён думал, что уйдёт с Юнги в квартиру, не навевает сомнения то, что больше
здесь никого нет.

Пугает то, что он ничего не делает, чтобы уйти отсюда.

Шатен обхватывает ладонь Чона, поднимается на ноги и хватается второй рукой

за плечо вокалиста, пытаясь привыкнуть к необычному равновесию, опорой
которой служат всего два лезвия. Они стоят на специальной дорожке перед
выходом на лёд, поэтому здесь держаться намного легче и не упадёшь.

Чонгук делает шаг назад, перехватывает Тэхёна за вторую ладонь, переплетая

их пальцы, и медленно тянет за собой. Он больше не хочет быть причиной его
страхов, и чтобы от этого избавиться, нужно дать понять, что Чон ему опора, а
не угроза.

Ким делает неуверенный шаг вперёд и за ним резко второй, потому что идти по
полу достаточно легко, особенно, когда тебя поддерживают. Вот только
следующий попадает на холодный ровный лёд, отчего нога непривычно легко
проскальзывает вперёд.

216/405
— Не паникуй, — Чонгук перемещает одну руку на талию парня, позволяя ему
встать прямо, и ждёт, когда тот ровно поставит ноги. — Нужно всего лишь
привыкнуть и понять, как двигаться.

Брюнет снова убирает руку и соединяет их ладони, немного отъезжая, чтобы

Тэхён научился стоять самостоятельно, без его поддержки. Начало всегда самое
сложное, первый шаг и первая неудача, но это то, без чего не обойтись. Чонгук
помнит, как получал травмы после каждой игры на льду, как долго они
заживают, но и у этой непредсказуемой поверхности есть другая сторона.

— Постарайся сейчас удержать равновесие, — Чон заглядывает в ореховые

глаза, касаясь большим пальцем венки на запястье, следя за пульсом шатена.

Чонгук равняется с Тэхёном, обхватывает за талию и делает первый шаг вперёд,

дав почувствовать плавное скольжение лезвий по кристаллам. Он медленно
отталкивается, постепенно набирая скорость, и ведёт их по большому кругу
стадиона, чувствуя, как хватка на его ладони усиливается. Ким закусывает губу
и сам пытается сделать шаг, смотря, как это делает Чонгук.

Радует, что он на льду уже целых две минуты и ещё ни разу не упал. Тэхён
старательно делает выпады ног поочерёдно, почти не заваливается назад и
чувствует, как чужая рука с талии пропадает.

— Не отпускай! — Ким сжимает чонгукову ладонь крепче, начиная сомневаться,

отчего тут же теряет равновесие и попадает в руки брюнета.

— Я держу тебя, — заверяет Чон, прижимая к себе шатена. — Не думай ни о чём

и просто доверься мне.

Чонгук медленно встаёт рядом, держит Тэхёна только за одну ладонь, не

ограничивая его в движениях, и ждёт первого шага от него. Всё, что ему надо –
это довериться, отпустить всё, что было раньше и начать двигаться вперёд. Ким
ещё сомневается, а внутренний голос как назло сравнивает Чонгука и Хёнджина,
потому что второму парень доверился без лишних мыслей. Вот только здесь нет
разделения – это один и тот же человек.
Чонгук – тот самый вокалист, у которого нет времени на знакомства, но всегда
есть на дорогих ему людей, тот самый парень, лучший друг которого с детства
был заклятым врагом. Он тот, кто каждый вторник ходит навещать свою мать в
больницу, потому что она тяжело больна. Чон не любит ананасовую пиццу и
ждёт до четырёх утра, чтобы удостовериться, что Тэхён вернулся домой. Это
Чонгук приехал после конфликта с Чимином в кафе, чтобы заверить, что дело не
в Тэхёне. Это он рискует всем, прося довериться ему.

И шатен неуверенно, но делает шаг вперёд, на этот раз потянув Чонгука за

собой. Если отбросить все мысли, то здесь на самом деле прекрасно. Тэхён уже
понял, как правильно отталкиваться, начинает более уверенно переставлять
ноги, сосредотачиваясь только на холодной поверхности под ногами с линиями,
будто взлётной полосы.

Чон замечает, как увлекается шатен, и начинает медленно отпускать его руку,
перемещаясь чуть назад, чтобы в случае испуга быстро поймать его. Тэхён,
кажется, не замечает, впервые ощущая себя так свободно и отрешённо от мира,
что забывает о том, что случилось в школе, сосредотачиваясь только на том, что

217/405
рядом.

Ким поворачивается в сторону и резко понимает, что как раз того, кто рядом,
нет, а впереди бордюр. Чон, конечно, кататься научил, а как тормозить – нет.

— Чонгук! — Тэхён пытается сообразить за несколько решающих секунд, как это

делать, пытаясь встать на пятки, но делает этим только хуже, потому что
спотыкается и падает назад.

Но ему не дают удариться о лёд – Чон позади ловит парня, тормозит, но не

рассчитывает силу и падает вместе с ним.
Брюнет с испугом поднимается на одной руке над лежащим Тэхёном, которого в
последний момент успел поймать и не дать удариться головой, и беглым
взглядом начинает осматривать на наличие повреждений.

— Странный у тебя способ останавливаться, — Ким выдыхает и расставляет руки

в стороны, намекая на то, что падение и было его способом торможения. — В
следующий раз оставь меня врезаться.

— Не в этой жизни, — Чонгук садится рядом, распутывает их ноги и

облокачивается на одну руку, смотря на шатена, который закрыл глаза и лежит
на льду.

Такой безмятежный и спокойный, отчего Чону даже не хочется его сейчас

тревожить, хотя Ким может простудиться, если продолжит здесь лежать.
Брюнет засматривается на Тэхёна, его беспорядочно лежащие волосы,
подрагивающие ресницы и обкусанные губы, а внутри желание поцеловать
обретает новый смысл. Его не хочется получить, купить его чувства или просто
утолить собственное желание. Хочется, чтобы Тэхён сам пожелал этого.

Чонгук поднимает взгляд чуть выше и слишком поздно замечает, что Ким давно
уже смотрит на него, из-за чего приходится лечь рядом и уставиться в большой
купол потолка, ничего не объясняя. Тэхён и так всё понимает.

Там, наверху, дождь разбивается о поверхность, а здесь холодно и шумят

кондиционеры, но почему-то Тэхёну тепло, будто лёд забирает усталость,
оставляя лишь осознание намерений Чона. По нему видно, что старается, даже
если ничего не получается, близко обидчиков не подпускает и заботится о
времени шатена, намекая всем посетителям кафе, что парень занят. А ещё он
держит под контролем свои эмоции, а учитывая, что с этим у него проблемы, Чон
переступает через себя, на ошейник сажает и не позволяет им взять верх. Это
тоже не всегда получается, но тогда, в переулке за кафе, когда он мог
поцеловать, брюнет этого не сделал. Как сейчас.

Но если опустить все эти аргументы, подобрать к ним опровержение, то

следующему факту Тэхён не может сказать ничего против — Чонгук идёт против
Чимина ради него. Они оба никому не уступят, их связывает что-то мрачное, и
это причиняет боль, с которой они справились вдвоём, но сейчас оба ходят по
тонкой грани, которая всё может разрушить. Ким не хочет представлять, к чему
это может привести.

Поэтому надо решить всё сейчас.

— Давай держаться друг от друга на расстоянии, — внезапно говорит Тэхён.

218/405
Чонгук слышит громкий хруст, и этот звук принадлежит далеко не льду, на
котором они лежат. Парень поворачивается к шатену, смотрит на его профиль и
не может поверить, потому что подсознательно он готовился к этому, но, как
оказалось, плохо. Потому что на самом деле Чон не хочет слышать этих слов.

— Это ни к чему хорошему не приведёт…

— А ты реально веришь, что в жизни всё, как в сказке? — Чонгук садится и

вскидывает бровь, совершенно не понимая, чего по-настоящему боится Тэхён.
— Встречаешь человека, переписываешься с ним месяц и можно в любовь
играть? Тебя сразу разочаровать или когда голова снова заработает, чтобы ты
запомнил, что в жизни ничего легко не даётся?

— Да ладно? — Тэхён садится следом, заглядывая в тёмные глаза перед собой.

— А я думал приду на всё готовое и плевать, что всю жизнь меня называли
уродом, сейчас я из горошины в принцессу превращусь! Избавлюсь от чувства
жалости и никчёмности, перестану нервничать по любому поводу и трястись,
отсчитывая дни до совершеннолетия, надеясь, что меня не успеют найти
прежде!

— И ты думаешь, что справишься с этим, если я близко не буду к тебе подходить?

Тишина на льду образовывается слишком невовремя, потому что Киму кажется,

будто Чонгук слышит его сердце, которое лгать не может. Вокалист знает, что от
его отстранения ничего не изменится, разве что Чимин, возможно, прекратит
держать братьев на лезвии.

— Ты хоть раз можешь признаться хотя бы себе, что и Юнги, и я внушаем тебе
одно и то же? Что ты красивый, уникальный, талантливый, что ты важен и
нужен, и даже если не справляешься в одиночку, рядом с тобой есть люди,
которые возьмут тебя за руку и помогут. Никто не говорил, что на пути могут
быть проблемы, и я не обещаю тебе счастливую жизнь без истерик и слёз, всё,
что я прошу – довериться, как ты когда-то доверил себя Юнги.

— Твои чувства не взаимны, — больно бьёт Тэхён, стараясь всё перечеркнуть,

скинуть Чона на дно его мира.

— А твои взаимны, — отвечает тем же Чонгук.

От их миров остаются лишь руины, и они стоят на краях пропасти, ожидая, кто
первым сделает шаг.

Тэхён с трудом поднимается и тут же хватается за борт, решая, что

разговаривать дальше нет никакого смысла. При последнем подобном разговоре
Чонгук схватил его и затащил в свою комнату, не дав уйти и пообещав, что он
делает это в первый и последний раз. Сейчас самое время проверить,
сдерживает ли Чон свои обещания.
И Ким уходит, оставляя брюнета позади. На самом деле, они с самого начала оба
были в пропасти, а не на её краях.

И, кажется, Тэхён только что кого-то видел у входа.

● ĐǺỄǤỦ ●

219/405
— Ты чем-то загружен? — менеджер ставит маленький стаканчик с кофе из
автомата перед молодым композитором, который вновь играет ту грустную
мелодию, пока он ждёт, когда закончат остальные. — Если у тебя проблемы, ты
можешь попробовать обратиться ко мне.

Девушка знает, что Мин сбежал от родителей, и единственный, кто у него есть –
это Тэхён и новые друзья из квартиры. Но, порой, этого недостаточно, чтобы
решить какую-то серьёзную проблему.

— Вряд ли ты знаешь способ, как избавиться от прошлого, — Юнги заканчивает

играть и подхватывает кофе, проверяя наличие сообщений. Последние были от
Тэхёна, который сказал, что вернулся на квартиру, и от Чонгука, заверившего,
что младший уснул и они придут в бар вечером вместе.

— Прошлое не так ужасно, каким мы часто его видим, — менеджер поправляет

свой пропуск, висящий на шее, и смотрит на свою фотографию. — До того, как
прийти сюда, я сменила десяток работ, и на каждой меня увольняли из-за каких-
то проблем, которые я сама же и создавала. В итоге я пришла к тому, что имею
сейчас, и уж не знаю, существует ли судьба или это простое совпадение, но
каждое твоё решение куда-то тебя приводит. Так же и с прошлым.

Да, но что делать, если оно не отпускает? Тэхёна крепко держит в том городе,
каждый раз возвращая его к исходу, и Юнги правда не знает, как его
освободить.

— Кажется, это за тобой, — девушка улыбается и поднимается, уходя в сторону

выхода.

И Мин переводит взгляд к двери, где, прислонившись к стене, его ждёт Чимин,
которого Хосок послал за композитором. И правда, любые поступки куда-то
приводят, вне зависимости от того, были они правильными или нет, потому что
Пак, которого попросили сходить за Юнги, молча согласился, чего прежде
никогда не делал.

Поход до бара занимает достаточное количество времени, чтобы успеть

рассказать Намджуну и Хосоку о происходящем, и заметить, что танцор
подозрительно молчит.

Если остальные думали, что произошедшее в школе никак не отразится на

Чимине, то они очень сильно ошибаются. Нет, совесть Пака за то, что он делал,
не мучает, просто услышав разговор братьев в медкабинете, танцор теперь тоже
должен сделать выбор относительно Чонгука.
Он сам заверил, что выгонит младшего из дома, если у того завяжется
романтика с Тэхёном, но на деле это оказывается сложнее, чем на словах.
Потому что Чимин не хочет терять Чона. Смириться? Это всё, что ему остаётся?
Делить единственного человека, который тебе небезразличен, с другим.

Чимин смотрит на композитора, который внешне совершенно не показывает

своего беспокойства, но который точно в таком же положении, как и он. Они оба
несут ответственность за тех, кого поставили на ноги.

— Если те парни не раскроют свои рты, то опасаться вам нечего, — заверяет

Намджун, садясь за стол в набережном баре. — Здесь о вас никто не знает.

220/405
— А те, кто знает, не сдадут, — заканчивает Хосок, открывая меню, чтобы
выбрать закуски, — и наш Чимини только притворяется такой стервой, на самом
деле он безобидный и очень любит обниматься.

Юнги косится в сторону обсуждаемого объекта, который сразу уходит за всех

платить, и слегка удивляется, ведь этот человек никого к себе близко не
подпускает. Нечасто можно увидеть, как Чонгук его за плечи приобнимает, и то
это недолго длится.

— Мы говорим сейчас о Паке? — уточняет Мин, которому показалось, будто он

так обременён происходящим, что просто услышал не то имя.

— Да, — кивает Хосок, — я мог бы рассказать тебе причину, по которой он такой

колючий, но только обещай, что ты не будешь использовать её, чтобы
издеваться над ним.

Хосок ищет во взгляде композитора бесов, которые бы пустились в пляс от

возможности узнать нечто подобное, но не видит там ничего. Юнги не тот
человек, который станет играть людьми – это вокалисты уже поняли за два
месяца дружбы. А если бы они ещё знали, что чувствует Мин, то вопрос об
открытости этого секрета был бы необычайно трудным.

— Оно мне надо? — отвечает блондин, посмотрев в сторону Чимина, который уже
возвращается.

— Чувствительный он, — вполголоса произносит Хосок, закидывая ногу на ногу.

— Поэтому не разрешает никому до себя дотрагиваться, ведь это может
доставить ему проблем, если это будет, скажем, парень.

Поэтому Пака считают ярым гомофобом? На самом деле он просто не может

контролировать своё тело, поэтому ведёт себя отстранённо и делает всё, чтобы
не возникало компрометирующих ситуаций.

Юнги удивлённым взглядом смотрит на танцора, который садится рядом и

замечает, что все на него смотрят, подозревая, что ранее речь шла о нём.
А ведь Мин прежде касался его и не один раз, но не замечал, чтобы Пак как-то
подозрительно реагировал на это.

— Мини, сколько у тебя было девушек? — внезапно спрашивает Намджун.

— Не веду их список.

— А парней? — тут же следом интересуется Хосок, задав его так быстро, чтобы
он слился с предыдущим в своём значении.

— Тебе хребет сломать? — Чимин поворачивается к Чону, который лишь виновато

улыбается. Попробовать стоило.

Юнги внезапно осознаёт, что это самое знание играет очень большую роль в
происходящем, и, возможно, если бы Хосок сейчас об этом не рассказал, Мин мог
бы остановиться, снова выкопать растущее дерево в своём сердце и не дать
чувствам вмешаться в происходящее. Стоит ли этим теперь воспользоваться?

221/405
— Вы вовремя, — отвлекает всех Намджун, поднимая руку, чтобы Чонгук с
Тэхёном их увидели.

Заведующая баром тётушка приносит парням большие стаканы с пивом и

закуски, которые должны изменить этот день, перечеркнув всё плохое, что
случилось, и оставить только смутные, но приятные воспоминания отдыха.

Хосок поднимает стакан, произносит какой-то смешной тост, отчего все

начинают смеяться, и даже Тэхён улыбается краешком губ, кажется, из
вежливости, но Чонгук успевает это уловить. Его улыбка бесценная, её трудно
получить, особенно искреннюю. И Чон, опустошив стакан до конца, решает
сделать всё, чтобы Тэхён снова улыбался.

Никто не знает, место играет роль или компания, но здесь отчего-то становится
так легко, что и вправду забываешь о том дерьме, что тебя окружает. К
третьему стакану повседневные темы переходят грань приличия, отчего
разговор заходит про отношения, которые вообще-то для трейни стоят как
запрещённое условие, поэтому как таковых «отношений» ни у кого и нет.
Хосок без утайки признаётся, что как-то раз в клубе попутал и поцеловал парня,
за что одноклассники в школе неделю шутили про дистанцию в три шага, чтобы
не быть поцелованными. Юнги думает, что Чон это специально говорит, ведь он
знает об ориентации Мина. Возможно, и он бы сейчас мог признаться, что имел
связь с парнями, но отчего-то молчит и лишь соглашается, что любить парня не
отличается ничем от стандартных отношений.
Чонгук не удерживается и с каждым предложением об однополых отношениях
смотрит на Тэхёна, ждёт его слова или реакции, хотя знает, что у того есть
чувства.

Чимин лишь вздыхает, закатывает иногда глаза, но свои гомофобные (а Мин

теперь понял, что не совсем) комментарии оставляет при себе, пока не замечает,
как Юнги с Чонгуком одновременно подхватывают щипцами по кусочку мяса с
решетки жарки и кладут Тэхёну в тарелку, у которого закончились закуски.

— Да ладно блять, — Чимин правда не знает, как можно быть таким очевидным.

Чонгук переглядывается с Юнги, а затем проделывают то же самое, только по

отношению к Чимину.

— Не ревнуй, — Мин кладёт щипцы и подхватывает стакан, чтобы как можно

скорее скрыть свою улыбку, когда Хосок с Намджуном откровенно ржут.

Чонгук тоже улыбается, но потому, что Юнги уже прежде рассказал, что это –
нормально, и в семье все так делают. Они могли бы стать семьёй и опорой друг
для друга, только если двое из них сами этого захотят.

К полуночи, когда время уже движется к закрытию бара, парни оставляют свою
гордость где-то под столом, потому что Чимин даёт «пять» напившемуся Юнги,
когда они вместе подстёбывают Чонгука, а тот лишь усмехается, запоминая это,
чтобы потом припомнить. У него на плече уже практически посапывает Тэхён,
поэтому брюнет старается не двигаться, чтобы его не потревожить.

Ещё через час самый ответственный и трезвый из них Намджун начинает всех
собирать домой, поднимая из-за стола каждого, в особенности двух братьев из
Дэгу – они в ничто.

222/405
Говорят, чтобы узнать моральное состояние человека, достаточно увидеть,
сколько он пьёт, и по тому, как Хосок с Намджуном с обеих сторон помогают
Юнги идти, а Тэхёна Чонгук вообще на спине несёт, видно, как эти двое
морально убиты.
Они и правда устали, поэтому им простительно их беспамятство и неспособность
идти прямо.

В здание общежития они заходят без проблем, пытаются заверить охрану, что
парни очень устали на тренировках, и быстро скрываются в лифте. А подойдя к
двери квартиры, останавливаются и шикают друг на друга, чтобы не разбудить
остальных соседей. И от этого смеются ещё громче, пока Чимин не
останавливает Юнги, прося его поговорить.
Кажется, Намджун с Хосоком неоднозначно перебрасывают между собой
взгляды, оставив композитора на танцора.

— У тебя есть минута, — развязно проговаривает блондин, пытаясь рукой

достать до стены, но не находит её.

— За твоё время ещё нужно платить? — Чимин наблюдает за попыткой

композитора встать ровно, не спеша ему помочь.

— Если я сейчас обмочусь, ты будешь всю жизнь мне это припоминать, мне оно
надо? — откровенничает Мин, наконец найдя вертикальную поверхность.

— Кто сказал, что мы будем рядом всю жизнь?

— Кто сказал, что нет?

Пак закатывает глаза, и пристраивается рядом, потому что тоже уже устал.
Вообще-то он не понимает, зачем попросил поговорить, знает, что хотел, а
причины не помнит.

— Что ты подмешиваешь в воду?

— Так я тебе и сказал, — усмехается Юнги, — расскажу, и ты брать перестанешь.

Попытаться всё же стоило, ведь блондин сейчас в таком уязвимом состоянии,

когда много чего, можно узнать.

— Я отвратительный?

Чимин наивно полагает, что уязвимый здесь только Юнги, когда как сам уже
особо не следит за тем, что говорит. Он понимает, что его поступки зачастую
приносят другим проблемы, но в последнее время они стали направлены на
Чонгука, а Пак не хочет принимать, что сам делает всё, чтобы его потерять.

— Ты гордый, чтобы признаться в чужой правоте, не видишь очевидных вещей и

боишься потерять то, что тебе дорого, — Юнги убирает руки в карманы и
прислоняется затылком к стене, прикрывая глаза. — Не слушаешь никого,
надеясь лишь на себя, и забываешь о своих крыльях, которые больше никто тебе
не обрезает. Ты заложник собственных установок, и пока до тебя это не дойдёт,
тебе будет казаться, что ты отвратителен.

Юнги вбирает в лёгкие больше кислорода и громко выдыхает – голова начинает

223/405
болеть.

— Минута прошла, добрых снов.

Блондин отталкивается от стены, надавливает на входную дверь и входит в

квартиру, оставляя Чимина перед той правдой, которая отчасти принадлежит и
Юнги.

Пак уходит следом, только дойдя до соседней двери квартиры танцоров, он

внезапно осознаёт, что не взял ключи, а дверь они всегда запирают.

— Блять…

Кажется, сама судьба сегодня подталкивает Чимина совершать несвойственные

себе поступки, потому что он разворачивается и идёт к вокалистам.

224/405
D - 12

Пробуждение оказывается каким-то спонтанным, а самое главное –

преждевременным, потому что, открыв глаза, Тэхён видит приглушённый свет
стен их гостиной, освещение которых исходит только из кухонного окна – сейчас
совсем раннее утро.

Парень не спешит подниматься, хотя рука ужасно затекла, голова неприятно

кружится и мучит послезапойная жажда. Ким понимает, что не уснёт, если
сейчас чего-нибудь не выпьет, но подниматься так же трудно, как вспомнить,
чем закончился их поход в бар. Кажется, он напился и провалился в
беспамятство примерно на том моменте, когда Чонгук поинтересовался, всё ли с
ним в порядке и может быть хватит ему на сегодня пить, на что Юнги разрешил
ему выпить столько, сколько он захочет.

Всё же решив подняться, Тэхён запоздало понимает, что спит он на диване в

гостиной, отчего приходится напрячься, чтобы хоть что-нибудь вспомнить. Рядом
на полу любезно стоит таз на случай, если выпитое ранее запросится наружу,
как видно, неиспользованный, а значит в этот раз шатен не терпел фиаско. И тут
Ким вспоминает, как отказался идти в комнату, аргументируя, что отсюда
бежать будет ближе. Какой предусмотрительный.
Опустив голые ноги на пол, Тэхён кидает взгляд на свои небрежно снятые
джинсы, проводит ладонью по лицу и встаёт, ощутив, как в глазах пробегают
мелкие точки. Когда картинка более-менее нормализуется, Ким направляется на
кухню, где замечает ещё одного неспящего жильца.

Чонгук стоит у чуть приоткрытого окна, смотрит на город, зажав между зубов
трубочку от бананового молока и о чём-то напряжённо думает, раз замечает
Тэхёна только когда тот появляется в поле зрения, хотя тихо он не
подкрадывается.

— Плохо себя чувствуешь? — тут же интересуется брюнет, отчего Ким невольно

переступает с ноги на ногу, потому что в его планы не входило сейчас с (Чоном)
кем-то разговаривать.

Если ответить положительно, он снова окружит заботой и вниманием, а соврать

– всё равно догадается об этом. И, если честно, Тэхён больше не просто терпит
этого отношения к себе, а принимает. А когда делает, то бесповоротно
скатывается ещё глубже.
Он хотел отказаться от своих чувств, намеренно называя их фальшивыми и
присваивая Хёнджину, но с каждым разом это становится труднее. Ким уже
принял тот факт, что Чонгук не преследует дурной цели, он не отступает даже
когда Тэхён открыто его прогоняет, а самое главное – не принуждает принимать
его чувства.

Брюнету просто известно, что Тэхён уже испытывает к нему симпатию, возможно
даже влюблённость, и эти чувства сейчас в самый раз подхватить, усилить,
закрепить, потому что они взаимны. Только разница в том, что они оба были
двумя разными личностями в переписке, и эти личности полюбили друг друга,
когда как первые не могут с этим смириться.

— Просто захотел пить, — без подробностей отвечает шатен, не озвучивая

головокружение, лёгкую тошноту и желание узнать, что было вечером, потому
225/405
что ему возможно и не снилось то, что Чон нёс его на спине.

Чонгук молча принимает эту, как он посчитал, просьбу, дотягивается до

холодильника, к которому находится ближе, и достаёт оттуда бутылочку
бананового молока, протянув её Тэхёну.

— Холодной воды нет, — отвечает на последующий вопрос парень, который,

видимо, сам проснулся за тем же.

— Спасибо.

Тэхён встаёт напротив, прислоняясь бёдрами к столу, распаковывает трубочку и

вставляет её в специально выделенное отверстие, делая желанные глотки
напитка. На языке тут же ощущается приятный освежающий вкус, в теле
появляется какая-то лёгкость, от чего становится уже не так уж и плохо.

Подняв взгляд на вокалиста, Ким замечает, что тот даже на него не смотрит или
пытается этого не делать, ведь шатен тут снова щеголяет своими бёдрами,
смотрит в окно на голубеющее небо на востоке и допивает остатки молока.

— Почему не спишь? — подаёт голос Тэхён, решив уточнить перед тем, как
пойдёт спать, что Чонгук тут не в гиперопеку играет, наблюдая за ним.

— Кошмары снятся, — Чонгук и правда проснулся, может быть, около получаса

назад, и вышел немного проветриться, не имея цели ждать пробуждения парня.
— Тебе, наверное, тоже? Сложно забыть то, что так изменило твою жизнь.

Тэхён догадывается, что речь идёт о том, что произошло четыре года назад, но
до сих пор не хочет это знать. Хотя часто интересна причина возникновения
столь тесных отношений с Чимином, связи с полицией и тайны, что хранит в себе
вторник шестнадцатого, но Ким каждый раз останавливает себя, потому что
знает, что получит эту правду. А если узнает, то станет полноценной частью
этого омута, из которого пытается выбраться.

— Ты тоже изменился, — Чон поворачивается к шатену, — никогда бы не

подумал, что ты так относишься ко мне.

Тэхён прекращает пить молоко, устремляя взгляд разных глаз на парня перед
собой, не понимая смысла сказанных слов. Эту растерянность замечает Чонгук,
ставит пустую бутылочку рядом и складывает руки. Ну вот надо было устраивать
очередные разборки на льду, когда всё оказывается намного проще?

— Признаюсь, я бы мог остановить тебя, когда ты только начал говорить о своих

чувствах в бреду, но намеренно не сделал этого, — Чонгук всё ещё видит лёгкое
волнение на фоне растерянности от беспамятства и становится серьёзным. — Не
помнишь? Как всю дорогу от бара ты шептал мне о нашей переписке?

Не помнит. Ничего. Тэхён вообще не уверен, что это не ложь, потому что ему
казалось, будто он спит. А самое ужасное, что на тот момент после разговора в
школе с Юнги, все мысли шатена были заняты только этим, и он без труда мог об
этом рассказать. Осознавал ли только Ким, что говорит все это Чонгуку?

— Знаешь, что ты сделал? — Чонгук надеется, что сейчас их не прервут, Тэхён не

уйдёт от разговора, а наконец выслушает и признается в том, что неоднократно

226/405
говорил Чон. — Ты доверился мне.

— Я не контролировал себя.

— Ты знал, что говоришь это мне.

Помнит. В голове присутствует размытая картинка, как он сам называл имя

Чонгука, обращаясь к нему. Значит на тот момент Ким всё прекрасно осознавал.

— «Ты мне нужен», — Чон помнит всё, каждое слово, что лезвием вырезалось на
стенках давно убитого сердца и отражалось в одиноких стенах души. — «Мне не
хватает тебя». «Я привык к тебе». «Я боюсь отвечать, Чонгук».

— Мне нужен Хёнджин, — упрямо пресекает Тэхён, — не хватает его историй,

фотографий, странных, но смешных вопросов. Я привык, что утром у меня всегда
будет сообщение от него, и после смены в кафе он поинтересуется, пришёл ли я
домой. Я не могу объединить его с тобой…

— Отключи голову, Тэхён, — беззлобно прерывает Чонгук, — и попробуй

послушать своё сердце. Что ты чувствуешь ко мне?

То же самое – простой ответ, который знают оба. Даже если тот образ Хёнджина
невозможно перенести на Чонгука, то легче просто откинуть его и понять, что
Тэхён влюблялся дважды. Всё то, что Чон делал после раскрытия правды, меняло
отношение шатена к нему, хотя ему до сих пор сложно это простить. Но если
посмотреть правде в глаза, то можно увидеть те искорки, что загорались
надеждой при виде вокалиста.

— Я не понимаю, — честно отвечает Тэхён, — ничего не понимаю. Я словно

посреди океана на сколоченных досках плыву, меня шатает в разные стороны,
переворачивает и окунает так, что каждый раз мне кажется последним. Волны
нещадно бьют, снова возвращают в эпицентр шторма и не дают сделать вдоха.
Ты понимаешь, что я даже не знаю, где стороны света? Всё, что я понимаю – это
дезориентация моего положения.

— Ты не в океане, Тэхён, — брюнет снова ломает всё внутри, встряхивает и

переворачивает, показывая то, что не хочет видеть Ким. — Ты горишь.
Обжигаешь. И сгораешь до пепла.

Чонгук уже не ждёт признания – это бесполезное дело. Он понял, как надо с
Тэхёном, в этом очень помог поход в бар, потому что парень, видимо, уже принял
решение и следует ему, не оставляя для себя другого варианта.

— Разреши мне помочь тебе понять, — Чон хочет сделать последнюю попытку,
обещая себе, что больше не будет пытаться, оставит Кима и закроет эту тему.

— Нет, — шатен опускает взгляд вниз, не выдерживает, потому что он уже

решил, что утопит свои чувства, не даст им шанса, но то, что он наговорил, всё
испортило. — Не хочу начинать то, что закончится, — признаёт, — у тебя впереди
карьера, там не будет места для парня. Ты уже забыл про Чимина, а что с вами
станет, когда он узнает? Ты уже в курсе, что партнёры меняются, а друзья
остаются. Не теряй единственного друга, который столько пережил с тобой…

— Тебя правда останавливает только это?

227/405
Чонгук отталкивается от окна и подходит к Тэхёну, ожидая, когда тот посмотрит
на него.

— Когда ты бежал из Дэгу, ты думал о том, что ничего не получится? — вокалист

чуть наклоняет голову. — Какие ещё отговорки придумаешь?

— Ты давишь.

— Помогаю разобраться.

— Не оставляешь мне выбора.

— Провожу тебя по каждому из возможных вариантов.

— Ты даже сейчас исправляешь мои слова так, как выгодно тебе, — Ким
прикрывает глаза и чувствует лёгкое дуновение воздуха от перемещения
брюнета.

Чонгук встаёт ещё ближе, аккуратно касается ладонью щеки Тэхёна и проводит
большим пальцем, стараясь сделать этот жест как можно менее навязчивым,
просто успокоить парня и не дать ситуации выйти из-под контроля, потому что
Ким отстраняется назад, чуть прогибаясь. Его ноги упираются в чонгуковы, он
чувствует мягкую ткань его спортивных штанов и пытается куда-нибудь деть
себя, потому что больше некуда перемещать свой взгляд.

— Разреши мне помочь, — вновь шепчет брюнет, второй рукой поправляя

футболку Кима, чтобы та хоть немного закрыла мурашки, бегущие по голым
бёдрам.

Тэхён не знает, на сколько ещё его хватит, потому что он больше не говорит
твёрдое «нет», когда вспоминает всё то, что говорил, будучи опьянённым. Ким
правда рассказал о том, как собирается уничтожить в себе всё, как скучает по
тому образу и как ненавидит себя, когда видит его в Чонгуке. Он пытался
ненавидеть Чона за то, что было вначале, за то обращение с собой, за его
высокомерие, жестокость, за обман, за преследование. Но Тэхён не мог
ненавидеть за то, что он в ту ночь приехал, чтобы убедиться, что с ним всё в
порядке после разговора с Чимином, за то, что пришёл, когда у него началась
паника, за то, что принял его таким разбитым, неправильным, уродливым, помог
и уберёг.

Зачем Чон попросил Чимина помочь с больницей? Зачем вышел за него на работу,
хотя выглядел нелепо и смешно, не зная названий в меню, запинаясь и
разрываясь между клиентами, но продолжая улыбаться? Зачем вернулся в тот
вечер за ним и защитил? Для чего он всё это делает?

— Для чего на самом деле ты написал мне? — Тэхён поднимает взгляд на парня,
требуя ответа, который терзает его на протяжении долгого времени.

— Чтобы знать ваши планы, — открыто отвечает Чонгук, понимая, что

продолжения этой причины может его испугать, поэтому решает не озвучивать
это сейчас. — Я хотел использовать тебя, как возможность знать ваши действия
и положение, узнать что-то личное, чтобы потом это использовать против вас.
Тогда я не хотел мириться с тем, что вы ворвались в мою жизнь и стали заливать

228/405
свой собственный каток рядом. Я жуткий собственник, который не хотел ничем
делиться, и эгоист. Помнишь, когда мы зашли за кофе после ужина, ты рассказал
о Дэгу? Я не хотел этого слышать, потому что именно оно заставило меня
почувствовать, что я так же загоняю тебя обратно в тот город, из которого ты
сбежал.

Брюнет делает паузу, даёт шанс оттолкнуть себя, сказать, чтобы он держался на
расстоянии, и медленно касается тыльной стороны ладони Тэхёна на столе.

Ким, кажется, держится, только приподнимается на носочки и садится на стол,

раздвигая ноги и избегая этим касаний, чувствуя, как кончики пальцев плавным
движением исчезают. Ладони Чонгука перестают ощущать тепло, он смыкает
пальцы в слабый кулак и опускает руку, которую держал у щеки, приняв это за
отторжение. Разумное решение не дать зайти дальше.

Но шаг назад не делает.

— Я ошибался, — Чон натягивает уголки губ вверх, — думал, тебе нужна защита
от мира, а она нужна от меня. Прости, что не понял этого раньше.

Чонгук дал себе шанс, обещание, что прекратит всё после этой последней
попытки, и он отходит, неуверенно, на один шаг назад, останавливаясь перед
самой пропастью, куда летят мелкие камушки с обрушающегося края. Он больше
не будет пытаться поговорить. Чон продолжит незаметно следить в школе,
может быть, в кафе или просто будет заказывать для него такси, чтобы Ким не
ходил по ночам один.

Брюнет сейчас думает об этом и сам не верит, но почти делает второй шаг, в
пустоту, за пределы мира Тэхёна, уходя из него, как чувствует натяжение
футболки, за которую хватается шатен. Останавливает.

— Хорошо, — Тэхён заставляет посмотреть на себя, отчаявшегося, уставшего и

растрёпанного, в то же время решительно настроенного покончить со всем этим,
— помоги мне понять.

Не отпускает, напряжённо держит белую ткань в своей ладони, выдавая то, что
хочет его сердце. Тэхён боится ответить, а не Чонгука, и этот страх прямо сейчас
немного ослаб, на несколько секунд сдался, позволяя шатену сделать выбор
самому.

Чон возвращается, перехватывает ладонь парня, распрямляет её, поднося к

своей груди и прижимая к сердцу, и накрывает сверху своей. Он хочет показать,
как сейчас оно бьётся, что все его слова и действия – не фальшивка, что
прошлого его уже нет.

— Я тоже боюсь, — Чонгук привлекает всё внимание к ощущениям ударов и не

даёт Тэхёну опомниться, приближаясь и касаясь его губ своими.

Брюнет продолжает держать чужую ладонь на своей груди, где удары заметно
учащаются, сминает тэхёновы губы в трепетном поцелуе, а затем неторопливо
размыкает своими, боясь спугнуть Кима и возвратить его назад, в тот самый
вечер на вечеринке. Он желает стереть тот ужасный поцелуй, оставить новый,
чувственный и такой громкий, кричащий о своей влюблённости. Чонгук
перемещает вторую руку за спину шатена и притягивает к себе ближе, сплетая

229/405
их языки.

Тэхён снова чувствует то, что не должен: дикие мурашки по всему телу,
бросающие в холод, щекочущее сильное ощущение внизу живота, где он почти
упирается в Чонгука, жар от его руки на спине и привкус банана на языке.
Кажется, уши закладывает глухими и громкими ударами сердца. Только кому из
них оно принадлежит?

Чон старается не напирать и не позволять себе многого, вообще забыть о себе,

потому что он делает это для него. Хочет помочь ему осознать свои чувства или
понять их отсутствие, дать попробовать переступить через страх и показать
другую сторону. Брюнет перехватывает чужую ладонь и отстраняет от себя,
прикладывая её к сердцу Кима, чтобы он увидел разницу.

Но дело в том, что разницы никакой нет.

И Чонгук нехотя разрывает поцелуй, отстраняется, касаясь лбом лба Тэхёна и

отпуская его руку. Он не сразу решается посмотреть в его глаза и отойти, но
облизывает губы, всё ещё чувствуя на них кимовы.

— Что-нибудь… — вокалист с трудом заставляет себя убрать руку со спины

Тэхёна и продолжить вопрос, ответ на который будет стоить дороже всего, что
он имеет, — … чувствуешь?

— Ничего…

Ответ приходит слишком быстро, отчего Чонгук ещё раз проводит языком по
сухим губам и опирается руками на стол по разные стороны от Кима, пытаясь не
сойти с ума. Он был так близко, просто невероятно для того, что сейчас между
ними происходит.
Чон проговаривает про себя это короткое, но вместе с тем больное с ядовитыми
иглами «ничего», впивающееся в то самое сердце, которое несколько секунд
назад почти остановилось.

— … ничего не понимаю, — договаривает Тэхён, будто только сейчас очнулся, и

поднимает блестящие, налитые слезами, глаза на Чонгука.

В том-то и дело, что он всё понял.

Это не чонгуково сердце сходило с ума, не его дыхание замерло, а их, поэтому на
любимых глазах собралась влага – всё то, что он так долго держал в себе и
пытался сжечь, уничтожить и сбросить оставшийся пепел в пропасть. Тэхён
наконец показывает это, не сдерживает внутри и просто плачет, впервые,
кажется, за долгое время не от истерики. Обнажает свою душу, открывает
чувства и перечёркивает свой первоначальный план.

Чонгук ничего не говорит, потому что слова им больше не нужны. Он кладёт

ладонь на затылок младшего и притягивает к себе, скрывая от всего мира в
своих руках. Чон понимает, что Тэхёну просто сложно с этим смириться сейчас,
но, когда успокоится, обязательно станет легче.

Они справятся с этим уже вдвоём.

● ĐǺỄǤỦ ●

230/405
Противная вибрация будильника разрушает последние остатки терпения
вокалиста, который пытался игнорировать телефон, надеясь, что он разрядится
или разлетится на свои составляющие от дребезжания. Юнги уже вбирает в
лёгкие воздуха, чтобы подняться и создать на экране новые трещины, как тот
внезапно затихает.

Блондин блаженно трётся щекой о подушку и выдыхает, чувствуя, как под

одеялом что-то проскальзывает. Мин думает, что будильник разбудил не его
одного, должно быть, Тэхёна, которому надо с утра к врачу, кому, собственно, и
посвящено оповещение, поэтому решает полежать ещё пять минут и встать.
Кима необходимо собрать и пойти с ним, потому что после вчерашнего вряд ли
младший сделает что-то сам.

И только композитор начинает проваливаться в сон, как раздаётся чужая

мелодия, не менее раздражающая, отчего приходится искать источник шума
наощупь. По пути до объекта, что обязательно будет выброшен в окно, Юнги
натыкается на тёплую ладонь Тэхёна. И всё бы ничего, вот только он не носит
кольца.

Мин с трудом открывает глаза, наивно полагая, что просто что-то попутал,
потому что единственным, к кому композитор мог забраться в постель ночью, это
Тэхён. Однако, жизнь научилась принимать совершенно неожиданные повороты,
преподнося не всегда приятные сюрпризы. Хотя этот приятный.

Напротив расположился танцор, который игнорирует свой будильник куда более

успешно, чем Юнги, уместившись у стенки на подмятом крае одеяла вместо
подушки, которую наглым образом отобрал блондин во сне. У Чимина
умиротворённый вид, слегка припухшие приоткрытые губы, а ещё голая спина,
скрывающая всё, что ниже талии, под отобранным одеялом. Мило они поделили
постельные принадлежности.

В воспоминаниях нечёткая картинка ночи, когда алкоголь уже достаточно

выветрился, чтобы принимать более-менее разумные решения, в которой Юнги
пытается поднять Тэхёна с дивана в гостиной, а тот просит оставить его там,
потому что оттуда бежать до туалета ближе. В итоге пришлось смириться,
стянуть с младшего джинсы и поставить на всякий случай тазик на пол. А потом
удар закрытой двери, и Чимин на пороге.
Оказалось, танцоры заперлись, а Пак не взял ключи, и спать пришёл сюда. И
парни радушно приняли светловолосого, потому что он наконец будет спать.
Чонгук был в ванной на момент прихода друга и не успел предложить свою
комнату в качестве ночлега, поэтому выбор остался не слишком велик. Диван же
в гостиной уже был занят.

И сейчас, смотря на невероятное тело танцора, Юнги понимает, что он

перебрался ночью на другую кровать по привычке, подумав, что там Тэхён. Стоит
ли ему уйти раньше, чем проснётся Чимин и увидит его рядом?

Звонок будильника затихает, в комнате снова образовывается тишина, но

ненадолго – мелодия меняется на входящий вызов. На удивление от этого Чимин
встаёт с первых же секунд, вслепую проводит по экрану и приставляет телефон
к уху, успев мелькнуть подписью абонента.

«Мелкий придурок»

231/405
— Какая ещё Наён? — хриплым голосом произносит Пак, не совсем понимая, что
там пытается до него донести Чонгук. — Пусть приходит, я не встану.

Чимин сбрасывает звонок и поворачивается на спину, подгибая одну ногу и

устраивая её у стены. Юнги готов устроить прямо сейчас фотосессию, потому что
этот Аполлон в его постели – высшее искусство. Только прекрасные мысли о
красивом танцоре прерывает сказанное Чоном – к ним едет Наён.
Она наверняка прознала про их поздний приход и нелепое представление перед
охраной о том, как они устали после тренировок.

Юнги поднимается на руках, находит свой телефон и смотрит на время – если

девушка, следящая за трейни, уже в общежитии, сейчас поднимается сюда, то у
них есть от силы две-три минуты прежде, чем случится конец света.
В прошлый раз Мин не так сильно переживал, когда прибежал Хосок и сообщил
об этом, однако сейчас рисковать не стоит, особенно, если она узнает и о Тэхёне.

Почувствовав копошение рядом, Чимин раздражённо открывает глаза и

сталкивается взглядом с композитором, медленно опускаясь ниже и проверяя,
насколько они близко друг к другу и заодно наличие их одежды.

— Какого чёрта? — Пак садится на кровати и осматривает комнату, точно помня,

как засыпал в одиночестве.

— Самого голубого, проваливай к себе в квартиру, — не слишком гостеприимно

отзывается Юнги, поднимаясь первым и начиная подбирать одежду.

Сейчас совершенно не время выяснять причины этой щекотливой ситуации,

поэтому Мин подходит к окну и распахивает его настежь, пуская в комнату
свежий утренний воздух. Время так-то уже за девять перевалило, благо сегодня
выходной.

Юнги поворачивается за своей футболкой, намереваясь поторопить танцора, но

застаёт его лежащим под одеялом. Кажется, он и правда не собирается
вставать. В принципе, это не так важно, можно попробовать Наён объяснить,
каким это таким способом танцор из соседней квартиры оказался в постели
вокалиста.
Мин оставляет Чимина и уходит в комнаты соседей, чтобы разбудить их, вот
только не находит на гостином диване Тэхёна. Дверь в ванную открыта, свет
выключен, на кухне тоже пусто. Парень заглядывает в комнату к Чонгуку и
видит уже заправленную постель. Если он звонил Чимину с улицы, значит
недавно ушёл, а раз и Тэхёна нет, значит они пошли в больницу, решив никого
не будить.

Законные три минуты подходят к концу, когда Юнги возвращается в комнату,

чтобы забрать телефон, и видит, как Пак закрывает окно, потому что ему, видите
ли, стало холодно. Неловкое молчание повисает в комнате, когда Мин ненарочно
опускает глаза чуть ниже, замечая то, что не должен.

— Что это? — как-то глупо задаёт вопрос блондин, видимо, не проснувшись до

конца.

— Утренний стояк, — равнодушно отзывается Чимин, не спеша начиная

поднимать свои вещи, — очень печально, что ты не знаешь о таком.

232/405
Вообще-то не на это смотрит Юнги, потому что взгляд спотыкается о
внушительный размер танцора, но не задерживается там, вызывая в голове
красочные картинки, нет. Мин смотрит на шрам, уходящий от бедра вверх на
внешней стороне.
И парень просто не может оторвать взгляда, пока след не оказывается скрыт под
тканью черных джинс танцора.

— Откуда у тебя он? — Юнги встаёт у дверного проёма, не собираясь отпускать

Пака, пока тот не ответит. Мин не знает, зачем ему эта информация, и что он
будет с ней делать, но ему кажется, что этому шраму уже четыре года.

— Ты адекватный вообще? — Чимин ломает бровь, небрежно заправляя

футболку. — У тебя совсем в штанах всё плохо, раз ты такие вопросы задаёшь?

— Я о шраме.

Взгляд Пака меняется, будто предупреждает об опасности границы, что

пытается перейти Юнги, говорит отойти с дороги и забыть увиденное. Он не
станет рассказывать ни при каких обстоятельствах и сделает всё, чтобы Мин об
этом не узнал.

Но выяснение этого факта прерывает входная дверь, оповещающая жильцов о

прибытии настоящего кошмара общажных трейни.

— Самое время молить о пощаде, детишки! — раздаётся голос девушки, что

переступает порог их квартиры.

Чимин отталкивает композитора в сторону и проходит, оставляя ему смутные

догадки, которые вряд ли смогут ему открыться в полной мере.

— Наён-нуна, — из комнаты выплывает Намджун с чашкой кофе в руке, делая

вид, что у того была бессонная рабочая ночь, — зачем же приходить в выходной
день так рано?

— Чтобы головушки ваши дурные от меня заболели, — девушка кидает по пути

свою сумочку на диван и останавливается напротив Пака, который как ни в чём
не бывало опустошает уже второй стакан воды. — Потрудитесь объяснить,
почему вы возвратились поздно ночью в общежитие в таком виде, будто
«тренировались так, что братья идти самостоятельно не могут»?

— Мы пили, — пожимает плечами Чимин, получая от Юнги убийственный взгляд.

Либо Пак забыл, что за спиной больше не будет стоять его влиятельный отец-
генерал, либо совсем бесстрашным стал и у него есть запасная квартира, на
которую может сейчас съехать, или в банке завалялись лишние деньги,
которыми он сможет покрыть штраф за нарушение контракта с компанией.

— Ценю твою честность, Чимин, — улыбается Наён, — но это не значит, что я

спущу вам это с рук. Правила придуманы не просто, потому что нам захотелось
обделить вас юношескими радостями беззаботной жизни, а в первую очередь
ради заботы вашей же репутации. В будущем эта прогулка может превратиться
в скандал – за каждым своим действием не уследишь. И, — девушка
поворачивается к композитору, — что с Тэхёном? Почему Чонгук повёл его в

233/405
больницу? Что-то случилось после вашей пьянки?

— Ничего серьёзного, — Пак громко ставит стакан на стол прежде, чем кто-то
смог бы ответить первым, — он упал здесь утром, шума навёл, кажется, ушиб на
пальце, но на всякий случай они пошли сделать рентген.

Юнги кажется, будто Чимин специально первый раз ответил прямо, чтобы его
ответ во второй раз тоже показался правдой. Делает ли он это потому что так
хочет или его намерения как-то связаны с Чонгуком – неважно, ведь факт
остаётся фактом.
Чимин помогает Тэхёну.

Мин пропускает тот момент, когда Наён обещает передать о произошедшем их

менеджерам, краем услышав о каком-то наказании, но не вникая в сказанное,
потому что смотрел на Чимина и видел перемену в его решениях. Может быть, он
сам ещё не до конца принимает свои действия, оправдывая их, лишь бы не
соглашаться с простой истиной, всё ещё недолюбливает парней из Дэгу и боится
потерять Чонгука, который на самом деле никогда не бросит старшего.

Все эти страхи только в голове.

— Если день начинается дерьмово, закончиться он должен…

— Завались, — прерывает Хосок, у которого неистово болит голова.

Второго такого вечера он не выдержит и готов признать, что Юнги с Чимином в

скорости и количестве выпитого никогда не переплюнет. Зря он вчера бросил им
вызов.
Намджун же поставил чашку на стол, что-то пробурчал Чону про таблетки,
которые уже заканчиваются, и пошёл обратно в комнату досыпать свой законный
выходной.

— Эй, Сахарный, — танцор останавливается у входной двери, привлекая

внимание композитора. — У тебя есть полчаса на то, чтобы сделать мне чудо-
водичку пока я принимаю душ.

Невероятно.

— Всего полчаса? — Юнги расплывается в довольной улыбке. — Ты у нас из

нетерпеливых скорострелов?

Намёки Чимин понимает изумительно, особенно, если они касаются его. Поэтому
насмехающихся чертей в глазах Мина он распознаёт сразу, поняв, что дело всё в
штанах, а если быть ещё точнее, в том, что в них проснулось этим утром.

— А ты хочешь мне помочь? — не уступает танцор, складывая руки.

Вы только посмотрите на него, он даже не бесится, а отвечает на намёки Юнги.

— А ты не планируешь отказывать?

— Мне льстит твоя уверенность, — улыбается Чимин и открывает дверь. —

Полчаса.

234/405
Юнги разворачивается, когда танцор скрывается в коридоре, уходит на кухню,
достаёт пустую бутылку и открывает верхний шкафчик, готовый признать, что
играет он грязно. Но зато как успешно, потому что всё идёт ровно так, как и
планировалось.

Одна статья из интернета, одно найденное решение, и ненависть с помощью

волшебного зелья превращается в доверие, а после обязательно в симпатию.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чонгук смотрит на названия препаратов, выписанных для Тэхёна, замечания в

изменениях рациона, пожелания об отдыхе и досуге – с работой в кафе придётся
что-то делать. Парень переводит взгляд в окно, где на скамейке под лучами
солнца сидит шатен и разговаривает с каким-то парнем, который завлёк Кима
своим корги.

Встретившись на улице, Тэхён с этим парнем сильно удивились, будто не

ожидали встретить друг друга, и Чон тактично оставил их поговорить, сказав,
что пока сходит в аптеку. А сам стоит и прожигает парня с собакой взглядом.
Не то чтобы его как-то волновало, кто он такой и каким образом связан с Кимом,
просто ему интересно это узнать, ведь шатен не имеет привычки заводить
друзей, а тут его глаза блестят, когда он гладит этого четвероногого хомяка-
переростка. Как давно они знают друг друга?

— Желания быть съеденным больше не возникало? — интересуется парень,

снимает с головы капюшон толстовки и встряхивает волосами, подпирая голову
согнутой в локте рукой, поставленной на колено.

Тэхён поворачивается к брюнету, который так мягко улыбается, будто встретил

давнего друга, по которому сильно скучал. Он не менее удивительный, такой
добрый к совершенно незнакомому человеку, которого встретил поздно ночью на
детской площадке не в самом лучшем его состоянии.

К сожалению, возникало подобное желание, но оно было куда хуже, чем пойти
на главное блюдо к корги.

— Сейчас всё хорошо, — заверяет Ким, приподнимая уголки губ. — Мне правда
стало лучше.

Сегодня, буквально пару часов назад, когда он сидел с Чонгуком в его комнате
закутанный в одеяло, и они смотрели на восход солнца, потому что никто из них
больше не смог уснуть. Когда Тэхён понял, что убегать больше не намерен,
когда поднял пепел тех чувств, что пытался уничтожить, и отдал его Чонгуку, а
тот собрал его воедино и снова зажёг.
Гореть, но не сгорать.

— Рад это слышать, — парень наматывает поводок на руку и чмокает просящего

ласки пса в нос, а потом переводит взгляд на Тэхёна. — Прости, тебя чмокнуть
не могу, а то твой друг, боюсь, этого не одобрит.

Ким поворачивается в сторону аптеки, замечает выходящего Чонгука и

поднимается со скамьи вместе с парнем.

235/405
— Надеюсь, мы ещё увидимся, — брюнет поднимает руку и делает короткий
прощальный взмах. — Следи за шнурками!

— До встречи.

Чон останавливается рядом с Тэхёном и смотрит на маленькую собачку, которая

раздражающе пискнула, видимо, тоже на прощание, не успев стащить любимые
вкусные шнурки. А потом поворачивается к Киму и видит его умиротворение от
встречи. Он действительно рад увидеться с этим парнем, даже не зная его
имени, да ничего о нём не зная.

Мимолётная встреча, случайность и такое же совпадение – не больше.

— Осталось только в магазин зайти, — Чонгук убирает руки в карманы кожаной

куртки и направляется в противоположную сторону.

Вокалист неожиданно даже для себя не расспрашивает ничего о парне с корги,

не поднимает эту тему, хотя оба знают, какой он жуткий собственник. Но Чон не
собирается сейчас наседать на Тэхёна и тем более заставлять его нервничать по
поводу допросов. Захочет – сам расскажет.

Вот только они успевают дойти до магазина и наполнить тележку половиной

продуктов из списка, который они взяли с двери холодильника, а Ким так и не
открыл занавес на обаятельного незнакомца. Он точно крадёт чужие сердца с
помощью своего пса.

— Как насчёт фильма вечером? — Чонгук останавливается с тележкой перед

попкорном, вспомнив, что давно хочет посмотреть одну нашумевшую драму.

— Давай, — Тэхён закидывает несколько пачек рассыпного чая с мелиссой, —

нам всем будет полезен спокойный вечер.

«Вдвоём» — имел в виду Чон, но решает и это не озвучивать.

То, что их чувства открыты друг перед другом, никак не отражается на перемене
их отношений. Тэхёну надо привыкнуть, делать какие-то шаги резко нельзя, и
Чонгук это понимает, поэтому не будет делать всё то, что делают парочки при
объявлении своих позиций между ними. Брюнету, если честно, кажется, будто
между ними вообще ничего не изменилось.

Тэхён же думает, как написать Рюджин о том, что ему придётся сократить
график работы, потому что врач посоветовал больше спать, а когда узнал
(спасибо Чону) что он ещё и работает, то рекомендовал либо увольняться, либо
работать только в выходные. Ещё ему надо как-то перестать смотреть по
сторонам, в надежде не увидеть знакомые лица бывших одноклассников в толпе.
Бороться со своими страхами.

Один он уже поборол. Почти.

— Не понимаю, что здесь написано, — Тэхён поворачивается назад, чтобы дать

Чонгуку прочитать слово из списка, и не замечает вокалиста рядом. Они
разошлись?

Ким стоит на месте, пытается среди людей найти брюнета, начиная мелко
подрагивать – он сейчас находится в зоне холодильников, и тут достаточно

236/405
прохладно. Тэхён медленно возвращается в ту сторону, откуда пришёл, как
вдруг чувствует на своих плечах что-то тёплое, поворачивается и сталкивается
взглядом с Чонгуком.

Брюнет не спешит убрать ладони с его плеч, которые он накрыл своей курткой,
смотрит в ореховые линзы и проводит по его рукам, отстраняется и подвозит
тележку. И Ким, опустив взгляд на набранную упаковку бананового молока, за
которой, видимо, и пропал вокалист, на долю секунды улыбается. Нет, Чонгуку
не привиделось, он уверен, что губы шатена слегка растянулись от детского
пристрастия парня к этому напитку.

— Что? — вокалист отбирает список, решив, что пусть теперь тележку покатает
Ким, банановое молоко, между прочим, самое дорогое ему доверяет.

— Почему банановое? — Тэхён неспеша идёт вперёд, натягивая кожаную куртку.

— Есть шоколадное и клубничное. Дело именно во вкусе?

Чонгук теперь до конца жизни готов пить только банановое, потому что это —
вкус их поцелуя. Но, к сожалению, эта причина не сможет перебить то, что было
раньше.

— Мама мне покупала, когда было плохо, — брюнет произносит это с такой
интонацией, будто внутри его не терзает вина и нет позади тяжёлого груза
проблем. — Психолог сказал, что я его пью не потому, что мне нравится, а
потому, что я хочу вернуть её.

Тэхён заметил, что врач, увидев Чонгука, перекинулся с ним парой фраз, будто
они были прежде знакомы. Как оказалось, так и было. И Чон когда-то сидел на
том самом кресле, борясь со своим прошлым и придерживаясь фальшивых
воспоминаний того вторника.

— Ты так и не сказал, где она, — Ким отчего-то лезет в то самое болото, в

котором боялся увязнуть, но сейчас как-то намеренно хочет туда окунуться,
ищет место поглубже, самый эпицентр, чтобы возвратиться уже было нельзя.

Пустит ли Чонгук его в свою душу? Ответ очевиден уже давно, когда ещё
вокалист предлагал рассказать обо всём Юнги. Зачем? Потому что это его цепь, и
Чон не может так долго быть скован. Время идёт, а улучшений незаметно, тогда
какой толк хранить это в секрете?

Раскрыть сейчас правду сравнимо с тем, что Тэхён признался в своих чувствах.
Для них обоих это – точка невозврата.

— В больнице, — Чон берёт ещё один продукт, не глядя передавая его шатену, а
тот машинально в корзину, не обращая уже ни на что внимания, — глубокая
кома, и шансы выйти из неё с каждым днём всё меньше. Это моя вина, что я так
поздно пришёл. Возможно, если бы в тот день я не задержался, то всё могло бы
быть иначе.

— Всё могло быть куда хуже, — замечает Тэхён, переключая внимание брюнета.

Приди Чонгук раньше, то Чимин зашёл бы уже слишком поздно.

Но это уже не приносит боли, не душит, перекрывая кислород, не выворачивает

237/405
наизнанку. Лишь приходит во снах и растворяется в утренних лучах солнца. Чон
оставил это позади, скрыл в собственной тени и оборачивается лишь для того,
чтобы напомнить себе, ради чего он всё это делает.

— Могло, — подтверждает Чонгук. — Например, я бы забыл версию, что

придумал Чимин, и на допросе рассказал бы правду.

— И насколько правда отличается от официальной версии?

Тэхён не знает. Это Юнги догадался, он насквозь парней видит, но младшему

рассказывать не спешил.

— Тебе нельзя нервничать, — отчего-то напоминает Чонгук, убирая список в

задний карман, — расскажу, когда буду уверен, что тебя это не шокирует.

— Я даже имени того парня не знаю, — неожиданно выпаливает шатен,

разворачивая тележку в сторону кассы, — столкнулся с ним на улице, когда
заблудился, после того, как встретился с настоящим Хёнджином. Его корги
начал жевать мои шнурки, так и познакомились.

Он говорит это, чтобы Чон сейчас за ним повторил и тоже открыл секрет?

— Кто сказал, что я хотел это знать? — вокалист запускает пятерню в волосы,
зачёсывая их назад, и отводит взгляд в сторону.

— Но ты ждал, когда я захочу об этом рассказать.

Правильно, Тэхён хочет, чтобы Чонгук понимал, что готовым к этому разговору
должен быть не он, а Чон. Это его история и прошлое, и только брюнету решать,
когда стоит выкопать всё на поверхность.

Только дело в том, что цепью он скован напрямую с Чимином.

Как много может измениться, когда правда раскроется? Чонгук не знает, но

точно уверен, что сейчас он может лишь привести Тэхёна к рыхлой земле, а тот
вряд ли кому-то ещё покажет это место.

Ведь из болота не выбираются.

238/405
Примечание к части В этот раз тут много текста, размышлений, но считаю такая
глава должна быть, где герои переосмысливают происходящее, ну и конечно
побольше Юнминов.
Также тут есть немного психологических приёмов от Юнги, пользуйтесь!

D - 13

Снова эта заезженная мелодия, ненавистные ударные, задающие ритм,

совершенно неподходящий Чонгуку, который второй час стоит напротив зеркал и
пытается добиться плавных движений в танце. Хореограф ушла, дав парню
перерыв, который он тратит, пытаясь расплавить зеркало взглядом. Ему
прекрасно известно, что на фоне группы, к которой приставлен, он слишком ярко
выделяется в танце, из-за чего целостная картинка не складывается, и
приходится в выходной торчать в агентстве.

Правда, не его одного вызвали. Юнги тоже где-то здесь, менеджер и его
вытащила, не забыв по телефону пообещать убить за ночную выходку. Чимин
ещё в каком-то из залов для практики, но тот по своей воле с танцорами пришёл
заниматься. И по пути Чон заметил в его руках новую бутылку с напитком,
сделанным композитором.
Кажется, вчера он должен был поискать на кухне то, что Мин добавляет в воду,
но все благополучно об этом забыли. Если Чонгук об этом спросит, Юнги вряд ли
откроет ему секрет… а он вообще что-то добавляет? Или специально так
говорит, когда на самом деле ничего там и нет? Это же вообще никак не влияет
на Чимина, никаких изменений не видно.

Хотя, Пак на самом деле сильно изменился. Нет, ещё до того, как начал брать
воду от Юнги. Чимин стал лояльнее относиться к тому факту, что ему
приходится делить с парнями из Дэгу школу, внимание, Чонгука. А вчера так
вообще взял на себя ответственность за здоровье Тэхёна, снова устроив ему
приём у врача и выгородив у школьного медбрата.
То, что Пак Чонгука спасает, дело привычное, но, например, перед командой он
сделал это в защиту, хотя мог никак не реагировать, чтобы преподать Чону урок.

Он только кажется таким отстранённым, безразличным к другим, холодным и

высокомерным, но в каждом его поступке есть логика и цель. А ещё Чимин не
сказал Юнги, где его брат, когда Чонгук забрал Тэхёна на каток, хотя мог
спокойно рассказать. Пак дал шанс им поговорить, хотя с самого начала заверил,
что вся эта муть с наигранными отношениями ни к чему не приведёт. Только
никто из них не подумал, что эти отношения станут настоящими.

Чонгук, если честно, пока не хочет говорить другу о том, что они с Тэхёном,
вроде как, что-то пробуют. Медленно, аккуратно и очень осторожно двигаются
по тонкому льду, негласно решив пока это не озвучивать. Конечно, Чимин вряд
ли будет открыто протестовать, возможно закатит скандал, пошлёт Чонгука в
гей-клуб, но потом всё равно вернётся. Далеко с их цепью не уйдёшь.
С другой стороны о чувствах Чона было известно уже давно, и вместе с этим
танцор ничего не предпринял. Можно подумать, что он смирился с этим так же,
как со всем остальным происходящим в их жизни.

Вообще-то всё не так плохо, как могло бы быть.

— Чонгук, милый! — в зале появляется менеджер, которая непривычно светится

239/405
от счастья, держа в руках какие-то листы с нотами. — Позволь украсть твой
перерыв, пошли.

Брюнет поднимается с пола, бросает небольшое белое полотенце к своим вещам

и направляется за девушкой.

Милый. Как же иначе это звучит из чужих уст. Словно погасшая звезда, угли от
костра, всё ещё больно обжигающие пламенем воспоминания. Чонгук помнит
каждое такое обращение к себе своей матери и пытается не пускать в голову
мысль, что придётся хранить только те фрагменты памяти, не восполняя их
новыми.

Менеджер приводит вокалиста в студию, где у микрофона уже стоит Юнги,

сосредоточенно читающий такой же текст, как тот, что отдала девушка Чонгуку,
и пропускает парня к композитору из Дэгу, что-то сказав про дуэт. Брюнет
сейчас не особо воспринимает происходящую информацию, находясь мыслями
где-то точно не здесь.

Юнги поднимает взгляд сонных треугольных глаз на вокалиста, шумно вбирает

порцию кислорода через нос и поправляет большие наушники, сдвигая один с
уха, чтобы теперь слышать не только музыку, но и себя.
Он совсем не нервничает, зная, что в квартире с Тэхёном остались Хосок и
Намджун, но то, какими парни вернулись из магазина, навело на некоторые
догадки, отчего Мин хотел поговорить с кем-нибудь из них, но не успел. Вызвали
в агентство.

— Хреново выглядишь, — Юнги смотрит на влажные виски Чонгука, его

прилипшую футболку, полуопущенные веки из-за недосыпа и дрожащие от
напряжения руки. — Почему Чимин не научит тебя танцевать?

— Почему Намджун не научит тебя зачитывать рэп? — отвечает тем же Чон,

вскидывая бровями, намекая, что не получится делать то, что тебе не нравится.

— Чмо банановое, получить захотел? — беззлобно и ровно так же устало

замахивается листом бумаги блондин, но влепить затрещину не удаётся.

— Ротики открываем только когда поём, мальчики, — прерывает менеджер.

Парней охватывает дежавю, в котором почти подобная фраза при первой встрече
уже звучала. Оба опускают глаза в текст и слушают музыку, которую включает
девушка. Скоро будет проходить шоу, в котором агентству дали возможность
показать талант их трейни, так сказать, засветить их и заинтриговать публику.

Песня самая обычная, разделена на дуэт специально для них, причём ноты тут
присутствуют достаточно высокие. Юнги прежде такие не брал, да и стиль у
него немного отличается от этого, из-за чего придётся много практиковаться.
Чонгуку же, напротив, привычно видеть что-то подобное, но единственное, что
его смущает, это контраст его голоса с блондином. Не будет ли он резать слух?

— Не смотрите так испуганно на текст, — доносится голос девушки, — это всего

лишь разминка, мы хотим услышать, как вы сочетаетесь между собой.

Мин хочет попросить другую песню, осознавая, что не возьмёт эти ноты,
особенно после количества выпитого вчера алкоголя, но, когда поднимает глаза,

240/405
видит рядом с менеджером Чимина, который о чём-то с ней разговаривает.

Юнги прекрасно помнит, что по секрету рассказал ему Хосок, и он правда

старается максимально не соприкасаться с Чимином. Когда он передаёт танцору
бутылку, то держит за горлышко, позволяя тому обхватить в любом другом
месте, идёт на достаточном расстоянии, чтобы случайно не столкнуться, и, чёрт
возьми, старается, хотя желание у него совершенно иное! Пака, если честно,
хочется прижать к какой-нибудь стене, сказать, чтобы он прекратил быть таким
красивым, перестал тупить и никогда больше не давал ему «пять», сжимая затем
ладонь композитора.
Потому что отношение Чимина к Тэхёну, кажется, медленно идёт к
нормализации. По крайней мере они не ругаются между собой, и Пак не грозится
больше раскрыть их фальшивую историю, как братьев.

А ещё до Юнги только сейчас доходит утренняя картинка, и что смотреть надо
было не только на шрам, пока была возможность. Адекватным мыслям Мина
сейчас можно сказать «до скорого».

Взгляд танцора случайно падает на парней, и брови сами чуть поднимаются от

удивления, что они там вдвоём, кажется, будут петь. Но вопреки своему
маленькому любопытству послушать их, Чимин заканчивает разговор с
менеджером и начинает уходить из студии. Светловолосый хватается за ручку
двери со стороны коридора и начинает закрывать, пока не слышит слегка
хриплый голос, заставляющий остановиться. Пак хмурится, потому что понимает,
что это точно не чонгуков мелодично-сладкий тенор, а голос Юнги, который
невероятно меняется при пении. И сейчас, стоя спиной к студии и не видя
вокалиста, любой, знающий Мина, никогда бы не подумал, что это поёт он.

Немного уставший, с хрипотцой, обрывающийся на высоких нотах из-за

неподготовленности, но приятный, в то же время тяжёлый в плане, что Чимин
чувствует в голосе воспоминания, пройденные трудности и заверения, что они
взлетят. Пак хочет вернуться, посмотреть, как выглядит Юнги, исполняющий эту
песню, какие эмоции у него на лице и узнать, на что он ещё способен. Это же не
его предел, он поёт без распева, особо не старается, потому что это не запись, а
всего лишь примерка голосов разных вокалистов.

А ещё хочется услышать, как Мин поёт свои песни, привычные для него, стоя с
электрогитарой в руке и подойдя очень близко к микрофону в стойке. Наверное,
он выглядит счастливым в такие моменты, занимаясь любимым делом, страстно
отдаваясь музыке.

Юнги и правда умеет жить, сиять и добивается желаемого, идя на риск и

жертвы. Именно поэтому он здесь, в Пусане, в одном из лучших агентств, после
которого только одна дорога – взлётная, в Сеул.

Чимин отвлекается, когда музыка прекращается, отпускает ручку двери и

уходит. Он не должен думать об этом, думать о нём.

— Песня дерьмовая, — Юнги проводит по переносице и останавливается,

нажимая на круглую кнопку вызова лифта.

— Тональность не твоя, — соглашается Чонгук, складывая толстовку в рюкзак –

на сегодня хореограф его отпустила.

241/405
На телефон приходят сообщения, но Чон даже не смотрит от кого, потому что на
нужных людей у него особое оповещение. Он стоит на пару с композитором
вымотанным овощем и мечтает сейчас залезть в душ, а потом завалиться спать
до вечера. А там запланирован просмотр фильма и Тэхён.

Парня хочется по-человечески обнять и просидеть так весь вечер, а, может быть,
на ночь к себе утащить, потому что у Чонгука теперь на это есть полное право.
Он уже научил Тэхёна доверять ему, а теперь поможет принять свои чувства.

С Чоном такое впервые, когда человека хочет душа, а не тело. Необъяснимое

чувство тепла и трепета заполняет каждую клеточку брюнета, когда он видит
Тэхёна, внутри всё сжимается и заставляет ненавидеть себя, когда на разных
глазах собираются слёзы.

Чонгук себя не чувствует от любви к нему.

Он много дерьма натворил и понимает, что Тэхён всё ещё не простил его,
поэтому ему придётся постараться, чтобы это исправить. Те разбитые кусочки на
место вернуть, стереть плохие воспоминания и стать опорой. Большего не надо.

— Что с Тэхёном? — Юнги устало облокачивается на стену и складывает руки,

решив выяснить, как прошёл поход к врачу, ведь с утра ему не удалось этого
сделать.

— Сказал, что сам тебе расскажет, — брюнет переступает на другую ногу.

— Юнги, как думаешь, Тэхён вероятнее будет с девушкой или парнем?

Вопрос застаёт композитора почти врасплох, потому что он знает точный ответ.
Несмотря на то, что первый какой-никакой опыт у младшего был с девушками, к
этим особям он не питает большой симпатии – отец постарался. Из-за большого
количества приведённых в дом девиц у Тэхёна сложились не самые лучшие
впечатления, а учитывая то, как он светился от переписки с Хенджином, всё
становится слишком прозрачно – Ким выберет человека по душе, и парень в этом
вопросе будет вероятнее всего.

А ещё Тэхён уже признался в медпункте, что у него есть чувства к Чонгуку.

— Спроси его об этом, — отмахивается Мин, решая не озвучивать, что Тэхён

собирается отказаться от своих уже существующих чувств.

— А как бы ты отреагировал, будь он с парнем?

Юнги слышит звоночек лифта, наконец прибывшего к ним, и изламывает бровь,

не понимая, почему Чонгук вокруг да около ходит, не задавая прямого вопроса
«как бы ты отреагировал, если бы мы встречались?», потому что о чувствах Чона
к младшему известно, ну, всем.

— Хочешь моё одобрение получить? — Юнги первым заходит благо в пустой лифт
и устраивается у панели с кнопками, ожидая, когда за ним зайдёт брюнет. — А
что будешь делать, если я скажу, что не позволю тебе встречаться с ним?

— Я не послушаю тебя, — немного нагло отвечает Чонгук, заходя следом и пряча

улыбку, потому что Юнги удовлетворяет такой ответ. Кто бы им ни запрещал,

242/405
они должны делать то, что хотят сами. — На самом деле…

— Какая неожиданно трогательная встреча! — в лифт заходит ещё один человек,

который, по сути, не должен находиться здесь.

Чжуо нажимает на единичку и встаёт между парнями, успев услышать

пикантную тему их обсуждения. Мин вспоминает, что девушка собиралась
пройти прослушивание, и, кажется, сделала это, раз сейчас свободно
разгуливает по агентству.

— Как дела, мальчики? — Кан смотрит сначала на Юнги, а потом поворачивается

к Чонгуку. — Уже нашёл мне замену?

На этих словах Чона накрывает с головой, потому что он забыл о том, что кое-кто
в лице его бывшей знает о прошлых намерениях вокалиста. Чонгук смотрит в
глаза девушки, в которых читается только одно: желание уничтожить то, что не
досталось ей.
Только не сейчас, не так. Чон только добился доверия со стороны парней,
добился Тэхёна, у которого крайне нестабильное состояние и подобные
потрясения для него опасны. Если она упомянет те брошенные от злости слова
перед её домом, второго такого проёба Юнги ему уже не простит, всё может
разрушиться, так и не начавшись.

— Кажется, — девушка слегка хмурится, делая вид, что вспоминает что-то

важное, — в школе пошёл щекотливый слушок о твоём новом… увлечении. Ради
него ты даже свою команду бросил и девушку.

— Если мне не изменяет память, — вмешивается Юнги, не желающий слушать

это, — тебя бросили из-за твоей же доступности, которую я продемонстрировал.

— Не отрицаю, — улыбается Чжуо, — всё, что даётся легко, надоедает, хочется

чего-то нового, необычного, труднодоступного. И, конечно, отомстить, если мы
говорим о Чонгуке, что уж тут скрывать.

Взгляд Мина перескакивает с брюнетки на вокалиста, который потирает пальцем

переносицу и вздыхает. Девушка играет с ним, прекрасно зная, что Чон не мог об
этом никому рассказать. А надо было бы.

— Необычно видеть, как вы сдружились, — Чжуо ещё раз смотрит на парней,

между которыми повисает напряжённая тишина. — Надеюсь, вы станете
хорошими и близкими друзьями. Не скучайте!

Кан смахивает с плеча волосы и выходит из лифта первая, оставляя вокалистов

позади.

Юнги хоть и не выспался, но это не мешает ему понять намёк, который послала
девушка о труднодоступности, чего-то нового и необычного, имея в виду Тэхёна.
Она выставляет всё так, будто Чону стало скучно, вот он и переключился на
младшего, только ещё каким-то боком приплела сюда месть. Всё это
складывается не в лучшую картину.

— Ты мне ничего не хочешь рассказать? — сдержанно спрашивает Мин, выходя

из лифта вместе с Чоном.

243/405
— Не думаю, что тебе будет интересно слушать о том, как она ебёт мне мозги, —
Чонгук убирает руки в карманы и делает вид, что никакого подтекста у этого
диалога нет.

Он разберётся с этим сам, расскажет Тэхёну, но не сегодня.

А вот Юнги, выходя на улицу, провожает Чжуо взглядом, догадываясь, что всё
далеко не так, как хочет заверить Чонгук.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Легко ли влезть в чужую голову? Заставить человека думать о тебе каждую

свободную минуту, анализировать твои действия, проигрывать какие-то диалоги
в голове?

Чимин ответит, что это вполне реально, потому что, залипнув на пустую бутылку
от Сахарного композитора, парень начинает злиться и сдавливать её в ладони до
треска и деформации. На самого себя злится, потому что вместо своего
выступления его мысли на кой-то чёрт устремлены прямо противоположно к
вокалисту, а в голове до сих пор его голос.

Как он туда попал? И почему так сложно теперь от этого избавиться?

Танцор всего лишь решил сделать перерыв и выпить воды, а потом всё пошло по
старой: почему так вкусно и без сахара, что туда добавлено, Юнги и правда
делает бескорыстно, у него красивый голос оказывается, и что этот старший
братик намеревается делать дальше?
Пак уже выбросил из головы затею избавиться от парней из Дэгу, ему плевать,
что они в их школе, общежитии, агентстве, голове (у кого-то даже глубже,
сердце), но пусть Чимина избавят от дурацкого чувства привычки.

Танцор просто начинает привыкать, что после встречи с Юнги он получит

бутылку, что у них может завязаться откровенный разговор, и проблемы одни на
двоих. Чимин не хочет привыкать, потому что сделать это легко, а бросить почти
никак.
Пак привыкал к Чонгуку, возможно, немного вынуждено, когда под страхом
раскрытия правды решил держать младшего рядом с собой, уговорил отца
уладить дела, взять на себя ответственность за несовершеннолетнего и
позволить им жить вместе. И привык он достаточно быстро, отчего отношение к
парню поменялось на корню.

Но здесь-то ему ничего не угрожает.

А отношение уже изменилось.

Куда-то пропала вся агрессия, которая ещё недавно до скрежета зубов

захлёстывала танцора, чувство собственности притуплялось с каждым разом,
когда Пак видел взгляд Чонгука, направленный на Тэхёна, и Чимин был бы рад
обосновать это безысходностью, но он может всё поменять.

Может и не меняет.
Может и молчит о поддельных документах.

— Отдохнуть не думал?

Чимин громко выдыхает, почти судорожно на грани кипения, потому что снова

244/405
слышит этот голос. Его глаза закрыты, ноги гудят от тренировок, потому что
после танцев он пошёл на лёд, а напряжения никак не снять.

— Съебись из моей головы! — по слову проговаривает Пак, только открывает

глаза и видит тень перед собой.

Обернувшись, Чимин встречается со слегка удивлённым взглядом Мина, чуть

приподнятыми бровями, у которого в руках чёрная толстовка и новая бутылка с
фруктовой водой.

Только не говорите, что в свой оставшийся выходной он припёрся сюда ради

того, чтобы отдать бутылку.

— Да у тебя проблемы, если слышишь мой голос в своей голове, — не

усмехается, не язвит, слишком равнодушно относится к возможности заявить
что-то вроде «могу ли я зайти теперь в ещё одно место?».

Чимин сидит на нижних трибунах, пока лёд занимают хоккеисты, которые уже
сейчас должны закончить, и смотрит на полную бутылку, которую блондин
ставит перед ним и садится рядом.

— Если собираешься спрашивать меня что-то про шрам, то можешь сразу идти к
выходу, — предупреждает Пак, а потом открывает крышку, но не спешит пить,
останавливается. — А сам выпить не хочешь?

Юнги поворачивается к парню, смотрит сначала в его глаза, а потом опускает

взгляд на напиток – не доверяет. Смешно даже, учитывая, сколько он уже до
этого опустошил бутылок. Вокалист спокойно принимает эту просьбу показать,
что ничего опасного он туда не подмешивает, забирает бутылку и делает пару
глотков, не касаясь горлышка.

— Чтоб ты знал, — блондин возвращает Паку вещь, — я пробую перед тем, как
отнести это тебе, чтобы проверить вкус.

— Если ты решил, будто я боюсь отравиться, то ты ошибаешься.

— Ты боишься того, чего не понимаешь, — Юнги устало облокачивается на

спинку и расставляет ноги в стороны, немного спустившись вниз, чтобы было
удобнее.

Чимин закатывает глаза и делает несколько глотков, чувствуя привкус клубники

с лимоном на этот раз. Он не спрашивал, чего боится, да и с чего Мин вообще это
взял? Пак вроде бы ничего такого не говорил и не открывал свою душу другим,
но почему такое чувство, будто Юнги его читает, словно на парне всё написано?

— Зачем пришёл? — Пак вытирает тыльной стороной губы и складывает руки,

ощущая лёгкий холодок. — Разве ты не со своим братиком должен быть?

— С ним Чонгук, — Юнги поворачивается к танцору, — или ты считаешь его

ненадёжным?

Внезапный вопрос заставляет танцора немного нахмуриться, потому что он

никак по смыслу не вяжется в разговор. Нет, логическая цепочка присутствует,
но почему композитор решил резко перейти на эту тему?

245/405
На самом деле Юнги не просто так сюда пришёл, чтобы в очередной раз
преподнести скромный подарок и подразнить Чимина. После встречи с Чжуо в
агентстве появились вопросы, а Чонгук ушёл от ответа, чем показал, что явно
что-то скрывает, и слепо верить вокалисту Мин не спешит. Даже если всё
налаживается, и искренние чувства Чона очевидны, композитор не может не
узнать, о чём говорила Чжуо, и насколько это может повлиять на Тэхёна.

— Ненадёжным? — Чимин усмехается и смотрит на лёд. Да это вообще-то

единственный человек, которому он верит. — Боишься доверять ему братика?

— А есть для этого основания?

Паку кажется, будто им манипулируют, заставляя что-то рассказать самому.

Только он не намерен поддаваться на провокации и уловки, поэтому, как только
слышит, что хоккеисты собираются уходить, встаёт и направляется ко льду,
переступая лезвиями через вокалиста. У него нет времени на эти игры.

А Юнги не уходит, взглядом гладит прямую спину танцора и прислушивается к

музыке, которая уже ему знакома.

Чимина тоже можно понять. Юнги не хочет его оправдывать, пытаться что-то
доказать и менять только из-за того, что внутри при виде танцора дерево
распускает свои бутоны, но понять он может. Жить всё время в строгих рамках,
ограниченных нарисованных линиях пути, где шаг в сторону и тебя лишают
всего – не жизнь. Пак получал за своё послушание много: деньги, признание,
внимание. Но не получал того, чего хотел на самом деле.

Свободы.

А теперь к выстроенному образу сынка генерала прибавить инцидент с

летальным исходом, связавший его со своим главным противником – Чонгуком. И
тут Пак берёт на себя ответственность почти за ребёнка. Чимин сам не мог
выбраться из замкнутого круга, но взял другого за руку и повёл за собой.
Вынуждено это было или нет — уже не имеет значения. У Пака, как у Юнги, в
голове установка защитить единственного дорогого себе человека, и, конечно,
они оба на всё пойдут, чтобы добиться этого.

И вернёмся к свободе, которую танцор наконец обрёл, расправив свои крылья и

стерев с них чёрную краску. Его установки дали трещины, начали ломаться,
Чонгук начал противостоять и доказывать обратное – Паку ничего не остаётся,
как элементарно смириться с этим.

И, наверное, всего-то Чимину не хватает того, чтобы его кто-то понял.

— Знаешь, в чём твоя проблема? — Юнги лениво поднимается с трибун, заметив,

что танцор пытается всё одно движение выполнить, но у него никак не
получается.

— У меня нет проблем, — Чимин пытается нажать на воспроизведение музыки,

но телефон как назло решает именно сейчас дать сбой.

Или просто кто-то нажал кнопку выключения на колонке по пути, пока выходил
на лёд. Мин останавливается перед танцором, незатейливо проводит ногой по

246/405
льду, проверяя, насколько скользит подошва его кроссовок, а потом устремляет
взгляд на парня.

— Ты слишком много на себя берёшь.

— Сказал тот, кто похитил с урока несовершеннолетнего ученика, стажируется,

учится, пишет музыку и успевает мне бутылки приносить, — усмехается Пак.

— Тебе менеджер запретила на лёд выходить.

— А тебя это ебать не должно.

Задел. Чимин и так в курсе, что бросить лёд является необходимостью, почти
одним из условий контракта, потому что травма может перечеркнуть взлёт. То
же самое было с хоккеем, и Чонгук его не бросил бы, если бы не его команда и
Тэхён.

— Не должно, — соглашается Юнги, — но ебёт. Как и тебя состояние Тэхёна, хотя

он тебе никто. Просто Тэхён стал напоминать тебе Чонгука, и твой загруженный
бесконечными тренировками мозг стёр между ними грань, не так ли?

— Что ты снова несёшь?

— Знаешь ли, обмороки не только с голодухи бывают, но и от перенапряжения, —

блондин выдыхает и обводит пустые трибуны взглядом. — Я пришёл, потому что
захотел на тебя посмотреть – это первая причина. Вторая – я хочу понять, что
Чжуо знает о планах Чонгука на Тэхёна.

Чимин обводит верхний ряд зубов языком, шумно вбирает воздух, делая
глубокий вдох, и молчит. Из всего прежде сказанного следует, что Юнги
приходит и даёт ему бутылки, чтобы удостовериться в самочувствии танцора,
вот так просто и без подтекста. Это же началось после его обморока в школе.
Пак вроде как отнёсся к этому равнодушно, если бы не это тупое сравнение с
отцом.
Юнги в отличие от родителей видит в нём личность, нуждающуюся во внимании
и заботе. И Чимин получает то, что ему не давали.

— Не знаю, о каких планах там говорит Кан, — игнорирует первую причину

прихода Пак, складывая руки, — но у Чонгука ничего нет на Тэхёна, давно надо
было бы это понять. Знаешь ли, людям свойственно влюбляться…

— Знаю, — резко перебивает Юнги.

— Если ты на меня посмотрел и всё узнал, то проваливай, мешаешь.

Похоже, он не понял, что Юнги вообще-то только что признался.

Этот ответ более чем устраивает Мина, потому что сейчас, когда он снова
надавил на старое и немного выбесил танцора, Чимин врать не будет. На
эмоциях он просто не может этого сделать, поэтому Юнги, достигнув всех целей
своего прихода, оставляет танцора.

И свою толстовку рядом с колонкой.

247/405
 ● ĐǺỄǤỦ ●

Открытый диалог с Рюджин начинает гаснуть, дисплей заливается сплошным

чёрным цветом, но одно лёгкое прикосновение заставляет экран снова обрести
свою яркость.

Тэхён всё не решается написать, что ему вроде как надо взять поменьше рабочих
дней, потому что Рюджин придётся искать ещё человека на подработку, ведь
Ким так удобно вписался в их график. Попутно шатен пытается выполнить
домашнюю работу, которой он значительно меньше уделяет времени, а пример в
задаче никак не находит своего решения.
Тэхён тоже.

Парень поворачивается в сторону своей постели и смотрит на умиротворённый

вид Чонгука, который пришёл из агентства, принял душ и зашёл поговорить с
Тэхёном, но благополучно уснул, устроившись на его кровати и обняв подушку.

Как они вообще пришли к этому?

Тэхён с Юнги, кажется, только вчера столкнулись у лифта с этим наглым парнем,
а сегодня у Кима к нему чувства. Ещё день назад шатен стал бы себя уверять,
что они принадлежат не Чону, а образу Хёнджина, но это не так. Ложью было
всего лишь имя. И Тэхён пообещал себе к этому больше не возвращаться, как не
собирается возвращаться в Дэгу.

Он ложится на стол, выпускает шариковую ручку из ладони и продолжает

смотреть на вокалиста. Внутри… что-то есть. Тэхён всё ещё чувствует тяжесть,
которая давит на него вместе с остальными проблемами, но в то же время
присутствует что-то, что не даёт ему окончательно упасть. Наверное, это и есть
Чонгук, который маленькими шажками заполучил его доверие, незначительными
вещами помогал ему, навязчивыми решениями вытаскивал и сейчас просто
находится рядом, когда поблизости нет Юнги.

В какой момент он влюбился?

К работе, мечте, учёбе, страхам прибавились теперь отношения. Странное слово,

непонятное для Тэхёна, потому что на его памяти отношения подразумевают
обязательный конец. Мать ушла из семьи, отец пустился в случайные связи,
Юнги себе такой роскоши не позволял.
Что ему делать в этих отношениях? Чонгук сказал, что ему ничего не нужно,
лишь быть рядом, позволять заботиться о себе и просить помощи. Вот так
просто?

Ким выдыхает и прикрывает глаза, вспоминая утро, холодок по ногам, его

ладонь на своей, удары сердца и поцелуй.
Когда Чон впервые его поцеловал, Тэхён испытал шок, страх и моментальную
мысль прекратить это, а потом какое-то сожаление и безысходность. Сегодня же
это не было неожиданностью и испугом, потому что Ким желал понять себя, свои
чувства и найти решение. Он ощутил лёгкость, приятные мурашки, в сердце что-
то посторонне-непривычное и теплоту.

Тэхён тихо поднимается со стула, подходит к вокалисту и присаживается рядом,

протянув руку к его лицу и убрав прядь волос, что попала на глаза. Теперь он не
хмурится, но ресницы всё ещё мелко подрагивают. Чонгук сказал, ему снятся
кошмары, из-за которых, бывает, он просыпается так рано, как сегодня утром.

248/405
«Сложно забыть то, что так изменило твою жизнь» – Тэхён бы сказал, что это
просто невозможно вычеркнуть из памяти, даже если очень сильно захотеть.

Шатен не убирает руку, отчего держит её на весу рядом, очень аккуратно

касается подушечкой среднего пальца виска, ведёт чуть ниже, очерчивая
впалость скул и останавливается на маленьком шраме. Красивый. Чон красивый,
шрам красивый, только тут он в разы меньше, чем внутри. Тэхён просто знает,
сам такие же скрывает, у Юнги видел, у Чимина успел заметить. Шатен невесомо
ведёт по щеке, словно рисует новую картину, останавливается на уголке губ,
когда замечает под нижней родинку, и замирает.

Чонгук открывает глаза, расфокусированным взглядом смотря на Тэхёна.

— Я не хотел… тебя разбудить, — Ким тут же убирает руку, но брюнет

перехватывает его за запястье, останавливая.

У Тэхёна по спине бегут мурашки, сердце решает пуститься куда-то очень

спешно, и парень слишком громко сглатывает. Вообще-то он не планировал
трогать Чонгука, просто… так получилось, он задумался.

Вокалист убирает подушку из своих рук, и Ким не успевает извиниться, чувствуя,

как его тянут ближе и заставляют упасть рядом. Чонгук прижимает его к себе,
устраивается чуть выше и зарывается носом в волосы младшего, снова закрывая
глаза. Так гораздо удобнее.

— Теперь тебе придётся лежать, пока я снова не усну, — шепчет Чон, а сам
ладонью по спине Тэхёна проводит, до талии не достаёт, останавливается и
расслабляет руку. Сам себе правило придумал не трогать Кима, пока тот не
разрешит.

Чонгук не ощущает, сколько проходит времени, лишь отдалённо слышит ровное

дыхание рядом Тэхёна, который не вырывается, не уходит. С ним так спокойно,
будто сейчас всё на своих местах.
Ким неожиданно для себя находит в чужих руках что-то отдалённо родное.
Раньше он так с Юнги лежал у него в комнате, а сейчас с Чонгуком. Он ему почти
доверяет, сердце больше не чувствует подвоха, и, наверное, так всё и должно
быть.

Чону провалиться в сон не удаётся – шатен рядом вздрагивает, когда вспышка

молнии освещает комнату, а следом раздаётся раскатистый гром, будто что-то
надрывно хрустит. Только Тэхён не боится грозы, это просто от неожиданности
так получилось, но кто действительно не любит громких звуков, так это Чимин.
К слову, его нет у себя в квартире.
Юнги тоже.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Прогноз погоды нисколько не радует, потому что на экране высвечиваются серые

облачка с молниями до самой полночи, а Чимин застрял на катке с мигающей в
углу дисплея пустой зарядкой телефона. Переждать непогоду тут не получится,
а идти сейчас Пак не может, поэтому встаёт у стены, опускает портфель и
достаёт чужую толстовку, которую забыл композитор, а танцор не решился её
оставить. Он подмёрз, не двигаясь на льду, поэтому надел её на себя, не брезгуя
и не думая, что тот, кому она принадлежит, гей. Если раньше он ещё мог

249/405
высмеять за это блондина, то сейчас ему не позволяет Чонгук. Все слова,
адресованные Юнги, будут приравниваться к Чону.

Чимина это больше не волнует – его же это никаким образом не касается, никто
к нему не лезет в штаны (удивительно даже, учитывая, что тот же Мин
признавался, что иногда хочет его трахнуть), не подаёт намёков, и поэтому
смысла открыто показывать свою неприязнь нет. Хотя какая там неприязнь…

Танцор спускается по стене вниз, закрывает ладонями уши и ровно выдыхает –

ненавидит резкие громкие звуки, но у него нет панического страха, который
загонял бы его в приступы, поэтому необходимо просто дождаться, когда
эпицентр грозы пройдёт.

В кармане джинс вибрирует телефон, наверняка это Чонгук звонит спросить, где
сейчас танцор, но вибрация тут же прекращается – телефон разряжается.
Ожидаемо, ведь всю зарядку он потратил на музыку, чтобы прокататься три часа
на льду и не добиться ничего. Ему и правда будто не хватает сил на движения,
хотя Пак хорошо себя чувствует. Слишком много на себя берёт?

Юнги, кстати, к нему совсем не пристаёт. Если вначале композитор как-то

касался его, а это лишь было с насмешкой, то сейчас Пак действительно не
может ничего вспомнить, чтобы это наводило мысль о пристрастиях к нему. А
может Чимин вовсе не в его вкусе? Возможно, Мин уже с кем-то здесь мутит?
А почему Пак снова думает о нём?
Потому что сейчас в его толстовке, которая пахнет приятно, ненавязчиво,
свежо – стираная вообще-то. Если он её не надевал, то зачем принёс? Теперь к
бутылкам прибавилась и одежда? Чимин без отцовских денег на нуждающегося
стал похож?

Даже из-за закрытых ушей слышатся удары, которые проходят вибрацией по

телу и уходят в сердце. Всё из-за выстрелов. В детстве отец брал сына с собой на
охоту, учил стрелять, но это отразилось на жизни Чимина вот таким образом.

Услышав очередной грохот, который гораздо тише обычного, Пак начинает

подозревать, что этот звук принадлежит входной двери, поэтому поднимает
голову и не успевает ничего сказать, как слышит музыку.

Юнги вставляет наушники в уши Чимина, убирает свой телефон в карман

толстовки, надетой на танцора, и заглядывает в глаза напротив, чтобы
удостовериться, что всё хорошо. Пак хочет вытащить провода, сказать, что не
нуждается в его помощи и заявить, чтобы композитор прекратил так вести себя,
но как только поднимает руки, их перехватывает Мин и утягивает парня за
собой.

У него волосы насквозь сырые, джинсовая куртка промокла, в свободной руке

какой-то пакет, а в другой чиминова ладонь. Юнги вообще-то неподалёку тут
был, с одним парнем из агентства выбирал аппаратуру, а потом начался дождь,
и они решили посидеть в кафе. И минут десять назад позвонил Чонгук, спросил,
не с ним ли Чимин.

Пак смотрит под ноги на растекающиеся лужи, слушает песни любимой группы
парней из Дэгу и усмехается – вообще-то неплохо. А потом песня переключается
и Чимин слышит его.

250/405
Голос и правда пробирает до мурашек, когда Юнги поёт свои песни, находится в
родной стихии, исполняя дуэт со своей гитарой. Текст незнакомый, скорее всего
его собственная песня, и Чимин заслушивается, не пытается переключить, хотя
вряд ли Мин предполагал, что эта песня попадётся ему.
Струны в его руках действительно будто оживают, гитара становится не просто
инструментом, подвластным своему музыканту, а другом, вторым исполнителем.

Пак или правда слишком нагружен раз слышит то, что не должен, или у Юнги
талант, подпитанный желанием взлететь.

А Мин уже открывает дверь общежития, встряхивает в помещении волосами,

отпускает чужую руку, нажимая на кнопку вызова лифта и поворачивается к
светловолосому. Внутри что-то защекочет и приятно тянет. Как ему вообще
спокойно реагировать, когда Чимин в его одежде? Нет, вообще-то он специально
оставил толстовку, чтобы танцор её назад принёс или надел, если станет
холодно, но Юнги не планировал видеть его в ней.

— Красивый.

Чимин, конечно, не слышит, смотрит устало перед собой и облокачивается на

стенку лифта, когда они туда заходят.

Как только парни оказываются на нужном этаже, Пак вынимает наушники,

достаёт чужой телефон и суёт композитору в руки, отводя взгляд в сторону.
Самое время сказать, чтобы Мин не бегал за ним, как за маленьким, не приносил
больше ничего, не заботился, но вопреки всему этому произносит короткое:

— Спасибо.

Чимину тепло, несмотря на сырую одежду, сердце подстроилось под чужой ритм
музыки, и парень уходит первым. Но Юнги знает, что он вернётся, хотя бы
потому, что Чонгук притащит его смотреть со всеми фильм.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён приносит последние закуски на столик перед телевизором, бросает взгляд

на Намджуна, который ставит стаканы, и садится на пол перед диваном.
Просмотр фильма поддержали все, поэтому сейчас все медленно стекаются к
гостиной комнате, пока Чон ушёл за Чимином.

— Вы начали встречаться? — Юнги падает на диван с полотенцем на шее после

душа и пользуется моментом, пока никого нет рядом, чтобы просто услышать
подтверждение от Тэхёна.

Просто Чонгук слишком очевидный, а Тэхён вообще-то не хотел это начинать, в

медпункте сказал, что собирается закончить, перечеркнуть неправильные
чувства и уничтожить их – несостыковка. Получается, либо они ещё не говорили,
либо что-то пошло не по плану.

— Учусь доверять, — отвечает шатен, не признавая слишком громкие слова

старшего.

Тема дальше не развивается, Юнги услышал, что хотел, а у Тэхёна нет сейчас
желания всё объяснять, когда это ещё только на стадии принятия.

251/405
Свет в квартире гасят, парни располагаются вокруг стола на полу и на диване,
включают фильм, по восторгу младшего вокалиста поняв, что это будет что-то
лёгкое, и принимаются за ужин. Мин украдкой смотрит на сидящего рядом
Чимина, который сидит в футболке и не обращает внимание на удаляющуюся
грозу, сосредоточившись на фильме, и переводит взгляд на экран.

Фильм, видимо, интересный, раз все так увлечённо смотрят, только Юнги жутко
клонит в сон. Блондин прикрывает глаза, облокачивается на спинку и
вспоминает ту же статью из интернета, где говорилось, как расположить
человека к себе, чем сегодня Мин и занимался. Он намеренно оставил свою вещь,
которую должен был вернуть Чимин и тем самым проявить о другом
ненамеренную заботу, а значит, на психологическом уровне стать немного
ближе.

Юнги не пытается манипулировать или влюбить в себя Пака, нет. Он просто

хочет, чтобы танцор перестал их враждебно воспринимать, и, кажется, это уже
получается.
Только делая все эти мелочи, Юнги влюбляется сам.

Блондин поворачивается к Чимину, замечает его расслабленное, полусонное

состояние и забирает из рук пустую тарелку, передав её сидящему снизу
Чонгуку, который незаметно ставит ту на стол, не отвлекаясь от сюжета, а затем
подсаживается чуть ближе и тянет за рукав чужой футболки на себя. Светлая
макушка удобно устраивается на плече композитора, Пак шумно вздыхает и
трётся виском прежде, чем провалиться в сон окончательно. Устал.

И Намджун, случайно заметивший этот момент, лишь коротко улыбается:

наконец-то этих двоих пусанских королей кто-то смог приручить.

Примечание к части

Благодарю за невероятное ожидание, я не могу обещать, что продолжение

выйдет быстро, но я очень благодарна вашему вниманию~

252/405
D - 14

Тэхён замечает загоревшийся экран телефона от пришедшего

сообщения и кладёт палочки, прерывая завтрак, чтобы ответить Рюджин.
Разговор старших как-то отходит на второй план, когда он видит, что хозяйка
кафе хотела бы с ним встретиться, что заметно усложняет его решение о работе.
Всё это время он так и не встречался с владелицей, которая тогда срочно уехала
по делам в другой город, работников искала Рюджин, а сейчас, видимо, женщина
хочет видеть персонал. Только, нужно ли это знакомство, если Тэхён собирается
уходить или появляться лишь на выходных?

Шатен отпускает телефон на стол, решая ответить чуть позже, и поднимает

взгляд на парней, продолжая слушать разговор.

Чимин откидывается на спинку стула, достаёт телефон и утыкается в экран,

закончив с завтраком быстрее остальных – ест он мало, но хотя бы начал это
делать. Сегодня он проснулся здесь, на гостином диване, из-за чего танцоры из
соседней квартиры предложили Паку переехать к вокалистам, раз он пропадает
там чаще, чем на своём положенном месте, но Чонгук думает, что не это
испортило ему с утра настроение.

У парня пропущенные от матери.

Наверняка до родителей наконец дошло, что последние брошенные слова их
сына о том, что он уходит, были решительными и окончательными, а когда они
ограничили его в ресурсах, и это не вернуло Чимина в клетку, мать решила
поговорить. Даже сообщение написала, что хочет встретиться с ним в ресторане
на семейном ужине, а не дома, где не было бы свидетелей его воспитания.

Утро Намджуна и Хосока начинается тоже не слишком радостно: им передвинули

пары, и вместо того, чтобы прийти ко второй и выспаться, им поставили к первой
их самого нелюбимого преподавателя.
Не у всех этот день начался гладко.

— Когда у тебя выставка? — Хосок облокачивается на согнутый локоть, задавая

вопрос младшему, потому что вспомнил, что тот как-то говорил о выставке своих
первых работ, которая так и не состоялась.

Тэхён с набитыми щеками поднимает взгляд на вокалиста и понимает, что уже

очень давно не появлялся в художественной студии – стало как-то не до неё. А
картины так и стоят убранные в стороне. Незавершённые.

— Не знаю.

— Ты слишком много на себя берёшь, — внезапно говорит Чимин, чем

приковывает к себе взгляд Юнги, который эти же слова адресовал буквально
вчера танцору. — Так как меня особо не ебёт твоё мнение, я позволю себе
сказать, что ты заигрался, фальшивка.

— Чимин…

Короткая просьба Чонгука не оказывается услышанной, потому что Пак

откладывает телефон с громким характерным звуком от стеклянного корпуса
айфона и складывает руки, даже не собираясь останавливаться. Тэхён как-то
253/405
высказал ему тогда в школе и даже не постеснялся, так почему Чимин не может
этого сделать?
И пусть Юнги больше не заявляет, будто танцора волнует состояние Тэхёна,
который стал напоминать Чонгука, и его загруженный бесконечными
тренировками мозг стёр между ними грань.

— Приехав в город, что ты начал делать? Лезть во все щели, — Чимин смотрит на
Тэхёна, который уж слишком спокойно реагирует, будто даже не собирается
оспаривать его слова. — Не знаю, что у вас там были за планы, но вы, братики,
полезли собирать баскетбольную команду – собрали, что дальше? Много ли вы
ходите на тренировки? Ты вступил в кружок художников, где хоть одна
выполненная картина? А потом ещё и работа в кафе, ночные смены, выходные, а
что с учёбой? Я молчу о твоих приступах, но ты хоть что-то завершил, из того,
что начал? Не думал ещё прослушивание пройти до кучи?

— Не думал, но спасибо за идею, — Тэхён не встаёт и не уходит в комнату, а

берёт телефон и начинает набирать кому-то сообщение, но через несколько
секунд всё равно уходит.

Чимин прав вообще-то, отчасти. Ким не за всё сразу взялся, но набирал и не

останавливался, а сейчас столько незавершённых дел, между которыми он
разрывается, из-за чего Тэхён просто слишком много на себя берёт и не
справляется.

— Обязательно было это начинать? — Юнги как-то несдержанно кладёт палочки

на тарелку, впервые не скрывая свои эмоции.

— Разочарован? — усмехается Пак. — Вот такой я на самом деле. Что,

перестанешь теперь бутылочки мне приносить?

Никто не понимает, что на самом деле задумал Чимин, потому что ещё вчера всё
было нормально. Можно предположить, что после разговора с Юнги, где он ясно
показал его изменения, Пак пытается вернуть всё назад, чтобы не принимать тот
факт поменявшихся между ними отношений, но это слишком глупо и
бессмысленно.

— Не перестану, — наигранно улыбается Мин и уходит, оставляя на кухне

тяжёлую атмосферу.

Чимин тоже не остаётся, забирает свою куртку и уходит из квартиры, решив

сегодня пойти в школу один.

День будет тяжёлым.

На Тэхёне этот разговор никак не отражается, хотя бы потому, что голова сейчас
забита другим. По пути в школу он всё же рассказывает Юнги о работе, что ему
посоветовал психотерапевт, и что сам Ким не хочет уходить. Конечно, старшему
с самого начала не нравилась идея, чтобы Тэхён работал, ведь ещё в Дэгу он
сказал, что осилит их двоих, сможет обеспечить, даже если придётся чем-то
пожертвовать, но ведь младший совестливый, а намеренно запрещать Юнги
ничего не стал.
Сейчас же это представляет проблему, хотя бы потому, что стоило бы уволиться,
но, во-первых, Тэхён научился необходимым навыкам взаимодействия с
незнакомыми людьми, работая там, и ему нравится это делать, а во-вторых, он

254/405
не хочет подводить Рюджин.

Старший предлагает Тэхёну до обеда подумать над этим, советует взять лишь
выходные, чтобы освободить время для того, чтобы закончить начатые дела, и
останавливается в школьном коридоре перед классом шатена. Там Чимин сидит
в наушниках и пересматривает снятое композитором видео своего выступления
на льду, которое он должен будет показать уже скоро.

Братья расходятся по классам, школьный звонок оповещает о начале учебного

дня, и ученики лениво подтягиваются к своим местам. Только сегодня
одноклассницы оказываются чересчур активными, потому что, увидев приход
Тэхёна, тут же окружают его, спрашивая о самочувствии.

Ким даже не обратил внимание на свою последнюю паническую атаку, которая

произошла в классе, забыл, что это было у всех на виду, и теперь о его приступах
знает вся старшая школа.
Шатен снимает с плеча рюкзак, говорит, что всё в порядке и проходит к своей
парте, пытаясь не заострять на себе внимание.

А Чимин, сидящий позади, лишь закатывает глаза – девчонки на таких по щелчку

ведутся, им только дай повод пожалеть, и они окружат тебя заботой и
надоедливыми вопросами. Одна Чжуо, которая заходит в класс последней, лишь
подмигивает Паку, никак не затронув горячо обсуждаемую тему с младшим
Мином – у неё есть кое-что получше.

Пак впервые за долгое время концентрируется на теме урока, чтобы хоть как-то
отойти от собственных мыслей и того, кто их постоянно посещает. Только взгляд
всё равно иногда падает с доски на Тэхёна. И нет, не потому, что Чимин
удостоверяется в его самочувствии, а потому что он сидит спереди, вот и всё!

Стёр грань между ними? Юнги что, был в голове танцора, чтобы это
утверждать?! (Зашёл как-то вообще-то, а теперь прописался там на постоянной
основе). Чимин готов признать, что иногда композитор выдаёт полезные вещи,
например, в тот день, когда он пришёл и сказал, что между ним и родителями
был взаимный обмен, и что в отражении Чимин, а не его отец.

«Стань лучшим»
«Посмотри на свои ошибки»
«Ты гордый, чтобы признаться в чужой правоте, не видишь очевидных вещей и
боишься потерять то, что тебе дорого. Не слушаешь никого, надеясь лишь на
себя, и забываешь о своих крыльях, которые больше никто тебе не обрезает. Ты
заложник собственных установок, и пока до тебя это не дойдёт, тебе будет
казаться, что ты отвратителен»
«Ты боишься того, чего не понимаешь»
«Ты слишком много на себя берёшь»

Маленькие советы, большая правда, приправленная далеко не критикой, а

простым отражением. Юнги всего лишь протирает зеркало перед танцором,
чтобы он себя увидел. Он делает это… зачем?

А зачем Чонгук делает всё для Тэхёна?

— Так и знал, что ты – гей.

— Я – да. А ты?

255/405
И почему Чимин вспоминает сейчас об этом? Возможно ли, что Юнги питает к
Чимину какие-то чувства, поэтому проявляет такую заботу? Или это для того,
чтобы смягчить отношение к Тэхёну?

Чимин подпирает голову рукой и перебирает пальцами пряди отросших светлых

волос. Пора обновить цвет.
И жизнь.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён толкает дверь школьной уборной рукой так, что та резким рывком
отлетает, пропуская парня внутрь и спасая от одноклассниц, которые теперь не
дают проходу. Ким хотел в классе посидеть, перемены короткие, идти куда-то
смысла нет, но там, кажется, отсутствует понятие «личное пространство», а
вежливые просьбы не принимаются, поэтому шатену ничего не осталось, кроме
как уйти.

Он облокачивается на раковины, не прислушивается к разговору

старшеклассников, которые стоят позади, и наклоняется, набирая в сложенные
ладони прохладную воду, чтобы ополоснуть лицо. Ким старается не заострять на
происходящем внимание, всё же это сочувствие, пускай даже чуточку
чрезмерное. Или жалость. А Тэхён ненавидит, когда на него смотрят с жалостью.

От: Печенюшка
Ты где?

Шатен быстро набирает ответ и убирает телефон, переводя взгляд со своего

отражения на команду хоккеистов, которые замечают присутствие младшего
Мина. Недолго Тэхён пробыл в спокойствии.

— Хэй, Мин, — новый капитан команды встаёт рядом с шатеном, пока с другой
стороны останавливается его друг, — чем это Чон так занят, что не может
ответить на сообщения?

— Ты можешь спросить у него сам – в одном классе учитесь.

Усмешка и презрительный взгляд, которые подсказывают Тэхёну, что парни, в

отличие от девчонок, сочувствовать не станут. Им нет дела до его нестабильного
состояния. Ким стряхивает влагу с рук, разворачивается, чтобы уйти, но
последний путь отхода преграждает ещё один участник команды.
Всё это так похоже на Дэгу.

— Так проще спросить у того, на кого он тратит всё своё время, — парень
достаёт телефон и открывает диалог с неизвестным отправителем, где
представлены фотографии Чонгука и Тэхёна на льду. — Милое свидание,
голубки.

Руки Чона на талии Тэхёна, его искренняя улыбка, когда шатен поехал без
помощи, их падение и провокационная поза. Ким заметил тогда чьё-то
присутствие, но не уделил этому должного внимания, хотя, как оказалось,
стоило бы.

— Это всё? — ореховый взгляд смотрит точно на капитана, видимо, раздражая

его своим спокойствием.

256/405
Потому что ни Чонгук, ни Чимин, ни Тэхён – никто не опровергает слухи и
догадки, которые к тому же теперь подтверждены фотографиями.

— Нет, — парень прикасается к шнурку толстовки, начиная закручивать его

вокруг пальца, — когда Чон будет втрахивать тебя в каком-нибудь из углов,
передай ему, чтобы он между перекусом бананового молочка проверил
сообщения.

— Мне простонать это или оповестить будничным тоном?

Тэхён спокойно наблюдает, как выражение лица капитана хоккейной команды

перед ним меняется, заливается краской злости, недоумения и презрения. Да, он
этими словами подтверждает связь с Чонгуком, только Ким просто не видит
смысла кому-то что-то доказывать. Просят передать – он передаст.

— Что, блять, происходит? — голос, заставляющий команду обернуться, но

только не Тэхёна, принадлежит тому, кого сейчас парни явно не ожидали
увидеть.

Чонгук ничего не слышал, но ему достаточно было увидеть, как одноклассники

зажали шатена, чтобы понять происходящее, от которого он явно не в восторге.
Чон знал, что рано или поздно подобное произойдёт.

— Разговариваем, — отвечает Ким и выходит из круга, медленно подходя к

брюнету. — Я расскажу, о чём. Потом.

Капитан поверить не может, потому что этот взгляд Чонгука знают все: он не
любит, когда трогают то, что принадлежит ему. Да им больше не надо
подтверждений, потому что слухи оказываются правдой.

Чон, кажется, хочет задержаться, чтобы сказать пару «ласковых» своей бывшей
команде, но Тэхён зовёт его за собой – оно того не стоит. А ещё Ким не хочет,
чтобы из-за него снова происходили разборки, ему хватило всех тех, что были в
Дэгу, и той последней у кафе.

Он, конечно, не говорит, что ему сказал одноклассник Чона, возвращается в

класс под звонок и удовлетворённый взгляд Чжуо, которой подруга скинула эти
прекрасные фото с катка, просит Чонгука не разбираться и вообще не обсуждать
это сейчас здесь. Только Тэхён никак не ожидал, что этот большой мальчик
нажалуется Юнги.

Прозвучавший от Мина вопрос о произошедшем в уборной, сразу даёт понять,

кто так сильно беспокоится, что не может подождать и нескольких уроков,
потому что Юнги не мог об этом узнать сам.

Тэхён прекращает обедать, прислушивается к гулу в школьной столовой и

быстро окидывает присутствующих взглядом – никто на них особо не смотрит и
не сплетничает, чтобы громко заявлять о бушующих слухах. Возможно, кто-то
просто подначивает хоккейную команду, поёт им на уши серенаду про их
бывшего капитана, а те, само собой, не в восторге, что Чон себе парня завёл.

— Спросили, почему Чонгук не отвечает на их сообщения, — Тэхён опускает

257/405
глаза, когда замечает вошедших пусанских королей.

— У тебя?

— У меня.

Кажется, Ким намеренно игнорирует вопрос Юнги, который был не уточняющим,

а намекающим, что спрашивали не у Чона, а именно у Тэхёна, который вообще-то
не должен иметь с ним ничего общего, как это выглядит со стороны.

— Тебе четырнадцать, мне пятнадцать, — блондин откидывается на спинку

стула и складывает руки, — ничего похожего не припоминаешь?

Помнит, конечно. Ким каждый день в Дэгу отчётливо помнит, а этот возраст
особенно, потому что тогда Юнги узнавал о проблемах от других, а не от самого
Тэхёна. В то время он пытался справиться сам, хотя это получалось
невообразимо плохо.
А ещё тогда ярче всего горела их мечта. Прошло четыре года, что-то осталось
неизменным, но самое главное, что они до сих пор вместе.

И Юнги всё это узнаёт не для того, чтобы не давать младшему пытаться
самостоятельно решать проблемы, а потому, что он взял ответственность на
себя за него. У Мина это в обязанности входит, прописанные в поддельных
документах, но движущиеся собственным желанием.

— Я всё узнал, — Чонгук садится рядом с Тэхёном, напротив усаживается Чимин,

и первый закидывает руку на спинку стула позади шатена, переводя взгляд на
композитора. — Слили наши фотографии и обозвали это свиданием.

И снова проблемы одни на двоих, потому что Чимин точно так же отвечает за
Чонгука.

Тэхён даже не удивляется, лишь понимает, что самую изюминку разговора

узнать не удалось, судя по тому, что никто из команды хоккеистов не получил
травм: все зашли невредимые, разве что только слегка раздражённые.

— Привет пусанской сенсации, — Чжуо останавливается перед столом парней и

опускает взгляд на Тэхёна, который сегодня сам себе удивляется на своё
хладнокровие к происходящим вещам. Стоит ли сделать ставки, как скоро
паника даст о себе знать?

Девушка хотела было отодвинуть стул, чтобы сесть за стол, но Чимин резко
пинает по его ножке, и тот с грохотом валится на пол, привлекая всеобщее
внимание.

Пак – не сдержанный, как Юнги, не лояльный, как Тэхён, почти, как Чонгук,
только похуже будет. Он выскажет всю правду в лицо, не позаботится о её
форме, даже если она будет грубой и острой, не станет стоять в стороне и не
подумает как-то мирно уладить конфликт.
И Чимин не станет закрывать глаза на рамки приличия, он сделает всё, что
захочет, ради своих.

— Проваливай, крыс здесь не любят, Кан, — танцор даже не заботится о

громкости своего заявления, прямо обвиняя девушку в том, что фотографии – её

258/405
рук дело.

— Каждая крыса чиста, пока дела её скрыты, — Чжуо заправляет волосы и

поворачивается к Чонгуку, коротко посмотрев, где находится его рука. — Как
твоя месть, Чонгуки? Чимин, смотрю, помогает тебе, это так мило. Далеко вы
зашли, раз так мирно сидите рядом друг с другом.

Юнги вспоминает вчерашний разговор, уход от ответа Чона и заверение от Пака,

что никаких планов у вокалиста на Тэхёна нет. Это не было обманом, Мин точно
это видел, так почему взгляд Чонгука так меняется?

Тэхён запрокидывает голову и делает глубокий вдох, пытаясь как можно меньше
сейчас думать и следовать указаниям психотерапевта. Он не должен
поддаваться на стресс, который так и норовит его сегодня проглотить целиком,
не оставив и следа.

— Чжуо, дорогая, — Ким наигранно улыбается и встаёт из-за стола, — скинь и

мне те фотографии, мы там неплохо вышли. И в следующий раз бери планом
покрупнее.

Шатен прячет дрожащие руки в карманы, говорит Юнги, что будет на улице, и
уходит.

Он не хочет думать над её словами о мести, закрывается, спасается от

возможного нового стресса и не хочет слышать оправданий. Тэхён доверился
Чонгуку и смысла сейчас подозревать его нет. Если это и будет его ошибкой, то
она уже совершена, обратного пути нет.

Ким заходит за угол школы, прислоняется к стене и вбирает в лёгкие

насыщенный озоном после дождя воздух, закрывая глаза от происходящего
вокруг него. Он уверен, что этого недостаточно, чтобы паника взяла своё, ни
одна из сегодняшних причин не на столько серьёзна, чтобы задыхаться. Только
Тэхёну всё равно трудно дышать.

Приоткрыв веки, парень замечает старшего брата, который достаёт из пачки

сигарету и проводит пальцем по рифлёному колёсику зажигалки, заставляя
пламя обхватить свёрнутый конец и заставить содержимое тлеть. Он ведь почти
бросил, в пачке осталась пара штук на случай… на такой случай, когда всё снова
сваливается в кучу.

— Я тут вспомнил, — Тэхён чувствует на себе взгляд старшего и даже

приподнимает уголки губ от своих наивных мыслей, — что мы оставили карту в
твоей комнате. На ней отмечены города, в которые мы думали поедем, а среди
них не было Пусана. Что, если наши родители ищут нас там?

Вряд ли – думает Юнги, потому что, когда они находились рядом, были не
нужны, а теперь лишний груз обязанностей упал с их плеч. Стали бы они их
искать? Тем более в других городах – Тэхёна у Мина в комнате не нашли, а
самого композитора среди улиц ночного Дэгу.

— Почему ты вспомнил об этом?

— Хочу думать, что люди жалеют о своих поступках.

259/405
Каждый, хоть раз, пусть даже ненадолго, но пожалел, что потерял? Тэхён хочет
верить, что их вспоминали, но не возвращались к этому. Юнги ничего не
отвечает, хотя очень хочет заверить, что это вполне возможно, если бы не
реальность, где они были брошенными детьми.

Эту фразу можно было отнести не только к их родителям. Никто не

представляет, как ломает Тэхёна одними словами, Чжуо чего-то добивается, но
будет ли она сожалеть, если всё плохо закончится? Жалеет ли Чонгук с Чимином,
просто… хоть кто-то?

— Жаль, на сердце нельзя приклеить пластыри, — Ким протягивает руку и

забирает у старшего сигарету, делая небольшую затяжку.

Там бы собралась уже целая коллекция.

Никто из братьев не затрагивает тему о какой-то прозвучавшей от девушки

мести, в которой помогает Чимин, не бросает подозрительных взглядов, и
складывается впечатление, будто они этого вовсе не услышали.

Чонгук понимает, что оттягивать разговор больше нельзя – этим легко можно
воспользоваться, чтобы добить Тэхёна и разрушить его окончательно, когда он
только стал доверять людям. Несмотря на предупреждения, Чжуо не станет
молчать. Просто в более удобный для неё момент она расскажет, как Чон
пообещал переспать с Тэхёном ради забавы, мести для старшего и унижения для
неё.

А ведь Чонгук даже не прикасается к шатену. После того поцелуя на кухне

прошло всего ничего, но у Чона внутри звёзды взрываются, а он не разрешает
себе идти на поводу у чувств. Брюнет правда старается исправиться и слишком
долго шёл к тому, где они сейчас, чтобы подобные сплетни всё разрушили.
Поэтому Чонгук решает рассказать.

Только после уроков Юнги говорит, что Тэхён уходит раньше, а значит разговор
откладывается до вечера.

● ĐǺỄǤỦ ●

Ким никогда прежде не верил, что дни способны так ярко разделяться на плохие
и хорошие.

Оставшиеся уроки проходят более спокойно, Тэхёну даже удаётся принять

решение насчёт работы и попросить Рюджин дать ему лишь выходные или
хозяйку, если та узнает про его возраст и положение и не решит уволить. Даже
если уволит, Ким не сильно расстроится – всё, что ни делается, к лучшему.
Хотелось бы в это верить.

Погода стоит неоднозначная, небо хмурое, из-за чего атмосфера в городе

немного угнетающая. Тэхён после похода в кафе пойдёт домой, где будет,
кстати, Чимин – он сказал, что у него нет сегодня планов в агентстве, поэтому
присмотрит за младшим братиком. Скорее это из-за того, что для сегодняшнего
дня слишком много потрясений, и Юнги считает есть большая вероятность
панической атаки.
Даже несмотря на утренний инцидент, Ким не против его компании.

260/405
Остановившись перед зданием кафе, Тэхён понимает, что совершенно не
приготовил никаких ответов на вопросы о его семье, прошлом и той липовой
легенде, что он рассказывал Рюджин. Получится очень неловко, если будут
несостыковки. Но решив сегодня просто выкинуть всё из головы, Ким открывает
дверь и со звоном колокольчиков заходит внутрь в пустое, ещё не открытое для
посещения помещение.

— Ты вовремя, — Рюджин отвлекается, увидев парня, — сейчас позову хозяйку,

подожди.

Ким начинает рассматривать новый декор, которым заканчивает украшать зал

девушка, любящая смену обстановки – кафе это даже на пользу. Тэхёну нравится
атмосфера здесь, коллектив, люди, что приходят сюда, здесь всё имеет своё
спокойствие и душевность.
Имело.

Услышав шаги, Ким отвлекается и поворачивается, сразу делая уважительный

поклон.

— Здравствуйте, меня зовут…

— Тэхён.

Ким никогда прежде не верил, что дни способны так ярко разделяться на плохие
и хорошие, и сегодня впервые в это поверил.

Сколько прошло? Пять лет? Почему они встретились именно здесь? Кто дёрнул
за нити, позволившие обстоятельствам сложиться именно так, чтобы из двух
агентств Юнги выбрал то, что в Пусане, а из всех возможных кафе Тэхён пришёл
сюда?

— Где ты был? — женщина, образ которой остался лишь в детской памяти, стоит
сейчас перед парнем в реальности, а не на фотографиях, из-за чего весь мир
кажется одним сплошным миражом. — Я два месяца тебя уже ищу… Почему ты
сбежал из дома?

«Хозяйка уехала в другой город по срочным делам» – искать своего пропавшего

сына, как оказалось. Тэхёну хочется истерически смеяться, но все эмоции
застревают в горле, не давая ему сделать вдоха.

Женщина делает попытку подойти, чтобы рассмотреть выросшего сына поближе,

но шатен делает такой же шаг назад, не позволяя сократить между ними
расстояние в целую бездну.

— Где была ты… — Тэхён до сих пор не хочет признавать эту реальность, она
слишком жестокая и несправедливая, чтобы находиться в ней, — … все эти годы?
Почему именно сейчас ты вспомнила, что у тебя как бы есть нежеланный сын?
Что он где-то там, в Дэгу, сам как-то выживает и подозрительно странно не
вскрыл ещё себе вены от издевательств в школе. Что же изменилось сейчас, раз
ты ездила меня искать?

— Вряд ли ты сможешь понять меня…

261/405
— Я не хочу этого делать, — прерывает парень. — Просто давай сделаем вид, что
этой встречи не было.

Почему виновата мать, но больно от собственных слов Тэхёну? Ему должно быть
всё равно, ведь за это время родственные чувства к человеку должны пройти, у
Кима уже новая семья, настоящая, ему не нужна прежняя связь с прошлым. Так
почему старые шрамы вновь пульсируют на сердце?

— Чем он тебя завлёк сюда? — тон голоса женщины меняется, становится каким-
то защитным в сторону своих прав на ребёнка. — Этот Мин Юнги… он же утащил
тебя сюда? Где вы сейчас живёте? Он тебя чем-то шантажирует?

— Он дал мне то, чего я не получил от тебя, — кажется, это последняя капля
терпения Тэхёна, потому что он мог бы забыть этот день, вычеркнуть этого
человека из своей жизни снова, но не закрыть глаза на слова о Юнги.
— Прекрати строить из себя мать и не ищи нас.

— Как ты можешь…

— Оставь меня, как ты это уже сделала один раз! — не выдерживает, ломается,
почти кричит и отходит, сейчас сбежит.

Тэхёновы трещины в расщелины превращаются, он не успевает их

ремонтировать, как всё начинается по новой. Вначале он боялся, что их секрет о
поддельных документах раскроется, затем надеялся, что Пак не воспользуется
этим, потом бывшие одноклассники в отместку не сдадут его. А теперь мать.
Когда же они будут свободны?

Ким уходит, забыв извиниться перед Рюджин за свою ложь, некрасиво бросив
работу и закончив разговор, надеясь, что у него не будет продолжения. Он
просто не может поверить, что эта женщина за столько лет ни разу не
объявилась, но тут резко поехала его искать. Такого не бывает.

Тэхён снова падает, только встать уже нет сил.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чимин смотрит на свои влажные волосы, которые сохнут слишком долго, ведь
феном было бы быстрее, да только шуметь в квартире нельзя. Он
самостоятельно покрасился в специально выбранный им цвет для сегодняшней
встречи с родителями, и результатом оказывается доволен. Даже больше, чем
розовым.

Услышав приход Мина, танцор выходит из ванной и наблюдает, как блондин

поспешно снимает обувь и проходит в комнату, открывая дверь и удостоверяясь,
что сейчас всё в порядке – Чимину на слово трудно поверить, как же.

— Я же сказал, что он наревелся и спит уже третий час, — Пак закатывает глаза
и отодвигает разбросанную обувь композитора в сторону с прохода. — Я
выключил его телефон и бросил куда-то, уже не помню, так что вам придётся
поискать.

— Он что, тебе всё рассказал?

262/405
Удивление Юнги вполне уместно, потому что Чимин, позвонив композитору, ярко
описал произошедшее во всех деталях, будто сам находился в тот момент рядом
с Тэхёном.

— Перепутал меня с тобой, вероятно, пока умывался слезами, — без насмешки

отвечает Пак, встряхнув своими волосами. — Я бы посоветовал собирать вам
вещи и валить в другой город, братики, потому что его мать вас будет искать.

Юнги только сейчас замечает непривычно голубые волосы танцора, достаточно

красивый цвет глубины моря, который безумно идёт Паку, но внимание тут же
переключается на его слова.

Мин тоже думал о том, чтобы уехать. Нет, не сегодня и не вчера, но не так
давно, когда Тэхёну здесь оказалось слишком тяжело, и они перестали
контролировать ситуацию. Мысль о другом городе и том агентстве пронеслась,
но не задержалась в голове композитора – они уже не могут бросить Пусан.

— Не найдёт, — раздражённо проговаривает Юнги, не собираясь отдавать

Тэхёна.

Конечно, существуют способы разделить их, и женщине ничего не стоит сделать

это, но Мин до последней открытой двери будет бороться за их свободу. Не для
этого они в Дэгу крылья свои обдирали, чтобы сейчас вот так просто сломаться.

«Найдёт» – думает Чимин, но не озвучивает, потому что не так уж и много этой

весной в школу перевелось двух братьев Мин.

Танцор зашнуровывает кроссовки, накидывает кожаную куртку, бросает взгляд в

зеркало, оценивая свой вид бунтующего подростка, а потом поворачивается и
смотрит на блондина, который стоит у открытого окна кухни и выкуривает
очередную сигарету.

Юнги выглядит плохо, озадаченно, разочарованно, его пальцы сильно

сдавливают сигарету, вдохи натяжные, нервные, потому что он ничего не может
сделать. Это отвратительное чувство медленно забирается под кожу
осознанием, впитывается в клетки, просачивается в вены ядом и заполняет
полностью. Это ведь на нём ответственность за младшего, он подарил ему
мечту, новую жизнь, забрал с собой, даже зная, какой при этом есть риск,
который нашёл себя сейчас в лице его матери. И Мин правда не знает, что
теперь делать.

Чимин не замечает, как смотрит на композитора, уже слегка опаздывая на ужин,

но зачем-то поворачивается корпусом в сторону кухни и вздыхает.

— Эй, Сахарный, — Пак убирает руки в карманы и наклоняет голову, дожидаясь,

когда взгляд треугольных глаз будет прикован к нему, — убери это выражение
со своего лица, ты – второй и последний, у кого я не хочу этого видеть.

Танцор разворачивается и покидает квартиру, оставляя в своих словах некую

недосказанность и скрытый подтекст. И правда, Чимин привык видеть в этих
глазах вызов миру, противостояние и борьбу, поэтому Юнги не должен сейчас
думать о неудаче – он должен с ней справляться. По крайней мере они теперь не
одни, у них есть поддержка и друзья, которые их не бросят.

263/405
Остаётся лишь вопрос времени, когда и кто сделает свой решающий ход.
А до совершеннолетия Тэхёна остаётся два месяца.

Ким просыпается к ужину, когда уже возвращается Намджун, заверяет, что

хорошо себя чувствует и приступа не было – Чимин очень помог. Он не давал
советов, не обнимал, как это делает Юнги, а твёрдым голосом дал младшему
пощёчину, вернув его в реальность, сунул в руки горячий чай с мелиссой и
просто выслушал. Тэхён сам до конца не осознаёт, почему всё это выплеснул на
танцора, зачем рассказал про свою семью и Дэгу, встречу в кафе, но от этого и
правда стало легче.

По стоящему запаху никотина на кухне, почти перебитого ужином, Ким

понимает, что Юнги в замешательстве, но оба верят, что с этим тоже можно
справиться. Намджун находит телефон младшего на полу за диваном, где
оповещением висит один пропущенный от Рюджин и двенадцать от неизвестного
номера. Тэхён вообще уходит полежать в ванной в надежде расслабиться и
попробовать стереть сегодняшний день с плёнки. Получается плохо, но не хуже,
чем действительно отвлечься на разговоры старших, когда те собираются за
столом. Чонгук купил торт, на удивление не шоколадный, хотя всем известно,
что шоколад поднимает настроение. А Чону известно, что именно любит Тэхён, и
эта мелочь как-то немного разбавляет день.

Юнги замечает это, наблюдает за шатеном, который удивлённо смотрит на

выпечку, а потом на Чонгука, пожимающего плечами и заверяющего, что Тэхён
это упоминал почти в самом начале переписки.
Мин снова пристально смотрит на вокалиста, из головы не может выбросить
очередной, почти открытый намёк от Чжуо, но не может его сопоставить с
происходящим. Ну не видно по Чонгуку, что его чувства наигранные.

А потом приходит сообщение, заставляя Юнги пялиться на текст около минуты,

чтобы понять его содержание.

От: PJ
Приди?

И всё бы ничего, если бы не скинутая геолокация дорогого ресторана и знак

вопроса, будто Чимин просит прийти, если Юнги может сейчас это сделать.

Время девять, Чонгук предлагает Тэхёну посмотреть вторую часть вчерашнего

фильма, и Ким соглашается.

У Юнги есть два часа.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Роскошь, к которой так привык Чимин за время проживания с родителями, сейчас

кажется как-то приторно-наигранной, прямо как улыбка матери, которая
надеется, что генерал не сорвётся раньше времени.

Напряжённое состояние отца заметно с самого первого взгляда, когда в

изысканном ресторане, где столики заказаны чуть ли не с прошлого месяца, а
люди приходят сюда в шитых на заказ костюмах, сынок генерала заявляется в
рваных джинсах, висячей безразмерной футболке, кожаной куртке и с голубыми

264/405
волосами. Голубыми, мать его, как пятый цвет в радуге, волосами.

Разговор начинается издалека, женщина тактично интересуется, как сейчас

живёт сын, даже не спрашивая где, удобно ли ему там с Чонгуком,
любопытствует, что у Чона сейчас происходит и как у них дела в школе. Отец
молчит, изредка смачивает горло коньяком и окидывает парня напротив
осуждающим взглядом – сын себе ничего не заказывает, просит лишь стакан
воды. Он не будет ужинать за их счёт, а своими деньгами здешние блюда
оплачивать слишком роскошно.

Чимин при разговоре чувствует какое-то неопределенное состояние, вроде

тоску, а вроде безразличие.
Ему всё ещё хочется забрать ЛаФеррари, потому что ходить пешим каждое утро
в школу, а потом в агентство – ужасная трата времени. Возникает желание
бросить все дела и потратиться на новые шмотки, а потом Пак заставляет себя
встать и пойти вместо этого работать. Это тоска даже не по родителям, на что
Пак мысленно себе усмехается.

И казалось бы встреча получается не такая ужасная, как предполагал Чимин,

ему не угрожают, не унижают за свою мечту, не просят даже вернуться, идя на
условие возвращения всего прежнего, пока от матери не звучит крайне наивное
предложение.

— … дочь у них твоя ровесница, играет на фортепьяно, собирается стать

прокурором. Их семья придёт на следующей неделе к нам, и ты бы тоже мог
прийти.

Паку казалось, что его уже ничем в этом мире не удивить, но он, видимо,
ошибается.

— Хотите меня свести с дочерью судьи? — парень надеется, что он всё же

оказывается не прав, и это просто приглашение от родителей прийти в гости.

— Она достаточно воспитанная девушка, — подаёт за долгое время голос

отец, — тебе бы пошло на пользу общение с ней, а не твоими дружками.

Всё понятно.

— Мы в каком веке живём? — Чимин правда не может поверить в то, что сейчас
слышит. Он знал, что влиятельной семье нужны такие же влиятельные потомки,
но чтобы это коснулось его, Пак никогда не думал об этом. — Брак по расчёту
уже не актуален. Это бессмысленное и бездарное занятие в современном мире.

— Ты про свои танцы?

Зря генерал это сказал, потому что Чимину от этого крышу срывает. Парень
откидывается на спинку, достаёт телефон и проверяет диалог с прочитанным
сообщением, пытаясь унять дрожь в руках от закипающей гордости. Они даже
один вечер нормально провести не могут, чтобы не задеть Чимина, и с самого
начала не надо было приходить. Родители не пойдут на уступки – сын тем более.

— Я отойду, — Пак громко бросает телефон на стол и уходит.

Нет, они правда решили, что, ограничив Чимина средствами, он «образумится»,

265/405
вернётся домой и бросит танцы? А ещё к этому теперь добавляются намеренные
отношения с дочерью судьи, которая видите ли пример для подражания,
хорошая партия и идеальная дочь, не такой, как ты, Пак Чимин! Её в рекламе
духов не показывают, волосы собраны в опрятную причёску, всегда строгая
одежда и девственницей до брака будет!

Чимину не встало всё это.

Это не жизнь, а клише, какой вообще смысл тогда жить? Так это Паку ещё не
ставят условие, а любимый папочка наверняка что-то приберёг напоследок, если
простыми уговорами его взять не получится.

Синеволосый ополаскивает лицо, не заботится о подводке, которая сейчас

растечётся, опирается на до тошноты дорогую раковину, сделанную из камня и
смотрит в отражение. Если они ещё не поняли, насколько Чимин погряз в своей
мечте, то он в финале скажет своё последнее слово.
Пак мысленно сам себе говорит убрать это выражение со своего лица, потому
что оно точно такое же, как у Юнги. Они просто не могут допустить, чтобы на их
пути сейчас кто-то встал.

Живая музыка снова льётся в душу, когда парень возвращается в зал,

инструменты определённо не дают ему сойти с ума, потому что под похожую
мелодию у Чимина заготовлено выступление на льду, а это как-то отвлекает от
происходящего дерьма. Танцор коротко бросает взгляд на диалог, где его
сообщение осталось без ответа, и убирает айфон в карман.
Не столь важно, обратно один дойдёт.

— Я тут вспомнил, что у меня есть дурная привычка никого не слушать и

надеяться лишь на себя, — Чимин складывает руки и закидывает ногу на ногу,
— а гордость, видимо, это у нас наследственное, потому что она не позволяет
мне променять свою мечту на деньги.

— Деньги здесь не играют роли, — голос отца становится твёрже, но не

повышается в своей громкости, потому что место не позволяет. — Какой будет
твоя жизнь – вот, что мы пытаемся до тебя донести. Что тебе дадут твои танцы?
Карьеру, славу? Не смеши. Мнимая популярность пройдёт так же быстро, как
жизнь, и с чем ты останешься?

— Вы уже дали мне то, что могли, — Пак затыкает себе рот, не озвучивая, что эта
фраза настолько обобщённая, что её можно и не говорить вовсе. — Поэтому
дальше я пойду сам.

Чимин встаёт с противным скрежетом ножек, отводит взгляд и направляется к

выходу. Пустая трата времени, а не ужин, где Пак даже не поел, хотя сейчас от
всего просто тошнит.

На улице опустившаяся ночь как-то немного приводит в чувства, позволяет

танцору начать успокаиваться и думать более трезво. Давно надо было
поставить точку, уйти и не возвращаться.

— Считаешь, что ведёшь себя, как взрослый? — мужчина выходит из ресторана

следом, доставая сигару, и останавливается напротив сына. — Ты можешь
сколько угодно бегать, но всё равно приползёшь домой.

— У меня есть дом, — Чимин раньше этого не понимал, но сейчас осознаёт в

266/405
полной мере, что дом – это не обязательно здание, это люди.

Генерал совершенно неискренне улыбается, но сказать в ответ ничего не может,

потому что сын неожиданно переводит взгляд куда-то за спину и толкается
языком в щёку – а вот и грандиозный финал.

— Боюсь, я не смогу прийти на знакомство с дочерью судьи, — Пак делает шаг в

сторону, навстречу к подошедшему парню, и не сводит взгляда с отца, — а то
опозорю семью, да, сладкий?

Юнги понимает всё с первой же секунды, совсем не против подыграть танцору и

притвориться его парнем, чтобы окончательно разорвать все связи с семьёй,
только он не готов к идеальной игре Пака. Потому что в следующую секунду
Чимин хватает блондина за толстовку и тянет на себя, врезаясь в его губы.
Не сказать точно, кто из них больше удивлён, потому что Юнги будто ожидал
этого и слишком реалистично подхватывает ладонью за затылок Чимина,
отвечая ему на поцелуй так же грязно, как он решил сыграть эту партию.

Его губы с привкусом выкуренной по пути сигареты жарко обволакивают

чиминовы, сминают, не оставляя ни малейшего расстояния и сомнения в
правдивости чувств. Холодные пальцы зарываются в волосы, выкрашенные в
цвет васильков, на затылке, слегка массируют, заверяя, что он здесь, не
отпустит, не отступит.

Поцелуй получается пошлым, затянутым, с влажным танцем языков и

опаляющим душу дыханием.
У Чимина отдача ровно такая же, немного агрессивная из-за эмоций и
неоспоримого чувства, что заполняет его, щекотливого, но в то же время
осознанного, приятного, возбуждающего. Он жмётся ближе, наплевав на
общественность и свою репутацию, потому что он буквально с выкрашенными в
голубой волосами целует парня, и нисколько об этом не жалеет.

Только генерал уже ушёл, а Чимин до сих пор стоит посреди улицы и сгорает с
Юнги.

● ƁỦֆẴ₦ ●

— А что, дочери судей не в твоём вкусе? — Мин слышит со стороны танцора

раздражённый вздох и улыбается, зная, что тот наверняка сейчас ещё и глаза
закатит. — Воспитанные, красивые, девственные – чем тебе не угодили?

— Ты серьёзно?

Чимин идёт наравне с блондином и думает лишь о том, чтобы прийти и

завалиться спать, официально заканчивая этот день с жирной точкой в
отношениях с родителями.

— Ах, да, теперь в твоём вкусе сладкие парни.

Пак подозревал, что они вернутся к этой теме, но даже не собирается извиняться
за выкинутую выходку с поцелуем. Мину объяснений не надо, его это точно не
задевает, да и значения особого он этому не придаёт.

— Меня совершенно не интересуют много думающие о себе вокалисты из Дэгу,

267/405
со странным псевдонимом и известные в своём городе как те, что ломают кости с
одного удара, подделывающие документы и похищающие детей из школы, —
Чимин задумывается, вспоминая, ничего ли он не упустил. — И бросай курить,
это пиздецки невкусно.

— Говоришь так, будто собираешься и дальше меня целовать.

— И не мечтай, Сахарный.

А по телу мурашки бегают.

Чимин успокаивает себя, что это от прохлады.

Всё это выглядит, как наигранная мера для мести отцу, но Юнги нисколько не
обидно, что его просто использовали. В сердце, конечно, предательски
расцветают новые бутоны, своим ароматом пропитывают всё внутри и сводят
немного с ума, если честно, но Мин пытается держать разум под контролем и не
позволять ветвям тянуться туда.

— Ты мне должен, — внезапно говорит композитор, открывая для танцора дверь

в здание общежития. — Конечно, это можно было бы забыть, если бы мне
понравилось, но так получается, что ты просто воспользовался мной.

Чимину неистово хочется сейчас его ударить, потому что он не дурак не понять,
что его берут на понт – Юнги не могло не понравиться.

— Если ты полагаешь, что я сейчас снова тебя засосу, чтобы доказать обратное,
то ты ошибаешься, — Пак проходит первым и направляется к лифту. — Проси
чего хочешь, даже если тебе понравилось.

Танцор думает, что не должен этого говорить, потому что Мин воспользуется
дозволенностью и может заявить что-то вроде того же поцелуя или бóльшего.
Пак точно ему нос разобьёт. Но на удивление звучит совсем не то, что можно
было бы предположить.

— Брось лёд и занимайся только танцами.

Фигурное катание – не его мечта, просто с этого Чимин начинал. Бросить, значит
двигаться дальше, лишить себя риска травмы и полностью отдаться танцам. С
одной стороны Юнги с этой просьбы никакой выгоды, а с другой – всё же Пак
должен это выполнить, как должник.

— После выступления брошу, — соглашается танцор.

Чимин открывает дверь своей квартиры, поворачивается к вокалисту и смотрит,

как тот уходит, вспоминая слова, которые с самого начала были серьёзными, но
Пак понял это только сейчас.

«Как насчёт того, чтобы я не дал тебе упасть?»

Пожалуй, Чимин может попробовать довериться.

268/405
D - 15

Что чувствуют дети, которых оставили матери?

Тэхёна мать оставила из-за отца, как он считает до сих пор, потому что спустя
столько лет, встретившись, он не пожелал слышать оправдания. Ему больно, но
далеко не от встречи, а от мысли, что этот человек хочет его вернуть, отобрать
единственного, кто помог ему сбежать от кошмара. Киму немного страшно. Он
боится, когда придет завтра в школу, его вызовут с Юнги к директору, а там
будет она и правоохранительные органы, которые пришли по делу о подделке
документов и похищении ученика.

Боль и страх.

Чонгука мать оставила ненамеренно, внезапно и слишком болезненно. То время

было особенно тяжёлым, Чону было страшно потерять мать, даже допустить
мысль о вероятности печального исхода, который затянулся на долгое время.
Ему было больно – он не смог защитить, помочь, поздно пришёл, не успел. Ещё
дольше ненавидел себя за это. Парню больно до сих пор, каждый раз, когда он
приходит в больницу, ставит цветы в вазу и садится рядом, надеясь однажды
услышать «милый».

Страх и боль.

Почти одно и то же, слова одинаковые, а чувства разные.

Может быть из-за этого Чонгук теперь пытается сделать то, что не смог раньше –
защитить любимого человека, сделать всё, чтобы его не потерять.
Возможно, из-за прошлого Тэхёну сложно довериться людям и не думать, что его
однажды бросят.

Но они двигаются дальше, разными шагами и усилиями, и сейчас они вот здесь,
рядом. Чон устроился на своей кровати с краю, уступив место шатену у стены, на
своих коленях держит ноутбук и позволяет себе закинуть руку назад за Тэхёна,
ненавязчиво обнимая его. Оба смотрят на мелькающую картинку, но думают
далеко не о фильме – он просто идёт фоном, чтобы тишина не давала сходить с
ума.

Юнги куда-то ушёл, сунул младшему телефон в руки и сказал звонить при любом
странном ощущении, многозначительно посмотрел Чонгуку в глаза, а тот понял
беззвучную просьбу присмотреть за Кимом. Хосок на кухне заваривает третью
кружку кофе, работая над проектом, пока Намджун пропадает в своей комнате-
студии за очередными наработками.
А они вот здесь, в комнате вокалиста полулёжа пялятся в экран ноутбука.

Чимин сказал, что панику Тэхёну словить не удалось – он всего лишь опустошил
себя через слёзы, выпил чай и уснул, а значит, возможность приступа исключать
нельзя. В прошлый раз он тоже не сразу проявился, поэтому Чонгук
прислушивается к дыханию рядом, как бы обнимает, но на самом деле касается
шеи – следит за температурой.

Ким вроде бы себя чувствует лучше, чем когда убегал из кафе, правда, так и не
написал Рюджин, не извинился, но открывать диалог пока не хочется, и всё ещё
присутствует какая-то тревога. Наверное, она долго не покинет парня, но и
269/405
позволять ей разрастаться нельзя, а фильм не отвлекает совсем, мысли всё
равно скатываются к страху в Дэгу.

Становится жарко. Тэхён начинает дышать через рот, отводит взгляд в сторону,
рассматривает тусклый свет за окном и чувствует скользящую ладонь, которая
двигается наверх по шее, задерживается на щеке и слегка надавливает,
заставляя Кима повернуться в сторону.

— Тебе нехорошо, — даже не вопрос, потому что Чонгук замечает изменившееся

состояние парня, заставляет обратить на себя внимание, посмотреть и
сосредоточиться только на нём.

— Душно стало.

Тэхён уверен, что это не новый приступ, просто они лежат слишком близко,
комната закрыта, окно тоже, а ещё он закутан в одеяло, как тут не подняться
температуре? Ким ничего не говорит, когда Чонгук закрывает ноутбук, убирает
его и стягивает с младшего одеяло, а потом берёт его за руку и тянет за собой.
Ким вообще вопросов не задаёт, не пытается узнать, что намерен сделать
вокалист, потому что доверяет ему, а Чонгук проверяет, смотрит на шатена и
даёт ему шанс отказаться, если ему не хочется идти. И чтобы Чон не думал, что
снова принуждает его, Тэхён перехватывает его ладонь, сплетая их пальцы, и
равняется с ним.

Ким слегка удивляется, когда они останавливаются у выхода, и Чонгук

накидывает на его плечи куртку, что подразумевает выход на улицу. Только вот
Тэхён в спальных хлопковых штанах, совершенно неподходящих для прогулки, а
Чону это не кажется странным. Но солидарным с младшим оказывается Хосок,
который перед их уходом спрашивает, куда это они собрались в таком виде, на
что получает какой-то жест от вокалиста – Ким уже не видит.

— Решил остудить меня, выгнав на улицу? — шатен заходит в лифт, просовывает

руки в рукава чонгуковой тёплой куртки и удивляется, когда вместо единички на
панели этажей, Чон выбирает самый верхний.

— Хочу показать кое-что, — брюнет окидывает светлые домашние штаны Кима в

полосочку, рассчитывая, на сколько времени они пропадут, чтобы не замёрзнуть,
и переводит взгляд на камеру в углу, — вторая часть фильма всё равно
неинтересная.

— Да, неудачная.

Тэхён даже не знает, о чём она. Чонгук тоже.

Когда они поднимаются на крышу, Ким вспоминает, как залезал с Юнги смотреть
на звёзды, и эти воспоминания придают какую-то лёгкость, позволяющую не
думать о том, что здесь высота намного больше, чем два этажа. Приятная
прохлада окутывает тело, закольцовывает голые лодыжки и целует румяные
щёки Тэхёна, заставляя духоту медленно отступать.

— Иногда, чтобы перекрыть другие чувства, надо найти новые, — Чонгук

устремляет свой взгляд на раскрытые просторы города перед ними,
ненамеренно останавливаясь на своём прошлом доме. Его отсюда не видно,
возможно, это даже к лучшему. — Страх высоты или восхищение от пейзажа –

270/405
что-то, что отвлечёт тебя.

— Поэтому ты подался в хоккей?

Тэхён водит глазами по огням внизу, останавливается на каком-то одном, а

потом поворачивается к брюнету. У того волосы щекочут лоб от небольшого
ветра, открытые руки покрываются мурашками и губы блестят, когда Чон
проводит по ним языком.

— Там я мог выпускать злость наружу более приличным способом. А вместе с

этим ещё и попал в агентство – Чимин постарался сделать так, чтобы у меня не
осталось свободного времени на сожаления.

— Поэтому тебе снятся кошмары, — Ким заправляет волосы за ухо и берётся за

рукав, начиная стаскивать с себя куртку. — Нет времени выместить боль,
которая преследует тебя во снах.

— Слезами особо не поможешь, — без упрёка говорит Чон.

— Зато легче становится.

Тэхён-то знает.
А ещё он снимает с себя куртку и закидывает на плечи Чонгука, который сам
ничего тёплого не надел, а вышел в тонкой кофте ещё и рукава закатал будто на
улице разгар лета. Но даже в таком положении Чон находит способ не оставлять
шатена без дополнительного тепла.

Тэхён слышит шуршание куртки, хочет повернуться и сказать, чтобы вокалист не

вздумал врать, что ему не холодно, но чувствует спиной крепкую грудь и
впереди руки, которые окольцовывают его и прячут в куртке. Чонгук встаёт
сзади вплотную, удивляется немного, когда куртка отлично скрывает их обоих, и
опирается головой на плечо Кима. Так ещё теплее.

И Чонгук вспоминает, что днём хотел рассказать Тэхёну немного неприятной

правды по поводу его первоначальных намерений, упомянутых девушкой в
школе, но разговору, кажется, снова суждено быть отвергнутым. Обстоятельства
изменились, Ким сейчас по тонкой грани ходит и неизвестно, как он воспримет
эту информацию.
А что будет завтра? Где гарантии, что Чжуо будет держать язык за зубами? И
снова это противоречие, заставившее Чона принять трудное решение.

— Юнги с Чимином возвращаются, — поток мыслей перебивает Тэхён,

заметивший брата с танцором внизу. — Теперь я понимаю Чимина… потому что
возникает чувство, будто он уводит у меня брата.

— Тебя это беспокоит?

— Нет. Я знаю, что Юнги меня никогда не оставит, поэтому я не уделяю этому
столько внимания, сколько Чимин. Боится потерять тебя, но лишь из-за того, что
в его жизнь врываются другие, только он путает это и думает, что ты от него
уходишь. Вот Юнги и пытается переключить его внимание на себя.

Последнее предложение немного путает Чонгука, заставляя нахмуриться и

задуматься над его смыслом. То есть, бутылки, что даёт композитор, всего лишь

271/405
способ лишний раз увидеться, поговорить, сделать какой жест помощи и просто
найти общий язык?

— Юнги ничего не добавляет в воду? — кажется, этот вопрос теперь мучает и

вокалиста.

— Добавляет, — Тэхён встаёт на носочки и разворачивается на месте, чтобы

посмотреть на брюнета, — на удивление, это не психологический приём… ну
почти. Считается, когда человек берёт от другого какую-то вещь, то
подсознательно начинает ему доверять.

— Откуда такие познания в психологии?

— Юнги увлекался.

— А ты?

Чонгук пытается вспомнить, не было ли ничего странного со стороны Тэхёна, и

появились ли изменчивые чувства к нему сами или они оказались
спровоцированными. Ким не спешит отвечать, как-то подозрительно
задерживает взгляд на тёмных глазах и не выдерживает, когда видит
растерянное выражение лица вокалиста, начинает смеяться.

Его смех, оказывается, прекрасен. Чон даже забывает, о чём они только что
разговаривали, потому что впервые видит не просто улыбку, а другие эмоции,
чистые, положительные. Ему раньше удавалось видеть самую малость – когда
Тэхён рисовал детям на стаканчиках в кафе, он тоже улыбался, более искренне,
чем взрослым людям. А сейчас он смеётся из-за Чонгука, для Чонгука.

В этот момент вокалист понимает, что сейчас не сдержится, внутри него всё
полыхает, ладони начинают надавливать на спину шатена, заставляя упереться
руками в его грудь и притихнуть.

— Если твой смех – метод манипуляции, заставляющий влюбляться, — Чон

опускает взгляд на угасающую улыбку, — то я не против поддаться на твою
уловку.

Тэхён пугается, но это не тот испуг, заставляющий болью окутывать иглами

сердце, а пленяющий, завораживающий, потому что Чонгук только что
признался в своих чувствах. Нет, они были и раньше озвучены, заметны для
других, но сейчас он признаётся в этом перед Кимом, практически прямо, отчего
младший чувствует приятную негу, разливающуюся внутри.

Сердце в груди в стенки плоти врезается, пытается вырваться к чужому, его

притягивает неистово сильно, и Тэхён понимает, что должен сделать сейчас шаг
самостоятельно, дать разрешение, позволить сердцам слиться, отчего нервно
сглатывает и сжимает кофту вокалиста в ладонях. Это, вроде бы, не так
страшно, просто следующий этап после доверия – принятие их чувств. Ким смог
довериться Чонгуку, подпустил его к себе второй раз, позволил стене между
ними разрушиться, и это стоило немалых усилий.
Поцеловать, оказывается, тоже.

— Не надо заставлять себя, — Чонгук внезапно ослабляет хватку, начинает

водить по изгибу спины ладонью и шумно выдыхает. — Тебе не обязательно это

272/405
делать, я же сказал, что ничего от тебя…

Тэхён подаётся вперёд, сцеловывает слова с чужих губ, чтобы больше никогда их
не слышать, и закрывает глаза, окунаясь в ночь Пусана. Чон сказал, чтобы
перекрыть другие чувства, надо найти новые, только не страх высоты или
восхищение от пейзажа смогли утихомирить бушующее море, а сам Чонгук. Он
тоже наконец нашёл свою гавань, пристанище, где его душа обретает покой и
трепет, не скребёт изнутри злостью, а тихо гладит по голове и заверяет, что всё
будет хорошо. Здесь, вместе с Тэхёном, который вздрагивает каждый раз, когда
их языки соприкасаются, и просто отдаёт всего себя.

Он удивительный, рассыпается в руках Чона, и этот контраст на фоне прошлого

независящего и отказывающего в любой помощи заставляет задыхаться, потому
что сейчас Тэхён просто невероятный, нежный и чувствительный. Чонгуку просто
крышу сносит от того, как младший жмурится, шумно вбирает воздух, вроде
смущается немного, а вроде даже сам в чужой рот пробирается, толкается
языком медленно в чонгуков язык и мычит в поцелуй, когда вокалист обводит
его круговым движением.

Прохлада ночи уже перестаёт ощущаться, на смену приходит разливающаяся

внутри лава, и если вначале никто из них не планировал затягивать поцелуй, то
сейчас его разорвать уже, казалось, невозможно. Целоваться на крыше ночью
особенно приятно. Тут одновременно весь город на них смотрит, и в то же время
во мраке их не видит никто.

Чонгук оглаживает талию младшего, делает небольшой шаг, заставляя его

упереться спиной в ограждение края крыши, и натягивает куртку на его спину,
отчего чувствует в поцелуе слабую улыбку. Тэхён касается лбом лба старшего,
дышит жадно, воздух собирает, возможно, для нового поцелуя, чувствует, как
Чон целует в щеку, в скулу, оставляет поцелуй под линией челюсти и спускается
на шею. Киму приходится запрокинуть голову, взглядом мазнуть по звёздам и
ухватиться за плечи, потому что следующий ожог чувств приходится за ухо,
отчего по телу пробегает электрический заряд.

Тэхён раньше такого не испытывал, и глупо сваливать это на обострение чувств

из-за стресса, потому что определённо всё из-за Чонгука. И тот это буквально
чувствует, как тело в его руках содрогается, а тонкие хлопковые штаны выдают
младшего, ведь между ними нет расстояния, отчего всё его возбуждение
прекрасно ощущается, а именно упирается в чонгуков пах.
Ким это осознаёт немного запоздало, перестаёт шевелиться и, кажется, дышать,
покрываясь стыдливым румянцем. Он не мог просто как-то давать людям знать о
таком, не умеет сводить в шутку, как это делают парни, совсем не стыдясь при
этом, потому что, вроде как, природа и всё такое. Что естественно, то не
безобразно. Но Тэхён возбудился от Чонгука, который перед ним стоит вплотную
и чувствует его.

— Кажется, — Чон делает спасительный шаг назад, заставляет себя не опускать

взгляд вниз и снимает с себя куртку, отдавая её шатену, — тебе это
понадобится.

Тэхён резко забирает вещь, надевает и оттягивает вниз, нервно облизывая губы,
потому что с проблемой надо разобраться и сделать это тихо, только квартира
полна парней, Юнги вернулся, и единственным спасительным местом будет
ванная, а до неё ещё дойти надо. И понимание, что о его предстоящих делах

273/405
будет знать Чонгук, убивает сейчас больше всего.

Сам вокалист не особо понимает, отчего такая реакция, берёт младшего за руку
и уводит с крыши, не задавая вопросов. У него, между прочим, тоже в штанах не
всё спокойно, и Тэхён просто этого не замечает. Оно к лучшему, наверное.

Возвращаются они в тишине, на пороге Тэхён тут же видит обувь Юнги, быстро
бросает взгляд на пустую комнату и хочет зайти в ванную, только дверь не
поддаётся – занято.

— Там Джун залёг, — сообщает Хосок, выходя из своей комнаты, — он пролежит

минут тридцать, но ты можешь сходить к танцорам.

Чонгук позади закрывает входную дверь, и этот стук вводит парня в самое его
жалкое состояние из всех, потому что ситуация складывается как никогда
напряжённо.

— Где вы были? — из комнаты выходит Юнги, осматривает младшего, замечая

его странное поведение, а потом переводит взгляд на брюнета.

— Прогуляться на крышу ходили, — Чон обхватывает Тэхёна за плечи и

подталкивает прямо в куртке вперёд. — Мы сейчас фильм досмотрим, и я верну
его, — а когда они доходят до его комнаты, Чонгук хитро улыбается, — или нет.
Отдыхай, хён!

Когда дверь закрывается, Мин вопросительно смотрит на Хосока, который лишь

пожимает плечами – он тоже ничего не знает.

Тэхён оказывается в спасительной темноте, спрятанный от глаз друзей, только

оставшийся наедине с Чонгуком, который тоже ничего лучше не придумал, не
спешит снимать с себя тёплую куртку. Ему безумно хочется провалиться.

— У меня есть два предложения, — Чонгук стоит спиной к вертикальной

поверхности, что отделяет их от остальных, и медленно, бесшумно поворачивает
замок, запирая комнату. — Либо я включаю фильм, и мы досматриваем его до
выхода Намджуна…

Фактически сделать вид, что проблем никаких нет, нет возбуждения, дикого
желания целоваться до утра, и в паху совершенно не ноет от мысли второго
предложения. Да, именно сейчас лечь на кровать и ничего не делать – даже
звучит смешно до слёз.

— Либо я делаю звук громче.

Тэхён ощущает, как вся кровь от головы спускается вниз, отключив функцию
думать трезво, и внутри больно ноет от мысли, что они могут сделать это сейчас,
когда их отделяет всего лишь кусок дерева, не изолирующий звуки внутри. И он
соврёт, если скажет, что это не заводит ещё сильнее, не признается, но Чонгуку
и говорить не надо, потому что он прекрасно видит это сам.

— Тэхён, — натяжно зовёт вокалист осевшим голосом, — если ты сейчас ничего

не скажешь, я приму это за согласие.

И Чонгуку совсем становится плохо, когда среди тишины раздаётся звук

274/405
расстёгивающейся молнии куртки. Потому что это – согласие.

Ким даже не успевает снять её до конца, когда Чонгук подхватывает его и

усаживает на стол позади, жадно захватывая любимые губы. Куртка спадает с
рук назад, стол негромко ударяется о стену, и Тэхён хватается за плечи
вокалиста, когда тот притягивает его к себе за бёдра вплотную. Сердца не
поспевают за ними, сознание уже пакует вещи, оставляя место их безумию,
которое выполняет последнюю просьбу, дав Чонгуку понять, что как бы надо
включить звук и погромче, потому что в стоящей тишине даже поцелуи кажутся
слишком громкими.

Брюнет наощупь находит ноутбук, открывает его и громко ударяет по клавише

пробела, позволяя звуку перебить жалобный стон Тэхёна, который чувствует, как
ладонь старшего ложится ему на член, слегка надавив круговым движением
большого пальца на мокрое место.
С тихим, вымученным «блять» Чонгука конкретно вставляет от такого Тэхёна,
мокрого от него, прикрытого ещё каким-то малым смущением, сжимающего его
кофту до побелевших косточек, нетерпеливо стонущего от него. Ему правда уже
хочется что-то сделать со всем этим, но Ким по-прежнему бросает взгляд на
дверь, мурашками покрывается и тяжело сглатывает, когда чувствует горячую
ладонь, опускающую резинку хлопковых штанов вниз.

Ещё два месяца назад Чон не поверил бы, если бы ему сказали, что он будет
возбуждаться от парня сильнее, чем от девушки, до дрожи в коленях желать
ловить губами чужие стоны и зажимать в комнате общежития брата того, кто
может на тот свет отправить, причём, который находится в этой же квартире,
буквально за дверью.
И Тэхён бы удивился на фантазию человека, заверившего, что он будет вот так
вести себя и позволять Чонгуку трогать, забираться в душу, сердце, под одежду.
Но как бы непредсказуема ни была судьба, некоторые её повороты очень даже
получаются удачными.

Перестрелка в фильме позволяет Тэхёну шумно всхлипнуть из-за желания чисто

по-человечески уже закончить мучения, опустить руку и элементарно помочь
избавиться от тесной одежды, но Чон не даёт ему этого сделать, а подхватывает
за бёдра и переносит на кровать. У самого всё ноет, ремень давит и пряжка
слишком громко звенит, и почувствовав, как хватка от испуга усиливается, а
дыхание шатена замирает, вокалист коротко целует припухшие мокрые губы и
бережно произносит:

— Доверься.

Тэхён боится, он не знает, насколько далеко они сейчас зайдут, потому что не в
курсе подробностей секса между парнями, да у них даже ничего для этого нет,
но все вопросы исчезают, когда он чувствует чужие пальцы, наполовину
обхватывающие его член и тесно прижатый чонгуков. Ким не думает, что будет
слишком сейчас двинуть бёдрами, когда их члены зажаты в ладони,
почувствовать это трение, почувствовать Чонгука, и слегка напрягает мышцы,
двинувшись навстречу.

Невероятно. Это даже не секс, они не раздеты, но ощущений в сотню раз

больше, чем все предыдущие связи и всевозможные действия. Чонгук упирается
локтем рядом с головой младшего, мажет губами по чужим и пошло
проталкивает язык, делая вместе с этим движение рукой. С ним хочется вот так,

275/405
нежно плавиться, не спешить, растягивать эту негу и ловить приглушённые
стоны, которые уже Тэхён не может сдерживать.

У Чона звёзды перед глазами светятся, опорная рука дрожит, когда он чувствует
тэхёнову ладонь, которая ложится с другой стороны, замыкая круг, и помогает
двигаться, подушечками пальцев собирая их влагу.
Виски намокают, одежда начинает жутко мешать, стеснение полностью
проходит, и Ким свободной рукой забирается в тёмные волосы, слегка царапает
и сжимает их не больно, пропуская сквозь пальцы. Движения становятся
резкими, нетерпеливыми, потому что оба долго не протянут, но среди музыки из
титров фильма раздаётся хосоково:

— Тэхён, Джун вышел!

Чонгук ощущает, как дёргается младший, понимает, как ему нравится этот
страх, и наклоняется ближе, перехватывая их члены по-другому.

— Тэхён?

— Ну давай, — Чон касается губами уха шатена, — ответь Хосоку, он ждёт, —

нечестно и мучительно медленно проводит языком по краю, — иначе он зайдёт,
Тэхён.

Ким понимает, что сейчас ни слова не сможет выдавить из себя, он на грани, и

голос обязательно сорвётся, пытается вобрать в себя воздух и слышит, как
старший встаёт из-за стола. Тэхён просто не может промолчать, поэтому
собирает себя по крупицам и с выдохом отвечает:

— Хорошо…

Срывается на второй половине слова, когда Чонгук кусает мочку уха, вместе с
этим доводя дело до конца, заставляя Тэхёна кончить, не забыв любезно
прижать ладонь к его рту, чтобы заглушить стон. И эта вибрация передаётся
вокалисту, этот Тэхён заставляет его вспыхнуть во всех возможных смыслах,
тело залиться судорогой и испачкать чужую футболку.
И только когда сознание начинает возвращаться, Чон понимает, что фильм давно
закончился, а они, кажется, совсем не следили за шумом.

Тэхёну сейчас по большому счёту надо выйти, пойти в ванную, сделав вид, что
они тут исключительно смотрели вторую часть про… такой захватывающий
сюжет, что эмоции просто зашкаливали, только он подняться не может, дыхание
еле восстанавливает и пытается снять футболку. Ему помогает Чонгук, стягивает
её и бросает на пол, заваливаясь рядом и зарываясь носом в тэхёновы волосы.

Хосок устало откидывается на спинку стула, разминает шею и взглядом

цепляется за Чонгука, который выходит из комнаты немного помятый и
останавливается перед холодильником. Старший смотрит на время, потом
закрывает ноутбук и складывает руки, решая на сегодня закончить.

— Что Тэхён? — вокалист привлекает внимание младшего. — Кажется, он в

ванную хотел, Намджун вышел полчаса назад.

— Уснул.

276/405
Чонгук толкает дверцу холодильника, взяв оттуда банановое молоко, и уходит,
тихо закрывая за собой дверь.

Только, если Тэхён спит, зачем Чону две бутылочки?

● ƁỦֆẴ₦ ●

— Подержи.

Чимин не успевает ничего понять, лишь рефлекторно сжимает чужую гитару в

чехле, которую ему суют в руки, и изгибает бровь, наблюдая, как композитор
принимается шнуровать кеды.

Танцор пришёл в квартиру вокалистов в обычное время на завтрак, только все

как один сладко спали, из-за чего Паку пришлось всех поднимать и готовить,
пока парни выползали из своих кроватей. К слову, не все были на своих местах,
потому что Тэхёна Чимин обнаружил совершенно не там, где он должен был
находиться.
И как так получается, что именно сегодня за столом Ким старался избегать
взглядов других и вообще сидел в футболке Чонгука. Если остальные могли
этого и не заметить, то Пак весь гардероб вокалиста наизусть помнит. И Чимина
вся эта ситуация очень напрягает, потому что он не хотел допускать мысль, что
между ними что-то было.

— Вау, удивительно, — Юнги выпрямляется и забирает музыкальный инструмент,

вешая его на плечо, — ты даже ничего не сказал, с тобой точно всё в порядке?

— Со мной – да, — Чимин стоит у порога и сверлит Тэхёна взглядом, пытаясь

удержать себя от излишних прямых вопросов.

Пак игнорирует чонгуково ласковое напоминание надеть линзы и его постоянные

метания взглядом в сторону шатена. Можно было бы предположить, что Чон
опасается возникновения панической атаки, только Чимин не может этого
сделать, потому что уж слишком всё очевидно.

— Звучит, как «нет», — Юнги надевает свою чистую толстовку, которую вернул
Пак, и проводит пятернёй по волосам, небрежно их расчёсывая. — В глаза мне
после вчерашнего не можешь смотреть?

Теперь все смотрят на танцора, который медленно поворачивается к Мину и

безотрывно смотрит на него. Он, конечно, даже не думал намеренно сохранять
это в тайне, может и признаться, да и что в этом такого?

Только Юнги тоже не слепой. Во-первых, он знает об отношениях брата с

вокалистом, что оправдывает их сегодняшнее поведение, ведь у младшего это
фактически первые отношения, и его плохо скрытое смущение естественно и
ожидаемо. Во-вторых, очевидно, что и Чимин, проживший с Чонгуком пять лет, а
знаком вообще с начальной школы, тоже заметит изменение в его состоянии.
Поэтому сейчас Мин старается снова приковать внимание танцора к себе. К ним.

— То, что мы вынуждены близко общаться, не значит, что я всё ещё не могу тебя
ударить, если у меня плохое настроение, — Чимин толкает входную дверь и
выходит первым.

277/405
Защитная реакция. Да, Паку без разницы, будут ли другие знать о
произошедшем или нет, но себя он обезопасит, отвергая всякую мысль, что этот
поцелуй его смутил или вообще понравился. И по нему действительно не
скажешь, насколько вчерашняя сцена затронула его.

Не то чтобы Чимин перед сном в три часа ночи вспоминал о произошедшем во

всех деталях, но это действие, грандиозный финал, вызов родителям, поцелуй
всё же поселился в его голове надолго. Парень точно знает, что ничего в этот
момент подозрительного, кроме лёгкого возбуждения на фоне адреналина, не
чувствовал, только никак не может оправдать один момент – он знал, что отец
ушёл, но продолжал целоваться с Юнги.
Ответа на это у него не нашлось, но Паку он не сильно-то и нужен. У него куда
более серьёзный вопрос всё ещё остаётся открытым, потому что композитор
снова сделал ему чудо-водичку, а секретный его состав Чимин не нашёл, хотя
орудовал сегодня на их кухне.

А Юнги решил, что если танцор его спросит ещё раз, он больше не будет этого
скрывать, потому что нужного эффекта уже добился.

В школе смена цвета волос сынка генерала становится новостью дня, затмив
вчерашнее внимание к Тэхёну, и младший безумно рад, что всё приутихло.
Конечно, остаются особы, которые подходят и интересуются, как он себя
чувствует, но это уже не так сильно напрягает, в отличие от хоккейной команды.

Теперь каждую перемену Чонгук уже ждёт Тэхёна в коридоре, даже если
приходит Юнги, стоит с парнями и бросает многозначительные взгляды на
бывших друзей, точно зверь, охраняющий своё. В одну из таких перемен
присоединяется и Чимин, передав новость, которая перебивает все остальные
размышления каждого: на уроке физкультуры они играют командами друг
против друга. Баскетбол.

Чонгук нервничает не из-за того, что в этом виде спорта он не так хорош, как на
льду, а больше из-за команды, которая будет играть против Дэгу, и не факт, что
честно. У хоккеистов крепкое телосложение, в игре им не раз приходилось
толкать противника с такой силой, что кровью плевались, и здесь им не составит
труда отправить кого-то на больничную койку, прикрывшись, что это игра и
чистая случайность.
Боже просто Чонгук знает.

Но все его просьбы попробовать отпроситься отвергнуты – Тэхён уверен, что

ничего не будет.

Киму, если честно, снова не до разборок в школе, слухов и Чжуо, которая всё
ждёт, когда младший Мин останется один, потому что у него сегодня смена в
кафе, и Рюджин всё ещё ждёт от него ответа.
К счастью, к директору пока не вызывают, мать всё ещё не нашла его, если
ищет, а это вероятно, раз она даже обратно в Дэгу возвращалась, значит всё ещё
не так плохо. Тэхён мог бы вернуться, продолжил бы работать, если бы не
пересекался с хозяйкой кафе или договорился, чтобы она оставила его. Но
насколько это возможно?

Два месяца. До его совершеннолетия осталось совсем немного, но даже за это

время его вполне можно уничтожить.

278/405
— И что его отец? — Ким смотрит на старшего, который поднимает мяч в руки, и
оказывается слегка удивлён тому, как поступил вчера Чимин.

Юнги это между разминкой перед игрой рассказал, пока они ждут другую
команду, но сделал это не для того, чтобы открыть, возможно, секрет танцора,
нет. Он хочет подготовить младшего к своим чувствам, которые последнее время
становятся слишком сильными.

— Видимо вычеркнул из семейного древа, — пожимает плечами Мин, — по сути,

Чимин в хорошем настроении, а значит, ему не писали родители.

— Где ты хорошее у него нашёл? — Тэхён ловит мяч и с несильным прыжком

забрасывает его в кольцо.

— То, что было с утра, лишь небольшое раздражение…

— Из-за меня.

Снова. Тэхёну не нужны оправдания, он и так всё понимает, но уже ничего

сделать с этим не может.

— Из-за противоречия, — исправляет Юнги, поднимая упавший мяч. — Ему, как и

тебе, нужно время, чтобы понять и принять свои чувства. Он всё ещё пытается
их отвергнуть, хотя понимает, что ему придется смириться.

— А ты?

Юнги выпрямляется и поднимает взгляд на шатена, сразу понимая, о чём идёт

речь. Старший на какое-то время забыл, что не только он может замечать
подобные вещи, как чувства со стороны того, с кем так долго прожил.

— На какой ты сейчас стадии?

— С чего ты взял? — беззлобно уточняет Мин, не ожидая, что об этом придётся

рассказать вот так и сейчас.

— Ты никого после меня так близко не подпускал к себе, — Тэхён облокачивается

на стену позади и складывает руки. — Не срывался по одному только сообщению
и не делал нечто подобное… и я знаю, что вначале то, что было с Чжуо, лишь
создание образа, то есть, тебя привлекают другие люди.

— Как ты это понял?

Юнги был аккуратным, до придирчивости «чистым» в этом плане, всегда

удостоверялся, что его связи не будут раскрыты, лишь иногда позволял себе
расслабиться (что, видимо, и раскопал информатор Чимина). Куда бы он ни
пришёл, то сразу создавал видимость и обеспечивал себе защиту в виде
коротких интрижек с девушками, и Мин был уверен, что о его настоящих
чувствах будет сложно догадаться, особенно Тэхёну.

— Твоя песня, — Ким слегка улыбается, — я услышал её.

Ему шестнадцать. Девочкам нравятся плохие парни, а Юнги влюблён в Тэхёна,

279/405
путая это чувство с переходным возрастом. И тогда он и написал ту самую
песню, где признавался в этом.

— Она прекрасна, — с искренним восхищением произносит Тэхён. — Твои чувства

тоже.

Правда уже не к младшему.

Ким не может понять, как вообще Юнги справлялся в то время с этим

противоречием, как смог сохранять их дружбу и даже не рискнуть признаться.
Ответил бы Тэхён? Возможно. Но этого Мин никогда уже не узнает.

Старший чувствует какую-то лёгкость, позволяющую облегчённо выдохнуть,

потому что больше не придётся этого скрывать. Странно, что Юнги вообще это
делал, ведь он знает, что Тэхён его всегда поддержит.
Так было с первого дня их знакомства, с первого «я верю в тебя» и до сих пор.

Звучит свисток учителя – в зал входит команда хоккеистов. Юнги, как

исключение, разрешают играть за другой класс, поэтому братья Мин сегодня
будут против Пусана, как и два месяца назад.
Сейчас они смогут вдоволь сбросить напряжение.

Как и ожидается, парни со льда неплохо владеют мячом, но явно не дотягивают

до уровня Дэгу. В них нет той искры, что зажигает парней, того прошлого, от
которого они скрываются в игре, той боли, заставляющей закидывать мяч в
кольцо, словно прошлую жизнь, написанную на скомканной бумажке в мусорное
ведро.

Трибуны, заполненные девчонками и сменными командами, восхищены столь

страстной игрой, включая и самих игроков, потому что противостояние Дэгу и
Пусана в этом году – самая захватывающая вещь.
Даже несмотря на то, что между ними уже более заметна дружба, новые слухи
только подогревают уже разогретый интерес. Насколько далеко зашла их
дружба?

Чонгук ответит – очень.

Он даже не скрывает своего восхищённого взгляда, когда смотрит на Тэхёна,

опускает руки на колени, чтобы немного понаблюдать за тем, как напрягаются
икры и бёдра парня при прыжке, как длинные пальцы обволакивают мяч, волосы
намокают и виски поблескивают. Особенно долго смотрит на приоткрытые губы,
немного блестящие из-за постоянного облизывания, и это, если честно, создаёт
напряжение, потому что в голове всплывают вчерашние яркие картинки и далеко
не фильма.

Тэхён прекрасен, когда сосредоточен, когда посылает старшему брату знаки,

когда закрывает рот ладонью, чтобы этот старший брат не услышал его стонов,
прекрасен любой.

Свисток оповещает о смене команды, игра заканчивается со счётом с разницей в

восемь очков. Чонгук задерживается на поле, дожидается, когда до него дойдёт
Ким, и делает шаг навстречу, заставляя того остановиться. Слишком близко. Но
Тэхён не отходит, лишь поднимает спрятанные за линзами глаза на вокалиста и
задерживает дыхание, когда тот наклоняется и, не прикасаясь, останавливается

280/405
у правого уха со стороны стены, где нет зрителей.

— Я впечатлён, — Чонгук шепчет, едва задевая губами края уха, заставляя

младшего снова покрыться мурашками, — каким ты можешь быть.

— Что ты делаешь?

Тэхён слышит, как Чон улыбается, снова облизывает губы и смотрит в сторону
трибун. На них все смотрят, и Чонгук знает, как младшему это нравится.

— Безумно хочу поцеловать тебя, — брюнет горячо выдыхает, прекрасно

понимая, что сейчас создаст Киму проблемы.

Чонгук чувствует, как младший отодвигает его от себя, обходит и спешит

покинуть зал, заливаясь краской и далеко не от жаркой игры. У него внутри
приятно ноет от одного только представления этой сцены, сердце снова бьётся в
стенки, просясь к другому, но он понимает, что это лишь провокация. Чон не
станет открывать их отношения всем.

Вокалист довольно улыбается, уходит следом и решает поймать младшего

братика сейчас где-нибудь одного и извиниться, и сделать это правильно. Пусть
Тэхён думает о нём, а не о проблемах.

И это получается очень даже успешно, потому что, зайдя в раздевалку, Тэхён
прикрывает глаза и пытается успокоить своё сердце, не обращая внимания на
раздетых парней вокруг. Ему никто не нужен, кроме одного.

Вообще Ким пытается расценивать произошедшее вчера как помощь, только

сейчас в голове Чонгук, Чонгук, Чонгук – отбивает каждым ударом сердце
гравировку на своих стенках, перекрывая старые шрамы. Тэхён не может
вспомнить, когда последний раз чувствовал себя подобным образом, так
нуждаясь в человеке, когда и душа, и тело хочет его.

Ким осознаёт, что, отказав вчера, ничего бы не было, Чонгук бы не стал

настаивать, но чёрт, как же сложно не думать об этом. Сколько раз Чон
отдёргивал себя, когда у него было неистовое желание поцеловать его, как
терпеливо и медленно он шёл к доверию, которое в итоге получил, и всё ради…

— Отомстил?

Тэхён выпрямляется, забрав бутылку воды из автомата, смотрит на

одноклассницу и ведёт бровью. Не прошло и двух минут, как он один ушёл за
водой, а к нему снова пристают. Только, в этот раз в коридоре они одни, никто не
спасёт младшего братика от правды, что откроет для него Кан.

— Ты о чём? — Ким открывает крышку и делает два неторопливых глотка,

немного запрокинув голову и открыв вид на маленький след на шее под линией
челюсти.

— О Чонгуке, конечно, — Чжуо складывает тонкие руки под грудью и довольно

расплывается в улыбке, понимая, что Тэхёну ничего не известно. — Я уже
столько раз намекала, но, похоже, всё в пустую…

281/405
— В пустую наш разговор, — перебивает парень. — Либо говори прямо, либо не
трать моё время.

Девушка переводит взгляд за спину одноклассника, смотрит на голубые волосы

Пака, который тоже вышел из зала, и снова смотрит в ореховые глаза напротив.

— Не знаю, насколько у вас уже всё зашло, но надеюсь, это станет

предупреждением, а не жестокой правдой. В тот вечер вечеринки у меня дома,
Чон был просто в бешенстве из-за случившегося, такое и раньше было в наших
отношениях… но он же гордый. А тут ещё и вы появились, ну как всё это просто
так оставить? Повторить его дословные слова, с которых началось его внезапное
внимание, чувства к тебе?

Тэхён неконтролируемо сжимает бутылку, ведь с самого начала он подозревал

фальшь в том наигранном заявлении о возникших чувствах Чона к нему. И эти
слова вполне могут быть правдой, потому что полностью оправдывают
поведение Чонгука, вплоть до вчерашнего разговора в столовой.

И Чжуо, дождавшись Чимина, который был свидетелем, собственноручно

оставляет новый шрам.

— Так вот трахайся со старшим из братьев, а я буду с младшим, как тебе такой
вариант?

Вариант, безусловно, успешный, потому что рядом стоящий Чимин не спешит

говорить, что это – ложь.

282/405
D - 16

«Думаю, вам есть, что обсудить» – сказала Чжуо и ушла, прекрасно

зная, как больно будет влюблённому Чонгуку и Тэхёну, настолько близко
подпустившему к себе кого-то.

И, признаться честно, это действительно неприятно: внутри рвутся швы ниток,

которыми Чон сам зашивал раны младшего, горят места на теле, к которым он
прикасался, сгорает душа. Это и есть та самая причина, ставшая началом
движения всех событий, идеей представиться Хёнджином, стать первым другом,
влюбить в себя, чтобы потом просто использовать, отомстить. Чонгука никогда
не интересовал Тэхён, вокалисту просто не было дела до него и его чувств.

Помнишь, когда мы зашли за кофе, ты рассказал о Дэгу? Я не хотел этого

слышать, потому что именно это заставило меня почувствовать, что я так же
загоняю тебя обратно в тот город, из которого ты сбежал.

Проявлять внимание и заботу к тому, кто меня раздражал и выводил из себя,

выглядит подозрительно. Да ещё и пытаться верить после того, как я обманул
тебя, притворяясь другим. Твоё доверие дорого стоит, я уже успел это понять и
пожалеть, что не рассказал об этом раньше, чем ты узнал сам. Но я тебе
больше не врал.

— Это правда? — Тэхён смотрит в глаза Чимина, видит там сплошное

спокойствие.

— Да.

Пак не видит смысла врать, потому что это всё действительно было, но в
прошлом. По отношению к Тэхёну Чонгук много косячил, очень много, но он всё
это пытается исправить. И если Ким сейчас из-за этой херни, которая озвучена
лишь с одной целью, разорвёт отношения с Чоном, то Чимин не станет ничего
делать.

Возвращаются они в полной тишине, ведь впереди последняя игра, только

настроения на баскетбол уже нет. Тэхён не умеет скрывать свои чувства, о
произошедшем догадается Юнги, увидит Чонгук, и они всё равно потребуют
объяснений. Правда, Ким может постараться, чтобы это осталось только между
троими.

— Не говори ему, что я знаю об этом, — внезапно просит младший,

останавливаясь в начале спортивного зала, где их все ждут, и поднимает взгляд
на танцора, ожидая от него согласия.

Чимин чуть наклоняет голову, не совсем понимая, что теперь собирается делать
Ким, если не поговорить об этом. Игнорировать? Делать вид, будто он
совершенно не в курсе, как по-мудацки поступил Чон, и продолжать смотреть на
него, улыбаясь? Смешно.
Только Пак знает, что шатен не собирается этого делать, а значит, что-то
выдумал себе, но не факт, что закончится всё это чем-то полезным.

— С какой стати мне молчать об этом?

283/405
Тэхён совершенно внезапно и резко толкает Чимина к стене трибун, вызывая
громкий удар и привлекая внимание, подходит ближе и серьёзно смотрит в
расширенные от удивления зрачки танцора, на грани срыва тихо произнося:

— Тебя это не касается.

Злится.

Ким злится на самого себя, потому что головой понимает, что к происходящему
сейчас эта новость не имеет никакого отношения, Чонгук любит его, дышит им,
боится потерять. Он поступками своими доказал серьёзность своих намерений,
поведением, жертвами ради него, и глупо сейчас обижаться или закатывать
истерики.
Но сердцу больно, а его Тэхён уже давно перестал контролировать. Он эту
злость пытается заглушить, не хочет поднимать разговор о прошлом, не желает
возвращаться в то дерьмо, из которого они только вылезли. Особенно не хочет
слышать от Чонгука подтверждение. Он устал каждый раз скатываться вниз.

— Он сейчас Пака быканул? — парень из баскетбольной команды толкает Юнги

локтём, пытаясь найти этому объяснения, потому что Чимина никогда никто не
смел трогать.

Но больше всего всех удивляет, что танцор ничем не отвечает.

— У тебя сутки, — Пак отталкивается от стены и равняется с младшим, — остынь

и поговори или я сделаю это сам.

Пак смахивает с глаз синюю челку, уходит к своей команде и встаёт рядом с
Чонгуком, который взгляда с Тэхёна не сводит, а тот в свою очередь не смотрит
на него. Он же всего лишь на пять минут за водой отошёл…

— Не лезь к нему сейчас, — Чимин разминает шею, чувствуя себя в этом

водовороте любовных отношений, куда не хотел попадать, но что делать, если
его родной человек в этом замешан. — Он сам тебе расскажет, когда посчитает
нужным.

Чон хотел бы усмехнуться на это, потому что зная, что что-то произошло, он не
сможет спокойно ждать и смотреть, как Тэхён ломается изнутри, а взгляд
ореховых глаз устремляется прямо на брюнета, пронзает и молчит. Снова пустой.

Звучит свисток, игра начинается, и команды рассыпаются по полю. Ким

сосредотачивается на игре, отрывается от пола в прыжке слишком высоко,
пытается сейчас сбросить все эмоции, чтобы не задеть ими дорогих людей.

Ему всегда плохо давались принятие и понимание.

Трудно было совместить образ Хёнджина с Чонгуком, признать свои чувства к
нему, довериться, понять, что вокалист не преследует каких-то целей, а просто
хочет помогать. Оказывается сложно закрыть глаза на прошлое, от которого Ким
постоянно убегает, понять, что Чонгук уже давно не думает о своих словах.

Чжуо уже не хочет вернуть бывшего капитана хоккейной команды себе, но до

сих пор тычет носом в то, что Тэхён лишь замена ей. Она будет это продолжать,

284/405
указывать, что Чон сошёлся с Тэхёном только потому, что они расстались, и
брюнету будет всегда мало, ведь ему в отношениях нужен лишь секс. В
принципе, только это и было между ним и Кан.
Как иронично, именно это и стало причиной начала общения с Кимом.

Чонгук вначале нервничал из-за команды, своей бывшей команды, которая в

хоккее лица даже за шлемами разбивает, выталкивает со льда и не оставляет
другим и шанса занять их каток, но сейчас всё внимание переходит к Тэхёну.
Вряд ли что-то ему рассказал Чимин – ему это делать незачем, и он давно
обозначил, что не станет прикладывать руку к делам парней из Дэгу, да танцора
уже отпустило от этого соперничества.
Но всё же что-то произошло.

Брюнет сталкивается с одноклассником, который заставляет его слегка

отшатнуться и остановиться, дав всем остальным убежать с этого края зала. И
это никак не бросилось бы в глаза, если бы не произнесённое затем парнем
«звиняй», потому что из них никто никогда не извинялся. Его остановили
намеренно.
Чонгук резко поворачивается в сторону, глазами цепляется за Тэхёна и
понимает, что не успевает. Его опасения не были напрасны.

Новый капитан хоккейной команды слишком резко разворачивается и делает

выпад вбок, прямо перед Кимом, который не успевает затормозить и врезается в
парня, роняя мяч и падая на пол. И этот же самый капитан как бы случайно от
столкновения задевает Чимина, ставя ему подножку, которая приводит к
непоправимым последствиям.

Игра закончена.

Сегодня кто-то очень жестко поплатится за этот «несчастный случай».

● ƁỦֆẴ₦ ●

— У меня стойкое дежавю, ребятки, — медбрат меняет лёд и коротко

осматривает опухший нос Тэхёна, у которого перед глазами двоится из-за
падения и приличной потери крови через нос. Снова. — Только в прошлый раз
тебя ударила дверь.

Юнги поднимает взгляд на Чонгука, который даже не отрицает, что именно он в

начале перевода парней и подарил младшему незабываемые ощущения, а тот в
свою очередь свалил всё на бедную дверь.

— А тебе придётся воздержаться от нагрузок, — мужчина ловит на себе давящий

взгляд Пака, который не знает, что такое «воздержаться», да и советов он не
просил. — У тебя растяжение голеностопных связок первой степени.

У Чонгука замирает дыхание, когда он слышит вердикт от медбрата,

подразумевающий прекратить деятельность танцора.
Как-то раз Чимин неудачно кого-то отпинал, из-за чего у него просто болела
нога, и врач попросил пару дней не заниматься фигурным катанием, отчего Пак с
катушек слетел. Напился, послал рекомендации нахер и всё равно вышел на лёд.
Потому что он ненавидит, когда ему запрещают заниматься тем, что он хочет.

Сейчас то же самое, только в этот раз наплевать на травму не получится – она

285/405
может повлечь за собой последствия.

— Повязку не снимай пару дней, — медбрат достаёт квадратный листочек и

начинает делать пометки, — если будет сильно болеть, используй
обезболивающую мазь; неприятные ощущения нормальны для этого. Сегодня
почаще прикладывай холод, на вторые сутки возможно применение тепловых
компрессов. Когда снимешь повязку, делай гимнастические упражнения…

— И на сколько это? — голос у танцора слегка напряжён, он, кажется, совсем не

слушал и сейчас не желает ничего слышать.

— Пять дней в лучшем случае при соблюдении всех рекомендаций.

У Чимина выступление через два дня.

Юнги смотрит на Пака, который лишь вскидывает брови и спускает ногу с

кушетки, принимаясь надевать кроссовок. Его молчание – не показатель
согласия, и все присутствующие здесь это понимают. Чимин не будет ждать.
Парень, прихрамывая, покидает помещение, хлопает дверью и уходит,
закидывая портфель на плечо.

Чонгук поднимается следом, коротко бросает взгляд на Тэхёна, удостоверяется,

что с ним уже всё в порядке, и останавливается, когда чувствует прикосновение
медбрата к плечу – напоминает, чтобы присмотрел за упрямым старшим, и
протягивает листок с рекомендациями.

Юнги видит тяжёлый взгляд, которым провожает Чона младший, благодарит

мужчину и забирает рюкзак Тэхёна, выходя с ним в коридор. Мин прекрасно
видел, что вся эта ситуация в зале произошла не случайно, и заметил ухмылку
того урода, который, видимо, слишком самоуверенным стал, заняв место
капитана. Такое не прощается.

— Что это такое было перед игрой?

— Чимин перегнул, нервы сдали, — Ким говорит в нос, слегка морщится от

проходящей боли и вздыхает. — Не хочу к психотерапевту. Мне же всё надо
рассказывать, как я ему должен сказать о матери, которую случайно встретил на
работе?

— Чимин на то и протащил тебя без документов, чтобы ты мог говорить правду…

— Думаешь, Чонгук рассказал правду о том, что произошло четыре года назад?

Конечно нет. Пак много усилий приложил, чтобы это скрыть, Чонгуку не один
день вдалбливал изменённую им же версию произошедшего и уж точно сделает
всё, чтобы о том дне никто не узнал.

— Вот и я хочу оставить это только между нами, — Тэхён толкает дверь на улицу
и выходит из школы. — Я сам дойду. Вернусь домой – напишу.

— Малыш, — родное обращение заставляет шатена остановиться, развернуться и

поймать на себе любящий взгляд старшего брата, — не молчи только.

И это адресовано не по отношению к психотерапевту.

286/405
Тэхён кивает, разворачивается и уходит, оставляя разговор на лучшее время. А
Юнги поправляет гитару за спиной и получает сообщение от неизвестного
номера с временем и местом встречи.
Это просто ещё один из неудачных дней.

А для кого-то он закончится очень печально.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Смотря на экран телефона с сообщением от менеджера, что вокалисту

необходимо прийти на репетицию с композитором, Чонгук начинает нервничать
ещё больше. Мало того, с Тэхёном что-то случилось, и Чон не может быть сейчас
с ним рядом по нескольким причинам, одна из которых, что Ким сам видеть его
не хочет, так ещё и Чимина придётся оставить одного. А он, дурак, ведь уйдёт на
свой лёд, чтобы попробовать встать на лезвия и посмотреть, справится или нет –
да результат тоже не особо важен будет, у него же через двое суток
выступление.

Брюнет тяжело выдыхает, потирает переносицу и поворачивается к танцору,

который лежит на их гостином диване с закинутой больной ногой на
подлокотник. Чон уверен, что если выйдет на улицу и постоит пять минут, то
застанет побег старшего. И ведь никого в квартире ещё долго не будет: Тэхён на
приёме, Хосок с Намджуном сегодня допоздна, если вообще придут, Юнги уже в
агентстве – никто не сможет проконтролировать Пака. Разве что…

— Я должен уйти, — Чонгук резко поднимается, проходит мимо танцора и

оставляет ему стакан воды на полу, берёт джинсовку и принимается обуваться.
— Тебе чего-нибудь купить? Выпить?

— Пистолет с одной пулей.

— Понял, три бутылки и не меньше, — Чон убирает айфон в задний карман и

надеется, что друг не будет сильно на него злиться за то, что он собирается
сделать. — Отдохни, хён.

Чимин ничего не отвечает, терпеливо ждёт, когда младший покинет квартиру, и

как только слышит хлопок закрытой двери, тут же открывает глаза и садится,
только не успевает встать, как тишину нарушают ключи.
Дверные ключи.
Ключи, запирающие входную дверь.

— Чонгук, блять! — Чимин понимает, что младший запер его в квартире,

перекрыв любую возможность выйти отсюда, пока один из жильцов не придёт и
не откроет. — Давно не ебал тебя никто?! Открыл быстро!

Никто ему, конечно, не отвечает, Пак слышит лишь удаляющиеся шаги своего
личного заботливого младшего братика и падает обратно на подушки.

Ну пиздец приехали.
И диван, сука, неудобный. Что за день?!

Парень дотягивается до телефона, открывает беседу хаты работающих горлом,

куда его не так давно добавили, потому что он здесь живёт чаще, чем у

287/405
танцоров, и спрашивает, когда все возвращаются. И параллельно настрачивает
Чонгуку смертный приговор.

Ответы приходят быстро и ничуть не радуют Пака, потому что первым, кто по
плану должен вернуться, это Тэхён. Через два часа. Но Юнги пишет, что это не
точно, отчего парень закатывает глаза и бросает телефон в сторону. И что ему
здесь делать? Нога ещё ноет, неприятно так тянет и пульсирует, а Чимин
принципиально подниматься теперь не хочет. Какой смысл вставать, если уйти
из квартиры не можешь?

Первые десять минут танцор успокаивает себя, что потерять два часа не так уж
и страшно – придёт Тэхён, а этот сопляк его точно не удержит здесь, поэтому всё
же поднимается, дохрамывает до кухни, открывая верхний ящик, где лежит
аптечка, и начинает искать обезболивающее. Только наткнувшись на
сомнительную белую бумажную полоску без надписей, останавливается и
забывает о боли, концентрируясь только на одном: с каким вкусом порошковое
содержимое этого пакетика? Таких было ещё шесть штук, и они подозрительно
странно закопаны в аптечке, где никто бы не додумался там искать.

Чимин, не думая, рвёт прямоугольный пакетик высыпает действительно белый

порошок на ладонь и проводит языком, ощущая знакомый вкус. Цитрусы.
Пак возвращается к аптечке, ищет коробочку, где лежали эти бумажные
полоски, но не находит ничего, чтобы давало хоть какое-то название тому, что
подсыпает композитор в воду танцору, а парень выпивает всё это каждый раз.

Ничего не обнаружив, Чимин открывает дверцу под раковиной, хочет посмотреть

в мусорный пакет, но как назло его сегодня с утра вынес рэпер, выбросив вместе
с ним последнюю надежду на ответ. Но парень лишь усмехается продуманности
сохранения тайны Юнги, понимает, что ответ можно узнать лишь от него одного,
и убирает находку назад, не забыв выбросить открытый пакетик в мусорное
ведро – брать бутылки он больше не собирается.

Выпив таблетку, танцор начинает возвращаться в гостиную, но понимает, что

долго на этом неудобном куске жалкого подобия дивана не пролежит, и плавно
заворачивает в комнату к братьям из Дэгу, не видя ничего такого, чтобы
завалиться к композитору – он тут уже спал, и мягкий матрас ему больше по
душе, чем жёсткий, на котором спит Чонгук. Выбор очевиден.

Пак опускается на заправленную постель, закидывает больную ногу и

прикрывает глаза, чувствуя почти выветрившийся запах сигарет от подушки –
последний раз Юнги курил в комнате. Ах да, с ним же не ночевал прошлой ночью
любимый братик, который наутро волшебным образом вылез из-под одеяла
Чонгука. Благо в одежде оба были, иначе…
Иначе что?

Чимин вздыхает, больно закусывает губу и понимает, что ничего не сделает.

Любое вмешательство способно навредить их отношениям, а они у них есть,
послужит болью для двоих – далеко ходить не надо, достаточно посмотреть, что
случилось с Тэхёном, когда он узнал о первоначальных намерениях вокалиста к
нему.

У Пака правда в голове не укладывается, каким это таким (будем называть вещи
своими именами) хуем у Чонгука легло к Тэхёну, что он блять влюбился в парня,
пробыв до этого всю свою сознательную жизнь натуралом… а был ли он

288/405
таковым? С Кимом всё понятно, а вот сейчас, задумавшись над этим, Чимин вдруг
осознаёт, что из-за своего гомофобного отношения к другим, Чон мог просто
скрывать, что ему совершенно безразлично парень или девушка.
Ладно, а теперь перейдём к более убийственному вопросу: каким это таким
супер-гомофобным хуем Пак Чимин засосал Юнги перед отцом? Ответ куда
проще, чем мог бы быть, не учитывая эмоции и желание пойти против родителей,
идеальный момент и своё последнее слово за свободу.

Как-то выпивая с Хосоком и Намджуном в честь поступления Чонгука в

агентство, Чимин имел неосторожность ответить вокалисту слишком прямо на
то, как тот постоянно обниматься лез, сказав «не лезь блять, а то встанет». С
того момента эти двое, благо Чонгук тогда к этому времени уже уснул, знали,
что у танцора повышена чувствительность к прикосновениям, но это только
половина правды, а вторую её часть ума хватило не рассказывать.

Чимину тогда пятнадцать было, он ещё враждовал с Чонгуком, только подрался

с ним на перемене и пришёл с одноклассником в медпункт, чтобы кровь из носа
остановить. Тогда-то и пришлось снять запачканную рубашку, чтобы
переодеться, а одноклассник на его рёбрах синяк нашёл и провёл пальцами
бережно, пошутив, чтобы побыстрее зажил. И что? Конечно не помогло, потому
что Пак возбудился от грёбанного двухсекундного прикосновения к рёбрам.
И вот тогда ему надо было решать: стать для всех посмешищем, геем, голубой
принцессой генерала или гомофобом. Чимин всё повернул в свою пользу,
выставив так, будто одноклассник приставал к нему. Он защитил себя, свою
фамилию, а тот одноклассник, которому никто не поверил, был вынужден спустя
неделю издевательств перевестись в другую школу.

Сожалеет ли он о сделанном? На это ответить сложнее, чем, если бы вопрос

звучал «сделал бы ты это снова?», потому что Пак без промедления ответил бы
«да».

Некоторые поступки имеют слишком тяжёлые последствия, чтобы о них

сожалеть.

Ровно через полгода после этого случая Чимин пошёл на ещё одну ложь, куда
крупнее предыдущей, что сковала его в одну цепь с Чонгуком.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён непонимающе читает сообщения из беседы, где Чимин настойчиво

пытается узнать, как скоро кто-то из жильцов придёт в квартиру, заходит в
диалог с Юнги и пишет, что вернулся от психотерапевта. А потом блокирует
телефон и смотрит через дорогу на здание кафе.

Мужчина понимал, что парень от него что-то скрывает, недоговаривает, поэтому

попросил рассказать о сложившейся ситуации не прямо, а на примере, будто
Ким это не про себя рассказывает. Подобрать ещё одного подростка, который
сбежал от родителей и встретился с одним из них, оказалось очень сложно.
Тогда специалист посоветовал несколько вариантов, и одним из них было не
бежать от своего страха.
Поэтому шатен стоит на светофоре перед кафе, чтобы встретиться с матерью.

Действительно, чем больше он скрывается, тем сильнее его хочется найти. Ким
уже сбежал от самого кошмарного, Дэгу позади, и искал его не отец, а мать, и

289/405
можно предположить, что она не хочет возвращать сына обратно к отцу,
который его потерял. Поговорить – вот, что им нужно.

Сейчас, когда в кафе полно людей, они смогут обсудить всё в более спокойной
обстановке, и, возможно, Тэхёну не придётся увольняться и снова бежать. Он
оглядывался по сторонам, боясь, что за ним придут органы опеки, а теперь ещё
каждый раз в школу заходить со страхом быть пойманным?

Ким видит зелёный свет, запоздало делает шаг вперёд и направляется через
дорогу.
Он прекрасно понимает, что из-за этого Юнги может принять кардинальное
решение, отказаться ради младшего от мечты, а Тэхёну больше не нужны эти
жертвы. Мин должен чаще думать о себе, а Киму пора взрослеть, поэтому он
идёт в кафе один, никому об этом не сказав, хотя мог написать Чонгуку… мог бы.

Дверной колокольчик оповещает о прибытии клиента, Рюджин быстро

пересказывает сделанный заказ и поворачивается, чтобы принять гостя, замечая
старшеклассника, который обманул её.
Тэхён смотрит девушке в глаза, видит маленькую искру обиды, ведь они много
друг другу о своих жизнях рассказывали, делились странными секретами, а Ким
даже не сказал свою настоящую фамилию. Рюджин замечательный человек, она
бы поняла побег парней, но ей этого не доверили.

— Она вообще-то здесь, — девушка убирает короткие волосы за ухо,

предупреждая, ведь она стала невольным свидетелем семейной драмы.

— А я на работу пришёл, — Тэхён убирает руки в карманы и выдыхает, —

устраиваться. Позовёшь хозяйку?

Рюджин кивает и уходит, пока парень садится за столик у окна и переводит

взгляд на улицу. Его руки всё ещё дрожат, но уже меньше, хотя это всё равно
заметно. Наверное, это будет ещё долго продолжаться, учитывая каждодневные
подарки судьбы.
И он даже догадывается, что будет дальше, какой ход запасён у Чжуо и как
блестяще будет её заявление об однополых отношениях в их школе. Чонгук,
возможно, замнёт это, припугнёт девушку или вообще опровергнет это
заявление, соврёт, чтобы отгородить Тэхёна от проблем. Только ведь все
проблемы как раз от Чона.

— Не думала, что ты сам придёшь, — женщина садится напротив, стягивает с

волос резинку, освобождая слегка вишнёвые завитые волны, и смотрит в
искусственную радужку глаз парня. Она знала, что Тэхёну не нравятся его глаза.
— Хочешь кофе?

— Не пью кофе.

Теперь у Кима есть достаточно времени, чтобы рассмотреть, как изменился

образ матери за время её отсутствия. Короткой стрижки больше нет, волосы
спускаются до лопаток, лёгкий макияж на выход и насыщенная персиковая
помада. На пальцах сверкают кольца, одно из которых явно от мужчины, и оно не
просто для украшения, а для подтверждения своих чувств. Женщина
действительно стала лучше выглядеть, она расцвела, словно цветок, с которого
убрали пакет мусора прошлого брака.

290/405
— Горячий шоколад? — предлагает хозяйка кафе, подозревая, что парень только
со школы вернулся и наверняка голодный.

— Не люблю его.

— Но я же в детстве варила тебе его на ночь…

— Поэтому и не люблю.

Чжихё слабо улыбается, осознавая, что сама виновата в том, что совершенно не
знает своего сына, она его бросила и не возвращалась до тех пор, пока не
узнала, что Тэхён пропал. Женщина не спешит оправдываться, что все эти годы
она посылала домой в Дэгу деньги на содержание сына, которые, видимо,
уходили на алкоголь и других женщин, не рассказывает, как звонила отцу,
интересуясь, как живёт Ким, получая один и тот же ответ – прекрасно.

Не было никакого прекрасно, раз он сбежал. Чжихё утратила статус матери и

больше не может на него претендовать.

— Так, значит ты работаешь здесь в ночные смены и по выходным, — женщина

решает больше не затрагивать тему семьи, заметив барьер, что ставит шатен.
Он имеет на это право. — Это сказывается на успеваемости в школе?

— Я нормально учусь.

— У тебя финансовые трудности? Тот парень… Мин Юнги, вы живёте вместе?

— Я пришёл не на семейный обед, а договориться, — Тэхён складывает руки на

груди, не желая давать каких-то намёков на то, где они сейчас живут, и чем
занимается старший, обеспечивая его. — Я несовершеннолетний и знаю, что
сейчас меня легко вернуть обратно в Дэгу, но я не хочу бежать из Пусана только
потому, что ты меня нашла. Я буду приходить сюда два через два и по выходным,
ты можешь меня видеть и знать, что со мной всё в порядке – этого будет
достаточно, чтобы закрыть глаза ещё на два месяца моего «исчезновения»?

Чжихё понимает, что она не может отправить сына обратно в Дэгу, заставив
ненавидеть себя ещё сильнее, но и забрать к себе здесь – тоже. Раньше надо
было забирать.

Тэхёну кажется это хорошим вариантом сделки, тем более теперь, если прибудут
органы опеки, которых могут информировать одноклассники, бывшие здесь
совсем недавно, Ким сможет сказать, что просто гостит у матери. Две проблемы
будут решены, никто не будет стоять на пути.

— Нет.

А ведь идея была хорошей.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Дуэт одобрили, на шоу отправят Чонгука с Юнги с песней ещё хуже, чем на
примерке голосов, из-за чего Мин сейчас находится в лёгком раздражении.
Композитор понимает, что он здесь лишь трейни и не может диктовать свои
правила с хотелками, но всё же спустя две минуты распева и первого куплета

291/405
своей партии, бросил песню и ушёл к менеджеру, сказав, что не может
позволить себе петь подобный бессмысленный мусор.

Чон остался в зале, пробежался взглядом по строчкам и понял, каким должен

быть настоящий музыкант: он не просто динамик, зачитывающий всё подряд, а
творец, решающий, что сказать людям. Это ярко видно по текстам его песен,
хоть Чонгук и не услышал много, но ему хватило пару тех, что он отдал группе с
Хёнджином.

Брюнет смотрит на экран телефона с непрочитанным сообщением для Тэхёна и

пишет Чимину, спрашивая, не вернулся ли шатен.
Пак сказал, что Тэхён сам расскажет, когда посчитает нужным, но Чонгук
думает, что не сможет молча ждать, когда это время настанет.

Чтобы отвлечься, вокалист дотягивается до электрогитары композитора, кладёт

её на бёдра и пробует зажать аккорды, как видел со стороны, а затем проводит
по струнам и слышит переливающийся звук из подключённых колонок. Чон знает
пару базовых аккордов, которые помогут сыграть почти любую песню, поэтому
меняет положение пальцев и признаёт, что это не так просто, как казалось. А
ведь нужно одновременно играть и петь.

— Никто до тебя не трогал мою гитару.

Чонгук оборачивается, смотрит на Мина, который вернулся с весьма

нерадостным настроением, и даже не пытается положить чужую вещь обратно,
хотя намёк очень открытый.

— Никто до меня и Тэхёна не трогал, — отвечает вокалист, увлечённо проводя по

струнам, и только когда позади останавливаются чужие шаги, понимает, что
сказал. — Делиться надо, — брюнет натянуто улыбается, пытаясь как-то
оправдать свои слова, — слышал о таком?

По Юнги совсем не скажешь, о чём он сейчас думает, на лице ни единой эмоции,

он стоит в двух шагах от Чона и явно решает, что с ним делать после сказанного.

— Я поделюсь с тобой микрофоном в твоей глотке, если узнаю, что Тэхён был
против, — по спине точно пробегает холодок. — И раз уж ты такой щедрый,
надеюсь, подвинешь своё собственничество, когда я позарюсь на Чимина.

И Чонгука за язык никто не тянул.

Вокалист ставит гитару на место, в какой-то степени радуясь, что никто из них
не озвучил, в каком таком значении он «трогал» Тэхёна, хотя Юнги далеко не
маленький, чтобы это понять. Все они парни… хотя в этом и есть проблема.

— Позаришься на Чимина? — переспрашивает Чон. — Это ты мне в отместку за

тот случай на тусовке?

— Песню согласились поменять при условии, что она не будет выходить за рамки
правил, — Юнги игнорирует младшего, возвращаясь к музыке. Лучше думать
сейчас о ней, чем о том, по какой причине прошлой ночью Тэхён не вернулся в
комнату. — Ро́ ковые композиции точно никто не будет готов услышать на этом
шоу, я посмотрел прошлые записи, но и не факт, что эта идея окажется удачной.

292/405
— А не похуй вообще, оценят песню жюри или нет? — Чонгук снова проверяет
сообщения. — Они же должны на вокал смотреть, а не на инструментал.

— Рад, что ты такого же мнения, — Юнги кидает младшему свой телефон с

открытым текстом песни и поднимает гитару за гриф, — учи.

Чонгук даже не удивляется, когда видит песню любимой группы парней 5

Seconds Of Summer, и почему-то видит отражение определённого человека в
этом тексте, который должен присутствовать на выступлении, чтобы это
услышать.
Совпадение это или композитор и правда настроен серьёзно?

В любом случае время покажет, а покажет оно достаточно скоро.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чимин через пелену сна слышит звон ключей, понимает, что Тэхён вернулся от
психотерапевта, но не может заставить себя подняться, отчего лишь вздыхает и
утыкается лицом в подушку, решив полежать ещё немного. Он не планировал
засыпать, но чертова постель композитора оказалась слишком настойчивой.

Кто-то заходит в комнату, останавливается, увидев незваного гостя, и тихо

уходит, прикрыв за собой дверь. Сейчас вообще-то самое время для побега, пока
младший братик, кажется, на кухне, судя по шуму от посуды.
Пак втягивает носом воздух, поворачивается на спину и приоткрывает глаза,
замечая, что вся комната опустилась в вечерние сумерки. С тихим «блять»
танцор поднимается на руках, поправляет съехавшее покрывало и выходит с
печальным осознанием, что сегодня уже никуда не уйдёт. Он трёт глаза
ладонью, в неполную силу ступает на больную ногу, которой слишком мало
отдыха, и останавливается, заметив, что вернулся в квартиру первым не Тэхён.

— Такими темпами я привыкну видеть тебя в своей постели, — Юнги достаёт из

пачки сигарету и подкуривает от плиты, сканируя сонного Пака взглядом. — Что
делать будешь?

— Я блять просил тебя не курить, — игнорирует очередной скрытый подкат

Чимин, подходя к столу и садясь на стул.

— Мне кажется, мы не собирались сейчас целоваться, — Мин намеренно делает

долгую и глубокую затяжку, а затем так же назло выдыхает в сторону танцора,
не пряча свежие разбитые костяшки руки, — или ты ждёшь инициативы от меня,
Венди Марвелл?

— Из какого аниме эта особа? — наигранно интересуясь, Пак закидывает

больную ногу на соседний стул.

— Не знаю, — блондин открывает две пачки рамена и кидает содержимое в воду,

— я вообще-то специально ищу персонажей с синими волосами и выбираю самых
милых. Приятно, что ты ценишь мои старания. Так что там с поцелуями и кофе
для тебя в мою постель по утрам?

— Только если скажешь, что за поебень лежит в аптечке в виде порошка,

которым ты поишь меня.

293/405
Нашёл всё-таки.

Юнги делает ещё одну неторопливую затяжку, добавляет специи в их

совместный на сегодня ужин и понимает, что раскрывать это ещё рано, хотя
Чимин фактически даёт согласие на поцелуи и кофе при этом условии.

— Доводилось ли тебе ощущать противоречие с того момента, как я стал

приносить тебе бутылки? — Мин делает шаг ближе, прячет руку с сигаретой за
спину и останавливается перед танцором. — Непонятные, неприсущие тебе
чувства, о которых ты прежде не задумывался? Слишком тёплые для тебя,
заставляющие злиться, потому что голова отрицает, а сердце признаёт?

Чимин не шевелится, когда композитор наклоняется и ставит одну руку на стол,

опираясь на неё и останавливаясь в нескольких сантиметрах от синеволосого.

— И все эти чувства ты испытываешь ко мне, — Юнги даже не вопрос задаёт, а

утверждает.

— Откуда столько уверенности?

— Потому что я подсыпал тебе афродизиак.

Пак секунд пять пытается понять, убогий юмор у композитора такой или ему и
правда всё это время подсыпали вещество, стимулирующее сексуальное
влечение, из-за чего он места себе не находил без возможности объяснить,
почему ему тот поцелуй на улице так понравился. Неужели он перестал
ненавидеть парней из Дэгу только поэтому? И вся эта забота со стороны Мина
была только ради того, чтобы Чимин рано или поздно сорвался?

Ещё две секунды уходит на то, чтобы запоздало схватить композитора, потому
что тот быстро отстранился и отошёл обратно, не спуская глаз с танцора.

— Ты блять в край конченый или серьёзно считал, что после твоего заявления я
лягу под тебя?!

— А чего ты так бесишься, если ничего ко мне не испытываешь? — слишком

спокойно реагирует Юнги, доставая что-то с поверхности холодильника, где
обычно сигареты лежат.

— Потому что ты – грёбанный мудак! — Чимин поднимается, делает два шага и

хватает Мина за толстовку. — С людьми так не поступают…

Пак не успевает продолжить ответ, который Юнги и так знает, а пялится на

упаковку, которую композитор поднимает перед его глазами, где были эти
самые бумажные маленькие пакетики с цитрусовым порошком. И одно большое
слово заставляет Чимина понять, что он сейчас крупно облажался, раскрыв
перед композитором свои чувства.

— Витамины, — Юнги смотрит в расширенные зрачки Пака, — после твоего

обморока я подсыпал тебе витамины, Чимин.

— Мудаком от этого ты быть не перестаёшь, — танцор отпускает парня и не

знает, куда себя деть, потому что Мин специально соврал, чтобы услышать о его
чувствах.

294/405
Но и подтверждения не было, хотя то, что нужно, Юнги уже увидел.

— Не нервничай так, не нужен ты мне в постели, — заверяет композитор и тушит

сигарету, возвращаясь к их ужину. — Всё, чего я хотел, лишь хорошего
отношения к Тэхёну. Больше ничего от тебя мне не надо.

Внутри образовывается какая-то обида, и Чимин не может найти ей причину.

Юнги и правда ничего не ждал от Пака, делал всё это по собственному желанию,
проявляя заботу, которую Чимин не заслуживает. Даже сейчас после всего, что
ему наговорил танцор, Мин заставляет парня сесть за стол и поужинать с ним.

И Пак, почувствовав, как его больную ногу задирают и ставят себе на бедро,
положив сверху лёд, не сопротивляется, просто принимая эту заботу.

Чимин думает, что лучше бы это был афродизиак.

● ĐǺỄǤỦ ●

От: Печенюшка
Если ты уже пришёл домой, скажи Чимину, чтобы он ответил мне.

От: Blue&Grаy
Я не дома.

Получить ответ удаётся только спустя половину дня, когда репетиции уже
закончены, и Чонгук с Юнги возвращаются из клуба, в который дошли по делам.

От: Blue&Grаy
Скажи Юнги, что я в художественной студии. Скоро приду.

Чон не хочет врать Мину, поэтому говорит, что пошёл с Тэхёном гулять, и
вернутся они поздно, а сам пишет Рюджин, на что получает реальное
местонахождение шатена.
И сейчас, подходя к кафе, вокалист не может придумать других причин, кроме
как возможности, что мать Тэхёна узнала, где они живут. Однако, остановившись
на улице, он увидел, как Ким обслуживает столик, и единственное
предположение растворяется в сумерках, вызывая новые вопросы.

Тэхён ведь даже не написал, где он, не захотел, чтобы Чонгук к нему приходил.
И сколько это будет продолжаться? Чон только добился его доверия, как всё
снова вернулось обратно.
Улыбка шатена медленно сползает, когда он поворачивается к женщине, что-то
серьёзно говорит и уходит за стойку.

Чонгук внимательно рассматривает даму с волнистыми волосами, которая

выходит на улицу и проходит мимо, коротко взглянув на вокалиста. Её взгляды
заметно отличаются, потому что на Тэхёна она смотрит иначе. Это – его мать?

— Что Тэхён пообещал за свою свободу?

Стук каблуков позади прекращается, когда женщина останавливается и

разворачивается, встретившись взглядом с незнакомым ей парнем. Ветер

295/405
приносит запах кофе, и Чонгук разворачивается полностью к Чжихё, сунув руки в
карманы джинсовой куртки.

— Юнги? — хозяйка кафе делает шаг ближе, внимательно рассматривая

брюнета.

— Хуже.

— Парень Тэхёна, — Чжихё уже слышала о нём от Рюджин, которая заверила, что
есть в этом городе человек, который после ночных смен встречает Кима и
постоянно беспокоится о нём. — Приятно познакомиться, хотя, думаю, Тэхён бы
не пожелал нашей встречи, учитывая, что он даже не назвал причину его
желания работать, — она убирает прядь волос за ухо и смотрит через стёкла на
сына. — Он ничего не обещал. Мы лишь договорились, что он будет работать во
вторую половину дня без ночных смен – и только.

Ответ на важный вопрос только что озвучен – мать Кима не собирается

возвращать его в Дэгу. Хоть она никогда не получит обратно своего сына, не
заслужит доверия к себе, любви и элементарного общения, но ей достаточно
будет видеть его в кафе и знать, что он живёт хорошей жизнью.

— Приятно знать, что его окружают такие хорошие люди.

А ведь Чжихё даже Рюджин не назвала ни одного имени. У Кима здесь и правда
появилась настоящая семья и друзья.

— Могу ли я попросить об одолжении? — женщина мягко улыбается и

складывает руки. — Сделай его счастливым. Думаю, у тебя это получится лучше,
чем у меня.

Чонгук ничего не отвечает, потому что Чжихё разворачивается и уходит,

оставляя своё последнее слово, как мать. Она растворяется среди прохожих,
принимает новую реальность, имея статус лишь хозяйки кафе, но даже этого ей
будет достаточно, большего она не может желать.

— Чонгук?

Вокалист оборачивается, замечает Тэхёна, новая смена которого только

закончилась, и видит в его глазах небольшое удивление. На этот раз там не так
пусто – одной проблемой меньше.
Остаётся ещё одна.

Домой они возвращаются медленно, идут рядом друг с другом, и Ким спокойно
рассказывает, как сам пришёл в кафе, но ничего не говорит о случившемся в
школе. А потом Тэхён резко останавливается, заставляет повторить то же
Чонгука и хватает его за запястье, вытаскивая руку из кармана и смотря на
покрасневшие костяшки тыльной стороны ладони. Не сложно догадаться, кому
сегодня досталось.

— Юнги был с тобой, — догадывается Ким.

— Думаешь, мы бы закрыли на это глаза? — Чон смотрит на пустой переулок меж

домов, где они сократили путь, и облизывает губы. — Столько лет прошло, а ты
до сих пор не понял, что словами нельзя решить всё? Что некоторые люди не

296/405
понимают по-другому?

— Я тоже не понимаю простых слов, — Тэхён отпускает чужую руку, — бить меня
будешь? Ты уже это делал один раз, попробуй второй, может, до меня дойдёт.

— Ты будешь так каждый раз реагировать на защиту?

— Я уже не знаю, как мне реагировать на всё, что я слышу, — Ким цепляется
зубами за кожу на губе, — каждый раз мне кажется, что хуже уже быть не
может, и каждый раз я ошибаюсь! Я люблю тебя! — Тэхён всхлипывает, почти
кричит, слыша собственное эхо, но не слыша своего сердца. — Люблю, даже зная
о тех словах, о причине, по которой ты написал мне! Но почему любить тебя
оказывается так больно?!

Чонгук ловит ладонь младшего, который хочет стереть свои слёзы, делает шаг
ближе и обнимает Тэхёна, опуская руки на его плечи.

— Прости.

Он всё знает, знает о тех ужасных словах, которые Чонгук не хотел бы никогда
произносить, знает, каким человеком является Чон, что готов был пойти на
подобное ради какой-то мести.

Знает и любит.

— Больше никаких секретов, — обещает Чонгук и целует младшего в висок,

собираясь либо сделать его счастливым, либо уйти из его жизни.

Третьего не дано.

297/405
Примечание к части Для тех, кто устал. Я вложила в героев чувства многих, кто
писал мне, и просто хочу через них же показать, что всё это пройдёт.
Дорога в завтрашний день есть у каждого

D - 17

В глазах двоится, уши застилает неприятный свист, а затылок пульсирует от

столкновения, заставляя автоматически коснуться ноющего участка и
почувствовать что-то мокрое, неприятно вязкое, облепляющее волосы. Чонгук
промаргивается, смотрит на дребезжащее изображение своей ладони и видит на
ней кровь. Слишком много крови повсюду: на полу, на одежде, на мужчине, на
светлых джинсах Чимина.
Брюнет запоздало понимает, кто вбежал в их дом, кто спас его от удара, толкнув
в сторону, кого ранили ножом в бедро. Чонгук с трудом поднимается, делает
неровные шаги и видит, как Пак с мужчиной оказываются у лестницы.

Чимина генерал обучал борьбе, как знал, что день этих многочисленных пыток
оправдает себя, поэтому парень пихает мужчину к перилам, не рассчитывает
силу и почти перебрасывает его, но успевает схватить за рубашку одной рукой и
с трудом удержать от падения. У того кровь из шеи сочится, до появления
школьника кто-то успел нанести ему рану, наверняка мать Чона, но это мужчину
не остановило. Он и за Чонгука взялся, Паку посчастливилось успеть и
предотвратить ещё одну жертву насилия, но… почему Чимин сейчас не даёт
этому монстру умереть?

И за эту секунду, когда Пак ловит мужчину, не решая разжать пальцы, сзади
подходит Чонгук, смотрит в налитые кровью глаза и касается ладонью чужой
груди, толкая мужчину в бездну.

Чимин не удерживает, отпускает и закрывает глаза, когда слышит тяжёлый удар

тела о полы первого этажа. Страшно. В доме становится слишком тихо, и эту
угнетающую, мёртвую тишину нарушает дыхание брюнета рядом, который даже
не отвернулся.
Чонгук смотрит, как почти чёрная жидкость медленно разливается лужей на
полу за головой мужчины, делает шаг назад и садится к стене, подгибая к себе
ноги и хватаясь за голову.
В доме раздаётся громкий крик, Чонгук ревёт и крупно подрагивает, не в силах
понять происходящего.

Чимин сам сейчас в шоковом состоянии, но он, в отличие от младшего, понимает,

что фактически произошло убийство: Чонгук только что убил человека.
Нет. Они убили.
Они сделали это вместе.

Страх охватывает сына генерала с головой, он ещё раз смотрит на безжизненное

тело внизу, а потом понимает, что свидетелей нет, никто не видел, что именно
произошло. Пак опускается перед Чонгуком, встряхивает его за плечи и
заставляет посмотреть на себя, но тот в истерике ревёт и не может
остановиться.

— На меня смотри, придурок! — Чимин больно хватает брюнета за челюсть,

поднимает его голову и замечает позади на стене след от крови из раны на
298/405
затылке младшего.

— Почему… — Чон пронзительно смотрит в глаза Пака, пытаясь найти ответ на

один единственный вопрос. — Почему мои родители мертвы?

Сознание Чонгука резко блокирует суть происходящего, пытается отгородить

мальчика от понимания, что он только что убил собственного отца, столкнул его
со второго этажа, не дал Чимину его спасти.

— Слушай и запоминай, что будешь говорить полиции, — Пак поверить не может,

что всё это время этот чёртов выскочка, с которым они всю сознательную жизнь
соревнуются, ни разу не признался, что синяки у него не из-за драк, что на
протяжении не одного года происходило домашнее насилие, он даже не пытался
обратиться за помощью. — Мы пришли сюда вместе, слышишь? Пришли, когда
твоя мать защищалась. Это была самооборона. Мы попытались остановить его,
но не смогли, и он сам упал, понял? Понял, Чон Чонгук?!

А он совсем ничего не понимает, лишь чувствует фантомное прикосновение

своей ладони к чужому телу.

Они сюда пришли вместе.

И уйдут тоже вместе.

Чонгук задыхается, чувствует ледяной страх, сковывающий его тело, и

открывает глаза, резко садясь на кровати и сталкиваясь с чужими объятьями. По
щекам тут же бегут кристаллики души, в груди больше не так больно, потому
что та реальность остаётся позади, хотя затылок сейчас пульсирует, а ладонь
горит.
Вокалист мелко подрагивает, прикрывает глаза и после нескольких глубоких
вдохов приходит в себя, ощущая тепло, окружающее его, и мягкое
прикосновение к волосам.

— Как же сложно тебя разбудить, — Тэхён крепко прижимает к себе Чонгука,

чувствует его сердце, которое начинает успокаиваться, и ответные объятья.

На часах половина третьего ночи, двое парней сидят на кухне, в руках горячий
травяной чай, и тихий шепот, несущий в себе громкую похороненную реальность.
Чонгук обещал, больше никаких секретов и сдерживает своё слово, даже если он
хранит в себе те вещи, о которых не принято рассказывать.

Тэхён не требовал этой правды, он собирался ждать столько, сколько Чону

понадобится, чтобы самому захотеть об этом рассказать. Ким не перебивает,
сидит рядом и смотрит на поверхность чая, не представляя, каково это было
жить под одной крышей с человеком, который на протяжении стольких лет
мучил свою жену и ребёнка. Тэхёна собственный отец один раз только избил, и
это было больнее морально, чем физически, а Чонгук жил с этим не один год.
Он уходил в школу с мыслью, что придётся вернуться в этот ад только ради
матери, засыпал поздно ночью, осознавая, что ничего не может сделать. И
никому не рассказывал. Его так запугал собственный отец, что последним
отчаянным решением, принятым в шоковом состоянии, было не дать Чимину
удержать мужчину за рубашку.

299/405
И считается ли это убийством?
По закону – да, но он не всегда учитывает косвенные обстоятельства, из-за чего
приходится поступать по-человечески. И Чимин это сделал.
Хоть Пак и понимал, что по-настоящему он к этому не имеет никакого
отношения, последнее действие было за Чонгуком, но парень не смог просто
закрыть глаза на реальность, в которой жил младший. Поэтому лично заковал
себя в одну цепь с Чоном.

Подумать только, они молчали об этом четыре года.

Четыре года преследующих кошмаров, возвращающих в тот ужасный день,
четыре года напоминаний и сожалений, что можно было прийти раньше, и тогда
бы всё могло было быть по-другому. Только уже ничего не изменишь, лишь
откроешь ту правду, которая не была вбита старшим, что взял на себя
ответственность за Чонгука.

И Чон не ждёт ничего от Тэхёна, не думает, как люди могут отреагировать на

это, каким его посчитают, убийцей или освободившимся. Но слышит большее,
чем хотел бы, потому что Ким спокойно говорит:

— Я бы сделал то же самое.

Без раздумий над моралью, без личной привязанности, просто озвучивает то, что
думает. И Чонгук удивился бы, если бы два дня назад не услышал громкое
«люблю» от Тэхёна, который продолжает его любить, несмотря на ложь и
первоначальную цель их общения, а теперь ещё и прошлое. Хотя, разве этот
поступок настолько ужасный?

— Я тоже, — вокалист делает глоток уже остывшего чая и слегка улыбается, не

чувствуя внутри тяжёлого груза вины.

Будь у него шанс вернуться в то время, Чон бы не стал ничего исправлять.

Некоторые поступки имеют слишком тяжёлые последствия, чтобы о них
сожалеть.

Теперь Чимин выглядит совсем иначе в глазах Тэхёна. Он же мог элементарно не

зайти в дом, ведь ненавидел Чонгука с младшей школы, но толкнул дверь, зашёл
по лестнице и не дал произойти ещё одной ужасной вещи.

Чимин вообще на самом деле не такой, каким себя представляет окружающим.

Он заботливый и способен проявлять это чувство даже по отношению к тому,
кого недолюбливает, упёртый и всегда доводит дела до конца, даже если они
ему не нравятся. Так Пак провёл большую часть жизни: не получал от родителей
то, чего желал на самом деле, но пытался сохранять фамилию неопороченной,
показывал себя лучшим сыном перед другими. Да, ему не хватало маленького
камушка на пути, чтобы освободиться и отдаться мечте, но на его пути встали
парни из Дэгу, это послужило толчком для начала его полёта.

Чимин тоже ошибался, делал другим больно и не извинялся за это, проходил

мимо. Он не идеальный, хотя пытается таковым быть. А ещё ему сложно даётся
отпустить те вещи, с которыми стоило бы расстаться. Лёд.

Второе утро снова проходит без танцора, Чонгук возвращается из соседней

квартиры один, не сумев уговорить Пака прийти к ним, и садится рядом с

300/405
Тэхёном, таким же невыспавшимся после ночных разговоров.

— Слишком подозрительно, — Намджун опирается на согнутую в локте руку и

смотрит на школьников. — Чимин будто специально не приходит по какой-то
причине.

— Да, — подхватывает Хосок, — он не такой человек, который будет на что-то

обижаться, но… — вокалист останавливает взгляд на Тэхёне, — его можно было
задеть.

Это было особо продемонстрировано после того столкновения в школе, когда

Чимин обесценил жизнь Кима, назвав её существованием, а Тэхён спросил, долго
ли танцор будет строить из себя жертву. Тогда они оба сильно друг друга
задели, оставили по шраму на сердце, но Тэхён не думает, что последний их
разговор, когда тот толкнул Пака к трибунам, понёс за собой подобные
последствия.

— Его просто бесит травма, — Чонгук ответно смотрит на Хосока, давая понять,
что дело не в Тэхёне, — и, возможно, то, что я снова могу запереть его в
квартире, вот он сюда и не приходит.

К слову, вместо пожелания добрых снов в тот вечер Чимин одарил младшего
ударом под дых. Не так больно, как мог бы, но почувствовать свою ошибку
заставил. Даже ради этого дождался его возвращения.

А запереть ещё раз вообще-то стоило бы. Только Пак такое не простит.

Юнги заканчивает свой завтрак на выпитом чае, встаёт из-за стола и мысленно
возвращается в тот вечер, когда Чимин последний раз пребывал в их квартире.
Могла ли причина раскрытия того, что композитор подсыпал ему витамины,
показаться Паку оскорбительной? Могло ли это послужить его нежеланию
приходить сюда? Но витамины – не афродизиак, не критично.

Тогда, дело в словах капитана хоккейной команды, разукрашенного им с

Чонгуком за клубом, месторасположение которого слил сообщением один из
бывших приятелей-хоккеистов? Кажется, когда Тэхён и Чимин выходили вместе
из класса, этот бесстрашный назвал их цыпочками, за которых их папочки
надрали ему зад.
Пак сам всегда расправлялся, свою биту, оставшуюся в прошлом доме, брал на
прогулку по чужим конечностям, а тут за него это сделал какой-то Сахарный.

Хотя есть ещё одна причина: после раскрытия секрета о цитрусовых витаминах
Юнги заставил Чимина остаться на ужин с ним, без соглашения подхватил его
ногу, закинул себе на бедро и положил сверху льда. А потом бессознательно ещё
придерживал чуть выше лодыжки, прикасался, чего обычно старался не делать.
Это же тоже может быть причиной его отторжения.

Однако всё становится очевидно (но не легче), когда в коридоре, встретившись с

танцором, Мин по привычке протягивает ему бутылку воды, а Чимин, взяв её, тут
же пихает в руки Тэхёна со словами:

— Ему она полезнее будет.

Тогда-то все вокалисты и понимают, что дело определённо в Юнги.

301/405
 ● ƁỦֆẴ₦ ●

Сегодня день соревнований, Чимин до сих пор не может наступать на ногу, не

чувствуя боли, а это бесит даже больше, чем табель успеваемости, который
заметно понизился в баллах. Правда, сейчас ему уже не приходится так сильно
об этом беспокоиться – никто его больше не контролирует. Ну почти.

Чонгук все эти дни за ним пристально следит, никуда не отпускает одного и
пытается донести, что пропущенное соревнование никак не отразится на
деятельности танцора, он ничего не потеряет, если не пойдёт, напротив, риск
ухудшить травму на льду будет значительно велик.

Чимин вообще-то это и сам понимает. Его нога на лезвии будет неустойчива,
если он даже на плоской подошве прихрамывает при напряжении, но Пак хотел
просто завершить начатое, бросить, как обещал, лёд после выступления,
оставить это вместе с прошлым, от которого освободился. Для него это больше,
чем простое соревнование.
Только другие этого не понимают, считая танцора упёртым.

— Как тяжело, когда всё идёт не так, как мы хотим, — голос девушки заставляет
синеволосого шумно вобрать в лёгкие воздуха, чтобы показать насколько этот
разговор ему противен. — Каково это, потерять всё? Друга, авторитет, власть и
деньги, м?

— Даю тебе десять секунд, чтобы ты закрыла рот и съебалась отсюда, — Чимин
совершенно не настроен сейчас слушать очередные провокации от
одноклассницы, которая всё никак успокоиться не может.

— Я больше не собираюсь разрушать идиллию нашего Чонгука, — Чжуо

складывает руки и облокачивается на стену рядом с подоконником, на котором
сидит танцор. — Просто хочу понять, одна ли я считаю, что их отношения ни к
чему не приведут, и стоили ли все те жертвы этого. Ты ведь сам не в восторге?
Ну кто бы мог подумать, что Чон покинет наше натуральное общество…

Девушка даже не успевает среагировать, когда Чимин хватает её за завитые

волосы и одним оборотом накручивает на кулак, заставляя ту нагнуться и
зашипеть от боли. Ему вообще плевать, что все это видят, явно не одобряют
подобное отношение к однокласснице, но Паку откровенно похуй – девушка или
парень, это не защищает человека от наказания за его поступки.

— Десять секунд прошли, Кан, или тебе так нравится выводить меня? — Чимин
даже не ослабляет хватку, и вообще бы хотел покончить с ней раз и навсегда,
вот только не опустится до её уровня.

— Ты просто боишься признаться себе, что у тебя ничего не осталось, — Чжуо

ещё умудряется усмехнуться в таком положении. — Парни из Дэгу лишили тебя
всего, а ты просто сглатываешь всё это, будто так и должно быть! Что за жалкое
зрелище…

Лишили Чонгука – единственного человека, который небезразличен ему, места в

школе, забрав половину, если не больше, внимания к себе, косвенно машины и
денег, компании хоккеистов и авторитета?

302/405
— Жалкое зрелище здесь только передо мной, — Пак разжимает ладонь и
отпускает девушку.

Чонгук всё ещё рядом, несмотря на то, что делит своё сердце уже на двоих,
думает о старшем, заботится о нём, злится и переживает. Место в школе? Кем на
самом деле был Чимин для всей этой массы? Просто богатеньким сыночком
генерала. Машину и деньги забрал у него отец и то потому, что Тэхён освободил
танцора от жизни, которую он не выбирал, про компанию вообще говорить не
стоит, Чимин там только из-за Чонгука присутствовал.

— Не спорю, — Чжуо выпрямляется и поправляет волосы, — унизительно знать,

что тебя променяли на парня.

— Может, тогда пора что-то менять? — голос одноклассника заставляет двоих

перевести всё внимание на шатена, который на самом деле только подошёл, но
понял, в чём дело.

— Пол менять не собираюсь, — огрызается Чжуо, сканируя парня взглядом, а

затем возвращается к Паку. — А ты ещё сам ко мне придёшь, вот увидишь.

Тэхён спокойно обводит уходящую Кан взглядом, совсем не удивляется

подобным словам, которые несут посыл, что проблема не в ней, и унизительно на
самом деле двум парням встречаться. Он не чувствует язвительной боли, его
никак не задевает тот факт, что общество в большем своём количестве не
поддерживает подобных отношений.
Когда ты любишь человека, тебе вообще становится без разницы, какого он
пола.

— Поговорим?

— С братиком своим говори.

— О нём и речь.

Чимин недоверчиво поднимает бровь, потому что Тэхён не может подойти к

нему, что бы за разговор ни был – они даже не друзья. Ким мог попросить
сделать это Чонгука, которого Пак больше слушает, чем остальных, но всё равно
пришёл к нему сам.

— Совершенно не горит желание разговаривать ни о нём, ни с тобой, — Чимин

хоть и помогает Тэхёну с его паническими атаками, но это ничего не значит, а
статус парня Чонгука не предоставляет ему расширение границ его
возможностей. — Вы уж слишком расслабились, наивно полагая, что я питаю к
вам дружеские чувства. Если я молчу о поддельных документах, то это не
значит, что делаю это ради тебя и твоего братика. Спустись на землю,
фальшивка, ты всё ещё вызываешь желание отправить тебя обратно.

Это правда, Пак не врёт сейчас, потому что ненавидит этого парня, не хочет
принимать его, понимать и подпускать к себе. Их вдвоём. Если бы не
вынужденное стечение обстоятельств, ничего бы между ними с первой встречи
не изменилось.

Никаких бы бутылок в его жизни не было.

303/405
— Я в курсе, почему ты этого не делаешь, Америку не открываешь, — Тэхён
мажет взглядом по Чонгуку, который останавливается на другом конце
коридора, заметив их вдвоём. — Не знаю, что именно тебя так задело в бутылках
с витаминами, но это не повод игнорировать остальных и заставлять Чонгука
нервничать.

— А дело не в витаминах, — Чимин поднимается с подоконника на ноги, делает

шаг к шатену и касается указательным пальцем его груди, — дело в тебе. И пока
ты рядом, ничего нормально не будет.

— Тогда огорчу тебя сразу – в твоей жизни началась чёрная полоса, потому что я
никуда уходить не собираюсь.

Пак усмехается, возможно, удивился бы такому ответу, если бы не знал, что

Тэхён таким был всегда.

Они расходятся до того, как Чонгук доходит до Кима, и младший снова заверяет,
что всё нормально, как всегда. Дело не в доверии, просто Тэхён не хочет
напоминать о ненависти Чимина к себе, чтобы Чонгук с ним не ссорился, ведь
сейчас танцор и так на нервах, не хватало ему ещё с родным человеком
поругаться. Хотя до этого уже не так далеко, как кажется.

Чон правда старается не затрагивать тему фигурного катания и сегодняшнего

выступления, пытается оттянуть этот момент разговора, когда ему придётся
столкнуться с упёртостью старшего, потому что тот по своей воле никогда не
откажется.

А значит в этом ему нужно помочь.

Юнги стоит у чужого класса, облокотившись на стену спиной, и следит за

каждым выходящим, ожидая лишь одного. И нет, это не Тэхён, который впервые
за долгое время сегодня вернётся в художественную студию.

Мин никогда не был силён во взаимоотношениях с людьми.

Он всегда был прямолинейным, отчего это было схоже с грубостью и

хладнокровием к окружающим, а Юнги просто терпеть не мог глупых людей и не
видел причин скрывать своё пренебрежение к ним. Если ему что-то не
нравилось, парень говорил это открыто, не пытался подлизываться к людям ради
выгоды, вообще её не искал, полагался лишь на себя. И слишком рано позволил
другому положиться на него.

Та встреча с Тэхёном у кабинета директора что-то перевернула в Юнги.

Наверное, он просто увидел в мальчишке те пластыри, которыми он сам был
обклеен изнутри, а Ким ещё с ним поделился – неаккуратно открыл новый и
налепил на руку Мину.
С этой встречи у Юнги появились первые настоящие дружеские отношения,
которые в скором времени переросли в братские. Мин ненамеренно взял на себя
эту роль, понимал, что старшим братом он не годится, но не посмел бросить
Тэхёна одного, когда они оба нуждались друг в друге. И всё же что-то Юнги ему
дал.

Вторые удачно сложившееся отношения пришлись на совсем позднее время, а

304/405
именно при въезде в новую квартиру – Хосок и Намджун.
Юнги сильно боялся, что правда о том, кто они такие и откуда сбежали, может
раскрыться, её не примут, их не примут. Поэтому приходилось поначалу
осторожно подходить ближе к парням, завоёвывать их расположение к себе. И
слишком быстро в их лице Мин обрёл друзей.

Чего нельзя было сказать о пусанских королях.

Вся эта муть, что происходит на протяжении двух месяцев, перевернула в жизни
парней из Дэгу всё. Они не думали, что смогут хотя бы подружиться с ними, не
говоря о возникших чувствах.

Юнги не думал, что сможет кого-то полюбить так же, как когда-то был влюблён в
Тэхёна.

Мин никогда не был силён во взаимоотношениях с людьми, и сейчас, хватая

вышедшего из класса парня за руку, композитор понимает, что угробит все
предыдущие попытки выстроить эти самые хорошие отношения с танцором.

— Мне на глазах у всех тебе въебать или не позорить? — любезно интересуется

Чимин, потому что его даже не пытаются отпустить, хотя он уже остановился.

— У меня есть предложение: через два часа начнутся соревнования, и Чонгук

тебя не пустит, а я могу сделать так, чтобы его не было в квартире на момент,
когда тебе нужно будет уйти.

Пак выгибает бровь, пытаясь найти в этих словах подвох, потому что Юнги сам
недавно просил бросить лёд, а сейчас, даже при травме, готов помочь ему
сбежать.

— А что взамен? — Чимин скептически соглашается, потому что ему тоже

известно, каким способом Мин может это всё провернуть.

— Прощение.

Танцор усмехается, даже не понимает, серьёзно всё это или просто такая убогая
шутка из Дэгу, потому что никакой нормальный человек не потребует взамен
прощения. Только дело в том, что Пак действительно расстроен, разочарован и
не побрезгует даже применить такое слово, как обижен, на Юнги, поэтому на
самом деле у них есть то, что нужно друг другу.

— Хорошо, — соглашается Чимин и надавливает на чужую руку, чтобы

освободить свою. — Прощаю, доволен?

— Мне не сейчас оно понадобится, — неоднозначно говорит Мин и уходит,

оставляя парня в лёгком недоумении.

Чимин уходит в квартиру один, не дожидается ни Чонгука, ни тем более Юнги,

который, кажется, домой особо не спешит. То, что у Мина есть способ отослать
Чонгука, уже не секрет, потому что композитору достаточно просто попросить
своего брата позвать вокалиста, которому Чон просто не сможет отказать. Так
уже было, когда между Чимином и Тэхёном он выбрал второго. Тогда ещё Юнги
впервые пришёл на лёд и принёс колонку.

Юнги вообще слишком уж часто приходит к танцору для того, чтобы просто

305/405
добиться лучшего отношения к Тэхёну, слишком много сил на это тратит.
Неужели, он и правда считает, будто Пак способен всё угробить, поэтому из
кожи вон лезет, забираясь в душу? Всё эти фразочки говорит: «посмотри в
зеркало, там ты, а не твой отец», «посмотри на свои ошибки» или «ты боишься
того, чего не понимаешь». Такое чувство, будто Юнги знает Чимина лучше, чем
он сам.

То, что композитор практически насквозь видит людей, показывает его раннее
взросление и вход во взрослую жизнь. Он давно уже вошёл в это дерьмо,
столкнулся со множеством людей, чтобы научиться их понимать, располагать к
себе или избегать, поэтому ему не составляет особого труда делать то же самое
с Чимином. Все эти его бутылки, толстовки, прикосновения – всё это часть
манипуляции, думает Пак, всё ради изменений в сторону младшего братика.
Потому что «Не нужен ты мне в постели. Всё, чего я хотел, лишь хорошего
отношения к Тэхёну. Больше ничего от тебя мне не надо». Супер, тогда бы и не
помогал, раз ничего не надо, не разговаривал и вообще существование танцора в
своей жизни не замечал!

Чимина это бесит, конкретно и сильно, из-за чего он даже не против вернуться в
то время, когда они просто не переносили друг друга.

Танцор заваливается на свою кровать, бросив рюкзак на пол, закидывает руку на

глаза и выдыхает, слыша за стенкой смех Тэмина и Минхо. Он даже в команде
танцоров ведёт себя отстранённо, несмотря на то, что с ними у него отношения
куда лучше, чем были в школе с хоккеистами или вообще с кем-либо. Но на фоне
вокалистов, танцоры заметно им уступают. Для начала Чимин вообще близок
лишь с одним человеком, до других ему не было дела. Но, чёрт возьми, те парни
за стенкой располагают к себе, им хочется доверять, не открыто, но Пак это
делает. Конечно, он может оправдать это тем, что это только ради Чонгука, но
ведь он на самом деле ощущает комфорт рядом с вокалистами, и ему дают это
почувствовать. Юнги в особенности.

Сколько бы Пак ни бесился, но этот человек заставляет других рядом с собой

чувствовать заботу, пусть даже всё это лишь его трюки. И, если говорить честно,
Чимин ничего не может с собой поделать, потому что не приходит к вокалистам
именно из-за тех слов.

Свободный час, который был дан танцору на размышления и отдых, уже

подходит к концу. Чимину страшно принимать тот факт, что этот выход на лёд
для него станет последним и не потому, что он бросает фигурное катание, а
потому, что он не уверен в своих силах, кажется, впервые. Его выступление не
отрепетировано до совершенства, а сейчас нестабильность его травмы только
нагнетает обстановку – риск ухудшить своё положение слишком велик.
И тогда можно распрощаться со своими крыльями.

Чимина об этом медбрат предупредил, Чонгук, Юнги, Хосок с Намджуном,

которые заметили его прихрамывание, и все танцоры, но он никого не хочет
слушать. Никто не хочет понять, каково ему сейчас отказаться от своей цели,
точки в первом своём пути, которая отделит его от прежней жизни. Для всех это
легко – взял и не пошёл, от соревнований толку ноль на самом деле, только вот
Чимин это для себя делает.

Раздаётся хлопок входной двери, и звучит чуть хрипловатый голос композитора,

несущий с собой вопрос, где Чимин, на что дружелюбные танцоры сдают

306/405
направление его комнаты, позволяя блондину удачно найти пропажу.
Юнги заходит без стука, чему в принципе не удивляется Пак, оставляет дверь
открытой, что намекает точно не на приватный разговор, и выгибает бровь,
замечая, что танцор вовсе никуда не собирается, хотя время уже выходить.

— Идёшь?

— А ты проводишь? — тут же отвечает танцор, скрывая все свои тяжёлые мысли

за фальшивой усмешкой.

Сколько уже это продолжается?

Как показал их последний далеко не приятный разговор в тот вечер на кухне, у
Юнги нет планов на Пака, и все их словесные перепалки – пустышки.

— Я обещал не дать тебе упасть, — напоминает композитор, складывая руки, —

поэтому я буду с тобой.

А пустышки ли?

Это было даже не обещание, а давнее предложение, но Мин до сих пор его
помнит. Для чего? Зачем вообще всё это было? Чимин хочет знать ответы на свои
вопросы так же сильно, как возненавидеть этого парня, только вместо этого
поднимается с кровати, сумку свою спортивную на плечо закидывает и выходит
следом за блондином, отвечая на пожелания удачи лишь взмахом ладони.
Она не поможет.

Выйдя в коридор здания, Юнги говорит о том, что забыл что-то в квартире,
просит зайти и подождать, что Чимин и делает. Он знает, что Чонгука там нет,
заходит и прислушивается к тишине – действительно никого.

— Можешь пока бутылку взять, — кивает в сторону кухонного стола Мин,

разуваясь и уходя в комнату.

Пак цокает, сбрасывает сумку и проходит, думая о том, зачем было оставлять её
так далеко, и почему он вообще за ней идёт. Оно ему сдалось вообще? Хотя
Юнги старается непонятно зачем помочь ему попасть на соревнования…

За что хочет получить прощение. Прощение за такое не просят.

Чимин останавливается, не доходя до стола, и внезапно осознаёт простую

истину – бутылка далеко стоит не просто так. И когда танцор оборачивается, то
слышит, как поворачивается ключ в замочной скважине, а затем переводит
взгляд в треугольные глаза композитора.

Всё спланировано заранее. Чонгука не обманом Мин послал к Тэхёну, ведь

вокалист знает об этом плане, в котором Юнги не выпустит Чимина на
соревнования. Вот за это он и хотел получить прощение.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — танцор облизывает губы, невероятно

стойко держится, несмотря на то, что готов взорваться. Ему эти братья Мин уже
поперёк горла стоят.

На самом деле это придумал не Чонгук. Юнги решил взять на себя всю
ответственность, пресёк любую другую идею Чона, потому что лучше будет, если

307/405
Чимин возненавидит его, а не единственного лучшего друга.

— Ну вот прямо сейчас уже не уверен, — ровно отвечает композитор, убирая

ключ в задний карман джинс. — Потому что не слышу, чтобы я был прощён.

— Какой к чёрту договор, если ты не выполнил своё сраное условие?

— Мы договорились, что я сделаю так, чтобы Чонгука не было в квартире в

определённый промежуток времени, — уточняет Мин. — Я это сделал.

Никто не обговаривал о возможности Чимина выйти на лёд, Юнги и правда

говорил лишь о том, что именно Чонгук не остановит танцора, о нём самом и
слова не было.

— Мудак, — усмехается Чимин, толкаясь языком в щёку.

— Ты хотел сказать «прощён»?

— Тебе весело?

— Когда ты злишься или когда я ломаю тебя?

Чимин ничего не понимает: Юнги и правда осознаёт, что творит? Он понимает

танцора? Только это ни черта не оправдывает его, потому что сейчас самое
время уходить, через двадцать минут начнутся соревнования, благо, Чимин там
выступает не первым, поэтому у него есть в запасе время на опоздание.

— Либо ты по-хорошему открываешь эту чёртову дверь, либо за последствия

придётся отвечать здоровыми конечностями, — предоставляет шанс Чимин,
замечая, как композитор двинулся ближе.

— Ты уже ответил, — Юнги останавливается в двух метрах, — тебе мало?

— Ты правда решил окончательно всё угробить? — Пак облокачивается на

кухонный стол позади. — У тебя почти вышло это два дня назад, только в этот
раз шанса на прощение не будет.

И всё-таки причина избегания квартиры вокалистов всецело заключена в Юнги и

бутылках.

— Тебя так задело, что я соврал насчёт афродизиака? — уточняет блондин. —

Или гордость грызёт из-за витаминов? Вряд ли тебя так расстроило, что ты
оказался не нужен мне в пост…

Юнги не успевает договорить, но вовремя смог среагировать, когда в него

полетела бутылка, что ранее стояла на столе за спиной Чимина. Мин приседает,
избегает довольно сильного броска, который эхом раздаётся громким
приземлением на полу позади, и снова выпрямляется. Это точка невозврата.

— Время вышло, — Пак протягивает ладонь вперёд, — отдавай ключи.

— Неужели и правда причина в постели? — искренне не понимает Юнги, хотя до

этого ему всегда удавалось читать людей. Только в случае с Чимином всё иначе,
просто такого быть не может, чтобы танцор начал испытывать к Мину какие-то

308/405
чувства.

И как назло Пак не отвечает сразу. Тишина в квартире слишком громкая, чтобы
услышать чужие мысли, но ясно одно – Чимин пойдёт до конца, потому что в
следующую секунду он отталкивается от стола, делает пару шагов и
замахивается, только вместо ожидаемого удара от руки, Юнги получает пинок в
колено. Не такой сильный, как мог бы быть, с травмой композитор не останется,
да и танцевать ему особо не нужно, поэтому боль останется лишь синяком и
воспоминанием удара, в который Чимин заложил неполную силу.

Только пропустив первый удар, Мин пропускает и второй.

Юнги опускает два пальца на свою переносицу, проверяя, не переломана ли она,
потому что в этот раз Пак себя не сдерживает.

Бьёт он явно не из-за ключей.

— Не хочешь ли ты сказать, что поверил в афродизиак, — композитор

встречается со взглядом Чимина, — потому что у тебя правда появились
чувства…

— Да сука, в Тэхёне причина! — Пак срывается, нервно проводит пятернёй по

васильковым волосам и опускает взгляд на композитора, решая, куда придётся
следующий удар. — Ты всё это делал ради того, чтобы я не трогал его, больше
же ничего тебе от меня не надо! Нахуя было делать это таким способом?!
Бутылочки свои ебаные приносить, одежду оставлять, в грозу за мной
приходить, говорить все эти…

Слова, пробирающиеся в душу и остающиеся там. Заставляющие верить в себя.

Юнги не только в голову пробрался, а, кажется, глубже, и Чимин этого боится.

— У тебя был шанс, — Пак даже не постесняется признаться, что это его
остановило бы, — ты мог надавить, догадывался, что случилось четыре года
назад, но не воспользовался этим и пошёл мудацким путём! Не надо держать
меня на поводке, лишь бы только брата своего защитить!

Чимин думает, что лучше бы это был афродизиак.

Потому что свои чувства так оправдать намного проще.

— Ты правда считаешь, что я бы стал делать всё это, был бы ты мне

безразличен? — Юнги наконец понимает, в каких словах допустил ошибку. — Не
нужен ты мне в постели.

Пак это уже слышал, знает, что за этим последует, чувствует, как внутри пустота
тянет его вниз, топит в себе. Когда он успел привыкнуть? Принять чужую
заботу? Подпустить кого-то так близко к себе.
Но то, что ожидает услышать Чимин, не звучит – это было лишь частичной
правдой.

— В сердце нужен, — Юнги говорил уже об этом, но тогда Пак его не слышал. —
Больше ничего мне не надо.

Кажется, Мин наконец понимает Чонгука. Когда ты по-настоящему влюбляешься,

тебе ничего не нужно от этого человека, лишь бы быть рядом. Юнги успел об
этом забыть, но сейчас снова дышит, снова любит.

309/405
Он не побоится этого громкого слова, понимает его значение, осознаёт, к кому у
него эти чувства, и сдаётся, потому что дерево слишком глубоко пустило свои
корни. Оно цветёт.

— Отдай чёртовы ключи, — с большим напряжением проговаривает Чимин, —

или этим же вечером в дверь постучат органы опеки из Дэгу.

Оба знают, что это запретная тема, болезненная, но тем не менее Пак не
осторожничает, последний грязный козырь из рукава вынимает, кидает на стол,
не имея больше ничего. Либо он проигрывает, либо уходит и заканчивает всё.

— Мне повторить? — Юнги намеренно игнорирует, не верит просто, что Пак

способен разбить столько жизней ради какого-то льда. — Я подсыпал тебе
витамины после твоего обморока, потому что испугался. Ты же упёртый, мог
продолжать не есть, Чонгук не может всегда за тобой следить, поэтому я стал
носить тебе бутылки. Толстовку, думаешь, я тоже просто так забыл, когда погода
испортилась? И пришёл я не потому, что просто был рядом, я всегда приходил к
тебе.

— Ключи, Мин.

— Я влюбился в тебя, Пак Чимин.

Кроет все козыри, кроет последнюю опору, за которую так старательно держался
Чимин, потому что искренности в этих словах больше, чем парень получал за всю
свою жизнь от людей.

Они стоят слишком близко, и танцор надеется, что Юнги не слышит, как
отчаянно бьётся внутри сердце, больше не выдерживает, почти сдаётся,
признаёт, что на самом деле Чимину нужен Юнги ровно так же, просто рядом.

— Поэтому я открою дверь, — Мин достаёт ключи, нарушает душащую тишину их

звоном, — но если ты переступишь порог, я тоже уйду. Из твоей жизни.

Юнги не намерен лгать, серьёзно озвучивает условие, при котором у Чимина не

будет обратного пути. Ему предлагали не хорошее отношение к Тэхёну, а
человека, который не дал бы ему упасть, и сейчас выбор только за ним.

Пак смотрит, как композитор отпирает входную дверь, бросает ключи рядом и
уходит в ванную, оставляя выбор за парнем. Холодная вода приводит в чувства
лишь самую малость, потому что сердце так просто не успокоишь, мысли тоже.
Юнги смотрит в зеркало на бегущие капли по его бледной коже, ещё раз
прокручивает их диалоги, пытаясь найти, что он мог упустить.

Но замирает, когда слышит удар входной двери, схожий с пропущенным ударом

сердца.
Выбор сделан.

● ĐǺỄǤỦ ●

Большинство исследователей оценивает количество различаемых нами цветов

примерно в миллион, исходя из того, что в глазу здорового человека три типа
колбочек, каждый из которых способен различать около ста различных цветовых
оттенков.

310/405
Чонгук слышал об этом предположении, но как-то не придавал этому большого
значения, пока не увидел картину Тэхёна.

Брюнет внимательно следит за каждым плавным движением руки художника,

смотрит, как из двух разных цветов получается совсем не такой, какой можно
представить, и каждый раз их оттенки меняются. Цветное полотно зелёного поля
получается ближе к травяному оттенку, насыщенному солнечным теплом и
пыльцой распустившихся бутонов, когда как верхушки деревьев, колышущихся
на ветру, пронизаны прохладой ветра и щебетом птиц. И, казалось бы, везде
зелёный – но он разный.

Чонгуку кажется, что он болен, потому что человек не может слышать

написанную маслом природу, но он слышит.

К щекочущему запаху растворителя вокалист уже привык, да это и не замечается

как-то, пока наблюдаешь за искусством. И нет, речь не о картине, а о её
создателе.

После визита к психотерапевту Тэхён сильно удивился, когда Чонгук спросил

разрешение пойти с ним в художественную студию, и не знал, что парень сможет
так долго тихо просидеть. Нет, конечно, наблюдать за подобным интересно,
первые тридцать минут, возможно, как раз, когда здесь были ещё две девочки,
которые закончили работу раньше, но не полтора часа. Хотя сразу после ухода
других художниц, Чонгук переместился с дальнего стула ближе, а сейчас даже
лежит на плече Кима, глаза в палитру опустил и думает о том, как засохшие
цвета на ней не сбивают с толку.

Для Чонгука искусство хуже танцев, он ничего в нём не понимает.

Лишь в одном его виде разбирается.

— Тэхён.

Ким отвлекается, застывает в одном положении, так и не коснувшись полотна с

новым слоем масла, прислушивается к ровному дыханию на своём плече и
чувствует, как руки на его талии слегка расслабляются.

— Зачем ты носишь столько браслетов?

Чонгук давно заприметил эту особенность, даже нашёл сходство, что у Юнги на
запястье висит такой, как тот красный, что на правой руке у шатена.

— Юнги мне их отдавал, — Тэхён даже помнит, откуда приносил их старший. —

Браслеты лучше, чем обещания – их назад не забирают.

Мин давал обещание лишь раз, и он его сдержал – они убежали из Дэгу вместе.
Тэхён не верит словам, поэтому так долго не мог подпустить Чонгука, а его
доверие сложно заслужить. Поэтому на правой руке у него пять разных
верёвочек, возможно, когда-то было больше, но время их забрало с собой.

— О чём ты думаешь, когда часами вот так сидишь? — Чон знает, о чём думают
люди, когда остаются наедине с собой: ошибки своего прошлого, вероятность
каких-то изменений, поступи они по-другому, несбывшиеся надежды,
неопределённое будущее.

311/405
— О тебе.

Тэхён больше не скрывает своих чувств, полностью доверяет, хотя ещё два дня
назад узнал то, что от него скрывали одну маленькую ложь, однако, причины для
этого были.

— О себе, — добавляет Ким, — о том, как Юнги и Чимин изменяют своим

принципам ради нас. И что на самом деле всё держится на тонкой нити, которая
легко может оборваться.

— Но никакого риска возвращения в Дэгу больше нет, — Чонгук серьёзно

смотрит на шатена, не находя для этого причин.

— А я о твоей карьере.

Что никто не взял в расчёт. Парни слишком закрутились в происходящем, для

них то, что происходит, нормально, когда для других это будет выглядеть иначе.
Мир не заканчивается на Кан Чжуо и хоккеистах, там намного больше ядовитых
людей.
А в мире музыкальной индустрии слишком жестоко, поэтому Тэхён уже как-то
говорил, что ему нет места рядом с вокалистом.

— Ты знаешь, сколько айдолов скрывают свои отношения? — голос Чонгука

меняется, становится серьёзным, он не хочет, чтобы Тэхён сомневался, будет ли
его будущее рядом с ним. — Или ты правда считаешь, как младшие школьницы,
что их любимый певец всю карьеру в девственниках для них ходит? Даже если
раскрывают пары, это можно уладить…

— Но не когда ты встречаешься с парнем.

Чонгук поверить не может, что Тэхён думает об этом. Сам вокалист за это не
беспокоится, знает о последствиях, что даже школьные слухи в будущем могут
стоить многого, но всё равно не допускает ни единой мысли о прекращении
отношений.

У них правда может не сложиться, никто не застрахован от ссор и расставаний,

оба понимают, что они всего лишь поддаются на чувства, пусть даже
мимолётные, но они живут ими сейчас и не будут жалеть потом.

— Тогда нам просто нужно быть осторожней, — Чонгук снова подаётся ближе, —
и на публике не делать так.

Тэхён чувствует поцелуй на своей шее, чоновы губы не просто прикасаются, а

целуют найденную родинку, после чего остаётся влажный след.

— Или так, — вокалист запускает руки под толстовку младшего, проводит

языком по линии челюсти, почти задевая мочку уха, — и уж тем более так.

Чонгук наклоняется, сталкивается с Тэхёном губами, ярко демонстрируя, чего

они должны избегать в общественных местах, лениво посасывает нижнюю, не
торопясь давать жизненное предостережение. Весенний ветер щекочет
прядками щёки, Чон толкается языком в рот младшего, улавливая, как падает из
его руки кисть. Ему так нравится сводить Тэхёна с ума, упиваться его

312/405
неподдельными, неиспорченными чувствами, слышать судорожные выдохи и
подхватывать неумелые губы.

Чонгук научит Тэхёна любить и быть любимым.

Поцелуй затягивается, никто не хочет прерывать этот юности момент, потому

что в будущем, возможно, у них этого не будет. Но из-за стука позади
приходится остановиться, чтобы проверить, не было ли у их любви свидетелей, и
Чонгук поворачивается первым, совершенно спокойно обводит взглядом пустую
аудиторию и видимый коридор, никого не обнаружив.

— И не оставлять двери открытыми, — заканчивает Тэхён, поставив точку на том,

что они не должны делать на публике.

Их отношения не для чужих глаз.

Но всё хорошее когда-то заканчивается, и в данный момент сообщением от

Юнги.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чимин пропускает, наверное, пятый звонок от Чонгука, намеренно не отвечает –

не маленький, не надо за ним бегать. Подумаешь, время к одиннадцати, а он до
сих пор не появлялся в общежитии, Пак и до этого мог ночами не приходить.

Только на экране открыт диалог с одним единственным сообщением: «приди?».

Не то чтобы Чимин ждал именно от этого пользователя каких-то слов, просто
надо кого-то испепелять взглядом, пока не закончится зарядка на телефоне и не
придётся вернуться в квартиру.

В голове крутится слишком громкое «я влюбился в тебя, Пак Чимин». Всё, что
делал композитор, не было фальшью или попыткой этим добиться хорошего
отношения к Тэхёну, и от этого становится паршиво, чем если бы было наоборот.
Пак правда хочет, чтобы витамины волшебным образом фармацевт перепутал с
афродизиаком, тогда думать было бы проще.
Но он ушёл, принял данный выбор композитором, переступил порог, а значит,
Юнги уйдёт из его жизни. Так ведь будет легче, верно?

Чимину не нужны отношения, не нужен какой-то Сахарный, сбежавший с

младшим братиком из Дэгу, талантливый, красивый, заботливый и отлично
понимающий его. Последнее вообще никогда не было нужно танцору, он в этом
не нуждался и не чувствует лёгкость, когда его всё же понимают.
А теперь стоит убрать все «не», потому что обманывать себя слишком
безнадёжное дело.

Чимин даже не поднимает глаз, когда рядом с ним кто-то садится, потому что
лишь один человек знает, куда склонен уходить танцор, когда не хочет никого
видеть – берег реки, рядом с мостом, откуда виден большой стадион.

— Три года прошло, — Чонгук заводит руки назад, опирается на них, чувствуя
влажную от наступающей ночи траву, — как ты привёл меня сюда впервые.

Чимин тогда дал Чону цель, вытаскивая его из разрушенного мира, сказал, чтобы
он смотрел на этот стадион и шёл к нему, чтобы однажды его захватить,

313/405
выступить там. Он свой путь начал именно отсюда.

— Ты не был на соревнованиях, — Чонгук переводит взгляд на друга, который не

спешит это подтверждать, потому что он и правда не пошёл. — Почему?

У него было в запасе время, он мог доехать и успеть к своей очереди, но не

поехал. Глупо отрицать, что разговор с композитором не задел его, да что там,
просто сбил напрочь. Чимин теперь вообще не знает, что делать, признавать не
хочет собственные чувства, которые ещё и взаимными оказываются. Сам факт
этих чувств не хочет признавать. Пак будто потерялся, найти выход не может из
бесконечного лабиринта сомнений, мыслей и чувств.

— Нога болит, — говорит Чимин наиболее правдоподобную причину, — вот и не

пошёл.

— Заболела после разговора с Юнги?

Блядский Чонгук, знающий танцора достаточно, чтобы не поверить, что из-за

какой-то боли он отменит выступление.

Чон и сам понимает, что в отстранённости Чимина виноват он сам. За последний

месяц они отдалились друг от друга, меньше стали просто разговаривать, и
причина в том, что они по-разному смотрели на Тэхёна. Чонгук не хотел
выбирать между ними, когда Чимин не желал делить младшего с другими, из-за
чего и появилась эта ненависть к Киму.

— Я заебался.

Чимин теперь чуточку понимает Тэхёна, когда последнее, на что его хватает, это
признаться, что он устал. Не «мне плохо», не «у меня болит душа», а «я устал
справляться с этим».

Пак заебался ненавидеть Минов, идти к осознанию, что Чонгук не принадлежит

ему одному, и чувствовать другое отношение к себе. О нём и раньше заботился
младший, следил за ним, помогал, но это Чонгук – мальчишка, к которому у
Чимина другие чувства, нежели к тому, кто без приглашения ворвался в жизнь
танцора с «я не дам тебе упасть».

Просто представьте, что вы всю жизнь пытаетесь быть лучшим, идеальным, а

потом приходит человек и говорит, что любит тебя таким, какой ты есть.

Чимин не просил любить его.

— Может, — Чон встречается со взглядом друга, — тогда стоит принять чужую

помощь?

Юнги её безвозмездно предлагает, даже взаимности не просит, так почему

Чимин так упёрто отказывается? Его в этом мире ничего не останавливало до
этого момента, потому что сейчас на пути встало собственное противоречие.

— Может быть…

Этой ночью они возвращаются поздно, почти под утро, когда город ещё спит, и
лишь кто-то один ждал чужого возвращения, оставив после себя никотиновый

314/405
запах на кухне.

Вокалисты встречают утро вместе с приятной неожиданностью в виде танцора в

их квартире. Никто не спрашивает причины, разговор вообще идёт на
отдалённую тему, и всё возвращается на прежнее место. Почти всё.

Юнги, как и обещал, уходит из жизни танцора.

Физически, конечно, это сделать до конца невозможно, но на протяжении дня он
ни разу не подходит к Чимину, не говорит с ним, не протягивает ему бутылку с
витаминами. Будто Пак для него перестал существовать.

Танцор сначала лишь усмехается на это, не воспринимает серьёзно, пока

подобное не затягивается на несколько дней.

Казалось бы, Пак вообще ничего не потерял, но почему-то внутри появляется

чувство опустошения, даже несмотря на то, что Чонгук снова находится рядом. А
если закрыть глаза на это, то возникает другой вопрос: неужели человек,
который признался в своих чувствах, так легко смог от них отказаться?
Объяснение было одно – значит они не были такими уж и сильными.

Чимин умеет маскировать свои эмоции, Юнги тоже. Только теперь по утрам на
кухне запах сигарет остаётся чаще.

● ƁỦֆẴ₦ ●

— Эй, Пак, — тут же привлекает внимание Тэмин, как только танцор выходит из
душа, вытирая полотенцем выцветшие до светло-голубого волосы. — Как нога?
Если совсем не болит, то пойдём пешком и выйдем через двадцать минут, тебе
хватит?

Чимин опускает взгляд на Тэхёна, который пришёл к ним, потому что Чонгук и
Юнги давно ушли готовиться к выступлению на шоу, куда, собственно, и
собирались все сейчас.

— Я не пойду.

— Слабовата ложь, — Тэхён сразу использует запрещённый приём, зная, что

Чимин ни за что не пропустит первое не официальное, но выступление друга. —
Раньше ты мог лучше.

Между ними напряжение спало лишь немного, потому что Пак уже не так сильно
ненавидит Кима, ведь причиной был не он. Только Тэхён не стал лучше
относиться к танцору, не щадил его, выбрасывая фразы, которые не оставались
без внимания. Специально это делает.
Потому что Тэхёну надо привести Чимина на это выступление.
Это Чонгук открыл секрет, какую песню они будут исполнять, а Тэхён, услышав,
что её выбрал Юнги, понял всё сразу.

— Не понимаю, почему ты не на работе.

— Я отпросился, не переживай, — язвит Ким, выставляя всё так, будто Чимин к

нему заботу проявляет.

315/405
— Короче, идём пешком, — прерывает их Тэмин и делает это как никогда
вовремя. — Пятнадцать минут, Пак, пошевеливайся!

В ответ никакого согласия не звучит, но когда все собираются выходить, Чимин

присоединяется уже собранным.

Они доходят компанией до места, в котором снимается шоу, и их пропускают не

столько для массовки зала, сколько по причине, что они тоже трейни, а когда
обращаются к Тэхёну, Чимин быстрее остальных реагирует, избегая объяснений
и заверяя «он со мной». Пак делает это во избежание лишних слов и только.

Они занимают места в самом конце, подальше от приглашённых гостей и камер –

выступление открывают две девушки, дебютирующие уже в следующем месяце.
Пак невольно задумывается, как они все вскоре разбегутся, когда каждый
окунётся в свою индустрию. Куда их разбросает?

И почему он теряет время сейчас?

Выступления проходят довольно скучно для Чимина, в отличие от Тэхёна,

который, как ребёнок, которому мультфильм показывают, смотрит на
выступления и удивляется вокалу. Танцор же всё это видел в агентстве, знает,
почему подбирают именно такие песни, потому что они больше популярны, чем
раскрывают особенности вокалистов, а популярность воспринимается у
большинства положительными эмоциями, значит выступление уже заранее
должно всем понравиться. Конечно, больше зависит от вокальных данных,
сможет ли певец осилить эту популярную песню, но раз её выбрал, значит
может.

На середине, когда высокие баллы уже поставлены какому-то вокалисту, люди в

зале считают, что его никто не сможет превзойти, поэтому не ожидают от
дальнейших участников чего-то большего.
Пока не раздаются тяжёлые ударные.
5 Seconds of Summer – Tomorrow Never Dies

Зал заинтригован, свет прожекторов направляют на двух парней, один из

которых держит электронную гитару. Чьё-то сердце бьётся быстрее.

С первых же секунд звучит название композиции, гласящее о том, что в

завтрашний день всегда есть дорога, и грубые пальцы от игры на струнах
обхватывают микрофон, который разносит по помещению хрипловатый голос
вокалиста.

Life can be so hard to breathe

Жизнь может быть настолько сложной, что порой трудно дышать,
When you're trapped inside a box
Когда ты заперт в своей клетке.

Чимин знает, кто выбирал песню, старается сосредоточится на тексте, а не на

том, как мурашки бегают по его рукам от этого голоса, надеясь, что на него не
упадёт взгляд вокалиста, и стоит признать, выбор песни оправдывает человека,
выбиравшего её. Это в стиле Шуги – про мечты, о том, что нельзя сдаваться, что
есть ещё шанс всё исправить.

Эта песня про их мечту.

316/405
Следующие строчки подхватывает Чонгук, и зал вздыхает, потому что их голоса
создают невероятный контраст, который вызывает желание слушать и слышать.

Припев разбавляет гитара и высокая тональность, звучат одновременно два

вокалиста, музыка будто становится громче, а ритм сердца подстраивается под
ударные песни, говорящей, что завтра никогда не умрёт.

И после небольшого проигрыша взгляд блондина устремляется прямо на задние

ряды, пронизывает насквозь, когда сталкивается с одним-единственным,
заставляя себя слушать. И Чимин не верит.

It's hard to see the enemy

Трудно видеть врага,
When you're looking at yourself
Когда смотришь на себя в зеркало.
Maybe your reflection shows you
А может, отражение – это ты сам,
Screaming out for help?
Кричащий о помощи?

Эта песня для Чимина.

Мелкая дрожь пробирает тело танцора, когда он понимает смысл песни, а

внутри что-то отчаянно кричит.
Они покоряют публику.
Он покоряет Чимина.

Юнги не жалеет о выбранной песне, расслабляется на сцене, буквально

озвучивая собственные мысли, стоя на сцене, откуда его покажут на экранах
целой страны. Их голоса действительно неплохо сочетаются, и, если раньше Мин
был против дуэта, то сейчас готов согласиться как-нибудь повторить это с
Чонгуком. Он хорош, стоит признать.

Только песня слишком быстро заканчивается, и среди восторженных

аплодисментов Юнги ищет лишь один взгляд.
То место уже опустело.

Чонгук коротко бросает взгляд на композитора, который не выражает ни единой

эмоции. Это последний шаг с его стороны, всё остальное зависит только от
Чимина.

За сценой их встречает менеджер, хвалит за чистые голоса, но говорит не

обольщаться и не вестись на восторг публики, до профессионализма им далеко,
чтобы не расслаблялись. Шоу продолжается, композиция и настроение
меняются, а Юнги убирает гитару в чехол и направляется к автомату с
напитками, предупредив Чонгука, чтобы они подождали его у выхода. Только не
успев свернуть в нужный коридор, композитора немного грубо толкают в
открытую пустую гримёрную, громко захлопывая за ними дверь, отчего снаружи
раздаётся глухое эхо.

— Какого хера сейчас было?! — Чимин иногда тупит, но не настолько, чтобы не

понять, что песня выбрана специально, и, кажется, об этом знали все, кроме

317/405
него.

— Шоу, — слишком спокойно отвечает Мин, не прерывая зрительного контакта.

— Не заметил?

— Ты сказал, что уйдёшь из моей жизни…

— А ты правда вышел из квартиры, чтобы я это сделал? Ты на самом деле хотел

именно этого?

Если бы только знали, как часто Юнги задавался этими вопросами, стоя ранними
утрами на кухне в компании сигарет и не получая желанных ответов. Он не
мазохист, но продолжал спрашивать себя, не понимая, где он ошибся, и как смог
спутать чувства, которых, как оказалось, у танцора не было.

Тэхён пытался ему помочь, он видел, как старший нагружен, а последние

несколько дней вообще сидел с ним утрами на кухне, понимая, что никак не
может помочь.

Чувства – это не детали в машине, похожие детали не подберёшь, чтобы всё

починить.

— Тебе стало легче?

Юнги хочет знать, один ли он действительно ощутил эту разницу.

— Ты стал счастливым?

Ощутило ли только сердце композитора пустоту, будто что-то важное у него

забрали слишком резко.

— Как тебе эти дни без меня?

— Ты знаешь, что спрашивать об этом бесполезно, — Чимин сам подтверждает,

что не признается. — Знаешь, что никакой «дороги в завтрашний день» нет,
тогда для чего всё это?

— А для чего вообще тогда жить? — на лице появляется фальшивая улыбка,

Юнги правда не понимает, почему объясняет такие вещи ему. — Какой смысл
каждое утро просыпаться, если знаешь, что только в этот день будет светить
солнце, а завтра начнутся дожди? Может быть, для того, чтобы прожить этот
день и взять от него всё? И почему ты сейчас пришёл сюда и разговариваешь со
мной?

— Потому что жестоко делать вид, что меня не существует, после того, как дал
почувствовать себя нужным! Ты признался мне в собственных чувствах, а на
следующий день сделал вид, что их вовсе нет! Ты просто вывалил это на меня и
хотел, чтобы я остался после этого в квартире и пил с тобой чай? Ты блять
мастер ставить условия!

Очевидность их чувств слишком громкая, настолько, что где-то за стенами

очередное выступление даже не слышится.

— Хорошо, — соглашается Юнги, — перефразирую: я уйду из твоей жизни, если

318/405
ты сейчас мне скажешь об этом прямо...

Чимин закатывает глаза, вбирает шумно воздуха, даже не даёт блондину

договорить, хватая его за футболку и притягивая к себе, и затыкает его лучшим
способом из возможных, врезаясь в губы Мина. Давно надо было так сделать,
никакие слова не показывают чувства ярче, и после этого никаких сомнений не
останется. Возможно, это самая глупая ошибка Пака, но обратного пути нет уже
давно.

Потому что дождь не будет идти вечно.

Завтрашнее утро может оказаться ясным.

319/405
D - 18

— Тэхёну больше не наливать!

Шатен кривит улыбку кричащему Хосоку, подхватывает несколько салфеток со

стола и начинает промакивать свою футболку, на которую случайно разлил сок.

В квартире вокалистов сегодня шумно, ведь они с танцорами отмечают

маленький дебют Чонгука и Юнги с их песней, которая заняла второе место – не
лидирующее, но тоже неплохой взлёт. Но кто действительно пьян из всех
присутствующих, так это Юнги.
У него есть отдельный повод.

Заметив, что салфетки никак не справляются с мокрым пятном, которое впитали

и светлые штаны, Тэхён решает, что лучшим вариантом будет переодеться,
поэтому поднимается с пола в гостиной, где раздаётся очередной звон бутылок,
и уходит, предварительно захватив чистую одежду, в ванную под пристальный
взгляд одного из вокалистов.
Парень стягивает с себя футболку, бросает её в барабан стиральной машинки и
следом туда же летят штаны. Ким решает быстро принять душ и смыть с себя
прилипшую сладость, поэтому залезает в ванну и включает тёплую воду, ощущая
лёгкое алкогольное головокружение.

Такое же он чувствует, когда находится с Чонгуком.

На запястье левой руки висит теперь единственный браслет, такой же носит Чон.
Это вокалист пришёл из магазина, в котором, как оказалось, пробыл целых
двадцать минут, чтобы выбрать подходящие, и принёс Тэхёну, сказав, что тоже
хочет носить с ним парные.

Ким опускает голову под струю воды, прикрывает глаза и выдыхает, опираясь на
вытянутую руку к стене.

— Почему не закрываешь дверь? — сбоку звучит низкий голос, и от него на лице

у шатена проскальзывает еле заметная улыбка. — А если кто-то войдёт?

Тэхён сейчас с уверенностью может сказать, что такое счастье, дать

определение понятию «семья», которую он нашёл в Пусане, рассказать, что
такое любовь.
Она, оказывается, может быть разной.
Любовь может быть очень хрупкой, зародиться от небольшого стечения
обстоятельств, случайной встречи перед кабинетом директора, и продлиться на
долгие годы, деля одну мечту на двоих. Она нежная, её приятно касаться, а
каждое небольшое совместное достижение долго остаётся в памяти. Эта любовь
видит самые глубокие раны и страхи, она заставляет двигаться вперёд,
поддерживает и берёт за руку, тянет за собой.
Другая любовь обжигающая.
Она появляется внезапно, не желая предупреждать об этом заранее, пускает
свои корни, и ты просто не успеваешь от неё избавиться – она уже цветёт. Эта
любовь похожа на пламя – способна ранить, оставить после себя шрам, и она
нуждается в постоянном внимании и общих усилиях, чтобы не погасла.

Тэхён познал обе.

320/405
— А если я хочу, чтобы кто-то зашёл? — Ким приоткрывает глаза, устремляя
разный по цвету взгляд на Чонгука, который подходит слишком близко,
рассматривая, как тонкие потоки воды льются с густых ресниц младшего.

Чон даже не знает, что пьянит его больше: выпитое вино или Тэхён.

Их отношения стали настолько открытыми, стабильными и страстными, что

Чонгук иногда просто не верит, что всё может быть настолько идеально.

— Тебе сложно отказать на самом деле, — признаётся вокалист, подаваясь

вперёд и захватывая влажные от воды губы Тэхёна.

Его волосы быстро намокают, вода стремится обогнуть всё тело, впитывается в
чёрную футболку, начинает стекать по рукам, что тянутся к оголённой талии, и
струится по согнутым локтям на пол, только это парней не особо беспокоит.
Чонгук сминает пальцами мягкую кожу до покраснений и следов, подхватывает
язык Тэхёна, который зачёсывает пальцами мокрые волосы брюнета и сжимает
их на затылке, прикусывая губу старшему.

За стенкой раздаётся смех танцоров и хлопки, отчего Ким приоткрывает глаза и

бросает взгляд на дверь, которую они снова не закрыли. Только это уже как-то
не волнует, когда Чонгук мажет языком по скуле, прикусывает чуть ниже и
отстраняется, когда Тэхён хватается за низ его намокшей футболки и тянет
ткань через голову, бросая после на пол.

Тэхён всего лишь хотел переодеться и быстро принять душ, но, кажется, в
другой раз, потому что сейчас Чонгук целует ключицу, ведёт губами по груди и
заводит руки на ягодицы, надавливая к себе. Ким успевает ухватиться за полку,
чтобы не упасть, опускает взгляд вниз и резко вбирает воздуха, когда вокалист
уже прикусывает кожу ниже пупка.

— Чонгук…

— Хочу попробовать, — без стеснения заявляет Чон, схватив младшего за бёдра

так, что тот больше не может отстраниться.

Чонгук солжёт, если скажет, что эта мысль у него появилась не из-за выпитого
вина и вида того, как сок промочил футболку и штаны младшего. Скажи ему ещё
два месяца назад, что он возьмёт в рот, он бы отправил шутника на больничную
койку как минимум с сотрясением его больного мозга, а сейчас сам опускается
на колени, решая, что с простых манипуляций руками им пора переходить
дальше.

Брюнет толком ничего об этом не знает, но опыт на примере бывшей имеется,

поэтому на фоне Тэхёна, Чонгук имеет наглядное представление, отчего и берёт
эту роль на себя, а вместе с ролью член младшего.
Ким закусывает нижнюю губу, сжимает в ладони железные прутья навесной
полки, надеясь, что не сломает её, потому что ощущать чонгуков язык на
головке нечто запредельное, не поддающееся остаткам трезвости.
Его первый минет могла бы сделать девушка с вечеринки.
Но первым становится Чонгук. Во всём и по-другому не будет.

Парни в гостиной, которые в любой момент могут зайти в ванную, элементарно

321/405
забыв, что ранее туда вошёл облитый соком Тэхён, уже не волнуют никого,
наоборот, только нагоняют адреналина в кровь.
Правда, если зайдёт Намджун, то ему повезёт – он любит бесплатное порно.

Чонгук глубоко дышит через нос, заканчивает свой танец прелюдий языком,
чувствуя выделяющийся предэякулят, и пробует податься ближе, втягивая
стенки щёк и слыша судорожный выдох сверху. Звучит как похвала, и Чон бы
улыбнулся, посмотрел в самые глаза Тэхёна, чтобы видеть его возбуждённое
смущение, но на это у него ещё будет время.

Колени шатена упираются в борт ванны, капли воды добавляют ощущений к

тому, что творится в животе, в лёгких, в сердце, и Ким просто сходит с ума,
когда Чонгук уже берёт наполовину, устраиваясь на полу удобнее.
Вокалисту горло беречь надо, а он так заглатывает, что Тэхён боится
возможности возникновения проблем на следующее утро с голосом.
Только Чонгука это нисколько не волнует, он сглатывает прямо с членом во рту,
из-за чего стенки горла проскальзывают по твёрдой плоти, заставляя колени
младшего подкоситься и удариться в стенки ванны.

— Чонгук, я больше не могу, — на выдохе произносит Ким, кажется, слыша за

дверью шаги.

Брюнет не мучает, медленно отстраняется, задерживаясь у головки, и

перекладывает ладонь на член, заканчивая то, что начал, и не отодвигается,
позволяя Тэхёну кончить ему в рот.

Перед глазами плывут пятна, и Киму конкретно голову кружит, когда Чонгук
сплёвывает в ладонь и вытягивает её под струю воды, довольный своим
результатом.

— Неудобно, — Чон поднимает взгляд вверх, делясь подробностями своего

первого опыта, и видит залитого краской Тэхёна, не упуская возможности его
добить. — Запомнил? Или тебе ещё нужно пару уроков?

— Ты невыносим.

— Ещё так ещё, я не жадный, — довольно улыбается вокалист. — И с этой ночи

ты спишь со мной.

Чонгук поднимается с колен, оставляет короткий поцелуй на искусанных губах и

уходит без футболки, будто всё так и должно быть. А разве нет?

В последние дни Тэхён старался чаще уходить спать к себе в комнату, чтобы не
вызвать подозрений парней, не ставить Юнги в неловкое положение, только
Чону это порядком надоело, поэтому он и ставит в этом вопросе точку. Хотя они
открыто не говорили о своих отношениях Хосоку и Намджуну, но брюнету
кажется, что старшие уже знают.
Просто они такие очевидные, особенно Тэхён, выходящий с утра из комнаты
Чонгука невыспавшийся и в чужой футболке.

Шатен выключает воду, лениво проводит полотенцем по телу, не вытирая

волосы, и натягивает чистую футболку и спортивные штаны, заставляя себя не
думать о Чонгуке, который минутами ранее стоял перед ним на коленях.
Безумно затягивает на тёмную сторону.

322/405
Если раньше у Тэхёна было ещё какое-то стеснение от близости с вокалистом, он
постоянно переживал, что их услышат или увидят, то сейчас всё это проходит,
не без помощи старшего. Чон иногда так голову вскружит, что происходящее
вокруг вообще волновать перестаёт, однако он никогда не настаивал на
большем. К сожалению, Ким ещё помнит те слова одноклассницы,
первоначальную цель Чонгука, но быстро забывает, потому что они ничего не
значат – вокалист ни разу не склонял Тэхёна к сексу.

Шатен выходит из ванной комнаты к остальным парням, замечая, как бесстыдно

Чонгук сидит с ними всё так же без футболки, не удосужившись даже сходить за
одеждой, и ловит на себе его взгляд. У обоих влажные волосы, и вроде бы это
должно смутить присутствующих, натолкнуть на подозрения, но Тэхён ничего не
замечает. Можно сказать, все уже привыкли.

— Ладно, мы пойдём, — Тэмин поднимает своих разомлевших танцоров, ведь они

засиделись уже до трёх ночи, а учёбу и стажировку никто не отменял.

— А я блять пустое место? — Чимин облокачивается на руку, наклоняя голову

слегка набок и прожигая друга взглядом за то, что его он даже не попытается
поднять и увести в квартиру.

— Ты здесь спишь чаще, чем у нас! — заступается Минхо за Ли. — Просто уже
живи здесь и работай горлом!

— Твоё желание будет исполнено, — ровно оповещает сидящий рядом Юнги.

Взгляды одновременно падают на композитора, который дезориентированным

движением пытается поднести ровно зажигалку к сигарете, зажатой меж губ,
которые пытаются не дёрнуться в попытке скрыть довольную улыбку, потому что
речь о названии квартиры вокалистов, а Юнги это в свой собственный смысл
поворачивает, и некоторые даже понимают в какую сторону.

Чимин поворачивается к блондину последний, ничего не спешит ответить, и это

на него не похоже, лишь резко вынимает неподожжённую сигарету и
показательно ломает её в своей ладони. Табак крошится в пустую тарелку, а
колёсико зажигалки поддаётся только сейчас, выпуская язычок пламени, только
вот он уже не нужен.

— Я бросил лёд, а ты бросаешь курить, — Чимин выбирает такую формулировку,

которая показывает не условие, а ставит перед фактом.

Тэмин нервно усмехается, потому что Чимин такой, напролом прёт, редко, когда
приходит к компромиссу, своевольный, слегка командовать любит и пугает
немного то, что Юнги такой же. Окружающим сложно понять, как они могут
поддерживать хрупкие, натянутые взаимоотношения, скорее всего вынужденные
только потому, что им приходится жить вместе.
Ещё сложнее представить, как они смогут приходить к согласию, будучи не
просто в соседских отношениях.

То, что они, вроде как, теперь негласно встречаются, не даёт никаких поблажек,
оба не смогут перейти на букетно-конфетный период, называть друг друга
ласковыми прозвищами и ходить на свидания, держась за ручки. Между ними,

323/405
вообще-то, мало, чего поменялось. Они просто теперь в курсе собственных и
чужих чувств.

— А у тебя есть другой способ снимать стресс? — Мин ведёт бровью, взглядом
скользит по серой футболке-оверсайз, которая открывает вид на ключицы и
нарочно скрывает всё остальное. — Хочешь мне помочь?

— Пей с братиком мелиссу с ромашкой, — расслабленно отвечает Чимин,

расплываясь в улыбке. — Помоги себе сам.

Юнги молча принимает поражение, смотрит, как танцор поднимается и уходит

за остальными, покидая квартиру вокалистов и чувствуя на себе единственный
взгляд.

Между ними особенная страсть, они будут сражаться друг с другом до

последнего, но эта борьба будет не двух противников, а двух пылких сердец.
Чимина сложно покорить, никто не знает, что нужно на самом деле этому парню,
а Юнги узнал; сложно приручить, наверное, он навсегда останется дикой птицей,
вырвавшейся из своей клетки, и больше он туда не вернётся, не позволит никому
себя посадить за золотые прутья; сложно любить, но ради такого стоит принять
поражение их вечного сражения. Но не сегодня.

Тэхён с Хосоком складывают грязную посуду в мойку, доводят изрядно

выпившего Юнги до кровати и расходятся по комнатам. И Хосок, который
задерживается по просьбе Намджуна принести оставленные наушники с кухни,
замечает, что младший уходит совершенно не в свою комнату, отчего коротко
улыбается и выключает свет.

Всем пора отдохнуть.

● ĐǺỄǤỦ ●

— Твои руки.

Тэхён замирает с кистью в руке, не успев коснуться холста, переводит взгляд с

живописной зелени на правую кисть руки, замечая следы масла на пальцах и
царапину, которая кажется не такой существенной, чтобы обратить на неё
внимание, поэтому поворачивается к девушке, что сегодня одна с ним в
аудитории заканчивает свою картину перед скорой выставкой, и вопросительно
смотрит на неё.

Почувствовав, что её слова вызвали замешательство, юная особа нервно

закусывает губу, отводит взгляд от ореховых глаз и заправляет прядь выпавших
волос за ухо, засмущавшись.

— Они… больше не дрожат, — тихо разъясняет девушка, пытаясь скрыть свой

румянец на щеках.

Тремор и правда прошёл, состояние Тэхёна заметно улучшилось, вряд ли,

конечно, панические атаки полностью исключены, но нервничать парень и
правда стал меньше. Лечение приносит свою пользу.

Только Ким понимает, почему это замечание так смущает девочку – она заметила
такую незначительную деталь, как дрожь в руках, потому что следит за Тэхёном.

324/405
Влюбилась в него.
Это было вполне очевидно, потому что именно она из их маленького сообщества
художников предлагала помощь Киму, оставалась с ним и иногда спрашивала
разрешение вместе пройтись до остановки. Когда рядом не было Чонгука, Тэхён
не отказывался, полагая, что так делают все друзья, но, оказалось, он немного
ошибся.

Наверное, это было в силу прошлого, когда девочки к нему не подходили, за

исключением тех взрослых на вписках Юнги, на свидания робко не приглашали и
шоколад на день влюблённых не дарили, поэтому Тэхён не научился видеть
романтическую симпатию к себе. По крайней мере от девушек, потому Чонгук
показывает свои чувства слишком ярко, чтобы их не заметить.

— Да, — соглашается шатен, — мне уже лучше.

— Так значит, то что в школе говорят о твоих… — девушка на несколько секунд

затихает, даёт возможность тактично её перебить, если тема для Кима личная,
но ничего не слышит, — … приступах было правдой?

— Да.

Конечно, это же видел весь класс, а на следующий день об этом знала вся школа.

— А то, что у тебя отношения… тоже правда?

Кажется, Тэхён только что услышал пропущенное «с Чонгуком», потому что

голос девушки становится совсем тихим, громче только стучит её юное
влюблённое не в того человека сердце. Но пока она не решается признаться в
своих чувствах, ещё не всё потеряно – слышать прямой отказ куда больнее, чем
знать, что чужое сердце уже кому-то принадлежит. Обычно, влюблённым больно,
но эта боль немного притупляется, когда узнаёшь, что любимый человек
счастлив, пусть не с тобой, но с другим.

Тэхёну просто повезло этого не знать, но он и не представляет, что будет после

того, как озвучит правду. Лгать об этом нет смысла, давать ложные надежды,
которые приведут к более серьёзным последствиям, поэтому Ким опускает руку
на колено, коротко смотрит в большие глаза напротив и поднимает уголки губ.

— У меня есть любимый человек, это правда.

Говорят, глаза – зеркало души, и вплоть до этого момента Тэхён не понимал

этого значения, потому что в глазах девушки он видит падение звезды. Она
сверкнула яркой искрой, упала в озеро, окатив своими волнами большие глаза,
которые наполнились этой влагой, что сразу же пытается скрыть девушка.

— Это здорово, — ученица тут же коротко улыбается, развернувшись к своей

картине. — Ты совсем недавно здесь, а уже столького добился – раскрыл свой
талант, нашёл друзей, влился в школьный коллектив, работаешь, встречаешься…
хочу быть, как ты.

Тэхён осознаёт, что его образ в других глазах складывается именно так, просто и
легко – приезд в новую школу, обретённая сразу же популярность из-за
столкновения с пусанскими королями, внезапно раскрытый талант, без
нескольких лет упражнений, работа, отношения, самые популярные друзья в

325/405
лице Чонгука и косвенно Чимина.

Но никто из учеников не знает, через что Киму пришлось пройти, чтобы всё это
получить. Его приезд – это вынужденный побег из города, где он с Юнги
погибали, популярность складывалась на слухах, конфликтах, падениях,
постоянных стычках, водоворотах событий, в которые Тэхён не хотел попадать,
работа была собственным желанием, чтобы позволить старшему брату не
работать сверх своих сил. Не говоря уже о том, что всё это время происходило
между ними и пусанскими королями.

— Я пойду до автомата, хочешь чего-нибудь? — предлагает девушка, хотя на

самом деле это предлог сбежать, и Ким даёт ей это сделать.

— Воды, спасибо.

Лёгкий аромат карамельных духов девушки растворяется среди запаха масла и

цветущих деревьев, заполняя аудиторию тишиной. Тэхён кладёт кисточку на
палитру, быстро оглядывает дописанную картину и достаёт телефон, читая
сообщение от Рюджин, чтобы завтра, в выходной, он приходил с утра.

До совершеннолетия остаётся совсем немного.

Чжихё никак не выказывала свои права на сына, когда появлялась в кафе,

обращалась как к сотруднику, хотя Рюджин говорит, что женщина заметно
изменилась, как только обрела Тэхёна. Девушка не стала рассказывать о том,
как Чжихё звонила и разговаривала с бывшим мужем, просто не имея
возможности забрать сына, сколько денег посылала в Дэгу, не стала
оправдывать и трогать чужие отношения. «Мне своих хватает – в чужие сил нет
лезть», – сказала Рюджин, когда Тэхён предложил объяснить, что вообще
произошло.

Осталось ещё немного до новой жизни.

— Какая трогательная сцена, — позади раздаётся голос далеко не юной

художницы, из-за чего Тэхён блокирует экран телефона и предчувствует
дальнейшую пустую трату времени. — Скольким ты уже так отказал?

— Разве у трейни сейчас не стажировка?

Чжуо усмехается, перебрасывает завитые локоны волос за плечи и

останавливается рядом, без особого интереса рассматривая картину перед
собой.

— Я попала в агентство в какой-то степени благодаря Юнги, — Кан выдыхает и

подходит к окну, садясь на подоконник. — Ты, наверное, не знал, что его голос
помог из двухсот человек выделить меня.

— Ты его шантажировала? — Тэхён не знает, и это пугает.

Ему известно, что Юнги способен пойти на многое ради цели, их мечты, что даже
занимался продажей запрещённых веществ в недалёком прошлом, подделал
документы, что является прямым нарушением закона, и непоколебимо мог пойти
ещё на что-то.

326/405
— Мнение обо мне у тебя слишком низко опустилось, хотя… — Чжуо усмехается,
что не служит хорошим знаком. — У нас была маленькая сделка: секрет Чимина
за голос в агентстве. Хочешь, с тобой тоже заключу сделку?

— Хочу, — неожиданно отвечает Тэхён, — при условии, что ты провалишь и не

подойдешь больше ни ко мне, ни к Юнги, ни к Чонгуку и Чимину.

— Тогда вынуждена опуститься до шантажа, — девушка обидчиво надувает губы

бантиком.

Её приход не был пустым времяпровождением — Чжуо пришла сюда намеренно.

— Скажем, у меня кое-что есть, — Кан взмахивает телефоном, — что вполне

может разрушить карьеру парням уже сейчас, и речь далеко не о твоих
отношениях с Чонгуком.

— Зачем тогда медлишь? — ровно держится Ким, подозревая, что это не блеф –
там что-то серьёзнее, чем его фото на льду с вокалистом.

— Пока не определилась, что именно хочу от тебя получить – ты мне ничего не

дашь, — девушка пожимает плечами и опускает телефон. — Для начала твоё
молчание, ты никому об этом не скажешь, в противном случае я даже
шантажировать не буду – сразу осуществлю задуманное.

Приход Чжуо сейчас имеет лишь одну цель – дать понять, что она ещё не вышла
из игры, заставить Тэхёна нервничать, ждать той минуты, когда будет озвучен
приговор, чтобы за это время безысходность взяла своё и решение пойти на
условие было настолько сильным, что другого выхода парень просто не найдёт.

— Нормально дышится, Чжуо? — Тэхён слишком заботливо задаёт этот

непонятный вопрос, из-за чего одноклассница даже на секунду теряется.
— Собственный яд в глотку не затекает?

— Дышу полной грудью, спасибо.

— Ам, — позади слышится торможение девушки, что вернулась с бутылкой воды

для Кима, — я помешала?

Кан мягко улыбается, ещё раз смотрит на Тэхёна, подмигнув ему и оставив
продолжение разговора на следующий раз, как только она определится с
желанием, и уходит, оставляя после себя чувство незаконченности.

Ким правда не знает, что от неё ожидать. Хуже всего, если все её слова – правда,
и, получается, Тэхён не может рассказать об этом Юнги или Чонгуку. Они не
останутся в стороне, а Чжуо не будет медлить.

— Всё нормально? — интересуется подруга, протягивая воду шатену.

Когда вообще наступит это «нормально»? Что в Дэгу, что в Пусане – нигде не
скрыться от людей.

— Да, — Тэхён натягивает фальшивое спокойствие, — мы просто плохо

общаемся, ничего нового.

327/405
Девушка принимает этот ответ, возвращается к своему холсту, украдкой
наблюдая, как Ким начинает собирать свои вещи.

Не похоже это на просто плохое общение, потому что юная художница услышала
немного больше, чем следовало бы. Она убирает волосы за уши, когда Тэхён
коротко прощается и уходит, оставляя гнетущую тишину чего-то страшного.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Холодный душ не приводит в чувства, даже если стоять под ним долгие десять
минут, только замёрзнешь, как зимой в подворотне, пока клиента ждёшь, и
головную боль получишь в подарок.
Юнги доползает обратно в свою кровать, падает на подушку, что начинает
впитывать влагу с его волос, и прислушивается к приходу кого-то из парней.
Композитора будить сегодня не стали, дали ему отоспаться, да и в агентство
надо прийти только под вечер, поэтому у него есть время привести себя в
чувства, которые он потерял где-то вчерашним вечером.

Или обрёл.

— Лжец.

Юнги толком не успевает ничего понять, наполовину поднимает веки и

чувствует, как постель проминается, рядом падает танцор и, с присущей ему
любовью к мягким матрасам, располагается удобнее.

— Обещал мне кофе в постель, и что я получил? — Чимин поворачивается к

вокалисту, толкнув языком в щёку, потому что волосы без правильной сушки
будут как солома, а парня это, видимо, нисколько не смущает.

— Я говорил про поцелуи и кофе по утрам в мою постель, — напоминает Мин,

снова закрывая глаза.

— Ну, вот – я здесь, — наглости у Чимина хватает. — Чёрный без сахара и молока.
Можно со сливками.

На самом деле странно видеть такого Чимина, который, вроде бы, ничуть не
изменился, но на самом деле стал другим. Но он всегда был таким, Чонгук знает:
парень не выражает свои чувства обычными способами, он не будет
интересоваться, как дела, но молча разберётся с твоими проблемами,
приготовит поесть, когда сам забудешь, и никогда не признается, как сильно он
привязан к человеку.
Сейчас Пак не скажет, что пришёл сюда не для кофе, а проверить Юнги, потому
что в квартире никого нет, на самом деле встанет и сделает завтрак для них сам.
Чимин с Чонгуком так выросли, вдвоём, они действиями показывают, а не тратят
время на слова.

Но не услышав никакого ответа, Пак поворачивается к блондину, смотрит на его

подрагивающие ресницы, бледную, почти болезненного цвета кожу и цокает,
принимая сидячее положение.

— Не вздумай податься в актёры, — Чимин проводит по голубым волосам,

поднимаясь на ноги, и уходит из комнаты, бросая: — не придёшь через десять
минут – будешь пить холодный кофе в одиночестве.

328/405
Юнги улыбается, жмётся щекой к подушке и засекает десять минут, подозревая,
что следующей ночью Чимин останется здесь, чтобы утром получить свой кофе в
постель.

Никто против не будет, просто в их квартире появится ещё одна чашка.

● ƁỦֆẴ₦ ●

— Чонгук, — голос тренера уже не привлекает внимание – за этим обращением

стоит очередное замечание по поводу его танцев. — У тебя чертовски хороший
вокал, но пластичности никакой.

Брюнет уже ничего не отвечает, открывает пластиковую бутылку воды и

подносит горлышко к губам, глотая необходимую жидкость и игнорируя
однотипное замечание. Как будто он не в курсе.

— Говорят, — с другого конца зала усмехается Марк, — по танцу можно сказать,

какой человек в постели. Это так, Чон? Ты такой же грубый в сексе?

— Хочешь проверить? — слегка агрессивно отвечает Чон, хотя знает, что это
озвучено не с целью поиздеваться.

— Сомневаюсь, — улыбается парень, прячась за Хёнджина. — Ну а если серьёзно,

переспи с девственницей – с ней нежно надо, того гляди научишься плавно
двигаться…

— Уймись, — заканчивает Хёнджин, забирая у Чонгука бутылку.

Вокалист пропускает следующую тему разговора из-за слов Марка о плавных

движениях, потому что в голове возникает Тэхён. Чонгук любит его трогать,
сжимать бёдра, кусать, по-собственнически прижимать спиной к себе по ночам,
утыкаясь носом в загривок, и последнее – единственное, что он делает нежно.
Кима это, вроде, устраивает, он никогда не говорил, что это чересчур или что
ему неприятно, сам любит в чонгуковы волосы зарываться, сжимая их между
пальцами.

Но одно дело то, что они творят, другое – секс. У Тэхёна партнёров не было, у
Чонгука только девушка, и с ней он нежен не был. Чжуо отдавалась на
растерзание, чёртова мазохистка, как Чимин недавно проговорился, не только
под него могла лечь за один день.
Чон старался не думать о Тэхёне именно в этом плане, не переходил границу,
хотя, чего скрывать, хочется очень. Но он обещал, заверил, что ничего ему от
Кима не надо, лишь доверия, и не может нарушить собственные слова.

Чонгук себе этого не простит.

С чего вообще он поверил на слово, будто от какого-то секса он сможет плавно

танцевать?!
Брюнет выдыхает, собирает свои вещи, намереваясь сейчас вернуться в
общежитие, принять душ, завалиться рядом с Тэхёном, который уроки делает
или валяется в комнате, ждёт его. А возможно Чон освободился первым и зайдёт
за ним в художественную студию. Только все планы трескаются, осыпаются
осколками, потому что, выйдя с группой на улицу, Чонгук видит его.

329/405
Тэхён сидит у столба, гладит какого-то чёрного котёнка, который всем дорогу
переходит, с ладони даёт ему что-то, решив покормить животное, поделиться
своей добротой, приласкать. Ким сюда с Юнги пришёл, композитор на
стажировку, а младший к Чонгуку, только планы прервал этот чёрный
потерявшийся комочек – только подойдя ближе вокалист замечает тоненький
красный ошейник.

Тэхён поднимает голову, когда перед ним кто-то присаживается, смотрит на

Чонгука и совершенно не замечает, как вокруг них ходят люди. Это довольно
сильное чувство, когда кажется, будто помимо вас двоих в этом мире больше
никого нет.

— Ты сильно устал? — Ким по привычке медленно облизывает губы перед тем,

как предложить не совсем удобную вещь, только никак не поймёт, что Чонгук с
ним хоть в Дэгу пойдёт, но будет рядом, заодно.

— Да, — признаётся вокалист, — и я хочу хорошо поужинать с тобой после того,

как мы вернём котёнка хозяевам.

Именно это и хотел предложить Тэхён.

Ким поднимает чёрного нового друга на руки, заботливо под лапки задние берёт,
к груди прижимает, осматривает, чтобы удостовериться, что на его руках ему
удобно, и всё это не остаётся без внимания вокалиста. Чонгук знает, что у Тэхёна
не было домашних животных, он никогда не ощущал этой маленькой радости,
когда возвращаешься в дом, где тебя ждут, тыканье влажным носом по вечерам,
засыпая в постели под боком, и неподдельную преданность в глазах своего
питомца.
Надо бы наверстать упущенное.

Парни доходят до указанного на ошейнике адреса, не успевают подойти к дому

ближе, как из него выбегает девочка, бросается к незнакомцам, которые держат
в руках её котёнка. Совсем юная особа не может сдержать своих слёз от счастья,
что её Дымок нашёлся, разревелась посреди улицы, прижимая любимое
животное к себе и не прекращая благодарить парней за то, что вернули Дымка
домой.

И тогда Чонгук присаживается перед девочкой, мягко улыбается и начинает её

успокаивать, отвлекая вопросом, почему она назвала чёрного котёнка именно
Дымком, на что та, шмыгая носом, рассказала, как родился он серым, а потом
потемнел.
Тэхён наблюдает за этой картиной, а если быть точнее, не отрывает взгляда от
Чонгука, который со своим другом кости ломает, никому не позволит перейти
ему дорогу, готов пойти на многое, ради своей цели, и так заботливо пытается
стереть чужие слёзы.

Только переехав в Пусан Ким понял, как сильно можно ошибаться на чей-то счёт,
и как много кроется за, казалось бы, непробиваемой стеной. Все они – Тэхён,
который в школе казался хладнокровным, безразличным ко всему новеньким, за
которым тянутся насмешки и тяжёлое прошлое, Юнги – бесстрашный старший
брат, на плечах которого лежит большая ответственность за подаренную
рискованную мечту, Чимин, на чьём характере отпечатался след, оставленный
родителями, и Чонгук, чью реальную личность не узнает никто – все на самом

330/405
деле не такие, какими кажутся на первый взгляд.

Вернувшись в квартиру, Тэхён задумывается над тем, чтобы рассказать Чонгуку

о произошедшем в художественной студии, ведь сейчас подходящий момент
непринуждённой обстановки, когда можно об этом спокойно поговорить. Вряд ли
Чжуо узнает, что Ким нарушил «договор о неразглашении», однако, если Чонгук
решит расправиться с этим сам и тем самым даст понять Кан, что он в курсе, то
она без колебаний осуществит задуманное. Словом, будущее зависит напрямую
от Тэхёна.

— Я быстро в душ схожу, — вокалист отвлекает от мыслей, заставляет Кима

обернуться, понимая, к чему это ведёт, — начнёшь без меня?

Взгляд у Тэхёна меняется, Чонгук не уверен, что сказал что-то правильное, когда
парень несвойственным себе жестом начинает заправлять волосы за ухо и
соглашается, уходя на кухню.

Всё бы ничего, да только Тэхён готовить не умеет.

Об этом не так давно узнали Хосок с Намджуном, поэтому максимум младшего –
это сварить рамён или что-нибудь нарезать, но к плите его старались не
подпускать, и всех всё устраивало. А сейчас ему никто не поможет, ведь старшие
вернутся нескоро, а они должны приготовить сейчас на всех.

Эта проблема кажется ещё серьёзнее, чем та, что была минутой ранее в мыслях,
но Ким, хоть и неуверенно, заходит на кухню и достаёт из холодильника мясо.
Хосок в последний раз давал какие-то советы по его приготовлению, а на Тэхёне
проклятие всё спаливать, пересаливать, ронять, чтобы в конечном итоге просто
выкинуть.
Нет, конечно для таких, как он, написаны инструкции, где указано определённое
количество времени, последовательность, пропорции, но вы можете
представить, что у парня это просто не получается?

Задача становится невыполнимой, когда Тэхён стоит с уже кинутым нарезанным

мясом на сковороде и думает, что оно должно тушиться в воде, но он уже налил
масла, и если сейчас зальёт, будет ли это правильным решением?
Ответ можно получить только путём эксперимента, поэтому Ким смело льёт
воду, подумав, что ещё не поздно. Только в этот же момент раздаётся шипение,
масло начинает брызгать, и это и было то самое, о чём надо было подумать
прежде, чем делать. Тэхён быстро закрывает сковороду крышкой, переставляет
на соседнее место, испуганно пытается отдышаться, надеясь, что мясо не
превратилось от этого в угли, и замечает стоящего неподалёку Чонгука,
вышедшего из душа.

Только вместо того, чтобы говорить о безрассудстве Тэхёна, который залил

разогревшееся масло водой, Чон хватает младшего за руки и тянет на себя и
быстро вытирает полотенцем, чтобы убрать остатки. Ким даже не обратил
внимание, что он обжёгся, попал под обстрел беспощадного масла, а Чонгук
заметил.

— Ты зачем это сделал? — брюнет держит ладони младшего, стоит слишком

близко, его влажные волосы струйками спадают на лоб, достают до опущенных
ресниц, взгляд из-под которых устремлён на Кима.

331/405
— Чтобы потушить.

— Ты…

— Не умею готовить, — прерывает Тэхён, опуская взгляд на руки. — У меня

никогда не получалось это делать, поэтому готовил всегда Юнги.

— Почему ты не сказал мне сразу?

Тэхён почти вздрагивает, потому что этот же вопрос можно отнести к ситуации с
Чжуо. Если всё это затянется до того момента, как девушка огласит своё
условие, или до тех пор, пока Чонгук об этом не узнает, прозвучит точно такой
же вопрос.
Почему Ким не сказал об этом сразу?

— В этом ничего такого нет, — Чон бережно осматривает ладони младшего,

испугавшись, хотя сильных повреждений нет. — Может, я ещё что-то должен
знать?

Должен. И Тэхён почти признаётся, решив, что попробует как-нибудь Чонгука

уговорить не разбираться с этим, подождать, пока он не выяснит, что имеет
Чжуо в рукаве, но вода с крышки сковородки стекает, масло снова шипит,
напоминая, что у них там вообще-то мясо готовится.

Чонгук отвлекается, отходит и начинает исправлять маленькое недоразумение,

не придав значения последнему вопросу. Это у Тэхёна внутри всё скребётся, он
обещал доверять Чону во всём, а если промолчит, значит всё было напрасно.
Вряд ли брюнет после этого продолжит доверять ему.

— Чонгук…

— Всё, забыли, я ничего не видел, — мягко улыбается вокалист, закрывая

сковороду крышкой, — просто на будущее: не заливай разогретое масло водой,
хорошо? И вообще можешь не готовить – когда я жил с Чимином, в основном
этим занимался я. Так что голодным ты не останешься.

— Поговорить надо.

Брюнет слегка хмурится, когда понимает, что речь вовсе не о готовке. Он

заметил задумчивое состояние Кима ещё тогда, когда увидел его кормящим
котёнка, а потом это подтвердилось, когда парень отвечал на вопросы
поверхностно.
И Чонгук складывает руки, этот жест выглядит немного строгим, но так вокалист
просто сосредотачивается, облокачивается на кухонный гарнитур позади себя,
имея сейчас возможность уделить внимание разговору, а не ужину.

У Тэхёна ком поперёк горла встаёт, потому что понимает, что дальнейшим
разговором может испортить вечер, нагрузит Чона новыми проблемами, когда
мог бы промолчать и попробовать разобраться с этим хотя бы с помощью брата –
хотя они оба одного поля ягодки, любящие за углом кости на место вправлять.
Чимин, как вариант, у него хоть и подобные наклонности, но, когда дело
касается Чжуо, у него немного иные подходы к решению таких задач.

Поэтому Тэхён думает, что торопиться не стоит.

332/405
— Что если у меня есть то, о чём надо рассказать, но я не могу этого сделать, —
Ким облокачивается ладонями на стол позади себя, взгляд разных глаз напротив
устремляет, смотря на парня, и пытается подобрать правильные слова, чтобы
дать всё правильно понять. — Как тогда, когда ты писал мне от лица Хёнджина…
ты не мог признаться, потому что боялся, что всё испортишь.

— Да, а потом дотянул до последнего, когда всё вышло из-под контроля, и

вместо моего признания, ты узнал всё сам, и это доставило тебе куда больше
боли, чем могло бы быть.

То, что Тэхён вообще об этом заговорил, уже значит, что со временем он сможет
признаться прямо, поэтому стоит подойти к этому вопросу логически, а не
спускать на эмоциях, хотя Чон очень бы хотел узнать, что такое должен
рассказать ему Ким.

— Но это не значит, что ты обязан мне сейчас обо всём рассказать, — уже тише
сообщает Чонгук, опуская руки, — я подожду.

Маленькая часть большой проблемы прозвучала, и теперь Чон в курсе. И хотя он

заверил, что подождёт, но всё равно обязательно вернётся к этому вопросу
позже, попробует подтолкнуть младшего к раскрытию проблемы, но не сейчас.
Сейчас вокалист оставит этот разговор, постарается забыть, возвращаясь в
реальность, в которой ему предстоит больше пропадать в агентстве из-за нового
графика.

Чонгук знал, что карьера предполагает вытеснение личной жизни, сложно

совмещать её с отношениями, да и кому нужно встречаться в лучшем случае
поздно ночью, когда вокалист будет возвращаться усталым? Только дело в том,
что в отличие от девушек, Тэхёну не нужно постоянное внимание. Не то чтобы
ему оно не нужно вообще, просто он всё это понимает, у него брат такой, живёт
он среди таких же трейни, без пяти минут сольными или групповыми
вокалистами, поэтому он не будет требовать больше, чем Чон может дать.
У них всё должно получиться.

— Тэхён, — слегка серьёзный тон голоса заставляет шатена поднять на Чонгука

взгляд, заметив, как тот подходит ближе, — прекращай об этом думать. Я
уверен, ты примешь правильное решение, может быть, не сейчас, но потом.

Чон подхватывает младшего за скулы ладонями, приподнимает его голову и

мягко улыбается, имея уникальную возможность смотреть в эти невероятные
глаза. Он оглаживает большими пальцами щёки, создаёт атмосферу
безопасности, и это всегда у него получается, потому что Тэхён теряется,
забывая о происходящем.

— Рядом со мной думай только обо мне, — Чонгук взглядом мажет по чужим
губам, вспоминает ночь и напряжённо выдыхает.

— Сложно этого не делать.

— Хороший мальчик.

Тэхён не успевает ничего ответить на это «хороший мальчик», что явно сказано
специально, потому что Чон делает шаг, заставляя шатена упереться в стол, и

333/405
целует его. Он часто так делает, когда хочет отвлечь Кима от чего-то, внезапно
без предупреждения, немного по-животному срывается, но именно это
действует лучше всего.

Чонгук все плохие мысли из его головы вытеснит.

Время до прихода остальных у них не ограничено, а вот мясо своим тихим

тушением может через несколько минут напомнить о себе, но пока этого не
случилось, Чонгук займётся лечением своего Тэхёна, чья душа заклеена в
пластырях.
Чон туда новые приклеивает, старые, износившиеся убирает, целует каждый
шрам, следит, чтобы они не были никем заново вскрыты, самому Тэхёну этого не
позволяет сделать. Ким цепляется за чонгукову футболку, а старший позволяет
забираться в душу, выворачивать её, встряхивать – они там вместе порядок
наводят.

Но пока они наводят порядок внутри, снаружи это не всегда удаётся делать.
Чонгук подхватывает шатена за бёдра, усаживает на стол, рукой сдвигая в бок
стоящие на поверхности кружки, тесно прижимается к нему, не в силах
противостоять, потому что его чертовски хочется целовать, причём всегда.
Утром, когда они оба просыпаются от будильника или Намджуна, любезно
пробуждающего всех старшеклассников, и Тэхён весь помятый вылезает из-под
одеяла, ранее покоясь на груди брюнета; по пути в школу тоже очень хочется,
перед разделением по классам; на переменах это желание возрастает с новой
силой, иногда Чон даже не сдерживается, забирает шатена прямо из класса под
предлогом показать картины, только в художественной студии они далеко не
картины рассматривают; вечером особенно хочется. Просто хочется.

Тэхён особенно любит цепляться за спину для начала, чтобы не упасть, потому
что Чонгук всегда его куда-нибудь сажает, прижимает, зажимает, а потом уже
чтобы притягивать к себе, слиться во что-то безумное.
Иногда Чон думает, а знает ли его старший брат, как хнычет его младший
братик, когда его руки сжимают бёдра парня, когда он ладонью через одежду
накрывает член Тэхёна, оттягивая время? Или как шатен забывается поздно
ночью, пока все спят, стонет в губы вокалиста, а последнее время даже
оставляет отметины под чонгуковыми ключицами из-за чего приходится носить
толстовки?
Лучше никогда ему этого не знать, потому что такой Тэхён только для Чонгука.

— Чонгук, — с судорожным выдохом шепчет Ким, чувствуя, как брюнет

расстёгивает его ремень, — давай не на столе, нам тут ещё есть.

Чон улыбается, специально прикусывает кожу на шее шатена, не отходит, будто

специально изводит, хочет, чтобы Тэхён сидеть за этим столом не мог,
вспоминал их, везде хочет его, чтобы каждый угол напоминал о них. Только не
может с собой ничего поделать, когда Ким его так просит, брови ломает и
дышать начинает чаще, будто у него заканчивается воздух.

Чонгук уходить не хочет, терять на это время, когда он уже расправился с чужим
ремнём. Поцелуи ложатся мокрой дорожкой, Тэхён покрывается мурашками,
кажется, в мыслях больше ничего его не тревожит, потому что ладони сами
тянутся к джинсам, но брюнет его почему-то останавливает. Ким видит, что Чон
возбуждён не меньше, возвращается к глазам и ловит на себе затуманенный
взгляд. Такой же был вчерашним вечером, когда Чонгук опустился перед ним в

334/405
ванной – он что-то задумал.

— Насколько далеко ты готов зайти? — брюнет опирается руками по обе

стороны, чуть наклоняется и оставляет поцелуй на скуле, мажет до уха,
возможно, склоняет младшего к ответу.

Тэхён не против, шумно сглатывает, представляя, что сейчас может произойти,

из-за этого в животе всё скручивает, проходит мелкой судорогой, и парень
тяжело выдыхает, чтобы озвучить давно принятое решение.

— Настолько, что готов взять свои последние слова назад.

Тэхён не против, Тэхён хочет даже на столе, Тэхён слышит, как Чонгук почти
рычит, когда выдыхает у его шеи, оставляя там поцелуй, как печать соглашения.

Когда вокалист отстраняется, оставляя шатена на столе с раздвинутыми ногами,

расстёгнутым ремнём, влажными зацелованными им губами, Ким чувствует
собственное биение сердца, которое врезается в стенки, паникует, хотя парень
понимает, что Чонгук больно ему не сделает. Тэхён хочет побороть свой страх,
окончательно понять, что Чон с ним по-настоящему, не из-за жестокой мести,
они продолжат просыпаться вместе, любовь брюнета продолжит быть только
для него.
Сейчас самое время.

Ким поднимает взгляд, когда Чонгук уже возвращается с оливковым маслом, его
сердце падает куда-то вниз, руки на кончиках пальцев начинает покалывать, и
старший этот страх видит, но там не только он. В глазах Тэхёна целых два мира,
чёртовы разные Вселенные, совершенно непохожие между собой, но в обоих
отражается доверие Чону.

Шатен в лице вокалиста сомнений или страха вообще не видит, но чувствует его,
когда он снова целует, придерживает за спину, когда укладывает на стол,
избавляясь от мешающей одежды. Чон не говорит, чтобы Тэхён его остановил,
если передумает, это неозвученное соглашение у них действует с самого начала,
и младший ещё ни разу его не использовал.
Киму становится совсем плохо, когда он видит, как Чонгук мажет пальцы в
жидкости, его запах растворяется повсюду, бледно-жёлтое, слегка зеленоватое
масло стекает по ладони, и это единственное, чем они могут воспользоваться
сейчас. Тэхён не против, но этот запах надолго впечатается в его память.

На губах снова чонгуковы губы, шатен его за шею обнимает, для удобства
ногами обхватывает за талию и сжимает его футболку, когда чувствует по коже
скользящее движение. Тело заливается судорогой от предвкушения
неизвестности или того, как вторая ладонь слишком гладко и легко проводит по
члену, заставляя Тэхёна переключить внимание с того, как палец оглаживает
колечко мышц, неторопливо, мучительно медленно. Чонгук сам на грани, и если
бы Тэхён узнал, что он вообще никак не готовился, изучил теорию слишком
поверхностно, потому что не знал, что они так скоро до этого дойдут, то,
вероятно, не согласился бы.
Но Тэхён ему доверился, поэтому Чон постарается сделать всё правильно.

Ким практически не чувствует, когда в него проникает палец, ощущает что-то

непривычное, скользкое, но мир куда-то благополучно плывёт, когда Чонгук
проводит языком между его губ, проталкивает его в приоткрытый рот вместе со

335/405
вторым пальцем, и только тогда Тэхён наконец в полной степени ощущает
происходящее. Шатен начинает дышать глубже, сбито, Чон это чувствует и
давление на своих пальцах, отчего почти не двигает ими, покрывает лицо
поцелуями и отвлекает другой рукой, пытается облегчить неприятные
ощущения.

Тэхён понимал, что так будет, прикрывает глаза и пытается расслабиться,

только снова напрягается, когда представляет, что в нём будут далеко не
пальцы, а сам Чонгук, и от этого член в руке вокалиста дёргается. Уж Чон знает,
что младший далеко не такой невинный, каким кажется.
И когда брюнет проталкивает пальцы глубже, на ощупь найдя то самое, что
заставляет Тэхёна крупно вздрогнуть, Ким пугается собственной реакции, жадно
сглатывает накопившуюся слюну и громко выдыхает. Чонгук третий не
добавляет, двумя растягивает, мучительными движениями массирует изнутри,
доводя бренное тело до точек перед глазами, потому что Ким уже
неконтролируемо стонет, собственное тело не чувствует.

Чон от этих звуков готов с ума сойти, жмётся ещё ближе, безумно хочет
избавить шатена от мучений, хотя Тэхёну кажется наоборот – довести до
исступления. И у него это получается. Ким совершенно неожиданно для себя
кончает, пачкая футболку между ними, сбито дышит, пытаясь вернуться в
реальность, чувствует, как Чонгук по его бёдрам проводит масляными ладонями,
всего пачкает и просто прижимается своими губами к ямочке под нижней губой
младшего.

Кухня сегодня осквернена. Ким повержен, потому что этого оказывается

определённо мало.

Пространство вокруг наполняет другой запах, вытесняя оливковое масло. Мясо

горит.
Тэхён, кажется, тоже.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Юнги отпирает дверь в квартиру и пропускает внутрь Чимина, который бросает

сумку на пороге и поворачивается к композитору, с возмущённым:

— Прошли сутки, а ты меня уже затрахал!

Мин это на свой счёт не принимает, специально дразнит танцора, и тот где-то в
глубине своей гордой души это понимает.

— Я тебя ещё не трахал, успокойся.

— А как хочется, да? — язвит танцор, сбрасывая джинсовую куртку композитора,

который одолжил её, пока они возвращались.

— Ты представить себе не можешь, — не слишком эмоционально выдаёт Мин, —

так сильно, что за всё наше знакомство я ни разу тебя даже не поцеловал, не
прижал и не взял. Так тебя под собой желаю, что на несколько дней полностью
исчез из твоей жизни, лишь бы тебе не приносить неприятности.

— Извинений не дождёшься, — Чимин проходит дальше и включает в гостиной

свет. — Я больше целовать тебя не намереваюсь, пока ты не перестанешь курить

336/405
эту дрянь.

— Я знал, в кого влюбляюсь, не беспокойся – сам поцелую, — ответно язвит

Юнги, останавливаясь, когда замечает на диване Тэхёна с Чонгуком.

Кажется, дверь квартиры была заперта, поэтому парни решили, что здесь никого
нет, обсуждая щекотливую тему слишком открыто, а младшие, оказывается, тут
в темноте на диване валялись, судя по сонному взгляду Тэхёна, который ещё и
заснуть успел.

Вроде бы, до этого момента о начавшихся отношениях вокалиста с танцором

никому не было известно, но и молчать они об этом не договаривались. Но всё же
младшие должны были узнать об этом не так.

— Вы… — Чонгук даже не может закончить вопрос, произнести «встречаетесь»,

потому что здоровой логике не под силу принять, что Чимин в отношениях с
Юнги.

— Будем трахаться потише, — резко отвечает Пак от того, что слишком устал,
чтобы отвечать на подобные вопросы, и переводит стрелки, добавляя: — не то,
что вы.

Тэхён вспыхивает тут же, что-то про поставить телефон на зарядку говорит,
соскальзывая с рук Чонгука, пока тот цокает – Чимин это нарочно, ничего он не
слышал.

Ужинают они вместе, к этому времени, когда Юнги с Чимином подтягиваются к

столу, возвращаются Хосок с Намджуном, и никто не замечает, как Тэхён с
неловкостью отказывается полить салат оливковым маслом. Почти никто.
Зато Чонгук назло двусмысленным способом напоминает про отношения Чимина
с Юнги, заставляя того запихнуть мясо в рот младшего, чтобы лишнего не
болтал – рано ещё на весь мир сообщать о суточных отношениях.

Этот момент напоминает один из вечеров, когда Юнги вернулся в квартиру

настолько усталым, что Тэхён его кормил. Чонгук тогда не понимал, почему они
это так делают, странным способом, пока Мин не показал, что это – нормально, в
семье все так делают. И смотря на парней, которые устали за этот день
(возможно, жизнь) тихо смеются, перекладывают друг другу еду и просто
отдыхают, Чон понимает: так выглядит семья.
А они стали её частью.

Только Тэхён думает о том, как эту семью сохранить, и какое из его решений
окажется правильным.

337/405
D - 19

Говорят, выход есть всегда, и это правда.

Только ради него придётся чем-то пожертвовать.

Опускающееся за высотки солнце последний раз бросает блик на панорамные

окна кафе, сменяя безумно жаркий день на прохладный вечер, когда самое
время зайти на чашечку кофе с кусочком торта.

Тэхён окидывает взглядом внутреннее помещение, внешние столики на улице

под навесом, удостоверяется, что никто в его помощи не нуждается, и
заглядывает за стойку в тетрадь, где было незавершённое задание. Парень
переворачивает лист и замечает пометку карандашом, которую сделал точно не
он – была указана ошибка. Ким поднимает взгляд на Рюджин, что убирает
столик, ловит от неё подмигивание и улыбку – она словно заботливая старшая
сестра, с которой можно обсудить достаточно многое, всегда поможет, хотя в
самом начале у неё не было особого желания принимать на работу
старшеклассника.

Но все склонны иметь ошибочное предположение.

Тэхён успевает решить несколько задач, Рюджин ему помогает, между заказами
они обсуждают возможные варианты дальнейшего обучения юного художника –
девушка, знающая этот город достаточно хорошо, предлагает университеты с
уклоном на дизайн. У Кима много возможностей и достаточно времени, чтобы
сделать выбор.

К восьми приходят на смену другие работники, и шатен начинает убирать

рабочее место за стойкой, думая о том, что неплохо было бы сейчас как следует
отдохнуть перед новой неделей. Только все мысли перебивает чья-то тень и
громкое:

— Я хочу сделать возврат.

Перед Тэхёном ставят стаканчик кофе, и парень вздрагивает, не столько от

осознания, что он с чем-то напортачил, сколько от низкого, явно наигранного
знакомого голоса.

Ким одной рукой забирает стаканчик, что ему вернули, ощущает подозрительно
тяжёлый вес и только потом замечает совсем маленького кучерявого щенка, что
смотрит на него из этого самого стаканчика чёрными бусинками глаз. На лице
Тэхёна удивление, перед ним тёплый смех Чонгука, который облокачивается на
стойку локтями, подаётся вперёд, успевая ухватить с любимых губ короткий
поцелуй.

— Но… мы же живём в общежитии, — Ким потерянно перемещает взгляд с

кудрявого щенка на счастливого вокалиста, в чьих глазах горит любовь, — разве
я могу…

— Правила не запрещают держать животных меньше корги, а этот, — вокалист

подносит указательный палец к крошечному носику, — не должен вырасти таким
большим. Той пудель. Да? — обращается к щенку. — Твой хозяин о тебе
позаботится, у него есть хороший пример, так что не переживай, он поделится
338/405
своей любовью с тобой.

Чонгук улыбается так широко не столько от радости приобретения щенка,

сколько от неуловимого восторга младшего, на чьих глазах скапливается влага.
Тэхён поверить не может, что у него теперь есть собственное животное, о
котором он даже мечтать не мог, а тут это чудо в стаканчик из-под кофе
помещается.

Так и выглядит любовь, верно?

— Ой, у вас пополнение? — Рюджин смотрит на щенка, а затем на вокалиста, у

которого во взгляде гордость и неподдельная любовь. — Как же быстро растут
чужие дети! Благословляю вас, мои хорошие, можете идти домой, — девушка
кладёт ладонь на плечо Тэхёна и уходит, оставляя двоих наедине.

— Но у нас ничего для него нет, — Ким пробует вынуть той-пуделя, который
начинает лизать его руки маленьким шершавым языком.

— Сейчас пойдём и устроим ему шоппинг, — Чонгук складывает тетради парня и

бросает их в портфель, закидывая тот себе на плечо – сейчас Тэхёна не оторвать
от щенка, вряд ли он вообще будет под ноги себе смотреть. — Это, конечно, не
корги, но он будет ревновать, если ты будешь уделять внимание другим
собакам.

Чон открывает дверь кафе, пропуская шатена, пока тот беззлобно усмехается – и
всё-таки последняя встреча с тем парнем и жующим шнурки корги, с которым
Киму случайным образом ещё раз удалось столкнуться, вызвала у вокалиста
ревность.

— Как назовёшь?

Этот щенок чем-то похож на Чонгука, наверное, этой щенячьей любовью, с

которой пудель лижет парня и тычется мокрым носиком, влюбляя в себя. Он так
непривычно умещается в ладонях, отчего Тэхён боится сжать его сильнее, но тот
такой изворотливый, из-за чего всё же приходится прижать его к себе.

— Кукки, — шатен мягко улыбается, зарываясь пальцами в мягкую волнистую

шерсть, — пусть хоть один Печенюшка в моей жизни не будет меня обманывать.

— Я извинился! — Чонгук закатывает глаза и слышит родной смех, из-за чего

злиться на парня становится совершенно невозможно. — Невероятный…

Как можно назвать это чувство внутри, когда что-то расцветает от одной только
чужой улыбки? Чонгук не понимает, что с ним произошло за последние
несколько месяцев, но это значительно изменило его жизнь. Если раньше парень
пытался выплеснуть злость, гнев, какие-то эмоции через хоккей, то сейчас этой
тяжести просто нет – всё вытеснила влюблённость.

Чон наблюдает, с каким трепетом Тэхён подбирает для питомца расчёску,

уточняет у продавца, какой будет не больно чесать такую шерсть, идёт по улице
и в поисковик забивает о рационе той-пуделя, а потом хмурит брови, просит
подержать Кукки, и бросается спасать щенка от парня, что решил его
попробовать на вкус.
Чонгук смеётся, когда шатен гладит пуделя, говорит, что больше не подпустит

339/405
этого монстра к нему, целует в ещё маленькую кнопочку и обещает отправить
спать вокалиста на диван.

Кажется, подарить такого друга действительно хорошая идея.

Тэхён всё ещё плохо заводит знакомства, хотя у него уже есть хорошие друзья.
Намджун, Хосок, Рюджин, наверное, и Чимин в этот список подходит, танцоры,
художники – Ким неплохо вписывается во все эти компании. Города
действительно меняют людей…

Или это делают другие люди?

В квартиру они возвращаются с полным набором покупок для Кукки, нёс это всё,
конечно, Чонгук, потому что Тэхён был занят кое-кем драгоценным,
умещающимся под джинсовой курткой у сердца. Чон про себя усмехается – место
в сердце уже занято им.
Ким знакомит нового жильца с остальными, показывает Хосоку, который бросает
неоднозначный взгляд на Чонгука, когда слышит кличку, а потом смеётся.
Намджун же даёт несколько советов, так как у сестры тоже есть маленькая
собачонка, и Тэхён его внимательно слушает перед тем, как пойти показывать
брату, который только возвращается из агентства. «Смотри, подарил Чонгук, а
похож на тебя – такой же милый». И где парень в роковом вокалисте, что ломал
людям кости, милого нашёл?

Восторг Кима не утихает с приходом времени сна, когда Кукки устраивается на

руках нового владельца, а Юнги уходит на вечернюю прогулку – встречать
Чимина, двое это уже знают.

Чонгук пытается не ревновать, весь вечер дарит пуделю внимание Тэхёна, не

пытается переключить его на себя, но перед уходом в ванную бросает «если
собираешься спать с ним, можешь на мою постель не рассчитывать». Они Кукки
вообще-то личную кровать купили, с подушкой, мягкую и тёплую – пусть
приучается спать в определённом месте, но Ким решил, видимо иначе, потому
что выйдя из ванной, Чонгук видит шатена на гостином диване, лежащего в
обнимку со щенком.

Тэхён сам, как щенок, упрямый только, по одному «ко мне» не подойдёт. Это
Чону и нравится.

Вокалист долго не упрашивает, выключает свет и поднимает парня на руки,

перенося к себе в комнату под тихие протесты и обиженное «сам меня прогнал».
Вообще-то это даже забавляет, только Чонгук так просто не сдаётся, всё же
перекладывает щенка на его место, а Тэхёна на своё, рядом, только не целует
перед сном, потому что «ты нацеловался с Кукки, с тебя хватит».

«Твоей ревностью можно мир уничтожить» – тихо звучит, и младший подаётся

ближе, тычется носом в щёку вокалиста прежде, чем достать до губ. Он целует
совершенно иначе, чем Чонгук, именно этот контраст медленных тягуче-
сладостных поцелуев так нравится старшему. Ким любит мучительно, чтобы
время длилось невыносимо долго, ласкать чужие губы, выражая свою любовь
такой, какая она есть – хрупкая, нежная, первая.

Чон сразу всё прощает, да и мир под ноги бросить тоже не против, но сначала он
подхватит любимые губы, что сверкали сегодня счастливой улыбкой, руками за

340/405
талию ухватит и шатена над собой устроит, положит сверху, притянет к себе и
ладонями оглаживать спину начнёт. Вокалисту нравится, как Тэхён гнётся,
очерчивает каждый его изгиб, по позвоночнику пальцами пробежит и на бёдрах
остановится, обхватив их, притянет ближе. Они никуда не торопятся, даже если
с утра рано вставать, сначала свою юношескую влюблённость сожгут в поцелуях
и только потом сон.

Тэхён прекраснее, чем сон, и если честно, Чонгук иногда даже не понимает,
реальность ли это.

Стрелка уходит за полночь, Чон обнимает младшего со спины, кончиком носа по

загривку проводит и целует в шею, засыпая втроём – Тэхён у груди спрятал их
Кукки.

Только не всё идёт всегда так, как мы того хотим.

● ƁỦֆẴ₦ ●

— Что это?

Чимин вопросительно смотрит на стеклянную бутылку, которую купил

композитор, только что вышедший из круглосуточного, и всё бы ничего, если бы
это было что-то с градусами, но вместо этого танцор видит этикетку с
улыбающимся апельсином.

— Не нравится весёлый апельсин? — Юнги отбирает бутылку и отдаёт другую. —

А груша тебя устроит?

Свет позади из магазина освещает светлые волосы двух старшеклассников, что

сидят на спинке скамейки перед прогулочной площадкой, на которой уже никого
нет, ветер мурашками забирается под кожаную куртку, из-за чего Паку
приходится свести колени и съёжиться, да ещё и разочароваться – алкоголь его
не согреет.

— Когда ты сказал, что купишь что-нибудь выпить, я рассчитывал на две

бутылки пива минимум, — Чимин слышит усмешку, зубами открывает железную
крышку, которая падает на деревяшки снизу, и делает глоток детского сока.

— Я пытался, — внезапно говорит Мин, — но мне без паспорта не продали.

— Лжец.

Юнги улыбается, делает глоток апельсинового и смотрит на звёзды, что

загораются на ультрамариновом полотне небосвода, ночи их первого свидания.

Они впервые выбрались вот так просто, разговаривая о каких-то незначительных

вещах и оставляя проблемы, учёбу и карьеру позади, так что это вполне можно
назвать свиданием.

— Зачем выбелился так рано? — Чимин смотрит задумчиво, присасывается

губами к горлышку бутылки, листая фотографии в галерее композитора и
замечая там по большей части Тэхёна. — Тебе и чёрный неплох.

Говорят, чтобы узнать, что дорого человеку, стоит лишь увидеть, кого он

341/405
фотографирует. Теперь Пак с этим соглашается, хотя у самого вряд ли можно
найти и дюжину фото Чонгука.

— Назло родителям, — на октаву ниже отвечает Юнги, невольно заметив

блестящие глаза, в которых отражаются фотографии, и пухлые губы,
обволакивающие горлышко бутылки.

Пак явно не подозревает, как невъебически сейчас выглядит, сидя на спинке

скамейки в ночи, пытаясь делать вид, что ему не холодно, но сосредоточенно
рассматривая чужое прошлое, будто ему приоткрыли завесу чьей-то тайны и
есть только один шанс запомнить всё сейчас.
Чимин просто вспоминает срыв, первый попавшийся магазин и наугад взятую
краску, шокированное чонгуково «пиздец, это розовый», когда краска взяла
волос, и закатанную отцом истерику. Он тоже покрасился впервые, сделав это
протестом родительским правилам.

— И ты был влюблён в Тэхёна?

— В шестнадцать, — подтверждает Мин, сглатывая и уводя взгляд в сторону. —

Это было невыносимо, я ничего не мог сделать с собой. Мой мир просто рухнул на
социальное дно, когда понял свои предпочтения, я себя ненавидел за чувства к
Тэхёну, не мог ему в глаза смотреть, когда он нуждался во мне постоянно,
потому что мы были единственные друг у друга.

Чимин понимает это, как никто другой. Нет, влюблённым в Чонгука он никогда
не был, но эта ответственность, что находится в их руках за чужую жизнь,
танцору очень хорошо знакома. Приходилось жертвовать своими принципами
ради другого, помогать подняться с колен, когда сам хромаешь на обе ноги, но
продолжать пытаться взлететь.

— Ты упустил свой шанс, — спокойно говорит Пак, долго рассматривая ту

фотографию, где они оба с пластырями сидят, видимо, на крыше прошлого дома
Мина. — А ведь Тэхён мог тебе ответить.

— Никогда не жалею о том, что делаю, — Юнги смачивает горло апельсиновым

напитком, соприкасаясь бедром с Чимином, вроде, случайно, но менять
положение не пытается. — Разочаровываться в своей жизни – это худшее, что
человек может сделать с собой.

— Тогда я погряз в собственной уродливости, — усмехается Пак, возвращая

телефон обратно владельцу, — только, разочаровываясь в своём прошлом, мне
ещё сильнее хочется изменить своё будущее.

Мин вскидывает брови, допуская и такой вариант, о котором он прежде не

задумывался. И всё-таки разница между ними есть.
Чимином движет ненависть к себе, отвратительная покорность родителям, что
тормозила его, правила, от которых он освободился, и жажда быть лучшим.
Юнги же поступает так, чтобы потом не жалеть, даже если прекрасно понимает,
что какое-то решение примет неприятные последствия. У него не было преград,
кроме одиночества и беспомощности перед взрослым миром, а потом появился
Тэхён, и дорога в завтрашний день засверкала взлётной полосой.

— Груша отстой, — внезапно говорит Пак, выпив уже половину, кажется,

намекая, чтобы они поменялись бутылками.

342/405
— Хочешь попробовать? — предлагает свою композитор и получает протянутую
бутылку, которую забирает и ставит на скамью.

Чимин ждёт, когда ему дадут любимый цитрус, к слову, к которому он привык с
недавнего времени после тех бутылок с витаминами, но вместо холодного стекла
чувствует тёплую ладонь, которая обхватывает его и рывком тянет ближе,
заставляя практически упасть в чужие руки. Юнги кладёт вторую руку на шею
танцора и с напором целует парня, не оставляя спасительного пространства
между ними.

Кажется, на улице резко потеплело или это внутри что-то сильно греет,
возможно, собственные чувства. Чимину даже не обязательно это знать, он
совсем думать не способен, когда его так чувственно целуют посреди ночной
улицы со вкусом цитруса и груши.

Юнги научит Пака по-другому – любить себя, покажет, как надо, своей любовью
его окутает, заставит ощутить каково это, чтобы вернуться в прежнее состояние
никогда больше не захотелось. Языком до чужого языка прикасается,
сталкивается, обводит его, собирая остаточный вкус груши, шумно втягивает
воздух, будто собирается его отдать танцору – пусть дышит, а не задыхается. И
когда Мин чувствует напористый ответ, резко отстраняется, специально оставив
незаконченность для продолжения в более тёплом месте.

— Ну как тебе вкус апельсина? — с наигранной надменностью интересуется

Юнги.

— Не распробовал, — отвечает тем же Чимин, хватая композитора за куртку и

притягивая обратно.

Они никогда друг другу не уступят, и, возможно, на самом деле это не так уж и
плохо.

Любить кого-то.

● ĐǺỄǤỦ ●

Прохладные капли создают невероятный контраст с горячей кожей, заставляя

гореть каждое место, к которому прикасаются мокрые руки, хватать ртом воздух
без возможности нормально отдышаться, потому что эти самые руки творят что-
то невообразимо безумное с телом шатена. Тэхён скользит голой спиной по
плоской вертикальной поверхности, на ногах ему помогает удержаться Чонгук,
за талию придерживает одной ладонью, пока второй водит по пульсирующим
членам, зажатым между их телами.

Они всего лишь решили по-быстрому принять утренний душ, сэкономив время
перед учёбой, до тех пор, пока Чон не предложил потереть спину, но вместо
этого стал целовать лопатки. А потом появилась проблема, с которой грех не
разобраться.

Чонгук неподдельно с безумием скользит языком по раскрытым губам, слизывает

капли воды, громко сглатывает и несдержанно стонет, когда Тэхён своими
золотыми пальцами, что пишут шедевры, ласкает брюнета, собирает чистые
ноты стонов с припухших губ и случайно царапает плечо, когда почти

343/405
подскальзывается от яркого ощущения, что охватывает всё тело.
Кажется, они жутко опаздывают.

Хосок грязно ругается, когда рубашка оказывается мятой, но решает не

переодеваться, потому что времени уже особого нет, садится за стол к танцору и
принимает от Юнги кофе, не сильно обращая внимание на появление Чимина
невесть откуда в квартире слишком рано, будто вовсе её не покидал. А то, что
голубки только под утро вернулись, никто и не заметил, зато Пак проснулся в
нужной постели, чтобы получить свой бодрящий напиток.

— Считаю, — Намджун хлопает входной дверью и проходит до кухни, куда идут

двое младших, вышедших из ванной, — нам стоит установить лимит на
пребывание в душе! Что-то ваш план экономить воду прошёл не очень, —
обращается к старшеклассникам, потому что из-за них рэперу пришлось идти в
соседнюю квартиру к танцорам.

Тэхён смотрит на виновника долгой задержки в ванной, посылает взглядом, что

отмазка «вдвоём быстрее и экономнее» не работает, и оставляет оправдание на
него, бросая полотенце в сторону и поднимая на руки Кукки. Кажется, запрет
собаки за столом остался проигнорированным.

— Тэхён просто под кипятком моется, а я нет, вот и не сошлись, — отвечает

Чонгук, не думая, что кто-то вообще прислушается к этому оправданию.

— О, я тоже люблю кипяток! — внезапно восклицает Хосок. — Тогда в следующий

раз я пойду экономить воду с Тэхёном!

— Рискни только, — чуть ли не рычит вокалист, бросив предупреждающий взгляд

на Чона, из-за чего Намджун прыскает смехом.

Чимин лишь цокает, ведь все понимают, что это лишь провокация, потому что
нужно быть слепым, чтобы не видеть настолько очевидные вещи. И хотя Тэхён,
вроде как, пытается быть незаметным, осторожным, чтобы никто ничего
лишнего не увидел, только влюблённый взгляд скрывать всё равно не умеет. Или
не хочет. Что говорить о диком чувстве собственничества Чонгука, который при
любой удобной возможности прикоснуться к своему пытается, порой, даже
неосознанно руку на бедро младшего положит и продолжит о чём-то
разговаривать, будто все друзья под столом друг друга лапают.

— Просто когда вы тут захотите сэкономить электричество, заприте входную

дверь, — продолжает Хосок, начиная вгонять Кима в краску, — чтобы для нас
ваши отношения не стали сюрпризом.

— Ну всё, хорош, — останавливает вокалиста Юнги.

— Не, если честно, я правда рад, что встречаются они, — уже более спокойно
продолжает Хосок, — а то вначале я думал, что вы, братики, с семейным
секретом запретной любви.

— Мы все так думали, — подтверждает Чимин. — Особенно, когда выяснилось,

что вы далеко не кровные братья.

— Мы тоже думали, что ты гомофоб, — Мин поворачивается к танцору, поднимая

344/405
уголки губ, будто предупреждая, что сейчас раскроет самый главный его секрет,
только Пак не привык уступать, поэтому опережает композитора, выдавая:

— То, что я с тобой встречаюсь, не делает меня геем.

Намджун давится чаем, пытается прийти в себя от информации, на которую

первая парочка реагирует спокойно, потому что уже в курсе происходящего, но
чтобы Пак Чимин, сынок генерала вдруг сошёл с натурального пути в руки к
самому бесячему его человеку, которого обратно в Дэгу пытался отправить, – это
невообразимо.
Хосок коротко свистит, не решаясь любопытствовать, как до такого дошло, лишь
по-дружески хлопает репера по плечу.

Теперь Намджун уверовал про этот бред с одним шагом от ненависти до любви.

На выходе из общежития парни делятся, направляясь в свои учебные заведения,

и лишь композитор уходит в агентство, решив не появляться сегодня на уроках.
За Тэхёна он теперь не переживает – за ним есть, кому присмотреть.
Осталось разобраться с другой проблемой.

Всё дело в том, что недавно один знакомый из Дэгу написал о копах, которые
нашли контору, поставляющую поддельные документы, и сейчас они проверяют
по спискам заказчиков, одним из которых является Мин. Он как раз там совсем
недалеко ушёл, всего трёхмесячная давность запроса.
Их будущее теперь всецело зависит лишь от одного человека, и Юнги должен
успеть уничтожить фальшивую личность Мин Тэхёна до того, как следственные
органы доберутся до Пусана.

Парень толкает дверь здания, не обращая внимания на колокольчик, и взглядом

останавливается на знакомой девушке, приветственно ей улыбаясь.

— Чем обязана тебе в такое раннее утро? — Рюджин заправляет короткие волосы
за ухо, любуясь старшим братом (теперь уже названным) своего сотрудника.

— Ким Чжихё, — Юнги называет имя хозяйки, матери Тэхёна, имея последнюю
надежду в её лице, как возможного официального опекуна, — устрой нам
встречу, желательно, сейчас.

Женщина должна пойти навстречу, если она уже не вернула сына в Дэгу, есть
маленькая вероятность, что она не станет нарочно отказывать Юнги в помощи
лишь из-за личной неприязни к нему и оформит настоящие документы в школе,
переписав Тэхёна обратно на себя.

Мин всегда знал, что ложь доведёт до безвыходных ситуаций, поэтому сам
обязан разобраться с тем, что натворил.

— Она может подъехать через пятнадцать минут, — сообщает Рюджин, на что

Юнги кивает и садится за ближний столик, нервно закусывая губу.

У него лишь одна попытка.

Мин проводит указательным пальцем по переносице, прикрывает глаза и

погружается в утренний щебет посетителей, пытаясь сейчас расставить
приоритеты, в которых на первом месте всегда Тэхён. Чжихё не позволит сыну

345/405
вернуться к Дэгу, она предоставит опекунство, которое всё ещё действует
только потому, что она не могла подать раньше на развод – в то время процесс
был проигрышным, и ребёнка забрал бы муж. Поэтому она может прийти в школу
и предоставить законные документы – с этим проблем не будет.

Все вопросы будут к Юнги, который каким-то образом «после аварии родителей
взял опекунство над младшим братом». Похищение не повесят – Тэхён даст
показания, но никто и не будет разбираться в том, почему они так поступили.
Никому не нужны причины, когда есть следствие, в виде подделки документов.

Конечно, за приобретение подделок наказание не столь велико, как за их

изготовление, но всё же это оставит неизгладимый след на жизни композитора и
лишит возможности достижения карьеры мечты.

Это был тот самый риск, на который Мин пошёл осознанно, и он не жалеет,
потому что сейчас Тэхён улыбается.

— Так вот ты какой, — женский голос приковывает к себе внимание, и блондин

поднимает взгляд, не замечая некой надменности, присущей людям, когда те
понимают, что от них ждут помощи. — Тэхён так старался, чтобы мы не
встретились, а ты сам пришёл.

— Ему с детства страшно терять близких людей, поэтому он избегает подобных

повторов, — Юнги бесстыдно давит на чувство вины, не видит смысла прелюдий
и вежливости с человеком, с матерью, что бросила сына в тот момент, когда он
нуждался в защите больше всего.

— Я тебя поняла, — Ким кладёт свою сумочку рядом и закидывает ногу на ногу,
приняв расслабленную позу. — Чем обязана таким вниманием? Тэхён так и не
сказал, как вы живёте, значит, появились проблемы?

— Всего лишь надо предоставить школе настоящие документы на Тэхёна.

Ярко-красные губы дёргаются к улыбке от осознания, какая возникла проблема, и

женщина вдыхает полной грудью, вновь ощущая своё преимущество. Она правда
не любит Юнги, это просто материнская ревность, застилающая разум, ведь её
сын видит в этом парне свою семью, а не в ней.

— А если я этого не сделаю? Тэхёна всё равно вернут законным представителям,

у него проблем не будет.

— Шесть, — Юнги ровно смотрит в глаза напротив, совершенно не чувствуя

давления и угрозы со стороны Ким. — Шесть раз у Тэхёна была паническая атака
– и это только те, что я застал. Семнадцать – стольким людям я сломал кости из-
за того, что они избивали Тэхёна по тупым причинам, начиная от гетерохромии,
заканчивая его существованием. Миллион – около миллиона вон мы откладывали
с обедов, чтобы жить самостоятельно и уехать из Дэгу. Десять…

Мин нервно усмехается, сам только что осознав, через сколько им пришлось
пройти, и что это жалкие цифры не отразят, сколько было в них боли, слёз,
падений до крови и криков до охрипшего голоса.

— Десять лет мы пытаемся выжить – брошенные своими родителями дети, —

блондин слегка наклоняет голову. — Всё ещё есть сомнения, кого выберет Тэхён?

346/405
Юнги видит ту гордость, что не позволит женщине встать на его сторону, да
композитору этого и не надо – лишь бы мать встала на сторону сына, а дальше
он сам как-нибудь разберётся.

Чжихё поднимает руку, поднося запястье на уровень глаз и смотря на циферблат

маленьких часов, а затем снова смотрит на парня напротив. Она понимает, что
перестала быть авторитетом для сына, и его ненависть только сильнее корнями
сердце раздавит, уничтожив единственный шанс на прощение.

— Не подскажешь адрес школы?

● ƁỦֆẴ₦ ●

Чимин раздражённо блокирует телефон и запрокидывает голову, качаясь на

стуле и закинув ноги на парту – кажется, кто-то захотел умереть, не отвечая на
его сообщения. Пак знает, как гоняют трейни, особенно таких, как Юнги,
которые приходят в агентство с одним лишь талантом, не имея никакого
музыкального образования – они как алмазы, которые надо довести до
совершенства. И танцор очень надеется, что только по этой причине ему не
отвечают на сообщения.

В классе шумно, все обсуждают предстоящие каникулы, свои планы на отдых, и

Чимин пытается вспомнить, когда в последний раз он с Чонгуком куда-нибудь
выбирался? Не так, чтобы через два дня снова в агентство, не просто уйти в
запой и пропасть в клубе или загородном доме, пока отец не узнает. Было бы
весьма неплохо позаимствовать у отца яхту какую-нибудь, только Чимин не
планирует больше никогда возвращаться в дом.

Внезапно Пак чувствует, как его ноги сбрасывают с парты, а это место занимают,
из-за чего парень зачёсывает васильковые волосы и собирается узнать, кто
спешит расстаться с жизнью вслед за Сахарным, только открывает глаза и видит
перед собой вытянутый стаканчик с кофе – Чонгук с Тэхёном до кафетерия
ходили.

Слухи по школе всё ещё гуляют, правда, уже не так активно как раньше, а всё
из-за того, что пусанских королей стали чаще видеть вместе, всех. Более
мозговитые представители учащихся решили, будто их вражда сошла на нет, а
походы Чона и младшего Мина являются лишь дружбой, не более. «Популярным
мальчикам свойственно держаться вместе».

Следующий урок проходит отвратительно долго, Чонгуку повезло – его вызвали в

агентство, а Пак пялится на единственное сообщение от Юнги, где говорится о
возникших проблемах, и что он расскажет позже.
Чимин вообще не может вспомнить, чтобы хоть раз слышал, как Мин говорил о
проблемах или просил помощи. Кажется, им всем надо научиться это делать.

Со звонком в поле зрения попадает учитель, предмет которого не следующий по

расписанию, но он явно направляется в этот класс, отчего Пак
незаинтересованно отворачивается, вернувшись к попытке расплавить дисплей
телефона взглядом.

— Ким Тэхён, — звучит на весь класс голос учителя, и всё бы ничего, если бы
названный ученик не отозвался на свою настоящую фамилию. — Пройди к

347/405
директору.

Шум разговоров в классе затихает вместе с сердцем парня, который не может

понять, что происходит, откуда известна информация о его настоящей фамилии,
а самое главное, что сейчас с Юнги. Тэхён понимает, что паниковать раньше
времени нельзя, Юнги учил его не так, но дыхание предательски сбивается,
будто ему закрывают доступ к кислороду. Если они узнали о настоящей
фамилии, то знают и о поддельных документах, а на это взрослые люди вряд ли
закроют глаза.

Шатен ощущает на себе взгляды одноклассников, которые уже обсуждают его

фальшивую фамилию, строя догадки о том, кто такие на самом деле эти
новенькие парни из Дэгу, пока этот громкий шёпот не перекрывает:

— Эй, тебя позвали вообще-то, — Чимин убирает руки в карманы, ожидая, когда
Ким поднимется. — Пошли.

Пойдёт с ним.

Пак теперь понимает, какие у Юнги возникли проблемы. А ещё понимает, что в
одиночку он с ними не справится.

Чимин идёт рядом с Тэхёном по коридору, изредка бросает на него взгляд,

удостоверяясь, что с ним всё в порядке, ведь в любой момент паника может
взять своё – прошло слишком мало времени, чтобы можно было забыть о
возможности возникновения панических атак. Только Ким не боится, наверное,
за себя, что не сказать о его привязанности к Юнги, потому что шатен спешно
хватает ручку кабинета и уверенно входит, ожидая увидеть там Мина, но видит
лишь женщину.

Директор задумчиво хмурит брови, когда видит с вызванным учеником ещё

одного, не понимая, что здесь делает сын генерала.

— А вы…

— Адвокат, по мне не видно?

Чимин закрывает за собой дверь, получая снисходительную улыбку, как он

понимает, матери Тэхёна.

— Это сугубо приватный разговор, молодой человек, — вежливо намекает

покинуть помещение женщина.

— Вы же в курсе, что Чон Чонгук находится под опекой моего отца, — Пак
обращается к директору, но посылает ответный намёк матери одноклассника, —
хотя они являются не прямыми родственниками с родителями Чона, а лишь
знакомыми? Тем не менее опека дала согласие по ряду причин, одной из которых
было добровольное согласие Чон Чонгука. Мин Юнги имеет точно такое же
согласие на опекунство, только с бумагами не прокатило из-за родителей,
которые живы, но не предоставили сыну должную опеку.

Чимин с вызовом смотрит в глаза Чжихё, которая не перестаёт удивляться

окружению сына – все как один за него стоят.

348/405
— А так как Мин Юнги и Ким Тэхён живут непосредственно со мной и Чон
Чонгуком, нас можно считать малой социальной группой – семьёй, — заканчивает
Пак. — Так что это моё дело, дамочка.

— Подделка документов противозаконна, — игнорирует всё сказанное Ким.

— Где был закон десять лет, — не выдерживает Тэхён, не понимая, для чего
сейчас понадобилось всё рушить, — когда единственный, кто меня воспитывал,
был Юнги, а не родители? Это я был инициатором поддельных документов, —
шатен переводит взгляд на директора, — я выпросил Юнги достать фальшивое
опекунство, чтобы сбежать.

Всё ещё есть сомнения, кого выберет Тэхён?

У Чжихё их больше не осталось, потому что Тэхён нарочно лжёт, пытается снять
обвинения с Мина, ведь в самом начале он боялся идти на такой риск, и
уговаривал его именно Юнги.

Директор складывает ладони в замешательстве от всей ситуации, что сейчас

происходит, и не может ничего решить, потому что здесь явно не хватает ещё
одного представителя этого дела – Мин обещал прийти лично, чтобы разговор
был без Тэхёна.

— У меня нет к вам претензий, Ким Тэхён, — выносит вердикт мужчина. — Вы

прилежный ученик, талантливый, не стоит губить свою жизнь подобными
ошибками, и я не стану вносить этот инцидент в ваше дело. Однако, с Мин Юнги
у меня будет отдельный разговор…

— Почему нельзя просто закрыть на это глаза? — Тэхён подаётся вперёд, но

шагу ступить не даёт Чимин, придержав того за ремень – он не должен сейчас
срываться.

— Дело можно тихо замять, — предлагает Чимин, — если все примут взаимное
согласие забыть о неправильно записанной фамилии.

Тэхён смотрит на мать, понимает, что всё зависит лишь от её выбора, и правда
не понимает, почему она не может сейчас пойти элементарно навстречу ему. Ей
прекрасно известно, что ближе Юнги у Кима никого не было, и она не сможет
вернуть себе сына, так почему всё ещё не слышно согласия?

— Здесь можно, — Чжихё забирает со стола конверт, в котором находятся

фальшивые документы, — но не в Дэгу. Приятно было познакомиться, адвокат, —
женщина поднимается и протягивает этот самый конверт ученику, — но,
кажется, сейчас ты нужен не моему сыну, так что самое время сменить клиента.

Проблема со школой и правда улажена, Чжихё не собирается выдвигать

обвинения против Юнги, ведь этим займутся другие, только Чимин всё равно не
успевает схватить Тэхёна, когда тот выходит в коридор, следуя за матерью.
Он понимает, что Ким знает что-то больше, вообще откуда-то узнала про школу,
поэтому догоняет её и останавливает, не заботясь о том, что их могут видеть и
слышать.

— Какого хрена ты забыла здесь?! — к чёрту самоконтроль, о котором твердит

психотерапевт, Тэхён не может спокойно отпустить эту ситуацию. — У нас был
уговор: ты не лезешь в мою жизнь, а я больше не исчезаю!

349/405
— Как плохо тебя воспитал Юнги, раз ты на взрослых голос повышаешь, — Чжихё
складывает руки, смотря на линзы, что перекрывают настоящий цвет глаз. — К
слову, он и попросил меня принести настоящие документы, чтобы у тебя не было
проблем. Видимо, он тебе ничего не сказал? Как печально, в семье нет доверия.

— Не лезь в мою семью, если свою не смогла сохранить.

Школьный звонок спасает от болезненных слов, и Чжихё просто обходит Тэхёна,

уходя так же, как десять лет назад, оставив после себя очередной шрам на
сердце. Только жжёт не это, а Юнги, который ничего не рассказал, снова решив
отгородить Тэхёна от всего.
Ким тихо говорит, что всё в порядке, опережая любые слова от Чимина, который
не останавливает сейчас шатена, заметив, что тот уходит в класс.

Пак лишь толкается языком в щёку, смотря вслед женщине, и разворачивается,

подходя к однокласснику и забирая у него зажигалку. Танцору срочно нужно
избавиться от лишних бумаг.

Когда Тэхён заходит в класс, то не сразу замечает пристальное внимание к себе,

садится за парту и пытается собрать мысли во что-то более целостное, чем
какие-то вырванные из контекста кусочки фактов. Если Юнги сам обратился к
матери и попросил её прийти в школу, раскрыв тем самым их секрет, значит на
это были веские причины. Но разве проблемы не исчезнут вместе с поддельными
документами?

— Хэй, Ким, — на весь класс звучит голос Чжуо, — не хочешь объяснить своим
одноклассникам, кто ты такой?

Бесишь своей лживой личностью, которую ты себе придумал, раздражаешь

своим странным поведением, самоуверенностью, меня тошнит от таких людей,
как ты, фальшивка. Кто же такой Ким Тэхён?
Мальчишка из Дэгу, родившийся с гетерохромией, сбежавший из собственного
города из-за издевательств сверстников, от настоящих родителей, выдав себя за
младшего брата такого же брошенного парня, который занимался нелегальными
продажами и приобрёл поддельные документы.

— Свали нахуй, Кан, — огрызается Ким, поднимая взгляд на девушку, которая

ещё своё слово не сказала, но обязательно добьёт его, не упустит такой
великолепной возможности.

— А чего такого она спросила? — заступается одноклассник, один из команды

хоккеистов. — Мы тут как бы в одном классе сидим, а сами не знаем с кем.

В классе противно скрипят ножки пары стульев учеников, поднимающихся со

своих мест и направляющихся к новенькому, Тэхён уже знает, что за этим
последует, но не уверен, что хочет это исправлять. Ему никогда не нравилось
решать проблемы силой, но почему люди бьют, когда им человек просто не
нравится? Кажется, Ким только что это понял.

Они все просто бесят, раздражают до дрожи в руках своей уверенностью в

правоте, считают, будто Тэхён провинился перед ними, хотя даже не знают
элементарной причины этой лжи. Виноват потому, что не сказал о настоящей
фамилии?

350/405
— Тебя ебёт, кто я такой? — Ким начинает терять последние капли терпения,
ему бы по-хорошему уйти, успокоиться, а ещё лучше найти Юнги и выяснить, что
происходит. — С кем встречаюсь, какая настоящая фамилия… что, своя личная
жизнь настолько убогая, что единственным развлечением остаётся лезть в мою?

Одноклассник резко хватает шатена за воротник, поднимает и усмехается, когда

тот даже не пытается сопротивляться – всё, как говорила Чжуо, Тэхён из себя
ничего не представляет, всего лишь оболочка.

— Повёлся с Чоном и Паком и смелости сразу набрался?

— Трахаешься с Кан и сразу защищать её бросился? — Тэхён хватает парня за

запястье и резко выворачивает его вторую руку, использовав его же силу и
уложив на парту с громким ударом затылка о горизонтальную плоскость.

Только второй подходит сзади и обхватывает рукой шею Кима, заставив

отпустить друга, давит плечом на горло, блокирует любую возможность
уклониться, пока первый поднимается, готовясь нанести удар. Тэхён много раз
видел подобный приём, когда один держит, а второй избивает, оставляя
страшные гематомы на рёбрах и заставляя отхаркивать кровь, только сейчас в
класс заходит учитель и требует прекратить разборки. А хоккеисту плевать, ему
свою гордость отбелить надо, он бьёт шатена в живот, с одного удара
заставляет задохнуться и закашлять.
Только второй удар проходит мимо – одноклассника пинает Чимин, заставляя
того свалиться на пол, с грохотом задев чужую парту, на что второй сразу же
отпускает Кима.

— Учитель просит прекратить, — медленно проговаривает Пак, убирая руки в

карманы и наступая кроссовком на горло хоккеиста, — где, сука, твоё уважение?

Если от поддельных документов избавиться легко, лишь бросив в мусорное

ведро зажигалку, то от людей, к сожалению, так просто не избавишься.

Чимин отходит, не создаёт учителю ещё больше проблем, только поднимает

Тэхёна за руку и говорит, что они сходят до медпункта, принося извинения за
беспорядок.

В коридоре Тэхён приходит в себя, берёт от Пака бутылку воды и делает пару
глотков, ощущая неприятную боль на месте удара – в Дэгу бьют больнее. Там до
крошева по асфальту расстилают, до боли от любого движения, до желания
просто подохнуть на том же месте. А Тэхён каждый раз поднимался и на
следующий день приходил обратно в школу.
И он-то ещё слабый?

— Вали домой и успокойся, — Чимин даже не советует, просто прогоняет из

школы, потому что здесь Киму делать больше нечего. — Юнги сейчас прийти не
сможет, но когда он вернётся, мы все вместе решим, что делать, понял? Он ради
тебя всё это делает…

— В этом всё и дело, — Тэхён делает неполный вдох, поднимаясь с подоконника.

— И после каждого подобного случая он возвращался спустя несколько суток еле
живой. Он никогда не думает о себе.

351/405
— В этот раз всё будет иначе.

Тэхён отчего-то верит, смотрит на танцора, а затем уходит, оставляя все

проблемы до вечера.

Только не факт, что к вечеру их не станет ещё больше.

● ĐǺỄǤỦ ●

Никотин обволакивает лёгкие изнутри, заполняет каким-то мнимым кислородом,

от которого дышать легче, но жалко, не может так же хотя бы на время избавить
от проблем. Юнги зажимает сигарету меж губ, заканчивает рассылать в
сообщениях свой новый номер, а затем вынимает симку из телефона и вставляет
новую, ломая пополам предыдущую и выбрасывая её. Вряд ли это чем-то
поможет, но хотя бы как-то оборвёт связь с Дэгу. И как только композитор
появляется в зоне действия сети, сразу же раздаётся первый звонок, отчего Мин
последний раз втягивается и принимает вызов.

— Ты ахуел, любимый?

— Тебе не идёт быть ласковым, — Юнги тушит остатки сигареты о стену и

уходит, направляясь обратно в агентство.

— Смысл моего вопроса от этого не меняется, — Чимин, кажется, тоже куда-то

направляется, судя по шуму города на фоне. — Ты в студии?

— Иду туда.

— Славно, потому что ты в край ахуел своей самоуверенностью в себе, не

предупредив никого о приходе той дамочки в школу. Решил сам со всем
разобраться по старинке? А ничего, что у тебя как бы есть друзья, которым ты
мог бы рассказать о своих планах разрушить всё к ебеням?

— Что с Тэхёном?

Он не отвечает на звонки, хотя прежде никогда не игнорировал его. Юнги знает,

что Тэхён не любит связываться с матерью, не хотел его этим нагружать,
поэтому ничего не сказал.

— А что, он не отвечает? Привыкай, мальчик вырос, научился злиться на тебя. К

слову, у него слетели тормоза, и ему досталось от одноклассничков, и вряд ли он
тебе об этом скажет, а то ещё пойдёшь разбираться с ними, как в Дэгу.

Тэхён устал от прошлого, что до сих пор их преследует. Они уже многое
изменили, но на предыдущих страницах всё ещё остаётся история, написанная
красными чернилами вырванных перьев из их крыльев.

— Он сейчас в общежитии, — заверяет Пак. — Так что тащи свой зад в студию,
будем решать проблемы.

Юнги слышит звук заведённого автомобиля явно не в динамике телефона,

оборачивается и видит свет фар в конце переулка от чёрного минивена, который
он явно уже где-то видел.

352/405
— Подожди, — говорит Мин, оборачивается и не успевает среагировать, когда на
его голову надевают мешок и затаскивают в подъехавший автомобиль.

Юнги вспомнил, где видел его раньше.

Первые пять минут оказываются ещё терпимыми, Чимин ссылается на пробки,

потому что по словам менеджера Юнги поехал в какое-то определённое место,
но должен уже был вернуться. Пак думает, что у композитора в Пусане
знакомые, которые могли бы помочь в этих сложившихся обстоятельствах,
только и спустя пятнадцать минут Мин не возвращается. Подозрительно странно
закончился их разговор, танцор сказал бы оборвался, и на двадцатой минуте
Чимин вновь набирает новый номер.

Гудки заметно напрягают, Пак нервно крутит в руках ключи от квартиры,

смотрит на менеджера, которая тоже ждёт композитора, только вместо
прокуренного голоса в динамике Чимин слышит незнакомый мужской баритон и
абсурдное:

— Эм… не хочу сильно шокировать, но светлого паренька, что обронил этот

телефон, похоже, похитили.

Чимин сдержано интересуется, как это произошло, и слышит на фоне явно

полицейского, составляющего протокол, а затем просит сохранить телефон, за
которым он вернётся позже. Пак сообщает менеджеру, что возникли очень
серьёзные проблемы, извиняется за отсутствие композитора и уходит.

● ĐǺỄǤỦ ●

Тэхён знал, что ему придётся вернуться в школу, но не думал, что это будет так
скоро.

Провалявшись около получаса в квартире с Кукки на руках, который лежал на

груди парня и лизал ему руки, будто подбадривая, Ким понял, что сильно
нервничать и правда не стоит – Юнги всегда знает, что делает, никогда не
поступает необдуманно, и наверняка на то были причины, однако, это осознание
не уменьшило чувство обиды, из-за чего на дисплее до сих пор горели
пропущенные. Тэхён поговорит вечером, как обещал Чимин, все вместе, чтобы с
этим разобраться уже навсегда. По крайней мере Ким надеется, что такая
возможность у них есть.
А после пришло сообщение от Чонина, где говорилось о выставке, и что Тэхён
должен прийти, заполнить какие-то данные и отнести свои работы в
выставочный зал – у художников табу, никакой прикосновенности к чужим
работам.

Вообще-то вернуться в школу сейчас намного проще, чем завтра – там остались
лишь ученики, которые посещают дополнительные занятия или кружки, поэтому
особого внимания ему не должны уделять.

В школьном коридоре попадается Чонин, несущий свои работы в зал, говорит его
местоположение и заверяет, что будет ждать его там. Странно, что он ничего не
спрашивает про фамилию, ведь эта новость уже должна дойти до всех в школе.
А, возможно, таким, как Чонин, вовсе не важно, кто на самом деле Ким, ведь для
них приоритет не человек, а его возможности. Жаль, что такие люди

353/405
оказываются в меньшинстве.

— У меня есть разговор, и он тебе не понравится.

Тэхён останавливается, так и не достигнув художественной студии, медленно

выдыхает и оборачивается, замечая одноклассницу, которая последовала за ним,
заметив его возвращение в школу.
Ким подозревал, что Чжуо не будет долго думать над своим маленьким
ядовитым желанием, хотя подобрать его было, наверное, достаточно трудно,
учитывая, что Тэхён ничего не сможет ей дать. Но сегодняшнее происшествие
только пошло ей на руку, ускорив принятие решения.

— Любой разговор с тобой мне не нравится, — парень скрещивает руки и

прислоняется плечом к стене, показывая, настолько ему утомительно каждый
раз играть в эти придуманные игры. — От таких людей, как ты, я сильно устаю.

— С тобой и правда весело, Чонгук это давно понял, — Кан не упускает

возможности наступить на больное, припомнив тот самый момент, когда
вокалист обозначил свою цель спать с младшим Мином. — Ты же так никому и не
рассказал? До чего же послушный мальчик у Чонгука, я даже немного завидую…
перейдём сразу к делу.

Тэхён наблюдает, как Чжуо достаёт телефон, находит видео и включает его,
поворачивая экраном к шатену, и Ким понимает, что может разрушить карьеру
парням уже сейчас. На видео Чон и Мин избивают хоккеиста за тот случай с
подножкой на игре, и проблема в том, что с самого начала всё было
спланировано – Чжуо сама привела парней к хоккеисту, скинув через других
адрес, где он находился в тот вечер.

— Думаю, с вашими отношениями может и не прокатить, но это, — девушка

усмехается, — подстрелит сразу двух зайцев. С Юнги расторгнут контракт,
подобный риск агентству не нужен, да у него и сейчас серьёзные проблемы, а
после придётся съезжать из общежития, и даже если вы сможете продержаться
в Пусане, то это ненадолго. Скучаешь по Дэгу, Тэхёни?

В Дэгу он уже не вернётся, девушке неизвестно, что женщина, с которой он

разговаривал в коридоре, была его матерью.
Он не вернётся, а Юнги может.

— И ради чего всё это?

— Расставайся с Чонгуком, — Кан смахивает волосы назад, не сильно в восторге

от своего условия, ведь это достаточно предсказуемо. — Юнги мне даже немного
жалко, всё-таки он оказывается полезным, может ещё мне пригодится, а ты… ну
просто так получилось, что ты единственный, через кого я могу сделать Чону
больно. Если не мне, так пусть не достаётся никому.

И почему даже при смене города Тэхён всё равно остаётся тем, через кого
пытаются отомстить другим? Он бы мог сказать, что привык, только не в этот
раз. Тэхён не хочет терять Чонгука, это так глупо расставаться только потому,
что какая-то девица требует этого из-за своей эгоистичной прихоти.

— Двое суток, Ким, — Чжуо смотрит на часы, будто засекает время. — Через два
дня я хочу видеть разбитый взгляд Гуки в твою сторону.

354/405
— Всегда интересовал один вопрос, — Тэхён отталкивается от стены и делает
шаг к девушке, становясь с ней на один уровень. — Вами движет зависть или
жалость к себе, отчего единственным способом остаётся портить жизнь другим?

— А тобой управляет страх или слабость, когда ты идёшь у нас на поводу?

Девушка подмигивает, закончив разговор своим последним словом и оставив

Кима перед выбором, выхода из которого, кажется, нет. Шатен нервно
облизывает губы, медленно выдыхает и разворачивается, заходя в
художественный класс, в котором видит подругу, что сидит перед холстом,
обернувшись на его приход.

— Всё слышала?

— Что? — девочка вынимает один наушник, на что Ким мотает головой и

проходит, собирая написанные картины, чтобы их унести в выставочный зал.

Юная художница снова сжимает край своей тёмной юбки, прислушиваясь к

тишине, что стоит в наушниках, которые она успела надеть в последний момент.
Она – невольный слушатель, в руках которого чужая тяжёлая тайна и полное
распоряжение над ней.

Юнги учил добивать противника, когда он наполовину сломлен, и Чжуо это

только что сделала.

Кажется, пришло время просить помощи.

Они больше не справляются.

● ĐǺỄǤỦ ●

Если быть предельно откровенным, то Юнги уже однажды похищали, и это было
перед самым отъездом из Дэгу – Тэхён до сих пор об этом не знает – и
получается, композитор в буквальном смысле бежал из города. Поэтому
повторное похищение не оказывается особой неожиданностью, ведь у Мина уже
было предположение, кто его нашёл.

Ещё перед снятием мешка, в котором он слишком долго уже сидит, парень
понимает, что находится явно не в заброшенном здании или гараже, потому что
здесь не пахнет сыростью, пылью или помоями, напротив, довольно
проветриваемое помещение. Яркий свет в глаза безжалостно ударяет головной
болью, из-за чего приходится сначала опустить голову, чтобы привыкнуть, и
увидеть руки – они не связаны, да и к стулу, на который его посадили, тоже не
прикован. Не назвать это приятной неожиданностью, но бить его, кажется, не
собираются.

— Мин Юнги, значит, — раздаётся мужской поставленный голос, и первое, что

попадает под взгляд парня – это папка в руках зашедшего человека, видимо, с
досье на него.

Вряд ли следственные органы занимались бы подобным, да и не похоже на тех,

что были в Дэгу.

Юнги пытается осмотреться, замечает двух людей позади и доберманов, смирно

355/405
сидящих по команде, а, опустив взгляд на обувь своего похитителя,
догадывается, кому он так внезапно и срочно понадобился.

— Известный так же как Suga-D, сольный рок-исполнитель, композитор, —

продолжает мужчина, переворачивая страничку и садясь на стул напротив. —
Насилие, азартные игры, наркотические вещества, подделка документов и
отозванное похищение старшеклассника. Целый набор статей, тянущих на
внушительный срок.

— Если хотели пригласить меня на семейный ужин, могли бы просто позвонить,

генерал, — Юнги разминает шею, устраиваясь на стуле удобнее.

— Ты бы не пришёл, — мужчина закрывает личное дело.

— Но сказал бы, во сколько меня похитить – между прочим, я был занят.

Конечно, их первая встреча, случившаяся напротив ресторана, оставила после

себя неоднозначные впечатления – Юнги даже рассмотреть генерала Пака не
успел, не то, чтобы познакомиться. А тот, видимо, усердно занялся поисками
сведений о парне своего сына, и информация о его личности оказалась не особо
впечатляющей.

— Один звонок – и ты лишишься и работы, и свободы, сынок, с таким-то

послужным списком.

— У меня есть право внести некоторые пояснения?

— Нет.

Мин сейчас в глазах генерала простой нарушивший закон азартный наркоман.

Славно.

— Предлагаю тебе сделку, — генерал поднимается со стула, выпрямившись

армейской осанкой во весь рост, — разорви все связи с Чимином и уезжай из
города, а я сделаю вид, что этой встречи не было.

— Чимин не вернётся в дом, если отослать меня, и вы это прекрасно понимаете.

— Ты мне просто не нравишься, — генерал поворачивает стул и облокачивается

на его спинку, равняя взгляд с блондином. — Сына я не верну, но и не позволю
связываться с таким, как ты.

— Есть существенная разница между употреблением и продажей наркотиков, —

Юнги тянется в карман, на что позади доносится шевеление и рычание собак,
что готовы сорваться, но жест ладонью даёт команду «отставить», после чего
парень может вытащить сигареты. — Как и объяснение насилию. А вот с
азартными играми я блефовал, чтобы заработать денег, за что частенько
получал, так что это можно вычеркнуть.

— Чистым тебя всё это не делает.

— А я и не пытаюсь, — Мин делает неторопливую затяжку, — я сейчас по уши в

дерьме, генерал, и откровенно говоря, ваши угрозы на фоне того, кого я
действительно могу потерять, не очень вдохновляют на побег. С поля боя бегут

356/405
лишь дезертиры, а я, с вашего позволения, останусь здесь решать проблемы.

Мужчина почти усмехается, внешне этого никак не показывает, но эта черта, не

записанная в личном деле, явно приходится по вкусу старому генералу.

— Я прекрасно понимаю ваше стремление защитить единственного сына, —

Юнги без надменности смотрит в старые родительские глаза, видя в них то, чего
не видел в глазах своих родителей, и сколько бы генерал ни требовал от Чимина
идеальности и пройдённой им же дороги, глубоко в отточенном сердце всё равно
остаётся малая забота. — Вы даже пошли ради него против закона четыре года
назад. Следствие же выяснило, что старшеклассники были причастны к
убийству, их придуманная история не смогла бы всё изменить… а вот вы смогли.

— Решил шантажировать?

— Объяснить, что ради дорогих людей, мы и переступаем через закон. Вы по-

своему, я тоже, — Мин делает ещё одну затяжку, чувствуя, что стоило
остановиться раньше. — Вам накопали что-нибудь на меня после переезда в
Пусан? По всей видимости нет – делайте выводы сами.

Гнетущую тишину в помещении нарушает только дребезжание лампочки и

дыхание собак позади – Юнги всё сказал. Его привлекут к ответственности, и
будут это следственные органы из Дэгу или генерал, уже не имеет никакой
разницы, исход всё равно останется одним.

Сигарета в руках истлела, тянет выкурить вторую, но милую семейную беседу

прерывает один из подчинённых генерала, который входит после короткого
стука и докладывает:

— Генерал, ваш сын…

— Вольно, — грубо прерывает вошедший парень, проводя ладонью по мокрым от

ливня голубым волосам, и направляется к отцу, игнорируя порывы собак,
рвущихся к любимому хозяину. — Годы идут, а место допроса не меняется, отец?

Чимин поклялся никогда больше не возвращаться к родителям.

И он вернулся ради Юнги.

В ладони зажатые ключи от ЛаФерарри, и Юнги понимает, как Пак нашёл их так
быстро, к тому же, как оказалось, это не первый подобный допрос от отца.
Танцор сейчас выглядит совершенно не испуганным, а решительным – таким
взглядом он смотрел на отца, когда говорил о своём заявлении не бросать
танцы, таким взглядом он смотрит сейчас, собираясь заявить о намерении не
бросать Юнги.
Чимин не отказался от мечты, не откажется и от любимого человека.

— Мы уже закончили, да, генерал? — Юнги поднимается со стула, убирая за ухо

остатки потушенной о подошву сигареты, и подходит к Чимину, переводя взгляд
на мужчину. — Мы можем идти?

— Так точно, Мин Юнги.

В конечном итоге решение никто из них не поменял, и только в ближайшее

время можно будет узнать, насколько композитор смог переубедить генерала.

357/405
Мужчина смотрит вслед уходящим парням, видит, как Чимин злится, пытается
узнать, о чём они говорили, а Юнги лишь снимает с себя кожаную куртку и
накидывает на голову танцору, забирая ключи от ЛаФерарри.
Генерал понимает – Мин ничего не скажет, потому что этот блондин не просто
азартный наркоман из Дэгу, а по уши погрязший в дерьме парень с конкретными
целями и твёрдым стержнем. Только от этого слежка снята не будет – один
прокол, и композитор отправится прямым рейсом в богом забытое место, а лучше
прямиком в армию. Уж генерал это ему обеспечит.

Чимин прижимается спиной к креслу спортивного автомобиля, включает печку,

чтобы согреться, после чего бросает блондину его потерянный телефон, никак
не комментируя свои эмоции в тот момент, когда услышал о похищении. Пак
правда испугался, не сильнее, чем четыре года назад, но впервые за долгое
время так, что дрожь пробрала тело – первая мысль была о следственных
органах из Дэгу. И только после описания, как выглядели похитители, Чимин
понял, где искать композитора.

— Тебе пиздец, — танцор чуть съезжает, попадая под поток тёплого воздуха, и
натягивает чужую куртку на руки.

— Я в курсе, — спокойно отвечает Мин, выворачивая на единственную дорогу,

пролегающую через лес – всё-таки он заметил, что везли его достаточно долго
для разговора в городе.

— Что собираешься делать теперь?

— Заехать по пути в магазин и купить два пакета черешни Тэхёну – будет мало
для прощения, но раньше это срабатывало.

Чимин поворачивается к блондину и не видит на его лице издёвки, он и правда

не планирует ничего предпринимать сейчас. Юнги не видит смысла собирать
вещи и бронировать билеты, чтобы сбегать от ошибок прошлого, генерал тоже
особого страха не внушил, парень сделал всё, что мог, обезопасив Тэхёна,
остальное для него не важно.

Пак усмехается – Ким так и сказал, что Юнги никогда о себе не думает.

— А если серьёзно?

— Я просто перестраховался, — успокаивает Юнги не понятно кого, себя или

Чимина. — На меня могут и не выйти, а раз здесь мать Тэхёна, готовая
предоставить свою опеку, глупо не воспользоваться шансом спокойно прожить
эти два месяца до совершеннолетия.

— Сам-то веришь в свои слова?

— Стараюсь.

Крупные капли грохочут о лобовое стекло, рёв мотора их почти не перекрывает,

и Чимин забывает спросить, где сахарный научился водить, потому что вряд ли у
него есть права. Но судя по количеству подработок за спиной, одна из них точно
была связана с транспортом. У Юнги и правда тяжёлое прошлое, корни которого
уходят слишком глубоко, чтобы от них избавиться.

358/405
На протяжении десяти минут Чимин подсказывает, куда поворачивать,
рассказывает о друге, которого точно так же привезли отцу на допрос, после
чего Пак просто не заводил близких друзей. С Чонгуком всё подозрительно
просто сложилось, ведь когда Чимин пришёл и просил взять над Чоном
опекунство, отец согласился сразу, и только сейчас он понял, почему. Генерал
решил придержать главного свидетеля рядом, сохранив тайну двух парней и
убрав за ними следы.

Остановившись на парковке магазина, Юнги уходит, оставляя танцора на

пассажирском, который включает радио и отправляет Чонгуку сообщение, чтобы
узнать, вернулся ли он к Тэхёну.

Чимин обещал ему, что в этот раз всё будет иначе.

Пак получает сообщение от вокалиста как раз, когда возвращается Юнги, быстро
считывает, что Тэхён в квартире и панической атаки не было, а значит, всё не
так дерьмово, как кажется. Ливень усиливается, дворники слабо справляются с
таким потоком, отчего парни решают немного подождать на парковке, открывая
банку энергетика. Одну на двоих.

Сдаваться ещё слишком рано, они всего лишь на старте.

— … и в итоге она отдала мне поддельные документы, — заканчивает рассказ

Пак. — Та ещё штучка у Тэхёна мать, конечно, не понимаю, в кого он такой
лояльный.

— В меня, — без стеснения заявляет блондин, намекая, что воспитывал Кима

вообще-то он, только Чимин на это глаза закатывает.

Но всё же стоит признать – Юнги хорошо поработал над характером Тэхёна,

вытащив его из образа забитого мальчишки, остаётся лишь подлатать психику,
как Чимин сделал это с Чонгуком.

— А вот ты совсем на отца не похож, — Мин протягивает энергетик танцору, —

разве что только угрожаете одинаково нестрашно.

— Просто признай, что пускал слюни во время моих угроз, поэтому не слушал,
что я говорил, — улыбается Пак, допивая газированный напиток.

Юнги не понимает, адреналин в крови так зашкаливает или эндорфины

дефибриллятором сердце заставляют так часто сжиматься, да это и не особо
важно, потому что он одинаково сходит с ума от Чимина. Генерал серьёзно
считает, что Мин сможет отказаться от него?

Пак небрежно вытирает губы тыльной стороной ладони, убирает пустую

жестянку и хочет сказать, что дождь, вроде как, утихает, только замечает на
себе взгляд композитора, что скользит по мятой высохшей футболке, очерчивает
вздымающуюся грудь и пробегает по скулам. Только трогать всё это хочется не
взглядом.

— Сколько? — Чимин специально так поворачивается, ногу на ногу закидывает и

языком губы сладкие обводит.

359/405
— Что сколько?

— Раз мысленно трахнул меня.

Музыка на радио как назло требует просто заткнуться уже, а автомобиль с

затонированными стёклами даёт полный старт, только никто из парней не
спешит.

— Тебе в подробностях или хочешь голую цифру? — уточняет Юнги, замечая ту

самую привычку танцора, когда он обводит верхний ряд зубов, что означает его
заинтересованность. — На самом деле не так много, я думаю о тебе не каждую
секунду, но… я бы взял тебя в твоём зале для практики. Растянул бы на полу
перед зеркалами, чтобы ты видел, как прекрасен в любом движении, и чтобы при
каждой репетиции ты там спокойно заниматься не мог, думая лишь обо мне.

— Извращенец, — усмехается Пак, слегка поменяв своё положение на сиденье.

— А ты думал в отель для новобрачных поведу? Дорожка из розочек, шампанское

в ведре со льдом и атласные простыни? — Мин чувствует, как руки теплеют, а
сердце начинает гнать кровь по всему телу. — Кажется, я понял, — на лице
блестит победная улыбка, опознав слабое место, — родительская спальня.

Кадык танцора дёргается в движении, а по телу пробегают заметные мурашки,

на что Юнги запускает пятерню в свои волосы, но всё ещё держит свой взгляд в
чужих глазах.

— Иди нахуй, Мин, я не настолько конченый, — отрицает Пак, откидываясь

обратно на спинку сиденья.

— А теперь попробуй доказать это своему стояку, — Юнги поворачивает ключ

зажигания, включает фары и поворачивает руль, собираясь сдавать задним.

Чимин и сам понимает, что всё это просто провокация, композитор играется с
ним, нарочно игнорирует дикое желание послать всё нахер и, возможно,
отдаться прямо в ЛаФеррари, которая ещё ни разу не была опорочена чужой
страстью. Но родительская спальня? Пак закатывает глаза, ощущая тесноту в
брюках, вызванную лишь одними словами, и уводит взгляд в окрестности,
пытаясь ровно дышать.
У них ещё остались незавершённые дела.

Дорога до общежития занимает приличное количество времени, за которое Юнги

успевает придумать какой-то способ избежать возможного обвинения, в
подробности пока не вдаётся и решения не принимает – они должны разобраться
с этим вместе.
До квартиры они поднимаются молча, оба во влажной одежде, неприятно
прилипающей к телу, но перед порогом Юнги просит не рассказывать об этом
похищении, Чимин соглашается. Знать об этом остальным не обязательно, в
особенности Тэхёну.

Но как нарочно парни входят в квартиру именно в тот момент, когда Тэхён
выходит из комнаты, сталкивается взглядом с Мином и прислоняется спиной к
дверному косяку, продолжая гладить Кукки, который слишком удачно устроился
на руках парня. Ким ждёт, когда блондин подойдёт.

360/405
Воцарившееся напряжение замечают остальные, молча переглядываются,
потому что никто прежде не видел, что происходит, когда братья ссорятся.
Чонгуку вообще казалось, что Тэхён никогда не сможет злиться на Юнги, тем
более игнорировать звонки, как он делает это на протяжении всего дня. Он-то
знает, как сложно добиться прощения.
И как только Мин подходит ближе, Тэхён передаёт в руки Чона той-пуделя,
разворачивается к брату и коротко пробегает взглядом по его телу.

— Давай не по лицу, — ставит условие Юнги и даже не успевает приготовиться,

как Тэхён бьёт под рёбра, заставляя композитора согнуться.

Вздрагивает даже Чимин, не ожидавший подобного удара от Кима, который

никогда не выступает агрессором и ненавидит силовые разборки, но, судя по
словам блондина, это уже не впервые.

— Полегчало? — интересуется Мин, с трудом распрямляясь обратно.

— Немного.

Заслуживает.

Юнги улыбается, ведь сам научил этому Тэхёна, только тот всё равно в наименее
болезненное место ударил, хотя Мин сильно облажался. Ким имеет полное право
злиться и обижаться, игнорировать звонки и бить, потому что устал от одного и
того же, что раз за разом делает Юнги, что в Дэгу, что здесь. Всю жизнь
младшего учил полагаться на него и не делает того же.
В этом его несовершенство – Юнги тоже не может быть идеальным, даже для
младшего брата.

Через пять минут Тэхён лежит в постели на груди Чонгука, уплетает черешню,
чередуя каждую вторую между вокалистом и щенком, скрупулёзно вынимая
косточки для второго, слушает Юнги, который объясняет всю сложившуюся на
данный момент ситуацию и изредка бросает взгляд на Чимина. Он своё
обещание сдержал – они сейчас все вместе решают проблему.

Хосок, бегая пальцами по клавиатуре, предлагает вообще всё свалить на

мошенников, якобы банковская карта Мина была на тот момент утеряна, и с его
счёта перевели деньги на заказ поддельных документов, поэтому где-то
существует фальшивый Мин Тэхён. Пусть следствие бегает по всей стране и
ищет призрака. А Намджун дополняет, что можно даже не ломать сейчас
банковскую карту, а сказать, что её подкинули обратно, а Мин просто не принял
её исчезновение за серьёзную проблему.
Словом, сделать из Юнги легкомысленного дурачка. По-крайней мере это
звучало не так плохо, как пытаться как-то уклониться от факта
зарегистрированных поддельных документов.

— Мы ещё должны что-то знать? — любезно интересуется Хосок. — Ну кроме

ваших отношений, это мы ещё с утра выяснили.

— Может, — Намджун переводит взгляд на вокалиста, — мы тоже замутим?

— Не сработает, — усмехается Юнги, — вам надо было сначала ненавидеть друг

друга.

361/405
— До желания убить, — дополняет Чимин.

Тэхён внезапно вспоминает вылетевший из головы диалог с Чжуо, срок в два дня
и то видео, на котором вокалисты избивают хоккеиста. Откладывать этот
разговор нельзя, Ким ещё в школе решил, что расскажет об этом, потому что в
одиночку он не справится, а идти на поводу у девушки он не намерен.
Но только шатен собирается рассказать, как его прерывает звонок телефона,
тихое чонгуково «я сейчас вернусь», и Тэхёну приходится отложить разговор и
встать, позволив брюнету выйти.

Кукки спрыгивает с рук, насытившись черешней, подозрительно странно что-то

начинает вынюхивать на полу, а затем останавливается и прудит лужу на
брошенную футболку Юнги. За хозяина своего мстит.
Мин что-то про деликатес жаренных собачьих ножек на сковородке говорит,
пока Тэхён обратно себе щенка возвращает, притронуться к нему не даёт, а
потом замирает, когда слышит громкий удар входной двери.

— Это Чонгук ушёл? — спрашивает Хосок, смотря на достаточно позднее время.

— Ему позвонили из…

Тэхён переводит взгляд на Чимина, который по осознанию Кима понимает, о чём

речь, резко поднимается, хватая ключи от ЛаФеррари, и выбегает из квартиры.

Кто-то сказал, что надежда умирает последней, но никто не объяснил, что

вместе с ней погибает душа. И это чертовски больно.

Чонгук отчего-то сейчас совсем ничего не чувствует, будто все жизненные

функции остановились после пары слов из динамика телефона, время тоже
сошло с ума, кидая парня в разные промежутки пространства, будто он заходил
в лифт общежития, а попал к дверям больницы.

Вокруг какая-то суматоха, коридоры наполнены поступившими пациентами,

врачи сменяются на ночное дежурство, повсюду различные голоса и странные
взгляды.
Чона здесь знают, уже как пятый год, весь персонал видит ученика старшей
школы каждый вторник с букетом лилий, отчего каждый раз возвращаться сюда
становится просто привычкой.

Будто Чонгук возвращается домой.

Перед глазами мелькают номера больничных палат, где-то между ними

ослепительно белая форма, и парень в этом маленьком промежутке своего
сознания останавливается в проёме палаты, пытаясь услышать голос врача
вместо собственного сердца.

Лишь своего.

Чимин останавливается в коридоре, просит ненадолго оставить их и закрывает

дверь, чтобы на какое-то время оставить сына наедине с матерью.

— Прости, — на лице Чонгука улыбка страшно неискренняя, но он пытается,

чтобы её не смыли дорожки слёз, — я забыл принести тебе цветы.

362/405
Вокруг какая-то суматоха, а здесь спокойствие и тишина, с написанным
временем смерти десяти часов сорок одной минуты.

363/405
D - 20

Существует мнение, что если сильно чего-то захотеть, то ты это

обязательно получишь.
Это ложь. Одним сильным желанием мысли не материализуются.

Есть ещё одна легенда, согласно которой человек, сложивший тысячу бумажных
журавликов, может загадать желание, и оно обязательно исполнится.

У Чонгука было лишь одно.

Последние дни прошли слишком быстро, парень будто выпал из реальности, не

замечая вокруг ни людей, ни того, где вообще находится. Он помнит Чимина, его
попытки достучаться до сознания Чона, который заперся там и выходить,
кажется, не собирается, потому что смысла больше нет.

Чонгук за четыре года не успел сложить тысячу бумажных журавликов.

Сначала парень в эту легенду просто не верил, отчаяние брало своё, пока Пак не
заставил его просто начать складывать эти бумажки, и вскоре Чон понял, в чём
заключается смысл этой легенды. Пока человек скурпулёзно собирает эту
тысячу, он действует, не топчется на месте в ожидании, когда всё само собой
получится, а своими усилиями стремится к своему желанию.
Тогда Чонгук бросил складывать кривых журавликов и начал действовать. Он
прочитал много медицинских книг и статей, разговаривал с врачами и узнавал
про любой выход из комы, что на это действовало, и на протяжении четырёх лет
«собирал бумажных журавликов».

Видимо, его желание оказалось слишком тяжёлым для его исполнения.

Чонгук отчётливо помнит, как возвращается в общежитие, на улице

подозрительно яркое солнце, слишком хорошая погода снаружи, что заметно
отличается от той, что внутри. Хотя парню кажется, что внутри вообще ничего не
осталось, лишь одна пустота.
Брюнет тихо закрывает за собой дверь, время, вроде бы, сейчас учебное, парней
не должно быть в квартире, но поднимает взгляд и видит Тэхёна. Точно, когда
Чону душу выворачивали, не смогли избавиться от того уголка, в котором всё
ещё живёт любовь к одному человеку, Чонгук сам на защиту встал, не дал
притронуться к последнему, кто делает его живым.

Тэхён пытается прикоснуться, боится сломать то, что осталось, Чонгук сейчас
выглядит до невозможности хрупким – одно неверное движение, и он
разобьётся, больше не соберёшь. Своей цели шатен не достигает, его руку
останавливают, за запястье больно хватают, Чон не нарочно, он просто не
чувствует себя, меры и, возможно, даже теплоты чужого тела.

— Я в порядке, — заверяет Чонгук, только не понятно кого, Тэхёна или себя. В

любом случае он лжёт обоим, а это не считается за нарушение своего обещания,
по крайней мере он надеется, что Ким его за это сейчас простит. — Я смирился
ещё четыре года назад, поэтому мне не больно, не надо на меня так смотреть.

Чон сейчас свои остатки души собирает, пытается их слепить во что-то

целостное, только из рук всё валится, на пол падает, разбиваясь на ещё меньшие
осколки. Парень раз за разом приседает, режется о них, в ладони собирает,
364/405
пачкает в собственной крови, пока его не берут за руку, останавливая.

Тэхён прикасается к щеке брюнета, большим пальцем проводит по бледной

коже, убирая мокрую дорожку – Чонгук не замечает, как глаза застилает мутная
пелена слёз.
Он не плакал ни разу за всё это время, когда вышел из больницы, когда
хоронили мать, Чон заверял себя, что он уже сделал это задолго до нынешнего
дня, ещё четыре года назад. А сейчас это просто остатки осознания
происходящего.

— Ты не в порядке, — Тэхён смотрит в пустые глаза, видит, как Чонгук пытается

держаться, но вся проблема в том, что у него не получается. — Это нормально,
быть не в порядке.

Как-то стоя на крыше общежития, Чон сказал, что слезами особо не поможешь,
на что Тэхён согласился, но заверил, что от этого становится легче.
Значит, нормально, быть не в порядке, наверное, именно сейчас Чонгуку это
нужно больше всего. Тэхён не успевает подхватить парня, когда он падает,
ударяется коленями о пол, наверное, больно – Чонгук не чувствует – просто
упирается лбом в живот шатена, обхватывает его за бёдра и плачет, не пытаясь
больше обманывать себя. Пустота и одиночество его не излечат, это смогут
сделать лишь люди, поэтому Чону необходимо быть рядом с кем-то. Жаль, он
этого не понял сразу.

Тэхён зарывается пальцами в тёмные волосы, успокаивающе гладит, позволяет

Чонгуку быть сейчас слабым, разбитым, потому что ему это нужно. Он стряхнёт с
его рук осколки собственной души, которые делают ему больно, заставит пока
их оставить, а потом вернётся и соберёт вместе с ним. Но сначала бинтами
ладони обмотает, аккуратно, чтобы ещё больше не травмировать, даст время
зажить, встать на ноги, и ни за что не отпустит.

Чонгук чувствует, как Тэхён опускается на колени, подхватывает его за щёки и

стирает слёзы, каждое движение несёт приятную теплоту, и брюнет в этих руках
растворяется, позволяет с собой делать всё, что захочется. Ким подхватывает
его под руки, помогает облокотиться на плечо и касается спины, прижимая
вокалиста к себе.

— Давай, Чонгук, нам надо встать, — Тэхён почти шёпотом говорит, не торопит,
ждёт, когда его слова примут. Он даже использует «нам», чтобы показать, что
Чон сейчас не один.

Кукки пробегает в открытую дверь комнаты вокалиста, когда туда уходят парни,
смотрит маленькими бусинками, скулит, но на постель не запрыгивает, на полу
сидит, чего-то ждёт. Чонгук ощущает мягкость подушки, как-то непривычно, но
не противно – сколько он не спал? Он даже не может понять, сколько часов или
дней прошло и где всё это время находился.
Главное, что сейчас находится в нужных руках.

Тэхён с полузакрытых глаз тёмные пряди убирает, не уходит, потому что

пообещал не оставлять Чонгука одного, будет прогуливать школу, пока на
родном лице снова не засверкает улыбка, а в глазах жизнь.
Он не знает, каково это, потерять родителя, мать ушла в раннем возрасте, её
потеря как-то быстро утихла на фоне тех проблем, что у него были, а по отцу
скучать он точно не будет. Юнги бы тоже не страдал от потери своих родителей,

365/405
он давно от них отрёкся, может быть, пожалел бы о некоторых вещах, но не
переносил бы такую боль. А Чонгук сам убил одного и не смог спасти второго. Он
ненавидит себя, винит, сквозь слёзы говорит, что мог прийти раньше, и ничего
бы этого не случилось. Чон позже поймёт, что его вины в этом нет, отпустит и
вспомнит те запертые сознанием воспоминания, когда на самом деле он пришёл
вовремя.

Тэхён прислушивается к тишине, когда Чонгук спустя полчаса всё же засыпает в

его объятьях, чувствует, как слабеет хватка на талии, а дыхание в районе груди
больше не сбито, но всё ещё продолжает гладить его по волосам, обнимая за
плечи. Чон даже во сне держит шатена так, словно его хотят отобрать, и он
просто боится его потерять.

Ничего, они с этим справятся вместе.

● ƁỦֆẴ₦ ●

Контрастный душ в форму не приводит, Чимин слегка с несдержанной агрессией

вытирает волосы полотенцем, в зеркало замечая их потускневший цвет, который
намекает о необходимости обновления, но парень лишь выдыхает и выходит в
коридор, замечая на кухне того, кто ещё полчаса назад должен был быть в
другом месте.

— Тэхён, блять, хватит тут сидеть, вали спать!

Танцор ответной реакции, конечно, не получает, отчего приходится закатить

глаза и направиться к нему.

Юнги просил с ним поаккуратнее, войти в положение, Тэхён давно за кого-то так
не переживал, поэтому его можно понять, только Чимин этого делать не
собирается. Мин пытался по-хорошему, теперь кто-то должен по-плохому, и Пак
на эту роль годится лучше всех.

Танцор останавливается где-то позади, Тэхён не уверен, где именно, но услышав

возмущённый писк Кукки, тут же оборачивается и встаёт, чтобы забрать щенка
из чужих рук, а Чимин этим пользуется. Пак отходит до гостиного дивана,
перехватывает шатена за руку и опрокидывает на мягкие подушки, после чего
отдаёт пуделя и садится в ногах, не давая младшему подняться.

— Знаешь, почему я такой спокойный? — Чимин закидывает ногу на ногу и

запрокидывает голову на спинку дивана, смотря в потолок.

— Ты нервный, — назло отвечает Тэхён, хотя прекрасно понимает, что Пак имеет
в виду.

— Потому что ты нихрена не слушаешь, — не уступает танцор, громко цокая и

успокаиваясь. — Четыре года назад уже подобное было, только раза в два хуже –
ты в курсе, что у Чонгука были такие же панические атаки, ну а сверху ещё
депрессия давила. Сейчас с ним будет всё хорошо…

— Он спит уже больше суток.

А Тэхён не спит эти сутки, время не вечное, его работа завтра ждёт, и если он
пойдёт туда в таком состоянии, ничем хорошим это не закончится. Ким вообще-

366/405
то не хочет давать повода переживать ещё и за себя, просто он ждёт
пробуждение Чонгука, не хочет, чтобы он открыл глаза, а рядом никого не
оказалось.

— Для него это сейчас нормально, — более тихо говорит Чимин, будто начинает
понимать Тэхёна, на что второй переводит взгляд со щенка на парня. — Сон –
отличный способ восстановиться, и поверь, ему от этого станет легче.

Кукки, будто заодно с Чимином, устраивается на груди шатена, подняться ему не

даёт, спать укладывается, хозяина тоже просит.

— Я не понимаю, — Тэхён расслабляется, больше не думает о том, чтобы встать,

прикрывает глаза и вспоминает то, что когда-то ему рассказал Чон. — Ты столько
лет ненавидел Чонгука, но выпросил родителей взять над ним опекунство… я не
думаю, что ты просто боялся последствий правды. Так почему ты резко перестал
его ненавидеть?

— Я ненавидел его и после случившегося, — Чимин усмехается наивности парня,

— за то, что он существует, за то, что не закрыл за собой чёртову дверь в дом, за
оставленные им тетради, за всё. Просто именно тогда я его впервые понял.
Чонгук ненавидел своего отца не меньше, чем я ненавидел своего, только его
ненависть была оправдана, и он ничего не мог сделать. А я мог и не делал – я
ему проиграл.

Именно в тот момент их соперничество закончилось, Пак принял своё

поражение. Ненависть постепенно стала вытесняться вынужденной заботой, за
Чонгуком приходилось присматривать, страшно было вообще его одного в доме
родительском оставлять, мало ли в голову взбредёт за лезвие взяться, вот и
пришлось перевезти его к себе в съёмный дом. А там стали больше времени
вдвоём проводить, и Чимина отпустило – у него хотя бы кто-то есть, а у Чонгука
не осталось никого.

Никого, кроме Чимина.

Пак не умеет проявлять заботу так, как, например, Юнги, никогда не назовёт
Чонгука малышом, не полезет обнимать, тем более не залезет к нему в постель,
хотя, они в этом плане значительно отличаются. С Тэхёном Мин знаком с
младшей школы, а дружбу братскую в средней начали, когда как настоящая
дружба между Чимином и Чонгуком началась около трёх лет назад.
Зато и те, и те сейчас друг за друга до последнего стоять будут, мечтой
пожертвуют, но спасут другого.

А ведь они даже не родные.

Пак проводит по влажным волосам, зачёсывая их назад, с вечерних сумерек

переводит взгляд на затихшего Тэхёна и замечает, что тот наконец спит.

— Дурень.

Чимин расслабляется, прикрывает глаза и собирается дождаться остальных.

Чонгука тоже.
Только, когда вокалисты возвращаются, то находят Пака, уснувшего сидя в ногах
Тэхёна – и всё же они рано или поздно смогут поладить друг с другом.
Дэгу с Пусаном смогли же…

367/405
Ночь опускается на город, приглушает звуки и выключает свет, разгоняя людей
по своим постелям. И где-то в нужной постели не хватает одного.

Тэхён просыпается от раздражающего будильника, пытается нащупать телефон

под подушкой, чтобы выключить его, ведь он не планировал идти в школу, но
кто-то решил иначе, потому что это оказывается не будильник и даже не его
мобильный. На экране неизвестный номер, Ким звонок не принимает, когда
осознаёт, что телефон принадлежит не ему, а потом приподнимается на локтях
и оборачивается – он в комнате Чонгука, а его самого нет. Ночью шатену
показалось, будто он с кем-то разговаривал, но он принял это за сон, даже не
заметил, как сам перешёл в другую комнату.

Ким поднимается с постели, бросает взгляд на ещё спящего Кукки и выходит на

кухню, встречаясь взглядом с брюнетом, опустошающим на подоконнике баночку
бананового молока. Его волосы влажные после душа, губы всё ещё бледные, но
взгляд не такой пустой, как был раньше.

На часах половина пятого, все ещё спят, а Чонгук встречает свой рассвет. И в
квартире раздаётся тихое и родное:

— Я скучал.

●●● ĐǺỄǤỦ ●●●

Возвращаться в школу после стольких дней отсутствия оказывается тяжело для

каждого в этот раз.

Юнги лениво натягивает конверсы, даже не завязывая шнурки, а убирая их за

стенки, проводит пару раз пальцами по волосам и накидывает джинсовку,
запихивая в рюкзак младшего единственную тетрадь – его возвращения в
первую очередь ждёт директор.
В связи с недавними событиями Мин больше не сможет прикрывать свои прогулы
аргументом работы, с помощью которой он опекает младшего брата, потому что
правда теперь известна всем, а от учёбы она не освобождает.

Тэхён выходит из комнаты с вокалистом, натягивая толстовку, сонно тянется за

рюкзаком, забрав его у старшего, и оборачивается, удостоверившись, что Чонгук
закрывает Кукки в их комнате.
Вернуться в класс после последнего инцидента будет сложно, учитывая, что
ответы на свои вопросы одноклассники так и не получили, эта тема с фамилией
так просто себя не исчерпает. Правда, у Тэхёна есть те, кто помогут его
одноклассникам понять, как нехорошо лезть в чужие дела, доходчиво на
пальцах объяснять не будут, но своими методами проверенными воспользуются.

— Линзы, Тэхён, — напоминает Чимин, останавливаясь у зеркала и критично

осматривая новый цвет нежного персика (хотя он снова видит розовый) своих
волос, в который вчера его перекрасил Хосок.

За последние дни, что младшие не выходили из квартиры, отношение Чимина к

Тэхёну заметно поменялось, но колкость всё ещё проскальзывает в разговорах.
Юнги так и не понял, что между ними произошло, но что один, что другой
отвечают просто «поговорили» – Пак признался в своём поражении, а чужим

368/405
людям такое не рассказывают.

— Не хочешь попробовать сходить без них?

В коридоре квартиры вокалистов на несколько секунд повисает тишина, и три

пары глаз устремляются на Чонгука, который опускает взгляд на ладонь
младшего в своей руке.

Чону и правда стало легче.

За последние дни пребывания в квартире, Чонгук почти полностью

восстановился, стал относительно спокойным, но не замкнулся в себе, снова
начал улыбаться, не сидел в одиночестве и часто на всех готовил, даже квартиру
в одиночку убрал. Это Тэхён не позволил ему замкнуться в себе.

Ким каждый вечер вытаскивал вокалиста на улицу прогуляться перед сном,

просил последить за Кукки, когда приходилось уходить на работу, заставлял
парня уделять внимание другим, чтобы не утяжелять себя мыслями и
воспоминаниями. И Чонгук так и делал, он вместе с Тэхёном собрал осколки
своей расколотой души, и они склеили из них сердце заново. Правда, Ким
подозревает, что случайно вложил в чужое сердце выпавшие осколки своей
души, потому что Чонгук после этого стал так привязан к нему, что, кажется,
будто Тэхён и правда стал для него смыслом жить.

— Я просто предложил, — брюнет выпускает тёплую ладонь Кима, осознавая, что

он просит, — забудь.

Чонгук первым покидает квартиру, не хочет чего-то требовать от Тэхёна, когда

он столько ему сейчас даёт, просто хочется… тоже как-то ему помочь?
Эту особенность заметил Юнги ещё два дня назад, когда Чон сел делать уроки
вместе с Кимом, объяснял ему пропущенные темы, не по одному разу, потратил
на это весь вечер, и если это можно было сослать на простую помощь, то
ситуацию следующего утра нет, потому что вокалист весь день не отходил от
младшего, буквально забирая у него все обязанности из рук и делая их
самостоятельно.

Тэхён, конечно, ничего против не имеет, но даже Кукки не так ходит по пятам,
как Чонгук.

— Давай начнём с чего-то меньшего, — Ким равняется с вокалистом, замечая, как

Юнги притормаживает Чимина, пропуская младших вперёд. — Я не против
попробовать, но не так резко. Может, сначала начну вечером без них выходить?

— Ты не обязан слушать меня, я не подумал о твоих чувствах и страхе…

— Ты подумал, как меня от него избавить, — соглашается Тэхён, ловя взгляд

Чона. — Что? Разве не так? Я понимаю, что ты говоришь это не потому, что тебе
просто так захотелось или ты считаешь, будто это просто сделать, ты пытаешься
мне помочь, и я это вижу, Гук.

Пытается спасти того, кого ещё может.

Ведь одного родного человека спасти не успел.

— Тогда как насчёт двух дней?

369/405
Тэхён улыбается, слыша в голосе Чонгука ту самую чуть завышенную
искрящуюся нотку предвкушения от новой идеи, и, если честно, он согласен
вообще-то на всё.

— Есть одно место, — продолжает Чон, заметив заинтересованность парня, —

ехать до него далековато, но оно стоит того, чтобы ты там побывал.

— Это за городом? А ночевать в палатке будем?

— Если захочешь, под звёздами тебе расстелю, — улыбается Чонгук, больше не

ощущая между ними напряжённости. — Но для сведения, там летний домик, так
что, если ты рассчитывал на романтику замёрзнуть ночью и быть покусанным
насекомыми, то спешу тебя огорчить комфортным вариантом ночлега.

— Любой вариант с тобой будет для меня комфортным.

Тэхён не успевает ничего понять, как чувствует оставленный поцелуй за ухом,

вздрагивает, чувствуя поток мурашек, сорвавшихся с того места, и смотрит на
Чонгука, которого теперь даже улица не останавливает. Со стороны это,
конечно, смотрелось, будто парень просто на ушко что-то шепнул, но идущие
позади старшие лишь улыбнулись, прекрасно понимая, что произошло на самом
деле.

— Чонгук снова прежний, — с успокоением произносит Юнги, недоговаривая о

его гиперопеке над Тэхёном, но и она со временем пройдёт, все это понимают.

— Значит в ванную по утрам снова будет не попасть, — с лёгким безразличием

произносит танцор, обходясь сегодня без колкостей из-за сонного состояния.

— Жаль причиной будем не мы.

Чимин делает около трёх шагов, чтобы осознать смысл сказанного, повернуться
к композитору и громко цокнуть, закатив глаза.

— Это для этих двоих нормально по углам шататься…

Пак не успевает договорить, как Юнги хватает его за плечо и дёргает на себя,
едва коснувшись носом виска, и заметно через голос улыбается, довольствуясь
минутной растерянностью танцора.

— Знаешь ли, прелюдии приятные, — шёпотом произносит Мин, соблазнительно

понижая голос, прекрасно понимая, что сейчас творится внутри Чимина, но резко
всё прекращает, выпрямляясь и убирая руки в карманы, — да и ты не готов. Или
правда считаешь, что ляжешь, и всё зайдёт, как по маслу?

— Вообще-то плюнуть на ладошку, смазать, и я весь твой.

Кажется, Чимин наконец проснулся, а вместе с ним и его госпожа сарказм и

подружка циничность.

Только когда парни перестают испепелять друг друга неоднозначными

взглядами, за которыми прячется нечто страшное, но в то же время желаемое до
дрожи в коленях, они замечают стоящих спереди младших. Чонгук вообще-то

370/405
хотел попросить Чимина одолжить ЛаФеррари на выходные, только снова он
оказался с Тэхёном невольными свидетелями слишком интимного разговора.

— Что, — Пак проходит прямо между младшими, будто он с композитором погоду

прекрасную обсуждал. — Не девственники уже, чему удивляетесь?

— Действительно, чему, — нарочно отвечает Чонгук, пытаясь не акцентировать

на всеобщем внимании тот факт, что один из них вообще-то не имеет никакого
другого сексуального опыта, кроме того, что было у него с Чоном. — Я на
выходные заберу ЛаФеррари и Тэхёна, чтобы ты натрахался в своё удовольствие,
а то сперма в голову скоро ударит, с тобой вообще невыносимо будет
разговаривать.

— Не затрахай Тэхёна, капитан, — усмехается Пак, используя грязный приём,

напомнив Чону о его страсти к жестоким играм, которая вылилась в хоккей.

— Желания вслух? — язвит с похотливой улыбочкой Чонгук и поворачивается к

парням из Дэгу. — Юнги, всё слышал?

— Ему не обязательно слышать, чтобы меня понять…

Чимин спотыкается на последнем слове, явно сказав лишнего, потому что это
уже было не язвительным ответом, а правдой. Пак давно это заметил, чуть ли не
после пары недель их знакомства в школе, потому что Юнги всегда будто видел
танцора насквозь, ещё скажет что-то, чтобы Чимин начал злиться из-за прямого
попадания в свою запертую от всех душу, но никогда в этом не признавался. И
сейчас вообще-то тоже не планировал.

— И вообще, — Пак зачёсывает пятернёй персиковые волосы, — заебал,

приставай к своему Тэхёну.

Чонгук назло танцора догоняет, что-то ещё ему говорит, пока братья позади
спокойно идут за ними. Отношения пусанских королей всегда были такими в
последние годы, они могут ругаться, но через время всё равно разговаривать
так, будто не посылали друг друга в дальний беспросветный путь. Радует одно –
Чон остаётся прежним, он снова живёт.

Только направляясь с Юнги к директору, Тэхён из всех взглядов, что направлены

на них с любопытством от их возвращения после стольких слухов, замечает лишь
один и вспоминает о забытом.

Он должен был расстаться с Чонгуком.

Нет, не так.

Тэхён должен был рассказать о видео, которое сняла Чжуо, о её шантаже и

условии, при котором она не станет портить жизнь парням.

Но он об этом забыл, в мыслях за эти дни не было никого, кроме Чонгука, Ким
лишь о нём и думал, и из этого ярче всего горело обещание не оставлять Чона
одного, обещал справиться вместе. А срок условия истёк уже давно… но Чжуо
почему-то не осуществила задуманного. Тэхён мог бы подумать, что девушка
потеряла интерес или поняла, как низко поступает, если бы не знал её
достаточно хорошо, потому что на уроке Киму приходит сообщение с местом и

371/405
временем встречи для разговора.

Он тонет, чем дольше оттягивает разговор с парнями, тем быстрее идёт ко дну.

Уроки проходят в небывалом спокойствии, возможно, потому что главные

виновники последних обсуждений постоянно находятся вместе или рядом с ними
ходят пусанские короли, однако, один из них всё же остаётся напряжён. Тэхён
старается держаться в компании, не остаётся наедине с Чонгуком, пытается
этого незаметно избегать, пока Юнги напрямую не спрашивает, что происходит.
Ким не отвечает, говорит «потом», уходит, потому что ничего другого ему не
остаётся делать до разговора с Кан.

Он просто не может.
В его руках буквально будущее парней, Тэхён не может необдуманно поступить,
вывалить всё на них, сомневается, что они не пойдут сразу к Чжуо, а та не
распространит видео, просто… Юнги такой, он всю жизнь защищал младшего,
шёл разбираться, даже когда Ким не называл имён – сам узнавал и шёл ломать
кости. Чонгук такой же, Тэхён не просил прогонять бывших одноклассников, что
приехали из Дэгу, а Чон это сделал. Этого достаточно будет для оправдания,
когда всё зайдёт слишком далеко?

— У тебя и правда врождённая предрасположенность, — с наигранным

восхищением проговаривает Чжуо, рассматривая написанную последнюю
картину Тэхёна, которая всё ещё подписана инициалами М.Т. – он не собирается
в дальнейшем их менять, — к послушанию, — заканчивает брюнетка,
поворачиваясь к однокласснику. — Вы только посмотрите, я позвала, и он явился.
Будешь моей личной собачонкой?

— Из нас двоих сука здесь ты.

Кан смеётся, наслаждается каждым их диалогом, словно для неё он правда

имеет большое значение, смысл её существования – Тэхён понять не может, да и
не хочет.

— Не рычи, тебе больше идёт хвостиком вилять, — Чжуо проводит ладонями по

юбке, приглаживая её, чтобы сесть, и складывает руки, повторяя позу за
одноклассником. — Два дня прошло, а вы по-прежнему вместе, я смотрю.
Думаешь, я блефовала?

— Мне надо было расстаться с ним, когда у него умерла мать? Ты вообще знала,
где она всё это время была?

— В больнице…

— В коме, — Тэхён уже не сдерживает голос, отвечает грубо, зубами бы в горло

вцепиться, да толку от этого не будет – яд из крови на язык попадёт. — Видимо,
не настолько сильная была у вас любовь, раз Чонгук тебе этого не рассказал, —
давит, специально сравнивает их, чтобы Кан себя пустым местом считала,
временной игрушкой.

— Думаешь, это что-то меняет?

— В тебе есть хоть капля долбанной человечности? Если ты никем в этой жизни
не дорожишь, это не значит, что у других тоже нет таких людей, Кан, я не

372/405
собираюсь его бросать сейчас, это жестоко. Я правда допускал мысль расстаться,
потому что не нашёл альтернативного варианта, радуйся, но не сейчас, когда
Чонгук только начал дышать. Ты, вроде, ему отомстить пытаешься, а не убить,
пошевели тем, что у тебя в голове осталось – сейчас для твоей мести не время.

Зато оно идеально наступит после поездки на выходных.

— Дать тебе ещё время? — Чжуо задумывается, отводя взгляд в сторону. — Я так
ненавижу ждать, но если и правда немного потянуть, эффект будет куда
болезненнее? Как ты сейчас себя чувствуешь, котёнок? Каково это знать, что
придётся бросить его из-за такой глупости, как шантаж?

— Больно, наверное, будет, — усмехается Тэхён, поднимая взгляд на девушку, —

бумерангом по затылку получать. Расскажешь, как будешь себя чувствовать
после этого?

— Тогда договорились.

Ким это «договорились» хочет прожевать, выплюнуть и растоптать, а лучше всё

это сделать со своим сердцем, потому что он ничего не предпринимает, позволяя
этому происходить. Он винил Чонгука в его обмане с Хёнджином и сам поступает
сейчас точно так же.
И что потом? После расставания, когда правда обязательно каким-нибудь
способом всплывёт, Ким скажет «ну ты тоже меня обманывал, теперь мы
квиты»?

Тэхён ждёт несколько секунд после ухода Кан из выставочного зала, проводит
ладонями по лицу и смотрит на время, которое близится к завершению
перемены, после чего выходит следом.
Он не хочет терять их первые отношения, свою любовь, разбивать душу Чонгука,
обманывать тоже не хочет, потому что Чон первым обещал больше не врать, он
вложил столько усилий в их отношения, через себя переступал, а Тэхён всё это
просто скомкает и выбросит.

Уже комкает, потому что в коридоре он видит вокалиста.

Чжуо выбрала слишком очевидное место для их встречи, и Чонгук знал, что в
случае пропажи, Тэхёна можно найти именно здесь, и он нашёл.

— О чём вы разговаривали? — брюнет убирает руки в карманы, а этот жест Киму

отлично знаком.

— Это… на самом деле неважно.

— Что, это не моё дело? — Чонгук делает шаг ближе, припоминая их последний
такой разговор о Чжуо. — Она мне никто, поэтому меня это не должно касаться?

— Я не это имею в виду, не заводись.

Тэхён не успевает ничего понять, когда ощущает спиной холодную плоскость

бетонной стены, боль на затылке и ладони на своих плечах, которые не дают ему
отойти. По телу проходит импульс боли, неприятной пульсацией в голову отдаёт,
и Кима больше пугает не то, что Чонгук (не?)нарочно сделал ему больно, а то,
что никто из них не собирается идти на уступки.

373/405
— Не заводись? — Чон вскидывает бровями, даже не пытаясь успокоиться,
потому что ему это чертовски тяжело даётся. — Что по-твоему я должен думать,
когда ты вот так уходишь с Кан в пустой зал, а потом слышать, что это неважно?

— Может быть, потому что есть на это причины?

— Какими они должны быть, чтобы не доверять мне?!

Хватка на плечах только усиливается, Тэхён знал, что так будет, знал, на что
идёт со своей ложью, и он уже начал тонуть.

— Прости, — Ким сдаётся, правда жалеет, что ничего не может сделать и

извиняется наперёд, — я не могу тебе этого сказать.

Чонгук этот ответ не принимает, но выпрямляется, заставляет себя отпустить

Кима, делает шаг назад, явно хочет попробовать спросить ещё раз, только
спокойно сделать это не получится. Не та обстановка, не то время, не с тем
человеком сейчас разговаривал Ким.

— Ты как кукла, Тэхён, — ровно проговаривает брюнет, нисколько не жалея

парня. — Тобой вертишь, как хочешь – безвольная, подчиняющаяся всем, без
гордости, красивая кукла. Юнги в тебя душу вложил, а ты её проебал даже в
этом городе. И какой смысл того, что вкладываю я? Всё равно всё проваливается
в пустоту.

Чонгук не хочет ранить, оставлять на сердце ещё один шрам, чтобы потом его
цветным пластырем заклеили и заживать на долгое время оставили с
вероятностью снова его задеть, не хочет – успокаивает себя Тэхён, когда
остаётся в коридоре один.

Чону сейчас тоже больно, его тоже можно понять. Он столько вложил в эти
отношения и не просил слишком многого, только доверия.

Внутри противно, там что-то скребется по стенкам сердца, царапает тупой

болью, снаружи противно, мокро от слёз, а ведь Чонгук обещал каждую сберечь
и сделать всё, чтобы он больше не плакал. Сам виноват и никто другой, раньше
надо было об этом думать, жаловаться теперь он не имеет права. По большому
счёту сейчас и надо обо всём рассказать, чтобы ещё глубже не был шрам, ещё
ниже тонул шатен, пока окончательно не захлебнулся, но Тэхён и правда –
просто кукла, в которую люди души вкладывают, а он их выбрасывает в свою
пустоту.

Возвращение Кима в класс после звонка не вызывало бы никаких подозрений,

ведь раньше он с Чонгуком часто где-то всё время ходили, для них опаздывать
вполне нормально, только Чимин замечает чуть покрасневшие глаза шатена. Это
не особо заметно, Тэхён уже ополоснул лицо холодной водой, пришёл в себя, от
боли остались только внутренние ожоги, но Пак получает подтверждение на
догадку, когда Чонгук его намеренно игнорирует в диалоге.
И с окончанием последнего урока, вокалист просто проходит мимо, никого не
дожидаясь, уходя из школы первым.

Ким всю дорогу до квартиры молчит, под конец только спрашивает у Юнги, во

374/405
сколько он вернётся из агентства, и так же молча поднимается с Чимином в
квартиру. Тэхён, вроде как, всё это время настраивался на разговор с Чонгуком,
всё пытался найти решение, которое не смог отыскать за прошедшие дни, будто
сейчас у него получится. У него не получилось, и в квартире Чона не оказывается
– лишь Кукки преданно из открытой двери комнаты, начиная прыгать вокруг
шатена, прося у него немного ласки.

Чонгук тоже многого не просил. Лишь доверять ему.

— Мне нужна помощь.

Чимин слегка удивлённо смотрит на младшего, который сам просит о помощи,

первым подходит, хотя по рассказам Юнги, он это делает только в случае, когда
всё настолько хреново, что другого выбора не остаётся.

— И ты пришёл с этим ко мне, а не к брату? — уточняет Пак на случай, если

Тэхён перепутал их, как в тот раз, когда умывался перед ним слезами.

— Потому что это касается только Юнги и Чонгука.

Чимин хмурится, понимает, что причина проблемы точно не в отношениях

младших, отчего выдыхает и смотрит на часы, понимая, что вполне может
немного опоздать.

— Пойду поставлю чай с мелиссой, — делает вывод танцор, забирая из рук

Тэхёна пуделя, который должен немного подождать, пока старшие поговорят.

Признавать свои ошибки всегда тяжело, ещё тяжелее делать это перед другими.

Чонгук готов признаться, что он переборщил, спустил всё на эмоции, не должен

был называть Тэхёна куклой, ведь на самом деле он прошёл долгий путь для
того, чтобы стать тем, кто он есть сейчас. Но не простить за молчание,
недоверие, от которого Чон так старательно избавлялся всё это время, в этот раз
не делать шаг первым, хватит.

Вокалист пытается отвлечься от этих мыслей в агентстве, говорит с менеджером

о новом расписании, примерных планах на будущее, но всё равно просит на
выходные не ставить ему дела. Ссоры ссорами, но Чонгук не планирует
расставаться из-за этого.

Оставшийся день проходит незаметно, выходя на улицу, Чон пишет Рюджин и

удостоверяется, что Тэхён на работу сегодня не выходил, а значит он в квартире.
Парень даже допускает мысль поговорить уже в спокойной обстановке, но
вернувшись, слышит от Намджуна, что младший уже давно спит.

И, заходя в свою комнату, Чонгук Тэхёна там не находит.

Вот и поговорили.

● ƁỦֆẴ₦ ●

— Как насчёт выбраться куда-нибудь на выходные? — предлагает Хосок,

незаинтересованно обновляя беседу с одногруппниками в надежде, что кто-
нибудь напишет об отмене пар. — Не слышу радостных криков поддержки! Чего

375/405
все такие кислые, на вас смотреть противно.

— А ты, я посмотрю, полон сил и желания учиться, — подаёт признаки жизни

Чимин, слегка подзаебавшийся в происходящем дерьме, что заметно ухудшает
ссора младших, которые до сих пор не разговаривают и мириться в ванную не
пошли. — У этих двоих, — танцор кивает в сторону, — уже есть планы на
выходные.

Тэхён замирает с чашкой в руке, ведь он даже не рассчитывал на поездку,

которая должна состояться уже завтра, не знает, хочет ли Чонгук всё ещё ехать
с ним. Это было бы странно, если бы они поехали, не помирившись.

— Тогда вчетвером куда-нибудь сгоняем? — всё ещё не теряет надежды Хосок.

— Я собираюсь проспать все выходные, — тут же заявляет Юнги.

— Мне нравится, — Чимин облокачивается на локоть, смотря на блондина, — с

собой возьмёшь?

— Ясно, — Намджун закатывает глаза, стараясь игнорировать летающую в

воздухе романтику, — мы тут лишние, Хос.

— Может, тогда сгоняем ко мне в Кванджу? — предлагает отчаявшийся Чон. —

Познакомлю с роднёй, они тебя откормят.

Чья-то родня откармливает, а чья-то мешок на голову и на стул с твоим личным

делом допрос устраивает. Юнги поднимает уголки губ – генерал о нём больше не
вспоминал, должно быть, это хороший знак.

Весь путь в школу Тэхён держится рядом с Юнги, не знает, рассказал ли ему
Чимин о Чжуо, ведь Ким танцору всё вывалил, от начала до ссоры с Чонгуком,
пытался как-то слова про свои чувства и переживания связать насчёт того, что
нельзя вообще никому об этом рассказывать, но Пак его перебил, сказав молча
пить чай, а дальше он сам подумает, что с этим делать. Тэхён тогда уснул рано,
у него снова руки задрожали, истерики не было, но что-то близко прошло.

Пак, если честно, сам не знает, что с этим делать, подходить к Кан всей толпой и
правда легкомысленно, Тэхён в какой-то степени был прав, не открывая этот
секрет, но в то же время нужно всего лишь положиться на других. Чимин
вообще-то не умеет успокаивать, но заверил младшего, что Чонгука отпустит, и
у них снова всё будет хорошо – съездят, отдохнут и с новыми силами что-нибудь
придумают.

А у Тэхёна на губах корочка крови уже, он их кусает, остановиться не может, к

Чонгуку подойти почему-то тоже. Вина штука противная, липучая, вроде бы
головой понимаешь, что тебя простят, а сделать ничего не можешь, себя
наказываешь, сам же виноват.
Тэхён забирает у Юнги ключи, собирается свернуть в класс, как чувствует хватку
на запястье, которая останавливает его, заставляя снова замять губу и
повернуться.

— У тебя снова тремор? — Чонгук случайно замечает, когда младший ключи

забирал, и не понимает, почему другие на это спокойно реагируют, будто Ким им
всё рассказал.

376/405
Всем, кроме него.

— Отпусти, — Тэхён тянет руку на себя, — это пройдёт, я успокоюсь.

— Что заставило тебя так нервничать? — Чон ещё сильнее запястье сжимает,
шаг на шатена делает, но ответа всё равно не получает. — Так и будем не
разговаривать? Я бы мог к Чжуо сам подойти и во всём разобраться, но я жду
тебя, Тэхён, не лезу в твои дела, потому что ты не любишь, когда это делают.

Не любит, Чонгук помнит тот разговор за кафе, когда явились бывшие

одноклассники Кима, и Тэхён правда считал, что Чон смотрит на него с
жалостью. А он так ненавидит жалость к себе.

Чонгук медленно разжимает ладонь, и шатен опускает взгляд, снова не может

рассказать, особенно здесь, и вздрагивает, когда рядом с ним раздаётся громкий
звук удара.

— Всё блять, остынь! — Чимин толкает Чонгука в грудь, отталкивает от Тэхёна,

который с ужасом понимает происходящее.

Чонгук не мог его ударить, никогда бы этого не сделал, никогда бы не позволил,

чтобы Тэхёну было больно из-за него, но только что ударил рядом с ним в дверь
позади.

Чон отходит, на шатена смотрит, ловя его взгляд, и в нём впервые видит страх.
Неужели он настолько ужасен?

Чонгук отворачивается, уходит, видеть никого не хочет, желательно весь

оставшийся день, лишь с одним человеком на встречу пойдёт. Если Тэхён ему не
собирается ничего рассказывать, он узнает сам – Чжуо поймать после школы не
так уж и трудно.
А что Тэхён? Уже особой разницы нет, лучше не станет, тогда и смысла
останавливаться тоже нет. Чонгук терпеливо ждёт окончания уроков, каждую
перемену взгляды в сторону Кан бросает, а Чимин рядом постоянно, вместо
Тэхёна, наверное, которого с собой на улицу забирает Юнги. Вокалист не может
не заметить, что Пак тоже что-то знает, за взглядом его следит и о чём-то
думает. Ничего, сегодня этим секретам Чонгук положит конец.

С последним звонком брюнет закидывает тетради в рюкзак, уходит раньше Юнги

и поворачивает в другую сторону от выхода, направляясь к учительской, куда
Чжуо приходит каждый раз в конце учебного дня, только не доходит – Чонгук
так сильно углубился в проблемы, что не замечает девочку, которая, видимо,
тоже не успевает среагировать, из-за чего они сталкиваются.

— Прости, — Чон тут же наклоняется и подбирает её скрученные ватманы,

вспоминая, что не раз видел её с Тэхёном в художественной студии. — Всё
нормально?

— Д-да, всё хорошо, — брюнетка стеснительно забирает свои вещи из рук

старшеклассника и закусывает губу, когда он проходит мимо. — Подожди…

Чонгук оборачивается, останавливается, когда девушка поднимает на него

взгляд и неуверенным голосом произносит:

377/405
— Мы можем поговорить? Это о Тэхёне.

Внутри что-то натягивается на грани разорваться, и Чонгук всё ещё видит перед
собой тот взгляд, наполненный страхом, болью и замешательством. Сколько ещё
это будет продолжаться? Почему они так долго идут к доверию, но не получают
его?

Вокалист идёт за юной художницей на лестничную площадку, оборачивается,

замечая Чжуо, которая проходит к учительской, и нервно цокает – сейчас упустит
момент.

— Прости, я понимаю, что это меня не касается, — девушка прижимает к себе

листы, всё ещё не поднимая взгляд на старшеклассника, — но… Тэхён так
влюблён в тебя, и он нарочно расстался с тобой, у него просто не было выбора…

— Что?

В голове от стенок отражается громкое «расстался», ведь со стороны тех, кто в

курсе их отношений, их поведение сейчас и правда похоже на разрыв.
Чонгук замечает, как брюнетка в ладони сжимает свою юбку, ей тяжело об этом
говорить или страшно, ведь это не её тайна, но она тяжёлая, слишком, она не
хотела быть её свидетелем.

— Мы тогда были в художественной студии, и я вышла за водой, когда зашла

Чжуо… я не хотела подслушивать, но у Тэхёна был злой голос, и я остановилась,
чтобы не мешать. И тогда Чжуо начала говорить что-то про его молчание, чтобы
он никому не говорил, иначе она же шантажировать даже не будет. И Тэхён
сказал, что они просто плохо общаются, и я не обратила бы внимание, если бы
потом не услышала… — девушка делает необходимый вдох, чувствуя на себе
тяжелеющий взгляд парня. — Когда Тэхён пришёл за картинами для выставки,
Чжуо ему что-то показала и сказала, с Юнги расторгнут контракт, и они будут
вынуждены вернуться в Дэгу.

Ты как кукла, Тэхён. Тобой вертишь, как хочешь – безвольная, подчиняющаяся

всем без гордости красивая кукла.
Чонгук не думал, что этими словами заденет слишком многое внутри Тэхёна, он
просто не знал. Назвал его куклой, когда на самом деле он был ей, но не по
собственной воле.

— И она сказала ему расстаться с тобой, — заканчивает девушка, — потому что

через него она сделает больно тебе, но… Тэхён правда тебя любит! Он не
говорил, что это именно ты, но сказал, что у него есть любимый человек, и в тот
момент его взгляд был таким влюблённым, поэтому мне стыдно, что я влезаю в
это, но мне больно видеть его страдания…

Чон опускает ладонь на голову художницы, мягко гладит её, достаточно

услышав, чтобы понять, что она безответно влюблена. Этот секрет, что она
хранила, убивал не только парней, но и её.

— Ты правильно сделала, что рассказала, — заверяет Чонгук, чтобы девушка не

чувствовала себя виноватой. — Спасибо.

Тэхён правда планировал до конца ничего не говорить и бросить его?

378/405
Что если у меня есть то, о чём надо рассказать, но я не могу этого сделать?
Тэхён пытался, он думал, старался найти решение, не втягивая остальных,
только всё слишком круто повернулось, стало не до этого, а сейчас вновь
обострилось. Чонгук может признать, что у Кима не было выбора, но он и правда
мог рассказать об этом, довериться. Но Чон его добил. Назвал куклой в руках
Чжуо, на шрам надавил, раскроил его и ушёл.

Они чуть всё не разрушили, оба.

Чонгук уходит с лестничной площадки, выходит в коридор и видит Чжуо,

позволяя ей уйти. Сейчас он должен быть не здесь.

Странно, как мы, порой, идём на риск, чтобы попытаться сохранить в своих руках
что-то драгоценное, но в итоге сами же это разбиваем. По глупости, наивности
или вере, будто справимся с этим сами – Чонгук был такой же. Если бы он хоть
раз рассказал хотя бы учителям о том, что происходит дома, возможно, всё было
бы иначе.

Мы виноваты в своём молчании, но понимаем это слишком поздно.

Чонгук надавливает на кнопку этажа в лифте общежития, несколько раз на

закрытие дверей, прикрывает глаза и сглатывает, запрокидывая голову. Об этом
точно знает Чимин, возможно, вчера и узнал, когда всё пошло по накатанной, и
понятное дело, не рассказал Чонгуку, который сейчас на нервах.

Лишь бы было не поздно.

Брюнет заходит в квартиру, куда Тэхён должен был зайти перед работой,
проходит по коридору и замечает его на кухне.
Шатен гладит Кукки, только покормив его, слышит чужой приход и поднимается,
решая спросить, что Юнги забыл, но видит не брата. У него правда нет сил
больше сопротивляться, он устал.

Чонгук делает первый шаг, за ним второй, подходит ближе и останавливается,

когда Тэхён опускает голову, будто… правда думает, что Чон его ударит? Внутри
обрываются мосты, в расщелину падают с громким железным грохотом и рушат
то, что так старательно строилось.

— Нет, Тэхён, — вокалист медленно обхватывает шатена за плечи, к себе

притягивает, на макушку ладонь кладёт и гладит, — я никогда тебя не трону.
Прости, что напугал, что позволил допустить эту мысль.

— Почему извиняешься ты, когда это должен делать я? — Тэхён правда пытается
держаться, но Чонгук делает его слабым, зависящим от него, нуждающимся в
защите.

— Потому что ты не должен страдать из-за меня, Чжуо должна мстить мне, но
больно от этого тебе.

Вокалист слышит всхлип, чувствует, как его толстовку на спине сжимают, как
младший утыкается в изгиб у шеи. Ким понимает – Чонгук всё знает. Слова им
больше не нужны, они только больнее делают, Чон парня к себе прижимает, его
слёзы в себя впитывает, заполняет ими расщелину внутри, чтобы всплыть на

379/405
поверхность и вытащить их.

И сколько ещё раз они должны упасть, чтобы взлететь?

● ĐǺỄǤỦ ●

Не то чтобы Тэхён волновался, но Чонгук совершенно не похож на Чимина на

водительских правах, с какой стороны ни посмотреть, «я просто сильно
изменился» не пройдёт. Это вообще-то нарушение – ездить без водительских
прав, только Чона этот факт не останавливает, когда он берёт у Пака ключи от
ЛаФеррари и желает парням хороших выходных, забирая по пути Тэхёна за руку,
который неуверенно уходит за вокалистом, бросая взгляд на танцора. Чимин
забирает Кукки, чтобы тот не убежал за хозяином, на руки не брезгует поднять,
хотя не был в восторге от появления пуделя в квартире, и язвительно улыбается,
никак не комментируя их уход.
Пусть отдохнут.

Пак сладко потягивается, опускает Кукки на его место в комнате вокалиста,

прикрывает дверь, чтобы не сбежал, и перебирается к композитору, заставая
того в постели. Парень аккуратно забирается сверху, точно кошкой
подкрадывается к блондину, опирается на руки и приближается, едва касаясь
губами его уха.

— Все уехали, — томным голосом проговаривает танцор, чувствуя, как его талию
обвивают стертые из-за струн руки, — теперь мы можем сделать это, Сладкий.

— Давай не терять ни минуты, — Юнги притягивает Чимина к себе, накрывает их

одеялом и устраивается на подушке удобнее, запуская марафон двадцати
четырёх часового сна.

Ехать до загородного домика достаточно долго, и Ким уже чувствует

двухчасовую пытку своей совести. Он должен рассказать более подробно о Кан,
ведь вчера вокалист не продолжал тему, не требовал пояснений, но как, когда
Чонгук так просил уехать с ним от всего?

— Передумал?

Шатен поднимает взгляд на Чона, который открывает дверь автомобиля для

него, и понимает, что по нему всё заметно. Он не научился скрывать такие вещи,
и сейчас лучшим способом будет сделать вид, что ничего не происходит, если
Ким намеревается не рассказывать об этом сейчас.

— Волнуюсь за Кукки, — отвечает Тэхён, садясь на переднее и дожидаясь, когда

Чон займёт водительское.

Чонгук закрывает за младшим дверь, обходит спортивный автомобиль, садится и

сразу поворачивает ключи зажигания, но не трогается с места. Он чувствует
между ними напряжение, не знает, как подступиться, чтобы не продолжать
прошлую ссору, пытается подобрать слова, но выходит лишь тяжело вздохнуть и
заглушить мотор.

Ни у кого из них не было полноценных отношений, чтобы знать наперёд все

трудности и возможные столкновения, они учатся на ошибках здесь и сейчас

380/405
друг с другом, причём оба допускают мысль, что их отношения могут быть не
вечными.
Только сама мысль об этом настолько страшная, что никто из них не готов
принять такую дорогу – каждый свою.

— Давай поговорим сейчас, — Чонгук поворачивается, видит подавленное

состояние младшего, но не заставляет смотреть в ответ. — Не хочу возвращаться
в то время, когда ты соглашался на мои предложения потому, что отказывать не
видел смысла, будто ты всего лишь…

— Кукла?

Тэхён не специально, просто внутри это засело и никак заживать не хочет,

потому что отчасти так оно и есть. И это давит.

— Я согласился, потому что хочу с тобой поехать, — заверяет Ким, устраиваясь в

кресле удобнее, — но мне всё ещё тяжело, тебе не меньше. Позже отпустит,
думаю.

Чонгук, наверное, тоже так думает, по крайней мере никто из них расставаться
не собирается, а значит, отдых вдвоём им должен пойти на пользу. Вокалист
снимает автомобиль с ручника, заводит мотор и выворачивает на дорогу,
надеясь, что в этот раз она станет взлётной.

В салоне играет ненавязчивая музыка из радио, Чон изредка кидает взгляд на

шатена, который смотрит в окно на город, ладонь с руля так и норовит
соскользнуть на бедро младшего, почувствовать его тепло, а парень себя
отдёргивает, к дороге возвращается – будет ещё благоприятное время, чтобы
прижать к себе Тэхёна и не отпускать. Ким сейчас без линз, пробует с Чонгуком
бороться со своим страхом, и хотя никто другой его видеть не будет там, куда
они едут, сам факт того, что парень будет без своей фальшивой маски, уже
добавит уверенности в себе настоящем.

Странно, Тэхён всю жизнь ненавидел разный цвет глаз, но теперь всё больше
появляются те, кто их любит, и просят полюбить их самого Тэхёна.

Полюбить кого-то легче, чем себя.

Когда они выезжают из города и сворачивают на длинную дорогу через поля,

Чонгук приглушает громкость музыки, чтобы поговорить о картинах, ведь утром
Тэхён что-то начал разговор о заинтересованности в них каким-то лицом, но
потом остановился, сказав «неважно, это не точно», только, повернувшись к
шатену, Чон замечает, что тот спит.
Этой ночью он не спал, поменялся сменами с одним из работников, работал в
ночь, чтобы освободить выходные, поэтому Чонгук сделал музыку ещё тише,
чтобы она лишь фоном заглушала звук мотора. Пусть спит.

Чон ещё не знает, чем именно шантажирует Кима девушка, но раз это касается
не только его, но и Юнги, то проблема становится достаточно серьёзной. Что в
голове творится у Кан, раз она никак оставить в покое их не может? Словами до
неё не дойдёт, разобраться с ней, приложив головой о какую-нибудь стену, тоже
не получится, хотя даже тот факт, что она – девушка, не остановил бы Чона. Но
останавливает обещание перед Тэхёном, а, значит, надо разобраться с этим
другим способом.

381/405
Обширные поля сменяются густым лесом, два часа езды пролетают особенно
незаметно, и Чонгук узнаёт знакомые места – они сюда как-то с семьёй знакомых
приезжали отдыхать, поэтому здесь не было плохих воспоминаний, но их так
мало, отчего Чон решил заполнить их новыми. И с другим человеком.

Почувствовав лёгкое щекотание на своей руке, Тэхён вынужденно открывает

глаза, хватается за сползающий плед и натягивает его обратно, всё ещё
находясь на грани провалиться обратно в сон, только дневной свет нарочно
будит. Парень видит салон автомобиля, вспоминает, что они вообще-то уехали в
загородный домик, осматривается и замечает, что они уже на месте – Чонгук не
стал его будить, дал выспаться.

Ким выходит из ЛаФеррари, видит каменный дом, стоящий среди деревьев, чуть
проходит дальше и не верит своим глазам – перед ним открывается небольшое
озеро, искрящееся в бликах солнечных лучей. Это место имеет особую
атмосферу, небывалый комфорт, и Тэхён впервые чувствует необъяснимое
ощущение лёгкости и восторга – Чонгук был прав, оно стоит того, чтобы шатен
здесь побывал.

— Выспался? — звучит позади, и Тэхён не успевает повернуться, как его

заключают в объятья, вставая со спины и прижимая за талию к своей груди.

— Мне кажется, я всё ещё сплю, — с восхищённым вздохом проговаривает Ким,

обхватывая тёплые руки вокалиста, не спеша выбираться из его объятий.

— Тогда давай в этом сне мы будем счастливы?

Чонгук не видит, но слышит улыбку парня, зарывается носом в его макушку и

прикрывает глаза. Тепло.

Пусть это место станет теперь их спасением.

За то время, что Тэхён спал, Чонгук успел немного прибраться в доме и

приготовить обед, скромно провёл экскурсию Киму по домику, который весь
пропитан уютом и спокойствием. Изнутри всё обито тёмным деревом, где-то ещё
висят фонарики с нового года, и Тэхён останавливается перед фотографией в
гостином зале – тут Чонгук без одного зуба держит пойманную рыбу, а позади
две счастливые семьи… когда-то были.

У Тэхёна таких фотографий нет, зато есть другая – там его лицо измазано в
торте, вокруг парни, а внизу подпись «добро пожаловать в Пусан».

— Ты готов? — Чонгук коротко смотрит на опускающееся солнце, вроде,

торопится, но ждёт ответа от младшего, который неуверенно проходит следом
по мосточку и наблюдает, как старший закидывает вёсла в лодку.

— Если честно, нет, — Тэхён оборачивается и взглядом разных глаз по брюнету

проводит, — но я верю, что ты не станешь специально меня топить.

— Пойдём ко дну вдвоём, не переживай, — улыбается Чон, отвязывая верёвку,

что держит лодку у берега. — Там неглубоко на самом деле, максимум – от
страха воды нахлебаешься, но я сразу сделаю тебе искусственное дыхание.

382/405
Тэхён, кажется, несильно оценивает своеобразную поддержку, но крепкой
хваткой берёт вокалиста за ладонь и ступает в шаткую лодку, тут же садясь на
доску.
Ему страшно, он плавать не умеет, но полностью доверяет Чонгуку – за этим они
сюда и приехали.

Первые секунды на воде не такие уж и страшные, Ким даже расслабляется,

касается прозрачной воды, пока Чонгук отвлекает его разговором о картинах и
узнаёт, что его живописью кто-то заинтересовался – никто и не сомневался, что
талант парня найдёт своего воздыхателя. А потом Тэхён оборачивается, видит,
насколько далеко они отплыли, немного панически оглядывается по сторонам и
замечает, что они на самой середине, а дна под ними не видно.

— Ты сказал, мы недалеко уплывём, — шатен хмурится, будто его только что

предали, смотрит на спокойного Чонгука и слышит:

— На мелководье Лохнесское чудовище не плавает.

Мурашки словно бетоном обволакивают тело, заставляя Кима замереть и не

дышать, и даже не расслабиться, когда Чонгук улыбается и говорит, что шутит.
Шутит он, а обед Тэхёна наружу просится, вместе с сердцем, что хочет убежать
обратно на берег.
Чон понимает, что шутками Тэхёна не успокоить – это не его вариант, поэтому
отпускает вёсла, подсаживается ближе, тянет младшего к себе, устраивая у
груди, и обнимает, прячет от всяких чудовищ озёрных. Кажется, это то, что надо,
потому что Ким расслабляется, смотрит на закатное солнце, к которому они
успевают вовремя, и запоминает этот момент, когда они счастливы.

Чонгук предлагает сбегать сюда, когда Тэхён будет нарасхват папарацци и

фанатами, будто из них двоих айдолом собирается быть он, а не Чон,
возвращаться сюда после ссор и на каждые выходные, а если вдруг Киму
захочется уйти в творческий запой, пусть хоть закроется здесь от всего мира, а
вокалист к нему приедет.
Это будет их тайное место, кусочек отрешения от проблем, маленькое
доказательство их любви.

Когда солнце окончательно заходит за видимый горизонт, они начинают

возвращаться, и Тэхён понимает, что всё не так страшно, как казалось на самом
деле.

Чонгук думает сейчас развести костёр, дождаться темноты и посмотреть на

звёзды, кажется, Ким хотел их увидеть, но слышит щёлчок и поворачивается,
замечая в руках младшего плёночный фотоаппарат. Тот улыбается хитро,
успевает урвать кусочек момента и вытягивает руку, когда Чон пытается его
отобрать.

— Тэхён, отдай.

— Нет.

Младший ещё шире улыбается, видит, как Чонгук отпускает вёсла, и случайно
вместо того, чтобы убрать фотоаппарат за спину, роняет его в воду. Тэхён видит
– здесь не глубоко, он успеет, а фотографии там важные, одной рукой хватается

383/405
за деревянный край, а второй тянется вниз.

— Тэхён, стой! — Чонгук не успевает, а лодка перевешивает, скидывая парней в

воду.

Ким слышит стук собственных зубов, прижимает к себе спасённый фотоаппарат,

когда еле ногами перебирает по земле и на носочках заходит в дом, стараясь как
можно меньше наследить – с них просто ручьём стекает вода. А ведь парень
просто хотел спасти важные воспоминания.

— Д-давай в душ, — дрожащим голосом проговаривает Чонгук, подталкивая

младшего по направлению.

— Пошли вместе.

— Там тесно, иди первым.

— Тесно раздеться и постоять под горячей водой?

Чонгук смотрит в глаза Тэхёну, не верит, что они правда пойдут греться, потому
что каждый совместный поход в душ заканчивается безумием, собственно для
которого там и будет тесно. Во взгляде Кима демоны не пляшут, они замёрзли,
требуют тепла, свой дикий танец потом начнут, сейчас здравый смысл ими
управляет, и вокалист решает больше не спорить.

Они заходят в небольшую ванную и правда узкую, два человека рядом не

пройдут, Чонгук включает струю горячей воды и дрожащими руками помогает
Тэхёну снять с себя прилипшую толстовку, освобождая покрытое мурашками
тело. Они раздевают друг друга, изредка бьются локтями о стенки, движения
скованные из-за окоченевших мышц, но всё же справляются, встают под напор и
блаженно прикрывают глаза. Чон для удобства руками опирается на поверхность
позади Тэхёна, почти вплотную к нему стоит, касается лбом до младшего и ловит
воздух ртом, чувствуя, как горячие капли обволакивают тело.

— Мы не взяли полотенец, — проговаривает Ким, начиная приходить в былое

сознание.

— Так дойдём.

Где-то здесь должна быть хоть какая-то запасная одежда, на крайний случай у
них есть завтрашний день, чтобы высушить эту, а сейчас не особо важно, хоть
голыми ходи – их никто не увидит. От этой мысли в животе приятно тянет,
сладостью в ноги отдает, и Чонгук расслабляется, уже не пытается между ними
расстояние сохранить, касается бедром, веки приподнимает и смотрит на
шатена.

Невыносимо быть рядом с ним, сердце в лихорадке изводится, ноги

подкашиваются, словно ты впервые влюблён в девочку из параллельного класса,
знаешь, что она тебя отвергнет, но всё равно с шоколадкой идёшь признаваться
ей за школу. Никто из них так не делал, но сейчас точно такое же чувство, как у
тех, кто был отвергнут – разница в том, что у них взаимно.

Тэхён тяжело сглатывает, когда ощущает ладони старшего на лопатках, они

384/405
медленно спускаются, обводят изгибы, по талии проводят и к себе вплотную
тянут – они оба знали, что просто постоять под горячей водой не получится. Ким
проводит кончиком носа по шее вокалиста, следом языком слизывает капли,
медленно, мучительно и прикусывает под подбородком, руками обхватывая
брюнета за плечи.

— Кто-то обещал искусственное дыхание, — сквозь шум капель говорит Тэхён,

специально дразня вокалиста, когда тот приоткрывает губы, но до чужих не
достаёт, лишь чувствует, как игриво младший проводит языком по его губам.

— Но ты не тонешь, — Чон делает шаг, прижимает шатена к стене немного грубо

– сам нарвался, дразнит.

— Тону, — проговаривает Тэхён на последнем вдохе, — в тебе.

Звучит как контрольный в сердце, и Чонгук совершенно не против получить его

от Тэхёна.

Брюнет подхватывает младшего за щёку, достаёт до желанных губ, не тратит

время на осторожность, проталкивая язык, и заставляет впустить себя, сминая
покрытые трещинками губы. Чонгук каждую залечит – снаружи, внутри, без
пластырей обойдутся, они заживут, скрывать не придётся. Выдохи тяжелеют,
дышать невозможно – они тонут оба.

Тэхён чувствует скользящий жест вниз, не сразу осознаёт происходящее, но

внезапно отстраняется, разрывая поцелуй, и Чонгук замирает, пытаясь понять
шатена. Чону несложно остановиться, он не зверь, готов понять, если ему прямо
сказать, поэтому выравнивает дыхание и прислоняется спиной к стене, создавая
между ними пространство.

— Я подготовился, — внезапно выдаёт Ким, кусая губы, на которых всё ещё

присутствует фантомное чувство чужих.

— Что?

Чонгук может неправильно понять, вероятно, речь совершенно о другом, а его

испорченное сознание лишь выдаёт одно значение, но всё растворяется, когда
он слышит:

— Не заставляй меня повторять, — Тэхён взгляд на брюнета поднимает,

краснеет не из-за горячей воды, не из-за обнажения своего тела, но из-за
обнажения своей души. — Мне только помочь нужно…

— Я привёз тебя сюда не для этого, — Чонгук боится, что вся эта поездка
предстанет перед младшим только как способ затащить его в постель. — То, что
происходит сейчас, я не…

— Знаю, — прерывает Ким, слегка дрожащими руками дотягиваясь до крана,

перекрывая воду, — ты обещал помочь побороть мне все страхи, так держи своё
слово.

Так вот трахайся со старшим из братьев, а я буду с младшим.

Тэхён хочет поставить точку, выкинуть эту фразу из головы, покончить с
прошлым, это – один из его страхов, а Чонгук обещал всех их уничтожить.

385/405
Ещё Тэхён не хочет слышать перебои собственного сердца, ему в скорую звонить
надо, а не падать спиной на мягкую постель, скидывая с неё мешающие вещи, он
болен, у него тахикардия влюблённого сердца, жаль ни один врач ему не
поможет. Между поцелуями Ким протягивает Чонгуку тюбик смазки, что-то
неразборчиво шепчет, когда вокалист эту субстанцию греет, тянется за
поцелуем и в чужих руках растворяется.
Тэхён всего себя отдаёт, ничего не оставляет, он устал от секретов, полностью
доверяет не только тело, но и душу. Давно пора.

Чонгук к чужому дыханию прислушивается, за каждым своим движением следит,

за собой – нет, но ощущает пальцами расслабленные мышцы, как Тэхён и сказал,
он подготовился, ему не больно. Младший торопится, ожидание хуже самого
страха, вокалиста за плечи тянет, ноги без стеснения раздвигает и тихо просит
заняться уже им, ни сексом, ни любовью, а только им, всем и без остатка.

Знал бы он, как внутри фейерверки взрываются у Чона от такого шёпота, от

такого Тэхёна, до безумия смущённого, нетерпеливого и только его. Чонгук,
кажется, впервые не для себя, для кого-то, до сумасшествия медленно заполняет
собой Кима, не двигается, хотя от узости крышу сносит, только сделай вдох –
лёгкие изнутри сгорят.
Тэхён, кажется, тоже горит, он Чонгука внутри себя чувствует, всего, под кожу
тоже забрался, ничего своего не оставляет – Ким так и хотел.

Чон опирается локтем на постель, сжимает ладонь младшего и мажет губами по

раскрытым тэхёновым, на пробу двигает бёдрами, слыша удары сердца под
собой – страшно громкие, но каждый из них предназначен вокалисту.

— Тэхён, — осевший голос в тишине дома раздаётся слишком громко, хотя Тэхён
уверен, что это лишь шёпот, — дыши, пожалуйста.

Ким, видимо, просто забывает. Как тут вообще о чём-то думать, когда страх
безумной смесью в искры превращается, они летят во все стороны, поджечь их
пытаются?

— Научи.

Не задыхаться от любви, потому что любить Чонгук уже научил.

И Чон учит, ритмичные движения с выдохами чередует, солёные капли с шеи

собирает, вместо них укусы оставляет – кажется, Тэхён о романтике с
насекомыми мечтал – и ладонью младшему помогает, двигает одновременно
толчкам.

Он должен был помочь дышать, но вместо этого заставляет задыхаться.

Чонгук никогда таким не был, по нему электрические заряды змеями ползают,

внизу пульсацией отдают, он двигает бёдрами мучительно для обоих медленно,
растягивает время, Тэхёна тоже. Под собой его подминает, ищет удобную для
обоих позу, пока не чувствует, как младший крупно вздрагивает, стон пытается
заглушить, забыв, что здесь можно быть громкими, никто их не услышит.

Чон глубже заходит, между ними пространства совсем не оставляет, двигается

под найденным углом, лишая Тэхёна ориентира в пространстве, времени, в

386/405
чувствах только потеряться не даёт, заставляет их сполна ощутить и запомнить
на всю жизнь. Он так хочет заставить Кима отдать сердце, чтобы желания уйти
не было, чтобы даже при расставании ни с кем другим шатен не мог спать, так
сильно этого желает, что не замечает, как сам протягивает своё сердце. И кто
ещё из них в плену у этих чувств?

Тэхёна всего пробивает дрожь до кончиков пальцев, щекотливо-пытливая и

яркая, заставляет сделать лихорадочный выдох, он пачкает их обоих, срывает на
хриплый стон голос и окончательно тонет без единой возможности на спасение.
Ладони плавно спускаются по спине вокалиста, Ким притягивает его ближе и
почти впивается пальцами до красных полос.
Тэхён слегка приподнимает бёдра, не позволяет старшему выйти из него, и
Чонгук замирает внутри, заполняет собой и тело, и душу.

Постель разгорячённые тела у себя от мира укрывает, обнажённые души в

светлых простынях растворяет, когда Тэхён просит полежать так ещё немного.
Вечность? Они никуда не спешат.

Луна восходит над макушками деревьев и свой свет проливает в окно дома, где
два сердца, подаренных друг другу, наконец обрели покой и доверие.

Чонгук обещал, если они пойдут ко дну, то только вдвоём.

И Тэхён впервые не боится утонуть.

387/405
D - 21

— Поверить не могу, мне что, пятнадцать?! — Чимин пытается из

последних сил не повышать голос, только получается это так же плохо, как
продолжить блаженный марафон сна. — Пошли ко мне свою разведку, если не
веришь, что я в общежитии, только парням отдых не порти!

Танцор сбрасывает вызов, закатывает глаза и падает обратно на подушку, не в

силах поверить, что отец на ЛаФеррари установил устройство отслеживания,
которое показало, что Чимин куда-то уехал за город. Конечно, генерал не сразу
вертолёты туда послал, а сначала сыну позвонил, нарушил драгоценный
выходной и настроение ещё испортил – вот, почему он не стал забирать
ЛаФеррари обратно.

— Разведка здесь будет явно лишней, — сонно проговаривает Юнги и мягко

обводит бедро парня, разгуливая пальцами по заметно ощутимому шраму. —
Генералу не понравится вид, в котором нас здесь найдут.

Чимин опускает взгляд вниз, на едва прикрытые их тела одеялом, скинутым от

духоты сна, проводит по голым ногам композитора, своему обнажённому торсу и
только сейчас замечает чужую ладонь на своём бедре. Пак её скидывать не
спешит, ему нравится этот вид, нравится чувствовать тёплые прикосновения, и
если ещё некоторое время назад он просто воспринимал Юнги как того, на кого
можно положиться, то сейчас, будем немного откровенны, под кого можно
ложиться.

— Ну что теперь будем делать? — танцор намеренно игнорирует намёк на этот

самый вид в постели или даже неозвученную деталь, почему разведка здесь
будет лишней, и лишь кидает телефон к стене, подразумевая, что теперь они
вряд ли уснут.

— Я забыл, что делают люди на выходных, — Юнги двигается ближе, утыкается

Паку в шею и медленно выдыхает, прикрывая глаза.

Ответ до банальности прост – отдыхают, но дело в том, что у Мина давно нет
такого времени, где ему не нужно куда-то идти и чем-то заниматься. В Дэгу это
были подработки, разборки, поставки и сделки, здесь музыка, школа и новые
проблемы. Юнги помнит то время, когда он отдыхал, и обычно это были ночи,
когда он выходил с Тэхёном на крышу, и они смотрели на звёзды. Когда в
комнате горел тусклый ночник, а на пол падал очередной скомканный лист,
который Тэхён разворачивал и читал, пока пытался уснуть с новыми синяками,
тоже помнит. Вот это был для Юнги отдых.

— Можем заказать что-нибудь на ужин, чтобы самим не заморачиваться, —

предлагает Чимин, потому что как раньше он уже не может.

Раньше Чжуо находила какую-нибудь вечеринку, обязательно приходила туда с

Чонгуком, а тот брал с собой Чимина, или хоккеисты заваливались в клуб –
сейчас желание завалиться и напиться куда-то исчезло. Ещё Пак, бывало,
выбирался на лёд, но сейчас он его бросил, поэтому и его идеи ограничиваются
на продолжение вечера в стиле лежать и ничего не делать.

— Пошли на свидание? — внезапно говорит Юнги, но что-то это «свидание» из

388/405
его уст звучит как-то неправдоподобно. — Возьмём с собой твою биту, сделаем
младшим подарок и разберёмся с Кан. Она же живёт там, где была тусовка?
Сделаем ей косметический ремонт, если она пошла на шантаж – мы лишь
оставим ей небольшое предупреждение.

— Я вот одного не могу понять: ты настолько плох в романтике или в здравом

смысле? — Пак привстаёт на локтях, поворачиваясь к блондину. — Это блять
статья – проникновение и порча имущества.

— Меня это остановило, когда я твою детку раскрасил? — Юнги спокойно

устраивается удобнее, будто его совершенно не волнуют реальные последствия.
Ах, ну да, подделка документов страшнее взлома. — К тому же, Кан не сможет
доказать, что это были мы.

— А ну да, наверное, один из парней хоккеистов перепутал лёд с её домом!

— Мы сейчас с Тэхёном и Чонгуком в загородном доме, Чимин, не тупи.

Танцор усмехается, падает обратно на подушку и проводит ладонями по лицу,

пытаясь принять тот факт, что Юнги это серьёзно, что с большей вероятностью
они и правда сейчас пойдут на первое в их жизни подобное свидание в дом,
чтобы всё там разгромить. Они даже с постели не встали, а у Пака уже
адреналин в крови зашкаливает – раньше его подобные вещи не останавливали,
он с Чоном могли человека почти до того света проводить и всё равно остаться
безнаказанными, а тут у них прямое алиби есть.
Кан – та ещё стерва, она по-хорошему не поймёт, и не договоришься, с ней
можно только её же методами, но кто сказал, что это на неё хоть как-то
повлияет?

— Только не говори, что тебе для храбрости ещё и выпить нужно, — Юнги всё же
поднимается с постели, специально Чимина провоцирует, знает, что это
подействует, и улыбается, натягивая джинсы на ноги.

— Блять иди нахуй, — Пак, оставшись без права на выбор, встаёт следом и
думает, что выпить и правда бы не помешало.

— Потом.

Танцор толкается языком в щёку, игнорирует тяжелеющее чувство внизу

живота, потому что чёртов Сахарный говорит это не издевательским, мать его,
тоном! Чимин его на хуй посылает, а тот не против!

На улице начинает темнеть, где-то солнце свои последние лучи на озеро

пускает, а здесь выбеленных макушек касается, играется с волосами парней,
которые идут вдоль улицы по тротуару с двумя коробочками сока – Юнги снова
без паспорта не продали, но хотя бы в этот раз никакой груши, сразу апельсин.
Чимин уже начинает забывать вкус алкоголя, вкус той жизни, когда приходилось
красить крылья в чёрный, чтобы их никто не видел.
Паку хочется думать, что это месть за то, что он лишил композитора сигарет, а
не потому, что это ненавязчивая, почти незаметная забота.

Юнги вообще удивительный.

Чимин теперь понимает Тэхёна, который за него готов от собственной жизни

389/405
отказаться, от Пусана, их свободы, и молчал так долго о шантаже. Пак как-то
сказал, что Ким на себя много берёт и ничего не заканчивает, и сейчас осознаёт,
что эта черта у него от Юнги.
Парень этому миру вызов ещё в детстве бросил, берётся за всё, что даже, порой,
ему не под силу, но всё равно не сдаётся, потому что у него есть цель и никаких
преград в голове. Вряд ли Мин вообще думал о последствиях, когда решил взять
на себя Тэхёна, а теперь и Чимина. Он не преследует никаких целей, не пытается
сделать людей выгодными себе.

Юнги делает это, потому что может.

Может затаскивать ублюдков тугоумных за заброшенную фабрику, может

прогуливать школу и работать, может продавать наркотические вещества и
терпеть предательство, может вытащить кого-то из вязкого, жизненного дерьма.
А ещё Мин может просто протянуть руку, оставить что-то в секрете и не
использовать это против человека, даже если это было бы хорошим вариантом
для собственного спасения. И полюбить кого-то настолько, что готов уйти из его
жизни тоже.

Юнги хватает танцора за руку, останавливает перед задней стороной забора и

забирает биту, перебрасывая её на другую сторону, после чего любезно
складывает руки, как бы предлагая того подбросить, и Чимин закатывает глаза
на эту романтику и перелезает сам.

Дом оказывается запертым, хозяйка где-то гуляет, поэтому парни залезают

через окно, оказываясь в кухне первого этажа. Тут Пак тогда и заметил
композитора с девушкой, и эти воспоминания сейчас очень некстати.

— Ну, — Чимин поворачивается к парню, который наливает в стакан воду из-под

крана и делает несколько глотков, — с чего начнём? Хочешь крошить всё подряд
или какое-то особенное место приглянулось?

— Да, пойдём в определённое место, — Юнги криво ставит стакан на стойку,

отходит и слышит громкий звук разбитого стекла – начало положено.

Чимин чувствует себя немного подростком, которому приключения на одно

место хочется найти, дома не сидится, в приставку не играется, и вот он пошёл
по чужим домам лазить, чтобы с друзьями в бассейне искупаться, а потом чуть
ли не голыми бежать от хозяйской собаки. Да, было и такое в биографии сынка
генерала.

Только помахать битой в чужом доме не совсем одно и то же, что и залезть
искупаться.

Когда Мин поднимается на второй этаж и открывает дверь по пути, танцор

понимает, что он что-то ищет, и осознаёт что, с громким эхом воспоминания в
голове.

«Кажется, я понял – родительская спальня»

— Ты угараешь? — Чимин останавливается в дверях спальни девушки, наблюдая,

как композитор подходит к туалетному столику и начинает рассматривать
коллекцию косметики, поднимая ярко-красную помаду.

390/405
— В спальне обычно самые дорогие вещи и не обязательно в цене, поэтому это
место более подходящее, — Мин оставляет на зеркале послание улыбающегося
смайлика, после чего оставляет помаду и поворачивается к танцору. — А ты о
чём подумал, любимый?

Пак сглатывает, чувствует давление со стороны композитора, вроде бы, снова

его провоцирует, специально сюда завёл, а теперь делает вид, будто это у
Чимина извращённая фантазия. Хотя с другой стороны он и правда искал
спальню с целью найти нечто ценное.

— Женская спальня – это последнее место, где я хотел бы побывать, — с долей

отвращения проговаривает Чимин, не двигаясь с места, когда Мин
останавливается в жалком полушаге от него.

— Разве ты не спал с девушками?

— Не в их комнатах – это отвратительно.

Юнги улыбается не дёснами, когда улыбка искренняя и действительно выражает

невинное веселье, а той, что у него приготовлена именно для таких случаев,
специально для Чимина. Его руки скользят по предплечью танцора, забирают
биту и аккуратно ставят у стены, после чего композитор обвивает талию Пака и
притягивает того к себе за ремень его джинс.

— Вы только посмотрите, — Мин едва прикасается губами к чужим, почти их

задевает, дразнится или играет на нервах, неважно, Чимина всё равно от этого
кроет, — это что, нравственность или уважение личных границ?

— А тебя, я смотрю, это заводит.

— Ты заводишь, — без стеснения заявляет блондин, делая шаг назад, тем самым
затягивая Чимина вглубь комнаты, — и, к счастью, это не моя спальня, так что
нас ничего не останавливает.

Юнги падает спиной на светлое покрывало, утягивает за собой танцора и

фиксирует над собой, надавливая на затылок и захватывая пухлые губы. Мин
целует медленно, специально, чтобы Чимин смирился с их положением в этой
комнате, поддался или, возможно, отдался без остатка так, чтобы композитор
видел чужие взгляды, но знал, что танцор на них не ответит, потому что он
полностью его. Юнги прикусывает нижнюю губу Пака, посасывает, ладонями под
футболку залезает, чувствуя мурашки, бегающие по чужой спине – для Мина уже
не секрет, как Чимин себя чувствует от его касаний.

Только танцору сейчас кажется, будто они сюда пришли далеко не дом громить,
а нарочно, именно в чужую спальню, не родительскую конечно, но возбуждения
от этого не убавляется. Спросите, конченый ли Пак, раз позволяет композитору
из Дэгу сейчас опрокинуть его на постели своей одноклассницы и расстегнуть
его ремень, запуская пальцы под кромку боксеров?

Определённо и бесповоротно.
Потому что Чимин задрался быть послушным мальчиком.

Пак посылает к чёрту весь мир, тянет Юнги ближе и хватается за его толстовку,
стягивает её, бросая куда-то за голову, шумно выдыхает, когда пальцы, что

391/405
играются со струнами электро-гитары, касаются его члена, и прикусывает чужую
губу, когда слышит удар входной двери на первом этаже. Парни резко замирают,
пытаются выровнять сбитое дыхание, прислушиваются к смеху Кан снизу и
понимают, что оказываются почти в безвыходном положении.
Впрочем, как всегда.

Чимин тяжело сглатывает, он сейчас на самом деле не желает останавливаться,

неистово хочет притянуть Юнги обратно, жадно впиться в его губы поцелуем,
продолжить начатое безумие, только вместо этого композитор поднимается с
постели и тянет за собой Пака. В коридоре слышится посторонний мужской
голос, выбежать в другую комнату они не успевают, поэтому Мин хватает
танцора, который свою биту хотел забрать, и, по пути схватив толстовку,
скрывается с ним банально в гардеробе, где меж створок внутрь льётся дневной
свет.

Колени сталкиваются друг с другом, Чимин немного агрессивно смахивает в

сторону юбки длинных платьев, опирается спиной на стенку и поднимает взгляд
на Юнги, который улыбается – ему с этого всего весело, словно он под кайфом. И
Пак даже знает каким – любовь называется, та ещё штука, по шарам только так
и даёт.

Голос Чжуо становится чётче, она заходит в комнату, заводит кого-то с собой,
мерзко так хихикает, словно ей и правда смешно, а сама к постели двигается, по
пути снимая туфли. Чимину сначала кажется, будто на фоне поднявшегося
адреналина ему слышится знакомый голос, пытается игнорировать это до тех
пор, пока не чувствует, как Юнги его пихает локтём, призывая посмотреть на
очередного любовника, и Пак видит его.

— Могу ли я рассчитывать на подарок? — девушка обхватывает мужчину за шею,

играется с ним, поцеловать себя не даёт, желая вначале получить своё, и для
Пака это в общем-то не секрет – Чжуо всегда была меркантильной, даже в
отношениях. — Мне кажется, я его заслужила.

— Моя маленькая девочка уже хочет на большую сцену? — брюнет касается

замочка на платье со спины и медленно ведёт его вниз, обнажая спину Кан. —
Могу организовать тебе фит с известным айдолом и одно выступление – как тебе
такое вознаграждение за твою усердную работу?

Чимин догадывался, что Чжуо попала в тройку сильнейших трейни не просто так,
недавно узнал, что этому помог Юнги, заключив с ней сделку, и сейчас своими
глазами видит подтверждение, что вся будущая карьера этой певички строится
далеко не на таланте и упорстве – для неё открыты двери так же, как её ноги
раздвинуты для «папочек» шоу-бизнеса. Только Пак не намерен здесь
продолжать сидеть, у него, между прочим, внушительная проблема в джинсах
давит, он тут под шумок чужих ласк себя трогать не собирается, поэтому
поворачивается к композитору и замечает в его руках телефон.

Юнги снимает неопровержимое доказательство точно так же, как он был снят с
Чонгуком за избиение одноклассника.

Кажется, они только что случайно нашли способ, как избавить Тэхёна от
контракта с Чжуо.

На горящем в потёмках экране отчётливо видно каждого, включая лицо

392/405
продюсера, чей голос показался парням знакомым, они не особо удивляются
происходящему, а именно измене, ведь у мужчины двое детей и жена дома его
ждёт, только искренне не понимают, зачем. Видно, что их встреча не первая,
разговоры это подтверждают, и Чимину становится от этого тошно.

Только ломавший свои крылья поймёт ценность тех людей, что находятся рядом.

Пак смотрит на Юнги, тому тоже эта картинка не особо по душе – на порно не
тянет, слишком дёшево и приторно, рука снимать затекает, а вылезти они не
могут – сюжет достоин того, чтобы его увидели многие. И когда действия уже
переходят к обнажённой сцене спадающего с девушки платья, в комнате
раздаётся тихий чих, заставляющий главных героев переместить внимание со
своего партнёра на тех, кто прячется в гардеробе.

— Снято блять, — шепчет Чимин, смотря на композитора и проводя пальцем по

своему носу, который чувствителен к пыли, и Юнги забывает про съёмку, потому
что второго дубля, увы, уже не будет.

Дверцы гардероба распахиваются, Чжуо пугается, кричит и поднимает с пола

платье, делая вид, что смущена и прикрывается им, смотрит на одноклассника и
композитора, внезапно понимая, как она попала.

— Что вы тут делаете?!

— Фильм снимаем, — спокойно отвечает Юнги, поднимаясь на ноги и

показательно разминая шею, — о старшекласснице, которая спит с женатым
продюсером – банально, но затраты окупятся.

Мин проводит телефоном перед глазами девушки, вовремя его убирает, когда
Кан делает попытку отобрать его, и убирает вещественное доказательство в
карман.

— Не будем вам мешать, вы тут, видимо, заняты, — нахально проговаривает Пак,

забирая свою незамеченную биту, — позже поговорим.

— Не боитесь вылететь из агентства, так и не дебютировав? — намекает

мужчина, не собираясь так просто дать этим двоим уйти с тем, что они сняли.

— Вы не в том положении, чтобы угрожать нам, продюсер Ли, — лениво отвечает

Юнги, натягивая обратно свою толстовку – какой момент упущен.

— Вы так считаете? — уточняет мужчина. — Но это вы незаконно проникли в дом

одинокой девушки и дожидались её вдвоём у неё в гардеробе с битой. И что два
старшеклассника с бушующими гормонами забыли здесь?

— Это интересная версия, но… — с фальшивой улыбкой говорит Чимин, делая

пару шагов до композитора, — вы обознались.

Обвинение на самом деле весомое, Юнги даже на секунду начинает сомневаться

в их преимуществе, только все мысли из головы вылетают, когда Чимин хватает
его за руку и тянет за собой, убегая из дома.

Они перепрыгивают через забор там же, откуда пришли, бегут на дорогу,
оборачиваясь и не замечая погони, но всё равно не останавливаются, начиная

393/405
смеяться.

Это всё, что они сейчас могут – бежать по своей взлётной полосе.

Ситуация до безумия неловкая, но никому не стыдно, адреналин в крови бьёт

подводными ключами, но парням не страшно быть обвинёнными в
проникновении к однокласснице – их же нет сегодня в городе. Они сейчас с
Тэхёном и Чонгуком разжигают костёр на берегу, встречают первые яркие
звёзды, готовятся жарить мясо, открывая крышки у бутылок пива. У них
железное алиби со спутниковым слежением, минимум двое свидетелей, а
продюсеру просто не выгодно начинать то, что может повлечь за собой всплытие
на поверхность не самого чистого белья женатого мужчины.

Поэтому старшеклассники останавливаются лишь за поворотом бетонного

ограждения, убежав достаточно далеко, пытаются утихомирить свои сходящие с
ума сердца, но получается лишь облокотиться на вертикальную холодную
поверхность, восстанавливая своё дыхание.

— Кажется, мы обломали им хороший секс, — с наигранным разочарованием

говорит Юнги, поворачиваясь к танцору и проводя по растрёпанным волосам
пятернёй.

— Если ты не заметил, они нам тоже, — без стеснения заявляет Чимин, явно
оставшись сильно разочарованным.

— Но в отличие от них, моё настроение не испорчено, — Мин взглядом проводит

вниз по ширинке чужих джинс и толкается языком в щёку, — твоё, кажется,
тоже.

Пак не понимает, как композитор может говорить подобные вещи так спокойно,
будто для него это обыденность, ещё сильнее бесит тот факт, что у него и
правда получается заставлять танцора смущаться от этого, возбуждаться.

— Заебал трепаться, — Чимин хватает блондина за толстовку, притягивает его

ближе и врезается в его губы, чтобы стереть эту самодовольную улыбку с его
лица.

Им сейчас нет дела до того, что их могут увидеть, плевать они хотели на людей –
парни только что прятались в гардеробе девушки, снимая её на телефон с
женатым мужчиной, как вам такое свидание?! Чимину понравилось до
дебильных бабочек в животе, до желания задохнуться в поцелуях, а мысль, что
квартира ещё на сутки в их распоряжении, заставляет колени подкашиваться,
сильнее цепляясь за плечи композитора.
Только на голову отбитому придёт идея проникнуть в чужой дом для свидания, и
Пак, если честно, безумно рад, что этот отбитый сейчас зажимает его у бетонной
стены.

Чимин не помнит, когда они ушли с улицы, возможно, какая-то пожилая

женщина, вышедшая покормить бездомных кошек, их увидела и пристыдила, а,
может быть, стало так душно, что захотелось избавиться от одежды. Но Пак ярко
помнит дверь квартиры под своей спиной, нетерпеливую спешку и недостаток
воздуха, он задыхался от поцелуев, от чувств, выбивших их из реальности, и
готов заявить, что это самое лучшее в его жизни свидание.

394/405
— Эй, Пак, — зовёт Юнги обомлевшего в его руках парня, — каково это быть
трахнутым тем, кого ты ненавидел?

Чимин падает на кровать позади, самостоятельно стягивая с себя оставшуюся

одежду и бросая её на пол, украдкой наблюдая за тем, как худощавые пальцы
композитора расправляются с собственной одеждой, цепляя её и спуская вниз.

— Так ты трахни, и я отвечу.

Если Мина спросят, как так получилось, что у него не лежит к девочкам
красивым душа, он ответит, что это не его выбор, так решили природа и Чимин,
который без стеснения ложится под него полностью обнажённым телом и душой,
не прикрывается, не смущается, никакого «будь со мной нежным», потому что
нежности здесь не сдались никому. Пак позволяет себя кусать до багровых
пятен, сминать бедра до белых следов и покраснений, делать с ним всё, что
только захочется.

У Юнги сейчас есть время насладиться каждым изгибом танцора, его изящными
для парня, но в то же время крепкими, формами, красивой кожей с этим шрамом,
который теперь открыт для композитора во всей красе, да чёрт возьми Чимин
целиком и по маленьким деталям красивый до желания его съесть, чтобы
никому не достался. Внезапно Мин опускается над идеальным телом, которое не
требует диет и изменений, Чимин, глупый, просто не понимает, насколько он
красив, и рассыпает поцелуи от шеи до линии челюсти, шёпотом повторяя:

— Красивый.

Чимин покрывается мелкой дрожью, потому что из уст композитора это звучит
правдоподобно, вся агрессивная страсть куда-то отходит, а на смену приходят
нежные прикосновения. Пак уже возбуждён до тихих поскуливаний и грязных
ругательств, щеки залиты румянцем, а волосы небрежно растрёпаны, ведь они
так долго шли до квартиры, останавливаясь во всех возможных углах, чтобы
снова ухватить поцелуй. Сейчас его ладони заняты исследованием чужого члена,
Чимин, вообще-то, не слишком много членов в своих руках подержал, может
быть, свой и ещё чей-то, по пьяни или подростковому любопытству, но здесь он
хотел трогать, ощутить, что в него войдёт.

— Расскажи мне, — Юнги подхватывает пальцами тюбик смазки, находящийся

всё это время незамысловато под кроватью, и выдавливает прозрачную
субстанцию, будто на нервах, делая всё медленно, — как ты представлял меня,
когда растягивал себя в ванной.

— Перебьёшься, — назло отвечает Чимин, не отрицая данного факта, что он,

чёрт возьми, представлял Юнги, когда трогал себя.

Закрывал глаза, представлял его поцелуи на своих губах, шее, бёдрах,

возможно, ещё где-то, и не только поцелуи. Пак грешил расходом воды, что
заглушала его тихие стоны от удовлетворения себя, представлял того, кого
раньше не переносил, а потом стал желать его в себе.

— Тогда это сделаю я, — шепчет низким басом Юнги, проходясь, как кажется
Чимину, раскалённой ладонью по его пояснице, спускается ниже и заводит
между ягодицами. — Ты запирался в ванной поздно ночью, когда удостоверялся,
что все уже легли спать, чтобы никто не слышал, чьё имя слетает с твоих губ.

395/405
Пак сглатывает, когда не его пальцы аккуратно делают дразнящее круговое
движение прежде, чем надавить, и чувствует хватку на подбородке,
заставляющую поднять взгляд в глаза Мина и едва соприкоснуться припухшими
от сегодняшних поцелуев губами.

— А потом насаживался на свои пальцы, мечтая, чтобы это был мой член, —
проговаривает Юнги, проникая внутрь и ловя рваный выдох танцора. — Вы
только посмотрите – гроза Пусана сам раздвигает свои ноги.

— Если ты не заткнёшься, — сквозь стиснутые зубы проговаривает Пак, а щёки

сильнее розовеют, — я тебя отымею так, что ты ближайшие полгода сидеть
нормально не сможешь.

— Договорились.

Грёбаный Мин Юнги с его кинком на грязные словечки, чтобы заставить Чимина
смущаться, потому что это, как бы не было сложно (позорно, возможно)
признать, отлично заводит. Но, господи, Чимин просто растворяется в постели от
того, как Юнги орудует своими пальцами, идеально знает, какую струну на
гитаре чувствительных точек надо задеть, чтобы задрожать всем телом под ним.

— М... стоп-слово? — предлагает Юнги, добавляя третий палец, пока смазка

пошло хлюпает, мешаясь с мычанием танцора.

— Нахер его, — уверенно произносит Чимин, громко сглатывая накопившуюся

слюну.

Юнги этого вполне достаточно, чтобы понять, что никто из них останавливаться
не собирается, и вынимает пальцы, заставляет Пака подняться и перевернуться,
ставя его в коленно-локтевую, осторожно погружается в него, разводя ягодицы в
стороны, впивается пальцами и заполняет желающее его тело. Чимин хватает
одеяло, что находится под его ладонями, выгибаясь со всем своим изяществом в
спине, и хрипло стонет, чувствуя далеко не скромные размеры в себе. Юнги
раскачивается медленно, жалеет вначале, но не пожалеет позже, звонко
шлёпает по одной ягодице, после чего Пак слегка расслабляется от
неожиданности или подобного приказа, но принимает его. Ноги начинают
подрагивать от каждого нового толчка, но Мин придерживает танцора, не даёт
ему упасть, наблюдая за тем, как пропадает член в растянутом проходе.

Даже младший брат такие картины не пишет, какие видит Юнги.

У Чимина прекрасный голос, мелодичный, зря он отказывается попробовать себя

в вокале, потому что его стоны идеально чистые, приятного тембра. Пак по-
настоящему расслабляется, когда внутри мягкие стенки тесно обволакивают
член, а колени продолжают подрагивать, так и норовясь расползтись в стороны и
дать упасть на постель, пока не чувствует, как сгибается над ним Юнги и
проходит губами по позвонкам. Слишком сладко, слишком чувственно, хотя
никому из них не кажется это слишком.
Мин слышит надломленный стон, когда он наращивает темп, схватив
запрокинувшего назад голову Чимина за бёдра, кажется, находит простату.

Пак до какого-то определённого момента не знал, что под парнем может быть
настолько хорошо, никогда не думал, что будет оттопыривать задницу перед

396/405
композитором из Дэгу, заглушая собственные стоны в скомканном в руках
одеяле, не мог и представить, что влюбится в охреневшего, потерявшего любой
страх Мина. Когда блондин ещё и ладонью обхватывает чиминов член, толкаясь
в него жестче и надрачивая в такт, Пак вообще теряет своё достоинство, честь и
прочую херь – какое дело до собственной гордости, когда ему так хорошо.

У танцора из головы всё вылетает, он чувствует щекочущее ощущение

стекающей по его бёдрам смазки, перед глазами появляются цветные звёздочки,
а в теле приятная судорога, заставляющая мир перед глазами поплыть.

Кажется, марафон обретает новую цель, и сон туда точно не входит.

● ĐǺỄǤỦ ●

Прохладный утренний порыв ветра из открытого окна подхватывает аромат

свежесваренного кофе, разносит его по всей квартире и растворяется в одной из
комнат, где всё ещё не раскрыты шторы, хранящие в себе тайну прошедшей
ночи, и на телефон приходит ещё одно сообщение – владельцу сейчас не до
людей.

Чимин выходит из душа одетым лишь в одну футболку, щеголяет в квартире

голыми бёдрами, на которых остались яркие следы от композитора, садится на
стул и оставляет полотенце на плечах, сонно проводя ладонями по лицу. Пары
часов сна катастрофически мало, учитывая, что изначально они планировали
устроить марафон сна на все выходные. Но что-то пошло не по плану, и Пак
готов признать, что спонтанные идеи зачастую не так плохи, как могут
показаться – Чжуо ещё вчера вечером написала Мину с просьбой не
распространять видео, взамен забыв о шантаже Тэхёна.

Слишком просто отделалась – думает Чимин, потому что она уже сильно
подпортила отношения младших. Кан ещё не получила свой бумеранг, пока
видео остаётся неопубликованным, но он обязательно её достигнет со временем,
потому что всё и всегда возвращается.

— Не хочешь сходить на ещё одно свидание? — интересуется Юнги, заполняя

кружки ароматным напитком.

— Можем перейти сразу к его завершению, если ты об этом, — довольно

спокойно отзывается танцор, поднимая с пола к себе на руки Кукки и закидывая
ноги на бёдра блондину.

Мин опускает свою ладонь на мягкую кожу бритых ног, вспоминая, что у
танцоров не должно быть ни единого волоска, это сложно, если честно. Юнги
вспоминает, как легко Кан забирается по карьерной лестнице, но не думает, что
завидует этой лёгкости. Вряд ли сцена – это её мечта, скорее прихоть или
желание обрести популярность, поэтому и работать ради того, что может
достаться так просто, она не хочет.

Ради мечты не жалко колени в кровь содрать при падении, крылья каждый раз
ломать и терпеть боль несправедливости вперемешку с солёным привкусом слёз.
Желание обрести эту свободу не даёт покоя ни единого дня, не позволяет всё
бросить даже тогда, когда не остаётся сил. Можно плакать, разбивать руки в
кровь от собственного бессилия и движения на одном месте, но не сдаваться.
Никогда.

397/405
А ещё мечтой можно пожертвовать ради чего-то ценного.
Например, человека, который расправляет твои крылья, улыбается и говорит, что
верит в тебя, клеит дурацкие детские пластыри и тайком из-за школьного угла
за тобой следит, потому что в его глазах ты – невероятный.

Вряд ли Чжуо знает, какая на вкус мечта.

Она безвкусная, как голый рис на школьных обедах, железная, как кровь из
разбитых губ от очередной драки, горькая, как слёзы, когда тебе в который раз
напоминают о твоей бездарности, и со вкусом ванили, потому что кто-то не
любит шоколад.
Мечта звучит, как расстроенная гитара, которую ради чистого звука надо
привести в порядок, как школьный звонок прогулянных уроков, как хруст
скомканных листов бумаги и очередной скандал людей, что были названы
родителями. Она звучит тихим «хён», первым гудком поезда в другой город и
выглядит, как кривая подпись на контракте.

Вряд ли и половина людей на земле знают, что такое мечта.

— Хочу сводить тебя в одно место, — задумчиво произносит Юнги, заставляя

танцора заинтересованно кинуть взгляд в сторону.

— Мы проникнем туда незаконно?

— Нет, — слегка улыбается Юнги, — мы случайно заблудимся и свернём не туда.

Но люди, живущие здесь, определённо знают, как пахнет, выглядит и звучит

мечта.
А ещё знают ценность людей, которые находятся рядом, и познали истинное
значение семьи.

Чимин не успевает съязвить насчёт очередного приключения, лишь хмурится,

когда слышит поворот ключей в двери квартиры, и одновременно с Юнги
поворачивается в сторону коридора, замечая рано прибывших из любовного
отпуска младших. Мин сразу замечает состояние Тэхёна, держащегося за
вокалиста, и догадка подтверждается когда шатен не спешит поднимать на руки
подбежавшего щенка – не может.

Чонгук бросает ключи от ЛаФеррари на тумбочку, помогает Тэхёну раздеться и

виновато взгляд на старших поднимает.

— Тэхён заболел.

Уложив младшего в постель, утренний завтрак начинают разделять уже трое –

Чон рассказывает об их падении в озеро и спасённых фото, но не сохранённое
здоровье Тэхёна, который проснулся от озноба с температурой. Тихое место
загородного дома пришлось оставить до следующего выходного. Чимин лишь
усмехается, не став озвучивать интересующий момент, как они согревались
после ледяной воды – главное, что эта поездка пошла обоим на пользу, хоть и
закончилась она раньше и не на совсем приятной ноте.

А после вопроса от вокалиста «как прошёл ваш марафон сна?», Пак случайно
глотает вместо кофе воздух, задохнувшись от неозвученного, но глубоко

398/405
очевидного ответа.
Юнги поведал о гениальной идее свидания в доме бывшей Чона, а потом показал
снятый фильм – где-то в Голливуде по этому монтажу плачет Оскар – и в
завершении заверил, что проблем с Кан больше нет.

На их пути больше нет препятствующих камней.

В это трудно поверить, кажется, будто присутствует какой-то подвох, который

обязательно внезапно появится из-за поворота и снова заставит их упасть, но
того, что тянуло парней назад, и правда больше нет.

Проблема с поддельными документами решена матерью Тэхёна, которая

предоставила школе официальные документы, а значит, Кима никто не вернёт в
Дэгу. Чимин больше не пытается соперничать с парнями, ведь именно из-за
конфликта с Тэхёном, там, в школе, он поехал к отцу и заявил, что уходит. Тот,
кого Пак так ненавидел, стал ему семьёй. Брошенное в пылу гнева обещание
Чонгука отомстить убито чувствами, которые завладели вокалистом, побудившее
его исправить все свои ошибки и взять ответственность за состояние Тэхёна.

Это не значит, что дальше всё будет идеально, там, в небе, ничуть не легче, чем
на земле, но пока они будут держаться вместе, они преодолеют преграды на
своём пути.

Может быть, кто-то из них расстанется, чувства угаснут, но никто не посмеет

бросить другого в одиночестве. Настанет день, когда придётся выбирать между
любимым человеком и карьерой, будет день, когда весь мир отвернётся, и тот
день, когда один пойдёт против всего мира и протянет руку.

Как Юнги протянул руку забитому мальчишке в пластырях.

Как Тэхён протянул руку погубленному мечтателю.

Как Чимин протянул руку парню, скрывающему крик о помощи в стенах своего
дома.

Как Чонгук протянул руку сыну генерала, вынужденному следовать

предписанной ему жизни.

Как Намджун и Хосок, протянувшие руки сбежавшим от своих жизней парням.

Как однажды одна мечта заставила неистово желать себя, подарив каждому
белые крылья.

Крылья, что сияют в ночи ярче всего.

— Знаешь, это не то место, куда можно «случайно свернуть не туда», — шепотом

говорит Чимин, перелезая через сетчатый забор.

— Но и попасть сюда дозволено не всем, — отвечает блондин, уверенно

направляясь вглубь огороженного места.

Чимин помнит, как он приводил Чонгука на берег, чтобы показать ему

виднеющийся на другой стороне стадион и дать цель захватить его, а сейчас он

399/405
сам здесь, идёт с композитором на большую сцену, где выступают кумиры
миллионов, чьё творчество взлетает к небесам вместе с исполнителем. В
агентстве тоже предусмотрено появление на публике во времена стажировки,
это своеобразная практика, привыкание к зрителям и сцене, но там нет такого
важного элемента, как чувство. И Юнги ведёт сюда Пака именно для этого.

Как-то в средней школе Мин встретил Тэхёна после уроков, и вместо дома они
пошли совершенно в другую сторону. Младший не знал, куда и зачем его ведёт
парень, он просто доверился ему, а потом Ким почувствовал то, что не смог
забыть.
Это была весна, розовые лепестки яблони застревали в растрёпанных прядях
волос, солнце заходило за горизонт всё позднее, и Юнги привёл Тэхёна
посмотреть на закат к железнодорожному вокзалу. Они забрались на один из
стоящих вагонов, смотрели на уезжающие куда-то поезда и пили один энергетик
на двоих. Именно тогда Юнги дал услышать протяжённый гудок, увидеть
красоту длинных поездов и почувствовать его железную мощь, сказав «запомни,
однажды мы уедем на таком из этого города».

Чувства исполненной мечты – лучшая мотивация для стремления к ней.

Композитор останавливается на середине большой сцены, где не горят софиты,

не стоит толпа фанатов, где не льётся из колонок музыка и не горит позади
большой экран, всё оборудование отключено, камеры выключены, стафф не
бегает за сценой, а руки не дрожат от предвкушения начала.
Но это определённо их начало.

— Запомни хорошенько этот вид, Чимин, — Юнги переводит взгляд на уходящую

голубизну неба на западе, — чтобы он снился тебе каждую ночь, пока ты снова
не окажешься здесь.

И Чимин запоминает Юнги, стоящего с ним на большой сцене, тёплый

сумеречный ветер, ровные полы под ногами и выключенные софиты, резко
зажигающиеся двумя фонариками охраны, от которых они сбегают.

Сбегают в своё будущее.

● ĐǺỄǤỦ ●

Странно, как порой жизнь незаметно для других приоткрывает дверь, оставляя
нам путь вперёд. Тэхён этого не понимает, потому что во всём его прошлом
никогда просто так ничего не давалось, за всё нужно было платить или
добиваться своим трудом. Не всякая победа была для него радостным событием,
потому что зачастую ради её достижения приходилось многим жертвовать.

Вот и сейчас Ким не понимает, чем ему досталась эта победа над Чжуо.

До конца урока остаётся всего пара минут, в классе стоит полная тишина,
разбавляемая лишь подчеркиванием карандашей и ручек на тесте, из открытого
окна задувает тёплый ветер, навевая события давно забытых дней другого
города. В подобную такую обстановку в класс ворвался старшеклассник и,
проигнорировав возмущения учителя, протянул ему руку, позвав сбежать с ним
за мечтой. Тэхён невольно улыбается, это воспоминание греет изнутри
заживающее сердце, когда-то обклеенное пластырями – больше они Киму не
понадобятся.

400/405
Вокруг Тэхёна больше не осталось людей, которые бы скидывали его на дно, не
давая видеть свет, нет и проблем, если не считать того факта, что он всё ещё не
определился, куда пойдёт после школы – это не важно, Ким тоже найдёт себя, а
сейчас его мысли забиты лишь предложением Хосока сходить в новое
открывшееся кафе всем вместе.

За дни болезни младшего Хосок открылся парням с невероятной стороны,

продемонстрировав свои умения по знаниям в области простуд и народным
средствам, и, хотя они были очень сомнительны, Тэхён и правда поправился
очень скоро.

— Идёшь?

Шатен переводит взгляд на Чимина, который забирает с парты младшего лист с

заполненными ответами и относит учителю, и поднимается следом, догоняя
танцора. Кажется, это кто-то вначале сказал, что Тэхён и Чимин смогут поладить
между собой первыми, а оказалось всё наоборот. Хоть к этим отношениям
пришлось идти самым трудным путём, местами не совсем приятным, в итоге они
всё равно пришли к тому, что танцор за младшего залезет в чужой дом или
согласится на любое другое предложение, взяв с собой биту. И Юнги, конечно.

А ещё жизнь открыла дверь, но не увидела, как в неё зашёл кто-то другой, по
ошибке или намеренно, но его приход показал, какой ещё бывает любовь.

— Тэхёну ванильное, — закатывает глаза Чонгук, напоминая в который раз о

предпочтениях парня, — давно уже запомнить надо было.

— Это входит в твои обязанности, — мягко намекает Намджун, делая заказ.

Тэхён смущённо улыбается, говорит, что сядет их ждать за стол, потому что
девушка на кассе неоднозначно смотрит на выделяемую парочку, и садится
напротив Юнги, задерживая на нём взгляд.

— Ты счастлив?

Треугольные глаза мягко смотрят в линзы, зная, что за ними скрывается

настоящее чудо, которое видел не только он. Юнги очень долго не позволял себе
этого вопроса, кажется, вот уже десять лет, и наконец он может его задать.

Счастлив ли Тэхён, которого несколько месяцев назад с урока похитил парень,

что ломал кости за заброшенной фабрикой, оставлял ночевать в своём доме и
вырастил его на собственном примере? Счастлив ли Ким, обретя ту семью, о
которой и не мечтал, просыпаясь каждое утро в объятьях любимого человека под
ревнивый лай своего щенка? Счастье определённо живёт не в городах, а в
людях.

Когда парни возвращаются с купленными напитками и едой, то замечают

беспокойство в лице Юнги и блестящие слезами глаза Тэхёна, который широко
улыбается и спустя очень долгое время впервые не врёт:

— Я так счастлив, хён!

Тэхёну исполняется девятнадцать, Юнги двадцатый год проходит, и они всё ещё

401/405
вместе стремятся к своей мечте.

● Почему «D»? ●

— Пять минут до выхода!

Суета уже не нервирует, как раньше, в жизни как-то ко всему привыкаешь: к

бешенному ритму, отсутствию сна, присутствию новых проблем. За годы работы
учишься одновременно подставлять лицо визажисту, переодеваться и
распеваться, повторяя свои тексты бесчисленное количество раз, а ещё скрывать
свою личную жизнь от глаз на каждом углу. Не сказать, что эта жизнь стала
кошмаром, но времена трейни теперь вспоминаются с улыбкой, потому что те
правила и запреты были цветочками по сравнению с теми, что установили после
дебюта.

Дебют. Какое громкое слово, которое композитор заменяет мечтой.

От: Rainbow
Здесь народа просто пиздец.

От: RapMon
Хочешь сказать, у тебя бывает меньше? Да ты совсем ещё малыш, Хосок-а.

От: Печенюшка
Померяемся фанатами?

От: RapMon
Иди нахрен.

От: Печенюшка
)

Юнги бегло читает переписку, прекрасно зная, что среди той толпы, что ожидает
выступления, собрались друзья.

В последнее время из-за графиков их выступлений, они давно не виделись,

правда, все перебрались из Пусана в Сеул – город звёзд.
– Не думаю, что в Сеуле мы сможем выжить – столица слишком высока для двух
школьников.
– И мы туда обязательно заберёмся.

От: PJ
Сахарный, не смей запороть концерт, иначе я сдам билет обратно и потребую
возместить всю сумму.

Юнги улыбается, не успевая никому ответить, но на самом деле они даже не

договаривались о встрече здесь, никто не предупреждал, что он посетит
концерт сольного рок-вокалиста.
Чимин должен был быть на репетиции перед завтрашним своим выступлением в
группе – танцоры уговорили его попробовать себя в вокале, и теперь Пак стал
участником поп-группы. У Хосока тур, и им просто посчастливилось пересечься
здесь, а у Намджуна, кажется, выходной, который тот тратит на встречу с
друзьями. Чонгук пришёл назло, его никто не предупредил, он случайно услышал

402/405
от менеджера, поэтому даже фотку выставил с попкорном, который купил
специально для выступления Шуги, подписав «он сладкий, как наш Сахар».

Юнги так и не поменял свой псевдоним…

От: Blue & Grey

Верю в тебя, хён.

Мин на несколько секунд зависает, перечитывая лишь пару слов и не веря, что
Тэхён здесь.

Они вновь вернулись в Дэгу.

Убегая с двумя билетами в одной руке и с ладонью Тэхёна в другой, он не думал,

что они вообще когда-нибудь сюда вернутся. Для Юнги этот город остался
далеко в прошлом, здесь перья щипцами выдирали, кровоточили костяшки рук и
проливались слёзы, в этом отвратительном месте топили мечты и втаптывали в
грязь, убивая всякое желание жить и оставляя лишь возможность существовать.
И вот, спустя пять лет они снова взяли билеты на поезд в Дэгу.

— Юнги, на сцену!

На запястье старый браслет, один на двоих, в руке микрофон, в другой наушник,

под ногами платформа, что возведёт мечтателя на сцену, впереди – мечта.

Мечта – вещь недостижимая, скажут те, кто приложил недостаточно усилий,

испугавшись, остановившись, самостоятельно отрезав свои крылья.

Мечта – это реальность, достигнутая временем.

Это как-то сказал Намджун в одной из строчек своего рэпа, который теперь
звучит в наушниках Юнги. Никто не знал, но Намджун вырос в семье с
традиционными взглядами, и родители ожидали, что их сын выучится на юриста
или дипломата, займёт высокую должность, но они и не подозревали, что вместо
уроков по фортепиано мальчик сбегал слушать рэп начинающих уличных
музыкантов. Расстроены ли они, узнав, что Ким не только учится в университете,
но и является трейни в компании, зачитывая рэп? Да, но они так же были
счастливы за выбор своего собственного пути.

Хосок всегда был бунтарём, поэтому не скрывал от родителей свою стажировку,

и дебютировал в группе главным вокалистом – его всегда поддерживала сестра,
которая в последнее время часто приезжает к нему, чтобы познакомиться с
Юнги, но тот никак не поддаётся на девичьи чары. В сердце композитора уже
давно живёт один парень – пусанский король школы.

Чимин так и не вернулся домой. Как бы генерал не пытался возвратить сына, он

смирился с его выбором, как в карьере, так и в личной жизни, правда, однажды
на выступлении, Тэмин внезапно остановил Чимина, когда они уже собирались
уходить, и указал куда-то в толпу. Там стояли его родители, которые спустя годы
пришли на концерт своего сына. Чимин тогда упал на колени и заплакал, ведь он
всю жизнь следовал так, как указывали ему родители, и после ухода из дома он
подумал, что никогда больше их не увидит, но они были там. Они пришли
посмотреть на своего сына.

403/405
Жаль, не все родители видели крылья своих сыновей.

Чонгук дебютировал сольным исполнителем, а его поддержкой стали друзья,

пришедшие на выступление, и Тэхён. Парень, который круто повернул жизнь
старшеклассника своим внезапным переводом в их школу, забрался незаметно
под кожу, добрался до сердца и решил задержаться там надолго.

Когда Ким заканчивал школу, его картины заметил один разработчик

виртуальных игр и пригласил на работу, после чего парень стал рисовать
персонажей и ландшафты, создавая удивительные миры. У него не было той
загруженной работы, что и у парней, но он перебрался с ними в Сеул, встречаясь
каждый раз с теми, кто возвращался. У Тэхёна теперь много друзей с работы, он
снял свои линзы ещё в Пусане, и глаза сделали его популярным в социальных
сетях. У Кукки появилась подружка в лице такого же пуделя, которого купил
себе Чонгук, поэтому, никто из них не остался одиноким.

Их любовь всё ещё горит страстью мечтаний.

— Вот ещё один часто задаваемый вопрос, — девушка, ведущая концерт,

перемещает карточки местами и смотрит на композитора, получив от него
незаметный кивок готовности. — Многие фанаты интересуются, почему же всё-
таки «D»? Что означает эта буква в конце вашего псевдонима?

Юнги закрывает крышку бутылки с водой и переводит взгляд в толпу, которая

затихает, чтобы услышать долгожданный ответ, и замечает его. Мальчишку с
цветными пластырями супергероев.

— Потому что Дэгу сделало нас такими, какими мы являемся сейчас. Мы сбежали
отсюда вдвоём с банкой энергетика, баллончиком краски и мечтой. Мы сбежали,
потому что жизнь в Дэгу нам казалась невыносимой, мы не могли здесь
оставаться, каждый день приносил только боль и разочарование.

— Вы говорите о том самом друге, к которому обращаетесь в своих песнях?

Никто не знает на самом деле, кто такой этот друг, к которому приковано
внимание композитора, Юнги сохранил в секрете самое важное для себя от
посторонних глаз.

— Да, — Мин переводит взгляд в разные глаза Тэхёна, — я бы не оказался здесь,

если бы ты не наклеил мне тот пластырь с дурацким железным человеком и не
приходил после школы, чтобы послушать мою музыку. Ты единственный, кто
поверил в меня, и я готов благодарить за это тебя всю жизнь. По этой причине…

Мы будем продолжать двигаться вперёд, несмотря на препятствия, что

оставляет нам жизнь. Мы будем бороться до самого конца, протягивать руку,
опаздывать на поезда, драться друг с другом и запираться в одиночестве, чтобы
никто не увидел слёз. Мы будем напиваться, влюбляться, потому что мы всё ещё
молоды, и совершать ошибки – это то, что мы должны делать.

Падать, вставать, опираться на друзей, снова падать, кричать, рыдать, сдирать

руки в кровь, но не сдаваться.

Мы будем бежать по нашей полосе, пока она не станет взлётной, расправляя

404/405
свои крылья мечты.

— D – потому что из Дэгу.

Примечание к части

У меня не осталось слов, я уже всё вам сказала через парней из Дэгу и Пусана.
Взлетайте!

Печатную версию книги можно заказать здесь: https://vk.com/publisher_wavet

p.s. Пожалуйста, не дарите награды, вы дарите их фикбуку, вместо этого вы

можете сделать подарок лично мне:
Сбер. 2202 2011 3296 5738

405/405