Описание:

Начинающий физик (physicist) Ching-Yu Kuang (я вообще хз, как это переводить, так
как и Чэн, и Куан являются фамилиями, и я даже не уверен, что там Чэн, но пусть
будет Чэнъю Куан, потом мб поменяю) обнаружил розеттский камень всей физики (a
Rosetta Stone for all of physics), сокровищницу передовых научных открытий,
превосходящих все фантазии (a treasure trove of advanced scientific breakthroughs
beyond all imagination). Экзотическая энергия (exotic energy), телепортация
(teleportation), сверхсветовая скорость (FTL), параллельные Вселенные (parallel
universes) и ещё почти бесконечно много чудес (wonders) в пределах досигаемости;
перспектива рая (a promise of paradise).
Однако любая попытка воспользоваться новыми научными результатами (new science
results) заканчивается саботажем, хаосом и разрушением (sabotage, chaos and
destruction). И даже сами законы науки (the laws of science) меняются с каждым
экспериментом, отрезая путь к новым открытиям (discoveries) и напрямую меняя
Вселенную (directly altering the universe), делая возможное невозможным (be
possible impossible). Кто-то крадёт будущее человечества (humanity's future)
С этим миром (world) что-то не так. Он содержит фундаментальный изъян (fundamental
flaw), дефект в своей структуре (a defect in its structure)
Научный термин тонкая структура и название книги Fine Structure никак не связаны.

Unbelievable scenes/невероятные сцены:

Происходящее одновременно реально (real) и симуляция (simulation). Весь мир, даже
птицы, будто создан из звука (be made of sound), словно музыка миллионов голосов
(billion-voice music). Города состоят из непрерывно поющих суперструн (constantly
singing superstrings), а реки и деревья являются диковинными созданиями (wondrous
creations) из неописуемых материалов и цветов, которые нельзя подобрать, даже если
помнишь название, а люди здесь прекрасны. Персонаж протиягивает руку и черпает
горсть из неизмеримого числа их разумов, немного искусства и языка (handful of
their uncountably many minds, along with a little art, and a little language).
Можно было бы увидеть их целиком ровно за одну вечность (eternity), но сердце
бьётся в планковском ритме/сердцебиение Планка (Planck heartbeat, не оч понимаю,
как это по-русски).
Небо под номером семьдесят девять (Heaven number seventy-nine), растянутое эффектом
Доплера (dopplering??? Без понятия, как это переводить), уносится вслед за
персонажами, оторвавшись от экстрамерных якорей (extradimensional moorings), а
тонкая структура (fine structure) рашается, рассеивается и рассыпается. Здесь, на
самом краю (on the edge), каждое творение (creation) состоит из других Творений (с
большой буквы), а свобода (freedom, в кавычках) в двадцать пять раз полнее (twenty-
five times freer). 1024 вводных небес (The Parenthetical Heavens, ЯННП) (2 в 10
степени) лишь хрупкое скопление размытых точек на кончике цветной винтообразной
искры, указывающей на одну из полос дороги, протянувшейся сквозь темный разрыв
между двумя невообразимо более громадными Совокупностями (a fragile collection of
blurry points at the tip of a coloured corkscrewing spark which marks one lane of a
route arcing through the dark gap between two unimaginably greater Totalities).
Падая вниз с переполненной магистрали, освещенной ночными огоньками (crowded night-
lit highway), персонажи за мгновение ока проносятся мимо всех 1024 миров. Один
старается спасти что-то и забрасывает восстановленные осколки (recovered shards) в
комлинк (comlink).
В какой-то момент считалось, что стоит отключить боль (to shut off pain), заменив
предупреждающим сообщением (warning message). Но выяснилось, что она является
предупреждением сама по себе и избавление от неё навлекало угрозу кажущейся
неуязвимости. Но можно сделать сообщение менее отвлекающим (distracting). Однако
прямо сейчас персонаж на один ноль девять XG (one oh nine XG) и всё физическое
воплощение (physical manifestation) становится нуклеарным (распадается на ядра? is
going nuclear). Каждая из полувоображаемых стрелок (half-imaginary needle) в разуме
жестко вдавлена до конца критического диапазона (the far end of critical), а
сигналы тревоги (alarms) прорываются прямо сквозь фильтры (filters).
Все дело в размерности (dimension). Если противник имеет преимущество хотя бы в
одну степень свободы (one degree of freedom), ни о каком состязании не может быть и
речи, а первый в данном бою уступает на пять (mine fell five to be here). В его
мире люди уже в младенчестве играют с формами волн (play with waveforms), они
буквально изменяют шансы в свою пользу (alter odds in our favour). Но там, откуда
пришло это существо, дом первого и весь космос (cosmos) всего лишь крошечное
сияющее кольцо в пространстве (tiny, shiny circle in space), которое можно
раздавить движением пальцев. Если бы противник (adversary) обладал хоть каким-то
разумом, был способен породить хотя бы одну разумную мысль (intelligent thought),
то все закончилось бы в течение нескольких микросекунд (microseconds). Но оно
лишено разума, у него есть только огневая мощь (firepower).
Упав с магистрали, противники замедляются, пролетая сквозь покров Ипсилон-слоя
(Upsilon layer's mantle). Облако вторичных оборонительных единиц (cloud of
secondary defensive units) первого выравнивается в скорости с противниками и
вычищает разумные структуры (sentient structures) из расположенных впереди
окраинных расселин (suburban chasms) и передают их в безопасные убежища на более
высоких и низких уровнях (transmitting them to safe havens in higher and lower
layers). Оно безучастно ревет и со всех сторон атакует первого почерневшими усиками
(blackened tendrils), ровняя с землей все, что находится поблизости. Но как только
зона эвакуации расширяется, первому, имея бóльшую свободу действий, удается
провести контратаки (counter-attacks), столь же пренебрежительные по отношению к
местности. Локальное пространство (local space) превращается в просчитанный вихрь
(calculated maelstrom), и на мгновение первому даже удается взять верх. Однако
непрерывные эпилептические предупреждения (continuous epileptic warnings)
напоминают ему, что, находясь на восьмидесяти восьми (eighty-eight) и быстро падая.
Первый тянет время, пока почва под ногами начинает бесконтрольно резонировать от
каждой очередной атаки.
Разрешение (authorisation), которое уже давно было отправлено по цепочке
командования (chain of command), настигает первого, как удар молнии (lightning
bolt). В сознании проясняется путь, отмеченный зелеными огоньками (green lights),
видеть которые может только он. Схватив врага за четверо из его хвостов (four of
its tails), первый ускоряется. Древние предохранители сопротивляются (ancient fail-
safes). Воют субквантовые герметичные уплотнители (subquantum pressure seals).
Вторичное и третичное подтверждения (secondary and tertiary confimations) настигают
первого у пограничных блокировок (boundary locks), которые, прорезавшись,
расступаются и вновь захлопываются, когда враги приближаются к границе. У второго
есть лишь пылающая черная злоба (black-hot rage) и яростное желание выжить
(ferocious desire for survival) вкупе с огневой мощью, которая по своему ужасающему
размаху превосходит возможности всей цивилизации первого. У него же есть Тактика
(да, с большой) и позволение (permission).
Разорванный край Вселенной (edge of my universe) первого отдается эхом крика
(echoing scream). С каждого направления (in every direction) окутывает тьма
(darkness); она ревет в ответ на неповиновение и злобно тянет противников к себе.
Они падают, оторванные от собственных ощущений, не чувствуют и не видят, как следом
за ними затягивается разрыв (gap) и затухает Ипсилон (Upsilon). На долю секунды
первый остаётся посреди абсолютного безмолвного покоя (absolute silent peace). В
нём больше нет паники, зона покинула его (zone, в кавычках), сигналы тревоги
моментально замолкают.
Первый прекращает работу (close down), восстанавливает (re-establish) и начинает
все сначала; перестраивается, восстанавливается, избавляется от ненужного,
сбрасывая нагрузку (load). Потом боевой инстинкт (combat instinct) включается и
перезапускается. Первый концентрирует внимание чуть раньше, чем это удается
оппоненту, и видит, как вершины в пространстве (vertices in space), проекции того,
что первый не может воспринять без посторонней помощи (projections of things I
can't perceive unaided), сонно вращаются вокруг во фрактальных созвездиях (fractal
constellations), и по мере стремительного падения становятся все плотнее и
отчетливее. Сниз приближается твердое, как камень, ядро (rock-solid core).
Первому удается остановить инстинктивную атаку по пробуждению (instinctive wake-up
attack) второго, а затем, выбрав на стене точку (point on the wall), нырнуть (dive)
в ее сторону, чтобы последняя директива по запиранию (last instruction bolting)
незримо (invisibly) устремилась в Управление (Control). Второй напал на след и
преследует первого, будучи обозлённым и голодным. Первый расширяет свои допуски
(tolerances), поворачивается и вытягивает руки; это трещина (crack), чудовищные
энергетические узоры (monstrous patterns of power) проносятся спереди и сзади, и на
каждом горизонте (on every horizon) пламя взрывается по команде (flame explodes on
cue) и устремляется внутрь.
Первый расслабляется как раз в тот момент, когда враги отскакавают сначала от
безымянной Флатландии (nameless Flatland), а затем от опустившегося сдерживающих
блокировок (containment locks). Оно мечется и пытается сбежать сразу во всех
мыслимых направлениях (in every conceivable direction simultaneously), но
натыкается лишь на безучастную неприступную тюремную стену (cold unyielding prison
wall). Первый пытается расслабиться и, наконец, обретает покой посреди кругов из
мелких разрушений, в то время как все внутренние сигналы тревоги (internal alarms),
кроме одного, искрят, дают сбой и, наконец, затухают.
Карантин/блокировка (lockdown).
Искалеченный, раздавленный, расчлененный и обезоруженный, оторванный от
цивилизации. Перед первым совершенно незнакомая местность, оно не может сражаться в
3+1 измерениях (three-plus-one dimensions). Пошатываясь, он поднимается на ноги и в
бледном свете отдаленного термоядерного огня (palely illuminated by distant fusion)
двигается в сторону врага, который старается отступить.
Тонкий, как волос, луч (hair-fine beam) — последние эрги (last ergs) первого. Оно
(it) рушится, и вслед за ним первый.