Венгерские рапсодии - открытый Ф.

Листом жанр виртуозной обработки на

основе фольклора. Путь автора к этому был довольно сложен. В отличие от
Шопена или Глинки, с детства, в течение долгого периода или всю жизнь
близко соприкасавшихся с разнообразными слоями своего фольклора, Листу
удалось лишь в детстве, до 9 лет и затем, начиная с 28 лет знакомиться с
родной музыкой. Возвращение в Венгрию в 1839-40 годах после венских и
парижских лет, в период активного концертирования стало для будущего
венгерского национального музыкального светила настоящим
перерождением. Открытие родных песен и инструментальных жанров в
живой практике воспламенило композитора и сподвигло на отклик. С 1840
по 1847 год появились 21 "Венгерская национальная мелодия " и
"Венгерская национальная рапсодия".

Судя по названию, вновь применённому Листом (вряд ли чешские

композиторы Воржишек и Томашек, называвшие свои фантазии рапсодиями,
могли претендовать на влияние на Листа и тем более на его стиль, так как
писали в классическом вкусе) - перед нами эпический жанр. Рапсодами ( от
слов raptho и ode - сшивать стихи) в Древней Греции называли сказителей.

Однако вряд ли Лист употреблял этот термин в том смысле, который мы

приписываемые ему. Ни с какими эпическими венгерскими мелодиями или
хотя бы текстами он не встречался и не мог встретиться в силу ограниченной
географии концертных поездок - не следует забывать, что основной целью
его разъездов был заработок пианиста-виртуоза. Значит, ни в какие глухие
места или деревни заезжать не мог, хотя известно его письмо с явно
осознанной фразой, о мечте пройтись по отдалённым местам.

В другом письме, к композитору Эрлиху, по поводу некоего плагиата во 2

рапсодии, Лист чётко обозначает источники своих обработок - от самых
простых исполнителей в стиле чардаш до собирателей и композиторов
(указывается, к примеру, ценнейший для Листа сборник графа Стефана
(Иштвана) Фаи, утраченный, к сожалению).

Тот фольклорный стиль, что обозначен Листом как чардаш, современный и

очень популярный, в действительности называется вербункош, вербовочные
(рекрутские), марши, танцы, наигрыши.

Если вернуться к истории создания рапсодий, то придётся упомянуть ещё об

одной проблеме. Альбом из 21 обработки, выпущенный Листом в печать в
1847 году, под влиянием внешних (пребывание в родных местах Венгрии в
1846г., давшее новый муз.материал) и внутренних причин (недовольство
качеством обработок) был переработан. В начале 1850-х г.г. появились
известные и репертуарные до сих пор "Венгерские рапсодии", числом 15. В
поздний период творчества, в последнее десятилетие жизни Лист написал
ещё 4 рапсодии, тогда появился окончательный сборник из 19
произведений.

Благодаря сначала Листу, а затем Брамсу (его чудесные венгерские танцы в

разнообразных переложениях стали подарком композитора-интеллектуала
простой публике и, к слову, были ему серьёзным финансовым подспорьем) и
другим известным и не очень композиторам истинно национальный (как
думали тогда) венгерский стиль завоевал Европу. Можно выдвинуть дерзкое
предположение, что русский композитор Бородин отказался от
употребления половецкого фольклора (половцы откочевали в Закарпатье
под натиском более сильных степных племён в 12 веке и осели, назвались
мадьярами и сохранили свой язык и культуру – их потомки и живут в
Венгрии) в своей опере «Князь Игорь», поскольку, как и почти все
европейские музыканты тогда, не знал об истинном половецком фольклоре.
Представьте на минуту Половецкие пляски в духе Венгерских танцев Брамса
или заигранных скрипачами «Цыганских напевов» Сарасате?

Даже Лист естественно заблуждался, написав целое исследование о

«Венгерских цыганах и их музыке», приписав талантливым аранжировщикам
из цыган (например, Бихари) роль творцов. Только в 20-м веке благодаря
глубоким фольклорным изысканиям и творчеству композиторов Бартока и
Кодаи стал общим достоянием этот прекрасный древнейший пласт музыки.
Но и тогда популярный городской стиль 19 века –вербункош- не сразу сдал
позиции – вспомним огненную музыку «Цыганки» Равеля.

Основные признаки этого стиля подробно освещены в комментариях к

изданию рапсодий (см.примеры). Кратко необходимо упомянуть следующее:
возникший на волне недовольства и войн сопротивления австрийскому и
вообще иноземному владычеству на грани 17-18 в.в., вербункош – героико-
трагическая музыка. Куруцкие (куруцами называли себя воины
сопротивления под предводительством князя Трансильвании Ференца
Ракоци, боровшегося с империей Габсбургов и добивавшегося полной
государственности для Венгрии ) марши и танцы, объединяемые в целый
поток, выразили негодование, боль, месть и радость освобождения. Тема
освобождения от имперской власти, важная для больших и малых народов
особенно в 19 веке, близкая Листу, вероятно и заставила его вообразить себя
«певцом» (рапсодом), звуками неподцензурного фортепиано
напоминающим о мощных восстаниях прошлого времени.

Судя по архетипу формы разных рапсодий Листа, вербункош состоит из двух

крупных фаз – медленной (lassu, lassan у Листа) и быстрой (frissu, friska у
Листа, см. 2 рапсодию). Первая – марш, траурный (2 рапсодия, с 9 такта) или
героический (13 рапсодия, с 25такта), вторая – танец – необузданный,
страстный, радостный, обязательно двухдольный (разделы vivace во 2 и 13
рапсодиях).

Пунктирные ритмы, сигнальные мелодические фигуры, гомофонная фактура

шаговый или темп бега – обязательные и общеизвестные признаки марша и
танца в стиле вербункош приправлены синкопированными ритмами и
обязательным мелодическим кадансом, окружающим тонику (в некоторых
источниках его называют «каданс со шпорами»), или рядом опеваний.
Встречаются также прямые подражания игре на цимбалах (см.примеры –
вступительный раздел 11 рапсодии и развитие танцевальных тем 6 и 13
рапсодий).Воинственная мужественность, решительность, непреклонность,
хваткость, ловкость – характерная интонация этого стиля, которую
композитор лишь подчёркивает ясной гармонизацией и фресковой,
лапидарной фактурой сопровождения (см.примеры тем 6 и13 рапсодии).

Форма венгерских рапсодий отражает общую проблему вкуса эпохи так

называемого романтизма. Лист не мог избежать общих противоречий своего
времени, наоборот – впитал их. Одновременно виртуоз-пианист мирового
класса и аббат, мыслитель-просветитель и изготовитель «цирковых» пьес с
бессмысленными, чудовищными нагромождениями технических трудностей
на банальные мысли («Хроматический галоп») и т.д. в своих рапсодиях
подчас и не думал о сохранении жанровых пропорций и традиционных
последовательностей элементов. Наоборот, по его выражению - «внося свет»
- иногда ломал их в угоду свободе композиторского вымысла.

Это хорошо заметно даже непросвещённому слушателю на примере очень

популярной, даже заигранной 6-й рапсодии. Она состоит из 4 разделов, два
первых в тональности ре-бемоль - до-диез-мажор, два последних – си-
бемоль минор-мажор. Отсутствие тональной целостности странно для
музыки 19 века, как-то объяснимо родственными связями параллельных
тональностей. Однако неоднократная смена темпа, появление медленного,
третьего раздела после быстрого второго – произвол композитора над
привычной жанровой структурой стиля вербункош. Общая пёстрая картина
этой фантазии на героико-трагические и мужественно-радостные мотивы
объясняется при выяснении корней этой рапсодии – это компиляция
нескольких ранних обработок (см.пример сравнительной таблицы).

Более строгая форма, к примеру-в 13 рапсодии.

Начинается музыка со вступительной медленной «halgato nota» - «музыки

для слушания» - имитирующей на фортепиано речитативно-напевный стиль,
сольно-хоровую импровизацию. Повторяющиеся, призывные, трогательные
и меланхолические фразы ритмически свободны, снабжены арфоподобными
фигурами в аккомпанементе (имитация гитар и цимбал). Напряжённо и
обострённо проинтонированы ув.2 между 4 высокой и третьей ступенью, ход
гармонизован аккордами альтерированной субдоминанты (т.7). Окончания
снабжены особо важной, вопросительно-искательной, в процессе развития
неоднократно повторяющейся тиратой или распевом (в мелодии т.7, в басу –
т.8). Небольшая остановка и вдруг – ряд горестных, отчаянных восклицаний
(т.т.9 – 11) – кратких и неустойчивых гармонически фраз. Они ведут музыку к
кульминации, трагическому piu lento. Далее следует варьированный повтор
всего раздела, с виртуозными добавлениями. Этот принцип развития –
изложение фольклорной мысли и затем микровариации на неё – типичен
для любого процесса формы в любой рапсодии.

Основной эпизод медленной части 13 рапсодии обозначен сменой лада и

открывается проведением энергичной маршеобразной мысли.
Мужественные черты темы марша подчёркнуты Листом - мелодия изложена
в средне-низком регистре, аккомпанемент - аккорды на полудолях такта. Но
тема и сама по себе мелодический шедевр: рисунок мелодии начат резким
скачком на септиму вверх, далее ритм изломан синкопами, совпадающими
с характерными остановками мелодического движения. Во 2 такте третья
ступень лада скандирована, затем резкий росчерк (он связывает тему
марша со вступлением), снова синкопа, на 2 ступени! Общее построение
этой мысли - пара периодичностей, но особая упругость есть и здесь -
предложения трёхтактовые, неквадратные. После 12-ти тактного ввода
темы начинается развитие, специально отделённое тонкой двойной чертой
и ферматой. Развивающее построение гораздо крупнее изложения темы,
это полноценная медленная разработка, из двух вариантных фаз. В ней не
просто варьируется фактура темы, мысль расщепляется на фразы,
секвенцируется, модулирует ( особенно ярко - в бемольную сферу) и
переплетается с мотивами и интонациями вступления. В интонационном
развитии происходит словно бы борьба между надеждой и болью.

Во второй фазе разработки Лист, как обычно, виртуозничает - добавляет

изрядное количество пианистически выигрышных, но, скорее, кокетливых
пассажей, от чего музыка приобретает лихость, гусарство.

И вот - быстрая часть рапсодии. В её экспозиционной фазе излагаются

подряд три темы чардаша (или friska- как в первом издании). Первая - дико-
лихая, с разбойничьим посвистом и дьявольским вращением, однако в
тишайшей динамике, будто издали... Она в натуральном ля- миноре, в
форме пары периодичностей (4 раза по 6 тактов). Особой энергией
заряжает простая дублировка мелодии в аккомпанементе, тирата перед 1
нотой и взлетающие октавные форшлаги, а также акцентировка и шустрые
опевания в кадансах.
Вторая тема медленнее, напевнее. Своим основным ладом (дважды
гармонический ля-минор), характерным плачевым форшлагом (2такт темы)
мелодической вершинкой (ход 5-4 высокая ступени,3 такт) она близка
вступлению медленной части. Однако чёткая ритмика и остинатная фактура
гомофонного аккомпанемента придают музыке энергию движения, не даёт
расслабиться слушателю и синкопированный ритм мелодии (1 такт), и
модуляция, и октавное удвоение мелодии при втором проведении!

Как бы отвечая на это оживление, появляется 3 тема, почти скерцозная,

шедевр упругости – по отношению ритма мелодии, ведущего ко второй
доле, как к сильной (в кадансе темы это приводит к синкопе) и ритма
аккомпанемента, опирающегося на первую долю, цепко «хватающего»
своим подскоком (1 такт темы). Толкающему ритму под стать и артикуляция
в мелодии – чёткое стаккато делает вводнотоновые ходы насмешливыми.
Решительность заключена в активной гармонической работе – это
модулирующее построение сцеплено автентическими отношениями с
окружающими построениями: начальным фа-мажором с кадансовым до-
мажором предыдущей темы и заключительным ми-минор-мажором с ля-
минором следующего, развивающего раздела.

Следующий - второй в быстрой части и последний в рапсодии раздел –

«разработка», редкая по краткости и энергии нарастания, местами
необычная для рапсодий, с их вариационными способами развития.
Шквальная, праздничная кульминация находится в самом конце этой
«разработки», к ней Лист и ведёт слушателя.
Первый из её трёх этапов – виртуозная, на пальцевой репетиции, вариация
на 2 тему быстрой части. Однако, помимо типично звонкой цимбальной
ниточки мелодии здесь важен скрытый ритмический импульс – пальцевая
синкопа (см. аппликатуру) и смещение аккомпанирующих аккордов. Более
того, в окончании этой вариации слышны чёткие связи с второй
периодичностью из первой темы, вариация объединяет две мысли вместе.
А может быть, первая «вытесняет» вторую?

Вторая фаза «разработки» основана на первой фразе первой быстрой

темы. Подобно сонатному развитию эта деталь вычленена и
секвенцирована по м.3, затем – ладово изменена. Чистая кварта увеличена
и мотив 1 быстрой темы сближается со второй быстрой и медленным
вступлением. Правда, никнущий ход ми-ре-диез заменяется на восходящий,
затем – ширится до кварты, становится энергичным, диким. Фактура
становится мощной благодаря приёму поочерёдного удара октавными
удвоениями (martellato). Необузданная сила достигает максимума
благодаря гиперболическому крещендо.

Краткая эффектная пауза – и начинается третий этап «разработки»,

одновременно играющий роль коды. Это борьба.

Вначале Лист в неистово-праздничном, победном изложении и динамике,

кратко возвращается к третьей быстрой теме, изменяя её на тонально
замкнутую, но гармонически разомкнутую. На аккордах субдоминанты и
доминанты звучит непреклонный квартовый ход – и вдруг перелом. Снова
является первая фраза первой темы, её ключевой элемент (секундовый
восходящий ход) ширится, берётся аккордовым броском больше октавы. В
последних тактах рапсодии – буря, шторм из созвучий, несущих в себе
комплекс звуков первой фразы первой быстрой темы, то диатонических, то
с низкой второй ступенью.

В заключение хотелось бы не только ещё раз подчеркнуть оригинальность

обработки данной темы городского венгерского фольклора (её
популярность затем окончательно обеспечил Сарасате в своей композиции)
– но и напомнить её ранний, крестьянский вариант, разысканный Бартоком.
(см. пример из комментариев к самой рапсодии). Её размашистый,
мужественный октавный зачин, не услышанный цыганскими скрипачами –
будто пробился к свету и силе сквозь неуклюжее пиликание именно
благодаря гению Листа. Деревенское, ярмарочное, развлекательное –
отброшено композитором – героическое, серьёзное – акцентировано. Так
Лист начал и свою обработку «Ракоци-марша», с трагического обобщения, к
примеру (15 рапсодия). Возможно, именно это он и обозначал своей
вышеупомянутой (стр.3) красивой фразой «перерабатывая, вносить свет» -
возвышать низкое, бытовое до симфонического обобщения?